Автор: Тит Ливий.
Теги: древний и античный мир историческая литература история древнего рима
ISBN: 5-02-008951-6
Год: 1991
Текст
АКАДЕМИЯ НАУК СССР
^
5V Τ ^
о
н
о
^
h
<t
<
υ
С К
О
^v
TITUS LIVIUS
AB URBE CONDITA
ТИТ ЛИВИИ
ИСТОРИЯ РИМА
ОТ ОСНОВАНИЯ
ГОРОДА
том
II
Перевод
Ф. Ф. ЗЕЛИНСКОГО (кн. XXI) и М. Е. СЕРГЕЕНКО
Редактор перевода и комментариев
В. М. СМИРИН
Ответственный редактор
Е. С. ГОЛУБЦОВА
ИЗДАТЕЛЬСТВО 'НАУКА'
МОСКВА· 1С)9*
BBK 63.3(0)3
Л55
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ
СЕРИИ «ПАМЯТНИКИ ИСТОРИЧЕСКОЙ МЫСЛИ»
3. Ашрафян, Г. М. Бонгард-Левин, В. И. Буганов (зам. председателя).
Е. С. Голубцова, С. С. Дмитриев, В. А. Дунаевский, В, А. Дьяков,
М. П. Ирошников, Г. С. Кучеренко, Г. Г. Литаврин,
(I. Новосельцев, А. В. Подосинов (ученый секретарь), Л. Н. Пушкарев,
В. И. Рутенбург, А. М. Самсонов (председатель), В, А. Тишков,
Я. В. Удальцова (зам. председателя)
Рецензенты:
Л. П. МАРИНОВИЧ, А. Ч. КОЗАРЖЕВСКИЙ
0503010000-
042(02) —
ISBN 5-02-008951-6 © Издательство «Наука», 1991
Л 042 (02) -91 ИсД»и™<>е
КНИГА XXI
1. (1) Нижеследующую часть моего труда я могу начать теми
же словами, которые многие писатели предпосылали целым
сочинениям: я приступаю к описанию самой замечательной из войн
всех времен * — войны карфагенян под начальством Ганнибала
с римским народом 2. (2) Никогда еще не сражались между
собою более могущественные государства и народы, никогда
сражающиеся не стояли на более высокой ступени развития своих
сил и своего могущества. Не могли они пускать в ход неведомые
противникам приемы военного искусства, так как обе стороны
познакомились одна с другой в Первую Пуническую войну3;
а до какой степени было изменчиво счастье войны и непостоянен
исход сражений, видно уже из того, что гибель была наиболее
близка именно к тем, которые вышли победителями 4. (3) Но
ненависть, с которой они сражались, была едва ли не выше самих
сил: римляне были возмущены дерзостью побежденных, по
собственному почину подымавших оружие против победителей;
пунийцы — надменностью и жадностью, с которой победители,
по их мнению, злоупотребляли свой властью над побежденными.
(4) Рассказывают даже, что когда Гамилькар5, окончив
Африканскую войнув, собирался переправить войско в Испанию7 и
приносил по этому случаю жертву богам, то его девятилетний
сын Ганнибал, по-детски ласкаясь, стал просить отца взять его
с собой; тогда, говорят, Гамилькар велел ему подойти к
жертвеннику и, коснувшись его рукой, произнести клятву, что он
будет врагом римского народа, как только это ему дозволит
возраст8.
(5) Гордую душу Газдрубала терзала мысль о потере
Сицилии и Сардинии: карфагеняне, полагал он, уж слишком
поторопились в припадке малодушия отдать врагу Сицилию9; что же
касается Сардинии, то римляне захватили ее обманом, благодаря
африканским смутам, наложив сверх того еще дань на
побежденных.
2. (1) Под гнетом этих тяжелых дум он в пять лет10
окончил Африканскую войну, разразившуюся вслед за заключением
мира с римлянами, а затем в течение девяти лети расширял
пределы пунийского владычества в Испании; (2) ясно было, что
он задумал войну гораздо значительнее той, которую вел, и что,
если бы он прожил дольше, пунийцы еще под знаменами Гамиль-
кара совершили бы то нашествие на Италию, которое им сужде-
£
Книга XXI
но было осуществить при Ганнибале. (3) К счастью, смерть Га-
милькара и юный возраст Ганнибала12 принудили карфагенян
отложить войну.
Промежуток между отцом и сыном занял Газдрубал, в
течение приблизительно восьми лет13 пользовавшийся верховной
властью. Сначала, говорят, он понравился Гамилькару своей
красотой 1\ (4) но позже сделался его зятем15, конечно, уже за
другие, душевные свои свойства; располагая же в качестве его
зятя влиянием Баркидов 16, очень внушительным среди воинов и
простого народа, он был утвержден в верховной власти вопреки
желанию первых людей государства. (5) Действуя чаще умом,
чем силой, он заключал союзы гостеприимства с царьками и,
пользуясь дружбой вождей, привлекал новые племена на свою
сторону; такими-то средствами, а не войной и набегами, умножал
он могущество Карфагена. (6) Но его миролюбие нимало не
способствовало его личной безопасности. Кто-то из варваров,
озлобленный казнью своего господина, убил Газдрубала на глазах у
всех, а затем дал схватить себя окружающим с таким радостным
лицом, как будто избежал опасности; даже когда на пытке
разрывали его тело, радость превозмогала в нем боль и он сохранял
такое выражение лица, что казалось, будто он смеется. (7) Вот
с этим-то Газдрубалом, видя его замечательные способности
возмущать племена и приводить их под свою власть, римский народ
возобновил союз 17 под условием, чтобы река Ибер служила
границей между областями, подвластными тому и другому народу,
сагунтийцы18 же, обитавшие посредине, сохраняли полную
независимость.
3. (1) Относительно преемника Газдрубала никаких сомнений
быть не могло. Тотчас после его смерти воины по собственному
почину понесли молодого Ганнибала в палатку
главнокомандующего и провозгласили полководцем; этот выбор был встречен
громкими сочувственными возгласами всех присутствующих, и
народ впоследствии одобрил его.
(2) Газдрубал пригласил Ганнибала к себе в Испанию
письмом ,9, когда он едва достиг зрелого возраста, и об этом был
возбужден вопрос даже в сенате20. Баркиды домогались
утвердительного его решения, желая, чтобы Ганнибал привык к военному
делу и со временем унаследовал отцовское могущество; (3) но
Ганнон, глава противного стана21, сказал: «Требование
Газдрубала, на мой взгляд, справедливо; однако я полагаю, что
исполнять его не следует». (4) Когда же эти странные слова
возбудили всеобщее удивление и все устремили свои взоры на него, он
продолжал: «Газдрубал, который некогда сам предоставил отцу
Ганнибала наслаждаться цветом его нежного возраста, считает
себя вправе требовать той же услуги от его сына» Но нам
нисколько не подобает посылать нашу молодежь, чтобы она, под
видом приготовления к военному делу, служила похоти воена-
Книга XXI
7
чальников. (5) Или, быть может, мы боимся, как бы сын Га-
милькара не познакомился слишком поздно с соблазном
неограниченной власти, с блеском отцовского царства 22? Боимся, как
бы мы не сделались слишком поздно рабами сына того царя,
который оставил наши войска в наследство своему зятю? (6) Я
требую, чтобы мы удержали этого юношу здесь, чтобы он,
подчиняясь законам, повинуясь должностным лицам, учился жить на
разных правах с прочими; в противном случае это небольшое
пламя может зажечь огромный пожар».
4. (1) Меньшинство, то есть почти вся знать, согласилось с
ним; но, как это обыкновенно бывает, большая часть
восторжествовала над лучшей. Итак, Ганнибал был послан в Испанию.
Одним своим появлением он обратил на себя взоры всего войска.
(2) Старым воинам показалось, что к ним вернулся Гамилькар,
каким он был в лучшие свои годы: то же мощное слово, тот же
повелительный взгляд, то же выражение, те же черты лица!
Но Ганнибал вскоре достиг того, что его сходство с отцом
сделалось наименее значительным из качеств, которые располагали к
нему воинов. (3) Никогда еще душа одного и того же человека
не была так равномерно приспособлена к обеим, столь
разнородным обязанностям — повелению и повиновению; и поэтому
трудно было различить, кто им более дорожил — полководец или
войско. (4) Никого Газдрубал не назначал охотнее начальником
отряда, которому поручалось дело, требующее отваги и
стойкости; но и воины ни под чьим начальством не были более уверены
в себе и более храбры. (5) Насколько он был смел, бросаясь в
опасность, настолько же бывал осмотрителен в самой опасности.
Не было такого труда, от которого бы он уставал телом или
падал духом. (6) И зной, и мороз он переносил с равным
терпением; ел и пил ровно столько, сколько требовала природа, а не
ради удовольствия; выбирал время для бодрствования и сна,
не обращая внимания на день и ночь — (7) покою уделял лишь
те часы, которые у него оставались свободными от трудов; при
том он не пользовался мягкой постелью и не требовал тишины,
чтобы легче заснуть; часто видели, как он, завернувшись в
военный плащ, спит на голой земле среди караульных или часовых.
(8) Одеждой он ничуть не отличался от ровесников; только по
вооружению да по коню его можно было узнать. Как в коннице,
так и в пехоте он далеко оставлял за собою прочих; первым
устремлялся в бой, последним оставляв поле сражения. (9) Но в
одинаковой мере с этими высокими достоинствами обладал он и
ужасными пороками. Его жестокость доходила до
бесчеловечности, его вероломство превосходило даже пресловутое пунийскос
вероломство 23. Он не знал ни правды, ни добродетели, не
боялся богов, не соблюдал клятвы, не уважал святынь. Будучи
одарен этими хорошими и дурными качествами, он в течение своей
трехлетней службы под начальством Газдрубала с величайшим
8
Книга XXI
рвением исполнял все, присматривался ко всему, что могло
развить в нем свойства великого полководца.
5. (1) Но вернемся к начатому рассказу. Со дня своего
избрания полководцем Ганнибал действовал так, как будто ему
назначили провинцией 24 Италию и поручили вести войну с Римом.
Не желая откладывать свое предприятие,— (2) он боялся, что и
сам, если будет медлить, может пасть жертвой какого-нибудь
несчастного случая, подобно своему отцу, Гамилькару, и затем Газ-
друбалу,— он решился пойти войной на Сагунт. (3) Зная,
однако, что нападением на этот город он неминуемо вызовет войну с
Римом, он повел сначала свое войско в землю олькадов 25,
которые жили по ту сторону Ибера, но, хоть и находились в
пределах владычества карфагенян, власти их не признавали: он хотел,
чтобы создалось впечатление, будто он и не думал о захвате Са-
гунта, но самый ход событий и вызванная покорением соседних
народов необходимость объединить свои владения втянули его в
войну. (4) Взяв приступом богатую Карталу, столицу олькадов,
и разграбив ее, он нагнал такой страх на более мелкие племена,
что они согласились платить дань и приняли карфагенское
подданство. После этого он отвел свое победоносное войско с богатой
добычей в Новый Карфаген26 на зимние квартиры. (5) Там он
щедро разделил между воинами добычу и заплатил им честно все
жалованье за истекший год. Укрепив этим образом действий
расположение к себе всего войска, как карфагенских граждан, так и
союзников27, он с наступлением весны двинулся еще дальше,
в страну вакцеев 28. Их главными городами, Германдикой и Ар-
<5окалой, он завладел силой, причем, однако, (6) Арбокала долго
защищалась благодаря и мужеству и численности горожан.
(7) Между тем спасшиеся бегством жители Германдики,
соединившись с изгнанниками из олькадов, покоренного предыдущим
летом племени, (8) побудили к восстанию карпетанов 29, и
когда Ганнибал возвращался из страны вакцеев, то они напали на
него недалеко от реки Тага и привели в замешательство его
войско, отягченное добычей. (9) Но Ганнибал уклонился от боя,
разбивши лагерь на самом берегу; когда же наступила ночь и
па стоянке врага водворилась тишина, он переправился через
реку вброд и вновь укрепился — таким образом, чтобы враги,
в свою очередь, свободно могли пройти на левый берег: Ганнибал
решил напасть на них во время переправы. (10) Всадникам
своим он приказал, лишь только они завидят полчища неприятелей
в воде, броситься на них, пользуясь их затруднительным
положением; на берегу он расположил своих слонов, числом сорок.
(11) Карпетанов со вспомогательными отрядами олькадов и
вакцеев было сто тысяч — сила непобедимая, если сразиться с ней
в открытом поле. (12) Они были по природе смелы, а сознание
численного превосходства еще увеличивало их самоуверенность;
полагая поэтому, что враг отступил пред ними из страха и что
Книга XXI
9
только река, разделяющая противников, замедляет победу, они
подняли крик и вразброд, где кому было ближе, кинулись в
быстрину, не слушаясь ничьих приказаний. (13) Вдруг с
противного берега устремилась в реку несметная конная рать, и на
самой середине русла произошла стычка при далеко не равных
условиях: (14) пехотинец и без того едва мог стоять и даже на
мелком месте насилу перебирал ногами, так что и безоружный
всадник нечаянным толчком лошади мог сбить его с ног; всадник,
напротив, свободно располагал и оружием, и собственным телом,
сидя на коне, уверенно двигавшемся даже среди пучины, и мог
поэтому поражать и далеких, и близких. (15) Многих поглотила
река; других течение занесло к неприятелю, где их раздавили
слоны. (16) Тем, которые вошли в воду последними, легче была
вернуться к своему берегу; но, пока они из разных мест, куда
занес их страх, собирались в одну кучу, Ганнибал, не дав им
опомниться, выстроил свою пехоту, повел ее через реку и прогнал
их с берега. Затем он пошел опустошать их поля и в течение
немногих дней заставил и карпетанов подчиниться. (17) И вот уже
вся земля по ту сторону Ибера была во власти карфагенян за
исключением одного только Сагунта.
6. (1) С Сагунтом войны еще не было, но Ганнибал, желая
создать предлог для вооруженного вмешательства, уже сеял
раздоры между горожанами и соседними племенами, главным
образом турдетанами30. (2) А так как виновник ссоры предлагал
свои услуги и в качестве третейского судьи и было ясно, что ищет
он не правосудия, а насилия, то сагунтийцы отправили послов в
Рим просить помощи для неизбежной уже войны. (3) Консулами
были тогда в Риме Публий Корнелий Сципион и Тиберий Сем-
ироний Лонг [218 г.] 3t. Они представили послов сенату и
сделали доклад о положении государства; решено было направить
посольство в Испанию для рассмотрения дел союзников, (4)
представив послам, если они сочтут это уместным, объявить
Ганнибалу, чтобы он воздерживался от нападения на Сагунт, как
союзный с римским народом город, а затем переправиться в Африку,
в Карфаген, и доложить там о жалобах союзников римского
народа. (5) Не успели еще послы оставить Рим, как уже прибыло
известие — раньше, чем кто-либо мог ожидать,— что осада
Сагунта началась. (6) Тогда дело было доложено сепату вторично.
Одни требовали, чтобы Испания и Африка были назначены
провинциями консулам и чтобы Рим начал войну и на суше, и на
море; другие — чтобы вся война была обращена против Испании
и Ганнибала. (7) Но раздались и голоса, что иодобпое дело
нельзя затевать так опрометчиво, что следует обождать, какой ответ
принесут послы из Испании. (8) Это мнение показалось самым
благоразумным и одержало верх; тем скорее послы Публий
Валерий Флакк и Квинт Бебий Тамфил были отправлены в Сагунт
к Ганнибалу. В случае, если бы Ганнибал не прекратил военных
10
Книга XXI
действий, они должны были оттуда проследовать в Карфаген и
потребовать выдачи самого полководца для наказания за
нарушение договора.
7. (1) Но пока в Риме занимались этими приготовлениями и
совещаниями, Сагунтуже подвергся крайне ожесточенной
осаде32. (2) Это был самый богатый из всех городов по ту сторону
Ибера, расположенный на расстоянии приблизительно одной мили
от моря. Основатели его были родом, говорят, из Закинфа33;
к их дружине присоединились и некоторые рутулы34 из Ардеи.
(3) В скором времени город значительно разбогател, благодаря
выгодной морской торговле, плодородию местности, быстрому
росту населения, а также и строгости нравов; лучшее
доказательство последней — верность, которую они хранили союзникам
до самой гибели. (4) Ганнибал, вторгнувшись с войском в их
пределы, опустошил, насколько мог, их поля и затем, разделив
свои силы на три части, двинулся к самому городу. (5) Его
стена одним углом выходила на долину более ровную и открытую,
чем остальные окрестности; против этого угла решил он
направить осадные навесы, чтобы с их помощью подвести к стене
таран 35. (6) Издали дейстительно местность показалась
достаточно удобной, но, как только надо было пустить в ход навесы, дело
пошло очень неудачно. (7) Возвышалась огромных размеров
башня, да и стена ввиду ненадежности самой-местности была
возведена на большую против остального ее протяжения вышину;
к тому же и отборные воины оказывали наиболее деятельное
сопротивление именно там, откуда всего больше грозили страх и
опасность. (8) На первых порах защитники ограничились тем,
что стрельбою держали врага на известном расстоянии и не
давали ему соорудить никакого мало-мальски надежного окопа; но со
временем стрелы стали уже сверкать не только со стен и башен —
у осаждаемых хватило Духу делать вылазки против
неприятельских караулов и осадных сооружений. (9) В этих беспорядочных
стычках падало обыкновенно отнюдь не меньше карфагенян, чем
«сагунтийцев. (10) Когда же сам Ганнибал, неосторожно
приблизившийся к стене, был тяжело ранен дротиком в бедро и упал,
кругом распространилось такое смятение и такая тревога, что
навесы и осадные работы едва не были брошены.
8. (1) Отказавшись пока от приступа, карфагеняне нескольно
дней довольствовались одной осадой города, чтобы дать ране
полководца зажить. В это время сражений не происходило, но с
той и с другой стороны безостановочно работали над окопами и
укреплениями. (2) Поэтому, когда вновь приступили к военным
действиям, борьба была еще ожесточеннее; а так как кое-где
земляные работы не были возможны, осадные навесы и тараны
продвинули во многих местах одновременно. На стороне
пунийцев было значительное численное превосходство — (3) по
достоверным сведениям, их было под оружием до полутораста ты-
Книга XXI
11
сяч,— (4) горожане же, будучи принуждены разделиться на
много частей, чтобы наблюдать за всем и всюду принимать меры
предосторожности, чувствовали недостаток в людях. (5) И вот
тараны ударили в стены; вскоре там и сям началось разрушение;
вдруг сплошные развалины одной части укреплений обнажили
город — обрушились с оглушительным треском три башни подряд
и вся стена между ними. (6) Пунийцы подумали было, что их
падение решило взятие города; но вместо того обе стороны
бросились через пролом вперед, в битву, с такой яростью, как будто
стена до тех пор служила оплотом для обеих. (7) Вдобавок эта
битва ничуть не походила на те беспорядочные стычки, какие
обыкновенно происходят при осадах городов, когда выбор
времени зависит от расчетов одной только стороны. Воины
выстроились надлежащим образом в ряды среди развалин стен на узкой
площади, отделяющей одну линию домов от другой, словно на
открытом поле. (8) Одних воодушевляла надежда, других
отчаяние; Пуниец думал, что город, собственно, уже взят и что ему
остается только немного поднатужиться; сагунтийцы помнили,
что стен уже не стало и что их грудь — единственный оплот
беспомощной и беззащитной родины, и никто из них не отступал,
чтобы оставленное ими место не было занято врагом. (9) И чем
больше было ожесточение сражающихся, чем гуще их ряды, тем
больше было ран: так как промежутков не было, то каждое копье
попадало или в человека, или в его щит. (10) А копьем сагун-
тийцев была фаларика36 с круглым сосновым древком; только
близ железного наконечника древко было четырехгранным, как у
дротика; эта часть обертывалась паклей и смазывалась смолой.
(И) Наконечник был длиною в три фута и мог вместе со щитом
пронзить и человека. Но и помимо того, фаларика была
ужасным оружием даже в тех случаях, когда оставалась в щите и не
касалась тела: (12) среднюю ее часть зажигали, прежде чем
метать, и загоревшийся огонь разрастался в силу самого движения;
таким образом воин был принужден бросать свой щит и встречать
следующие удары открытою грудью.
9. (1) Исход сражения долгое время оставался неясен;
вследствие этого сагунтийцы, видя неожиданный успех своего
сопротивления, воспрянули духом, и Пуниец, не сумевший довершить
свою победу, показался им как бы уже побежденным. (2) И вот
горожане внезапно подымают крик, отгоняют врага к развалинам
стен, затем, пользуясь его стесненным положением и
малодушием, выбивают его оттуда и, наконец, в стремительном бегстве
гонят до самого лагеря. (3) Тем временем Ганнибала извещают о
прибытии римского посольства. Он посылает к морю людей и
велит сказать послам, что для них доступ к нему среди мечей и
копий стольких необузданных племен небезопасен, сам же он в
столь опасном положении не считает возможным их принять.
(4) Было, однако,.ясно, что, не будучи допущены к нему, они
12
Книга XXI
тотчас же отправятся в Карфаген. Поэтому Ганнибал отправил
к вожакам Баркидов гонцов с письмами, в которых приглашал их
подготовить друзей к предстоящим событиям, чтобы противники
не имели возможности сделать какие бы то ни было уступки
Риму.
10. (1) По этой причине и вторая часть миссии римских
послов оказалась столь же тщетной и безуспешной; вся разница
состояла в том, что их все-таки приняли и выслушали. (2) Один
только Ганнон выступил защитником договора, имея против себя
весь сенат; (3) благодаря уважению, которым он пользовался,
его речь была выслушана в глубоком молчании. Взывая к богам,
посредникам и свидетелям договоров, он заклинал сенат не
возбуждать вместе с сагунтийской войной войны с Римом. (4) «Я
заранее предостерегал вас,— сказал он,— не посылать к войску
отродья Гамилькара. Дух этого человека не находит покоя в
могиле, и его беспокойство сообщается сыну; не прекратятся
покушения против договоров с римлянами, пока будет в живых хоть
один наследник крови и имени Барки. Но вы отправили к
войскам юношу, пылающего страстным желанием завладеть царской
властью 37 и видящего только одно средство к тому — разжигать
одну войну за другой, чтобы постоянно окружать себя оружием
и легионами. Вы дали пищу пламени, вы своей рукой запалили
тот пожар, в котором вам суждено погибнуть. (5) Теперь ваши
войска вопреки договору осаждают Сагунт; вскоре Карфаген
будет осажден римскими легионами под предводительством тех са-
тмых богов, которые и в прошлую войну дали им наказать
нарушителей договора 38. (6) Неужели вы не знаете врага, не знаете
самих себя, не знаете счастья обоих народов? Ваш бесподобный
главнокомандующий не пустил в свой лагерь послов, которые от
имени наших союзников пришли заступиться за наших же
союзников; право народов для него, как видно, не существует. Они
же, будучи изгнаны из того места, куда принято допускать Даже
послов врага, пришли к ним; опираясь на договор, они требуют
удовлетворения. Они требуют выдачи одного только виновника,
не возлагая ответственности за преступление на все наше
государство. (7) Но чем мягче и сдержаннее они начинают, тем
настойчивее, боюсь я, и строже будут действовать, начавши.
Подумайте об Эгатских островах и об Эрике39, подумайте о том,
что вы претерпели на суше и на море в продолжение двадцати
четырех лет 40! (8) А вождем ведь был тогда не ваш молодчик,
а его отец, сам Гамилькар, второй Марс 4\ как эти люди его
называют. Но мы поплатились за то, что вопреки договору
покусились на Тарент 42, на италийский Тарент, точно так же как
теперь мы покушаемся на Сагунт. (9) Боги победили людей; вопрос
о том, который народ нарушил договор,— вопрос, о котором мы
много спорили,— был решен исходом войны, справедливым судь-
<?ю: он дал победу тем, за кем было право. (10) К Карфагену
Книга XXI
13
придвигает Ганнибал теперь свои осадные навесы и башни,
стены Карфагена разбивает таранами; развалины Сагунта — да
будут лживы мои прорицания! — обрушатся на нас. Войну, начатую
с Сагунтом, придется вести с Римом. (11) Итак, спросят меня,
нам следует выдать Ганнибала? Я знаю, что в отношении к нему
мои слова не очень вески вследствие моей вражды с его отцом.
Но ведь и смерти Гамилькара я радовался потому, что, останься
он жив, мы уже теперь воевали бы с римлянами; точно так же
я и этого юношу потому ненавижу столь страстно, что он,
подобно фурии43, разжег эту войну. (12) По моему мнению, его
не только следует выдать как очистительную жертву за
нарушение договора, но даже если бы никто не требовал, и тогда его
следовало бы увезти куда-нибудь за крайние пределы земель и
морей, заточить в таком месте, откуда бы ни имя его, ни весть
о нем не могли дойти до нас, где бы он не имел никакой
возможности тревожить наш мирный город. (13) Итак, вот мое
мнение: следует тотчас же отправить посольство в Рим, чтобы
выразить римскому сенату наши извинения; другое посольство долж
но приказать Ганнибалу отвести войско от Сагунта и затем,
в удовлетворение договору, выдать его самого римлянам;
наконец, я требую, чтобы третье посольство было отправлено в Ca
гунт для возмещения убытков жителям».
11. (1) Когда Ганнон кончил, никто не счел нужным ему
отвечать; до такой степени весь сенат, за немногими исключения
ми, был предан Ганнибалу. Замечали только, что он говорил с
еще большим раздражением, чем римский посол Валерий Флакк.
(2) Затем римлянам дали такого рода ответ: войну начали сагун-
тийцы, а не Ганнибал и Рим поступил бы несправедливо, жерт
вуя ради Сагунта своим старинным союзником — Карфагеном44,
(3) Пока римляне тратили время на отправление посольств,
Ганнибал дал своим воинам, измученным и битвами, и осадными
работами, несколько дней отдыха, расставив караулы для охраны
навесов и других сооружений; тем временем он возбуждал в
воинах то гнев против врагов, то надежду на награды и этим вое
пламенял их отвагу. (4) Когда же он в обращении к войску
объявил, что по взятии города добыча достанется солдатам, все они
до такой степени воспылали рвением, что, если бы сигнал к на-
отуплению был дан тотчас же, никакая сила, казалось, не могла
бы им противостоять. (5) Что же касается сагунтийцев, то и они
приостановили военные действия, не подвергаясь нападениям и
не нападая сами в продолжение нескольких дней; зато они не
предавались отдыху ни днем ни ночью, пока не возвели новой
стены с той стороны, где разрушенные укрепления открыли
врагу доступ в город. (6) Вслед за тем им пришлось выдержать но-
ssifr ириетуи; жт&ъ ожесточение© прежнего: Они не могли даже
знать, куда им прежде всего обратиться, куда направить свои
главные силы: отовсюду неслись разноголосые крики. (7) Сам
14
Книга XXI
Ганнибал руководил нападением с той стороны, где везли
передвижную башню, превосходившую вышиной все укрепления го
рода. Когда она была подвезена и под действием катапульт и
баллист 45, расположенных по всем ее ярусам, стена опустела,
(8) тогда Ганнибал, считая время удобным, послал
приблизительно пятьсот африканцев с топорами разбивать нижнюю часть
стены. Это не представляло особой трудности, так как камни не
были прочно скреплены известью, а просто швы залеплены были
глиной, как в старинных постройках. (9) Вследствие этого стена
рушилась на гораздо большем пространстве, чем то, на котором
она непосредственно подвергалась ударам, и через
образовавшиеся проломы отряды вооруженных вступали в город. (10) Им
удалось даже завладеть одним возвышением; снесши туда катапуль
ты и баллисты, они окружили его стеной, чтобы иметь в самом
городе укрепленную стоянку наподобие грозной твердыпи.
И сагунтийцы, в свою очередь, соорудили внутреннюю стену
для защиты той части города, которая не была еще взята.
(11) Обе стороны одновременно и сражаются, и работают; но,
будучи принуждены отодвигать защищаемую черту все более и
более внутрь города, сагунтийцы сами с каждым днем делали его
меньше и меньше. (12) В то же время недостаток во всем
необходимом становился вследствие продолжительности осады все
ощутительнее, а надежда на помощь извне слабела; римляне -
единственный народ, на который они уповали,— были далеко,
а вся земля кругом была во власти врага. (13) Все же
некоторым облегчением в их удрученном положении был внезапный
поход Ганнибала на оретанов и карпетанов4в. Эти два народа,
возмущенные строгостью производимого среди них набора,
захватили Ганнибаловых вербовщиков и были, по-видимому, не прочь
отпасть; но, пораженные быстрым нашествием Ганнибала, они
отказались от своих намерений.
12. (1) А осада Сагунта велась тем временем ничуть не
медленнее, так как Магарбал, сын Гимилькона, которого Ганнибал
оставил начальником, действовал с такой энергией, что ни свои,
ни враги не замечали отсутствия главнокомандующего. (2) Он
дал врагу несколько успешных сражений и с помощью трех
таранов разрушил часть стены; когда Ганнибал вернулся, он мог
показать ему только что сделанный пролом. (3) Тотчас же
Ганнибал повел войско против самой крепости; произошло
ожесточенное сражение, в котором пало много людей с обеих сторон,
но часть крепости была все-таки взята.
Тогда два человека, сагунтиец Алкон и испанец Алорк,
сделали попытку примирить враждующие стороны — правда, без
особой надежды на успех. (4) Алкон без ведома сагунтийцев,
вообразив, что его просьбы сколько-нибудь помогут делу, ночью
перешел к Ганнибалу; но, видя, что слезы никакого впечатления
не производят, что Ганнибал, как и следовало ожидать от победи
Книга XXI
15
геля, ставит ужасные условия* он, из посредника превратившись
в перебежчика, остался у врага; по его мнению, тот, кто осме
лился бы предлагать сагунтийцам мир на таких условиях, был
бы убит ими. (5) Требования же состояли в следующем: сагун
гийцы должны были дать турдетанам47 полное удовлетворение,
передать все золото и серебро врагу и, взяв с собою лишь по
одной одежде на человека, покинуть город, чтобы поселиться там,
где прикажет Пуниец. (6) Но между тем как Алкон утверждал,
что сагунтийцы никогда не примут этих условий, Алорк заявил,
что душа человека покоряется там, где все средства к
сопротивлению истощены, и взялся быть истолкователем условий
предлагаемого мира: он служил тогда в войске Ганнибала, но считался,
согласно постановлению сагунтийцев, соединенным с ними
союзом дружбы и гостеприимства48. (7) И вот он открыто передает
свое оружие неприятельскому караулу и проходит за укрепления;
по его собственному желанию его ведут к претору Сагунта,
(8) Тотчас же сбежалось к нему множество людей всех сословий;
но начальник, удалив толпу посторонних, привел Алорка в се
нат49. Там он произнес такую речь.
13. (1) «Если бы ваш согражданин Алкон, отправившийся к
Ганнибалу просить его о мире, исполнил свой долг и принес вам
условия, которые ставит Ганнибал, то я счел бы излишним
приходить к вам — не то послом Ганнибала, не то перебежчиком.
(2) Но так как он по вашей ли или по своей вине остался у
врагов — по своей, если его боязнь была притворной, по вашей,
если у вас действительно подвергается опасности тот, кто говорит
вам правду,— то я в силу старинного союза гостеприимства с
вами решился отправиться к вам, чтобы вы знали, что есть еще
возможность для вас — на известных условиях — спасти себя и
заключить мир. (3) А что все мои слова подсказаны мне
исключительно заботою о вас, а не какими бы то ни было
посторонними расчетами,— доказательством да будет уже одно то, что я
никогда не обращался к вам с предложениями о мире, пока вы или
могли сопротивляться собственными силами, или надеялись на
помощь со стороны римлян. (4) Теперь же, когда надежда на
римлян оказалась тщетной, ваше оружие и ваши стены уже не
служат вам защитой, я явился к вам с условиями мира
невыгодного, но необходимого. (5) Но этот мир возможен только в
том случае, если вы согласны выслушать его условия в сознании,
что вы побеждены и что Ганнибал ставит их как победитель, если
вы, памятуя, что победителю принадлежит все, согласны считать
подарком то, что он оставляет вам, а не потерей то, что он у вас
отнимает. (6) Итак, он отнимает у вас город, который и без того
уже в его власти, будучи в значительной части разрушен и почти
весь взят им; зато он оставляет вам землю, предоставляя себе
указать вам место для основания нового города. Сверх того он
требует, чтобы вы передали ему все золото и серебро, находящее-
16
Книга XXI
ся как в общественной казне, так и у частных лиц; (7) зато он
обеспечивает вам жизнь, честь и свободу, как вашу собственную,
так и ваших жен и детей,— если вы согласны оставить Сагунт
без оружия, взяв по две одежды на человека 50. (8) Таков приказ
победоносного врага, таков же и совет — совет тяжкий и груст
ный — нашей судьбы. Я со своей стороны не теряю надежды, что
Ганнибал, видя вашу покорность, несколько умерит свои
требования; (9) но и теперь я полагаю, что лучше подчиниться им,
чем допустить, чтобы враг по праву войны убивал вас или же
перед вашими глазами поволок в рабство ваших жен и детей».
14. (1) Между тем толпа, желая слушать речь Алорка, мало-
помалу окружила здание, и сенат с народом составлял уже одно
сборище. Вдруг первые в городе лица, прежде чем Алорку мог
быть дан ответ, отделились от сената, начали сносить на пло
щадь все золото и серебро, как общественное, так и свое
собственное, и, поспешно разведши огонь, бросили его туда, причем
многие из них сами бросались в тот же огонь. (2) Но вот в то
время, когда страх и смятение, распространившиеся вследствие
этого отчаянного поступка по городу, еще не улеглись, раздался
новый шум со стороны крепости: после долгих усилий врагов
обрушилась наконец башня и когорта пунийцев, ворвавшаяся через
образовавшийся пролом, дала знать полководцу, что город врагов
покинут обычными караульными и часовыми. (3) Тогда
Ганнибал, решившись немедленно воспользоваться этим
обстоятельством, со всем своим войском напал на город. В одно мгновение
Сагунт был взят; Ганнибал распорядился предавать смерти всех
взрослых подряд м. Приказ этот был жесток, но исход дела как
бы оправдал его. (4) Действительно, возможно ли было пощадить
хоть одного из этих людей, которые частью, запершись со своими
женами и детьми, сами подожгли дома, в которых находились,
частью же бросались с оружием в руках на врага и дрались с
ним до последнего дыхания.
15. (1) Город был взят с несметной добычей. Многое, правда,
было испорчено нарочно самими владельцами; правда и то, что
ожесточенные воины резали всех, редко различая взрослых и
малолетних, и что пленники были добычею самих воинов. (2) Все
же не подлежит сомнению, что при продаже ценных вещей
выручили значительную сумму денег и что много дорогой утвари
и тканей было послано в Карфаген,
(3) По свидетельству некоторых, Сагунт пал через восемь ме
сяцев, считая с начала осады, затем Ганнибал удалился на зим
ние квартиры в Новый Карфаген, а затем, через пять месяцев
после своего выступления из Карфагена, прибыл в Италию.
(4) Если это так, то Публий Корнелий и Тиберий Семпроний 5:
ее могли быть теми консулами, к которым в начале осады были
отправлены сагунтийские послы, и одновременно теми, которые
сразились с Ганнибалом, один на реке Тицин, а оба, несколько
Книга XXI
17
времени спустя, на Требии 53. (5) Или все эти промежутки были
значительно короче, или же на первые месяцы консульства
Публия Корнелия и Тиберия Семпрония приходилось не начало
осады, а взятие Сагунта; (6) допустить же, что сражение на
Требии произошло в год Гнея Сервилия и Гая Фламиния 5\
невозможно, так как Гай Фламиний вступил в консульскую должность
в Аримине, будучи избран под председательством консула
Тиберия Семпрония, который явился в Рим ради консульских выборов
уже после сражения на Требии, а затем, когда выборы
состоялись, отправился обратно к войску на зимние квартиры".
16. (1) Почти одновременно с возвращением из Карфагена
послов, которые доложили о преобладающем всюду враждебном
настроении, было получено известие о разгроме Сагунта. (2)
Тогда сенаторами овладела такая жалость о недостойно погибших
союзниках, такой стыд за отсрочку помощи, такой гнев против
карфагенян и вместе с тем — как будто враг стоял уже у ворог
города — такой страх за благосостояние собственного отечества,,
что они под ошеломляющим напором стольких одновременных
чувств могли только предаваться трудным думам, а не
рассуждать. (3) «Никогда еще,— твердили они,— не приходилось Риму
сражаться с более деятельным и воинственным противником,
и никогда еще римляне не вели себя столь вяло и столь трусливо.
(4) Все эти войны56 с сардами да корсами, истрами да
иллирийцами только раздражали воинов, нисколько не упражняя их
в военном деле; да и война с галлами была скорее цепью
беспорядочных свалок, чем войною. (5) Пуниец, напротив,—
закаленный в бою неприятель, в продолжение своей
двадцатитрехлетней 57 суровой службы среди испанских народов ни разу не
побежденный, привыкший к своему грозному вождю. Он только
что разгромил богатейший город; он уже переправляется через
Ибер 58 (6) и влечет за собою столько испанских народов,
поднятых им со своего места; вскоре он призовет к оружию и всегда
мятежные галльские племена, и нам придется вести войну с
войсками всей вселенной, вести ее в Италии и — кто знает? — не
перед стенами ли Рима!»
17. (1) Провинции были назначены консулам уже заранее;
теперь им предложили бросить жребий о них; Корнелию
досталась Испания, Семпронию — Африка с Сицилией. (2) Определено
было набрать в этом году шесть легионов 59, причем численность
союзнических отрядов была предоставлена усмотрению самих
консулов, и спустить в море столько кораблей, сколько окажется
возможным; (3) всего же было набрано двадцать четыре тысячи
римских пехотинцев, тысяча восемьсот римских всадников,'сорок
тысяч союзнических пехотинцев и четыре тысячи четыреста
союзнических всадников; кораблей же было спущено двести двадцать
квинкверем60 и двадцать вестовых61; (4) затем было внесено
в народное собрание предложениев2: «Благоволите, квириты,
18
Книга XXI
объявить войну карфагенскому народу»,— и по случаю
предстоящей войны было провозглашено молебствие по всему городу;
граждане просили богов дать хороший и счастливый исход
предпринятой римским народом войне. (5) Войска были разделены
между консулами следующим образом: Семпронию дали два
легиона по четыре тысячи человек пехоты и триста всадников, и к
ним шестнадцать тысяч пехотинцев и тысячу восемьсот
всадников из союзников, да сто шестьдесят военных судов с двенадцатью
вестовыми кораблями. (6) С такими-то сухопутными и морскими
силами Тиберий Семпроний был послан в Сицилию, с тем чтобы
в случае, если другой консул сумеет сам удержать пунийцев вне
пределов Италии, перенести войну в Африку. (7) Корнелию дали
меньше войска ввиду того, что претор Луций Манлий с
значительной силой был и сам послан в Галлию; (8) в особенности
флотом Корнелий был слабее. Всего ему дали шестьдесят квин-
кверем — в уверенности, что враг придет не морем и уже ни в
каком случае не затеет войны на море,— и два римских легиона
с установленным числом конницы и четырнадцать тысяч
союзнических пехотинцев при тысяче шестистах всадниках. (9)
Провинция Галлия получила два римских легиона с десятью тысячами
союзнической пехоты и к ним тысячу союзнических и шестьдесят
римских всадников, с тем же назначением — сражаться с
пунийцами.
18. (1) Когда все было готово, римляне — чтобы исполнить
все обычаи прежде, чем начать войну,— отправляют в Африку
послов в почтенных летах: Квинта Фабия, Марка Ливия, Луция
Эмилия, Гая Лициния и Квинта Бебия [218 г.] вз. Им было
поручено спросить карфагенян, государством ли дано Ганнибалу
полномочие осадить Сагунт, (2) и в случае, если бы они (как
следовало ожидать) ответили утвердительно и стали оправдывать
поступок Ганнибала, как совершенный по государственному
полномочию, объявить карфагенскому народу войну. (3) Когда
римские послы прибыли в Карфаген и были введены в сенат, Квинг
Фабий, согласно поручению, сделал свой запрос, ничего к нему
не прибавляя. В ответ один карфагенянин произнес следующую
речь:
(4) «Опрометчиво, римляне, и оскорбительно поступили вы,
отправляя к нам свое первое посольство 6\ которому вы
поручили требовать от нас выдачи Ганнибала, как человека, на
собственный страх осаждающего Сагунт; впрочем, требование вашего
нынешнего посольства только на словах мягче прежнего, на деле
же оно еще круче. Тогда вы одного только Ганнибала обвиняли
и требовали выдать только его одного; (5) теперь вы явились,
чтобы всех нас заставить признаться в вине и чтобы тотчас же
наложить на нас пеню, как на уличенных собственным
признанием. (6) Я же позволю себе думать, что не в том суть, осаждал
ли Ганнибал Сагунт по государственному полномочию или на
Книга XXI
19
свой страх, а в том, имел ли он на это. право или нет. (7)
Расследовать, что сделал наш согражданин по нашему и что — по
собственному усмотрению, и наказывать его за это — дело
исключительно наше; переговоры же с вами могут касаться только
одного пункта: было данное действие разрешено договором или нет.
(8) А если так, то я — предварительно напомнив вам, что вы
сами пожелали отличать самовольные действия полководцев от
тех, на которые их уполномочило государство,— укажу вам на
наш договор с вами, заключенный вашим консулом Гаем Лута-
цием65; в нем ограждены права союзников того или другого
народа, но права сагунтийцев не оговорены ни словом, что и
понятно: они тогда еще не были вашими союзниками. (9) Но,
скажете вы, в том договоре, который мы заключили с Газдрубалом,
есть оговорка о сагунтийцах. Против этого я возражу лишь то,
чему выучился от вас. (10) Когда ваш консул Гай Лутаций
заключил с нами первый договор, вы объявили его
недействительным, ввиду того что он был заключен без утверждения сенаторов
и без разрешения народа; пришлось заключить новый договор на
основании данных Гаю Лутацию государством полномочий.
(11) Но если вас связывают только те ваши договоры, которые
заключены с вашего утверждения и разрешения, то и мы не
можем считать обязательным для себя договор, который
заключен с Газдрубалом без нашего ведома. (12) Перестаньте поэтому
ссылаться на Сагунт и на Ибер, дайте наконец вашей душе
разрешиться от бремени, с которым она так давно уже ходит».
(13) Тогда римлянин66, свернув полу тоги, сказал: «Вот здесь
я приношу вам войну и мир; выбирайте любое!» На эти слова
он получил не менее гордый ответ: «Выбирай сам!» А когда он,
распустив тогу, воскликнул: «Я даю вам войну!» — (14)
присутствующие единодушно ответили, что они принимают войну и
будут вести ее с такою же решимостью, с какой приняли.
19. (1) Повести дело напрямик и объявить войну немедленно
показалось послу более соответствующим достоинству римского
народа, чем спорить насчет обязательности договора, тем более
теперь, когда Сагунта уже не стало. Опасаться этого спора он
не имел причин: (2) правда, если бы дело решалось словесным
спором, возможно ли было сравнивать договор Газдрубала с
первым договором Лутация, тем, который впоследствии был
изменен? Ведь в договоре Лутация нарочно было прибавлено, (3) что
он будет действительным только в том случае, если его утвердит
народ, а в договоре Газдрубала никакой такой оговорки,
во-первых, не было, а кроме того, многолетнее молчание Карфагена
еще при жизни Газдрубала до того скрепило его действительность,
что и после смерти заключившего ни один пункт не подвергся
изменению. (4) Но если даже опираться на прежний договор,
то и тогда независимость сагунтийцев была достаточно
обеспечена оговоркой относительно союзников того и другого народа. Там
20
Книга XXI
ведь не было прибавлено ни «тех, которые были таковыми к
сроку заключения договора», ни «с тем, чтобы договаривающиеся
государства не заключали новых союзов», (5) а при
естественном праве приобретать новых союзников, кто бы мог признать
справедливым обязательство никого ни за какие услуги не делать
своим другом или же отказывать в своей защите тому, кому она
обещана? Главное — это чтобы Рим не побуждал к отложению
карфагенских союзников и не заключал союзов с теми, которые
отложились бы по собственному почину.
(6) Согласно полученному в Риме предписанию, послы из
Карфагена переправились в Испанию, чтобы посетить отдельные
общины и заключить с ними союзы или по крайней мере
воспрепятствовать их присоединению к пунийцам. (7) Прежде всего
они явились к баргузиям67; будучи приняты ими благосклонно —
пунийское иго было им ненавистно,— римляне во многих народах
по ту сторону Ибера возбудили желание, чтобы пришли для
них новые времена. (8) Оттуда они обратились к вольцианам68,
но ответ этих последних, получивший в Испании широкую
огласку, отбил у остальных племен охоту дружиться с римлянами.
Когда народ собрался, старейшина ответил послам следующее:
(9) «Не совестно ли вам, римляне, требовать от нас, чтобы мы
карфагенской дружбе предпочли вашу, после того как сагунтий-
цы, последовавшие вашему совету, более пострадали от
предательства римлян, своих союзников, чем от жестокости пунийца,
своего врага? (10) Советую вам искать союзников там, где еще
не знают о несчастии Сагунта; для испанских народов развалины
Сагунта будут грустным, но внушительным уроком, чтобы никто
не полагался на римскую верность и римскую дружбу». (11)
После этого послам велено было немедленно удалиться из земли воль-
цианов, и они уже нигде не нашли дружелюбного приема в
собраниях испанских народов. Совершив, таким образом,
понапрасну путешествие по Испании, они перешли в Галлию.
20. (1) Тут им представилось странное и грозное зрелище:
по обычаю своего племени, галлы явились в народное собрание
вооруженными69. (2) Когда же послы, воздав честь славе и
доблести римского народа и величию его могущества, обратились
к ним с просьбою, чтобы они не дозволили Пунийцу, когда он
двинется войной на Италию, проходить через их поля и города,
(3) в рядах молодежи поднялся такой ропот и хохот, что властям
и старейшинам с трудом удалось водворить спокойствие, (4) до
такой степени показалось им глупым и наглым требование,
чтобы они в угоду римлянам, боявшимся, как бы пунийцы не
перенесли войну в Италию, приняли удар на себя и вместо чужих
полей дали бы разграбить свои. (5) Когда негодование наконец
улеглось, послам дали такой ответ: «Римляне не оказывали надо
никакой услуги, карфагеняне не причиняли никакой обиды; мы
не сознаем надобности поэтому подымать оружие за римлян и
Книга XXI
21
против пунийцев. (6) Напротив, мы слышали, что римский народ
наших единоплеменников 70 изгоняет из их отечественной земли
и из пределов Италии или же заставляет их платить дань и
терпеть другие оскорбления». (7) Подобного рода речи были
произнесены и выслушаны в собраниях остальных галльских народов;
вообще послы не услышали ни одного мало-мальски
дружественного и миролюбивого слова раньше, чем прибыли в Массилию 71.
(8) Здесь они убедились, что союзники все разведали усердно и
честно. «Ганнибал,— говорили они,— заблаговременно настроил
галлов против римлян; но он ошибается, полагая, что сам
встретит среди этого дикого и неукротимого народа более ласковый
прием, если только он не задобрит вождей, одного за другим,
золотом, до которого эти люди действительно большие охотники».
(9) Побывав, таким образом, у народов Испании и Галлии, послы
вернулись в Рим через несколько времени после отбытия
консулов в провинции. Они застали весь Город в волнении по случаю
ожидаемой войны; молва, что пунийцы уже перешли Ибер,
держалась довольно упорно.
21. (1) Между тем Ганнибал по взятии Сагунта удалился на
зимние квартиры в Новый Карфаген. Узнав там о прениях в Риме
и Карфагене72 и о постановлениях сенатов обоих народов и
убедившись, что он не только оставлен полководцем, но и
сделался причиною войны, (2) он отчасти разделил, отчасти распродал
остатки добычи и затем, решившись не откладывать более войны,
созвал своих воинов испанского происхождения. (3) «Вы и сами,
полагаю я, видите, союзники,— сказал он им,— что теперь, когда
все народы Испании вкушают блага мира, нам остается или
прекратить военную службу и распустить войска, или же перенести
тюйну в другие земли; (4) лишь тогда все эти племена будут
пользоваться плодами не только мира, но и победы, если мы
будем искать добычи и славы среди других народностей. (5) А если
так, то ввиду предстоящей вам службы в далекой стране, причем
даже неизвестно, когда вы увидите вновь свои дома и все то, чта
и них есть дорогого вашему сердцу, я даю отпуск всем тем из
вас, которые пожелают навестить свою сдемью. (6) Приказываю
вам вернуться к началу весны, чтобы с благосклонною помощью
богов начать войну, сулящую нам несметную добычу и славу».
(7) Почти все обрадовались позволению побывать на родине,
которое полководец давал им по собственному почину: они и теперь
скучали по своим и предвидели в будущем еще более долгую
разлуку, (8) Отдых, которым они наслаждались в продолжение
всей зимы после тех трудов, которые они перенесли, и перед
теми, которые им вскоре предстояло перенести, возвратил им
силы тела и бодрость духа и готовность сызнова испытать все
невзгоды. К началу весны они, согласпо приказу, собрались
вновь.
22
Книга XXI
(9) Сделав смотр всем вспомогательным войскам, Ганнибал
отправился в Гадес, где он исполнил данные Геркулесу 73 обеты
и дал новые — на случай благоприятного исхода своих
дальнейших предприятий. (10) Затем, заботясь одинаково и о
наступательной и об оборонительной войне и не желая, чтобы во время
его сухопутного похода через Испанию и обе Галлии в Италию
Африка оставалась беззащитной и открытой для римского
нападения с острова Сицилия, он решил обеспечить ее сильными
сторожевыми отрядами. (11) Взамен их он потребовал, чтобы ему
выслали из Африки пополнение, состоявшее главным образом из
легковооруженных метателей. Его мыслью было — заставить
африканцев служить в Испании, а испанцев в Африке, с тем чтобы
и те и другие, находясь вдали от своей родины, сделались
лучшими воинами и обе страны более привязались одна к другой, как
бы обменявшись заложниками. (12) Он послал в Африку
тринадцать тысяч восемьсот пятьдесят легковооруженных пехотинцев 74,
восемьсот семьдесят балеарских пращников и тысячу двести
всадников разных народностей, (13) требуя, чтобы эти силы частью
стояли гарнизоном в Карфагене, частью же были разделены по
Африке. Вместе с тем он разослал вербовщиков по разным
городам 75, велев набрать четыре тысячи отборных молодых воинов
и привести их в Карфаген в качестве и защитников, и
заложников одновременно.
22. (1) Но и Испанию он не оставил своими заботами, тем
более что знал о поездке римских послов, предпринятой с целью
возмутить против него вождей; (2) ее он назначил провинцией
своему брату, ревностному Газдрубалу, дав ему войско главным
образом из африканцев. Оно состояло из одиннадцати тысяч
восьмисот пятидесяти африканских пехотинцев, трехсот лигурий-
цев и пятисот балеарцев76; (3) к этой пешей охране было
прибавлено четыреста пятьдесят конных ливифиникийцев77 (это
был народ, происшедший из смешения пунийцев с африканцами),
до тысячи восьмисот нумидийцев и мавританцев (живших на
берегу Океана78), небольшой отряд испанских илергетов79, всего
триста всадников, и — чтобы не упустить ни одного средства
сухопутной защиты — двадцать один слон. (4) Сверх того он дал
ему для защиты побережья флот — полагая, вероятно, что
римляне и fenepb пустят в ход ту часть своих военных сил, которая
уже раз доставила им победу,— всего пятьдесят квинкверем,
две квадриремы и пять трирем80; из них, впрочем, только
тридцать две квинкверемы и пять трирем были готовы к плаванию и
снабжены гребцами 81.
(5) Из Гадеса он вернулся в Новый Карфаген, где зимовало
войско; отсюда он повел войско мимо Онусы82 и затем вдоль
берега к реке Ибер. (6) Здесь, говорят, ему привиделся во сне
юноша божественной наружности; сказав, что он посланный ему
Юпитером83 проводник в Италию, он велел Ганнибалу идти за
Книга XXI
23
ним без оглядки. (7) Объятый ужасом, Ганнибал повиновался и
вначале не глядел ни назад, ни по сторонам; но мало-помалу,
по врожденному человеку любопытству, его стала тревожить
мысль, что бы это могло быть такое, на что ему запрещено
оглянуться; под конец он не выдержал. (8) Тогда он увидел змея
чудовищной величины, который полз за ним, сокрушая на
огромном пространстве деревья и кустарники, а за змеем двигалась
туча, оглашавшая воздух раскатами грома. (9) На его вопрос,
что значит это чудовище и все это явление, он получил ответ,
что это — опустошение Италии; вместе с тем ему было сказано,
чтобы он шел дальше, не задавая вопросов и не пытаясь сорвать
завесу с решений рока.
23. (1) Обрадованный этим видением Ганнибал тремя
колоннами перевел свои силы через Ибер, отправив предварительно
послов к галлам, жителям той местности, через которую ему
предстояло вести войско, чтобы расположить их в свою пользу и
разузнать об альпийских перевалах. Всего он переправил через
Ибер девяносто тысяч пехотинцев и восемнадцать тысяч
всадников. (2) Идя далее, он подчинил илергетов, баргузиев, авзетанов
и жителей Лацетании, лежащей у подножия Пиренеев84, и над
всем этим побережьем поставил Ганнона 85, чтобы иметь в своей
власти проходы между Испанией и Галлией. (3) Ганнибал дал
ему для охраны этой местности тысячу пехотинцев и тысячу
всадников. /4) Когда уже начался переход войска через
Пиренейские горы и среди варваров распространился неложный слух о
предстоящей войне с Римом, три тысячи пехотинцев из карпета-
нов оставили знамена Ганнибала; все знали, что их смущала не
столько война, сколько далекий путь и превышающий, по их
мнению, человеческие силы переход через Альпы. (5) Возвращать
их уговорами или силой было небезопасно: (6) могли
взволноваться и остальные воины, и без того строптивые. Поэтому,
делая вид, что и карпетаны отпущены им добровольно, Ганнибал
отпустил домой еще свыше семи тысяч человек, которые, как
ему было известно, тяготились службой.
24. (1) А затем он, не желая, чтобы под влиянием
проволочки и бездействия умы его воинов пришли в брожение, быстро
переходит с остальными своими силами Пиренеи и располагается
лагерем близ города Илиберриса 86. (2) Что же касается галлов,
то, хотя им и говорили, что война задумана против Италии, они
все-таки всполошились, слыша, что народы по ту сторону
Пиренеев покорены силой и их города заняты значительными
караульными отрядами, и в страхе за собственную свободу взялись за
оружие; несколько племен сошлись в Русцинон *7. (3) Когда
об этом известили Ганнибала, он, опасаясь траты времени еще
более, чем войны, отправил к их царькам послов сказать им
следующее: «Полководец желал бы переговорить с вами лично и
поэтому просит вас либо придвинуться ближе к Илиберрису, либо
24
Книга XXI
дозволить ему приблизиться к Русцинону; свидание состоится
легче, когда расстояние между обеими стоянками будет
поменьше. (4) Он с радостью примет вас в своем лагере, но и не
задумается сам отправиться к вам. В Галлию пришел он гостем, а не
врагом и поэтому, если только ему дозволят это сами галлы,
намерен обнажить меч не раньше, чем достигнет Италии». (5)
Таковы были слова, переданные его послами; когда же галльские
вожди с полной готовностью двинулись тотчас же к Илиберрису
и явились в лагерь Пунийца, он окончательно задобрил их
подарками и добился того, что они вполне миролюбиво пропустили
войско через свои земли мимо города Русцинона.
25. (1) Едва массилийские послы успели принести в Италию
одно известие, (2) что Ганнибал перешел Ибер, как вдруг, словно
бы он перешел уже Альпы, возмутились бойи, подговорив к
восстанию и инсубров 88. Они сделали это не столько по старинной
ненависти против римского народа, сколько негодуя по
поводу недавнего основания на галльской земле колоний Плацентий
и Кремоны по обе стороны реки Пад 89. (3) Итак, они, взявшись
внезапно за оружие, произвели нападение именно на те земли,
которые были отведены под эти колонии, и распространили такой
ужас и такое смятение, что не только толпа переселенцев, но и
римские триумвиры, явившиеся для раздела земли90, бежали в
Мутину, не считая стены Плацентий достаточно надежным
оплотом. Это были Гай Лутаций, Гай Сервилий и Марк Анний.
{4) (Относительно Лутация не существует никаких разногласий,
но вместо Анния и Сервилия в некоторых летописях названы
Маний Ацилий и Гай Геренний, в других — Публий Корнелий
Азина и Гай Папирий Мазон. (5) Неизвестно также, были ли они
оскорблены в качестве послов, отправленных к бойям требовать
удовлетворения, или же подверглись нападению в то время, когда
в качестве триумвиров занимались размежеванием земли.)
(6) В Мутине 9i их осадили, но так как бойям по совершенной
неопытности в осадных работах и по лености, мешавшей им
заниматься делом, пришлось сидеть сложа руки, не трогая стен,
(7) то они стали притворяться, будто желают завести переговоры
о мире. Приглашенные галльскими вождями на свидание послы
вдруг были схвачены — вопреки не только общему праву народов,
но и особому обещанию, данному по этому случаю; галлы
заявили, что отдадут послов лишь тогда, когда им будут возвращены
их заложники 92.
(8) Узнав о случившемся с послами, претор Луций Манлий
воспылал гневом 93 и — ввиду опасности, которая угрожала
Мутине и ее гарнизону,— торопливо повел свое войско к этому
городу. (9) Тогда дорога вела еще по местности, почти
невозделанной, с обеих сторон ее окаймляли леса. Отправившись по этой
дороге и не произведя разведки, Манлий попал в засаду и с
трудом выбрался в открытое поле, потеряв убитыми многих из своих
Книга XXI
25
воинов. (10) Там он расположился лагерем, а так как галлы
отчаялись в возможности напасть на него, то воины ободрились,
хотя для них не было тайной, что погибло до шестисот их
товарищей. (11) Затем они снова двинулись в путь; пока войско шло
открытым полем, враг не показывался; (12) но лишь только они
снова углубились в лес, галлы бросились на их задние отряды и
среди всеобщего страха и смятения убили семьсот воинов и
завладели шестью знаменами94. (13) Конец нападениям галлов и
страху римлян наступил лишь тогда, когда войско миновало
непроходимые дебри; идя дальше по открытой местности, они
защищались без особого труда и достигли таким образом Таннета,
местечка, лежавшего недалеко от реки Пад. (14) Там они,
воздвигнув временное укрепление, оборонялись против растущего с
каждым днем числа галлов благодаря припасам, которые
подвозились им по реке, и содействию галльского племени бриксианов 9\
26. (1) Когда весть об этом внезапном возмущении проникла
в Рим и сенат узнал, что сверх Пунической войны придется еще
вести войну с галлами, (2) он велел претору Гаю Атилию идти
на помощь Манлию с одпим римским легионом и пятью
тысячами союзников из вновь набранных консулом9в; Атилий достиг
Таннета, не встретя сопротивления,— враги заранее из страха
удалились.
(3) Публий же Корнелий, набрав новый легион взамен того,
который был отослан с претором, оставил Рим и на шестидесяти
восьми кораблях отправился мимо этрусского берега,
Лигурийского и затем салувийского горного хребта97 в Массилию. Затем он
расположился лагерем у ближайшего устья Родана (4) (река эта
изливается в море несколькими рукавами) 98, не будучи еще
вполне убежден, что Ганнибал перешел Пиренеи. (5) Узнав,
однако, что тот готовился уже переправиться через Родан, не зная,
куда выйти к нему навстречу, и видя, что воины еще не
оправились от морской качки, он выслал пока вперед отборный отряд
в триста всадников, дав ему массилийских проводников и
галльских конников из вспомогательного войска; он поручил этим
всадникам разузнать обо всем и с безопасного места наблюдать за
врагом.
(6) Ганнибал, действуя на одних страхом, а на других
подарками, заставил все племена соблюдать спокойствие и вступил
в пределы могущественного племени вольков99. Они живут,
собственно, по обеим сторонам Родана; отчаиваясь в возможности
преградить Пунийцу доступ к землям по ту сторону Родана, они
решили использовать реку как укрепление: почти все
перебрались они через Родан и грозною толпой занимали его левый
берег (7) Остальных же приречных жителей, а также и тех из
вольков, которых привязанность к своим полям удержала на
правой стороне, Ганнибал подарками склонил собрать все суда,
какие только можно было найти, и построить новые; да и сами
26
Книга XXI
они желали, чтобы войско поскорее переправилось и их родина
избавилась от разорительного присутствия такого множества
людей. (8) Они собрали поэтому несметное число кораблей и лодок,
сделанных на скорую руку и приспособленных только для
плавания по соседству; галлы, подавая пример, принялись долбить
и новые челноки из цельных стволов, (9) а глядя на них, и
воины, соблазненные изобилием леса и легкостью работы, торопливо
вооружали какие-то безобразные корыта, чтобы перевезти себя
самих и свои вещи, заботясь лишь о том, чтобы эти их изделия
держались на воде и могли вмещать тяжести.
27. (1) И вот уже все было готово для переправы, а враги
все еще шумели на том берегу, занимая его на всем протяжении
своею конницей и пехотой. (2) Чтобы заставить их удалиться,
Ганнибал велел Ганнону, сыну Бомилькара, (3) в первую ночную
стражу 10° выступить с частью войска, преимущественно из
испанцев, идти вверх по реке на расстояние одного дня пути,
затем — на первом удобном месте — как можно заметнее
переправиться и вести отряд в обход, (4) чтобы, когда будет нужно,
напасть на неприятеля с тылу. Галлы, которых Ганнибал дал ему
с этой целью в проводники, сказали, что на расстоянии
приблизительно двадцати пяти миль i01 от стоянки карфагенян река
разделяется на два рукава, образуя небольшой остров, так что то
самое место, где она разделяется, вследствие большой ширины и
меньшей глубины русла наиболее удобно для переправы. (5) Там-
то Ганнон и велел поспешно рубить деревья и изготовлять плоты,
чтобы перевезти на них людей, лошадей и грузы. Испанцы,
впрочем, без всякого труда переплыли реку, бросив одежду в меха 102,
прикрыв их своими небольшими щитами и ложась сами грудью
на щиты; (6) остальное же войско пришлось перевезти на
плотах. Разбив лагерь недалеко от реки, воины, уставшие от ночного
похода и от работ по переправе, отдыхали в продолжение одного
дня, причем начальник зорко следил за всем, что могло
способствовать успешному исполнению его поручения. (7) На
следующий день они пошли дальше и дымом костров, разведенных на
верхушке холма, дали знать Ганнибалу, что они перешли реку
и находятся недалеко. Тогда Ганнибал, чтобы не упустить
удобного случая, дал сигнал к переправе. (8) Все уже было
приготовлено заранее, для пехоты — лодки, корабли — для конницы,
которая нуждалась в них для переправы одних только коней. Суда
переправлялись выше по течению, чтобы разбить напор волн;
благодаря этому плывущие ниже лодки были в безопасности.
(9) Лошади большею частью переплавлялись вплавь, будучи
привязаны ремнями к корме кораблей; исключение составляли те.
которых нарочно погрузили на суда оседланными и
взнузданными, чтобы они могли служить всадникам тотчас после высадки.
28. (1) Галлы между тем толпами высыпали на берег, по
своему обычаю, с разноголосым воем и пением, потрясая над голо-
Книга XXI
27
вой щитами и размахивая дротиками; (2) все же они
испытывали некоторый страх, видя перед собою такое множество кораблей,
приближающихся при грозном шуме волн, резком крике гребцов
и воинов— тех, что боролись с течением реки, и тех, что с
другого берега ободряли плывущих товарищей. (3) Но пока галлы
не без робости глядели на подплывающую к ним с диким гулом
толпу, вдруг раздался с тылу оглушительный крик: лагерь был
взят Ганноном. Еще мгновение — и он сам ударил на них, и вот
они были окружены ужасом с обеих сторон: здесь полчища
вооруженных людей с кораблей высаживались на берег, там теснило
галлов войско, появление которого они и ожидать не могли.
(4) Сначала галлы пытались оказывать сопротивление и здесь и
там, но были отброшены и, завидев более или менее открытый
путь, прорвались и, объятые ужасом, разбежались, как попало,
по своим деревням. Тогда Ганнибал спокойно перевез остальные
свои силы и расположился лагерем, не обращая более внимания
на галльские буйства.
(5) Относительно переправы слонов, полагаю я, предлагались
различные планы; по крайней мере, источники на этот счет не
согласны. По иным, слоны предварительно все были собраны на
берегу; затем самый сердитый из них, будучи приведен в ярость
своим провожатым, бросился за ним; провожатый бежал в воду,
слон последовал за ним туда и своим примером увлек все стадо;
если же животные попадали в глубокие места и теряли брод,
то само течение реки относило их к другому берегу. (6) По
более достоверным известиям, они были перевезены на плотах;
действительно, такая мера, если бы пришлось затевать дело
теперь, показалась бы более безопасной, а потому и в данном
случае, когда идет речь о делах прошлого, она внушает больше
доверия. (7) Плот длиною в двести футов, а шириною в
пятьдесят 103 был укреплен на берегу так, чтобы он вдавался в реку;
а чтобы его не унесло течением вниз, его привязали крепкими
канатами к высокой части берега. Затем его, наподобие моста,
покрыли землею, чтобы животные смело взошли на него, как на
твердую почву. (8) К этому плоту привязали другой, одинаковой
с первым ширины, а длиною в сто футов, приспособленный к
переправе через реку. Тогда слонов погнали по первому плоту, как
по дороге, причем самок пустили вперед; когда же они перешли
на прикрепленный к нему меньший плот, тотчас же канаты,
(9) которыми он был не особенно прочно соединен с первым,
были развязаны и несколько легковых судов104 потянули его
к другому берегу. Высадив первых, вернулись за другими и
перевезли и их. (10) Они шли совершенно бодро, пока их вели
как бы по сплошному мосту; (11) но когда один плот был
отвязан от другого и их вывезли на середину реки, тут они
обнаружили первые признаки беспокойства. Они сплотились в одну
кучу, так как крайние отступали от воды как можно дальше,
28
Книга XXI
и дело не обошлось без некоторого замешательства; но наконец
под влиянием самого страха водворилось спокойствие. (12)
Некоторые, правда, взбесились и упали в воду; но и они вследствие
своей тяжести не теряли равновесия и только сбросили провожа
тых, а затем мало-помалу, отыскав брод, вышли на берег.
29. (1) Во время переправы слонов Ганнибал послал пятьсот
нумидийских всадников по направлению к римскому лагерю
разведать, где находится враг, много ли у него войска и что он
замышляет. (2) С этим отрядом конницы столкнулись те триста
римских всадников, которые, как я сказал выше, были посланы
вверх от устья Родана. Схватились они с гораздо большим
ожесточением, чем можно было ожидать от таких немногочисленных
отрядов; (3) не говоря уже о ранах, даже потери убитыми были
почти одинаковы с обеих сторон, и только испугу и бегству ну-
мидийцев римляне, находившиеся в крайнем изнеможении, были
обязаны победой. Победителей пало до ста шестидесяти, и притом
не все римляне, а частью галлы, побежденных — более двухсот.
(4) Таково было начало войны и вместе с тем — знамение ее
исхода: оно предвещало, что хотя вся война и кончится
благополучно для римлян, но победа будет стоить им потоков крови и
последует только после долгой и чрезвычайно опасной борьбы.
(5) После такого-то исхода дела каждый отряд вернулся к
своему полководцу. Сципион не знал, на что решиться, и
постановил действовать сообразно с планами и начинаниями врага 105;
(6) но и Ганнибал колебался, продолжать ли ему путь в
Италию или сразиться с тем римским войском, которое первое
вышло к нему навстречу. Прибытие послов от бойев и их царька
Магала заставило его отказаться от мысли дать сражение теперь
же. Они предложили ему быть его проводниками и товарищами
в опасностях, но убеждали напасть на Италию со свежим еще
войском, не тратя сил в других местах. (7) Войско, напротив,
хотя и боялось врага — память о первой войне не успела
изгладиться,— но еще более боялось бесконечного похода и главным
образом Альп; о последних воины знали только понаслышке,
и они казались им, как людям несведущим, чем-то ужасным.
30. (1) Ввиду этого настроения войска Ганнибал, решившись
поспешно продолжать поход в Италию, созвал воинов на сходку
и различными средствами, то стыдя их, то ободряя, старался
воздействовать на умы. (2) «Какой странный ужас,— сказал
он,— объял внезапно ваши неустрашимые доселе сердца? Не вы
ли сплошными победами ознаменовали свою долголетнюю службу
и не раньше покинули Испанию, чем подчинили власти
Карфагена все народы и земли между обоими морями 10в? (3) Не вы
ли, негодуя на римлян за их требование, чтобы все те, кто
осаждал Сагунт, были выданы им как преступники, перешли Ибер,
чтобы уничтожить самое их имя и вернуть свободу земному
кругу? (4) И никому из вас не казался тогда слишком долгим
Книга XXI
29
задуманный путь от заката солнца до его восхода; (5) теперь же,
когда большая часть дороги уже за вами 107, когда вы перешли
лесистые ущелья Пиренеев среди занимающих их диких народов,
когда вы переправились через широкий Родан, одолев
сопротивление тысяч галлов и течение самой реки, (6) когда перед
вашими глазами возвышаются Альпы 108, другой склон которых
именуется уже Италией,— теперь вы в изнеможении
останавливаетесь у самых ворот неприятельской земли? Да что же такое
Альпы, по-вашему, как не высокие горы? (7) Допустим, что они
выше Пиренейского хребта; но нет, конечно, такой земли,
которая бы упиралась в небо и была бы непроходимой для
человеческого рода. Альпы же населены людьми, возделываются ими,
рождают животных и доставляют им корм; (8) вот эти самые
послы, которых вы видите,— не на крыльях же они поднялись
в воздух, чтобы перелететь через Альпы. Доступны они
небольшому числу людей — будут доступны и войскам. Предки этих
послов были не исконными жителями Италии, а пришельцами;
не раз переходили они эти самые Альпы громадными толпами
с женами и детьми, как это делают переселенцы 109, и не
подвергались никакой опасности. (9) Неужели же для воина, у
которого ничего с собою нет, кроме оружия, могут быть
непроходимые и непреодолимые места? Сколько опасностей, сколько
труда перенесли вы в продолжение восьми месяцев, чтобы взять
Сагунт! (10) Возможно ли, чтобы теперь, когда цель вашего
похода — Рим, столица мира, какая бы то ни было местность
казалась вам слишком дикой и слишком крутой и заставила вас
остановиться? (11) А некогда ведь галлы завладели тем городом110,
к которому вы, пунийцы, не считаете возможным даже дойти.
Выбирайте поэтому одно из двух: или сознайтесь, что вы
уступаете отвагой и доблестью тому племени, которое вы столько раз
в это последнее время побеждали, или же вдохновитесь
решимостью признать поход конченным не раньше, чем когда вы
будете стоять на той равнине, что между Тибром и стенами
Рима!» 1И
31. (1) Убедившись, что его воины воодушевлены этим
обращением, Ганнибал велит им отдохнуть некоторое время, а затем
готовиться в путь.
(2) На следующий день он отправился вверх по берегу Рода-
на по направлению к Центральной Галлии, не потому, чтобы это
был кратчайший путь к Альпам, но полагая, что, чем дальше он
отойдет от моря, тем труднее будет римлянам преградить ему
путь; (3) дать же им битву он желал не раньше, как после
прибытия в Италию112. (4) После четырех дней пути он достиг
Острова 113: это имя местности, где реки Изара и Родан,
берущие начало в разных частях Альп, охватывают известную часть
равнины и затем сливаются; (5) полям, лежащим между обеими
реками, посредине, и дано имя Острова. Недалеко отсюда живут
30
Книга XXI
аллоброги 114, уже в те времена один из первых галльских
народов как по могуществу, так и по славе. Тогда у них были
междоусобицы: (6) два брата спорили из-за царской власти.
Старшего брата, по имени Браней, правившего страной· до тех
пор, пытался свергнуть с престола меньший брат, окружив себя
толпою молодежи, которая хотя и не имела на своей стороне
нрава, но силой превосходила противников. (7) Присутствие
Ганнибала пришлось аллоброгам как нельзя более кстати, и они
поручили ему решение этого спора. Сделавшись, таким образом,
третейским судьею по вопросу о царстве, Ганнибал, убедившись,
что этого желают сгарейшины и начальники, вернул власть
старшему брату. (8) За эту услугу его снабдили съестными
припасами и вообще всем, в чем он нуждался, главным же образом
одеждой: печально известные своими морозами Альпы
заставляли заботиться о теплой одежде.
(9) Примирив споривших аллоброгов, Ганнибал направился
уже к Альпам; он пошел не по прямой дороге, а повернул к
востоку, в землю трикастинов; отсюда он вдоль по границе области
воконциев двинулся к трикориям, нигде не встречая препятствий
до самой Друенции115. (10) Она также принадлежит к числу
альпийских потоков и из всех галльских рек представляет
наиболее затруднений для переправы. (И) Водою она чрезвычайно
обильна, а на судах все-таки через нее переправляться нельзя:
определенных берегов она не имеет, течет в одно и то же время
несколькими руслами, да и их постоянно меняет, порождая все
новые пучины. По той же причине и пешему идти через
нее опасно; вдобавок она катит острые каменья, которые не дают
твердой ногой ступить на ее дно. (12) А тогда она разлилась
еще шире вследствие дождей; поэтому переход войска
сопровождался крайним замешательством, тем более что к остальным
причинам присоединилась еще тревога воинов, пугавших друг
друга беспричинным криком.
32. (1) Консул Публий Корнелий между тем приблизительно
через три дня после того, как Ганнибал оставил берег Родана,
с выстроенным в боевой порядок войском прибыл к
неприятельскому лагерю, намереваясь немедленно дать сражение. (2)
Когда же он увидел, что укрепления покинуты и что ему нелегко
будет изгнать неприятеля, так далеко зашедшего вперед, он
вернулся к морю и к своим кораблям, думая, что ему будет легче
и безопаснее, переправив войско в Италию, выйти Ганнибалу
навстречу, когда он будет спускаться с Альп. (3) А чтобы
Испания, его провинция, не осталась без римских подкреплений, он
послал туда для войны с Ганнибалом своего брата Гнея
Сципиона с большею частью войска, (4) поручив ему не только
защищать прежних союзниковИ6 и привлекать на свою сторону
новых, но и изгнать Газдрубала из Испании. (5) Сам он с очень
незначительными силами отправился в Геную117, чтобы защи-
Книга XXI
31
щать Италию с помощью того войска, которое находилось в
долине Пада 118.
(6) Ганнибал же, перешедши Друенцию, отправился вверх по
лугам, не встречая никаких препятствий со стороны населявших
эту местность галлов, пека не приблизился к Альпам. (7) Здесь,
однако, воины, хотя они и были заранее подготовлены молвой,
обыкновенно преувеличивающей то, о чем человек не имеет
ясного понятия, все-таки были вторично поражены ужасом, видя
вблизи эти громадные горы, эти ледники, почти сливающиеся
с небесным сводом, эти безобразные хижины, разбросанные
по скалам, эту скотину, которой стужа, казалось, даже расти
не давала, этих людей, обросших волосами и одетых в лохмотья.
Вся природа, как одушевленная, так и неодушевленная, казалась
окоченевшей от мороза, все производило удручающее
впечатление, не поддающееся описанию. (8) Вдруг, когда войско
поднималось по откосу, показались горцы, занявшие господствующие
посты. Если бы они устроили такую засаду в более скрытой
части долины и затем внезапно бросились бы в бой, то
прогнали бы неприятеля со страшным уроном. (9) Ганнибал велел
войску остановиться и выслал вперед галлов разведать
местность; узнав от них, что взять проход невозможно, он
расположился на самой широкой ровной полосе, какую только мог
найти, имея на всем протяжении лагеря по одну руку
крутизну, по другую пропасть. (10) Затем он велел тем же галлам,
которые ни по языку, ни по нравам особенно не отличались от
туземцев, смешаться с ними и принять участие в их разговорах.
Узнав таким образом, что проход оберегается только днем,
ночью же осаждающие удаляются восвояси, он с рассветом опять
двинулся под занятые неприятелем высоты, как бы желая
открыто и при свете дня пробиться через теснину. (11) Проведши
целый день в попытках, ничего общего с его настоящими
намерениями не имеющих, он снова укрепился в том же лагере, в
котором войско находилось в предыдущую ночь. (12) А как только
он убедился, что горцы покинули высоты, оставивши только
редкие караулы, он для отвода глаз велел развести гораздо больше
костров, чем этого требовало число остающихся в долине,
(13) а затем, покинув обоз, конницу и основную часть пехоты
и взяв с собою только самых смелых и легковооруженных,
быстро прошел через теснину и занял высоты, на которых до тех пор
сидели враги.
33. (1) С наступлением дня остальное войско вышло из
лагеря и двинулось вперед. (2) Горцы по условленному знаку уже
покинули свои крепостцы и с разных сторон приближались к
прежним позициям, как вдруг заметили, что одна часть врагов
заняла их твердыню и находится над их головами, а другая по
тропинке переходит через теснину. (3) И то и другое
представилось их взорам одновременно и произвело на горцев такое впе~
32
Книга XXI
чатление, что некоторое время они стояли на месте неподвижно;
но затем, убедившись, что в ущелье царит замешательство,
(4) что войско своей же собственной тревогой расстроено и более
всего беснуются лошади, они решили, что стоит им хоть
сколько-нибудь увеличить это смятение — и врагу не избежать
гибели. И вот, одинаково привыкшие лазить как по доступным, так
и по недоступным скалам, горцы с двух различных склонов
стремительно спускаются на тропинку. (5) Тогда пунийцам
пришлось одновременно бороться и с врагами, и с неблагоприятной
местностью; каждый старался поскорее спастись от опасности,
и потому пунийцы едва ли не более дрались между собою, чем
с врагом. (6) Более всего подвергали войско опасности лошади.
Уже один резкий крик неприятелей, раздававшийся с особенной
•силой в лесистой местности и повторяемый эхом гор, пугал их
и приводил в замешательство; когда же в них случайно попадал
камень или стрела, они приходили в бешенство и сбрасывали
в пропасть и людей, и всякого рода поклажу в огромном
количестве. (7) В этом ужасном положении много людей было
низринуто в бездонную пропасть, так как дорога узкой полосой вела
между стеной и обрывом; погибло и несколько воинов. Но ос(У-
«бенно страдали вьючные животные: со своей поклажею они
скатывались вниз, как лавина. (8) Ганнибал, хотя и был возмущен
этим зрелищем, стоял, однако, неподвижно и сдерживал свой
отряд, не желая увеличивать ужас и замешательство войска.
(9) Когда же он увидел, что связь между обеими частями
колонны прервана и что ему грозит опасность совсем потерять
обоз,— а в таком случае мало было бы пользы в том, что
вооруженные силы прошли бы невредимыми,— он спустился с высот
и одною силой своего натиска прогнал врага, но зато и увеличил
смятение своих. (10) Это смятение, впрочем, тотчас же улеглось,
как только распространилась уверенность, что враг бежал и
проход свободен; все войско было переведено спокойно и даже,
можно сказать, при полной тишине. (11) Затем Ганнибал взял
главную крепостцу1|9 в этих местах и окрестные хутора и
добыл в них столько хлеба и скота, что войску хватило
продовольствия на три дня; а так как испуганные горцы в первое время
не возобновляли нападения, а местность особенных препятствий
не представляла, то он в эти три дня проделал довольно
длинный путь.
34. (1) Продолжая свой поход, он прошел в другую область,
довольно густо населенную, насколько это возможно в горах,
земледельческим людом 120. Здесь он едва не сделался жертвой
не открытой борьбы, *а тех приемов, в которых сам был мастег
ром,— обмана и хитрости. (2) Почтенные годами представители
селений приходят к Ганнибалу в качестве послов и говорят ему,
что они, будучи научены спасительным примером чужих
несчастий, предпочитают быть друзьями пунийцев и не желают испы-
, Книга XXI
33
тать на себе их силу; (3) они обещают повиноваться его
приказаниям, а пока обещают съестных припасов, проводников и —
в виде поруки своей верности— заложников. (4) Ганнибал решил
не доверять им слепо, но и не отвергать их предложения,
чтобы они, оскорбленные его отказом, не превратились в открытых
врагов; поэтому он дал им ласковый ответ, принял заложников,
которых они предлагали, и воспользовался припасами, которые
они сами вынесли на дорогу, но последовал за их проводниками
далеко не в том порядке, в каком он провел бы свое войско
через дружественно расположенную область. (5) Впереди шли
слоны и конница, а сам он с лучшими отрядами пехоты замыкал
шествие, заботливо оглядываясь по сторонам. (6) Едва успели
они войти в тесный проход, над которым с одной стороны
повисала гора, как вдруг варвары отовсюду высыпали из своих засад;
и с фронта, и с тыла напали они на войско, то стреляя в него
издали, то вступая в рукопашный бой, то скатывая на идущих
громадные камни. (7) Главные их силы беспокоили задние ряды
войска; пехота обернулась, чтобы отразить их нападение, и
скоро стало ясно, что, не будь тыл войска защищен, поражение,
которое они могли потерпеть в том ущелье, было бы ужасным.
(8) Да и так они подверглись крайней опасности и едва не
погибли. Пока Ганнибал стоял на месте, не решаясь повести в
теснину пехоту,— ведь никто не оберегал ее тыла подобно тому,
как он сам оберегал тыл конницы,— (9) горцы с фланга
ударили на идущих, прорвали шествие как раз посередине и заняли
дорогу, так что Ганнибалу пришлось провести одну ночь без
конницы и без обоза.
35. (1) Но на другой день ряды врагов, занимавших
среднюю между обеими частями войска позицию, стали редеть и
связь была восстановлена. Таким образом, пунийцам удалось
миновать это ущелье хотя и не без урона, но все же потеряв н^
столько людей, сколько вьючного скота. (2) Во время
дальнейшего шествия горцы нападали на них уже в меньшем числе,
я это были скорее разбойничьи набеги, чем битвы; собравшись,
они бросались то на передние ряды, то на задние, пользуясь
благоприятными условиями местности и неосторожностью
пунийцев, то заходивших вперед, то отстававших. (3) Слоны очень
замедляли шествие, когда их приходилось вести по узким и
крутым дорогам, но зато они доставляли безопасность той части
войска, в которой шли, так как враги, никогда этих животных
не видавшие, боялись подходить к ним близко. (4) На девятый
день достигли они альпийского перевала121, часто пролагая
себе путь по непроходимым местностям и несколько раз сбиваясь
<' дороги: то их обманывали проводники, то они сами, не доверяя
им, выбирали путь наугад и заходили в глухие долины.
(5) В продолжение двух дней они стояли лагерем на перевале;
воинам, утомленным работами и битвами, было дано время от-.
2 Тит Ливии, т. II
34
Книга XXI
дохнуть; а несколько вьючных животных, скатившихся прежде
со скал, ступая по следам войска, пришли в лагерь. (6) Воины
все еще были удручены обрушившимися на них несчастьями, как
вдруг, к их ужасу, в ночь заката Плеяд122 выпал снег.
(7) На рассвете лагерь был снят и войско лениво двинулось
вперед по дороге, на всем протяжении занесенной снегом; у всех
на лице лежал отпечаток тоски и отчаяния. (8) Тогда Ганнибал,
опередив знамена, велел воинам остановиться на горном выступе,
откуда можно было обозревать широкое и далекое пространство,
и показал им Италию и расстилающуюся у подножия Альп
равнину Пада. (9) «Теперь вы одолеваете,— сказал он им,— стены
не Италии только, но и Рима 123. Отныне все пойдет как по
ровному, отлогому склону; одна или, много, две битвы отдадут в
наши руки, под нашу власть крепость и столицу Италии».
(10) Отсюда войско пошло дальше в таком добром
настроении, что даже враги не посмели тревожить его и ограничивались
незначительными грабительскими вылазками. (11) Надобно,
однако, заметить, что спуск был гораздо затруднительнее
восхождения, так как альпийские долины почти повсеместно на
италийской стороне короче, но зато и круче. Почти на всем своем
протяжении тропинка была крута, (12) узка и скользка, так что
воину трудно было не поскользнуться, а раз, хотя и слегка,
поскользнувшись — удержаться на ногах. Таким образом, одни
падали на других, животные — на людей.
36. (1) Но вот они дошли до скалы, где тропинка еще более
суживалась, а крутизна была такой, что даже воин налегке
только после долгих усилий мог бы спуститься, цепляясь руками за
кусты и выступавшие там и сям корни. (2) Скала эта и раньше
по природе своей была крута; теперь же вследствие недавнего
обвала она уходила отвесной стеной на глубину приблизительно
тысячи футов 12\ (3) Пришедшие к этому месту всадники
остановились, не видя далее перед собой тропинки, и когда
удивленный Ганнибал спросил, зачем эта остановка, ему сказали, что
перед войском — неприступная скала. (4) Тогда он сам
отправился осматривать местность и пришел к заключению, что,
несмотря на большую трату времени, следует повести войско в
обход по местам, где не было ни тропинки, ни следа человеческих
ног. (5) Но этот путь оказался решительно невозможным.
Сначала, пока старый снег был покрыт достаточно толстым слоен
нового, ноги идущих легко находили себе в нем опору вследствие
его рыхлости и умеренной глубины. (6) Но когда под ногами
стольких людей и животных его не стало, им пришлось ступать
по голому льду и жидкому месиву полурастаявшего снега.
(7) Страшно было смотреть на их усилия: нога даже следа не
оставляла на скользком льду и совсем не могла держаться на
покатом склоне, а если кто, упав, старался подняться, опираясь
на руку или колено, то и эта опора скользила, и он падал вто-
Книга XXI
3&
рично. Не было кругом ни колод, ни корней, о которые они
могли бы опереться ногой или рукой; в своей беспомощной
борьбе они ничего вокруг себя не видели, кроме голого льда и
тающего снега. (8) Животные подчас вбивали копыта даже в
нижний слой; тогда они падали и, усиленно работая копытами, чтобы
подняться, вовсе его пробивали, так что многие из них
оставались на месте, завязнув в твердом и насквозь заледеневшем
снегу, как в капкане 12\
37. (1) Убедившись наконец, что и животные, и люди толька
понапрасну истощают свои силы, Ганнибал опять велел разбить
лагерь на перевале, с трудом расчистив для этого место:
столько снегу пришлось срыть и вынести прочь. (2) На следующий
день он повел воинов пробивать тропинку в скале —
единственном месге, где можно было пройти. А так как для этого нужно
было ломать камень, то они валят огромные деревья 126, которые
росли недалеко, и складывают небывалых размеров костер.
Обождав затем появления сильного и благоприятного для разведения
огня ветра, они зажигают костер, а затем, когда он выгорел,,
заливают раскаленный камень уксусом127, превращая его этим
в рыхлую массу. (3) Потом, ломая железными орудиями
растрескавшуюся от действия огня скалу, они делают ее
проходимой, смягчая плавными поворотами чрезмерную ее крутизну, так
что могли спуститься не только вьючные животные, но и слоны.
(4) Всего у этой скалы было проведено четыре дня, причем
животные едва не издохли от голода; действительно, верхние
склоны гор почти везде состоят из голых скал, а если и есть какой
корм, то его заносит снегом. (5) В низовьях долины напротив,
есть согреваемые солнцем холмы, и ручьи, окаймляющие рощи,
и вообще места, заслуживающие быть жилищем человека.
(6) Здесь лошадей пустили пастись, а людям, утомленным
сооружением тропы, был дан отдых. Отсюда они через три дня
достигли равнины; чем дальше, тем мягче делался и климат страны,
и нравы жителей.
38. (1) Таким образом. Ганнибал совершил путь в Италию,,
употребив — по мнению некоторых историков — пять месяцев на
дорогу от Нового Карфагена до подножия Альп и пятнадцать
дней на переход через Альпы. (2) Сколько было войска у
Ганнибала после его прихода в Италию, относительно этого пункта
источники совершенно не согласны друг с другом: самая
высокая цифра — сто тысяч пехоты и двадцать тысяч конницы, самая
низкая — двадцать тысяч пехоты и шесть тысяч конницы 12V
(3) Более всех поверил бы я Луцию Цинцию Алименту 129,
который, по его собственному признанию, был взят в плен
Ганнибалом; но он не дает определенной численности пунийского войска,
а прибавляет галлов и лигурийцев и говорит, (4) что вместе с
ними Ганнибал привел (я думаю скорее, что эти силы
соединились с Ганнибалом уже в Италии, как то и сообщают некоторые
2*
36
Книга XXI
источники) восемьдесят тысяч пехоты и десять тысяч конницы;
(5) сверх того, он сообщает, что Ганнибал, по его собственным
словам, со времени своего перехода через Родан потерял три
дцать шесть тысяч человек и несметное число лошадей и других
вьючных животных,30. Первым народом, в пределы которого
Ганнибал вступил, спустившись в Италию, было полугалльское
племя тавринов ,31. (6) В этом все согласны; тем более я на
хожу странным, что относительно дороги, которой он перешел
через Альпы, может существовать разногласие; а между тем наи
более распространено мнение, по которому Ганнибал перешел
Пенинские Альпы, и отсюда этот хребет получил свое имят;
Целий же утверждает, что он избрал для перехода Кремонский
перевал133. (7) Но и тот и другой путь привел бы его не к тав~
ринам, а к горному племени салассов и отсюда к либуйским гал
лам134; (8) к тому же невероятно, чтобы эти два прохода в Гал
лию 135 уже тогда были доступны и, во всяком случае, долины,
ведущие к Ленинским Альпам, были заняты полугерманскими
народами. (9) Если же кого убеждает название, то пусть os
знает, что ни седунам, ни вераграм13в, жителям этой области!
ничего не известно о том, будто их горы получили свое имя от
какого бы то ни было перехода пунийцев; а получили они это
имя, по их словам, от бога, которого горцы называют Пенином
и почитают в капище, выстроенном на главной вершине137.
39. (1) Очень выгодным обстоятельством для открытия
военных действий со стороны Ганнибала оказалась война между тав
ринами — первым народом, в область которого он вошел,— и ин-
субрами. Все же он не мог сразу дать своему войску оружие в
руки, чтобы подать помощь этим последним, так как именно
теперь, во время отдыха, воины наиболее страдали от
последствий испытанных раньше невзгод. (2) Внезапный переход от
труда к покою, от недостатка к изобилию, от грязи и вони к
опрятности различным образом действовал на этих, уже свыкшихся с
нечистотой и почти одичалых людей. (3) По этой-то причине
консул Публий Корнелий и счел нужным, придя на судах в
Пизу 138 и затем приняв от Манлия и Атилия войско,
состоявшее частью из новобранцев, частью же из людей, оробевших
после недавних позорных поражений, поспешить к реке Пад,
чтобы вступить в бой с неприятелем, не дав ему времени оправиться.
(4) Но пока консул дошел до Плацентии, Ганнибал успел уже'
покинуть лагерь и взять силой один город тавринов, именно их
столицу, так как на его предложение добровольно заключить с
ним союз жители ответили отказом. (5) И ему удалось бы
привлечь на свою сторону живших в равнине Пада галлов, притом
не одним только страхом, но и по доброй воле, если бы
внезапное прибытие консула не застигло их еще тогда, когда они
выжидали удобного для отпадения времени. (6) Но и Ганнибал
двинулся далее из области тавринов, полагая, что те из галлов,
Книга XXI
π
которые еще не знали, к которой стороне им присоединиться,
последуют за тем, кто явится к ним лично. (7) И вот уже оба
войска стояли почти в виду друг друга и небольшое пространство
отделяло обоих предводителей, которые, не зная еще хорошенько
один другого, все-таки уже успели проникнуться взаимным
уважением. (8) Имя Ганнибала и до разгрома Сагунта пользовалось
громадной известностью у римлян, Сципиона же Ганнибал
считал замечательным человеком уже по тому одному, что он был
назначен полководцем именно против него. (9) К тому же
каждый из них еще умножил высокое мнение о себе противника:
Сципион — тем, что, оставшись позади Ганнибала в Галлии,
успел преградить ему путь, когда тот перешел в Италию,
Ганнибал же — столь смело задуманным и успешно совершецньщ
переходом через Альпы.
(10) Все же Сципион первым переправился через Пад и
расположился лагерем на берегу Тицина 139. Но прежде чем
вывести воинов на поле брани, он счел нужным произнести пред
ними ободряющее слово. Речь его была такова:
40. (1) «Если бы, воины, вы, кого я теперь вывожу в поле,
были тем самым войском, над которым я начальствовал в
Галлии, то я счел бы за лишнее обращаться к вам с речью. (2)
В самом деле, какой смысл имели бы ободрительные слова,
обращенные к тем всадникам, которые одержали блистательную по«
беду над неприятельской конницей140 на берегу Родана, или к
тем легионам, с которыми я преследовал вот этого самого врага,
когда он бежал передо мною, и именно тем, что отступал и
уклонялся от битвы, доставил мне если не победу, то
равносильное ей признание в своей слабости? (3) По то войско было
набрано для провинции Испании; под началом моего брата Гнея
Сципиона141 и под моими ауспициями|4г оно воюет там, где
ему велел воевать римский сенат и народ; (4) я же, чтобы
предводителем против Ганнибала и пунийцев вы имели консула, по
собственной воле взял на себя эту борьбу. А новому
главнокомандующему прилично сказать несколько слов своим новым
воинам.
(5) Прежде всего, вы не должны оставаться в неведении
относительно рода предстоящей войны и качеств противника. Ваши
враги — те самые, кого вы одолели на суше и на море в первую
войну, кого в продолжение двадцати лет заставляли платить
дань, у кого вы отняли Сицилию и Сардинию, как награду за
успешно оконченную войну. (6) Поэтому вы будете драться с
подобающим победителям воодушевлением, а они — со
свойственной побежденным робостью. Да и ныне они решились дать
битву не от избытка мужества, а потому, что иначе нельзя; (7)
или вы, быть может, думаете, что те самые, кто уклонялся от
боя тогда, когда войско было еще невредимо, теперь, после того
как две трети их пехоты и конницы погибло при переходе через
38
Книга XXI
Альпы, воодушевлены большей надеждой? (8) Но, возразите вы,
их, правда, мало, зато они бодры телом и душой, и нет такой
силы, которая могла бы противостоять их мощному напору. (9)
Совершенно напротив! Это — признаки, едва сохранившие
внешнее подобие людей, изнуренные голодом и холодом, грязью и
вонью, изувеченные и обессиленные лазаньем по скалам и
утесам, с отмороженными конечностями, онемевшими в снегах
мышцами, окоченевшим от стужи телом, притуплённым и
поломанным оружием, хромыми и еле живыми лошадьми. (10) С такой-
то конницей, с такой-то пехотой вам придется иметь дело; это
жалкие остатки врага, а не враг. И более всего меня заботит
мысль, что сражаться придется вам, а люди подумают, будто
Ганнибала победили Альпы. (11) Но, быть может, так и следует:
справедливо, чтобы с нарушившими договоры полководцем и
народом начали и решили войну сами боги, не прибегая к помощи
человека, а мы, будучи оскорблены первыми после богов, только
довершили начатую и решенную ими войну.
41. (1) Никто из вас — я в этом уверен — не подумает, что
я только хвастаюсь, чтобы внушить вам бодрость, а сам в душе
настроен иначе. (2) Я имел возможность идти с войском в свою
дровинцию Испанию, куда я было и отправился; там я имел бы
брата сотрудником в совете и товарищем в опасностях, сражался
бы с Газдрубалом, а не с Ганнибалом и, разумеется, легче
справился бы с войной. (3) И все-таки я, плывя на кораблях вдоль
галльского побережья и узнав по одному только слуху о
присутствии этого неприятеля, высадился, выслал вперед конницу, стал
лагерем у берега Родана. (4) В конном сражении,— так как
только конная часть моего войска имела счастье вступить в
бой,— я разбил врага; пешие силы, которые уходили сломя
голову, словно спасаясь бегством, я на суше настигнуть не мог;
поэтому я вернулся к кораблям и как можно скорее, совершив
такой огромный обход и по морю и по суше, пошел навстречу
этому страшному неприятелю и встретил его почти у подножия
Альп. (5) Как же вам кажется теперь, наткнулся ли я на врага
по неосторожности, стараясь избегнуть битвы, или же, напротив,
нарочно ищу столкновения, встречи с ним, вызываю и влеку его
на бой? (6) Было бы любопытно убедиться на опыте, подлинно
ли теперь, после двадцатилетнего промежутка, земля родила
вдруг новых карфагенян или они все те же, что и прежние,
которые сражались у Эгатских островов, которых вы выпустили
с Эрика 143, оценив их в восемнадцать денариев за штуку; (7)
подлинно ли этот Ганнибал — соперник Геркулеса в его
походах ,4\ как он это воображает, или же данник и раб римского
народа145, унаследовавший это звание от отца. (8) Его,
очевидно, преследуют тени злодейски умерщвленных сагунтийцев; а не
го бы он вспомнил если не о поражении своего отечества, то
по крайней мере о своей семье, об отце, о договорах, писанных
Книга XXI
89
рукою Гамилькара, того Гамилькара, который по приказанию
нашего консула увел гарнизон с Эрика, (9) с негодованием и
скорбью принял тяжкие условия, поставленные побежденным
карфагенянам, покинул Сицилию и обязался уплатить дань
римскому народу. (10) Поэтому я желал бы, воины, чтобы вы
сражались не только с тем воодушевлением, с которым у вас
вообще принято сражаться против врага, но и с особенной
злобой и гневом, как будто вы видите своих же рабов, поднявших
внезапно оружие против вас. (11) А ведь мы имели возможность
переморить запертых на Эрике худшею среди людей казнью —
голодом; имели возможность переплыть с победоносным флотом
в Африку и в течение нескольких дней без всякого
сопротивления уничтожить Карфаген. (12) Между тем мы вняли их
мольбам, выпустили осажденных, заключили мир с побежденными,
приняли их даже под свое покровительство, когда они
изнемогали в Африканской войне ,4в. (13) А они взамен этих
благодеяний последовали за одержимым мальчишкою и идут осаждать
наш родной город!
Да, как это ни горько, но вам предстоит ныне битва не за
славу только, но и за существование отечества; (14) вы будете
сражаться не ради обладания Сицилией и Сардинией, как
некогда, но за Италию. (15) Нет за нами другого войска, которое
могло бы в случае нашего поражения преградить путь
неприятелю; нет других Альп, которые могли бы задержать его и дать
нам время набрать новые войска. Здесь мы должны защищаться
с такою стойкостью, как будто сражаемся под стенами Рима.
(16) Пусть каждый из вас представит себе, что он обороняет не
только себя, но и жену, и малолетних детей; пусть, не
ограничиваясь этой домашнею тревогой, постоянно напоминает себе,
что взоры римского сената и народа обращены на нас, (17) что
от нашей силы и доблести будет зависеть судьба города Рима и
римской державы».
42. (1) Таковы были слова консула к римскому войску.
Ганнибал между тем счел за лучшее предпослать своей речи
поучительный пример. Велев войску окружить место, на котором он
готовил ему зрелище, он вывел на арену связанных пленников
из горцев, приказал бросить им под ноги галльское оружие it
спросил их через толмача, кто из них согласится, если его
освободят от оков, сразиться с оружием в руках, с тем чтобы в
случае победы получить доспехи и коня. (2) В ответ на это
предложение все до единого потребовали, чтобы им дали оружие
и назначили противника; когда был брошен жребий, каждый
молился, чтобы судьба избрала его в бойцы, (3) и те, кому
выпадал жребий, не помнили себя от радости и среди всеобщих
поздравлений торопливо хватали оружие, с веселыми прыжками,
как в обычае у этих племен; (4) когда же происходил бой,
воодушевление было так велико — не только среди их товарищей
40
Книга XXI
по неволе, но и повсеместно среди зрителей,— что участь храбро
умершего борца прославлялась едва nil не более, чем победа его
противника U7.
43. (ί) Когда несколько пар таким образом сразилось,
Ганнибал, убедившись в благоприятном настроении войска,
прекратил зрелище и, созвав воинов на сходку, произнес, говорят, пред
ними такую речь: (2) «Если вы, воины, пожелаете отнестись к
оценке вашей собственной участи с таким же воодушевлением,
с каким вы только что отнеслись к чужой судьбе, представленной
вам для примера, то победа наша. Знайте: неспроста было дано
вам это зрелище; оно было картиной вашего положения. (3)
Я думаю даже, что судьба связала вас более крепкими оковами
и влечет вас с более непреодолимой силой, чем ваших
пленников. (4) С востока и запада вы заключены между двух морей,
не имея для бегства ни одного корабля. Впереди извивается река
Пад, более широкая и более стремительная, чем даже Родан;
а сзади угрожают вам Альпы, пройденные вами с трудом, когда
вы еще не растратили своих сил. (5) Здесь, воины, ждет вас
победа или смерть, здесь, где вы впервые встретились с врагом.
Но, ставя вас перед необходимостью сражаться, судьба в то же
время предлагает вам в случае победы самые высокие награды,
какие только могут представить себе люди, обращаясь с
молитвами к бессмертным богам. (6) Если бы мы готовились лишь
Сицилию да Сардинию, отнятые у отцов наших148, завоевать
вновь своею доблестью, то и это было бы щедрым
вознаграждением. Но все, что римляне добыли и собрали ценою стольких
побед, все это должно перейти к вам вместе с самими
владельцами. (7) Имея перед собой такую щедрую добычу, смело
беритесь за оружие, и боги да благословят вас. (8) Слишком долго
уже гоняли вы овец на пустынных горах Лузитании и К^льти-
берии 149, не получая никакого вознаграждения за столько
трудов и опасностей; (9) пора вам перейти на службу привольную
и раздольную, пора потребовать богатой награды за свои труды;
недаром же вы совершили такой длинный путь, через столько
гор и рек, среди стольких вооруженных народов. (10) Здесь
назначенный вам судьбою предел ваших трудов; здесь она, по
истечении срока вашей службы, готовит вам награду по
заслугам.
(11) Не думайте, чтобы победа была столь же трудной, сколь
громко имя начатой войны: часто покорение презренного врага
стоит потоков крови, а знаменитые народы и цари одолеваются
чрезвычайно легко. (12) В данном же случае возможно ли даже
сравнивать врагов с вами, если оставить в стороне пустой блеск
римского имени? (13) Не буду я говорить о вашей
двадцатилетней службе, ознаменованной столькими подвигами, увенчанной
столькими победами. Но вы пришли сюда от Геркулесовых
Столпов, от Океана, от последних пределов земли, через страны
Книга XXI
41
стольких диких народов Испании и Галлии: (14) а сразиться
вам предстоит с новонабранным войском, в течение нынешнего
же лета разбитым, побежденным и осажденным галлами, с вой
ском, которое до сих пор еще неизвестно своему предводителю
и не знает его. (15) Вот каковы войска; что же касается
полководцев, то мне ли, только что не рожденному и, во всяком
случае, воспитанному в палатке отца моего, знаменитого полко
водца, мне ли, покорителю Испании и Галлии, мне ли, победи-
телю не только альпийских народов, но (что гораздо важнее)
самих Альп, сравнивать себя с этим шестимесячным
начальником 150, бежавшим от собственного войска? (16) Да ведь если
сегодня жэ поставить перед ним римское и пунийское войска, но
без их знамен, то я ручаюсь вам, он не сумеет сказать,
которому войску он назначен в консулы. (17) Немало цены, воины,
придаю я тому обстоятельству, что нет среди нас никого, перед
глазами которого я не совершил бы множества воинских
подвигов, нет никого, которому бы я не мог перечесть с указанием
времени и места его доблестных дел, который не имел бы во мне
зрителя и свидетеля своей удали. (18) И вот я, некогда ваш
питомец, ныне же ваш предводитель, с вами, моими товарищами,
тысячу раз похваленными и награжденными мною, намереваюсь
выступить против людей, не знающих друг друга, друг другу
незнакомых.
44. (1) Куда я ни обращаю свои взоры, все кругом меня ды
шит отвагой и силой. Здесь вижу я закаленных в войне
пехотинцев, там — всадников благороднейших племен, одних — на
взнузданных, других — на невзнузданных конях151; (2) здесь — на-
тих верных и храбрых союзников, там — карфагенских граждан,
влекомых в бой как любовью к отечеству, так и справедливым
чувством гнева. (3) Мы начинаем войну, мы грозною ратыо
надвигаемся на Италию; мы потому уже должны обнаружить в
сражении более смелости и стойкости, чем враг, что надежда и
бодрость всегда в большей мере сопутствуют нападающему, чем
отражающему нападение. (4) К тому же нас воспламеняет и
подстрекает гнев за нанесенное нам возмутительное оскорбление:
они ведь потребовали, чтобы им выдали для казни первым делом
меня 15\ предводителя, а затем и вас, осадивших Сагунт 15\
и собирались, если бы нас им выдали, предать нас самым жесго
ким мучениям! (5) Этот кровожадный и высокомерный народ
воображает, что все принадлежит ему, все должно слушаться его
воли. Он считает своим правом предписывать нам, с кем нам
вести войну, с кем жить в мире. Он назначает нам границы,
запирает нас между гор и рек, не дозволяя переходить их, и сам
первый переступает им же положенные границы. (6) «Не пере
ходи Ибера!» — «Не буду»,— «Не трогай Сагунта!» — «Да разве
Сагунт на Ибере?» — «Нужды нет; не смей двигаться с места!» —
(7) «Стало быть, тебе мало того, что ты отнял у меня мои
42
Книга XXI
исконные провинции, Сицилию и Сардинию? Ты отнимаешь и
Испанию, а если я уступлю ее тебе, грозишь перейти в Африку?»
Да что я говорю, «грозишь перейти»! Уже перешел! Из двух
консулов нынешнего года один отправлен в Африку, другой в
Испанию. Нигде не оставлено нам ни клочка земли, кроме той,
которую мы отвоюем с оружием в руках.
(8) У кого есть пристанище, кто в случае бегства может по
безопасным и мирным дорогам добраться до родных полей, тому
позволяется быть робким и малодушным. Вы же должны быть
храбры; в вашем отчаянном положении всякий иной исход,
кроме победы или смерти, для вас отрезан. Поэтому старайтесь
победить; если даже счастье станет колебаться, то предпочтите
смерть воинов смерти беглецов. (9) Если вы твердо запечатлели
в своих сердцах эти мои слова, если вы исполнены решимости
следовать им, то повторяю — победа ваша: бессмертные боги не
дали человеку более сильного и победоносного оружия, чем
презрение к смерти» 154.
45. (1) Увещания эти в обоих лагерях произвели на воинов
ободряющее впечатление. Римляне построили мост через Тицин
и, сверх того, для защиты моста заложили крепостцу. (2)
Ганнибал же, в то время как враги были заняты работой, посылает
Магарбала с отрядом нумидийцев в пятьсот всадников
опустошать поля союзных с римским народом племен, (3) наказав им,
однако, по мере возможности щадить галлов и вести переговоры
с их знатью, чтобы склонить их к отпадению. Когда мост был
готов, римское войско перешло в область инсубров и
расположилось лагерем в пяти милях от Виктумул 155, где стояло войско
Ганнибала. (4) Тот быстро огозвал Магарбала и, ввиду
предстоящего сражения полагая, что никогда не следует жалеть слов и
увещеваний, способных воодушевить воинов, созвал их на сходку
и сказал им в определенных словах, на какие награды им
следует рассчитывать, сражаясь. (5) «Я дам вам землю,— сказал он
им,— в Италии, в Африке, в Испании, где кто захочет, и
освобожу от повинностей и вас самих, и ваших детей; если же кто
вместо земли предпочтет деньги, я выдам ему вознаграждение
деньгами. (6) Если кто из союзников пожелает сделаться
гражданином Карфагена, я доставлю ему гражданские права;
если же кто предпочтет вернуться домой, я позабочусь, чтобы он
ни с кем из своих соотечественников не пожелал поменяться
судьбою». (7) Даже рабам, последовавшим за своими господами
он обещал свободу, обязавшись отдать их господам по два
невольника взамен каждого из них. (8) А чтобы все были уверены,
что он исполнит свои обещания, он, схватив левой рукой
ягненка, а правой камень кремень, обратился к Юпитеру и прочим
богам с молитвой, чтобы они в случае, если он изменит своему
слову, предали его такой же смерти, какой он предает
ягненка 15в, и вслед за молитвою разбил животному череп камнем.
Книга XXI
4$
(9) При этом зрелище все, как будто сами боги поручились им
за осуществление их надежд, единодушно и в один голос
потребовали битвы, лишь в том одном видя отсрочку исполнения
своих желаний, что их еще не повели на бой.
46. (1) Настроение римлян было далеко не такое бодрое:
независимо от других причин они были испуганы недавними
предзнаменованиями тревожного свойства. (2) В лагерь ворвался
волк и, искусав тех, кто попался ему навстречу, невредимый
ушел восвояси; а на дерево, возвышающееся над палаткой
полководца, сел рой пчел157. (3) Совершив по поводу этих
предзнаменований умилостивительные жертвоприношения, Сципион
с конницею и легким отрядом метателей отправился вперед,
чтобы на близком расстоянии осмотреть лагерь неприятеля и
разузнать, какого рода его силы и какова их численность. Вдруг с
ним встречается Ганнибал, который тоже, взяв с собой конницу,
выступил вперед, чтобы исследовать окрестную местность. (4)
В первое время они друг друга не видели, но затем пыль,
поднимавшаяся все гуще и гуще под ногами стольких людей и
лошадей, дала знать о приближении врагов. (5) Тогда оба войска
остановились и стали готовиться к бою.
(5) Сципион поставил впереди метателей и галльских
всадников, а римлян и лучшие силы союзников расположил в тылу;
Ганнибал взял в центр тяжелую конницу, а крылья образовал из
нумидийцев. (6) Но лишь поднялся воинский крик, метатели
бросились бежать ко второй линии и остановились в
промежутках между тыловыми отрядами. Начавшееся тогда конное
сражение некоторое время велось с обеих сторон без решительного
успеха; но в дальнейшем присутствие в строю пеших начало
тревожить коней, и они сбросили многих всадников, другие же
спешились сами, видя, что их товарищи, попав в опасное
положение, теснимы неприятелем. Таким образом, сражение в
значительной части шло уже пешее, (7) как вдруг нумидийцы,
стоявшие по краям строя, сделали небольшой обход и показались в
тылу римской конницы. Появление их испугало римлян, испуг
увеличило ранение консула и опасность, ему угрожающая;
последняя, однако, была устранена вмешательством его сына,
который тогда был еще совсем юн. (8) (Это тот самый юноша,
который позже прославился завершением этой войны и был прозван
Африканским за блистательную победу над Ганнибалом и
пунийцами) 1И> (9) Впрочем, в беспорядочное бегство обратились в основ«
ном одни только метатели, первыми подвергшиеся нападению
нумидийцев; всадники же сплотились вокруг консула и,
защищая его не только оружием, но и своими телами, вернулись
вместе с ним в лагерь, отступая без страха и в полном порядке.
(10) Целий приписывает рабу лигурийского происхождения
подвиг спасения консула |59. Что касается меня, то мне было бы
приятнее, если бы участие его сына оказалось достоверным;
44
Книга XXI
в пользу этого мнения и большинство источников, и народная
молва.
47. (1) Это первое сражение с Ганнибалом доказало с
очевидностью, что пунийская конница лучше римской и поэтому война
на открытых полях, вроде тех, что между Падом и Альпами, для
римлян неблагоприятна. (2) Ввиду этого Корнелий в следующую
ночь велел потихоньку собраться и, оставив Тицин, поспешил к
Паду, чтобы спокойно, не подвергаясь нападению to стороны
врага, перевести свое войско по мосту, наведенному им через
реку, пока мост еще не разрушен. (3) И действительно, римляне
достигли Плацентии раньше, чем Ганнибал получил достоверное
известие о том, что они покинули Тицин; все же он захватил до
шестисот отставших воинов, слишком медленно разрушавших
мост на левом берегу Пада. По мосту он пройти не мог, так как,
лишь только оба конца были разрушены, вся средняя часть
понеслась вниз по течению.
(4) Целий утверждает, что Магон 160 с конницей и испанской
пехотой немедленно переплыл через реку, а сам Ганнибал
перевел остальное войско вброд несколько выше, выстроив слонов в
один ряд, чтобы ослабить напор реки. Это вряд ли покажется
вероятным тем, кто знаком с этой рекой161; (5)
неправдоподобно, чтобы всадники без вреда для оружия и копей могли
преодолеть столь стремительную реку, даже если допустить, что все
испанцы переплыли ее на своих надутых мехахί6Ζ; а чтобы
найти брод через Пад, по которому можно было бы перевести
отягченное обозом войско, следовало сделать обход, на который,
полагаю я, потребовалось бы немало дней. (6) По моему мнению,
гораздо более заслуживают доверий те источники, по которым
Ганнибал посде двухдневных поисков едва мог найти место для
наведения моста через реку; по мосту были посланы вперед
всадники и легкие отряды испанцев. (7) Пока Ганнибал, который
задержался у реки Пад, выслушивая галльские посольства 16\
переправлял тяжелую пехоту, Магон со всадниками, оставивши
мост и пройдя вниз по реке на расстояние одного дня пути,
достиг Плацентии, где стояли враги. (8) Несколько дней спустя
Ганнибал укрепился лагерем в шести милях от Плаппгтии, а на
следующий день, выстроив войско в виду неприятеля, предложил
ему битву.
48. (1) В следующую ночь воины из галльских
вспомогательных отрядов произвели в римском лагере резню, причинившую,
впрочем, более тревоги, чем вреда. (2) Около двух тысяч
пехотинцев и двухсот всадников, умертвив стоявших у ворот лагеря
караульных 164, бежали к Ганнибалу. Пуниец принял их ласково,
воспламенил их усердие, обещав им несметные награды, и в этом
настроении разослал их по домам, с тем чтобы они побудили к
восстанию своих соплеменников. (3) Сципион решил, что эта
резня — сигнал к возмущению всех галлов, что все они, заражен-
Книга XXI
4$
яые этим злодеянием, точно бешенством, поднимут оружие
против него; и вот он, (4) несмотря на страдания, которые ему все
еще причиняла рана, в четвертую стражу165 следующей ночи
тихо, без сигналов, снял лагерь и двинулся к Требии16в, где
местность была выше и изобиловала холмами, недоступными для
конницы. (5) Это движение не прошло так же незаметно, как
раньше на Тицине: Ганнибал послал нумидийцев, а затем и вск>
остальную конницу и расстроил бы по крайней мере последние
ряды уходивших, если бы нумидийцы, жадные до добычи, не
свернули в пустой римский лагерь. (6) Пока они там
обшаривали все углы и теряли время, не находя ничего такого, что
могло бы их мало-мальски достойным образом вознаградить за эту
потерю, враг ускользнул у них из рук. Увидев, что римляне уже
перешли Требию и заняты размежеванием своего лагеря, они
убили тех немногих отставших воинов, которых им удалось
захватить по сю сторону реки. (7) А Сципион, не в силах долее
переносить мучения, которые ему причиняла рана,
разбередившая дорогою, и считая, сверх того, нужным обождать прибытия
коллеги, об отозвании которого из Сицилии он уже слышал, стал
укреплять облюбованное им место недалеко от реки, которое
показалось ему наиболее безопасным для лагеря.
(8) В некотором расстоянии от него расположился лагерем
Ганнибал. Насколько он радовался победе, одержанной его
конницей, настолько же был озабочен недостатком продовольствия»
который становился с каждым днем ощутительнее для его войска,
шедшего по вражеской земле и нигде поэтому не находившего
заготовленных припасов167; чтобы помочь беде, (9) он послал
часть своего войска к местечку Кластидию 1в8, в котором римля-
де устроили чрезвычайно богатый склад хлеба. В то время как
его воины готовились действовать силой, возникла надежда на
измену со стороны осажденных: и действительно, за небольшую
сумму — всего четыреста золотых монет — начальник
сторожевого отряда Дазий из Брундизия 169 дал себя подкупить и Класти-
дий сдался Ганнибалу. Этот город служил пунийцам житницей
осе время, пока они стояли на Требии. (10) С пленными из
сдавшегося гарнизона Ганнибал обошелся мягко, чтобы с самого·
же начала военных действий приобрести славу кроткого человека.
49. (1) Таким образом, сухопутная война остановилась на
берегах Требии; тем временем флот действовал на море около
Сицилии и близких к Италии островов и под начальством
консула Семпрония, и до его прибытия. (2) Из двадцати квинкверем,
посланных карфагенянами с тысячью воинов опустошать
италийское побережье, девять пристало к Липаре, восемь — к острову
Вулкана, а три были занесены волнами в пролив |7°. (3) Когда
в Мессане их заметили, сиракузский царь Гиерон Wf
дожидавшийся тогда в Мессане прибытия римского консула, отправил
против них двенадцать кораблей, которые и захватили их, не
46
Книга XXI
встретив никакого сопротивления, и отвели в мессанскую гавань.
(4) От пленников узнали, что независимо от посланного в
Италию флота в двадцать кораблей, к которому принадлежали они
сами, еще тридцать пять квинкверем плывут в Сицилию, чтобы
побудить к восстанию старинных союзников 172. (5) «Их главное
назначение,— говорили пленные,— занять Лилибей1ТЗ; но,
вероятно, та же буря, которая разбросала наш флот, занесла их
к Эгатским островам» |74. (6) Царь тогда написал претору
Марку Эмилию, чьею провинцией была Сицилия, письмо, в котором
он сообщал ему известие в том виде, в каком его слышал, и дал
совет занять Лилибей сильным караульным отрядом. (7) Тотчас
же претор разослал по городам175 легатов и трибунов с
поручением призвать тамошние римские отряды к возможно большей
бдительности, но прежде всего поспешил сосредоточить в Лилибее
свои военные силы; зачисленным во флот союзникам был дан
приказ снести на корабли готовой пищи на десять дней, (8)
чтобы они могли по первому же сигналу без всякого
промедления сесть на суда, а по всему побережью были разосланы
часовые наблюдать с вышек за приближением неприятельского
флота. (9) Благодаря этим мерам карфагеняне, хотя они и старались
дать кораблям такой ход, чтобы подплыть к Лилибею до
рассвета, были все-таки замечены, тем более что и луна светила всю
ночь, а корабли неслись на всех парусах. (10) Тотчас с вышек
был подан сигнал, в городе подняли тревогу, и суда наполнились
матросами; часть воинов заняла стены и сторожевые посты у
ворот, другая часть села на корабли. (11) Карфагеняне, заметив,
что им придется иметь дело с людьми, приготовившимися их
встретить, до восхода солнца держались в некотором отдалении
от гавани, снимая тем временем паруса и, приспособляя свой
флот к битве. (12) Когда же рассвело, они отступили к
открытому морю, чтобы самим иметь более простора для битвы и дать
врагу возможность свободно вывести свои корабли из гавани.
(13) Римляне со своей стороны не уклонялись от сражения; их
воодушевляло воспоминание о подвигах, совершенных ими
вблизи этих мест ,7в, и они полагались па многочисленность и
храбрость воинов.
50. (1) Итак, они выплыли в открытое море. Римляпе хотели
померяться силами на близком расстоянии и вступить в
рукопашный бойт; (2) пунийцы, напротив, уклонялись от него,
предпочитали действовать искусством, а не силой и сражаться
корабль с кораблем, а не человек с человеком и меч с мечом.
(3) Они поступали вполне разумно: насколько их флот
изобиловал матросами и гребцами, настолько он уступал римскому
числом воипов, так что всякий раз, когда их корабль сцеплялся с
римским, число вооруженных, вступивших в схватку, было
далеко не одинаково. (4) Когда это отношение было замечено, то
римляне еще более ободрились в сознании своего численного превос-
Книга XXI
if
ходства, а карфагеняне, убедившись в своей сравнительной
слабости, окончательно пали духом. (5) Тотчас же семь пунийских
кораблей были захвачены, остальные бежали. Матросов и воинов
на пленных кораблях было тысячу семьсот человек, в их числе —
три знатных карфагенянина. (6) Римский флот вернулся в
гавань невредимый; только один корабль оказался с пробитым
бортом, но и его удалось спасти.
(7) Вслед за этим сражением, еще до распространения вести
о нем среди мессанцев, прибыл в Мессану консул Тиберий Семп-
роний. В проливе его встретил царь Гиерон с выстроенным ъ
боевой порядок флотом; перешедши с царского корабля на
консульский, (8) он поздравил консула с благополучным прибытием
его самого, войска и флота и пожелал ему счастья и успехов в
Сицилии. (9) Затем он изложил ему положение дел на острове,
рассказал о покушениях карфагенян, обещал быть на старости
лет таким же верным союзником римского народа, каким был в
молодости178, в первую войну, и (10) обязался безвозмездна
доставлять легионам и флоту хлеб и одежду. «Большая
опасность,— прибавил он,—грозит Лилибею и приморским городам;
есть в них люди, которым перемена правления пришлась бы πα
вкусу». (11) Ввиду этих обстоятельств консул решил без всякой
проволочки отправиться с флотом в Лилибей; царь и царский
флот отправились вместе с ним. Уже во время плавания они
узнали, что под Лилибеем состоялось сражение и что
неприятельские корабли частью были захвачены, частью бежали.
51. (1) В Лилибее консул отпустил Гиерона с царским
флотом, оставил для охраны сицилийского побережья претора, а сам
отправился к острову Мелита179, который был занят
карфагенянами. (2) При его прибытии начальник гарнизона Гамилькарг
еык Гисгона, сдался ему без малого с двумя тысячами воинов,
городом и всем островом. Отсюда римляке через несколько дней
вернулись в Лилибей, и пленные, которых взял претор, равно как
и те, которые сдались консулу, были проданы с торгов. (3)
Рассудив, что с этой стороны никакая опасность Сицилии более не
угрожает, консул отправился к островам Вулкана, где, по
слухам, стоял пунийский флот. Но вблизи этих островов не нашли
уже ни одного неприятельского воина: (4) враг отправился
опустошать италийское побережье, совершил набег на окружавшие
Вибон 180 поля и стал угрожать самому городу. (5) Возвращаясь
в Сицилию, консул получил известие о высадке врагов в
окрестностях Вибона, а также и письмо сената, гласившее, что
Ганнибал перешел в Италию и что ему следует без всякого
промедления спешить на помощь товарищу. (6) Под гнетом стольких
одновременных забот он тотчас же посадил войско на суда и
посла;! его по Адриатическому морю в Аримин 181, (7) поручил
своему легату Сексту Помпонию охранять с двадцатью пятью
военными кораблями окрестности Вибона и вообще италийское
4H
Книга XXI
побережье, пополнил флот претора Марка Эмилия, доведя его
численность до пятидесяти кораблей, а сам, упорядочив
сицилийские дела, на десяти кораблях поплыл вдоль берега Италии и
достиг Аримина. Застав здесь свое войско, он отправился вместе с
ним к Требии, где и соединился со своим товарищем.
52. (1) И вот уже оба консула и все римские силы были
выставлены против Ганнибала; этим ясно было высказано, что если
не удастся защитить римское государство этими войсками, то
другой надежды уже нет. (2) Все же один консул 18г,
проученный несчастным исходом последнего конного сражения и получен
ной раной, советовал ждать; напротив, другой 183, будучи свеж
духом, сгорал нетерпением и не хотел даже слышать об отсроч
ке. (3) Галлы, населявшие в те времена всю местность между
Требией и Падом, в этом споре двух могущественных народов
заискивали у обеих сторон, и было ясно, что они стараются
обеспечить себе милость того, кто выйдет победителем ,8\ (4)
Римляне относились к этому достаточно благосклонно, довольные и
тем, что они не бунтуют; Пуниец, напротив, был возмущен: са
ми же они, твердил он, призвали его для возвращения им
свободы! (5) Чтобы излить на них свой гнев и вместе с тем доста
вить воинам добычу, он велел отряду из двух тысяч пехотинцев
и тысячи всадников — последние были большею частью нумидий-
цы, но были между ними и галлы — опустошать весь край
сплошь до берегов Пада. (6) Тогда беспомощные галлы, до тех
пор колебавшиеся, поневоле отшатнулись от обидчиков и
пристали к тем, в которых они видели мстителей за причиненную им
обиду; отправив послов к консулам, они просили их прийти на
помощь стране, бедствующей будто бы вследствие чрезмерной
преданности ее жителей римлянам. (7) Корнелий не считал
время благоприятным для вооруженного вмешательства 18\ да и
повод ему не нравился: он не питал никакого доверия ко всему
галльскому Племени после недавней измены бойев 18°, не говоря
уже о многих других его коварных поступках, которые могли
быть забыты вследствие их давности. (8) Семпроний, напротив,
утверждал, что лучшим средством к удержанию союзников в
верности будет защита тех из них, которые первые попросили о
помощи. (9) А так как его товарищ продолжал колебаться, то он
послал свою конницу, прибавив к ней тысячу пехотинцев,
большею частью из метателей, за Требию защищать землю галлов.
(10) Напав неожиданно на рассыпавшихся без всякого порядка
неприятелей, большинство из которых к тому же было обремене
но добычей, они произвели между ними страшное смятение:
многих они убили, а остальных преследовали до самого лагеря и
сторожевых постов врага. Здесь они принуждены были отступить
перед высыпагшей из лагеря толпой вооруженных, но, получив
подкрепление, возобновили бой. (И) С этого времени ход битвы
был разнообразен: римляне то напирали, то отступали, в конце
Книга XXI
№
концов успех был одинаков с обеих сторон. Все же потери,
понесенные карфагенянами, были крупнее, а потому слава победы
осталась за римлянами.
53. (1) Никому эта слава не казалась такой великой и такой
несомненной, как самому консулу. Он был вне себя от радости,
что победил именно той частью войска187, которая под началь
ством другого консула была разбита. (2) «Воины,—говорил он, -
вновь ободрились и воспрянули духом, и никто, кроме товарища
по должности, не желает отсрочки сражений. Он один, больной
душой еще более, чем телом, помня о своей ране, боится строя
и оружия. Но нельзя же всем предаваться малодушию по
милости одного больного человека. (3) К чему отлагать битву и на
ирасно терять время? Какого еще третьего консула и войска 188
дожидаемся мы? (4) А лагерь карфагенян находится в Италии,
почти в виду Рима! Они нападают уже не на Сицилию и Сар
динию, которую мы отняли у побежденных, не на Испанию по
сю сторону Ибера — они изгоняют нас, римлян, из нашего же
отечества, из земли, в которой мы родились! (5) Как застонали
бы наши отцы, не раз рубившиеся под стенами Карфагена 189,
если бы они могли видеть, как мы, их дети, два консула с
двумя консульскими войсками, находясь в средине Италии, в ужасе
прячемся в своем лагере, между тем как Пуниец поработил всю
землю между Альпами и Апеннинами!» (6) Это твердил он и
своему больному товарищу, сидя у его постели, и перед своей
палаткой, нисколько не стесняясь присутствием воинов. Его
подзадоривали и приближающиеся выборы, после которых
дальнейшее ведение войны могло быть поручено новым консулам»
и возможность, пользуясь болезнью товарища, присвоить всю
славу себе одному. (7) При таких обстоятельствах возражения
Корнелия ни к чему не вели: Семпроний велел воинам готовить
ся к скорой битве.
Ганнибал, понимавший, какой образ действия всего целесо
образнее для врагов, собственно, не мог рассчитывать, что кон
сулы станут действовать неосторожно и наобум; (8) все же он
знал, как опрометчив и самонадеян один из них, ознакомившись
с его характером заранее, по слухам, а затем и на опыте, и
полагал, что удачный исход его стычки с грабителями сделал его
еще самонадеяннее: ввиду этого он не терял надежды, что ему
представится удобный случай дать сражение. (9) Со своей
стороны он заботливо старался не пропустить такого случая именно
теперь, пока воины врага были неопытны1Э0, пока более
дельный из обоих предводителей вследствие своей раны был
неспособен руководить военными действиями, (10) пока, наконец,
галлы были бодры духом; он знал, что эта густая толпа после
дует за ним тем неохотнее, чем дальше он поведет ее из дому.
(11) Итак, он надеялся, что сражение вскоре состоится, и во
чтобы то ни стало желал дать его, даже если бы враги стали
so
Книга XXI
медлить. А когда лазутчики из галлов (они безопасней всего
могли доставлять ему требуемые сведения, так как их
соплеменники служили в обоих лагерях) донесли ему, что римляне
готовы вступить в бой, Пуниец стал отыскивать место, удобное для
засады.
54. (1) Между его лагерем и Требией протекал ручей с
высокими берегами, обросшими камышом и разными кустарниками
и деревьями, какие обыкновенно вырастают на невозделанной
почве. Ганнибал лично осмотрел это место и убедился, что тут
легко можно скрыть даже всадников. (2) Вернувшись, он сказал
своему брату Магону: «Вот то место, которое тебе следует занять.
Выбери по сотне человек из пехоты и конницы и явись с ними
ко мне в первую стражу; теперь пора отдохнуть». (3) С этими
словами он отпустил военный ^совет. (3) Вскоре Магон с
избранными воинами явился. «Я вижу, что вы могучи,— сказал им
Ганнибал,— но чтобы вы были «сильны не только удалью, но и
числом, каждый из вас пусть выберет из своей турмы или
манипула 191 по девяти похожих на него храбрецов. Магон покажет
вам место, которое вам следует занять; перед вами враги, ничего
в такого рода хитростях не смыслящие». (4) В конце концов он
отослал Магова с тысячью всадников и тысячью пехотинцев. На
рассвете Ганнибал велит нумидийской коннице перейти Требию,
подскакать к воротам непрятельского лагеря и, бросая дротиками
в караульных, вызвать врага на бой, а затем, когда сражение
загорится, медленным отступлением заманить его на эту сторону
реки. (5) Таково было поручение, данное нумидийцам, остальным
же начальникам как пехоты, так и конницы было предписано,
чтобы они велели всем воинам закусить, а затем надеть оружие,
оседлать коней и ждать сигнала к битве.
(6) Лишь только нумидийцы произвели тревогу, Семпроний,
сгорая жаждой вступить в бой, по установленному уже заранее
плану вывел в поле сначала всю конницу — на эту часть своих
сил он более всего полагался,— затем шесть тысяч пехотинцев,
а затем и все другие силы. (7) Было как раз время зимнего
солнцеворота, шел снег 192; местность, лежавшая между Альпами
и Апеннинами, была особенно сурова от близости рек и болот.
(8) К тому же люди и лошади были выведены торопливо — не
было времени ни поесть, ни как-то защитить себя от холода; они
и так уже зябли, а чем далее они входили в поднимавшийся из
реки туман, тем сильнее пробирала их дрожь. (9) Но вот они
пустились преследовать бегущих нумидийцев и вошли в воду,
а она, поднявшись вследствие ночного дождя, достигала им до
груди. Когда они вышли на тот берег, все до того окоченели,
что едва были в состоянии держать оружие в руках; к тому же
они, так как часть дня уже прошла, изнемогали от усталости и
от голода.
Книга XXI
51
55. (1) Все это время воины Ганнибала грелись у костров,
разведенных перед палатками, натирали тело оливковым маслом,
которое им разослали по манипулам, и спокойно ели. Когда был
дан сигнал, что враги перешли реку, они, бодрые душой и телом,
взялись за оружие и выступили в поле. (2) Балеарцевlft3 и
легкую пехоту (их было около восьми тысяч человек) Ганнибал
поместил впереди знамен, за ними — тяжеловооруженных
пехотинцев, ядро и силу своего войска; по обоим крыльям была
рассыпана десятитысячная конница, на крыльях же поставлены и
слоны. (3) Консул, заметив, что его конница, понесшаяся
врассыпную вслед за нумидийцами, слишком неосторожно зашла
вперед и встретила неожиданное сопротивление, отозвал ее
обратно, дав знак к отступлению, и расставил по крыльям, взяв
б центр пехоту. (4) Римлян было восемнадцать тысяч, союзников
и латинов двадцать тысяч; к ним следует прибавить
вспомогательные отряды ценоманов1'4, единственного галльского племени,
сохранившего верность римлянам. Таковы были силы
сразившихся.
(5) Начали сражение балеарцы. Встретив, однако, сильный
отпор со стороны легионов, легкая пехота поспешно разделилась
и была разведена по крыльям. (6) Вследствие этого ее движения
положение римской конницы сразу стало очень затруднительным.
И без того уже трудно было держаться четырем тысячам
всадников против десяти тысяч, людям уставшим против людей,
большею частью еще свежих, а тут еще балеарцы засыпали их
градом дротиков. (7) В довершение всего слоны, шествовавшие на
краях впереди конницы, наводили ужас на воинов, но еще более
пугали лошадей, притом не только своим видом, но и
непривычным запахом. И вот поле на широком пространстве покрылось
беглецами. (8) Римская пехота дралась не менее храбро, чем
карфагенская, но была значительно слабее. Пуниец, незадолго
до битвы отдыхавший, вступил в бой со свежими еще силами;
римлянам, напротив, голодным, уставшим, с окоченевшими от
мороза членами, всякое движение стоило труда. Все же они
взяли бы одной храбростью, если бы против них стояла только
пехота; (9) но здесь балеарцы, прогнав конницу, метали свои
дротики им во фланги, тут слоны напирали уже на самую
средину переднего строя, а там вдруг Магон с нумидийцами, мимо
засады которых пехота пронеслась, ничего не подозревая,
появился в тылу и привел задний ряд в неописуемое замешательство.
(10) И все-таки среди всех этих бедствий, окружавших ее со
всех сторон, пехота крепко держалась некоторое время; наиболее
успешпо отразила она вопреки всеобщему ожиданию натиск
слонов. (11) Легкие пехотинцы, особо для этого отряженные,
забросали их дротиками и обратили в бегство, а затем, преследуя
бегущих, кололи под хвост, где у них кожа тоньше и ранить их
поэтому легче.
52
Книга XXI
56. (1) Заметив, что слоны в исступлении начинают уже
бросаться на своих, Ганнибал велел удалить их из середины и
отвести на левый край, чтобы они пришлись против
вспомогательных отрядов галлов. Тут они сразу вызвали повсеместное
бегство, и ужас римлян достиг пределов, когда они заметили,
что их союзники разбиты. (2) Пришлось им образовать круг195.
При таких обстоятельствах приблизительно десять тысяч, не видя
другой возможности спастись, прорубились через центр
африканской пехоты, укрепленной галльскими вспомогательными
отрядами, нанесши врагу страшный урон. (3) Отсюда они, не будучи
в состоянии вернуться в лагерь, от которого их отделяла рекаг
и не видя из-за дождя, куда им направиться, чтобы прийти на
помощь своим, прямым путем проследовали в Плацентию. (4) По
их примеру было сделано много попыток пробиться в различные
стороны; направившиеся к реке были либо поглощены
водоворотами, или застигнуты врагами, если не решались войти в реку;
(5) те, которые в беспорядочном бегстве рассыпались по равнине,
последовали за отступающим отрядом и достигли Плацентии;
другим страх перед врагами внушил смелость войти в реку,
и они, перешедши ее, добрались до лагеря.
(6) У карфагенян слякоть и невыносимые холода погубили
много людей и вьючных животных и почти всех слонов1И.
(7) Далее Требии они врага не преследовали и вернулись т*
лагерь до того оцепеневшими от холода, что едва радовались
своей победе 197. (8) Поэтому в ночь, когда воины, оставленные в
римском лагере для его охраны, а равно и спасшиеся туда
бегством и большею частью почти безоружные, на плотах
переправлялись через Требию198, карфагеняне действительно ничего не
заметили среди шума, производимого дождем, (9) или же, не
будучи уже в состоянии двигаться от усталости и ран,
притворились, что ничего не замечают. Таким образом консул Сципион
тихо и беспрепятственно привел войско в Плацентию, а оттуда
через Пад в Кремону 199, чтобы зимовка двух войск не ложилась
непосильной тяжестью на одну колонию 200.
57. (1) Ужас, распространившийся в Риме при известии об
этом поражении, не поддается никакому описанию. «Вот-
вот, думали римляне,— появятся знамена врага,
приближающегося к городу Риму, (2) и нет надежды, нет помощи, нет
возможности спасти от его натиска ворота и стены столицы. Когда один
консул был побежден на Тицине, мы могли отозвать другого из
Сицилии. Теперь оба консула, оба консульских войска разбиты;
откуда взять других предводителей, другие легионы?» (3) Так
рассуждали они в испуге, как вдруг вернулся консул Семпроний.
Подвергаясь страшной опасности, он пробрался сквозь
рассеявшуюся повсюду для грабежа неприятельскую конницу, ведомый
лишь отвагою, а не расчетом и даже не надеждой обмануть
бдительность врага или оказать ему сопротивление, если бы его от-
Книга XXI
53Г
крыли. (4) Он провел консульские выборы, что было тогда
наиболее насущной потребностью 20\ и затем вернулся на зимние
квартиры. Консулами были избраны Гней Сервилий и Гай Флами-
ний.
(5) Римлянам, впрочем, даже зимовать не дали спокойно.
Всюду рыскали нумидийские всадники или же — если местность
была для них слишком неровной — кельтиберы и лузитанцы202.
Римляне были, таким образом, отрезаны решительно от всякого
подвоза продовольствия, не считая лишь того, что доставлялось
им на кораблях по реке Пад. (6) Была недалеко от Плацентии
торговая пристань, окруженная сильными укреплениями и
охраняемая многочисленным гарнизоном. В надежде взять эту
крепость силой Ганнибал выступил, взяв с собой конницу и легкую*
пехоту; а так как он в тайне видел главный залог успешности
предприятия, то нападение было произведено ночью. Все же ему
не удалось обмануть караульных, (7) и внезапно был поднят
такой крик, что его было слышно даже в Плацентии. Таким
образом, на рассвете явился консул203 с конницей, велев легионам
следовать за ним в боевом порядке. (8) Еще до их прибытия обе
конницы сразились, а так как Ганнибал, получив рану, был
вынужден оставить битву, то враги пали духом и караульный отряд
был блестящим образом спасен. (9) Но отдых продолжался всего
несколько дней. Едва дав ране зажить, Ганнибал быстро
Двинулся к Виктумулам 20\ чтобы захватить их приступом. (10)
В галльскую войну205 это место служило римлянам житницей;
затем, так как оно было укреплено, туда стали стекаться со всех
сторон окрестные обитатели, принадлежавшие к различным
племенам; тогда же страх перед опустошениями заставил многих
крестьян поселиться там. (11) И вот эта толпа, услышав о
доблестной защите крепости под Плацентией, воодушевилась
мужеством, взялась за оружие и вышла навстречу Ганнибалу. (12)
Войска встретились на дороге скорее в походном, чем в боевом
порядке; а так как с одной стороны дралась нестройная толпа,
а с другой — уверенные друг в друге вожди и войско, то
тридцать пять тысяч человек были обращены в бегство сравнительно
немногими. (13) На следующий день город сдался и принял в
свои стены пунийский отряд. Горожанам было велено выдать
оружие; они тотчас повиновались; вдруг раздался сигнал грабить
город, как будто победители взяли его с боя. (14) Ни одно из
бедствий, которые летописцы в подобных случаях считают
достойными упоминания, не миновало жителей: все, что только могли
придумать своеволие, жестокость и бесчеловечная надменность,
обрушилось на этих несчастных. Таковы были зимние походы
Ганнибала.
58. (1) Затем был дан воинам кратковременный отдых, (2)
пока стояли невыносимые морозы; а с первыми, еще сомнитель-
пыми признаками приближения весны Ганнибал оставил зимние
и
Книга XXI
^квартиры и повел войско в страну этрусков, рассчитывая
убеждением или силой привлечь и этот народ на свою сторону, подобно
тому как сделал это с галлами и лигурийцами. (3) Но во время
перехода через Апеннины его застигла такая страшная буря, что
в сравнении с ней даже ужасы Альп показались почти ничем.
Дождь и ветер хлестали пунийцев прямо в лицо и с такой силой,
что они или были принуждены бросать оружие, или же, если
пытались сопротивляться, сами падали наземь, пораженные силой
вьюги. На первых порах они только остановились. (4) Затем,
чувствуя, что ветер захватывает им дыхание и щемит грудь, они
присели, повернувшись к нему спиною. (5) Вдруг над их
головами застонало, заревело, раздались ужасающие раскаты грома,
засверкали молнии; (6) пока они, оглушенные и ослепленные, от
»страха не решались двинуться с места, грянул ливень, а ветер
зподул еще сильнее. Тут они наконец убедились в необходимости
расположиться лагерем на том самом месте, где были застигнуты
непогодой. (7) Но это оказалось лишь началом новых бедствий.
Нельзя было ни развернуть полотнище, ни водрузить столбы,
а если и удавалось раскинуть палатку, то она не оставалась на
месте; все разрывал и уносил ураган. (8) А тут еще тучи,
занесенные ветром повыше холодных вершин гор, замерзли и стали
сыпать градом в таком количестве, что воины, махнув рукой на
все, бросились на землю, скорее погребенные под своими
палатками, чем прикрытые ими; (9) за градом последовал такой
сильный мороз, что, если кто в этой жалкой куче людей и животных
хотел приподняться и встать, он долго не мог этого сделать, так
как жилы окоченели от стужи и суставы едва могли сгибаться.
(10) Наконец резкими движениями они размялись и несколько
ободрились духом; кое-где были разведены огни; если кто
чувствовал себя слишком слабым, то прибегал к чужой помощи. (И)
В продолжение двух дней оставались они на этом месте, как бы
в осаде; погибло много людей, много вьючных животных, а
также и семь слонов из тех, которые уцелели после сражения на
Требии.
59. (1) Спустившись с Апеннин, Ганнибал двинулся назад,
к Плацентии, и остановился в десяти милях от города; в
следующий день он повел против врага двенадцать тысяч пехотинцев и
пять тысяч всадников. (2) Консул Семпроний, вернувшийся уже
к этому времени из Рима, не уклонился от боя; в этот день
расстояние между обоими лагерями пе превышало трех миль. (3)
На другой день они сразились с замечательным мужеством, но с
переменным счастьем. В первой стычке римляне имели
решительный перевес: они не только победили в поле, но, погнав врага,
преследовали его до самого лагеря, а затем произвели пападенне
и на самый лагерь. (4) Ганнибал, расставив немногих
защитников вдоль вала и у ворот, остальным велел сплотиться вокруг
него па средпой площади лагеря и с напряженным вниманием
Книга XXI
55
ждать сигнала к вылазке. (5) В девять часов дня 20в римский
полководец, видя, что воины только напрасно истощают свои
силы и что все еще нет никакой надежды взять лагерь, дал знак
к отступлению. (6) Узнав об этом и заметив, что бой
прекратился и неприятель отступает от его лагеря, Ганнибал тотчас же иа
правых и левых ворот выпускает против врага конницу, ^ сам
отборной пехотой устремляется через средние ворота. (7) Если
бы время дня позволяло обоим войскам дать более
продолжительный бой, то вряд ли какое-нибудь иное сражение
ознаменовалось бы большим ожесточением и большим числом убитых с
обеих сторон; (8) теперь же, как ни храбро дрались воины,
а ночь заставила их разойтись. Таким образом, потери былв
меньше, чем можно было ожидать по остервенению, с каким
противники бросились друг на друга; а так как обе стороны
сражались с одинаковым почти успехом, то и число убитых к
окончанию боя было одинаково; пало не более как по шестьсот
пехотинцев и вполовину против этого числа всадников. (9) Все же
потери римлян были ощутительнее, чем можно было
предположить, судя по одному числу павших; было убито довольно много
людей всаднического сословия 207, пять военных трибунов и три
начальника союзников208. (10) После этого сражения Ганнибал
отступил к лигурийцам, а Семпроний к Луке 209. Лигурийцы
выдали входящему в их пределы Ганнибалу двух римских
квесторов, Гая Фульвия и Луция Лукреция, которых они захватили
обманом, и, сверх того, двух военных трибунов и пять лиц
всаднического сословия, большею частью сыновей сенаторов; это они
сделали для того, чтобы он убедился в их мирном настроении и
желании быть союзниками карфагенян 21<\
60. (1) Пока все это происходит в Италии2И, Гней
Корнелий Сципион, посланный с флотом и войском в Испанию, (2)
отправился от устьев Родана и, обогнув Пиренеи, пристал в Эм-
пориях212. Высадив здесь войско, (3) он начал с леетанов213
и мало-помалу подчинил Риму все побережье до реки Ибер, та
возобновляя прежние союзы, то заключая новые. (4) Приобретя
при этом славу кроткого и справедливого человека, он
распространил свое влияние не только на приморские народы, но и
на более дикие племена, населявшие гористую область внутри
страны, и не только заключил с ними мир, но и сделал их
своими союзниками и набрал среди них несколько сильных
вспомогательных отрядов.
(5) Испания по сю сторону Ибера была провинцией Гакнона214;
его Ганнибал оставил защищать эту страну. Полагая, что следует
идти навстречу врагу, не дожидаясь всеобщего бунта, он
остановился лагерем в виду неприятеля и вывел свое войско в поле.
(6) Римский полководец также счел лучшим не откладывать
сражения; зная, что ему войны с Ганноном и Газдрубалом не
миновать, он предпочитал иметь дело с каждым порознь, чем с обои-
56
Книга ΧΧί
лш вместе. (7) Сражение было не особенно напряженным; шесть
тысяч неприятелей было убито, две тысячи взято в плен, сверх
того, еще охрана лагеря, который также был взят, и сам полко
водец с несколькими вельможами 21Ь. (8) При этом было завое
вано и местечко Циссис 216, лежавшее недалеко от лагеря; впро
чем, найденная в нем добыча состояла из предметов небольшой
стоимости — главным образом грубой утвари и негодных рабов.
(9) Зато захваченная в лагере добыча обогатила римских воинов,
так как не только побежденное войско, но и то, которое под зна
менами Ганнибала служило в Италии, оставило всю свою более
или менее ценную собственность по ту сторону Пиренеев, чтобы
она не оказалась тяжелым бременем для несущих.
61. (1) ГаздруГ>алг^и[)гжде чем достоверная весть об этом
поражении могла дойти до него, переправился через Ибер с
восемью тысячами пеших и тысячью всадников в тщетной надежде
выйти навстречу римлянам при первом их появлении в стране.
Узнав, что карфагеняне разбиты наголову под Циссисом и их ла
герь взят, он повернул к морю. (2) Недалеко от Тарракона2П
он застиг флотских воинов2'8 и моряков, бродивших отдельными
шайками по подям, как это бывает обыкновенно после успеха.
Пустив против них врассыпную свою конницу, он многих
перебил, а остальных в крайнем замешательстье прогнал к кораблям.
(3) Не решаясь, однако, более оставаться в этих местах, чтобы
его не застиг Сципион, он удалился за Ибер. (4) В самом деле,
Сципион, узнав о прибытии новых врагов, поспешно двинулся со
своим войском против них; наказав нескольких начальников ко
раблей и оставив в Тарраконе небольшой отряд, он вернулся с
флотом в Эмпории. (5) Не успел он удалиться, как вдруг опять
появился Газдрубал, побудил к возмущению племя илергетов,
которое дало было Сципиону заложников, и с их же молодежью
-.стал опустошать поля верных римлянам союзников. (6) Но лишь
только Сципион выступил с зимних квартир, он опять оставил
всю область по сю сторону Ибера; Сципион же вторгся с войском
в пределы илергетов, брошенных виновником их возмущения, за
гнал всех в их главный город Атанагр219 и осадил. (7) Через
несколько дней ему удалось снова принять в подданство илерге^
тфв; он велел им поставить еще больше против прежнего
заложников it наказал их, сверх того, еще денежной пеней. (8) Отсюда
он двинулся к авсетанам 22°, которые также были союзниками
зтунийцев, и осадил их город. Когда же лацетаны22i поспешили
выручать соседей, Сципион ночью, недалеко от города, когда ла
цетаны намеревались войти в него, устроил им засаду. (9) Около
двенадцати тысяч было убито; почти все потеряли оружие и,
рассеявшись по полям, убежали восвояси. Да и осажденных защища
я а только зима, от которой осаждающие терпели много невзгод.
(%{)) Тридцать дней продолжалась осада, νϊ все это время глубина
сш»га редко бывала менее четырех футов; но зато он так завалил
Книга XXI
57
римские осадные щиты и навесы, что им они были спасены от
поджигательных снарядов, которые враги неоднократно бросали:
в них. (11) В конце концов, когда вождь авсетанов Амузик
спасся бегством к Газдрубалу, они сдались, обязавшись уплатить
двадцать талантов серебра. Римляне вторично отправились на
гшмние квартиры, на этот раз в Тарракон 22\
62. (1) В Риме и его окрестностях много тревожных знаме-
гшй или действительно было замечено в эту зиму, или же — как
ого обыкновенно бывает, коль скоро умы объяты суеверным
страхом,— о них только доносили часто, и рассказчикам слепо
верили. (2) В числе прочих передают, будто полугодовалый ребенок
свободных родителей на Овощном рынке крикнул: «Триумф!»;
(3) на Бычьем рынке бык сам собою взобрался на третий этаж и
бросился оттуда, испуганный тревогой, которую подняли жильцы;
(4) на небе показались огненные изображения кораблей; в храм
Надежды, что на Овощном рынке223, ударила молния; в Лану-
вии копье шевельнулось, и ворон влетел в храм Юноны224
а сел как раз на ложе богини; (5) в окрестностях Амитерна225
во многих местах показывались издали призраки в белой одежде,.
по ни с кем не повстречались; в Пицене шел каменный дождь;
в Цере вещие дощечки 226 утончились; в Галлии волк выхватил
у караульного меч из ножен и унес его. (6) Относительно всех
прочих замечаний было определено, чтобы децемвиры справились
в Сивилл иных книгах 227; по поводу же каменного дождя в Пи-
цене было объявлено девятидневное празднество. По истечении
его приступили к другим очистительным обрядам, в которых
приняли участие почти все граждане. (7) Прежде всего было
произведено очищение города; богам, по определению децемвиров,
заклали известное число взрослых животных; (8) в Ланувии
поднесли Юноне дар из сорока фунтов золота, а замужние
женщины посвятили Юноне на Авентине медную статую; в Цере, где
вещие дощечки утончились, был устроен лектистерний228 и
вместе с тем молебствие Фортуне на горе Альгид229; (9) также и
в Риме был устроен лектистерний Ювенте230 и молебствие в
храме Геркулеса для отдельных избранных, а затем для всего
народа молебствие во всех храмах. (10) Гению231 было заклана
пять взрослых животных; и, сверх того, определено, чтобы
претор Гай Атилий Серран произнес обеты на случай, если бы
положение государства не изменилось к худшему в течение-
следующих десяти лет. (11) Эти обряды и обеты, совершенные
и произнесенные по откровению Сивиллиных книг, в
значительной степени успокоили взволнованные суеверным
страхом умы.
63. (1) Фламиний, один из назначенных консулов следующего
года, получив по жребию зимовавшие в Плаце^тии легионы,
послал консулу письмо с приказом, чтобы это войско к
мартовским идам232 стояло лагерем в Аримине. (2) Он действительно
$8
Книга XXI
•намеревался вступить в должность там, в провинции, помня о
«своих старинных спорах с сенатом в бытность свою трибуном,
а позже и консулом, когда у него сначала хотели отнять
консульство, а затем триумф233; (3) к тому же ненависть к нему
сенаторов увеличилась по случаю нового закона, предложенного
народным трибуной Гаем Клавдием против воли сената и при
содействии одного только Гая Фламиния из среды сенаторов,—
чтобы никто из сенаторов или сыновей сенаторов не владел
морским кораблем вместимостью свыше трехсот амфор234. (4) Эта
вместимость считалась законодателем достаточной, чтобы привезти в
города из деревни припасы для собственного употребления; торговля
же признавалась для сенаторов безусловно позорной. Закон этот,
•наделавший очень много шуму, принес Фламинию, который
отстаивал его, ненависть знати, но зато любовь народа и, таким образом,
вторичное консульство. (5) Ввиду этого он стал опасаться, как бы
его не пожелали задержать в городе вымышленными ауспициями "$,
откладыванием Латинского празднества23в и другими помехами,
которыми обыкновенно пользовались против консулов, и поэтому
под предлогом поездки по частным делам тайком уехал в свою
провинцию. (6) Когда об этом узнали, негодование сенаторов,
•и без того уже сильное, еще возросло. «Гай Фламиний,—
говорили они,— ведет войну не с одним только сенатом, но и с
бессмертными богами. (7) Бще прежде он, выбранный консулом
яри зловещих ауспициях, отказал в повиновении богам и людям,
жогда они отзывали его с самого поля битвы23Т; теперь он,
феомня о своей тогдашней непочтительности, бегством уклонился
ют обязанности нроизнести в Капитолии торжественные обеты.
С8) Он не пожелал в день вступления своего в должность
помолиться в храме Юпитера Всеблагого Величайшего, увидеть
кругом себя собранный для совещания сенат, который его
ненавидит и ему одному ненавистен, назначить день Латинского
празднества и совершить на горе238 торжественное жертвоприношение
Латинскому Юпитеру; (9) не пожелал, совершив ауспиции,
отправиться в Капитолий для произнесения обетов и затем в
военном плаще в сопровождении ликторов уехать в
провинцию239. Он предпочел отправиться, наподобие какого-нибудь
торговца, промышляющего при войске, без знаков своего
достоинства, без ликторов, украдкой, как будто удалялся в изгнание. (10)
По-видимому, ему показалось более соответствующим величию
своей власти вступить в должность в Аримине, чем в Риме,
надеть окаймленную пурпуром тогу на каком-нибудь постоялом
дворе, чем подле своих пенатов!» (11) Все решили, что его
следует — честью ли или силой — вернуть и заставить сначала лично
исполнить все обязанности перед богами и людьми, а затем уже
отправиться к войску и в провинцию. (12) Послами
(постановлено было отправить таковых) избраны были Квинт Теренций
м Марк Антистий; но их слова так же мало подействовали на
Книга XXI
59
него, как в его первое консульство письмо сената. (13) Через;
несколько дней он вступил в должность; но когда он приносил
жертву, теленок, раненный уже, вырвался из рук
священнослужителей и обрызгал своей кровью многих из
присутствовавших240; (14) вдали же смятения и тревоги было еще больше,
так как не знали, в чем причина испуга. Многие видели в этом
предзнаменование больших ужасов. (15) Затем он принял два
легиона от прошлогоднего консула Семпрония и два от претора
Гая Атилия241 и повел свое войско по горным тропинкам
Апеннин в Этрурию.
КНИГА XXII
1.(1) Уже приближалась весна, когда Ганнибал снялся с
зимнего лагеря *; не раз уже тщетно пытался он перейти Апенни-
яы, стояли невыносимые морозы, однако и медлить было очень
опасно и страшно. (2) Галлы, которых раньше подстрекала
надежда пограбить и нажиться, увидев, что не они расхищают
чужое, а собственная их земля стала местом военных действий и
отягощена зимними лагерями обеих сторон, перенесли свою
ненависть с римлян на Ганнибала. (3) Галльские вожди часто
старались заманить его в западню, которую устраивали с таким же
.легкомыслием, с каким и раскрывали, не доверяя друг другу.
Ганнибал уцелел: он одевался по-разному, менял шапки, и, та-
шш образом, не попался в ловушку \ (4) Сняться пораньше с
зимнего лагеря побудил его все-таки страх.
В это самое время — в мартовские иды3 — в Риме вступил в
«вою должность консул Гней Сервилий. (5) Он доложил сенату
о положении государства и тут ненависть к Фламинию
вспыхнула с новой силой. Двое консулов были избраны, говорили
сенаторы, а имеется только один. (6) Разве есть у Фламиния законная
власть? Разве есть у него право ауспиций? Власть должностного
лица берет начало из дома — от государственных и частных пе-
Ήaτoв 4. Консул облекается ею и несет ее с собой после того, как
юн справил Латинские празднества, принес жертву на Горе5,
произнес положенные обеты на Капитолии. (7) А частный
человек не имеет права ауспиций и нельзя, отправившись из Рима
без них, совершить настоящие ауспиции на чужой почве δ.
(8) Становилось еще страшнее от пугающих знамений, о
которых оповещали со всех сторон: в Сицилии у многих солдат
загорелись дротики; в Сардинии у всадника, объезжавшего
караулы на стене, вспыхнул в руке жезл; на побережье сверкало
множество огней; на двух щитах выступил кровавый пот; (9) каких-
то солдат убило молнией; солнечный диск на виду у всех
сделался меньше; в Пренесте7 с неба падали раскаленные
камни; в Арпах8 видели на небе щиты и солнце, сражающееся с
луной; (10) в Капене* среди дня взошли две луны; в Цере 10
вода была смешана с кровью и даже Геркулесов источник1|
был в кровавых пятнах; в Антии12 в корзины жнецов падали
окровавленные колосья; (11) в Фалериях ,3 небо словно
раскололось и из огромной щели сверкнул нестерпимый свет; дощечки
с предсказаниями вдруг стали тоньше !\ одна из них выпала
сама собой с такой надписью: «Маворс 15 бряцает своим оружи-
Книга XXII
6ί
ем»; (12) в это же время в Риме на статуе Марса на Аппиевой
дороге ,в и на статуях волков выступил пот; в Капуе небо,
казалось, охвачено было, огнем, а луна падала с дождем вместе.
(13) Ввиду этого поверили и другим — не столь
достопамятным — знамениям; у некоторых хозяев козы обросли длинной
шерстью, курица превратилась в петуха, а петух в курицу.
(14) Сведения эти доложили сенату и в курию ввели самих рас^
сказчиков. Консул посоветовался с сенаторами, как умилостивить
богов. (15) Постановлено было отвратить эти зловещие знамения
принесением в жертву взрослых животных и сосунков и
трехдневным молебствием богам во всех храмах; (16) а об остальном
пусть децемвиры 17 справятся в Книгах, и пусть будет
выполнено все, что угодно богам. (17) По указанию децемвиров
постановлено было прежде всего Юпитеру поднести золотую молнию
весом в пятьдесят фунтов, а Юноне и Минерве18 вещи,
сделанные из серебра; (18) Юноне Царице на Авентине19 и
Юноне Спасительнице в Ланувии20 принести в жертву взрослых
животных: матронам сложиться — пусть каждая внесет сколько
может — и поднести дар Юноне Царице на Авентине и устроить
лектистерний21; отпущенницам собрать денег — с каждой по ее
средствам — и поднести дар Феронии22. (19) Это было
исполнено, и децемвиры на форуме в Ардее 23 принесли в жертву
крупных животных. В конце декабря в Риме у храма Сатурна
совершили жертвоприношение и, как велено было, устроили
лектистерний (ложе для богов застилали сенаторы24) и пиршество
для народа; (20) день и ночь по городу раздавались клики в
честь Сатурналий, и народ постановил считать этот день
навсегда праздничным 25.
2. (1) Пока консул2в в Риме умилостивлял богов и занят
был набором солдат, Ганнибал снялся с зимних лагерей, так как
до него дошел слух, что консул Фламиний уже прибыл в Арре-
тий27. (2) Туда вели две дороги: одна дальняя, но боле легкая,
и другая, ближайшая, через болота, затопленные Арно,
разлившимся более обычного. Ганнибал пошел через болота; (3)
испанцев, африканцев и весь цвет своего старого войска он отправил
вперед вместе с обозом, чтобы, если придется где остановиться,
у них под рукой было все необходимое; за ними — в середине
отряда — шли галлы, а замыкали его всадники. (4) Магон с
легковооруженными нумидийцами28 должен был заставлять солдат
держать строй — особенно галлов (этот народ не умеет
переносить тягот дальнего пути), если они станут разбредаться или не
захотят идти дальше. (5) Передовые отряды шли за
проводниками, преодолевая глубокие места реки, водовороты, трясины,
солдат засасывало тиной, но они выбирались и не отставали от
знамен. (0) Галлы, неспособные ни удержаться на ногах, поскольз
нукшись, ни выбраться из водоворота, совсем пали духом: (7)
одни едва тащились от усталости; другие, отчаявшись и обессилев,
62
Книга XXII
валились с ног и умирали среди трупов вьючных животных.
Сильнее всего страдали они от отсутствия сна, которое терпели
четыре дня и три ночи. (8) Повсюду вода, нигде не найдешь
сухого места, не растянешься на земле, чтобы немного соснуть.
Усталые люди ненадолго ложились на груды поклажи,
торчавшие из воды, (9) или на трупы вьючных животных, повсюду
валявшиеся на пути. (10) У Ганнибала с самой весны с ее
непостоянной, то жаркой, то холодной погодой, болели глаза; он ехал
на единственном уцелевшем слоне 29, возвышавшемся над водой;
(И) голова у полководца была тяжела от бодрствования, ночной
сырости и болотного воздуха. Лечиться не было ни места, ни
времени, и он ослеп на один глаз 30.
3. (1) Потеряв к своему прискорбию столько людей и
животных, Ганнибал выбрался, наконец, из болот и разбил лагерь на
первом сухом месте; через заранее высланных разведчиков он
уже знал, что римское войско стоит под стенами Арретия, (2)
и начал подробно осведомляться о нраве и замыслах консула,
о свойствах этой местности, ее дорогах, возможностях иметь
продовольствие и вообще обо всем, что следовало знать. (3) Эта
местность была в Италии плодороднейшей: этрусская равнина
между Фезулами31 и Арретием изобиловала хлебом и всеми
плодами земными; скота было тоже много. (4) Консул Фламиний
со времен его предыдущего консульства преисполнен был
дерзостью 32: и сенат, и законы, и сами боги были ему нипочем. От
природы он был человеком безрассудным и судьба питала его
опрометчивость успехами на войне и в гражданской
деятельности. (5) Было ясно: он станет действовать неистово и
стремительно, не спрашивая совета ни у богов, ни у людей. Чтобы еще
сильней подчинить этого консула власти его пороков, Пуниец
начал дразнить его и выводить из себя: (6) оставив неприятеля
слева, он направился к Фезулам, идя серединой Этрурии, чтобы
пограбить, и чтобы консулу издали было видно, как враг
опустошает страну, какие пожары устраивает, как избивает людей. (7)
Фламиний, который даже, видя, что враг ведет себя тихо, не
усидел бы на месте, теперь, когда у него почти на глазах
грабили и разоряли союзников, счел для себя позором, что Пуниец
разгуливает посреди Италии и, не встречая сопротивления,
пойдет прямо на Рим. (8) В совете все уговаривали консула
действовать ко благу страны и отказаться от блистательных
предприятий: «Подождем сотоварища и, объединив войска, будем
действовать согласно и по общему плану, а пока с помощью конницы
и легковооруженных союзников будем препятствовать повсюду
разбредшимся наглым грабителям». (9) Фламиний, в гневе
кинувшись прочь из заседания, подал сигнал сразу и к
выступлению, и к сражению. (10) «Да, конечно, мы посидим под стенами
Арретия: ведь здесь наше отечество и родной дом. Выпустим из
своих рук Ганнибала; и он вконец разорит Италию, все сожжет
Книга XXII
es
и уничтожит, подойдет к. стенам Рима, а мы не раньше
снимемся с места, чем сенаторы позовут Фламиния из-под Арретия, как
некогда Камилла из-под Веий33. Выкрикивая эти слова, от
приказал поскорее взять знамена, а сам вскочил на лошадь;
лошадь внезапно упала, и консул полетел через ее голову3*.
(11) Всех стоявших вокруг испугало это зловещее знамение
перед началом битвы; (12) а тут еще сообщили, что знаменосец не
мог, хотя и старался изо всех сил, вырвать из земли знамя. (13)
Фламиний обернулся к гонцу: «Ты не от сената с письмом? Мне
запрещают сражение? Ступай, скажи, пусть выкопают знамя,
если выдернуть его не дает страх, сковавший им руки». (14)
Войско выступило; командиры были угнетены и разногласием в
совете, и двумя35 предзнаменованиями, а толпа воинов
радовалась неистовому вождю и надеялась невесть на что.
4. (1) Ганнибал обрушил все ужасы войны на область между
городом Кортоной36 и Тразименским озером: пусть Фламиний
загорится гневом и кинется мстить за обиды союзников. (2)
Войско уже пришло к месту, будто созданному для засады: озеро
здесь подходит к самой подошве Кортонских гор37. Между ними
и озером нет ничего, кроме очень узкой дороги, словно именно
для нее тут нарочно оставлено место. Дальше открывается поле
пошире, а там уже встают и холмы. (3) Ганнибал здесь разбил
лагерь, но остался в нем только с африканцами и с испанцами;
балеарцев3§ и прочих легковооруженных солдат он повел в обход
за горами; всадников поместил у самого входа в ущелье, скрыв
их за холмами; вошедших римлян встретит конница; озеро и
горы заградят все.
(4) Фламиний подошел к озеру еще накануне, на закате
солнца; на следующий день, едва рассвело, без предварительной
разведки он прошел через теснину, и лишь когда войско стало
разворачиваться на равнине, увидел перед собой врага,
стоявшего напротив; засаду с тыла и сверху он не заметил. (5) Пуниец
добился своего, римляне, стесненные горами и озером, были
окружены вражеским войском. Ганнибал падал сигнал: напасть
всему войску. (6) Солдаты сбежали вниз, как кому было ближе;
для римлян это оказалось неожиданностью, тем более, что туман,
поднявшийся с озера, был на равнине густ, а на горах редок,
и неприятельские воины, хорошо различая друг друга, сбежали
со всех холмов разом. (7) Римляне, еще не видя, что они
окружены, поняли это по крикам. Бой начался с разных сторон
раньше, чем солдаты успели, как следует, построиться,
вооружиться и выхватить мечи.
5. (1) Консул и сам был потрясен общим смятением, но
держался бесстрашно. Он восстановил, насколько это допускали
время и место39, расстроенные ряды воинов, оборачивавшихся на
всякий крик, и обратился к тем, кто мог подойти и его
услышать, с приказом стойко сражаться: (2) «Мы спасемся не молит-
64
Книга XXII
нами и обетами, а доблестью и силой. Пробьемся мечом через
вражеские ряды: чем меньше страха, тем меньше опасности».
(3) Но в шуме и тревоге нельзя было услышать ни совета, ни
приказания. Солдаты не узнавали даже своих знамен и легионов;
у них едва хватало духа взяться за оружие и приготовить его к
битве; оно стало для них скорей бременем, чем защитой. К тому
же густой туман заставлял полагаться больше на слух, чем на
зрение. (4) Люди оборачивались на стоны раненых, на крики
схватившихся врукопашную, на смешанный гул голосов, грозных
и испуганных. (5) Одни, убегая, наталкивались на сражающихся
и присоединялись к ним; других, возвращавшихся на иоле боя,
увлекала за собою толпа бегущих. (6) А бежать было некуда:
справа и слева горы и озеро, спереди и сзади вражеский строй —
вся надежда на себя и на свой меч. (7) Каждый стал себе
вождем и советчиком; сражение возобновилось — не правильное, где
действуют принципы, гастаты и триарии, где передовые бьются
перед знаменами, а весь строй за знаменами, где каждый знает
свое место в легионе, когорте и манипуле 40; (8) дрались, где кто
оказался по воле случая или по собственному выбору — впереди
или сзади,— и так были захвачены боем, что никто и не
почувствовал землетрясения4i, которое сильно разрушило многие
италийские города, изменило течение быстрых рек, погнало в них
море, обрушило и сокрушило горы.
6. (1) Почти три часа дрались — и повсюду жестоко, но
особенно вокруг консула. (2) С ним были лучшие воины, и он
бесстрашно устремлялся туда, где его солдатам приходилось туго.
(3) Его замечали по оружию: неприятель старался изо всех сил
<зго захватить, а сограждане — уберечь. Его узнал всадник-ин-
субр, по имени Дукарий, знавший консула в лицо и крикнувший
своим землякам: «Эй, вон тот самый, кто уничтожил наши
легионы, кто разорил наш город42 и наши земли: (4) принесу его в
жертву Манам43 наших сограждан, подло им погубленных»,
Пришпорив лошадь, он помчался в гущу врагов, снес голову
оруженосцу, кинувшемуся наперерез, и пронзил копьем консула;
триарии 44 помешали ему снять с убитого доспехи, прикрыв его
своими щитами. (5) И тут началось почти повальное бегство: ни
озеро, ни горы не были препятствием для потерявших от страха
голову; люди, словно ослепнув, неслись по крутизнам и обрывам
и стремглав скатывались вниз друг на друга вместе с оружием.
(6) Там, где пройти было тесно, шли, где пришлось,— вброд,
через болото, пока вода не доходила до плеч и до горла; некоторых
безрассудный страх толкнул искать спасения вплавь; (7)
решение безнадежное: плыть надо было долго, люди падали духом, их
поглощала пучина, или, зря потомившись, они с трудом
возвращались на отмели, где их избивала вражеская конница,
вошедшая в воду. (8) Почти шесть тысяч человек из передового отряда
римлян храбро прорвались через вражеский строй, вышли из
Книга XXII
6$
ущелья и, ничего не зная о том, что происходит у них в тылу,
задержались на холме; они слышали только крики и звон
оружия, туман мешал, им понять или догадаться, чем кончилось
сражение. (9) Наконец, горячее солнце разогнало туман, и средь
бела дня горы и равнины явили взору проигранное сражение и
бездыханных воинов. (10) Захватив знамена, римляне кинулись
бежать, стремясь ускользнуть от конницы. (11) На следующий
день, видя, что им грозит еще и голод,»они сдались на честное
слово Магарбалу, гнавшемуся за ними ночью со всей конницей:
он пообещал, если они отдадут ему оружие, отпустить их,
оставив каждому что-нибудь одно из одежды. (12) Ганнибал соблюл
уговор с пунийской честностью45: всех бросил в оковы.
7. (1) Такова была знаменитая битва у Тразименского
озера 46 — одно из самых памятных бедствий народа римского. (2)
Пятнадцать тысяч римлян было убито в бою; десять тысяч,
рассеявшись по всей Этрурии, разными дорогами добрались до Рима;
(3) две с половиной тысячи неприятелей погибли в бою и
многие после от ран. Другие писатели говорят, что убитых с обеих
сторон было гораздо больше47; (4) я ничего не хочу попусту
преувеличивать — к этому весьма склонны писатели — я
придерживаюсь Фабия, современника этой войны, автора весьма
осведомленного4в. (5) Ганнибал отпустил без выкупа римских со-
юзников-латинов; римлян заковал, велел разыскивать в грудах
трупов тела своих солдат и хоронить их; старательно разыскивал
он тело Фламиния, чтобы предать его погребению; тела не нашли.
(6) Как только в Рим пришла весть об этом поражении,
народ в страхе и смятении сбежался на форум. (7) Слухи о
поражении расползались; женщины, бродя по улицам, расспрашивали
встречных, какова судьба войска; многолюдная толпа,
собравшаяся как на сходку, пришла на Комиций 49, к курии и взывала
к должностным лицам; (8) наконец перед заходом солнца претор
Марк Помпоний объявил: «Мы проиграли большое сражение».
Ничего точнее от него не услыхали, но слухи шли от одного к
другому, и люди пересказывали их дома: (9) консул и
значительная часть войска погибли; уцелели немногие — одним удалось
бежать в Этрурию, другие были перехвачены неприятелем. (10)
Солдаты разбитого Фламиниева войска потерпели не больше
горя, чем их родственники, терзаемые тревогой, не знавшие о
судьбе близких, недоумевавшие, на что можно надеяться, чего
бояться. (11) Назавтра и еще много дней у городских ворот
стояло больше женщин, чем мужчин: ждали своих или вестей от них;
шедших в город, особенно знакомых, окружали, расспрашивали
а не отпускали, не выведав всего по порядку. (12) После
расспросов выражение лиц у людей было разным: веселое или
грустное, смотря по тому, что кто услышал; их провожали домой,
утешая или поздравляя. У женщин радость и печаль проявились
особенно бурно; (13) рассказывают, что одна, встретив вдруг в
3 Тит Ливии, т. II
ß6
Книга XXII
самых воротах сына, здравого и невредимого, скончалась в его
объятиях; другая получила ложное известие о смерти сына 50 и
печально сидела дома; увидя его, она от радости испустила дух.
(14) Преторы несколько дней от восхода до заката держали
сенаторов в курии, совещаясь с ними о том, с каким войском
и под командой какого вождя можно сопротивляться
победителям-пунийцам.
8. (1) Ничего еще не было решено, как пришло известие о
другой беде: четыре тысячи всадников, отправленные консулом
Сервилием своему сотоварищу под командой Гая Центения,
пропретора51, были окружены Ганнибалом в Умбрии", куда они
повернули, услышав о сражении при Тразименском озере. (2) Слух
об этом был воспринят людьми по-разному: одни, скорбевшие о
великом несчастьи, считали эту потерю сравнительно малой; (3)
другие же говорили, что дело не в этом: ведь, как больной
человек ничтожное заболевание переносит труднее, чем здоровый
тяжелую болезнь, (4) так и больное потрясенное государство не
перенесет никакой новой беды, и не потому, что эта так тяжела,
а потому, что негу сил поднять еще какое-то бремя. (5) Решили
прибегнуть к средству, которое давно уже не применяли, потому
что в том не было нужды: назначить диктатора. Это сделать мог
только консул, (6) а послать к нему гонца с письмом через
Италию, занятую карфагенскими войсками, было затруднительно.
Поэтому — случай дотоле небывалый — народ избрал в диктато-
ны Квинта Фабия Максима, а в начальники конницы Марка Ми-
нуция Руфа. (7) Сенат поручил им укрепить городские стены и
башни; расставить, где они сочтут нужным, караулы и сломать
мосты, перекинутые через реки 53: «Будем сражаться за Город и
родные очаги, коль скоро Италию отстоять не смогли».
9. (1) Ганнибал дошел прямым путем через Умбрию до Спо-
летия54. (2) Опустошив окрестности, он осадил этот город, но
был отброшен с большими потерями. Прикинув, во что обошлась
неудачная попытка взять небольшой городок и какая твердыня
Рим, (3) он повернул в Пиценскую область", изобиловавшую
всеми плодами земными, богатую разной добычей, на которую
жадно кидались обнищавшие воины. (4) Ганнибал стоял там ла°
герем несколько дней, солдаты набирались сил после зимних
походов по болотам и после битвы, по исходу удачной, но трудной
и утомительной. (5) Когда солдаты достаточно отдохнули,
радуясь, впрочем, больше, добыче и грабежу, чем покою и
передышке, Ганнибал двинулся дальшо. Он опустошил область претутиев,
Адриатическое побережье, земли марсов, марруцинов. лелиг-
нов5в, и ближайший округ Апулии — окрестности Арп и Луце-
рии ". (6) Консул Гней Сервилий после мелких стычек с
галлами взял один незначительный город; услышав о гибели
сотоварища и войска, боясь уже за стены родного Города, он направился
к Риму58: в минуты крайней опасности надлежит ему быть там
Книга XXII
67
(7) Квинт Фабий Максим, вторично ставший диктатором59,
в день своего вступления в должность созвал сенат и начал с
рассуждения о божественном. Консул Фламиний, сказал он
сенаторам, больше виноват в пренебрежении к обрядам и ауспициям,
чем в дерзкой неосмотрительности; и надо вопросить самих
разгневанных богов, как их умилостивить. (8) Фабий добился того,
что разрешается только в случае зловещих предзнаменований:
децемвирам велено было раскрыть Сивиллины книги 60. (9)
Децемвиры, справившись с книгами судеб, доложили сенату, что
обеты Марсу, данные по случаю этой войны81, не исполнены,
как положено; нужно все сделать заново и с большим
великолепием. (10) Нужно также пообещать Юпитеру Великие игры62,
а Венере Эрицинской и Уму63 — храмы. Кроме того, нужно
устроить молебствие и лектистерний, а также пообещать
«священную весну» в4 на случай, если война пойдет удачно и
государство останется таким же, как до войны. (11) Понимая, что Фабий
будет целиком занят войной, сенат распорядился: пусть претор
Марк Эмилий, с согласия коллегии понтификов, поскорее все эта
осуществит.
10. (1) Когда эти сенатские постановления были приняты,-
претор обратился к коллегии и Луций Корнелий Лентул,
великий понтифик, дал совет: прежде всего посовещаться с народом
о «священной весне». Без повеления народа, сказал он, обет дан
быть яе может. (2) Народ был запрошен в таких словах:
«Желаете ли, повелеваете ли, чтобы сделано было так: Если
государство римского народа квиритов на протяжении ближайших пяти
лет будет сохранено невредимым в нынешних войнах, а именно
в войне народа римского с карфагенским и в войнах народа
римского с галлами, обитающими по сю сторону Альп, (3) то пусть
тогда римский народ квиритов отдаст в дар Юпитеру все, чта
принесет весна в стадах свиней, овец, коз и быков,— с того дня,
какой укажет сенат, и что, кроме того, не обещано другим богам.
(4) Кто будет приносить жертву, пусть приносит, когда захочет
и но какому захочет обряду; как бы он ее ни принес, это будет
правильно. (5) Если животное, которое надлежало принести в
жертву, умрет, пусть считается, что оно не было посвящено —
в грех это поставлено не будет. Если кто повредит или убьет
животное по неведению, виноват не будет. Если кто украдет
животное, да не будет это поставлено в грех ни народу, ни
обокраденному. (6) Если кто по неведению принесет жертву в
несчастный деньв5, считать жертву правильной. Принесена ли
Жертва ночью или днем, рабом или свободным, считать, что
принесена она правильно. Если жертва будет принесена раньше, чем
сенат и народ приказал ее принести, то да будет народ разрешен
от вины». (7) Ради того же обещаны были Великие игры и на
них определено триста тридцать три тысячи и триста тридцать
три с третью ассаββ, и сверх того триста быков Юпитеру, а мно-
3*
68
Книга XXII
гим другим богам — белые быки и другие жертвенные животные.
(8) Обеты принесли по обряду, и назначено было молебствие:
молились не только все горожане с женами и детьми, но и сель-
ские жители, которых тоже не оставляла в стороне забота об
общем благе. (9) Лектистерний длился три дня, устройством его
были озабочены децемвиры: на виду поставили шесть лож:
Юпитеру и Юноне одно, второе — Нептуну и Минерве, третье —
Марсу и Венере, четвертое — Аполлону и Диане, пятое — Вулкану и
Весте, шестое — Меркурию и Церере67. (10) Были даны обеты
о храмах: Венере Эрицинской обещал храм диктатор Квинт
Фабий,— согласно книгам судеб, делать это должен был тот, кому
принадлежит высшая власть в государстве; о храме Уму дал обет
претор Тит Отацилий.
11. (I) Покончив с тем, что касалось богов, диктатор доложил
сенату о войне и о состоянии государства и спросил сенаторов,
сколько, по их мнению, требуется легионов против победоносного
врага. (2) Было постановлено: передать диктатору войско от
консула Гнея Сервилия — пусть он наберет из граждан и союзников
столько людей в пехоту и конницу, сколько сочтет нужным, и
вообще пусть действует, как считает нужным для блага
государства. (3) Фабий сказал, что прибавит к Сервилиеву войску, два
легиона. Их он набрал при посредстве начальника конницы и
назначил им день для явки в Тибур88. (4) Указом предложено
было всем жителям неукрепленных городов и местечек, не
имеющих стен, переселиться в места безопасные, но прежде на пути
Ганнибала сжечь свои усадьбы и уничтожить весь урожай. (5)
Сам Фабий пошел по Фламиниевой дороге 69 навстречу консулу
и его войску, и у Тибра около Окрикула 70 увидел издали кон«
сула, направлявшегося к нему со своей конницей. Фабий послал
гонца уведомить консула, чтобы тот явился к диктатору без
ликторов 71. (6) Консул повиновался; встреча диктатора и консула
показала гражданам и союзникам все величие диктатуры, за
давностью почти забытое. Из Города принесли письмо:
«Грузовые суда, везшие из Остии 72 в Испанию продовольствие войску,
захвачены около Козы73 пунийским флотом». (7) Консулу было
приказано немедленно отправиться в Остию, посадить на суда,
стоявшие' под Римом или в Остии, воинов и моряков 7\
преследовать неприятельский флот и охранять италийское побережье.
(8) В Риме набрали великое множество людей; приводили к
присяге даже отпущенников 75 призывного возраста, имевших детей.
(9) Тех, кому было меньше тридцати пяти лет, посадили на
корабли, остальных оставили охранять город.
12. (ί) Диктатор, приняв от легата Фульвия Флакка,
консульское войско, пришел через Сабинскую область к Тибуру в день,
назначенный для сбора новобранцев, (2) оттуда двинулся к Пре-
несте и окольными дорогами вышел на Латинскуютв, очень
внимательно разобравшись во всех перепутьях, он направился к не-
Книга XXII
69
приятелю, нигде не полагаясь на судьбу, разве что при крайней
необходимости. (3) В тот же день, как он близ Арпина стал
лагерем в виду врага, Пуниец немедленно вывел войско в боевом
порядке, предлагая сражение, (4) но в римском лагере все было
спокойно и безмятежно, и он вернулся к себе, ворча, что
прославленный Марсов дух у римлян угас, что война окончена и что
они у всех на виду доблести. (5) В глубине души, однако, он был
встревожен: ему предстоит иметь дело с полководцем, который не
чета Фламинию или Семпронию, а римляне только теперь,
наученные, бедами, нашли вождя, равного Ганнибалу. (6) Ему
вдруг стало страшно от спокойной осторожности нового
диктатора. Еще не зная, сколь тот упорен, Ганнибал попытался вывести
его из себя: часто переходил с лагерем с места на место, на
глазах у него опустошал поля союзников; (7) двинув быстрым
маршем войско, скрывался и вдруг появлялся где-нибудь на
повороте дороги; прятался, рассчитывая перехватить его, когда он
спустится на равнину. (8) Фабий вел войско по высотам, на
небольшом расстоянии от неприятеля, не выпускал его из виду, но
и не вступал в сражение. Солдат он держал в лагере и
выпускал только за фуражом и за дровами, без которых не обойтись,
но за ними выходили не поодиночке и не вразброд; (9) отряд
конницы и легковооруженных стоял на случай внезапной тревоги
наготове, так что римские солдаты могли чувствовать себя в
безопасности, а неприятельским грабителям, разбредшимся кто
куда, приходилось бояться всего. (10) Фабий не хотел подвергать
опасности все войско и решительного сражения не давал;
незначительные легкие стычки вблизи лагеря, куда можно было в
любую минуту укрыться, приучали солдат, напутанных прежними
поражениями, не отчаиваться в своей доблести и удачливости.
(11) Не Ганнибал, однако, был главным противником Фабия я
его здравых намерений, но собственный начальник конницы,
который только по недостатку власти не погубил немедленно
государство. (12) Был он человеком неистовым, скорым на решения,
необузданным на язык; сначала в небольшом кругу, а потом
открыто в толпе стал бранить Фабия, который будто бы не
медлителен, а ленив, не осторожен, а трус; истолковывая доблести
диктатора как пороки, он унижал высшего и превозносил себя —
гнусное искусство, доставившее многим блестящий успех я
потому процветающее.
13. (1) Ганнибал из области гирпинов77 перешел в Самний,
опустошил окрестности Беневента 7Ч и взял город Телезию;" он
сознательно дразнил Фабия, надеясь, что может быть,
возмущенного бедствиями и притеснением союзников, его удастся
выманить на равнину. (2) Среди многочисленных союзников-италий-
Цев, попавших у Тразименского озера в плен и отпущенных
Ганнибалом, было три кампанских всадника, которые, соблазнившись
подарками и обещаниями Ганнибала, привлекли на его сторону
70
Книга XXII
своих земляков. (3) Они уверяли: если он войдет с войском в
Кампанию, то сразу же овладеет Капуей80. Дело было
серьезное, а люди пустые, и Ганнибал, колеблясь, доверять ли им, или
нет, все-таки направился из Самния в Кампанию, (4)
Настойчиво потребовав делами подтвердить обещания он приказал им
явиться к нему с несколькими знатными горожанами и отпустил
их. (5) Проводнику он велел вести себя к Казину81: люди,
знающие эти места, уверили его: если он захватит там перевал, то
римляне будут отрезаны от союзников и помогать им не смогут.
(6) Но пунийскому рту трудно было сладить с латинскими
именами: проводнику послышалось не «Казин», а «Казилин» 82, он
свернул с верного пути и через Аллифскую, Кайатскую и Кален-
скую области спустился на Стеллатскую равнину83. (7) Увидев
вокруг себя горы и реки, Ганнибал позвал проводника и спросил:
где они находятся? (8) Тот ответил, что Ганнибал сегодня же
остановится в Казилине. Тут ошибка выяснилась — Казин совсем
в другой области — (9) Ганнибал высек проводника и распял его
на страх другим, укрепил лагерь и отпустил Магарбала грабить
Фалернскую область84. (10) Опустошили все вплоть до Синуэс-
ских вод. Бедствие было велико, люди бежали, нуми&ийцы
навели страх на всю округу; (11) всюду хозяйничали огонь и мечг
но верность союзников не поколебалась: управляли ими
справедливо, власти не превышали, а добровольное повиновение
лучшим — единственная порука верности.
14. (1) Ганнибал разбил лагерь у реки Вултурн: теперь он
выжигал этот чудный край; над горевшими усадьбами подымался
дым, Фабий шел по хребту Массика85, и у него в войске чуть
снова не вспыхнул мятеж. (2) Солдаты несколько дней были
спокойны; так как Фабий вел их скорее, чем обычно, они думал и,
что спешат остановить опустошение Кампании; (3) но вот они
дошли до последнего перевала86; на глазах у них неприятель
жег фалернские поля, дома жителей Синуэссы, а о сражении не
было и поМину. (4) И Минуций сказал: «Ужели пришли мы
сюда наслаждаться приятнейшим зрелищем — смотреть, как
убивают союзников и жгут их жилища! Если нам никого не стыдно,
то постыдимся хотя бы граждан, которых отцы наши поселили в
Синуэссе, чтобы всему этому краю была защита от самнитов.
(5) А сейчас пожары устраивает не сосед-самнит, а чужеземец,
пуниец, который по нашей беспечности и медлительности пришел
сюда с края света! (6) Мы не сыновья наших отцов: мы
выродки! Они считали для себя позором, если пунийский флот
проходил мимо их земли; мы еще увидим, как тут будет полным
полно нумидийцев и мавров. (7) Был осажден Сагунт 87, мы
негодовали, взывали не только к людям, но к святости договоров,
к богам — теперь спокойно смотрим, как Ганнибал поднимается
на стены римской колонии 88. (8) Дым от горящих усадеб и полей
ест глаза, мы глохнем от крика и плача союзников, которые
Книга XXII
71
чаще взывают к нашей, чем к божьей помощи, а мы ведем
войско, как скот, по летним пастбищам и непроходимым дорогам,
прячась в лесах и за облаками. (9) Если бы Марк Фурий··
рассчитывал взять у галлов Рим, разгуливая по горам по долам,
как этот наш новый Камилл, несравненный диктатор, сысканный
нами в несчастьи,— собирается отвоевать Италию у Ганнибала,
Рим был бы галльским. (10) Боюсь, при такой нашей медлитель-
ности не вышло бы, что предки наши столько раз спасали Рим
для Ганнибала и пунийцев. (11) Фурий, истинный муж и
римлянин, в тот самый день, когда в Вейи пришло известие, что он
избран диктатором по воле сената и приказу народа, спустился на
равнину (хотя Яникул достаточно высок, чтобы, сидя, издали
увидеть врага) и в тот же день в центре города — там, где
сейчас «галльское пожарище» 90,— а на следующий день перед Га-
биями уничтожил галльские легионы91. (12) Что ж? А когда
спустя много лет самниты, наши враги, у Кавдинского ущелья
заставили нас пройти иод ярмом92,— как сумел тогда Лу-
ций Папирий Курсор сбросить ярмо с шеи римлян и надеть его
на гордеца-самнита93? Разве бродя по самнийским горам? Или
осаждая Луцерию94, не давая покоя врагу-победителю? (13)
И разве не быстрота обеспечила победу Гаю Лутацию, когда он,
увидев неприятельский флот с грузом припасов и всяческого
снаряжения, на следующий же день потопил его95? (14) Глупо
думать, что можно победить, сидя сиднем и вознося молитвы;
возьми оружие, сойди на ровное место и сражайся с врагами
грудь с грудью. Римское государство возросло потому, что было
отважно и отвергало робкие решения, которые трусы зовут
осторожными».
(15) Слова Минуция, ораторствовавшего, словно на сходке,
расходились среди трибунов и всадников; докатывались
неистовые речи и до солдатских ушей, и если бы дело зависело от
солдатского голосования, то, конечно, Минуция предпочли бы
Фабию.
15. (1) Фабий, с равным вниманием следивший и за
согражданами и за врагом, оставался непоколебим: он прекрасно знал,
что его бранят не только в собственном лагере, что уже и в
Риме его ославили за медлительность, но провел остаток лета, не
отступая от своих замыслов. (2) Ганнибал, отчаявшись в
решительном сражении, которого желал всеми силами души, уже
выискивал места для зимней стоянки, ибо область, где он
находился, богата была виноградом и вообще только тем, чем дарит лето
и что ласкает зрение и вкус, но не тем, что поддерживает жизнь.
(3) Все это Фабию сообщили разведчики. И он, прекрасно зная,
что Ганнибал пойдет обратно по тем же теснинам, какими
прошел в Фалернский округ, поставил небольшие отряды на горе
Калликуле 96 и в Казилине (этот город, который пересекает река
Вултурн, отделяет Фалернскую землю от Кампании), (4) а сам
72
Книга XXII
по тем же горам повел войско назад и выслал на разведку
четыреста всадников — из союзников — во главе с Луцием Гостилием
Манцином. (5) Манцин был из юношей, часто слушавших
свирепые разглагольствования начальника конницы; сначала он
прошел вперед как разведчик, выслеживая врага и не подвергая
себя опасности, но, когда увидел нумидийцев, разбредшихся по
деревням, а нескольких подвернувшихся и убил, (6) то
увлеченный боем, забыл наставления диктатора: идти вперед, пока все
спокойно, и возвращаться, не дожидаясь, пока окажешься на
виду у неприятеля. (7) Нумидийцы то выезжали вперед, то
скакали обратно, истомили у Манцина и лошадей и людей и
завлекли его к самому их лагерю. (8) Оттуда Карфалон,
командовавший всей вражеской конницей, гоня лошадей во всю прыть почти
пять миль безостановочно преследовал бегущих римлян, пока не
подошел к ним на перелет дротика. (9) Манцин, видя, что враг
преследования не прекратит и убежать от него не удастся,
ободрил солдат и вступил в бой с врагом, во всем его
превосходившим. (10) Сам он и лучшие его конники были убиты; остальные,
рассеявшись, бежали в Калы 9\ а оттуда почти непроходимыми
тропами добрались до диктатора. (11) Как раз в этот день к Фа-
бию прцсоединился Минуций. Его Фабий посылал занять
сильным отрядом проход через горы к морю, который выше Тарраци-
ны суживается в тесное ущелье 98, и тем не позволить Пунийцу
пройти от Синуэссы Аппиевой дорогой в римскую область. (12)
Соединив свои войска, диктатор и начальник конницы поставили
лагерь ниже — на дороге, которой должен был пройти Ганнибал.
Враги стояли в двух милях от них.
16. (1). На следующий день пунийцы всю дорогу между
обоими лагерями заполнили войском. (2) Римляне держались под
самым валом — место было, конечно, гораздо удобнее9* — но
карфагеняне не давали им покоя, выпуская на них конницу и легко
вооруженных. Пунийцы сражались то гут, то там — то наступая,
то отступая, но римское войско твердо стояло на своем месте:
(3) сражение не разгоралось и шло скорее так, как хотел
диктатор, а не Ганнибал; у римлян погибло двести человек, у
неприятеля — восемьсот, (4) Ганнибал, казалось, попал в окружение:
дорога на Казилин была закрыта; Капуя, Самний и столько
богатых союзников в тылу у римлян будут подвозить им провиант,
(5) а пунийцу придется зимовать в страшных лесах, среди Фор-
мийских скал 10°, литернских песков,01 и болот. Ганнибал не
обманывался: его били его же оружием. Ускользнуть через
Казилин было невозможно — оставалось идти горами и взбираться на
хребет Калликулы. (6) Чтобы римляне не напали на его войско,
запертое в долине, он придумал обмануть врага устрашающим
зрелищем и решил с наступлением ночи незаметно подойти к
горам102. (7) Для осуществления хитрого плана он запасся
факелами, набранными по деревням, сухими прутьями и соломой;
Книга XXII
7$
ях привязывали к рогам быков, укрощенных и неукрощенных,
которых было много (тысяч около двух) среди награбленной по
деревням добычи. (8) Газдрубалу велено было ночью зажечь эту
сушь на рогах у животных и гнать их к горам, лучше всего к
тем, где засел неприятель.
17. (1) Как только смерклось, тихонько снялись с лагеря;
быков гнали далеко впереди знамен. (2) Когда подошли к горам и
дорога сузилась, внезапно был дан сигнал гнать быков прямо к
горам и зажечь им рога. Перепуганные сверкающим на голове
огнем, мучимые болью (пламя их жгло по живому), быки,
словно взбесились. (3) Они понеслись в разные стороны, поджигая
вокруг кусты и ветки; казалось, будто горят и леса, и горы; тряся
головами, быки только раздували огонь; впечатление было такое,
будто во все стороны разбегаются люди. (4) Солдаты,
поставленные у входа в ущелье, видя над собой и по горным вершинам
какие-то огни, решили, что они окружены, и ушли со своих
постов. Идя по горному хребту, как по самой безопасной дороге,
там, где меньше всего мелькало огней, они наткнулись на
нескольких быков, отбившихся от стада. (5) Сначала они
остановились, потрясенные видом этих диковинных существ, дышащих
племенем, (6) но затем, поняв хитрую людскую выдумку и
думая, что тут не без ловушки для них, кинулись в великом
смятении бежать и налетели на вражеский легковооруженный отряд;
ночь, сравнявшая страхи обеих сторон, заставила тех и других
стоять смирно до рассвета. (7) Тем временем Ганнибал провел
свое войско через ущелье, где застиг какую-то часть врагов и
расположился лагерем в аллифской области *05.
18. (1) Ночная тревога была замечена Фабием, но он счел,
что тут ловушка и не желая сражаться ночью, продержал своих
солдат в укрепленном месте. (2) На рассвете под горой
завязалось сражение; римляне, значительно превосходившие числом
карфагенян, легко одолели бы этот легко вооруженный,
отрезанный от своих отряд, не появись на поле боя еще и отряд
испанцев, высланный Ганнибалом. (3) Привычные к горам, к
беготне средь камней и скал, поджарые, быстрые, с легким
оружием, они легко ускользали от врага — тяжеловооруженного,
привыкшего сражаться на равнинах, неповоротливого пехотинца. (4)
Сражение было неравным: в лагерь вернулись невредимыми
почти все испанцы, а римляне потеряли несколько человек.
(5) Фабий снялся с лагеря, перешел горы и остановился
выше Аллиф на высоком и укрытом месте. (8) Ганнибал
притворился, будто идет через Самний на Рим, и вернулся, все по
пути опустошив, в область пелш нов !04; Фабий вел войско
горами, двигаясь посередине между неприятелем и Римом, не
отступая и не наступая. (7) От пелигнов Ганнибал повернул обратно
в Апулию и пришел в Гереоний, город, покинутый жителями из
страха, так как его стены частью обрушились 105. (8) Диктатор
74
Книга XXII
укрепил свой лагерь в ларинских землях ίοβ; он был отозван в
Рим для жертвоприношений; своему начальнику конницы он не
только приказывал, но и увещевал его, и почти что упрашивал:
(9) пусть полагается не на счастье, а на здравый смысл; пусть
за образец полководца возьмет его, Фабия, а не Семпрония и
Фламиния; пусть не считает, будто почти все лето потрачено
зря —врага морочили и водили за нос; по мнению врачей, покой
иногда гораздо полезнее движения и деятельности; (10) не так
уже мало, что неприятель, одержавший столько побед, перестал
побеждать, и солдаты после непрерывных поражений
передохнули. Нисколько не убедив такими речами начальника конницы,
Фабий отбыл в Рим.
19. (1) В начале того же самого лета в Испании тоже
завязалась война на суше и на море. (2) Газдрубал к кораблям,
полученным от брата оснащенными и готовыми, добавил еще десять
(3) ц передал Гимилькону флот в сорок кораблей. Выступив из
Нового Карфагена107, он повел войско по берегу, а корабли
шли в виду земли —он был готов сразиться с врагом, откуда бы
тот ни появился. (4) Гней Сципион, услышав, что враг снялся с
зимовки, собирался сначала поступать так же, но потом не
отважился искать встречи на суше из-за громкой молвы о новых
вспомогательных войсках у врагов. Он посадил на корабли
лучших солдат и повел навстречу неприятелю флот в тридцать пять
судов 108.
(5) Отплыв из Тарракона 109, он на следующий день прибыл
на стоянку, находившуюся в десяти милях от устья реки Ибер.
Высланные оттуда вперед на разведку два массилийских судна
донесли, что пунийский флот стоит в устье реки, а лагерь разбит
на берегу. (6) Сципион снялся с якоря и двинулся на
беспечного, ничего не подозревающего врага, рассчитывая, что тот
потеряет голову со страху. В Испании по высоким местам поставле
ны башни, с которых и наблюдают за разбойниками, и отбив»
ются от них. (7) Оттуда, едва лишь заметив неприятельски»
суда, подали знак Газдрубалу. Тревога поднялась раньше на
суше в лагере, чем на море на судах. Еще не слышно было ни
плеска весел, ни окликов с кораблей, а флота, скрытого
предгорьями, не было видно, как вдруг один за другим прискакали
всадники от Газдрубала с приказом: (8) не разгуливать по
берегу и не отдыхать в палатках, забыв на сегодня о враге и
сражении, а браться за оружие и садиться поскорей на суда —
римский флот уже близко от гавани. (9) Приказ выкрикивали
разосланные повсюду всадники; тут же со всем войском
находился и Газдрубал; всюду смятение, грохот и крик; гребцы и
солдаты ринулись на суда, похожие скорее на беглецов, чем на
идущих в битву. (10) Только все погрузились, как одни, отвязавши
канат, закрепленный на берегу, бросаются к якорям, другие
чтобы не было задержки, перерубают якорный канатпо — все
Книга XXII
75
делалось в спешке; солдаты со сбоим оружием мешали морякам
с их снастями; суета моряков мешала солдатам как следует
вооружиться. (11) А Сципион не только подошел ближе, но и
выстраивал суда в боевом порядке. Тут карфагеняне растерялись не
столько при виде врага, готового сразиться, сколько от
собственной бестолковой суеты: они едва лишь вступили в бой, как
обратились всем флотом в бегство. (12) Множество судов, шедших
развернутым строем, не могли, конечно, войти в реку против
течения, и карфагеняне повели их к морскому берегу: одни
корабли застряли на отмелях, другие вытащены были на берег;
солдаты, и вооруженные и безоружные, торопливо присоединялись к
своему войску, выстроившемуся по берегу. Два карфагенских
корабля были взяты в первой же схватке, четыре
—уничтожены 1И.
20. (1) Римляне хоть и видели, что суша в руках врага и
неприятельские солдаты выстроены вдоль всего берега, не медля
погнались за флотом оробевших врагов; (2) все суда, которые не
разбились носом о берег и не сели крепко на мель, римляне,
привязав за корму, увели в открытое море; из сорока судов взято
было двадцать пять. (3) Но прославлена эта победа другим:
одной незначительной схватки оказалось довольно, чтобы сделать
римлян хозяевами всего этого побережья. (4) Морем отбыли они
к Онусе 112, где и высадились; взяв и разграбив этот город. (5)
они направились далее — к Новому Карфагену113; (5) там,
опустошив окрестности, подожгли строения, примыкавшие к
городской стене и воротам. (6) Оттуда флот, тяжело нагруженный
добычей, пришел в Лонгунтику, где лежало огромное количество
спарта и\ собранного Газдрубалом на потребу судам; взяв себе
сколько было нужно, остальное сожгли. (7) Пройдя вдоль
материка, римляне направились к острову Эбус 115, (8) два дня
осаждали его главный город, но, поняв, что в напрасных усилиях они
только зря тратят время, (9) обратились к опустошению
окрестностей, сожгли и разграбили несколько деревень, добычи набрали
больше, чем на материке, и уже садились на корабли, когда с
Балеарских островов пришли к Сципиону послы, прося
заключить мир. (40) Оттуда Сципион повернул с флотом обратно и
вернулся в ближнюю часть провинции11в, куда пришли послы
от всех народов, живущих по Иберу, и от многих, населяющих
самые дальние области Испании: (11) больше ста двадцати
народов признали власть Рима и дали заложников. (12) Сципион,
уверенный в своих солдатах, дошел до самых Кастулонских
гор 1ί7; Газдрубал направился в Лузитанию, поближе к берегам
Океана.
