—
ИСТОРИЯ КУБИНСКОЙ РЕ СПУБЛИ КИ

i
ИЗДАТЕЛЬСТВО • НАУКА 
1
АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ
Посвящается героям штурма казарм «Монкада»
л.ю.с лёзкин
ИСТОРИЯ
КУБИНСКОЙ
РЕ СПУН ЛИКИ
«НАУК А»
МОСКВА 1966
ОТВЕТСТВЕННЫЙ РЕДАКТОР
А. И. ШТРАХОВ
1-6-3 107—66
От автора
Мы начинаем привыкать к мысли о том, что в Америке существует социалистическая республика. Эта мысль неотделима от наших представлений о современном мире. На наших глазах происходит так много перемен, что мы уже перестаем удивляться им. И все же революция на Кубе выступает перед нами как одно из самых ярких и важных событий.
Десять лет назад мы говорили лишь о неизбежности антиимпериалистической революции в Латинской Америке. Мы не думали, что она начнется на Кубе. Мы не знали, что она уже началась, когда 26 июля 1956 г. горстка кубинских юношей, возглавляемых Фиделем Кастро, штурмовала в Сантьяго-де-Куба казармы правительственных войск.
Сейчас Куба строит социализм. И мы говорим — знамение времени. Это верно, но слишком суммарно. Почему именно Куба? Как это случилось? В чем причина? Почему именно в это время? Можно поставить еще очень много вопросов, каждый из которых диктуется не только любознательностью, но и стремлением учесть опыт происшедшего, предвидеть дальнейшее развитие: не на одной Кубе, во всем мире.
Первая социалистическая революция в новой части света, у порога крупнейшей капиталистической державы,— явление, требующее самого тщательного изучения. Такое изучение обязательно предполагает исследование исторических предпосылок. Автор настоящей книги и ставит своей задачей показать как складывались условия, породившие кубинскую революцию, как происходила эта революция.
Но книга названа «История Кубинской республики» — может сказать читатель. Именно такую книгу и намеревался написать автор, начиная работу. Он и написал историю Кубинской республики. Но в ходе работы он убедился в том, что вся история Республики, провозглашенной в 1902 г., была преддверием кубинской революции.
5
Автор начинает повествование с открытия острова Колумбом, но о событиях колониальной истории рассказывается очень кратко, для определения основных направлений развития страны,
1898—1902 гг.— период, когда после вступления Соединенных Штатов в испано-кубинскую войну и их вероломной оккупации Кубы определялись политические, экономические и социальные основы кубинского государства после четырехсот лет испанского владычества. После 1902 г. все неразрешенные проблемы освободительной революционной войны кубинцев 1895—1898 гг. были осложнены новыми проблемами, вызванными зависимостью страны от Соединенных Штатов.
Иначе говоря, с момента провозглашения Республики в стране образовалась почва, в которой зрели зерна антиимпериалистической, аграрной революции. О том, как в ходе исторического развития «платтизированная» республика стала республикой социалистической, и рассказывает эта книга.
* * *
Посетив остров Свободы зимой 1964/65 г., автор увидел и ощутил героизм и доброту, мужество и самоотверженность народа революционной Кубы. С глубокой любовью к этому народу и признательностью за его гостеприимство писал автор эту книгу.
За доброе отношение и ценные советы автор горячо благодарит президента Кубинской академии наук Антонио Нуньес Хименеса, вице-президента академии Хосе Лопеса Санчеса, декана исторического факультета Гаванского университета Серхио Агирре, историков: Марию Бенитес де Роиг, Хосе Риверо Муньиса, Хосе Лусиано Франко, Эрасмо Дюмпьера, писателя Самуэля Фейхоо, сотрудников Национального архива Кубы: Армандо Арука Бостаманте, Эрнесто Руис Сантовениа, Ларри Лопес Патиньо, сотрудников Иностранного отдела Кубинской академии наук — Эдуарда Керала и Нельсона Флейтеса, а также Марио Оливара Факсиоло и многих других, чье дружелюбие и помощь сопутствовали автору настоящей книги во время его пребывания на Кубе.
Особенно признателен автор вице-президенту Кубинской академии наук и директор}' Национального архива доктору Хулио Ле Риверенду.
Автор благодарит также Карму Гольдштейн, которая оказывала ему помощь в ходе всей работы над рукописью.
Глава первая
УКРАДЕННАЯ ПОБЕДА
Сбылась моя мечта... Воспрянул мой народ, Народ моей страны, народ любимой Кубы!
Хосе Марти
Почему ты, кубинское знамя. Уступило родной небосклон?
Бонифасио Бирне
В два часа пополуночи, 12 октября 1492 г., матрос «Пинты» закричал: «Земля!» Это было на 33 день неведомого пути по безбрежному океану. А еще через 15 дней каравеллы Колумба подошли j	к острову, который населявшие его индейцы
Колониальный гнет именовали Кубой. Моряки водрузили на бе-и борьба за свободу регу знамя католических королей, и с этого момента остров стал колониальным владением Испании. Его название долго не сходило со страниц летописей путешествий и войн. С Кубы конкистадоры совершали свои завоевательные походы на континент Америки. Крепости острова охраняли подступы к испанской колониальной империи в Западном полушарии. У берегов Кубы, а порой на ее земле, слышался гул сражений, в которых испанцы и англичане оспаривали друг у друга господство на морях и в заморских странах. На остров совершали набеги «джентльмены удачи». Постепенно звон оружия сменился свистом бича.
Утвердившись на острове, испанцы силой отнимали у индейцев землю, превращали их в рабов. Индейцы мужественно защищались. Имена вождей Гуама и Атуэя остались в истории Кубы символом героической борьбы против иноземных завоевателей. Оба они пали в неравной борьбе. К середине XVI в. индейцев на острове почти
7
не осталось. Непокорные были уничтожены, порабощенные вымерли от непривычного и непосильного труда, от завезенной из Европы оспы. Новой жертвой рабского труда, жестокости и жадности господ стал негритянский невольник, привезенный из далекой Африки.
Принятая испанской короной система наделения землей первых поселенцев положила начало крупному помещичьему землевладению, латифундиям. На основе последующей колонизации, зажатые среди огромных поместий, возникли хозяйства мелких собственников, крестьян. Скотоводство, табаководство, разведение кофе и сахарного тростника были главным занятием кубинского населения. Со второй половины XVIII в. стержнем экономической жизни Кубы постепенно становится плантационное хозяйство по выращиванию и обработке сахарного тростника. Оно основывалось на труде негров-рабов и предназначалось для продажи продуктов производства, которые через Испанию вывозились в Европу.
Как и индейцы, негры упорно сопротивлялись угнетению: убивали своих хозяев, убегали в леса, выступали с оружием в руках. Одним из самых крупных народных выступлений колониального периода было восстание негров-рабов в 1812 г., руководимое Хосе Антонио Апонте. Удел раба был самый тяжелый, но колониальный режим, установленный Испанией, угнетал все население острова. Свободный креол (испанец, родившийся и осевший на острове), а тем более вольноотпущенник мулат (потомок смешанных браков между белыми и неграми) или вольноотпущенник негр были лишены права участвовать в управлении страной, занимать высокие должности, выплачивали огромные налоги, не могли свободйо торговать, были ограничены в роде деятельности. Испанец из метрополии — от губернатора острова до последнего обозного солдата, от купца до низшего чиновника — с презрением смотрел на уроженца острова, третировал его как низшее существо. Деспотизм испанцев и колониальные порядки вызывали протест, служили поводом к антииспанским заговорам. Но сила этого протеста ослаблялась расовым и имущественным делением «свободных» жителей колонии. Богатый креол высокомерно относился к креолу-бедняку, все белые считали себя неизмеримо выше «цветных», свободные «цветные» свысока смотрели на рабов. В разных направлениях шли два основных революционных потока: выступления негров-рабов против рабства и борьба свободного населения Кубы против гнета метрополии. Раб и рабовладелец — таково было основное социальное деление жителей острова. Рабы и рабовладельцы были непримиримо враждебными силами. Страх рабовладельцев за свое «живое имущество» и свою жизнь позволял Испании сохранять свое господство над Кубой. Рабовладельцы видели в военных гарнизонах Испании гарантию сохранения рабства на острове, а потому мирились с колониальным режимом, несмотря на всю его жестокость и ущерб, наносимый господством Испании их собственным
8
Открытие Америки Колумбом (гравюра 1493 г.)
Гавана 1673 г.
интересам. Это было одной из причин, почему в 1810—1826 гг. Куба не оказалась в рядах восставших испанских колоний, которым удалось добиться независимости.
Только тогда, когда начала обнаруживаться нерентабельность рабовладельческого хозяйства, когда гнет Испании в условиях экономического кризиса 1867 г. стал совершенно нестерпим, а борьба с нею потребовала объединения всех сил,— во время Десятилетней войны за независимость (1868—1878 гг.)—в лагере восставших кубинцев было отменено рабство. Пример был подан руководителем движения за независимость Карлосом Мануэлем де Сеспедесом. Однако боязнь потерять не только рабов, но и поступиться своими привилегиями, сыграла немалую роль в том, что в трудный момент борьбы участвовавшие в ней представители имущих классов сложили оружие (Санхонский пакт 1878 г.). Попытка наиболее радикальных элементов продолжать борьбу (Малая война 1879— 1880 гг.) оказалась неудачной. Испания сохранила свое господство на Кубе.
Десятилетняя война принесла, однако, большие перемены. Испанцы не рискнули одеть кандалы рабства иа освобожденных повстанцев-негров. В 1886 г. рабство было отменено на всем острове. Многолетняя совместная борьба уроженцев острова за незави-
10
К. М. де Сеспедес призывает народ к борьбе
симость и отмена рабства содействовали национальному единению кубинцев, формированию кубинской нации из различных этнических и расовых групп.
Отмена рабства подтолкнула ранее скованное развитие капиталистических отношений. Но на пути этого развития стоял еще колониальный режим. Испания консервировала феодальные отношения, насильственными мерами препятствовала возникновению и росту кубинской промышленности, стимулировала дальнейшую узкую специализацию кубинского хозяйства, которое не обеспечивало населения предметами первой необходимости. Куба все больше становилась страной монокультуры, где почти вся экономическая жизнь основывалась на выращивании сахарного тростника и
11
его обработке. Политика метрополии обеспечивала выгоды испанским предпринимателям, которые по высоким ценам сбывали необходимые на Кубе сельскохозяйственные продукты и промышленные изделия, а также испанским купцам, которые втридорога продавали кубинцам испанские и заграничные товары, наживались на экспорте кубинского сахара. Торговля кубинцев с иностранцами облагалась колоссальными пошлинами. Такая политика наносила значительный ущерб кубинским землевладельцам, торговцам и предпринимателям, обрекала на нищенское существование трудящийся люд, обремененный к тому же непосильными налогами. При этом испанские власти были неспособны найти иные средства потушить поднимавшееся против них возмущение, кроме тюремной решетки и виселицы. Чаша терпения переполнялась. Кубинский народ вновь поднимался на борьбу за освобождение от чужеземного ига и произвола.
Опыт Десятилетней и Малой войны убедил, однако, кубинских патриотов в необходимости тщательной подготовки нового выступления. Нужно было прежде всего разоблачить предательскую роль действовавших на острове автономистов. Принадлежа к наиболее зажиточным и привилегированным слоям кубинского общества, автономисты не хотели рисковать своим положением и старались предотвратить назревавшее восстание. Несмотря на уроки всей предшествующей кубинской истории, автономисты доказывали возможность добиться самоуправления мирным путем, хотели сохранить Кубу в рамках испанского государства.
«Права не выпрашивают, их берут силой». Эти слова, брошенные в зал, где собрались автономисты, принадлежали невысокому молодому человеку с живыми вдумчивыми глазами. Все свои многообразные дарования поэта и писателя, философа и публициста, организатора и политика он отдал тому, чтобы объединить кубинский народ в борьбе против угнетателей. Имя этого замечательного человека — Хосе Марти1. Он стал создателем, руководителем и вдохновителем Кубинской революционной партии, которая объединила и подготовила кубинских патриотов к решительной борьбе за свободу и независимость. На Кубе Хосе Марти называют Апостолом, Учителем, Мучеником — за жизнь, целиком отданную родине, оборванную в 42 года испанской пулей.
В середине 90-х годов XIX в. кубинское хозяйство вновь вступило в полосу кризиса. Он принес кубинцам невиданные лишения. Реформы, обещанные Испанией и автономистами, оказались фикцией. Национальный гнет перерос в безудержный военный террор.
24 февраля 1895 г. на Кубе началось восстание за независимость, душой iKOToporo была Кубинская революционная партия
'• Хосе Марти родился 28 января 1853 г. Очень рано включился в освободительное движение. Был арестован испанскими властями и выслан в Испанию. Участвовал в Малой войне, после чего был вынужден жить в эмиграции.
12
Хосе Марти
Антонио Масео
Хосе Марти. Восстание вылилось в национально-революционную войну 1895—1898 гг., в ходе которой власть Испании на острове была окончательно подорвана.
Военными руководителями восставших были славные ветераны Десятилетней войны, талантливые полководцы, люди беспримерной храбрости: главнокомандующий Освободительной армией генерал Максиме Гомес и его помощники и соратники Антонио Масео и Калисто Гарсиа.
В войне с патриотами Кубы испанцам не помогли ни присылаемые из метрополии подкрепления, «и раскольническая деятельность автономистов, ни трагическая гибель Хосе Марти (19 мая 1895 г.), ни смерть в бою Антонио Масео (7 декабря 1896 г.), ни концентрационные лагеря, ни расстрелы, ни запоздалые реформы. Любовь кубинцев к родине и свободе, их ненависть к вековым тиранам, приобретенный боевой опыт позволили преодолеть все препятствия, неуклонно идти к своей великой цели.
Победа, заслуженная, долгожданная победа, достигнутая в жестокой и тяжелой борьбе, оплаченная кровью и героическим самопожертвованием тысяч и тысяч сынов и дочерей кубинского народа,
!3
была близка, зрима воочию. Над многострадальным островом должны были взвиться стяги независимой Кубинской республики.
Но случилось так, что в дни капитуляции испанских войск на флагштоках, с которых упали висевшие там 400 лет испанские флаги, были вновь подняты флаги чужеземцев.
В 1803 г., при третьем американском прези-Алчный	денте Томасе Джефферсоне, к территории
и вероломный сосед	Соединенных Штатов была присоединена
Луизиана. Она была куплена у Наполеона, недавно отнявшего ее у Испании. При президенте Мэдиссоне, преемнике Джефферсона, США захватили испанскую Западную Флориду (1810—1811 гг.), при следующем президенте, Монро, Восточную Флориду (1818 г.).
В 150 км от Восточной Флориды лежит Куба. Она была не менее желанной добычей. «...Остров Куба, расположенный у наших берегов почти в пределах видимости, приобрел по множеству причин чрезвычайное значение для политических и торговых интересов нашего Союза. Господствующее положение, которое занимает Куба в Мексиканском заливе и в Карибском море, характер ее населения, ее местоположение на середине пути между нашим южным побережьем и островом Санто-Доминго, ее обширный и хорошо защищенный порт Гавана, расположенный напротив длинной полосы нашего побережья, лишенного подобного преимущества, характер производимой ею продукции и ее потребностей, являющихся основой весьма выгодной для обеих сторон торговли,— все это вместе взятое придает острову такое значение в комплексе наших национальных интересов, что нет никакой другой иностранной территории, которая могла бы идти в сравнение с ним, и наши отношения с этим островом должны быть почти такими же, какие существуют между различными штатами нашего Союза... Если охватить мысленным взором возможный ход событий в ближайшие пятьдесят лет, почти непреодолимо возникает убеждение, что присоединение Кубы к нашей федеральной республике станет необходимым для продолжения существования нашего Союза и сохранения его целостности» 1а. Так 28 апреля 1823 г. писал американскому посланнику в Мадриде Джон Квинси Адамс, государственный секретарь США, через два года ставший президентом.
Что мешало совершить аннексию, подобную предыдущим? Почему в цитируемом письме речь шла о 50-х годах, хотя, как и в случае с Флоридой, Испания, воевавшая со своими колониями на континенте, уже в 20-х годах XIX в. не имела сил защитить Кубу от нападения США?
Против захвата острова американцами решительно выступила Франция и особенно Англия — главная соперница США в Запад-
la J. В. Moor. A Digest of International Law, vol. 1. Washington, 1906, p. 583.
14
I
Максима Гомес
ном полушарии. Поэтому Вашингтон избрал политику «зрелого плода»,'автором ее был Джон Квинси Адамс. Смысл этой политики сводился к следующему: сейчас нет достаточных сил занять остров против воли Англии, Франции и Испании; исходя из этого нужно, во-первых, не дать Кубе завоевать независимость, во-вторых, помешать ее переходу в руки сильных государств, особенно Англии; пусть остров остается владением слабой Испании до тех пор, пока «плод созреет» и сам упадет в руки американцев.
В первой половине XIX в. стремление Соединенных Штатов завладеть Кубой диктовалось главным образом интересами американских рабовладельцев. Их интересы, как указывал Маркс, были в то время «путеводной звездой» американской внешней политики. А эта политика состояла, в частности, в расширении территории рабовладельческих штатов Юга путем завоевания чужих земель и распространения на них плантационного хозяйства, что обеспечивало рабовладельцам господствующее положение в стране в экономическом и политическом отношении.
В 1836—1845 гг. аннексионисты США захватили у Мексики провинцию Техас. В 1846—1848 гг. они развязали против этой
75
страны войну и отняли огромную часть ее территории. Тогда же в США началась широкая кампания за насильственное присоединение к ним Кубы. Эта кампания приняла невиданный размах и остроту в период президентских выборов, приведших к власти Бьюкенена (1857—1861 гг.). «Фактически Бьюкенен добился поста президента,— писал К. Маркс,— благодаря изданию Остендского манифеста, в котором приобретение Кубы, путем ли грабежа или вооруженной силы, провозглашалось как великая задача национальной политики» 2. Война между северными и южными штатами, которая началась в 1861 г., отвлекла американских политиков от выполнения этой задачи.
В 1865 г. гражданская война в Соединенных Штатах закончилась. Она принесла победу буржуазии Севера над рабовладельцами Юга. Вновь строились планы захвата Кубы, которого жаждали теперь победившие рабовладельцев капиталисты. Но Соединенным Штатам нужно было еще окрепнуть после пятилетней войны, нужно было считаться с позицией Англии в вопросе о Кубе. Эта позиция оставалась неизменной.
Во время Десятилетней войны США, боясь, что «плод» в случае достижения кубинцами независимости ускользнет из их рук, хотели, чтобы остров остался во власти еще более ослабевшей Испании. Отнять у нее остров, когда Англия не сможет вступиться, представлялось более легкой задачей, чем насильственное присоединение к территории США независимой Кубы.
В последние десятилетия XIX в. США становятся на путь империалистического развития, превращаясь в страну трестов, господства финансового монополистического капитала. Растет стремление американских капиталистов к экспансии, все агрессивней становится внешняя политика — в первую очередь в отношении стран Латинской Америки.
Десятилетняя война на Кубе разорила табачные плантации и плантации сахарного тростника. Многие их владельцы погибли в боях. Имущество некоторых было конфисковано испанцами. За счет разорившихся и погибших округлили свои владения те, кто не участвовал в восстании, и те, кого вознаграждали колониальные власти за верность Испании. Больше всех от постигших Кубу бедствий выиграли предприимчивые и обладающие крупными капиталами американские дельцы, скупавшие на острове земли и предприятия.
Проникновение монополий США на остров началось с вложения американских капиталов в сахарную промышленность и табачные плантации, а позже в железные дороги, шахты, постройку судов и т. д. Первой вложила капиталы в сахарную промышленность Кубы торговая организация «Е. Аткинс энд компани». В 1888— 1890 гг. был создан руководимый Генри Хевемейером сахарный
2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 15, стр. 342.
16
Калисто Гарсиа
трест под названием «Шугар рифайнинг компами», владевший половиной сахара, вывозимого с Кубы. В 1891 г. свои объединенные капиталы в сахарную промышленность острова вложили торговец из Западной Индианы Г. Келли и фабрикант из Коннектикута Ф. Таррель. В то же время ньюйоркские дельцы организовали новую сахарную компанию во главе с Риондой. К концу XIX в. Хевемейер, Аткинс и Рионда оказались почти полными хозяевами сахарной промышленности Кубы 3.
Американцы были на Кубе первыми создателями сентралей — крупных капиталистических предприятий по выращиванию сахарного тростника и производству сахара4. Основывая достаточно
3 Л. Слезкин. Испано-американская война. М., 1956, стр. 35.
4 Сентрал^— комплекс материальных компонентов (земля, машины, транспорт, люди, инвентарь и т. д.) и производственных процессов, связанных с выращиванием и переработкой сахарного тростника. Сентраль Аткинса «Эль Соледад», например, занимал в 1893 г. площадь в 12 тыс. акров. Там была проложена 23-мильная железная дорога. На уборке урожая сахарного тростника в этом сентрале работало до 1200 человек.
17
2 (Л- Ю. Слезкин
I полнтмч	
Смоленского о иска в*
совершенные предприятия по обработке сахарного тростника, что обеспечивало высокую производительность и прибыльность, они изготавливали на своих предприятиях только сахар-сырец, рафинирование которого производилось на заводах США. Эти заводы в. конце XIX в. потребляли 75% продукции кубинской сахарной промышленности. Таким образом, главная отрасль кубинского хозяйства, а следовательно, экономическая жизнь Кубы, оказалась в огромной мере зависимой от США 5.
Проникли американцы и в другую важную отрасль кубинского хозяйства — табачную промышленность, потеснив испанцев, англичан и немцев. Здесь главную роль играл табачный трест «Амери-кэн табекоу компани».
Американцы строили на Кубе железные дороги, мосты, осуществляли морские перевозки и т. д. Бананы и ананасы вывозились почти исключительно в США. В руки американцев переходили кубинские полезные ископаемые. К концу 1886 г. только в провинции Сантьяго было 189 американских горнодобывающих компаний; им принадлежала территория в 7358 га. В 1891 г. число американских компаний в той же провинции возросло до 296, а занимаемая ими территория увеличилась до 13727 га. «Юрагуа айроп компани» принадлежала в 1890 г. одна четверть всей импортируемой с Кубы железной руды, а добыча этой компании составляла 362068 т (397 173 т в 1897 г.). Контроль над рядом кубинских горнодобывающих предприятий осуществляли: «Стил компани оф Пенсильвания» Стельтона, «Айрон компани оф Пенсильвания» ’ Бетлехема и др. Капитал американских железодобывающих предприятий только в провинции Сантьяго равнялся 6 млн. долларов. К 1897 г. все эти компании получали три четверти вывозимой с Кубы руды. В 1896 г. общая величина торгового оборота США и Кубы составляла около 100 млн. долларов. В конце XIX в. на Кубе было вложено до 50 млн. долларов американских капиталов 6.
Во время восстания на Кубе, начавшегося в 1895 г., в Соединенных Штатах была начата кампания в защиту «американской собственности на Кубе», кампания в пользу кубинских патриотов. Сражавшиеся за независимость кубинцы, несомненно, должны были вызывать и вызывали сочувствие всех прогрессивных людей своего времени. В Соединенных Штатах трудящиеся, передовая
5 До середины XIX в. сырье для сахарной промышленности в достаточном количестве вывозилось с Кубы в метрополию и страны Европы. К концу столетия европейский рынок — в связи с развитием производства сахара из сахарной свеклы — утратил свое значение для Кубы. Все это поставило хозяйство Кубы в зависимость от единственного оставшегося рынка — Соединенных Штатов Америки. Там тоже расширялась база производства свекольного сахара, но растущая промышленность поглощала все запасы сахара-сырца, имеющегося в стране, и нуждалась в привозном сырье, которое и поставляла Куба.
6 Л. Слезкин. Указ, соч., стр. 35—36.
18
интеллигенция, отдельные представители буржуазии из лагеря «антиимпериалистов», верные демократическим традициям, искренне помогали кубинскому народу в его борьбе. Они бескорыстно отдавали свои сбережения, некоторые из них становились добровольцами армии кубинских патриотов. Но не идеалы справедливости и гуманности руководили действиями правящих и деловых кругов Соединенных Штатов. Пр^гюдя антииспанскую кампанию в печати и конгрессе, допуская на территорию США кубинских революционеров, эти круги стремились внушить доверие кубинцам и содействовать расшатыванию испанского господства на Кубе. При этом США официально придерживались нейтралитета и не признавали восставших воюющей стороной. Так американская дипломатия обеспечивала, насколько это было возможно, неприкосновенность американского имущества на Кубе враждебными сторонами, наносила дополнительный удар испанцам и не брала на себя никаких обязательств в отношении кубинцев. «Плод» готовили к окончательному созреванию. Сами готовились к войне с Испанией.
Весной 1898 г. были приняты все меры, чтобы возможно скорее спровоцировать Мадрид на объявление войны, которое последовало 23 апреля. Через два дня США объявили войну Испании, фактически начав военные действия уже 21 апреля.
Почему в США так спешили? Из страха, что созревший плод выскользнет из рук. Вашингтон не хотел победы кубинских патриотов. Боясь, что Куба сама распорядится своей судьбой, США хотели вмешаться в испано-кубинскую войну до ее окончания. Именно поэтому в Белом доме по-прежнему воздерживались от официального признания кубинского правительства (Правительственного совета). Признание заставило бы в какой-то мере считаться^ его требованиями.
Истинное отношение Вашингтона к событиям на Кубе не являлось секретом для наиболее дальновидных кубинцев. О корыстности американской политики, о презрении к кубинцам американских государственных деятелей, об опасности вмешательства США в испано-кубинскую войну многократно предупреждали свой народ Хосе Марти и Антонио Масео7. Но в 1898 г. у кубинцев уже не было ни Марти, ни Масео. США не собирались спрашивать у Правительственного совета Кубы, объявлять ли Испании войну. С другой стороны, многие кубинцы надеялись увидеть в американцах друзей и соратников по оружию. Эту надежду в них все время поддерживал представитель кубинского правительства в столице
7 См.: X. Марти. Избранное. М., 1956; Э. Р о и г де Леучсенринг. Хосе Марти — антиимпериалист. М., 1962; Е. Roig de Leuchsenring. Revolucion у republica en Maceo. La Habana, 1945; J. M a r i n e 11 o. Maceo: lider у masa. La Habana, 1942; J. Luciano Fianco. La vida heroica у exemplar de Antonio Maceo. La Habana, 1963.
2*
19
США — Эстрада Пальма. Все мечтали скорее покончить с тяжелой войной, стоившей полутора миллионам кубинцев более 200 тыс. жизней. 24 апреля 1898 г. Правительственный совет объявил о военном союзе с Соединенными Штатами.
В двух морских сражениях американцы разбили наголову испанский флот — у Филиппинских островов (27 апреля) и у берегов Кубы (3 июля). 22 июня американская армия с помощью кубинских войск генерала Калисто Гарсии начала высадку десанта. 16 июля испанцы, окруженные в Сантьяго, капитулировали. Так как остальные города Кубы были блокированы с суши отрядами кубинской Освободительной армии, а с моря — американскими кораблями, то, не дожидаясь дальнейшего наступления противника, испанцы решили прекратить сопротивление. Об этом 22 июля было сообщено из Мадрида в Вашингтон. В столице США ликовали, тем более, что плохо подготовленная к войне и катастрофически редевшая от лихорадки американская армия находилась в весьма плачевном состоянии.
12 августа был подписан протокол о прекращении военных действий. В него были включены следующие условия:
1.	Испания отказывается от каких-либо претензий на суверенитет и господство над Кубой.
2.	Пуэрто-Рико и другие принадлежащие испанцам Антильские острова и один из островов в Лан дронах (Марианах) будут уступлены Соединенным Штатам.
3.	США удержат за собой город и бухту Манилы до заключения мирного договора, который определит положение Филиппинских островов.
4.	Куба, Пуэрто-Рико и остальные острова в Антилах будут испанцами немедленно эвакуированы.
5.	До 1 октября в Париже соберется комиссия для выработки условий мирного договора.
В протоколе ни словом не упоминались ни кубинцы, ради которых, по словам американских государственных деятелей и прессы, США вступили в войну, ни филиппинцы, которым была обещана помощь в завоевании независимости. Использовав военные успехи кубинцев в войне против Испании и их поддержку во время операций на острове, американцы предали их в тот самый день, когда испанцы подписали капитуляцию в Сантьяго. Кубинцам не было сообщено ни о ходе переговоров, ни об условиях сдачи испанских войск. Более того, в капитуляции было оговорено временное сохранение испанских властей, а также запрещение кубинским войскам, участвовавшим во взятии Сантьяго, войти в город. Кубинцы не были допущены ни в один из занимаемых городов. Над общественными зданиями вывешивались американские флаги. Там, где кубинцы поднимали свой флаг, американцы срывали его.
10	декабря 1898 г. в Париже между Испанией и Соединенными Штатами был подписан мирный договор, который гласил:
20
«Статья 1-я. Испания отказывается от всех претензий и прав на суверенитет Кубы...
Статья 2-я. Испания уступает Соединенным Штатам остров Пуэрто-Рико и остальные острова, находящиеся сейчас под испанским суверенитетом в Вест-Индии, а также остров Гуам в Марианах или Ладронах.
Статья 3-я. Испания уступает Соединенным Штатам архипелаг, известный под названием Филиппинских островов... Соединенные Штаты уплатят Испании сумму в 20 млн. долларов...» 8 *
В этом договоре ничего не говорилось о независимости Кубы, о сроках пребывания на Кубе американских войск, которые заняли к этому времени все важнейшие пункты на острове. Американские солдаты вели себя, как на завоеванной вражеской территории. Для того чтобы окончательно подчинить себе остров и избежать повторения событий, которые произошли на Филиппинах, где обманутый народ начал войну против новых хозяев, американцы решили распустить кубинскую армию — главную силу кубинской революции. Когда Гомес узнал о таком решении, он направил американским властям на острове решительный протест. Генерал писал: «Что это за независимость? Американцы, кажется, сейчас о ней не думают. В Нью-Йорке, по-моему, добиваются противоположного... Освободительная армия не будет распущена, пока я не получу честного заверения, что независимость будет, предоставлена Кубе и будет предоставлена ей как награда за ее усилия, ее страдания и стойкость, за ее кровь. В противном случае перед нами возникает новая
О цель» .
Глубокое возмущение политикой Соединенных Штатов, царившее в кубинской армии и в кубинском народе, легко могло вылиться в восстание. В Вашингтоне боялись, что кубинский народ последует примеру филиппинского. В январе 1899 г. президент Мак Кинли срочно послал на остров своего эмиссара Портера с тем, чтобы тот заверил кубинцев, что в США готовы отдать приказ об эвакуации войск и предоставить Кубе независимость. Портер сумел убедить Гомеса. Главнокомандующий кубинской армией согласился на ее роспуск. Этим была ликвидирована последняя возможность создания республики, организация и вся жизнь которой не зависели бы от Соединенных Штатов 10.
8 U. S. Congress. House Documents, 55th Congress, 3d Session, vol. 1. Washington, p. 965.
» M. V arena Guerrero. La Guerra de Independencia de Cuba, t. 3. La Habana, 1946, p. 1393.
10 Лейтенант русского флота Похвистнев — очевидец происходившего сообщал в Россию: «Прежде всего здесь, на месте, еще с большей очевидностью настоящая война представляется не актом гуманной защиты, а захватом в самом широком размере...
Способ же ведения войны окончательно лишает Соединенные Штаты права прикрываться гуманностью...
Результат достигнут — страна сожжена, разорена и почва окончательно
21
Ветеран двух войн за независимость отдал приказ о роспуске Освободительной армии. Ее бойцы не воспротивились этому приказу. Почему? Сказалась усталость от войны. Но подобная уста\ость не помешала филиппинцам повернуть оружие Как оказалась	против обманувших их американцев. Положе-
воэможвой...	ние кубинцев было, правда, несколько иное.
Парижский договор сразу передавал Филиппины в собственность Соединенных Штатов, немедленно лишая борцов за независимость плодов всех их усилий. Куба могла еще надеяться, что американцы уйдут, и страна станет независимой. Эту надежду внушал Гомесу Портер. Была и еще одна причина, главная — сложившаяся в стране расстановка общественных сил.
Победа кубинского восстания 1895 г. одновременно с уничтожением власти Испании должна была ликвидировать стеснявший развитие капитализма колониальный режим. Этот режим деформировал кубинское хозяйство, консервировал свойственные самой метрополии феодальные пережитки, сдерживал политическую инициативу тех слоев общества, которые были заинтересованы в развитии капиталистических отношений. Восстание кубинцев носило характер национально-освободительной буржуазно-демократической революции. Социальный состав участников этой революции был очень неоднороден.
Куба была сельскохозяйственной страной, причем земля принадлежала крупным землевладельцам11. Составляя 1,4% всех землевладельцев, они располагали 45,4% обрабатываемой земли, а также пастбищами, лесными угодьями и огромными пустошами. Это были помещики-латифундисты. 22,3% мелких помещиков и более или менее зажиточных крестьян (у которых было от 10 до 0,5 кабальерии 12) владели 39,7% возделываемой земли, а 76,3% крестьян-бедняков— всего 14,9% (при этом их участки были меньше 0,5, а у 56% из них — меньше 0,25 кабальерии). Ни один мулат или негр не владел участком земли, превышавшим 3 кабальерии (90,4%) владели участками меньше 0,25 кабальерии). Всего в руках «цветных» находилось 3,6% обрабатываемых земель. Многие жители деревень, не имея ни земли, ни средств для ее аренды, нанимались работать батраками.
Положение крестьянина, владевшего небольшим участком земли, мелкого арендатора (аренда носила характер издольщины) и бат-
подготовлена для американского доллара» («Агрессия США на Кубе». «Исторический архив», 1961, № 3, стр. 36.
О дипломатической подготовке испано-американской войны, о ходе военных действий. Парижских переговорах и международном значении войны см.: А. Губер. Филиппинская республика 1898 г. и американский империализм. М., 1961; Л. Влад и м и р о в. Дипломатия США в период американо-испанской войны. М., 1957; Л. Слезкин. Указ. соч.
11	«Report on the Census of Cuba. 1899». Washington, 1900, p. 546—547 (далее: «Census of Cuba. 1899»).
12	Кабальерия равна 13,43 га.
22
Кубинская деревня
рака было очень тяжелым. Они были вечными должниками помещиков. Им нехватало средств прокормить семью. Жили они, как правило, в пальмовых хижинах, а порой и под открытым небом. Они были неграмотны, их притесняли помещики и их челядь, тем больше, чем беднее они были и чем чернее была их кожа.
Имущественная и общественная дифференциация была заложена в первые годы колонизации острова. Эта дифференциация, претерпев некоторые изменения, сохранилась после освобождения рабов, не получивших земли. С появлением сентралей связан институт «колоната», который обеспечивал их рабочей силой. Колонами вначале назывались все, кто снабжал сентраль сахарным тростником. Это мог быть помещик или крестьянин, продающий урожай своей плантации («независимые» колоны). Это мог быть арендатор или субарендатор, отдающий сентралю, на оговоренных условиях, урожай с арендуемой земли. Постепенно зависимость от хозяев сентраля, которые могли купить или не купить сахарный тростник у независимого колона, сдавать или не сдавать в аренду свою землю желающим ее обрабатывать и диктовать цены, лишала колонов самостоятельности, а нередко и принадлежавших им участков земли, 13 которые переходили сентралю за долги .
13	Вот свидетельство, приведенное в переписи 1899 г.: «Я не знаю ни одного случая, чтобы процветало маленькое хозяйство, чтобы оно было способно вырваться из долгов... Мелкий хозяин всегда стеснен в деньгах, он имеет ограниченный кредит только у сентраля, так как в редких случаях
23
Концентрация в сахарном производстве '4, сопряженная с обезземеливанием мелких землевладельцев, увеличивала и без того многочисленную армию батраков, сельскохозяйственных рабочих. Концентрация сопровождалась организацией производства на капиталистический лад, особенно на американских сентралях. При этом в условиях Кубы с унаследованными от испанских конкистадоров правовыми нормами, традициями отмененного всего 10 лет назад рабства, экономической зависимостью обезземеливаемого и безземельного рабочего плантаций от латифундиста — значительное место в общественных отношениях занимали феодальные пережитки. Труд рабочего плантаций зачастую оплачивался даже не деньгами, а чеками или бонами («валес») на лавку хозяина, который брал за все втридорога.
В городах колониальной Кубы все главные административные и прочие посты занимали испанцы. Они монополизировали внешнюю торговлю страны и крупную оптовую торговлю внутри острова. Они (и другие иностранцы) владели большинством табачных фабрик, которые находились главным образом в Гаване. Кубинцам оставалась мелкая розничная торговля и мелкое предпринимательство — преимухцественно кустарного типа,-— в условиях колониального режима, стесняющего и этот род деятельности (магазины, рестораны и другие предприятия общественных услуг находились в значительной мере тоже в руках испанцев). Кубинская национальная буржуазия была малочисленной и экономически слабой, это была в основе своей мелкая буржуазия 1о. Благополучие страны зависело от процветания или упадка сахарной и табачной промышленности, а эти отрасли хозяйства находились в руках латифундистов и иностранцев, что делало кубинскую буржуазию зависимой от них и, конечно, от испанских властей. То же происходило с разночинной кубинской интеллигенцией и немногочисленным кубинским чиновничеством.
местный ростовщик пойдет на риск предоставить ему заем, причем за огромные проценты... Его поля находятся в таком упадке, что тростник больше не восполняет затрат... Он не может достать денег на новое возделывание плантаций, и владелец земли забирает остающееся...» («Census of Cuba. 1899», Р. 532).
14	В 1894 г. почти все сахарное производство сосредоточивалось на 400 сентралях, продукция которых превысила 1 млн. т, составив */з мировой продукции тростникового сахара. Происходила концентрация и в производстве табака. К 1899 г. на острове осталось всего 3 тыс. крестьян-табаководов (А. Зорина. Из героического прошлого кубинского народа. М., 1961, стр. 57, 74).
Крестьяне-табаководы на Кубе называются «вегерос». Крестьяне, возделывающие другие сельскохозяйственные культуры,— «гуахирос» (слово по существу равнозначное слову крестьянин).
15	В переписи 1899 г. говорилось, что до Освободительной войны на Кубе «промышленных предприятий практически не было: за исключением сигарных фабрик и сахарных заводов, изготовлявших сахар-сырец, патоку и ром» («Census of Cuba, 1899», р. 523).
24
Рабочий класс Кубы был немногочисленным, составляя около 14% населения острова. Большинство рабочих (приблизительно 40%) было занято в табачной промышленности16 17, где численно преобладали испанские рабочие и где они выполняли наиболее квалифицированную работу. Рабочий на Кубе трудился с рассвета до 10—12 часов ночи, жил, как правило, в бараке без окон. Оплата труда была предельно низка, а условия труда чрезвычайно тяжелы. Рабочие-ученики не получали обычно за свой труд никакого вознаграждения.
Гнет Испании и кризис 1894 г., усугубивший голод и нищету трудящихся и разоривший многих помещиков и предпринимателей, сделали возможным объединение большинства кубинцев для борьбы против колониального режима. Зверства испанцев, пытавшихся потопить в крови восстание 1895 г., оставляли кубинцам только один путь — следовать избранному ими девизу: «'Независимость или смерть!»
Во время первой войны за независимость, в 1868 г, логика борьбы заставила наиболее дальновидных рабовладельцев, которые участвовали в ней, пойти на отмену рабства. В 1895 г. в лице Хосе Марти кубинские патриоты имели вождя, который направлял борьбу на достижение целей, отвечавших интересам подавляющего большинства кубинцев. Хосе Марти хорошо понимал, что народные массы ищут в восстании не только избавления ст испанского гнета, но и улучшения своей доли. Для этого следовало решить вопрос о земле, отнятой помещиками у крестьян, земле, которую не получили освобожденные рабы, земле, которая должна была накормить кубинского труженика. В манифесте Кубинской революционной партии, написанном Марти в 1893 г., говорилось: «Обширны на Кубе невозделанные земли и очевидна справедливость предоставления их тем, кто эти земли будет обрабатывать, 17 отняв их у тех, кто ими не пользуется» .
В другом манифесте — о задачах начавшегося восстания 1895 г.— Марти писал: «Эта война, по глубокому убеждению ее руководителей и тех общественно-революционных сил, которые их выдвинули, не приведет к торжеству одной кубинской партии над другой или к ущемлению прав какой-либо группы заблуждающихся кубинцев... Условия жизни, трудовая деятельность нашего одаренного народа, завоевавшего справедливую республику, позволят преодолеть разобщенность и своекорыстие отдельных групп, лень и высокомерие, порождаемые в иных людях войною, мстительную злобу господ, лишенных своих привилегий, а также неоправданную поспешность, с которой кучка вчерашних рабов, неудовлетворенных своим положением, быть может, будет претендовать на обществен-
16 J. Rivero Muniz. El movimiento obrero durante la primera intervention. La Habana, 1961, p. 11, 489—190.
17 А. Зорина. Указ, соч., стр. 124.
25
ное признание, приобретаемое только личными заслугами и талантами; и, наконец, сопротивление значительной части образованного городского населения, которому придется распроститься с роскошью и тем изобилием, какое дают ему незаконные колониальные повинности и доходные должности, ибо свободный народ их отменит... Революционная война с ее примерами самопожертвования и героизма, добровольного повиновения и великодушия, а также опыт послевоенной жизни народа в эмиграции и на самом острове начисто опровергают выдумки о «черной опасности», с помощью которых -подлые прихлебатели испанского колониального режима хотят посеять страх перед революцией. В огне освободительной борьбы и в пафосе объединяющего и возвышающего труда многие кубинцы —• -белые, негры, мулаты — навсегда забыли о ненависти, разделявшей их в годы рабства... Негры были надежной опорой республики и никогда не покушались на нее. Ненависть негров мерещится только тому, кто их сам ненавидит, и тому, кто спекулирует на этом ^необоснованном страхе с неблаговидной целью удержать тысячи рук, готовых подняться и изгнать с кубинской земли растленных оккупантов... В войне за независимость кубинский народ должен найти такие формы государственного устройства, которые удовлетворяли бы назревшим запросам и требованиям всего населения...» 18
Это была явно демократическая программа. В ней не было четкости, но доброволец Освободительной армии — крестьянин, батрак или рабочий (будь он негром, мулатом или креолом),— воюя •с испанцами, и не задумывался над конкретной формой будущих перемен. Он должен был горячо верить, что победа изменит к лучшему его тяжелую жизнь 19. Он верил в своего вождя, его преданность интересам народа. Поэтому нечеткость социальной программы у подавляющего большинства повстанцев не вызывала сомнений. -Эта нечеткость отражала слияние национального и социального элементов освободительного движения, когда национальный элемент превалировал.
Были ли заинтересованы помещики в разделе своих пустующих земель? Были ли готовы принять программу социального и расового равенства богатые и все белые, привыкшие к своей «исключительности»? Нет. Помещиков рисуемая Марти перспектива вовсе не увлекала. Национальная буржуазия, конечно, была бы непрочь •отнять у латифундистов часть земли и привилегий, но для себя, а не для всего народа. Последнее лишило бы ее рабочих рук и возможности обогащения.
Главная общенациональная задача — изгнание колонизаторов — объединила силы, которые в иных условиях противо
18 X. Март и. Избранное, стр. 287—294.
19 Упоминавшийся лейтенант Похвистнев сумел увидеть, что на Кубе к движению за независимость «примешано социальное, хотя и неясно выраженное и оформленное» («Агрессия США на Кубе», ,стр. 37).
-26
стояли друг другу. И этой главной задаче прекрасно служили идеи манифестов Кубинской революционной партии. Эти идеи привлекали трудящихся и наиболее передовых людей из имущих классов. Вступая в вооруженную борьбу, которая могла принести ему смерть и конфискацию испанцами его имущества20, кубинский помещик мог мириться с неясно выраженными и робкими (речь ведь шла о пустошах) призывами к более справедливому распределению земли. Пока шла война, общие декларации о равноправии вполне отвечали интересам кубинской буржуазии. Осуществление лозунга равенства представлялось ей средством избавления от испанских колонизаторов, средством потеснить помещиков, получить «равные» возможности к предпринимательству. Эти «равные» возможности означали эксплуатацию неимущих. Но прежде всего национальная буржуазия нуждалась в освобождении от оков колониального режима любыми средствами. Если для этого нужно было обещать всеобщее равенство и благополучие, она была готова на это. Таким образом, манифесты Кубинской революционной партии отвечали интересам сплочения народа в национально-освободительной войне. Этому способствовал огромный политический авторитет Хосе Марти.
«Революция это не то, что мы начнем где-то в зарослях, а то, что будет нами развернуто в республике» 21,— говорил Марти своему другу Карлосу Балиньо. Но Марти только начал борьбу за революционные преобразования. Его верным последователем был Антонио Масео, но и он погиб слишком рано. Словно нарочно, смерть настигла двух вождей Кубинской революционной партии наиболее близких простому народу, до конца преданных ему и делу революционных социальных преобразований.
Масео, на год переживший Хосе Марти, стал уже свидетелем начавшихся расхождений в лагере восставших. По мере успехов восстания стали все более явственно обнаруживаться те разнородные интересы и цели, которые скрывались за общим стремлением к независимости. А так как трехлетняя война втянула в борьбу самые широкие народные массы, которые многого ждали от будущей независимой Республики и были вооружены, то представители эксплуататорских классов все больше боялись, как бы вооруженный народ не потребовал практического претворения в жизнь идей, которые содержались в манифестах Кубинской революционной партии.
Изгнание испанцев при сохранении собственных привилегий (а их значение после ухода испанцев должно было возрасти) —
20 «Зажиточное население присоединилось к движению только тогда, когда терять было уже нечего»,— писал лейтенант Похвистнев. «Агрессия США на Кубе», стр. 37; см. также: Е. Roig de Leuchsenring. Males у vicios de Cuba republicans, sus causas у sus remedies. La Habana, 1961, p. 97.
21 E. Рои г де Леучсенринг. Хосе Марти — антиимпериалист, стр. 15.
27
вот цель, к которой влекли латифундистов их классовые интересы. Понимание этих интересов облегчало помещикам сплочение их сил, целенаправленность их действий. Они прежде всего старались внушить кубинской буржуазии страх перед народными массами, тем самым расшатывая и без того нестойкие ряды буржуазных революционеров. Но даже в союзе с теми буржуа, которые становились на их сторону, лагерь помещиков был слишком малочислен, чтобы иметь силы решительно противостоять требованиям вооруженных народных масс, если бы они оказались сплоченными и имели решительных вождей.
Какие же средства оставались у эксплуататорского меньшинства и его представителей в руководящих органах Освободительной армии и Правительственном совете, чтобы предотвратить нежелательный для них ход событий? Пойти на сговор с Испанией, как в 1878 г.? Сейчас такой путь был совершенно невозможен. Он не сулил выгод — это подтверждал опыт Санхонского пакта. Более того, пошедший по этому пути просто был бы расстрелян или оказался бы в лагере испанцев, так как побеждавший народ решил твердо и бесповоротно довести войну до конца. Был избран другой путь.
Еще в те годы, когда на Кубе существовало рабство, но уже все говорило о его неизбежном уничтожении, часть кубинских рабовладельцев начала кампанию в пользу вхождения острова в состав Соединенных Штатов. Сторонники такого пути считали, что под эгидой американских рабовладельцев они сумеют сохранить рабство и найти защиту в случае восстания рабов. Они полагали, что присоединение к США вместе с открытием широкого и выгодного американского рынка принесет им политические права, которыми пользовались американские рабовладельцы. Но сторонников присоединения Кубы к США было немного. К тому же они боялись репрессий со стороны испанцев и вооруженной борьбы на острове, которая могла пробудить рабов. Поэтому, учитывая захватнические настроения Вашингтона, они уповали на то, что США сами аннексируют Кубу. Приверженцы такого решения судьбы Кубы получили название аннексионистов. Против них горячо боролись честные кубинские патриоты, тем более что они видели печальную судьбу присоединенных к США областей Мексики, где бывшие мексиканцы подвергались всяческим притеснениям ".
22 Марти, всю жизнь боровшийся против аннексионистов, писал, например, в 1882 г.: «На Кубе всегда имелась довольно значительная группа чрезмерно осторожных и достаточно высокомерных лиц, ненавидящих испанское господство, но в то же время трусливых настолько, чтобы рисковать личным благополучием, выступая с оружием в руках. Эти люди, поддерживаемые теми, кто хотел бы воспользоваться благами свободы, не оплатив их кровью,— горячие сторонники аннексии Кубы Соединенными Штатами. За подобное решение вопроса, кое им кажется наиболее легким и не требующим особых усилий, выступают трусливые и нерешительные люди, люди, предпочитающие наблюдать со стороны, люди, дорожащие только своим богатством. При этом
28
Аннексионизм не умер и к началу восстания 1895 г., но удерживался он в это время главным образом среди тех, чьи интересы были непосредственно связаны с американскими. По мере приближения национально-освободительной войны к ее победному завершению, которое представлялось кубинским помещикам в известной мере опасным, среди них оживляется идея аннексионизма. Правда, аннексионистов в прямом смысле этого слова было не так уж много. Аннексионизм был непопулярен среди тех, кто мечтал о независимости страны. Аннексия острова Соединенными Штатами лишила бы самих помещиков тех выгод, которые они намеревались получить в «своем» государстве. В официальных речах и документах американского правительства ничего не говорилось о присоединении острова к США. Но у Соединенных Штатов в то же время было явное намерение вмешаться в испано-кубинскую войну. Обе эти линии поведения американцев и попытались использовать в своих узких классовых интересах кубинские помещики. Первое давало им надежду на то. что вожделенные высокие посты и выгодные должности в будущем государстве останутся за ними. Второе — на предотвращение социальных реформ: при вмешательстве армии США в испано-кубинский конфликт. Американцы — из тех, которые были вкладчиками капиталов, латифундистами и предпринимателями на Кубе, а также влиятельными людьми в США,— наверняка делали бы все возможное, чтобы не была нарушена система отношений собственности, которая приносила им огромные выгоды. Страх потерять главного потребителя продукции своих угодий также способствовал в значительной мере переходу кубинских помещиков на позицию тайного ожидания высадки на Кубу американских войск.
На острове были люди, откровенно мечтавшие об установлении там американского господства. Это были состоятельные испанцы, которые по той или иной причине предполагали остаться на Кубе после эвакуации испанских войск. Беспокоясь за свое имущество и боясь возмездия (особенно это пугало волонтеров из карательных отрядов колониальных властей), они искали у американцев покровительства.
Как метко замечала в те дни русская газета «Московские ведомости»: «Та группа революционеров-патриотов, которая в течение столь долгих лет проливала кровь в стараниях свергнуть владычество Испании, никогда не покорится с какой бы то ни было формой гегемонии Соединенных Штатов. Тем временем, наиболее достаточные классы населения Кубы, среди которых весьма много оставшихся на Кубе испанских коммерсантов, несомненно, предпочли бы они пытаются успокоить свою патриотическую совесть, страшась, однако, быть патриотами на деле. И хотя такие стремления объясняются человеческой слабостью, мы не можем со стоическим пренебрежением взирать на подобные поползновения — мы должны пресекать их» (Е. Ро иг де Леучсенринг. Хосе Марти — антиимпериалист, стр. 27).
29
присоединение Кубы к Соединенным Штатам, для этих людей идея национальности, в приложении к кубинцам,— пустой звук, не имеющий смысла там, где дело идет об ограждении коммерческих оборотов» 23.
Высадившиеся на Кубе американские войска, оккупировали остров.
21 декабря 1898 г. Эстрада Пальма, поклонник всего североамериканского, если не прямой аннексионист, нанес непоправимый удар делу кубинской революции и независимости. Он возглавлял в то время Кубинскую революционную партию и в указанный выше день, ссылаясь на капитуляцию Испании, как на достижение цели, стоящей перед партией, известил все ее организации о роспуске. Кубинские патриоты в чрезвычайно ответственный момент лишились своего главного политического, мобилизующего и пропагандистского органа. Это дезорганизовало силы, преданные делу независимости. Это лишило опоры Правительственный совет, члены которого к тому же в значительной мере разделяли взгляды Эстрада Пальмы24. Это в большой степени определило поведение таких людей, как генерал Максимо Гомес, оставив их без привычной политической поддержки — в условиях, когда американская армия заняла все важнейшие пункты страны,— поколебав их решимость в выборе пути.
Американцы еще не сказали последнего слова о сроках пребывания своих войск на Кубе. В лагере повстанцев уже обнаруживались противоречия. Освободительная армия представляла собой, правда, боеспособный и в основном здоровый организм, но к моменту вступления в войну Соединенных Штатов в ее рядах появились элементы, моральный дух которых был невысок, а преданность делу независимости порой лишь показной. Это были «хирасолес» («подсолнечники»), почуявшие конец войны и устремившиеся в Освободительную армию, чтобы воспользоваться плодами победы25. Между Гомесом и его подчиненными имелись разногласия, вызванные как мотивами личной неприязни, так и различием взглядов на отдельные вопросы организации будущего государства, вопросы, которых в силу указанных выше причин социального ха
23 «Московские ведомости», 2 (15).П1 1899.
24 Е. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 1. La Habana, 1961, Cap. 3.
25 «Предатели революции,— доносил один из инспекторов Освободительной армии,— которые сейчас приходят из испанского лагеря; испанские отряды и волонтеры, которые вливаются в наши ряды; и простые граждане, которые вступают в армию, когда в этом уже нет необходимости, могут принести нам большой вред, потому что многие из них морально нестойки и, смешавшись с нашими испытанными ветеранами, имеющими здоровый дух, дадут плохой сплав» (М. Varona Guerrero. Op. cit., t. 3, p. 1718). Позже, в 1899 г., о мнимых патриотах, «появившихся после последнего выстрела на полях сражений», об их разлагающем влиянии была написана острая разоблачительная брошюра (см.: R. Varona. Los guerrilleros de la paz. Bejucal, 1899).
30
рактера, становилось все больше. Гомес был честным патриотом-и прекрасным полководцем, но он не был революционным вождем. Он подписал приказ о роспуске Освободительной армии, не зная куда вести народ дальше, не сознавая отступничества бывших соратников типа Эстрада Пальмы, разойдясь с теми, кто был против всяких компромиссов с Соединенными Штатами, кто и слышать не хотел о роспуске Освободительной армии на каких бы то ни было-условиях.
Наиболее решительными противниками peer уска армии были Мануэль Сангили, Хуан Гальберто Гомес и Фернандо Фрейре де Андраде. Они горячо отстаивали свою точку зрения на ассамблее представителей Освободительной армии, которая работала весной 1898 г. Однако время было уже упущено. Выдвинутое на ассамблее требование отстранения Гомеса с его поста (за отданный им приказ, о роспуске армии) внесло лишь сумятицу в ряды кубинских солдат и офицеров. Они не хотели покидать армию, в которой видели силу нации, но авторитет любимого главнокомандующего был слишком велик. Условия, в которых ока?алась армия после оккупации острова, не стимулировали ее к активным действиям.
Оккупация острова американскими войсками и желательный для США роспуск кубинской армии оказались возможными не вследствие особой убедительности доводов прибывшего на остров американского эмиссара Поргера, или умышленной злонамеренности Гомеса, или трусости испытанных солдат и офицеров Освободительной армии. Причины этого крылись гораздо глубже. На сторону оккупантов перешли наиболее имущие слои кубинского, общества. Помещики увидели в американской армии ту искомую преграду, которая должна была задержать дальнейшее развитие революции. В выборе между республикой, зависимой от США, и республикой, которая могла родиться только в чрезвычайно трудной и разорительной войне с американцами, слабая кубинская буржуазия в большинстве своем согласилась на первое. Американские войска, находившиеся на Кубе, силой оружия, а американская администрация другими мерами, помешали организации сил, которые могли бы продолжать борьбу за полную независимость страны.
12 декабря 1898 г. от гаванского кафедраль-...Америкаиская	ного собора отъехала санитарная повозка
оккупация	№ 22. Ее везли четыре пары мулов. Тарахтя,.
она покатила к порту, сопровождаемая небольшим эскортом. В порту груз с повозки был перенесен на испанский крейсер «Конде де Венадито». На американском крейсере «Нью-Йорк», который стоял у входа в бухту, приспустили флаг.
Испанские колониальные власти, покидая Кубу, увозили с собой останки Христофора Колумба, который 400 лет назад подчинил остров Испании. Почтительность американцев была не бескорыстна. Они оплачивали ею условия Парижского договора, по которому
И’
власть на Кубе переходила в их руки, минуя кубинцев. В отношении Кубы была совершена двойная подлость: Испанией, которая мстила ей таким образом за свое поражение, Соединенными Штатами, которые, воспользовавшись победой кубинцев и их доверчивостью, захватили остров.
1 января 1899 г. американское военное командование на Кубе заняло место испанских колониальных властей. На острове был установлен оккупационный режим. Все главные пункты острова контролировались американскими войсками. Управлял страной военный губернатор генерал Джон Брук. Власть в департаментах и важнейших городах находилась в руках американских военных комендантов. Под руководством американского майора Гербера Слокэма и бывшего шефа нью-йоркской полиции Джона Мак Кол-лойга из кубинцев, внушавших американцам доверие, были созданы сельская гвардия и полиция26. В январе 1899 г. был отдай приказ о сдаче оружия, имевшегося у гражданского населения. 27 мая, выполняя приказ Гомеса, передала свое оружие американцам Освободительная армия. С ее ликвидацией прекратилась деятельность Правительственного совета, так как к этому времени Освободительная армия оставалась той единственной общественной силой, которая еще не подчинялась непосредственно американским властям. Кубинский народ оказался без защиты и руководства перед направленными на него штыками оккупантов.
В декабре 1899 г. Брука сменил генерал Леонардо Вуд, который «отличился в провинции Ориенте своей жестокой политикой угнетения кубинцев»27 28. Наряду с грубой силой оккупанты широко использовали испытанную колониальную политику «разделяй и властвуй». Они покровительствовали испанцам, сначала сохраняя полностью испанскую администрацию, а после эвакуации испанской армии — стараясь использовать бывших чиновников в аппарате местного управления. Чувствуя покровительство оккупантов, некоторые испанцы, оставшиеся на острове, обнаглели настолько, что неоднократно вывешивали на зданиях своих клубов испанские флаги. Возмущенные кубинцы срывали их, и каждый раз американцы признавали их виновниками возникавшего конфликта. После одного из таких конфликтов молодые кубинские патриоты были задержаны полицией и 10 дней просидели под арестом в американском военном лагере. Их выпустили только после бурных протестов 23 со стороны гаванцев .
26 D. L о с k m i 11 е г. Magoon in Cuba. Chapel Hill, 1938, p. 82; F. P о r-tuondo del Prado. Historia de Cuba. La Habana, 1957, p. 580.
27 А. Нуньес Хименес. Республика Куба. М., 1963, стр. 32; J. Rivero Muniz. El movimiento obrero durante la primera intervencion. La Habana. 1961, p. 164.
28 J. Rivero Muniz. Op. cit., p. 122, 214, 252.
Позже префект Гаваны, учитывая настроения кубинцев, вынужден был издать специальное постановление, разрешавшее вывешивать испанский флаг только над зданием испанского консульства.
32
На предприятиях проводилась прежняя дискриминационная политика в отношении кубинских рабочих, которых, как и ранее, принимали только на низкооплачиваемые должности. В кубинской столице продолжала издаваться реакционнейшая, в свое время происпанская газета «Диарио де ла Марина». Теперь ее редактор Николас Риверо Муньис верно служил оккупационным властям и использовал любой случай для более или менее явного оскорбления кубинцев.
На Кубу для воспитания подрастающего поколения в американском духе приехали американские инструкторы, в школах было введено изучение английского языка и истории Соединенных Штатов (для этого будущих преподавателей посылали учиться на континент). Само по себе изучение этих предметов (как и некоторые меры американской администрации по организации школ) было, разумеется, полезно. Но в лице кубинцев, владеющих английским языком, которым упорно внушалась мысль о преимуществе «высшей» цивилизации США, американцы старались готовить верных посредников для проведения своей политики на острове. Если такой посредник находил удовлетворение в приобщении к власти оккупантов, то он переставал быть настоящим кубинским 29 патриотом .
Принесли с собой американцы и углубление расовой розни. Началось с того, что при формировании кубинской полиции было запрещено брать на службу негров — под предлогом избежания конфликтов с солдатами из южных штатов США30. Позже расовая дискриминация приняла на острове форму, типичную для Соединенных Штатов и несвойственную прежде Кубе. В общественных местах столицы появились надписи: «1 олько для белых». В феврале 1899 г. в Гаване произошел крупный скандал. Хозяин одного из кафе отказался обслуживать негра — генерала Освободительной армии, указав тому на запретительные надписи. Возмутившийся ветеран войны за независимость заявил протест гражданскому губернатору столицы. Этот протест поддержали возмущенные кубинцы. Хозяин кафе получил приказ закрыть заведение, снять недопустимые надписи и принести извинения. Через неделю
29 «В 1899 г. на Кубу прибыли американские монахи-доминиканцы и члены ордена «Божественного провидения»; они первые открыли так называемые двуязычные школы, в которых преподавание велось на английском и испанском языках. В последующие годы такие школы при поддержке правящих кругов США получили широкое распространение на Кубе, являясь одним из каналов денационализации и проникновения космополитического духа в среду кубинской буржуазии, выходцы из которой получали в этих школах образование» (И. Р. Григулевич. Борьба прогрессивных сил за передовую культуру и культурная революция на Кубе. Сборник «Нации Латинской Америки». М., 1964, стр. 45).
30 S Portuondo Linares. Los independientes de color. La Habana, 1950, p. 15.
3 Л. Ю. Слезкин	33
кафе открылось... Надписи продолжали висеть, пока кафе вновь не было закрыто .
Стимулируя расовое и национальное разделение, оккупанты поддерживали прежнее социальное неравенство и содействовали его углублению, а также политическому расколу кубинского общества. Кто был богат и владел землей, остался богачом и землевладельцем. Бедный остался бедным. При этом война значительно увеличила число неимущих. Она разорила, лишила крова и кормильцев многих из тех, кто до войны жил более или менее сносно. Тысячи людей, среди них бывшие солдаты Освободительной армии, оказались в разоренной стране без всякой работы.
Американцы привлекли на свою сторону часть видных деятелей освободительного движения, используя их честолюбие или корыстность. Им поручали более или менее крупные (в соответствии с запросом и влиянием) посты в оккупационном аппарате (гражданские губернаторы, городское самоуправление, полиция) или обещали обеспечить такие посты в будущем. Тяга к власти привела некоторых к забвению национальных интересов, к стремлению выслужиться перед оккупантами 31 32. Американцы сеяли среди претендентов на власть подозрительность и соперничество. Эти претенденты, стремясь выступить в качестве представителей народа, создавали группировки, именуемые партиями, окончательно уничтожая народное единство, существовавшее в годы войны33. Действительной политической оппозиции существующему режиму оккупационные власти не допускали. В августе 1899 г. была, например, закрыта газета «Эль реконсентрадо», в которой ее издатель, Рикардо Арнауте, критиковал действия американских интервентов.
Опасаясь стихийного восстания безработных и обманутых в своих надеждах солдат Освободительной армии, правительство США было вынуждено принять некоторые меры. Бывшим солдатам было выделено 3 млн. долларов — по 75 долларов на человека — «для обзаведения»34. Фактически это был заем, который должно было вернуть будущее кубинское правительство. На Кубу было завезено продовольствие, которого катастрофически не хватало. Часть безработных оккупанты использовали при уничтожении
31 J. Rivero Muniz. Op, cit., p. 57—58.
32 «Брук и высшие военные чины расположились в отделе «Троча» на Ведадо и все время туда направлялся бесчисленный караван желающих управлять страной...» (J. Rivero Muniz. Op. cit., p. 51).
33 «И нужно было видеть «манифестации», которые организовывались в честь того или иного предполагаемого кандидата. Впереди непременно группа всадников в сомбреро из ярейя — у «вождей» они были из хипихапы — и с мачете на поясе; за ними шумный оркестр, а далее пешие, с поднятыми высоко над головой дымящимися факелами. Процессия замыкалась обычно «тесной» группой вопящих мальчишек, мужчин и женщин...» (J. Rivero Muniz. Op. cit., p. 50).
34 Многие солдаты, не желая получать подачки от американских оккупантов, отказались получить деньги и разошлись по домам с оружием (А. Н у-ньес Хименес. Указ, соч., стр. 31).
34
самых запущенных трущоб и военных развалин35, на погрузочных и разгрузочных работах в портах и на железных дорогах.
Жизнь постепенно вступала в мирную колею: развертывалось строительство домов и предприятий, активизировалась табачная промышленность, продукция которой вновь получила широкий спрос, восстанавливались разрушенные сентрали, возделывались плантации и огороды. В условиях оккупационного режима и послевоенной разрухи оживление экономики шло медленно и с огромными трудностями36, но жизнь брала свое.
Соединенные Штаты использовали вступление в войну, чтобы получить формальные основания на оккупацию острова. Они легко осуществили эту оккупацию, потому что испанские войска были по существу разбиты кубинцами и потому что кубинцы, считая американцев союзниками, разрешили им занять главные пункты острова. Когда оккупация была осуществлена, сопротивление ей со стороны кубинцев в военном отношении было уже чрезвычайно затруднено. В то же время американцы использовали противоречивые интересы различных классов и слоев кубинского общества, чтобы воспрепятствовать возникновению действенного и организованного политического сопротивления. Это помогло, как упоминалось выше, обезоружить Освободительную армию. А так как в условиях американской оккупации и установившейся еще до войны ориентации кубинского хозяйства на американский рынок единственную надежду на оживление экономики многие видели только в связях с США, то это еще больше тормозило возможность сопротивления. Американские военные, политики и дельцы, кроме того, сделали со своей стороны все возможное, чтобы укрепить экономические позиции США на Кубе, связать ее хозяйство с американским рынком и американскими монополиями.
Американцы завладели островом Пинос. Они незаконно ссылались на статью вторую Парижского договора. Кубинцы с полным основанием возражали им, так как этот остров всегда считался частью провинции Гавана. Пока шел спор, американцы явочным порядком основывали на острове фермы и плантации. «В очень короткое время весь остров фактически оказался в руках американцев, хотя большинство жителей там были кубинские рабочие» 37.
На самой Кубе американские капиталисты скупали имущество сбежавших испанцев. Когда стало ясно, что Испании не удержать Кубу в своем владении, многие испанские землевладельцы, купцы
35 Эти мероприятия были вызваны страхом перед эпидемиями, от которых очень страдала американская армия.
36 Особенно трудно приходилось крестьянам, которые возвращались с войны к растоптанным полям, .сожженным хижинам, разбитому инвентарю, без средств на приобретение саженцев и семян. «Часто единственный плуг использовался на нескольких фермах, а отсутствующих лошадей и мулов люди заменяли сами, впрягаясь в плуг...» (Ch. Chapman. A History or the Cuban Republic. N. Y., 1927, p. 101).
37 Ch. Chapman. Op. cit., p. 158.
3*
35
и предприниматели, особенно из тех, кто был известен своей жестокостью по отношению к кубинцам, стали ликвидировать дела или передавать их подставным лицам. Этот процесс продолжался и в период оккупации. В результате в руки американцев в первую очередь, а также в руки других иностранцев, главным образом англичан и немцев, перешли многие крупнейшие табачные предприятия Гаваны и принадлежавшие им табачные плантации. К 1903 г, большая часть патентов находилась у «Америкэн табэкоу компани» (ее филиал — «Гавана кэмешл компани»). Этот трест контролировал 85—90 % всего экспорта гаванских сигар 38.
Сахарная промышленность Кубы за время войны сильно пострадала. К 1902 г. положение стало улучшаться39. Но одновременно восстановили свою главенствующую роль американские сахарные тресты, которые в 1902 г. контролировали 3Л производимого на Кубе сахара 40.
Губернатор Вуд (небескорыстно) всячески помогал капиталистам США, в частности, оказывая давление на муниципальные кубинские власти. С его помощью «Юнайтед фрут компани» скупила большое количество земель в районе бухты Нипе (по 10 сентаво за кабальерию!) и основала сентраль «Престон», занимавший 65 тыс. га. Тот же Вуд обеспечил получение концессии американской компанией «Куба рейлвей» (на постройку железной дороги Санта Клара — Сантьяго) — вопреки жалобам кубинской стороны на непомерные цены и вопреки американскому закону, запрещавшему оформление подобных концессий 4I.
В 1899—1901 гг. капиталовложения США на Кубе возросли на 30 млн. долларов (из них 10 млн. пошли на железнодорожное строительство). Ни одна другая страна не вывезла на остров столь
38 А. Нуньес Хименес. Указ, соч.,стр. 43; J. Rivero Muniz. Op. cit, p. 191—192; J. Le R i v e r end. Historia economica de Cuba. La Habana, 1965, p. 227.
Этого американским дельцам было мало. В сентябре 1899 г. они подготовили большую аферу, перевезя на Кубу пуэрториканский табак (более дешевый и ниже сортом), который они собирались продать как кубинский (высшего сорта) в Соединенные Штаты. Афера провалилась после жалобы кубинских табачных фабрикантов президенту США Мак Кинли (J. Rivero М u-п i z. Op. cit., р. 100).
39 Урожай сахарного тростника: 1894 г.— 1 054 214 т, 1899 г.— 335 668, 1900 г,— 183 651, 1902 г,—636 000, 1903 г.—850 000 т («Census of Cuba. 1899», р. 533; Ch. Ch a pm an.-Op. cit., p. 164).
40 E. А н а н OB а и M. Окунева. Колониализм США и Куба в XIX— начале XX в. «Куба». Историко-этнографические очерки. М., 1961, стр. 332; А. Нуньес Хименес. Указ, соч., стр. 43.
41 А. Нуньес Хименес. Указ, соч., стр. 43; J. Rivero Muniz. Op. cit., p. 180; «Historia de la Nacion cubana», t. 7. Publicada bajo la direc-cion de R. Guerra у Sanchez, J. M. Perez Cabrera, J. J. Remos, E. S. Santovenia. La Habana. 1952, p. 178, 180 (далее: «Historia de la Nacion cubana»); Ch. Chapman. Op. cit., p. 123—124, 617—618.
Дорога была построена в 1902 г. Дело велось известным американским бизнесменом Ван Горном, действовавшим от лица железнодорожных магнатов Нью Джерси (США).
36
ко капиталов. В 1902 г. американские инвестиции на Кубе превышали инвестиции США во все другие республики Западного полушария вместе взятые. Для ведения финансовых операций в 1901 г. на острове был основан американский банк «Нэшнл банк оф Куба». В 1900—1903 гг. на долю Соединенных Штатов приходилось 75,3% всего кубинского экспорта. Американские власти снизили таможенные тарифы на товары, ввозимые из США на Кубу, не снижая тарифов на кубинские товары, вывозимые в США. Это сделало товарообмен разорительным для кубинских экспортеров (а кубинское хозяйство ориентировалось на экспорт именно в США!)42.
Американцы на Кубе пользовались полной экономической свободой 43, что позволило им после трех с половиной лет оккупации подчинить своему влиянию и контролю все кубинское хозяйство. Это было очень удобно, и многие политические деятели и представители финансовых кругов считали, что следующим шагом должна быть окончательная аннексия Кубы. Но американское правительство избрало другой путь. Оно учло трудности, с которыми пришлось встретиться во время войны на Филиппинах и в конгрессе в период утверждения колониального статуса Филиппинских островов. Оно не могло не считаться с мнением кубинцев. Раскол освободительного движения и американская оккупация отняли у Кубы основное — единство и Освободительную армию, но большинство кубинцев твердо надеялось на создание после временной оккупации своей республики, за которую они тридцать лет вели кровопролитную борьбу. Беззастенчиво попрать эту надежду было рискованно.
«Окончание войны 1898 г., несмотря на ожив-Рабочие	ление сельского хозяйства и промышленности,
начинают борьбу	не улучшило положения наемных рабочих» 44.
-	Разрушения и разорение многих людей в пе-
риод войны, роспуск Освободительной армии создали резерв рабочих рук, что позволяло хозяевам снижать заработную плату. При оккупационных властях по-прежнему находились в привилегированном положении испанские и другие иностранные рабочие. Распоряжения о регламентации рабочего дня издавались для проформы и никто из предпринимателей им не следовал. Рабочий день длился
42 Е. А нанова и М. Окунева. Указ, соч., стр. 332, 335; М. Окунева. Империалистическая интервенция США на Кубе в 1899—1901 и 1906—1909 годах.—«Вопросы истории», 1951, № 5, стр. 57, 59; А. Нуньес Хименес. Указ, соч., стр. 30, 44; «Агрессия США на Кубе», стр. 42—43.
43 Спекулятивные операции принимали такой грубый характер, что конгресс США в марте 1899 г. утвердил постановление (по предложению сенатора Форакера), которое запрещало приобретение концессий на эксплуатацию природных богатств острова и на предпринимательскую деятельность американцев (компаний и отдельных лиц) на Кубе (М. Marquez Sterling. Proceso historico de la enmienda Platt. La Habana, 1941, p. 48). Постановление было совершенно недейственным.
44 «Historia de la Nacion cubana», t. 7, p. 183.
37
10—14 часов, а на предприятиях общественного обслуживания и дольше. Мизерная заработная плата жульнически урезалась благодаря выплате ее старыми деньгами (оккупанты ввели свои деньги). Росла дороговизна. Новая кубинская полиция, выслуживаясь перед оккупантами, спешила подавить любое выступление рабочих 45 4б.
Однако рабочие Кубы не прекращали борьбы. Весь первый год оккупации заполнен рабочими выступлениями, многочисленными стачками. Постепенно стали восстанавливаться разогнанные испанцами в годы войны рабочие кружки и общества. В феврале 1899 г. состоялся большой митинг, участники которого говорили о том, что рабочие «ничего не выиграли от происшедших перемен», что они «должны организоваться как класс, чтобы бороться за свои интересы в благоприятных условиях». За создание рабочей партии взялся поэт и революционер Диего Висенте Техера, он же составил манифест о создании Социалистической рабочей партии, утвержденный на собрании рабочих в театре «Марти». В манифесте говорилось: «Наша партия будет не только социальной, но и политической... Она будет настойчиво работать, чтобы создаваемая республика была по-настоящему и глубоко демократичной» 46.
В условиях оккупации, когда американские власти преследовали всех «социалистов» и «анархистов», а по сути дела все революционные элементы, когда рабочее движение еще только оживлялось, а инициаторы создания партии не имели ни достаточного организационного опыта, ни настоящего социалистического мировоззрения, их детище оказалось недолговечным. Сам Техера и его соратники вскоре вошли в Национальную кубинскую партию, буржуазную партию, которая готовилась к участию в будущей избирательной борьбе и к распределению постов в будущем государственном аппарате республики. Техера явился инициатором создания новой Народной партии (1900 г.). С ее помощью он и его товарищи старались защитить интересы трудящихся, пропагандировать социалистические идеи. Однако эта партия не была классовой рабочей партией. Она была малочисленна, часто отступала перед трудностями. Со смертью Техеры (1903 г.) Народная партия распалась.
В конце лета и осенью 1899 г. на острове произошли важные события. 20 августа прекратили работу строительные рабочие на
45 В феврале 1899 г. забастовали портовые рабочие, требуя повышения заработной платы. Шеф полиции Марио Гарсиа Менокаль приказал применить против рабочих дубинки. Одна из кубинских газет писала тогда: «Никогда и никто из тех, кто составляет кубинскую армию, отдавая себя на службу революции, не думал, что наступит день, когда один из их командиров, из тех, кто справедливо прославился своим умом и храбростью в трудные дни войны, пошлет их не на славный штурм бастионов, как в Тунас, а прикажет нападать, по подобию бывших солдат испанской армии, на жалкие посты рабочих, которые не имеют иного оружия, кроме неотъемлемого права ценить свой личный труд» (). Rivero Muniz. Op. cit., p. 55).
46 J. Rivero Muniz. Op. cit., p. 70.
38
большинстве гаванских строек. Их главным требованием было введение 8-часового рабочего дня. Рабочих уговаривали приступить к работе гражданский губернатор столицы и шеф гаванской полиции, но рабочие были непреклонны. Стачка продолжалась. 5 сентября, после 18 дней забастовки, добились выполнения своих требований табачники фабрики «Ла флор де Хосе Ибасета». 8 сентября в Гаване была создана Всеобщая лига кубинских трудящихся, главной целью которой было уравнение положения кубинских рабочих с рабочими других национальностей. Почетным председателем ее был избран Техера, а председателем — Энрике Мессонье.
16 сентября в здании «Общества Эль Пиляр» собрались представители рабочих для обсуждения вопроса о поддержке стачки строителей. Было решено помочь товарищам в их борьбе. 17 сентября рабочие предприятий общественного обслуживания создали свой союз, призванный добиваться регламентации рабочего дня, который никак не нормировался. 19 сентября на собрании представителей рабочих различных профессий было единогласно принято решение о проведении на следующий день с 6 часов утра всеобщей стачки — в знак солидарности со строительными рабочими и с требованием 8-часового рабочего дня.
Первыми утром 20 сентября прекратили работу возчики пристаней гаванского порта. Отказались работать табачники предприятия «Суарес Муриас». Однако нашлись рабочие, которые стали выполнять обязанности возчиков. Собрание табачников разогнала полиция. Остальные рабочие не поддержали бастующих. Все это •объяснялось плохой организацией стачки, тем, что оккупанты и полиция предварительно приняли меры, чтобы помешать организованному выступлению рабочих.
Руководители стачки не пали духом. Они собрались в тот же день, 20 сентября, и решили провести новую стачку, лучше подготовив ее. На следующее утро на стенах домов и в руках рабочих можно было видеть обращение «К трудящимся Гаваны»: «Когда кончилась война на Кубе, трудящиеся этого острова думали, что освобождение было настоящим. Они думали так потому, что в их умах и сердцах запечатлелись слова человека, которого кубинцы называют Апостолом, который учил их любить свободу... Но сейчас трудящиеся остаются столь же порабощенными, какими они были вчера... Рабочие Кубы не потерпят больше такого положения. После того как в Чикаго 6 мучеников пожертвовали своей жизнью, подняв красное знамя, которое вдохновляет всех трудящихся, мы также должны поднять это знамя, за которое умерло столько дорогих и благородных товарищей»47. Далее следовал призыв бороться за 8-часовой рабочий день и другие права трудящихся, призыв объединиться в этой борьбе, а в качестве первого шага — собраться в 2 часа дня 24 сентября на митинг на площади Бальбоа.
47 J. Rivero Muniz. Op. cit., p. 115—116.
39
Возчики пристаней все еще не выходили на работу. 21-го забастовали кочегары городской железной дороги, прервав на один день движение между центром Гаваны и кварталами Ведадо, Медина, Эль Карамело. Властям удалось ликвидировать и эту вспышку замершей было всеобщей забастовки. Два дня прошло без особых событий.
24 сентября в день, назначенный для митинга гаванских трудящихся, над двумя испанскими клубами были вывешены испанские флаги, что вызвало всеобщее возмущение. На митинг собралось более 4 тыс. человек. Открыл его один из авторов упомянутого выше обращения Хуан Альер. Он рассказал о стачке строительных рабочих и призвал поддержать их. Была принята резолюция: немедленно начать всеобщую стачку солидарности, требовать введения 8-часового рабочего дня. Забастовали пекари, извозчики, часть табачников.
Оккупационные власти решили не допустить во что бы то ни стало дальнейшего развития стачки. Утром 25 сентября начались аресты. В городе, по существу, было введено осадное положение: американские войска охраняли железнодорожные станции, пристани; были запрещены рабочие собрания; полиция заставляла открывать магазины и склады, сгоняла рабочих на предприятия.
Оккупантам удалось сорвать организацию всеобщей стачки, но борьба продолжалась. Произошло столкновение между рабочими бойни и полицейскими. Забастовали типографы, еще часть табачников. В рабочих кварталах распространялись листовки, призывавшие решительно отстаивать выдвинутые требования. 27-го состоялась большая демонстрация, рассеянная полицией.
У рабочих хватало мужества для продолжения борьбы, но у них не было организованности, у них не было своей партии. Лига кубинских трудящихся была еще эфемерным творением. Она могла окрепнуть, использовав готовность рабочих участвовать в забастовке, содействуя ее развитию. Но руководитель этой организации, Энрике Мессонье, желавший добиться выдвижения своей кандидатуры от Национальной партии, выступил против стачки. Под давлением военного коменданта столицы, генерала Людлова, арестованные руководители строительных рабочих Эваристо Э. Эстенос и Доминго Гарсиа, а также другие арестованные вожаки рабочих опубликовали письмо, в котором призвали забастовщиков прекратить борьбу 48.
Буржуазные газеты и партии выступили против рабочих, особенно после появления прокламации Людлова (27 сентября), в которой он пригрозил, что в случае всеобщей стачки, оккупация Кубы будет продлена «на неопределенный срок» 49. Людлов спекулировал на желании кубинцев освободиться от оккупации, на стремлении
48 J. Rivero Muniz. Op. cit., p. 133, 135—140, 149.
48 Ibid., p. 131—132, 211—214.
40
местных политиканов поскорее дорваться до власти. Одновременна он пугал рабочих самыми тяжелыми наказаниями.
Несмотря на репрессии и отступничество лидеров, гаванские трудящиеся боролись еще четыре дня. Они проводили демонстрации, митинги, нападали на штрейкбрехеров, отражали налеты полиции. Разрозненные усилия не принесли большого успеха, однако частичная победа была достигнута. Оккупационные власти приказали владельцам предприятий общественного обслуживания установить на этих предприятиях 9—10-часовой рабочий день (до этого он был не меньше 12 часов). Но самое главное, можно сказать, историческое достижение кубинского рабочего класса заключалось в том, что для каменщиков, начавших стачку строительных рабочих и продолжавших ее до последнего дня, через две недели после стачки был впервые на Кубе введен 8 -часовой рабочий день и была несколько повышена заработная плата50.
„	„	«Приказ № 301 главной квартиры на Кибе.
«Поправка Платта»	ок	-innn
25 ИЮЛЯ 19UI) Г.
Приказываю, чтобы всеобщие выборы депутатов учредительного собрания на острове Куба состоялись в третью субботу сентября 1900 г. Это собрание будет созвано в городе Гаване в 12 часов дня первого понедельника ноября 1900 г. для выработки и утверждения конституции... Военный губернатор’ острова генерал Вуд» 51.