21. (1) Казалось, остаток лета будет спокойным, и
карфагеняне этого спокойствия не нарушали, (2) но испанцы и сами —
народ беспокойный и жадный до перемен, а тут еще Мандоний
и Индибилис, (3) который был раньше царьком илергетов, после
76
Книга XXII
ухода римлян из-под Кастулона подняли своих земляков и стали
грабить усадьбы мирных союзников Рима. (4) Сципион выслал
против них легковооруженный отряд под командой военного
трибуна: беспорядочную шайку после легкой схватки разогнали,
несколько человек убили и взяли в плен, у большинства отобрали
оружие, (5) но Газдрубала, направлявшегося к Океану, эта
сумятица повлекла к Иберу на защпту союзников. (6) Лагерь
карфагенян был на земле илергавонов 118? а римский — у Нового
Классиса 119, когда неожиданное известие дало войне другой
поворот. (7) Кельтиберы, которые и раньше посылали к римлянам
своих старейшин и дали заложников, побужденные письмом
Сципиона, вторглись в карфагенскую провинцию с мощным войском.
(8) Три города они взяли приступом; в двух сражениях с Газдру-
балом прекрасно бились: около пятнадцати тысяч неприятелей
они перебили, захватили четыре тысячи пленных и много знамен.
22. (1) Таково было положение дел в Испании, когда Публий
Сципион прибыд в провинцию120; сенат по истечении его
консульства продлил ему власть и отправил к нему тридцать12*
военных кораблей, восемь тысяч солдат и много припасов. (2)
Этот флот с огромным числом грузовых судов с великой радостью
увидели издали граждане и союзники — суда бросили якорь в
Тарраконской гавани. (3) Высадив солдат, Сципион отправился
к брату; отныне они вели войну, согласуя свои решения и плаи
действий. (4) Пока карфагеняне заняты были войной с келтибе-
рами, братья не медля перешли Ибер и, нигде не увидев врага,
направились к Сагунту122: говорили, будто там находятся
заложники, взятые Ганнибалом со всей Испании, а гарнизон,
охраняющий их в городской крепости, невелик. (5) Только этот
залог и удерживал все народы Испании от союза с римлянами,
к которому они склонялись, но не хотели оплачивать свое
отпадение кровью своих детей.
(6) Эти цепи ловко, хоть и вероломно, снял с Испании один
человек. Это был Абелукс, знатный испанец, проживавший в
Сагунте; раньше он был на стороне карфагенян, но, когда
счастье изменило Карфагену, изменил ему и он, как это обычно
для варваров. (7) Считая перебежчика, не имеющего, что выдать
врагу, существом жалким и презренным, он ломал голову, как
побольше угодить новым союзникам. (8) Перебирая все, что было
в его силах, он утвердился в мысли, что только одно сделает
испанских вождей друзьями римлян: передача заложников.
(9) Прекрасно зная, что их сторожа ничего не сделают без
приказа своего начальника Бостара, он изыскивает хитрый подход к
самому Бостару, (10) чей лагерь находился на самом берегу, за
городом, преграждая дорогу римлянам. Абелукс отвел Бостара в
сторону и стал, словно незнающему, рассказывать о положении
дел: (11) до сего дня, говорил он, страх сдерживал испанцев;
римляне были далеко; теперь римский лагерь уже за Ибером—
Книга XXII
TT
крепкое и надежное убежище для желающих переворота; тех,
кого не сдерживает страх, надо связать благодеянием и
милостью. (12) Бостар удивился и стал расспрашивать, каким
должен быть этот дар в обстоятельствах, столь неожиданных. (13)
«Отошли заложников к их согражданам. Это обрадует и
родителей их, людей знатнейших в своем отечестве, да и всех, их
сограждан. (14) Каждый хочет, чтобы ему верили; доверие
обязывает к доверию. Я сам возьму на себя труд развезти заложников
по домам и делом помогу осуществлению своего замысла; эта
дело, приятное само по себе, я постараюсь сделать еще
приятнее». (15) Он уговорил Бостара, человека не столь
проницательного, как другие пунийцы, а ночью тайком пробрался к
неприятельской стоянке, где встретился с несколькими испанцами из
вспомогательных отрядов и был проведен к Сципиону; (16) оа
изложил, зачем пришел; назначили время и место для передача
заложников, и Абелукс после обмена ручательствами вернулся в:
Сагунт. Следующий день он потратил, выполняя поручения Бос·
тара по этому делу. (17) Бостар отпустил его, рассчитывая
вместе выйти ночью, чтобы не попасться в руки неприятельского
караула, но Абелукс, разбудив охрану заложников в условленные
час, завел их, словно ничего не подозревая, в засаду, коварно им
же устроенную. (18) Их провели в римский лагерь, все прочее
при возвращении заложников сделали именно так, как было ус-
ловлено с Бостаром и тем же порядком, как это делалось бы or
имени Карфагена. (19) Но благодарность, какой удостоились
римляне, была большей, чем досталась бы за то же самое кар«
фагенянам, чья грубость и заносчивость в счастьи были
известны. Их мягкость выглядела бы следствием неудач и страха. (20)
Римляне дотоле испанцам неведомые, при первом знакомстве
показали себя милостивыми и благородными. Абелукс, человек
здравомыслящий, не зря перешел к ним. (21) Все испанцы
единодушно склонялись к отпадению от Карфагена и взялись было за
оружие, но наступившая зима загнала в дома и римлян и
карфагенян.
23. (1) Вот что было совершено в Испании во второе лета
войны с карфагенянами, когда в Италии разумная
медлительность Фабия принесла римлянам передышку от бед. (2) Но
насколько встревожен ею был Ганнибал,— (ведь римляне, наконец,,
выбрали себе полководца, который воюет, думая и рассчитывая*
а не полагаясь на счастье), (3) настолько же презирали ее
сограждане Фабия, что в Городе, что в войске,— и особенно, после
того как в его отсутствие начальник конницы, благодаря своей
лихости, выиграл сражение,2S,— событие радостное, но, правду
сказать, значения не имевшее. (4) Два обстоятельства еще
увеличили нелюбовь к диктатору: о первом постарался коварный
Пуниец: когда перебежчики показали ему усадьбу124 диктатора,,
он все вокруг выжег дотла, а усадьбу Фабия приказал не тро-
78
Книга XXII
гать, чтобы это наводило на мысль о каком-то тайном сговоре;
(5) вторым таким обстоятельством стал поступок самого Фабия,
на первый взгляд сомнительный, так как Фабий не подождал
сенатского одобрения, но впоследствии обратившийся к вящей
его славе. (6) При обмене пленных вожди римский и
карфагенский согласились, чтобы как было заведено в Первую
Пуническую войну, та сторона, которая получит больше людей, чем
вернет, заплатила бы за эту разницу — по два с половиной фунта
серебра за человека. (7) Римляне получили на двести сорок семь
человек больше, чем карфагеняне, а с серебром, которое
следовало за них уплатить, получалась задержка — сенаторы, с
которыми Фабий не посоветовался, затягивали обсуждение этого дела;
(8) тогда он, послав в Рим своего сына Квинта, продал через
него свое нетронутое врагом имение и погасил государственную
задолженность из частных средств 12\
(9) Ганнибал стоял лагерем под стенами Гереония12в; город
этот он взял и спалил, оставив лишь несколько построек под
амбары. (10) Две трети войска он отправил за провиантом, а с
третьей — ее он держал наготове — остался на стоянке, чтобы и
охранять лагерь, и наблюдать, не нападут ли на фуражиров.
24. (1) Римское войско стояло тогда в л арийской области,
командовал им Минуций, начальник конницы, а диктатор, как
уже было сказано, отбыл в Рим. (2) Лагерь, разбитый на
горе 127, в месте высоком и безопасном, перенесли вниз на
равнину; на совете стали обсуждать замыслы, сообразные
запальчивости начальника: то ли напасть на вражеских солдат,
разбредшихся по полям в поисках продовольствия, то ли напасть на их
лагерь, оставленный под слабой охраной. (3) Ганнибал сразу
увидел, что с переменой начальства война пойдет по-другому и
что противник поведет дело дерзко, а отнюдь не обдуманно.
(4) Между тем Пуниец — чему трудно даже поверить, ведь враг
был рядом — отослал треть солдат за продовольствием, оставив
две трети в лагере, (5) а затем передвинул лагерь поближе к
врагу, мили на две от Гереония, и разбил его на холме, который
виден был неприятелю: пусть знает: если на фуражиров нападут,
он готов идти на помощь. (6) Еще ближе, возвышаясь над
римским лагерем, располагался другой холм; его ночью бесшумно
заняли нумидийцы: взять его днем было невозможно — неприятель
поспел бы туда же раньше, так как ему путь был короче. (7)
Нумидийцы, хотя было их мало, удерживали это место, но
римляне на следующий день сбросили их вниз и сами разбили
лагерь на этом холме. (8) Вал одного лагеря был близко от вала
другого, и почти все пространство между ними заполнило
римское войско. Из лагеря со стороны, противоположной Ганнибалу,
выслали конницу и легко вооруженных солдат на фуражиров,
разбредшихся по широкому полю, их обратили в бегство и
перебили. (9) Ганнибал не осмелился дать сражение: так мало с
Книга XXII
79
ним было солдат и он вряд ли отбился бы от врага, напади тот
на лагерь. (10) Теперь уже он повел войну, пользуясь уроками
Фабия: оставаться на месте и не торопиться; он вернул солдат я
старый лагерь под Гереонием. (11) Некоторые писатели
сообщают, что было дано настоящее сражение: пунийцев при первой
схватке прогнали к самому лагерю, но они внезапно сделали
вылазку, и теперь страх обуял римлян. Но тут вмешался самнит
Децимий Нумерий, и сражение возобновилось. (12) Децимий по
родовитости и богатству был первым человеком не только в Бовиа-
не 128, откуда он был родом, но и во всем Самнии: по приказу
диктатора он привел восемь тысяч пехоты и пятьсот всадников.
Когда он появился в тылу у Ганнибала, обеим сторонам
показалось, что это Квинт Фабий ведет подкрепление из Рима. (13)
Ганнибал, опасаясь еще какой-нибудь ловушки, увел своих
солдат; римляне вместе с Самнитом в тот день отбили две
небольших крепости: (14) врагов погибло шесть тысяч, а римлян пять
тысяч; потери были почти одинаковы, но в Рим пришел пустой
слух о большой победе и письмо с еще более пустой похвальбой
начальника конницы.
25. (1) Об этих событиях очень часто толковали и в сенате,
и на народных сходках. (2) Граждане радовались, и только один
диктатор, не доверяя ни слухам, ни письмам, говорил, что побед
он боится больше, чем поражений, (3) Тогда выступил народный
трибун Марк Метилий: «Это невыносимо: диктатор мешает
удачному ведению войны не только в своем присутствии, (4) но и
отсутствуя. Воюя, он старательно тянет время, чтобы подольше
сохранять свою должность и только самому распоряжаться и в
Риме и в войске. (5) Ведь один консул убит в бою, другой
отослан далеко от Италии будто бы потому, что преследует
карфагенский флот129; (6) два претора130 заняты Сицилией и
Сардинией, хотя сейчас их там и не нужно; Марк Минуций,
начальник конницы, содержится чуть ли не под стражей: только бы он
в глаза не видел врагов, только бы не участвовал в войне. (7)
Да, поистине, не только Самний уступлен карфагенянам, словно
он за Ибером — опустошены и кампанская, и каленская, и фа-
лернская области, а диктатор сидит в Казилине и охраняет
легионами римского народа свое имение. (8) Войско желает
сражаться, но и его, и начальника конницы держат в лагере, как в
заключении, оружие у них отобрали, как у пленных враговf
(9) Как только ушел, наконец, оттуда диктатор, они вышли из
лагеря и, словно вырвавшись на свободу, в пух и прах разбили
врага. (10) Если бы в римском народе жил дух отцов, то он,
Метилий, смело предложил бы лишить Квинта Фабия власти;
теперь же он внесет предложение странное: уравнять в правах
начальника конницы и диктатора431, (11) но отправить Квинта
Фабия к войску не раньше, чем он назначит консула на место
Гая Фламиния». (12) Диктатор не выступал в народных собрани-
80
Книга XXII
ях: народ его не любил. Да и в сенате слушали не весьма
благосклонно, когда он превозносил врага, объясняя поражения,
понесенные за два года, глупым удальством начальников, (13) и
требовал от начальника конницы отчета, почему он, вопреки
приказу диктатора, начал сражение. (14) Если у него, диктатора,
останется вся власть, то он скоро покажет всем, что хороший
военачальник ни во что ставит счастье и целиком полагается на
здравый смысл и расчет, (15) что порой больше чести, не
опозорив себя132, сохранить свое войско, чем перебить тысячи
врагов. (16) Тщетны были эти слова; проведя выборы нового
консула — избран был Марк Атилий Регул133,— диктатор, не желая
участвовать в спорах о власти, накануне обсуждения и
голосования отбыл ночью к войску. (17) На рассвете созвано было
народное собрание. Люди терпеть не могли диктатора и были
расположены к начальнику конницы, но не осмеливались
предложить то, что было угодно толпе, недоставало влиятельного
человека, который взял бы это на себя. (18) Нашелся только
один оратор, высказавшийся за предложение об уравнении
власти — это был Гай Теренций Варрон, претор прошлого года.
Был он происхождения не то что скромного, но просто подлого:
(19) отец его был, как' рассказывают, мясником, он сам
разносил свой товар, и сын прислуживал ему в этом рабском занятии.
26. (1) Юноша, получив от отца нажитые этой торговлей
деньги, возымел смелую надежду на более благородную участь —
его привлекали государственные дела; (2) он стал ратным
защитником подлого люда и чернил доброе имя порядочных: —
получив известность сначала в народе, он затем достиг и почетных
должностей: (3) был квестором, эдилом плебейским и курульным,
даже претором, в своих мечтаниях он подымался уже до
консульства; (4) он хитро рассчитывал, раздувая ненависть народа к
диктатору, на благоволение легкомысленной толпы; ему одному
досталась вся благодарность за принятое собранием
постановление 13\ (5) Все и в войске, и в Риме — и сторонники диктатора,
к его противники — сочли это постановление сознательным
оскорблением диктатору — все кроме самого Фабия. (6) К врагам,
обвинявшим его перед толпой, он отнесся с тем же величавым
спокойствием, с каким пережил и обиду от рассвирепевшего
народа. (7) Уже в дороге он получил письмо от сената об
уравнении власти и, прекрасно зная, что обладание властью и
искусство властвовать очень между собой разнятся, вернулся к войску —
не побежденный ни согражданами, ни врагами.
27. (1) Минуция счастье и народное благоволение давно уже
сделали невыносимым, но теперь (2) он не знал меры своему
наглому хвастовству и величался своей победой не столько над
Ганнибалом, сколько над Квинтом Фабием: (3) Такого, говорил
он, обретенного в бедствиях, единственного вождя, равного
Ганнибалу, по приказу народа уравняли -- старшего с младшим.
Книга XXII 8М
диктатора с начальником конницы; нигде в летописях подобное
не упомянуто — и это в том государстве, где начальники конницы
привыкли дрожать перед розгами и топорами диктатора *".
Вот сколько блеска в его, Минуция, судьбе и доблести! (4) Он
повинуется своей судьбе, коль скоро диктатор коснеет в ленивой
медлительности, осужденной богами и людьми. (5) При первой же
встрече с Фабием Минуций заявил, что надо прежде всего
установить, как им двоим пользоваться равной властью, (6) и
предложил чередовать власть по дням или, если угодно, по большим
промежуткам времени!36; (7) в случае битвы, говорил он, надо
оказаться равным врагу силами, а не только замыслами». (8) Фа-
бий решительно не согласился: у его сотоварища137 все будет
делаться наудачу, у него, Фабия, власть не отнята, она только
разделена с другим; (9) он никогда не откажется добровольно
от командования своей частью войска, не будет чередоваться по
дням и по времени с ним, а разделит войско и сохранит, пусть
не все, но что сможет. (10) Так Фабий добился, чтобы легионы
были поделены между ним и Минуцием так же, как делят их
между консулами: первым и четвертым командовал Минуций,
вторым и третьим — Фабий. (11) Поровну поделили и конницу,
и вспомогательные отряды союзников и латинов. И лагерь
начальник конницы пожелал иметь отдельный.
28. (1) Ганнибал радовался вдвойне — ведь ничто
происходящее у противника от него не укрывалось: многое рассказывали
перебежчики и свои разведчики; (2) он намеревался по-своему
использовать ничем не сдерживаемое удальство Минуция, а тут
еще от Фабия отобрана половина войска.
(3) Между лагерем Минуция и лагерем карфагенян был холм:
занявший его оставит, конечно, противника на худшей позиции.
(4) Ганнибал не так хотел взять этот холм без боя — хотя дело
того бы стоило,— как получить возможность сразиться с
Минуцием, который — Ганнибал это прекрасно знал — поспешит ему
помешать. (5) Поле между лагерями на первый взгляд не годилось
для засад — здесь не росло ни дерева, ни даже кустика; (8) но
в действительности оно было словно предназначено укрывать
засады, тем более, что в такой голой долине нечего было бояться
ловушек, а в ее изгибах были глубокие расселины, в любой из
которых могло поместиться двести солдат. (7) В этих укромных
местах Ганнибал спрятал — сколько где могло разместиться —
пять тысяч пехотинцев и конников. (8) Боясь, как бы засаду н&
таком ровном месте не обнаружило появление неосторожного
воина или блеск оружия, он отвлек внимание неприятеля, послав
на рассвете немногих воинов брать тот самый холм, о котором
уже говорилось.
(9) За эту малочисленность римляне сразу же отнеслись к
ним с презрением; все стали требовать, чтобы их послали
согнать врага и занять холм; полководец — храбрый я глупый пред-
82
Книга XXII
водитель таких же храбрых и глупых солдат — двинул их в боа
и осыпал врага пустыми угрозами. (10) Вперед он выслал
легковооруженных, за ними сомкнутым строем — конников и, наконец,
увидев, что к врагу подходит помощь, выступил с готовыми к бою
легионами. (11) Ганнибал, заметив, что его воинам то тут, то
там приходится туго и что бой разгорается, тоже послал им на
подмогу отряды пехотинцев и конников: силы обеих сторон
уравнялись. (12) Первыми Ганнибал сбросил с холма легко
вооруженных солдат, взбиравшихся на уже захваченный им холм; они
заразили страхом следовавших за ними конников и добежали да
знамен легионов. (13) Среди общего смятения только строй
пехотинцев оставался тверд и неустрашим — казалось, начнись теперь
правильное сражение, оно не будет неравным (столько духа
придало им сражение, за несколько дней до этого выигранное) г
(14) но вдруг из засады появились пунийцы: напав с тыла и с
обеих сторон, они привели римлян в такое замешательство и
такой страх, что ни у кого не оставалось ни мужества сражаться,
ни надежды спастись бегством.
29. (1) Фабий услышал крики перепуганных солдат и уже
издали увидел в войске смятение. Он сказал: «Так и есть:
судьба ухватила удальца даже быстрее, чем я боялся138. (2). Его
уравняли с Фабием по власти; что Ганнибал и доблестнее его и
удачливее, это он сам видит. Для переругивания; впрочем, еще
будет время; сейчас выходите из лагеря со знаменами: заставим
врага признаться, что он разбит, а граждан сознаться в своей
ошибке». (3) Значительная часть солдат была убита; живые,
оглядывались, куда бежать; Фабиево войско явилось на помощь,
словно с неба. (4) Прежде, чем войска оказались на расстоянии,
какое пролетает дротик, или на таком, когда можно уже
схватиться врукопашную, Фабий удержал и своих от бегства
врассыпную и врагов от яростного боя. (5) Солдаты, которые, сломав
строй, рассыпались кто куда, отовсюду сбегались в стройные
ряды Фабиева войска; толпы показавших тыл повернулись к
врагу, построились кругом и постепенно возвращались обратно
или, сбившись в кучу, неподвижно стояли. Разбитое и свежее
войско соединились и повернули на врага, (6) но Ганнибал дал
сигнал отступать: открыто признал, что, победив Минуция, он
побежден Фабием.
(7) День с его сменами успехов и неудач склонялся к
вечеру; войска возвратились в лагерь; Минуций созвал солдат и
сказал: (8) «Я часто слышал, воины, что на первом месте стоит
человек, который сам может подать дельный совет; на втором— тот,
кто этого совета послушается; а тот, кто сам совета не даст и не
подчинится другому, тот — последний дурак 139. (9) Судьба
отказала нам в первом даре, будем же хранить второй и, учась
приказывать, станем повиноваться разумному. (10) Соединим же
свой лагерь с Фабиевым, поставим знамена перед его палаткой,
Книга XXII
89
я я назову его отцом: он достоин этого имени: наш благодетель —
человек высокой души; (11) вы же, воины, приветствуйте как
патронов 14° тех, чья рука и чье оружие вызволили вас. Этот
день оставит нам, по крайней мере, честь людей, умеющих быть
благодарными».
30. (1) Тут солдаты по команде собрали свое снаряжение и
строем вошли в лагерь диктатора, повергнув в изумление и его и
всех окружающих. (2) Перед трибуналом14! солдаты
остановились, начальник конницы выступил вперед, назвал Фабия отцом142,
весь строй приветствовал Фабиевых солдат, стоявших вокруг,
как своих патронов. (3) Минуций сказал: «К родителям моим
только что приравнял я тебя, диктатор — почетнее имени в
языке нет,— но им я обязан лишь собственной жизнью, тебе же
спасением не только моим, но и всех этих солдат. (4) Я первый
отвергаю решение народа143, которое мне в тягость, не в честь,
и — да будет это к счастью тебе и мне и этим твоим войскам,
сохраненному и сохранившему — возвращаюсь под твою власть и
возвращаю тебе эти легионы. (5) Прошу тебя, будь милостив,
оставь мне должность начальника конницы и каждому — его
место и звание». (6) Фабий и Минуций пожали друг другу руки
и распустили сходку; солдаты Фабия дружески и гостеприимно
приглашали к себе Минуциевых, знакомых и незнакомых, и
радостным стал день, только что казавшийся таким скорбным и
проклятым.
(7) Когда в Рим дошли слухи об этих событиях,
подтвержденные не столько даже письмами самих полководцев, сколько
письмами простых солдат из обоих войск, все стали, кто как
умел, превозносить Максима до небес. (8) Такова же была его
слава и у врагов — у Ганнибала и у пунийцев; они, наконец,
почувствовали, что воюют в Италии и с римлянами; (9) два года 144
с презрением относились они к римлянам, воинам и полководцам:
не могли поверить, что воюют с тем же народом, о котором
столько страшного наслышались от своих отцов. (10) Говорят,
Ганнибал, возвращаясь из сражения, сказал, что туча, долго лежавшая
на горах, разразилась, наконец, бурей и ливнем 14δ.
31. (1) Пока все это происходило в Италии, консул Гней
Сервилий с флотом в сто двадцать кораблей обогнул Сардинию с
Корсикой; и тут, и там взял заложников и переправился в
Африку, (2) но прежде чем высадиться на материке, опустошил остров
Менигу146, получил от жителей Церцины147 десять талантов
серебра, только бы он не жег их города и не разорял их земель,
и, пристав к берегам Африки, высадил свое войско 14$. (3) Воины
и моряки, опустошая окрестности, разбрелись в погоне за
добычей в разные стороны, словно были на безлюдном острове; (4)
беспечные, незнакомые с местностью, они попали в засаду, были
окружены; многих римлян перебили; а позорно бежавших
отогнали к королям. (5) Римляне потеряли около тысячи человек,
84
Книга XXII
среди павших был и квестор Тиберий Семпроний Блез; Сервилий
с флотом в страхе отчалил от берега, где так много врагов,
н направился в Сицилию, (6) в Лилибее он передал флот
претору Титу Отацилию, чей легат Луций Цинций должен был отвести
его в Рим: (7) сам Сервилий посуху прошел через Сицилию и
переправился в Италию, куда его и его сотоварища Марка Ати-
лия призывали письма Квинта Фабия: истекал шестимесячный
срок его диктатуры, и они должны были принять от него войско.
(8) Почти все летописи сообщают, что Фабий диктатором вел
войну с Ганнибалом, а Целий даже пишет, что это был первый
диктатор, избранный на свою должность народом; (9) Целий и
прочие упустили из виду, что правом назначить диктатора
обладал только консул, консулом же тогда был Гней Сервилий,
находившийся далеко в провинции Галлии1А*. (10) Государство,
напуганное уже третьим проигранным сражением, не в силах
было ждать — потому и прибегли к такому средству: народ
избрал должностное лицо с диктаторской властью. (11) Но подвиги
и слава Фабия были велики, и потомки, возвеличивая предка,
начертали под его изображением не «с диктаторской властью»»
а просто «диктатор», чему легко поверили 150.
32. (1) Консул Атилий принял войско от Фабия, а Гемин
Сервилий — от Минуция. Заблаговременно укрепив зимние
лагеря, они провели остаток лета, воюя по способу Фабия и
неизменно согласовывая свои действия. (2) Когда Ганнибал выходил
за продовольствием, они появлялись то здесь, то там: отряд
потреплют, одиночек перехватят; на решительное сражение,
которого всякими хитростями добивался неприятель, они не шли. (3)
Ганнибала голодом довели до того, что он вернулся бы в Галлию»
не покажись это бегством: если консулы, их преемники, будут
вести войну тем же способом, то нечего и надеяться прокормить
войско в этих местах. (4) Военные действия под Гереонием
зимой прекратились, и в Рим прибыли послы от Неаполя. Они
внесли в курию сорок тяжеловесных золотых чаш, и сказаны были
ими такие слова: (5) они знают, что казну римского народа
вычерпала война, которая ведется в той же мере, за города и
земли союзников, что и за главную твердыню Италии, город Рим и
его власть; и поэтому неаполитанцы решили: (6) золото,
оставленное им предкам на украшение храмов и помощь бедствующим,
по справедливости следует вручить римскому народу. (7) Если
римляне считают, что неаполитанцы могут им еще чем-то
помочь, то они окажут любую помощь с таким же усердием. (8)
Римские сенаторы и народ порадуют их, если все, что есть у
неаполитанцев, будут считать своим, и принесенный дар оценят
не просто по его стоимости, а по дружеским чувствам и доброй
воле тех, кто его принес. (9) Послов поблагодарили за щедрость
и внимание, а чашу приняли только ту, что была всех легче.
Книга XXII
3$
33. (1) В эти же дни был схвачен карфагенский лазутчик,
который два года таился в Риме; его отпустили, отрубив ему
руки; (2) распяли двадцать пять рабов, составивших заговор на
Марсовом поле; доносчику дали свободу и двадцать тысяч
медных ассов. (3) К Филиппу, царю македонскому151, отправлены
были послы требовать выдачи Деметрия Фарийского 152, который,
проиграв войну, бежал к нему; (4) отправили послов и к лигу-
рийцам: как смели они помогать Ганнибалу и средствами и
людьми; заодно пусть послы посмотрят на месте, что делается у бой-
ев и инсубров153. (5) Отправлены были послы к Пинею, царю
Иллирии 15\ требовать дани,— срок уплаты уже истек, а если
захочет он этот срок отложить, то взять у него заложников·
(6) Хотя римляне несли на своих плечах бремя тяжкой войны,
они всюду, хоть на краю земли, заботились о своих делах. (7)
Людей религиозных богобоязненных тревожило, что до сих пор
нет подряда на постройку храма Согласия, а ведь обет
воздвигнуть его дан претором Луций Манлием еще два года назад в
Галлии 155, когда там взбунтовались солдаты. (8) Заняться этим
делом назначены были Марком Эмилием, городским претором "*,
дуумвиры157 Гай Пупий и Кезон Квинкций Фламинин: они и
сдали с подряда постройку, а строился храм в Крепости."*
(9) Тот же претор по решению сената написал консулам: не
угодно ли им, чтобы один из них прибыл в Рим для проведения
консульских выборов: он назначит день выборов, какой они
укажут; (10) консулы на это ответили: им страшно оставлять
войско — как бы не случилось беды. Чем отзывать одного из
консулов, пусть лучше выборы проведет интеррекс 159. (11) Сенаторы,
однако, решили: лучше пусть консул назначит диктатора для
проведения выборов. Назван был Луций Ветурий Филон, а он
назначил начальником конницы Марка Помпония Матона; (12)
назначены они были огрешно ιβ0, и уже через четырнадцать дней им
было велено отказаться от должностей. Дела перешли к интер-
рексу.
34. (1) Консулам власть была продлена на год: интеррексом
сенаторы объявили Гая Клавдия Центона, сына Аппия, а за
ним — Публия Корнелия Азину. При нем на выборах произошло
большое столкновение между сенаторами и народом161. (2) Гай
Теренций Варрон был человек без роду и племени; он
подладился к плебеям нападками на знать и простонародными ухватками,
а особенно расположил их к себе травлей Фабия и старанием
ограничить его диктаторскую власть. Чернь старалась вытащить его
в консулы, а сенаторы всячески этому противились, чтобы люди
желающие сравняться со знатью, не привыкали ее преследовать.
(3) Квинт Бебий Геренний, народный трибун, родственник Гая
Теренция, выступил с обвинением не только против сената, но и
против авгуров: которые, утверждал он, помешали диктатору
провести выборы. Возбуждая ненависть к ним, он старался располо-
S6
Книга XXII
жить граждан к своему кандидату. (4) Он говорил, что знать
много лет искала войны, что она привела в Италию Ганнибала и
коварно затягивает войну, хотя закончить ее возможно1в2.
(5) Четырех легионов хватит для успеха в решительной битве —
это выяснилось после успешной битвы, данной Марком Минуцием
<в отсутствие Фабия; (6) и тем не менее два легиона посланы на
убой, а потом выхвачены из самой бойни, чтобы мог быть назван
отцом и патроном тот, кто сперва не давал римлянам побеждать
и только потом не дал им потерпеть поражение. (7) И после
Фабия консулы затягивали войну, пользуясь его способом. Это —
сговор всей знати; войне не будет конца, пока граждане не
проведут в консулы истинного плебея, то есть нового человекаies;
(8) ведь знатные плебеи уже приобщены к тем же
священнодействиям, что вся знать, а народ они презирают с тех пор, как их
перестали презирать сенаторы 16\ (9) Кому же не ясно, что все
это проделано, лишь бы продлить междуцарствие и передать
выборы в руки сенаторов? (10) Этого и хотели консулы,
задерживаясь при войске, а так как диктатор был назначен против их
воли, то авгуры и объявили его выборы недействительными.
(И) Междуцарствие в их власти185, но уж одно-то из
консульских мест принадлежит плебеям, и народ волен отдать эту
должность тому, кто предпочтет поскорей победить, а не пользоваться
подольше властью.
35. (1) Народ был подогрет этими речами, .и хотя искали
консульства три патриция, Публий Корнелий Меренда, Луций Ман-
лий Вольсон, Марк Эмилий Лепид, (2) и двое плебеев из знатных
семейств, Гай Аттилий Серан и Марк Элий Пет, из которых один
был понтификом, а другой — авгуром, тем не менее избран был
»единственный консул Гай Теренций. Теперь от него зависели и
выборы сотоварищаιββ. (3) Тогда знать, убедившаяся, что со·
перники Теренция оказались недостаточно сильными, уговорила
Луция Эмилия Павла, который в свое время был консулом
вместе с Марком Ливием и к черни относился враждебно,— когда
коллега был осужден, он и сам едва уцелел 16\— выставить свою
кандидатуру; отказывался он долго и упорно. (4) На ближайшем
народном собрании все прежние Варроновы соперники
отступились, и не столько в товарищи, сколько в противники ему выбран
был Луций Эмилий Павел. (5) Затем состоялись выборы
преторов — избраны были Марк Помпоний Матон и Публий Фурий
Фил: Фил должен был разбирать тяжбы между гражданами,
Помпоний — между гражданами и чужеземцами; (6) дополнительно
были выбраны еще два претора: Марк Клавдий Марцелл 1ββ для
Сицилии, Луций Постумий Альбин — для Галлии. (7) Все
получили назначения в свое отсутствие; никому, кроме консула
Теренция, его магистратура не была внове; многих отважных и
деятельных мужей обошли, считая, что в такое время следует
поручать всякое дело только человеку, с ним знакомому.
Книга XXII
87
36. (1) Увеличено было войско, но сколько прибавили пехоты
и конницы и сколько какого рода оружия, об этом писатели
говорят по-разному, и я не осмелился бы на чем-то настаивать.
(2) Одни говорят, что войско пополнили десятью тысячами
новобранцев; другие, что было набрано четыре новых легиона, чтобы,,
воюя располагать восемью легионами; (3) в легионе увеличено
было число пехотинцев и всадников; к каждому добавили по
тысяче пехотинцев и по сотне всадников — всего в легионе теперь
было пять тысяч пехоты и три сотни всадников; союзники
выставляли вдвое больше всадников, а пехоты — столько же. (4)
Ко времени битвы при Каннах войско состояло, как пишут
некоторые, из восьмидесяти семи тысяч двухсот человек. (5) И, в чем
все писатели сходятся, общий порыв и усердие, с каким велось
дело, были беспримерны, так как диктатор уже обнадежил
сограждан, показав им, что враг может быть побежден.
(6) Прежде чем новые легионы двинулись из города,
децемвирам было велено справиться в Книгах1в9 об устрашивших
народ новых знамениях: (7) и в Риме на Авентине, и в Ари-
ции170 в одно и то же, как выяснилось, время шел каменный
дождь, в Сабинской области на статуях выступила кровь, (8) в
Цере кровь появилась в водах горячего источника — это
особенно устрашало, потому что не раз повторялось 17i; в Крытом
проулке 172, ведущем к Марсову полю, молнией убило несколько*
человек. (9) По поводу этих знамений совершены были
умилостивительные жертвоприношения согласно указанию Книг. Послы
из Пестума173 пришли в Рим с золотыми чашами: их, как и
неаполитов, поблагодарили, но чаш не приняли.
37. (1) В эти же дни в Остию прибыл от Гиерона флот с
большим запасом продовольствия. (2) Послов представили
сенату: по их словам, собственное горе и бедствия государства не
огорчили бы царя Гиерона больше, чем гибель консула Гая Фла-
миния и его войска174; (3) он прекрасно знает, что величие
римского народа в бедствии еще удивительнее, чем в счастьи,
(4) но тем не менее послал все, чем добрые и верные союзники
помогают в военное время; он умоляет сенаторов не
отказываться. (5) Прежде всего он подносит как доброе предзнаменование
золотую статую Победы, весом в двести двадцать фунтов: пусть
они ее примут, пусть держат ее у себя и пусть они вечно
считают ее своей собственной. (6) Сейчас привезено тридцать тысяч
модиев175 пшеницы и двести тысяч модиев ячменя, чтобы не
было нужды в продовольствии; подвезено будет еще, сколько
потребуется: пусть только римляне распорядятся. (7) Царь знает,
что в пехоте и коннице служат только римляне и латины, но в
легко вооруженных вспомогательных отрядах он видел и
чужеземцев. (8) Поэтому он отправил к ним тысячу лучников и пращ-
пиков, они превосходно сражаются с балкарцами и маврами,
вообще со всеми, кто владеет метательным оружием. (9) Гиерон к
88
Книга XXII
своим дарам прибавил еще совет: пусть претор, ведающий
Сицилией, переправится с флотом в Африку: карфагеняне на себе
почувствуют, что такое война, да и посылать помощь Ганнибалу
будет им затруднительнее.
(10) Сенат ответил царю так: «Гиерои явил себя благородным
человеком и превосходным союзником с того самого дня, как во-
тел в дружбу с римским народом, верность которому соблюдал,
всегда и всюду помогая римскому государству. (11) Золото,
принесенное несколькими другими городами, римский народ,
поблагодарив, не принял; (12) но Победу и доброе предзнаменование
он принимаем, определяет и назначает богине место на
Капитолии в храме Юпитера Всеблагого Величайшего. Освященная в
этой твердыне города Рима да пребудет она неизменно
благосклонной к народу римскому».
(13) Пращников, лучников и припасы передали консулам.
К флоту 17в, находившемся в Сицилии под командой пропретора
Тита Отацилия, прибавили двадцать пять квинкверем; претору
дозволили переправиться в Африку, если это, по его мнению, ко
благу государства.
38. (1) Консулы, закончив набор, подождали несколько дней,
пока пришли солдаты от союзников и латинов. (2) Тогда военные
трибуны привели воинов к присяге, (3) чего раньше никогда не
бывало. Ведь до того времени солдаты давали лишь клятву, что
по приказу консула соберутся и без приказа не разойдутся, а
потом в собравшемся уже войске они — всадники по декуриям,
(4) пехотинцы по центуриям — добровольно клялись друг перед
другом m в том, что страх не заставит их ни уйти, ни бежать,
что они не покинут строй, разве только чтобы взять или поискать
оружие, чтобы поразить врага или спасти согражданина. (5) Это*я
договор которым они сами себя добровольно связывали, и
превратился в узаконенную присягу, которую давали перед трибунами.
(6) Пока войско еще не ушло из города, консул Варрон часто
созывал народ на сходки и произносил перед ним яростные
речи: обвинял знать в том, что она пригласила неприятеля в
Италию, (7) говорил, что государству не стряхнуть войну со своей
шеи, если полководцами будут Фабии, а он, Варрон, как увидит
врага, так закончит войну. (8) Его сотоварищ Павел созвал народ
только раз, накануне выступления из Города, и обратился к нему
с речью правдивой, а не угодливой; о Варроне ничего грубого не
сказал; (9) лишь удивился, как это полководец, еще не знакомый
ни сэ своим, ни с ^еирнятельскЕм войском, км с местностью, ни
« природными условиями, уже сейчас, сидя в Городе, знает,
(10) как будет сражаться, и даже может предсказать день
битвы; (И) а он, Павел, понимая, что люди не распоряжаются
событиями, но события часто подсказывают решения, не отдаст
несвоевременных приказов. Он желает, чтобы действия были
осторожными и разумными и привели к успеху; (12) удальство я
Книга XXII
89
само по себе глупо, а сейчас только навлечет беду. (13) Все
показывало, что Павел поспешным решениям предпочитает
продуманные, сулящие безопасность. Когда он отправлялся из города*
фабий, чтобы утвердить его в этих мыслях, обратился к нему*
как рассказывают, с такой речью.
39. (1) «Луций Эмилий, если бы твой сотоварищ был похож на
тебя (чего я так хотел бы), или, если бы ты был похож на
своего сотоварища, то мне не стоило бы сейчас с тобой говорить:
(2) будь вы оба хорошими консулами, вы и без моих указаний
стали бы честно действовать на благо государства; будь вы оба
плохи, вы ни слов моих не услышали бы, ни советов моих не
восприняли бы. (3) А сейчас я могу разглядеть, кто таков твой
товарищ и кто таков ты — потому и вся речь моя только к тебе:
я вижу, что ты будешь хорош и как человек и как гражданин
но это ничему не поможет, коль скоро государство хромает на
другую ногу, и у дурного советника те же права, та же власть»
что у доброго. (4) Ты заблуждаешься, Павел, если думаешь, что
тебе придется меньше бороться с Теренцием, чем с Ганнибалом;
и я не знаю, который из двух страшнее: (5) со вторым ты
будешь бороться только на поле битвы, а с первым — всегда и
всюду; с Ганнибалом будешь сражаться, выведя свою конницу и
пехоту, Варрон-полководец обратит против тебя твоих же солдат.
(6) Прочь злое предзнаменование, не хотелось бы поминать здесь
Гая Фламиния, но ведь, все-таки он потерял голову, когда был
уже консулом, находясь в провинции и при войске, а этот и
ирежде, чем стал добиваться консульства, и потом, покуда его
добивался и теперь уже, ставши консулом, но не повидав еще ни
войны, ни врага, все безумствовал и безумствует. (7) Какую
бурю поднял он в Городе среди граждан, хвастливо грозясь
будущими сражениями. Как ты думаешь, что сделает он, командуя
вооруженными воинами, там, где дело немедленно следует за
словом? (8) И если он сейчас же, как объявлял, даст сражение,
то или я ничего не понимаю в военном деле, в природе этой
войны в праве этого врага, или какое-то новое место
прославится нашим поражением больше, чем Тразименское озеро.
(9) Мне сейчас ни к чему выхваляться перед единственным
слушателем, да и я скорей чересчур, презирал славу, чем сверх
мер и стремился к ней, но дело обстоит так: единственный способ
воевать с Ганнибалом — тот, каким воевал я: (10) тому учит не
только исход событий (этот учитель глупцов), но простой расчет,
который останется пока не изменятся обстоятельства, (11) Мы
воюем в Италии, в родных местах на нашей земле; вокруг нас
сограждане и союзники, которые помогают и будут помогать нам
оружием, людьми, конями, продовольствием; (12) они доказали
свою верность, когда нам пришлось плохо — время нас учит, и с
каждым днем мы становимся лучше, благоразумнее, тверже,
(13) Ганнибал, папротив — в чужой, во враждебной ему земле;
90
Книга XXII
«му все враждебно и неприязненно; он далеко от дома, от
отечества, ни на земле, ни на море нет ему мира; ни один город
не принял его в свои стены, нигде не видит он ничего, что мог
бы назвать своим, он живет со дня на день награбленным;
(14) от войска, которое перешло Ибер, осталась едва ли треть;
большинство погибло от голода, а не от меча; уцелевшим едва
хватает еды. (15) И ты сомневаешься, что мы одолеем его, даже
сидя спокойно на месте? Он ведь с каждым днем слабеет: у него
нет ни продовольствия, ни пополнения войску, ни денег. (16)
Сколько времени сидит он под Гереонием, жалкой апулийской
крепостью, словно под карфагенскими стенами. (17) Но я не
стану хвалиться даже перед тобой своими заслугами —
посмотри, как морочили его Гней Сервилий и Атилий, консулы
прошлого года.
Есть один верный путь к спасению, Луций Павел, и тяжким,
опасным сделают его для тебя не враги а сограждане. (18) Твои
и неприятельские солдаты будут хотеть одного и- того же; Вар-
рон, римский консул, и Ганнибал, вождь карфагенян, возжелают
того же самого. Тебе придется противостоять двум вождям, и ты
устоишь, если будешь равнодушен к людским толкам, если тебя
не взволнуют ни пустая слава сотоварища, ни твой мнимый
позор. (19) Правду, говорят, очень часто гонят, но убить ее
невозможно: кто пренебрежет ложной славой, обретет истинную. (20)
Пусть тебя, осторожного, называют робким; осмотрительного —
неповоротливым, сведущего в военном деле — трусом; пусть
лучше боится тебя умный враг, чем хвалят глупцы-сограждане.
Ганнибал с презрением отнесется к тому, кто отважится на все,
и побоится противника, который ничего не делает очертя голову.
(21) Я не говорю тебе: «ничего не делай» — действуй, но пусть
тобой руководит разум, а не удача; всегда владей собой и всем,
что у тебя есть; будь всегда наготове, не упускай счастливого
случая и не предоставляй такой случай врагу. (22) Тому, кто
не торопится, все ясно я все понятно, поспешность
неосмотрительна и слепа».
40. (1) Ответная речь консула отнюдь не была бодрой: он
понимал, что слова Фабия справедливы, но легче было сказать
их, чем применить на деле. (2) Диктатор едва мог вынести
начальника конницы!78, а хватит ли у меня, консула, сил и
влияния для борьбы с беспокойным, взбалмошным сотоварищем
(3) В первое свое консульство он разжег в народе такой пожар,
что сам выскочил из него полуобгорелым. Да будет все
благополучно; если же случится какая беда, то я предпочту
погибнуть от вражеских дротиков, а не от ярости голосующих
граждан.
(4) После этих слов Павел, как рассказывают, отбыл в
сопровождении виднейших сенаторов; консула-плебея провожали его
плебеи — толпа была большей, но достоинства ей не хватало. (5) По
Книга XXII
91
прибытии в лагерь смешали старое и новое войско, солдат
разместили в двух лагерях: новый, меньший, был ближе к
Ганнибалу; а в старом была большая часть войска и весь его цвет;
(6) Марка Атилия, консула прошлого года, извинявшего себя
старостью, отправили в Рим — Гемина Сервилия поставили
начальником в меньшем лагере; под его командой находились
римский легион и две тысячи союзной пехоты и конницы.
(7) Ганнибал невероятно обрадовался прибытию обоих
консулов, хотя и видел, что вражеское войско увеличилось в иол-
тора раза. (8) Награбленного продовольствия оставалось только
на день, а грабить больше было негде: все хозяева свезли хлеб
из своих открытых усадеб в укрепленные города; (9) хлеба
оставалось — об этом узнали позже — едва на десять дней; голодные
испанцы перешли бы к римлянам, если бы те стали ждать, как
пойдет дело.
41. (1) Но тут сама судьба подтолкнула стремительного и
бестолкового консула179: солдаты, стремясь захватить
фуражиров, без приказа, без подготовки, начали беспорядочное сражение,
окончившееся для римлян и пунийцев по-разному: (2) у врагов
убито было около тысячи семисот человек, у римлян и
союзников — не больше ста. Победители опрометью кинулись было в
погоню, но Павел, (3) у которого в этот день была власть
(консулы командовали поочередно) остановил их, боясь засады, а Вар-
рон вопил и негодовал: «Врага выпустили из рук; если бы не
прекратили сражения, война была бы кончена». (4) Ганнибала
потери не очень огорчили: он считал, что пылкий и бестолковый
консул, а еще больше новобранцы, только разлакомились. (5) Все
происходившее у неприятеля было ему так же известно, как все
в своем лагере: он знал, что римские командующие — люди
разные, что между ними согласия нет и что почти две трети
войска — новобранцы. (6) Время и место он счел подходящими для
засады, и в следующую же ночь, приказав воинам взять с
собой только оружие и осгавив лагерь, полный имущества, и
общественного, и частного, (7) перешел с войском через ближайшие
горы, там он спрятал с левой стороны пехотинцев, с правой
конников, а обоз перевел через находившуюся посредине долину:
пусть римляне думают, будто хозяева лагеря бежали, займутся
грабежом, тут-то он их и застигнет. (9) В лагере оставили много
огней, чтобы римляне подумали, что Ганнибал, пускаясь в
далекий путь, хотел огнями обмануть консулов и удержать их на
месте, как он это сделал с Фабием в прошлом году 180.
42. (1) Когда рассвело, римлян удивило отсутствие
караульных и необычная тишина. (2) Удостоверившись, что в лагере
никого нет, солдаты кинулись к палаткам консулов и донесли:
враг бежал в таком страхе, что не убрал даже палаток и не
потушил огней. (3) Поднялся крик: «Пусть прикажут выступить,
преследовать врага и сразу затем — грабить лагерь». (4) Один
92
Книга XXII
консул вел себя совсем, как простой солдат; Павел твердил, что
надо быть осторожным и предусмотрительным, но, наконец, видя,
что иначе ему не сдержать ни взбаламученных солдат, ни их
предводителя, отправил префекта Мария Статилия с эскадроном
луканцев181 осмотреть лагерь. (5) Подъехав к воротам, Марий
велел остановиться, а сам с двумя всадниками въехал в лагерь,
внимательно все осмотрел и заявил, что тут несомненно какая-то
западня: (6) костры в лагере не загашены с той стороны,
которая обращена к неприятелю, палатки открыты, и все ценное на
виду, кое-где валяется серебро, нарочно брошенное на ходу как
приманка.
(7) Слова эти, сказанные, чтобы отпугнуть алчных солдат,
их, напротив того распалили. Солдаты кричали, что, если не
поведут их на врага полководцы, они пойдут и без них.
Полководец, однако, был тут как тут: Варрон немедленно дал сигнал
выступать. (8) Павел медлил и сам, а тут еще птичьи знаменья
оказались неблагоприятны 182, и он велел сказать о том
сотоварищу, уже выходившему из лагеря. (9) Варрон был очень
раздосадован, но вспомнил недавнее поражение Фламиния1М,
вспомнил и проигранное в первую Пуническую войну при
консуле Клавдии морское сражение i8\ и его охватил страх. (10)
В этот день боги, можно сказать, отложили беду, нависшую над
римлянами, хоть и не остановили ее; когда солдаты отказались
было повиноваться приказу консулов о возвращении в лагерь,
(11) но случилось так, что в тот самый день два раба,
принадлежавшие — один формийскому всаднику, а другой сидицииско-
му185, захваченные нумидийцами среди фуражиров при
консулах Сервилии и Атилии 18е, убежали к своим господам. Их
привели к консулам, и они сообщили, что все войско Ганнибала
сидит в засаде за ближними горами. (12) Пришли эти двое рабов
вовремя — консулы вновь обрели власть, которую было растеря
ли, когда один из них, заискивая перед солдатами и злостно
попустительствуя им, унизил высокое достоинство своего сана.
43. (1) Ганнибал видел, что римляне поддались
безрассудству, но до крайности не дошли. Хитрости его были раскрыты, и он
вернулся в лагерь ни с чем. (2) Долго там оставаться было ему
нельзя: не хватило бы хлеба; не только простые воины — разно-
племений сбродно и сам вождь метались от замысла к замыслу.
(3) Ведь начался ропот, а после и во весь голос стали солдаты
требовать свое жалованье, жаловаться сперва на дороговизну,
а потом и на голод; пошли слухи, что наемники,
преимущественно испанцы, задумали перейти к римлянам. (4) Даже сам
Ганнибал, говорят, иногда подумывал бросить всю пехоту,
прорваться с конницей и бежать в Галлию. (5) Такие замыслы
обсуждались, и такое настроение царило в лагере,— поэтому Ганнибал
решил идти в Any л нюi87: климат там жарче и хлеба жнут
раньше, к тому же, чем дальше он отойдет от врага, тем труд-
Книга XXII
9S
нее будет легкомысленным воинам перебегать к римлянам.
(6) Выступил Ганнибал ночью, развел, как раньше, костры и
оставил несколько палаток: пусть и на этот раз римляне, боясь
западни, не двинутся с места1в§. (7) Тот же луканец Стати-
лий1вэ, обследовав все за лагерем и по ту сторону гор,
доложил, что неприятель далеко; начали строить планы
преследования.
(8) Консулы, ни тот, ни другой, не изменили своим
прежним мнениям, но с Варроном соглашались почти все, а с
Павлом — один Сервилий, консул прошлого года. (9) Следуя мнению
большинства и покорствуя судьбе, они выступили, чтобы
прославить Канны поражением римлян. (10) Около этой деревни
Ганнибал разбил свой лагерь, поставив его тылом к ветру волтур-
ну 19°, который несет тучи пыли с полей, иссушенных засухой.
(11) Такое расположение, вообще очень хорошее, окажется
особенно выгодным, когда войска станут строиться для сражения:
карфагенянам ветер будет дуть в спину, а римлянам забьет глаза
пылью.
44. (1) Консулы, разведав пути, преследовали карфагенян.
Придя к Каннам ш и оказавшись вблизи неприятеля, они
укрепили два лагеря, оставив между ними примерно такое же
расстояние, как под Гереонием т, и разделив, как и раньше,
войско. (2) Река Авфид омывала оба лагеря 1И, и водоносы ходили
за водой, где кому было удобно, но без столкновений не
обходилось; (3) однако, из меньшего лагеря, который был поставлен за
Авфидом, римлянам брать воду было свободнее, потому что там
на противоположном берегу не было неприятельского поста.
(4) Ганнибал надеялся, что консулы дадут ему возможность
завязать сражение в месте, природой созданном для конных битв,
в которых он был непобедим. Выстроив войско, он послал вперед
нумидийцев, чтобы они раздразнили врага. (5) И опять в
римском лагере началось волнение: солдаты готовы были
возмутиться, а консулы не согласны между собой; Павел напоминал Вар-
рону о глупом удальстве Семпрония и Фламиния, а Варрон
попрекал Павла Фабием как образцом всех робких и ленивых
полководцев. Варрон, призывая в свидетели богов и людей,
объявлял: не его вина, если Ганнибал давностью владения уже как
бы приобрел для себя Италиют,— ведь он, Варрон, связан
сотоварищем по рукам и ногам: у разгневанных рвущихся в бой
солдат отнимают оружие. (7) Павел отвечал: «Если с войском,
безрассудно брошенным в это сражение и обреченным, случится
беда, то моей вины в этом нет, а общую участь я разделю со
всеми. А Варрон пусть следит, чтобы те, кто смел и скор на
язык, сумели воевать и руками».
45. (1) Время шло больше в таких препирательствах, чем в
совещаниях; Ганнибал, продержав большую часть дня войско в
гтрою, вернулся в лагерь, (2) но послал нумидийцев через рек>
94
Книга XXII
напасть на водоносов из меньшего римского лагеря. (3) Едва
выйдя на берег, они с криком напали на эту нестройную толпу,
погнали ее и в общей сумятице доскакали до передовых постов
и почти что до самых ворот лагеря. (4) Римлян возмутило, чта
какой-то вспомогательный отряд уже пытается навести страх на
римский лагерь, и если они тут же не перешли реку и не
вступили в бой то, потому лишь, что командование в тот день
принадлежало Павлу. (5) И вот, на следующий день Варрон,
командовавший в свою очередь, подал, не посовещавшись с
товарищем, сигнал к выступлению, выстроил войско и перевел его
через реку. Павел шел с ним: он мог не одобрить его решение,,
но не мог отказать ему в помощи. (6) Перейдя реку, они
присоединили к себе тех, кто стоял в меньшем лагере, и выстроили
все римское войско в таком порядке: на правом фланге (он был
ближе к реке) римская конница, а за ней пехота; (7) крайние
на левом фланге — конница союзников, а за ней их пехота, в
середине строя примыкавшая к легионам; на передней линии
стояли копейщики и другие легковооруженные из вспомогательных
войск. (8) Консулы находились на флангах: Теренций на левом,
Эмилий на правом, серединой строя командовал Гемин Сервилий.
46. (1) Ганнибал на рассвете, выслав вперед балеарцев и
других легковооруженных, перешел реку; переводя каждую
часть, он тут же указывал ей место в строю: (2) конных
испанцев и галлов поставил он ближе к реке на левом фланге против
римской конницы; (3) нумидийских конников — на правом; в
середине строя, стояла пехота; по краям африканцы, а между ними
испанцы и галлы. (4) Африканцев на вид можно было бы
принять за римлян, потому что оружие у них было римское,
подобранное у Требии и еще больше — у Тразименского озера.
(5) У галлов и у испанцев щиты были вида почти одинакового,
а мечи различные: у галлов очень длинные с закругленным
клинком; у испанцев, которые в бою больше колют, чем рубят,—
короткие и острые 195. Племена эти внушали особенный ужас и
огромным ростом воинов, и всем их обличьем: (6) галлы,
обнаженные до пупа, испанцы в туниках ослепительной белизны,
окаймленных пурпуром. Пехоты в строю было сорок тысяч,
конницы — десять. (7) Левым крылом командовал Газдрубал,
правым — Магарбал, центром — сам Ганнибал с братом Магоном.
(8) Случайно или сознательно, но оба войска были поставлены
боком к солнцу, что было очень удобно для тех и других —
пунийцы стояли лицом к северу, римляне — к югу; (9) но ветер —
местные жители называют его долтурном — дул римлянам прямо
в лицо, неся тучи пыли, он засыпал ею глаза, мешая зрению |М,
47. (1) Поднялся крик, завязалось сражение между
легковооруженными из вспомогательных войск, выбежавшими вперед
затем испанские и галльские конники, стоявшие на левом фланге,
сшиблись с конниками римского правого фланга, но сражались
Книга XXII
93
совсем не по правилам конного боя: (2) бились лицом к лицу —
обойти неприятеля было невозможно: с одной стороны река,
с другой — выстроившиеся пехотинцы. (3) Противники, двигаясь
только вперед, уперлись друг в друга. Лошади сбились в тесную
кучу, воины стаскивали друг друга с коней. Сражение уже стало
превращаться в пешее. Бились ожесточенно, но недолго —
римских конников оттеснили, и они обратились в бегство. (4) К
концу конного боя в сражение вступила пехота, вначале, пока ряды
испанцев и галлов не были расстроены, противники и силами,
и духом были друг другу равны, (5) наконец римляне после
многократных усилий потеснили врагов, наступая ровным
плотным 197 строем на выдвинутую вперед середину их строя, своего
рода клин 198, который был недостаточно крепок, так как строй
здесь был неглубок. (6) Затем, тесня и преследуя побежавших в
страхе врагов, римляне разорвали середину строя 199 и ворвались
в расположение неприятеля и, наконец, не встречая
сопротивления, дошли до африканцев, (7) которые были поставлены на
отведенных назад флангах того самого выступа в середине строя,
где были испанцы и галлы. (8) Когда их потеснили, вражеская
линия сначала выровнялась, а затем, прогибаясь, образовала
посередине мешок, по краям которого и оказались африканцы.
Когда римляне неосторожно туда бросились, африканцы двинулись
с обеих сторон, окружая римлян, и заперли их с тыла200.
(9) Теперь римляне, выигравшие без всякой пользы для себя
первый бой, бросив испанцев и галлов, которых сильно побили
с тыла, начали новое сражение с африканцами. (10) Оно было
неравным не только потому, что окруженные сражались с
окружившими, но и потому, что усталые бились со свежим и бодрым
врагом.
48. (1) Уже и на левом фланге римлян, где против нумидий-
цев стояла союзническая конница, завязалось сражение.
Сначала оно шло вяло, и враги применили пуниаскую хитрость. (2)
Около пятисот нумидийцев в своем обычном воинском
снаряжении, но еще и с мечами, спрятанными под панцырем, прискакали
как перебежчики со щитами за спиной к римлянам; (3) они вдруг
соскочили с коней, бросили под ноги неприятеля щиты и дротики
и были приняты в середину строя, затем их отвели в самый тыл
и велели там оставаться. Они и не трогались с места, пока
сражение не разгорелось и не захватило все внимание сражавшихся;
(4) тогда-то, подобрав щиты, валявшиеся среди груд убитых, они
па пали на римский строй с тыла, разя воинов в спину и
подсекая поджилки. Потери были велики, но еще больше — страх и
сумятица. (5) Кое-где римляне, перепугавшись, бежали, а кое-
?Дв бились упрямо, ни на что не надеясь201. Карфагенским
войском в той части поля, где римляне побежали, командовал Газдру*
бал; он вывел из строя нумидийцев, которые сражались няло,
и послал их в погоню за беглецами, а испанских и галльских
96
Книга XXII
конников присоединил к африканцам, которые, убивая врагов,
уже утомились больше, чем от сражения 202.
49. (1) В другой части бранного поля203 Павел, хотя и
тяжело раненный в самом начале сражения камнем из пращи,
(2) с плотным строем солдат не раз нападал на Ганнибала:
охраняемый римскими конниками, он в нескольких местах
заставил солдат вновь идти в бой; под конец конники спешились, видя,
что у консула уже нет сил справляться с конем. (3)
Рассказывают, что Ганнибал, узнав о приказе консула всадникам
спешиться, воскликнул: «Лучше б, связав их, привел ко мне!» 204
(4) Всадники сражались пешими; победа неприятеля была
несомненной, однако побежденные предпочитали умирать, не
сходя с места, но не бежать. Победители, досадуя на тех, кто мешал
полной победе, стали избивать тех, кого отогнать не смогли.
(5) Немногих уцелевших, усталых от боя и ран, все-таки
отогнали: началось беспорядочное бегство; кто мог, вскакивал на
своего коня и несся прочь. (6) Гней Лентул, военный трибун,
проезжавший мимо верхом, увидел консула: он, весь в крови,
сидел на камне, (7) «Луций Эмилий,— обратился к нему
Лентул,— ты один неповинен в сегодняшнем поражении, и боги
должны бы тебя пожалеть: пока у тебя есть еще силы, я
подсажу тебя на коня и пойду, прикрывая, рядом. (8) Не омрачай
этот день еще смертью консула; и так хватит слез и горя».
(9) «Хвала твоей доблести, Гней Корнелий,— ответил консул,—
не теряй времени, попусту сокрушаясь; его и так мало — спеши,
спасайся из вражеских рук. (10) Уходи, объяви всенародно
сенаторам: пусть, пока еще не подошел враг-победитель, укрепят
Рим и усилят охрану; Квинту Фабию скажи, Луций Эмилии
помнил его советы, пока жил, помнит и теперь, умирая. (11) Меня
оставь умирать среди моих павших солдат: я не хочу второй раз
из консула стать обвиняемым205 и не хочу стать обвинителем
своего коллеги, чтобы чужою виной защищать свою
невиновность». (12) За этим разговором их застигла сначала толпа
бегущих сограждан, а потом и врагов: не зная, что перед ними
консул, они закидали его дротиками; Лентула из переделки
вынес конь. Тут повсюду началось общее беспорядочное бегство.
(13) Семь тысяч римлян укрылись в меньшем лагере, десять ~~
в большем, тысяч около двух — в самой деревне, в Каннах; здесь
они сразу же были окружены Карфалоном и его конниками, так
как деревня не была укреплена. (14) Второй консул не
присоединившись — то ли случайно, то ли намеренно,— ни к какому
отряду беглецов: с пятьюдесятью примерно всадниками добрался до
Венузии20Ъш. (15) Убито было, говорят, сорок пять тысяч пятьсот
пехотинцев и две тысячи семьсот конников — граждан и
союзников почти поровну206. (16) В числе убитых были два
консульских квестора 207, Луций Атилий и Луций Фурий Бибакул,
двадцать девять военных трибунов20i, несколько бывших консулов
Книга XXII
9t
бывших преторов и эдилов (среди них Гней Сервилий Гемин и
Марк Минуций, бывший в предыдущем году [221 г.]
начальником конницы, а несколько лет назад209 — консулом); (17)
убито было восемьдесят сенаторов и бывших должностных лиц,
которые должны были быть включены в сенат210: люди эти
добровольно пошли воинами в легионы. (18) Взято в плен в этом
сражении было, говорят, три тысячи пехотинцев и тысяча
пятьсот всадников.
50. (1) Такова была битва при Каннах, столь же знаменитая
печальным исходом, как и сражение при Аллии2", впрочем, по
последствиям беда оказалась менее тяжкой из-за того, что враг
замешкался (2) но по людским потерям — и тяжелей и позорнее.
(3) Бегство при Аллии предало город, но сохранило войско; под
Каннами за бежавшим консулом следовало едва ли и
пятьдесят всадников; войско погибшего консула почти все было
истреблено.
(4) В двух лагерях оказалось множество полувооруженных
солдат без военачальников, и из большего лагеря в меньшей
отправили после с предложением перебраться к ним, пока враги,
утомленные и сражением, и веселым пиром, спят тяжким сном;
тогда все римляне единым отрядом уйдут в Канузий212. (5) Это
предложение одни отвергали совсем: «Почему приглашающие не
идут к нам, ведь и так можно присоединиться? потому, конечно,
что своя жизнь им дороже чужой, а опасность велика: вокруг
повсюду враги». (6) Другие и согласились бы с предложением,
но им не хватало мужества. Публий Семпроний Тудитан, военный
трибун, обратился к солдатам: «Вы предпочитаете, чтобы вас
взял в плен жадный и жестокий враг, чтобы головы ваши
оценивали, чтобы оценщики спрашивали у каждого: «Римский ты
гражданин или союзник латин?» и твоим унижением, твоим
позором возвышали другого213? (7) Конечно, нет, если в самом
деле вы сограждане консула Луция Эмилия, который предпочел
славную смерть позорной жизни, и тех храбрейших мужей,
которые грудами полегли вместе с ним. (8) Пока не застиг нас
рассвет, пока еще большие отряды врагов не преградили нам
путь, пробьемся через эту беспорядочную толчею у ворот. (9)
Меч и мужество пролагают пути через сомкнутые ряды
неприятеля 214. А этот слабый нестройный отряд мы раскидаем,
выстроившись клином — он нам не преграда. За мной, кто хочет
спастись сам и спасти отечество».
(10) После этих слов он обнажил меч, построил солдат
клином и повел через самую гущу врагов; (11) нумидийцы бросали
в них дротики — в правый, ничем не прикрытый бок. Солдаты
переложили щиты в правую руку; около шестисот человек215
Добрались большого лагеря и, оттуда, соединившись с другим
большим отрядом, направились в Канузий, куда и пришли
невредимыми. (12) Побежденные действовали так, скорее по како-
4 Тит Ливии, т. II
98
Книга XXII
му-то душевному порыву, или повинуясь случайности, чем по
обдуманному плану или чьему-либо приказанию.
51, (1) Все, окружавшие победителя-Ганнибала, поздравляли
его и советовали после такого сражения уделить остаток дня и
следующую ночь отдыху для себя самого и усталых солдат;
(2) один только Магарбал, начальник конницы, считал, что
так нельзя мешкать. «Пойми,— сказал он,— что это сражение
значит: через пять дней ты будешь пировать на Капитолии.
Следуй дальше, я с конницей поскачу вперед, пусть римляне
узнают, что ты пришел, раньше, чем услышат, что ты идешь».
Ганнибалу эта мысль показалась излишне заманчивой, но и
чересчур великой, чтобы он сразу смог ее охватить умом. Он ответил,
что хвалит рвение Магарбала, но чтобы взвесить все, нужно
время. (4) «Да, конечно,— сказал Магарбал,— не все дают боги
одному человеку: побеждать, Ганнибал, ты умеешь, а
воспользоваться победой не умеешь» 21в. Все уверены в том, что
однодневное промедление спасло и город, и всю державу.
(5) На следующий день, чуть рассвело, карфагеняне вышли
на поле боя собрать добычу; даже врагу жутко было смотреть
на груды трупов; (6) по всему полю лежали римляне — тысячи
пехотинцев и конников,— как кого с кем соединил случай, или
бой, или бегство. Из груды тел порой поднимались
окровавленные солдаты, очнувшиеся от боли, в ранах, стянутых утренним
холодом,— таких пунийцы приканчивали. (7) У некоторых, еще
живых, были подрублены бедра или поджилки 217t— обнажив
шею, они просили выпустить из них остаток крови; (8)
некоторые лежали, засунув голову в разрытую землю: они, видимо,
сами делали ямы и, засыпав лицо вырытой при этом землей,
задыхались. (9) Взгляды всех привлек один нумидиец,
вытащенный еще живым из-под мертвого римлянина; нос и уши у него
были истерзаны, руки не могли владеть оружием, обезумев от
ярости, он рвал зубами тело врага— так и скончался.
52. (1) Добычу собирали почти до вечера; затем Ганнибал
пошел брать меньший лагерь и прежде всего отрезал его от воды,
соорудив вал; осажденные, замученные трудом, отсутствием сна,
ранами, сдались даже скорее, чем он надеялся, (2) на таких
условиях: они выдадут оружие и коней, выкуп римлянина будет
стоить триста серебряных денариев21i, союзника — двести,
раба — сто; (3) по уплате они уйдут в одной одежде. Они
впустили врагов в лагерь и были отданы под стражу, римляне
отдельно, союзники отдельно.
(4) Пока пунийцы там тратили время, из большего лагеря
около четырех тысяч пехотинцев и двухсот всадников — все,
у кого хватило сил и мужества — одни строем, другие вразброд
полями — безопасно прошли в Канузий; самый же лагерь был
сдан врагу ранеными и трусами на тех же условиях, что и
меньший219. (5) Добыча была огромной: все, кроме коней, лк>-
Книга XXII
99
дей и некоторого количества серебра (главным образом блях с
конской сбруи — серебряной посуды в те времена было мало, во
всяком случае в войске), Ганнибал отдал на разграбление. (6) Он
велел собрать и похоронить тела своих солдат. Их было, как
рассказывают, около восьми тысяч — все храбрейшие воины. Тело
римского консула, как сообщают некоторые писатели, тоже
нашли и похоронили. (7) Бежавших в Канузий жители только
приняли в город и к себе в дома, но одна женщина, уроженка
Апулии, по имени Буса, известная родом своим и богатством
снабдила в дорогу хлебом, одеждой и деньгами220. По окончании
войны сенат за эти щедроты воздал ей должные почести.
53. (1) Среди бежавших в Канузий было четыре военных
трибуна: (2) из первого легиона — Фабий Максим, чей отец в
прошлом году был диктатором; из второго — Луций Публиций Бибул
и Публий Корнелий Сципион, из третьего — Аппий Клавдий
Пульхр, бывший недавно эдилом; (3) с общего согласия главное
командование было вручено ему и Публию Сципиону, хотя он и
был совсем юным "1.
(4) Они в узком кругу совещались о положении дел, и там
Публий Фурий Фил, сын бывшего консула, заявил: напрасно они
еще на что-то надеются: (5) положение государства отчаянное,
плачевное; некоторые знатные юноши — главный у них Марк
Цецилий Метелл, поглядывают на море, на корабли, намереваясь
покинуть Италию и убежать к какому-нибудь царю. (6) Этот
новый — сверх стольких бед —жестокий удар, своей
чудовищностью потряс присутствовавших. Все оцепенели, потом стали
говорить, что нужно по этому поводу созвать совет, но юноша
Сципион — судьбой назначенный быть вождем в этой войне —
заявил, (7) что в такой беде надо действовать: а не совещаться;
пусть сейчас же вооружатся и идут с ним те, кто хочест спасти
государство, (8) ведь поистине вражеский лагерь там, где
вынашивают такие замыслы. (9) В сопровождении нескольких
человек он отправился к Метеллу и застал у него собрание юношей,
о которых и было донесено. Выхватив меч и размахивая им над
головами совещавшихся, Сципион воскликнул: (10) «По велению
души моей я клянусь, что не брошу в беде государство народа
римского и не потерплю, чтобы бросил его другой римский
гражданин. (11) Если я умышленно лгу, пусть Юпитер Всеблагой
Величайший погубит злой гибелью меня, мой дом, мое
семейство, мое состояние. Я требую, Марк Цецилий, чтобы ты и все, кто
присутствует здесь, поклялись этой же клятвой; на того, кто не
поклянется, подъят мой меч». Все, перепуганные не меньше, чем
если бы видели перед собой победоносного Ганнибала, поклялись
я сами себя отдали под стражу Сципиону.
54. (1) Тем временем, как это происходило в Канузий, к
консулу в Венузию явилось около четырех с половиной тысяч
пехотинцев и всадников, которые в бегстве рассеялись по полям.
4·
100
Книга XXII
(2) Венузийцы гостеприимно приняли всех бежавших, заботливо
разместили их по домам, каждому всаднику подарили по тоге 222,
тунике и по двадцать пять серебряных денариев, а каждому
пехотинцу — по десять денариев; тех, у кого оружия не было,
вооружили. (3) И в остальном городские власти и частные лица
вели себя так же радушно, стараясь недопустить, чтобы женщи-
иа из Канузия не превзошла венузийцев своими благодеяниями.
(4) Но Бусе становилось уже тяжело снаряжать столько людей —
их было около десяти тысяч. (5) Аппий и Сципион, узнав, что
второй консул цел и невредим, немедленно послали к нему
сообщить, сколько с ними пехоты и конницы, и спросить, привести
ли солдат в Венузию или оставаться в Канузии. (6) Варрон сам
привел войско в Канузий, оно уже имело некое подобие
консульского и, если не в открытом поле, то в городских стенах могло
обороняться.
(7) А по дошедшим до Рима вестям выходило, что и этого
не осталось, что войско — и римляне, и союзники — с обоими
консулами полностью истреблено, и все силы государства
исчерпаны. (8) Никогда в невредимом Городе, в римских стенах, не
было столько смятения и страха. Подробно рассказывать об этом
я не возьмусь — мне не достанет сил, и мое изложение будет
бледнее действительности. (9) И в предыдущем году у Трази-
менского озера погибли консул и войско, но теперешнее бедствие
было не просто очередным поражением — оно превосходило все.
Ведь сообщали, что оба консула и оба консульских войска
погибли, и уже нету у Рима ни лагеря, ни полководца, ни
солдата; (10) что Ганнибал завладел Апулией, Самнием, да уже почти
всей Италией. Нету, конечно, другого такого народа, который
устоял бы под тяжестью подобного поражения. (11) Сравнишь
ли с ним то поражение, которое потерпели в морской битве у
Эгатских островов карфагеняне? А ведь, сломленные им, они
вынуждены были уступить Сардинию и Сицилию, сделаться
налогоплательщиками и данниками. Или то поражение, которое
впоследствии потерпел в Африке и которым сломлен был сам
Ганнибал 2гз? Ни в чем эти поражения не сравнимы с каннским,
разве только в одном — их перенесли с меньшим мужеством.
55. (1) Преторы Публий Фурий Фил и Марк Помпоний
созвали сенат в Гостилиеву курию224 и стали совещаться, как
защитить город: (2) никто не сомневался, что Ганнибал,
уничтожив войско, осадит Рим и взятием Города закончит войну —
только это ему и оставалось сделать. (3) В бедствиях великих,
но еще не до конца известных, трудно было принять решение,
женский вопль заглушал голоса сенаторов: почти во всех домах
оплакивали родных, не зная даже, кто жив, кто мертв. (4) Квинт
Фабий Максим посоветовал послать по Аппиевой и Латинской
дорогам легковооруженных всадников; пусть расспрашивают
встречных (много будет, конечно, спасающихся в одиночку бег-
Книга XXII
101
ством) о судьбе войск и консулов; (5) и если бессмертные боги
сжалились над государством и от народа римлян еще что-то
осталось,— о том, где находятся войска, куда после сражения пошел
Ганнибал, что он готовит, что делает и собирается делать.
(6) Это следует разузнавать через деятельных юношей, а самим
сенаторам (должностных лиц не хватит) надо успокоить
взволнованный и перепуганный город, надо заставить женщин сидеть
дома и не показываться на людях; (7) надо прекратить плач в
домах, надо водворить в городе тишину; надо следить за тем,
чтобы всех приходящих с любыми вестями отводили к преторам,
и чтобы все по своим домам ожидали известий о судьбе
близких; (8) чтобы у ворот поставили караульных, которые никого
бы не выпускали из Города и всем внушали бы, что спастись
негде, кроме как в Городе, пока стены целы. Когда Город
успокоится, сенаторы должны возвратиться в курию и обсудить,
как защищать город.
56. (1) Все согласились с этим предложением; магистраты
прогнали народ с форума, сенаторы разошлись в разные стороны
успокаивать народ, и тут принесли письмо от консула Гая Те-
ренция: (2) консул Луций Эмилий и его войско погибли; он,
Гай Теренций, находится в Канузии и собирает остатки
разбитого войска, словно обломки от страшного кораблекрушения —
с ним уже около десяти тысяч воинов, но порядка и строя еще
нет; Ганнибал сидит под Каннами, оценивая пленных и прочую
добычу — он ведет себя как торгаш, а не как вождь-победитель.
(4) И каждая семья узнала о своем несчастьи; и весь город
исполнился скорби,— не справили даже ежегодного праздника в
честь Цереры225: скорбящим не дозволено справлять его, а в
то время не было женщины, которая никого не оплакивала бы.
(5) Чтобы и другие празднества, общественные и частные, не
были заброшены, срок оплакивания был по сенатскому
постановлению ограничен тридцатью днями.
(6) Успокоив взволнованный город, сенаторы вернулись в
курию, и тут из Сицилии получено было письмо от пропретора Тита
Отацилия: пунийский флот опустошает владения царя Гиерона,
который умоляет о помощи. (7) Тит Отацилий и собирался ее
оказать, но ему донесли, что у Эгатских островов стоит в полной
боевой готовности еще один флот карфагенян, (8) и пунийцы,
как только узнают, что он, Отацилий, пошел защищать побережье
У Сиракуз, немедленно нападут на Лилибей и на всю римскую
провинцию; так что, если сенат хочет защищать царя-союзника и
Сицилию, то для этого нужен флот 22в.
57. (1) Прочтя письма консула и пропретора, сенаторы
постановили: отправить претора Марка227 Клавдия, командовавшего
флотом в Остии, к войску в Канузий, а консулу написать: пусть
передаст войско претору, а сам поскорее, как только позволят
интересы государства, прибудет в Рим. (2) Люди напуганы ве-
102
Книга XXII
ликими бедами, а тут еще и страшные знамения: ъ этом году
две весталки, Отилия и Флорония, были уличены в блуде: одну,
по обычаю, уморили под землею у Коллинских ворот 228, другая
сама покончила с собой. (3) Луция Кантилия, писца при
понтификах (сейчас таких писцов называют младшими
понтификами229), который блудил с Флоронией, по приказу великого
понтифика засекли до смерти розгами в Комиции. (4) Кощунст
венное блудодеяние сочли, как водится, недобрым
предзнаменованием, децемвирам было приказано справиться в Книгах. (5)
А Квинта Фабия Пиктора 230 послали в Дельфы спросить
оракула, какими молитвами и жертвами умилостивить богов и когда
придет конец таким бедствиям; (6) пока что, повинуясь
указаниям Книг, принесли необычные жертвы; между прочими галла и
его соплеменницу, грека и гречанку закопали живыми на Бычьем
Рынке, в месте, огороженном камнями; здесь и прежде уже
свершались человеческие жертвоприношения 23\ совершенно чуждые
римским священнодействиям.
(7) Решили, что боги умилостивлены; Марк Клавдий Мар-
целл прислал из Остии в Рим для охраны Города полторы
тысячи воинов, набранных во флот; (8) сам он, отправив вперед с
военными трибунами Третий Морской легион в Теан Сидицин-
ский и передав флот своему сотоварищу Публию Фурию
Филу; через несколько дней поспешил в Канузий.
(9) По распоряжению сената был назначен диктатор — Марк
Юний232; начальником конницы стал Тиберий Семпроний. Был
объявлен набор: в солдаты брали юношей, начиная от
семнадцати лет, а некоторых и моложе. Составлено было четыре легиона
и отряд всадников в тысячу человек. (10) От союзников и лати-
нов потребовали воинов в соответствии с договором. Велели
заготовить разное оружие; забрали из храмов и портиков
выставленные там доспехи, снятые когда-то с врагов. (11) Граждан не
хватало, и необходимость заставила прибег&уть к неслыханному
виду набора: восемь тысяч молодых сильных рабов
расспрошены были поодиночке, хотят ли они быть солдатами — их
выкупили и вооружили на государственный счет. (12) Таких солдат
предпочли, хотя можно было выкупить пленных, и это обошлось
•бы дешевле.
58. (1) Ганнибал после блестящей победы под Каннами
погрузился в заботы, приличные скорее победителю в войне, чем
тому, кто еще воюет. (2) К нему привели пленных — он отделил
союзников и отпустил их, напутствуя ласковыми словами и без
выкупа, как делал и раньше — при Требии и Тразименском озере.
Позвал он и римлян, чего прежде никогда не бывало, и
по-доброму заговорил с ними: (3) его война с римлянами — не война
на уничтожение: это спор о достоинстве и о власти.
Предшественники его уступили римской доблести, а он старается превзойти
римлян и удачливостью и доблестью. (4) Итак, он дает пленным
Книга XXII
JOS
возможность выкупиться — коннику за пятьсот серебряных
денариев, пехотинцу — за триста, рабу — за сто. (5) Хотя за
конника он запросил больше, чем условлено было при сдаче, но
они радостно пошли на любые условия (6) и отправили в Рим
к сенату десятерых выбранных ими посланцев233; (7) от них
Ганнибал потребовал только клятвенного обещания вернуться.
С ними он отправил Карфалона, знатного карфагенина: если
римляне склонны к миру, он им изложит условия. (8) Когда они
вышли из лагеря, один из посланцев — человек совсем не
римского склада,— притворившись, будто он что-то забыл, вернулся
в лагерь, чтобы тем разрешить себя от клятвы234, и еще до ночи
догнал товарищей. (9) Когда донесено было, что пленные
прибудут в Рим, навстречу Карфалону был послан ликтор сказать
от имени диктатора: пусть еще до ночи уйдет с римской земли.
59. (1) Диктатор представил сенату послов от пленных; их
глава начал так: Марк Юний и вы, отцы-сенаторы, мы
прекрасно знаем, что никогда ни одно государство не ценило ниже, чем
наше, попавших в плен. (2) Но, если мы не слишком
пристрастны к себе, то никогда не попадали в руки врагов люди, которые
меньше бы заслуживали бы вашего пренебрежения. (3) Ведь
мы не на поле боя, струсив, сдали оружие. Нет, мы и стоя на
грудах трупов, продолжали сражаться и протянули битву почти
что до самой ночи — только тогда мы вернулись в лагерь; (4)
остаток дня и следующую ночь усталые, израненные, мы
защищали вал; (5) но на другой день, осажденные победоносным
войском, отрезанные от воды, не имея никакой надежды прорваться
через плотные ряды неприятеля, мы после гибели пятидесяти
тысяч солдат из нашего войска не сочли грехом сохранить в
живых хоть сколько-нибудь римских воинов из сражавшихся при
Каннах, (6) тогда только мы договорились о выкупной цене и
сдали врагу оружие, в котором все равно уже не было толку.
(7) Мы знаем, и предки откупились от галлов золотом235,
а ваши отцы, весьма несговорчивые в том, что касалось условий
мира, отправили в Тарент послов выкупить пленных23в.
(8) А ведь битва при Аллии с галлами и битва при Гераклее
с Пирром237 печально прославлены не столько потерями,
сколько трусливым бегством солдат. Каннские поля завалены телами
римлян; мы остались живы только потому, что у врага не
хватило уже ни сил, ни оружия. (9) Среди нас даже есть такие, кто
не бежал с поля боя, а оставлен был охранять лагерь и вместе
со сданным лагерем попал во власть неприятеля. (10) Я не
завидую никому из сограждан, никому из соратников, ничьей удаче,
ничьей участи; я не хочу возносить себя, принижая других, но и
те, кто бросил оружие, бежал с поля боя и остановился только в
Венузии или Канузии, не смеют ставить себя выше нас и
хвалиться, что они-то и есть оплот отечества — если, конечно, за
быстрые ноги и скорость бега не положена какая-нибудь награда"·.
104
Книга XXII
(11) Используйте их, но и в них вы найдете хороших
мужественных солдат, и в нас — ведь наша готовность воевать за
отечество еще возрастет, когда вашим благодеянием мы будем
выкуплены и возвращены на родину. (12) Вы берете в солдаты
людей всякого возраста и состояния; я слышу, что вы даете
оружие восьми тысячам рабов: нас не меньше, и выкупить нас
обойдется не дороже, чем купить столько же рабов. А сравнивать
нас с ними не буду — я этим обидел бы всех римлян. (13) И еще
одно: если, отцы-сенаторы, вы, обсуждая такое дело, окажетесь
к нам слишком жестоки, чего мы никак не заслужили, то
подумайте, какому врагу вы нас оставите. (14) Пирру, который
считал пленных своими гостями? Или варвару-пунийцу, о котором
трудно решить, чего в нем больше — жестокости или жадности?
(15) Если бы вы увидели своих сограждан — в цепях, в грязи,
во всем безобразии,— вы, конечно были бы не меньше потрясены,
чем если бы вам довелось увидеть поля под Каннами, где
полегли ваши легионы. (16) И вы можете видеть наших
родственников: взволнованные, в слезах стоят они в преддверии курии и
ждут вашего ответа. Если они в такой тревоге и беспокойстве
за нас и за тех, кого тут нет, то что же, по-вашему, чувствуют
те, чья жизнь и свобода зависят от сегодняшнего решения?
(17) Клянусь богами! если бы сам Ганнибал, вопреки своему
обыкновению, захотел обойтись с нами кротко, а вы бы сочли,
что мы недостойны быть выкупленными, то жизнь для нас
потеряла бы всякую цену. (18) Возвратились когда-то в Рим
пленные, отпущенные Пирром без выкупа, но они возвратились
вместе с послами, первейшими людьми государства, которые были
отряжены выкупить их. Вернусь ли я на родину, я, гражданин,
оцененный меньше, чем в триста монет. (19) Каждый настроен
по-своему, отцы-сенаторы, знаю, что жизнь моя под угрозой; но
я больше боюсь за свое доброе имя: как бы не уйти нам
отсюда осужденными и отвергнутыми: ведь люди не поверят, что вам
стало жалко денег».
60. (1) Он кончил, и в толпе, стоявшей в Комиции, сейчас
же поднялись жалобные вопли; к сенаторам простирали руки,
молили вернуть сыновей, братьев, родственников. (2) Женщины,
побуждаемые страхом и крайностью, смешались с толпою мужчин
на форуме 23*. Сенат, удалив посторонних, занялся обсуждением
дела. (3) Мнения были высказаны разные: одни считали, что
пленных следует выкупить за государственный счет; другие, что
казну трогать не нужно, но не надо препятствовать и выкупу
на частные средства, (4) а если кому не хватает наличности,
пусть возьмет в долг из казны, поставив поручителей и давши
в залог имение. (5) Тогда спрошен был Тит Манлий Торкват,
человек, чья старинная суровость доходила, по мнению
большинства, до жестокости. (6) Он сказал: «Если бы послы только
просили о выкупе тех, кто находится во власти врагов, я, никого
Книга XXII 105
не порицая, высказался бы кратко; (7) ведь от меня требовалось
только одно: напомнить вам, чтобы вы, держась обычаев,
завещанных предками, дали пример суровости, без которой, ведя
войну, не обойтись. Сейчас, однако, эти люди почти хвалятся тем,
что сдались неприятелю — они сочли справедливым, чтобы их
ставили выше не только тех, кто взят в плен был на поле боя,
но и тех, кто добрался до Венузии и Канузия, и даже выше
самого консула Гая Теренция. (8) Я, отцы-сенаторы, не допущу,
чтобы вам осталось неизвестным хоть что-нибудь из
происшедшего там. О если бы то, что скажу сейчас вам, я говорил в Ка-
нузии в присутствии всего войска, лучшего свидетеля и доблести,
и трусости любого каждого из солдат! Если бы хоть один только
Публий Семпроний сейчас присутствовал здесь. Ведь, последуй
эти люди за ним, они сейчас были бы солдатами в римском
лагере, а не пленниками во власти врагов. Но нет,— когда враги
утомленные битвой и обрадованные победой, сами почти что все
вернулись в свой лагерь; оставив им свободную ночь для попытки
прорваться, и семь тысяч вооруженных воинов смогли бы
пробиться даже через сомкнутый строй врагов, тогда эти люди и
сами не попытались сделать такую попытку, и не пожелали
следовать за другим. (10) Почти целую ночь Публий Семпроний
Тудитан не переставал убеждать и уговаривать их: «пока врагов
вокруг лагеря мало, пока всюду тишина и покой, следуйте под
покровом ночи за мною: еще до рассвета мы придем туда, где
опасности нет —в города союзников». (11) Если бы он говорил
так, как на памяти наших дедов240 военный трибун Публий
Деций в Самиии241, или так, как в Первую Пуническую
войну, во времена нашей юности, Марк Кальпурний Фламма,
который ведя триста добровольцев на приступ занятого врагами
холма, обратился к своим со словами: «Умрем и смертью своей
выручим легионы, попавшие в окружение» 242,— (12) если бы Публий
Семпроний сказал то же самое, и если бы не нашлось никого
желающего участвовать в таком доблестном деле, я перестал бы
считать вас римлянами и мужчинами. (13) Но ведь он вам
указывал путь не столько к славе, сколько к спасению — к
возвращению на родину, к родителям, женам и детям. (14) Себя
сберечь у вас не хватило храбрости,— что вы будете делать, если
придется умирать за отечество? Вокруг вас лежали пятьдесят
тысяч граждан и союзников, погибших в тот самый день. Если
столько примеров доблести не взволновали вас,— вас ничто не
взволнует. Если даже вид такого побоища не побудил вас не
щадить вашей жизни,— вас ничто не побудит. (15) Свободные,
полноправные, тоскуйте по отечеству, тоскуйте же, пока
отечество у вас есть, пока вы — его граждане. А вам тосковать
поздно — вы потеряли свои права, вы больше не граждане — теперь
вы — рабы карфагенян. (16) За деньги вы собираетесь вернуться
туда, откуда ушли негодными трусами? Публия Семпрония, ваше-
106
Книга XXII
го согражданина, велевшего вам следовать за ним с оружием в
руках, вы не послушались, а Ганнибала, велевшего выдать
оружие и сдать лагерь, послушались. (17) Но почему же я
обвиняю их в трусости, когда мог бы обвинить в преступлении? Ведь
не только сами они не послушались доброго совета; они еще
попытались удержать уходивших — только обнаженные мечи
храбрецов отогнали робких. Публию Семпронию пришлось
пробиваться через ряды сограждан, а не врагов. (18) Таких ли граждан
желает отечество? Будь и все остальные на них похожи, сегодня
не оставалось бы ни одного гражданина, сражавшегося под
Каннами. (19) Из семи тысяч вооруженных нашлось шестьсот
храбрецов, которые отважились прорваться, которые вернулись в
отечество свободными и вооруженными. И этим шестистам враги не
заградили дорогу. (20) Насколько же безопасен был, по вашему
мнению, путь для двух почти легионов? Сегодня, отцы-сенаторы,
вы располагали бы двадцатью тысячами вооруженных в Кану-
зии, храбрых и верных солдат. А эти люди, как они теперь
могут быть добрыми и верными гражданами (храбрыми они и сами
себя не называют)? (21) Разве только если кто-то поверит, что,
попытавшись помешать, они помогли тем, кто шел на прорыв,
что они не завидуют благополучному возвращению доблестных
воинов и не сознают, что позорным рабством своим обязаны
собственной трусости и никчемности. (22) Эти люди предпочли,
забившись в палатки, ждать и рассвета, и неприятеля, хотя в
ночной тишине можно было вырваться из окружения. Чтобы уйти
из лагеря, духу им нехватило,— чтобы храбро его защищать,
хватило. (23) Денно и нощно они, осажденные, защищали
оружием вал, себя валом; наконец, отважно все испытав, дойдя до
последней крайности, когда уже нечем было жить, когда
истомленные голодом руки не держали оружия, уступили скорей своей
человеческой немощи, чем вражескому оружию. (24) На
рассвете неприятель подошел к валу, и раньше второго часа243, не
попробовав испытать свое счастье в сражении, сдали оружие и
сдались сами. (25) Вот вам эти два дня их военной службы:
когда долг требовал твердо стоять в боевом строю, они убежали
в лагерь; когда следовало дать бой перед валом, они лагерь
сдали — ни в строю, ни в лагере они ни на что не годны. (26) И вас
выкупать? Когда надо вырваться из лагеря, вы медлите и
остаетесь; когда необходимо оставаться и охранять оружием лагерь,
вы и лагерь и оружие, и себя отдаете врагу. (27) По-моему,
отцы-сенаторы, их так же не следует выкупать, как не следует
выдавать Ганнибалу тех храбрецов, которые вырвались из
лагеря, и, пройдя через гущу врагов, доблестью вернули себя
отечеству».
61. (1) Манлий договорил. Большинство сенаторов имело
родственников среди пленных, но исстари в Риме косо глядели на
попавших в плен. (2) Испугались и выкупной суммы: нельзя
Книга XXII
Ж
было оставить казну пустой: много денег ушло на покупку и
вооружение рабов, взятых в солдаты,— не хотели и обогащать
Ганнибала, по слухам, в деньгах весьма нуждавшегося244.
(3) Мрачный ответ «не выкупать пленных» добавил к старой
скорби новую — утрачено столько граждан! — с рыданиями и
жалобами провожали посланцев до городских ворот. (4) Один
из них ушел домой, считая себя свободным от клятвы, потому
что под каким-то предлогом он возвращался в лагерь. Когда об
этом донесли сенату, все решили схватить его и под стражей
препроводить к Ганнибалу.
(5) Рассказывают о пленных и по-другому245: сначала
пришли десять посланцев; в сенате сомневались, впускать ли их в
город; наконец решили впустить, но сенату не представлять.
(6) Послы задержались дольше ожидаемого и пришло еще трое:
Луций Скрибоний, Гай Кальпурний и Луций Манлий; (7)
только тогда народный трибун, родственник Скрибония24в,
доложил сенату о возможности выкупить пленных, и сенат решил
их не выкупать. (8) Три последних посла вернулись к
Ганнибалу, десять пришедших раньше остались, потому что, вернувшись
будто за тем, чтобы уточнить имена пленных, они считали себя
свободными от клятвы; в сенате много спорили, выдавать ли их;
сторонники выдачи остались в меньшинстве, (9) но избранные
вскоре цензоры247 так опозорили оставшихся всеми видами
порицаний и умаления прав, что некоторые сами покончили с собой,
а другие не только всю жизнь не показывались на форуме, но
прятались от общества и дневного света. (10) Всякий скорей
поразится тому, как расходятся между собой рассказы писателей,
чем сумеет разобраться, где правда.
Насколько каннское поражение было тяжелей предыдущих,
видно хотя бы из того, что союзники, до тех пор незыблемо
верные, начали колебаться — утратили веру в мощь Рима. (11)
Отпали к карфагенянам ателланцы, калатийцы, гирпины, часть
апулийцев, самниты, кроме пентров; все бруттийцы, луканцы;
(12) кроме них, узентины и почти все греческое население
побережья, Тарент, Метапонт, Кротон, Локры и почти все предаль-
пийские галлы. (13) Но ни прежние беды, ни отпадение
союзников не побудили римлян заговорить о мире — ни до прибытия
консула в Рим, ни после того как его возвращение еще раз
напомнило о понесенном поражении; (14) так высок в это самое
время был дух народа, что все сословия вышли навстречу
консулу, главному виновнику страшного поражения, и благодарили его
за то, что он не отчаялся в государстве; (15) будь он вождем
карфагенян, не избежать бы ему страшной казниг".
КНИГА XXIII
1. (1) Ганнибал после битвы при Каннах, разграбив взятый
лагерь, сразу же двинулся из Апулии в Самний; его звал в
область гирпинов Стаций Трёбий, обещая передать ему Компсу *.
(2) Требий, уроженец Компсы, принадлежал к местной знати,
но ему не давали ходу приверженцы дома Мопсиев, сильного
покровительством римлян. (3) Когда прошел слух о сражении при
Каннах, а Требий всем твердил о прибытии Ганнибала, то Моп-
сии со своими сторонниками ушли из города, город без боя
сдался Пунийцу; его гарнизон впустили. (4) Ганнибал оставил там
и всю добычу, и обоз; часть войска он поручил Магону, которому
и велел принять города этого края, отпавшие от римлян, а
верные римлянам принудить к отпадению. (5) Сам он через
Кампанию пошел к Нижнему морю2, намереваясь осадить Неаполь —
«му был нужен приморский город. (6) Войдя в область
неаполитанцев, он расположил один отряд нумидийцев в засаде
(дороги идут преимущественно ложбинами и петляют, неожиданно
поворачивая), а другому велел гнать перед собой захваченную по
деревням добычу и разъезжать перед городскими воротами.
(7) Отряд казался малочисленным и беспорядочным; из города
вынесся эскадрон всадников; нумидийцы, нарочно отступая,
завлекли его в засаду, окружили и перебили бы всех, если бы
вблизи в море не оказались рыбачьи лодки, на которых и
спаслись те, кто умел плавать. (8) Несколько знатных юношей
захватили и убили, в том числе и Гегея, начальника конницы,
ожесточенно преследовавшего отступавших. (10) Осаждать город
Пуниец не решился: его отпугнули стены, взять их было бы
нелегко.
2. (1) Отсюда Ганнибал повернул к Капуе. Город жил
счастливо и роскошно — судьба давно была к нему милостива, но все
уже загнивало и простой народ считал свободой безудержное
своеволие. (2) Пакувий Калавий, человек знатный и любимый
народом, но наживший богатство нечистым путем, подчинил
сенат себе и простому народу. (3) В год несчастного сражения при
Тразименском озере [217 г.] он оказался правителем города3 и
решил: пусть народ, искони ненавидевший сенат, воспользуется
•случаем и отважится на великий переворот — если Ганнибал при*
дет в эти места с победоносным войском, пусть народ перебьет
сенат и передаст карфагенянам город. (4) Калавий был
человеком низким, но не до конца потерянным; он предпочитал быть
Книга XXIII
109
хозяином в городе с городским укладом управления4, который
без городского совета невозможен. Он придумал, как сохранить
сенат и подчинить его себе и простому народу. (5) Созвав сенат,
он предварительно заявил, что согласится отпасть от Рима только
при крайней необходимости: (6) у него ведь дети от дочери Ап-
пия Клавдия 5 и дочь свою он выдал в Риме за Марка Ливияв.
(7) Но сейчас надвигается событие более страшное: чернь
надеется, отпав от Рима, не просто убрать сенат прочь из города,
нет она хочет, перебрв сенаторов, вручить Ганнибалу с
пунийцами город уже без сената. (8) И тут Калавий сказал сенаторам,
что может спасти их, если они доверятся ему и забудут о
городских несогласиях. Вне себя от страха сенаторы согласились.
(9) «Я запру вас в курии7, будто я участник в задуманном
преступлении — противиться замыслу злодеев цапрасно — и найду
способ спасти вас. Вот вам мое слово». (10) Слово было дано:
выходя ив курии, Калавий велел запереть ее и, оставив в
преддверии стражу, приказал никого не впускать и не выпускать без
его разрешения.
3. (1) Затем он созвал на сходку народ: «Вы часто, кампан-
цы, мечтали о возможности наказать низкий и ненавистный
сенат. (2) Она налицо, и вам не надо, как мятежникам, рискуя
жизнью, брать приступом сенаторские дома, сохраняемые
клиентами8 и рабами. Все сенаторы заперты в курии, брошенные,
безоружные. (3) Ничего не делайте поспешно и наобум: я
предоставлю вам право вынести приговор каждому — пусть каждый
получит то, чего стоит, (4) но не торопитесь дать волю своему
гневу: думайте, главное, о своем благополучии и пользе. И хотя,
полагаю, вы и ненавидите этих сенаторов, вы все же не захотите
остаться вовсе без сената: (5) ведь у вас должен быть либо
царь — само это имя внушает отвращение,— либо, как в
свободном городе,— совет. Вы должны заняться сразу двумя делами:
убрать старый сенат и выбрать новый. (6) Я велю вызывать
каждого сенатора особо и об участи каждого посоветуюсь с вами;
как вы решите, так и будет. Прежде, однако, чем казнить
преступника, назначьте вместо него новым сенатором мужественного
и деятельного человека». (7) Он сел, в урну бросили таблички с
именами сенаторов; как только вынулось чье-то имя, Калавий
приказал привести этого человека из курии. (8) Услышав имя,
люди стали кричать, что это бессовестный негодяй, достойный
казни. «Вижу,— сказал Пакувий,— как вы порешили о нем;
назначьте же вместо бессовестного негодяя сенатором (9) хорошего
и справедливого человека». Сначала все молчали, не зная, кого
бы предложить, (10) но затем, когда кто-то, преодолев смущение,
назвал чье-то имя, тут же поднялся шум: (11) одни кричали, что
они этого человека не знают; другие попрекали его низким
происхождением и бесчестящей бедностью, грязным ремеслом или
постыдным промыслом. (12) Еще больше обвинений посыпалось
по
Книга XXIII
на второго и третьего человека, предложенного в сенаторы;
становилось ясно, что люди сенатором недовольны, а предложить
вместо него некого; (13) не тех же, кого называли только затем,
чтобы они слушали о своем позоре. Все прочие были гораздо
ниже и невежественнее упомянутых первыми. (14) Люди
разошлись, говоря, что легче всего терпеть знакомое зло, и
распорядились освободить сенаторов.
4. (1) Так Пакувий, убедив сенаторов в том, что они обязаны
жизнью больше ему, чем простому народу, стал хозяином города
уже с общего согласия — браться за оружие не пришлось.
(2) Сенаторы, забыв о своем достоинстве и свободе, стали льстить
людям низкого звания: первые здоровались с ними, ласково
приглашали их в гости, угощали отборными кушаньями, вели их
дела в суде, всегда были на стороне простого люда, (3) будучи
судьями решали тяжбу так, чтобы угодить народу и расположить
его к себе. (4) В сенате все шло так, словно там собрались на
совещание не сенаторы, а городская чернь. Горожанам и всегда
было мило жить, роскошествуя — и не только по врожденной
порочности, но и потому, что вокруг — и на земле, и в море —
было неиссякаемое обилие разных прелестей и приманок; теперь
же угодливость знати и своеволие черни дошло до того, что
всякая мера прихотям и расходам была потеряна. Уже стали
презирать и законы, и должностных лиц, и сенат, (6) а после
каннского поражения стали пренебрегать даже властью римлян,
которую прежде все-таки уважали. (7) Отпасть еще не
собирались — знатные и влиятельные кампанские семьи были в
свойстве с римлянами, (8) многие служили в римских войсках. Связь
была крепкой — триста знатнейших кампанских
юношей-всадников, выбранных римлянами, отправлены были для охраны
сицилийских городов 9.
5.(1) Родители их и родственники с трудом уговорили
сограждан отправить гонцов к римскому консулу. Он еще не
прибыл в Канузий; его застали в Венузии i0; при нем было
небольшое число плохо вооруженных солдат. Хорошие союзники его
пожалели бы; горделивые и неверные кампанцы к нему отнеслись
с презрением. (2) Пренебрежение это еще увеличилось оттого,
что он, ничего не скрывая, рассказал о несчастьи римлян.
(3) Когда после заявили, что сенат и народ кампанский скорбят
о всякой беде римлян и пообещали все. что нужно для войны,
консул ответил: (4) «Вы, кампанцы, велите требовать от вас все,
что для войны нужно; вы соблюли приличие в разговоре с
союзниками, но вы не учитываете, нашего теперешнего положения.
(5) Что осталось у нас под Каннами? Или у нас что-то есть,
я мы хотим от союзников только чего-то еще? Потребуем
пехотинцев? А конница у нас есть? Нет денег? Только их нет?
Судьба не оставила нам ничего, что было бы можно восполнить.
(6) Легионы, конница, оружие, знамена, кони, люди, деньги,
Книга XXIII
111
продовольствие—все погибло в день боя, или на следующий
день, когда мы потеряли оба лагеря. (7) Вам, кампанцы,
придется не помогать нам, а почти что воевать вместо нас. (8)
Вспомните, как когда-то ваших перепуганных предков загнали в город
враги, и они боялись не только самнитов, но даже и сидицин-
цев11. Мы приняли их под покровительство, защитили их под
Сатикулой и почти сто лет12 несли ради них бремя войны с
самнитами, то побеждая, то терпя поражения. (9) Добавьте к этому:
мы заключили с вами, сдавшимися, справедливый договор,
сохранили ваши законы13 и, (10) наконец, большей части кампан-
цев дали то, что почиталось до каннского бедствия величайшей
честью — римское гражданство14. Кампанцы, вы должны
считать приключившееся нашим общим несчастьем, думать о защите
нашего общего отечества. (11) Воевать придется ведь не с
этрусками или самнитами, как в прошлом, когда, потеряй мы
владычество, оно оставалось бы у италийцев. Нет, Пуниец, даже не
уроженец Африки 15, ведет с собой с края света, от берегов
Океана, от Геркулесовых Столпов 1в солдат, не знающих ни законов,
ни правил человеческого общежития, ни, пожалуй, даже
человеческого языка 17. (12) Этих людей, от природы зверски свирепых,
их вождь превратил в совершенных зверей, строя мосты и
плотины из человеческих тел 18, обучая — стыдно сказать— есть
человеческое мясо|9, к которому и прикоснуться грешно.
(13) Видеть таких людей господами, получать законы и
распоряжения из Африки и Карфагена, терпеть, чтобы Италия стала
провинцией нумидийцев и мавров — кому из коренных италийцев
это не отвратительно? (14) Будет прекрасно, кампанцы, если
ваши силы, ваша верность удержат и поднимут власть римлян,
утраченную после Канн. (15) Думаю, в Кампании наберется
тридцать тысяч пехоты и четыре — конницы; денег и хлеба
вдосталь. Если ваше счастье равно вашей верности, то Ганнибал не
почувствует себя победителем, а римляне — побежденными».
6. (1) С этими словами консул отпустил послов, которые и
пошли домой. Один из них, Вибий Виррий, сказал: «Пришло
время кампанцам вернуть не только землю, когда-то несправедливо
отнятую римлянами20: они могут подчинить себе всю Италию;
(2) с Ганнибалом они заключат договор на условиях, каких
захотят, а когда Ганнибал, победоносно закончив войну, уйдет в
Африку и переправит туда свое войско, никто не станет спорить, что
владычицей Италии остается Кампания». (3) Все согласились со
словами Вибия и, отчитываясь в посольстве, сказали, что по их
общему мнению римскому народу пришел конец. (4) И чернь,
и большая часть сената теперь только и думали, как бы отпасть
от римлян; (5) старейшие сенаторы оттянули такое решение на
несколько дней, но победило большинство, которое требовало
отправить к Ганнибалу тех же послов, что недавно были у консула·
(6) В некоторых летописях21 я нашел, будто бы кампанцы,
112
Книга XXIII
прежде чем сделать это и прежде чем решиться на отпадение,
отправили в Рим послов требовать: если римляне хотят от них
помощи, то пусть один из консулов будет кампанцем22. (7)
Сенаторы возмутились; послам велели убраться из курии и послали
ликтора, чтобы он вывел их из города и приказал им в тот же
день покинуть римскую землю. (8) Так как именно того же
некогда требовали латины23 и так как не без причины Целий24
и другие писатели ничего такого не упоминают, я побоялся счесть
этот рассказ достоверным.
7. (1) Послы пришли к Ганнибалу и заключили с ним мир
на таких условиях: кампанский гражданин не подвластен
карфагенскому военачальнику или должностному лицу; кампанский
гражданин поступает в войско и несет те или иные обязанности
только добровольно; Капуя сохраняет своих должностных лиц и
свои законы; (2) пусть Пуниец отдаст триста пленных римлян
кампанцам: они сами выберут, кого надо, и обменяют их на кам-
панских всадников, которые несут военную службу в Сицилии.
(3) Таковы были условия договора. А вдобавок к условленному
кампанцы совершили и преступление: префектов союзных войск,
как и всех римских граждан — одни были заняты военной
службой, другие частными делами,— чернь захватила и будто бы
для охраны заперла в бане, где от жары и пара нечем было
дышать; все они умерли мучительной смертью. (4) Не допустить
этого и помешать переговорам с Ганнибалом всячески старался
Деций Магий, человек, который не стал самым влиятельным в
городе лишь потому, что его сограждане потеряли разум. (5)
Услышав, что Ганнибал посылает в Капую гарнизон, Магий,
упомянув для примера о надменном господстве Пирра и жалком
рабстве тарентинцев 2\ сначала во всеуслышание заявил, что не
надо впускать гарнизон, (6) а потом, когда гарнизон уж
впустили, советовал либо выгнать его, либо, искупая мужественным и
достопамятным делом свое преступное отпадение от старейших,
кровно близких союзников, перебить пунийский гарнизон и
вернуться к римлянам. (7) Говорилось это не тайком, и обо всем
донесли Ганнибалу; он послал людей звать Магия к себе в
лагерь; тот ответил резким отказом: Ганнибал не имеет права
приказывать кампанскому гражданину. Пуниец, взволнованный
и разгневанный, велел было схватить Магия и привести его в
оковах, (8) но побоялся, как бы это насилие не повлекло за
собой волнений и нечаянного мятежа. Он отправил к Марию Блос-
сию, кампанскому претору26, гонца с известием, что завтра он
будет в Капуе, а сам выехал с малой охраной из лагеря. (9)
Марий созвал народ и распорядился: всем с женами и детьми тол«
пой выйти навстречу Ганнибалу. Повиновались не только охотно,
но с радостью: к Ганнибалу благоволили и все стремились
увидеть полководца, прославленного столькими победами. (10) Деций
Магий встречать не вышел, но и не остался дома — пусть не ду-
Книга XXIII
ИЗ
мают, будто он боится, сознавая, что неправ; он спокойно
прогуливался по форуму со своим сыном и немногочисленными
клиентами, а весь город ломал голову, как ему принять Пунийца.
(11) Ганнибал, войдя в город, потребовал немедленно созвать
сенат, но именитейшие кампанцы упросили его не заниматься в
этот день серьезными делами, а радостно и спокойно
отпраздновать свое прибытие. (12) Ганнибал был по природе вспыльчив,
но, не желая сразу отвечать отказом, потратил немалую часть
дня на осмотр города.
8. (1) Он остановился у Нинниев Цел еров — Стения и Паку-
вия, известных знатностью и богатством. (2) Туда Пакувий
Калавий, о котором уже говорилось27, возглавлявший тех, кто
тянулся к Карфагену, привел своего сына. (3) Он оторвал его
от Деция Магия, с которым юноша вошел в дружбу; как и тот,
он упорно стоял за союз с Римом и против договора с
Карфагеном; ни город, явно к Карфагену склонявшийся, ни уважение к
отцу не смогли его разубедить. (4) Отец юноши не убедил
Ганнибала своими попытками оправдать сына, но смягчил своими
слезами и мольбами: Ганнибал распорядился даже пригласить к
обеду сына вместе с его отцом; (5) на этот пир никто из кам-
панцев не был приглашен, кроме хозяев и Вибеллия Тавра,
знаменитого воинской доблестью. (6) Пировать начали еще
засветло, но не по карфагенским и воинским обычаям. Стол был
уставлен вкусными и дорогими кушаньями, как и полагается в
городе и доме богатом, привыкшем к роскоши. (7) Только одного
Калавиева сына напрасно уговаривали выпить хозяева, а
иногда и сам Ганнибал: юноша отказывался, ссылаясь на нездоровье;
отец объяснил это вполне естественным смущением сына.
(8) Солнце уже почти зашло, когда Калавий вместе с сыном
ушли с пира. Когда они оказались одни — в саду, который
находился за домом,— сын обратился к отцу: (9) «Вот на что я
решился; и римляне не только простят наше отпадение к
Ганнибалу, но, мы, кампанцы, будем в большем почете, в большем
уважении, чем когда-либо раньше». (10) Отец удивился: что это за
решение? Юноша отбросил с плеча тогу: на боку у него висел
меч. (11) «Кровью Ганнибала освящу я союз с римлянами.
Я хотел, чтобы ты знал об этом заранее, если предпочитаешь
уйти, пока я не приступил к этому делу».
9. (1) Старик, услыхав это, обезумел от страха: он будто уже
присутствовал при исполнении того, о чем только что услышал.
(2) «Сын мой,— воскликнул он,— если какие-то права
связывают детей с родителями, умоляю тебя: да не видят глаза мои ни
твоего ужасного преступления, ни ужасного наказания. (3) Лишь
несколько часов прошло, как мы протянули Ганнибалу руки,
клянясь всеми богами в верности. И руки, освященные этой
клятвой, мы вооружаем против него? (4) Ты встаешь из-за
дружественного стола — Ганнибал из кампанцев пригласил третьим толь-
114
Книга XXIII
ко тебя — и этот стол заливаешь кровью хозяина? Я, отец, смог
умолить Ганнибала за сына, а сына за Ганнибала умолить не
могу? (5) Допустим, нет ничего святого: ни верности, ни
богобоязненности, ни благочестия; пусть совершаются преступления*
только бы это злодейство не принесло гибели и нам? (6) Ты один
нападешь на Ганнибала? А эта толпа свободных и рабов? Не на
него ли одного устремлены глаза всех? А столько рук? И у всех
они отнялись перед тобой, безумец? ^7) А сам Ганнибал? Era
взгляда не в силах вытерпеть вооруженные войска, его трепещет
народ римский. И ты не дрогнешь? Пусть никто не придет на
помощь — ты не дрогнешь, если я собой заслоню Ганнибала? Ты
убьешь его, но сначала ведь придется убить меня, (8) и лучше
тебе испугаться этого, чем не успеть в том. Да будут же мои
просьбы так же сильны пред тобой, как были они сегодня
сильны за тебя». (9) Видя, что юноша плачет, старик обнял его,
целовал и упрашивал бросить меч и пообещать, что ничего такога
он не сделает. (19) «У меня есть долг перед отечеством,— сказал
юноша,—но есть долг и перед тобой. (11) А тебя мне жаль:
трижды виновен ты, трижды изменив родине —в первый раз,
когда отпал от римлян, во второй раз, когда посоветовал союз с
Ганнибалом, и в третий раз сегодня, когда помешал вернуть
Кампанию римлянам. (12) Ты, родина, прими этот меч, с которым я
ради тебя пришел во вражескую твердыню: отец выбил его у
меня из рук». (13) С этими словами он перебросил меч через
садовую ограду и, чтобы не навлекать подозрения, вернулся,
к гостям.
10. (1) На следующий день сенат, собравшись в полном
составе, пригласил Ганнибала. В начале речь его была ласковая и
благожелательная; он поблагодарил кампанцев за то, что они
союз с ним предпочли союзу с римлянами, (2) надавал щедрых
обещаний: Капуя вскоре будет главным городом всей Италии,
и римляне вместе с прочими народами будут обращаться сюда
за распоряжениями и законами. (3) Есть, однако, человек, не
союзник и не друг Карфагену: его нельзя ни считать, ни называть
кампанцем. Это — Магий Деций; он, Ганнибал, требует его
выдачи; пусть в его присутствии сенату будет о нем доложено и
пусть сенат примет о нем решение. (4) Все с ним согласились,
хотя многие сенаторы считали, что нельзя так карать Магия,
и видели, как с самого начала ограничивается свобода. (5)
Выйдя из курии, Ганнибал воссел на освященном месте для
должностных лиц28 и распорядился схватить и привести к нему Деция:
пусть защищается, брошенный к его ногам. (6) Магии отказался
так же резко, как и раньше: ведь по условиям договора, его при*
нуждать нельзя. (7) Ганнибал велел заковать Магия, а ликтору
гнать его перед собой в лагерь. Пока Деций шел с непокрытой
головой, он все время громко кричал окружавшей его толпе: «Вот,
кампанцы, свобода, которой вы добились; с площади среди бела
Книга XXIII
115
дня на ваших глазах, кампанцы, меня, ни в чем не уступающего
никому из кампанцев, волокут в цепях на смерть. (8) Разве в
Капуе, взятой приступом, было бы хуже? Ступайте встречать
Ганнибала, украшайте город, празднуйте день его прибытия —
чтобы любоваться этим триумфом над вашим согражданином».
(9) Толпа стала волноваться; Магию обмотали голову, и
приказано было как можно скорее вытащить его из города. Так и
привели его в лагерь и сразу же посадили на корабль и отправили
в Карфаген. (10) Боялись, как бы этот низкий поступок не
вызвал волнений в Капуе, как бы сенат не раскаялся в выдаче
именитого гражданина и не отправил посольство с требованием
его отдать. Отказать в первой же просьбе значило бы обидеть
новых союзников, уступить ей означало бы оставить в Капуе
зачинщика мятежа и смуты. (11) Буря занесла корабль в Кирену,
находившуюся тогда под властью царей29; Магий кинулся к
статуе царя Птолемея30; стража отвезла его в Александрию к
Птолемею. (12) Когда Магий рассказал ему* что Ганнибал
заковал его, нарушая условия договора, царь распорядился снять с
Магия оковы и предложил ему вернуться, куда хочет: в Рим или
в Капую. (13) Магий ответил, что в Капуе ему находиться
опасно, а в Риме, покуда у римлян война с кампанцами, он будет
жить не гостем, а перебежчиком: нигде не хотел бы он жить,
кроме как в царстве того, кого почитает своим спасителем и
освободителем 3l.
11. (1) В это самое время Квинт Фабий Пиктор вернулся в
Рим из Дельф 32 и прочел запись ответа, в котором были
поименованы боги и богини и сказано, как каким молиться: (2) «Если
так сделаете, римляне, будет вам благополучие и облегчение,
государство ваше преуспеет по желанию вашему, и будет на войне
римскому народу победа. (3) Аполлону Пифийскому государство,
благополучное и охраняемое, пошлет дары, достойные его и
соразмерные с добычей, из которой вы и почтите его; чрезмерного
ликования не допускайте». (4) Прочитав этот перевод греческих
стихов, Фабий сказал, что, выйдя из прорицалища, он тотчас
ладаном и вином совершил жертву всем ботам и богиням.
(5) По велению храмового жреца, он, как, увенчанный лавровым
венком 33, обращался к оракулу и совершал жертвоприношения,
так, увенчанный, и сел на корабль, и снял венок только в Риме;
(6) он исполнил со всем благоговением и тщанием все, что было
велено, и возложил венок на алтарь Аполлона. Сенат постановил
незамедлительно и с усердием совершить предписанные
жертвоприношения и молебствия. (7) Пока это происходило в Италии
и в Риме, в Карфаген прибыл с известием о победе под Каннами
Магон 3\ сын Гамилькара. Брат послал его не сразу после
сражения, но задержал на несколько дней — принять обратно
отпавшие города бруттийцев 3\ (8) Когда его пригласили в сенат 3%
°н изложил, что совершено его братом в Италии: тот сразился
ив
Книга XXIII
с шестью военачальниками — из них четыре были консулами,
один диктатором и один начальником конницы — и с шестью
консульскими войсками; (9) врагов убито было больше двухсот
тысяч, а в плен взято больше пятидесяти тысяч37; из четырех
консулов двое были убиты, один ранен, а еще один потерял все
войско и едва убежал с отрядом в пятьдесят человек38; (10)
начальник конницы, чья власть равна консульской39, разбит и
обращен в бегство; их диктатор считается замечательным
военачальником, так как в сражениях никогда не участвовал.
(11) Бруттийцы, апулийцы, часть самнитов и луканцев на
стороне пунийцев; Капуя, которая после поражения римлян под
Каннами стала главным городом не только Кампании, но и всей
Италии, предалась Ганнибалу. (12) За столько таких побед
следует возблагодарить бессмертных богов.
12. (1) В подтверждение столь радостных вестей он велел
высыпать перед курией золотые кольца: их груда была так велика,
что мерщики, по словам некоторых писателей, их намерили три
с половиной модня40; (2) по распространившимся слухам,
однако, их было не больше модия (и это вернее). Чтобы преувеличить
размеры бедствия, постигшего римлян, Магон добавил, что никто,
кроме всадников и притом высшего ранга, не носит таких
колец41. (3) А главный смысл речи был в том, что тем ближе
конец войны, тем большая помощь требуется Ганнибалу: он воюет
вдали от родины, на чужой земле, окружен врагами; тратится
столько хлеба, столько денег; (4) в стольких сражениях
уничтожены вражеские войска, но ведь каждая победа уменьшала и
карфагенское войско; (5) надо послать пополнение, надо послать
хлеба и денег на жалованье солдатам, так хорошо послужившим
Карфагену. (6) Всех обрадовали слова Магона; Гимилькон,
из партии Баркидов, решил, что сейчас как раз время
подразнить Ганнона: (7) «Ну, как, Ганнон? Ты и сейчас досадуешь на
войну с римлянами? Вели выдать Ганнибала; запрети среди этих
успехов благодарить бессмертных богов; послушаем речи
римского сенатора в карфагенском сенате». (8) «Я молчал бы
сегодня, отцы-сенаторы,— сказал Ганнон,— я не хотел среди
всеобщего ликования сказать слова вовсе не радостные, (9) но если
сейчас я не отвечу на вопрос сенатора, досадую ли я на эту войну
с римлянами, то меня сочтут либо гордецом, либо трусом
(первое из этих качеств свойственно забывающему о свободе другого,
второе — о собственной свободе). (10) И я отвечу Гимилькону:
да, я неизменно досадую на эту войну и не перестану обвинять
вашего непобедимого вождя, пока не увижу, что война кончилась
на условиях, сколько-нибудь терпимых; только вновь
заключенный мир успокоит меня в моей тоске о прежнем. (11) Магов
только что хвастал тем, что радует Гимилькона и прочих
приспешников Ганнибала; да и меня это могло бы радовать, потому
что военные успехи, если мы не хотим упустить счастливого слу*
Книга XXIII
117
чая, обеспечат нам мир более справедливый. (12) Если же мы
упускаем время, когда сможем диктовать мир, а не принимать
его, то боюсь, что мы напрасно так бурно радуемся. (13) Чему
же мы радуемся сейчас? Я истребил вражеское войско;
пришлите мне солдат. А чего другого ты бы просил, потерпев
поражение? (14) Я взял два вражеских лагеря, обильных провиантом
и всякой добычей. Дайте хлеба и денег. Чего бы ты требовал,
если бы взят и разграблен был твой лагерь? (15) И, чтобы не^
мне одному удивляться, я, ответив уже Гимилькону, имею
полное право спрашивать в свой черед. Так пусть Гимилькон или
Магон мне ответят: если битва при Каннах почти целиком
уничтожила господство римлян и если известно, что от них готова
отпасть вся Италия, (16) то, во-первых, отпал ли к нам хоть один
латинский город, и во-вторых, нашелся ли в тридцати пяти
трибах хоть один человек, который перебежал бы к Ганнибалу?»
(17) На оба вопроса Магон ответил отрицательно. Ганнон вновь
заговорил: «Врагов остается еще очень много, но хотел бы я
знать, как они настроены, на что надеются?»
13. (1) Магон ответил, что ему неизвестно. «А узнать ничего;
нет легче,— продолжал Ганнон.— Послали римлян к Ганнибалу
с предложением мира? Донесли вам, что кто-нибудь в Риме
заговорил о мире?» (2) Магон и на это ответил отрицательно, а
Ганнон заключил: «Война в том же положении, как и в тот день,
когда Ганнибал вступил в Италию. (3) Нас, современников
первой войны42, еще много, и мы помним, какой она была пестрой,
как чередовались тогда поражения и победы. Никогда, казалось,,
все у нас не было так благополучно на суше и на море, как до
консульства Гая Лутация и Авла Постумия. (4) А в консульство
Лутация и Постумия нас разгромили при Эгатских островах43.
А если и сейчас, да хранят нас от этого боги, счастье в
чем-нибудь переменится, то надеетесь ли вы побежденными получить
мир, на который с вами, победителями, никто не соглашается?
(5) Если кто-нибудь спросит о мире, даровать ли его врагам или
принять от них, то у меня есть что сказать; а о том, чего
требует Магон, я думаю так: победителям посылать все это незачем;,
а если нас обманывают пустой, лживой надеждой, то, по-моему,
и вовсе не следует ничего посылать». (6) Речь Ганнона мало
кого встревожила: его вражда с Баркидами умаляла ее силу;
ликующие люди закрывали уши для всего, что нарушало их
радость — они думали: вот еще немного усилий, и война окончится.
(7) В сенате почти единодушно постановили пополнить войско*
Ганнибала отрядом в четыре тысячи нумидийцев; послать еще
сорок слонов и <...> талантов серебра44. (8) Еще раньше
отправили в Испанию вместе с Магоном " и <...> " нанять двадцать тьь
сяч пехотинцев и четыре тысячи всадников, чтобы пополнить,
войска, находившиеся в Италии и Испании.
118
Книга XX1I1
14. (1) Всем этим карфагеняне занимались, как это обычно
при благополучии, лениво и кое-как; римлянам, деятельным по
природе своей, сама судьба не позволяла медлить. (2) Консул
выполнил все, что ему надлежало; диктатор Марк Юний Пера
принес все жертвы и испросил у народа позволения сесть на коня 4\
Не довольствуясь двумя городскими легионами, которые были
набраны консулами ещё в начале года, добавочно набранными
рабами и когортами, набранными в Пиценской и Галльской
областях, диктатор решился на последнее средство, так как
государство было в отчаянном положении, когда достоинство уступает
пользе. (3). Он издал указ: всех совершивших уголовные
преступления он освободит, а с несостоятельных должников снимет
задолженность, если они пойдут к нему в солдаты. (4) Эти шесть
тысяч он вооружил галльским оружием, которое вез в триумфе
Гай Фламиний48, и вышел из города с войском в двадцать пять
тысяч человек. (5) Ганнибал, заняв Капую, еще раз безуспешно
попытался то обещаниями, то угрозами склонить к себе
неаполитанцев и отправился в Ноланскую область49; (6) враждебных
действий он не начинал, надеясь на добровольную сдачу нолан-
цев, но был готов, если этих надежд они не оправдают, сделать
все, чтобы им плохо пришлось. (7) Сенат и особенно
главенствующие в нем оставались верны Риму; простой люд, как обычно,
жадный до новизны, весь был на стороне Ганнибала — боялись,
что будут опустошены поля и что много придется претерпеть и
страданий, и обид, если город будет осажден — а люди,
подстрекавшие к отпадению, были. (8) Сенаторов охватил страх:
действовать открыто нельзя, они не смогут противостоять
возбужденной толпе. Решили притворством отдалить беду: (9)
притворились, будто хотят отпасть к Ганнибалу; но им не вполне ясно,
на каких условиях заключать новый дружественный союз.
(10) Отдалив таким образом время переговоров, они спешно
послали гонцов к римскому претору Марку Клавдию Марцеллу,
стоявшему с войском в Казилине50; объяснили ему, в каком
опаснейшем положении Нола: земли ее уже захвачены
Ганнибалом и пунийцами, и город вот-вот будет в их власти, если не
придет помощь. (11) Сенаторы, уступая народу, пообещали отпасть
от Рима в любую минуту, как только народ потребует, и тем
предотвратили немедленное отпадение. (12) Марцелл одобрил но-
ланцев, посоветовал притворяться, дотянуть до его прихода,
держать в тайне переговоры с ним и вообще надежду на помощь
римлян. (13) Из Казилина он отправился в Кайятию, перешел
там через Вултурн и через земли Сатикула и Требии, обогнув
Свессулу, подошел через горы к Ноле5!.
15. (1) С приходом римского претора Ганнибал оставил
область Нолы и спустился к морю вблизи Неаполя, жаждая
захватить приморский город, куда спокойно могли бы заходить суда
из Африки. (2) Однако, узнав, что в Неаполе сидит римский
Книга XXIII
119
префект — это был Марк Юний Силан, которого призвали сами
неаполитанцы,— он, бросив и Неаполь, как Нолу, отправился
к Нуцерии52; (3) какое-то время он ее осаждал; часто ходил
на приступ, часто и тщетно уговаривал сдаться то народ, то
знать. Но, изголодавшись, город, все-таки сдался; жителям
разрешено было уйти, но без оружия, имея на себе только что-то
одно из одежды. (4) Ганнибал, который с самого начала хотел
казаться милостивым ко всем италийцам, кроме римлян,
пообещал награды и почетные места всем, кто останется и будет
служить в его войске. (5) Но этими обещаниями никого он не
удержал; все рассеялись по городам Кампании; большинство
собралось в Ноле и Неаполе; у кого-то там были гостеприимцы, других
туда занес случай. (6) Человек тридцать знатнейших сенаторов
направились в Капую; их не приняли '(за то, что в свое время
они закрыли ворота перед Ганнибалом), и они нашли приют в
Кумах. Нуцерия была отдана солдатам, разграблена и сожжена.
(7) Марцелл оставался в Ноле по просьбам знати, хотя и не был
уверен в своих силах. Он опасался простого люда, а больше
всего — Луция Бантия, который был соучастником в попытке
отпадения и боялся римского претора; это побуждало его выдать
родной город, а в случае неудачи стать перебежчиком. * (8) Был
он юноша горячий и едва ли не лучший в то время всадник в
союзническом войске. Его нашли под Каннами полумертвым
в груде трупов; Ганнибал велел его лечить и милостиво с подар-
Е<ами отпустил домой. (9) В благодарность он и хотел отдать
Нолу во власть Ганнибалу. Претор видел, что Бантий обеспокоен
и мучим стремлением к перевороту. (10) Надо было либо
остановить его карой, либо привлечь к себе благодеяниями. Марцелл
предпочел заполучить мужественного и деятельного союзника,
а не просто отобрать его у врага. Он радушно пригласил Бантия
и заговорил с ним: (11) среди сограждан многие ему завидуют —
убедиться в этом нетрудно, ведь ни один ноланец Марцеллу не
рассказал, как много подвигов совершил на войне Бантий..
(12) Но в римском войске доблесть не может остаться
незамеченной, и от многих служивших с Бантием вместе он, Марцелл,
знает, каков Бантий. Знает, сколько раз Бантий встречал лицом
к лицу грозную опасность, сражаясь за достоинство и
благополучие римского народа; (13) знает, что под Каннами перестал
биться не раньше, чем упал, истекая кровью, и был завален
людьми и лошадьми, рухнувшими на него. (14) «В добрый час,
У меня ты будешь в чести и не будешь обойден наградами;
общаясь со мной, ты увидишь, как это общение тебе полезно и
выгодно». (15) Он подарил юноше, обрадованному этими
обещаниями, превосходного коня, велел квестору отсчитать Бантию
пятьсот денариев53 и приказал ликторам пускать к нему
Бантия, когда бы тот ни пришел.
120
Книга XXIII
16. (1) Эта ласка так растрогала неукротимого юношу, что
с тех пор никто из союзников не служил Риму столь
мужественно и преданно. (2) Когда Ганнибал подошел к самым
воротам Нолы — он вернулся туда от Нуцерии,— ноланская чернь
опять только и думала, как бы отпасть к Ганнибалу. (3) При
его приближении Марцелл заперся в городе: он не побоялся бы
остаться и в лагере, но не хотел, чтобы у желающих отдать
город Ганнибалу — а таких было слишком много — оказался
удобный к тому случай. (4) Оба войска начали строиться:
римляне перед стенами Нолы, карфагеняне перед своим лагерем.
С той поры между городом и лагерем происходили мелкие
стычки, кончавшиеся по-разному: вожди не препятствовали
выносившимся из строя удальцам, но и не давали сигнала к сражению.
(5) Оба войска так день за днем и стояли, когда ноланская знать
сообщила Марцеллу, (6) что между чернью и карфагенянами по
ночам ведутся переговоры и там решено, как только римское
войско выйдет из города, разграбить обоз и имущество воинов,
запереть ворота, занять стены и, получив возможность
хозяйничать в городе, впустить уже не римлян, а карфагенян. (7)
Марцелл поблагодарил ноланских сенаторов и решил, прежде чем в
городе взволнуются, попытать счастья в бою. (8) У трех ворот,
обращенных к неприятелю, он выстроил по отряду солдат
(разбил войско на три части), обоз он расположил в тылу; конюхам,
торговцам при войске и солдатам послабее велел нести колья 5\
У средних ворот он поставил цвет легионов и римскую конницу,
у двух других ворот — и новобранцев и легковооруженных,
а также союзническую конницу. (9) Ноланцам запрещено было
подходить к.стенам и воротам; к обозу приставлена была охрана,
чтобы его не разграбили, пока легионеры будут сражаться.
Войско, выстроенное таким образом, стояло внутри ворот.
(10) Ганнибал, как он это делал уже несколько дней, держал
свое войско в боевом строю; сначала он удивлялся, что день
проходит, а римское войско не показывается из ворот, и на стенах
не видно ни одного вооруженного, (11) но потом, решив, что
римлянам донесли о его переговорах и они, боясь, ничего не
предпринимают, отправил часть воинов обратно в лагерь с
приказом поскорее выдвинуть на передовую линию все осадные
машины; он был вполне уверен, что городская чернь восстанет,
как только он нападет на медлящих римлян. (12) Его воины
торопливо разбегались по своим местам, и первые отряды уже
подходили к стенам, как вдруг ворота раскрылись, зазвучали
трубы, поднялся крик и по приказу Марцелла сначала пехота,
а затем конница стремительно кинулись на врага, (13) внося
расстройство и ужас в ряды находившихся в центре; меж тем
легаты Публий Валерий Флакк и Гай Аврелий, поставленные у
боковых ворот, напали на фланги врага. (14) Добавили крику
торговцы, следовавшие за войском, конюхи и вся толпа, пристав-
Книга XXIII 121
ленная охранять обоз; карфагеняне презирали малочисленное
римское войско, и вдруг им показалось, что перед ними
огромное. (15) Я не осмелился бы утверждать, как некоторые
писатели, что врагов перебито было две тысячи восемьсот человек,
а римляне потеряли не больше пятисот; но была ли победа
велика или нет, событие случилось в тот день великое, может
быть, величайшее за всю войну — ведь избежать поражения от
Ганнибала было тогда 'труднее, чем впоследствии его
побеждать 55.
17. (1) Ганнибал, отчаявшись взять Нолу, вернулся к Ацер-
рам5в, а Марцелл неожиданно запер ворота, приставил к ним
стражу, чтобы никто не вышел из города, и провел на
форуме расследование о тех, кто вел тайные переговоры с врагами.
(2) Более семидесяти человек были казнены как изменники,
а имущество их конфисковано; (3) затем, вручив всю власть
сенату 57 Марцелл выступил с войском и расположился лагерем над
Свессулой. (4) Пуниец сначала уговаривал жителей Ацерр
сдаться добровольно, но, видя, что они непреклонны, стал
готовиться к осаде и приступу. (5) У жителей Ацерр было больше
мужества, чем сил; отчаявшись отстоять город, видя, что его
окружают валом, они, не дожидаясь, пока эта работа будет
закончена, и пользуясь беспечностью сторожей, (6) пробрались в
ночной тиши через не огороженные еще места и разошлись по
городам Кампании, о которых было достаточно твердо известно,
что они верны Риму. (7) Ганнибал, разграбив и спалив Ацерры,
повел войско к Казилину: ему сообщили, что Казилин
призвал римского диктатора и свежие легионы, и он побоялся, как
бы не случилось чего с Капуей — слишком уж близок от нее
неприятельский лагерь. (8) В Казилине о ту пору находилось
пятьсот пренестинцев58 и небольшое число римлян и латинов,
которых занесла туда весть о поражении под Каннами. (9) Так
как в Пренесте воинский набор еще не был закончен к
назначенному сроку, то пренестинцы опоздали выйти из дому5* и
пришли в Казилин, еще до известия о поражении; там к ним
присоединились другие римляне и союзники; они вышли из Кази-
лина большой толпой, но их возвратило известие о каннской
битве. (10) В Казилине они цровели несколько дней; кампанцы их
подозревали, а они боялись кампанцев, в свою очередь
подстраивая им ловушки, и, удостоверившись, что Капуя отпала и
впустила Ганнибала, перебили ночью горожан и заняли часть
города по сю сторону Вултурнаб0 — этой рекой разделен город;
так в Казилине и оказался римский гарнизон. (11) К нему
присоединилась перузинскаяβ1 когорта — четыреста пятьдесят
человек. Их привело в Казилин то же известие, что за несколько
дней до этого и пренестинцев. (12) Для защиты такого
небольшого города, защищенного стенами, а с одной стороны рекой, их
было достаточно, и даже слишком много — хлеба нехватало.
122
Книга XXIII
18. (1) Когда Ганнибал был уже недалеко от Казилина, он
послал вперед гетулов62 под начальством Исалка и велел ему,
если переговоры будут возможны, улещать жителей ласковыми
речами: может быть, они откроют ворота и впустят воинов.
Если же они будут упрямы, то начать военные действия и
посмотреть, нельзя ли в каком-нибудь месте ворваться в город.
(2) Подошли к стенам: в городе тихо и, по-видимому, пусто;
варвар решил, что перепуганное население ушло; (3) он
готовился разбивать ворота и ломать засовы, как вдруг ворота
раскрылись и две стоявшие наготове когорты вынеслись с грохотом
и гулом из города и начали избивать врага. (4) Первые ряды
были отброшены; в бой был послан с большими и лучшими
силами Магарбал, но и он не выдержал натиска когорт.
(5) И вот, наконец, Ганнибал, раскинув лагерь у самых
городских стен, готовился осаждать маленький город и маленький
гарнизон всем войском и всеми средствами. Город был кругом
обложен, и Ганнибал не давал ему покоя, но потерял какую-то
часть воинов, и притом самых отважных, пораженных меткими
стрелами со стен и башен. (6) Однажды он едва не отрезал от
города вышедших оттуда и пытавшихся прорваться людей:
двинул на них слоновбз и загнал перепуганных обратно в город.
Убитых было достаточно много, если подумать, как мало людей
осталось в городе. Павших было бы еще больше, если бы ночь
не прекратила сражение. (7) На следующий день все горели
желанием идти на приступ, особенно после того как перед ними
выставлен был золотой стенной венок64, а сам вождь корил
своих воинов, когда-то осаждавших Сагунт, за ленивую и вялую
осаду крепостцы на равнине; поминал всем и каждому Канны,
Тразименское озеро и Требию. (8). Потащили навесы и стали
рыть подкопы; у римских союзников хватало и сил, и уменья
отразить разные попытки врага. (9) Против навесов ставили
оборонительные укрепления; вражеские подкопы перерезали
поперечными канавами; скрыто и явно разрушали дело врагов.
Ганнибалу наконец стало неловко; чтобы не подумали, будто он
отказался от своих начинаний, он укрепил лагерь, оставил
небольшой гарнизон и отправился на зимовку в Капую. (10)
Большую часть зимы войско провело под кровлей. Солдаты давно
притерпелись ко всем тяготам; хорошая жизнь была внове.
(11) И вот, тех, кого не могла осилить никакая беда, погубили
удобства и неумеренные наслаждения— и тем стремительнее, что
с непривычки к ним жадно ринулись и в них погрузились.
(12) Спать, пить, пировать с девками, ходить в бани и
бездельничать вошло в привычку, и это с каждым днем незаметно
подтачивало душевное и телесное здоровье. Кое-как еще держались
памятью о прошлых победах. (13) Знатоки военного дела
считали, что Ганнибал совершил большую ошибку не после Канн,
когда он не пошел на Римв5, а именно сейчас: тогда можно
Книга XXIII
123
было думать, что окончательная победа только отложена,
сейчас силы победить были отняты. (14) Ганнибал вышел из Капуи
словно с другим войском; от прежнего порядка ничего не
осталось. (15) Большинство и вернулось в обнимку с девками, а как
только их поместили в палатках, когда начались походы и
прочие воинские труды, им словно новобранцам, недостало ни
душевных, ни телесных сил. (16) На протяжении всего лета
большинство солдат покидало знамена без разрешения, и приютом
дезертирам была Капуя ββ.
19. (1) Зима стала мягче, и Ганнибал, выведя войско из
зимнего лагеря, пошел опять к Казилину. Его не старались взять
приступом, (2) но держали в осаде и довели горожан67 и
гарнизон до крайней нужды. (3) Римским лагерем командовал Тибе-
рий Семпроний, так как диктатор отправился в Рим ради
ауспиций68. (4) Марцелл и сам хотел подать помощь осажденным,
но его задерживали и разлившийся Вултурн, и просьбы жителей
Нолы и ;Ацерр, которые боялись кампанцев и потому
страшились ухода римских гарнизонов. (5) Гракх находился вблизи
Казилина69 и, подчиняясь приказу диктатора ничего в его
отсутствие не предпринимать, пребывал в полном бездействии,
(6) хотя из Казилина приходили вести, от которых лопнуло бы
всякое терпение: люди, не вынося голода, бросались со стен или
безоружными стояли по стенам, подставляли свое обнаженное
тело под стрелы и копья. (7) Гракху было тяжело: он не
осмеливался вопреки приказу диктатора завязать сражение и понимал,
что сражаться придется, если он попытается открыто доставить
хлеб осажденным; (8) а доставить его тайком надежды нет.
Свезя весь урожай с окрестных полей, он насыпал полные
бочонки70 зерна и послал сказать магистратам Казилина, чтобы они
перехватили бочонки, которые приплывут к ним вниз по реке.
(9) В следующую ночь все, вполне надеясь на римлян, не
сводили глаз с реки: бочонки, пущенные серединой реки приплыли.
Зерно разделили между всеми поровну. (10) То же повторилось
на второй и на третий день: ночью бочонки спускали на воду
и ночью они приплывали, обманывая таким образом внимание
караульных. (11) А потом пошли непрерывные дожди, и тече^
нием более быстрым, чем обычно, бочонки прибились к берегу,
занятому врагами. Они застряли в ивняке, которым заросли
берега; там их заметили и донесли о них Ганнибалу; после этого
стали внимательно следить, чтобы римляне незаметно не
посылали чего-нибудь по Волтурну в город. (12) Из римского лагеря
стали высыпать в воду орехи71; они серединой реки подплывали
к Казилину, их ловили плетенками. (13) Голод там наконец
дошел до того, что ремни и кожу, содранную со щитов,
размачивали в кипятке и пытались жевать; не отказывались ни от мышей,
ни от прочих мелких животных; вырыли всю траву и все корни
У подножия крепостного вала. (14) А когда враги запахали по-
124
Книга XXIII
лосу травянистой земли за городской стеной, осажденные засеяли
ее репой. «Неужели я буду сидеть под Казилином, пока она
вырастет?» — воскликнул Ганнибал; (15) раньше он слышать не
хотел о каких бы то ни было переговорах, а тут наконец
согласился на переговоры о выкупе свободных. Договорились о цене:
семь унций золота за каждого72. (16) Получив зверения, сдались.
Пока золото не было целиком отсчитано, их держали в оковах,
затем, согласно обещанию, отпустили. (17) Этот рассказ вернее
другого, по которому будто бы вслед за уходившими послана
'была конница, которая их перебила. В гарнизоне Казилина было
пятьсот семьдесят человек — в большинстве пренестинцы; из них
меньше половины были убиты или умерли от голода; остальные
со своим претором Марком Аницием (он был раньше писцом)
благополучно вернулись в Пренесту. Об этом свидетельствует
статуя на форуме в Пренесте: (18) она в панцире и тоге с
запутанной головой; на бронзовой табличке надпись, гласящая, что
Марк Аниций поставил ее по обету за воинов, стоявших
гарнизоном в Казилине. Такая же надпись была под тремя
статуями богов в храме Фортуны.
20. (1) Город Казилин вернули кампанцам; Ганнибал
усилил его, оставив из своего войска гарнизон в семьсот человек,
чтобы они и по уходе Ганнибала могли отразить нападение
римлян. (2) Римский сенат постановил выдать пренестинским
солдатам двойное жалованье, на пять лет освободить их от военной
службы; свое, пренестинское, гражданство они не променяли на
римское, предложенное им за доблесть. (3) Судьба перузияцев
более темна: нет ни памятника, славящего их, ни постановления
римлян. (4) В это самое время на петелийцев73, которые
единственные в Бруттии остались верны дружбе с Римом, нападали
не только карфагеняне, занявшие эту область, но и остальные
бруттийцы — за их инакомыслие. (5) Справиться с такой бедой
петелийцы не могли и отправили в Рим посольство просить
помощи. Им посоветовали самим позаботиться о себе, и они, сидя в
преддверии курии, разливались в слезах и жалобах. (6) И сенат,
и народ глубоко им сочувствовал; (6) сенаторы, повторно
запрошенные претором Марком Эмилием, учтя все силы, которыми
располагало государство, вынуждены были признать, что
защищать далеких союзников они уже не в состоянии; пусть
возвращаются домой — они полностью выполнили все обязательства,—
а впредь пусть сами заботятся о себе, соображаясь с нынешним
положением дел. (7) Послы передали этот ответ петелийцаде;
их сенаторов сразу охватили великий ужас и великая печаль;
(8) одни предлагали бежать, кто куда может, и покинуть город;
другие — присоединиться, поскольку старые союзники их
покинули, к прочим бруттийцам и при их посредничестве сдаться
Ганнибалу. (9) Одолели, однако, те, кто считал, что ничего не
следует делать очертя голову, а надо вновь все обдумать.
Книга XXIII
125
(10) На следующий день беспокойство несколько утихло, и
лучшие люди74 добились того, что с полей свезли весь урожай и
укрепили городские стены75.
21. (1) Почти в это же время в Рим были доставлены письма
из Сицилии и Сардинии. (2) Сначала в сенате прочли письмо
пропретора Тита Отацилия из Сицилии, он писал, что претор
Публий Фурий пришел с флотом из Африки в Лилибей75а; сам
фурий тяжело ранен и находится между жизнью и смертью;
солдаты и моряки не получили в срок ни жалованья, ни хлеба —
и взять их неоткуда; (3) Отацилий убедительно просит прислать
поскорее и деньги, и хлеб, а ему— смену из новых преторов.
(4) Почти то же самое о жалованьи и хлебе писал из Сарди-
дии пропретор Авл Корнелий Маммула. Обоим ответили: взять
неоткуда, пусть сами позаботятся о своем флоте и войске.
(5) Тит Отацилий отправил послов к Гиерону, искреннему другу
римского народа76, и получил от него столько серебра, сколько
нужно было для выплаты жалованья, и хлеба на шесть месяцев;
Корнелия в Сардинии любезно снабдили союзные города.
(6) В Риме денег было мало, и по предложению народного
трибуна Марка Минуция назначили, чтобы ведать денежными
делами, коллегию из трех человек: Луция Эмилия Папа, бывшего
консула и бывшего цензора, Марка Атилия Регула, который
дважды был консулом, и Луция Скрибония Либона, который в
тот год был народным трибуном. (7) Выбраны были дуумвиры:
Марк и Гай Атилии — они освятили храм Согласия, который
обещал построить претор Луций Манлий77; выбраны были три
понтифика: Квинт Цецилий Метелл, Квинт Фабий Максим и Квинт
Фульвий Флакк, они заняли места умершего Публия Скантия и
павших в сражении при Каннах консула Луция Эмилия Павла
и Квинта Элия Пета.
22. (1) Когда сенаторы пополнили, насколько это было в
человеческих силах, все прочие потери, причиненные
непрерывными поражениями, (2) тогда они наконец оглянулись на себя и
увидели, как опустела курия и как мало их собирается на совещания;
(3) после цензоров Луция Эмилия и Гая Фламиния список
сената не составлялся, а за эти пять лет погибло столько
сенаторов — и в несчастных сражениях, и от разных случаев. (4) Так
как диктатор после утраты Казилина уже отправился к
войску 7в, то по общему требованию о положении в сенате доложил
претор Марк Эмилий. (5) Спурий Карвилий7· в длинной речи
пожаловался на то, что не хватает не только сенаторов — мало
и таких граждан, из которых можно было бы выбирать в
сенаторы80; он настоятельно советовал и для пополнения сената,
и для более тесного единения с латинами дать — по выбору
римских сенаторов — двум сенаторам из каждого латинского города
римское гражданство и из них выбирать на опустевшие в
римском сенате места. (6) Сенаторы выслушали это предложение с
126
Книга XXIII
возмущением — не меньшим, чем когда-то требование самих ла-
тинов81. В курии стоял гул негодования, (7) особенно возмущался
Тит Манлий: есть, говорил он, и сейчас потомок того же рода,,
к какому принадлежал и тот консул, что на Капитолии
грозился убить собственной своей рукой латина, которого увидит в
курии 82. (8) Квинт Фабий Максим заметил, что никогда еще в
сенате не вели разговоров, которые были бы так не ко времени:
союзники волнуются, их верность сомнительна, а им брошены
слова, которые еще больше их растревожат. (9) Опрометчивые
слова одного человека следует заглушить общим молчанием;
и вообще, если когда-нибудь в курии зайдет речь о чем-нибудь
сокровенном, тайном, то это должно скрыть, утаить, забыть,
считать не сказанным. Так покончили с этим делом. (10)
Постановили назначить диктатора для составления списка сената,
поставив на эту должность старейшего из живших тогда бывших
цензоров, и вызвать консула Гая Теренция, чтобы он
провозгласил диктатора. (11) Оставив в Апулии войско, он, идя большими
переходами, прибыл в Рим и, как было заведено, в ближайшую
же ночь, по сенатскому постановлению, провозгласил Марка
Бутеона диктатором без начальника конницы на шесть
месяцев 83.
23. (1) Диктатор, поднявшись с ликторами на ростры84,
заявил: он не одобряет ни того, что сейчас сразу два диктатора —
такого никогда прежде не бывало; ни того, что при диктаторе
нет начальника конницы; ни того, что цензорские полномочия
вручены одному человеку, да еще во второй раз; (2) ни того,
что диктатору, выбранному не для ведения военных действий,
дана власть на шесть месяцев. (3) Беспредельной власти,
которая сейчас понадобилась, он сам положит предел: он не
исключит из сената никого из зачисленных в сенат цензорами Гаем
Фламинием и Луцием Эмилием, (4) но распорядится только
переписать их список и прочитать его. Нельзя ведь, чтобы один
человек85 произвольно судил о добром имени сенатора и его
честных нравах: он заместит умерших, отдавая предпочтение не
человеку перед человеком, а сословию перед сословием. (5)
Прочитали список старого сената; на места умерших диктатор
назначил в порядке очередности тех, кто после цензоров Луция
Эмилия и Гая Фламиния занимал курульные должности, (6) но
еще не был в сенате, затем бывших эдилов86, народных трибунов
и квесторов, а из тех, кто должностным лицом еще не был,
привезших домой снятые с врага доспехи или получивших
гражданский венок87. (7) Когда при. громком одобрении
присутствовавших было выбрано в сенат сто семьдесят семь человек, диктатор
сразу же снял с себя свое звание, сошел с ростр частным лицом,
отпустил ликторов (8) и затерялся в толпе людей, занятых
частными делами. Он нарочно тянул время, не хотел никаких
проводов, но это промедление не повлияло на отношение к не-
Книга XX1I1
127
ну: густая толпа сопровождала его до самого дома. (9) Консул
следующей ночью отбыл к войску, не уведомив сенат о
овоем отъезде, чтобы его не задержали для проведения
выборов.
24. (1) На следующий день, посовещавшись с претором
Марком Помпонием, сенат написал диктатору ": если он считает это
полезным для государства, то пусть прибудет на выборы
консулов вместе с начальником конницы и претором Марком Марцел-
лом; (2) от них сенаторы узнают о состоянии государства и
примут соответственно решения. Все приглашенные прибыли,
оставив легатов командовать войсками. (3) Диктатор сказал о себе
скупо и скромно89, уступив почти всю славу Тиберию Семпро-
нию Гракху, и назначил выборы; в консулы выбрали
отсутствовавшего Луция Постумия (в третий раз *°) — он находился
тогда в своей провинции Галлии — и Семпрония Гракха,
который был тогда начальником конницы и курульным эдилом;
(4) в преторы были выбраны: Марк Валерий Левин (вторично)·
Аппий Клавдий Пульхр, Квинт Фульвий Флакк, Квинт Муцин
€цевола. (5) Диктатор по выборе магистратов вернулся в
Теан 91 к войску, в зимний лагерь. Начальника конницы он
оставил в Риме, чтобы тот, вступив через несколько дней в новую
должность, обсудил с сенаторами, как набрать и снарядить
войско на будущий год. (6) Этим и были преимущественно
заняты, когда сообщили о новой беде (в этом году беды по воле
судьбы шли непрерывный чередой): Луций Постумий,
намеченный в консулы, погиб вместе с войском в огромном лесу,
(7) через который собирался его провести. (Галлы называли этот
лес Литанским92). Деревья в этом лесу, стоявшие справа и
слева вдоль дороги, галлы подрубили так, чтобы они, если их не
трогать, спокойно стояли бы, но валились, стоило их чуть
толкнуть. (8) У Постумия было два римских легиона, а рекрутов-
союзников с Верхнего моря93 он набрал столько, что во
вражескую землю ввел двадцать пять тысяч войска. (9) Галлы
окружили опушку леса, а когда войско вошло в теснину94,
они навалились на крайние подрубленные деревья, и без того едва
стоявшие, деревья рушились с обеих сторон дороги, погребая под
собой людей и лошадей; спаслось человек десять. (10)
Большинство погибло под стволами и обломившимися ветвями,
остальную толпу, перепуганную этой неожиданной ловушкой, перебили
вооруженные галлы, обложившие теснину. В плен попали очень
немногие устремившиеся к мосту через реку: их перехватили
вРаги, еще раньше занявшие этот мост. (11) Постумий пал,
сРажаясь из последних сил, только бы не попасть в плен.
Бойи9S с торжеством внесли его доспехи в храм, наиболее у них
почитаемый: (12) с отрубленной головы счистили все мясо и по
обычаю своему обделали череп в золото: из него, как из
священного сосуда, совершали по праздникам возлияния и пили, как
128
Книга XXIII
из чаши, жрецы и предстоятели храма. (13) Победу галлы
одержали большую и добыча была немалой: хотя животных по
большей части задавило павшими деревьями, зато по всему пути
разбитого, но не рассеявшегося в беспорядочном бегстве войска
находили валявшиеся вещи.
25. (1) Известие об этом поражении так напугало Город, что
.давки много дней оставались запертыми, и никто, словно в
глухую ночь, не показывался на улицах. (2) Сенат поручил эдилам
обойти город, распорядиться открыть лавки и уничтожить эти
признаки всеобщей скорби. Тиберий Семпроний96, созвав сенат,
утешал и уговаривал сенаторов: (3) Канны, говорил он, их не
сломили; зачем же падать духом от меньших бедствий? (4)
Только бы в войне с карфагенянами, с Ганнибалом, все шло
благополучно; он надеется, что так и будет; а войну с галлами пока
можно спокойно отложить; отомстить им за коварство во власти
богов и народа римского; подумаем о Ганнибале и о войсках,
которые ведут войну с ним. (5) Семпроний первым сообщил,
сколько было в войске диктатора пехоты и конницы, сколько
.граждан и союзников; затем Марцелл сказал, сколько войска у
него. (6) Расспросили людей сведущих, какое войска было у
консула Гая Теренция в Апулии; не видели, откуда набрать
консульские войска, достаточно сильные для такой войны. Поэтому
войну с галлами, несмотря на справедливое негодование, решили
в этом году не начинать. (7) Войско диктатора было отдано
консулу. Солдат, которые бежали после Канн и находились в войске
Марцелла, переправили служить в Сицилию, пока в Италии
«будет продолжаться война; (8) туда же из войска диктатора
перебросили слабосильных, не ограничив время их службы
заранее установленным сроком, но только узаконенным числом
походов. (9) Два городских легиона были назначены второму
консулу, который заместит Луция Постумия; он будет избран, как
только благополучно закончатся ауспиции; (10) спешно вызвали
из Сицилии два легиона — из них консул, получавший городские
легионы мог взять столько солдат, сколько ему потребуется.
Консулу Гаю Теренцию решили продлить командование на год
и не уменьшать его войско, защищавшее Апулию.
26. (1) Пока всем этим были заняты в Италии, в Испании
война велась не менее деятельно и до той поры более удачно для
римлян. (2) Публий и Гней Сципионы поделили между собой
командование: Гней воевал на суше, Публий — на море. Газдру-
бал, вождь карфагенян97, не доверял ни своему флоту, ни своим
сухопутным силам; он держался вдали от неприятеля,
защищаемый расстоянием и самой местностью, и поджидал подкреьления
из Афирки, о котором давно и много просил (четыре тысячи
пехоты и пятьсот конников). (3) Надежды его ожили: он подвинул
лагерь ближе к врагу и велел флоту снарядиться и
приготовиться к охране островов и побережья (4) В самый разгар этого
Книга XXIII
129
переустройства Газдрубал был потрясен известием об измене
капитанов кораблей. Их сурово упрекали за то, что они
трусливо бросили у Ибера флот &8, и после этого они уже никогда не
отличались верностью ни вождю карфагенян, ни Карфагену.
(5) Эти перебежчики возмутили племя тартесиев;
подстрекаемые ими, отпали несколько городов, а один даже был взят
приступом.
(6) Войну повели уже не с римлянами, а с этим племенем.
Газдрубал, войдя с войском наготове в неприятельскую область,
решил напасть на Халба, знатного вождя тартесиев, который с
сильным войском стоял лагерем у стен города, взятого за
несколько дней до того. (7) Газдрубал отправил вперед
легковооруженных, которые выманили бы врага, а часть конницы
послал грабить окрестности и хватать разбредшихся по полям.
(8) В лагере началось замешательство, а в полях избиение
бежавших; но когда они отовсюду разными дорогами вернулись
наконец в лагерь, то вдруг воспрянули духом. У них хватило
мужества не только защищать укрепления, но и вызвать на бой
неприятеля. (9) Они вынеслись из лагеря, приплясывая по своему
обычаю, и эта внезапная смелость поразила ужасом врага, еще
недавно их дразнившего. (10) Газдрубал повел свое войско на
очень крутой холм над рекой, защищавшей этот холм, и собрал
туда и легковооруженных, которые были посланы вперед, и
разбредшихся всадников. Не считая верной защитой ни холм, ни
реку, он укрепил лагерь валом и рвом. (И) Страх охватил обе
стороны, но все же было несколько схваток; нумидийский
конник уступал испанскому, а мавр, метавший копье, воину с
легким щитом, противники были одинаково быстры, но испанцы
сильнее телом и духом.
27. (1) Всадники, разъезжавшие взад-вперед перед лагерем
карфагенян, не могли их выманить, осада же лагеря была делом
трудным. (2) Тартесии взяли приступом город Аскуя", куда
Газдрубал, вступая в пределы врагов, свез хлеб и остальной
провиант, и завладели всей окрестностью; удерживать воинов в
строю или в лагере было уже невозможно. (3) Когда Газдрубал
увидел эту распущенность, обычную при удаче, он приказал
своим воинам нападать на "беспорядочно разбредшихся врагов,
спустился с холма и повел на их лагерь выстроившееся войско.
(4) Об этом сообщили вестники, впопыхах прибежавшие со
сторожевых постов и вышек; велено было готовиться к бою.
(5) Похватав оружие, испанцы кинулись в бой в беспорядке,
не построившись, без приказа, без сигнала. Передовые уже
схватились врукопашную; одни бежали толпами, другие еще не
вышли из лагеря. (6) Такая дерзость сама по себе вначале
перепугала противника, но затем, когда они врассыпную напали на
плотный строй, то из-за малочисленности оказались почти
беззащитны: искали глазами друг друга и отовсюду теснимые сби-
5 Тит Ливии, т. II
130
Книга XXIII
лись в круг, (7) прижимаясь человек к человеку, касаясь ору-
жием оружия. Их так стеснили, что они едва могли действовать
оружием, окружили и допоздна избивали. (8) Вырвались
немногие, они бежали в леса и горы. Лагерь покинули в таком же
ужасе. На следующий день сдалось все племя.
(9) Но мир соблюдался недолго; внезапно из Карфагена
пришел приказ Газдрубалу немедленно вести войско в Италию.
Когда слух об этом прошел по Испании, почти все испанцы
перекинулись к римлянам100. (10) Газдрубал тотчас же написал
в Карфаген; известие о его отъезде принесло большой вред:
если он действительно двинется с места, то не успеет перейти
Ибер, как вся Испания будет римской. (И) У него нет ни
войска, ни вождя, которого он оставил бы вместо себя, а у
римлян здесь такие полководцы101, что и он едва ли смог бы
устоять даже при равенстве сил. (12) Если в Карфагене хоть сколько-
нибудь думают об Испании, то пусть пришлют ему преемника
с сильным войском; и если даже все пройдет хорошо, то хлопот
тому все-таки хватит.
28. (1) Письмо это сначала очень взволновало сенат
карфагенян, но так как все думы их были только об Италии, то ничего
из решенного о Газдрубале и его войске не изменили; (2) Ги-
милькона послали с набранным, как положено, войском и
увеличенным флотом удерживать Испанию и охранять ее с моря и
суши. (3) Переправившись с пехотой и моряками, он укрепил
лагерь, вытащил корабли на сушу, обвел их валом, а сам с
отборной конницей быстро, как только мог, осторожно пробрался
через земли открыто враждебных и втайне неверных народов и
прибыл к Газдрубалу. (4) Изложив ему решения и поручения
сената, он в свою очередь был наставлен им, как надо воевать
в Испании, и вернулся в лагерь целым и невредимым: благодаря
своей быстроте он ускользал раньше, чем враждебные ему
племена успевали сговориться. (5) Газдрубал, прежде чем сняться
с лагеря, потребовал денег ото всех покорных ему народов: он1
прекрасно знал, что Ганнибалу не раз приходилось платить за
право пройти, (6) а помогали ему не иначе, как за деньги;
без денег он не добрался бы до Альп. Быстро истребовав деньги,
Газдрубал пошел к Иберу.
(7) Когда римлянам сообщили о решениях карфагенян и о
том, что Газдрубал двинулся в путь, оба полководца все бросили
я приготовились, соединив свои войска, идти ему навстречу и
остановить его. (8) Ганнибал один замучил Италию, а если к
нему присоединится Газдрубал с испанским войском, то
римскому государству придет конец. (9) Встревоженные, полные забот,
они стянули войска к Иберу и, перейдя реку, долго совещались,
поставить ли лагерь рядом с лагерем Газдрубала или просто
задерживать его, нападая на карфагенских союзников. (10)
Решили осадить город, названный по соседней реке Иберой, самый
Книга XXIII
131
богатый в то время и в той области. (11) Узнав об этом, Газдру-
бал вместо помощи союзникам сам тоже пошел на город, недавно
сдавшийся римлянам. (12) Римляне бросили начатую осаду и
повернули на самого Газдрубала.
29. (1) Несколько дней расстояние между лагерями было в
пять миль; не обходилось без легких схваток, но настоящего
сражения не было. (2) И вот, словно сговорившись, в один и тот же
день обе стороны дали сигнал к битве и всем войском вышли на
равнину. (3) Римское войско стояло в три ряда102;
застрельщики частью между передовыми, частью — позади знамен,
конники окружали фланги. (4) У Газдрубала середина строя была
крепка испанцами; на правом фланге он поставил пунийцев, на
левом — африканцев и вспомогательные отряды наемников, пу-
нийской пехоте придал из конницы нумидийцев, а остальную
конницу — африканцам на флангах. (5) Не все нумидийцы были
помещены на правом фланге, но только конники с двумя
лошадьми как опытные наездники в пылу ожесточенной битвы
привычно перепрыгивали в полном вооружении с усталой
лошади на свежую: так ловки они сами и так выучены их
лошади.
(6) Выстроенные таким образом войска стояли одно против
другого, и на обеих сторонах надежды полководцев были почти
одинаковы: войска ни численностью, ни составом своим не
уступали одно другому, но настроение у воинов было очень разное.
(7) Предводители римлян, хотя и сражавшихся вдали от
отечества, легко убедили своих, что сражаются они за Италию и за
Рим: солдаты, понимая, что их возвращение домой зависит от
исхода битвы, твердо решили победить или умереть. (8) В
другом войске такой решимости не было: большинство в нем были
испанцы, которые предпочитали поражение в Испании победе,
после которой их поволокут в Италию. (9) При первом же
столкновении, едва успели метнуть копья, как солдаты в середине
Газдрубалова строя стали отступать, а когда римляне стреми-
мительно на них кинулись, повернулись и побежали. На флангах
сражались решительнее. (10) Римлян теснили с одной стороны
пунийцы, с другой — африканцы; приходилось, словно попав в
окружение, отбиваться на две стороны, (11) но когда между
неприятельскими флангами оказалось все римское войско, у него
хватило сил удержать их разъединенными. (12) Теперь шли
как бы два разных сражения; в обоих римляне, которые,
разгромив середину вражеского строя превосходили противника и
численностью, и мужеством, одержали несомненную победу.
(13) Людей было убито множество103; если бы испанцы, едва
вступив в сражение, не кинулись врассыпную, то мало кто
уцелел бы из всего войска. (14) Конница и вовсе не вступала в
битву: когда мавры и нумидийцы увидели, что середина строя не
выдерживает натиска, они побежали, оставив фланги неприкры-
3·
132
Книга XXIII
тыми и угоняя с собою слонов. (15) Газдрубал, медливший до
самого конца сражения, бежал сопровождаемый немногими.
Лагерь его римляне взяли и разграбили. (16) Если среди
испанцев и были какие-то колебания, то победа соединила Испанию
с Римом. Газдрубал у нечего было и думать о походе в Италию;
небезопасно было и оставаться в Испании. (17) Когда это из
писем Сципионов стало известно в Риме, то все обрадовались не
столько победе, сколько тому, что Газдрубал не сможет прийти
в Италию ,0\
30. (1) Пока все это происходило в Испании, в Бруттии
Гимильконом, префектом Ганнибала, после нескольких месяцев
осады была взята Петелия |0\ (2) Пунийцам эта победа стоила
многих убитых и раненых, и никакая сила не одолела бы
осажденных, но голод и победил. (3) Съеден был весь хлеб, все
животные, вплоть до не употребляемых в пищу; под конец жили,
питаясь травой, кореньями, молодой корой, сорванными
листьями, ели кожу (4) и сдались только, когда уже не было сил
стоять на стенах и держать оружие. (5) Взяв Петелию, Пуниец
повел войско к Консенции10в; город защищался не так упорно
и сдался через несколько дней. (6) Почти теми же днями войско
бруттийцев окружило Кротон ш, греческий город, когда-то
богатый, многолюдный, с большим войском, а тогда, после многих и
тяжких бедствий, насчитывавший меньше двух тысяч граждан.
(7) Защищать город было некому, и враги легко им овладели;
горожане удержали лишь крепость, куда некоторым удалось
бежать среди суматохи и резни при взятии города. (8) И локрий-
цы 10>, преданные своей знатью, отпали к бруттийцам и
пунийцам. (9) В этой области только жители Регия 10* остались
независимы и верны римлянам; (10) в Сицилии началось такое же
шатание умов, и даже не весь дом Гиерона устоял: (11) Гелон,
старший в семье, не подумал ни о престарелом отце, ни о союзе
с римлянами и сразу после Канн перекинулся к пунийцам110.
(12) Он поднял бы против римлян Сицилию, если бы его,
вооружавшего толпу и уговаривавшего союзников, не похитила
смерть, и до того вовремя, что тут заподозрили руку отца.
(13) Такие события, по-разному кончавшиеся, происходили в
этом [216 г.] году в Италии, в Африке, в Сицилии, в Испании.
В конце года Квинт Фабий Максим попросил у сената
разрешения освятить храм Венеры Эрицинской, который он построил
по обету, который дал, когда был диктатором111. (14) Сенат
постановил: пусть Тиберий Семпроний, будущий консул, по
вступлении в должность предложит народу назначить Квинта Фабия
дуумвиром для освящения храма. (15) Трое сыновей Марка
Эмилия Лепида, бывшего консулом и авгуром,—Луций, Марк и
Квинт — устроили погребальные игры в честь отца и вывели на
форум двадцать две пары гладиаторов112. (16) Курульные
эдилы, Гай Леторий и Тиберий Семпроний Гракх, назначенный в
Книга XXIIJ
133
консулы и бывший одновременно эдилом и начальником конницы,
дали Римские игры, длившиеся три дня. (17) Плебейские игры1123,
данные эдилами Марком Аврелием Коттой и Марком Клавдием
Марпеллом, повторены были три раза.
(18) В конце третьего года войны с Карфагеном консул
Тяберий Семпроний в мартовские иды вступил в свою должность
[215 г.]. Преторы Квинт Фульвий Флакк (бывший консул113 и
бывший цензор) и Марк Валерий Левин получили по жребию:
первый — суды по делам граждан, второй — по делам
чужестранцев. По жребию получили в управление: Аппий Клавдий
Пульхр — Сицилию, Квинт Муций Сцевола — Сардинию. (19)
Народ дал Марку Марцеллу проконсульскую власть, так как
после каннского поражения он единственный из римских полководцев
удачно воевал в Италии.
31. (1) Сенат, в первый день года заседавший на
Капитолии и\ постановил установить на этот год двойной налог,
половину взысканий немедленно, (2) чтобы уплатить жалованье и
имеющемуся налицо войску, исключая солдат, участвовавших в
каннском сражении. (3) О войсках постановлено было, чтобы
консул Тиберий Семпроний назначил двум городским легионам
день для сбора в Калах; оттуда эти легионы должны быть
отведены в Клавдиев лагерь над Свессулой, (4) а стоявшие там
легионы (в основном из солдат, сражавшихся под Каннами претор
Аппий Клавдий Пульхр должен перебросить в Сицилию;
находившиеся же в Сицилии должны быть переправлены в Рим. (5)
К войску, которому назначили день собраться в Калах, послан
был Марк Клавдии Марцелл. Ему же велено было отвести в
в Клавдиев лагерь городские легионы. Аппий Клавдий отправил
своего легата Тиберия Мецилия Кротона (6) принять старое
войско и отвести его в Сицилию.
(7) Сначала люди молча ожидали, что консул назначит
выборы своего коллеги, но затем, когда увидели, что Марцелл,
которого как раз и хотели выбрать на этот год консулом, потому что
он превосходно воевал, будучи претором, словно нарочно отослан,
в курии начался ропот. (8) Консул понял, в чем дело, и
обратился к сенаторам: «Отцы-сенаторы, в интересах государства было
и то, чтобы Марк Клавдий отправился в Кампанию сменить
войска, и то, чтобы день выборов был установлен не раньше, чем он
вернется, исполнив порученное ему дело; и вы имели консулом
человека, какого требует время и какого вы особенно хотели».
(9) О выборах до возвращения Марцелла перестали говорить. Тем
временем выбрали двух дуумвиров — Квинта Фабия Максима и
Тита Отацилия Красса, которые должны были освятить храмы:
Отацилий — Ума, Фабий — Венеры Эрицинской; оба храма на
Капитолии и разделены только рвом115. (10) Предложено было
народу дать тремстам всадникам-кампанцам, которые верно
отслужили свой срок в Сицилии и прибыли в Рим, римское граж-
134
Книга XXIII
даиство и считать их кумскими горожанами с того дня, как
кампанский народ изменил Риму1". (11) Это предложение было
внесено потому, что они говорили, будто сами не знают, кто они:
«старое отечество ими покинуто, а там, куда они возвратились,
их еще не приняли. (12) По возвращении Марцелла от войска
назначили выборы консула на место Луция Постумия. (13)
Единодушно был выбран Марцелл, немедленно вступивший в
должность. Так как при этом прогремел гром, призвали авгуров,
и те объявили, что он выбран огрешно 117; сенаторы всюду
твердили, что впервые оба консула плебеи и богам это неугодно.
Марцелл отказался от должности, на его место консулом в третий
раз выбран был Квинт Фабий Максим.
(15) В этом году горело море; в Синуэссе корова отелилась
жеребенком; в Ланувии в храме Юноны Спасительницы из
статуй сочилась кровь, вокруг ее храма шел каменный дождь.
•Состоялось, как положено, девятидневное молебствие в
отвращение злого знамения; остальные знамения тоже были заботливо
отвращены.
32. (1) Консулы поделили между собой войска: Фабию
досталось войско, стоявшее в Теане, которым прежде командовал
диктатор Марк Юний; Семпронию — находившиеся там
рабы-добровольцы 118 и двадцать пять тысяч союзников. (2) Претору
Марку Валерию — легионы, возвращаемые из Сицилии. Марк
Клавдий был отправлен с проконсульскими полномочиями к войску,
которое стояло над Свессулой, чтобы охранять Нолу. Преторы
отбыли в Сицилию и Сардинию. (3) Консулы постановили: пусть
сенаторы и те, кто имеет право высказываться в сенатеllf,
будучи приглашены в сенат, собираются у Капенских ворот |2°.
(4) Преторы-судьи заседали у общественного пруда ш; туда
велено было представлять поручительства о явке m и там в этом
году шел суд.
(5) Магон, брат Ганнибала 123, собирался переправить в
Италию двенадцать тысяч пехотинцев, полторы тысячи всадников,
двадцать слонов и тысячу талантов серебра под охраной
шестидесяти военных судов, (6) когда в Карфаген пришло известие:
в Испании плохо — почти все народы этой провинции отпали к
Риму. (7) Были люди, желавшие, чтобы Магон бросил думать об
Италии и повернул в Испанию, когда блеснула внезапная
надежда вернуть Сардинию: (8) римского войска там мало, старый
претор Авл Корнелий, хорошо знавший провинцию, отбыл, а
нового еще ждут; (9) сарды устали под длительной властью
римлян 1М; распоряжались в прошлом году жестоко и
своекорыстно; люди замучены тяжелым налогом и несправедливым
хлебным побором. Нет только вождя, за которым они бы пошли.
(10) Знатные сарды отправили тайное посольство с этими
сведениями; особенно старался Гампсикора, самый богатый и
влиятельный. (11) Эти сведения и тревожили, и обнадеживали: Ма-
Книга XXIII
135
гона с его флотом и войском отправили в Испанию, (12) а
ведать Сардинией поставили Газдрубала и дали ему почти столько
же войска, сколько Магону.
(13) В Риме консулы, покончив с тем, что надо было сделать
в Городе, собирались на войну. (14) Семпроний назначил день
для сбора войск в Свессе; Квинт Фабий, посовещавшись с
сенатом, распорядился: до июня всем свезти хлеб с /полей в
укрепленные города; (15) у тех, кто не привезет, он опустошит поля,
рабов продаст на торгах, усадьбы сожжет. Преторам, избранным
для ведения дел в суде, пришлось принять участие и в войне 12\
(16) Претора Валерия решили послать в Апулию, чтобы принять
войско от Теренция; с легионами, которые прибудут из Сицилии,
охранять эту область, а войско Теренция отправить в Тарент с
кем-нибудь из легатов; (17) Валерию же дать двадцать пять
судов для охраны побережья между Брундизием и Тарентом. (18)
Столько же кораблей назначено было городскому претору
Квинту Фульвию, чтобы охранять побережье близ Города. (19)
Проконсулу Гаю Теренцию поручен набор новобранцев в Пиценской
области и охрана тех мест. (20) Тит Отацилий Красе освятил
храм Ума на Капитолии и отправлен в Сицилию командовать
флотом.
33. (1) За этой борьбой сильнейших на земле народов
следили все племена и цари, (2) и особенно Филипп, царь,
македонский: его царство было ближайшим к Италии, отделяло его от
нее только Ионийское море. (3) Услышав о переходе Ганнибала
через Альпы, Филипп обрадовался войне между римлянами и
карфагенянами, но пока было неизвестно, на чьей стороне
перевес, он колебался, кому желать победы. (4) Когда в третьем
сражении карфагеняне в третий раз оказались победителями|2в,
Филипп склонился к тем, кому счастье благоприятствовало, и
отправил послов к Ганнибалу. Миновав охраняемые римским
флотом Брундизий и Тарент они высадились у храма Юноны Лаци-
нии127, (5) оттуда через Апулию направились в Капую, но на
пути наткнулись на римский гарнизон и были отведены к
претору Валерию Левину, стоявшему лагерем подле Луцерии 128. (6)
Ксенофан, глава посольства, смело заявил, что он послан царем
Филиппом заключить дружественный союз с римским народом:
У него поручения к консулам, сенату и римскому народу. (7)
Старые союзники отпадали одни за другими; претор очень
обрадовался новому союзнику, славному царю, и дружелюбно принял
врагов, как гостей, (8) дал им провожатых, заботливо рассказал,
какой дорогой идти, какие места, леса и ущелья во власти
римлян и какие — врагов. (9) Ксенофан прошел среди римских
гарнизонов в Кампанию и оттуда ближайшей дорогой прибыл к
Ганнибалу и заключил с ним дружественный союз на таких
условиях: (10) царь Филипп переправится в Италию с флотом как
иожно большим (полагали, что он сможет снарядить двести ко-
136
Книга XXIII
раблей) и будет опустошать морское побережье, на его долю
выпадет война на суше и на море; (11) по окончании войны вся
Италия и самый Рим будут принадлежать Карфагену и
Ганнибалу, и вся добыча достанется Ганнибалу; (12) окончательно
покорив Италию, они отплывут в Грецию и поведут войну, с кем
укажет царь; государства на материке и острова, принадлежащие
к Македонии, будут принадлежать Филиппу и войдут в его
царство.
34. (1) На таких примерно условиях заключен был союз
между пунийским вождем и македонскими послами; (2) вместе с ними
к царю для утверждения им договора отправлены были послами
Гисгон, Бостар и Магон. Они пришли к храму Юноны Лацинии,
где стоял на причале спрятанный корабль, (3) но, когда они
вышли в открытое море, их заметил римский флот, охранявший
берега Калабрии. (4) Валерий Флакк послал вдогонку легкие
суда с приказом захватить этот корабль; царские послы сначала
пытались убежать, но, видя, что преследователи превосходят их
скоростью, сдались римлянам. (5) Их привели к префекту флота,
который спросил, кто они, откуда и куда держат путь. Ксенофан,
счастливо сочинивший уже одну лживую выдумку, заявил: он
послан Филиппом к римлянам, к Марку Валерию он добрался
единственной безопасной дорогой, пройти через Кампанию он не
смог, так.как она вся в кольце неприятельских отрядов. (6) Пу-
нийская одежда и все обличье Ганнибаловых послов внушали
подозрение; их стали расспрашивать, речь их выдала. (7) Их, до
смерти напуганных, разъединили, нашли письма от Ганнибала к
Филиппу и договор между царем македонян и вождем
карфагенян. (8) Хорошо с ними ознакомившись, сочли наилучшим
поскорее отвезти пленников и их спутников в Рим, к сенату и
консулам, где бы те ни находились. (9) Выбрали пять самых быстрых
кораблей и командиру их, Луцию Валерию Антиату, велели
рассадить послов по всем кораблям, держать их под стражей и
следить, чтобы они не разговаривали друг с другом и не делились
бы замыслами.
(10) В это же время вернулся из Сардинии Авл Корнелий
Маммула и доложил, в каком состоянии остров: все только и
думают о войне и отпадении; (11) Квинт Муций, прибывший ему
на смену, слег от тяжелого климата и плохой воды— (12)
болезнь не опасная, но продолжительная, и он долго не сможет
командовать войском; тамошнего войска вполне достаточно для
охраны мирной провинции, но мало для войны, которая,
по-видимому, вот-вот начнется. (13) Сенат постановил, что Квинту Фуль-
вию Флакку надлежит набрать пять тысяч пехоты и четыреста
всадников, переправить этот легион как можно скорее в
Сардинию (14) и послать туда, по своему выбору, человека,
облеченного полнотой власти, который будет ведать Сардинией до
выздоровления Муция. (15) Отправили Тита Манлия Торквата1**,
Книга XXIII
137
дважды консула и цензора; в консульство свое он и покорил
Сардинию. (16) Почти в это самое время из Карфагена
отправили в Сардинию флот под начальством Газдрубала, прозванного
Плешивым. (17) Флот, потрепанный жестокой бурей, прибило к
Балеарским островам; там поломаны были не только снасти, но
и расшатало самые корпуса судов; корабли вытащили на берег и
стали их чинить; заняты были этим долго.
35. (1) Воевали в Италии после Канн вяло: силы одной
стороны были сломлены, другая ослабела духом. (2) Кампанцы
решили действовать самостоятельно и подчинить себе Кумы; сначала
они убеждали их отпасть ог Рима, но втуне и тогда
приготовились действовать хитростью. (3) У всех кампанцев было заведено
ежегодно приносить сообща жертву в Гамах130. Куманцев
уведомили, что туда прибудет кампанский сенат, и пригласили туда
же сенат куманцев посовещаться о том, чтобы иметь общих
друзей и врагов; (4) там, сказали им, будет вооруженная охрана на
случай какой-нибудь опасности от римлян или пунийцев. Куман-
цы подозревали ловушку, но прийти не отказались, рассчитывая
скрыть собственный хитрый умысел. (5) Тем временем римский
консул Тиберий Семпроний в Синуэссе в назначенный для сбора
день сделал смотр войску, принес за него жертву и, перейдя
реку Вултурн, стал лагерем около Литерна "*. (6) Свободного
времени было много и Семпроний часто солдат заставлял
упражняться, чтобы новобранцы — в большинстве добровольцы из рабов —
привыкли ходить под знаменами и знать свое место в строю.
(7) Полководец был особенно озабочен (того же он требовал от
легатов и трибунов) тем, чтобы никакие попреки позорным
прошлым не поселяли вражды в солдатской среде; старый солдат
и новобранец, свободный и раб-доброволец пусть знают — сейчас
они уравнены между собой; (8) все, кому римский народ вверил
оружие свое и знамена пусть считают себя достаточно
почтенными и благородными. Этого потребовали и требуют обстоятельства.
(9) Эти наставления одинаково строго соблюдались и
начальниками, и воинами, и такое единодушие вскоре спаяло всех так,
что почти забылось, из какого звания кто стал солдатом. (10)
Гракх был занят этим, когда послы из Кум сообщили ему, какое
от кампанцев посольство пришло к ним за несколько дней до того
и как они кампанцам ответили: (11) через три дня праздник —
не только весь сенат будет там, но и лагерь кампанского
войска. (12) Гракх велел куманцам свезти весь урожай с полей в
город и оставаться в его стенах; сам он накануне
установленного у кампанцев жертвоприношения двинулся к Кумам. (13)
Гамы отстоят от них на три мили. Множество кампанцев, как и
было условлено, там собралось; неподалеку разбил лагерь Марий
Алфий, медике тутикус (это главное должностное лицо у
кампанцев), с войском в четырнадцать тысяч человек. (14) Он был
больше занят подготовкой к жертвоприношению и задуманной ловуго-
138
Книга XXIII
ке, чем укреплением лагеря и вообще каким-либо воинским
делом. (15) Жертвоприношение совершали ночью; все
заканчивалось до полуночи. (16) Гракх счел, что это как раз подходящее
время устроить засаду; он поставил у ворот охрану, чтобы никто
не выдал его планов, собрал около десятого часа солдат, велел им
привести себя в порядок и немного поспать, (17) а, как только
стемнеет, по данному знаку строиться. Около первой стражи он
построил их, выступил в полном молчании и подошел к Гамам
глухой ночью; (18) лагерь после ночного священнодействия не
охранялся — Гракх ворвался в него через все ворота, перебил и
спавших, и безоружных, возвращавшихся после
жертвоприношения. (19) В этой ночной суматохе было перебито больше двух
тысяч человек, убит и сам Марий Алфий, в плен взято <...>
тысяч человек 132 и тридцать четыре военных знамени.
36. (1) Гракх потерял меньше ста солдат, овладел
неприятельским лагерем и быстро вернулся в Кумы, опасаясь Ганнибала,
стоявшего лагерем над Капуей на Тифатах. (2)
Предусмотрительность оправдала себя: как только в Капую пришло известие
об этом поражении, Ганнибал, решив, что победители,
новобранцы из рабов, (3) безудержно ликуя, грабят побежденных и
собирают добычу, спешно прошел мимо Капуи к Гамам; встреченных
им бежавших кампанцев он приказал с охраной сопроводить в
Капую, а для раненых дать повозки. (4) В Гамах он нашел
пустой лагерь: только следы недавней бойни и повсюду лежавшие
трупы союзников. (5) Некоторые советовали ему сразу же идти
на Кумы и осадить город. (6) Этого же очень хотел и сам
Ганнибал: овладеть Неаполем он не смог, а были бы у него Кумы,
был бы приморский город. Он, однако, вернулся в свой лагерь на
Тифатах ,33, потому что солдаты второпях ничего не захватили
с собой, кроме оружия. Кампанцы, не давая покоя, упрашивали
его, и он на следующий день вернулся к Кумам со всем
снаряжением для осады, (7) полностью опустошил окрестности Кум и
расположился лагерем в миле от города. (8) Гракх не двинулся
с места: не то чтобы он был так уверен в своем войске, но
считал бессовестным оставить в такой беде союзников, взывавших к
нему и римскому народу и к их обещаниям. (9) Консул Фабий,
стоявший лагерем под Казилином, тоже не решился переправить
войско через реку Вултурн: сначала он повторял ауспиции, а
потом приносил искупительные жертвы по поводу страшных
знамений, о которых ему непрерывно сообщали (по словам гарусников,
отвратить беду было трудно).
37. (1) По этим причина* Фабий задерживался; Семпроний
находился в осаде; по городу били из катапульт. (2) Против
огромной деревянной башни, подвезенной к городу, римский консул
воздвиг на стене башню, более высокую: под нее подложены были
мощные опоры, да и сама по себе стена была высока. (3)
Оттуда воины, защищавшие городские стены, бросали сначала камни,
Книга XXIII
139
колья и прочее; (4) увидев же, что осаждающие придвинули
башню вплотную к стене, они забросали ее пылающими
факелами и зажгли. (5) Толпа солдат, испугавшись пожара,
стремительно кинулась из башни, римляне же, вырвавшись одновременно
из двух городских ворот, опрокинули стоянки врагов и прогнали
ах в лагерь. В тот день карфагеняне напоминали скорее
осажденных, чем осаждающих; (6) с тысячу триста их перебили,
пятьдесят девять попали живыми в плен — их застигли врасплох:
беспечные, ничем не занятые, они слонялись вокруг города и
своих постов, даже не думая о том, что враг может сделать
вылазку. (7) Гракх, пока враг еще не опомнился от страха и
неожиданности, велел дать знак к отступлению и впустил своих в
город. (8) На следующий день Ганнибал выстроил свое войско
между лагерем и городскими стенами, полагая, что консул,
обрадованный удачной битвой, захочет сразиться в открытом бою.
(9) Видя, что в городе все остаются на привычных постах и не
собираются ничего делать очертя голову, он вернулся, ничего не
достигши, к Тифатам.
(10) В те же самые дни, когда с Кум снята была осада,
в Лукании под Грументом 134 у Тиберия Семпрония,
прозванного Долговязым, удачно закончилось сражение с карфагеняном
Ганноном: (11) убито было больше двух тысяч врагов, а своих
погибло лишь двести восемьдесят; знамен взято до сорока
одного i3S. Ганнон, выгнанный из Лукании, вернулся обратно в Брут-
тяй. (12) У гирпинов13в три города — Верцеллий, Весцеллий и
Сицилии,— отпавшие от римлян, были взяты назад претором
Марком Валерием; виновников отпадения обезглавили. (13)
Больше пяти тысяч пленных продали с торгов, остальную
добычу оставили солдатам; войско увели обратно в Луцерию.
38. (1) Пока все это происходит в Лукании и у гирпинов,
пять кораблей, на которых везли в Рим захваченных в плен
послов — македонян и карфагенян,— вошли из Верхнего моря в
Нижнее 137, обогнув почти все италийское побережье. (2) Когда
на парусах они шли мимо Кум, Гракх, не зная в точности,
враги это или союзники, выслал им навстречу свои суда. (3)
Когда из взаимных расспросов узнали, что консул в Кумах, суда
пристали в Кумах, пленных привели к консулу и отдали ему письма.
(4) Консул, прочитав письма Филиппа и Ганнибала, запечатал
их и отправил сушей в сенат; послов приказал довезти морем.
(5) Послы и письма оказались в Риме почти в один и тот же
День; слова допрашиваемых совпали с письмами. Сенаторы
сначала очень встревожились, увидев, что на них, с трудом
выдерживающих войну с Карфагеном, надвигается трудная война с
Македонией. (6) Духом, однако, они не пали: сразу же стали
обсуждать, как им начать войну самим и не пустить врага в
Италию. (7) Пленных велено было посадить в тюрьму, их провожа-
тых продать с торгов; к флоту в двадцать пять кораблей, кото-
140
Книга XXIII
рым командовал префект Публий Валерий Флакк, решили
добавить еще двадцать пять. (8) Корабли снарядили и спустили на
воду, добавили еще пять — те, на которых привезли пленных
послов,— и тридцать кораблей отбыло из Остии в Тарент; (9)
Публию Валерию велено было посадить на корабли солдат Варрона,
которыми командовал в Таренте легат Луций Апустий, и флотом
в пятьдесят пять |38 кораблей не только охранять берег Италии,
но и разведать насчет войны с Македонией. (10) Если замыслы
Филиппа действительно таковы, как это следует из письма и
рассказов послов, (11) то пусть Публий Валерий напишет об этом
претору Марку Валерию, а тот, передав командование войском
легату Луцию Апустию, отбудет в Тарент к флоту, сразу же
переправится в Македонию и постарается удержать Филиппа в его
царстве. (12) На содержание флота и на войну с Македонией
были назначены деньги, посланные Аппию Клавдию в Сицилию
для возвращения их царю Гиерону13*, Луций Антистий, легат»
отвез их в Тарент. (13) Тогда же Гиерон прислал двести тысяч
модиев пшеницы и сто тысяч ячменя.
39. (1) В Риме были заняты этими приготовлениями, а один
из захваченных кораблей, направленных в Рим140, по дороге
ускользнул и вернулся к Филиппу; потому и узнали, что послы с
письмами захвачены. (2) Царь, не зная, как договорились его
послы с Ганнибалом и что они ему сообщили бы, отправил
второе посольство с теми же поручениями. (3) Отправлены были к
Ганнибалу Гераклит, прозванный Темным 14\ беотиец Критон и
Сосифей из Магнесии. Они благополучно выполнили поручение и
принесли ответ. (4) Лето, однако, прошло раньше, чем царь
успел что-либо предпринять и сделать; так, захват одного корабля
с послами оказался весьма важным: отсрочил войну, нависшую
над римлянами.
(5) Фабий принес искупительные жертвы (были страшные
знамения) ί42 и перешел Вултурн; теперь оба консула вели
войну вокруг Капуи. (6) Города Комбультерию, Требулу и Австику-
лу, отпавшие к карфагенянам, Фабий взял приступом, захватил
гарнизоны Ганнибала и многих кампанцев. (7) В Ноле, как и в
прошлом году, сенат был на стороне римлян, а простой народ -~
Ганнибала. Тайно замышляли перебить знать и выдать город.
(8) Чтобы к этому даже не приступали, Фабий прошел с войском
между Капуей и лагерем Ганнибала на Тифатах и расположил-
•ся над Свессулой в Клавдиевом лагере, оттуда он отправил
пропретора из Марка Марцелла с войском, у него бывшим, охранять
Нолу.
40. (1) В Сардинии претор Тит Манлий144, который теперь
•ею управлял, вновь взялся за дела, заброшенные тяжело заболев-
тли претором Квинтом Муцием. (2) Манлий вытащил военные
суда на берег у Карал, вооружил моряков для войны «а суше я
принял войско от претора: двадцать две тысячи пехоты и тыся~
Книга XXIII
141
чу двести человек конницы. (3) С этой конницей и пехотой он
вступил во вражескую землю и расположился лагерем
неподалеку от лагеря Гампсикоры. Случилось, что Гампсикора отправился
на то время к «сардам в козьих шкурах» 145, рассчитывая
вооружить их молодежь и пополнить ею свое войско; начальником
лагеря был его сын Гост. (4) Он, по-юношески горячий,
неосмотрительно завязал сражение, был разбит и обращен в бегство.
В этом сражении было убито тысячи три сардов, человек
восемьсот взято в плен. (5) Остальное войско, сначала скитавшееся по
полям и лесам, прослышав, куда бежал вождь, собралось в
городе Корн14в, столице этой области. (6) Этой битвой и
закончилась бы война в Сардинии, если бы пунийский флот, которым
командовал Газдрубал, не был отброшен бурей к Балеарам — как
раз тогда, когда опасались возобновления войны. (7) Манлий,
услышав о появлении пунийского флота, отбыл в Каралы147:
это дало Гампсикоре случай соединиться с карфагенянами. (8)
Газдрубал, высадив войско, отослал флот назад в Карфаген.
С Гампсикорой, как с проводником, он ограбил земли римских
союзников и дошел бы до Карал, если бы Манлий не вышел ему
навстречу с войском и не положил конец его широко
разошедшемуся грабежу. (9) Лагеря находились на небольшом расстоянии
один от другого; вскоре начались незначительные схватки с
переменным успехом, наконец дано было настоящее сражение,
длившееся четыре часа (10) потому, что благодаря пунийцам оно
долго оставалось нерешенным (сарды привыкли быть битыми), но
наконец, видя бегство сардов и груды их трупов вокруг,
пунийцы тоже обратились в бегство. (11) Их, бегущих, римляне
окружили тем флангом, который прогнал и сардов. Началась скорее
резня, чем сражение. (12) Перебито было двенадцать тысяч
врагов, сардов и пунийцев; в плен было взято около трех тысяч
семисот человек; захвачено двадцать семь воинских знамен.
41. (1) Славной и памятной эта битва стала потому, что был
захвачен командующий Газдрубал и знатные карфагеняне — Ган-
нон и Магон. (2) Магон из рода Барки был связан с Ганнибалом
близким родством; Ганнон подстрекнул сардов к восстанию, и,
несомненно, развязал всю эту войну. (3) Вожди сардов
прославили эту битву своими бедствиями: сын Гампсикоры пал в бою;
(4) Гампсикора, бежавший с несколькими всадниками, услышав
еще и о гибели сына, покончил с собой — ночью, чтобы никто не
помешал; (5) убежищем для остальных беглецов был, как и
раньше, город Корн. Манлий, подойдя с победоносным войском, ваял
его через несколько дней. (6) Затем и остальные города,
отпавшие к Гампсикоре и карфагенянам, сдались и дали заложников.
Наложив на них, в соответствии с возможностями и виной
каждого, дань деньгами и хлебом, Манлий вернулся с войском в
Каралы. (7) Там, спустив на воду военные суда и посадив на них
бывшее с ним войско, он отплыл в Рим и возвестил сенаторам,
142
Книга XXIII
что Сардиния окончательно усмирена; деньги он передал
квесторам, хлеб — эдилам, пленных — претору Квинту Фульвию.
(8) В это же время претор Тит Отацилий,41 переправился с
флотом из Лилибея в Африку и разграбил карфагенскую область.
Направившись в Сардинию, (9) куда, по слухам, недавно прибыл
с Балеар Газдрубал, Отацилий неожиданно наткнулся на
африканский флот; в открытом море завязалось незначительное
сражение, и Отацилий захватил семь судов с моряками. Страх,
словно буря, разбросал остальные суда.
(10) Почти в эти же дни и Бомилькар прибыл в Локры с
воинами, слонами и провиантом, посланными из Карфагена для
подкрепления. (11) Аппий Клавдий, желая захватить город
врасплох, притворился, будто объезжает свою провинцию,
стремительно переправил войско в Мессану, пользуясь иг ветром, и
приливом, и оттуда — в Локры. (12) Бомилькар же оттуда уже
отбыл к Ганнону в Бруттий, а Локры закрыли ворота перед
римлянами. После многократных попыток Аппий вернулся в
Мессану, ничего не добившись.
(13) Тем же летом Марцелл совершал из Нолы, где он
поставил свой гарнизон, частые набеги на земли гирпинов и самнитов;
он так опустошил их огнем и мечом, что оживил у самнитов
память о старых их поражениях 14§.
42. (1) К Ганнибалу немедленно были отправлены послы от
обоих племен; они так обратились к Пунийцу: (2) «Мы,
Ганнибал, были врагами народа римского сперва сами по себе —
покуда мы могли защищаться своим оружием и своими силами.
Когда мы в себе разуверились, примкнули к царю Пирру ,50. (3)
Покинутые им, мы поневоле приняли мир и жили мирно почти
пятьдесят лет, пока ты не явился в Италию |51. (4) Не столько
доблесть твоя и удачливость, сколько твоя необыкновенная
любезность и благосклонность к нашим согражданам, которых ты
отпускал к нам, когда они попадали в плен152, так нас расположили
к тебе, что, покуда ты здрав и благополучен, нам не то что
римляне нипочем, но, если только позволительно так говорить, даже
разгневанные боги. (5) А ведь ты поистине не только здрав,
благополучен, увенчан победами, но присутствуешь здесь и, пожалуй
что, мог бы сам слышать, как рыдают наши жены и дети,
видеть, как пылают наши дома. И все-таки этим летом нас так и
столько раз разоряли, как будто при Каннах победил не Ганнибал,
а Марцелл; римляне хвалятся, что сил у тебя — на один удар,
я вот ты, словно потеряв жало, оцепенел. (6) Сто лет153 вели
мы войну с римским народом, и ни один чужеземный вождь, ни
одно войско нам не помогали, кроме разве Пирра, который в
течение двух лет скорее усиливал себя нашими солдатами,
чем защищал нас своими силами. (7) Не будем хвалиться своим
счастьем, но двух консулов и два консульских войска мы
провели под ярмом "\ а были и еще другие дела, славные и радост-
Книга XXIII
14В
ные. (8) О бедствиях и тяготах того времени мы можем говорить
с меньшим негодованием, чем о том, что происходит сегодня.
(9) Великие диктаторы 155 с их начальниками конницы, два
консула с консульскими войсками входили в наши пределы; после
предварительной разведки они расставляли вспомогательные
отряды и в боевом строю вели своих воинов грабить. (10) А
сейчас мы — добыча одного пропретора15в и маленького гарнизона,
охраняющего Нолу; даже не отрядами, а как разбойники,
рыскают они в наших пределах беспечнее, чем по римской земле.
(11) И причина этому та, что ты нас не защипаешь, а вся
наша молодежь, которая охраняла бы нас, будь она дома,
сражается под твоими знаменами. (12) Я не узнаю ни тебя, ни твоего
войска; а ведь мне известно, что тебе, столько раз
разбивавшему и обращавшему в бегство римское войско, ничего не стоило
бы покончить с грабителями, которые беспорядочно бродят туда-
сюда по нашей земле, напрасно надеясь на добычу. (13) Они
станут добычей нескольких нумидийцев, (14) а ты избавишь от
римского гарнизона и нас, несчастных, и Нолу, если людей, которых
ты счел достойными союзниками, ты не отвергнешь, как
недостойных покровительства».
43. (1) Ганнибал на это ответил, что гирпины с самнитами и
объявляют о своих бедствиях, и просят защиты, и жалуются, что
заброшены и беззащитны — все разом. (2) А надо бы сначала
сказать о бедствиях, затем попросить о защите и лишь наконец,
ничего не добившись, жаловаться, что напрасно умоляли о
помощи. (3) Войско он приведет не в область самнитов и гирпинов,
чтобы не стать им, как римлянам, в тягость, но в места,
прилежащие к землям римских союзников. Опустошая их, он обогатит
свое войско, а от своих союзников отгонит перепуганного врага.
(4) Что до войны с римлянами, то если битва при Тразименском
озере славнее, чем при Требии, а битва при Каннах славнее, чем
при Тразименском озере, то и каннскую битву затмит он победой
большей и более славной.
(5) С этими словами и с богатыми подарками он отппустял
послов, а сам, оставив на Тифатах не очень большой отряд,
двинулся с остальным войском к Ноле. (6) Туда же пришел из Брут-
тия и Ганнон с подкреплением из Карфагена и со слонами.
Разбив неподалеку лагерь, Ганнибал, дознаваясь, понял, что все
совсем не похоже на то, что он слышал от союзнических послов.
(7) Марцелл не давал никаких поводов говорить, будто он
доверяет своему счастью и может необдуманно начать бой: он
выходил за добычей после разведки с надежным прикрытием,
обеспечив себе отход — все делалось осторожно и предусмотрительно,
как будто бы против самого Ганнибала. (8) Узнав о
приближении врага, Марцелл задержал войско в городе; ноланским
сенаторам он велел делать обходы по стенам и следить за всем, что
Делается вокруг у врагов. (9) Когда от них к стене подошел
144
Книга XXIII
Ганнон, для переговоров вызваны были Геренний Басе и Герий
Петтий. С разрешения Марцелла они вышли, и Ганнон
обратился к ним через переводчика. (10) Он превозносил доблесть и
удачливость Ганнибала, унижал величие римского народа,
состарившееся вместе с его силами. (11) Если бы достоинства сторон
были даже равны, как некогда, все равно тем, кто сам испытал,
как тяжела союзникам власть Рима и как благожелателен
Ганнибал ко всем пленным италийцам, следовало бы предпочесть союз
и дружбу с Карфагеном, а не с Римом. (12) Если бы оба
консула со своими войсками оказались под Нолой, они так же не
могли бы справиться с Ганнибалом, как прежде под Каннами;
конечно же, один претор с малым числом новобранцев не может
охранить Нолу. (13) Для ноланцев важней, чем для Ганнибала,
возьмет ли он Нолу или она ему сдастся. Ведь он овладеет ею, как
овладел Капуей и Нуцерией, а какая разница между судьбой
Капуи и Нуцерии, ноланцы знают и сами: город их почти
посередине между теми двумя. (14) Он, Ганнон, не хочет предрекать
бед, ожидающих город, а лучше поручится: если они выдадут
Марцелла с гарнизоном и Нолу, то условия, на которых они
заключат дружественный союз с Ганнибалом, продиктует не кто
иной, как они сами.
44. (1) Геренний Басе на это ответил: уже много157 лет
существует дружба между римским и ноланским народами, в чем
до сего дня ни тот, ни другой не раскаивались. Если бы с
переменой счастья надо было менять и верность, то им-то менять ее
поздно: (2) разве они собирались сдаться Ганнибалу, прося
римлян поставить к ним свой гарнизон. С теми, кто пришел охранять
их, у них все общее: так будет и до конца.
(3) Этот разговор отнял у Ганнибала надежду на то, что Нола
будет ему выдана изменой. Он обложил город кругом, чтобы
напасть сразу со всех сторон. (4) Марцелл, увидя, что Ганнибал
подошел к стенам, выстроил в городе войско внутри ворот и с
большим шумом вынесся из города. При первом же натиске
несколько воинов было отброшено и убито; к сражающимся
сбежались, уравнялись силы, и началась жестокая битва; она осталась
бы в числе самых достопамятных, но сражающиеся были
разведены страшной бурей и ливнем. (5) В этот день схватка была
небольшой и только дразнила; римляне вернулись в город,
пунийцы в лагерь. У пунийцев погибло человек тридцать, смятых при
первой вылазке, у римлян — пятьдесят. (6) Ливень продолжался
всю ночь до третьего часа l5i следующего дня. Обе стороны хоть
я жаждали битвы, оставались в своих укреплениях. На третий
день Ганнибал послал часть войска пограбить ноланскую землю.
(7) Марцелл, видя это, тотчас же вывел из города войско в
боевом строю. Ганнибал от сражения не отказался. Между городом
и лагерем была приблизительно миля. На этом пространстве —
вокруг Нолы сплошная равнина — войска и встретились. (8)
Книга XXIII
145
Крик, поднятый обеими сторонами, воротил на поле боя, уже
завязавшегося, солдат из тех когорт, что ушли пограбить и
находились вблизи. (9) Ноланцы добавились к римскому войску; Мар-
целл похвалил их, поставил как запасной отряд и велел выносить
из сражения раненых, но в битву не вступать без его знака.
45. (1) Сражение не давало перевеса ни тем, ни другим, хотя
вожди усердно ободряли солдат, а те сражались, не щадя себя.
Марцелл велел налечь на врага, побежденного позавчера,
бежавшего от Кум несколько дней назад, отброшенного им от Нолы в
прошлом году; войско было другое, но командовал он же. (2)
У врагов, говорил он, не все в строю; иные разбрелись и грабят,
а те, кто сражается, расслаблены кампанской роскошью; они за
долгую зиму растратили на выпивки и на девок все свои силы.
(3) Нет у них прежней свежести, пропала та·мощь и тела, и духа,
что преодолела и Альпы, и Пиренеи. Остатки прежних мужей,
сражаясь, с трудом держат оружие, едва держатся на ногах.
(4) Капуя оказалась для Ганнибала Каннами: там истощилась
воинская доблесть, там пришел конец войсковому порядку и
повиновению, там заглохла старая слава, там угасла надежда на
будущую. (5) Так, ругая врага, Марцелл поднимал дух своих
воинов, а Ганнибал на своих накинулся с упреками, еще
гораздо более тяжкими: (6) да, он узнает знамена и оружие, которые
видел при Требии, Тразименском озере и в последний раз при
Каннах, но в Капую на зимовку он привел одно войско, а вывел
его другим. (7) Вы ли это, напрягши все силы, еле
выдерживаете сражение с римским легатом "*, с одним легионом и алой?
Вы, перед кем никогда не могли устоять и два консульских
войска? (8) Марцелл с новобранцами и вспомогательным отрядом
ноланцев уже второй раз безнаказанно будет дразнить нас? И мы
яе отомстим? Где тот мой солдат, который стащил с коня Гая
Фламиния и снес ему голову160? Где тот, кто при Каннах убил
Луция Павла? (9) Притупились мечи? Отнялись руки? Или какая
другая напасть? Вы привычно побеждали: немногие — многих,
а ныне вас много, и вы еле сдерживаете немногих. Храбрые на
язык, вы хвалились, что возьмете Рим, если кто поведет вас.
Так вот, я хочу испытать вашу силу и доблесть на меньшем.
(10) Возьмите Нолу —этот город стоит на равнине —и ни реки,
ни моря. Нагруженных добычей, взятой в таком богатом городе,
я поведу вас, куда хотите, и пойду вслед за вами.
46. (1) Ни добрые, ни злые слова ничуть не укрепили дух
карфагенян. (2) Их повсюду теснили; римляне становились все
смелее; не только вождь ободрял их, ноланцы приветственными
криками разжигали воинский пыл; пунийцы повернули вспять и
были загнаны в лагерь. (3) Римские солдаты хотели взять его,
но Марцелл отвел их обратно в Нолу. Их радостно поздравляла
даже чернь, склонявшаяся раньше к пунийцам. (4) В этот день
было перебито больше пяти тысяч врагов, в плен взято шестьсот,
146
Книга XXIII
захвачено девятнадцать знамен и два слона; четыре слона убиты
в бою; римлян убито меньше тысячи. (5) На следующий день
наступило перемирие, молчаливо заключенное: обе стороны
хоронили своих убитых. (6) Вражеские доспехи Марцелл сжег,
принеся их в жертву Вулкану 161. (7) Через два дня, чем-то
раздраженные или рассчитывая на более легкую службу, двести
семьдесят два всадника — нумидийцы с испанцами — перешли к Мар-
целлу; они верно и храбро послужили в эту войну римлянам.
За доблесть испанцы получили после войны землю в Испании,
а нумидийцы — в Африке.
(8) Ганнибал отправил от Нолы в Бруттий Ганнона с войском,
с которым тот и пришел раньше, а сам расположился на
зимовку лагерем в Апулии под Арпами. (9) Квинт Фабий, услышав,
что Ганнибал отправился в Апулию, свез провиант из Нолы и
Неаполя в лагерь, находившийся над Свессулой, укрепил и оставил
гарнизон, достаточный, чтобы удержать это место в течение зимы,
а сам придвинул свой лагерь поближе к Капуе и опустошал
кампанскую землю огнем и мечом, (10) пока не вынудил кам-
паицев, хотя и не веривших уже в свои силы, выйти из ворот
и расположиться лагерем перед городом на открытой равнине.
(И) У них было шесть тысяч вооруженных: пехота никуда не
годилась, конница была лучше, поэтому они беспокоили врага
конными схватками.
(12) Среди многих знатных кампанских всадников был и
Церрин Вибеллий, по прозвищу Таврея. Гражданин Капуи, он
был храбрейшим в Кампании всадником. Во времена его службы
у римлян один только римлянин-конник, Клавдий Азелл, был
равен ему воинской славой. (13) И теперь Таврея, подъехав раз
к вражеским отрядам, долго их осматривал и, когда наконец все
замолкли, спросил, где Клавдий Азелл: (14) ведь они и прежде
привыкли спорить, кто из них доблестней, почему бы теперь не
решить этот спор мечом: с побежденного снимут тучные
доспехи 1в2, а победителю они достанутся.
47. (1) Когда Азеллу сообщил об этом в лагере, он только
спросил у консула, разрешит ли тот ему выйти на вызов врага
и сражаться вне воинских рядов. (2) Получив разрешение, он
сразу же взял оружие, выехал вперед, окликнул Таврею по
имени и предложил сойтись, где тот пожелает. (3) Римляне вышли
во множестве поглядеть на их поединок; кампанцев было полна
не только на лагерном валу, но и на городских стенах. (4)
Враги уже раньше свирепыми угрозами привлекли внимание к
зрелищу, теперь они с боевыми копьями пришпорили коней;
забавляясь на свободной площади и не раня друг друга, они будто и
не собирались кончать поединка. (5) Кампанец сказал наконец
римлянину: «Состязаются лошади, а не всадники. Съедем-ка с
ровного места в эту рытвину, по которой проходит дорога,—
там не разъедешься и поневоле пойдешь врукопашную». (6) Он
Книга XXIII
W
еще говорил, а Клавдий уже согнал лошадь вниз. Таврея
оказался грознее на словах, чем на деле: «Ну уж нет! Чтобы мерина,
да в канаву...» 163,— слова эти стали потом у крестьян
поговоркой. (7) Клавдий проехал всю длинную рытвину, врага нигде не
встретил, выехал опять на равнину и, ругая трусливого своего
противника, вернулся победителем в лагерь — его встретили
громкими и радостными поздравлениями. (8) К рассказу об этом
конном поединке некоторые летописи делают и добавление (а
насколько достоверное, пусть сам судит всякий) о некоем чуде:
когда Клавдий гнался за бежавшим к городу Тавреей, он въехал
в раскрытые ворота неприятельского лагеря и на глазах у
врагов, онемевших при виде такого дива, невредимым выскользнул
из других.
48. (1) С той поры на стоянке все было спокойно. Консул
даже отодвинул лагерь назад, чтобы кампанцы могли заняться
севом. Кампанские поля он стал опустошать лишь, когда хлеба
подросли настолько, что стали кормом для лошадей. Он свез этот
корм в Клавдиев лагерь над Свессулой и соорудил там зимнее
жилище. (2). Он приказал проконсулу Марку Клавдию оставить в
Ноле гарнизон, необходимый для охраны города, остальных же
солдат отправить в Рим: пусть не обременяют союзников и не
заставляют тратиться государство. (3) Тиберий Гракх отвел
свое войско от Кум в Луцерию в Апулии, а претора Марка
Валерия отослал оттуда в Брундизий с войском, бывшим у него
в Луцерии, охранять берега Саллентинской области |в4 и заранее
принять меры, касательно Филиппа и войны с Македонией.
(4) На исходе лета, в которое случились описываемые нами
события, пришло письмо от Сципионов, Публия и Гнея, об их
успехах в Испании. У них, однако, писали они, вовсе нет денег
на жалованье, одежду и пропитание войску и морякам. (5) Что
до жалованья, то если казна пуста, то они придумают, как
раздобыть денег у испанцев; остальное все же придется прислать из
Рима — иначе не удержать ни войска, ни провинции. (6) Письмо
прочитано было в сенате; не было человека, который не
признавал бы, что и написанное правда, и требования справедливые, но
задумывались о том, какие большие приходится содержать
войска, сухопутные и морские, какой флот вскоре придется строить,
«ели подымется война с Македонией. (7) Сицилия и Сардиния,
которые до войны уплачивали подать, едва кормят войско,
охраняющее эти провинции; на расходы идет налог 1в5, (8) но
налогоплательщиков стало меньше, ведь сколько войска перебито при
Тразименском озере и при Каннах. Если немногочисленных
уцелевших отяготить во много раз большим налогом, погибнут и онит
хоть не от врагов. (9) Государстве устоит, если ему дадут
взаймы, своих средств устоять у него нот. (10) Пусть претор Фуль-
ввй выступит перед сходкой, расскажет народу, в какой нужде
государство, и постарается убедить людей, разбогатевших на
148
Книга XXIII
подрядах, чтобы они отсрочили платежи — послужили бы
государству, которое помогло им увеличить их достояние. (11) Пусть
они возьмут подряды на поставку того, что необходимо
испанскому войску с тем, что, как только у государства будут деньги,
им первым будет уплачен долг. (12) Это было сказано претором
в народном собрании; назначил он и день, когда будет сдавать
подряды на поставку одежды, хлеба и прочего, что нужно для
испанского войска и моряков.
49. (1) Когда этот день пришел, взять подряд явились три
общества 16в — всего девятнадцать человек. У них было два
требования: (2) первое: пока они заняты этой службой государству,
пусть будут освобождены от военной; второе: поскольку
корабельный груз может быть уничтожен врагами или бурей, пусть
государство берет на свой страх убытки. (3) Получив согласие, они
взяли подряд; частные средства помогли государству. Таковы
были нравы, такова была и любовь к отечеству, охватившая все
сословия: (4) все подряды были великодушно взяты и честно-
выполнены; солдат не урезали ни в чем, словно они получали
свой хлеб от богатой казны.
(5) Когда припасы от подрядчиков прибыли, город Илитур-
гис 1в\ перешедший к римлянам был осажден Газдрубалом,
Магоном и Ганнибалом, сыном Бомилькара. (6) Между этими
тремя лагерями врагов Сципионы, оружием пробив себе путь и
перебив много неприятелей, подошли к городу союзников и
подвезли хлеб, в котором те так нуждались. (7) Горожан ободрили:
пусть стены свои защищают они с тем же мужеством, с каким
римское войско — они это видели — воюет за них. Затем
Сципионы повели свое войско брать приступом большой лагерь, где
командовал Газдрубал. (8) Туда же пришли еще два
карфагенских вождя, и два войска — понятно было, что предстоит
решительное сражение. (9) Оно началось вылазкой из лагеря; врагов
сражалось в тот день шестьдесят тысяч, римлян — тысяч
шестнадцать. (10) Однако победа была несомненной: перебили
больше врагов, чем было самих римлян, (11) в плен взяли больше
трех тысяч, лошадей захватили немного меньше тысячи, знамен —
пятьдесят девять, слонов — семь (пять было убито в сражении),
завладели тремя лагерями. (12) С Илитургиса осада была снята;
пунийское войско двинулось на Интибилис "8, пополнив свое
войско жителями провинции, которые, как никто, жадны до
войны — только была бы добыча и плата. Молодежи тогда как раз
было много. (13) Произошло новое сражение, окончившееся для
обеих сторон так же, как предыдущее. Врагов было убито
больше тринадцати тысяч, больше двух тысяч взято в плен;
захвачено два знамени и сорок девять слонов. (14) Тогда почти все
народы Испании перешли к* римлянам; в Испании этим лето*
происходили события гораздо более важные, чем в Италии.
КНИГА XXIV
1. (1) Ганнон, вернувшись из Кампании в Бруттий \ напал
с помощью бруттийцев и под их водительством на греческие
города 2, которым оставаться в союзе с римлянам было тем легче,
что они видели, как бруттийцы, которых они и ненавидели,
и боялись, переходят на сторону карфагенян. (2) Регий был
первым осажденным городом; много дней было зря под ним
потеряно. Тем временем локрийцы перетаскивали в город с полей хлеб;
дрова и прочее нужное в обиходе; не хотели ничего оставлять
неприятелю. (3) С каждым днем изо всех ворот высыпало все
больше народу, и наконец в городе оставались только те, кто был.
обязан поправлять стены и ворота и сносить метательные
снаряды на передовые посты. (4) На эту толпу, в которой
перемешались все возрасты и сословия, бродившую по полям в
большинстве своем безоружной, карфагенянин Гамилькар выпустил
всадников, запретив на кого-нибудь нападать: пусть, преграждая*
путь, не пускают в город разбежавшихся по окрестностям.
(5) Сам полководец с возвышенности видел и город, и его
окрестности; он велел когорте бруттийцев подойти к городским
стенам, вызвать для переговоров локрийских старейшин, обещать и№
дружбу с Ганнибалом и уговаривать передать ему город. (6)
Сначала ни одному слову бруттийцев не поверили, но, когда на
холмах показались карфагеняне, а немногие, успевшие укрыться в
городе, сообщили, что все остальное множество людей во властк
врага, тогда, перепугавшись, локрийцы ответили Ганнону, что»
посоветуются с народом. (7) Сходку созвали сразу же. Людям?
легкомысленным хотелось переворота и новшеств; те, чьих
родственников неприятель отрезал от города, чувствовали себя, как
давшие заложников; (8) меньшинство молчаливо одобряло
неизменную верность Риму. Общее согласие на сдачу карфагенянам:
было, несомненно, кажущимся. (9) Луций Атилий, начальник
гарнизона, и римские солдаты, с ним бывшие, тайком были
выведены в гавань и посажены на корабли, чтобы отбыть в Регий..
(10) Гамилькара и карфагенян впустили в город с условием, что?
сейчас же и на равных правах будет заключен союз. Обещания
сдавшимся едва не были нарушены: карфагеняне обвиняли лок-
рийцев, что они обманом выпустили римлян, (11) а локрийцы
винили в этом бегстве самого Ганнона и даже послали вдогонку
всадников: не задержит ли суда прилив, не прибьет ли их
случайно к берегу. Преследуемых не догнали: увидели другие ко-
ISO
Книга XXIV
рабли, направлявшиеся от Мессаны в Регий: (12) на них были
римские воины — гарнизон, посланный претором Клавдием занять
город. (13) От Регия сразу же отошли. С локрийцами по
приказу Ганнибала был заключен мир: они будут свободны, будут
жить по своим законам, город будет открыт карфагенянам,
гавань — во власти локрийцев; главное условие: карфагеняне лок-
рийцам и локрийцы карфагенянам будут помогать на войне и в
мире.
2. (1) Карфагеняне не тронули ни Регий, ни Локры и
отплыли под ропот бруттийцев, давно назначавших эти города себе на
разграбление. (2) Ни у кого не спрашиваясь, они набрали и
вооружили пятнадцать тысяч молодежи и отправились осаждать
Кротон, город греческий и приморский, (3) они рассчитывали,
что силы их значительно увеличатся, если им удастся захватить
город, хорошо укрепленный, с гаванью. (4) Тревожило их, что
они не смеют не позвать на помощь себе карфагенян, чтобы не
показаться плохими союзниками. Если же карфагеняне опять
окажутся скорей миротворцами, чем помощниками в войне, то
не бесполезной ли будет их, бруттийцев, борьба за свободу
Кротона, как раньше — за свободу Локр. (5) Сочли за лучшее
отправить послов к Ганнибалу и заручиться его согласием: пусть
взятый Кротон принадлежит бруттийцам. (6) Ганнибал ответил,
что совещаться об этом надо на месте действия, и отослал
послов к Ганнону; Ганнон решительного ответа не дал. (7) Он не
хотел, чтобы знаменитый и богатый город был разграблен, и
надеялся, что в случае если бруттийцы осадят его, а карфагеняне
покажут, что не одобряют этой осады и не помогают ей, то тем
скорее кротонцы отпадут к ним. (8) Кротонцы строили планы
разные и разного хотели; города Италии словно постигла одна
^болезнь: разногласие между чернью и знатью 3 — сенат
благоволил к римлянам, простой народ тянуло к карфагенянам. (9) Об
этом разногласии сообщил бруттийцам перебежчик из города. Он
говорил, что главарь черни Аристомах советует сдать город; что
в большом, широко раскинувшемся городе сенаторские караулы
расставлены редко, а туда, где на карауле стоят люди из
простого народа, проникнуть легко. (10) По совету перебежчика и
по его указаниям бруттийцы обложили город; чернь впустила их,
и с первого же натиска они захватили все, кроме крепости. (11)
Крепость держали в своих руках оптиматы7 заготовившие себе
заранее убежище на такой случай; туда же бежал и Аристомах,
словно он советовал передать город карфагенянам, а не
бруттийцам.
3. (1) Стена, окружавшая Кротон до прихода Пирра в
Италию \ имела в окружности двенадцать миль; (2) после
опустошений, произведенных тою войной, заселена была едва половина
города \ Рекаб протекала раньше в центре города, теперь она
тэкла по местам, мало застроенным, крепость же оказалась вда-
Книга XXIV
151
ли от всякого жилья. (3) В шести милях от знаменитого города
находился еще более знаменитый храм Лацинийской Юноны7,
почитаемой всеми окрестными народами. (4) Он стоял в густой
роще, огражденный высокими пихтами8; в середине ее было
роскошное пастбище, где пасся всякий скот, посвященный
богине. (5) Пастуха там не было, вечером стада разных животных
возвращались в хлева раздельно. Звери на них никогда не
нападали, люди не обижали, (6) и поэтому доход от скота был
большой. На эти деньги сделали колонну, всю из золота9, и
посвятили ее богине; храм был славен богатством, не только
святостью. (7) Таким замечательным местам приписывают обычно
какие-нибудь чудеса; тут шла молва, что в преддверии храма
есть алтарь, пепел с которого не сдует никакой ветер10. (8)
Крепость в Кротоне одной стороной выдается над морем, другой
обращена к полям. Когда-то она была защищена только своим
естественным положением, но потом ее обвели стеной с той
стороны, о какой хитростью с противоположной стороны захватил
ее сицилийский тиран Дионисий и. (9) В этой, казалось,
надежной крепости и держались кротонские оптиматы, осаждаемые
своим народом совместно с бруттийцами. (10) Бруттийцы
наконец увидели, что своими силами им крепость не взять;
необходимость вынудила их обратиться к Ганнону и умолять о
помощи. (11) Он попытался склонить кротонцев к сдаче на таких
условиях: они потерпят у себя колонию бруттийцев, пока
обширный, обезлюдевший после войн город не застроится густо, как в
старину. Речь эта подействовала на одного Аристомаха: (12) все
заявили, что скорее умрут, чем смешаются с бруттийцами и
усвоят чужие обряды, нравы, законы, а потом даже и язык. (13)
Только Аристомах, который безуспешно советовал сдаться, не
найдя случая выдать крепость, как он выдал город, бежал к
Ганнону. (14) Послы-локрийцы вскоре с разрешения Ганнона
вошли в крепость и убедили осажденных уйти в Локры и не
доводить себя до гибели. (15) Этого локрийцы добились от
Ганнибала, к которому они отправляли послов. Итак, из Кротона ушли.
Кротонцев привели к морю и посадили на корабли; эта
многочисленная толпа отправилась в Локры. (16) В Апулии зима для
римлян и Ганнибала была беспокойной: в Луцерии зимовал
консул Семпроний, недалеко от Арп — Ганнибал. Между войсками
случайно или при возможности происходили легкие стычки, но·
римляне с каждым днем становились сильнее и осторожнее и в
ловушки не попадали.
4. (1) В Сицилии все для римлян изменилось со смертью·
Гиерона и переходом власти к его внуку Гиерониму *\ мальчику,
которому не под силу было умеренно пользоваться даже своеет
свободой, а не то что властью. Его возрастом и наклонностями
воспользовались опекуны и друзья и столкнули его в самый омут.
Говорят, Гиерон, предвидя это, хотел в глубокой старости оста-
152
Книга XXIV
вить Сиракузы свободными, чтобы государство, созданное и
окрепшее в добрых нравах, не погибло, став игрушкой для владыки-
мальчика. (3) Этому намерению из всех сил воспротивились
дочери 13, рассчитывая, что мальчик будет называться царем,
править же всем будут они и мужья их, Адранодор и Зоипп,
которые оставлены были главными опекунами. (4) Нелегко было
старику на девяностом году жизни, день и ночь осаждаемому
женскими ласками, сохранить мысли свободными и думать не о
семье, а о государстве. (5) Он только оставил мальчику
пятнадцать опекунов и, умирая, просил их хранить верность римскому
народу, нерушимо им пятьдесят лет соблюдаемую 14, а мальчика
вести по следам деда и наставлять в правилах, в которых он
^был воспитан. (6) Опекуны обнародовали это завещание и
вывели к собравшемуся народу мальчика — ему было уже лет
пятнадцать. (7) Среди народа расставили несколько человек,
которые криками одобрили бы завещание, но остальные словно
потеряли отца и всего боялись в осиротелом государстве.
(8) Народ взял на себя последний долг: скорее любовь граждан,
а не заботы родственников, сделала похороны царскими и
славными. (9) Вскоре Адранодор удалил остальных опекунов,
твердя, что Гиероним уже юноша и способен править; сам сложил с
себя опекунские обязанности, общие у него со многими, но
вполне использованные только им.
5. (1) Даже хорошему, разумному преемнику Гиерона, столь
любимого сиракузянами, нелегко было бы сохранить их
благосклонность. (2) Но Гиероним своими пороками заставлял
тосковать по деду: (3) прежде всего он видом своим показывал,
какова пропасть между ним и остальными. (4) Люди, за столько лет
привыкшие к тому, что ни Гиерон, ни его сын Гелон ,5 не
отличались от прочих граждан одеждой или какой-то особой
приметой, увидели Гиеронима в пурпурной мантии с диадемой,
выезжавшего из дворца как тиран Дионисий, четверней белых
коней в сопровождении вооруженной свиты. (5) Этой горделивой
пышности соответствовали пренебрежение ко всем, манера
свысока слушать, обидные слова, доступ, затрудненный не только
чужим, но даже опекунам, новые прихоти, бесчеловечная
жестокость 1в. (6) Такой ужас напал на всех, что некоторые опекуны
добровольной смертью или бегством избавили себя от страха
пыток. (7) Разговоры троих, единственно вхожих во дворец,—
Адранодора и Зошта, Гиеронимовых зятьев, и некоего Фразона —
не обращали на себя особого внимания юяопш, (8) но их
горячие споры (Фразона тянуло к римлянам, а двух других — к
карфагенянам) иногда его занимали. (9) В это время составлен был
заговор на жизнь царя, о чем донес некий Каллон, ровесник
Гиеронима, с детства состоявший при нем на правах своего
человека. (10) Доносчик мог назвать только одного из
заговорщиков, Феодота, который сам ему открылся. Схваченный и пе-
Книга XXIV
153
реданный Адранодору на пытку, Феодот сейчас же сознался, но
сообщников не выдал; (11) наконец, истерзанный муками
нестерпимыми, притворись, что побежден болью, показал, но не на
соучастников, а на людей невиновных и оболгал Фразона, назвав
его главой заговора: товарищи его отважились-де на такое дело,
только полагаясь на столь могущественного предводителя. (12)
Стеная от боли, он поминал самых гнусных приспешников царя«
какие только приходили в голову. (13) Услышав имя Фразона,
царь вполне уверился в правдивости доносчика. Фразона тотчас
повели на казнь, а с ним и прочих — тоже невиновных. (14)
Никто из заговорщиков не скрывался и не бежал, хотя пытки
продолжались долго: до такой степени полагались на мужество
и верность Феодота и до такой степени сам Феодот был уверен,
что у него хватит сил скрыть то, что надлежит скрывать.
6. (1) Итак, когда Фразона не стало и оборвалось
единственное звено, соединявшее Сиракузы с Римом, сразу началась
очевидная подготовка к отпадению; (2) к Ганнибалу отправлены
были послы, а от него прибыли вместе со знатным юношей
Ганнибалом17 Гиппократ и Эпикид18, родившиеся в Карфагене,
но происходившие из Сиракуз: дед их был изгнанником, а по
матери они были пунийцами. (3) При их посредничестве
заключен был союз между Ганнибалом и сиракузским царем; послы
остались у царя — Ганнибал этого и хотел. (4) Аппий Клавдий,
претор, в чьем ведении была Сицилия, узнав об этом, тотчас же
отправил к Гиерониму послов заявить, что они пришли
возобновить союз, который был с его дедом. Гиероним выслушал их с
усмешкой и спросил, издеваясь, сколь удачна была для них
битва под Каннами; (5) рассказам Ганнибаловых послов трудно
поверить, он же хочет узнать правду и тогда решить, кого ему
держаться. (6) Римляне ушли, сказав, что они вернутся, когда
Гиероним будет их слушать серьезно; они его скорей убеждали,
чем просили, опрометчиво не нарушать договора. (7) Гиероним
отправил послов в Карфаген, чтобы союз с Ганнибалом был
скреплен договором между народами. Договорились: по изгнании
римлян из Сицилии (а это случится вскоре, если Карфаген
пришлет флот и войско) река Гимера 19, которая делит остров
почти пополам, будет границей между царством сиракузян и
Карфагена. (8) Льстецы вскружили голову юноше: пусть помнит он
не только о Гиероне, но и о царе Пирре, своем деде по
матери 20. И он отправил другое посольство: справедливо-де уступить
ему всю Сицилию, а карфагенскому народу искать себе власти
над Италией. (9) Этому хвастливому легкомыслию не удивлялись
в юноше безумствующем и не спорили с ним, только бы
отвратить его от союза с римлянами.
7. (1) Все влекло Гиеронима к стремительной гибели. Он
послал вперед Гиппократа и Эпикида с двумя тысячами воинов
попытаться взять города, которые занимали римские гарнизоны,
154
Книга XXIV
(2) а сам с остальным войском (было тысяч пятнадцать пехоты
« конницы) отправился в Леонтины2\ (3) Заговорщики (все
они оказались в войске) заняли свободный дом над узкой улицей,
по которой царь обычно спускался к форуму. (4) Вооруженные,
выстроившись, они ожидали, когда пройдет царь. Одному из них,
Диномену по имени, было поручено, как царскому
телохранителю, когда царь подойдет к дверям, задержать в узкой улочке
под каким-либо предлогом царский отряд. (5) Сделано было,
как условились. Диномен, будто распуская на ноге туго
затянутый ремень, задержал толпу, свита отстала, и царю было
нанесено несколько ран, прежде чем могли прийти ему на помощь.
(6) Слышали тревожные крики, в Диномена, умышленно
загораживающего дорогу, полетели копья, его дважды ранило, но он
спасся. (7) Свита, увидя царя лежащим, разбежалась. Убийцы
направились одни на форум к толпе обрадовать ее
освобождением, а другие — в Сиракузы помешать намерениям Адранодора
и прочих царских советников. (8) Положение было
неопределенным. Аппий Клавдий, видя, что война вот-вот разразится,
письменно уведомил сенат о том, (9) что Сицилия в дружбе с
Ганнибалом и народом карфагенским; сам он, чтобы
воспрепятствовать планам сиракузян, поставил все войска на границе
провинции и царских владений ".
(10) В конце года Квинт Фабий 23, уполномоченный сенатом,
укрепил Путеолы, ставшие за время войны оживленной торговой
гаванью, и поставил там гарнизон. (11) Прибыв в Рим для
проведения выборов, он назначил их на первый же день,
пригодный для народного собрания, и с ходу, минуя город, прибыл
на Марсово поле24. (12) В тот день жребий голосовать первой
выпал центурии младших Аниенской трибы25, и она стала
выбирать в консулы Тита Отацилия и Марка Эмилия Регилла;
тогда Квинт Фабий, водворив тишину2в, произнес такую речь:
8. (1) «Если бы в Италии был мир или мы воевали бы не с
таким врагом, в войне с которым любой промах поведет к
гибели, то я счел бы, что человек, ставящий преграду
благосклонности, с какой вы на Марсовом поле наделяете почетными
должностями людей, вам угодных, забыл о вашей свободе. (2) Но в этой
войне, с этим противником, ошибка любого полководца влекла
для всех нас великие бедствия, и вы с такой же заботливостью,
с какой вооружаетесь, идя на войну, должны выбирать консулов,
спрашивая себя: „Называю ли я консула, равного военачальнику
Ганнибалу?14 (3) В этом году под Капуей вызов знатного кампан-
ского всадника Вибеллия Тавреи принял Азелл Клавдий27,
знатный римский всадник. (4) Против галла, бросившего некогда
вызов с моста через Аниен, предки наши выслали Тита Ман-
лия", полагавшегося и на свое мужество, и на свои силы.
(5) Немного лет спустя Марк Валерий вооружился и смело
пошел на такой же вызов галла29. (6) Мы ведь хотим, чтобы
Книга XXIV
155
наши пехота и конница были сильнее неприятельских или по
крайней мере ей не уступали; поищем же военачальника,
равного неприятельскому вождю. (7) Мы выберем лицо, стоящее во
главе государства, но сравним того, кто неожиданно для самого
себя выбран на год, и старого вождя, которого не стесняют ни
срок, ни законы; он действует и распоряжается, как требует
военное время; (8) у нас год оканчиваетсяло, а мы в разгаре
приготовлений к не начатому еще делу. (9) Каких людей
надлежит вам выбирать в консулы, об этом сказано достаточно; мне
остается немного сказать о тех, кого одарила своей
благосклонностью голосующая первой центурия. (10) Марк Эмилий Регилл,
жрец Квирина31: мы не можем ни отозвать его от служения
божеству, ни задержать в городе, не погрешив или против
требований войны, или же против богов32, (li) Тит Отацилий женат
на дочери моей сестры, и у него от нее дети, однако не столь
малы ваши заслуги передо мной и моими предками, чтобы мне
предпочесть частные интересы государственным. (12) Любой
моряк, любой человек на корабле может править им, если море
спокойно; в жестокую бурю, когда корабль несет ветром по
взволнованному морю, нужен мужественный кормчий33. (13) Мы
плывем не по спокойному морю; несколько раз в шторм чуть не·
потонули; посадить к рулю следует человека, хорошо
проверенного. Мы, Отацилий, испытали тебя в малом; ты ничем не
доказал, что тебе можно доверить большее. (14) Флот, которым ты
командовал в этом году 3\ мы построили ради трех целей:
опустошать африканское побережье, охранять берега Италии,
а главное, не допускать, чтобы Ганнибалу из Карфагена
подвозили подкрепления, деньги и провиант. (15) Выбирайте в кон^
сулы Тита Отацилия, если он выполнил — не говорю все,— а хоть
что-то на пользу государству. Если же, пока ты командовал
флотом, Ганнибалу доставляли с родины, словно морской войны
и не было, в целости и сохранности все, в чем он нуждался;
(16) если в этом году на италийском побережье было тревожнее,
чем на африканском, то скажи, почему именно тебя посылать нам:
полководцем против Ганнибала—врага? (17) Если бы ты был.
консулом, мы решили бы, по примеру предков наших, назначить
диктатора, и тебе нечего было бы досадовать, что кого-то в
римском государстве считают более, чем тебя, способным
руководить военными действиями. Никто больше тебя не стремится
взваливать тебе на шею ношу, под которой ты свалишься. (18) И я
очень вам советую: с тем же настроением, с каким вы, уже
готовые к бою, неожиданно выбирали бы двух полководцев под:
командованием и ауспициями которых вам предстоит (19)
сражаться, поставьте сегодня консулами тех, кому будут присягать
ваши дети, по чьему приказу будут они сражаться, под чьим
заботливым попечением будут служить. (20) Воспоминания о»
Тразименском озере и Каннах печальны, но и полезны: это урок,,
156
Книга XXIV
как избегнуть подобных бедствий. Глашатай, зови снова
центурию младших Аниенской трибы к голосованию».
9. (1) Тит Отацилий яростно кричал и шумел, что Фабий
желает продлить свое консульство; Фабий велел ликторам
подойти к Отацилию и напомнил ему, что (2) поскольку он, Фабий,
минуя город, с ходу направился на Марсово поле, то перед ним
несут топоры и розги35. (3) Тем временем центурия,
голосовавшая первой приступила к голосованию. Выбраны были в консулы
Квинт Фабий Максим в четвертый и Марк Марцелл в третий
раз. Остальные центурии согласно выбрали их консулами. (4)
В преторы повторно избрали только Квинта Фульвия Флакка,
остальные же были новые: Тит Отацилий Красе (второй раз) зв,
Квинт Фабий, сын консула, бывший тогда курульным эдилом,
Публий Корнелий Лентул. (5) По избрании преторов сенат
постановил: Квинт Фульвий вне порядка37 становится городским
претором и он же, по отбытии консулов на войну, ведает
Городом.
(6). В этом году [215 г.] дважды было сильное наводнение;
Тибр залил поля, рухнуло много домов, погибло много людей и
скота.
(7) На пятом году Второй Пунической войны [214] г.]
вступившие в должность консулы — Квинт Фабий Максим в
четвертый, а Марк Клавдий Марцелл в третий раз — особенно
занимали внимание граждан; давно уже такие люди не были
одновременно консулами. (8) Старики вспоминали Максима Рулла с
Публием Децием, избранных для Галльской войны38; Папирия и
Карвилия — для войны против самнитов, бруттийцев, луканцев и
Тарента3·. (9) Марцелла избрали консулом в его отсутствие: он
находился при войске; Фабию, который сам проводил выборы,
консульство было продолжено. (10) Военное время требовало
своего, положение страны было угрожающим40, и никому не
приходило в голову искать подвоха или подозревать консула во
властолюбии. (11) Его скорее хвалили за душевное величие: он
знал, что государство нуждается в хорошем военачальнике, что
он именно такой военачальник, больше думал об общей пользе,
чем о том, что его могут за все это возненавидеть.
10. (1) В тот день, когда консулы вступили в свою
должность, сенат заседал на Капитолии. (2) Прежде всего было
поставлено: пусть консулы жребием или договорившись между
собой решат, прежде чем отправляться на войну, кто проведет
выборы цензоров. (3) Продолжено было командование всем, кто
был в войске: велено оставаться Тиберию Гракху в Луцерии,
где он стоял с войском из рабов-добровольцев41; Гаю Теренцию
Варрону в Пиценской области, Марку Помпонию в Галльской.
(4) Преторы прошлого года получали как пропреторы в
управление: Квинт Муций — Сардинию, Марк Валерий — все побережье
вплоть до Брундизия и следит, не зашевелился ли Филипп, царь
Книга XXIV 157
Македонский. (5) Претор Публий Корнелий Лентул получил в
свое ведение Сицилию; Тит Отацилий — тот самый флот,
который имел в прошлом году против карфагенян.
(6) Сообщено было в этом году о многих страшных
знамениях; их оказывалось тем больше, чем больше было доверчивых
я богобоязненных простецов: в Ланувии, в храме Юноны
Спасительницы42, вороны свили гнезда; (7) в Апулии пальма вся в
зелени вдруг вспыхнула; в Мантуе река Минция43 разлилась
кровавым болотом; в Калах шел меловой дождь, а в Риме над
Бычьим рынком — кровавый; (8) на Инстейской улице44 с
такой силой прорвались подземные воды, что стоявшие там долин
и большие кувшины45 завертело словно буйным потоком; (9)
молния попала в архив на Капитолии и в храм Вулкана на
Марсовом поле, в сабинской земле в храм Вакуны46 и в,
общественную дорогу, в Габиях — в стену и ворота. (10) Рассказывали и о
других чудесах: в Пренесте дрожало копье Марса, хотя никто к
нему не притрагивался; в Сицилии заговорил бык; в области
марруцинов ребенок во чреве матери закричал: «Ио, триумф!»;
в Сполето женщина превратилась в мужчину; в Адрии47 видели
в небе алтарь и вокруг него как бы людей в белых одеждах.
(11) В Риме, в самом городе, видели на форуме рой пчел.
Некоторые утверждали, что видели на Яникуле4в вооруженные
легионы; взволнованные граждане схватились за оружие, (12) но
люди, бывшие на Яникуле, утверждали, что, кроме обычно
работавших на земле, на Яникуле никого не было. (13) Богов
умилостивили, по совету гаруспиков49 принеся в жертву крупных
животных, и объявили молебствие всем богам, которым в Риме
устраивали угощение 50.
11. (1) Свершив все, что требовалось, дабы умилостивить
богов, консулы доложили сенату о состоянии государства и о
делах военных — где и сколько войска находится. (2) Решено
было выставить восемнадцать легионов **: консулам — каждому
по два; в Галлии, Сардинии и Сицилии разместить по два
легиона; (3) двумя командует в Апулии претор Квинт Фабий; двумя
добровольческими под Луцерией — Тиберий Гракх; по легиону
оставить проконсулу Гаю Теренцию в Пиценской области и
Марку Валерию — при флоте под Брундизием и два — для
охраны города. (4) Чтобы получить такое число, следовало набрать
шесть новых легионов. (5) Консулам велено было прежде всего
набрать их и построить флот, дабы вместе с кораблями,
стоявшими у берегов Калабрии, получить флот в сто пятьдесят
военных кораблей. (6) Закончив набор и спустив на воду сто новых
сУДов, Квинт Фабий провел выборы цензоров: выбраны были
Марк Атилий Регул и Публий Фурий Фил.
(7) Все чаще стали поговаривать о том, что в Сицилии идет
война. Титу Отацилию велено было отправиться туда с флотом.
Так как моряков не хватало", то консулы по распоряжению
158
Книга XXIV
сената издали указ: тот, кто при цензорах Луции Эмилии и Гае
Фламинии53 имел имущество (сам или его отец) на сумму or
пятидесяти до ста тысяч ассов, выставляет одного моряка и дает
шестимесячное его жалованье; (8) тот, у кого от ста тысяч да
трехсот тысяч,— трех моряков и дает годовое их жалованье; тот,
у кого от трехсот тысяч и до миллиона,— пятерых моряков; у
кого больше миллиона — семерых; каждый сенатор выставляет
восьмерых моряков и дает годовое их жалованье. (9) Повинуясь
этому указу, хозяева моряков вооружили их и снабдили
месячным запасом продовольствия; впервые римский флот был
снаряжен на частные средства.
12. (1) Эта необычная подготовка напугала особенно кампан-
цев: как бы римляне не начали войну с осады Капуи; (2) они
отправили послов к Ганнибалу с просьбой подойти с войском в
Капуе: римляне набирают новое войско, чтобы осадить ее — ни
один город своим отпадением так их не раздражил. (3) С
великим страхом говорили об этом, и Ганнибал решил поторопиться,
чтобы римляне его не предупредили: он пошел из Арп к Тифа-
там и расположился в прежнем лагере 54 над Капуей. (4)
Оставив испанцев и нумидийцев для защиты лагеря и Капуи, он с
остальным войском спустился к Авернскому озеру" будто бы
для жертвоприношения, а на самом деле чтобы напасть на
Путеолы и стоявший там гарнизон. (5) Максим, когда ему
донесли, что Ганнибал вышел из Арп и возвращается обратно в
Кампанию, отбыл к войску, ни днем ни ночью в пути не
останавливаясь. (6) Тиберию Гракху он велел передвинуть войско от
Луцерии к Беневенту; претору Квинту Фабию (сыну консула)
сменить под Луцерией Гракха. (7) В Сицилию в это же время
отбыло два претора: Публий Корнелий командовать войском?
Тит Отацилий — морскими силами (в его же ведении было
побережье). (8) Остальные разъехались по своим провинциям; те,
кому командование было продолжено, получили те же области,
что и в прошлом году.
13. (1) К Ганнибалу, когда он был у Авернского озера,
пришли пять знатных юношей из Тарента; одни из них были взяты
в плен у Тразименского озера, другие — под Каннами. Ганнибал
тогда ласково отпустил их и отправил домой; такое обращение
с римскими союзниками было для Пунийца обычно. (2) Юноши
донесли ему, что, помня о его благодеяниях, они натолкнули
значительную часть тарентинской молодежи на решение предпочесть
Риму дружбу с Ганнибалом и союз с ним. (3) Их послали свои
просить Ганнибала подойти с войском поближе к городу; если в
Таренте увидят его знамена, его лагерь, то город
незамедлительно будет передан ему во власть: простой народ во власти
молодежи, а Тарент в руках простого народа. (4) Ганнибал похвалил
юношей и с грудой обещаний отослал домой поторопиться с тем,
что задумано; он придет вовремя; обнадежив тарентинцев, ов
Книга XXIV
159
отпустил их. (5) Его самого охватило большое желание овладеть
Тарентом; он понимал, что если царь Филипп переправится в
Италию, то постарается завладеть этим городом — приморским,
богатым, славным и так кстати обращенным в сторону
Македонии (Брундизий был у римлян).
(6) Свершив жертвоприношение, ради которого он и прибыл,
и пока что опустошив до самого Мизенского мыса5в область
Кум, он вдруг повернул к Путеолам, рассчитывая уничтожить
римский гарнизон: (7) там стояло шесть тысяч человек; это
место сделала неприступным не только природа. Три дня
простоял Пуниец, со всех сторон нападая на гарнизон, ничего не
смог сделать и ушел, опустошив Неаполитанскую область скорее
с досады, чем надеясь овладеть городом. (8) Появление его в
соседней области взбудоражило ноланскую чернь, давно уже
косившуюся на римлян и ненавидевшую свой сенат ". К
Ганнибалу пришли послы пригласить его и обещать выдать ему город:
пусть не сомневается. (9) Разрушил этот план консул Марцелл,
приглашенный знатью. За один день он пришел из Кал в Свес-
сулу, хотя его и задержала переправа через реку Вултурн.
(10) Оттуда он следующей ночью ввел в Нолу шесть тысяч
пехоты и пятьсот всадников, чтобы они были сенату охраной.
(11) Консул стремительно занял Нолу; Ганнибал же упускал
время — он уже раньше дважды неудачно пытался занять Нолу
и не очень доверял ноланцам.
14. (1) В эти дни консул Квинт Фабий пытался освободить
Казилин, занятый пунийским гарнизоном58, а к Беневенту
подошли, словно сговорившись, с одной стороны Ганнон из Брут-
тия с большим отрядом конницы и пехоты, а с другой — Тибе-
рий Гракх от Луцерии. (2) Он вошел в город и, услышав, что
Ганнон расположился лагерем у реки Калора59, милях в трех
от города, и занят грабежом, сам вышел за городскую стену и
стал лагерем примерно в одной миле от врага. Там он созвал
солдат. (3) Легионы его состояли в значительной части из рабов-
добровольцев, которые громко не требовали свободы, но уже
второй год молчаливо старались ее заслужить. Выступая из
зимних лагерей, он елышал, как добровольцы тихонько
перешептываются: будут ли они когда-нибудь воевать уже свободными.
(4) Он написал сенату не о том, чего они хотят, но о том, что
они заслужили: все время служат они доблестно и честно; чтобы
стать образцом настоящего воина, им не хватает одного —
свободы. (5) Ему разрешили действовать, как он сочтет нужным и
полезным для государства. Накануне сражения Гракх объявил имг
что пришел наконец день, когда они могут получить желанную»
свободу,— они его давно ждали. (6) Завтра они будут сражаться
на открытой голой равнине, где бояться засад нечего, где все
решит истинная доблесть. (7) Кто принесет голову врага, того он
вемедленно прикажет освободить; оставивший свой пост будет
160
Книга XXIV
казнен как раб60. Судьба каждого в его руках. (8) Свободу
^дарует не только он, но и консул Марцелл и весь сенат,
предоставивший ему право решения. (9) Затем он прочитал письмо
консула и сенатское постановление. Поднялся дружный громкий
крик: воины грозно и настоятельно требовали дать сигнал к
«бою. (10) Гракх, пообещав сражение на завтра, распустил
сходку. (11) Солдаты обрадовались, особенно те, кто рассчитывал
получить свободу за один день сражения. Остаток дня провели,
готовя оружие к бою.
15. (1) На следующий день они, только протрубили трубы,
первыми в полной готовности собрались у палатки командующего.
По восходе солнца Гракх вывел их в боевом строю; не собирались
откладывать сражения и враги. (2) У них было семнадцать
тысяч пехоты (преимущественно бруттийцы и луканцы) и
тысяча двести всадников, почти все мавры, а затем нумидийцы;
италийцев было совсем мало. (3) Сражались упорно и долго.
В течение четырех часов сражение оставалось нерешенным.
Победе римлян больше всего мешало обещание свободы за голову
врага: (4) храбрец, убивший врага, во-первых, терял время,
отрезая голову в суматохе и беспорядке боя; а затем правая
рука у него была занята этой головой и он не мог проявить
себя в полной мере; воевать предоставлялось вялым трусам.
(5) Военные трибуны доложили Гракху: никто не нападает на
врага, стоящего на ногах, воины, будто палачи, кромсают
лежащих и отрубают им головы, не мечи у них в руках —
человеческие головы. Гракх немедленно приказал бросить головы и
ринуться на врага: (6) доблесть солдат очевидна и замечательна;
таких удальцов несомненно ждет свобода. Сражение
возобновилось; на врага выпустили конницу. (7) Нумидийцы не дрогнули;
у всадников и у пехотинцев завязался жаркий бой; исход
сражения опять стал сомнительным. Полководцы — и римлянин и
пуниец — осыпали противника бранью: римлянин корил бруттийцев
и луканцев, столько раз побежденных и покоренных его предка-
тли, пуниец называл римских солдат рабами, жалкими
колодниками. (8) Гракх наконец объявил: если в этот день враг не
будет разбит и обращен в бегство, то нечего и надеяться на
свободу.
16. (1) Слова эти воспламенили воинов: с криком, словно
став другими людьми, они с такой силой ударили по врагу, что
выдержать этот натиск было невозможно. (2) Сначала
передовые пунийцев, а за ними и вторая линияβι не выдержали;
дрогнуло и обратилось в бегство все войско; беглецы, не помня себя
от страха, бросились в лагерь; и ни в воротах, ни на валу никто
не подумал сопротивляться; римляне, следовавшие за ними,
возобновили сражение в кольце неприятельского вала (3) Чем
труднее было сражаться в тесноте, тем более жестокой была
бойня. На помощь пришли и пленные: захватив в суматохе ору-
Книга XXIV
161
жие и сбившись гурьбой, они избивали карфагенян, нападая с
тыла и не давая убежать. (4) Из целого войска спаслись сам
вождь и меньше двух тысяч человек (в большинстве всадники).
(5) Все остальные были перебиты или взяты в плен; захвачено
было тридцать восемь знамен. Победителей пало около двух
тысяч; вся добыча, кроме пленных, отдана была воинам; не
отдали также и скот, хозяева которого в течение тридцати дней
могут явиться, чтобы опознать его. (6) Солдаты, нагруженные
добычей, вернулись в лагерь, но около четырех тысяч
рабов-добровольцев, которые сражались кое-как и не ворвались в лагерь
одновременно с другими, боясь наказания, заняли холм
недалеко от лагеря. (7) На следующий день военные трибуны свели
их вниз, как раз когда Гракх собрал на солдатскую сходку,
(8) Консул прежде всего наградил старых солдат сообразно их
доблестному поведению и заслугам в последнем бою; (9) что же
касается добровольцев, то он предпочитает сегодня всех — и
достойных, и недостойных — хвалить, а не ругать; он всех объяв
ляет свободными — да будет это к счастью и благоденствию
государства. (10) В ответ поднялся громкий радостный крик: люди
обнимались и поздравляли друг друга, воздевали руки к небу;
желали всяческих благ римскому государству и самому Гракху.
(11) Гракх прервал их: «Прежде чем вы все не получили права,
сравнявшие вас с остальными гражданами благодаря мне, я не
хотел разбираться, кто из вас хороший солдат, а кто трус;
теперь, когда государство свое обещание выполнило, нельзя, чтобы
исчезла всякая разница между доблестью и трусостью. (12) Я
прикажу принести мне списки всех, кто, помня, что предстоит
битва, от нее уклонился и сбежал перед самым боем, вызову
каждого поодиночке и, если он клятвенно не заверит, что не явился,
потому что был болен, заставлю до конца его службы есть и
пить не иначе как стоя*2 (13) Не возмущайтесь: сообразите,
что легче наказать вашу трусость нельзя». (14) Затем он отдал
приказ выступать. Солдаты, неся добычу и гоня перед собой
скот, со смехом и шутками вошли в Беневент; (15)
возвращались, будто с праздничного веселого пира, а не с поля битвы.
(16) Жители Беневента толпой высыпали к воротам им
навстречу: воинов обнимали, поздравляли, приглашали к себе. (17) Во
двориках всех домов стояло угощение: просили Гракха
разрешить солдатам попировать; Гракх разрешил с оговоркой: пусть
угощаются на глазах у всех, а угощение будет выставлено перед
Дперьмивз. Все было вынесено. (18) Добровольцы пировали в
колпаках64 или обвив головы белой шерстью, одни лежа,
другие - те, кто одновременно и ел, и прислуживал — стоя. (19)
Зрелище было столь примечательно, что Гракх, вернувшись в
Рим, велел изобразить это торжественное празднество на картине
в храме Свободы, который отец· его построил на Авентине на
Деньги от штрафов 65.
6 Тят Ливии, т. II
162
Книга XXIV
17. (1) Пока это происходило в Беневенте, Ганнибал,
опустошив Неаполитанскую область, двинулся к Ноле. (2) Консул,
узнав о его приближении, призвал пропретора Помпония с
войском, стоявшем в лагере над Свессулой8· и приготовился идти
навстречу врагу и не откладывать сражения. (3) Он выпустил
в ночной тишине Гая Клавдия Неронав7 с отборной конницей
через ворота, противоположные стороне, откуда должен был
появиться Ганнибал, велел ему обойти врага, незаметно издали
следовать за ним и кинуться на него, увидев, что сражение
началось. (4) Неизвестно, почему Нерон не исполнил приказа:
заблудился ли, не рассчитал ли времени. (5) Сражение началось
без него; превосходство римлян было несомненно, но, так как
конница своевременно не прибыла, план сражения нарушился.
Марцелл не рискнул преследовать отступавших и дал своим,
победившим, приказ отступать. (6) Пишут, что в этот день было
все-таки убито больше двух тысяч врагов; римлян пало меньше
четырехсот человек. (7) К заходу солнца вернулся Нерон,
напрасно истомив за сутки людей и лошадей и не увидев даже
врага. Консул накинулся на него: по его вине не отомстили как
следует за Канны ". (8) На следующий день римляне вышли в
боевом строю; карфагеняне, молчаливо признавая свое
поражение, оставались в лагере. На третий день, отчаявшись овладеть
Нолой (все попытки были неудачны), Ганнибал отправился к
Таренту, вполне уверенный в передаче ему города.
18. (1) Делами внутренними занимались с тем же
настроением, с каким воевали. (2) Цензоры никого не могли подряжать
для общественных работ — казна была пуста; и они обратились
к исправлению людских нравов и обличению пороков,
рожденных войной: так же как в больном теле одна застарелая немощь
порождает другую. (3) Сначала цензоры призвали к ответу тех,
о ком говорили, что они после каннского бедствия отступились
от государства °. Во главе их стоял Марк Цецилий Метелл70,
бывший тогда квестором. (4) Ему и прочим, виновным в том
же преступлении, велено было предстать перед судом. Обелить
себя они не смогли, и цензоры объявили их виновными в
противогосударственных речах и в подготовке заговора с целью
покинуть Италию. (5) Затем призвали бывших в плену и
слишком хитроумно истолковавших свою клятву вернуться. Они
действительно тайком вернулись в лагерь Ганнибала и думали, что
свою клятву исполнили71. (6) У тех и других были отобраны
казенные кони (у кого они были), а сами они исключены из
триб и зачислены в эрарии72. (7) Цензоры не ограничились
заботой об исправлении сената и всаднического сословия. Из списков
лиц, годных к военной службе, извлечены были имена тех, кто,
не имея законного отпуска и не будучи больным, не служил
более четырех лет. (8) Их оказалось больше двух тысяч — они
зачислены были в эрарии и исключены из триб. (9) К столь
Книга XXIV
168
суровому решению цензоров сенат добавил грозное
постановление: пусть все отмеченные цензорским порицанием, служат в
пехоте, их отправят в Сицилию к остаткам войска, уцелевшего
после Канн73. Для этих солдат служба кончится не раньше, чем
неприятель будет изгнан из Италии.
(10) Итак, казна была пуста, но, когда цензоры перестали
сдавать подряды на ремонт храмов, поставку лошадей и
прочее, (11) к ним пришли подрядчики74, обычно такие подряды
бравшие, с просьбой поступать так, словно казна полна; до
окончания войны денег никто не потребует. (12) Пришли хозяева
рабов, отпущенных Тиберием Гракхом на свободу под Беневен-
том, вызванные триумвирами получить за них деньги75, но
хозяева сказали, что они возьмут эти деньги только по окончании
войны. (13) Люди стремились помочь опустевшей казне, стали
вносить в нее сначала сиротские, а потом вдовьи деньги. (14) Они
считали, что вернее всего сохранят их, доверив государству;
поэтому если что-то приготовляли или покупали для сирот и вдов,
то квестор это записывал. Так же щедры оказались и воины: ни
один центурион, ни один всадник не брал жалованья; (15)
бравших корили и называли наемниками.
19. (1) Консул Квинт Фабий стоял лагерем под Казилином,
который удерживали две тысячи кампанцев и семьсот
Ганнибаловых солдат. Командовал ими Статий Метий, отправленный
туда ателланцем Гнеем Магием, в тот год главой 76 всей
Кампании, (2) который вооружал, не разбирая, и рабов, и чернь и
рассчитывал напасть на римский лагерь, пока консул целиком
занят осадой Казилина. Обмануть Фабия, однако, не удалось ни
тому, ни другому. (3) Он послал к коллеге в Нолу: пока Кази-
лин в осаде, надо выставить против кампанцев другое войско;
(4) можно, конечно, оставить в Ноле небольшой гарнизон и
прибыть к нему; если же его удерживает Нола и от Ганнибала
опасно, пусть отзовет от Беневента проконсула Тиберия Гракха.
(5) Получив это известие, Марцелл, оставив две тысячи солдат
защищать Нолу, с остальным войском прибыл под Казилин;
с его прибытием волнение в Кампании улеглось. (6) Теперь
Казилин осаждали два консула; римские воины подходили к его
стенам, не остерегаясь, и отходили назад израненные, ни в чем
не успев. Фабий решил оставить Казилин: осада его была
трудной и труда не стоила; между тем дела более важные
настоятельно требовали заняться ими. (7) Марцелл говаривал, что
знаменитым полководцам не стоит браться за что попало, но,
взявшись, уже не следует отступаться; тут можно и обесславить
себя. Он удержал Фабия: нельзя уходить, не завершив начатого.
(8) Стали подвозить навесы77 и разные стенобойные машины;
кампанцы просили Фабия позволить им спокойно уйти в Капую.
(9) Когда немногие вышли, Марцелл стал в воротах, через
которые выходили; убивали всех, кто подвернется7в: сначала ока-
6·
164
Книга XXIV
завшихся у ворот, затем, когда ворвались в город, находившихся
в городе. (10) Человек пятьдесят кампанцев, успевших выйти,
кинулись к Фабию и под его охраной пришли в Капую. Пока
тянулись переговоры об условиях, на которых Казилин будет
сдан, город нечаянно-негаданно был взят. (11) Пленных
кампанцев и оказавшихся в городе Ганнибаловых воинов отправили в
Рим и заключили в тюрьму; горожан взяли под стражу,
распределив по соседним городам.
20. (1) В эти самые дни, когда войско после удачных
действий под Казилином ушло обратно, в Лукании Гракх послал
несколько когорт, набранных в этой же местности, опустошать
под началом префекта союзников неприятельскую землю. (2)
Люди разбрелись в разные стороны, и Ганнон напал на них — это
было ударом, ответом на тот, который ему нанесли под Беневеи-
том. Опасаясь, что Гракх будет его преследовать, Ганнон
поспешно ушел в Бруттий. (3) Марцелл вернулся обратно в Нолу; Фа-
бий двинулся в Самний — разорять имения и силой возвращать
отпавшие города. (4) Особенно опустошил он Кавдинский округ:
выжжены были большие поля, угнаны люди и скот, (5) взяты
города Компультерия, Телезия, Компса, а также Фугифулы и
Орбитаний у луканцев; Бланда в Апулии и Эки осаждены.
(6) В этих городах было убито и взято в плен двадцать пять
тысяч человек и захвачено триста семьдесят перебежчиков.
Консул отправил их в Рим; их высекли в Комиции и затем сбросили
всех со скалы7*. (7) Все это заняло у Квинта Фабия несколько
дней. Болезнь удерживала Марцелла в Ноле и мешала ему
заняться войной. (8) Пропретор Квинт Фабий, ведавший Луцерией
и ее окрестностями, взял в эти дни город Акукаао и укрепил
лагерь под Арданеями Si.
(9) Пока римляне были заняты в разных местах этими
делами, Ганнибал уже подошел к Таренту. (10) Этот поход был
сущим бедствием для всех, через чьи владения пролегала дорога;
солдаты присмирели только в окрестностях Тарента: с дороги не
сходили и не чинили насилий. Дело было, конечно, не в том,
что вождь укротил солдат, да и себя: Ганнибал хотел
расположить к себе тарентинцев. (11) Когда он подошел ближе к
городу, то в городе при виде войска вопреки его расчетам ничто и
не шевельнулось; он стал лагерем примерно в одной миле от
города. (12) Дня за три до того, как Ганнибал подошел к
городу, пропретор Марк Валерий, командовавший флотом у Брунди-
зия, отправил в Тарент Марка Ливия, (13) который быстро
набрал отряд молодежи и расставил людей у всех ворот и по
стенам, где это требовалось; днем и ночью зорко следил он за
караулами и не давал ни врагам, ни сомнительным союзникам
возможности что-то предпринять. (14) Ганнибал зря потратил
несколько дней: никто из приходивших к Авернскому озеру%г
ни сам не явился и не прислал ни вестника, ни письма; (15)
Книга XXIV
165
видя, что он положился на пустые обещания, Ганнибал снялся
с лагеря, в землях тарентинцев он ничего не тронул. Хотя эта
притворная благожелательность оказалась бесполезной, он все-
таки надеялся пошатнуть их верность. Прибыв в Салапию83,
он свез хлеб с полей Метапонта и Гераклеи84 — лето уже
подходило к концу, и место для зимнего лагеря ему понравилось —
(16) он разослал нумидийцев и мавров по Саллентинскому
округу 8ti и апулийским пастбищам, чтобы пограбить. Угнали табун
лошадей (прочая добыча была невелика); тысячи четыре коней
были розданы всадникам, чтобы они их объездили.
21. (1) В Сицилии началась война, и ею нельзя было
пренебречь; со смертью тирана88 в Сиракузах появились вожди
деятельные; обстоятельства и настроения не изменились.
Консулу Марку Марцеллу было поручено ведать ьтой провинцией.
(2) Сразу же после убийства Гиеронима солдаты в Леонтинах
подняли мятеж и свирепо орали, что поминки по царю следует
справить кровью заговорщиков. (3) Потом частые упоминания о
восстановленной свободе (сладкое для слуха слово) 87 и надеж
да на щедрые раздачи из царской казны и на службу под
началом лучших командиров. Раскрыты были мерзостные
преступления тирана и еще более мерзостные его похождения; резко
изменилось отношение к царю, недавно еще так любимому: люди
спокойно оставили его тело валяться без погребения.
(4) Прочие заговорщики остались, чтобы удержать в руках
войско, а Феодот и Сосис мчались на царских лошадях во весь
опор в Сиракузы захватить ничего не подозревавших царских
приспешников, (5) Предупредили их, однако, не только слухи
(ничто в этих случаях не распространяется так быстро), пришел с
этим известием какой-то царский раб. (6) Адранодор поставил
солдат на Острове88, в крепости и во всех подходящих и
доступных ему местах. (7) Феодот и Сосис въехали в Сиракузы
через Гексапил89, когда солнце уже садилось; показывая
диадему и окровавленную одежду царя, проехали через Тиху90,
призывая народ взяться за оружие и освободить себя;
собираться велели в Ахрадине*1. (8) Люди выбегали на улицы, стояли
У своих домов, смотрели из окон и с крыш и спрашивали, что
случилось. (9) Все было освещено огнями, нестройный гул стоял
в воздухе; вооруженные люди собирались по открытым местам:
У кого оружия не было, снимали со стен в храме Зевса
Олимпийского '2 захваченное у иллирийцев и галлов снаряжение,
подаренное римским народом Гиерону и принесенное им в храм;
(10) молились Зевсу: да будет милостив к тем, кто взял святое
оружие на защиту родины, божьих храмов и свободы. (11) Эти
люди присоединились к караулам, расставленным командирами
по городу. На Острове Адранодор поставил к общественным
амбарам стражу; (12) место это, огороженное тесаным камнем,
укрепленное, словно крепость, охраняла молодежь, для этого и
166
Книга XXIV
назначенная; в Ахрадину послали сказать, что хлебом и амбара
ми распоряжается сенат ,3.
22. (1) С рассветом весь народ — и вооруженные, и
безоружные — собрался в Ахрадину к зданию сената, и там перед
жертвенником Согласия *\ стоявшим на этом месте, один из первых
людей города по имени Полиэн обратился к народу с речью,
трезвой и благородной: (2) люди по опыту узнали, как гнусно
и отвратительно рабство, и восстали против этого зла; какие
бедствия несет раздор между гражданами, о том сиракузяне
скорее слышали от отцов, чем видели сами. (3) Смело схватились
они за оружие — он хвалит их за это и похвалит еще больше,
если они будут браться за него только в крайнем случае. (4)
Сейчас хорошо бы отправить послов к Адранодору и возвестить ему:
он подчинен сенату и народу, пусть откроет ворота Острова и
«сдаст командование. (5) Если попечение о чужом царстве он
хочет целиком присвоить себе, то, по его, Полиэна, мнению,
свободу следует оберегать от Адранодора внимательнее, чем от Гие-
ронима. (6) После этой речи отправлены были послы. Теперь
начал заседать сенат, который оставался государственным советом,,
как и при Гиероне, после смерти которого его, однако, ни разу
не созывали и ни о чем с ним не совещались. (7) Адранодора
встревожило единодушие граждан: у него отобрали
командование и над другими частями города, и даже над Островом, самой
его укрепленной частью,— ему изменили, его предали. (8) Жена
«его Дамарата, дочь Гиерона, надменная, как царица, и
тщеславная, как все женщины, уговаривала мужа, повторяя ему слова
тирана Дионисия: (9) нельзя отказываться от власти, пока ты
на коне, можно — когда тащат за ноги 9\ Достаточно
мгновения, чтобы лишиться великого счастья, а улучить тот миг
трудно. (10) Пусть попросит у послов времени подумать,
воспользуется этой отсрочкой, вызовет из Леонтин солдат; пообещает им
царские деньги — все будет в его власти. (11) Адранодор не
отверг женина совета, но не сразу воспользовался им: сейчас
уступив, он-де затем спокойно соберет силы. (12) Он велел
объявить послам, что подчиняется сенату и народу.
(13) На рассвете следующего дня Адранодор открыл ворота
Острова и явился на площадь Ахрадины. Там он у
жертвенника Согласия, где накануне держал речь Полиэн, прежде всего
попросил простить ему его опоздание; он запер ворота, ибо
считал, (14) что участь государства будет и его участью, и держал
мечи наготове, не зная, чем кончатся убийства: удовлетворятся
ли свободные граждане смертью одного тирана или перебьют его
родственников, дворцовую прислугу — всех, кто ответил бы за
чужую вину. (15) Видя, что люди, освободившие отечество,
заботятся о его благе и хотят сохранить свободу, он и себя, и все,
доверенное его заботе, не колеблясь отдал отечеству, так как
доверителя сгубило его собственное безумие. (16) Обратившись
Книга XXIV
167
затем к убийцам тирана, Феодоту и Сосису5*, он сказал: (17)
«Памятное дело вы совершили: но, поверьте мне, слава ваша
еще не в зените, и велика опасность вконец погубить свободное
государство, если не позаботитесь о мире и согласии».
23. (1) Сказав это, Адранодор положил к их ногам и ключи
от городских ворот, и царские деньги. В тот день весело
разошлись с собрания; люди вместе с женами и детьми по всем
храмам молились богам; на следующий день состоялись выборы
преторов *\ (2) Первым выбрали Адранодора; остальные
выбранные почти все были убийцами тирана; двое, Сопатр и Диномен,
были избраны заочно. (3) Услышав о том, что делается в
Сиракузах, они перевезли из Леонтин находившиеся там царские
деньги и в Сиракузах передали их специально учрежденным
квесторам; (4) деньги, хранившиеся на Острове, были перенесены
в Ахрадину; часть крепкой стены, отгородившей Остров от
остального города, с общего согласия сломана. Последовали и
другие меры, свидетельствовавшие о свободолюбии граждан.
(5) Гиппократ и Эпикид'*, услышав про смерть тирана, хотели
не скрыть, и Гиппократ даже убил принесшего это известие.
Покинутые солдатами, они вернулись в Сиракузы, которые при
тогдашних обстоятельствах казались им самым надежным
убежищем. (6) Там они и жили; никто не подозревал, что они
только ищут случая учинить переворот. (7) Они обратились сначала
к преторам, а через них и к сенату: Ганнибал отправлял их к
Гиерониму, своему другу и союзнику; они повиновались
приказанию того, кто был поставлен главным. (8) Они хотят
вернуться к Ганнибалу, но дорога небезопасна, так как по всей
Сицилии бродят римляне; пусть им дадут какую-нибудь охрану,
которая проводит их в Италию, в Л окры; за эту малую услугу велика
им будет благодарность от Ганнибала. (9) Просьбу их легко
удовлетворили: сенат хотел поскорее избавиться от царских
полководцев, воинов опытных, сведущих в военном деле, а при этом
дерзких и нищих. Пришлось, однако, начинать без тщательной
подготовки: дело не терпело отсрочки. (iO) Тем временем
военная молодежь, привыкшая иметь дело с солдатами,
распространяла то среди товарищей, то среди перебежчиков, служивших
ранее в римском флоте, то даже среди самой низкой черни
обвинения против оптиматов*9 и сената, (11) которые стараются
под видом возобновления союза подчинить Сиракузы римлянам,
а затем их сторонники и немногочисленные виновники
возобновленного союза будут главенствовать.
24. (1) Падкая на такие речи толпа, с каждым днем
стекавшаяся в Сиракузы, подавала надежду на переворот не только
Эпикиду, но и Адранодору, (2) который устал от жениных
уговоров: сейчас, пока свобода внове, пока ничто еще не
перебродило и не устоялось, как раз, время захватить власть: солдаты,
отъевшиеся на царские деньги, слоняются без дела; командиры,
168
Книга XXIV
присланные Ганнибалом и знакомые солдатам, помогут довершить
начатое.
Фемист 1GOt женатый на дочери Гелона, доверчиво рассказал
некоему Аристону, трагическому актеру, от которого привык
ничего не скрывать, об одном деле, в которое вовлек его Адрано-
дор. (3) Аристон был благородного происхождения, его
состояние было честно нажито; актерское ремесло не считается у
греков зазорным 101. Решив, что долг перед отечеством важнее
долга дружбы, он отправился с доносом к преторам. (4) Те собрали
точные сведения и поняли, что их ждет; посовещавшись со
старейшинами и с их согласия, они поставили в дверях сената
солдат; Адранодора и Фемиста, входивших в сенат, убили. (5) Не
знавших, в чем дело, возмутила такая жестокость. Когда
наконец водворилось молчание, в сенат привели доносчика, (6)
который все изложил по порядку: заговор был составлен еще на
свадьбе Гармонии, дочери Гелона, выходившей за Фемиста;
(7) солдатам из вспомогательных испанских и африканских
отрядов поручено было перебить преторов и других важных лиц;
их имущество должно было стать добычей убийц; (8) отряд
наемников, привыкших к распоряжениям Адранодора, готов был
занять Остров, и каждому определено, что он обязан делать,—
весь заговор и его вооруженные участники воочию предстали
перед слушателями в рассказе доносчика. (9) Сенаторы сочли
совершенное убийство столь же законным, как и убийство Гие-
ронима. перед сенатом пестрая толпа, не знавшая, в чем дело,
орала и грозила. Но тела заговорщиков, лежавшие в преддверии
курии, устрашили крикунов своим видом; молча пошли они на
сходку вслед за людьми, головы не потерявшими. (10) Сенат и
преторы поручили Сопатру ,02 выступить с речью.
25. (1) Он, как при обвинении подсудимых, начал с рассказа
об их жизни и показал, что во всех преступлениях и кощунствах,
совершенных после смерти Гиерона, виновны Адранодор и
Фемист. (2) Что мог сделать по своей воле Гиероним, мальчик,
еще не достигший возмужалости? Царствовали его опекуны и
наставники, на него навлекая ненависть; они должны были
погибнуть раньше Гиеронима и уж, конечно, вместе с Гиеронимом.
(3) Повинны смерти и обречены ей замышлявшие после смерти
тирана новые преступления. Сначала они не таились: Адранодор,
заперши ворота Острова, с важностью объявил себя наследником
царства, которому был только слугой. (4) Солдаты,
находившиеся на Острове, изменили ему; на него ополчились все граждане,
овладевшие Ахрадиной; после явных напрасных попыток
получить царскую власть Адранодор обратился к тайным козням.
(5) Ни благодеяния, ни оказанный ему почет на него не
подействовали — освободители отечества выбрали в преторы того, кто
злоумышлял против свободы. (6) Мечты о царской власти
внушали заговорщикам жены-царевны: один был женат на дочери
Книга XXIV
169
Гиерона, другой — на дочери Гелона. (7) При этих словах со
всех сторон раздались крики: пусть ни одна не останется в
живых, пусть погибнет весь царский род. (8) Такова толпа: ока
или рабски пресмыкается, или заносчиво властвует. Она не
умеет жить жизнью свободных, которые не унижаются и не
кичатся i0S. (9) И почти всегда находятся люди, чтобы угодливо
распалять безмерно жестокие, жадные до казней и кровавой резни
души. (10) Так и в тот раз предложение преторов перебить все
царское отродье приняли едва ли не раньше, чем оно было
внесено. (11) Посланные преторами убили Дамарату, дочь Гиерона,
и Гармонию, дочь Гелона,— жен Адранодора и Фемиста.
28. (1) Гераклия была дочерью Гиерона и женой Зоиппа !0\
которого Гиероним отправил послом к царю Птолемею40* и
который добровольно ебрек себя на ссылку. (2) Она, зная, что за
аей придут, убежала в домовое святилище под защиту пенатов;
с ней были и две ее дочери-девушки. (3) В лохмотьях с распу
щенными волосами, она вместе с дочерьми — заклиная то именем
богов, то памятью Гиерона, отца, то Гелона, брата,— молила не
распространять на невинных ненависть к Гиерониму. (4) Став
царем, он отправил в ссылку ее мужа — вот его благодеяние;
и судьба ее ни при жизни Гиерошша, ни после его смерти не
была такой, как судьба ее сестры. (5) Если бы замыслы
Адранодора удались, сестра стала бы царицей, а она осталась бы
обыкновенной прислужницей. (6) Если бы кто-либо сообщил Зоиппу,
что Гиероним убит и Сиракузы свободны, то он, конечно, сейчас
же сел бы на корабль и вернулся на родину. (7) Как
обманчива судьбаioe! В освобожденном отечестве жена его и дети
отстаивают свою жизнь, а мешают ли они свободе и законам?
(δ) Кому угрожает опасность от одинокой женщины, почти
вдовы, от девушек-сирот? (9) Бояться нечего, но ненавистны
все, кто царского рода; пусть же отошлют их далеко от
Сицилии и Сиракуз — отправят в Александрию |§т жену к мужу,
дочерей к отцу. (10) Люди оставались глухи... (il) Увидя, что
кто-то уже схватился за меч, мать стала умолять не за себя,
а за дочерей: даже у разъяренных врагов опускаются руки перед
такой юностью; пусть, мстя тиранам, не повторят они их
преступлений. (12) Ее оттащили от алтаря и перерезали ей горло;
кинулись на девушек, забрызганных кровью матери; обезумев
от горя и страха, они, как помешанные, выбежали из молельни;
если бы проход был свободен, они всполошили бы весь город.
(13) Но и здесь, хотя дом был невелик, они не раз невредимо
ускользали от стольких вооруженных мужчин, из их сильных
Рук. (14) Наконец, израненные, залив все кровью, они рухнули
бездыханными. Их участь, горькая сама по себе, вызвала еще
большую жалость, потому что вскоре явился гонец и сказал:
«Не убивать их — передумали и пожалели». (15) Жалость
породила гнев: зачем так спешили с казнью, что не было времени
170
Книга XXIV
ни успокоиться, ни изменить своего решения. (16) Толпа
роптала, требовала избрать преторов на места Адранодора и Феми-
ста (оба они занимали такую должность). Предстоящее
собрание было не по душе преторам.
27. (1) Назначен был день выборов. Никто не ожидал, что
кто-то в крайних рядах назовет Эпикида, а кто-то — Гиппократа.
Кричали все больше и больше; единодушие толпы было
несомненно. (2) Участие в собрании принимали не только граждане, но
и солдатская толпа, в которую затесалось много перебежчиков,
желавших переворота. (3) Преторы сначала затягивали дело, но
уступили единодушному желанию граждан и, боясь мятежа,
провозгласили выбранных преторами. (4) Те сначала не раскрывали
своих желаний, но были раздосадованы и успехом переговоров
о десятидневном перемирии (просить его ©тправили послов к
Аппию Клавдию) |08, и отправкой новых послов, чтобы
возобновить прежний союз. (5) У Мургантии109 стояло сто римских
кораблей: ждали, чем кончатся волнения после убийства тиранов
и куда заведет сиракузян новая и непривычная им свобода.
(6) В эти дни к Марцеллу, прибывшему в Сицилию, Аппий
отправил послов-сиракузян. Марцелл счел подходящими условия
предложенного мира и сам отправил послов в Сиракузы, которые
лично переговорили бы о возобновлении союза, (7) но там было
тревожно и неспокойно. Услышав, что карфагенский флот стоит
у Пахина 1!0, Гиппократ и Эпикид воспрянули духом и стали —
то перед наемниками, то перед перебежчиками — выкрикивать
обвинения: Сиракузы-де выдают римлянам. (8) Так как Ацпий,
желая придать духа своим сторонникам, действительно
поставил корабли у самого входа в гавань, то этим пустым
обвинениям давали все больше и больше веры, (9) и толпа с гамом
и шумом сбегалась к пристани помешать высадке римлян.
28. (1) Среди этой смуты созвали народное собрание:
ораторы тянули одни в одну сторону, другие в другую; и вот-вот
разразилось бы восстание, когда Аполлонид, один из первых людей
в городе, произнес речь, полезную в сложившихся
обстоятельствах: (2) «Никогда государство не было так близко ни к
благополучию, ни к гибели. (3) Если все единодушно склонятся либо
к римлянам, либо к карфагенянам, то не будет государства
счастливее и сильнее; (4) если же вас поволокут одни сюда,
другие туда, то война между римлянами и карфагенянами не будет
такой жестокой, как война между самими сиракузянами: в одних
и тех же стенах у каждой той или другой стороны будет свое
вооруженное войско и свои полководцы. (5) Приложим все силы
к тому, чтобы достичь единодушия: с кем союз выгоднее — это
не так важно и совещаться долго не стоит. (6) Последуем,
однако, в выборе союзников примеру Гиерона, а не Гиеронима,
предпочтем дружбу, выдержавшую пятидесятилетнее
испытание 1И, друзьям, пока неизвестным, а в прошлом неверным.
Книга XXIV
171
(7) Учтем еще обстоятельство немаловажное: отказаться от мира
с карфагенянами не значит, что с ними сейчас же начнется
война; с римлянами надо сейчас же или заключить мир, или
идти на них войной». (8) Речь эта оказалась тем убедительнее,
что не была внушена ни алчностью, ни личным пристрастием.
Преторам и выборным от сената велено было собраться на
военный совет и совещаться вместе с центурионами и
предводителями вспомогательных войск. (9) Часто и сильно спорили, и так
как причины воевать с римлянами не было, то решили
заключить с ними мир и отправить послов подтвердить это решение.
29. (1) Прошло несолько дней, как из Леонтин явились послы
просить об охране их земли. Посольство пришлось как нельзя
более кстати: можно было избавиться от беспорядочной и
мятежной толпы и услать ее вождей. (2) Претору Гиппократу было
явлено взять с собой перебежчиков; с ним пошло много
наемников из вспомогательных войск, из которых составился отряд в
четыре тысячи человек. (3) Походу этому радовались и
отправившие, и отправленные: те потому, что представлялся случай
совершить переворот; эти, думая, что убрали из города всякое
отребье. Облегчение было кратковременным — припадки
возвращающейся болезни особенно тяжелы. (4) Гиппократ стал
опустошать земли, пограничные с римской провинцией, сначала
совершая свои набеги тайком. Когда же Аппий послал солдат для
охраны союзнических владений, Гиппократ со всеми своими
силами напал на римский лагерь, находившийся напротив; убитых
было много. (5) Когда Марцеллу об этом донесли, он тотчас же
отправил в Сиракузы послов сказать, что мирный договор будет
нарушаться и поводов к войне всегда хватит, пока Гиппократа
и Эпики да не удалят прочь не только от Сиракуз, но и от
Сицилии вообще. (6) Эпикид, то ли боясь, как бы его не обвинили
вместо отсутствовавшего брата, то ли упустив случай развязать
войну, сам отправился в Леонтины (достаточно, по его мнению,
против римлян настроенные) (7) и начал возмущать их против
сиракузян: вот, мол, какой мир заключили они с римлянами, все
народы, бывшие под властью царей,— теперь их подданные, своей
свободы им мало — им надо царствовать и господствовать.
(8) Следует им сообщить: леонтинцы тоже по справедливости
считают себя свободными — и потому, что на их земле был убит
тиран, и потому, что тут впервые прозвучал призыв к свободе.
И все, покинув царских вождей, отправились в Сиракузы;
(9) следует либо оговорить это в условиях договора, либо на
договор этот не соглашаться. (10) Толпу убедили быстро; послам
сиракузян, которые жаловались на то, что римские солдаты
перебиты на стоянке, и требовали, чтобы Гиппократ и Эпикид
уходили в Локры и вообще, куда им угодно, только бы прочь из
Сицилии, свирепо ответили, (И) что леонтинцы не поручали си-
Ракузянам заключать мир с римлянами, а чужие договоры их ни:
172
Книга XXIV
к чему не обязывают. (12) Сиракузяне донесли римлянам: Леон-
тины не желают повиноваться; договор не будет нарушен, если
римляне начнут с ними войну, в которой и Сиракузы будут
участвовать, но с условием: пусть по мирному договору Леонтины
будут подчинены Сиракузам.
30. (1) Марцелл со всем войском отправился к Леонтинам,
предложив Апнию напасть с другой стороны; он воспользовался
настроением солдат, негодовавших на то, что товарищи их
перебиты на стоянке во время переговоров об условиях мира. Город
был взят с ходу. (2) Гиппократ и Эпикид, видя, что стены
захвачены, а городские ворота разломаны, укрылись с малым
отрядом в крепости, а ночью тайком убежали в Гербез и\
(3) Сиракузяне выступили отрядом в восемь тысяч человек;
у реки Милы на них наткнулся гонец, сообщивший, что город 11Э
взят; в остальном в его рассказе вымысел и правда были
перемешаны: (4) убивали-де без разбора и воинов, и горожан; в
живых, он полагает, не осталось ни одного взрослого, город
разграблен; имущество людей состоятельных роздано. (5) Услышав
такие страхи, отряд остановился, всех охватила тревога, и
командиры — это были Сосис и Диномен m — стали
совещаться, что им делать. (6) Ложная весть, устрашившая их, ве
выглядела пустой выдумкой, ведь действительно около двух тысяч
перебежчиков были избиты розгами и обезглавлены. (7) Но из
леонтинцев после взятия города не обидели никого ни из воинов,
ни из граждан, им возвратили все их добро, кроме расхищенного
в первые суматошные минуты но взятии города. (8) Но солдат,
твердивших те же жалобы на вероломное убийство их
товарищей, невозможно было заставить ни вернуться в Леонтины, ей
дожидаться более верных известий, никуда не уходя. (9)
Преторы видели, что солдаты вот-вот перестанут им повиноваться, но
скоро образумятся, стоит лишь убрать застрельщиков. (10) Они
повели войско в Мегары115, а сами с немногими всадниками
отправились в Гербез, надеясь, что среди общего переполоха
город будет им выдан. (И) Замысел не удался; решили
действовать силой и стали лагерем у Мегары, рассчитывая осаждать
Гербез всем войском. (12) Гиппократ и Эпикид, видя, что
надеяться не на что, приняли решение не столь безопасное, как
казалось сперва, но единственно возможное: вручить свою
судьбу в руки воинов, к ним привыкших и негодовавших на
убийство товарищей, о котором дошла к ним молва. Они пошли
навстречу войску. (13) В его первых рядах случайно оказались
шестьсот критян, служивших под их командой при Гиерониме и
помнивших благодеяние Ганнибала: взятых в плен после битвы у
Тразименского озера (они служили в римских вспомогательных
отрядах), он их отпустил. (14) Узнав критян по их знаменам и
«оружию li€, Гиппократ и Эпикид протянули к ним ветви
маслины и другие знаки мольбыi17 и стали просить принять их,
Книга XXIV
173
а приняв, не выдавать сиракузянам, которые и самих критян
выдадут на казнь римскому народу.
31. (1) Им дружно прокричали: пусть не падают духом —
и пообещали разделить их судьбу. (2) Между тем знаменосцы —
а за ними и все войско — остановились, но почему —
военачальники еще не знали. По рядам прошел говор, что Гиппократ и
Зпккид находятся здесь, и все войско зашумело, явно довольное
их прибытием. Преторы во весь опор понеслись к передним
рядам. (3) Что это, спрашивают они, за обычай у критян, откуда
такое своеволие — вести беседы с неприятелем, без приказа
преторов принимать их в свои ряды? Гиппократа велели схватить и
заковать. (4) В ответ подняли крик сначала критяне, затем его
подхватили другие; преторам стало ясно: если они будут
настаивать, им придется плохо. (5) Встревоженные, не зная, как быть,
они велели войску вернуться назад в Мегары и отправили гонцов
в Сиракузы известить о положении дел.
(6) Гиппократ, видя, что воины склонны ко всякого рода по-
дозрениям, воспользовался хитростью — послал каких-то критян
сторожить на дороге и затем прочитал солдатам будто бы
перехваченное письмо: «Сиракузские преторы консулу Марцеллуж
За обычным приветствием далее говорилось, что совершенно
правильно он поступил, никого в Леонхинах не пощадив. (8) Но все
солдаты-наемники друг друга стоят, и в Сиракузах покоя не
будет, пока какие-нибудь чужеземцы из вспомогательных
отрядов останутся там или в сиракузском войске. (9) Поэтому пусть
он постарается захватить тех, что вместе с сиракузскями
преторами стоят лагерем под Мегарами; казнив их, он наконец
освободит Сиракузы. (10) Когда это письмо было прочитано, все с
таким криком схватились за оружие, что напуганные преторы в
суматохе верхом ускакали в Сиракузы. (11) Даже их бегство не
прекратило мятежа; на сиракузских воинов напали и не
пощадили бы их, если бы Эпикид и Гиппократ не воспрепятствовали
неистовству толпы (12) — не из милосердия или по человечности,
а чтобы сохранить для себя надежду на возвращение, чтобы
солдаты были верны им и оказались заложниками; (13) наконец,
чтобы такой заслугой и таким залогом обеспечить себе
расположение родных и друзей этих солдат. (14) Зная, что толпа
легкомысленна и ненадежна, они нашли какого-то воина, из тех, что
были осаждены в Леонтинах, и поручили ему привезти в
Сиракузы известие, совпадающее с ложными вестями, полученными у
Милы; пусть рассказывает о том, что вряд ли было, йо выдает
себя за очевидца и рассказом своим распаляет людской гнев.
32. (1) Этому человеку поверила не только чернь:
рассказчика привели в сенат и рассказ его взволновал сенаторов. Они,
люди основательные, открыто заявляли: очень хорошо, что
римляне показали в Леонтинах свою жадность и жестокость. Если
они вступят в Сиракузы, они поведут себя так же или еще ху~
174
Книга XXIV
же, потому что здесь есть чем поживиться. (2) Единодушно
решили запереть ворота и охранять город; не все, однако, боялись
или ненавидели одних и тех же; военным и значительной части
простого народа римляне были ненавистны, (3) преторы и
немногие оптиматы хотя и были встревожены ложным известием, но
перед близкой, надвинувшейся бедой держали себя более
осторожно. (4) Гиппократ и Эпикид стояли у Гексапила и через
солдатских родственников вели тайные переговоры о том, чтобы им
открыли ворота и позволили защищать общее отечество от
римлян. (5) Они уже входили через Гексапил (растворены были
лишь одни ворота), когда вмешались преторы: сначала пугали
своей властью и грозили, затем отговаривали веским словом и,
наконец, видя, что все впустую, стали, забыв преторское
достоинство, упрашивать, чтобы не отдавали отечество в руки бывших
цреспешников тирана и нынешних развратителей войска. (6)
Возбужденная толпа оставалась глухой к уговорам. Действуя силой
изнутри и снаружи, взломали все шесть ворот и впустили войско.
(7) Преторы и сиракузская молодежь бежали в Ахрадину.
Неприятельское войско увеличилось: в него вошли наемники,
перебежчики и остатки царского войска в Сиракузах. (8) Ахрадину
взяли с первого же натиска, преторов убили, кроме тех, кто
убежал в первой суматохе. Ночь положила конец убийствам.
(9) На следующий день рабов позвали надевать колпаки11в,
сидевших в тюрьме выпустили, и вся эта разношерстная толпа
выбрала в преторы Гиппократа и Эпикида. Сиракузы, которым
на краткий миг блеснула было свобода, вернулись в старое
рабство.
33. (1) Когда римлянам сообщили об этом, римский лагерь
сразу же передвинули от Леонтин к Сиракузам. (2) Послы от
Аппия, отправленные к сиракузянам морем, были на квинквере-
ме; шедшая впереди нее квадрирема была захвачена при входе
в гавань; послам едва удалось ускользнуть. (3) Заброшены были
права не только мирного, но и военного времени, а между тем
римское войско стало лагерем у Олимпия (это храм Юпитера tlf)
в полутора милях от города. (4) Оттуда решили послать послов;
Гиппократ и Эпикид, не желая впускать их в город, вышли
вместе со своими им навстречу. (5) Римлянин заявил: они не
воевать пришли к сиракузянам, они несут им помощь и
поддержку—и тем, кто бежал к ним, ускользнув от жестокой резни,
и тем, кто задавлен страхом и терпит рабство, которое хуже не
только изгнания, но и самой смерти. (6) Римляне не оставят
неотмщенным гнусное убийство союзников. Итак, если те, кто
бежал к ним, получат возможность вернуться на родину; если
будут выданы виновники убийства; если свсбода и законность у
сиракузян будут восстановлены, то незачем браться за оружие.
Если все пойдет не так и кто-то станет чинить препятствия,
римляне на того ополчатся. (7) Эпикид ответил: если бы послы име-
Книга XXIV
175
ли дело к нему, то он бы и дал им ответ. Когда Сиракузы
будут во власти тех, к кому послы приходили, тогда пусть и
возвращаются. (8) А если римляне начнут войну, то увидят на деле:
осаждать Леонтины и Сиракузы — совсем не одно и то же. Оста
вив послов, он запер ворота.
(9) Сиракузы были осаждены с моря и с суши: с суши — от
Гексапила, с моря — от Ахрадины, стену которой омывает
море. Римляне, взявшие Леонтины с первого же приступа, были
уверены, что они где-нибудь да войдут в этот большой, широко
раскинувшийся город, к стенам которого они подвели разные
осадные орудия.
34. (1) Осада, начатая с таким рвением, увенчалась бы
успехом, если бы не один человек, который жил в те времена в
Сиракузах. (2) Это был Архимед, несравненный наблюдатель
неба и звезд и еще более удивительный создатель разного рода
военных орудий, которыми он легко, словно играючи, уничтожал
плоды тяжких трудов неприятеля. (3) На стене, шедшей по
холмам разной высоты, по большей части высоким и
труднодоступным, но кое-где понижающимся и в ложбинах переходимых, он
в подходящих местах разместил разные машины. (4) Стену
Ахрадины, которую, как сказано, омывает море, Марцелл осаждал
с шестьюдесятью квинкверемами 12°. (5) Лучники, пращники и
копейщики (чьи копья непривычной рукой трудно было метнуть
назад), легковооруженные с остальных кораблей ранили без
промаха стоявших на стене. (6) Для полета стрел и копий нужен
простор, и поэтому корабли держали вдали от стен; прочие квин-
кверемы ставили по две вплотную, борт к борту (весла с этой
стороны убирали121), и они шли, как один корабль, на веслах,
оставленных с другого борта; (7) на этом двойном корабле
ставили башни в несколько этажей и стенобитные машины. (8)
Чтобы бороться с такими кораблями, Архимед разместил по стенам
машины, которые метали в суда, стоящие поодаль, камни
огромной тяжести; стоявшие поближе он осыпал дождем более мелких;
(9) чтобы поражать врага, не подвергая себя опасности, он
пробил всю стену сверху донизу l2Z множеством отверстий шириною
в локоть123; через эти отверстия сиракузяне, * оставаясь
невидимыми неприятелю, стреляли из луков и небольших
скорпионов 12\ (10) Некоторые корабли подходили ближе, чтобы
оказаться вне обстрела камнями; им на палубу подъемным рычагом,
укреплявшимся над стеной 12\ бросали железную лапу на
крепкой цепи; захватив нос корабля, лапа вздымалась вверх с
помощью очень тяжелого свинцового противовеса — и вот: корабль
стоит стоймя с задранным носом; (11) внезапно цель отпускали,
и корабль с перепуганными моряками, падая как со стены, с
такой силой ударялся о воду, что даже если он падал не
перевертываясь, все равно заливался водой.
176
Книга XXIV
(12) Итак, взять город с моря не удалось; оставалась одна
надежда — бросить все силы на осаду с суши. (13) Но и с этой
стороны город был оснащен всеми видами метательных машин —
благодаря долголетним затратам и заботам Гиерона, равно как
несравненному искусству Архимеда. (14) Сама природа
помогала обороняющимся: скала, на которой лежат основания стен,
в значительной части наклонена и на врага обрушивались камни
не только посланные машиной, но и скатывавшиеся от
собственной тяжести; (15) поэтому подойти к стене было трудно, а
взбираться опасно. (16) Посоветовавшись, решили: так как любая
попытка была в посмеяние для врага, от них отказаться, держать
город в осаде и препятствовать подвозу продовольствия с суши
и с моря.
35. (1) Пока что Марцелл с третьей приблизительно частью
войска отправился возвращать города, отпавшие в эту смуту к
Карфагену. Гелорi2e и Гербез сдались добровольно, (2) Мегары он
взял приступом, разграбил и разрушил, к великому ужасу
жителей остальных городов, и особенно сиракузян. (3) В это же
примерно время Гимилькон, который в свое время долго стоял с
флотом у мыса Пахин, высадился у Гераклеи Миносовой1";
у него было двадцать пять тысяч пехоты, три тысячи всадников
и двенадцать слонов; отнюдь не такими силами располагал он
ранее, стоя с флотом у Пахина. (4) Но после того как Сиракузы
были захвачены Гиппократом, Гимилькон отправился в Карфаген,
где, опираясь на поддержку послов Гиппократа и на письмо
Ганнибала (который утверждал, что пришло время ш вящей
славе Карфагена вернуть Сицилию) (5) и пользуясь также
собственным влиянием и присутствием, легко добился решения
переправить в Сицилию как можно больше войска — и пешего,
и конного. (6) Прибыв в Гераклею, он в несколько дней в^ял
еаззд Агригент128; остальные города, бывшие на стороне
карфагенян, загорелись надеждой выгнать римлян из Сицилии; с-с»
явленные сиракузяне воспрянули духом. (7) Решив, что для
защита города достаточно части войска, они разделили между с--_*бой
воинские обязанности: Эникид стал начальником городской
охраны, Гиппократу вместе с Гимильконом досталась война против
римского консула, (8) С десятью тысячами пехоты и пятью
сотнями всаднккоз он ночью прошел между караульными гостами
ш стал лагерем около города Акрилл. (9) Тут и застиг их
Марцелл, возвращавшийся от Агригента, уже занятого
карфагенянами. Хотя он и торопился туда, но предупредить неприятеля ему
не удалось. Он никак не думал встретить в этом месте и в это
время сиракузское войско. (10) но все-таки, опасаясь
Гимн,-газона и карфагенян (войска у них было значительно больше), тел
очень осторожно, держа войско готовым к бою.
36. (1) Вышло так, что предосторожности для встречи с
карфагенянами пригодились против сицилийцев. Марцелл застал зх
Книга XXIV
177
за разбивкой лагеря, беспорядочно разбредшихся, в большинстве
безоружных. Он окружил их пехоту; после небольшой схватки
всадники вместе с Гиппократом укрылись в Акрах 12\
(2) Эта битва помешала сицилийцам отпасть от римлян,
Марцелл вернулся под Сиракузы, а несколько дней спустя
Гимилькон соединился с Гиппократом и стал лагерем возле реки
Анап130, милях в восьми от города. (3) Почти в это же время
карфагенский флот в пятьдесят пять военных кораблей под
командой Бомилькара вошел в большую гавань Сиракуз.
(4) У римлян был флот в тридцать квинкверем, и у Панорма *31.
высадился один легион. Война, казалось, перекинулась сюда из.
Италии: внимание обоих народов сосредоточилось на Сицилии.
(5) Римский легион, высадившийся у Панорма и
направлявшийся к Сиракузам, Гимилькон уверенно считал своей добычей, но
ошибся дорогой. Он повел своих воинов серединой острова;
(6) легион же, сопровождаемый флотом, шел прибрежной
полосой к Аппию Клавдию, который вышел навстречу и дошел до
Пахина с частью своего войскат. (7) Под Сиракузами кар«
фагеняне не задержались: Бомилькар не очень полагался на
свой флот, который был, по крайней мере, вдвое меньше
римского, а потому он считал промедление бесполезным и только
отягощающим бедственное положение союзников; он вышел на
парусах в открытое море и прибыл в Африку. (8) Гимилькон
преследовал Марцелла до Сиракуз, напрасно ожидая случая вступить
в бой, пока еще к Марцеллу не подошли подкрепления. (9)
Случая не представлялось; римляне спокойно стояли под Сиракузами
в своих укреплениях. Гимилькон не хотел сидеть сложа руки и
только глядеть, как осаждают союзников; он снялся с лагеря»
чтобы направиться с войском туда, где надеялись отпасть от
Рима, где его присутствие придаст духу сторонникам
карфагенян. (10) Первой взял он Мургантию *"; жители выдали
римский гарнизон; в этом городе было много пшеницы и всякого
продовольствия, свезенного туда для римлян.
37. (1) Узнав об этом, осмелели и другие города: римские
гарнизоны или выгоняли из крепостей, или, выманив обманом,
взбивали. (2) Энна |3* расположена на высоком месте,
обрывистом со всех сторон. (3) Место было неприступным, в крепости
стоял сильный гарнизон под командой Луция Пинария, человека
дальновидного, обойти которого вряд ли бы удалось: он
полагался больше на себя, чем на верность сицилийцев. Обстоятельства
заставили его остерегаться всего — он только и слышал, что об
отпад&иии городов, изменах, погибших гарнизонах. (4) И днем,
к ночью все у него было наготове: охрана бодрствовала, солдаты
не снимали оружия и не оставляли своих постов. (5)
Старейшины Экны, уже сговорившиеся с Гимильконом о выдаче
гарнизона« поняли, что обмануть римлянина случая нет, и решили
действовать в открытую: (6) городом и крепостью распоряжаются
178
Книга XXIV
они, если, конечно, они союзники и свободные люди, а не рабы
под стражей у римлян. (7) Они считают справедливым, чтобы
ключи от городских ворот были возвращены им; настоящих
союзников связывает больше всего взаимное доверие: римский народ
и сенат будут благодарны, если жители Энны останутся их
друзьями по доброй воле, а не по принуждению. (8) Римлянин
ответил, что командиром гарнизона поставил его военачальник, от
которого он получил и ключи от городских ворот, и приказ
охранять крепость; тут ничего пе зависит ни от его желания,
ни от желания жителей Энны. (9) Оставить порученный пост
считается у римлян уголовным преступлением: отцы освятили
такой закон, убивая за эту вину собственных детей135. Консул
Марцелл недалеко; пусть отправят к нему послов: от него все
зависит. (10) Старейшины ответили, что послов не отправят и
если слова будут бессильны, то они клянутся найти способ
обрести свободу. (11) Если они затрудняются посылать к консулу,
сказал Пинарий, то пусть соберут сходку — он хочет знать,
исходит ли требование от немногих или от всего города. Сходку
назначили на следующий день.
38. (1) Вернувшцсь после этого разговора а крепость, он,
созвав войско, сказал: «Я думаю, воины, вы слышали, каким
образом сицилийцы в эти самые дни предательски перебили
римские гарнизоны. (2) Вы не попали в эту ловушку, во-первых,,
милостью богов, а во-вторых, благодаря своей собственной
доблести — вы ни днем ни ночью не оставляли своих постов,
бодрствовали и не снимали оружия. О, если бы и в дальнейшем могли
мы не претерпеть и не совершить ничего ужасного! (3) Нас
старались обмануть незаметно; благодаря нашей
предусмотрительности это не удалось. Теперь от нас открыто требуют вернуть
ключи от ворот; как только мы их отдадим, Энна сейчас же
будет в руках карфагенян и мы будем перерезаны еще
бесславнее, чем гарнизон в Мургантии. (4) Я с трудом выговорил себе
одну ночь, чтобы посовещаться с вами, въявь показать вам
надвинувшуюся опасность: на рассвете они соберутся, обвинят меня
и возбудят против вас народ. (5) Завтра Энна будет залита или
вашей кровью, или кровью ее граждан. Захваченным врасплох
надеяться нечего, захватившим нечего бояться, победа будет за
тем, кто первым выхватит меч. (6) Все вы вооружитесь и
внимательно ожидайте моего знака. Я, пока у вас еще ,не все
готово, разговорами и перебранками буду тянуть время. (7) Когда
я тогой подам знак, с громким криком сбегайтесь ко мне,
бросайтесь на эту толпу, валите всех и смотрите, чтобы не уцелел
никто из тех, кто опасен своей силой или лукавством. (8) Мать
Церера и Прозерпина и вы, прочие боги, вышние и подземные 13в,
вы, которые обитаете в этом городе, в этих священных озерах и
рощах, будьте к нам милостивы и благосклонны, если мы
приняли свое решение, чтобы не попасть в ловушку, а не затем, чтобы
Книга XXIV
179
кого-то в нее заманить. (9) Я бы и еще уговаривал вас, воины,
если бы вам предстояло сражение с вооруженными, но вы
будете избивать, ггока вам не надоест, безоружных и беспечных.
Лагерь консула поблизости: нечего бояться ни Гимилькона, ни
карфагенян».
39. (1) Пинарий отпустил воинов, чтобы они подкрепились
пищей и отдохнули. На следующий день их расставили кого
куда: одни закрывали выходы, преграждая путь к ним; наибольшая
часть, привычная к зрелищу народных собраний, стояла над
театром и вокруг него ,3\ (2) Магистраты вывели к народу
римского военачальника: он говорил, что дело, о котором идет
речь, относится к праву и власти консула, а не начальника
гарнизона; он повторил почти все. что сказал накануне.
(3) Сначала только некоторые спокойно требовали отдать
ключи, но затем, так как Пинарий медлил и тянул время, все
в один голос стали свирепо угрожать; они и покончили бы с
ним, когда префект подал условный знак. (4) Из воинов,
державшихся наготове, одни с криком сбежали сверху в тыл собранию,
другие плотно перекрыли выходы из переполненного театра.
Началось избиение горожан, запертых внутри. (5) Падали не
только от меча, но и пытаясь бежать; люди валились друг на
друга, в кучу: здоровые на раненых, живые на мертвых.
(6) Словно в захваченном городе бежали одни сюда, другие
туда: всюду убегающие, всюду убийцы. Гнев у солдат не утихал;
они избивали безоружную толпу, словно одушевленные
опасностью, в пылу грозного сражения. (7) Так удержали римляне
Энну — то ли злодеянием, то ли преступлением, без которого
было не обойтись.
Марцелл не осудил воинов и отдал им Энну на разграбление,
рассчитывая, что перепуганные сицилийцы перестанут выдавать
римские гарнизоны. (8) Но вот едва ли не за день обошел всю
Сицилию рассказ о беде, постигшей город, находившийся в
центре острова, славный своей природной неприступностью и весь
освященный следами похищенной некогда Прозерпины 13в. (9)
Решили, что гнусной резней осквернены жилища не только людей,
но и богов. И тут даже города, до тех пор сомневавшиеся,
отпали к пунийцам. (10) Гиппократ вернулся в Мургантию, Гимиль-
кон ·— з Агригент; призванные изменниками, они напрасно
придвинули было свои войска к Энне. (11) Марцелл возвратился в
Леонткны, свез хлеб и остальной провиант в лагеря, оставил там
небольшой гарнизон и отправился к осаждаемым Сиракузам.
(12) Оттуда он послал Аппия Клавдия в Рим искать
консульства; Гига Клавдия Криспина назначил командиром флота и
старого лагеряt3f; (13) сам расположился зимним лагерем в пяти
иилях от Гексапила (это место называют Львом) 13ta, укрепил
лагерь и отстроил его. Это происходило в Сицилии до начала
зимы.
180
Книга XXIV
40. (1) Тем же летом началась война с царем Филиппом,
которой уже давно ожидали. (2) К претору 14° Марку Валерию»
командиру флота в Брундизии, ведавшему всем калабрийским
побережьем 14\ пришли послы из Орика142 и сообщили ему,
что Филипп пытался сначала захватить Аполлониюиз, подошел
к ней по реке, ведя против течения сто двадцать биремi44;
(3) потом, так как дело оказалось труднее, чем он надеялся, он
незаметно ночью придвинул войско к Орику; город этот,
лежавший на равнине, не имевший ни стен, ни войска, он захватил с
ходу. (4) Рассказывая об этом, послы умоляли подать им
помощь и ни с моря, ни с суши не подпускать явного врага
римлян к приморским городам: он стремится овладеть ими, чтобы
оттуда угрожать Италии. (5) Марк Валерий, оставив в лагере
две тысячи солдат под командованием Публия Валерия, сам
посадил солдат не только на военные корабли (которые не могли
вместить всех), но и на грузовые суда; с этим флотом, вполне
готовым и снаряженным, уже на следующий день подошел к
Орику. (6) Город этот с незначительным гарнизоном, который
царь145, уходя, оставил, Валерий взял после легкой схватки.
(7) Туда пришли из Аполлонии послы с сообщением, что город,
осажден, так как горожане не хотят отпасть от Рима; им не
устоять против македонской силы без помощи римлян. (8)
Валерий пообещал выполнить их желание — посадив две тысячи
отборных солдат на военные корабли, он отправил их под
начальством префекта союзников Квинта Невия Кристы, мужа смелого
и в военном деле опытного. (9) Высадив солдат и отправив суда
назад к остальному флоту в Орик, откуда он прибыл, Валерий
повел солдат подальше от реки дорогой, где не было царского
войска, и ночью вошел в город совсем незаметно для неприятеля.
(10) Следующий день провели спокойно; префект устроил смотр
молодежи и войску Аполлонии. Он воодушевил их, а от
разведчиков узнал, сколь беспечно и нерадиво ведет себя неприятель.
(11) В ночной тишине, не поднимая тревоги, он выступил и»
города и вошел в неприятельский лагерь, открытый, настолько
не охранявшийся, что появление тысячного неприятельского
отряда заметили только, когда он оказался в самом лагере; если бы
не начали избивать врага, то дошли бы до царской палатки.
(12) Избиение воинов, находившихся у городских ворот,
разбудило неприятеля: всех охватил такой страх и ужас, что стали
хватать любое подвернувшееся под руку оружие, но даже не
пытались прогнать врага из лагеря. (13) Даже сам царь
спросонок кинулся бежать полуголый; в таком виде, какой не пристал
бы и простому солдату, не то что царю, добежал он до судов на
реке, за ним неслась и прочая толпа. (14) Немного меньше трех
тысяч человек было схвачено или убито в лагере; гораздо больше
взято в плен, чем убито4, лагерь разграблен. (15) Катапульты,
баллистыt4e и прочие машины, стоявшие наготове для осады
Книга XXIV
181
города, жители Аполлонии привезли к себе в город для защиты
стен на случай войны; все в лагере оставлено было в добычу
римлянам. (16) Когда об этом сообщили в Орик, Марк Валерий
тотчас же повел флот к устью реки, чтобы царь не смог бежать
морем. (17) Филипп, видя, что он не сможет дать сражение ни
на суше, ни на море, вытащил суда на сушу, сжег их и
отправился посуху в Македонию с войском, в значительной части
обезоруженным и обобранным. Римский флот с Марком Валерием
зимовал в Орике.
41. (1) В том же году война в Испании шла с переменным
успехом. Римляне еще не перешли через Ибер, когда Магон и
Газдрубал разбили огромное войско испанцев. (2) Дальняя
Испания отпала бы от римлян, если бы Публий Корнелий не
перевел быстро войско через Ибер и не явился как раз вовремя
колебавшимся союзникам. (3) Римляне сначала стояли у Белой
Крепости147 — место, известное тем, что здесь был убит великий:
Гамилькар. (4) Сюда в укрепленное место заранее свезли
припасы. Вокруг все кишело врагами; неприятельская конница без-
наказанно налетела на отряд римлян — около двух тысяч
медливших или разбредшихся в разные стороны было убито. Рим-
ляпе отошли поближе к местам замиренным, укрепили лагерь и
стали под горой Победы 148. (5) Туда подошли Сципион со всем:
войском и Газдрубал, сын Гискона, третий полководец, со всеми
силами, каких требовала война; он расположился за рекой против
римского лагеря. (6) Публий Сципион с легковооруженными
воинами незаметно вышел осмотреть окрестность, но провеет»
врагов ему не удалось, и его убили бы на открытой равнине,
если бы он не успел занять соседний холм. Его окружили, но от
осады его освободил подошедший брат. (7) Кастулон 149,
известный сильный испанский город, тесно связанный с Карфагеном —
Ганнибалова жена 15° была родом оттуда,— отпал к римлянам.
(8) Карфагеняне осадили Илитургис151: там стоял римский
гарнизон — и, видимо, хотели голодом принудить город к сдаче.
(9) Гней Сципион вышел налегке подать помощь гарнизону ir
союзникам. Он прошел между двумя лагерями, перебил много*
врагов и вошел в город. На следующий день после такой же
счастливой вылазки он дал сражение; (10) в двух боях была
убито больше двенадцати тысяч человек, больше тысячи взято
в плен, захвачено тридцать шесть знамен. Карфагеняне оставили
Илитургис и осадили Бигерру1", город, союзный Риму. Осада
была снята без боя при одном появлении Сципиона.
42. (1) Карфагеняне передвинули лагерь к Мунде 153, и
римляне тотчас же пошли следом. (2) Здесь почти четыре часа шло
Регулярное сражение; римляне уже одерживали полную победу,,
когда прозвучал сигнал к отступлению: Гнея Сципиона ранило
в бедро копьем, и воинов, стоявших вокруг, охватил страх, не
оказалась бы рана смертельной. (3) Не случись этой задержки*
.182
Книга XXIV
карфагенский лагерь был бы взят в тот же день; не только
воинов, но и слонов прогнали до самого вала и на валу убили
тридцать девять слонов. (4) В этом сражении, говорят, убито было
до двенадцати тысяч человек, около трех тысяч взято в плен и
захвачено пятьдесят семь знамен. Карфагеняне отошли к городу
Авринге 154; (5) римляне следовали за ними, не давая им
опомниться от страха. Сципиона на носилках опять вынесли на
передовую; он дал сражение, победа была несомненно, но убитых
врагов оказалось вдвое меньше, чем раньше: меньше осталось
-людей, которые еще могли сражаться. (6) Но— племя это
создано для непрерывной войны — Ганнибал послал Магона набрать
солдат; он быстро пополнил войско и, чтобы испытать храбрость
солдат, сразу по свежим следам повел их в бой. (7) Большинство
солдат, столько раз побитых за несколько дней, сражались не
.лучше прежнего; таким же был и исход сражения: убито было
(больше восьми тысяч человек, в плен взято немногим меньше
тысячи, захвачено пятьдесят восемь знамен. (8) С врагов (это
были преимущественно галлы1") сняли доспехи и украшения ~
золотых ожерелий и браслетов было множество. Убиты в этом
сражении были два известных галльских вождя, Мениапт и
Висмар. Захвачено было восемь слонов, три убито.
(9) Дела в Испании шли так хорошо, что римлянам наконец
стало совестно. Сагунт, из-за которого началась война, уже
восьмой год под неприятельской властью156. (10) Карфагенский
гарнизон оттуда выгнали и город вернули его коренным
обитателям—тем, кого еще пощадила война. (11) Турдетанов,
вовлекших сагунтийцев в войну с Карфагеном157, покорили, продали
с торгов и разрушили их город.
43. (1) Так шли дела в Испании в консульство Квинта Фа-
бия и Марка Клавдия. (2) В Риме вступили в должность новые
народные трибуны, и народный трибун Марк Метелл назначил
день, когда цензоры Публий Фурий и Марк Атилий должны были
явиться на суд народа: (3) у него, квестора, в прошлом году
отобрали лошадь, исключили его из трибы и записали в эрарии
за то, что после Канн 158 он составлял заговор, чтобы покинуть
Италию. Девять трибунов вмешались: нельзя-де отдавать под
суд, пока они в должности. (4) Завершить перепись
очистительным жертвоприношением помешала смерть Публия Фурия. Марк
Атилий отказался от должности 15§.
(5) Выборы консулов провел консул Квинт Фабий Максим.
Консулами избраны (оба заочно): Квинт Фабий Максим, сын
консула, и Тиберий Семпроний Гракх — вторично; (6)
преторами — Публий Семпроний Тудитан и Гней Фульвий Центимал,
которые были тогда курульными эдилами, а также Марк Атилий
я Марк Эмилий Лепид. (7) В том же году, как передают,
впервые были даны курульными эдилами сценические игры,
продолжавшиеся четыре дня. (8) Эдил Тудитан был тот самый, кто
Книга XXIV
183
после поражения при Каннах среди всеобщей растерянности в
страха провел свой отряд через расположение неприятеля1*0.
(9) По окончании выборов по предложению Квинта Фабия
новые консулы приглашены были в Рим для вступления в
должность, совещания с сенатом о войне, распределения своих и пре-
торских провинций, а также войск — кому какими командовать
(213 г.].
44. (1) Провинции и войска были распределены так: воевать.
с Ганнибалом поручено консулам; одним войском комапдует
Семпроний, другим — консул Фабий, в каждом по два легиона.
(2) Судебные обязанности Марка Эмилия, претора по делам чу-
жеземцев, передаются городскому претору Марку Атилию, его
коллеге, а Эмилий ведает Луцерией и получает два легиона,
которыми командовал консул Квинт Фабий в бытность свою
претором. (3) Публий Семпроний ведает Аримином 1β1, Гней Фуль-
вий — Свессулой1в2; тот и другой получают но два легиона.
Фульвий берет себе городские легионы; Тудитан принимает
войско от Марка Помпония — (4) им продолжена их власть.
Марку Клавдию поручена Сицилия— до границ Гиероновых
владений; пропретору Публию Лентулу — прежняя провинция, Титу
Отацилию — флот. (5) Свежего войска не получил никто; Марку
Валерию поручаются Греция и Македония, флот и войско, какие
у него и были; Квинту Муцию — его прежнее войско (это было
два легиона) и Сардиния; Гаю Теренцию оставлен легион,
которым он уже командовал, а также поручен Пицен. (6) Велено
было набрать два городских легиона и двадцать тысяч союзников.
Этим полководцам и этим войскам поручено было защищать
государство в войнах — уже начатых и еще ожидаемых.
(7) Консулы, набрав два городских легиона и пополнив
остальные, до своего выступления из Города принесли
умилостивительные жертвы по случаю предзнаменований, о которых тж
сообщили: (8) в городскую стену и ворота в Кайете 1вз, а в Ари-
ции даже в храм Юпитера ударила молния. Были разные случаи
обманов зрения и слуха, которым поверили: в Тарацине на реке
увидели флот, которого там никогда не бывало; в храме Юпитера
Вицилинского (он в области Компсы 1е4) слышали стук оружия;
в Амитерне потекла кровавая река. (9) Принеся по указанию
понтификов искупительные жертвы, консулы отбыли:
Семпроний —в Луканию, в Апулию —Фабий. Отец, легат сына, прибыл
к нему в лагерь к Свессуле. (10) Сын вышел навстречу;
ликторы из почтения к величию отца шли молча 1в5, старик проехал
мимо одиннадцати, когда консул обратил на это внимание
крайнего ликтора, тот выкрикнул приказание слезть с лошади.
Спрыгнув, старик обратился к сыну: «Я испытывал тебя — вполне ли ты
сознаешь, что ты консул» 1ββ.
45. (1) В этот лагерь ночью тайком пришел с тремя рабами
Дазий Альтиний, арпиец, и обещал выдать Арпы ίβ\ если ему
184
Книга XXIV
будет за то награда. (2) Фабий донес об этом совету; одни
считали, что перебежчика надо высечь и казнить: он двуличен и
враг обеим сторонам: он, будучи верен тому, чья удача, после
каннского поражения /перешел к Ганнибалу и перетянул к нему
Арпы, (3) а теперь, когда вопреки его надеждам и молитвам
дела римлян идут в гору, он обещает новое предательство тем, кто
был им уже предан; у него всегда на уме одно, а на языке
другое — неверный союзник, ничтожный враг, пусть станет он
третьим примером для перебежчиков после перебежавших из Фа-
лерий1в8 и от Пирра169. (4) Фабий, отец консула, возразил:
эти люди забыли, в какое время живут, и в самый разгар войны,
словно в мирную пору, рассуждают о чем угодно, (5) а надо
действовать и думать о том, как удержать союзников, если это
возможно, от измены римскому народу, а не определять, на
каких условиях принимать тех, кто одумается и пожелает
вернуться к старым союзникам. (6) Если можно уйти от римлян, а
вернуться к ним нельзя, то, несомненно, в Италии вскоре не
останется римских союзников и все свяжут себя договорами с
Карфагеном. (7) Он, конечно, не из тех, кто думает, что Альтинию
можно хоть на сколько-нибудь доверять, (8) но советует избрать
решение среднее: не считать его сейчас ни врагом, ни союзником,
на время войны держать поблизости от лагеря в каком-нибудь
верном Риму городе и не спускать с него глаз, а после войны
решить, наказать ли его за прежнюю измену или помиловать за
нынешнее возвращение. (9) С Фабием согласились и Альтиния
отправили вместе со спутниками и послами в Калы, оставив ему
большую сумму золота, которую он принес с собой. (10) В
Калах он днем ходил под стражей, но без оков, на ночь его
запирали. (11) В Арнах его хватились и стали разыскивать сначала
домашние, затем по всему городу пошли тревожные слухи об
исчезновении первого лица в городе. Испугавшись возможного
переворота, тотчас же отправили к Ганнибалу послов. (12)
Карфагенянин остался спокоен: он и сам давно подозревал в Альти-
нии человека двуличного и воспользовался случаем завладеть
состоянием столь богатого человека и распродать его» (13)
Притом он желал, чтобы люди вершш, будто мм владеет гнев, а не
алчность,—и приправил алчность жестокостью: (14) жену
Альтиния и его детей привели в лагерь, он допросил их сначала
о его бегстве, затем о том, сколько золота и серебра оставлено
дома; обо всем разузнал — и живыми сжег их.
46. (1) Фабмй из Свессулы направился в Арпы и решил
осадить город. Он стал лагерем в пяти милях, рассмотрел город,
его местоположение и стены вбяизм и решил идти приступом там,
где стена особенно прочна и где поэтому город почти не
охраняют. (2) Пршютовив все, что требуется при осаде, он выбрал
шз всего войска цвет центурионов к отдал их и еще шестьсот
«солдат под эдяшцду трибунов, людей мужественных. Такого отря-
Книга XXIV
№<
да, казалось, вполне достаточно. Фабий приказал в четвертую
стражу поднести к этому месту лестницы. (3) Ворота здесь были
низкие и тесные; малолюдная дорога шла через пустынную часть
города. Фабий приказал перебраться по лестницам через стену и
отодвинуть или сбить засовы с внутренней стороны. Когда они
займут эту часть города, рожком будет подан знак, подойдет и
остальное войско. Все у него уже будет наготове. (4)
Приказания были быстро выполнены, и то, что мешало работе, помогло
обману. С полуночи пошел дождь, заставивший охрану и
караульных бросить свои посты и спрятаться в помещении; (5) шум
нарастающей бури мешал услышать треск ломаемых ворот:
равномерный и однообразный, он усыпил значительную часть врагов.
(6) Захватив ворота, расставили горнистов по улице на равном
расстоянии друг от друга; музыкой вызвали консула. Все было
сделано, как задумано; консул выстроил войско и незадолго до
рассвета через разбитые ворота вошел в город.
47. (1) Неприятель наконец встрепенулся; дождь утих,
светало. (2) В городе стоял отряд Ганнибала — пять тысяч
человек.— а сами арпийцы вооружили три тысячи своих людей.
Карфагеняне, боясь, как бы за их спиной не зародилась изменат
поставили арпийцев впереди. (3) Сражались сначала в темноте,
в тесных улицах, но наконец римляне заняли ближайшие к
воротам и улицы, и крыши. Попасть в них сверху стало
невозможно, и между знакомыми арпийцами и римлянами завязалась
беседа. (4) Римляне спрашивали, чего желают арпийцы, (5) за
какие вины римлян и за какие заслуги карфагенян они,
италийцы, сражаются с римлянами, своими старыми союзниками, и
защищают чужеземцев и варваров, почему хотят сделать Италию
подневольной данницей Африки? (6) Арпийцы оправдывались:
они ничего не ведают, знать продала их карфагенянам;
несколько человек угнетают народ. (7) В разговор вступало все больше
людей, и наконец сами арпийцы привели к Фабию своего
претора. Поклявшись в верности перед стоявшими впереди знаменами,,
арпийцы обратили оружие против карфагенян. (8) Испанцы (их
было немного меньше тысячи), уговорившись с консулом только
об одном: он выпустит карфагенский гарнизон, не причинив ему
никакого зла,— перешли к консулу. (9) Перед карфагенянами
распахнули ворота, их выпустили, как было обещано, и они
спокойно пришли в Салапию к Ганнибалу. (10) Арпы вернулись к
римлянам: никто из арпийцев никаких бед не претерпел, кроме
старинного изменника, нового перебежчика170. (11) Испанцам
велено было выдать двойную порцию довольствия; государство
очень часто обращалось к их верности и доблести.
(12) Пока один консул находился в Апулии, а другой ,7J в
Лукании, сто двенадцать знатных кампанских всадников с раз-
Решения магистратов и под предлогом грабежа вражеских
поместий вышли из Капуи и направились в римский лагерь, стояв-
186
Книга XXIV
ший над Свессулой. Караульным они сказали, что хотят
переговорить с претором. (13) Начальником лагеря был Гней Фульвий;
услышав об их желании, он велел привести из них десять
человек безоружных. Услышав их требование,— а просили они только
о том, чтобы по взятии Капуи им вернули их имущество,— честно
договорился с ними. (14) Семпроний Тудитан, другой претор,
взял город Атрин; пленных было больше семи тысяч человек,
много медных и серебряных денег.
(15) В Риме день я две ночи хозяйничал ужасный пожар;
яа всем пространстве между Соляными складами, воротами Кар-
менты, Эквимелием, Яремной улицей и храмами Фортуны и
Матери Матуты не уцелело ни одного здания 172т огонь широко
разлился и за воротами и уничтожил много храмов m и
частных домов.
48 (1) В Испании в этом году все обстояло благополучно:
Публий и Гней Корнелии вернули многих старых союзников,
приобрели новых и надеялись на удачу в Африке. (2)
Царствовал в Нумидии Суфак174; внезапно он рассорился с
карфагенянами; (3) римляне отправили к нему послами трех центурионов
заключить дружественный союз и пообещать, если он и впредь будет
донимать карфагенян войной, то со временем сенат и народ
римский постараются хорошо отблагодарить его. (4) Варвару это
посольство было приятно; поговорив с послами, как вести войну,
и послушав старых солдат, сравнив порядок и дисциплину, ои
понял, как много есть в военном деле ему неизвестного. (5) Он
попросил вести себя с ним, как с добрым и верным союзником:
пусть двое вернутся с донесением к своему начальнику, один же
останется у него учителем военного искусства. Воевать пешими
нумидийцы не умеют, они хороши только в конном бою; (6)
предки их искони воевали, не сходя с лошадей. Потомки их так и
приучены. У неприятеля по милости Марса-пехотинца пехота
есть, и если он, Сифак, желает сравняться силами с неприятелем,
то и ему надо обзавестись пешим войском. (7) Царство его
густо заселено, но он не знает, как вооружить и обучить своих
людей, эту случайно собравшуюся огромную беспорядочную
толпу. (8) Послы ответили, что они готовы исполнить его желание,
и получили заверение, что Сифак немедленно отправит обратно
оставшегося, если римские командиры не одобрят его
пребывания у Сифака. (9) Оставшегося у царя звали Квинтом Стато-
рием. Царь с двумя римлянами отправил в Испанию послами
двух выбранных им нумидийцев заключить союз с римскими
вождями. (10) Послам он поручил немедленно переманить
нумидийцев (они служили у карфагенян во вспомогательных отрядах) к
римлянам. (11) Статорий набрал у царя из многочисленной
молодежи отряд пехотинцев; научил их строиться на римский
манер, бежать вслед за знаменами, соблюдать строй, выполнять
воинские работы и маневры. (12) В скором времени царь мог
Книга XXIV
287
полагаться на пехоту не меньше, чем на конницу, и на какой-то
равнине в настоящем сражении с карфагенянами разбил их.
(13) Прибытие царских послов очень усилило влияние римлян
в Испании: прослышав о приходе послов, к римлянам перешли
многие нумидийцы. Так завязалась у римлян дружба с Сифаком.
Карфагеняне, узнав об этой дружбе, немедленно послали
сообщить о ней Гале, царю мезулиев, обитающих в другом конце
Нумидии |7\
49. (1) У Галы был сын Масинисса, ему шел восемнадцатый
YOjxпв, и по задаткам его было ясно, что он оставит после себя
царство более богатым и обширным, чем оно было, когда он его<
принял. (2) Сифак, союзник римлян, (твердили послы Гале)
стал, благодаря этому союзу, грозой африканских царей и
народов, (3) и Гале выгоднее присоединиться к карфагенянам
поскорее, раньше, чем Сифак переправится в Испанию или римляне —
и Африку. Ведь можно разделаться с Сифаком, который от
договора с римлянами не имеет пока ничего, кроме имени; (4) Га-
лу легко убедили выставить войско; сын его рвался на войну;
соединившись с карфагенскими легионами, он в большом
сражении победил Сифака. Говорят, в этом сражении было убито
тридцать тысяч человек. (5) Сифак с несколькими всадниками бежал
с поля битвы к маврусиям — это нумидийское племя живет на*
самом берегу Океана, напротив Гадеса. Варвары, прослышав о
Сифаке, отовсюду к нему стекались; вскоре он вооружил orpoMt
ное войско, с которым и переправился в Испанию, отделенную от
Африки узким проливом. (6) Прибыл и Масинисса с победившим
врага войском; он сам, без всякой помощи от карфагенян, вел
войну с Сифаком и добыл великую себе славу.
(7) В Испании не произошло ничего достопамятного; только»
римские военачальники призвали к себе юношей-кельтиберов,
пообещав платить им такое же жалованье, за какое они
договорились с карфагенянами, (8) и послали больше трехсот
знатнейших испанцев в Италию отговорить соплеменников, служивших у
Ганнибала, от службы в его вспомогательных войсках. Это
единственное, что стоит отметить в испанских событиях того года,—
ведь прежде у римлян в лагере не бывало никаких наемных
воинов.
КНИГА XXV
1. (1) Пока в Африке и Испании такие события, Ганнибал,
ничего не предпринимая, провел лето в Саллентинском округе *;
он надеялся, что Тарент будет ему выдан; пока что к нему
перешло несколько небольших городов из числа саллентинских.
(2) В это самое .время из двенадцати бруттийских племен,
отпавших в прошлом году к карфагенянам, консентинцы и тавриа-
не 2 вернулись к Риму. (3) Перешло бы и больше, если бы Тит
Помпоний, уроженец Веий, префект союзников, неоднократно и
счастливо грабивший землю бруттийцев, не вообразил себя
настоящим военачальником: он собрал наспех кое-какое войско и
повел его сражаться с Ганноном. (4) Огромную, но
беспорядочную толпу селян и рабов частью перебили, частью взяли в плен.
Наименьшей потерей был сам префект, оказавшийся тоже в
плену,— виновник бессмысленной битвы, в прошлом откупщик,
знаток всех хитрых уловок, неверный, вредный как в государстве,
так и в товариществе откупщиков \ (5) У консула Семпрония
в Лукании было много незначительных сражений, не стоящих
упоминания; он взял несколько малозначительных луканских
городов.
(6) Война все тянулась; победы чередовались поражениями —
менялось не столько положение дел, сколько души людей.
Богобоязненность овладела Городом, но молились главным образом
чужеземным богам, будто вдруг то ли боги, то ли люди стали
другими. (7) От римских обрядов отрекались не тайком, не в своих
четырех стенах, а публично: даже на форуме и в Капитолии
толпа женщин молилась и приносила жертвы не по отеческому
обычаю. (8) Умы людей оказались в плену у жрецов и
прорицателей \ число которых увеличивалось от того, что толпы
селян, обнищавших, запуганных, забросивших свои поля из-за
долгой войны, были согнаны бедствиями в Город, а легкая
нажива на людских заблуждениях стала как будто дозволенным
ремеслом. (9) Порядочные люди сначала негодовали втихомолку,
наконец, стали жаловаться открыто, и дело дошло до сената.
(10) Сенат сильно пожурил эдилов и триумвиров по уголовным
делам 5 за попустительство, но когда те попытались прогнать с
форума толпу и разбить посуду, применявшуюся при
жертвоприношениях, их чуть не прибили. (И) Зло явно набрало силу,
и младшим должностным лицам его было не одолеть. Сенат
поручил Марку Эмилию, городскому преторув, избавить народ от
Книга XXV
189
этпх суеверий. (12) Он прочитал на сходке сенатское
постановление и издал указ: у кого есть книги предсказаний, молитво-
словий и подробное описание, как совершать жертвоприношения,
пусть принесут к нему все эти книги и записи до апрельских
календ7; и никто пусть не смеет совершать на общественном и
освященном месте жертвоприношения по новому или
чужеземному обряду.
2. (1) В этом году [213 г.] умерло много государственных
жрецов: Луций Корнелий Лентул, главный понтифик, Гай Папи-
рий, сын Гая, Массой, понтифик, Публиций Фурий Фил, авгур,
Гай Папирий, сын Луция, Массой, децемвир священнодействий.
(2) На место Лентула поставлен был Марк Корнелий Цетег,
на место Папирия — Гней Сервилий Цепион, авгуром был
назначен Луций Квинций Фламиний, децемвиром священнодействий —
Луций Корнелий Лентул.
(3) Приближалось время избрания консулов, но так как
отвлекать консулов от военных действий не хотели, то консул Ти-
берий Семпроний назначил для проведения консульских выборов
диктатора Гая Клавдия Центона, а тот назначил Квинта Фуль-
вия Флакка начальником конницы. (4) Диктатор тут же провел
выборы, объявил консулами Квинта Фульвия Флакка,
начальника конницы, и Аппия Клавдия Пульхра, который в
бытность претором ведал Сицилией. (5) Затем избраны были
преторы: Гней Фульвий Флакк, Гай Клавдий Нерон, Марк Юний
Склан, Публий Корнелий Сулла. По окончании выборов
диктатор сложил с себя свою должность. (6) Курульным эдилом в
этом году был, вместе с Марком Корнелием Цетегом, Публий
Корнелий Сципион, получивший впоследствии прозвище
Африканского. Против его кандидатуры возражали народные
трибуны, ссылаясь на то, что он не достиг еще установленного для
эдила возраста8. (7) «Если все квириты желают сделать меня
эдилом, то лет мне достаточно»,— возразил Сципион. При
голосовании по трибам народ проявил такое расположение к Сципиону,
что трибуны сразу отказались от своего замысла. (8) Эдилы были
очень щедрыэ: Римские игры были отпразднованы по тем
временам роскошно и длились один день, а в каждом кварталеi9
выдано было по <...> конгия i! оливкового масла. (9) Плебейские
эдилы Луций Вилий Таппул и Марк Фунданий Фундул
обвинили перед народом в разврате нескольких матрон; некоторых из
них осудили и сослали. (10) Плебейские игры длились два дня;
«о случаю их устроен был пир Юпитеру.
3. (1) Квинт Фульвий Флакк вступил в консульскую
должность в третий раз; Аппий Клавдий — в первый [212 г.]. (2)
Обязанности преторов были распределены жеребьевкой: тяжбы
между гражданами и между гражданами и чужеземцами разбирает
Публий Корнелий Сулла (раньше эти обязанности выполняли
Два человека12). Гней Фульвий Флакк ведает Апулией, Гай
190
Книга XXV
Клавдий Нерон — Свессулой 13, Марк Юний Силан — Этрурией.
(3) Консулы ведут войну с Ганнибалом, каждый командует
двумя легионами: один принимает их от Квинта Фабия, консула
прошлого года, другой — от Фульвия Центимала. (4) Претор
Фульвий Флакк командует легионами, которые в Луцерии были
под командованием претора Эмилия, а Нерон Клавдий — теми, что
стояли в Пицене под командованием Гая Теренция14.
Пополнение в свои легионы пусть набирают сами. Марк Юний в Этрурии
получил городские легионы прошлого года. (5) Тиберию Семпро-
нию Гракху и Публию Семпронию Тудитану продлили срок
управления Луканией и Галией и командования их прежними
войсками, (6) также и Лентулу, который ведал старыми римскими
владениями в Сицилии, Марку Марцеллу продлили управление
Сиракузами и прежними владениями царя Гиерона, Тит Отаци-
лий но-прёжнему командует флотом, Грецией по-прежнему занят
Марк Валерий, Сардинией — Квинт Муций Сцевола, Испанией —
Публий и Гней Корнелии. (7) Консулы добавили к войску два
городских легиона; всего легионов в этом году было двадцать три,
(8) Консулам, производившим воинский набор, мешал Марк
Постумий, уроженец Пирг15, который едва не вызвал большие
беспорядки. (9) Постумий был откупщиком, и уже много лет не
было в государстве человека, равного ему по лукавству и
алчности, кроме Тита Помпония из Веий, который неосторожно
грабил поля в Лукании и был в предыдущем году пойман
отрядом карфагенян, которым командовал Ганнон. (10) Эти люди,
поскольку гибель груза, отправленного войску и затонувшего в
бурю, ложилась долгом на государство1*, выдумывали
кораблекрушения, которых не было; даже действительные, о которых они
докладывали, были подстроенными, а не случайными. (11)
Старые разбитые суда нагружали малым количеством дешевого
товара, выводили эти суда в открытое море, моряков пересаживали
в приготовленные заранее лодки, топили суда и лживо заявляли
о множестве погибших товаров. (12) Претору прошлого года
Марку Эмилию донесли об обмане, он доложил о нем сенату,,
но сенат никакого решения не вынес, так как сенаторы не
хотели в такое время задевать сословие откупщиков. (13) Народ
строже осудил обман; Спурий и Луций Карвилий, народные трибуны,,
были возмущены таким отвратительным бесстыдством и
присудили Марка Постумия к штрафу в двести тысяч ассов. (14) В день
суда народа собралось столько, что на Капитолии было тесно-
(15) Дело было подробно изложено; оставалась единственная на-
дежда: может быть, народный трибун Гней Сервилий Каска,
приходившийся родственником Постумию, еще до голосования
триб воспользуется своим правом вмешательства. (16)
Пригласили свидетелей, трибуны раздвинули народ; принесли жребии,
чтобы определить, где голосовать латинам 17. (17) Тем временем
откупщики требовали от Каски, чтобы он запретил голосовать в
Книга XXV
191
тот же день; (18) народ негодовал. Каске, который случайно
сидел первым на углу трибуны, было и страшно, и стыдно. Помощи
от него было мало, и откупщики, надеясь произвести беспорядки,
пошли клином, раздвигая толпу и перебраниваясь с народом и
трибунами. Недалеко было и до рукопашной, когда консул Фуль-
ний крикнул трибунам: «Вы что, не видите, что с вами не
считаются и дело идет к мятежу, если вы немедленно не распустите
собрание».
4. (1) Собрание распустили, созван был сенат, и консулу
доложили о беспорядках, учиненных дерзким насилием откупщиков.
(2) Марк Фурий Камилл, говорили консулы, изгнание которого
должно было повлечь за собой разрушение Города, претерпел суд
неблагодарных граждан ,в; (3) еще раньше децемвиры, по чьим
законам мы живем до сего дня i9, а после них многие первые
люди в государстве терпеливо перенесли народный суд, (4) а вот
Постумий, уроженец Пирг, лишил римский народ права голоса,
разогнал народное собрание, отказался считаться с народными
трибунами, восстал на римский народ, занял на форуме место,
с которого можно было помешать трибунам обратиться к
римскому народу, помешать созвать трибы на голосование. (5) От
кровопролитной свалки, сказано было дальше, удержало народ только
терпение должностных лиц, которые — чтобы только не дать
повод к кровопролитию — до времени уступили, стерпев, чтобы и
сами они были побеждены дерзостью нескольких безумцев, и
римский народ, и его собрание, (6) которому подсудимый
намеревался помешать силой оружия. (7) Хорошие граждане приняли
слова консулов, как того требовала гнусность преступления;
сенат решил, что была применена сила против государства и подан
опасный пример. (8) Народные трибуны Карвилии оставили дело
о штрафе и назначили день суда над Постумием, виновным в
уголовном преступлении; если он не представит поручителей,
служителю велено было арестовать его и препроводить в тюрьму.
(9) Постумий поручителей представил, но сам не явился.
Трибуны обратились к плебейскому собранию, и оно постановило так:
если Марк Постумий до майских календ не появится, не при*
дет по вызову в суд и не оправдается, то считать его изгнанным,
имущество его распродать, а самого лишить воды и огня10.
(10) Некоторым зачинщикам беспорядков велено было явиться в
суд по обвинению в уголовном преступлении и представить
поручителей. (И) Сначала посадили в тюрьму тех, кто не дал
поручителей, а затем и тех, кто мог дать; чтобы избежать этой
опасности, многие отправились в изгнание.
5. (1) Так кончилось дело с откупщиками, обманывавшими
государство, защищавшими свои преступления. (2) Состоялись
выборы главного понтифика; председательствовал новый
понтифик 2| Марк Корнелий Цетег. (3) Этого звания горячо
добивались трое: Квинт Фульвий Флакк, консул, который уже был кон-
192
Книга XXV
судом дважды, а также цензором; Тит Манлий Торкват, тоже
известный двумя консульствами и цензурой, и, наконец, Публий
Лициний Красе, еще только собиравшийся стать курульным
эдилом. (4) Почтенных старцев победил юноша. До него в течение
ста двадцати лет не было ни одного главного понтифика —
кроме Публия Корнелия Калуссы,— который не занимал бы
курульной должности.
(5) Консулы с трудом набрали воинов: не хватало молодежи,
чтобы составить новые городские легионы и пополнить старые.
(6) Сенат велел консулам продолжать набор и назначить две
комиссии триумвиров. Им надлежало обойти одной в пределах,
другой — за пределами пятидесяти миль от Города сельские
округа, рынки, торговые городки22 и, освидетельствовав всех
свободнорожденных, (7) отправить на военную службу всех, кто в
силах носить оружие, хотя бы они и не достигли еще
положенного возраста. (8) Народным трибунам было поручено, если им
это угодно, обратиться к народу с предложением, чтобы
новобранцам, принесшим присягу, когда им еще не было семнадцати
лет, жалованье начислять точно так же, как если бы им уже
исполнилось семнадцать лет или больше. (9) Две комиссии
триумвиров, назначенные по сенатскому постановлению, занялись
поисками свободнорожденных по деревням.
(10) Из Сицилии пришло письмо Марка Марцелла о
требованиях солдат, воевавших под командой Публия Лентула; его
прочли в сенате. Это были воины, уцелевшие после разгрома войска
под Каннами и, как сказано было раньше сосланные в
Сицилию; вернуться в Италию им было разрешено только но
окончании войны с Ганпибалом.
6. (1) Они с разрешения Лентула отправили к Марцеллу в
его зимний лагерь послов — лучших из числа всадников,
центурионов и пехотинцев. Когда им было разрешено говорить, один
из них обратился к Марцеллу: (2) «Мы явились бы к тебе,
консулу, Марцелл23, еще в Италии, когда сенат вынес
постановление — пусть справедливое, но для нас, конечно, горькое. Мы
надеялись, однако, что в провинции, где после смерти царейи
начались волнения, нас пошлют на трудную войну с
сицилийцами и карфагенянами, (3) и наша кровь и раны примирят с нами
•сенат, как то было — на памяти отцов наших — с солдатами,
которые были взяты Пирром в плен под Гераклеей и потом
сражались против него же ". (4) За какую вину нашу, отцы-сенаторы,
вы разгневались на нас и гневаетесь сейчас? (5) Когда я вижу
тебя, Марцелл, мне кажется, я вижу обоих консулов и весь сенат.
(6) Будь ты консулом под Каннами, судьба государства и наша
сложилась бы лучше. Позволь, прошу тебя, прежде чем я начну
жаловаться на наше положение, обелить себя от вины, которую
на нас возлагают. Если не гнев богов, если не судьба, по
неколебимому закону которой вершится все в делах человеческих,
Книга XXV
193
были причиной разгрома под Каннами, то кто виноват в нашей
гибели? Чья здесь вина? Воинов? Полководцев? (7) Я, солдат,
ничего не скажу о своем полководце: мне ведь известно: сенат
благодарил его за то, что он не отчаялся в судьбе государства,
я ему, бежавшему с поля сражения под Каннами, командование
тем не менее продлевалось из года в год26. (8) Остальные,
уцелевшие после Канн, были у нас военными трибунами; мы
слышали, они ищут должностей, исполняют их и ведают
провинциями. (9) Вы снисходительны к себе и своим детям,
отцы-сенаторы, и свирепствуете только над нами — мы, конечно, люди
ничтожные. Консулу и знатнейшим мужам в государстве не было
зазорно обратиться в бегство, когда надеяться уже было не на
что. А вы послали воинов на верную смерть. (10) От Аллии
бежало почти все войско27; в Кавдинском ущелье28 войско сдало
оружие врагу, даже не попытавшись вступить в бой; не буду
говорить о других постыдных поражениях. (11) И, однако,
позорной кары этим войскам не придумывали; больше того — войско,
бежавшее от Аллии в Вейи, взяло назад Рим29. (12) А кавдин-
ские легионы, вернувшиеся в Рим без оружия, были вооружены
и отправлены в Самний; того самого врага, который радовался их
бесчестью, они прогнали под ярмом30. (13) Можно ли обвинить
сражавшихся под Каннами в трусливом бегстве, если там полегло
больше пятидесяти тысяч человек, если консул бежал с
семьюдесятью всадниками, а кто уцелел, тот уцелел потому, что
неприятель устал убивать. (14) Пленным отказали в выкупе, и люди
нас хвалили за то, что мы сохранили себя для государства, за то,
что пришли в Венузию, сохраняя вид, приличествующий войску.
(15) Мы сейчас в худшем положении, чем пленные в старые
времена. Вернувшегося из плена понижали в чине, переводили в
другой лагерь, стоявший в худшем месте, меняли род войск 31, но,
если он был усерден по службе и отличался на войне, ему
возвращали все, что отняли. (16) Никого не ссылали, никого не
лишали надежды на продолжение службы, они сражались с врагом,
смывая свое бесчестие. (17) Нас, которых можно упрекнуть
только в том, что мы уцелели под Каннами, отослали подальше
от родины, от Италии, и подальше от неприятеля; (18) мы
стареем в изгнании, у нас нет ни надежды, ни возможности смыть
свой позор, умилостивить разгневанных граждан, умереть
славной смертью. (19) Мы не просим вернуть нам доброе имя и
наградить за храбрость, мы просим только: испытайте нас, дайте
нам показать себя; мы просим трудов и опасностей, хотим нести
обязанности мужей и воинов. (20) Уже второй год в Сицилии
идет жестокая война: одни города осаждают карфагеняне,
другие — римляне, сражаются и пехота, и конница; под Сиракузами
идет война и на суше, и на море; (21) крики сражающихся и
лязг оружия мы слышим — и сидим вялые, опустившиеся,
словно нет у нас рук взять оружие. Сколько раз консул Тиберий
7 Тит Ливии, т. II
194
Книга XXV
Семпроний шел в бой с легионами из рабов: вознаграждением за
службу были для них и свобода, и права граждан S2. (22)
Считайте нас хоть рабами, купленными, чтобы послать на эту войну;
позвольте нам сражаться и обрести свободу в бою. Испытай нас,
хочешь на море, хочешь на суше, хочешь в строю, хочешь при
осаде города. (23) Мы настоятельно просим: пошлите нас на
самое трудное и опасное дело, чтобы возможно скорее сделано было
то, что следовало сделать под Каннами, ведь сколько мы
прожили после Канн — все под знаком позора».
7. (1) При этих словах послы упали к ногам Марцелла. Мар-
целл сказал, что решить их судьбу не в его власти; он напишет
обо всем сенату и поступит согласно его решению. (2) Письмо
его было передано новым консулам 33 и прочтено ими в сенате;
сенаторы, посовещавшись, решили так: (3) нет основания
поручить государство воинам, покинувшим в бою своих товарищей.
(4) Если проконсул Марк Клавдий думает иначе, пусть
поступает так, как считает, по совести своейг полезным для
государства, лишь бы каждый их этих воинов делал свое дело, не
получал бы наград за доблесть и не был бы привезен в Италию,
пока неприятель находится на италийской земле 34.
(5) По решению сената и народа состоялись выборы35;
выбрали пять человек наблюдать за ремонтом стен и башен и две
комиссии по три человека в каждой: (6) одна — для розыска
святынь и переписи вкладов, другая — для наблюдения за ремонтом
храмов Фортуны и Матери Матуты по сю сторону Карменталь-
ских ворот и за храмом Надежды по ту их сторону (в
прошлом году в этих храмах был пожар) зв.
(7) Были ужасные бури; на Альбанской горе два дня подряд
шел дождь из камней; во многие здания попала молния: в два
храма на Капитолии, во многих местах лагеря над Свессулой, при*
чем убило двух караульных; (8) в Кумах молния ударила в
стену и в несколько башен и разрушила их. В Реате 37 видели
огромный летающий камень, а солнце, более красное, чем обычно,
казалось кровавым. (9) По поводу этих знамений устроено было
однодневное молебствие; несколько дней консулы занимались
священнодействиями; девять дней уделено было
жертвоприношениям.
(10) Ганнибал давно надеялся, а римляне подозревали, что
тарентинцы хотят отпасть. Случайность поторопила их.
(11) В Риме уже долго жил под видом посла тарентинец Фи-
леас. Это был человек беспокойный, не терпевший безделья,
которое, по его мнению, затянулось и его старило. Он сумел
познакомиться с заложниками из Тарента и Фурий37а, которых
содержали в Атрии свободы3S под охраной не очень строгой: (12) ни самим
заложникам, ни городам, их давшим, не было выгоды обманывать
римлян. (13) Часто разговаривая с заложниками, Филеас
уговорил их бежать; как только стемнело, он вывел их — храмовые
Книга XXV
195
служки и стражи были подкуплены — и сам повел по дороге,
никому не известной. (14) Весть о побеге разнеслась по городу
с рассветом; за беглецами послали погоню, которая настигла их
под Таррациной39. Всех захватили и приволокли обратно.
На площади их с одобрения народа высекли розгами и сбросили
со скалы 40.
8. (1) Жестокость этого наказания возмутила жителей в двух
славнейших греческих городах Италии — и всех вместе, и
каждого по отдельности: (2) у многих были подло умерщвлены или
родственники, или друзья. (3) Такую потерю пережили и
тринадцать знатнейших юношей-тарентинцев, составивших заговор,
во главе которого стали Никон и Филемен. (4) Прежде чем что-
нибудь предпринять, решили поговорить с Ганнибалом, (5) ночью
вышли из города, будто бы на охоту, и направились к нему;
неподалеку от лагеря около дороги остальные спрятались в лесу,
а Никон и Филемен дошли до караульных постов, были схвачены
и отправлены к Ганнибалу — этого они и хотели. (6) Они
рассказали ему о своих замыслах и намерениях. Ганнибал оказался
щедр на похвалы и обещания; он велел им уверить горожан, что
они выходили из города за добычей: пусть они гонят в город
скот карфагенян, который выпустили пастись, и никакой помехи
им не будет. (7) Добычу оглядели — ив другой раз и дальше их
смелым вылазкам почти перестали удивляться.
(8) При вторичном свидании с Ганнибалом клятвенно
утверждены были условия договора: тарентинцы свободны, они
сохраняют свои законы и все свое имущество; против своей воли они
не будут платить пунийцам никакой дани, не примут никакой
гарнизон; дома, занятые римлянами, и их гарнизон будут
выданы карфагенянам 4|. (9) Сговорились; у Филемена вошло в
привычку по ночам выходить из города и под утро возвращаться
домой. Он был страстный охотник; уходил с собаками и с полным
охотничьим снаряжением; (10) пойманную или припасенную для
него неприятелем дичь он дарил или префекту, или охране,
стоявшей у ворот. Думали, что он разгуливает по ночам из
страха перед неприятелем, (И) и настолько привыкли к этому, что
стоило ему свистнуть, как ворота по этому знаку открывались в
любое время ночи. Ганнибал решил, что пора действовать. (12) Он
стоял в трех днях пути от Тарента. Боясь, как бы не показалось
странным, что он так долго стоит лагерем на одном и том же
месте, Ганнибал притворился больным. (13) Римскому
гарнизону в Таренте перестало казаться подозрительным это
затянувшееся безделье.
9. (1) Ганнибал решил идти на Тарент; он отобрал десять
тысяч проворных легковооруженных пехотинцев и всадников»
которых считал наиболее пригодными для предстоящего похода.
Он выступил в четвертую стражу ночи, (2) выслав вперед ну-
Миднйцев — всадников восемьдесят, и велел им рассыпаться , по
7·
ΐ9β
Книга XXV
дорогам и тщательно обследовать, не спрятался ли где кто-нибудь
и не наблюдает ли издали за его отрядом. (3) Обогнавших отряд
было приказано тащить назад, встречных убивать — пусть
окрестные жители сочтут их не войском, а разбойничьей шайкой.
Сам он быстро повел свой отряд и стал лагерем милях в
пятнадцати от Тарента. (4) Он и тут не сказал ни слова о том, куда
они идут, а только созвал воинов и велел идти по дороге, никуда
не сворачивать и не выходить из строя, а самое главное, внима
тельно слушать приказания и ничего не делать без распоряжения
командиров; он своевременно объявит, что он намерен делать.
(5) Почти в это же время в Тарент дошел слух, что нумидийцы 4*
разграбили несколько деревень; ужас охватил окрестных
жителей, даже дальних. (6) Эти известия ничуть не встревожили
римского префекта, и он только приказал, чтобы часть всадников
выступила завтра с рассветом, чтобы положить конец грабежам.
(7) Ни о чем другом он не позаботился, более того — набег ну-
мидийцев, казалось, говорил о том, что Ганнибал с войском не
снялся с лагеря.
(8) Ганнибал двинулся глубокой ночью; проводником был
Филемен, по обыкновению нагруженный добычей; остальные
изменники ждали, как и было условлено, (9) что Филемен, внося
дичь, проведет вооруженных знакомой ему калиткой; Ганнибал
же войдет с другой стороны, через Теменитидские ворота. Они
обращены на восток — в сторону суши; в этой части города много
гробниц43. (10) Подойдя к воротам, Ганнибал, как было
условлено, зажег огонь; в ответ блеснул свет — знак, поданный
Никоном,— (11) затем с обеих сторон он погас. Ганнибал в тишине
подходил к воротам; неожиданно появившийся Никон перебил
сонных стражей в их постелях и открыл ворота. (12) Ганнибал
вошел с отрядом пехоты и велел всадникам не въезжать: пусть,
когда потребуется, им будет где развернуться. (13) Филемен
подошел к калитке, которой обычно входил в город; знакомый
голос и обычный сигнал разбудили караульного. (14) Филемен
сказал, что он убил огромного зверя; впереди его двое юношей
несли дикого кабана, сам он шел без ноши, он выхватил рогатину
и пронзил караульного, который, ничего не подозревая,
изумлялся величине зверя. (15) Вошли человек тридцать вооруженных,
они перебили весь караул, взломали ближайшие ворота, туда
стремительно ворвался вооруженный отряд, затем они
проследовали на форум, где и присоединились к Ганнибалу. (16) Там он
разделил двухтысячный отряд галлов на три части и разослал
их по городу; к каждой из них он прибавил проводниками двух
тарентинцев и приказал занять самые людные улицы, (17) а
когда поднимется тревога, убивать встречных римлян; горожан не
трогать. Юношам-тарентинцам он велел, если они увидят издали
кого-нибудь из своих, сказать ему, чтобы молчал и не беспоко-
ИЛСЯс
Книга XXV
т
10. (1) Уже поднялись тревога и крик, обычные в
захваченном городе, но никто толком не знал, что случилось: (2) тарен-
тинцы думали, что пришли римляне и собираются разграбить
город; римляне — что горожане вероломно восстали. (3) Префект,
разбуженный тревогой, бежал в гавань и на лодке кружным
путем добрался до крепости. (4) В заблуждение вводила труба,
звуки которой доносились из театра. Труба была римская,
изменники запаслись ею в своих целях; но грек трубил неумело, и было
не понятно, кто и кому подает сигналы. (5) Когда рассвело,
римляне разглядели пунийское и галльское оружие, а греки увидели
тела римлян то здесь, то там: стало ясно — город взят
Ганнибалом. (6) Когда стало совсем светло, римляне, оставшиеся в
живых, бежали в крепость. Постепенно шум улегся, и Ганнибал
велел созвать тарентинцев — пусть придут без оружия. (7)
Пришли все, кроме тех, кто последовал за римлянами в крепость,
чтобы разделить с ними любую участь. (8) Ганнибал обратился
к тарентинцам с благосклонной речью, напомнил им, как
поступил он с их земляками, взятыми в плен у Тразименского озера
и под Каннами, (9) обрушился на римлян, властителей
высокомерных. Он велел всем, вернувшись домой, написать на дверях
свое имя44; дома, где этой надписи не будет, он распорядится
немедленно разграбить; того, кто напишет свое имя на доме, где
стоит римлянин (римляне занимали пустые дома), он будет
считать врагом. (10) Собрание было распущено; помеченные
двери позволили различать дома друзей от вражеских; воины по
данному знаку бросились в разные стороны грабить римские
обиталища. Добыча была немалой.
11. (1) На следующий день Ганнибал повел солдат на осаду
крепости. Он видел, что она расположена как бы на полуострове,
море омывает значительную часть, а от города отгорожена очень
высокими скалами, стеной и огромным рвом — взять ее
невозможно было ни приступом, ни осадными машинами. (2) Ганнибал
не хотел задерживаться, охраняя тарентинцев,— у него были дела
поважнее,— а чтобы римляне, сидевшие в крепости, не напали
пдруг на беспомощных тарентинцев, он распорядился отгородить
город от крепости валом. (3) Втайне он надеялся, что если
римляне станут препятствовать этой работе, то завяжется схватка,
разгорится бой — многих убьют, гарнизон будет ослаблен, и та-
рентинцы смогут защищать себя сами. (4) Работа была уже
начата, как вдруг ворота распахнулись и римляне кинулись на
сооружавших вал. Охранявшие их солдаты позволили себя
оттеснить, чтобы успех раззадорил римлян, и они кинулись в
погоню за многочисленным отрядом далеко ушедших карфагенян.
(5) Тут по данному сигналу отовсюду появились пунийцы,
которых Ганнибал держал наготове. Римляне не выдержали на-
тиска, но бежать врассыпную было невозможно: мешали теснота
самого места, начатые работы, устройства и инструменты.
198
Книга XXV
(6) Многие прыгали в ров, бежавших погибло больше, чем
сражавшихся. (7) Никто теперь не мешал начатой работе: проведен
был огромный ров, за ним поднимался вал; в нескольких шагах
от него Ганнибал готовился поставить еще стену, чтобы тарен-
тинцы могли и без его помощи защищаться от римлян. (8) Он
оставил все-таки небольшой гарнизон: пусть солдаты помогают
складывать стену. Сам он отправился с остальным войском к- реке
Галез — она протекает в пяти милях от города, и там
расположился лагерем 45. (9) Откуда он вернулся посмотреть, как идет
работа,— шла она гораздо быстрее, чем он рассчитывал, и у него
возникла даже надежда взять крепость — она стоит не на
высоком месте, где само местоположение было бы защитой, а на
равнине46, и от города ее отделяет только стена и ров. (10)
Осаду начали, используя разные машины, когда из Метапонта к
римлянам пришло подкрепление; они воспрянули духом и ночью
неожиданно напали на вражеские сооружения: одни сожгли,
другие раскидали. Так закончилась попытка Ганнибала взять
крепость приступом. Оставалась надежда на осаду, (11) но и она
"была шаткой: крепость находилась на полуострове, над самым
входом в гавань,— для римлян море открыто, но если в город
нельзя будет доставлять продовольствие морем, то бедствовать
придется осаждающим, а не осажденным. (12) Ганнибал созвал
-гарентинских старейшин, изложил им, в каком трудном сейчас
положении находится город. Нечего и думать, пока на море
хозяйничают римляне, взять укрепленную крепость приступом или
•осадой; (13) а вот если бы у тарентипцев были суда и они
мешали бы подвозу продовольствия, то римляне сразу бы вышли из
крепости или сдались бы. (14) Тарентинцы согласились, но
решили: пусть подавший совет поможет его осуществлению;
(15) можно, конечно, пригнать карфагенские суда из Сицилии,
но суда тарентинцев заперты в гавани — маленьком заливе,
выход из которого охраняется римлянами. Как смогут они выйти в
открытое море? (16) «Выйдут,— сказал Ганнибал,— многие
затруднения, созданные природой, распутывает разум. Город ваш
стоит на равнине; во все стороны расходятся ровные и
достаточно широкие дороги. (17) По той, которая проведена через
центр города к морю, я перевезу на телегах не очень большие суда,
и море, где сейчас хозяйничает неприятель, будет в нашей власти;
мы осадим крепость и с моря, и с суши и вскорости возьмем ее,
или покинутую врагами, или даже с врагами вместе». (18) Речь
эта внушила не только надежду, но и восхищение полководцем.
Сейчас же приволокли отовсюду множество телег, связали их
вместе, подвели машины вытаскивать суда, вымостили дорогу,
чтобы телеги шли легче и не так трудно было везти груз.
(19) Потом собрали людей и мулов, взялись за дело усердно:
через несколько дней готовый снаряженный флот обошел
крепость и стал на якорь у самого входа в гавань. (20) Таково было
Книга XXV
199
положение дел в Таренте, когда Ганнибал вернулся в свой
зимний лагерь. Произошло ли отпадение Тарента в этом году или
годом раньше, об этом пишут по-разному47. Большинство
писателей, более близких к этим событиям по времени, относят его к
этому году.
12. (1) Консулов и преторов задержали в Риме до пятого
дня перед майскими календами48 Латинские празднества49.
(2) В этот день, совершив жертвоприношение на Альбанской
горе 50, все отправились в свои провинции. Римляне вдруг стали
богобоязненны — из-за стихов, сложенных Марцием, славным
прорицателем. (3) Когда в предыдущем году по постановлению сената
такие книги разыскивали и розыском ведал городской претор
Марк Эмилий51, предсказания Марция попали в его руки.
(4) Он тут же передал их новому претору, Сулле. Правдивость
одного из этих стихотворений подтверждали случавшиеся
события, а это заставило верить и предсказанному на будущее.
(5) В первом стихотворении предсказано было поражение под
Каннами в таких примерно словах: «От реки, потомок
троянцев 52, Канны беги, да не заставят тебя чужеземцы схватиться
с ними на Диомедовой равнине. (6) Но ты не поверишь мне,
пока не зальешь кровью равнину и не унесет река много тысяч
твоих убитых с плодоносной земли в море великое; рыбам,
птицам и зверям, населяющим земли, в снедь будет плоть твоя: так
изрек мне Юпитер». (7) Сражавшиеся в тех местах знали и
равнину Диомеда-аргивянина53, и реку Канну и помнили самое
поражение. (8) Прочли второе стихотворение, темное не только
потому, что будущее менее ясно, чем прошедшее, но и потому,
что путаней было его изложение 54: (9) «Если желаете, римляне,
изгнать врага, эту чуму, издалека пришедшую, надо, думаю,
посвятить Аполлону игры; да повторяются они ежегодно, Аполлону
приятные. Когда народ на эти игры отчислит часть из казны,
и пусть каждый внесет за себя и своих; (10) игры будет
устраивать тот претор, который разбирает тяжбы народа и плебеев;
децемвиры совершат жертвоприношения по греческому обряду.
Если все правильно исполните, в радосш всегда пребудете в
дела ваши поправятся, ибо расточит врагов ваших тот бог,
который в мире содержит ваши поля». (И) На истолкование этого
стихотворения ушел целый день. На следующий день сенат
постановил: пусть децемвиры справятся в Книгах " об Аполлоно-
вых играх и богослужении. Когда они о том справились и
доложили (12) сенату, постановлено было совершать игры в честь
Аполлона, а на устройство их выдать претору двенадцать тысяч
ассов и двух волов. (13) Издано было и другое постановление:
пусть децемвиры принесут в жертву по греческому обряду —
Аполлону быка с вызолоченными рогами и двух белых коз с
вызолоченными рогами5в, Латоне корову с вызолоченными
рогами57. (14) Претор, собираясь устроить игры в Большом цирке*
200
Книга XXV
издал указ, чтобы народ во время этих игр делал посильный взнос
Аполлону. (15) Таково происхождение этих игр в честь Аполлона,
обетованных и учрежденных ради победы, а не ради здоровья, так
думает большинство. Зрители в венках 5| молились и приносили
обеты, матроны взывали к богам; народ угощался под открытым
небом, двери были настежь50, и день этот отметили разными
молебствиями.
13. (1) Ганнибал находился под Тарентом, оба консула были
в Самнии и собирались осаждать Капую. Голодала не только
Капуя (при всякой затянувшейся осаде голод — бедствие
обычное), но и вся Кампания: римские войска помешали им посеять
хлеб. (2) К Ганнибалу отправили послов и умоляли его свезти
аз окрестных мест хлеб в Капую, пока консулы со своими
легионами не вошли в их земли и не расставили по всем дорогам свои
заставы. (3) Ганнибал велел Ганнону перейти с войском из
Бруттия в Кампанию и щедро обеспечить кампанцев хлебом.
(4) Ганнон выступил из Бруттия с войском и, стараясь не
наткнуться на консулов, находившихся в Самнии, расположился
лагерем на какой-то высотке вблизи Беневента, в трех милях от
города, (5) и приказал окрестным союзникам свезти нынешний
урожай в лагерь; для сопровождения обоза была предоставлена
вооруженная стража. (6) В Капую он послал сказать, в какой
день им явиться за хлебом; пусть соберут по окрестностям
всякого рода телеги и вьючных животных. (7) Кампанцы повели себя
как обычно — лениво и небрежно; прислали телег четыреста и
очень мало вьючных животных. Ганнон их выбранил: голод
побуждает к действию даже бессловесных животных, а они сидят
себе сложа руки,— назначил приехать за пшеницей в другой
день, снарядившись получше. (8) Когда обо всем этом узнали в
Беневенте, жители города тотчас же отправили десять послов к
консулам — римский лагерь был под Бовианомв0. (9) Консулы,
узнав о том, что было под Капуей, уговорились, что один из них
поведет войско в Кампанию, и Фульвий, которому выпало ведать
этой провинцией, вступил ночью в Беневент. (10) Тут он узнал,
что Ганнон, находившийся поблизости, отправился с частью
войска за продовольствием; его квестор выдал хлеб кампанцам;
прибыло две тысячи телег и с ними толпа, безоружная и
беспорядочная; все суетятся, все перепуганы, в военный лагерь
затесались окрестные жители: лагерь утерял вид военного лагеря,
порядка в нем уже нет. (11) Хорошенько все разузнав, консул
объявил воинам: они выступят этой ночью и нападут на
карфагенский лагерь. (12) Всю поклажу и весь обоз оставили в
Беневенте, незадолго до рассвета подошли к лагерю и внушили
врагам такой ужас, что, будь их лагерь на ровном месте, его взяли
бы с ходу. (13) Карфагенян защищали укрепления и само место:
подъем всюду был крут и тяжел. (14) На рассвете разгорелся
жестокий бой; пунийцы не только защищали вал, но, занимая
Книга XXV
201
позицию более удобную, сталкивали врагов, карабкавшихся по
крутизне.
14. (1) Все одолевает стойкая доблесть: кое-где добрались до
вала и рвов, но дело было опасное — многих ранило и убило.
(2) Консул созвал легатов и военных трибунов: надо
отказаться от дерзкого начинания, безопаснее отвести сегодня войско в
Беневент, а на следующий день поставить свой лагерь рядом с
лагерем врага, вплотную к нему так, чтобы ни кампанцам не
выйти, ни Ганнону войти. (3) Он обеспечит успех, вызвав
коллегу с войском; они поведут военные действия только в этих
местах. Уже трубили сигнал к отступлению; но эти планы
полководца провалили солдаты, пренебрежительным криком отвергшие
столь малодушный приказ. (4) Ближе всех к врагу оказалась
когорта пелигнов61; ее префект Вибий Аккай схватил знамя и
перебросил его через вражеский вал"2: (5) «Будь я проклят и моя
когорта со мной вместе, если неприятель овладеет этим
знаменем». Он перемахнул через ров и ворвался в лагерь. (6) Пелиг-
ны сражались уже в неприятельском лагере, а Валерий Флакк,
поенный трибун третьего легиона, корил римлян за трусость:
честь взятия лагеря они уступают союзникам. (7) Тит Педаний,
первый центурион, выхватил знамя у знаменосца: «Это знамя и
этот центурион будут в неприятельском лагере; кто не хочет,
чтобы враг завладел знаменем, следуй за мной». Он перескочил
ров первым, за ним — его манипул, потом и весь легион. (8)
Консул, видя, как воины перебираются через вал, передумал звать их
обратно; он уговаривал их показать, как мужественно ведут себя
в грозную решительную минуту и римский легион, и
союзническая когорта. (9) Осыпаемые стрелами воины действовали
каждый на свой страх — кто в удобном, а кто и в неудобном месте;
они опрокинули врага и бегом ворвались в лагерь. Многие были
ранены, но даже обессилевшие, истекавшие кровью старались
добраться до лагеря и умереть уже там. (10) Лагерь был взят
стремительно, словно стоял он на ровном месте и не был сильно
укреплен; внутри его все смешалось: была бойня, а не сражение.
(11) Больше шести тысяч врагов было убито, больше семи
тысяч взято в плен; взяты фуражиры-кампанцы, все телеги, все
мулы и все снаряжение; огромной была и.прочая добыча (Ган-
аон свозил в лагерь все, что награбил, проходя по полям римских
союзников). (12) Уничтожив вражеский лагерь, римляне
вернулись в Беневент; там оба консула — так как и Аппий Клавдий
прибыл в Беневент через несколько дней — продали и поделили
добычу. (13) Награждены были те, кто помог взять лагерь,
прежде всего пелигн Аккай и Тит Педаний, первый центурион
третьего легиона. (14) Ганнон из Коминия Окрита", куда пришло
известие о разгроме лагеря, вернулся в Бруттий с несколькими
Фуражирами, случайно при нем оказавшимися; вернее сказать,
бежал, а не вернулся спокойно.
202
Книга XXV
15. (1) Кампанцы, услышав о беде своей и своих союзников,
отправили к Ганнибалу послов сказать ему: оба консула под
Беневентом, откуда до Капуи один день путив4 — война у
городских стен и ворот; если он не поспешит, Капуя окажется в
руках врагов скорее, чем Арпыв\ (2) Не только тарентинская
крепость, но и весь Тарент не стоит Капуи; Ганнибал считал ее
равной Карфагену — ради того нельзя бросить ее и отдать,
беспомощную и беззащитную, римлянам. (3) Ганнибал обещал
заняться Кампанией, а пока что отправил туда легатов и две
тысячи всадников-кампанцев, чтобы защитить ка^панские земли
от опустошения.
(4) У римлян было много хлопот, но о гарнизоне, запертом
в тарентинской крепости, они не забывали. Легата Гая Сервилия
претор Публий Корнелий по распоряжению сената послал в
Этрурию закупить пшеницы; с несколькими нагруженными
кораблями он пробрался через неприятельскую охрану и вошел в та-
рентинскую гавань. (5) Положение изменилось: раньше горожа-
Ήβ часто уговаривали воинов, почти утративших надежду,
сдаться; теперь воины советовали сдаться горожанам: тарентинский
тарнизон значительно усилился с приходом войска из Метапонта.
(6) Жители Метапонта, вдруг избавленные от страха, который
удерживал их от измены, перешли к Ганнибалу.
(7) Так же поступили жители побережья и Фурий; их
побудила к этому не столько измена Тарента и Метапонта, с
жителями которых они, уроженцы Ахайи, кровно связаны, сколько гнев
на римлян, которые недавно перебили фурийских заложникови.
(8) Их друзья и родственники писали и отправляли гонцов к
Ганнону и Магону67, стоявшим поблизости в Бруттии: если они
с войском подойдут к их городу, то они им его сдадут. (9) Марк
Атиний командовал в Фуриях небольшим гарнизоном;
неприятель полагал, что его легко вызвать на безрассудную схватку:
он полагается не на воинов — их у него очень мало,— а на фу-
рийскую молодежь, которую он на такой случай разбил на
сотниββ и старательно вооружил. (10) Вожди карфагенян, войдя в
земли Фурий, разделили войско: Ганнон с готовым к бою
отрядом направился к городу, а Магон с конницей стал возле холмов,
за которыми легко было укрыться в засаде. (И) Атиний,
которому разведчики сообщили только об отряде пехоты, вывел свое
войско в боевом строю; он ничего не знал об измене горожан и о
вражеской засаде. (12) Пехота сражалась лениво; немного римлян
билось на передовой; фурийцы скорей выжидали, чем кончится
бой, а не помогали сражавшимся. Карфагеняне нарочно
отступали, завлекая неосторожного врага к холмам, за которыми
засели их всадники. (13) Подошли к холмам; с криком
выскочили всадники и сразу обратили в бегство беспорядочную толпу
«фурийцев, недостаточно преданных той стороне, на которой
сражались. (14) Римляне, хотя их окружали и напирали на них —
Книга XXV
203
тут — пехотинцы, там — всадники, бились долго, но наконец и
они повернули и побежали к городу. (15) Толпа изменников
распахнула ворота перед отрядом земляков, но, увидев, что римляне
несутся врассыпную к городу, завопила: карфагеняне наседают,
вместе с римлянами и неприятель ворвется в город, если спешно
не запереть ворота. Римлян бросили на волю убийц; Атиния,
впрочем, с несколькими солдатами впустили. (16) Горожане
некоторое время спорили: одни считали, что надо блюсти верность,
другие — что надо уступить обстоятельствам и сдать город
победителям. (17) Как обычно, верх взяли злая судьба и ее наветы;
Лтиния и его солдат отвели к морю и кораблям, скорее
заботясь о нем самом за его мягкое и справедливое правление, чем
из уважения к римлянам. Карфагенян впустили в город.
(18) Консулы повели войско из Беневента в Кампанию, не
только чтобы вытоптать еще не выколосившиеся хлеба, (19) но
и чтобы прославить себя и свое консульство взятием Капуи,
богатейшего города, и смыть с власти римлян великий позор:
третий год69 безнаказанной остается измена столь недалекого
города. (20) Чтобы не оставлять Беневент без гарнизона, если
Ганнибал пойдет на помощь Капуе и союзникам (не сомневались,
что так он и сделает), консулы распорядились: пусть Тиберий
Гракх с конницей и легковооруженными воинами идет в
Беневент, а легионам, остающимся в Лукании и удерживающим ее в.
повиновении, назначит командира.
16. (1) Гракх, прежде чем двинуться из Лукании70,
приносил жертву и получил мрачное предзнаменование:
жертвоприношение было закончено, (2) но из скрытного места выползли две
змеи и обгрызли печень; их увидели, но они вдруг исчезли с
глаз. (3) По совету гаруспиков жертвоприношение повторили;
с внутренностей не спускали глаз, но и во второй и в третий раз
змеи подползли, поели печени и уползли; никто их не тронул.
(4) Гаруспики предупреждали: знамение относится к
полководцу; надо остерегаться скрытых людей и замыслов, но никакая
осмотрительность не могла уберечь от неотвратимой судьбы.
(5) Луканец Флав возглавлял ту часть своих соплеменников,
которые держались римлян, тогда как другая отпала к
Ганнибалу; уже второй год он был в должности — его сторонники
сделали его претором 7\ (6) как вдруг изменились его желания, он
стал заискивать перед Ганнибалом, но перейти к нему и
перетянуть на его сторону Луканию показалось ему мало: надо было
скрепить союз с Карфагеном кровью римского полководца 7\
к тому же и своего гостеприимца. (7) Он тайком явился к Ма-
гону, хозяйничавшему в Бруттии; Магон заверил Флава: если
он предаст ему римского военачальника, луканцы станут
друзьями Карфагена и свободные будут жить по своим законам. (8)
Флав провел карфагенянина к тому месту, куда он обещал
привести Гракха с немногими воинами; пусть Магон спрячет там
204
Книга XXV
вооруженных пехотинцев и всадников — в этом укрепленном
месте их могло скрыться очень много. (9) Место хорошенько со всех
сторон осмотрели и назначили день, когда выполнят свой
замысел. Флав явился к римскому полководцу и заявил: он начал
большое дело, но завершить его можно .только с помощью самого
Гракха; (10) он убедил преторов всех народов, перешедших к
карфагенянам, вернуться к Риму и возобновить с ним дружеские
отношения. После поражения при Каннах Риму, казалось,
пришел конец, но римляне растут и крепнут, а Ганнибал сник -
скоро он исчезнет. (11) Римляне простят старое преступление:
их легко упросить— (12) нет народа более милостивого и
незлобивого. Сколько раз прощали они их восставших предков! (13)
Такие речи они хотели бы услышать от самого Гракха и
пожатием рук закрепить союз, о котором они и сообщат землякам. (14)
Место для переговоров уединенное, оно недалеко от римского
лагеря, и там в немногих словах можно изложить суть дела: вся
Лукания будет верной союзницей Рима. (15) Гракх не
подозревал ни измены, ни вероломства; убежденный правдоподобной
речью, он с ликторами и турмой73 всадников очертя голову
устремился в ловушку. (16) Враги появились вдруг, среди них
Флав — измена была несомненна: со всех сторон в Гракха и
всадников летели дротики. (17) Гракх соскочил с коня, приказал
соскочить остальным и обратился к ним: судьба оставила им
только одно — доблестно умереть. (18) Что еще остается
маленькой кучке людей, окруженных целой толпой в ложбине,
затерявшейся среди гор и лесов? Только смерть. (19) Что же? Их
перережут, как скотину, и они не отомстят за себя? Не терпеть в
ожидать конца, а кинуться в гневе на врагов, действовать и
дерзать: облитые кровью неприятеля, они падут среди груд
умирающих врагов. (20) Где перебежчик и предатель-луканец? Кто
погонит его перед собой в преисподнюю, тот и прославлен, и утешен.
(21) Обмотав левую руку плащом,— римляне не взяли с собой
щитов — он ринулся на врагов. (22) Бой был жарким — казалось,
сражающихся гораздо больше. На римлянах не было панцырей,
они находились в ложбине, и их забрасывали дротиками
стоявшие над ложбиной враги. (23) Охрану Гракха перебили;
карфагеняне старались взять ею живым, но среди врагов он различил
своего гостеприимца-луканца и с таким неистовством кинулся на
вражеский строй, что уберечь его можно было, только погубив
много своих. (24) Магон отправил тотчас же его тело к
Ганнибалу и распорядился положить перед трибуналом 74 вместе с
захваченными фасками. (25) Если эта молва верпа, то Гракх
погиб в Лукании на Старой, как ее называют, равнине.
17. (1) Некоторые настаивают, что Гракх был убит в земле
«беневентанцев около реки Калор. Он вышел из лагеря с
ликторами и тремя рабами и направился к реке выкупаться; в
прибрежном лозняке случайно засели враги; (2) на Гракха, голого
Книга XXV
205
я безоружного, напали; он отбивался камнями, которые катила
река, но был убит. (3) Некоторые пишут, что по совету гаруспи-
ков он отошел на полмили от лагеря, чтобы на месте
неоскверненном принести жертву и отвратить злые предзнаменования,
о которых уже говорилось75, но его окружили две турмы нуми-
дийцев, случайно там засевших. По правде говоря, неизвестно,
где и какой смертью погиб этот прославленный муж. (4) О
погребении Гракха молва идет разная: одни говорят, что его
похоронили в римском лагере свои, другие — что Ганнибал (эта
версия распространеннее). Перед карфагенским лагерем сложили
костер, вооруженное войско церемониальным маршем обошло его
вокруг76; (5) испанцы, по их обычаю, шли в воинском танце
на три счета, бряцая оружием и дергаясь телом. Похороны
устроил сам Ганнибал — со всеми почестями и подобающими
словами. (6) Так пишут те, кто считает, что это произошло в
Лукании. А другие так: Гракха убили возле реки Калор, (7)
враги взяли только его голову и отнесли ее Ганнибалу, который
велел Карфалону сейчас же отвезти ее в римский лагерь,
квестору Гнею Корнелию. Корнелий похоронил Гракха в лагере, на
похоронах присутствовали все войско и жители Беневента.
18. (1) Консулы вошли в Кампанию, и их солдаты начали
грабить и разорять то здесь, то там; но вылазка капуанцев и
конница Магона навели на консулов такой страх и трепет, что они
созвали разбредшихся солдат, кое-как построили их, но были
обращены в бегство и потеряли больше полутора тысяч солдат.
(2) Кампанцы и от природы горделивы, а этот успех придал им
духу, и они стали дразнить римлян, часто на них нападая, но
одно неосторожное и необдуманное сражение сделало консулов
внимательнее и осторожнее. (3) Одним придало духу, а других
укротило одно незначительное происшествие; на войне, впрочем,
любая мелочь порой может много значить. (4) У Тита Квинкция
Криспина77 был гостепрыимец и закадычный приятель — кампа-
нец Бадий. Дружба их еще более окрепла, когда Бадий, заболев,
лежал у Криспина (дело было до отпадения Кампании) и за ним
ухаживали, не жалея ни сил, ни денег. (5) Этот вот Бадий
подошел к дозорным, стоявшим у ворот, и попросил вызвать
Криспина. Криспин решил, что Бадий хочет поговорить с ним как
друг и приятель — (6) раздор между государствами не
уничтожал связей между частными лицами: о них помнили,— и сделал
несколько шагов ему навстречу. «Я вызываю тебя на поединок,
Криспин,— закричал Бадий — сядем на лошадей, удалим
посторонних и поглядим, кто лучше в бою». (7) Криспин ответил: у
них обоих есть враги, в схватке с которыми они и покажут свою
доблесть; он же, если доведется встретиться в бою, уклонится от
этой встречи, не желая запятнать руку кровью друга; затем
повернулся и пошел прочь. (8) Кампанец неистовствовал:
достойной его бранью он осыпал невиновного, упрекая Криспина в из-
206
Книга XXV
неженности и трусости, крича, что Криспин притворяется, будто
хочет пощадить его, Бадия, который во всем Криспина
превосходит. (9) Если разрыв дружеских отношений между
государствами не влечет за собой и крушения дружбы между частными
лицами, то он, кампанец Бадий, Титу Квинкцию, римлянину, пред
двумя войсками отказывает в гостеприимстве. (10) Между ними
нет ничего общего, никакой связи нет у врага с врагом,
разорителем его родины и очага, домашнего и государственного. Если
Криспин — мужчина, пусть выходит. (11) Криспин долго не
отзывался, но товарищи-конники заставили его: нельзя позволить
кампанцу безнаказанно оскорблять римлян. (12) Криспин только
испросил у командиров разрешения выйти из строя и сразиться с
врагом, его вызывающим. Получив разрешение, он вооружился,
сел на лошадь и вызвал Бадия, окликнув его по имени. (13)
Кампанец не замедлил ответить, враги столкнулись. Криспин
ранил Бадия в левое плечо, попав копьем повыше щита, соскочил
с лошади и собирался добить раненого, лежавшего на земле,
(14) но Бадий успел убежать к своим, бросив и щит, и лошадь.
(15) Криспин вернулся, взяв и коня, и оружие; потрясая своим
окровавленным копьем, он показывал добычу. Воины славили и
поздравляли Криспина; его привели к консулам, которые
похвалили его и щедро одарили.
19. (1) Ганнибал двинулся от Беневента к Капуе; через три
дня по своем прибытии он вывел войско в боевом строю. (2)
Недавно и без него кампанцы сразились удачно — он не
сомневался, что римляне не устоят перед ним и его войском, одержавшим
столько побед. (3) Начался бой; римлянам приходилось худо: их
осыпала дротиками неприятельская конница. Но вот наконец дан
знак всадникам броситься на врага. (4) Шло конное сражение,
когда вдали увидели войско Семпрония, которым командовал
квестор Гней Корнелий7·. Обе стороны испугались: не новый ли
враг подошел? (5) Словно сговорившись, дали сигнал к
отступлению и вернулись в лагерь; победа была одинаково возможна
для обеих сторон, но римляне, когда на них налетела конница,
потеряли больше людей. (6) Чтобы увести Ганнибала от Капуи,
консулы следующей же ночью отправились — Фульвий в землю
Кум, Клавдий в Луканию. (7) На следующий день, когда
Ганнибалу доложили, что в римском лагере нет ни души, а оба
войска пошли в разные стороны, (8) и он, сначала поколебавшись,
за кем гнаться, решил преследовать Аппия, который, поводив
врага, где хотел, другим путем вернулся к Капуе.
(9) Ганнибалу все-таки в этих местах повезло. Среди первых
центурионов выделялся и ростом, и мужеством некий Марк Цен-
тений, по прозвищу Пенула. (10) Он уже отбыл срок службы и
при посредстве претора Публия Корнелия Суллы доложил сенату
о своем замысле: он просит дать ему пять тысяч солдат, (11)
он хорошо знает и врага, и эту местность, свершит нечто важное,
Книга XXV
т
а уловками, которыми неприятель пользовался против наших
войск, он воспользуется против изобретателя. (12) Бестолковому
обещанию бестолково поверили: знание и опыт от
военачальника и простого солдата требуются разные. (13) Ему дали не пять
тысяч солдат, а восемь — половина граждан, половина
союзников. По дороге он набрал по окрестностям добровольцев и
пришел с войском, почти вдвое увеличившимся, в Луканию, где
Ганнибал остановился после напрасной погони за Клавдием. (14)
Сомнений и быть не могло: прославленный вождь Ганнибал —
и простой центурион; войско, состарившееся в победах,— и
новобранцы, беспорядочная, кое-как вооруженная толпа. (15) Обе
стороны оглядели одна другую, выстроились и решительно
пошли в бой. Войска, во всем неравные, сражались, однако, больше
двух часов; пока командир держался, надежда не покидала
римлян. (16) Наконец он, оберегая свое доброе имя, страшась
будущего позора — если он уцелеет в поражении, которое навлек
своей дерзкой неосмотрительностью,— бросился в гущу врагов и
погиб под их мечами. (17) И даже бежать было некуда — дороги
были всюду перекрыты конными заставами: из всего
многочисленного отряда спаслась едва тысяча; остальные погибли так ли,
иначе ли.
20. (1) Консулы опять энергично готовились к осаде Капуи;
все необходимое сносили и заготовляли: (2) в Казилин свезли
хлеб; в устье Вултурна, где сейчас стоит город, в небольшой
крепости и в Путеолах79 (которые уже раньше укрепил Фабий
Максим) разместили еще подмогу, чтобы быть хозяевами на
прибрежной морской полосе и на реке. (3) В эти две приморские
крепости свезли из Остии хлеб, недавно присланный из
Сардинии и закупленный в Этрурии претором Марком Юнием, чтобы
зимой у войска припасов было вдоволь. (4) После поражения в
Лукании добровольцы, верно служившие в войске при Грак-
хе, оставили службу после его смерти, словно уже не связанные
никакими обязательствами79а.
(5) Ганнибал не забывал о Капуе, не собирался в такую
критическую минуту бросить союзников, но, разгромив одного
безрассудно яростного римского вождя, он поджидал случая
расправиться также и с другим — да и с его войском. (6) Послы из
Апулии донесли Ганнибалу, что претор Гней Фульвий, осаждая
отпавшие от римлян апулийские города, действовал энергично и
осмотрительно, но от слишком большого успеха и сам претор,
и его воины, перегруженные добычей, обленились и распустились:
от порядка в войске не осталось и следа. (7) Ганнибал и раньше
не раз и совсем недавно мог увидеть, каким становится войско
у неумелого военачальника. Он направился в Апулию.
21. (1) Около Гердонии80 находились римские легионы и
претор Фульвий. Пришло известие о приближении неприятеля;
воины не ринулись без приказа в бой только потому, что были уве-
208
Книга XXV
рены: они смогут сделать это, когда захотят. (2) Следующей
ночью Ганнибал слышал в римском лагере беспорядочные
свирепые крики мятежных солдат, требующих вести их в бой. (3)
Он не сомневался в победе: три тысячи легковооруженных
воинов разместил в поместьях среди лесов и кустарников, с тем
чтобы по данному знаку они выскочили из укрытий. (4) Магону
и почти двухтысячному отряду всадников велел засесть по
дорогам, по которым, как он думает, кинутся беглецы.
Распорядившись всем ночью, на рассвете он вывел войско в боевом строю.
(5) Фульвий, увлекаемый не столько собственными надеждами,
сколько безотчетным порывом воинов, не заставил себя ожидать.
Вышли из лагеря и построились кое-как: солдаты по своей
прихоти выбегали вперед, становились, где им хотелось, по прихоти
или из страха покидали свое место. (6) Первый легион и левое
крыло стали впереди, и строй вытянулся в длину". (7) Трибуны
кричали, что при таком построении войско не может ни напасть,
ни отбить нападение и неприятель прорвет его в любом месте,
но солдаты не внимали добрым советам — просто пропускали их
мимо ушей. (8) А перед ними стоял совсем иной вождь —
Ганнибал, и совсем иное войско, и совсем по-иному построенное.
И римляне не выдержали даже первого натиска и крика
карфагенян; (9) командир, бестолковый и опрометчивый, как Центе-
ний, но не столь сильный духом, видя, что его солдаты
дрогнули и струсили, поймал коня и бежал, сопровождаемый сотнями
двумя всадников; солдаты, отброшенные назад и окруженные с
флангов и тыла, были почти все перебиты: из восемнадцати
тысяч человек спаслось не более двух тысяч; лагерем завладели
враги.
22. (1) Когда до Рима дошла весть об этом — втором подряд —
поражении,— городом овладели и скорбь, и страх; но консулы,
которым принадлежало высшее командование, до сих пор воевали
удачно, и это умерило тревогу. (2) К консулам отправили двух
послов, Гая Летория и Марка Метилия", с письмом: пусть
постараются собрать остатки двух войск, (3) чтобы солдаты с
отчаяния и страха не сдались врагу, как это случилось после
Канн, и пусть разыскивают разбежавшихся добровольцев. (4)
Публий Корнелий, которому был поручен и набор новобранцев,
объявил по сельским округам и рынкам15, чтобы разыскивали
добровольцев и возвращали их под знамена. Все было исполнено
с великим старанием.
(5) Консул Аппий Клавдий велел Дециму Юнию, командиру
флота, стоявшего в устье Вултурна, и Марку Аврелию Котте,
распоряжавшемуся в Путеолах, чтобы они отправляли в лагерь
сразу же корабли, что будут приходить из Этрурии и Сардинии,
(6) а сам вернулся под Капую и застал другого консула,
Квинта Фульвия, занятым вывозом из Казилина всего нужного для
осады Капуи. (7) Оба осадили город и отозвали претора Клавдия
Книга XXV
209
Нерона из-под Свессулы из Клавдиева лагеря. (8) Нерон
оставил там небольшой отряд, чтобы удерживать занятое место, и со
всем остальным войском спустился к Капуе. Три полководца
стояли теперь около Капуи, и три войска с трех разных сторон
обводили город рвом и валом, возводили через небольшие
промежутки укрепления и (9) то тут, то там столь успешно бились с
кампанцами, старавшимися помешать их работе, что те не
выходили больше из города. (10) Прежде, однако, чем эти работы
были закончены, они отправили к Ганнибалу послов с жалобами:
он-де бросил Капую, почти отдал ее римлянам; его заклинали
прийти на помощь им, не просто осажденным, а отрезанным от
мира. (11) Публий Корнелий, претор, написал консулам*4:
пусть, Прежде чем закончатся осадные работы, кампанцам, тем,
кто захочет, будет дана возможность выйти из города со всем
своим скарбом— (12) те, кто выйдет до мартовских ид85, не
лишатся свободы и сохранят имущество; те, кто останется в городе
или уйдет из него после этого числа, будет считаться врагом.
(13) Это предложение было объявлено кампанцам, но они им
пренебрегли и стали осыпать римлян оскорблениями и угрозами.
(14) Ганнибал отвел от Гердонии свои войска, надеясь силой или
хитростью взять тарентинскую крепость; ему не повезло, и он
направился к Брундизию, рассчитывая, что город ему выдадут.
(15) Он зря терял там время, когда к нему пришли кампанские
послы с жалобами и мольбами; Ганнибал гордо ответил, что он и
раньше заставлял осаждающих убираться прочь и сейчас с его
приходом консулам придется плохо. (16) Обнадеженные послы
пошли в Капую, но едва пробрались в город, который уже был
опоясан двойным рвом и валом.
23. (1) Когда осадные работы под Капуей шли полным ходом,
осада Сиракуз завершилась. Сильно и доблестно было войско и
его вождь, но им помогла еще измена в городе. (2) В начале
весны Марцелл колебался, идти ли ему к Агригенту и сражаться
с Гимильконом,в и Гиппократом87 или осадить Сиракузы; (3)
он понимал, что город расположен так, что его не взять ни
приступом с суши или моря, ни принудить к сдаче голодом:
карфагеняне подвозили съестное почти беспрепятственно. (4) Марцелл,
однако, решил не оставлять попыток овладеть городом. Среди
сиракузян. бежавших к римлянам, когда город только собирался
изменить Риму, находилось несколько знатных человек, которым
новые порядки были несносны. Марцелл предложил им
переговорить со своими единомышленниками, проверить их настроение и
клятвенно обещал им, что, если Сиракузы сдадутся, жители их
останутся свободными и будут жить по своим законам. (5)
Вести переговоры было трудно — подозреваемых было много, а глаз
не спускали с них все: не прошло бы что-нибудь незамеченным.
(6) Раб какого-то изгнанника, впущенный в город как
перебежчик, после встречи кое с кем устроил эти переговоры. Нескольких
210
Книга XXV
человек в рыбачьей лодке, прикрыв сетями, перевезли в римский
лагерь,в для переговоров с перебежчиками; потом их же еще
раз, и других, и третьих — набралось восемьдесят человек. (7)
Все было договорено о выдаче города с перебежчиками, когда к
Эпикиду с доносом явился некий Аттал, обиженный
выказанным ему недоверием. Заговорщиков пытали и казнили. (8)
После этого провала вдруг появилась надежда: некоего Дамиппа,
лакедемонянина, посланного сиракузами к царю Филиппу,
захватили римские моряки. (9) Эпикиду было крайне важно его
выкупить; Марцелл отказом не отвечал: римляне хотели войти в
дружбу с этолийцами89, а лакедемоняне были с ними в союзе.
(10) Для переговоров о выкупе выбрали место, удобное обеим
сторонам (оно находилось как раз посредине между ними),
около Трогильской гавани возле башни, именуемой Галеагрой90.
(11) Туда часто приходили, и какой-то римлянин, разглядывая
вблизи стены башни, пересчитал кирпичи, из которых она была
сложена, и, высчитав длину каждого, установил приблизительную
высоту стены. (12) Она оказалась значительно ниже, чем думал
он и все остальные; взобраться на нее можно было по
лестницам не очень высоким; об этом он и доложил Марцеллу. (13)
Такими сведениями нельзя было пренебрегать. Подступиться к
этому месту было невозможно: его строго охраняли. Приходилось,
ждать счастливого случая.
(14) Какой-то перебежчик сообщил: наступает праздник
Дианы 91, который справляют три дня; в осажденном городе
недостает то того, то другого, но вино будет литься рекой, и Эпикид
предоставил его и велел городским старейшинам раздавать его по
трибам91а. (15) Узнав об этом^ Марцелл поговорил с несколькими
военными трибунами; для смелой и трудной попытки выбрали
подходящих людей — центурионов и солдат, лестницы
приготовили и спрятали; солдатам велели поесть и отдохнуть: выйдут они
ночью. (16) Выбрали время, когда люди, целый день евшие и
пившие, спали непробудным сном. Солдатам одного манипула
велено было взять лестницы, около тысячи человек, идя гуськом,
тихо подошли к указанному месту, (17) без суеты и шума
передовые взобрались на стену, за ними пошли другие; их мужества
воодушевило и трусов.
24. (1) Уже тысяча воинов заняла часть стены; поднялись πα
лестницам и подошедшие остальные; подан был знак от Гекса-
пила, к которому подошли среди полного безлюдья; (2)
солдаты пировали в башнях, спали пьяные, продолжали пить еще
не совсем нагрузившиеся. Немногих застали и убили в
спальнях.
(3) Около Гексапила*2 есть небольшая дверь: ее стали изо
всех сил ломать, а со стены, как и было условлено, подали
сигнал трубой; и вот повсюду уже не тайком, а в открытую стали
действовать силой. (4) Дошли до Эпипол ,3, места, которое охра-
Книга XXV
211
нял сильный отряд: притворяться уже было не к чему, надо было
пугать. И перепугали.
(5) Как только услышали звуки труб и крики римлян,
занявших стены и часть города, караульные решили, что все кончено
и город взят целиком, одни бежали по стенам, другие прыгали со
стен или падали под напором перепуганной толпы. (6)
Большинство не знало, однако, сколь велико бедствие: все они были не
протрезвившиеся, сонные, да и вообще в большом и разбросанном
городе вести из одной части плохо доходят до всех остальных.
(7) На рассвете, когда Гексапил был взломан, Марцелл со всем
войском вошел в город: разбуженные им жители торопились взять
оружие и, насколько возможно, помочь городу, уже почти
занятому. (8) Эпикид от острова, который сиракузяне называют
Насос*4, быстро шел с отрядом. Он не сомневался, что несколько
неприятельских солдат перелезли через стену, караульщики —
ротозеи и он этих солдат быстро прогонит. (9) Навстречу бежала
перепуганная толпа; Эпикид твердил, что их рассказы страшнее,
чем действительность, и рассказчики только увеличивают общий
беспорядок, но, когда увидел, что вокруг Эпипол полно
вооруженных солдат, повернул в Ахрадину и только подразнил неприятеля,
метнув в него несколько дротиков. (10) Он боялся не столько
огромного неприятельского войска, сколько измены, которой
благоприятствует случай: не нашел бы он ворота в Ахрадину и на
остров запертыми в суматохе; (11) Марцелл поднялся на стену,
и с высоты его глазам открылся город, пожалуй красивейший по
тем временам; говорят, он заплакал95, и радуясь окончанию
столь важной военной операции, и скорбя о городе и его
старинной славе. (12) Вспоминался потопленный афинский флот, два
огромных войска, уничтоженных вместе с их славными
вождями,в, столько таких трудных войн с карфагенянами, (13)
столько могущественных тиранов97 и царей, и особенно Гиерон,
недавно царствовавший, и все, что даровала ему судьба и личная
доблесть; он прославлен своими благодеяниями римскому народу.
(14) Все предстало пред его умственным взором, и тут же
мелькнула мысль — сейчас все это вспыхнет и превратится в пепел,
и прежде, чем ввести войска в Ахрадину, он отправил сиракузян,
находившихся, как было сказано, в римских войсках, ласково
уговорить и убедить противника сдать город.
25. (1) Ворота и стены Ахрадины охраняли перебежчики,
которым нечего было надеяться на пощаду при заключении мира;
они никому не позволяли ни подходить к стенам, ни заговаривать
с кем бы то ни было. (2) Марцелл после первой же неудачной
попытки отступил к Евриалу?8: это холм на окраине города,
противоположной морю, над дорогой, ведущей в поля и в глубь
острова; отсюда очень удобно принимать подвозимое
продовольствие. (3) Начальствовал над этим укрепленным местом
назначенный Эпикидом аргосец Филодем. Марцелл отправил к нему
212
Книга XXV
Сосиса, одного из тираноубийц", который в длинной, хитро
составленной речи сообщил Марцеллу, что Филодему требуется
время, чтобы подумать. (4) Филодем тянул с ответом, откладывая
его со дня на день в расчете на то, что тем временем
подойдут с войском Гиппократ с Гимильконом. Филодем не
сомневался, что если он впустит их в крепость, то они уничтожат римское
войско, запертое в городских стенах. (5) Марцелл, видя, что Ев-
риал не взять и ему его не сдадут, расположился лагерем между
Неаполем и Тихой 10° — это названия частей города, которые
сами по себе являются городами. Он боялся густо населенных
районов: солдаты, жадные до добычи, разбегутся и ему их не
удержать. (6) Из Тихи и Неаполя к нему пришли в одежде
умоляющих101 послы, прося не допускать убийств и поджогов. (7)
Они именно просили, а не требовали, и Марцелл,
посоветовавшись, с общего согласия приказал воинам: свободных не обижать;
остальное будет им добычей. (8) Лагерь огородили 102; у ворот,
открывавшихся на улицы, Марцелл расставил сильные
сторожевые посты, чтобы, когда солдаты разбегутся, неприятель не
ворвался в лагерь. (9) Воины по сигналу разбежались по городу:
ломали двери, всюду грохот, ужас и смятение; убивать не убивали,
но грабеж прекратился только тогда, когда все накопленное за
долгую благополучную жизнь было расхватано. (10) Филодем,
утративший всякую надежду на помощь, заручившись
обещанием, что его не тронут и он спокойно вернется к Эпикиду, вывел
свой отряд и сдал холм 103 римлянам.
(11) Пока все были заняты этим холмом, Бомилькар бурной
ночью, когда волна не позволяла римскому флоту стоять в море
на якоре, вышел из сиракузской гавани с тридцатью пятью
кораблями на парусах в открытое море, оставив Эпикиду и сиракузя-
нам пятьдесят пять кораблей. (12) Объяснив карфагенянам, в
какой опасности Сиракузы, он через несколько дней вернулся с
сотней судов; говорят, Эпикид щедро одарил его из
сокровищницы Гиерона 104.
26. (1) Взяв Евриал и поставив там гарнизон, Марцелл
избавился от одной тревоги: многочисленное неприятельское войско,
впущенное с тыла в крепость, не сможет ринуться на его воинов,
сидящих взаперти в городских стенах. (2) Он расположил вокруг
Ахрадины в подходящих местах три стоянки, рассчитывая, что«
голод заставит осажденных сдаться. (3) Несколько дней на
передовых постах обеих сторон стояло затишье, как вдруг прибыли
Гиппократ и Гимилькон, собиравшиеся со всех сторон напасть на
римлян. (4) Гиппократ укрепил свой лагерь около большой
гавани 105 и дал знак сидевшим в Ахрадине — напал на старый
римский лагерь, которым командовал Криспин10·. Эпикид напал
на стоянки Марцелла, а карфагенский флот пристал к берегу
между городом и римским лагерем: Марцелл не сможет подать
помощь Криспину. (5) Действительной опасности было меньше,
Книга XXV
2Ш
чем тревоги: Криспин не только отбросил Гиппократа от
укреплений, но заставил его бежать сломя голову, а Марцелл прогнал
Эпикида в город. (6) Приняли на будущее все меры, чтобы
обезопасить себя от неожиданного нападения. (7) А тут на оба
войска пришла новая беда: чума — стало не до войны. Осенняя
непогода, нездоровая местность, жара, за юродом еще более
нестерпимая, чем в городе, истомила почти всех в обоих лагерях.
(8) Первоначально нездоровое место и непогода вызывали
болезнь и смерть; потом само лечение и соприкосновение с больными
разнесло заразу107. Заболевшие или умирали, заброшенные и
покинутые, или же уносили с собою тех, кто их лечил и за ними
ухаживал, пораженные тою же страшной болезнью. (9) Каждый
день похороны и смерть, днем и ночью повсюду рыдания. (10)
В конце концов люди до того привыкли к этому бедствию, что^
не только не провожали умерших, как подобает, слезами и
воплями, но не выносили трупов и не хоронили их: бездыханные
тела валялись перед глазами ожидавших той же участи. (11)
Мертвые умерщвляли больных, больные здоровых — страхом, за-,
разой, тлетворным запахом. Бывало, предпочитали смерть от
меча: поодиночке врывались во вражеские стоянки. (12) Болезнь
поражала больше карфагенян, чем римлян: римляне, долго
осаждая Сиракузы, привыкли к здешней воде и климату. (13)
Сицилийцы, находившиеся в неприятельском войске, увидев, что
зараза распространяется (местность была нездоровой), разбрелись по
своим городам, которые были поближе. (14) Карфагенянам
приюта нигде не было: погибли все до единого, погибли и Гимиль-
кон с Гиппократом. (15) Марцелл, видя, с какой силой
обрушивается болезнь, увел в город свое обессилевшее войско и дал ему
передохнуть и пожить в домах. Много, однако, римских солдат от
чумы пргибло.
27. (1) После гибели сухопутного пунийского войска воины,
служившие раньше у Гиппократа <...> 108 заняли два небольших
города, недоступных по своему местоположению и вдобавок еще
укрепленных: один лежал в трех милях от Сиракуз, другой —
в пятнадцати. Они сносили туда съестные припасы из своих
городов и призывали к себе подмогу. (2) Тем временем Бомилькар*.
вторично явившийся в Карфаген вместе с флотом, так рассказал
о судьбе союзников и судьбе их, так что карфагеняне
вознадеялись не только помочь союзникам и спасти их, но и захватить
римлян в как-никак захваченном ими городе. (3) Он посоветовал
снарядить как можно больше грузовых судов, нагрузить их
всяким грузом и увеличить флот, состоявший под его командой. (4)
Из Карфагена он вышел со ста тридцатью военными судами с
семью сотнями грузовых и с попутным ветром переправлялся в:
Сицилию, но те же ветры помешали ему обогнуть мыс Пахин 10f.