В такой оскорбительной форме кубинцам была предоставлена возможность начать дело создания своего государства. При этом цитируемый приказ обязывал будущее учредительное собрание определить характер отношений между Кубой и Соединенными Штатами. Не все кубинцы обратили внимание на эту часть приказа. Слишком велика была радость, пусть организуемой под контролем, но все же собственной государственности. Появилась надежда на скорый уход американских войск из страны. Неясно было, что подразумевалось конкретно под требованием определить характер
50 Насколько оккупационные власти были обеспокоены сентябрьскими событиями, можно судить по отчету Людлова Бруку. Военный комендант Гаваны писал губернатору острова 4 октября 1899 г.: «Недавняя угроза всеобщей стачки гаванских рабочих, если бы она удалась, привела бы к полной парализации общественной жизни и состоянию анархии, что в специфических условиях, существующих в Гаване, могло сделать чрезвычайно трудным последующее регулирование событий... Рабочие проявили стремление к усовершенствованию организации своих цехов и ассоциаций, состоящих из различных рабочих элементов, включая все виды труда — будь то поденщики, механики, ремесленники или какие-нибудь другие специальности... Фразеология прокламаций — «8 часов или смерть», «Красное знамя труда». «Шесть мучеников Чикаго» и другие подобные — не оставляла сомнения относительно истинного существа движения, и для защиты города нужно было принять немедленные меры...» (J. Rivero Muniz. Op. cit., p. 216—218).
51 E. Roig de Leuchsenr ing. Historia de la enmienda Platt, vol. 1, p. 69.
41
•отношений США и Кубы. Может быть, урегулирование таможенных интересов, о чем уже давно хлопотали кубинцы?
Наиболее дальновидным оказался экс-президент Кубинской республики периода войны за независимость Сальвадор Сиснерос-и-Бетанкур. 24 августа 1900 г. в газете «Нью-Йорк Геральд» он опубликовал «Воззвание к американскому народу». В этом воззвании он протестовал против действий оккупационных властей и утверждал, что предоставляемая в такой форме независимость «будет фарсом». Сиснерос-и-Бетанкур писал: «Независимость острова Кубы, его благополучие и само существование его народа находятся сегодня под угрозой!.. Народ Соединенных Штатов нарушил торжественную клятву... Военное правительство использует свое покровительство для политической коррупции»52. Воззвание не нашло отклика в США. Многие американцы хотели видеть свою страну действительным другом Кубы, но не они направляли политику Белого дома.
5 ноября 1900 г. Вуд, выступая на открытии Учредительного собрания, повторил требование о том, чтобы после принятия конституции были сформулированы основы отношений между Кубой и Соединенными Штатами. Члены собрания, уже понимая, что речь идет об ущемлении суверенитета страны, пытались уклониться от выполнения этого требования. По предложению Мануэля Сангили и еще двух депутатов, было решено не давать ответа на заявление Вуда, чтобы не создавать прецедента, который придавал бы таким заявлениям характер тронной речи.
14 февраля 1901 г. Учредительное собрание утвердило текст конституции. Комиссия, которой было поручено изучить вопрос об отношениях между США и Кубой, к этому времени еще не приняла никакого решения (назначена она была только 12 февраля). На другой день Вуд получил от военного министра Соединенных Штатов Рута письмо, отправленное 9 февраля. Теперь стало совершенно ясно, что имел в виду Вашингтон: Куба должна была ограничить свои права в области международных отношений и финансовой политики, одновременно предоставив США право на вмешательство в свои внутренние дела и на создание военных баз на своей территории. Под давлением Вуда, который вызывал к себе членов Учредительного собрания для переговоров, условия Рута были приняты собранием (27 февраля). Однако не в виде дополнения к конституции, как того требовали американцы, а в качестве «мнения».
В Вашингтоне, узнав, что текст конституции, принятый 14 февраля 53, не содержит приложения, говорящего о взаимоотношениях США и Кубы, предприняли шаг, на который они сначала исподволь подталкивали кубинцев, не желая выглядеть чрезмерно агрессив
52 S. Cisneros у Betancourt, llamamiento al pueblo americano. La Habana, 1900, p. 3.
53 Окончательная стилистическая редакция — 21 февраля.
42
ными. Так как кубинцы «не поняли», чего хотели от них в Вашингтоне, 25 февраля 1901 г. в американский конгресс сенатором Платтом было внесено предложение о характере отношений, которые должны существовать между Соединенными Штатами и Кубой. Сессия конгресса заканчивала свою работу. Поэтому предложение Платта было сформулировано как поправка к ассигнованиям на американскую армию и вошло в историю под названием «поправки Платта».
«Поправка» была принята конгрессом и 2 марта 1901 г. утверждена президентом США. В ней говорилось, что власть на острове Куба будет передана Соединенными Штатами кубинскому правительству, образованному «в соответствии с конституцией, где в качестве ее составной части или прилагаемых правил определяются будущие отношения Соединенных Штатов с Кубой по существу и в которых говорится:
1.	Правительство Кубы никогда не заключит ни с одной иностранной державой или державами никакого договора или какого-либо другого акта, который ущемил бы или был направлен на ущемление независимости Кубы и в какой-либо форме разрешал или позволял какой-либо иностранной державе или державам путем колонизации, или для морских и военных целей, или другим способом пребывание в какой-либо части этого острова или осуществление контроля над нею.
2.	Правительство Кубы не 'возьмет на себя и не допустит образования какого-либо государственного долга, для оплаты процентов и окончательной амортизации которого обычные доходы острова Куба оказались бы недостаточными.
3.	Куба соглашается с тем, что Соединенные Штаты могут осуществить право интервенции для сохранения независимости Кубы и поддержания правительства, способного защитить жизнь, собственность и личную свободу, а также выполнить возложенные на Соединенные Штаты Парижским договором обязательства в отношении Кубы, выполнение которых правительство Кубы должно взять на себя.
4.	Все акты, совершаемые на Кубе Соединенными Штатами в период военной оккупации, будут одобрены и узаконены, и все законно приобретенные в силу этих актов права будут поддерживаться и охраняться.
5.	Правительство Кубы выполнит и до необходимых пределов расширит уже составленные, а также другие обоюдно согласованные планы оздоровления населенных пунктов острова с тем, чтобы избежать распространения эпидемических и заразных заболеваний и защитить таким образом народ и торговлю Кубы, равно как торговлю и население южных портов Соединенных Штатов.
6.	Остров Пинос исключается из пределов границ Кубы, определенных конституцией, и вопрос о его принадлежности остается открытым до будущего договора.
43
7.	В целях создания Соединенными Штатами условий для поддержания независимости Кубы и защиты ее народа, а также для своей собственной обороны правительство Кубы продаст или сдаст в аренду Соединенным Штатам необходимые для угольных складов и морских стоянок участки земли в некоторых определенных пунктах, местоположение которых будет согласовано с президентом Соединенных Штатов.
8.	Правительство Кубы включит предыдущие положения в постоянный договор с Соединенными Штатами» 54.
Текст поправки генерал Вуд 2 марта 1900 г. передал в кубинское Учредительное собрание. Об этом стало известно всей Гаване. В городе возникла стихийная демонстрация протеста, в которой участвовало 15 тыс. человек. Демонстранты подошли к театру «Марти», где заседало Учредительное собрание. Представители партий и различных групп населения прошли в зал. Они требовали отвергнуть навязываемые Кубе условия. Раздавались возгласы «Да здравствует свободная Куба!» Председатель Учредительного собрания, Мендес Капоте, заверил, что депутаты постараются выполнить свой патриотический долг. Встретив овацией его слова, демонстранты двинулись к резиденции Вуда. От имени собравшихся с генералом говорил Рикардо Дольс. Он заявил, что кубинский народ желает видеть свою страну абсолютно свободной. Учитывая накаленность обстановки, Вуд заверил делегатов, что решение конгресса США еще может быть изменено; что он лично телеграфирует президенту Мак Кинли и сообщит мнение кубинцев; что американцы — -• друзья Кубы, и все должно устроиться.
Первый порыв возмущения прошел, но возбуждение не остывало несколько дней. По рукам ходила листовка, в которой говорилось: «Абсолютная независимость, полный суверенитет — неограниченная независимость, суверенитет без мистификаций — будут вечным, непреклонным, неотъемлемым стремлением кубинской родины» 55.
7 марта Учредительное собрание приступило к изучению «поправки Платта». 15 марта Сиснерос-и-Бетанкур выступил с энергичным протестом. Специальная комиссия 26 марта представила мнение (отредактированное Хуаном Гальберто Гомесом), в котором объявляла требования «поправки» незаконными, лишающими Кубу независимости. Члены собрания единодушно согласились с мнением комиссии. Мануэль Сапгили призвал принять решение о са-мороспуске собрания, выразив тем самым протест против непрекра-щавшегося с первых дней его работы давления Вашингтона. Собрание не пошло на такой решительный шаг. Однако оно постановило отправить в Соединенные Штаты делегацию, которой поручалось отстоять кубинскую независимость.
54 А. Нуньес Хименес. Указ, соч., стр. 33—35.
65 Е. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platl, vol. 1, p. 160.
44
США были непреклонны, они потребовали, чтобы «поправка Платта» была включена в кубинскую конституцию обязательно и непременно. Иначе говоря, давали понять депутатам Учредительного собрания, что американские войска не уйдут с острова56. В самом собрании имелись люди, которые в первый же момент готовы были капитулировать.
Вначале они не хотели выглядеть ренегатами дела независимости и потерять доверие своих избирателей. Сыграло роль и влияние таких депутатов, как Сиснерос-и-Бетанкур, Сангили, Хуан Гальберто Гомес. Однако после американского ультиматума обстановка в Учредительном собрании изменилась. Отступники выступили открыто. Их основные доводы сводились к следующему: приняв «поправку Платта», мы приобретем необходимый рынок в США 57, и американцы уйдут; отвергнув «поправку», мы сделаем оккупацию вечной. Этой точки зрения придерживались крупные кубинские предприниматели и помещики, пропагандируя ее в прессе, на всевозможных собраниях и партийных совещаниях. Особенно усердствовали члены «Экономического общества друзей страны», «Общества землевладельцев и земледельцев», «Комиссии экономических корпораций», «Центра коммерсантов», «Союза табачных фабрикантов» и лидеры республиканской партии в провинции Ориенте58.
Угрозы США, нажим влиятельных сил внутри и вне Учредительного собрания поколебали прежде решительных противников компромисса с американцами. 28 мая при голосовании доклада комиссии, в котором выражалось согласие на включение «поправки Платта» в качестве приложения к конституции, один человек решил вопрос в пользу мнения комиссии (15 — «за», 14 — «против»). При этом «за» голосовал, например, Мануэль Сангили — горячий противник «поправки Платта». Как и другие, оказавшиеся в его положении, он объяснял свое поведение боязнью того, что дальнейшее сопротивление может спровоцировать США на еще более суровые требования. Однако день 28 мая не был еще днем безропотного послушания. Условия «поправки» были приняты, но оговорены разъяснениями, которыми составители доклада хотели смягчить грубую форму американского вмешательства в дела Кубы. В США решили, что это осложнит дело контроля над будущей республикой, и не пожелали оставить депутатам Учредительного собрания даже такого иллюзорного утешения. Из Вашингтона пришел приказ
56 Ч. Хайд. Международное право, его понимание и применение Соединенными Штатами Америки, т. I. М., 1950, стр. 145.
57 Пока Вашингтон домогался уступок от Учредительного собрания, он
все время поддерживал в кубинцах надежду, что за этими уступками последуют ответные уступки со стороны Соединенных Штатов в области снижения американских тарифов на кубинские товары. Этого снижения страстно желали все производители этих товаров («Агрессия США на Кубе», стр. 41, 42—43; R. Smith. The United States and Cuba. N. Y., 1960, p. 22—24).
68 E. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 1. p. 219—223.
45
включить «поправку Платта» как дополнение к кубинской конституции без всяких разъяснений — в том виде, в каком она вышла КО из американского конгресса .
12 июня 1901 г. в Учредительном собрании было проведено новое голосование. Двое из голосовавших первый раз «против» на вторичное голосование не явились. Один изменил свое мнение. Новое голосование дало 16 голосов в пользу безоговорочного включения «поправки Платта» и 11 голосов «против» (4 человека отсутствовало) 59 б0 61.
«Поправка Платта» •— тем более при господствующих экономических позициях американцев на острове — делала Кубу полуколонией США, лишала страну независимости и суверенитета, давая американскому правительству право и возможность по своему усмотрению вмешиваться во внутренние дела кубинского народа, регулировать его отношения с другими народами. Генерал Вуд, который был главным исполнителем этого грязного дела, прекрасно понимал, каким целям служит его деятельность. Он писал: «Разумеется, «поправка Платта» оставила Кубе немного или никакой независимости... Остров абсолютно в наших руках, и я думаю, что не найдется пи одного европейского правительства, которое бы относилось к нему даже на секунду иначе, чем это есть на самом деле: он подлинный придаток Соединенных Штатов, и как таковой он о	61
зависит от нашей милости» .
Понимали что произошло и кубинские патриоты. Генерал Лак-рет, голосовавший оба-раза против «поправки Платта», заявил после первого голосования: «...Нас словно рабов заковали навсегда в прочные железные цепи»62. Он ошибся, сказав, навсегда, хотя
59 «Агрессия США на Кубе», стр. 39.
60 О работе учредительного собрания см.: М. Marquez Sterling. Op. cit., cap. XI—XVI; E. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt: «Diario de sesiones de la Convention constituyente de la isla de Cuba». La Habana 1900—1901; «Voto particular contra Enmienda Platt por Salvador Cisneros у Betancourt». La Habana, 1963.
61 А. Нуньес Хименес. Указ. ,соч., стр. 36—37.
62 Там же.
20 мая кубинская газета «Эль Фигаро» писала: «Осуществлять интервенцию на государственном и дипломатическом языке — означает господствовать, в какую бы форму господство ни облекалось. Но мы спрашиваем себя, господствуют ли над Кубой Соединенные Штаты? И наше перо выводит утвердительный ответ.
Почему в силу свершившегося, а не в силу права делается Куба республикой? Потому что так определено законом вашингтонского правительства. В силу чего написала Куба свою конституцию? Потому что так распорядилось правительство Соединенных Штатов, оповестившее кубинский народ, чтобы он в предписанный срок выполнил эту задачу — по приказу американского-военного губернатора на острове. Кто определил национальную физиономию Кубы? Правительство Соединенных Штатов, поставив ограничения нашему Учредительному собранию, что для суверенитета кубинского государства означало принятие знаменитого закона, известного под названием «поправки Плат-
46
это и оказалось надолго. И можно понять горечь и даже отчаяние ветеранов двух освободительных войн, чьи идеалы были поруганы, чье патриотическое самолюбие было жестоко уязвлено.
Обеспечив себе контроль над островом, в Вашингтоне решили, вывести оттуда свои войска. Их присутствие было уже необязательно, оккупация Кубы вызывала критику мирового общественного мнения и оппозицию в конгрессе. Но прежде чем уйти, американцы совершили еще одно насилие: они сами выбрали кубинцам президента.
Вначале предполагалось, что избирателям придется иметь дело, с одной кандидатурой на пост президента — с генералом Максимо Гомесом. Но генерал отказался от выдвижения своей кандидатуры, ссылаясь на то, что по происхождению он не кубинец, на отсутствие политического опыта и нежелательность в принципе, чтобы военный возглавлял правительство в мирное время. Скромность Гомеса можно было бы считать похвальной, если бы она не привела к выдвижению кандидатуры проамерикански настроенного Эстрада Пальмы 63, которого всячески превозносили в США и в пользу которого действовал, используя все рычаги, губернатор Вуд. Гомес поддержал нового кандидата. Его поддержали также лидеры крупнейших партий — Национальной кубинской партии и Республиканской партии.
Эстрада Пальма находился еще в Соединенных Штатах. На вопрос о его платформе он ответил по основному пункту: США и Куба должны идти на взаимные уступки. В области торговли США должны уступить Кубе по вопросу о ввозе туда кубинских продуктов, особенно сахара. Куба будет долго зависеть от доходов таможни, и нужно большое искусство, чтобы решить, в чем может
та» (Е. Roig de Leuchsenring. Los Estados Unidos contra Cuba repub-licana, t. 1. La Habana, 1960, p. 65).
В брошюре «Интервенция» говорилось: «Хватит повторять о нашем долге благодарности Соединенным Штатам; совершенно доказано, что они пришли не освобождать нас, а для того, чтобы отстранить нас от борьбы — с целью захватить все выгоды победы только для себя. Мы ничем не должны вознаграждать их за участие в войне; за это им заплатила Испания, уступив Пуэрто-Рико, Филиппины и Марианы. Может быть, они претендуют на нашу благодарность за то, что они осуществляют над нами военное управление после заключения мира и навязывают нам на будущее .статут протектората, о котором мы их не просим и которого не желаем? Должны благодарить их за то, что они отняли у нас остров Пинос, который всегда был частью нашей территории?» (J. Cespedes. La Intervencion. La Habana, 1901, p. 45; cm. также: E. C a s u c o. Politica cubana. Sistenia americana. La Habana, 1901).
63 Незадолго до выборов, 23 сентября 1901 г., русский очевидец, полковник Шебско, сообщая в своем донесении о выдвижении кандидатуры Эстрада Пальмы на пост президента, характеризовал его как человека, «который сильно способствовал вмешательству Соединенных Штатов... И теперь, по имеющимся сведениям, он в душе сочувствует идее принятия — в более или-менее скором будущем — острова Кубы в число штатов Северной Америки, и во всяком случае пользуется расположением Вашингтонского правительства» («Агрессия США на Кубе», стр. 42).
47’
уступить Куба. В политической области Куба должна выполнять условия «поправки Платта», а США должны уважать ее независимость 64.
Для трезвых и дальновидных патриотов было ясно, что Эстрада Пальма — ставленник США. Это явствовало и из его платформы. Куба должна была выполнять условия «поправки Платта», хотела она того или не хотела, сейчас и в будущем; призыв к США уважать кубинскую независимость, уже попранную этой «поправкой», был чисто риторическим. Против Эстрада Пальмы выступили Демократический союз и Независимые республиканцы, которые выдвинули кандидатом в президенты Бартоломе Масо (он был президентом в период войны). В своей предвыборной программе (сформулированной в письме к генералу Лакрету) он подверг критике политику американцев, которые, по его словам, вели себя на Кубе как завоеватели, навязав ей силой «поправку Платта» 65.
Эстрада Пальма имел организованную поддержку наиболее влиятельных сил в стране, а также поддержку Соединенных Штатов 66. Вуд поэтому сначала намеревался предоставить событиям идти своим чередом, действуя на втором плане, «спокойно контролируя положение» 67. Но в США испугались, что программа Масо может привлечь к нему многих кубинцев, оскорбленных «поправкой Платта». Программы Масо испугались и те кубинцы, которые видели в ней призыв к активной борьбе с оккупантами, и не хотели ее.
Во время формирования избирательных комиссий сторонники Эстрада Пальмы, используя поддержку оккупационных властей, узурпировали места в этих комиссиях, а потом фальсифицировали итоги подсчета голосов. Ходатайство сторонников Масо об отсрочке выборов было отклонено. Они заявили протест, обвинив американские и кубинские власти в недобросовестном проведении избирательной кампании. Но времени на дальнейшую борьбу не оставалось. Сторонники Масо решили не участвовать в выборах68.
Американский журналист — свидетель происходившего (человек, не склонный критиковать оккупантов) оценил описываемый момент избирательной кампании следующим образом: «Независимо от того, насчитывались ли сторонники Масо сотнями или тысячами, весь инцидент можно считать весьма печальным, так как справедливость и добросовестность первых кубинских выборов должна рассматриваться как сомнительная и сомнительной в целом должна
64 «Historia de la Nacion cubana», t. 7, p. 132—133; t. 8, p. 5—6; A. Robinson. Cuba and the Intervention. N. Y., 1905, p. 181.
65 «Historia de la Nacion cubana», t. 7, p. 134; A. Robinson. Op. cit., p. 182.
66 3 декабря 1901 г. президент США призвал конгресс решить вопрос о тарифах. Сторонники Эстрада Пальмы могли говорить теперь, что это влияние их кандидата, действующего согласно объявленной программе.
67 М. Marquez Sterling. Op. cit., p. 86.
68 M. Rier a. Cuba politica. La Habana, 1955, p. 53—54.
48
Сахарный тростник
выглядеть добрая воля оккупационных властей. Слабость официальной аргументации проявляется и в том, что, несмотря на исключение партии Масо, из 33 выборщиков было избрано восемь его явных сторонников. Трудно сказать насколько это число могло возрасти при нормальном ходе избирательной кампании» 68.
24 февраля 1902 г. президентом Кубы стал Эстрада Пальма. Только 15 апреля он прибыл из США на Кубу, а 1 Мая в ее столицу. Американские власти, управлявшие островом 3 года и 4 ме-
69 A. Robinson. Op. cit., р. 184.
Выборы проходили в два тура: сначала избирались члены палаты представителей и выборщики, потом выборщики избирали президента, вице-президента и сенаторов.
4 Л. Ю. Слезкин
49
сяца, готовились к эвакуации. Им оставалось пробыть на Кубе всего 20 дней. Но дело было уже сделано: кубинская конституция имела дополнение — «поправку Платта»,— которое обеспечивало Соединенным Штатам контроль над жизнью нового государства. Остальное должны были сделать американские капиталы, тарифная политика и Эстрада Пальма.
Республика, оставляемая оккупантами, не походила на ту, какую надеялись увидеть кубинские патриоты в результате войны 1895—1898 гг., контуры которой намечались в манифестах Кубинской революционной партии. Соединенные Штаты помешали рождению действительно самостоятельной республики, они грубо ограничили ее независимость, они сохранили господствующие позиции в руках наиболее реакционных элементов кубинского общества.
Глава вторая
ПОПРАННАЯ НЕЗАВИСИМОСТЬ
Была испанской.
стала — янки
Для бедных — беда, земля родная и голая, земля чужая и голода.
Николас Гильен
Люди стояли на улицах. Они ждали... Ждали молча, затаив дыхание. Ждали, когда пробьет полночь. И вот первый удар. Остальных hhkjo не слышал и никто не слушал. Раздался разноголосый, но единодушный окрик: «Да здравствует респуб-20 мая 1902 г.	лика!» Взлетели огни фейерверков. Незнако-
мые обнимались... Закончился последний день американской оккупации. Через 12 часов вслед за отбывшими ранее солдатами остров покинет генерал Вуд. Наконец-то над островом взовьется кубинский флаг!
В полдень 20 мая 1902 г. состоялась церемония передачи власти. Вуд прочитал послание президента США Теодора Рузвельта об окончании интервенции. Эстрада Пальма произнес ответную речь: «Я пользуюсь торжественным случаем, который знаменует выполнение благородного обещания правительства и народа Соединенных Штатов в отношении острова Кубы и который делает нашу страну суверенной нацией, чтобы выразить Вам, достойному представителю великого народа, безграничную благодарность, которую Куба испытывает в отношении американской нации, в отношении ее прославленного президента Теодора Рузвельта и в отношении Вас — за усилия, которые Вы приложили для успешного выполне
4*
ния такого прекрасного идеала» *. В этом ответе было слишком много подобострастия. Но следует учесть радость освобождения. Это подобострастие легко принять за прощальную вежливость, скрывающую вздох облегчения. Ведь сказал тогда Максимо Гомес: «Верю, что мы, наконец, пришли». Увы, Эстрада Пальма был убежден в справедливости своих слов. Гомес ошибался. Кубинскому народу предстояло еще долго идти по пути борьбы, прежде чем стать действительно свободным.
20 мая 1902 г., тем не менее,— большой и знаменательный день для кубинского народа. Возникало новое национальное кубинское государство. Куба уже не была испанской колонией. Она перестала быть оккупированной страной. В новом государстве был установлен республиканский строй. Но эти завоевания кубинского народа были урезаны «поправкой Платта», хозяйничаньем на Кубе американского капитала, который придал новому государству полуколониальные черты.
Положение на Кубе являлось частным выражением специфики наступившей тогда эпохи — эпохи империализма,— когда «финансовый капитал и соответствующая ему международная политика, которая сводится к борьбе великих держав за экономический и политический раздел мира, создают целый ряд переходных форм государственной зависимости. Типичны для этой эпохи не только две основные группы стран: владеющие колониями и колонии, но и разнообразные формы зависимых стран, политически, формально самостоятельных, на деле же опутанных сетями финансовой и дипломатической зависимости» 1 2. Степень такой зависимости обусловливалась экономической, политической и военной мощью страны, осуществлявшей империалистическую политику, международными отношениями и степенью сопротивления, оказываемого народом, который империалистическая держава ставила в зависимое положение.
В конце XIX — начале XX в. для американского империализма создались чрезвычайно выгодные условия, позволившие ему поставить жизнь Кубы под свой контроль. Куба была рядом с Соединенными Штатами. Война с Испанией и союз с кубинцами позволили быстро и без помех оккупировать остров. Главный соперник США в Латинской Америке — Англия была занята колониальной зойной в Трансваале и растущими разногласиями с Германией. Противоречия, возникшие в среде кубинцев к концу Освободительной войны, облегчили задачу США. И все-таки американские правящие круги не рискнули сделать Кубу своей колонией3, боясь
1 Е. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 2. La Habana, 1961, apendice E, p. 277.
2 В. И. Ленин. Сочинения, т. 27, стр. 383.
3 В Филадельфии уже были отпечатаны карты Кубы и Пуэрто-Рико с надписью: «Наши новые колонии» (см.: J. Arnault. Cuba et le marxisme. Paris, 1962, p. 16—17).
52
Кубинский флаг над Гаваной 20 мая 1902 г.

стихийного восстания кубинского народа. США ограничили свои притязания «поправкой Платта». В Вашингтоне считали, что экономическая мощь их страны и «поправка Платта» дадут все необходимое для обеспечения американских интересов на Кубе. Признание ее независимости одновременно послужит целям пропаганды «американской демократии».
Кубинский народ принял на свои плечи тяжелое бремя «поправки Платта», но надеялся, что, после ухода американских войск, сможет начать постепенную борьбу за настоящую независимость и про-
53
Гавана конца XIX— начала XX в.
Грессивные преобразования, опираясь на свою государственность 4. Суть одной из основных проблем, возникших тогда перед Кубой, очень точно отметил знаменитый русский художник В. В. Верещагин, посетивший остров в 1902 г. Он писал: «Голытьба на Кубе, конечно, стоит за свободу и независимость во что бы то ни стало, но сумеет ли она провести их и направить правительство республики к твердости, неподкупности и нелицеприятности — покажет только будущее» 5.
В день рождения кубинской республики ее население исчислялось в 1 млн. 573 тыс. человек 6. В Гаване насчитывалось 236 тыс.
4 Это нашло, например, отражение в заметке «Будем бороться и надеяться», помещенной газетой «Эль нуево пайс» («Новая страна») в первый день республики, 20 мая 1902 г. В заметке говорилось. “Если бы революция самостоятельно победила старую метрополию, и солдаты Максиме Гомеса и Ка-листо Гарсии вошли победителями в города, сдавшиеся их силе и их героизму, ее радикальные решения были бы проведены в жизнь... Интервенция Соединенных Штатов... оставила, можем мы сказать, политическую проблему в ее основных аспектах на том же месте... Но, как уже говорилось раньше, мы не должны унывать, нужно собраться с духом и с помощью наших добродетелей и нашей энергии добиться искомого успеха» (Е. Roig de Leuchsenring.
Los Estados Unidos contra Cuba republicana, t. 1. La Habana, 1960, p. 72).
6 Л. Шур. Русские путешественники на Кубе в XVIII—XIX вв. «Куба». Историко-этнографические очерки. М., 1961, стр. 297.
6 «Census of Cuba. 1899», р. 179, 190, 206, 400.
54
человек, в Сантьяго-де-Куба — 43 тыс., в Матансас — 36 тыс., в Сьенфуэгос— 30 тыс., в Карденас — 22 тыс. По этническо-расовому составу население делилось на креолов (910 тыс.), негров и мулатов (520 тыс.), иностранцев (142 тыс.— в подавляющем большинстве испанцев, несколько тысяч китайцев и несколько тысяч американцев). Высшее образование имели всего 19 158 человек (из них 515 мулатов и негров). Значительная часть населения была неграмотна 7.
Согласно конституции (принятой 21 февраля 1901 г.) 8, территория страны делилась на 6 провинций (с запада на восток: Пинар-дель-Рио, Гавана, Матансас, Лас-Вильяс, Камагуэй, Ориенте). Провинции делились на муниципальные округа. Во главе государства (его исполнительной власти) стояли президент и вице-президент, избиравшиеся каждые 4 года9. Законодательной властью был наделен конгресс, состоявший из двух палат: сената и палаты представителей. Сенат состоял из 24 сенаторов (по 4 человека от каждой провинции). Депутаты палаты избирались на основе пропорционального представительства.
Конституция провозглашала свободу вероисповедания (церковь была отделена от государства), собраний, печати, петиций, организаций. Все граждане объявлялись равными перед законом. Избирательное право предоставлялось всем лицам мужского пола, которым исполнился 21 год. Декретировалось обязательное начальное образование.
По сравнению с испанским колониальным режимом и режимом оккупации установленный правопорядок был прогрессом. Однако прогресс этот был относительным и в значительной мере мнимым.
Статья 12 конституции охраняла частную собственность и предоставляла свободу распоряжения имуществом и капиталом. Оккупанты содействовали сохранению прежнего имущественного неравенства, обеспечили переход политической власти в руки имущих классов. Конституционных свобод почти полностью были лишены трудящиеся, находившиеся в зависимости, а порой под прямой властью помещиков в деревне и предпринимателей в городе. Образование оставалось достоянием детей состоятельных родителей, так
7 К концу Освободительной войны только 36% населения умело читать (F. Portuondo. Historia de Cuba. La Habana, 1950, p. 575).
8 Текст конституции см.: «Academia de la historia de Cuba. Constiluciones de la Republica de Cuba». La Habana, 1952, p. 49.
8 Президент обладал большими полномочиями: утверждать и объявлять вырабатываемые конгрессом законы; следить за проведением их в жизнь и соблюдением; созывать при необходимости чрезвычайные сессии конгресса или одного сената: распускать конгресс, если палаты не могут прийти между собой к соглашению; вносить в конгресс доклад о положении республики и проект годового бюджета; назначать и увольнять министров, дипломатических и консульских представителей, назначать членов Верховного Суда. Президент был облечен властью назначать всех должностных лиц республики (кроме избиравшихся: членов конгресса, губернаторов провинций, алькальдов или мэров и других членов муниципальных органов).
.55
как дети бедняков рано принимались за работу,— чтобы прокормить себя и помочь семье. «Святость» частной собственности обеспечивала господствующим классам возможность любое выступление трудящихся в защиту своих прав квалифицировать как посягательство на ее сохранность. Неграмотность бедняков лишала многих из них возможности даже узнать о правах гражданина республики 10 11. Расовая дискриминация, которой должен был быть положен конец уравнением всех кубинцев перед законом, пережила этот закон, сохранившись как наследие колониальных времен, как подражание американцам.
«Тот факт, что родившееся в 1902 г. государство явилось государством империалистов, латифундистов, сахарных магнатов, импортеров и прочих эксплуататоров, предопределил его главную функцию — защиту и сохранение полуколониального латифундистского режима, его оппозицию революционным, патриотическим и прогрессивным силам, которые не смирились с опекой и господством американских империалистов, а также его действия, направленные на попрание провозглашенных принципов, на ограничение независимости и демократических свобод.
На это государство была возложена задача удерживать рабочих п крестьян в повиновении, чтобы латифундисты, империалистические компании и прочие толстосумы могли эксплуатировать их» п.
Полуколониальный характер кубинского госу-Первые годы	дарства, определившийся в период оккупа-
республики	ционного режима, нашел свое выражение в со-
ставе первого правительства республики. Все члены кабинета проамерикански настроенного Эстрада Пальмы были бывшими автономистами. Четверо из них подписали в 1895 г. манифест против начавшейся тогда революционной войны за независимость 12. Молодая республика несла в себе яд расизма. Выступления трудящихся в защиту своих прав жестоко подавлялись.
В июле 1902 г. ветеран Освободительной войны негр Моруа Дельгадо предложил закон, по которому запрещалась всякая дискриминация по расовому признаку, социальному положению и вероисповеданию: в частных домах, общественных местах, на военной и государственной службе. Этот закон был направлен в первую очередь против расового неравенства. Он был похоронен в комиссии конгресса, так и не став предметом обсуждения. Формально потому, что конституция и так объявляла всех граждан равноправными. Фактически потому, что обсуждение законопроекта выявило бы многочисленные факты дискриминации «цветных», которую более
10 По данным русского наблюдателя, из 320 тыс. новых избирателей 177 тыс. были неграмотными («Агрессия США на Кубе».— «Исторический архив», 1961, № 3, стр. 42).
11 Б. Рока. Основы социализма на Кубе. М., 1961, стр. 119.
12 Е. Roig de Leuchsenring. Los Estados Unidos contra Cuba repub-licana, t. 1, p. 55.
56
или менее открыто, по убеждению, привычке или политическим мотивам, поддерживали многие из членов конгресса 13 14.
Прекращение режима американской оккупации не повлекло за собой изменения политики кубинских табачных фабрикантов, в значительной мере испанцев. Они по-прежнему покровительствовали испанским рабочим (этой же политике следовали другие иностранные владельцы табачных фабрик). Хозяева старались набирать учеников из испанских иммигрантов, тем самым преграждая путь на табачные предприятия кубинцам. Правительство не только не поддерживало последних, но, уступая настояниям фабрикантов, стимулировало иммиграциюи. Кубинские рабочие отстаивали право своих товарищей поступать учениками на табачные фабрики. Осенью 1902 г., требуя осуществления этого права, объявили забастовку рабочие столичной фабрики «Ла Каролина». Хозяева наняли штрейкбрехеров. Полиция арестовала зачинщиков забастовки. Дискриминационный в отношении кубинцев характер действий фабрикантов и жестокость полиции вызвали негодование многих гаванцев. Алькальд (мэр) Гаваны О’Фарриль отстранил от должности шефа столичной полиции генерала Карденаса 15.
24 ноября рабочие большинства гаванских предприятий прекратили работу, требуя равных условий труда для рабочих всех национальностей. Их требование поддержали служащие иностранных компаний. Бастующие вышли на улицы. Правительство приказало полиции и вызванной ей на помощь сельской гвардии разогнать демонстрантов. В ответ на применение силы рабочие начали строить баррикады. Гвардейцы и полицейские открыли огонь. Было убито 6 и ранено 100 рабочих.
Чтобы предотвратить дальнейшее кровопролитие, делегация ра-бочих-табачников в составе Фелисиано Приэто, Мануэля Сендойя, Артуро* Пенья, сопровождаемая сенаторами Мануэлем Сангили и Хуаном Гальберто Гомесом, отправилась к Максиме Гомесу, прося его о посредничестве. Но старый главнокомандующий отказался быть посредником. Более того, он назвал рабочих нарушителями общественного спокойствия, анархистами, которых следует призвать к порядку крутыми мерами. Правительство восстановило на своем посту шефа полиции и сместило алькальда.
Рабочие понесли тяжелые потери в столкновениях с полицией, они не нашли поддержки у Гомеса, многие утратили мужество.
13 Е. Roig de Leuchsenring. Males у vicios de Cuba republicana, sus causas у remedies. La Habana, 1961, p. 179—'180.
14 Рост иммиграции на Кубу: 1902 г.— 10 тыс. человек, 1903 г.— 15 тыс., 1904 г.— 25 тыс., 1905 г.— 40 тыс. человек. В подавляющем большинстве это были испанцы (Ch. Chapman. A History of the Cuban Republic. N. Y„ 1927, p. 164-165).
15 В 1899 г. этот генерал получил благодарность от американских властей за подавление сентябрьской стачки (J. Rivero Muniz. El movimiento obrero durante la primera intervencion. La Habana, 1961, p. 449—150).
57
Встал вопрос, продолжать ли борьбу? Перед рабочими в театре «Куба» выступил Сангили. Социальная проблема, сказал он, раковая болезнь современной цивилизации. Ею страдают страны более развитые и более зрелые, чем кубинская республика, которая переживает период становления. В истории сила, к сожалению, не всегда идет рядом со справедливостью. Трезво учтя обстановку, временно приходится подчиниться силе. «Смиритесь, как смиряюсь я, произнося эти слова, которые жгут мне губы»,— закончил Сангили 16. Речь сенатора, выдающегося ветерана войны, известного своей борьбой против «поправки Платта», единственного человека из правящих кругов страны, который не только проявил к рабочим искреннее сочувствие, но и не покинул их до конца, убедила собравшихся. Было решено прекратить стачку.
Ноябрьское выступление гаванских рабочих, имевшее отклик и в других городах страны, не принесло им победы. Но, как и три года назад, они продвинулись еще на один шаг вперед: за ними было признано право выделять полномочных делегатов для переговоров с предпринимателями.
Заканчивая рассказ о стачке 24 ноября, следует обратить внимание на связанную с ней проблему взаимоотношений испанских и кубинских рабочих. Эта проблема искусственно создавалась предпринимателями и правительством, которые стремились поддерживать разрозненность рабочего движения. Испанские рабочие, которых использовали для этой цели, сами были жертвой эксплуатации. От безработицы они бежали из Испании на Кубу, где могли претендовать, как правило, на тяжелый и плохо оплачиваемый труд.
В большинстве случаев кубинские рабочие понимали это. Борясь против привилегированного положения учеников-испанцев, они боролись за равенство прав, а не за преимущественные права. Понимали это и испанские рабочие. Они участвовали в ноябрьской стачке. Они передавали кубинским рабочим опыт испанского рабочего движения. Кубинским и испанским рабочим нужно было в борьбе за свои права преодолевать не национальную неприязнь, а политику раскола рабочего движения, проводимую эксплуататорами, в частности, искусственным выделением иностранных рабочих в привилегированную прослойку.
Итак, правительство Эстрада Пальмы сразу же выступило в роли защитника предпринимателей. Конгресс, со своей стороны, занялся обеспечением новых выгод для имущих. Был принят закон о повышении жалования высшим государственным служащим. По закону о возмещении ветеранам 'войны, солдатам причиталось получить небольшую сумму, весьма крупную сумму — офицерам и очень большие суммы (исчислявшиеся в тысячах долларов) — ге
16 J. Rivero М u n i z. El movimiento laboral cubano durante el periodo 1906—1911. Las Villas, 1962, p. 15.
58
нералам (многие из которых были или государственными чиновниками или членами конгресса). При распределении причитавшихся сумм проводились самые ухищренные комбинации в пользу распорядителей. 15 тыс. постов были чистыми синекурами и очень вы-17 ГОДНЫМИ .
Казна не могла выдержать огромных затрат на государственный аппарат, а также на выплату упомянутого возмещения. При всей «экономии», которой так гордился Эстрада Пальма и его поклонники, был утвержден закон о займе в 35 млн. долларов у американского банкирского дома «Спейер энд компани» (на условии 5%) 17 18. Так, дорвавшись до государственной казны, новые хозяева государства расхищали ее «законным» путем, рядом с которым лежал проторенный ими путь самого грязного жульничества: при упоминавшемся распределении возмещения ветеранам 19, в государственных учреждениях, на таможне и везде, куда только можно было протянуть руку. Чтобы защитить себя от возможного уголовного преследования, конгрессмены приняли закон, по которому они выходили из ведения обычных уголовных судов. Они могли быть привлечены к ответственности только по решению Верховного суда (это — не считая политической депутатской неприкосновенности), с членами которого они были тесно связаны и которые покрывали их преступления. Известный кубинский историк и очевидец происходившего Роиг де Леучсенринг писал: «В первые дни республики сами ветераны войны за независимость, забывая во многих случаях свой долг быть первыми, давая пример личной незаинтересованности и заботы об общем благе, довели дело до создания настоящей касты, которая не только не всегда посвящала себя в период республики осуществлению революционных идеалов, но, совсем наоборот, стремилась к захвату выгодных должностей и источников привилегий.
Сена’горы и члены палаты представителей с первых дней республики, к сожалению, превратили в безнаказанность принцип парламентской неприкосновенности...» 20
17 Ch. Chapman. A History of the Cuban Republic. N. Y., 1927, p. 167; C. Beals. The Crime of Cuba. Philadelphia, 1934, p. 198; «Historia de la Nation cubana», t. 9. La Habana, 1952, p. 113—114.
18 E. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 2, apendice U.
19 Распорядители включали, например, в списки ветеранов своих родственников и приятелей, лишая при этом возмещения неграмотных или забитых крестьян, не имевших возможности не только отстоять свое право, но и заявить о нем. Многих бывших солдат убедили в том, что выплата в ближайшее время производиться не будет, стимулируя продавать сертификаты. Таким образом было скуплено по дешевой цене около 50% всех сертификатов. Разумеется, покупали богатые, продавали бедные, которым деньги были нужны немедленно.
20 Е. Roig de Leuchsenring. Males у vicios de Cuba republicana..., p. 99. Из 709 дел Верховный суд утвердил к рассмотрению за первые 20 лет республики только 3.
В одном из анонимных памфлетов, изданных в Гаване в 1908 г., говори-
59
Упомянутый заем, полученный в 1904 г., пошел главным образом на пополнение доходов кубинских политиканов и государственных подрядчиков, он служил одновременно установлению прямой финансовой зависимости кубинской республики от американских капиталистов. Цена этого займа для Кубы выходила далеко за пределы 5% прибыли, которые должен был получить от него дом Спейера21, и влияния финансистов на деятельность кубинского правительства. Этим займом была также оплачена деятельность Эстрада Пальмы в пользу Соединенных Штатов.
До мая 1902 г. Вашингтон все время давал понять кубинцам, что существующее неравноправие торгового обмена (США, в качестве оккупирующей державы, снизив пошлины на ввоз своих товаров на Кубу, не сделали этого в отношении кубинских товаров) будет устранено, если Куба согласится на «поправку Платта». Действительно, с включением этой поправки в кубинскую конституцию и избранием Эстрада Пальмы правительство США стало все энергичней настаивать перед конгрессом на необходимости заключения с Кубой торгового договора. 2 декабря 1902 г. президент Теодор Рузвельт в своем новогоднем послании высказался в пользу такого договора особенно решительно. В этом послании он изложил и мотивы, которыми он руководствовался: «Я настаиваю на установлении с Кубой отношений взаимности не только потому, что это необходимо для наших собственных интересов -— контролировать кубинский рынок и всеми средствами поощрять наше превосходство в тропических странах и водах на юге от нас, но также потому, что мы... должны дать чувствовать всем нашим нациям-сестрам по американскому континенту... что мы желаем проявить себя бескорыстно 22 и действенно их другом» .
Теодора Рузвельта нисколько не смущало, что стремление контролировать кубинский рынок и добиваться превосходства не очень увязывается с желанием быть «бескорыстным другом». Рузвельт был империалистом «номер один» Соединенных Штатов Америки, причем убежденным. Во второй части приведенного текста он отдал
лось о порядках, существовавших на Кубе: «Исполнительная власть имела полномочия делать все, что ей хочется; законодательная — то, что от нее требовалось, т. е. ничего, это последнее она и делала: ничего; а судебная делала то, что хотела исполнительная... Депутаты, едва придя к власти, сразу же ухитрились занести свои имена в списки, по которым должны были получить жирную дотацию, ими же назначенную... Политическая арена наводнена канальями и прихвостнями всех времен и видными врагами освобождения эксколонии» («Cubilinganga... рог Mr. James Toopinje Scayl...» La Habana, 1908, p. 31, 46).
21 В первом же бюджете страны выплата по займу составила 17,9 млн. долларов расходной статьи. Для выплаты процентов по займу в 1903 г. был введен налог на торговлю основными кубинскими товарами: сахаром, табачными изделиями, напитками, а также спичками и картами («Historia de la Nacion cubana», t. 9, p. 105, 172).
22 R. Smith. The United States and Cuba. 1917—1960. N. Y., 1960, p. 23.
60
дань «политической сентиментальности» антиимпериалистов США и национальному чувству стран Латинской Америки, но вовсе не стремился скрыть своих основных целей. Позже он будет бравировать своим империализмом и станет автором политики «большой дубинки» в отношении «тропических стран». На долю Кубы выпадет тяжелый удар этой дубинки.
Но почему Теодору Рузвельту приходилось убеждать конгресс? Да потому, что все те, кто боялся конкуренции кубинских товаров, хотели сохранить старое положение: «Ассоциация свекловичного сахара», владельцы табачных плантаций и плантаций сахарного тростника на юге США и на Гавайских островах, экспортеры американских фруктов. За заключение договора было правительство, желавшее крепче привязать Кубу к Соединенным Штатам, а также «Сахарный трест» и все американские собственники и экспортеры на Кубе. В конечном счете последние победили. Здесь сыграло свою роль ослабление оппозиции со стороны Ассоциации свекловичного сахара, акции которой к началу 1903 г. были в большом количестве скуплены «Сахарным трестом». Кроме того, предполагаемый договор должен был принести выгоды подавляющему большинству американских экспортеров.
По условиям договора «о взаимности», подписанного 11 декабря 1903 г., Соединенные Штаты снижали на 20% пошлины на ввоз кубинского сахара, а Куба на 25%, а по ряду товаров от 25 до 40% —пошлины на ввоз американских товаров по сравнению с пошлинами на такие же товары из других стран23. Выгоды американцев были тем более очевидны, что сниженными тарифами по вывозу сахара пользовались те же американцы, которым принадлежали плантации сахарного тростника и сентрали на Кубе. Более того, договор, по-существу изгоняя с кубинского рынка все страны, кроме СЩА, одновременно подчинял кубинское хозяйство запросам американского рынка.
В Соединенных Штатах, однако, после заключения договора стали говорить о нем, как о большой уступке требованиям кубинцев. Правительство Эстрада Пальмы пропагандировало этот договор как благотворительность Соединенных Штатов и одновременно как достижение своей политики. Все оказалось как раз в тех рамках, которые были очерчены в цитировавшемся выше послании Рузвельта: США обеспечили контроль над кубинским рынком и теперь на словах «проявляли себя другом» Кубы. Как было не предоставить Эстрада Пальме просимый им заем «совершенно бескорыстно» — из расчета 5 % годовых,— тем окончательно связав кубинскую экономику. Но и это показалось бы американским империалистам слишком высокой оплатой деятельности кубинского
23 Е. R о i g de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 2, apendice LL; J. Le R i v e r e n d. Historia economica de Cuba. La Habana, 1965, p. 221.
61
президента в пользу США, если бы он не оказал им еще большей услуги.
В соответствии со статьей 7 «поправки Платта» 16 февраля 1903 г. между Соединенными Штатами и Кубой была подписана конвенция о предоставлении первым в аренду для устройства морских баз бухты Гуантанамо и Баиа-Онда. В соответствии со статьей 8 «поправки Платта», между указанными странами 22 мая 1903 г. был заключен Постоянный договор, которым эта «поправка» прочно закреплялась24. Иначе говоря, Куба признавала свою постоянную зависимость от Соединенных Штатов, их право на вмешательство в свои внутренние и внешние дела.
Понимали ли это на Кубе? Понимали. Эстрада Пальма шел на подчинение страны США, убежденный в неспособности кубинского народа устроить свою жизнь самостоятельно. В дальнейшем он откровенно выскажет эту убежденность. Подстать себе выбрал президент и министров. Конгрессмены, большинство из которых уже давно с нетерпением ждали снижения американских тарифов, готовы были пойти на самые большие уступки. Зная это, США сначала заключили Постоянный договор, а потом Договор о взаимном благоприятствовании. Измена делу кубинской революции 1895—1898 гг. имущими классами логически вылилась в измену делу кубинской независимости.
В конгрессе нашелся, правда, человек, который не хотел мириться с национальным унижением. Это был сенатор Мануэль Сангили. 3 марта 1903 г. он внес в сенат законопроект, по которому должны были быть запрещены всякие соглашения и договоры об отчуждении имущества в пользу иностранцев, о предоставлении им права на создание усадеб, поселков и городов — без предварительного решения конгресса25. Сангили возражал против ратификации Договора о взаимном благоприятствовании. Во-первых,— против предложенной процедуры утверждения договора: до его ратификации сенатом США. Сангили предупреждал, что американский сенат может внести потом выгодные для Соединенных Штатов поправки, которые Куба вынуждена будет принять, как это было с «поправкой Платта». Во-вторых,— против существа договора.
9 марта 1903 г. Сангили произнес свою знаменитую речь. «...С точки зрения взаимности,— говорил он,— наименование договора не соответствует его содержанию, потому что мы получаем от Соединенных Штатов уступку в 20 %, а они за это получают от нас целую серию уступок, и так как в целом они уступают нам гораздо меньше, чем мы им, то данный договор не может рассматриваться как договор действительной и обоюдной взаимности». Он продолжал: «Проблема взаимности, как национальная проблема, основная
24 Е. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 2, apendice M, N, N.
25 А. НуиьесХимеиес. Аграрная реформа на Кубе. М., 1963, стр. 29.
62
Мануэль Сангили
проблема экономической жизни и независимой жизни кубинцев, тесно связана с проблемой американских трестов. Сначала по-немно-гу, а тецерь уже с угрожающей быстротой вторгаются к нам эти ассоциации... Кто не знает, что они обладают колоссальной силой, что в Соединенных Штатах они непреодолимо влияют на политику, что находятся сзади, вокруг и внутри Республиканской партии, которая сейчас решает судьбу США». Призывая сенаторов не ратифицировать договор, Сангили восклицал: «Защитим республику!» 26.
Как и предвидел Сангили, американский сенат внес в договор дополнительные поправки в пользу товаров США. Сангили выступил еще раз, 28 марта. Понимая, что над кубинскими конгрессменами довлеют их материальные интересы, ради которых они готовы поступиться интересами родины, он апеллировал к их патриотизму: «Но почему,— спрашиваю я себя,— этот исключительный народ, столь благородный, героически проявивший себя в стольких делах, способный на крайнее самопожертвование и страдание, должен проявить слабость перед блеском презренного металла чуже
26 «La lucha anti-imperialista en Cuba», t. I. La Habana, 1960, p. 56, 60, 78.
63
земца? Зачем обманывать себя иллюзией материального счастья, которым не придется обладать?.. Вместо того, чтобы жить в богатстве, для большинства иллюзорном, давайте жить достойно, храня то, чем обладаем, храня свою физическую самобытность, данную нам природой, и чистоту славных принципов, которым научила нас наша история!» 27
Кубинские конгрессмены не вняли призывам Сангили. Законопроект, внесенный им 3 марта, был провален. Договор о взаимном благоприятствовании был ратифицирован. Предсказание Сангили не замедлило исполниться: американцы еще глубже проникли в экономику Кубы, почти полностью подчинили себе ее торговлю28.
В вопросе о территориальной целостности республики, боясь потерять весь свой авторитет, оказались достаточно упорны и правительство Эстрада Пальмы и конгресс. Вместо запрошенных ранее четырех морских баз Соединенные Штаты получили по упоминавшейся выше конвенции лишь две. Кубинская дипломатия добилась оставления за Кубой острова Пинос.
Для правительства Эстрада Пальмы защита территориальной целостности республики была необходимой данью общественному мнению. Для Соединенных Штатов было важней заполучить Постоянный договор и Договор о взаимном благоприятствовании, чем маленький остров. Поэтому США, чтобы проще достигнуть главной цели, уступили в вопросе об острове Пинос, оттянув при этом окончательное решение вопроса на 20 лет. Кубинский суверенитет был подтвержден договорами от 16 июля 1903 г. и от 2 марта 1904 г. Однако сенат США не ратифицировал договора до 1925 г. Тем не менее даже при таких условиях сохранение острова за Кубой было определенным достижением. Кубинские патриоты видели в этом прецедент, внушающий надежду на возможность защиты интересов страны, в частности, с помощью международного права.
27 «La lucha anti-imperialista en Cuba», t. 1, p. 104—105.
28 В 1905 г. число американских сахарных заводов дошло до 29. На них перерабатывался 21% урожая кубинского тростника. В том же году на острове насчитывалось уже 13 тыс. американских землевладельцев. Принадлежавшие им земли оценивались в 50 млн. песо (А. Нуньес Хименес. Республика Куба. М., 1963, стр. 43).
В 1900—1903 гг. на долю США приходилось 75,3% экспорта Кубы, а в 1904—1907 гг.— 85,5%. Одновременно шло падение доли европейских стран: Англии — с 9,5 до 5%; Германии с 7,6 до 3,5%, Франции — с 2 до 1,3%, Испании — с 1,6 до 0,7% (см.: Е. Ананова и М. Окунева. Колониализм США и Куба в XIX — начале XX в. «Куба». Историко-этнографические очерки, стр. 335).
Позже, в 1933 г., Даниель Рупер, адвокат американских сахарных фирм на Кубе, назначенный министром торговли США, заявил: «20% преференция, о которой говорится в американо-кубинском Договоре о взаимном благоприятствовании, никогда не служила выгоде Кубы. Эта преференциальная статья была включена в убеждении, что торговые отношения между двумя странами будут расширяться под защитой преференции» (Е. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 1, p. 275).
64
В феврале 1904 г. на Кубе происходили первые (частичные) выборы после оккупации. В предвыборной кампании основными претендентами на политическое влияние в стране были консервативная и либеральная партии 29. Это были буржуазно-Политическая	помещичьи партии, возглавляемые состоятель-
борьба в стране	ными людьми, чей авторитет основывался
и восстание 1906 г. главным образом на их участии в Освободительной войне. Но революционных идей этой войны они не разделяли или отступились от них в критические дни 1898 г. и в период оккупации. Главной целью обеих партий была борьба за власть. Консервативная партия объединила тех, кто сумел захватить наиболее выгодные места при новом режиме и хотел их сохранить за собой. Либеральная партия — тех, кто оказался обделенным или претендовал на большее. Руководителем консерваторов был сенатор Рикардо Дольс из Гаваны. Руководителем либералов— генерал Хосе Мигель Гомес из Санта-Клары, губернатор провинции Лас-Вильяс. Так как правительство проводило политику, соответствующую духу поправки Платта, то Гомес, используя недовольство народных масс этой поправкой и ища популярности, играл роль борца за ее аннулирование.
Выборы принесли победу консерваторам. В апреле 1904 г. собрался конгресс. Либералы не явились на сессию, лишив конгресс необходимого кворума в 2/з его состава. Свое поведение они оправдывали нежеланием работать, как они утверждали, с заведомо недобросовестными депутатами — консерваторами, которые дискредитировали себя на предыдущих сессиях конгресса и на государственной службе. Конгресс бездействовал несколько месяцев, в то время как ветераны войны ждали от него решения вопросов, связанных с выплатой возмещения за участие в войне. Недовольство ветеранов, которые составляли значительную часть наиболее активных избирателей, заставило политиков пойти на компромисс. Было решено, что конгресс соберется в составе депутатов, которые остались в нем от прошлых выборов, и новых депутатов-ветеранов; что обсуждаться будут вопросы, связанные с делами Освободительной войны.
Так как в первый же год своего существования правительство показало себя откровенным защитником эксплуататорских классов; так как на глазах рабочих столицы развернулась неблаговидная картина деятельности «народных представителей» — конгрессменов, наиболее сознательные пролетарии и люди из среды интеллигенции, выступавшие в защиту их прав, ощущали все большую потребность продолжить дело, начатое Техерой, и создать собственную
29 Их полные названия: Консервативная республиканская партия и Национальная либеральная партия. 5
5 Л. Ю. Слеякин
65
партию рабочего класса30. Инициатива была проявлена Карлосом Балиньо, соратником и другом Хосе Марти. Балиньо популяризировал социалистические взгляды через возглавляемый им Клуб социалистической пропаганды. В январе 1904 г. была создана Рабочая партия, провозгласившая своей целью проведение самостоятельной политики в защиту интересов рабочего класса и всех трудящихся и эксплуатируемых31. Партия намечала добиваться: демократизации конституции — с тем, чтобы рабочий класс и все трудящиеся могли отстаивать свои справедливые требования в более благоприятных условиях; трудового законодательства, которое обеспечивало бы рабочему классу более нормальные условия жизни и труда (8-часовой рабочий день для взрослых, 6-часовой рабочий день для юношей до 15 лет, запрещение детского труда и др.). Специфику кубинских условий отражало требование, чтобы на предприятиях работало не меньше 75% кубинских рабочих (включая натурализованных иностранцев); чтобы была запрещена контрактация рабочих за границей 32.
В 1905 г. Рабочая партия под влиянием Балиньо и его клуба «открыто провозгласила своей доктриной марксистское учение, заявила о своей солидарности с программой Интернационала и приняла название Рабочей социалистической партии»33. Печатным органом партии была еженедельная газета «Ла Вос обрера» («Голос рабочего»). В марте 1906 г. эта газета опубликовала основные принципы партийной программы. В программе говорилось о несправедливости существующего общественного строя, об угнетенном положении пролетариата; о том, что важнейшим условием для уничтожения препятствий, стоящих на пути к освобождению рабочего класса, является завоевание политической власти, которой буржуазия пользуется, мешая осуществлению чаяний пролетариата. И в заключение говорилось: «Рабочая социалистическая партия объявляет, что она борется за завоевание рабочим классом политической власти; за передачу частной и корпоративной собственности в собственность коллективную и коммунистическую; за то, чтобы общество базировалось на экономическом объединении, гарантирующем всем членам общества непосредственные продукты труда, а также право пользования орудиями труда, право на всеобщее и специаль
30 В одной из брошюр того времени говорилось: —- «Современный социализм является наукой, а не мечтой и еще менее заблуждением... Необходимо обратить взор на обездоленных и на тех, кто всегда трудится и никогда не процветает» (L. de Z а у a z у F. Carrera у Justiz. El municipio у las clases ob-e-as La Habana, 1904, p. 11—12).
31 J. Rivero Muniz. El movimiento laboral..., p. 169—-172; «Documentos de Carlos Balifio Compilacion por Aleida Plasencia Moro». La Habana, 1964, apendice
32 Контрактация не только увеличивала число безработных, но и служила хозяевам предприятий средством для срыва стачек. Вольно или невольно законтрактованные рабочие часто оказывались штрейкбрехерами.
33 Б. Рока. Указ, соч., стр. 191.
66
ное образование — для людей обоих полов; за то, чтобы общество удовлетворяло все потребности тех, кто по возрасту или болезни оказываются не в состоянии работать. И наконец, за полное освобождение рабочего класса и создание бесклассового общества, в котором будут только трудящиеся, хозяева продуктов своего труда, свободные, честные, образованные и равные» 34.
Рабочая социалистическая партия в момент ее создания была малочисленной организацией, деятельность которой не выходила далеко за пределы пропаганды среди рабочих социалистических идей, опыта борьбы пролетариата передовых стран Европы. Это было нелегким делом, так как в рабочем движении укрепились занесенные главным образом из Испании анархистские и анархо-синдикалистские идеи, сказывалось влияние американского тред-юнионизма. Традиционным было объединение рабочих по цеховому признаку, часто внутри одной и той же отрасли промышленности35 по национальному признаку36, сосредоточение деятельности на,решении экономических вопросов, отрицание политической борьб», признание стачки главным и единственным по существу Оружиеж рабочего класса. Коренная причина этого крылась в слабом развитии кубинской промышленности. К собственно городскому пролетариату принадлежали по существу только табачники, строители и железнодорожники, да и те, если говорить о кубинцах, были В значительной мере еще новичками, только что оторвавшимися от деревни. Подсобные рабочие этих отраслей промышленности зачастую были лишь сезонными.
Перед молодой партией стояли сложные задачи преодоления в среде рабочих сложившихся представлений о формах борьбы и организации пролетариата, внедрения в сознание рабочих идей научного социализма, чувства пролетарского интернационализма. Партия не могла еще серьезно влиять на политическую жизнь страны. Она была организационно слабой, идейно неокрепшей и еще далеко не массовой партией. Но первый серьезный шаг по пути политической организации кубинского пролетариата на основе марксистского учения был сделан. Это совпало по времени с назревавшим в стране политическим кризисом.
В 1905 г. должны были состояться выборы президента, вице-президента, половины членов конгресса, шести губернаторов провинций. Иначе говоря, обновлялся весь высший государственный аппарат. Естественно, что борьба за власть, обострившаяся при первых частичных выборах в конгресс, теперь развернулась с еще большей силой. Эта борьба привела к расколу консерваторов.
34 J. R i v е г о М u п i z. El movimiento laboral..., p. 169.
35 У табачников, например, существовали организации: сушильщиков, сортировщиков, крутильщиков, упаковщиков, резальщиков, маркировщиков, обигр-точников.	—
36 Астурийский центр, Галисийский центр, Испанский центр и т. д.,- которые включали представителей различных социальных классов.
5*
<57
Рикардо Дольс и Доминго Мендес Капоте, который надеялся стать президентом, создали Партию умеренных, куда вошла основная часть бывших консерваторов. Хосе Мигель Гомес был выдвинут кандидатом на пост президента от либеральной партии. Консерваторы Санта-Клары, где Гомес пользовался большим влиянием, оговорив для себя некоторые льготы в представительстве, влились в либеральную партию. Зато к умеренным перешел с частью либералов губернатор Гаваны генерал Эмцлио Нуньес. Сначала он на-.деялся выставить на выборах свою собственную кандидатуру в президенты. Увидев, что ему не одолеть Гомеса, он метнулся к своим недавним противникам 37.
Эстрада Пальма первое время старался держаться в стороне от предвыборной борьбы, хотя и тяготел к консерваторам, тем более что либералы, составляя оппозицию, не стеснялись критиковать правительство. Консерваторы, ставшие умеренными, видя, что либералы, критикуя «платтискую» позицию' правительства, а также .различные злоупотребления властей, пользуются влпяние_м и. обладают явным большинством в Санта-Кларе, решили противопоставить этому влияние президента. Было использовано •сильнодействующее средство: умеренные предложили ему избрание на второй срок. Эстрада Пальма дал согласие. При существовавшей государственной системе; где от президента-зависели все высшие назначения, его согласие было почти полной гарантией победы умеренных. Понимая это, либералы утроили усилия по дискредитации правительства, деятельность которого давала им для этого обильную Пищу.	•	
- В марте был образован новый кабинет министров, безоговороч-щдх сторонников партии умеренных. Министром внутренних дел стал генерал Фернандо Фрейре де Андраде, человек решительный, не склонный к компромиссам. Кабинет получил наименование «кабинета борьбы»—за ясно выраженное направление его деятельности: использование всех средств для победы умеренных на предстоящих выборах.
Согласно избирательному закону, общим выборам предшествовало избрание избирательных комиссий. Эти комиссии регистрировали избирателей, контролировали ход выборов, подсчитывали голоса. Деятельностью комиссий руководили делегаты, назначаемые алькальдами. При соответствующем влиянии и давлении алькальд оказывался решающим лицом при рекомендации кандидатов в избирательные комиссии. Алькальды сами зависели от государственных чиновников. Эту зависимость и использовал для решения поставленной задачи министр внутренних дел, в руках которого находились рычаги государственного управления, власть над муни-
87 Кандидатуру Нуньеса поддерживал бывший главнокомандующий Освободительной армией Максиме Гомес, разочаровавшийся в Эстраде Пальме, но 17 июня 1905 г. Максиме Гомес умер. Лишившись его поддержки, Нуньес уже не рассчитывал одержать победу на выборах.
68
ципалитетами, полицией и сельской гвардией. Чиновники, которые подозревались в сочувствии либералам, были удалены со своих постов, особенно в провинциях, где либералы пользовались влиянием (Лас-Вильяс, Гавана, Пинар-дель-Рио). Жалобы либералов на несправедливость подобных действий не принесли результатов. Тогда либералы бойкотировали заседание конгресса, лишив его возможности принять закон о бюджете. Эстрада Пальма своим декретом перенес на наступающий год бюджет предыдущего — пока конгресс не утвердит нового бюджета. Таким образом исполнительная власть и в области политики и в области финансов стала по существу на путь произвола. Либералы развернули еще более активную антиправительственную агитацию. Правительство ответило арестами.
4 сентября президент республики, раздраженный препятствиями, встреченными им на пути к продлению своей власти, отвечая па вопросы журналистов, обвинил кубинцев в неспособности пользоваться благами республиканского строя. «На Кубе есть республика,— сказал он,— но нет граждан» 38.
В день, предшествующий первому туру голосования, 22 сентября 1905 г., в провинции Лас-Вильяс, в городе Сьенфузгосе, в доме лидера местных либералов Энрике Вильюэндас собрались его приверженцы. Они решали вопрос, следует ли посылать своих представителей на выборы в условиях правительственных репрессий. Совещание было прервано приходом полиции. Офицер, возглавлявший отряд, заявил, что будет произведен обыск, поскольку, по имеющимся сведениям, в доме хранится оружие. После недолгих препирательств произошла свалка, в результате которой был убит Вильюэндас, полицейский офицер и еще два человека. Несколько человек было ранено. Либералы объявили Вильюэндаса невинной жертвой политического преследования и произвола властей. Умеренные обвиняли либералов в заговорщической деятельности и покушении на лиц, исполняющих служебные обязанности.
На следующий день, 23 сентября, состоялся первый тур выборов. Умеренные, используя государственный аппарат, муниципальные власти и полицию, так переусердствовали, что число поданных за них голосов на 150 тыс. превысило число зарегистрированных ранее избирателей. Даже газета умеренных «Ла Дискусион» с иронией писала: «Руководители выборов проявили так мало сообразительности в осуществлении своей цели, что выставили себя в смешном и глупом виде. Их цель состояла лишь в том, чтобы добиться победы любой ценой, тогда как она могла быть достигнута без необходимости переходить за границы вероятного» 39.
38 М. Marquez Sterling. Proceso historico de la enmienda Platt. La Habana, 1941, p. 320.
39 Ch. Chapman. Op. cit., p. 188; см. также сообщение военно-морского агента России в США, капитана второго ранга Небольсина, который, в частности, писал: «Министерская партия в лице генерала Ф. Андраде и других
69-
Хосе Мигель Гомес и кандидат от либералов в вице-президенты Альфредо Сайас, которые недавно становились перед своими избирателями в позу противников «поправки Платта», отправились жаловаться на своих оппонентов американскому посланнику Сквайр-су40. Так как Соединенные Штаты были довольны политикой Эстрада Пальмы,—- а следовательно, его переизбрание им было выгодно,— Сквайре заявил посетившим его либералам, что его страна не может вмешиваться во внутренние дела Кубы. Разочарованные Гомес и Сайас покинули посланника. Вскоре Гомес отправился в Соединенные Штаты. 4 октября, находясь в Нью-Йорке, Гомес заявил представителям печати: «Долг Соединенных Штатов положить конец такому положению на Кубе, которое, если оно продлится, обяжет нас обратиться к правительству Рузвельта с просьбой вмешаться. Если Соединенные Штаты вмешаются и настоят, чтобы президентские выборы прошли честно, то обнаружится, что 80% кубинского народа являются либералами» 41. Проще говоря, либералы считали нужным, чтобы США вмешались во внутренние кубинские дела.
1 декабря 1905 г. состоялся второй тур выборов. Либералы бойкотировали их. Но и независимо от этого избранными могли оказаться только умеренные, которые на предыдущих выборах обеспечили себе абсолютное большинство. Эстрада Пальма стал вновь президентом. Когда в апреле собрался конгресс, то либералы, остававшиеся в нем от прежних выборов, покинули заседание. Уходя, полковник Фаустино Герра (по прозвищу «Пино») крикнул: «Нам здесь нечего делать, мы должны искать справедливости в другом месте!» Это была угроза. С ней не посчитались. Эстрада Пальма 20 мая, через четыре года после первого его избрания, вновь принял президентскую присягу.
Угроза Герры не была праздной. Ничего не добившись на арене парламентской и избирательной борьбы, не получив ответа на свои призывы от Вашингтона, либералы собирались взяться за оружие. У них были основания считать, что их поддержит большинство населения страны. Политика Эстрада Пальмы не принесла облегчения рабочим, которые помнили кровопролитные события в ноябре 1902 г. Крестьяне, как при испанцах и американцах, оказались по-прежнему во власти помещиков и сентралей, испытывая все тяготы своего безземельного, малоземельного и зависимого положения. Рядовые ветераны войны, за счет которых конгресс и должностные лица делили в свою пользу фонды возмещения, восставали против совершаемой несправедливости. Многие, особенно в среде интеллигенции, испытывали разочарование, видя, что первое кубинское членов допустила ряд возмутительных подлогов и насилий, чтобы получить вторичное избрание Пальмы, хотя в этом не было никакой необходимости» («Агрессия США на Кубе», стр. 45).
40 Н. G u g g е n h е i m. The United States and Cuba. N. Y., 4934, p. 195—196.
41 Ch. Chapman. Op. cit., p. 190.
70
правительство не оправдало их надежд на быстрый прогресс республики, породило политический карьеризм и коррупцию.
Недовольство существующими порядками выливалось в стихийные выступления. В ноябре 1902 г., как говорилось выше, выросли баррикады на улицах Гаваны. В июле 1903 г. возник заговор в Гуанабакоа. Тогда же близ Мансанильо группа ветеранов пыталась поднять восстание под лозунгом: «Немедленная выплата денег ветеранам!» Готовилось покушение на Эстрада Пальму. В период избирательных кампаний Число подобных выступлений значительно возросло. В феврале 1906 г. в Гуанабакоа было совершено нападение на казарму сельских гвардейцев.
Полиция и сельская гвардия легко справлялись с разрозненными вспышками открытого возмущения. Но опасность для правительства крылась не в этих вспышках, а в общей атмосфере недовольства, которую могли использовать либералы, став организующей силой всех недовольных. Либералы вначале предпочитали обращаться за помощью к Соединенным Штатам. Не получив ее, в мае 1906 г. они стали готовить верхушечный государственный переворот. Но заговор был раскрыт, произведены аресты. Только увидев, что правительство может теперь, не считаясь с ними, продержаться у власти еще 4 года, лидеры либералов рискнули поднять восстание. При этом есть основания полагать, что оно было спровоцировано в значительной мере самовольным поступком Фаустино Герры, который 16 августа 1906 г. поднял на вооруженную борьбу своих сторонников в провинции Пинар-дель-Рио. После этого лидерам либералов не оставалось ничего другого, как смотреть на поражение Герры (и потерять всякий авторитет и надежду на власть) или поддержать его. Они выбрали второй путь.
В знак того, что правительство Эстрада Пальмы попрало кон-ституццрнную законность, восставшие в качестве своего знамени взяли кубинский национальный флаг, отороченный крепом. Из Пинар-дель-Рио отряды «Пино», теперь генерала, пошли в провинцию Гавану, где к ним присоединились силы генерала Лоинас дель Кастильо, что составило около 8—-10 тыс. человек. Из них вооружено было не более половины. Остальные шли с одними мачете42. Генералы Эдуардо Гусман и Орестес Феррара подняли восстание в провинции Лас-^Вильяс. Их отряды, насчитывавшие 6—8 тыс. человек, были вооружены еще хуже. В других провинциях действовали разрозненные группы восставших.
Правительство, узнав о начавшемся восстании, отдало приказ об аресте лидеров либералов. Были схвачены четверо из них, включая Хосе Мигеля Гомеса. Сайас и другие скрылись. Правительство располагало силами в 3000 сельских гвардейцев и 600 артиллеристов. 20 августа был объявлен набор в отряды правительственной
42 Мачете — большой саблевидный нож для рубки сахарного тростника, заменяющий также топор.
7/
Опять американская интервенция
милиции. 27 августа Эстрада Пальма, рассчитывая расколоть лагерь восставших, объявил амнистию для всех, кто сложит оружие. Но этой возможностью никто не воспользовался. Как писал русский очевидец: «Либералы и повстанцы пользовались общим сочувствием в противоположность Пальмы и его правительства, которые оказались совершенно изолированными.
Регулярного войска в Кубе не было, была «национальная охрана», незнакомая с полевой тактикой; не было артиллерии и не было боевых запасов. Правительство пыталось наскоро образовать милицию, но насколько она была непопулярна, можно судить по тому, что наемным людям платили жалование по 2 доллара в день. Подобная же безумная трата денег была также и при всех прочих военных заказах, что в короткое время, конечно, совершенно опустошило казну.
В сентябре 1906 г. дела повстанцев были настолько хороши, что если бы Пальма продолжал сопротивление, то повстанцы угрожали сжечь город Гавана, что могли бы легко исполнить»43.
4 сентября генерал Марио Менокаль, представитель организаций ветеранов, посетил Эстрада Пальму, предлагая ему компромиссный выход из создавшегося положения: восстановление на прежних местах несправедливо уволенных членов муниципалитетов, признание выборов 1905 г. недействительными — при сохранении поста президента за Эстрада Пальмой. Помедлив 4 дня, Эстрада Пальма отказался принять предложенные условия — до тех пор, пока восставшие не сложат оружия. Это было неприемлемо для либералов, и они вновь активизировали военные действия.
Эстрада Пальма решил обратиться за помощью к США. Моргана, посланника США на Кубе, в это время не было на острове. Оставшийся за него секретарь посольства был
неопытен. Дело взял в свои руки американский генеральный консул в Гаване Штейнгарт44.
8 сентября 1906 г. Штейнгарт телеграфировал в Вашингтон: «С овершенно секретно. Министр иностранных дел Кубы просил меня от имени президента убедить президента Рузвельта немедленно послать два корабля; один—в Гавану, другой— в Сьенфуэгос; они должны прибыть сейчас же. Правительственные силы не способны потушить восстание ... Го, что Пальма просит прислать корабли, должно сохраняться в тайне. Об этом знает только президент, министр иностранных дел и я. С нетерпением
43 «Агрессия США на Кубе», стр. 45.
44 «С этого времени и до сегодняшнего дня,— писал в 1927 г. американский историк Чапмэн,— он приобрел репутацию правой руки всех посланников Соединенных Штатов на Кубе, и нажил себе большое богатство спекулятивными операциями в этой стране» (Ch. Chapman. Op. cit-, р. 200; см. также: R. Smith. Op. cit., p. 25, 28). Штейнгарт прибыл на Кубу сержантом еще в период первой интервенции. При Вуде он был его главным клерком и советчиком.
72
жду ответа». 10 сентября в Вашингтон была отправлена вторая телеграмма: «Президент озабочен, почему нет ответа на мое сообщение, и просит немедленно прислать корабли». 12 сентября Штейнгарт передал по телеграфу в Вашингтон меморандум министерства иностранных дел Кубы, в котором содержалась просьба об интервенции силой в 2—3 тыс. солдат 45.
В тот же день, 12 сентября, в Гавану прибыл американский военный корабль «Дэнвер». «Его палубы были очищены для ведения огня и его пушки были направлены на улицы О’Рейли и Обис-по» 46 47. 13 сентября с корабля было высажено 125 моряков, которые получили приказ охранять президентский дворец и патрулировать на улицах кубинской столицы. В Сьенфуэгосе бросил якорь военный корабль США «Мариетта». Штейнгарт 13 сентября отправил в Вашингтон еще одну телеграмму — с официальной просьбой Эстрада Пальмы об интервенции и его желании передать власть любому человеку, которого выберет для этого Теодор Рузвельт '17.
Пока кубинское правительство, пренебрегая национальной честью, молило об американской интервенции, не очень отставали от него и лидеры либералов. Боясь собственной победы, добытой силой поднятых ими народных масс, лидеры либералов хотели предотвратить эту победу американским вмешательством. За две недели до первой телеграммы Штейнгарта, 24 августа 1906 г., «Нью-Йорк Геральд Трибюн» опубликовала письмо кубинских либералов, находившихся в США. В этом письме они, ссылаясь на «поправку Платта», просили Теодора Рузвельта назначить комиссию из американцев для расследования обстоятельств выборов 1905 г. и предписать проведение новых выборов. С такой же просьбой в конце августа прибыл в США посланец от Фаустино Герры48. Когда «Денвер» прибыл в Гавану, к его командиру пришли представители либералов, чтобы сообщить, что восставшие готовы сдаться войскам Соединенных Штатов, но что они не сложат оружия перед Эстрада Пальмой49.
Либералы чрезмерно поспешили с капитуляцией, так как Рузвельт еще не решил окончательно, как ему поступать и даже отдал приказ командиру «Денвера» уйти из Гаваны. 14 сентября корабль покинул рейд гаванского порта. В ноте правительству Кубы Рузвельт предупредил, что в случае, если на острове не установится порядок, то США совершат интервенцию'"10. Эта угроза заставила
45 Ch. Chapman. Op. cit., p. 200—201.
4G D. L о c k m i 11 e r. Magoon in Cuba, Chapel Hill, 1938, p. 41.
47 Ch. Chapman. Op. cit., p. 201.
48 E. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 1. p. 312—313.
49 E. Roig de Leuchsenring Los Estados Unidos contra Cuba repub-licana, t. 1, p. 240; D. Lock miller. Op. cit., p. 42.
°0 Л. Зубок. Империалистическая политика США в странах Карибского бассейна. М,—Л., 1948. стр. 287.
73
враждующие стороны вновь поити на переговоры, которые не дали результатов. Военные действия возобновились.
19 сентября на Кубу прибыли секретарь по военным делам (военный министр) США Тафт, помощник государственного секретаря Роберт Бэкон и посланник Морган. В резиденции последнего происходили встречи американских государственных деятелей с Эстрада Пальмой и представителями либералов. Военные действия временно прекратились. Кубинский президент жаловался американцам на политическую незрелость кубинцев, их неподготовленность к самоуправлению51. На Кубу прибыло 6 военных кораблей США и была произведена высадка американского десанта в Сьенфуэгосе, где активно действовали повстанцы. Эстрада Пальма надеялся на вооруженную помощь США, либералов вдохновляли их военные успехи. Новые переговоры не давали результатов.
Тафт ,и Бэкон были склонны поддержать Эстрада Пальму, но, учитывая его непопулярность, боялись, что подобное вмешательство может обернуться против самих американцев, не хотели они и передавать власть либералам, так как боялись тех народных сил, которые стояли за либералами и были носителями главной опасности для порядков, установленных на Кубе Соединенными Штатами. Тафт писал Рузвельту 26 сентября 1906 г. о либеральном движении и возможности создания либерального правительства де-факто: «Движение широкое и мощное и пользуется симпатией большинства кубинского народа, мо его составляют самые бедные и необразованные классы. Либеральная партия, которая вдохновляет движение, имеет способных людей и влияние на движение, но эти люди не являются истинными лидерами сил инсургентов, а именно из таких лидеров должно было бы состоять правительство де-факто, если бы оно должно было быть из кого-либо составлено» 52. США, не допустившие демократического завершения кубинской революции в 1898 г., не собирались, разумеется, стимулировать демократические тенденции восстания 1906 г.
Соединенные Штаты, приостановив своим вмешательством военные действия, а следовательно, помешав возможной победе либералов, и сохранив таким образом политический раскол страны, готовились к новой оккупации страны. О необходимости такой меры Тафт написал Рузвельту53. Удобным предлогом для интервенции послужила отставка правительства Эстрада Пальмы.
и «Агрессия США на Кубе», стр. 46; Ch. Chapman. Op. cit., p. 180. 204—205.
Ch. Chapman. Op. cit., p. 213—214.
Приводя в своей книге это письмо, Чапмэн сопроводил его следующими словами: «За некоторым исключением, сами генералы внушали достаточный страх господину Тафту» (Ibid., р. 213).
53	«Агрессия США на Кубе», стр. 46.
74
Пока шли бесплодные переговоры между Тафтом, Эстрада Пальмой и либералами, было объявлено о созыве конгресса, избранного в 1905 г. Депутаты-либералы вначале не хотели участвовать в его работе. Но 27 сентября было получено письмо от Теодора Рузвельта, который вновь предупредил, что в случае, если конгресс и правительство не урегулируют вопрос о власти, США совершат военную интервенцию. По совету Сангили, который предвидел, что новый политический конфликт даст Соединенным Штатам повод для исполнения угрозы, конгресс собрался на следующий день. На первом же заседании правительство в полном составе подало в отставку. Было внесено предложение принять ее, одновременно просив Эстрада Пальму остаться у власти. Сохраняя преемственность, надеялись предотвратить дальнейшее вмешательство США, для которых отсутствие «законной» власти могло послужить предлогом к такому вмешательству. Но Эстрада Пальма хотел вмешательства. Он взывал к нему раньше и теперь решил свести счеты с теми, кто, по его мнению, не дорос до уровня граждан — со своими соотечественниками. Он отказался от предложенного компромисса, повторив свое намерение покинуть кресло президента. Сангили, Сайас и Менокаль, ссылаясь на угрозу Рузвельта, просили принять временно власть вице-президента Мендес Капоте и председателя сената Дольса. В ответ на это Дольс цинично заявил: «Пусть будет интервенция» 54. Дальнейшие попытки Сангили уговорить конгресс назначить кого-либо временным президентом не увенчались успехом.
Американские эмиссары только и ждали этого момента. На другой день, 29 сентября, Тафт опубликовал прокламацию, в которой, ссылаясь на отставку Эстрада Пальмы, а также на неспособность кубинского конгресса управлять страной и выбрать главу госу-.дарства, объявлял об установлении в ближайшее время на острове правительства, назначенного Соединенными Штатами из американских граждан 55. Временно всю власть взял на себя сам Тафт. 2000 американских солдат высадились в Гаване и расположились в окрестностях кубинской столицы. Несколько позже на Кубу прибыло еще 5600 солдат, размещенных гарнизонами в различных частях острова. В его водах стояли американские военные корабли.
Эстрада Пальма приветствовал прокламацию Тафта. В специальном письме свое обращение к США с просьбой о военной интервенции он называл «своей последней жертвой на алтарь отечества», а действия США—правомерным и справедливым актом, освещенным «поправкой Платта». «Я никогда не боялся думать и не боялся говорить вслух,— писал он,— что политическая зависимость, которая обеспечивает нам плодотворное преимущество свободы, в сто раз предпочтительней для нашей любимой Кубы, чем
54	«Historia de la Nacion cubana», t. 8, p. 32.
55	Текст прокламации на русском языке см. в кн.: «Агрессия США ил Кубе», стр. 47.
75
суверенная и независимая республика, дискредитированная и униженная губительным воздействием периодических гражданских войн»56 57 58 *.	>
Все авторы утверждают, что Эстрада Пальма был честным человеком, что в отличие от последующих кубинских президентов не обогатился на своем посту и умер в собственном имении (4 сентября 1908 г.), где скромно доживал последние дни. Это личное качество Эстрада Пальмы весьма похвально. Но когда речь идет о главе государства, прежде всего оценивают его политическое кредо и результаты его деятельности для управляемого им народа. Не может вызвать сочувствие вера Эстрада Пальмы, пусть искренняя, в то, что господство чужеземцев несет благо отечеству; в то, что его соотечественники неспособны управлять своей страной. Нельзя найти оправдания тому, что Эстрада Пальма сам призвал иностранную интервенцию, спровоцировал ее осуществление и приветствовал оккупацию страны иностранными войсками,— даже если бы у него были мотивы для обиды, а ведь он сам нарушил законность, санкционировав нечестные выборы. Не случайно, как писал русский наблюдатель, при отъезде бывшего президента из Гаваны «друзья Пальмы провожали его на станцию, народ же остался равнодушным» 5/. Где жалели об его уходе, так это в Соединенных Штатах. Он был очень удобен американским империалистам, которые к концу его правления увеличили свои инвестиции на. острове до 120 млн. долларов (против 50 млн. в 1898 г.) ь8.
С первых же шагов лидеры либералов, как и Эстрада Пальма, искали покровительства у тех же Соединенных Штатов, хотя в отличие от него старались делать это менее открыто. Прокламацию Тафта, лишавшую Кубу всякой независимости, они восприняли как свою победу, как правомерный акт Вашингтона. Сайас писал Тафту: «Поскольку правительство Кубы предоставило Соединенным Штатам право вмешательства по статье 3 приложения к конституции, то представляется естественным, что применению этого права не ставится препятствий и не оказывается сопротивление кубинским правительством и его сторонниками. Как арбитр, Вы заслуживаете нашего полного доверия» .
Если Тафт главную опасность движения либералов усматривал в предполагаемой им 'возможности потери лидерами либералов контроля над разбуженными ими народными силами, то еще больше того же боялись сами эти лидеры.
Знаменательно, что повстанцы под влиянием русской революции 1905 г. именовали Фрейре де Андраде «русским царем», а пра-
56 Ch. Chapman. Op. cit., p. 215.
57 «Агрессия США на Кубе», стр. 47.
58 Там же, стр. 49.
68 Е. Roig de Leuchsenring. Los Esiados L'nidos contra Cuba republi-cana, t. 1, p. 258.
76
вительственные войска «казаками» 60. Но лидеры либералов вовсе не были революционерами. Они не помышляли о роли, даже приблизительно сходной с той, которую играли участники декабрьского вооруженного .восстания в России. Лидеры либералов ставили своей целью только захват власти и использование ее в собственных интересах. Здесь им на выручку и пришли США, вновь оккупировав Кубу и взяв на себя ликвидацию повстанческого движения. Так политические лидеры имущих классов вновь принесли национальные интересы в жертву своим классовым интересам.	:
Американцы на Кубе, американские государственные деятели и пресса в США во время августовско-сентябрьских событий неумолчно вопили об угрозе жизни и имуществу американских и других иностранных граждан на острове61. Это была ложь. Гак представляли дело американские империалисты, чтобы иметь дополнительное «оправдание» своей интервенции. Повстанцы на самом деле конфисковывали у помещиков необходимых им лошадей, совершали нападения на поезда и прерывали железнодорожное движение (железные дороги принадлежали иностранцам). Но это были вполне оправданные действия, вызванные военной необходимостью, причем эти действия, по свидетельству русского наблюдателя, осуществлялись «*в очень умеренных размерах» 62. Ни один иностранец не пострадал.
Движение масс, вставших на сторону либералов, вопреки воле последних принимало антиимпериалистический характер. Но это проявлялось не в единичных случаях покушения на «святость» частной собственности. Это проявлялось в самом движении масс, в борьбе повстанцев против проамериканского правительства Эстрада Пальмы. После его свержения, веря демагогическим заявлениям ‘либералов, повстанцы надеялись, что новое правительство
60 D. Lockmiller. Op. cit., р. 28—29.
В этой связи интересна брошюра, вышедшая в Гаване накануне русской революции 1905 г. Автор брошюры писал: «Что касается внутренней политики царя в его империи, то я твердо верю, что недалек день окончательного крушения старой цитадели тирании от сокрушительного толчка освободительных идей, которые набирают большую силу». И далее: «Русский народ, который нельзя смешивать с русским правительством, ибо первый заслуживает симпатий всего мира, а второе — ничьих, непрерывно борется против невыносимого деспотизма тирана, который сделал невозможной достойную жизнь... жизнь людей, сознающих свои права, проникнутых современным духом, духом, который в России, как и в других местах, подкапывает фундамент абсолютизма, чтобы дать путь победоносной свободе» (Е. Rodriguez Lendian. Con-sideraciones sobre Rusia a proposito de su guerra con el Japon. La Habana, 1905, P. 7, 41).
61 M. Окунева. Империалистическая интервенция США на Кубе в 1899—1901 и 1906—1909 гг.— «Вопросы истории», 1951, № 5, стр. 61; Е. Ан а нов а и М. Окунева. Колониализм США и Куба в XIX — начале XX в. «Куба». Историко-этнографические очерки, стр. 338; Л. Зубок. Указ, соч., стр. 287.
62 «Агрессия США на Кубе», стр. 45.
77
Уборка сахарного тростника (сафра)
облегчит их долю и сумеет лучше защитить независимость родины, осуществит, хотя бы частично, те чаяния, которые они связывали с революционной войной 1895—1898 гг. В кубинских условиях движение, питаемое подобными надеждами, неизбежно принимало антиимпериалистическую направленность (понимали это люди, участвовавшие в движении, или нет), так как американцы стали самыми крупными латифундистами Кубы, отбирая земли кубинского крестьянина, увеличивая его эксплуатацию, лишали Кубу независимости.
После 1898 г., пользуясь бедностью большинства населения разоренной страны, оккупацией, коррупцией в органах местного самоуправления и своими капиталами, американцы «бросились на землю Кубы и произвели в короткий период 1899—1902 гг. настоящую трансформацию, вызванную приобретением огромных земельных владений... Этим начался процесс создания сахарного лати-фундизма. Земли, находящиеся поблизости от тех, где производились эти колоссальные .юкупки, дорожали, лишая всякой возможности кубинцев, не располагавших капиталами, приобретать эти земли, даже если они были способны обрабатывать их»63. Этот вывод известного кубинского историка и экономиста Ле Риверендэ
63 «Historia de la Nacion cubana», t. 7, p. 178.
78
Брусоне мы дополним выводом другого известного кубинского ученого — Рамиро Герра-и-Санчеса. Его перу принадлежит глубокое исследование сущности «сахарного латифундизма», который, по его словам, «не только атакует кубинское общество в экономической, социальной и политической области, но неизбежно и неминуемо приносит нищету огромным массам кубинского народа»м. Новая американская интервенция должна была принести к тому же Новое унижение. Поэтому в конечном счете кубинские народные массы, участвуя в движении либералов, боролись с империализмом-США.
Смысл событий, происходивших на Кубе, .не ускользал от внимания правительства США. Поэтому, несмотря на покорность лидеров движения либералов, в изданной Тафтом прокламации говорилось: «Что касается временного правительства, то оно, оставаясь американским, будет править страной на точном основании ее конституционных законов. Кубинский флаг будет развеваться над ее правительственными учреждениями. Все областные управления сохраняют в полной мере свой прежний личный состав. Суд будет продолжать свою деятельность и все законы, Не имеющие несоответствия с «Временным правлением» острова, будут сохранены в своей силе»64 65 66. Этим дополнением Соединенные Штаты старались предотвратить не отдельные случаи возможных посягательств на собственность американских граждан, а народное восстание против американского засилия вообще и в первую очередь против американской оккупации. Этим дополнением США давали либералам возможность уверять народ в том, что они не поступились своим патриотизмом, приняв американскую оккупацию и выполнив приказ о разоружении повстанческой армии.
При самой активной поддержке либералов6® Временное	американцам удалось без особого труда ото-
правительство	брать у повстанцев оружие. На это понадо-
билось все же две недели, так как кубинские крестьяне не очень спешили отдать свою «жизнь, имущество и личную свободу» (так формулировалось это оккупантами) под защиту американских солдат. Но подчинение руководства движения интервентам и обещания либералов, утверждавших, что «их» победа, в которую Соединенными Штатами внесено лишь умиротворяющее начало, все изменит к лучшему, сделали свое дело_
64 R. Guerra у Sunchez. Azucar у poblacion en las Antillas. La Habana.
1961, p. 109.
66 «Агрессия США на Кубе», стр. 47.
66 Руководители либералов объявили: «Мы дали обещание распустить повстанцев, когда мы вернем Кубе свободное и честное правительство, и мы должны сдержать это обещание» («Агрессия США на Кубе», стр. 47).
Узурпация власти представителем иностранной державы называлась у них установлением «честного правительства». Насколько оно было «честным», выявилось очень скоро.
79
К 8 октября 1906 г. разоружение повстанческой армии было завершено 67.
13 октября на остров прибыл человек, получивший в Вашингтоне титул «временного правителя Кубы и главнокомандующего сухопутными и морскими силами умиротворения»,— Чарльз Мэ-гун. Юрист по образованию, чиновник военного ведомства США, с 1905 г. губернатор зоны Панамского канала, обладатель капитала в 100 тыс. долларов, самодовольный, но ограниченный и наглый бизнесмен. Расхищение кубинской казны, покровительство американским дельцам — основные черты, отличавшие его управление Кубой68. Режим, установленный на острове, был режимом военной оккупации. -
После Эстрада Пальмы- в- государственной казне оставалось свыше 13,5 млн. долларов. Мэгун израсходовал все эти средства и оставил Кубе дефицит в 12 млн. долларов. При этом американские инвестиции на Кубе возросли со 120 млн. долларов в 1906 г. до 141 млн. в 1909 г. Мэгун выплатил 1 млн. 750 тыс. долларов за имущество церкви, конфискованное в 1842 г. испанскими колониальными властями (!); заплатил 300 тыс. долларов Испании за имущество, оставленное изгнанными испанцами, что отказывался сделать Эстрада Пальма и что противоречило конституции; вынудил муниципальные власти Сьенфуэгоса заключить заведомо невыгодный контракт с американской фирмой, производившей реконструкцию городского водоснабжения. Для ведения дел с этой фирмой Кубе в 1909 г. было разрешено Рузвельтом взять еще один заем у банкирского дома Спейера в 16,5 млн. долларов. Это увеличивало финансовую зависимость Кубы от США, давало прибыль американским банкирам (заем был заключен из 4,5%) и рост дивидендов фирме, которая не выполняла своих обязательств. Доверенным лицом банка Спейера на острове был генеральный консул Штейнгарт. Мэгун обеспечил ему чрезвычайно важную концессию, что позволило консулу стать главой мощной «Гаванской компании электрической железной дороги, электросвета и электросилы». Мэгун сам был пайщиком этой компании. Он использовал право амнистии и назначения на государственные
67 Но так как повстанческие силы в целом насчитывали около 24,5 тыс. человек, а огнестрельное оружие было сдано 3153 повстанцами, то, даже учитывая их плохое вооружение, можно полагать, что немало винтовок осталось припрятано в крестьянских хижинах (D. Lockmiller. Op. cit., р. 68). В Санта-Кларе была сделана попытка оказать сопротивление американцам (Ibid., р. 82).
68 Известный американский историк Альфред Б. Томас писал, что типичным для правления Мэгуна «явилась растрата государственных средств, которые выплачивались различного рода политиканам, получившим назначения на фиктивные посты; этой же цели служило предоставление контрактов, которые далеко не всегда выполнялись, хотя работы по ним считались выполненными и оплачивались. Нельзя умолчать и о том, что многие американские концерны получили тогда особые привилегии» (А. Томас. История Латинской Америки. М.. 1960, стр. 493).
80
Доставка тростника на сентраль
должности в отношении людей, чья виновность и недобросовестность были очевидны. На его глазах была совершена растрата из столичной казны в 195 тыс. долларов, возмещенная им из государственных средств. После окончания оккупации, новое кубинское правительство официально объявило, что оно не может утвердить большую часть контрактов, заключенных при Мэгуне, так как «основа их глубоко аморальна» 69.
Итак, в области финансов результатом новой американской оккупации было невиданное истощение кубинской казны, стимулирование и без того процветавшей практики стяжательства за счет государства.
Годы оккупации были чрезвычайно трудными для кубинского хозяйства. Большие убытки принес ураган 17 октября 1906 г. и засуха, погубившая табак. Сказалось действие мирового экономического кризиса 1907 г., усугубленного мерами, которые приняли США для облегчения собственного положения и которые привели
69 А. Нуньес Хименес. Республика Куба, стр. 49—50; Л. Зубок. Указ, соч., стр. 287; Е. Roig de Leuchsenring. Los Estados Unidos contra Cuba republicana, p. 278—282; Ch. Chapman. Op. cit., p. 239, 244—245, 253—254, 267; D. Lockmiller. Op. cit., p. 119—121, 138—141, 189; «Historia de la Nacion cubana», t. 8, p. 46.
6 Л. Ю. Слезкин
81
Сентраль «Кончита» (Матансас)
к снижению цен на кубинский сахар70. Пустая казна делала все эти осложнения особенно болезненными, так как не было никакой возможности маневрировать. В области политической деятельность оккупационных властей была направлена на дальнейшее подчинение Кубы Соединенным Штатам.
Установленный режим мало отличался от того, который существовал при правлении Вуда. Сельская гвардия и армия Кубы оказались, как и в 1899 г., под руководством того же майора Герберта Слокэма, IB помощь которому было назначено еще пять американских офицеров71. В главнейших пунктах острова находились американские гарнизоны (общей численностью 6 тыс. человек). В водах Кубы дежурили американские военные корабли. Провинциями управляли американские губернаторы. Назначенные из кубинцев министры инструктировались, и действия их контролировались состоящими при каждом из них американскими офицерами. Полномочия кубинских конгрессменов были аннулированы. Таким образом, военный контроль над островом был главным рычагом оккупационной политики.
70 Средняя цена кубинского сахара, упав в 1906 г. (год восстания либералов), вновь достигла уровня 1904—1905 гг. лишь в 1910 г., т. е. после окончания второй оккупации (R. Guerra у Sanchez. Op. cit., р. 289).
71 D. Lockmiller. Op. cit, p. 82.
82
Вторым таким рычагом было ослабление политических партий. Это позволяло оккупантам предотвратить создание организованной оппозиции Временному правительству, а кроме того, выступать в роли посредников и умиротворителей. Несмотря на протесты либералов, на своих постах оставались почти все должностные лица, назначенные еще правительством умеренных. Иначе говоря, либералы не достигли цели, ради которой они пошли на восстание. Но, чтобы удовлетворить в какой-то мере их претензии, а также держать в узде умеренных, либералам было обещано, что по высвобождении вакансий получать места в государственном аппарате будут они. Для этого был создан специальный комитет из виднейших либералов, которому было поручено следить за порядком назначений. В него вошли Фаустино Герра (председатель), Альфредо Сайас, Хосе Мигель Гомес и еще шесть человек. Между бывшими претендентами на пост президента и вице-президента, каждый из которых старался выдвинуть своих людей, начались нескончаемые распри. Либералы распались на два лагеря: «сай-истов» и «мигелистов». Раскол в стане «победителей» весьма устраивал оккупантов.
«Долгом чести» называл Мэгун суммы, переданные им Испании и церкви. На деле же это был унизительный для кубинцев
Сахарный завод (инхенио) в Санта'Кларе
6*
83
и совершаемый за их счет бессовестный подкуп зажиточной испанской части населения острова, которая радостно встречала и первую американскую оккупацию, и вторую, не желая примириться с существованием самостоятельного кубинского государства. Так Соединенные Штаты укрепляли позиции аннексионистов, работавших против кубинской независимости.
На базе комитета, руководимого Фаустино Геррой, был создан Комитет петиций, в который вошли мигелисты, сайисты и умеренные и председателем которого Мэгун назначил Штейнгарта. 1 енеральный консул сам провоцировал распри среди и без того непокладистых членов комитета, а потом улаживал эти распри, более или менее ясно давая понять, что без него порядка не будет. Претендентов на власть приучали к мысли, что им не прийти ни к какому разумному компромиссу или решению без американского вмешательства 72. Фаустино Герра, выдвинутый либералами на вакантный пост главнокомандующего кубинскими вооруженными силами, как человек резкий и способный на решительные действия, был под предлогом повышения знаний отправлен за границу. Это было слабо замаскированной высылкой, которой американцы хотели обеспечить проведение предстоявших на Кубе выборов по предусмотренной ими программе.
Правительство Мэгуна создало Консультативную законодательную комиссию, состоявшую из трех американцев и девяти кубинцев. Возглавлял комиссию полковник армии США Эпох Краудер (он же советник министра юстиции и внутренних дел). Так как на Кубе действовали еще некоторые законы колониальной эпохи, приказы периода первой американской оккупации и постановления, изданные в годы правления Эстрада Пальмы, комиссия унифицировала и кодифицировала их 73. Факт составления кубинских законов под прямым контролем и руководством оккупантов был унизителен для национального достоинства кубинцев. К тому оке новые законы вырабатывались из негласно подразумеваемой политической и гражданской «неполноценности» кубинцев (как это считал в свое время Эстрада Пальма) и искусственно подгонялись к нормам американского права.
Пока оккупационные власти делали все для того, чтобы привить стране послушание па многие годы вперед, в Соединенных
72 В одной из своих петиций кубинские плантаторы из «Сельскохозяйственной лиги», жалуясь на политическое неустройство и другие препятствия развитию сахарной промышленности, писали: «Средство излечения должно прийти из Соединенных Штатов; раз они имеют право вмешиваться в наши дела в целях своей международной политики, они, действуя логически, должны спасти нас для цивилизации» («Comision consultative agraria». Memoria de sus trabajos. 1908». La Habana, 1908, p. 15).
73 Что касалось избирательного кодекса, то, по словам американского посланника, «кодекс был таким «совершенным» инструментом «против злоупотреблений и подлога выборов», что он нашел только четырех человек, способных понять этот кодекс» (С. Beals. The Crime of Cuba. Philadelphia, 1934, p. 209).
84
Штатах вновь развернулась кампания за аннексию Кубы. В американском конгрессе ее вели особенно активно сенаторы Морган и Кэллом, ее поддерживала пресса США, а также аннексионисты на самой Кубе — как обосновавшиеся на ней американцы, так и часть местной буржуазии и помещиков (главным образом из оставшихся испанцев) 74. Упоминавшийся уже капитан Небольсин писал: «Кубинские плантаторы довольно настойчиво начали проводить в печати идею об американском протекторате острова, а американские плантаторы идут дальше этого и проводят идею о полном присоединении острова к Соединенным Штатам. Главные доводы для последнего решения приводятся следующие: в каком бы виде ни был объявлен протекторат острова Кубы, но впоследствии он окончится непременно присоединением Кубы к метрополии, поэтому лучше сделать этот шаг теперь и раз и навсегда».
Но, продолжал он, «если Америка сделает насилие, то в повстанцах, дравшихся с испанцами сотни лет, проснутся старые инстинкты глубокого сопротивления. Конечно, Кубу раздавить возможно, но это нелегко; громаднейшим союзником повстанцев является бездорожье страны, дождливый климат летом, болезни страны —-тиф и желтая лихорадка, которые нападают на каждого чужестранца острова, как только он выходит из пределов городов или культивированных местностей, а без этого ведь нельзя покорить страны» 75.
Действительно, политике интервенции и аннексионизму противостоял «инстинкт глубокого сопротивления». Он проявился, например, в выступлении известного кубинского политического деятеля и ученого Энрике Хосе Вароны. 26 сентября 1906 г. Барона опубликовал в газете «Эль Фигаро» статью под названием «Ахиллесова пята». В этой статье он указывал, что «Куба уже не колония, но: является эксплуатируемой страной», что эксплуатирует ее иностранный капитал, который, внедрившись во все отрасли кубинского хозяйства, стал «мощной силой». О миссии Тафта и Бэкона Барона писал, что они прибыли «не с тем, чтобы знать, на чьей стороне правда, кого поддерживает большее число голосов, кто имеет более высокие идеалы или более чистые политические цели». Цель их прибытия — спасать американские богатства76.
74 Е. Анановаи М. Окунева. Указ, соч., стр. 341; Ch. Chapman. Op. cit., p. 226; R. Fitzgibbon. Cuba and the United States. Menasha, 1935,
a. 123; D. L о c k m i 11 e r. Op. cit., p. 36, 81.
76 «Агрессия США на Кубе», стр. 44.
76 Е. Roig de Leuchsenring. Los Estados Unidos contra Cuba republi-cana, p. 271.
Как в упомянутой статье, так и в других своих работах и публичных выступлениях Варона пропагандировал экономическую независимость страны, ее экономическое развитие и просвещение народа. Но одновременно он отрицал целесообразность и необходимость решительной политической борьбы. Поэтому он, в частности, считал, что кубинцы августовским восстанием сами спровоцировали американскую интервенцию. Средствами борьбы против империализ-
85
Статья Энрике Хосе Вароны была ответом честных кубинцев на стремление американцев выдать оккупацию острова за бескорыстное благодеяние, совершаемое лишь во имя «установления мира», обеспечения «жизни и имущества граждан Кубы».
Против политики аннексионизма решительно выступал один из популярнейших людей Кубы 'Мануэль Сангили. Узнав, в частности, что в американских высших учебных заведениях обсуждается вопрос о присоединении Кубы к США, он написал организаторам дискуссии письмо, в котором доказывал, что присоединение принесет бедствия Кубе и усиление реакции в США — в какой бы форме присоединение ни осуществлялось. «Кубинцы, к которым я себя причисляю и с которыми я себя отождествляю,— писал Сангили,— в своем неисчислимом большинстве не хотят аннексии; они хотят, что естественно, совершенно справедливо и вполне гуманно, национальной независимости, самобытной и истинной» 11. Эти справедливые и патриотические слова Сангили повторил на большом собрании в театре «Марти» 15 апреля 1907 г., выступив с докладом, в котором развил мысли цитируемого письма.
Дело не ограничивалось речами и собраниями 78. В первые дни оккупации в Санта-Кларе происходили волнения среди участников августовского восстания, не желавших сдавать оружие. Там же через год вспыхнуло восстание, возглавляемое Артуро Мендосой. Пытались поднять восстание Урбано Герра и Масо Пара. Это были стихийные выступления обманутых в своих надеждах кубинцев, по-прежнему жестоко эксплуатируемых и недовольных хозяйничанием в стране иностранцев.
Руководимая американцами сельская гвардия жестоко карала все попытки восстания. Упомянутые выше руководители народных выступлений были схвачены и брошены в тюрьму. Однако наглое поведение распоясавшейся пьяной американской матросни вызывало возмущение даже послушной оккупационным властям кубинской полиции. В Сантьяго между полицией и матросами американского крейсера «Такома» произошла серьезная стычка79.
Всю страну взбудоражил случай в Ла-Колома, где сержант и два солдата оккупационных войск ограбили и убили двух рыбаков 80. Обеспокоенное растущим недовольством правительство Мэ-гуна отдало приказ арестовать виновных. Их судил американский военный суд, который счел улики недостаточными для определения 'наказания. Обвиняемые были просто отправлены в США. Это ма он считал рост народонаселения, хорошие законы, хорошую экономическую организацию, культуру. См., например, его лекцию «Империализм в свете социологии» («La lucha anti-imperialista», t. 4).
77	«La lucha anti-imperialista», t. 1, p. 121.
78	E. Ан а нов а и M. Окунева. Указ, соч., стр. 341—342; D. Lockmiller. Op. cit., p. 143-—144.
79	D. L о c k m i 11 e r. Op. cit., p. 144.
80	J G a n d a r i 11 a. Contra el yanqui. La Habana, 1960, p. 84—85.
86
лишний раз показало кубинцам, что их страна находится под властью оккупантов.
Учитывая настроения кубинцев, Соединенные Штаты с самого начала не решились поддержать Эстрада Пальму. Как писал в упоминавшейся статье X. Э. Варона, они «действовали возможно скорее и с минимумом вооруженной интервенции», объявили правительство Мэгуна «временным» и «кубинским». В апреле 1907 г. Тафт посетил Кубу и заверил кубинцев в том, что после проведения переписи правительство Мэгуна прекратит свою деятельность. В США беспокоились, как бы недовольство их политикой со стороны патриотически настроенных представителей высших слоев кубинского общества (Э. X. Варона, М. Сангили и др.), стихийное движение «низов» в провинциях и достигшее в это время наивысшего подъема рабочее движение не слились в один поток, который мог смыть оккупантов в море, и, во всяком случае, принести Соединенным Штатам большие осложнения.
В рассматриваемый период кубинский рабо-Рабочес движение чий класс численно вырос. Если по переписи 1906—1908 гг.	1899 г. число лиц, занятых на фабриках и в
разного рода механических мастерских, достигало 93 тыс., то в 1907 г. их стало 126 тыс.81 Центром наибольшего сосредоточения рабочих по-прежнему была Гавана, где трудилось более 1/з всех рабочих Кубы. Лучше других были организованы рабочие-табачники, за ними шли 1железнодорожники и строительные рабочие, создавшие к тому времени крупные профессиональные союзы («Цех рабочих табачной промышленности», «Объединенные рабочие железных дорог острова Куба»—-в Гаване, «Кубинская лига железнодорожных рабочих и служащих» — в Камагуэе, «Союз каменщиков и подмастерьев»). Существовала, как упоминалось, Социалистическая партия. Но добиться улучшения условий жизни и труда рабочим почти не удавалось.
Пользуясь притоком рабочей силы из Испании и кубинской деревни, хозяева предприятий постепенно ликвидировали те немногие льготы, которых добились рабочие в дни всеобщей стачки 1899 г. В частности, рабочий день каменщиков стал вновь значительно больше 8 часов. Другие рабочие не пользовались этой льготой даже временно, работая по 12—14 часов в сутки. Табачники, ритм работы которых и заработок зависели от сезонных измене-
81 J. Rivero Muniz. El movimiento laboral..., p. 189.
Эти цифры охватывают всех лиц, имевших какое-либо отношение к технике и промышленности, включая фабрикантов. В то же время переписи выделяли, например, железнодорожных рабочих и моряков, в категорию лиц, связанных с торговлей и транспортом; а горняков объединяли с рыбаками и лицами, связанными с сельским хозяйством, т. е. исключая из числа людей, занятых в промышленности. Таким образом, если приведенные цифры не могут служить точному определению числа рабочих, то все же дают представление о росте их числа.
87

ний. с августа до декабря трудились, как правило, весь день от зари до зари, включая воскресенья.
Кубинский пролетариат испытывал дополнительные трудности из-за того, что на Кубе все еще не существовало национальной денежной системы. В обращении были .испанский песо и американский доллар (в небольшом количестве французские деньги), соотношение между которыми было 0,6 ко 1. Эта разница служила средством для всевозможных спекуляций. Ею пользовались предприниматели, урезая рабочий заработок, оплачивая его испанскими деньгами. В годы второй оккупации главным требованием рабочих была оплата труда американскими деньгами.
Первыми в защиту своих прав после установления режима оккупации выступили строительные рабочие Гаваны. Они потребовали восстановления 8-часового рабочего дня и повышения заработной платы или выплаты ее американскими деньгами. Хозяева не пошли на уступки. Союз каменщиков и подмастерьев объявил забастовку. Она длилась больше месяца, принеся рабочим скромный успех — была немного повышена зарплата отдельным категориям строителей. Забастовщики могли рассчитывать на большее, если бы их поддержали рабочие других специальностей. Вскоре, однако, гаванские рабочие показали замечательный пример солидарности. Но рассказ об этом требует небольшого отступления.
В 80-е годы XIX в. немец Густав (Густаво) Бокк основал табачную фирму «Эль агила де оро». Позже он совместно с английскими табачными фабрикантами купил предприятие «Ла Флор де Генри Клей». Так образовалась руководимая Бокком компания «Генри Клей энд Бокк компания. Она постепенно поглотила испанские предприятия: «Ла Эстрелья», «Ла Эспаньола», «Ла Инт.и-мидад». Рядом с компанией Бокка возникла английская компания «Гавана сигар энд табэкоу компания, также поглотившая несколько испанских предприятий. В 1892 г. на Кубе была основана фирма «Гавана кэмэшл», скупившая 12 .испанских фабрик. Это было дочернее предприятие знаменитого Американского табачного треста — «Амэрикэн табэкоу компани». Во время и после окончания испано-кубино-американской войны, как говорилось выше, американцы скупили большое число табачных фабрик у испанцев. В итоге в первые годы республики английские монополисты, возглавляемые Бокком и объединенные в его «Генри Клей энд Бокк компани» и Американский табачный трест — в лице «Гавана кэмэшл» и новой большой фирмы «Кабаньяс и Карбахаль сигар компани» — контролировали 80% табачной продукции82. Позже эти фирмы объединились, создав единый трест. Наиболее крупными относительно независимыми кубинскими предприятиями (ими владели испанцы) были: «Партагас», «Ромео и Хулия», «Хейер», «Пор
82 Прежние названия испанских фирм, вошедших в монополистические объединения, как правило, сохранялись.
88
Табачная плантация
Лараньяга», «X. Упман», «Рей дель Мундо», «Альонес», «Ка-станьеда». Все табачные предприниматели объединялись в «Союз табачных и сигарных фабрикантов острова Кубы». Председателем его в 1907 г. был Рафаэль Гарсиа Маркес. Составлявшие союз фабриканты обязались не принимать на свои предприятия рабочих. забастовавших на других фабриках,— вплоть до объявления локаутам
К середине января 1907 г., когда закончилась упомянутая выше стачка строительных рабочих, в табачной промышленности наступило время спада производственной активности. К январю, как обычно, кончались основные запасы заготовленного сырья, оно становилось хуже качеством, трудней поддавалось обработке. В связи с этим начинались увольнения, а ухудшение сортности продукции и уменьшение ее количества (при увеличении трудности работы) вело к сокращению заработной платы рабочих. 1907 г. был в этом отношении особенно тяжелым из-за урагана, который погубил значительную часть всходов табачного листа, а также из-за того, что испанские деньги, которые получали рабочие, обесценились еще больше после оккупации страны американцами.
Рабочие-табачники, среди которых был Мануэль Сендойя и другие участники ноябрьской стачки 1902 г., договорились начать борьбу за улучшение условий работы. Было решено в качестве первого шага потребовать у хозяев предоставления лучшего сырья.
89
что означало одновременно повышение зарплаты и облегчение труда.
20 февраля 1907 г. на фабрике «Иха де Кабаньяс и Карбахаль», входившей в объединенный теперь англо-американский трест Бокка, рабочий Мигель Вальдес призвал товарищей прекратить работу, пока не будет .выдано лучшее сырье. Мастерские были оставлены. Рабочие вышли на улицу. На этой улице помещались и другие фабрики треста. Рабочие одной из них — «Вильяр» — также прекратили работу. Возник стихийный митинг, на котором выступил рабочий-активист Фелисиано Приэто (как и Сендойя, герой всеобщей стачки 1902 г.). Он призвал рабочих не возвращаться на фабрики, пока хозяева не согласятся платить за работу американскими деньгами. Была отправлена делегация в контору треста к управляющему Степлю. Туда же прибыл Бокк, который согласился улучшить сырье, но платить американскими деньгами отказался. На следующий день началась забастовка.
Для организованного проведения забастовки был избран Руководящий комитет (председатель — Эмилио Санчес, секретарь — Доминго Саласар, члены: Филисиано Приэто, Хенаро Альварес, Мигель Вальдес, Мануэль Сендойя, Хуан Айяла, Марио Баэса, Доминго Арагон). Комитет начал сбор материальных средств для помощи бастующим. Комитету передавали свои взносы рабочие «независимых» табачных фабрик, рабочие других отраслей промышленности. Проводились сборы средств в кинотеатрах и других общественных местах. По всей стране создавались комитеты помощи. Помогали своим товарищам табачники США (особенно Тампы, Кий-Веста и Нью-Йорка). Для распределения средств была образована финансовая комиссия.
Стачке оказывали поддержку некоторые кубинские предприниматели, кубинская интеллигенция. Здесь сказывалось чувство неприязни к могуществу иностранного треста, стремление как-то ущемить его и связанные с ним предприятия. Иначе говоря, создалась ситуация, которая давала возможность проявиться патриотическим чувствам национальной буржуазии, стесненной иностранной конкуренцией. Наиболее активно проявляла свою симпатию к забастовщикам фирма Фернандеса «Гарсия и К0». Она открыла финансовой комиссии кредит и поставляла ей продукты по наиболее сходным ценам. Юридические дела Руководящего комитета вел адвокат Энрике Валенсия. Фирма братьев Калисто и Фаустино Родригес Маури, использовав прекращение работ на предприятиях треста, значительно расширила свое дело, найдя сбыт на внутреннем рынке. Их ситары с маркой «Эль Кредите» стали широко продаваться в кафе и тавернах.
Забастовка продолжалась и все говорило о том, что воля ее участников, поддержанная кампанией солидарности, не будет сломлена. Тогда Бокк обратился в «Союз табачных фабрикантов», прося «независимых» выполнить обязательство об объявлении ло-
90
На табачной фабрике
каута. «Независимые» вначале отказались, так как прекращение деятельности треста было им выгодно. Но затем, боясь враждебных действий с его стороны, согласились. Не решаясь объявить о локауте открыто, фабриканты дождались наступающей пасхи. Вернувшись после праздников на свои фабрики, рабочие застали их закрытыми. Однако локаут не поколебал решимости стачечников Наоборот, стачка расширялась.
В Сантьяго в конце мая забастовали рабочие боен, портовые рабочие и железнодорожники, требуя 8-часового рабочего дня. Забастовка проходила бурно. Пролетку шефа местной полиции забросали камнями. Полицейские стреляли в рабочих, которые ответили градом камней. Были раненые с обеих сторон. В дело вмешалась военная американская администрация, угрожая пустить в ход своих солдат. После переговоров хозяева согласились установить 9-часовой рабочий день, а рабочие вернуться на свои предприятия. Победа рабочих Сантьяго еще больше подняла боевой дух гаванских табачников. В то же .время наметился раскол в стане табачных фабрикантов.
Стачка принесла тресту немалые убытки, но он располагал большими капиталами, он расширил производство на своих фабриках во Флориде и Пуэрто-Рико и мог продолжать борьбу. Иным было положение «независимых» предпринимателей. Тем более что
91
вновь создаваемые фирмы, подобные «Эль Кредите», не входившие в «Союз табачных фабрикантов», росли и превращались в конкурентов, с которыми приходилось считаться. «Независимые» боялись, что трест, в случае срыва локаута, уступая требованиям рабочих, повысит их зарплату. Это будет гораздо труднее сделать менее состоятельным предпринимателям. К тому же прошел слух, что Бокк намерен повторить аферу, которую собирались осуществить американские фабриканты еще в период первой оккупации: выдать флоридский и пуэрториканский табак за гаванский, наклеив на изделия этикетки своих кубинских фирм. Приближался сезон оживления производства. Все это заставило «независимых» прервать локаут и открыть предприятия.
Однако рабочие «независимых» фабрик, прежде не бастовавшие, выгнанные на улицу по указке Бокка, не вернулись на работу, став частью армии 'Забастовщиков. Далее случилось то, чего так боялись «независимые» фабриканты. Бокк пошел на уступки, сначала согласившись на прибавку к окладам рабочих в 3,5%, потом в 5%. «Независимые» обратились к Мэгуну, прося, чтобы он, используя свою власть, вернул рабочих на фабрики. Мэгун отказался. Так как Руководящий комитет отверг все посулы Бокка, то он сдался и 14 июля объявил о принятии требований рабочих, назначив выход на работу на следующий день. «Независимые» фабриканты молили его не делать этого, но Бокк оставался равнодушным к их призывам. «Независимые», обидевшись, исключили Бокка из своего союза «за недисциплинированность». Понимая, однако, что это не облегчит их положения, 16 июля они также объявили о своем согласии принять требования рабочих.
Итак, 145 дней борьбы увенчались успехом. 16 июля рабочие собрались в «Национальном театре». Председатель Руководящего комитета Эмилио Санчес в своем докладе подчеркнул, что успех достигнут благодаря сплоченности стачечников, солидарности рабочих и организованности борьбы. В специальном решении собравшиеся благодарили фирму «Гарсиа и К0» за оказанную помощь и обязались вернуть через месяц оставшуюся задолженность 10-процентными отчислениями от (зарплаты (задолженность была погашена раньше срока). Руководящему комитету было поручено проявить инициативу для создания рабочей федерации, которая объединила бы всех рабочих Кубы. Большая демонстрация недавних стачечников перед недавно созданным Рабочим центром увенчала этот торжественный день.
«Денежная стачка»83, как принято ее называть, была крупнейшей победой кубинского рабочего класса, проверкой и школой
83 Подробнее об этой стачке, а также о .стачке железнодорожников и новой стачке табачников см.: J. Rivero Muniz. El movimiento laboral...
92
его стойкости в борьбе. Руководящий комитет, .который завоевал заслуженный авторитет, пополнился представителями различных рабочих организаций и стал именоваться Федеративным комитетом. Многие его члены стали позже видными деятелями рабочего движения Кубы.
Позиция Мэгуна, отличная от той, которую в 1899 г. занял генерал Вуд, объяснялась желанием избежать непосредственно антиамериканской направленности стачки, что было бы неизбежно при вмешательстве американских властей. В создавшихся тогда условиях общего недовольства оккупацией это грозило созданием широкого антиамериканского фронта. Оккупанты стремились предотвратить подобную возможность. Была и другая причина. Американские власти и американские предприниматели, оперировавшие главным образом американскими деньгами, сами были заинтересованы в изъятии из обращения испанских денег.
Победа рабочих в Денежной стачке, выявив большие .возможности кубинского рабочего движения, все же оказалась единичным успехом столь крупного масштаба. Последующие месяцы принесли рабочим немало разочарований. Закончились поражением большая забастовка железнодорожников и новая забастовка табачников.
Кубинские железные дороги принадлежали иностранным компаниям. В районе Гаваны действовала английская компания «Фер-рокаррилес Унидос» («Объединенные железные дороги»). Большинство рабочих этой компании работало на прокладке путей, в мастерских. Рабочий день длился очень долго, часты были вызовы на сверхурочную работу. Союз железнодорожников «Объединенные железнодорожные рабочие», председательствуемый X. Альфонсо Гусманом, предъявил компании требование о введении 8-часового рабочего дня и оплате труда рабочих мастерских в размере заработка машинистов и железнодорожных служащих. Управляющий, англичанин Р. Орр, отказался удовлетворить эти требования. 26 сентября 1907 г. железнодорожники объявили забастовку. Ее активно поддержал Федеративный комитет. Она встретила поддержку трамвайщиков, табачников и других рабочих. Был образован специальный Комитет помощи во главе с Фелисиано Приэто. И все-таки после четырех месяцев борьбы забастовщики были вынуждены вернуться на свои рабочие места, отвоевав только небольшое повышение жалования для кочегаров.
Причиной неудачи было прежде всего отсутствие единства самих железнодорожников. К стачке не присоединились служащие подвижных составов, телеграфисты, машинисты (почти все машинисты были англичане и американцы), буфетчики, механики, квалифицированные слесари, содержатели ремонтных мастерских,— т. е. те категории рабочих и служащих, которые составляли привилегированную часть персонала, обслуживавшего железные дороги. С другой стороны, стачку не поддержали неорганизованные
93
подсобные и временные рабочие, занятые починкой и расчисткой путей. Из Соединенных Штатов были приведены штрейкбрехеры, которых охраняли полицейские. Были арестованы Гусман и Эмилио Санчес (позже их выпустили, обложив штрафом в 18 тыс. песо). С помощью штрейкбрехеров, полиции и отдельных представителей буржуазии, вызвавшихся добровольно помогать английской компании, а также оставшихся на службе рабочих и служащих Орру, удалось наладить прерванное железнодорожное сообщение. Это и заставило забастовщиков 17 января 1908 г. признать свое поражение.
Успешнее прошла в январе того же года стачка строительных рабочих, которые добились установления 9-часового рабочего дня, а на особенно опасных работах — 8-часового рабочего дня. Тогда же началась новая стачка табачников. Вопреки договоренности, с наступлением нового сезона хозяева фабрик объявили о намерении провести сокращения. В ответ все табачники Гаваны прекратили работу. Но на этот раз не было проявлено прежнего единства. Наиболее квалифицированные и высокооплачиваемые рабочие, а также те, кто не подлежал увольнению, начали постепенно выходить на работу. По примеру Орра фабриканты использовали штрейкбрехеров. Когда стало ясно, что стачка будет сорвана, Федеративный комитет решил прекратить ее.
Неудача стачки подорвала авторитет недавно созданной Федерации табачников, повредила объединению кубинских рабочих — с помощью Федеративного комитета-—в единую организацию. Тем не менее рассмотренные события сыграли значительную роль в истории кубинского рабочего движения. После Денежной стачки рабочие стали лучше понимать, что в борьбе с хозяевами они вышли победителями благодаря своему единству, взаимной солидарности и сплоченности. Эта истина стала для передовых рабочих еще более очевидна, когда за победой последовали поражения. Создание в 1905 г. Рабочей социалистической партии и в 1906 г. Федеративного комитета были важными вехами рабочего движения на Кубе, которые отмечали определившуюся тенденцию к созданию классовой пролетарской политической ,и профессиональной организации в масштабе всей страны,
С того момента, как Тафт, посетив остров, От коррупции	обещал восстановить на острове кубинское
Мэгуна	правительство, прошло почти два года, в те-
к коррупции Гомеса чение которых Соединенные Штаты продолжали свою политику «приобщения кубинцев к гражданственности». При этом господствующие классы Кубы своим поведением облегчали американцам задачу исполнения ,роли наставников. Буржуазно-помещичьи партии, и прежде создаваемые на основе узких интересов отдельных лиц и групп, нарочно поощряемые к этому оккупационными властями, вели абсолютно беспринципную борьбу. Как писала кубинская газета «Ла опинион ку
94
бана» («Кубинское мнение»), оккупационный режим «проституировал политическую власть на Кубе» ®4.
В марте 1907 г. вместо распущенной Партии умеренных, по инициативе Энрике Хосе Вароны, была создана Консервативная партия (она отрицала свою преемственность от умеренных). Энрике Хосе Барона был патриотом, но в специфических условиях Кубы, при установившейся практике политической борьбы кубинских господствующих классов, детище Вароны отнюдь не служило делу независимости страны.
Консервативная партия объявляла, правда, своей задачей достижение полной независимости Кубы. Однако тут же оговаривалась, что практически сейчас невозможно претендовать на пересмотр заключенных с США договоров, что нужно ждать гражданской зрелости кубинцев и экономического прогресса страны — пока сами иностранцы не почувствуют к кубинцам необходимого доверия. Отношения с Соединенными Штатами, настаивали консерваторы, следует урегулировать таким образом, чтобы США могли оказать Кубе помощь в деле сохранения ее независимости и поддержания ее правительства 84 85. Программы более удобной для США не могли бы придумать для консерваторов и в Вашингтоне. По существу консерваторы оправдывали американскую оккупацию, признавая неспособность кубинцев к самоуправлению, а за США — право на вмешательство во 'внутренние дела Кубы. Один из основателей Консервативной партии Косме де ла Торриенте, вспоминая о первых днях ее существования, писал: «Среди руководителей партии были, вероятно, верившие в блага, которые, по их мнению, заключались в поправке Платта...» 86. На предстоявших выборах последователи Вароны намеревались показать, «как можно бороться за власть у избирательных урн, испытывать поражения и не прибегать из-за этого к оружию» 87. Это «благородное» намерение в значительной мере служило реабилитации правительства Эстрада Пальмы (как будто оно не творило беззаконий на выборах) и укором восставшим либералам (нарушившим «покой»).
В мае 1908 г. оккупационные власти издали приказ о прове
84 Е. Roig de Leuchsenring. Los Estados LJnidos contra Cuba republican», t. 1, p. 276.
85 Ibidem.
В этой программе в значительной мере нашла свое отражение теория «самоусовершенствования» кубинцев, которую пропагандировал Варона. Хотя он лично был движим лучшими намерениями (это доказывает дальнейшая эволюция его взглядов), его теория не мобилизовала народ на борьбу и использовалась кубинскими политиками и Вашингтоном в корыстных целях.
86 С. delaTorriente. Mi mision en Washington. La Habana, 1952, p. 40.
Торриенте был из числа тех консерваторов, которые считали возможным избавиться от «поправки Платта», опираясь на нормы международного права и дипломатическое искусство: постепенно, сохраняя с США добрые отношения, без привлечения к делу народных масс.
87 «Historia de la Nacion cubana», t. 8, p. 41.
95
дении в августе муниципальных и провинциальных выборов. Раскол либералов на «сайистов» (либералы) и «мигелистов» (традиционные либералы) позволил консерваторам одержать победу. Они заняли большинство мест ,в муниципальных органах, получили губернаторские посты в трех из шести провинций. Поражение объединило либералов. На президентских выборах они выставили общих кандидатов: Гомеса —на пост президента, Сайаса — на пост вице-президента. Кандидатами консерваторов соответственно были Марио I арсиа Менокаль и Рафаэль Монтеро. Выборы в конгресс и президентские выборы, проходившие 14 ноября 1908 г., принесли либералам крупный успех: они получили все 24 места в сенате и 51 место в палате депутатов (32 места осталось за консерваторами); Хосе Мигель Гомес стал президентом, Альфредо Сай-ас — вице-президентом.
На всех стадиях выборы проходили под контролем американских офицеров и в соответствии с изданными Мэгуном инструкциями. После выборов Мэгун пробыл на острове еще месяц, «работая совместно» с новым кубинским правительством. В начале января началась эвакуация американских войск. 28 января Мэгун покинул Кубу, оставив пустую казну, обогатив американских дельцов, насадив невиданную коррупцию, навязав новому правительству заем в 16,5 млн. долларов. Перед отъездом он получил от Гомеса заверение, что его правительство «будет точно выполнять договор, зстлюченный между Соединенными Штатами и Республикой Кубой» 88 89.
Как же проявило себя правительство нового президента, пришедшее к власти в отсвете лучей «победоносного» восстания либералов, с которым было связано немало надежд? Очень умеренный в критике Эметрио С. Сантовениа — один из составителей и авторов «Национальной истории Кубы» — писал о правлении Гомеса: «В общественном сознании укрепилось убеждение, что в офици-,	с»	RQ
альных сферах царила чрезвычайная аморальность» .
Гомес пришел к власти, имея весьма скромное состояние. Он ушел с поста президента, построив себе роскошный дворец и поместив в прибыльные предприятия 8 млн. долларов. В условиях бедственного финансового положения страны он расширил штаты государственных служащих с единственной целью обеспечить синекурами своих друзей и приверженцев. Расходная статья бюджета
88 Е. Roig de Leuchsenring. Los Estados Unidos contra Cuba republican», t. 1, p. 298.
Кубинская казна после ухода Мэгуна насчитывала 2,8 млн. долларов (при дефиците в 12 млн. и новом займе в 16,5 млн. долларов). Американские инвестиции на Кубе в то же время составляли 141 млн. долларов, они были помещены во все отрасли кубинского хозяйства: в сахарную и табачную промышленность— 68 млн. долларов; в железные дороги — 34; в недвижимость — 4, в ипотеку — 3,5; в пароходство—1,5 и в другие .сферы хозяйства — 7 млн. долларов (Op. cit., р. 275).
89 «Historia de la Nacion cubana», t. 8, p. 48.
96
на нужды президента возросла в 1911 г. до 148,1 тыс. долларов (в 1905 г,—62,4 млн. долларов). Соответственно этому были расширены личные расходы губернаторов провинций. Оклад конгрессменов с 300 долларов в месяц вырос до 400 долларов. Расходы конгресса возросли с 628,6 тыс. долларов в 1909 г. до 857,8 тыс. к концу правления Гомеса. Большие траты были произведены при реорганизации дипломатической службы и вооруженных сил. Огромное количество необязательных и высокооплачиваемых дипломатических постов и офицерских должностей расширили и без того непомерно большой для молодой республики паразитический аппарат управления 90.
Расхищение государственной казны сопровождалось разбазариванием национальных богатств. Они переходили к американским капиталистам — за взятки, которые в основном и составили упомянутые 8 млн. долларов, нажитых Гомесом за время управления страной. Не было по существу ни одной концессии, ни одного хозяйственного начинания, которые не использовались бы в целях личной наживы президента и его подручных: и покупка кораблей для создаваемого военного флота, и поставки на армию, и благоустройство столицы, и работы по очистке портов, и железнодорожное строительство, и создание банков и многое другое. Но апогей был достигнут в деле с обменом государственных земель гаванского Арсенала (109,5 тыс. кв. м) на участок земли кубинской столицы— Вильянуэва (43,4 тыс. кв. м), который находился в руках железнодорожной компании «Юнайтед Рейлвей». Перед лицом конгресса и всей страны Гомес привел ложные данные о стоимости «обмениваемых» владений, восхвалял возможности будущего строительства в Вильянуэва. По словам президента, это строительство должно было стать памятником славы его инициаторов. Конгрессмены, соответственно обработанные заинтересованными компаниями и правительством, одобрили законопроект. «Памятник славы» назывался в народе «бельмом Гаваны», так как начатые для видимости строительные работы закончены не были, и возведенные каркасы уродовали лицо кубинской столицы.
За свою жадность к деньгам и неразборчивость в средствах их приобретения Гомес получил прозвище «акула». За политический произвол и политические преступления его называли тираном.
22 октября 1910 г. во дворце президента было совершено покушение на командующего кубинской армией Фаустино Герра, он принад\ежал к «сайистам», и Гомес не доверял ему. Интригуя против Сайаса, Гомес .в то же время дал обещание поддержать его кандидатуру в президенты на следующих выборах. Покушавшиеся на Герра, разумеется, найдены не были. При этом характерным
90 «Historia de la Nacion cubana», t. 9, p. 133—114; 123—125; Ch. Chapman. Op. cit., p. 276—279.
97
7 Л- ю. Слезкин
для нравов правящей верхушки было то, что Фаустино Герра, отделавшийся раной в ногу, позже стал союзником Гомеса в политической борьбе с Сайасом.
При «попытке к бегству» был убит офицер Мануэль Лавасти-да, отстраненный от должности за свои политические убеждения. Умышленность убийства была столь очевидна, что вызвала возмущение по всей стране. Виновных отдали под суд, но вскоре они были освобождены. В то же время сельские гвардейцы, обвиненные в связях с Лавастидой, были приговорены к смертной казни. Провинциальных судей, которые освободили их ранее из-под ареста, сняли с занимаемых постов.
За статьи, критикующие правительство, издателей бросали в тюрьму, штрафовали. Гомес пытался, правда неудачно, провести через .конгресс 1закон о «национальной защите», предусматривавший правительственный контроль над прессой.
Основной заботой конгресса .при новом правительстве было обсуждение биллей о лотерее, о петушиных боях и других азартных играх. Это занятие конгресса на деле было слабо замаскированным способом ограбления широких народных масс, особенно лотерея. Надежда обездоленных людей «на счастье», которое помогло бы им выйти из беспросветной нужды, искусственно подогревалась, и на лотерейные билеты уходили порой последние гроши. Наверняка играли устроители лотереи, которая находилась в руках правительства. Самые грязные махинации и прямое воровство сразу же стали постоянными спутниками лотереи, достигнув таких размеров, что превратились в регулярное средство наживы правящих кругов, в вопрос государственного значения.
Правительство Гомеса извлекло урок из падения Эстрада Пальмы и решило создать регулярную армию и флот, которые могли бы более прочно поддерживать существующий порядок. Эта цель достигалась тем, что военнослужащие (набиравшиеся, как и в США, на основе вербовки) были поставлены в привилегированное положение по отношению к народным массам и применялись как полицейская сила, пользующаяся полной безнаказанностью. Эта цель достигалась также тем, что в чрезвычайно раздутый офицерский корпус принимались люди из зажиточных и привилегированных слоев кубинского общества. При этом, начиная с Гомеса и далее, офицерские кадры подбирались главным образом из приспешников президента, находящегося у власти. После ее реорганизации кубинская армия насчитывала 5 тыс. человек. Она состояла из трех полков пехоты, артиллерии, полка кавалерии и сельской гвардии. Главнокомандующим был назначен бывший командир сельской гвардии генерал Монтеагудо, который сменил Фаустино Герру. Кубинская армия и флот вскоре после их создания были использованы для борьбы с «внутренним врагом». Но сначала против этого «врага» были пущены в ход полицейские.
98
Начало правления Гомеса было отмечено первым шагом на пути к трудовому законодательству 91 ~92. Закон от 24 июня 1909 г. запрещал оплату труда боннами, жетонами, чеками и т. п. («валес»).
Забастовка строительных и дорожных рабочих Гаваны
Был установлен минимум зарплаты для государственных и муниципальных служащих (в размере 1 песо и 2 сентаво в день) и предельное время работы на предприятиях общественного обслуживания (до 6 часов вечера).
Эти постановления носили в значительной мере формальный харак-
тер и нарушались втайне от властей или при попустительстве последних. Но даже нарушаемые законы были подспорьем для рабочих, расширяя их возможности для борьбы за свои права. Гомес,
санкционировавший упомянутые законы, наложил вето на законо-
проект о страховании несчастных случаев, происшедших по вине предпринимателей: здесь оказались замешанными интересы американских капиталистов.
Заем, полученный правительством Гомеса от банкирского дома Спейера, был предназначен, в частности, на финансирование работ по благоустройству Гаваны (канализация, тоннели, мостовые, тротуары и т. д.). Трудовой день на этих работах длился 11 часов. Зарплата была низкой и выплачивалась испанскими деньгами. Американская компания «Мак Гивней энд Рокиби», осуществлявшая строительство, стремясь выжать максимум прибыли, избегала всяких трат на обеспечение безопасности труда, даже на таких работах, как прокладка тоннелей, что приводило к неизбежным жертвам. Особенно много их было при проведении подводного тоннеля от Пласа де Армас к крепости Кабанья. Рабочие роптали, но, боясь потерять работу, ничего не предпринимали. Однажды погибло сразу двое рабочих и несколько было ранено. Это пере-полнило чашу терпения.
Инициаторами движения протеста против невыносимых условий труда выступили члены Социалистического объединения Гаваны (гаванское отделение Социалистической партии). Делегаты объединения Антонио Ф. Виейтес и Франсиско Перес, встретившись с руководителями компании, от имени рабочих потребовали улучшения условий труда и повышения заработной платы. Хозяева категорически отвергли эти требования, заявив, что разговоры об опасности работ —выдумка, рабочие сами виноваты в происшедших несчастных случаях. 14 июля 1911 г. в Галисийском центре состоялось большое собрание строительных рабочих, на котором выступили Виейтес, табачник Сендойя и др. Было решено объявить забастовку с требованием повышения заработной платы на 25— 50 сентаво (в американских деньгах), проведения мер по охране труда. Председателем и секретарем стачечного комитета рабочие
91-92 «Historia de la Nacion cubana», t. 8, p. 47, 49, 50; J. Rivero Muniz. El movimiento laboral..., p. 22, 164—165.
7*
99
избрали Виейтеса и Переса. Социалистическое объединение предоставило в распоряжение стачечного комитета свое помещение в доме № 86 по улице Сан-Рафаэль.
15 июля представители стачечного комитета встретились с вице-президентом компании Касе и передали ему требования рабочих. Он отказался принять их. Рабочие забастовали. Вмешалось министерство общественных работ, настоявшее на новой встрече Касе со стачечным комитетом. Встреча состоялась в кабинете министра внутренних дел генерала Херардо Мачадо-и-^Моралеса. Рабочие выставили следующие требования, знакомство с которыми позволяет судить, в каких условиях они трудились: минимальный заработок в 1 песо 50 сентаво в день (американскими деньгами); улучшение санитарных условий труда; выплата половинного заработка пострадавшим от несчастного случая до их выздоровления; регулярная выдача заработка 2 и 17 числа каждого месяца; оплата полностью в случае, если вышедшие на работу оказались заняты на ней не весь рабочий день; двойная оплата за работу в воскресные дни; ночная работа не более 10 часов при полуторном окладе и не дольше 15 дней; запрещение увольнений без справедливого повода (справедливость такового должна подтверждаться коллективом, в котором работает увольняемый); вежливое обращение с рабочими мастеров, смотрителей и всех других служащих администрации. Во время переговоров рабочие уступили, согласившись на минимум заработной платы в 1 песо 30 сентаво. Но так как Касе отказывался принять основные требования, то решили продолжать забастовку.
Буржуазно-помещичья пресса, особенно газеты консерваторов, начали кампанию против забастовщиков, считая их требования невиданной претензией и пугая обывателей ложными сообщениями о готовящемся якобы рабочем восстании. Министр Мачадо требовал от президента решительного подавления стачки. Генерал явно выслуживался перед предпринимателями, он хотел получить от них, а прежде всего от заинтересованной американской компании, поддержку при выставлении в будущем своей кандидатуры на президентских выборах.
Но если у стачечников были враги, то были у них и союзники. Такими союзниками стали рабочие различных предприятий, собиравшие взносы в фонд стачечного комитета. Их союзниками стали также рабочие-анархисты во главе с сапожником Абелярдо Сааведра Торо. Рабочая солидарность возобладала над партийными разногласиями. Сааведра Торо призвал к единству действий в пользу стачечников и проявил активность тем более существенную, что пользовался авторитетом среди гаванских рабочих.
Объединенные действия рабочих и стойкость стачечников напугали представителей власти. По инициативе Мачадо из деклассированных элементов и ренегатов рабочего движения была создана Федерация кубинских трудящихся — фиктивная рабочая орга-
100
пизация, во главе которой стал Франсиско Кабаль-и-Флорес — бывший табачник, обанкротившийся в своей деятельности «рабочего-политика». Перед Федерацией была поставлена задача вести пропаганду против стачки, сплотить штрейкбрехеров и внести разлад в среду забастовщиков. Правительство, ссылаясь на то, что, представители Социалистического объединения в стачечном комитете и Сааведра Торо были испанцами, объявило стачку «заговором иностранцев». Бастовавших рабочих арестовывали на улицах. Мачадо заслал провокаторов в Социалистическое объединение. По их доносам он вызывал к себе членов Объединения, пытался их запугать и требовал прекратить поддержку стачечников. Так как принятые меры не помогали, был отдан приказ шефу столичной полиции производить нападения на стачечников и арестовывать их всюду, где они будут обнаружены. Однако все это имело обратный результат: стачка ширилась -— к ней примкнули рабочие, занятые в порту, где вела очистительные и строительные работы американская «Хаустон компани». Стачечный комитет и помогавший ему Сааведра Торо провели несколько митингов в пользу стачки.
Когда Федерация Кабаля созвала собрание с целью «достижения согласия со стачечниками», на это собрание, пренебрегая опасностью, пришли члены Социалистического объединения Вией-тес и Северино Чакон, которые разоблачили предательскую деятельность Федерации. Приспешники Кабаля устроили скандал. Вмешалась полиция, арестовав Виейтеса и Чакона, которых обвинили в призыве к свержению правительства, что поспешили «подтвердить» провокаторы Кабаля. Виейтес и Чакон были отпущены, по приговорены к штрафу. Обозленная полиция решила закрыть орган Социалистического объединения — газету «Эль Сосиалиста». По, предвидя это, рабочие вовремя перенесли типографские станки в другое место. Тогда полиция вновь арестовала Виейтеса и Чакона. Их отвезли на испанский корабль (они были испанскими подданными), который через час ушел в Испанию. С этого момента все силы полиции были брошены на подавление стачки, к работе приступили охраняемые штрейкбрехеры. Стачка была подавлена.
Незаконный арест и высылка Виейтеса и Чакона вызвали волну возмущения не только среди рабочих, но и среди довольно широкого круга кубинской интеллигенции. Был создан «Комитет протеста», в который вошли члены Социалистического объединения. Комитет издал манифест, осуждавший действия министра внутренних дел и полиции. Манифест подписали представители многих профессиональных рабочих организаций, руководство Социалистического объединения, издатели ряда газет и журналов.
Комитет объявил на 8 августа митинг протеста. Узнав об этом, Кабаль с провокационной целью назначил на том же самом месте митинг своей Федерации — в знак одобрения действий правитель
707
ства. Под предлогом «предотвращения беспорядков» Мачадо запретил оба митинга, но нарочито поздно, когда представители обеих организаций уже начали собираться. Заранее стянутые силы полиции под командованием самого шефа полиции Пласидо Эрнандеса открыли стрельбу и напали на собравшихся. Был тяжело ранен в голову член Социалистического объединения Эдуардо Каррас Хоррин.
«Комитет протеста» пытался продолжить свою деятельность, однако, лишенный .всяких средств легальной борьбы (Мачадо запретил организацию митингов), постепенно распался. Был арестован и выслан в Испанию Сааведра Торо; не посчитались даже с тем, что его жена и сын были кубинцами. То же было сделано с издателями газеты «Куба» и некоторыми другими испанскими подданными, проживавшими на острове, которых объявили неблагонадежными за критику правительства. Чтобы избежать ареста, вынужден был скрываться руководитель Социалистического объединения Рамон Бельмонте и ряд других лиц, которые придерживались прогрессивных взглядов. Позже был издан приказ о высылке секретаря Объединения Франсиско Переса. Президент Гомес заявил, что принятые меры «только начало серии мер, которые предполагается предпринять против анархистов и социалистов будь они кубинцами или испанцами».
Социалистическая партия, частью которой было Социалистиче ское объединение, опубликовала 30 сентября 1911 г. манифест, обращенный к рабочим всего мира, в котором рассказывалось о причинах стачки и разоблачались действия властей. Манифест оыл широко распространен на острове и переправлен в другие страны. Против действий правительства выступил орган анархистов «Тьера» ((«Земля»). Но это уже были арьергардные бои проигранного сражения.
Стачка строительных и дорожных рабочих была подавлена93. Однако она явилась для кубинских рабочих еще одним важным уроком интернациональной солидарности испанских и кубинских тружеников, единства действий рабочих с различными политическими взглядами.
Стачка дорожных и строительных рабочих Движение ветеранов Гаваны была протестом против жестокой эксплуатации. Протестом, толчок к которому был дан и сознательное начало внесено наиболее передовыми пролетариями— членами Социалистической партии, которые действовали совершенно бескорыстно ради блага своих товарищей и высоких идеалов освобождения эксплуатируемых. Почти в то же самое время против продажного режима Гомеса нарастало движение ветеранов Освободительной войны.
93 Подробнее о стачке 1911 г. см.: J. Rivero Muniz. El movimiento laboral...
102
Неосуществленные идеалы этой войны оставались знаменем кубинских патриотов. Движение ветеранов, объявлявших о своем намерении воплотить эти идеалы в жизнь, могло бы стать для Кубы большой очистительной силой. Однако происшедшее еще в конце войны и усугубленное разлагающим действием американской оккупации расслоение бывших ее участников по классовым и другим признакам (расовым, национальным, провинциальным, профессиональным, партийным и др.) лишало движение ветеранов необходимой силы и единства. Как и в движении 1905—1906 гг., возглавляемом либералами, лидеры ветеранов, как правило, преследовали честолюбивые цели, эксплуатируя для достижения их патриотические чувства бывших бойцов Освободительной армии.
В рассматриваемое время Национальным советом ветеранов руководил генерал Эмилио Нуньес, тот самый, которому не удалось выставить свою кандидатуру на президентских выборах 1905 г. Основным лозунгом борьбы Национального совета было устранение из правительства и из государственного аппарата всех тех, кто во время войны был на стороне 'испанцев, перешел в их лагерь или проявлял к ним симпатию. Эти люди, используя свои все еще прочные экономические позиции, полную терпимость к ним Эстрада Пальмы и явное покровительство со стороны оккупационных властей, захватили в свои руки, где явно, а где тайно, многие рычаги в аппарате государственного, провинциального и муниципального управления.
То, в чем члены Совета ветеранов видели в немалой степени средство к занятию выгодных мест и удовлетворению своего честолюбия, рядовые участники движения усмотрели первую цель, по достижении которой они двинутся дальше, осуществляя идеалы Освободительной войны. В столице и провинции ветераны гото-вились'к изгнанию бывших изменников с занимаемых ими постов. И тут правительство Соединенных Штатов еще раз показало, что оно никогда не сочувствовало патриотическому движению кубинцев и ни в коем случае не желает его развития в данное время. Когда-то это правительство передало власть на острове администрации, служившей испанцам, потом использовало зажиточных испанцев как силу, разлагающую единство кубинского народа, теперь оно выступило против движения ветеранов в защиту своих верных ставленников.
17 января 1912 г. государственный департамент США направил кубинскому правительству ноту, угрожая, что в случае, если движение ветеранов поведет к нарушению «порядка» и «законности», то Вашингтон вынужден будет «рассмотреть меры, какие ему надлежит принять» 94. Подобные действия США вызвали на
94 Ch. Chapman. Op. cit., p. 307.
Политика США по отношению к Кубе в тот период «характеризовалась двумя основными особенностями: проведением новой так называемой превен-
103
Кубе волну возмущения, будут с оружием в руках тервенции. Но если так и ты Освободительной армии, то Совет ветеранов, как в свое время лидеры либералов, вовсе не хотел способствовать серьезному выступлению народных масс. В меру пошумев о своей решимости, Совет ветеранов, добившись обещания, что будут учтены его претензии на замещение постов, с которых устранят нежелательных лиц (были смещены два министра), умерил свой пыл, направив руководимое им движение в русло самого умеренного реформизма, по существу показного.
«За годы своего пребывания на посту прези-гсстание	дента Гомес нажил огромное состояние. Рез-
пезависимои партии	,.	г
цветных	кии контраст этому составляла безжалостная
эксплуатация кубинских рабочих отечественными и иностранными компаниями, которая привела в 1911 г. к восстанию негров в восточной части острова. Гомес послал против восставших войска, а Соединенные Штаты высадили для подавления восстания отряды морской пехоты. Было перебито более трех тысяч негров, прежде чем удалось восстановить прежнее положение вещей» 95. Так, предельно коротко описал американский историк Томас важное событие кубинской истории, которое иногда называют «расовой войной».
Вспомним о приведенных выше фактах дискриминации негров, которая стимулировалась американскими оккупантами, о проваленном законопроекте сенатора Моруа, направленном в защиту прав негров. Вспомним приведенные в первой главе данные о землевладении на Кубе, которые показывают, что землей владела лишь незначительная горстка негров и мулатов. Несмотря на свои заслуги в Освободительной войне, негры фактически были лишены возможности занимать общественные и государственные должности, в то время как бывшие сторонники колониального режима пробрались к власти. Правительство препятствовало негритянской иммиграции на остров. Негров отделяли в государственных и не принимали в частные школы. Неграм ставили препятствия при
Генерал Нуньес заявил, что ветераны сопротивляться новой американской ин-поступили бы, вероятно, бывшие солда-
тивной политики и «дипломатией доллара», которая вообще была характерна для внешней политики президента Тафта и государственного секретаря Нокса.
Согласно новому толкованию Тафтом доктрины Монро (превентивная политика), США могли вмешиваться во внутренние дела караибских стран, не дожидаясь осложнений, которые сделают необходимым открытую вооруженную интервенцию. По существу это означало постоянное вмешательство в экономическую и политическую жизнь подчиненных стран. Дипломатические, военные и фискальные представители США получили право налагать вето на действия местного правительства, которые, по их мнению, противоречили заключенным договорам или интересам американских корпораций и их представителей» (Л. Зубок. Указ, соч., стр. 289).
95 А. Т о м а с. Указ, соч., стр. 493.
104
найме на работу. Все это сопровождалось каждодневными оскорблениями со стороны белых расистов. Существовал так называемый моральный суд Линча, который состоял в том, что в каждом случае, когда речь шла о какой-либо провинности, неблаговидном поступке, совершаемом негром, подчеркивалось: там-то было совершено то-то негром; или в том, что на спортивных соревнованиях выражалось сочувствие белым и т. д.
Неудивительно, что значительную часть армии либералов во время их восстания составляли негры, которые являлись наиболее угнетенной и эксплуатируемой частью кубинского народа, которые надеялись своей кровью добиться улучшения своей судьбы. Неудивительно, что был создан Комитет ветеранов-негров и мулатов. Негры боролись за равноправие. Их борьба, хотя на первый взгляд это кажется парадоксальным, осложнялась в известной мере провозглашенным конституцией равенством всех граждан. Белый расист легко объявлял любое объединение негров, боровшихся против дискриминации, организацией, претендующей на исключительные права. При этом использовалось также то обстоятельство. что некоторые негры и мулаты, преодолевая зримые препятствия или тайную неприязнь, все же достигали высоких постов. Ссылаясь на подобные немногочисленные примеры, белые расисты утверждали, что равенство негров обеспечено. На эти утверждения в 1907 г. верно ответила одна из кубинских газет, которая писала: «И пусть нам не говорят о том, что имеются члены палаты представителей и сенаторы из цветных, которые занимают сегодня .места в конгрессе. Они обязаны этому прежде всего необходимости, которую имеют партии, поднявшие их до этого положения, чтобы делать из них приманку с целью приобрести голоса и доверие людей цветной расы» 96. Либералы, обещавшие неграм обеспечить их равенство, ничего не сделали для этого. На муниципальных выборах в августе 1908 г. все до одного кандидаты-негры были забаллотированы. Это показало неграм истинное отношение к ним их партийных соратников.
7 августа в доме ветерана Освободительной войны Эваристо Эстеноса, некогда генерала и активного участника всеобщей стачки 1899 г., собрались его товарищи. Проанализировав результаты муниципальных выборов, они пришли к заключению, что «неграм не приходится ожидать от существующих партий улучшения своего положения, на что негры могли рассчитывать за свой вклад в пользу общенациональных интересов». Было решено создать Независимое объединение цветных с целью борьбы за равноправие негров и мулатов, против нарушения прав, предоставляемых им конституцией. В качестве первого шага к осуществлению этой цели предполагалось выдвинуть на предстоящих выборах собственных
96 S. Рог t и о nd о Linares. Los independientes de color. La Habana, 1950, P. 15.
105
кандидатов в конгресс. В принятой программе совершенно определенно говорилось, что намечаемые меры вызваны не расовой ненавистью или стремлением к каким-то особым привилегиям, что осуществление этих мер не отрицает возможности различных политических убеждений у членов Объединения (либералов или консерваторов), что негры «не собираются никем управлять, но хотят, Чтобы ими хорошо управляли»97. В общих вопросах кубинской жизни Независимое объединение цветных считало себя продолжателем дела Освободительной войны, дела, которое, как считали его члены, было предано Эстрада Пальмой, а потом либералами и консерваторами — не только в негритянском вопросе, но и в вопросе взаимоотношений с США и других основных вопросах жизни республики. Независимые включали .в свою программу требование 8-часового рабочего дня, равноправия кубинских рабочих с иностранными. Возглавил Объединение Эваристо Эстенос.
Примечательно, что сразу же и наиболее резко против создания новой организации выступили органы печати, редактируемые испанцами, отражавшие традиционные колониалистские взгляды: «Диарио де ла Марина», «Унион Эспаньола», «Эль Комерсио». Поддержали кампанию, враждебную Объединению, консервативная и либеральная пресса. Стали распространяться слухи о похищении неграми детей, о готовящихся убийствах и т. д. Во всем этом черную закулисную роль играли американские оккупационные власти.
Независимое объединение цветных, принявшее название Независимой партии цветных, участвовало в осенней избирательной кампании 1908 г., предоставив своим сторонникам право голосовать за любого кандидата в президенты, но призвав бороться за собственных кандидатов в члены конгресса. Это было сделано с учетом того, что партия не имела возможности провести своего кандидата в президенты, а уже выставленные представлялись в равной мере чуждыми делу негритянского равноправия. Либеральный кандидат казался, правда, предпочтительней. Незначительное время, которое имела Независимая партия цветных для организации своих сил, распыление этих сил в рядах других партий, меры, принятые противниками новой негритянской организации — все это обусловило ее неудачу на выборах: ни один из ее кандидатов не был избран ни в один из органов управления.
Учтя поражение, руководство независимых приняло меры к организационному укреплению партии, созданию своих комитетов во всех провинциях, что и было сделано (кроме провинции Кама-гуэй). По отношению к правительству Гомеса независимые были в резкой оппозиции, критикуя его в своей газете «Превисион» («Предвидение») за отступничество от лозунгов и обещаний
97 S. Portuondo Linares. Op. cit., p. 20.
J 06
1906 г., за коррупцию, попустительство бывшим предателям и врагам дела независимости.
Так как правительство ничего не делало для прекращения дискриминации негров, которая под влиянием американцев принимала порой самые отвратительные формы, Эваристо Эстенос призывал негров активно защищать свое человеческое достоинство, вплоть до убийства оскорбителя. «Независимая партия цветных,— говорилось в одной из статей «Превисион»,— перестанет существовать только тогда, когда негр будет наказывать, убивая как собаку любого из тех, кто приезжает на Кубу унижать братьев Масео, а правительство будет поощрять это и поддерживать»98. И хотя можно понять и оправдать чувства, которыми диктовались подобные призывы, тем более являвшиеся чисто риторическими, опубликование этих призывов было ошибкой. Они давали пищу тем, кто, поступая низко и жестоко по отношению к неграм, именно им приписывал низость и жестокость в оправдание своего поведения и борьбы против партии независимых. Результаты ошибки не замедлили оказаться — Эстенос был арестован по обвинению в публикации материалов, подстрекающих к насилию. Разумеется, ему припомнили критику правительства, и в общей сложности он был приговорен к 6 месяцам тюрьмы.
Эстенос пробыл в заключении всего две недели. За это время конгресс принял закон об амнистии по некоторым категориям обвинительных заключений. Действие этого закона распространялось и на дело Эстеноса. Но пока он находился в тюрьме, было принято постановление, бьющее по всей партии независимых. Инициатором этого постановления был Моруа, который 11 февраля 1910 г. предложил «считать противоречащим конституции и практике республиканского режима существование политических объединении или партий, основанных исключительно по расовому признаку, признаку рождения, богатства или профессии»". Моруа оправдывал свое предложение тем, что ни консервативная, ни либеральная партия (к которой он принадлежал) не ставят препятствий к вступлению в них негров, которые и должны бороться за общие национальные интересы в рядах этих партий. Это был подход к вопросу, основанный на формальном критерии. Отсутствие явных ограничений для негров не защищало их от фактически существовавшей дискриминации (как провозглашение защиты национальных интересов не мешало консерваторам и либералам повседневно пренебрегать этими интересами и славословить «американских наставников», в частности распространявших на Кубе заразу расизма). Моруа считал, что расовые предрассудки должны изживаться воспитанием, школой.
98 S. Portuondo Linares. Op. cit., p. 56.
89 Ibid., p. 92.
107
Суждения Моруа в вопросе о Партии независимых имели приблизительно гот же порок, что суждения Бароны в вопросе о кубинской независимости. Желая прогресса своей стране, они оба фактически смирялись с существующим положением. В своих стремлениях они уповали на хорошо звучащие, но фактически не действенные, законы, на красивые (но фактически пустые) фразы политических программ либералов и консерваторов, боясь острой политической борьбы, тем более с участием народных масс. Воспитание и образование они считали главной силой национального прогресса — в условиях, когда воспитание и образование было недоступно большинству народа и направлялось теми, кто делал из воспитания и образования дополнительное орудие угнетения.
При обсуждении предложения Моруа против него выступили сенаторы Сиснерос Бетанкур и Лагардиа. Оба они не считали целесообразным в существовавших условиях создание партии, основанной на расовом признаке, но оба не соглашались с доводами Моруа. Они возражали ему, предвидя, что предлагаемая мера спровоцирует острый конфликт, которого может и не быть. Они утверждали, что антиконституционным является не создание Партии цветных, а ее запрещение, поскольку она не преследует никаких целей, противоречащих существующим законам и конституционным установлениям. Они резонно замечали, что, пользуясь своими законными правами, любой негр может выдвинуть кандидатом на выборах любого человека, отвечающего законным требованиям. Как определить, выдвинут ли такой человек, как принадлежащий к черной расе, как представитель негров или как достойный гражданин республики, выдвинутый своими согражданами? В последний день дискуссии Сиснерос Бетанкур заявил, что предлагаемые меры являются «оскорблением негритянской расы, которая не давала никакого повода, чтобы лишать ее права голоса, каковы бы ни были ее убеждения». Он перечислил заслуги негров в Освободительной войне и в мирное время, подчеркнув, что они всегда были вместе со своими белыми согражданами и никогда не были против них. Он привел пример из собственной жизни: раненый и брошенный белыми на поле сражения, он бы х спасен негром. Поэтому, продолжал он, «пусть все останется так, как было, не нужно принимать закона против негров, которые хотят сформировать партию,— потому что, если негры победят нас в добром споре, будет очень хорошо, если они образуют правительство... Господа сенаторы, не нужно обманывать самих себя и других. Если мы сказали негру, что он равноправен с нами, докажем ему это, выполним свое обещание и не будем мстить законами, которые лишают негра возможности создать партию и голосовать по своей воле» 10°.
14 февраля предложение Моруа было принято в сенате подав-
100	S. Portuondo Linares. Op. cit., p. 103—104.
108
ляющим числом голосов. Против голосовали сенаторы Сиснерос Бетанкур, Кабельо и Лагардиа. Когда были объявлены результаты голосования, Сиснерос воскликнул: «И вот диктатура стоит у нашего порога!»
Своим предложением Моруа хотел предотвратить расовый конфликт (как хотел он тем же предложением предотвратить классовые конфликты), но на деле лишь стимулировал его. Негры оказались лишенными права на организованную борьбу против дискриминации и должны были или смириться с несправедливостью или действовать в нарушение закона. Они решили продолжать борьбу, которая теперь была осложнена не только новым постановлением законодательной власти, но и тем фактом, что Моруа, внося свое предложение, вольно или невольно давал расистам еще дополнительное оружие. Ссылаясь на то, что Моруа сам был негром, но в то же время занимал высокое положение председателя сената и был противником негритянской партии, тайные и явные расисты в конгрессе, в печати и на улицах утверждали, что все это доказывает отсутствие в стране расовых предрассудков и неоправданное «смутьянство» независимых. Кроме того, закон, ограничивающий права негров — в какой бы то ни было мере и в какой бы то ни было области,— неизбежно, становился более или менее официальной санкцией дискриминации негров для всякого белого расиста.
Узнав о решении сената, независимые обратились к президенту, настаивая, чтобы он наложил вето на это решение, и начали кампанию протеста по всей стране, привлекая к ней сочувствующих им белых.
2 мая 1910 г. к обсуждению предложения Моруа приступила палата представителей кубинского конгресса, где противники этого предложения (Гонсалес Лануса, Кансио Бельо, Карлос Арменте-рос, Вера Вердура) приводили в основном те же доводы, что и возражавшие Моруа сенаторы. Депутат Гонсалес Лануса прибавил еще один веский довод: создание Партии независимых явилось результатом того, что ни либеральная, ни консервативная партии, состоящие в большинстве своем из белых, не заботятся об улучшении положения негров, которые состоят в этих партиях, и только используют их голоса и обманывают всевозможными обещаниями, которых никогда не выполняют. «Если те, кто ооганизуют эту партию, ведут лишь законную и мирную пропаганду... то они действуют исключительно в соответствии с правом... Все кубинцы равны перед законом; но когда закон говорит, что все кубинцы равны, на Кубе вдруг окажутся люди, которые будут лишены права создать партию—цветные. И они тогда скажут: такое равенство не является равенство м,— как отвечают рабочие капиталистам: вы ссылаетесь на свободу, когда знаете, что свобода — область, куда вы нас не пускаете, располагая силой, а свобода, кото
109
рая столь ограничена, выгодна только вам, «но 101' не на м» .
В конечном счете предложение Моруа было принято конгрессом б следующей редакции: «В силу настоящего закона не будут считаться политическими партиями или независимыми группами объединения, образованные исключительно лицами одной расы или цвета кожи, которые преследуют расистские цели» |,)2. Закон основывался на лживой посылке, будто Партия независимых преследовала расистские цели, добиваясь для негров каких-то исключительных прав. Он по существу препятствовал всякому объединению кубинских граждан-негров.
Смысл обсуждаемого конгрессом закона, его расистская и экзекуционная сущность обнаружилась еще до его окончательного утверждения. По обвинению в создании незаконной организации руководители партии независимых были арестованы уже 22 апреля. Чуть позже они были обвинены в заговоре, предусматривавшем якобы вооруженное восстание. Всего обвинялось около 70 человек,, которым было предоставлено право получить временно свободу за большой денежный залог. Моруа, умерший 28 апреля, успел увидеть первые результаты своего предложения, даже еще не ставшего законом.
Действия властей вызвали протест в палате депутатов, в прессе. Некоторые видные деятели предложили свои деньги для оплаты залога. Враги независимых, с другой стороны, восприняли случившееся как сигнал к травле последних,
11 октября 1910 г. Эваристо Эстенос и еще двое руководителей Партии независимых, за которых был внесен залог, оказались на свободе, которую они использовали для продолжения борьбы и освобождения из тюрьмы своих товарищей. Как это часто бывает, в трудную минуту среди независимых нашлись люди, которые отступились от начатого дела. Некоторые из арестованных объявили о своем выходе из партии и разрыве с Эстеносом. Среди верных Эстеносу людей появилась даже мысль (какое разлагающее действие имела практика интервенции!) обратиться с жалобой к США, поскольку Партия независимых была зарегистрирована при Мэгуне, а теперь ее запретили. Однако энергия вождя преодолела колебания. Позже часть ликвидаторов вновь влилась в ряды партии. Мысль обратиться к США была отвергнута.
'Дух 'независимых был поддержан следующими событиями. После процесса, длившегося с 14 ноября до 24 декабря 1910 г., суд снял обвинение и отпустил арестованных на свободу. В конгрессе 11 ноября 1911 г. Фернандо Фрейре де Андраде (он был адвокатом независимых в суде) и еще 4 депутата внесли предло-
101	S. Portuondo Linares. Op. cit., p. 113.
102	Ibid., p. 118. Как можно видеть, все, не относящееся к неграм, из предложения Моруа было изъято.
110
жение об изъятии «поправки Моруа» из избирательного закона (приложением к которому она являлась). Их поддержала юридическая комиссия палаты.
1 мая 1912 г. предложение Фреире было провалено 33 голосами против 13. Партия независимых оказалась окончательно вне-закона. После этого Национальный комитет партии собрался, чтобы обсудить создавшееся положение, тем более что министр внутренних дел Херардо Мачадо, недавно расправившийся с забастовкой дорожных и строительных рабочих, был полон решимости употребить свою власть против всякой деятельности независимых. На совещании комитета мнения разделились: одни были за продолжение борьбы в рамках, допускаемых законом и властями (была подана мысль изменить название партии), другие хотели защищать-свои права оружием. Эваристо Эстенос высказался против вооруженной борьбы. Было решено опросить местные комитеты партии и действовать в соответствии с мнением большинства. Большинство комитетов высказалось за восстание. Сделав еще одну попытку смирить страсти, Эстенос согласился с этим мнением, взяв на себя, в качестве лидера всего движения, руководство восстанием. Прежде чем сделать последний шаг, Национальный комитет направил делегацию к президенту, чтобы выяснить его мнение по поводу нового закона, а также сообщить о подготавливаемых Мачадо репрессиях против членов Партии независимых. Президент принял делегатов дружелюбно, обещал поддержать их требования, но ничего не сделал.
17 мая 1912 г. Эваристо Эстенос прибыл в Сантьяго-де-Куба,. столицу провинции Ориенте, наиболее населенную неграми, где выступал на митингах и собраниях с пропагандой идей своей партии и требованием отмены «поправки Моруа». 19 мая Эстенос и его сторонники направились в имение Сан-Хосе, откуда на следующий день начали свое вооруженное выступление под лозунгом-«Долой «поправку Моруа»!». Восстание не готовилось, и его-участники бы\и почти безоружны. Ставка делалась на то, что,, узнав о восстании, правительство, чтобы успокоить страну, отменит закон, запрещающий Партию независимых. Но правительство-прежде всего двинуло против восставших войска и военные корабли.