(5) Молва разнесла весть о прибытии Бомилькара; он медлил;
и сиракузяне, и римляне переходили от страха к надежде. (6)
"214
Книга XXV
Эпикид испугался: если ветры, уже много дней дувшие с
солнечного восхода, не утихнут, то карфагенский флот вернется в
Африку. (7) Он передал Ахрадину вождям наемников, а сам отплыл
к Бомилькару, (8) который держал свой флот обращенным в
сторону Африки. Он опасался морского сражения не потому, что
не равны были силы или у римлян было больше кораблей —
больше их было у карфагенян,— но ветры были для римлян
благоприятнее. Эпикид, однако, настоял: пусть испытает судьбу
в морской битве.
(9) Марцелл заметил, что со всего острова созвано
сицилийское войско и что подходит карфагенский флот с большим
грузом. Не желая быть запертым с моря и суши во вражеском
городе, он решил, хотя флот у него был меньше карфагенского,
не допустить высадки Бомилькара в Сиракузах. (10) Два
враждебных флота стояли около Пахина: они сразятся сразу, как
только настанет затишье и суда смогут выйти в открытое море.
(11) Как только юго-восточный ветер110, свирепствовавший
несколько дней, утих, Бомилькар первый снялся с якоря, решив
поскорее обойти мыс и выйти в открытое море. (12) Он увидел
римский флот, который направлялся к нему, и, неизвестно чего
испугавшись, вышел на парусах в открытое море, миновал
Сицилию, держа курс на Тарент, и отправил в ГераклеюИ| гонцов
с приказом вернуться грузовым судам в Африку. (13) Эпикид,
лишившись такой поддержки и не желая оставаться в
осажденном городе, большая часть которого была уже взята, отплыл в
Агригент, не рассчитывая оттуда на что-либо повлиять и решив
выжидать, чем все кончится.
28. (1) В сицилийском войске стало известно, что Эпикид
покинул Сиракузы, (2) а карфагеняне бросили остров и вторично
предали его римлянам. Сицилийцы переговорили с осажденными
об условиях, на коих будет сдан город, и отправили послов к
Марцеллу. (3) Желания эти почти совпадали с желаниями
римлян: царские владения, где бы они ни находились, останутся за
римлянами; сицилийцы сохраняют свою свободу, свои законы и
все прочее. Пригласили на совещание тех, кому Эпикид поручил
все дела; (4) их тоже отправили к Марцеллу, как и
представителей сицилийского войска, требовавших, чтобы участь
осажденных и в осаде не бывших была одинакова и чтобы ни те, ни
другие ничего особого себе не выговаривали. (5) Их впустили
повидаться с родственниками и друзьями, и они рассказали о
договоре с Марцеллом. У них появилась надежда на
благополучный исход: префектов Эиикида — Поликлета, Филистиона и Эпи-
кида, прозванного Синдоном,— убили и созвали народное
собрание. (6) Там говорили, что в нужде, на которую они обычно
шепотом друг другу жаловались, да и в других бедствиях, нечего
обвинять судьбу: от них самих зависело, как долго еще им
терпеть. (7) Римляне осадили Сиракузы, сжалившись над сиракузя-
Книга XXV
215
нами, а не по ненависти к ним. Услышав, что Эпикид и
Гиппократ, приспешники Ганнибала и Гиеронима, все захватили в свои
руки, они начали войну н осадили город, желая захватить
жестоких его тиранов. (8) Гиппократ убит, Эпикид выгнан из Сиракуз,,
а ставленники его перебиты; на острове не осталось клочка
земли во власти карфагенян, господство на море они потеряли.
Отчего же римлянам не желать, чтобы Сиракузы были
благополучными, как при жизни Гиерона, верного друга римскому народу.
(9) Итак, ни городу, ни его насильникам не грозит никакая
опасность, кроме как от себя самих; если они упустят случай
примириться с римлянами — другого, столь же удобного, больше-
не будет, и если очевидно, что освобождение от неистовства
тиранов <„.> 112.
29. (1) Речь выслушали и вполне ее одобрили, но решили
арежде, чем послов, выбрать преторов, из которых и
отправили к Марцеллу посольство. (2) Его глава начал так: «Не мы,
сиракузяне, первыми изменили вам, но Гиероним, преступник
перед вами и перед нами. (3) Когда после убийства тирана
наступило затишье, не сиракузяне, а царские прихвостни,
Гиппократ и Эпикид, сбили нас с толку, то застращивая нас, то
обманывая. Всякий скажет, что когда мы были свободны, мы всегда
жили в мире с вами. (4) И сейчас, когда убиты те, под чьим
гнетом жили Сиракузы, когда мы наконец вздохнули свободно,,
мы тотчас же сложили оружие, сдались, сдали вам город и его>
укрепления: мы понесем участь, какую вы нам назначите. (5)
Боги, Марцелл, даровали тебе славу завоевателя самого славного»
и прекрасного греческого города; все памятные деяния наши на
суше и на море делают более блестящим твой триумф. (6)
Хочешь ли ты, чтобы только рассказывали, какой город ты взял?'
Или чтюбы даже потомки могли видеть его? Его, который будет
показывать каждому прибывшему с моря ли, с суши ли тут —
трофеи, взятые нами у афинян и карфагенян из, там — твои,
взятые у нас. Невредимыми ли передашь ты Сиракузы под
покровительство рода Марцеллов? (7) Помните не только о Гиеро-
ниме, но и о Гиероне: Гиерон был гораздо дольше вашим
другом, чем Гиероним врагом; благодеяния Гиерона вы
чувствовали на деле; безумства Гиеронима привели его к собственной
гибели».
(8) От римлян ничто не угрожало, но в Сиракузах началась
более страшная междоусобная война. Перебежчики решили, что
их выдают римлянам и тем самым запугали вспомогательные
отряды наемников: (9) те, схватившись за оружие, сначала
изрубили преторов, а затем, разбежавшись по Сиракузам, в
неистовстве стали убивать случайных встречных и расхищать все, что
попадало под руку. (10) Не желая оставаться без командиров, они
выбрали троих начальствовать в Ахрадине и трои£ на острове.
Когда волнение наконец утихло и они стали разузнавать, чем;
216
Книга XXV
кончились переговоры с римлянами, то стало выясняться, что на
деле положение наемников и перебежчиков различно.
30. (1) В это время вернулись от Марцелла послы и сказали:
подозрения наемников напрасны: у римлян нет никакой причины
их наказывать. (2) Среди троих начальников в Ахрадине был
испанец Мерик. В свите послов находился один из солдат
вспомогательного испанского отряда114, отправленный специально
к Мерику. Он, застав Мернка одного, сначала изложил ему,
в каком положении оставил он Испанию, откуда недавно
прибыл,— вся она покорена римлянами. (3) Мерик может— если
сочтет дело стоящим — стать главой своих единоплеменников в
римская ли войске или вернувшись на родину—как пожелает.
А если он предпочитает оставаться в осаде, то чего ж ему
-ждать — обложенному и с моря и с суши?
(4) Мерик был взволнован и решил отправить к Марцеллу —
среди послов — своего брата, которого тот же испанец тайком
от других провел к Марцеллу; заручившись обещанием
безопасности и составив план действий, вернулся тот в Ахрадину. (5)
Мерик, €оясь возбудить в ком-либо подозрение, заявил, что ему
не нравится это хождение послов взад-вперед, нечего ни
посылать, ни принимать кого бы то ни было. Чтобы караулы лучше
несли свою службу, нужно опасные места распределить между
всеми и пусть каждый отвечает за свой участок. (6) Все
согласились. Мерику достался участок от источника Аретузы m до
входа в большую гавань — он сообщил об этом римлянам. (7) Мар-
целл посадил воинов на грузовую баржу и велел ночью
подтащить ее к Ахрадине|1в, а воинам — высадиться недалеко от
ворот, поблизости от источника Аретузы. (8) На исходе ночи все
"было сдеяано; Мерик, как было уговорено, впустил солдат,
и Марцелл на рассвете со всем своим войском бросился на
Ахрадину — (9) не только ее защитники, но и отряды, стоявшие на
острове, покинув свои посты, устремились отражать натиск
римлян. (НО) В этой сумятице легкие суденышки, заранее
снаряженные, подошли кружным путем к острову; воины высадились и
неожиданно напали на немногочисленные вражеские сторожевые
посты и незатворенные ворота, которыми выбегали воины. После
небольшой схватки взяли остров, покинутый бежавшей в страхе
охраной. (1i) У перебежчиков вовсе не было ни стойкости, ни
желания оставаться на месте; не очень-то доверяя и своим, они
в разгар битвы бежали. (12) Видя, что остров взят, что одна из
частей Ахрадины захвачена и Мерик со своим отрядом
присоединился к римлянам, Марцелл велел бить отбой, чтобы не
разграбили царских сокровищ, молвой сильно преувеличенных.
ЗИ. (1) Бушевавших солдат укротили, а перебежчикам,
находившимся в Ахрадине, дали спокойно уйти. (2) Сиракузяне
наконец спокойно вздохнули, раскрыли ворота Ахрадины (3) и
этцравкди к Марцеллу послов просить об одном: сохранить жизнь
Книга XXV
217
им и их детям. (4) Марцелл собрал свой совет, пригласив туда
также тех сиракузян, которых восстание изгнало из родного
города и которые были среди римских войск 11\ Там он и ответил
послам. Благодеяний, сказал он, которые Гиерон пятьдесят лет
оказывал римлянам, было не больше, чем злодеяний,
совершенных за последние годы теми, кто захватил власть в Сиракузах.
Но на вих и обрушился груз их вины: за нарушение договоров
сами они наказали себя более жестоко, чем того хотели бы
римляне. Третий год осаждает он, Марцелл, Сиракузы не затем,
чтобы поработить: он не хочет, чтобы вожди перебежчиков
захватили город и держали его под гнетом. (6) Что могли поделать си-
ракузяне? Пример тому дали их соотечественники, бывшие в
римских отрядах, или испанец Мерик, передавший свой отряд, да
и сами они, сиракузяне, когда приняли свое, хоть и запоздалое,
но мужественное решение. (7) А римляне под стенами их города
вынесли столько трудов и опасностей на суше и на море, что не
такой уж наградой были им Сиракузы. (8) Потом он послал
квестора 1U с отрядом на остров принять и сторожить царские
деньги. Город отдали на разграбление солдатам; в домах тех, κτα
был в римском войске, поставили охрану. (9) Было явлено
много примеров отвратительной жадности, гнусного неистовства.
А среди всей суматохи, какую только может породить во взятом
городе страх, среди солдат, бегавших повсюду и грабивших,
Архимед, как рассказывают, был занят только фигурами, которые
он чертил на песке. Какой-то солдат, не зная, кто это, убил
его119. (10) Марцелл очень был огорчен, позаботился о
похоронах, разыскал родственников Архимеда и в память о нем
обеспечил им жизнь в покое и уважении 12°.
(11) Так были взяты Сиракузы121; добычи в городе оказалось
столько, сколько вряд ли бы нашлось тогда в Карфагене, хотя
силами он и не уступал Риму.
(12) За несколько дней до взятия Сиракуз Тит Отацилий с
восемьюдесятью квинкверемами переправился из Лилибея в Ути-
ку и, войдя до рассвета в гавань, захватил баржи с грузом
зерна. (13) Высадившись, он разорил окрестности Утики i22, а
всякого рода добычу погрузил на суда (14) и на третий день после
отплытия из Лилибея123 вернулся обратно со ста тридцатью·
баржами, нагруженными хлебом. Хлеб этот он немедленно
отправил в Сиракузы. Не прибудь он так вовремя, и победители и
побежденные погибли бы от голода.
32. (1) Тем же летом в Испании римские военачальники,
покинув зимние лагеря, соединили свои силы. Это произошло после
того, как в течение двух лет 124 ничего достопамятного сделано*
не было, а война велась не столько оружием, сколько сговорами
и переговорами 125. (2) Теперь был созван совет, и мнения всех
сошлись: если до сих пор только и делали, что сдерживали
Ганнибала, стремившегося в Италию, то теперь пришло время делать
218
Книга XXV
все, чтобы война в Испании была доведена до конца. (3)
Полагали, что силы для того есть: той зимой призвано было в армию
двадцать тысяч кельтиберов. (4) Неприятельских войск было
три: Газдрубал, сын Гисгона, и Магон соединили свои войска и
стояли от римлян на расстоянии, пожалуй, пятидневного пути.
(5) Ближе находился сын Гамилькара — Газдрубал, полководец,
давно воевавший в Испании; его войско стояло вблизи города
Амторгис 12в. Его первого и хотели разбить римские
военачальники: (6) надеялись, что сил для этого хватит с избытком.
Беспокоило одно — как бы Газдрубал-второй и Магон, перепуганные
его бегством, не ушли в непроходимые горные леса и не
затянули бы войну. (7) Решили: самое лучшее разделить силы и
вести войну всем войском, находившимся в Испании. Войско
поделил так: (8) Публий Корнелий поведет против Магона и Газдру-
бала две трети войска римского и союзнического; Гней Корнелий
возьмет оставшуюся треть и еще кельтиберов и сражается с Газ-
друбалом Баркой. (9) Оба вождя выступили вместе; кельтиберов
отправили вперед к городу Амторгис, а сами расположились
лагерем в виду неприятеля, от которого их отделяла река12Т.
(10) Гней Сципион там и стал со своим упомянутым выше
войском; Публий Сципион отправился туда, куда было назначено.
33. (1) Газдрубал проведал, как малочисленно собственное
войско римлян в лагере, римлян, которым оставалось надеяться
на вспомогательные отряды кельтиберов. (2) Он по опыту знал
все вероломство варваров и особенно тех племен, с которыми
столько лет воевал. (3) Устные сношения были легки, так как
оба лагеря были полны испанцев. Тайно ему удалось за большие
деньги договориться с вождями кельтиберов о том, чтобы они
увели свои войска от римлян. (4) Они даже не видели в том
ужасного преступления: они ведь не поднимают руку на римлян,
а платят им — и не меньше, чем достало бы и за войну,—
только за то, чтобы они не воевали. А ведь не только мир, но и
удовольствие вернуться домой, свидеться со своими, увидеть свое
добро — все это радовало всех. (5) Еще легче, чем вождей, было
убедить толпу. Нечего было бояться, что малочисленные римляне
задержат их силой. (6) Пусть римским вождям это служит
уроком на будущее: нельзя настолько полагаться на
вспомогательные отряды чужеземцев, чтобы не иметь в своем лагере
превосходящих собственных сил. (7) Кельтиберы вдруг собрались и
стали уходить. На все расспросы и уговоры римлян остаться они
отвечали: их призывают домой местные распри. (8) Ни силой,
ни просьбами нельзя было удержать союзников, и Сципион,
понимая, что без них он слабее неприятеля, а с братом ему
соединиться не удастся, принял единственное и очевидное
спасительное решение: отступить возможно дальше и прежде всего
стараться не вступать в сражение на равнине с врагом, который,
перебравшись через реку, шел по пятам удалявшихся.
Книга XXV
219>
34. (1) В эти же дни Публия Сципиона тревожил такой же
страх, опасность большая и от нового врага. (2) Молодой Масси-
яиса128 (которого впоследствии дружба с римлянами .сделала
славным и могущественным) в те времена был союзником
карфагенян. (3) Он двинулся со своей нумидийской конницей
навстречу Публию Сципиону и затем ни днем ни ночью не давал
римлянам ни отдыху, ни сроку: (4) он не только захватывал солдат,
далеко ушедших за дровами и фуражом, но носился вокруг
лагеря, часто врывался в линию сторожевых постов и учинял
невероятный беспорядок. (5) Часто его ночной налет приводил в трепет
находившихся в лагере; римлянам приходилось быть всегда
настороже — и в лагере, и за его воротами, загнанные в лагерь, они
были отрезаны от всего жизненно необходимого. (6) Это была
почти настоящая осада, и грозила она стать еще страшнее, если
карфагеняне соединятся с Индибилисом, который, как слышно
было, подходил с семью с половиной тысячами свессетанов 129v
чтобы соединиться с пунийцами. (7) Сципион был осторожным и.
предусмотрительным вождем, но, вынужденный обстоятельствами,.
он принял небезопасное решение: ночью выступить навстречу
Индибилису и в любом месте, где они встретятся, начать
сражение. (8) Охранять лагерь он оставил небольшой гарнизон под
начальством легата Тиберия Фонтея, а сам выступил в полночь и
начал сражение с неприятелем, шедшим навстречу. (9)
Сражались на ходу, а не выстроившись к бою; римляне одолевали в
этой беспорядочной схватке. Вдруг нумидийская конница, от
которой, думалось Сципиону, ему удалось ускользнуть, окружила
с флангов перепуганных римлян, завязалось новое сражение —
с нумидийцами, а в это время появился третий враг —
карфагенские вожди, напавшие с тыла на сражавшихся. (10) Римлянам
приходилось биться и с теми, и с другими — на кого броситься в
первую очередь, где, сомкнувшись, пойти на прорыв? (11)
Сципион сражался, ободрял солдат, появлялся там, где им приходилось
худо, когда тяжелое копье пробило ему правый бок. Враги,
построившись клином, шли на римлян, столпившихся вокруг своего
вождя; карфагеняне, увидев, что Сципион мертвым свалился с
лошади, радостно завопили, оповещая все войско о гибели
римского полководца. (12) Известие это быстро облетело всех: враги
ощутили себя несомненными победителями, римляне —
побежденными. (13) Вождя не стало, и строй распался, воины кинулись
бежать; прорваться между нумидийцами и легковооруженными
вспомогательными отрядами оказалось нетрудно, но ускользнуть,
от многочисленных всадников и пехотинцев, бежавших так же
быстро, как и лошади, было вряд ли возможно. (14) Бежавших
погибло, пожалуй, больше, чем пало на поле брани, да никто бы
и не остался в живых, если бы не темнело так быстро и не
наступила ночь.
220
Книга XXV
35. (1) Карфагенские вожди не сидели сложа руки: им везло
и они сразу же после битвы, не дав солдатам даже передохнуть,
торопливо, ускоренными переходами, помчались к Газдрубалу,
сыну Гамилькара. Они не сомневались, что, соединив свои силы,
успешно окончат войну. (2) По их прибытии солдаты и
полководцы, радуясь победе, стали поздравлять друг друга: убит такой
полководец, уничтожено все его войско и такая же, несомненно,
победа ждет их впереди.
(3) До римлян не дошли еще вести о постигшем их не-
счастьи, но в лагере стояла скорбная тишина: все, как это
бывает, предчувствовали наивысшую беду. (4) Полководец129а видел
и сам: союзники его покинули, неприятельское войско сильно
увеличилось — надеяться не на что. Римляне разбиты, об этом
можно было догадываться, и здравый смысл такую догадку
поддерживал. Ведь только закончив эту войну, Газдрубал и Магон
могли подвести сюда без сражения свои войска. (5) Разве
;брат130 не остановил бы их или не пошел за ними следом?
(6) А если он не смог помешать неприятелю соединиться, то
разве сам он не соединился бы с братом? (7) Встревоженный,
обеспокоенный, он полагал, что единственный путь к спасению —
уйти отсюда как можно дальше. Ночью — неприятель ничего не
подозревал и не беспокоился — римляне вышли из лагеря и
прошли довольно далеко. (8) Когда на рассвете карфагеняне
поняли, что враги ушли, они выслали вперед нумидийцев, сами
самым быстрым ходом кинулись в погоню. Нумидийцы настигли
уходивших еще до наступления ночи: нападая то с тыла, то
с флангов, они заставили уходивших остановиться и
защищаться. (9) Сципион ободрял своих: пусть идут и на ходу
сражаются, пока это еще возможно, пока их еще не настигла
пехота.
36. (1) Некоторое время, то нападая, то отбиваясь, римляне
слегка продвинулись вперед; наступила ночь, Сципион велел
прекратить сражение. (2) Он собрал своих и повел их на какой-то
холм — месго, недостаточно безопасное, тем более для изрядно
потрепанного отряда, но все-таки на окружающей равнине некая
высотка. (3) Пехотинцев заслонил обоз и конница, их
окружившая, и они без труда отбрасывали налетавших нумидийцев.
(4) Но когда подошли три вражеских полководца с тремя своими
войсками в полном составе, стало ясно: на неукрепленном
холме римлянам не отбиться. (5) Полководец оглядывался и
соображал, как обвести холм валом, но на холме не росло ни
кустика — нельзя нарубить даже хвороста, а земля так тверда, что
нечего и думать нарезать дерну или выкопать ров. (6) Холм был
и не крутой и не обрывистый, подняться по его пологим склонам
врагу легко. (7) Все-таки, чтобы создать какое-нибудь подобие
вала, использовали вьючные седла с привязанными к ним
вьюками: из них сложили некое заграждение, а где седел не хватило,
Книга XXV
221
там нагромоздили всякие тюки с поклажей, доведя все
сооружения до обычной высоты возводимого вала.
(8) Когда пришли сюда войска неприятелей, они без труда
поднялись на холм, но необычное укрепление поразило их
диковинным видом, и они остановились. (9) Со всех сторон
раздавались начальственные окрики: что же они стоят перед этим
игрушечным сооружением? Женщины и дети перед ним не
задержались бы; почему они не растащат и не разбросают его? За этими
вьюками прячутся вражеские солдаты, это наши пленные.
(10) Так презрительно бранились вражеские военачальники.
Нелегко, однако, было перепрыгивать через эти груды, разрубать
связанные вместе вьюки, заваленные вдобавок еще какой-нибудь
поклажей. (11) Разбросав баграми поклажу, враги расчистили
себе дорогу, и лагерь был взят. (12) Многочисленные победители
бросились на немногочисленных ошалевших солдат, но
большинство убежало в соседние леса и пришло в лагерь Публия
Сципиона, которым командовал его легат Тиберий Фонтей. (13) Одни
говорят, что Гней Сципион при первом же вражеском налете
был убит на холме; другие — что он и еще несколько человек
укрылись в башне по соседству с лагерем; ее со всех сторон
подожгли, и, когда сгорели двери, выломать которые не удавалось
никакими силами, все схваченные в башне вместе с вождем были
убиты. (14) Гней Сципион был убит на восьмом году131 после
прибытия своего в Испанию, через двадцать девять дней после
смерти брата. О смерти их сильно скорбели в Риме и не
меньше — по всей Испании: граждан печалила потеря войска и
провинции и беда, постигшая всех. Испания горько оплакивала
Сципионов, особенно Гнея: он дольше управлял страной, первый
завоевал любовь населения, первый показал, как справедливы и
воздержны римляне.
37. (1) С гибелью войска, казалось, утрачена и вся Испания,
но все спас один человек132. (2) В войске служил некий
Луций Марций, сын Септимия, римский всадник, молодой
человек, энергичный, мужеством и дарованием возвысившийся над
тем сословием, в котором он родился. (3) К тому же он
получил хорошую выучку в войске Гнея Сципиона, под началом
которого он прослужил много лет и у которого научился воинскому
искусству» (4) Марций, собрав разбежавшихся было воинов и
каких-то людей из городских гарнизонов, составил внушительное
войско, с которым и присоединился к войску Тиберия Фонтея,
Публиева легата. (5) Но среди солдат простой римский всадник
пользовался большим влиянием и уважением. Когда они
укрепили лагерь по сю сторону Ибера, они захотели на воинском
собрании избрать себе предводителя133, (6) то все солдаты,
чередуясь между собой и в охране вала, и в караулах, едивси
гласно выбрали Луция Марция. (7) Теперь все время — а его
было мало — он занят был укреплением лагеря и подвозом при-
222
Книга XXV
пасов: воины выполняли все приказания бодро, не падая духом»
(8) Пришло известие о приближении Газдрубала, сына Гис-
гона, который перешел Ибер, чтобы покончить с войной. Когда
римские солдаты увидели знак к битве, выставленный их новым
предводителем, (9) они вспомнили, какие полководцы еще
недавно водили их в бой и с какими силами выходили они на поле
битвы. Все вдруг разрыдались: стали биться головой оземь, одни,
воздев руки к небу, корили богов, другие, распростершись на
земле, взывали, называя по именам, каждый к своему
полководцу. (10) Невозможно было остановить этот поток жалоб, хотя
центурионы и успокаивали своих воинов, и сам Марций и
утешал, и журил их: они умеют только, как женщины, без толку
плакать, а следовало бы воспрянуть духом, защитить себя и
государство, отомстить за своих убитых вождей. (11) Внезапна
услышали крики и звук трубы: неприятель оказался почти
у самого вала — внезапно скорбь переплавилась в гнев, воины
расхватали оружие и в неистовстве, не помня себя, кинулись к
воротам и набросились на беспечно и нестройно подходивших
пунийцев. (12) Они, такого не ожидая, оторопели от страха и or
удивления — откуда вдруг столько врагов, ведь все войско была
почти уничтожено; откуда такая дерзость, такая уверенность в
себе у разбитых и обращенных в бегство; что это за новый вождь
объявился — ведь оба Сципиона убиты; кто распоряжается
лагерем; кто подал сигнал к битве? (13) Невозможно было это
предвидеть, и карфагеняне, недоумевающие, потрясенные, отступили,
а затем, отброшенные сильным ударом, повернули вспять и
побежали. (14) Произошло бы или страшное избиение
обратившихся в бегство или бессмысленная, опасная погоня, но Марций
поспешно дал знак к отступлению, он преградил путь передовым,,
кое-кого удержал сам и остановил и вернул в лагерь
возбужденных солдат, все еще жаждавших крови и убийства. (15)
Карфагеняне сначала в страхе кинулись прочь от вала, но, видя, чта
их никто не преследует, сочли, что это от страха. Тогда
они с прежней презрительностью медленным шагом вернулись
в лагерь.
(16) Столь же небрежно лагерь и охранялся: враг был рядомг
но представлялось, что это — жалкие остатки двух армий,
уничтоженных несколько дней назад. (17) Поэтому пунийцы во всем
были одинаково небрежны. Марций это разведал, и у него созрел
замысел, с первого взгляда скорее дерзкий, чем отважный:
(18) напасть на вражеский лагерь. Он решил, что легче взять
лагерь одного Газдрубала, чем защитить свой от трех армий и
троих вождей, буде они снова соединятся. (19) В случае успеха
он поправит бедственное положение римлян, а если его одолеют,
то по крайней мере перестанут презирать того, кто первый
взялся за оружие.
Книга XXV
223
38. (1). Чтобы внезапность дела, и страх ночи, и замысел, не
отвечающий нынешнему положению римлян, не вызвали
замешательства, он созвал солдат и обратился к ним со словами
ободрения и увещания: (2) «Мой долг по отношению к нашим
полководцам, живым и мертвым, наша общая участь, воины, убедят
каждого из вас, что власть, врученная вами мне, велика, но и
тяжела и мучительна. (3) Ведь в такое время, когда, не притупи
тревога мою печаль, вряд ли я настолько владел бы собою,
чтобы найти какое-нибудь утешение для больной души. А я
вынужден — это так тяжело, когда ты в скорби,— думать один за всех
вас. И даже тогда, когда нужно думать, как сохранить для
отечества остатки двух армий, невозможно отвлечь свои мысли от
неотвязной печали. (5) Горестная память о Сципионах жива: оба
Сципиона не дают мне покоя (6) среди всех моих тревог и
забот, они будят и насылают бессонницу,— и я не допущу, чтобы
они и воины их, ваши товарищи, восемь лет ,34 не знавшие в
этих землях поражения, и чтобы государство наше остались
неотмщенными. (7) Они велят мне следовать их правилам; при
их жизни я беспрекословно повиновался их власти; после их
смерти я стараюсь представить себе, что и когда сделали бы они,
и считаю за лучшее следовать им. (8) И я хотел бы, воины,
чтобы не воплями и рыданиями провожали вы их, будто мертвых:
они живут и жива слава их подвигов. Всякий раз, как
вспомните, их представьте себе, будто они перед вами— ободряют вас,
подают знак к сражению и ведут вас в бой. (9) Таким предстал
перед вами их образ — и вы дали сражение, и доказали врагам:
Сципионы были не единственные римляне. (10) Народ, чью силу
и доблесть не сокрушило каннское поражение, устоит под
самыми жестокими ударами судьбы. (11) А теперь, после того, как
вы по своей воле отважились на трудное дело, хочется испытать,
на что ры отважитесь по приказу вождя. Вчера, когда вы
врассыпную преследовали ошеломленного врага, давая отбой, я хотел
не сломить вашу отвагу, но сохранить ее для лучшего случая и
большей славы: (12) вы, подготовившись, нападете на
беспечных, вооруженные — на безоружных и даже на сонных. Я,
воины, не полагаюсь безрассудно на такую возможность: мой
замысел подсказан самими обстоятельствами. (13) Если кто-нибудь
спросит, как вы защитили лагерь — немногие от многих,
побежденные от победителей, вы, конечно, ответите: именно потому,
что все это внушало вам страх, вы укрепили лагерь и сами были
наготове. (14) Всегда так бывает: люди перестают остерегаться,
когда судьба будто бы устранила все, что внушает страх; и ты
нерадив и неосторожен. (15) Меньше всего сейчас боятся враги,
что мы, сами окруженные и осажденные, нападем на их лагерь.
Так отважимся же на то, во что невозможно поверить, но тем
оно будет легче, чем выглядит. (16) После полуночи я тихо,
в молчании, выведу вас. (17) Я разведал, что у них нет порядка
224
Книга XXV
в смене караулов, а посты размещены как попало. Первым же
криком в воротах, первым же натиском вы возьмете лагерь.
Тогда среди еще сонных, перепуганных неожиданной тревогой,
безоружных, захваченных прямо в постелях, произведете вы то
избиение, от которого я удержал вас вчера, чем вы и были
недовольны. (18) Замысел мой покажется дерзким, но в
обстоятельствах трудных, когда надеяться почти не на что,
отчаяннейшие решения всего правильнее. Если ты чуть помедлишь и
упустишь счастливый случай, он тут же пролетит, а упущенного
не наверстаешь. (19) Одно войско стоит рядом, два —
неподалеку; напав сейчас, мы можем еще на что-то надеяться; вы уже
проверили силы и свои, и неприятельские. (20) Если мы
отложим наше решение на один день, если, прослышав о вчерашней
вылазке, враги перестанут нас презирать, то есть опасность, что
вражеские полководцы соединят все свои силы и нам придется
выдержать бой с тремя войсками, с тремя вождями. Гней
Сципион не выдержал этого, а с ним было невредимое войско.
Полководцы наши погибли, разделив свои силы, (21) и врага можно
одолеть, если разделить его войско и нападать на отдельные
отряды. Другой возможности вести войну нет. Подождем этой
ночи: она нам благоприятна. (22) Да помогут нам боги!
Ступайте, подкрепите свои силы, чтобы вломиться во вражеский лагерь
с тем же мужеством, с каким вы защищали свой».
(23) Воины выслушали новый замысел нового предводителя,
особенно радуясь тому, что он так дерзок. Остаток дня
разбирали оружие и подкрепляли телесные силы; большую часть ночи
спали и перед рассветом выступили.
39. (1) В шести милях за ближайшим карфагенским лагерем
стояло другое их войско, между ними в лесной чаще была
ложбина. Почти в середине этого леса Марций с пунийским
умением 135 спрятал когорту римской пехоты и при ней всадников.
(2) Заняв таким образом середину дороги, Марций в полной
тишине повел свой отряд на ближний лагерь врага. Перед
воротами не было караульных, на валу не стояла охрана; римляне
проникли во вражеский лагерь будто в собственный —
сопротивления не встретили. (3) Тут затрубили трубы и поднялся крик:
кто рубил полусонных врагов, кто поджигал хижины, крытые
сухой соломой, кто стал в воротах, чтобы помешать бегству
неприятеля. (4) Враги потеряли голову от этих криков, резни,
пожаров: ничего не слыша и не соображая, они, безоружные,
натыкались на отряды вооруженных воинов; (5) мчались к
воротам — дорога преграждена,— и они прыгали с вала. (6)
Ускользнувшие кинулись к другому лагерю; их окружили когорта и
всадники, сидевшие в засаде, и перебили всех до одного.
(7) Если кому и удалось бы спастись, то предупредить своих
о несчастьи он бы не смог: захватив один лагерь, римляне
перебежали в другой. (8) А там — в отдалении от противника —
Книга XXV
225
на рассвете многие разбрелись за фуражом, за дровами, за
добычей. Небрежение дошло до полной распущенности: лежало
оружие близ постов; безоружные солдаты сидели на земле, лежали«
разгуливали у ворот и вала. (9) С ними, спокойными и
беспечными, начали бой римляне, разгоряченные недавним сражением,
разъяренные победой. Напрасно пытались сопротивляться в
воротах: при первом же крике в суматохе сбежались со всего лагеря.
(10) Завязалась жестокая схватка, и длилась бы она долго,
если бы карфагеняне не заметили, что щиты у римлян в крови —
римляне, очевидно, уже одержали победу в каком-то сражении.
Страх охватил карфагенян; в ужасе все кинулись бежать.
(11) Бежали врассыпную, куда только вела дорога; некоторых
перебили; лагерь был брошен. Под водительством Марция за
один день и одну ночь взяли два лагеря.
(12) Клавдий138 (тот, что перевел Ацилиеву летопись137 с
греческого языка на латинский) пишет, что врагов убито было
около тридцати семи тысяч, а взято в плен около тысячи
восьмисот тридцати человек. (13) Добыча была огромной: между
прочим, взяли серебряный щит весом в тридцать семь фунтов с
изображением Газдрубала Барки. (14) Валерий Антиат138 пишет,
что взят был только лагерь Магона, а врагов убито семь тысяч;
в другом сражении, сделав вылазку, сражались с Газдрубалом:
убито десять тысяч, в плен взято четыре тысячи триста тридцать
человек. (15) Пизон13· пишет, что, когда Магон врассыпную
преследовал отступающих наших, сидевшие в засаде римляне
убили пять тысяч человек. (16) Все прославляют имя вождя
Марция, к поистине славным подвигам, им совершенным,
добавляют всякие чудеса. (17) Так, он будто бы беседовал с
окружавшими его воинами, и они с ужасом увидели, как его голова
объята "пламенем, а сам он этого не чувствовал. Памятником его
победы над пунийцами до пожара на Капитолии 140 был в
храме щит с изображением Газдрубала — щит этот называли Мар-
циевым. (18) В Испании наступило длительное затишье: обе
стороны после стольких побед и поражений медлили, не
отваживаясь на решительные действия.
40. (1) Пока это происходило в Испании, Марцелл в
завоеванных Сиракузах и в остальной Сицилии все устраивал честно
и доброжелательно, к вящей славе своей и римского народа.
Он отвез в Рим украшавшие город статуи и картины, которыми
изобиловали Сиракузы. (2) Они были добычей, захваченной
У врага, были взяты по праву войны. Однако отсюда пошло и
восхищение работами греческих искусников, и
распространившаяся распущенность, с какой стали грабить святилища, как ж
прочие здания. Эта распущенность впоследствии обратилась и
против римских богов, и того самого храма, который впервые
был изумительно украшен Марцеллом. (3) Чужестранцы чаще
всего посещали храмы у Капенских ворот, освященные Марцел-
8 Тит Ливии, т. II
226
Книга XXV
лом 14\ ради их замечательных украшений — из них
сохранилась лишь очень малая часть 142.
(4) К Марцеллу приходили посольства почти ото всех
городов Сицилии; просьбы их были разными, как и их положение:
тех, которые до взятия Сиракуз не отпали или возобновили
старый союз, принимали как верных союзников, так с ними и
обращались; тем, кто сдался из страха после того, как Сиракузы были
взяты, победитель диктовал законы как побежденным. (5) А
война не вовсе утихла: под Агригентом против римлян остались
Эпикид и Ганнон, уцелевшие в предыдущих сражениях; к ним
присоединился и третий вождь, посланный Ганнибалом в замену
Гиппократа: уроженец Гиппакры143, ливифиникиец родом144 —
земляки звали его Муттином, человек деятельный и хорошо
изучивший у Ганнибала военное дело. (6) Эпикид и Ганнон дали
ему в подмогу нумидийцев, и он, бродя с ними по полям и
вовремя приходя на помощь тому, кто в ней нуждался,
поддерживал в союзниках чувство верности. (7) Вскоре вся Сицилия
заговорила о нем; сторонники карфагенян возлагали на него самые
большие надежды. (8) Теперь карфагенский полководец и сира-
кузянин, запертые в Агригенте 14\ осмелились выйти за
городские стены (с Муттином они не посоветовались, но на него
полагались) и стали лагерем у реки Гимера. (9) Марцеллу донесли
об этом; он тотчас вышел с войском и милях в четырех от
неприятеля остановился, выжидая, что тот будет делать и
покажется ли. (10) Муттин, однако, не позволил, медлительно
размышляя, выбирать место и время: он перешел реку и ринулся,
наводя страх и все опрокидывая, на вражеские передовые посты.
(И) На следующий день произошло почти правильное
сражение, и он загнал врага в укрепления. Но Муттину пришлось
вернуться: в лагере восстали нумидийцы и почти триста человек
их ушло в Гераклею Миносову. Он отправился успокаивать и
возвращат% их. Говорят, он настоятельно уговаривал обоих вождей
не завязывать сражения, пока он не вернется. (12) Его слушали
с досадой, \: особенно Ганнон, которому уже давно не давала
покоя слава Муттина: ему, карфагенскому полководцу, посланному
сенатом и народом, будет указывать какое-то африканское
отродье. (13) Он заставил Эпикида, который не торопился, перейти
реку и готовиться к бою: если поджидать Муттина и они
выиграют сражение, то вся слава, конечно, достанется Муттину.
41. (1) Марцелл считал, что недостойно его, побеждавшего на
суше и на море, сумевшего отбросить от Нолы гордого победой
под Каннами Ганнибала, теперь отступить перед врагом. Он
велел воинам спешно вооружаться и выносить знамена; (2) он
выстраивал войско, когда к нему на всем скаку подлетело из
вражеского лагеря десять нумидийцев, которые сообщили:
во-первых, триста их земляков не успокоились после мятежа и ушли
в Гераклею; (3) во-вторых, их предводителя накануне самого
Книга XXV
227
сражения из зависти к его славе куда-то услали и они участия
в битве принимать не будут. (4) Нумидийцы — народ неверный,
но тут обещание свое они сдержали. Римляне воспрянули духом:
быстро пронеслась по рядам весть: конница — а ее римляне
больше всего боялись— ушла от карфагенян. (5) И карфагеняне
были напуганы: не юворя уже о том, что нумидийская конница
была их главной опорой, страшила мысль, как бы она не напала
на них самих. (6) Сражались недолго: первый же натиск решил
все: нумидийцы спокойно стояли на флангах, а когда увидели
своих бегущими, постепенно к ним присоединились. (7) Увидев,
что все в страхе кинулись в Агригент, и боясь оказаться в
осаде, они разбрелись по соседним городам. Убитых было много
тысяч, в плен взяли (...) ue человек и восемь слонов. Это было
последнее сражение, данное Марцеллом в Сицилии. Он
победителем вернулся в Сиракузы.
(8) Год уже подходил к концу; сенат в Риме постановил,
чтобы претор Публий Корнелий написал в Капую консулам:
(9) Ганнибал далеко, никаких важных военных действий под
Капуей нет; не угодно ли одному из них вернуться в Рим на
выборы магистратов. (10) Получив письмо, консулы
уговорились: пусть Клавдий займется выборами, а Фульвий останется
под Капуей. (И) В консулы были избраны Гней Фульвий Цен-
тимал 147 и Публий Сульпиций Гальба, сын Сервия, не
занимавший до того ни одной курульной должности. (12) Преторами
избраны были Луций Корнелий Лентул, Марк Корнелий Цетег,
Гай Сульпиций, Гай Кальпурний Пизон. (13) Пизону достались
судебные дела в Городе148; Сульпицию — Сицилия, Цетегу-
Апулия, Лентулу — Сардиния. Консулам было на год продлено
командование.
··
КНИГА XXVI
1. (1) Консулы Гней Фульвий Центимал и Публий Сулыга-
ций Гальба, вступив в должность в мартовские иды [211 г.],
созвали на Капитолии * сенат для совещания с сенаторами о
положении государства, о ведении войны, о провинциях и войске.
(2) Консулам прошлого года, Квинту Фульвию и Аппию
Клавдию, продлили командование войсками, которые у них были,
и вдобавок велели держать Капую в осаде, пока она не будет
взята. (3) Это особенно заботило римлян — не из-за гнева, пусть
самого справедливого. Думалось, что славный и сильный город,
(4) который, отложившись от Рима, увлек за собой еще
несколько, и теперь, буде он покорится вновь, так же склонит других
к уважительному признанию прежней власти2. (5) Преторам
прошлого года продлили командование: Марку Юнию — в
Этрурии и Публию Семпронию — в Галлии, оставив им по два
легиона, какие у них были.
(6) Продлили командование Марцеллу, чтобы он проконсулом
закончил войну в Сицилии с тем же войском, какое у него было;
(7) если потребуется ему пополнение, пусть возьмет его из
легионов, которыми командовал в Сицилии пропретор Публий
Корнелий, (8) только пусть не берет никого из тех, кому сенат
отказал в отставке и запретил возвращаться на родину до конца
войны3. (9) Гаю Сульпицию, которому выпало ведать Сицилией,
даны были два легиона, которыми до того командовал Публий
Корнелий, а пополнение — из войска Гнея Фульвия, позорно
разбитого и обращенного в бегство в прошлом году в Апулии4.
(10) Его солдатам сенат определил такой же срок службы, что
и сражавшимся под Каннами. И тем, и другим к вящему их
позору запрещено было зимовать по городам и разбивать зимний
лагерь ближе чем в десяти милях от какого-то ни было города.
(11) Луцию Корнелию в Сардинии даны были два легиона,
которыми раньше командовал Квинт Муций; если потребуется
пополнение, пусть консулы объявят набор. (12) Тит Отацилий и Марк
Валерий5 пусть охраняют побережья Сицилии и Греции
сухопутным войском и флотом: Грецию — пятьдесят кораблей и один
легион; Сицилию — сто кораблей и два легиона. В этом году на
суше и на море воевали у римлян двадцать три легионав.
2. (1) В начале этого года сенат, получив письмо от Луция
Марция, высоко оценил совершенное им7. Но на письме Марций
Книга XXVI
229
надписал «пропретор сенату», хотя эта власть ему не была дана
ни волей народа, ни постановлением сената. Это смутило многих
сенаторов: избрание начальника войска, комиции вместе с
ауспициями в лагере, в провинциях в отсутствие должностных лиц,
переданные неосмотрительным солдатам,— все это плохой
пример. (3) По мнению некоторых, об этом деле следовало доложить
сенату; предпочли, однако, отложить обсуждение до отбытия
всадников, привезших письмо от Марция. (4) А пока решили
написать, что сенат позаботится о продовольствии и одежде для
войска. На письме не написали «пропретору Луцию Марцию»,
чтобы не предрешать исход будущего обсуждения. (5)
Всадников отослали, и сразу же консулы поставили дело на
рассмотрение. С общего согласия решено было договориться с народными
трибунами, чтобы те при первом удобном случае спросили народ,
кого послать в Испанию командующим к войску, которым прежде
командовал Гней Сципион. (6) С трибунами договорились; все,
однако, были заняты другим спором.
(7) Гней Семпроний Блез8, назначив день, вызвал в суд
Гнея Фульвия и на сходках поносил его за потерю войска
в Апулии; многие, говорил он, военачальники по легкомыслию и
незнанию заводили войско в места гиблые, (8) но до Гнея
Фульвия никто так не развращал свои легионы, прежде чем погубить
их; можно сказать, его войско погибло, еще не увидев врага,
и побеждено оно было не Ганнибалом, а собственным
полководцем. (9) Никто, голосуя за него, не представлял себе, кому
вверяет он власть, кому войско. (10) В чем разница между Тиберием
Семпронием9 и Гнеем Фульвием? Тиберий Семпроний, получив
войско, составленное из рабов, выучкой и строгостью быстро
превратил людей без роду и племени в солдат, опору союзникам и
грозу, врагам 10. Кумыи, Беневент !2 и другие города они
вернули римскому народу, вырвав их из пасти Ганнибала. (И) Гней
Фульвий, имея войско римских квиритов 13, людей благородного
происхождения, воспитанных как свободные, заразил их
пороками рабов: свирепые и распущенные среди союзников,
малодушные и трусливые перед врагом, они не смогли выдержать не то
что нападения пунийцев, а одного их крика; (12)
неудивительно, что солдаты не устояли в бою, видя, как их командир
кинулся бежать первым; (13) гораздо удивительнее, что нашлись и
среди них такие, которые пали, сражаясь, что не все поддались,
как Гней Фульвий, страху и смятению: Гай Фламиний, Луций
Павел, Луций Постумий, Гней, и Публий Сципионы 14 предпочли
умереть в строю и не покинуть войско, попавшее в окружение.
(14) Гней Фульвий вернулся в Рим с известием о гибели войска
чуть ли не один-одинешенек. Какой позор! Воины, бежавшие под
Каннами с поля боя, вывезены в Сицилию, и их отпустят,
только когда неприятель уйдет из Италии; такова же, по декрету
сената, участь легионов Гнея Фульвия, (15) а сам Гней Фуль-
230
Книга XXVI
вий, покинувший сражение, начатое по его легкомыслию,
остается безнаказанным и проведет старость по харчевням и
непотребным домам, где проводил и молодость, а его солдаты, чья вина
только в том, что они уподобились своему предводителю, почти
что сосланы; они несут воинскую службу и лишены чести воина.
Неодинакова в Риме свобода для бедного и богатого, для
должностного лица и частного человека.
3. (1) Обвиняемый сваливал вину на солдат: они неистово
рвались в бой; он вывел их в бой не тогда, когда им хотелось
(день клонился к вечеру), а на следующий день; построил он их
в боевом порядке вовремя и в удобном месте. Убоялись ли они
прославленного врага или не выдержали его натиска, но все
кинулись врассыпную, (2) и толпа увлекла его, как это было
с Варроном под Каннами15 и со многими военачальниками.
(3) Да и какая польза государству, останься он один на поле
боя? Разве что его смерть могла избавить государство от
будущих бедствий. (4) Не был он заведен нехваткой продовольствия
в места трудные, не вел он свое войско неизвестной дорогой в
не попал с ним в засаду: побежден он в бою, открыто. Сердца
его воинов и врагов не в его власти: каждого человека делает
смелым или трусливым его природа.
(5) Дважды выступал обвинитель и требовал пени 1в; в
третий раз привлекли свидетелей — Фульвия позорили всячески,
и очень многие под клятвой показывали, что начало смятению
и бегству положил претор: покинутые им воины бежали, решив,
что командир испугался не зря. Собрание пылало гневом,
потребовали даже казни Фульвия. (7) Тут возник новый спор: Фуль-
вий заявил, что с него дважды требовали денег, а в третий раз
требуют уже жизнь, и обратился к народным трибунам. (8) Те
ответили, что не препятствуют своему сотоварищу,
обвинителю,— да это и разрешено ему обычаем предков. Он волен
действовать, как предпочтет — по закону или согласно обычаю,— пока
не добьется казни виновного или денежного взыскания17.
(9) Семпроний 18 заявил, что он обвиняет Фульвия в тягчайшем
преступлении, и потребовал от городского претора, Гая Кальпур*
ния, назначить день для народного собрания1*. (10)
Подсудимый попытался найти другой выход: не может ли прибыть на суд
его брат Квинт Фульвий (он был славен своими подвигами20,
и надеялись, что он вот-вот возьмет Капую). Фульвий писал и
просил об этом, жалобно умоляя за брата; сенаторы запретили
ему, во имя государственных интересов, оставлять Капую. Когда
наступил день комиций, Гней Фульвий ушел в изгнание —
в Тарквинии. Народ признал21 эту ссылку законным
наказанием.
4. (1) Война тем временем всей силой обрушилась на Капую.
Ее, однако, не брали приступом, а держали в осаде— рабы и
простой народ не выдерживали голода, и нельзя было сквозь
Книга XXVI
2П
цепь сторожевых постов послать вестников к Ганнибалу. (2)
Нашелся нумидиец, который заявил, что врагам не (попадется и
письма доставит. Он действительно отправился ночью, пройдя
посередине римского лагеря. У кампанцев затеплилась надежда, и они,
пока еще были силы, стали отовсюду делать вылазки: (3) хотя
многие конные сражения кончались для них почти
благополучно, пехоту одолевали. Но римлян не столь радовали победы,
сколь огорчали поражения от врага, кругом осажденного и почти
обессилевшего. (4) Наконец придумали, как при нехватке сил
помочь делу Сообразительностью.
Из всех легионов выбрали юношей сильных, легких и
быстрых, им выдали круглые щиты, меньше размером, чем у
всадников, и по семь дротиков длиной в четыре фута22, с железными
наконечниками, как на копьях у легковооруженных 23. (5)
Всадники приучили этих юношей вскакивать сзади них на лошадь
и быстро по сигналу соскакивать. (6) Ежедневно упражняясь,
юноши привыкли смело прыгать; они и выступили против кам-
панских всадников, выстроившихся на равнине, лежащей между
лагерем и городской стеной. (7) Когда дошло до метанья
дротиков, легковооруженные по данному сигналу спрыгнули с
лошадей. Всадники внезапно превращаются в пехотинцев, нападают
на вражескую конницу (8) и осыпают ее градом дротиков;
метали не целясь, но ранили много людей и лошадей, а
главное — напугали неприятеля неожиданным и необычайным
приемом. На смятенных врагов бросались всадники: бегство и
избиение продолжались до самых ворот; римская конница с тех пор
всегда оставалась победительницей. (10) Решено было иметь
легковооруженных в легионах; говорят, совет объединять
действия пехоты и конницы подал центурион Квинт Навий, за что
военачальник и отличил его.
5. (1) В таком положении были дела под Капуей. Ганнибал
разрывался: надо было взять тарентскую крепость и нельзя было
упустить Капую. (2) Но Капуя значила больше; на нее
обращены были взоры всех союзников и врагов: ее судьба должна была
стать примером, каковы бы ни были.в свое время последствия
ее отпадения от римлян.
(3) Ганнибал, оставив большую часть обоза и все
тяжеловооруженное войско в Бруттии, направился в Кампанию с
отборной пехотой и конницей, способной идти ускоренным маршем.
За стремительно двигавшимся Ганнибалом шло тридцать три
слона. (4) Он остановился в укромной долине за Тифатами 24г
горой, нависшей над Капуей; завладел крепостцой Галатией25,
выгнав ее гарнизон, и обратился на осаждавших Капую.
(5) Предварительно он сообщил в Капую, чтобы капуанцы в то
самое время, когда он нападет на римский лагерь, открыли все
ворота и дружно высыпали на врага. Страх он навел великий»
(6) С одной стороны он повел нападение сам, а с другой —
232
Книга XXVI
высыпала вся кампанская конница с пехотой и с ними пуний-
ский гарнизон, которым командовали Бостар и Ганнон. (7)
Римляне, чтобы в сумятице не кинуться всем в. одну сторону и не
остаться где-нибудь без прикрытия, (8) разделили войско так:
Аппий Клавдий против кампанцев; Квинт Фульвий против
Ганнибала; Гай Нерон, пропретор, с конницей шести легионов—
вдоль дороги на Свессулу26; легат Гай Фульвий Флакк с
союзнической конницей — по реке Вултурн 27.
(9) Сражение началось не только с обычного громкого клича
и беспорядочного гула; вдобавок к мужским голосам, конскому
ржанью и лязгу оружия толпа трусливых кампанцев,
разместившихся по стенам, гремя медью, словно при лунном затмении2Ш
в ночной тишине, подняла такой крик, что отвлеклись от боя
даже сражающиеся. (10) Аппий легко отбросил кампанцев от
вала; тяжелей приходилось Фульвию, на которого наступал
Ганнибал с пунийцами. (И) Шестой легион отступил; когорта
испанцев 29 с тремя слонами дошла до самого вала и прорвала
римский строй в середине; они надеялись ворваться в римский
лагерь, но боялись, как бы не оказаться отрезанными от своих.
(12) Фульвий, видя, что легион в страхе и лагерь в опасности,
уговаривает Квинта Навия и других старших центурионов
напасть на вражескую когорту, сражающуюся под валом. (13)
Минута, говорит он, решающая: если дать врагам свободно пройти,
они ворвутся в лагерь, и это будет им легче, чем прорвать
плотный строй войска: надо их перебить под валом. (14) Это — дело
недолгое: врагов немного, от своих они отрезаны; римляне
испугались, что их строй прорван: вот пусть и обратят его на
неприятеля с обеих сторон, чтобы он оказался в тисках. (15) На-
вий, услышав речь вождя, выхватил знамя 30 у знаменосца
второго манипула гастатов и устремился на врагов, грозя бросить
знамя в их середину, если воины сейчас же не пойдут за ним
в бой. (16) Он был огромного роста в сверкающих доспехах;
высоко поднятое знамя обращало на него глаза согражден и
врагов. (17) Когда он дошел до испанских знамен, в него со всех
сторон полетели копья и чуть не весь вражеский строй кинулся
на него, (но ни толпа врагов, ни град дротиков не смогли
остановить его ярость.
6. (1) И легат Марк Атилий со знаменем первого манипула
принцепсов того же легиона двинулся на испанскую когорту.
Начальники лагеря легаты Луций Порций Лицин и Тит Попилий
упорно бились перед валом и убили слонов, уже взбиравшихся
на вал. (2) Тушами слонов завалило ров: вот и мост или
насыпь для перехода врагу. На трупах слонов завязалась
жестокая свалка. (3) От одной стороны римского лагеря кампанцы в
карфагенский гарнизон были отогнаны; бились у самых ворот
Капуи, выходящих к Вултурну31; (4) врывавшихся римляя
сдерживали не столько воины с их оружием, сколько метатель-
Книга XXVI
233
ные машины, поставленные над воротами и своими снарядами не
подпускавшие к ним. (5) Приостановила натиск римлян и рана
Аппия Клавдия: он, стоя перед знаменами, одобрял воинов, когда
копье попало ему в грудь под левое плечо. Очень много врагов
перебили перед воротами; остальных перепуганных загнали в
город. (6) Ганнибал, видя гибель испанской когорты и упорство,
с каким защищают лагерь, оставил осаду и стал отходить с
пехотой, прикрывая ее с тыла конницей. (7) Легионеры рвались
преследовать врага, но Флакк велел бить отбой — довольно того, что
и кампанцам от Ганнибала помощи было мало, и Ганнибал это
сам почувствовал.
(8) Убито было в тот день, по словам описывающих эту
битву, восемь тысяч у Ганнибала, три у кампанцев; у
карфагенян отнято пятнадцать знамен; у кампанцев —восемнадцать.
(9) У других писателей я вычитал, что битва эта вовсе не была
такой трудной, что больше было пустого страха, чем воинского
пыла, когда в римский лагерь неожиданно ворвались со слонами
испанцы и нумидийцы и слоны прошли по лагерю, с шумом
опрокидывая палатки, а испуганные мулы и лошади, оборвав
привязи, разбежались. (И) Суматоха еще усилилась обманом:
Ганнибал подослал людей, знавших латинскую речь и одетых по-
яталийски, чтобы они именем консулов объявляли: лагерь-де
взят, пусть каждый солдат позаботится о себе и бежит в
соседние горы. (12) Обман, правда, быстро распознали; врагов
перебили много; слонов выгнали огнем из лагеря.
(13) Это сражение, как бы ни началось оно, как бы ни
кончилось, было последним перед сдачей Капуи. Медике тутикус
кампанцев 32 этого года, Сеппий Лесий, вышел из простого и
бедного народа. (14) Его мать когда-то просила гаруспика
истолковать знамение, посланное ее сыну. Тот ответил, что главная
власть в Капуе еще перейдет к этому мальчику. (15) Мать, как
рассказывают, и внимания не обратила на эти слова: «Да, конец
кампанцам, если высшая власть перейдет к моему сыну».
Шутка обернулась правдой. (16) Кампанцы были измучены
войной и голодом; надежды выстоять не было; те, кому рождение
давало право на высокий пост, от него отказывались. (17)
Лесий, скорбя, что первые люди Капуи ей изменили, принял,
последний из всех кампанцев, высшую должность в городе.
7. (1) Ганнибал, видя, что он не может ни вызвать римлян
на сражение, ни прорваться через их лагерь к Капуе, (2) и боясь,
как бы новые консулы не отрезали его от обоза, решил
отказаться от тщетных замыслов и сняться с лагеря. (3) Раздумывая,
куда бы идти, он вдруг решил двинуться к Риму, где голова
всей войны. Это было его всегдашним желанием, но он упустил
случай после битвы при Каннах — на него за то многие
негодовали, да он и сам в том каялся *3. (4) При неожиданном
переполохе, пожалуй, удастся занять какую-то часть города,
234
Книга ΧΧΫΙ
(5) а если Рим окаже!ся в опасности, то оба римских
военачальника или один из них тотчас оставят Капую; если они разделят
войско, то оба станут слабее и будут содействовать удаче его
или кампанцев. (6) Беспокоило его одно: как бы кампанцы не
сдались сразу же после его ухода. Он прельстил подарками
готового на все нумидийца: пусть тот под видом перебежчика войдет
в римский лагерь и — с другой его стороны — тайком
проберется с письмом в Капую. (7) Письмо было полно уговоров;
он ушел-де на благо им, он отвлечет римское войско и его воена
чальников от осады Капуи на защиту Рима, пусть не падают
духом, потерпят еще несколько дней — и римляне снимут осаду.
(9) Затем Ганнибал приказал подвести суда, захваченные на
реке Вултурн, к маленькому укреплению, которое он выстроил
еще раньше защиты ради34. (10) Когда ему сообщили: судов
столько, что он может переправиться в одну ночь со всем
войском, он запасся продовольствием на десять дней и переправил
еще до рассвета свои легионы, с ночи стоявшие на берегу.
8. (1) Обо всем этом Фульвий Флакк узнал еще заранее от
перебежчиков и написал сенату. Люди были настроены
по-разному: каждый смотря по своему характеру. (2) Все были
встревожены, сенат созвали немедленно, Публий Корнелий, по
прозвищу Азина35, забыв о Капуе и обо всем на свете, стал сзывать
на защиту Города все войска, находившиеся в Италии. (3) Фа-
бий Максим считал позором оставить Капую, пугаться угроз
Ганнибала, гонять туда-сюда войска по его указке. (4)
Ганнибал, победитель при Каннах, не осмелился идти к Городу,
а когда его прогнали от Капуи, он исполнился надежды взять
Рим. (5) Не осаждать Рим он идет, а вызволять осажденную
Капую. Рим защитят с войском, в нем находящимся, Юпитер,
свидетель нарушения договора Ганнибалом, и другие боги.
(6) Эти противоположные мнения победило мнение Публия Вале-
рия Флакка36, отвергшего крайности. Памятуя и о Риме и
о Капуе, он написал военачальникам, находившимся под Капуей,
какой гарнизон охраняет Рим; они знают сами, сколько сил у
Ганнибала и сколько войска нужно для осады Капуи. (7)
Поэтому если часть войска с военачальником во главе можно
отправить в Рим, причем осада Капуи не ослабеет, (8) то пусть
Клавдий и Фульвий договорятся между собой, кому осаждать Капую,
а кому идти к Риму и не допустить осады родного, города.
(9) Это сенатское постановление было доставлено проконсулу
Фульвию в Капую: сотоварищу его, страдавшему от раны,
пришлось вернуться в Рим. Отобрав из трех войск тысяч пятнадцать
пехотинцев, он перевел их, а также тысячу всадников через
Вултурн. (10) Удостоверившись, что Ганнибал пойдет по
Латинской дороге, он заранее предупредил граждан Сетии, Коры и
Ланувия, расположенных при Аппиевой дороге: (11) пусть
заготовят продовольствие и у себя в городах и подвезут его к до-
Книга XXVI
235
роге из отдаленных сел, пусть стянут в города гарнизоны, чтобы
каждый город мог рассчитывать на свои силы.
9. (1) Ганнибал, перейдя Вултурн, в тот же день стал
лагерем недалеко от реки. (2) На другой день, миновал Калы, он
прошел в область сидицинов: один день грабил^ее и опустошал,
а затем пошел через области Свессы, Аллиф и Казина по
Латинской дороге. Под Казином Ганнибал постоял два дня, опустошив
всю округу, (3) минуя Интерамну37 и Аквин38, пришел в
область фрегелланцев39 к реке Лирис40, где увидел сломанный
ими мост, чтобы замедлить продвижение Ганнибала. И Фульвию
пришлось задержаться у Вултурна: суда Ганнибал сжег, а плоты,
чтобы переправить войско, Фульвий соорудил с трудом — едва
хватило леса 4!. (5) После переправы на плотах оставшийся путь
был для Фульвия уже легок: не только в городах, но и вдоль
дороги были заботливо сложены съестные припасы; солдаты шли
бодро, уговаривая друг друга прибавить шагу: идут ведь
защищать родной город.
(6) Гонец из Фрегелл шел днем и ночью, вести, принесенные
им, ужаснули Рим. Их разнесли по городу, добавляя к
услышанному пустые выдумки, которые еще сильнее переполошили всех.
(7) Женский плач слышался не только из домов; женщины
высыпали на улицы, бегали из храма в храм, обметали
распущенными волосами алтари42 и, стоя на коленях, воздевая руки к
небу, молили богов вырвать Город из вражеских рук, избавить от
насилия матерей-римлянок и маленьких детей. (9) Сенаторы
находились на форуме: каждый из должностных лиц мог в любую
минуту к ним обратиться: одни получали распоряжения и
отправлялись исполнять свои обязанности, другие спрашивали, нет
ли какого-нибудь поручения. В крепости, на Капитолии, по
стенам, вокруг города, даже на Альбанской горе и в Эфуле 43, в
крепости, ставят охрану. (10) Среди всей этой тревоги доносят:
проконсул Квинт Фульвий выступил с войском из Капуи. Дабы
власть его не была умалена по прибытии в город, сенат
постановил приравнять власть Квинта Фульвия к консульской. (11)
Ганнибал в отместку за разрушение моста жестоко опустошил
область Фрегелл и через области фрузинатов, ферентинцев и анаг-
нийцев44 дошел до Лабиканских земель45. (12) Оттуда он
направился через гору Альгид к Тускулу. Город его не принял,
и он спустился вниз правее, в сторону Габий, затем пошел в
Пупинию4в и стал лагерем в восьми милях от Рима. (13) Чем
ближе подходил неприятель, тем больше беженцев гибло от рук
нумидийцев, шедших впереди, тем больше брали в плен людей
всякого звания и возраста.
10. (1) Среди этого смятения Фульвий Флакк вошел с
войском в Рим через Капенские ворота47, направился через центр
Города и Карины48 к Эсквилину и расположился лагерем
между Эсквилинскими и Коллинскими воротами 4\ Плебейские эди-
236
Книга XXVI
лы доставили туда продовольствие; консулы и сенаторы
прибыли в лагерь, (2) где совещались о важнейших государственных
делах. Постановлено было, что консулы ставят свои лагери около
Коллинских и Эсквилинских ворот50; городской претор Гай Каль-
пурний начальствует в Капитолии и крепости, сенат в полном
составе собирается на форуме: вдруг понадобится что-то
немедленно обсудить. (3) Тем временем Ганнибал подошел к реке
Аниену и стал в трех милях от Города. Расположившись
лагерем, он с двумя тысячами всадников проехал до Коллинских
ворот и до самого храма Геркулеса м. Он разглядывал совсем
вблизи стены и расположение Города (4) с такой дерзкой
беспечностью, что Флакк не выдержал и выслал всадников с Приказом
отогнать врага назад в его лагерь. (5) Когда сражение
завязалось, консулы приказали, чтобы нумидийцы-перебежчики,
стоявшие тогда на Авентине числом до тысячи двухсот человек,
прошли через город на Эсквилин; (6) сочтено было, что никто лучше
них не сумеет драться среди лощин, огородных изгородей,
гробниц и дорог, идущих оврагами. Люди, увидев из крепости и с
Капитолия, как конные нумидийцы спускаются по Публициеву
взвозу 52, закричали, что Авентин взят. (7) Началось смятение, беготня;
не будь сразу за Городом карфагенского лагеря, перепуганная
толпа высыпала бы из Рима, а теперь, укрываясь в домах и
постройках, люди стали бросать камни и дротики в проходящих сограждан,
принимая их за врагов. (8) Успокоить смятение и объяснить
ошибку было невозможно: улицы были переполнены стадами
скота и селянами, которых неожиданная, страшная беда гнала в
Город. (9) Конное сражение было счастливо; врага отбили. И
поскольку то тут, то там по пустякам возникала зряшная тревога и
приходилось людей успокаивать, постановлено было, чтобы все
бывшие диктаторы, консулы и цензоры получили военную власть
на время, пока враг не отойдет от городских стен. (10) Остаток
дня и следующая ночь были тревожны, но пустые тревоги были
рассеяны.
11. (1) На следующий день, перейдя Аниен, Ганнибал
вывел в боевом строю все войско; Флакк и консулы от сражения
не уклонились. (2) Оба войска приготовились к битве — наградой
победителю был бы Рим,— как вдруг хлынул ливень с градом;
солдаты, чуть не побросав оружие, укрылись в лагере, но вовсе
не из страха перед врагом. (3) И на другой день войска,
выстроившиеся на том же месте, заставила разойтись такая же буря,
но стоило солдатам укрыться в лагере, наступала удивительно
ясная и тихая погода. (4) Карфагеняне сочли это знамением;
слышали будто бы и слова Ганнибала: никак-де не овладеть ему
Римом: то ума не достанет, то счастья. (5) Надежду Ганнибала
умалили еще два обстоятельства: одно неважное, другое важное.
Важное состояло в том, что, пока сам он сидит с войском под
стенами Рима, в Испанию отправилось пополнение римскому вой-
Книга XXVI
237
ску; неважное в том, (6) что, как узнал он от какого-то
пленного, поле, где он стоит лагерем, только что продано, да еще без
всякой скидки. (7) Выходит, в Риме нашелся покупатель на
землю, которую он, Ганнибал, захватил, которой владеет. Он так
возмутился, что тотчас же вызвал глашатая и велел ему
объявить: продаются лавки менял, расположенные вокруг римского
форума.
(8) Расстроенный всем этим, Ганнибал стал лагерем у речки
Тутия53 в шести милях54 от Города, а оттуда отправился в рощу
Феронии ", к храму, славному в те времена своим богатством.
(9) Жители Капены и соседи их приносили туда первинки
урожая и другие дары, смотря по средствам. Храм был богато ук·
рашен золотом и серебром. Все это тогда было разграблено;
после ухода Ганнибала там нашли только груды медных
обломков; солдаты набросали их5в, убоявшись богов. (10) О
разграблении этого храма все пишут с уверенностью. А Целий
рассказывает, что Ганнибал еще по пути к Риму свернул к храму от
Эрета57, к которому шел от Реаты, Кутилий и Амитерна. (11)
Сначала57а, из Кампании он прошел в Самний, оттуда к пелигнам;
затем, миновав Сульмон, к мар^руцинам; оттуда через область
Альбы58 к марсам; отсюда в Амитерн и деревню Форулы.
(12) И нет тут ошибки — путь, проделанный таким вождем и
таким войском, не мог в людской памяти исказиться за столь
короткое время. Так и шел Ганнибал — это несомненно; (13) вся
разница в том: шел ли он этим путем к Риму или возвращался
от Рима в Кампанию 59.
12. (1) Римляне осаждали Капую с большим упорством, чем
Ганнибал защищал ее. (2) Он направился через Самний, Апулию
и Луканию в область бруттийцев, к проливу и Регию и шел с
такой быстротой, что почти захватил врасплох беспечных
горожан. (3) Капую в эти дни осаждали с обычным усердием, но все
же капуанцы почувствовали, что прибыл Флакк; удивились,
почему тут же не вернулся и Ганнибал. (4) Потом при
переговорах они поняли, что брошены и покинуты, что пунийцы
потеряли надежду удержать Капую. (5) А тут еще по постановлению
сената был объявлен врагам проконсульский указ: кампанец,
который до определенного дня перейдет к римлянам, останется
безнаказанным. (6) Перешедших не было: людей удерживала не
верность, а страх: отпав от римлян, капуанцы совершили такие
преступления, простить которые было невозможно. (7) Никто не
переходил к врагам по собственному решению; не придумали и
выхода, спасительного для всех. (8) Знать отмахнулась от
города; собрать сенат было невозможно; (9) высшую должность
занимал человек, чести этим себе не прибавивший, а достоинство
Должности унизивший00. Никто из знатных не показывался ни
на форуме, ни в другом общественном месте; запершись дома,
ОДали со дня на день гибели родного города и своего конца.
238
Книга XXVI
(10) Все заботы легли на Бостара и Ганнона, начальников
аунийского гарнизона. Они, однако, были больше встревожены
судьбой не союзников, а своей собственной. (11) В письмах к
Ганнибалу они укоряли его не то что свободно, а резко: он не
только вручил врагам Капую, но предал их обоих и весь
гарнизон на пытку и мучения; (12) сам ушел в Бруттий — отвернулся
от Капуи, не пожелал глядеть, "как ее берут у него на глазах;
подступом к Риму не сумел отвлечь римлян от осады Капуи.
(13) Римляне постояннее во вражде, чем карфагеняне в дружбе.
Если он вернется в Капую и все военные действия сосредоточит
вокруг нее, то и они, пунийцы, как и кампанцы, будут готовы к
вылазке. (14) Не затем они перешли Альпы, чтобы воевать с
Регием или Тарентом: карфагенское войско должно быть там,
где римские легионы. Под Каннами, у Тразименского озера, все
шло хорошо, потому что схватывались с врагом, испытывали
судьбу.
(15) Такое письмо было вручено нумидийцам, пообещавшим
за плату его доставить. Под видом перебежчиков они пришли к
Флакку в лагерь, чтобы, улучив удобную минуту, оттуда уйти.
В Капуе уже давно был голод,· и переход их к римлянам
никому не показался подозрительным. (16) Но вдруг в лагерь
приходит женщина-кампанка, подружка одного из перебежчиков, и
заявляет римскому военачальнику, что нумидийцы перешли к нему
с хитрым умыслом, у них с собой письма для Ганнибала; (17)
один из них ей проговорился, и она его может изобличить. Его
привели; сначала он утверждал, что не знает этой женщины;
наконец, видя, что его готовятся пытать, сознался и отдал
письмо. Вдобавок выяснилось, что и другие нумидийцы под видом
перебежчиков бродят по римскому лагерю. (19) Их захватили
больше семидесяти, вместе с вновь прибывшими, высекли и,
отрубив руки61, прогнали в Капую.
13. (1) Это тяжкое зрелище сломило мужество кампанцев.
Народ сбежался к курии и вынудил Лесия созвать сенат. Знать
давно уже не участвовала в обсуждении государственных дел,
и Лесий при народе пригрозил: если они не явятся в сенат,
люди придут к ним домой и вытащат силой. (2) Испугавшись,
они пришли в полном составе. Разговор шел об отправке послов
к римскому военачальнику. Спросили мнение Вибия Виррия,
виновника отпадения от римлян62. (3) Он отвечал, что те, кто
говорит о послах, о мире и о сдаче, забывают о том, как бы
поступили они сами с римлянами, окажись те в их власти, да и о
том, что придется претерпеть им самим. (4) «Вы думаете,—
сказал он,— сдаться на тех же условиях, что и в прежние
времена, когда мы просили помощи против самнитов63 и всецело
отдавались в их власть? (5) Вы забыли, в каком положении были
римляне, когда мы отпали от них? Как мы издевались над
римским гарнизоном и замучили его? Его ведь можно было выпус-
Книга XXVI
239
тить!β4 (6) Сколько раз мы тревожили осаждающих вылазками,
нападали на их лагерь, призывали против них Ганнибала? Совсем
недавно мы отправили его отсюда осаждать Рим. (7) Вспомните
все, что мы от них претерпели,— вы увидите, на что вам на
деяться. В Италии враг-чужеземец, и враг этот не кто-нибудь,
а Ганнибал, все в огне войны, а они, забыв обо всем, забыв о
самом Ганнибале, послали обоих консулов и два консульских
войска осаждать Капую. (8) Второй год держат они нас в осаде
и морят голодом, сами вместе с нами терпят тяжкие лишения и
великие опасности: их часто избивали около рва и вала, их
почти выгоняли из лагеря.
(9) Нечего об этом: извечная и обыкновенная судьба
осажденного города терпеть лишения и опасности. А вот
свидетельства смертельной ненависти и гнева: (10) Ганнибал с огромной
пехотой и конницей цапал на их лагерь и овладел частью его:
даже в такой опасности не сняли они осаду. Он перешел Вултурн
и выжег Калийскую область; такое бедствие союзников не
отвлекло их. (11) Он повел войско на сам Город; они и внимания
не обратили на нависшую грозу. Он переправился через Ани-
ен65 и стал лагерем в трех милях от Города, подошел, наконец,
к самым городским стенам и воротам: да он же Рим возьмет,
если они не оставят Капую,—они не оставили. (12) Дикие
звери, ослепленные бешенством, забудут о нем и кинутся на
помощь своим, если ты подойдешь к их логову и их детенышам.
(13) Осажденный Рим, жены и дети, чей плач был, пожалуй,
слышен здесь, алтари, домашний очаг, оскверненные храмы богов
и могилы предков не помешали римлянам осаждать Капую: так
неистово домогаются они казни для нас; так жаждут
наглотаться нашей крови. (14) Они правы; мы, пожалуй, поступили бы
так же, улыбнись нам судьба. Бессмертные боги судили иначе,
Я готов к смерти, но, пока я свободен, пока я сам себе владыка,
я избегну мучений и позора, которые готовит враг, и умру
достойной и даже легкой смертью. (15) Я не увижу Аппия
Клавдия и Квинта Фульвия, у которых голова кружится от небывалой
победы; меня не протащат в оковах всем напоказ по Риму в
триумфальном шествииββ; не спустят в тюрьму07, не привяжут к
столбу, не истерзают розгами; я не подставлю шею под римский
топор. Я не увижу родной город в огне и развалинах; не увижу,
как поволокут насиловать наших матерей, девушек и
благородных отроков. (16) Альбу68, откуда они сами родом, они
уничтожили до основания, чтобы и памяти не оставить о своем
происхождении. И они пощадят Капую? Да мы им ненавистнее
Карфагена. (17) Так вот: тех из вас, кто решил умереть раньше, чем
увидеть столько горького горя, я приглашаю на обед. (18)
Угостимся, выпьем; всех, начиная с меня, обойдет кубок — и этот
напиток избавит тело от мучений, душу от обид, глаза и уши от
горьких и недостойных речей и зрелищ — от всего, что ждет по·
240
Книга XXVI
бежденных. Во дворе ждут те, кто положит на^пи бездыханные
трупы на большой костер: (19) мы умрем смертью, достойной
свободных людей. Сами враги изумятся нашей доблести, а
Ганнибал поймет, каких мужественных союзников он покинул и
предал».
14. (1) С этой речью Виррия многие были согласны; меньше
оказалось мужественных людей, готовых осуществить то, что
сами одобрили. (2) Большинство сенаторов, рассчитывавших на
милосердие римлян, не раз испытанное в войнах, понадеялись,
что снизойдут и к ним: Капую решили сда1ъ и с этим и
отправили послов к римлянам. (3) К Вибию Виррию пошло примерно
двадцать семь сенаторов; отобедали, постарались заглушить
вином мысли о нависшей б>еде и приняли яд. (4) Встали,
обменялись рукопожатием, перед смертью в последний раз обнялись,
плача над собой и над родным городом. Одни остались, чтобы
телам их сгореть на общем костре, другие разошлись по домам.
(5) Яд на сытых и пьяных действовал медленно; большинство
прожили целую ночь и часть наступившего дня, но все же
умерли раньше, чем отворились перед врагами ворота.
(6) На следующий день Юпитеровы воротаββ, находившиеся
против римского лагеря, по приказу проконсула были открыты и
через них вошел один легион и две алы конников70 во главе с
легатом Гаем Фульвием. (7) Он прежде всего распорядился
снести к нему все оружие, какое было в Капуе, расставил у всех
ворот караулы, чтобы никто не мог ни войти, ни выйти, захватил
пунийский гарнизон и приказал кампанским сенаторам идти в
лагерь к римским военачальникам. (8) Когда они пришли туда,
всех их немедленно заковали в цепи и велели перечислить
квесторам золото и серебро, какое имели. Золота было две тысячи
семьдесят фунтов7!, серебра — тридцать одна тысяча двести.
(9) Сенаторов, известных как главных зачинщиков отложения от
римлян, отправили под стражу: двадцать пять — в Калы;
двадцать восемь — в Теан.
15. (1) О каре для кампанских сенаторов Фульвий и
Клавдий никак не могли договориться: можно было уговорить
Клавдия, Фульвий был неумолим. (2) Аппий предоставил решение
римскому сенату, (3) тем более что сенаторы имеют-де власть и
могут порасспросить, не совещались ли кампанцы с
какими-нибудь латинскими союзниками и не пользовались ли их помощью
в ходе войны. (4) Фульвий решительно воспротивился; это-де
недопустимо; нельзя беспокоить пустыми подозрениями верных
союзников и судить о них по доносам; доносчику ведь
безразлично, что сказать, что сделать. Он, Фульвий, не дозволит подобного
допроса и прекратит его. (5) Аппий не сомневался, что его
сотоварищ, столь крутой в речах, в деле столь важном станет ждать
писем из Рима. (6) Фульвий как раз и боялся, что они ему
помешают; он распустил военный совет и приказал военным три-
Книга XXVI
241
бунам и префектам союзников объявить двум тысячам всадников:
после полуночи быть наготове.
(7) С этой конницей он отправился в Теан, на рассвете
въехал в городские ворота и направился к форуму. Люди
сбежались при появлении всадников; Фульвий позвал сидицинского
магистрата 72 и велел привести кампанцев, сидевших в тюрьме.
(8) Всех вывели, высекли розгами и отрубили головы73. Затем
Фульвий понесся в Калы. Он уже восседал там на трибунале 7\
а выведенных кампанцев привязывали к столбу, когда из Рима
примчался всадник и вручил Фульвию письмо от претора Гая
Кальпурния и сенатское постановление. (9) От трибунала и по
всему собранию пошел ропот: дело о кампанцах откладывается,
передается сенату для нового рассмотрения. Фульвий, полагая,
что так оно и есть, спрятал, даже не распечатав, полученное
письмо за пазуху и через глашатая приказал ликтору делать, что
велит закон. Так были казнены и находившиеся в Калах. '(10)
Тогда прочитаны были письмо и сенатское постановление —
слишком поздно; Фульвий изо всех сил торопился с казнью,
боясь, как бы ему не помешали.
(11) Фульвий уже поднимался с кресла, когда кампанец Тав-
рея Вибеллий, пробравшись через толпу, обратился к нему по
имени. Удивленный Флакк снова сел: (12) «Вели и меня убить:
сможешь потом хвалиться, что убил человека гораздо более
мужественного, чем ты». (13) Флакк воскликнул, что тот не в своем
уме, что сенатское постановление запрещает это, хоть бы он,
Флакк, и хотел этого. (14) Тут Таврея сказал: «Мое отечество
захвачено, родных и друзей я потерял, собственной рукой убил
жену и детей, чтобы их не опозорили, и мне не дано даже
умереть так, как мои сограждане. Пусть доблесть освободит меня от
этой ненавистной жизни». (15) Мечом, который он прятал под
одеждой, он поразил себя в грудь и, мертвый, упал к ногам
военачальника.
16. (1) В том, что касалось казни кампанцев, и во многом
другом Флакк действовал по собственному усмотрению.
Некоторые поэтому рассказывают, что Аппий Клавдий умер перед самой
сдачей Капуи ". (2) Рассказывают также, что этот самый Таврея
не своей волей оказался в Калах и погиб не от собственной руки.
Как и других, его привязали к столбу — среди общего шума не
слышно было его криков, и Флакк приказал всем замолчать.
(3) Тогда Таврея и сказал слова, приведенные выше: его, мужа
доблестного, убьет человек, стоящий неизмеримо ниже его. Тут
глашатай по приказу проконсула прокричал: «Ликтор, добавь
розог доблестному мужу и казни его первым». (4) Некоторые
писатели сообщают, что сенатское постановление было прочтено до
казни, но в нем были слова «если он сочтет нужным76, пусть
передаст все дело сенату». Слова эти были истолкованы так: ему,
Фульвию, предоставлено-де судить, что полезнее государству.
242
Книга XXVI
(5) Фульвий вернулся из Кал в Капую; Ателла и Калатия77
сдались. Там тоже виновники отпадения были наказаны. (6) Итак,
человек семьдесят виднейших сенаторов78 были убиты; около
трехсот знатных кампанцев посажены в тюрьму; остальных
разослали под стражу по разным городам союзников-латинов, и они
так или иначе погибли. Прочие кампанские граждане во
множестве были проданы в рабство. (7)-Оставалось решить79, что делать
с городом и его землями. Некоторые считали, что
могущественный и близкий враждебный город должен быть уничтожен.
Победила забота о насущной выгоде: земля была наиболее
плодородной в Италии, город сохранили как пристанище для
земледельцев. (8) Чтобы он был людным, оставили в нем множество
отпущенников — ремесленников и мелких торговцев; все земли,
все общественные постройки отошли к римскому народу. (9) Жить
в Капуе и заселять ее было разрешено, но город был городом
только по имени: не было в нем ни гражданства, ни сената, ни
народного собрания, ни должностных лиц80. (10) Без
общественного совета, без всякой власти население, ничем не связанное,
не могло и объединиться; для судопроизводства сюда из Рима
ежегодно присылали префекта81. (11) Так распорядились
Капуей—в соответствии с замыслом, всесторонне похвальным:
строго и быстро наказали главных виновников, граждан
расселили по разным местам без надежды на возвращение, (12) не жгли
и не рушили в злобе ни в чем не повинные постройки и стены.
Так и выгоду соблюли, и союзникам показали видимость
снисходительности, ведь в целости и сохранности оставлен был
знаменитейший и богатейший город, разрушение которого оплакивали бы
все кампанцы и их соседи. (13) А врагам пришлось убедиться,
как умеют римляне карать неверных союзников и сколь бессилен
Ганнибал защитить тех, кто ему доверился.
17. (1) Покончив с делами, касавшимися Капуи, римские
сенаторы постановили: дать Гаю Нерону шесть тысяч пехотинцев
и триста всадников, которых он сам выберет из тех двух
легионов, что были у него под Капуей; столько же пехотинцев и
восемьсот всадников из союзников-латинов. (2) Нерон посадил это
войско на корабли в Путеолах и перевез в Испанию. Прибыв в
Тарракон, он высадил солдат, вытащил суда на сушу и, желая
увеличить свои силы, вооружил моряков. (3) По дороге к реке
Ибер он принял войско от Тиберия Фонтея и Луция Марция8*
и продолжал идти в сторону неприятеля. (4) Газдрубал, сын Га-
мил ькара, стоял лагерем у Черных Камней; это место находится
в земле авсетанов между городами Илитургисом83 и Ментиссой84.
Нерон занял горный проход.
(5) Газдрубалу приходилось туго, и он отправил посла для
переговоров о мире, обещая, если его выпустят, вывести иа
Испании все свое войско. (6) Римлянин этому обрадовался, и
Газдрубал попросил уделить следующий день личным переговорам об
Книга XXVI
243
условиях сдачи городских крепостей и о сроке вывода
гарнизонов, чтобы пунийцам спокойно уйти со своим имуществом. Этого
он добился, и сразу же, как стемнело, и потом целую ночь
тяжелые части Газдрубалова войска стали выбираться из ущелья
какими только могли дорогами. (8) Весьма следили, чтобы за эту
ночь не ушло много людей — пусть тишина обманывает врага,—
(9) да и уходить по узким тропинкам малому отряду было легче.
На следующий день стороны сошлись для переговоров; потратили
целый день на пустые разговоры и пустые записи и отложили все
на завтра. (10) И следующая ночь дала возможность выпустить
еще солдат; дел же и на другой день не закончили. (11) Так
прошло некоторое время: днем открыто обсуждали условия,
а ночью тайком выпускали из карфагенского лагеря солдат.
А когда большая часть войска ушла, Газдрубал уже не
придерживался условий, которые недавно сам же добровольно
предложил. (12) Все трудней становилось договориться — у пунийцев
страх убывал, беззастенчивость возрастала. Уже почти вся
пехота ушла из ущелья, когда как-то на рассвете ущелье заволокло
густым туманом. Тут Газдрубал послал к Нерону с просьбой
отложить переговоры на завтра: у карфагенян-де это заповедный
день, запретный для любых важных дел. (13) Обмана и тут
не заподозрили: согласились на отсрочку, и Газдрубал, выйдя из
лагеря с конницей и слонами, спокойно ушел. (14) Часу в
четвертом туман рассеялся, и римляне увидели пустой вражеский
лагерь. (15) Тут только Клавдий понял, что карфагеняне его
провели 8\ и бросился преследовать противника. Он готов был
сразиться, но неприятель уклонялся от битвы; (16) происходили
только незначительные схватки между замыкающим отрядом
пунийцев и передовым — римлян.
18. (1) Пока что испанские народы, отпавшие после
поражения, не возвращались к римлянам, хотя и новые не отпадали.
(2) Ив Риме после взятия Капуи и сенат и народ больше
заботила уже Испания, чем Италия; полагали, что надо увеличить
там войско и послать туда командующего8в. (3) Кого же
послать? Понятно было только одно: выбор человека, который
займет место двух полководцев, погибших в один месяц87, не
должен быть опрометчив. (4) Одни называли одного, другие
другого, и наконец решили: пусть народ сам выберет проконсула8t
для Испании. Консулы назначили день собрания. (5) Сначала
ждали, что считающие себя достойными такой власти объявят
свои имена. Ожидание оказалось напрасным; лишь ожила скорбь
о понесенном поражении и тоска по погибшим полководцам.
(6) Народ, скорбный и растерянный, собрался, однако, в
назначенный день на Марсовом Поле; обернувшись к должностным,
оглядывали первых людей государства, посматривавших друг на
друга. Возроптали: до того плохо, так безнадежно — никто ведь
не решается принять власть над Испанией. (7) И вдруг Публий
244
Книга XXVI
Корнелий, сын Публия Корнелия, погибшего в Испании, юноша
лет двадцати четырех89, объявил, что он притязает на эту
должность, и стал на возвышение, чтобы его было видно. (8)
Взоры всех обратились к нему, и тут же все громким
приветственным кликом предвозвестили удачу и счастье в высокой
должности. (9) Приказано было голосовать; и не просто центурии —
все до единого человека — повелели вручить Публию Сципиону
власть и командование в Испании. (10) Когда же все было
покончено и буря восторгов улеглась, вдруг все стихло и люди
погрузились в молчаливое раздумье: ужели расположение ш>
темнило разум? (11) Особенно беспокоила юность Сципиона,
некоторых пугала судьба его дома: оставляя обе скорбящие семьи 90,
он отправляется в Испанию, где между могилами отца и дяди
предстоит ему воевать.
19. (1) Сципион понял, почему люди, так восторженно его
избравшие, встревожены и обеспокоены. Он созвал народ и с таким
воодушевлением говорил и о своем возрасте, и о врученной ему
власти, и о предстоящей войне, что остывшее расположение
вспыхнуло с новой силой; он внушил людям более верную
надежду, чем та, какую обычно внушает вера в человеческое
обещание, или доверие к своему избраннику, или разумное убеждение,
подсказанное достигнутым успехом. (3) Сципион был человеком
удивительным не только по своим истинным достоинствам, но и
по умению, с каким он с юности выставлял их напоказ. (4) Он
убедил толпу, что действует, повинуясь сновидениям и
ниспосланным с неба знамениям9l, возможно, он сам был во власти
суеверия, будто немедленно выполняются приказания и советы,
данные оракулом? (5) Он подготовлял людей к этой вере с тога
самого времени, как началась его политическая деятельность:
когда он облекся в тогу взрослого, не проходило дня, чтобы он
не пошел на Капитолий и не посидел в храме в одиночестве и
безмолвии92. Без этого он не брался ни за какое дело, ни
общественное, ни частное. (6) Всю жизнь хранил он этот обычай,
с умыслом или невольно внушая людям веру в свое божественное
происхождение. (7) Потому-то и разошелся о нем тот же слух, что
когда-то об Александре Великом (россказней о них обоих ходило
достаточно): Сципион-де был зачат от огромного змея и в спальне
его матери очень часто видели призрак этого чудища,
стремительно исчезавший при появлении людей94. (8) Сципион никогда не
рассеивал веры в это диво: не отрицая его и открыто на нем не
настаивая, он ловко укреплял веру в него. (9) Множество таких
рассказов — и правдивых и вымышленных — породило чрезмерное
восхищение этим юношей: разделяя его, государство и вручило
незрелому юнцу такое трудное дело и такую власть.
(10) В Испании к тем силам, что остались от прибывших с
Гаем Нероном из Путеол, добавилось десять тысяч пехотинцев
и тысяча всадников. Марк Юний Силан, пропретор, назначен был
Книга XXVI
245
Сципиону в помощники. (11) Сципион с тридцатью кораблями —
все квинкверемы — отбыл из устья Тибра, миновал этрусское
побережье, Альпы и Галльский залив, обогнул Пиренейский мыс
и высадил войско в Эмпориях95; это греческий город: его
населяли уроженцы Фокеи. (12) Оттуда, повелев флоту следовать за
ним, он сушей направился в Тарракон, куда при известии о
прибытии Сципиона стеклись посольства из всей провинции. (13) В
Тарраконе вытащили корабли на берег, и Сципион отправил
обратно четыре триремы массилийцев, которые по долгу
вежливости сопровождали его от самой Массилии96. (14) Послы
беспокоились, ведь столько всего случилось. Но Сципион отвечал им с
большим достоинством, с полной уверенностью в себе; у него не
вырвалось ни одного оскорбительного слова — во всем, что он
говорил, ощущалось не только величие, но и доверие.
20. (1) Выступив из Тарракона, Сципион посетил города
союзников и зимний лагерь97. Он похвалил солдат: потерпев
поражение в двух почти одновременных битвах, (2) они не позволили
врагу воспользоваться плодами своих успехов, не пустили его за
Ибер и честно оберегали союзников. (3) Марция он держал при
себе и оказывал ему большой почет, явно не боясь, что кто-то
затмит его славу. (4) Силан сменил Нерона; в зимний лагерь
пришли новобранцы. Сципион быстро управился с неотложными
делами, побывал всюду, где нужно, и отбыл в Тарракон.
(5) Среди врагов Сципион был не менее славен, чем среди
сограждан и союзников,— в этом было какое-то предчувствие
будущего. Он внушал страх тем более сильный, чем менее разум
мог его одолеть. (6) Карфагеняне разбили зимние лагери в
местах разных: Газдрубал, сын Гисгона, на океанском
побережье около Гадеса; Магон в глубине страны за Кастулонскими
горами; Газдрубал, сын Гамилькара, близ Ибера, около Са-
гунта 98.
(7) В конце того лета, когда взята была Капуя, а Сципион
прибыл в Испанию, карфагенский флот из Сицилии был
отправлен в Тарент, чтобы не допустить подвоза припасов римскому
гарнизону, сидевшему в тарентской крепости. (8) Всякий доступ
к крепости с моря был закрыт. Но осада затягивалась, и
союзникам карфагенян пришлось с продовольствием туже, чем их
противнику. (9) Хотя побережье было спокойно, гавани были
открыты, пунийский флот нес сторожевую службу, все-таки не было
возможности подвозить горожанам больше хлеба, чем потреблял
его сам флот с пестрой, разноязычной толпой моряков. (10)
Малочисленный же гарнизон крепости мог просуществовать на своих
запасах и без подвоза, а тарентинцам и флоту не хватало даже
того, что подвозили. (11) Наконец флот отпустили с большей
радостью, чем встречали99; съестное не слишком
подешевело: с удалением морской охраны стало невозможно подвозить»
хлеб.
246
Книга XXVI
21. (1) На исходе того же лета Марк Марцелл из Сицилии,
своей провинции, прибыл в Рим; Гай Кальпурний, претор, созвал
сенаторов выслушать Марцелла в храм Беллоны 10°. (2) Там
Марцелл рассказал обо всем им содеянном, слегка пожаловался
на судьбу, не столько свою, сколько солдат: с провинцией все
улажено и устроено, а вывести войско ему не позволили; и он
попросил разрешения войти в Город с триумфом. Разрешения он
не получил. (3) Многоречиво рассуждали, что непристойнее:
отказать ли в триумфе присутствующему здесь сейчас
полководцу, за чьи успехи, когда он отсутствовал, государство назначало
молебствия и благодарило богов. (4) Или же предоставить триумф
как бы за завершение войны тому, кто получил приказание
передать войско преемнику (а это значит, что война в провинции не
окончена),— и не пришло сюда войско, свидетель того,
заслужен триумф или не заслужен. Приняли решение
среднее: разрешить овацию101. (5) Народные трибуны по
повелению сената доложили народу, что Марк Марцелл на день
овации сохраняет полноту власти. (6) Накануне вступления в
Город Марцелл справил триумф на Альбанской горе102; потом с
овацией вошел в Город с огромной добычей: (7) перед ним несли
изображение взятых им Сиракуз103, катапульты, баллисты и
разное оружие; драгоценности, накопившиеся за годы долгого
мира и царственного изобилия: (8) множество серебряных и
бронзовых изделий, прочую дорогую утварь и одежда и много
знаменитых статуй, которыми Сиракузы были украшены как
немногие из греческих городов. (9) В знак победы над карфагенянами
вели восемь слонов, и еще одно замечательное зрелище — в
золотых венцах шествовали сиракузянин Сосис и Мерик, испанец:
(10) один ночью ввел римлян в Сиракузы, другой предал остров
с находившимся там гарнизоном104. (11) Им обоим дано было
римское гражданство и по пятьсот югеров земли105: Сосис —
в Сиракузском округе из земель царских или принадлежавших
врагам римского народа и дом в Сиракузах, какой он захочет из
имущества покаранных по праву войны; (12) Мерику и испанцам,
которые перешли вместе с ним к римлянам, приказано было дать
в Сицилии город с его землей — из числа тех, что отпали от
римлян. (13) Марку Корнелию106 поручено было выбрать город и
землю по своему усмотрению и выделить там четыреста югеров
Беллигену 107, уговорившему Мерика перейти к римлянам.
(14) После отъезда Марцелла из Сицилии там высадилось
восемь тысяч пехотинцев-карфагенян и три тысячи всадников
нумидийцев. От римлян отпали города Мургантия108 и Эргетий,
а вслед за ними Гибла, Мацелла 109 и некоторые другие, не столь
известные, (15) нумидийцы во главе с Муттином разбрелись по
всей Сицилии и стали жечь усадьбы союзников римского народа.
(16) А римское войско, раздраженное и тем, что военачальник
не вывез их из провинции ио, и тем, что им было запрещено зи-
Книга XXVI
2&
мовать по городам, не усердствовало в службе. Мятеж готов был
вот-вот вспыхнуть — не хватало зачинщика; (17) в этом
трудном положении претор Марк Корнелий сумел утихомирить
солдат, то утешая, то браня их; отпавшие города вернул под
власть римлян, а из них Мургантию отдал испанцам — тем, ко*
торым по решению сената должно было предоставить город и
землю.
22. (1) Обоим консулам, ведавшим Апулией, велено было
бросить жребий: кому ведать Апулией, а кому — Македонией
(Ганнибал и карфагеняне уже не так пугали). Сульпиций
получил Македонию, где сменил Левина. (2) Фульвия вызвали в Рим
для выборов консулов. Центурия младших Вотуриевой трибы,
голосовавшая первой 1И, выбрала консулами Тита Манлия Торк-
вата Младшего и Тита Отацилия. (3) Манлий находился тут же;
поздравить его собралась целая толпа, нельзя было усомниться
в единодушии ее выбора. Большая толпа окружила трибунал
консула; (4) он попросил выслушать несколько слов и приказал
вернуть центурию, голосовавшую первой. (5) Все напряженно
ожидали, чего он потребует; Манлий отговаривался болезнью
глаз: (6) бессовестен кормчий или военачальник, сказал он,
который требует, чтобы ему вручили и жизнь и судьбу людей, а сам
глядит на все чужими глазами. (7) Поэтому он приказывает
центурии младших Вотуриевой трибы голосовать вновь и
помнить при выборе консулов о войне в Италии и о нынешнем
положении государства: (8) в ушах еще стоят крики врагов,
потрясавшие стены Рима несколько месяцев назад. Вся центурия
закричала, что она своего решения не переменит и назовет
консулами тех же самых людей. (9) «Ни я,— воскликнул Торк-
ват,— став консулом, не перенесу ваших нравов, ни вы —
моей власти. Голосуйте вновь и помните, что карфагеняне в
Италии, а вождем у них Ганнибал». (10) На центурию
подействовали и авторитет Манлия, и стоявший кругом шум почтительного^
изумления. Она обратилась к консулу с просьбой пригласить
центурию старших Вотуриевой трибы: (11) желательно
поговорить со старшими по возрасту и выбрать консулов по их
указанию. Пригласили старших: им было дано время секретно
переговорить в «овчарне» 112. (12) Старшие сказали: поговорим о
троих — Квинте Фабии и Марке Марцелле, уже осыпанных
почестями, и Марке Валерии; если нужен новый военачальник в
войне с карфагенянами, то он превосходно воевал и на суше, и на
море с царем Филиппом. (13) Держали совет о всех троих; потом
старших распустили, а младшие приступили к голосованию:
консулами выбрали в их отсутствие Марка Клавдия пз, славного
тогда покорителя Сицилии, и Марка Валерия. Все центурии
голосовали так, как первая.
(14) Пусть теперь издеваются над поклонниками старины114:
я не думаю, чтобы в государстве мудрецов, которое философы
248
Книга XXVI
выдумали, никогда не видев его в действительности 115,
правители могли быть достойнее и равнодушнее к власти, народ —
спокойнее и благоразумнее. (15) Желание центурии младших
посоветоваться со старшими о том, кому вручить власть, кажется
почти невероятным — столь мало ценится в наше время даже
отеческое суждение.
23. (1) Затем состоялись выборы преторов: выбраны были
Публий Манлий ВолЬсон, Луций Манлий Ацидин, Гай Леторий и
Луций Цинций Алимент 11в. (2) По окончании выборов (так
совпало) пришла весть о том, что в Сицилии скончался Тит Ота-
цилий, которого народ в его отсутствие, как казалось, дал бы
Публию Манлию в сотоварищи, если бы не был нарушен ход
выборов. (3) Игры в честь Аполлона117 справлялись в прошлом
году, и, по предложению претора Кальпурния, сенат постановил
справить их и в этом и справлять во веки веков.
(4) В том же году сообщили о нескольких чудесных
знамениях: в статую Победы, что возвышалась над храмом
Согласия 11в, ударила молния, статуя свалилась, но фигурки Победы
по краю кровли удержали ее от падения. (5) В Анагнии и Фрегел-
лах молния попала в стену и городские ворота; в Субертанском
форуме целый день текли ручьи крови; в Эрете шел каменный
дождь, а в Реате ожеребилась самка мула. (6) В искупление
принесены в жертву крупные животные, назначено однодневное
молебствие и предписано совершать девять дней жертвоприношения.
(7) В этот год умерло несколько жрецов и были поставлены
новые: на место децемвира Эмилия Нумидийского — Марк Эмилий
Лепид; на место понтифика Марка Помпония Матона — Гай
Ливии; на место авгура Спурия Карвилия Максима — Марк Серви
лий. (8) Понтифик Тит Отацилий Красе умер в конце года,
поэтому на его место пока никого не назначили. Гай Клавдий,
фламин Зевса, неверно объяснил знамение при
жертвоприношении и ушел из фламинов.
24. (1) Марк Валерий Левин, разузнавши в беседах с глазу на
глаз образ мыслей этолийских старейшин, к назначенному дню
прибыл прямо на их совет со снаряженным флотом "\ (2) Он
рассказал о сдаче Сиракуз и Капуи, чтобы этим показать, как
успешно идут дела в Италии и Сицилии, и добавил, (3) что
римляне, следуя обычаю, завещанному им предками, уважают
союзников: некоторым из них они предоставили право гражданства,
уравняв их тем самым с собою, другие чувствуют себя столь
благополучно в своем положении, что предпочитают оставаться
союзниками. (4) Этолийцы же будут в тем большем почете, что они
первыми из заморских народов вошли в дружбу с римлянами;
(5) с Филиппа и македонян, трудных соседей, он уже сбил спесь,
сломив их силу, он не только заставил их уйти из городов, отнятых
у этолийцев,—сама Македония сейчас под угрозой; (6) акарнан-
цев, отторгнутых к досаде этолийцев от их союза, он заставит
Книга XXVI
249
признать условия старого договора: они будут в подчинении у
этолийцев.
(7) Эти слова и обещания римского военачальника
подкрепили своим авторитетом Скопад, тогдашний военачальник
этолийцев, и Доримах, глава их. Они превозносили мощь и
достоинство римского народа с меньшей сдержанностью и с
большей верой; (8) ими двигала надежда овладеть Акарнанией.
Подписаны были условия, на которых этолийцы вошли в дружбу и
союз с народом римским; (9) было добавлено, что, если mi
угодно, они могут на ^гаких же условиях заключить дружественный
союз с элейцами, лакедемонянами, с Атталом, Плевратом и
Скердиледом (Аттал был царем в Азии, а те двое — во Фракии
и Иллирии120); (10) этолийцы должны тотчас же начать войну
с Филиппом на суше; римляне пришлют им в помощь не меньше
двадцати пяти квннкверем. (11) От границ Этолии и до Корки-
ры земля и здания городов 12\ их стены и пашни пусть
принадлежат этолийцам, а вся остальная добыча — римскому народу;
римляне постараются отдать Акарнанию этолийцам; (12)
этолийцы могут помириться с Филиппом при условии его отказа от
военных действий против римлян, их союзников и подданных;
(13) точно так же римский народ заключит договор с царем,
но чтобы у царя не было права воевать с этолийцами и их
союзниками. (14) Копии этого договора были положены два года
спустя этолийцами в Олимпии, римлянами — в Капитолии в
подтверждение святости договора. (15) Промедлили потому, что это-
лийских послов задержали в Риме; это, однако, не помешало
ведению дела. Этолийцы сразу начали войну с Филиппом: Левин
взял приступом Закинф, кроме его крепости,— это маленький
остров около Этолии с единственным городом того же имени —
и отдал этолийцам Эниады и Насос, отобранные у акарнанцев,
(16) а потом вернулся в Коркиру, решив, что Филипп целиком
занят предстоящей войной и ему не до Италии, карфагенян и
договоренности с Ганнибалом.
25. (1) Филипп зимовал в Пелле; туда ему донесли об
отпадении этолийцев '". (2) Он собирался ранней весной двинуться
с войском в Грецию, но, чтобы обезопасить Македонию с тыла —
от беспокойных иллирийцев и соседних им городов, неожиданно
вторгся в земли Орика и Аполлонии 12S: ее горожане выступили
против него, но он жестоко напугал их и загнал обратно в город.
(3) Опустошив соседние Иллирику земли, так же стремительно
повернул в Пелагониюm и взял Синтию, город дарданов125,
где готовилось вторжение в Македонию. (4) Быстро покончив с
этим и помня о войне с этолийцами (а она неизбежно повлечет
войну с Римом), он спустился в Фессалию через Пелагонию,
Линк и Боттиею12в (5) — он надеялся поднять фессалийцев
против этолийцев,— оставил в фессалийском ущелье Персея с
четырьмя тысячами воинов, чтобы преградить вход этолийцам,
250
Книга XXVI
(6) а сам, отложив пока дела более важные, повел войско через
Македонию во Фракию и к медам 12\ (7) Племя это постоянно
вторгалось в Македонию, лишь только узнавало, что царь воюет
где-то на стороне и защищать его земли некому. (8) Надо было
сломить их силу - и царь стал опустошать их область и осадил
их столицу и крепость Иамфорину.
(9) Скопад, узнав, что царь воюет во Фракии, вооружил всю
этолийскую молодежь и собирался воевать с акарнанцами.
(10) Акарнанцы понимали, что силы у них неравны, они
потеряли Эниады и Нас, им грозит война с римлянами — но в гневе,
не раздумывая, они начали войну. (11) Жен, детей и стариков
старше шестидесяти лет они отправили по соседству в Эпир;
мужчины от пятнадцати до шестидесяти лет поклялись друг другу
вернуться домой только с победой; (12) а бежавшего с поля боя
да не примет никто: ни в городе, ни в доме, ни за столом, ни у
очага. Соплеменников обязали к этому страшной клятвой, к го-
степриимцам-иноплеменникам воззвали, заклиная их всем
святым; (13) к эпирцам обратились с мольбой: всех акарнанцев,
павших на поле боя, похоронить в общей могиле и на могильном
холме поставить надпись: (14) «Здесь лежат акарнанцы,
принявшие смерть, сражаясь за родину против этолийцев, злодеев и
насильников». (15) Полные одушевления, расположились они на
границе, преграждая дорогу врагу. Они сообщили Филиппу,
в сколь опасном они положении, и принудили его прекратить
войну, которую он вел: Иамфорина уже сдалась и Филиппу
вообще везло. До этолийцев дошел слух о клятве акарнанцев, и они
не торопились выступить; услышав о прибытии Филиппа, ушли
в глубь страны. (17) И Филипп, хоть и двигался большими
переходами, спеша на защиту акарнанцев, не пошел дальше
Дия 128. Оттуда он, услыхав об уходе этолийцев из Акарнании,
и сам ушел в Пеллу.
26. (1) Левин ранней весной отбыл с кораблями из Коркиры,
обогнул мыс Левкату и, прибыв в Навпакт, объявил: он пойдет
на Антикиру, пусть Скопад и этолийцы приготовятся и будут
там. (2) Антикира находится в Локриде, слева от входа в
Коринфский залив 129; (3) сушей идти недалеко; недолго и плыть
от Навпакта. Почти что на третий день начали осаду и с суши,
и с моря; осажденным приходилось особенно трудно со стороны
моря: тут осаду вели римляне, а у них на кораблях стояли
всякие машины — и метательные и прочие. Через несколько дней
город сдался и был отдан этолийцам, добыча, как было условле-
но,— римлянам. (4) Тем временем Левина письмом известили,
что он в отсутствие свое избран консулом и на смену ему
приедет Публий Сульпиций. Левин, однако, долго проболел, так что в
Рим прибыл гораздо позже, чем ждали.
(5) Марк Марцелл, в мартовские иды вступив в должность
консула [210 г.], в тот же день по обычаю созвал сенат, но об'ь-
Книга XXVI
251
явил, что в отсутствие сотоварища он ничего не предпримет ни
в гражданских, ни в военных делах, ни в распределении
провинций. (6) Он знает, что сейчас по пригородным виллам его
недоброжелателей живет много сицилийцев, он им не препятствует
разглашать по всему Риму о его преступлениях, выдуманных
врагами. Он бы и сам представил сицилийцев сенату, (7) если бы
они не притворялись, будто им боязно говорить о консуле в
отсутствие его сотоварища. Тот прибудет — и он, Марцелл, тут
же — до всяких других обсуждений — приведет сицилийцев в
сенат. (8) Марк Корнелий, сказал он, почти что набор произвел
но всей Сицилии,30, чтобы как можно больше людей пришло.
в Рим жаловаться на Марцелла, желая принизить заслуги Map-
целла, он наводнил-де Город лживыми донесениями о мнимой
войне в Сицилии. (9) Снискав в этот день славу человека
уравновешенного, консул отпустил сенаторов — казалось, до прибытия
второго консула все дела будут приостановлены.
(10) При бездействии, как водится, пошли в народе разные
толки, послышались жалобы: война чересчур затянулась,
пригородные поля, где прошел со своим войском Ганнибал,
опустошены, Италия истощена воинскими наборами; почти ежегодно
гибнут войска, (11) в консулы выбрали людей воинственных,
слишком горячих и рьяных: они способны возбудить войну среди
общего мира и покоя, а уж в военное время они не дадут
государству вздохнуть.
27. (1) Этим разговорам положил конец ночной пожар,,
вспыхнувший накануне Квинкватрий ,31 во многих местах вокруг
форума. (2) Одновременно загорелись семь лавок (позднее ид
было пять) и те лавки менял, что теперь называются
«Новыми» 132. (3) Затем занялись частные постройки (базилик тогда
еще не было 133); занялись и темница, и рыбный рынок, и
Царский атрий|34. (4) Храм Весты едва отстояли — особенно
старались тринадцать рабов, они были выкуплены на государственный
счет и отпущены на свободу. (5) Пожар продолжался всю ночь
и следующий день; никто не сомневался, что это поджог: огонь
ведь вспыхнул одновременно во многих — и разных — местах.
(6) Консул, по решению сената созвав народ, объявил, что тот,
кто назовет поджигателей, будет награжден: свободный —
деньгами, раб — свободой. (7) Эта награда побудила раба кампанцев Ка-
лавиев (звали его Ман) донести на своих господ и еще пятерых
знатных кампанских юношей, чьих родителей казнил Квинт
Фульвнй; они-де наделают еще бед, если их не заберут. (8) Их
забрали и самих и рабов: те сначала старались опорочить доносчика
и донос: накануне-де его высекли, он сбежал, со зла и по
вздорности воспользовался случаем оболгать невинных. (9) Устроил»
очную ставку и на форуме стали пытать пособников
преступления |35. Сознались все; и господа, и рабы-соучастники были
наказаны; доносчику дали свободу и двадцать тысяч сестерции.
252
Книга XXVI
(10) Когда консул Левин проходил мимо Капуи, его окружила
толпа кампанцев и со слезами умоляла разрешить им идти в
Рим и просить сенат — ужели сенаторы не умилосердятся! —
спасти их от окончательной гибели, не позволить Квинту Флакку
совсем уничтожить народ кампанцев. (11) Флакк отвечал, что
личной вражды к кампанцам у него никакой нет, но он
ненавидит и будет ненавидеть их, пока они так относятся к римскому
народу. Нету-де на земле племени, нет народа, более
враждебного римлянам; (12) он поэтому и держит их взаперти в городе,
а кому удается ускользнуть, тот бродит, как дикий зверь, терзает
и убивает, что ни встретится; (13) одни перебежали к Ганнибалу,
другие отправились поджигать Рим. Консул найдет на
полусожженном форуме следы преступления кампанцев: (14) они
посягнули на храм Весты, где горит вечный огонь, а во внутреннем
покое хранится залог римской власти13в. Он, Флакк, считает,
небезопасным пускать кампанцев в Рим. (15) Левин велел
кампанцам идти с ним в Рим после того, как Флакк заставил их
поклясться, что, получив ответ от сената, они на пятый же день
вернутся в Капую. (16) Окруженный толпой кампанцев и
сицилийцам, вышедшими ему навстречу, чтобы сопровождать его в
Рим, Левин, казалось, скорбел о гибели двух знаменитейших
городов 137 и вел с собой побежденных — обвинять славнейших
мужей. Но сначала оба консула доложили сенату о положении
государства и о распределении провинций.
28. (1) Левин рассказал о положении в Македонии, Греции,
у этолийцев, акарнанцев и локридцев, о своих действиях на суше
и на море: (2) Филиппа, собиравшегося воевать с этолийцами,
он отогнал назад, заставил уйти в глубь царства; из Македонии
можно вывести римский легион: флот и один не пустит царя в
Италию. (3) Сообщив это о себе и о провинции, ему врученной,
консул доложил обо всех провинциях. Сенаторы постанрвили:
одному консулу оставаться в Италии и вести войну с
Ганнибалом; другому получить флот, которым прежде командовал Тит
Отацилий, и вместе с претором Луцием Цинцием ведать
Сицилией; (4) им дано было два войска: одно из Этрурии, другое из
Галлии, то есть четыре легиона. Два городских легиона
предыдущего года отправить в Этрурию; два, которыми командовал
консул Сульпиций,— в Галлию. (5) Галлию же и эти легионы
поручить тому, кого назначит консул, в чьем ведении будет Италия.
(6) В Этрурию был послан Гай Кальпурний, которому после
претуры власть была продлена на год; Квинту Фульвию поручена
Капуя и продлена на год власть; велено было уменьшить войско,
состоящее из граждан и союзников, из двух легионов составить
один в пять тысяч пехотинцев и триста всадников, уволить
солдат, служащих всех дольше; (8) союзников оставить семь тысяч
пехотинцев и триста всадников и уволить старых солдат, так же
учитывая годы их службы. (9) Гнею Фульвию, консулу прошлого
Книга XXVI
253
года, оставить, ничего не меняя, и Апулию и войско, у него
бывшее; власть продлить на год. Публию Сульпицию, его коллеге,
велено распустить все войско, кроме моряков138. (10) Войско,
которым в Сицилии прежде командовал Марк Корнелий, велено
было также распустить, как только туда прибудет консул. (11)
Луций Цинций, претор, должен держать Сицилию в повиновении
с помощью солдат, сражавшихся под Каннами,— их было
легиона два. (12) Столько же легионов для Сардинии дано претору
Публию Манлию Вольсону; ими в прошлом году в этой же
провинции командовал Луций Корнелий. (13) При наборе городских
легионов консулам велено не брать никого, кто служил в войсках
Марка Клавдия, Марка Валерия и Квинта Фульвия. В этом
году число римских легионов не должно быть больше двадцати
одного.
29. (1) Когда эти сенатские постановления были составлены,
консулы приступили к жеребьевке провинций: (2) Марцеллу
выпал жребий управлять Сицилией и командовать флотом,
Левину — быть в Италии и воевать с Ганнибалом. Итог жеребьевки
привел сицилийцев (они стояли на виду у консулов, ожидая,
чем она кончится) в такое отчаяние, словно Сиракузы были
взяты вторично. Все сразу обернулись на их вопли и жалобы — о них
заговорили. (3) Сицилийцы в траурной одежде ходили по домам
сенаторов и заявляли: если Марцелл вернется полновластным
правителем, они и все их сограждане покинут не только родные
города, но вообще Сицилию. (4) Он и раньше без всякой их вины
был неумолимо жесток; что он будет творить в гневе, зная, что
сицилийцы приходили в Рим жаловаться на него? Лучше их
острову погибнуть от огней Этны или погрузиться в море, чем
быть отдану на расправу врагу.
(5) Эти жалобы сицилийцев разносились и обсуждались в
разговорах сначала в домах знатных людей, вызывая то
сострадание к сицилийцам, то ненависть к Марцеллу, и наконец дошли
до сената. (6) От консулов потребовали переговорить с сенатом
об обмене провинциями. Марцелл сказал, что если бы сицилийцы
уже были выслушаны сенатом, то он, может статься, говорил бы
по-другому; (7) теперь же он готов, если сотоварищ его
согласится, обменяться провинциями: пусть не говорят, будто
сицилийцы не могли свободно изложить свои жалобы, убоявшись того,
в чьей власти скоро окажутся. (8) Но он просит избавить его от
предрешающего суждения сената 13*: ведь несправедливо было бы
предоставить его сотоварищу свободный выбор жребия и тем более
несправедливо, даже оскорбительно передать ему жребий Мар-
целла.
(9). Сенаторы ничего не постановили, но дали понять, чего
желают; затем сенат был распущен. Консулы сами обменялись
провинциями — судьба бросила Марцелла против Ганнибала. (10)
И тот, кто после всех злоключений войны первым 14° прославился
254
Книга XXVI
выигранной битвой, тот и последним141 из римских полководцев
погиб в его славу, как раз тогда, когда военное счастье было у
римлян 14\
30. (1) После обмена провинций сицилийцев привели в сенат.
Они красно говорили о неизменной верности царя Гиерона
римскому народу, ставя ее в заслугу своему государству. (2) Гиеро-
нима же, говорили они, а потом" тиранов Гиппократа и Эпикида
все ненавидели, между прочим, и за их измену римлянам и
переход к Ганнибалу. Поэтому Гиеронима и убили знатные юноши
иочти что с одобрения всего народа; (3) семьдесят143
знатнейших юношей сговорились убить Эпикида и Гиппократа, но Map-
целл обманул их, промедлил и не подошел в намеченное время с
войском к Сиракузам; на заговорщиков донесли, и тираны всех
казнили. (4) Марцелл жестоко разграбил Леонтины,44 и тем
укрепил тиранию Гиппократа и Эпикида. (5) Первые в Сиракузах
люди постоянно приходили к Марцеллу и обещали передать ему
город, когда ему будет угодно, но он сначала пожелал взять его
приступом; (6) когда же все попытки с суши и с моря оказались
тщетными, он предпочел, чтобы город ему был передан медником
Сосием и испанцем Мериком, а не знатнейшими сиракузянами,
которые по собственной воле неоднократно и напрасно
предлагали сдать ему город. Так получил он более законный повод
избивать и грабить старейших союзников римского народа.
(7) Если бы не Гиероним перешел к Ганнибалу, а сиракузский
народ и сенат, если бы не Гиппократ и Эпикид, тираны,
утеснившие сиракузян, а сами сиракузяне по собственному решению
закрыли перед Марцеллом городские ворота, (8) если бы
сиракузяне воевали против римского народа с таким же озлоблением,
как карфагеняне, то и тогда не смог бы Марцелл более жестоко
наказать сиракузян — разве только уничтожив их город. (9) От
города действительно остались только развалины городских стен^
опустевшие дома, разграбленные храмы; даже сами боги были
увезены, как и их украшения,— Сиракузам ничего не оставили.
(10) У многих имущество отобрали145; прокормить себя и свою
семью с клочка голой земли остатками уцелевшего было
невозможно. Они просят сенаторов распорядиться: пусть, если всего
вернуть невозможно, хоть доступная опознанию часть имущества
будет возвращена хозяевам. (11) Когда они изложили свои
жалобы, Левин приказал им уйти из храма14в, чтобы сенаторы
могли обсудить их требования. (12) «Пусть останутся,— сказал
Марцелл,— я отвечу при них же, (13) раз условия таковы, что
мы воюем за вас, чтобы держать ответ перед побежденными, чтобы
два города, взятых в этом году, обвиняли: Капуя — Фульвия, Мар-
целла — Сиракузы».
31. (1). Послов воротили в сенат и Марцелл сказал: «Я не
настолько забыл о величии римского народа и достоинстве
власти, которою я облечен, чтобы, будучи консулом, оправдываться
Книга XXVI
255
перед греками во взведенных на меня обвинениях. (2)
Разобраться, однако, предстоит не в том, что сделал я,— защитой моим
действиям право войны,-- а в том, что надлежит претерпеть им.
Если бы не были они врагами, то разгромил ли я Сиракузы при
жизни Гиерона или сейчас, это все равно. (3) Но если они
изменили римскому народу, если подняли руку на наших послов 14Т
и грозили им тюрьмой и смертью, если заперли городские ворота
и искали защиты от нас у карфагенского войска, то можно ли
возмущаться, что с врагами и поступили по-вражески. (4) Я-де
не принял предложение их знати сдать мне город и предпочел
вверить столь важное Мерику, испанцу, и Сосису. Вы ведь не
последние среди сиракузян, коль скоро попрекаете других их
простым званием. (5) Кто из вас обещал мне открыть городские
ворота, кто обещал впустить в город моих солдат? Вы
ненавидите, вы проклинаете тех, кто это сделал, и даже тут не можете
воздержаться от брани и поношений. (6) Вот как сами вы далеки
от того, чтобы когда-нибудь сделать такое. Отцы-сенаторы, самое
низкое звание тех людей, которым попрекают меня, лучше
всего доказывает, что я не отверг никого, кто честно старался
бы ради нашего государства.
(7) Прежде чем осадить Сиракузы, я пытался заключить мир:
посылал послов, сам вступал в переговоры: у них хватило
бесстыдства оскорбить послов и не дать мне ответа, когда я сам
подошел к городским воротам 14\ Я много потратил труда и на
суше, и на море и взял Сиракузы силой оружия. (8) На свою
судьбу жителям взятого города правильней было бы жаловаться
Ганнибалу и побежденным карфагенянам, а не сенату народа-
победителя. (9) И если бы я, отцы-сенаторы, хотел отрицать, что
разграбил Сиракузы, то никогда не украсил бы Рим своей
добычей 149. У кого-то я, победитель, что-то отнял, кому-то что-то
дал — по праву войны и, как я уверен, каждому по его заслугам.
(10) Утвердите вы сделанное мной, отцы-сенаторы, нет ли, это
гораздо важнее для государства, чем для меня. Я свой долг
выполнил, дело государства — не остудить пыл будущих
военачальников отменой моих распоряжений. (11) Вы собственными
ушами выслушали и меня и сицилийцев; мы вместе уйдем из
храма: сенат без меня свободнее все обсудит». Сицилийцев
отпустили, а Марцелл ушел на Капитолий производить воинский набор.
32. (1) Второй консул доложил сенату о желаниях
сицилийцев. Спорили долго; значительная часть сенаторов согласилась с
Титом Манлием Торкватом. (2) Они считали, что войну надо было
вести с тиранами, врагами и сиракузян и римского народа;
город—принять150, а не брать; приняв, восстановить в нем
порядок старинными законами и свободой; измученных жалким
рабством — не добивать войной. (3) Погиб прекрасный знаменитый
город, который оказался наградой победителю в борьбе между
римским военачальником и тиранами. А был он некогда и хлеб-
256
Книга XXVI
ным амбаром, и казначейством для римского народа, часто в
трудные времена выручал своей щедростью наше государство — и
даже в эту войну с пунийцами 15\ (4) Если бы восстал из
преисподней царь Гиерон, вернейший приверженец римского
владычества, и увидел бы родной город, разграбленный, в развалинах,
а в Риме — чуть что не при самом входе в город добычу из
Сиракуз 152, какими глазами взглянули бы вы на него? (5) Все
это говорилось, чтобы внушить ненависть к консулу и
сострадание к сицилийцам, (6) но сенат вынес решение более мягкое:
меры Марка Марцелла, предпринятые им в ходе войны и после
победы, одобрить, а на будущее сенату взять на себя заботу о
сиракузянах, а консулу Левину поручить помочь городу, но не в
ущерб государству. (7) Двух сенаторов послали на Капитолий
за консулом; вновь ввели сицилийцев и прочли сенатское
постановление; милостиво обратились к послам и отпустили их. (8)
Послы упали к ногам Марцелда 153, умоляя простить им слова,
сказанные в надежде облегчить горькую беду; пусть примет их
и Сиракузы под свою защиту как клиентов. Консул обещал
сделать это, ласково поговорил с ними и отпустил их.
33. (1) Затем выступить перед сенатом дали кампанцам; речь
их была жалобнее, а положение затруднительнее. (2) Отрицать,
что наказание ими заслужено, они не могли: тиранов, чтобы
свалить вину на них, не было. Однако кампанцы считали, что
уже понесли достаточное наказание: столько сенаторов погибло
от яда, столько казнено; мало уцелело знати — только те, кого
•сознание своей вины не толкнуло к самоубийству, и те, кого
миновал гнев победителя. (3) Они просили свободы себе, своим
и хотя бы доли своего имущества. С Римом многих связывало
гражданство 15\ старинные узы — родственные и брачные.
(ά) Кампанцев удалили из храма 155; некоторое время
колебались, не пригласить ли из Капуи Квинта Фульвия Флакка
(консул 15Ä Клавдий умер после взятия Капуи), чтобы дело
разубиралось перед командующим, ведшим военные действия,— как
разбиралось между Марцеллом и сицилийцами. Но, увидав в
сенате Марка Атилия и Гая Фульвия, брата Флакка, его
легатов "7, (5) а также Квинта Минуция и Луция Ветурия Филона,
тоже легатов Клавдия, участвовавших во всех военных
действиях, решили Фульвия из Капуи не отзывать и не откладывать
дела кампанцев. (6) Спросили мнения Марка Атилия Регула: из
бывших под Капуей он наиболее заслуживал доверия. (7) «Я,—
сказал он,— присутствовал после взятия Капуи на совещании
консулов; задали вопрос, нет ли среди кампанцев кого-нибудь,
оказавшего услугу нашему государству. (8) Дознались, что есть
две женщины: Вестия Оппия из Ателл, проживавшая в Капуе,
и Пакула Клувия, когда-то промышлявшая своим телом. Одна
ежедневно приносила жертвы о благоденствии и победе римского
народа; другая тайком доставляла еду голодным пленным.
Книга XXVI
257
(9) Остальные кампанцы относятся к нам так же, как
карфагеняне, и Квинт Фульвий казнил скорей самых знатных, чем самых
виновных. (10) Я не считаю возможным, чтобы сенат занимался
делами кампанцев, римских граждан, не будучи уполномочен на
то народом. Так поступили и предки наши с отпавшими сатрикан-
цами158: Марк Антистий, народный трибун, запросил сначала
народ: постановит ли он, чтобы сенату предоставлено было
право вынести решение о сатриканцах. (11) Итак, я полагаю,
надо обратиться к народным трибунам: пусть один из них или
несколько запросят народ о нашем праве вынести приговор по
делу кампанцев. (12) Луций Атилий, народный трибун, по
распоряжению сената запросил народ в таких словах: «Обо всех кам-
панцах, ателланцах, калатийцах, сабатинцах, которые, сдавшись
проконсулу Квинту Фульвию, (13) отдали себя во власть народу
римскому и в распоряжение; обо всех, кого они отдали вместе с
собой; обо всем, что они отдали вместе с собой, будь то земля
и город, божеское и человеческое, утварь и все остальное, что
ими отдано,— обо всем этом спрашиваю я вас, квириты,
каково желание ваше: что с этим должно быть сделано?» (14) Народ
приказал так: «Что сенат, присягнув, большинством
присутствующих постановит, того мы желаем и это приказываем».
34. (1) В соответствии с этим народным решением сенат
прежде всего постановил вернуть имущество и свободу Оппии и Клу-
вии 159; если у них есть еще просьба к сенату, пусть придут в Рим.
(2) О кампанцах были вынесены определения по отдельным
семьям ,60 — перечислять все не стоит труда. (3) Было постановлено:
у одних имущество отобрать в казну, а самих с их детьми и
женами продать (кроме дочерей, которые до перехода во власть
Рима вышли замуж в другие города); (4) других посадить в
тюрьму и отложить решение их участи: об остальных рассудить,
принимая в расчет сумму их ценза, отбирать ли в казну их
имущество или нет161; (δ) захваченный скот, кроме лошадей и
рабов, кроме взрослых мужчин, и вообще все движимое
имущество вернуть хозяевам. (6) Всем кампанцам, ателланцам, калатий-
цам, сабатинцам (кроме тех, кто сам или чьи родители были
на стороне врагов162) дали свободу, (7) но с тем, чтобы никто из
них не был римским гражданином или латином и чтобы те из
них, кто был в Капуе, пока длилась осада, не оставались в
городе или в Кампании после определенного срока. (8) Для
поселения им предоставляли место за Тибром, но не по берегу; (8)
тех же, кто на протяжении войны не был в Капуе, ни в другом,
отпавшем от Рима кампанском городе,— по сю, считая от Рима,
стороны реки Л ирис, (9) перешедших на сторону Рима раньше,
чем Ганнибал подошел к Капуе, переселили на сю сторону Вул-
турна, не дозволив ни строиться, ни иметь землю ближе чем в
пятнадцати милях от моря162. (10) Выселенным за Тибр, как
самим, так и потомству их, позволили приобретать землю только
9 Тит Ливии, т. II
258
Книга XXVI
в области Вей, Сутрина и Непете — с тем чтобы никто из них
не имел больше пятидесяти югеров. (11) Имущество всех
сенаторов и должностных лиц Капуи, Ателлы и Калатии продали в
Капуе; свободных людей, присужденных к продаже, отправили в
Рим и продали там. (12) Изображения и бронзовые статуи,
которые считали взятыми у врагов, передали коллегии понтификов:
пусть решают, какие из них священные, какие — нет. (13) Кам-
панцев отпустили; они были удручены этими постановлениями и
ушли из Рима еще в большей печали, чем пришли. И
жаловались они уже не на свирепство Квинта Фульвия, а на
несправедливость богов, на свою горькую судьбу.
35. (1) Отпустив кампанцев и сицилийцев, произвели
воинский набор. Когда войско было набрано, занялись пополнением
состава гребцов. (2) Не хватало людей, платить было нечем —
казна в ту пору была пуста. (3) Консулы издали указ: пусть
частные лица соответственно своему состоянию и званию выставят
гребцов, как это бывало и раньше |в\ выдав им жалованье и
довольствие на тридцать дней. (4) Указ этот встретили таким
ропотом, таким негодованием, что для мятежа недоставало только
вождя. Твердили, что консулы, разорив сначала сицилийцев и
кампанцев, взялись теперь и за римский простой народ: (5)
плебеи истощены многолетней податью — у них нет ничего, кроме
голой земли. Постройки сожгли враги; рабов-пахарей свело
государство: то покупало их за гроши для военной службы, то
забирало в гребцы. (6) Если у кого что-то еще и было, все ушло на
жалованье гребцам и на ежегодные податиίβ5. Никакой силой,
никакой властью нельзя их принудить дать то, чего у них нет.
Пусть продают их имущество, пусть терзают тело — последнее
их достояние, выкупиться им будет не на что.
(7) Все это говорилось не тайком, а открыто, на форуме,
в лицо консулам, которых окружала огромная взволнованная
толпа; (8) очи не могли успокоить ее ни бранью, ни уговорами.
Наконец, ош объявили, что дают людям три дня сроку
одуматься, а сами воспользовались временем, чтобы все исследовать и
распутать. (9) Созванный назавтра сенат обсуждал, как
пополнить состав гребцов. Много говорили о том, почему прав простой
народ, отказываясь выставить гребцов, но заключали всегда
одинаково: правдой ли, неправдой ли, но бремя это придется
возложить на частных лиц. (10) Иначе откуда еще взять моряков,
если казна пуста? А как без флота удержать Сицилию, не
пустить в Италию Филиппа, как вообще охранять италийское
побережье?
36. (1) Положение было грудное, что делать —было неясно,
все сидели в каком-то оцепенении. (2) Тогда консул Левин
сказал, что должностные лица должны подавать пример сенату,
а сенат народу; этого требует более высокое их достоинство.
(3) «Если,— сказал он,— ты требуешь чего-то от нижестоящего,
Книга XXVI
259
потребуй этого прежде всего от себя и своих близких — и все
легче тебя послушаются: никакой расход не будет в тягость, если
увидят, что любой именитый человек берет на себя еще больший.
(4) Мы хотим, чтобы у римского народа был вполне исправный
флот и частные лица не отказывались выставить гребцов?
Отдадим этот приказ прежде всего себе самим: (5) мы, сенаторы,
завтра же отдадим в казну все наше золото, серебро и медные
деньги: пусть каждый оставит лишь по кольцу себе самому, жене
и детям, да буллу166 сыну, да еще жене или дочери по унции1в7
золота; (6) те, кто занимал курульные должности1ββ, пусть оставят
себе серебряный конский убор|69 и фунт серебра на солонку и
блюдо для приношения богам. (7) Остальные сенаторы оставят себе
только по фунту серебра да медных денег по пяти тысяч ассов на
каждого отца семейства. (8) Все прочее золото, серебро и медные
деньги отнесем сейчас же триумвирам, ведающим казной 17°, не
дожидаясь сенатского постановления. Пусть добровольные
пожертвования побудят соревноваться в помощи государству сперва
всадников, а потом и остальной народ. (9) Мы, консулы, много толковали
между собой — другого пути нет, с помощью богов мы и пойдем им.
Будет государство цело, оно охранит и состояния частных лиц;
пренебрежем государственным — не сбережем и своего».
(10) Решение было единодушным; консулов поблагодарили.
(11) Сенаторы разошлись; все наперебой стали отдавать в казну
золото, серебро, медь, каждый хотел видеть свое имя в
официальных списках если не первым, то из первых: триумвиры не
успевали принимать, а писцы записывать взносы. (12) Сенаторы
были единодушны; за ними последовали всадники, за всадниками
простой народ. Таким образом, без указов, без принуждения
государство получило и недостающих гребцов, и деньги на
жалованье им. Приготовив все нужное для войны, консулы
отправились в свои провинции.
37. (1) Никогда за все время войны ни карфагеняне, ни
римляне так не чувствовали, сколь переменчиво военное счастье —
то страх, то надежда владели ими. (2) Так шли дела у римлян
в провинциях: неудачи в Испании, удачи в Сицилии смешивали
печаль с радостью. (3) В Италии тоже утрата Тарента была
тяжелым ударом, но гарнизон удержал вопреки ожиданиям
крепость — и это радовало. (4) Внезапный ужас вдруг охватил Рим,
боялись, что Город будет осажден, но Капуя оказалась покорена
спустя несколько дней, и страх сменило ликование. (5) Его
умерили события за морем: Филипп в недобрый час стал врагом,
но появились новые союзники: этолийцы и Аттал, царствовавший
в Азии: судьба словно уже обещала римлянам господство над
Востоком. (6) Карфагеняне также утратили Капую, зато взяли
Тарент, хвалились, что беспрепятственно подошли к стенам
Рима, (7) и досадовали, что тем и кончилось. Им было стыдно:
в то самое время, когда они были у стен Рима, римское войско,
9·
260
Книга XXVI
не обращая на них никакого внимания, другими воротами
уходило в Испанию. (8) В самой Испании тоже карфагеняне совсем
было вознадеялись, что если два таких войска истреблены, вожди
ихιτι убиты, то и война завершена, и римляне изгнаны. Тем
сильнее было их раздражение тем, что одержанная победа
оказалась напрасной, а лишил их ее плодов Луций Марций, в
сумятице возглавивший римлян. (9)* Судьба уравновесила для обеих
сторон успех и неудачу: та же надежда, тот же и страх — как
будто только еще начинается война.
38. (1) Ганнибал особенно тревожился потому, что судьба
Капуи, которую римляне осаждали упорнее, чем он ее защищал,
отвратила от него много италийских народов. (2) Он не мог
управлять всеми, разместив всюду гарнизоны — дробить войско
было совсем не ко времени; вывести гарнизоны он тоже не мог,
не доверяя ни обнадеженным, ни перепуганным союзникам.
(3) Потеряв голову от жадности и жестокости, он решил
разграбить и разорить все, что не в силах был оберечь: пусть ничто
не достанется врагу. (4) План был и задуман гнусно, и
осуществлен гнусно. Отшатнулись от Ганнибала не только безвинно
терпевшие, но и большинство тех, кому происходящее служило
только примером. (5) Да и римский консул не пренебрегал
никаким случаем, если была надежда соблазнить город сдаться.
(6) В Салапии 172 начальствовали Дазий и Блатий. Дазий —
друг Ганнибала; Блатий сочувствовал римлянам, но был
осторожен: через тайных лазутчиков он обещал Марцеллу выдать
город; однако без помощи Дазия ничего нельзя было сделать.
(7) Блатий долго медлил, и наконец, не в надежде на успех,
а просто не придумав ничего лучшего, пригласил Дазия; тому
был противен и самый замысел, он ненавидел соперника по
власти и все открыл Ганнибалу. (8) Ганнибал призвал обоих; он
разбирал какое-то дело, а потом собирался начать следствие над
Блатием. Посторонних удалили; обвинитель и подсудимый
стояли; тут Блатий обратился к Дазию, склоняя его к измене 17\
(9) тот, как о чем-то очевидном, воскликнул: вот, мол, с ним
прямо на глазах Ганнибала заговаривают об измене. Ганнибалу и
всем присутствующим замысел показался слишком дерзким,
чтобы быть вероятным: конечно, он выдуман из зависти и ненависти
к сопернику. (10) Да и выдумать такое обвинение было тем
легче, что иметь свидетеля обвинитель не мог. Обоих отпустили.
(11) Блатий не отказался от дерзкого замысла, покуда, твердя и
настаивая, не убедил соперника, что и для них самих, и для
родного их города спасенье в одном: выдать Марцеллу пунийский
гарнизон — пятьсот нумидийцев. (12) Выдать без жестокой сечи
было невозможно: во всем карфагенском войске нумидийская
конница была лучшей. И хотя схватка была неожиданной и от
лошадей в городе толку не было, нумидийцы, в суматохе вооружив-
таись, попытались прорваться; (13) уйти они не смогли и пали.
Книга XXVI
261
сражаясь до конца. Враги захватили живыми не больше
пятидесяти человек. (14) Для Ганнибала потеря этого конного отряда
была тяжелей, чем потеря Салапии. И никогда потом Пуниец не
был силен своей конницей, которой долго превосходил римлян.
39. (1) В это самое время в тарентинской крепости почти
голодали; и римский гарнизон, и начальник гарнизона и крепости,
Марк Ливии, всю надежду возлагали на подвоз из Сицилии. Флот,
кораблей в двадцать, стоял в Регии, (2) выжидая, когда
безопасно можно будет пройти вдоль берегов Италии. (3)
Распоряжался флотом и перевозкой припасов Децим Квинкций, человек
происхождения темного, но славный многими воинскими подвигами.
(4) Марцелл сначала поручил ему пять кораблей, в том числе
две большие триремы; Квинкций распоряжался дельно; Марцелл
добавил еще три квинкверемы. (5) В конце концов Квинктий
сам потребовал от союзных Регия, Велии и Пестумаm
корабли, которые они по договору должны были дать (об этом
говорилось раньше). (6) Он создал флот в двадцать судов. С этим
флотом, вышедшим из Регия, и встретился милях в пятнадцати
от Тарента Демократ, шедший к Саприпорту 175 с таким же
числом тарентских кораблей. (7) Римлянин шел под парусами, не
ожидая сражения. Под Кротоном и Сибарисом ,7в он пополнил
команду гребцов; большие суда у него были превосходно
вооружены и снабжены всем, что положено. (8) Как раз в ту пору
ветер совсем упал, враги оказались на виду один у другого;
времени убрать снасти m и приготовиться к предстоящему бою
хватило и гребцам и солдатам. (9) Редко настоящие флоты
сражались с таким пылом: бились ведь за нечто большее, чем своя
жизнь: (10) тарентинцы стремились отвоевать у римлян свой
город, которым те владели почти сто лет 178, освободить крепость,
чтобы отрезать подвоз продовольствия и, победив в морском
сражении, стать хозяевами на море; (11) римляне же хотели
удержать крепость и доказать, что Тарент отнят был у них не мечом
и доблестью, а изменой и предательством.
(12) С обеих сторон был подан сигнал; корабли ударились
носами и уже не могли расцепиться; корабль захватывали железным
крюком17Э, и тут уже стрел не требовалось: сражались
врукопашную. (13) Носы, сцепившись, не двигались; кормы приходили
в круговое движение, сообщаемое им вражескими гребцами.
Корабли на узком пространстве сбились в кучу; вряд ли хоть
одно копье зря упало в море; корабли шли, как пехота, в
лобовую атаку, и бойцы свободно переходили с корабля на корабль.
(14) Замечательна была схватка двух кораблей, возглавлявших
флоты. Римским кораблем командовал сам Квинкций, а тарент-
ским — Никон, по прозвищу Перкон, (15) ненавистный римлянам
и ненавидевший их не просто как враг, но и как один из
предателей, сдавший Тарент Ганнибалу. (16) Квинкций и сражался и
ободрял своих солдат, но не остерегся, и Никон пронзил его ко-
262
Книга XXVI
пьем, и Квинкций, как был с оружием, упал за борт перед кора-
бельным носом. (17) Команда, потеряв вождя, растерялась, по-
бедитель-тарентинец быстро перешел на римский корабль,
потеснил врагов и овладел носовой частью корабля; сбившиеся на
корме римляне защищались плохо. Вдруг со стороны кормы
появилась другая вражеская трирема; так с двух сторон и
захватывают враги римский корабль. (18)" Ужас обуял солдат, когда они
увидели, что взят корабль военачальника; началось беспорядочное
бегство: одни суда затонули в открытом море; другие,
причалившие к берегу, вскоре стали добычей жителей Фурий и Мета-
понта. (19) Из грузовых судов, следовавших с провиантом,
врагам достались немногие; другие, ставя паруса по ветру, ушли в
открытое море.
(20) Совсем не так хорошо в те же дни шли дела у тарен-
тинцев на суше. Около четырех тысяч человек вышли из города
и разбрелись во все стороны, грабя поля. (21) Ливии,
командовавший крепостью и римским гарнизоном и настороженно
выжидавший счастливого случая, выслал из крепости Гая Персия,
храброго солдата, во главе двух с половиной тысяч воинов.
(22) Тот напал на разбредшихся повсюду людей. Долго длилась
<юйня; лишь немногих, опрометью бежавших, загнал Персии в
городские полураскрытые ворота; и город едва не был тут же
захвачен. (23) Так уравнялись успехи сторон под Тарентом:
римляне победили на суше, тарентинцы — на море. И те и другие
одинаково обманулись в расчетах на хлеб, который вот-вот
должен был им достаться.
40. (1) Тогда же консул Левин почти уже к концу года
прибыл в Сицилию; старые и новые союзники его ожидали. Левин
счел нужным прекратить неурядицу и привести все дела в
порядок в замиренных незадолго до того Сиракузах. (2) Затем он
повел легионы на Агригент — последний оплот (войны,— где засел
сильный карфагенский гарнизон. Фортуна благоприятствовала
замыслу Левина. (3) Командующим у карфагенян был Ганнон,
но вся надежда у них была на Муттина и нумидийцев. (4) Мут-
тин бродил по всей Сицилии, грабя римских союзников; и ни
силой, ни хитростью не удавалось отрезать его от Агригента, не
дать прорваться, где бы ему ни захотелось. (5) Слава Муттина
затмевала славу военачальника, который возненавидел его1в0. Даже
успехи были ему из-за Муттина не в радость. (6) Под конец он
назначил на место Муттина своего сына, рассчитывая, что,
лишенный власти, Муттин лишится и влияния на нумидийцев.
(7) Вышло совсем иное: он стал им еще дороже, потому что
Ганнон его ненавидел. Не вынеся несправедливостей и обиды,
Муттин тайно отправил к Левину послов — переговорить о
выдаче Агригента. (8) Доверие было установлено, сговорились о
порядке действий: когда нумидийцы займут ворота со стороны
моря |§\ прогнав или перебив караульных, они впустят в город
Книга XXVI
263
римлян. (9) Римский отряд с гамом и топотом вступал уже в
центр города, на форум, когда Ганнон решил, что это
возмутились нумидийцы (такое случалось и раньше). Он отправился
усмирять мятеж, (10) но издали увидел: людей что-то больше, чем
нумидийцев; уловил звук слишком знакомого крика римлян — и
кинулся бежать, пока еще было можно. (11) Он был выпущен
через противоположные ворота к морю; с ним были Эпикид и
немногочисленная охрана. По счастью, нашлось маленькое
суденышко, на котором они и переправились в Африку, оставив
врагам Сицилию, из-за которой столько лет сражались. (12)
Оставшаяся толпа карфагенян и сицилийцев даже не пыталась
сражаться, а кинулась опрометью бежать. Их перебили возле
запертых ворот: уйти было некуда.
(13) Взяв город, Левин главных должностных лиц Агригента
казнил; остальных продал вместе с добычей, а все деньги
отослал в Рим.
(14) Весть о постигшем Агригент бедствии обошла всю
Сицилию; все вдруг стало благоприятствовать римлянам: вскоре им
изменнически было выдано двадцать городов; шесть взято
приступом; около сорока сдалось добровольно. (15) Их правителей и
старейшин консул наградил или покарал, как они того заслужили;
сицилийцев принудил бросить оружие и заняться земледелием,
(16) чтобы плодородный остров не только кормил свое население,
но чтобы и в Риме, да и по всей Италии, жизнь стала дешевле;
ведь так бывало уже много раз. Из Агафирны182 он увел в
Италию беспорядочную толпу в четыре тысячи человек; (17) это
был всевозможный сброд: изгнанники, должники, много
преступников, нарушивших законы своих государств. В Агафирне все
они собрались случайно;- но участь их была одинаковой — они
кое-как перебивались, живя воровством и разбоем. (18) Левин
решил, что на острове, только что замиренном, еще не
набравшемся сил, опасно оставлять этих людей, всегда что-то
злоумышлявших, а в Регии они пригодятся: там подыскивают шайку
разбойников, чтобы опустошать Бруттий. Война в Сицилии в этом
году была завершена.
41. (1) В Испании Публий Сципион в начале весны спустил
суда на воду, созвал указом в Тарракон вспомогательные
отряды союзников, велел флоту и грузовым судам идти в устье реки
Ибер, а легионам — выступить из зимних лагерей и собраться
там же. (2) Сам он с пятью тысячами союзников отправился из
Тарракона к войску, придя туда, он созвал солдат и, обращаясь
прежде всего к старым воинам, выдержавшим столько бедствий,
начал свою речь: (3) «Ни один из предшествовавших мне
командующих не имел возможности благодарить — по праву и по
заслугам — своих солдат, еще не проверив, каковы они в бою;
(4) я же по воле судьбы обязан, не ознакомившись еще ни с
провинцией, ни с лагерем, обратиться к вам со словами благодарно-
264
Книга XXVI
сти: вы были верны отцу моему и дяде, живым и мертвым; (5)
власть над провинцией, утраченную после такого поражения, вы
своей доблестью вернули во всей полноте римскому народу и мне,
их преемнику. (6) Сейчас мы, с помощью богов, постараемся не
только самим остаться в Испании, но не оставить здесь ни
одного пунийца; будем не то что стоять на берегу Ибера, не позво
ляя врагу перейти через реку, а сами через нее перейдем и
пойдем войной дальше. (7) Боюсь, не покажется ли кому-либо из
вас этот замысел слишком дерзким: память о недавних
поражениях жива, а я слишком молод. (8) Однако никто лучше моего не
помнит о неудачах в Испании: за тридцать дней погибли у меня
отец и дядя; одни за другими следовали похороны в нашей семье.
(9) Но если домашняя скорбь — сиротство, почти одиночество -
терзает сердце, то судьба родины, счастье ее и доблесть
запрещают отчаиваться в исходе. Нам выпал особый жребий, чтобы во
всех трудных войнах мы, оказываясь побеждены, побеждали.
(10) Оставлю старину: Порсену, галлов, самнитов; начну с
Пунических войн. Сколько флотов, сколько полководцев, сколько
войск потеряли мы в первую войну! Ну, а что говорить о
нынешней? (И) При всех наших поражениях я либо присутствовал
сам, либо, если не присутствовал, больше всех горевал сам с
собой. Требия, Тразименское озеро, Канны — памятники погибшим
войскам и консулам! (12) К этому — отпадение Италии, большей
части Сицилии, Сардинии. К этому — тот страшный день, когда
пунийский лагерь был разбит между Аниеном и стенами Рима,
и почти в воротах Рима увидели мы победителя — Ганнибала.
И среди этих бедствий стояла несокрушимо одна только доолесть
народа римского; она подняла и воздвигла из праха все
повергнутое наземь. (13) Вы, воины, под водительством и ауспициями
моего отца первые преградили путь Газдрубалу, который после
Канн направлялся к Альпам и в Италию; соединись он с братом,
от римского народа имени бы не осталось. Ваш успех
предотвратил дальнейшее бедствие. (14) Теперь по милости богов в Италии
и Сицилии все хорошо и благополучно и с каждым днем лучше
и радостнее. (15) В Сицилии взяты Сиракузы и Агригент183;
со всего острова враг изгнан, провинция во власти римского
народа. В Италии Арпы возвращены, Капуя взята; (16) Ганнибал
в трусливом бегстве вымерял всю дорогу от Рима; загнанный в
самый дальний угол Бруттия, он молит богов только о том,
чтобы целым и невредимым убраться из вражеской земли. (17)
В те дни, когда одно поражение следовало за другим и, кажетея,
сами боги помогали Ганнибалу, вы, предводимые моими отцами
(да будут они уравнены в почете этим именем), поддержали в
годину разрухи пошатнувшееся счастье народа римского. Так
вам ли падать духом теперь, когда в Италии все радостно и
благополучно? (18) То, что случилось недавно — о, если бы все
миновало, не огорчив ни вас, ни меня <...> 184.
Книга XXVI
265
Теперь бессмертные боги, охранители римского государства,
внушили всем центуриям вручить командование мне. Знамения,
птицегадания и даже ночные видения предвещают радость и
благополучие. (19) И душа моя, верная до сей лоры вещунья,
предсказывает: Испания — наша, все карфагеняне скоро будут
отсюда изгнаны и с позором побегут по морям и суше. (20)
Предугаданное духом подтверждено трезвым разумом:
оскорбленные союзники карфагенян присылают к нам послов умолять о
дружбе; трое карфагенских вождей185 рассорились почти до
разрыва, раздробили свое войско и повели его в три разные
стороны. (21) Их ожидает судьба, недавно постигшая нас: союзники
их покинут, как раньше покинули нас кельтиберы18в. Они
разделили войско, сделав то, что и погубило моих отца и дядю;
(22) внутренние раздоры не дают им соединиться, а
противостоять нам врозь они не смогут. Вы, воины, только благоволите к
семье Сципионов, к потомку ваших вождей, этому побегу от
срубленных деревьев. (23) Старые воины, проведите новое войско и
нового вождя через Ибер, проведите их в земли, которые вы
исходили, где совершили много подвигов. (24) Вы видите, что я
похож на отца и на дядю лицом, его выражением и телесным
складом; (25) скоро вы увидите сходство в характере, верности,
доблести, и каждый из вас скажет: ожил или рожден вновь
командующий Сципион».
42. (1) Этой речью он воспламенил души солдат; оставив
охранять эту область Марка Силана во главе трех тысяч пехоты и
трехсот всадников, сам с остальным войском — двадцатью пятью
тысячами пехоты и двумя с половиной тысячами конницы18Т —
перешел Ибер. (2) Так как карфагеняне увели свои войска в трех
разных направлениях, то Сципиону советовали напасть на
ближайшее, но он опасался, как бы все они не соединились против
него: противостоять нескольким войскам он со своим,
единственным, не мог и пока что решил осадить Новый Карфаген. (3)
Город этот и сам по себе был богат, а враги еще оставили там
все, чего требует война: было оружие, были деньги, были
заложники со всей Испании. (4) Отсюда было очень удобно
переправиться в Африку: гавань была достаточно вместительна для
любого флота и чуть ли не единственная на испанском побережье,
обращенном в сторону нашего моря. (5) Никто не знал, куда
направляет войско Сципион, кроме Гая Лелия. Ему было велено
плыть туда морем, размеряя ход кораблей так, чтобы войти в
гавань одновременно со Сципионом, ведущим войско по суше.
(6) На седьмой день после перехода через Ибер подошли к
Новому Карфагену,88 сразу и с суши, и с моря189; лагерь разбили к
северу от города ,90; с тыла лагерь был защищен валом, спереди —
самой природой.
(7) Положение Нового Карфагена таково191. Почти в середине
испанского побережья есть залив, открытый африканскому вет-
266
Книга XXVI
ру и вдающийся в сушу на две с половиной мили; ширина его
чуть больше тысячи двухсот шагов. (8) У входа в этот залив
находится островок, защищающий гавань от всех ветров, кроме
африканского; посередине залива проходит полуостров, это и
есть тот холм, на котором основан город. С востока m и с юга
он омывается морем; с запада и чуть с севера — лагуной,
глубина которой меняется с приливами и отливами 1М. (9) С
материком полуостров соединен перешейком шириною почти в двести
пятьдесят шагов. Тут легко было бы построить укрепления, но
римский военачальник вала не возвел, то ли чтобы горделиво
показать врагу уверенность в себе, то ли чтобы облегчить себе
отступление после многократных приступов.
43. (1) Соорудив прочие нужные ему укрепления, Сципион
привел в боевой порядок флот, стоявший в гавани, как бы
показывая, что город осажден и с моря. Он обозрел весь флот и
отдал капитанам судов приказ: неусыпно держать ночную
стражу — все и повсюду могут предпринять осажденные. (2) Затем
он вернулся в лагерь, чтобы объяснить солдатам, почему он
начал войну с осады города, и внушить им надежду на взятие
города; созвав сходку, он произнес такую речь: (3) «Тот, кто
думает, что вас привели сюда осаждать один только город,
ошибается: он берет в расчет требуемые от вас усилия, но не то, чем
они будут вознаграждены. Вам действительно предстоит осаждать
стены одного города, но, взяв этот город, вы завоюете всю
Испанию. (4) Здесь заложники от всех знаменитых царей и
народов — они немедленно окажутся в вашей власти и тем самым
передадут в вашу власть все, что подчинено сейчас
карфагенянам, (о) Здесь все деньги врагов — без них они не смогут вести
войну, ведь войско у них наемное; эти деньги очень пригодятся
и вам, чтобы расположить к себе варваров. (6) Здесь
стенобитные и метательные машины, оружие — все, потребное для войны:
вы и себя снабдите, и врага оставите без снаряжения. (7) Мы
овладеем прекрасным богатейшим городом и превосходной
гаванью, откуда сушей и морем можно доставлять все, потребное
для войны, все это пойдет нам на пользу, а враги лишатся
гораздо большего. (8) Ведь здесь их твердыня, житница,
казнохранилище, склад оружия — сюда стекается все. Сюда прямой путь из
Африки; это единственная пристань между Пиренеями и Гадесом;
(9) отсюда Африка угрожает всей Испании <...> т.
44. (1) Магон, начальник карфагенского гарнизона, вооружил
горожан 195. Видя, что город будет осажден с моря и суши, он
распределил свое войско так: (2) две тысячи горожан напротив
римского лагеря; пятьсот воинов в крепости и пятьсот на
восточной стороне холма 196, по которому расположен город. Остальным
горожанам велел быть наготове и спешить туда, куда позовут их
крики. (3) Затем он открыл ворота и выпустил солдат, которым
надо было идти на дорогу, ведущую к вражескому лагерю. Рим-
Книга XXVI
267
ляне по приказу самого командующего ненадолго отступили,
чтобы в бою быть поближе к подкреплениям. (4) Вначале силы
противников были равны, но к римлянам все время подходили из
лагеря свежие силы, и они не только обратили врагов в бегство,
но смешались с бежавшими врассыпную, и, если бы не дан был
отбой, они, вероятно, ворвались бы в город.
(5) Смятения на поле боя было все-таки меньше, чем во всем
городе. Перепуганная стража бежала со своих постов; со стен
караульные спрыгнули, где кому было удобно. (6) Сципион;
взойдя на холм, называемый Меркуриевымт, увидел, что во
многих местах стены оставлены без защиты, и приказал, чтобы
все солдаты, взяв с собой из лагеря лестницы, шли на приступ.
(7) В сопровождении троих крепких юношей 1М, которые
заслоняли его щитами (со стен летело множество всякого рода
дротиков и копий), он ободрял воинов, отдавал приказания. (8)
Много мужества придавало солдатам его присутствие: Сципион
своими глазами увидит, кто храбр и кто трусит. · (9) Они ринулись
под град дротиков; ни стены, ни вооруженные люди на них не
смогли остановить взбиравшихся наперегонки. (10)
Одновременно начали приступ со стороны моря. Впрочем, тут было больше
сутолоки, чем настоящих усилий: (11) то приставляли лестницы,
то вдруг их поспешно тащили; воины торопились высадиться на
берег, где кому было удобнее,— спеша и соревнуясь, они только
мешали друг другу.
45. (1) Между тем карфагенские солдаты опять заняли стены;
у них было более чем достаточно дротиков, запасенных в
огромном количестве. (2) Но ни люди, ни оружие — ничто не могло
защитить эти стены так, как защищали себя они сами. Редкие
лестницы были для них достаточно высоки, а чем выше были они,
тем ненадежнее. (3) Первый солдат еще не успевал добраться
доверху, как за ним уже лезли другие: лестницы подламывались
иод их тяжестью; у некоторых от высоты темнело в глазах,
и даже с лестниц, стоявших крепко, люди валились наземь. (4)
Повсюду падали люди и лестницы — враги торжествовали,
ободрились и повеселели; тут дан был отбой, и у осажденных
возникла надежда не только на передышку после трудного боя, но
и на будущее. (5) Город не взять ни лестницами, ни осадой:
укрепления надежны, и у карфагенских полководцев будет
время прийти на помощь городу.
(6) Едва улеглась суматоха, как Сципион распорядился взять
лестницы у раненых и утомленных и со свежими силами идти на
приступ. (7) Ему донесли, что начался отлив; от тарраконских
рыбаков, избороздивших всю лагуну на легких челноках и
двигавшихся вброд там, где челноки садились на мель, он знал "°?
что по мелководью легко подойти к городским стенам. (8) Он
взял с собой пятьсот воинов; около полудня200 начался отлив,
а тут еще поднявшийся сильный северный ветер погнал воду
268
Книга XXVI
туда же, куда она и сама отходила, и так обнажил отмели, что
вода была где до пупа, а где даже чуть повыше колен. (9)
Обо всем этом Сципион разузнал заранее, но объявил
знамением201: боги-де отвели море и спустили воду в лагуне, чтобы
открыть перед римлянами путь, еще никем не хоженный, и он
приказал, следуя за Нептуном202, пойти прямо через лагуну к
стенам.
46. (1) Римлянам, шедшим на приступ с суши, приходилось
нелегко: стены были высоки и взобравшихся осыпали дротиками
справа и слева: бокам доставалось больше, чем груди. (2) А с
противоположной стороны пятьсот солдат легко перешли через
лагуну и взобрались на стену; там не было укреплений —
считали, что лагуна и сама природа достаточно защищают город, -
не было ни караула, ни сторожевого поста: все силы нацелены
были туда, где опасность была очевидной. (3) Римляне вошли в
город без боя и возможно более быстрым шагом проследовали к
воротам, где шла ожесточенная схватка. (4) Ею были целиком
захвачены и зрение, и слух не только участников сражения, но и
зрителей, которые ободряли сражавшихся. (5) Что город взят с
тыла, осажденные поняли, только когда копья полетели с тыла и
враг оказался с обеих сторон. (6) Защитники города испугались
и пришли в замешательство: стены были взяты; ворота ломали
изнутри и снаружи и растаскивали обломки, чтобы они не
загромождали дорогу; римские солдаты ворвались в город, (7)
перелезали через стены и всюду избивали горожан; те, что вошли в
ворота, соблюдая строй, во главе се своими командирами прошли
через середину города, до самого форума. (8) Видя, что
карфагеняне убегают — одни на восточную сторону холма 20\ занятую
гарнизоном в пятьсот человек, а другие в крепость, где находился
Магон и почти все карфагенские солдаты, прогнанные со стен,
Сципион послал часть войска занять холм, а другую повел сам на
крепость. (9) Холм был взят с ходу. Магон попытался
защищаться, но, видя, что все захвачено врагами и ему не на что
надеяться, сдал крепость и сдался сам вместе с гарнизоном. (10)
Пока происходила сдача, по всему городу избивали людей, не
щадя никого из встреченных взрослых. По данному сигналу
избиение прекратилось; победители занялись добычей: она была
огромна и разнообразна.
47. (1) Свободных людей мужского пола захвачено было
около десяти тысяч. Тех из них, которые были гражданами Нового
Карфагена, Сципион отпустил; он возвратил им город и все
имущество, уцелевшее от войны. (2) Было взято около двух тысяч
ремесленников; Сципион объявил их рабами римского народа, но
обнадежил скоро освободить, если они будут усердно изготовлять
все, нужное для войны. (3) Много молодых неграждан и
сильных рабов он отправил на суда, чтобы пополнить число гребцов,
а восемь захваченных кораблей прибавил к своему флоту. (4)
Книга XXVI
269
Кроме многочисленных жителей в городе были испанские
заложники; Сципион позаботился о них, как о детях союзников. (5)
Взято было огромное военное снаряжение: сто двадцать очень
больших катапульт и меньших двести восемьдесят одна, двадцать
три больших баллисты и пятьдесят две меньших; (6) очень
много больших и малых скорпионов204, множество мечей и
метательного оружия; семьдесят четыре знамени. (7) Сципиону
принесли груду золота и серебра: двести семьдесят шесть золотых
чаш (каждая весом почти в фунт); серебра в слитках и монете
восемнадцать тысяч триста фунтов, большое количестао
серебряной посуды. (8) Все это квестор Гай Фламиний пересчитал и
взвесил. Захватили четыреста тысяч модиев пшеницы и двести
семьдесят тысяч модиев ячменя, (9) отбили у врагов шестьдесят
три грузовых судна, некоторые были нагружены зерном,
оружием, бронзой и еще железом, холстом, спартом205 и разным
судостроительным материалом. (10) По сравнению со всем этим
богатством Новый Карфаген сам по себе стоил малого.
48. (1) В тот день Сципион приказал Гаю Лелию и морякам
охранять город, (2) а сам отвел легионы в лагерь, пусть
отдохнут солдаты, которые за один такой день выполнили труды
целой войны: ведь они и сражались в строю, и с таким трудом при
такой опасности брали город, и, взяв город, сражались в
невыгодных условиях с укрывшимися в крепости. (3) На следующий
день созвал он солдат и моряков. Прежде всего он воздал хвалу
и принес благодарность бессмертным богам, которые за один
день не только сделали его хозяином богатейшего из всех
городов Испании, но и еще до того собрали в нем богатства всей
Испании и Африки, чтобы ничего не осталось врагам, а все было
сохранено для него и его войска. (4) Затем он похвалил воинов
за мужество: их не испугали ни вылазка врагов, ни высота стен,
ни незнакомое им дно лагуны, ни укрепление на высоком холме,
ни хорошо защищенная крепость: они сокрушили и преодолели
все преграды, (5) И хотя каждому солдату обязан он всем, но
получить «стенной венок» удостоится тот, кто первым взошел на
стену: пусть объявится тот, кто считает себя достойным этого
почетного дара. (6) Объявились двое: Квинт Требеллий, центурион
четвертого легиона, и моряк Секст Дигитий. Они ожесточенно
спорили, (7) но еще больше волновались те, кто представлял
сторону каждого: моряков поддерживал Гай Лелий, начальник
флота, легионеров — Марк Семпроний Тудитан. (8) Немногого
недоставало для мятежа, но Сципион заявил, что он назначает трех
третейских судей, которыет разобрав дело и выслушав
свидетелей, решат, кто из них первым взошел на стену. (9) От обеих
сторон приглашены были Гай Лелий и Марк Семпроний, третьим
был Публий Корнелий Кавдин, человек сторонний. Сципион
велел им во всем разобраться. (10) Волнение росло — от
показаний отстранены были достойнейшие люди, не столько поддержи-
270
Книга XXVI
вавшие, сколько умерявшие притязания сторон. (И) Тогда
Гай Лелий оставил совещание и, подойдя к Сципиону,
сидевшему на трибунале, объяснил, что стороны при разбирательстве
ведут себя бесчинно — скоро дойдет до рукопашной, а если даже
обойдется без драки, то все равно будет дан самый гнусный
пример — ведь ложью и клятвопреступлением добиваются -награды
за доблесть. (12) Тут стоят легионеры, там — моряки; те и
другие готовы поклясться всеми богами в истинности того, что им
яе столько известно, сколько желанно. Они навлекают проклятие
клятвопреступления не только на себя самих, но на орлов и
знамена: они кощунствуют. (13) Он, Гай Лелий, говорит это
Сципиону с ведома и согласия Публия Корнелия и Марка Семпро-
ния. Сципион, поблагодарив Лелия, созвал солдат и провозгласил:
он удостоверился — Квинт Требеллий и Секст Дигитий
одновременно взошли на стену, и он обоих награждает за доблесть
«стенным венком». (14) Затем он наградил остальных солдат
соответственно заслугам каждого. Наивысших похвал удостоился
Гай Лелий, начальник флота,— Сципион приравнял его к себе н
даровал золотой венок и тридцать быков.
49. (1) Сципион велел позвать заложников-испанцев. Досада
берет называть их число: у одних писателей я нахожу, что их
было около трехсот20в, у других — три тысячи семьсот двадцать
четыре; такое же разногласие и в остальном. (2) Один пишет,
что карфагенского гарнизона было десять тысяч, другой — семь,
третий 207 — не больше двух тысяч; в плен взято, согласно
одному 20в, десять тысяч, согласно другому, больше двадцати пяти.
(3) Силен 209, греческий писатель, говорит, что захватили около
шестидесяти больших и малых «скорпионов»; Валерий Антн-
ат210 — шесть тысяч больших и тринадцать тысяч малых:
предела его вымыслам нет. (4) Даже в именах полководцев есть
расхождения: большинство считает начальником флота Лелия,
но некоторые — Марка Юния Силана. (5) Начальника
карфагенского гарнизона, сдавшегося римлянам, Валерий Антиат
называет Арином, а другие писатели — Магоном. (6) Различно
число захваченных кораблей, различны суммы захваченных денег
и слитком золота и серебра. Если надо с кем-то соглашаться, то
правдоподобнее средние числа.
(7) Созвав заложников, Сципион прежде всего успокоил их:
(8) они теперь во власти римского народа, который
предпочитает не устрашать, а благодетельствовать и привязывать к себе
чужие народы доверием и союзами, а не держать их в прискорбном
рабстве. (9) Узнав имена их городов, он подсчитал, сколько у
него пленных, какого они племени, и послал к ним домой: iiyotb
приходят за своими111. (10) Если тут же случались послы какого-
нибудь народа, он тут же возвращал им их земляков;
остальных поручил заботливому попечению квестора Гая Фламиния.
(11) Между тем из толпы заложников выступила знатная жен-
Книга XXVI
271
щина, супруга Мандония, брата Индибилиса, царька илергетов;
плача, пала она к ногам Сципиона и заклинала его:212 пусть он
внушит их охране, что с женщинами надо обращаться
почтительнее и внимательнее. (12) Сципион ответил, что у них отныне ни
в чем не будет недостатка. «Для нас это неважно,— сказала жен-
щина,— чего не довольно в такой судьбе! Моему достоинству
женщины ничто rte угрожает: я боюсь за этих молодых
девушек». (13) Около нее толпились дочери Индибилиса и другие
столь же знатные девушки; все в расцвете юности и красоты;
все они почитали, как мать, жену Мандония. (14) «Ни я, ни
народ римский,— ответил Сципион,— не допустим, чтобы
оскорблено было то, что где-либо почитается святыней. (15) Я еще
внимательнее отнесусь к вам, уважая ваше достоинство и мужество:
и в беде не забыли о чести свободной женщины». (16) Он
поручил охрану их человеку безупречному и посоветовал ему вести
себя с этими женщинами так же уважительно, как с женами и
дочерьми гостя.
50. (1) Солдаты привели к Сципиону пленницу: зрелую
девушку такой редкой красоты, что, куда бы она ни шла, все на
нее оборачивались. (2) Сципион расспросил о ее родине и
родителях и, между прочим, узнал, что она просватана за кельтибер-
ского знатного юношу Аллуция. (3) Он тут же пригласил и ее
родителей и жениха и, узнав, что юноша без ума влюблен в свою
невесту, обратился не к родителям, а к нему с речью, тщательно
обдуманной: (4) «Я говорю с тобой, как юноша с юношей,—
не будем стесняться друг друга. Когда наши солдаты привели ко
мне твою взятую в плен невесту и я узнал, что она тебе по
сердцу — (5) этому поверишь, взглянув на нее,— то, не будь я
поглощен делами государства и можно бы мне было насладиться
радостями юной, брачной и законной любви и дать себе волю,
я пожелал бы твою невесту со всем пылом влюбленного,— но
сейчас я, насколько могу, только покровительствую твоей любви.
(6) С невестой твоей обращались у меня так же почтительно,
как обращались бы в доме ее родителей или у твоего тестя.
Я соблюдал ее для тебя, чтобы нетронутой вручить ее тебе как
дар, достойный меня и тебя. (7) И за этот подарок я
выговариваю себе только одно: будь другом римскому народу. Если ты
считаешь меня хорошим человеком,— эти народы еще раньше
признали такими моего отца и дядю,— то знай, в римском
государстве много похожих на меня, (8) и нет сегодня на земле ни
одного народа, которого ты бы меньше хотел иметь врагом и
дружбы которого больше желал бы себе и своим».
(9) Юноша, робея и радуясь, взял правую руку Сципиона и
молил всех богов воздать ему, ибо у него нет возможности
отблагодарить его, как он хотел бы за все им содеянное. Пригласили
родителей и родственников девушки; (10) они принесли с собой
для выкупа немало золота, а ее отдавали даром. (11) Тогда они
272
Книга XXVI
стали просить Сципиона принять это золото в дар; их
благодарность за это, утверждали они, будет не меньшей, чем за
возвращение девушки нетронутою. (12) Сципион согласился на их
настойчивые просьбы, велел положить себе к ногам это золото и
пригласил Аллуция: «Сверх приданого, которое ты получишь от
тестя, вот тебе мой свадебный подарок» — и велел взять золото.
(13) Юноша, обрадованный и дарами и почетом, вернулся домой
и неустанно восхвалял землякам Сципиона: с неба, говорил он,
явился богоподобный юноша, побеждающий все не только
оружием, но и добротой и благодеяниями. (14) Набрав воинов среди
своих клиентов, он с отборной конницей в тысячу четыреста
человек вернулся через несколько дней к Сципиону.
51. (1) Сципион держал при себе Лелия пока, пользуясь его
советами, распоряжался пленными, заложниками и добычей.
(2) Все уладив, он дал ему квинкверему *13, посадил на нее
пленных — Магона и человек пятнадцать карфагенских
сенаторов, взятых в плен вместе с ним,— и послал Лелия вестником
победы в Рим. (3) Сам он задержался в Карфагене на несколько
дней и провел их, упражняя в военном искусстве и воинов, и
моряков. (4) В первый день легионеры в полном вооружении
пробежали четыре мили; на второй — получили приказ: сидя у
палаток, почистить и привести в порядок свое оружие; на
третий — биться деревянными мечами, разыгрывая настоящее
сражение, и метать друг в друга тупые дротики; на четвертый — им
дали отдых; на пятый — опять бег с оружием. (5) Такое
чередование труда и отдыха соблюдалось, пока стояли в Новом
Карфагене. (6) Гребцы и моряки, выйдя в тихую погоду в открытое
море, проверяли подвижность своих судов в примерных морских
сражениях. (7) Эти упражнения на суше и на море, за городом,
укрепляли тело и поддерживали воинский дух. В городе было
шумно: ремесленники, запертые в городской мастерской,
изготовляли различное оружие. (8) Сципион одинаково внимательно
наблюдал за всем: он бывал на судах и в доках, бегал вместе с
легионерами, следил за работами в мастерских, оружейных
складах и доках, где огромное множество работников трудилось,
состязаясь друг с другом. (9) Когда начало приготовлениям было
положено, а поврежденные стены восстановлены, Сципион,
оставив гарнизон охранять город, сам отправился в Тарракон. (10)
По дороге к нему обращалось много посольств; одним он давал
ответ и отпускал тут же; других отсылал в Тарракон, куда
велел собраться и новым, и старым союзникам. Собрались почти
все живущие по сю сторону Ибера; много людей собралось и из
дальней провинции.
(11) Карфагенские вожди старательно подавляли слухи о
взятии Нового Карфагена, а когда стало ясно, что город взят и
этого уже никак не скрыть, они постарались речами умалить
значение случившегося.
КНИГА XXVII
1. (1) Таково было положение дел в Испании; в Италии
консулу Марцеллу изменой сдана была Салапия1; Марморею и Ме-
лес 2 взяли с боя у самнитов. (2) Около трех тысяч воинов
Ганнибала, оставленных для защиты города, перебили; добычу
(а была она немалой) отдали войску. Кроме того, там были
найдены двести сорок тысяч модиев пшеницы и сто десять тысяч
модиев 3 ячменя. (3) Скорбеть пришлось, впрочем, больше, чем
радоваться: через несколько дней узнали о тяжелом поражении
под Гердонией4. (4) Проконсул Гней Фульвий, рассчитывая
отвоевать Гердонию, отпавшую от римлян после каннского
поражения, поставил лагерь под городом в ненадежном месте и не
позаботился о сторожевых постах. (5) Небрежность была у него
врожденной, а тут он еще и решил, что доверие к Пунийцу
пошатнулось в Гердонии, когда там прослышали, что Ганнибал,
потеряв Салапию, ушел в Бруттий. (6) Обо всем этом тайно
донесли из Гердонии Ганнибалу; эти вести внушили ему и заботу
о том, чтобы удержать союзный город, и надежду застать
врасплох беспечного врага. С войском налегке он, опередив молву,
большими переходами подошел к Гердонии, а чтобы внушить
врагу еще больший страх, стал перед городом, выстроив войско.
(7) Римлянин, равный ему смелостью, но разумением и силами
неравный, стремительно вывел из лагеря войско и начал
сражение: (8) пятый легион и левое крыло5 лихо кинулись в бой.
Ганнибал распорядился: когда взгляды и внимание всех будут
устремлены на схватку пехотинцев, пусть по данному им знаку
часть всадников окружит вражеский лагерь, а другая — зайдет
в тыл уже дрогнувшему противнику. (9) Сам он глумился над
Гнеем Фульвием, чей тезка претор Гней Фульвий, был разбит
им два года назад в этих самых местах в: говорил, что исход
сражения будет таким же. (10) Надежда не обманула его. Правда,
хотя в рукопашном бою с пехотинцами пало много римлян, ряды
солдат со знаменами стояли все-таки твердо; (11) но шумное
появление всадников в тылу и вражеские крики со стороны
римского лагеря привели в смятение сначала шестой легион (оп
стоял на второй линии, и нумидийцы сразу расстроили его ряды) —
за ним пятый, и, наконец, воины, стоявшие у первых знамен,
повернули назад. (12) Часть кинулась бежать врассыпную; часть
была перебита на поле битвы; пал и Гней Фульвий и с ним один-
274
Книга XXVII
надцать военных трибунов. (13) Кто может точно сказать, сколь-
ко тысяч римлян и союзников пало в этом сражении, коль скоро
у одних писателей я читаю о тринадцати тысячах, у
других — всего о семи? Победитель овладел лагерем и добычей.
(14) Гердонию, которая собиралась, как он узнал, перейти к
римлянам и, если он уйдет, верности ему не хранить, он сжег, всех
жителей переселил в Метапонт" и Фурии 7, а старейшин города,
уличенных в тайных переговорах с Фульвием, казнил. (15)
Римляне, уцелевшие после такого поражения, кое-как вооруженные,
разными дорогами пробрались в Самний к консулу Марцеллу8.
2. (1) Марцелла вовсе не испугало столь тяжкое поражение:
он написал в Рим сенату о гибели военачальника и войска под
Гердонией (2) и добавил, что он — тот самый Марцелл, который
после каннского сражения побил Ганнибала, опьяненного
победой,— идет на него и не даст ему долго радоваться. (3) Но в
Риме была великая печаль, скорбели о том, что случилось, и
боялись будущего. (4) Перейдя из Самния в Луканию 9, консул
расположился лагерем под Нумистроном на равнине на виду у
Ганнибала; Пуниец занимал холм. (5) Марцелл еще раз дал понять,
что уверен в себе: первый вывел из лагеря войско, готовое к бою;
Ганнибал, видя, как из ворот выходят солдаты со знаменами, не
уклонился от сражения: свой правый фланг он поднял на холм;
римляне левым прижались к городу. (6) Римляне ввели в бой
первый легион и правое крыло, а Ганнибал — воинов-испанцев и
балеарских пращников, а в ходе сражения еще и слонов. Бились
долго, никто не имел перевеса. (7) Сражение продолжалось с
третьего часа 10 до ночи — первые ряды устали биться. Первый
легион заменили третьим, правое крыло левым; у врагов тоже
свежие бойцы сменили в сражении усталых солдат; (8)
затухавшая битва с появлением новых сил разгорелась вновь; ночь
развела сражавшихся; победителей не было.
(9) На следующий день римляне с восхода солнца и далеко
за полдень стояли в строю; никакой враг не показывался.
Спокойно собрали доспехи с врагов, снесли в одно место трупы
своих и сожгли их. (10) Следующей ночью Ганнибал бесшумно
снялся с лагеря и ушел в Апулиюи. С рассветом Марцелл
обнаружил бегство врага; раненых оставил он в Нумистроне с
немногочисленной охраной, начальником которой назначил
военного трибуна Луция Фурия Пурпуриона, и пошел по следам врага.
Настиг он его под Венузией 12. (11) В течение нескольких дней
перед передовыми постами шли беспорядочные стычки пеших и
конных — почти все они кончались благоприятно для римлян.
(12) Оттуда войска пошли по Апулии; примечательных
сражений не было: Ганнибал снимался с лагеря ночью, искал места
для засад: Марцелл шел за ним только днем и только после
разведки.
Книга XXVII
27$
3. (1) Тем временем в Капуе, пока Флакк, распродавая
имущество знати и занимаясь сдачей в аренду отобранных
государством земель13 (арендную плату вносили зерном), тянул время
я подыскивал повод для новых жестокостей против кампанцев,
втайне набирал силу преступный замысел, который и был
раскрыт по доносу. (2) Флакк выселил солдат из домов — он
рассчитывал сдать эти дома вместе с землею в аренду и притом
боялся, чтобы и его солдат, как Ганнибаловых, не изнежила
городская жизнь с ее удовольствиями. Поэтому он их заставил
выстроить себе у городских стен и ворот жилье на военный лад.
(3) Соорудили жилища из плетенок и досок, кое-какие сплели
из тростника и все покрыли соломой: все годное в пищу огню
было собрано словно нарочно. (4) Сто семьдесят кампанцев во
главе с братьями Блосснями и сговорились поджечь все это
сразу—в одну ночь, в один час. (5) Донесли об этом некоторые
рабы из дома Блоссиев и; по приказу проконсула городские
ворота вдруг заперли, по данному знаку сбежались вооруженные
солдаты; всех виновных схватили; следствие велось энергично;
осужденных казнили; рабы-доносчики получили свободу и по
десять тысяч ассов каждый.
(6) Жители Нуцерии и Ацерр " жаловались, что им негде
жить: Ацерры частью сожжены, Нуцерия разрушена. Фульвий
отослал их к сенату в Рим. (7) Жителям Ацерр разрешено было
вновь отстроить сгоревшие дома; нуцерийцам было велено
переселиться в Ателлу|в, как они того и хотели; ателланцам — в
Калатию. (8) Среди множества важных дел — и удачных и
неудачных,— занимавших умы,. не забыли и о тарентской
крепости ". (9) Марк Огульний и Публий Аквилий были отправлены
в Этрурию закупить хлеб для отправки в Тарент; тысяча солдат
из городского войска (половина римлян, половина союзников)
посланы были туда отвезти хлеб и усилить гарнизон.
4. (1) Кончалось лето; подходило время консульских выборов.
Сенат встревожило письмо Марцелла: не в интересах государства
дать сейчас Ганнибалу передышку; теснимый Марцеллом, он
отступает и отказывается от сражения. (2) Опасались и отозвать
Марцелла в разгар военных действий, и остаться на год без
консулов. (3) Сочли за лучшее отозвать из Сицилии консула
Валерия, хотя он и был вне пределов Италии. (4) По велению сената
городской претор Луций Манлий отправил ему письмо, приложив
к нему и письмо консула Марка Марцелла; чтобы Валерию было
понятно, почему его, а не его сотоварища отзывают сенаторы из
провинции.
(5) Почти в это же время прибыли послы от царя Сифака и
рассказали, как удачно он воевал с карфагенянами. (6) Они
утверждали, что для их царя нет народа ненавистнее карфагенян
α милее римлян; он уже посылал послов в Испанию к римским
военачальникам, Гнею и Публию Корнелиям !8; теперь он поже-
276
Книга XXVII
лал испросить дружбу Рима как бы у самых ее истоков. (7)
Сенат не только дал милостивый ответ послам, но и отправил к
царю своих послов с подарками: Луция Генуция, Публия Пете-
лия и Публия Попилия; (8) в подарок повезли: пурпурные тогу
и тунику; кресло, отделанное слоновой костью, и золотую чашу
весом в пять фунтов. (9) Послам было велено посетить и других
африканских царьков, им тоже отправлены были подарки: тоги с
пурпурной каймой и золотые чаши весом в три фунта.
(10) И в Александрию к царям Птолемею и Клеопатре 19
отправлены были послами Марк Атилий и Маний Ацилий: напомнить
о старой дружбе и возобновить ее; в подарок посланы были: царю
пурпурные тога и туника, кресло, отделанное слоновой костью;
царице — расшитый плащ и пурпурная накидка.
(11) В то лето из соседних городов и селений часто
приходили известия о знамениях: в Тускуле родился ягненок с выменем,
полным молока; молния ударила в крышу Юпитерова храма,
и ее почти целиком снесло; (12) почти в те же дни в Анаг-
нии 20 молния ударила в землю перед воротами и земля горела
день и ночь, хотя ничего, что могло бы гореть, тут не было; при
скрещении дорог у Анагнии, в роще Дианы, птицы покинули
свои гнезда; (13) в Таррацине21, недалеко от гавани, из моря
выпрыгивали, словно играющие рыбы, змеи удивительной
величины; (14) в Тарквиниях22 родился поросенок с человеческим
лицом; в окрестностях Капены, возле рощи Феронии23, с
четырех статуй, словно обильный пот, текла днем и ночью кровь.
(15) Для отвращения этих знамений по указанию понтификов в
жертву богам принесли крупных животных; назначен был день
для молебствия в Риме перед парадными ложами богов и
другой день для молебствия — у рощи Феронии в Капенской об·
ласти.
5. (1) Консул Марк Валерий, вызванный письмом, поручил
провинцию и войско претору Луцию Цинцию 24, а Марка
Валерия Мессалу послал с несколькими кораблями в Африку —
пограбить и разведать, что делает и что готовит народ
карфагенский. (2) Сам консул благополучно прибыл в Рим с десятью
кораблями и сразу же созвал сенат, (3) где и рассказал обо всем,
что сделал: почти шестьдесят лет в Сицилии шла война — и на
суше, и на море, часто римляне терпели тяжкие поражения; он,
Валерий, покончив с войной, замирил провинцию. Ни одного
карфагенянина в Сицилии нет, (4) все сицилийцы — на острове: те,
кого страх принудил бежать, возвращены в свои города, к своим
землям; они пашут и сеют, (5) заброшенную землю опять
возделывают; урожая будет хватать и на самих земледельцев, и на то,
чтобы поддерживать хлебом — и в мирное, и в военное время —
римский народ. После того сенату представлены были (6) Мут-
тин и люди, сослужившие службу народу римскому25; им, как
в свое время обещано было консулом, оказали почести. (7) Мут-
Книга XXVII
277
тин даже получил от сената по предложению народных трибунов
достоинство римского гражданина.
(8) Пока все это происходило в Риме, Марк Валерий Мессала
с пятьюдесятью кораблями, подойдя перед рассветом к берегам
Африки, неожиданно высадился в окрестностях У тики 2в, (9)
опустошил их на широком пространстве, захватил много людей и
разной добычи и на тринадцатый день после своего отплытия
вернулся в Лилибей 2\ (10) Пленных допросили и обо всем, что
узнали, сообщили, расписав по порядку, консулу Левину —
пусть знает, как обстоят дела в Африке: (11) пять тысяч ну ми-
дийцев во главе с Масиниссой, сыном Галы, юношей горячим,
находятся в Карфагене; по всей Африке набирают наемников,
чтобы переправить их в Испанию к Газдрубалу, (12) который с
возможно большим войском переправится в Италию на
соединение с Ганнибалом; от этого, по мнению карфагенян, зависит
победа. (13) Кроме того, карфагеняне, чтобы вернуть Сицилию,
готовят огромный флот, который, надо думать, скоро туда
направится.
(14) Сведения эти, прочитанные консулом, так взволновали
сенат, что было решено: консулу выборов не ждать; назначить для
проведения их диктатора, а самому тотчас же возвращаться в
свою провинцию. (15) Его, однако, удерживали споры: консул
говорил, что уже в Сицилии он назначит диктатором Марка
Валерия Мессалу, который тогда командовал флотом; сенаторы
утверждали, что диктатора можно назначить только в римских
пределах, то есть в Италии. (16) Марк Лукреций, народный
трибун, запросил мнения сенаторов, и сенат постановил, пусть
консул прежде, чем покинуть город, спросит народ28, кого угодно
назначить диктатором, и кого народ прикажет, того и назначит
диктатором; если консул не пожелает, тогда трибуны изложат
все народу29. (17) Консул отказался спрашивать народ о деле,
решение которого целиком в его власти, и запретил спрашивать
и претору; спросили народные трибуны; народ постановил
назначить диктатором Квинта Фульвия, бывшего тогда под Капуей.
(18) Консул ночью, накануне того дня, когда должно было
состояться народное собрание, тайно отбыл в Сицилию; покинутые
им сенаторы решили писать Марку Клавдию: пусть придет на
помощь государству, которому его сотоварищ изменил, и
назначит диктатором того, кого прикажет народ. (19) Итак, консул
Марк Клавдий назначил диктатором Квинта Фульвия, и согласно
тому же решению народа30 диктатор Квинт Фульвий назначил
Публия Лициния Красса, верховного понтифика, начальником
конницы.
6. (1) Диктатор, прибыл в Рим, отправил Гая Семпрония
Блеза, бывшего под Капуей его легатом, к войску в Этрурию на
место претора Гая Кальпурния, которого вызвал письмом и
которому поручил командование войском под Капуей. (2) Сам он
.278
Книга XXVII
назначил выборы на ближайший день, но они не состоялись:
помешал спор диктатора с трибунами. (3) Центурия младших трибы
Галерии, которой выпал жребий голосовать первой 31т выбрала в
консулы Квинта Фульвия и Квинта Фабия; остальные трибы не
возражали бы, но тут вмешались народные трибуны, Гай и Лу-
ций Аррении: (4) продлевать пребывание в должности не вполне
согласно с гражданскими нравами; выбирать консулом того, кто
сам председательствует на выборах,— это и вовсе худой пример.
(5) Если диктатор согласится, чтобы за него голосовали, они
прервут выборы; по поводу любых других претендентов они чинить
препятствий не будут. (6) Диктатор защищал выборы, ссылаясь
на мнение сената, решение народа, на старые примеры: (7) так,
в консульство Гнея Сервилия, когда Гай Фламиний, другой
консул, пал у Тразименского озера, народ по предложению сената
постановил, что, пока в Италии идет война, он имеет право
вновь избирать бывших консулов — кого и сколько раз
пожелает". (8) Фульвий добавил еще примеры; один из старых времен:
Луций Постумий Мегелл, интеррекс, председательствуя на
выборах, был сам выбран консулом"не ним вместе Гай Юний
Бубулк; а другой — совсем свежий: Квинт Фабий никогда не
согласился бы на продление своих консульских полномочий, не
'будь это ко всеобщему благу. (9) После долгих словесных
схваток диктатор и трибуны согласились наконец на том, что
послушаются сената. (10) Сенаторы решили, что в такое время, как
сейчас, государственными делами следует ведать испытанным
гбоевым военачальникам, на отсрочку выборов они не согласны.
(11) Трибуны уступили, выборы состоялись, в консулы были
избраны: в пятый раз Квинт Фабий и в четвертый — Квинт
Фульвий Флакк. (12) В преторы были выбраны Луций Ветурий
Филон, Тит Квинктий Криспин, Гай Гостилий Тубул и Гай Аврун-
кулей. По окончании выборов Квинт Фульвий сложил с себя
диктаторские полномочия.
(13) В конце этого лета карфагенский флот в сорок кораблей
под начальством Гамилькара подошел к Сардинии и опустошал
ольвийские земли; когда же там появился со своим войском
претор Публий Манлий Вольсон, (14) флот обогнул остров, разорил
область Карал 34 и вернулся в Африку с разной добычей.
(15) В том же году умерли несколько жрецов, которые были
замещены: Гай Сервилий назначен понтификом вместо Тита Ота-
цилия Красса; Тиберий Семпроний Лонг, сын Тиберия,-- авгуром
вместо Тита Отацилия Красса; (16) децемвиром вместо Тиберия
'Семпрония Лонга, сына Гая, поставлен Тиберий Семпроний
Лонг, сын Тиберия. Умерли Марк Марций, царь
священнодействий ", и Марк Эмилий Пап, главный курионзв, но в том году
на их место никого не назначили.
(17) Цензорами этого года были Луций Ветурий Филон и
Публий Лициний Красе, верховный понтифик. Красе Лициний не
Книга XXVII
279
был до своего цензорства ни консулом, ни претором; цензором он
стал прямо из эдильского звания. (18) Эти цензоры, однако, не
составили список сената и вообще ничего не сделали; смерть
прервала цензорство Луция Ветурия, и тогда Лициний сам
отказался от должности37. (19) Курульные эдилы —Луций Ветурий и
Публий Лициний Вар — справили однодневные Римские игры.
Плебейские эдилы — Квинт Катий и Луций Порций Лицин —
поставили в храм Цереры38 бронзовые статуи, сделанные на
деньги от штрафов, и справили игры, по тогдашним временам
великолепные.
7. (1) В конце этого года на тридцать четвертый день по
отплытии из Тарракона39 прибыл в Рим легат Сципиона Гай Лелий;
он вошел в Город, ведя за собой строем пленных40; сбежался
народ. (2) На следующий день он доложил сенату: Новый
Карфаген 4l, главный город Испании, взят за один день; отпавшие
от Рима города вновь перешли на его сторону, заключен союз с
новыми. (3) От пленных узнали почти то же самое, что было
известно из писем Марка Валерия Мессалы; сенаторов очень
встревожил переход Газдрубала в Италию: страна с трудом
выдерживала натиск и одного Ганнибала. (4) В народном собрании Лелий
рассказал то же самое. Сенат назначил день благодарственного
молебна за успехи Сципиона и велел Лелию как можно скорее
возвращаться со своими кораблями42 в Испанию. (5) Я отнес, как
и многие, к этому году взятие Нового Карфагена, хотя и знаю, что
некоторые упоминают его под следующим 43, (6) но мне кажется
невероятным, чтобы Сципион провел целый год в полном
бездействии.
(7) В мартовские иды, когда вступили в должность консулы
Квинт Фабий Максим (избранный в пятый раз) и Квинт Фуль-
вий Флакк (в четвертый), им обоим провинцией назначена была
Италия, но власть их была разделена: Фабий должен был
воевать под Тарентом, Фульвий — в Лукании и Бруттии [209 г.].
(8) Марку Клавдию продлили власть на год; преторы
жеребьевкой разделили между собою обязанности: Гай Гостилий Тубул
стал городским претором, Луций Ветурий Филон получил в
ведение дела иностранцев и Галлию44; Тит Квинций Криспин —
Капую, Гай Аврункулей — Сардинию.
(9) Войско было так разделено по провинциям: Фульвий
получает два легиона, бывших у Марка Валерия Левина в
Сицилии; Квинт Фабий — находившиеся в Этрурии под командой
Гая Кальпурния; войско, стоявшее в Городе, отправляется в
Этрурию; (10) Гай Кальпурний остается в этой провинции и
ведает там войском; Тит Квинкций получает Капую и войско, что
было у Квинта Фульвия. (11) Гай Гостилий45 получает от
пропретора Гая Летория его провинцию и войско, стоящее в Арими-
не; Марку Марцеллу оставлены легионы, с которыми он воевал,
будучи консулом. (12) Марку Валерию и Луцию Цинцию (им
280
Книга XXVII
продлили командование в Сицилии) дано войско, сражавшееся
под Каннами, и приказано пополнить его уцелевшими солдатами
из легионов Гнея Фульвия4'. (13) Они были разысканы и
отправлены консулами в Сицилию; они служили здесь, отмеченные
таким же позором, как и солдаты, сражавшиеся под Каннами,
и бывшие солдаты претора Гнея Фульвия, которых
разгневавшийся на них за такое же бегство сенат тоже отправил туда.
(14) Гаю Аврункулею оставлены в Сардинии те легионы, с
которыми Публий Вольсон удерживал эту провинцию. (15)
Публию Сульпицию велено с тем же легионом47 и тем же флотом
удерживать Македонию; власть ему продлили на год. Тридцать
квинкверем приказано отправить из Сицилии под Тарент к
консулу Квинту Фабию; (16) остальной флот сенату угодно
отправить в Африку за добычей с тем, чтобы Марк Валерий Левин им
командовал сам или послал бы Луция Цинция либо Марка
Валерия Мессалу — как захочет. (17) В Испании все остается без
перемен; Сципиону и Силану власть продлили не на год, а до
тех пор, пока их не отзовет сенат 48. Так распределены были на
этот год войска и провинции.
8. (1) Среди дел более важных происходили и выборы
главного куриона49 на место умершего Марка Эмилия; вспыхнул
старинный спор. (2) Патриции утверждали, что Гай Мамилий Ателл,
единственный из плебеев, добивавшийся этого звания, не имеет
на него права: до сих пор курионами были только патриции.
(3) Спросили трибунов; те передали дело сенату, а сенат
предоставил решение народу: и главным курионом впервые стал
плебей — Гай Мамилий Ателл. (4) Верховный понтифик Публий Ли-
циний возвел Гая Валерия Флакка в сан Юпитерова фламина,
хотя тот вовсе этого не хотел; децемвиром священнодействий на
место умершего Квинта Муция Сцеволы поставили Гая Летория.
(5) Я охотно умолчал бы о том, почему Гая Флакка принудили
стать фламином50, если бы после этого его прежде дурная
слава не обратилась в добрую. Юность его была беспутной и
разгульной. Публиций Лициний, верховный понтифик, назначил Гая
Флакка фламином, хотя родной брат, Луций Флакк, и остальные
родственники терпеть его не могли за пороки. (6) Но, целиком
погрузившись в священные обряды и службы, он вдруг
совершенно переменился: среди всей молодежи никто, по мнению
первых сенаторов, родственников и посторонних, не стоил больших
похвал. (7) Это общее признание внушило ему оправданную
уверенность в себе, и он восстановил давно забытое из-за
недостойных предшественников право фламина присутствовать в сенате.
(8) Он вошел в курию; претор Луций Лициний его вывел.
Флакк обратился к народным трибунам; он требовал права,
исстари принадлежавшего его сану: получая этот сан, фламин
получал и претексту, и курульное креслом. (9) Претор считал,
что право утверждается не устарелыми примерами из летописей,
Книга XXVII
281
но установившимся к последнему времени обыкновением.
Никогда на памяти отцов и дедов ни один Юпитеров фламин этим
правом не воспользовался. (10) Трибуны решили, что фламины
забыли о нем по своей беспечности, в ущерб себе, но не своему
сану; они с полного согласия сената и народа ввели фламина в
сенат — сам претор не противился,— но все считали, что Флакк
аолучил эту честь скорее за святость своей жизни, чем по
праву своего сана.
(11) Консулы, прежде чем отправиться в провинции, набрали
два городских легиона, чтобы пополнять ими, где потребуется,
войско. (12) Прежнее городское войско консул Фульвий поручил
брату Гаю Фульвию Флакку, своему легату, отвести в Этрурию,
а легионы, стоявшие в Этрурии, перевести в Рим.
(13) Также и консул Фабий велел своему сыну Квинту
Максиму отвести в Сицилию к проконсулу Марку Валерию
собранные остатки Фульвиева войска (их было около четырех тысяч
трехсот четырех человек), а от него взять два легиона и
тридцать квинкверем. (14) Отбытие этих легионов ничуть не
уменьшило ни по существу, ни с виду войско, защищавшее провинцию.
(15) Ведь, кроме двух своих превосходно пополненных старых
легионов, претор располагал также множеством нумидийцев,
пеших и конных, а также набрал сицилийцев, опытных воинов,
служивших прежде у Эпикида 52 или у пунийцев: (16)
Вспомогательные отряды из иноземцев он добавил к каждому из двух
римских легионов, и у него как бы осталось два войска: одно он
поручил Луцию Цинцию для охраны той части острова, где было
царство Гиерона53; (17) с другим сам охранял остальную часть
острова (разделены они были прежней границей между
римлянами и пунийцами54); разделил он и флот, состоявший из
семидесяти кораблей,— так, чтобы охранялось все побережье. (18)
Валерий сам с конницей Муттина разъезжал по всей провинции,
отмечал, какие поля возделаны, какие заброшены, хвалил или
распекал хозяев. (19) Благодаря этим заботам он смог и послать
хлеб в Рим, и переправить его в Катину " для снабжения
войска, которое должно было стоять летом под Тарентом.
9. (1) Впрочем, перевод воинов, в большинстве латинов, и
союзников в Сицилию чуть не стал причиной большой смуты — так
большие события часто зависят от мелочей. (2) Среди латинов
и союзников — в их собраниях — поднялся ропот: десять лет
воинских наборов и денежных поборов исчерпали их силы; почти
каждый год они несут в кровопролитных сражениях большие
потери: (3) одни гибнут, другие мрут от болезней; латин или
союзник у римлян в войске погибнет скорее, чем пленный у
Ганнибала: враг отпускает его домой без выкупа, а римляне шлют из
Италии скорее в ссылку, чем на службу. (4) Восьмой год
сварятся солдаты, сражавшиеся под Каннами, и умрут они раньше,
чем враг уйдет из Италии,— он сейчас силен, как никогда.
282
Книга XXVII
(5) Если старые солдаты не вернутся домой, а новых опять
наберут, то скоро у союзников не останется людей. Пока не дошло
до полного обезлюдения и полной нищеты, откажем римлянам в
том, в чем им скоро откажут сами обстоятельства. (6) Если
римляне увидят согласие союзников, они подумают о мире с
карфагенянами; иначе, пока жив Ганнибал, будет в Италии и война.
Вот о чем говорили союзники на своих собраниях. (7) У
римского народа было тогда тридцать колоний 5в; из них двенадцать
(ото всех в Риме находились посольства) отказали консулам и в
солдатах, и в деньгах. Это были Ардея, Непета, Сутрий, Альба,
Карсиолы, Сора, Свесса, Цирцеи, Сетия, Калы, Нарния, Интерам-
на57. (8) Консулы, потрясенные неожиданностью, желая
отклонить союзников от столь ужасного решения и думая больше
успеть упреками и угрозами, чем лаской, заявили: союзники
осмелились сказать консулам то, (9) что они, консулы, и не подумают
повторить в сенате — это ведь не отказ от воинских
обязанностей, а просто отпадение от Рима. (10) Пусть скорее вернутся в
ч^вои колонии и посоветуются с земляками, как будто они на
такое безбожное дело еще не отважились, а только ведут о нем
разговоры; пусть напомнят им, что они не кампанцы и не тарентин-
цы, но римляне; (11) из Рима они происходят, из Рима
отправили их в колонии на завоеванные земли — да разрастется дерево,
которого они отводки; если они еще чтут свое старое отечество,
если помнят о нем, то ведь они обязаны Риму тем, чем обязаны
дети родителям. (12) Пусть рассудят все сызнова: их нынешнее
^безрассудное поведение — это измена римской державе,
обеспеченное торжество Ганнибала.
(13) Консулы долго тратили слова на подобные разговоры, на
послов это ничуть не подействовало: им нечего, сказали они,
сообщать землякам, не о чем вновь совещаться в своем совете: нет
в их краю ни солдат, ни денег. (14) Консулы, видя их упорство,
доложили обо всем сенату; сенаторов охватил великий страх;
многие считали, что державе пришел конец: так же, мол,
поступят и остальные колонии, так же — союзники: все согласились
выдать Рим Ганнибалу.
10. (1) Консулы уговаривали и утешали сенат: другие
колонии, говорили они, будут верны Риму и своему долгу, а если к
забывшим об этом долге отправить послов, которые будут их не
просить, а распекать, то им станет стыдно перед Римом. (2)
Сенат разрешил поступить и действовать так, как они сочтут
нужным для государства, но сначала велел разведать о настроении в
других колониях; вызвали их послов и спросили, подготовлено ли
условленное число солдат58. (3) Марк Секстилий, фрегелла-
нец59, от имени восемнадцати колоний ответил: подготовлено,
а если потребуется больше, то выставят и больше, (4) и вообще
усердно выполнят все требования и желания римского народа -
средств у них много, а доброй воли и того больше.
Книга XXVII
283
(5) Консулы сказали, что не могут ограничиться похвалой
только от себя — этого мало за такую заслугу: пусть в сенате·
от всех сенаторов услышат послы слова благодарности, и
консулы привели их в сенат. (6) Сенаторы почтили их, как только
могли, особым постановлением и поручили консулам представить
послов и народу, напомнить о многих славных деяниях,
совершенных на благо наше и наших предков, и рассказать о
недавней их помощи государству.
(7) Пусть и сейчас, спустя столько веков, будут
поименованы эти колонии, чтобы умолчание не лишило их заслуженной
славы: это были Сигния, Норба, Сатикула, Фрегеллы, Луцерия,
Венузия, Брундизий, Адрия, Фирм, Аримин; (8) на другом море:
Понтии, Пестум и Коза60, (9) а внутри страны — Беневент,
Эзерния, Сполетий, Плаценция и Кремона61. Римская держава
устояла с их помощью; благодарность была воздана им в сенате*
и перед народом. (10) О двенадцати других колониях, которые
отказались повиноваться, сенат запретил упоминать и не велел
консулам ни отпускать их послов, ни удерживать их в Риме, ни
к ним обращаться. Это молчаливое порицание сочли наиболее
отвечающим достоинству римского народа.