Еще не успели столкнуться в бою силы восставших и солдаты Гомеса, а из Соединенных Штатов 25 мая пришла нота, в которой-кубинское правительство извещалось о решении Вашингтона послать военный корабль в бухту Нипе и сосредоточить в Ки-Весте значительные морские силы на случай, если понадобится «защищать жизнь и имущество американцев на Кубе». Министром иностранных дел был тогда недавно назначенный на этот пост Мануэль Сангили. По его настоянию Гомес отправил в США телеграмму, в которой говорилось, что действия США «оскорбляют чувства народа, стремящегося к независимости, особенно при условии.
111
когда эти меры не были предусмотрены соглашением, ранее заключенным обеими сторонами». Правительство США заверялось в том, что возникший на Кубе конфликт будет разрешен собственными средствами и силами. На это из Вашингтона ответили, что, когда это будет сочтено необходимым, США будут действовать, не советуясь с правительством Кубы 103.
Кубинский конгресс дал правительству право на увеличение вооруженных сил, разрешив использовать для этого миллион песо, и принял решение об отмене конституционных гарантий в отношении восставших (это была санкция на их физическое истребление). Конгресс отправил делегацию в США, которая должна была убедить Вашингтон, что принятые меры делают его вмешательство ненужным.
Негры — члены конгресса, которые (кто из желания показать себя беспристрастным, кто из боязни потерять свое высокое положение, кто стремясь отмежеваться от независимых) голосовали в свое время за предложение Моруа, после принятия чрезвычайных законов (за них они тоже проголосовали) вдруг заколебались. Устами депутата Маркетти они заявили, что не будут больше участвовать в работе конгресса. Тут сказалось и нежелание прилагать руки к подготавливаемому избиению восставших, и более или менее ясное понимание того, что чрезвычайные меры косвенно обратятся против негров, не участвующих в восстании, и боязнь потерять голоса избирателей-негров. Однако их оппозиция была недолгой. Под давлением остальных членов конгресса, после небольшого сопротивления, негры-конгрессмены вновь приняли участие в работе сената и палаты, где с началом восстания независимые потеряли часть своих прежних защитников (изменили свою позицию, например, Фрейре-де-Андраде и Гонсалес Лануса) 104. За быстрейшее подавление восстания независимых высказался Национальный совет ветеранов.
1 июля 1912 г. негры-конгрессмены, испугавшись, издали манифест, в котором довольно неубедительно объясняли свою солидарность с противниками независимых, свое участие в принятии чрезвычайных законов (в частности, утверждая, что у негров нет никаких причин для недовольства своим положением) и заверяли правительство «в самой решительной поддержке,— чтобы оно в
103 S. Portuondo Linares. Op. cit., p. 203; Л. Зубок. Указ, соч., стр. 290.
Представитель русского правительства в США, полковник генштаба А. К. Боде, писал по этому поводу: «В предвидении выполнения угрозы Военное министерство (США.— Л. С.) наметило уже те части, которые должны были войти в состав 5-тысячного оккупационного отряда» («Агрессия США на Кубе», стр. 49).
104 Следует иметь в виду, что, защищая прежде независимых, конгрессмены исходили в значительной мере из соображений партийно-политической борьбы, сохранения «порядка». Когда он был нарушен, в них заговорил прежде всего классовый инстинкт.
112
этот критический час действовало не только облеченное силой власти, которую ему дают законы, но и имело моральную поддержку, которую может оказать ему приверженность тех, кто считает себя вправе представлять цветную часть населения...» 105. Так негры, влившиеся в господствующий класс кубинского общества, после минутного колебания, .выступили против тех, кто представлял самую угнетенную и униженную часть кубинского общества — негров-тружеников и восстал против расового неравенства и жестокой эксплуатации.
Пока правительство и конгресс обсуждали и принимали меры к подавлению независимых, восставшие одержали первую победу. 1 июня 1912 г. они овладели .поселком Ла-Майа. Сельские гвардейцы после короткого сопротивления бежали.
Пресса США, как и в период восстания либералов, истерически завопила об угрозе жизни и имуществу американцев на Кубе, о неспособности правительства Гомеса справиться с восставшими, о жестокости негров. Цель этой компании была очевидна и обнаружилась очень скоро. 5 июня на Кубе высадилось несколько отрядов американской морской пехоты, занявших ряд населенных пунктов и участков железной дороги в провинции Ориенте. Солдаты США расположились на принадлежавших американцам сахарных заводах и рудниках 106.
«Под влиянием донесений своего посланника при Кубинской республике г, Бопрэ американское правительство распорядилось посылкою 4-й флотской дивизии из броненосцев «Миннесота», «Миссисипи», «Миссури» и «Охайо» в Гуантанамо (на южном берегу восточной части острова) с 500 моряками, которые должны составить 3-й батальон морской пехоты. Первые два батальона прибыли уже давно на транспорте «Prairie».
В Гавану же было послано два судна: флагманский корабль «Вашингтон» и броненосец «Охайо». Приход этих последних судов очень не понравился кубинцам, так как в Гаване в сущности было совершенно спокойно, и суда на рейде являлись как бы постоянным напоминанием гаванцам о ничтожестве Кубинской республики в сравнении с могущественными Соединенными Штатами» 107.
Мануэль Сангили 18 июня 1912 г. направил в Вашингтон ноту протеста. В ней говорилось: «Правительство Кубы не может не высказать своего мнения о действиях других стран, которые до такой степени затрагивают нашу гордость и влияют на наше существование, ибо нет сомнения в том, что наше правительство осуществит свое серьезное намерение подавить расовый бунт и защитить жизнь и собственность американских граждан, тем бо-
105	S. Portuondo Linares. Op. cit., p. 240.
106	Л. Зубок. Указ, соч., стр. 290—291.
107	«Агрессия США на Кубе», стр. 52—53 (донесение Боде).
8 Л. Ю. Слезкин
113
лее что до высадки американских моряков, как хорошо известно, ни разу жизнь и имущество американских подданных не подверглись опасности» 108 109. Государственный секретарь Нокс отказался отозвать американские войска, и последние оставались на Кубе в течение нескольких недель.
Американцам в их интервенционистской политике в определенной мере помогли провокационные действия некоторых кубинских консерваторов, в частности претендента на президентский пост генерала Менокаля. Готовясь к предстоящим выборам, они, используя восстание независимых, старались представить правительство либерала Гомеса неспособным преодолеть «национальный кризис». Для этого они всячески преувеличивали размеры восстания, нарочито подчеркивали свое желание «помочь» правительству в «трудную минуту», вливая свои голоса в злобный хор американской прессы.
Упомянутая выше победа повстанцев у Ла-Майа была первым и по существу последним их успехом. Будучи неорганизованным, выступление локализировалось в небольшом районе провинции Ориенте. Попытка независимых провинции Гавана поддержать своих товарищей была быстро подавлена. Подошедшие к району восстания главные силы кубинской армии, по донесению их командующего генерала Монтеагудо, учинили «настоящую бойню». Позже Рикардо Дольс, один из ярых противников независимых и обсуждавшегося тогда в конгрессе закона об амнистии, в то же время свидетельствовал с трибуны конгресса: «Нет необходимости напоминать об опасностях, которые пережили негры, восставшие в мае 1912 г. Это было безмерное кровавое избиение негров. Да, господа, там не было милосердия; тысячи кубинских негров погибли в кампании, в которой кубинская армия не имела ни одного убитого» *09. Жертвами пали не только поднявшиеся на восстание, но и многие негры, не имевшие к нему никакого отношения, даже некоторые солдаты-негры, участвовавшие в карательной экспедиции. При этом в избиениях принимали участие не только солдаты, но и негроненавистники из белых — убежденные и действующие под влиянием подстрекательства, дурных инстинктов или корысти. Кровавая тризна сопровождалась кампанией клеветы: об изнасилованных белых женщинах, зверски замученных белых детях и стариках, о поджогах и других преступлениях, якобы совершавшихся восставшими.
27 июня 1912 г. погиб на поле боя вождь восставших генерал Эваристо Эстенос110. Его тело, как во времена конкистадоров, было выставлено на обозрение и поругание в Сантьяго-де-Куба.
108 Л. Зубок. Указ, соч., стр. 291.
109 S. Portuondo Linares. Op. cit., p. 250. (По другим данным, армия потеряла 12 человек убитыми.)
110 По некоторым данным, он пал в бою, по другим — покончил с собой, когда возникла угроза, что он будет взят в плен.
114
По всей стране производились аресты подозреваемых в сочувствии восставшим. Белые расисты сводили счеты с неграми, поднявшимися на борьбу за свои законные права, под прикрытием лживого лозунга борьбы с «черным расизмом», которого не было ни в программе, ни в действиях независимых. Депутат Бартоломе Сагаро Бенитес 28 июня 1912 г. заявил в конгрессе: «Честно говоря, восставшие в мае 1912 г. не проявили себя расистами; в Ориенте, который был главным местом их сосредоточения, в местах, где они господствовали, было много белых семей и не было зарегистрировано ни одного случая, когда бы члены Независимой партии цветных, восставшие тогда, покусились бы на жизнь или честь этих белых семей» 1н.
Попытка негров отстоять свои права закончилась трагически. Поднявшись на восстание, они его совершенно не подготовили. Но они потерпели бы поражение и подготовившись гораздо лучше. Не потому, что они были худшими бойцами или у них не было способных военачальников. Имея прогрессивную программу, которая могла быть привлекательной для многих кубинцев, независимые одновременно оттолкнули от себя многих из них именно своей «независимостью». Создавая партию в защиту прав негров (в нее естественно потянулись негры и они составляли бы в ней, вероятно, если не всегда, то долгое время, большинство), ее руководителям (они ведь в большой мере сознавали необходимость общедемократической программы) не следовало одновременно ограничивать сферу своих действий «цветными». Это настораживало даже сочувствующих белых; до известной степени связывало руки конгрессменов белых и черных, которые вначале защищали их; отпугивало негров, боявшихся прослыть пристрастными или черными расистами; давало почву для обвинения в обособленности и особых претензиях, основанных на цвете кожи. Все это приводило к изоляции негритянского движения, его сужению (особенно в стране, где не было четких границ негритянского населения), а следовательно, и к поражению. Тем более, что враги независимых мобилизовывали против них все силы, используя ложь, клевету, законы и укоренившиеся предрассудки. Констатируя это, нельзя не учитывать, что форма и характер борьбы негров в те годы были обусловлены окружавшей их обстановкой: неизбывной обидой против каждодневной расовой дискриминации, утратой всякой надежды на то, что их права будут уважаться и отстаиваться правительством, существовавшими партиями, конгрессом, муниципальными властями.
Трудно сказать, как сложились бы события, не внеси Моруа свою «поправку». Но следует предположить, что подобная «поправка» была бы внесена рано или поздно — как только господствующие классы осознали, что борьба независимых изменит поло-
111 S. Portuondo Linares. Op. cit., p. 276.
//5
8*
жение негров и может сделать их законными претендентами на участие в управлении страной. Закон был бы наверняка «поправлен». Поэтому и неверен был расчет .независимых на то, что их восстание послужит отмене постановления, запрещавшего их партию. Они вызвали против себя все враждебные силы, не подготовившись к вооруженной борьбе, изолированные от широких масс кубинского народа. Они погибли, избрав неверный путь, но до конца сохранили свое человеческое достоинство. Их вольные и невольные ошибки оправданы их справедливыми чаяниями.
Лидер консерваторов генерал Менокаль, под-Новый президент готавливая почву для прыжка в президент-— старые язвы	ское кресло, как упоминалось выше, кричал
об опасности восстания независимых, провоцируя тем самым американскую интервенцию. Таким путем он стремился дискредитировать Гомеса. Президент, наоборот, проявлял до поры до времени терпимость в отношении независимых. Когда они восстали, Гомес старался придать действиям правительства вид спокойной уверенности в скорой ликвидации конфликта. Он отдал под суд военного трибунала нескольких офицеров и солдат, зверски убивших без всякого повода четырех своих однополчан-негров. Четыре преступника были приговорены к смертной казни и двое к 20 годам тюремного заключения 112.
Отношение Гомеса к независимым определялось политическим расчетом. До восстания своим поведением он надеялся умерить их критику в свой адрес, а может быть, найти в них союзников в предстоящей избирательной кампании113. Когда восстание было подавлено, он мог себе позволить «акт справедливости», наказав явных преступников, вновь рассчитывая на политический эффект, в частности, среди избирателей-негров. Все это было тонкой игрой, полезные результаты которой для Гомеса были весьма сомнительны. С большими шансами на успех он действовал, ища популярности, в другом направлении,— стараясь показать себя защитником кубинской независимости. Именно с этой целью в мае 1912 г. на пост министра иностранных дел был назначен Мануэль Сангили, известный своим патриотизмом.
На посту министра Сангили решительно протестовал против американской вооруженной интервенции, осуществленной в связи с восстанием независимых. Он активно боролся с попытками правительства США грубо вмешиваться во внутренние дела Кубы. Особенно ярко это проявилось, когда Вашингтон хотел воспрепятствовать передаче подряда на осушение болот полуострова Сапата кубинской компании (подряд хотел получить американский делец
1,2 Смертная казнь была заменена пожизненным заключением. Придя к власти, Менокаль освободил четырех заключенных.
Существует версия, правда недоказанная, что он какое-то время тайно покровительствовал независимым.
116
Чемпион); когда Вашингтон стремился помешать заключению договора между кубинскими властями и английской компанией, которая хотела получить концессию на строительство железной до-114 роги .
Борьба Сангили с американским империализмом была неравной. Средства, которые использовал в ней кубинский министр, не считавший возможным перешагнуть рамки «законных соглашений»,— апелляция к нормам международного права, к справедливости — были маломощными. Но следует отдать ему должное — он действовал энергично, делая все, что мог и как мог, чтобы защитить кубинский суверенитет. Благодаря его решительным демаршам американские войска не задержались долго на острове. Ему удалось вернуть Кубе Байа-Онду. На Кубе должна была остаться теперь только одна американская база — Гуантанамо. Правда, этот успех был омрачен тем, что пришлось согласиться на расширение границ этой базы. Кроме того, соответствующая конвенция, заключенная между США и Кубой 27 декабря 1912 г. 114 115, не была ратифицирована американским сенатом до 1934 г. Как бы то ни было, кубинская дипломатия, возглавляемая Сангили, выиграла бой у дипломатии США, что служило вдохновляющим примером.
Усилия Сангили подняли несколько престиж правительства Гомеса. Но недостаточно для того, чтобы президент мог рассчитывать на переизбрание. Подготавливая почву для «красивого» ухода Гомес неоднократно заявлял, что видит в отказе от переизбрания свой патриотический долг.
Когда началась избирательная кампания, буржуазно-помещичьи партии вновь продемонстрировали свою «персоналистскую» и беспринципную сущность. Гомес, уже давно обещавший Сайасу, что он поддержит его кандидатуру на следующих выборах, старался дискредитировать своего бывшего соратника. Более того, когда 15 мая 1912 г. Сайас был выставлен на съезде либеральной партии кандидатом в президенты, Гомес стал исподволь поддерживать кандидата консерваторов генерала Менокаля. К консерваторам перешла часть либералов, которые группировались вокруг губернатора провинции Гавана Эрнесто Асберта (фаворита Гомеса). Так было создано Патриотическое объединение, которое вело кампанию в пользу Менокаля и против Сайаса.
Поддерживаемый Патриотическим объединением и правительством, которое соответствующим образом организовало выборы, Марио Гарсиа Менокаль стал президентом. Вице-президентом был избран Энрике Хосе Барона. В новом кабинете пост министра иностранных дел получил Косме де ла Торриенте.
114 Л. Зубок. Указ, соч., стр. 291—293.
115 Е. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, apen-dice P.
117
Биография Менокаля типична для кубинского политического деятеля тех лет. Сын кубинского эмигранта, поселившегося в США, он получил там образование, став инженером. Когда началась Освободительная война, он вступил рядовым в армию патриотов. Во время войны быстро продвинулся до генеральского чина. Кончилась война, и его взгляды резко меняются. При Вуде он был назначен шефом гаванской .полиции и, как упоминалось выше, жестоко расправлялся с рабочими. После этого получил должность управляющего «Кюбэн амэрикэн шугар компани», создав для нее одну из самых крупных на Кубе сахарных плантаций—Чапарра. К моменту избрания, Менокаль — один из богатейших людей острова. Он был тесно связан с сахарными делами и американскими интересами на Кубе.
Первый год пребывания Менокаля у власти вновь показал, что между правлением либералов и консерваторов нет принципиальной разницы. Та же коррупция царила во всех звеньях государственной и экономической .жизни страны. Большую огласку получило дело незаконно оформленной и совершавшей жульнические операции «Портовой компании», заправилами которой были американцы. Продолжались политические убийства. При этом одно из них было примечательно тем, что его открыто среди бела дня на людной улице совершили два конгрессмена и упоминавшийся губернатор Гаваны Асберт. Был убит шеф столичной полиции генерал Рива. Кроме прочего и за то, что он вмешивался в жизнь игорных домов, содержавшихся Асбертом. Конгресс отказался лишить .виновных парламентской неприкосновенности. Когда ставился этот вопрос, конгрессмены не являлись на заседания. Убийцы остались безнаказанными.
Характерно, что и в случае с «Портовой компанией», и в случае с убийством Ривы в дело вмешивались Соединенные Штаты. В первом случае, заставив кубинское правительство заплатить неустойку держателям акций незаконной компании, а во втором,— вынуждая Менокаля соблюдать видимость законности. Вмешательство в дела Кубы, самое мелочное и оскорбительное вмешательство во всякое проявление жизни кубинского народа, стало при Менокале узаконенным правилом поведения американцев.
«Послы Соединенных Штатов на Кубе, отдельные консульские чиновники и даже сами североамериканские граждане постоянно вмешивались в национальные дела, советуя, угрожая или подкупая власти с тем, чтобы они действовали самым благоприятным образом в интересах иностранцев. Кубе, стране подчиненной политически и экономически, оставалось лишь терпеть это вмешательство, которое в этот период возводится в норму с целью представить Соединенные Штаты защитниками национального достояния и интересов Кубы. Беспринципные правители стали высказывать утверждения о том, что североамериканская демократия имеет право опекать цивилизацию в этих новых караибских странах, где пло
118
хие условия расового и исторического образования государств препятствуют соответствующему действию капиталистической демократии» 1!6.
Протест кубинских патриотов против установившихся отношений и преклонения правящей верхушки перед «Северным колоссом» нашел свое выражение в статьях журналиста Хулио Сесара Гандарильи. В 1913 г. эти статьи были им опубликованы отдельной книгой, названной «Против янки» . Краткое изложение основных мыслей этой книги даст представление о том, что думали в то время кубинские патриоты.
«Маккиавелизм в действии»,— назвал Гандарилья поведение Соединенных Штатов, навязавших Кубе «поправку Платта»: «Тогда кубинцы поняли, что работали на американцев, что славу и блага — результат их героических дел и жертв в течение полувека — захватил тот, кто именовал себя гуманным северным другом, похоронив Кубу в пучине империализма» |18. Гандарилья разоблачал режим американской интервенции 1898—1902 и 1906—1908 гг. Он яростно спорил с кубинцами, «ослепленными силой» Соединенных Штатов, с теми, кто восхвалял американцев на том основании, что «они могли остаться на этой земле, но не остались»; кто утверждал, что Куба многим обязана Соединенным Штатам. Американцы, доказывал Гандарилья, делали 'все только для своей пользы, одновременно принося вред Кубе,— всегда больший, чем то, что можно назвать относительной пользой. Он писал: «Обладая правом и разумом, мы никогда не сдадимся насилию жестоких пиратов Севера. Нет ничего выше нашего суверенного права быть свободными. Но если будет недостаточно обладать правом и разумом, мы поставим на карту нашу жизнь для священной защиты справедливости, которая нужна Кубе.
Нужно не передавать Кубу иностранцам, которые бы управляли ею лучше; нужно добиваться абсолютной независимости, которая включает в себя истинную свободу и безупречный сувере-114 нитет» .
Из наиболее наболевших вопросов кубинской жизни 1912—-1913 гг. Гандарилью больше всего занимало и возмущало ежесекундное и по всякому поводу вмешательство США и американских граждан в дела Кубы. В одной из своих статей он рассказал о случае с американским дельцом Рейли, за которого вступился Белый дом, вынудив удовлетворить его претензии; о том, как Рейли после этого заставил кубинское правительство «испытать все свои капризы разгневанного миллионера» 12°. Гандарилья выступил в защиту издателя газеты «Куба», который был привлечен
1	,6 А. Нуньес Хименес. Республика Куба, стр. 51.
117	J. G a n d а г i 11 a. Contra el yanqui. La Habana, 1960.
118	Ibid., p. 17.
119	Ibid., P. 49.
120	Ibid., p. 82.
119
к суду за критику американских империалистов, резко порицал правительство за капитуляцию перед США в деле об амнистии 121 независимых .
Со всей присущей ему энергией Гандарилья боролся за освобождение юноши Энрике Масаса, посаженного в тюрьму по приказу из США за то, что он дал пощечину секретарю американского посольства, который позволил себе оскорбительно отозваться о Кубе (он же помогал Рейли). Гандарилья писал: «Скоро нельзя будет сказать «Да здравствует Куба», не прибавив «американская» или «янки», как раньше нужно было прибавлять «испанская», потому что тот, кто кричал тогда «Да здравствует свободная Куба!», лишался головы» 121 122.
Гандарилья выступал не только против открытых апологетов политики США, но и против тех, кто проповедовал теории о возможности возрождения страны и освобождения ее от гнета путем самоусовершенствования самих кубинцев, умышленно или неумышленно закрывая глаза на условия, в которых должно происходить это «самоусовершенствование». Гандарилья отвечал подобным теоретикам: не американцы ли помогут нам сделаться образованными, физически и духовно сильными, позаботятся о процветании страны? Экономическая независимость от США и политическая свобода— вот залог прогресса кубинского народа, его духовного и физического оздоровления 123.
Гандарилья принадлежал к поколению, которое не участвовало в Освободительной войне (он родился в 1888 г.), и он по-новому оценивал события 1898 г. Бывшие участники войны все время стремились оправдать свое поведение в момент, когда они согласились на первую оккупацию и («поправку Платта». Их главными аргументами было утверждение о заведомой обреченности военного сопротивления Соединенным Штатам и о пассивности народа. Гандарилья, говоря о руководителях Освободительной армии и членах Учредительного собрания, заявлял, что «они должны были защитить страну войной, 'ведя родину к катастрофе или апофеозу...» 124 Утверждение, может быть, спорное, но дающее представление о реакции патриотически настроенного молодого поколения на годы безропотного подчинения кубинских правителей Соединенным Штатам. «В защиту народа» назвал Гандарилья раздел статьи «Виновные». Он утверждал, что за случившееся не может нести
121 В 1913 г. кубинский конгресс обсуждал законопроект, предусматривавший амнистию для участников майского восстания предшествующего года. Из Вашингтона пришла нота, возражавшая против амнистии. Сенат отверг законопроект. Палата депутатов постановила выяснить в чем дело, но правительство отказалось предоставить ей текст ноты. На законопроект было наложено вето. Закон об амнистии был принят только в 1915 г.
122 J. G a n d а г i И a. Contra el yanqui, р. 83.
123 Ibid., р. 69—71.
124 Ibid., р. 66.
120
ответственности народ, который был лишен возможности высказать свое мнение. Народ не имел собственных средств для его выражения. Народ не имел необходимой подготовки. Те же, кто руководил им и должны были направить его на верный путь, не хотели борьбы, не стремились узнать чаяния народа и не отражали мнения народных масс.
«Хотя народ кажется безмолвным, он совершит великое дело; и совершит его именно он, а не те, кто кричит ему о благодарности, т. е. о подчинении, рабстве и трусости. Хотя у народа и 125
нет прессы, он находится в движении, он готовится...» Это были пророческие слова.
125 Ibidem.
Глава
третья
СТАРОЕ И НОВОЕ
и орошавших i
Куба
и начало первой мировой войны
рвала морскую
Полковники из терракоты, политиков томный лай булочки с маслом и кофе. Гитара моя, играй!
Чиновники все на месте, берут охотно на чай — двести долларов в месяц. Гитара моя, играй!
Янки дают нам кредиты, они купили наш край — родина всего превыше.
Гитара моя, играй!
Николас Гильен
Июнь — август 1914 г. Выстрел в Сараеве. Мобилизация миллионных армий. Война...
До Кубы не долетали звуки залпов, обагрявших небо Европы говью ее землю. На острове было спокойно. До новых выборов президента было далеко. Деловая жизнь замерла.
В результате мирового экономического кризиса цены на сахар резко упали *. Война преторговлю с европейскими странами. Президент
предложил конгрессу сократить в целях экономии жалование государственным служащим 1 2. Был сделан новый заем — на этот раз у американского банкирского дома Моргана — в 10 млн. долларов (из 5°/о)3. Уныло бродили безработные по улицам городов и деревень.
Война... Со свекловичных полей Бельгии, Франции, России, Германии, Австро-Венгрии уходили люди на поля сражений. Меж
1 Ниже цен 1903 г. См.: R. Guerra у Sanchez. Azucar у poblacion en las Antilles. La Habana, 1961, p. 289—290.
2 Ch. Chapman. A History of the Cuban Republic. N.Y., 1927, p. 326.
3 E. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 2. La Habana, 1961, apendice S.
122
дународная торговля свекловичным сахаром была полностью нарушена. Средняя цена кубинского сахара-сырца возросла на гаванском рынке с 1,93 цента за фунт в июле до 3,66 центов в августе За. Наступило оживление? Нет, процветание.
Продукция сахара на Кубе в 1913—1918 гг.“‘
Годы	Урожай (в тоннах)	Общая стоимость урожая (в песо)
1913	2 428 537	106 078 496
1914	2 597 732	153 619 479
1915	2 608 914	191 435 319
1916	3 034 272	297 014 233
1917	3 054 997	316 139 191
1918	3 473 184	329 869 114
Кубинская торговля в 1915—1918 гг. (в песо)5
Годы	Импорт	Экспорт
1915	75 530 832	185 706 901
1916	164 666 037	243 728 770
1917	195 871 266	248 505 986
1918	227 156 047	278 635 027
Увеличение числа предприятий, производящих сахар6
Количество
1 оды основных сентралей
1900—1910	30
1910—1914	33
1918	13
_ Число действующих
1 оды	инхенио
1914	170
1916	189
1918	199
Иммиграция увеличилась с 28 тыс. человек в 1908 г. до 57 тыс. в 1917 г. (на 63% испанцы)7. Для сезонной работы на плантациях сахарного тростника в 1914—1918 гг. были привезены на Кубу 81*тыс. негров с Гаити и 75 тыс. негров с Ямайки8.
Итак, процветание. За счет парализованной сахарной промышленности Европы, за счет расширения, вызванного войной, спроса на сахар в Соединенных Штатах. Процветание одной отрасли промышленности — сахарной 9. Чье процветание?
З	а L. Jenks. Our Cuban Colony. N.Y., 1928, p. 177—178.
4	R. Guerra у Sanchez. Op. cit., p. 289—290.
5	E. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 2, apendice S.
6	«Censo de la Repilblica de Cuba. Ano 1919». La Habana, p. 85; «Historia de la Nation cubana», t. 9, p. 313, 315, 322; L. Jenks. Op. cit., p. 178.
7	«Censo de la Republica de Cuba. Ano 1919», p. 173—174.
8	R. Guerra у Sanchez. Op. cit., p. 193.
0	Табачная промышленность осталась на довоенном уровне, даже испытала упадок — в связи с утратой английского рынка (Е. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda, Platt, vol. 2, apendice V; L. Jenks. Op. cit., p. 183; L. P r i m e 1 I e s. Cronica cubana. 1915—1918, t. 1. La Habana, 1955, p. 195.
723
До 1914 г. американцы владели на Кубе 35% сахарных предприятий. В 1918 г. им уже принадлежало около 50% предприятий, которые перерабатывали 70% всего урожая сахарного тростника на острове 10 11. В 1915 г. американским сахарным королем Риондой и Мигелем Аранго был создан новый мощный сахарный трест «Кюбэн кэн шугар корпорейшн» и. Сахар-сырец, вырабатываемый на Кубе, всегда шедший главным образом в США, в связи с войной стал поступать исключительно на американский рынок.
«Не только выросла абсолютно сахарная промышленность, которая обусловила основную статью торговли и национального дохода, иными словами, не только деформировалась экономика, которую графически можно было бы изобразить в виде карлика с головой гиганта, но возникла также преграда всякому многоотраслевому развитию, ибо Куба обрекается на роль поставщика сахара для одного-единственного рынка. Вследствие этого вся кубинская экономика оказалась в абсолютной зависимости от всех колебаний, даже самых малейших, которые могли бы произойти в экономической структуре, в торговле США и в уровне потребления североамериканского населения... Благодаря своим огромным капиталовложениям североамериканские предприниматели создали или приобрели самые мощные сахарные заводы»12.
В годы войны импорт Кубы из США был больше, чем общий импорт таких крупных стран Латинской Америки, как Аргентина, Бразилия и Чили; больше, чем общий импорт остальных пятнадцати латиноамериканских стран13. Для облегчения взаимных американо-кубинских торговых и финансовых операций кубинское правительство приняло в 1915 г. закон о введении национальной валюты — песо, который равнялся американскому доллару, свободно обращавшемуся на Кубе.
От кубинского «просперити» выиграли прежде всего американские капиталисты. Обогатились наиболее крупные кубинские план
10 L. Jenks. Op. cit., р. 281; А. Нуньес Хименес. Республика Куба. М„ 1963, стр. 52.
11 Л. Зубок. Империалистическая политика США в странах Карибско-го бассейна. М.— Л., 1948, стр. 295; L. Jenks. Op. cit., р. 179.
12 А. Нуньес Хименес. Указ, соч., стр. 52.
В 1915 г. в кубинский конгресс депутатами Вифредо Фернандес, Карлос Мендиета и другими было внесено предложение, напоминающее то, которое внес в 1903 г. Мануэль Сангили: об ограничении прав американского капитала на покупку кубинской земли. «Быстрое отчуждение нашей территории,— указывали депутаты,— является уже проблемой... Сначала социальное господство, а потом политическое являются всегда следствием владения землей...» Предложение обсуждалось в 4915 и в 1916 г., но принято не было. Против этого предложения выступили в печати Энрике Хосе Варона и Антонио Санчес де Бустаманте, утверждавшие, что приток американских капиталов служит экономическому развитию Кубы (L. Р г i m е 11 е s. Op. cit., t. 1, р. 64—65, 183— 184).
13 Ch. Chapman. Op. cit., p. 325.
124
таторы и дельцы, например, сам президент14 15, Лопес Родригес, Арельяно и Мендоса, Кортина и Сеспедес. Мелкие кубинские землевладельцы и капиталисты, обрадовавшиеся оживлению экономики, которое дало им возможность увеличить свои доходы, вскоре почувствовали, что их инициатива парализуется американской конкуренцией, возросшей концентрацией сахарной промышленности, оказавшейся в руках сравнительно небольшого количества крупных сентралей. Владельцы сентралей, используя конъюнктуру, стремились расширить посевы тростника за счет мелких землевладельцев, «крестьяне силой сгонялись со своих земель, выселялись в массовом масштабе, их дома поджигались, а урожай уничтожался; их окружали и преследовали по зарослям сахарного тростника, выбрасывали на дорогу, оставляя без крова и без куска хлеба»
Оживление экономики увеличило занятость кубинских трудящихся, несколько улучшило их положение, но весьма относительно. Стимулируемый сентралями рост иммиграции, особенно ввоз сезонных рабочих из Китая, с Ямайки и Гаити, обеспечивал плантаторам и фабрикантам дешевую рабочую силу. Организованное сопротивление сентралей требованиям рабочих, конкуренция иностранных рабочих, дороговизна промышленных товаров и продуктов питания, не давали кубинским трудящимся вырваться из состояния крайней бедности.
В своей книге «Беды и пороки республиканской Кубы» Роиг де Леучсенринг пишет, что в районах, где проживала беднота кубинской столицы, «люди прозябали, скученные в грязных хижинах из пальмового листа, ящиков или жести, в заброшенных домах, без необходимых городских услуг, в антисанитарных условиях, без медицинской помощи, без школ. Но как бы ни была ужасна жизнь этих несчастных,— а она поистине беспросветна,— ее все же невозможно сравнить с той трагедией, которую ежедневно, непрерывно переживает, без надежды на улучшение, креол-гуахпро.
Обитатель гаванских районов бедноты кажется владетельным лицом, если мы сравним его с гуахиро, одиноким и заброшенным в горах или в саванне под небом, которое служит ему крышей... Гуахиро — жертва природы, политиканов, плохих правителей, а также тех, для кого он работает, кому вынужден продавать плоды своего тяжелого труда или у кого вынужден выпрашивать необходимое пособие для ведения хозяйства.
Но этого еще мало для нашего гуахиро — по отношению к нему совершается еще одна страшная несправедливость: его обвиняют в том, что он сам виноват в своих несчастьях... Тем не менее существуют, хотя это кажется невероятным, несколько категорий тружеников, которые живут и работают в еще худших условиях
14 Он купил, в частности, имение «Эль Чико», недалеко от Гаваны, за 45 тыс. долларов (L. Primelies. Op. cit., t. 1, p. 13).
15 Б. P ока. Основы социализма на Кубе. М., 1961, стр. 44.
725
беззащитности и нищеты». Роиг де Леучсенринг называет погонщиков скота, пальморубов, угольщиков.
А каково положение трудящихся на сахарных плантациях? «Вот типичный пример: участок земли, унаследованный от родителей его теперешним собственником, который за неимением средств не может его возделывать; он делит свой участок на мелкие отрезки от половины до одной кабальерии и сдает колонам-арендаторам, обрабатывающим эти отрезки на собственные средства. Арендаторы платят владельцу земли небольшую ренту с каждого отрезка, а он отдает им пять с половиной арроб сахара с каждых ста арроб... Из-за пяти с половиной арроб мелкий колон должен нести все годовые расходы: на посев, прополку, рубку и доставку; кроме того, инхенио покупает сахар арендатора по низкой цене, продавая потом по высокой. Итак, те, кто работают как животные, остаются всегда должниками, а хозяева инхенио зарабатывают миллионы песо на работе колонов-арендаторов.
Приходит время сбора урожая... Работа, рубщиков и возчиков чрезвычайно трудна и сопряжена с опасностью, но они не получают за нее вознаграждения, которое позволило бы им покончить о	1 R
с нищетой, в которой они все время живут» .
Кубинское «процветание», принесшее огромные доходы владельцам сентралей, главным образом -— американцам, не принесло заметных улучшений в жизнь рабочих инхенио и плантаций. Поэтому рабочие не прекращали борьбы.
В конце 1914 г. забастовали рабочие сахарных заводов зоны Гуантанамо, требуя повышения заработной платы. В поддержку бастующих выступили различные профсоюзные организации кубинских трудящихся. Так как было время уборки тростника и стачка грозила перерасти во всеобщую, то компании в середине февраля 1915 г. согласились несколько повысить заработок рабочих. Одновременно в зону стачки были посланы войска, которые принуждали к работе тех, кто не желал отступиться от выдвинутых требований. В 1915 г. бастовали пекари в Матансасе, грузчики Карденаса, рабочие кирпично-черепичных фабрик, шоферы и извозчики (их обязывали покупать форму). В сенат рабочими была подана петиция с требованием, чтобы на промышленных предприятиях и в торговых фирмах использовалось не менее 75% рабочих-кубинцев. Рабочие добились издания временного декрета об обязательном включении в контракты условия о возмещении при несчастных случаях на работе.
В 1916 г. после нескольких дней забастовки добились повышения заработной платы возчики гаванских мельниц и гаванской
16 Е. Roig de Leuchsenring. Males у vicios de Cuba republicana. La Habana, 1961, p. 281—286.
Конъюнктурные колебания, судьбы отдельных людей могут вносить в эту картину некоторые изменения, но в целом она оставалась неизменной до кубинской революции 1959 г.
126
таможни. Три дня бастовали каменщики и вновь завоевали право на 8-часовой рабочий день. 12 дней стачки принесли победу железнодорожникам Камагуэя, которым администрация была вынуждена повысить заработную плату. Частичного успеха добились же-лезнодорожники других районов страны".
Правительство Менокаля стремилось подавить рабочее движение, продолжая преследование рабочих-активистов, начатое еще при Гомесе. В январе 1915 г. была выслана из страны большая группа анархистов, в том числе редакторы анархистского еженедельника «Тьера». Распространение этого издания по почте запрещалось, отдельные номера конфисковывались. 11 марта был убит сотрудничавший в «Тьере» Адольфо Перес Рисо. 15 мая был выслан из страны Хуан Перес Родригес, автор статей в рабочих журналах. Высылка «нежелательных элементов» продолжалась и в 1916 г.
Подавление рабочего движения правительство Менокаля считало составной частью политики «поощрения бизнеса» в годы хозяйственного подъема, политики, способствовавшей обогащению кубинских господствующих классов и американских капиталистов. Государство при этом оставалось бедным.
К 1916 г. у Кубы оказался внутренний долг в 15—16 млн. долларов и невыплаченные внешние долги, сделанные при Эстрада Пальме, Гомесе и в 1914 г. Менокалем; у правительства не нашлось средств, чтобы выполнить решение конгресса о строительстве 900 новых школ 17а. Это был результат существовавшего режима, однобокого развития страны, которая обменивала сахар на дорогие американские промышленные товары и продукты питания 17 18, результат ее привязанности к американскому рынку, ее экономической зависимости от США, закрепленной Договором о взаимном благоприятствовании. Это был результат возросшего хищнического расходования государственных средств, где одни «законные» траты на аппарат управления пожирали значительную часть бюджета.
Специальная комиссия, изучавшая вопрос о росте государственных расходов, установила, что число высших должностных лиц за первые 15 лет республики возросло со 106 до 250 человек; что 60% бюджета страны уходит на оплату государственных служащих и вооруженные силы (при этом на последние всего 14,49%); что расходы конгресса (главным образом денежное вознаграждение конгрессменов) увеличились даже по сравнению
17 L. Primelies. Op. cit., t. 1, р. 78—81, 193—-194.
17а Ch. Chapman. Op. cit., p. 326—327, 329.
18 Цены на них сильно поднялись из-за войны. Уголь, например, приобретаемый до войны по 4,5—5 долларов за тонну, стоил теперь от 20 до 30 долларов. Цена же на кубинский сахар повысилась в 2 раза (Ch. Chapman. Op. cit., p. 326—329; R. Guerra у Sanchez. Op. cit., p. 289—290; F. Beren-g u e r. El problema de los subsistencias en Cuba. La Habana, 1918).
127
со временем правления Гомеса в 2 раза: с 700—800 тыс. до 1,5 млн.
19 песо .
Государственные средства использовались в личных целях. Президент, например, совершал поездки в управляемый им сент-раль Чапарра за казенный счет. Он подкупал оппозицию высокими окладами. Устроители лотереи, имевшие льготы в приобретении лотерейных билетов, незаконно ограничивая их выпуск, спекулировали ими и совершали другие махинации. Казнокрадство достигло таких размеров, что вице-президент республики Хосе Энрике Варона 11 января 1915 г. на одном из собраний Национальной академии искусств и литературы вынужден был признать, что в государственных учреждениях и политических нравах господствуют: «невежество, фаворитизм, кумовство и коррупция». Он с горечью добавлял: «Мы добились прогресса только в том, что являемся не иноземными паразитами, а местными, вскормленными национальной казной» 20. Такое признание было, разумеется, подхвачено либеральной оппозицией, которая усиленно готовилась к избирательной кампании и не жалела слов для критики правительства Менокаля.
Вначале избирательная кампания не обещала 'быть очень острой. Президент дал заверение, что не выставит свою кандидатуру для переизбрания. Он внешне протежировал избранию Эмилио Нуньеса, который был в его кабинете министром сельского хозяйства. Но по мере того как приближалось время выдвижения партиями кандидатов, обстановка стала накаляться.
После убийства Ривы и мер, которые, отдавая дань формальным нормам права, принял Менокаль для возбуждения дела против Ас-берта, последний ушел из Патриотического объединения. Он вернулся со своими сторонниками в стан либералов. Консерваторы по-
теряли большинство в конгрессе. У либералов появились определенные шансы на победу в избирательной борьбе, тем более что для критики правительства консерваторов пищи было более, чем достаточно. Правда, либералам не хватало единства. Они группировались вокруг отдельных лидеров, и как прежде делились на «сайи-стов» и «мигелистов». Появились унионисты, возглавляемые генералом Херардо Мачадо и полковником Карлосом Мендиетой. Особую группировку составляли сторонники Фаустино Герры. Были и более мелкие группировки.
Сплочению либералов послужило ставшее явным намерение Менокаля выставить на выборах свою кандидатуру. Это не встретило единодушной поддержки даже у его партийных соратников. Хосе Энрике Варона был убежденным противником переизбрания. Про-
19 «Historia de la Nation cubana», t. 9, p. 113—114, 123—125.
20 L. Primelies. Op. cit., t. 1, p. 10.
Опять восстание либералов и опять американская интервенция
128
тив переизбрания высказались и другие лидеры консерваторов — Эмилио Нуньес (лично заинтересованный), Косме де ла Торриен-те, Маса-и-Артола, Энрике Лоинас дель Кастильо, Армандо Андре и Фернандо Фрейре де Андраде. На конгрессе консервативной партии с помощью давления и подтасовки голосов кандидатом на пост президента был проведен Менокаль, а на пост вице-президента — Эмилио Нуньес. Несколько позже председателем партии консерваторов на место Бароны был избран Рикардо Дольс.
Либералы на своем конгрессе выдвинули кандидатом в президенты Сайаса, а кандидатом в вице-президенты — К. Мендиету. Гомес, давний противник Сайаса, согласился вести в его пользу предвыборную кампанию — за обещание быть избранным председателем либеральной партии, назначить по своему усмотрению половину кандидатур сенаторов, депутатов конгресса и губернаторов провинций. Это давало экс-президенту возможность в значительной мере контролировать деятельность будущего президента. Сай-ас был готов пробраться к власти любой ценой. Свести счеты с Гомесом было легче, сидя в президентском кресле. Асберт, которому было отказано в выставлении его кандидатуры в вице-президенты, грозил перейти опять к консерваторам. К последним перешли некоторые либералы, которым обещали за это государственные или выборные должности после переизбрания Менокаля.
От лица противников переизбрания президента Маса-и-Артола представил в сенат проект закона, по которому президент, выставляемый кандидатом на новых выбооах, должен передать власть на время избирательной кампании вице-президенту 21. Тем самым делалась попытка предотвратить вмешательство правительства в ход выборов. Принятый конгрессом, законопроект не получил утверждения президента. Менокаль наложил на него вето. Маса-и-Артоле как инициатору законопроекта провинциальным собранием консерваторов было предложено сложить с себя полномочия сенатора. Он был оскорблен на одном из собраний своим партийным коллегой и дрался с ним на дуэли, закончившейся, правда, без ущерба для дуэлянтов.
После того как консерваторы выдвинули кандидатуру Менокаля и он наложил вето на законопроект Маса, среди либералов возникла не новая идея — обратиться в США с просьбой, чтобы из Вашингтона были высланы наблюдатели для контроля за президентскими выборами на Кубе. Но из Белого дома либералам дали понять, что симпатии США на стороне Менокаля 22.
По мере приближения дня выборов политическая атмосфера в стране становилась все напряженней. Часто происходили столкновения между сторонниками соперничавших партий. Дело доходило
21 L. Primelies. Op. cit., t. 1, p. 138—139; см. также: J. Cortina. La reeleccion presidencial. Discurso. La Habana, 1916.
22 L. Prime lies. Op. cit., t. 1, p. 142—144, 245.
9 Л. Ю. Слезкин
729
до убийств, нападений на муниципальные и провинциальные учреждения. Обществу Друзей народа, которое наследовало идеи независимых, было запрещено выставлять собственных кандидатов.
1 ноября происходили «выборы». Было убито три председателя избирательных комиссий. Но это не считалось большим нарушением порядка. Либералы, которые были уверены в победе, благодарили президента за то, что он обеспечил «нормальные» выборы. Однако правительство, увидев, что либералы побеждают, с середины следующего дня нарушило процедуру регистрации голосов, а потом пошло на подлоги, исправляя .в пользу Менокаля избирательные бюллетени, уничтожая нежелательные. Войска были приведены в боевую готовность. Результаты «выборов» были опубликованы только в конце ноября. Эти результаты опротестовали Центральная избирательная комиссия и Верховный суд. Решением Верховного суда в провинциях Ориенте и Лас-Вильяс на февраль следующего года были назначены перевыборы.
В декабре 1916 г. один из лидеров либералов Эдуардо Гусман вновь поднял вопрос о необходимости вмешательства Соединенных Штатов в выборы на Кубе23. Консерваторы-противники переизбрания заявляли, что признают победу либералов. Правитель-ство вновь привело в боевую готовность войска, решив любой ценой добиться поставленной цели.
Предвидя это, либералы начали думать о средствах, с помощью которых они могли бы победить на выборах. Руководивший их избирательной кампанией Хосе Мигель Гомес настаивал на необходимости взяться за оружие. Ставка делалась на то, что в реорганизованной при Гомесе армии многие офицеры были его ставленниками и друзьями. Его сторонником вновь стал Фаустино Герра, пользовавшийся в армии большим влиянием. Предполагалось совершить государственный переворот, заставив Менокаля отречься от власти, а потом провести .выборы. Руководство переворотом брал на себя Гомес, его непосредственными помощниками стали генералы: Фаустино Герра, Херардо Мачадо и Эдуардо Гусман. Были установлены связи с сочувствующими перевороту офицерами в различных частях острова. Всю операцию предполагалось провести очень быстро, максимум за неделю. Как констатировал составитель кубинской хроники тех лет, заговорщики вспоминали события 1906 г., «когда вскоре после начала восстания, в период еще почти неразвернувшейся борьбы, в нее вмешались Соединенные Штаты и признали справедливость дела либералов»24. 5 февраля 1917 г. в США отправились эмиссары (Орестес Феррара и Раймундо Кабрера) для соответствующей ориентации американского правительства. Начало переворота было назначено на 11 февраля.
23 L. Primelles. Op. cit, t 1, p. 163, 243.
24 Ibid., p. 246.
130
Сайас прекрасно понимал, что Гомес, и без того игравший во время избирательной кампании руководящую роль, заранее оговоривший для себя положение, в котором он мог контролировать деятельность будущего президента, возглавив теперь переворот и победив, вряд ли захочет передать власть ему, Сайасу. Поэтому кандидат в президенты пытался убедить заговорщиков подождать результатов дополнительных выборов. После переговоров между Гомесом и Сайасом было решено отложить выступление и дождаться результатов голосования, назначенного на 14 февраля. Однако 7 февраля на Сайаса было совершено покушение, что Гомес решил использовать как предлог для начала решительных действий, тем более что он побаивался, как бы после 14 февраля его роль не стала второстепенной.
8 февраля Гомес отправился на своей яхте «на рыбную ловлю», что явилось сигналом к восстанию. Первыми выступили заговорщики в столице. Но попытка двух офицеров захватить Менокаля при его выезде из дворца не удалась. Офицеры были арестованы (9 февраля). Узнав об этом, Сайас скрылся. Попытка заговорщиков захватить военный лагерь «Колумбия», близ Гаваны, окончилась провалом (11 февраля). В провинции небольшие изолированные группы не проявляли активности. От капитуляции их удерживал главным образом страх оказаться схваченными властями. Восстание терпело неудачу.
10 февраля Гомес высадился на границе провинций Камагуэй и Лас-Вильяс. Отсюда, объявив себя «Генерал-майором конституционной армии», Гомес с поджидавшим его отрядом двинулся в сторону Хатибонико, чтобы перерезать железнодорожный путь на Гавану. Однако, когда отряд Гомеса 14 февраля подошел к назначенному месту, дальнейшее продвижение было приостановлено. Мост через реку оказался разрушенным, а за рекой восставших поджидали правительственные войска.
Еще не пришли в соприкосновение силы враждующих сторон, а Соединенные Штаты уже поспешили вмешаться. 11 февраля американский посланник Гонсалес (по происхождению кубинец) опубликовал ноту своего правительства от 10 февраля. В этой ноте либералам и консерваторам давался совет урегулировать свои разногласия мирным путем. При этом в назидание упоминался случай, имевший место в США, когда конфликт, подобный кубинскому, был урегулирован мирно, несмотря на то, что дело решилось в пользу кандидата, получившего меньшее число голосов. Иначе говоря, вновь давалось понять, и еще более ясно, чем прежде, что Соединенные Штаты на стороне Менокаля,— даже если он решит остаться у власти, не считаясь с результатами голосования. Через три дня, 14 февраля, была опубликована новая американская нота (от 13 февраля), в которой указывалось, что США не признают (согласно доктрине тогдашнего президента США Вильсона) правительств, пришедших к власти в результате революции. В ноте
9*	131
от 19 февраля США перешли к прямой угрозе, Заявив, что они считают восстание либералов «незаконным», «антиконституционным», а потому «нетерпимым»; что они рассмотрят, какие меры должны быть приняты «в отношении тех, кто участвует в беспорядках». Последующие ноты были все более угрожающими25. Ме-нокалю было продано 10 тыс. винтовок и 2 млн. патронов 26.
Чувствуя поддержку Вашингтона27, правительство Менокаля, уже не задумываясь о «внешних приличиях», провело выборы в Лас-Вильяс таким образом, что эта «либеральная» провинция отдала либералам всего 33 голоса. 'Позже, 9 апреля, таким же образом были проведены выборы в Ориенте. Без наличия кворума (либералы, за исключением нескольких, не явились) и в присутствии вооруженных агентов правительства конгресс принял закон об отмене конституционных гарантий. Были закрыты газеты либералов, многие либералы арестованы, либералы-военные уволены в отставку. 10-тысячная кубинская армия, оставшаяся верной Ме-иокалю, пополненная новым набором, легко расправлялась с плохо вооруженными и мелкими отрядами либералов, восстание которых и не было рассчитано на ведение серьезных и длительных военных действий, на привлечение к нему народных масс. Надежда возлагалась на дипломатические шаги Феррары в Соединенных Штатах.
Главные силы либералов в количестве 1600 человек во главе с Гомесом продолжали стоять в Хатибонико. Отряд под командованием Солано сумел временно овладеть Санкти-Спиритус, где захватил городскую казну. Солано пытался развить инициативу, но его действия были связаны подошедшими правительственными войсками; появлением у побережья, откуда он хотел двинуться в Сьенфуэгос, американской канонерки .«Пэдука»; изменой разведывательного отряда. Удручающе на либералов подействовала американская нота от 13 февраля.
Гомес тем временем, выйдя на соединение с Солано, встретил отряд правительственных войск. Боясь разгрома, Гомес разделил силы либералов на четыре части, каждая ив которых отдельно должна была миновать опасный район. Не поддержав ранее инициативы Солано и распылив свои силы, Гомес лишился возможности действовать активно. Он и не хотел этого. Он решил дожидаться вмешательства США.
25 Ch. Chapman. Op. cit., p, 366—368.
Свою позицию США оправдывали неизбежностью скорого вступления в войну против Тройственного союза, который мог якобы использовать либералов в своих военных операциях против США.
26 L. Primelies. Op. cit., t. 1, p. 259.
27 Для характеристики кубинских политиков примечателен следующий факт. Эмилио Нуньес, председатель Национального совета ветеранов, некогда делавший вид, что он возмущен попыткой США вмешаться в кубинские дела, теперь, став кандидатом в вице-президенты от консерваторов, в специальной прокламации приветствовал американское вмешательство (Ibid., р. 263).
732
19 февраля Гомес отправил телеграмму посланнику США Гонсалесу, в которой писал: «Полностью согласен с первой нотой вашего правительства (от 10 числа). Любая формула, которая обеспечит проведение частичных выборов без насилия, угроз и обмана будет нами принята». 28 февраля стремясь спровоцировать американскую интервенцию, Гомес направил письмо командиру «Пэдуки». В этом письме Гомес предупреждал, что в случае, если не будут обеспечены нормальные выборы, собственность будет подвергаться дальнейшему разрушению28. Гомес давал американскому правительству его любимую приманку — встать на «защиту жизни и имущества американских граждан». Командир канонерки тут же передал содержание письма по судовому телеграфу в Вашингтон. Он был не единственный: Вашингтон бомбардировали телеграммами американские владельцы плантаций на Кубе, всячески преувеличивая свой урон (или придумывая его) и настаивая на вмешательстве.
Не получая ответа на свои провокационные послания, Гомес отдал приказ, с той же провокационной целью, препятствовать сбору урожая под угрозой его сожжения. 1 марта он вышел со своим отрядом в направлении Санта-Клары. 7-го утром, в Ла-Плата, его настигли правительственные войска под командованием полковника Кальясо. Отряд Гомеса был рассеян, сам Гомес взят в плен. Восстание получило смертельный удар.
И все же либералы достигли одной из своих целей — Соединенные Штаты осуществили новую вооруженную интервенцию. В' середине февраля канонерка «Пэдука» бросила якорь близ Ту-нас-де-Саса, а другое военное судно «Петрель» — в бухте Сантьяго. 26 февраля американские моряки высадились в Гуантанамо, а 27 февраля в Нуэвитас, помешав отряду либералов пополнить там продовольственные запасы. 8 марта американская морская пехота заняли Сантьяго. Американские войска расположились в Мансанильо, Нипе, Престоне, Эль-Кобре и других местах.
Всюду американские войска оказывали более или менее активную поддержку армии Менокаля. Провоцируемая либералами, американская интервенция обернулась против них. Менокаль «пользовался особым расположением американцев как человек, получивший образование в Соединенных Штатах и тесно связанный с бизнесменами этой страны» 29. С правлением Менокаля совпало кубинское «процветание», принесшее американским капиталистам огромные выгоды. Гомес был для Соединенных Штатов козырем уже разыгранной партии. 15 мая госдепартамент США, сославшись на свое участие в войне, опубликовал заявление, в котором говорилось: «Поскольку союзники и США в большой степени зависят от продукции сахара на Кубе, все беспорядки, которые
28 L. Р г i m е 11 е s. Op. cit, t. 1, p. 270—271.
29 Ch. Chapman. Op. cit., p. 369.
133
отражаются на этой продукции, должны рассматриваться как враждебные действия. Поэтому правительство США вынуждено предупредить, что ,до тех пор, пока все выступившие против правительства с оружием в руках не сложат его, США вынуждены рассматривать их как своих врагов и поступить с ними соответствующим образом» 30.
На этот раз восстание либералов не привлекло столько сторонников, сколько их было в 1906 г. Гомес и другие лидеры либералов уже достаточно хорошо показали, насколько вся их деятельность чужда интересам народа. Не могли прибавить им популярности откровенные призывы к американской интервенции. Да и сплочение либералов в дни избирательной кампании было чрезвычайно непрочным. Сайас, сначала скрывавшийся, появился вскоре в Гаване, давая понять, что он непричастен к восстанию. Вероятно, не без радости услышал Сайас о пленении Гомеса, поддержку которого не без оснований считал сомнительной. «Сайисты» стали искать путей сближения с консерваторами. Когда 7 мая собрался конгресс для утверждения окончательных результатов «выборов», т. е. утверждения власти Менокаля еще на 4 года, на заседании присутствовали все конгрессмены-либералы. Сделанный ими для проформы протест был отклонен и результаты выборов утверждены единогласно. Либералы-конгрессмены разослали в провинции прокламации, призывавшие к повиновению властям.
20 мая после принятия Менокалем присяги начался второй период его правления. В дополнение к находящимся уже на Кубе вооруженным силам США к этому дню в Гавану прибыли два американских военных корабля «Аннаполис» и «Чаттануга». К концу мая были рассеяны и взяты в плен последние малочисленные группы восставших.
6 апреля 1917 г. Соединенные Штаты объ-Куба — союзник	явили войну Германии. На следующий день
Антанты	войну Германии объявило кубинское прави-
тельство. Этот шаг был предопределен зависимостью от США, которым остров был нужен как военно-стратегическая база, а кубинский сахар как важный продукт снабжения собственного населения и армии, а также держав Антанты. Участие в войне под эгидой США, естественно, усиливало зависимость Кубы от Вашингтона и Уолл-стрита. Американский союзник установил строгий надзор за жизнью острова. В военной области он осуществлялся военным атташе и военными советниками, получившими самые широкие полномочия. Временно расположенные на Кубе батальоны морской пехоты в августе были заменены армейскими подразделениями (2600 человек), которые оставались на острове до 1922 г. Американские офицеры осуществляли цензуру над прессой, почтовыми и телеграфными сообщениями. На Кубу
30 Л. Зубок. Указ, соч., стр. 294.
134
в значительной мере распространялось военное законодательство США тех лет. Американский генеральный консул Гарри М. Морган регулировал ,(беззастенчиво спекулируя при этом) 31 распределением продуктов питания, угля, электроэнергии и т. д.
Ссылаясь на военное положение, правительство Менокаля жестоко подавляло все выступления рабочих, стремившихся улучшить условия своего существования. Рабочих-активистов по-прежнему высылали из страны. Многие были брошены в тюрьмы. При подавлении стачек использовались войска. Соединенные Штаты поощряли эти действия. Когда хозяева нескольких сахарных заводов, уступая требованиям рабочих, собирались повысить их заработную плату, Менокаль вмешался в конфликт и заявил, «что он подавит забастовку силой, поскольку конституционные гарантии отменены и поскольку правительство США не потерпит никаких забастовок, и что он получил указания из Вашингтона преследовать всякого, кто способствует стачкам»32. Стачечный комитет вскоре был арестован. Ссылаясь на заявление Менокаля, председатель Профсоюза рабочих сахарных заводов Висенте Мартинес и представитель Рабочей федерации Сьенфуэгоса Франсиско До-менеч 21 октября 1917 г. отправили письмо-протест президенту США Вильсону. Из Вашингтона был получен ответ, в котором говорилось, что стачечники, вероятно, действуют под влиянием немцев, а следовательно, принятые против них меры оправданы. Прием, который часто использовался для оправдания репрессий.
Участие Кубы в военных операциях было невелико. Ее вооруженные силы охраняли побережье острова. В кубинских портах были задержаны германские торговые корабли, интернированы лица германского происхождения. Небольшое число кубинских волонтеров служило во французской армии. На европейском фронте действовала группа кубинских врачей и медсестер. На Кубе распространялись облигации военного займа США.
В июне 1917 г. Менокаль внес в конгресс законопроект об обязательной военной службе, чтобы иметь возможность послать контингенты кубинской армии в Европу (намечалось послать 25 тыс. солдат). Против законопроекта особенно горячо выступал сенатор Косме де ла Торриенте. Сенатор утверждал, что кубинские вооруженные силы не решат исхода войны и выполнят свой союзнический долг лучше всего, защищая остров от возможного нападения. Он заявил, что существующая кубинская республика «как бы ей не радовались, не та республика, о которой мечтали Сеспедес и Марти». Постоянный договор, как сказал он, давал некоторым повод считать, что кубинская нация «имеет ограниченную независимость». «Пусть,— восклицал он,— после войны, вернувшиеся с мирных конференций кубинские представители вместе с молодежью, что служила в армии на Кубе, приступят к созданию
31 L. Primelies. Op. cit, t. 1, p. 491—494.
32 Ibid., p. 387.
/35
республики, которая не будет иметь и тени ограничения своего суве-ренитета и своего международного лица» .
Торриенте не убедил своих слушателей. Законопроект был принят сенатом и 3 августа 1918 г. утвержден президентом. Кубинское правительство намеревалось отправить в Европу свою армию, не думая о том, что единственной вооруженной силой на острове останутся американские войска, роль которых в качестве союзников мало отличалась от привычной им роли оккупантов. Однако Менокаль старался напрасно. Вашингтон, узнав о принятом решении, ответил, что союзники в кубинской военной помощи не нуждаются, что экипировкой кубинской экспедиционной армии Соединенные Штаты заниматься не собираются, не имея на это ни времени, ни средств 33 34 35.
Главная помощь Кубы союзникам состояла в поставках сахара Соединенным Штатам. При этом путем дипломатического давле ния, повышения цен на американские товары, задержкой их доставки (главным образом продуктов питания) и другими методами американцы вынудили Кубу согласиться на фиксированные цены продажи сахара. Это не только давало США возможность покупать кубинский сахар дешевле, но и повысить конкурентноспособность американских сахарных заводов. Всего Соединенные Штаты заработали на фиксации цен 42 млн. долларов, полученных «Корпорацией регулирования сахарных цен». Куба же потеряла от этой операции, если принимать в расчет цены мирового рынка, 600 мил-ОГ.
лионов долларов .
Это были потери возможных прибылей. Но были реальные убытки. Сумма бюджета, достигшая в 1920—1921 гг. невиданного до сих пор размера в 136 млн. долларов, была перерасходована на 46 млн. долларов. Несмотря на «процветание», правительство выпустило военный заем в 30 млн. долларов и затем в 7 млн.— для ликвидации дел упоминавшейся выше незаконной «Портовой компании». При формальном увеличении числа учителей и расходов на образование число учащихся уменьшилось, так как соответствующая статья государственного бюджета стала еще в большей, чем прежде, степени источником наживы для чиновников министерства просвещения и муниципалитетов. 15 августа 1919 г. был утвержден «закон о туризме», согласно которому было расширено число разрешенных азартных игр и облегчена возможность открытия игорных домов и других «злачных мест» (что было использо
33 С. de la Torriente. Cuba en la vida internacional, vol. 2. La Habana, 1922, P. 43.
34 Ibid., p. 45—46.
35 L. Jenks. Op. cit. p. 198—204; L. Primelies. Op. cit., t. 4, p. 366— 368; E. Roig de Leuchsenring. Histora de la enmienda Platt, vol. 2, p. 273.
Следует помнить, что 72—73% всей кубинской торговли приходилось на Соединенные Штаты. Президент Вильсон был главным держателем акций «Корпорации регулирования сахарных цен».
136
вано для собственного обогащения президентом Менокалем, Рикардо Дольсом и другими «сильными мира сего»). Скандальную известность получило дело э государственном поместье Ла-Оса,, которое было передано за взятку жульнической частной компании. Железнодорожное строительство в связи с ростом взяточничества и недобросовестностью подрядчиков стало обходиться в 7 раз дороже, чем при Эстрада Пальме. «Строительство» в Вильянуэва продолжало служить спекулятивным операциям, в которых участвовал президент и его родственники. Официальные личные расходы президента по сравнению с первыми годами республики возросли в 4 раза. Государство ежегодно платило 15 млн. долларов людям, должности которых были фиктивными. Кумовство превзошло рекордные размеры времен Гомеса — все родственники Менокаля и его друзья получили «теплые местечки» и были непременными участниками организации лотереи 36.
Условия «военного времени» облегчали эту преступную деятельность. Пользуясь чрезвычайными полномочиями, которые были даны ему еще в период восстания либералов и продлены на все годы мировой войны, Менокаль правил как диктатор. Увеличив армию с 10 до 19 тыс. человек, опираясь на поддержку США, он чувствовал себя всесильным, третировал конгресс, контролировал выборы, подавлял всякую оппозицию. Оппозиции по существу и не было.
Либералы, разгромленные после восстания Избирательная	1917 г., надеялись только на вмешательство
кампания	г г л п
1<>-| 9_1920 гг.	U±l/\. вскоре после окончания воины, в ян-
варе 1919 г., национальный конгресс либеральной партия принял решение просить американское правительство контролировать ход выборов, которые должны были происходить "в 1920 г. В пользу этого решения высказался Сайас и находившийся в то время в США высланный из страны Гомес. В знак протеста против принятого решения о выходе из либеральной партии заявил известный журналист и противник «поправки Платта» Мануэль Маркес Стерлинг 37.
Соединенные Штаты, со своей стороны, предложили правительству Кубы пригласить на остров генерала Краудера, чтобы выработать новые избирательные законы. Либералы «праздновали победу».
Призывы к Соединенным Штатам за помощью и оппозиция их политике использовались в нечистоплотной игре буржуазно-помещичьих партий с первых дней республики. После второй американской оккупации эта игра утратила почти всякую видимость «поисков справедливости». Более того, свои интриги либералы и
36 Ch. Chapman. Op. cit., p. 390—397.
37 L. Primelles. Cronica cubana. 1919—1922, t. 2. La Habana, 1958,. p. 8; M. Marquez Sterling Proceso historico de la enmienda Platt. La Habana, 1941, p. 355—357.
консерваторы все чаще и чаще оправдывали невозможностью иметь дело с «таким народом»,— которым, говорили они, нужно управлять «железной рукой» и приобщать к цивилизации с помощью США. Среди кубинских политиков почти не осталось тех, кто помнил и уважал идеалы Освободительной войны. К «последним из могикан» принадлежал Мануэль Сангили, который в то время писал: «Опасен не народ; опасен класс, который управляет народом. Я всегда считал, что если есть где-нибудь гангрена, пороки и низость, то в правящем классе и никогда в народе...» 38 Эти слова перекликаются с приводимыми выше словами Гандарильи, который представлял уже новое поколение людей, недовольных существовавшим режимом, людей, верящих в свой народ и его освободительную миссию. Пройдет немного времени и эти люди станут новой политической силой в стране.
Краудер «был приглашен» и 18 марта прибыл на остров. Он сам избрал комиссию, которая должна была помогать ему в составлении нового избирательного кодекса. Этот кодекс составил объемистый том в 300 страниц. На них излагалась в мельчайших подробностях вся процедура президентских, провинциальных и муниципальных выборов. Беспочвенность проделанной работы обнаружилась очень скоро — во время ближайшей избирательной кампании. Самые замечательные правила не могли обеспечить честной игры при нечестных игроках — продажный режим порождал беспринципную избирательную борьбу и нечестные выборы.
У консерваторов на пост президента претендовали Рафаэль Монтальво, человек «железной руки», и снова Эмилио Нуньес. Фернандо Фрейре де Андраде вышел из консервативной партии, заявив, что она повинна во всех тех грехах, в которых обвиняла прежде либералов. Менокаль интриговал против Монтальво и не поддерживал Нуньеса. Некоторые газеты стали поговаривать о переизбрании Менокаля. Сам Менокаль советовал выдвинуть Мендеса Капоте.
У либералов вновь шла борьба между «сайистами» и «миге-листами». Видя, что большинство стоит за Гомеса, Сайас, пользуясь отсутствием «героя 1917 г.», старался отсрочить выдвижение кандидатов. За это он был смещен с поста председателя партии, его сменил Фаустино Герра («Пино»), Кандидатура Сайаса на пост вице-президента была снята. Кандидатом в президенты был избран Гомес. «Сайисты» готовились перейти на сторону консерваторов.
В своей новой программе либералы, которые только что призывали США к вмешательству в дела Кубы, теперь объявили, что они за отмену «поправки Платта». Это было вызвано не только интересами избирательной кампании, но и тем, что откровенное
38 Е. Roig de Leuchsenring. Males у vicios de Cuba republicana, p. 272.
138
пресмыкательство лидеров либералов перед Соединенными Штатами вызвало недовольство патриотически настроенных людей. Энрике Хосе Варона 39, Мануэль Сангили, Мануэль Маркес Стерлинг, Эмилио Роиг де Леучсенринг и другие решили основать Националистическую партию. Большинство сторонников такого шага были либералами. Новое руководство либеральной партии, видя, что оно потеряло «сайистов» и от него отходит еще одна влиятельная группа, только что приняв «антиплаттистскую» программу, •послало своего представителя в США с миссией добиться их вмешательства в ход избирательной кампании. Просьбы об этом со стороны либералов не прекращались до дня выборов 40.
Сайас создал из своих сторонников Кубинскую народную партию — с единственной целью выставления своей кандидатуры на предстоящих президентских выборах. И то, что представлялось вначале нелепым слухом, стало фактом: консерваторы, возглавляемые Менокалем, решили поддержать кандидатуру экс-либерала Сайаса. Не желая окончательно ослаблять лагерь либералов, отказались от создания Националистической партии ее первые сторонники. Асберт и его люди, открыто торгуясь из-за будущих мест, перебегали то к консерваторам, то к либералам, то пытались создать собственную партию.
Вся перетасовка упомянутых политических групп (и еще многих —- менее значительных) сопровождалась взаимными оскорблениями, скандалами, вооруженными столкновениями, убийствами. Так как избирательный закон запрещал коалиционное представительство, то консерваторы, решившие объединиться с Народной партией в выставлении кандидатуры Сайаса, используя свое большинство в конгрессе, изменили соответствующую статью закона 41. 24 августа 1920 г. коалиция, получившая название Национальная лига, быда создана. Обойденный Монтальво всячески поносил Менокаля. Вновь обойденный Эмилио Нуньес перебежал к либералам.
Выборы происходили 1 ноября 1920 г. Они «сопровождались насилиями, организованными и проводимыми правительством»42. Были использованы все средства, чтобы обеспечить победу кандидатов Лиги 43. Либералы засыпали жалобами американское посоль-
89 В одной из своих работ — «От колонии к республике» Варона писал: «Мы обеспечили политическую независимость родины. Это большой долг, выполненный нами. Нам не хватает другого: обеспечить хорошо управляемым трудом независимую кубинскую экономику. Только благодаря ей упрочивается политическая независимость» (цит. по: R. Guerra у Sanchez. Op. cit., р. 164).
40	L. Primelles. Op. cit., t. 2, p. 32, 175—183, 197.
« Ibid., p. 161.
42	«Historia de la Nacion cubana», t. 8, p. 58.
43	В частности, были объединены функции военного министра и министра внутренних дел. Облеченный такой властью, министр, ответственный за проведение выборов, руководивший полицией, сельской гвардией, армией и граж-
139
ство и госдепартамент, Верховный суд. Но правительство твердо стояло на своем и объявило избранным Сайаса. Не отвечая на жалобы либералов44, Вашингтон тем самым как бы поддержал кандидата Лиги. Одновременно, не имея на это предварительного согласия кубинской стороны, госдепартамент вновь отправил на Кубу Краудера в качестве «личного представителя президента США» при кубинском правительстве.
Пока бушевали страсти в сфере политики, мало кто обращал внимание на тревожные симптомы, которые стали обнаружи-
ваться в сфере экономики.
«Пляска миллионов». Кризис
1920—1922 гг.
Миссия Рэтбона и Краудера
лась возможность
За годы первой мировой войны производство сахара в Европе сократилось в 4 раза. К январю 1919 г. были сняты ограничения с цен на кубинский сахар и разрешен его вывоз в европейские страны45. Таким образом1 для кубинских производителей сахара откры-расширения рынка и повышения цен. Кубинские
дельцы поспешили использовать эту возможность. В 1914 г. фунг неочищенного сахара стоил в Гаване менее 2 центов. В первую половину 1920 г. цена на него поднялась до 10—22 центов за фунт. Общая стоимость урожая сахарного тростника, которая в 1918 г. составляла в круглых цифрах 330 млн. песо, а в 1919 г.— 454 млн. песо, в 1920 г. достигла 1 млрд. песо. Стоимость импорта (и экспорта) соответственно равнялась 227 (278), 279 (419), 515 (722) млн. песо 46.
Сахарный бум породил «пляску миллионов». Основывались сотни новых предприятий, банков, акционерных компаний. Огромных размеров достигла спекулятивная горячка. Все это — в расчете на дальнейшее повышение цен. Большинство компаний и фирм создавались без должного обеспечения. И когда с середины мая 1920 г. цены на сахар стали падать и к декабрю упали до трех с лишним центов за фунт, разразился кризис. При росте продукции сахара (1920 — 3; 1921—3,73; 1922 — 4 млн. т) общая его стоимость в 1922 г. сократилась по сравнению с 1920 г. в 4 раза (до
данской администрацией, по существу распоряжался выборами и оказывал давление на избирателей всеми средствами государственного насилия. Избирателей терроризировали специально подкупленные банды — из амнистированных Менокалем преступников. В одной Санта-Кларе было убито 14 человек. Подвергались разгрому избирательные участки, сжигались нежелательные бюллетени.
44	Гомес настаивал, чтобы США установили на Кубе «временное правительство» подобное правительству Мэгуна (см.: L. Primelies. Op. cit., t. 2, p. 327). 13 июня 1921 г. Гомес умер.
45	На Кубе производилось в те годы 25% всего производимого в мире сахара, при самых низких затратах на его производство («Censo de la Repub-lica de Cuba. Ano 1919», p. 53).
46	L. Jenks. Op. cit., p. 218—219, 230; R. Guerra у Sanchez.Op. cit., p. 289—290; E. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 2, apendice S.
140
255 млн. песо), в 4 раза упала стоимость кубинского импорта и
47
экспорта .
Лопнули сотни компаний, акционерных обществ, обанкротились тысячи кубинских дельцов, разорились многие колоны, разбогатевшие за годы «процветания». Прекратили платежи крупнейшие банки: «Национальный банк», «Испанский банк», «Международный банк». «Вкладчиков капитала охватила паника, и они стали требовать от банков возвращения своих средств со срочных и страховых счетов; и правительство, пытаясь предотвратить то, что предотвратить уже было нельзя, декретом от 10 октября 1920 г. объявило банковский мораторий. Следует подчеркнуть, что иностранные банки, основанные на Кубе в годы процветания, вывезли фонды вкладчиков с целью использования их в кредитных операциях и с целью приобретения ценных государственных бумаг Соединенных Штатов, оставив свои агентства без минимально предусмотренных резервов. Создалась благоприятная обстановка для иностранных банков, которую они использовали для удушения кубинского банковского капитала, появившегося на волне спеку-« 48 ляции» .
Используя разорение кубинских капиталистов и землевладельцев, американские монополисты поспешили скупить их предприятия и земельные участки. Новый скачок американских капиталов на Кубу был «организационно» закреплен назначением американского финансового советника при кубинском правительстве. Таковым стал Альберт Рэтбон. Кубинский министр финансов Кансио был смещен. «...Рэтбон расположился в кабинете Кансио, за его письменным столом, и начал диктовать часы совещаний и назначения, посылать ультиматумы банкирам и другим лицам с требованием предоставить отчеты» 47 48 49. Рэтбон взял под свой контроль всю хозяйственную жизнь страны. Недавно «процветавшей» Кубе было предложено для упорядочения ее дел взять у США заем в 50—100 млн. долларов 50 51. После этого Рэтбон отбыл из страны. На смену ему прибыл Краудер. Соединенные Штаты не оставляли Кубу без присмотра. По свидетельству одного из кубинских журналистов, в первые дни своего пребывания на острове Краудер «отдавал распоряжения, сидя у себя в каюте на крейсере «Миннесота», стоявшем на якоре в Гаванской бухте. Политики, коммерсанты, банкиры, лица самых разнообразных занятий — все шли туда... Здесь была истинная власть» 5|.
47 Ibidem.
К 1920 г. была восстановлена в основном сахарная промышленность в Европе, расширили свои предприятия разбогатевшие за войну американские сахарозаводчики, использовавшие местное сырье.
48 А. Нуньес Хименес. Указ, соч., стр. 53—54; J. Le R i v е г е n d. Historia economica de Cuba. La Habana, 1965, p. 239.
49 L. Jenks Op. cit., p. 233—234.
50 Л. Зубок. Указ, соч., стр. 296; L. Primelles. Op. cit., t. 2, p. 249.
51 А. Варела. Куба революционная. M., 1962, стр. 259.
141
Под наблюдением Краудера были проведены дополнительные выборы (либералы отказались в них участвовать) и 16 апреля 1921 г. государственный департамент объявил, «что Соединенные-Штаты считают избрание Сайаса честным»52. Одновременно в Соединенных Штатах сочли, что это дает им «право» -полностью' контролировать деятельность «честного правительства». Краудер приступил к этому, лично проверив представленный ему список нового кубинского кабинета. Из 10 кандидатур он вычеркнул 7,. заставив Сайаса составить новый список уже по его, Краудера,, рекомендации53. «Началась фактическая интервенция, хотя и не-именуемая так, продолжавшаяся три года» S4.
Для эффективности своего воздействия на правительство Сай-* аса Краудер не советовал Вашингтону торопиться с разрешением на просимый Кубой заем в 55 млн. долларов до того, как будут выполнены все американские требования. В качестве приманки-Сайасу было разрешено получить предварительный заем у Моргана в 5 млн. долларов 55.
Так как экономическое и финансовое положение кубинского" правительства в период кризиса было чрезвычайно затруднительным 56, оно согласилось выполнить условия Краудера. Последний изложил их в 15 меморандумах, и их смысл сводился к установлению — на основе «поправки Платта» — абсолютного американского контроля над кубинскими финансами и над кубинским государственным аппаратом во всех его звеньях 57_ По требованию Краудера был вновь изменен состав кабинета.
Поведение «личного представителя президента США» вызвало-резкие протесты -в кубинском конгрессе и в кубинской печати. 20 июня 1922 г. конгресс принял резолюцию, в которой указывалось, что претензии Краудера выходят далеко за пределы «поправки Платта»58. -Но следует заметить, что наряду с -патриотическими мотивами отдельных лиц, эти протесты были стимулированы также эгоистическими интересами значительной части конгрессменов. Они не хотели соглашаться на сокращение бюджетных ассигнований (этого требовал Краудер в качестве условия предоставления займа), которые должны были сократить их личные доходы и сузить возможность расхищения -государственных
52 L. Primelles. Op. cit., t. 2, р. 327.
53 Ibid., р. 329.
64 L. Jenks. Op. cit., p. 237. «Несмотря на его длительные контакты с Кубой, Краудер не научился хоть немного говорить по-испански, он действовал как истинный диктатор» (С. Beals. The Crime of Cuba. Philadelphia, -1934, p. 228).
55 L. P r i m e 11 e s. Op. cit., t. 2, p. 342—343, 463.
56 В 1920—1921 г. расходы превысили доходы на 75 млн. долларов. Государственный долг составил в 1920 г. сумму 85 820 тыс. песо (L. Primelies. Op. cit., t. 2, p. 407—408; Ch. Chapman. Op. cit., p. 424—425).
57 L. P r i m e 11 e s. Op. cit., t. 2, p. 468 и след.
58 Ibid., p. 486.
142
средств S9. В конечном счете под давлением США 60 условия Краудера были в основном приняты, и Кубе домом Моргана был пре доставлен заем в 50 млн. долларов (из 5,5%) 61.
Осуществив ревизию кубинских финансов, определив дальнейшее направление финансовой политики гаванского правительства,, обеспечив Моргану самые высокие проценты по займу (прежние не выходили на 5%), «личный представитель президента США»-отбыл в Вашингтон. К этому времени в Белом доме сочли возможным отозвать с Кубы американские войска, находившиеся там еще со времен войны, так как присутствие их «было источником постоянного возмущения» 62. В январе 1923 г. Краудер вернулся на остров в качестве чрезвычайного и полномочного посла США, что-делало его высшим дипломатическим представителем на Кубе63. В августе 1923 г. кубинское правительство, первое и единственное, выплатило Соединенным Штатам долг военного времени в 7 млн. долларов 64. Так каждый следующий долг шел на покрытие предыдущего — с процентами. Иначе говоря, вложения американских банкиров довольно скоро возвращались к ним, потом увеличивались и давали прибыль, а одновременно росла финансовая задолженность Кубы, ее
Новые тенденции — новые патриотические силы
зависимость от США.
Президент Сайас отличался от предыдущих тем, что был штатским человеком. Но в жажде наживы, казнокрадстве и кумовстве он сумел превзойти президентов-генералов. Его-правительство «стяжало славу одного из самых продажных и взяточнических во всей истории Кубы» 65. Правление Сайаса таким образом было традиционным в худшем смысле этого слова, к тому
69	Бюджетная статья расходов на нужды конгресса продолжала расти: при Го мест — 858 тыс.; при Менокале—1,5 млн.; при Сайасе — 2,3 млн. долларов («Historia de la Nacion cubana», t. 9, p. 124—125).
60	Газеты того времени пестрели такими заголовками: «Американский контроль и новое правительство», «Американский ультиматум кубинскому правительству», «Государственной департамент США угрожает Кубе», «Интервенция, если конгрессмены острова откажутся утвердить сделанные предложения», «Требование США к Кубе», «Интервенция США на Кубу кажется близкой». Соответственно см.: «Le Temps», 28.VI, 3.IX -1922; «The New-York Coll», 15.IX 1922; «The Times», 21.IX 1922; «The World», 10.IV 1923.
91	E. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 2, apendice U.
62	R. Smith. The United States and Cuba. N. Y., 'I960, p. 107.
63	Ранее дипломатические представители США на Кубе были в ранге посланника, как и кубинские представители в США.
64	L. Jenks. Op. cit., р. 246; Ch. Chapman. Op. cit., p. 387.
65	А. Томас. История Латинской Америки. М., 1960, стр. 496; см. также: «Comite de jeunes revolutionnaires cubains. La Terreur a Cuba». Paris, 1933, p. 26.
Расходы исполнительной власти в 1902 г. равнялись 60 тыс. долларов, в 1909 г.— 150 тыс., в 1914—-168 тыс., в 1919 — 226 тыс., в 1'923 — 398 тыс. долларов (С. Т г е 11 е s. El progreso у retroceso de la Republica de Cuba. La Habana, 1923. p. 23).
143
же почти три года оно было правлением Краудера. Однако годы, в которые правил Кубой Альфредо Сайас, отмечены в истории страны и новыми тенденциями, в которых отразились процессы внутреннего развития страны и процессы общеисторического развития.
После войны 1914—1918 гг. Соединенные Штаты превратились в самую богатую страну мира, вышли в первый ряд крупнейших и сильнейших империалистических держав. Это позволяло Вашингтону оказывать на Кубу еще большее влияние, тем более что в период войны позиции американцев на самом острове значительно укрепились. В то же время экономический подъем на Кубе способствовал процветанию многих кубинских колонов, торговцев и предпринимателей 66. Их деятельность стесняло американское господство. Это же господство подрывало позиции крупных кубинских плантаторов и фабрикантов (например, табачных), которые в какой-то степени были независимы от американского капитала и посильно конкурировали с ним. Кризис 1920—1922 гг., принесший разорение сотням кубинских дельцов и выразившийся в падении цен на сахар, главным покупателем которого были США, вызвал подъем антиимпериалистических настроений в указанных слоях кубинского общества — утрачиваемое ими переходило в руки американских капиталистов, а действия американской дипломатии и лично Краудера были оскорбительны для людей даже с минимальным чувством патриотизма. В условиях революционного подъема, наступившего во всем мире после первой мировой войны и под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции, подъема, охватившего и Латинскую Америку, антиимпериалистические настроения на Кубе стали проявляться довольно явственно. Одновременно в широких народных массах росло недовольство существующим продажным режимом, ширилось и развивалось рабочее движение, направленное против эксплуатации и американского засилия.
Антиимпериалистические настроения выражали патриотически настроенные люди «старой гвардии». Такие, как Энрике Хосе Варона и Мануэль Сангили.
В первые годы республики Варона говорил об опасности империализма вообще и средством борьбы против него считал «самоусовершенствование» кубинцев. В период второй оккупации он склонен был обвинять в ней самих кубинцев, не сумевших мирно урегулировать свои дела. При Гомесе созданием консервативной партии он хотел направить жизнь Кубы по «нормальному» пути парламентской демократии. На посту вице-президента он понял тщету своих усилий в этом направлении и осудил режим консерватора Менокаля. В труде «От колонии до Республики» (1914)
66 «Censo de la Republica de Cuba. Ano 1919», p. 377; L. Jenks. Op. cit., p. 178, 224—225, 267.