(11) Консулы готовили все необходимое для войны; решено-
было взять из священного казначейства62 золото от двадцати-
ны63, которое там сохранялось на крайний случай. Взято было
золота около четырех тысяч фунтов. (12) По пятьсот фунтов
дали каждому консулу, проконсулам Марку Марцеллу и Публи-
цию Сульпицию, а также претору Луцию Ветурию, получившему
по жребию в управление Галлию. (13) Консулу Фабию добавлено»
было сто фунтов золота для отправки в тарентскую крепость-
Остаток золота был употреблен, чтобы, уплатив чистыми
деньгами, сдать подряд64 на изготовление одежды для войска,
сражавшегося в Испании со славой для себя и для своего
военачальника.
И. (1). Решено было, прежде чем консулы покинут Рим,,
умилостивить богов, пославших страшные знамения. (2) На Аль-
банской горе молния ударила в статую Юпитера, в дерево подле^
храма, а в Остии в источник65; в Капуе — в ограду и храм
Фортуны; в Синуэссе66 — в городскую стену и ворота. (3) Все это*
было поражено молнией. Некоторые писатели сообщают, что вода
в Альбанском озере стала красной, как кровь 67, а в Риме в
приделе храма Счастливого случая фигурка из венца Фортуны68
вдруг сама упала ей на руку; (4) достоверно известно, что в
Приверне69 заговорил бык и коршун влетел в харчевню на
людной площади; в Синуэссе родился ребенок — ни мальчик, ни
девочка, (5) таких обычно зовут андрогинами (составные слова
греческому языку свойственнее, чем латинскому); шел молочный
дождь, и родился мальчик со слоновьей головой. (6) Эти
знамения отвратили жертвами крупных животных, молебствием перед:
284
Книга XXVII
всеми ложами богов и общим однодневным. Было велено претору
Гаю Гостилию дать обет и устроить игры в честь Аполлона 70,
как устраивали их по обету и в прошлые годы.
(7) Консул Квинт Фульвий в эти дни председательствовал на
выборах цензоров71. В цензоры были выбраны Марк Корнелий
Цетег и Публий Семпроний Тудитан; оба они еще консулами не
были. (8) Эти цензоры сдали в аренду землю Капуи; они сначала
запросили об этом народ, и он вынес постановление. (9)
Составление списка сената задержано было спором о том, кого записать
первым; списком занимался Семпроний, (10) но Корнелий
утверждал, что надо держаться обычая предков и первым в сенате
ставить того, кто первый из ныне живущих сенаторов был в
свое время цензором. Таковым оказался Тит Манлий Торкват.
(11) Семпроний ответил, что боги, жребием назначая, кому из
двоих заняться списком сенаторов, предоставляют ему право
свободного выбора. Вот он и поступит по собственному усмотрению:
выберет Квинта Фабия Максима, кому даже Ганнибал присудил
бы первенство в римском государстве. (12) Спорили долго;
Корнелий уступил, и Семпроний записал первым сенатором консула
Квинта Фабия Максима. Составлен был новый список сенаторов;
восемь сенаторов были исключены, в их числе Марк Цецилий
Метелл, обесславивший себя после каннской битвы72
предложением покинуть Италию. (13) За то же самое цензорскому
порицанию подвергались и некоторые всадники, их, правда, было
совсем мало. (14) Но у всех, кто при Каннах служил в коннице и
потом оказался в Сицилии (а их было много), отобрали лошадей.
Горечь наказания увеличило продление срока службы; прежние
походы, проделанные на лошадях, полученных от государства,
этим всадникам не засчитывались — десять походов они должны
проделать на собственных лошадях. (15) Цензоры обнаружили
большое число лиц, которым следовало служить во всадниках;
тех из них, кому в начале этой войны было семнадцать лет,
а они не явились на службу, переведи в эрарии73. (16) Еще
отдали с подряда постройку сгоревших вокруг форума зданий:
семи лавок, мясного рынка и Царского атрия 7\
12. (1) Сделав все, что было нужно в Риме, консулы
отправились на войну. (2) Первым — Фульвий под Капую; через
несколько дней — Фабий. Он в разговоре с Фульвием и в письме
к Марцеллу заклинал их задерживать жестокими боями
Ганнибала, пока сам Фабий будет осаждать Тарент. (3) Когда этот
город отнимут у врага, ему, отовсюду теснимому, нигде не будет
пристанища; не на кого будет положиться, незачем будет
задерживаться в Италии. (4) Фабий послал в Регий приказ
начальнику гарнизона, оставленного Левином против бруттийцев (там
были восемь тысяч человек, переправленных, как сказано, из
Сицилии, преимущественно из Агафирны, и привыкших жить
грабежом75; (5) к ним вдобавок перебежчики из Бруттия, готовые
Книга XXVII
28S
на все — и по своей храбрости, и по необходимости): (6) пусть
сначала опустошат окрестности и затем осадят Кавлонию7в.
Приказ выполнили не только с рвением, но и с жадностью:
ограбив и прогнав земледельцев, стали усердно осаждать Кавлонию.
(7) Марцелла подстрекало и письмо консула, да и сам он
считал, что из всех римских военачальников, он единственный
достойный противник Ганнибалу. Как только стало достаточно
корма для лошадей, он выступил из зимнего лагеря и под
Кану зием 77 встретился с Ганнибалом, (8) который старался
склонить канузийцев к отпадению, но, услышав о приближении
Марцелла, снялся с лагеря: в этой открытой местности засаду
устроить негде — он стал отступать в леса. (9) Марцелл преследовал
его по пятам; ставил свой лагерь рядом с его лагерем, окончив
лагерные работы, тут же выводил готовые к бою легионы.
Ганнибал, посылая небольшие отряды всадников, пехотинцев и
лучников, завязывал незначительные схватки; он не считал нужным
дать решительное сражение и все-таки был вынужден его дать.
(10) Он выступил ночью; Марцелл настиг его на широкой
открытой равнине и не дал поставить лагерь, нападая со всех
сторон и мешая работам. Войска в полном составе были брошены в
бой; сражение шло почти до ночи и кончилось ничем. Быстро,
еще до ночи, укрепили лагери, поставив их недалеко один от
другого. (11) На другой день Марцелл на рассвете вывел войско;
Ганнибал от сражения не отказался; в длинной речи уговаривал
он солдат сломить гордого врага: пусть вспомнят наконец Трази-
менское озеро и Канны; (12) он ведь наседает на них, не дает
спокойно пройти, расположиться лагерем, отдохнуть, оглянуться;
каждый день, только взошло солнце, и римляне уже тут.
(13) Если после одного сражения враг уйдет, обливаясь кровью,
он станет воевать с меньшим пылом.
Разгоряченные этими уговорами, наскучив дерзостью врагов,
не дававших и дня передышки, карфагеняне рьяно кинулись в
бой. (14) Сражались уже больше двух часов: у римлян правое
крыло и отборный отряд78 дрогнули. Марцелл вывел на
передовую линию восемнадцатый легион. (15) Но тут одни в страхе
начали отступать, другие сменить их не торопились; смятение
уже стало общим; и вот — страх сильнее стыда — солдаты бегут.
(16) В сражении и во время бегства пало до двух тысяч семисот
граждан и союзников, четыре римских центуриона и два военных
трибуна: Марк Лициний и Марк Гельвий. (17) Четыре знамени
были потеряны крылом, с которого началось бегство, и два —
легионом, сменившим отступавших союзников.
13. (1) Марцелл по возвращении в лагерь обратился к
солдатам со словами, такими суровыми и горькими, что гнев их
начальника показался им страшнее вчерашнего злосчастного
сражения, которое они вели целый день. (2) «Благодарю богов,—
сказал Марцелл,—что враг не захватил лагерь, когда вы, пере-
286
Книга XXVII
трусив, кинулись за его укрепления: вы, конечно, бросили бы его
с перепугу — так же, как проиграли сражение. (3) Почему
вашими душами овладел такой ужас, почему вы забыли, кто вы и кто
ваш противник? Не его ли прошлым летом вы побеждали,
преследовали и доводили до крайности? (4) Последнее время вы
гнали его день и ночь, утомляли мелкими стычками; вчера не
позволили ни уйти, ни стать лагерем/ (5) Не буду говорить о том, чем
вы можете гордиться, а скажу вам о том, чего вы должны
стыдиться, в чем каяться: вчера вы сражались на равных и с тем
прекратили бой. (6) Что нового случилось сегодня, днем или
ночью? Ваших войск убыло или вражеских прибыло? Я,
кажется, говорю не с моим войском и не с римскими солдатами: тела
да оружие только и остались от вас. (7) Был бы у вас тот же дух,
разве увидел бы враг ваши спины, разве отнял бы знамена у
какого-нибудь манипула или когорты79? До сих пор он хвалился,
что вырезает римские легионы; сегодня он впервые обратил их
в бегство — этой честью украсили его вы».
(8) Поднялся крик; пусть полководец простит им этот день,
пусть испытает, как ему угодно, дух своих солдат. «Испытаю,
солдаты, и завтра поведу вас в бой; победителей я прощу
скорее, чем побежденных». (9) Бросившим свои знамена он
распорядился выдать ячменя80; центурионов манипулов, бросивших
знамена, заставил стоять в стороне, с мечами наголо и без
поясов; всему войску, пехоте и всадникам, приказал завтра быть
наготове.
(10) Марцелл распустил собравшихся; солдаты согласились,
что корил он их справедливо; в этот день в римском войске,
кроме военачальника, не было человека, который не хотел бы
вернуть его расположения — смертью или блестящей победой.
Назавтра все было, как и приказано, в полном порядке. (И)
Марцелл похвалил солдат, объявил, что на передовую линию он
выведет тех, кто, бросив знамена, первыми обратились в бегство.
(12) «Бейтесь до конца все и каждый, одержите победу: пусть о
сегодняшней победе в Риме узнают раньше, чем о вчерашнем
бегстве». (13) Затем он приказал подкрепиться пищей, чтобы не
ослабеть, если сражение затянется. Сделано и сказано было все,
что воодушевляет солдат; они идут в бой.
14. (1) Ганнибал, извещенный об этом, воскликнул: «Ну и
противник! Он не может перенести ни удачи, ни неудачи!
Победив, он свирепствует над побежденными; потерпев поражение,
он снова бросается в бой». (2) Ганнибал велел играть сигнал и
вывел свое войско. Сражались с обеих сторон яростнее, чем
накануне: пунийцы старались сохранить вчерашнюю славу,
римляне — смыть свой позор. (3) Левое крыло римлян и когорты, бросив*
шие свои знамена, сражались на передовой линии;
восемнадцатый легион стоял на правом крыле; (4) флангами командовали
легаты Луций Корнелий Лентул и Гай Клавдий Нерон; Марцелл
Книга XXVII
287
держал середину строя, ободряя солдат и словами, и своим
присутствием. (5) У Ганнибала на передовой стояли испанцы —
главная сила его войска. (6) Сражение шло уже долго, но никто
не имел перевеса, и Ганнибал приказал вывести вперед слонов:
не напугают ли они противника и не приведут ли его в
замешательство. (7) Сначала слоны действительно смешали ряды
римлян: одних потоптали, другие в страхе разбежались, обнажив
линию обороны. (8) Это пошло бы и дальше, если бы военный
трибун Гай Децим Флав, схватив знамя первого манипула гастатов,
не приказал всем идти за ним; приведши их туда, где столпились
животные и беспорядок был наибольшим, он приказал забросать
слонов дротиками. (9) Все дротики попали в цель — и не
мудрено: кидали с близкого расстояния в таких громадин, да еще
сгрудившихся вместе. Не все слоны, правда, были ранены, но те,
в чьих спинах засели дротики, кинувшись бежать, увлекли за
собою и невредимых — животные эти с норовом. (10) Тут уже не
один только манипул, но каждый, кто только мог попасть в
бегущих слонов, стал кидать в них дротики. Огромные животные
кинулись на своих и убили их больше, чем врагов: животное,
охваченное страхом, не слушается сидящего на нем вожака. (11)
На карфагенян, уже смятых пробежавшими слонами, наступала
римская пехота; краткий бой — и враг бежит врассыпную.
(12) Марцелл вдогонку послал конницу; гонимых страхом
преследовали, пока наконец не загнали в лагерь. (13) Ко всему еще в
самых воротах лагеря рухнули два слона; и солдатам пришлось
лезть в лагерь через ров и вал; тут-то и началось избиение:
убито было около восьми тысяч человек и пять слонов. (14)
И римлянам эта победа недешево стоила, тысячу семьсот
легионеров (из двух легионов), больше тысячи трехсот союзников
потеряли убитыми; раненых — и граждан, и союзников — было
очень много. (15) Ганнибал в следующую ночь ушел; Марцеллу
хотелось его преследовать, но большое число раненых удержало
на месте.
15. (1) Разведчики, посланные вслед за неприятелем, донесли
на следующий день, что Ганнибал двинулся в область брут-
тийцев 81.
(2) Почти в те же самые дни выдав Ганнибаловы гарнизоны,
стоявшие по их городам, консулу Квинту Фульвию сдались и
гирпины, и луканцы, и жители Вольцей82; консул принял их
милостиво и только пожурил за старую ошибку. (3) Это и брут-
тийцам внушило надежду на такую же милость; от них к
консулу пришли двое братьев, знатнейших в своем племени, Вибий и
Пакций, и просили принять их на тех же условиях, на каких
сдались луканцы83.
(4) Консул Квинт Фабий взял приступом город Мандурию8*
в области салентийцев: захвачено было до трех тысяч человек и
много разной добычи. Оттуда он направился к Таренту и располо-
288
Книга XXVH
жился лагерем у самого входа в гавань85. (5) Часть кораблей,
с которыми Левин сопровождал груз продовольствия, имела на
<юрту стенобитные машины и все потребное для осады; другая
часть — метательные машины, камни и всякое другое оружие —
так оборудованы были и грузовые суда, не только гребные86.
(6) Из моряков — одни должны были подкатывать к стенам
машины и приставлять лестницы, другие издали — с кораблей —
поражать защитников стен. (7) Эти корабли были снаряжены
так, чтобы осадить город со стороны открытого моря. А море
было свободно — Филипп собирался напасть на этолийцев, и
потому карфагенский флот был отправлен к Коркире. (8) В Брут-
тии отряд, осаждавший Кавлонию, узнав о приближении
Ганнибала, отошел на возвышенность, на которой можно было
удержаться только в первой сумятице атак.
(9) Осаждавшему Тарент Фабию помог в его важном деле
случай, по существу не стоящий упоминания. Ганнибал оставил
в Таренте отряд бруттийцев; начальник этого отряда смертельно
влюбился в женщину, брат которой служил «в войске консула Фа-
бия. (10) Из письма сестры брат узнал о ее новой связи с
чужестранцем — богатым и очень уважаемым земляками человеком —
и возымел надежду с помощью сестры повлиять на ее
любовника. О своих надеждах он доложил консулу. (11) Консул не счел
это бреднями и велел воину пробраться под видом перебежчика
в Тарент; при посредстве сестры подружился он с командиром,
исподволь разузнал, как тот настроен, и, убедившись в его
легкомыслии, уговорил — не без помощи женских ласк — предать
римлянам участок стены, охраняемый его отрядом. (12)
Сговорившись, как действовать и когда начинать, воин прокрался между
караульными постами и, выбравшись из города, доложил консулу
о том, что им сделано и что надо сделать.
(13) Фабий в первую стражу87 подал знак бывшим в
крепости и охранявшим гавань, а сам, обогнув гавань, незаметно
устроил засаду с восточной стороны города. (14) Затем трубы
зазвучали одновременно и с крепости, и от гавани, и с кораблей,
приплывших со стороны открытого моря. Крик и тревога
поднялись, как и было задумано там, где никакой опасности не было.
(15) Своим солдатам консул велел стоять молча. Тарентинцами
с этой стороны командовал Демократ, тот, что прежде был
начальником флота88. Видя, что вокруг все спокойно, а в городе
такой шум и такие крики, словно враги уже там, (16) он,
испугавшись, как бы, покуда он медлит, консул не пошел бы на
приступ, сам повел свой отряд к крепости, откуда доносился
ужасающий шум. (17) Фабий, рассчитав по времени и догадываясь по
молчанию (оттуда, где недавно кричали и призывали к оружию,
не слышно было ни звука), что охрана выведена, приказал
приставить лестницы к стенам там, где, по сообщению солдата,
стояла когорта бруттийцев, которых он склонил к измене. (18) Как
Книга XXVII
т
только захватили стену — бруттийцы помогали солдатам,— стали
перелезать в город; затем взломали соседние ворота и в них
вошел большой отряд римлян. (19) С громким криком перед
самым рассветом они прошли на форум, не встретив ни одного
вооруженного, но все, кто сражался около крепости и гавани,
сбежавшись, набросились на них.
16. (1) Сражение у входа на форум было скорее горячим, чем
упорным: ни храбростью, ни вооружением, ни воинским
искусством, ни силой и бодростью не равны были римлянам тарентин-
цы. (2) Только бросили они свои дротики — до рукопашной еще
и не дошло,— как разошлись знакомыми улицами по домам —
своим и своих друзей. (3) Двое из их командиров, Никон и
Демократ, пали, мужественно сражаясь; Филемена89, когда-то
подавшего совет предаться Ганнибалу, вынес из боя конь, (4)
вскоре коня обнаружили без всадника блуждающим по городу;
тело нигде не нашли; все решили, что Филемен бросился с коня
и открытый колодец. (5) Карфалон, начальник пунийского
гарнизона, когда он, безоружный, шел к консулу напомнить об узах
гостеприимства, связывавших их отцов, был убит встречным
солдатом. (6) Убивали повсюду, не разбирая вооруженных и
безоружных, карфагенян и тарентинцев. Там и сям перебили много
бруттийцев — по ошибке ли, по застарелой ли к ним ненависти
или чтобы прекратить разговоры, будто Тарент взят не войной,
но изменой. (7) Кончив убивать, разбежались по городу грабить.
Взято было, как рассказывают, тридцать тысяч рабов, множество
серебряных изделий и монет, восемьдесят три тысячи90 фунтов
золота; статуи и картины, почти равные тем, что украшали
Сиракузы. (8) Фабий тут оказался великодушнее Марцелла 91;
отвечая писцу на вопрос, что делать с огромными статуями (то
были боги, представленные в виде сражающихся, каждый в своем
обличье), он велел оставить тарентинцам их разгневанных богов.
(9) Стену, отделявшую город от крепости, разрушили и место
расчистили.
Пока все это происходило в Таренте, осаждавшие Кавлонию93
сдались Ганнибалу. (10) Услышав об осаде Тарента, он быстро
дневными и ночными переходами повел туда войско, торопясь
подать помощь, как вдруг услышал, что город взят. «И у римлян,—
сказал он,— есть свой Ганнибал: хитростью мы взяли Таренчг
и такою же хитростью его у нас отобрали». (11) Он не повернул
обратно, боясь, что это покажется бегством, и разбил лагерь там,
где остановился, милях в пяти от города. Через несколько дней
он ушел в Метапонт. (12) Оттуда он послал двух метапонтийцев
в Тарент к Фабию с письмом от правителей города: пусть консул
пообещает не наказывать их за старое, если они выдадут ему
Метапонт и пунийский гарнизон. (13) Фабий всему поверил^
назначил день, когда он придет в Метапонт, и написал
правителям города письмо, которое и было передано Ганнибалу*
10 Тит Ливии, т. II
290
Книга XXVn
(14) А тот, радуясь удачному обману — вот ведь и сам Фабий
попался в ловушку,—устроил под Метапонтом засаду. (15) Но
Фабий прежде, чем выйти из Тарента, обратился к птицегадани-
ям; птицы и в первый, и во второй раз не одобрили его
решения 93; и при жертвоприношении, когда он спрашивал совет у
богов, тару сник сказал: надо остерегаться вражеских козней,
а также засады. (16) Фабий не пришел в назначенный день,
и метапонтийцы опять послали к нему с просьбой не медлить;
гонцов вдруг схватили; боясь строгого допроса, они рассказали
о засаде.
17. (1) Сципион провел зиму в Испании, завязывая дружбу
с варварами — одаривал, возвращал заложников и пленных.
(2) В начале лета, когда в Италии происходили описанные
события, пришел к нему славный испанский вождь Эдескон94. Его же*
на и дети находились у римлян, но и помимо этого его влекла та
же, как будто случайная перемена в настроениях, которая
отвратила всю Испанию от пунийцев и склонила их к римской власти.
(3) Потому же Индибилис и Мандоний, бесспорно первейшие
люди во всей Испании, вместе с отрядом своих земляков
оставили Газдрубала; они поднялись на вершины, нависшие над его
лагерем, и оттуда по гребням гор, не навлекая на себя никакой
опасности, пришли к римлянам. (4) Газдрубал видел, что
вражеское войско все время пополняется и усиливается, а его армия
тает и будет таять, если он не отважится сейчас же сразиться с
врагом. (5) Сципион желал этого сражения еще больше: его
окрылял прежний успех и он хотел сразиться с Газдрубалом, пока
другие войска еще не подошли. (6) И все же — на случай, если
бы пришлось сражаться с несколькими полководцами, Сципион
увеличил свои силы таким способом: во флоте, он видел, не было
никакой нужды — у берегов Испании не было пунийских
судов,— он велел своим пристать у Тарракона и присоединил
моряков к сухопутному войску. (7) Оружия хватало: много было
захвачено в Карфагене, а по взятии города его делали
многочисленные мастера, которых держали взаперти по их мастерским.
(8) В начале весны Сципион с войском покинул Тарракон
(Лелий уже вернулся из Рима, а без него он не хотел
предпринимать ничего важного) и двинулся на врага. (9) Он шел по
замиренной стране, и, когда вступал в чью-нибудь область, его
встречали и сопровождали союзники. Индибилис и Мандоний
вышли навстречу со своими войсками; (10) от имени обоих
заговорил Индибилис, не глупо и о грометчиво, как варвар, но с
благородной важностью: переход к римлянам он скорей извинял
необходимостью, чем хвалился, будто они только и выжидали
первого удобного случая; (11) он знает, что слово «перебежчик»
отвратительно старым союзникам и подозрительно новым, он
понимает это обычное чувство, если вызвано оно понятной тем и
другим причиной для ненависти, а не пустым словом. (12) Он
Книга XXVII
291
вспомнил о заслугах, оказанных карфагенским военачальникам;
об их скупости и высокомерии, об обидах, нанесенных ему и его
землякам. (13) Поэтому до сих пор они только телом
принадлежали пунийцам; душой они давно уже там, где — они верят -
чтут людское право и божеский закон. К богам с молитвой
прибегают те, кто уже не может выносить людского насилия и обид;
(14) а он просит Сципиона не считать их переход ни изменой,
ни заслугой: с нынешнего дня он узнает на опыте, каковы они,
и оценит их помощь.
(15) Римлянин ответил: он так и поступит; он не будет
считать перебежчиками тех, кто не счел нужным блюсти союз, не
скрепленный ничем святым. (16) Индибилису и Мандонию
привели их жен и детей; от радости оба заплакали. (17) Этот день
они провели у Сципиона; на следующий, поклявшись в верности
заключенному союзу, они были посланы за своими войсками.
Потом они состояли при римском лагере, покуда римляне с их
помощью не настигли врагов.
18. (1) Ближайшее из карфагенских войск — Газдрубалово —
стояло под городом Бекула95; перед лагерем были конные
посты. (2) На них и напали легковооруженные и передовые —
с ходу, не разбив даже лагеря, и высказали такое презрение к
врагу, что настроение обоих войск обнаружилось сразу. (3)
Всадников, ошалевших от страха, загнали в их лагерь, куда едва не
вошли со знаменами римляне. (4) Раздразнивши себя и врагов,
они в тот же день поставили лагерь. (5) Ночью Газдрубал отвел
свое войско на холм, вершина которого была ровной и гладкой;
сзади протекала река, а спереди и вокруг край холма
окаймлялся отвесным обрывом. (6) Пониже находилась другая ровная
площадка, но взобраться туда было не легче. (7) На эту нижнюю
площадку Газдрубал на другой день, видя врагов перед своим
лагерем, спустил нумидийских всадников, легковооруженных ба-
леарцев и африканцев. (8) Сципион, объехав ряды солдат под
знаменами, указал на врагов, стоявших на виду: они заняли холм,
уже не надеясь на успех в бою на равнине; они полагаются не
на мужество, не на оружие, а на неприступность самого места,
но стены Нового Карфагена, на которые взошел римский солдат,
были выше; (9) ни холмы, ни крепость, ни даже море — не
препятствие римскому оружию. На высотах закреплялись враги, им
же придется в случае бегства скакать по крутым склонам. (10)
Но он, Сципион, закроет врагам и этот путь к бегству. Сципион
взял две когорты: одну поставил у входа в долину, по которой
протекала река, а другую там, где дорога, петляя по холму,
спускалась из города к полям. (11) Сам он повел воинов (тех самых,
что накануне прогнали неприятельские караулы) к нижнему
выступу холма, где стояли легковооруженные карфагеняне. Шли
сначала по неровной, каменистой дороге — только дорога их и
задерживала,— потом, когда подошли ближе, в римлян полетели
10·
292
Книга XXVII
дротики, камни и прочее. (12) Они в ответ стали бросать камни,
которыми усеяна была дорога,— почти все они годились для
этого дела. Камни кидали не только солдаты, но и замешавшаяся
между ними обозная прислуга. (13) Хотя подъем был труден и
воины под градом дротиков и камней едва шли, на площадку они
взошли первыми — сказалось врожденное упорство и привычка
брать стены. (14) Как только они заняли небольшое, но ровное
место, где можно было твердо стоять на ногах, они прогнали
противника, который был подвижен и хорош в стыках, но
уклонялся от настоящего боя, поражал неприятеля с безопасного
расстояния, но не выдерживал рукопашной. Римляне перебили
многих, а остальных отогнали к войску, стоявшему наверху.
(15) Сципион приказал победителям подниматься и нападать
на середину вражеского строя; остальное войско он разделил
между собой и Лелием, велел ему обойти холм справа и найти
более легкий подъем, а сам быстро обошел холм слева и напал
на врага с фланга. (16) Неприятельский строй дрогнул:
карфагеняне хотели развернуть фланги навстречу раздающимся
отовсюду крикам. (17) При этом замешательстве поднялся на
площадку и Лелий; карфагеняне стали отступать, испугавшись
нападения с тыла; первые ряды разорвались в середине строя,
открывая путь римлянам. (18) Если бы карфагеняне, занимая столь
опасное место, стояли твердо, а впереди строя выставили слонов,
римляне никогда бы не взобрались наверх. (19) Кругом
убийство; Сципион бросил свой левый фланг на вражеский правый,
оказавшийся неприкрытым. (20) Бежать было некуда; на
дорогах и справа, и слева стояли римские караулы; ворота лагеря
после бегства военачальника и прочих командиров заперли;
взволновались слоны — испуганные, они страшнее врагов.
Перебито было около восьми тысяч человек.
19. (1) Газдрубал до сражения забрал из лагеря казну,
отправил слонов вперед, а сам, подбирая на пути встречных
беглецов, перешел реку Таг и направился к Пиренеям. (2) Сципион,
овладев неприятельским лагерем, предоставил всю добычу, кроме
свободных людей, солдатам. Пленных оказалось десять тысяч
пехотинцев и две тысячи всадников. Всех испанцев он отпустил
домой без выкупа, африканцев велел квестору продать. (3)
Толпа испанцев — и сдавшихся ранее, и взятых накануне —
окружила Сципиона и дружно провозгласила его царем. (4) Сципион
приказал глашатаю водворить тишину и сказал, что для него
звание императора, данное ему солдатами, самое почетное;
а царское звание, столь уважаемое у других народов, в Риме
ненавистно9в. (5) Пусть про себя думают, что у него душа
царственная — если они считают это признаком душевного
величия,— но не произносят вслух этого слова. (6) Даже варвары
почувствовали душевное величие человека, презиравшего титул,
перед которым немеют зачарованные люди. (7) Испанским царь-
Книга XXVII
29В
кам и старейшинам розданы были подарки; Индибилису Сципион
велел выбрать из множества захваченных лошадей триста, каких
он захочет.
(8) Когда квестор по приказу военачальника распродавал
африканцев, один из них — юноша редкой красоты — сказал ему,
что он царского рода; квестор отправил его к Сципиону,
(9) Тот стал расспрашивать юношу, кто он, откуда и почему,
еще мальчик, оказался на войне. Юноша рассказал, что он нуми-
диец, земляки зовут его Массивой; после смерти отца он
остался сиротой и был воспитан Галой, дедом с материнской стороны,
нумидийским царем; в Испанию прибыл вместе с дядею Маси-
яиссой, приведшим недавно конницу в помощь карфагенянам.
(10) Масинисса запрещал ему вмешиваться в бой — молод еще,—
но в день сражения он, тайком от дяди, взял оружие, сел на
коня и вышел в строй; лошадь споткнулась, он полетел
кувырком и оказался в плену. (11) Сципион приказал стеречь нуми-
дийца и продолжал заниматься своими делами; вернувшись к
себе, он позвал юношу и спросил, хочет ли тот вернуться к
Масиниссе. (12) Тот, плача от радости, сказал, что очень хочет;
Сципион подарил мальчику золотое кольцо, тунику с широкой
каймой, испанский плащ с золотой застежкой, лошадь в полной
сбруе и отпустил его, приказав своим всадникам сопровождать
его до того места, до какого он захочет.
20. (1) Потом стали совещаться, как вести войну дальше;
некоторые советовали сразу же идти и преследовать Газдрубала.
(2) Сципион считал, что тут есть некоторая опасность: как бы
не объединились с этим Газдрубалом Магон и другой Газдру-
бал *\ Сципион оставил только отряд в Пиренеях и провел
остаток лета, заключая союзы с испанскими племенами.
(3) Через несколько дней после сражения при Бекуле, когда
Сципион, возвращаясь в Тарракон, вышел из Кастулонского леса98,
Газдрубал, сын Гисгона, и Магон явились из Дальней
Испании " к Газдрубалу — с помощью они опоздали — сражение
было проиграно, но пришли как раз вовремя, чтобы обдумать,
как быть дальше. (4) Они сравнивали настроение испанцев в
провинциях каждого из них. Один из Газдрубалов, сын Гисгона,
считал, что карфагенянам остались верны только племена на
океанском побережье и близ Гадеса, куда не дошел еще слух о
римлянах. (5) Другой Газдрубал и Магон были согласны в том,
что Сципион своими благодеяниями покорил и отдельных людей,
и целые племена; отпадениям не будет конца, пока всех
испанских солдат не отправят на край Испании или не уведут в
Галлию. (6) Поэтому Газдрубалу следовало бы идти в Италию, даже
если бы карфагенский сенат тому и противился,— ведь там идет
решающая война, от исхода которой зависит все — и кстати: он
уведет испанцев подальше от Испании и Сципионовой славы.
(7) Войско Газдрубала по вине перебежчиков и после неудачно-
294
Книга XXV11
го сражения уменьшилось — надо пополнить его
солдатами-испанцами. Магон пусть передаст войско Газдрубалу, сыну Гисго-
на, а сам с большими деньгами переправляется на Балеары в
пабирает наемников. (8) Газдрубал, сын Гисгона, пусть уходит
в глубь Лузитании 10° и в сражения с римлянами не вступает;
Масиниссе надо пополнить число всадников до трех тысяч —
дать лучших во всей коннице: пусть разъезжает по Ближней
Испании, помогает союзникам, грабит вражеские города и поля.
Приняв эти решения, военачальники разъехались осуществлять
их. Вот что происходило к этому году [209 г.] в Испании101.
(9) В Риме слава Сципиона росла с каждым днем. Взятие
Тарента, правда, скорее хитростью, чем оружием, прославило
Фабия; о Фульвии начали забывать. (10) О Марцелле пошли
плохие толки: он, мало того что проиграл первое сражение, еще
и увел в разгар лета своих солдат отдыхать в Венузию, а
Ганнибал в это время разгуливает по Италии. (11) Марцеллу врагом
был народный трибун Гай Публиций Бибул; после первого
неудачного сражения он неустанно перед народом чернил Клав
дия, сумел разжечь ненависть к нему и добивался, чтобы у него
отняли командование. (12) Близкие Клавдия настояли на том,
чтобы он получил возможность, оставив в Венузии легата,
явиться в Рим, обелить себя и не допустить, чтобы его лишили
командования в его отсутствие. (13) Случилось так, что к тому
же времени, когда Марцеллу предстояло оправдываться, в Рим
для ведения выборов прибыл консул Квинт Фульвий.
21. (1) При огромном стечении плебеев и всех сословий во
Фламиниевом цирке 102 обсуждался вопрос о командовании Марцел-
ла. (2) Народный трибун обвинял не только Марцелла, но и всю
знать: они хитрят, медлят, а Ганнибал живет в Италии, как в
своей провинции, десятый год — дольше, чем в Карфагене|03.
(3) Вот во что обошлось римскому народу продление
командования Марцеллу, войско его дважды разбито и отдыхает, раскинув
летний лагерь в домах Венузии. (4) Марцелл, лишь напомнив все
им сделанное, показал, как бессмысленна речь трибуна; о
лишении командования не только не было и речи, но на следующий
день все центурии дружно избрали Марцелла консулом; (5) в
«сотоварищи ему был дан Тит Квинкций Криспин, бывший тогда
претором. На следующий день выбраны были преторы: чПициний
Красе Богач, верховный понтифик; Публий Лициний Вар, Секст
Юлий Цезарь и Квинт Клавдий Фламин.
(6) В самый день выборов Рим был взволнован отпадением
Этрурии. Гай Кальпурний, получивший, как пропретор, эту
провинцию, писал, что зачинщиками отпадения были арретинцы.
(7) Тотчас же был отправлен туда Марцелл: пусть ознакомится
с положением дела; если оно стоит того, то воюет не в Апулии,
а в Этрурии. Этруски, испугавшись, утихли.
Книга XXVII
295
(8) От тарентинцев пришли послы просить мира с сохранением
свободы и их законов. Сенат предложил им прийти, когда консул
Фабий прибудет в Рим.
(9) В том же году были устроены игры — и Римские, и
Плебейские — по одному дню. Курульными эдилами были Луций
Корнелий Кавдин и Сервий Сульпиций Гальба; плебейскими-
Гай Сервилий и Квинт Цецилий Метелл. (10) О Сервилии
говорили, что он не имел права быть ни народным трибуном раньше,
ни эдилом теперь, так как его отец, который был в свое время
триумвиром для распределения земли и уже десять лет считался
убитым бойями под Мутиной, как выяснилось, жив и во власти
врагов 104.
22. (1) В одиннадцатый год войны с Карфагеном [208 г.]
консулами стали Марк Марцелл в пятый раз (считая и
консульство, которое он не отправлял, так как был избран огреш-
но 105) и Тит Квинкций Криспин. (2) Провинцией тому и
другому назначена была Италия; войска двух прошлогодних консулов
и третье, которое стояло в Венузии, где им командовал Марцелл*
распределялись так: пусть консулы выберут себе по войску,
какое захотят, а третье будет передано тому, кто получит Тарент и
Саллентинскую область106. (3) Остальные назначения были
такие: Публий Лициний Вар — городской претор; Публий Лици-
ний Красе, верховный понтифик,— претор по делам чужеземцев
и выполняет поручения сената. Секст Юлий Цезарь получил
Сицилию; Квинт Клавдий Фламин — Тарент. (4) На год
продлили командование Квинту Фульвию Флакку; он получил один
легион и провинцию Капую, которая раньше была у претора
Тита Квинкция; продлили полномочия Гаю Гостилию Тубулу
(он должен был, как пропретор, сменить Гая Гальпурния в
Этрурии и принять два его легиона) (5) и Луцию Ветурию Филону
(за ним, как пропретором, оставалась провинция Галлия и те же
самые два легиона, которыми он командовал, будучи претором).
(6) Такое же решение о продлении власти предложено было
сенатом и принято народом о Гае Аврункулее; он находился в
Сардинии с двумя легионами; для защиты провинции ему
добавили пятьдесят кораблей, присланных из Испании Сципионом.
(7) Публию Сципиону и Марку Силану вручены еще на год их
провинции и войска в Испании; из восьмидесяти кораблей
Сципиона 10\ которые он взял с собой из Италии или отобрал у
карфагенян, пятьдесят велено было переправить в Сардинию,
(8) поскольку ходили слухи, что в этом году в Новом
Карфагене готовят большой флот и рассчитывают с помощью двухсот
кораблей высадиться на всех берегах Италии, Сицилии и
Сардинии. (9) В Сицилии все устроили так: Секст Цезарь получил
войско, сражавшееся под Каннами; Марку Валерию Левину —
ему тоже продлили командование на год — к семидесяти
кораблям, бывшим в Сицилии, добавили тридцать, стоявших в прошлом
296
Книга XXVII
году под Тарентом; с этим флотом из ста кораблей он может,
если сочтет нужным, пограбить африканское побережье.
(10) И Публию Сульпицию продлили командование на год; ему
оставили тот же флот и ту же провинцию — Македонию и
Грецию. Два городских легиона, стоявшие в Риме, остались там же.
(11) Консулам позволено было набрать солдат, сколько нужно.
В этом году римское государства защищал двадцать один легион.
(12) Публию Лицинию Вару поручено было починить тридцать
старых военных кораблей, стоявших в Остии, посадить моряков и
на них, и на двадцать новых и с этим флотом охранять
ближайшее к Риму побережье108; (13) Гаю Кальпурнию велено не
выводить из Арретия войско, пока не прибудет преемник; Тубулу —
бдительно следить, чтобы не было новых заговоров.
23. (1) Преторы отправились в свои провинции; консулов
задерживала забота о богах: сообщали о знамениях, замолить
которые было нелегко. (2) Из Кампании сообщали, что в Капуе
молния попала в храмы Фортуны и Марса и в несколько гроб-
яиц; в Кумах — суеверие в мелочах видит волю богов — мыши
изгрызли золото в храме Юпитера; в Казине огромный рой пчел
-сел на форуме; (3) в Остии молния попала в стену и
городские ворота; в Цере коршун влетел в храм Юпитера; в Воль-
синиях озеро окрасилось кровью. (4) Назначено было
однодневное молебствие, несколько дней приносили в жертву крупных
животных, но богов не умилостивили; зловещие предвестия
обратились на консулов 109, государство не пострадало.
(5) Игры в честь Аполлона ио в консульство Квинта Фуль-
вия и Аппия Клавдия [212 г.] состоялись впервые, справил их
городской претор Публий Корнелий Сулла; потом их справляли
уже все подряд городские преторы, но обет справить их давался
на один только год, и дня не назначали. (6) В этот год тяжкое
моровое поветрие постигло и Город, и окрестности; смертей,
правда, было не так уж много, но болели долго. (7) Во всем Городе
на перекрестках молились о прекращении бедствия; городскому
претору Публию Лицинию Вару велено было предложить народу
закон: справлять эти игры во веки веков и в установленный
день 1И. Он первый и справил их в третий день до квинктильских
нон. День этот с той поры остается праздничным.
24. (1) И слухи об арретийцах с каждым днем становились
тревожней, и беспокойство сенаторов усиливалось. Гаю Гостилию
написали, чтобы он немедленно взял заложников у арретийцев.
За заложниками — принять их и привести в Рим — послан был
с военной властью Гай Теренций Варрон. (2) Как только он
прибыл, Гостилий ввел в город легион, стоявший лагерем у
ворот, расставил, где нужно, военные караулы, созвал на форум
сенаторов и приказал дать заложников. (3) Когда сенаторы
попросили двух дней отсрочки, Гостилий ответил: пусть сейчас же
представят заложников сами, иначе завтра он заберет у сенаторов
Книга XXVII
zm
всех детей. Военным трибунам, префектам союзников и
центурионам он велел охранять ворота, чтобы никто ночью не вышел из
города. (4) Приказ выполнили кое-как; пока стражу еще не
выставили у ворот, семеро виднейших сенаторов еще до ночи
выскользнули вместе с детьми из города. (5) Когда на рассвете
следующего дня стали созывать сенат, их не оказалось. Их
имущество было распродано. У остальных сенаторов взяли сто двадцать
заложников — собственных их детей. Они были переданы Гаю
Теренцию, чтобы везти их в Рим. (6) А он в донесении сенату
представил положение в Этрурии более опасным, чем раньше.
Словно опасались мятежа, готового разразиться; Гай Теренций
получил приказ ввести один из двух городских легионов в Арре-
тий и держать его там как гарнизон; (7) Гай Гостилий пусть
обходит с остальным войском весь край и пресекает всякую
возможность переворота. (8) Гай Теренций, войдя с войском в Ар-
ретий, потребовал у должностных лиц городские ключи; ему
ответили, что они затерялись; решив, что их скорей нарочно
спрягали, он приказал изготовить другие ключи ко всем воротам и
сделал все, чтобы стать в городе хозяином; (9) он настоятельно
предостерегал Гостилия, чтобы тот не надеялся на спокойствие
в Этрурии, если не будет принимать все меры предосторожности.
25. (1) О тарентинцах в сенате шел большой спор. Фабий^
тут же присутствовавший, защищал покоренных им, но
остальные были настроены враждебно и приравнивали их к кампанцам:
преступники одинаковые. (2) Сенат по предложению Мания Аци-
лия постановил: в городе стоять гарнизону, тарентинцам никуда
из города не выходить112; дело их рассмотреть, когда в Италии
станет спокойнее. (3) Не менее горячо спорили о Марке Ливии,
коменданте тарентской крепости: одни требовали сенатского
порицания за то, что из-за его беспечностииз город был выдан
врагам; (4) другие — награды ему: пять лет продержался он в
крепости; Тарент возвращен благодаря ему, и только ему. (5)
Враги крайностей говорили, что такое порицание — дело цензоров,
а не сената. Того же мнения был и Фабий, добавивший, что
Тарент возвращен, конечно, благодаря Ливию, о чем без конца
твердят в сенате его друзья; не мог бы он быть возвращен, не будь
раньше потерян.
(6) Консул Тит Квинкций Криспин отбыл с подкреплением к
бывшему войску Квинта Фульвия Флакка в Луканию. (7) Мар-
целл не мог уехать, пока не выполнит обязательных обрядов: еще
в Галльскую войну он при Кластидии дал обет поставить храм
Чести и Доблести114; (8) но понтифики воспрепятствовали
освящению этого храма, ибо нельзя двум божествам быть в
одном помещении: если туда попадет молния или случится какое-
то знамение, трудно будет его искупить — непонятно будет,
какому богу приносить жертву; (9) да и нельзя двум божествам
(кроме некоторых) приносить одну жертву. Спешно построй-
298
Книга XXVII
ли еще отдельный храм Доблести, и все-таки эти храмы сам
Марцелл не посвятил115 (10) Только после этого он отправился
с пополнением ic войску, которое год назад оставил в Венузии.
(И) Криспин в Бруттии попытался осадить Локры !1в (Тарент
принес Фабию слишком уж большую славу) и вытребовал из
Сицилии разные метательные и стенобойные машины. Оттуда зке
вызваны были и корабли, чтобы напасть на город со стороны
моря. (12) Осаду, однако, пришлось бросить: Ганнибал подошел
с войском к Лацинию117, а Криспин хотел соединиться с Map-
целлом, который, по слухам, уже вышел из Венузии. (13) Он
вернулся в Апулию, и консулы разбили два лагеря между Ве-
нузией и Бантией 118, меньше чем в трех милях друг от друга.
(14) И Ганнибал вернулся в эти края, как только война была
чггведена от Локр. Консулы, оба — люди горячие, почти
ежедневно выстраивали войско для битвы в уверенности, что война
будет завершена, если враг вступит в сражение с объединенными
консульскими войсками.
26. (1) Ганнибал, в прошлом году дважды сражавшийся с
Марцеллом, побивший его и побитый им, не надеялся и не
боялся попусту, понимая, что соединившихся консулов ему не
одолеть. (2) Он целиком занялся своими хитростями и стал
подыскивать место для засады. (3) Пока что происходили
незначительные схватки с переменным успехом; консулы, думая, что так
может протянуться все лето, все-таки решили, что можно
продолжать осаду Локр, и предписали Луцию Цинцию
переправиться с флотом из Сицилии под Локры. (4) А для осады с сушв
велели вести туда часть войска, стоявшего гарнизоном в Таренте.
(5) Кое-кто из фурийцев уведомил об этом Ганнибала, и он
послал занять дорогу к Таренту. Там, под холмом, на котором
стояла Петелия И9, он поставил в укрытии три тысячи всадников
и две тысячи пехоты. (6) Римляне, не выславшие вперед
разведчиков, наткнулись на них: около двух тысяч было убито; около
полутора тысяч взято в плен живыми; бежавшие рассеялись по
лесам и полям и вернулись в Тарент.
(7) Между римским и пунийским лагерем был лесистый
холм 120, которого сначала никто не занял: римляне не знали,
какова сторона, обращенная к врагу; Ганнибал считал, что он
удобнее для засады, чем для лагеря. (8) Посланные туда ночью
конные нумидийские отряды спрятались в чаще леса; днем оттуда
никто не показывался, чтобы издали не увидели вооруженного.
(9) В римском лагере,21 ворчали: надо занять этот холм и
укрепиться на нем: если его займет Ганнибал, враг будет прямо
на нашей шее. (10) Это задело Марцелла. «Не пойти ли нам
самим с конниками на разведку? — обратился он к сотоварищу,--
увидим все своими глазами, тогда и решим, как лучше». (11)
Криспин согласился, и они отправились вдвоем, взяв с собой
двести двадцать всадников,— из них сорок фрегелланцев. остальные
Книга XXV11
299
этруски122. (12) Сопровождали их военные трибуны Марк
Марцелл, сын консула, и Авл Манлий, а также два префекта
союзников — Луций Аррений и Маний Авлий. (13) Некоторые писатели
передают, что консул Марцелл в этот день совершал
жертвоприношение: у первой овцы печень оказалась без головки, у второй
псе было на месте, головка печени выглядела даже увеличенной,
(14) и гаруспику не понравилось, что вслед за внутренностями
неполными и безобразными123 появились уж слишком
благоприятные.
27. (1) Консул Марцелл страстно хотел сразиться с
Ганнибалом и считал, что их лагеря слишком далеки один от другого.
(2) Выйдя за вал, он распорядился, чтобы солдаты были
наготове; если холм, который они осмотрят, окажется подходящим, то
пусть собирают все снаряжение и поднимаются.
(3) Перед лагерем была небольшая равнина; от нее на холм
вела со всех сторон открытая взгляду дорога. Нумидиец-лазут-
чик, стороживший отнюдь не в надежде на что-то важное, а
просто на случай, если кто-то из римских солдат в поисках дров или
корма для лошадей забредет слишком далеко от своего лагеря*
подал знак: пусть все сразу выскакивают из своих укрытий.
(4) Нумидийцам следовало встретить врага на пути к вершине,.
но не раньше, чем другие обойдут римлян с тыла и отрежут им
дорогу назад. Тут-то они с громким криком со всех сторон и
кинулись на врага (5) Консулы оказались во впадине, откуда не
могли выбраться ни на вершину, занятую врагом, ни к себе з
лагерь: они были окружены. Схватка длилась бы дольше, если бы
бегство этрусков не напугало всех остальных. (6) Покинутые
этрусками фрегелланцы продолжали биться, пока рядом с ними
а подбодряя их сражались еще невредимые консулы, (7) но, когда
увидели, что оба консула ранены, что Марцелл, пронзенный
копьем, умирая, падает с лошади, тогда немногие уцелевшие
обратились в бегство — с Криспином, в которого попали два дротика,
и Марцеллом-младшим, тоже раненным. (8) Погиб военный
трибун Авл Манлий, один из префектов союзников |24 — Маний Авлий
был убит, а другой — Луций Аррений — взят в плен; из
консульских ликторов пятеро попали в руки врагов; остальные либо
были убиты, либо бежали с консулом; (9) сорок три всадника
погибли либо в бою, либо во время бегства; восемнадцать попали
живыми в плен. (10) В лагере уже поднялась тревога,
собирались идти на помощь консулам, когда увидели, что к лагерю
направляются раненые: консул, сын другого консула и
горсточка уцелевших в этой злосчастной вылазке. (11) Смерть Марцелла
вообще плачевна, но особенно потому, что, вопреки возрасту —
ему было за шестьдесят — и большому опыту военачальника, он
так неосмотрительно подверг смертельной опасности себя с со-
121
товарищем и почти что все государство
300
Книга XXVU
(12) Я долго ходил бы вокруг да около, если бы захотел
разобраться в разноречивых сведениях писателей о смерти Марцел-
ла. (13) Не говоря о других, Целий трояко рассказывает об этом
событии: сначала следуя народной молве, потом — написанной
надгробной речи Марцелла-сына, участника всего дела; наконец —
его, Целия, собственным разысканиям и заключениям. (14) При
всех различиях большинство согласны в том, что Марцелл вышел
из лагеря ознакомиться с местом, и все — что попал в ловушку.
28. (1) Ганнибал считал, что враг сильно напуган смертью
одного консула и ранением другого; пользуясь случаем, он
сейчас же перенес лагерь на холм, где сражались. Там он нашел и
похоронил тело Марцелла126. (2) Криспин, напуганный и
смертью сотоварища, и своей раной, ушел в тишине следующей
ночи и разбил лагерь, как только оказался в горах на месте
высоком и со всех сторон защищенном. (3) Оба вождя размышляли:
один — как подстроить ловушку, другой — как ее избежать.
(4) Ганнибал снял с мертвого Марцелла его кольцо; Криспин,
боясь, что он поможет Ганнибалу в его хитростях, разослал по
соседним городам гонцов с известием: консул Марцелл убит,
кольцо его в руках врага, пусть не верят никаким письмам,
сочиненным от имени Марцелла. (5) Незадолго до того, как консульский
гонец пришел в Салапию, туда доставлено было письмо
Ганнибала, сочиненное от имени Марцелла: он следующей ночью
прибудет в Салапию127; пусть гарнизонные солдаты будут наготове,
вдруг потребуется их помощь. (6) Горожане почувствовали
обман: Ганнибал зол на них не только за отпадение, но и за то,
что они перебили его всадников, он ищет случая их наказать.
(7) Отослали обратно гонца (это был римский перебежчик),
чтобы без лишнего наблюдателя воины делали что хотят,
расположили караулы горожан в подходящих местах на городской стене
и по городу. (8) С особым тщанием расставили стражу и
часовых; у ворот, через которые, как считали, войдет враг,
поставили лучших воинов гарнизона.
(9) Ганнибал подошел к городу около четвертой стражи;
впереди были перебежчики, вооруженные по-римски. Они подходят
к воротам, говорят все по-латыни, будят стражу и приказывают
отворить ворота — «консул прибыл». (10) Стража, словно
спросонок, толчется, торопится, старается открыть ворота. Их
закрывала опущенная решетка128, одни приподнимали ее рычагами,
другие тащили канатами вверх —на такую высоту, чтобы под
нею можно было пройти не сгибаясь. (11) Как только проход
открылся, перебежчики ринулись через ворота; вошло их около
шестисот, тут канат отпустили, и решетка с грохотом упала.
(12) Перебежчики входят как в мирный город, беспечно неся
оружие за плечами; часть салапинцев нападает на них, а другая
«со стен и надвратной башни камнями, кольями, дротиками
отгоняет оставшегося снаружи врага.
Книга XXVII
301
(13) Так ушел от Салапии Ганнибал, попавший в свою же
ловушку; он направился к Локрам — освобождать их от осады,
которую Луций Цинций вел неотступно, пользуясь
доставленными из Сицилии осадными и метательными машинами. (14) Магон
уже не рассчитывал удержать и защитить этот город, когда с
известием о смерти Марцелла мелькнул ему первый проблеск
надежды. (15) Затем явился гонец: Ганнибал отправил вперед ну-
мидийскую конницу, а сам ускоренным маршем идет вслед с
пехотой. (16) Магон129, которому со сторожевой башни подали
знак, что нумидийцы близко, сам вдруг открыл ворота и
яростно устремился на врага. Сначала бой, слишком неожиданный,
шел с переменным успехом, (17) но когда появились еще и
нумидийцы, то римлян охватил такой страх, что они кинулись к
морю и своим кораблям, бросив свои орудия и машины,
которыми разбивали стены. Так приход Ганнибала освободил от осады
Локры.
29. (1) Криспин, узнав, что Ганнибал пошел в Бруттий, велел
военному трибуну Марку Марцеллу привести из Венузии войско,
которым прежде командовал второй консул, (2) а сам со своими
легионами отправился в Капую. Тяжело раненный, он едва
вытерпел дорожную тряску, написал в Рим о смерти коллеги и о
своем тяжелом состоянии: (3) явиться в Рим на выборы он не
может, так как не перенесет дороги; очень беспокоится, как бы
Ганнибал не повернул из Бруттия к Таренту; пусть пришлют к
нему легатов, людей разумных, с которыми он хотел бы
поговорить о государственных делах.
(4) Письмо прочитали — смерть одного консула весьма
опечалила сенат; очень напугала болезнь другого. Квинта Фабия-сына
послали в Венузию к войску, а к консулу направили трех
легатов: Секста Юлия Цезаря, Луция Лициния Поллиона и Луция
Цинция Алимента, только что вернувшегося из Сицилии. (5) Им
поручено было сказать консулу: раз он сам не может прибыть в
Рим на выборы, то пусть он на римской земле назначит
диктатора для проведения выборов. (6) Если консул отправился в Тарент,
то пусть претор Квинт Клавдий отведет легионы туда, где он
сможет защищать возможно больше союзнических городов.
(7) Тем же летом Марк Валерий 130 с сотней кораблей отбыл
из Сицилии в Африку, высадился у города Клупеи и опустошил
много земель, не встретив почти никакого вооруженного
сопротивления. Неожиданно услышав о приближении пунийского
флота, грабившие быстро сели на корабли. (8) У пунийцев было
восемьдесят три корабля; римляне разбили врага недалеко от
Клупеи131: восемнадцать кораблей были захвачены; остальные
обращены в бегство; в Лилибей ,32 вернулись с большой добычей,
захваченной и на суше, и на кораблях.
(9) Тем же летом Филипп пришел на помощь ахейцам,
которые его о том умоляли133- Лакедемонский тиран Маханид до
302
Книга XXVII
нимал их на границах, этолийцы опустошали их земли, перепра
вив свое войско через пролив между Навпактом и Патрами
(местные жители называют его Рионом134). (10) Поговаривали,
что и Аттал, царь Азии, которого этолийцы на своем последнем
собрании выбрали на высшую в их народе должность, намерен
переправиться в Европу.
30. (1) Поэтому когда Филипп высадился в Греции у города
Ламия135, этолийцы под водительством Пиррия, выбранного
ими на этот год в преторы ,зв вместе с отсутствовавшим Атталом,
выступили против него. (2) С ними были вспомогательные войска
от Аттала и около тысячи римских моряков, присланных Публием
Сульпицием. Над Пиррием и его войском Филипп дважды
одержал победу, истребив в каждой из этих битв около тысячи
противников. (3) Перепуганные этолийцы укрылись за стенами
Ламии; Филипп повел свое войско назад к Фаларе 1?\
расположенной у Малийского залива, когда-то эти места были густо
населены — гавань там превосходная, вокруг безопасные стоянки
для кораблей и много других удобств на море и на суше. (4)
Туда пришли послы от египетского царя Птолемея, от родосцев,
афинян и хиосцев, чтобы прекратить войну между Филиппом и
этолийцами; этолийцы пригласили миротворцем и соседа Ами-
нандра, царя афаманов !38. (5) Все они, правда, не столько
беспокоились об этолийцах — народе, чересчур грубом для греков,—
сколько боялись, что вмешательство царя Филиппа в дела
Греции грозит ее свободе. (6) Разговоры об условиях мира
отложили до собрания ахейцев, для него были назначены место и день,
а пока добились перемирия на тридцать дней. (7) Оттуда царь
направился через Фессалию и Беотию в Халкиду на Евбее,
чтобы не допустить высадки Аттала, который, по слухам, собирался
туда с флотом. (8) Оставив в Евбее гарнизон на случай, если
там появится Аттал, он с небольшим числом всадников и
легковооруженных пехотинцев прибыл в Аргос. (9) Тут народ
поручил ему устройство игр в честь Геры и Немейских игр ,39, ибо
македонские цари, по их словам, ведут свое происхождение из
этого городаио. С игр в честь Геры он отправился прямо в
Эгий 14! на собрание союзников, задолго до того назначенное.
(10) Говорили о том, как покончить с этолийской войной,—
хотели, чтобы ни у римлян, ни у Атгала не было повода
вступить в Грецию. (11) Все эти планы этолийцы расстроили, едва
истек срок перемирия и они узнали, что Аттал прибыл в Эги-
ну 142, а римский флот стоит у Навпакта. (12) Приглашенные
аа совет ахейцев, где присутствовали и посольства, которые
вели в Фаларе переговоры о мире, этолийцы сначала стали
жаловаться на некоторые мелкие нарушения перемирия, (13) а в
конце концов объявили, что война не кончится, если ахейцы не
вернут мессенцам Пилос, римлянам — Атинтанию, а Скердиледу и
Плеврату— ардиеев,43. (14) Филипп счел неслыханным делом.
Книга XXVII
303
что побежденные ему, победителю, диктуют условия мира.
Он сказал, что и раньше слушал разговоры о мире и заключил
перемирие, отнюдь не надеясь, что этолийцы успокоятся, но для
того, чтобы все союзники были свидетелями: он искал мира,
а этолийцы — повода к войне, (15) Филипп распустил совет, не
добившись мира; оставил четыре тысячи воинов защищать
ахейцев, а у них взял пять военных кораблей, (16) рассчитывая
добавить их к карфагенскому флоту и кораблям, идущим из Вифн-
яии144 от царя Прусия; он решил в морском сражении
разбить римлян, давно уже господствовавших у этого побережья.
(17) Сам он с этого собрания вернулся в Аргос: приближалось
время Немейских игр, при праздновании которых он хотел
присутствовать.
31. (1) Царь был занят подготовкой игр и дал себе на эти
праздничные дни передышку от военных забот, а Публий Суль-
ииций, выйдя с флотом из Навпакта, пристал между Сикионом
и Коринфом и опустошил эту плодороднейшую область 14\
(2) Слух об этом заставил Филиппа покинуть игры; он
стремительно выступил с конницей, приказав пехоте идти вслед;
римлян, ничего такого не ожидавших и разбредшихся с тяжелой
добычей по равнине, он прогнал к судам. (3) Римский флот
вернулся в Навпакт, не успев порадоваться добыче; прошел слух
о победе, пусть и незначительной, но над римлянами. (4)
Праздники провели в великой радости особенно потому, что Филипп,
угождая народу, снял царский убор с головы, скинул пурпурный
плащ и вообще всю царскую одежду и обликом сравнялся со
всеми — для свободных граждан нет ничего приятнее. (5) Такое
поведение Филиппа позволило бы надеяться на свободу, если бы
не его невыносимый безобразный разгул. Днем и ночью с одним
или двумя спутниками бродил он по городу, заходя в дома
женатых людей (6) как частное лицо, чтобы, не привлекая к себе
большого внимания, дать волю своей распущенности; и свободу,
пустым призраком которой он поманил других, обратил в свой
произвол. (7) Не все, однако, можно было купить или
выпросить — были и преступления и насилия: мужьям и родителям
становилось опасно сдерживать неуместной строгостью царский
разгул. (8) А Филипп еще отнял у главы ахейцев Арата 14в его
жену Поликратию и увез в Македонию, обещая на ней жениться.
(9) Закончив среди этих гнусностей Немейские игры, он
спустя несколько дней отправился к Димам 147, рассчитывая
выгнать гарнизон этолийцев, который позвали и приняли в свой
город элейцы,48. (10) Киклиад (ахейский
главнокомандующий 149) и ахейцы встретили царя недалеко от Дим: элейцев,
не ладивших с остальными ахейцами, они ненавидели и этолий-
цам были враждебны, считая, что те подняли на них римлян.
(11) Следуя от Дим с объединенным войском, Филипп и ахейцы
перешли реку Ларис, которая разделяет области Элей и Дим.
304
Книга XXVII
32. (1) Войдя в область врага, они в первый день опустошали
ее, а на второй — в боевом строю подошли к городу, послав
вперед конницу: гарцуя перед воротами, конники вызывали этолий-
цев, охотников до вылазок. (2) Ни царь, ни ахейцы не знали,
что Сульпиций переправился с пятнадцатью кораблями из Нав-
лакта в Киллену, высадил четыре тысячи вооруженных воинов и
в ночной тишине незаметно вошел в Элиду149а. (3) Поэтому они
от неожиданности перепугались, когда увидели меж этолийцев и
элейцев римское оружие и знамена. (4) Царь сначала хотел
увести обратно свои войска, но между этолийцами и траллами
(это иллирийское племя) уже завязалось сражение, и царь, видя,
как теснят его солдат, бросился с конницей на римскую когорту.
(5) Лошадь, пронзенная копьем, упала, и царь свалился через
ее голову — завязалась яростная битва; римляне наседали на
царя, свои его защищали. Мужественно бился он сам; ему,
пешему, пришлось отбиваться от всадников. Бой был уже неравен;
вокруг царя пали многие, многие были ранены; наконец, он,
выхваченный из боя своими воинами, ускакал на другом коне.
(7) В этот день он разбил лагерь в пяти милях от города
элейцев. На следующий день он повел все войско к ближайшей
элидской крепостце — она зовется Пирг |5°,— где, по слухам,
собралось множество сельских жителей, пригнавших туда из
боязни грабежа и свой скот. (8) Эту беспорядочную и безоружную
толпу он захватил, пока люди еще не опомнились от страха;
добыча вознаградила за позор под Элидой. (9) Когда царь делил
добычу и пленных (людей было четыре тысячи, а всякого скота
до двадцати тысяч голов), явился гонец из Македонии: какой-то
Аэроп, сообщил он, подкупив начальника крепости и гарнизона,
взял город Лихнид151, захватил несколько селений дассаре-
тиев!52 и подстрекает дарданов|53. (10) Филипп бросил ахей-
ско-этолийскую войну, оставил для защиты союзников две
тысячи пятьсот разного рода воинов под началом Мениппа и
Полифанта, (И) а сам из Дим через Ахайю, Беотию и Евбею пришел
через десять дней в Деметриаду |54 в Фессалии.
33. (1) Там его встретили другие гонцы: смута, сказали они,
ширится; дарданы бродят по всей Македонии, уже захватили
Орестиду,55 и спустились в Долину аргеста|5в; среди варваров
всюду ходит молва, что царь убит. (2) В схватке с
разорителями полей под Сикионом,57 конь понес его прямо на дерево,
и один рог с его шлема обломился о сук. (3) Какой-то этолиец
рог подобрал и принес в Этолию к Скердиледу; тот узнал
украшение с царского шлема; оттого и пошла молва о смерти царя.
(4) После ухода Филиппа из Ахайи Сульпиций|58 направился
с флотом к Эгине и соединился с Атталом. (5) Ахейцы
одержали победу над этолийцами и элейцами недалеко от Мессены 159.
Царь Аттал и Сульпиций перезимовали на Эгине.
Книга XXVII
SOS
(6) В конце этого года консул Тит Квинкций назначил Тита
Манлия Торквата диктатором проводить выборы. Сам консул
умер от раны; одни передают, что в Таренте, другие — в
Кампании. (7) Никогда ничего подобного не случалось: ни одного
памятного сражения не было, а консулы оба убиты, государство
осиротело. Диктатор Манлий назначил начальником конницы
Гая Сервилия, курульного эдила. (8) Сенат в первое же
заседание велел диктатору устроить Великие игры: в консульство Гая
Фламиния и Гнея Сервилия [217 г.] городской претор Марк
Эмилий справлял их и дал обет справить в следующие пять
лет ,60. Диктатор справил игры и дал обет справить их в
следующий срок. (9) Поскольку оба консульских войска стояли:
рядом с врагом, не имея командующих, сенат и народ отложили
другие дела и занялись выборами консулов — таких, чтобы
сумели уберечься от всяких пунийских козней. (10) Всю эту войну
полководцы страдали от своей поспешности и горячности;
(11) а в этом году, горя желанием сразиться, неожиданно
попали в ловушку, (12) но бессмертные боги, сжалившись над
римским народом, пощадили безвинное войско, за свою
опрометчивость поплатились жизнью только сами консулы.
34. (1) Сенаторы искали, кого выбрать в консулы: среди
прочих особенно выделялся Гай Клавдий Нерон — ему и
подыскивали сотоварища. (2) Считалось, что он человек превосходный, но
более пылок и скор, чем требуется в такое время и против такого
врага, как Ганнибал: (3) рядом с таким консулом должен стоять
и его сдерживать разумный и осмотрительный человек. Был
Марк Ливии, уже давно по окончании консульства осужденный
народом 16i. (4) Он так тяжело переживал эту обиду, что
удалился в деревню и много лет не показывался ни в Риме, ни
вообще на людях. (5) Почти на восьмом году после его
осуждения консулы Марк Клавдий Марцелл и Марк Валерий Левин
заставили его вернуться в Город; был он в худой одежде,
длинноволос, с запущенной бородой; и лицо, и весь его вид говорили,
что он хорошо помнит обиду. (6) Цензоры Луций Ветурий и
Публий Лициний заставили его остричься, сбрить бороду, одеться
как следует, прийти в сенат и принять участие в жизни
государства, (7) но он и тогда выражал согласие либо одним словом,
либо молча присоединяясь к тем, с чьим мнением был согласен.
Так продолжалось, пока его не заставило встать и высказаться
дело о добром имени Марка Ливия Маката ,62, его родственника.
(8) Тут все повернулись к человеку, столь долго молчавшему,—
о нем заговорили. Решили, что он несправедливо обижен
народом, и это принесло большой вред: так долго в такой тяжелой
войне не пользовались ни советом, ни службой такого человека.
(9) Гаю Нерону нельзя было дать в сотоварищи ни Квинта Фа-
бия, ни Марка Валерия Левина: не дозволено, чтобы оба консула
были патрициями; (10) по той же причине нельзя и Тита Ман-
ж
Книга XXVII
яия, да он уже и отказался от консульства и, конечно, откажется
вторично, а консулы Марк Ливии и Гай Клавдий очень
подойдут друг другу.
(11) Народ не отверг предложенного сенатом, (12) и только
один человек, а именно тот, кому предложена была эта честь,
был несогласен и обвинял сограждан в легкомыслии: его не
пожалели, когда он ходил в одежде отверженного, а теперь, против
его воли, предлагают ему белую тогу кандидата, смешивая почет
с наказанием. (13) Если они считают его честным человеком, то
почему осудили, как бесчестного преступника? Если они
признали его виновным, то почему, сочтя его первое консульство своей
ошибкой, вверяют ему второе?
(14) Сенаторы корили его за эти речи и жалобы и
напоминали о Марке Фурии i63, которого вызвали из ссылки и он
восстановил родной город на его прежнем месте: как строгость отца,
так и строгость родины смягчишь, терпеливо ее перенося.
(15) Стараниями всех Марк Ливии и Гай Клавдий были
избраны в консулы.
35. (1) Через два дня были выборы преторов: в преторы были
выбраны Луций Порций Лицин, Гай Мамилий, Гай и Авл Гос-
-тилии Катоны. По окончании выборов, отпраздновав игры,
диктатор и начальник конницы сложили свои полномочия.
(2) Гай Теренций Варрон был отправлен в Этрурию в звании
пропретора с тем, чтобы Гай Гостилий оттуда пошел в Тарент
к войску, которым прежде командовал консул Тит Квинкций;
(3) Луций Манлий 164 должен был отправиться послом за море
и посмотреть, что там делается; в Олимпии в этом году будут
как раз Олимпийские игры, на которые собирается множество
греков 165. (4) Если ему удастся спокойно пройти через
вражеские земли, пусть явится на эти игры, чтобы уведомить
сицилийцев, бежавших во время войны в Грецию, и тарентинских
граждан, высланных Ганнибалом, о том, что они могут
возвращаться домой и что римский народ возвращает им все
имущество, какое было у них до войны.
(5) Наступающий год грозил, казалось, множеством опасное-
тей: консулов государство лишилось, граждане упрашивали
вновь избранных поскорее приступить к жеребьевке провинций,
заранее, еще до вступления в должность, узнать, кто чем будет
ведать и против кого воевать. (6) По почину Квинта Фабия
Максима сенат постарался примирить новых консулов друг с
другом. (7) Их взаимная неприязнь была всем известна; Ливия же
несчастье ожесточило, ему казалось, что его презирают. (8) Он
был более неуступчивым и говорил, что незачем мириться, что
он будет действовать осмотрительней, чтобы его неудачи не
возвеличили сотоварища-недруга. (9) Сенат, однако, своим
авторитетом заставил их отложить всякую вражду и заняться делами
государства в полном единодушии.
Книга XXVII
307
(10) Провинции их не соприкасались, как бывало прежде,—
воевать им назначено было в противоположных концах Италии:
одному — против Ганнибала в Бруттии и Лукании, другому в
Галлии против Газдрубала, который, по слухам, уже подходил
к Альпам. (11) Получивший по жребию Галлию должен был
выбрать, какое захочет из двух войск: стоявшее в Галлии или
стоявшее в Этрурии, а к выбранному добавить городское.
(12) Ведающий Бруттием наберет новые городские легионы,
а себе возьмет войско одного из консулов прошлого года;
(13) оставшееся консульское войско возьмет проконсул Квинт
фульвий, власть которому продлевалась еще на год. (14) Гаю
Гостилию, которому раньше сменили Этрурию на Тарент, теперь
сменили Тарент на Капую и дали один легион, которым в
прошлом году командовал Фульвий.
36. (1) С каждым днем росла тревога: Газдрубал идет в
Италию. Из Массилии 166 прибыли гонцы с вестью о том, что
Газдрубал уже в Галлии и (2) галлы возбуждены разговорами
о том, что у него с собой много золота и он набирает наемников.
(3) Когда массилийцы возвращались домой, с ними отправлены
были послами из Рима Секст Антистий и Марк Рета; пусть
посмотрят, как обстоят дела. Послы донесли, что их люди с
помощью массилийцев, связанных с галльскими старейшинами, все
разузнали: (4) Газдрубал с огромным войском в эту весну
перейдет через Альпы; сейчас его задерживает только то, что зимой
Альпы непроходимы.
(5) На место Марка Марцелла авгуром избран был Публий
Элий Пет; на место Марка Марция, царя для священнодействий»
умершего два года назад, был поставлен Корнелий Долабелла.
(6) В этот же год цензорами Публием Семпронием Тудитаном
и Марком Корнелием Цетегом был совершен обряд очищения 167.
(7) Произведена перепись граждан — сто тридцать семь тысячг
сто восемь человек — гораздо меньше, чем до войны168.
(8) Передают, что в этом году, впервые после прихода Ганнибала
υ Италию, навели крышу над Комицием 169 и курульные эдилы
Квинт Метелл и Гай Сервилий справили Римские игры; (9)
двухдневные Плебейские игры были устроены плебейскими эдилами:
Гаем Мамилием и Марком Цецилием Метеллом; они же
поставили три статуи в храме Цереры; по случаю игр был устроен:
пир Юпитеру 1Т0.
(10) Потом в должность вступили консулы Гай Клавдий
Нерон и вторично Марк Ливии [207 г.]. Так как провинции им
уже были назначены, они распорядились жеребьевкой для
преторов: (11) Гай Гостилий стал городским претором. Ему же
поручено было вести и дела иностранцев, трое остальных
отправлялись в назначенные им жребием провинции171: Авл
Гостилий — в Сардинию, Гай Мамилий — в Сицилию, Луций
Порций—в Галлию. (12) Легионы — всего двадцать три — были
308
Книга XXV И
распределены по провинциям: по два — каждому консулу;
четыре -- в Испанию; по два — трем преторам (в Сицилию, Сардинию
и Галлию); (13) два— Гаю Теренцию в Этрурию; два — Квинту
Фульвию в Бруттий, два — Квинту Клавдию — под Тарент и а
Саллентинскую область172; один — Гаю Гостилию Тубулу в
Капую; (14) два городских предстояло набрать. Для первых
четырех легионов,73 трибунов назначил народ; для остальных -
консулы.
37. (1) Прежде чем консулы отбыли, назначено было
девятидневное молебствие, ибо в Вейях с неба дождем падали камни;
(2) за известием об этом знамении, как водится, посыпались и
другие: в Минтурнах 174 молния попала в храм Юпитера и рощу
Марики175; в Ателле,76—в городскую стену и ворота; (3)
жители Минтурн сообщили о более страшном знамении: под
городскими воротами тек ручей крови; в Капуе волк ночью
вбежал в ворота города и растерзал часового. (4) Беду отвратили:
принесли в жертву крупных животных, назначили по указанию
понтификов день для всенародных молебствий. Повторено было
девятидневное молебствие, так как на Армилюстре177, по
рассказам очевидцев, шел каменный дождь. (5) Умы избавились от
суеверного страха, но их опять взволновало известие — во Фру-
зиноне родился ребенок ростом с четырехлетнего, но удивительна
была не его величина, а то, что, как в Синуэссе два года тому
назад, нельзя было определить, мальчик это или девочка.
(6) Гаруспики, вызванные из Этрурии, сказали, что это гнусное
и мерзкое чудище: его надо удалить из Римской области и, не
давая ему касаться земли, утопить в морской бездне. Его
положили живым в сундук, уплыли далеко в море и бросили в воду.
(7) Понтифики распорядились, чтобы девушки — три группы по
девять человек — обошли город с пением гимна. В то время, как
они разучивали в храме Юпитера Становителя этот гимн,
сочиненный поэтом Ливием178, молния попала в храм Юноны
Царицы на Авентине. (8) Гаруспики сказали, что это знамение
касается матрон и богиню надо умилостивить даром. (9)
Курульные эдилы созвали на Капитолий матрон, живших в Риме и на
расстоянии десяти миль от него; они выбрали двадцать пять
женщин, которым каждая должна была принести взнос из своего
приданого. (10) На эти деньги изготовили золотую лохань,
которую и отнесли на Авентин; жертву матроны принесли в
чистоте и благочестии.
(11) Сразу же децемвиры назначили день для другой
службы той же богине; порядок ее был таков: от храма Аполлона
через Карментальские ворота провели в Город двух белых коров;
(12) за ними несли две статуи Юноны Царицы, сделанные из
кипарисового дерева, затем, распевая гимн в честь богини, шли
двадцать семь девиц в длинных одеждах. (13) Гимн этот, может
быть, и отвечал грубым нравам того времени; сейчас он резал
Книга XXVII
309
бы ухо 179; за девицами следовали децемвиры в лавровых
венках и претекстах, (14) От ворот по Яремной улице180 прошли
на форум. На форуме процессия остановилась, и поющие
девушки, взявшись за веревку, пошли, отбивая такт ногами. (15) От
форума но Этрусской улице и по Велабру 181 через Бычий рынок
подошли к Публициеву взвозу 182 и прямо к храму Юноны
Царицы. Децемвиры принесли двух животных в жертву и
внесли кипарисовые статуи в храм.
38. (1) Умилостивив богов, консулы произвели набор так
строго и внимательно, как никогда, по воспоминаниям
старожилов. (2) Война становилась вдвое страшней — на Италию шел
новый овраг; молодежи, годной к военной службе, становилось
меньше. (3) Консулы потребовали солдат даже от приморских
поселенцев, чье освобождение от военной службы считалось
нерушимым. Когда те стали отказываться, консулы назначили им
день, чтобы явиться в сенат и доложить, на каком основании они
освобождены. (4) В этот день в сенат явились жители Остии,
Альсия, Антия, Анксура, Минтурн, Синуэссы, а с Верхнего
Моря 183 — жители Сены. (5) Каждый город предъявил свои
права, но признаны они были, пока враг в Италии, только за
Остией и Антием; и даже в этих городах молодежь присягнула,
что пока враг в Италии, никто не проведет больше тридцати
ночей вне стен своего города.
(6) Все думали, что консулам надлежит сейчас же
отправиться на войну и встретить Газдрубала уже при его спуске с Альп,
чтобы он не поднял предальпийских галлов и Этрурию, готовую^
к перевороту; (7) да и Ганнибалу следовало причинить побольше
хлопот, чтобы помешать ему выбраться из Бруттия и двинуться
навстречу брату. Ливии, однако, медлил, не слишком полагаясь
на войска своих провинций; (8) его сотоварищу, говорил он,
предоставлен выбор из двух превосходных консульских войск ж
третьего, которым командовал в Таренте Квинт Клавдий184.
И Ливии напомнил о возвращении в строй отпущенных-доброволъ-
цев 185. (9) Сенат предоставил консулам полную свободу и
набирать пополнение, из кого захотят, и выбирать себе войско;,
и обмениваться войсками, и уводить их из провинций туда, куд*
потребуется для блага государства. (10) Консулы приняли это
решение в полном согласии. А добровольцы эти были зачислены
в девятнадцатый и двадцатый легионы. (11) Превосходную
подмогу, по словам некоторых писателей, послал из Испании Марку
Ливию Публий Сципион: восемь тысяч испанцев и галлов,,
две тысячи легионеров, тысячу конников— нумидийцев и
испанцев; (12) они прибыли морем под начальством Марка Лукреция.
Гай Мамилий прислал из Сицилии до трех тысяч пращников и
лучников.
39. (1) Тревога в Риме возросла после письма претора Луция
Порция из Галлии; (2) Газдрубал, сообщил он, снялся с зимнего»
S10
Книга XXVir
лагеря и уже переходит Альпы: восемь тысяч вооруженных ли
гурийцев ,8в готовы присоединиться к нему в Италии. Надо
послать кого-нибудь, чтобы начать против них войну и тем их от
влечь; сам Луций продвинется вперед, сколько сможет,— войско
у него слабое.
(3) Это письмо заставило консулов быстро закончить набор
и отправиться к своим войскам раньше, чем они предполагали:
надо каждому из них в своей провинции сдерживать
неприятеля, чтобы не допустить соединения вражеских сил. (4) Тут им
очень помог сам Ганнибал: вспоминая, как истощил он свое
войско пятимесячной борьбой с людьми и природой, перебираясь
то через Родан, то через Альпы, (5) он не рассчитывал и не
ожидал, что брат переправится так легко и быстро, и потому
задержался в зимних лагерях. (6) Для Газдрубала все, однако,
было легче и удобнее, чем думал он сам и другие. Арверны и
прочие галльские и альпийские племена не только дружественно
приняли его, но и пошли вместе с ним на войну. (7) Он вел
войско местами, когда-то непроходимыми, через которые уже
проложил дорогу его брат; за двенадцать лет племена, живущие
в Альпах, навидались, как переходят через их горы, и к Газдру-
балу были настроены более миролюбиво,87 (8) Раньше они ни
с кем не знались, им было непривычно видеть у себя чужеземца,
и поначалу, не зная, куда идет Пуниец, они думали, что он хочет
овладеть их скалами и укреплениями, их скотом и людьми.
(9) Теперь, когда всем известно, что Италия двенадцатый год
в огне, они хорошо знают, что Альпы — это просто дорога и что
два могущественных города, отделенные друг от друга большими
пространствами суши и моря, борются за власть и богатство.
(10) Вот почему путь через Альпы был Газдрубалу открыт.
(11) И все же он не сумел воспользоваться быстротой своего
перехода; он промедлил под Плацентией, пока попусту
осаждал ее вместо того, чтобы брать приступом. (12) Он решил, что
ничего не стоит взять город, расположенный на равнине, а
разорив такую знаменитую колонию, он наведет ужас и на
остальные. (13) Он навредил этой осадой не только себе; Ганнибал,
услышав о появлении в Италии Газдрубала, которого не ждал
так рано, стал быстро сниматься с зимнего лагеря, но
остановился. Он вспомнил и о том, какой затяжной бывает осада,
и о том, как сам он после победы при Требии тщетно пытался
взять эту колонию 188.
40. (1) Консулы пошли из Рима в две разные стороны,
словно на две разные войны. Люди вспоминали о бедствиях, которые
принес Италии приход Ганнибала; (2) беспокоились и о том,
какие боги будут столь милостивы к Городу и государству, что
помогут победить сразу в двух местах. Пока что, думали они,
поражения уравновешивались удачами и так тянулось время.
(3) Когда в Италии у Тразименского озьра и при Каннах едва
Книга XXVII .TU
не пало римское государство, оно воспряло вновь благодаря удач
ным войнам в Испании. (4) Затем, когда в Испании одно за
другим последовали два поражения, погибли два превосходных
военачальника 189 и были почти уничтожены два войска, госу
дарство пошатнулось, но успехи в Италии и Сицилии поддержа
ли его. (5) Одна из войн шла на самом краю земли — при таких
расстояниях дышалось легче. (6) Теперь в самой Италии две
войны, два знаменитых полководца окружили Рим: вся грозная
опасность, вся тяжесть войны сосредоточилась тут — в одном в
том же месте: тот, кто одолеет первым, через несколько дней
соединит свои силы с другим. (7) Со страхом вспоминали и про
шлый год, омраченный похоронами обоих консулов 19°.
Новых консулов, отбывавших в разные стороны к своим вой
скам, проводили в тревоге и беспокойстве. (8) Передают, что
Марк Ливии отправлялся на войну все еще в гневе на своих со
граждан и, когда Квинт Фабий убеждал его вступать в бой,
только хорошо ознакомившись с врагом, он ответил: увидит вра
га и будет с ним биться. (9) Его спросили, к чему так торо
питься: «Я либо прославлюсь победой над врагом, либо
порадуюсь беде сограждан: они того заслужили, хотя чести это мне
не прибавит».
(10) В то время, когда Клавдий еще не прибыл в свою
провинцию, Ганнибал вел войско в саллентинские земли вдоль гра-
ницы<...> 19!, не выстроив его в боевом порядке, и Гай Гостилий
Тубул, напав на него со своими когортами, шедшими налегке,
учинил страшное побоище; (11) около четырех тысяч человек
было убито, взято девять знамен. Квинт Клавдий, услышав про
врага, снялся с зимних лагерей, которые находились по разным
городам Саллентинской области. (12) Чтобы не вступать в бой
сразу с двумя вражескими войсками, Ганнибал, снявшись ночью
с лагеря, отправился из тарентийских земель в Бруттий.
(13) Клавдий192 с войском повернул назад в Саллентинскую
область; Гостилий, направляясь в Капую, встретился с консулом
Клавдием под Венузией. (14) Там из обоих войск отобрали
консулу для войны с Ганнибалом сорок тысяч пехотинцев, две
тысячи пятьсот всадников; остальное войско было приказано Гости-
лию вести в Капую и передать проконсулу Квинту Фульвию.
41. (1) Ганнибал, стянув отовсюду свое войско, которое
находилось либо в зимних лагерях, либо стояло гарнизонами в
Бруттий, пришел в Луканию к Грументу 193, надеясь вернуть города,
которые из страха отпали к римлянам. (2) Туда же из Венузии,
разведав пути, отправился консул и разбил лагерь милях в
полутора от врага. (3) Вал пунийского лагеря почти соприкасался со
стенами Грумента: отстоял от них шагов на полтораста. (4)
Между римским и пунийским лагерем лежала равнина; с левого
крыла карфагенян и с правого римлян поднимались голые холмы.,
не внушавшие подозрения ни тем, ни другим: леса на них не
312
Книга XXVII
росло, удобного места для засады не было. (5) На середине
равнины между солдатами, покидавшими свои посты, происходили
незначительные схватки. Ясно было, что римляне хотят одного —
не дать врагу уйти; Ганнибал, желая отсюда выбраться, вывел
все войско как в сражение. (6) Тогда консул воспользовался
хитростью в духе врага — тем более что ловушки на таких голых
холмах бояться не приходилось,— он распорядился, чтобы пять
когорт и пять манипулов ночью перевалили через их вершины
и засели на противоположных склонах. Он послал с ними
военного трибуна Тиберия Клавдия Лзелла и префекта союзников
Публия Клавдия, (7) назначив время, когда им выскочить из
засады и кинуться на врага, (8) а сам на рассвете вывел все
войско, пехоту и конницу в боевом строю. Вскоре и Ганнибал подал
сигнал к бою; в лагере поднялся шум — это солдаты с криком
расхватывали оружие; затем всадники и пехота наперерыв
кинулись из лагеря и, рассеявшись по равнине, устремились на врага.
(9) Консул, увидев, что они идут в беспорядке, приказал Гаю
Аврункулею, военному трибуну третьего легиона, выпустить лс-
гионную конницу и ударить на врагов всей силой. (10) Они,
словно скот, беспорядочно разбрелись по всей равнине — можно
перебить их и смять раньше, чем они смогут построиться.
42. (1) Ганнибал еще не выступил из лагеря, как услышал
крики сражающихся. Суматоха заставила его быстро повести
войско на врага. (2) Первые ряды ужаснула конница, но в бой
уже вступили первый легион и правое крыло союзников т;
карфагеняне дрались в беспорядке с кем попало — с пехотинцами или
всадниками. (3) Сражение разгоралось: пришла подмога, все
больше воинов стремилось в бой; среди смятения и страха
Ганнибал все-таки построил бы свое войско — (4) а это под силу
только опытному вождю и закаленному войску,— не испугайся
карфагеняне, что римские когорты и манипулы, с криком
сбегавшие в тыл с холмов, отрежут их от лагеря. (5) Не помня себя
от страха, они побежали кто куда; убитых было мало: лагерь был
рядом и бежать было недалеко. (6) Всадники, правда, наседали
сзади, а с флангов наступали когорты, легко сбегавшие с голых
холмов. (7) Убито было все же больше восьми тысяч человек,
в плен взято больше семисот, отнято девять знамен; четыре слона
убиты, два захвачены (в этом неожиданном и беспорядочном
сражении от них не было никакой пользы). У победителей пало
около пятисот римлян и союзников.
(8) Следующий день Ганнибал провел в бездействии. Римля
не вышли в боевом строю; консул, видя, что противник не
выходит, распорядился снять доспехи с убитых врагов, а тела своих
снести в одно место и похоронить. (9) Затем несколько дней под
ряд он так напирал на ворота вражеского лагеря, что казалось,
вот-вот туда ворвется. (10) Тогда Ганпибал в третью стражу195
направился в Апулию, оставив в обращенной к врагу части ла-
Книга XXVII
313
геря много костров и палаток и несколько нумидийцев: пусть
мелькают на валу и в воротах. (11) Когда римское войско
подошло к валу, нумидийцы, нарочно показываясь на валу и у
ворот, какое-то время обманывали врага, а затем ускакали вслед
за своими. (12) Лагерь затих, нигде не было видно и тех
нескольких человек, что на рассвете сновали туда-сюда; консул послал
вперед двух конных разведчиков и, убедившись в полной
безопасности, велел войти в лагерь. (13) Он задержался, пока солдаты
искали добычу, затем велел бить отбой и увел свое войско
задолго до ночи. (14) На следующий день, выступив на рассвете,
идя ускоренным маршем по следам врага, вдогонку за молвой о
нем, он настиг его недалеко от Венузии. (15) Там в
беспорядочной битве больше двух тысяч пунийцев было убито. Затем
Ганнибал, чтобы избежать сражения, ночными переходами по горам
дошел до Метапонта. (16) Оттуда он послал Ганнона,
командовавшего тамошним гарнизоном, и несколько человек с ним в
Бруттий набрать новое войско; сам он, присоединив солдат
Ганнона к своему войску, вернулся в Венузию прежней дорогой и
двинулся дальше к Канузию. (17) Нерон не терял его след
и направился к Метапонту, а Квинта Фульвия отправил в Лука ·
нию, чтобы не оставлять этот край без защиты.
43. (1) Тем временем Газдрубал оставил осаду Плацентии;
четверо галлов и двое нумидийцев с письмом от него к
Ганнибалу, двигаясь по вражеской стране, вымерили в длину чуть ли не
всю Италию. (2) Нагоняя Ганнибала, отступавшего к Метапонту,
они заблудились, попали под Тарент, были захвачены в полях
римскими фуражирами и приведены к пропретору Квинту
Клавдию. (3) Сначала они старались запутать его уклончивыми
ответами, но угроза пыток заставила их сказать правду: они несут
Ганнибалу письмо от Газдрубала. (4) Вместе с нераспечатанным
этим письмом пленные были переданы военному трибуну Луцию
Вергинию, чтобы он препроводил их к консулу Клавдию;
(5) для охраны с ним посланы были две турмы самнитов.
Пришли к консулу 196; переводчик прочитал письма; пленных
допросили. (6) И тогда Клавдий понял: сейчас не такое время,
чтобы вести войну по заготовленным предписаниям — каждому
со своим войском в своей области, против врага, указанного
сенатом. (7) Надо отважиться на что-либо неожиданное, что
вначале не меньше напугает сограждан, чем неприятеля, а
благополучно завершенное, обратит великий страх в великую радость.
(8) Он отправил в Рим сенату письмо Газдрубала и с ним свое,
разъясняющее сенаторам, что он намерен предпринять: так как
Газдрубал пишет брату, что встретит его в Умбрии,97, (9) то
пусть сенат вызовет легион из Капуи в Рим, произведет в Риме
воинский набор, а городское войско отправит в Нарнию198
против врага. (10) Так написал консул сенату. В Ларинскую
область, в земли марруцинов, френтанов, претутиев199, через
SU
Книга XXVII
которые должно было пройти войско, посланы были гонцы с рас
поражением, чтобы все жители городов и селений вынесли на
дорогу съестные припасы для солдат, привели лошадей и других
животных, чтобы на телегах подвозить усталых. (И) Консул
выбрал лучших солдат из всего войска — из граждан и из
союзников — шесть тысяч пехоты и тысячу всадников; объявил, что со
бирается взять в Лукании ближайший город с пунийским
гарнизоном и пусть все будут готовы выступить. (12) Выйдя ночью,
он повернул к Пицену 200.
Консул как можно скорее, большими переходами, вел войско
к своему сотоварищу; начальником лагеря оставил он Квинта
Катия.
44. (1) Рим был в таком же страхе и смятении, как и два
года назад, когда пунийцы поставили лагерь перед стенами и
воротами Города201: не знали, хвалить ли или бранить консула
за этот дерзкий поход. Ясно было, что о нем будут судить по
его исходу — хоть это и несправедливо,— (2) а пока что лагерь
оставлен рядом с Ганнибалом без начальника, с войском, откуда
взяты лучшие солдаты, его цвет и сила; консул идет как будто
в Луканию, а на самом деле в Пицен и Галлию; (3) лагерь
брошен; охраняет его только неведение Ганнибала, который не знает,
что консул ушел с частью войска. (4) А что будет, когда это
обнаружится и Ганнибал решит или со всем своим войском
гнаться за Нероном и его шеститысячным отрядом, или напасть на
лагерь, оставленный в добычу врагу — без сил, без
командования, без ауспиций202. (5) Пугали прежние поражения и гибель
обоих консулов в прошлом году. Ведь тогда в Италии было
только одно вражеское войско и только один вражеский полководец,
а сейчас две войны в Италии, два огромных пунийских войска и,
можно сказать, два Ганнибала. (6) Ведь Газдрубал — сын того
же отца Гамилькара и такой же неутомимый вождь: у него опыт
многолетней войны в Испании, он прославлен двойной победой
и уничтожением двух войск, которыми предводительствовали
знаменитые военачальники. (7) Он даже превзошел Ганнибала:
как быстро он пришел из Испании, как ловко возбудил и призвал
к оружию галльские племена! (8) Он набрал это войско в тех
самых местах, где большая часть солдат Ганнибала погибла от
голода и холода самой жалкой смертью! (9) Люди, сведущие в
испанских делах, добавляли, что своего будущего противника,
полководца Гая Нерона, Газдрубал уже знает — случайно
захваченный когда-то Нероном в лесном ущелье Газдрубал ускользнул,
обманув его, как мальчишку, притворными переговорами о
перемирии 203. (10) Силы врага преувеличивали, свои —
преуменьшали: страх все истолковывает в худшую сторону.
45. (1) Нерон, находясь от врага на расстоянии, позволявшем
спокойно раскрыть свои планы, обратился к солдатам с краткой
речью: (2) ни один военачальник, сказал он, не принимал реше-
Книга XXVII
316
mm у казалось бы столь неосмотрительного, а на самом деле столь
правильного: он ведет их к верной победе. (3) Его сотоварищ не
выйдет на войну, пока сенат не ублаготворит его: пока не даст
ему вволю конницы и пехоты, притом снаряженных лучше, чем
если бы ему надо бы идти на самого Ганнибала. Если они
присоединятся к этому войску со своими, пусть малыми, силами,
то тем самым они и решат все дело. (4) Когда враги услышат
уже в бою — а он постарается, чтобы не услыхали раньше,— что
и другой консул тоже тут и еще одно войско — победа станет уже
несомненной. (5) От слуха может зависеть исход войны: любая
малость может обнадежить или напугать, а после победы почти
вся слава достанется им. (6) Добавленное напоследок всегда
кажется самым важным. Они и сами видят, сколько людей сбе
гается к ним, с какой любовью и восхищением на них смотрят.
(7) И впрямь солдаты шли сквозь ряды мужчин и женщин,
сбежавшихся с полей; их восхваляли, молились за них,
приносили обеты; называли оплотом государства, заступниками Рима и
римской державы; в их руках спасение и свобода и сограждан и
потомков. (8) Люди молили всех богов и богинь: да пошлют они
войску благополучный путь, счастливое сражение, скорую победу
над врагом, и клялись исполнить свои обеты. (9) Сейчас в
тревоге они провожают солдат; да выйдут с радостью они через
несколько дней навстречу им, победителям. (10) Каждый
приглашал их к себе, просил взять именно у него то, что нужно для
людей и животных, давалось от чистого сердца и в избытке 20\
(11) Солдаты не уступали в скромности: брали только самое
необходимое, не задерживались, не выходили из рядов, не
останавливались поесть, шли днем и ночью, едва давая себе
необходимый отдых. (12) Консул послал гонцов к сотоварищу известить
о своем приходе и спросить, желает ли он увидеться с ним
открыто или втайне, днем или ночью, расположиться в одном
лагере или в разных. Решено было — ночью и тайно.
46. (1) Консул Ливии объявил распоряжение по лагерю 205:у
пусть каждый трибун примет к себе трибуна, центурион
центуриона, всадник всадника, пехотинец пехотинца. (2) Не надо
расширять лагерь: пусть враг не догадывается о приходе второго·
консула, да и не так уж трудно будет стесниться всем в этих
палатках, ведь солдаты Клавдия в поход ничего не брали с собой,
кроме оружия. (3) Его войско в пути росло206: добровольцами:
хотели идти старые, уже отслужившие свой срок солдаты; рвалась
и молодежь, но он брал только тех, кто телосложением и силой
годился для военной службы. (4) Лагерь Ливия располагался у
Сены,207 шагах в пятистах от Газдрубала. Подошедший туда!
Нерон укрылся в горах, чтобы войти в лагерь только ночью.
(5) Вошли они тихо, солдат развели по палаткам сотоварищи,
которые приняли их радостно и гостеприимно.
316
Книга XXVII
На следующий день держали совет, на котором присутствовал
я претор Луций Порций Лицин. (6) Лагерь его примыкал к
консульскому; раньше до прибытия консулов он водил свое войско
по горам, останавливался в узких ущельях, преграждал путь
врагу, мороча его всякими военными хитростями. А теперь он
присутствовал на совете. (7) Большинство склонялось к тому, чтобы
отложить сражение: пусть солдаты, усталые с дороги и
невыспавшиеся, отдохнут несколько дней; за это время можно и лучше
познакомиться с врагом. (8) Нерон не только убеждал, но просил
и умолял не разрушать промедлением его план, успех которого
зависит от быстроты: (9) Ганнибал сейчас словно в спячке,
но она не затянется; пока что он еще не напал на Неронов
лагерь, оставленный без командира, и не пошел преследовать
самого Нерона. Покуда он не двинулся, можно уничтожить армию
Газдрубала и вернуться в Алулию. (10) Предлагающий
помедлить предает Ганнибалу не только этот лагерь, он открывает
Ганнибалу путь в Галлию и возможность спокойно соединиться с
Газдрубалом там, где ему заблагорассудится. (11) Дадим сейчас
же сигнал к битве, выведем в боевом порядке войско,
воспользуемся заблуждением врагов — тех, что не здесь, и тех, что
здесь,— покуда одни не знают, что римлян мало, а другие — что
сила и численность римлян возросли. (12) Совет кончен,
выставлен сигнал к битве, и тут же войско вышло в боевом строю.
47. (1) А враги уже стояли перед своим лагерем, готовые к
бою. Но битва не начиналась — Газдрубал с несколькими
всадниками выехал к передовым постам; он заметил в войске врага
старые щиты, каких раньше не видел, как и отощавших коней; само
войско выглядело многочисленнее обычного. (2) Догадываясь,
в чем дело, он поспешил дать отбой: он послал лазутчиков к реке,
откуда брали воду,— там могли бы они захватить каких-нибудь
римских солдат или хоть разглядеть, не видно ли среди них
загорелых, как только что из похода. (3) Он велел объехать
вражеский лагерь на большом расстоянии и высмотреть, не расширен
ли он в какой-нибудь части, прислушаться, трубят ли знак один
раз или дважды 208. (4) Все было доложено по порядку: лагерь
ничуть не расширился (что и вводило врагов в заблуждение);
лагерей собственно было два, как и до прихода второго консула:
один — Марка Ливия, другой — Луция Порция, но укреплений
не раздвинули, палаток не прибавилось. (5) Старого вождя,
привыкшего к войне с римлянами, встревожило то, что в преторском
лагере сигнал прозвучал один раз, в консульском — дважды.
Конечно, в лагере оба консула, каким же образом второй консул
мог отвести сюда войско, сдерживавшее Ганнибала? Газдрубала
мучило беспокойство. (6) Он никак не мог представить себе
истинного положения вещей: что Ганнибал одурачен и даже не
знает, где полководец и где войско, поставившее лагерь напротив
него. (7) Конечно, думал Газдрубал, брат потерпел поражение,
Книга XXVII
317
и немалое,— он не решился преследовать консула; Газдрубал
очень боялся, что пришел на помощь слишком поздно, когда уже
все потеряно: судьба и в Италии улыбается римлянам, как в
Испании. (8) Иногда он думал, что его письмо не дошло, что оно
было перехвачено и консул поторопился обрушиться на
Ганнибала.
Измученный тревогой, он приказал погасить огни и в первую
стражу по условному знаку молча собрать все снаряжение и
выступить из лагеря. (9) В ночной спешке и суматохе сбежали
проводники, за которыми плохо присматривали; один притаился
в укромном месте, заранее высмотренном, другой по известным
ему бродам перебрался через реку Метавр 20Э. Войско, покинутое
проводниками, сначала бродило по полям; многие солдаты,
истомленные бодрствованием, улеглись где попало; при знаменах
остались немногие. (10) Газдрубал велел, как только дорога
станет видна, выйти на берег реки; он недалеко продвинулся, идя
вдоль изгибов прихотливо извивающейся реки, которую
собирался перейти, как только рассвет покажет, где это можно сделать.
(11) Чем дальше, однако, отходил он от моря, тем круче
становились берега, сжимавшие реку; он не мог найти брода, потерял
день и дал врагу время нагнать его.
48. (1) Нерон прибыл сначала со всей своей конницей, за ним
следовал Порций с легковооруженными. (2) Они со всех сторон
тревожили усталого врага. Газдрубал прекратил отступление,
похожее больше на бегство, и уже собирался ставить лагерь на
холме над рекой. (3) Тем временем подошел Ливии со всей пехотой,
снаряженной и готовой не только к походу, но и к немедленной
битве. (4) Когда все соединились и строй был установлен,
Клавдий стал на правом фланге, Ливии на левом, претор
посередине210. (5) Газдрубал увидел, что надо сражаться; он бросил
укреплять лагерь, перед знаменами поставил слонов, а вокруг
них на левом фланге, против Клавдия,— галлов; он не то чтобы
доверял им, но рассчитывал, что римляпе их испугаются. (6) Сам
он стал против Марка Ливия на правом крыле с испанцами —
на них, своих старых солдат, он особенно надеялся; (7) лигурий-
цы поставлены были сзади, за слонами211: строй был вытянут
в сторону, но не глубоко; галлов прикрывал высокий холм.
(8) Фланг, где стояли испапцы, вступил в бой с левым флангом
римлян; вне сражения оставалось все войско, стоявшее справа:
холм перед ним не позволял напасть на него ни прямо, ни с
флангов.
(9) Между Ливием и Газдрубалом212 шел жестокий бой:
с обеих сторон гибли люди. (10) Там были оба военачальника,
там была большая часть римской пехоты и конницы. Там же были
испанцы — старые солдаты, умеющие воевать с римлянами, и ли-
гурийцы — племя, закаленное в войнах. !уда же пустили слонов:
яри первом натиске они смешали передние ряды римлян, заста-
318
Книга XXVII
вив их отступить. (11) Бой разгорался, громче стали крики,
и уже нельзя было управлять слонами, они метались между
двумя войсками, как бы не понимая, чьи же они,— так носятся суда
без кормила. (12) Тут Клавдий закричал солдатам: «Зачем же.
мы так спешили, зачем отшагали такую дорогу?» Попытавшись
подняться на холм (13) и увидев, что с этой стороны
подобраться к врагу невозможно, он взял с правого фланга несколько
праздно стоявших когорт, (14) обвел их кругом с тыла213 и
неожиданно, не только для врага, но даже и для своих, напал на
правый вражеский фланг с такой стремительностью, что едва их
успели заметить сбоку, как они уже оказались в тылу
неприятеля. (15) Со всех сторон: спереди, с флангов, с тылу — избивали
теперь испанцев и лигурийцев, дошли уже до галлов. (16) Тут
драться почти не пришлось: большая часть галлов ночью
разбрелась по нолю и повалилась спать, а те, что не спали, были на
месте; усталые с дороги и не выспавшиеся, они едва держали на
плечах оружие (галлы не переносят усталости). (17) Был уже
полдень; они задыхались от жары и жажды; их во множестве
убивали и брали в плен.
49. (1) Большинство слонов перебили не враги, а сами их
вожаки; у каждого из них были долото и молоток; когда слоны
приходили в неистовство и начинали кидаться на своих, вожак
между ушей, как раз в том месте, где шея соединяется с головой,
«ставил долото и бил по нему изо всех сил. (2) Это самый
быстрый способ умертвить громадного зверя, когда с ним уже нет
сладу. Газдрубал первым ввел его в употребление. Вождь этот
запомнится людям многими деяниями, особенно этой битвой.
(3) Он поддерживал и ободрял своих воинов, идя вместе с ними
навстречу опасности; на усталых и измученных воздействовал он
-го просьбами, то укорами, возвращал беглецов, возобновлял
сражение, уже утихавшее. (4) И наконец, когда судьба уже
несомненно склонилась к римлянам, он, не желая пережить своих
солдат, шедших за ним, прославленным полководцем, пришпорил
коня и понесся на римскую когорту и здесь, сражаясь, встретил
конец, достойный своего отца Гамилькара и брата Ганнибала "\
(5) Никогда за всю войну не было в одном сражении убито
•столько людей: карфагеняне расплатились за победу под
Каннами гибелью полководца и войска. (6) Убито было пятьдесят шесть
тысяч врагов, в плен взято пять тысяч четыреста человек,
захвачено много всякой добычи, золота и серебра. (7) Освобождено
<>ыло больше четырех тысяч пленных римских граждан —
утешение в потерях этого сражения. Победа была отнюдь не
бескровной: погибло около восьми тысяч римлян и союзников 21\
(8) Победители так пресытились кровавой бойней, что, когда на
-следующий день консулу Ливию доложили, что цизальпинские
галлы и лигурийцы, не участвовавшие в сражении или
спасшиеся бегством, уходят беспорядочной толпой без предводителя, без
Книга XXVII
S19
знамен и что можно, послав один конный отряд перебить их всех,
(9) тот ответил: «Пусть останется хоть один человек, чтобы
рассказывать о нашей доблести и поражении врага» 216.
50. (1) В следующую же ночь после битвы Нерон двинулся
обратно в Апулию; идя еще скорее, чем шел сюда, он на шестой
день вернулся к своему лагерю и к стоявшему рядом врагу.
(2) Встречавших его на пути было мало, потому что гонца
вперед не посылали, но люди не помнили себя от радости. (3) А что
до тревоги, в какой был Рим, не зная об исходе сражения, и
радости при известии о победе — этого ни рассказать, ни описать.
(4) После того как узнали о походе консула Клавдия, сенаторы,
не пропуская ни дня, с восхода и до заката, сидели в курии, а
народ толпился на форуме. (5) Матроны, которые сами помочь
ничем не могли, обратились к молитвам и ходили от храма к
храму, беспокоя богов моленьями иг принося обеты.
(6) И вот в Город, взволнованный и встревоженный, дошли
сначала смутные слухи: говорили, что двое всадников из Нар-
нии217 прибыли прямо с поля битвы в лагерь, загораживавший
путь в Умбрию2!8, с известием о том, что враг уничтожен.
(7) Слушали с недоверием — известие было очень важным и
радостным, трудно было и понять всю важность случившегося,
и поверить такому счастью; мешала сама быстрота известия:
битва ведь произошла два дня назад. (8) Затем пришло письмо,
посланное из лагеря Луцием Манлием Ацидином, об этих
всадниках из Нариии. (9) Это письмо пронесли через форум, к
трибуналу претора; оно заставило сенаторов выйти из курии, к
дверям которой сбежалось столько народа, началось такое смятение
и свалка, что войти в курию гонец не смог: его тащили,
расспрашивали, кричали, пусть письмо прочтут сначала с ростр,
а потом уже в сенате. (10) Наконец, должностные лица
угомонили толпу; с людьми поделились радостью — народ не мог
опомниться. (11) Письмо прочли сначала в сенате, затем в народном
собрании; каждый воспринял известие по-своему: одни доверчиво
и радостно, другие не верили и ждали консулов или их послов.
51. (1) И вот наконец пришла весть о приближении послов.
Люди всех возрастов кинулись им навстречу; каждый хотел
первым наглядеться и наслушаться. (2) Улицы были забиты народом
до самого Мульвиева моста 219. (3) Послы — Луций Ветурий
Филон, Публий Лициний Вар, Квинт Цецилий Метелл — пришли на
форум, сопровождаемые пестрой толпой: все их расспрашивали
о происшедшем — обращались и к ним, и к их спутникам.
(4) Каждый, услышав, что вражеская армия вместе с вождем
погибла, а римские легионы целы и консулы живы, делился своей
радостью с другими. (5) Послы с трудом добрались до курии, еле
удалось отогнать толпу, чтобы не смешивались с сенаторами и в
сенате прочли письмо. Оттуда послов провели к народу. (6)
Луций Ветурий прочел письмо, потом обо всем рассказал подробнее
320
Книга XXVII
под одобрительные возгласы, а то и громкие крики собрания -
люди не могли сдержать своего ликования. (7) Одни пошли в
храмы благодарить богов, другие домой сообщить женам и детям
такую радостную весть220.
(8) Сенат назначил трехдневное молебствие, ибо консулы
Марк Ливии и Гай Клавдий уничтожили вражеское войско с его
предводителем и сохранили свое. Об этом молебствии претор Гай
Гостилий объявил собравшемуся народу; на молебствие стеклась
толпа мужчин и женщин. (9) Целых три дня народ не выходил
из храмов: матроны, одетые как можно богаче, вместе с детьми
благодарили богов так, словно война уже окончена и бояться
нечего. (10) Эта победа изменила положение дел в государстве:
люди стали, как в мирное время, заключать сделки, продавать,
покупать, давать взаймы, уплачивать долги.
(11) Консул Гай Клавдий, вернувшись в лагерь, велел
бросить перед вражескими постами голову Газдрубала (он ее
тщательно сохранил и привез с собой), показать пленных
африканцев в оковах, а двоих развязать и отправить к Ганнибалу
рассказать о том, что произошло. (12) Ганнибал, удрученный и
•семейным горем, и бедой государства, говорят, воскликнул:
«У|зпаю злой рок Карфагена»221. (13) Он снялся с лагеря;
союзнические войска стянул в дальний угол Италии, в Бруттий:
без этого он не мог их сберечь; туда же он перевел всех жителей
Метапонта, выселенных из своих домов, и тех луканцев, которые
находились под его властью.
КНИГА XXVIII
1. (1) Из-за перехода Газдрубала через Альпы* основная
тяжесть войны легла на Италию, и в Испании стало, казалось,
легче, но вдруг там вспыхнула снова война такая же, как
раньше 2. (2) Римляне и пунийцы в Испании располагались так:
Газдрубал, сын Гисгона, отошел к самому Океану и Гадесу3;
(3) во власти Сципиона и римлян &гло побережье Нашего моря *
я почти вся Восточная Испания. (4) Ганнон, прибывший вместо
Газдрубала Баркида из Африки с новым войском \ соединился
с Магоном и в глубине страны, вдали от обоих морей,— в Кель-
тиберииβ — быстро набрал и вооружил многолюдное войско.
(5) Сципион послал против него Марка Силана7 с пехотой
(самое большее в десять тысяч человек) и пятьсот всадников.
(6) Силан шел большими переходами по неудобным дорогам
через темные лесистые ущелья, каких много в Испании, и все жа
сумел предупредить не только известия о своем появлении,
но даже слухи о нем и подошел к врагу. Проводниками ему
служили перебежчики-кельтиберы. (7) Они же, когда до врагов
оставалось миль десять, сообщили, что по двум сторонам дороги
находятся два лагеря: слева стоят кельтиберы — только что
набранное войско численностью более девяти тысяч,— а справа
пунийцы. (8) Их лагерь надежно защищен караулами и
часовыми — правильной военной охраной. У кельтиберов — варваров и
новобранцев — все делается как попало: они у себя дома и
бояться им нечего. (9) Силан решил сначала напасть именно на них.
Чтобы его не заметили с карфагенских постов, он взял, сколько
мог, влево и, послав вперед разведчиков, быстро двинулся на
врага.
2. (1) Он был милях в трех, но никто из врагов его не
заметил — кругом бугры и заросшие кустарником холмы. (2)
Солдатам он велел расположиться в скрывавшей их глубокой лощине
и поесть; тем временем вернулись разведчики и подтвердили
слова перебежчиков. (3) Римляне свалили свои вещи в груду,
взяли оружие и правильным строем пошли на врага. Они были в
одной миле от неприятеля, когда их увидели и сразу засуетились;
Магон прискакал из своего лагеря при первой же тревоге.
(4) У кельтиберов было четыре тысячи тяжеловооруженных bl
двести всадников, то есть полный легион,— эту главную силу4*
войска Магон вывел вперед, легковооруженных оставил в резерве.
(5) Едва солдаты вышли за вал, как римляне пустили в них дро-
11 Тит Ливии, т. II
322
Книга XXVIII
тики; (6) испанцы пригнулись, закрывшись щитами, затем
распрямились, чтобы метнуть свои. Римляне, как обычно, приняли
дротики на сомкнутые щиты, затем сошлись грудь грудью с
врагом и стали биться мечами. (7) Кельтиберам, привыкшим в бою
перебегать с места на место, трудно пришлось на неровном поле,
и проворство их оказалось бесполезным, а римлянам, приученным
сражаться не сходя с места, бугры не мешали; (8) правда,
впадины и кусты не позволяли держать строй — биться приходилось
или один на один, или попарно. (9) Бежать отсюда кельтиберам
было трудно, и римляне могли резать их, словно связанных.
(10) А когда почти все тяжеловооруженные были убиты, началось
истребление уже отчаявшихся легковооруженных и карфагенян,
что пришли было на подмогу из другого лагеря. (11) Магон, а с
ним две — не более — тысячи пехотинцев и вся конница скрылись
с поля боя, едва началось сражение; Ганнон, второй
военачальник, вместе с теми, что пришли, когда сражение было уже
проиграно, живым был взят в плен. (12) А бежавшие вместе с Ма
гоном — почти вся конница и остатки старой лехоты — на
десятый день прибыли под Гадес к Газдрубалу8; новобранцы-кельти-
беры рассеялись по ближайшим лесам, а оттуда разошлись по
домам.
(13) Эта победа пришлась весьма кстати— она положила конец
не столько войне, уже возгоревшейся, сколько той, что началась
бы, если бы карфагенянам попустили, призвав кельтиберов,
втянуть в войну и другие племена. (14) Силана Сципион сердечно
поблагодарил; у него появилась надежда разом закончить войну,
если только он сам затянет все по собственной медлительности.
Для того он и направился с войском в Дальнюю Испанию против
Газдрубала. (15) Пуниец стоял тогда лагерей в Бетике*,
удерживая союзников в повиновении. Внезапно он сразу снялся с
лагеря и начал отступать к Океану, к Гадесу — это было похоже
на бегство. (16) Газдрубал счел, что, пока вся армия при нем,
у римлян всегда найдется предлог на него напасть, и поэтому,
прежде чем переправиться в Гадес, распределил свое войско по
разным городам: стены пусть защищают солдат, а солдаты
оружием — стены.
3. (1) Сципион, видя, что война расползлась повсюду и
придется брать города по одному, счел это дело чересчур долгим,
хотя не таким уж трудным, и повернул назад. (2) Но чтобы не
оставлять эту область врагу, он послал своего брата Луция
Сципиона с десятью тысячами пехоты и тысячью конницы осаждать
богатейший в тех местах город: варвары называли его Орон-
гий!0. (3)Он находится в области бастетанского племени месес-
сов и; земля там плодородная; местные жители добывают и
серебро. Из этой крепости Газдрубал делал набеги на жителей
внутренних областей.
Книга XXVIII
323
(4) Луций Сципион расположился лагерем возле города, да
начала осадных работ он послал к городским воротам людей
разузнать настроение горожан и посоветовать им испробовать
лучше римскую дружбу, чем римскую силу. (5) Дружелюбного
ответа он не получил; Сципион обвел город рвом и двойным валом
и разделил свое войско на три части, с тем чтобы пока одна
занята осадой, другие две отдыхали. (6) На приступ пошла первая
часть, завязалась жестокая битва, которая шла с переменным
успехом; трудно было под градом дротиков подойди к стенам и
поднести лестницы. (7) А тех, кто успел приставить лестницы к
стенам, сбрасывали вниз заготовленными для этого вилами или
подцепляли железным захватом12, чтобы втащить на стену. (8)
Сципион понял, что малочисленность нападающих уравнивает
силы, а положение врагов лучше уже потому, что они на стене;
он отвел первую часть своего войска и с обеими остававшимися
пошел на приступ. (9) Это внушило такой ужас осажденным,
уже уставшим от битвы с одной частью Сципионова войска, чта
они тут же бежали со стен, а воины пунийского гарнизона,
испугавшись, что город предан, оставили свои посты и сгрудились все
вместе. (10) Горожан обуял страх: если неприятель войдет в
город, убивать будут всех без разбора — пунийцев ли, испанцев ли.
(11) И вот ворота вдруг распахнулись — из города хлынула
толпа людей, державших перед собой щиты, чтобы прикрыться ог
дротиков, и поднявших правую руку в знак того, что меч
брошен. (12) Трудно сказать почему — то ли их издали не
рассмотрели, то ли заподозрили какую-то хитрость,— но на
перебежчиков кинулись, словно на вражеский строй, и всех перебили,
а римляне вошли в открытые ими ворота. (13) Другие ворота
рубили и ломали топорами и мотыгами; конники, как им было
приказано, мчались занять форум; (14) к ним подошла подмога —
отряд триариев13,— и легионеры разбрелись по остальным
частям города. Город не грабили, встречных не убивали — разве
тех, кто защищался с оружием в руках. (15) Всех карфагенян иг
около трехсот горожан (тех, кто запер ворота) взяли под стражу;
остальным горожанам отдали город, вернули имущество. (16) При
взятии города погибло около двух тысяч врагов, римлян — не
более девяноста.
4. (1) Победа порадовала и тех, кто брал город, и
военачальника, и все остальное войско. Возвращение победителей было
поразительным зрелищем — солдаты гнали перед собой огромную
толпу пленных. (2) Сципион одобрил действия брата 14, не
поскупившись на похвалы: взятие Оронгия он приравнял к
собственному подвигу — взятию Нового Карфагена. (3) Приближалась
зима; нельзя было ни идти на Гадес, ни преследовать войско
Газдрубала, разбросанное по всей провинции, и Сципион все свое
войско увел назад — в Ближнюю Испанию 15. (4) Разместив по
зимним лагерям свои легионы, он отправил в Рим своего брата,
11*
324
Книга XXVIII
Луция Сципиона, с Ганноном, неприятельским полководцем,
и другими знатными пленниками, а сам отбыл в Тарракон.
(5) В этом же году римский флот под начальством
проконсула Марка Валерия Левина переправился из Сицилии в Африку
и произвел большие опустошения в землях Утики и Карфагена.
На границе карфагенских владений, под самыми стенами Утики,
взяли богатую добычу. (6) Возвращаясь в Сицилию, встретили
Карфагенский флот: семьдесят военных кораблей. Семнадцать из
них были захвачены; четыре потоплены, остальные рассеяны и
обращены в бегство. (7) Римляне вернулись в Лилибей"
победителями на суше и на море, с обильной и разнообразной
добычей. На море стало спокойно, неприятельские корабли были
отогнаны; в Рим подвезено много зерна.
5. (1) В начале того же лета, в какое произошли описанные
события ", проконсул Публий Сульпиций и царь Аттал,
перезимовав, как было сказано", на Эгине, переправились на
Лемнос " вместе с объединенным флотом: у римлян было двадцать
пять квинкверем, у царя — тридцать пять. (2) Филипп, чтобы
никакой враг ни на суше, ни на море не мог его захватить
врасплох, спустился к морю в Деметриаду20, а войску назначил день
для сбора в Ларисе. (3) Прослышав о прибытии царя в
Деметриаду, туда сошлись и посольства от его союзников. (4) Дело
было в том, что этолийцы, которым придал духу и союз с Римом,
и приход Аттала, стали грабить соседей. (5) И не только акар-
наняне, беотийцы, евбейцы были в великом страхе, но и ахейцы.
Ведь кроме этолийцев, с которыми они воевали, ахейцам грозил
еще и лаке демонский тиран Маханид", расположившийся
лагерем недалеко от аргосских границ. (6) Все посольства,
напоминая о бедах, какие кому грозят — с суши ли, с моря ли,
умоляли царя о помощи. (7) Из собственного царства Филиппа тоже
шли тревожные вести: поднялись Скердилед и Плеврат " и
фракийцы, особенно медыгз, готовы были напасть на пограничные
области Македонии, как только увидят, что царь поглощен
внешней войной. (8) Из Беотии, из внутренней Греции сообщали, что
этолийцы перегородили валом и рвом Фермопильское ущельеu
в самом узком его месте, чтобы не дать Филиппу прийти на
помощь к союзным городам.
(9) Столь беспокойная обстановка могла бы встревожить
даже ленивого полководца. Филипп отпустил посольства,
пообещавши всем им помочь, насколько позволят время и
обстоятельства, (10) а пока сделал самое необходимое — отправил гарнизон
в город Пепарет 2\ откуда пришло известие, что все окрестности
опустошены Атталом, прибывшим с флотом от Лемноса. (И)
Полифанта Филипп послал с небольшим отрядом в Беотию; Мв-
ниппа, еще одного из своих военачальников,— в Халкиду "* с
тысячью пелтастов (пелта — это щит вроде кетры), (12) к которыи
добавил пятьсот агриан2i, чтобы охранять остров повсеместно.
Книга XXVIII
325
Сам он отправился в Скотусу27 и распорядился переправить
туда из Ларисы македонское войско. (13) Там был он навещен
о том, что в Гераклее соберется совет этолийцев и туда прибудет
царь Аттал — поговорить о войне в целом. (14) Филипп тут же
с войском большими переходами отправился в Гераклею28,
чтобы своим внезапным появлением разогнать это совещание.
(15) Он прибыл, когда оно было уже распущено; разорил
(особенно у энианцев по берегам залива 29) поля, где уже почти
поспел урожай, и отвел войска обратно в Скотусу. Оставив там все
войско, он с царской когортой30 удалился в Деметриаду. (16)
В Фокиду, на Евбею и Пепарет он отправил людей, чтобы они
выбрали там высоты, подходящие для сигнальных огней. (17)
Сам он поставил сторожевую вышку на вершине Тизея3l —
очень высокой горы, чтобы по далеким огням сразу узнавать,
где и что затевает враг.
(18) Римский командующий и царь Аттал переправились от
Пепарета в Никею 32, откуда направили флот к Орею33— городу
на Евбее: если от Деметриадского залива направляться к Халкиде
и Еврипу, то по левую сторону это первый город на берегу Ев-
беи. (19) Аттал и Сульпиций условились, что римляне нападут
на город с моря, а царское войско — с суши.
6. (1) Осаду города начали спустя четыре дня после
прибытия флота — это время ушло на тайные переговоры с Платором,
которому город был вверен Филиппом. (2) В городе было две
крепости, одна возвышалась над морем, другая находилась
посреди города; от нее к морю шел подземный ход, подводивший к
пятиярусной башне — превосходному укреплению. (3) Возле нее
сначала и завязалась жесточайшая битва; башня была снабжена
всяким метательным оружием, а на кораблях стояли осадные и
стенобойные машины. (4) Пока общее внимание было отвлечено
боем, Платор впустил римлян в ворота приморской крепости,
которая мгновенно была занята; горожане, оттесненные к центру
города, устремились к другой крепости, (5) но и там (перед
воротами) уже стояли солдаты. Беззащитных людей избивали и
брали в плен. (6) Воины македонского гарнизона столпились под
стенами крепости, не обращаясь в безоглядное бегство и не
начиная настоящий бой. (7) Платор, испросив для них у Сульпи-
ция эту милость, посадил их на корабли и высадил близ Демет-
рия во Фтиотиде 3\ а сам ушел к Атталу.
(8) Сульпиций, окрыленный столь легким успехом в Орее,
отбыл с победоносным флотом к Халкиде, но тут все вышло не
так, как он надеялся. Море здесь образует узкий пролив, (9) где
есть место, которое с первого взгляда представляется двойной
гаванью с двумя входами — трудно, однако, найти стоянку
опаснее. (10) На нее с обоих берегов с очень высоких гор
обрушиваются внезапные бурные ветры; в самом Еврипе прилив и отлив
бывают не но семь раз в день и не в определенное время ", как с
326
Книга XXVIII
том рассказывают. Нет, с переменчивостью ветра вода
устремляется то туда, то сюда, бурля, словно поток, скатывающийся с
крутой горы. И кораблям нет покоя ни днем ни ночью. (11)
Итак, стоянка эта для флота опасна, а город неприступен — он
превосходно защищен морем, а с суши сильным гарнизоном, но
главное, верностью военачальников и старейшин (в Орее на нее
нельзя было положиться). (12) Сульпиций, действовавший
сначала наудачу, тут одумался: он увидел все трудности и, не теряя
зря времени, сразу отказался от своего замысла и отплыл в Лок-
риду, к Кину — это торговая гавань Опунта 36 — города,
расположенного в одной миле от моря.
7. (1) Филиппа из Орея предупреждали сигнальными огнями»
но по вине изменника Платора зажгли их с опозданием;
пристать к острову при неравенстве морских сил было трудно: в тот
раз промедление все и погубило. (2) На помощь Халкиде он
двинулся по первому же сигналу; Халкида, расположенная на том
же острове, отделена от материка столь узким проливом, что
через него переброшен мост, и подойти к городу посуху легче, чем
с моря. (3) Филипп отправился из Деметриады в Скотусу, выйдя
оттуда после полуночи, он оттеснил и разбил этолийский отряд,
засевший в Фермопилах, загнал перепуганного неприятеля в Ге-
раклею, а сам явился в Элатию37, в Фокиду, пройдя за один
день больше шестидесяти миль38. (4) Почти в тот же день царь
Аттал захватил и разграбил город Опунт3·; Сульпиций уступил
ему эту добычу, потому что несколько дней назад римские
солдаты разграбили Орей, где солдатам царя ничего не досталось.
(5) Римский флот вернулся в Орей, и Аттал, не зная о
приближении Филиппа, терял время, вымогая деньги у городской
знати. (6) Появление Филиппа было столь неожиданно, что, если
бы какие-то критяне, случайно забредшие далеко от города в
поисках фуража, не увидели неприятеля издали, Аттал был бы
захвачен. (7) Безоружные, растерянные, его воины опрометью
кинулись к морю, и когда корабли уже отчаливали, появился
Филипп, напугавший моряков даже с суши. (8) Он возвратился в
Опунт, обвиняя богов и людей, такая удача ушла у него почти
что из рук (9) В гневе накинулся он на жителей Опунта: могли
бы, кажется, до его прихода продержаться в осаде, а они, чуть
завидев врага, сдались, можно сказать, добровольно.
Уладив все опунтские дела, Филипп отправился к Тронию4^
(10) Аттал сначала вернулся в Орей, но, услышав, что вифин-
ский царь Прусий вторгся в его владения, бросил римлян и
войну с этолийцами и переправился в Азию. (11) Сульпиций отвел
флот к Эгине, откуда отправился в начале весны: Филипп столь
же легко, как )Аттал Опунт, занял Троний, (12) В этом городе
жили беженцы из Фив Фтиотийских41; город их в свое время
был взят Филиппом; они отдались под покровительство этолий-
цев, которые и поселили их в Троние, обезлюдевшем и опустев-
Книга XXV11I
327
щем после первой войны с тем же Филиппом. (13) Возвратив
себе, таким образом, Троний, Филипп взял Титроний и Друмии,
^аленькие и незначительные города Дориды. Оттуда он прибыл
5 Элатию, где, как им велено было, ожидали его послы
Птолемея и родосцев42. (14) Когда там начались переговоры об
окончании этолийской войны (послы недавно присутствовали на
совещании римлян и этолийцев в Гераклее43), стало известно, что
Маханид собрался напасть на элейцев, готовящихся к
Олимпийским играм44. (15) Филипп решил предотвратить это
нападение. Он отпустил послов, благожелательно ответив им, что не он
виноват в этой войне и он немедленно согласится на мир, если
условия будут справедливы и почетны. (16) С легким отрядом
Филипп прошел через Беотию в Мегару, затем — к Коринфу,
откуда двинулся, запасшись продовольствием, к Фенею и Фли-
унту. (17) И только придя в Герею45, он узнал, что Маханид,
испуганный слухами о его прибытии, бежал обратно в Лакеде-
мон. Филипп отправился на совет ахейцев в Эгий4в,
рассчитывая там и застать карфагенский флот, который он вызвал, чтобы
располагать хоть какой-нибудь силой на море. (18) Однако за
несколько дней до того карфагенские корабли уплыли к Оксе-
ям47 и оттуда направились к гаваням акарнанян, так как, по
слухам, Аттал и римляне вышли из Орея. Карфагеняне
опасались, как бы те не пошли на них и не перехватили их, войдя
в Рион41 (так называется узкий вход в Коринфский залив).
8. (1) Филипп был печален и угнетен: как бы стремительно
он ни шел, он никуда не поспевал вовремя — судьба издевалась
над его быстротой, выхватывая все из-под рук. (2) На совете,
однако, он, пряча свою досаду и призывая богов и людей в
свидетели, горделиво заявил: стоило врагу забряцать где-то
оружием, как он уже был тут как тут, (3) и трудно определить, он ли
смелей воевал, или поспешнее удирали враги; прямо из его рук
выскользнули под Опунтом Аттал, на Халкиде Сульпиций, а
совсем на днях Маханид. (4) Но бегство не всегда оборачивается
удачей, а войну, в которой побеждаешь при первой же встрече с
врагом, нельзя считать трудной, (5) и вот что важнее всего:
враги признают его превосходство; вскоре он, несомненно,
одержит победу, ведь неприятель и не рассчитывает победить.
(6) Союзники радостно слушали царя. Затем он вернул
ахейцам Герею и Трифилию4*, но Алиферу — мегалополитанцам *°,
которые убедительно доказали, что раньше она находилась на их
территории. (7) Получив от ахейцев три квадриремы и столько
зке бирем, он отплыл к Антикире 51. (8) Оттуда с семью квинк-
веремами и больше чем с двадцатью барками (он еще раньше
отправил их в Коринфский залив, чтобы соединить с
карфагенским флотом) он отправился к этолийским Эрифрам" и
высадился около Евпалия. (9) Этолийцев провести не удалось:
сколько было людей в селах и в соседних крепостцах Потидании я
328
Книга XXVIII
Аполлонии53, все бежали в леса и горы. (10) Угнать с собой
скот они в спешке не смогли: его захватили и погрузили на суда.
С этой и прочей добычей царь отправил Никия, претора ахейцев,
в Эгий и устремился в Коринф, оттуда он отправил пехоту сушей
через Беотию, (11) а сам из Кенхрей 54, плывя вдоль берегов
Аттики, мимо Суния ", прибыл в Халкиду, пробравшись почти что
среди вражеских кораблей. (12) Он похвалил халкидцев за их
доблесть и верность: их не поколебали ни страх, ни надежда;
пусть же и дальше останутся они стойкими союзниками, если не
хотят участи опунтийцев или орейцев. (13) Из Халкиды он
отплыл в Орей и тем из его старейшин, кто по взятии города
предпочел бегство, препоручил управление городом и его охрану,
а сам с Евбеи отправился в Деметриаду, откуда он начинал свой
поход на помощь союзникам. (14) В Кассандрии56 он начал
строительство сотни военных кораблей, для чего нанял много
судовых рабочих. В Греции все успокоилось — ведь Аттал отбыл,
а помощь бедствовавшим союзникам была оказана вовремя,
и Филипп вернулся в свое царство, намереваясь начать войну с
дарданами 5\
9. (1) В конце лета, когда все это происходило в Греции,
Квинт Фабий, сын Максима, посланный в Рим консулом
Марком Ливием, доложил сенату, что, по мнению консула, защитить
Галлию вполне может и Луций Порций со своими легионами 5%
самому же консулу можно оттуда уйти и увести консульское
войско. (2) Сенаторы велели вернуться в Город не только
Марку Ливию, но и второму консулу Гаю Клавдию. (3) Только
Марку Ливию приказано было привести назад свое войско, а Не-
роновым легионам остаться в провинции для противодействия
Ганнибалу. (4) Консулы обменялись письмами и решили, что
как в делах государственных были они единодушны, так же и в
Город прибудут хоть и с противоположных сторон, но
одновременно. (5) Первому, кто прибудет в Пренесту, велено было
ждать сотоварища. Вышло так, что в Пренесту прибыли оба в
один и тот же день. Оттуда они отправили распоряжение: пусть
сенат через три дня соберется в полном составе в храме Белло-
ныа9. (6) Они подошли к Риму в сопровождении высыпавшей
навстречу толпы. Собравшиеся вокруг не только приветствовали
их: каждый хотел коснуться победоносной десницы консулов;
одни их поздравляли, другие благодарили за спасение
государства. (7) В сенате, по обычаю всех командующих, они доложили о
своих действиях к предложили за решительное и счастливое
ведение дел воздать почести бессмертным богам, а для себя
попросили разрешения войти в Город с триумфом. (8) Сенаторы
ответили, что они считают справедливым так и постановить: да будет
воздано должное сначала богам, а потом и консулам. (9) От
имени обоих назначили молебствие, обоим — триумф. Консулы
сошлись на том, что, поскольку войну вели они в полном единоду-
Книга XXViri 329
ниш, не надо им и раздельного триумфа; (10) а так как битва
была в провинции Марка Ливия, и в день сражения ауспиции
совершал онв0, и войско его приведено в Рим, Нерон же свое
привести не мог, то пусть Марк Ливии въезжает в город четверней
и в сопровождении солдат, а Гай Клавдий — верхом и без войск,
(И) Этот совместный триумф прибавил славы обоим, но
особенно тому, кто заслугой опережал сотоварища, а почетом ему
уступал. (12) Этот вот всадник, говорили вокруг, за шесть дней
пронесся вдоль всей Италии с войском и вступил в сражение с
Газдрубалом в Г-аллии, а Ганнибал в это время думал, что он
рядом, в Апулии, стоит лагерем. (13) Так, один консул в двух
областях Италии противостоял двум военачальникам: одному —
своим опытом, другому — своей отвагой. (14) Достаточно было
имени Нерона, чтобы Ганнибал сидел у себя в лагере: а Газ-
друбал? Стоило появиться Нерону, и Газдрубал был уничтожен.
(15) Пусть другой консул впрягает в свою торжественную
колесницу сколько ему угодно лошадей; настоящий триумфатор —
Нерон, въезжающий верхом в город. Войди он хоть пешком, он
будет жить в людской памяти своей славой, которую стяжал в
этой войне и которой пренебрег в этом триумфе. (16) Так
говорили зрители, провожая Нерона до Капитолия.
Денег консулы внесли в государственную казну три
миллиона сестерциев и восемьдесят тысяч ассов. (17) Солдатам
Марк Ливии роздал по пятьдесят шесть ассов каждому; Нерон
пообещал дать своим по стольку же, когда он вернется к войску.
(18) Заметили, что в этот день солдаты сочинили больше
шуточных стихов61 на Нерона, чем на своего консула. (19) Всадники
восхваляли легатов Луция Ветурия и Квинта Цецилия и
уговаривали народ выбрать их консулами на следующий год. (20) Это
предварительное суждение всадников сделали еще более веским
консулы, рассказавшие на следующий день на сходке, сколь
мужественными и верными помощниками были им эти два легата.
10. (1) Приближались выборы консулов; сенату угодно было
провести их под председательством диктатора; консул Гай Клавдий
назначил диктатором своего сотоварища Марка Ливия, а Ливии —
начальником конницы Квинта Цецилия. (2) Консулами были
выбраны Луций Ветурий и Квинт Цецилий — тот самый, что был
начальником конницы. (3) Затем выбрали преторов: Гая Серви-
лия, Марка Цецилия Метелла, Тиберия Клавдия Азелла и
Квинта Мамилия Туррина, который тогда был плебейским эдилом.
(4) По окончании выборов диктатор, сложив с себя звание и
распустив свою армию, отправился по постановлению сената в
Этрурию расследовать, (5) какие города этрусков и умбров
собирались перед самым прибытием консула отпасть от римлян и
примкнуть к приближавшемуся Газдрубалу, кто помог ему
провиантом, средствами, кто пошел к нему в армию. (6) Вот что
происходило в этом году [207 г.] на войне и дома.
330
Книга XXVIII
(7) Римские игры были трижды повторены полностью
курульными эдилами, Гнеем Сервилием Цепионом и Сервием
Корнелием Лентулом; Плебейские игры были полностью повторены один
раз плебейскими эдилами Марком Помпонием Матоном и Квин-
том Мамилием Туррином.
(8) На тринадцатом году Пунической войны [206 г.} обоим
консулам, Луцию Ветурию Филону и Квинту Цецилию Метеллу,
велено было воевать с Ганнибалом в Бруттии. (9) Преторы
получили по жребию: Марк Цецилий Метелл — тяжбы между
гражданами, Квинт Мамилий — тяжбы с иностранцами, Гай Серви-
лий —Сицилию, Тиберий Клавдий — Сардинию. (10) Войска
распределили так: одному из консулов — войско Гая Клавдия,
консула прошлого года, другому — войско пропретора
Квинта Клавдия: в обоих было по два легиона. (11) В Этрурии
Марк Ливии, проконсул, командование которому было продлено
на год, получил от пропретора Гая Теренция два легиона рабов-
добровольцев. (12) Постановили, что Квинт Мамилий передаст
свои обязанности в суде сотоварищу, а сам с войском, которым
прежде командовал пропретор Луций Порций62, пойдет
опустошать земли галлов, отпавших с приближением Газдрубала к
пунийцам. (13) Гаю Сервилию поручено было с двумя каннскими
легионами оберегать Сицилию, как то раньше делал Гай
Мамилий. (14) Из Сардинии привезли войско, давно там стоявшее,
которым прежде командовал Авл Гостилий, туда направился
Тиберий Клавдий с новым легионом, который набрали консулы.
(15) Квинту Клавдию поручен был Тарент; Гаю Гостилию —
Капуя; тому и другому командование было продлено на год,
(16) Проконсулу Марку Валерию, охранявшему сицилийское
побережье, велено было передать Гаю Сервилию тридцать
кораблей, а с остальными вернуться в Рим.
11. (1) В войне наступал перелом, люди не знали покоя и ва
всех событиях, счастливых и несчастных, видели волю богов.
Сообщали о множестве знамений. (2) В Тарацине молния
попала в храм Юпитера, а в Сатрике — в храм Матери Матуты83;
сатриканцев еще сильней напутали две змеи, вползшие в храм
Юпитера через храмовые ворота; из Антия сообщили, что жнецы
видели кровь на колосьях64; (3) в Цере родился двухголовый
поросенок и обоеполый ягненок; рассказывали, что в Альбе видели
два солнца, в Фрегеллах ночью вдруг стало светло; (4) под
Римом заговорил бык, во Фламиниевом цирке на алтаре Нептуна
выступил обильный пот, и молния попала в храмы Цереры,
Спасения и Квирина. (5) Консулам велено было умилостивить
богов — принести в жертву крупных животных и устроить
однодневное молебствие. Так по сенатскому постановлению и было
сделано. (6) Больше, чем всеми знамениями — и сообщенными:
со стороны, и увиденными в Риме,— люди были напуганы тем,
что в храме Весты угас огонь; по приказу понтифика Публия
Книга XXVIII
331
Лициния весталку, которая в ту ночь должна была смотреть за
огнем, высекли плетью. (7) И хотя никаких предзнаменований от
богов не было и случилось это по человеческой небрежности, все
же богов умилостивили принесением в жертву крупных
животных и молебствием у храма Весты.
(8) Сенат предложил консулам, прежде чем отправиться на
войну, уговорить народ вернуться к земле. По милости богов
война далеко от Рима и Лация, и в деревне можно жить
спокойно: не пристало заботиться о вспашке полей в Сицилии больше,
чем в Италии. (9) Народу, однако, приходилось трудно:
свободных земледельцев взяла война, рабов не хватало, скот был
разграблен, усадьбы разрушены или сожжены. Многие, однако,
полагаясь на слова консулов, вернулись к земле. (10) А началось
все это с жалоб послов Плацентии и Кремоны: галлы, их соседи,
сказали они, опустошают своими набегами их область, многие из
поселенцев разбежались, города обезлюдели, область запустела.
(11) Претору Мамилию поручено было оберегать колонии от
врагов; консулы по распоряжению сената издали указ: пусть
жители Кремоны и Плацентии возвращаются к предписанному
сроку домой. Сами консулы в начале весны отправились на войну.
(12) Консул Квинт Цецилий получил войско от Гая Нерона;
Луций Ветурий — от пропретора Квинта Клавдия, а для
пополнения набрал новых воинов. (13) Консулы, ведя войско к Кон«
сенции в\ опустошали по дороге окрестности; на солдат,
нагруженных добычей, налетели в узком ущелье бруттийцы и нуми-
дийцы-копейщики. (14) В опасности оказалась не только добыча,
но и сами солдаты; шума, однако, вышло больше, чем дела;
добыча была отправлена вперед, и легионы вышли в целости н
сохранности в места обжитые. (15) Оттуда отправились в земли
луканцев, и все их племя без боя вернулось под власть римского
народа.
12. (1) С Ганнибалом в этом году не воевали. Он ничего не
предпринимал: свежо было горе, постигшее и карфагенское
государство, и его самого; римляне не тревожили его, пока он был
тих. Такую силу предполагали в одном этом вожде, хотя все
вокруг него рушилось. (2) Не знаю, был ли он удивительнее в
счастии или несчастии: (3) тринадцать лет с переменным
успехом воевал он на вражеской земле, так далеко от родины. Не
сограждане составляли его войско — сброд разноязычный и
разноплеменный, люди разных законов и разных обычаев, разного
обличия, по-разному одетые, по-разному вооруженные, с разными
обрядами и разными святынями, (4) даже боги у них были едва
ли не разные. Он сумел так связать этих людей в одно целое,
что они мирно уживались друг с другом и не возмущались
против вождя, (5) хотя во вражеской стране часто не было ни денег
для выплаты жалованья, ни продовольствия. А ведь к скольким
страшным последствиям привели пунийских вождей и солдат та-
332
Книга XXVIII
кие нехватки во время предыдущей войны. (6) Теперь когда
после гибели Газдрубала и его войска исчезла всякая надежда на
победу, когда вся Италия была потеряна и оставался для них
один лишь угол в ней — Бруттий,— в лагере не было никаких
волнений! Это ли не удивительно! (7) И вдобавок ко всему
войско должно было кормиться тем, что есть в Бруттий, но засей
хоть весь Бруттий, хлеба на такое войско не хватило бы. (8)
А тут много молодежи ушло с земли на войну, чтобы,
сообразно укоренившемуся у бруттийцев дурному обычаю, воюя, жить
грабежом. (9) Из Карфагена не присылали ничего; там
беспокоились об одном: как удержать Испанию. Словно в Италии все
было гладко!
(10) В Испании дела шли отчасти так же, как в Италии,
отчасти совсем по-другому. Так же, потому что карфагеняне,
разбитые, потерявшие вождя, были оттеснены к самому океану;
(11) по-другому, потому что Испания по самой природе
тамошних мест и людей более пригодна для возобновления войн, чем
Италия или любая другая страна., (12) Испания стала первой
римской провинцией на материке и она же последней из всех
была окончательно замирена только в наше время под
водительством и при ауспициях Августа Цезаря66. (13) А тогда Газдру-
бал, сын Гисгона, полководец самый великий, самый
прославленный (не считая потомков Барки), вышел из Гадеса, рассчитывая
при поддержке Магона, сына Гамилькара, возобновить войну,
и набрал в Лузитании и Бетике около пятидесяти тысяч
пехотинцев и четыре тысячи пятьсот всадников. (14) Это число конницы
указывают почти все авторы, но насчет пехоты некоторые пишут,,
что Газдрубал привел к городу Сильпия 67 семьдесят тысяч
человек (15). Там на открытой равнине расположились два пулий-
ских вождя, намеренные от сражения не уклоняться.
13. (1) Сципион, до которого дошли слухи об их
многолюдном войске, понял, что его римских легионов не хватит, чтобы
уравнять силы, и ему надо хотя бы для виду выставить
вспомогательные отряды варваров, (2) не давая им, однако, такого
перевеса, чтобы возможная их измена (наподобие той, что в свое
время погубила его отца и дядю) могла возыметь решающее
значение. (3) Он отправил Силана к Кулху, владевшему двадцатью
восемью городами, за всадниками и пехотинцами, которых Кулх
обещал набрать зимой, (4) а сам из Тарракона направился в Ка-
стулон68, по пути присоединяя к войску небольшие
вспомогательные отряды союзников, живших при дороге. (5) Силан
привел в Кастулон три тысячи пехотинцев и пятьсот всадников.
Затем Сципион дошел до города Бекулыб9 со всем войском —
пешим и конным, из граждан и союзников: всего с сорока пятью
тысячами человек.
(6) Они ставили лагерь, когда Магон и Масинисса напали на
них со всей своей конницей 70 и смяли бы работавших, если бы
Книга XXVIII
333
всадники, спрятанные Сципионом за холмом, очень для этого
пригодившимся, не налетели неожиданно и не отогнали врагов.
(7) Самые быстрые, оказавшиеся около вала и бросившиеся на
работавших, рассеялись, едва началось сражение. С
остальными, выступившими со знаменами правильным строем, битва шла.
долго и с переменным успехом. (8) Сначала сражались
легковооруженные когорты с передовых постов, потом, когда на
помощь уставшим пришли солдаты, оторванные от работ, и
большим отрядом со свежими силами ринулись в бой, карфагеняне
и нумидийцы стали отступать; (9) отходили сначала по турмам,
не спеша, не боясь, соблюдая строй, но, когда римляне стали:
сильнее теснить задние ряды, они, не в силах выдержать этот
натиск, кинулись врассыпную. (10) Сражение это заметно
воодушевило римлян, враг приуныл, но тем не менее в
ближайшие дни не прекращались схватки между всадниками и
легковооруженными.
14. (1) Противники проверили на этих легких стычках свои
силы; Газдрубал первый вывел свое войско в боевом строю, за.
ним вышли и римляне. (2) Каждое войско стояло в полной
боевой готовности перед своим лагерем; никто не начинал
сражения; день клонился к вечеру; пунийцы первыми, а за ними и
римляне увели свое войско в лагерь. (3) Это повторялось
несколько дней; всегда Карфагенянин первым выводил из лагеря
войско, первым уводил воинов, уставших стоять; никто ни из
одного лагеря не выезжал вперед, ни из одного лагеря не метнули
дротика, не подали голоса. (4) Центр у Сципиона занимали
римляне, на обоих флангах стояли испанцы; у Газдрубала — в
центре карфагеняне вперемешку с африканцами; перед строем,
прикрывая фланги, стояли слоны, издали казавшиеся укреплениями.
(5) В обоих лагерях говорили: в бой пойдут в том же
порядке, в каком построились сейчас в лагере; центр римской армии
столкнется с центром карфагенской — одинаковы и мужество,
и оружие у обоих сторон. (6) Сципион, узнав про это общее
твердое убеждение, нарочно на день сражения все изменил.
(7) Вечером он распорядился по лагерю: людям еще до рассвета
поесть, задать коням корм, вооружиться самим, оседлать и:
взнуздать коней. (8) Только рассвело, как он бросил всю
конницу и легковооруженных на карфагенские посты и сразу вслед за
ними выступил со своими тяжелыми легионами. (9) Вопреки
ожиданиям — своим и врагов — римляне оказались на флангах,
а в середине строя — союзники. (10) Газдрубала разбудили
крики конников; выскочив из палатки, он увидел своих солдатг
в страхе мечущихся около лагеря, сверкающие знамена легионов
вдали, неприятеля по всей равнине; он тотчас же бросил свою-
конницу на вражескую, (И) а сам с отрядом пехотинцев
выступил из лагеря, нисколько не изменив обычного строя.
334
Книга XXVIII
(12) Конная битва долго шла с переменным успехом, да
иначе и не могло быть: конники, теснимые неприятелем,— то
римляне, то карфагеняне — огходили под защиту пехоты. (13) Когда
расстояние между двумя войсками было не больше пятисот
шагов, подан был знак отбоя: ряды легионеров расступились,
открыв проход,— вся конница и легковооруженные отошли под
прикрытие, их Сципион поставил, разделив на две части, за
обоими флангами как подкрепление. (14) Пришло время начинать
сражение; он велел испанцам, составлявшим середину строя,
идти на врага замедленным шагом, (15) а сам с правого фланга,
которым командовал, послал гонца к Силану и Марцию с
приказанием растянуть их фланг влево, как сам он растягивает свой
вправо, (16) и ввести в бой легковооруженных пехотинцев
и всадников раньше, чем произойдет столкновение в центре.
(17) Растянув таким образом фланги, их командиры быстро
двинулись на врага — каждый во главе трех пехотных когорт, трех
отрядов конницы и — вдобавок — копейщиков; остальное войско
следовало за ними по косой. (18) В середине строя образовался
прогиб — там медленно продвигались отряды испанцев. (19) На
флангах уже бились, а цвет неприятельской армии —
карфагенские ветераны и африканцы не подошли еще на перелет дротика
и не решались кинуться на помощь тем, кто сражался на
флангах, чтобы не открыть врагу, идущему прямо на них, путь через
середину строя. (20) Флангам врага приходилось нелегко:
всадники, легковооруженные и копейщики нападали с боков,
когорты — лобовым ударом, чтобы отрезать фланги от остального
войска.
15. (1) Битва становилась неравной — тем более что
противником римских воинов и латинов оказалась толпа балеарцев и
испанских новобранцев. (2) А день все длился — солдаты Газ-
друбала начали уставать; утренний переполох не дал им
собраться с силами: строиться пришлось не поевши, наспех. (3)
Сципион старательно замедлял ход сражения: пехота на флангах
бросилась на врага только в седьмом часу, (4) а до середины строя
дело дошло позже: полуденный зной, бездействие в строю под
оружием, голод и жажда истомили вражеских солдат еще до боя.
Так они и стояли, опершись о щиты. (5) А тут еще слоны,
испуганные беспорядочным сражением конницы, копейщиков и
легковооруженных, убежали с флангов в середку. (6) Враги,
уставшие духом и телом, стали отступать, сохраняя, однако,
строй,— так отходит по приказу вождя "ничуть не пострадавшее
войско. (7) Однако когда победители, поняв, что сражение
выиграно, стали нападать со всех сторон, отступающие, уже не в
силах сдержать этот напор, бросились врассыпную. (8) Напрасно
Газдрубал, преграждая им путь, кричал: пусть опомнятся, за
спиной у них холмы и они спокойно за ними укроются. (9) Те, что
оказывались ближе к римлянам, падали один за другим, и страх
Книга XXVIII
335
пересилил все остальное. (10) Знаменосцы остановились было у
подножия холмов и стали звать воинов в строй, так как
римляне медлили подняться на холм; но потом, увидев быстро
взбиравшихся римлян, враги возобновили бегство и в страхе забились
в лагерь.
(11) Римляне были недалеко от вала и взяли бы лагерь с
ходу, если бы после сильного зноя, какой бывает, когда солнце
печет посреди тяжелых дождевых туч, не хлынул такой ливень*
что победители едва успели укрыться у себя в лагере.
Некоторые, страшась богов, полагали, что в этот день нельзя больше
ничего предпринимать. (12) Карфагенян, усталых, обессиленных
ранами, дождливая ночь звала отдохнуть и поспать, (13) на
страх перед опасностью не давал передышки: они ожидали
вражеского приступа на рассвете и наваливали на вал камни,
набранные по соседним долинам, не полагаясь уже на оружие и
рассчитывая отсидеться в лагере. (14) Измена союзников
заставила их предпочесть бегство. Первым перекинулся к римлянан
вместе с большим отрядом единомышленников турдетанский7<
царек Аттен; (15) затем начальнику двух городов сдали и
укрепления и гарнизоны. (16) И чтобы начавшаяся измена не
распространялась дальше, Газдрубал снялся с лагеря в тиши
следующей ночи.
16. (1) Когда часовые с караулов донесли Сципиону, что
враги оставили лагерь, он, выслав вперед конницу, отдал приказ
выступать. (2) Римляне шли так быстро, что, двинувшись прямо·
ао следам неприятеля, они бы его несомненно настигли, но
проводники сказали Сципиону, что есть другой, более короткий путь
к реке Бетис и можно напасть на карфагенян, когда те будут
переправляться через нее. (3) Отрезанный от переправы,
Газдрубал повернул к Океану72; отсюда его солдаты уже шли
вразброд, как при бегстве. Так ему удалось сохранить некоторый
разрыв между собой и римскими легионами. (4) Но римские
конники и легковооруженные, нападая то сбоку, то с тыла,
беспокоили и задерживали уходивших. Часто происходили стычки
то с конницей, (5) то со вспомогательными отрядами пехоты —
тем временем подоспели легионы. Тут уже не сражение
началось, а бойня: (6) людей резали, словно скот, пока сам вождь не
бросился первый бежать к соседним холмам; с ним спаслось и
около шести тысяч полувооруженных солдат; остальные были
либо перебиты, либо взяты в плен. (7) Карфагеняне укрепили
лагерь, поспешно разбитый на очень высоком холме, и без труда
отбили неприятеля, напрасно старавшегося подняться по крутому
склону. (8) Но нельзя было вынести больше нескольких дней в
осаде на голом и пустом месте; воины стали перебегать к
неприятелю. Наконец, сам вождь, вызвавши корабли — море была
поблизости,— ночью бежал в Гадес, бросив свое войско.
336
Книга XXVIII
(9) Сципион, услышав о бегстве Газдрубала, оставил Силана
с десятью тысячами пехоты и тысячью конницы осаждать
лагерь, (10) а сам с остальным войском через семьдесят дней7*
вернулся в Тарракон, по дороге разбираясь в делах царьков и
городов, чтобы можно было награждать их действительно по
заслугам. (11) После его ухода Масинисса тайно свиделся с Силаном,
после того он с несколькими соплеменниками отплыл в Африку:
хотел, чтобы и народ согласился с новыми его планами. (12) При-
чины этой внезапной перемены тогда не были ясны, но его
неизменная до глубокой старости u верность Риму свидетельствует о
том, что действовал он очень обдуманно. (13) Магон, которому
Газдрубал вернул корабли, отплыл в Гадес; остальное войско,
брошенное своими вождями, частью перекинулось к неприятелю,
частью рассеялось по ближайшим городам; отряда, заметного
численностью или силами, нигде не составилось.
(14) Таким образом, под водительством и ауспициями Сци-
пдона карфагеняне были изгнаны из Испании на
четырнадцатом году75 после начала войны, на пятом —после того, как
Сципион принял »ту провинцию и войско. (15) Вскоре Силан,
доложив, что война окончена, возвратился <в Тарракон к
Сципиону.
17. (1) Сципион отправил в Рим брата Луция со многими
знатными пленниками и вестью о том, что Испания вновь
покорена. (2) Радостная толпа превозносила этот подвиг, и только
один человек — тот, кто его совершил,— не удовлетворенный
своей славой и своей деятельностью, считал покорение Испании
делом ничтожным по сравнению с тем, на что надеялась его
великая душа. (3) Он уже созерцал славу, во всей полноте
осенявшую его, покорителя Африки и великого Карфагена.
(4) Он решил, что ему надо все подготовить и обеспечить
себе расположение царей и племен. Для начала задумал он
испытать царя Сифака. (5) Это был царь масесулиев7б. Они
обитают по соседству с маврами, прямо напротив той части
Испании, где находится Новый Карфаген. (6) В то время Сифак был
с карфагенянами в союзе. (7) Полагая, что у этого царя
святость договоров не в большем почете, чем вообще у варваров,
чья верность зависит от удачливости союзника, Сципион послал
к Сифаку для переговоров Гая Лелия с подарками. (8) Варвар
им обрадовался, и так как римлянам тогда всюду везло,
а у карфагенян в Италии дела были' плохи, в Испании же
никаких дел не было, он согласился войти в дружбу с римлянами,
но заявил, что скрепит ее клятвой только при личном свидании
с их вождем. (9) Лелий, получив от царя только заверения, что
Сципиону будет обеспечена безопасность, вернулся в Тарракон.
(10) Сципиону, думавшему о покорении Африки, Сифак был
очень нужен: он владел богатейшим краем, знал карфагенян по
своему боевому опыту, а царство его отделено было от Испания
Книга XXVIII
337
только узким проливом. (11) Сципион решил, что стоит
отважиться на эту опасную поездку, иначе он ничего бы не добился;
чтобы охранять Испанию, он в Тарраконе оставил Луция Map-
ция, а в Новом Карфагене Марка Силана, быстро пришедшего
туда с войском из Тарракона. (12) Вместе с Гаем Лелием он
отбыл из Нового Карфагена с двумя квинкверемами; море было
спокойно, шли большей частью на веслах, иногда с легким
попутным ветром, и прибыли в Африку. (13) По случайности в
этот же самый день Газдрубал, выгнанный из Испании, вошел
с семью триремами в ту же гавань и бросил здесь якорь. (14)
Он заметил две несомненно вражеские квинкверемы; пока они
были еще в открытом море, пунийцы, воспользовавшись
численным превосходством, могли бы их захватить, но только зря
подняли переполох: солдаты и моряки хватали оружие, готовили
корабли к бою, но все это оказалось ни к чему: (15)
усилившийся ветер привел квинкверемы в гавань раньше, чем карфагеняне
успели поднять якоря. (16) Тем все и кончилось — затевать бой
в царской газани никто не посмел. Первым высадился Газдрубал,
потом Сципион и Лелий — они шли к царю.
18. (1) Сифаку это зрелище показалось великолепным (да оно
и было таким): вожди двух могущественнейших в то время
народов пришли к нему в один и тот же день искать его дружбы.
(2) Он пригласил обоих и, так как судьбе было угодно свести
их под одним кровом, у одного очага, попытался втянуть их в
разговор, которым разрешилась бы их вражда. (3) Сципион
заявил, что у него нет никакой личной ненависти к Пунийцу, чтобы
о ней говорить, а вести с неприятелем переговоры о делах
государственных он без повеления сената не может. (4) Тогда царь
стал уговаривать Сципиона хотя бы отобедать у него вместе с
другим гостем, чтобы не показалось, что кто-то не допущен к
столу. Сципион согласился; (5) они вместе обедали у царя —
Сципион и Газдрубал — и даже возлежали на одном ложе, как
того хотелось царю. (6) Так обходителен был Сципион, так
непринужденно вел беседу, что расположил к себе не только Си-
фака, варвара, не знакомого с римской воспитанностью, но и
злейшего своего врага; (7) Газдрубал говорил, что при личной
встрече Сципион еще сильней изумил его, чем на поле боя.
(8) Пуниец не сомневался, что Сифак и его царство уже
склонены под власть римлян — Сципион так умел располагать к себе
людей! (9) И карфагенянам надо размышлять не о том, почему
они потеряли Испанию, а о том, как им удержать Африку.
(10) Ведь не путешествия ради, не для прогулки по
прелестному побережью бросает прославленный полководец римлян только
что покоренную им провинцию, бросает войска, переправляется с
двумя кораблями в Африку, землю вражескую, вверяет свою
жизнь царю, чья верность еще не испытана,— нет, он делает это,
потому что лелеет надежду покорить Африку. (11) Сципион
338
Книга XXVIII
ведь и раньше об этом подумывал и открыто роптал, что он не
воюет в Африке, как Ганнибал в Италии.
(12) Сципион 'заключил договор с Сифаком и отплыл из
Африки; его швыряло из стороны в сторону в открытом море
бурными ветрами, но на четвертый день он прибыл в гавань
Нового Карфагена.
19. (1) Испанию больше не беспокоила Пуническая война,
однако было ясно, что жители некоторых городов, сознавая свою
вину, сохраняли спокойствие скорее из страха, чем из верности.
И самыми крупными из них и самыми виноватыми были города
Илитургис и Кастулон77. (2) Кастулон был в союзе с
римлянами в пору их благополучия; когда же войско обоих Сципионов
было уничтожено и полководцы убиты, оба города перекинулись
к карфагенянам; жители Илитургиса добавили к измене я
преступление: они перебили римлян, которые после поражения
укрылись у них. (3) Жестоко наказать эти города сразу по
прибытии Сципиона, когда Испания еще колебалась, было бы
справедливо, но неблагоразумно; (4) теперь, когда все уже
успокоилось, настало время карать. Сципион послал Луция Марция о
третью войска из Тарракона осаждать Кастулон, а сам с
остальным войском после пятидневного пути подошел к Илитургису.
(5) Ворота были на запоре; все было подготовлено для борьбы
с осаждающими. Объявлять войну не пришлось — горожане ж
сами знали, чего заслужили.
(6) Сципион обратился к солдатам. Испанцы, сказал он,
заперли перед вами ворота и тем показали, что им есть чего
бояться; сражаться с ними будут ожесточеннее, чем с карфагенянами;
(7) мы на карфагенян не в гневе и сражаемся с ними за власть
и славу; илитургийцев же наказываем за вероломство, жестоко-
сть и злодейство. (8) Пришло время отомстить за гнусное
избиение наших соратников, за ловушку, в которую они попали,
занесенные сюда бегством. Пусть останется в веках суровый
пример, чтобы никто никогда не осмелился обидеть римского
гражданина или воина, даже униженного судьбой.
(9) Солдат воодушевила речь полководца; роздали лестницы
выбранным из каждого манипула; войско разделили — половиной
командовал теперь легат Лелий; на приступ пошли сразу с двух
сторон. (10) А горожан призывал к стойкой защите их города
не какой-нибудь полководец, не несколько предводителей.
Собственный страх, порожденный сознанием их вины. (11) Они
помнили и напоминали друг дугу: враг хочет не победы себе,
а наказания им. Там, где смерть ожидает каждого, важно только
одно — как погибнуть: в бою ли, где противники в равных
условиях, а победитель и побежденный могут поменяться судьбой,
(12) или же после боя — в сожженном и разрушенном городе в
цепях, под плетьми, среди унижений и мук, на глазах
захваченных неприятелем жен и детей.
Книга XXVIII
339
(13) Поэтому сражались не только взрослые мужчины; с ними
были и женщины и дети, с неженской, недетской силой и
смелостью они подавали оружие сражающимся, подносили камни
укрепляющим стены. (14) Под угрозой была не только свобода,
мысль о которой воспламеняет мужественные сердца,— каждый
представлял себе и жестокие пытки, и позорную смерть. (15)
И люди сражались с таким жаром, что солдат, покоривших всю
Испанию, не раз отгоняла от стен молодежь одного города в этом
бою, мало почетном для римлян. (16) Сципион испугался:
попытки его безуспешны; неприятель крепнет духом, а его солдаты
теряют мужество, и он решил, что ему самому надо принять
участие в этих опасных попытках; выбранив своих малодушных
солдат, он велел принести лестницы: другие пусть медлят — он,
поднимется сам. (17) Подвергаясь немалой опасности78, он
подошел к стене — тут среди солдат, испугавшихся за своего
полководца, поднялся крик: к стенам повсюду стали приставлять
лестницы; Лелий пошел на приступ с другой стороны. (18)
Горожане были сломлены, их бойцы сброшены вниз, стены заняты
победителями; в этом переполохе взята была и крепость —
причем как раз с той стороны, где выглядела неприступной.
20. (1) У римлян во вспомогательных отрядах были
перебежчики-африканцы; они видели, что горожане охраняют те
участки стены, которым явно грозит опасность, (2) а римляне
подходят к стене там, где могли напасть; самая же высокая часть
города, прикрываемая очень высокой скалой, совершенно не
укреплена, и ее никто не защищает. (3) Худощавые и привычно
проворные, они, захватив с собой железные костыли, взбирались
по скале, цепляясь за все ее выступы; (4) где она очень крута
и гладка, там через небольшие промежутки вбивали костыли,
которые служили ступеньками. Передние, подтягивая рукой
идущих сзади, последние, поддерживая идущих впереди, взошли на
вершину. (5) Оттуда они с криком сбежали в город, уже взятый
римлянами. (6) Город явно осаждали гнев и ненависть: никого
не брали в плен, никто и не вспоминал о добыче, хотя все было
настежь; убивали подряд всех: вооруженных и безоружных,
женщин и мужчин; жестокий гнев не угашали даже младенцы.
(7) Поджигали дома, разрушали то, что не горело; уничтожить
следы города, стереть даже память о нем — вот чего хотелось
римлянам.
(8) Оттуда Сципион повел войско к Кастулону; этот город
защищали собравшиеся там испанцы и остатки разбитого и
рассеянного карфагенского войска. (9) Слух о разгроме Илитургиса
обогнал Сципиона; ужас и отчаяние охватили кастулонцев.
(10) Различие интересов, забота только о себе, пренебрежение к
соседу, тайные подозрения, а потом и открытые разногласия
привели к разрыву между карфагенянами и испанцами. (11)
Испанцами предводительствовал Кердубел, открыто советовавший сдать-
340
Книга XXVIII
ся; начальником пунийских вспомогательных отрядов был Ги-
милькон; Кердубел, тайно заручившись словом Сципиона, выдал
их и весь город римлянам. (12) Эта победа была не такой
кровавой: и вина кастулонцев была не столь велика, и добровольная
сдача смягчила гнев победителей.
21. (1) После того Сципион послал Марция покорить и
подчинить власти Рима не до конца еще укрощенных варваров,
а сам вернулся в Новый Карфаген, чтобы исполнить обет,
данный богам, и устроить в память отца и дяди гладиаторские игры.
(2) Гладиаторы были не такие, каких обычно набирают ланис-
ты79: не купленные на рынке рабы и не те свободные, что
торгуют своей кровью. (3) Вступали в поединок по доброй воле,
и платы здесь не полагалось. Одних послали царьки — явить
пример доблести, присущей их племени; (4) другие вызвались
сами из расположения к вождю; третьих ревность или
противоборство побуждали вызвать соперника или не отказаться от
вызова. (5) Те, кто не мог или не хотел мирно покончить спорное
дело, уговаривались решить его мечом: победитель получит то,
о чем спорили. (6) Корбис и Орсуя, двоюродные братья, люди
не из простых, а известные и знатные, оба притязали на
главенство в городе Ибисе и объявили, что будут биться. (7) Корбис
был старше; отец Орсуи только что был главой города — он
получил это главенство от старшего брата после его смерти.
(8) Сципион хотел разобраться в их деле и успокоить
разгневанных, но оба ответили, что уже отказали в посредничестве
своим родичам; никто из богов и людей, кроме Марса, их не
рассудит. (9) Старший был сильнее, младший — цветущий юноша;
оба предпочитали умереть, лишь бы не подчиниться другому.
Разнять одержимых было невозможно; удручающее зрелище
показало собравшемуся войску, как пагубна жажда власти.
(10) Старший, опытный и увертливый, легко одолел глупого
юнца. После гладиаторских поединков даны были погребальные
игры, какие можно было дать на деньги провинции и с
лагерным оснащением.
22. (1) Между тем легаты делали свое дело: Марций перешел
реку Бетис (местные жители называют ее Кертис80), два
богатых города сдались ему без боя. (2) Город Астапа81 всегда
держал сторону Карфагена, но раздражало римлян не это — война
к чему не принудит,— а какая-то особенная ненависть его
жителей к Риму. (3) Не так этот город был расположен, не так
укреплен, чтобы его защищенность поощряла жителей к дерзости,
но прирожденная склонность к разбою побуждала их делать
набеги на соседей союзников Рима; ловить бродящих солдат,
войсковую обслугу, купцов. (4) Дороги тут были опасными; даже
большой обоз горожане, устроив засаду, окружили и перебили.
(5) Войско готовилось осаждать город; горожане, сознавая
свои tпреступления и боясь сдаться такому грозному врагу, но не
Книга XXVIII
S4T
надеясь ни на свое оружие, ни на свои стены, решили поступить
страшно, по-дикарски: (6) отвели на форуме место, снесли туда
самое ценное имущество, посадили на эту кучу жен и детей,
накидали вокруг дров и вязанок хвороста; (7) затем отдали
приказ пятидесяти вооруженным юношам: пусть они пока исход.
битвы не ясен, охраняют здесь это имущество и тех, кто им
дороже имущества. (8) Если же поймут, что враг выигрывает, что-
город будет вот-вот взят, то пусть знают, что все, кого они
сейчас видят идущими в битву, встретят смерть в бою, (9) а иг.
заклинают всеми богами, вышними и подземными, помнить о
свободе, которой сегодня славной ли смертью, позорным ли
рабством будет положен конец, и ничего не оставить свирепству
врага. (10) Меч и огонь — в их руках, так пусть лучше дружеские
и верные руки истребят то, что обречено гибели, пусть ничто не
достанется врагу на глумление. (11) Увещевания завершались
грозным проклятием тем, кого надежда или малодушие отвратят
от принятого решения.
Распахнули ворота и с громким криком стремительно строем
вынеслись из города. (12) Против ворот не было выставлено
надежных караулов, ведь никому и в голову не приходило, что
горожане осмелятся выйти из своих стен; врага встретили
несколько конных отрядов и легковооруженные воины, спешно
вызванные из лагеря. (13) Сражение шло беспорядочно, но лихим и
яростным было нападение; всадники, первыми встретившие
неприятеля, были отброшены. Это испугало легковооруженных;
сражение докатилось до самого вала, если бы легионы, сила и
цвет войска, быстро не выровняли строй. (14) Началось
смятение: враг в слепом неистовстве кидался навстречу смерти; старые-
солдаты стойко сопротивлялись безумному натиску: убивая
передних, они остановили напор неприятеля. (15) Чуть позже
римляне попытались перейти в наступление, но, видя, что никто
не отступает, что каждый из врагов решил умереть на том
месте, где стоит, они раздвинули строй (при их многочисленности·
это было нетрудно), обогнули фланги врага и, окружив,
перебили всех до единого.
23. (1) Но здесь в пылу сражения и по праву войны
убивали разъяренных врагов, только что наладивших, а теперь
оказывавших вооруженное сопротивление; (2) ужасной была другая
бойня — в городе. Тут свои же сограждане избивали безоружных
и беззащитных женщин и детей; в пылающий костер бросали
часто еще живых; потоки крови гасили пробивающееся пламя.
Наконец, устав от этого горестного избиения, юноши сами, как
были с оружием, бросились прямо в пламя. (3) Тут как раз
появились победители-римляне. Увидав столь страшное зрелище,
они сначала остолбенели, (4) но вот в груде прочих вещей
блеснуло золото и серебро; по природной человеческой жадности
солдаты хотели выхватить его из огня; одних охватило пламя, дру-
M2
Книга XXVIII
гих опалило жаром костра; отойти было некуда — сзади напирала
огромная толпа. (5) Так огнем и мечом истреблен был город
Астапа, и римляне ничем не поживились. Остальные города этого
края в страхе сдались Марцию, и он привел победоносное войско
назад в Карфаген к Сципиону.
(6) В эти же дни пришли перебежчики из Гадеса: они
обещали, что предадут римлянам город, а также карфагенский
гарнизон с его начальником и с флотом. (7) Магон после бегства
задержался в Гадесе, привел туда корабли, находившиеся в
Океане, и с помощью Ганнона, тамошнего начальника, набрал на
африканском побережье, и по ближайшим местам Испании
значительные отряды вспомогательных войск. (8) Договоренность с
перебежчиками была скреплена клятвами, и Марций с когортами
легковооруженных, а Лелий с семью триремами и одной квин-
кверемой были отправлены вести, действуя сообща, морскую и
»сухопутную войну.
24. (1) Сципион опасно заболел; молва преувеличила
опасность (каждый к тому, что услышал, что-то еще добавлял по
свойственной людям страсти намеренно раздувать слухи) —
^взволновалась вся провинция, и особенно ее дальние области.
;(2) Сколько бедствий, умри Сципион, пережила бы Испания,
•если от пустых разговоров поднялась такая буря. (3) Союзники
не сохранили верности, войско забыло о долге. Мандоний и Ин-
.дибилис, уже мнившие себя по изгнании карфагенян царями
Испании, обманулись в своих надеждах. (4) Однако они
подняли лацетанов82, своих сторонников, и кельтиберскую
молодежь и — как враги — опустошили земли свессетанов и седета-
дадв83, римских союзников.
(5) Другой мятеж — гражданский — возник в римском лагере
*под Сукраном*4. Там находилось восемь тысяч солдат,
охранявших племена, живущие по сю сторону Ибера. (6) Волнения
начались еще раньше, чем до солдат дошли смутные слухи о
болезни Сципиона. Длительное безделье, как водится, породило
траспущенность; солдатам, привыкшим во вражеской стране жить,
не стесняя себя, жизнь без войны показалась скудной. (7)
Сначала разговоры велись втихомолку: если в провинции идет война,
то что же им делать среди замиренных племен? А если война
окончена и провинция покорена, почему их не отправляют в
■Италию? (8) Жалованья требовали с наглостью, не подобающей
воинам; караульные громко ругали трибунов, обходивших посты;
^некоторые ночью выходили пограбить мирных соседей, а под
конец и днем открыто покидали лагерь без отпуска. (9) Не
военный порядок, не правила, не распоряжения начальства — все
вершили солдатская прихоть и произвол. (10) Облик римского
лагеря все-таки сохранялся, хотя лишь в одном: солдаты,
рассчитывая^ что трибуны заразятся безумием и станут их
соучастниками в неповиновении и мятеже, не препятствовали им творить
Книга XXVIII
343'
суд на главной площади лагеря, спрашивали у них пароль,и шли,
как положено, в караул. (11) Отняв у командиров власть, они,-
сами распоряжаясь, сохраняли видимость послушания.
(12) Мятеж разразился, когда трцбуны стали укорять солдат
за происходившее и попытались им воспротивиться; солдаты
поняли, что трибуны заодно с ними не будут, (13) и выгнали
их сначала с главной площади, а вскоре и вовсе из лагеря. С
общего согласия солдаты вручили власть зачинщикам мятежа
простым солдатам Гаю Альбию из Кал и Гаю Атрию, умбрийцу.
(14) А те, не довольствуясь отличиями трибунского звания,,
дерзнули присвоить себе знаки высшей власти: фаски и топоры;:
им не пришло в голову, что розги и топоры, которые несли перед:
ними на страх другим, грозят им самим — их головам и спинам.
(15) Понапрасну поверив в смерть Сципиона, они в ослеплении
не сомневались, что, как только молва о ней разнесется по всей.
Испании, вспыхнет война. (16) При таком смятении, считали они,,
можно и требовать от союзников денег, и грабить ближайшие
города — в общем беспорядке, когда всякий готов на всякое, им
все сойдет с рук.
25. (1) Ждали, вот-вот придут свежие вести не только о
смерти, но даже о похоронах Сципиона. Никто, однако, не появлялся,,
пустые слухи затихали; стали доискиваться, кто пустил их
первый. (2) Все отрекались — каждый хотел показать, что ничего
такого он не выдумывал, а только попусту поверил другим;
главари мятежа сами убрали знаки своей призрачной власти и с:
ужасом думали о настоящей, законной, которая им грозит. (3)
Мятеж загасал: верные люди приносили известия сначала о том,,
что Сципион жив, потом, что он даже здоров, и тут семь
военных трибунов прибыли от самого Сципиона. (4) Солдаты сначала
встретили их враждебно, потом успокоились, видя, как ласково
разговаривают трибуны со знакомыми им воинами. (5) Трибуны
сначала обходили палатки, а затем на главной площади лагеря,
видя, как солдаты беседуют, собравшись в кружки, обратились к
ним, не столько обвиняя их, сколько расспрашивая, в чем
причина их внезапного гнева и возмущения. (6) Из толпы стали
кричать, что жалованье не выплачивается в срок, что именно их
доблестью после гибели обоих войск и обоих военачальников,
после преступления илитургийцев85 спасена честь римского
имени, удержана провинция их доблестью, но илитургийцы
наказаны, но нету того, кто отблагодарил бы солдат. (7) На эти
жалобы им ответили, что просьба их справедлива и будет доложена
Сципиону; что трибуны рады, коль скоро не произошло худшего
и непоправимого: что по милости богов и Публий Сципиои, и
государство могут их отблагодарить. ,
(8) Сципион привык к войне, но с мятежом дела еще не
имел: он беспокоился, как бы не перешло войско меру в
прегрешениях, а он — в наказаниях. (9) Сейчас он решил действовать,.
344
Книга XXVIII
как и вначале, мягко; разослав сборщиков по городам,
платившим дань, он подал солдатам надежду на близкую выплату
жалованья. (10) Вскоре объявлено было и распоряжение: явиться
за жалованьем в Карфаген: всем вместе или порознь — как
хотят. (11) Мятеж угасал уже сам по себе, конец ему положен
был тем, что испанцы, собравшиеся было воевать, успокоились:
Мандоний и Индибилис, получивши известие, что Сципион жив,
отказались от своего замысла и вернулись домой. (12) Никто —
ни граждане, ни чужеземцы — не поддержал бы теперь безумную
затею мятежников. (13) Они перебрали всякие возможности и
решили, что самое верное — отдаться на волю Сципиона; он,
конечно, разгневан, но не надо отчаиваться в его милосердии:
он прощал даже врагам, с которыми воевал. (14) Ну, а от их
мятежа никому вреда не было; крови не пролито, жестокостей не
совершено — нельзя их жестоко наказывать: люди, оправдывая
себя, бывают удивительно красноречивы. (15) Солдаты
колебались, как им идти за жалованьем отдельными когортами или
все вместе. Решили идти всем вместе — так будет безопаснее.
26. (1) Как раз в те дни, когда они это обсуждали, шел
совет в Новом Карфагене: (2) спорили, наказать ли только
главарей мятежа (их было не больше тридцати пяти) или за
подавшую гнусный пример измену — это ведь больше чем мятеж —
покарать многих. (3) Победило решение более мягкое:
ограничиться наказанием главных виновников, остальным хватит
порицания. (4) Совет распустили — собран он был будто бы для
того, чтобы обсудить, как быть с Мандонием и Индибилисом.
Войску, стоявшему в Новом Карфагене, велено было выступить с
запасом продовольствия на несколько дней; (5) семь трибунов,
которые раньше приходили в Сукрои успокаивать мятежников,
•теперь были посланы навстречу мятежному войску, им сообщили
имена (каждому по пять имен) главных зачинщиков, (6) которых
«следовало через надежных людей ласково пригласить в гости,
напоить допьяна и уснувших связать.
(7) Мятежники были уже недалеко от Нового Карфагена,
•когда от встречных услышали, что на следующий день все
войско во главе с Марком Силаном отправляется в область лацета-
нов *\ Это известие не только избавило их от страха, тайно
жившего в их сердцах, но и чрезвычайно обрадовало: Сципион,
думалось им, остался один и не они, а он окажется в их власти.
<8) Солнце уже садилось, когда они, войдя в город, увидели
другое войско, готовящееся выступить в дорогу. (9) Их встретили
нарочно составленной речью: они пришли кстати и обрадуют
командующего ^воим приходом, так как другое войско вот-вот
уйдет; пусть они пока подкрепятся и отдохнут. (10) По
приказу трибунов надежные люди пригласили в гости главарей
мятежа и без всякого шума схватили и связали их. (11) Перед
рассветом стая выезжать обоз войска, будто бы отправляющегося
Книга XXVIII
,34S
в путь; войско двинулось на рассвете, но у ворот было
задержано, и ко всем воротам направлены были часовые, чтобы никто не
мог выйти из города.
(12) Солдат, пришедших накануне, созвали на сходку; они
сбежались на форум к трибуналу87 с видом наглым, рассчитывая
еще припугнуть выкриками. (13) Командующий взошел на
трибунал, и тут же вооруженные солдаты, отозванные от ворот,
подойдя сзади, окружили безоружную толпу. (14) Вся наглость
исчезла; мятежники признавались потом: ничто так их не
испугало, как здоровый цвет лица Сципиона (они-то думали он
истомлен болезнью) и выражение его лица: они не помнили, чтобы
оно бывало таким даже перед боем.
(15) Сципион сидел молча, пока не возвестили, что главари
мятежа приведены на форум и все приготовлено.
27. (1) Глашатай велел всем замолчать, и Сципион начал:
«Никогда я не думал, что не буду знать, как обратиться к
моему войску; (2) я, правда, больше действовал, а не
упражнялся в речах, но, живя почти с детства среди солдат, я хорошо·
освоился с воинским духом. (3) Не могу придумать, как говорить
с вами, не нахожу слов, не знаю, каким именем я должен вас
называть. (4) Граждане? Вы изменили своему отечеству. Воины?
Вы отвергли власть и ауспиции начальника; вы попрали святость
присяги. Враги? Узнаю фигуры, лица, одежду, весь облик моих
сограждан; вижу дела, слова, замыслы, настроения врагов. (5)
Вы хотели того же, чего илергеты и лацетаны, надеялись на то,
на что и они. Но они пошли за Индибилисом и Мандонием, за
людьми царственного достоинства, а вы вручили власть и право
ауспиций умбрийцу Атрию и Альбию из Кал. (6) Скажите, что
не все вы этого хотели, что обезумели и бушевали немногие,
и я охотно тому поверю: если бы все войско было виновно, какие
потребовались бы искупительные жертвы!
(7) Я неохотно касаюсь этих ран, но излечить их можно,
только ощупав. Карфагеняне изгнаны из Испании, и нигде по
всей провинции, думал я, (8) не найти человека, которому жизнь
моя была бы ненавистна: я вел себя не только с союзниками, но
и с врагами не так, чтобы меня ненавидели. (9) И вот в моем
лагере— как ошибался я в своих мыслях! — слух о моей смерти
принимают с удовольствием: ее ждут не дождутся. (10) Не думаю,
чтобы это злое чувство испытывали все,— если бы я поверил,
что все мое войско желало моей смерти, я тут же на глазах у
вас умер бы: зачем жить мне, если мои сограждане и солдаты
меня ненавидят? (11) Всякая толпа, однако, похожа на море:
оно неподвижно, но его могут всколыхнуть и легкий ветерок,
и ураган; так и у вас: то все было спокойно на сердце, а то
вдруг буря— виноваты во всем те, с кого началось это безумие,
вы им заразились и потеряли разум. (12) По-моему, вы и
сегодня не понимаете, до чего дошли вы в своем безумии, как вино-
Мб
Книга XXVIII
ваты передо мной, перед родиной, перед своими родителями и
.детьми, перед богами, свидетелями вашей присяги, перед воин-
ским обычаем и военным порядком предков, перед величием
высшей власти.
(13) Не говорю о себе: вы вовсе не жаждали моей смерти и
только по легкомыслию на нее рассчитывали; да наконец нечего
удивляться, что солдатам надоело быть под командованием
такого человека, как я. Но в чем провинилась перед вами отчизна,
что вы согласились предать ее, действуя заодно с Индибилисом
и Мандонием? (14) Чем виноват римский народ, что от трибунов,
избранных народным голосованием, вы отобрали власть, отдали
ее частным лицам? Мало этого: римское войско отдало фаски
^своего командующего людям, у которых никогда не было даже
раба, которым командовать. (15) В палатке военачальника
расположились Альбий и Атрий; сигналы трубили от них; о пароле
справлялись у них. Они сидели на трибунале Публия Сципиона,
им прислуживал ликтор; перед ними раздвигали толпу, несли
фаски и топоры. (16) Каменный дождь, молнию, что-нибудь
^поразившую, рождение странных зверенышей вы считаете зло-
твещими предзнаменованиями. Так вот оно — злое
предзнаменование, которое не отвратить никакими жертвами, никакими
молебствиями — только кровью тех, кто дерзнул на подобное
преступление.
28. (1) И вот, хотя всякое преступление безрасчетно, мне все
же хотелось бы знать, в чем был замысел вашего безбожного
-злодеяния? На что вы рассчитывали? (2) Когда-то один легион
•был отправлен охранять Регий; солдаты перебили городскую
знать и десять лет хозяйничали в богатом городе 88. (3) За это
преступление весь легион — четыре тысячи человек — был
обезглавлен на римском форуме". (4) А предводителем их был не
умбриец Атрий (имя зловещее!) 90, не то солдат, не то торговец
при войске, а Деций Вибеллий, военный трибун, и они не
объединились с врагами римского народа — с Пирром или самнитами
и луканцами. (5) Вы сговаривались с Индибилисом и Мандонием
ή собирались идти воевать вместе с ними. (6) Кампанцы91
думали, что они вечно будут жить в Капуе, отнятой ими у старых
^ее обитателей, этрусков; мамертинцы — в Мессане*2, в Сицилии;
тот легион — в Регии, но никто из них не собирался тревожить
войной ни римский народ, ни союзников римского народа. (7)
Или собираетесь вы поселиться в Сукроне? Да если бы я,
полководец, замиривши провинцию, уехал отсюда, оставив вас здесь,
вам пришлось бы взывать и к богам и к людям — вам не было
бы возврата к вашим женам и детям. (8) Вы, правда, выбросили
из сердец ваших память и о них, и об отчизне, и обо мне; я
хочу проследить, как дошли вы до вашего преступного решения,
ше вполне же безумного. (9) Я жив, цело войско, с которым я
ъ один день взял Новый Карфаген, с которым наголову разбил
Книга XXVIII
347
я прогнал из Испании четыре карфагенских войска с их
предводителями 93,—и вы, восемь тысяч человек,—все вы стоите,
конечно, меньше, чем Альбий и Атрий, которым вы подчинились,—
или вы надеялись вырвать у римского народа Испанию, его
провинцию? (10) Что я? Вы обидели меня только тем, что сразу
поверили, будто я умер. (11) А если бы я умирал, разве со мною
погибало бы и государство, разве со мной предстояло бы рухнуть
могуществу римского народа? Да не попустит всемогущий
Юпитер, чтобы город, который воля богов создала вечным 9\
оказался таким же бренным, как это мое смертное тело. (12) Флами-
ний, Павел, Гракх, Постумий Альбин, Марк Марцелл, Тит Квин-
кций Криспин, Гней Фульвий, мои Сципионы, пусть все эти
славные полководцы погибли в одной войне, но римский народ,
есть и будет, а умрут еще тысячи: одни от меча, другие от
болезни, но разве со мною похоронили бы и государство? (13) Вы
сами здесь, в Испании, когда оба полководца — мой отец и
дядя — были убиты, поручили Септиму Марцию вести вас против
недавних победителей — карфагенян. Но зачем я этр говорю,
разве Испания осталась бы без вождя? (14) Разве нету Марка
Силана, присланного в Испанию и облеченного теми же
правами и той же властью, что я? Разве нету легатов — моего брата
Луция Сципиона и Гая Лелия,— которые постояли бы за величие
римской державы? (15) Можно ли сравнить войско с войском,
вождей с вождями -ипо достоинству, и по делу, которому они
служат? И будь вы сильнее, вы подняли бы оружие против
отчизны, против сограждан? Захотели бы, чтобы Италией
распоряжалась Африка, а Карфаген — Городом римлян? Чем обидела вас
отчизна?
29. (1) Кориолана некогда несправедливый суд и горестная
ссылка заставили пойти на отчизну95, но верность семье не
позволила совершить преступление против родины. (2) Что вам не
давало покоя? Печаль? Гнев? По болезни военачальника
жалованье на несколько дней задержали — достаточная причина,
чтобы объявить войну отчизне, чтобы изменить римскому народу
и присоединиться к илергетам, чтобы надругаться над всем —
божеским и человеческим? (3) Да, воины, вы действительно
обезумели, моя телесная болезнь была не сильнее той, что овладела
вашими умами. (4) Страшно представить себе, о чем думали
люди, на что надеялись, чего хотели? Да будет все это, если
возможно, смыто забвением, а если невозможно — покрыто
молчанием.
(5) Моя речь, конечно, показалась вам горькой и страшной.
Понимаете ли, насколько ваши дела страшней моих слов? И по-
вашему, мне следует терпеливо снести все, что вы натворили,
а вам не следует вынести даже рассказа об этом? (6) Хватит,
однако, упреков. Забудьте их так же легко, как забуду я. (7) Вы
все, кающиеся в своих ошибках, наказаны достаточно, но Аль-
348
Книга XXVIII
бий из Кал, Атрий умбриец и другие зачинщики мятежа смоют
кровью свое преступление. (8) А вас, если вы образумились,
зрелище их казни не огорчит, а даже обрадует: ни с кем не
поступили они так жестоко, так по-вражески, как с вами».
(9) Едва он договорил, как внесли приготовленные орудия
казни: страшно было смотреть, стращно слушать. (10) Войско,
окружавшее сходку, ударило мечами в щиты; глашатай назвал имена
осужденных решением совещания. (11) Их нагими вытащили на
середину и показали все орудия казни: осужденных привязали
к столбу, высекли розгами и обезглавили топорами.
Присутствовавшие окаменели от страха: не только не раздалось голоса
против жестокости казни; не было слышно ни вздоха. (12) Тела
убрали, место очистили; военные трибуны поименно выкликали
солдат: те повторяли за Сципионом слова присяги и получали
свое жалованье. Таков был конец и исход мятежа в Сукроне.
30. (1) В это время Ганнон, префект96 Магона, отправленный
из Гадеса с небольшим отрядом африканцев, дошел до реки
Бетис и, соблазняя испанцев платой, набрал и вооружил четыре
тысячи юношей. (2) Его выгнал из лагеря Луций Марций; в
суматохе схватки Ганнон потерял большинство солдат, а
некоторые погибли при бегстве, когда конница преследовала
рассеявшихся; сам Шаннон с несколькими людьми бежал.
(3) Пока это происходило на реке Бетис, Лелий прошел с
•флотом через пролив в Океан и пристал у Картеи. Это город на
берегу Океана, там, где сразу за узким проходом открывается
море97. (4) Гадес, как мы уже говорили, римляне рассчитывали
ззять без боя98: это обещали люди, приходившие из города в
римский лагерь, но Магон, вовремя узнав об измене, схватил
предателей и поручил претору99 Адгербалу отвезти их в Карфаген.
(5) Адгербал посадил заговорщиков на квинкверему и отправил
fee вперед (она идет медленнее триремы), а сам с восемью
триремами шел за ней на небольшом расстоянии. (6) Квинкверема
уже входила в пролив, когда Лелий, тоже на квинквереме,
выходил с семью триремами из картейской гавани; он сразу напал
на Адгербала и его триремы, правильно рассчитывая, что квинк-
зерема, схваченная в проливе быстрым течением, не сможет
повернуть вспять. (7) Пунийца эта неожиданная встреча привела
за короткий миг в замешательство, плыть ли за квинкверемой
гили повернуть на врага. (8) Это промедление лишило его
возможности уйти от сражения. Расстояние между врагами уже
^сократилось до перелета дротика. Римляне нападали со всех
-сторон, а волны мешали управлять кораблями. Настоящей
-морской битвы не было: ничто не зависело от воли людей, их
искусства, их замысла. (9) Все было во власти природы
пролива: гребцы на кораблях противников напрасно боролись с
течением; убегающий корабль поворачивало водоворотом назад и
»несло на победителей; преследователя, попавшего против течения,
Книга XXVIII
349
обращало вспять, как беглеца. (10) Корабль, который старался
пробить носом вражеский корабль, внезапно оказывался повернут
в сторону и сам получал удар; другой, было подставившийся
неприятелю, вдруг круто поворачивался к нему носом.
(11) Сражением между триремами управлял случай, и никто
не получил перевеса, но квинкверема римлян, то ли более
тяжелая и устойчивая, то ли лучше управляемая более
многочисленным гребцами, легче проводившими ее сквозь водовороты,
потопила две триремы, а у третьей, проносясь мимо, снесла все весла.
(12) Она догнала бы и уничтожила и остальные триремы, но
Адгербал поднял паруса и увел оставшиеся пять кораблей в
Африку.
31. (1) Лелий вернулся в Картею победителем и тут услышал
о том, что произошло в Гадесе: измена раскрыта, заговорщики
отправлены в Карфаген; надежды рухнули. (2) Он послал гонца
к Луцию Марцию: нечего зря терять время, сидя под Гадесом,
надо вернуться к Сципиону. Через несколько дней оба вернулись
в Новый Карфаген. (3) С их отбытием Магон, которого угнетал
страх перед нападением с моря и суши, вздохнул свободно,
а услышав о восстании илергетов, даже вознадеялся возвратить
Карфагену Испанию. (4) Он послал к карфагенскому сенату
гонцов, чтобы те, всячески преувеличив важность и мятежа
легионеров в лагере римлян, и отпадения их союзников, просили бы
прислать подмогу, чтобы с нею можно восстановить завещанную
отцами власть над Испанией.
(5) Мандоний и Индибилис, вернувшись в свои владения,
сидели до поры тихо и ждали, чем кончится дело о мятеже: если
римским гражданам отпустят вину, то, верно, отпустят и им.
(6) Когда же разошлась молва о жестокой казни, оба царька
решили, что за свою вину и они понесут такое же наказание.
(7) Они вновь призвали к оружию своих соплеменников,
объединились с прежними союзниками и с пехотой в двадцать тысяч
человек и двумя с половиной тысячами всадников вступили в
область седетанов 10°, где стояли лагерем раньше, в начале
восстания.
32. (1) Сципион выплатил жалованье всем подряд —и
виноватым, и невиновным, милостиво глядел на юсех, со всеми
милостиво разговаривал и легко вновь завоевал сердца солдат.
(2) Прежде чем двинуться из Нового Карфагена, он созвал
сходку и обрушился на вероломство восставших царьков. (3) Он
идет наказать это преступление, заявил Сципион, на душе у него
легко, и настроение совсем иное, чем было еще недавно, когда
он старался образумить своих сограждан. (4) Тогда он словпо
вонзил меч в собственное сердце: он плакал и стонал, когда
тридцать человек своей жизнью искупили легкомыслие или вину
восьми тысяч 101. Теперь он идет бить илергетов. (5) Они
уроженцы не его страны и ничем с ним не связаны; уаы дружбы,
350
Книга XXVIII
его с ними соединявшие, они сами разорвали своим
преступлением.
(6) «А в своем войске,— не говоря о том, что оно состоит
только из граждан, союзников и латинов,— я не вижу (это меня
особенно трогает) ни одного солдата, которого бы не привел из
Италии либо мой дядя Гней Сципион (он был первым
римлянином, пришедшим в эту провинцию), либо мой отец, консул, либо
я сам. (7) Все вы привыкли к имени Сципионов, к их
ауспициям, и я хотел бы привести вас на родину, на триумф, вами
заслуженный. И вы поддержите меня при выборах в консулы, как
если бы дело шло о почести, общей для нас.
(8) Что касается нынешнего похода, то считать его
войной — значит не помнить, что свершено вами раньше. Магон*
сбежавший с несколькими кораблями за край земли, на островг
омываемый Океаном!02, тревожит меня ей-ей больше: (9) он
карфагенский военачальник, а с ним — пусть и малое — пуний-
-ское войско. А тут — разбойники и главари разбойников;
опустошить землю соседей, сжечь их дома, угнать их скот — на эта
у них сил хватает, но правильное сражение и боевой строй не
для них: они будут биться, рассчитывая больше на проворство
в бегстве, чем на свое оружие. (10) Я решил подавить илергетов
прежде, чем удалюсь из Испании, не потому, что они опасны и
там всегда может вспыхнуть война. (11) Прежде всего, нельзя
оставить безнаказанным такое преступное отпадение; нельзя,
чтобы говорили, будто в провинции, замиренной благодаря
доблести и удаче, оставлен враг. (12) Итак, с помощью богов
пойдем не то чтобы вести войну (сражаться мы будем не с равным
противником), а наказывать негодяев».
33. (1) Закончив эту речь, Сципион приказал солдатам
готовиться к завтрашнему выступлению; через десять дней он дошел
до реки Ибер, и на четвертый день после перехода через реку
расположился лагерем на виду у врага. (2) Перед лагерем была
поляна, окруженная горами. В эту долину Сципион, желая
раззадорить варваров, велел пригнать скот, у них же по большей
части и угнанный, а в помощь погонщикам послал копейщиков.
(3) Битва началась с их вылазок, (4) и Сципион велел Лелию
ударить на врага с конницей, притаившейся пока за отрогом
горы — отрог этот был очень кстати. Ничто не задержало
сражения. Испанцы бросились к скоту, замеченному издали,
копейщики бросились на испанцев, занятых добычей: (5) сначала они
навели страх дротиками; затем бросили это легкое оружие,
которым скорее дразнят врага, чем решают битву, обнажили мечи и
схватились с неприятелем врукопашную. Исход сражения
пехотинцев оставался сомнительным, пока не подоспели конники:
(6) они не только смяли идущего на них врага; некоторые,
обогнув холм, окружили испанцев; убито было больше, чем обычно
бывает в легких схватках.
Книга XXVIII
351
(7) Поражение не уменьшило мужества варваров, а только
распалило их гнев. Не желая казаться побитыми, они на
следующий день с рассветом вышли в боевом строю. (8) Узкая, как
было сказано, долина не могла вместить все войско; вся конница
и около двух третей пехоты приготовились к бою; остальная
пехота стояла на склоне холма. (9) Сципион решил, что такое
лесто ему выгодно; во-первых, римлянин будет сражаться в
тесноте, пожалуй, лучше, чем испанец, во-вторых, неприятелю
придется развертывать все свои силы там, где они разместиться не
смогут. И Сципион принял новое решение: (10) ему не удастся
в такой теснине поставить конницу за флангами, а испанцам их
конница, поставленная в долине вместе с пехотой, будет
бесполезна. (11) Он приказал Лелию провести всадников по холмам
как можно незаметнее, окружить долину и не вмешиваться
в сражение пехотинцев. (12) Сам он всю пехоту обратил на
врага, впереди поставил четыре когорты: развернуть строй шире он
ве мог.
(13) Сражение Сципион начал незамедлительно, чтобы
испанцы в пылу боя не заметили всадников, шедших через холмы.
Враги поняли, что обойдены, только услышав сзади шум конной
битвы. (14) Шло два разных сражения: вдоль всей равнины
бились пехота с пехотой и конница с конницей.
(15) У испанцев ни пеший не мог помочь конному, ни
конный пешему: пехотинцы, легкомысленно завязавшие бой на
равнине, полагаясь на конницу, гибли; всадники были окружены и
яе могли устоять ни против напиравшей спереди римской
пехоты — испанская вся полегла, ни против конницы, теснившей их
с тыла. Они долго отбивались, не слезая с коней, которых
поставили в круг, и были все до одного перебиты. Из испанских
всадников и пехотинцев, сражавшихся в этой долине, в живых не
осталось ни одного. (16) Третья часть пехоты, стоявшая на
холме и спокойно наблюдавшая за битвой, но в ней не
участвовавшая, бежала: было для этого и место, и время. Среди бежавших
были и сами царьки, в суматохе заблаговременно
выскользнувшие из окружения.
34. (1) В тот же день взяли испанский лагерь, кроме прочей
добычи там было захвачено около трех тысяч человек. (2)
Римлян и союзников пало в этом сражении около тысячи двухсот
человек, раненых было больше трех тысяч. Победа стоила бы
меньшей крови, если бы сражались на месте более открытом, откуда
легко было бы бежать.
(3) Индибилис забросил свои военные планы и решил, что
самое верное в его бедственном положении — обратиться к уже
испытанному великодушию Сципиона и его честности. (4) Он
отправил к нему своего брата Мандония, который, припав к
коленям Сципиона, обвинил во всем роковое безумие времени:
словно какая-то чумная зараза лишила рассудка не только илергетов
352
Книга XXVIII
и лацетанов, но и римских солдат в их лагере. (5) И для него,
Мандония, и для его брата, и для их племени все сейчас зависит
от Сципиона: захочет он и они возвратят ему жизнь, от него,
Публия Сципиона, и полученную 103; или же, дважды им
спасенные, навек посвятят щизнь ему одному. (6) Раньше, не зная,
сколь Сципион великодушен, они в своем деле полагались лишь
на себя, теперь вся их надежда на милосердие победителя.
(7) У римлян было старинным правилом: народ, с которым
не было ни скрепленного договором союза, ни дружбы на
равных условиях, считать сдавшимся и замиренным, только когда
он выдаст все божеское и человеческое, пришлет заложников,
отдаст оружие и когда по его городам поставят римские гарнизоны.
(8) Сципион, осыпав упреками присутствующего Мандония и
отсутствующего Индибилиса, сказал, что они погубили себя —
и поделом — своим злодеянием, но останутся жить по его и
народа римского милости; (9) он не отнимет у них оружия и не
потребует заложников — ведь он не из тех, кто боится
восстания, пусть себе владеют оружием и будут спокойны. (10) Не
над невинными заложниками будет при случае он
свирепствовать, но над самими виновниками от падения; он будет
наказывать не безоружного, а вооруженного врага. А тем, кто на себе
испытал превратность судьбы, он предлагает выбор:
благосклонность римлян или их гнев. (11) Сципион отпустил Мандония,
потребовав только денег, чтобы выплатить солдатам жалованье;
(12) сам же, отправив Марция в Дальнюю Испанию и пославши
Силана назад в Тарракон, задержался на несколько дней, пока
илергеты отсчитали потребованную от них сумму, а затем с
легковооруженным войском последовал за Марцием, который
приближался уже к Океану.
35. (1) Переговоры с Масиниссой, давно уже начатые,
откладывались по разным причинам: нумидиец хотел увидеться с
самим Сципионом и скрепить договоренность рукопожатием; вот
почему Сципиону потребовался такой долгий кружной путь.
(2) Масинисса, находясь в Гадесе и узнав от Марция о
приближении Сципиона, стал жаловаться, что лошади на островеm
портятся, им недостает самого необходимого, они не наедаются
досыта и другим животным из-за них не хватает корма, а
конница его от безделья становится никуда не годной. (3) Жалобы
эти побудили Магона отпустить Масиниссу на материк: пусть
пограбит ближайшие испанские земли. (4) Переправившись,
Масинисса послал вперед трех нумидийских вождей договориться
о месте и времени переговоров с тем, чтобы Сципион двоих
оставил при себе как заложников. Третьего Сципион отпустил
привести Масиниссу, куда указано; он и Масинисса с немногими
сопровождающими прибыли для переговоров. (5) Нумидиец и
раньше, слушая о подвигах Сципиона, изумлялся ему; он создал
в душе своей его образ, прекрасный и величественный; (6) при
Книга XXVIII
353Г
лиде его он почувствовал почтение еще большее: величавость-
была у Сципиона прирожденной, отпущенные волосы ему шли;
щегольства в нем не было— облик его был обликом мужа и
воина. (7) Он был в расцвете сил; перенесенная болезнь словно
обновила его и вернула ему юность во всей ее полноте и блеске.
(8) Нумидиец был сначала ошеломлен, а затем стал
благодарить за своего племянника 10,\ говоря, что еще с того времени
искал он случая, какого по милости бессмертных богов и не
упустил. (9) Он хочет служить Сципиону и римскому народу и
помогать ему так ревностно, как еще ни один иноземец; (10 ) он
хотел этого и раньше, но в Испании, чужой, незнакомой ему
стороне, он ничего не мог; другое дело, когда он окажется у себя
на родине, где рассчитывает унаследовать отцовское царство.