144
он уже вполне определенно говорил об экономическом закабалении Кубы Соединенными Штатами, ведущим к политической зависимости. В декабре 1921 г., читая доклад в Национальной Академии, он осудил политику США и деятельность Краудера. Кубинский ученый постепенно приходил к выводу, что «самоусовершенствование» народа в значительной мере зависит не от его стремления к прогрессу, но от условий, в которых он живет; что экономическая и политическая зависимость страны, беспринципность и продажность государственных и политических руководителей, постоянное американское вмешательство действуют разлагающе, стоят пре-
о	А 7
градои на пути дальнейшего развития страны и народа .
Антиимпериалистические настроения Мануэля Сангили были выражены всегда более резко, чем у Бароны. Он в меру своих сил и понимания идеалов Освободительной войны энергично отстаивал независимость родины. В 1924 г. на пороге смерти, тяжело больной, он с горечью писал: «Вижу, как почти вся кубинская земля перешла в руки иностранцев — до такой степени, что наш народ, в своем подавляющем большинстве народ бедный, быстро уподобляется колонам древнего Рима»68. Он писал о захвате иностранцами кубинской торговли и промышленности, об эксплуатации народа иностранными и кубинскими богачами, о беззакониях и воровстве правящих кругов.
Люди старшего поколения, в большей или меньшей степени сохранившие верность идеалам Освободительной войны, продолжая бороться за независимость своей родины, одновременно видели, что их борьба —- в рамках признания законности существующего режима—оказалась безрезультатной: страна все больше зависела от Соединенных Штатов, коррупция, в которой погрязла правящая верхушка, все глубже проникала во все поры общественной деизни.
Этот процесс в рассматриваемое время принял такие угрожающие формы, что вызывал тревогу у многих кубинцев, прежде считавших себя «вне политики». Представители литературы, искусства и науки вошли в Хунту национального и гражданского обновления. 2 апреля 1923 г. эта Хунта издала манифест, в котором перечислялись пороки существовавшего режима и правительства, «политический паразитизм». В манифесте содержалась угроза, что в случае, если политики не принесут необходимых жертв для обновления страны, то «завтра мы обратимся к народу»69. Угроза
67	Подробнее о Э. X. Варона см.: J. М а г i n е 11 о. Contemporaneos. Las Villas, 1964; Е. Е n t г а 1 g о. Algunas facetas de Varona. La Habana, 1965.
68	E. Roig de Leuchs enr ing. Males у vicios de Cuba republicana, p. 273.
Сангили умер 21 января 1925 г. Подробнее о нем см.: М. S a n g u i 1 у. Defensa de Cuba. La Habana, 1948; M. S a n g и i 1 y. Brega de libertad. La Habana, 1950.
69	Ch. Chapman. Op. cit., p. 466.
10 Л. Ю. Слезкин
/75
эта была риторической. Но в ней, тем не менее, отразился дух ) недовольства, который проникал во все более широкие слои кубинского общества.
С созданием Лиги наций патриотически настроенные кубинские дипломаты и юристы-международники связали с ней надежду на некоторое ослабление господства Соединенных Штатов над Кубой. Упования на нормы международного права, как на средство защиты национального суверенитета, не оставляли многих кубинцев с первых дней республики (вспомним деятельность Сангили). Теперь они решили использовать это средство. В 1921 г. ветеран Освободительной войны Амбросио Лопес Идальго, а в 1922 г. гаванский юрист Луис Мачадо выпустили книги, в которых толковали «поправку Платта» и Постоянный договор, и обсуждали (по-разному и с различными оговорками) ущемленность кубинского суверенитета. В Гаване еще в 1915 г. было создано Общество международного права. Наиболее выдающимися среди его членов были известные юристы и дипломаты Антонио Санчес де Бустаманте и упоминавшийся выше Косме де ла Торриенте. Это не были люди передовых политических взглядов, но они стремились как-то отстоять хотя бы формальную независимость своей родины; это были люди, продолжавшие и хотевшие верить в добрую волю США, но оскорбленные тем, что в Лиге наций им приходилось от- i вечать на вопрос: «Какая держава имеет мандат на Кубу?»70
«В 1923 году в политической жизни Кубы появляются новые направления, которые отражают, с одной стороны, участие в ней мрлодежных групп с политической линией, которая в огромной степени была независимой от позиции групп, до сих пор оспаривавших власть, и, с другой стороны, эти направления отражают настроения сторонников радикальных перемен, которые с этого времени пытаются возглавить народную борьбу для разрешения главных проблем страны»71. Наиболее выдающимися представителями нового поколения были: Рубен Мартинес Вильена, Хуан Маринельо, Хосе Сакариас Тальета, Хосе Антонио Фернандес де Кастро, Луис Гомес Вангуэмерта и Хорхе Маньяч.
18 марта 1923 г. на собрании в честь уругвайской писательницы Паулины Луисии поэт Рубен Мартинес Вильена помешал выступить присутствующему министру юстиции, заявив, что недостойное поведение и продажность этого министра лишают его права участвовать в торжественном акте72. Рубен Мартинес Вильена был главным составителем «Манифеста тринадцати», в котором ра
70 С. de la Torriente. Cuba en la vida internacional, vol. 2. La Habana, 1928, p. 222; он же. Las relaciones de la Republica de Cuba у los Estados Unidos de America conforme al Tratado permanente. La Habana, 1923.
В Лиге Наций Бустаманте был избран членом Международного трибунала, а Торриенте — председателем четвертой сессии Лигй.
71 А. Нуньес Хименес. Указ, соч., стр. 54.
72 Там же.
146
зоблачалась антинародная политика правительства Сайаса. Авторы «Манифеста» вкоре после его опубликования образовали «группу минористов», рупором которой сначала был литературно-общественный журнал «Сосиаль», а затем журнал «Куба контемпо-ранеа». Минористы решительно выступали против засилия американского империализма в экономической, политической и культурной областях, они высказывались за солидарность с народами других латиноамериканских республик, боровшихся против гнета монополий США. Участники этой группы, в частности историк Эмилио Роиг де Леучсенринг, в своих трудах разоблачали грабительский характер политики США по отношению к Кубе Минористы выступали против ухода интеллигенции от реальной действительности и остро критиковали господствовавшие буржу-74 азные порядки .
В 1923 г. возникло студенческое движение, участники которого требовали университетской реформы (автономии управления, конкурсной системы замещения должностей, обновления программ и т. д.)73 74 75. Студенческую молодежь возглавлял Хулио Антонио Мелья, горячо преданный делу освобождения своей родины от гнета Соединенных Штатов и делу освобождения народа от гнета эксплуататоров. По инициативе Мельи был созван национальный конгресс студентов. «Конгресс осудил американский империализм, потребовал запретить церковникам заниматься педагогической деятельностью, постановил создать Народный университет имени Хосе Марти для распространения научных знаний среди трудящихся.
Этот университет в течение нескольких лет действовал в помещениях различных профсоюзов 'Гаваны и окрестностей. Знаменательно, что конгресс направил приветствие наркому просвещения СССР "Луначарскому за его вклад в социалистическое культурное строительство в Советском Союзе» 76 77.
Студенты Гаванского университета и других учебных заведений столицы организовали демонстрацию против намечаемого сооружения монумента в честь Сайаса и развернули критику пра-77 вительства .
Хорхе Маньяч выступил в 1925 г. с большим докладом в Экономическом обществе друзей страны. В этом докладе он показал
73 См. например: Е. Roig de Leuchsenring. Analysis у consecuencias de la intervencion nortearemicana en los asuntos interiores de Cuba. La Habana, 1923.
74 И. Г p и г у л е в и ч. Борьба прогрессивных сил за передовую культуру и культурная революция на Кубе. Сборник «Нации Латинской Америки». М.,
1964, стр. 49.
76 См., например, F. d е Т о г г с s. El conflicto universitario. La Habana, 1923.
76 И. Г p и г у л e в и ч. Указ, соч., стр. 48—49.
77 См., например: J. L 1 а г е n a. A los estudiantes. А «Е1 Heraldo». La Habana, 1925.
10*
147
Ассоциация ветеранов и патриотов
кризис кубинской буржуазной культуры, подверг критике существующую систему образования. Маньяч призвал к освобождению культуры и образования от морального застоя и разлагающего влияния психологии наживы 78 79.
Кубинское студенчество, молодежь из среды интеллигенции выражали недовольство существующим режимом, устраивали демонстрации. Но это было движение разноликое с нечетко определенными идеями и методами борьбы, движение главным образом интеллектуальное, преимущественно стихийное, хотя и энергичное, готовое к активному действию. Стать истинно революционным ему мешала классовая разнородность и отвлекающее воздействие вновь оживившегося движения ветеранов, которое впитало в себя почти все силы, оппозиционные правительству Сайаса. От того, как будет развиваться движение ветеранов, зависело в значительной мере участие в нем молодых сил и их дальнейшая ориентация.
Непосредственным поводом к оживлению движения ветеранов послужила задержка с выплатой им пенсий. Это было особенно возмутительно на фоне невиданного расхищения
государственных средств правящими кругами. К материальным мотивам прибавлялось раздражение и негодование, вызванное подчинением правительства Краудеру. Тем более что требования последнего о введении режима экономии выливались в экономию за счет народных масс, не затрагивая правящей верхушки.
Для защиты интересов бывших участников Освободительной войны 12 августа 1923 г. была создана Ассоциация ветеранов. В условиях общего недовольства существовавшим положением она сразу же приобрела характер организации с довольно широкой программой политических требований. Вскоре она получила наименование Ассоциации ветеранов и патриотов, включив в себя многочисленных сторонников реформ.
Руководителем Ассоциации стал Карлос Гарсиа Велес, кубинский посланник в Лондоне. Он сам был не очень чистоплотен в расходовании государственных средств , но это прикрывалось обличительными речами против Сайаса, отблеском славы, который падал на Гарсиа Велеса как на сына Калисто Гарсии — одного из главных героев Освободительной войны. Непосредственными помощниками Гарсиа Велеса стали: смещенный Сайасом министр, бывший кандидат либералов в вице-президенты Карлос Мендиета, богатый плантатор Карлос Альсугарай, Оскар Сото (секретарь Ассоциации).
Члены и сторонники Ассоциации значительное внимание уделяли двум обсуждавшимся в конгрессе законопроектам: о лотерее и консолидации железных дорог. Поэтому необходимо остановить-
78 J. М а п а с h. La crisis de la alta cullura en Cuba. La Habana, 1925.
79 Ch. Chapman. Op. cit., p. 468.
148
Продавцы лотерейных билетов
ся на истории указанных законопроектов, вспомнив предварительно об отношении конгресса к деятельности Краудера: о том, как в действиях конгрессменов сочетались патриотические тенденции (в меньшей степени) с нежеланием (в большей степени) поступиться своими корыстными личными интересами. То же явление наблюдалось в подходе членов конгресса к законопроекту о лотерее.
Под нажимом Краудера, желавшего обеспечить американским банкирам гарантию получения процентов с предоставляемого займа, Сайас издал декрет о приостановке действия и реформе лотереи. Но он сам и его окружение, также как многие из конгрессменов, были заинтересованы в сохранении этого источника своего обогащения. Под видом возмущения вмешательством Краудера во внутренние дела Кубы и желания найти средства для пенсий ветеранам конгресс провел (22—23 июля 1923 г.) закон о вост становлении лотереи. При этом она была реформирована так, что давала правительству и устроителям новые возможности к злоупотреблениям 80.
80 Департамент лотереи был отделен от министерства финансов, т. е. даже формально не контролировался; генеральный директор и коллекторы лотереи назначались президентом пожизненно, что давало им время на изыскание средств к злоупотреблению, связывало их всех круговой порукбй; один коллектор мог управлять несколькими бюро, что давало возможность к расши-
149
Что касается законопроекта о консолидации железных дорог («Тарафа билль») 8|, то с ним дело обстояло сложней. Сентрали, принадлежавшие американцам, имели свои собственные железные дороги, которые соединяли плантации и заводы с близлежащими кубинскими портами. Около 31% всего урожая (и 85% урожая американских компаний) вывозилось, минуя национальные железные дороги, а следовательно, не облагалось пошлиной; в стране имелось 47 частных железных дорог и портов. Полковник Хосе М. Тарафа предложил законопроект (сам он не был членом конгресса), по которому частные порты должны были быть закрыты, а сентрали должны были использовать при вывозе своей продукции национальные железные дороги. Предлагалось также провести консолидацию железных дорог страны, объединив все действующие дороги. 10 августа 1923 г. палата представителей утвердила законопроект. Мера эта выглядела чрезвычайно национальной и антиамериканской, особенно в свете реакции па него американских монополистов. Они завопили о конфискации, о нарушении Постоянного договора, пустили в ход прессу и госдепартамент.
12 августа 1923 г. в «Нью-Йорк Таймс», органе демократической партии, появилась большая статья под названием «У С Ш А просят предотвратить кубинскую конфискаци ю» и подзаголовком: «И нвестировано много миллионе в». В статье говорилось о том, что заинтересованные американские круги обратились с жалобой к государственному секретарю Юзу. «Положение обязывает и оправдывает самые немедленные действия. Чтобы предотвратить прохождение закона, должна быть использована моральная сила нашего правительства. Если это не удастся сделать, влияние правительства должно быть использовано для обеспечения его немедленной отмены»,— говорилось в документе, переданном Юзу. От себя газета добавляла: «Считается вероятным, что Соединенными Штатами будут приняты меры, если согласно биллю будут осуществлены конфискации, нежелательные американским сахарным компаниям» 82.
18 августа, ссылаясь на официальные источники, та же газета писала: «Кулидж требует, чтобы Куба уважала права американцев». «Сайасу заявлено, что собственность должна быть защищена, или наше правительство будет действовать»83. Не отставала от «Нью-Йорк Таймс» республиканская «Нью-Йорк Геральд Трибюн», ко-рению махинаций и т. д. Не случайно разоблаченный директор департамента лотереи, сын Сайаса (!), вынужден был вскоре скрыться, а жене Сайаса «посчастливилось» выиграть крупнейший приз лотереи 1923 г.
81	Ch. Chapman. Op. cit., p. 459—461; «The New York Times», 12.VIII, 18.VIII 1923.
82	«The New York Times», 12.VIII 1923.
83	«The New York Times», 18.VIII 1923.
150
торая к тому же напомнила (23 августа), что «кубинский суверенитет ограничен поправкой Платта» 84.
В конечном счете под давлением США и заинтересованных американских компаний законопроект Тарафы был изменен. По новому законопроекту предложенные прежде меры не распространялись на частные порты, действовавшие до 1923 г. Иначе говоря, эти меры должны были распространяться на будущие капиталовложения американцев в предусматриваемой области, капиталовложения, которые американцы могли и не делать, используя уже имеющиеся у них порты и дороги. Снизив проектные пошлины, конгресс, правда, утвердил предложение о консолидации железных дорог85.
История законопроекта Тарафы показывает, что в условиях зависимости страны кубинский конгресс не мог провести меру, которая серьезно задевала американские сахарные интересы. То. что бы\о сделано, их фактически не затронуло и в этом смысле характерно, что «Нью-Йорк Таймс», которая столь решительно боролась против законопроекта Тарафы, после того как он был принят в исправленном виде, опубликовала заметку «Куба — лучший покупатель». В этой заметке было подсчитано, что при населении около 3 млн. человек Куба закупает в США товары на сумму в 128 млн. долларов, а Аргентина и Мексика, имея соответственно 9 и 17 млн. населения, на сумму 95 и 110 млн. долларов. Но особенно примечательно было то, как газета объясняла эти факты. В статье говорилось: «Имеется много причин, почему Куба покупает предпочтительно американские, а не европейские товары. Это — договор о взаимности, который благоприятствует прохождению американских промышленных товаров больше, чем всех других. Кубинская промышленность, оцениваемая в 1 млрд, долларов, в руках американцев. Один только Нью-Йоркский банк владеет многими кубинскими сахарными плантациями. Кубинская железнодорожная компания — американская. Часть кубинской табачной промышленности контролируется американскими интересами. Естественно, что эти концерны должны покупать американские товары.
Многие заказы, подписанные кубинцами и написанные по-испански, исходят от фирм, полностью субсидируемых американскими корпорациями, хотя, вероятно, некоторые из этих концернов произошли от кубинских предков.
84 «The New York Herald Tribune», 23.VIII '1923.
Английская «Морнинг Пост» предполагала возможность вооруженной американской интервенции на Кубу, «если кубинское правительство не вспомнит, что оно в карцере, охраняемом Соединенными Штатами», и не поведет себя так, «чтобы заслужить одобрение своего стража» («The Morning Post», 20.VIII 1923).
85 «Ley de 9 de octubre de 1923 sobre consolidation de los ferrocarriles». La Habana, 1923; Ch. Chapman. Op. cit., p. 462, 464; «Le Temps», 28.IX 1923; «The New York Times», 11.V 1924.
151
Захват американцами кубинской промышленности особенно отмечается с конца 1920 г.
...Контроль над кубинской промышленностью на 50% перешел в руки американцев» 86.
Но кубинский конгресс принял ведь закон о консолидации железных дорог. В условиях господства американского капитала в кубинской экономике, мера, предлагавшаяся Тарафой, служила выгоде тех же американцев. Дело в том, что консолидация дорог была выгодна американской железнодорожной компании «Кюба Рейлвей», которая была главным держателем акций тех «национальных» дорог, о которых шла речь в законопроекте. Консолидация означала их поглощение более мощной американской компанией, монополизацию этой компанией значительной части находившихся на острове железных дорог (остальные находились в руках английской «Юнайтед рейлвейс»). Законопроект Тарафы был по существу ударом американских «железнодорожных интересов» по «сахарным интересам», имеющим свои порты и свои железные дороги («Кюбэн кэйн шугар корпорейшн», «Америкэн шугар рей-дининг компани»). Тарафа был главным держателем акций и президентом одной из дорог, которые намечалось включить в число консолидируемых, что отвечало его интересам. За проведение законопроекта Тарафы Сайас и конгрессмены получили крупные взятки 87.
Ассоциация ветеранов и патриотов выступила с программой, включавшей требование о запрещении лотереи и о непринятии конгрессом законопроекта Тарафы. Лотерея в существовавшем виде была символом мошенничества. Против законопроекта Тарафы выступали многие кубинские сахарозаводчики и плантаторы, крупные и мелкие: дальнейшая монополизация дорог позволила бы их владельцам, освобожденным от конкуренции, повышать цены на перевозки. Сентрали, конечно, также подняли бы цены за использование их железных дорог и портов «свободными колонами», ссылаясь на мнимый или реальный ущерб.
Кроме двух, указанных выше, Ассоциация выставила следующие требования: гарантия независимости судов от властей; изменение избирательного закона с тем, чтобы заинтересованные конгрессмены не могли влиять на ход выборов; сокращение бюджета; запрещение переизбрания президента на второй срок; ограничение парламентского иммунитета,-— чтобы он не служил защитой от наказания за уголовные преступления; реформа уголовных и гражданских кодексов, основанных на испанском колониальном праве; предоставление права голоса женщинам; предпочтение кубинским
Ft «The New York Times», 21.X 1923.
87 Ch. Chapman. Op. cit., p. 458, 462—464; L. Jenks. Op. cit., p. 290; R. Fitzgibbon. Cuba and the United States. Menasha, 1935, p. 182; L. d e la Torriente. Mi casa en la tierra. La Habana, 1960, p. 136—137.
152
рабочим перед иностранными при найме на работу; наказание виновных в казнокрадстве 88.
Программа (она была опубликована в Манифесте от 29 августа 1923 г.) не предполагала глубоких социальных преобразований, но ее выполнение помогло бы избавиться государству от наиболее бросающихся в глаза пороков. Программа Ассоциации была поддержана студентами, организацией суфражисток, многими рабочими клубами и профсоюзами. Агитация за проведение в жизнь программы приняла широкий размах и сочеталась с антиимпериалистической агитацией, выражавшейся в протестах против действий Краудера и подчинения правительства Соединенным Штатам.
Правительство лавировало. Оно стремилось выдать принятие закона о лотерее и «билль Тарафы» за меры, направленные в защиту кубинского суверенитета. В таком же свете было представлено смещение Сайасом назначенного Краудером кабинета министров. На деле здесь главную роль сыграло желание укрыться от надзора Краудера, беспрепятственно заниматься жульническими махинациями и та;м, где он говорил «табу», защищая прибыли американских капиталистов, тоже грабивших кубинский народ.
Не умея, а скорее не желая отличить существо дела от его внешней оболочки лидеры движения ветеранов, в частности Карлос Мендиета, стал превозносить «оздоровительные» меры Краудера, ругая Сайаса за смещение «честного кабинета». Тем самым обесценивалась самостоятельность действий Сайаса, пусть внешняя, и оправдывались колонизаторские действия Соединенных Штатов, прикрытые девизом «оздоровления». Позиция лидеров Ассоциации в вопросе о «честном кабинете» напоминала прежнюю позицию либералов в отношении США 89.
При каждом случае лидеры Ассоциации старались заверить, что онй не намерены применять насильственных мер. Знаменательно, что «Таймс», пристально следившая за происходившим на Кубе, писала 13 сентября 1923 г.: «...Трудно понять, как ветераны и патриоты намереваются добиться выполнения своих требований. Посредством революции? Но лидеры отрицают, что такова их цель. Или посредством вмешательства Соединенных Штатов? Последнего, кажется, ожидают некоторые из лидеров» 90.
Подобная позиция лидеров Ассоциации давала возможность Сайасу бравировать своим «национализмом» в ущерб деятель-
88 Ch. Chapman. Op. cit., p. 470; «The New York Times», 19.VIII.1923; 23.111 1924.
89 Ch. Chapman. Op. cit., p. 472.
Как пишет Билс, Краудер, сводя счеты с Сайасом, «подстрекал агитацию (против него.-—Л. С.), намекал противникам правительства, что их движение будет признано. Резиденция американского военного атташе и генерала Гарсиа Велеса, лидера Ассоциации, были рядом и использовались в равной степени» (С. Beals. The Crime of Cuba. Philadelphia, 1934, p. 234).
90 «The Times», 13.IX 1923.
153
ности Ассоциации. Тем более, что правительство под влиянием патриотических сил весной 1923 г. возобновило борьбу за окончательное закрепление острова Пиноса, как части кубинской территории, что до сих пор не было сделано из-за отказа сената США ратифицировать договор 1904 г. Независимо от целей Сайаса (он подготавливал этим себе, в частности, почву для возможного переизбрания) успех в таком деле служил интересам страны. При этом Косме де ла Торриенте, назначенный послом в США со специальной целью вести переговоры об острове Пинос, стремился убедить американского президента Кулиджа ограничить сферу деятельности Краудера 91.
20 сентября 1923 г. правительство отдало приказ об аресте лидеров Ассоциации. Гарсиа Велесу удалось скрыться, и через некоторое время он оказался в Нью-Йорке. Здесь Гарсиа Велес, прячась на конспиративной квартире, заговорил о революции. Правда, он уточнял, что «это будет упорядоченная революция», «бескровная революция», что «собственность будет защищена». Гем не менее вождь Ассоциации говорил о революции, «которой вряд ли удастся избежать» 92.
Тем временем на Кубе движение за реформы все нарастало. 14 октября в Гаване состоялся большой митинг. На нем почетными руководителями Ассоциации были избраны Сангили, Менди-ета, Маса-и-Артола, Эрнандес Картайя, Э. X. Варона. Был опубликован Манифест, усиливший критическую часть Манифеста 29 августа и содержавший дополнительные требования. Рядовые члены Ассоциации жаждали активных действий и становились в своих требованиях все решительней, стимулируемые к этому и «революционными» интервью Гарсиа Велеса американским корреспондентам в Нью-Йорке.
Однако Гарсиа Велес, видя, что на Кубе дело принимает серьезный оборот, распустил действовавшую в США «революционную хунту» и направил Ассоциации телеграмму: «Мы очень хотим предостеречь наших друзей на Кубе, что неконтролируемый энтузиазм или нетерпение могут принести вред нашему делу. Все последователи Ассоциации ветеранов и патриотов должны заботиться о том, чтобы не дать правительству спровоцировать ложное восстание. Такое восстание было бы нарушением объявленных намерений ветеранов, которые неоднократно повторяли, что не замышляют революции» 93.
Казалось бы, Гарсиа Велес заботился о судьбе возглавляемого им движения. На деле он давал возможность правительству любое активное выступление членов Ассоциации рассматривать не
91 С. de la Tor t ie nte. Mi mision en Washington. La Habana, 1952, p. 57—58.
92 «The New York Times», 23.III 1924.
93 «The New York Times», 28.1П 1924.
154
только как «незаконное», но и неодобряемое руководством Ассоциации, а потому вдвойне преступное и наказуемое. При этом в Вашингтоне давали понять, что .«никакая форма революции не будет терпима Соединенными Штатами, которые — согласно поправке Платта — имеют право на интервенцию, если будет произведена попытка совершения революции (if fisical revolution is attempted)» 94.
В день опубликования этих строк газетой «Нью-Йорк Таймс», 29 апреля 1924 г., полковник Федерико Ларедо Бру поднял восстание в Санта Кларе, надеясь сдвинуть этим дело осуществления реформ. Восстание носило местный характер. В нем приняло участие около 20 солдат сельской гвардии и около 500 примкнувших к ним жителей провинции. Восстание было подавлено через несколько дней. Американский флот получил приказ войти в кубинские воды. Правительство в Вашингтоне предоставило Сайасу право на закупку в Соединенных Штатах оружия ®5.
На время скрывшись от посторонних глаз, Гарсиа Велес вдруг появился на Кубе... чтобы отдать себя в руки властей, обезопасив свою жизнь публичным осуждением восстания Ларедо Бру. Он заявил, что это восстание было начато вопреки его, Гарсиа Велеса, воли96. Это было правдой. Но правдой было и другое. Воспользовавшись выступлением Ларедо Бру, Гарсиа Велес и его сподвижники отреклись не только от тех, кто восстал, желая, наконец, перейти от слов к делу, но и от самого движения, руководителями которого их считали. Очень скоро выпущенные из тюрьмы, как не представлявшие для правительства опасности, они уже не помышляли о борьбе за реформы, целиком отдавшись интригам предвыборной кампании. Своим отступничеством они дискредитировали Ассоциацию ветеранов и патриотов, с деятельностью которой многие связывали надежды на возрождение страны.
Гарсиа Велес и его непосредственные помощники были обычные кубинские политиканы, использовавшие патриотические лозунги для карьеристских и честолюбивых целей. При этом Гарсиа Велес, как выяснилось, следуя своей старой привычке, запускал руку в казну Ассоциации для оплаты своих личных прихотей97.
Правительство использовало дискредитацию руководства Ассоциации, чтобы окончательно подорвать ее политическую силу. Оно сумело в значительной мере направить теперь движение на «завоевание» острова Пинос. Был создан специальный Патриотический комитет и развернута кампания в поддержку действий посла Тор-риенте. 13 марта 1925 г., учитывая рост антиимпериалистических настроений на Кубе и во всей Латинской Америке и не желая вы-
84	«The New York Times», 29.IV 1924.
ss	«The Times», 1.V 1924; «The New York Times». 4.V 1924; «Die Neue freie Presse», 1.V 1924; «Le Temps», 2.V 1924; «The Morning Post». 3.V 1924.
96	«The New York Times», 4.V 1924.
97	Ch. Chapman. Op. cit., p. 477—478; C. Beals. Op. cit., p. 235.
/55
народные интересы
Влияние Октября на кубинское рабочее движение. Создание Коммунистической партии Кубы (1918—1925 ГГ.) 99
зывать лишнее недовольство отказом утвердить уже давно заключенный договор, сенат США, наконец, ратифицировал его98.
Сайас нажил некоторый политический капитал и торжествовал на развалинах движения ветеранов и патриотов. В условиях общего подъема мирового революционного движения подобный результат движения ветеранов послужил толчком к выходу на политическую арену новых сил и новых руководителей, для которых были превыше всего.
В конце 1917 г. на Кубу пришло известие об Октябрьской революции в России. В декретах Советского правительства находили выражение многовековые народные чаяния: фабрики — рабочим, земля — крестьянам, мир — народам. В огромной стране власть перешла в руки трудящихся.
Буржуазно-помещичья печать Кубы встретила русскую революцию враждебно, подхватывая и добавляя от себя клеветнические измышления, направленные против государства рабочих и крестьян, большевистской партии и ее вождя В. И. Ленина. Первые годы советской власти совпали со временем, когда на Кубе шла «пляска миллионов», вселяя в господствующие классы бодрость и уверенность, облегчая им антисоветскую пропаганду, которая использовала трудности молодой советской республики, чтобы пророчить ей обнищание и гибель, а кубинским трудящимся внушить антипатию к революционной борьбе. Однако ни «пляска миллионов», ни усилия буржуазной пропаганды не могли скрыть от трудящихся Кубы, и в первую очередь от ее рабочего класса, великого значения Октября, озарившего пути освобождения народов всех стран. Тем более, что «пляска миллионов», захватившая глав-
98	С. de la Torriente. Mi mision en Washington. La Habana, 1952: A. H e v i a. Los derechos de Cuba sobre la isla de Pinos. La Habana, 1924.
Правительство Сайаса организовало «манифистацию благодарности» Соединенным Штатам. Против этой унизительной затеи энергично выступили студенты, возглавляемые Хулио Антонио Мельей. Их лозунгом было: «Пинос принадлежит Кубе, но Куба под гнетом американского империализма!» Манифестация фактически была сорвана патриотически настроенными гаванцами. Состоялся митинг протеста (Е. Dumpierre. Melia. La Habana. 1964, p. 15— 21).
99	Для этого раздела использованы в основном следующие материалы: X. Ле Р и в е р е н д. Первые отклики кубинского народа на Великую Октябрьскую социалистическую революцию.— «Новая и новейшая история», 1963. № 5; Б. Рока. Основы социализма на Кубе. М., 1961; «Профсоюзы Кубы». М„ 4963; Г. Д о н с к и й. Мексика, Куба, Аргентина. М.— Л., 1929; Н. Г и л ь-е н. Ленинский холм на Кубе,-— «Литературная газета», 23.IV 1960; материалы Центрального государственного архива Октябрьской революции (ЦГАОР), ф. 4459, оп. 2, д. 1—13; «Archivo nacionai de Cuba. Colleccion de folletos. 1918-—-1925»; E. Dumpierre. Melia. La Habana, 1964: он же. Rclatos sobre Melia.— «Bohemia», 8.1 1965; L. P r i m e 11 e s. Op. cit. t. 2; «Problems of the New Cuba». Report of the Comission on Cuban Affairs (Foreign Policy Association). N. Y., 1935; пресса того времени.
156
ным образом спекулятивную сферу, не принесла заметного улучшения в жизнь кубинских трудящихся. Влияние Октябрьской революции на кубинское рабочее движение сказалось очень скоро. Экономические стачки стали чаще приобретать политический характер. Возникло движение солидарности с Советской Россией.
В конце марта 1918 г. над рабочим центром Гаваны взвился красный флаг. Это должно было напомнить рабочим о приближении 1 Мая — международного праздника трудящихся, праздника интернациональной солидарности рабочих всех стран. 1 Мая 1918 г. по улицам Гаваны прошли многочисленные демонстрации, прекратилось движение транспорта. Демонстранты несли лозунги, призывавшие бороться против эксплуатации, милитаризма, за объединение рабочих.
С мая по сентябрь 1918 г. прошли стачки портных, литейщиков, трамвайщиков, электриков, типографов и дворников в Гаване; железнодорожников компании «Феррокаррилес унидос»; грузчиков сахарного тростника в Матансасе. В сентябре был создан «Национальный союз линотипистов». Когда в одном из гаванских театров состоялась премьера антисоветской пьесы, то зрители стали кричать: «Да здравствует Советская революция!» Под лозунгом «Да здравствуют Советы!» прошла демонстрация, вызванная убийством рабочего гаванской полицией.
В октябре 1918 г. в Гаване была опубликована брошюра, в которой говорилось: «Слышится отдаленное эхо событий, происходящих в России... Поле борьбы расширяется; открываются новые горизонты для рабочего класса, единство которого дает великолепные результаты... Мы накануне великих событий. Труженик уже нашел свой путь и следует по нему полный оптимизма. Часы бьют наступление его эпохи. Нужно использовать этот момент.
Вперед, всегда вперед» |0°.
Правительство Менокаля усилило репрессии против рабочего движения. При этом аресты все чаще стали производиться по обвинению в «просоветской деятельности». В мае 1918 г. были запрещены рабочие собрания. По-прежнему практиковалась высылка из страны рабочих-активистов. И как прежде, репрессивные меры против рабочего движения получали одобрение и поддержку из Вашингтона.
В октябре 1918 г. портовые рабочие Гаваны потребовали повышения заработной платы. Переговоры с судовладельцами, а потом и с президентом вел их лидер Хервасио Сьера. Переговоры не принесли результатов. 4 ноября рабочие забастовали. Хервасио Сьера и его товарищи, продолжавшие вести переговоры со специально выделенной комиссией, неожиданно были арестованы и приговорены к уплате штрафа. Это вызвало огромное возмущение стачечников, которые требовали освобождения своих руководителей и
100	А. Р е n i с h е t. De! ambiente proletario. La Habana, 1918, p. 78—30.
157
отмены несправедливого приговора. В тот же день по вызову американского посла в Гавану прибыло несколько американских военных кораблей. В порт под охраной полиции были направлены штрейкбрехеры. Готовилась высадка американских военных моряков. В ответ на эти меры 12 ноября в столице началась всеобщая забастовка. Остановился транспорт, не вышли газеты. Правительство решило уступить и выпустило Хервасио Сьеру из тюрьмы.
На следующий день рабочие вышли на демонстрацию с красными флагами, чтобы отметить свою победу. Они кричали: «Долой кубинского кайзера!» Полиция пыталась разогнать демонстрантов. Произошла серьезная стычка, в результате которой имелись раненые с обеих сторон. 14 ноября полиция вновь напала на бастующих и открыла по ним огонь. Рабочие начали строить баррикады, опрокинув трамваи в Центральном парке. Как сообщил американский посол в Вашингтон, Менокаль «не призвал войска, боясь, что они повернут оружие против правительства» 101 102. Решительность рабочих принесла им победу: была повышена заработная плата (до уровня американских портовых рабочих), делегаты рабочих получили право контролировать заключение трудовых контрактов.
Победа портовых рабочих вдохновила на борьбу железнодорожников компании «Феррокарриль де Куба». Рабочие потребовали увеличения заработной платы и признания их профсоюза. Против них были посланы войска. Из солидарности к бастующим 6 декабря объявили всеобщую забастовку рабочие Сантьяго, а 9 декабря рабочие Гаваны. Забастовка продолжалась до тех пор, пока компания не согласилась повысить заработную плату и снизить рабочий день с 16 часов до 14 часов. Когда о всеобщей забастовке в крупнейших городах Кубы узнали в США, из Вашингтона американскому послу сообщили, что трем кораблям в Ки-Весте отдан приказ отплыть по первому требованию.
В Белом доме вызывали немалое беспокойство «частые тревожные сообщения, в которых говорилось, что самая большая болезнь Кубы в эти дни — главным образом в сфере рабочего движения — имела политические истоки, будучи вызванной узурпаторскими методами Менокаля; что беспорядки неизбежно будут возра-102 стать» .
Рабочее движение на Кубе, которое в сообщениях американских осведомителей именовалось «беспорядками», в 1919 г. действительно усилилось. При этом «в нем все более заметное место стали занимать люди марксистской ориентации, вдохновленные Октябрьской революцией» 103.
В первые месяцы 1919 г. волна стачек прокатилась по всей стране, охватив рабочих самых различных специальностей. И во
101 L. Prim el les. Op. cit., t. 1, p. 501.
102 Jbiol., t. 2, p. 10.
103 X. Ле P иве рея д. Указ, соч., стр., 24.
158
многих случаях приводились в действие американские войска, находившиеся на Кубе, чтобы подавить «угрозу революции, большевизма и анархии». В марте 1919 г. проходила новая всеобщая стачка в Гаване и всеобщая стачка в Сьенфуэгосе, которая, по определению американского консула, «носила большевистский характер» 104. И в Гавану и в Сьенфуэгос прибыли американские военные корабли. Эти и другие военные мероприятия США, направленные против кубинских рабочих, были отражением и продолжением той антисоветской и антирабочей реакционной политики, которой была ознаменована вся деятельность правительства в Вашингтоне в послевоенный период.
Репрессии правительства и вмешательство американских вооруженных сил не запугало кубинских рабочих. Американский военный атташе с беспокойством сообщал, что на Кубе имеется 403 рабочих профсоюза. «Они не имеют общего руководства,— продолжал он,— но договариваются между собой в каждом отдельном случае»105 106 107. Многие выступления рабочих были вызваны нехваткой и дороговизной предметов первой необходимости и особенно продовольствия, ростом квартирной платы.
Кубинские трудящиеся широко отметили 1 Мая 1919 г. Прошли демонстрации, во время которых рабочие несли рядом кубинские и красные флаги, хотя последнее было запрещено министерством внутренних дел. В Гаване состоялся большой митинг, где была принята резолюция протеста против отправки войск союзных держав во Владивосток, против антисоветской клеветнической кампании. Выступивший на митинге Алехандро Баррейро и рабочий-деревообделочник Анхель Ариас говорили об огромном значении Октябрьской революции для освобождения рабочего класса.
В 1919 г. в Гаване вышла брошюра под названием «Заря нового общественного права» с предисловием Э. X. Вароны. Автор брошюры, имея в виду советский Декрет о мире, писал: «Большевизм сегодня решительно борется против политики и причин, которые делают неизбежной мобилизацию всего народа и возможным, чтобы нации против своей воли участвовали в войне правительств, которую большевизм считает варварской и бессмыс-ленной» * .
23—25 мая 1919 г. в ответ на арест нескольких рабочих в Гаване проходила новая всеобщая забастовка. Правительство произвело массовые аресты. Временно были закрыты рабочие периодические издания, рабочие центры. Состоялся суд над 34 рабочими, обвиненными «в заговоре по подготовке восстания и установления Советской республики» *07. Конгресс утвердил закон о
104 L. Primelies. Op. cit., t. 2, p. 89.
105 Ibid., p. 90.
106 E. Hernandez. Los arboles del nuevo derecho publico. La Habana, 1919. p. 37—38.
107 L. P r i m e 11 e s. Op. cit., p. 92.
159
праве президента в борьбе с рабочим движением отменять конституционные гарантии.
Во второй половине 1919 г. стачечное движение несколько ослабело, подорванное массовыми репрессиягии и отходом от революционного движения немалой части анархистов, которые в то время были влиятельной силой в среде рабочих. Настроения анархистов нашли выражение в одной из заметок еженедельника «Со-лидаридад» (20 сентября), где говорилось: «Революция начнется в момент, когда рабочие перестанут заниматься политикой» 108.
«К 1920 г. часть анархистов включилась в антисоветскую кампанию. От партии социалистов, проданной рядом ее лидеров буржуазным политикам, откололась многочисленная группа, которая в свою очередь разделилась на два направления: одно — реформистское, а другое — революционное. Из последнего затем возникли местные коммунистические группы (в Гаване, Сан-Антонио-де-лос-Баньос, Мансанильо и т. д.)» 109.
В 1920 г. проходила трехмесячная стачка (январь — март) портовых грузчиков Гаваны, полностью приостановившая работу порта. Рабочие требовали повышения заработной платы и протестовали против высоких цен. Менокаль объявил, что он не остановится ни перед чем, чтобы подавить это выступление рабочих-В порт были посланы солдаты, использован закон о прекращении действия конституционных гарантий, проведены аресты. Этими мерами правительству удалось подавить стачку портовых рабочих, но не удалось задушить кубинское рабочее движение.
Большое значение для развития кубинского рабочего движения имело основание Третьего Интернационала (1919 г.) и Про-финтерна (1920 г.). Создание этих революционных международных организаций содействовало развитию классового сознания и идей пролетарского интернационализма в кубинском рабочем движении. Уже в апреле 1920 г. в Гаване собрался национальный рабочий конгресс. Его участники направили приветствие Советской республике и обсудили ряд организационных вопросов. Однако полиция совершила налет на место встречи рабочих представителей, помешав их работе. Двое арестованных были обвинены в распространении «подрывного» документа под названием «Третий Интернационал». В ответ на арест товарищей рабочие столицы кроме обычных демонстраций провели 1 Мая 1920 г. всеобщую забастовку.
В последующие месяцы самым крупным выступлением кубинских рабочих была стачка гаванских докеров и портовых грузчиков, продолжившая прерванную стачку начала года. Она возобновилась 1 июня, когда судовладельцы отказались принять делегатов от профсоюзов портовых рабочих. Показательно, что судо
108 l. Primelles. Op. cit., р. 95.
109 X. Ле Риверенд. Указ, соч., стр. 24—25.
160
владельцы и капитаны кораблей, не желавшие уступать рабочим, для составления плана совместных действий собрались в посольстве Соединенных Штатов. Выработанные ими требования к кубинскому правительству были переданы министру внутренних дел американским поверенным в делах Вильямсоном. Требования эти были следующими: удаление из страны стачечников-иностранцев, тюремное заключение на 6 месяцев для остальных стачечников. К этому прилагался список лиц, которых следовало наказать.
Министр внутренних дел и президент, учитывая предстоящие выборы и не желая вызывать лишнего недовольства рабочих, отказались подчиниться наглому требованию Вильямсона. Судовладельцы объявили локаут. Исполнявший обязанности посла США, Уайт, убеждал кубинское правительство, что «если разрешить, чтобы делегаты рабочих хозяйничали в порту, то они вскоре будут распоряжаться на сахарных заводах, железных дорогах, в трамваях, на телефонных и электрических станциях, на акведуках, и вся экономическая жизнь окажется в руках невежественных агитаторов, что откроет двери большевизму» 110 111.
Попытка Менокаля выступить третейским судьей не принесла результатов — рабочие были непреклонны. Они бастовали три месяца — до 5 сентября 1920 г.— и одержали победу. Делегаты рабочих отныне стали участвовать в составлении трудовых контрактов, а также контролировать списки увольняемых. Упоминавшийся Уайт, который всячески натравливал кубинское правительство на бастующих, с досадой писал, что это «плохая примета на будущее» ***. Классовый инстинкт подсказывал ставленнику американского империализма, особенно в свете революции в России, что главная сила, угрожающая господству США и их прислужников на Кубе, кроется во все более пробуждающемся и осознающем свои интересы и роль кубинском пролетариате.
Избирательная кампания осени 1920 г., в результате которой к власти пришел Сайас, вовлекла некоторых рабочих лидеров в политическую борьбу либералов и консерваторов. Немногочисленные инициаторы создания Социалистической радикальной партии предложили Гомесу поддержать его на выборах. Но «акула» отказался от «дискредитирующей» его поддержки социалистов. Он заявил социалистам-радикалам: «Я не обращаюсь к рабочим и не нуждаюсь в них» 112 113. Тогда «радикалы», следуя традициям буржуазно-помещичьих партий, договорились отдать свои голоса Сай-асу, обещавшему им, что его правительство не будет вмешиваться «в борьбу между трудом и капиталом — за исключением тех случаев, когда будет нарушаться общественный порядок» пз. Не нуж
110 L. Р г i m е 1 ] е s. Op. cit., t. 2, р. 258.
111 Ibid., р. 261.
1,2 Ibid., р. 262.
113 Ibidem.
11 Л. Ю. Слезкин
161
но было быть особенно прозорливым, чтобы понять, что «исключение» обесценивает сделанное обещание. Соглашательство подобного рода тормозило развитие классовой борьбы пролетариата. Большой ущерб ей наносила террористическая деятельность анархистов. Взрывы их бомб ранили случайных людей и давали повод к массовым репрессиям под видом борьбы «с красными поджигателями». Террористические акты анархистов облегчали провокационные действия полиции, агенты которой сами подкладывали бомбы, чтобы, потом под видом ловли «динамитчиков», арестовывать рабочих лидеров. Не прекращали анархисты и антисоветских выпадов, следуя по стопам буржуазной прессы и утверждая, что «русское правительство самое деспотическое в Европе» 114 *.
Кризис, который начался в конце 1920 г., вызвал новую волну стачечного движения. Сайас, недавно обещавший «не вмешиваться в борьбу между трудом и капиталом», по словам американского историка Чапмэна, «стал на сторону работодателей, даже включая — именно так! — иностранных капиталистов, не колеблясь порой высылать из страны профсоюзных лидеров или использовать другие насильственные меры» .
Несмотря на все преграды, рабочее движение развивалось, и в нем все отчетливее стали проявляться антиимпериалистические настроения и чувства международной пролетарской солидарности. Антиимпериалистические листовки и памфлеты против Краудера, опубликованные рабочими органами печати, распространялись по всему острову. Кубинские рабочие активно включились в кампанию, направленную на защиту Сакко и Ванцетти. Накануне 1 Мая 1921 г. алькальд городка Регла, Антонио Бош Мартинес, издал декрет, объявив 1 Мая нерабочим днем на все времена — «в знак уважения, как говорится в декрете, к рабочему классу и в знак солидарности к тому духу солидарности, который находит свое выражение в этом знаменательном дне» 116 117. В январе 1922 г. прошла рабочая конференция, на которой говорилось о значении Советского государства для развития международного рабочего движения. В том же году газета «Хустисия» писала: «Россия выковывает будущее человечества. Россия — земля грядущего» . В Гаване был создан специальный комитет солидарности с Советским
114 L. Р г i m е 11 е s. Op. cit., t. 2, р. 414, 560.
116 Ch. Chapman. Op. cit., p. 504.
Чапмэн оправдывает до известной степени подобные действия тем, что кубинское рабочее движение страдало, по его мнению, «чрезмерным радикализмом». Но он добавлял тут же, что, «учитывая все, что может служить оправданием Сайасу, трудно отделаться от убеждения, что он был самым худшим президентом Кубы и одним из самых продажных правителей в истории» (Ibidem). Книга Чапмэна вышла в 1927 г., после чего Куба имела еще более недостойных правителей.
1]6 «Литературная газета», 23.IV 1960.
117 L. Primelles. Op. cit., t. 2, p. 560.
762
Союзом. В июне 1923 г. от него на имя Ленина — в фонд помощи советским трудящимся — было переведено 5 тыс. марок118.
Упоминавшаяся выше неудачная попытка провести национальный рабочий конгресс не остановила усилий сознательных рабочих объединить пролетариат всего острова. В мае 1920 г. была создана Рабочая федерация Гаваны 119, а во второй половине того же года в столице состоялась профсоюзная конференция, на которой было представлено 20 местных организаций. Их представители решили начать подготовку к созыву национального съезда, а также вести борьбу за непосредственные требования рабочих: за увеличение заработной платы, уравнение заработной платы мужчин и женщин, сокращение рабочего дня (особенно для детей). Как писал в то время орган Профинтерна «Красный интернационал профсоюзов», «эта конференция является первым шагом к созданию организации. обнимающей всех рабочих острова Кубы. Среди рабочих есть сильное течение в пользу Профинтерна и Коминтерна. Это сочувствие, бесспорно, выльется на предстоящем национальном конгрессе в окончательное присоединение к Профинтерну» 12°.
В 1923—1924 г. рабочее движение испытало влияние Ассоциации ветеранов и патриотов. Рабочие, как и другие прогрессивные силы страны, видели в программе этой организации и выражение своих требований. Но по мере того как обнаруживалось демагогическое и корыстное существо деятельности лидеров Ассоциации, рабочие начали отходить от нее. Кубинский пролетариат все больше убеждался в том, что только он способен отстоять собственные права. Наиболее передовая часть кубинской интеллигенции считала, что именно пролетариату суждено выполнить освободительную миссию, окончательно сбросить иго империализма и ла-тифундизма.
Победа Октябрьской социалистической революции явилась мощным толчком к развитию на острове социалистических идей. Учение Маркса-—Энгельса — Ленина, прежде знакомое единицам, стало быстро распространяться. Любовь к В. И. Ленину, признание в нем вождя всех трудящихся, желание рзнакомиться с его трудами, с его деятельностью стало неотъемлемой частью духовной жизни многих кубинских тружеников.
Смерть Владимира Ильича вызвала глубокую скорбь всех прогрессивных сил Кубы. Наиболее торжественно печальное событие было отмечено в городе Регла. Алькальд Антонио Бош Мартинес 24 января 1924 г. издал специальный декрет. В этом декрете говорилось о глубокой симпатии жителей Реглы к «великому гражданину мира», выступавшему в «защиту самых чистых и высоких
118 Л. Яков стр. 224.
119 «Memoria, Habana, 1922.
129 «Красный
лев. Интернациональная солидарность трудящихся. М„ 1964, informes у acuerdos de la Federacion obrera de la Habana». L.a интернационал профсоюзов», 1922, № 12, стр. 1114.
11*
163
Посадка Ленинской оливы
идеалов человеческой справедливости», заслужившему «признание всех людей земного шара». Декрет призывал всех жителей Реглы «отдать ему последнюю дань восхищения и уважения»121. Для этого предлагалось собраться в час похорон В. И. Ленина за городом, у остатков крепостной стены, где в память о нем будет посажено на холме оливковое дерево. 27 января в назначенный час жители Реглы почтили память В. И. Ленина двухминутным молчанием, всякое движение было приостановлено. После этого население города, несмотря на дождь, во главе с алькальдом отправилось к указанному месту, где в 5 часов дня была произведена посадка оливкового дерева. Дерево это и холм, где оно росло, получили название «ленинских».
Поступок Боша Мартинеса приветствовали газеты «Ла Ноче»
121 «Литературная газета», 23.IV 1960.
164
и «Эль Мундо». Поэт Франсиско Симон посвятил алькальду Реглы сонет, написанный в память В. И. Ленина. Ленин умер, но дело его продолжало жить на далеком острове Карибского моря: в благодарной памяти о нем, в распространявшемся ленинском учении, в борьбе трудящихся за свои права, за освобождение от эксплуа-122 тации и империалистического гнета .
1924 г. был отмечен крупными событиями в жизни кубинского пролетариата. 2 февраля 1924 г. было основано «Железнодорожное братство Кубы», объединившее большинство железнодорожных рабочих. Вскоре под руководством братства была проведена «забастовка двадцати одного дня», окончившаяся победой рабочих. Предприниматели подписали с забастовщиками трудовое соглашение.
В апреле забастовали докеры Гаваны. Их поддержали все рабочие столицы, и забастовка вылилась во всеобщую. Не выходили газеты, не работали театры, не учились студенты. «По городу ходят усиленные патрули конной полиции, значительно пополненной резервами и готовой по первому требованию выйти на усмирение забастовщиков... Штрейкбрехерствуют только сами предприниматели, которые перевозят на грузовиках скоропортящиеся продукты под охраной нескольких десятков полисменов, специально для этого отряженных правительством» 122 123 124,— рассказывал о всеобщей забастовке в Гаване один из корреспондентов журнала «Международное рабочее движение».
Требуя 8-часового рабочего дня и повышения заработной платы, объявили стачку железнодорожники компании «Юнайтед рейл-вейс». Постепенно к железнодорожникам присоединились служащие других железных дорог и многих предприятий. В стачке приняло участие 19 тыс. человек. Чтобы восстановить движение на главны# железнодорожных магистралях, правительство использовало войска.
Положение негров, вывезенных с Ямайки и работавших на плантациях, было столь бедственным и обращение с ними столь жестоко, что летом 1924 г. за них решило вступиться английское правительство. Оно утверждало, что для ямайских негров созданы нечеловеческие карантинные условия; что сельские гвардейцы произвольно и безнаказанно применяют оружие и их жертвами пали уже сотни негров; что хозяева, использовав труд сезонных рабочих-негров, прогоняют их с плантаций вооруженной силой, не 124 выплатив жалования .
122 Авторитет Владимира Ильича был так велик, что даже самая реакционная кубинская газета «Эль Камагуэйано», сообщая о его смерти, писала о нем с уважением, называла «великим вождем» (inmenso lider). В газете была помещена фотография: соратники Ленина у его гроба («Е1 Camagueyano», 21.11 1924).
123 «Международное рабочее движение», 1924, № 21, стр. 11.
124 «Daily Herald», 28.VI1I 1924.
/65
He намного лучше было положение мелких колонов и батраков. В декабре 1924 г. на Кубе вновь стали обнаруживаться кризисные явления 1 . В различных районах страны мелкие арендаторы и батраки бастовали, отказываясь обслуживать сентрали, которые сокращали оплату их труда, ссылаясь на падение цен на сахар. Забастовки на плантациях — это новое явление в жизни кубинской деревни — были примечательны еще и тем, что были поддержаны железнодорожниками, которые отказывались перевозить грузы из районов забастовок. В ответ на угрозы и действия карательных отрядов арендаторы и батраки поджигали тростник.
1925 г. оказался для кубинского рабочего движения переломным. В феврале, в г. Сьенфуэгосе, собрался Национальный рабочий конгресс, на котором было решено создать Национальную рабочую конфедерацию Кубы (КНОК). В августе того же года на конгрессе в г. Камагуэе эта организация была создана. «В нее вошло большинство существовавших в то время корпораций и профсоюзов, объединившихся на основе боевой программы классовой борьбы за насущные требования и права трудящихся» 125 126.
КНОК объединяла 123 союза, около 200 тыс. человек. Местом пребывания исполнительного комитета была избрана Гавана. Устав организации предусматривал ежегодные национальные конгрессы. Собравшиеся в Камагуэе приняли резолюцию, в которой говорилось о необходимости борьбы за отмену смертной казни, за 8-часовой рабочий день, за снижение налогов, против высылки из страны иностранных рабочих, участвующих в рабочем движении. Резолюция призывала к расширению антиимпериалистической пропаганды и связей с зарубежными профсоюзными органами. Большую роль в создании КНОК сыграли члены основанной к этому же времени Коммунистической партии Кубы.
В августе 1925 г. на Кубе была создана коммунистическая партия. Она впитала в себя коммунистические ассоциации, распространившиеся на Кубе после Октябрьской революции, марксистские элементы социалистической партии, революционно настроенных рабочих и членов студенческих кружков, разделявших коммунистические взгляды представителей интеллигенции. Возглавили партию Карлос Балиньо, ветеран Освободительной войны, опытный политический организатор и пропагандист, и вождь революционных студентов, секретарь созданной в 1924 г. Антиимпериалистической лиги Хулио Антонио Мелья (род. 1903 г.).
125 После некоторого оживления кубинская сахарная промышленность с конца 1924 г. вновь испытала на себе падение цен на сахар (R. Guerra у Sanchez. Op. cit., р. 289—290).
126 g Рока. Указ, соч., стр. 172.
Точное число рабочих на Кубе в те годы установить очень трудно. По приблизительным данным, к концу 20-х годов городской пролетариат насчитывал 250—300 тыс. человек. 300—350 тыс. приходилось на сельскохозяйственных рабочих и рабочих сахарных заводов.
166
На своем учредительном съезде (17—19 августа) кубинские коммунисты заявили о своей приверженности к Коминтерну и направили приветствия всем его секциям. Время основания кубинской компартии совпало с прибытием на остров советского корабля «Воровский», который должен был погрузить в Гаване сахар, купленный советским правительством. Узнав о прибытии в столичный порт парохода из СССР, коммунисты и руководство рабочих профсоюзов направили капитану и команде приглашения посетить их город. Для организации встречи коммунисты составили специальный комитет. Но министерство внутренних дел «в интересах общественного порядка» запретило русским морякам сойти на берег.
Представители коммунистической партии просили отменить запрещение, но безрезультатно. Тогда они опубликовали протест, в котором объявляли действия правительства незаконными. Боясь революционизирующего влияния корабля под красным флагом и возмущения столичных трудящихся, полицейские власти направили «Воровского» в порт Карденас. Хулио Антонио Мелья прибыл туда с несколькими гаванскими рабочими и, так как посещение советского корабля было запрещено, Мелья вплавь, пренебрегая опасностью 127, добрался до него и провел там несколько часов, беседуя с моряками. Он подарил им кубинский и получил в подарок советский флаг. Вернувшись в Гавану, Мелья на многолюдном собрании рабочих рассказал о своих впечатлениях, восхищался слышанным и виденным на советском корабле. В ряде городов Кубы коммунисты провели митинги протеста против антисоветской политики правительства и в знак солидарности с Советским Союзом.
В момент основания коммунистическая партия была невелика — она насчитывала немногим более 200 человек. Партии предстояла огромная работа по расширению своих рядов, по укреплению связи с профсоюзными и другими массовыми организациями пролетариата, по пропаганде марксистского учения и революционному воспитанию масс. При решении текущих и генеральных принципиальных задач борьбы за освобождение трудящихся от эксплуатации против реакции и империализма коммунистам предстояло преодолеть большие трудности: объединенное сопротивление господствующих классов США и собственной страны; противодействующее влияние анархо-синдикализма (с его проповедью отказа от политической борьбы), реформизма (с его «классовым сотрудничеством») и левацкого авантюризма (с его громкой фразой и дезорганизацией масс); религиозные, расовые, национальные и прочие 1предрассудки.
Вдохновляемые великими идеями марксизма-ленинизма, до конца преданные делу освобождения трудящихся, проникнутые чувством глубокого интернационализма, беспредельной любви к наро-
127 До корабля было около 2—3 миль, нужно было избежать встречи с полицейскими, угрожало нападение акул.
167
ДУ, кубинские коммунисты смело стали на трудный, но славный путь борьбы за социализм. Путь этот лежал через завоевание масс, через превращение партии в подлинный авангард — идейный, политический и организационный — рабочего класса, через преодоление трудностей собственного роста.
Создание Коммунистической партии и национального профсоюзного объединения стало важнейшим историческим 'завоеванием кубинского пролетариата того времени, завоеванием, освещенным лучами Великого Октября. Кубинское рабочее и антиимпериалистическое движение поднялось на новую, более высокую ступень. Но это не означало, что дальнейшая борьба будет легкой. Классовый враг не дремал. Над только что родившейся Коммунистической партией Кубы сразу же нависла грозная опасность.
20 мая 1925 г. вступил в должность новый «Президент	президент Кубы, член либеральной партии
тысяч убийств»	генерал Херардо Мачадо-и-Моралес. Он побе-
дил на выборах консерватора Менокаля. Соперников отличала по существу только принадлежность к различным партиям. В остальном они были очень схожи. Как и Менокаль, Мачадо был ветераном Освободительной войны. Как и Менокаль прославился репрессиями против кубинских трудящихся, так и Мачадо уже сумел показать свое отношение к ним, будучи министром внутренних дел в правительстве Гомеса. Как и Менокаль, Мачадо был тесно связан с американским капиталом. Он был вице-президентом 128 129 и вкладчиком «Кубинской электрической компании» — филиала мощной американской монополии «Электрик бонд энд шер компани»,— которая при его покровительстве завладела всей электросетью Кубы, исключая Гавану (где действовал концерн Штейнгарта). Как и Менокаль, Мачадо одержал победу в результате беспринципной избирательной коалиции с Народной партией Сайаса, которому лично было выплачено за это 80 тыс. долларов и обещано не расследовать его финансовых махинаций, а его друзьям посулили высокие посты в будущем правительстве 12S. Мачадо выиграл за счет поддержки Сайаса и непопулярности Менокаля. То и другое сразу дало ему некоторый перевес голосов. Добиться еще большего перевеса ему помогли американские монополии, считавшие роль Менокаля сыгранной и щедро субсидировавшие избирательную кампанию Мачадо 130. Немалую роль сыграла его предвыборная платформа «возрождения страны», которая в значительной мере была заимствована из программы Ассоциации ветеранов и патриотов. Реакционеров он привлекал как человек сильной руки и поклонник Муссолини. Все это сделало избирательную кампанию осени 1924 г. наиболее «законной» из всех, что
128 Президентом был американский делец — Генри Кетлин.
129 L. Jenks. Op. cit., р. 269—270, 311; С. Beals. Op. cit., p. 235, 242—243.
130 Ibidem.
168
проходили со времени первого избрания Эстрада Пальмы,— хотя и не обошлось без подлогов, выстрелов и взаимных обвинений.
Беспрецедентная «законность» выборов принесла за собой невиданное на Кубе, да и во всем мире, беззаконие, тиранию и произвол. Платформа «возрождения» была кубинской имитацией итальянского фашизма. Подъем рабочего и антиимпериалистического движения на Кубе после Великой Октябрьской социалистической революции серьезно напугал кубинские господствующие классы. Уже в 1922 г. представители правящих кругов стали высказываться 1Я1 в пользу «итальянского примера» .
Мачадо был ставленником американских монополий и связанных с ними кубинских магнатов типа Орестеса Феррары и Хосе Тарафы, заинтересованных в сохранении на Кубе полуколониального режима. При этом режиме они разбогатели, играли ведущую роль в «большой политике», в «деловом мире» и являлись привилегированными слугами американских «королей» сахара, электричества, железных дорог и т. д. Белый дом очень хотел, чтобы на Кубе был наведен «порядок». Но при растущем недовольстве интервенционистской политикой США в Латинской Америке, Ва шингтон предпочитал, чтобы это произошло без его явного вмешательства. 25 августа 1924 г. «Нью-Йорк Таймс» писала по поводу предстоявших выборов на Кубе: «Пришло время для человека с сильным характером, который покончил бы с той постоянной и недостойной практикой в общественной жизни (Кубы), которая может сделать необходимой интервенцию Соединенных Штатов — по условиям поправки Платта,— чтобы дать кубинцам еще один урок самоуправления» .
Перед вступлением в должность, уже избранный президентом, Мачадо побывал в Вашингтоне, где объявил, что американским интересам на Кубе «будут предоставлены абсолютные гарантии» 131 132 133. Он беседовал с официальными представителями правительства и реформистских соглашательских профсоюзных организаций. После этого Мачадо заявил, что ни одна рабочая забастовка на Кубе не продлится более 24 часов и что рабочее движение на острове будет направлено в русло, по которому следуют Американская федерация труда (АФТ) и Панамериканская федерация труда (ПАФТ) 134.
Насколько все предвыборные посулы Мачадо — добиваться независимости страны, очистить государственный аппарат от коррупции и т. д.,— которые привлекли к нему избирателей из народа, оказались чистой демагогией, настолько последователен и тверд он оказался, выполняя свои заявления, сделанные во время визита
131 L. Primelles. Op. cit., t. 2, р. 519.
132 «The New York Times», 25.VIII 1924.
133 «La visita del presidente electo de Cuba general Gerardo Machado a Los Estados Unidos en abril de 1925». N. Y., 1925, p. 16.
134 «Международное рабочее движение», 1925, Ns 37, стр. 4; 1929, Ns 3, стр. 19; Б. Рока. Указ, соч., стр. 123.
169
в США. Прежде всего он направил свои усилия на ликвидацию КНОК и компартии. В течение августа-октября 1925 г. было издано несколько постановлений, ставящих вне закона обе эти организации, запрещавших въезд в страну «нежелательных иностранцев» и предписывающих высылку «большевистских элементов» 135.
В августе на Марсовом поле в Гаване происходили большая демонстрация и митинг, созванные Антиимпериалистической лигой. На митинге выступил Мелья, призвав трудящихся к борьбе за свои права и против милитаризма. После этого полиция совершила налет на помещение компартии. Были захвачены партийные документы. В тот же день был арестован Мелья и несколько рабочих. Их обвинили в «заговоре против государства» и отравлении продуктов, покупаемых населением столицы. Обвинение было состряпано очень грубо и после бурных протестов гаванского пролетариата 136 Мелья и его товарищи были выпущены под денежный залог в 1000 долларов за каждого.
В ответ на наступление реакции, коммунисты стремились всеми силами мобилизовать рабочих на борьбу в защиту своих прав. Мелья отдал этому всю свою энергию: убеждая, агитируя, гневно критикуя действия правительства. Его вновь посадили в тюрьму, где он объявил голодовку. Все трудящиеся Гаваны требовали его освобождения. Через 18 дней голодовки его выпускают, но высыпают из страны 137.
Студентам, которые выступали в защиту своего вождя, правительство пригрозило закрытием университета. Полиция напала на помещение редакции газеты «Эль Эральдо», после чего газета была закрыта на два дня за помещенную в ней критическую заметку по адресу одного из министров. У дверей своего дома был убит «двумя неизвестными» редактор газеты «Эль Диа», ветеран Освободительной войны Армандо Андрэ, который имел смелость критиковать Мачадо (1925 г.). Газета была конфискована. В те же дни 300 человек было выслано из страны. Умер, находясь под стражей, Карлос Балиньо (май 1926 г.). Но это было только начало. В последующие два года правительство начало проводить политику физического истребления всех, кто был недоволен или только подозревался в этом. Пали жертвой полицейской расправы лидеры «Железнодорожного братства». Были убиты рабочие-активисты: Энрике Варона, К. Думениго и Альфредо Лопес; офицеры Понсе де Леон и Перес Террадас; ветеран Освободительной войны Блас Масо, жур-
135 ЦГАОР, ф. 4459, оп. 2, д. 1, л. 97; д. 2, л. 330; д. 5, л. 71; д. 8, л. 313; см. также: R. Smith. The United States and Cuba. N. Y„ 1960, p. 115.
138 Демонстрация протеста состоялась и в Нью-Йорке — перед зданием правления американских сахарных компаний,— а также в Мехико.
137 Рассказу о мужественном поведении Мельи и тех, кто добивался его освобождения, известный кубинский писатель Пабло де ла Торриенте Брау посвятил один из своих очерков (Р. de la Torriente Brau Melia, Ruben у Machado.— «La lucha antiimperialista en Cuba», t. 2. La Habana, 1960).
/70
Замок Эль-Моро
налист Бартоломе Сагаро и многие другие. Сотни людей были брошены в тюрьмы, где их пытали. В столице убитых по ночам из замка Моро бросали в море на съедение акулам. Все революционные профсоюзы, стоявшие на позициях классовой борьбы, и их органы печати были закрыты. Для подавления стачек использовались войска138. Террор достиг таких размеров, что о нем стала
138 Вот характерная заметка из американской газеты: «Военное положение на Кубе. Декрет распространяется на две провин-ц и и... Как было объявлено, декрет президента Мачадо был вызван беспорядками, связанными с забастовкой на «Кюба рейлроуд». Декрет уполномачивает использование армии на территории, охваченной забастовкой, для «защиты собственности и жизни в городе и деревне».
Согласно декрету, армия будет контролировать улицы городов или поселков, в которых произошли беспорядки. Магазины, станции и подвижные составы уже ранее были под военной охраной» («The New York Times», 16.V 1926).
171
писать вся прогрессивная мировая пресса. Мачадо получил прозвище: «президент тысяч убийств».
Но Мачадо не только Зверствовал. Под контролем правительства и по его инициативе были расширены общественные работы, где вместе с небольшим заработком рабочий терял всякую возможность отстаивать свои права. Разогнанные рабочие организации Мачадо стремился заменить такими, которые лишили бы рабочее движение всякой самостоятельности. Место Национальной рабочей конфедерации Кубы должна была занять руководимая ренегатами Хуаном Аревало и Л. Фабрегатом Кубинская федерация труда (ФКТ). Эта организация входила в Панамериканскую федерацию труда и имела целью «дезориентировать, раскалывать, предавать и парализовывать рабочий класс» ls9. Но, чтобы ФКТ не стала силой, хотя бы реформистского рабочего движения, под руководством Аревало позже был создан Национальный федеративный рабочий союз (УФНО). ФКТ и УФНО не только клеветали на КНОК, но и грызлись друг с другом, чем также помогали предпринимателям, разрушая последние связи между рабочими организациями.
В 1925 г. Мачадо издал закон, согласно которому на предприятиях кубинские рабочие должны были впредь составлять не менее 75% рабочих. Закон, однако, не распространялся на сахарное производство, т. е. иа производство, где была занята основная часть трудящихся, где приток иностранных рабочих был наибольшим и где он обеспечивал сентралям возможность удерживать низкую оплату труда ио. Ранее кубинское правительство относилось сравнительно терпимо к китайской иммиграции, хотя и ограничивало ее (не без нажима Вашингтона). В 1926 г. Мачадо издал декрет, который по существу запретил китайскую иммиграцию. Многие китайцы (они главным образом занимались розничной торговлей и огородничеством,. работали на плантациях) были высланы. Это были бедняки, не имевшие средств подкупить чиновников. Так под видом защиты кубинских рабочих насаждалась расовая и национальная рознь.
Террор и политика раскола рабочего движения были только частью реакционной программы Мачадо. Другой ее частью было превращение Кубы в послушное орудие империалистической политики США в Западном полушарии, отказ от полувековой традиции борьбы (пусть порой на словах) за национальный суверенитет.
Соединенные Штаты, не вступив в Лигу Наций сами, не хотели, чтобы членом этой организации была Куба. Тем более, что для них не было секретом желание отдельных представителей кубинской дипломатии использовать Лигу Наций для укрепления суверенитета своей страны апелляцией к нормам международного права. 139 140 * *
139 Б. Рока. Указ, соч., стр. 172.
140 В 1924 и 1925 г. на сахарные плантации Кубы прибыло самое боль-
шое со времени «процветания» число гаитянских и ямайских негров. Соответ-
ственно 26 и 23 тыс. человек.
/72
Куба все же стала членом Лиги. Европейские державы, желая досадить американскому сопернику, избрали кубинских дипломатов Бустаманте и Торрненте на высокие посты, чем как бы подчеркивалась независимость Кубы от США, ее правомочность.
Мачадо, придя к власти, демагогически заявлял о своем желании добиться отмены Постоянного договора141, но на деле с первых же шагов стал заботиться о том, чтобы этот договор оставался действительно постоянным.
Осенью 1926 г. кубинское правительство порвало отношения с Уругваем из-за того, что представитель этой страны в Лиге Наций позволил себе обвинить США в ограничении кубинской независимости. Такие обвинения раздавались в Лиге Наций с первых дней ее существования. Ограничение кубинского суверенитета Соединенными Штатами считалось общепризнанным фактом. Об этом в те годы писали газеты почти всех направлений, в том числе — более или менее определенно — наиболее влиятельные американские. Но правительство Мачадо (вероятно, не без наущения Вашингтона) восстало против обвинений в адрес США. Представители Кубы в Лиге Наций Хосе Мануэль Кортина и Орестес Феррара категорически отрицали зависимость их страны от США Оба они опубликовали специальные заявления в прессе. Кортина хисал во французской газете «Тан», что Постоянный договор служит только защите кубинской независимости; что Куба «пользуется полной независимостью и суверенитетом и не подчинена никакому финансовому или военному контролю» 142.
141 Этим заявлениям, прекрасно понимая их демагогический характер, в США не придавали значения. По поводу одного из них «Нью-Йорк Таймс-писала: «Государственный департамент отказывается комментировать заявление кубицркого президента, а в здешних хорошо информированных кругах считают, что президент Мачадо просто упомянул об этом в разговоре с высшими чиновниками в Вашингтоне и что все это не носило официального характера. Исходя из чрезвычайно сердечных отношений, существующих между двумя правительствами, со стороны официальных лиц (США) нет намерения делать какие-либо разъяснения, которые могли бы показаться возражением тому, на что намекает президент Мачадо, но можно с уверенностью сказать, что этому намеку не было придано серьезного значения и что чувства общей симпатии не увеличились бы от ослабления тесных отношений, установленных с Кубой по договору» («The New York Times», 24.V 1927).
Американский историк Фитцгиббон сделал следующий вывод: «До и после избрания его президентом Мачадо поносил поправку Платта, но сравнение этих заявлений с его отношением к Соединенным Штатам в качестве президента приводит к выводу, что эти заявления были просто предназначены для домашнего употребления — как умная для кубинского политика эксплуатация самого популярного лозунга» (R. Fitzgibbon. Op. cit., р. 185).
142 «Le Temps», 12.X 1927; см. также: J. Cortina. Cuba у la Logia de las Naciones. La Habana, 1926, p. 25—37; C. Rodriguez. La Republica de Cuba у la Sociedad de las Naciones. La Habana, 1929.
Косме де ла Торриенте, чье имя было связано .с первыми акциями кубинской дипломатии в Лиге Наций, с успешной защитой прав Кубы на остров Пинос и протестами против наглого поведения Краудера, дал отповедь защитникам «кубинского суверенитета» с позиций апологии Постоянного догово-
/73
В декабре 1926 г. американские войска, недавне отозванные из Никарагуа, вновь совершили интервенцию в эту страну для подавления антиимпериалистического движения, возглавленного Саидино. Действия Соединенных Штатов вызвали возмущение во всей Латинской Америке. Это возмущение должно было сказаться на созываемой в январе 1928 г. VI Панамериканской конференции. Здесь и пришел на выручку США кубинский президент. Он предоставил для проведения конференции свою столицу. Он лично поехал в Вашингтон пригласить «своего великого и доброго друга» президента США Кулиджа. Так как в странах Латинской Америки шла кампания за бойкот конференции, то специальный кубинский представитель получил задание убедить общественность и правительства этих стран в том, что на конференции США откажутся от «поправки Платта». Всеми мерами террора 14э и демагогии был обеспечен «благожелательный прием» в Гаване американской делегации, возглавляемой Кулиджем. Делегаты Кубы на конференции получили инструкции поддерживать все предложения американцев. Мачадо заявил, что «дискуссия о положении в Никарагуа не будет иметь места на работах конференции». Кубинские делегаты фактически помогли Соединенным Штатам сорвать принятие конференцией решения, запрещающего и осуждающего всякое вмешательство одного американского государства (имелись в виду США) во внутренние
ра. Вскоре после инцидента с Уругваем он опубликовал свой доклад «Международные отношения Кубы», сделанный им еще в 1923 г. (в нем он критиковал содержание Постоянного договора и выражал надежду на его отмену). 12 октября 1927 г. «Тан», в которую Кортина прислал ранее свое письмо, напечатала изложение доклада Торриенте, предпослав следующие строки: « Лучше, чем комментарии наших самых квалифицированных международников, этот доклад разъясняет вопрос о независимости Больших Антильских островов. Он позволяет возразить на письма, адресованные в «Тан» господами Орестесом Феррарой и X. Мануэлем Кортиной, нынешними делегатами Кубы на ассамблее в Женеве, даже мнением и чувствами их выдающегося соотечественника и предшественника» («Le Temps», 12.X 1927). Позже Торриенте в работе «Поправка Платта и Постоянный договор» (1930 г.) вновь будет писать: «Этот договор не является продуктом свободной и доброй воли договаривавшихся сторон, но по заблуждению навязан сильным слабому в нарушение основных принципов, за которые боролись кубинцы против Испании, добиваясь независимости» (С. de la Torrienle. La enmienda Platt у el Гга-tado permanente. La Habana, 1930, p. 7).
143 Вот один из примеров, приведенных в книге Карлтона Билса: «Накануне прибытия Кулиджа в Гавану — с целью приласкать Мачадо, Клаудио Бру-сон, испанец, Носке Ялоб, вероятно, поляк, и два кубинских студента, Пуэр-та Рейес и Мануэль Катоньо, были арестованы за распространение антиимпериалистических листовок. Ни друзья, ни родственники не могли обнаружить место заключения арестованных, вероятно, посаженных военными властями в средневековый замок Моро. Но вскоре после отъезда домой Кулиджа, Чарльза Юза и позже Дуайта Морроу части человеческого тела, еще не переваренные, были обнаружены в желудке акулы. Полиции пришлось провести расследование. Госпожа Брусон опознала своего мужа по одежде и запонкам, найденным в акуле... Вдова и все свидетели были немедленно высланы в Испанию» (С. Beals. Op. cit., р. 270).
174
дела другого американского государства. Об отмене «поправки Платта» не было сказано ни слова 144.
Такую позицию заняло правительство страны, которая являлась многократной жертвой интервенций США и перманентного вмешательства в ее внутренние дела. Это было невиданное предательство национальных интересов, подобного которому не позволило себе еще ни одно правительство Кубы. Это был позор, которым с наслаждением упивались лакеи американского империализма. Орестес Феррара, кубинский посланник в США и позже министр иностранных дел, восклицал на конференции в Гаване: «Интервенция это слово, означающее честь, славу, победу и свободу» 145.
Зависимость Кубы от американского капитала была неоспоримым фактом еще до прихода к власти Херардо Мачадо. Но степень этой зависимости при нем резко возросла, приняв столь же циничные формы, как и в сфере политики. С 1926 г. почти все снабжение Кубы электроэнергией сосредоточивалось в руках упоминавшейся выше «Кубинской электрической компании» («Кубана де электри-сидад»). Американцы контролировали «Консолидейтед рейл-вейс» — одну из двух главных железнодорожных линий (вторая находилась в руках англичан), кубинскую телефонную связь (через «Кюбан электрик компани» — филиал американского монополистического объединения «Интернейшнл телефон энд телеграф компани»). Кубинские рудники оказались во владении «Бетлехем стил корпорейшн». 75% банковских операций шло через американские банки («Нейшнл сити бэнк», «Чейз бэнк» и «Фирст нейшнл бэнк оф Бостон»), а также через три канадских банка. В табачной промышленности ведущую роль играл американский «Кюбэн тэбэкоу компани». В руках американцев оказались доки, порты, цементные, скотоводческие, спиртоводочные и многие, многие другие предприятия; Куба стала еще большим должником американских капиталистов. В 1927 г. был заключен заем с домом Моргана на 9 млн. долларов (из 5,5%). Большие кредиты были получены от «Чейз
144 Л. Слезкин. Политика США в Южной Америке. М., 1956, стр. 42— 65; A. Fabre-Luce. Revolution a Cuba. Paris, 1934, р. 16. С. Beals. Op. cit., p. 255—258.
145 C. Beal s. Op. cit., p. 258.
Несколько позже Феррара написал книгу, в которой увековечил свою низость. книгу, в которой говорилось об интервенциях США на Кубу и в другие страны Латинской Америки: «Интервенция диктовалась... определенным отеческим чувством, которое Соединенные Штаты проявляют в своей внешней политике... Ни одна из этих интервенций недостаточна, чтобы подтвердить обвинение в империалистической политике» (О. Ferrara. L’Amerique et L’Euro-pe. Paris, 1930, p. 240, 241, 277). Тот же Феррара, когда Панамериканская федерация труда в 1927 г. протестовала против тяжелых условий, в которых работали кубинские трудящиеся, заявил, что считает подобное вмешательство недопустимым и прибавил: «Мы полагаем, что мы единственные судьи наших внутренних дел» (Н. Guggenheim. The United States and Cuba. N. Y., 1934, p. 230).
/75
банк». Общая сумма американских инвестиций на Кубе исчислялась в 1927 г. в 1400 млн. долларов, в 1928—1505 млн., в 1929— 1525 млн.146
В сахарную промышленность Кубы была вложена подавляющая часть американских капиталов. На американских сентралях перерабатывалось до 75% кубинского сахарного тростника147. Но в сахарной промышленности дело не сводилось к растущему влиянию американского капитала. В его интересах была произведена болезненная и разорительная операция над кубинскими производителями сахарного тростника.
В 1925 г. цены на кубинский сахар по сравнению с предыдущим годом резко упали — ниже кризисных цен 1921—1922 гг. 148 Чтобы остановить падение цен, в 1926 г. Мачадо декретировал сокращение на 10% уборки тростника. Эта мера почти не возымела действия на общий уровень цен, но сильно ударила по кубинским колонам, особенно мелким, и сельскохозяйственным рабочим. Для первых немалым бедствием было сокращение поступающего в их распоряжение урожая, для вторых — сокращение занятости. В то же время для сентралей 10 %-ное сокращение при их огромных плантациях не составляло большой потери. К тому же, пользуясь своим влиянием и обширностью хозяйства, они подкупали контролирующие власти,, давали неверные сведения149. Принятие на себя в конце 1926 г. полномочий по определению будущей квоты выращивания тростника дало Мачадо дополнительную власть над судьбой кубинцев
146	L. Jenks. Op. cit., р. 284—296; С. Beals. Op. cit. p. 333—334; E. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 2, apendice U; M. Winkler. Investments of United Slates Capital in Latin America. Boston, 1929, p. 193—196, 278, 940; «The Journal of Commerce», 18.1 1928.
В 1928 г. американские инвестиции (в млн. долларов); распределялись следующим образом:
Сахарная промышленность............................800
Недвижимое имущество.............................  150
Железные дороги....................................120
Правительственные ценные бумаги..................  110
Предприятия общественного пользования	.	110
Промышленность ...................................  50
Табак ...... .....................................  50
Торговля .........................................  40
Горная промышленность............................   35
Банки . ........................................    25
Разное .............................*	s * • •  *	15
Всего: . ......................  .	1505
Напомним, что в 1898 г. сумма американских инвестиций равнялась 50 млн., а в 4912 г.— 220 млн. долларов.
147	L. J е n k s. Op. cit., р. 284.
148	R. Guerra у Sanchez. Op. cit., р. 289—290.
149	Не следует к тому же забывать, что налогообложение на Кубе отвечало интересам крупных землевладельцев (Н. Guggenheim. Op. cit., р. 153).
/76
и возможность за счет принудительного сокращения посевов на землях колонов поддерживать высокие цены на сахар, принадлежавший американским сентралям. То же достигалось снижением заработной платы, которую осуществляли сентрали, используя растущую безработицу.
Подобная политика вызывала, естественно, недовольство тружеников деревни. Правительство Мачадо служило американским капиталистам верным цепным псом, подавляя всякое крестьянское движение. Оно препятствовало созданию профессиональных организаций рабочих-сахарников. По его приказу был убит рабочий лидер Варона, стремившийся организовать тружеников плантаций и сахарных заводов. Каждый раз, когда назревал активный протест, на плантациях и заводах появлялись солдаты. В конце 1926 г. в районе Морона были зверски убиты 100 рабочих-сахарников.
Для поддержания своей власти Мачадо подкупал членов конгресса, и ранее не отличавшихся чистотой нравов. Он повысил оклады депутатов и сенаторов 15°, увеличил срок их полномочий. Он устранял неугодных и вводил в конгресс своих ставленников, как делал это в отношении всего административного аппарата страны. Мачадо реорганизовал армию и значительно увеличил ее. Жалование солдат было повышено, а офицерам, кроме того, предоставлены чрезвычайные привилегии151. Безнаказанность военнослужащих за совершенные преступления при подавлении движения недовольства стимулировали жестокость, еще больше отдаляли армию от народа, создавали в ее рядах кастовость и круговую поруку. В огромной мере были расширены штаты полиции. Ученик Муссолини стремился перещеголять своего учителя и порой достигал этого, не считаясь ни с чем, так как чувствовал за спиной поддержку Соединенных Штатов.
Все действия Мачадо правительство США защищало своим авторитетом, поощряя его и реабилитируя перед мировым общественным мнением. Когда на Кубе были уже убиты сотни людей и тысячи томились в застенках, когда были разогнаны все прогрессивные организации и закрыт университет, приехавший в Гавану Кулидж 16 января 1928 г. произнес речь, восхваляющую режим Мачадо. Он говорил: «Кубинский народ — народ независимый, свободный, процветающий, мирный. Стабильность правительства, честность выборов, степень общественного доверия вызывают всеобщее восхищение и уважение» 152. Когда сенатор Шепстед в апреле 1928 г. внес предложение об осуждении режима Мачадо, представитель США в Гаване демонстративно сделал заявление, в котором
150	«Historia de la Nacion cubana», t. 9, p. 124—-125.