(11) Если римляне пошлют Сципиона военачальником в Африку,
он надеется, что Карфагену скоро придет конец. (12) Сципион:
рад был и видеть его и слышать: он знал, что нумидийцы Маси-
ниссы — главная сила всей вражеской конницы, и видел, что γ
юноши душа нараспашку. Был заключен союз, и Сципион
отправился обратно в Тарракон; (13) Масинисса с разрешения
римлян опустошил соседние земли, чтобы его отлучка на материк
не казалась бессмысленной, и вернулся в Гадес.
36. (1) Магон отчаялся в испанских делах, утратив надежды,
поданные ему сначала мятежом в римском лагере, потом
отпадением Индибилиса, и собирался переправиться в Африку, когда
от карфагенского сената пришел приказ перебросить в Италию
флот, стоявший у Гадеса, (2) и, набрав как можно больше
галльской и Лигурийской молодежи, соединиться с Ганнибалом:
нельзя допустить, чтобы война, начатая так стремительно и так
успешно, кончилась ничем. (3) Магону доставили деньги из
Карфагена, и сам он истребовал от гадитанцев сколько мог: он
ограбил не только их казну, но и храмы 106, заставил всех частных
лиц выдать золото и серебро.
(4) Магон шел вдоль берегов Испании; высадив недалеко or
Нового Карфагена солдат и разграбив окрестные поля, он подвел
флот к городу. (5) Солдаты просидели день на судах, а ночью
были высажены на берег, и Магон повел их к той стороне стены,
овладев которой римляне в свое время взяли город 107. Он
рассчитывал, что городской гарнизон слаб и что среди горожан
найдутся люди, которые, надеясь на переворот, начнут действовать.
(6) Между тем прибежали перепуганные гонцы с известием:
враг тут, поля грабят, сельские жители бегут; (7) днем видели
флот, и, конечно, он стал перед городом не без причин.
Вооруженные люди стояли наготове за воротами, обращенными к
открытому морю и к лагуне 10в.
(8) Когда вражеские солдаты вперемешку с матросами
нестройной толпой подошли к стене, шумом возмещая нехватку
сил, ворота внезапно раскрылись и оттуда с криком выбежали
12 Тит Ливии, т. II
354
Книга XXVIII
римляне. (9) Враги дрогнули при первом же столкновении и от
первых же дротиков побежали; их преследовали до самого
берега, многих убили. (10) Если бы стоявшие у берега корабли не
приняли перетрусивших беглецов, никто бы не уцелел в
сражении и бегстве. (11) В себя не пришли и на кораблях: чтобы
римляне не ворвались на суда.вместе с бежавшими, стали
убирать лестницы109, рубить концы и якорные канатыио, только
бы не задержаться с отплытием. (12) Многие плывшие к
кораблям, не разбирая в темноте, куда стремиться, чего избегать,
погибли жалкой смертью. (13) На следующий день Магон с флотом
бежал назад к Океану; между стеной и берегом перебито было
около восьмисот человек и найдено около двух тысяч щитов,
мечей и другого оружия.
37. (1) Магон возвратился к Гадесу, но туда его не впустили;
тогда он, поставив свой флот у Кимбии (это место недалеко от
Гадеса), послал в город гонцов: (2) почему перед ним,
союзником и другом, ворота закрыты? Горожане оправдывались тем, что
сделано это было из страха перед толпой, раздраженной
грабежами, которые учинили солдаты, сошедшие с кораблей. Магон
выманил гадитанских суфетов 1И (высшее должностное лицо у
пунийцев) и квестора для переговоров и велел их жестоко бичевать и
распять. (3) Потом с кораблями направился он к Питиусе112,
острову, отстоящему от материка миль на сто; тогда его
населяли пунийцы. (4) Флот встретили гостеприимно и не только
щедро снабдили продовольствием, но и пополнили войско Магона
вооруженной молодежью. Ободренный Магон отплыл к Балеар-
ским островам — расстояние тут около пятидесяти мильш.
(5) Балеарских островов два: один больше, он богаче оружьем,
мужами114; есть там и гавань, где Магон рассчитывал спокойно
перезимовать: осень уже подходила к концу. (6) Флот, однако,
встретили так враждебно, словно обитатели острова были
римляне. Праща и сейчас — главное метательное оружие балеарцев,
а тогда olh другого и не знали; зато в обращении с этим
оружием они превосходят все другие народы. (7) На
приближающийся к острову флот посыпался такой густой град камней,
что Магон не осмелился войти в гавань и повернул в открытое
море (8) к меньшему из Балеарских островов: он плодороден,
но мужами и оружием не так силен. (9) Пунийцы, высадившись,
стали лагерем повыше гавани, в безопасном месте; городом
овладели без сопротивления; Магон набрал две тысячи
вспомогательного войска и отправил его в Карфаген; корабли вытащили
зимовать на сушу. (10) А гадитаяцы, как только Магон отошел от
их берегов, сдалиы римлянам.
38. (1) Вот что было свершено в Испании под командованием
Публия Сципиона и при его ауспициях. Он передал провинцию
Луцию Лентулу и Луцию Манлию Ацидину 115, а сам с десятью
кораблями вернулся в Рим. (2) Сенат принял его вне города в
Книга XXVIII
355
храме Беллоны; Сципион поведал, сколько дано им сражений,
сколько городов отнял он у врага, какие племена подчинил
римскому народу. (3) Он отправился в Испанию сражаться с
четырьмя военачальниками 116, имея против себя четыре победоносных
войска, сейчас он не оставил на испанской земле ни одного
карфагенянина. (4) За все, им свершенное, он надеется получить
триумф, но не домогается его, поскольку известно, что до сего
дня ни один человек, не занимавший еще должностей, триумфа
ае получал. (5) По окончании сенатского заседания Сципион
вошел в ГородИ7; он внес в казну четырнадцать тысяч триста
сорок два фунта серебра в слитках и очень много серебряных
денег.
(6) Выборы консулов проводил Луций Ветурий Филон. Все
центурии при общем одобрении провозгласили консулом Публия
Сципиона. В сотоварищи был ему дан Публий Лициний Красе,
главный понтифик. Передают, что за всю войну на выборы не
собиралось столько народа. (8) Приходили отовсюду не только
подать голос, но и посмотреть на Сципиона; толпа стекалась и
к его дому, и на Капитолий, когда он приносил в жертву сотню
быков, обещанных Юпитеру в Испании. (9) Все были уверены,
что как Гай Лутаций окончил прошлую войну с Карфагеном, так
и Публиций Сципион покончит с нынешней, (10) и как выгнал
он карфагенян из всей Испании, так выгонит их из Италии;
ему прочили командование в Африке, словно с войной в Италии
уже было покончено. (11) В преторы были выбраны два
плебейских эдила — Спурий Лукреций и Гней Октавий — и два
частных лица — Гней Сервилий Цепион и Луций Эмилий Пап.
(12) На четырнадцатом году войны с Карфагеном [205 г.]в
консульскую должность вступили Публий Корнелий Сципион и
Публий Лициний Красе. Консулам назначены были провинции:
Красе уступил Сципиону Сицилию без жеребьевки, так как его,,
главного понтифика, удерживало в Италии попечение о
священнодействиях. Красе получил область бруттийцев. (13) Жеребьевкой
распределены были обязанности между преторами; городская пре-
тура досталась Сервилию; Аримин (так называли Галлию118) —
Спурию Лукрецию; Сицилия — Луцию Эмилию; Гнею Октавию —
Сардиния.
(14) На Капитолии119 собрался сенат. Публий Сципион
доложил о делах; сенат постановил: игры, которые Сципион обещал
дать во время солдатского мятежа в Испании, пусть дает из тех
денег, которые он сам внес в казну.
39. (1) Сципион представил сенату послов из Сагунта. Самый
старший из них начал так: «Мы претерпели тягчайшие бедствия,
отцы-сенаторы, лишь бы до конца сохранить вам верность.
О своих бедах мы не скорбим: ведь столько доброго сделали нам
и вы, и ваши военачальники. (2) Ради нас вы начали эту войну
и, начав, упорно ведете ее уже четырнадцатый год; вы нередко-
12·
356
Книга XXVIII
и сами оказывались на краю гибели, и карфагенян подвергали
такой же опасности. (3) В Италии шла жесточайшая война с
таким противником, как Ганнибал, и вы все же отправили в
Испанию войско и консула, словно затем, чтобы подобрать
обломки нашего кораблекрушения. (4) Публий и Гней Корнелии с того
дня, как прибыли в Испанию, не упускали возможности сделать
что-нибудь нам на пользу, а нашим врагам во вред. (5) Прежде
всего они возвратили нам наш город i2n; по всей Испании они
разослали гонцов разыскивать наших сограждан, распроданных
в рабство, и возвратили им свободу. (6) Мы готовы были
поверить, что злоключениям нашим конец, что вот оно, желанное
счастье, когда Публий и Гней Сципионы, ваши военачальники,
погибли на горе нам, едва ли не больше, чем вам.
(7) Из дальних мест вернулись мы на старое пепелище,
казалось, лишь для того, чтобы еще раз увидеть гибель родного
города и погибнуть с ним вместе. (8) Чтобы покончить с нами, не
требовалось ни карфагенского полководца, ни карфагенского
войска — нас истребили бы турдулы 121, застарелые наши враги,
виновники первого разрушения нашего города. (9) И вдруг —
нечаянно-негаданно — вы послали к нам Публия Сципиона,
которого мы — счастливейшие из всех сагунтинцев — теперь видим
консулом. Мы расскажем нашим согражданам, что видели его —
нашу надежду, нашу силу, наше спасение. (10) Он взял в
Испании много вражеских городов и всегда из захваченных там людей
выбирал сагунтинцев и возвращал их на родину. (11) Турдета-
нов, а это такие враги, что, останься они в полной силе, Сагунту
бы не уцелеть, он так укротил, что не только нам, но — не во
вред будет сказано — и потомкам нашим они уже не страшны.
(12) Разрушен город тех, кому в угоду был разрушен
Ганнибалом Сагунт; их земля платит нам подать, и не столько доходы
нас радуют, сколько отмщение.
(13) Принести благодарность за эти благодеяния, а больших
мы не могли бы ни ждать, ни желать от бессмертных богов,
и послал нас сенат и народ Сагунта. (14) Мы посланы также
поздравить вас: в эти годы вы так воевали в Испании и Италии,
что покорили Испанию не только до Ибера, но до самого Океана,
до края света, а в Италии ничего не оставили пунийцам, кроме
пространства, обведенного валом их лагеря. (15) Нам велено не
только поблагодарить Юпитера Всеблагого Величайшего —
хранителя Капитолийской крепости, но и (16) с вашего разрешения
поднести ему в дар золотой венец за победу. Итак, если вам угодно,
утвердите и закрепите своей властью все доброе, что сделали нам
ваши военачальники».
(17) Сспат ответил сагунтинским послам: и разрушение,
и восстановление Сагунта будет для всех народов примером
обоюдной союзнической верности; (18) римские военачальники
действовали правильно и в соответствии с волей сената: восста-
Книга XXVIII
357
яовили Сагунт, выкупили из рабства граждан Сагунта; все их
благодеяния одобрены сенатом; принести дар на Капитолий
разрешается. (19) Велено было предоставить послам помещение и
содержание: каждого одарили не меньше чем десятью тысячами
ассов ,22. (20) Сенату были представлены и другие посольства:
их выслушали. (21) Сагунтинцы попросили разрешения
посмотреть Италию — в той мере, в какой это безопасно. Им дали
проводников и написали городам, пусть радушно примут испанцев.
(22) Потом сенату было доложено о состоянии государства, о
наборе войск, о распределении провинций 12\
40. (1) Пошел слух о том, что Африка без жеребьевки дается
Публию Сципиону как новая провинция. Он и сам, не
довольствуясь умеренной славой, говорил, что провозглашен консулом
не для того, нтобы просто вести войну, но для того, чтобы ее
закончить, (2) а это возможно только, если он переправится
с войском в Африку, и буде сенат воспротивится тому, он
обратится к народу. Этот замысел отнюдь не понравился
влиятельнейшим сенаторам, но почти все они из страха ли или по
расчету лишь тихо ворчали. (3) Попросили высказаться Фабия
Максима.
«Я знаю,— сказал он,— многим из вас, отцы-сенаторы,
кажется, что речь идет о деле, уже решенном, и нечего подавать свое
мнение о провинции Африке, как будто о ней и слова еще не
сказано. (4) Но, прежде всего, я не знаю, как это Африка
закреплена за нашим мужественным и решительным консулом, ведь ни
сенат не постановил быть ей на нынешний год провинцией, ни
народ о том не распорядился 124. (5) А если и закреплена, то
неправ, я думаю, консул, который словно в насмешку предлагает
сенату решить уже решенное, а не сенатор, который подает в
свой черед мнение о рассматриваемом деле.
(6) Я не согласен, что надо торопиться с переправой в
Африку, хотя и уверен, что подвергнусь упрекам двоякого рода.
(7) Во-первых, в свойственной мне медлительности — пусть
люди молодые называют ее трусостью и леностью, но не жалеть
же о том, что доныне советы других всегда выглядели
привлекательней, а мои оказывались полезней. (8) Во-вторых, в том, что
я умаляю со дня на день растущую славу мужественнейшего
консула и завидую ему. (9) Если от этого подозрения меня не
спасает ни прожитая мною жизнь, ни мои нравы, ни диктатура
и пять консульств 12\ ни великая слава, приобретенная на
войне и в гражданской жизни, слава, которой теперь не ищу, скорее
пресыщен, то, может быть, от него избавит меня мой возраст.
Могу ли я соперничать с человеком, который моложе даже моего
сына? (10) В пору моей диктатуры, когда я, еще полный сил,
находился в центре великих событий, никто ни в сенате, ни в
народе не услышал от меня возражений против того, чтобы
поносивший меня начальник конницы был неслыханным постанов-
358
Книга XXVIII
лением уравнен со мною во власти1". (11) Я предпочитал
добиться своего делом, а не словами, чтобы он, чужим суждением
поставленный со мной наравне, сам признался в моем
превосходстве. (12) Мне ли, прошедшему весь путь государственных
должностей, соперничать и состязаться с цветущим юношей! (13) Для
чего? Для того чтобы мне, уставшему жить, не то что вести дела,
поручили Африку, если ему в" этом откажут? Моя слава при
мне: с нею мне и жить, с нею и умереть. (14) Я не позволил
Ганнибалу победить, чтобы смогли победить его вы, кто теперь
полон сил.
41. (1) Прости меня, Публий Корнелий: людская молва
никогда не была мне дороже государства, не дороже его
благополучия и твоя слава. (2) Если бы в Италии не шла война или если
бы враг был так ничтожен, что победой над ним не
прославишься, то еще было бы можно, пожалуй, подумать, что человек,
задерживающий тебя в Италии, хотя бы и ко благу государства,
намерен отнять у тебя возможность прославиться. (3) Но
Ганнибал со своим войском, целым и невредимым, четырнадцатый
год держит Италию в осаде — не покажется ли жалкой тебе
твоя слава, если этого врага, пролившего столько крови,
заставившего нас пролить столько слез, ты, консул, не выгонишь из
Италии, не завершишь войну и не будешь чтим так же, как Гай
Лутаций, завершивший первую войну 127 с Карфагеном? (4)
Разве Гамилькар как вождь был страшнее Ганнибала? Разве та
война была страшней этой, разве та победа была славнее и
значительнее, чем будет эта,— только бы одержать ее в твое
консульство! (5) Разве прогнать Гамилькара из Дрепана и с
Эрика 128 важнее, чем вытеснить пунийцев и Ганнибала из Италии?
(6) И хотя ты больше дорожишь слашой, которая у тебя есть,
чем той, на которую только надеешься, что тебя больше
прославит: вызволение ли Испании или Италии из войны?
(7) Ганнибал еще не в таком положении, чтобы можно было
поверить, что предпочитающий другую войну руководствуется
презрением, а не страхом. (8) А если ты снаряжешься на войну
с Ганнибалом, зачем тебе такой кружной путь: переправляться
в Африку, рассчитывать, что он последует туда за тобой? Почему
тебе не идти напрямик: туда, где Ганнибал сейчас, если уж ты
стремишься к великой славе завершителя войны с Карфагеном?
(9) Это естественно — сперва защитить свое, потом завоевывать
чужое. Да будет мир в Италии раньше, чем война в Африке,
и пусть страх сначала отпустит нас — потом пойдем устрашать
других. (10) Если обе войны можно вести под твоим
водительством и при твоих ауспициях, победи Ганнибала здесь, а там
бери Карфаген; если вторая из этих побед и достанется новым
консулам, то первая будет не только славней и значительнее.
Именно она вызовет и поход на Карфаген.
Книга XXVIII
359
(11) Не говорю здесь о том, что казне не под силу
прокормить два разных войска: одно в Италии, другое в Африке;
(12) а также о том, что нам ничего не останется на содержание
флота и мы не сможем обеспечить себя продовольствием. Но кто
же обманывается, кто же не видит надвигающейся опасности?
Публий Лициний будет воевать в Италии, Публий Сципион —
в Африке. (13) Ладно, а если—да сохранят нас все боги,
страшно даже сказать, но ведь то, что однажды случилось, может
опять случиться— Ганнибал победителем двинется к Городу,
что ж нам тогда вызывать тебя, консула, из Африки, как Квинта
Фульвия из Капуи129? (14) А можно ли положиться на
военное счастье в Африке? Суди на примере твоих отца и дяди,
погибших вместе с войсками за какие-нибудь тридцать дней.
(15) И это — в стране, где за несколько лет о™ великими
подвигами на суше и на море прославили на чужбине и римский
народ, и вашу семью. (16) Мне не хватило бы дня, пожелай я
исчислить царей и полководцев, неосмотрительно вступивших на
беду себе и своим войскам во вражескую землю. (17) Афиняне,
люди благоразумные, бросили свою войну в Аттике и по совету
юноши 18°, тоже деятельного и знатного, отправили в Сицилию
большой фяот и в одной морской битве навек надломили свое
цветущее государство.
42. (1) Я привел здесь пример из истории другого народа,
и очень давний. Но послушаемся урока, преподанного нам этой
самой Африкой и столь превратной судьбой Марка Атилияш.
(2) Смотри, Публий Корнелий, как бы тебе, когда ты с
открытого моря увидишь Африку, не показалась Испания детской игрой
и забавой 132! (3) Разве не так? Ты плыл по замиренному морю
вдоль берегов Италии и Галлии; остановился с флотом в Эмпо-
риях 13\ союзном городе; высадил там солдат и повел их по
безопасным местам к Тарракону, к союзникам и друзьям
римского народа; (4) из Тарракона путь шел через сторожевые
стоянки римлян; у Ибера стояли войска твоего отца и дяди,
разъяренные бедствием — гибелью того и другого вождей. (5) С ними
был известный Луций Марций, начальник, выбранный солдатами
в спешке и на время 13\ но, будь он украшен знатностью рода
и облечен законной властью, ни в чем не уступил бы он славным
военачальникам. Новый Карфаген взят был совсем без труда —
ни одно из трех пунийских войск не защищало союзников.
(6) Что до остального, то я не умаляю сделанного тобой, но все
это несравнимо с войной в Африке, где нет ни гавани, открытой
для наших судов, ни замиренной области, ни союзного города,
ни дружественного царя; нигде нету такого места, чтобы
обосноваться и оттуда уже начинать военные действия. (7) Куда ни
посмотришь, все неприязненно и враждебно.
Можешь ли ты довериться Сифаку и нумидийцам? Однажды
поверил и хватит! Неосмотрительность не всегда удачлива;
360
Книга XXVIII
а люди коварные соблюдают слово в делах маловажных, чтобы
нарушить при удобном случае и за хорошую плату. (8) Твоего
отца и дядю убили враги — после того как их обманули союзни-
ки-кельтиберы. И тебе самому Магон и Газдрубал,
неприятельские вожди, были не так опасны, как друзья Индибилис и Ман-
доний. (9) Ты и нумидийцам доверишься, узнав, что свои
солдаты способны поднять мятеж? И Сифак, и Масинисса в Африке
предпочитают собственную власть карфагенской, но владычество
карфагенян они предпочтут всякому другому. (10) Сейчас они
соперничают друг с другом и готовы грызться за любой
пустяк — внешний враг далеко, и бояться нечего,— но покажи
им римское оружие и чужеземное войско, все кинутся тушить
пожар, всем угрожающий. (И) И те же самые карфагеняне
защищали Испанию ийаче, чем будут защищать стены родного
города, храмы богов, алтари и домашние очаги; ведь тогда
идущего в бой будет провожать полная тревоги жена, прибегут
маленькие дети.
(12) А если карфагеняне, вполне доверяющие и единодушию
Африки, и союзным царям, и своим стенам, увидят, что ни тебя,
ни твоего войска в Италии нет? Не отправят ли они сами в
Италию новое войско из Африки, (13) не прикажут ли Магону,
который со своим флотом покинул Балеары и уже плывет вдоль
Лигурийских берегов, идти на соединение с Ганнибалом? (14) Не
переживем ли мы тот же ужас, какой переживали недавно, когда
Газдрубал переправился в Италию? Ты собираешься не только
Карфаген, но и всю Африку держать в осаде своим войском,
а Газдрубала ты упустил, и он перешел в Италию? (15) Ты
скажешь, он был тобою разбит; тем более — ради тебя, не только
ради государства,— я предпочел бы, чтобы разбитому врагу не
было дороги в Италию. Позволь нам все, что удалось тебе
сделать на благо римского государства, приписать твоим замыслам,
а все неудачи объяснить превратностями военного счастья.
(16) Чем ты лучше и чем храбрее, тем сильней захотят Город
и вся Италия удержать при себе такого защитника. Ты не
можешь сам не признать, что, где Ганнибал, там и главный очаг
и оплот войны; потому ты и объявляешь, что переправа в
Африку нужна тебе, чтобы этим увлечь туда Ганнибала? (17) Здесь
ли, там ли, но дело ты будешь иметь с Ганнибалом. Так где же
ты будешь сильнее: в одиночку в Африке или здесь с
соединенными войсками твоими и твоего сотоварища? Разве недавний
пример консулов Клавдия и Ливия не убеждает тебя в пользе
такого соединения? (18) А где сильней Ганнибал? Здесь ли,
в отдаленнейшем углу Бруттия, откуда давно и тщетно шлет он
на родину просьбы о подмоге, или там, где рядом расположенный
Карфаген и вся союзная Африка помогут ему и людьми, и
оружием? (19) И зачем желать решительного сражения там, где
сил у тебя будет вдвое меньше, а у врага много больше, чем
Книга XXVIII
361
в Италии, почему не воевать здесь, где против одного войска
будут два и враг истомлен долгой и тяжелой войной?
(20) Подумай, как несхоже твое решение с решением твоего
отца! Он, консул, отправился было в Испанию, но вернулся в
Италию, чтобы преградить дорогу Ганнибалу, спускавшемуся
с Альп 135; ты, когда Ганнибал в Италии, готов Италию
покинуть, (21) и не потому что это принесет пользу государству,
а потому, что это, ты думаешь, прославит и возвеличит тебя.
Как в тот раз, когда ты, военачальник народа римского, без его
решения, без постановления сената оставил провинцию, свое
войско и вверил двумя кораблям судьбу и величие государства,
подвергавшегося вместе с тобою опасности. (22) Я полагаю, что
Публий Корнелий выбран в консулы ради государства и ради
нас, а не ради его самого и что войско набрано для того, чтобы
сохранять Италию и Город, а не переправляться в те страны,
куда захочется царски высокомерным консулам по их произволу».
43. (1) И речь, заранее прнготовленнная на этот случай,
и влияние Фабия, и давно утвердившееся убеждение в его
благоразумии подействовали на многих сенаторов, особенно на
старейших; большинство одобряло проницательность старца, а не
дерзкие намерения горячего юноши. Тут Сципион, говорят, начал
так:
(2) «Квинт Фабий в начале своей речи, отцы-сенаторы, сам
упомянул, что его можно заподозрить в зависти и
недоброжелательстве. (3) Я-то не осмелился бы возвести подобное обвинение
на такого мужа, но оно названо и не вполне опровергнуто —
несовершенство ля речи тому виной, или суть дела. (4) Квинт
Фабий, желая снять с себя обвинение в зависти, так превознес
свои должности, славу своих подвигов, словно мне угрожает
соперничество человека ничтожного, а не возвышающегося над
всеми (не скрываю, что и я стремлюсь к этому), который не хочет,
чтобы меня ;с ним равняли. (5) Фабий изобразил себя старцем,
все уже совершившим, а меня юнцом, не достигшим возраста его
сына. Но разве срок человеческой жизни ставит предел жажде
славы, разве самая великая слава не та, что живет в памяти
потомков. (6) Мне известно, что великим людям случается
сравнивать себя не только с современниками, но и со знаменитыми
мужами всех времен. (7) Я отнюдь не скрываю, Фабий, что хочу
не только прославиться, как ты; я хочу— не гневайся— большей
славы. (8) Не надо желать, чтобы граждан не хуже нас (тебя ли,
меня ли) больше не появлялось,— ведь это значило бы хотеть
вреда не только тому, кому ты завидуешь, но и государству и,
можно сказать, чуть ли не всему роду людскому.
(9) Фабий напомнил о том, какой опасности я было
подвергся, переправившись в Африку: он, видимо, обеспокоен не только
судьбой государства и войска, но и моей собственной. (10)
Откуда эта неожиданная забота? Когда мой отец и дядя были убиты,
362
Книга XXVIII
когда оба их войска почти полностью были истреблены, когда
мы потеряли Испанию и четыре войска пунийцев с их четырьмя
вождями силой оружия держали всю ее в страхе, (И) когда
искали командующего и, кроме меня, никого не нашли (никто
не осмелился притязать на эту должность136), когда меня,
двадцатичетырехлетнего юношу, римский народ облек военной
властью— (12) тогда почему никто не вспоминал о моем
возрасте, мощи врагов, трудностях войны, недавней гибели моих отца
и дяди? (13) Разве мы сейчас в Африке потерпели поражение,
да еще и большее, чем тогда в Испании? Разве сейчас в Африке
больше войск, и предводителей у них больше, и они лучше,
чем тогда в Испании? Разве мой возраст был тогда более зрелым,
чтобы вести войну? (14) Или воевать с карфагенянами удобней
в Испании, чем в Африке?
А теперь, после того как четыре пунийских войска разбиты
наголову, после того как столько городов захвачено силой или
подчинено страхом, после того как все — вплоть до Океана —
укрощены: столько царьков, столько диких племен; (15) после
того как вся Испания возвращена нам и полностью замирена —
теперь легко принижать совершенное мною. (16) И ей-ей, если
я вернусь из Африки победителем, будет столь же легко
представить ничтожными те же самые трудности и опасности, какие
сейчас, чтобы удержать меня, изображены преувеличенно
грозными. (17) Фабий говорит, что к Африке не подойти, что там
нет ни одной доступной гавани. Он вспоминает о Марке Атилии,
который в Африке был взят в плен. Да разве он сразу, как
высадился, так и потерпел поражение? Фабий забыл, что для этого
же злосчастного военачальника гавани в Африке были открыты,
что первый год он воевал превосходно и карфагенские-то
полководцы 137, если уж говорить о них, его так и не победили.
(18) Так что этим примером меня ты не напугаешь. Если бы
в эту войну, а не в предыдущую, если бы ныне, а не сорок лет
назад 138 мы потерпели это поражение, то меньше ли было бы
смысла переправляться мне в Африку после пленения Регула,
чем в Испанию после гибели Сципионов? (19) Или Ксантипп,
лакедемонянин139, родился на счастье Карфагену, а я не на
счастье своей родине? Такого я не потерплю, и моя уверенность
возрастает, когда я вижу, как много значит доблесть одного
единственного человека. (20) Да, надо еще послушать и про
афинян, легкомысленно переправившихся в Сицилию, забыв
о войне у себя на родине. (21) А почему, раз уж есть время на
греческие россказни, не вспомнишь ты о сиракузском царе Ага-
фокле? Когда Сицилия исстрадалась от долгой войны с
Карфагеном, он переправился в ту самую Африку и перенес войну туда,
откуда он пришла ио.
44. (1) Нужно ли на старых и чужеземных примерах
доказывать, как важно напугать врага и, отвратив от себя опасность.
Книга XXVIII
36ö
привести его на край гибели? (2) Ганнибал — пример очевидный
й очень убедительный. Совсем не одно и то же — опустошать
чужие пределы или видеть, как по твоей земле с огнем и мечом
идет враг:, у нападающего всегда больше воодушевления, чем у
обороняющегося. (3) Притом неизвестное больше страшит: силу
и слабость врага лучше разглядишь вблизи, когда вступишь в его
пределы. (4) Ганнибал не надеялся, что к нему в Италии
перейдет столько городов и племен, сколько их перешло после
каннского бедствия; в Африке у карфагенян все еще неустойчивее:
они — неверные союзники, суровые и высокомерные господа.
(5) Мы, даже покинутые союзниками, устояли благодаря
собственным своим силам и римскому войску: у карфагенян нету
граждан в их войске, у них оплачиваемые наемники —
африканцы и нумидийцы, верность их легковесна, мысли переменчивы.
(6) Если только здесь нас ничто не задержит, то вы услышите
сразу о том, что я в Африке, Африка в огне войны, Ганнибал
уходит отсюда, Карфаген осажден. Ждите из Африки вестей
более радостных и частых, чем получали вы из Испании.
(7) В этих моих надеждах порукой мне счастье народа
римского, оскорбленные врагом боги — свидетели договоров; цари
Сифак и Масинисса, на чью верность я полагаться буду, но
сумею обезопасить себя от вероломства.
(8) Многое, что сейчас издали неразличимо, откроет война.
Муж и вождь не упускает счастливого случая и подчиняет его
своим замыслам. (9) Ты, Фабий, назначил мне равного
противника— Ганнибала; только скорее я повлеку его за собой, а не
он здесь удержит меня. Я заставлю его сражаться в его стране,
и наградой за победу будет Карфаген, а не полуразрушенные
крепости бруттийцев. (10) Ты боишься, как бы, пока я
переправляюсь, высаживаюсь с войском в Африке, иду к Карфагену,
государство не понесло какого-нибудь ущерба. Ты, Квинт Фабий,
сумел этого добиться, когда Ганнибал победителем носился по
всей Италии. (11) Так не оскорбительно ли полагать, будто
сейчас, когда Ганнибал поколеблен и почти сломлен, не сумеет
добиться того же консул Публий Лициний, человек мужественный,
не участвовавший в жеребьевке о далекой провинции, потому что
он как великий понтифик должен присутствовать при вверенных
ему священнодействиях.
(12) Если и вправду мое предложение ничуть не ускорит
окончания войны, то все же достоинство римского народа,
славного у чужеземных царей и племен, требует показать, что у нас
хватает духа не только защищать Италию, но и вторгнуться в
Африку. (13) Нельзя, чтобы разнеслась молва, будто ни один
римский военачальник не осмелился на то, на что осмелился
Ганнибал. Ведь в Первую Пуническую войну, когда воевали за
обладание Сицилией, наши войска и флот столько раз нападали на
Африку, а сейчас, когда сражаются за Италию, в Африке покой.
364
Книга XXVIII
(14) Так пусть наконец отдохнет измученная Италия, пусть
огонь и меч опустошают теперь Африку; (15) пусть лучше
римский лагерь воздвигнется у врат Карфагена, а не мы вновь
увидим с наших стен неприятельский вал; пусть теперь очагом
войны станет Африка, пусть она увидит пораженных ужасом
беженцев, опустошенные поля, отпавших союзников — все бедствия
войны, которые четырнадцать лет "обрушивались на нас.
(16) О делах государственных, о предстоящей войне и о
провинциях, о которых идет спор, уже достаточно сказано. (17) Эта
речь была бы длинной и незанимательной для вас, если бы я
захотел, подобно Фабию, принижавшему мои испанские подвиги,
посмеяться над его славой, а собственную превознести. Я ни того,
ни другого не сделаю, отцы-сенаторы, и если ничем иным, то
скромностью и сдержанностью языка одолею я, юноша, старца.
Я и жил, и действовал, спокойно и молчаливо довольствуясь
мнением, которое вы обо мне сами составили».
45. (1) Сципиона слушали с беспокойством. До всех уже
дошла молва: если он не получит командование в Африке, то
сразу же обратится к народу. (2) Квинт Фульвий, в прошлом
четырежды консул и цензор, потребовал от консула, чтобы тот
открыто сказал в сенате, позволит ли он сенату принять решение о
провинциях и будет ли это решение соблюдать или обратится к
народу. (3) Сципион ответил, что будет действовать, как
потребует того благо государства. Тогда Фульвий сказал: (4) «Я задал
вопрос, зная, как ты ответишь и что сделаешь; ведь ты ясно
даешь понять, что не совета спрашиваешь у сената, а только
выведываешь его мнение, и если мы сейчас же не назначим тебе
провинцию, какую ты хочешь, то у тебя уже заготовлен проект
закона». (5) «И поэтому,— заключил он,— я отказываюсь
высказать свое мнение, и прошу вас, народные трибуны, прийти
мне на помощь, ибо, если сенат и поддержит меня, консул не
будет считаться с его решением».
(6) Начался спор: консул утверждал, что трибуны не имеют
права прибегать к вмешательству для поддержки сенатора,
отказывающегося высказать в свой черед свое мнение. (7)
Трибуны решили так: «Если консул позволит сенату принять решение
о провинциях, то мы желаем, чтобы консул этому решению
подчинился, и не допустим, чтобы он обратился к народу; а если не
позволит, то мы придем на помощь сенатору, который откажется
высказать свое мнение о рассматриваемом деле t41». (8) Консул
попросил дать ему день для переговоров с коллегой. На
следующий день сенату позволено было решить вопрос о провинциях.
Провинции распределили так: одному консулу — Сицилия и
тридцать военных кораблей, которые были у Гая Сервилия в
прошлом году 1+2; ему также разрешено было переправиться в
Африку, если, по его мнению, этого потребует благо государства;
(9) другому консулу — Бруттий и война с Ганнибалом, а войс-
Книга XXVIII
365
ко, какое он выберет <...> 143. Луций Ветурий и Квинт Цецилий
пусть решат жребием или договорятся, кому из них воевать в
Бруттии во главе двух легионов, оставленных консулом;
получившему эту провинцию командование будет продлено на год.
(10) И остальным (кроме консулов и преторов), кто будет
распоряжаться войсками и провинциями, командование продлено.
(И) Квинту Цецилию по жребию выпало вести в Бруттии
вместе с консулом войну против Ганнибала.
(12) Затем Сципион справил игры при большом стечении
зрителей — люди к нему были расположены. Отправлены были в
Дельфы послами Марк Помпоний Матон и Квинт Катий с дарами
из добычи, взятой у Газдрубала. Они повезли туда золотой венец
весом в двести фунтов и серебряные изображения трофеев весом
в тысячу фунтов 144.
(13) Сципион не получил разрешения произвести воинский
набор, да и не очень на этом настаивал: ему позволили набрать
добровольцев. (14) Он заявил, что государство ничего не
истратит на будущий флот: союзники дадут ему все, что нужно для:
постройки и снаряжения кораблей. (15) Первыми пообещали по
своим возможностям помочь консулу города Этрурии 145: Цере —
дать хлеб и всякое продовольствие для моряков; Популония —
железо; Тарквиния — холст на паруса; Волатерры —
корабельный лес и хлеб; (16) Арретий — три тысячи щитов и столько
же шлемов, копья, галльские дротики, длинные копья — всего
пятьдесят тысяч предметов, каждого вида оружия поровну,—
а также топоры, заступы, косы, корзины, ручные мельницы,
(17) сколько этого нужно для сорока военных судов; сто
двадцать тысяч модиев пшеницы и дорожных денег десятникам и
гребцам. (18) Перузия, Клузий и Рузеллы пообещали
корабельный сосновый лес и много хлеба. Сосны брали из общественных
лесов. (19) Города Умбрии и, кроме того, Нурсия, Реата, Ами-
терн 14в и вся земля сабинская пообещали солдат; многие
марсы, пелигны и марруцины147 пошли добровольцами во флот.
(20) Камерин148, равноправный по договору с Римом, прислал
когорту в шестьсот вооруженных. (21) Тридцать кораблей были
начаты постройкой (двадцать квинкверем, десять квадрирем):
Сципион так торопил рабочих, что на сорок пятый день после1
доставки леса суда, полностью снаряженные, были спущены на
воду.
46. (1) Сципион отправился в Сицилию с тридцатью
военными кораблями; с ним было около семи тысяч добровольцев.
(2) Публий Лициний прибыл в Бруттии; из двух консульских
армий, там находившихся, он выбрал ту, которой прежде
командовал консул Луций Ветурий. (3) Метеллу Лициний предоставил
легионы, которыми тот командовал и раньше, понимая, что ему
будет легче начальствовать над теми, кто привык к его власти.
(4) Преторы отбыли в свои провинции. Так как денег на войну
366
Книга XXVIII
не хватало, то квесторам велено было продать в Кампании земли
между «греческим рвом» и морем 149; (5) было разрешено
принимать доносы о том, какая земля принадлежала раньше кампан-
ским гражданам: она становилась собственностью римского
народа; в награду доносчику давали десятую часть суммы, в которую
был оценен указанный им участок. (6) Гнею Сервилию,
городскому претору, поручено было следить, чтобы кампанские
граждане селились там, где им сенатским постановлением разрешено,
и наказывать поселившихся в другом месте.
(7) Тем же летом Магон, сын Гамилькара, перезимовав на
меньшем из Балеарских островов, набрал там молодых солдат и
переправился в Италию, имея около тридцати военных и много
грузовых кораблей, двенадцать тысяч пехоты и почти две
тысячи конницы. (8) Внезапно напав, он взял Геную150 (морское
побережье вовсе не охранялось) и пристал к берегам альпийских
лигурийцев, надеясь поднять там мятеж. (9) Ингавны (это
Лигурийское племя) 151-152 тогда как раз вели войну с горными
эпантериями153. (10) Пуниец сложил свою добычу в
Савойе154, городе в Альпах, оставил там для охраны десять
кораблей, остальные отправил в Карфаген охранять побережье (шла
молва, что Сципион готовится к переправе), (И) а сам,
заключив союз с ингавнами, дружбы которых добивался, решил
воевать с горцами. Войско его увеличивалось со дня на день, слава
росла, и галлы стекались к нему отовсюду. (12) Сенаторы,
узнавшие об этом из письма Спурия Лукреция 155, очень
встревожились: что ж было радоваться два года назад гибели Газдрубала и
его войска, если вновь надвигается такая же страшная война —
не все ли равно, что военачальник другой! (13) Марку Ливию,
проконсулу, велено было двинуть из Этрурии к Аримину войско
добровольцев из рабов155а, а Гнею Сервилию поручено, если он
сочтет это полезным для государства, взять из Города два
городских легиона, поставив командовать ими, кого захочет. Марк
Валерий Левин отвел их в Арретий.
(14) В те же дни около восьмидесяти грузовых карфагенских
судов было захвачено Гнеем Октавием близ Сардинии, его
провинции. Целий пишет, что они везли хлеб и провиант Ганнибалу;
а Валерий15в — что суда направлялись в Карфаген с добычей
из Этрурии и с пленными лигурийцами и горцами. (15) В Брут-
тии в этом году не произошло ничего примечательного. Чума
равно свирепствовала среди римлян и карфагенян, только
карфагенское войско страдало еще и от голода. (16) Ганнибал провел это
лето возле храма Юноны Лацинии; он поставил и посвятил
алтарь с большой надписью на греческом и пунийском языках,
перечислявшей его подвиги 157.
КНИГА XXIX
1. (1) Прибыв в Сицилию, Сципион распределил своих
добровольцев по сотням. (2) Триста человек, полных сил, в расцвете
юности, он оставил при себе, но оружия им не дал; юноши
недоумевали, к чему они предназначены, почему их не зачисляют в
сотни и оставляют безоружными. (3) Затем он отобрал из
сицилийской молодежи, наиболее знатной и богатой, триста всадниковг
чтобы вместе с ними (переправиться в Африку, и назначил день,.
когда они должны были явиться верхом и в полном вооружении.
(4) Не только их самих, но и родителей их и родственников
угнетала мысль об этой службе вдали от дома, трудной, сулившейг
многие опасности и на суше, и на море. (5) В назначенный день
все явились, предъявили и своих коней, и оружие. Тут Сципион
сказал: ему сообщили, что кое-кто из сицилийских всадников
напуган предстоящим трудным и тягостным походом; (6) он:
предпочитает, чтобы люди, так настроенные, сказали об этом
сейчас, а не жаловались бы потом, не оказались бы никуда не
годными солдатами; пусть выскажутся прямо — он милостиво их
выслушает.
(7) Кто-то наконец осмелился и сказал: будь его воля, он не
пошел бы воевать. (8) Тогда Сципион ответил ему: «Ты не
притворялся, юноша, и потому я дам тебе человека, который тебя
заменит: ты ему передашь оружие, коня и прочее воинское
снаряжение, возьмешь его сейчас же к себе домой и выучишь
обращаться с оружием и конем». (9) Условие было радостно
принято, а Сципион поручил ему одного из трехсот человек, которых
держал при себе безоружными. Когда остальные увидели, как этот
всадник освободился с согласия полководца от военной службы,,
все стали отказываться от службы и просить себе замену.
(10) Таким образом, триста сицилийцев заменены были
римскими всадниками, не стоившими казне никаких затрат; их
обучение и тренировка лежали на сицилийцах — по приказу
военачальника уклонившиеся от этого должны были идти на войну сами \
(11) Говорят, получился превосходный отряд конников, хороша
послуживший государству во многих сражениях.
(12) Делая смотр легионам, Сципион выбрал из солдат
старых служак, прежде всего тех, кто воевал под командой Марцел-
ла2. (13) Он считал, что они вообще хорошо обучены и,
длительно осаждая Сиракузы, приобрели большой опыт в осадном
деле; замышлял же он ни больше* ни меньше как разрушение
368
Книга XXIX
Карфагена. (14) Он разместил войско по городам, потребовал от
сицилийцев хлеба (взятого с собой из Италии не тронул),
починил старые суда и отправил на них Лелия в Африку за
добычей; новые суда, спешно построенные из свежего леса, вытащил
на берег в Панорме: пусть перезимуют на суше.
(15) Приготовив все к войне, Сципион отоыл в Сиракузы, еще
не успокоившиеся после дойны и ее тревог. (16) Греки
требовали назад свое имущество, которое какие-то италики отобрали во
время войны силой и силой удерживали, хотя сенат оставил его
за прежними владельцами7. (17) Сципион считал самым
главным соблюдение государственных обещаний: он указом вернул
сиракузянам их имущество, а у тех, кто упорствовал,
присвоенное отбиралось по судебным решениям. (18) Это расположило к
Сципиону не только владельцев, но и все население Сицилии:
в войне Сципиону деятельно помогали.
(19) Тем же летом в Испании вспыхнула большая война:
начал ее илергет Индибилис \ и только потому, что, восхищаясь
Сципионом, он стал презирать остальных военачальников.
(20) Он думал: у римлян остался один-единственный
полководец — остальные убиты Ганнибалом; римлянам больше некого
было послать в Испанию, когда старшие Сципионы погибли,
а когда война в Италии стала тяжелее, его вызвали туда против
Ганнибала. (21) Нынешние римские командиры в Испании —
командиры только по имени; старое войско отсюда уведено;
вокруг одни трусы, беспорядочная толпа новобранцев. (22)
Другого такого случая освободить Испанию не будет. (23) До сего
дня испанцы служили или карфагенянам, или римлянам, иногда
тем и другим разом; (24) карфагенян прогнали римляне;
испанцы, если объединятся, прогонят римлян; Испания навеки
избавится от всякого иноземного владычества и будет жить по
отеческим обычаям и заветам. (25) Такими и подобными речами он
воодушевил не только соплеменников, но и соседствующих с
ними авсетанов5 и другие народы, обитающие поблизости.
(26) За несколько дней тридцать тысяч пехоты и около четырех
тысяч конницы собралось в область седетанов", как то и было
назначено.
2. (1) Римские военачальники Луций Лентул и Луций Ман-
лий Ацидин7, чтобы война, первоначально пренебрегаемая, не
разгорелась, соединили свои войска, прошли с ними, никого не
тревожа, (2) через вражескую зе^лю авсетанов так, словно она
была замирена, дошли до стоянки врагов и расположились
лагерем в трех милях от их лагеря. (3) Сначала через послов
тщетно уговаривали неприятеля сложить оружие; затем, когда на
римских фуражиров внезапно напали испанские всадники,
конница с римской стоянки кинулась на них, завязалась схватка,
исход которой ничем не был примечателен.
Книга XXIX
369
(4) На следующий день с восходом солнца все испанцы,
вооруженные и готовые к бою, выстроились примерно в миле от
римского лагеря. (5) В центре стояли авсетаны, на правом
крыле — илергеты, на левом — мелкие испанские племена; между
центром и флангами были оставлены довольно широкие
промежутки, чтобы, когда придет пора, пустить по ним конницу.
(6) Римляне построили войско по-своему, но в подражание
врагам оставили между легионами широкие проходы для конницы.
(7) Лентул, решив, что использовать свою конницу сможет тот,
кто первым выпустит ее на разорванный промежутками строй
врага, (8) велел военному трибуну Сервию Корнелию ввести в
бой конницу и пустить ее по этим открытым проходам. (9)
Пешее сражение началось не слишком удачно; Лентул промедлил
было, но, увидя, что дрогнул двенадцатый легион, стоявший на
левом фланге против йлергетов, повел на передовую ему в
подкрепление тринадцатый легион, стоявший в запасе. (10) Силы
уравновесились; Лентул направился к Луцию Манлию (тот
находился в первых рядах, ободрял воинов, распоряжался
подкреплениями, когда требовалось) сказать ему, (11) что левый фланг в
безопасности и что он уже послал Корнелия Сервия обрушить на
врага бурю конной атаки.
(12) Не успел он сказать это, как римские всадники,
ворвавшись в середину врагов, расстроили ряды пехоты и отрезали
дорогу испанским всадникам. (13) Конной битвы не получилось;
испанцы спешились. Видя, что ряды противника смяты, что
испанцы со своими знаменами бестолково мечутся туда-сюда,
военачальники римлян ободряют своих солдат, заклинают их
кинуться на растерявшегося врага и не позволить ему восстановить
строй. (14) Варвары не выдержали бы такого неистового натиска,
если бы царек Индибилис сам вместе со спешившимися
всадниками не бросился наперерез первым рядам пехоты. (15) Там
завязалась краткая ожесточенная схватка; тяжело раненный царь
упорно бился, пока его не пригвоздило к земле копье;
окружавшие его пали под градом дротиков. Тогда началось беспорядочное
бегство. (16) Многих перебили: всадники не успели сесть на
лошадей, а римляне яростно напали на перепуганных врагов и не
прекратили преследование, пока не выбили их из лагеря.
(17) Убито было испанцев в тот день тринадцать тысяч, около
тысячи восьмисот взято в плен; римлян и союзников пало
немногим больше двухсот — главным образом на левом фланге. (18)
Испанцы, выгнанные из лагеря или бежавшие с поля битвы,
сначала рассеялись по стране, а затем вернулись каждый в свой
город.
3. (1) Мандоний созвал совет; оплакивали свое поражение,
бранили зачинщиков войны и решили отправить послов —
выдать оружие и сдаться. (2) Послы сваливали вину на зачинщика
войны Индибилиса и прочих вождей, большинство которых пало в
370
Книга XXIX
бою, говорили о выдаче оружия и условиях сдачи. (3) Им было
отвечено: они могут сдаться, если выдадут живыми Мандония и
других виновников войны; в противном случае римляне поведут
войско в земли илергетов и авсетанов, а потом и других народов.
(4) Вот что сказано было послам и что они передали собранию.
Мандоний и остальные главари были схвачены и выданы на
казнь. (5) Народам Испании был дарован мир; потребованы:
годовая дань в двойном размере, шестимесячный запас зерна„
плащи и тоги для войска; почти от тридцати народов взяты были
заложники.
(6) Мятеж испанцев, быстро вспыхнувший и быстро
подавленный, не вызвал больших волнений в стране, и теперь военная
гроза повернула на Африку. (7) Лелий ночью пристал к Гиппо-
ну Регию8 и на рассвете, построив солдат и моряков, повел их
грабить окрестности. (8) Беспечные мирные жители очень по-
страдали; перетрусившие вестники смертельно напугали
Карфаген: римский флот во главе со Сципионом прибыл (раньше
говорили, что он уже переправился в Сицилию). (9) Никто не мог
установить ни числа увиденных кораблей, ни величины отряда,
грабившего поля, но все от страха преувеличивали. И сначала
ужас, потом уныние овладели душами: (10) вот как изменилась
судьба: еще недавно победоносное войско карфагенян стояло у
стен Рима; столько вражеских войск было уничтожено; все
народы Италии по принуждению или добровольно им подчинились.
(11) Но военное счастье повернулось, они увидят опустошение
Африки и Карфаген в осаде. А чтобы выдержать это, нет у них
таких сил, как у римлян. (12) На той стороне — римский простой
народ, латинская молодежь; столько римских войск было
перебито—и неизменно встает на смену новая густая поросль,
(13) А карфагенский простой народ, и городской, и сельский, не
воинствен; войско у них наемное из африканцев, это люди
неверные, они смотрят туда, куда ветер дует — где выгоднее. (14) Си-
фак после переговоров со Сципионом охладел, Масинисса открыто
отпал — это злейший враг. (15) Надеяться не на что, ждать
помощи неоткуда. Магон не поднимает восстания в Галлии и не
соединяется с Ганнибалом, да и сам Ганнибал стареет, и слава
его уже блекнет.
4. (1) Таковы были новости; карфагеняне оплакивали свою
судьбу, но страшный час заставил их поразмыслить о том, как
защититься от настигнувшей их опасности. (2) Решили быстро
провести набор воинов в городе и по селам, нанять в помощь
африканцев, укрепить город, свезти туда продовольствие,
приготовить оружие и метательные машины, снарядить суда и послать
к Гиппону против римского флота. (3) Пока они этим были
заняты, приходит известие: не Сципион, а Лелий переправился в
Африку во главе отряда, с которым только и можно, что совершать
набеги на села; главная тяжесть войны все еще приходится на
Книга XXIX
371
Сицилию. (4) В Карфагене вздохнули; послали к Сифаку и
другим царькам посольства закрепить старые союзы. Послали и к
Филиппу обещать ему двести талантов серебра9, если он
переправится в Сицилию или Италию; (5) послали и к своим
военачальникам в Италию; пусть, стращая Сципиона, как могут,
удерживают его в Италии; (6) к Магону послали не только послов,
яо и двадцать пять военных кораблей, шесть тысяч пехоты,
восемьсот всадников, семь слонов и сверх того много денег для
найма солдат; пусть, полагаясь на эти силы, подойдет он к городу
римлян и соединится с Ганнибалом.
(7) В Карфагене были заняты этими приготовлениями, когда
к Лелию, свозившему огромную добычу, взятую у безоружного и
беззащитного населения, явился с несколькими всадниками
Масинисса, возбужденный слухами о римском флоте 10. (8) Он
сожалел о медлительности Сципиопа: тот до сих пор не
переправился в Африку, а карфагеняне сейчас не помнят себя от страха,
Сифак занят войной с соседями, и можно не сомневаться, что
(Масинисса прекрасно знает) если ему дать время уладить свои
дела, как он хочет, верным Риму он не останется. (9) Пусть
Лелий уговаривает и торопит Сципиона; Масинисса, правда,
изгнан из своего царства, но приведет к римлянам конницу и
пехоту, которые чего-то стоят. А самому Лелию нечего
задерживаться в Африке: Масинисса думает, что от Карфагена отчалил флот,
сталкиваться с которым в отсутствие Сципиона опасно.
5. (1) Затем Масинисса отбыл, а Лелий на следующий день
снялся с лагеря и отплыл из Гиппона со своими кораблями,
полными добычи. Он вернулся в Сицилию и пересказал Сципиону
все, что поручил ему Масинисса.
(2) В те же примерно дни корабли, посланные из Карфагена
Магону, пристали между лигурийцами альбингавнамии и
Генуей. (3) Случайно Магон стоял с флотом в тех местах; услышав от
гонцов требование выставить как можно больше войска, он тут
же собрал на совет галлов и лигурийцев (и тех и других там
было великое множество). (4) Он объявил, что послан вернуть
им свободу; ему, как они сами видят, родина прислала подмогу,
но от них зависит, с какими силами, с каким войском поведет он
войну. (5) Одно римское войско находится в Галлии, другое в
Этрурии; он уверен, что Спурий Лукреций соединится с Марком
Ливием; надо вооружить тысячи людей, чтобы противостоять
Двум военачальникам и двум римским войскам12.
(6) Галлы сказали, что это самое большое их желание, но
один римский лагерь расположен на их земле, а другой — по
соседству в Этрурии, тоже почти рядом с ними, и если они
станут открыто помогать Пунийцу, то сразу же вражеские войска с
Двух сторон вторгнутся в их пределы, и поэтому от галлов Магон
может требовать только такую помощь, какую они смогут подать
тайно. (7) Лигурийцам проще: римские лагеря далеко от их об-
372
Книга XXIX
ласти, их городов; им и вооружать молодежь, и вступать в
войну, сообразуясь со своими возможностями.
Лигурийцы не ответили отказом, но попросили два месяца,,
чтобы набрать войско. (8) Магон тем временем разослал по
земле галлов вербовщиков и нанимал воинов; галльские племена
тайно посылали ему всякого рода припасы. (9) Марк Ливии
перевел из Этрурии в Галлию свое войско добровольцев 13 и
соединился с Лукрецием, готовясь идти на Магона, если тот двинется
к Риму. А если Пуниец будет тихо сидеть в своем углу у
подножия Альп, то и он, Марк Ливии, находясь в той же области,,
будет охранять Италию, стоя под Аримином.
6. (1) Лелий вернулся из Африки; уговоры Масиниссы не
давали покоя Сципиону; солдатам, видевшим, как выгружают со-
всех кораблей добычу, тоже не терпелось переправиться в
Африку. Но с более важными замыслами пришлось пока подождать
и подумать о меньшем: как взять Локры. Этот город передался
пунийцам еще тогда, когда стала отпадать к ним Италия14.
(2) Надежду на взятие города подал незначительный случай.
В Бруттии вели не настоящую войну, а разбойничали. Начали
нумидийцы, их примеру последовали бруттийцы— не столько
потому, что были заодно с карфагенянами, сколько повинуясь
собственной природе; (3) в конце концов этим заразились и римляне,
насколько разрешало начальство, они тоже стали делать набеги:
на вражескую территорию. (4) Однажды римляне захватили и
отвели в Регий каких-то локрийцев, вышедших из города. В числе
пленных случайно оказались мастера, которых карфагеняне
нанимали работать в локрийской крепости. (5) Их узнали знатные
локрийцы, бежавшие в Регий, когда враждебная партия передала
Локры Ганнибалу. (6) Отвечая на вопросы, обычные в устах
людей, давно покинувших родину, пленные рассказали, что делается
в городе, и обнадежили изгнанников: если мастеров выкупят и
отпустят, они отплатят передачей крепости: они в ней живут и
карфагеняне им во всем доверяют. (7) Изгнанные из Локр томились
тоской по родине и горели желанием отомстить врагам; мастеров
они тотчас же выкупили и отпустили. (8) Заранее был составлен
план действий, договорились о знаках, за которыми надлежало
следить издали, и локрийцы отправились в Сиракузы к Сципиону,
у которого жили такие же изгнанники. Консулы доложили об
обещаниях пленных. Он подумал, что, пожалуй, можно
надеяться на успех, и (9) велел военным трибунам Марку Сергию иг
Публию Матиену привести под Локры из Регия три тысячи
солдат; пропретору Квинту Племиниюt4a предписали принять участие
в этих действиях.
(10) Из Регия вышли, взяв с собой лестницы столь же
высокие, как стены Локр, в полночь с условленного места дали знак '*
мастерам-изменникам; (11) те были наготове, спустили вниз
сделанные для этого случая лестницы и помогли людям, взбиравшим-
Книга XXIX
873
ся в разных местах на стену. Пунийский караул безмятежно спал;
напали внезапно: никто и не вскрикнул; (12) услышали сначала
хрип умирающих, затем поднялась суматоха: вскочившие не по-
нимали спросонок, что случилось. Наконец сообразили, стали
будить друг друга; звать к оружию: враг в крепости, караульных
убивают. (13) Римлянам пришлось бы плохо — силы были
неравные,— если бы находившиеся вне крепости не подняли крик;
разобрать, откуда кричали, было нельзя; в ночной суматохе каждый
пустяк преувеличенно страшен. (14) Карфагеняне в страхе,
словно крепость уже занята врагами, бросили сражение и бежали в
другую крепость — их было две, одна неподалеку от другой.
(15) Горожане удерживали город, которому предстояло стать
наградой победителям. Около одной и другой крепости
происходили ежедневно легкие стычки. (16) Квинт Племиний
начальствовал над римским отрядом, Гамилькар — над пунийским
гарнизоном; на подмогу были вызваны отряды, стоявшие по соседству;
(17) наконец туда двинулся сам Ганнибал; римляне не устояли
бы, если бы на их сторону не склонилось множество локрийцев,,
раздраженных высокомерием и жадностью карфагенян.
7. (1) Сципиону доложили, что дела в Локрах плохи:
приближается сам Ганнибал. (2) Сципион тревожился за римский
гарнизон — вызволить его из Локр было не так-то легко. Оставив
своего брата Луция Сципиона с гарнизоном в Мессане, он с
первым отливом вышел в море. (3) Ганнибал от реки Булота (она.
недалеко от Локр) отправил гонца к своим: пусть они на
рассвете начнут жестокую битву с римлянами и локрийцами; пока
все будут отвлечены этой схваткой, он сам неожиданно нападет с
тыла на город. (4) Увидев на рассвете, что сражение началось,
он не пожелал запереться в крепости, где ею солдатам негде
было бы повернуться, к тому же он не взял с собой лестниц,
чтобы взбираться на стены. (5) Солдатские вещи свалили в
груду; недалеко от стен выстроилось на страх врагам карфагенское
войско; Ганнибал с нумидийскими всадниками объезжает вокруг
города, высматривая, откуда лучше начать приступ; тем временем
готовят лестницы. (6) Когда он подъехал к стене, стрелою
скорпиона был убит оказавшийся рядом солдат. Испуганный этим
случаем, Ганнибал велел подать знак к отступлению и укрепить
лагерь на расстоянии, недосягаемом для метательных снарядов.
(7) Римский флот прибыл из Мессаны к Локрам, когда уже
вечерело; все высадились и до захода солнца вошли в город.
(8) На следующий день карфагеняне из крепости начали битву,
и Ганнибал с лестницами и всем, что нужно для приступа, уже
подходил к стенам, как вдруг — такого он никак не ожидал —
раскрываются ворота и из них вырываются римляне. (9)
Карфагенян застигли врасплох; убито было человек до двухсот;
Ганнибал, узнав о присутствии консула, отступил; ночью он снялся с-
лагеря, послав гонца к оставшимся в крепости: пусть позаботят-
374
Книга XXIX
ся о себе сами. (10) Находившиеся в крепости подожгли
занимаемые ими здания, чтобы суматоха задержала римлян, и
догнали своих еще до ночи — их уход походил на бегство.
8. (1) Сципион, видя, что враги покинули и крепость, и
лагерь, созвал локрийцев и разбранил их за измену. (2)
Виновников ее он казнил, а имущество их отдал вождям противной партии
за непоколебимую верность Риму; (3) локрийцам заявил, что их
городу он ничего не даст и ничего не отнимет; пусть отправят
лосольство в Рим: на тех условиях, какие сенат сочтет
справедливыми, они и будут жить; (4) он же твердо знает: хотя они и
виноваты перед римским народом, но житься им будет лучше под
властью разгневанных римлян, чем дружественных карфагенян.
(5) Для охраны города он оставил своего легата Племиния и
отряд, взявший крепость, а сам с войском, с которым пришел, вэр-
?нулся в Мессану.
(6) Карфагеняне обращались с локрийцами, изменившими
Риму, высокомерно и жестоко, но не слишком большие обиды от
них еще можно было сносить спокойно и даже добродушно.
(7) Племиний же настолько превзошел Гамилькара, начальника
карфагенского гарнизона, а римские гарнизонные солдаты
настолько превзошли карфагенских преступностью и
корыстолюбием, что казалось, будто соперничали они не в умении воевать,
а в порочности. (8) И начальник, и солдаты вытворяли все, на
что толкает бедняка ненависть к богачу: сами горожане, их дети
и жены претерпевали неописуемые надругательства. (9)
Жадность не остановилась перед святотатством: были ограблены не
только другие храмы, но и от века неприкосновенная
сокровищница Прозерпины ,в. Рассказывают, правда, что некогда она была
расхищена Пирром, но во искупление своего страшного
святотатства он внес в нее как вклад всю свою добычу17. (10) В тот
раз с царских кораблей, потерпевших крушение, ничего не
выбросило на землю в целости и сохранности, кроме денег богини,
которые пытались увезти. (11) Теперь эти же деньги навели
другую беду на всех причастных к осквернению храма:
пораженные безумием, яростно, как на врагов, они кинулись друг на дру-
та — вождь на вождя и солдат на солдата.
9. (1) Общее командование в Локрах принадлежало Племи-
тшю; часть солдат — та, которую сам он привел из Регия,—
подчинялась прямо ему; над другой начальствовали трибуны.
(2) Солдат Племиния украл из дома одного горожанина
серебряный кубок; он удирал, его преследовали владельцы, и вдруг он
наткнулся на Сергия и Матиена, военных трибунов. (3) У
солдата по приказу трибунов отняли кубок; поднялся крик,
заспорили, между солдатами Племиния и солдатами трибунов началась
«валка, каждый бежал помочь своим; людей все прибывало, су-
здгтица росла. (4) Племиниевых солдат побили, они сбежались
к нему, показывали свои кровавые раны, негодующе вопили и
Книга XXIX
37Ϊ
донесли легату, что в перебранке поносили и его самого.
Племиний, пылая гневом, выскочил из дома, вызвал трибунов, велел:
их раздеть и приготовить розги. (5) Пока с них стаскивали
одежду — а они сопротивлялись и взывали к своим солдатам,—
время шло; вдруг солдаты, разъяренные недавней победой,
сбежались со всех сторон, словно по призыву «к оружию», на врага..
(6) Увидев следы розог на телах трибунов, они, уже не помня
себя от ярости, забыв не только об уважении к высокому
званию ,8 легата, но и о простой человечности, жестоко побили
сначала его ликторов, а затем кинулись на него самого, (7) отбили
его у охраны, истязали по-вражески, отрезали нос и уши и
бросили истекающего кровью. (8) Об этом сообщили в Мессану,,
и Сципион через несколько дней прибыл на гексере 19 в Локры
выслушать Племиния и трибунов. Племиния он оправдал и
оставил на прежнем месте, трибунов признал виновными, велел
заковать и отправить в Рим к сенату; сам вернулся в Мессану, а
оттуда в Сиракузы. (9) Племиний вне себя от гнева решил, что-
Сципион слишком невнимательно и легкомысленно отнесся к его
обиде: (10) оцепить ее, может, конечно, лишь тот, кто
почувствовал всю ее горечь. Он приказал привести к себе трибунов,
истерзал их всеми пытками, какие только можно придумать, и, не
насытившись наказанием живых, бросил тела непогребенными 20..
(11) Так же жестоко обошелся он и со знатными локрийцами,.
которые, как он прослышал, ездили к Сципиону жаловаться на
его притеснения. (12) И раньше Племиний, развратник и
корыстолюбец, обижал союзников, но теперь, раздраженный, он
разошелся вовсю, бесславя и делая ненавистным не только себя, но и
полководца.
10. (1) Уже подходило время выборов, когда от консула
Лициния доставили в Рим письмо: он и войско его поражены,
тяжелой болезнью и им бы не выдержать, если бы та же напасть
не постигла и врагов, которым, пожалуй, пришлось еще хуже.
(2) И вот он не может прибыть на выборы; если сенаторы не
против, он назначит Квинта Цецилия Метелла диктатором для
проведения выборов. Войско Квинта Цецилия следует распустить:
(3) сейчас оно бесполезно — Ганнибал уже устроился на
зимовку, а в римском лагере болезнь свирепствует так, что если не
распустить поскорее солдат, то в живых никого не останется.
Сенаторы разрешили консулу делать все, что он, согласно с его
совестью, считает полезным для государства.
(4) Граждане в это время внезапно исполнились благочестия.
В Сивиллиных книгах (к которым обратились из-за того, что в
этом году слишком часто шел каменный дождь) нашли
предсказание ": (5) когда бы какой бы чужеземец-враг ни вступил
на италийскую землю, его изгонят и победят, если привезут из
Пессинунта в Рим Идейскую Матерь22. (6) Это предсказание,
обнаруженное децемвирами, особенно взволновало сенаторов, ибо
376
Книга, XXIX
послы, отправленные с дарами в Дельфы ", донесли, что
внутренности жертвы Аполлону Пифийскому, которую принесли они
сами, были благоприятны, и оракул возвестил: народ римский ждет
победа гораздо большая, чем та, что дала возможность сделать это
подношение. (7) И эти надежды подкрепляла мысль: Сципион
действительно провидец: он вытребовал себе Африку, значит,
знал, что войне конец. (8) И "вот, чтобы скорее пришла победа,
предвещаемая всеми знамениями и оракулами, римляне
раздумывают, каким же образом перевезти богиню в Рим.
11. (1) Ни один город в Азии еще не был тогда союзником
римского народа; вспомнили, однако, что когда-то из Греции,
с которой еще не было никаких союзнических связей, призвали
Эскулапа24 исцелить римский народ; (2) теперь же по причине
общей войны с Филиппом завязалась дружба с царем Атталом;
Аттал сделает для римского народа, что сможет. (3) Назначили
к нему посольство: Марка Валерия Левина, бывшего дважды
консулом и воевавшего в Греции "; Марка Цецилия Метелла,
претория; Сервия Сульпиция Гальбу, эдилиция, и двух квесториев —
Гнея Тремеллия Флакка и Марка Валерия Фальтона. (4)
Постановили дать им пять квинкверем.
(5) Послы по дороге в Азию высадились в Дельфах вопросить
оракула: выполнят ли они поручение, с которым их послали из
дому, осуществятся ли их и римского народа надежды? (6) Им,
как рассказывают, было отвечено: с помощью царя Аттал а они
лолучат желаемое, а когда привезут богиню в Рим, пусть
позаботятся, чтобы ее принял лучший человек Рима. (7) Послы пришли
к Пергам к царю. Он ласково встретил их, проводил во Фригию
в Песеинунт, вручил им священный камень2в, который местные
жители считали Матерью Богов, и распорядился отвезти его в
Рим. (8) Отправленный вперед Марк Валерий Фальтон сообщил,
что богиню везут и надо найти лучшего в городе человека,
который бы ее должным образом принял.
(9) Квинта Цецилия Метелла консул, находясь в Бруттии,
назначил диктатором для проведения выборов, войско Квинта
Метелла было распущено; начальником конницы стал Луций Ве-
турий Филон. (10) Выборы провел диктатор. Консулами
выбраны были Марк Корнелий Цетег и Публий Семпроний Тудитан;
который находился в своей провинции в Галлии и был избран
-заочно. (11) Затем были выбраны преторы: Тиберий Клавдий
Нерон, Марк Марций Ралла, Луций Скрибоний Либон, Марк Пом-
поний Матон. По окончании выборов диктатор сложил с себя
полномочия.
(12) Римские игры шли три дня, Плебейские — семь. Куруль-
ными эдилами были Гней и Луций Корнелий Лентулы. Луций
получил провинцию Испанию: был он выбран в свое отсутствие^;
отсутствуя, отправлял свою должность. (13) Тиберий Клавдяи
Книга XXIX
377
Дзелл и Марк Юний Пени были плебейскими эдилами. В этом
году У Капенских ворот Марк Марцелл посвятил храм
Доблести 27 — обет возвести его дал в свое первое консульство era
отец — семнадцать лет назад в Галлии у Кластидия.
(14) В этом году умер жрец Марса Марк Эмилий Регилл.
12. (1) В это двухлетие о Греции забыли. Поэтому Филипп
принудил этолийцев 28, брошенных римлянами, на которых
только они и полагались, просить мира и заключить его на условиях,
ему угодных. (2) Не поторопись он как можно скорее покончить
с этим делом, воюй он еще с этолийцами, он был бы захвачен
врасплох преемником Сульпиция проконсулом Публием Семпро-
нием, прибывшим с десятью тысячами пехоты, тысячью
всадников и тридцатью пятью военными кораблями — это немалая сила
для помощи союзникам. (3) Едва заключили мир, как царю
сообщили, что римляне в Диррахии 29, что парфины и другие
соседние племена восстали, надеясь на перемены, а Дималл30
осажден. (4) Римляне отвернулись от этолян, на помощь которым
были посланы, раздосадованные тем, что вопреки договору 31т
без согласования с ними, те заключили мир с царем. (5) Филипп,
боясь еще больших волнений среди окрестных племен и в
городах, направился большими переходами к Аполлонии32, куда
еще раньше ушел и Семпроний, отправив Летория, легатат
с частью войска и пятнадцатью кораблями в Этолию посмотреть,
что там делается, и, если удастся, нарушить мир. (6) Филипп,
опустошив аполлонийские земли, подошел к городу. Это давало
римлянам повод начать войну, (7) но они остались спокойны
и лишь охраняли городские стены: Филипп не был уверен, что
ему хватит сил, чтобы взять город; он очень хотел заключить-
и с римлянами, как с этолянами, мир или по крайней мере
перемирие и вернулся в свое царство, не раздражая римлян
новой битвой.
(8) В это же время эпироты, утомленные долгой войной,
разузнав о желаниях римлян, отправили к Филиппу посольство об
общем мире. (9) Послы утверждали, что он будет, конечно,
заключен, если царь прибудет для переговоров с римским
военачальником Публием Семпронием. (10) Согласие прибыть в Эпир
получили легко: сам Филипп хотел мира. (11) Есть в Эпире
город Фойника33; там царь вел переговоры сначала с Аэропом,
Дердой и Филиппом, преторами эпирцев, а потом встретился с
Публием Семпронием. (12) При разговоре присутствовали Ами-
нандр, царь афаманов 34, и другие должностные лица эпирцев и
акарнанцев. Первым говорил Филипп-претор: он попросил и царя,
и римского военачальника окончить войну, даровать эту милость
эпирцам. (13) Публий Семпроний изложил условия мира: область
парфинов, Дималл, Баргулл и Эвгений35 отходят к римлянам,
Атинтания *в — к Македонии, если царь пошлет в Рим послов
и добьется этого от сената. (14) Мирный договор на таких ус-
-378
Книга XXIX
ловиях подписали со стороны царя Филиппа: вифинский царь
ТГрусия, ахейцы, фессалийцы, акарнане, эпирцы; со стороны
римлян: жители Илиона 37, царь Аттал, Плеврат38, Набис, лакеде-
монский тиран39, элейцы, мессенцы, афиняне. (15) Договор этот
был составлен и подписан, а на два месяца— пока послы доставят
его в Рим и народ утвердит условия — заключено было
перемирие. (16) Все трибы утвердили условия, так как война
переносилась в Африку, и хотели избавиться сейчас от всех других войн.
Публий Семпроний, заключив мир, отбыл в Рим, чтобы вступить
в должность консула.
13. (1) В консульство Марка Корнелия и Публия Семпро-
ния [204 г.] (это был пятнадцатый год войны с Карфагеном)
провинции распределили так: Корнелию — Этрурия со старым
войском; Семпронию — Бруттий с предписанием набрать два
новых легиона; (2) Марку Марцию досталась городская претура;
Луцию Семпронию Либону — судебные дела иностранцев, ему
же и Галлия; Марку Помткшию Матону — Сицилия; Тиберию
Клавдию Нерону — Сардиния. (3) Публию Сципиону на год продлено
было командование тем же войском и флотом, которыми он и
командовал; то же — Публию Лицинию, командовавшему двумя
легионами в Бруттий, где он должен был оставаться, пока
консул будет считать это полезным для государства; (4) Марку
Ливию и Спурию Лукрецию было продлено командование двумя
легионами, с которыми они защищали Галлию от Магона; (5) Гнею
Октавию велено было передать Сардинию и легион Тиберию
Клавдию, а самому охранять с сорока военными кораблями морское
побережье в пределах, указанных сенатом; Марку Помпонию,
претору, досталось каннское войско — два легиона; (6)
пропреторы получили: Тит Квинкций40—Тарент, Гай Гостилий Тубул —
Капую со старыми гарнизонами. (7) Народу предложено было
•решить, кому вручить Испанию и каких двух проконсулов туда
послать. Все трибы назначили тех же проконсулов — Луция
Корнелия Лентула и Луция Манлия Ацидина — в те же провинции,
что и в прошлом году41. (8) Консулы решили произвести набор
в новые бруттийские легионы и в остальные войска для их
пополнения (так было приказано сенатом).
14. (1) Африку открыто никому провинцией не назначили
(сенаторы, думаю, молчали, чтобы карфагеняне не проведали
заранее), но Рим напряженно ждал и надеялся: в этом году воевать
€удут в Африке, войне с Карфагеном приходит конец. (2) Люди
были во власти суеверий: знамениям охотно верили и сообщали
о них. (3) Рассказов ходило много: видели два солнца; ночью
вдруг стало светло; в Сетии видели полосу огня по всему небу —
ют востока до запада; в Таррацине молния ударила в городские
ворота; в Анагнии — и в ворота, и во многих местах в стену;
ъ Ланувии42, в храме Юноны Спасительницы, слышен был шум
я страшный треск. (4) Чтобы отвратить страшные предзнамено-
Книга XXIX
379-
вания, назначили однодневное молебствие, а так как прошел
каменный дождь, то и девятидневное жертвоприношение.
(5) А тут еще надо было обсудить, как принять Идейскую
Матерь; Марк Валерий, один из послов, отправленный вперед,
возвестил, что она вот-вот будет в Италии; и тут же — свежее
известие: она уже в Таррацине. (6) Сенаторы ломали голову:
кто этот лучший человек в Риме? (7) Всякий предпочел бы эта
имя любой власти, всем почестям от сената или народа. (8)
Решили, что лучший человек во всем Городе — Публий Сципион,,
сын Гнея, павшего в Испании, юноша, еще даже не квестор43.
(9) Какие его достоинства побудили сенат принять это решение?
Я охотно передал бы потомству мнения писателей, близких по
времени тем событиям, но не хочу прерывать повествование
собственными догадками о том, что осталось скрытым в глубине
древности.
(10) Публию Корнелию было приказано идти вместе со
всеми матронами навстречу богине, принять ее, снести на землю и-
передать матронам. (11) Когда корабль подошел к устью Тибра,
Корнелий, как было приказано, вышел на другом корабле в морег
принял от жрецов богиню и вынес ее на сушу. (12) Ее приняли
первые матроны города; среди них была знаменитая Клавдия
Квинта44. До того о ней говорили разное, но такое служение
богине прославило в потомстве ее целомудрие. (13) Богиню неслет
на руках посменно; весь город высыпал навстречу; перед
дверями домов, мимо которых ее несли, стояли кадильницы с ладаном;
молились, чтобы она вошла в Рим охотно и была милостива к
нему. Ее поместили в храме Победы45 на Палатине накануне
апрельских ид4в; день этот стал праздником. (14) Множество
людей несли на Палатин дары; богине был устроен лектистерний
и игры; их назвали Мегалесийскими 4\
15. (1) В сенате рассуждали о пополнении легионов в
провинциях; некоторые сенаторы заметили: то, что во времена
смутные кое-как переносили, теперь, когда наконец милостью богов
бояться нечего, уже нестерпимо. (2) Слушатели насторожились;
двенадцать латинских колоний, продолжал оратор, отказавшихся
в консульство Квинта Фабия и Квинта Фульвия выставить
солдат 48, шестой год освобождены от набора, словно в
благодарность, (3) а добрых и послушных союзников за их верную
службу римскому народу обескровливают ежегодными наборами.
(4) Эти слова не столько напомнили сенаторам о деле, почти
позабытом, сколько вызвали их раздражение. (5) Не пожелав
выслушать сначала доклад консулов, они велели им вызвать в Рим
должностных лиц и по десять именитых людей 49 из Непете, Сут-
рия, Ардеи, Кал, Альбы, Карсиол, Соры, Свессы, Сетии, Цирцей,
Нарнии, Интерамны — об их колониях шла речь,— (6) им
приказали удвоить самое большое число пехотинцев, какое они давали
с тех пор, как враги вступили в Италию, и дать сто двадцать всад-
J80
Книга XXIX
ников; (7) если где не хватает всадников, можно вместо одного
всадника — трех пехотинцев; всадников и пехотинцев выбирать
из наиболее зажиточных горожан; они будут отправлены из
Италии туда, где потребуется пополнение. (8) Если какая колония
ответит отказом, задержать ее должностных лиц и послов и не
принимать их в сенате, если они о том попросят, пока все
требования не будут выполнены; (9)"кроме того, велено было взимать
с этих колоний ежегодную дань из расчета один асе с каждой
тысячи оцененного имущества; оценку производить по правилам,
установленным римскими цензорами (10) и таким же, как и для
римского народа50: податные списки, скрепив их клятвой, пусть
доставляют в Рим цензоры колоний до выхода из должности м.
(11) Когда по сенатскому постановлению магистраты и
именитые люди этих колоний прибыли в Рим и консулы
потребовали от них солдат и дани, то все наперерыв стали отказываться:
им невозможно дать столько солдат; (12) с великим трудом
можно выставить даже число, указанное в договоре52; они просят
принять их в сенате и будут умолять сенаторов; (13) они не
совершили ничего, заслуживающего смерти, но если им предстоит
погибнуть, они все равно, невзирая ни на свою вину, ни на гнев
римского народа, не в силах выставить больше солдат.
(14) Консулы велели послам оставаться в Риме, а
должностным лицам идти домой и произвести набор; если указанное число
солдат не будет приведено в Рим, никто из них не будет принят
в сенате. (15) Надежда умолить сенат рухнула, а набор в этих
двенадцати колониях произвели без труда: в солдаты давно никого
не брали и подросло много молодежи, годной к военной службе.
16. (1) О другом деле, тоже давно забытом и умалчиваемом,
напомнил Марк Валерий Левин: следует наконец вернуть деньги,
собранные частными лицами в консульство его и Марка
Клавдия м; (2) нечего удивляться, если он особенно озабочен этим
государственным долгом: не говоря о том, что дело касается его
лично как консула того года, когда происходил сбор, но он и
посоветовал его произвести, так как казна была пуста и простой
народ был не в силах платить налог 5\ (3) Сенаторы выслушали
напоминание благосклонно; консулам велено было сделать доклад
и разложить выплату на три срока: первую в их консульство,
следующие — через два и через четыре года.
(4) Потом все дела заслонены были одной заботой —
бедствиями локрийцев: о них до этого дня ничего не знали; теперь,
т;огда пришли послы, о них заговорили все. (5) Люди были
возмущены не столько преступлениями Племиния, сколько
снисходительностью и невниманием Сципиона. (6) Десять локрийских
послов в скорбной одежде, протягивая, по греческому обычаю
умоляющих, шерстяные повязки и масличные ветви", плача и
<угеная, простерлись перед консулами, восседавшими в Комкции
на трибунале. (7) На вопрос консулов локрийцы ответили: от ле-
Книга XXIX
381
тата Квинта Племиния и от римских солдат они претерпели та*
кое, чего римский народ не допустил бы и по отношению к
карфагенянам; они просят принять их в сенате, перед ним оплачут
они свои горести.
17. (1) Сенат принял послов, и старейший из них сказал:
«Я знаю, ваше отношение к нашей жалобе будет зависеть
главным образом от того, хорошо ли вы знаете, как были выданы
Локры Ганнибалу и как по изгнании Ганнибалова отряда они
вернулись под вашу власть. (2) Ведь если совет нашего города
совершенно неповинен в отпадении, а вернулись мы под вашу
власть не только по нашему желанию, но и доблестно вам
помогая, то вас особенно должны возмущать обиды, чинимые вашим
легатом и воинами добрым и верным союзникам. (3) Я думаю,
о причинах того и другого нашего отпадения 56 стоит поговорить
в иное время ввиду двух обстоятельств: (4) во-первых, разговор
этот должен вестись в присутствии Публия Сципиона, бравшего
Локры: он свидетель всех наших дел, дурных и хороших; а во-
вторых, каковы бы мы ни были, мы не должны терпеть то, что
терпим.
(5) Мы не станем скрывать, отцы-сенаторы: от карфагенского
гарнизона, стоявшего у нас в крепости, от начальника гарнизона
Гамилькара, от нумидийцев и африканцев мы претерпели много
обид и оскорблений, но что они по сравнению с тем, что мы
терпим сегодня! (6) Не прогневайтесь, отцы-сенаторы, на мои
слова — не хотел бы я их говорить,— но сейчас для всех людей на
земле решается вопрос, вы или карфагеняне будете владыками
мира. (7) И если судить о власти римлян и карфагенян по
бедствиям, какие мы, локрийцы, претерпели от них и какие терпим
-сейчас от вашего гарнизона, то не найдется человека, который
не предпочтет их господство вашему. (8) Посмотрите, однако, как
относятся к вам локрийцы: хотя от карфагенян видели мы
гораздо меньше обид, мы прибегаем все-таки к военачальнику вашему;
хотя и враг не обходился бы с нами, так, как ваш гарнизон, мы
обращаемся со своими жалобами к вам — и только к вам.
(9) Если вы не сжалитесь над нашим гибельным положением,
отцы-сенаторы, то даже бессмертные боги нам не помогут!
(10) Квинта Племиния, легата, прислали с отрядом взять
Локры у карфагенян, и с тем же отрядом он в Локрах остался.
(11) В этом вашем легате — непереносимые бедствия
развязывают нам язык — нету, отцы-сенаторы, ничего от человека, кроме
общего облика, ничего от римского гражданина — только одежда
и звук латинской речи. (12) Это чума, чудовище, вроде тех
сказочных чудовищ 57, что некогда засели на гибель морякам в
проливе, отделяющем нас от Сицилии. (13) И если бы только он
сам донимал ваших союзников преступной жадностью и
развращенностью, мы терпеливо наполняли бы эту бездонную яму,
(14) но сейчас всех ваших центурионов и солдат он сделал Пле-
382
Книга XXIX
миниями — так ему хочется всех без различия видеть
бесстыдными и бессовестными: (15) все тащат, воруют, бьют, наносят
раны, убивают, бесчестят женщин, девушек, благородных
отроков, вырывая их из родительских объятий; (16) ежедневно берут
наш город приступом, ежедневно он отдается на разграбление;
днем и ночью повсюду слышны рыдания женщин и детей— их
похищают, их увозят. (17) Зная все, о чем мы рассказали,
удивишься, как мы все это терпим и как они не пресытятся такими
злодействами. Я не могу описать здесь все, что каждый из нас
претерпел, да и вам незачем это слушать, скажу кратко:
(18) я утверждаю58, нет в Л окрах дома, нет человека, которого
бы не обидели, нету такого рода злодейства, похоти, алчности,
которым бы пренебрегли. (19) Трудно решить, что же все-таки
ужаснее: когда город взят врагом или когда он находится во
власти преступного тирана. (20) Все, что терпят взятые города, мы
претерпели и еще больше претерпеваем, отцы-сенаторы, все, что
позволяют себе жесточайшие и ненасытнейшие
тираны-притеснители, испытали мы на себе, на наших детях и женах.
18. (1) Об одром мы, люди глубоко благочестивые, особенно
скорбим: выслушайте нас, отцы-сенаторы, очистите от греха свое
государство. (2) Мы видим, сколь благоговейно вы чтите своих
богов и принимаете к себе чужестранных. (3) У нас есть
святилище Прозерпины; о святости этого храма, думаю, вы кое-что
слышали в войну с Пирром 59, (4) который, возвращаясь из
Сицилии, проходил с флотом мимо Локр. Он среди прочих бесчинств,
какие у нас натворил, мстя за нашу верность вам, ограбил
сокровищницу Прозерпины, никем до того дня не тронутую. Деньги
он погрузил на корабли, а сам отправился сушей. (5) Что же
случилось, отцы-сенаторы? Флот на следующий день разбило
жестокой бурей, и все те суда, на которых были деньги богиниг
выбросило на наш берег. (6) Это несчастье вразумило царя: боги
есть, и он, гордец, распорядился снести в сокровищницу
Прозерпины все взятые деньги. И все-таки после этого не было ему
никогда и ни в чем удачи; он был выгнан из Италии и погиб
•бесславной смертью, безрассудно вторгшись ночью в Аргос60.
(7) Хотя ваш легат и военные трибуны слышали и эти рассказы,
и множество других — их приводили в доказательство того, как
сильна наша богиня (в этом по опыту убедились и мы, и предки
наши),—но внушить им страх божий нечего было и думать.
(8) Ничто не помешало этим святотатцам наложить руку на
сокровищницу богини и оскверндть этой страшной добычей себя
самих, свои дома и ваших солдат. (9) И мы заклинаем вас:
во имя своего достоинства и чести, пока вы не искупите их
преступления, отцы-сенаторы, ничего не предпринимайте ни в
Италии, ни в Африке: как бы не пришлось платить за их
преступление не только их кровью, но и бедствием всей страны.
Книга XXIX
383
(10) Гнев богини, отцы-сенаторы, уже карает ваших солдат
и военачальников: не раз сражались они между собой; однимв
командовал Племиеий, другими — два военных трибуна.
(11) С карфагенянами бились они не яростнее* чем друг с
другом; Ганнибал, воспользовавшись этим безумием, вернул бы себе
Локры, не призови мы Сципиона. (12) Вы, может, скажете:
безумствуют оскверненные святотатством солдаты, а сами
начальники не наказаны: богиня не явила на них своей силы. Вот
тут-то как раз она и показала ее: (13) трибуны были выпороты
легатом61, затем легат попал в засаду, устроенную трибунами:
его истерзали, отрезали нос и уши и оставили истекать кровью.
(14) Легат, оправившись от ран, заковал трибунов, высек их,
замучил всякими пытками, каким подвергают рабов, и запретил
хоронить мертвых. (15) Так наказала богиня ограбивших ее храм,
и она не перестанет насылать на них всяческое безумие, пока
священные деньги не будут вложены в ее сокровищницу.
(16) Когда-то62 предки наши во время тяжкой войны с
Кротоном собрались перенести эти деньги в город — ведь храм вне
городских стен. Ночью услышали из святилища голос: «Не
трогайте ничего: богиня защитит свой храм». (17) Так как
перемещать сокровища было запрещено, решили обнести храм стеной.
Вывели ее довольно высоко, и вдруг она обвалилась.
(18) И сейчас, и тогда, и в других случаях богиня охраняла
свою обитель, свой храм и налагала на осквернителей его тяжкое
наказание; за наши же обиды не может и не смог бы отомстить
никто, кроме вас, отцы-сенаторы. (19) К вам, к вашей совести
обращаемся мы, умоляющие. Для нас нет разницы, оставите ли
вы Локры под этим легатом, под его властью, или выдадите их
на казнь разгневанному Ганнибалу и карфагенянам. Мы не
требуем, чтобы нам тут же поверили — в отсутствие легата, не
разобрав дела. (20) Пусть явится, пусть сам выслушает нас, пусть
оправдается. Если есть преступление, которое человек может
совершить над людьми и которое он упустил совершить над нами,
то мы согласны претерпеть все еще раз, если только сумеем
выдержать, а он пусть будет освобожден от вины перед богами и
перед людьми.
19. (1) Послы кончили свою речь; Квинт Фабий спросил,
обращались ли они со своими жалобами к Публию Сципиону. Да,
ответили они, к нему отправили посольство, но он был занят
подготовкой к войне — то ли переправился уже в Африку, то ли
собирался на днях переправиться. (2) Да они и поняли, как
благосклонен к легату Сципион: разобрав дело о ссоре между ним я
трибунами, он заковал трибунов, а легата, столь же, если не
больше, виновного, оставил в должности.
(3) Послам приказали выйти из храма 63, и старейшие
сенаторы в своих речах стали жестоко нападать не только на Пле-
миния, но и на Сципиона. Суровее всех обвинял его Квинт Фа-
ш
Книга XXIX
бип: Сципион рожден погубить порядок и повиновение в войске;
(4) ведь в Испании больше солдат погибло в мятеже, чем на
войне; по обычак$ чужеземных царей, он и снисходителен к
распущенности солдат, и свирепствует над ними. (5) Речь свою Фа-
бий заключил предложением, как и вся речь, суровым: легата
Племиния доставить в Рим скованным; пусть защищается в
цепях; если жалобы локрийцев справедливы, казнить его в тюрьме,
а имущество конфисковать; (6) Публия Сципиона, оставившего
провинцию без повеления сената, вызвать в Рим; обсудить дело
с народными трибунами и предложить народу лишить его
командования; (7) локрийцам перед лицом сената ответить: ни сенат,
ни римский народ не виноваты в их бедствиях; провозгласить их
честными людьми, союзниками и друзьями, вернуть им
похищенных детей, жен и все прочее, разыскать деньги, украденные из
сокровищницы Прозерпины, и вложить туда вдвое больше;
(8) принести искупительную жертву, но сначала справиться у
понтификов: так как священную сокровищницу потревожили,
открыли и ограбили, то каким богам и какие искупительные жертвы
следует принести; (9) всех солдат, бывших в Локрах, перевезти
в Сицилию; в Локрах поставить четыре когорты латинских
союзников.
(10) Опросить в этот же день всех сенаторов не удалось;
страсти разгорелись: одни были за Сципиона, другие против.
(11) Толковали не только о преступлениях Племиния и бедах
локрийцев, но и о том, что сам Сципион ведет себя не по-римски
я даже не по-военному: разгуливает в греческом плаще и
сандалях по гимнасию, занимается упражнениями я книжонками64,
(12) и весь его штаб, такой же изнеженный и ленивый,
наслаждается прелестями Сиракуз; (13) Карфаген и Ганнибал выпали
из их памяти; все войско испорчено своеволием — таким оно было
в Сукроне в Испаниив5, таково оно сейчас в Локрах — оно
страшней для союзников, чем ддя врага.
20. (1) Некоторые обвинения были справедливы, в некоторых
к правде была примешана ложь, и они казались
правдоподобными. (2) Победило, однако, предложение Квинта Метеллаββ:
соглашаясь в остальном с Максимом07, он разошелся в том, что
касалось Сципиона. Ни с чем же не сообразно: совсем недавно
государство отправило его, юного, единственным полководцем
отвоевывать Испанию; Испанию у врагов отбили; его выбрали
консулом, лелея надежду, что он закончит войну, выманит
Ганнибала из Италии и покорит Африку. (3) И вдруг его, словно Квинта
Племиния, не разобрав дела, почти как преступника, вызывают
из провинции. Локрийцы, жалуясь на безобразия, у них
творимые, говорили, что творились они в отсутствие Сципиона, и его
можно только упрекнуть в излишней доверчивости и
снисходительности к легату. (4) Он, Квинт Метелл, предлагает: претору
Марку Помпонию в ближайшие три дня отбыть в Сицилию, про-
Книга XXIX
38&
винцию, полученную им по жребию; консулам выбрать из
сенаторов десять человек, кого захотят,, и отправить их с претором,
двумя народными трибунами и эдилом — с этим советом претор
расследует дело: (5) если обиды, на которые жаловались локрий-
ды, чинились по приказу и по воле Публия Сципиона, то пусть
ему повелят покинуть провинцию; (6) если Публий Сципион уже
переправился в Африку, (7) то народные трибуны с эдилом и
двумя послами, которых претор найдет наиболее подходящими,
отправятся в Африку: трибуны и эдил, чтобы оттуда вернуть
Сципиона, а легаты, чтобы командовать войском, пока не прибудет
новый военачальник. (8) Ну а если Марк Помпоний и десять
послов установят, что все происходило без ведома и желания
Сципиона, то пусть Сципион остается с войском и ведет войну, как
предполагал ее вести.
(9) После того как это сенатское постановление было принято*
обратились к народным трибунам: пусть договорятся между собой
или бросят жребий, кому из них вдвоем отправиться с претором
и послами; (10) коллегию понтификов спросили о том, как
искупить святотатство, совершенное в храме Прозерпины в Локрах.
(11) Народными трибунами, которые отправились с претором и
десятью послами, были Марк Клавдий Марцелл и Марк Цинций
Алимент; им дали еще плебейского эдилав8: если Сципион в
Сицилии не подчинится распоряжению претора или уже
переправится в Африку, пусть трибуны прикажут эдилу схватить его
и вернут назад, пользуясь правом своей священной власти.
Решено было отправиться сначала в Локры, потом в Мессану.
21. (1) Молва о Племинии ходит двоякая. Одни рассказывают,
будто, услышав о происшедшем в Риме, он отправился в
изгнание89 в Неаполь, случайно попался на глаза Квинту Метеллу,
одному из послов, и был насильно препровожден им в Регий;
(2) по словам других, сам Сципион послал своего легата с
тридцатью знатными всадниками заковать Племиния и других
виновников мятежа. (3) Все они то ли еще по приказу Сципиона, то ли
уже по приказу претора отданы были под стражу жителям
Регия.
(4) Претор и послы, отбывшие в Локры, прежде всего
занялись умилостивлением богини: они разыскали у Племиния и у
солдат все священные деньги и вложили их вместе с теми,
которые привезли, обратно в сокровищницу, совершили также иску-
пительные обряды. (5) Затем претор созвал всех солдат, велел
выйти строем из города и расположиться лагерем в поле.
Суровый приказ грозил наказанием солдату, который останется в
городе или унесет чужое с собой; локрийцам разрешено было
забирать вещи, какие они признают своими, и требовать их, если они
их не обнаружат. (6) Но прежде всего было велено немедленно
вернуть локрийцам их жен и детей; ослушавшиеся будут тяжко
наказаны.
Ϊ3 Тит Ливии, т. и
386
Книга XXIX
(7) Затем претор созвал всех локрийцев на сход и сказал,
что римский народ и сенат возвращают им свободу и все их
законы; если кто хочет обвинить Племиния или кого другого, пусть
вместе с ним едет в Регий; (8) если локрийцы хотят от имени
города жаловаться на Сципиона, по приказу или с согласия ко-
торого творились в Л окрах преступления против богов и людей,
пусть отправляют послов в Мессану; там он вместе со своим
советом расследует дело. (9) Локрийцы поблагодарили претора,
послов, сенат и римский народ; обвинять Племиния они придут.
(10) Сципиона, правда, их беды беспокоили мало, но это такой
человек, какого они предпочли бы иметь другом, а не врагом;
и они твердо знают, что столько бесчинств творилось не по его
приказу и не с его согласия; (11) то Ли он чересчур доверял
Племинию, а им не верил, то ли иные люди по природе своей
таковы, что сами грешить не хотят, а наказывать других за
преступления у них не хватит духу.
И у претора, и у его совета свалилась с плеч немалая тяжесть:
дела Сципиона не надо расследовать. (12) Племиния и еще
тридцать два человека они осудили70 и в цепях отправили в Рим;
(13) сами же отправились к Сципиону, чтобы собственными
глазами посмотреть, насколько правдивы разговоры о праздной
жизни военачальника и о распущенности его солдат, а об увиденном
доложить в Рим.
22. (1) Пока посланцы сената шли к Сиракузам, Сципион
приготовился к защите — не словами, а делом. Он собрал все
войско, привел в готовность флот, словно в тот день предстояло
сразиться с карфагенянами на суше и на море. (2) Когда претор
и его советники прибыли, он любезно их принял, а на
следующий день устроил учения войску и показал в гавани примерное
морское сражение; (3) затем претора и послов повели осмотреть
арсеналы, склады и разное военное снаряжение. (4) Все — по
отдельности и в целом — восхитило посольство; было твердо
решено: или этот предводитель с этим войском одолеют карфагенян»
или никто. (5) Пусть переправляется в Африку — да
благоприятствуют ему боги и да осуществится поскорее надежда,
зародившаяся в тот день, когда все центурии, выбирая консулов, первым
назвали его. (6) Все отбыли в таком радостном настроении,
словно в Риме им предстояло возвестить о победе, а не о
безукоризненной подготовке войска и флота.
(7) Племиний и взятые с ним по тому же делу были в Риме
сразу посажены в тюрьму. Когда трибуны в первый раз вывели
их к народу, люди, захваченные рассказом о страданиях
локрийцев, не почувствовали к ним никакой жалости; (8) но потом их
выводили к народу несколько раз, и ненависть стала слабеть, гнев
утихать: сами увечья Племиния и память об отсутствующем
Сципионе внушали людям сочувствие. (9) Племиний, однако,
умер в тюрьме раньше71, чем состоялся суд. (10) Клоднй Дшг
Книга XXIX
387
дин72 в третьей книге своей «Римской истории» рассказывает,
что этот Племиний во время игр, дававшихся по обету
Сципионом Африканским в его второе консульство 73, хотел с помощью
подкупленных людей устроить в Городе в нескольких местах
пожары и, воспользовавшись случаем, взломать в тюрьме дверь и
бежать; злодейский замысел был раскрыт, и по сенатскому
постановлению Племиния отправили в Туллианум74.
(11) О Сципионе говорили только в сенате, где все послы и
трибуны, превознося и флот, и войско, и вождя, добились от
сената, чтобы Сципиону было позволено переправиться в Африку
как можно скорее, а из солдат, стоявших в Сицилии, по своему
выбору одних взять в Африку, других оставить охранять
провинцию.
23. (1) Пока все это происходило в Риме, карфагеняне
прожили тревожную зиму: каждое известие, переданное со
сторожевых вышек, расставленных по всем мысам, пугало их. (2) Очень
важен для них был союз с Сифаком; по их мнению, на него
главным образом рассчитывал Сципион, собираясь в Африку.
(3) Газдрубала, сына Гисгона, связывали с царем не только узы
гостеприимства (я уже рассказывал, как случайность свела в его
доме Сципиона и Газдрубала, одновременно отправившихся к
нему из Испании), заходил разговор и о будущем свойстве:
о женитьбе царя на дочери Газдрубала 7\ (4) Чтобы покончить
с этим делом и назначить срок свадьбы — девушка была
возраста брачного,— приехал Газдрубал: видя, что царь пылает
страстью (нумидийцы более других варваров преданы Венере76),
он вызвал из Карфагена девушку и торопил со свадьбой. (5) Меж
поздравлений и пожеланий к семейному союзу был добавлен и
союз между царем и карфагенянами; с обеих сторон было
обещано и клятвенно подтверждено: враги и друзья у них будут одни и
те же.
(6) Газдрубал, помнивший, что и Сципион тоже заключил
союз с царем, знал, насколько лживы и неверны варвары; боясь,
что женитьба не удержит Сифака, если Сципион появится в
Африке, (7) он заставил нумидийца, еще пылавшего любовью (тут
пошли в ход и ласковые уговоры молодой), отправить послов в
Сицилию к Сципиону: пусть тот не полагается на его прежние
обещания и не переправляется в Африку: (8) он, Сифак, связан
брачными узами с карфагенянкой, дочерью Газдрубала,
которого Сципион видел в гостях у царя, связан союзом с
карфагенским народом. (9) Вот чего он желает: пусть римляне воюют с
карфагенянами вдали от Африки, как воевали прежде; Сифак не
хочет быть втянут в их спор, не хочет, присоединившись к
одной из сторон, нарушить договор с другой. (10) Если Сципион
станет упорствовать и подступит с войском к Карфагену, Сифак
будет вынужден сражаться за Африку, за землю, где он родился,
за отчизну своей жены, за ее отца и ее дом.
13»
388
Книга XXIX
24. (1) Послы, отправленные с этим поручением к Сципиону
застали его в Сиракузах. (2) И хотя надежда Сципиона на
главную лоддержку в будущих военных действиях в Африке
рухнула, он, не желая, чтобы пошли о том толки, быстро
выпроводил послов обратно в Африку с письмом к царю, (3) в котором
настоятельно уговаривал его це рвать уз гостеприимства и не
нарушать заключенного им союза с римским народом, не
пренебрегать правом, верностью, рукопожатием, не оскорблять обманом
богов — свидетелей и судей их договора. (4) Скрыть прибытие
нумидийцев он не мог — они ходили но городу, их видели у
командующего 77, Если не говорить, зачем они приходили, то есть
опасность, что правда сама выйдет наружу именно потому, что
ее скрывают, а солдат охватит страх: не пришлось бы
одновременно воевать и с царем, и с карфагенянами. Сципион решил
скрыть истину и отвлечь умы вымыслом, (5) созвал солдат на
сходку и заявил: нечего больше медлить — союзные цари
настаивают на скорейшей переправе; Масинисса еще раньше являлся
к Лелию и жаловался, что римляне медлят, упуская время;
(6) сейчас Сифак прислал посольство: и он удивлен, почему они
так задерживаются; он просит переправить наконец войско в
Африку, а если их намерения изменились, уведомить его, чтобы ему
самому позаботиться о себе и своем царстве. (7) Так как все
уже готово и медлить недопустимо, то Сципион решил: отведя
флот в Лилибей, собрать туда же всю пехоту и конницу и, как
только настанет хорошая погода, переправиться с помощью
благосклонных богов в Африку.
(8) Сципион написал Марку Помпонию78, прося его прибыть
в Лилибей и совместно обсудить, с какими легионами и с каким
числом солдат переправиться ему в Африку. (9) По всему
морскому побережью он разослал приказ отводить все грузовые суда
в Лилибей. (10) Сколько солдат и кораблей ни было в Сицилии,
все собрались в Лилибее (такому множеству людей было тесно
в городе, а стольким судам — в гавани). (11) Все горели
желанием переправиться в Африку; казалось, люди идут не на войну,
а за верной наградой после победы. Еще остававшиеся в живых
участники каннской битвы считали, что, честно послужив
государству под командой именно Сципиона, они положат конец
своему позорному положению в армии79. (12) Сципион не
относился к ним с пренебрежением: он-то знал, что сражение при Каннах
проиграно не по их трусости и что в римском войске больше нет
таких старых солдат, опытных не только в разных видах сражения,
но и в осаде городов. (13) Каннские легионы были пятый и
шестой; объявив о своем намерении переправить их в Африку,
Сципион осмотрел каждого солдата, оставил в Сицилии тех, которых
нашел негодными, и заменил их взятыми из Италии. (14) Легионы
были пополнены так, чтобы в каждом было шесть тысяч двести
иехотинцев и триста всадников80. Из союзников-латинов он
Книга XXIX
389
-гоже взял тех пехотинцев и всадников, какие были под Каннами.
25. (1) О числе солдат, перевезенных в Африку, писатели
очень спорят: (2) у одних я нахожу, что посажены были на суда
десять тысяч пехотинцев, две тысячи двести всадников; у
других — шестнадцать тысяч пехотинцев и тысяча шестьсот
всадников; у третьих — больше чем вдвое: тридцать пять тысяч
пехотинцев и всадников. (3) Некоторые числа не называют, и я
вместе с ними предпочитаю остаться в сомнении. Целий, не давая
точного числа, изображает римское войско неизмеримо огромным;
(4) по его словам, от крика солдат птицы падали на землю81,
а на суда взошло столько людей, что, казалось, ни в Сицилии,
ни в Италии никого не осталось.
(5) Посадить солдат на корабли в порядке и без суматохи
позаботился сам Сципион; моряков Гай Лелий, префект флота,
посадил еще раньше и не позволил сходить на сушу; (6)
погрузкой продовольствия ведал претор Марк Помпоний; взято было на
сорок пять дней пищи, вареной — на пятнадцать дней.
(7) Когда люди уже были на кораблях, Сципион
распорядился объехать на лодках все суда и передать, чтобы с каждого
корабля к нему прибыли на форум за приказаниями капитан,
кормчий и два солдата. (8) Когда все собрались, он прежде всего
спросил: хватит ли воды, взятой для людей и животных на тот
же срок, что и продовольствия. (9) Ему ответили: на судах
запасено воды на сорок пять дней; тогда он приказал солдатам
соблюдать порядок и тишину, слушаться моряков, не ссориться с ними
и дать им возможность спокойно выполнять свою службу;
(10) грузовые суда на правом фланге будут под охраной двадцати
военных кораблей, которыми командуют он и Луций Сципион 82,
на левом — стольких же военных кораблей под командой Гая
Лелия, префекта флота, и Марка Порция Катона, тогда
квестора эз. (11) На каждом военном корабле по одному фонарю»
на грузовых — по два, на корабле командующего ночью горят
три — как отличительный знак. (12) Сципион велел кормчим
править к Эмпориям84. Это очень плодородная, всем изобилующая
область; варвары там люди трусоватые, как и обычно в областях
богатых; их можно одолеть прежде, чем к ним подоспеет помощь
из Карфагена. (13) Отдав эти распоряжения, Сципион велел
вернуться на суда и на следующий день с помощью богов по
поданному знаку сниматься с якоря.
26. (1) Много римских флотов выходило из Сицилии —
больше того, из той же гавани,— однако не только в этой войне (в
которой почти все суда пока что выходили только пограбить), но
даже и в предыдущей ни одно отплытие флота не производило
такого впечатления. (2) Хотя если сравнивать величину флотов,
то и в те времена бывало 8\ что переправлялись по два консула
с двумя войсками и во флотах бывало почти по стольку же
военных кораблей, сколько на сей раз Сципион переправил грузовых*
390
Книга XXIX
(3) Ибо, кроме сорока военных судов, с ним было еще около
четырехсот грузовых, на которые он и посадил войско. (4) Но
ведь и сама вторая война с Карфагеном представлялась
римлянам более грозной, чем первая. Ведь воевали в Италии, ведь
огромны были людские потери столь многих армий, вожди
которых тоже были убиты. (5) И потому Сципион, полководец
прославленный и своими подвигами, и — не меньше — своей
удивительной удачливостью, привлекал к себе внимание всех. (6)
Притом ни один полководец за всю войну не дерзнул и помыслить
о такой переправе, а он объявил, что предпринимает ее, чтобы
перенести войну в Африку и закончить ее там. (7) В гавани
собрались поглядеть на редкое зрелище не только все жители
Лилибея, но и посольства со всей Сицилии, как явившиеся из
почтения проводить Сципиона, так и следовавшие за Марком
Помпонием, претором, который ведал провинцией. (8) Пришли
проводить соратников легионеры, остававшиеся в Сицилии. И не
только флот являл собой зрелище для смотревших с берега, но
и весь заполненный толпой берег — для отплывающих.
27. (1) Когда рассвело, Сципион со своего корабля,
приказав глашатаю водворить молчание, возгласил: «Боги и богини,
населяющие море и сушу, к вам обращаюсь с молитвой: да будет
все, что под моим командованием совершено, свершается (2) и
свершится, ко благу моему, римского народа и плебса,
союзников и латинов, которые на земле, на море, на реках (властью и
ауспициями народа римского и моими, (3) будьте им благими
помощниками, возвеличьте добрым успехом, верните домой здравыми и
невредимыми, победителями, победившими злых врагов,
украшенными трофеями, нагруженными добычей и справляющими со мною
триумф, дайте возможность отомстить недругам и неприятелям;
(4) даруйте мне и народу римскому показать нашу силу на
карфагенском народе, который замышляет против государства на-
шего».
(5) После этой молитвы он бросил в море, по обычаю, сырые
внутренности жертвенного животного8в и велел дать трубный
сигнал к отплытию. (6) Дул попутный, довольно сильный ветер;
земля скоро скрылась из виду; после полудня все так заволокло
туманом, что суда едва не сталкивались; ветер стал затихать.
(7) Ночью стоял такой же туман; с восходом солнца рассеялся,
и сильнее стал ветер. Уже различима была земля. (8) Кормчий
вскоре сказал Сципиону, что Африка не дальше чем в пяти
милях; он узнает мыс Меркурия87, если Сципион велит править
туда, то скоро весь флот будет в гавани. (9) Сципион, увидев
землю, помолился: да видит он Африку ко благу государства и
своему; приказал поднять паруса и пристать ниже88. (10) Ветер
был попутный, но в тумане, поднявшемся почти в то же времяг
что и накануне, земли не было видно, а ветер, обессиленный
туманом, сник. (11) Ночью уже ничего нельзя было различить;
Книга XXIX
S91
бросили якоря, чтобы суда не столкнулись и не налетели на
берег. (12) Когда рассвело, поднявшимся ветром туман развеяло
и открылось все африканское побережье. Сципион спросил, какой
поблизости мыс: услышав, что этот мыс называется
Прекрасный *', он воскликнул: «Доброе предзнаменование; правьте к
нему». (13) Флот устремился туда; все войско высадилось.
Плавание было благополучным и бестревожным — так
сообщают многие греческие и латинские писатели, на которых я
полагаюсь. (14) У одного только Целия все иначе: мало того, что
корабли чуть не потонули; войско испытало все, чем грозит море
я небо; наконец буря унесла флот от Африки к острову Эги-
мур90, (15) оттуда, с трудом взяв верное направление, на
лодках, так как корабли почти затонули, безоружные солдаты,
словно потерпевшие кораблекрушение, в полном беспорядке, не
дожидаясь приказа военачальника, выбрались на землю *\
28. (1) Римляне, высадившись, разбили лагерь на ближайших
холмах. (2) Появление флота, а затем шумная высадка солдат
привели в ужас не только прибрежпых селян: страх докатился
и до городов. (3) Все дороги были забиты беспорядочными
толпами людей; селяне гпали перед собой скот, казалось, они
собрались вдруг покинуть Африку. (4) В города они вносили с собой
страх еще больший, чем испытывали сами; смятение в
Карфагене было, как во взятом городе. (5) После консульства Марка
Атилия Регула и Луция Манлия [256 г.] карфагеняне около
пятидесяти лет *2 не видели ни одного римского войска — только
суда, с которых высаживались пограбить селян. (6) Захватив
все, что случайно попадалось под руку, солдаты всегда
возвращались на корабли раньше, чем селян собирала тревога; тем в
большем страхе сбегались они сейчас в город. (7) И, право слово,
не было в Карфагепе ни сильного войска, ни вождя, чтобы
выставить его против римлян; Газдрубал, сын Гисгона, был первым
человеком в государстве по родовитости, по своей славе, по
богатству, а тогда уже и по свойству с царем, (8) но все
помнили, что он в нескольких сражениях был разбит и выгнан из
Испании этим самым Сципионом: карфагенского вождя нельзя было
и сравнить с римским так же, как его наспех набранное войско
с войском римляп. (9) Поэтому в городе, словно Сципион уже
шел на приступ, раздался клич: «К оружию»; ворота были
быстро заперты, на стенах расставили вооруженных караульных,
выставили вооруженные посты; в эту ночь бодрствовали. (10) На
следующий день пятьсот всадников, высланных на побережье
разведать, что делается у моря, и помешать высадке солдат,
наткнулись на римские посты. (11) Сципиоп, отослав флот в Утику,
занял ближайшие к морю холмы, часть всадников он расставил
в удобных местах, а другую отправил в поля за добычей.
29. (1) Они и начали битву с карфагенской конницей; в
самом сражении убили немногих; гораздо больше пало во время
892
Книга XXIX
бегства; тогда был убит и начальник конного отряда Ганноп,
знатный юноша. (2) Сципион не только опустошил окружающие
поля, но и взял ближайший, довольно богатый африканский
город. (3) Добычу тотчас же погрузили на грузовые суда и
отправили в Сицилию — захвачено было восемь тысяч пленных,
свободных и рабов. (4) Но самым радостным событием для
римлян в начале этой кампании было прибытие Масиииссы,
явившегося, по словам некоторых писателей, всего с двумя сотнями
всадников, а по мнению большинства, с двухтысячной конницей.
(5) А так как он был самым выдающимся среди современных
ему царей и очень помог римлянам, то, кажется, стоит отвлечься
и рассказать о превратностях его судьбы, о том, как он потерял
и как вернул отцовское царство 93.
(6) Он воевал в Испании на стороне карфагенян, когда умер
его отец (имя ему было Гала). Царство перешло к Эзалку,
брату царя,— таков обычай нумидийцев. Эзалк был очень стар,
(7) вскоре умер, власть перешла к старшему из его сыновей,
Капуссе. Другой сын был еще совсем мальчик. Капусса стал
правителем по законам своего племени, а не благодаря своему
влиянию или силе. (8) И вот появился некий Мазетул, по крови
не вовсе чужой царскому дому, но из семьи, царям всегда
враждебной и с переменной удачей оспаривающей их власть. (9) Он
поднял своих земляков — вражда с царской семьей поднимала
его в их глазах; открыто поставив лагерь, он начал войну и
заставил Капуссу сражаться за свою власть. (10) В этой битве
пал Капусса и с ним много именитых людей. Весь народ мезу-
лиев94 оказался во власти Мазетула. (И) Царем, однако, он
себя не назвал, а удовольствовался скромным именем опекуна
мальчика Лакумаза, единственного уцелевшего отпрыска
царского дома. Его он провозгласил царем. (12) Женился он на
знатной карфагенянке, племяннице Ганнибала, недавней жене царя
Язалка, надеялся на союз с Карфагеном; (13) к Сифаку он
отправил посольство, чтобы восстановить старый договор о
гостеприимстве: так он старался обеспечить себе помощь против
Масиниссы.
30. (1)Масинисса, услышав о смерти дяди, а затем об
убийстве двоюродного брата, переправился из Испании в
Мавританию; царем мавров в то время был Бага. (2) Смиренно и
униженно Масинисса* выпросил у него отряд в четыре тысячи
человек для охраны в пути; в военной помощи царь ему отказал.
(3) С зтими людьми он дошел до границ своего царства, заранее
уведомив о себе друзей своих и отцовых; к нему явились
пятьсот нумидийцев. (4) Мавров он, как и было условлено, отослал
к царю, хотя людей к нему собралось гораздо меньше, чем он
надеялся, и слишком мало для его отважного замысла. (5)
Решив, что действуя, он скорей соберет силы для какого-нибудь
начинания, отправился он к Тапсу *5 навстречу юному царю
Книга XXIX
393
Лакумазу, который ехал к Сифаку. (6) Лакумаз вмест»» с
перепуганной свитой укрылся в городе; Масинисса город взял с ходу;
людей из царского войска, перешедших к нему, принял;
сопротивлявшихся перебил; однако большинство воинов и сам юноша
ускользнули в сумятице и добрались к Сифаку, к которому и
направлялись. (7) Слух об этом скромном успехе в самом начале
войны расположил нумидийцев к Масиниссе; отовсюду, из
деревень и с полей, стекались к нему старые воины Галы и
внушали юноше, что он должен вернуть себе отцовское царство.
(8) Солдат у Мазетула было значительно больше: войско, с ко-
юрым он разбил Капуссу, т. е. кто перешел к нему после
убийства царя, и очень большое подкрепление, которое привел к нему
от Сифака молодой Лакумаз. (9) У Мазетула было пятнадцать
тысяч пехоты и десять тысяч конницы, с которыми он и
выступил против Масиниссы, отнюдь не имевшего столько конницы
и пехоты. Победили, однако, и доблесть старых воинов, и
искусство вождя, учившегося у римлян и у карфагенян; (10) юный
царь с опекуном и жалким отрядом масесулиев бежал к
карфагенянам.
Итак, Масинисса вернул себе отцово царство, но, понимая, что
ему предстоит еще борьба с Сифаком, отнюдь не менее трудная,
решил помириться с двоюродным братом. (11) Он отправил
послов обнадежить юношу: если тот доверится Масиниссе, то будет
у него в такой же чести, в какой был у Галы Эзалк; (12) а Ма-
зетулу пообещать не только безнаказанность: ему честно вернут
все имущество. Оба, предпочитая изгнанию скромную участь у
себя на родине, присоединились к Масиниссе, хотя карфагеняне
всячески старались этому помешать.
31. (1) Газдрубал во время этих событий случайно оказался
у Сифака; он убедил нумидийца, что тот очень ошибается, думая,
будто для пего безразлично, Лакумазу ли принадлежит царство
мезулиев или Масиниссе, (2) и полагая, что Масинисса
удовлетворится тем же, чем его отец Гала или дядя Эзалк: нет, таких
задатков, такого ума ни у кого в этом пароде еще не было;
(3) в Испании часто и союзники и враги были свидетелями
редкого мужества Масиниссы. Если Сифак и карфагеняпе не
загасят этот занявшийся огонь, то они вскоре сгорят в пожаре,
который уже ничто не потушит. (4) А пока он еще не окреп я
залечивает трудно затягивающиеся раны своего государства.
Настаивая, подстрекая, Газдрубал убеждал Сифака двинуть свои
войска к границе мезулиев (5) и расположиться лагерем, словно
в своих несомненных владениях, в тех самых землях, из-за
которых он некогда спорил с Галой и даже сражался с ним. Если
кто-нибудь ему, Сифаку, помешает, что, собственно, и нужно, то
он будет воевать, (6) если, испугавшись, противник эту область
уступит, то Сифаку надо идти в глубину его царства: тогда ме~
зулии либо подчинятся ему без борьбы, либо ее не выдержат.
294
Книга XXIX
(7) Возбужденный такими речами, Сифак начал войну с Ма~
синиссой. В первом сражении он на голову разбил мезулиев;
Масинисса с несколькими всадниками бежал с поля битвы на
гору (местные жители называют ее Белл96). (8) Несколько
семейств со своими шатрами97 и своим скотом (это все их
имущество) последовали за царем; остальные мезулии подчинились
Сифаку. (9) Гора, которую заняли изгнанники, была богата
водой и пастбищами, на которых досыта наедался скот, обильно
снабжавший людей молоком и мясом, их привычной едой. (10) Из
своего убежища они сначала тайком, по ночам, а потом открыто
стали выходить на разбой и опустошать окрестности; чаще всего
устраивали пожары на карфагенской земле: и добычи там было
больше, чем у нумидийцев, и разбойничать было безопаснее,
(11) Они уже так разохотились, что добычу свою доставляли к
морю и продавали купцам, для того и приводившим сюда свои
корабли. Карфагенян, убитых и взятых в плен, часто бывало
больше, чем в ином сражении. (12) Карфагеняне жаловались
Сифаку и убеждали его покончить с этими последними
вспышками войны. Сифак и сам был крайне раздражен, но ему казалось
не царским делом преследовать разбойника, скитающегося в
горах.
32. (1) Выбран был для этого дела Букар, один из царских
военачальников, человек горячий и неутомимый, ему были даны
четыре тысячи пехоты и две — всадников и обещана огромная
награда, если он принесет голову Масиниссы или (это, конечно,
была бы несказанная радость) возьмет его живым. (2)
Неожиданно напав на беспечно бродивших людей Масиниссы, Букар
отрезал стада скота и толпы людей от их вооруженных защитников,,
а самого Масиниссу с несколькими спутниками загнал на
вершину горы. (3) Считая войну почти законченной, он отослал к
царю не только отбитый скот и пленных, но и войско, слишком
большое, по его мнению, для того, что оставалось сделать,
(4) С пятью, не более, сотнями пехотинцев и двумя сотнями
конников он стал преследовать Масиниссу, спустившегося с горы,
загнал его в узкую лощину (здесь перебили много мезулиев) и
запер ее с обоих концов. (5) Масинисса с пятьюдесятью, самое
большее, всадниками ускользнул по петлявшим крутым
тропинкам, которых не знали преследователи. (6) Букар, однако, шел
по его следам, застиг его на широкой равнине около города Клу-
пей98, окружил и перебил всех всадников, кроме четверых, но
раненного Масиниссу в суматохе упустил прямо из рук. (7)
Беглецы были на виду; конный отряд, рассеявшись по широкой
равнине, преследовал пятерых врагов; кое-кто устремлялся им
наперерез. (8) Широкая река " приняла беглецов, которые в
страхе перед худшим, не раздумывая, бросились с лошадьми в воду;
бурный поток подхватил их, понес вбок. (9) Двое на виду у
преследователей поглощены были водоворотом; Масинисса, кото-
Книга XXIX
395
рого сочли погибшим, и еще два всадника выбрались из воды
на другом берегу в кустарнике. Тут пришел конец
преследованию — Букар не отважился кинуться вплавь, да и считал, что
преследовать уже некого. (10) Он вернулся к царю с ложным
известием о гибели Масиниссы; в Карфагене бурно ликовали;
по всей Африке шли толки о смерти Масиниссы, к которой люди
относились по-разному.
(11) Масинисса несколько дней в укромной пещере
залечивал травами свою рану, двое всадников, оставшиеся при нем,
разбоем поддерживали его жизнь. (12) Как только рана
зарубцевалась и он смог выносить дорожную тряску, он возобновил
дерзкие попытки вернуть свое царство; по пути он набрал не
больше сорока всадников, но, когда он явился к мезулиям,
уже не скрывая своего имени, (13) его встретили с прежней
любовью и внезапной радостью: того, кто считался погибшим,
они увидели целым и невредимым; за несколько дней около него
собралось шесть тысяч вооруженных пехотинцев и четыре —
всадников. (14) Он не только овладел отцовским царством, но и
стал опустошать земли карфагенских союзников, масесулиев,
подданных Сифака. Раздраженный Сифак начал войну, и Масинисса
засел между Циртой100 и Гиппоном101, среди гор,—для военных
действий место удобное.
33. (1) Сифак решил, что столь важное дело нельзя доверять
военачальникам; он послал часть войска во главе со своим
сыном (его звали Вермина), поручив юноше обойти врага и напасть
на него с тыла, пока внимание Масиниссы будет отвлечено
самим царем. (2) Вермина выступил ночью, чтобы напасть
незамеченным; Сифак снялся с лагеря днем и вел войско открытой
дорогой, как военачальник, готовый вступить в бой. (3) Когда,
по времени судя, посланные в обход уже дошли до намеченного
места, Сифак, двигаясь по пологому склону, повел свой строй
вверх к расположению противника, рассчитывая и на численный
перевес, и на засаду в тылу врага. (4) Масинисса, полагаясь на
удобную для боя местность, тоже вывел своих воинов. Бой был
жестоким, и долго никто не имел перевеса: Масиниссе помогали
и сама местность, и храбрость его воинов; Сифаку — числепное
превосходство его войска, (5) разделенного на две части, одна
из которых теснила противника спереди, другая его окружила.
Победа Сифака была несомненной; путь врагу и вперед и назад
был отрезан. (6) Пехотинцев и всадников Масиниссы перебили
или взяли в плен; около двухсот всадников, столпившихся
вокруг него, Масинисса разделил на три отряда и велел
прорываться, бежать порознь и собраться в указанном месте. (7) Сам он
прошел по намеченной им дороге, не тропутый стрелами и
дротиками врагов; два отряда застряли; один в страхе сдался
врагам; другой упорно отбивался, был засыпан дротиками и полег
на месте боя. (8) Масинисса, петляя то туда, то сюда, измучил
396
Книга XXIX
Вермину, шедшего за ним по пятам: отчаявшись его поймать,,
Вермина отказался от утомительного преследования. Масинисса
с шестьюдесятью всадниками прибыл к Малому Сирту102,
(9) В тех местах ~ между карфагенскими Эмпориями и землей
гарамантов|ог,— гордый своей опять и опять возобновляемой
борьбой за отцовское царство, провел Масинисса все время до
прибытия Гая Лелия и римского флота. (10) Это заставляет
думать, что и после этого прибыл он к Сципиону с конным отрядом
скорее немногочисленным: большой отряд подобает царю,
малый — изгнаннику.
34. (1) Карфагеняне, потеряв отряд конницы вместе с его*
начальником, набрали новый и поставили во главе его Ганнона,
Гамилькарова сына104. (2) Газдрубала и Сифака неоднократно·
вызывали письмами, посылали гонцов и, наконец, послов. Газдру-
балу приказывают защитить родной город, находящийся почти
что в осаде; Сифака умоляют прийти ни помощь Карфагену и
всей Африке.
(3) Сципион перенес лагерь с (побережья, где простоял
несколько дней вместе с флотом, и расположился под Утикой в
миле от города. (4) Ганнон, получивший конницу, которая даже
защитить селян от грабежей была не в силах, не то чтобы
донимать неприятеля, занялся прежде всего дополнительной
вербовкой всадников. (5) Он не пренебрегал и людьми других
племен, по нанимал главным образом нумидийцев, лучших конников
Африки. (6) У него набралось уже около четырех тысяч
конницы, с которой он и занял город Салека iö5, милях в
пятнадцати от римского лагеря.
(7) Когда Сципиону доложили об этом, он воскликнул:
«Конники летом в домах! Да сколько б их ни было, только бы вождь
был такой!» (8) Поняв, что надо быть тем решительнее, чем
ленивее враг, он выслал вперед Масиниссу с его конницей, велея
ему гарцевать перед городскими воротами, выманивая врагов на
бой; когда все они высь.пят из города и он не сможет уже без
труда выдерживать их натиск, пусть потихоньку отступает:
Сципион вовремя вступит в сражение. (9) Выждав, пока пройдет
время, достаточное, по его мнению, чтобы выманить врагов из
города, Сципион, прячась за холмами, очень кстати
оказавшимися по обеим сторонам извилистой дороги, подошел незаметно.
(10) Масинисса, как и было условлено, разыгрывая то храбрецаг
то труса, то гарцевал у самых ворот, то, словно испугавшись,
поворачивал назад, соблазняя осмелевшего врага
неосмотрительно ринуться в погоню. (11) Не все еще вышли из ворот, и
начальник выбивался из сил, заставляя одних, сонных и пьяных,
взяться за оружие и взнуздать лошадей и не позволяя другим
вразброд, беспорядочной толпой устремиться через все ворота из
города. (12) Смело выехавших первыми встретил Масинисса;
вскоре из ворот повалила толпа; силы противников стали равны-
Книга XXIX
397
ми, наконец, в бой вступила вся конница, и сдерживать ее уже
было нельзя. (13) Масинисса не обратился в бегство; отступая
постепенно, он принимал на себя натиск врага, пока не завлек
его к холмам, скрывавшим римскую конницу. (14) Всадники,
отдохнувшие на свежих лошадях, окружили Ганнона и
африканцев, уставших от боя и погони; Масинисса, быстро повернув
лошадей, вмешался в сражение. (15) Около тысячи людей из
передового отряда — отступать им было трудно — вместе со своим
начальником Ганноном были отрезаны от своих и перебиты;
(16) остальные, устрашенные смертью вождя, бежали в
беспорядке; победители тридцать миль гнались за ними; захватили в
плен или убили около двух тысяч всадников. (17) В точности
известно, что среди них было не меньше двухсот карфагенян*
в том числе очень именитых и богатых.
35. (1) Случайно в этот же день вернулись с провиантом суда,
отвозившие добычу в Сицилию: словно предчувствовали, что
пришли за новой добычей. (2) Не все писатели сообщают, что
два карфагенских вождя, носившие одно и то же имя, были
убиты в двух конных сражениях, боясь, думаю, как бы ненароком
дважды не рассказать об одном и том же 106; Целий и Валерий
говорят даже, что Ганнон был взят в плен i07. (3) Сципион
щедро одарил, соответственно заслугам каждого, всадников и их
начальство, прежде всего Масиниссу; (4) оставил в Салеке
сильный гарнизон и выступил с остальным войском; он не только
разорил по дороге поля, но и захватил даже некоторые города и
деревни. (5) Ужас охватил население. На седьмой день Сципион
вернулся в лагерь с множеством пленных, со стадами скота и
прочей добычей; во второй раз он отправил суда с грузом
награбленного. (6) Теперь, оставив походы и незначительные
набеги, Сципион обратил все силы на осаду Утики, рассчитывая
по взятии города превратить его в опорный пункт для
дальнейших действий. (7) Он направил моряков туда, где город
омывается морем, а пехоту туда, где почти над самыми городскими
стенами поднимается холм. (8) Осадные и метательные машины
были привезены заранее из Сицилии вместе с продовольствием;
над изготовлением новых трудились в арсенале многочисленные
искусные мастера, только этим и занятые.
(9) У жителей Утики, оказавшихся в осаде, вся надежда была
на карфагенян, а у карфагенян на Газдрубала, если ему
удастся расшевелить Сифака. Тоскливое ожидание помощи не
торопило помощников. (10) Газдрубал при самой усиленной вербовке
набрал около тридцати тысяч пехоты и трех тысяч конницы, но
не решился до прихода Сифака поставить лагерь вблизи
неприятеля. (11) Сифак, быстро снявшись с лагеря под Карфагеном,
расположился недалеко от Утики и римских укреплений; с ним
было пятьдесят тысяч пехоты и десять тысяч конницы. (12)
Прибытие обоих оказало свое действие на Сципиона: после почти
398
Книга XXIX
сорокадневной осады и многих безуспешных попыток взять
город, все испробовав, он ушел, ничего не добившись. (13) Зима
уже наступала; он расположил зимний лагерь на мысу, который
узкой горной цепью соединен с материком и далеко выдается в
море108. (14) Лагерь и стоянка для флота были укреплены и
обведены одним валом; лагерь легионов находился посередине
перешейка^ на северной стороне находились вытащенные на сушу
суда и стоянка моряков; в южной долине, спускающейся к
другому берегу, стояла конница. (15) Вот что было до конца осени
совершено в Африке.
36. (1) Кроме хлеба, награбленного по всем окрестным полям,
а также доставленного из Италии и Сицилии, Гней Октавий,
пропретор, привез еще очень много зерна из Сардинии, от
претора Тиберия Клавдия, этой провинцией управлявшего. (2)
Засыпали все амбары и пришлось строить еще новые. Не хватало
одежды для войска; Октавию было поручено обсудить с
претором, нельзя ли заготовить одежду в его провинции и прислать
ее. (3) За дело принялись усердно: вскоре прислали тысячу две
сти тог и двенадцать тысяч туник.
(4) Тем же летом, когда все это происходило в Африке,
консул Публий Семпроний, ведавший Бруттием, в Кротонской
области натолкнулся на Ганнибала. (5) Римлян отбросили; в этой
скорей беспорядочной схватке, чем настоящей битве, у консула
погибло около тысячи двухсот солдат. (6) Римляне в
замешательстве вернулись в лагерь; напасть на него неприятель не
решился. В следующую тихую ночь консул снялся с лагеря,
предварительно послав гонца к проконсулу Публию Лицинию с приказом
привести свои легионы. (7) Оба военачальника, объединив свои
войска, пошли на Ганнибала и немедленно начали сражение:
консулу придавали уверенность удвоенные силы, а Пунийцу —
недавняя победа. (8) Семпроний вывел свои легионы на
передовую линию; легионы Публия Лициния стояли в запасе. Консул
в начале битвы дал обет построить храм Фортуне Примигении 109,
если он в этот день разобьет врага; молитва его исполнилась.
(9) Карфагеняне были разбиты наголову: убито было больше че-
терых тысяч; взято в плен немного меньше трехсот, захвачено
сорок лошадей и одиннадцать знамен. Потрясенный этим
поражением, Ганнибал отвел войско в Кротон.
(10) В это зке время консул Марк Корнелий на другом конце
Италии удержал в повиновении Этрурию, которая в надежде на
перемены перекинулась было к Магону. Корнелий внушал страх
не столько оружием, сколько судебными преследованиями.
(11) Он вел расследование вполне беспристрастно; сначала
многие знатные этруски, * договаривавшиеся с Магоном лично или
через послов об отпадении своих народов, предстали перед судом
и были осуждены. (19) Потом те, кто сознавал свою вину,
добровольно ушли в изгнание и были осуждены заочно: себя
Книга XXIX
399
они спасли, оставив казне имущество — свидетельство их вины ио,
37. (1) Пока консулы в разных концах страны были заняты
такими делами, в Риме цензоры Марк Ливии и Гай Клавдий
огласили списки сената. Принцепсом сената вторично был избран
Квинт Фабий Максим. Семь сенаторов, не занимавших еще
курульных кресел, получили цензорские замечания. (2) Цензоры
неукоснительно и добросовестно следили за состоянием зданий;
сдали с подряда устройство улицы, которая должна была идти
от Бычьего рынка мимо зрительских мест к храму Венеры1И,
а также постройку храма Великой Матери112 на Палатине;
(3) ими был установлен также новый налог на добычу соли; соль в
Риме и по всей Италии шла по шестой доле асса из; цензоры отдали
на откуп продажу соли — в Риме по той же цене, а на рынках и в
городках114 по более высокой, смотря по месту. (4) Люди были
уверены, что эту доходную статью выдумал цензор в отместку
народу, несправедливо когда-то его осудившему, и что самая высокая
цена была установлена для триб, когда-то постаравшихся его
осудить и\ Поэтому Ливии и получил прозвище Салинатор.
(5) Очистительная жертва за народ была принесена позже,
чем обычно, потому что цензоры послали по провинциям узнать,
сколько в каком войске римских солдат. (6) Вместе с ними
насчитано было двести четырнадцать тысяч человекИ6. Жертву
принес Гай Клавдий Нерон. (7) Затем в двенадцати колониях
их цензоры произвели перепись жителей и оценку их
имущества (чего никогда раньше не было): сколько солдат может
колония выставить, сколько у нее денег 117. Все было занесено в
государственные книги. (8) Затем начали перепись всадников и
оценку их имущества. Оказалось, что у обоих цензоров лошади
от государства. Когда дошли до трибы Поллии, к которой был
приписан цензор Марк Ливии, глашатай смешался и замолчал.
(9) «Называй Марка Ливия!» — крикнул Нерон, то ли не
забывший старой вражды, то ли в припадке неуместной строгости·
Марку Ливию, как осужденному народом, велено было продать
лошадь118. (10) Точно так же Марк Ливии, когда дошли до
Арниенской трибы и до имени его коллеги, велел тому продать
лошадь119 и привел два основания своему приказу: во-первых,
тот лжесвидетельствовал против него,20; а во-вторых, примирился
с ним притворно. (И) Столь же безобразная перебранка,
одинаково ронявшая достоинство обоих, пришлась на конец их
цензуры. (12) Гай Клавдий, поклявшись, что он действует согласно
законам, отправился в государственное казначейство121; в
список оставленных им в эрариях он вставил имя своего коллеги,
(13) Затем в казначейство пришел и Марк Ливии и, за
исключением Мециевой трибы, которая его не осудила, а по
осуждении не выбирала его ни в консулы, ни в цензоры, оставил в
эрариях122 весь римский народ — тридцать четыре трибы,—
(14) ибо они, по его словам, невинного осудили, а осужденного
400
Книга XXIX
избрали в консулы и в цензоры и не могут отрицать, что
провинились — либо один раз при вынесении приговора, либо
дважды при выборах. (15) Среди граждан из этих 'тридцати четырех
триб в эрариях окажется и Гай Клавдий, и найдись только в
прошлом пример человека, оставленного в эрариях дважды, он,
Марк Ливии, и еще раз отметил бы этим клеймом Гая Клавдия,
особо включив его имя в список, (16) Постыдно такое состязание
цензоров в стараниях позорить друг друга 12\ но порицание народа
за непостоянство приличествует цензору и достойно суровости
тех времен.
(17) Цензоров невзлюбили; Гней Бебий, народный трибуа
решив воспользоваться этим, чтобы усилить свое /влияние, вызвал
обоих на суд народа. Сенат, однако, не согласился на это, чтобы
на будущее не ставить цензоров в зависимость от прихотливой
благосклонности народа.
38. (1) Тем же летом в Бруттии консул штурмом взял Клам-
яетию 12\ Консентия, Пандосия и другие незначительные
города сдались добровольно. (2) Так как уже приближалось время
выборов, решили вызвать Корнелия из Этрурии, где все было
тихо. (3) Он провозгласил консулами Гнея Сервилия Цепиона и
Гая Сервилия Гемина. (4) Затем выбрали преторов: Публия
Корнелия Лентула, Публия Квинтилия Вара, Авла Элия Пета и
Публия Виллия Таппула; двое последних были выбраны в преторы,
состоя плебейскими эдилами. (5) По окончании выборов консул
вернулся к своему войску в Этрурию.
(6) В том же году умерло несколько жрецов и были выбраны
новые: на место Марка Эмилия Регилла, фламина Марса,
умершего в прошлом году, Тиберий Ветурий Филон i25; (7) на место
авгура и децемвира Марка Помпония Матона12в децемвиром
Марк Аврелий Котта, авгуром Тиберий Семпроний Гракх, совсем
еще юный,— в те времена такое очень редко случалось при за-
нещении жреческих должностей 12\ (8) В том же году
курульными эдилами Гаем Ливием и Марком Сервилием Гемином была
поставлена на Капитолии позолоченная четверня и даны Римские
игры, длившиеся два дня. Эдилами Публием Элием и Публием
Виллием были даны Плебейские игры, длившиеся тоже два дня,
и по случаю игр устроено угощение Юпитеру.
КНИГА XXX
1. (1) Консулы Гней Сервилий [Цепион] и Гай Сервилий
[Гемин] ! (это был шестнадцатый год [203 г.] войны с
Карфагеном) доложили сенату о состоянии государства, о войне и о
провинциях. (2) Сенаторы постановили: пусть консулы
договорятся между собой или бросят жребий, кому идти в Бруттий
против Ганнибала, кому в Этрурию и Лигуриюг; (3)
получивший Бруттий примет войско от Публия Семпрония; Публий
Семпроний, чья власть продлевается на год, как проконсул сме-
лит Публия Лициния3, (4) а тот вернется в Рим. Лициний на
войне показал себя хорошо, и не было в то время человека,
которого природа и судьба так осыпали бы своими дарами: (5) он
был знатен и богат; на редкость красив и силен, слыл красноре-
чивейшим оратором, умел вести защиту в суде, говорить перед
сенатом и перед народом, убеждать и разубеждать слушателей.
Он был лучшим знатоком священного права. (6) А когда был
консулом, приобрел и воинскую славу \ Решение об Этрурии и
Лигурии было таким же, как и о Бруттий; (7) Марку Корнелию
командование продлили, ему велено было передать войско новому
консулу, а самому отправиться в Галлию и управлять ею с теми
легионами, которые в прошлом году были у претора Луция Скри-
бония. (8) Потом поделили по жребию провинции: Цепиону
достался Бруттий, Гемину — Этрурия. (9) Преторы бросили жребий
о своих обязанностях: Пету Элию5 достались судебные дела в
Городе; Публию Лентулу — Сардиния; Публию Виллию
—Сицилия; Квинтилию Вару — Аримин с двумя легионами, которыми
прежде командовал Спурий Лукреций. (10) Лукрецию власть
была продлена, с тем чтобы он отстроил Геную6, разрушенную
пунийцем Магоном. Публию Сципиону власть продлили не на
определенный срок, но до окончания войны в Африке. (11)
Постановили совершить молебствие по случаю его переправы в
Африку: пусть это дело послужит на благо народу римскому, само«
му полководцу и его войску.
2. (1) В Сицилии набрано было три тысячи солдат — ведь
отборное войско, стоявшее в этой провинции, было перевезено в
Африку; побережье Сицилии решили охранять с сорока
кораблями на случай появления здесь вражеского флота из Африки. (2)
Тринадцать новых кораблей привел в Сицилию Виллий;
прочие — старые, остававшиеся в Сицилии — были приведены в
порядок. (3) Командовать этим флотом поставлен был Марк Ном-
поний — ему, претору прошлого года\ власть была прсдлипа;
402
Книга XXX
он посадил на суда новобранцев, прибывших из Италии. (4)
Столько же кораблей и такую же власть решено было дать Гнекх
Октавию, тоже претору прошлого года7а, для охраны сардинского
побережья. Претору Лентулу велено было предоставить для этих
судов две тысячи солдат. (5) Побережье Италии тоже нельзя
было оставлять беззащитным (ведь неясно было, куда пошлют
свой флот карфагеняне)—здесь охрана поручена была Марку
Марцию, тоже претору прошлого года, и с тем же числом
кораблей. (6) По постановлению сената консулами набрано было три
тысячи солдат для этого флота и два городских легиона на
всякий непредвиденный случай. (7) Испания со своим войском была
оставлена прежним командирам — Луцию Лентулу и Луцию Ман-
лию Ацидину. Римляне в этом году вели войну, имея двадцать
легионов и сто шестьдесят военных кораблей'.
(8) Преторам было велено отправляться в свои провинции.
Консулам приказали до отъезда из Города устроить Великие
игры — в свое время Тит Манлнй Торкват дал обет 9 справить их,
если через четыре года в государстве все будет столь же благо»
получно.
(9) Людей волновали новые знамения, о которых сообщали из
многих мест: поверили, что вороны не только расклевали золота
на Капитолии, но и съели его; (10) мыши в Антии погрызли
золотой венок; на поля вокруг Капуи опустилась туча саранчи,
неизвестно откуда взявшейся; (И) в Реате родился жеребенок о
пяти ногах; в Анагнии по небу то там то сям мелькали огни 10г
потом вспыхнул огромный факел; (12) в Фрузиноне солнце
опоясало узкое кольцои, которое затем оказалось внутри круга
большего, чем солнце; под Арпином осела земля и на ровном
месте сделался огромный провал. (13) У одного из консулов при
жертвоприношении печень первого закланного животного
оказалась без головки12. Для отвращения страшных
предзнаменований крупные животные принесены были в жертву богам,
которых указала коллегия понтификов.
3. (1) Выполнив все это, консулы и преторы отправились в
свои провинции, но каждого заботила только Африка, словно она
досталась ему: то ли все понимали, что там решается судьба
войны и государства, то ли хотели расположить к себе Сципиона,
на которого были устремлены взоры всей Италии. (2) Не только
из Сардинии, как уже было сказано 13, но из Испании и
Сицилии к нему слали одежду и хлеб; из Сицилии еще и оружие
и всякого рода припасы. (3) Сципион всю зиму не прекращал
военных действий, дел хватало повсюду; он осаждал Утику,
наблюдал за лагерем Газдрубала; (4) карфагеняне спустили на
воду свои корабли; приготовили целый флот — перехватывать все
доставляемое Сципиону.
А Сципион между тем не оставлял мыслей о примирении с
Сифаком, любовный пыл которого мог уже и поостыть: он был
Книга XXX
408
уже давно женат 14. (5) Но от Сифака приносили условия мира
<; Карфагеном: пусть римляне уйдут из Африки, пунийцы из
Италии; а если война продолжится, то нечего и надеяться, что
он, Сифак, оставит карфагенян. (6) Я думаю, все велось через
послов — так говорят и большинство писателей|5, Сифак сам
не приходил в римский лагерь для переговоров, как
утверждает Валерий Антиат. (7) Сперва римский командующий не хотел
и слышать такого, но потом — чтобы дать своим воинам удобный
повод наведываться в неприятельский лагерь — он стал менее
резок в своих отказах, подавая тем самым надежду, что более
частые встречи помогут уладить дело.
(8) Зимний лагерь карфагенян был целиком выстроен из
дерева, кое-как собранного в окрестностях |в. (9) Нумидийцы жили
в хижинах из тростника, крытых циновками, беспорядочно
разбросанных, где кто хотел; некоторые даже за рвом и валом. (10)
Об этом донесли Сципиону, и он решил при случае поджечь вра*·
жеский лагерь.
4. (1) Вместе с послами, которых Сципион отправлял к Си-
факу, он стал посылать старших центурионов, людей испытанной
доблести и осмотрительности. (2) Пока послы вели переговоры,
они, одетые рабами-конюхами, бродили по лагерю, высматривая
все входы и выходы, общее расположение лагеря и размещение
его частей: где стоят карфагеняне и где нумидийцы, каково
расстояние между лагерем Газдрубала и царским; (3) они
разузнавали, как расставляют караулы и сторожевые посты, когда луч«
ше было бы устроить засаду: ночью или днем. Послы к Сифаку
ездили часто, и центурионов Сципион нарочно посылал то одних,
то других, чтобы многим было во вражеском лагере все знакомо.
(4) Когда переговоры внушили наконец Сифаку, а через него
и карфагенянам надежду на мир, римские послы заявили, что
Сципион им запретил возвращаться без твердого ответа; (5)
поэтому, если Сифак уже все решил сам, пусть сообщит о своем
решении, а если ему нужно еще посоветоваться с Газдрубалом и
карфагенянами, пусть советуется: сейчас как раз время или
заключать мир, или воевать по-настоящему. (6) Пока Сифак
совещался с Газдрубалом, а Газдрубал с карфагенянами, у
разведчиков было время все высмотреть, а у Сципиона приготовить
что нужно для задуманного им дела. (7) Среди разговоров о
мире обнадеженные нумидийцы и карфагеняне по обычной своей
беспечности решили, что остерегаться им нечего. (8) Пришел от
них наконец и ответ. Так как римляне, казалось, очень хотели
мира, то в нем предложены были кое-какие новые неприемлемые
условия. Это было на руку Сципиону, который хотел сорвать
перемирие. (9) Он сказал царскому послу, что доложит обо всем
своему совету, а на другой день ответил: как он ни протикился,
мир отвергли все; больше нету надежды на мир; разве только
Сифак оставит карфагенян и будет с римлянами.
404
Книга XXX
(10) Таким образом Сципион прервал перемирие и мог, не
нарушая слова, продолжать начатое. Спустив корабли на воду
(было начало весны), он погрузил на них стенобитные и
метательные машины, будто готовясь напасть на Утику с моря;
(11) послал две тысячи солдат занять холм над Утикой, которым,
владел раньше. Он хотел и отвлечь внимание врагов от своих
приготовлений (12), и обезопасить себя от вылазок из города:
отправляясь к лагерям Сифака и Газдрубала, он оставлял в своем
только небольшой отряд.
5. (1) Приготовив все, Сципион созвал совет и велел
лазутчикам сообщить о том, что они узнали; выслушал и Масиниссу,
которому известно было все, что делается у врагов, и, наконец,
сам рассказал о том, что задумывал на ближайшую ночь. (2)
Военным трибунам он приказал по окончании совета, как только
прозвучит труба, выводить легионы. (3) Как и было приказано,
под вечер войско стало выходить из лагеря, около первой стражи
построилось и в полночь, идя обычным шагом, подошло к
вражескому лагерю; пути было семь миль. (4) Сципион поручил Ле-
лию часть17 своего войска и Масиниссу с его нумидийцами и
распорядился напасть на лагерь Сифака и поджечь его. (5) Он
заклинает Лелия и Масиниссу, каждого особо: ночью легко
потерять осторожность — пусть они будут тем более
внимательными и осмотрительными. (6) Сам он нападет на Газдрубала и
карфагенский лагерь, но не раньше, чем увидит огонь в царском
лагере.
(7) Все пошло быстро: едва занялись ближайшие хижины,
как огонь перекинулся на соседние, охватил их и разошелся по
всему лагерю. (8) Ночной пожар, конечно, вызвал большое
смятение, но никто не подумал, что это поджог; люди, не взяв
оружия, разбежались тушить огонь и наткнулись на вооруженных
врагов. (9) Масинисса, превосходно знавший царский лагерь,
расставил нумидийцев у самых выходов. (10) Многие прямо в
постелях, полусонные, были застигнуты пламенем; многие бросились
бежать очертя голову и в давке были затоптаны в узких воротах
лагеря.
6. (1) Зарево над нумидийским лагерем первыми из
карфагенян увидели караульные, а затем и другие воины, разбуженные
ночной тревогой; они тоже решили, что у нумидийцев пожар
возник сам собой. (2) Никто не понял, в чем дело, не
догадался, что доносящийся крик поднят убиваемыми и ранеными, а не
просто перепуганными среди ночи. (3) Карфагеняне, совсем не
думая о врагах, выбегали без оружия из своего лагеря — из всех
ворот, какие кому были ближе. Они несли с собой только то»
что могло понадобиться для борьбы с огнем. Тут они и
натыкались на римское войско. (4) Их всех перебили — не только из
ненависти к врагу, но чтобы не осталось никого, кто известил бы
своих. Сципион сейчас же бросился к воротам, в этой суматох*
Книга XXX
405
не охранявшимся; (5) подожжены были ближайшие строения,
сначала во многих местах вспыхнули отдельные огни, затем они
слились в один огненный поток, поглотивший все. (6)
Полуобгорелые люди и животные кинулись бежать сломя голову и
завалили своими трупами дорогу к выходу; кто не сгорел, был убит:
два лагеря были уничтожены в одну ночь. (7) Оба вождя,
однако, и (из стольких тысяч!) только две тысячи пехотинцев и
пятьсот всадников 18 спаслись бегством, растеряв часть оружия,
почти все и раненные и обожженные. (8) Перебито было и погибло
в огне около сорока тысяч человек, пленено больше пяти тысяч,
в ϊομ числе много знатных карфагенян, одиннадцать сенаторов;
(9) знамен было захвачено сто семьдесят четыре; нумидийских
коней больше двух тысяч семисот, слонов шесть, а погибло и
сгорело их восемь. Огромное количество захваченного оружия
Сципион сжег, посвятив Вулкануlf.
7. (1) Газдрубал с немногими сопровождающими прибыл в
ближайший город африканцев 20; туда же следом за вождем
собрались все, кто уцелел. Опасаясь, что его выдадут Сципиону,
Газдрубал ушел; (2) вскоре явились римляне: ворота перед
ними были распахнуты; жителей ничем не обидели, так как они
сдались добровольно. Еще два города были взяты и разграблены
один за другим; всю взятую там добычу и все, что удалось в
горевшем лагере выхватить из огня, отдали солдатам. (3) Си-
фак расположился милях в восьми оттуда в укрепленном месте;
Газдрубал поспешил в Карфаген, чтобы там в страхе не
приняли какое-нибудь малодушное решение. В городе все были
напуганы новым поражением и сперва даже уверились, что
Сципион, бросив Утику, сразу пойдет осаждать Карфаген. (5) Суфе-
ты21 — они облечены как бы консульской властью — созвали
сенат. (6) Обсуждали три предложения: одно — отправить к
Сципиону послов просить мира; другое — вызвать Ганнибала спасать
отечество; третье, достойное римской непоколебимости в несча-
стьи,— (7) пополнить армию и убедить Сифака не прекращать
войны. Так как Газдрубал находился тут же и вся партия Бар-
кидов хотела войны, это предложение победило.
(8) Начался воинский набор в городе и по селам, отправили
послов к Сифаку, который и сам готовился к войне на щадя
средств; его опять убедила жена, но теперь уже не ласками,
какими улещают влюбленного: (9) обливаясь горькими слезами,
она умоляла Сифака не бросать ее отца и отечества, не допустить
Карфагену погибнуть в таком же пожаре, какой уничтожил
лагерь. (10) Послы очень кстати принесли обнадеживающие
известия: они встретили под городом Оббой четыре тысячи кель-
тиберов, отборных молодых воинов, нанятых вербовщиками в
Испании; на днях прибудет и Газдрубал с войском отнюдь не
ничтожным. (И) Сифак не только благосклонно ответил послам;
он показал им множество нумидийцев, сошедшихся в город, кото-
406
Книга XXX
рым как раз в эти дни раздавал оружие и лошадей; он уверял,
что с ним пойдет вся молодежь его царства. (12) Он знает, что
не в бою разбит, а осилен пожаром; знает, что на войне побежден
тот, кто побежден оружием. (13) Так ответил он послам. Через
несколько дней войска Сифака и Газдрубала вновь соединились.
Всего солдат у них было около тридцати тысяч 2\
8. (1) Сципион, словно война с Сифаком и Карфагеном была
окончена, обратил все старания на осаду Утики. Он как раз
подводил к городу стенобойные машины, когда его известили, что
война опять началась. (2) Он оставил под Утикой небольшие
отряды солдат и моряков — пусть думают, что осада
продолжается,— а сам с отборным войском двинулся на врага 23. (3)
Сначала он расположился на холме, отстоявшем мили на четыре от
царского лагеря, а на другой день с конницей спустился к Ве-
ликополыо24— так называют равнину у подножия этого холма.
Он нападал на вражеские посты, тревожа врага мелкими
схватками. (4) Следующие два дня прошли в беспорядочных вылазках
с обеих сторон: ничего, достойного упоминания, не произошло;
на четвертый день началось настоящее сражение.
(5) Сципион поставил на передовой гастатов, за ними
принципов, в резерве триариев25; на правом фланге италийскую
конницу, на левом — нумидийцев и Масиниссу. (6) Сифак и Газдру-
бал выставили против италийской конницы нумидийцев, против
Масиниссы карфагенян; в центре против легионов с их
знаменами — кельтиберов. (7) Выстроившись, вступили в бой. При
первом же столкновении и нумидийцы и карфагеняне, стоявшие на
обоих флангах, были отброшены: нумидийцы, в большинстве
набранные по деревням, не смогли устоять перед римской
конницей, а карфагенские солдаты, тоже новобранцы,— перед Маси-
ниссой, всегда грозным, а сейчас еще разгоряченным недавней
победой. (8) Лишившиеся прикрытия с флангов кельтиберы
держались стойко: на бегство в незнакомом месте рассчитывать им
было нечего и нечего было надеяться на прощение от Сципиона:
он столько сделал для них и для их племени, а они явились в
Африку и нанялись против него воевать. (9) Окруженные со
всех сторон врагами, они падали один за другим, мужественно
принимая смерть. Все были заняты ими, так что у Сифака и
Газдрубала было время убежать. Ночь опустилась на победителей,
уставших от резни, длившейся дольше, чем битва.
9. (1) На следующий день Сципион отправил Лелия и
Масиниссу со всей конницей, римской и нумидийской, и с
легковооруженными пехотинцами в погоню за Сифаком и Газдруба-
лом 2\ (2) Сам он с основной частью войска двинулся на
окрестные города, подвластные Карфагену, и подчинил их Риму — то
обнадеживая, то запугивая, то действуя силой.
(3) Ужас обуял Карфаген: Сципион с войском вот-вот покорит
«сю округу и быстрее, чем ждут, подойдет к Карфагену. (4) По-
Книга XXX
407
аравляли стены, выводили оборонительные сооружения, и
каждый привозил с полей для себя припасы на случай долгой
осады. (5) О мире заговаривали редко, чаще о том, что надо
отправить послов к Ганнибалу, чтобы вызвать его сюда. (6)
Большинство предлагало27 отправить флот, предназначавшийся для
перехвата грузовых кораблей, под Утику, чтобы там уничтожить
стоявшие на якоре и неохраняемые суда, а может быть, и лагерь
моряков28, оставленный с малым гарнизоном. (7) Почти все
склонялись к этому замыслу, но все-таки решили послать за
Ганнибалом. Ведь если даже флот превосходно справится со своим
делом и облегчит участь осажденной Утики, (8) то для защиты
самого Карфагена все равно остается только один вождь —
Ганнибал и только его.войско. (9) На следующий день были
спущены на воду корабли, а послы отправились к Ганнибалу; все
делалось стремительно — судьба подхлестывала,— и каждый
считал, что малейшее промедление сделает его изменником
общему делу.
(10) Медленно следовало за Сципионом войско, нагруженное
добычей из многих городов; Сципион отослал пленных и прочую
добычу в свой старый лагерь под Утикой; по пути в Карфаген
он занял Тунету29, брошенную бежавшей охраной; (11) она
отстоит от Карфагена миль на пятнадцать, укреплена природой
и трудом людей; (12) ее видно из Карфагена, а из нее
открывается широкий вид на этот город и на окружающее его
море.
10. (1) Римляне были заняты там возведением вала, когда
заметили, что вражеский флот направляется из Карфагена в
Утику. (2) Работы оставлены, объявлен поход, легионы быстро
строятся: нельзя допустить, чтобы был уничтожен флот, корабли
которого обращенные к суше и участвующие в осаде, совершенно
не готовы к морскому сражению. (3) И как могли противостоять
флоту, подвижному, хорошо оснащенному и вооруженному,
корабли с метательными и стенобойными машинами, превращенные
б грузовые суда или подведенные к стенам так близко, что с
них туда можно было подняться, как с насыпи или с моста.
(4) Придя в Утику, Сципион поставил, против принятого в
морских битвах обыкновения, боеспособные военные корабли30 у
самой суши, в последнем ряду, (5) а перед врагом выстроил
словно стену, четыре ряда грузовых; и чтобы во время сражения
эти ряды не расстроились, он, перекидывая с корабля на корабль
мачты с реями, связал все вместе крепкими канатами, а сверху
устроил из досок настил, (6) по которому можно было ходить
ьдоль всего ряда судов. Под этими мостиками оставлены были
проходы для сторожевых судов: они могли и пройти к врагу,
и скрыться в безопасное место. (7) Все это было сделано
наскоро — время не ждало,— на грузовых судах разместили с
тысячу отборных солдат и приготовили огромный запас метатель-
408
Книга XXX
ного оружия, чтобы его хватило на длительный бой. (8)
Приготовившись таким образом, стали ждать врага.
Карфагеняне, поторопись они, при общем беспорядке и
замешательстве все бы разрушили первым же ударом. (9) Но
угнетенные поражениями на суше и теперь даже морю (где были
сильнее) не доверявшие, они медленно плыли весь день и лишь
под вечер пристали в гавани, которую африканцы называют Ру
зукмоной31. (10) На следующий день перед солнечным восходом
карфагеняне выстроили свой флот как бы для правильного
морского сражения, рассчитывая, что римляне пойдут на них. (11)
Так они простояли долго и наконец, видя, что враг не
шевелится, напали на грузовые корабли.
(12) Началось нечто совсем не похожее на морское сражение
и скорее напоминавшее нападение кораблей на городские стены.
Грузовые суда были несколько выше; (13) карфагеняне с
военных кораблей зря посылали вверх свои стрелы и дротики; более
тяжелое оружие, с силой пущенное сверху, с грузовых судов,
поражало вернее. (14) Сторожевые корабли и другие легкие
суда, проходившие под настилом, разбивались при первом же
столкновении с большими военными кораблями. (15) Впрочем,
оказываясь среди вражеского флота, они мешали и римским
солдатам, которые, боясь попасть в своих, не бросали дротиков.
(16) В конце концов карфагеняне стали зацеплять римские
корабли железными крючьями, насаженными на шесты. (17)
Невозможнее было перерубить ни эти крюки, ни цепи, к которым
их прикрепляли, чтобы забросить. И каждый военный корабль,
отходя назад, тащил за собой на крюке грузовой. (18) Видно
было, как лопаются канаты, соединявшие между собой грузовые
суда, как один корабль порой тащил целую связку. (19) Мостки
над первым рядом судов были сломаны, и солдатам едва удалось
перепрыгнуть на второй ряд. (20) Почти шестьдесят грузовых
судов, зацепленных за корму, доставили в Карфаген — удача не
стоила ликования, ею вызванного, но была тем приятнее, что
среди беспрерывных горьких поражений блеснула вдруг
карфагенянам эта нечаянная радость. (21) Ясно было и другое:
римскому флоту пришел бы конец, если бы командиры карфагенских
кораблей не промешкали и не поспел бы вовремя Сципион.
11. (1) Почти в эти же дни Лелий и Масинисса после
пятнадцатидневного перехода прибыли в Нумидию; мезулии с радостью
предоставили отцовское царство Масиниссе, как царю, давно
желанному. (2) Все гарнизоны Сифака и все их начальники были
выгнаны; сам он остался при своем старом царстве, отнюдь не
собираясь на том успокоиться. (3) Его, больного любовью,
подстрекали жена и тесть; воинов и коней было вдоволь, и силы
царства, накопленные за многие годы процветания, внушили бы
самонадеянность и не такому необузданному варвару. (4) Сифак
собрал всех своих яодданных, годных к военной службе, раздал
Книга XXX
409
им коней и оружие, распределил их так, как научился когда-
то 32 у римских центурионов — всадников по турмам, а
пехотинцев по когортам,— (5) и двинулся на врага с войском не
меньшим, чем прежнее, хотя новонабранным и плохо обученным.
(6) Он поставил лагерь поблизости от неприятельского; сперва
лишь по нескольку конных разведчиков отдалялись от своих
постов, высматривая врага с безопасного расстояния; их отгоняли
дротиками, и они возвращались к своим; затем начались
вылазки уже с обеих сторон — досада разжигала отогнанных, к ним
присоединялись все новые всадники. (7) И вот возбужденная
конница уже рвется в бой; надежда собирает своих к побеждающим,
гнев — к оттесненным.
(8) * Сражение начали немногие, но скоро боевой пыл охватил
и вовлек в сражение всю конницу обоих враждующих сторон.
Пока сражались только конники, трудно было выдерживать
натиск масесулиев, большие отряды которых Сифак бросал в бой;
(9) но, когда римские пехотинцы, пройдя через раздвинувшиеся
ряды своей конницы, выстроились перед вражеской, устрашенные
варвары сначала ослабили натиск, (10) затем остановились,
сбитые с толку этим новым способом вести бой, и в конце
концов стали отступать не только перед пехотой, но и перед
конницей, осмелевшей потому, что пехота ей помогла. (11) Уже
подходили под знаменами легионеры, и масесулии не выдержали не
то что первого столкновения, но даже самого вида их оружия и
знамен, то ли напомнившего им о прежних поражениях, то ли
вселившего в них неодолимый страх.
12. (1) Тогда перед вражескими отрядами появился Сифак —
разъезжая у всех на виду, он рассчитывал устыдить бегущих и
остановить их, но лошадь под ним была тяжело ранена; он упал
и был взят в плен. (2) Живого потащили его к Лелию — для
всех, и особенно для Масиниссы, зрелище радостное.
(3) В Цирте 33 — столице Сифака — после битвы собралось
много спасшихся бегством. (4) Ведь в этой битве перебили
меньше врагов, чем обычно бывает при таких победах, так как бой
вела только конница. (5) Убитых было не более пяти тысяч и
вполовину меньше пленных, взятых в лагере, куда кинулись
люди, потрясенные утратой царя. (6) Масинисса сказал, что для
него сейчас не было бы ничего радостнее, чем посетить, одержав
победу, отцовское, наконец возвращенное царство, но сейчас не
время для передышки — удачи, как поражения, задержек не
терпят. (7) Если Лелий разрешит ему прийти в Цирту первым —
со своей конницей и с пленным Сифаком в цепях,— то он на
всех наведет такой страх, что никто и не подумает о
сопротивлении: Лелий может не спеша следовать за ним. (8) Лелий
согласился; Масинисса, первым прибывший к Цирте, приказал
созвать для переговоров городскую знать. О судьбе царя в городе
не знали, и ни рассказом о том, что произошло, ни угрозами, ни
410
Книга XXX
уговорами Масинисса не мог ничего добиться — тогда он вывел
царя в цепях. (9) Зрелище всех ужаснуло, поднялся плач;
некоторые в страхе ушли со стен, другие, рассчитывая на милость
победителя, открыли ему ворота. (10) Масинисса расставил
караулы у всех ворот, а где было нужно, еще и у стен, чтобы закрыть
врагам все пути к бегству, а сам поскакал занять царский
дворец.
(11) На самом пороге прихожей к нему кинулась Софонж-
<ба 3\ жена Сифака, дочь карфагенянина Газдрубала. Увидев
Масиниссу в толпе вооруженных и признав в нем царя — как по
оружию, так и по манере держаться,—она упала к его ногам: (12)
«Боги, твоя доблесть и счастье даровали тебе полную власть над
нами, но если пленница смеет умолять того, кто властен над ее
жизнью и смертью, если я смею касаться твоих колен и твоей
победившей десницы, (13) то заклинаю тебя царским
достоинством, которое еще недавно облекало нас, именем народа нуми-
дийского, к которому принадлежите вы оба — и ты и Сифак,
наконец, божествами этого царского дворца, (14) пусть они тебя
примут при знамениях более благоприятных, чем те, с какими
они провожали отсюда Сифака. Смилуйся над умоляющей: реши
сам по своему усмотрению судьбу твоей пленницы, но не допусти
ее оказаться во власти надменного и жестокого римлянина.
(15) Будь я только женою Сифака, я и то предпочла бы
положиться на честность нумидийца, своего земляка, а не чужака-
иностранца. (16) Чем страшны римляне карфагенянке, дочери
Газдрубала, ты знаешь. Если иначе нельзя, молю и заклинаю
тебя: освободи меня смертью от власти римлян».
(17) Она была в расцвете юности, на редкость красива; в ее
просьбах, когда она, то обнимая колени Масиниссы, то беря з^
руку, молила не выдавать ее римлянину, звучало столько ласки,
(18) что душу победителя переполнило не только сострадание —
нумидийцы покорны богине любви 3\— пленница пленила
победителя. Подав ей правую руку, Масинисса пообещал исполнить
все ее просьбы и ушел во дворец. (19) Тут он начал сам с собой
обсуждать, как ему исполнить свои обещания. Ничего он
придумать не мог, и любовь подсказала ему решение опрометчивое и
бесстыдное: (20) он вдруг велит немедленно, в этот же самый
день, готовиться к свадьбе, чтобы ни Лелий, ни сам Сципион не
смогли распорядиться Софонибой как пленницей — она уже будет
женой Масиниссы. (21) Когда свадьбу справили, явился Лелий;
он был так раздосадован, что собирался отправить Софонибу
прямо с брачного ложа к Сципиону вместе с Сифаком и прочими
пленными. (22) Мольбами Масинисса добился, чтобы решение о
том, с кем из двух царей должна разделить судьбу Софоииба,
было отложено и предоставлено Сципиону. Отослав Сифака и
пленных, Лелий с помощью Масиниссы овладел остальными ну-
индийскими городами, где держались еще царские гарнизоны.
Книга XXX
411
13. (1) Когда разнеслась весть, что Сифака ведут в лагерь,
сбежалась поглазеть, как на триумфальное шествие, целая толпа.
(2) Впереди в цепях шел он сам, за ним следовали знатные ну-
мидийцы. И тогда все, кто как мог, стали превозносить Сифака
и его прославленный народ, возвышая тем самым и собственную
победу: (3) вот он, тот царь, которого так возвеличили оба
народа, могущественнейшие на земле, карфагенянский и
римский; (4) некогда Сципион, предводитель римлян, ища его
дружбы 36, отправился с двумя цвинкверемами в Африку, оставив и
войско, и свою провинцию Испанию. (5) Газдрубал, предводитель
карфагенян, не только сам явился к нему в его царство, но и
выдал за него замуж свою дочь. Было время, когда в его власти
оказались и карфагенский вождь, и римский37. (6) И как обе
стороны, принося жертвы, молили бессмертных умилосердиться,
так обе искали и его дружбы. (7) Он был настолько
могуществен, что Масиниссе, изгнанному из своего царства, приходилось,
чтобы уцелеть, распускать слух о собственной смерти,
скрываться, жить, как лесной зверь, добычей38.
(8) Так толковали вокруг; царя провели в палатку Сципиона.
Судьба Сифака, былая и нынешняя, воспоминание о его союзе с
Римом и его дружеском гостеприимстве взволновали Сципиона.
(9) И, вспомнив о том же, Сифак решился заговорить с
победителем. Что ему было нужно, спросил Сципион, почему он не
только отвернулся от римлян, но и начал, никем не
принуждаемый, войну с ними? (10) Сифак не оправдывался: он виноват,, он
поступил как безумец, но еще раньше, чем поднял оружие
против римского народа: этим его безумие завершилось — не
началось; (11) разум его помутился тогда, когда, забыв об узах
гостеприимства и о договоре меж государствами, он ввел в свой дом
женщину-карфагенянку. (12) Дворец его сгорел от пламени
брачных факелов; эта фурия, эта чума ласкала и.улещивала его
и не успокоилась, пока не лишила его разума, не отвратила от
друзей, пока своими руками не дала ему оружие против гостя и
друга. (13) Его, погибшего, сломленного, утешает лишь то, что
теперь эта чума и фурия пришла в дом самого ненавистного ему
человека. (14) Масинисса не разумнее Сифака и так же
необуздан, а по молодости своей он и неосторожнее: женившись на ней,
он поступил еще глупее и опрометчивее, чем сам Сифак39.
14. (1) Слова эти были подсказаны не только ненавистью к
врагу, но и ревностью любящего, который знает, что любимая у
соперника. Сципиона они очень встревожили 40. (2) Все
подтверждало упреки Сифака: Масинисса справил свою свадьбу только
что не в разгар сражения; не подождал Лелия, не посоветовался
с ним; эта головокружительная спешка — в один и тот же день
он и увидел пленницу, и женился на ней, и принес свадебную
жертву домашним богам своего врага. (3) Все это казалось
Сципиону тем более отвратительным, что сам он в Испании, тоже
412
Книга XXX
юноша, пе дал себя прельстить ни одной из красивых пленниц м.
В таком раздумий Сципиона застали Лелий с Масиниссой4I,
Обоих принял он одинаково приветливо, удостоил похвал перец
военным советом. (4) А потом он отвел Масиниссу в сторону и
сказал: «Я думаю, Масинисса, что еще в Испании, при первой
встрече, ты увидел во мне что-то доброе и потому вошел со мною
в дружбу; в Африке все свои надежды связал со мной; (5) но
«реди всех моих хороших свойств, которые побудили тебя искать
моего расположения, ни одним я так не горжусь, как умением
владеть собой и не поддаваться страсти. (6) Я бы хотел,
Масинисса, чтобы ты к своим превосходным качествам добавил и это.
В нашем возрасте, поверь мне, страсть к наслаждениям опаснее
вооруженного врага. (7) Тот, кто ее укротил, одержал большую
победу и заслуживает большего уважения, чем мы, победившие
Сифака. (8) Ты действовал в мое отсутствие энергично и муже-
ственно — я с удовольствием об этом вспоминаю и хорошо
помню. Об остальном ты подумай сам: я не хочу, чтобы ты краснел
от моих слов. По милости богов, покровителей Рима, Сифак
побежден и взят в плен, (9) Значит, он сам, его жена, его
царство, земля, города, население его страны, все, что принадлежало
Сифаку,— добыча римского народа. (10) И царя, и его жену,
если бы даже не была она карфагепянкой, если бы даже не
знали мы, что отец ее вражеский военачальник, следует отправить
в Рим: пусть сенат и народ римский решат, как будет угодно,
судьбу той, о которой говорят, что она отвратила от нас царя«
союзника и заставила его безрассудно взяться за оружие.
(И) Победи себя: смотри, сделав много хорошего, не погуби все
одной оплошностью; не лиши себя заслуженной благодарности,
провинившись по легкомыслию.
15. (1) Масинисса слушал; лицо его заливала краска, глаза
были полны слез; он сказал, что всегда будет во власти
военачальника, и попросил отнестись по возможности снисходительно
j№ связывающему его опрометчивому обещанию — (2) ведь он дал
Софонибе слово не передавать ее ни в чью власть. В смятении
ушел он от Сципиона к себе; (3) выпроводив свидетелей, долго
сидел, вздыхал и стенал — это слышали стоявшие вокруг
палатки — (4) и наконец с глубоким стенаньем кликнул верного раба,
хранившего яд (цари всегда держат яд при себе, ведь судьба
превратна), и велел ему отнести Софонибе отравленный
кубок43 (5) и сказать: «Масинисса рад бы исполнить первое
обещание, которое дал ей как муж жене, но те, кто властен над ним,
-этого не позволят, и он исполняет второе свое обещание: она не
попадет живой в руки римлян. (6) Пусть сама примет решение,
помня, что она дочь карфагенского вождя и была женой двух
царей».
Слуга передал эти слова и яд Софонибе. (7) «Я с
благодарностью,— сказала она,— приму этот свадебный подарок, если
Книга XXX
41*
муж не смог дать жене ничего лучшего; но все же скажи ему,
^то легче было бы мне умирать, не выйди я замуж на краю
гибели». (8) Твердо произнесла она эти слова, взяла кубок и, не
дрогнув, выпила.
(9) Сципиону сообщили об этом; боясь, как бы неистовый
юноша в отчаянии не решился на худшее, он пригласил Маси-
яиссу и то утешал его, то сочувственно упрекал: (10)
безрассудством искупая свое безрассудство, без нужды обрек он себя на
худшую скорбь. (11) На следующий день, чтобы отвлечь юношу
от мучивших его мыслей, Сципион, взойдя на трибунал, велел
созвать сходку, впервые назвал Масиниссу царем, превознес его
похвалами и даровал ему золотой венок, золотую чашу, курульное
кресло, жезл из слоновой кости, расшитую тогу и тунику с
узором из пальмовых ветвей44. (12) Сципион почтил юношу и
речью: нету в Риме отличия выше триумфа, ни один римский
триумфатор не был облачен так роскошно, и римский народ из
всех чужестранцев одного Масиниссу считает достойным такого
убора. (13) Затем, восхвалив и Лелия, тоже наградил его золотым
венком. Награждены были все воины и в соответствии с заслуга-
пи каждого. (14) Эти почести несколько рассеяли скорбь царя,
и он воспрянул, надеясь вскорости овладеть всей Нумидией:
Сифак уже не был ему помехой.
16. (1) Сципион, отослав Лелия с Сифаком и прочими
пленными в Рим (с ними отправились и послы Масиниссы),
вернулся под Тунету, вновь поставил там лагерь и закончил начатые
укрепления. (2) Карфагенянам удачные действия флота доставили
радость краткую и обманчивую. Но, потрясенные известием о
пленении Сифака, на которого надеялись, пожалуй, больше, чем
на Газдрубала с его войском, (3) они, не слушая уже никого из
сторонников войны, отправили просить мира тридцать
знатнейших старейшин, составлявших высший совет, который был
главной силой в сенате44а. (4) Принятые в римском лагере послы
явились к командующему и пали ниц перед ним, думаю, по обычаю
их родной страны. (5) Речь их была под стать этой низкой
лести; они не оправдывали себя, а всю вину сваливали на
Ганнибала и на его сторонников, начавших войну. (6) Послы просили
смилостивиться над их государством, которое дважды чуть не
было погублено безумием граждан; пусть оно еще раз будет
сохранено милостью врага. (7) Римский народ желает властвовать
над побежденными, говорили они, а не губить их; пусть
распоряжается как ему угодно: они готовы послушно повиноваться.
(8) Сципион ответил: он пришел в Африку, надеясь — и
счастливый исход войны укрепляет его в этой надежде,— что вер-
нется домой с победой, а не с договором о мире; (9) но, хотя
победа почти у него в руках, от мира он не отказывается: пусть
все народы знают: римляне и начинают войну, и оканчивают се,
руководствуясь правом. (10) И он поставил такие условия мира:
414
Книга XXX
вернуть пленных, перебежчиков и беглых рабов; вывести войска
из Италии и Галлии 45, на Испанию не притязать; уйти со всех
островов между Италией и Африкой; (11) отдать военные
корабли, оставив себе только двадцать, доставить пятьсот тысяч моди-
ев пшеницы и триста тысяч модиев ячменя. (12) О сумме денег,
которую потребовал Сципион, я нашел различные сведения: одни
писатели называют пять тысяч талантов, другие — пять тысяч
фунтов серебра; третьи — жалованье для солдат в двойном раз-
мере. (13) «Дается вам три дня на размышление,—сказал
Сципион,— согласны ли вы на такие условия? Если согласны,
заключайте со мной перемирие и отправляйте в Рим послов к сенату».
(14) С тем он и отпустил карфагенян. В Карфагене не отвергли
условий мира — там решили тянуть время, ожидая прибытия
Ганнибала. (15). Одних послов отправили к Сципиону заключить
перемирие; других — в Рим просить мира; для вида они вели с
собою немногих пленных, перебежчиков и беглых рабов, чтобы
легче было добиться мира.
17. (1) Задолго до этого Лелий прибыл в Рим с Сифаком и
знатными пленными из нумидийцев; обо всем, что было им
совершено в Африке, он рассказал по порядку сенаторам; велика
была общая радость, велики были и надежды на будущее.
(2) Сенаторы, посовещавшись, решили отправить царя в Аль-
бу4в под стражу, а Лелия задержать, пока не придут
карфагенские послы. (3) Объявлено было четырехдневное молебствие.
Претор Публий Элий отпустил сенаторов и, созвав сходку,
поднялся на ростры с Гаем Лелием. (4) Когда народ услышал, что
карфагенское войско разбито, что побежден и взят в плен
знаменитый царь, что победоносное войско римлян прошло через всю
Нумидию, (5) люди не смогли сдержать своей радости и толпа,,
как водится, разразилась ликующими возгласами. (6) Претор
тут же распорядился, чтобы храмовые сторожа держали по всему
городу храмы открытыми, чтобы народ смог за день обойти их и
возблагодарить богов.
(7) На следующий день сенату представили послов Масинис-
сы: они сначала поздравили сенат с успехами Сципиона в
Африке, (8) затем изъявили свою благодарность за то, что он не только
провозгласил, но и сделал Масиниссу царем, вернув ему
отцовское царство, где он после свержения Сифака будет с
соизволения сената царствовать в мире и спокойствии; (9) потом — за#
то, что в собрании Сципион похвалил Масиниссу и наградил его
великолепными дарами; Масинисса старался и впредь будет
стараться быть их достойным. (10) Он просит, чтобы сенат утвердил
за ним и царское звание, и все благодеяния и дары Сципиона
(11); и, если это не тягостно для сената, есть у Масиниссы еще
одна просьба: отослать домой пленных нумидийцев, которых
держат в Риме под стражей: это очень поднимет его в глазах
соплеменников.
Книга XXX
415
(12) Послам ответили: сенат со своей стороны тоже
поздравляет Масиниссу с успехами в Африке. Сципион правильно и
хорошо поступил, провозгласив его царем и сделав все остальное,
что пришлось по сердцу Масиниссе. (13) Определили, какие
дары послать Масиниссе: два пурпурных плаща с золотой
застежкой каждый и тунику с широкой пурпурной каймой, двух
боевых коней с убором, вооружение для двух всадников с
панцирем и консульскую походную палатку. (14) Претору велено было
отослать эти дары царю. Из послов каждый получил в дар не
менее пяти тысяч ассов, каждому из сопровождающих дали по
тысяче; послам — по две одежды, сопровождающим — по одной,
как и нумидийцам, которых выпустили на свободу и вернули
царю. Послам отвели жилье, предоставили места в цирке и
содержание от казны.
18. (1) Тем же летом, когда все это произошло в Африке и
было обсуждено в Риме, претор Публий Квинктилий Вар и
проконсул Марк Корнелий в области инсубров сразились с
карфагенянином Магоном47. (2) Легионы претора стояли на передовой
линии; Корнелий держал свои в засаде, сам он выехал верхом на
передовую; на обоих флангах претор и проконсул уговаривали
солдат ударить всей силой на врага. (3) Дело не подвигалось;
тогда Квинктилий сказал Корнелию: «Ты видишь, сражение
выдыхается, враг против ожидания держится — он уже не чувствует
страха и вот-вот обнаглеет. (4) Налететь бы на них всадникам,
•сбить их, смешать их ряды. Либо ты бейся на передовой,
а я введу в бой конницу, либо я буду впереди, а ты устреми на
врага конницу твоих четырех легионов».
(5) Проконсул предоставил этот выбор претору. Квинктилий
вместе с сыном Марком, юношей пылким, направился к
всадникам, велел им сесть на коней и броситься на врага. (6) Крики
легиоперов еще увеличили сумятицу в конной схватке;
вражеский строй не выдержал бы, но Магон при первом же натиске
конницы ввел в бой слонов. (7) Кони испугались их рева, вида и
запаха — на помощь конницы уже нечего было рассчитывать«
6 гуще боя римский всадник с копьем и мечом сильнее
противника, но, когда перепуганный конь уносил его прочь, нумидийцы
издали попадали в него без промаха. (8) Множество пехотинцев
двенадцатого легиона было перебито; оставшиеся, повинуясь
долгу, держались, напрягая последние силы. (9) Они не выстояли
бы, если бы тринадцатый легион, выведенный из засады на пере-
довую, не вступил в этот трудный бой. На свежий легион Магон
двинул галлов, бывших в резерве. (10) Их быстро рассеяли;
первые ряды одиннадцатого легиона сомкнулись и пошли на слонов,
уже расстроивших ряды пехотинцев. (11) Все дротики,
брошенные в слонов, сбившихся в кучу, попали в цель; слоны
повернули на своих; четыре тяжело раненных упали. (12) Только тут
crpoii врагов дрогнул. Увидев, что слоны повернули, римские кон-
416
Книга XXX
пики устремились на врага, чтобы усилить его страх и смятение.
Все же, пока Магон стоял впереди строя, карфагеняне отступали
медленно в боевом порядке, не переставая сражаться, но, когда он
упал с пробитым бедром (13), и его, истекающего кровью, вынесли
из битвы, все сразу кинулись бежать.
В этот день врагов убито было тысяч до пяти; взято двадцать
два знамени. (14) И для римлян победа не была бескровной:
претор потерял из своего войска две тысячи триста человек;
больше всего — из двенадцатого легиона, погибли и два военных
трибуна этого легиона, Марк Коскояий и Марк Мевий; (15)
в тринадцатом легионе, вступившем в битву уже под конец, пал
военный трибун Гай Гельвидий, старавшийся восстановить бой;
двадцать два знатных всадника вместе с несколькими
центурионами растоптаны были слонами. Сражение продолжалось бы, если
бы рана Магона не заставила врагов уступить победу римлянам.
19. (1) Магон снялся с места в следующую ночь, двигаясь
быстро, насколько ему позволяла рана, он вышел к морю в
области лигурийцев ингавнов 48. (2) Там к нему и явились
карфагенские послы, за несколько дней до того причалившие в
Галльском заливеА9, с приказом: немедленно переправиться в
Африку и ему, (3) и брату его Ганнибалу — к тому тоже
отправлены были послы с таким же приказом,-- положение карфагенян
не таково, чтобы удерживать военной силой Галлию и Италию.
(4) Магон, побуждаемый не только приказом сената и
опасностью, грозящей отечеству, но и страхом, как бы победоносный
враг не воспользовался его медлительностью и лигурийцы, видя,
что карфагеняне оставляют Италию, не поторопились бы перейти
к тем, в чьей власти они скоро окажутся. (5) Надеясь, что ему
будет легче перенести качку, чем тряску в дороге, и что на
корабле лечить его будет удобнее, он посадил на суда свое войско
и отплыл, но, едва обогнув Сардинию, умер от раны50.
Несколько карфагенски^ кораблей, отнесенных в открытое море,
были захвачены римлянами, чей флот стоял у Сардинии. (6) Вот что
происходило на суше и на море в приальпийской части Италии.
Консул Гай Сервилий не совершил ничего примечательного
ни в Этрурии, ни в Галлии — он дошел до этих пределов. (7) Он
освободил своего отца, Гая Сервилия, и Гая Лутация [Катула] из
шестнадцатилетнего рабства у бойев", которые захватили их в
плен у деревни Таннета. Он вернулся в Рим — (8) по одну его
сторону шел отец, по другую — Катул; это прославило Сервилия
скорее как сына, чем как консула. (9) Народу было предложено
не вменять Гаю Сервилию в вину, что по неведению он при
живом отце, занимавшем курульную должность, стал народным
трибуном и плебейским здилом, а это запрещено законом".
Предложение прошло, и он вернулся в свою провинцию.
(10) Консулу Гнею Сервилию, бывшему в Бруттии,
покорились, видя, что война с карфагенянами подходит к концу, Кон
Книга XXX
417
сентия, Авфуг, Берги, Безидии, Окрикул, Лимфей, Аргентан,
Клампетия 53 и много других незначительных городов. (11) Кон«
сул сразился с Ганнибалом в Кротонской области. История этой
битвы темна; Валерий Антиат говорит, что убито было врагов
пять тысяч; это или бесстыдная выдумка, или ошибка, по
небрежности не замеченная. (12) Больше Ганнибалом в Италии
ничего сделано не было; к нему пришли карфагенские послы —
почти в те же дни, что и к Магону,— звать его в Африку.
20. (1) Рассказывают, что, когда послы объявили ему, с чем
пришли, он выслушал их, скрежеща зубами, стеная и едва
удерживаясь от слез: (2) «Уже без хитростей, уже открыто отзывают
меня те, кто давно уже силился меня отсюда убрать, отказывая
и деньгах и солдатах. (3) Победил Ганнибала не римский народ,
столько раз мною битый и обращенный в бегство, а карфагенский
сенат своей злобной завистью. (4) Сципион не так будет
превозносить себя и радоваться моему бесславному уходу, как Ган-
нон 54, который не смог ничего со мной сделать, кроме как
погубив Карфаген, только бы погрести под его развалинами мой
дом».
(5) Ганнибал все предвидел заранее и приготовил флот.
Бесполезную толпу воинов он под видом гарнизонов разослал по тем
немногим городам Бруттия, которые еще держались его,
побуждаемые скорей страхом, чем верностью. Лучших солдат он взял
с собой в Африку. (6) Много солдат-италиков отказалось туда за
ним следовать и укрылось в храме Юноны Лацинии 55, который
до того дня был неприкосновенен; их подло перебили в самом
храме. (7) Редко изгнанник покидал родину в такой печали,
« какой, как рассказывают, Ганнибал оставлял землю врагов; он
часто оглядывался на берега Италии, обвиняя богов и людей,
проклиная себя и собственную свою голову (8) за то, что после
победы при Каннах он не повел на Рим своих воинов, залитых
кровью врага. Сципион, консул, не видевший в Италии ни одного
нрага-пунийца, осмеливается идти на Карфаген, (9) а у него,
Ганнибала, перебившего сто тысяч римских солдат при Трази-
менском озере и под Каннами, опустились руки под Казилином,
Кумами, Нолой. Так обвиняя и жалуясь, покинул Италию
Ганнибал после стольких лет.
21. (1) В Рим одновременно пришли донесения об отбытии
Магона и Ганнибала. Эту двойную радость умаляло поведение
военачальников, то ли по робости, то ли по бессилию не
задержавших вопреки приказу сената врага. (2) Беспокоила мысль об
исходе войны, вся тяжесть которой ложилась на одно войско и
одного полководца. (3) В те же самые дни прибыли послы из
Сагунта; они привели с собою захваченных с деньгами
карфагенян, которые прибыли в Испанию нанимать солдат. (4) В
преддверии сената послы выложили двести пятьдесят фунтов золота,
восемьсот серебра. (5) Карфагенян заключили в тюрьму, а золо-
14 Тит Ливии т. II
418
Книга XXX
то и серебро вернули послам с благодарностью; их сверх того
одарили и предоставили им корабли, чтобы вернуться в Испанию.
(6) Старики в сенате заметили, что люди к благу менее чув
ствительны, чем к беде; они помнят, какой все испытывали ужас»
когда Ганнибал вступил в Италию. Сколько это принесло бед,
сколько горя! (7) Вражеский лагерь виден был со стен Рима;
каких только обетов не давали "граждане и государство! сколько
раз на совещаниях 4восклицали, простирая руки к небу: (8)
«Настанет ли день, когда мы увидим, что неприятеля в Италии уже
нет и она процветает в мире!» (9) Послали нам боги это счастье
на шестнадцатом только году войны, и пока не нашлось
человека, который предложил бы возблагодарить богов! Люди не благо
дарят за милость, оказываемую сейчас,— где уж помнить о
прежних! (10) Со всех сторон тогда раздались голоса: пусть доложит
об этом претор Публий Элий. Постановлено было совершить
пятидневное молебствие всем богам и принести в жертву сто двадцать
быков.
(11) Лелий и послы Масиниссы уже были отпущены, когда
карфагенских послов, прибывших с предложением мира, увидели
в Путеолах, откуда они собирались пешком идти в Рим: решили
вернуть Гая Лелия 56, чтобы он присутствовал на переговорах о
мире. (12) Квипт Фульвий Гиллон, легат Сципиона, привел
карфагенян в Рим. Входить в Город им запретили, поселили их в
Общественной вилле, а сенат принял их в храме Беллоны57.
22. (1) Послы сказали почти то же самое, что говорили
Сципиону: виноват в этой войне один Ганнибал; карфагенское пра
вительство ни при чем; (2) он перешел не только Альпы, но
даже Ибер без приказания сената; он самовольно начал войну с
римлянами и еще до того с сагунтинцами; (3) а сенат и народ
карфагенский до сего дня не нарушили договор с Римом. Беспри
страстно гулящему это очевидно. (4) Ну, а им поручено только
одно: про( чть мира на тех же условиях, на которых он был
некогда заключен с Гаем Лутацием58. (5) Когда же претор по
обычаю предложил сенаторам расспросить послов, о чем им
будет угодно, и старики, участвовавшие в заключении прежнего
договора, стали задавать им вопросы — кто о чем,— то послы
отвечали, что по возрасту своему, а они действительно почти все
были молоды, они этого не помнят. (6) С мест стали кричать, что
послов выбрали с обычным пунийским лукавством: они просят
мира на старых условиях — а на каких, сами не помнят.
23. (1) Послов удалили гз курии59, сенаторов пригласили
высказываться. Марк Ливиг. считал60: надо призвать консула
Гая Сервилия, находившегося неподалеку от Рима, и обсуждать
вопрос о мире при нем; (2) нельзя представить себе более важ
ный вопрос, и недостойно народа римского заниматься им в
отсутствие одного или даже обоих консулов. (3) Квинт Метелл,
■Зышиий три года назад консулом и диктатором, полагал: Пуб-
Книга XXX
419
лий Сципион, уничтожая войска врага, опустошая его земли,
довел карфагенян до того, что они пришли умолять о мире; (4)
никто вернее не разглядит, с каким расчетом просят они о мире,
чем тот, кто стоит уже у ворот Карфагена; согласиться на мир
«ли отвергнуть его надо только но совету Сципиона. (5) Марк
Валерий Левин, бывший дважды консуломм, доказывал, что
карфагеняне прислали не послов, а лазутчиков; их надо выслать из
Италии и под стражей препроводить к кораблям, а Сципиону
написать, чтобы он не прекращал военных действий. (6) Лелий и
фульвий добавили: Сципион считал, что на мирный договор
можно надеяться в том только случае, если Ганнибала и Магона не
будут отзывать из Италии; (7) ведь в ожидании этих вождей с
их войсками карфагеняне прикинутся кем угодно, чтобы потом,
позабыв о богах, позабыв о только что заключенном договоре,,
вести войну. (8) Эти слова побудили согласиться с Л евином.
Послов отослали, не заключив мир, можно сказать, без ответа 62.
24. (1) В эти же дни консул Гней Сервилий, не сомневаясь,,
что это его должна благодарить Италия за восстановленный мир
и покой, отправился преследовать Ганнибала, словно именно ок
его выгнал. Он отбыл в Сицилию, рассчитывая переправиться
оттуда в Африку. (2) Когда в Риме пошли толки об этом,
сенаторы сначала решили: пусть претор 63 напишет консулу, что сенат
предлагает ему вернуться в Италию; (3) претор сказал, что
консул не обратит внимания на его письмо. Тогда был назначен
диктатор Публий Сульципийв4, который именем высшей власти к
отозвал консула в Италию. (4) Остаток года диктатор вместе с
Марком Сервилием €\ начальником конницы, объезжал города,
отпавшие во время войны, и выяснял причины отпадения
каждого.
(5) Во время перемирия претор Публий Лентул переправил
из Сардинии в Африку под охраной двадцати военных судов сто
грузовых с провиантом: море было спокойно, враг не показывал
ея. (6) Не так повезло Гнею Октавию, отплывшему из Сицилии
о двумястами грузовых и тридцатью военными кораблями.
(7) Африка уже виднелась — все шло благополучно,—как вдруг
ветер сначала стих, а потом задул с юго-запада и разметал суда
в разные стороны. (8) Сам Октавий с военными судами добрался
до Аполлонова мысаββ: гребцы с великим трудом преодолевала
волну, относившую их вспять. (9) Большую часть грузовых
кораблей отнесло к Эгимуру — это остров милях в тридцатив7 от
Карфагена у входа в залив, на котором стоит этот город, а
остальные к Горячим Водам", прямо напротив города. (10) Это
было видно из Карфагена. Со всего города люди сбежались на
форум; должностные лица созвали сенат; народ в преддверии ку
ривг вопил, что нечего выпускать из рук такую добычу. (11)
Некоторые возражали: просили ведь мира, сейчас перемирие — срок
tiro не истек,— сенат и парод, можно сказать, перемешались и со
М·
420
Книга XXX
обща решили: пусть Газдрубал со своим флотом в пятьдесят
кораблей переправится к Эгимуру и соберет римские суда,
рассеянные по гаваням и побережью. (12) Брошенные моряками, они
были на канатах приведены в Карфаген, сначала от Эгимура,
потом от Горячих Вод.
25. (1) Послы еще не вернулись из Рима, неизвестно было
решение сената: воевать или заключать мир. (2) Сципион, глубоко
оскорбленный тем, что просившие мира и перемирия сами же
погубили надежду на мир и нарушили перемирие, тут же отправил
послов в Карфаген: Луция Бебия, Луция Сергия и Луция Фабия.
(3) Там сбежавшаяся толпа чуть не избила их; послы, понимая,
что обратный путь будет для них опасен, попросили
должностных лиц, которые спасли их от расправы, послать суда для их
охраны (4) Им были даны две триремы, которые, дойдя до реки
Баграда 69, откуда уже виден был римский лагерь, вернулись в
Карфаген. (5) Карфагенский флот стоял под Утикой; оттуда
вышли три квадриремы — был ли на то тайный приказ из
Карфагена, или Газдрубал, командовавший флотом, самовольно
осмелился на этот гнусный поступок и правительство было ни при
чем,— но на римскую квинкверему, огибавшую мыс, внезапно
напали с открытого моря. (6) Ударить носом быстро ускользавшую
квадрирему вражеские корабли не смогли и вспрыгнуть на нее:
она была выше их корабля (7) и защищалась превосходно, пока
не кончились дротики. Когда их израсходовали, осталось одно —»
поскорей достичь берега, куда из лагеря толпой высыпали
солдаты. (8) Гребцы налегли изо всех сил на весла, и люди
благополучно высадились, потеряв только корабль. (9) Таким образом,
преступления, несомненно нарушавшие перемирие, следовали
одно за другим, когда прибыли из Рима с карфагенскими
послами Лелий и Фульвий. (10) Сципион сказал им, что карфагеняне
нарушили не только перемирие, но и право народов, защищаю-
щее послов, он, однако, не сделает ничего недостойного римских
обычаев и собственных его правил. С этими словами он отпустил
послов и стал готовиться к войне.
(11) Когда Ганнибаловы корабли подходили к берегу, одному
из моряков велено было влезть на мачту и поглядеть, куда они
подплывают; (12) тот крикнул, что корабль обращен носом к
разбитой гробнице. Ганнибала смутило злое предзнаменование;
он приказал рулевому править мимо; пристал в Лептисе70, где и
высадилось войско.
26. (1) Вот что в этом году происходило в Африке;
дальнейшие события приходятся на год, когда консулами стали
Марк Сервилий Гемин, который был начальником конницы,
и Тиберий Клавдий Нерон [202 г.]. (2) Впрочем, в конце
предыдущего года послы союзных греческих городов жаловались, что
царские гарнизоны опустошают их области и что послов,
отправившихся в Македонию требовать возмещения за убытки, царь
Книга XXX
421
Филипп не принял. (3) Тогда же послы сообщили: говорят,
будто четыре тысячи солдат под командой Сопатра переправились в
Африку на помощь карфагенянам; с ними отправлена и большая
сумма денег. (4) Сенат постановил отправить к царю послов и
объявить ему, что он поступает вопреки договору. Послами были
Гай Теренций Варрон, Гай Мамилий и Марк Аврелий; они
отбыли на трех квинкверемах 71.
(5) Год этот [203 г.] отмечен страшным пожаром (Публици-
ев взвоз 72 выгорел дотла) и наводнениями, но и дешевизной
хлеба, ведь наступивший мир открыл всю Италию для торговли,
(6) да еще из Испании прислано было очень много зерна.
Курульные эдилы Марк Валерий Фальтон и Марк Фабий Бутеон
распределяли его кварталам по четыре асса за модий.
(7) В этом же году скончался Квинт Фабий Максим — в
глубокой старости, если только и вправду он шестьдесят два года
был авгуром, как утверждают некоторые писатели. (8) Он,
конечно, был достоин своего славного прозвища 7\ хотя носил его
не первым в своем роду. Почестями он превзошел отца7\ с
дедом 75 сравнялся. Дед его, Рулл, прославился многими
победами в крупных сражениях; Фабий воевал только с одним
врагом — но это был Ганнибал! (9) Фабия считали скорее
осторожным, чем смелым; можно спорить, был ли он медлителен по
характеру своему, или того требовало тогдашнее положение на войне.
Несомненно одно: «спас государство один человек промедлень-
ем» 7в, как говорит Энний. (10) Авгуром вместо него стал его
сын 77 Квинт Фабий Максим, а понтификом вместо него (он
совмещал две жреческие должности) Сервий Сульпиций Гальба.
(11) Римские игры продолжались один день; Плебейские
трижды были повторены эдилами Марком Секстием Сабином и
Гнеем Тремелием Флакком. Оба стали преторами и вместе с
ними и Гай Ливии Салинатор и Гай Аврелий Котта. (12)
Выборы в этом году проводил то ли консул Гней Сервилий, то ли
назначенный им диктатор Публий Сульпиций (если консул
задержался в Этрурии по распоряжению сената и вел следствие о
заговоре этрусской знати) — пишут об этом по-разному.
27. (1) В начале следующего года [202 г.] Марк Сервилий и
Тиберий Клавдий созвали сенат в Капитолии и доложили о
распределении прошшций. (2) Они предложили бросить жребий об
Италии и Африке. Африку хотели получить оба. Ни назначения,
ни отказа не получил ни тот, ни другой: тут особенно
постарался Квинт Метелл 7\ (3) Консулам было велено снестись с
народными трибунами и спросить народ, кому он поручает вести
войну в Африке. Все трибы назвали Публия Сципиона. (4) Тем
не менее консулы — таково было решение сената — бросили
жребий об Африке, (5) Она досталась Тиберию Клавдию: ему дали
флот в пятьдесят судов (одни квинкверемы) — пусть
переправляется в Африку и пользуется там такой же властью, как Сципи-
422
Книга XXX
он79. Марк Сервилий получил Этрурию. (6) В той же провие
ции продлена была власть и Гаю Сервилию — на случай, если
сенат пожелает, чтобы консул оставался близ Города.
(7) Претор Марк Секстий получил по жребию Галлию, с тем
чтобы Публий Квинктилий Вар передал ему провинцию и два
легиона; Галий Ливии получил Бруттий с двумя легионами,
которыми в прошлом году командовал проконсул Публий Семпро-
ний. (8) Гней Тремеллий получил Сицилию с двумя легионами
от Тита Вилия Таппула, претора прошлого года. Виллий, в про-
преторском звании, должен был охранять побережье Сицилии с
двадцатью военными кораблями и тысячью солдат. (9) На
остальных двадцати судах Марк Помпоний должен был привезти в
Рим полторы тысячи солдат. Гай Аврелий Котта получал
городскую претуру. Остальным продлена была власть в провинциях и
командование войсками. (10) В этом году только шестнадцать
легионов80 защищали державу. (11) Сенат постановил: чтобы
боги были милостивы ко всякому начинанию и деянию, пусть
консулы, прежде чем отправиться на войну, устроят игры я
совершат жертвоприношение. В свое время — при консулах
Марке Клавдии Марцелле и Тите Квинкции [208 г.] -диктатор
Марк Манлий дал обет сделать это, если положение государства
в течение ближайших пяти лет не ухудшится. (12)
Четырехдневные игры отпраздновали в цирке; обещанные жертвы были
принесены.
28. (1) Тем временем с каждым днем возрастала и надежда,
и тревога: люди не знали, радоваться ли, что Ганнибал на
семнадцатом году войны ушел из Италии, оставив римскому народу
право владеть ею 81 или тревожиться, что он переправился в
Африку с невредимым войском; (2) война идет в другом месте, но
она столь же опасна; недавно скончавшийся Квинт Фабий это
предвидел и не зря повторял, что Ганнибал в своей стране будет
страшней, чем в чужой. (3) И Сципиону предстоит иметь дело
не с Сифаком, необузданным варварским царем, чьи войска
обучал полувоин-полуторгаш Статорий82, не с Газдрубалом, тестем
царя, только и знавшим, что обращаться в бегство, не с войском
из селян, наскоро набранным и кое-как вооруженным, (4) но
именно с Ганнибалом, родившим чуть ли не в походной палатке
отца — доблестного полководца. Ведь Ганнибал вырос и воспитан
был в войске, уже в отрочестве стал солдатом, в ранней
юности — главнокомандующим; состарился победителем: (5)
Испания, Галлия, вся Италия — от Альп до пролива — полны славой
«го великих подвигов. Его войско проделало с ним все походы,
закалено в трудностях, которые, кажется, человеку и не ксерен***
сти, многажды обагрено римской кровью, нагружено доспехами,
снятыми не только с солдат, но и с полководцев. (6) Сципион
еще встретит в бою многих, кто своей рукой убивал и преторов,
я военачальников, и римских консулов, кто был украшен венка-
Книга XXX
423
ми за взятие стен или вала 83, кто бродил по захваченным рим
ским лагерям, римским городам. (7) Если сосчитать фаски всех
ныне здравствующих должностных лиц римского народа, то их
столько не наберется, сколько было бы у Ганнибала, захоти он»
чтобы перед ним несли фаски убитых им римских
военачальников.
(8) Волнуемые этими страхами, люди сами себя запугивали.
Видевшие своими глазами войну в разных концах Италии мало
надеялись на близкое ее окончание; все напряженно следили за
Ганнибалом и Сципионом, изготовившимися к последней схватке.
(9) Чем она была ближе, тем больше тревожились даже те, кто
во всем полагался на Сципиона и надеялся на победу. (10)
В таком же беспокойстве были и карфагеняне: то, думая о
Ганнибале и его великих подвигах, раскаивались они, что просили
мира; (11) то, вспоминая, что дважды были разбиты84, что Си
фак был взят в плен, что их выгнали из Испании, выгнали из
Италии, что все это сделал своей доблестью и разумением один
Сципион, они приходили в ужас: на их погибель он послан
судьбой.
29. (1) Ганнибал уже прибыл в Гадрумет 85 и дал солдатам
отдохнуть несколько дней от морской качки. Встревоженный
пугающими известиями о том, что окрестности Карфагена заняты
римлянами, он большими переходами направился к Заме86.
(2) Зама отстоит от Карфагена на пять дней пути; лазутчики,
посланные вперед, были схвачены римскими караулами и
приведены к Сципиону; он передал их военному трибуну и велел
провести их по всему лагерю: пусть без страха смотрят все, что
лахотят. (3) Спросив, достаточно ли они все обследовали, он
отослал их назад к Ганнибалу.
(4) Ганнибала не обрадовало ни одно из доставленных ими
известий — ведь ему донесли и о том, что в этот самый день
прибыл Масинисса с пехотой в шесть тысяч человек и конницей
в четыре, а больше всего его поразила самоуверенность врага,
конечно, небезосновательная. (5) И хотя сам он и начал войну,
хотя именно его появление сорвало перемирие и уничтожило
надежду на договор, все-таки рассудив, что непобежденный, прося
о мире, может добиться лучших условий, чем побежденный, Ган
нибал послал гонца к Сципиону с просьбой о встрече для
переговоров, (6) Действовал ли он по собственной воле или по
решению правительства? Не могу утверждать ни того, ни другого.
(7) Валерий Антиат сообщает, что Ганнибал был разбит
Сципионом в первом же сражении, что убитых было двенадцать тысяч,
а взятых в плен тысяча семьсот, что сам Ганнибал и с ним еще
десять человек отправились послами в лагерь к Сципиону.
(8) Так или иначе, Сципион от переговоров не отказался;
оба, как и было уговорено, продвинули лагеря вперед, ближе к
месту их встреч. (9) Сципион разбил лагерь вблизи города
424
Книга XXX
Нараггары87: место удобное, тем более что вода находилась не
дальше, чем перелет дротика. (10) Ганнибал занял холм в
четырех милях оттуда; место надежное и удобное во всех
отношениях, только за врдой надо было идти далеко. Посередине между
лагерями и выбрали место, отовсюду просматриваемое: не было
бы засады.
30. (1) Солдат оставили на одинаковом расстоянии;
сопровождаемые только переводчиками, встретились два полководцаг
величайших не только среди современников, но равных любому
из прославленных царей и военачальников всех времен и
народов. (2) Некоторое время они молчали, глядя друг на друга
едва ли не с восхищением. И Ганнибал начал:
(3) «Видно, так уж положила судьба: первым пошел я
войною на римский народ, много раз почти что держал победу
в руках и вот добровольно пришел просить мира. Я рад, что мне
суждено просить его именно у тебя, Сципион. (4) И тебе
прибавит немало славы то, что сам Ганнибал, которому боги даровали
столько побед над римскими военачальниками, смирился перед
тобой и ты положил конец этой войне, отмеченной больше
вашими поражениями, чем нашими. (5) И вот насмешка судьбы:
я взялся за оружие в бытность твоего отца консулом, сражался
впервые в жизни с ним и теперь безоружный прихожу к его
сыну просить мира. (6) Лучше бы отцов наших вразумили боги,
чтобы довольствовались вы Италией, а мы Африкой. (7)
Сицилия и Сардиния не стоят потери стольких флотов, стольких
солдат, стольких превосходных военачальников. Но прошлое легче
порицать, чем исправить. (8) Мы так возжелали чужого, что
пришлось защищать свое; ведь нам довелось воевать не только
в Италии — вам не только в Африке. Вам случилось увидеть
неприятельские знамена почти у ворот и под стенами Рима —
мы в Карфагене слышим гул римского лагеря. (9) Сбылось наше
худшее опасение, ваше главное чаяние; в добрый для римлян
час зашла речь о мире. Для нас, полководцев, это дело
особенно важное, ведь то, о чем мы договоримся, утвердят оба наших
государства. Дело только за нашей готовностью к спокойным
переговорам. (10) Мой возраст — а я возвращаюсь на родину
стариком, покинув ее еще мальчиком,— научил меня и в счастье
и в беде полагаться на разум, а не на судьбу. (11) Я боюсь
твоей молодости и неизменной удачливости — они делают
человека слишком неустрашимым, чтобы он мог рассуждать
спокойно. Тот, кого судьба никогда не % обманывала, нелегко принимает
в расчет ее непостоянство88. (12) Ты сейчас таков, каким был
я у Тразименского озера и под Каннами. Ты, едва воин
возрастом, уже командовал войском, и судьба была всегда благосклон
на к самым дерзким твоим начинаниям. (13) Ты отомстил за
смерть отца и дяди; горькая судьба твоего дома дала тебе
случай показать твою доблесть и верность сыновнему долгу; тй вер-
Книга XXX
42ΰ
ну л утраченную Испанию: выгнал ^ттуда четыре карфагенских
войска; (14) став консулом, ты переправился в Африку, когда
у остальных не хватало духу защитить Италию; уничтожил
два войска; в один и тот же час захватил и сжег два лагеря;
взял в плен Сифака, царя могущественного; взял столько городов
в его царстве, столько в нашей державе; заставил меня уйти из
Италии, где я распоряжался шестнадцать лет. (15) Ты можешь
победу предпочитать миру. Мне знакомы эти высокие порывы
гордого духа; от них мало толку. И мне когда-то улыбалась
судьба. (16) Если бы боги даровали людям способность здраво
рассуждать в счастье и обдумывать не только то, что случилось,
но и то, что может случиться! Не вспоминай других: моего
примера достаточно, чтобы остеречь от превратностей судьбы.
(17) Еще недавно89 мой лагерь стоял между Аниеном и вашим
городом; приведя войска к стенам Рима, я только что не взошел
на них, и вот видишь ты меня здесь: потерявший двух братьев 90,
людей мужественных, прекрасных военачальников, я у стен
почти осажденного родного моего города умоляю тебя избавить его
от тех же опасностей, какими некогда сам устрашал ваш.
(18) Счастью следует доверять всего меньше, когда оно всего
больше. У тебя все хорошо; мы в опасности. Ты можешь
предложить мир, для тебя славный и выгодный; мы просим только
необходимого. (19) Лучше, надежнее верный мир, чем мечты
о победе: он в твоих руках, она же — в руках богов. Не искушай
судьбу: многолетнее счастье может изменить в один час.
(20) Представь себе свои силы и силу судьбы, превратность
военной удачи: и у тебя и у нас железо, и у тебя и у нас
люди — на исход войны никогда нельзя положиться заранее.
(21) Ты, даровав мир, уже сможешь стяжать себе славу,
выигранное сражение прибавит к ней меньше, чем проигранное от
нее отнимет. И успехи твои, и надежды — все может рухнуть
разом, отвернись на миг от тебя судьба. (22) Заключить мир—
целиком в твоей власти, Публий Корнелий, а победа зависит от
счастья, какое пошлют тебе боги. (23) Некогда Марк Атилий *1
вот здесь же, на этой самой земле, мог бы стать редким
примером удачливости и доблести, согласись он, победитель, даровать
отцам нашим мир, о котором они просили. Но он не поставил
предела своему счастью, своевольную судьбу не сдержал —
и, высоко вознесшись, упал тем позорней.
(24) Условия мира предписывает не тот, кто просит о нем,
а тот, кто его дает, но, может быть, мы достойны сами
определить себе кару. (25) Мы не возражаем, если земли, за которые
мы воевали, будут вашими: Сицилия, Сардиния, Испания,
острова, сколько их есть между Италией и Африкой. (26) Африкой
карфагеняне ограничатся, а вас, коль скоро воля богов такова,
мы готовы видеть правителями державы, распространившейся
далеко за пределы вашей земли. (27) Не отрицаю: мы только что
426
Книга XXX
не вполне искренне просили о мире, не вполне честно ждали его,
поэтому нет у вас веры в пунийскую честность. Знай, Сципион,
что для честного соблюдения мирного договора вовсе не
безразлично, через кого этот мир был испрошен. (28) Ваши сенаторы*
как я слышу, отказались говорить о мире с нашим посольством,
сочтя послов людьми незначительными. (29) Я, Ганнибал, прошу
мира; я не просил бы его, если бы не считал полезным, и по
этой же самой причине я буду его соблюдать. (30) Взявшись
вести войну, я, пока боги не позавидовали мне. вел ее так, что
никто не был мной недоволен. И я постараюсь, чтобы никто не
досадовал на мир, заключенный мною».
31. (1) На это римский полководец ответил примерно так:
«От меня, Ганнибал, не укрылось, что именно в расчете на твое
прибытие карфагеняне не соблюли перемирие и погубили
надежду на мир. (2) И ты, конечно, отпираться не станешь: из
прежних условий мира ты исключил все, кроме только того, что и.
так уже давно зависит только от нас. (3) Ты, конечно, желаешь,,
чтобы твои сограждане ощутили, какое бремя ты снял с их плечг
по моя забота — иная: не допустить, чтобы вероломство было
вознаграждено исключением из договора условий, уже было
согласованных. (4) И прежних условий вы не достойны, а хотите
даже выгадать на недобросовестности! Не наши отцы начали
войну ради Сицилии, не мы — ради Испании: в тот раз опасность
угрожала нашим союзникам — мамертинцам 9\ а на сей раз
гибель Сагунта призвала нас — справедливо и честно — к ору
жию. (5) Вы всегда зачинщики: ты и сам это признаешь, и боги
тому свидетели. Они в прошлый раз нам позволили, и в это?
позволят — уже позволяют закончить войну в соответствии с
божеским и человеческим правом.
(6) Что до меня, то я помню, как слаб человек и
могущественна судьба; я знаю: все, что мы делаем, зависит от тысячи
случаев. (7) И я признал бы себя гордецом и насильником,
если бы до моей переправы в Африку ты покидал Италию
добровольно и, посадив свое войско на корабли, пришел бы ко мне,
чтобы предложить мне мир, а я бы от тебя презрительно
отвернулся. (8) А теперь, когда я, несмотря на все твои уловки и
увертки, чуть не силой вытащил тебя в Африку, меня ничто ни
к чему не обязывает. (9) И если к прежним условиям, на
которых можно было, как тогда казалось, договориться о мире,
теперь добавить какую-нибудь пеню за грузовые суда,
захваченные во время перемирия, и за оскорбление послов, то у меня
будет о чем доложить совету. Ну, а если даже и те условия
кажутся вам тяжелыми, готовьтесь к войне, ибо вы не в силах
переносить мир».
(10) Итак, ничего не решив о мире, вожди разошлись и за
явили своим, что все слова потрачены зря: все решится оружием,
а там, что боги пошлют.
Книга XXX
427
32. (1) Вернувшись каждый в свой лагерь, оба объявляют
солдатам: надо приготовить оружие и собраться с духом для
последней битвы: те, на чьей стороне будет счастье, станут не на
день — навек победителями; (2) прежде чем наступит завтраш-
няя ночь, они узнают, Рим или Карфаген будет давать законы
народам. Не Африка или Италия будет наградою победы, но
целый мир. Столь же велика и опасность для тех, кому в битве
не повезет. (3) И римлянам нет прибежища в этой чужой,
незнакомой стране, и Карфаген, исчерпав последние силы, сразу
окажется на краю гибели.
(4) Назавтра *3 в решающее сражение вступили два славней-
ших вождя двух самых могущественных народов, два
храбрейших войска, готовые в этот день либо достичь высшей славы,
либо погубить свою прежнюю. (5) Люди и надеялись, и боялись,
оглядываясь то на свое, то на вражеское войско, взвешивали
свои силы скорее на глаз, чем по зрелом размышлении, то
радуясь, то печалясь. Начальники уговаривали и ободряли солдатУ
напоминали о том, что самим им не приходило в голову.
(6) Пуниец перечислил все, что совершено его воинами на
италийской земле за шестнадцать лет: сколько военачальников
убито, сколько уничтожено вражеских войск; он подходил к
некоторым солдатам, отличившимся в каком-нибудь памятном
сражении, и рассказывал об их подвигах. (7) Сципион говорил об
Испании, о недавних боях в Африке, о врагах, которые, по
собственным их признаниям, так напуганы, что не смогли удер-
жаться от просьб о мире, но так по природе своей вероломны,
что не смогли ничего соблюсти. (8) И о переговорах своих
с Ганнибалом, которые велись тайно, он рассказывал, что и как
хотел. (9) Он объявлял, что те неблагоприятные знамения, при
которых отцы нынешних карфагенян сражались у Эгатских
островов **, боги вновь явили сейчас карфагенскому войску,
готовящемуся к битве. (10) Конец войне и ее тяготам, говорил
он, близок; добыча карфагенская в их руках; вот-вот вернутся
они домой — в отечество, к родителям, детям, женам, богам-пена
там! (И) Сципион выпрямился; лицо его было так радостно,
будто победа уже одержана. Затем он построил войско: впереди
гастаты, за ними принцепсы, а в последнем ряду — триарии.
33. (1) Когорты он выстроил не в одну сплошную линию, но
так, чтобы между манипулами оставались широкие промежутки,
но которым неприятельские слоны могли бы пройти, не
расстраивая боевого порядка: (2) Лелия, своего бывшего легата, а в этом
году квестора (по сенатскому постановлению даже без
жеребьевки), он поместил с италийской конницей на левом фланге;
на правом врагу противостояли Масинисса и нумидийцы.
(3) В проходах между манипулами он поставил копейщиков
(тогдашних легковооруженных), приказав им при нападении ело
ть либо укрыться за выстроенными рядами солдат, либо раз-
428
Книга XXX
бежаться направо-налево, оставив слонам открытой дорогу, где
они попадут под дротики с двух сторон.
(4) Ганнибал, рассчитывая внушить страх, впереди поставил
слонов: было их восемьдесят — раньше он столько никогда не
выводил в бой; (5) за ними поставлены были вспомогательные
отряды лигурийцев и галлов вместе с балеарцами и маврами;
во втором ряду стояли карфагеняне, африканцы и легион
македонян95. (6) Через небольшой промежуток выстроился резерв:
солдаты-италийцы, преимущественно бруттии, которых Ганнибал,
уходя из Италии, силой заставил следовать за ним. (7) Фланги
он усилил конницей: правый — карфагенской, левый — ну
индийской.
(8) По-разному надо было говорить с этим множеством
солдат, разного обличья, разноязычных и разноплеменных,
по-разному одетых и вооруженных, ожидавших от войны разного,
(9) Наемникам обещали дать надбавку уже сейчас и увеличить
плату, насколько позволит добыча; в галлах разжигали их
врожденную ненависть к римлянам; лигурийцев обещали свести с
суровых гор на плодородные долины Италии; (10) мавров и ну-
мидийцев пугали Масиниссой, который будет правителем
взбалмошным и необузданным — ведь у всех были свои надежды и
свои опасения. (11) Карфагенянам напоминали о стенах родного
города, о домашнем очаге, о могилах предков, о детях, родителях
и трепещущих женах; о гибели и рабстве или власти над
миром — другого выбора нет.
(12) Ганнибал держал речь перед карфагенянами, вожди
разных племен обращались к своим землякам и к иноплеменным
воинам — многое говорилось через переводчиков. Вдруг от
римлян раздались звуки труб и рогов. (13) Тут поднялся такой крик,
что слоны повернули на своих — на мавров и нумидийцев,
стоявших на левом фланге. Они не устояли, и Масинисса, добавив им
страху, лишил этот вражеский фланг поддержки конников.
(14) Нескольких слонов удалось погнать на врага. Идя сквозь
ряды копейщиков, израненные, они крушили все вокруг. (15)
Копейщики отскочили к манипулам, чтобы не быть растоптаннымиг
дали дорогу слонам и с обеих сторон кидали в них свои копья
с передовой, солдаты, не переставая, метали в слонов дротики,
(16) пока животные наконец не были прогнаны римлянами,
повернули на своих и не обратили в бегство карфагенских
всадников, стоявших на правом фланге. Лелий, видя, что враг
дрогнул, добавил ему еще страху.
34. (1) У пунийцев на обоих флангах уже не было конницыт
когда вступила в бой их пехота, уже не равная римской силами
и упавшая духом. К этому добавим еще некоторые, казалось бы,
мелочи, незначительные для повествования, но очень важные на
поле боя: у римлян крик единогласный и потому более громкий
и страшный — у врагов разноголосые восклицания множества
Книга XXX
429
разноязычных племен; (2) римляне в битве малоподвижны, они
обрушиваются на врага всей тяжестью своего тела и своего
оружия — их противник больше полагался на быстрые перебежки.
(3) С первого же натиска римляне сдвинули вражеский строй,
затем, проталкиваясь плечом и щитом, наступая на теснимого
ми противника, продвинулись далеко вперед, словно никто им
я не сопротивлялся; (4) задние ряды, почувствовав наконец, что
враг сломлен, стали давить на передние, усиливая тем самым
напор.
(5) Африканцы и карфагеняне, занимавшие вторую линиюг
не помогали своим отступавшим союзникам, более того, и сами
начали отходить, испугавшись, как бы римляне, перебив на
передовой упорно сопротивлявшихся, не добрались до них. (6) Тогда
сражавшиеся на первой линии вдруг повернулись лицом к своим:
одни пытались найти прибежище во второй линии, а другие,
поняв, что их сначала оставили без помощи, а теперь отгоняют,
стали избивать своих, не принимавших их к себе. (7) Шли как
бы два перемешанных между собой сражения: карфагенянам-
приходилось биться одновременно с неприятелем и со своими.
(8) Тем не менее они не пустили в свой строй людей
перепуганных и разгневанных, но, сомкнув ряды, отбросили их на фланги
и вообще подальше от битвы, чтобы солдаты растерявшиеся,
раненые и бежавшие не привели в замешательство еще
невредимый строй.
(9) Место, где только что стояли вспомогательные силы, было
так завалено трупами и оружием, что пройти тут было, пожалуй,
трудней, чем сквозь сомкнутые ряды неприятеля. (10) Гастаты
в строю шли первыми, преследуя врага, пробираясь, кто как могт
через горы тел и оружия, через лужи крови — ряды их
расстроились, соединения перемешались. Заколебались и ряды принципов,
ведь впереди себя они видели рассыпавшийся строй. (11)
Сципион, заметив это, велел тут же подать трубой сигнал гастатам:
пусть отойдут назад. Раненых отправили в тыл, принципов и
триариев развели по флангам, чтобы надежнее защитить и
укрепить середину строя, где стали гастаты. (12) Тут-то и началось
совсем новое сражение: теперь бились между собой противники
настоящие, равные друг другу и родом оружия, и военным
опытом, и славой своих подвигов; их воодушевляли одинаковые
надежды, им грозила одинаковая опасность. (13) Но римляне
превосходили врага и численностью, и уверенностью в себе: они уже
обратили в бегство конницу и слонов, оттеснили передовую
линию и сражались уже на второй.
35. (1) Лелий и Масинисса далеко отогнали всадников, а
затем вернулись и налетели на вражеский строй с тыла. Это
нападение довершило разгром врага. (2) Многих окружили и убили
в бою; беспорядочно убегавших по открытой равнине перебили
овладевшие ею всадники. (3) В этот день было убито больше
430
Книга XXX
двадцати тысяч карфагенян и их союзников, почти столько же
взято в плен; с ними захвачено сто тридцать два знамени й
одиннадцать слонов. Победителей погибло около полутора тысяч.
(4) Ганнибал, выбравшись с несколькими всадниками из этой
свалки, укрылся в Гадрумете; он покинул поле сражения лишь
после того, как все возможное было испытано и до боя, и после
боя. (5) И сам Сципион, и все знатоки военного дела воздали
ему должное за исключительное умение, с каким он в тот день
построил свое войско: (6) впереди он поставил слонов, чтобы
внезапное нападение этих неодолимо сильных животных
расстроило боевой порядок римской армии, на который больше всего
и рассчитывали римляне; (7) вспомогательные отряды он
поставил впереди карфагенян, чтобы этот разноплеменный сброд, этв
наемники, не знающие верности, удерживаемые только ко
рыстыо, лишены были возможности бежать; (8) они должны
были принять на себя первый неистовый натиск римлян, утомить
их и хотя бы притупить их оружие о свои тела; (9) дальше по-
ставлены были карфагеняне и африканцы — на них Ганнибал
возлагал всю надежду; вступив со свежими силами в бой, они
могли одержать верх над противником, равным по силе, но уже
усталым и израненным; за ними на некотором расстоянии стояли
италийцы, отодвинутые Ганнибалом как можно дальше — неиз
вестно было, друзья они или враги. (10) Таков был последний
образец воинского искусства Ганнибала. Из Гадрумета
Ганнибал удалился, его вызвали в Карфаген, и он после тридцати
шестилетнего отсутствия возвратился в город, который покинул
еще отроком. (11) В сенате он сказал, что проиграл не
сражение, а всю войну. Остается одно — добиваться мира, другой на
дежды на спасение нет.
36. (1) Сципион тотчас же после боя занял вражеский
лагерь, разграбил его и вернулся с несметпой добычей к морю; (2)
он получил известие, что Публий Лентул *5а с пятьюдесятью
военными кораблями и сотней грузовых судов с разными
припасами прибыл в Утику, и (3) решил со всех сторон грозить
Карфагену, уже и так напуганному. Послав Лелня в Рим с из
вестием о победе, Сципион велел Гпею Октавию вести к
Карфагену легионы посуху, а сам, присоединив к своему старому
флоту новый. Лентулов, направился туда же из Утики по морю.
(4) Когда флот приблизился к гавани, его встретил
карфагенский корабль, украшенный шерстяными повязками и
масличными ветвями. На нем плыли десять первых людей Карфагена,
посланные но настоянию Ганнибала просить мира. (5) Когда они
приблизились к корме Сципионова корабля, они стали,
протягивая жезлы умоляющих, взывать к справедливости и милосердию
Сципиона. (6) Им ответили только одно — чтобы они явились в
Ту нет 9в: туда Сципион перенесет свой лагерь. Сам он проплыл
немного вперед, рассматривая расположение Карфагена — не но-
Книга XXX
431
тому, что сейчас это было нужно, а скорей чтобы еще
припугнуть врага. Затем он вернулся в Утику и отозвал туда же
Октавия.
(7) Когда они шли к Ту нету, получено было известие, что
Всрмина, сын Сифака 97, идет на помощь карфагенянам;
конницы у него больше, чем пехоты. (8) Часть римского войска со
всею конницей в первый день Сатурналий 98 без труда рассеяла
нумидийцев. Бежать им оказалось некуда: со всех сторон их
окружили всадники, перебили пятнадцать тысяч, взяли в плен
тысячу двести, захватили полторы тысячи нумидийских коней и
семьдесят два знамени. Сам царек и с ним несколько человек
бежали. (9) Лагерь был вновь поставлен под Тунетом на том же
месте, и к Сципиону пришли тридцать карфагенских послов.
Разговор их — иод гнетом судьбы — стал еще более жалким*
но выслушали их, не слишком жалея, так как помнили их
недавнее вероломство. (10) И все-таки на совете, хотя
справедливый гнев побуждал всех требовать разрушения Карфагена, стали
размышлять о том, как это будет трудно и насколько затянется
осада такого укрепленного и сильного города. (11) Да и сам
Сципион с тревогой ожидал своего преемника": как бы не до-
стались тому плоды чужого труда и слава завершения тяжелой
войны. Так общее мнение склонилось к миру.
37. (1) На следующий день опять пригласили послов, сурово
отчитали их за вероломство: пусть же наконец несчастья научат
их верить в богов и чтить святость клятв 10°. Изложили условия
мира: (2) они будут жить по своим законам, владеть теми же
городами и теми же землями101, какими владели до войны;
римляне с этого дня перестанут опустошать их владения;
(3) перебежчиков, беглых рабов и всех пленных они выдадут
римлянам, как и военные корабли, за исключением десяти
трирем; отдадут прирученных слонов102 и приручать больше не
будут, (4) вести войну ни в Африке, ни за пределами Африки
не будут без разрешения римского народа; Масиниссе вернут все
ему принадлежавшее и заключат с ним союз; (5) до
возвращения из Рима послов будут доставлять хлеб и выплачивать
жалованье вспомогательным войскам римлян; уплатят десять тысяч
талантов серебра 103, равномерно разложенных на пятьдесят лет;
(6) дадут сотню заложников по выбору Сципиона не моложе
четырнадцати лет и не старше тридцати. Перемирие Сципион
карфагенянам даст, если захваченные в прежнее перемирие
грузовые суда будут возвращены со всем своим грузом. А иначе ни
па перемирие, ни на мир надеяться карфагенянам нечего.
(7) Когда послы, вернувшись домой, изложили эти условия
собранию, Гисгонm поднялся на трибуну и стал отговаривать
от мира, а толпа беспокойная, хоть и не воинственная к нему
прислушивалась. (8) Ганнибал, возмущенный тем, что в такое
время говорят и слушают подобные речи, своей рукой стащил
432
Книга XXX
Гисгона с трибуны: это зрелище, в свободном государстве
непривычное, вызвало ропот народа; городская свобода смутила
человека военного, и он сказал: (9) «Я ушел от вас девятилетним
мальчиком и вернулся через тридцать шесть лет; военному делу
сызмальства учила меня судьба — и моя собственная, и наша
общая, и, кажется, выучила хорошо; гражданским порядкам,
законам и обычаям должны научить меня вы». (10) Извинив себя
неведением, он пространно объяснил, сколь необходим мир, при
том не такой уж и несправедливый |05.
(11) Главное затруднение было в том, что на кораблях,
захваченных во время перемирия, совсем не осталось груза.
Установить, куда он делся, было нелегко: обвиняемые в расхищении
были противниками мира. (12) Решено было вернуть суда и
разыскать хотя бы моряков; оценку пропавшего груза
предоставить Сципиону, а карфагенянам расплатиться деньгами. (13)
Некоторые, однако, пишут ,06, что Ганнибал с поля боя направился
к морю, где стоял наготове корабль, на котором он сразу же
отплыл к царю Антиоху. Сципион потребовал прежде всего выдачи
Ганнибала; ему ответили, что Ганнибала в Африке нет.
38. (1) После того как послы вернулись к Сципиону,
квесторам велено было, сверившись с записями в книгах, сообщить,
какие были на судах казенные грузы, а частным владельцам
заявить о грузах, принадлежавших им. (2) За все это римляне
потребовали двадцать пять тысяч фунтов серебра; перемирие
дано было карфагенянам на три месяца; (3) на время перемирия
им не дозволялось отправлять послов никуда, кроме Рима, а
любых послов, прибывающих в Карфаген, не дозволялось
отпускать, прежде чем римский военачальник будет уведомлен, откуда
пришли эти послы и с какими просьбами. (4) С карфагенскими
послами в Рим отправлены были Луций Ветурий Филон, Марк
Марций Ралла и Луций Сципион, брат полководца 10Т. (5) В эти
дни подвоз продовольствия из Силиции и Сардинии до того сбил
цену на зерно, что купцам приходилось, расплачиваясь с
моряками за перевозку, просто оставлять им свой товар.
(6) При первом известии о том, что карфагеняне возобновили
враждебные действия, в Риме встревожились; Тиберию Клавдию
тогда велено было поскорее отплыть в Сицилию, а оттуда
переправиться в Африку; Марку Сервилию, другому консулу, оставаться
в Городе, пока не узнают, каково положение дел в Африке.
(7) Ни с подготовкой флота к отплытию, ни с отъездом Тит
Клавдий не торопился: сенаторы ведь предоставили Сципиону,
а не консулу предписывать условия мира.
(8) Знамения, случившиеся как раз, когда пошли слухи
о возобновлении войны, были пугающими: в Кумах солнечный
диск на глазах убывал и шел каменный дождь; близ Велитр в
земле образовались огромные расщелины и деревья провалились
в бездну; (9) в Ариции форум и лавки, его окружавшие»
Книга XXX
43$
а в Фрузиноне и городская стена в разных местах, и ворота
были поражены молнией; над Палатином прошел каменный
дождь; это знамение, по обычаю предков, искупили
девятидневным молебстзием; в остальных случаях принесли в жертву
крупных животных. (10) Знамением был сочтен и непривычный
подъем воды в Тибре: река поднялась так, что игры в честь
Аполлона пришлось перенести из цирка, который был затоплен,
за Коллинскпе ворота108 к храму Венеры Эрицины. (11)
Однако в самый день игр небо вдруг прояснилось; торжественное
шествие, направившееся было к Коллинским воротам, вернули
назад и повели в цирк, откуда, как сообщили, вода сошла.
(12) Народ обрадовался — игры, возвращенные на их
обычное место, были особенно торжественными.
39. (1) Консул Клавдий наконец отбыл с флотом из Города;
между Козой и Лоретой 109 его застпгла и очень напугала
жестокая буря. (2) Добравшись до Популонияио, он остановился
и подождал, пока буря отбушевала и успокоилась, переправился
на остров Ильва |И, с Ильвы на Корсику, а с Корсики в
Сардинию. Когда он огибал Безумные горы112, налетела буря еще
свирепее, а место там более опасное, и разбросала флот во все
стороны. (3) Многие суда потеряли оснастку и дали течь,
некоторые разбились. С этим, так сильно пострадавшим, флотом
Клавдий направился в Каралы н\ Суда вытащили на сушу,
а пока их чинили, наступила зима; год кончался; полномочия
Тиберия Клавдия продлены не были, и он, уже частным
человеком, привел флот назад в Рим. (4) Марк Сервилий, чтобы его
не вернули для выборов в Город, назначил диктатором Гая Сер-
вилия Гемина, а сам отправился в свою провинцию. Диктатор
назначил Публия Элия Пета начальником конницы. (5) Выборы
никак не удавалось провести в назначенный день: всякий раз
нешала непогода. И вот накануне мартовских ид, когда старые
должностные лица ушли, а новые на их место еще не были
избраны, государство оказалось без курульных должностных лиц.
(6) Тит Манлий Торкват, понтифик, умер в этом году: его
заместил Гай Сулыгаций Гальба. Курульные эдилы Луций Лици-
яий Лукулл и Квинт Фульвий трижды повторяли Римские игры.
(7) Писцы и рассыльные, состоявшие на службе у эдила,
тайком утащили деньги из государственной казны и были по доносу
уличены и осуждены; тень пала и на эдила Лукулла. (8)
Публий Элий Туберон и Луций Леторий. огрешно выбранные в
плебейские эдилы, отказались от должности, хотя успели до того
устроить игры и угощение Юпитеру по случаю игр; в Капитолии
они поставили три статуи, сделанные на штрафные деньги.
Игры в честь Цереры m устроили по постановлению сената
диктатор и начальник конницы.
40. (1) Когда послы римские и карфагенские прибыли из
Африки в Рим, сенат собрался в храме Беллоны. (2) Луций
434
Книга XXX
Ветурий Филонm рассказал о сражении с Ганнибалом,
последнем для карфагенян, и о том, что войне, и тяжелой и
горестной, приходит конец. Сенаторов охватила великая радость,
(3) Филон рассказал также, что разбит и Вермина, сын Сифа-
ка,— прибавка, пусть незначительная, к великой победе. Филону
велели выйти к собравшемуся народу и поделиться с ним
радостью. (4) Все храмы в - Городе открыты были
для'благодарения, и было предписано свершить трехдневное
молебствие.
Послам Карфагена и царя Филиппа, которые тоже прибыли
и просили, чтобы их допустили к сенату, диктатор по приказу
сената ответил, что их представят сенату новые консулы.
v5) Выборы прошли: консулами были избраны Гней Корнелий
Лентул и Публий Элий Пет; преторами Марк Юний Пени,
которому выпала по жребию городская иретура; Марк Валерий
Фальтон, которому выпал Брутий; Марк Фабий Бутеон,
получивший Сардинию, и Публий Элий Туберон, получивший Сицилию^
(6) Провинции консулам решено было не назначать, пока не
будут выслушаны послы царя Филиппа и карфагенские:
предвидели, что одна война кончится — начнется другая.
(7) Консул Гней Лентул горел желанием получить Африку:
если продлится война, то победа будет легкой; если войне
конец, то славен будет консул, при котором великая война
завершилась. (8) Он заявил, что не потерпит никаких обсуждений и
действий, пока не получит Африку как провинцию по декрету
сената. Сотоварищ его, человек разумный и рассудительный, не
стал пререкаться с ним, понимая, что оспаривать славу Сципиона
не только несправедливо, но и не под силу Лентулу. (9)
Народные трибуны Квинт Минуций Ферм и Маний Ацилий Глабрион
говорили, что Гней Корнелий повторяет прошлогоднюю
неудачную попытку Тиберия Клавдия116. (10) Тогда по решению
сената обратились к народу с вопросом, кому желает он вручить
главное командование в Африке, и все тридцать пять триб
вручили это командование Сципиону. (11) На сей раз после
многочисленных заседаний в сенате и народных собраний дело
кончилось тем, чго решение предоставлено было сенату. (12)
Сенаторы, дав, согласно уговору И7, клятву, постановили: пусть
консулы договорятся между собой или бросят жребий, кому оставаться
в Италии, а кому командовать флотом в пятьдесят судов. Иолу
чивший флот пусть отплывает в Сицилию; (13) если мир с
карфагенянами заключить не удастся, пусть переправится в
Африку, пусть консул ведет войну на море, а Сципион, обладая той же
полнотой власти, что и раньше,— на суше. (14) Если об
условиях мира договорятся, то народные трибуны спросят у народа,
доверяет ли он заключать мир Публию Сципиону или же
консулу и кому надлежит перевозить из Африки победоносное
войско, если в том будет потребность. (15) Если народ повелит Пуб
Книга XXX
435
лию Сципиону и заключить мир, и перевезти войско, то консул
пусть не переправляется из Сицилии в Африку, (16) а другой
консул, которому выпала Италия, пусть примет два легиона от
аретора Марка Секстия.
41. (1) Сципиону продлено было командование всеми войска-
ми в Африке; претору Марку Валерию Фальтону в Бруттии
были даны два легиона, которыми в прошлом году командовал
Гай Ливии; (2) претор Публий Элий получил два легиона в Си-
цилии от Гнея Тремелия; Марк Фабий в Сардинии — один
легион, которым прежде располагал пропретор Публий Лентул.
(3) Марку Сервилию, консулу прошлого года, оставлены были
его два легиона и продлена власть в Этрурии.
(4) Что до Испании, то уже несколько лет !18 там находятся
Луций Корнелий Лентул и Луций Манлий Ацидин; пусть консулы
переговорят с трибунами и те, если им угодно, спросят у
народа, кому он велит распоряжаться в Испании. (5) Пусть полу
чивший власть наберет себе из двух войск солдат-римлян, чтобы
составить из них один легион, и союзников-латинян, чтобы
составить из них пятнадцать когорт; старых солдат пусть отвезут
в Италию Луций Корнелий и Луций Манлийи*. (6) Консулу
поручено было сенатом составить флот в пятьдесят кораблей,
выбрав по своему желанию суда из флотов Гнея Октавия, находив
шегося в Африке, и Публиция Виллия, охранявшего сицилийское
побережье; (7) у Публия Сципиона останутся сорок военных
кораблей; если ему угодно, чтобы ими командовал Гней
Октавий, то за Октавием останется на этот год пропреторская власть;
(8) если же Сципион поставит над ними начальником Лелия, то
Октавий вернется в Рим и приведет корабли, консулу не нуж
мые. Постановлено было дать десять кораблей Марку Фабию ш
Сардинию. (9) Консулам было велено набрать два городских ле
а иона. В этом году у государства было четырнадцать
легионов 120 и сто военных кораблей.
42. (1) Затем занялись послами Филипка и карфагенян.
Сначала сенат принял македонян. (2) Пестра была их речь. То они
оправдывались — ведь из Рима к царю отправлены были
послы — жаловаться на ограбление земель римских союзников, то
нападали сами, обвиняя союзников римского народа (3) и с
особенным ожесточением Марка Аврелия, одного из трех
направленных к ним пословт. Он, говорилось ε речи, задержался близ
македонских границ и, набрав воинов, беспокоил македонян
вопреки договору набегами и часто вступал в настоящие сражения
с их начальниками. (4) Притом в той же речи требовали опт
вернуть им тех македонян (и предводителя их, Сопагра),
которые служили у Ганнибала в наемниках, былв взяты в олен ли
сидели в тюрьме *".
(5) Отвечал, возражая македонянам, Марк Фурий, для тогг>
ш отправленный в Рим Аврелием из Македонии. Аврелия, объяс
436
Книга XXX
нил он, оставили, чтобы союзники римского народа, уставшие от
обид и набегов, не отпали к царю; Аврелий не выходил за
пределы союзнических земель, (6) но вторгавшихся туда грабителей
не оставлял безнаказанными; Сопатр, человек
высокопоставленный и родственник царя, совсем недавно был послан в Африку
в помощь Ганнибалу и карфагенянам с четырехтысячным
отрядом македонян123 и с деньгами.. (7) Македонян стали
расспрашивать об этих делах, они запутались в объяснениях и получили
ответ вполне недвусмысленный. Царь, сказали им, хочет
войны и скоро ее получит, если будет вести себя по-прежнему.
(8) Двояко нарушил он договор: обижал союзников римского
народа, беспокоя их своими набегами; помогал врагам Рима
деньгами и солдатами. (9) PI Публий Сципион поступает правильно,
сочтя врагами римского народа бившихся против него и заковав
их и по взятии в плен. (10) И Марку Аврелию сенат благодарен
за его хорошую службу государству: он защищал союзников
римского народа оружием, коль скоро право и договор оказались
бессильны.
(11) Македонян отпустили с этим суровым ответом, затем
пригласили карфагенских послов. Сенаторы обратили внимание
на их возраст и звание— это были первейшие в государстве
люди,— и каждый подумал, что только теперь начинаются
настоящие переговоры о мире. (12) Среди послов выделялся
Газдрубал, которого прозвали в народе Козликом124: он всегда
стоял за мир и был противником всего стана Баркидов. (13) Тем
убедительнее звучало его утверждение: не государство, а
честолюбие немногих виною войны. (14) Речь свою он разнообразил:
то оправдывался, отводя обвинения, то признавал некоторые из
них — ведь, отрицая очевидное, нечего было бы рассчитывать на
снисхождение,— то даже уговаривал отцов-сенаторов не
превозноситься в счастии (15) —ведь если бы карфагеняне
послушались его с Ганноном125 и не упустили бы времени, то сами
предлагали бы условия мира, о каких сейчас просят: редко
даруются людям сразу и счастье, и здравый смысл. (16) Римский
народ потому и непобедим, что в счастии он остается трезвым
и рассудительным: было бы удивительно, будь это иначе.
(17) Люди, непривычные к удачам, ликуя, теряют голову;
римскому народу победы привычны, почти что прискучили, да и
вообще римляне расширили свою державу не столько победами,
сколько милостивым отношением к побежденным. (18)
Остальные послы взывали скорее к жалости: они напоминали о том,
с какой высоты величия низвергнуты карфагеняне; их оружию
подвластен был чуть не весь мир, теперь у них нет ничего,
кроме города; (19) запертые в его стенах, они ничем больше не
распоряжаются ни на суше, ни на море: даже сам город, даже
родной дом останутся им, только если римский народ не будет
настолько жесток, чтобы их разрушить. (20) Сенаторы были, ка
Книга XXX
43Т
залось, тронуты; рассказывают, что какой-то сенатор, негодуя на
карфагенян за их вероломство, спросил, какими богами
поклянутся они, заключая мир, если тех, которыми прежде клялись,
вскоре обманули. (21) «Все теми же,—сказал в ответ Газдру-
бал,— которые так сурово карают нарушителей договора».
43. (1) Все склонялись к миру, но консул Гней Лентул,
получавший командование флотом, вмешался и воспротивился
сенату. (2) Тогда народные трибуны Маний Ацилий и Квинт Мину-
ций обратились к народу: угодно ли ему, повелевает ли он,
чтобы сенат постановил заключить мир с Карфагеном; и кому
именно повелевает он заключить мир и вывезти войско из
Африки? (3) На вопрос о мире все трибы ответили утвердительно
я повелели, чтобы мир заключил Сципион и чтобы он же вывез
войско из Африки. (4) Основываясь на этом, римский сенат
постановил, чтобы Публий Сципион, переговорив со своими
десятью легатами, заключил мир с народом карфагенским на
условиях, какие найдет нужными.
(5) Карфагеняне поблагодарили сенаторов и попросили
разрешения войти в город и поговорить со своими согражданами»
которые находились в плену под стражей; (6) некоторые из них,
сказали послы, люди знатные, им родственники и друзья; к
некоторым у них поручения от родных. (7) Согласие было дано,
и тогда карфагеняне попросили дозволения выкупить, кого они
захотят. Им велели назвать этих людей; они назвали около
двухсот имен, и сенат постановил: (8) пусть римские послы отвезут
в Африку к Сципиону двести пленных, по выбору карфагенян,
и скажут ему: если о мире договорятся, пусть он отдаст их без
выкупа карфагенянам.
(9) Фециалам12в велено было отправиться в Африку для
заключения договора. По их просьбе сенат издал такое
постановление: пусть каждый фециал возьмет с собой кременной нож и
священную ветвь, пусть римский претор повелит фециалам
заключить договор, а они пусть потребуют у претора пучки
священной травы. Эту траву для фециалов обычно берут в
крепости.
(10) С тем карфагенян отпустили из Рима; прибыв в
Африку, они явились к Сципиону и заключили мир на перечисленных
выше условиях, уже упомянутых: (11) карфагеняне выдали
военные корабли, слонов, перебежчиков, беглых рабов; вернули
четыре тысячи пленных, среди которых был сенатор Квинт Те-
ренций Куллеон 127. (12) Корабли Сципион велел отвести в
открытое море и сжечь; некоторые передают, что всякого рода
весельных кораблей там было пятьсот. Зрелище этого
неожиданного пожара потрясло пунийцев, как потряс бы пожар самого
Карфагена128. (13) С перебежчиками пЪступили суровее, чем с
беглыми рабами: союзники-латины были обезглавлены, римляне
распяты.
■438
Квшга XXX
44. (1) Предыдущий мир с карфагенянами был заключен за
сорок лет до того при консулах Квинте Лутахщи и Авле Мину-
ции. (2) А война началась двадцать трм года спустя при
консулах Публии Корнелии и Тиберии Семпронии и окончилась на
семнадцатом году при консулах Гнее Корнелии и Публии Элии
Ήeτe. (3) Как рассказывают, Сципион впоследствии часто
говорил, что сначала Тиберии Клавдий, а потом Гней Корнелий в
погоне за собственной славой помешали ему закончить войну
разрушением Карфагена.
(4) Карфагену, истощенному войной, трудно было сделать
первый денежный взнос; в карфагенском сенате скорбели и
плакали. Ганнибал, рассказывают, рассмеялся, (5) и Газдрубал Коз
лик упрекнул его: он смеется над общим горем, а сам ведь и ви~
новат в этих слезах. (6) «Если бы,— ответил Ганнибал,— взгляду
различающий выражение лица, мог проникнуть и в душу, то вам
стало бы ясно, что этот смех, за который вы меня укоряете, идет
от сердца не радостного, а почти обезумевшего от бед. Пусть он
«е ко времени, но все-таки лучше, чем ваши глупые и гнусные
слезы. (7) Плакать следовало, когда у нас* отобрали оружие,
сожгли корабли, запретили воевать с внешними врагами —тогда
нас и ранили насмерть. Не думайте, что это о вашем
спокойствии позаботились римляне. (8) Долго пребывать в покое ни одно
большое государство не может, и если нет внешнего врага, оно
найдет внутреннего: так очень сильным людям бояться, кажется,
некого, но собственная сила их тяготит, (9) А мы лишь в той
мере чувствуем общее бедствие, в какой оно касается наших
частных дел, и больнее всего нам денежные потери. (10) Когда
•с побежденного Карфагена совлекали доспехи, когда вы увидели,
что среди стольких африканских племен только он,
единственный, безоружен и гол, никто не застонал, (11) а теперь, когда
каждому приходится из частных средств вносить свою дол^р в
уплату наложенной на нас дани, вы рыдаете, как на всенародных
похоронах. Боюсь, скоро и вы поймете, чего сегодня плакали над
самой малой из ваших бед!» Таковы были слова Ганнибала
к карфагенянам.
(12) Сципион, созвав всех на сходку, объявил, что дарует
Масиниссе вдобавок к его отцовскому царству город Циртуи*
*£ прочие города и земли, принадлежавшие Сифаку и
перешедшие к римлянам. (13) Гнею Октавию он велел отвести флот
в Сицилию и передать его Гнею Корнелию, а карфагенским
послам отправиться в Рим, чтобы решением сената и народа
утверждены были условия мира, предложенные Сципиожщ в
согласии с его десятью легатами.
45. (1) Мир и на суше, и на море был установлен: Сципиок*
посадил солдат на корабли и переправился в Сицилию, в Лилж-
бм. (2) Отсюда он отправил большую часть соада-г морем, а
сам направился & Рнм; он шел по Игаяжна*°; страна рад:счалас&
Книга XXX
439
миру не меньше, чем победе; высыпали приветствовать его
жители городов; голпы селян запрудили дорогу. В Город он въехал
с, триумфом, еще не виданным. (3) В казну внес он сто
тридцать три тысячи фунтов серебра. Солдатам дал из добычи
каждому по четыреста ассов. (4) Сифака незадолго до Сципиоиова
триумфа перевели из Альбы в Тибур, смерть избавила его;
от глазеющей толпы. Сама эта смерть, правда, не прошла
незамеченной: его похоронили на государственный счет 13i. (5) По-
либий, писатель, которым нельзя пренебречь |32, однако, пишет, что
Сифака вели в триумфальном шествии. За триумфатором
следовал Квинт Теренций Куялеон в колпаке отпущенника133 —
до конца жизни чтил он человека, возвратившего ему свободу,
(6) Мне осталось неясным, как Сципион получил прозвище
Африканского: дано ли оно солдатами, к нему привязанными*
народом, его любившим, или же льстецами из ближайшего
окружения вроде тех, что на памяти наших отцов прозвали Суллу
Счастливым, а Помпея Великим. (7) Достоверно известно, что
Сципион, первым полководцем, получил свое прозвище,
произведенное от имени покоренного им народа; потом, следуя этому
образцу, люди, чьим победам далеко было до Сципионовых,
оставили потомкам пышные надписи к своим изображениямm и
громкие прозвища.
ПРИЛОЖЕНИЯ
КОММЕНТАРИИ
В т. 2 «Истории Рима...» Тита Ливия входят кн. XXI-XXX (так на
зываемая третья декада), посвященные истории Второй Пунической войны.
Текст кн. XI-XX не сохранился.
Для перевода и подготовки к печати использованы издания: Titi Livi ab
urbe condita libri/Ed. W. Weissenborn, M. Müller. Lipsiae, II —III, 1905-1906;
Livy with an english translation. London; Cambridge (Mass.). Vol. V. Transl. by
В. О. Foster. 1929; Vol. VI—VIII. Transl. by F. G. Moore. 1940-1949, а также:
Titi Livi ab urbe condita, XXI-XXV/Rec. T. A. Dorey. Lipsiae, 1971-1976.
ΉβρβΒΟΛ кн. XXI, выполненный Φ. Φ. Зелинским, печатается по изд.:
Историки Рима/Пер. под ред. С. Маркиша. М., 1970.
Ссылки на других античных авторов (выборочные) даются по
общепринятой рубрикации. При ссылках на трактаты Цицерона указываются толь«
:ко книга и параграф, на речи - только параграф. При ссылках на Флора
учитываются обе существующие рубрикации: с разделением на две книги
(принята за основную) и с разделением на четыре книги (в скобках). В пер-
вом томе все ссылки на Флора давались только по второй из них (в рус
гском переводе А. И. Немировского и Μ. Ф. Дашковой учтены обе). При ссылках
на «Географию» Страбона указываются только книга и страница
первопечатного издания; эта система ссылок гораздо более удобна при пользовании
русским переводом Г. А. Стратановского (М., 1964), где номера этих стра
:ниц проставлены на полях.
Встречающиеся в тексте даты в квадратных скобках, обозначающие го-
;ды до н. э., проставлены редакцией по маргиналиям издания Б. О. Фостера -
<Ф. Г. Мура.
Комментарий составлен В. М. Смириным и Г. П. Чистяковым.
КНИГА XXI
Ливии здесь имеет в виду начало Фукидидовой «Истории»: «Фукидид
«фиьянин написал историю войны между пелопоннесцами и афинянами (...)
Приступил он к труду своему (...) в той уверенности, что война эта будет
великая и самая достопримечательная из всех, какие были» (пер. Ф. Ми
щенко — С. Жебелева в переработке М. Гаспарова).
2 Этой так называемой Второй Пунической войне 218-202 гг. до н. э.
я посвящены все десять книг, составляющие настоящий том. Написание
«пуническая» утвердилось в русской традиции, хотя «пунийская» (как
писал, например, С. И. Ковалев) правильнее. Пунийцы (т. е. финикийцы) -
карфагеняне (римляне пользовались обоими этими названиями).
Карфаген (фнннкийск. Карт-Хадашт — «Новый город») был основан в IX в. до
я. э. (на небольшом полуострове северо-восточнее совр. г. Туниса) Пересе
лендами из Тира - одного из важнейших городов Финикии. Благодаря выгод
ному географическому положению стал важным торговым центром.
Объединив вокруг себя финикийские города-поселения Средиземноморья и подчиняв
£ебе обширные территории в Северной Африке, Южной Испании, Сицилии
ш Сардинии, стал центром сильной державы.
3 264-24! гг. до к. э. «Длилась она непрерывно двадцать четыре года,-
писал о Первой Пунической войне Полибий,- и была продолжительнее,
ут>ряее ю важнее всех войн, какие известны нам в истории» (I, 63, 4 - пер.
Комментарии
441
φ. Мищенко). Ливии, широко использовавший сочинение Полибия, видимо,
расходится с ним в оценке сравнительного значения Первой и Второй
Пунических войн. Книги Ливия (XVI-XIX), повествовавшие о Первой,
утрачены (краткие изложения их, так называемые периохи, см. в т. III). Первая
Пуническая война, положившая начало римским завоеваниям за пределами
Апеннинского полуострова, явилась первым военным знакомством римлян
и карфагенян, но вообще-то история их отношений насчитывала к тому
времени несколько веков (см.: VII, 27, 2; IX, 43, 26-т. I, с. 346 и 453;
периода кн. XIII; Полибий, III, 22-27). Древними были и связи этрусков с
Карфагеном, политические и культурные.
4 Т. е. к римлянам. Вторая Пуническая война началась для них
катастрофическими поражениями, поставившими было державу на край гибели.
5 Гамилькар Барка («Молния» - погиб в 229 г. до н. э.) - карфагенский
военачальник, которого Полибий (I, 64, 6) назвал «величайшим вождем
того времени по уму и отваге». Выдвинулся в конце Первой Пунической вой-
яы: в 247 г. до н. э. он был послан в Сицилию (где сосредоточивались тогда
все военные действия). Там, укрепившись в труднодоступной горной
местности, долго и успешно противостоял римлянам, но исход войны решился
на море. Гамилькару, получившему неограниченные полномочия, пришлось
вести переговоры о мире. По заключении договора он сложил с себя власть.
6 «Африканская война» началась сразу после Первой Пунической войны
как мятеж солдат-наемников, служивших в карфагенском войске. Эту
пеструю массу «африканцев» (берберов, мавров и др.), испанцев (иберийцев,
кельтиберов), галлов, италийцев и др., чьи далекие интересы не могли
совпадать, сплачивало требование немедленной выплаты обещанного им
жалованья за всю войну. Когда стало ясно, что восставшие в состоянии угрожать
Карфагену (он был блокирован), к ним присоединились окрестные города
африканцев и даже финикийских поселенцев (как Утика). Войсковой мятеж
превратился в широкое восстание, подавление которого затянулось (см.
примеч. 10). Гамилькар Барка вновь получил военную власть (а войско -
возможность выбирать себе командующего). Римляне содействовали
карфагенянам в их борьбе с восставшими и даже отказали жителям Утики, просившим
принять их в союзники, но воспользовались обстановкой для захвата
Сардинии и Корсики (238 г. до н. э,— Фест, 430L.). Подробный рассказ об
Африканской войне см.: Полибий, I, 65-88.
7 Испания - плодородная и богатая драгоценными и иными металлами
страна, населенная различными народностями и племенами (в большинстве
иберийского, кельтского и Лигурийского происхождения),— уже с конца
II тыс. до н. э. привлекала к себе внимание финикийцев, основывавших на
южном ее побережье свои поселения. Важнейшим из них был город Гадес
(ныне Кадикс) в устье Бетиса (ныне Гвадалквивир), видимо, на месте Тар-
тесса, древнейшего из испанских государств. В борьбе с тартессцами и с
греческими поселенцами финикийские города Испании около середины I тыс.
до н. э. признали верховенство Карфагена. Таким образом, дальнейшая
экспансия карфагенян в Испании была уже подготовлена.
8 Ср.: Полибин, III, 11, 7 (этому рассказу и следует здесь Ливии); Кор-
нелий Непот. Ганнибал, 2, 1-6; Флор, I, 22 (II, 6), 2; Ливии, XXXV, 19.
9 Первая Пуническая война и началась, и закончилась как война за
господство над Сицилией (хотя в 256 г. до н. э. римлянам удалось было
начать военные действия в Африке), как бы продолжавшей собой Южную Ита-
лиюу уже покоренную к тому времени Римом (см. периохи утраченных XI—
XV книг Ливия). Для карфагенян Сицилия была старой сферой их
интересов (ср.: IV, 298-т. I, с. 202). Западная Сицилия к началу войны была уже
я их руках. По мирному договору, заключенному самим Гамилькаром,
Сицилия была уступлена Риму (хотя карфагеняне там не были разбиты, но
лишь отрезаны римлянами от морских путей). Захват Сардинии (где к
началу войны властвовали карфагеняне) и Корсики римлянами (см. пр^
**еч. 6), как и увеличение контрибуции с карфагенян, были закреплены
дополнением к мирному договору.
442
Приложения
10 Т. е. 241-237 гг. до н. э. По Полибию (I, 88, 7), однако,- «почти трн
года и четыре месяца». Отсюда - расхождения в датировках на страницах
пособий и справочников.
u С 237 по 229 г. до н. э. Опираясь на свое войско, Гамилькар подчинил
Карфагену воинственные племена Южной Испании по р. Бетис, а в 320 г0
основал на юго-восточном побережье город Белая Крепость (или «Белый
мыс» - на месте совр. Аликанте) - главный опорный пункт его господства
в Южной Испании. О замыслах Гамилькара см. также: Полибий, III, 9, 6-8.
12 Ганнибалу было 17-18 лет »в 229 г. до н. э., когда его отец погиб в
двойне с кельтиберским племенем оретанов (оретов, ориссов), которые
обитали в верховьях и среднем течении Анаса (ныне р. Гвадиана) и на
северном склон« Сьерра-Морены.
13 С 229 по 221 г. до н. э. «верховная власть» (собств.: Imperium) Газдру-
«бала - это власть командующего карфагенским войском в Испании (он
избирался войском, полномочия его подлежали утверждению в Карфагене).
14 Ср. ниже: гл. 3, 4. Корнелий Непот (Гамилькар, 3, 2) приписывает
ату версию «злоречивым ненавистникам» Гамилькара.
15 См. также: Полибий, II, 1, 9; Диодор, XXV, 10, 3 (он же сообщает и о
том, что Газдрубал позднее взял в жены дочь одного из иберийских
царьков.- Там же, 12); Корнелий Непот. Гамилькар, 3, 2.
lfi Т. е. политической группировки родственников (и приверженцев)
Гамилькара Барки. Продолжая его политику, Газдрубал расширял сферу кар-
*фагенского влияния на юге Испании. В 221 г. он основал на месте иберий-
<жого города Массии (южнее Белой Крепости, потерявшей теперь свое
значение) портовый город Новый Карфаген (ныне Картахена) -
административный, военный и торговый центр пунийских владений в Испании.
17 Упоминаемый здесь «союз» - это договор 241 г. о мире,
дополнявшийся теперь новым условием. Это дополнительное соглашение, по Полибию
(II, 13, 6; 22, 11), нужно было римлянам, занятым приготовлениями к войне
с галлами в долине Пада (ныне р. По). См. ниже: примеч. 70.
18 Сагунт Хныне Мурвиедро) - иберийский город (подробней см. ниже:
гл. 7, 1-3) неподалеку от моря, севернее устья Сукрона (ныне р. Хукар) и
южнее Ибера. Слова Ливия о «срединном» расположении Сагунта, видимо,
сбыли не очень понятны уже в древности (показательна ошибка Аппиана,
локализовавшего этот город «посередине между Пиренеями и рекой Ибером»,
т. е. к северу от Ибера.-Испанские войпы, 7, 1-3). Б. О. Фостер,
комментируя свой перевод, подчеркивает, что и римские, и карфагенские владения
£ыли еще далеки от Ибера. У Полибия (III, 13, 7) о договоренности римлян
с Газдрубалом рассказано несколько по-другому: они «устанавливали реку
по имени Ибер пределом, за который не должны переступать карфагеняне
с военными целями». С той или иной формулировкой этого договора уже в
древности связывали вопрос об ответственности той или другой стороны за
развязывание войны, что и отразилось на состоянии источников. О
дискуссии в современной научной литературе см.: Кораблев И. Ш. Ганнибал. М.г
1976. с. 55-59.
10 Отсюда, видимо, начинается большая (до конца гл. 4) хиггавка, явно
прерывающая (ср. гл. 5, 1) связное повествование. Согласно ей, молодой
Ганнибал был вызван Газдрубалом в Испанию из Карфагена. Отсюда иногда
заключают, что после гибели Гамилькара Ганнибал на несколько лет
возвращался на родину. Однако ни один из древних авторов об-этом не
говорит, а сам Ливии в кн. XXX дважды повторяет, что Ганнибал, покинув
Карфаген еще мальчиком, вернулся туда (в самом конце войны) лишь
после 36 летнего отсутствия. Что же касается предполагаемой встзикк, то а
ней, напротив того, не упоминается (ср., особенно, гл. 3, 5) о креОмзаняя
мальчика-Ганнибала в Испании при отце (ср.: Корнелий Непот. Ганнибал,
3, 1: Диодор, XXV, 10, 4; Аппиан. Война с Ганнибалом, 3, 8).
20 Так Ливии, используя римскую политическую терминологию,
называет карфагенский совет старейшин.
и Ганнон - карфагенский полководец и политический деятель, spat
Комментарии
443
Гамилькара и Баркндов (см.: примеч. 16),- был противником расширения
заморской державы и сторонником укрепления позиций Карфагена в Африке,
22 В политическом словаре республиканского Рима (унаследованном
ранней империей) слова «царь», «царская власть» были осудительными и
обозначали власть, неограниченную и противную государственным
установлениям. Ливии здесь заставляет карфагенянина рассуждать и ораторствовать
на римский лад. Краткая «речь Ганнона» изобилует римскими
риторическими штампами.
23 Пунийское вероломство вошло в поговорку в Риме задолго до Ливия-
(ср.: Цицерон. Об обязанностях, I, 38; Саллюстий. Югуртинская война, 108,3),
24 Опять применение римской терминологии к карфагенским делал.
Территориально-административное значение термин «провинция» получил
довольно поздно. Здесь он употреблен в первоначальном значении: поручение^,
круг обязанностей, поле действий.
25 Ср.: Полибий, III, 13, 4-7 (главный город олькадов он называет
Алтеей). Считают, что олькады жили между Тагом (ныне р. Тахо) и Анасом
(ныне Гвадиана).
26 См.: примеч. 16. Ливии называет этот город просто «Карфагеном*
(как и Карфаген в Африке).
27 Ливии представляет себе карфагенскую армию по образцу римской.
28 Вакцеи (ваккен) - племя (кельтского происхождения, подвергшееся
сильному влиянию иберийцев), обитавшие в долине Дурия (ныне р, Дуэ-
ро). Германдика,-видимо, совр. Саламанка; Арбокала — совр. Торо.
Впоследствии вакцеи играли существенную роль в борьбе кельтиберских и лу-
зитанскнх народов против римлян.
29 Карпетаны - иберийское племя; главным городом их был Толет (ныне
Толедо) на северном берегу Тага (р. Тахо). В битве при Таге вместе с кар-
цетанами участвовали я другие племена (см.: гл. 5, 7; Полибий, III, 14, 3),
После этой битвы вся территория к югу от Ибера, кроме Сагуктас оказалась
иод контролем Ганнибала.
30 По мнению Б. О. Фостера, здесь речь идет не об известном
иберийском племени Юго-Западной Испании, а о другом - меньшем, - которое,
соседствовало с Сагунтом (ср.: XXIV, 52, 11). См. также: XXVIИ, 39, 8, где
оно называется турдулы; у Аппиана (Испанские войны, 10, 36-38) - тор-
болеты.
31 Это консулы 218 г. до н. э.? но осада Сагунта началась в 219 г. до
я. э. Ливии здесь следует источнику, «сжимавшему» в один год события
вокруг Сагунта и начала войны с Ганнибалом (по предположению Фостера,
Целию Антипатру). Ниже (гл. 15) Ливии сам выправляет свою хронологию.
32 Видимо, а марте 219 г, до н. э.
33 Название Сагунта понималось древними авторами как
латинизированная форма греческого Zakynthos (Закинф - так назывался маленький
остров близ западною побережья Пелопоннеса); они считали сагунтийцев
потомками греческих поселенцев (ср.: Страбон, III, 159; Плиний. Естествен
аая история, XVI, 2, 16). Современные исследователи относятся к этой
версии по-разному. В III в., во всяком случае, Сагунт был иберийским
городом.
34 Ардея - небольшой город под Римом неподалеку от моря. По
Вергилию, была столицей Турна, царя рутулов, побежденного и убитого Энеем
(см. также: Ливии, I, 2, 1-4- т. S, с. 11), о войне Тарквиния Гордого с ру-
тулами см.: I, 57, 1-3 (т. I, с. 60). В 442 г. Ардея стала колонией латинского
права (см.: IV, 7, 4; 11, 1; см. также: III, 71-72 - т. I, с. 184-188 и 71 ел.).
U дальнейшей судьбе города см.: Страбон, V, 3, 5.
35 Передвижные укрытия, в которых подвешивались тараны.
зв Этот страшный метательный снаряд описан Вергилием в Энеиде (IX,
ί05 ел.). Три фута - 90 см.
37 Эта речь Ганнона содержит отсылку к его предыдущей речи (гл. 3,
3-6) и продолжает ту же риторическую линию, по существу, отстаивая
римскую точку зрения. О стремлении к царской власти см.: примеч. 22.
444
Приложения
38 О карфагенянах, как «нарушителях договора» перед Первой
Пунической войной, Ливии говорит ниже в § 8 (см. также примеч. 42).
39 При Эгатских островах (у западного берега Сицилии) в 241 г.
римляне разбили флот карфагенян, что и решило исход Первой Пунической войны.
Оставляя (согласно заключенному после этой битвы мирному договору)
крепость Эрик (на одноименной горе в Сицилии), Гамилькар вынужден был
платить римлянам выкуп за каждого своего солдата.
40 См. выше примеч. 3.
41 Карфагеняне («эти люди» - сторонники Баркидов), конечно, не
могли поминать римского бога Марса.
42 Тарент - крупнейший из греческих городов Южной Италии. В 280 г.
до н. э. пригласил для борьбы с римлянами эпирского (Эпир - западная
область Северной Греции) царя Пирра. Воюя с ним, римляне заключили с
карфагенянами договор о взаимопомощи (279 г. до н. э.), однако карфагеняне
сказались не слишком верными союзниками, а после отплытия Пирра из
Лталии (в 272 г. до н. э.) даже попытались завладеть Тарентом (чтобы
получить опорный пункт в Италии) и ввели флот в его гавань. Но командир
эпирского гарнизона, оставленного Пирром в Таренте, сдал городскую
крепость римлянам, чтобы спокойно увести своих солдат. Карфагенянам
осталось уверять римлян, что ради них-то и был приведен флот. Римляне, усвоив
преподанный им урок, в свою очередь захватили при сходных
обстоятельствах сицилийский город Мессану (Мессину), что и дало повод к
проигранной карфагенянами Первой Пунической войне.
43 Фурии (отождествлялись с греческими Эриниями) - божества мести.
44 Называя себя старинными союзниками Рима (в противовес недавним -
сагунтийцам), карфагеняне имеют в виду договор, заключенный,
согласно традиции, в 509 г. до н. э. и возобновлявшийся несколько раз. В устах
^сторонников Ганнибала это, конечно, ирония.
45 Катапультами называли орудия для метания стрел и копий, а
баллистами — для метания камней.
46 Об оретанах см.: примеч. 12; о карпетанах: примеч. 29.
47 См.: примеч. 30.
48 Союз гостеприимства между государством и отдельным лицом
(чужеземцем) обеспечивал этому лицу дружеский прием, правовую защиту и
помощь во всех делах на территории государства-«гостеприимца», а сам он в
своем отечестве должен был оказывать те же услуги гражданам этого
государства и при случае представлять его интересы. (Союз гостеприимства
мог заключаться и между двумя частными лицами, гражданами разных
государств.) Отношения гостеприимства, как правило, были
наследственными.
49 Т. е. в совет города.
50 Ганнибал, предлагая свои условия, говорил об одной одежде на
человека. Алорк, по мнению Б. Фостера, свободно толкует это как один
комплект одежды (т. е. нижнюю и верхнюю туники) на человека.
51 Погибли, однако, не все сагунтийцы; ниже (XXIV, 42, 10) Ливии
рассказывает, как римляне вернули город уцелевшим его обитателям.
52 Консулы 218 г.- ср. выше 6, 3 и примеч. 31.
53 Об этих битвах см. ниже (гл. 46 и 54-56). Тицин (ныне р. Тичино) ~
левый приток Пада, Требия - правый приток Пада.
54 Консулы 217 г. до н. э.
55 Приведем несколько дат, обосновываемых ясным изложением Полибия
(III, 13; 17, 33): назначение Ганнибала командующим и поход против оль-
кадов - 221 г. до н. э.; война с вакцеями и карпетанами — 220 г.; осада и
падение Сагунта - 219 г. (консулы Марк Ливии Салинатор и Луций Эмилий
Павел). Затем Ганнибал уводит войско на зимние квартиры, в Новый
Карфаген, а после зимовки (т. е. в 218 г. до н. э.) идет на Италию.
56 Эти войны, приходящиеся на промежуток между Первой и Второй
Пуническими войнами и описывались в кн. XX (см. периоху в III т.). Сарди-
еия и Корсика были захвачены в 238 г. до н. э.; война с истрами (жителями
Комментарии
445
полуострова Истрии, на севере Адриатического моря) велась в 220 г.; с
иллирийцами, населявшими северо-восточные берега Адриатики,- в 229 и
219 гг.; с галлами, жившими на севере Апеннинского полуострова,- в 30-х
и 225-222 гг. до н. э.
57 Это - интервал между двумя Пуническими войнами, хотя военные
действия в Испании в 241 г. до н. э. еще не начались, Может быть, Ливии ведет
счет лет службы войска, начиная с Африканской войны?
58 Предвосхищение событий. Это произошло, видимо, весной 218 г.
59 Шесть легионов - обычный состав римского войска в мирное время
(через несколько лет их число возросло до 18, а потом и до 23). Легион
насчитывал около 4 тыс. пехотинцев и 300 конников.
60 Квинкверема - пятипалубное судно.
61 Легкое судно (лат. celex, отсюда ит. «фелука»). Такого рода кораблями
пользовались пираты (см.: XXXVII, 27, 4). По-гречески такое судно, за его
быстроходность, называлось keles - «скакун» (Геллий, X, 25, 5).
62 Для объявления войны (как и для утверждения мирного договора)
требовалось решение народного собрания.
63 Марк Ливии и Луций Эмилий (ср. примеч. 167 к кн. XXII) были
консулами в 219 г. до н. э., а значит, посольство было отправлено не раньше, чем
начался год следующего консульства, т. е. после середины марта 218 г. до
ή. э. Марк Фабий — это, видимо, будущий знаменитый полководец (диктатор
217 г. до н. э., прозванный Кунктатором); Квинт Бебий Тамфил участвовал
и в посольстве 219 г. до н. э. (ср.: гл. 6, 8; 9, 3-11, 2); Гай
Лициний,-возможно, бывший консул 236 г. до н. э. (и значит, живой свидетель
заключения мирного договора 241 г. до н. э.).
64 219 г. до н. э. (см. в предыд. примеч.).
65 От римлян мирные переговоры 241 г. до н. э. вел и предварительный
договор заключал Гай Лутаций Катул, победитель при Эгатских островах.
Уступая Риму Сицилию, возвращая всех пленных без выкупа, соглашаясь
на выплату контрибуции. Карфаген,^тем не менее, сохранял не только
независимость, но и положение главы державы. «Когда условия эти были
доставлены в Рим, народ не принял их и отправил десять граждан в Сицилию
для расследования дела» (Полибий, III, 63, 1). Однако и они оставили
неизменным существо дела, ограничившись увеличением контрибуции и
закреплением в договоре прав Рима на мелкие острова между Сицилией и
Италией. Этот окончательный договор был заключен уже консулом 241 г. до н. э.
Квинтом Лутацием Церконом, братом Лутация Катула.
66 Видимо, глава посольства Квинт Фабий. (В некоторых источниках
здесь назван, правда, Марк Фабий).
67 Баргузии - племя, обитавшее к северу от Ибера,— собственно, еще
не попали под власть карфагенян, но со страхом ожидали этого.
88 Упоминаются только здесь.
69 Римляне некогда тоже собирались вооруженными на собрания по
центуриям.
70 О войнах с галлами в долине Пада см.: примеч. 56; о разделе
захваченных у них земель между римскими поселенцами см.: примеч. 89 и 233.
71 Массилия (Массалия, ныне Марсель) — греческий город, основанный
на рубеже VI в. до н. э. поселенцами из Фокеи, греческого (ионийского)
города, расположенного на малоазийском берегу Эгейского моря близ Смирны
(ныне: Измир в Турции). Со времен римских царей Массилия была верной
союзницей Рима.
72 Ливии здесь возвращается к событиям 219 г. до н. э. (см.: гл. 15, 6 и
примеч. 55) и к Ганнибалу, который не мог еще знать тогда о «решениях
обоих сенатов по поводу падения Сагунта» (ведь римские послы к совету
карфагенян еще и не отправлялись — ср. примеч. 63).
73 В Гадесе (см. примеч. 7) был знаменитый храм Мелькарта (см.:
Страной. III, 168), которого римляне отождествляли с Геркулесом.
7* В подлиннике - caetrati (от caetra — небольшой кожаный щит) - род
легковооруженных, аналогичный греческим пелтастам (от pelte — подобный
446
Приложения
же щит). О балеарских пращниках см.: примеч. 76. Приводимые здесь
цифры - те же, что у Полибия (III, 33, 10), почерпнувшего их из виденной им
надписи, которую Ганнибал оставил у храма Юноны (Геры) на мысе Лаци-
нии (III, 33, 8; 56, 16). Об этом храме и этой надписи пишет и Ливии (XXIVv
3-8; XXVIII, 46, f6).
75 Т. е. по городам Африки.
76 Газдрубал, упоминаемый здесь,- младший брат Ганнибала. Лигу-
рийцы (лигуры) в классическое время обитали между Приморскими
Альпами и Апеннинами-от Массилии до Пизы,-а также (согласно Страбону,-
П, 129) на каких-то «островках» неподалеку от Балеарских, жители которых
славились как лучшие пращники (подробней см.: Страбон, III, 167-168),
77 Согласно Диодору (XX, 55, 4), они владели множеством приморских
городов; смешанные браки привязывали их к карфагенянам.
78 На Атлантическом побережье совр. Марокко.
79 Илергеты жили в верховьях Ибера. Их города: Илерда (ныне Лерн-
да) и Оска (ныне Уэска). Упоминаются уСтрабона (III, 161) и Плиния
(Естественная история, III, 21).
80 Цифры и здесь почти все из Полибия (т. е. из Ганнибаловой надпи
си - см. примеч. 74).
81 Квадрирема и трирема - четырех- и трехпалубное судно.
82 Предположительно - совр. Валенсия.
83 Этот же рассказ приведен и у Цицерона (О предвидении, I, 49) со
ссылкой на Силена (Ганнибалов историограф, писавший по-гречески), ко
торому «во многом следует» Целий Антипатр. Приснившееся Ганнибалу
божество римляне именуют Юпитером (Силен - Зевсом?).
84 Авзетаны - народность в северо-восточной Испании (нынешней
Каталонии). Их город Авза (ныне Вико) был расположен севернее
нынешней Барселоны. Лацетаны (о них ср.: примеч. 213) жили в лесах между
областью илергетов (о них см. примеч. 79) и Пиренеями. О баргузиях см.:
примеч. 67.
85 Ганнон, сын Бомилькара (см. гл. 27, 2) - о его дальнейшей судьбе см.
ниже: гл. 60, 5 ел.
86 Войско Ганнибала насчитывало теперь, но Полибию (III, 35, 7), 50 тыа
пехоты и около 9 тыс. конницы. Илиберрис - город на одноименной реке по?
ту сторону Пиренеев, т. е. в Нарбонской Галлии (См.: Страбон, III, 181).
87 Русцинон (ср. совр. Тур-де-Русийон близ Перпиньяна) - город в
Нарбонской Галлии в области вольков тектосагов - между Нарбоном (ныне На-
рбонна) и Толосой (см. ниже, примеч. 99).
88 Бойи и инсубры - галльские племена, жившие в долине Пада
(недавно покоренной римлянами).
89 Плацентия - на нравом берегу Пада, Кремона - на левом. Это была
так называемые латинские колонии (т. е. самоуправляющиеся
города-поселения латинского права). В каждую назначено было по 6 тыс. человеке
90 Триумвиры для выведения колоний - коллегия из трех человек
(избиралась обычно сенатом), отводившая поселенцам их наделы.
91 Мутина (ныне Модена) - римская колония в Предальпийской Галлик
(на севере Апеннинского полуострова).
92 Заложники, видимо, были оставлены галлами у римлян перед
переговорами. Двое из схваченных римских послов (Гай Сервилий и Гай Лута-
ций) были освобождены только через 15 лет сыном одного из них Гаем Сер-
яилием Гемином. консулом 203 г. до н. э. (см.: XXX, 19, 6-8).
93 Где именно был тогда Манлий, источпики не сообщают. Возможно. »
Плацентии, где строились новые укрепления.
94 Полибий (см.: III, 40, 12-13) не упоминает об этом втором
нападении галлов. Может быть, Ливии соединил здесь два рассказа об одном ш
том же эпизоде?
95 Таннет (ныне Таннето) - сейчас находится в 15 км от р. По,
Галльское племя неномаков (главный город Бриксня - ныне Брешия) было едяв
ственным, сохранившим верность Риму (см.: гл. 55, 4).
Комментарии
447
96 Публием Корнелием Сципионом.
97 Лигурийские (от Этрурии до Монека - ныне Монако) и Саллувийские
(далее до Массилии) горы - Приморские Альпы (см.: Страбок, IV, 178;
•203).
98 По Полибию (XXXIV, 10, 5), двумя: по Тимею (Там же), пятью; по
Плинию (Естественная история, III, 33), тремя.
99 Вольки - кельтская народность, обитавшая в Нарбонской Галлии по ре
кам Родан (Рона) и Гарумна (Гаронна). Городом вольков-арекомиков был
Немавз (ныне Ним), вольков-тектосагов - Толоса (ныне Тулуза).
100 Т. е. сразу по наступлении темноты.
101 Около 37 км.
102 Надувными мехами испанцы пользовались при переправах (ср.: Це
зарь. Записки о гражданской войне, I, 48, 7).
103 Римский фут - приблизительно 30 см.
104 Подвижные суда, имевшие не более 30 гребцов.
105 По Полибию (III, 45, 4), Сципион «горел желанием сразиться с вра
гом».
106 Т. е. между Средиземным морем и Атлантическим океаном.
107 Расстояние от Нового Карфагена до Роны более чем вдвое нревыша
«зт расстояние от Роны до Северной Италии (цифры см.: Полибий, III, 39).
i08 Горы хорошо различимы с левого берега Роны.
109 Ср.: V, 34-35 (I т.). Ливии относит начало галльского переселения к
царствованию Тарквиния Древнего.
110 Речь идет о взятии Рима галлами в 390 г. до н. э. См.: V, 41 ел. (I т.).
111 Т. е. на Марсовом поле, находившемся за Сервиевыми стенами. '
112 В рассказе о переходе Ганнибала через Альпы в Италию Ливии еле
дует, в основном, Полибию, который сам осмотрел эти места, предприняв «из
любознательности и любопытства» путешествие через Альпы (Полибий, Ш%
48, 12).
113 Этот «Остров», омываемый двумя реками - Роданом и Изарой (ныне^
Изер), с третьей стороны «замыкается» почти недоступными горами
(Полиций, III, 49, 7).
114 Согласно Полибию (III, 49, 13), племя, о котором дальше идет речь,-
это не сами аллоброги, а какие то галлы, прикрывавшие с тыла
Ганнибалово войско, когда оно двигалось по земле аллоброгов.
И5 «Повернул к востоку» -- перевод по смыслу (у Ливия здесь стой*
непонятное «налево», по мнению Б. Фостера, более уместное для описания
маргаа после перехода через Родан - ср. выше, § 2). Названные далее пле
мена и р. Друэнция (пыне Дюранс), как и имя Бранея (см. выше: § 6), не
упоминаются у Иолибия (который не любил загромождать изложение,
экзотическими именами), но заимствованы Ливием из общего у него -с
Полибием источника. Если Ганнибал действительно шел «вдоль реки*
(Полибий, III, 50, 1), т. е. Изары, а далее по Драку (ее притоку) к вер
ховьям Друэнции и перевалу через Альпы, то он проходил через землв
<*т»х племен (ср.: Ливии, V, 34, 5 — т. I, с. 263; Страбон, IV, 185; 203).
4i6 Имеются в виду греческие города на побережье у подножья
Пиренеев - Эмпории и Рода,- а также дружественные Риму местные племена
(например, баргузии).
1,7 Согласно Полибию (HI, 56, 5; см. также: 49, 3-4"*, в Пизу (ср. также:
чиже, гл. 39, 3). Некоторые комментаторы полагали, что в Пизу консул
пришел из Генуи, узнав, что Плаценция в руках бойев, а римские преторы с
легионами ( см. след. примеч.) в Мутине и Таннете.
И8 Τ е. с войсками преторов Луция Манлия и Гая Атилня (см. выше:
25, 8-26. 1).
ио Возможно, Эбуродун (совр. Эмбрюн).
,*40 Медуллами, занимавшими верховья Друэнции и Дурий (шыше: Дора
Рил ария).
42ί К attorn именно перевала.- остается предметом спора (краткий обзор
см.: Нораблев И. Ш. Ганнибал. М., 1976, с. 362, примеч. 75).
448
Приложения
122 Т. е. в ночь на 26 октября.
123 Ср.: Полибий, III, 54, 3.
124 Ср.: Полибий, III, 54, 7.
125 Ливии следует здесь Полибию (III, 55, 5).
126 Ср., однако: Полибий, III, 55, 9: «Альпийские вершины и ближайшиь
к перевалам места совершенно безлесны и обнажены».
127 Ср.: Ювенал, X, 151-153: «Взята Испания им, хребет Пиренеев им
пройден;/Против него выдвигает природа покрытые снегом/Альпы - он
скалы дробит и уксусом горы взрывает» (пер. Д. Недовича и Ф. Петровского).
О том, как скалы взрывают при помощи уксуса, рассказывает в
«Естественной истории» (XXIII, 1, 57) Плиний Старший.
128 Наименьшая (и наиболее достоверная) из приводимых Ливнем цифр
дана Полибием (111, 56, 4), который ссылается на Ганнибалову надпись (см.
выше, примеч. 74).
12У Луций Цинций Алимент (был претором в 210 г. до н. э.- см.: XXVI,
23, 1 и далее в 26-й и 27-й книгах) - римский историк-анналист, как и Квинт
Фабий Пиктор (о нем см. ниже: XXII, 7, 4 и примеч. 48 к кн. XXII),
современник описываемых им событий. Труды Цинция и Фабия (написанные по-
гречески) до нас не дошли.
130 Ср.: Полибий, III, 60, 5: «Ганнибал, отправлявшийся в путь от
переправы через Родан с 38 тысячами пехоты и восемью с лишним тысячами
конницы, потерял, переходя через перевалы, почти половину войска».
131 Таврины,-по Страбону (IV, 204) f Лигурийское племя (см. также:
Плиний, Естественная история, III), жившее в верхнем течении Пада. Имя
тавринов сохранилось в названии города Турина.
132 Пенинские Альпы - Большой Сен-Бернар. Название «Пенинские» -
кельтское («горы»); ср. «Апеннинскую гору» у Страбона (IV, 207).
Некоторые римские авторы производили это название (по созвучию) от Poenus -
«пуниец».
133 «Кремонский перевал», - видимо, Малый Сен-Бернар. Луций Целий
Антипатр — римский историк-анналист II в. до н. э. (современник братьев
Гракхов). Цицерон отмечал достоинства его изложения и интерес к праву
(см.: О законах, I, 6; Об ораторе, II, 54; Брут, 102). Римский юрист Помпо-
яий, однако, писал (Дигесты Юстиниана, I, 2, 2, 40): «Целий Антипатр
(...) составил Историю, но занимался более красноречием, чем наукой
права» (пер, И. С. Перетерского).
134 Салассы - соседи тавринов, кельтского или кельто-лигурийского
происхождения, жили в верховьях Большой Дурий (ныне Дора Балтея). Либуи
обитали, видимо, в низовьях той же долины.
135 Т. е. в Предальпийскую Галлию, куда через Альпы шел Ганнибал,
136 Ср.: Цезарь. Записки о Галльской войне, III, 1, 1; Плиний.
Естественная история, III, 137.
137 Здесь были найдены монеты и приношения, а также остатки
небольшого храма этого бога, видимо, идентичного с Юпитером Ленинским,,
известным по древним надписям.
138 Ср. выше, примеч. 117.
139 Тицин (ныне Тичино) — левый приток Пада.
140 Умышленное преувеличение: речь идет (см. выше: гл. 29, 1-4) о
победе над небольшим отрядом из 500 всадников.
141 Брат Публия Корнелия Сципиона Гней был легатом, т. е.
помощником консула.
142 Ауспиции («птицегадания»,. см. примеч. 29 к кн. I - т. I, с. 508) со-
яершались всегда от имени главнокомандующего — даже в его отсутствие.
143 См. выше: примеч. 39.
144 Геркулес, согласно мифологической традиции, перешел Альпы,
возвращаясь с острова Эрифии со стадом. См.: I, 7; V, 34, 6 (т. I, с. 15 и 263).
145 Преувеличение: Карфаген после первой войны с Римом обязался
платить только контрибуцию (которая к тому же была уже уплачена).
,46 См. выше: примеч. 6.
Комментарии
ш Рассказ Ливия здесь очень близок к Полибиеву, но имеющиеся
различия показательны. Согласно Полибию, перед карфагенским войском
сразилась всего одна пара пленных, и тут же (как только остальные пленные
были уведены) Ганнибал выступил перед войском. Такое поведение, на
римский взгляд, должно было низводить полководца до актера, поэтому у
Лбвия Ганнибал сперва «прекращает зрелище», а потом уже «созывает
солдат на сходку».
148 См. в'ыше: примеч. 6 и 9.
нз В этом месте своей речи Ганнибал обращается к новонабранным ис
rid неким воинам. Лузитания - область на западе Пиренейского полуострова,
кельтнберы жили в Центральной Испании.
150 «Шестимесячным», считая от вступления в должность консула
(собственно, прошло уже восемь месяцев). «Бежавшим от собственного войска»,-
так Ганнибал истолковывает решение Публия Сципиона оставить во главе
римского войска в Испании своего брата Гнея, а самому взять на себя
войну в Италии (ср.: гл. 40. 3-4; 32, 3-5).
151 На взнузданных конях сражались испанцы, на невзнузданных - ну-
шгдийцы.
152 Ср. выше: гл. 6, 8.
153 Ср. выше: гл. 30, 3.
154 Ср.: Полибий, III, 63, 6; XV. 10, 7.
155 Виктумулы (см. ниже: 57, 9) находились несколько западнее
впадения Тицина в Пад.
156 Обряд, сопровождающий эту клятву,- римский (ср.: I, 248 - о феци-
альном праве). «Камень» (кремень) символизировал молнию Юпитера. Ли-
тшй приписывает такую клятву и Ганнибалу (ради драматически
эффектной сцены).
157 О рое пчел ср.: XXIV, 10, 11; XXVII, 23, 2; Тацит, Анналы, XII, 64,4.
158 Будущему победителю Ганнибала, Публию Корнелию Сципиону
Африканскому Старшему, было тогда около 17 лет (см.: Полибий, X, 3, 4).
159 Целий Антипатр (римский историк II в. до н. э.) следует здесь Фа-
бию Пиктору (о нем выше, примеч. 129, а также примеч. 1 к кн. I - т. I,
с. 505), политическому противнику Сципионов. Версия, принимаемая
Литием, идет от Полибия (X, 3, 2-6), который ссылается на Лелия - друга
* постоянного спутника Публия Сципиона Африканского.
160 Магон - брат Ганнибала, младший из трех сыновей Гамилькара.
161 Ливии был уроженцем долины Па да.
162 См. выше: примеч. 102.
163 Ср.: Полибий, III, 66, 6-7: «После победы все окрестные кельты..^
спешили предложить карфагенянам свою дружбу, снабдить их припасами
ν принять участие в походе».
164 Ср.: Полибий, 67, 1-4.
165 Т. е. перед рассветом.
1ββ Требия - правый приток Па да, течет с Апенпин по гористой и
холмистой (кроме последних 10-12 км) местности. Плацентия расположена на
правом берегу Требии при ее впадении в Пад.
187 Иначе у Полибия (III, 68, 8): «Кельтское население равнин,
вставшее заодно с карфагенянами, снабжало их в изобилии нужным
продовольствием».
168 Кластиднй (ныне Кастеджо) - городок к западу от Плацентии. Здесь
стоял римский 1арнизон.
169 Брундизий (ныне Бриндизи) - портовый город в Калабрии (Южная
Италия); с 224 г. до н. э.- колония латинского права. Дазий, видимо,
только недавно получил права римского гражданина (как должностное лицо
Врупдизия). Золотые монеты чеканились в Риме лишь с 217 г. до и. э.
170 Переход к событиям в Сицилии возвращает Ливия к началу войны.
Лип ара (ныне Липари) и остров Вулкапа (ныне Волкано) - острова из
группы Липарских (к северу от Сицилии). Пролив - Мессинский. Мессана
(ныне Мессина) была важной базой римского флота.
*5 Тит Ливии, т. и
450
Приложения
171 Сиракузы с ближайшим окружением (Леонтины, Мегара, Тавроме-
яий) сохраняли независимость. О Гиероне см. ниже: гл. 50, 7-11 и
примеч. 178.
172 Т. е. жителей Западной Сицилии, которые до окончания Первой
Пунической войны состояли под властью Карфагена.
173 Лилибей (ныне Марсала) - город на одноименном мысу (западная
оконечность Сицилии). Основан карфагенянами в начале IV в. до н. э.; с
241 г. до н. э. в руках римлян (по мирному договору после Первой Пуниче*
ской войны).
174 Три острова у западной оконечности Сицилии (см. также: примеч. 39).
175 Имеются в виду Агригент, Панорм и другие города, занятые
римлянами.
176 См. выше примеч. 39.
177 Римская тактика морского боя была разработана во время первой
войны с Карфагеном. Вражеский корабль зацепляли перекидным
абордажным мостиком («вороном») и римские солдаты начинали рукопашный бой.
Карфагенская тактика морского боя была иной. Они таранили суда про
тивпика.
178 Гиерон правил Сиракузами в 270-215 гг. до н. э.; с 263 г. до н. э.
был союзником Рима. В 218 г. до н. э. ему было почти 90 лет. Ср.: XXII,
37, 10. Житницей Рима Сицилия оставалась до времени Империи (когда
ее в этом качестве заместил Египет).
179 Ныне Мальта. Была карфагенской базой на пути между Африкой и
Сицилией (Наполеон, взявший Мальту в 1798 г., при сходных
обстоятельствах будто бы сказал: «Мы не попали бы на этот остров, не будь па нем
гарнизона, чтобы отпереть нам ворота».)
180 Вибон (Вибон-Валентия) - город на западном побережье Бруттия.
181 У Семпрония был большой флот (см. выше: гл. 17, 5); из него он дал
около десятка кораблей Марку Эмилию, 25 оставил Сексту Помпонию. Для
переправы войска в Аримин (ныне Римини) ~ приморский город северного
побережья Адриатического моря (с 220 г. до н. э. связан с Римом Фламини-
евой дорогой) - он отвел около 115 кораблей, прибавив к ним грузовые.
182 Сципион. Ср.: гл. 46, 7.
183 Семпроний.
184 Ср.: Полибийу III, 69, 5: «...Ганнибал увидел, что некоторые кельты,
обитающие между Падом и Требией и вступившие с ним в дружественный
союз, поддерживают сношения и с римлянами в том убеждении, что таким
образом обезопасят себя с обеих сторон...»
185 Сципион был еще болен после ранения и кроме того предполагал
(см.: Полибий, III, 70, 4) использовать наступившую зиму для обучения
легионов.
180 См. выше: гл. 25.
187 Т. е. конницей. Ср.: гл. 47, 1, где говорится о победе карфагенян над
конницей Сципиона.
188 Насмешка: «третьего консула» вообще не бывало.
189 Преувеличение. Из римлян у стен Карфагена побывали к тому
времени только Марк Атилий Регул и его войско, потерпевшие здесь в 256 г.
до н. э. поражение.
190 Ср.: Полибий, III, 70, 9-10.
191 Турмами и манипулами у римлян назывались небольшие
подразделения конницы и пехоты: турма - около 30 конников; манипул - две цео-
fypHH (120 человек). Ливии здесь (как и в других местах) заставляет
Ганнибала пользоваться римскими терминами.
192 Ср.: Полибий, III, 72, 3. Таким образом, дата сражения у Требяв
(с 22 по 25 декабря 218 г. до н. э.) устанавливается довольно точно.
193 См. выше: примеч. 76.
194 Ценоманы жили к северо-востоку от Пада. Их главным городом была
Вриксия (ныне Брегаия). См. также: Страбон, V, 213.
1а" Римлянам пришлось отбиваться с фронта, флангов и тыла (см.: XXI»
Комментарии
451
55, 9-11). Строй войска, обращенный лицом на все стороны, называемый
обычно «каре» (т. е. квадратом), у римлян назывался «круг».
196 Согласно Полибию (III, 74, 10), пали все слоны, кроме одного. По
Ливию, семь из уцелевших слонов пали после зимовки при первой попытке
перейти через Апеннины (см. ниже: XXI, 58, И), а один слон оставался у
Ганнибала в его походе через болота к Аррецию (XXII, 2, 11).
197 По Полибию (III, 74, 10), в лагере карфагенян, напротив, царило
всеобщее ликование.
198 Некоторые (особенно топографические) вопросы, связанные с
битвой при Требии, неясны и подчас запутывают комментаторов. Что дает
сопоставление источников? Прежде всего: изложение Ливия в §§ 1-7
достаточно близко Полибиеву (III, 74). Оба рассказывают, что, проиграв битву,
римляне, не решившиеся в бурю и дождь искать брода, в боевом порядке
отступили к Плацентии (в числе примерно 10 тыс.). а карфагеняне
преследовали их до реки и вернулись в лагерь. Ф. Г. Мищенко, комментируя
свой перевод Полибия, оставил открытым вопрос о месте битвы («по
недостатку ясности в изложении автора»), но среди историков утвердилось
мнение Т. Моммзена, локализовавшего ее на левом берегу, и комментаторы
сочли, что римляне, спасшиеся из битвы, не решившись искать брода для
возвращения в лагерь, пошли вверх по течению реки (Ливиево «прямым
путем» может иметь такой смысл) и у Плацентии воспользовались
предполагаемым мостом. Далее Полибий сообщает лишь о лживо-уклончивом
донесении Семпрония в Рим. Ливии, умалчивая о том, пишет, что
Сципион привел в Плацентию солдат, остававшихся в лагере, предварительно
переправив их на плотах через реку (именно здесь появляется видимое
противоречие в рассказе Ливия). По Аппиану (Ганнибалова война, 7, 28
ел.), Сципион вывел солдат (и не к Плацентии, а к Кремоне,находившейся
на другом берегу Пада!) прямо из битвы. Дальше и Ливии и Аппиан
сообщают о зимовке римекого войска в Плацентии и Кремоне. Можно
объяснять Ливиево изложение в § 8-9 неудачной контаминацией разных версий,
но, так или иначе, картину битвы и отступления римлян, не прибегая к
гипотезам, восстановить невозможно.
19* См.: XXI, 25, 2; примеч. 89.
200 'Γ04ΗΘθ - остатков двух войск. Легионы Семпрония зимовали в
Плацентии, Корнелия - в Кремоне.
201 Нормальная процедура выборов требовала присутствия консула в
Риме.
202 Кельтиберы и лузитанцы были привычней к горной местности, чем
нумидийцы (ср. выше: гл. 43, 8).
203 Публий Корнелий Сципион (Семпроний в то время был в Риме - ср.
ниже: гл. 59, 2).
204 Ганнибал начинал осаду этого городка еще до битвы при Тнцине
(см.: гл. 45, 3 и примеч. 155), но тогда события отвлекли его. Теперь он
сюда вернулся.
205 Т. е. во время похода против инсубров в 223 г. до н. э.
206 Т. е. три часа пополудни (день - от восхода до заката у римлян
делился на двенадцать часов, так что полдень приходился на шесть часов).
207 В 18 всаднических центурий (см.: I, 43, 8-9 — т. I, с. 48) входили
лица из знатных родов, получавшие от государства коня (или деньги на
его приобретение). Всадники составляли сплоченную корпорацию,
игравшую в войске ведущую роль,- из ее рядов выходили все высшие
командиры. (В самостоятельную политическую силу «всадническое сословие»
превращается позднее - во II в. до н. э.).
208 Военный трибун - высшая командная должность в легионах (в
легионе их было шесть); начальник (префект) союзников - в союзнических
войсках.
го» Лука (ныне Лукка) - город в Северной Этрурии (в 24 км к северо-
востоку от Пизы).
210 Комментаторы считают, что для этой главы Ливии пользовался позд-
15·
452
Приложения
ним и малодостоверным источником. События, описываемые в пей, у Поля-
бия не упоминаются. Сообщение о марше Семпрония к Луке противоречит
данным самого Ливия (ср. ниже: гл. 63, 1 - о зимовке Семпрония с войском
в Плацентии; гл. 63, 15 - о том, что марш в Этрурию начат был лишь
преемником Семпрония Гаем Фламиннем). Ср.: Полибий, III, 73, 5; 77, 1).
211 Здесь Ливии, возвращаясь к испанским делам, продолжает рассказ,
прерванный в 32-й главе (ср.: Полибий, III, 76).
212 Эмпории (ныне Ампуриас) - греческий город на северо-восточном
побережье Испании (см.: XXVI, 19, "11-с. 245 наст. тома). Эмпории всегда
держали сторону римлян, которые не раз высаживали здесь отправленные
в Испанию войска.
213 Леетаны - испанское племя, обитавшее на северо-восточном побе
режье Испании близ нынешней Барселоны (ср.: Страбон, III, 159).
Возможно, идентичны с лацетанами, упоминающимися в гл. 23, 2 (ср: XXVIII,
24, 4 - с. 342 наст. тома). Другие названия: лайетаны, лалетаны. лазетаны.
214 См. выше: гл. 23, 2-3.
215 По Полибию (III, 76, 6-7), в плен были взяты сам Ганнон ш царь
илергетов Индибилис.
219 Циссис (Кисса) - город иберийского племени цессетанов (по
Птолемею, коссетанов), расположенный севернее Ибера близ Тарракона. Ср.
также: Полибий, III, 76, 5; Плиний. Естественная история, III, 24).
217 Тарракон (ныне Таррагова) - приморский город аа полдороге
между Ибером и Пиренеями - будущая столица Сципионов, а еще позже - Ьлиж
ней (или Тарраконской) Испании, одной из испанских провинций Рима.
218 «Флотские воины» - солдаты из легионеров, служившие на
кораблях (на квиккверяме их было окало Гл1у на триреме - 80-90); моряки-
матросы и гребцы, набиравшиеся яз союзников (отсюда их название «socii
n&vales» - букв.: «корабельные союзники»; на квннквереме их было около
50 матроодвв ш 300 гребцов).
219 Об илергетах см.: примеч. 79, Об их городе Атанагре других
сведений нет.
220 Об авзетанах см.: примеч. 84, а также: XXIX, 1, 25; 2, 2 и Г>, ;$. 3
(с. 368-370 наст, тома); XXXIV, 20.
221 См.: примеч. 213.
222 б фостер, исходя из отсутствия у Полибия сведений о событиях,
описанных в § 5-11, полагает, что для этой части главы Ливии
воспользовался другим (чем для § 1-4) источником, полным позднейших прикрас»
и неудачно соединил их.
223 Храм Надежды (Spes) на Овощном рынке был воздвигнут во
время Первой Пунической войны Авлом Атилием Калатином (консулом 257
и 254 гг. до н. э.).
224 Культ Юноны Спасительницы с храмом в Ланувии (город на южном
склоне Альбанской горы, примерно в 30 км к юго-востоку от Рима) был,
подобно другим древнейшим культам латииов, усвоен римлянами (см.: VIII,
14, 2 - т. I, с. 379) и стал государственным - римские консулы совершали
здесь ежегодное жертвоприношение (см.: т. I, с. 561, примеч. 41). Богиня
изображалась облаченной поверх одежды в козью шкуру (козья голова с
рогами натягивалась на голову, образуя подобие шлема), обутой в туфли с
загнутыми носами, державшей копье и щит. На «ложе богини» помещали
«е статую для «угощения» (см. ниже, примеч. 228).
225 Амитерн - город в области сабинов (ср.: XXVIII, 45, 19 - с. 365
наст. тома).
22в Цере - этрусский город (примерно в 40 км от Рима), где был храм
с оракулом, дававшим предсказания по «вещим дощечкам» с написанными
на них словами (их вытягивал из ларца ребенок). Подобные оракулы были
и в Пренесте, Фалериях и Патавии. «Утоныпение дощечек» нередко упо
мннается Ливнем среди пугающих знамений.
227 К Сивиллнным книгам пророчеств обращались по постановлению мг
Комментарии
453
нага, чтобы при посредстве жрецов-децемвиров узнавать, чем и как
умилостивить богов. См. также: т. I, с. 508, примеч. 36; с. 528, примеч. 22).
228 Лектистерний - «угощение богам». Подробней см.: V, 13, 6 к примеч.
27 к кн. V (т. I, с. 243 и 542).
229 Гора Альгид (540 м над уровнем моря, около 24 км от Рима) -
горная гряда севернее Альбанской горы (принадлежит тому же хребту). На
, обращенном к Риму склоне Альгида лежал город Тускул. О культе
Фортуны в этих местах сведений больше нет.
230 Юность (Ювента) была в Риме богиней возмужания и
«юношеского», т. е. младшею, военного возраста (подробней см.: т. Ϊ, с. 549, примеч.
10). Упоминание ее рядом с Геркулесом свидетельствует, однако, о том,
что Ювента в это время уже сближалась в восприятии римлян с греческой
Гебой (hebe - «юность»), женой обожествленного Геракла. Умилостивление
Геркулеса и Ювенты было вызвано, видимо, знамением на Бычьем рынке,
где находился Великий алтарь Геркулеса (см.: т. I, с. 508, примеч. 37).
231 Т. е. Гению (духу-покровителю) римского народа.
232 В мартовские иды (15 марта) новый консул обычно вступал в долж
яость. Аримин (см. выше: примеч. 181) был важным опорным пунктом
ршляк в г&лльских землях на севере Апеннинского полуострова. Ср.,
однако, у Полибия (III, 75, 5-6): «Гней Сервилий и Гай Фламиний,
избранные <...) консулами, стягивали силы союзников и набирали легионы в
самом Риме. Жизненные припасы велели они доставлять частью в Аримин,
частью в Тнрренкю (Этрурию)...». Притом к Аримину отправился как раз
Сервилий, а Фламиний- к Аррецию (в Этрурии). См.: Полибий, III, 77, 1-
2; ср. у самого Ливия: XXII, 2, 1; 3, 10.
%i3 Фя&миний был народнш* трибуном в 232 г. до н. э.; тогда он, же-
яая, как писал Цицерон (О старости, 11), «вопреки воле сената, подушно
разделить земли в Пиценской и Галльской области», предложил
соответствующий законопроект. В 223 г. до к. э. он, будучи консулом, выступил с
сотоварищем в поход против галлов долины Пада. Сенат пытался объявить
недействительными выборы, сопровождавшиеся будто бы зловещими пред·
зяаменованнямн, заставить консулов возвратиться в Рим и сложить с себя
власть. Когда же Фламиний, отказавшись вернуться, победил галлов,
сенат отказал было ему в триумфе (см.: Плутарх, Марцелл, 4; о триумфе см.
примеч. 17 к кн. II- т. I, с. 519 ел.). Народное собрание, однако, решило
»наче.
ги Т. е. грузоподъемностью 7-8 тонн (амфора - как мера объема, око«
ло 26 л). Этот (Клавдиев) закон был принят в 218 г. до и. э.
гъь Отправляясь на войну, консул должен был совершить ауспиции
(см. также: примеч. 29 к кн. I - т. I, с. 508). Авгуры, толковавшие поле?
птиц, были аристократической коллегией, и Фламиний ждал от авгура по-
мех.
*3δ О Латинском праздпестве (Латинских празднествах) см.: примеч.
36 к кн. V {т. I, с. 543). День празднества назначался самим консулом
(обычно это бывало весной перед началом военной кампании), но мог
откладываться из-за неблагоприятных знамений.
ui7 См. выше: примеч. 233.
iiB Ка возвышавшейся (940 м от уровня моря) над Лацием
Альбанской гофь (см. выше: пржмеч. 224), где справляли Латинские празднества
(см. выше: оримеч. 236) и где стоял (на месте древнейшего алтаря) храм
обще лаги некого божества, Латинского Юпитера (luppiter Latiaris).
Капитолий - высшая точка Капитолийского холма, где стоял храм Юпитера Все
благого Величайшего — гладкое святилище Рима как центра державы. См.:
I, 55 <т. L. с. 58).
гзэ Военный плащ (paludamenliim)· олицетворяющий военную власть,
«вдевался консулом при выступлении из Рима (в Риме он носил
окаймленную пурпуром тогу). Итак, s § 7-11 в негативкой форме (чего Фл&мнннк
<ше (пожелал*) описывается весь порядок вступления консула в должности
« ц« ремешки, сояора&ехшх ям перед отбытием к войску.
454
Приложения
240 ДУРн<>е знамение - боги дают понять, что не принимают жертву от
Фламиния (Полибий ни о знамении, ни вообще о вызывающем поведении
нового консула не упоминает).
241 Однако, согласно гл. 39, 3, претор Атилий передал свой легион
Корнелию, а согласно гл. 61, 10, находился уже в Риме.
КНИГА XXII
1 В гл. 58 предыдущей книги Ливии уже говорил о выступлении
Ганнибала с зимних квартир. Здесь фраза о его предыдущей тщетной попытке
перейти Апеннины, надо думать, и отсылает читателя к XXI, 58, где тоже
говорится о «невыносимых морозах». Там от драматического рассказа о
буре, застигшей тогда Ганнибал в горах, Ливии переходит (в XXI, 59) к
повествованию о битве, которую, согласно этой версии, Ганнибал дал Сем-
иронию у Плацентии (куда вернулся, сойдя с Апеннин), после чего
отошел к лигурийцам, а Семпроний будто бы к Луке. Полибий ни о чем
подобном не говорит. Ср.: примеч. 210 к кн. XXI.
2 Ср.: Полибий, III, 78, 2-4: «Он <...) опасался покушений на его ясизнь,
а потому заказал себе поддельные волосы, по виду вполне
соответствующие различным возрастам и постоянно менял их, причем надевал и платье,
подходящее к таким волосам. Благодаря этому он был неузнаваем...»
3 См. выше примеч. 232 к кн. XXI.
4 См.: примеч. 11 к кн. I и 37 к кн. III (т. I, с. 506 и 529).
5 На Альбанской горе (около 30 км от Рима), где происходили
Латинские празднества. Ср. выше: XXI, 63 7-9 (с. 58 наст, тома); см. также
примеч. 36 к кн. V (т. I, с. 543).
6 Об ауспициях см.: примеч. 235 к кн. XXI. Упомянутые здесь
обвинения против Фламиния (сама законность консульской власти которого
оспаривается) сжато повторяют сказанное в: XXI, 62, 2-11. Слова о «новой
вспышке ненависти» - мотивировка такого повторения.
7 Пренеста (ныне Палестрина) - город в Лации в 37 км к востоку от
Рима. Был известен храмом Фортуны с оракулом.
8 Арпы - город в Северной Апулии (неподалеку от нынешней Фоджи),
к востоку от Луцерии и недалеко от Адриатического моря.
9 Капена - город в Южной Этрурии.
10 Цере - город в Южной Этрурии (см. примеч. 14 к кн. I - т. I. .
с. 506).
11 См.: Валерий Максим. I, 6, 5. (О горячих источниках близ этого города
см. также: Страбон, V, 220). О подобном знамении перед разрушением Фив
Александром Македонским ср.: Диодор^ XVII, 10, 4; Элиан. Пестрые
рассказы, XII, 57.
12 Антий - прибрежный город в Лации примерно в 40 км к югу от Рима.
13 Фалерии - город в Южной Этрурии к северу от Рима.
14 Ср.: примеч. 226 к кн. XXI.
15 Маворс - архаическая форма имени бога войны Марса.
16 Аппиева дорога вела от Капенских ворот (в «Сервиевой стене») мимо
Альбанской горы к Капуе, позднее была доведена до Беневента и дальше
до Брундизия. На второй ее миле находился храм Марса (посвящен, видимо»
в 388 г. до н. э.). В нем стояли статуи Марса и несколько волков.
17 См.: примеч. 227 к кн. XXI.
18 Юнона и Минерва почитались вместе с Юпитером в Капитолийском
храме, где им были посвящены особые приделы. Эти три божества
составляли так называемую Капитолийскую троицу. (Она восходила к этрусской
троице - Тиния, Уни, Менрва,- но после изгнания Тарквипиев этрусские
связи Капитолийского храма были быстро забыты).
19 Ср.: XXI, 62, 8. Культ Юноны Царицы был перенесен в Рим из Вей,
храм на Авентине был выстроен для нее в 392 г. до н. э. См.: V, 21, 3; 22, 3;
23, 7; 31, 3 (т. I, с. 251-253, 260).
Комментарии
455
20 Ср.: XXI, 62, 8. О культе Юноны Спасительницы см.: примеч. 224
$< кя. XXI.
21 См.: примеч. 228 к кн. XXI.
22 Ферония (имя, видимо, этрусское; но Варрону - сабинское) - древнее
яталийское божество, возможно, сельскохозяйственное (ср.: XXVI, И, 8-9-
с. 237 наст, тома), но как-то связанное с отпуском рабов на волю и с
вольноотпущенниками. Почитание ее в Риме для более раннего времени
неизвестно. Центром ее культа в Италии была Роща Феронии. См.: XXVI, 11,89
(с. 237 наст, тома) и примеч. 55.
23 Ардея - город примерно в 26 км к югу от Рима (см.: т. I, с. 518,
аримеч. 163; Страбон, V, 232).
24 Обычно это делали децемвиры по делам священнодействий.
25 Ежегодный праздник Сатурналий был древним и первоначально
ограничивался одним днем 17 декабря,- днем посвящения храма Сатурна на
форуме (предположительно рубеж VI и V вв. до н. э.). В 217 г. до н. э., о
котором идет здесь речь, праздник был как бы основан заново: к нему было
прибавлено «пиршество для народа» (превратившее его в веселый и
вольный общенародный праздник) и, видимо, дополнительный день.
Впоследствии в императорские времена продолжительность Сатурналий достигла
семи дней.
26 Сервилий.
27 Арретий - город на северо-востоке Этрурии (ныне Ареццо).
28 Нумидийцы, как воины, пришедшие из Африки с Ганнибалом, тоже
относились к старому войску; Магон, младший брат Ганнибала, командовал
всей замыкавшей колонну конницей (см.: Лолибий, III, 79, 4).
29 Ср.: примеч. 196 к кн. XXI и 1 к кн. XXII. Из Испании Ганнибалом
было приведено 37 слонов (Евтропий, III, 8, 2).
30 Как пишет Корнелий Непот (4, 3), - правый.
31 Фезулы - город в северной Этрурии (ныне Фьезоле).
32 О предыдущем консульстве Фламиния см.: периоху кн. XIX (в т. III);
XXI, 63, 2, а также примеч. 233 к кн. XXI. Успехи, о которых упоминает
здесь Ливии, это аграрный закон 232 г. до н. э. (о нем см. в том же примеч.),
победа над инс> прими (223 г. до н. э.), сооружение Фламиниевой дороги
от Рима чере-i Этрурию до Аримина и возведение Фламиниева цирка (220 г.
до н. э.) и др.
33 См.: V, 41», 7.
34 Цицерон (О предвидении, I, 77), рассказывая об этом, сообщает, что
Фламиний и его конь упали перед статуей Юпитера Становителя.
35 Цицерон (Там же) упоминает еще один дурной знак: при ауспициях
куры не стали клевать предложенного им корма.
36 Кортона (у греч. авторов: Кротон, Киртоний) - город к северу от Тра
шменского озера - в Восточной Этрурии на р. Кланис.
37 Интересно сравнить с Ливневым описание места Тразименской битвы
н «Паломничестве Чайльд-Гарольда» Байрона (песнь 4, строфы 62-65).
38 См.: XXI, 21, 12 и примеч. 76 к кн. XXI.
39 Эти похвалы Фламинию Ливии, возможно, заимствовал у Целия Анти-
иатра (см. примеч. 133 к кн. XXI). У Полибия (III, 84, 6): «...Он раздумывал,
как помочь себе, и совершенно отчаялся в спасении». Но в основном Ливие-
ßo описание битвы не расходится с Полибиевым.
40 Римский термин «когорта» для обозначения отряда из трех манипуло»
нстречается у Полибия (XI, 23, 1-в рассказе о событиях 207 г. до н. э.),
но правильное разделение легиона на 10 когорт по три манипула каждая от-
носится уже к гораздо более позднему времени (к рубежу II и I вв. до
я. э.). Гастаты, принципы и триарии - три возрастных разряда римских
солдат. Подробнее см.: VIII, 8, 3-13 (т. I, с. 371-372).
41 Об этом землетрясении упоминается у Цицерона (О предвидении, 1в
78) со ссылкой на сочинения Целия Антипатра (чьему рассказу, вероятно,
и следует здесь Ливии), а также у Плиния Старшего (Естественная
история, 11,200).
456
Приложения
42 Главным городом ипсубров был Медиолан (нын. Милан).
13 Маны - боги преисподней. На надгробиях писали: богам манам тако-
го-то (далее имя умершего).
44 Здесь триарии - просто воины-ветераны.
45 Ср.: примеч. 23 к книге XXI.
46 Как сообщает Овидий (Фасты, VI, 768), битва при Тразименском
озере произошла 22 июня («за десять дней до календ»).
47 Полибий (III, 85, 5) говорит, что Ганнибал потерял всего 1500
человек, большинство из которых составляли кельты.
48 Полибий, который, как и Ливии, пользовался сочинением Фабия Пик-
тора (о нем см.: примеч. 129 к кн. XXI, а также примеч. 1 к кн. I - т. I,
с. 505), отмечал его пристрастие к римлянам и предостерегал читателей,
которые, «зная, что писатель был современником описываемых событий а
членом римского сената, по тому самому принимают всякое его известие
за достоверное» (см.: Полибий, I, 14; III, 9, 1-5). Об участии Фабия Пиктора
а событиях см. ниже: гл. 57, 5; кн. XXIII, 11, 1-6.
49 Комиций - часть форума, где происходили сходки и народпые
собрания по трибам. Выше него (по склону холма) располагалась курия -
здание для заседаний сената.
50 Плиний Старший (Естественная история, VII, 180) относит эту
историю к битве при Каннах. Сообщение Плиния повторяет Авл Геллий (III,
15, 4).
51 Подробней см.: Полибий, III, 86, 3-5 (консул Сервилий, стоявший у
Арнмина, «решил было соединить все свои войска с войсками товарища»,
»о, так как «войско его было слишком тяжело», выслал вперед конников
Центения, которые были частью истреблены, частью вгшты в плен карфя
г енянами).
52 Область в Средней Италии между Этрурией и Адриатическим морем.
53 Аниен и Тибр.
54 Город в Южной Умбрии на Фламипиевой дороге.
55 Пицен - область в Сред пей Италии к югу от Анконы, примыкающая
к Адриатическому морю.
5в Претутии жили в южной части Π и цен а (главный город Интерамния ~
ныне Терамо); Адрия (нынеАтрн) - город в Южном Пицене (основан в 289 г.
до н. э. как поселение па латинском праве) в 6 км моря. Дальше к югу
обитали (в ряду других племен Средней Италии) марсы (в районе Фуцинского
озера), пелигны (их известные города Корфиний и Сульмон). См.: Страбоч^
V, 241-242; Ливии, VIII, 29, 4 (т. I, с. 393; с. 563, примеч. 89).
57 Апулия - область на юго-востоке Италии; Арпы и Луцерия (ныне
Лучера) - североапулийские города. Таким образом, после битвы при
Тразименском озере Ганнибал прошел далеко к югу.
58 Сервилий, отправляясь со своим консульским войском к югу, оставил
в Северной Италии войска, которые и прежде находились там, чтобы
сдерживать галлов.
59 Квинт Фабий Максим Веррукоз, вскоре прозванный также
Кунктатором («Медлителем»), уже назначался около 221 г. до н. э. диктатором (об
этой чрезвычайной должности см.: примеч. 47 к кн. II - т. I, с. 521 ел.) для
проведения выборов, но диктатора-полководца не было с 249 г. до н. э.
*° См.: примеч. 227 к кн. XXI.
61 Эти обеты в предыдущей книге не упоминаются.
вг Великие (Римские) игры в честь Юпитера с IV в. до и. э. были
ежегодными, но, видимо, могли (как это было принято изначально) даваться «
по обету.
63 Эти обеты были даны соответственно Квинтом Фабием ш претором
Титом ОтацнлиЪм (см.: XXII, 10, 10). Ими же в 215 г. были освящены оба хра-
эда, возведенные рядом на Капитолии (см.: XXIII, 30, 13; 31,9; 32, 20). Храм
Венеры Эрицнпской (т. е. почитавшейся в Сицилии на горе Эрик, где
находился ее знаменитый храм, воздвигнутый, по римскому преданию, Пнеем
яоеле смерти Анхиза - Вергилий. Энеида, V, 759 ел.) был первым в Риме,
Комментарии
45?
ранние изображения этой богини представляли ее в виде Победительницы.
(Ср. также: XXX, 38, 10; примеч. 108 к кн. XXX). Культ Ума - или Благо
разумия (Мепз — πα латыни женского рода) - т. е. качества, которого не
хватало Фламинию, отвечал тяге римлян к обожествлению отвлеченных
понятий (ср.: Овидий. Фасты, Vi, 241 ел.: «Есть и Ума божество. Ему храм
посвящен, чтоб вернее/Предотвращать на войне козни твои, Карфаген/
{.. .> Страх всю надежду изгнал, но к Ума божеству обратился/Римский
сенат и тотчас стал благосклоннее Ум» (пер. Ф. Петровского). Известно
также, что богиня Благоразумия почиталась в греческих городах Южной
Италии.
вА «Священная весна» - обычай, заключавшийся, согласно Фесту в сок
ращении Павла Диакона (519 L.)t в том, что в случае крайней опасное?»
для государства давали обет принести в жертву всех животных, которые
будут рождены в течение ближайшей весны (в древности, по Фесту, обет
включал в себя и человеческие жертвоприношения). Это единственный, из
вестный из источников, пример такого обета. Он был выполнен только
21 год спустя (в 195 г. до п. э.) и, как сочли понтифики, не по правилам,
так что в следующем году жертвоприношения были повторены (см.: ХХХШ(
44, 1-2; XXXIV, 44, 1-3). О лектистернии ср.: примеч. 228 к кн. XXI.
85 «Несчастные», или «черные» дни (atri dies) ~ определенные дни
месяца или года, связанные со скорбными событиями или знамениями. Они же,,
видимо, считались и «заповедными» (religiös! dies) - в эти дни возбранялось
совершать жертвоприношения и начинать новое дело (ср.: примеч. 8 ш
11 к кн. VI-т. I, с. 550).
ββ Видимо, речь здесь идет о «тяжелых» (фунтовых) ассах (см.:
примеч. 92 к кн. IV ~ т. I, с. 539), а не уменьшенный в весе асе, впервые
выпущенный, согласно Плинию (Естественная история, XXXIII, 45), при диктато
ре Квинте Фабии.
67 Ср.: примеч. 27 к кн. V (т. Ϊ, с. 542).
β· Тибур (ныне Тиволи) - город в Лации на берегу р. Аниен.
69 О Фламмниевой дороге см. выше; примеч. 32.
70 Окрикул - город на юге Умбрня, примерно в 66 км от Рима.
71 Ср.: Полибий, Ш, 87, 8; «Диктатор - полномочный вождь, с
назначением которого все должностные лица в Риме, за исключением народных
грибупов, немедленно слагают с себя власть». (Должностные лица в вой
асах, конечно, пользовались властью, но беспрекословно подчинялись
диктатору).
72 Остия - портовый город близ Рима в устье Тибра.
73 Коза (Косса) - прибрежный город в Этрурии. Сюда в 273 г. до н. э.
было выведено римлянами поселение латинского права и построены
укрепления яля защины побережья.
74 Консул Сервнлий был отстранен Фабием от командования сухопут
лмми войсками (см.: Полибий, III, 88, 8).
75 Эта мера была экстраординарной - обычно вольноотпущенники на
ноенную службу не принимались. Ср.: X. 21. 4 (т. I, с. 476).
7θ Тибур - город в Лации северо-западнее Пренесты (см. примеч. 7) и
несколько ближе к Риму. О Латинской дороге см. у Страбона (V, 237-238).
Она отходила от Ашшевой близ Рима, шла через Тускуланскую гору между
Тускупом и Альбаксвсой горой к Ферептину, а затем через Казия, Теан Сиди-
цинекпй и Калы к Казилнну, где соединялась с Аплиевой. Арпин - город
в юно воеючяом Лации к сеиеру от Лагапской дороги.
77 Гнрпнны." по Страбошу (V, 250) от самнитского «гирпус* («волк»)
племя горцев, обитавшее а Южном Самизги, ?а« ччо Ганнибал переходил на
ях области собственно пе в Самыми, а в область кавдинов, живших сс&ернае.
Оба племени (как и френтаны и центры) входили в свое время в старый
самнитский союз. Города гирпинов: Комнса, Эк^ан и др.
™ Кенвпент - самнитский (по Плинию, даже гирпинский) город. В 268 г.
До я. а. туда было выведено римлянами укреп леэшое поселение латинского
нрава, чкобы лоржзть под контролем стратегически важные дороги.
458
Приложения
79 Телезия - самнитский город к северо-западу от Беиевента. Была вновь
взята Фабием в 214 г. до н. э. (см.: XXIV 20, 5- с. 164 наст. тома). (Поли-
бий (III, 90, 7-8) называет в этой связи не Телезию, а Венузию - видимо
ошибочно).
80 Капуя - главный город Кампании. Основана этрусками в 424 г. до
н. э. (согласно IV, 37, 1 - т. I, с. 208), захвачена самнитами (или сабелла-
ми?); в 343 г. до н. э. признала римскую власть (VII, 37, 4-т. I, с, 35*1);
в 338 г. до н. э. ее граждане получили римское гражданство без права
голосования (VIII, 14, 10-т. I, с. 379). О роли и судьбе Капуи во Второй
Пунической войне см. ниже: кн. XXIII-XXV1.
81 Казин - последний (считая от Рима) город Лация на латинской
дороге, которая дальше идет по Кампании.
82 Казилин - город в Северной Кампании на р. Вултурн недалеко от
Капуи. Конечный пункт Латинской дороги (см. выше: примеч. 76).
83 Аллифы, Кайятия и Калы - города Самния и Кампании к северу и
северу-западу от Казилина. Стеллатская равнина - плодородная область в
Кампании к северо-западу от Капуи и Казилина.
84 Фалернскан область, знаменитая своими виноградниками, находилась
в Северной Кампании между горой Массик и р. Вултурн. Синуэсса -
последний по побережью город Лация на границе с Кампанией на Аппиевой
дороге. Сюда в 296-295 г. до н. э. была выведена колония римских граждан для
защиты Кампании от самнитов (см.: X, 21, 7-т. I, с, 476 ел.).
85 Горная гряда, разделяющая Лаций и Кампанию.
88 Т. е. до западной оконечности горной гряды.
87 См.: XXI, 7-19.
88 Т. е. Синуэссы.
89 Марк Фурий Камилл (ср.: V, 46, И и далее).
90 Ср.: V, 48, 3 (т. I, с. 275; с. 548, примеч. 123); V, 49, 1-5 (с. 276).
91 См.: V, 49, 6 и примеч. 12Г> к кн. V.
92 См.: IX, 4-6 (т. I, с. 409 ел.).
93 См.: IX, 15 (т. I, с. 420 ел.).
94 Этот апулийский город (ср. примеч. 57) был в руках самнитов.
95 Речь идет о битве при Эгатских островах. См. примеч. 39 к кн. XXL
96 Калликула - горный перевал близ Кал.
97 Калы - город в Северной Кампании (ср. выше: примеч. 76 и 83).
98 Таррацина (у вольсков - Анксур. См.: IV, 59, 4 - т. I, с. 227) - город
а Южном Лации на Аппиевой дороге (около 93 км от Капенских ворот Рима)..
Проход через горы, о котором идет речь, назывался Лавтулы (см.: VII, 39,
7 — т. I, с. 359). Но сюда Ганнибалу еще нужно было дойти (через Казн лик
или Синуэссу, расположенные тоже на Аппиевой дороге).
99 Но Полибию (III, 92, 11), Фабий «расположился станом (...) над тес-
ииною на некоем господствовавшем над нею холме».
10 Скалы над приморским городом Формиями в Южном Лации.
Некоторые римские писатели отождествляли их со страшными скалами
гомеровских лестригонов (ср.: Одиссея, X, 80-131).
101 Литерн - город близ устья одноименной реки, недалеко от Кум.
Леса, о которых здесь упоминается, это, видимо, «Куриный лес» (Silva Galli-
naria) неподалеку от Литерна - далеко тяпувшийся «лес кустарниковых
деревьев (...) в безводной и песчаной области» (Страбощ V, 243; ср.: Ювепал,
III, 307).
102 Ср.: Лолибий, III, 93, 3 ел.; Плутарх. Фабий, 6.
103 Аллифы - город в Самнии. Ср. выше гл. 13, 6.
104 См. выше: примеч. 56.
105 Гереоний (Геруний) город в Апулии (между Ларином, Теаном Any-
лийским, Луцерией). По Полибию (III, 100, 1-5), Ганнибал взял этот
богатый хлебом (и отнюдь не покинутый) город после кратковременной
осады (ср. также у Ливия: XXII, 24, 5), а стены и большую часть жилищ
оставил, чтобы использовать для хлебных складов во время зимовки (согласно
Ливию, спалил), а лагерь разбил «перед городом»).
Комментарии
459
106 Ларин - город самнитского племени френтанов на р. Тиферн - близ
границы Самния с Апулией (известен по речи Цицерона за Клуенция).
107 См.: примеч. 26 к кн. XXI.
108 Ср.: XXI, 22, 4 (с. 22 наст. тома).
109 См.: примеч. 217 к кн. XXI.
110 Корабль на стоянке привязывался канатом к берегу за корму, a hoj?
его удерживался другим - якорным.
111 Согласно Полибию (III, 96, 4), карфагеняне потеряли «два корабля
вместе с командою, а с четырех других - весла и воинов».
112-См.: примеч. 82 к кн. XXI.
113 Под Новым Карфагеном и произрастал в изобилии спарт (см.: Стра-
бон, III, 160). Видимо, и Лонгунтика находилась неподалеку.
m Спарт - эспарто, растение (Stipa tenacissima L.), волокна которого
использовались для изготовления канатов и веревок, а также грубых
тканей (см.: Плиний. Естественная история, XIX, 26-28).
115 Эбус (ныне Ивиса) - финикийское название большего из Питиус-
ских островов у восточного побережья Испании.
1,6 Позднее (с 197 г. до н. э.) Испания была разделена на две
провинции: Ближнюю (или Тарраконскую) Испанию и Дальнюю, которая
включила в себя юго-западное побережье и Бетику (Южную Испанию, название -
от р. Бетис, ныне Гвадалквивир).
117 Кастулон (ныне Казлона) - город племени оретанов (о них см.:
примеч. 12 к кн. XXI) в верховьях Бетиса, в местах известных серебряными и
свинцовыми рудниками. Был расположен на главном пути от
Пиренеев к Гадесу. Проход через горы Сьерра-Морены находился к северу от
города.
118 Илергавонцы, илергавоны - иберийское племя, обитавшее в Тарра-
конской Испании у реки Ибер (ср.: Цезарь. Гражданская война, I, 60, 2;
ср. также: Плиний. Естественная история, III, 3, 3(4), 20).
119 Букв.: «Новый флот». Это место находилось, видимо, между Илердой
(см.: примеч. 79 к кн. XXI) и Тарраконом (см.: примеч. 217 к кн. XXI).
120 Назначение в Испанию Публий Корнелий Сципион получил еще как
консул 218 г. до н. э., но тогда для войны в Испании он оставил там легатом
своего брата Гнея, а сам отправился вслед за Ганнибалом. Сейчас он
возвращался в Испанию с проконсульскими полномочиями (см.: XXI, 60, 1 -
с. 55 наст, тома; Полибий, III, 97, 2 ел.).
121 По Полибию, двадцать.
122 Очевидно, Сагунт так и не был разрушен полностью (ср.: XXI, 13,
6 - с. 15 наст. тома).
123 См. ниже: гл. 24.
124 Так когда-то Кориолан, приведший вражеское войско к Риму,
опустошая поля, приказал оставлять нетронутыми земли патрициев, чтобы тем
самым посеять вражду между ними и плебеями (см.: II, 39, 5-6 ~ т. I,
с 94).
125 Подробней см.: Плутарх. Фабий, 7.
126 См. выше: гл. 18, 7 и примеч. 105.
127 Ср.: Полибий, III, 101.
128 Бониан — главный город самнитского племени пентров (см.: IX, 31,
4 -т. I.e. 437).
129 См. выше: XXII, 6, 4 (о Гае Фламинии); 11,7 (о Гнее Сервилии).
130 Тит Отацилий и Авл Корнелий Маммула.
131 В оригинале - «более умеренное». Это странное предложение
фактически уничтожало различие между диктатурой и консульством (ср. ниже,
примеч. 136). Ливии (или его источник - ср. примеч. 138) говорит об
«уравнении в правах» (или «во власти») диктатора и начальника конницы, но
нигде не называет Минуция прямо диктатором. Полибий (III, 103, 4 и 8),
напротив, пишет именно о «двух диктаторах для ведения одной и той же
войны, чего раньше у римлян не бывало никогда». Ср., впрочем, и у Ливия
ниже, в гл. 27, 3 («нигде в летописях подобное не упомянуто») и там же в
460
Приложения
§ 8 (где Фабий называет Минуция «сотоварищем» по должности).
Известна к посвятительная надпись Мину дня-диктатора, которую еще Моммзен
связывал с описываемыми здесь событиями. Версию о двух диктаторах
разделяет и ряд современных исследователей.
432 Возможно, намек на бегство Публия Сципиона в Плацентию и
Кремону после поражения при Требии (ср.: XXI, 56, 8 - с. 56 наст. тома).
*ss Бывший консул 227 г. до н. э.
m Это было так называемое плебейское постановление (plebiscitum),
ямевшее, однако силу закона для всего народа. См.: III, 55, 3 (т. I, с. 162);
-ср. также: примеч. 90 и 92 к кн. III (т. I, с. 532).
135 Ср. рассказ Ливия о том, как в 325 г. до н. э. во время войны с
самнитами диктатор Папирий Курсор хотел казнить начальника конницы Фабмя
Максима Руллиава (кстати сказать, прадеда Фабня Кунктатора), который
в отсутствие диктатора и вопреки его приказанию дал самнитам сражение
ш одержал победу (см.: VIII, 29, 9 и далее - т. I, с. 393-400).
ί3δ Так пользовались равной властью два консула, если оба
участвовали в одной кампании (ср. ниже: гл. 41, 3; см. также: II, 1, 8 и примеч. 4
к кн. II - т. I, с. 64; 518). В данном случае выбор между чередованием дней
командования и разделением войска был, по версии Полибия (III, 103, 7-
J8), предложен Фабием и сделан Минуцием.
U1 См. выше: примеч. 131.
138 В рукописной традиции: «не быстрее». Перевод - но конъектур®
Липсия, опирающейся на текст Плутарха (Фабий, 12), где Фабий говорит:
«Клянусь Геркулесом, Мивуций губит себя куда скорее, чем я предполагал,
но куда медленнее, нежели он сам к этому рвался». Ливии в этой части
повествования пользуется тем же источником, что и Плутарх, но Ливиево
изложение более сжато.
i3* Цитата аз поэмы Гесиода «Работы я дня» (ст. 293 ея.)е
ио Патрон (от лат. pater - «отец») - в римском обществе защитник ш
покровитель, чьи специфические отношения с нижестоящими
подзащитными-вольноотпущенниками и клиентами (см. примеч. 41 к кн. II-т. I,
<с. 521) - осмысливались как патриархальные («для отпущенника и сына
личность отца и патрона должна быть всегда священной и чтимой».- Дн
:гесты, 37, 15, 9, Ульпиан}.
141 Трибунал - четырехугольное возвышение, на котором восседали
{в курульном кресле см. т. Ϊ, с. 523, примеч. 68) должностные лица, при
исполнении обязанностей. В лагере находился перед палаткой полководца.
**2 Подобно тому, как его солдаты приветствовали Фабиевых солдат зва-
»кем патронов (ср.: примеч. 140).
m См. тлше: примеч. 134.
\м> 0Т битвы ίΐρπ Тицине (осень 218 г.) до описываемых событий
прошло около года (Фабий сложил с себя должность в середине осени 217 г.
до н. з.~ см. выше, гл. 32, 1), по Ливии считает годы по военным кампаниям.
U5 Ср.: Плутарх. Фабий, 12.
иа Менига (Менинга - ныне Джерба) - остров в Малом Снрге (ныне за-
лев Габес южнее г. Тунис).
ш Церцина (ныне Керкена) остров с одноименным городом в Малом
Уь3 Полибий (Ш, 96, 13) не упоминает о высадке Сервшшя в Африке.
Ш упоминает ок и о взятии Мекига, ао пишет о взятии небольшого ост
ройка Косеуры (Косея ра) -- к востоку от Карфагена.
'** Т. 6. на севере Λ йен ни некого полуострова, поблизости от Арнмнка.
{Ливия йоЗЕ^ащается здесь ко времени избрания Фабая Максима в
диктаторы.)
но ТуТв KÄK отмечает В. Фосгер, Ливии вступает в полемику с обще-
ярй-аятой версией, которой выше следовал сам (ХХП, 8. 6). Теперь ок от-
аергает ее как версию Целня (яркий орнмер обыкновения древинх авторов
йбылаться на источник птшь при полемике). Фостер, кажется, склонен
итйерют-ь &рхум&мчацщъ Лтш. л*о нельзя исключить, что именно здесь мы
Комментарии
m
имеем дело с позднейшим «исправлением» истории, возможно, внушенным
у6»ждшшостыо в том, что римляне не могли отступать от установленного
порядка.
151 Филипп V (221- i 79 «т. до н. э.). Римлянам предстояло воевать &
ним в 216-205 гг. до н. з. (Первая Македонская война) и в 200-197 гг. до
п. з. (Вторая Македонская война).
m Демекряй Фарийский, или Деметрий из Фароса (Фарша) - города
иа одноименном острове в Адриатическом море близ иллирийских берегов
(ас путать с Фаросом в Александрии) - был поставлен иллирийской царицей:
Текток над островом Коркирой (в Адриатическом море), но во время рим-
ско иллирийской войны 229-228 гг. до н. э. предал его римлянам, за что
вил вознагражден власкыо над несколькими островами. В 219 г. до и. э.
ри*шил воспользоваться римско-карфагенским конфликтом и отложился от
ряияяк, ко был ими разбит и бежал в Македонию к Филиппу V.
143 Ср.; XXI, 25 (с. 24 наст. тома).
£Ь4 Посаженному римлянами на иллирийский престол в 228 г. до н. з„
(ио^ле их победы над царицей Тевтой).
m Ливии руше ничего не сообщал об этом солдатском мятеже, но,
видимо, он возник в ходе событий 218 г. до н. э, (ср.: XXI, 25-26, 2). О «двух
годах» ср.: примеч. 144. О посвящении храма в 216 г. до н. э. см.: ХХШ*.
21. 7.
ш Городской оратор как «младший сотоварищ» консулов замещал их в
я χ отсутствие.
i5? Дуумвиры - здесь комиссия из двух человек, ведавшая сооружением
или освящением храма, возводимого по обету должностного лиця. Ср.: VII»
28,5 (т. I, с. 348).
150 Т. е. в городской крепости, находившейся на одной из двух вершин
Капитолийского холма (са другой стоял знаменитый храм Юпитера). Хранг
Согласия, поставленный по обету Маиляя, был посвящен в 216 г. (см.: ХХШ,
21, 7). Он стоял, видимо, на восточной стороне холма выше более древнего
большого храма того же божества, воздвигнутого Ка мил лом в 367 г. до н. э.
(см.: Плутарх. Камилл, 42).
*** Ннтеррекс («междуцарь» - см.: I, 17, 5-6 - т. I, с. 25). В
республиканское время выбирался (сенаторами-патрициями из своей среды) для про-
ввдвнкш внеочередных выборов в случае гибели обоих консулов. Он правил
не более пяти дней, затем назначал себе преемника и так далее, покуда
консулы не будут избраны.
1в0 Должностные лица, при избрании которых были допущены какие*
либо погрешности или не были приняты во внимание дурные знамения«
считались «избранными огрешно» и не могли оставаться в должности.
161 Точнее, «между отцами и плебсом».
162 Нелепость этого обвинения видна из того, что политика Фабия
вызывала острое недовольство значительной части сената.
1вз «Новый человек» - тот, кто благодаря личным заслугам первым в
своем семействе получил курульную должность (см.: примеч. 95 к кн. VI -
т. I, с. 558).
,в4 Собственно: «плебс» и «отцы».
165 См. выше: примеч. 159.
1ββ Так как он и должен был проводить эти выборы.
**? Луций Эмилий Павел был консулом в 219 г. до н. э. вместе с
Марком Ливнем Салинатором, который по истечении срока должности был
осужден по обвинению в растрате денег из военной добычи (в войне с Де-
метрнем Фарийским - ср. выше: примеч. 152).
3βθ Марцелл уже успел прославиться. В войне с галлами он, будучи
консулом (в 222 г. до н. э.), одержал победу при Кластндни, убив в этом
сражении предводителя галлов Вирдомара (или Бритомарта). См. периоху
«и. XX, а также: Валерий Максим, III, 2, 5; Плутарх. Марцелл, 7; ср. так-
же: 1, 10, 7 и примеч. 48 к кн. I (т. I, с. 20 и 509).
109 Т. е. в Сивиллиных книгах.
462
Приложения
170 Аридия - город на Аппиевой дороге (примерно в 24 км от Рима),
i7i Текст оригинала в этом месте не вполне исправен. Перевод - по из
даниям Б. О. Фостера и Т. А. Дори. О повторности этого знамения (ср. выше:
XXII, 1, 10 и примеч. И к наст, книге).
112 Или «на улице с арками» (пер. Я. П. Иванухи под ред. П. Адриа
нова).
173 Пестум (первоначально Посейдония, ныне Пести) - город на запад-
яом побережье Лукании (см. примеч. 181). Основан в VII в. до н. э.
греками из Снбариса; на рубеже IV в. до "н. э. захвачен луканцами, с 273 г. до
я. э. - римская колония с правом латинского гражданства. Во время
Второй Пунической войны сохранял верность Риму. Ср.: XXVI, 39, 5; XXVII,
10, 8 (с. 261 и 283 наст. тома).
174 В битве при Тразименском озере (см. выше, гл. 6).
175 Модий - мера объема сыпучих тел - 8, 74 л.
"· Ср. выше, гл. 31, 6.
177 Ср.: III, 20, 3 (т. I, с. 134). Видимо, такова же была клятва, о
которой шла речь в гл. И, 8.
ί78 Речь идет о Минуции Руфе.
879 Варрона.
lt0 См. выше: гл. 16, 6; 17, 5.
ш Лукания - область в Южной Италии между Тирренским морем в
Тарентским заливом (южнее Кампании, Самния, Апулии и севернее Брут
тия).
182 Римский полководец возил с собой в походы «цыплятника» со
священными курами, который сообщал ему о благоприятных и
неблагоприятных знамениях (по жадности, с какой куры клевали корм) (ср.: VI, 41, 8;
VIH, 30. 2-т. I, с. 321 и 394, а также с. 563, примеч. 92).
185 См. выше, гл. 3, 11—14 и далее гл. 4-6; Цицерон. О природе богов,
И, 8.
m В 249 г. до н. э. при Дрепане (Западная Сицилия). См.: периоха
*н. XIX; Цицерон. О природе богов, II, 7: «Он (Клавдий), когда
выпущенные из клетки куры не стали клевать, велел бросить их в воду - пусть
пьют, раз не хотят есть. Его смех, после того как флот потерпел пораже-
яие, стоил ему многих слез, а римскому народу принес великое горе».
185 Формии - приморский город в Южном Лации. Сидицины -
народность в Северной Кампании (их город - Теан Сидицинский).
,ββ В 217 г. до н. э.
187 Согласно Полибню (III, 107 ел.) прошлогодние консулы еще
командовали войеками под Гореонием, когда Ганнибал двинулся к югу и
завял крепость разрушенных Канн, служившую римлянам хлебным складом.
Проконсулы запросили сенат, который высказался за битву. Им, однако,
было предписано выжидать, а новые консулы с добавочным войском были
<только тогда) отправлены на войну, а по прибытии снялись с лагеря.
188 Ср. выше, гл. 41, 6-9. Некоторые комментаторы предполагают
здесь удвоение событий - как следствие сочетания двух версий (Целия
Антинатра и Валерия Антиата); другие считают все повествование в главах
40-43 сочинением Антиата.
389 Ср.: гл. 42, 4.
180 Юго-восточный ветер (сирокко).
195 Канны находились у Авфида (ныне р. Офанто) на правом его
берегу близ Адриатического побережья.
m Выше в гл. 40, 5 ничего не говорится о том, каково было расстояние
между двумя римскими лагерями под Гереонием (сказано только, что
меньший из них был 4)лнже к Ганнибалу).
iS* Больший лагерь, судя по всему изложению, находился на левом бе-
fiery, меньший — ή« правом, где происходила и битва.
m Такой способ приобретения земли в собственность был известен
римскому праву,- разумеется, при законном владении. (Так что здесь это
просто метафора).
Комментарии
462
195 «Испанский» меч вошел и в вооружение римских легионеров (см.:
Полибий, VI, 23, 7).
19в Ср. выше, гл. 43, 10.
197 Текст не вполне исправен. В издании Вайсенборна - Мюллер**
конъектура: «косым плотным строем».
198 «Клин» (cuneus) - здесь выдвинутый вперед выступ в центре перед
ней линии (ср.: Полибий, III, 113, 8, где это построение описано в других
выражениях).
199 'На месте смятого ими «клина».
200 Ср.: Полибий, III, 115, 9 ел.
201 «Перепугавшись, бежали» римляне на левом фланге (правый был
почти уничтожен), а «упрямо бились» в центре.
202 Ср.: Полибий, III, 116, 7 ел.
203 Т. е. в центре (ср.: Полибий, III, 116, 1 ел.).
204 Спешившись, всадники уже теряли возможность спастись.
205 См. выше, гл. 35, 3 и примеч. 167.
205а Вевузия (ныне Веноза) - город в Апулии, в пограничной с Лука-
яией области, поблизости от Канузия (см. ниже, примеч. 212). С 291 г. до
н. э.- римская колония латинского права.
2ов ДруГИе источники дают следующие цифры римских потерь: Евтро-
иий (III, 10, 3) -40 тыс. пехоты и 3 тыс. конницы; Аппиан (VII, 4, 25),
сам Ливии (см. ниже, гл. 59. 5; 60, 14; XXV, 6, 13) и Плутарх (Фабий. 16)-
50 тыс. чел.; Квинтилиан (VIII, 6, 26) - 60 тыс. человек, Полибий (III, 117»
4) - около 70 тыс. человек.
207 Т. е. два квестора, состоявших при том и другом консуле.
208 Всего в войске из восьми легионов (см. гл. 36, 2) их должно было
быть 48 (но шести в легионе).
209 В 221 г. до н. э.
210 Т. е. уже занимавших курульные должности (т. е. должности
курульных эдилов, преторов, консулов).
214 См.: V, 38 (т. I, с. 266 ел.).
212 Канузий - город в Апулии на правом берегу Авфида близ Адриати
ческого моря. Подчинился римской власти в 318 г. (см.: IX, 20, 4 - т. I,
с. 427).
213 Ср. выше, гл. 7, 5 и ниже, гл. 52, 2.
2,4 Здесь в латинском тексте полный гекзаметрический стих и часть
следующего. Возможпо, это цитата из Энния (может быть, заимствованная
через Целия Антипатра).
215 По Фронтину (IV, 5, 7), за Семпронием и другим военным трибуном
(Гнеем Октавием) последовали лишь 12 всадников и 50 пехотинцев.
216 Согласно Авлу Геллию (X, 24, 6-7), этот знаменитый рассказ
восходит ко 2-й кн. «Истории» Целия Антипатра, который, в свою очередь,
заимствовал его из «Начал» Катона. См. также: Валерий Максим, IX, 5, 4<
доб. 3; Флор, I, 22 (И, 6), 19; Плутарх. Фабий 17.
247 Τ е. они .были поражены сзади во время бегства. Ср.: Гораций. Оды,
III, 2, 13 ел.: «И честь и радость- пасть за отечество!/А смерть равно разит
ш бегущего/И не щадит у тех, кто робок,/Спип и поджилок, затрепетавших»
(пер. А. Семенова-Тян-Шанского).
2,8 Буквально (и более точно): по 300 «квадригатов» - серебряных
монет с изображением квадриги, т. е. колесницы Юпитера, выпускавшихся
примерно с 235 г. до н. э. и не имевших твердого курса по отношению к
меди. Они предшествовали собственно денариям, выпускавшимся с 209 г. до
и. э. и приравненных к 10 ассам (отсюда и название) но Ve римского
фунта (позднее- около 130 г. до н. э. установился курс денария в 16 ассов, но
название монеты осталось прежним). Квадрнгатами пользовались и
римские союзники.
219 Полибий (III, 117, 7 ел.) сообщает другую версию: Эмилий Павел
оставил в лагере около 10 тыс. солдат, которым надлежало во время битвы
напасть на вражеский лагерь, но и Ганнибал оставил в лагере охрану, а пос
464
Приложения
ле сражения пришел на помощь сбоем, перебив две тысячи римлян,
остальных запер ß их лагере и взял в плен.
1ги Согласно Валерию Максиму (IV, 8, 2), она снабдила
продовольствием 10 тыс. римских граждан и не обеднела.
22 > Ему было около 19 лет (ср.; XXI, 46, 7 н примеч. 158 к кш. XXI)..
222 Солдаты в те времена могла носить тогу, служа в гаринаоке, вдш
па тмишь квартирах.
223 Лнивй имеет в виду битву npis Заме 202 г. до н. э. См.: XXX, 32 ел
<с. 427 ел. наст. тома).
2U Гисти лиева курия - обычное место заседании сената. См,: I, 30 v 2
я орямеч. Ш к кн. I (т. 11, <с. 37 ш 513),
"* Как сообщает (со ссылкой ка 5-ю кн. «Летописи* Клавдия Квадря*
гария) Авл Геяляй (V, 17, Г-;, сражение ирш Каннах произошло за четыре
дня до секстильских мои (к. е. £ августа); известный нам веселиям
праздник в честь Цереры (Цереалшн) справлялся 12-19 апреля (Оеидий, Фасты, IV,
393 ел.), Ливии, очевидно, вмее? и »яду какой-то другой праздник (месяц
Секстнлнй находился под покровительством Цереры).
226 Тит Отацилнй, собственно, уже имел флот ^см. выше, гл. 31, 6;
37, 13); другой флот, переданный Марцеллом Фурию Филу (гл. 57, 8),
вскоре появился в Лнлибее (см. ХХШ, 2t, 2).
227 См.: XXII, 35, 6 и примеч. 168.
228 Ср.: VIII, 15, 8 (т. I, с. 380). Подробно о казня для весталки, нарушай
шившей обет целомудрия, см.: Плутарх. Η ума, 10; Плиний Младший.
Письма. IV» 11, 4-10. Коллянскке ворота (в Сервлевой стене) находились у
северо-восточной оконечности Квиринала.
229 О «младших» понтификах упоминают Фест (152 L.) и Лактанций
(V, 9, 12).
230 О нем см.: примеч. 129 к кн. XXI; примеч. 48 к кн. XXIL
231 О человеческих жертвоприношениях на Бычьем рынке упоминают
* Плиний Старший (Естественная история, XXXVIII, 2, 12) и Орозий (IV,
13).
232 Марк Юний Пера - бывший консул 230 г. до н. э. и цензор 225 г. до
н. э. Начальник конницы Тиберий Семпроиий Гракх до назначения был
курульным эдилом 216 г. до н. а. В 215 г. он был консулом, в 214 т.
проконсулом, в 213 г. консулом второй раз, в 2112 г. погиб в Лукании( в
дальнейшем Ливии нередко именует его Тиберисм Гракхом или просто Гракхом).
233 Ср.: Цицерон. Об обязанностях, III, 113-115.
23А Ср.: XXII, 61, 4.
234 См.: V, 48, 8-9 (т. I, с. 276); ср., однако, далее и примеч. 126 к кн. V
(т. I. с. 548).
236 Во время войны Рима с Тарентом и его союзником эпнреким царем
Пирром (см. примеч. 42 к кн. XXI), после поражения римлян при Гераклее
(на р. Сирис) в 290 г. до н. э. См. периоху кн. ХШ; более подробная ш
сложная версия у Плутарха (Пирр, 20 ел.).
237 См. предыд. примеч.
238 Сходное отношение к «бежавшим с поля боя» проявилось в поставок
лении цензоров Марка Атилия Регула и Публия Фурия Фила (214 г. до
н. э.) о взыскании, наложенном на солдат из остатков войска, уцелевших
после каннской битвы (см.: XXIV, 18, 9-е. 163 нас г. тома).
239 Женщинам в Комиции полагалось стоять поодаль. Ср.: fv 48, 5 (т. I,
с. 53).
240 В 343 г. до н. э.
2Ai См.: VII, 35-36 (т. 1, с. 355 ел.).
П2 Эта история была рассказана Ливнем в кн. XVII (см. перязху). Она
относится к 258 г. до и. э. Вырученные поенным трибуном легком
принадлежали консулу Авлу Атилию Кайатину (или Калатину?), воевавшему
тогда в Сицилии. Рассказ этот у А в л а Геллия (III, 7) приведен со ссылкой н»
«Начала» Катона и даже с цитатой из них, где деяние малонзве^гаою рям~
Комментарии
46$
лянина приравнивается к прославленному подвигу лакедемонянина
Леонида при Фермопилах. Но у Катона доблестный трибун именовался Квинтом
Цедицием, а у Клавдия Квадригария (согласно тому же Геллию) - Лабе-
рием.
243 Т. е. в первом же светлом часу суток.
244 Ганнибал, однако, выручил свои деньги, распродав пленных. См.;
XXXIV, 50, 5-6 (со ссылкой на Полибия), где рассказывается об
освобождении этих пленных из рабства в 194 г. до н. э. греческими государствами по
требованию Фламинина. Ахейский союз ассигновал 100 талантов для
выкупа их у господ. Всего, по Валерию Максиму (V, 2, 6), тогда было
возвращено 2 тыс. пленных, но еще больше, надо думать, погибло за 22 года.
245 Следующий далее рассказ, видимо, соединяет две версии: более
распространенную о десяти послах (ее Ливии придерживался до сих пор) и
другую-о трех послах,-переданную Аппианом (Войны с Ганнибалом, 28,
118 ел.), который утверждает также, что Ганнибал истребил всех пленных.
Соединение этих версий Б. О. Фостер предположительно возводит к
современнику Катона Гаю Ацилию, писавшему по-гречески (ср.: Цицерон. Об
обязанностях, III, 115).
246 Ср.: XXIII, 21, 6 (с. 125 наст. тома).
247 В 214 г. до н. э. были избраны цензоры Марк Атилий Регул и
Публий Фурий Фил. См.: XXIV, 11, 6 (с. 157 наст. тома).
248 Карфагенских полководцев, по чьей вине было проиграно сражение,
или вообще оказавшихся неугодными, распинали на кресте. См.: XXXVIII,
48, 13; Валерий Максим, II, 7, доб. 1.
КНИГА XXIII
1 Компса - город племени гирпинов в Южном Самнии в верховьях Ав-
фида. Ср.: XXIV, 20, 5.
2 Т. е. к Тирренскому морю.
3 Букв, «в высшей должности». На оскском языке (распространенном
β Самнии, Кампании, Бруттии) она называлась «медике тутикус» (первое
из этих слов означало «судья», второе - «общественный», «общенародный»).
В Капуе эта должность была годичной. По лицу, занимавшему ее,
обозначался год (как в Риме-по консулам). Он был верховным жрецом,
верховным судьей, главнокомандующим, ведал внешними сношениями и
сооружением общественных зданий. См. также: гл. 35, 13; XXIV, 19, 1-е. 137 и 163
наст. тома.
4 Т. е. в «городе-государстве» (как его часто называют нынешние
историки), с нормальным для античной гражданской общины строем
управления.
5 Этот Аппий Клавдий Пульхр был в 216 г. до н. э. военным трибуном
(XXII, 53, 2), затем в 215 г. претором (в Сицилии - XXIII, 30, 18), в 212 г.
консулом (XXV, 2, 4; 3, 1), в 211 проконсулом (XXV, 1, 2). Он принимал
участие в осаде Капуи, был сторонником более мягкого наказания для
побежденных капуанцев (XXVI, 15, 1), но вскоре умер от полученной под
Капуей раны (XXVI, 33, 4).
β Марк Ливии Салинатор впоследствии прославился как один из
консулов 207 г. до н. э., которые в битве при Метавре (река в Умбрии)
одержали победу, ознаменовавшую поворот в ходе войны —XXVII, 45-51). (О
первом консульстве 219 г. до н. э. см. примеч. 167 к кн. XXII). Его цензорство
(совместное с Клавдием Нероном, коллегой по консульству 207 г.) было от-
мечено недостойной ссорой между недавними победителями.
7 Т. е. в здании сената.
* О клиентах см.: примеч. 140 к кн. XXII.
9 Принадлежавшие к знатнейшим семьям и рассеянные по
сицилийским городам, они оказывались фактически заложниками.
10 Сразу после битвы при Каннах (см.: XXII, 49, 14; 54, 1 и 6).
Η Тит Ливия, т. II
466
Приложения
11 Напротив того, именно, помогая сидицинам, кампанцы и оказались
втянутыми (в 343 г. до н. э.) в войну с самнитами - см.: VII, 29 ел. (т. I
с, 348 ел.).
12 «Почти сто лет» - риторическое преувеличение (в действительноста
71 год, включая войну с Пирром, в которой тоже участвовали самниты).
13 Ливиева трактовка событий 343 г. до п. э. несет на себе отпечаток
позднейшей ситуации 211 г. до н. э. Поэтому заключение со «сдавшимися»
(ср.: XXVI, 16, 1-е. 241 наст, тома) капуанцами «равноправного договора»,
сохраняющего за ними самоуправление, представлено здесь почти
немыслимой милостью.
14 В 343 (или 340?) г. до н. э. римское гражданство было
предоставлено «кампанским всадникам» - привилегированной части армии и общества
капуанцев (см.: VIII, 11, 16 и примеч. 33 к кн. VIII - т. I, с. 376 и 560) - за
их верность Риму, а в 338 г. до н. э. римское гражданство без права
голосования было предоставлено всем кампанцам «из уважения к их всадникам»
(VIII, 14, 10-т. I, с. 379). Такое, как его иногда называют, неполное
гражданство предоставлялось целым гражданским общинам (впервые, видимо,
Цере в первой половине IV в. до н. э.) Граждане таких общин служили в
легионах и платили налоги как римские граждане, но, сохраняя
самоуправление, не участвовали в политической жизни Рима. Они присчитывались к
римским гражданам, но ценз проходили в своих городах, откуда их списки
пересылались в Рим.
15 Карфаген был основан финикийцами, т. е. выходцами из Азии.
16 Геркулесовы Столпы - гора Кальпа на европейском и гора Абила на
африканском берегах Гибралтара.
17 Ср.: Полибий. XI, 19, 4: «...Народы, не имевшие <...> ничего общего
между собой: ни законов, ни нравов, ни языка». Ливиева фраза явно
близка к Полибиевой, но отнюдь не по смыслу.
18 Флор (I, 22; II, 6; 18) рассказывает, что Ганнибал замостил трупами
бурную речку Вергела. Ср.: Аппиан. Война с Ганнибалом, 28, 121.
19 Ср. рассказ Полибия (IX, 24, 6-7) о том, как незадолго до начала
войны один из друзей Ганнибала предложил приучать воинов к
человеческом мясу, что обеспечило бы, по его мнению, войско продовольствием.
«Ганнибал,— заключает Полибий,— не мог не признать всей пригодности
такого смелого предложения, хотя ни сам не мог последовать совету, не мог
склонить к тому и друзей».
20 В 338 г. до н. э. См.: VIII, 11, 13-14 (т. I, с. 376).
21 «Летописи» (анналы) - сочинения римских историков, излагавших
события по годам.
22 Ср.: Цицерон. Вторая речь о земельном законе, II, 95.
23 В 340 г. до н. э. См.: VIII, 5, 5 (т. I, с. 368).
24 См.: примеч. 133 к кн. XXI.
25 Речь идет о тарентинцах, призвавших в 280 г. в свой город эпирско-
го царя Пирра с его войском. См.: примеч. 42 к кн. XXI; ср.: Плутарх.
Пирр 16.
26 Блоссии - знатная кампанская фамилия. Ср.: XXVII, 3, 4; Цицерон.
Вторая речь о земельном законе, 93 и др.
27 См. выше: гл. 2-4.
28 Т. е. на трибунале (см. примеч. 141 к кн. XXII).
29 Кирена-город и область (Киренаика) в Северной Африке (между
заливом Большой Сирт и Египтом),. Основана в 630 г. поселенцами на
греческого города Феры (Кикладские острова). В IV в. до н. э. подпала под
власть египетской династии Птолемеев.
30 Пролемей IV Филопатор правил в Египте в 222-205 гг. до н. э.
К статуям богов, царей императоров прибегали молящие о защите.
31 Магий и умер в Египте.
32 Он был послан туда после битвы при Каннах (см.: XXII, 57,5-е. 102
васт. тома).
Комментарии
467
33 Лавр был священным деревом Аполлона и играл большую роль в
дельфийском культе.
34 И брат Ганнибала.
35 Ср. выше: гл. 1, 4 (где речь идет о городах Самния) и XXII, 61, 11
(где перечислены все отпавшие города и области).
36 Разумеется, карфагенский.
37 Цифры преувеличенные.
38 Убиты были Фламиний (при Тразименском озере) и Эмилий Павел
(при Каннах), ранен был Луций Сципион (при Тицине), бежал с небольшим
отрядом Теренций Варрон. Почему-то не упомянут Семпроний,
проигравший битву при Требии.
39 Начальник конницы был равен консулам по рангу, но не по власти,
так как его должность при диктаторе была подчиненной. Здесь, однако,
речь идет о Минуции Руфе (начальнике конницы 217 г. до н. э.), чья власть
неслыханным образом была «уравнена» с властью диктатора Квинта Фабия
(см.: примеч. 131 к кн. XXII).
40 По Флору (I 22 (11,6), 18), два модия. Модий («мера») -около 8,75л.
41 Ср.: примеч. 26 к кн. IX (т. I, с. 565).
42 В оригинале: «предыдущей Пунической», что в устах пунийца (Ган-
нона) звучит, казалось бы, странно. Ливии, однако, везде пользуется
римскими терминами и принятыми в Риме названиями.
43 В 241 г. эта битва положила конец Первой Пунической войне.
44 Испорченное место. Числительное утрачено (предлагавшиеся
конъектуры: «тысяча», «пятьсот» и т. п.).
45 Ср. ниже: гл. 32, 5 ел. Там Магон (в 215 г. до н. э., т. е. в следующем
году) все еще в Карфагене, хотя и перед самым отъездом (вместо Италии
в Испанию).
46 Текст, видимо, испорчен. В древнейшей рукописи (и ряде изданий)
стоит: «и диктатора». Предлагавшиеся конъектуры «и Бостара», «и Карта-
лона» (карфагенские полководцы).
47 Ср., хотя бы: Плутарх. Фабий, 4: «Фабий, назначенный диктатором
(...) попросил у сената дозволения ездить верхом во время военных
действий. Каким-то древним законом это возбранялось...» (пер. С. Маркиша).
О назначении Юния Перы диктатором см.: XXII, 57, 9 (с. 102 наст. тома).
48 В 223 г. до н. э. после победы над галлами (см. примеч. 233 к
кн. XXI).
49 Т. е. в область города Нолы - в Кампании, к северо-востоку от
Везувия.
50 О Казилине см.: примеч. 82 к кн. XXII. Марцелл здесь оказался по
пути в Канузий, куда был послан принять там командование (после
каннской битвы). См.: XXII, 57, 1 (с. 101 наст. тома).
51 Кайятия - город северо-западнее Казилина (в большой излучине Вул-
турна). Сатикула - город в Самнии севернее Кавдинского ущелья (см.: VII,
34 ел.; IX, 21 ел.), Свессула - город в Кампании недалеко от Нолы. «Тре-
бия» (ager Trebianus) между этими двумя городами это, несомненно,
Требула (ager Trebulanus) — местность, находившаяся именно здесь (ср.:
Цицерон. Письма к Аттику, V, 2, 1 и др.; Плиний. Естественная история,
III, 64). Соответствующая конъектура предлагалась, но издатели
принимают вариант названия, сохраненный рукописной традицией (возможно,
тоже древний). Окольный извилистый путь по горам был избран Марцел-
лом, чтобы избежать встречи с Ганнибалом.
52 Нуцерия - (ныне Ночера) город в Кампании (западнее Помпеи).
Подчинена Риму в 308 г. до н. э. (см.: IX, 41, 3 - т. I, с. 449).
53 Собств. «бигаты» — серебряные монеты с изображением Дианы, или
Победы на колеснице, запряженной парой. Сейчас датируются более
поздним временем. Ср.: Плиний. Естественная история, XXXIII, 13.
54 На случай, если он будет отрезан от города и придется ставить ла
герь.
55 Цицерон (Брут, 3, 12) об этой битве пишет: «После пресловутого по-
16*
468
Приложения
ражения у Канн римский народ впервые воспрянул духом только с победой
Марцелла при Ноле, за которой удачи последовали одна за другой» (пер.
И. Стрельниковой).
56 Ацерры - город в Кампании между Свессулой и Нолой.
57 Т. е. ноланскому сенату (св. выше; гл. 16, 7).
58 Солдаты из Пренесты служили в римском войске под командованием
собственного претора (см. ниже: гл. 19, 17, а также 20, 2).
59 Чтобы присоединиться к войску.
80 На правом (северном) берегу реки.
61 Перузия (ныне Перуджа) — город в Этрурии к востоку от Тразимен-
ского озера. Во время войны с Ганнибалом сохраняла верность Риму (ср.:
XXVIII, 45, 18-с. 365 наст. тома).
82 Гетулы - кочевой народ берберского происхождения в
северо-западной Африке.
83 Это, видимо, были слоны, только что присланные в Италию по
решению карфагенского «сената» (ср. выше, гл. 13, 7).
64 Стенной венок - награда воину, первым взобравшемуся на стену
осажденного города.
85 Ср.: XXII, 51, 4.
88 О роковой роли зимовки в Капуе для Ганнибала ср.: XXIII, 45, 4
(устами Марцелла) и XXIII, 45, 6 (устами Ганнибала); ср. также: Страбон,
V, 251.
87 Выше (гл. 17, 10) говорилось, что горожане Казилина были перебиты.
88 Диктатор, о котором идет речь,- Марк Юний Пера (см. выше: гл. 14,
1). Тиберий Семпроний был у него начальником конницы (см. примеч. 232
к кн. XXII). Повторные ауспиции (птицегадания), если в них возникала
нужда, требовали поездки полководца в Рим (ср.: VIII, 30, 2 и примеч. 92
к кн. VIII - т. I, с. 394 и 563).
69 В своем лагере к востоку от города.
70 «Бочонки» - собств. «долии» - очень большие глиняные сосуды.
Деревянные «долии» (бочки) были редки, но, возможно, именно они
использовались как поплавки для плотов, на которых переправляли слонов. См.:
Плиний. Естественная история, VIII, 16.
71 Фест (176 L.) пишет, что в древности пренестинцев звали
«орешками», так как запертые Ганнибалом в Казилине, они питались орехами.
72 Это почти в четыре раза больше, чем требовали за римского
союзника под Каннами (ср.: XXII, 52, 2).
73 Петелия - город в Бруттии несколько севернее Кротона. О переход©
«всех бруттийцев» на сторону Ганнибала ср.: XXII, 61, И.
74 Здесь Ливии пользуется термином «оптиматы» (см.: примеч. 73 к
кн. III - т. I, с. 530 ел.), называя так местную знать.
75 Осада Петелии продолжалась И месяцев, и только голод заставил
горожан сдаться Ганнибалу (см. ниже; гл. 30, 1 ел.; Полибий, VII, 1, 3).
75а Ср:. ХХН, 56, 8, 57, 8 (с. 101 ел. наст. тома). Лилибей (см.: примеч.
173 к кн. XXI), расположенный всего в 140 км от Африканского побс*
режья, потом использовался как база для грабительских экспедиций. Ср.:
XXIII, 41, 8 ел.; XXV, 31, 12-15; XXVII, 5, 8 ел., а также: XXIX, 26, 1
(соответственно с. 142, 217, 277, 389 наст. тома).
78 См.: примеч. 178 к кн. XXI.
77 См.: XXII, 33, 7 (с. 85 наст. тома).
78 Об отъезде диктатора Юния Перы из лагеря в Рим см.: XXIII, 19, 3
(об утрате Казилина: XXIII, 19, 15-18). К моменту, о котором идет речь,
диктатор уже отправился из Рима в обратный путь.
79 Спурий Карвилий Руга был консулом в 234 г. до н. э. (воевал в
Корсике и Сардинии). Известен также своим разводом с женой из-за ее
бездетности (упоминается у римских юристов как прецедент).
80 Ср.: XXII, 49, 17 (с. 97 наст. тома).
81 См. выше: гл. 6, 8 и примеч. 23 к кн. XXIII.
82 Тит Манлий (бывший консул 235 и 224 гг. до н. э.), говоря, что «есть
Номментарии
469
н сейчас...» и т. д., имеет в виду себя, потомка консула 340 г. до я. э., чьи
слова и цитирует (ср.: VIII, 5, 7 - т. I, с. 368).
83 Гай Теренций Варрон, разбитый при Каннах, несмотря ни на что,
оставался консулом, более того, его власть вскоре была продлена и на
следующий год (ср. ниже: гл. 25, 10). Марк Фабий Бутеон в 245 г. до н. э.
был консулом (т. е. участвовал еще в Первой Пунической войне), в 241 г.
до н. э. - цензором. Теперь - в 216 г. до н. э.- он был назначен диктатором
со специальными — цензорскими, по существу,- полномочиями.
вь Ростры - ораторская трибуна на Комиции (см. примеч. 49 к кн. XXII)t
украшенная носами вражеских кораблей, захваченных в 338 г. до в э.
"(подробней см.: VIII, 13, 12; 14, 8 и 12 - т. I, с. 378 ел.).
85 Коллегиальность была важнейшим принципом римского правления,
а должность Бутеона была единоличной.
88 Речь идет о плебейских (не о курульных) эдилах.
87 Награда Для солдата, спасшего жизнь согражданину.
88 Диктатору Юнию Пере.
89 О какой своей славе мог бы говорить Юний Пера, неясно (разве что
о славе своей должности).
90 Постумий был консулом в 234 и 229 гг. до н. э.
91 Теан Сидицинский - самый северный город в Кампании - был
стратегически важным пунктом на пересечении дорог.
92 Литанский лес находился в Апеннинах близ Мутины и к
северо-западу от Бононии (ныне Болонья).
93 Т. е. с Адриатического.
94 Перевод слова «saltus» как «теснина» (а не «лес») для данного
места обоснован Ф. Г. Муром в его комментариях.
95 О племени бойев см.: V, 35, 2 (т. I, с. 264); XXI, 25 ел. (с. 24 ел. наст.
тома).
96 Как начальник конницы.
97 Газдрубал - брат Ганнибала (см.: XXI, 22, 2-е. 22 наст. тома).
98 См.: XXII, 19, 11 (с. 75 наст. тома). Тартессиев Ф. Г. Мур
отождествляет с турдетанами нижнего течения Бетиса.
99 Аскуя (у Птолемея - Эскуя) находилась на берегу Бетиса.
100 Явное преувеличение (как и в гл. 29, 16; 32, 6). Ср.: гл. 28, 10.
101 Т. е. оба Сципиона.
102 Ср.: VII, 23, 7 и особенно VIII, 8, 9-17 (т. I, с. 343; 372).
103 По Евтропию, 25 тыс. (и 10 тыс. было взято в плен).
104 Поход Газдрубала в Италию состоялся лишь 9 лет спустя и закон«
чился его поражением и гибелью при Метавре. См.: XXVII, 49, 4 — с. 318
наст. тома.
105 См. выше; гл. 20, 4-10 и примеч. 73. 75. Ср. также: Полибищ VII, 1,3.
108 Консенция — главный город бруттийцев (ныне Козенца).
167 Кротон - греческий город на восточном побережье Бруттия (см.:
Страбон, 269). Историю осады и взятия Тарента см.: XXIV, 2 ел.
108 Л окры - значительный греческий город на ионийском побережье
Еруттия (в 4 км от совр. Локри и в 35 км от юго-западной оконечности
Италии, мыса Гераклей - совр. Капо Спартивенто), основанный в VII в.
до н. э. После 275 г. до н. э.- в союзе с Римом. После Каннской битвы Лок-
ры оказались в числе отложившихся от Рима племен и городов (см.: XXII,
61, 12-е. 107 наст. тома).
,09 Регий - город на западном побережье Южного' Бруттия (почти
напротив Мессаны на Сицилийском берегу).
110 У Полибия (VII, 8, 9) Гелон охарактеризован как образец сынов«
ней покорности.
111 См.: XXII, 9, 10 (с. 67 наст, тома) и примеч. 63 к кн. XXII.
112 Первый известный пример гладиаторского сражения в Риме (тоже
аа погребальных играх) относится к 264 г. до н. э.
ига Это первое известное нам упоминание о Плебейских играх (216 г.
До el э.). Учреждение их предположительно относят к 220 г. до н. э. и свя-
470
Приложения
зывают с деятельностью Гая Фламиния (тогда цензора) и строительством
Фламиниева цирка, где они (опять-таки предположительно) могли
происходить до перенесения в Большой. Эти игры - вторые по значению в Риме -
явились в какой-то мере плебейским противовесом Великим. Устраивались
они плебейскими эдилами (Великие— курульными), справлялись (в более
позднее время) с 4 по 17 ноября и включали в себя торжество в честь
Юпитера, цирковое шествие, сценические и цирковые игры.
1,3 В этой должности Квинт Фульвий Флакк охранял с флотом
побережье под Римом (см. ниже: гл. 32, 18). До того (в 217 г. до н. э.~ XXII,
12, 1) он в должности легата привел к диктатору Фабию Максиму
консульское войско Гнея Сервилия. Но до начала войны с Ганнибалом он уже
дважды был консулом (237 и 224 гг. до н. э.-воевал с галлами в долине
р. По). Цензором он был избран в 231 г. до н. э., но сложил с себя
должность из-за «огрешности» выборов. Во время Второй Пунической войны ему
еще предстояло сыграть немалую роль.
114 Ср.: XXI, 63, 7-8 (с. 58 наст. тома). Обычным местом других
заседаний сената была Гостилиева курия. См.: примеч. 224 к кн. XXII.
115 Ср. ниже: гл. 32, 20, а также: XXII, 9, 10 и 10, 10. Точное
местоположение этих храмов неизвестно.
116 До своего отпадения Капуя имела статус городской общины с
римским гражданством без права голосования (см. выше, примеч. 14), что,
видимо, определяло и личный статус всадников, о которых идет речь.
Поскольку для решения вопроса оказалось достаточным приписать их задним
числом к другому (сохранившему верность Риму) городу того же статуса
(Кумам) и поскольку всадники эти, располагая правами римского
гражданства, должны были притом «считаться кумскими горожанами», без чего они
«еще не были приняты» в Риме, можно думать, что в данном случае дело
шло просто о восстановлении их в прежнем статусе.
117 См.: примеч. 160 к кн. XXII.
и* См.: XXII, 57, 11 (с. 102 наст. тома). Служа в армии, они какое-то
время оставались рабами. Свобода была дана им несколько позже. См.:
XXIV, 14, 4 ел. и др.
119 Т. е. лица, впервые избранные на курульные должности после
недавнего составления новых списков (ср. выше, гл. 23, 9).
120 Место у Кайенских ворот (см.: примеч. 16 к кн. XXII) не случайно
было тогда выбрано для собраний сената. Оно находилось вне городской
черты и потому было открыто полководцам, облеченным военной властью,
которая при входе в город слагалась. Здесь же стоял храм Чести (см.:
примеч. 141 к кн. XXV), а неподалеку храм Марса (см.: примеч. 16 к кн. XXII),
у которого собиралось войско перед отправкой по Аппиевой дороге. Все это
было удобно для срочных совещаний.
121 «Общественный пруд» тоже находился близ Капенских ворот. Таким
образом, вся политическая и общественная жизнь на этот год, так сказать,
придвигалась ближе к войску.
122 Речь идет, собственно, о клятвенных обещаниях явиться на суд, ко-
торые давались ответчиками истцам (или должниками кредиторам) и
гарантировались поручителями (неявка каралась штрафом в сумме оценки
предмета спора).
123 Видимо, еще не отправившийся в Испанию, куда собирался (ср,
выше; гл. 13, 8).
124 Сардиния была подчинена Риму в 238 г. до н. э. (см.: примеч. 6
к кн. XXI). С 227 г. до н. э. управлялась наместником в преторском ранге.
125 См. выше: гл. 30, 18. В обычные времена таким преторам
дозволялись лишь недолгие отлучки из города.
126 После каннской битвы.
127 В Южном Бруттии, на восточном его побережье. Подробней см.
ниже: XXIV, 3, 3 ел.
128 Город в Апулии.
129 Тит Манлий Торкват - консул 235 и 224 до н. э., цензор 231 г.
Комментарии
471
β 216 г. после каннской битвы выступил против выкупа римских пленных
См.: выше: XXII, 60, 5-27 - с. 104-106 наст. тома.
130 К северо-востоку от Кум (в 4-5 км).
131 Литерн - городок (в устье одноименной реки) близ Кум.
132 Слово «тысяч» — частичное восстановление, припятое в ряде изданий.
133 Тифаты - лесистые холмы к северо-востоку от Капуи (ср.: VII, 29,
6-т. I, с. 239).
134 Грумент - небольшой, хорошо защищенный город в Средней Лу-
кании. .,
135 Тиберий Семпроний Лонг (Longus - «Долговязый») был консулом в
218 г. до н. э. и потерпел поражение под Требией. До сих пор Ливии
называл его полным именем лишь при первом упоминании (XXI, 6, 3), а
дальше - без прозвища или просто Семпроний. Здесь Ливии специально
называет его прозвище, чтобы различить его от консула 215 г. до н. э. Тиберия
Семпрония Гракха, который в тексте вообще называется больше по
прозвищу (Тиберий Гракх или просто Гракх), но иногда и Тиберием Семпро-
нием.
138 См. выше: примеч. 1, а также примеч. 77 к кн. XXII.
137 Т. е. из Адриатического в Тирренское.
1зв Публий Валерий командовал флотом, охранявшим берега Калабрии
(см. выше: гл. 34, 3). К нему и были отправлены 30 кораблей. Так как пять
из них (привезшие в Рим пленных послов) были взяты из его же флота,
то теперь у него оказывалось, как полагает Ф. Г. Мур, 50 кораблей.
139 В предшествующем году Гиерон предоставил римлянам деньги для
выплаты жалованья солдатам (см. выше: гл. 21, 5). Его преемник вскоре
перешел на сторону карфагенян (см. ниже: XXIV, 6 ел.).
140 Так же понимает эту фразу А. К. Яненц (пер. под ред. П. Адриано-
ва), но комментирует ее так: «Место не вполне понятное, так как раньше
не указано Ливнем, что были отправлены в Рим пленные корабли». Иное
понимание (и соответственно перевод) у Ф. Г. Мура: «Один захваченный
корабль по пути ускользнул к Филиппу от тех (кораблей), что посланы
были в Рим» (т. е. из-под конвоя римских кораблей, везших пленных
послов). Действительно, захвачен был, вместе с послами, один македонский
корабль (гл. 34, 2-4), но в гл. 34, 8-9 (место, на которое ссылается Мур)
ничего не говорится об отправке этого корабля в Рим. По смыслу
понимание Мура кажется логичным, но оправдано ли оно грамматически?
141 Прозвище «Темный», как известно, закрепилось за знаменитым
философом Гераклитом из Эфеса (рубеж VI и V вв. до н. э.). По ошибке ли,
по другой ли какой-то причине приложено оно здесь к его безвестному
соименнику, сказать трудно.
142 Упомянуты выше в гл. 31, 15.
143 Согласно гл. 32, 2 и 48, 2, он был наделен проконсульскими
полномочиями.
144 Он был послан туда, чтобы заменить заболевшего претора (см.
выше: гл. 34, 10-15 и примеч. 129).
145 Коренные жители острова, обитавшие в горах и считавшиеся у
римлян неотесанными и дикими. Их меховая одежда называлась «маструка» —
это была довольно длинная (до верхней части бедер), облегающая
безрукавка.
146 Корн - город на западном берегу Сардинии.
147 Каралы (ныне Кальяри) - значительный портовый город на юге
Сардинии. При римлянах - резиденция претора.
148 Он был, собственно, не претором, а начальником флота, облеченным
военной властью (cum imperio). См. выше: гл. 32, 20. Претором в провинции
Сицилии был в 215 г. до н. а. Аппий Клавдий Пульхр (см. ниже, а также
примеч. 5 к кн. XXIII).
149 В Самнитских войнах (см.: кн. VII-X). Особо памятны были
поражения самнитов при Свессуле (343 г. до н. э.) и Сентине (295 г. до н. э.).
См.: VII, 37, 4 cjl; X, 27 cjl (τ, I, с. 357 ел.; 483 ел.).
472
Приложения
150 После битвы при Гераклее (280 г. до н. э.). См.: XXII, 59, 8 и
примеч. 236 к кн. XXII.
151 Пирр окончательно покинул Италию в 275 г. до н. э. после битвы
при Беневенте, но война продолжалась. Покорение Италии завершилось
взятием Регия в 270 г. до н. э., однако разрозненные силы самнитов
какое-то время еще продолжали борьбу.
152 Ср., например: XXII, 13, 2 (с. 69 наст. тома).
153 Преувеличение - от начала Первой Самнитской войны (343 s.
до н. э.) до взятия Регия прошло 73-года.
154 В 321 г. до н. э. в Кавдинском ущелье. Консулы, о которых идет
речь-Тит Ветурий Кальвин и Спурий Постумий (см.: кн. IX, 1-6).
155 Это прежде всего, конечно, Гай Папирий Курсор, диктатор 325 г.
до н. э. и пять раз консул (на протяжении 326-313 гг. до н. э.). Вторая его
диктатура приходится на время около 309 г. до н. э. Начальником
конницы при Папирий в 325 г. до н. э. был Квинт Фабий Максим Руллиан - он
также был диктатором в 315 *\ до н. э. и тоже пять раз консулом (за 322-
295 гг. до н. э.). Эти два знаменитых полководца были известны и ссорой
между собой (в том же 325 г. до и. э.), историчность которой, впрочем,
оспаривается. Подробней см.: кн. VIII—IX —т. I.
156 Здесь самнитский посол, видимо, уничижения ради именует
проконсула (см. выше примеч. 143) Марцелла пропретором (как в гл. 43, 12
Ганнибал—претором). Однако в гл. 39. 8 Ливии и сам (обмолвившись?) назвал
Марцелла пропретором.
157 Очевидно, со времени заключения договора после взятия Нолы
римлянами в 313 г. до н. э. (см.: IX, 28, 3 - т. I, с. 435; Диодор, XIX, 103, 3),
158 Первым часом дня назывался первый час после рассвета.
159 Опять уничижение Марцелла. Ср. выше: 42, 12 и примеч. 156.
160 Ср.: XXII, 6, 4 (с. 64 наст, тома), где этот эпизод изложен
несколько по-иному.
161 Оружие и доспехи, захваченные у врага и приносимые в жертву
кому-нибудь из богов, сжигались. Ср.: I, 37,5-т. I, с. 44 (Вулкану); VIII,
1,6-т. I, 364 (Матери Луе); X, 29, 18 - т. I, с. 486 (Юпитеру Победителю).
В кн.: XLV, 33, 1 Линий рассказывает об устроенном римлянами в
Греции публичном сожжении вражеского «всякого рода оружия,
открывавшемся молитвой «Марсу. Минерве, Матери Луе и другим богам, которым
позволено и положено жертвовать снятое с врагов».
162 Вообще «тучными доспехами» называли только доспехи, снятые
полководцем с убитого им в поединке вражеского командующего (ср.: I, 10,
5-7; IV, 20, 2-7 и примеч. 59 и 60 к кн. IV - т. I, с. 20, 194, ел., 537); здесь
же словоупотребление хвастливого кампанца, видимо, просто высокопарная
болтовня (речевая характеристика персонажа).
,вз У Тавреи тут же меняется и речь: слово «cantherius» (греческого
происхождения) - «мерин», «кляча» - принадлежит лексикону комедии и
вообще низкому стилю. Реплика Тавреи, без сомнения, поговорка, уже
бытовавшая, когда был придуман этот рассказ.
164 Название сохранилось в нынешнем имени Салентинского
полуострова на юго-востоке Италии. Подробней см.: примеч. 141 к кн. XXIV. Ср.
также: XXIV, 20, 16; XXV, 1, 1 (с. 165 и 188 наст. тома).
1в5 речь идет о прямом налоге (tributum), который платили римские
граждане. Ср.: IV, 60; V, 10- т. I, с. 227 ел., 239 и др.
1ββ Имеются в виду общества, объединявшие лиц, вступавших в
деловые отношения с государством — так называемых публиканов (обычно под
этим словом понимают откупщиков государственных доходов, но к публика-
нам относились и те, кто брал подряды на снабжение войска,
строительство храмов и т. п.).
167 Илитургис - город в Южной Испании (в верхнем течении Бетиса).
Был разрушен Сципионом Африканским в 206 г. до н. э. См.: XXVIII, 20
(с. 339 наст. тома).
,ββ Видимо, где-то неподалеку от Илитургиса (ср.: Фронтип, И, 3, 1).
Комментарии
473
КНИГА XXIV
* Ганнон вернулся сюда от Нолы (см.: XXIII, 46, 8 - с. 146 наст, тома),
куда приходил с полученным из Карфагена подкреплением и слонами
(XXIII, 43, 6 - с. 143 наст. тома).
2 О событиях вокруг этих городов (о взятии Кротона и Локр бруттий-
дами и об их неудаче под Регием уже было кратко рассказано в кн. XXIII,
30, 6-9 (с. 132 наст. тома). Более того, подкрепление из Карфагена (см. пре-
дыд. примеч.) было направлено к Ганнону именно в Л окры (XXIII, 41, 10—
ϊ2), и, хотя самого Ганнона в городе не было, локрнйцы не впустили
подоспевших римлян в свой город. Видимо, последовательность изложения у
Ливия здесь сбита (возможно, из-за использования различных версий). Ср.
также: XXIII, 41, 11; XXIV, 1, 11-12.
3 В оригинале: «между плебсом и оптиматами». Ливии, рассказывая о
греках, пользуется римскими терминами, называя сенатом совет города.
4 См.: примеч. 42 к кн. XXI.
5 См.: XXIII, 30, 6 (с. 132 наст. тома).
6 Река Эсар (см.: Страбон, VI, 262; Овидий. Метаморфозы, XV, 25; 54).
7 Это храм Геры (у Ливия, естественно, Юноны) на мысу Лацинии
примерно в 9 км от Кротона. Здесь Ганнибал оставил свою известную надпись
(см.: XXVIII, 46, 16 - с. 366 наст. тома).
* Пихта - лат. «abies». В отечественной переводческой практике это
слово переводится как «ель», однако «Оксфордский латинский словарь»
указывает для нашего места ботаническое название: «пихта европейская» (abies
pectinata). Описание места, похожего на рощу Юноны, но находящегося
близ Цере, есть у Вергилия (Энеида, VIII, 597-599): «Роща огромная есть
возле Керита хладного тока, / По преданью отцов священная, и замыкают /
Холмы отвеюду ее, опоясавши черною пихтой» (пер. С. М. Соловьева).
9 По рассказу Целия Антипатра, Ганнибал, убедившись, что колонна
сплошь золотая, хотел ее увезти с собой, но внял предостережению богини,
которая явилась ему во сне и пригрозила потерей второго глаза (Цицерон.
О предвидении, I, 48).
10 Ср.: Плиний. Естественная история, II, 107.
11 В 389 г. до н. э. По преданию, он удерживал этот город 12 лет.
,2 Гиероним был сыном Гелона (см.: XXIII, 30, 11-е. 132 наст, тома)
я внучки (скорее, чем дочери] Пирра Нереиды.
13 Демарата и Гераклия.
14 Цифра округленная (с 263 по 215 г. н. э.). О Гиероне как о верней-
шем союзнике Рима здесь Ливии говорит в третий раз. Ср.: XXI, 50, 7-9;
XXII, 37, 1-10 (с. 87-88 наст. тома).
15 Умерший при жизни отца.
16 Ниже (гл. 25, 1-2) Ливии всю ответственность за поведение юного
царя возлагает на его опекунов.
17 Полибий называет его «тогдашним начальником флота» (VII, 2, 3;
см. также примечание Ф. Мищенко).
18 Полибий (там же) пишет о них, как о «давно сражавшихся в
войсках Ганнибала». Он называет также имена послов Гиеронима: Поликлет из
Кирены и Филодем из Аргоса.
19 Ныне р. Сальсо.
20 Видимо, прадеде (см. примеч. 12).
2i Леонтины — город к северо-западу от Сиракуз.
22 После Первой Пунической войны Гиерону, как верному союзнику
Рима, была оставлена территория его царства на востоке Сицилии (без Мее-
саны) - примерно четверть всего острова.
23 Квинт Фабий Кунктатор (диктатор 217 г. до и. э.) - консул этого и
следующего годов (215-214 гг. до н. э.). (Всего был консулом пять раз).
24 Марсово поле, где происходили народные собрания по центуриям (на
которых избирали консулов и других курульных магистратов), находилось
вне городской черты. Консул, прибывший сюда, «минуя город», сохранял
474
Приложения
здесь полную военную власть. См.: примеч. 120 к кн. XXIII; ср. ниже,
гл. 9, 2.
25 Центурия - здесь не воинская часть, а единица военно-политической
организации римского общества (см.: I, 42, 4-43, т. I, с. 48 ел.). Реформа,
связавшая деление римского гражданства на центурии с распределением
граждан по трибам (см.: I, 43, 12—13 и примеч. 136 к кн. I - т. I, с. 49 в
136), произошла между Первой и Второй Пуническими войнами. Порядок,
по которому жребием избиралась.центурия, голосующая первой («прерога-
тивная»), был установлен той же реформой (см.: примеч. 39 к кн. V - т. I,
с. 543). Результат ее голосования считался предзнаменованием правильного
решения (Цицерон. О предвидении, I, 103).
28 Т. е. остановив выборы.
27 См.: XXIII, 46, 12-47,7 (с. 146 наст. изд.).
28 См.: VII, 10, 1-14 (т. I, с. 330 ел.).
29 См.: VII, 26, 1-5 (т. I, с. 345 ел.).
30 Т. е. оканчивается годичный срок полномочий консулов.
31 Квирин - древнеиталийское (сабинское) божество, почитавшееся
древнейшим населением Квиринала. Впоследствии с Квирином был
отождествлен обожествленный Ромул.
32 Жрец (фламин) Квирина был одним из трех главных фламинов, чьи
должности были связаны с многими ритуальными запретами и
требованиями. Подробнее см.: примеч. 62 и 71 к кн. I - т. I, с. 510 и 511.
33 Сравнение государства с кораблем (ср.: Гораций. Оды, I, 14) - общее
место в античной и позднейшей риторике.
34 Ср.: ΧΧΙΪΪ, 41, 8-9 (с. 142 наст. тома).
35 Когда консул (или другой магистрат) входил в город, топоры
вынимались из фасок в знак того, что здесь приговор консула может быть об-
жалован перед народом.
38 Он уже был претором в 217 г. См.: XXII, 10, 10 (с. 68 наст. тома).
37 Обычный порядок требовал, чтобы поручения распределялись между
преторами по жребию или по их договоренности.
38 Консулы 295 г. до н. э. См.: X, 24, 1 (т. I, с. 479).
39 Консулы 272 г. до н. э.
40 В 217 г. до н. э. (после гибели Гая Фламиния при Тразименском
озере) было принято специальное постановление народного собрания,
узаконивающее такую практику. Ливии не вспомнил о нем ни в XXII кн., нв
здесь, но рассказал лишь в: XXVII, 6, 7 ел. (с. 278 наст. тома).
41 См.: XXII, 57, 11; XXIII, 32 (с. 102; 134-135 наст. тома).
42 См.: примеч. 224 к кн. XXI.
43 Мантуя - небольшой город на р. Минция (ныне Минчо), левом при-
токе И ада, в болотистой местности.
44 Инстейская (Инстеева?) улица - находилась неподалеку от курии и
вела вверх к Латинскому холму (часть Квиринала). Ее название производят
от имени собственного.
45 Долин - огромные сосуды для хранения вина, масла, зерна (ср.
также: примеч. 70 к кн. XXIII); «большие кувшины» (seriae), размером
поменьше, служили для той же цели.
48 Храм Вакуны - такое чтение этого места предложено Герцем и
принято в издании Ф. Г. Мура (в рукописной традиции бессмысленное «vo-
cem»). Вакуна - богиня, почитавшаяся сабинянами. Ср.: Гораций. Послания,
I, 10, 49: «Это письмо диктовал у развалин я храма Вакуны» (пер. Н.
Гинзбурга). Большинство издателей предпочитают однако традиционное
исправление «агсет» («в кремль»), но при нем естественно было бы ожидать
указания на конкретный город, а не неопределенного «в сабинской области».
47 См.: примеч. 56 к кн. XXII.
48 Яникул - холм на правом берегу Тибра - имел важное
стратегическое значение, но не был жилым районом. Там были храмы, сады.
49 Гаруспики - истолкователи знамений, гадатели по внутренностям
животных и прорицатели (подробней см.: примеч. 102 к кн. I - т. I, с. 513),
Комментарии
475
50 См.: примеч. 228 к кн. XXI.
51 Не считая легионов в Испании. Так же в § 5 не упоминается флот
для Испании.
52 Здесь имеются в виду прежде всего гребцы, которые могли быть
рабами.
53 В 220 г. до н. э. См.: XXIII, 23, 5 (с. 126 наст. тома).
54 См.: XXIII, 36, 1 (с. 138 наст. изд.).
55 Авернское озеро в Кампании (глубиной 65 м, в кратере потухшего
вулкана) считалось входом в подземный мир. Туда, по преданиям,
спускались Одиссей (см.: Страбон, V, 244) и Эней (Вергилий. Энеида, VI, 102-
211), там находилась пещера с оракулом.
56 За Мизенским мысом, возвышающимся на 92 м над уровнем моря
(здесь, по легенде, был похоронен Мизен - трубач Энея), открывался
Неаполитанский залив.
57 См. выше: примеч. 3.
58 Ср.: XXIII,-19, 15 ел.; 20,1 (с. 124 наст. тома).
59 Калор - приток Вултурна.
80 Т. е. будет распят.
61 В латинском тексте Ливии здесь применяет к карфагенскому войску
римские термины.
82 Это относилось только к обеду, так как завтракали римские воины
всегда стоя.
83 Ср.: XXV, 12, 15 (с. 200 наст. тома).
84 Колпак, надевавшийся на раба при отпущении на волю, был
символом свободы.
85 Т.' е. на деньги, взысканные судом в виде штрафов. Ср.: X, 23,13; 33,9
(т. I. с. 479 и 489).
88 Это так называемый Клавдиев (по имени Клавдия Марцелла)
лагерь (см.: XXIII, 3 и др.). Помпоний, значит, к этому времени ушел из
Галльской области (ср. выше: гл. 10, 3).
87 Гай Клавдий Нерон служил тогда легатом в войске консула
Марцелла.
88 Поражение при Каннах было отомщено тем же Нероном и его
коллегой по консульству 207 г. до н. э. Марком Ливием в битве при Метавре.
См.: XXVII, 48; 49, 5 (с. 317-318 наст. тома).
89 В тексте Ливия здесь лакуна. Перевод по одному из
восстановлений. Добавляли также: «...и хотели покинуть Италию».
70 О его плане покинуть Италию см.: XXII, 53, 5 (с. 99 наст. тома).
71 Ср.: XXII, 61, 8 (с. 107 наст, тома), другой вариант: XXII, 61, 4;
XXII, 58, 8 (с. 103 наст. тома).
72 Эрарии — низшая категория римских граждан — они исключались из
трибы (или переводились в другую — менее значительную), не могли
избираться на должности и облагались налогом не в соответствии с цензом (т. е.
с оценкой имущества), а в размере, произвольно устанавливаемом
цензорами.
73 См.: XXIII, 31, 4 (с. 133 наст. тома).
74 Ср.: XXIII. 48, 9-49, 4 (с. 147-148 наст, тома); см. также:
примеч. 166 к кн. XXIII.
75 Ср. выше: гл. 16, 15-18. Об упомянутых здесь триумвирах
(комиссии троих) см.: XXIII, 21, 6 (с. 125 наст. тома).
78 Собств. meddix tuticus. См.: примеч. 3 к кн. XXIII; ср. также: XXIII,
35, 13; XXVI, 6, 13 (с. 137; 233 наст. тома).
77 Переносные навесы с двускатными или плоскими крышами
защищали осаждающих при работах и прикрывали тараны. Подробнее: примеч. 45
к кн. II (т. I, с. 527). Осадное снаряжение включало и метательные
орудия (катапульты, баллисты).
78 О жестокости Марцелла ср. ниже: гл. 39, 7.
79 Тарпейская скала — высокий отвесный обрыв Капитолийского холма
476
Приложения
(с юго-восточной стороны), с которого (до середины I в. н. э.) сбрасывали
преступников.
80 Ближе неизвестна.
81 Ардании-то же, что Гердония (или Гердонии). Ср.: XXV, 21, 1;
XXVII, 1, 3 (с. 207; 273 наст, тома), а также примеч. 80 к кн. XXV.
82 См.: гл. 13, 1-5. Об Авернском озере см.: примеч. 55.
83 Салапия - древний город на побережье Апулии, к северу от Канн.
84 Метапонт и Гераклея — города на побережье Тарентского залива.
85 См.: XXIII, 48, 3 и примеч. 164Г.
86 Рассказ Ливия возвращается здесь к событиям после убийства Гне-
ронима (см. выше: гл. 7, 5).
87 Ср.: Цицерон. Против Верреса, V, 163; Федр, III, 7, 1.
88 Остров - древнейшая часть Сиракуз, основанных в конце VIII в.
до н. э. Со всех сторон омывался морем. С северо-востока почти вплотную
к нему подходила полоска суши, соединявшаяся с ним дамбой (позднее -
мостом). Вместе они образовывали подобие полуострова, разделявшего
между собой две гавани - Большую (к югу от острова) и Малую (к северу).
На острове находились храмы Артемиды (или Аполлона - начало VI в,
до н. э.) и Афины (начало V в. до н. э.). Со временем Остров стал
цитаделью сиракузских тиранов. При Гиероне II был царской крепостью. Стена,
отделявшая его от остального города, была сломана во время описываемых
здесь событий (см.: гл. 23,4).
89 Гексапил (греч. «Шестивратье») - северные (или северо-западные)
ворота Сиракуз, ведшие к Леонтинам и Мегаре Гиблейской. Грандиозная
система стен, которой принадлежал Гексапил, была сооружена в конце V-
IV в. до н. э. Начало ей положил Дионисий I (см. примеч. 97 к кн. XXV).
Общая протяженность стен вокруг Сиракуз достигала 27 км (больше, чем
стены Александрии или чем Аврелианова стена вокруг Рима, возведенная в
III в. до н. э.). Но отнюдь не все пространство внутри стен было занято
городом. Входящий через Гексапил попадал на Эпиполы (от греч. epipoles -
«наверху») - возвышенность, господствовавшую над городом. До
недавнего времени полагали, что городские кварталы Сиракуз поднимались сюда,
доходя до этой, «Дионисиевой», стены. Сейчас считают, что Эпиполы
населены не были, а включение их в систему городских укреплений
обусловливалось их стратегическим значением. (С этим связан и пересмотр ряда
других вопросов топографии древних Сиракуз - в работах Х.-П. Дрегемюллера
и др.). Северной границей собственно города считают теперь древние
каменоломни вдоль юго-восточного края Эпипол.
90 Тиха, названная так по храму Тихи (для римлян - Фортуны),
возникает, видимо, в V в. до н. э. как предместье Ахрадины (см. след. примеч.),
примыкавшее к северо-западной части ее стены (по Дрегемюллеру).
Регулярная застройка - с середины IV в. до н. э. При Гиероне II -
густонаселенный городской район на центральной улице, ведшей от Гексапила к
центру города. Вместе с примыкавшим к ней с запада «Новым городом»
(Неаполем) составляла так называемый «Внешний» (по отношению к
стенам Ахрадины) город; они не имели собственных стен, но охватывались
(вместе с Эпиполами) общей стеной. Оба эти района (особенно, более
обширный Неаполь) были богато отстроены при Гиероне. В Неаполе был
сооружен огромный алтарь Гиерона.
91 Ахрадина - центральный район Сиракуз (возникший сначала как
«материковое» предместье Острова), по Плутарху (Марцелл, 18), «самая
укрепленная, самая прекрасная и самая большая» часть города. Здесь была
главная городская площадь.
92 Это - храм Зевса Олимпийского на рыночной площади, построенный
Гиероном. (Другой больший и более древний храм того же бога находился
к западу от Большой гавани (см. ниже: гл. 33, 3).
93 Скорее совет греческого типа (буле), чем сенат в римском смысле
олова.
94 Этот жертвенник и здание совета стояли на рыночной площади.
Комментарии
477
95 Диодор (XIV, 8, 5) тоже цитирует это выражение Дионисия (со
ссылкой на Фил иста, сицилийского историка IV в. до н. э., принадлежавшего к
окружению Дионисия).
96 Ср. выше: гл. 5,10 и 21,4.
97 Используя римскую политическую терминологию, Ливии называет
так сиракузских архонтов (ср. примеч. 93).
98 Об их службе Гиерониму см. выше; гл. 7, 1.
99 Т. е. аристократов.
*00'Фемист- муж Гармонии, сестры Гиеронима.
101 В отличие от Рима, где актеры были даже ограничены в правах
(хотя ко временам самого Ливия некоторые из них и там пользовались и
славой, и богатством, а иногда и близостью к влиятельным лицам).
102 См. выше: гл. 23, 2.
103 Общее место у античных авторов. Ср.: Цицерон. За Мурену, 35-36;
Аппиан. Гражданские войны, III, 20, 76 (в речи Антония к Октавиану: «Ты
недавно изучал греческую литературу и знаешь, что народ непостоянен...»
и т. д. (пер. О. О. Крюгера).
104 См. выше: гл. 5, 7.
105 См.: примеч. 30 к кн. XXIII.
106 Общее место. Ср.: Цицерон. Об ораторе, III, 2, 7 (почти дословно).
107 Куда ее муж при Гиерониме уехал послом и где остался
изгнанником (см.: § 1 наст, главы).
108 Аппий Клавдий (см.: примеч. 5 к кн. XXIII), претор прошлого (215
до н. э.) года. По прибытии в Сицилию Марцелла (см.: ниже § 6)
несколько месяцев оставался при нем, затем отправился в Рим искать
консульской должности (см.: гл. 39, 12), которую получил только через год (XXV,,
И, 4).
109 Местонахождение такого порта неизвестно. Одноименный город во
внутренней Сицилии (к востоку от Энны) упоминается ниже (гл. 36, 10;
38, 3, 39, 10).
110 Мыс Пахин- (ныне Капо-Пассеро) южная оконечность Сицилии (по
морю около 60 км от Сиракуз).
111 Ср. выше: гл. 4, 5 и примеч. 14.
112 Видимо, между Сиракузами и Леонтинами, возможно на р. Мила.
113 Леонтины.
114 Сиракузские «преторы» — из числа участников заговора против
Гиеронима (см.: гл. 7, 4 и 21,4).
115 Мегары (Гиблейские) -город на побережье севернее Сиракуз.
Основан в конце VIII в. до н. э. (едва ли не древнейшее греческое поселение на
восточном побережье Сицилии). После разрушения их Марцеллом (см«
ниже: гл. 35, 2) Мегары не восстанавливались.
118 Они были лучниками.
117 Знаки мольбы о пощаде (много раз упоминаются у Ливия).
1,8 Т. е. стали отпускать на свободу (ср. выше: примеч. 64).
119 Расположенный к западу от Большой гавани, он был хорошо виден
с Острова и с части Ахрадины. В свое время близ этого храма ставили свои
лагери афиняне и карфагеняне (в других войнах).
120 Та же цифра у Полибия (VIII, 4(6), 1). Вообще, рассказывая о
попытке римлян подступиться к Сиракузам с моря, Ливии (гл. 33, 9-34)
следует Полибию, чье изложение (VIII, 3(5)-6 (8)) подробнее и яснее.
с 121 Таких квинкверем, по Полибию (VIII, 4(6), 1), было восемь, т. е.
четыре двойных. Установленные на них устройства он описывает как
длинные лестницы с площадками наверху, закрепленные нижними концами за
палубу.
122 Согласно Полибию (VIII, 7, 6), эти отверстия были проделаны
только на высоте человеческого роста.
123 Ливии указывает размер пробитых отверстий, как представляется,
для внутренней стороны стены. У Полибия (VIII, 7, 6) указан размер длр
наружной - четыре пальца (7,5 см).