151	C. Beals. Op. cit., p. 250, 300, 304; «Problems of the New Cuba. Report of the Comission on Cuban Affairs». N. Y., 1935, p. 8.
152	A. Fabre-Luce. Op. cit., p. 5.
12 А. Ю. Слезкин
777
подчеркивал «сердечные отношения», существовавшие между Кубой и Соединенными Штатами153. В панегириках по адресу Мачадо разливалась американская пресса.
Безжалостный террор обрушился на трудя-Борьба против	щихся Кубы, на кубинский народ, когда
самые передовые силы страны еще только начали создавать свои организации. Все они были разгромлены, их лидеры уничтожены. Но фундамент таких организаций, как коммунистическая партия, Антиимпериалистическая лига, Национальная рабочая конфедерация Кубы, был заложен прочно. Его составляли наиболее преданные своему делу и стойкие люди. Особенно это относится к компартии, члены которой вдохновляли деятельность КНОК и Лиги. Все три организации продолжали борьбу: компартия — нелегально. Лига и КНОК—сначала полулегально, потом нелегально.
Когда начались репрессии и был арестован Мелья, Антиимпериалистическая лига направила письмо ко всем антиимпериалистическим организациям мира. В этом письме рассказывалось о гнусностях, которые совершало правительство Мачадо в отношении всех прогрессивных элементов страны. В заключительной части письма говорилось: «Несмотря на преследования, кубинская секция Панамериканской антиимпериалистической лиги будет продолжать свою деятельность в национальном университете (до тех пор, пока этот университет останется открытым), в рабочих организациях и т. д. Она будет настойчиво добиваться проведения своей программы: отмены «поправки Платта», превращающей Кубу в колонию Соединенных Штатов, уничтожения американской морской базы в Гуантанамо, кампании против навязываемых Уолл-стритом займов, и в особенности против проектируемого сейчас стомиллионного займа. Перед лицом всех народов Америки мы осуждаем безобразия, творящиеся сейчас на Кубе» ,54.
Во время VI Панамериканской конференции Коммунистическая партия Кубы опубликовала манифест, разоблачавший империалистическую политику США и реакционный режим Мачадо. Манифест заканчивался словами: «Не может быть согласия между угнетенными народами и представителями их угнетателей и диктаторов. Только борьбой рабочих и крестьян смогут народы Америки завоевать себе свободу.
Только рабочие массы смогут установить в Америке, как это было сделано в Советском Союзе, мир среди народов, при котором не будет ни угнетаемых, ни угнетателей» 155.
В феврале 1928 г., после того как жертвой Мачадо пали Клаудио Брусон и Носке Ялоб, кубинские коммунисты опубликовали воззва- 13 * *
1о3 Л. 3 у б о к. Указ, соч., .стр. 304.
154 «Международное рабочее движение», 1926, № 4. стр. 19.
155 «The Daily Worker». 20.1 1928.
/78
ние, в котором призывали пролетариат всего мира протестовать против белого террора на Кубе 156.
Коммунистическая партия Кубы в сентябре 1928 г. была принята в Коммунистический Интернационал. Один из ее членов был в составе Исполнительного комитета. Кубинские коммунисты вели широкую кампанию против интервенции США в Никарагуа, боролись с троцкизмом. Они принимали активное участие в Первой конференции коммунистических партий стран Латинской Америки в июне 1929 г.157
Как отмечал ИККИ (в обзоре деятельности секций Коминтерна), касаясь работы компартии Кубы, «основной задачей партии является работа внутри профсоюзов, и на эту работу партия направляет свои главные усилия» l5R. Коммунисты и члены КНОК вели борьбу за сохранение классовых позиций старых профсоюзных организаций, переживших преследования, и внесение классового сознания в новые организации, создаваемые правительством. Для пропаганды использовались — в возможной мере и форме — уцелевшие печатные рабочие издания. В «Железнодорожном братстве» была создана «Группа борьбы за единство», которая отстаивала традиции классовой борьбы железнодорожников 1о9.
Кубинские коммунисты и члены революционных профсоюзов принимали участие в работе Профинтерна |6°. Учитывая преследования, которым подвергались революционные профсоюзы в Латинской Америке, по предложению А. Лозовского, Исполнительное бюро Профинтерна приняло решение поддерживать с ними связь через французскую УВКТ. При этом указывалось, что «особое внимание должно быть уделено Кубе». Представители Национальной рабочей конфедерации Кубы входили в состав IV конгресса Профинтерна и специальных комиссий исполкома, обсуждавших латиноамериканское рабочее движение. С участием представителя КНОК было принято решение о создании Латиноамериканского секретариата профсоюзов, примыкавшего к Профинтерну. По предложению именно кубинских представителей, конференция профсоюзов Латинской Америки (Москва, апрель 1928 г.) постановила вместо Секретариата создать более широкую и полномочную Кон-
136	«Правда», 11.III 1928.
157	S. S. A. de la I. С. El movimiento revolucionario latino americano... Primera conferencia comunista... Buenos-Aires, 1929.
158	«Стенографический отчет VI конгресса Коминтерна»; вып. VI. М.— Л., 1929, стр. 174, 199; «Коммунистический Интернационал перед шестым Всемирным конгрессом». М., 1928, стр. 307.
159	«Международное рабочее движение», 1927, № 21, стр. 4—5; 1928, № 3, стр. 8—10; «Коммунистический Интернационал перед шестым Всемирным конгрессом», стр. 306.; «Правда», 11.III 1928.
60	«Международное рабочее движение», 1926, № 11—12, стр. 40; 1927, № 51, стр. 19; 1928, № 14—1 5, стр. 15; 1929, № 20, стр. 1—2; № 23, стр. 1.
12*
/79
федерацию профсоюзов Латинской Америки. Представители кубинских революционных профсоюзов участвовали в работе учредительного конгресса этой Конфедерации, и один из них был избран в президиум конгресса. Всю эту работу приходилось вести с большим риском, часто нелегально, так как провокаторы, ищейки и наемные убийцы Мачадо расправлялись со всеми активными членами революционных организаций и особенно жестоко с коммунистами. «Учитывая трудное положение, в котором находится коммунистическая партия, нужно констатировать, что работа партии дает основания надеяться на дальнейшие успехи»,— говорилось в отчете ИККИ, подготовленном к VI конгрессу Коминтерна Ifil.
Несколько ослабевшее после ареста Мельи и полицейской «чистки» студенческое движение активизировалось вновь в 1927 г. Студенты создали Университетский студенческий директорат (Э. Чи-бас, А. Гитерас и др.), который являлся штабом их движения. Всеми уважаемый ученый Энрике Хосе Варона, который с течением времени «молодел» в своих политических убеждениях, что дано немногим, стал идейным вдохновителем борьбы студентов против политической реакции и практики насаждения правительством послушных, но невежественных преподавателей (ректор являлся прямым ставленником Мачадо). Студенческие митинги разгонялись полицией. Многие юноши и девушки были исключены из университета, многие арестованы, многие погибли в застенках. Гаванский университет был дважды закрыт (в ноябре — марте 1927— 1928 гг. и в конце 1929 г.) и занят войсками.
В непосредственной связи со студенческим движением активизировали свою деятельность «минористы». В 1927 г. они опубликовали манифест, составленный Рубеном Мартинесом Вилье-ной, который вступил в этом году в компартию. В манифесте говорилось, что цель «минористов» — бороться «за пересмотр устаревших, фальшивых ценностей. За подлинное искусство во всех его проявлениях. За введение и распространение на Кубе новейших научных теорий и практических научных и художественных достижений. За реформу народного просвещения... За экономическую независимость Кубы от империализма янки. Против единоличной политической диктатуры во всех странах мира, в Америке, на Кубе... За улучшение положения сельских хозяев, батраков и рабочих Кубы. За сердечную дружбу и союз латиноамериканских стран» 161 162.
В те дни получила известность книга Рамиро Герры-и-Санчеса
161 «Коммунистический Интернационал перед шестым Всемирным конгрес-сом», стр. 308.
162 В. К у т е й щ и к о в а. Социальная тема в кубинской поэзии XX в. «Куба». Историко-этнографические очерки М., 1961, стр. 483—484. Текст манифеста приведен в книге J. Marine]] о. Contemporaneos. Las Villas. 1964. р. 70—72.
ISO
Энрике Хосе Варона
«Сахар и население Антильских островов». Автор показал в ней всю опасность монокультурного развития кубинской экономики и ее привязанности к американскому рынку. В стихотворной и образной форме сходные идеи выразили поэты Агустин Акоста и Пичар-до Мойа. Рамиро Герра-и-Санчес в ряде статей (1929 г.) выступил против панамериканизма, пропагандируемого и контролируемого Соединенными Штатами, за сближение Кубы с Европой 163.
Своеобразным протестом против реакции стало литературное движение авангардизма, направившее свои усилия на поиски новой формы стиха. Журнал авангардистов «Ревиста де авансе» критиковал режим Мачадо.
С новых позиций, позиций современного освободительного и революционного движения, стали оцениваться события Освободительной войны. 1927 год был примечателен в этом отношении выступлением Эмилио Роига де Леучсенринга и Антонио Хулио Мельи по вопросу о патриотизме и интернационализме Марти. Они
163 «Le Temps», 17.III 1929.
181
подчеркивали единство этих важнейших элементов революционного мировоззрения великого вождя кубинского народа 164.
Прогрессивные организации и отдельные политические деятели и представители интеллигенции Латинской Америки и США поддерживали кубинских патриотов в их критике и разоблачении режима Мачадо. Антиимпериалистическая лига, компартия США и ее орган «Дейли уоркер» вели неустанную пропаганду против кубинского ставленника американских монополий и его хозяев, против политики Белого дома, покровительствующего тирании. Уже упоминалось о предложении сенатора Щепстеда. С критикой американской политики на Кубе выступил ученый Лэланд Гамильтон Дженкс (1926 г.), позже издавший книгу «Наша кубинская колония» (1928 г.). Жестокость режима Мачадо становилась все более очевидной и за пределами Америки, вызывая возмущение мировой прогрессивной общественности.
Активизация с 1927 г. студенческого движения, рост оппозиции правительству со стороны прогрессивной интеллигенции были в значительной мере связаны с решением Мачадо вновь выставить свою кандидатуру в президенты на выборах 1928 г. Это было дальнейшей узурпацией всей государственной власти. Начали фрондировать даже некоторые члены старых партий (группа консерваторов во главе с экс-президентом Менокалем, группа либералов во главе с Мигелем Мариано Гомесом, Националистический союз во главе с Карлосом Мендиетой). Мачадо нарушил собственное торжественное обещание. Нарушалась «традиция». Правда, главным для фрондирующих политиков была невозможность для них пробиться к самым высшим и самым выгодным постам, которые оказались в руках личных ставленников Мачадо.
В 1927 г. был проведен закон об изменении конституции*65, был продлен срок пребывания на посту президента (до 6 лет) и остальных избираемых представителей власти (членов конгресса — до 6 лет, а сенаторов — до 9 лет) 166. Мачадо, правда, вновь, как и в 1924 г., поклялся не выставлять свою кандидатуру в президенты и вновь говорил о намерении отменить «поправку Платта». Но он был не только убийцей, но и клятвопреступником. Через подставных лиц правительство организовало кампанию за выдвижение «единого кандидата» от всех партий, «от всей нации», которым должен был стать Мачадо 167. В условиях невиданного террора, политических махинаций, демагогии и подкупов Мачадо был «переиз-
164 Роиг де Леучсенринг сделал на эту тему доклад в Обществе международного права, а Мелья написал статью в журнал «Америка либре».
165 «Republica de Cuba. Acuerdos del Congreso sobre reforma de la con-stilucion у manifiesto del honorable sefior presidente...» La Habana, 1927.
166 Как говорили в то время, Мачадо тем самым прочно усадил конгрессменов на свой правительственный пиратский корабль.
167 Создание новых партий, в частности «Националистического союза», было запрещено.
182
брац». Чтобы «узаконить» свои действия, он созвал, нарушив конституционные нормы, так называемое Учредительное собрание, в котором были только его ставленники, председателем которого он являлся и которое утвердило изменения, внесенные в конституцию 168. С 1929 г. началось новое правление Мачадо, теперь уже на 6 лет. Что касается «поправки Платта», то Учредительное собрание отвергло предложение об изъятии этой «поправки» из кубинской конституции 169 170.
Всей операции по переизбранию весьма энергично помогали правительство США, американские монополисты и их пресса, давая понять, что они довольны Мачадо и хотели бы видеть его вновь президентом Кубы 17°.
После «переизбрания» Мачадо попрал последние формальные остатки конституционности. Установленный им режим стал совершенно неприкрытой тиранической и деспотической диктатурой, неограниченным кровавым произволом. И в первую очередь диктатор вновь обрушился на коммунистов. Их самоотверженность в борьбе за интересы и права трудящихся, за освобождение народа от политического и экономического гнета повышала их авторитет среди широких масс, которые убеждались, что коммунисты первыми наиболее правильно оценили сущность режима, установленного «антильским Муссолини». Мачадо люто ненавидел коммунистов. Он то и дело устраивал против них судебные процессы, подсылал убийц, но коммунисты продолжали борьбу.
Эту борьбу все время вдохновлял находившийся в эмиграции Хулио Антонио Мелья. Вынужденный покинуть родину, он побывал в Советском Союзе, участвовал в международном антиимпериалистическом конгрессе в Брюсселе; чтобы быть ближе к Кубе, он переезжает из Европы в Мексику. Здесь он основывает Ассоциацию новых революционных кубинских эмигрантов (АНЭРК) и, как когда-то Марти, через нее участвует в кубинском революционном движении.
168 «Реформа незаконна, реформа нелогична, более того, она, не будучи результатом осознанной необходимости, может рассматриваться как преступная; но самое большое обвинение, которое можно к ней отнести, это то, что она абсурдна — лживая по форме, лживая в своей основе она образует нелепость»,—-говорилось в воззвании Студенческого директората к народу Кубы («Directorio estudiantil universitario. Contra la proroga de poderes». La Habana, s. a., p. 9). См. также: «Contra la proroga de poderes у la reelecion presidential». Documentos у antecedenles. La Habana, 1927. (Содержит манифест к народу, подписанный Э. X. Вароной, К. Мендиетой, Косме де ла Торриенте, Роигом де Леучсенрингом и др.).
169 R. Fitzgibbon. Op. cit., р. 185.
170 С. Beal s. Op. cit., p. 257—258; M. Marquez Sterling. Op. cit., p. 371.
Известный американский финансист Ламонт, перед тем как Кубе был предоставлен заем домом Моргана, заявил: «Нас не заботит, с помощью каких средств, но мы хотели бы видеть, чтобы такой хороший правитель остался у власти» (С. Beals. Op. cit., р. 370).
183
Хулио Антонио
Мелья
Мелья, с юношеских лет проявивший прекрасный организаторский талант, глубоко изучивший марксизм, верный друг и вождь кубинских революционеров, человек огромного мужества и благородства, всю жизнь отдал борьбе за освобождение своего народа от гнета кубинских и американских эксплуататоров. Он был страстным пропагандистом марксизма, верил в великую международную освободительную роль русской революции, в ее влияние на Кубу и всю Америку. Он утверждал: «Как вчера Французская революция, так сегодня русская имеет свое влияние на Америку» 1 . Отвечая на нападки клеветников, которые пытались представить интернационализм изменой патриотизму, Мелья писал: «Чтобы быть интернационалистом, нет необходимости ненавидеть землю, на которой ты родился, забывать ее, презирать или нападать на нее. Такие нелепости говорят реакционные и продажные писаки о нас, сегодняшних интернационалистах, революционерах пролетариата. Нет! Интернационализм означает в первую очередь борьбу за на-
171 J. Melia. La lucha revolucionaria contra el imperialismo. La Habana, 1960, p. 106.
184
циональное освобождение от иностранного империалистического ига и вместе с тем солидарность, тесный союз с угнетенными дру-е» 172 гих нации» .
Мелья призывал к самоотверженной борьбе с диктатурой Мачадо: «Даже после смерти мы приносим пользу. Все, что мы делаем, оставляет свой след. Мы победоносно продвигаемся вперед. Победа будет одержана нашим классом по категорическому мандату истории» 172 173.
Влияние Мельи на кубинское революционное движение было очень велико. Его деятельность вызывала большое сочувствие в Мексике и в других странах Латинской Америки, в Европе и особенно, конечно, в Советском Союзе.
10 января 1929 г. агенты кубинского диктатора, направленные в Мехико, подло, из-за угла, убили Мелью. Он стал еще одной жертвой кровавого тирана.
Роль Мельи в историй Кубы точно и ярко определена кубинским писателем Лос де ла Торриенте: «Каждый исторический период требует появления соответствующих людей, и Мелья был как раз таким человеком, который требовался той четверти века, видевшей крушение республиканских идеалов. Его мировоззрение сложилось в результате прогрессивных изменений, оказавших влияние на молодежь. Просыпалось новое сознание, но, чтобы оно проложило себе путь и стало действенным, были необходимы мускулы и воля. Ими и был Мелья: мускулами и волей, которые не могли быть пассивными, запертыми в тихих храмах, созерцающими оттуда великие конфликты, порой ужасные, в которых, при бушующих страстях, рождалась истина. Долг толкал Мелью в самые опасные места, там он и погиб. Его присутствие было столь эффективным, его след столь глубоким и его пример столь гуманным, что зажег всех «ребят» своей эпохи, обратив их к идеалу, который увлекал на борьбу за улучшение условий национальной жизни» 174.
Убийство Мельи вызвало негодование во всем мире, даже в кругах, весьма далеких от пролетарского революционного движения. Похороны кубинского коммуниста и патриота вылились в широкую демонстрацию протеста против диктатуры Мачадо.
Коммунистическая партия Кубы понесла после смерти Карлоса Балиньо вторую тяжелую утрату. «Но ни эти две столь ощутимые потери, ни самые жестокие преследования, ни убийства многих рабочих лидеров и членов партии, ни тюремные заключения, ни весь террор, развязанный мачадистской тиранией, ни злобная кампания в печати, находившейся на службе империализма и эксплуа-
172 Ibid., р. 96.
173 И. Г ригу ле вич. Указ, соч., стр. 51—52.
174 L. de la Torriente. Mi casa en la tierra. La Habana, 1960, p. 121— 122. См. также: J. Portuondo. Critica de la epoca. Las Villas, 1965, p. 84— 115; E. Dumpierre. Melia. La Habana, 1964; J. Marinello. Contempora-neos. Las Villas, 1964, p. 297—325.
185
таторов, ни вводившая массы в заблуждение деятельность правых и левых оппортунистических элементов, ни ревизионистская пропаганда, ни нападки троцкистов уже не смогли сломить или дезорганизовать партию трудящихся. Политическое сознание и идеологический уровень ее членов были более высокими, цели определены более четко, условия борьбы — более знакомы, решимость трудящихся масс была более твердой. На подлое, злодейское убийство Хулио Антонио Мелья сотни трудящихся ответили вступлением в свою партию» !7°.
175 Б. Рока. Указ, соч., стр. 191 —192.
Глава четвертая
РЕВОЛЮЦИОННАЯ ВОЛНА
Уходите от нас! Забирайте с собой ваши доллары, акции, банки!
Мы — глухая тоска городов, безымянное горе полей.
Уходите от нас! Забирайте с собой вашу роскошь и ваших богов!
Глухи были они к горьким жалобам нашим.
Рехино Педроса
тов Флориды...
Кризис 1929—1933 гг. Апогей террора
«Гавана. январь.
Вчера сюда прибыли тысячи туристов. Они пробудут здесь больше двух месяцев. Гавана стала серьезным конкурентом зимних курор-В честь и для развлечения туристов назначен карнавал на третье воскресенье января, и он продлится четыре недели. Гавана празднует с самого начала года...
Начало года знаменуется также уборкой уро-
жая. В деревне, с одного конца острова до другого, легионы кубинских рабочих, пополненных неграми, которых набирают в Гаити и на Ямайке, рубят сахарный тростник на плантациях, покрывающих значительную часть острова. Они работают днем и ночью на сентралях, где сахарный тростник дробится и превращается в са-хар-сырец, который потом рафинируется в Соединенных Штатах. Куба будет жить в 1929 г. тем, что даст начавшаяся уборка... Каков будет этот год? Если после 1921 года — года, когда средняя цена на сахар резко и катастрофически упала до 3,10 сентаво (по сравнению с 12 сентаво в 1920 г.),— Куба жила в страхах, то 1929 г. обещает быть еще более опасным. Несомненно наступает кризис, обостряющийся из-за ограничений, которые Соединенные
187
Штаты собираются ввести на импорт кубинского сахара; кризис будет иметь непосредственные последствия в сфере экономики, и весьма возможно, что он сыграет определенную роль и в политической сфере...
...Видя кубинца в карнавальных забавах, его считают легкомысленным, однако тот же кубинец в течение полувека боролся, чтобы завоевать независимость, которую, он знает это лучше, чем кто-либо другой, он не смог еще приобрести...» 1 Таковы были впечатления и прогнозы специального корреспондента французской газеты «Тан», прибывшего на Кубу в начале 1929 г. Впечатления, которым трудно отказать в достоверности. Прогнозы, не лишенные проницательности. Но год еще только начинался.
Биржевой крах в США осенью 1929 г. был началом неудержимого падения капиталистических стран в пучину мирового экономического кризиса. Постепенное и все более быстрое скольжение к нему стало обнаруживаться еще за год до этого, заметнее всего в слаборазвитых и зависимых странах. Аграрный кризис, начавшийся в этих странах после первой мировой войны, то ослабевая, то усиливаясь, не прекращался. Переживала его и Куба, где это ярче всего сказывалось в падении цен на сахар. Когда разразился мировой экономический кризис, цены на кубинский сахар упали еще ниже и продолжали падать до 1933 г. 2 Сократились посевы сахарного тростника и общая продукция сахара3. Претерпела сильный упадок табачная промышленность и торговля табачными изделиями 4. Резко сократилась внешняя торговля 5.
Экономические бедствия Кубы были особенно велики из-за ее монокультурного хозяйства и зависимости от Соединенных Штатов. Американский капитал искал выхода из кризиса за счет зависимых
1	«Le Temps», 7.III 1929.
2	R. Guerra у Sanchez. Azucar у poblacion en las Antillas. La Habana, 1961, P. 289—290.
3	Продукция сахара (в млн. т): 1928 г.—-4, 1929 — 5,1, 1930 — 4.6, 1931 -—3,1, 1932 — 2,6, 1933-—1,9 (Ibidem). Повышение общей продукции в 1929 г. при уже определившемся падении цен—явление обычное для развертывающегося кризиса в .сельском хозяйстве (Л. Люб ошиц. Вопросы марксистско-ленинской теории аграрных кризисов. М„ 1949, р. 261—263).
4	Е. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 2. La Habana, 1961, apendice V.
5
Годы *	Импорт	Экспорт (в долларах)
1929	128 909 000	207 421 000
1930	93 550 445	121 949 240
1931	47 985 487	90 059 312
1932	28 774 516	58 330 270
1933	25 092 862	58 436 789
1934	45 354 752	78 928 916
* (Ibid., apendice S.).
188
от него стран и в первую очередь за счет наиболее привязанной к нему Кубы. Спасая свою сахарную промышленность, США в 1930 г. повысили ввозные пошлины на сахар до 2 центов за фунт6, вместе с сокращением американских закупок кубинского сахара7 это привело к резкому сокращению кубинской внешней торговли — прежде всего сахаром,— которая составляла основную статью кубинского государственного бюджета.
Кубинское правительство заключало новые займы с американским «Чэйз бэнк». Государственный долг достиг суммы 200 млн. долларов8. На оплату обязательств по займам уходило 50% государственных доходов9. Несмотря на катастрофическое положение кубинского хозяйства, непомерно ухудшающиеся условия жизни кубинского народа и на многомиллионный дефицит кубинского бюджета, американские банкиры исправно получали проценты по предоставленным Кубе займам 10 11. О. Феррара, министр иностранных дел в правительстве Мачадо, заявлял тогда: «От имени правительства я подтверждаю обещание выполнить международные обязательства, даже если народ будет урезан в пище и если он останется голым, не имея средств одеться» . В то же время Феррара выражал сочувствие американским компаниям на Кубе, которые, как говорил он, «разделяют наши несчастья и инвестиции которых уменьшились с 1,5 млрд, до 700 млн. долларов» 12.
Куба была участницей Брюссельской конференции стран, производящих сахар. Принятый на конференции «план Чэдборна» устанавливал сахарные экспортные квоты. При этом Куба должна была
6 «Problems of the New Cuba. Report of the Comission on Cuban Affairs (Foreign Policy Association)». N. Y., 1935, p. 53 (далее: «Problems of the New Cuba»). По данным «Нью-Йорк Таймс» Куба платила около '/« всех импортных пошлин, введённых в США на ввозимые товары, и почти всю сумму импортных пошлин, приходившихся на товары стран Латинской Америки («The New York Times», 29.III 1930).
7 В два, а потом в четыре раза («Problems of the New Cuba»; p. 53).
s J. Le Rive rend. La Republica: decadencia у revolucion. La Habana, 1961, tema XX, p. 2; R. Fitzgibbon. Cuba and the United States. Menacha, 1935, p. 244; C. Beals. The Crime of Cuba. Philadelphia, 1934, p. 301; «Problems of the New Cuba», p. 378.
9 C. Beals. Op. cit., p. 5—6.
10 Ibid., p. 246, 304.
11 Ibid., p. 374—375.
Заявление тем более наглое, что даже ретивый защитник и проводник американских монополистов на Кубе посол в Гаване Гуггенгейм отмечал: «Кубинские правительственные займы, выпущенные американскими банкирами, были объектом больших возражений и критики. Это особенно верно для последних лет правления президента Мачадо, прежде всего потому, что в разгар опустошительной депрессии, когда жалование государственных чиновников было сильно урезано и задерживалось постоянно на 4—5 месяцев, сравнительно большие суммы экспортировались для оплаты процентов и погашения иностранного долга» (Н. Guggenheim. The United States and Cuba. N. Y. 1934, p. 125-126).
12 «The New York, Times», 16.IV 1930.
189
провести сокращение производства сахара на 36,5%, европейские страны — на 15%, а Ява — на 10,42% ,3. Соединенные Штаты в соглашении не участвовали. Если на долю Кубы в 1925 г. приходилось 26,6% мировой продукции сахара, то в 1931 г. ее доля упала до 11% 13 14 *. При этом «основные интересы американских компаний охранялись всеми возможными способами; наиболее подходящие квоты распределялись среди друзей Мачадо, было также заключено соглашение о выгодной для банкиров конверсионной операции» 1б. Производителям сахара вручались облигации специального займа (заключенного с «Чэйз бэнк» на сумму 42 млн. долларов) 16 за сдачу продукции «Национальной корпорации по экспорту сахара», где он должен был выдерживаться в надежде на поднятие цен. Так как кубинские сахарозаводчики и колоны в большинстве своем были должниками американских банков и сентралей, то облигации указанного займа по мере углубления кризиса все быстрее переходили в руки американцев.
Кризис принес огромные бедствия трудящимся. Сокращение объема уборки тростника и падение цен на сахар приносили колону тем большие несчастья, чем меньше был его или арендуемый им участок земли. При этом для выплаты процентов по «стабилизационным» сахарным займам государство взимало специальные налоги с каждого мешка сахара. Колоны разорялись и теряли землю. Батраки лишались работы. Останавливались табачные фабрики. Это немедленно сказывалось на всех других отраслях хозяйства, которые существовали как побочные при двух главных — в первую очередь сахарной, а потом табачной. Голод и безработица, безработица и голод сжали жестокими тисками кубинских трудящихся. Заработная плата городских рабочих упала с 3 долларов до 50 центов в день, батраков — с 1,5—2,5 доллара до 25 центов. При этом из-за сезонности работы и ее сокращения сельскохозяйственные рабочие были заняты едва ли месяц в году. Хозяева, ссылаясь на финансовые затруднения, часто отказывались платить им после окончания работы. Самые опытные и искусные сигарщики работали всего несколько дней в неделю, получая по 1 доллару в день, а менее квалифицированные — от 30 до 40 центов. Текстильщики, кондитеры, мыловары и другие получали от 15 до 20 центов в день. При этом 30 центов было суммой, обеспечивающей нищую жизнь батрака только в дни занятости. Расходы городских рабочих были, естественно выше 17.
13 Л. Зубок. Империалистическая политика США в странах Кариб-ского бассейна. М.— Л., 1948, стр. 306. Сам Чэдборн. крупный американский делец, был заинтересованным лицом, являясь директором одной из сахарных компаний на Кубе, членом ряда других американских компаний на острове.
14 A. Fabre-Luce. Revolution a Cuba. Paris, 1934, р. 18.
13 Ibidem.
16 С. Beals. Op. cit., p. 5.
17 C. Beals. Op. cit., p. 246—247; «Problems of the New Cuba», p. 4.
190
Гаванские трущобы
«Кризис вызвал невиданную на Кубе нищету. Безработица трудящихся достигла ужасающих размеров. В 1933 г. по меньшей мере 500 тыс. рабочих оказались полностью безработными. Безработица коснулась даже лиц свободных профессий — врачей, адвокатов, инженеров, фармацевтов и т. д.— многие из них стали заниматься делами, которые не имели ничего общего с их специальностью.
Заработная плата упала до минимального уровня. Нищета была такой, что сотни тысяч тружеников города и деревни употребляли в пищу лишь кукурузную муку и вареные овощи...
Многие мелкие собственники, колоны и крестьяне, не сумев погасить ипотечную задолженность, потеряли свои дома, плантации и земли. Несколько фабрик по производству мыла, свечей, вермишели, прохладительных напитков и т. п., существовавших в различных населенных пунктах внутренних районов острова, окончательно
191
Безработный (1933 г.)
закрылись, оставив свободным поле деятельности для немногих сильных предприятий, которые были связаны с иностранными капиталистами. Тысячи семей не смогли вносить квартирную плату и были вынуждены искать прибежище в лачугах кварталов «Льега и Пон», «Лас Ягуас» и т. д., возникших и разросшихся в окрестностях всех сколько-нибудь значительных населенных пунктов. Показателем отчаяния и умственной неуравновешенности, порожденных кризисом, может служить тот факт, что в 1930 г. насчитывалось 1232 случая самоубийства, в 1931 — 1217 и в 1932—1004» ,8.
Кризис, принесший страшные бедствия кубинскому народу, сравнительно легко задел крупнейших сахарозаводчиков и латифундистов. При этом наименее пострадавшими оказались наиболее со-
•18 Б. Рока. Основы социализма на Кубе. М., 1961, стр. 82—83.
192
Очередь за хлебом (1933 г.)
стоятельные— американские. Некоторые из них даже увеличили свои богатства. В их руки за бесценок или в качестве долга переходили земли и имущество разорившихся колонов и кубинских предпринимателей. В 1931 г. мелким хозяйствам (от 0,5 до 3 кабальерий) 19, составлявшим 71% всех хозяйств, принадлежало не более 11 % земли. В то же время 1072 хозяйствам, составлявшим немногим более 1% общего числа хозяйств, принадлежало 58% всей земХи20. При этом основная ее доля приходилась на несколько крупнейших хозяйств. Они владели 40% всей кубинской земли21. Главными из этих хозяйств были американские, находившиеся в руках «Кюбэн кэйн продакте компани», контролировавшей 771 тыс. акров (23,5 тыс. кабальерий), «Кюбэн-америкэн шугар компани» — 550 тыс. акров (17 тыс. кабальерий) и «Юнайтед фрут компани» — 280 тыс. акров (8 тыс. кабальерий) в провинции Ориенте22. В 1933 г. американцы владели 30% кубинской территории и контролировали почти 90% обрабатываемых земель; им же на 70—80% принадлежала сахарная промышленность, а те плантации, или инхенио, которые не были их собственностью, почти все зависели от их кредитов23. Если в 1929 г. плантации «свободных колонов
19	Приблизительно от 7 до 40 га.
20	Б. Рока. Указ. соч„ стр. 40.
21	R. Gurra у Sanchez. Op. cit., р. 104.
22	«Problems of the New Cuba», p. 3,
23	C. Beals, Op. cit., p. 375; H. Guggenheim. Op. cit., p. 116—118.
13 Л. Ю. Слезкин	793
составляли 27,2% сахарных хозяйств, то в 1932—1933 г.— только 8—10% 24. За годы кризиса латифундии расширились, увеличилась концентрация собственности в руках крупных предпринимателей, укрепилась власть американских монополий20.
В то время как народ испытывал муки голода, диктатор и его окружение бесновались в оргиях обжорства, пьянства и разврата. Столица острова стала игорным и публичным домом богатых американских туристов. Главные увеселительные заведения принадлежали самому президенту, и их не закрывали подобно университету. Наоборот, они действовали круглые сутки, услаждая одних богачей и принося доходы другим. По прихоти Мачадо в столь трудные для страны годы в Гаване строился Капитолий, который был как бы символом зависимости Кубы от Соединенных Штатов, являя собой точную копию Вашингтонского капитолия. Тогда же был проложен шоссейный путь через всю страну — от памятника американским морякам, погибшим при взрыве «Мэйна»26 (Гавана), до места высадки первого американского десанта в 1898 г. (Сантьяго). Эти «общественные работы», которые представлялись как помощь кубинским трудящимся, отняли у страны в трудное время огромные средства, около 150 млн. долларов, которые в значительной части перекочевали в руки членов правительства, подрядчиков и банкиров 27. Долги, связанные с нерентабельным и расточительным строительством, многократно превышали суммы, израсходованные на тех, кто своими руками воздвигал стены Капитолия и мостил дороги, кто должен был своим трудом возмещать эти долги. Лотерея в еще большей, чем прежде, степени была источником обогащения правящей верхушки и подкупа конгрессменов28.
Собственным именем Мачадо называл улицы. В его честь по всякому поводу воздвигались скульптуры, мемориальные доски. Еще не истек второй срок его пребывания у власти, а Мачадо уже объявил, что всякий, кто выставит кандидатуру в президенты на будущих выборах, будет считаться «врагом отечества», что означало для такого человека неминуемую смерть. При этом трусливый диктатор ездил по улицам в броневике, сопровождаемый многочисленной охраной. На содержание армии приходилась самая большая расходная часть бюджета (следующей по величине была статья государственного долга)29. Для совершения тайных и явных
24	«Problems of the New Cuba», p. 271.
25	«Иностранный капитал на Кубе пронизывает всю экономику острова»,— писал тогдашний посол США в Гаване Гарри Гуггенгейм.
26	Взрыв этого корабля, подстроенный самими американцами, послужил одним из поводов вмешательства США в испано-кубинскую войну.
27	С. Beals. Op. cit., р. 37.
28	«Problems of the New Cuba», p. 363.
29	C. Beals. Op. cit., p. 304.
Один из американских военных специалистов, находившийся на Кубе во времена Мачадо, писал позже в американском журнале, что кубинская армия «была почти полной копией армии Соединенных Штатов — по своей органи-194
Капитолий
убийств, шля постоянной слежки за всеми прогрессивными людьми в 1931 г. была создана террористическая организация «Порра», чьи бесчинства не знали предела.
С 1930 по 1933 г. университет почти не открывал своих дверей (как и другие высшие учебные заведения). Были запрещены все собрания, гулянья и групповые посещения кино и театров, были запрещены почти все организации — самого мирного и неполитического назначения: врачей, инженеров, ученых, спортсменов. Сначала в провинции, а потом в города и учреждения были разосланы военные наблюдатели, контролировавшие всю деятельность граж-
зации, обучению и традициям. Многие из кубинских офицеров получали боль-шую часть .своих военных знаний в американских военных школах, и целые подразделения полностью обучались американскими офицерами, присланными из Соединенных Штатов по просьбе кубинского правительства. В результате — кубинские офицеры во всем очень похожи на наших офицеров. Солдатские степени различия те же, что и у нас, такая же и градация в оплате. Организация полков, батальонов и т. д. также идентична» («Current History», January, 1934, р. XVI).
195-
13*
дамской администрации. Большинство газет перестало существовать. Тут во всю усердствовал О. Феррара-—сам крупнейший издатель, предлагавший введение цензурных ограничений еще при Гомесе. Теперь его мечта была осуществлена. В ведение военно-полевых судов перешла значительная часть гражданских дел. Произвол достиг таких размеров, что англичане, для защиты своих граждан, присылали в 1933 г. на Кубу военные корабли30 31.
Нет возможности на страницах этой книги перечислить все преступления, совершенные Мачадо в годы его правления. Тысячи людей были убиты, тысячи искалечены, тысячи томились в тюрьмах, тысячи были высланы из страны, тысячи бежали из нее. Если первый основной удар диктатор направил на рабочие и студенческие организации, на активистов рабочего и студенческого движения, то по мере растущего народного недовольства режимом голода и беспощадной тирании начали подвергаться преследованиям конгрессмены, политики, дельцы, представители интеллигенции — во все увеличивавшемся размере и во все более откровенной и зверской форме — по самому ничтожному подозрению, а зачастую в результате сведения личных неблаговидных счетов. Людей убивали на улице, на пороге их домов, в квартирах, в общественных местах. Были убиты: конгрессмен Мигель Анхель Агиар, три брата Фрейре де Андраде (один — противник «плана Чэдборна», второй — защит-ник в палате депутатов невинно преследуемых , третий не проявлял особой политической активности и был убит «заодно»), студент Мирто Милиан Родригес, инженер Антонио Лопес Рубио, издатель Абелярдо Пачеко, мальчик Густаво Лусио. В тюрьме и изгнании оказались: всемирно известный ученый (юрист, этнограф, историк, экономист, фольклорист) Фернандо Ортис, поэт Хуан Маринельо, юрист Мартинес Саенс, издатели Хулио Ганард, Рамон Арройо, Мигель Анхель Кеведо. Не щадили ни женщин, ни детей, ни стариков 32.
Все это не было секретом для мировой общественности. С протестом против террора на Кубе выступали все прогрессивные люди и организации. И почти все они одновременно указывали на преступную роль Соединенных Штатов Америки, которые поддерживали режим Мачадо.
В предисловии к книге «Террор на Кубе» Анри Барбюс писал: «Мы принадлежим к тем, кто уже указывал европейской публике на ужасную жестокость террористических режимов, которые полуфеодальные тираны, поддерживаемые иностранным империализмом, сейчас устанавливают в прекрасных странах Латинской Америки... Сегодня мы вынуждены разоблачить зловещего Мачадо, палача, управляющего Кубой... Бедная «жемчужина Антильских островов»
30 С. В е а 1 s. Op. cit., р. 262.
31 G. de Andrade. Propatria opressa. La Habana, 1932.
32 Подробнее см.: C. Peraza. Machado. Crimenes у horores de un regimen. La Habana, 1933.
196
после испанского ига подпала под иго янки, и серия президентов республики после странного, властного, но честного Пальмы постепенно погрязла в коррупции и преступлениях.
Генерал Мачадо-и-Моралес увеличивает этот ряд людей — марионеток Соединенных Штатов — Соединенных Штатов, которые, вмешавшись в движение за независимость, изменили кубинскую конституцию «поправкой Платта», разрешающей им делать с островом и его жителями все, что они хотят.
Можно сказать, что Мачадо впитал в себя все пороки, дефекты и преступления своих предшественников в президентском дворце. Он довел террор до степени безумия. Он в последние месяцы убил более тысячи человек: интеллигентов, студентов, рабочих.
Конституционный режим Кубы — это сн и только он; это его звериный произвол (разумеется, с закулисной санкции янки)»33.
Ромен Роллан писал в той же книге: «Я со всей силой присоединяю свой голос к протесту цивилизованного мира против отвратительного беззакония кубинского деспотизма и убийцы Мачадо... Необходимо также разоблачать и беспощадно бороться с политикой финансового империализма Соединенных Штатов Америки».
«Преступление на Кубе» назвал свою книгу о политике США на острове известный американский журналист и писатель Карлтон Билс — свидетель происходившего: «Деспотизм Мачадо надругался над конституцией, устранил гражданские суды, уничтожил свободу прессы и право собраний и управлял силой и убийствами.
Этот деспотизм все время публично одобрялся нашими высшими властями; большую часть этого времени наше посольство контролировало кубинские финансы; мы укрепляли тиранию Мачадо, ничего не делая, чтобы обуздать ее жестокие эксцессы»34. В цитируемой книге ярко показана роль американского посла на Кубе Гарри Гуггенгейма, всеми доступными средствами оказывавшего покровительство действиям Мачадо — в качестве лица, заинтересованного в финансовых операциях на Кубе, и в качестве официального представителя американского правительства 35.
Соединенные Штаты не только поддерживали Мачадо, но и вели, со своей стороны, борьбу с силами, которые в той или иной форме выступали против него. В этом отношении весьма показательна заметка, помещенная в «Вашингтон пост» в связи с известиями о заговоре против диктатора. Газета писала в декабре 1930 г.: «Повстанческое движение не может ожидать поддержки от Соединенных Штатов... Крушение стабильного правительства на Кубе вызвало бы американскую интервенцию. Если бы недовольные кубинцы усердно изучили свое положение, они повременили бы,
83	«Comite de jeunes revolutionnaires cubains. La Terreur a Cuba». Paris, 1933, p. 5, 47.
84	C. Beals. Op. cit., p. 6.
35	См. также: «Cuban Information Bureau. Ambassador Guggenheim and the Cuban Revolt». Washington, 1931.
/97
прежде чем делать неудовлетворительные условия еще худшими... Третья интервенция может оказаться постоянной»ЗБа. Это была недвусмысленная угроза. Восставать против Мачадо значило восставать и против американского империализма.
Диктаторскому режиму, опиравшемуся на Новый этап борьбы	поддержку США, силой террора удавалось
против диктатуры	некоторое время сдерживать силы сопротив-
ления. Эти силы сковывала в определенной мере боязнь спровоцировать американскую интервенцию (ею запугивало правительство Мачадо, борясь с оппозицией). Силы сопротивления были разобщены. В первый период правительственных репрессий, обрушившихся главным образом на коммунистов, рабочих лидеров и рабочие организации, политическая оппозиция, состоявшая из деятелей старых партий, видела в Мачадо ту «сильную руку», которая остановит демократическое и рабочее движение, испытывавшее на себе влияние компартии и первых успехов СССР в социалистическом строительстве. Поэтому указанная оппозиция с известным удовлетворением приняла антирабочую политику президента. Но диктаторский режим не терпит никакой оппозиции, даже чисто риторической. Кто не хотел верить в это, мог в этом убедиться к моменту «реформы» конституции в 1928 г., когда были запрещены все партии, кроме «кооперированных»: либеральной, консервативной и народной,— чьи официальные лидеры составляли костяк диктаторского режима и являлись соучастниками политических преступлений и казнокрадства. Попытки Националистического союза зарегистрироваться в качестве легальной политической организации не увенчались успехом. Более того, стремясь доказать «полное единство нации», диктатор решил уничтожить остатки более или менее официальной оппозиции. Последовала серия убийств, которыми устранялись политические противники, осмеливавшиеся использовать для критики трибуну конгресса, прессу или собрания. Именно так погибли упоминавшиеся братья Андраде и многие другие. Часть оппозиции, испугавшись, прекратила сопротивление. Некоторые политические деятели перешли на сторону диктатора, другие бежали в США Здесь они взывали к справедливости перед Белым домом или составляли хунты для будущей вооруженной борьбы. Легальная организованная политическая оппозиция к 1929 г. перестала существовать.
Это не означало полного прекращения борьбы на острове. Старые политические лидеры Мендиета и Менокаль встали на путь организации тайного антиправительственного заговора. Косме де ла Торриенте старался отстаивать конституционные нормы, и ему даже удалось добиться в 1930 г. отмены незаконного президентского декрета, запрещавшего политические собрания36. Поднимали свой
35а «The Washington Post», 28.Х111 1930.
36	С. de la Torriente. En defensa de los derechos del hombre у del ciuda-dando. La Habana, 1930.
198
Студенты в тюрьме
голос против диктатуры старейшины прогрессивного движения на Кубе Энрике Хосе Варона и Фернандо Ортис. В литературе, журналистике, науке разоблачали мачадовский режим Хуан Маринельо, Хорхе Маньяч, Эмилио Роиг де Леучсенринг, Пабло де ла Торриенте Брау и др. Многие из них стали жертвой преследований.
В той или иной мере заговорщическая деятельность профессиональных политиков и борьба в интеллектуальной и правовой областях питались народным возмущением и в свою очередь питали его. Но мера взаимного воздействия и мера соприкосновения была сначала невелика и нейтрализовалась противоречивостью интересов. Могли ли совпадать пути бывшего президента, подавившего не одно выступление трудящихся, и кубинского рабочего? Многие ли батраки знали о красноречивом выступлении Косме де ла Торриенте в Верховном суде? Многие ли патриотические стихи дошли до тех мест, где неграмотные пастухи пасли скот на пустынных
199
пастбищах и угольщики жгли свои костры на затерянных в чаще болотах?
Буржуазно-помещичья оппозиция, даже та ее часть, которая готовилась совершить государственный переворот и плела нити заговора, до последнего момента пыталась найти пути компромисса. Возвращения Мачадо в какой-то мере к «парламентскому» режиму было бы достаточно, чтобы примирить с ним эту оппозицию. Кроме того, испытывая известные неудобства и даже неся известные жертвы, эта часть населения еще сохраняла в своих руках капиталы, земли и предприятия. Она могла еще выжидать, тем более понимая, что Мачадо, подавляя революционное движение трудящихся, служил, умело или неумело, хорошо или плохо, классовым интересам кубинских помещиков и капиталистов.
Очень трудно приходилось трудящимся деревни, которым кризис принес разорение и голод, а политика Мачадо — жестокие каждодневные расправы без всякой надежды на защиту от произвола. При отказе выходить на работу против «безработных бродяг» применялась сила, что санкционировалось специальными приказами командиров военных округов (провинций). Американская рабочая газета «Дейли Уоркер» писала: «Стариков и молодежь хватают на улицах и в домах. Происходит это днем и ночью. На работу тащат насильно»36а. В случае сопротивления пристреливали на месте Отсутствие организации (попытки создания профсоюзов в деревне были пресечены полицейскими мерами в первые годы правления Мачадо), сезонность работы, этнические и расовые различия — все это в условиях террора не давало возможности оказывать действенное сопротивление эксплуатации и насилию. Декреты правительства запрещали всякие выступления в период сбора урожая, а по окончании работ обрывались нити устанавливавшейся в процессе труда солидарности и сплоченности. Отдельные стихийно вспыхивавшие локальные бунты быстро подавлялись и не могли стать сигналом к общенародному выступлению.
Кубинская интеллигенция была немногочисленна, сильно пострадала от репрессий и исповедовала слишком много вер, чтобы быть монолитной силой. Это сказывалось даже на наиболее сплоченной ее части — студенчестве, которое сыграет немалую роль в последующих событиях. Довольно слабая средняя и мелкая кубинская буржуазия, в значительной мере разорившаяся в годы кризиса, частично вливалась в ряды пролетариата, пополняла собой деклассированные элементы. Порой она склонялась перед «сильной личностью» и позволяла обмануть себя «кооперативной» демагогией диктатора. Порой, не имея своей партии и определенной ориентации, она то уповала на спасительное вмешательство США, то па успех заговора старых политиков, то на удачный террористический акт против Мачадо.
S6a LJtiT. по: «Международное рабочее движение», 1931, № 10, стр. 16.
200
Рубен Мартинес Вильена
Классом, способным к наиболее действенному и активному сопротивлению диктатуре, оказался городской пролетариат. Он понес самые жестокие потери, ему был нанесен урон деятельностью лидеров проправительственных профсоюзов, но пролетариат выстоял. Действовавшая в подполье Коммунистическая партия Кубы и руководимая ею Национальная рабочая конфедерация сумели организовать борьбу в невиданно тяжелых условиях.
Оценивая деятельность КНОК, Исполнительное бюро Профин-терна в 1930 г. констатировало: «Возглавляя борьбу по защите повседневных рабочих нужд, КНОК вела вместе с тем массы на борьбу с политической реакцией, с национальной буржуазией и иностранным империализмом и их агентами в рабочем движении на Кубе... Всем этим КНОК выявила себя как подлинная классовая революционная организация и завоевала себе большой авторитет среди широких рабочих масс, сумев распространить свое влияние даже в недрах наиболее сильной реформистской организации «Железнодорожного братства». КНОК, несомненно, является руководящим профцентром кубинского пролетариата» 37.
37 «Мировое революционное профдвижение от IV до V конгресса Проф-интерна», вып. 3. М., 1930, стр. 92. (В оригинальном тексте по старой транскрипции: НРКК— вместо КНОК.)
201
В 1930 Г. на Кубе была создана секция МОПР. Автор вышедшей в 1933 г. брошюры о деятельности мопровских организаций в Латинской Америке писал: «Особый интерес представляет история кубинской секции МОПР, которая возникла и развилась во время пребывания у власти президента Мачадо — одного из самых кровожадных диктаторов, какие когда-либо существовали. Несмотря на все трудности, создаваемые нелегальными условиями работы, кубинская секция МОПР в самое короткое время сделалась активным органом борьбы против преступлений Мачадо и в защиту его жертв» 37а. И здесь организующую роль играли коммунисты, под влиянием которых действовала также Антиимпериалистическая лига.
Коммунистической партией руководил в те годы Рубен Мартинес Вильена, поэт, человек огромного мужества, друг Мельи, адвокатом которого он был в 1925 г. Тогда, чтобы добиться освобождения из тюрьмы любимого народного вождя, он нашел способ встретиться с Мачадо. Он не только осмелился спорить с президентом, уже тогда проявлявшим свои диктаторские замашки, но и высказал ему в самой резкой форме свое возмущение и презрение 38. «Осел с когтями» дал Рубен прозвище Мачадо, которое осталось за диктатором навсегда. В 1927 г. Рубен, как упоминалось, вступил в коммунистическую партию. После смерти Мельи он стал ее главой. Он был советником, наставником и вождем Национальной рабочей конфедерации Кубы.
Коммунисты, возглавляемые Рубеном Мартинесом Вильеной, и активисты КНОК явились инициаторами и организаторами первого народного выступления на Кубе, которое знаменовало новый этап в общественной жизни острова. Это был этап ослабления диктатуры (при все усиливающейся ее свирепости) и нарастания революционной волны 38а.
В конце 1929 — начале 1930 г. на Кубе вновь активизировалось массовое рабочее движение. Наиболее крупными выступлениями пролетариата этого (периода были: демонстрация протеста против террора и иностранного империализма 14 декабря 1929 г. в Гаване и стачка табачников города Мансанильо в начале февраля 1930 г. В ответ правительство Мачадо, не ограничиваясь обычными полицейскими мерами подавления, издало декрет о роспуске действовавшей полулегально КНОК и других левых рабочих организаций, о запрещении всяких стачек и собраний. Полиция разгромила помещения рабочих организаций, арестовала многих рабочих, подозреваемых в активной профсоюзной и революционной деятельности.
®7а М. Т оле до. МОПР в странах Латинской Америки. М., 1933, стр. 30.
38 Подробнее см. в упоминавшемся выше очерке Пабло де ла Торриенте Брау «Мелья, Рубен и Мачадо», а также: J. Marinello. Contemporaneos. Las Villas, 1964, p. 67—76.
38a Последующие факты данного и в значительной мере следующего раздела заимствованы из прессы того времени.
202
Но то, что казалось Мачадо окончательным ударом по рабочему движению, послужило стимулом к его подъему.
Коммунисты и активисты КНОК начали энергично готовить всеобщую забастовку. Эта забастовка, назначенная на 20 марта 1930 г., должна была показать решимость рабочего класса вопреки всем препятствиям бороться за свои права. Узнав о готовящейся забастовке, правительство оказало давление на реформистские профсоюзы, часть которых заявила об отказе принять участие в общем выступлении рабочих. Мачадо лично «отправил губернаторам всех провинций инструкции использовать все силы, чтобы предотвратить и прекратить все собрания и демонстрации»38. В ночь на 20 марта «правительство для предотвращения общенациональной стачки подготовило войска и полицию... Рабочие штабы в Гаване и помещения более мелких союзов патрулировались полицейскими в форме, и за ними велось пристальное наблюдение агентами секретной полиции -— по приказу Хосе Медины, начальника секретной службы» 38а.
Однако все эти меры не смогли сломить решимость большинства рабочих.
20 марта стачка началась. Остановились предприятия, транспорт. Забастовщики не давали возможности двигаться частным автомобилям. По их требованию был приостановлен выпуск двух газет, которые уже набирались («Диарио де ла марина» и «Эль пайс»). Стачка стремительно расширялась. В ней приняло участие более 200 тыс. человек. «В этот день жизнь в городах замерла. Даже крестьяне отказались доставить молоко. Мелкие магазины были закрыты. По улицам патрулировали войска. Сильные воинские отряды окружили здания профсоюзных организаций. В Мансанильо и некоторых других местах произошли столкновения с поли-° 40 циеи» . *
В столице делегация рабочих во главе с Рубеном Мартинесом Вильеной направилась к президентскому дворцу, где передала представителю правительства требования рабочих: легализация рабочих организаций (в частности КНОК), стачек и собраний; невмешательство полиции в жизнь этих организаций; свобода слова и печати; сокращение рабочего дня; помощь безработным (пособия, невыселение из занимаемых квартир, бесплатный проезд при поисках работы, столовые и помещения для ночлега). Стачка приняла такой размах, что Мачадо не решился сразу пустить в ход карательные силы. Он ответил делегатам, что решение о запрещении КНОК еще не окончательно и что правительство готово выполнить ряд предъявленных требований. Говоря о стачке 20 марта, журнал Профинтерна «Международное рабочее движение» справедливо от- 39 40
39 «The New York Times», 19.1 II 1930.
39a «The New York Herald Tribune», 20.III 1930.
40 «Правда», 26.V.1930.
203
мечал в те дни, что «выступление было проведено с блестящим революционным подъемом» 40а.
На другой день после стачки диктатор, оправившись от испуга, обрушил на ее активных участников полицию, армию и тайных агентов. Сотни рабочих были арестованы, легальные рабочие центры, кроме самых правых, окончательно разгромлены, жестоко подавлялась всякая попытка создания новых рабочих организаций. Рубен Мартинес Вильена вынужден был скрыться, а затем эмигрировать. Однако стачка 20 марта явилась важным рубежом в общественной жизни Кубы. Диктатура оказалась не в состоянии предотвратить большое народное выступление. Стало очевидным, что тиран не всесилен. Пролетариат, испытавший первым произвол и гнет диктатуры, первым проявил настоящую силу массового сопротивления. Толчок был дан, и лавина покатилась.
Несмотря на правительственный террор и вопреки ему, 1 Мая 1930 г. были проведены демонстрации и кратковременные забастовки, во многих местах закончившиеся кровавыми столкновениями с полицией. В ряде городов власти ввели осадное положение, в частности в Регле, где полиция к тому же вырвала «Ленинское дерево», столь чтимое жителями города. Но «Ленинский холм» сохранился, как сохранилась память о Лепине в сердцах кубинских трудящихся, продолжавших борьбу. Похороны убитых во время первомайской демонстрации вылились в активный протест против режима диктатуры и белого террора. «Несмотря на все репрессии, обрушившиеся на рабочие организации, несмотря на убийство их лидеров, закрытие рабочих органов печати, массовые аресты, высылку кубинских и иностранных рабочих, мы констатируем новые признаки быстрой радикализации кубинских рабочих масс»,— писала «Юма-ните» 31 августа 1930 г. 406.
После выступления рабочих вновь активизировалось студенческое движение, которое вылилось в бурные сентябрьские события. В этом месяце студенты и кубинская интеллигенция готовились отметить 50-летний юбилей научной и педагогической деятельности Энрике Хосе Вароны41. Было намечено шествие к дому юбиляра. Однако, когда участники шествия — студенты, ученые, рабочие — 30 сентября направились туда, оказалось, что подступы к дому, где жил Варона, окружены войсками. При попытке обойти район.
40я «Международное рабочее движение», 1930, № 14, стр. 14.
«« L’Humanite, 31.VIII 1930.
41 Э. X. Варона в те дни еще более решительно, чем прежде, осуждал американский империализм. Через неделю после первомайской демонстрации он писал в одном из своих писем об американском империализме:. «Его огромная тень падает на нас и на наших соседей. Ужасная молчаливая угроза, которая, как скрытый яд, парализует наши члены. Вампир, который сосет нашу кровь». Далее в письме говорилось, что «эра империализма совершила свою траекторию», что империализм идет к своей гибели (J. Marinello. Contem-poraneos. Las Villas, 1964, p. 122).
204
занятый солдатами, демонстранты подверглись нападению кавалерии. Был смертельно ранен студент Рафаэль Трехо, были ранены Пабло де ла Торриенте Брау и рабочий лидер Исидоро Фигероа 41а. Хуана Маринельо, пытавшегося приостановить избиение, арестовали 42.
Похороны Рафаэля Трехо стали мощной демонстрацией народного гнева. С протестом против произвола и убийств выступили десятки ученых, врачей, учащихся. В отместку правительство закрывало научные и учебные заведения. «Однако, несмотря на закрытие этих учреждений, несмотря на жестокость полиции, оппозиция усиливалась; тогда Мачадо вызвал армию и изгнал студентов с улиц, даже прервал религиозную службу в память Трехо... После убийства Трехо, правительство потребовало выдачи его тела с целью предотвратить дальнейшие студенческие манифестации при похоронах. Студенты вооружились и поклялись скорее умереть, чем подчиниться. Правительство уступило, но похоронный кортеж в буквальном смысле этого слова был окружен пулеметами»42”. Так как предполагалось, что Соединенные Штаты намереваются помочь Мачадо в подавлении студенческих волнений, то Косме де ла Торриенте обратился к американскому народу с призывом не допускать интервенции 43.
13 ноября правительство отменило конституционные гарантии. 15-го, выступая в конгрессе, депутат Кастельянос Мана говорил: «Только сейчас, когда я попросил слова, я был информирован, что перед статуей Марти, у входа на бульвар его имени, кавалерия несколькими отрядами, подняв мачете для боя и с винтовками на ремне, атаковала народ, рубя его, поранив многих, и этот факт нельзя объяснить иначе, как желанием запугать граждан и установить режим террора». И далее, обращая внимание на незаконные действия- правителей Кубы, оратор продолжал: «...Конституция была изменена по прихоти этих правителей, а существующая конституция, составленная по их капризу, ими же нарушается и уничтожается с явной насмешкой над правами народа...» Он тщетно призывал своих коллег прекратить в знак протеста работу конгресса 43а.
В тот же день английская газета «Таймс» писала: «Правительство президента Мачадо вве^о вчера вечером строгую цензуру на все сообщения с Кубы. Положение на острове критическое. Несмотря на правительственный декрет, отменяющий конституционные гарантии и вводящий военное положение, неорганизованные
41а Отец Трехо позже был сослан на остров Пинос, а мать арестована и посажена в тюрьму.
42 Позже он был посажен в тюрьму, а затем выслан из страны.
,2а С. Beal s. Op. cit, р. 285.
43 R. Fitzgibbon. Op. cit., p. 192.
43a M. Castellanos Mana. Discurso... en la camara de representantes, la noche del 15 de noviembre de 1930. La Habana, 1930.
205
выступления продолжались всю ночь. Один человек был убит, многие ранены. Сегодня улицы Гаваны строго патрулируются отрядами пехоты и кавалерии» 44.
В таких условиях Мачадо провел выборы в конгресс, в которых участвовали только его сторонники. Но остановить растущее движение ему не удалось. В декабре произошли новые столкновения студентов с полицией. 1 января 1931 г. прошли летучие собрания в память Мельи. 8 января перед президентским дворцом состоялась демонстрация женщин, протестовавших против террора; 10 января по той же причине трудовая Гавана замерла в 10-минут-ной стачке. 1 Мая состоялись стихийные собрания.
В начале лета 1931 г. происходили волнения безработных в Сантьяго. Тогда же вновь возникли студенческие беспорядки 4°. В августе прошла многотысячная 2-часовая забастовка в знак протеста против безработицы и полицейского террора, которая охватила столицу, Сантьяго, Мансанильо и другие города.
Растущее народное возмущение и неспособ-Провал заговора	ность Мачадо справиться с ним столь просто,
Менокаля — Мендиеты как он объявил когда-то, вступая в президентский дворец, стимулировали активность оппозиционеров из числа политиков, возглавляемых Менокалем и Мен-диетой. Они спешили с готовившимся заговором, чтобы успеть захватить власть до того, как общенародное возмущение приведет к свержению Мачадо, может быть, оставив и их не у дел. Торопясь с выступлением, они одновременно пытались найти с Мачадо общий язык. В качестве посредника действовал американский посол Гуг-генгейм, который, как он сам пишет в своей книге, стремился таким образом «предотвратить восстание, вспыхнувшее в августе того же года»46. Посол не столько стремился примирить стороны, сколько уговорить оппозиционеров отказаться от предполагавшегося восстания, пугая неизбежной неудачей: или в бою с мощными карательными силами Мачадо, или, в случае победы над диктатором,
44 «The Times», 15.XI 1930.
45 10 июля 1931 г. в газете «Левого студенческого крыла» (организация объединяла наиболее революционно настроенную часть студенчества, близкую коммунистам) появился призыв к оружию. Автор воззвания, Рауль Роа, писал: «Мы живем нс только в условиях объективного распада колониальной системы. Мы присутствуем также при восстании масс против империализма янки и его палача Мачадо. Дать этому восстанию распространиться шире, придать ему аграрное и антиимпериалистическое содержание, превратить его в демократическую революцию, руководимую пролетариатом в союзе с крестьянством и мелкой радикальной буржуазией, есть первейшая и необходимая обязанность организаций, которые по-настоящему борются за национальное и социальное освобождение Кубы. Поэтому достаточно слов и писанины. Народное сознание созрело для искупительного сокрушения. Сейчас необходимо проповедовать вооруженную борьбу. Окончательный и единственный лозунг: Слово имеет товарищ маузер!» (R. Roa. Retorno a la alborada, t. 1. Las Villas, 1964, p. 15—16).
46 H. Guggenheim. Op. cit., p. 170.
206
в результате разрушительного действия кризиса, которое будет сливаться с разрушительной деятельностью сторонников свергнутого президента. Оппозиция, как и в прежние времена, искала помощи у Соединенных Штатов, но правительство этой страны было всецело на стороне Мачадо.
В годы кризиса относительно наименьшие потери американский империализм понес в своих кубинских делах. Когда все страны Латинской Америки приостановили полностью или частично платежи по займам, Куба продолжала выполнять свои «обязательства». Когда в других странах Латинской Америки английские конкуренты американских монополий сумели предпринять ряд более или менее удачных контратак, Куба оставалась заповедным полем американского капитала. Когда в странах Латинской Америки то и дело происходили государственные перевороты, военные конфликты и мощные народные волнения, Мачадо навел на Кубе «порядок» и сам преданно служил своим американским покровителям. Есть основания считать, что последующая неудача военного выступления оппозиции, по существу предупрежденного действиями военных сил Мачадо, была предопределена, в частности, тем, что Гуг-генгейм передал диктатору имевшиеся у него сведения о готовящемся заговоре. Ведь посол ставил своей главной задачей предотвратить восстание.
Первые сведения о готовящемся заговоре, возглавляемом Ме-нокалем и Мендиетой, появились в печати в конце 1930 г. Стало известно, что произведены многочисленные аресты, во время которых руководителям удалось скрыться. Именно тогда появилась в «Вашингтон пост» цитировавшаяся выше заметка, угрожавшая интервенцией Соединенных Штатов в случае «крушения правительства Мачадо». В этой заметке, кроме того, говорилось: «Известие о том, что генерал Марио Менокаль был участником революционного заговора на Кубе, вызвало разочарование у всех тех, кто считал, что высший класс на Кубе не одобряет насилие, как метод изменения правительства» 47.
С первых слухов о заговоре прошло 7 месяцев. Попытки Гуг-генгейма примирить Менокаля и Мачадо не увенчались успехом. «Сначала,— свидетельствует посол,— и генерал Менокаль и президент Мачадо согласились на компромисс, но затем генерал Менокаль взял обратно свое согласие...»48 Как видно, Менокаль учитывал ненависть народа к диктатору, активизацию рабочего и студенческого движения, делавших какую-либо ставку на сближение с Мачадо весьма опасной. 9 августа 1931 г. заговорщики выступили. Они объявили, что ставят своей целью свержение Мачадо и восстановление конституционных норм. В Гаване забастовали трамвайщики. В Пинар-дель-Рио, где обосновались руководители
47 «The Washington Post», 28.XII 1930.
48 Н. Guggenheim. Op. cit., p. 171.
207
заговора, должны были начаться военные действия. Однако развернуть серьезную борьбу не удалось. Менокаль и Мендиета были неожиданно захвачены войсками правительства 14 августа в местечке Рио-Верде. В Лома-дель-Торо со своими людьми 11 августа попал в плен участник восстания генерал Пераса, который был расстрелян вместе со своими товарищами. Таким образом, выступление было подавлено в зародыше. Это случилось из-за того, что у заговорщиков не было связей с народными массами, которые им не доверяли4В, поддержки которых они боялись. Но только эта поддержка и могла быть главной гарантией успеха в борьбе с диктатурой. Заговорщики оказались лишенными и другой поддержки, на которую они рассчитывали. Офицеры армии и флота, которые вначале склонялись поддержать восстание, в последний момент отказались выступить (что, правда, не спасло многих из них от репрессий), а некоторые сами участвовали в подавлении восстания.
Видный кубинский ученый и политический деятель Антонио Нуньес Хименес справедливо писал об августовских событиях, что, хотя они «в те времена и несколько позже считались этапами борьбы против Мачадо, они представляли собой не что иное, как попытку захватить власть без соответствующей поддержки народа. И, следовательно, несмотря на то, что были признаки несомненной мощи народного движения, главным образом движения рабочего класса и средних слоев населения, эти действия традиционных политиканов представляли собой по сути дела попытку остановить эти выступления, создать иллюзии по поводу возможного исправления политики и привлечения к власти групп, которые в действительности правили бы точно так же, как и все правители Кубы ЦО до этого момента» .
На стороне Мачадо во время восстания Менокаля — Мендиеты были все преимущества. Он чувствовал поддержку Вашингтона. На его стороне осталась армия. Ему покорно служили конгресс и власти на местах. Он торжествовал. Но во время казни заговорщиков (из которых он пощадил главных: Менокаля и Мендиету,— поистине: «ворон ворону глаз не выклюет») пришло известие, что противники мачадовского режима захватили порт Хибара (на северо-востоке острова).
Группа заговорщиков, действовавшая в США, организовала экспедицию, которая насчитывала около 250 человек и была хорошо вооружена. Однако в последний момент перед выходом в море 49 50
49 Через несколько дней после августовских событий Рауль Роа, писал из тюрьмы: «Победа в Рио-Верде означала бы лишь осложнение положения Мачадо и выгоды для Мендиеты, Менокаля и компании, чье единственное желание — обогатиться и обогатить американские предприятия. Рио-Верде, потерпевшее поражение, ни в коей мере не задевает интересов народной революции...» (R. Roa. Op. cit., t. 1, p. 21).
50 А. Нуньес Хименес. Республика Куба. М., 1963, стр. 60—61.
.208
значительная часть ее участников была арестована американскими властями (!) 51. Оставшиеся на свободе 37 человек (Серхио Карбо, Густаво Альдерегиа, Карлос Эвиа, Лусио де ла Пена и др.) решили добраться до острова. Без опытных командиров, без необходимых связей с кубинскими революционными организациями на острове 17 августа они высадились в порту Хибара и, воспользовавшись внезапностью своего появления, заняли важную высоту и железнодорожную станцию. К ним присоединились местные крестьяне и часть жителей города.
Против повстанцев были брошены авиация, флот и значительная часть армии. Мачадо неистовствовал: на территории Кубы существовал город, освобожденный от его власти. «Пленных не брать!» — таков был приказ президента. Но повстанцы героически сопротивлялись. Они сбили 5 самолетов и заставили отступить правительственную канонерку, блокировавшую порт с моря. 12 дней группа смельчаков отражала яростные атаки, но на 13 день их силы иссякли. Последние защитники спасались из окружения поодиночке, большинство из них погибло.
Корреспондент английской газеты «Ньюс Кроникл» так описывал последние часы боя: «Не щадить»,— был приказ Мачадо войскам, и рассеянные отряды восставших были повержены пулеметным огнем, а штыки настигали их в домах, где они искали убежища. Это был жалкий и ужасный конец авантюры. Часть восставших была закупорена в железнодорожном тоннеле, подобно крысам в норе, и скольким удалось скрыться в городе, неизвестно» 52.
События в Хибаре не стали толчком ко всенародному восстанию против диктатора. Эти события начались, когда группы заговорщиков, возглавляемые Менокалем и Мендиетой, были разгромлены, когда все силы Мачадо были в полной боевой готовности, а народнее массы не подготовлены к вооруженной борьбе.
Американский посол Г. Гуггенгейм, вспоминая о событиях в Хибаре, неоднократно подчеркивает «абсолютную беспристрастность» 53 Соединенных Штатов по отношению к ним. Верно ли это?
Предшествующая политика Вашингтона сводилась к поддержке Мачадо. Американские власти помешали выходу организованной в США экспедиции, предназначенной для борьбы с диктаторским режимом. Остальное зависело от хода событий, а они заняли немного времени и окончились быстрым и полным разгромом восставших. Гуггенгейм и сам писал в отчете правительству, что «бес-
51	«Comite de jeunes revolutionnaires cubains. La Terreur a Cuba». Paris, 1933, p. 43; C. Peraza. Op. cit., p. 436—137.
52	«The News Chronicle», 21.VIII 1931.
53	H. Guggenheim. Op. cit., p. 187, 232, 234, 235. Этой же точки зрения придерживаются некоторые американские историки, в частности Рассел Фитцгиббон (R. Fitzgibbon. Op. cit., р. 193—194).
14Л. Ю. Слезкин
209
пристрастность» США была истолкована с самого начала не так, как того хотели в Белом доме: «Соединенные Штаты обвинялись в поддержке Мачадо и сохранении его у власти»54.
Попытка традиционных политиков вырвать Революционная	власть у Мачадо окончилась полным прова-
ситуация	лом. Последующие правительственные репрес-
сии отбили у них охоту идти на риск открытого выступления или даже организации активного заговора. Их бездействие в известной мере было куплено ценой освобождения из тюрьмы (январь 1932 г.) Менокаля и некоторых других лидеров восстания 1931 г.55 Оппозиция традиционных политиков ограничивалась созданием хунт за пределами страны56, обличительными письмами из-за границы, молчаливым недовольством у себя дома, обращением к правительству Гувера с просьбой вмешаться в кубинские дела57.
Итак, казалось, перед Мачадо после двух беспокойных лет открывался период возрождения его непререкаемой власти. Обнародованное им в сентябре 1931 г. послание конгрессу (оно было вызвано августовскими событиями), в котором говорилось о намерении провести ряд реформ по смягчению диктаторского режима, оказалось пустым звуком. Мачадо, даже по словам покровительствовавшего ему американского посла, пошел дальше по пути «усиления своей диктаторской власти» 58.
Однако движение, начавшееся мартовской стачкой рабочих в 1930 г., было уже непреодолимым. Под прессом правительственного террора все туже сжималась пружина, которая должна была неминуемо разжаться и разбить сжимавший ее пресс. Кризис усиливался и в 1932—1933 гг. достиг своего апогея. Положение широких масс народа ухудшалось, и одновременно повышалась их решительность бороться до конца. Разуверившись в способности старых политиков действенно выступить против Мачадо, его противники из среды главным образом городской буржуазии, интеллигенции и студенчества, в значительной части молодежь, встали на путь создания тщательно законспирированных небольших террористических групп, целью которых было убийство тирана и его видных
54 Н. Guggenheim. Op. cit., р. 234.
55 Их осврбодили в январе 1932 г., вскоре арестовали вновь и выпустили опять. После первого ареста Менокаль скрывался в бразильском посольстве, а потом бежал в США. Туда же позже прибыл Мен диета. Освобожденный из-под ареста, он заявил корреспонденту: «Не хочу говорить о политике, Буду ждать, когда восстановятся нормальные условия» (С. Peraza. Op. cit., р. 196).
°ь Наиболее значительной была Революционная хунта, обосновавшаяся в США. Хунта объединяла разрозненные группы эмигрантов. Ее руководителями были генерал Менокаль и полковник Мендиета, профессора Рамон Грау Сан Мартин и Карлос де ла Торре, бывший мэр Гаваны Мигель Мариано Гомес (сын президента Гомеса) и другие (С. Beals. Op. cit., р. 319—320).
57 Н. Guggenheim. Op. cit., p. 187.
58 Ibid., p. 234.
210
сторонников59. Группы именовались буквами алфавита, и вся эта террористическая организация получила название «АБЦ». В 1933 г. в нее входило около 5 тыс. человек. В программе организации предусматривалось обновление многих социальных и экономических институтов республики, трудового и земельного законодательства 60. Но разобщенность отдельных групп и их чрезвычайно разнородный по составу характер делали программу будущего переустройства страны чрезвычайно расплывчатой и выполнение ее по существу необязательным для членов организации. Эта программа носила в значительной мере демагогический характер, особенно если учитывать далеко не прогрессивные взгляды виднейших руководителей «АБЦ» — Карлоса Саладригаса, Хоакина Мартинеса Саенса и др.
Действовали на острове и другие тайные общества, наиболее значительным из которых была Радикальная революционная кубинская организация (РРКО), близкая «АБЦ»,— «с программой более прямого раздела земли и более широкой социализацией государственных ресурсов» 61. Члены РРКО считали, что террор сам по себе не является достаточно мощным оружием для борьбы с диктатурой и лишь предваряет народное восстание.
Радикальная революционная кубинская организация, несмотря на то, что ее программа в отличие от программы «АБЦ» была рассчитана на привлечение более широких слоев населения, оставалась организацией, практически изолированной от народных масс. Интересы этих масс и прежде всего трудящихся с их авангардом — рабочим классом выражала продолжавшая действовать в подполье Коммунистическая партия Кубы. Ее деятельность была сопряжена с огромными трудностями и опасностями, грешила ошибками левацкого и сектантского толка, но, тем не менее, дала немалые положительные результаты. КНОК, большинство других профсоюзных организаций, МОПР, Антиимпериалистическая лига, Лига юных коммунистов, пионерские отряды, в значительной мере Женский радикальный союз, Комитет защиты прав негров и часть студенчества находились под ее влиянием. Коммунисты прилагали усилия по созданию профсоюзных и других организаций в деревне, вели там революционную агитацию. Численность коммунистической партии с 1930 по 1933 г. выросла в 4—5 раз 62.
Исходя из решений VI конгресса Коминтерна, коммунисты главной своей задачей считали участие в революционном народном движении, даже в том случае, если руководство движением будет находиться в руках национальной буржуазии — с сохранением собственной политической линии. Конкретными лозунгами борьбы
59 Был убит, например, друг Мачадо — председатель сената Клементе Васкес Бельо.
60 «Е1 ABC al pueblo de Cuba. Manifiesto-programa». La Habana, 1932.
61 C. Beals. Op. cit., p. 318—319.
62 Л. Зубок. Указ, соч., стр. 309.
14*
211
были: экспроприация латифундий и распределение земли среди крестьян и батраков; конфискация иностранных предприятий и крупных предприятий местной буржуазии и помещиков; уничтожение иностранного контроля над финансами страны; 8-часовой рабочий день и улучшение условий труда; вооружение рабочих и крестьян и создание рабоче-крестьянской милиции; установление рабоче-крестьянского правительства (по подобию власти Советов) 63.
1932—1933 годы были годами возраставшего массового революционного движения трудящихся на Кубе. Голодные походы безработных, антиимпериалистические демонстрации, забастовки, столкновения рабочих с полицией все учащались и, благодаря усилиям коммунистов и членов КНОК, принимали более организованный характер. Правительство Мачадо вводило то там, то здесь осадное положение, стимулировало нападения банд «Порры» на собрания трудящихся, жилища рабочих, перменентно прибегало к силе оружия. Но политика террора только на время гасила растущую волну возмущения, которая поднималась вновь, разбившись только что о воздвигаемый 1правительством заслон из полицейских и солдат.
1932 г. начался массовой стачкой табачников треста Генри Клея, которые 15 января отказались признать новое снижение зарплаты. Реформистские лидеры профсоюзных организаций табачников стремились достичь компромисса, снизить накал борьбы. Однако их усилия не увенчались успехом. Тогда фабриканты стали налаживать производство за городом и, пользуясь безработицей, нанимать там новых рабочих. Это не сломило табачников. Их поддержали другие рабочие, объявив бойкот табачным изделиям треста, организуя движение солидарности и сбор средств в пользу стачечников (сбор средств проводился и в других странах). Полиция ответила арестами, нападениями на бастующих, но и это не помогло. Забастовка длилась более полугода и закончилась переводом части предприятий треста в Соединенные Штаты. Это лишило работы немалое число кубинских рабочих, но одновременно нанесло большой ущерб тресту, так как в США его деятельность облагалась большими налогами.
Подобные стачки проходили в различных частях страны, в различных отраслях производства и принимали с каждым разом все более определенный характер политических выступлений, направленных против диктатуры Мачадо. «Долой Мачадо!» — лозунг, который звучал на Кубе в 1932—1933 гг. почти непрерывно, несмотря на все попытки правительства заткнуть народу рот, связать его руки. «Долой Мачадо!» — призывали прогрессивные организации и пресса за пределами Кубы. В апреле 1932 г. против террористического режима Мачадо и его поддержки правительством США
63 «Стенографический отчет VI конгресса Коминтерна», выл. VI. М., 1929, стр. 158.
212
выступил в американском сенате Вильям Бора64, а в январе 1933 г. депутат конгресса Фиш 65.
Весной 1933 г. в Майами (США, Флорида) состоялось объединение эмигрантов из кубинской буржуазно-помещичьей оппозиции правительству Мачадо. Было решено готовить новый государственный переворот, добиваясь при этом санкции и поддержки Белого дома66. В то же время для многих членов антимачадовских организаций становилась все очевидней необходимость общенародного восстания, которое бы не только свергло Мачадо, но и возродило страну. Отражением этих настроений была, например, брошюра, изданная Комитетом молодых кубинских революционеров: «На Кубе должна вспыхнуть революция, истинная революция. Никакое другое средство не может так глубоко потрясти социальные основы государства; ни одно другое средство не может окончательно устранить и сдержать касту политических спекулянтов; ни одно другое средство не может также произвести столь мощный подъем мысли и энергии.
Когда будут уничтожены высокие оклады бюрократии и политической клики; когда будут сокращены кадры армии — армии, привычной к тирании,— что необходимо для страны; когда удастся сковать монополии и чрезмерные требования иностранного капитала, который е странах, подобных Кубе, всегда поддерживает, и в собственных интересах, угодливые и аморальные правительства; когда будут окончательно разбиты пружины современной политической машины и обезоружена, при соответствующем изменении существующего порядка, всемогущая и способная на все исполнительная власть; когда, наконец, будет создано истинное государство, которое будет отвечать нуждам нации; только когда все это будет сделано, заявляем мы, молодежь сложит свое оружие — не раньще!»67
По всей стране, то здесь, то там, вспыхивало возмущение, раздавались выстрелы, взрывались бомбы. В феврале 1933 г. «Нью-Йорк Таймс» дала свои сообщения о кубинских событиях под такими заголовками:
«На Кубе происходит революция средствами террора; страх перед заговором растет.
«Война» против Мачадо загнана режимом в подполье, но не задушена.
Полиция убила 150 человек. Число убийств в этом году увеличилось ответными бомбами членов «АБЦ», студенческой группы.
64 С. Beals. Op. cit., р. 285.
65 Л. Зубок. Указ, соч., стр. 308; «Le Temps», 19.IV 1933.
66 Э. Н и т о б у р г. Освободительное движение на Кубе (конец 20-х — начало 30-х годов XIX в.). «Куба». Историко-этнографические очерки. М., 1961, стр. 56.
67 «Comite de jeunes revolutionnaires cubains. La terreur a Cuba». Paris, 1933, p. 45.
213
Многие настаивают на интервенции.
Американцы на Кубе готовы приостановить дела при первом признаке потери (правительством) контроля»68.
Через неделю английская газета «Дейли Геральд» опубликовала сообщение своего корреспондента, который писал: «Тайный террор на Кубе, вероятно, в како й-т о момент выльется в открытое восстание...»68
К весне 1933 г. в стране начала складываться революционная ситуация, когда Мачадо по существу уже израсходовал свои средства удержания власти и сохранял за собой президентское кресло больше за счет неорганизованности противостоявших сил, чем за счет способности подавить их; когда антимачадовские силы, чтобы справиться с тираном, нуждались только в толчке, который объединил бы их в едином революционном порыве. В указанный момент, как верно замечает в своей книге К. Билс, «единственной нитью, которая еще удерживала правительство Мачадо, была поддержка Соединенных Штатов»70. Опасность американской интервенции — этот дамоклов меч политической жизни Кубы — была тормозом, еще сдерживающим движение революционного локомотива.
Однако приближался момент, когда дальнейшее торможение должно было вызвать тем большую и уже неудержимую революционную энергию.
Как раз в это время в Соединенных Штатах произошла смена президентов. Главой американского правительства 4 марта 1933 г. стал, сменив Герберта Гувера, Франклин Делано Рузвельт. В тот момент в Соединенных Штатах финансовый кризис достиг своего апогея, что было ознаменовано невиданным банковским крахом, усугубившим бедствия экономического кризиса.
Международная обстановка становилась все напряженнее. 27 марта 1933 г. Япония вышла из Лиги Наций. 30 января 1933 г. фашисты пришли к власти в Германии. Германия также вышла из Лиги Наций и начала открытую подготовку к войне.
Обострение отношений США с Японией, по мере активизации ее действий на мировой арене, сказывалось и в Латинской Америке. В схватку за латиноамериканский рынок с 1933 г. активно ввязалась фашистская Германия. Гитлер объявил, что превратит Латинскую Америку в «новую Германию». В то же время по всей Латинской Америке росло антиимпериалистическое движение, потрясавшее позиции иностранных монополий, внушавшее ужас эксплуататорам.
В этих условиях Соединенные Штаты объявили о «новом курсе» в своей латиноамериканской политике. В первом послании при
68	«The New York Times», 4.11 1933.
69	«The Daily Herald», 11.11 1933.
70	C. Beals. Op. cit., p. 446.
214
вступлении в должность президента Рузвельт писал: «На мировой политической арене я призываю нашу страну к политике доброго соседа — соседа, который решительно уважает себя, а потому уважает права других,— соседа, уважающего свои обязательства и уважающего святость своих соглашений (с соседями)»71. Было объявлено о желании США устранить препятствия в южноамериканской торговле, об отказе от вооруженной интервенции — без оговорок на право полицейского вмешательства. Так возникла политика «доброго соседа». Происхождение ее определялось тремя факторами: стремлением правительства США в условиях значительного роста антивоенных настроений в стране продемонстрировать свое «миролюбие»; необходимостью считаться с растущим национально-освободительным движением в Латинской Америке; желанием создать в Латинской Америке спокойный тыл на случай войны с Японией и Германией. Политика «доброго соседа» являлась приспособлением империализма США к новым условиям.
Отношение правительства Рузвельта к ситуации, складывавшейся на Кубе, должно было в значительной мере определить истинное содержание «добрососедской» политики. Соединенные Штаты могли, выбрав какой-либо предлог или придумав таковой, осуществить новую военную интервенцию в целях поддержания власти Мачадо. В их власти было более или менее быстро, убрать Мачадо, который сам по себе уже переставал быть гарантией защиты американских интересов на Кубе. И, наконец, они могли предоставить событиям развиваться самостоятельно, никак в них не вмешиваясь. Правительство в Вашингтоне пошло вторым путем. В этом и заключалась новая политика Соединенных Штатов. Первый путь был слишком одиозным и чреватым осложнениями в сложившихся к тому времени условиях. Третий путь был неприемлем, так как лишал возможности направлять события и грозил при развитии революционного движения и растущем влиянии левых сил в лучшем случае поставить под вопрос господство американского империализма на Кубе, а может быть, пошатнуть и даже уничтожить его. Был избран второй путь, империалистический по своей сущности, но более благовидный, хотя и столь же хищный, что обнаруживалось уже в первый период политики «доброго соседа» и стало совершенно очевидным при подведении ее итогов.
Что же конкретно было предпринято, чтобы повлиять на ход кубинских дел, не особенно «травмируя» диктатора и сохранив, а если можно, укрепив позиции американского капитала и политическое господство США на Кубе? Прежде всего был оказан нажим на кубинского президента, заставивший его обещать либерализацию режима диктатуры, а также нажим на Революционную хунту в Майами, которой, обещав поддержку, предложили не опешить с
74 R. Birley. Speeches and Documents, vol. 4. London, 1944, p. 99.
2/5
организацией государственного переворота72. И то и другое служило цели снизить накал антимачадовских настроений и предотвратить стихийное народное революционное выступление, которое могло быть спровоцировано при попытке хунты совершить государственный переворот. Так хотели предотвратить главную опасность для американских империалистических интересов. Чтобы внушить веру в свое «добрососедство», Белый дом отозвал из Гаваны Гуггенгейма, олицетворявшего поддержку Мачадо правительством Гувера. Послом на Кубе был назначен Самнер Уэллес, личный друг и доверенное лицо Рузвельта. В его задачу и входило урегулировать вопрос о власти на острове таким образом, чтобы она, изменив свою личину, осталась стражем интересов США на этом острове.
«Уэллес установил контакты с лидерами политической оппозиции и добился принятия посредничества со стороны всех буржуазных политических партий. Речь шла о традиционной политической оппозиции, которая всегда стремилась к соглашательству, а не к мобилизации народа и не к претворению в жизнь насущных требований народа. Университетский студенческий директорат, Национальная рабочая конфедерация Кубы, организация «Левое студенческое крыло», Коммунистическая партия Кубы и позже партия «АБЦ Радикаль» отказались от посредничества.
Нужно заметить, что Уэллес знал о том, что политиканы хотели североамериканского вмешательства, но они должны были делать заявления антиимпериалистического характера с тем, чтобы посредством обмана завоевать авторитет в кубинском народе.
30 июня 1933 г. были назначены представители от различных групп, участвовавших в посредничестве. Для того, чтобы кубинский народ поверил, что посредничество принесет немедленно плоды, были восстановлены конституционные гарантии, освобождены некоторые политзаключенные, была отменена цензура печати и даже одобрен закон об амнистии, опубликованный 26 июля»73.
Испытывая сильное давление со стороны оппозиции и видя, как разрастается начавшаяся в середине июля забастовка водителей автобусов, грозя стать всеобщей, Мачадо, казалось, готов был не
72 Подробнее о политике США на Кубе в 1933—1935 гг. см.: Л. Зубок. Указ. ,соч., стр. 308—318; Э. Н и т о б у р г. Политика американского империализма на Кубе. М., 1965; «U. S. Department of State. Foreign Relations of the United States», vol. V. 1933. The American Republics. Cuba. Washington, 1952 (далее: «Foreign Relations»); C. R. Rodriguez. La «Mission Welles». La lucha anti-imperialista, t. 2. La Habana, 1960.
73 А. Нуньес Хименес. Республика Куба, стр. 63.
В книге-памфлете очевидец событий метко и не без иронии следующим образом описал прибытие Уэллеса в Гавану: «Посол начал с трех предварительных визитов: к Мачадо (существующее правительство), к [Косме де ла[ Торриенте (конституционная Куба, будущее правительство), в «Чэз Бэнк» (действительный правитель Кубы)» (A. Fabre-Luce. Op. cit., Р- 35).
216
только делать уступки, но и подать в отставку. На деле же верный слуга американских хозяев на этот раз решил перехитрить их и досидеть в президентском кресле до окончания срока (май 1935 г.). Расчет был коварен и прост. Судя по всем данным, он сводился к следующему: США избегают интервенции, но они прежде всего хотят предотвратить революцию; революция явно надвигается, и когда она начнется, США окажут ему, Мачадо, помощь в ее подавлении; пока же следует тянуть время. Последнее облегчалось тем, что в США вовсе не были намерены просто освобождать народ от тирана. В задачу Уэллеса, согласно полученным им инструкциям, входило привести оппозицию и Мачадо к договоренности, которая позволила бы успокоить «нынешнее политическое возбуждение до того момента, когда станет возможным провести на Кубе национальные выборы». Пока же сам Уэллес считал, что Мачадо «способен поддерживать порядок с помощью дисциплинированной и лояльной кубинской армии» 74.
Диктатор верно расценил позицию США. Но он не учел того, что надвигавшаяся революция должна была стать революцией в буквальном смысле этого слова, отличной от прежних «революций» либералов и августовской «революции 1931 г.»,— как называли свои заговоры и восстания кубинские политики (а вслед за ними некоторые кубинские и американские историки).
Революционная ситуация, сложившаяся на Первый этап	Кубе весной 1933 г., к августу стала быстро
революции	перерастать в революционный кризис. В горо-
дах бастовали рабочие, в деревне — крестьяне и батраки, возникали стихийные демонстрации и митинги, армии отчаявшихся безработных бродили по стране, ища заработка и пристанища. Коммунистическая партия и КНОК вели интенсивную агитацию за общенациональную стачку, организовывали борьбу масс. Полиция стреляла в участников собраний и демонстраций, но остановить растущего движения не смогла. 3 августа забастовали железнодорожники, печатники, табачники. «Движение разрасталось так быстро, что вечером всеобщая стачка на Кубе казалась не невозможной. Президент Херардо Мачадо прервал рыбную ловлю и бросился домой, чтобы овладеть положением и предотвратить паралич экономической жизни всего острова»,— сообщал корреспондент газеты «Нью-Йорк Геральд Трибюн» 75.
4 августа забастовка охватила всю страну и приняла сразу же политический характер. «Долой Мачадо!» — стало основным требованием бастующих. Жизнь предприятий, типографий, телеграфа и почты, транспорта, плантаций, магазинов, мастерских замерла. Одновременно закипела жизнь политических организаций и обществ, рабочих союзов и крестьянских лиг, народ вышел на улицы.
74 «Foreign Relations», vol. 5, р. 285.
75 «The New York Herald Tribune», 4.VIH 1933.
2/7
Подавить забастовку оказалась бессильной и армия. Не помогли утвержденная конгрессом отмена конституционных гарантий, санкционировавшая произвол властей, и введение осадного положения.
Испуганный происходящим, считавший своей главной задачей предотвращение революции, Уэллес несколько раз встретился с Мачадо и потребовал, чтобы президент ушел в отставку, «сохранив свое лицо» просьбой о временном «отпуске»76. Однако события, как казалось Мачадо, развивались согласно задуманному им плану. Он не отверг требования посла, но уклонился от окончательного ответа. В то же время, действуя через подставных людей и даже делая соответствующие публичные заявления, президент старался внушить жителям столицы, что готов удовлетворить народные требования; что он не допустит дальнейшего вмешательства Уэллеса в кубинокле дела. 5 августа, по настоянию Мачадо, в палате депутатов конгресса обсуждался вопрос об объявлении Уэллеса персоной «поп grata» 7"7.
7 августа по столице разнесся слух о том, что Мачадо подал в отставку. Счастливые гаванцы вышли на улицы, радуясь достигнутой победе. Но слух оказался ложным. Стихийно возникшие демонстрации были рассеяны войсками, открывшими огонь. На мостовых осталось лежать около 150 убитых и раненых. Поборов растерянность, вызванную неожиданным нападением, возмущенные люди решили довести борьбу до конца. В грозную силу сплачивались гаванские рабочие, готовые продолжать затухавшую было забастовку 78.
Корреспондент английской газеты «Монинг Пост», сообщая з событиях 7 августа, заключал: «Хотя сеньер Мачадо действует -быстро и энергично, ему еще предстоят новые трудности» 79 80. Корреспондент был достаточно дальновиден в отличие от Мачадо, который, решив, что после учиненного побоища он вновь в седле, -сделал заявление о своем намерении остаться у власти до конца « 80
-срока своих «полномочии» .	<
«В связи с событиями на Кубе,— сообщала газета «Известия»,— Рузвельт принял кубинского посланника и имел с ним беседу. Они признали, что «проблема голода и депрессий имеет там исключительно острый характер» и что поэтому необходимо и в по-_литической области принять такие меры, которые способствовали
76 «Foreign Relations», vol. 5, р. 335, и след.
77 J. Le River end. Op. cit., tema XX. p. 3; «Foreign Relations», vol. 5, p. 346.
78 Ее затухание в известной мере было вызвано новой ролью, которую теперь играл Мачадо, его обещаниями, а одновременно боязнью народных масс спровоцировать американскую военную интервенцию. Этим настроениям поддалось даже руководство кубинской компартии, издав в августе Манифест, в котором отсутствовал постоянный до сих пор лозунг «Долой Мачадо!» («Колониальные проблемы». 1934, Сб. 2., стр. 140).
79 «The Morning Post», 8.VIII 1933.
80 «The Daily Mail», «The New York Times», 10.VHI.1933.
218
Гаванская улица (1933 г.)
бы улучшению положения в кратчайший срок. Эго сообщение расценивается как свидетельство того, что в американских кругах, заинтересованных в своих кубинских капиталовложениях, стремятся добиться прекращения волнений на Кубе ценой отставки Мачадо и замены его правительством теперешней буржуазной оппозиции, которое было бы столь же покорно американскому капиталу.
В Вашингтоне такой исход предпочитают вооруженному вмешательству, которое вызвало бы недовольство других латиноамериканских стран, тем более что в настоящее время с некоторыми из этих стран ведутся переговоры о торговых уступках» 81.
11 августа офицеры столичного гарнизона, желая предотвратить дальнейшее развитие революции, договорившись с Уэллесом и американским военным атташе82, заставили Мачадо подать в отставку83. Ночью диктатор бежал с острова. 12 августа было сформировано правительство во главе с Карлосом Мануэлем де Сеспедесом 84.
Сеспедес был «своим человеком» в госдепартаменте США С 1914 по 1919 г. он находился в Вашингтоне в качестве кубинского посла, позже стал министром иностранных дел в правительстве Сайаса, а потом — в правительстве Мачадо. Он был личным другом Рузвельта. В кабинет Сеспедеса вошли представители партий и групп, составлявших правое крыло лагеря противников Мачадо. Уэллес и правительство США, выражая радость по поводу сформирования нового правительства85 86, считали, что их «миссия» завершилась успешно.
Несмотря на то, что инициатива в свержении диктатора в последний момент была вырвана из рук народа, день 12 августа являлся его большой победой. Именно размах революционного движения народных масс и особенно всеобщая забастовка, «пред-определившая падение мачадовскои тирании» , разрушили ре
81 «Известия», 11.VIII 1933 г. Беседа состоялась 9 августа («Foreign Relations», vol. 5).
82 С. Beals. Op. cit., p. 494; «Le Matin», 5.VIII 1933.
83 Орестес Феррара 10 августа точно предсказал линию поведения американской дипломатии. Он сказал еще на что-то надеявшемуся Мачадо, который, в частности, не верил в вооруженную интервенцию: «Соединенные Штаты не станут осуществлять интервенцию США: но они организуют победу оппозиции» (A. Fabre-Luce. Op. cit, р. 46). Следует добавить, что Феррара, соратник тирана и диктатора, 'В этот момент уже изменил ему, пытаясь остаться у власти. Но через день он вынужден был бежать из страны, спасаясь от народного гнева.
84 В правительство вошли: от «АБЦ»— У. Саладригас и X. Мартины Саенс; от Националистического союза — Косме де ла Торриенте, Федерико Ларедо Бру, Гильермо Бсльт; от группы М. М. Гомеса-—Р. Сантос Хименес; от либералов — Э. Чибас; от консерваторов — Карденас-и-Эчарте; от РРКО — Никасио Сильверино; от университета — X. А. Пресно; Д. Кастильо Покорни, не принадлежавший ни к одной из политических группировок.
85 «Foreign Relations», vol. 5, р. 359—362. Уэллесу была послана поздравительная телеграмма. См. также: «The New Chronicle», 14.VIII 1933.
86 Б. Рока. Указ, соч., стр. 84.
220
жим, установленный Мачадо, и вырвали у него из-под ног последнюю почву87.
После 12 августа наступил момент, когда дальнейшее развитие революции зависело от того, насколько активно проявят себя народные массы в новой обстановке: перед лицом правительства Сеспедеса, представлявшего кубинские буржуазно-помещичьи группировки и американский империализм, которые преследовали старые корыстные цели, в форме более отвечающей моменту, чем та, в какой это делали диктатор Мачадо и президент США Гувер.
Борьба между указанными силами, развернувшаяся после 12 августа, шла с переменным успехом. Народ вышел на улицу. Толпа ворвалась в президентский дворец. Всюду арестовывали активных сторонников Мачадо, сотрудников «Порры», нередко самочинно расправляясь с ними. Полицейские старались не показываться. Всеобщая забастовка под лозунгом «Долой поправку Платта!» продолжалась.
Своим признанием правительства Сеспедеса и заявлением Рузвельта о том, что оно «конституционно и законно» 88, Соединенные Штаты показали, на чьей стороне их симпатии. Но так как это не изменило фактического соотношения сил, после 12 августа довольно четко размежевавшихся, Вашингтон решил вступить в игру с иными средствами, весьма далекими от идей «добрососедства». 14 августа в кубинские воды вошли американские военные корабли, став на рейде Гаваны и Мансанильо89. Правительство Сеспедеса сразу же показало свое истинное лицо. Было введено осадное положение, запрещены демонстрации. Войска получили приказ стрелять по «нарушителям порядка». Полиция вновь появилась на улицах столицы, препятствуя организации митингов и собраний. Представители буржуазно-помещичьих группировок направляли свои усилия на то, чтобы «успокоить» народ, внушая ему мысль, что с установлением «порядка» правительство приступит к проведению реформ, а США подпишут новый торговый договор 90. Всеми этими мерами властям удалось добиться прекращения всеобщей забастовки.
Получив краткую передышку, правительство Сеспедеса, учитывая обстановку в стране и уступая народным требованиям, провело ряд реформ. Специальным декретом от 24 августа были отменены все незаконные дополнения к конституции 1901 г., внесенные в нее при правлении Мачадо. Конгрессменов, членов Верховного суда
87 Это признает и американский историк А. Томас, который пишет в своей книге, что рабочий класс «играл решающую роль в свержении Мачадо» (А. Т о м а с. История Латинской Америки. М., 1960, стр. 501).
88 «The New York Times», 14.VIII 1933.
Такого признания Уэллес добивался с первого дня правления Сеспедеса («Foreign Relations», vol. 5, р. 362).
89 «The New York Times», 14.VIII 1933.
90 Американская пресса внушала те же мысли («The New York Times», 15.VIII 1933).
221
(назначенных после 20 мая 1929 г.) и всех избираемых должностных лиц лишили их полномочий. На февраль следующего года были назначены новые выборы. Всем этим мерам противился Уэллес, поскольку они «не соответствовали его первоначальному плану посредничества» 91. Эти меры были новотворчеством, а в план американского посредничества входило устранить Мачадо, не затронув препарированной диктатором кубинской государственной машины. Американская дипломатия опасалась, как бы февральские «генеральные штаты» не стали «якобинским конвентом»92. Но то, что казалось чрезмерным Уэллесу было признано недостаточным кубинским народом, тем более что ничего не было сделано для улучшения его жизни. Страна оставалась под гнетом «поправки Платта».
Всеобщая забастовка, прекратившаяся в сто-Революция	лице и ряде других городов, продолжалась
развивается дальше в провинции и перекинулась на сахарные плантации и заводы. При этом трудящиеся не только прекращали работу и требовали улучшения условий труда, но и брали в свои руки управление предприятиями, арестовывая хозяев. 21 августа рабочие захватили сахарный завод в Пунта Алегре (провинция Камагуэй). Меньше чем через месяц в их руках оказалось 36 заводов. В Мабай, Харону, Сенадо, Санта Лусия и ряде других сентралей были созданы Советы. Возникали отряды рабочей гвардии. Происходили братания между солдатами, полицейскими и рабочими. Рабочие отряды брали под свой контроль железные дороги, порты, небольшие городки и сельские округа. Специальные комитеты распределяли продовольствие, в котором Куба испытывала в то время недостаток и доставку которого умышленно задерживали Соединенные Штаты. Нередко подобные комитеты становились инициаторами раздачи земли сельскохозяйственным рабочим.
«Волна возбуждения и беспокойства затронула почти все сахарные заводы и сахарные зоны, распространившись даже на самые отдаленные сентрали. В западной части острова, в провинции Пинар-дель-Рио, бастовали рабочие-табачники: в восточной провинции Ориенте прекратили работу рабочие кофейных плантаций. Там же, в Дайкири, были закрыты и находились в руках рабочих рудники «Бетлехем стил». Были отмечены беспорядки на рудниках по добыче марганца в Кристо, где оказались осажденными 12 американцев. Красный флаг развевался над городской ратушей в
B1 С. Beal s. Op. cit.. р. 454.
92 Американские политики, американская официозная пресса, а вслед за ними американские историки утверждали, что декрет от 24 августа был неконституционным, так как им «распускался контролируемый Мачадо конгресс, аннулировалась конституция 1928 г., восстанавливалась конституция 1901 г. и предусматривалось назначение консультативной комиссии» (см., например: R. Fitzgibbon. Op. cit., р. 198). Попрание конституции 1901 г. диктатором признавалось, таким образом, законным, а возвращение к ней «большим шагом в сторону от продолжения конституционного управления» (Ibidem).
222
Антилья, а в Сантьяго коммунистическая демонстрация вынудила бежать мэра и губернатора провинции.
В забастовках участвовали старики и молодежь, белые и негры, местные жители и иностранцы. Во многих местах в движение было вовлечено все трудящееся население. К рабочим сахарных заводов присоединились сельскохозяйственные рабочие, служащие контор и складов, даже инспектора и охрана. Колоны выдвигали свои собственные требования. На некоторых сентралях объявляли забастовки повара, прачки, и прочий обслуживающий персонал, требуя повышения заработной платы. Их поддерживали мелкие фермеры и торговцы соседних городов. Некоторое время казалось, что все население включилось в экономическое наступление» 93.
Авторы цитируемого документа — члены специальной комиссии Внешнеполитической ассоциации США, исследовавшей положение на Кубе, не очень симпатизировавшие кубинским революционерам, а тем более коммунистам,— вынуждены были признать «рост влияния коммунистического движения». Это влияние, по их же словам, увеличивалось не только благодаря работе членов компартии, но и «посредством сотни тысяч тех, кто более или менее явно симпатизировал коммунистическим идеям и целям»94. «Правда» сообщала 26 августа 1933 г.: «Ряды компарии растут. Коммунисты проводят многочисленные митинги и демонстрации, распространяют газеты и листовки»95 96. В материалах, подготавливаемых к VII конгрессу Коминтерна, Исполнительное бюро отмечало, что «во время крупнейших революционных боев в августе — октябре 1933 г., в большинстве которых компартия Кубы принимала руководящее участие, значительно выросло влияние компартии среди широких масс» .
Правительство Сеспедеса теряло контроль над событиями, испытывая одновременно внутренние трудности. Члены кабинета, принадлежавшие к «АБЦ», считали необходимым предпринять шаги в сторону осуществления хотя бы небольших социальных реформ. Уэллес, наоборот, выражал недовольство «радикализмом правительства». Сеспедес неуклюже лавировал среди этих течений. Консерваторы, возглавляемые Менокалем, не пожелавшим войти в кабинет, готовили заговор, чтобы захватить власть в свои руки. К свержению правительства готовился Студенческий директорат, выражавший чаяния национальной буржуазии и интеллигенции, неудовлетворенных результатами, достигнутыми революцией к этому времени. Офицеры-мачадисты выжидали момента, чтобы совершить государственный переворот в пользу реакции.
93 «Problems of the New Cuba», p. 183-—184; см. также: C. Beals. Op. cit., p. 461—463.
94 «Problems of the New Cuba», p. 199.
95 «Правда», 26.VIII 1933.
96 «Коммунистический Интернационал перед VII всемирным конгрессом (материалы)». М., 1935, стр. 414.
223
Узел противоречий затягивался. Он был неожиданно разрублен выступлением армии. После 12 августа в ее рядах проявлялось недовольство сохранением привилегий старших офицеров (как правило, ставленников Мачадо), предполагавшейся реорганизацией армии (сокращение численности, уменьшение жалования). Младшие офицеры и солдаты в процессе революции все больше разделяли антиимпериалистические, антиолигархические настроения народа. Ко всему этому прибавлялись честолюбивые амбиции части младших офицеров, которые хотели не столько очистить армию от офице-ров-мачадистов, сколько использовать это для личной карьеры.
Младшие офицеры еще до свержения диктатора тайно принимали участие в деятельности групп «АБЦ» или составляли собственные группы заговорщиков. Это до известной степени объединяло их, а после 12 августа дало возможность проявить определенную политическую активность, смыкавшуюся по своей политической направленности в значительной мере с деятельностью РРКО и левым крылом «АБЦ». Сержанты, готовые поднять восстание, установили контакт со Студенческим директоратом, представлявшим наиболее радикальную организованную левую оппозицию правительству Сеспедеса, не считая коммунистов и лидеров революционных профсоюзов, взглядов и идей которых заговорщики не только не разделяли, но и считали вредными.
В ночь с 4 на 5 сентября 1933 г. группа младших офицеров столичного военного гарнизона «Колумбия», возглавляемая сержантом Фульхенсио Батистой, подняла восстание, к которому присоединились солдаты. Офицеры, застигнутые в постелях, были арестованы. К восставшим присоединилась команда стоявшего на рейде кубинского военного корабля «Патриа». Его офицеры подчинились боцману, представлявшему восставших. К утру все столичные казармы были в руках восставших, а вслед за этим в их руках оказалась проснувшаяся Гавана. Сеспедесу было объявлено, что он низложен, и он укрылся во французском посольстве. Представители армии, совершившие переворот, передали инициативу создания нового правительства Студенческому директорату. Утром 5 сентября такое правительство под названием Революционной хунты было составлено. Возглавляла хунту Правительственная исполнительная комиссия. В нее вошли профессора Рамон Грау Сап Мартин и Гилермо Портела, банкир Порфирио Франка, адвокат Хосе Мигель Ирисарри, журналист Серхио Карбо (по числу людей эту комиссию называли «Пентархия»). 6 сентября события, сходные с происшедшими в Гаване, развернулись во всех крупнейших городах, признавших власть хунты.
Роль Батисты в событиях 4—5 сентября нередко чрезвычайно преувеличивается, и только его энергии приписывается удача восстания. Правильно пишет в своей работе «Миссия Уэллеса» Карлос Рафаэль Родригес: «Мощные силы, которые были порождены насущными потребностями Кубы, толкали социальную и политиче-
224
скую жизнь страны к революционным переменам. Недовольство военных, которое вылилось в восстание сержантов, было только «	07
одним из проявлении этих социальных потоков...»
Революция сделала следующий шаг в своем развитии. Пришедшая к власти хунта представляла те слои кубинского населения, которые стояли на более или менее четких позициях национал-реформизма и социал-реформизма, тех позициях, которые были отражены в известной мере в упоминавшихся выше программах РРКО и Комитета юных революционеров и которые отвечали основным национальным интересам освобождения от господства американского империализма, гнета связанных с ним помещиков и крупных капиталистов и были по своей сущности революционными позициями.
«Хунта? Коллективное правительство? Это пахнет Советами. Иностранные державы забеспокоились»,— так сформулировал очевидец француз первую реакцию Европы и США на восстание 5 сентября. По его же свидетельству, лидеры «АБЦ» и Менокаль, узнав о создании хунты, заявили: «Сразу же отмежуемся» 98. Целую главу своей книги тот же автор посвятил описанию контрреволюционного восстания изгнанных из армии офицеров89. Добавим к этому, что уже 5 сентября в кубинских водах появились американские военные корабли, а к 9 их число достигло 30, включая крупнейшие боевые единицы 10°. Что же вызвало подобную реакцию?
В своем первом манифесте к народу Кубы хунта провозглашала о своем намерении продолжать революцию на основе принципов «самой передовой демократии». Лозунгом правительства стало: «Куба для кубинцев». В Статуте для временного правительства, которым была заменена конституция 1901 г., включавшая «поправку Платта», объявлялось о намерении поддерживать «абсолютную независимость и национальный суверенитет». Предусматривался созыв Учредительного собрания, которое определит новое государственное устройство. Согласно положениям Статута, были созданы комиссии по очистке государственных и других учреждений и организаций от мачадистов и наказанию их за совершенные преступления 101.
Новое правительство провело ряд реформ *02. В области трудо-
87	С. R. Rodriguez. Op. cit., р. 59—60.
88	A. Fabre-Luce. Op. cit., p. 66—67.
Уэллес ® своих донесениях называл восстание 5 сентября коммунистическим, а членов хунты «крайними радикалами» («Foreign Relations», vol. 5, р. 382, 384).
89	A. Fabre-Luce, Chap. V.
100	Э. Нитобур г. Освободительное движение на Кубе, стр, 372.
101	«Academia de la historia de Cuba. Constituciones de la Republica de Cuba» (далее: «Constituciones de Cuba»). La Habana, 1952, p. 131—134.
102	«Decreto num. 2697... Decreto num. 2701... Decreto num. 2974». La Habana, 1933; «Leyes sociales de Cuba». La Habana, 1934; «Problems of the New Cuba», p. 13—14, 211, 263, 403—404; «Foreign Relations», vol. 5, p. 381—382.
15 Л. Ю. Слезкин
225
вого законодательства: создание министерства труда, введение 8-часового рабочего дня и арбитража при трудовых конфликтах, распространение на электриков пенсионных льгот (которыми раньше пользовались только железнодорожники), установление минимума заработной платы для резчиков сахарного тростника. Во взаимоотношениях между сентралями и колонами: для мелких владельцев отменялась сахарная квота, а сентралям вменялось в обязанность включать в общий объем обработки не менее 20% тростника, поставляемого колонами, для защиты интересов последних была создана Ассоциация колонов.
Была продолжена начатая еще при Сеспедесе реформа лотереи. Ее организацию пытались освободить от произвола и жульнических махинаций распорядителей и распространителей.
Указанные выше нововведения служили интересам трудящихся и до известной степени ущемляли стремление к наживе предпринимателей и крупных землевладельцев, кубинских и американских. Но новое правительство пошло еще дальше. Оно посягнуло на «святая святых» прежних правительств: на интересы американского монополистического капитала. Были приостановлены платежи «Чэйз банку», взяты под контроль крупнейший сентраль «Чапар-ра» и собственность компании «Кубана де электрисидад» и одновременно понижены ставки оплаты электроэнергии. Чэдборна убрали с поста главы «Корпорации по экспорту сахара». Были сделаны шаги в направлении аграрной реформы. Правительство предполагало учесть частные земли, скупив продающиеся, пустующие и заброшенные. Было намечено купить 10 сентралей и 25 тыс. ка-бальерий земли у иностранных компаний (в частности, у обанкротившейся американской «Кюба кэйн»). Все это и испугало реакцию.
Проведение указанных мероприятий означало движение в направлении антиимпериалистической и буржуазно-демократической революции. Но движение это проходило в чрезвычайно сложной обстановке.
Хунта, пришедшая к власти 5 сентября, имела перед собой две основные силы, действовавшие в противоположных направлениях. С одной стороны,— американский империализм и ориентировавшихся на него кубинских латифундистов и капиталистов, которых устраивало правительство, подобное правительству Сеспедеса. С другой стороны,— широкие массы кубинского народа, прежде всего трудящихся, которые ждали освобождения от иностранного господства и эксплуатации. Первая сила старалась остановить революцию, вторая — продвинуть ее дальше.
Хунта, созданная после свержения правительства, которое вело соглашательскую политику в отношении американского империализма, и состоявшая из представителей кубинской буржуазной интеллигенции, выражала стремления кубинской национальной буржуазии, что сказалось в упомянутом выше законодательстве. Ку-
226
бииская национальная буржуазия хотела добиться национальной независимости и укрепить свое влияние в экономической жизни страны. Но в полуколониальной Кубе национальная буржуазия экономически была слаба (главным образом мелкие, реже средние торговцы и предприниматели), а в политическом отношении не обладала ни опытом, ни организацией. Ее представители входили в существовавшие буржуазно-помещичьи партии, где заправляли го-месы и менокали, и не сумели консолидироваться в самостоятельную политическую организацию. Связано это было с установившейся традицией, но главным образом с характером кубинской буржуазии, для которой была характерна сложная дифференциация, политическая аморфность и многоликость, подвижность и изменчивость форм объединения. На Кубе, где зависимость страны от Соединенных Штатов была чрезвычайно велика, эти особенности проявлялись очень сильно. Удачна или неудачна заключенная сделка с американской фирмой, поведение представителей этой фирмы и тому подобное резко меняли настроение кубинского буржуа, как меняли его настроение требования трудящихся, легко делая из «его соглашателя, а порой и контрреволюционера. Сказывалось это в идеологических метаниях и неустойчивости.
В специфических условиях экономического кризиса, безжалостно ударившего по средней и мелкой буржуазии, в условиях мачадов-ского режима, служившего американскому империализму и крупным собственникам, кубинская национальная буржуазия оказалась в лагере революции. Отсутствие у нее собственной политической партии выдвинуло на передний план Студенческий директорат, как наиболее сплоченную радикальную политическую организацию, достаточно «респектабельную» и не совсем «красную», таким образом в общем отвечавшую требованиям, запросам и интересам национальной* буржуазии. Но сила эта сама по себе была невелика, как невелика была еще экономическая и политическая мощь национальной буржуазии. Она оказалась способной взять в свои руки власть только благодаря инициативе восставших сержантов. Она была в состоянии удержать и укрепить эту власть, только опираясь на широкие народные массы, следовательно, идя после 5 сентября дальше более или менее последовательно по пути развития антиимпериалистической и демократической революции.
Как же вело себя правительство кубинской национальной буржуазии, оказавшись во главе государства в условиях борьбы двух упомянутых противоборствующих сил?
В ответ на появление в кубинских водах военных кораблей США хунта ответила решительным протестом, тем более решительным, что была поддержана в этом самыми широкими народными массами, особенно энергично компартией 103. Но одновременно, боясь упреков в чрезмерном радикализме, а тем паче в «большевистских»
103 «Правда», 8.IX 1933 г.
15*
227
и «советских» намерениях, хунта сразу же объявила о том, что она ни в коей мере не связана с коммунистами 104. 10 сентября, чтобы отвести обвинения в «советизации», была установлена более традиционная форма правления — Временное правительство во главе с президентом Грау Сан Мартином105. Исключая президента, во Временное правительство вошли новые люди, более «практические», но по своему социальному составу мало отличавшиеся от членов «Пентаркии».
В отношении возможной американской интервенции Временное правительство продолжало политику Правительственной исполнительной комиссии: «Грау поспешил сконцентрировать войска, пулеметы и артиллерию в стратегических пунктах острова... И в то время как серый броненосец США «Миссисипи» медленно курсировал перед замком Морро, Гавана кипела антиамериканскими демонстрациями и пестрела лозунгами: «Долой американский империализм!» Если бы американские моряки высадились, за оружие взялись бы даже женщины» 106 107.
«В Мансанильо руки кубинцев написали на бортах военных кораблей янки антиимпериалистические лозунги. И в других портах, в частности в гаванском, нашлись пылкие граждане, которые, не имея других возможностей для выражения своего возмущения, бросали камни в североамериканских моряков и оскорбляли их. В глубине народа кипела решимость не допустить, чтобы кубинская земля стала объектом новой иностранной военной интервен-107 ции» .
Временное правительство заняло твердую позицию в отношении возможной вооруженной американской интервенции. В то же время в упоминавшемся выше Статуте, опубликованном 14 сентября, Временное правительство, объявив о намерении защитить национальную независимость и суверенитет, одновременно заявило о неприкосновенности частной собственности (а на Кубе она в огромной мере принадлежала американцам) и своем твердом намерении выполнять договоры, заключенные ранее с иностранными державами (а следовательно, кабальные договоры с США), и финансовые обязательства (а следовательно, кабальные условия американских займов).
104 «The New York Times», 6.IX 1933; U. Vega Cobiellas. La personalidad у la obra del general Fulgencio Batista Zaldivar. La Habana, 1943, p. 35—36, 38.
105 Кроме него, в правительство вошли: М. Маркес Стерлинг — министр иностранных дел, Хоакин дель Рио Бальмаседа — министр юстиции, Мануэль Деспэнь — министр финансов, Густаво Морено — министр транспорта и связи, Карлос Эвиа — министр сельского хозяйства, Финлей — министр санитарии, Мануэль Косталес Латату — министр просвещения, Антонио Гитерес Холь-мас — министр внутренних дел, Хулио Агадо — военно-морской министр, Рамиро Капабланка -г— министр канцелярии президента. Состав кабинета позже изменялся, и в нем происходили перемещения.
106 С. Beal s. Op. cit., р. 458.
107 С. R. Rodriguez. Op. cit., p. 88.
228
Готовность Временного правительства дать отпор американской военной интервенции, солидарность с Кубой трудящихся США и Латинской Америки при нежелании правительства США дискредитировать политику «доброго соседа», особенно в связи с предстоящей вскоре панамериканской конференцией, оказали на Вашингтон сдерживающее влияние. Белый дом так и не отдал приказа о высадке на Кубе американской морской пехоты.
Сыграли свою роль и заверения Временного правительства о выполнении им прежних договоров и обязательств; о том, что оно далеко от коммунистов. Именно здесь увидели Соединенные Штаты и кубинские реакционеры то слабое место, куда следовало направить усилия, чтобы столкнуть Временное правительство вправо. Именно здесь было то слабое место, которое обусловливало тенденцию Временного правительства и самому податься вправо.
В соответствии с положениями Статута для охраны порядка, ограждающего частную собственность от каких-либо покушений, по улицам городов патрулировали войска с приказом строго карать виновных в нарушении «порядка». Но так как напуганные собственники, особенно иностранцы, видели опасность во всяком проявлении активности народных масс, то сохранение «порядка» выливалось в удушение этой инициативы, в запрещение митингов, демонстраций, разоружение рабочих отрядов, в противопоставление последним вооруженных студенческих отрядов («Карибская армия»).
Правительство санкционировало завоеванное рабочими в стачечной борьбе повышение заработной платы и 19 сентября декретировало 8-часовой рабочий день. Но оно одновременно стремилось подорвать влияние коммунистов и революционных профсоюзов, под воздействием и под руководством которых рабочие добились экономических завоеваний. В этом отношении знаменателен вывод, сделанный комиссией американской Внешнеполитической ассоциации, отрывок из отчета которой уже приводился выше. Вот что говорилось, в частности, о событиях второй половины сентября: «В различные сентрали были направлены войска, чтобы изгнать «агитаторов» и вернуть заводы управляющим. Сотни рабочих лидеров были арестованы. Коммунистические демонстрации в различных местах острова были разогнаны. 29 сентября в Гаване войска стреляли в коммунистическую демонстрацию, проводимую в связи с захоронением останков Мельи108, в результате столкновения 6 человек было убито и 27 ранено. Помещения  Национальной конфедерации рабочих подвергались налетам, и их обстановка, а также литература сжигались на улицах» 109. После 29 сентября было арестовано много коммунистов110, и компартия находилась вне закона
108 Останки Мельи были привезены из Мексики,
109 «Problems of the New Cuba», p. 184; cM. также: C; Beals. Op. cit., p. 463; «Правда», 9, 10, 23.IX и 10.X 1933.
110 «Правда», 4, 6.X 1933.		 -
229
(она не была легализована и до этого, но не подвергалась таким п реследованиям ).
В определенной мере антикоммунистическая политика правительства вызывалась слишком резкой со стороны коммунистов критикой правительства Грау, призывами к немедленному разделу земли и созданию советского рабоче-крестьянского правительства111. Правительство Грау заслуживало критики, и лозунг Советов находил среди рабочих горячих его приверженцев, но в целом ориентация на свержение правительства Грау, на немедленное совершение социалистической революции в полуколониальной Кубе тех лет, хотя и согласовалась с ранее выработанными решениями коммунистов, но не соответствовала условиям того момента. Перед страной стояла в первую очередь задача осуществления антиимпериалистической, |буржуазно-демократичеокой революции, что требовало более гибкого подхода к правительству революционной буржуазии. «Это то, чего не сознавали коммунисты в 1933—1934 гг.,— говорилось в решении пленума ЦК компартии Кубы от 1936 г.— Отсюда наша неверная позиция, направленная против революционного правительства Грау Сан Мартина. Если бы мы тогда придерживались верной ориентации, мы бы содействовали консолидации этого правительства, а вместе с тем и консолидации революции» 112.
При ошибочности своей тактики в отношении правительства Грау именно коммунисты будили инициативу народных масс, необходимую для развития революции, и были самоотверженными и самыми последовательными борцами против внутренней реакции и империализма, откуда исходила для революции главная опасность. В этом была огромная заслуга коммунистов. Но Временное правительство не понимало этого и посвятило свою основную энергию борьбе с политической активностью народных масс и коммунистов, особенно убедившись, что Соединенные Штаты временно отложили вооруженную интервенцию.
Морская пехота не высадилась на остров, так как для Вашингтона было ясно, что это может вызвать взрыв всенародного возмущения. Но военные американские корабли оставались у берегов Кубы. Соединенные Штаты, не признавая нового режима на острове, старались помешать признанию этого режима другими государствами113. Отказом в признании Вашингтон хотел подорвать престиж правительства Грау, стимулировал кубинских контрреволюционеров к активным действиям.
Временное правительство, чтобы ликвидировать опасность контрреволюционного заговора и опасность американского воору
111 См.: «Правда», 7.IX 1933. «Труд», 10.IX 1933; «Колониальные проблемы», 1934. Сб. 2, стр. 142; «Красный интернационал профсоюзов», 1934, № 7, стр. 49.
112 «Bandera roja», 4.XII 1936.
113 Это им не очень удавалось. Правительство Грау было признано к ноябрю 1933 г. Мексикой, Уругваем, Панамой, Перу и Испанией.
230
женного вмешательства, стремилось добиться американского признания. Соединенные Штаты, со своей стороны, использовали это стремление, чтобы оказывать давление на Грау Сан Мартина, добиваясь от него гарантий для американских интересов и укрепления «порядка», т. е. отступления на позиции Сеспедеса. Вашингтон использовал в тех же целях обещание предоставить заем и увеличить кубинскую квоту на ввоз в США сахара, что в условиях продолжавшегося кризиса было для Кубы очень важно. Тем более что мировой экономический кризис и обязательство сохранять существовавшие договора лишали других рынков сбыта и источников финансирования.
Уэллес, и это констатировали авторы цитировавшегося выше отчета комиссии американской Внешнеполитической ассоциации, «был решительным противником (нового) режима» 114. Он собирал силы оппозиции, составляя их из мачадовских офицеров, старых политиков, правых лидеров «АБЦ» и вообще всех тех, кто по любой причине выступал справа против нового режима. Наиболее активными помощниками Уэллеса стали Менокаль и Мендиета, движимые честолюбием, желанием сохранить порядки, существовавшие до Мачадо, озлобленные тем, что революционная волна все время отбрасывала их от власти. Таким образом, пока правительство Грау направляло свою энергию на наведение «порядка» в рабочих кварталах, силы контрреволюции готовили ему удар в спину. Рука для нанесения удара была уже поднята.
Офицеры, изгнанные из армии после 5 сентября, организовали заговор. Их штабом был отель «Насиональ», финансируемый американским банком «Нейшнл Сити» и находившийся в важном стратегическом пункте столицы (на месте старой крепостной батареи). В отеле жил Уэллес и экономический эксперт президента США Адольф Август Берли, который приехал вести торговые переговоры с правительством Сеспедеса. Все это учли заговорщики, сделав отель своей штаб-квартирой и крепостью. Их было около 500 человек, они располагали удобной позицией, имели оружие и были защищены неприкосновенностью американских представителей. Деятельности офицеров сначала не придали значения, но ее активизация побудила выставить вокруг отеля кордон из правительственных войск. Однако контроль не был очень строгим, и заговорщики получали продовольствие и оружие от своих родственников, знакомых, а также сочувствующих им членов «АБЦ». Уэллес лично протестовал против всяких действий правительственных войск, направленных против осажденных офицеров115. Он покинул отель только после прямого обвинения в организации и поддержке антиправительственного заговора.
1,4 «Problems of the New Cuba», p. 14.
115 C. Beals. Op. cit., p. 460—461; A. Pincus. Terror in Cuba. N. Y., 1936, p. 15.
231
2 октября при попытке правительственных солдат занять первый этаж отеля, чтобы прервать связь заговорщиков с внешним миром, они натолкнулись на вооруженное сопротивление. На следующий день правительство приняло решение ликвидировать заговор. Заговорщикам было предложено капитулировать, но они отказались.
«На заре солдаты пошли на приступ в облаках черного дыма от ручных газовых бомб.
Первый штурм был отбит. Потеряв несколько десятков ранеными и убитыми, нападающие отступили на площадь. В полдень загрохотали артиллерийские орудия»116. Бой длился до 5 часов вечера, когда заговорщики сдались и были отведены в тюрьму. По дороге вновь завязалась перестрелка, стоившая жизни многим офицерам, и продолжалась в отдельных районах столицы до самой ночи.
Подавив офицерский мятеж и арестовав наиболее явных контрреволюционеров117, правительство Грау проявило необходимую твердость, одобренную большинством народа, и укрепило тем самым свое положение. Одновременно усилилась власть и роль Батисты, ставшего уже полковником (7 сентября), командовавшего армией (формально он занимал пост начальника штаба) и руководившего подавлением мятежа.
Продолжавшийся экономический кризис и наступление «мертвого» сезона в сахарной промышленности приносили трудящимся большие бедствия, которые правительство пыталось смягчить упоминавшимися мероприятиями в области трудового законодательства и содействия колонам. Для тех же целей правительство организовало депортацию безработных не кубинского гражданства, главным образом гаитянских и ямайских негров. Но эти меры были недостаточны для разрешения проблемы, а на большее правительство, не имеющее средств и обязавшееся защищать неприкосновенность частной собственности и прежних договоров, не осмеливалось. Трудящиеся выражали недовольство и готовились выдвинуть свои требования во время демонстраций в честь годовщины Октябрьской революции. Обвиняемое Уэллесом и оппозиционерами в жестокости по отношению к мятежным офицерам, обвиняемое помещиками и капиталистами118 в попустительстве трудящимся и неумении навести «порядок», не осмеливаясь решить экономические проблемы глубокими радикальными преобразованиями, правительство Грау решило проявить твердость в отношении трудящихся и тем одновременно успокоить оппозицию справа. Были произведены аресты рабочих-актиВистов, прйняТы меры для ограничения демонстрации в честь годовщины Октября, подготовлены войска.
116 «Вечерняя Москва», 26.Х 1933.
117 Мендиета и Менокаль скрылись: Позже Менокаль бежал в США.
Правительство получало от них многочисленные петиции, они уклонялись от уплаты налогов, саботировали выполнение правительственных распоряжений.
232
Отель «Насиональ»
7 ноября был издан декрет119, представлявший право на создание любых профсоюзов (исключая государственных служащих, армию и полицию), но одновременно запрещалось проведение собраний и стачек без предварительного разрешения специальными правительственными арбитражными комиссиями и делегатами от министерства труда. Все профсоюзы должны были официально зарегистрироваться, в противном случае они принудительно распускались. Иначе говоря, правительство стремилось взять профсоюзы под свой полный контроль. Этими своими действиями оно вольно или невольно активизировало контрреволюцию. Как после событий 29 сентября последовал мятеж в отеле «Насиональ», так после мер, принятых против демонстрации 7 ноября, на следующий день
119 «Problems of the New Cuba», p. 201.
233
вспыхнул новый реакционный мятеж, на этот раз гораздо более опасный.
8 ноября в столице против правительства вновь выступили контрреволюционеры (как и ранее стимулируемые Уэллесом) *20. К ним присоединились значительная часть полицейских и гарнизоны нескольких фортов. Однако основные вооруженные силы остались верны правительству. Вместе с армией действовали военизированные отряды гаванцев из различных революционных организаций. После жестоких двухдневных боев, в которых приняли участие сухопутные, воздушные и морские силы республики, мятеж был подавлен. Участие Уэллеса в его организации было совершенно очевидно, и кубинское правительство потребовало, чтобы Белый дом призвал его к порядку. Посол был вызван в США, где имел беседу с государственным секретарем Хэллом и Рузвельтом. Вернувшись на Кубу, он стал действовать осторожней, но с еще большей энергией против правительства Грау Сан Мартина.
В связи с тем, что после разгрома повторного мятежа силы контрреволюции были значительно подорваны, Уэллес избрал новое направление для своих усилий, не порывая связей с еще оставшимися и притаившимися до времени контрреволюционерами. Он стремился расколоть тех, кто поддерживал правительство Г pay. Его задача облегчалась наличием разногласий между Студенческим директоратом и Батистой. Так как возглавляемые Батистой вооруженные силы использовались во всех направлениях — и против мирных выступлений трудящихся и против военных мятежей,— то его роль в государственных делах, ставшая весьма значительной после 3 октября, еще больше возросла после ноябрьских событий. Претензия Батисты самому решать все государственные дела вызывала сопротивление Директората. Но в те дни правительство искало поддержки в армии, а Директорат, не решившись пойти на открытый разрыв, принял решение о самороспуске. Это окончательно поставило правительство под контроль Батисты.
Недавний сержант был непомерно честолюбив, и его участие в событиях 4 сентября объяснялось прежде всего стремлением использовать момент для собственного возвышения. Политических принципов у него не было, а поэтому он так легко посылал своих солдат и против бастовавших рабочих и против мятежных офицеров. Батиста соглашался играть вторую роль, передав в сентябре захваченную власть Директорату, поскольку не располагал в те дни авторитетом и встретил бы сильную оппозицию и справа и слева. Он поддерживал правительство Грау до тех пор, пока это укрепляло его собственное положение, после чего он в ущерб правительству стал укреплять свою личную власть.
«Во главе всех военных частей Батиста поставил своих людей и всячески подавлял деятельность коммунистической партии, осо-
120 A. Pincus. Terror in Cuba. N. Y., 1959, p. 15; C. R. Rodriguez. Op. cit., p. 67.
234
бенно в армии. Военные власти неоднократно срывали усилия министерства труда по «урегулированию» забастовок на сахарных заводах, арестовывая без всякого на то права рабочих лидеров, применяя к бастующим прямое насилие. По приказу Батисты военные власти назначали и смещали местных гражданских чиновников, полностью игнорируя министра внутренних дел А. Гитераса, представлявшего левое крыло в правительстве Грау Сан Мар-121 тина...»
Все это не ускользало от внимания Уэллеса |22. Из честолюбия Батисты он решил сделать того конька, который, наконец, вывезет его, Уэллеса, на ту господствующую высоту, с которой американские дипломаты обычно решали кубинские дела. Встречаясь с Батистой, представитель Белого дома стремился умерить его предполагаемый радикализм. Начальник штаба кубинской армии, не раскрывая полностью своих карт, давал понять, что он против левых «крайностей», а тем более «решительно против всякой коммунистической пропаганды и деятельности» 121 122 123. Так устанавливался контакт, грозивший революции новыми опасностями. Но революция была еще на подъеме.
Ноябрьский контрреволюционный мятеж сплотил народные массы вокруг правительства, проявившего решимость в разгроме врагов революции которые, как это всем было ясно и доказано последующим судебным дознанием, действовали с благословения Вашингтона. Антиимпериалистическая направленность революции приобрела особую силу, чему очень способствовало расширение демократических преобразований, проводимых правительством. Это была диалектическая логика развития антиимпериалистической и демократической революции. Деятельность ее врагов стимулировала меры пресечения. Действенность этих мер обеспечивалась поддержанием их и участием в их осуществлении самых широких слоев населения. Последнее определялось в огромной мере тем, насколько политика правительства отвечала интересам народных масс.
Ноябрьский мятеж был подавлен. Правительству США было заявлено о враждебной Кубе деятельности их посла. На Панамериканской конференции в городе Монтевидео (3—26 декабря) глава кубинской делегации выступил с резкой критикой интервенционистской политики США. Активность кубинской делегации в значительной мере обеспечила принятие конференцией решения, запрещавшего всякое вмешательство одного американского государства в дела другого, несмотря на упорное сопротивление делегации Соединенных Штатов. Деятельность правительства Грау в этом направлении встречала горячую поддержку народа. На острове проходили мощные демонстрации под лозунгом: «Куба для кубин
121 Э. Н и т о б у р г. Освободительное движение на Кубе, стр. 380.
122 «Foreign Relations», vol. 5, р. 451—452.
123 Ibid., Р. 451.
235
цев!», «Долой американский империализм!», «Никакого вмешательства в наши дела!»
Поскольку правительство США по-прежнему не признавало кубинского правительства и не предоставляло ему ожидаемой квоты на ввоз сахара; поскольку американцы на Кубе отказывались возобновить работу своих сахарных заводов, стремясь создать для правительства дополнительные экономические и политические трудности; поскольку Уэллес продолжал свою контрреволюционную деятельность, поскольку американская официозная пресса вела враждебную Кубе кампанию, а на острове наступал сезон сбора тростника, временное правительство приняло свои наиболее радикальные решения. Наносился удар по американским империалистам, достигалась широкая поддержка антиимпериалистической политики правительства народом, стимулировалась энергия трудящихся в труде.
Знаменательно, что именно в день мятежа, 8 ноября, был издан закон о 50-процентной норме рабочих-кубинцев на предприятиях и в торговых фирмах. В декабрьские и январские дни 1933—1934 гг. правительство амнистировало 400 арестованных рабочих. Тогда же оно установило минимум заработной платы для рабочих сахарных плантаций, конфисковало земли некоторых наиболее активных ма-чадистов (с целью начать их распределение среди сельскохозяйственных рабочих и мелких арендаторов), как упоминалось выше, взяло под свой контроль компанию «Кубана де электрисидад», американский сентраль «Чапарра». 12 января был смещен Чэдборн и отдано распоряжение об обязательном начале работ на сахарных заводах. В тот же день был издан декрет об отказе продолжать платежи банку «Чэйз нейшнл». Заем, сделанный у него прави тельством Мачадо, объявлялся незаконным. Эти меры были с восторгом встречены народом, так как они отвечали существу просхо-дившей революции. На фоне этих действий символично выглядел отъезд с Кубы Уэллеса, покинувшего остров 13 декабря. Его сменил новый посол — «личный представитель президента» (вспомним Краудера!)—Джефферсон Кэффери, на которого была возложена задача «посредничества» между лидерами различных политических группировок.
Важнейшие шаги в области революционного законодательства были сделаны под непосредственным влиянием наиболее решительного защитника интересов народа в правительстве Грау — Антонио Гитераса. «13 сентября он занял пост министра внутренних дел. морского и военного министра. Гитерас, несмотря на то, что он был самым молодым из министров — в ноябре ему исполнилось 27 лет,— придавал правительству революционный дух... Он использовал свой высокий пост, чтобы воплощать на практике свои идей, которые накладывали отпечаток на деятельность тех, кто его окружал, и выходил за пределы обязанностей, непосредственно на него возложенных. Именно так появился закон о 8-часовом рабочем дне, о
236
минимуме заработной платы, о пятидесятипроцентной норме, о социальном обеспечении и пенсиях для рабочих, аресте имущества преступников-мачадистов, ограничении ростовщичества, роспуске старых политических партий, создании национального флота — во многих случаях введенных под угрозой его отставки, на которую он был всегда готов. Арест имущества «Компании кубана де элек-трисидад» считается актом наиболее смелым в области тогдашней внешней политики... В течение трех дней в Гаване не было воды и света, что угрожало здоровью людей. Американские магнаты отказывались обсуждать выдвигаемые требования. Гитерас приказывает, чтобы его отвели на одно из собраний, проходивших в «Колумбии». Насчитывалось 32 петиции, и только две из них были обсуждены — в течение четырех часов... Гитерас поднялся и сказал: «Вы тут обсуждайте, а я пойду и дам свет и воду кубинскому народу»,— и он отправился в Капитолий, где при свете двух свечей написал декрет об административном вмешательстве. После этого он пошел в «Гасета офисиаль» и отдал распоряжение опубликовать декрет — до того, как этот декрет был утвержден — в 2 часа ночи — президентом» 124.
Сделав важные шаги в области революционного законодательства, правительство Грау не изменило при этом своей враждебной позиции в отношении Национальной рабочей конфедерации (КНОК) и коммунистов. Здесь оказывал свое влияние Батиста. В организованных рабочих и коммунистах он видел главную силу, которая могла встать на его пути к власти. Члены правительства сами боялись радикализма «красных» больше, чем бонапартизма Батисты (с ним решительно спорил только Гитерас), как и раньше ошибаясь в определении своих главных противников. Поэтому, когда в первой половине января 1934 г. открылся IV национальный рабочий сбезд, он постоянно находился под угрозой роспуска и проходил в атмосфере политического давления и контроля.
IV национальный съезд рабочих был съездом профсоюзного единства. Соглашательская Кубинская федерация труда распалась вскоре после свержения Мачадо. Профсоюзное движение было почти целиком под влиянием КНОК, деятельность которой направлялась коммунистами, пользовавшимися в то время большим авторитетом в среде кубинского пролетариата и всех трудящихся острова. На съезде присутствовало 3 тыс. делегатов со всех концов страны, от самых различных (200) профсоюзных организаций, представлявших 300—400 тыс. рабочих. Важное место среди них заняла делегация рабочих сахарной промышленности, выступавшая от лица 100 тыс. человек. Огромную работу по организации съезда и по направлению его деятельности провел смертельно больной Рубен Мартинес Вильена125. Съезд подчеркнул важность профсоюз
124 С. G u i t е г a s. 8 de mayo de 1935. La Habana, 1960, p. 10—-11; «Красный интернационал профсоюзов», 1934, № 3-4, № 7, № 15-16.
125 Он умер в январе 1934 г.
237
ного единства в достижении успехов рабочего движения, обсудил вопрос о правах профсоюзов, о праве рабочих на забастовки и бойкот. Он поддержал экономические требования трудящихся (повышение заработной платы, установление пособий по безработице, равная оплата за равный труд, 8-часовой рабочий день и т. д.). Съезд призвал трудящихся активно бороться против реакции и империализма. Съезд принял решение о присоединении к Проф-интерну и послал приветствие этой революционной международной рабочей организации.
Правительство Грау, следуя своему прежнему Революция	курсу, в трудный для него момент не восполь-
под ударом	зовалось поддержкой, которую оно могло по-
лучить от сплотившегося кубинского пролетариата, тем самым предрешив свое падение.
Меры, принятые правительством против американского империализма, вызвали бешеное сопротивление американских монополий, заинтересованных в кубинских делах |26. Новый американский посол, идя по пути Уэллеса, уже 13 января добился встречи с Батистой. Разговор продолжался до глубокой ночи. На другой день Батиста вынудил Грау Сан Мартина подать в отставку, рекомендовав в качестве его преемника Карлоса Мендиету, присутствовавшего при разговоре126 127. 15 января сторонникам Гитераса удалось отвести кандидатуру лидера Националистического союза. Временным президентом был назначен министр сельского хозяйства Карлос Эвиа. Но на рассвете 18 января он уже подал в отставку, уступая нажиму Батисты, Кэффери и Мендиеты128. Попытка Гитераса организовать сопротивление не увенчалась успехом. Время было упущено. Заранее подготовленные и расставленные войска Батисты контролировали все важнейшие учреждения и городские магистрали. Утром 18 января реакционная оппозиция выдвинула на пост временного президента К. Мендиету. Революция была как бы отброшена к 12 августа 1933 г.
Правительство Грау Сан Мартина, являвшееся правительством национальной буржуазии, проявило все слабости и непоследовательность, присущие этому классу кубинского общества. При опре
126 В этом отношении показательна большая заметка в «Нью-Йорк Геральд трибюн» под заголовком «Революция и новое трудовое законодательство парализуют кубинское сахарное производство» («The New York Herald Tribune», 8.XII 1933; см. также: C. R. Rodriguez. Op. cit., p. 62—63).
127 По свидетельству Маркеса Стерлинга, Грау уступил, поскольку его заверили, что США признают правительство, которое возглавит Мендиета (М. Marguez Sterling. Proceso historico de la enmienda Platt. La Habana, 1941, p. 400). Грау с горечью пошутил: «В Испании когда-то, чтобы похвалить человека, говорили, что он честен и не обладает орденом Креста Изабеллы Католической. Обо мне можно сказать, что мое правительство было честным, служило делу своего народа и не было признано Соединенными Штатами» (Ibid., р. 401).
128 Примечательно, что свою отставку Эвиа адресовал Батисте (Ibid., р. 405, 409).
238
деленных условиях он смог активно участвовать в антиимпериалистическом революционном движении, но проявил неспособность (в силу неизбывных тенденций к соглашательству с империализмом и неизбывного страха перед борьбой трудящихся за освобождение от эксплуатации) довести антиимпериалистическую демократическую революцию до ее решительной победы.
Насколько первая же реакция империалистических кругов США давала представление о революционном характере событий 4—5 сентября 1933 г., настолько первая реакция тех же кругов на события 14—18 января 1934 г. говорила о контрреволюционном характере январских событий. Мендиета быд представителем политических кругов, находившихся у власти до и во время Мачадо. Его борьба с последним не была принципиальной борьбой с проамериканской и антидемократической политикой свергнутого диктатора, это была борьба за изменение форм такой политики. Недаром он действовал все эти годы совместно с Менокалем (хотя и стремился обойти его), чье правление в 1913—1921 гг. было и проамериканским и антидемократическим. Различие между направлением деятельности Мачадо и Мендиеты напоминало то. которое обнаруживалось в направлении деятельности Гувера и Рузвельта в Латинской Америке: сущность оставалась прежней — менялись приемы.
В Белом доме знали, что представлял собой Мендиета. Там были уверены, что американские интересы при нем не пострадают 129. Поэтому уже 23 января 1934 г. новое правительство Кубы — правительство «национальной концентрации», как оно себя называло, или «контрреволюционной концентрации», как его называли коммунисты,— было официально признано Соединенными Штатами. Чтобы поддержать угодное им правительство, американские банкиры в начале февраля предоставили ему кредит в 10 млн. долларов для закупки продовольствия 13°. 31 января в Вашингтоне объявили о готовности начать с правительством Мендиеты переговоры об изменении Постоянного договора и торгового договора 131.
Революция, испытавшая серьезный удар, тем не менее заставляла отступать Соединенные Штаты. Для них стало очевидным, что использование «поправки Платта» и даже ее формальное сохранение служит объединению революционных сил острова в борьбе с американским империализмом, является постоянным горючим материалом кубинской революции. Учитывая это обстоятельство, стре
129 Американский историк Херринг писал тогда в журнале «Каррент Хис-тори»: «При Мендиете не будет больших социальных экспериментов, и американским капиталистам не придется дрожать перед призраком конфискации. Если они не получат прибылей и дивидендов, в этом виновен будет не Мендиета» (Л. Зубок. Указ, соч., стр. 316).
130 Э. Н и т о б у р г. Освободительное движение на Кубе, стр. 390.
:31 М. Marquez Sterling. Op. cit., p. 417.
До сих пор, чтобы склонить США к этому, очень энергично, но безуспешно действовал министр иностранных дел в правительстве Грау Сан Мартина— Мануэль Маркес Стерлинг (Ibid., Cap. XXI—XXVII).
239
мясь своей уступкой закрепить частичный успех контрреволюции на Кубе, а также в целях реабилитации уже изрядно дискредитированной политики «доброго соседа» Вашингтон пошел на переговоры об отмене «поправки Платта».
С поддержкой и обещаниями Вашингтона правительство Мен-диеты чувствовало себя сильным и обязанным навести «порядок», которого США настойчиво требовали от Грау Сан Мартина: обеспечить охрану собственности, выполнение «обязательств» в отношении американских банков и предпринимателей. Это значило идти против революционного движения масс. Правительство Мендиеты, не колеблясь, встало на этот путь. Оно препятствовало проведению забастовок. Собственность американской электрической компании была вновь передана прежним управляющим. В трудовых конфликтах правительство становилось на сторону предпринимателей. В те дни Батиста заявил: «Или будут убирать тростник пли будут умирать (habra zafra о habra sangre)». Забастовки на сентралях «Харону», «Сенадо», «Такахо», «Багуанос» и «Медиа Луна» были жестоко подавлены 132. Компартия оставалась вне закона.
3 февраля правительство опубликовало «Конституционный закон» 133, по которому возвращение к конституции 1901 г. признавалось невозможным. До выработки новой конституции вся власть сосредоточивалась в руках правительства, возглавляемого временным президентом. Правительство получало право издавать декреты во всех областях государственной жизни. Выборы, назначенные Революционной хунтой на апрель, откладывались на декабрь. Страна, по крайней мере до 1935 г., оказывалась под властью правительства с диктаторскими полномочиями и антидемократическими тенденциями.
Трудящиеся не желали уступать завоеванных ими позиций, и развертывали под руководством коммунистов и КНОК стачечное движение, отстаивая свои права. Стачки охватили почти все кубинские города. 6 февраля правительство декретом № 3 134 обязывало профсоюзы оповещать о стачках за восемь дней. После этого специальные комиссии должны были обсуждать выставляемые требования и определять их правомерность. Конфликтующие стороны могли далее апеллировать к Национальной комиссии социального сотрудничества (под председательством министра труда и при участии министра внутренних дел и промышленности). Иначе говоря, предприниматели и правительство получали время для подготовки контрмер, направленных против рабочих. Стачки солидарности и всеобщие стачки запрещались совершенно. Действия организаций, союзов и отдельных лиц в нарушение публикуемых
132 J. Le R i v е г е n d. La Republica: dependencia у revolution. La Habana, 1961, tema XX, p. 1.
133 «Constituciones de Cuba», p. 135—158.
134 «Ley constitutional de la Republica de Cuba у Decreto-ley para la regulation de la huelgas». La Habana, 1934.
240
правил объявлялись наказуемыми, а сами организации и союзы вне закона и подлежащими принудительному роспуску. Все стачки, проходившие к моменту издания декрета, было приказано прекратить, направив свои требования в министерство труда. На другой день после издания декрета против стачечников были использованы войска. Так антидемократические тенденции в деятельности правительства стали вполне определенной антидемократической политикой.
Сила рабочего движения и его сплоченность, возросшая после IV съезда профсоюзов, позволили кубинскому пролетариату ответить на репрессии правительства всеобщей политической стачкой протеста. Стачка развернулась в полной мере 5 марта 1934 г., охватив более 200 тыс. человек. По свидетельству комиссии американской Внешнеполитической ассоциации, эта стачка «угрожала ликвидировать» декрет № 3 и, более того, «угрожала свергнуть режим Мендиеты» 133 * 135.
Складывалась ситуация, напоминавшая август 1933 г. Но было различие, которое обусловило иные результаты. Правительство Мендиеты поддерживали США, а также возглавляемые Батистой военные круги, проамериканские и соглашательские буржуазнопомещичьи группировки, жаждавшие восстановления «порядка». Представители национальной буржуазии, утратив после падения Грау Сан Мартина политическую инициативу, и, будучи с самого начала организационно несвязанными, в большинстве своем (тем более видя, что США поддерживают Мендиету, боясь размаха рабочего движения) склонялись к соглашательству. Студенчество и профессура в значительной мере удовлетворились полученной еще при Грау (9 октября 1933 г.) автономией в управлении университетскими делами. «АБЦ» после 5 сентября 1933 г. все более правела, заимствуя фашистскую идеологию и методы.
6 марда декретом о «национальной защите» в стране по существу вводилось военное положение. Этим же декретом и рядом последующих устанавливались новые запреты, еще более суровые и многочисленные, для деятельности профсоюзов. Стачечное движение фактически было совершенно запрещено. Новые профсоюзы, организуемые взамен распущенных за нарушение декрета № 3, должны были создаваться теперь только под контролем правительства. Подобными мерами, дополненными применением силы, правительству Мендиеты удалось подавить опасную вспышку стачечного движения.
Чтобы поддержать правительство Мендиеты и охладить накал рабочего движения, выступил Вашингтон. Уэллес уже в качестве помощника государственного секретаря 29 марта сделал официаль
133 «Problems of the New Cuba», p. 185—186, 203; А. Шапиро. Револю-
ционная борьба на Кубе. «Аграрные проблемы», 1934, № 11—12, стр. 133—
134.
16 Л. Ю. Слезкин
241
ное заявление о том, что США намерены предоставить Кубе выгодную квоту на вывоз сахара в Соединенные Штаты и пересмотреть существовавшие американо-кубинские договора 136.
С приходом к власти Мендиеты обстановка в стране изменилась. Это, а также необходимость учесть уроки предшествующей борьбы, определило созыв состоявшегося в апреле 1934 г. II Национального конгресса Коммунистической партии Кубы 137. Число членов партии достигло к этому времени 6 тыс. человек, она имела организации почти по всей стране. Три с половиной тысячи человек насчитывала Лига юных коммунистов (кубинский комсомол), руководившая отрядами пионеров. Коммунисты пользовались большим влиянием в профсоюзных, антивоенных, антиимпериалистических, мопровских, женских, негритянских, студенческих и других организациях, в кругах интеллигенции. Партия закалилась и окрепла в борьбе. Ее успехи были несомненны, но были у нее также и слабости.
Конгресс установил, что рост числа членов партии, стимулированный революционными событиями, был до некоторой степени искусственным. Это обнаруживалось по мере того, как менялась обстановка. Признавалась недостаточной работа в деревне. Если удалось избавиться от троцкистских влияний, то сектантство и «болезнь левизны» еще не были окончательно преодолены.
Конгресс определил программу дальнейших действий. Намечалось установление большей связи с самыми широкими массами рабочего класса. Особое внимание уделялось деятельности среди сельскохозяйственных рабочих и рабочих сахарных заводов. Для этой цели предполагалось активное использование существующих и создаваемых профсоюзных организаций, как связующего звена между партией и массами. При этом указывалось, что такая цель предусматривает не стремление к обязательному занятию в профсоюзах руководящих постов, а оказание главным образом идеологического и организующего влияния на рядовых членов, подводя их к убеждению в правильности действий коммунистов, как выразителей интересов рабочего класса. Партия намечала активизацию работы в негритянских 138, женских, молодежных и других организациях, в армии, флоте, полиции, среди безработных, дальнейшую борьбу с троцкизмом. Вся деятельность партии ориентировалась на убеждение и организацию масс для решения стратегической задачи свершения антиимпериалистической и антифеодальной рево-
136 R. Fitzgibbon. Op. cit., р. 199—200.
137 «Коммунистический интернационал перед VII Всемирным конгрессом (материалы)». М., 1935, стр. 414—416.
138 Ставился, в частности, вопрос об автономии для наиболее заселенных неграми районов провинции Ориенте, что было естественным ответом на сохранявшуюся в стране дискриминацию негров, но не являлось верным направлением в решении вопроса о расовом равноправии, который в кубинских условиях должен был быть решен на основе завоевания общедемократических свобод и борьбы с расовыми предрассудками.
242
Отмена «поправки Платта» и новый торговый договор
люции. Переход к социалистическому этапу революции намечался в качестве дальнейшей стратегической задачи.
Генеральным секретарем компартии был избран видный деятель рабочего и коммунистического движения Кубы — Франсиско Каль-дерио (Блас Рока).
После конгресса коммунисты, опираясь на его решения, делали все для поддержки революционного духа и развития революционной инициативы рабочих и крестьян. «Компартия Кубы возглавила борьбу масс против попыток Мендиеты отнять у них их экономические и политические завоевания»,— констатировало Исполнительное бюро Коминтерна перед VII Всемирным конгрессом 139 140.
Мартовская стачка, задушенная в городах, в апреле перекинулась внутрь страны, на сен-трали. Многие кубинские рабочие вышли 1 Мая отметить, как всегда, международный день пролетарской солидарности. Демонстран-
ты требовали отмены «поправки Платта». 5 мая в столице состоялась студенческая демонстрация против вмешательства американского посла Кэффери во внутренние дела Кубы. 27 мая на Кэффери, которого считали сторонником сохранения «поправки Платта», было совершено покушение. Хотя каждый раз полиции и войскам удавалось контролировать положение, было ясно, что кубинский народ, не доверяя обещаниям США, намерен продолжать борьбу за отмену «поправки Платта». В этой борьбе создавалось то национальное единодушие (оно укреплялось солидарностью всех прогрессивных сил Латинской Америки, видевших в этой «поправке» символ американского империалистического господства в Западном полушарии), которое временно вырывало из-под влияния США даже некоторых традиционных политиков (таких, как Косме де ла Торриенте и Мануэль Маркес Стерлинг, которые давно выступали против «поправки Платта»),
В Соединенных Штатах, в связи с решением проводить политику «доброго соседа» и, учитывая специфику кубинской ситуации, сочли нужным уступить. 29 мая 1934 г. переговоры между Уэллесом и Маркесом Стерлингом закончились аннулированием Постоянного договора и подписанием нового договора между Кубой и Соединенными Штатами 14°. «Поправка Платта» прекратила свое существование. США лишались прежнего незаконного права осуществлять вооруженное вмешательство в кубинские дела,— под каким бы то ни было предлогом. Народ Кубы торжествовал. Он освободился от проклятия «поправки Платта». Это была победа, принесенная стране революцией. Это была важная и крупная победа. Но победа неполная.
139 «Коммунистический интернационал перед VII Всемирным конгрессом (материалы)». М., 1935, стр. 415.
140 Е. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 2, apendice Q.
16*
243
Договор 29 мая оставил в силе «все акты, осуществленные на Кубе Соединенными Штатами во время их военной оккупации до создания республики» и условия соглашений, по которым «была создана и сохраняется военно-морская база Соединенных Штатов в Гуантанамо». Это были уступки американскому империализму, которые являлись результатом соглашательской позиции правительства Мендиеты, уступками, отражавшими ослабление сил антиимпериалистической и буржуазно-демократической революции. Эти уступки вызывали огромное недовольство последовательных кубинских патриотов. Авторы отчета комиссии американской Внешнеполитической ассоциации в своих выводах писали: «...Соединенные Штаты должны обдумать свою политику отказа от аренды Гуантанамо. Многие кубинцы находят трудным совместить американскую базу в Гуантанамо с независимым статутом для Кубинской республики... Наличие базы на кубинской земле является аномалией... Соединенные Штаты должны серьезно подумать, не будет ли сохранение для них Гуантанамо стоить дороже в политическом отношении, чем ее ценность с военной точки зрения» 141. Но Гуантанамо было той добычей, которую американский империализм сумел вырвать у слабеющей антиимпериалистической революции. Призывы комиссии посмотреть на вопрос с точки зрения политики «доброго соседа» остались тщетными. Доброго соседа не было, а политика «доброго соседа» была перевоплощением все той же империалистической политики. Как обстояло дело с договором от 25 мая, так это случилось и с новым торговым договором, который был заключен 24 августа.
9 мая США по закону Джонса—Костигэна предоставили Кубе квоту на ввоз в США 1,9 млн. т сахара и снизили пошлину на кубинский сахар с 2 до 1,5 центов за фунт142. Жертва Соединенных Штатов была невелика. Квота ненамного превышала размеры экспорта кубинского сахара в худшие кризисные годы и была почти вдвое меньше, чем средняя величина экспорта в 1927—1930 гг. Объем ввоза в США рафинированного сахара не должен был превышать 22% от всего экспортируемого в США сахара. Иначе говоря, небольшая уступка в размерах ввоза возмещалась ущемлением кубинской сахароочистительной промышленности. Кубе по-прежнему отводилась роль поставщика сырья. При этом вообще переход от системы тарифов к системе квот вызывался вовсе не филантропическими соображениями и не был подарком Кубе, а диктовался интересами сахарной промышленности США 143_
141 «Problems of the New Cuba», p. 500.
142 Ibid., p. 259—260.
143 Тарифами США защищали свою сахарную промышленность от иностранного сахара. Так как тарифы не распространялись на Пуэрто-Рико, Гаваи и Филиппины, то угроза выросла с этой стороны. Система квот ограничивала ввоз сахара из всех неконтинентальных владений США и Кубы определенными размерами (средняя величина от фактического ввоза за три любых года — с 1925 по 1933). Для Кубы США избрали самые невыгодные условия (три года
244
Новое торговое соглашение144, которое заменило Договор о взаимности, оказалось для Кубы ненамного щедрее. По нему обе стороны взаимно понижали пошлины. США на 40% снижали пошлины на кубинский сахар (в меньшей степени на другие предметы кубинского экспорта), но только в пределах квоты, установленной по акту Джонса — Костигэна. Куба, со своей стороны, обязалась снизить на 25—70% пошлины на многие американские товары и не повышать впредь пошлины на те, которые в данном соглашении не упоминались. Куба принимала условие отменить введенные в 1927 г. покровительственные пошлины, которые были призваны стимулировать на острове зерновое хозяйство и животноводство (т. е. ослабить зависимость страны от ввоза продуктов питания) 145. Всего тарифные уступки были сделаны по 426 названиям ввозимых из США товаров 146.
Производство сахара на Кубе находилось в огромной мере в руках американцев, и американцы же получили многочисленные таможенные уступки. Определенной и сравнительно небольшой квотой и ее условиями были защищены интересы американских сахарозаводчиков на территории США. Иначе говоря, Куба оставалась в тисках американского экономического господства: привязанной к американскому рынку, ограниченной в деле развития собственной сахарной промышленности, с незащищенным от американских товаров внутренним рынком, не говоря уже о сохранившихся в руках американцев собственности и капиталах на Кубе. Кроме того, Куба брала на себя определенные обязательства, а вопрос о размере квот должен был решаться американским президентом, что открывало возможность для давления на кубинское правитель-147 ство и для одностороннего снижения квот .
Недовольство сохранением на территории острова американской военной: базы, разочарование, пришедшее после ознакомления с условиями договора, экономические трудности, связанные с продолжавшимся еще экономическим кризисом, возмущение проамериканской и антирабочей политикой правительства Мендиеты, вновь подняли народные массы на борьбу.
самого низкого ввоза), которые ограничили кубинский ввоз 1,9 млн. т. (или 30.2% ввозимого в США сахара). См.: «Repiiblica Cuba. Ministerio de los re-laciones exteriores. La posicion del azucar cubano en los Estados Unidos de America». La Habana, 1960, p. 5—11 (далее: «La posicion del azucar»).
144	E. Roig de Leuchsenring. Historia de la enmienda Platt, vol. 2, apendice R; «Problems of the New Cuba», p. 261.
145	См., например: J. Zayas. Alrededor del Tralado de reciprocidad con los Estados Unidos de America. El Problema del puerco. La Habana,1934.
146	Комиссия американской Внешнеполитической ассоциации писала в своем отчете, что от нового торгового договора «ожидаются значительные выгоды для американских экспортеров» («Problems of the New Cuba», p. 20). Получение подобных выгод предусматривалось еще в период «миссии Уэллеса», .когда новый торговый договор только проектировался («Foreign Relations», vol. 5, р. 289). Выгоды действительно были получены («La posicion del azucar»).
147	В 1937 г. и позже сахарные квоты для Кубы были уменьшены.
245
В конце июня восстали моряки канонерки «Куба». В июле была проведена 24-часовая стачка с требованием освободить заключенных в тюрьму моряков, отменить запреты на проведение забастовок и собраний. В августе проходили стачки транспортных рабочих и рабочих предприятий связи. Осенью демонстрации и забастовки трудящихся снова прокатились почти по всей стране.
Правительство вводило осадное положение, посылало на подавление выступлений рабочих полицию и войска. Батиста, чьи услуги в связи с этим требовались непрерывно, по существу взял в свои руки все бразды правления. Постепенно из правительства были вытеснены или вышли из него в знак протеста, спасаясь от полной дискредитации, члены «АБЦ», сторонники Гомеса и Менокаля В нем остались только члены Националистического союза. Боясь создания антиправительственной коалиции, Мендиета и Батиста перенесли выборы, назначенные ранее на декабрь текущего года, на март 1935 г.
Несмотря на все преграды трудящиеся про-Реаленго-18	должали борьбу. Наиболее крупным выступ-
лением рассматриваемого периода было восстание крестьян горного района Реаленго-18 в провинции Ориенте (недалеко от Гуантанамо). В этом районе земля принадлежала крестьянам, получившим ее после Десятилетней войны 1868— 1878 гг. Помещики, чьи владения граничили с участками крестьян из Реаленго, долгие годы стремились расширить свои земли за счет этих участков, оспаривая законность их приобретения. При правлении Мачадо Верховный суд (1932 г.) не признал крестьянских прав владения. Земли были присуждены компании «Корралильо», связанной с «Канадским банком». Кризис, во время которого компания не была заинтересована в эксплуатации дополнительной земли, и бурные события 1932—1933 гг. приостановили исполнение судебного решения. В 1934 г., когда появились первые признаки оживления экономической конъюнктуры, компания решила овладеть землей Реаленго. Правительство Мендиеты, идя по стопам Мачадо, взялось провести в жизнь несправедливое решение.
Крестьяне отказались подчиниться приказу, который лишал их всего и обрекал на голодную смерть. Жители Реаленго, писал Пабло де ла Торриенте Брау, «как деревья их гор, которые пустили корни в землю так прочно, что стали сами этой землей; ничто до сих пор не могло сорвать их с этой земли и ничто не сможет заставить их отрешиться от того, что внедрилось в них всей историей их страданий и их борьбы: от их простой жизни и легендарного мужества!» 148
148 Р. de la Torriente В г a u. Realengo-18 («La lucha anti-imperialista», t. 2).
В этом очерке дается подробное описание жизни Реаленго-18, описание, сделанное автором после личного знакомства с местом действия и участниками борьбы.
246
За плугом
3 августа 1934 г. в Реаленго-18 прибыла возглавляемая инженером партия рабочих для обмера и размежевания земли. Крестьяне, узнав об этом, прибежали к месту работ и не позволили продолжать их. 10 сентября прибыла новая партия рабочих под охраной шести солдат и капрала. Но крестьяне остались непреклонны в своем решении не допустить обмера и не пропустили солдат, несмотря на угрозы применить оружие. Солдаты не смогли продвинуться, хотя и получили вскоре телеграмму от Батисты выполнить приказ любой ценой. Крестьяне, вооруженные в основном неизменными мачете, преградили солдатам путь и заставили их отступить.
Правительство послало новые войска. Крестьяне обнародовали манифест, в котором предупреждали, что готовы умереть, но ни за что не уступят своей земли. «Земля или смерть!»—таково было главное содержание манифеста, таков был девиз, сплотивший от мала до велика жителей Реаленго. Их стойкость, сплоченность и мужество принесли им победу, но пришла она не сразу.
К солдатам неоднократно приходило подкрепление. Жители Реаленго получили приказ в 24 часа сдать оружие, спустившись со своих гор. Крестьяне не подчинились, а солдаты не рискнули подняться наверх, куда вели труднопроходимые тропы, которые за!цищали люди, твердо решившие не уступать ни пяди священной
247
для них кормилицы-земли. Обеспечив оборону своего района, крестьяне, отрезанные от внешнего мира, организовали самоуправление, проявив талант и необходимую дисциплину. При этом дружба между белыми и неграми, которая была воспитана долгими годами трудной жизни бок о бок, сделала жителей Реаленго в опасный момент твердым и благородным сплавом лучших черт кубинского народа. Их вождем был негр Лино Альварес, участник Освободительной войны, сумевший достичь чина полковника. Будучи крестьянином, после войны он веонулся к земле. И когда на нее покусились латифундисты, он, уважаемый всеми за свое мужество и ум, стал главой, президентом Управления (Directive) — своеобразного правительства района Реаленго-18 в дни его борьбы.
Управление состояло из президента, двух вице-президентов, секретаря, казначея и шести членов. Кроме Лино Альвареса в него входили: Хиль Иерресуэло-и-Ороско, Томас Р. Пичардо, Луис Фелипе Куэвас, Висенте Фернандес Перес, Нестор Мартинес, Пабло Рибо Каскаре, Деметрио Ла О Барриентос, Касимиро Лора, Дио-носио Оливарес, Педро Торрес, Хулио Кабальеро. Еще 120 человек являлись заместителями и советниками. Управление осуществляло свою власть над Ассоциацией, объединяющей 12 округов района Реаленго. Вся система организации власти была очень демократична. Управление было подотчетно и обновлялось регулярными выборами, оно осуществляло не только административную власть, но занималось вопросами организации труда, проведением общественно необходимых работ (дороги и т. д.), ведением дел по тяжбе с компанией и тяжбам между крестьянами.
По Регламенту (своеобразной конституции), предусматривавшему основные принципы взаимоотношений граждан — членов Ассоциации, запрещалось владение крупными земельными участками. Владельцы земли не имели права отчуждать или продавать землю без уважительной причины и предварительного уведомления об этом (статья 63). Право на приобретение нового участка земли обусловливалось наличием известного дохода или средств на ведение хозяйства (статья 64). Оба указанных положения отражали социальную основу Ассоциации, состоявшей из мелких собственников. Эти мелкие собственники старались предотвратить как переход к латифундистам земли от членов Ассоциации, так и возможность создания крупных землевладельцев в собственной среде. Однако будучи собственниками, члены Ассоциации не хотели допускать присутствия в ней лиц, которые могли стать материальной и моральной «обузой» их коллектива. Крестьяне Реаленго выдвинули вечное требование тружеников деревни: «Землю тем, кто ее обрабатывает!», дополненное другим, отражавшим кубинскую специфику: «Долой империализм янки!» Пабло де ла Торриенте Брау — очевидец событий, о которых он рассказывает в своем очерке «Реаленго-18», приводя документы восставших, заключил
248
свой рассказ словами: «Тот, кто не хочет верить, что все это развивающаяся аграрная революция, поистине находится в состоянии сна!» 149 150 *
Весьма примечательным в действиях крестьян Реаленго являлась их активность и стремление установить и поддерживать связь со всеми трудящимися острова, со всеми прогрессивными организациями, особенно организациями пролетариата, коммунистами. Это было веяние времени, одно из проявлений стихийно зарождавшегося союза рабочих и крестьян. Здесь сказалось инстинктивное осознание необходимости этого союза и предшествующая пропагандистская работа коммунистов в Реаленго 15°.