478
Приложения
124 Скорпионы, по объяснению Ф. Мищенко,- «нечто вроде самострелов
или ручных камнеметательниц». Назывались они так «потому, что
маленькими и тонкими жалами несли смерть» (Вегеций. Краткое изложение
военного дела, IV, 12).
125 Эта огромная машина по устройству напоминала колодезный
журавль. Конец его, выставленный (как стрела подъемного крана) над морем,
был снабжен цепью с захватом («лапой», по выражению Ф. Мищенко),
а другой, опускавшийся в крепости,- очень тяжелым противовесом,
который поднимал и удерживал в воздухе подцепленный «лапой» корабль.
126 Гелор - приморский городок между Сиракузами и Пахинским мысом,
127 Гераклея Миносова - город на южном берегу Сицилии (в 25 км
западнее Агригента).
128 Агригент (Акрагант) - второй по значению (после Сиракуз) город
Сицилии - на юго-западном побережье Сицилии в 4 км от моря. Во время
Первой Пунической войны карфагеняне в 255 г. до н. э. отвоевали
Акрагант у римлян (захвативших его шестью годами раньше), но после войны
он вернулся к римлянам со всею Сицилией.
129 Акры - укрепленный город в 35 км западнее Сиракуз.
(Местоположение упомянутых выше - в гл. 35, 8 - Акрилл точно не установлено).
130 Анап - небольшая речка, впадавшая в море в Большой гавани.
Неподалеку от устья Анапа находился и римский лагерь (ср. выше; гл. 33, 3).
131 Панорм (ныне Палермо) — город на северном побережье Сицилии.
К началу Первой Пунической войны был главным городом карфагенской
(западной) части острова.
132 Место неясное. Ф. Г. Мур полагал, что Пахин мог быть назван здесь
ошибочно вместо Пелора (мыса на северной оконечности острова), так как
трудно себе представить, чтобы римский легион шел из Панорма в
Сиракузы западным и южным побережьем Сицилии, т. е. более длинной дорогой
и мимо занятых карфагенянами городов. Но Пелор, кажется, вообще нигде
не упоминается в связи со Второй Пунической войной.
133 См. выше: примеч. 109.
134 Энна (Генна) - город в центре Сицилии; благодаря своему
положению и природной защищенности - стратегически важный пункт. Известна
также как центр культа Деметры и Персефоны (Цереры и Прозерпины).
См. ниже: гл. 39, 8; Цицерон. Против Верреса, IV, 107 ел.
135 Ср.: VIII, 7 (т. I, с. 369 ел.) - о консуле 340 г. до н. э. Тите Манлии,
казнившем своего сына, покинувшего строй, чтобы убить в поединке
вражеского предводителя.
136 Пинарий, как это было обычно у римлян, обращается ко всем
местным богам.
137 Пинарий, вероятно, говорил с орхестры.
138 Цицерон (см.: примеч. 134) рассказывает, что похищение
Прозерпины и произошло в одной из рощ под Энной, в которых «круглый год цвели
прекрасные цветы».
139 Ср. выше: гл. 33, 3; XXV, 26, 4.
1393 Ср.: Фукидид, VI, 97, 1, где говорится о высадке войска афинян
«у так называемого Льва, что отстоит от Эпипол на шесть или семь
стадиев». Римляне, таким образом, разбили свой лагерь на известном по Фу-
кидиду месте старого афинского. «Лев»,- вероятно, прибрежная скала (или
силуэт скалистого берега); место лагеря - внизу под Эпиполами;
расстояние до них (видимо, до ближайшего подъема) - километр с небольшим, до
Фукидиду. Ливии указывает гораздо большее расстояние — около 7,5 км от
Гексапила. Комментаторы считают, что Ливии спутал расстояние до Льва
с расстоянием до полуострова Фапс, где некогда стали на якорь
афинские корабли (у Ливия этот полуостров не упомянут). У Льва, несомненно,
тоже была бухта.
!4° Точнее, пропретору (ср. выше: гл. 10, 4; 20, 12).
141 Калабрией в древности назывался нынешни и (иллептинский
полуостров на юго-востоке Италии (Страбон, V, 282; <» «'»o.ieo узком значений
Комментарии
479
см.: Там же, 277). Другие древние его названия- Мессапия и Иапигия.
Название Калабрия появляется около 300 г. до н. э., в VII в. н. э.
распространяется на территорию Бруттия, а затем (и поныне) остается только за ней.
Брундизий - важный портовый город на Адриатическом побережье
Калабрии (с 244 г. до н. э. римская колония латинского права).
142 Орик - эпирский портовый город (в Южной Иллирии-ныне
территория Албании).
143.,Аполлония - греческий город (основан в 588 г. до н. э.) в Южной
Иллирии (примерно в 50 км севернее Орика - оба города почти напротив
Брундизия). Входила в царство Пирра; позднее союзница римлян.
144 Бирема - небольшой корабль с двумя рядами весел.
145 См. выше: гл. 40, 1.
146 Из катапульт метали стрелы; при помощи баллист - камни и бревна.
147 См.: примеч. 9, И и 12 к кн. XXI. Гамилькар погиб не в самой Белой
Крепости, а неподалеку от нее в битве (см.: Диодор, XXV, 10, 3-4).
148 Местоположение неизвестно.
149 См.: примеч. 117 к кн. XXII.
150 Имилька, если верить Силию Италику (III, 97 и 106).
151 На левом берегу Бетиса к юго-востоку от Касту лона (ср.: XXIII,
49, 5).
152 Местонахождение неизвестно.
153 Мунда (ныне Монти л ла) - город близ Кордовы. Известна также как
место последней битвы Цезаря с помпеянцами.
154 Видимо, то же, что Оронгис См.: XXVIII, 3, 2 (с. 322 наст. тома).
155 Из кельтских племен, уже осевших в Испании (даже на ее
юго-западе).
156 По хронологии самого Ливия, только пятый. Ср.: XXI, 7 ел.; 15, 5;
XXIV, 9, 7 (с. 10, 17 и 156 наст. тома).
157 См.: XXI, 6, 1 (с. 9 наст, тома) и примеч. 30 к кн. XXI.
158 Это происходило в Канузии. См.: XXII, 53, 5; XXIV, 18, 3 и 6; XXVII,
11, 12 (с. 99, 162 и 284 наст. тома).
159 В случае смерти одного из цензоров, другой был обязан сложить
с себя должность.
i60 См.: XXII, 50, 6-10 (с. 97 наст. тома).
161 То же, что «Галльская область» в гл. 10, 3.
1в2- Близ которой находился известный «Клавдиев лагерь» (см. выше,
гл. 17, 2; 47, 12; XXIII, 31, 3).
163 Кайета (ныне Гаэта) - городок с гаванью в Южном Лации.
164 См.: примеч. 1 к кн. XXIII. Вицилин - культовое прозвание
Юпитера у гирпинов. Амитерн — сабинский город примерно в 125 км к
северо-западу от Рима.
165 Т. е., не останавливая его и не приказывая спешиться перед
консулом.
lee Зтот распространенный рассказ мы находим у ряда авторов -
у Авла Геллия (II, 2, 13 в виде большой цитаты из Анналов Клавдия Ква-
дригария), у Валерия Максима (II, 2, 4), у Плутарха (Фабий, 24) -с
некоторыми вариациями в риторико-психологической разработке темы
внутренне драматичных отношений отца, наделенного высшей властью в доме, и его
сына-консула, воплощающего в себе величие государства. (Правовое
решение вопроса было простым: в том, что касалось государственных дел, «сын
семейства» приравнивался к отцу семейства).
167 Ср.: выше, гл. 3, 16; 12, 3 и 5; XXIII, 46, 8 (с. 146 наст. тома).
*в8 См.: V, 27, 1-10 (т. I, с. 256).
169 Личный врач Пирра предложил римскому командующему отравить
царя, но римлянин отверг это предложение и сообщил о нем самому Пирру.
Об этом рассказывалось в утраченной кн. XIII (см. периоху, а также:
Плутарх. Пирр, 21).
170 Имеется в виду Дазий (см. гл. 45).
171 Тиберий Семпроний Гракх (см. выше, гл. 44, 9).
480
Приложения
172 В пожаре 213 г. до н. э. пострадал район вдоль реки от Авентина до
Капитолийского холма, включая часть его склона (Эквимелий) и улицу
(Яремную), ведущую к форуму. Упомянутые здесь храмы стояли близ Тиб-
ра (ср.: XXXIII, 27, 4) и, по преданию, были освящены царем Сервием
Туллием в один день.
173 В их числе храм Надежды, один из трех на Овощном рынке (вне
городской стены). Ср.: XXI, 62, 4; XXV, 7, 6 (с. 57 и 194 наст. тома).
174 Сифак был царем западных нумидийцев (масесулиев, или масеси-
лов).
175 Мезулии (масилии, или массилы) жили в восточной Ну мидии.
176 Масинисса (Массанасса) воевал в Испании против римлян до
смерти Г алы (в 206 г. до н. э.), затем стал их союзником. Он умер в 149 г.
до н. э. в возрасте 92 лет. Очевидно, в 213 г. до н. э. (о котором здесь идет
речь) ему было около 27 лет.
КНИГА XXV
1 См.: примеч. 164 к кн. XXIII. Этот летний лагерь Ганнибала находился
в Южной Калабрии в трех днях пути от Тарента (ср. ниже, гл. 8, 12). Перед
тем он стоял близ Арп в Апулии. См.: XXIV, 45, 1 ел. (с. 183 наст. тома).
2 Консенция (ныне Козенца) — главный город бруттийцев (см.: Страбон,
V, 256) в верховьях Кратиса (ныне р. Крати). Тавриан (Таврин, Тавроент) -
город в Южном Бруттии. По Катону (Начала, фрагмент 71), им «владели
сперва аврунки, затем ахейцы, возвращавшиеся из Трои». Имя этого
города сохранилось в названии горы Травиано (Тавриано).
3 Об откупщиках государственных доходов и подрядов (публиканах) в
их товариществах (обществах) см.: примеч. 166 к кн. XXIII. О
злоупотреблениях публиканов ср. ниже, гл. 3, 8—11.
4 Ср.: IV, 30, 9-11 (т. I, с. 203), где о заразе «чужеземных» суеверий,
внезапно распространившихся в Риме, Ливии говорит в сходных
выражениях.
5 Триумвиры по уголовным делам были учреждены, согласно Ливию
(см. периоху книги XI), непосредственно после 290 г. до н. э. Сначала они
назначались претором, затем (с 242 г. до н. э.) выбирались народным
собранием. Это были младшие магистраты, надзиравшие за тюрьмами и
исполнением приговоров. Они же обеспечивали порядок ночью в городе, принимали
доносы о совершенных в городе преступлениях, сами решали мелкие дела.
6 Ср., однако, XXIV, 44, 2, где рассказано, что Марк Эмилий, претор
по делам чужеземцев, передал свои полномочия Марку Атилию, который и
был тогда (в 213 г. до н. э.) городским претором. Это относится и к гл. 3,
12 и к гл. 12, 3.
7 Т. е. до 1 апреля.
8 Сципиону было тогда, по-видимому, 22 года, но Виллиев закон,
устанавливавший минимальный возраст для каждой курульной должности,
был принят лишь в 180 г. до н. э. См.: XL, 44, 1.
9 О щедротах, всегда ожидавшихся от эдилов, ср.: Цицерон. Об обязан-
востях, 57-60.
10 «Квартал» (vicus) - городской округ. На сколько «кварталов»
делился Рим во времена Пунических войн, неизвестно; два века спустя (в 7 г.
до н. э.) их было 265.
11 Конгий-мера жидкостей (3,275 л =*/§ амфоры). Многие издатели
предполагают утерю числительного, определяющего количество масла,
дававшегося на квартал («по пятидесяти» или «по сотне» конгиев). Однако
в издании Т. А. Дорн (1976 г.) принято чтение: «Конгии масла были розданы
по кварталам» (слово «congiarium» обозначало просто раздачу масла или
вина простому народу, а позднее даже дополнительную денежную
раздачу, демонстрирующую щедрость императора).
12 Во время войны число судебных дел, касающихся иноземцев, видимо,
Комментарии
481
сильно уменьшилось, и поэтому функции обоих преторов могли быть
совмещены в одних руках, а высвободившийся претор получал назначение
в войско. Практически это было сделано уже в предыдущем году (см.: XXIV,
44, 2 - с. 183 наст. тома).
13 Этот претор направлялся сюда, конечно, не ради самой Свессулы, кам-
панского города между Капуей и Нолой (см.: XXIII, 14, 13 и примеч. 15 к
кн. XXIII). Здесь находилась важная военная база римлян- «Клавдиев
лагерь над Свессулой» (см.: XXIII, 17, 3-е. 121 наст. тома). Ср. также: XXIII;
32, 2; 39, в; XXIV, 46, 1, 25, 22, 7, 26, 5, 8 и др.
14 У Гая Теренция Варрона был тогда лишь один легион (см.: XXIV,
44, 5 - с. 183 наст. тома).
15 Пирги - приморский город в Этрурии, служил гаванью жителям Цере.
16 См.: XXIII, 49, 2 (с. 148 наст. тома).
17 Речь идет о голосовании, утверждавшем или отменявшем наложенный
народными трибунами штраф. Латины, находившиеся в день собрания в
Риме, имели право голосовать, но в каждом отдельном случае при помощи
жребия определялось, в какой из триб.
18 См.: V, 32, 8-9 (т. I, с. 262).
19 См.: III, 56-58 (т. I, с. 163-166).
20 «Лишить воды и огня» означало запретить совместное проживание
с согражданами. Эта мера применялась против правонарушителя,
добровольно удалившегося в изгнание: он терял гражданство и имущество,
а в случае его самовольного возвращения любой мог безнаказанно его убить.
21 См. выше, гл. 2, 2.
22 Речь идет о тех населенных (римскими гражданами) пунктах,
которые не имели статуса городов. Собственно говоря, в оригинале здесь
упоминаются: pagi (паги) — сельские общины с самоуправлением (это
могли быть и сельские округа и большие поселения деревенского тала); fora
(форумы) - это «торжища», располагавшиеся чаще всего при больших
дорогах и наделенные специальным «правом рынка», а также мелкие
административные центры, «где обычно судились, обращались к народу,
созывали сходки» (Фест, 74, L); наконец conciliabula (сходбища) - более мелкие
административные центры для сельских округов, «места, куда собираются
на совет» (Фест, 33 L).
23 В год (216 до н. э.), когда было принято постановление, о котором
идет речь (ср. выше: гл. 5, 10, а также: XXIII, 25, 7; XXIV, 18, 9), Марцелл
был не консулом, но претором, а люди, о которых идет речь, находились как
раз в его войске.
24 Послы от солдат здесь имеют в виду события в Сицилии после смерти
Гиерона и убийства Гиеронима (см.: XXIV, 4 и далее).
25 См.: Флор, I, 13 (18), 15-18.
26 Гаю Теренцию Варрону, консулу 216 г. до н. э. Ему тогда была с
почетом продлена власть на год (см.: XXIII, 25, 10 - с. 128 наст, тома), в
дальнейшем (см.: XXIV, 10, 3 и 44, 5-6 - с. 156 и 183 наст, тома) он командовал
войском в Пицене.
27 Ср.: V, 38, 5-9 (т. I, с. 266 ел.).
28 Ср.: IX, 4 (т. I, с. 409 ел.).
29 Ср.: V. 46, 4 и далее (т. I, с. 273 ел.).
30 Ср.: IX, 15, 3-7 (т. I, с. 420).
31 Тех, кто сражался в отрядах всадников, переводили в число пеших,
а пеших - во вспомогательные отряды пращников. Ср.: Валерий Максим, II,
7, 15.
32 Ср.: XXIV, 16, 9 ел. (с. 161 наст. тома).
33 Квинт Фульвий Флакк и Аппнй Клавдий (см. выше: гл. 3, 1).
34 Ср.: Плутарх. Марцелл, 13.
33 Собственно: городским претором были проведены выборы.
36 Ср.: XXIV, 47, 15 (с. 186 наст. тома).
37 Реата (ныне Риети) -древний город сабинян (см.: Страбон, V, 228).
37а Фурии (до 433 г. до и. э. Сибарис) - греческий город у Тарент-
482
Приложения
ского залива, основанный переселенцами из Ахайи в VIII в. до н. э. После
поражения в войне с Кротоном разрушен и перенесен на новое место (рядом
со старым) с новым именем. Фурии враждовали с Тарентом и
южноиталийскими племенами. В 282 г. обратились за помощью к Риму, и в город была
выведено римское поселение (Страбон, VI, 263).
38 В атрии («палате») Свободы. В этом здании (оно, видимо, примыкало к
курии) находилось служебное помещение цензоров (см.: XXXIV, 44, 5;
XLIII, 16, 13) и хранился их архив. Здесь же происходила запись
отпущенников в одну из городских триб. (XLV, 15, 5); здесь же — еще в I в. да
н. э.- допрашивали и пытали рабов (Цицерон, За Милона, 59).
39 См.: примеч. 98 к кн. XXII.
40 Ср.: XXIV, 20, 6 (с. 164 наст, тома) и примеч. 79 к кн. IV.
41 Большая часть издателей предполагает утрату в тексте. Перевод во
дополнению Вайсенборна.
42 Из войска Ганнибала.
43 Текст в этом месте испорчен и восстанавливается издателями на
основании рассказа Полибия (VIII, 30, 5-9), которому Ливии во многом
#ледует в этой главе.
44 Согласно Полибию (VIII, 33, 4-5), на дверях было велено написать
слово «тарентинца».
45 К востоку от города.
46 По Страбону (VI, 278), место, где стояла крепость (акрополь) Тарен«
та, было все-таки немного повыше.
47 Скорее в 213 г. до н. э. См.: XXVII, 25, 4 (с. 297 наст. тома).
48 Т. е. до 27 апреля.
49 См.: примеч. 236 к кн. XXI.
50 Ср.: XXII, 1, 6 (с. 61 наст. тома).
51 Ср. выше: примеч. 6.
52 Римляне называются здесь потомками троянцев, поскольку, по
преданию, ведут свой род от Энея.
53 Диомед, сын Тидея, царь Аргоса, принимал участие в Троянской
войне. На обратном пути он попал в Италию и, согласно мифологической
традиции, основал там город Аргириппу или Арпы (см.: Вергилий. Энеида, XI,
243-250), где в дальнейшем почитался как герой. Отсюда - название «Дио~
медова равнина» в Апулии. См. также: Страбон, V, 283 ел.
54 Текст этого второго Марциева пророчества приводится (с очень не-
большими разночтениями) и Макробием (Сатурналии, I, 17, 28).
55 В Сивиллиных книгах. Согласно Макробию (Там же, 27), это сделал
децемвир Корнелий Руф, который поэтому и сам был прозван Сивиллой,
а впоследствии из-за искажения имени стал зваться Силлой, т. е. Суллой
(это другая форма того же имени), положив начало этой ветви Корнелиев.
Ливии, однако, называет его Публием Корнелием Суллой, городским
претором 212 г. до н. э. (см.: XXVII, 23, 5, с. 296 наст, тома), а знаменитый
диктатор I в. до н. э. Луций Корнелий Сулла считал первым носителем этого
имени Публия Корнелия Суллу, который был фламином Юпитера в
середине III в. до н. э.
58 Собств.: «быка золоченого», как в: IV, 16, 2 (т. I, с. 191; ср.: т. 1,
с. 536, примеч. 48). Далее соотв.— «коз золоченых», «корову золоченую».
Здесь — перевод по смыслу.
57 Коз обычно приносили в жертву Диане. Можно предположить, что
здесь ее имя выпало из текста, однако его нет и у Макробия (Сатурналии,
1,17,29).
58 Как это обычно делали греки, совершая какое-либо
священнодействие.
59 Ср.: XXIV, 17 (с. 161 наст, тома) и примеч. 63 к кн. XXIV.
60 Бовиан (ныне Бояно) - главный город племени пентров в Самнии.
О Беневенте см.: примеч. 78 к кн. XXII.
81 Пелигны - самнитское племя. См.: примеч. 56 к кн. XXII.
Комментарии
483
82 Так делали, чтобы возбудить рвение воинов. Ср.: IV, 29, 3 (и I,
с. 201 ел.).
63 Коминий Окрит - самнитский городок (не путать с Коминием,
упоминаемым в кн. X, 39-44).
64 Около 50 км.
65 Т. е. будет взята еще более быстро, чем были взяты Арпы. См.: XXIV,
46-47 (с. 184 ел. наст. тома).
66 См. выше; гл. 7, 13-8, 2.
67 Этого Магона, упоминающегося и ниже, не следует путать с братом
Ганнибала, покинувшим Италию после битвы при Каннах, с 215 г. до н. э.
воевавшим в Испании и лишь в 205 г. до н. э. высадившимся в Генуе, чтобы
погибнуть через два года.
68 Т. е. подразделил на центурии, как то и делалось при использовании
необычного контингента. Ср.: VI, 2, 6; X, 21, 4 (т. I, с. 284 и 476).
89 С 216 г. прошло уже более трех лет.
70 Ср. выше: гл. 1, 5.
71 Высшая должность в их гражданской общине.
72 Т. е. Семпрония Гракха.
73 Турма - небольшой отряд, как правило, из 30 конников.
74 Ливии тут, как ему свойственно, описывает жизнь карфагенского
лагеря в римских понятиях (трибунал - у римлян четырехугольное
насыпное возвышение перед палаткой командующего). Фаски, о которых идет
речь,- захваченные карфагенянами знаки проконсульской власти Семпрония
Гракха.
75 В гл. 16, 1-4.
78 Ср. ритуал римских военных похорон: «Трижды, оружьем себя
опоясав, они обежали/вкруг горящих костров...» (Вергилий. Энеида, XI, 188 ел.;
ср.: Лукан. Фарсалия, VIII, 734 ел.).
77 Не путать с римским полководцем того же имени, будущим
консулом 208 г. до н. э. (см. ниже: гл. 26, 4, а также XXIV, 39, 12 и не раз в
кн. XXVII). История, рассказанная здесь Ливием, изложена и у Валерия
Максима (V, 1,3).
78 Гней Корнелий Лентул — будущий консул 201 г. до н. э.
79 В оригинале пропуск; текст восполняется издателями по: XXIV, 7,
10 (с. 154 наст. тома).
79а Это бывшие добровольцы-рабы из «каннского набора» (подробней
о них: примеч. 185 к кн. XXVII). Их ощущение своей связи с погибшим
полководцем как прежде всего личностной,- видимо, черта рабско-отпущенни-
ческого самоощущения.
80 Гердония (или Гердонии, ныне Ордона) — город в Апулии в 45 км от
Канн и в 73 км от Беневента, по Минуциевой дороге («только для мулов».-
Страбон, VI, 282), ведшей в Брундизий. После каннской битвы отпала от
римлян. По поводу событий, изложенных в этой главе, см.: примеч. 6 к
кн. XXVII; XXVII, 1, 3-14 (с. 274 наст. тома).
81 Консульское войско состояло из двух легионов и «союзников»,
подразделенных так: «Общее число пеших союзников обыкновенно
приравнивается к римской пехоте, а союзническая конница втрое многочисленнее
римской. Из них в разряд отборных (...) принимают около одной трети конницы
и пятую часть пехоты. Остальных союзников они разделяют на две части,
из коих одна называется правым крылом, другая - левым» (Полибий, VI,
26, 7-9). Таким образом, слово «крыло» здесь обозначает соединение
союзников, примерно равное легиону. При описанном здесь построении один
легион и одно «крыло» составляли первую линию, а другой легион и другое
«крыло» - вторую. Такое (более древнее) построение иногда применялось
вместо обычного (и более глубокого) в три линии (гастаты, принципы и
триарии).
82 Послы к консулам отправлены были сенатом: Гай Леторий, бывший
здил 216 г. до н. э., и Марк Метилий, бывший народный трибун 217 г. до
н. э. (ср.: XXIII, 30, 16 и XXII, 25, 3-е. 132 и 79 наст. тома). Об «остатках
484
Приложения
двух войск» ср. выше: гл. 19, 17 и гл. 21, 10; о Публии Корнелии: гл. 19, 10,
83 Собств. «Per fora conciliabulaque».- см. выше, примеч. 22.
84 От имени сената, как городской претор. Ср. выше: гл. 3, 2.
85 Т. е. до 15 марта.
86 Ср.: XXIV, 35, 3-10 (с. 176 наст. тома).
87 Гиппократ (XXIV, 6, 2- с. 153) ушел от Энны, собственно в Мурган-
тию (XXIV, 39, 10-с. 179), но до этого он вместе с Гимильконом воевал
против Марцелла. См.: XXIV, 36, 2 (е.-177 ел. наст. тома).
88 См.: XXIV, 39, 13 (с. 179). Эпикид (см. о нем: XXIV, 6, 2) ведал обо-
роной Сиракуз (см.: XXIV. 35, 7).
89 См. ниже: XXVI, 24 (с. 248); примеч. 119 к кн. XXVI.
90 Трогил современные исследователи (см.: примеч. 89 к кн. XXIV)
отождествляют с расположенным у восточного края Эпипол (в его южной части)
мысом Маццарона (отказываясь от ранее принятой локализации Трогила у
северного края Эпипол). У этого мыса находился и небольшой залив - Тро-
гильская гавань. Это отождествление основано на внимательном анализе
текстов Фукидида, Ливия и Силия Италика. Однако вопрос о положении
башни Галеагры («Западня») и месте, где поднялись на стену солдаты
Марцелла, оказывается неясным. Одни помещают и Галеагру близ Трогиль-
ской гавани (отсюда до Гексапила было 5 км по стене), другие (считая, что
римляне могли бы добраться сюда лишь морем) остаются при старой
локализации Галеагры (с северной стороны Эпипол) и толкуют данное место у
Ливия как неудачную контаминацию источников, а ее объясняют тем, что
у Галеагры велись какие-то другие переговоры.
91 Т. е. Артемиды. Видимо, ей (или ее брату Аполлону) был посвящен
древнейший (начало VI в. до н. э.) в Сиракузах (на Острове) храм в
дорическом стиле. Само древнее название острова, Ортигия («Перепелиный
остров» - распространенный др.-греч. топоним), может быть связано с
культом Артемиды (ср.: Артемида Ортигия.- Софокл. Трахинянки, 213).
91а Т. е. по филам, которые в греческом городе примерно
соответствовали римским трибам.
92 См.: XXIV, 21, 7; 32, 5 (с. 165 и 174 наст, тома) и примеч. 89 к кн. XXIV.
93 Охрана Эпипол (см. также: примеч. 89 к кн. XXIV), «обрывистой
возвышенности, непосредственно господствовавшей над городом» (Фукидид, VIT
96, 1-2. Пер. Ф. Мищенко-С. Шебелева), была первой заботой сиракузян,
когда их город подвергался опасности. Так, в 414 г. до и. э., когда городу
угрожало афинское войско (ср. ниже, примеч. 96), ими был составлен отряд
из шестисот отборных гоплитов, которые «должны были охранять Эпиполы
и быстро появляться всюду, где ни понадобится» (Фукидидп VI, 96, 3). Так
же и теперь, на Эпиполах (уже давно обведенных стеной) было много
караульных постов.
94 См.: примеч. 88 к кн. XXIV. «Насос» и значит остров (др.-греч.,
дорийский диалект). Об Ахрадине см.: примеч. 91 к кн. XXIV. Ахрадина была
защищена собственной стеной. Остров был соединен с Ахрадиной мостом.
95 Ср.: Плутарх. Марцелл, 19. О славе Сиракуз ср.: Цицерон. О
государстве, III, 43; Против Верреса, IV, 117.
96 В 415 г. до н. э. афиняне, воспользовавшись конфликтом между
сицилийскими городами, отправили туда военную экспедицию (134 военных
корабля, не считая транспортных, везших войско) под командованием Никия.
Первые их удачи сменились поражениями, и в 413 г. до н. э. на Сицилию
была отправлена еще одна экспедиция (73 военных корабля) под
командованием Демосфена. Сицилийцам, однако, удалось разъединить войска двух
афинских полководцев и принудить того и другого к сдаче.
97 Дионисий Старший (единоличное правление 405—367 гг. до н. э.) и
его сын Дионисий Младший (367—344 гг.), а также Агафокл (317—289 гг.).
98 Бвриал (Бвриел) — холм в западном углу Эпипол (см.: примеч. 89
к кн. XXIV); здесь стояла сильнейшая из греческих крепостей с тремя
рвами, с башнями и со сложной системой ходов, пробитых в скале.
Комментарии
485
99 Т. е. одного из убийц Гиеронима. См.: XXIV, 21, 4-7 (с. 165 наст,
тома).
100 См.: примеч. 90 к кн. XXIV.
101 Собств.: с инфулами (шерстяные повязки умоляющих) и ветвями
маслины. Ср.: примеч. 117 к кн. XXIV.
102 Текст оригинала « этом месте испорчен. Предлагались разные
восстановления (по одному из них, оградой лагерю служили глухие стены
окружающих зданий). Перевод - по самому общему смыслу.
103 Т. е. Евриал.
104 Для обозначения царской сокровищницы Ливии употребляет здесь
слово «gaza» - персидского происхождения, но заимствованное у греков.
105 См.: примеч. 88 к кн. XXIV.
108 О нем см.: XXIV, 33, 3; 39, 12 (с. 174 и 179 наст, тома); о стоянках
(заставах за пределами лагеря) Марцелла см.: выше, в § 2; место, где
пристал карфагенский флот «между городом и римским лагерем» (т. е. лагерем
у Льва: целью было заградить путь кораблям Марцелла), не названо, но
можно думать, что это была Трогильская гавань (ср. выше, гл. 23, 10).
107 Ливии, без сомнения, использует здесь описание чумы в Афинах,
данное Фукидидом (II, 50-53).
108 Лакуна в тексте оригинала. Пропущенные названия городов
предположительно восстанавливаются издателями и комментаторами как Бидис
(«маленький городок вблизи Сиракуз».-Цицерон. Против Верреса, II, 53) и
Даскон (ср.: Фукидид, II, 66, 2; Диодор, XIV, 72, 3).
109 См.: примеч. НО к кн. XXIV.
110 Собств.: эвр — восточный или юго-восточный ветер.
111 См.: примеч. 127 к кн. XXIV.
112 Лакуна в оригинале. Издателями предполагались различные
восстановления текста, связанные с возможностью (или невозможностью)
восстановления прежнего положения сиракузян как союзников Рима.
113 О войне сиракузян с афинянами см.: примеч. 96. С карфагенянами они
воевали при Дионисии I (см.: примеч. 97) в 398-392 гг. до н. э. Война эта
была начата Дионисием под лозунгом «освобождения сицилийцев» от
карфагенян, которых он хотел полностью изгнать с острова. Война шла с
переменным успехом и закончилась тем, что за карфагенянами осталась лишь
западная часть острова (примерно четверть его территории).
114 Ср.: XXVI, 31, 13, где названо и имя этого солдата - Беллиген.
115 Аретуза - источник и ручей в северной части Острова (см.: Цицерон.
Против Верреса, IV, 53). Связан с мифом о нимфе Аретузе, которая
превратилась в источник, спасаясь от преследовавшего ее речного бога Алфея. Этот
миф принесен был греческими поселенцами в Сицилию, где почитание Арету-
зы слилось с культом Артемиды, которой приписывалось и чудесное
перенесение Аретузы в Сицилию (ср.: Страбон, IV, 270; Овидий. Метаморфозы,
V, 573-641). В Греции, впрочем, было не менее восьми ручьев того же имени.
116 Ф. Г. Мур полагает, что Ахрадина здесь названа по ошибке, вместо
Острова.
117 См. выше: гл. 23, 4; 24, 15.
118 Имеется в виду войсковой квестор, состоявший при консуле. Он, в
частности, ведал походной казной.
119 Ср. рассказы Плутарха (Марцелл, 19), Цицерона (О пределах добра
и зла, V, 50), Валерия Максима (VIII, 7, иноземные примеры, 7).
120 Ср. также: Цицерон. Против Верреса, IV, 131; Плиний. Естественная
история, VII, 125.
121 В ряде современных справочников датой падения Сиракуз назвав
211 г. до н. э.
122 Утика - город в Северной Африке, в 30 с небольшим км от
Карфагена. Основана финикийцами (традиционная дата - 1101 г. до н. э.;
археологические свидетельства в захоронениях не старше VIII в. до н. э.). Она,
собственно, и была «старым городом» по отношению к «Новому городу»
486
Приложения
Карфагену, которому подчинилась в середине IV в. до н. э. Во время
Африканской войны (см. примеч. 6 к кн. XXI) присоединялась к восставшим.
123 Обращает на себя внимание быстрота возвращения («на третий
день» — tertio die). Плавание в одну сторону занимало около суток (ср.:
гл. 30, 12 и XXIX, 27 - с. 309 наст, тома), а ведь сама операция тоже
требовала какого-то времени. В XXVII, 5, 8 (с. 277), где в очень близких
выражениях (в оригинале совпадения виднее) описывается аналогичная
экспедиция Марка Валерия Мессалы в 210. г. до. н. э., говорится о возвращении
кораблей на тринадцатый день (tertio decumo die). Впрочем, в рассказе о
ней Ливии подчеркивает, что земли были опустошены «на широком
пространстве» и было захвачено много людей (о добыче «всякого рода»
упоминается в обоих случаях); да и уже нагруженных кораблей с хлебом Мессала
не находил. Все же разница в длительности экспедиций заслуживает быть
отмеченной.
124 Здесь Ливии, видимо, следует источнику, согласно которому,
поражение и гибель Сципионов приходятся на следующий год (211 до н. э.). Ср.
ниже: примеч. 131.
125 С вождями испанских племен, чью поддержку наперерыв старались
обеспечить себе римляне и карфагеняне.
128 Город этот ближе неизвестен. Газдрубал сын Гамилькара (он же Газ-
друбал Барка, точнее Баркид) - это брат Ганнибала. «Другой Газдрубал»-
это Газдрубал сын Гисгона( что, впрочем, понятно из контекста).
Действующий с ним совместно Магон - это брат Газдрубала Баркида и Ганнибала.
127 Видимо, Бетис, поскольку Илитургис (см.: примеч. 167 к кн. XXIII),
где вскоре попытались укрыться уцелевшие после поражения римляне (ср.:
XXVIII. 19, 2-е. 338 наст, тома), был неподалеку.
128 Ср.: XXIV, 49, 1 (с. 187 наст, тома) и примеч. 176 к кн. XXIV.
129 Свессетаны - иберийское племя, обитавшее в Северо-Восточной
Испании между Ибером и Пиренеями. Их отождествляют с цессетанами,
которым принадлежал город Циссис (Кисса) (ср.: XXI, 60, 7-е. 56 наст,
тома).
i29a Гней Сципион, о чьей судьбе и пойдет речь дальше.
130 Т. е. Публий Сципион, о чьей гибели см. выше: XXV, 34, 11.
131 Ср. ниже: гл. 38, 6. Видимое несовпадение с общей хронологией
Ливия (ср.: XXI, 32, 3-е. 30 наст, тома) Ф. Г. Мур объясняет расхождением
между источниками, какими Ливии пользовался (см. выше, примеч. 124).
Впрочем, оно может объясняться и Ливневым отсчетом годов по военным
кампаниям.
132 Ср.: Энний. Анналы, 360: «Он — один человек — промедленьями спас
государство» (пер. С. А. Ошерова). Значит. Ливии говорит здесь о Марции в
таких же выражениях, какими воспользовался Энний в знаменитом стихе о
самом Фабии Максиме. Подобная оценка Марция и вообще повышенный
интерес к фигуре незнатного полководца, видимо, были характерны для
прямых предшественников Ливия - римских историков конца II-I в. до н. э.?
современников обострения социальной и политической борьбы в Риме.
133 Выборы полководца на войсковом собрании, вручившем Марцию всю
полноту власти (в оригинале это выражено сильнее, чем в переводе), не
отвечали ни порядкам, ни традиции римлян. Избрание Марция не было
утверждено сенатом, одобрившим, впрочем, его действия. Ср. ниже: XXVI, 2,
1-5 (с. 228 ел. наст. тома).
134 Ср. выше: гл. 36, 14 и примеч. 131.
135 Т. е., не уступая пунийцам в хитрости.
138 Видимо, это Клавдий Квадригарий — известный римский историк I в.
до н. э. Его «Летопись» в 23 книгах (до нас не дошла) рассказывала о
событиях от разрушения Рима галлами (387 г. до н. э.) до времен Суллы или
даже до войны с Серторием (до 78-72 гг. до н. э.). Об использовании им
«греческих книг Ацилия» см. также: XXXV, 14, 5.
137 Гай Ацилий — римский сенатор, «написавший историю по-гречески»
(Цицерон. Об обязанностях, III, 115). Последнее упомянутое в сохранив-
Комментарии
487
шихся до нас отрывках событие относится к 184 г. до н. э. В 155 г. до н. э.
он был переводчиком при посетивших Рим греческих философах - послах
от Афин.
138 Валерий Антиат - современник Клавдия Квадригария; написанная:
им «Летопись» в 75 (или больше) книгах содержала огромный фактический
материал, однако приводимые им явно преувеличенные цифры сам Ливии
характеризует как «бесстыдно выдуманные». См.: XXX, 19, 11 (с. 417 наст,
тома). Тем не менее он постоянно обращался к сочинению Клавдия (35
прямых ссылок).
139 Пизон (Луций Кальпурний Пизон Фруги - консул 133 г. до н. э.) -
автор «Летописи» в семи книгах, излагавшей события от Энея до середины
II в. до н. э. (до нас не дошла). Считался лучшим судебным оратором своего
времени, хотя уже Цицерон (Брут, 106) писал о его речах как о «совсем
забытых», а о Летописи как о «написанной очень сухо». Д1ри всем том Пизов
считался «серьезным автором» (Плиний. Естественная история, II, 140), и
Ливии в книгах первой декады ссылался на него несколько раз.
140 По рассказу Плиния (Естественная история, XXXV, 14), этот щит
висел над дверями Капитолийского храма до пожара 84 г. до н. э.
141 Храм (или храмы - ср. в § 2 и 3) Чести и Доблести (божества -
прежде всего воинские) у Капенских ворот имел необычную историю. Сначала -
по обету 233 г. до н. э.- здесь был построен храм Чести Квинтом Фабием
Кунктатором после войны с лигурийцами. Марцелл дал обет о храме Честя
и Доблести еще в 222 г. до н. э. (когда он воевал с галлами), а в 211 г.,
после взятия Сиракуз, этот обет был им повторен. В 208 г. до н. э. Марцелл
хотел посвятить старый храм обоим божествам. Понтифики этого не
разрешили, и Марцелл, восстановив старый храм Чести, построил и новую часть
храма - для Доблести. Храм был богато украшен из сиракузской добычи.
Посвящен он был в 205 г. до н. э. сыном Марцелла, уже погибшего к тому
времени (в 207 г. до н. э.).
142 Ко времени Августа, когда писал Ливии.
143 Гиппакра - греческое название основанного финикийцами города
(ныне Бизерта) в Северной Африке (северо-западнее Утики). Другое
название того же города (тоже греческое, но утвердившееся у римлян) - Гил-
пон Диаррит (в отличие от Гиппона Царского в Нумидии: XXIX, 32, 14 —
с. 395 наст. изд. и примеч. 101 к кн. XXIX).
144 См.: примеч. 77 к кн. XXI.
145 Ср. выше, § 4-5; о Гимере см.: примеч. 19 к кн. XXIV.
146 По конъектуре Мадвига, шесть тысяч.
147 Гней Фульвий Центимал - консул 211 г. до н. э. (до того эдил 216
и претор 213 г. до н. э.), получил командование в Апулии, продленное
затем на 210 г. до н. э. В 210 г. он и погиб под Гердонией (см.: XXVI, 22, 1;
XXVII, 1, 12 - с. 247 и 274 наст. тома). (Не путать с Гнеем Фульвием Флак-
ком, претором 212 г. до н. э., младшим братом консула того же года.).
148 Очевидно, и обязанности претора по делам чужеземцев были
возложены на городского претора, как в предыдущие два года (ср. выше:
примеч. 6 и 12). Часть перечисленных здесь имен восстановлена ранними
издателями Альдом и Сигонием.
КНИГА XXVI
1 Первое заседание Сената в начале консульского года (мартовские
иды) всегда проводилось на Капитолии. Ср.: XXIII, 31, 1; XXIV, 10, 1
(с. 133 и 156 наст. тома).
2 Т. е. власти Рима.
3 Речь идет о солдатах из войска, потерпевшего поражение в каннской
битве (ср.: XXIII, 25, 7; XXIV, 18, 9; XXV, 5, 10-7, 4).
4 Ср.: XXV, 21 (с. 207 наст. тома).
5 Марк Валерий Левин. В 215 г., избранный в преторы, он получил в
свое ведение сначала судебные дела иноземцев, но вскоре ему пришлось
488
Приложения
принять участие в военных действиях (см.: XXIII, 32, 5 и примеч. 125 к
кн. XXIII). Он был отправлен сначала в Апулию, но после того, как
римляне перехватили послов от македонского царя к Ганнибалу,- в район на«
зревавшей Македонской войны, где с тех пор и оставался (с ежегодно
продлеваемыми полномочиями), следя с флотом за ситуацией или ведя боевые
действия.
6 Не считая воевавших в Испании.
7 Ср.: XXV, 37,1 - 39,18 (с. 221-225 "наст. тома).
• Он был народным трибуном (ср. ниже, гл. 3, 8).
9 В оригинале здесь, видимо, пропуск. Перевод по восстановлению
Мадвига, принимаемому издателями.
10 Ср.: XXIII, 35,7-9 (с. 137 наст. тома).
11 О снятии осады с Кум см.: XXIII, 35,10-37,9 (с. 137 ел. наст. тома).
12 О битве при реневенте см.: XXIV, 14-16 (с. 159 ел. наст. тома).
13 Т. е. римских граждан. Солдат редко называли квиритами; здесь-
да я противопоставления рабам.
14 Гай Фламиний погиб при Тразименском озере (XXII, 7,5), Луций
Змилий Павел-при Каннах (XXII, 49,6; 50,7), Луций Постумий-в
Галлии (XXIII, 24,11), а Сципионы-в Испании (XXV, 34,11; 36,13-14).
15 Ср.: XXII, 48,4-5 - с. 95 ел. наст. тома.
18 На первом и еще раз на втором слушании дела он излагал свои
доводы и требовал штрафа, если обвиняемый будет уличен.
17 О подобной процедуре ср.: XXV, 3,13 и далее (с. 190 наст. тома).
18 Гай Семпроний Блез (см. выше: гл. 2, 7).
19 Вопрос о казни римского гражданина, обвиненного в тягчайшем
преступлении, мог быть решен только на центуриатных комициях (ср.: I,
26, 5 и далее - т. I, с. 33 ел.).
20 Он был консулом в 237, 224, 212 (и впоследствии в 209) гг. до н. э.
Еще до войны с Ганнибалом прославился в войнах с галлами долины Пада,
а в 212 г. захватил лагерь карфагенян под Беневентом. См.: XXV, 13,9 и
далее (с. 200 ел. наст. тома).
21 Проголосовав в плебейском собрании. Ср.: XXV, 4, 9 (с. 191 наст,
тома).
22 Римский фут - 29,57 см.
23 Речь идет о «легких пехотинцах» (ср.: XXI, 55, 11 - с. 51 наст. тома).
Они, впрочем, обычно не действовали вместе с конницей.
24 Ср.: XXIV, 12, 3 (с. 158 наст. тома).
25 Ближе неизвестна. Не путать с Калатией, отпавшей от римлян в
216 г. до н. э. (XXII, 61, 11-е. 107 наст, тома) и возвращенной ими под
свою власть лишь в 211 г. до н. э. (см. ниже, гл. 16, 5).
28 Близ Свессулы (к юго-востоку от Капуи) находился Клавдиев
лагерь - важная база римлян (см.: XXIII, 17, 3 и др.).
27 Т. е. к северу от Капуи.
28 Ср.: Тацит. Анналы, I, 28, 1-2; Плутарх. Эмилий Павел, 17, 4; Пли-
ний. Естественная история, II, 54.
29 Слово «когорта» здесь означает просто «отряд».
80 См.: примеч. 62 к кн. XXV.
31 Крепость (позднее город) в устье одноименной реки. Ср.: XXV, 20, 2
-(с. 207 наст. тома).
32 Высшее должностное лицо кампанцев. См.: XXIII, 35, 13 и примеч.
76 к кн. XXIV.
88 См.: XXII, 51, 2-4 (с. 98 наст. тома).
84 Т. е. для охраны переправляющегося войска. Не путать с крепостью,
упомянутой в гл. 6, 3 (примеч. 31).
35 Публий Корнелий Сципион Азина, бывший консул 221 г. до н. э.
(«р.: ХХ11, 34,1).
88 Он был консулом в 227 г. до н. э.; в 218 г. до н. э.~ одним из послов,
отправленных тоща под Сагунт к Ганнибалу, а потом в Карфаген (XXI,
§, 8 - tu $ нага. тома).
Комментарии
489
37 Ганнибал, который уже блуждал в этих местах в 217 г. до н. э.
(см.: XXII, 13-с. 69 ел. наст, тома), вышел у Казина (см.: примеч. 81ккн«
XXII), к Латинской дороге (см.: примеч. 76 к кн. XXII), ведшей к
Риму, и пошел дальше по «Нацию.
за Интерамна (Суказинская или Лиренская - ныне Термини),
расположенная при слиянии двух рек (Казин и Лирис), находилась тогда на
Латинской дороге (см.: X, 16, т. I, с. 492), которая впоследствии проходила
севернее. При той же дороге стоял и Аквин (ныне Аквино) - примерно в
120 км от Рима.
39 Фрегеллы располагались при впадении Трера в Лирис. С 320 г.-
самнитский город (см.: IX, 12,5-т. I, с. 417). Во время Пирровой и
Ганнибаловой войн сохраняли верность Риму. О дальнейшей судьбе города см,
в периохе 60-й книги.
40 Лирис - река в Средней Италии. Текла с Апеннин и впадала в
Тирренское море около Минтуры (сейчас ее верхнее течение - р. Лири, а
нижнее отнесено к р. Гарильяно). У Фрегелл Латинская дорога пересекала
Лирис (по мосту).
41 Фульвий, двинувшись вслед за Ганнибалом к Риму, пошел другой
дорогой- Аппиевой (см. выше, § 10 и примеч. 16 к кн. XXII), которая
пересекала р. Вултурн у г. Казилина (стоявшего на развилке дорог Аппиевой
и Латинской). Нехватка древесины для плотов была естественной в
Кампании - стране садов и виноградников, где леса не доставало.
42 Ср.: Полибищ IX, 6, 3. Ср. также у Ливия: III, 7, 8 (т. I, с. 123).
43 Эфула (Эфулы) - город в Лации на склоне Альбанской горы
(примерно в 5 км от Тибура). Был виден из Рима (ср.: Гораций. Оды, III, 29,
6-8). Впрочем, сам город при Горации и Ливии, видимо, уже не
существовал.
44 Фрузинон (ныне Фрозиноне - 86 км от Рима) и Ферентин (ныне
Ферентино - 78 км от Рима) - города на Латинской дороге. Анагния (ныне
Ананьи) - чуть севернее ее. От Анагнии до центра Рима оставалось (по
Пренестинской и Лабиканской дорогам) всего 63 км.
45 Лабики - городок в 22-23 км к юго-востоку от Рима. Страбон (V,
237), писавший на рубеже нашей эры, говорит о Лабиках как о «древнем
городе», который «теперь разрушен».
46 Пупиния — область между Римом и Тускулом (к востоку или юго-
востоку от Рима).
47 К Капенским воротам и вела Аппиева дорога. Таким образом,
Фульвий вошел в Рим с юго-восточной его стороны.
48 Карины - богатый район Рима (у подножия Эсквилинского холма,
с его западной стороны). Эсквилинские ворота были расположены на юз*
ной оконечности так называемого Сервиева вала, защищавшего город *»
восточной стороны. Они вели к Лабиканской и Пренестинской дороге.
49 Коллинские ворота, ведшие к Номентанской дороге, находились на»
северной оконечности Сервиева вала.
50 Таким образом, все три лагеря были поставлены с восточной
стороны Сервиева вала, т. е. с той стороны, с которой ждали нападения.
51 Точное местонахождение этого храма Геркулеса неизвестно.
52 Публилиев взвоз - улица, поднимавшаяся от Большого цирка на
Авентин.
53 Приток Аниена.
54 Примерно в 9 км.
55 Роща Феронии, богини, почитавшейся в Средней Италии (см.:
примеч. 22 к кн. XXII), находилась в Капенской области (Южная Этрурия)
близ совр. Скорано.
56 В качестве приношения богине.
57 Эрет - город в Сабинской области в 27 км от Рима по Соляной
дороге, ведшей к Коллинским воротам; Реата - сабинский город на той же
Соляной дороге (около 74 км от Рима); Кутилии находились примерно в 13 км
от Реаты, а Амнтерны (тоже сабинский город) в 123 км от Рима. Таким
490
Приложения
образом, здесь (в § 10) Ливии, передавая рассказ Целия Антипатра (см.:
примеч. 133 кн. XXI) о походе Ганнибала к Риму, сам как бы движется от
города к городу в обратном направлении.
57а Здесь (в § 11) Ливиев пересказ Целия меняет ход изложения с
«обратного» на прямой. Ганнибал выходит из Кампании и через области
горных племен (Сульмон был городом пелигнов) приходит к тому самому
Амитерну, которым заканчивается перечисление городов в предыдущем
параграфе.
58 Это Альба Фуцинская (102 км от Рима по Валериевой дороге). Ср.:
X, 1,1 (т. I, с. 457); XXX, 17, 2 (с. 414 наст. тома).
59 Собственно, Ганнибал и не возвращался в Кампанию, а быстро
направился на юг Италии (см. ниже: гл. 12, 2). Итак, Ливии фактически
предлагает читателю (без окончательнего решения, хотя одна изложена
подробно, другая сжато) две версии рассказа о походе Ганнибала на Рим.
Полибий (IX, 5, 8) пишет, что он шел через Самний. Другие источники
добавляют и другие расхождения в деталях. Соответственно, нет единого
мнения и среди новых исследователей.
60 Сеппий Лесий (см. выше: гл. 6, 13-17).
61 Ср.: XXII, 33, 1 (с. 85 наст. тома).
62 См.: XXIII, 6, 1-3 (с. 111 наст. тома).
*3 См.: VII, 30-31 (т. I, с. 349-351).
64 См.: XXIII, 7, 3 (с. 112 наст. тома). Рассказано несколько по-иному.
65 Согласно предшествующему изложению, первый свой лагерь под
Римом в трех милях (около 4,5 км) от Города Ганнибал поставил, не
переходя Аниеп (гл. 10, 3), и лишь потом перенес его на другой берег (гл. 11, 1),
Ср. также: Полибий, IX, 5, 9 и примеч. 59 к наст, книге (о разных версиях
Ганнибалова маршрута при походе к Риму).
66 Во время триумфа самых важных пленников проводили в
процессии перед колесницей триумфатора, а затем отводили в тюрьму и казнили.
67 Имеется в виду подземное отделение (так называемый Туллиан)
Мамертинской тюрьмы, возведенной, по Ливию, при царе Анке Марции
<см.: I, 33, 8 и примеч. 109 к кн. I - т. I, с. 41 и 514),-круглое купольное
помещение, куда спускали (через дыру в потолке) смертников.
68 Рим был основан потомками царей Альбы Лонги (см.: I, 3-6),
которая впоследствии, при царе Тулле Гостилии, была разрушена римлянами.
См.: I, 29 (т. I, с. 36 ел.).
89 В сторону горы Тифаты с храмом Юпитера.
70 Ала (здесь) - подразделение союзнической конницы (500 человек).
71 Римский фунт - 327,45 г.
72 Медике тутикус сидицинов, главным городом которых был Теан.
73 Их казнили не как военнопленных, а как римских граждан,
караемых смертью за предательство, согласно Законам XII таблиц (см.: Дигесты
Юстиниана, XLVIII, 4, 3).
74 См.: примеч. 141 к кн. XXII.
75 Согласно Ливию, он умер (от раны, полученной раньше) после
взятия Капуи (см. ниже: гл. 33, 4).
76 Эти слова - простая формула вежливости в распоряжении, но Фуль-
вий Флакк предпочел понять их буквально.
77 Ателла и Калатия - кампанские города неподалеку от Капуи
(первая на полдороге к Неаполю, вторая по пути к Беневенту).С 313 г. дон. э,-
под властью римлян (IX, 28, 6 - т. I, с. 435). В 216 г. до н. э. после
Каннской битвы отпали от Рима (XXII, 61, 11-е. 107 наст. тома).
78 Включая 53 казненных в Теанё и в Калах (см. выше: гл. 15, 7-9).
79 В Риме, в сенате.
80 Необходимые элементы городского строя по римским (и вообще
античным) представлениям.
81 Такой префект назначался в Риме (так как кампанцы теперь но
имели самоуправления). Это парадоксальным образом сближало их
положение с положением полноправных римских граждан, проживавших вне
Комментарии
491
Рима, и, видимо, со временем, когда отдельные нрава стали к ним
возвращаться (ср.: XXXVIII, 28, 4; 36, 5 ел.- 189-188 гг. до н. э.), облегчило их
переход к гражданскому полноправию. Вопрос о юридической
квалификации статуса наказанных кампанцев неясен.
82 Ср. выше: гл. 2, 1-6, а также: XXV, 37, 2-6 (с. 221 ел. наст. тома).
83 См.: XXIII, 49, 5 и 12; XXIV, 41, 8 и 11, а также: примеч. 167 к.
кн. XXIII.
84 Ближе неизвестна.
85 Ср.: Фронтин. Военные хитрости, I, 5, 19.
86 Гай Клавдий Нерон был всего лишь пропретором и не мог считаться
достойной заменой погибшим Луцию и Гнею Сципионам.
87 Ср.: XXV, 34, 11 ел.; 36, 13 (с. 219 и 221 наст. тома).
88 Т. е. полководца с консульскими полномочиями - не обязательна
бывшего консула (ср.: XXIX, ι13, 7-е. 378 наст. тома). Избрание
проконсула на народном собрании было, конечно, экстраординарной процедурой.
89 По Полибию (X, 6, 10),-двадцати семи. В свое время
семнадцатилетним он отличился в битве при Тицине (ср.: XXI, 46, 7 ел.; примеч. 158
к кн. XXI), Ливии следует источникам, согласно которым избрание
Сципиона командующим приходится на 211 г. до н. э., а взятие им Нового
Карфагена на 210 г. В кн. XXVII, 7, 5 (с. 279 наст, тома) он, однако, упоминает
и о существовании другой точки зрения, согласно которой оба события
должны датироваться годом позже (с чем соглашаются современные
исследователи) .
90 Траур в доме был препятствием для участия в религиозных
церемониях (ср.: примеч. 25 к кн. II - т. I, с. 520). Однако в любом случае
(ср. о датировках в преды д. примеч., а также в примеч. 125 и 131 к
кн. XXV) годичный срок траура уже прошел.
91 Ср. у Полибия (X, 2, 12 ел.): «Публий внушал своим войскам такое
убеждение, будто все планы его складываются при участии божественного
вдохновения...».
92 Подробнее см.: Геллий, VI (VII), 1, 6. «Тогу взрослого» римлянин
надевал по достижении возраста «зрелости» (он не был твердо фиксирован
и приходился на 14-17 лет). В соответствующий день юный римлянин
посвящал домашним богам Ларам (см.: примеч. 93 к кн. I - т. I, с. 513) свою
отроческую окаймленную тогу и надевал «мужскую» (называвшуюся также
«чистой», т. е. чисто белую, без каймы). Затем родные и друзья приводили
его на форум, где его записывали в соответствующую трибу как
полноправного гражданина. После этого он мог участвовать в общественной жизни
и начинать военную службу.
93 Ср.: Плутарх. Александр, 2, 4.
94 Ср.: Геллий, VI (VII), 1, 1-5. Изложение Геллия, более цельное
и более последовательное, снабжено ссылками на биографов Сципиона:
Гая Оппия и Гая Юлия Гигипа. Первый из них принадлежал к окружению
Цезаря, а позднее Октавиана (писал во 2-й половине I в. до н. э.). Второй
был современником Ливия, отпущенником и библиотекарем Августа.
Трудно сомневаться, что Ливии пользовался теми же источниками или одним из
них. Змей, по римским представлениям, мог быть гением дома, а
представления о чудесном рождении великого человека от домашнего божества
были не чужды римлянам. Ср.: Плутарх. Ромул, 2; Овидий. Фасты, VI,
631 ел. (о Сервии Туллии).
95 В § 11 некоторые издатели предполагают лакуну после слова «Аль-
иы». Об Эмпориях см.: примеч. 212 к кн. XXI.
98 См.: примеч. 71 к кн. XXI.
97 Военный сезон подходил к концу. Ср. ниже, § 6.
98 Полибий (X, 7, 5) несколько по-иному локализует эти три
карфагенских войска.
99 Ср.: Полибий, IX, 9, 11 (о том, что Бомилькар с флотом и прибыл
в Тарент, и ушел оттуда по просьбе тарентинцев). Ливии об отплытии
Бомилькара с флотом от Сицилии к Таренту сообщал в кн. XXV, 27, 12
492
Приложения
(с. 214 наст, тома), но там - при изложении событий предшествующего
212 г. до н. э.
;°° Храм Беллоны, богини войны (см.: примеч. 29 к кн. VIII - т. I,
■с. 560), был построен по обету Аппия Клавдия (Слепца), данному в 296 г.
до п. э. (X, 19, 17 - т. I, с. 474 ел.), на Марсовом поле. Находившийся вне
городской черты он использовался для встреч сената с теми, кому не
разрешалось входить в город, будь то иноземные послы или не сложивший
военную власть полководец (например, домогающийся триумфа).
101 Овация («малый триумф») предоставлялась сенатом победоносному
долководцу, если основания для триумфа были недостаточными
(необъявленная война, недостойный противник, бескровная победа) или если
личность победителя была неугодна сенаторам, а прямой отказ невозможен.
Ήρπ овации полководец вступал в город верхом (а не на колеснице, как
триумфатор) или даже пешком; на нем была окаймленная тога (а не
одеяние триумфатора) и миртовый (а не лавровый) венок; сопровождали его флей-
яясты (а не трубачи); не войско следовало за ним, а сенат (и, видимо,
небольшой конный экскорт); на Капитолии он приносил в жертву овцу (а не
быка). От этой-то овцы древние и производили слово «овация», хотя более
вероятно, что оно происходит от греческого восклицания «эвоэ!»
102 Триумф на Альбанской горе (с жертвоприношением в храме
Латинского Юпитера - см. в примеч. 238 к кн. XXI) - вторая (наряду с
овацией) форма «малого триумфа» (нередко они, как в данном случае,
сочетались). Победоносный полководец справлял его собственной властью,
консульской или проконсульской (потому-то и вне городской черты), и за
(Собственный счет. Тем не менее он заносился в официальный список
триумфов. Впервые такой триумф состоялся в 231 г. дон. э. (см.: Валерий Максим,
III, 5, 5), но во времена Поздней республики этот вид триумфа уже вышел
из употребления.
103 Такие изображения были характерной принадлежностью триумфа.
В триумфальном шествии Луция Сципиона Азиатского (брат Публия Сци-
лиона Африканского, консул 190 г. до н. э.) несли изображения 234
городов. См.: XXXVII, 59, 3.
104 О Мерике см: XXV, 30, 2-8 (с. 216 наст, тома); ср. также: примеч.
116 к кн. XXV. О том, как Созис ввел римлян в город, выше не
говорилось; ниже (гл. 30, 6) он назван медником. Видимо, это не тот же Созис,
который упоминается в кн. XXIV и XXV.
105 Югер - около четверти гектара.
!0в Марк Корнелий Цетег - претор 211 г. (см.: XXV, 41, 12 - с. 227 наст,
тома), преемник Марцелла в Сицилии; будущий консул 204 г. до н. э.
107 Ср.: XXV, 30, 2 (с. 216 наст, тома), где он упоминается, хотя и не
назван по имени.
108 О Мургентии (Мургантии - у Ливия встречаются оба написания)
см. в примеч. 109 к кн. XXIV. Эргетий ближе неизвестен.
109 Гибла - название нескольких городов в Сицилии. По-видимому,
здесь имеется в виду Гибла Гелейская (ср.: Фукидид, VI, 62,5; Цицерон.
Против Верреса, III, 102; Плиний. Естественная история, III, 91), совр.
Патерно. Располагалась у подножья Этны (с южной стороны), на
полдороге между Мургантией и Катаной. Мацелла ближе неизвестна.
1,0 Для участия в предполагавшемся триумфе. Конец фразы указывает
яа «опальную» часть войска. Ср. выше: гл. 1, 10: 2, 14.
111 Ср.: XXIV, 7, 12 и 9, 3, а также примеч. 25 к кн. XXIV.
112 Огороженное место для голосоэания на Марсовом поле.
из Т. е. Марцелла.
114 Ср.: VI, 41, 8 (т. I, с. 321).
115 Ливии имеет в виду придумываемые философами модели
идеального государства. Лучшими примерами этого жанра философской утопии
могут служить «Государство» и «Законы» Платона (V-IV вв. до н. э.).
116 Получивший впоследствии известность как один из первых
римских историков. Ср.: XXI, 38, 3 (с. 35 наст, тома) и примеч. 199 к кн. XXI.
Комментарии
493
117 Ср.: XXV, 12, 9-15 (с. 200 наст. тома).
118 Ср.: XXIII, 21, 7 (с. 125 наст, тома и примеч. 77 к кн. XXIII). Су-
бертанский форум — городок в Этрурии.
119 Ливии возвращается тут к событиям Первой Македонской войны.
Рассказ о договоре пропретора Марка Валерия Левина с этолийцами он
помещает среди изложения событий 211 г. до н. э., но современные
справочники датируют его 212 г. до н. э. Для 212, как и для 213 г. до н. э.
Ливии ограничивается указаниями на «провинцию» Левина, а изложение
предшествующих событий прерывалось на 214 г. до н. э. (см.
соответственно: XXV, 3, 6; XXIV, 44, 5; 40, 2-е. 190, 183 и 180 наст. тома). Такая
фрагментарность сжатого рассказа об этом театре военных действий
объясняется, видимо, его второстепенностью для Ливиева повествования. Этолия -
гористая область в Западной Греции (южнее Эпира и Фессалии, севернее
Коринфского залива, западнее Фокиды). Ее воинственные племена,
объединенные в Этолийский союз, в III в. до н. э. стали важной политической
силой в Греции. Этот союз имел общее народное собрание, совет и
должностных лиц (главным из них был стратег). Упоминаемые ниже (§ 7)
Скота ад и Доримах были стратегами союза по нескольку раз (Скопад, в
частности, в 211-210 гг. до н. э. во время похода на Антикиру-гл. 26, 1).
Акарнания - прибрежная область вдоль западных рубежей Этолии.
120 Среди потенциальных союзников Этолнйского союза в римско-это-
лийском договоре упоминались: элейцы - жители Элиды, области на
северо-западном побережье Пелопоннеса, подвергшейся за несколько лет до
того нападению Филиппа V Македонского; спартанцы; Аттал
^царствовавший в Пергаме (во времена Ливия - римская провинция Азия) с 241 по
197 г. до н. э.; Скердилед (Скердилаид) и его сын-соправитель Плеврат,
царствовавшие в Иллирии.
121 Речь идет о разделе будущей военной добычи между этолийцами и
римлянами в городах Акарнании и значительной части Эпира. Коркира
(ныне Корфу) - остров (и город) у берегов Эпира.
122 Начиная войну, этоляне тем самым разорвали договор с Филиппом,
заключенный ими шесть лет назад. Пелла - западнее Фессалоник, по
другую сторону Аксия, выше его впадения в море.
123 См.: XXIV, 40, 3 (с. 180 наст, тома) и примеч. 143 к кн. XXIV.
124 Область на северо-западе Македонии ( позднее это же название
получил ее главный город, называвшийся до тех пор Гераклеей).
125 Дарданы,- по Страбону (VII, 316), иллирийское племя, северные
соседи Македонии (обитали в Верхней Мезии).
126 Л инк (Линкестида) - горная область в Верхней Македонии (между
верхним течением Пенея и рекой Аой). Боттиея - область в Македонии.
Путь Филиппа шел через Темпейскую долину (между горами Олимпом и
Оссой). Персей-сын Филиппа V, в будущем последний царь Македонии.
127 Меды - фракийское племя (соседи дарданов). Через их земли
протекала р. Стримон (ныне Струма).
128 Дий - город в Македонии у подножья Олимпа; укрепленный, он
господствовал над дорогой, ведшей из Фессалии в Македонию, и над дорогой,
ведущей вниз через проход северо-западнее горы.
«29 φ г Мур, следуя Страбону (IX, 434), различает Антикиру в Локри-
де и более известную одноименную гавань в Фокиде на том же северном
берегу Коринфского залива (немного восточнее). Эрнст Мейер
пишет, что Ливии здесь, как и Страбон в указанном месте (ср.: IX, 416 и
416), ошибочно «переносит» Антикиру в Локриду. Навпакт - важнейший
портовый город Западной Локриды тоже на северном берегу Коринфского
залива (западнее Антикиры). Мыс Левката на южном берегу острова Лев-
кады (у акарнанского побережья) в древности был опасным для моряков
местом. Здесь стоял храм Аполлона. Отсюда, по преданию, бросилась в море
Сафо. Мимо этого места Гермес, по Гомеру, вел Одиссея в загробный мир
(Одиссея, XXIV, 11).
,so Ср. выше: гл. 21, 13 и 17.
494
Приложения
131 Квинкватрии (Квинкватры) праздновались 19 (позднее - 19-23)
марта. Первоначально это был праздник Марса, но потом стал восприниматься
как праздник Минервы (день посвящения ее храма на Авентине) (см.:
Фест, 304 ел. L; там же о происхождении названия праздника).
132 Лавки на форуме, располагавшиеся рядами по сторонам форума,
принадлежали городу и сдавались в аренду. «Новые лавки» были на
северной стороне. См. также: примеч. 84 к кн. III (т. I, с. 531).
133 Базилика - тип общественного здания. На римском форуме
появились в начале II в. до н. э. (ср.: XLIV, 16/9). Использовались для всякого
рода деловых операций и (в порядке исключения) для судебных заседаний.
134 Царский атрий раньше отождествляли с атрием Весты, где жили
весталки; сейчас предполагают, что он был одним из помещений
«Царского дома» (бывший дворец Нумы, резиденция великого понтифика). О
подряде на восстановление этих разрушенных зданий см.: XXVIII, 11, 16 (с.
284 наст. тома).
135 Т. е. рабов. О знатном кампанском семействе Калавиев см.: XXIII,
2, 2 ел.; 8, 2 ел. (с. 108 и 113 наст. тома).
136 Палладий — кумир Афины, по преданию, вывезенный Энеем из Трои.
137 Капуи и Сиракуз.
138 Речь идет о войске, которым Левин располагал в Македонии. Одна-
ко один легион вместе с флотом был оставлен на следующий год его
преемнику. Ср.: XXVII, 7, 15 (с. 280 наст. тома).
139 Сенатское решение об обмене провинциями (будь таковое принято)
оказалось бы «предрешающим суждением» (praeiudicium), которое могла
бы повредить Марцеллу при рассмотрении жалоб сицилийцев по существу
(ср. ниже: гл. 30) и повлиять на оценку сенатом всего образа действий
Марцелла в Сиракузах (ср. ниже: гл. 31, 10-32, 5).
140 Марцелл оказался первым римским полководцем, который сразился
с Ганнибалом, не потерпев поражения (в 215 г. до н. э. у Нолы). См.: XXII1Г
46, 1-7 (с. 145 наст. тома).
141 «Последним» — в войне с Ганнибалом.
142 Это случилось двумя годами позже — в пятое консульство Марцелла.
См.: XXVII, 27 (с. 299 ел. наст. тома).
143 Восемьдесят, согласно кн. XXV, 23, 6 (с. 210 наст. тома).
144 Ср.: XXIV, 30-32, 2 (с. 172 ел. наст. тома).
145 Отобранные земли становились «общественной землей» римлян,
которая сдавалась в аренду (цензорами, а в порядке исключения и
полководцами - ср.: XXVII, 3,1, с. 275 наст. тома).
146 Латинское слово templum, традиционно переводимое как «храм»,
имело более широкий смысл, чем соответствующее русское слово, и могло
обозначать всякое место, освященное авгурскими обрядами. Так можно было
назвать и курию (здание для заседаний сената). Ср.: I, 30, 2 (т. I, с. 37)г
147 Ср.: XXIV, 33, 2-3 (с. 174 наст. тома).
148 Ср.: XXIV, 33, 4-8 (с. 174 ел. наст, тома); но Марцелл там не
упомянут.
149 Ср. выше: гл. 21, 8; XXV, 40,1-2 (с. 225 наст. тома).
150 «...Принять» - от тех, кто, по словам сицилийских послов (см. выше:
гл. 31,5), хотел передать город римлянам. В этом случае сиракузян
пришлось бы рассматривать как прежних союзников, желающих теперь
восстановить свой статус, а не как побежденных врагов. Тит Манлий Торкват
был «принцепсом сената» (т. е. «старшим в сенате», первым в списке) и,
согласно порядку, высказывался первым. Его характеристику см.: XXI1Т
60, 5 (с. 104 наст, издания); ср. там же далее (§ 2-27) -речь, раскрываю-
щую его образ мыслей.
151 Ср.: XXII, 37; XXIII, 21,5; 38, 13 (с. 87 ел., 125, 140 наст. тома).
152 Речь идет об убранстве двух храмов, сооруженных Марцеллом за
городской стеной у Капенских ворот (см.: примеч. 141 к кн. XXV). В 210 г.
до н. э. (о котором идет здесь речь) эти храмы еще не были отстроены.
153 Ср.: Плутарх, Марцелл, 23.
Комментарии
495
154 Ср. ниже: § 10; см.: примеч. 14 к кн. XXIII. О родственных
отношениях между кампанской и римской знатью см. хотя бы: XXIII, 2, 6 (с
относящимися сюда примечаниями).
155 См. выше: примеч. 146.
ΐ5β β т0 Время — проконсул. О его смерти см. выше: гл. 16, 1.
157 Т. е. бывших его легатов, участвовавших в осаде Капуи.
158 Ливии рассказывает об этих событиях в кн. IX, 32, 6-10 (т. I,
421-422), но там ничего не рассказывается об описанной здесь процедуре
ΐϊ Марк Антистий даже не упоминается.
159 См. выше: гл. 33, 8.
1во речь идет 0 кампанской знати.
161 Эти сохраняли статус свободных.
182 Т. е. в карфагенском войске.
les чтобы они не могли заниматься морской торговлей.
184 В 214 г. до н. э. Ср.: XXIV, 11, 7-9 (с. 157 ел. наст. тома).
185 Собственно, речь здесь идет о прямом налоге с римских граждан
(tributum). См. примеч. 165 к кн. XXIII, ср.: XXIII, 31, 1; 48, 8 (с. 133 и
147 наст. тома).
188 Булла - амулет (обычно в виде полого шарика), который носили
на груди свободнорожденные дети.
187 Унция (как мера веса) - V« фунта: у римлян =27,29 г.
188 Т. е. должности консулов, преторов и курульных эдилов.
189 Собственно, фалеры - бляхи на сбруе. Ср.: XXII, 52, 5.
170 См.: XXIII, 21, 6 (с. 125 наст, тома); ср.: XXIV, 18, 12.
171 Публий и Гней Сципионы.
172 О Салапии см.: примеч. 83 к кн. XXIV. Ср. также: XXIV, 20, 15;
47, 9-10 (с. 165 и 185 наст. тома). История, рассказываемая в настоящей
главе и завершающаяся в кн. XXVII, 1, 1 (с добавлением в гл. 28, 5-13 той
же книги - с. 273 и 300 наст, тома), Аппианом изложена в другой версии
(Война с Ганнибалом, 45, 191-47, 206).
173 Ср.: Валерий Максим. III, 8, иноземные примеры, 1 (следует
ливневой версии).
174 Регий - см. примеч. 109 к кн. XXIII. Пестум - см. примеч. 173 к
кн. XXII. Beлия (греч. название Элея) - город на тирренском побережье
Лукании, основали высадившиеся и осевшие здесь греки (фокейцы) в VI в.
до н. э. Город прославился философской школой, которая была основана
Ксенофаном из Колофона. К ней принадлежали Парменид и его не менее
знаменитый ученик Зенон (оба — V в. до н. э.). Ко времени Ганнибаловой
войны была союзником Рима.
175 Местонахождение неизвестно.
178 Прежнее (до 443 г. до н. э.) название Фурий. Трудно сказать,
почему Ливии здесь (единственный раз) им воспользовался.
177 Ср.: XXI, 49, 11 (с. 46 наст. тома).
178 Но с 272 г. до н. э., когда Тарент, взятый римлянами, перешел под
. «х власть, прошло всего 62 года.
179 Ср.: XXX, 10, 16 (с. 408 наст, тома); XXXVI, 44, 8.
180 Ср.: XXV, 40, 12 (с. 226 наст. тома).
181 Агригент был расположен примерно в 3,5 км от моря. Ср.: Полибий,
ΪΧ, 27.
182 Город на северном побережье Сицилии.
183 Это произошло в конце военной кампании этого (210 г. до н. э.) года
(ср. выше: гл. 40, 1), а речь Сципиона отнесена к началу весны (ср. выше:
§ 1-6).
184 Лакуна в оригинале.
485 Этот момент подчеркнут в кратком изложении Сципионовой речи у
Полибия (X, 6, 5; ср. также: 7, 3).
188 Ср.: XXV, 33 (с. 218 наст, тома); Полибий, X, 6, 2.
**7 Полибий (X, 9, 6) дает те же цифры для войска Публия Сципиона,
Приложения
а для отряда Марка Силана - с очень небольшим расхождением (500, а не
300 конников - Там же, 6, 7).
188 В оригинале этот город назван Новым Карфагеном лишь при
первом упоминании, а дальше он именует его просто Карфагеном (т. е. так же,
как его метрополию).
189 Комментаторы сомневаются в возможности преодолеть это
расстояние (по античным источникам, примерно 450-475 км) столь скоро.
190 По мнению Ф. Г. Мура, скорее - к востоку.
191 Ливиево описание расположения Нового Карфагена прямо или
косвенно восходит к более подробному Полибневу (X, 10), воспроизводя (как
пишет Мур) и ошибки в ориентации по странам света.
192 По комментарию Мура, с юга. Для остальных стран света он дает
ту же корректировку примерно на 90° по часовой стрелке (вместо юга -
запад, вместо запада — север, вместо севера - восток).
193 По Муру (со ссылкой на Скалларда),- с переменой ветра, так как
приливов на восточном побережье Испании нет.
194 β утраченных заключительных фразах этой краткой речи Сципион,
видимо, обещал солдатам награды за храбрость и сообщал, что явившийся
ему во сне бог Нептун обещал свою помощь. Ср.: Полибий, X, 11, 6 ел.
195 Начало этой главы также утрачено. Первые четыре слова перевода
восстановлены по гл. 46, 8 и по Полибию (X, 12, 2), чьему изложению явно
следует здесь Ливии. У Полибия, однако, этому предшествовал еще
следующий текст: «На другой день Публий, назначив Гая (Лелия)
начальником флота, приказал запереть город с моря с помощью кораблей,
снабженных для этого всевозможными метательными снарядами; с суши он
поставил около двух тысяч храбрейших солдат вместе с людьми, несшими
лестницы, и в третьем часу начал приступ». («Третий час» отсчитывался от
рассвета).
198 Крепость возвышалась над северо-западной частью стены, над
воротами, ведущими к мосту через узкий пролив. «Восточная» сторона
«возвышенности, на которой расположен город» (Полибий, X, 10, 5), была
собственно южной (ср.: примеч. 192) - на ней располагался еще холм со
святилищем Эскулапа.
197 Меркуриев холм находился восточнее города за сужением
перешейка, соединявшего город с материком. Здесь был римский лагерь.
198 Ср.: Полибий, X, 13, 2.
199 Ср.: Полибий, X, 8, 1: «...Публий... во время зимней стоянки занялся
собиранием подробных сведений об этом городе от людей знающих».
И дальше в § 7: «Через рыбаков, работающих в тех места, Публий
дознался, что воды на всем этом пространстве мелки и переходимы вброд, что
обыкновенно каждый день к вечеру здесь бывает значительный отлив»,
200 Ср.: примеч. 193, а также предыд. примеч.
201 Ср.: выше, гл. 19, 4 и 41, 18-19.
202 Ср.: примеч. 194.
203 Т. е. южную (см.: примеч. 196).
204 См.: примеч. 124 к кн. XXIV.
205 См.: примеч. 114 к кн. XXII.
208 У Полибия (X, 18, 3) - «триста человек с лишним».
207 У Полибия (X, 12, 2-3) - регулярный гарнизон - 1000 человек;
вспомогательный отряд горожан — 2 тыс.
208 Согласно Полибию (X, 17, 6).
209 Силен в годы войны находился при Ганнибале и написал историю
его войн (см.: Корнелий Непот. Ганнибал, 13, 3). Его сочинением широко
пользовался Целий Антипатр (см.: Цицерон. О предвидении, I, 49).
210 См.: примеч. 138 к кн. XXV.
211 Ср.: Полибий, X, 18, 4 ел.
2,2 Ср.: Там же, § 7 ел.
219 И с ней, видимо, несколько кораблей для конвоя. Ср.: XXVII, 7, 4
(ниже, с. 279).
Комментарии
497
КНИГА XXVII
1 См.: XXVI, 38, 6 ел. (с. 260 наст, тома), а также примеч. 172 к кн.
XXVI и 83 к кн. XXIV.
2 Город Мелес (правильнее Мелы) ближе неизвестен.
3 Модий («мерка») - мера емкости (сыпучих тел) - 8,754 л.
4 См.: примеч. 80 к кн. XXV. Ср.: XXV, 21, 1 ел.; 22, 14 (с. 207-209
наст. тома).
5 См.: примеч. 81 к кн. XXV (ср. ниже: гл. 2, 6; 12, 14; 14, 3; 42, 2).
6 Ср.: XXV, 21 (с. 207 наст. тома). Сходство рассказов и совпадение
имен побуждает исследователей подозревать удвоение событий и видеть
дублетный вариант именно в рассказе 25-й книги о позорном поражении
претора Гнея Фульвия. Однако, по мнению Ф. Г. Мура, детали суда над
ним (ср.: XXVI, 2, 7-3, 10, с. 229 ел. наст, тома) вряд ли вымышлены,
так что где-то он все-таки, видимо, был разбит.
7 См.: примеч. 84 к кн. XXIV; 39 к кн. XXV.
8 Ср. выше: гл. 1, 1.
9 В Северную Луканию, где в горной области был расположен город
Нумистрон (примерно в двух десятках км от Компсы (см.: примеч. 1 к
кн. XXIII).
10 Отсчитывая от рассвета.
11 Т. е. на северо-восток.
12 См.: примеч. 205а к кн. XXII.
13 Это были земли (и здания), которые «отошли к римскому народу»
(XXVI, 16, 8-е. 242 наст, тома), т. е. стали «общественными» и сдавались
в аренду. Этим и занимался сначала консул Фульвий Флакк (как
завоеватель этих земель), а затем - в соответствии с обычным порядком -
новоизбранные цензоры (см. ниже, гл. 11, 8).
14 Несмотря на суровые распоряжения Фульвия (XXVI, 34, 3-4, с. 257
наст, тома) Блоссии (ср.: XXIII, 7, 8-9, с. 112) владели своими рабами.
15 Кампанские города Ацерры и Нуцерия (см.: примеч. 52 и 56 к кн.
XXIII) были разрушены Ганнибалом в 216 г. до н. э. См.: XXIII, 15, 6 и
17, 7 (с. 119 и 121 наст. тома).
16 Ср.: XXVI, 16, 5 (с. 242 наст, тома) и примеч. 77 к кн. XXVI.
17 В тарентской крепости с 212 или 213 г. до н. э. (т. е. уже два или
три года) оыл заперт римский гарнизон (остальная часть города была под
властью и на стороне карфагенян). См.: XXV, 9-11; 15, 4 ел. (с. 195-199
и 202 наст. тома).
18 См.: XXIV, 48, 9 (с. 186 наст. тома).
19 Точнее - Арсиноя (дочь Птолемея III, сестра и жена Птолемея IV).
20 Анагния (ныне Ананьи) — город в Лации в 63 км на юго-запад от
Рима. О знамениях в Анагнии ср.: XXVI, 23, 5; XXIX, 14, 3; XXX, 2, 1*
(с. 248, 378, 402).
21 См.: примеч. 98 к кн. XXII.
22 Тарквинии - город в Южной Этрурии (около 70 км от Рима).
23 См.: XXVI, 11, 8-9 (с. 237 наст, тома), а также примеч. 55 к кн.
XXVI.
24 См.: примеч. 116 к кн. XXVI.
25 Муттин «сослужил службу» римлянам, выдавши им Агригент. См.:
XXVI, 40, 7 ел. (с. 262 наст. тома).
28 См.: примеч. 122 к кн. XXV.
27 См.: примеч. 75а к кн. XXIII и 123 к кн. XXV.
28 Таким образом, сенат по запросу народного трибуна (ср.: ХХПЬ
61, 7-е. 107 наст, тома) постановил, чтобы консул обратился к центуриат-
ному народному собранию (каковое избирало регулярных должностных лиц,
а в чрезвычайных обстоятельствах 217 г. до н. э. избрало в диктаторы
Фабия Максима - ср.: XXII, 8, 6, с. 66).
29 Буквально: «плебсу». Народные трибуны, не имевшие права
ауспиций, могли созывать лишь собрание плебса, решение которого («плебис-
17 Тит Ливии, т. II
498
Приложения
цит») получало, однако, силу закона (подробней см. в примеч. 92 к кн.
III-т. I, с. 532). Консул Марк Валерий Левин не согласился на
предложенную трибунами процедуру, поскольку назначение диктатора
действительно входило в компетенцию консула.
30 Поскольку спор шел о правовых вопросах, а ни одна сторона (о
консуле Левине в этой связи см. выше § 15) не стояла на позициях строгого
права, не стал на нее и сенат. По его инициативе решение народа было
проведено в жизнь при посредстве второго консула Марка Клавдия Марцелла,
который, судя по всему (ср. выше: гл. 2, 12; 4, 1), и не приезжал для этого
в Рим. Такое нестрогое отношение к правовой стороне дела при
подчеркнутом внимании к ней характерно и примечательно. (Добавим, что
единственной задачей выбираемого диктатора было проведение выборов.)
31 Ср. выше: XXIV, 7, 12; 9, 3; XXVI, 22, 2-13 (с. 154, 156, 247 наст,
тома), а также примеч. 25 к кн. XXIV.
32 Это важное постановление сената не было упомянуто Ливнем в XXII
книге (т. е. на своем месте).
33 В 291 г. до н. э. в третий раз.
34 Каралы - см. примеч. 147 к кн. XXIII. Ольвия («ольвийские земли»
в § 13) — портовый город (ныне Терранова) в северо-восточной Сардинии.
35 «Царь священнодействий» — жреческая должность, учрежденная
после отмены царской власти для выполнения тех священнодействий, которые
прежде выполнялись самими царями (II, 2, 1 — т. I, с. 65).
36 Главный (или верховный) курион — глава жреческой коллегии
30 курионов, каждый из которых ведал культами своей курии. Ср.:
примеч. 56 к кн. I (т. I, с. 510).
57 Как это и полагалось в таких случаях. Ср. XXIV, 43, 4 (с. 182 наст,
тома).
38 Храм Цереры на Авентине, где она почиталась вместе с Либером и
Либерой (понимавшимися первоначально как божества плодородия), был
посвящен в 493 г. до н. э. Здесь и обосновались плебейские эдилы (от
слова aedes- «храм»). Здесь же находились их архив и казна, куда
поступали деньги от некоторых категорий штрафов (и конфискаций).
Плебейские эдилы также устраивали Плебейские игры.
39 См.: примеч. 217 к кн. XXI.
40 См.: XXVI, 51, 2 (с. 272 наст. тома). Ср. также: Полибий, X, 18, 1;
19, 8.
41 Новый Карфаген был «главным городом» пунийской части
Испании.
42 Ср.: XXVI, 51, 2 и примеч. 213 к кн. XXVI.
43 Эта другая датировка (509 г. до н. э.) принята и современными
исследователями, основывающимися на данных Полибия.
44 Это означает, что его дела в суде были переданы городскому
претору, чтобы освободить претора по делам иностранцев для участия в
военных действиях. Ср. выше; гл. 22, 3; 36, 11; а также: XXV, 3, 2 (с. 189 наст,
тома) и примеч. 12 к кн. XXV.
45 Видимо, описка: Галлию, как указано выше (в § 8), получил Луций
Ветурий Филон, а Гостилий - как городской претор - остался в Риме.
46 Ср. выше: гл. 1, 7-12 и примеч. 6 к наст, книге.
47 Ср.: XXVI, 28, 9 (с. 253 наст, тома) и примеч. 138 к кн. XXVI.
48 Однако ниже (гл. 22, 7) мы читаем, что через год им опять были
продлены полномочия и оставлены, войска.
49 См. выше: гл. 6, 15.
50 Жреческая должность, очень древняя, очень почетная и очень
обременительная. Подробней см.: I, 20, 2 и примеч. 71 к кн. I (т. I, с. 27 и 511).
51 О правах Юпитерова фламина на царское курульное кресле см.:
Там же.
52 Один из руководителей антиримской борьбы в Сиракузах (кн. XXIV-
XXV). В 210 г. до н. э. бежал с карфагенянами в Африку (XXVI, 40, 11).
Комментарии
499
53 Т. е. восточной его части.
54 Не вполне понятно. Описка: вместо «между сиракузянами и
пунийцами» (ср.: XXIV, 6, 7 - с. 153 наст, тома) ?
55 Катина (греч. Катана, ныне Катания) - город на западном
побережье Сицилии на плодородной равнине у подножья Этны.
56 Колониями назывались города-поселения, выводимые римлянами
(часто совместно с другими латинянами) в разные районы Италии.
Выведение колоний в провинции началось в конце II в. до н. э. (но до конца
Республики такие колонии исчислялись единицами) с разными целями -
военной, торговой, землеустройства нуждающихся. Они делились на
колонии римских граждан и колонии латинского права. Первые были по
существу военными поселениями (в основном приморскими) и управлялись
из Рима. Вторые становились самостоятельными городами - их поселенцы
теряли прежнее гражданство (римское или других городов Лация) и
делались гражданами вновь основываемых поселений. (Нередко такие
поселения выводились в уже существовавшие города.) Латины-колонисты, как
и другие латинские союзники Рима, имели юридически закрепленные
связи с ним (брачные, торговые), а также открытые пути к римскому
гражданству (через выборные должности в своем городе, через переселение в
Рим). Говоря о 30 римских колониях Ливии имеет в виду колонии обоих
типов.
57 Упомянуты здесь Альба - Фуцинская, Интерамна - Лиренская
(Суказинская). Большинство перечисленных городов были расположены в
Лации. В других областях: Непета и Сутрий (оба в Южной Этрурии), Калы
(в Кампании), Нарния (в Умбрии). Время их выведения - 442-298 гг. до
н. э. Эти двенадцать городов упомянуты также в кн. XXIX, 15, 12 (с. 379
наст. тома).
58 Для каждого союзного Риму города было установлено по
соглашению или договором определенное число солдат, которое он должен был
выставлять.
59 Секстилий говорит от имени колоний, изъявивших готовность
выставить солдат (перечислены ниже в § 7-8).
60 Коза в Этрурии, но строительство в ней было римское - судя по
остаткам стен (крепость стояла высоко над морем).
61 Небезынтересен порядок перечисления: оно начинается с городов
Лация (Сигния и Норба) и движется сперва от севера к югу - следуют
города Самния · (Фрегеллы и Сатрик) и Апулии (Луцерия и Венузия). Эти
шесть городов на разном расстоянии от моря, но ориентированы первые
четыре на Тирренское, последние два на Адриатическое. Затем
следуют города Адриатического побережья; названы (теперь от юга к
северу) : Брундизий, Адрия, Фирм, Аримин; затем - с пояснением «на другом
море» (до сих пор никаких пояснений не было) - Ливии переходит к
городам на Тирренском море. Названы: Понтии (на острове, южнее Цирцей),
Пестум (в Лукании) и Коза (в Этрурии); затем (с пояснением «внутри
страны»): Беневент и Эзерния (оба в Самнии), Сполетий (в Умбрии),
Плацентия и Кремона (долина Пада).
62 «Священная казна римского народа» - неприкосновенный резервный
фонд, накапливавшийся из специального источника.
63 «Двадцатина» — здесь пятипроцентный налог, которым облагался
отпуск рабов на волю. Был введен в 357 г. до н. э. См.: VII, 16, 7 (т. I,
с. 336). Четыре тысячи фунтов золота и накопились за прошедшие с тех
пор полтора века.
64 Не прибегая к кредиту и отсрочке платежей, как пришлось сделать
в 215 г. до н. э. Ср.: XXIII, 48, 10-12 (с, 147 ел. наст. тома).
65 Возможно, общественный колодец типа помпейских. Ср. также:
XXXIX, 44, 5.
66 Синуэсса - см. в примеч. 84 к кн. XXII.
67 Альбанское озеро в кратере потухшего вулкана на Альбанской горе
считалось священным. Оно было знаменито также спускным устройством
17*
500
Приложения
для регулирования уровня воды. См.: V, 15—16 и примеч. 40 к кн. V (т. L
с. 245 ел., 543).
68 Храм (или два храма) богини Счастливого Случая был сооружен
(или сооружены), по преданию, Сервием Туллием за Тибром на Портовой
(как она называлась позднее) дороге. Там же в начале III в. до н. э. был
поставлен еще один храм той же богине консулом 293 г. до н. э. Спурием
Карвилием по обету (см.: X, 46, 14 - т. I, с. 503).
69 Приверн - город в Лации между Дппиевой и Латинской дорогами.
70 Ср.: XXV, 12, 11 ел. и XXVI, 23, 3 (с. 199 ел. и 248 наст, тома),
а также ииже: гл. 23, 5 ел.
71 О цензорах, избранных в прошлом году и причине избрания новых
см. выше: гл. 6, 17 ел.
72 См.: XXII, 53, 5; XXIV, 43, 2 ел. (с. 99 и 182 наст, тома) и
примеч. 158 к кн. XXIV.
73 Ср.: XXIV, 18, 6 (с. 162 наст, тома) и примеч. 72-73 к кн. XXIV.
74 Ср.: XXVI, 27, 2 ел. (с. 251 наст. тома).
75 Ср.: XXVI, 40, 16 ел. (с. 263 наст. тома).
76 Кавлония - греческий город на восточном побережье Бруттия
(около 35 км к северо-востоку от Л окр).
77 Апулийский город, в свое время оказавший гостеприимство
римлянам, спасшимся после каннского поражения (с: XXII, 50-54, с. 97 ел.
наст, тома), и послуживший тогда сборным пунктом для уцелевшего
войска (Там же, 56-57). См. также: примеч. 212 к кн. XXII.
78 Отборный отряд союзников, не входивший в «крыло» (см.: примеч. 81
к кн. XXV) и служивший резервом.
79 Когорта союзников имела свое знамя (ср.: XXV, 14, 4-е. 201 наст,
тома). В легионах свое знамя имел манипул.
80 Вместо пшеницы. Ячменем в войске кормили вьючных животных.
Ср.: Плутарх. Марцелл, 25; Светоний. Август, 24, 2.
81 Согласно Плутарху (Марцелл, 26, 4), в Кампанию.
82 Вольцеи - малозначительный город на севере Лукании. Почему-то
Ливии упомянул его жителей отдельно от прочих луканцев.
83 Вероятно, на условиях возвращения к прежним отношениям.
84 Мандурия - город в Калабрии к юго-востоку от Тарента (примерно
в 30 км).
85 Напротив крепости.
86 Легкие и быстрые небольшие корабли.
87 Т. е. с наступлением темноты. «Охранявшие гавань» - оставленные
в караулах.
88 Ср.: XXVI, 39, 6 (с. 261 наст. тома).
89 О Никоне и Филемене см.: XXV, 8, 3 ел.; 9, 8 ел.; XXVI, 39, 15
(с. 195 ел. и 261 наст. тома).
90 Цифра, видимо, преувеличенная.
91 У Плутарха, чей рассказ о взятии Тарента очень близок к Ливиеву,
то же самое сравнение между Фабием и Марцеллом оборачивается
по-иному и оказывается неблагоприятным для Фабия (Плутарх. Марцелл, 22, 8).
Ср., однако, у того же Плутарха: Марцелл, 21. Ср. также: Плиний.
Естественная история, XXXIV, 40.
92 Ср.: гл. 12, 4-5 и гл. 15, 8.
93 Т. е. куры не брали корм. По римским представлениям, «птицегада-
ние» не открывало будущего, но показывало одобряют ли боги задуманное,
или не одобряют.
94 Эдескон (или Эдекон) — вождь иберийского племени эдетанов. Их
главным городом была Лирия (на р. Гвадалавиар), а территория прилегала
к окрестностям Сагунта и позднейшей (с середины II в. до н. э.) Валенсии.
Страбон (III, 163) помещает их «около реки Сукрона* (ныне Хукар) и на
юг вплоть до Нового Карфагена. О переходе Эдескона к римлянам
подробней см.: Полибий, X, 34, 2-35, 5. Об упомянутых в § 3 Мандонии и Инди-
билисе, вождях илергетов (ср. примеч. 79 к кн. XXI) см. выше: XXII,
Комментарии
501
21, 2 ел.; XXV, 36, 4 ел.; XXVI, 49, 11 (с. 75, 219, 20 наст, тома) и ниже:
XXVIII (много раз); XXIX, 3, 1-4 (с. 369 ел.).
95 Бекула находилась близ р. Бетис «в окрестностях Кастулона...
невдалеке от серебряных рудников» (Полибий, X, 39, 7). Газдрубал, о
котором здесь речь,- сын Гамилькара, брат Ганнибала.
96 Рассказанную здесь историю Ф. Г. Мур комментирует как первый
известный нам пример провозглашения римского полководца
«императором» («повелителем» — это был почетный титул, своего рода награда
полководцу от солдат) на солдатской сходке. Однако Полибий (X, 40, 4-5),
рассказывая ту же историю, ничего о таком провозглашении не говорит,
только сообщает, что Сципион «посоветовал называть его военачальником
(strategos)». Не исключено, что у Ливия мы сталкиваемся с риторической
обработкой более раннего источника.
97 О двух Газдрубалах и Магоне см.: XXV, 32, 3-8 (с примеч. 126 к
кн. XXV); XXVI, 20, 6 (с. 218 и 245 наст. тома). Здесь, когда говорится
просто о Газдрубале, имеется в виду сын Гамилькара. «Другим Газдруба-
лом» в § 2 назван сын Гисгона, а в § 5, как это понятно из контекста, сын
Гамилькара.
98 Кастулонский лес - горная цепь, восточный отрог Сьерра-Морены
(к северу от р. Бетис, в районе г. Кастулон).
99 Дальняя Испания — впоследствии название одной из двух
раздельных римских провинций в Испании (ср.: XXXII, 28, 11; XXXIII, 21, 6-9;
26, 1-2; 27, 1-5 — о событиях 198-196 гг. до н. э.). Применительно ко
времени, о котором идет речь, употреблено нестрого (подразумеваются Бетика
и Лузитания).
100 Лузитания — область на западе Пиренейского полуострова. Обычно
отождествляется (очень приблизительно) с территорией совр. Португалии.
От Бетики ее отделяла река Анас (ныне Гвадиана). Северной границей
Лузитании считалась (во времена Августа, когда она стала отдельной пр*>-
винцией) р. Дурий (ныне Дуэро). Для более раннего времени Страбон
склонен относить к Лузитании и северо-западную оконечность Испании
(включая Галлецию - ныне Галисию). Собственно Лузитанские племена
обитали между реками Тагом (Тахо) и Дурием. Покорение Лузитании
римлянами началось во II в. до н. э.
101 Ф. Г. Мур, опираясь на данные Полибия, датирует битву
следующим, 208 до н. э., годом.
юг о Фламиниевом цирке как месте сходок, созываемых народными
трибунами, ср.: Цицерон. За Сестия, 33; Письма к Аттику, I, 14, 1.
103 Ганнибал родился в Карфагене, вероятно, в 247 г. до н. э. В 237 г.
Гамилькар взял его с собой в поход (ср.: примеч. 11 к кн. XXI); таким
образом, жизнь Ганнибала в Карфагене продолжалась во всяком случае не
более 10 лет.
104 Gp.: XXI, 25, 3-7 (с. 24 наст. тома). В том, что отец Гая Сервилия
жив в Риме убедились в 203 г. до н. э., когда тому же сыну (уже в
консульской должности) довелось освободить его из плена. Только тогда Сер-
вилию-сыну понадобилось предпринимать шаги для узаконения своей
деятельности в годы отцовского отсутствия. См.: XXX, 19, 6-9 (с. 416 наст,
тома) и примеч. 52 к кн. XXX.
105 См.: примеч. 160 к кн. XXII.
108 См.: примеч. 164 к кн. XXIII и 141 к кн. XXIV.
107 Согласно Полибию (X, 17, 13), весь флот Сципиона насчитывал
53 корабля (из них 18 отобранных у карфагенян).
10§ Таким образом, даже городской претор получил экстраординарное
военное поручение.
109 Ср.: ниже, гл. 27, 5-7 (о гибели Марцелла и ранении Тита Квинк-
ция Криспина) и 33, 6 (о смерти Квинкция Криспина от раны). Ср.:
Плутарх. Марцелл, 29: «Итак, в одном сражении погибли сразу оба консула-
такое несчастье еще никогда не выпадало римлянам на долю» (пер. С.
Маркиша) .
302
Приложения
110 Ср.: XXV, 12, 9-15 (с. 199 ел. наст. тома).
111 Т. е. 5 июля (как стал называться квинктилий при Юлии Цезаре).
Однако в последующие годы этот праздник продолжался с 6 по .13 июля.
(Ср. также: XXVI, 23, 3, с. 248 - но тогдашнее решение, видимо, не было
выполнено).
112 Такая же мера пресечения была применена к кампанцам. Ср.: XXVI,
27, 12 (с. 252 наст. тома).
113 Ср.: Полибий, VIII, 27-29. В день, когда заговорщики осуществляли
«вой план выдачи Тарента Ганнибалу, начальник крепости (по Полибию.
Гай Ливии) был пьян.
114 Ср.: примеч. 141 к кн. XXV.
115 Их посвятил его сын в 205 г. до н. э.
116 Ср.: XXIV, 1-3 (с. 149-151 наст. тома).
117 См.: XXIV, 3, 3-7 (с. 151 наст. тома).
118 Бантия - город на границе Апулии и Лукании (в 15-20 км юго-
восточнее Венузии).
119 Петелия (см.: примеч. 73 к кн. XXIII) была расположена на
высоком холме и в 216 г. карфагеняне смогли принудить ее к сдаче лишь
голодом. Ср. XXIII, 20, 4 ел.; 30, 1 ел. (с. 124 ел. и 132 наст. тома).
120 См. выше: гл. 25, 12, а также: Плутарх. Марцелл, 29, 1.
121 Очевидно, в лагере Марцелла.
122 По Полибию (X, 32, 2), с консулами были два отряда конницы, око-
ле 30 легковооруженных и ликторы.
123 Ср.: Плутарх. Марцелл, 29. Отсутствие «головки» у печени считалось
самым дурным знамением. См.: Цицерон. О предвидении, II, 32.
124 Префект союзников - командная должность в союзнических
войсках по рангу соответствовавшая военному трибуну в легионах.
Назначались консулами. Подробней см.: Полибий, VI, 26, 5-7.
125 Полибий (X, 32, 7-33, 6) осуждал неосмотрительность Марцелла,
который «сам навлек на себя несчастье собственным поведением,
недостойным полководца», противопоставляя ему Ганнибала, который «с большой
заботливостью охранял себя от напрасной беды». Ср. также: Плутарх.
Марцелл, 33 (=Сопоставление, 3).
126 Ср.: Цицерон. О старости, 75; Плутарх. Марцелл, 30 (с неточностями
при цитировании других авторов).
127 Ср.: XXVI, 38, 6 и 11-12 (с. 260 наст, тома) и примеч. 172 к кн.
XXVI.
128 Из деревянных брусьев, обитых железом. Такие решетки не раз
упоминаются у древних авторов, а вертикальные пазы для них находят в
остатках городских ворот.
129 О нем см.: XXV, 16, 7 и далее (с. 203 ел. наст. тома).
130 Это Марк Валерий Левин (см. выше, гл. 22, 9), а не Марк Валерий
Мессала (ср. гл. 7, 16).
131 Клупея (ныне Келибия), у Страбона (XVII, 834) - Аспис (и
римское, и греческое названия значат «щит»), город на африканском побережье
(в 85 км на восток от Карфагена).
132 См.: примеч. 75а к кн. XXIII.
133 К «тому же лету» Ливии относит и события предыдущего (209 до
н. э.) года, пропущенные в предшествующем изложении (ср. также
примеч. 139). «Ахейцы» - это Ахейский союз, вторая (наряду с Этолийским
союзом - ср.: примеч. 119 к кн. XXVI) крупная политическая и военная
сила того времени на территории Греции. С 281—280 г. до н. э. он, не
ограничиваясь пределами собственно Ахайи (область в Северном Пелопоннесе),
постепенно распространил свою власть на весь Пелопоннес (сложными
всегда оставались отношения со Спартой, которая была включена в союз
насильно и при возможности его покидала). Во главе Ахейского союза
стоял выбираемый (на год) стратег, при котором состояла коллегия
десятерых «дамиоргов». Маханид — тиран Спарты (211-207 гг. до н. э.).
134 таКое употребление этого названия характерно как раз для рим-
Комментарии
50?
ских авторов. Вообще же Рионом (Рием) назывался мыс на ахейском
(южном)берегу этого пролива (у входа в Коринфский залив); мыс на
противоположном (локридском) его берегу назывался Антирионом. Локрид-
ский же город Навпакт и ахейский — Патры находились не прямо друг
против друга, а наискосок.
135 Л амия (название сохранилось доныне) - город в Фессалии в
низовье Сперхея (к северу от реки).
136 «Преторами» Ливии называет здесь стратегов Этолийского союза
(та самая высшая должность, на которую был выбран пергамский царь
\ттал — для него это было, конечно, лишь почетное звание).
137 фалара - город на Малийском заливе (порт Л амии).
138 Афаманы - эпирское племя (иллирийского происхождения),
обитавшее в горах Пинда, вдоль границы с Фессалией.
139 Праздник Геры в Аргосе справлялся с большой пышностью и
сопровождался состязаниями. Немейские состязания праздновались в
лесистой Немейской долине (через нее проходила дорога из Аргоса в Сикион),
где в IV в. до н. э. был воздвигнут храм Зевса. Немейские игры,
учрежденные в VI в. до н. э., были общегреческими, но устроителями их с середины
V в. до н. э. были аргосцы. Устраивались они через два года (во второй
и четвертый год олимпийского цикла, так что упомянутые здесь игры
приходились на 209 г. до н. э. (ср. примеч. 133).
140 Ср.: Геродот, VIII, 137-139; Фукидид, II, 99, 2; Беллей Патеркул, I,
6, 5. Согласно версии, переданной Веллеем, Александр Великий хвалился
своим происхождением по отцу от Геракла (через аргосца Карана, «мужа
царского рода»), а с материнской стороны от Ахилла. Другая версия,
идущая от Геродота,- явно фольклорная - ведет род македонских царей от
потомков аргосца Темена.
141 Эгий - город на южном побережье Коринфского залива был
центром Ахейского союза. Здесь происходили его собрания - регулярные и
чрезвычайные.
142 Эгина - остров в Сароническом заливе (между Аттикой и Арголи-
дой). В 211 г. взят римлянами (до того принадлежал Ахейскому союзу).
Публий Сульпиций продал эгинян в рабство, а остров передал этолийцам
(согласно договору с ними - ср.: XXVI, 24, 11, с. 249 наст, тома), которые
и продали его Атталу.
143 О Скердиледе и Плеврате см.: примеч. 120 к кн. XXVI. Пилос -
здесь приморский город на западном побережье Мессении (известен по
событиям 425 г. до н. э.—см.: Фукидид, IV, 3-40); Атинтания — внутренняя
область в северо-западном Эпире, населявшие ее атинтаны были, как и
афаманы, племенем иллирийского происхождения; ардиеи — иллирийское
племя, обитавшее на территории совр. Югославии.
144 Вифиния - область на северо-западе Малой Азии, с запада омывае-
мая Мраморным, с севера - Черным морем. Древнее население, видимо, -
фракийские племена (как и по ту сторону Боспора). В начале III в. до
н. э. здесь пришла к власти местная династия. Царь Прусий I (235-183 гг.
до н. э. ) в Первой Македонской войне поддерживал Филиппа.
145 Сикион - город западнее Коринфа. Родина Арата - крупнейшего
деятеля Ахейского союза (за время с 245 по 213 г. до н. э. 16 раз был
стратегом). Местность между Коринфом и Сикионом славилась
плодородием.
146 Собств.: у одного из виднейших ахейцев. Это Арат-младший, сын
упомянутого в предыд. примеч.
147 Димы (или Дима) - город на западе Ахайи. Один из двенадцати
древнейших ее городов (Геродот, I, 145; Полибий, II, 41, 8) и один из
четырех городов, которые около 280 г. до н. э., объединившись положили
начало новому Ахейскому союзу (ср. примеч. 133). См.: Полибий, II, 41, 1;
Страбон, VIII, 384.
148 Элейцы - жители Элиды, города (не путать с Элеей-Велией - ср.:
504
Приложения
примеч. 174 к кн. XXVI) в одноименной области, расположенной на
западе Пелопоннеса.
149 В 209 г. до н. э. (ср. выше: примеч. 133) он был стратегом союза.
Позднее (в 198-197 гг. до н. э.), изгнанный из Пелопоннеса, он участвовал
в переговорах Филиппа с Титом Квинкцием Фламинином. См.: XXXII,
32, 10; Полибий, XVIII, 1, 2; 34, 4.
149а Город Элида находился в 22-23 км от моря. От города дорога вела
к Киллене, которая служила элейцам морской гаванью.
150 Т. е. «Башня».
151 Лихнид (Лихнида) - город в Иллирии на северо-восточном берегу
Лихнидского озера (ныне Охридское озеро в Югославии).
152 Иллирийское племя, обитавшее к югу от Лихнидского озера и
граничившее с Македонией.
153 См.: примеч: 125 к кн. XXVI.
154 Город на северном берегу Пагасейского залива. Основан Деметрием
Полиоркетом около 293 г. до н. э. Был хорошо укреплен. Одна из
резиденций македонских царей.
155 Орестида - область в Верхней Македонии (на границе с Эпиром) -
вдоль р. Галиакмон (ныне Быстрица) в ее верхнем течении.
158 Названа так по имени северо-западного ветра - аргеста.
157 Ср. выше: гл. 31, 1 ел.
158 Ср. выше: гл. 32, 1.
159 Мессена - главный город Мессении, области на юго-западе
Пелопоннеса.
160 См.: XXII, 9, 10-11; 10, 7 (с. 67 ел. наст. тома). Но выполнен обет
не был.
161 См.: XXII, 35, 3 (с. 86 наст, тома) и примеч. 167 к кн. XXII.
162 Ср. выше: гл. 25, 3 ел.
163 Ср.: V, 46, 7 и далее; VII, 1, 9 (т. I, с. 273 и далее; 323 ел.).
164 Луций Манлий Ацидин - бывший городской претор 210 г. до н. э.
€м.: выше, гл. 4, 4; XXVI, 23, 1 (с. 248 наст. тома).
165 Речь идет о 143-й Олимпиаде по традиционному счету.
166 См.: примеч. 71 к кн. XXI.
187 Традиционное упоминание о ритуале, которым отмечалось оконча-
ΉΗβ работы цензоров. Ср.: I, 44, 1-2 (т. I, с. 49) и др.
188 Десятью годами раньше (по окончании работы цензоров Гая Фла-
миния и Луция Эмилия Папа) объявленное число граждан превысило
270 тыс., т. е. было почти вдвое больше. См. периоху кн. XX (не
сохранившейся) .
189 Речь идет о тенте, защищающем от солнца зрителей игр. Позднее
Цезарь для той же цели затягивал весь форум. См.: Плиний. Естественная
история, XIX, 23.
170 Ср.: XXV, 2, 10 (с. 189 наст. тома). «Пир Юпитеру» давали и 13
сентября, в день посвящения Капитолийского храма (т. е. во время Великих
игр). Подробнее см.: примеч. 132 к кн. V (т. I, с. 549).
171 Ср.: примеч. 12 к кн. XXV.
172 См.: примеч. 164 к кн. XXIII.
173 Т. е. для консульских легионов.
174 Минтурны - город в Южном Лации возле устья р. Л ирис.
175 Марина — древнеиталийская богиня (или нимфа), считавшаяся
Супругой Фавна и матерью Латина (Вергилий. Энеида, VII, 47). По словам
Плутарха (Марий, 39, 4) и Страбона (V, 233), посвященная ей роща в
Минтурнах очень почиталась местными жителями.
178 См.: примеч. 77 к кн. XXVI.
177 Армилюстр - открытое место на Авентинском холме, где ежегодно
19 октября справлялся праздник «очищения оружия» после военной
камлании. Под звуки труб выполнялся обряд, после которого оружие (как уже
безопасное) можно было убрать и припрятать до весны.
Комментарии
505
178 Ливии Андроник - грек родом, раб, а потом отпущенник римского
сенатора - стал первым в Риме поэтом и положил начало эпической
поэзии {пользуясь старинным стихом римской народной поэзии - так
называемым «сатурнийским»). Для Римских игр сочинял по греческим образцам
трагедии и комедии, которые сам ставил (и сам в них играл). К нему же
обратились, когда понадобился гимн Юноне (ср.: Фест, 446 ел. L).
179 Так же относились к стихам Ливия Андроника и Цицерон (Брут,
71 ел.), и Гораций (Послания, II, 1, 62; 69-73; 157 ел.), однако и в их
время сочинения Андроника чтились как школьная классика.
180 Яремная улица огибала Капитолий.
181 Этрусская улица была людной и торговой — здесь продавались
дорогие товары (благовония, ткани, одежда), здесь же толклись (и жили)
люди сомнительной репутации. Велабр — оживленный торговый квартал
между форумом и Тибром.
182 См.: примеч. 52 к кн. XXVI.
183 Адриатическое море.
184 О возможности такого выбора ничего не говорится ни выше (ср.
гл. 35, 12), ни ниже (ср. гл. 40, 14), а Клавдий располагал двумя легионами
(ср. выше, гл. 36, 13).
185 Речь идет о разбежавшихся в 212 г. до н. э. после гибели Сем
ирония Гракха, под чьим началом они служили (см.: XXV, 20, 4 — с. 207 наст.
тома и примеч. 79а к кн. XXV), солдатах из «каннского набора»
рабов-добровольцев (см.: XXII, 57, 11 -с. 102), отпущенных им на свободу в 214 г.
да н. э. (XXIV, 14-16-с. 159 ел.). Об их розыске и возвращении в строй
было объявлено еще в том же 212 г. до н. э. (XXV, 22, 3-4 —с. 208), но,
очевидно, несмотря на «великое старание», многие с тех пор еще
оставались в бегах. Эти солдаты, начинавшие службу рабами и продолжавшие
уже свободными (ср. также: XXVIII, 46, 13-е. 366; XXIX, 5, 9-е. 372).
называются в латинском оригинале просто «volones» - в переводе их статус
уточняется (как и в английском переводе Ф. Г. Мура), так как другие
добровольцы именуются по-другому: «voluntarii milites» (ср.: XXVII,
46, 1 - с. 315; XXVIII, 45, 13 - с. 365; 29, 1, 1 - с. 366).
186 Лигурийцы обитали и на севере Апеннинского полуострова.
187 Ливии не пишет, кто именно «переходил через их горы» между
походами Ганнибала и Газдрубала, но в любом случае не войска, подобные
этим.
188 Ср.: XXI, 57, 6; 59 (с. 53-55 наст. тома). Однако никакой
попытки осаждать Плацентию Ганнибал не предпринял.
189 Публий и Корнелий Сципионы.
190 См. выше, примеч. 109.
191 Текст оригинала здесь испорчен. Видимо, речь идет о территории
какого-то города. По предлагавшимся конъектурам, Тарента или Урии
(главный город салентинов на полпути между Тарентом и Брундизием).
192 Это не Квинт Клавдий, упоминаемый в § 11 (ср. выше: гл. 36, 13),
а консул Гай Клавдий Нерон. О Гае Гостилии Тубуле (преторе 209 г.) см.
выше: гл. 36, 13; 35, 14 и 2.
193 Ср.: XXIII, 37, 10 (с. 139 наст, тома) и примеч. 134 к кн. XXIII.
!94 Ср. выше: гл. 1, 7 и примеч. 5.
195 Т. е. после полуночи.
198 Гаю Клавдию Нерону.
197 Имеется в виду та часть Умбрии, которая лежит восточнее Апен-
аин вдоль Адриатического побережья между реками Рубиконом и Эзисом
(см.: Страбон, V, 227). Ганнибал двинется ему навстречу.
198 Нарния — город в Южной Умбрии на Фламиниевой дороге в 84—
85 км на север от Рима. Отправляемое сюда городское' войско (два легиона)
должно было обеспечить надежный заслон на дороге (видимо, у прохода
через горы - ср. ниже: гл. 50, 6 и примеч. 218).
199 Области, через которые должен был бы пройти Ганнибал, идя от
Апулии вдоль Адриатики к месту, назначенному ему Газдрубалом.
ж
Приложения
200 Путь, который предстояло пройти от Канузия до Сены Галльской
(см. ниже: гл. 47, 4, примеч. 207), составлял около 375 км.
201 Ср.: XXVI, 9, 6 ел. (с. 235 наст. тома).
202 Римские силы, оставленные близ Канузия, были не так уж малы:
видимо, около 30 тыс. солдат, включая легионы под командованием
проконсула Квинта Фульвия, одного из виднейших полководцев. Резервом
могли служить еще два легиона, стоявшие под Тарентом.
203 Ср.: XXVI, 17, 5-16 (с. 242 ел. наст. тома).
204 Ср. XXVI, 9, 5 (с. 235).
205 Приказ был написан на дощечке для передачи по лагерю (ср.: VII,
«35, 1; IX, 32, 4 - т. I, с. 355 и 438). Таким способом объявлялись приказы
(и пароли) ночью. Ср.: Полибий, VI, 34, 7-12.
206 Оно составляло 7 тыс. солдат, к которым и присоединялись по пути
добровольцы. Войско Марка Ливия было гораздо больше.
207 Сена Галльская (ныне Синигалья, упоминалась выше, в гл. 38, 4)
стояла на Адриатическом море, но не имела гавани. В 22-23 км к северо-
западу от города в море впадала река Метавр (ныне Метавро). Километрах
в двух-трех за рекой стоял (тоже на море) город Фанум (собств.:
«святилище») Фортуны. Через него проходила (от Аримина) Фламиниева дорога,
которая здесь поворачивала (по долине реки) в глубь страны и шла
дальше (к Риму) по Апеннинам. Сену (как и другие прибрежные города от
Анконы до Равенны) часто относят к Пицену, но Страбон (см.:
примеч. 197) - к Умбрии. 500 шагов (собств.: полумиля) - около 750 м.
208 Вечером трубой подавался сигнал, по которому выставлялась
ночная стража. Ср.: Полибий, XIV, 3, 6.
209 См.: примеч. 207.
210 У ПолиОия (XI, 1, 5) то же расположение консульских войск, но
претор (Луций Порций Лицин) не упоминается.
211 Слонов, по Полибию, было десять. По Аппиану (Война с
Ганнибалом, 52, 221) - 15. Сам Газдрубал, по Полибию, стал в центре, где были
слоны, и повел войско против правого крыла римлян.
212 Из чего видно, что главное командование принадлежало Ливию.
213 Т. е. обошел с тыла левое крыло римского войска. Ср.: Полибий,
XI, 1, 7.
214 У Полибия (X, 2) похвальное слово Газдрубалу, заключающее
рассказ о сражении, занимает целую главу. Об изобретенном Газдрубалом
способе убивать слонов и его применении в битве он не упоминает.
215 Полибий (X, 3, 3) дает более скромные цифры потерь обеих сторон:
для карфагенян 10 тыс. убитых; для римлян - две тысячи.
218 Ливии не упоминает здесь о том, что в этот день (23 июня, по
«Фастам» Овидия - VI, 769 ел.) консул Марк Ливии дал обет построить
храм Юности, который был посвящен в 191 г. до н. э. (XXXVI, 36, 5 ел.).
217 См.: примеч. 198.
218 У прохода близ Интерцизы (ныне Фурло).
219 Через Мульвиев мост шла Фламиниева дорога, ведшая к месту
битвы.
220 Ср.: Гораций, Оды, IV, 4, 37-44 (пер. О. Румера): «Чем Рим
обязан роду Неронову,/Метавр об этом знает: у вод его/Смерть Газдрубал
нашел... Для римлян/Солнце впервые в тот день блеснуло./Улыбке славы
сумрачный Лациум/Тогда поверил: долго Италией/Пуниец шел, как
пламень чащей/Как ураган Сицилийским морем».
221 Ср.: Там же, 45, 65-68: «И мир услышал речь Ганнибалову:/<...> Не
слать отныне мне карфагенянам/Посланцев пышных: рушатся, рушатся/
Надежды! Гибель Газдрубала/Нам предвещает позор великий».
Комментарии
507
КНИГА XXVIII
1 После проигранной им битвы при Бекуле (ср: XXVII, 19 - с. 292 наст,
тома). По Ливию эти события приходятся на 209 г. до н. э., но Ф. Г. Мур
относит их к 208 г. до н. э.
2 Пока Газдрубал Баркид шел (избегая встреч с римлянами) к Альпам,
Магон отправился на Балеарские острова вербовать наемников, а Газдрубал,
сын Гискона, ушел со своим и Магоновым войском в Дальнюю Испанию. См.:
XXVII, 20, 3-8 (с. 293 ел. наст. тома). Повествуя о событиях 202 г. до н. э.
(ср.: Там же, гл. 22-27), Ливии вообще не упоминает об испанском театре
военных действий (ср. предыдущ. примеч.), так что в его изложении
военная передышка здесь еще и растягивается. Но сейчас, в 207 г. до н. э.,
Магон уже. снова в Испании.
3 Ср.: XXVII, 20, 4 (с. 293 наст изд.).
4 Т. е. Средиземного моря.
5 Как это задумывалось еще девять лет назад (ср.: XXIII, 27, 12 -
с. 130 наст, тома); впрочем, этот Ганнон почти тут же был взят в плен и
отправлен в Рим (см. ниже, гл. 2, 11; 4, 4).
6 В северо-восточной части Центральной Испании.
7 Марк Юний Силан был назначен в 211 г. до н. э. (в ранге
пропретора в помощники Публию Сципиону (XVI, 19, 10 — с. 245 наст, тома), затем
его полномочия не раз продлевались вместе со Сципионовыми (XXVI, 19,10;
XXVII, 7, 17-е. 245, 280).
8 Ср.: выше, гл. 1, 2 и ниже, гл. 15.
9 Бетика (применительно ко времени, о котором здесь пишет Ливии) -
южная часть Испании, долина Бетиса и Гадес с .окрестностями. Позднее (во
времена Августа) получила статус провинции и фиксированные границы.
10 Оронгий, возможно, тот же город, что Авринга, упомянутая в кн.
XXIV (42, 5-е. 182 наст, тома),-ныне Хаэн.
11 Месессы - небольшое племя в области бастетанов (в совр. Андалу-
зии).
12 В виде больших щипцов с зубьями (это приспособление называлось
«волком»).
13 Старшие (по возрасту) пехотинцы. Из них, в частности, составлялись
резервные отряды. О их месте в строю см.: VIII, 8, 9 ел. (т. I, с. 372); По-
либий, III, 21, 7 ел.
14 Луция Сципиона (см. выше, гл. 3, 2).
15 Здесь - Восточная, Северо-Восточная и Центральная Испания.
16 Ср.: примеч. 75а к кн. XXIII.
17 Ливии здесь отходит от строгой хронологии, включая в изложение
событий 207 г. до н. э. и часть событий предыдущего года (как он делал
и в кн. XXVII, 29, 9 ел. (с. 301 ел. наст, тома) и примеч. 133 к кн. XXVII).
В дальнейшем изложении Ливии следует Полибию (X, 41 ел.).
18 Ср.: XXVII, 33, 5 (с. 304 наст, тома) .
19 Лемнос — остров в северной части Эгейского моря.
20 См.: примеч. 154 к кн. XXVII.
21 См.: примеч. 133 к кн. XXVII.
22 См.: примеч. 120 к кн. XXVI.
23 См.: примеч. 127 к кн. XXVI.
24 Ср. ниже, гл. 7, 3. О Фермопилах см.: Страбон, XI, 428 ел.
25 Пепарет - город на одноименном острове (ныне Скопелос) в Эгейском
море (у фессалийских берегов).
25а Халкида — важнейший город острова Евбеи, расположенный на
берегу Еврипа (узкого пролива между Евбеей и беотийским берегом). Пелта-
небольшой легкий круглый щит фракийских легковооруженных воинов.
Кетра - небольшой кожаный щит у испанцев и африканцев.
26 Агриане — племя, обитавшее в верхнем течении Стримона (ныне
р. Струма) на территории совр. Болгарии (см.: Фукидид. II, 96, 3).
Служили у Филиппа в вспомогательных войсках (лучниками).
508
Приложения
27 Скотуса - город в Фессалии примерно в 75 км от Фермопил. Лариса -
главный город Фессалии.
28 Гераклея Трахинийская - город в Фессалии на левом берегу реки
Сперхея близ ее впадения в Малийский залив и в семи км к западу от
Фермопил. С. 280 г. до н. э. входила в Этолийский союз и служила местом его
собраний.
29 Энианцы - фессалийское племя, обитавшее к западу от Малийского
залива (о котором здесь идет речь) на горе Эте в верховьях Сперхея. Во
времена, о которых идет речь, были зависимы от Этолийского союза.
30 Царская когорта (по-греч. «ила») - привилегированная часть
македонской конницы, состоявшая из знатных воинов и подчиненная
непосредственно царю.
31 Тизей - гора (около 600 м) в Фессалии на южной оконечности
полуострова. Была видна из Деметриады через Пагасейский (Деметриадский)
залив и сама была удобна для обозрения далеких окрестностей. О сложных
системах сигнальных огней (своего рода «световом телеграфе»), которые
были разработаны греками, подробно рассказывает Полибий (X, 43-47).
Римляне же пользовались, видимо, лишь самой простой из них - «заранее
условленными знаками».
32 Никея - крепость и порт в Восточной Локриде в 3-4 км к востоку
от Фермопил.
33 Ср.: XXXI, 46, 6 ел.
34 Фтиотида - область в Южной Фессалии (по названию племени). Де-
метрий - приморский город со святилищем Деметры и удобной гаванью,
находился в 3-4 км от Фид Фтиотийских (см. примеч. 41) и служил им
портом. Назывался также Пирас.
35 О семикратной смене течений в Бврипе можно прочесть у Страбона
(IX, 403), Плиния (Естественная история, II, 219), Цицерона (без указания
на кратность.-О природе богов, III, 24), однако нерегулярность ее вошла
в поговорку: «...Нет ничего здравого и несомненного ни среди вещей, ни
среди суждений... все решительно катится то вверх, то вниз, точно воды
Бврипа...» — Платон, Федон, 90 с). В действительности настоящие приливы
и отливы были регулярными (четыре раза в сутки), а нерегулярное
движение воды обусловливалось ветрами.
36 По Страбону (IX, 425), в двух милях (около 3 км) от моря и в
ΙΟΙ 1 км от Нина.
37 Элатия, - по Страбону (IX, 418), самый большой город Фокиды,
господствующий над проходами, ведущими (с севера) в Фокиду и Беотию
(в частности, и над Фермопилами).
38 Т.е. около 90 км!
39 По договору, эта добыча должна была принадлежать римлянам
(ср.: XXVI, 24, И - с. 249 наст. тома).
40 Троний - древний центр эпикнемидских локров, был расположен близ
Никеи (примеч. 32), но в 3-4 км от моря. См.: Страбон, IX, 426.
41 Фивы Фтиотийские - древний город во Фтиотиде близ Пагасейского
залива (см. примеч. 34). Входил в Этолийский союз, но в 217 г. был
захвачен Филлиппом, который продал в рабство захватенных им горожан, а в
городе поселил македонян и переименовал его в Филиппополь (Полибий,
IX, 10, 8).
42 Ср.: XXVII, 30, 4 (с. 302 наст. тома). О хронологии ср. выше,
примеч. 17.
43 Ср. выше: гл. 5, 13.
44 К играм 208 г. до н. э. Ср.: XXVII, 35, 3 (с. 306 наст. тома).
45 Герея - город в Западной Аркадии на правом берегу р. Алфея, на
дороге в Олимпию. В 219-218 г. до н. э. Герея была завоевана Филиппом и
с тех пор оставалась в его руках. На этот раз он пришел к Герее через
города Флиунт (юго-западнее Коринфа) и Феней (дальше на запад - в
Северной Аркадии).
4в См.: примеч. 141 к кн. XXVII.
Комментарии
509
47 Оксеи - группа небольших островов близ устья р. Ахелоя (т. е. на
юго-западной оконечности акарнанского (и этолнкского) побережья). Ср.:
Страбон, VIII, 351; X, 458.
48 См.: примеч. 134 к кн. XXVII.
49 Трифилия - область вдоль западного побережья Пелопоннеса между
реками Алфеем и Недой — холмистая песчаная местность почти без
гавани. Здесь в Самике находилось очень почитаемое святилище Посейдона.
Около 245 г. до н. э. была завоевана Элидой; зимой 219-218 г. до н. э. Филиппом.
Фактически не была возвращена ахейцам до 199 г. до н. э. (как и Алифера
мегалополитанцам). Ср.: XXXII, 5, 4. С середины II в. до н. э. была тесно
связана с Элидой и считалась ее частью .
50 Алифера - город в Аркадии. Ср.: XXXII, 5, 4 и предыд. примеч.
51 См.: примеч. 129 к кн. XXVI (Ф. Г. Мур связывает это сообщение с
«Антикирой Локридской»).
52 По комментарию Ф. Г. Мура, морской порт озольских локридцев на
северном берегу Коринфского залива, принадлежавший в то время этолий-
цам. Евпалий же находился севернее. О Ёвпалии см.: Фукидид, III, 96, 2;
102, 1; Страбон, IX, 427; X, 450.
53 Потидания упомянута Фукидидом (Там же).
54 Кенхреи - восточная гавань Коринфа на Сароническом заливе
(примерно в 7 км на юго-восток от Коринфа).
55 Мыс Суний — юго-восточная оконечность Аттики.
56 Кассандрия (бывшая Потидея) - город в Халкидике (тройной
полуостров на северо-западе Эгейского моря). В 356 г. до н. э. завоеван
Филиппом II Македонским. В 316 г. основан и отстроен заново Кассандром. Один из
важнейших городов Македонии, сильная крепость, не раз подвергавшаяся
безуспешной осаде.
57 Ср.: XXVII, 32, 9; 33, 1 (с. 304 наст, тома) и примеч. 125 к кн. XXVI.
58 Галлия и Галльские земли (ager Gallicus) -не имевший
определенных границ район на севере Апеннинского полуострова (иногда назывался
просто Аримином, по имени главного города — см.: XXIV, 44, 3, с. 183 наст,
тома и примеч. 161 к кн. XXIV). Ср.: XXIX, 13, 2; XXX, 1, 7 (с. 378 и401).
Мог назначаться консулам как «провинция», но провинцией, как
административной единицей (как, скажем, Сицилия), не был.
59 См.: примеч. 100 к кн. XXVI.
60 Так как консулы командовали поочередно (через день), то в день
битвы власть (imperium) и ауспиции были лишь у одного из них.
61 Как того требовал старый обычай.
62 Передача одним из преторов своих судебных обязанностей коллеге
(с тем, чтобы самому отбыть к войску) была в годы этой войны обычной
практикой (ср.: XXV, 3, 2; XXVII, 36, 11 и др.).
63 Об этом знаменитом храме древнего италийского божества см.: VI,
33, 4; VII, 27, 8 (т. I, с. 312 и 347).
64 Ср.: XXII, 1, 10(с. 60 наст, тома) - тоже в Антии.
65 См.: примеч. 106 к кн. XXIII.
ββ Если здесь имеется в виду окончательное подчинение северо-западных
областей Испании Агриппой, то по этой отсылке к современным Титу
Ливию событиям можно утверждать, что XXVIII кн. была написана (или
опубликована) им после 19 г. до н. э.
67 Речь идет явно об Илипе (ср.: Полибий, XI, 20, 1), городе
километрах в 15 от Гиспала (Севильи) на правом берегу Бетиса.
68 См.: примеч. 117 к кн. XXII.
69 См.: примеч. 95 к кн. XXVII.
70 При чтении создается впечатление, что завязавшаяся битва стала
«второй битвой при Бекуле». Но, как отмечает Ф. Г. Мур, сопоставление
с § 14 и с рассказом Полибия (XI, 20, 9) показывает, что никакого марша
от Илипы к Бекуле (почти 200 км) не было и речь идет о битве при Илипе.
71 См.: примеч. 30 к кн. XXI.
72 Газдрубал намеревался перейти р. Бетис и затем найти убежище в
510
Приложения
Гадесе. Теперь, однако, он был вынужден остаться на правом берегу реки,
что значительно удлинило его дорогу.
73 Причина такой медлительности разъясняется немедленно.
74 Масинисса умер в 148 г. до н. э., т. е. прожил не менее 90 лет, из
них царствовал 60.
75 Четырнадцатым годом войны был следующий 205 г. до н. э., что
видно из сопоставления с гл. 10,8 и 38, 2. Год, когда «Сципион принял эту
провинцию и войско», по Ливиевой хронологии приходится на 211 г. до н. э.,
а взятие Нового Карфагена соответственно на 210, что на год «отстает» от
Полибиевой хронологии, принятой сейчас исследователями. Ср. хотя бы в
известном справочнике Э. Бикермана; ср.: примеч. 43 и 101 к кн. XXVII.
76 Масесулии (масесилии, масесилы) - союз западно-нумидийских
племен. Страбон помещает их между р. Молохаф (ныне Мулуя) и мысом Трет
(ныне Бугарун). (Позднее - территория провинции Мавритании Цезарей-
ской). Царской резиденцией Сифака был город Сига, где, видимо и
состоялась его встреча со Сципионом (ср. ниже. § 12 и далее).
77 Исследователи выражали сомнения в том, правильно ли названы
здесь эти города. В частности, должна ли идти речь об Илитургисе или о
другом городе с созвучным названием (ср.: Илурко у Плиния: Естественная
история, III, 9).
78 По Аппиану (Испанские войны, 32, 129), он даже был ранен.
79 Содержатели гладиаторских школ.
80 По Стефану Византийскому (156, 9) «Перкес».
81 По Плинию (Естественная история, III, 12) и древним надписям,
он назывался Остиппо.
82 Мандоний и Индибилис, вожди илергетов, три года назад
восстановили свой союз с римлянами, поклялись им в верности, получили подарки
(XXVII, 17, 16-17; 19, 7 - с. 291 ел. наст. тома). О лацетанах, обитавших
на северо-востоке Испании (вокруг Барциноны - ныне Барселона), см.:
примеч. 84 и 221 к кн. XXI.
83 Эти племена жили тоже к северу от Ибера. О седетанах ср. ниже,
31, 7; XXIX, 1, 26 (с. 368 наст. тома). О свессетанах: XXV, 34, 6 (с. 219, там
они — враги римлян).
84 Сукрон - город в устье одноименной реки (ныне р. Хукар). Ср.: Ап-
пиан. Гражданские войны, 110, 512; Плутарх. Серторий, 19; Помпеи, 19.
85 Ср. выше: гл. 19, 1 и примеч. 77.
88 Ср. выше; гл. 24, 3-4.
87 См.: Полибий, VI, 31 (об устройстве римского лагеря):
«Пространство.^ обеих сторон прилегающее к палатке консула, отводится с одной
стороны под площадь (греч. agora = лат. forum), с другой под квартиру
квестора с находящимися при нем запасами». О трибунале ср.: примеч.
74 к кн. XXV.
88 Это произошло в 280 г. во время войны с Пирром. Легион, о котором
идет речь, состоял из кампанцев и был послан в Регий по просьбе его
жителей. См.: XXXI, 31, 6; периоха кн. XII; Полибий, I, 7, 7 ел.
89 В 270 г. до н. э. (периоха кн. XV). Здесь Ливии, называя число
казненных, не учитывает потери легиона за десять лет. По Полибию (I, 7,
11 ел.) их было более трехсот человек.
90 Ливии производит это имя от слова ater — черный, страшный,
зловещий.
91 В 424 г. до н. э. этот этрусский тогда город был захвачен самнитами
(IV, 37, 1-2, - т. I. с. 208), предками тех кампанцев, которые в 217 г. до н. э.
были выселены Фульвием из Капуи (см.: XXVI, 16, 5-13, — с. 242 наст,
тома).
82 Мамертинцы (от оскского Мамерс = Марс) - кампанские наемники,
служившие у сиракузского тирана Агафокла, а после его смерти (289 г. до
н. э.) захватившие сицилийский город Мессану (ныне Мессина). Римляне
их, впрочем, не наказывали, напротив того, они воспользовались их
просьбой о помощи (в 263 г. до н. э.) для вмешательства в сицилийские дела.
Комментарии
511
93 Двумя Газдрубалами, Ганноном (см. выше, гл. 2, 11) и Магоном
(гл. 16, 13).
94 Эпитет «вечный» сам на века закрепился за Римом.
95 История Гнея Марция Кориолана рассказана Ливнем в кн.: II, 33-40
(т. I, с. 90-96).
96 Префект - здесь просто командир отряда.
97 Древнюю Картею большинство исследователей помещает в
Гибралтарской бухте (между Гибралтаром и Алхесирасом). Некоторые из
древних авторов, по словам Страбона (III, 151), отождествляли ее с Тартессом.
Позднее (в 171 г. до н. э.) сюда была выведена колония «латинских
граждан и отпущенников» (XLIII, 3, 1-4).
98 Ср. выше: гл. 23, 6.
99 Согласно пояснению Мура, один из двух суфетов и в то же время
полководец (с отсылкой для сравнения к гл. 37, 2 и к XXX, 7, 5).
100 Ср. выше: гл. 24, 4.
101 При подавлении мятежа.
102 Город Гадес располагался на острове, который со стороны, обращен
ной к материку, был от него отделен нешироким протоком (точнее - даже
на двух островах; на меньшем и ближайшем к материку находилась
древнейшая часть города). См.: Плиний. Естественная история, III, 119 ел.;
Страбон, III. 169.
103,Мандоний (второй раз уже - ср.: XVII, 17, 14 ел.-с. 291 наст, тома)
дает Сципиону клятвенные обещания на случай, если он и Индибилис будут
им пощажены.
104 Ср.: примеч. 102.
105 Собств.: братнина сына. Ср.: XXVII, 19, 8-12 (с. 293 наст, тома), где,
впрочем, говорится о Массиве как о сыне сестры Масиниссы.
106 В их числе знаменитый храм Геракла (т. е. Мелькарта).
107 Подойдя к нему со стороны лагуны. Ср.: XXV, 45, 7 ел.; 46, 2 (с. 267
ел. наст. тома).
los Неточно: западные ворота города были обращены не к морю и не
к лагуне, а к соединявшему их узкому каналу.
109 Лестницы использовались как трапы. Ср.: Александрийская война,
20, 4.
110 Ср.: XXII, 19, 10 (с. 74 ел. наст, тома) и примеч. НО к кн. XXII.
111 Суфеты (финикийск. «судьи») -выборные высшие должностные лица
в пунийских городах. Их избирали по двое на год (как римских консулов
или дуумвиров в городах Италии).
112 Питиуса (ныне Ивиса) - то же, что Эбус. См.: примеч. 115 к кн. XXII;
Страбон, III, 167.
113 Т. е. около 75 км.
114 «Оружьем, мужами» (armis virisque) - это словосочетание (да еще
повторяемое чуть ниже, в § 12) появляется здесь, разумеется, не случайно:
словами «arma virumque сапо» («битвы и мужа пою») начинается
«Энеида». Это - явный, даже демонстративный (тем более, что цитата не
находит себе никакого логического обоснования - даже слово «arma»
употреблено тут двумя авторами в разных значениях), отклик на громкую
литературную новинку. Вергилий умер в 19 г. до н. э., а «Энеида» была опубликована
посмертно, время же написания XXVIII книги Ливиева труда само
определяется лишь по этой цитате. Впрочем, такое, «несмысловое», пользование
словосочетаниями, заимствованными у поэтов, вообще характерно для Ли
вия (ср. ниже: примеч. 132).
115 В издании Ф. Г. Мура здесь добавлено слово «пропреторам»
(отсутствующее в большинстве рукописей, в том числе в лучших), по только,
чтобы уточнить в комментарии их статус. Оба они в свое время были
преторами - один в 211, другой в 210 г. до н. э., но затем власть им не
продлевалась. В 206 г. до н. э. они появляются в Испании, облеченные властью, т. е.
в ранге и с полномочиями проконсулов (как сам Сципион в 211 г. до н. а.).
На следующий год те же проконсулы в ту же провинцию назначены были
512
Приложения
по решен«» народа (см.: XXIX, 13, 7 (с. 378 наст, тома) и примеч. 40 к кн.
XXIX). Оба они пробыли в Испании до 200 (Лентул) и 199 (Манлий) гг. до
и. э. О возвращении Лентул а из Испании см.: XXXI, 20.
,,в Ср. выше: примеч. 93.
117 Сложив с себя власть (т. е. как частное лицо).
11 · См. выше: примеч. 58.
119 Как первое заседание нового консульского года.
120 См.: XXIV, 42, 9-10 (с. 182 наст. тома).
124 См.: примеч. 30 к кн. XXI и 157 к кн. XXIV.
122 О денежных дарах послам ср.: XXX, 17, 14 (с. 415 наст. тома).
123 Провинции были уже распределены (ср. выше, гл. 38, 12 ел.), но
вопрос о возможности перенести войну в Африку продолжал волновать
народ.
124 Народ в таких случаях мог действовать лишь по запросу сената
(ср.: XXX, 27, 3; 40, 10-е. 421 н 434 наст, тома), так что угроза Сципиона
(см. § 2) вовлекала в действие и сенат.
125 В 233, 228, 215, 214 и 209 гг. до н. э.
126 Ср.: XXII, 25 и далее (с. 79 ел. наст. тома).
127 В 241 г. до н. э. (битвой при Эгатских островах).
118 Ср.: XXI, 10, 7 (с. 12 наст, тома) и примеч. 39 к кн. XXI. Дрепан
(Дрепана, ныне Трапани) - гавань на западной оконечности Сицилии к
северу от Лилибея, у подножья горы Эрик. Во время Первой Пунической
войны важнейший опорный пункт карфагенян. В 242 г. до н. э. был захвачен
Гаем Лутацием Катулом и использован как база для решающего сражения
при Эгатских островах. См.: Полибий, I, 58-63.
129 Ср.: XXVI, 8-9 (с. 234 ел. наст. тома).
130 Речь идет об Алкивиаде и сицилийской экспедиции 415-413 гг. до
н. э. См.: Фукидид, VI, 15 и далее.
131 Ср.: XXX, 30, 23 (с. 425 наст. тома). Марк Атилий Регул - римский
полководец времен Первой Пунической войны. В 256 г. до н. э. он одержал
две морские победы и перенес войну в Африку, где выиграл первую битву.
Карфагеняне уже просили мира, но Регул им предложил слишком жесткие
условия, а вскоре сам был разбит и попал в плен. Оттуда он, по
распространенному среди римских авторов рассказу, был послан врагами в Рим с
предложением обменять его на пленных карфагенян, но сам же выступил в
сенате против этого предложения и, верный данной перед отъездом клятве,
вернулся в плен, где был замучен. См.: периоха кн. XVIII; Цицерон. Об
обязанностях, III, 99 ел.; Авл Геллий, VII (VI), 6; Полибий, I, 31-35.
132 Скрытая реминисценция из Теренция (Бвнух, 299 ел.): «...Шуткою,
игрушкою покажется / Другой тот, по сравнению с ним...» (пер. А. В. Артюш-
кова). В оригиналах близость наглядней: «ludus et iocus (ludum iocumque)
fuisse».
133 См.: примеч. 212 к кн. XXI.
134 Ср.: XXV, 37-39 (с. 221 ел. наст. тома).
135 Ср.: XXI, 26, 3 ел.; 31, 2 (с. 25 и 29 наст. тома).
130 Ср.: XXVI, 18 (с. 243 ел.).
137 Ср. выше, примеч. 131. Регул был разбит не карфагенскими
полководцами, а спартанцем Ксантиппом, наемником, возглавившим
карфагенское войско (см.: Полибий, I, 32 ел.).
138 Здесь явная ошибка - правильно в кн.: XXIX, 28, 5 (с. 391 наст,
тома) : «около пятидесяти лет».
139 См.: примеч. 137.
140 В 310 г. до н. э. сицилийский тиран Агафокл высадился с войском
в Африке и несколько лет воевал там с Карфагеном. См.: Юстин, 32 ел.;
Диодор, XX, 3-18 и др.
141 Это решение так укрепило позиции противников Сципиона, что он
не рискнул ставить вопрос на голосование народа.
142 Это было немного, по сравнению с флотом из ста кораблей,
выделенным для Сицилии в 208 г. до н. э. (с которым Валерию Левину разрешено
Комментарии
5W
было совершать набеги на африканское побережье). Еще 30 кораблей для
Сципиона были построены (ср. ниже: § 21). Но действительно лишь 40 воен
ных кораблей сопровождали 400 транспортных, на которых Сципион в 204 г.
переправлял свое войско в Африку. См.: XXIX, 26, 3 (с. 390 ел. наст, тома)
143 Слово «выберет» добавлено по смыслу, но предполагают, что в тексте
пропущено еще несколько слов (что-нибудь вроде «из тех двух, которые там
стояли» или «из тех двух, которыми располагали консулы»).
144 В свое время (216 г. до н. э.) дельфийские жрецы порекомендовал»
римлянам прислать в храм дары, когда их дела поправятся. Ср.: XXIII, 11,
3 (с. 115 наст. тома).
145 Популония - портовый город на мысу напротив острова Эльба.
Здесь с V в. до и. э. были разработки железной руды. См.: Диодор, V, 13, 5.
146 Сабинские города.
147 Воинственные племена горцев Средней Италии.
141 Камерин — город в Северной Умбрии. Равноправный договор не обя
зывал его жителей поставлять солдат.
149 «Греческий ров» близ Кум был когда-то прорыт для осушения 6σ
лотистой местности. Ср.: XXII, 16, 4 (с. 72 наст. тома).
150 См.: примеч. 117 к кн. XXI.
ist_ 152 jfx городом был морской порт Альбингавн (ныне Альбенга) не
далеко от Савоны (см. ниже). Ср.: Страбон, IV, 201.
153 Эпантерии жили выше ингавнов - на склонах Приморских Альп.
154 Савон (ныне Савона) находился примерно в 40 км на запад от Ге
нуи. Порт у подножья Приморских Альп. К востоку от Савоны начинались
Апеннинские горы. См.: Страбон, IV, 201.
155 Ср. выше: гл. 38, 11 и 13.
156 Целий Антипатр и Валерий Антиат.
457 См.: XXIV, 3, 3-4 (с. 151 наст. тома).
КНИГА XXIX
1 Подобный способ формирования конницы был использован спартан
с ким царем Агесилаем в 395 г. до н. э., когда он, находясь в Эфесе, готовил
ся к войне с сатрапом персидского царя Тиссаферном. Ср.: Ксенофонт.
Греческая история, III, 4, 15; Агесилай, I, 24.
2 В 213-211 гг. до н. э.
3 Очевидно, Левин не слишком преуспел в своем желании навести в
замиренных Сиракузах порядок (ср.: XXVI, 40, 1 - с. 262 наст, тома) и по
кончить со злоупотреблениями (ср.: XXVI, 30, 1; 32, 6-е. 254 и 256).
4 Ср.: XXVIII, 24 (с. 342 наст, тома) и далее; XXVI, 49, 11 (с. 271) и др.
5 Ср.: XXI, 23, 2; 61, 8 (с. 23 и 56 наст, тома), а также примеч.84и220
к кн. XXI .
β Ср.: XXVIII, 24, 4; 31, 7 (с. 342 и 349 наст, тома); см.: примеч. 83 и
100 к кн. XXVIII.
7 Ср.: XXVIII, 38, 1 (с. 354 наст, тома) и примеч. 115 к кн. XXVIII; ср.
также: ниже, гл. 13, 7.
• См.: примеч. 101 к наст, книге. По мнению Ф. Г. Мура, это ошибка м
на самом деле здесь речь идет о Гиппоне Диаррите (см.: примеч. 143 к кн.
XXV), более близком к Карфагену. Однако не все исследователи считают
вполне убедительными аргументы в пользу этой поправки.
' Это обещание не побудило Филиппа выполнить пожелание карфаге
нян. Напротив, он вскоре заключил мир с римлянами (ср. ниже: гл. 12, 14).
10 Ср. ниже: гл. 33, 9; примеч. 102 и 103.
11 Об этих местах см.: XXVIII, 46, 8 ел. (с. 366 наст. тома). Здесь речь
идет скорее о Савоне (см.: примеч. 154 к кн. XXVIII) или Сабатских
бродах (Вада Сабата, ныне Сабата - деревня примерно в 4 км к западу от
Савона) (ср.: Страбон, IV, 202; V, 216).
514
Приложения
12 Ср.: XXVIII, 9, 1 (с. 328 наст, тома) и примеч. 58 к кн. XXVIII;
XXVIII, 46, 12 ел. (с. 366), а также: ниже, гл. 13, 4.
13 Ср.: XXVII, 38, 8-10; XXVIII, 46, 13 (с. 309 и 366 наст. тома).
14 См.: XXIII, 30, 8 (с. 132 наст, тома) - под 216 г. до н. э. и более
подробно: XXIV, 1 (с. 149 ел.) - под 215 г. до н. э.
14а Племиний (имя, судя по эпиграфическим источникам, италийское)
пропретором назван только здесь, дальше везде легатом. Т. Броутон в
своем своде «Магистраты Римской республики» называет его легатом
Сципиона с преторскими полномочиями — legatus (pro praetore).
15 С помощью сигнальных огней. См.: примеч. 31 к кн. XXVIII.
16 Т. е. Персефоны, которая была наиболее почитаемым божеством в
Локрах. Ее знаменитый храм с сокровищницей стоял вне городских стен
к северо-западу от города.
17 Подробнее см.: ниже, гл. 18, 3-6. Об этой истории рассказывают
и другие древние авторы. Ср.: Диодор, XXVII, 4, 3 (тоже в связи с
рассказом о Племиний, которому уделена вся глава).
18 Племиний как легат представлял консула, его власть и достоинство.
19 Гексера (греч.) - шестипалубное судно (ср.: Полибий, I, 26, 11);
редкий тип корабля. (Ливии не находит для него латинского названия, как
трирема или квинкверема).
20 Не считаясь с законами, не только человеческими, но и божескими.
21 Сходный рассказ о случайно найденном предсказании и
учрежденных в связи с ним новых священнодействиях и играх в честь Аполлона
ср.: XXV, 12 (с. 199 ел. наст. тома).
22 Идейская матерь (Великая Идейская матерь богов — от названия
Иды, горы в Троаде,- в северо-восточном углу Анатолийского
полуострова) - называлась также Кибелой, Диндименой, Великой Фригийской
богиней; греки отождествляли ее с Реей, супругой Кроноса, матерью Гестии,
Деметры, Геры, Аида и Зевса. Древнейшее анатолийское женское божество.
Введение ее культа в Риме во время тяжелой войны было, видимо, связано
с ее троянским происхождением (римляне вели свой род от троянцев),
однако оргиастический характер ее культа приходил в противоречие с
римскими традиционными добродетелями. См.: Страбон, XII, 469 ел.; Овидий.
Фасты, IV, 247-348 и мн. др.; Лукреций, II, 600 ел. Ко временам поздней
Империи культ Идейской матери распространился по всему римскому миру.
23 Ср.: XXVIII, 45, 12 (с. 365 наст. тома).
24 Т. е. греческого бога врачевания Асклепия. Ср.: X, 57, 7; примеч.
142 (т. I, с. 504 и 575); периоха кн. XI; Страбон, XII, 567.
25 Ливии, кажется, считает, что в 210 г. до н. э. Марк Валерий Левий
был консулом-новичком (ср.: XXVI, 22, 12 - с. 247 наст, тома); однако,
согласно эпиграфическим данным, его первое консульство приходится на 220
г. до н. э. Может быть, и нет нужды предполагать (как это делает Ф. 1\
Мур), что в конце 208 г. до н. э. (после гибели обоих консулов - ср.: XXVII,
33, 7, с. 305) он мог недолгое время быть дополнительно избранным
консулом. Эдилиций - бывший эдил; квесторий — бывший квестор.
26 Пессинунт — город в Малой Азии (на границе Фригии и Галатии),
древнейший центр культа Матери богов, почитавшейся здесь в виде
черного метеоритного камня (ср.: Геродиан, I, 11; Аппиан. Ганнибалова война,
56, 232 ел.). Поездку царя Аттала с римскими послами из Пергама в
отстоящий от него примерно на 360 км Пессинунт Ф. Г. Мур считает
маловероятной.
27 Это Марк Марцелл младший, сын знаменитого полководца. См.
также: примеч. 141 к кн. XXV.
28 Ср.: XXVIII, 5, 4 (с. 324 наст, тома) и далее, а также: гл. 7, 14 ел. и
18 (с. 327).
29 Диррахий (или Эпидамн, ныне Дуррес в Албании) — важный
портовый город на иллирийском побережье (основан греками в VII в. до н.э.).
Морская переправа из Брундизия в Диррахий связывала Италию с
Балканским полуостровом.
Комментарии
515
30 Дималл (Димала) - укрепленный иллирийский город близ Диррахия
(точнее не локализуется); был взят Эмилием Павлом в войне с Деметрием
Фарийским (см.: примеч. 152 к кн. XXII) в 219 г. до н. э. (см.: Полибий,
III. 18, 1-5). Упоминался в договоре между Филиппом и Ганнибалом (215 г.
до н. э.) в числе подвластных Риму городов Иллирии (Полибий, VII. 9, 13).
В том же договоре упоминалось как подвластное Риму иллирийское племя
парфинов, которые «доверились покровительству» римлян еще в 229 г. до
н. э. (одновременно с атинтанами, Аполлонией, Диррахием и Керкирой).
Область обитания парфинов простиралась от окрестностей Диррахия до
окрестностей Охридского озера (в совр. Югославии). Ср. о них также: XLIII, 23
и XLIV, 30, 13.
31 Ср.: XXVI, 24, 8-14 (с. 249 наст. тома).
32 См.: примеч. 143 к кн. XXIV. Ср. также: XXVI, 25, 2 (с. 249).
33 Фойника (ныне Финик в Албании) — город в Северном Эпире
недалеко от моря. После прекращения династии эпирских царей (около 230 г.
до н. э.) — главный город Эпирского союза, во главе которого стояла
коллегия из трех стратегов (у Ливия - «преторы»).
34 Афаманы - см. примеч. 138 к кн. XXVII.
35 Небольшие городки, видимо, близ Дималла.
38 Область в Северо-Западном Эпире в верховьях р. Аой. Во времена
Иллирийских войн была союзником Рима, потом переходила из рук в руки. Ср.:
XXVII, 30, 13 (с. 302 наст, тома); примеч. 143 к кн. XXVII.
37 Как прародители римлян, выводивших свой род из Трои. Ср.: также:
XXVII, 37, 1 ел.; XXVIII, 39, 10.
38 См.: примеч. 143 к кн. XXVII.
39 Набис - спартанский тиран (207-192 гг. до н. э.), преемник Махани-
да (и последний спартанский царь из рода Бврипонтидов). Проводил
уравнительную политику (см.: XXXIV, 31, 18), освобождал многих илотов,
преследовал и экспроприировал знать.. Внешнеполитическую ориентацию менял
несколько раз. Как заметный деятель своего времени, часто упоминается в
последующих книгах.
40 Тит Квинкций более известный как Φ л амин ин (его прозвание)
получил командование в Таренте с пропреторской властью, хотя никаких
выборных должностей еще не занимал (он начал свою карьеру в двадцать лет
военным трибуном в войске Марцелла). В будущем (90-80-е годы II в. до
н. э.) - один из крупнейших римских военных и политических деятелей.
41 Ср.: XXVIII, 38, 1 (с. 354 наст, тома) и примеч. 115 к кн. XXVIII.
Формальное учреждение двух провинций в Испании относится к несколько
более позднему времени (197 г. до н. э.). Однако здесь (как и в начале
следующей главы) слово «провинция» употреблено в первоначальном,
более широком, значении (см.: примеч. 24 к кн. XXI).
42 См.: примеч. 224 к кн. XXI.
43 Полное его имя было Публий Корнелий Сципион Назика.
Дальнейшая его карьера была вполне рядовой для человека такого происхождения.
В 191 г. до н. э. он был консулом, воевал с бойями, получил триумф (см.:
XXXV, 24, 5; XXXVI, 1, 1; 40, 9). Дважды тщетно домогался должности
цензора.
44 Клавдия Квинта (т. е. Пятая — в римской семье дочери, как правило,
не получали личных имен, а только порядковый номер) происходила из
очень знатного (но не без скандальной славы) рода (см.: Светоний. Тибе-
рий, 1-2). О ее участии во встрече богини (как и о ее сомнительной до
того репутации) Ливии пишет очень кратко и без прикрас. Ср. цветистый
рассказ Овидия (Фасты. IV, 293-344) или утверждение Аппиана
(Ганнибалова война, 56, 234 ел.), будто до встречи с богиней над Клавдией тяготело
обвинение в распутстве, «еще не рассмотренное». Ее статуя была
поставлена в храме Матери богов и, по уверениям современников императора Тибе
рия (потомка того же рода), дважды уцелела в огне пожара (Валерий
Максим, I, 8, 11; Тацит. Анналы, II, 64, 3).
45 Этот храм, посвященный в 294 г. до н. э. (см.: X, 33, 9 - т. I, с. 489),
516
Приложения
дал богине лишь временный приют. 10 апреля 191 г. до н. э.- в консульство
Публия Сципиона Назики (см. выше, примеч. 43) был посвящен
сооруженный для нее на Палатине же храм Великой матери богов (подробней см.:
XXXVI, 36).
46 Т. е. 12 апреля. Общепринятая (ср.: Овидий. Фасты, IV, 179 ел.) дата
другая - 4 апреля (т. е. накануне апрельских нон) и ряд издателей (в том
числе Вайсенборн и Мюллер) вносят соответствующую конъектуру в текст
Ливия.
47 Мегалесийские (от греч. прозвания богини Megale - «Великая») игры,
по Ливию, впервые справлены были в 194 г. до н. э. курульными эдилами
(XXXIV, 54, 3). Однако рассказывая о справленных консулом Сципионом На-
зикой десятидневных играх, приуроченных им к посвящению храма
Великой Матери, Ливии, ссылаясь на Валерия Антиата, вновь говорит о них как
об устроенных впервые (XXXVI, 36). Мегалесийские игры включали в себя
сценические представления, цирковые и другие зрелища. В первый их день
эффектная процессия проходила по улицам Рима (см.: Лукреций, II, 600
и далее). Праздник Мегалесий продолжался с 4 по 12 апреля, но с самого
ли начала было так, остается неясным.
48 В 209 г. до н. э. Ср.: XXVII, 9, 7-8 (с. 282 наст. тома).
49 Т. е. по двое дуумвиров-судей, дуумвиров-эдилов и квесторов, а
также по 10 членов совета от каждой колонии.
50 Этой оценке должны были предшествовать данные о владельце: имя
(родовое и личное), имя отца или (для отпущенников) патрона, прозвание
и возраст.
51 Ср. ниже: гл. 37, 7.
52 См.: примеч. 58 к кн. XXVII.
53 210 г. до н. э. Ср.: XXVI, 36 (с. 258 ел. наст. тома).
54 Ср.: Там же, 35, 2-5.
55 Ср.: XXIV, 30, 14 (с. 172 наст, тома) и примеч. 117 к кн. XXIV.
Скорбной одеждой считалась темная, рваная, грязная.
56 Первым «отпадением» послы локрийцев называют переход их города
на сторону Ганнибала, вторым - на сторону римлян.
57 Сциллы и Харибды (Гомер. Одиссея, XII, 73 ел.).
58 Явная реминисценция из Цицерона (ср.: Против Верреса, IV, 1).
59 Ср. выше; гл. 8, § 9-10, а также: Аппиан. Самнитская война, фр. 12;
Диодор, XXVII, 4, 3; Валерий Максим, I, 1 (иноземные примеры, 1).
60 Ср.: Плутарх. Пирр, 34; Страбон, VIII, 376; Юстин, XXV, 5; Павсапищ
II, 21, 4. Пирр был убит в Аргосе; старая женщина, наблюдавшая вместе с
другими за сражением с крыши дома, убила царя брошенной в него
черепицей. Местные жители говорили, что это была богиня Деметра.
61 Ср. выше: гл. 9, 4-10.
62 В VI в. до н. э. Рассказы об этой войне в подробностях легендарны.
Ср.: Юстин, XX, 2-3; Страбон, VI, 261 и др.
63 Ср.: примеч. 146 к кн. XXVI.
64 Видимо, частично реминисценция из Цицерона (ср.: Против Верреса,
V, 86). Согласно Плутарху (Марк Катон, 3), Фабиево обвинение было
поддержано квестором при Сципионе, Марком Катоном старшим, который,
оставив Сицилию, приехал для этого в Рим и выступил в сенате. Следует
также отметить, что римляне, высоко ценившие военные упражнения,
укреплявшие тело, презирали гимнастику как занятие бездельников; таково же
было их отношение к книжной культуре греков, хотя неофициальный (если
можно так выразиться) интерес к ней был в некоторых кругах очень велик.
65 Ср.: XXVIII, 24, 5-16 (с. 342 ел. наст. тома).
66 Консул 206 г. до н. э. (XXVIII, 10, 2; 8); ср. выше: гл. 10, 2; 11, 9 ел.
67 Т. е. Квинтом Фабием (ср. выше: гл. 19, 3; 5).
68 Выполнение таких поручений всегда было одной из функций
плебейских эдилов как помощников народных трибунов. (Ср.: примеч. 14 к кн.
III - т. I, с. 528). Народные трибуны, упомянутые в этой главе, — сын
знаменитого Марцелла и (почти несомненно) брат Луция Цинция Алимента,
Комментарии
517
претора 210 г. до н. э., известного историка (см.: примеч. 129 к кн. XXI),
прославившийся, впрочем, и сам проведенным им в том же 204 г. до н. э.
Цинциевым законом о дарениях (см.: XXXIV, 4, 9).
69 Полибий (VI, 14, 8) называет Неаполь в числе городов, куда имели
право добровольно удалиться в изгнание римские граждане, обвиненные в
преступлении, караемом смертной казнью.
70 В предварительном слушании (ср. ниже: гл. 22. 7 ел.). Речь шла о
преступлении, подлежащем суду народа (ср.: Полибий, VI, 14, 8).
71 Племиний был обвинен в «тяжком преступлении» против отечества
(см.: примеч. 87 к кн. I - т. I, с. 512 ел.). Согласно процедуре, обвиняемый
выводился трибунами на сходки (на форуме) три раза. На третьей сходке
трибуны оглашали свое суждение и подтверждали или изменяли свое
требование кары. Окончательный приговор произносился через 28 дней на
народном собрании по центуриям (если дело шло о смертной казни) или по
трибам (если - о штрафе). Согласно Аппиану (Ганнибалова война, 55, 231),
римляне «уморили в тюрьме» Племиния и его сообщников, а имущество их
передали локрийцам в возмещение убытков, нанесенных им храму Персефо-
ны (ср.: Диодор, XXVII, 4, 7-8).
72 Клодий Лицин - младший современник Ливия (дополнительно
избранный консул 4 г. н. э.). Упоминается Светонием (О грамматиках, 20).
Обращает на себя внимание необычно точная ссылка Ливия на его сочинение.
73 В 194 г. до н. э. (т. е. через восемь лет после окончания Второй
Пунической войны). Та же версия у самого Ливия в кн. XXXIV, 44, 6 ел.
74 Простое упоминание о Туллиануме (подземной части Мамертинской
тюрьмы на склоне Капитолийского холма) не оставляло сомнений в участи
«отправленного» туда человека (ср.: XXXIV, 44, 8, где сказано прямо: «...был
спущен в нижнюю темницу и умерщвлен»).
75 См.: XXVIII, 17, 16 (с. 337 наст, тома) и далее.
76 Ср.: XXX, 12, 17 (с. 410 наст. тома).
77 В бывшем дворце царя Гиерона II, где и во времена Цицерона была
резиденция римского наместника (ср.: Против Верреса, IV, 118).
78 Марк Помпоний Матон в 204 г. до н. э. был претором и
распоряжался «каннским войском». Именно он по поручению сената расследовал дело
Племиния и обвинения против Сципиона. Теперь Сципион сам приглашает
его участвовать в подготовке переправы римского войска в Африку. До пре-
туры был одним из римских послов, отправленных в Дельфы с дарами в
205 г. Ср.: XXVIII, 45, 12 (с. 365 наст. тома).
79 Аналогичная просьба, с которой каннские ветераны обращались к
Марцеллу восемь лет назад (ср.: XXV, 6, 2-23-с. 192 ел. наст, тома),
осталась безрезультатной. Теперь они рассчитывают на Сципиона, тоже бывшего
участника каннской битвы.
80 Максимальное число, известное нам для римского легиона.
81 Ср. аналогичные преувеличения Целия ниже, в гл. 27, 14 ел. Однако
там, по мнению Ф. Мура, Ливиева ссылка на Целия ошибочна (см. ниже:
примеч. 91). Относится ли это и к данному месту?
82 Младший брат Публия Сципиона. Состоял при нем в Испании (ср.:
XXVIII, 3, 2 ел.; IV, 12 ел - с. 322-324 и 336 наст, тома), а затем и в
Сицилии (ср. выше: гл. 7, 2).
83 См. также: Цицерон. О старости, 10; Брут, 60. У Корнелия Непота
(Катон, I, 3) -неверная дата квестуры (205 г. до н. э.); см. также выше:
примеч. 64.
84 Эмпории (греч. «торговые порты») — прибрежные городки дали это
имя окрестности Малого Сирта (ныне залив Габес на западном побережье
Туниса) и прибрежной полосе между Сиртами Малым и Большим (ныне
залив Сидра на севере Ливии). Располагались к югу от Карфагена,
достаточно далеки от него (ближайший город — Малый Лептис — примерно в
150 км). Ф. Г. Мур склонен согласиться с исследователями, полагающими,
что Сципион намеренно объявил ложную цель своего плавания, чтобы
вести о ней, обогнав армаду, сбили с толку карфагенян.
Ъ18
Приложения
85 В 256 г. до н. э. (Луций Манлий Вольсон и Марк Атилий Регул с
•флотом в 330 военных кораблей — см.: Полибий, I, 25, 7; 26, И и 29, 1 ел.)
и в 2Ü6 г. до н. э. (Марк Эмилий Павел и Сервий Фульвий Нобилиор с
флотом в 350 кораблей (Там же, 36, 10 и далее); но этот флот был разбит
бурей на возвратном пути).
86 Ср.: Цицерон. О природе богов, III, 51: «Наши полководцы... имели
обыкновение, пускаясь в плавание по морю, приносить жертвы морским
волнами (пер. М. Рижского); ср. также: Вергилий. Энеида, V, 235-238.
87 Мыс Меркурия (греч. Гермея) — ныне мыс Рас-Адар (Бон).
Ближайшая к Сицилии точка северо-африканского побережья; от Карфагена —
около 70 км. Ограничивает Карфагенскую бухту (ныне Тунисский залив) с
востока. См.: Страбон, XVII, 832; Плиний. Естественная история, V, 23 ел.
88 Т. е. дальше по берегу (внутрь залива, не в сторону Эмпорий — ср.:
примеч. 84).
89 Прекрасный мыс — первоначальная форма названия у Полибия
(III, 22, 5) - мыс Прекрасного бога, т. е. Аполлона. В кн. XXX (24, 8)
Ливии и называет его Аполлоновым мысом (см. ниже: с. 419). Это мыс Рас-
Си ди-Али-эль-Мекки, ограничивающий тот же залив с запада. Высадились
римляне с внутренней стороны мыса недалеко от Утики, видимо, близ
нынешнего Порто-Фарина (ср.: Аппиан. Ливийская война, 13, 20).
90 Остров Эгимур (ныне эль-Джамур или Зембра) к северо-западу от
мыса Меркурия, примерно в 45 км от Карфагена.
91 Как считает Ф. Мур, вряд ли эта версия принадлежит Целию. о чем
свидетельствует фрагмент из Целия, сохраненный Ионием Марцеллом (199 L).
92 Точнее 52 года (256-204 г. до н. э.).
93 Таким образом, следующие четыре с половиной главы в самом
повествовании Ливия осмыслены и мотивированы как некое отступление.
Предполагали (Ф. Г. Мур), что источником ему могла здесь служить
утраченная часть труда Полибия, который, в свою очередь, мог основываться
на рассказах самого Масиниссы (умершего в 148 г. до н. э. в возрасте 90 лет).
Ср.: Полибий, IX, 25, 4 (в другой связи): «С большими еще подробностями
я слышал это от Масиниссы, который много рассказывал мне...» и т. д.
94 О мезулиях ср.: XXIV, 48, 13-е. 187 наст, тома (мезулы), а также:
примеч. 175 к кн. XXIV.
95 Комментаторы подозревают искажение названия и предостерегают
от отождествления этого города с Тапсом, известным по истории Цезаря
'(ныне Сус в Тунисе).
96 Не поддается отождествлению.
97 Ср.: Саллюстий. Война с Югуртой, 18, 8 (напоминают перевернутый
корабль с килем); 46, 5; Плиний. Естественная история, V, 22 (нумидийцы
перевозят свои дома на телегах); Вергилий. Георгики, III. 341 ел.:.«Часто
и день, и всю ночь, и целые месяцы кряду/Стадо пасется, бродя по
широкой пустыне без крова / Вовсе. - там и краев не видать у равнины! С
сотого / Все африканский пастух волочит: жилище, и лара, / И амиклейского
пса, и оружье, и критский колчан свой» (пер. С. Шервинского).
98 И здесь подозревают искажение названия города, спутанного с
более известной Клупеей (на мысе Меркурия - ср.: XXVII, 29. 7, с. 301 наст,
тома). Упоминаемое здесь место Мур локализует на территории совр.
северо-западного Туниса или северо-восточного Алжира.
99 Возможно, Баграда (ныне Меджерда).
100 Цирта (с III в. н. э.- Константина) - город в Нумидии, в центре
области мезулиев; основана пунийцами. Захваченная Сифаком, в годы его
могущества служила ему столицей.
101 Гиппон (позднее назывался Гиппон Регий, т. е. Царский - см. выше
примеч. 8) — город, основанный финикийцами еще в XII в. до н. э. в устье
реки ныне в Восточном Алжире. С 201 г. до н. э. (т. е. после поражения
Карфагена во Второй Пунической войне) - вторая резиденция нумидийских
дарей (отсюда название).
Комментарии
519
102 См. выше: примеч. 84.
103 Об Эмпориях см.: примеч. 84. Гараманты - северо-африканское
племя берберского происхождения, обитавшее во внутренних областях страны.
Ср.: Геродот, IV, 174; Страбон, II, 131; XVII, 835; 838.
104 Ряд исследователей отождествляет этого Ганнона с упомянутым в
гл. 29, 1 «знатным юношей», а конное сражение, закончившееся его гибелью
(ниже, § 7-17), соответственно, — с эпизодом, о котором кратко (и
по-иному) рассказано в начале 29-й книги (ср. также, гл. 35, 2).
105 Этот город упоминается только здесь и ниже в гл. 35, 4. По Аппиа-
ну (Ливийская война, 15, 62), Сципионом взят был «большой город» Лоха.
106 Ливии называет в этой связи двух анналистов II-I вв. до н. э. Из
дошедших до нас (более поздних) авторов такой же версии держатся Ап-
пиан (Там же, гл. 14) и Дион Кассий (фрагм. 57, 65 ел.). Ливии, по мнению
Мура, следует здесь Полибию (утраченной части его труда).
107 Согласно Аппиану и Диону Кассию, захваченный в плен Ганнон
(Дион называет его сыном Газдрубала, Гисконова сына) был обменен на
мать Масиниссы.
108 Цезарь описывает (Гражданская война, II, 24) это место, тогда (и
позднее) все еще называвшееся Корнелиевым лагерем. Ср. также: Плиний.
Естественная история. V. 29; Полибий, XIV. 6, 7.
109 Храм этот был построен на Квиринальском холме и посвящен в
194 г. до н. э. (см.: XXXIV, 53, 5 ел.). Культ Фортуны Примигении, т. е.
Первородной, принадлежал к древнейшим италийским. В самом Риме
существовал еще и древний ее храм на Капитолийском холме, поставленный,
по преданию, Сервием Туллием (см.: Плутарх. Об удаче римлян, 322F;
Римские вопросы; 74, 106). Знаменитый ее храм с оракулом находился в Пре-
несте (см.: Цицерон. О предвидении, II, 85). Одну из сохранившихся
надписей (стихотворную) в честь Фортуны Примигении см.: Петровский Φ. Α..
Латинские эпиграфические стихотворения. М., 1962. № 13.
110 Расследование по этому делу начато было еще в 206 г. Марком
Ливнем Салинатором. Ср.: XXVIII, 10, 4 ел. (с. 329 наст. тома).
111 Это был храм Венеры Милостивой. См.: X, 31, 8 и примеч. 106 к кн..
X (т. I, с. 487).
112 Храм этот был посвящен лишь в 191 г. до н. э. См.: XXXVI, 36.
113 Шестая доля асса - собств. «секстане» - медная монета в 1/6 часть-
фунтового асса, т. е. в две унции (в основе системы дробных номиналов
лежала унция - двенадцатая доля асса).
114 Собств.: in foris et conciliabulis. См.: примеч. 22 к кн. XXV.
115 Вряд ли можно принимать эту версию всерьез — независимо от
того, основывалась ли она на каких-то действительно ходивших слухах или
(что более правдоподобно) придумана была для объяснения прозвища.
Прозвание Салинатор («Солевар», или «Солеторговец») носил уже отец
цензора Ливия (предполагаемый владелец, а позднее патрон первого римского·
поэта Ливия Андроника - ср.: XXVII, 37, 7 ел. и примеч. 178 к кн. XXVII),
а цена соли в той или иной местности, видимо, зависела от тамошней цены
подряда.
116 Против 137 108 человек в 208 г. до н. э. (т. е. четырьмя годами
раньше). См.: XXVII, 36, 7 (с. 307 наст, тома) и примеч. 168 к кн. XXVII.
117 Ср. выше: гл. 15, 5, 10.
118 Римские всадники, входившие в 18 всаднических центурий,
получали от государства деньги на покупку коня, но сам конь не принадлежал
государству. См.: I, 43, 9 (т. I, с. 48). Приказание цензоров продать коня
означало исключение из всаднического сословия. Ср., однако: XXIV, 18, 6
(с. 162 наст, тома): «У тех и других были отобраны казепные кони...» (Ulis
equi adempti qui publicum equom habebant).
119 Демонстративные действия цензоров друг против друга были по
существу бессмысленны, так как коллективный принцип деятельности
цензоров был особенно последовательным, и никакие действия цензора без
согласия коллеги не могли иметь силы (ср., например, XLV, 15, 8).
-520
Приложения
120 В судебном процессе перед народным собранием. См.: XXVII, 34, 3
(с. 305 наст, тома) и примеч. 161 к нк. XXVII.
121 Казначейство, помещавшееся в храме Сатурна (на форуме у подно
жия Капитолийского холма), служило заодно и архивом, где хранились раз
ные документы: об аренде общественной земли, счета, списки налогопла
телыциков, списки заседавших в судах, решения народных собраний, сенат
ские постановления и пр.
122 Ср.: XXIV, 18, 6 (см. с. 162 наст. тома).
123 Извращавшее саму сущность цензорского надзора, за нравами.
124 Клампетия — приморский город на западном побережье Бруттия.
К северо-востоку от нее (в глубь страны) находилась Консенцня - главный
город бруттийцев, не раз переходивший из рук в руки на протяжении
войны. Ср.: XXIII, 30, 5; XXV, 1, 2 (с. 132 и 188 наст. тома).
125 Параграф открывается словами о жрецах, умерших и замещенных
«в том же году», но перечисление сразу же начинается с уточнения: Марк
Эмилий Регилл назван «умершим в предыдущем году» (как о том и было
сказано выше в гл. 11, 14).
126 Бывший консул 231 г. до н. э., видимо, претор 216 г. до н. э. и
пропретор в 215-214 гг. (ср.: XXII, 35, 5; XXIII, 24, 1; XXIV, 10,3). (Идентичен
ли он с претором 217 г. до н. э., возвестившим римлянам о поражении при
Тразименском озере (XXII, 7, 9), точно сказать нельзя.)
127 Видимо, отец знаменитых братьев Гракхов (народных трибунов
133 и 123-122 гг. дон. э.).
КНИГА XXX
1 В латинском оригинале прозвания консулов здесь опущены, что было
бы удивительно, если бы чуть выше их имена не были приведены
полностью (см.: XXIX, 38, 3). При этом чуть ниже (в § 8) они названы уже
только по прозваниям.
2 Лигурия здесь впервые добавлена к Этрурии как консульской провип
ции. Это связано с появлением и деятельностью Магона на Лигурийском
побережье. Ср. ниже: § 10, а также: XXIX, 5 (с. 371 ел. наст. тома).
3 Это был Публий Лициний Красе Дивит (Богач) — первый из Лици
ииев Крассов, получивший это дополнительное прозвание. Он уже не раз
появлялся на страницах этого тома, начиная с кн. XXV, 5, 3 ел. (с. 191 ел.)
с его первого жизненного успеха, когда он, еще молодым, был избран в
великие понтифики (и занимал эту должность 30 лет); затем (до
консульства!) он был избран цензором (в 210 г. до н. э.- XXVII, 6, 17, с. 278 ел.).
Консулом он был в 205 г. вместе с Публием Сципионом. Сейчас в 203 г. до
и. э. он сдавал свои дела после проконсульства.
4 Точнее - приобщился воинской славы. Консульской провинцией Ли-
циния Красса был Бруттий (жреческая должность не позволяла ему
покидать Италию). Единственная известная выигранная битва, в которой он
участвовал, относится к времени его проконсульства, и он играл в ней
вспомогательную роль при консуле Публии Семпронии (битва под
Кротоном в 204 г. до н. э.-XXIX, 36, 4-9, с. 398). Строки, посвященные здесь
(§ 4-6) Лицинию Крассу, похожи на надгробную речь и, по замечанию
•Ф. Г. Мура, были бы уместнее в кн. XXXIX, 46, где рассказывается о его
великолепных похоронах (в 183 г. до н. э.), знаменитых гладиаторскими
боями и пиром на форуме.
5 Об избрании Элия Пета в преторы см.: XXIX, 38, 4 (с. 400). Был
•консулом (гл. 40, 5), в 199 г. до н. э.- цензором со Сципионом Африканским
(XXXII, 7,2).
β Ср.: XXVIII, 46, 8 (с. 366 наст, тома) и примеч. 150 к кн. XXVIII.
7 Ср.: примеч. 78 к кн. XXIX.
7а Точнее пропретору (претором Гней Октавий был в 205 г.). Ср.:
XXVIII, 38, 11, 13; XXIX, 13, 5 (с. 355 и 378 наст. тома).
Комментарии
521
8 Включая другой флот из 40 военных кораблей. Ср. ниже: гл. 41, 7;
XXIXt 26, 3 (с. 390 наст. тома).
9 Ср.: XXVII, 33, 8 (с. 305). Впрочем, игры были отложены еще на год.
(ср.: гл. 27, 11).
10 Метеориты часто упоминаются среди знамений. Ср. также: Вергилий.
Энеида, II, 694 и далее; Лукреций. О природе вещей. II, 206 и далее;
Плиний. Естественная история. II, 96.
11 Ср.: Плиний. Там же, 98; Сенека. Изыскания о природе. I, 2, 1.
12 См.: примеч. 123 к кн. XXVII.
13 См.: XXIX, 36, 1 (с. 398 наст. тома).
14 Ср.: Полибий, XIV, 1, 4.
15 Ливии в основном следует рассказу Полибия (XIV, 1).
16 Ср.: Полибий, XVI, 1, 6 ел. Ничуть не лучше в этом отношении
бывали и римские зимние лагери. Ср.: XXVII, 3, 3 (с. 275 наст. тома).
17 Согласно Полибию (XIV, IV, 2), половину войска. Вообще рассказ
Полибия в этой части более подробен, чем Ливиево изложение.
18 Цифры заимствованы у Полибия (XIV, 6, 3). Число погибших и
взятых в плен карфагенян в дошедшем до нас его тексте отсутствует, но
после гл. V в нем лакуна, которая и объясняет этот пробел.
19 Ср.: XXIII, 46, 6 (с. 146 наст, тома) и примеч. 161 к кн. XXIII.
20 Согласно Аппиану (Ливийская война, 24, 97), это был город Анда,
нигде более не упоминающийся.
21 См.: примеч. 111 к кн. XXVIII.
22 То же число у Полибия (XIV, 7, 9), тоже упоминающего о нумидий-
цах и кельтиберских наемниках.
23 Ливии опускает Полибиево (XIV, 8, 2) упоминание о пяти днях
пути; значит, поле битвы находилось примерно в 120 км к юго-западу от
Утики.
24 По мнению Мура, это широкая долина в среднем течении Баграды
(ныне р. Меджерда), слишком длинная, чтобы можно было точно
определить место битвы. «Великополье» («Великие Равнины», «Великая степь»)
упоминается у Полибия (XVI, 7, 9; 8, 3) и у Энния (Цицерон. Об ораторе,
III, 167).
25 Это обычное для римлян построение (Полибий, XIV, 8, 5). Ср.: ниже,
гл. 32, 11 или XXII, 5, 7 (с. 64 наст. тома).
26 Газдрубал с остатками войска бежал в Карфаген, а Сифак «в свою
страну» (Полибий, XIV, 8, 14).
27 Ливии, излагающий по Полибию прения в карфагенском сенате,
опускает заключительный пункт: «Вместе с тем они предлагали обсудить
условия, на каких может быть заключен мир и положен конец
удручающим бедствиям».
28 См.: XXIX, 35, 14 (с. 398 наст, тома) и примеч. 108 к кн. XXIX.
29 Тунета (правильнее — Тунет; ныне Тунис) - город «в том же самом
заливе, что и Карфаген» (Страбон, XVII, 834).
30 Только, чтобы защитить их от превосходящих сил карфагенян (см.:
Полибий, XIV, 10, 7-11); недаром, военные корабли Сципиона и не
упоминаются в рассказе о битве (Полибиев рассказ о ней не сохранился).
31 Западнее Аполлонова мыса (внутри залива) на месте совр. Порто-
Фарина.
32 Десять лет назад. Ср.: XXIV, 48, 11 ел. (с. 186 наст. тома).
33 См. примеч. 100 к кн. XXIX. Перевод § 3-5 - по изданию Вайсенбор-
на - Мюллера. В издании Мура - излишняя, как представляется,
перестановка фраз «в порядке, требуемом логикой» (конъектура Мадвига и Кон-
вея)..
34 О Софонибе уже рассказывалось в XXIX, 23, 3-10 (с. 387 наст-
тома), но там она не названа по имени. Читателю оно, видимо, более
привычно в новоевропейском варианте «Софонисба» (пунийское ее имя
было Сафанбаал). Риторически и театрально разработанные сцены встречи
незнакомых друг с другом Софонибы и Масиниссы и последовавших за
522
Приложения
нею событий далеки от рассказов, какие мы находим у греческих
историков. Так, по Аппиану (Ливийская война, 10, 37 и далее), Софониба была
сговорена отцом с юным Масиниссой (который воспитывался в
Карфагене) еще до того, как некие «карфагеняне» из политических соображений
выдали ее замуж за влюбившегося в нее Сифака - в отсутствие жениха и
отца (!). И эта версия находит в дальнейшем изложении Аппиана (27,
НО и далее) достаточно сложную литературно-драматическую разработку.
Более «жесткий» вариант той же версии мы находим в кратком (или
сокращенном) изложении Диодора (XXVII, 7), который начинает с того, что
Софониба «сожительствовала (или состояла в браке) сначала с Масиниссой,
а потом с Сифаком». У Диодора она действует как карфагенская патриотка
Ht будучи хороша собой, добивается желаемого, но ревность и
расчетливость, как и политика римлян, становятся на ее пути.
35 Ср.: XXIX, 23, 4.
36 Ср.: XXVIII, 17, 11 ел. (с. 336 ел. наст. тома).
37 Ср.: XXVIII, 18, 1 ел. (с. 337 ел.).
38 Ср.: XXIX, 31, 9 ел.; 32, 11 (с. 394 ел.).
39 Подобные речи Сифака есть и в версиях Аппиана и Диодора: у
Диодора всего одна фраза, у Аппиана речь (как и ее психологические
мотивировки) близка к Ливиевой. Соответствующие главы Полибия утрачены.
40 Так как внушали сомнения в надежности Масиниссы.
41 Ср. XXVI, 49, 11 ел.; 50 (с. 270 ел. ).
42 Только что вернувшиеся из похода по нумидийским городам (ср.
выше: гл. 12, 22).
43 У Ливия действие, как и у Диодора, завершается в лагере Сципиона.
У Аппиана Масинисса приезжает из лагеря в Цирту.
44 Все эти вещи (кроме чаши) были в Риме знаками отличия
полководца-триумфатора (ср.: X, 7, 9 - т. I, с. 462), а также традиционным
подарком для царей: подобные (хотя все-таки менее пышные) дары были
в свое время посланы и Сифаку, и другим африканским царям. Ср.: XXVII,
4, 8-10 (с. 276 наст, тома); ср. также: XXXI, И, 12; XLII, 14, 10.
44а Это был совет старейшин (ср.: Лолибий, X, 18, 1 - о Новом
Карфагене). О тридцати послах-сенаторах см.: гл. 36, 9; ср. также: Полибий, I,
87, 3.
45 Что им вскоре пришлось сделать: ем. ниже, гл. 18, 1; 19, 2-5 и 12.
46 В Альбу Фуцинскую (см. примеч. 58 к кн. XXVI).
47 Рассказ об этой битве вызывает сомнение у некоторых
исследователей.
48 См.: примеч. 11 к кн. XXIX, а также: XXVIII, 46, 8-10 (с. 366 наст,
тома) с примечаниями.
49 Ныне Генуэзский залив.
50 Это сообщение Ливия, принимаемое, кажется, большинством
исследователей, не может быть подтверждено другими свидетельствами. Рассказ
Полибия в этой части утрачен, а остальные источники, несмотря на
разноголосицу, тяготеют к совершенно иной традиции. Согласно Аппиану
(Ливийская война, 49, 211; 59, 260), Магон еще года два провел в Лигурии;
согласно Зонаре (IX, 13, 10), он доплыл до Африки, но был вновь отправлен
в Италию; согласно Корнелию Непоту (Ганнибал, 8, 1 ел.), Магон, как и
Ганнибал, бежал из Карфагена и погиб в изгнании - то ли при
кораблекрушении, то ли от рук собственных рабов. Эти рассказы выглядят
несообразными, но уверенность нескольких авторов в том, что Магон не погиб,
все-таки небезынтересна.
51 Ср.: XXI, 25, 3 и 13; 26, 2 (с. 24 ел. наст, тома); XXVII, 21, 10
(с. 295); Полибий, III, 40, 8-13. Ср. также: примеч. 91 ел. к кн. XXII и
104 к кн. XXVII.
52 Патриций не мог получать плебейские должности, не перейдя в
сословие плебеев, для чего он должен был быть усыновлен плебеем. При
живом отце усыновляемого процедура усыновления была одна, а после
смерти отца другая, так что, если Сервилий Гемин перешел в плебеи после
Комментарии
5Ы
пленения отца, то с выяснением обстоятельств его статус оказывался под
сомнением. Среди исследователей, однако, высказывалось мнение, что в
данном случае под вопрос ставилась законность не его перехода в плебеи
(который, таким образом, рассматривается как осуществленный при участии
отца), а только законность отправления им в свое время плебейских
должностей, что как-то связывается с отправлением его отцом курульной (пре-
торской — ср.: Полибий, III, 40, 9) должности и неким законом, принятым:
между 232. и 218 гг. до н. э. Однако поспешность визита Сервилия Гемина
в Рим показывает, что сложившаяся ситуация была небезразлична и для
его деятельности как консула.
53 Ср.: XXIX, 38, 1 (с. 400 наст. тома).
54 Ганнон Великий - давний противник Баркидов и враг Ганнибала..
Ср.: XXI, 3, 2 ел. (с. 6 наст, тома); 10, 2- И, 1 (с. 12 ел.); XXIII, 12; 6-13,,
6 (с. 116 ел.).
55 См.: XXIV, 4, 3 ел. (с. 151 наст, тома) и примеч. 7 к кн. IV.
56 Это противоречит тому, что сказано выше в гл. 17, 2 (взято из
другого источника).
57 См.: примеч. 100 к кн. XXVI.
58 Окончательный вариант договора, видимо, был согласован и
подписан уже его братом и преемником в консульской должности Квинтом Лута-
цием Церконом (ср. примеч. 65).
59 Точнее - храм Беллоны, который сейчас служил «курией*, т. е.
помещением, где заседал сенат.
60 Консул 219 и 207 г. гг. до н. э., цензор 204 г. Он назван первым из
высказывавшихся,- видимо, Фабий Максим, принцепс сената, был болен:
или уже умер (ср.: гл. 26, 7).
61 См.: примеч. 25 к кн. XXIX.
82 У Полибия (XV, 2, 3, 4), напротив, без ответа отсылают римских
послов карфагеняне. В источниках существуют две версии хода и срыва
этих переговоров. Обе они антикарфагенские, но в них, видимо, отразилась
борьба между точками зрения сторонников римского сената и сторонников
Сципиона (который хотел закончить войну до истечения своих полномочий
и, парадоксальным образом, больше других был готов к заключению
мирного договора). Подробный разбор источников и мнений исследователей
см.: Ко раб лев И. Ш. Ганнибал. М., 1976. С. 291-296 (автор высоко
оценивает изложение Ливия).
63 Это был Элий Пет, городской претор (см. выше: гл. 1, 9),
председательствовавший в сенате. Приказывать консулу он, понятно, не мог.
64 Консул 211 и 200 гг. до н. э.
65 Брат консула Гая Сервилия Гемина и сам консул следующего (201 до»
н. э.) года. См. ниже: гл. 26, 1; 27, 1.
66 См.: примеч. 89 к кн. XXIX.
67 30 римских миль - около 45 км. Остров Эгимур расположен на линии
между Аполлоновым мысом и мысом Меркурия (значительно ближе ко
второму) и смотрит в открытое море. См. также: примеч. 90 к кн. XXIX.
68 Горячие Воды расположены на восточном берегу залива (в его
менее широкой южной части), Карфаген и Тунет — на западной.
69 Старое русло Баграды выходило к морю на половине пути между
Карфагеном и Утикой.
70 Это Малый Лептис (ныне Лемта) на западном тунисском побережье
близ Малого Сирга.
71 Гай Теренций Варрон - бывший консул 216 г. до н. э., уцелевший в
каннской битве. Ателл — бывший претор, Аврелий Котта — бывший эдил
(о нем см. ниже: гл. 42).
72 См.: примеч. 52 к кн. XXVI.
73 Максим - «Великий», даже «Величайший». Первым получил это
прозвание прадед Кунктатора. См.: IX, 46, 14-15, а также: примеч. 166 к
кн. IX (т. I, с. 456 и 570).
74 Отцом Фабия Кунктатора современные справочники называют рано
524
Приложения
погибшего Квинта Фабия Максима Гургита, консула 265 г. до н. э., а
дедом - носившего то же имя консула 292 и 276 гг. (Ср.: X, 47, 6 - т. I,
с. 504). Долгое время этих двух Фабиев отождествляли (отождествлены они
и в комментарии Ф. Г. Мура, который называет Фабиева отца трижды
консулом).
75 О деде Фабия Кунктатора см. в предыд. примечании; однако
вероятно, что и Ливии здесь под «дедом» имеет в виду Квинта Фабия Максима
Рулла (или Руллиана), которого современные историки, в согласии с
Плутархом (Фабий, 1), считают прадедом Кунктатора. Это был наиболее
знаменитый среди его предков - пятикратный консул (322, 310,308,297 и 295 гг.
до н. э.), цензор 394 г., долголетний принцепс сената.
76 В Ливиевом оригинале стих Энния процитирован в форме косвенной
речи, что изменяет его грамматический строй. Поэтический текст Энния
сохранен Цицероном (О старости, 10; Об обязанностях, 84): «Он - один
человек - промедленьями спас государство./Выше, чем ропот толпы, он
ставил общее благо./Слава за это его чем дальше, тем больше сверкает»
(пер. С. Ощерова). Ср. также: Вергилий. Энеида, VI, 246: «Максим, и ты
здесь, кто нам промедленьями спас государство» (пер. С. Ошерова). Макро-
бий приводит этот стих в длинном списке Вергилиевых цитат из Энния
(Сатурналии, VI, 1, 25). См. также: Овидий. Фасты, 241 ел.: «Это
случилось, чтоб мог на свет появиться ты, Максим,/И выжиданьем своим мог
государство спасти» (пер. Ф. Петровского).
77 Очевидно, внук; сын Фабия Кунктатора, консул 213 г. до н. э. (см.:
XXIV, 43, 5; 44, 9; 46 — с. 182 ел. наст, тома), умер при жизни отца, который
произнес надгробную речь на похоронах (см.: Цицерон. О старости, 12).
78 Ср. выше: 23, 3.
79 И это решение, и весь спор могут показаться странными, так как
Сципион уже в начале года получил командование не на определенный
срок, а до завершения войны (см. выше: гл. 1, 10). Это, однако, не
препятствовало назначению сотоварища по командованию и каждый год находился
охотник до легкой и верной (как казалось ему) славы завершителя
беспримерной войны, и от него не так просто было отделаться.
80 В минувшем году войско состояло из 20 легионов (см. выше: гл. 2,
7). Самым большим оно было в 212—211 гг. до н. э.— 25 легионов (на первом
году войны оно состояло лишь из шести легионов).
81 В латинском оригинале «vacuam possesionem eius» - юридический
термин (тут обозначает возможность завладеть брошенным имуществом).
Ливии здесь возвращается к промелькнувшему в кн. XXII (44, 6) образу
Ганнибала, который «давностью владения приобрел для себя Италию»
(ср.: примеч. 194 к кн. XXII). Разумеется, Ганнибал в Италии никаких
прав иметь не мог (кроме, разве, права войны). Ливии в обоих случаях
использует юридические понятия метафорически.
82 См.: XXIV, 48, 9; 11 (с. 186 ел. наст. тома).
13 См.: примеч. 64 к кн. XXIII; А ел Геллий, V, 6, 16 ел.
84 Один раз в Великих полях (см. выше: гл. 8, 3-9), другой раз
видимо при столкновении Ганноновой конницы с римлянами (см.: XXIX, 33,
8-17 - с. 396 ел. наст. тома).
85 Гадрумет (ныне Сус) - город на восточном побережье Туниса
(торговое поселение финикийцев) в 143 км южнее Тунета и в 30 км
северо-западнее Малого Лептиса (см. выше: примеч. 70). По словам Ливия,
Ганнибал дал здесь войску недолгий отдых «от морской качки». Значит ли это,
что оно прибыло сюда морем от расположенного по соседству Малого
Лептиса? Ф. Мур полагает, что Ганнибал зимовал у Гадрумета. Но не
естественнее ли предположить зимовку у Лептиса (ср.: гл. 25, 11-26, 1)?
88 Видимо, Зама Регия (Царская - позднее она была одной из
резиденций нумидийских царей) - 130-140 км на запад от Гадрумета. Впрочем, точно
не локализуется (как и место битвы, традиционно именуемой битвой при
Заме).
Комментарии
525
87 Город этот, как считают, находился на месте совр. Сиди-Юсеф (близ
границы Туниса с Алжиром) на расстоянии около 80 км от Замы Царской.
88 Сентенция заимствована у Полибия (XV, 7, 1), чьему изложению
следует здесь Ливии. У Полибия начало Ганнибаловой речи соответствует
§ 6 этой главы, а заканчивается она изложением предлагаемых Ганнибалов
условий.
89 В 211 г. до н. э. Ср.: XXVI, 10, 3 (с. 236 наст. тома).
90 Газдрубала и Магона.
91 Этот предостерегающий пример, по Ливию, приводил Сципиону и
Фабий Максим (ср.: XXVIII, 42, 1-е. 359 наст, тома; Ср. также: ответ
Сципиона: гл. 43, 17 - с. 362).
92 См.: примеч. 92 к кн. XXVIII.
99 Не день сражения даже, а время года остается предметом споров
(диапазон предлагаемых датировок — от весны до поздней осени).
94 Т. е. в завершающей битве Первой Пунической войны. См.: примеч.
39 к кн. XXI.
95 Ср.: гл. 26, 3;# 42, 4 ел. У Полибия этот легион не упоминается среди
участников битвы.
95а О нем и Гнее Октавии ср. выше: гл. 2, 4; 24, 5; 27, 9.
98 Ср. выше: гл. 9, 10; 16, 1.
97 Ср.: XXIX, 33, 1 ел.; 8 (с. 395 ел. наст. тома). Он все еще правил
частью отцовского царства.
98 17 декабря. Это указание поддерживает позднюю датировку битвы»
но отбрасывается ее противниками как выдумка анналистов.
99 Консула Тиберия Клавдия Нерона, который так и не достиг Африки
(ср.: гл. 27, 1 ел.; 38 ел.; 39, 1-3; 44, 3).
100 Ливии следует здесь Полибию (XV, 17, 3; 18), но более лаконичен.
Ср. также: гл. 16, 10 ел. (о ранее предлагавшихся Сципионом условиях
мира).
101 В Африке, как ясно сказано у Полибия (XV, 18, 1).
102 Большую часть их послали в Рим, остаток отдали Масиниссе, часть
этих слонов была использована римлянами в Македонии в 200 г. до н. э.
(XXXI, 36, 4).
103 Согласно Плинию (Естественная история, XXXIII, 51), по 16 тысяч
фунтов серебра в год в течение 50 лет.
104 Один из сенаторов, по Полибию (XV, 19, 2 ел.), который не
называет его по имени.
105 Ливии здесь сжато излагает приводимые Полибием (XV, 19, 5-7)
доводы Ганнибала в защиту мира.
108 Версия, противоречащая всему, что известнЪ о деятельности
Ганнибала после битвы при Заме. О бегстве Ганнибала из Карфагена в 195 г.
до н. э. (в Тир и дальше в Эфес к Антиоху) см.: XXXIII, 48 ел.
107 Ветурий был консулом в 206 г. до н. э. (XXVIII, 10, 2-е. 329 наст,
тома); Марций - городским претором в 204 г. (XXIX, 13, 2-е. 378); Луций
Сципион достиг консульской должности (вместе с Лелием) в 190 г. до н. э.
(XXXVII, 1).
108 Храм Венеры Эрицины (ср.: XXII, 9, 10 - с. 67 наст, тома) был
построен здесь (за воротами, на Соляной дороге) к 181 г. до н. э. (см.: X, 34,
4; Страбон, VI, 272). Здесь о нем упоминается только для обозначения
места, куда собирались перенести игры.
109 См.: примеч. 73 к кн. XXII. Лорета ближе неизвестна.
110 Популоний — город в Этрурии (ныне Пьомбино).
111 Ныне остров Эльба.
112 Горная цепь на западе Сардинии, круто обрывавшаяся в море.
113 См.: примеч. 147 к кн. XXIII.
114 Культ Цереры в Риме был древним, но игры в честь Цереры здесь
упоминаются едва ли не в первый раз, хотя, видимо, учреждены были
раньше. Справлялись с 12 по 19 апреля.
115 Ср. выше: гл. 38, 4.
526
Приложения
118 Ср. выше: гл. 27, 2 ел.
117 Редкая, экстраординарная, процедура. Ср.: XXVI, 33, 14 (с. 257 наст,
тома); XLII, 21, 5.
118 С конца 206 г. до н. э. Ср.: XXVIII, 38, 1; XXIX, 13, 7 (с. 354 и
378 наст. тома).
119 Лентул вернулся в Рим в 200 г. до н. э., Манлий - в 199 г. до н. э.
Ср.: XXXI, 13, 7; XXXII, 7, 4.
120 Включая два легиона в Галльской области. Ср. выше: гл. 40, 16,
27, 7.
121 Ср. выше: 26, 4.
122 Будучи наемниками, а не настоящими противниками.
123 Ср. выше: гл. 33, 5.
124 Видимо, как миротворца.
125 Ср. выше: примеч. 54.
126 Жрецы, ведавшие объявлением войны и заключением договоров.
Компетенция фециалов распространялась только на формальную
процедуру, которой придавалось определенное значение (боги должны были быть
свидетелями). Подробней см.: I, 24, 4 ел.; 32, 5 ел. (т.* I, 30 ел. и 39 ел).
Ср. также: Полибий, III, 25.
127 Взятый в плен в Африке. Впоследствии он два раза возвращался
в Карфаген в составе посольств. Ср.: XXXIII, 47, 7 (195 г. до н. э.); XLII,
35, 7 (171 г. до н. э.).
128 Сожжение вражеских кораблей было торжественным актом -
подобно сожжению вражеского оружия, посвященного в жертву богам.
«Пожар самого Карфагена» — многозначительная реминисценция из
«Энеиды» Вергилия (IV, 669 ел.).
129 См.: примеч. 100 к кн. XXIX.
130 Высадившись, видимо, в Путеолах.
131 Сифак содержался под стражей в Альбе Фуцинской (ср. выше: гл.
17, 2). О похоронах Сифака на казенный счет ср.: Валерий Максим, V,
1, 1 (местом заключения там назван Тибур).
132 Полибий, XVI, 23, 5 (ср. также: Валерий Максим, VI, 2, 3; Тацит.
Анналы, XII, 38). Здесь, заканчивая значительнейшую часть своего труда,
которой он сам придавал особенное значение (см.: XXI, 1, 1), Ливии в
первый раз называет имя Полибия, с книгами которого, видимо, не
расставался на протяжении всей работы.
133 Знак обретенной свободы, но, конечно, не отпущеннического
статуса.
134 К изображениям, хранившимся дома и к выставлявшимся в
общественных местах.
СОДЕРЖАНИЕ
КНИГА XXI 5
КНИГА XXII 60
КНИГА XXIII 108
КНИГА XXIV 149
КНИГА XXV 188
КНИГА XXVI 228
КНИГА XXVII 273
КНИГА XXVIII 321
КНИГА XXIX 367
КНИГА XXX 401
ПРИЛОЖЕНИЯ
Комментарии (В. М. Смирин и Г. П. Чистяков)
440
Научное издание
«Памятники исторической мысли»
Тит Ливии
ИСТОРИЯ РИМА
ОТ ОСНОВАНИЯ ГОРОДА
т. II
Утверждено к печати
Редколлегией серии
«Памятники исторической мысли»
Редактор издательства О. Б. Константинова
Художественный редактор Η. Н. Михайлова
Технический редактор И. Н. Жмуркина
Корректоры Т. П. Вдов, Л. И. Левашова
ИБ № 39140
Сдано в набор 23.01.90. Подписано к печати 09.07.90
Формат 60χ90'/ιβ. Бумага офсетная № 1
Гарнитура обыкновенная. Печать офсетная.
Усл. печ. л. 33. Усл. кр. отт. 34. Уч. изд. л. 40,2
Тираж 50 000 экз.
Тип. зак. 4130
Цена 15 руб.
Ордена Трудового Красного Знамени
издательство «Наука»
117864, ГСП-7, Москва, В-485,
Профсоюзная ул., 90
2-я типография издательства «Наука»
121099, Москва, Г-99, Шубинский пер., 6