Вот один из призывов восставших крестьян: «Свободное владение землей для тех, кто ее обрабатывает! Поддержим борьбу пролетариата! Свободу всем политическим заключенным за исключением мачадистов! Отменить декреты, ограничивающие права трудового народа! Отменить закон об общественном порядке! Безопасность жизни руководителей Национальной рабочей конфедерации Кубы!»
Для защиты своих прав крестьяне создали подвижную армию в тысячу человек, сила которой умножалась верой в справедливость своего дела, полной поддержкой населения, готового от мала до велика, включая женщин, заменить павшего бойца, а также условиями горной местности. Кроме того, восставшим помогала солидарность крестьян прилегающих районов, прогрессивных организаций и в первую очередь рабочего класса, от которого восставите справедливо ожидали наибольшей помощи. Коммунисты организовали широкую кампанию в защиту прав крестьян Реаленго. Эта кампания совпала с октябрьской забастовкой, охватившей почти всю страну; одним из лозунгов забастовки был: «Поддержим крестьян Реаленго-18!».
Боясь расширением военных действий в Реаленго спровоцировать оказание активной помощи восставшим со стороны пролетариата, а следовательно, возможную гражданскую войну, особенно в условиях подготовки к намеченным на март выборам, правительство Мендиеты отказалось от конфискации земли крестьян Реаленго. Было объявлено, что решение вопроса о правах владения 1 м откладывается .
149 Р. de la Torriente В г a u. Op. cit., р. 153.
150 В минуту опасности коммунисты Реаленго оказались в первых рядах защитников прав крестьян (Луис Кастильо, Хаиме Эмаус, Альмарко Феррер, Кристиан и др.).
161 Этот вопрос остался открытым до революции 1959 г. Крестьяне с полным основанием считали свои права незыблемыми. Правительство и латифундисты старались лишить крестьян этих прав. Однако напряженная и тяжелая для крестьян борьба уже нс доходила до вооруженного столкновения. Победа революции 1959 г. окончательно закрепила землю за крестьянами Реаленго.
249
К весне 1935 г., после приближения срока, намеченного для проведения выборов, политическая обстановка в стране становилась все напряженней. Правительство репрессиями пыталось расчистить путь для установления стабильной власти бо-Мартовская стачка лее или менее традиционного типа. Народные 1935 г.	массы противились этому. Компартия, учиты-
вая уроки мартовской стачки 1934 г., стремилась установить контакт с левыми силами «АБЦ» и студенчества для совместной борьбы против реакционной политики правительства. К марту 1935 г. в этом деле наметился определенный успех, и было решено осуществить всеобщую политическую забастовку с требованием отставки правительства Мендиеты и с целью установления демократической власти. Прогрессивные органы печати и нелегальные газеты коммунистов повели соответствующую кампанию, вскрывая реакционную сущность правительства Мендиеты, его подчиненность американскому послу.
Первыми забастовали учащиеся, потом государственные служащие и рабочие. 12 марта забастовка стала всеобщей, охватив весь остров. В ней участвовало до 700 тыс. человек. Требования забастовщиков сводились к трем основным: отставка диктаторского правительства Мендиеты и освобождение политических заключенных; восстановление демократических методов управления; расширение системы народного просвещения. Правительство объявило страну на осадном положении. Губернаторы получили чрезвычайные полномочия. Над столицей патрулировали военные самолеты. Штрейкбрехерам разрешалось «защищать свое право на работу». Иначе говоря, безнаказанно и под защитой войск и полиции нападать на бастующих. Американский посол заверил Мендиету и Батисту в том, что США, если будет нужно, осуществят вооруженную интервенцию. Кеффери 11 марта вызвал к себе в посольство дипломатов, аккредитованных при кубинском правительстве, чтобы проконсультироваться с ними о необходимости американского вмеша-1 Ц9 тельства .
Заручившись поддержкой США, правительство начало беспощадное подавление забастовки. Солдаты Батисты, которых подготавливали для этой цели повышением жалования и различными льготами, не колеблясь стреляли в рабочих 152 153. Мендиета тем временем издавал декреты, запрещавшие деятельность даже самых реформистских и соглашательских профсоюзов. Военно-полевые
152 Э. Н и т о б у р г. Освободительное движение на Кубе, стр. 397.
153 Грау Сан Мартин, находившийся в США, писал вскоре после мартовской стачки: «Мы должны напомнить, что решающий фактор, который привел к моей отставке, с поста президента республики в январе 1934 г.,— не считая разрушительного влияния незаконных (экономических) интересов и махинаций мр. Кеффери,— был мой отказ расширить военную юрисдикцию, чего многократно требовал глава армии и что лишило бы обычные суды права юрисдикции над невоенными преступлениями военных. Один из первых законов,
250
суды выносили смертные приговоры. Рабочих насильно выгоняли на работу. На предприятиях действовали военные контролеры и наблюдатели. К середине марта всеобщая забастовка в основном была подавлена.
Неудачу мартовской забастовки 1935 г. в значительной мере определили отсутствие единого и твердого руководства и координации действий, а также непрочность объединения демократических сил. После первых же решительных наступательных действий правительства участвовавшие в забастовке левые группы «АБЦ», члены только что созданной Кубинской революционной партии, или «аутентики», руководимые из эмиграции Грау Сан Мартином154, члены РРКО стали проявлять нерешительность, а затем вообще покинули арену борьбы, укрываясь или возвращаясь к местам своих обычных занятий. Рабочий класс оказался изолированным. С ним до конца оставались только коммунисты, против которых правительство проводило политику особо жестокого террора. Сочувствующих коммунистам увольняли с работы, сажали в тюрьмы.
Мартовская стачка 1935 г. была последней мощной революционной волной. Правительство Мендиеты, подавив ее, оказалось в состоянии полностью контролировать положение в стране. Достигнуто это было силами армии Батисты. Все напоминало зловещую эру Мачадо. Вновь был закрыт университет и другие учебные заведения. Вновь совершались политические убийства. От рук полицейских погиб Антонио Гитерас и группа его соратников, пытавшихся организовать восстание против террористического режима Мендиеты — Батисты.
«Поражение всеобщей мартовской стачки 1935 г. ...явилось не только последним событием, знаменующим спад сильной революционной волны, которая поднялась на Кубе в 1929 г., но также в значительной мере положило начало падению престижа, которым незаслуженно пользовалась партия «АБЦ». Кроме того, с этого момента постепенно начал терять свою притягательность путчизм (la tesis Ilamado insurreccionista), который после смерти Гитераса (8 мая 1935 г.) перестал играть даже ту небольшую революционную роль, которую он играл до этих пор, превратившись в демагогический прием, служивший в конечном счете усилению позиций старых политиков, сплотившихся вокруг Мендиеты вместе с новыми
1 ББ политиками, которые мало отличались от старых» .
В стране был установлен тот «порядок», которого так добива-изданных теперешним правительством, расширил военную юрисдикцию, чтобы покрыть все злодеяния, совершенные военными. Это привело к нескончаемой серии ненаказанных преступлений и убийств. Своей кульминации это достигло в кровавой тирании, которая теперь грубо попирает все права» («The Nation», 3.IV 1935).
154 Название «аутентики» члены КРП получили от того, что именовали свою партию истинно (autentico) революционной («Programa constitucional del Partido revolucionario cubano. Autenticos». La Habana, 1934).
155 J. Le Riverend. Op. cit., tema XXI, p. 2.
257
лись Соединенные Штаты. Но усмэвия, заставившие США объявить о политике «доброго соседа», с течением времени осложнявшиеся растущими противоречиями с империалистическими соперниками и революцией на Кубе, не позволяли просто вернуться ко временам Мачадо, свержение которого санкционировал Вашингтон. Поэтому в Белом доме, радуясь установлению «твердой власти», осуществляемой по существу из штаб-квартиры Батисты 156, хотели видеть эту власть задрапированной в конституционную тогу. Когда подошло назначенное для выборов время, госдепартамент в специальном заявлении от 4 марта 1935 г. довольно прозрачно намекал на необходимость проведения выборов и на участие в них «конституционных» партий157, подразумевая Националистический союз и старые партии либералов и консерваторов. Иначе говоря, открытая диктатура считалась несвоевременной.
Учел позицию США и обстановку в стране Батиста, который предпочел остаться фактическим правителем, не садясь в президентское кресло, что было бы воспринято в пережившей революцию стране как установление военной тирании и вновь могло объединить в борьбе с ней самые различные силы, в том числе ту политическую оппозицию, которая составилась после того, как оказалось, что правительство состоит только из членов Националистического союза.
12 апреля было объявлено о восстановлении прав старых политических партий, запрещенных после свержения Мачадо (при недопущении в них явных сторонников диктатора). Националистический союз, либералы и Партия республиканского действия, возглавляемая Мигелем Мариано Гомесом, организовали избирательный блок. Чтобы закрепить восстанавливаемые старые порядки, 11 июня была введена конституция, представлявшая собой немного измененный вариант конституции 1901 г.158
Когда началась предвыборная борьба, из которой были исключены объявленные вне закона левые партии («аутентики» бойкотировали выборы), Батиста, опираясь на армию, поддержал кандидатуру Гомеса (республиканца), которому противостояли Менокаль (Национально-демократическое объединение — главным образом из бывших консерваторов) и Сеспедес (центристы-—объединение мелких группировок), достаточно себя скомпрометировавшие, чтобы быть серьезными конкурентами.
Выборы, назначенные по рекомендации американского советника Гарольда Виллиса Додда на 10 января 1936 г., проводились под контролем армии Батисты, при неучастии в них всех левых сил, и принесли победу Гомесу. Вице-президентом был избран Феде
156 В одном из памфлетов того времени, разоблачавшем дяетельность правительства Кубы, Мендиету называли «послушным мулом полковника Батисты» («Izquierda revolucionaria. Los titeres de Ferrara». La Habana, 1935, p. 9).
157 R. Fitzgibbon. Op. cit., p. 202.
158 «Constituciones de Cuba», p. 159—192.
252
рико Ларедо Бру 159. Подобно Мачадо, Гомес поспешил до вступления в должность посетить Вашингтон. 20 мая новый президент вступил в должность.
Казалось, все вернулось к домачадовским временам. Но это было не так. Революция уничтожила открыто террористический диктаторский режим. Впервые после Освободительной войны народ вновь начал решительную борьбу и показал свою силу. За несколько месяцев 1933 г. в защиту прав трудящихся было принято больше законов, чем за всю предшествующую историю Кубинской республики, по существу были заложены основы трудового законодательства. Впервые была сделана попытка взять под контроль национального правительства отдельные американские монополистические предприятия, приступить к аграрным преобразованиям. Но самым главным достижением революции была отмена «поправки Платта», что означало с точки зрения международного права признание полной независимости Кубы.
Во время спада революционной волны завоевания народа были в значительной мере утрачены. Отмена «поправки Платта» при сохранении богатств страны в руках американских империалистов не принесла стране фактической, истинной независимости. Но сдвиг произошел, сдвиг в направлении, которое определялось задачами буржуазно-демократической, антиимпериалистической революции. Этот сдвиг в сочетании с изменившимися международными условиями определил то направление народной борьбы, которое привело к принятию прогрессивной кубинской конституции 1940 г.
Революция была для народных масс Кубы огромным политическим уроком. Она обогатила незаменимым опытом кубинский рабочий класс и его авангард — коммунистическую партию. В важнейших событиях 1933—1935 гг. рабочий класс являлся главной движущей силой революции. Его усилия в августе и сентябре 1933 г. обусловили возможность свержения Мачадо и Сеспедеса. Рабочий класс был основной силой мартовских событий 1934 и 1935 гг. Однако в первом случае политическая инициатива была перехвачена соглашателями из буржуазно-помещичьего лагеря, во втором—-буржуазными национал-реформистами, а в третьем и четвертом случаях рабочий класс оказался изолированным. Действуя как главная движущая сила революции, он не стал главным объединяющим и руководящим стержнем всех революционных сил, их гегемоном. Этому помешали, в частности, сектантские ошибки коммунистов, их неверная позиция в отношении правительства Грау Сан Мартина. Революция показала, что для успешного последовательного достижения целей общенародной антиимпериалистиче
159 Тот самый Ларедо Бру, который пытался поднять восстание в период правления Сайаса.
Для придания выборам вида законности и беспристрастности в декабре Мендпету на посту президента сменил Хосе А. Барнет, игравший чисто декоративную роль.
253
ской и антифеодальной борьбы, должны объединиться все революционные силы, а пролетариат своей умелой политикой должен нейтрализовать колебания национальной буржуазии и повести за собой в качестве главного союзника крестьянство.
Прямое отношение к деятельности кубинских коммунистов имела резолюция VII конгресса Коминтерна, принятая 20 августа 1935 г. по докладу Димитрова. В этой резолюции, в частности, указывалось: «В колониальных и полуколониальных странах важнейшая задача коммунистов состоит в работе по созданию антиимпериалистического фронта. Для этого необходимо вовлекать широчайшие массы в национально-освободительное движение против растущей империалистической эксплуатации, против жестокого порабощения; за изгнание империалистов, за независимость страны; активно участвовать в возглавляемых национал-реформистами массовых антиимпериалистических движениях, добиваться совместных выступлений на основе конкретной антиимпериалистической платформы с национал-рево-люционными и национал-реформистскими организациями» 160.
В общем ходе исторического развития страны революция 1933— 1935 гг. после войны 1895—1898 гг. явилась важнейшей вехой на пути к освобождению кубинского народа от национального и социального угнетения. В обоих случаях победа была неполной, в обоих случаях достижению ее помешали США и реакционные проимпериалисгические и соглашательские круги кубинской буржуазии и помещиков. После 1935 г. народу Кубы предстояла дальнейшая борьба за свободу.
160 «Резолюция всемирного конгресса Коммунистического интернационала». М., 1935, стр. 22; см. также: В. Кортес. За единый национальный фронт на Кубе.— «Коммунистический интернационал», 1935, № 18.
Глава пятая
НОВОЕ И СТАРОЕ
Болтают во всю депутаты, сулят горемыке рай, а за всем этим сахар и сахар... Гитара моя, играй!
Николас Гильен
20 мая 1936 г. вступил в должность кубинский президент Мигель Мариано Гомес. К этому времени революционная волна уже спала. Страна постепенно освобождалась от тисков экономического кризиса *. Не существовало «поправки Платта» — Устранение Гомеса. постоянного стимула к антиамериканским вы-Бати'Ыы КурС>>	ступлениям. Сложилась обстановка, позволяв-
шая новому правительству действовать в рамках конституционности. Стремление Гомеса в какой-то мере выполнить предвыборные обещания и необходимость разрядить еще существовавшую напряженность обусловили проведение правительством «успокаивающих» мероприятий.
Открылись двери Гаванского университета и других учебных заведений. Была объявлена частичная амнистия политическим
1 Производство сахара на Кубе ® 1933—1937 гг.:
Годы	Урожай (в тоннах)	Общая стоимость урожая (в песо)
1933	1 994 236	43 000 000
1934	2 274 303	60 623 820
1935	2 757 735	97 594 241
1936	2 293 727	113 914 421
1937	3 721 581	148 267 787
(R. Guerra у Sanchez. Azucar у poblacion en las Antilles. La Habana, 1961, p. 289—290).
255
заключенным. Конгресс готовился к обсуждению законопроектов, которые должны были в какой-то мере затронуть статут иностранного капитала в стране и права землевладения. Трудно было предположить, что кубинские парламентарии окажутся действительно способны хотя бы частично решить важнейшие для страны вопросы, которые неизбежно задевали их собственные интересы — землевладельцев и людей, в своем большинстве связанных с иностранным капиталом.
Однако даже разговоров о предполагаемом обсуждении этих вопросов конгрессом было достаточно, чтобы вызвать враждебную реакцию американских компаний, американского посла и Батисты, оставшегося во главе армии.
Поведение Батисты определялось двумя основными причинами. «Уже в это время Батиста, пользуясь властью, сравнялся по своему капиталу с самыми богатыми людьми Кубы. Он фактически был владельцем — всего или части — капитала большого количества предприятий»2. Это, а также уже ранее установившиеся контакты с американским послом и через него с Вашингтоном делали Батисту противником всякого «радикализма». В данном случае Батиста боялся, что президент своей политикой сумеет завоевать авторитет в народе и сможет тогда ущемить его почти безграничную до сих пор власть. Ради укрепления этой власти генерал преобразовывал армию, делая из нее свое послушное орудие3. Для той же цели Батиста вел агитацию за создание в стране военизированных сельских школ, что использовалось им также для игры в покровителя кубинских крестьян.
Разногласия, возникшие между Батистой и Гомесом с самого начала правления последнего в результате постоянного вмешательства Батисты в дела правительства, 'возрастали непрерывно. Когда Батиста стал принуждать правительство принять закон о налоге (9% с каждого мешка сахара), предназначенном для содержания упомянутых школ, разногласия приняли характер острого конфликта. Батиста, угрожая установлением власти военной хунты и роспуском конгресса, вынудил конгрессменов признать Гомеса виновным в превышении власти и лишить полномочий президента. Гомес не рискнул принять помощь, предложенную ему левыми силами страны, и уступил без борьбы. 24 декабря 1936 г. президентом стал Федерико Ларедо Бру, который до этого занимал пост вице-президента. В сформированный им кабинет вошли люди, послушные Батисте.
В специальной брошюре, изданной в то время американской секцией МОПР (Ассоциация защиты рабочих), справедливо от-
2 А. Нуньес Хименес. Республика Куба. М., 1963, стр. 71.
3 Армия была поставлена в привилегированное положение, стимулировалась ее кастовость, было увеличено жалование солдат и офицеров, они воспитывались в духе преданности лично Батисте.
256
мечалось: «Недавнее отстранение президента Мигеля Мариано Гомеса сделало очевидным тот драматический факт, что Куба управляется пулеметом и штыком» 4.
Политические перемены в Гаване происходили на фоне чрезвычайно важных мировых событий, которые влияли на жизнь всех государств, включая Кубу.
После захвата в 1933 г. власти фашистами Германия осуществляла активную экспансию в Западном полушарии, в частности на Кубе5. В июле 1936 г. началась гражданская война в Испании, вызванная военно-фашистским мятежом, поддержанным Италией и Германией. В октябре 1936 г. была создана фашистская «ось» Берлин — Рим, а в ноябре Германией и Японией подписан «антико-минтерновский» пакт. В 1937 г. японские войска вторглись в Китай. Весной 1938 г. гитлеровцы захватили Австрию. Осенью того же года состоялся мюнхенский сговор, предопределивший захват немцами Чехословакии. Англия, США и Франция своей политикой «невмешательства» поощряли агрессоров, стремясь одновременно направить их против СССР.
В этих условиях реакционные режимы в Латинской Америке перенимали фашистские методы управления, сквозь пальцы или поощрительно смотрели на возникновение фашистских организаций внутри собственных стран, видя в них средство борьбы с прогрессивными силами страны. По этому пути пошло и правительство Ларедо Бру.
«Политическая обстановка в 1937 г. характеризовалась оживлением наиболее реакционных сил на Кубе, возглавлявшихся откровенно профашистскими группами, которые открыто сотрудничали с Франко, к тому времени еще не сумевшим победить испанский народ. С другой стороны, широкий размах получили репрессии: убийства, заключение в тюрьму и приговоры чрезвычайных трибуналов, цензура на печать, покушения на всех, кто проявлял свое несогласие с политикой правительства, пытка заключенных касторкой или большими дозами минерального масла, нападения фашистских групп (чернорубашечников и коричневорубашечников) на центральных улицах Гаваны; на Кубе господствовала самая свирепая реакция при покровительстве Батисты и при поощрении североамериканской дипломатии, которая под предлогом невмешательства на деле поощряла нового диктатора» 6.
Но если на политическую жизнь Кубы оказывал влияние рост фашизма, то со все возрастающей силой сказывалось и влияние авторитета Советского Союза, его миролюбивой политики, героической освободительной борьбы испанского народа, чувства интернациональной солидарности трудящихся. Эти прогрессивные влияния
4 A. Pincus. Terror in Cuba. N. Y., 4936, p. 4.
6 S. Diaz Verson. El nazismo en Cuba. La Habana, 1944.
6 А. Нуньес Хименес. Указ, соч., стр. 71—72.
17 Л- К). Слеякин
257
Пабло
де ла Торриенте Брау
помогали кубинским патриотам в борьбе с внутренней реакцией и империализмом.
Построение в СССР социализма и принятие советским народом самой демократической в мире конституции вдохновляло кубинских трудящихся, внушало веру в победу их справедливой борьбы за лучшую жизнь. Даже люди, далекие от идей социализма, но стремившиеся понять сдвиги, которые происходили в Советском Союзе, вынуждены были признать величие достижений советского народа. В данном отношении представляет интерес специальная работа «Новая конституция СССР и советская действительность» К. Ф. Арментероса, близкого партии «АБЦ». Он писал: «Русский опыт не ограничен рамками эпизода национальной истории. То, что произошло в России, является прологом к тому, что перейдет границы и географические расстояния» 7. Далее об СССР говорилось как о примере разумного общества, построенного согласно определенному идеалу и призванного служить благу людей. Куба, требую
7 С. Arm ent е го s. La nueva constitution de la LRSS у la realidad so-vietica. La Habana, 1937, p. 3.
256
щая обновления, должна учесть и использовать русский опыт, писал Арментерос.
Огромную работу по популяризации успехов СССР в социалистическом строительстве вела находившаяся в подполье кубинская компартия, одновременно мобилизуя массы на борьбу с фашизмом, развертывая кампанию в защиту Испанской республики. Кубинские добровольцы сражались в рядах республиканской армии. В Испании погиб упоминавшийся выше известный кубинский писатель и патриот член Коммунистической партии Пабло де ла Торриенте Брау.
Главной своей задачей партия, в соответствии с решениями VII конгресса Коминтерна, считала создание блока демократических сил страны, создание народного фронта, который бы преградил путь реакции и фашизму, обеспечил бы принятие прогрессивной конституции. Коммунисты разоблачали реакционную роль Батисты, устранившего Гомеса и стремящегося к военной диктатуре8.
Компартия вела борьбу против расизма и антисемитизма, которые были стимулированы в стране фашистской пропагандой. Энергично действовала Национальная ассоциация против расовой дискриминации. Ее возглавлял видный ученый Фернандо Ортис, ее активными членами были Эмилио Роиг де Леучсенринг, Карлос Рафаэль Родригес и другие прогрессивные деятели страны9. Многие кубинцы включились в антифашистскую борьбу, объединявшую прогрессивные силы страны, а следовательно, дававшую возможность оказывать сопротивление внутренней реакции.
Учитывая недовольство, вызванное в стране смещением Гомеса и реакционной политикой правительства, притягательную силу успехов планового хозяйства в СССР, а также прогрессивных реформ, проводимых президентом Карденасом в Мексике, Батиста 4 сентября 1937-т., используя выгодную экономическую конъюнктуру,— это был год, удачный для сахарной промышленности,— предпринял политический маневр. Он объявил о своем намерении разработать трехлетний план экономических и социальных преобразований10. План, обнародованный в следующем году, предусматривал координацию производства в сахарной промышленности, стимулирование и развитие других отраслей кубинского хозяйства (кофе, табак, животноводство); наделение безземельных и малоземельных крестьян землей из государственных фондов; контроль над тем, чтобы собственность не становилась мертвым капиталом; урегулирование
8 В. R о с a. La Union рог Cuba, рог la democracia у el mejoramiento popular. Informe у resolucion del VIII plenum del С. C. del Partido comunista de Cuba. La Habana, 1937; Partido comunista de Cuba. «Cuidemos la unidad...» La Habana, 1938.
9 См., например: «Asociacion nacional contra los discriminaciones racistas. Defense cubana contra el racismo antisemila». La Habana, 1939.
10 F. Batista у Z a 1 d i v a r. Alocuciones en conmemoracion del 4 de sep-tiembre de 1934—1939, La Habana. 1939, p. 39—43.	.
17*
259
условий аренды11. Однако ни один из этих важнейших (и многих других) пунктов не имел реальной базы, т. е. ни одному из них не сопутствовали соответствующие законодательные установления. План был чистой демагогией. Это стало очевидным после спада в сахарной промышленности, который начался в год «планирования» 12.
Предпринятый Батистой маневр не принес ему особой популярности, а развитие политической борьбы в стране и изменившееся международное положение заставляли его искать новые пути укрепления своей власти, которая лишь маскировалась присутствием Ларедо Бру во дворце президента.
Правые оппозиционные партии — Республиканское действие {Мигель Мариано Гомес), Республиканско-демократическая (Менокаль), «АБЦ» (X. Мартинес Саенс)—составили Демократический фронт. Лидеры этого политического объединения, желая пробиться к власти и используя провал затеи с трехлетним планом, требовали проведения выборов, ссылаясь на незаконность смещения Гомеса с поста президента. Левые партии оппозиции — аутентики (Кубинская революционная партия, возглавляемая вернувшимся из эмиграции Грау Сан Мартином), Аграрно-национальная, Революционный союз — создали свое политическое объединение под названием Народно-революционный блок, который требовал созыва Учредительного собрания и создания новой демократической конституции. Хотя конечные цели Демократического фронта и Народно-революционного блока были различны, и тот и другой настаивали на введении в стране конституционного гражданского режима. Это объединяло их, и в этом они получали самую широкую поддержку народных масс страны, которые активизировали свою борьбу за демократию и добились первой победы — закона об амнистии.
11 «Plan de reconstruccion economico-social». La Habana, 1938, p. 74—93.
12 Производство сахара на Кубе в 1936—1940 гг. было следующим:
Годы	Произведено (в тоннах)	Вывезено в США (в тоннах)	Средняя цена (в песо)	Общая стоимость (в песо)	Стоимость вывоза в США (в песо)
1936	2 293 727	2102 000	1.73	113 914 421	67 400 000
1937	3 721 581	2 155 000	1,76	148 267 787	92 300 000
1938	3 275 053	1 941 000	1.45	106 373 721	76 300 000
1939	3 066 843	1 930 000	1.51	103 597 956	81 600 000
1940	3 408 920	1 750 000	1,36	103 835 703	84 700 000
На падении производства кубинского сахара сказалось кроме кризисных явлений издание в США закона (он заменял закон Джонсона Костигэна), по которому квота для кубинского сахара снижалась до 28,6% (приблизительно на 10 тыс. т). Торговля между США и Кубой .с 1934 г., когда был подписан торговый договор, до 1940 г. велась все время с убытком для последней (от 20 до 60 млн. песо).‘,'См.: R. Guerra у Sanchez. Op. cit, р. 290; «Republica Cuba. Ministerio de las relaciones exteriores. La posicion del azucar cu-bano en los Estados Unidos de America». La Habafia, 1960, p. IT-—17, Cuadro 1 (далее: «La posicion del azucar»).
260
В создавшихся условиях дальнейшее упорство Батисты в поддержании существующего порядка чуть прикрытой военной диктатуры и попустительства фашиствующим элементам встречало бы все растущее сопротивление оппозиции и народных масс. Ответить на это установлением неприкрытой военной диктатуры, отказом от роли «паладина революции 1933 г.», которую он стремился играть все эти годы, солидарностью с фашизмом было весьма опасно. Батиста был свидетелем судьбы Мачадо. Прошедшая под антифашистскими и демократическими лозунгами мощная первомайская демонстрация 1938 г. послужила предупреждением. Не мог не учитывать Батиста и того обстоятельства, что после развернувшейся экспансии Японии на Дальнем Востоке, после Мюнхена, значительно усилившего позиции фашистских держав в Европе, все растущей активности германских нацистов, итальянских фашистов и испанских фалангистов в Латинской Америке 13, Соединенные Штаты все больше беспокоились за свое положение на мировой арене, за свои рынки в Западном полушарии. Подавляющая часть американского населения была проникнута антифашистскими настроениями, которые оказывали влияние и находили отзвук в правительственных кругах. Министры внутренних дел и сельского хозяйства Уоллес и Икес в своих речах осудили фашистских диктаторов, а госдепартамент (в лице хорошо известного на Кубе Уэллеса) отклонил вызванный этими речами протест германского посла. Готовясь к предстоящей в декабре 1938 г. 8-й панамериканской конференции в Лиме (Перу), дипломатия США стремилась направить ее против проникновения и влияния фашистских конкурентов 14. Все это не ускользнуло от внимания Батисты. Учтя внутренние и внешние факторы, он решил совершить поворот: выступить самому защитником конституционности и демократии, вырвав инициативу у оппозиции, завоевать вновь популярность и, используя ее, узаконить свою власть избирательной процедурой.
Первым признаком поворота в политической линии Батисты после упоминавшейся амнистии был публичный отказ от трехлетнего плана, который, в частности, был выдвинут для отсрочки выборов. 13 сентября 1938 г. была легализована Коммунистическая партия Кубы. Возродилась под названием Конфедерации трудящихся Кубы (КТК) действовавшая с 1935 г. вне закона КНОК, объединив почти все профсоюзы страны. «КТ К фактически представляла собой детище КНОК. Ее создание означало победу принципов этой организации в профсоюзном движении. Программа К 1 К отражала революционные тенденции — тенденции борьбы против импе
13 В. Алексеев. Фашистская угроза Латинской Америке. М., 1942; Н. Artucio. The Nazi Underground in South America. N. Y., 1942; J. N о r-m a n o. The Japanese in South America. N. Y„ 1943.
14 Следует помнить при этом, что политика Вашингтона одновременно в значительной степени способствовала развязыванию агрессии немецких фашистов и японских милитаристов.
261
риализма за национальное освобождение, в защиту насущных требований и прав всех трудящихся, за уничтожение эксплуатации человека человеком.
.. После широкой дискуссии в каждом профсоюзе КТК на своем Учредительном конгрессе решила присоединиться к Конфедерации трудящихся Латинской Америки (КТЛА), которая была образована в 1938 г. в Мексике при участии делегатов многих профсоюзов и различных отраслевых федераций Кубы» 15.
В апреле 1939 г. был одобрен новый прогрессивный избирательный закон, на ноябрь назначены выборы в Учредительное собрание. При подготовке к избирательной кампании и в ходе избирательной борьбы Батиста резко критиковал правые оппозиционные партии и, делая ставку на левый блок, ратовал за проведение широких демократических реформ. В стране была создана обстановка, позволявшая надеяться на честное проведение предстоящих выборов.
Действия Батисты создавали определенные трудности для избрания верной линии поведения прогрессивными силами кубинского общества. После 1933 г. Батиста показал себя достаточно реакционным политиком. Его честолюбие ни для кого не было секретом. Вставал вопрос: принять его новую позицию как еще один политический маневр, с которым опасно и вредно себя связывать, или, учитывая эту позицию, открывавшую более широкие возможности для борьбы за демократию, постараться использовать эти возможности для оказания давления на Батисту, добиться реального прогресса в деле обновления страны ?
Хорхе Маньяч, который откликался на все важнейшие события кубинской жизни, воспринял переориентацию Батисты более чем скептически, расценивая ее как жульнический трюк, который предназначен для прикрытия военной диктатуры или, как он писал, милитаризма. Кубинский милитаризм, определял Маньяч, «является милитаризмом, который несколько стесняется солдафонства и который предпочитает действовать не просто грубыми приказами, а прикрываясь ширмой гражданственности (pantalla civil)... Он кокетничал вначале с правыми, потом с левыми, потом с теми и с другими. Он использует демагогию в отношении пролетариата, соединяя ее с мерами, сдерживающими борьбу пролетариата, заботу о социальных нуждах — с плутократией» 16. Маньяч считал, что нет повода рассчитывать на изменения к лучшему, что доказательством действительного поворота в политике должно быть немедленное проведение армией, т. е. Батистой, радикальных социальных реформ. В общем верно оценив суть кубинского режима, контролируемого армией во главе с Батистой, Маньяч одновременно не видел конкретного пути к изменению положения, как бы усматривая в воле
15 Б. Рока. Основы социализма на Кубе. М., 1961, стр. 172—173.
16 J. Man a ch. El militarismo en Cuba. La Habana, 1939, р. 18.
262
Батисты последнюю инстанцию в решении судеб Кубы 17. А так как он считал в тот момент эту волю злой, то в качестве главной задачи политической борьбы он ставил разоблачение маневров Батисты. Маньяч в своих рассуждениях упускал один очень важный фактор — борьбу широких народных масс за демократию и конституцию, против фашизма и реакции. Ту борьбу, которая в основном и заставила Батисту изменить курс независимо от того, с какими личными расчетами он связывал свою ориентацию на установление в стране конституционного режима.
В борьбе за демократию немалая роль принадлежала Коммунистической партии Кубы, которая использовала свои печатные органы («Ревиста популяр», «Диарио», «Бригада», «Нотисиас де ой», «Эль популяр» и др.), передачи по радио, непосредственные контакты с трудящимися на предприятиях. Влияние компартии за короткий срок легального существования быстро возросло. С сентября 1938 г. по февраль 1939 г. партия выросла с 5 тыс. до 23 с лишним тыс. человек, 71% из которых составляли рабочие (20,8% интеллигенция, чиновники, ремесленники и т. д.; 8,2% крестьяне) 18. Численный рост партии и рост ее влияния объяснялись не только ее легальностью и активностью ее членов, но и направлением деятельности. Партия освободилась от ошибок левизны, твердо придерживалась политики сплочения всех прогрессивных сил Кубы вокруг лозунга: «Демократия, улучшение условий жизни народа, защита национальной экономики». Она использовала организацию и сплочение народных масс, чтобы заставить Батисту двигаться дальше во взятом им тогда направлении. Не обходилось, правда, без идеализации роли Батисты, но в целом линия партии в тех условиях и в то время помогала решению стоявших перед страной задач демократизации режима. Достигнутые вскоре народом успехи в общественной жизни были в немалой степени результатом усилий кубинских коммунистов, которые участвовали в борьбе за созыв Учредительного собрания под лозунгом: «Из этой борьбы мы не выйдем, не завоевав демократии, улучшения жизни народа и не -	ел	IQ
добившись защиты национальной экономики» .
Перед выборами в Учредительное собрание, Конституция 1940 г. в августе 1939 г., Коммунистическая партия Кубы объединилась с Революционным союзом. Этот Союз состоял из радикально настроенной и сочувствующей коммунизму интеллигенции. В результате слияния был создан
17 Дальнейшее развитие изложенных здесь взглядов Маньяча после целого ряда резких поворотов приведет его позже к непринятию кубинской революции, победившей в 1959 г., враждебному к ней отношению. Он эмигрировал с Кубы и умер за рубежом.
18 В. Roca. Las experiencias de Cuba Mexico, 1939.
18 B. Roca. Contra la reaccion sediciosa. La Habana, 1940; см. также: «Union revolucionaria communista. Esto puede hacerse para salvar a Cuba». La Habana, 1940.
263
Хуан Маринельо
Революционно-коммунистический союз (1940), председателем которого стал Хуан Маринельо, а генеральным секретарем — Блас Рока.
К моменту выборов в Учредительное собрание образовался Правительственный фронт, поддерживавший новое направление деятельности Батисты, и Оппозиционный блок. Правительственный фронт (или Социалистическо-демократическую коалицию) составили либералы, Националистический союз, демократы и Революционно-коммунистический союз, Оппозиционный блок — «АБЦ», Кубинская революционная партия (аутентики), республиканцы Менокаля. Коалиция провела в Учредительное собрание 36 делегатов (6 из Революционно-коммунистического союза), а оппозиция 45 делегатов. В ходе работы собрания группа Менокаля, видя популярность программы, отстаиваемой Правительственным фронтом, и надеясь получить места в будущем правительстве, перешла на сторону Фронта, который получил большинство в Учредительном собрании.
264
Учредительное собрание начало свою работу 9 февраля 1940 г. В этот день от имени правительства выступил Мануэль Кортина, от оппозиции — Хорхе Маньяч. От Революционно-коммунистического союза слово взял Хуан Маринельо. Он заявил, что возглавляемый им Союз считает созыв Учредительного собрания «своей победой и победой народа». Но, подчеркнул он, прогрессивные силы народа будут считать борьбу действительно победоносной только в том случае, если в новой конституции в пользу трудящихся будут утверждены «свобода организации, национализация — по мере возможности, право на стачку и бойкот, минимум зарплаты и максимум рабочего дня, участие в прибылях, ежегодный оплачиваемый отпуск, социальное обеспечение, включая безработицу, заболевания, инвалидность и смерть. Одним словом, конституционный режим, который поднимает труд, как говорил Марти, до степени главной правовой нормы Республики» 20.
В ходе работы Учредительного собрания депутаты-коммунисты приложили огромные усилия, чтобы будущая конституция защитила интересы трудящихся. Им пришлось выдержать борьбу и с правыми партиями, участвовавшими в правительственной коалиции, и с партиями оппозиционного блока, которые использовали антикоммунистическую кампанию, поднятую в мировой буржуазной прессе в связи с советско-финляндской войной (ноябрь 1939 г.— март 1940 г.).
Борьба в Учредительном собрании приняла особо острые формы при обсуждении важнейших статей конституции, затрагивавших вопрос о латифундизме21 и социальных правах. Отстаиваемые коммунистами требования получали поддержку всего народа, и многие из этих требований стали статьями новой конституции вопреки сопротивлению реакционных сил. Б. Рока писал в своей книге «Основы социализма на Кубе»: «В Учредительном собрании наша партия добилась частичной победы демократических и прогрессивных, анти-платтистоких принципов. В тексте национальной конституции были закреплены завоевания и чаяния рабочих и крестьян»22.
20	D. de Р е г е d a. El nuevo pensamiento politico de Cuba. La Habana, 1945, p. 499.
21	К 1938 г. крупнейшими владельцами земли являлись следующие принадлежавшие иностранцам или контролируемые ими компании: «Кюбэн Амери-кэн шугар|» (13,7 тыс. кабальерий, 6 инхенио); «Дженерал стейтс шугар» (13 тыс. кабальерий, 8 инхенио); «Компаниа асукарера атлантика дель голь-фо» (13 тыс. кабальерий, 11 инхенио); «Кюбэн трейдинг» (11 тыс. кабальерий, 7 инхенио») «Сентраль Кунагуа С. А.» (10 тыс. кабальерий, 2 инхенио). В указанных цифрах не учтены арендуемые ими и контролируемые земли, составляющие порой 50% от имеющихся в прямом владении. Всего американцам принадлежало из 157 сахарных заводов (инхенио) на Кубе — 59, но на них вырабатывалось 60% всей продукции сахара. Это, не считая контролируемых кубинских и испанских сахарных предприятий, вместе с которыми указанный процент должен быть поднят до 70—75. В целом, латифундистам к указанному времени принадлежало 40% всей кубинской земли («Historia de la Nation cubana», t. 9, p. 315—317; R. Guerra у Sanchez. Op. cit., p. 104).
22	Б. P ока. Основы социализма на Кубе, стр. 212.
265
1 июля 1940 г. текст конституции был принят Учредительным собранием, а 5 июля торжественно обнародован в гаванском Капитолии 23.
Основные статьи конституции говорили о равном избирательном праве для всех граждан республики, мужчин и женщин, старше 20 лет; о свободе личности и ее защите от произвола властей; о свободе слова и печати; о тайне переписки. Согласно статье 20 конституции, запрещалась и объявлялась наказуемой всякая дискриминация— по мотивам расы, пола, классовым и прочим различиям. Конституция осуждала агрессивные войны, в чем после нападения Германии на Польшу (сентябрь 1939 г.) и начала мировой войны, развязанной гитлеровцами, нашли свое выражение антифашистские настроения кубинского народа. Исторический опыт толкнул законодателей на введение в конституцию статей, запрещавших переизбрание президента (ранее истечения 8-летнего срока с конца первого периода правления) и сохранявших — в виде исключения — за законом, усиливающим нормы наказания, обратную силу в отношении государственных служащих и должностных лиц, совершивших служебные преступления.
Наиболее характерными для рассматриваемой (конституции были статьи 6-го раздела, носившего название «Труд и собственность». Труд провозглашался неотделимым правом человека, а государство — ответственным за создание условий, обеспечивающих это право. Конституцией предусматривалось: установление специальными законами минимума заработной платы, обеспечивающего нормальные условия жизни трудящихся; обязательность равной оплаты за одинаковый труд; социальное обеспечение — государственное, за счет хозяев, силами самих рабочих; право на стачку и создание профсоюзов; 8-часовой рабочий день и 44-часовая рабочая неделя, месячный отпуск, льготные условия труда для беременных женщин и пожилых людей, запрещение детского труда (до 14 лет), коллективные трудовые договоры, создание кооперативов при поддержке государства. Кубинцы получали преимущества при найме на работу, и запрещалась контрактация иностранных рабочих — это было осуществление старого требования кубинских трудящихся, которые в собственной стране нередко оказывались в условиях дискриминируемой рабочей силы. Что касалось прав собственности, то в конституции 1940 г. оставлялись за государством все права на недра, право на конфискацию собственности, не приносящей пользы обществу; предусматривалось введение специального налога на земельную собственность, стоимость которой превышала 2 тыс. песо. Статья 90 гласила: «Латифундии объявляются вне закона, и для обеспечения их ликвидации законом устанавливается максималь
23 «Constituciones de la Republica de Cuba», p. 193—241; «Конституции государств американского континента», т. 2. М., 1959, стр. 229—348.
266
ное количество земли, которым может владеть отдельное лицо или объединение, в зависимости от вида эксплуатации земли и от местных условий. Закон строго ограничивает право приобретения и владения землей иностранцами и иностранными компаниями и предусматривает меры, направленные на возвращение земли кубинским гражданам». Предполагалось последующее введение антимонополистического законодательства, ограничение деятельности иностранцев во всех отраслях кубинской экономики, контроль над их организациями.
Как можно видеть, конституция 1940 г. провозгласила основные демократические принципы и права. Ею предусматривалось ограничение сил, враждебных прогрессу страны: латифундизма, иностранного капитала и монополий. Таким образом, прогрессивные силы Кубы одержали крупную победу, правда, победа эта была далеко не полной. В конституции частная собственность — «в самом широком смысле» — признавалась законной и неотчуждаемой. Не будучи конкретными, не гарантировали выполнения государством его обязательств статьи конституции, касавшиеся прав трудящихся. Если рабочие, например, получали право на стачку, то предприниматели — право на локаут. При этом нормы, регулирующие то и другое, еще предстояло выработать, что давало возможность при известных условиях к сужению, если не к уничтожению, прав рабочих и расширению прав хозяев.
В конституции 1940 г. нашло свое отражение сложное соотношение различных сил, влиявших на жизнь тогдашней Кубы: международная ситуация, внешнеполитическая позиция правительства США, рост демократической и антифашистской борьбы кубинского народа, связанная со всем этим новая тактика Батисты, сопротивление прогрессу со стороны реакции и империализма. При этом, отмечая о£раниченность конституции, обусловленную действием последнего из указанных факторов, следует признать, что по своей общей тенденции она была явно прогрессивной.
Конституция 1940 г. являлась значительной вехой в развитии кубинского государства. При определенных внутренних и внешних условиях и при активной борьбе прогрессивных сил за практическую реализацию содержащихся в ней статей принятие этой конституции могло стать отправной точкой движения Кубы по пути демократизации государственного строя. Многое зависело от состава и позиции нового правительства, которое после предстоящих президентских выборов должно было начать свою деятельность в соответствии с новой конституцией.
Выборы происходили 14 июля 1940 г. Президентом был избран сумевший вновь приобрести популярность Батиста, предварительно — в соответствии с законом — сложивший с себя военные полномочия. Побежденным оказался Грау Сан Мартин, чья весьма радикальная, но преимущественно критическая платформа оказалась
261
недостаточно убедительной при «новом курсе» Батисты. Новый президент вступил в должность 10 октября 1940 г. Восемь коммунистов занимали места на скамьях палаты депутатов конгресса.
Политическая борьба на Кубе, связанная с Куба и вторая	принятием новой конституции и избранием
мировая война	президента, заслонила в известной мере ка-
завшиеся далекими события в Европе. К моменту избрания Батисты президентом гитлеровские полчища уже оккупировали значительную часть европейских государств. Капитулировала Франция. Профашистские реакционные круги на Кубе пропагандировали военные успехи гитлеровцев, восхваляли Франко. При попустительстве властей агрессоры получали кубинские товары, переправляемые через Испанию. Профашистская деятельность встречала на Кубе решительное сопротивление широких народных масс. Симпатии многих кубинцев с самого начала были на стороне государств, воевавших против фашистской Германии и Италии. В пользу союзников активно выступал Косме де ла Торриенте. Он писал антифашистские памфлеты, организовывал антифашистские конференции24, возглавил созданный 7 августа 1940 г. «Кубино-американский фонд помощи союзникам».
Нападение гитлеровцев на СССР вызвало в кубинском народе чувство глубокого возмущения новым актом вероломства фашистской Германии, горячее сочувствие борьбе советских людей против жестоких агрессоров.
Газета «Известия» писала 28 июля 1941 г.: «Из Гаваны сообщают, что там 24 июля состоялась конференция помощи СССР. На этой конференции участвовали представители более чем 100 комитетов помощи СССР, созданных в Гаване. На конференции было принято решение поддержать кампанию за отправку 40 тыс. мешков сахара и 1 млн. сигар в СССР. Собравшиеся приветствовали заключение англо-советского соглашения. Конференцией принято обращение к Советскому правительству с пожеланием скорой победы над фашизмом... 50 видных писателей, художников, журналистов и других представителей интеллигенции Кубы... резко осуждают зверское нападение фашистской Германии на Советский Союз и торжественно клянутся оказывать СССР всевозможную помощь» 25.
Широкую кампанию в поддержку СССР вел Революционно-коммунистический союз. Выступая 12 мая 1942 г. на собрании активистов Союза, Блас Рока заявил, что главной задачей в период войны является содействие «разгрому самых зверских и жестоких тиранов мира, худших врагов всего человечества», чтобы «главная армия, которая борется сегодня против нацизма, Красная Армия, могла нанести ему решительный удар в Восточной Европе и наступать до
24 См., например: «Comision national de cooperation intelectual de Cuba. Declaration de la plalica de la Habana». La Habana, 1941.
25 «Документы пролетарской солидарности». M., 1962, стр. 87.
268
самого логовища зверя и раздавить его там окончательно, чтобы он уже никогда не поднялся». Б. Рока высказался за введение обязательной военной службы, призвал записываться в волонтеры для участия в войне на европейском фронте, требовать от правительства— для оказания моральной поддержки государствам, участвовавшим в борьбе против фашизма,— установления с этими государствами дипломатических отношений — «в первую очередь со страной, которая выдерживает сейчас главный удар, с Советским Союзом» 26 27.
Симпатии к Советскому Союзу с течением времени росли и находили свое выражение в сборе средств, в митингах солидарности, в газетных статьях, литературных произведениях.
Косме де ла Торриенте писал 27 августа 1942 г., отправляя средства, собранные кубинцами в помощь Советскому Союзу: «Кубиноамериканский фонд помощи союзникам» рад возможности оказать содействие храброму русскому народу, который столь героически противостоит агрессии держав оси»
В тот же трудный для советского народа 1942 г. кубинский поэт Хосе Буэса написал стихотворение, проникнутое горячей верой в победу Советской Армии:
Пусть громыхает гром германских пушек И реют свастик свившиеся змеи — Ничто, товарищ, не задушит Всепобеждающей идеи!
И враг, несущий горести и беды, Не слышит, как затлела под ногами Земля, где символом победы Сияет Ленинское знамя.
Там снова, как в двенадцатом году.
* Гремят торжественно побед раскаты, И предадут захватчиков суду Советской Армии солдаты.
В 1944 г. автор одной из антифашистских брошюр, посвятивший ес союзным державам, в частности писал: «России храброй и самоотверженной, которая мужеством своего народа наказала нацизм» 28.
Под влиянием активной пропаганды кубинских коммунистов и всенародного сочувствия героической борьбе СССР против фашизма 17 октября 1942 г. правительство Батисты установило с Советским Союзом дипломатические отношения.
Вопрос о вступлении Кубы в войну на стороне союзников, кроме прочих факторов, в значительной мере был решен вступлением в эту войну Соединенных Штатов. Но еще до этого политические круги на Кубе, которые выступали против держав оси и фашизма,
26 D. de Регеd a. Op. cit., р. 588—600.
27 «Fondo cubano-americano de socorro a los Aliados. Sus actividadas». La Habana, 1946, p. 165—168, 181.
28 S. Diaz Verson. El nazismo en Cuba, p. 3.
269
начали пропагандировать идею военного союза с США, в первую-очередь, а также с другими американскими государствами, союза, который бы воплотил в жизнь доктрину Монро, преобразованную в общеамериканскую доктрину. Пропаганда эта велась с различных позиций. Лидеры демократов готовы были идти на безусловный союз, прототипом которого считали взаимоотношения кубинского правительства Менокаля и правительства США Вильсона29. Аутен-тики, учитывая неприязнь кубинцев к американскому империализму, к доктрине Монро, использовавшейся Соединенными Штатами до сих пор против государств Латинской Америки, вносили в идею союза оговорку: они требовали, чтобы доктрина Монро носила оборонительный характер и не использовалась для нападения на ка кую-либо нацию30 31. Подобная оговорка носила формальный характер, поскольку не предполагала каких-либо конкретных обязательств со стороны США. Многие кубинцы были настроены в отношении США настороженно. Они выражали справедливое опасение, что военный союз с Соединенными Штатами может привести к полному подчинению Кубы диктатам Вашингтона, который любое свое действие мог бы оправдать ссылками на «военную необходимость». Выдвигалось требование, чтобы Соединенные Штаты предварительно официально заявили и фактически отказались от применявшейся ими политики экономических санкций в отношении правительств и стран, в чем-либо не согласных с Вашингтоном; чтобы США пересмотрели свои договоры с южными соседями, заключив новые на совершенно справедливой основе; чтобы США не мешали самостоятельному развитию стран Латинской Америки .
Обсуждение этих вопросов было связано с подготовкой, а затем и проведением в Гаване (июль 1940 г.) совещания министров иностранных дел американских государств. На этом совещании обсуждался и был принят акт, согласно которому провозглашалось право американских государств на временную оккупацию владений европейских держав в Америке в случае, если этим владениям «будет угрожать опасность стать предметом обмена или замены суверена» 32. Соединенные Штаты, организовавшие это совещание, и фактически единственные, способные осуществить декларированное право, давали этим понять Японии и Германии, что не допустят захвата этими державами колоний Англии, Голландии и Франции в Америке. Гаванская декларация, принятая совещанием, гласила: «Всякое покушение на территориальную целостность, неприкосновенность или независимость любого американского государства бу
29 G. Pujol. Doctrina del Partido democrata. La Habana, 1941.
Напомним, что тогда Соединенными Штатами была осуществлена частичная оккупация кубинской территории и насильственно сохранен у власти Менокаль.	хл.л
30 R. Grau San Martin. Cuba ante la guerra. La Habana, 1940, p. 16.
31 «Partido agrario nacional. La doctrina Marquez». La Habana, 1940.
32 С. Гонионс кий. Латинская Америка и США. М., 1960, стр. 90.
270
дет рассматриваться как акт агрессии против всех государств, подписавших данную декларацию»33. Гаванская декларация, установившая солидарность всех американских государств в случае агрессии против одного или нескольких из них, в момент ее провозглашения была направлена против фашистских стран34.
7 декабря 1941 г. японцы напали на Пирл-Харбор, и США вступили в войну. 9 декабря кубинское правительство объявило войну Японии, а 11-го — державам оси. Это решение было одобрено кубинским народом, который хотел внести свой вклад в войну против фашизма, понимая, что в этой борьбе решается судьба всего человечества.
На Кубе была введена всеобщая воинская повинность, были приняты меры по укреплению обороны острова, проводился набор волонтеров в сражающиеся армии антифашистской коалиции (главным образом в американскую), проводились аресты лиц, подозреваемых в шпионаже в пользу держав оси. Был расстрелян немецкий шпион Люнинг.
Выдвинутый ранее лозунг коммунистов, призывавший к национальному единству, к мобилизации всех ресурсов страны для борьбы с фашизмом, стал наиболее популярным лозунгом. Поддержка этого лозунга большинством народа обусловила создание коалиционного правительства, в которое вошли все основные политические партии (кроме аутентиков). Рост влияния коммунистов35, соблюдение Батистой конституции 1940 г. и антифашистская позиция его правительства сделали возможным вхождение в это правительство представителей Революционно-коммунистического союза. Хуан Маринельо и Карлос Рафаэль Родригес занимали в 1943—1944 гг. в правительстве посты министров без портфеля.
Коммунисты вошли в правительство, чтобы направлять его деятельцость на помощь делу союзников, на расширение демократических свобод. Объясняя позицию партии в этот период, Блас Рока писал: «Батиста на протяжении периода правления, предусмотренного конституцией, сохранял общественные свободы, осуществлял правильную политику в том, что касалось позиции Кубы во второй мировой войне... В то время наша партия поддерживала Батисту. Мы выступали вместе с Батистой постольку, поскольку он играл положительную роль в определенной обстановке... На протяжении всего этого периода ни один из наших руководителей никогда не старался получить и никогда не получал каких-либо выгод или синекур и не приобрел никакой собственности» 36.
33 Там же, стр. 92.
34 Позже, поскольку в декларации не были указаны конкретные носители
агрессии, особенно в период «холодной войны», эта декларация использовалась Соединенными Штатами в их антикоммунистической политике.
36 Если в 1939 г. партия насчитывала 23 тыс. человек, то в 1940 — 80 тыс., а в 1944 г.— 120 тыс. (В. Roca. El articulo de Duclos у la politica del PSP.— «Fundamentos». Julio de 1945, № 47).
36 Б. Рока. Указ, соч., стр. 212.
271
Влияние браудеризма, задевшее в те годы коммунистическое движение в Латинской Америке, в известной мере затронуло и Революционно-коммунистический союз 37. Оно сказалось, в частности, в переименовании союза в Народно-социалистическую партию (январь 1944 г.), но главным образом в увлечении парламентаризмом — в ущерб работе среди широких народных масс.
Итак, Куба вступила в войну на стороне союзников. Ее военные усилия свелись к охране собственного побережья, патрулированию прибрежных вод, службе кубинских волонтеров в союзных армиях, предоставлению Соединенным Штатам военных баз38 39 и стратегического сырья. Последнее стимулировало оживление кубинской экономики
Куба, как говорилось выше, была связана с США торговым соглашением 1934 г., устанавливавшим для нее определенную квоту вывоза сахара на американский рынок (30,2%). В 1937 г. эта квота была снижена (28,6%). В 1941 г. в связи с войной система квот «была отменена. Вывоз кубинского сахара в Соединенные Штаты увеличился с 1,75 млн. т в 1940 г. до 3,25 млн. т с лишним в 1944 г. Доля Кубы в снабжении США сахаром выросла до 43,1% (погло-щая весь кубинский урожай сахарного тростника) 3S. Однако, как и в годы первой мировой войны, Куба не получила всех возможных выгод от новой конъюнктуры, так как вновь были установлены твердые цены (1,8—30 сентаво за фунт). Это считалось вкладом Кубы в пользу союзников 40.
В связи с войной приток американских товаров на Кубу сократился. Это в некоторой степени стимулировало развитие отдельных •отраслей кубинской добывающей (марганцевые, хромовые, никелевые руды) 41, обрабатывающей (сахар, табак, спирт и др.) и тек-стильной промышленности. Одновременно страна стала испытывать недостаток в продовольственных товарах, так как в этом отношении она в значительной мере зависела от Соединенных Штатов, где были введены ограничения на вывоз продуктов. Это породило дороговизну и спекуляцию. По сравнению с 1937 г. стоимость жизни -повысилась вдвое, в то время как заработная плата рабочих увеличилась только на 50% 42. Создание Управления регулирования цен и распределения продуктов не только не уменьшило зла, -но усугубило его, потому что формальное установление принуди
37 В. Roca. El articulo de Duclos...
38 Морские базы в Сан-Хулиане (Пинар-дель-Рио) и на острове Пинос; авиационные — в Гаване, Камагуэе и на острове Пинос.
39 «La posicion del azucar», p. 11—16.
40 J. Perez Cubillas. La V enta le la Zafra у el Tratado suplementario con los Estados Unidos. La Habana, 1940, p. 16.
41 Стоимо< ть экспорта этих металлов за пятилетие с 1941 по 1945 г. превысила :тоимо,сть экспорта предшествующего пятилетия в 2,5 раза («Invest-jnent in Cuba. Basic information for U. S. busine»semen> . Washington, 1956, p. 62).
42 J Le River end. La Republica: dependencia у revolution. La Habana, 1961, tema XXII, p. 2.
272
тельных цен (они должны были равняться стоимости воспроизведения продуктов) при нехватке товаров только стимулировало спекуляцию.
Рабочие, в большинстве своем объединенные в КТК, вели упорную борьбу за повышение заработной платы и улучшение условий труда, и отдельные категории рабочих достигли успеха. Но господствующие классы сопротивлялись всеми силами, не желая терять растущих доходов. Хозяева предприятий отказывались повышать заработную плату, ссылаясь на военное время. Они пропагандировали теорию о том. что повышение заработной платы ведет к повышению цен на продукты и что выход из положения в увеличении производства продуктов при прежней зарплате.
Батиста все более открыто становился на путь безусловной поддержки помещиков и капиталистов в их стремлении использовать войну для своих выгод. Он сам следовал их путем: повысил себя в звании и стал генералом, использовал свое положение для личного обогащения. Это в значительной мере подорвало его авторитет среди трудящихся масс и прогрессивно настроенных слоев буржуазии и интеллигенции, чем воспользовалась оппозиция. Аутентики во главе с Грау Сан Мартином и присоединившиеся к ним республиканцы, готовясь к выборам 1944 г., критиковали деятельность Батисты и выдвигали очень нечеткую, но многообещающую программу борьбы с империализмом, латифундизмом и милитаризмом, за «немедленное улучшение угнетаемого и неимущего большинства» 43.
В 1943 г. в период избирательной кампании Банкротство	действовала	прежняя социалистическо-демс-
аутентизма	кратическая коалиция (демократы, либералы,
«АБЦ», Народно-социалистическая партия), выдвигавшая кандидатом в президенты демократа Карлоса Салад-ригаса44, которого поддерживал Батиста, и «Аутентико-республи-канский альянс», выдвигавший кандидатуру Г pay Сан Мартина. Народно-социалистическая партия (НСП) поддержала правительственного кандидата, хотя и критиковала все энергичней внутреннюю политику Батисты. Коммунисты выступали против Грау, поскольку он в условиях еще не оконченной войны не высказал определенно свое отношение к ней, а коммунисты видели главную цель политической борьбы в содействии скорейшей победе над фашизмом. Но война кончалась. Грау не жалел слов на обещания. У него была слава главы революционного правительства. Аутентики напоминали избирателям: «В 1933 г. за четыре месяца Грау сделал для страны больше, чем все президенты за сорок лет существования республики!» Он победил на выборах (1 июня 1944 г.).
43 D. de Р е г е d a. Op. cit., р. 227—232.
44 Глава демократов, бывшш консерватор и экс-президент Менокаль к этому времени умер. Распался Националистический союз.
18 Л- Ю. Слезкин
273
Полиция разгоняет демонстрацию
10 октября 1944 г. Грау Сан Мартин приступил к исполнению обязанностей президента. Батиста не оказал давление на ход выборов, понимая трудность этого в условиях расширившегося за годы войны демократического движения в стране, не желая окончательно утрачивать приобретенный им в эти годы ореол демократического правителя страны, ореол, который мог быть полезен в дальнейшей политической игре. В палату депутатов снова были избраны 8 коммунистов. Сенаторами стали коммунисты Сесар Ви-лар, Гарсиа Агуэро и Хуан Маринельо, который в 1946 г. был избран вице-председателем сената.
За десять дней до вступления в должность президента, на митинге, посвященном памяти Рафаэля Трехо и других студентов, погибших в борьбе с Мачадо, Грау заявил, что, став президентом, он намерен «закончить работу, прерванную 15 января 1934 г.»45 В своем первом послании конгрессу Грау, подтвердив верность своего правительства делу союзников, касаясь внутренней жизни страны, главное внимание обратил на необходимость создания независимой экономики, поскольку, как говорил он, «отсутствие справедливого экономического режима определило то, что народ все время жил страдая и нуждаясь»46. Он заявил, что его правительство, следуя конституционным установлениям, будет
46 U. Vega Cobiellas. Los doctores Ramon Grau San Martin у Carlos Saladrigas Zayaz. La Habana, 1944, p. 156.
46 «El mensaje del Presidente dr. Grau al Congreso». La Habana, 1944, p. 10.
274
вести политику ограничения деятельности монополий, создаст, наконец, Национальный банк, упорядочит финансовую политику государства (страна 6 лет жила без составления бюджета) и проведет много других преобразований, в частности, улучшит систему образования. Многие кубинцы, памятуя о Грау 1933 г., о резкой критике аутентиками предшествующих правительств, их радикальной программе, считали, что действительно наступит время экономических преобразований и демократизации режима. Эти люди обманулись.
В 1933 г. Грау был профессором университета. Его преследовали сатрапы Мачадо. Случайно он оказался на гребне революционной волны. Эта волна влекла его вперед до тех пор, пока, встретив серьезную преграду, он не вышел из борьбы (той борьбы, которую не прекращал и в которой пал член его правительства решительный революционер Антонио Гитерас). В Грау воплотились черты профессорского либерализма и непоследовательной революционности кубинской национальной буржуазии. В 1934 г. Грау отступил перед Батистой, т. е. перед необходимостью решительной борьбы против военной диктатуры и империализма. Теперь Батиста ушел с его пути. После Батисты осталась конституция 1940 г. и сравнительно демократический режим, установление которого определили специфические условия второй мировой войны, когда правительства Кубы и США были участниками антигитлеровской коалиции, испытывали на себе растущее влияние политической активности народа. Грау пришел к власти в конце 1944 г. Соединенные Штаты уже готовились к будущей «холодной войне», и их пугало дальнейшее расширение демократического движения на Кубе, связанного с ростом международного авторитета Советского Союза. У кубинских реакционеров возникала надежда на поддержку Вашингтона во внутриполитической борьбе, что вызвало усиление давления справа на новое правительство. С другой стороны, конституция 1940 г. в общем плане исчерпывала революционность аутентиков. Идти дальше значило специальным законодательством привести в действие статьи конституции, направленные против латифундизма и монополий. При неизбежном сопротивлении внутренней реакции и американского империализма, это поставило бы правительство Грау перед необходимостью решительной борьбы с ними. Правительство Г pay было на это не способно. Потоптавшись на месте, оно довольно скоро попятилось назад, проложив путь режиму диктатуры.
Кубинская революционная партия, возникшая в ответ на тиранический режим Мендиеты — Батисты, за 10 лет оппозиционной и избирательной борьбы превратилась в буржуазную партию парламентского типа, чья программа служила демагогическим целям вербовки голосов.
В первые месяцы своего правления правительство Грау, как бы продолжая предвыборную кампанию, уделяло большое внима-18*	275
ние пропаганде своих намерений по удешевлению жизни трудящихся, переустройству страны, выступило с проектом создания общегосударственного центрального банка47. Были лишены своих постов в армии люди, близко и давно связанные с Батистой. Аутентики создали Революционный национальный фронт, почетным председателем которого стал сам Грау Сан Мартин, девизом этой организации было: «Дела, а не слова! Куба для кубинцев!»48
Очень скоро, однако, выяснилось, что все это были именно слова. Никаких реформ проведено не было. Вновь назначенные высшие офицеры, хотя и не были открытыми сторонниками Батисты, но и далеко не были людьми левых убеждений, что позже дало себя знать. Центральный, или Национальный банк, с которым многие связывали надежду на освобождение страны в какой-то мере от финансовой зависимости на более независимое развитие национальной экономики, так и не был создан. Подобное течение дел вызывало сначала разочарование, а затем и недовольство народных масс правлением аутентиков. Тем более, что, предвидя изменение конъюнктуры, господствующие классы страны и монополисты США стремились выжать в последние месяцы войны максимум возм ожных прибылей.
В защиту интересов трудового народа энергично выступила Конфедерация кубинских трудящихся, усилившаяся после IV конгресса (декабрь 1944 г.), на котором в КТК влились все кубинские профсоюзы. На этом конгрессе генеральным секретарем организации был избран член Центрального Комитета Народно-социалистической партии Ласаро Пенья. Чтобы поколебать рабочее единство и сплоченность рядов организованного рабочего класса, правительство стало оказывать особое покровительство рабочим лидерам, склонным к капитуляции, в частности Мухалю, стремясь внести раскол в КТК и тем ослабить ее силу.
«Рабочая комиссия» партии аутентиков встала на путь прямой дезорганизации профсоюзного движения, прибегая нередко к услугам гангстеров, которые нападали на профсоюзные комитеты, запугивали рабочих лидеров, а иногда и убивали их. Против раскольнической деятельности аутентиков в рабочем движении энергично боролась Народно-социалистическая партия, которая значительно окрепла после III национального съезда (24—28 января 1946 г.), на котором освободилась от браудеристских влияний.
Правление аутентиков, оказавшихся у власти, давало повод к их резкой критике и буржуазными оппозиционными партиями. Эта критика была продиктована главным образом демагогическими
47 «Ministerio de hacienda. Proyecto del Banco central de la Republica de Cuba у instituciones complementarios». La Habana, 1944.
48 «Frente revolucionario nacional. Declaracion de principios. Estatutos». La Habana, 1945.
276
и партийными интересами 19~50. Однако существовавшее в стране положение давало к ней все основания.
Представленный, например, правительством проект бюджета совершенно не отражал предвыборных обещаний аутентиков. При обсуждении проекта член палаты представителей либерал Лорье Берто, коснувшись, в частности, статьи бюджета, относящейся к сельскому хозяйству, отмечал, что на все обещанные улучшения — увеличение числа выращиваемых культур, улучшение жизни крестьян, механизацию работ и т. д.-— выделен 1 млн. песо, а вот на приобретение правительством автомобилей до 100 тыс. песо. И Лорье Берто, намекая на название партии и долгую оппозиционную деятельность аутентиков, иронически восклицал: «Разве революция не имеет права ездить на автомобиле? Ждать 11 лет, чтобы потом, в час вознаграждения своих жертв, ездить в скромном «форде»? Нет... Это было бы несправедливым. Если они хотят ездить в роскошном «паккарде», пусть ездят. Я их поздравляю». В другой раз Лорье Берто говорил: «Нет молока, нет угля, нет солонины, нет продуктов, нет яиц, нет масла, нет кирпичей, а отсутствие кирпичей вызвало приостановку работ на 3 тыс. стройках гаванского муниципалитета. Считая по 5 рабочих на каждой стройке, мы получили 15 тыс. безработных. Таким образом, не считая безработицы 4 тыс. человек, вызванной закрытием учреждений туризма, остались без работы 15 тыс. рабочих строительной промышленности. Это результат ошибочной правительственной политики цен... Выше я жаловался на то, «чего нет», и забыл о другом — о том, чего «не будет»... Нет многого, но через некоторое время не будет еще большего. Будет иметь место общий кризис продовольственных продуктов, если не будет изменена правительственная политика цен» 51.
Суарес Ривас, сенатор, тоже либерал (левого крыла партии), выступая по радио, заявил: «...Требования кубинских крестьян не могут больше служить предлогом для теоретических деклараций политики партий, но должны воплощаться в законодательные меры, защищающие их забытые права... Что сделала республика, чтобы вернуть крестьянина к возделыванию земли, чтобы гарантировать ему существование и счастье? Что сделали наши пра-вители, чтобы излечить его болезни? Мы можем утверждать, что почти ничего... Конгресс, несмотря на предписания 90-й статьи конституции, не издал дополнительного закона, запрещающего латифундизм, особенно в сахарной промышленности и в животноводстве». Нарисовав страшную картину бедствий кубинского кре-
46-50 эта КрИТ|1Ка не помешала либералам ко времени новой избирательной кампании объединиться с аутентиками, которые обещали им пост вице-президента. (см., например: «Manifiesto a la opinion publica sobtc el pacto autentico-liberal acordado por la asamblea municipal del Partido liberal de Ciego de Avila». La Habana, 1951).
51 F. L о r i e Bertol. Oposicion. La Habana. 1946, p. 43, 48—49, 70.
277
стьянина, оратор привел цифры, говорящие о всевластии латифундий. По переписи 1943 г. 173 инхенио имели 157 342 кабальерий принадлежавших им земель и 52073 кабальерий— арендованных земель, т. е. около 222 тыс. кабальерий. Животноводческие латифундии имели 300 тыс. кабальерий. Огромные площади оставались неиспользованными или использовались нерационально, я крестьяне страдали от безземелья. Оратор настаивал на необходимости проведения законов, ограничивающих права владения землей, устанавливающих прогрессивное налогообложение, запрещающих изъятие крестьянских земель, которые не превышали трех кабальерий (и использовались для производства табака, кофе, бананов, овощей и фруктов); введения законов, отменяющих так называемые вечные налоги, которые остались от феодального права. Суарес Ривас вновь поднимал вопрос о Национальном банке 52.
Что отвечал глава правительства и лидер Кубинской революционной партии Грау Сан Мартин на критику оппозиции, на требования трудящихся положить конец спекуляциям и черному рынку? Выступая 12 сентября 1946 г. на собрании рабочих-сахарников, президент сказал: «Мы поддерживаем всех, кто борется и работает и кто участвует в развитии страны. Поэтому мы защищаем не только рабочих... но защищаем также хозяев и владельцев капиталов... Мы защищаем капитал, собственника, колона, рабочего — всех их; в той степени, в какой это необходимо» 53.
О том, как правительство «защищало» колонов, можно было видеть по выступлению Суареса Риваса. «Защита» рабочих состояла в отказе повысить заработную плату54 *, в продолжающейся политике раскола рабочего единства, которая должна была сломить силу сопротивления рабочих дальнейшему наступлению на их права. Проведение политики раскола было возложено в 1946 г. на министра труда Карлоса Прио Сокарраса. Он грубо вмешивался в деятельность профсоюзов: санкционировал или приостанавливал их решения, распускал руководящие органы, вынуждал к политической поддержке партии аутентиков, всячески поддерживал ренегатов рабочего движения. Правительственная рабочая политика свелась по существу к репрессиям против рабочего движения. Эти репрессии усилились во время созванного вопреки запрету правительства V конгресса КТК (май 1947 г.).
52 Е. Suarez Rivas. Tierra libre. L.a Habana, 1945, p. 1—14.
53 R. Grau San Martin. Intervencion del estado cubano en la venta de la zafra. La Habana, 1946 (страницы не нумерованы).
54 В своей речи по радио (21 февраля 1947 г.) министр торговли Сесар М. Касас назвал требования о повышении заработной платы и снижении цен на продукты демагогией, оправдывая действия правительства в этом вопросе последствиями войны и стремлением предотвратить инфляцию («Republica de Cuba. Ministerio de comercio. Frente a la pasion, el error у la demagogia».
La Habana, 4947).
278
Конгресс прошел под знаком сохранения рабочего единства. Для того, чтобы подорвать его положительное влияние, через два месяца подкупленные ренегаты созвали новый конгресс, где были созданы новые органы руководства профсоюзами, немедленно признанные правительством. 30 июля полиция заняла Рабочий дворец, построенный на средства трудящихся и являвшийся их главной цитаделью. 11 октября Конфедерация трудящихся Кубы была запрещена и признана законной созданная раскольниками — во главе с Аревало, Кофино и Мухалем — Конфедерация рабочих. В ответ на забастовку протеста членов КТК правительство арестовало сотни рабочих, закрыло радиостанцию Народно-социалистической партии. В борьбе за рабочее единство пали ведущие деятели НСП и рабочие активисты: Кабрера, Монторо, Фернандес Роиг, Амансио, Овьедо, Араселио Иглесиас и другие, убитые полицией и террористами, чьи преступления инспирировались правительством.
Реакционную деятельность Прио Сокарраса энергично разоблачали коммунисты-сенаторы, используя трибуну конгресса. 28 октября 1947 г. Хуан Маринельо, Сесар Вилар и Сальвадор Гарсиа Агуэро выступили с интерпелляцией, в которой указывали на незаконность действий Прио, нарушавшего конституционные нормы взаимоотношений профсоюзов и правительства. Обвинения в адрес министра были настолько обоснованы, что 5 ноября сенат одобрил интерпелляцию 55.
Одним из решительных борцов за сохранение рабочего единства был руководитель Национальной конфедерации рабочих-сахарников и член прежнего исполкома КТК Хесус Менендес, депутат конгресса. 22 января 1948 г. он был убит офицером, действовавшим по указанию правительства. Начальник штаба армии Дамер отказался выдать преступника суду. В демонстрации протеста против подлого убийства рабочего лидера и поведения правительства только в Гаване приняло участие до 50 тыс. человек. А правительство шло все дальше, запретив участвовать в первомайской демонстрации 1948 г. всем рабочим, не принадлежавшим к ренегатской Конфедерации рабочих. Против коммунистов — депутатов конгресса был возбужден судебный процесс (правда, провалившийся) по обвинению в государственной измене56.
В области внутренней политики аутентики действовали по примеру старых правящих партий, служа господствующим классам, подавляя рабочее движение. Не лучше показали они себя и в области внешней политики. Придя к власти, аутентики вабыли о своем
56 J. М а г i n е 11 о. Discurso en la interpelacion senatorial al ministro del trabaio Carlos Prio Socarras. La Habana, 1948.
Дальнейшее обсуждение интерпелляции в конгрессе не состоялось в связи с оставлением Прио поста министра, так как его кандидатура была включена в список претендентов на президентский пост.
56 э. Гриневич. Страницы истории Кубы. М., 1964, стр. 59.
279
антиимпериализме, ранее столь громко провозглашавшемся. Они включились в «холодную войну» на стороне реакционных кругов США, подхватили и активно муссировали клеветнические антисоветские и антикоммунистические выпады. Это стимулировало реакционеров на организацию бандитских нападений. Летом 1944 г. «неизвестные» обстреляли советскую дипломатическую миссию в Гаване. Полиция при этом не пошевелила и пальцем, чтобы обнаружить бандитов. Был отпущен на свободу «за отсутствием улик» диверсант, который пытался подложить бомбу под здание, где открывалась советская выставка. Рьяным участником «холодной войны» был Прио Сокаррас, собиравшийся выставить свою кандидатуру на предстоявших президентских выборах.
Выступая с упоминавшейся выше интерпелляцией, Хуан Мари-нельо, изобличая правительственную политику антикоммунизма и защиты реакционных режимов — Франко в Испании и Трухильо в Доминиканской республике — заявил: «...Советский Союз был и остается — в силу своей общественной организации и по своим основным целям -— противником врагов свободы и справедливости, сторонником наиболее демократических и справедливых решений. Естественно, что агенты империализма и реакционеры, каким является Прио, против всего того, за что борется Советский Союз» 57.
Оказавшись у власти, аутентизм начал быстро терять свой престиж, завоеванный радикальной фразой, которая привлекала к нему ранее много сторонников. Деятельность правительства Грау настолько дискредитировала Кубинскую революционную партию, что часть аутентиков выступила против политики своего прежнего лидера. Их возглавил один из старых руководителей КРП Эдуардо Чибас 58.
Противники линии Грау именовали себя ортодоксами, подчеркивая этим свою верность прежним революционным идеалам. Ортодокс Бисбе в одной из своих речей (ноябрь 1946 г.) говорил: «Доктор Грау, за которого боролся аутентизм, боролся так, как ни за кого не боролась ни одна из политических партий, и которому добыли победу 1 июня 1944 г., правит не с Кубинской революционной партией»59. Бисбе выступал против увеличения военного бюджета страны, когда война окончена, против переговоров с Франко, против продолжавшегося процветания черного рынка, против ведущейся кое-кем из аутентиков пропаганды в пользу переизбрания Грау на новый срок60.
57 J. М а г i n е 11 о. Op. cit., р. 9.
08 Его биографию см.: J. Valdes-Miranda. Cuba revolucionaria. La Habana, 1959, p. 47—50.
58 M. Bisbe. Dos discursos hisloricos. La Habana, 1946, p. 18—19.
60 Ibid., p. 19—20; см. также: «Doctrina del Partido ortodoxo. Con el pre-
facio рог E. R. Chibas». La Habana, 1951.
280
Аутентики не решились на переизбрание Грау, боясь потерять остатки своего политического авторитета. Кандидатом в президенты на предстоявших выборах они выставили Прио Сокарраса. Чтобы купить поддержку своих прежних союзников по выборам, они согласились поддержать кандидатуру председателя либеральной партии Гилермо А. Пухоля на пост вице-президента, за что последний платил им, хваля правительство Г pay и взяв на себя роль защитника страны от коммунизма.
Ортодоксы и примкнувшие к ним на время выборов политические группировки выдвинули кандидатом в президенты Эдуардо Чибаса, а Народно-социалистическая партия—Хуана Маринельо. В ходе избирательной кампании, действуя в худших традициях старых партий, аутентики использовали находившуюся в их руках власть, чтобы обеспечить избрание своего кандидата61 62. Президентом был избран Прио. Но, в отличие от предыдущих выборов, когда аутентики выиграли с большим триумфом, теперь число голосов, поданных за противников Прио, в сумме превысило число голосов, поданных за него. Если бы оппозиция не раскололась и выдвинула единого кандидата, что предлагала сделать НСП, Прио не одержал бы победы.
Приступив к исполнению обязанностей (10 октября 1948 г.), президент Карлос Прио Сокаррас в своем послании конгрессу по существу повторил то же, что говорил 4 года назад Г payс‘:. Однако в своей политике Прио пошел еще дальше вправо. При нем большой размах получил стимулируемый правительством политический гангстеризм, направленный против прогрессивных и рабочих деятелей. Был издан декрет, получивший в народе название «декрет, затыкающий рот», который ограничивал свободу слова и печати. Проведенная денежная реформа послужила средством расхищения казны и ограбления трудящихся масс. Подвергся незаконному аресту Чибас. Было совершено несколько налетов, а потом была закрыта почти на год газета НСП «Нотисиас де ой». Коммунистов преследовали. Под лживым предлогом их депутатов попытались вывести из состава конгресса. Были временно арестованы X. Маринельо, К. Р. Родригес и другие видные деятели НСП. Правительство Прио на оплату послушного ему конгресса тратило 8,2 млн. песо — в 10 раз больше, чем при Эстрада Пальме, в 2 раза с лишним больше, чем при Мачадо и последующих
61 Очевидец событий советский педагог И. Строганов вспоминал: «За несколько дней до выборов полицейские силы захватили радиостанцию народной партии. Хождение по улицам стало небезопасным; всюду слышалась стрельба; почта и телеграф почти прекратили работу...
В день выборов по главной улице Гаваны-—Прадо — загарцевалп полицейские. Они разгоняли дубинками простых людей, которые хотели голосовать против Сокарраса» («Знамя», 1949, № 5, стр. 163).
62 «Mensaje al congreso elevado рог el honorable sefior presidente de la Repub-lica, dr. Carlos Prio Socarras, en ocasion de tomar posesion de su cargo». La Habana, 1948.
28/
президентах63. Обнаружилось, что предыдущее правительство аутентиков совершило незаконную растрату в 74 млн. песо64. К тому же Прио, вопреки протестам даже со стороны аутентиков и самого Грау, взял заем на огромную сумму 100 млн. долларов (он просил 200 млн.) у «Бостон интернейшнл корпорейшн»65. Во внешней политике Прио продолжал линию своего предшественника, активно участвуя в '«холодной войне», идя на поводу антикоммунистической политики США, активно поддерживая Вашингтон во всех международных организациях, солидаризируясь с ним во время корейской войны.
Внутренняя и внешняя политика Прио вызывала недовольство народных масс и тех сторонников аутентизма, которые, голосуя за Прио, считали, что аутентики еще способны сделать что-то для страны, не идя влево и не скатываясь к открытой реакции. Скольжение вправо шло очень быстро. Это радовало реакционеров, но и они отвернулись от Прио, когда кубинское правительство оказалось совершенно беспомощным перед ударом, нанесенным Соединенными Штатами кубинской экономике.
По окончании войны Соединенные Штаты перестали испытывать прежнюю потребность в сахаре, вызванную, в частности, оккупацией Филиппинских островов Японией и расстройством филиппинского сахарного хозяйства. В 1947 г. американский конгресс вновь принял закон о введении квот на ввозимый из-за границы сахар66 67, что ограничивало возможности кубинского экспорта, а следовательно, наносило ущерб всему хозяйству Кубы.
«Оба государства вступили между собой в длительные переговоры по этому вопросу, но временно они установили kbotv на покупку Соединенными Штатами кубинского сахара в 1949 году в размере 3092 тыс. тонн. В следующем году образовался значительный излишек сахара, что сразу же ударило по тем отраслям кубинской экономики, которые были связаны с производством сахара, а они охватывали 500 тысяч рабочих» в7.
Введение квот показало многим кубинцам — из тех, кто еще заблуждался относительно характера американо-кубинских экономических взаимоотношений,— что США считаются только с собственными интересами. Политика США вызвала глубокое недо
63 «Historia de la Nacion cubana», t. 9, p. 124—125.
64 J. Le River end. Op. cit., tema XXII, p. 4.
Осведомленный американский журналист Мэтьюз, говоря в своей книге о расхищении государственной казны кубинскими президентами, писал, что Грау и Поио «были из худших» (Н. Matthews. The Cuban Story. N. Y., 1961, p. 55).
65 А. Томас. История Латинской Америки. М., 1960, стр. 505.
66 Эта квота равнялась разнице между общим потреблением сахара и квотами американских штатов плюс филиппинская квота. При этом квоты для американских штатов исчислялись из наивысшего довоенного производства «La position del azucar», p. 18—19.
67 A. T о м а с. Указ, соч., стр. 505.
282
вольство на Кубе. Это недовольство распространялось и на поведение собственного правительства, которое не отстаивало кубинских интересов перед (Вашингтоном и в угоду ему отказалось от предложения, сделанного Кубе Англией о покупке у нее сахара. «Куба была принесена в жертву. Ей помешали продать не менее 700 тыс. тонн сахара по цене 1,45—1,48 сентаво, и сейчас мы стоим перед печальной действительностью, не имея возможности исправить вред, нанесенный стране»68,— писал тогда кубинский журналист М. Ками-о, энергично выступавший против ограничения кубинской торговли только американским рынком и только в пределах определенной нормы.
Однако трудности, с которыми встретилась Куба в сбыте сахара в описываемое время, были лишь прелюдией к гораздо большим. Первое время страна пользовалась частью квоты некоторых американских штатов и Филиппин, предоставленных ей в связи с тем, что еще не было полностью восстановлено американское и филиппинское сахарное хозяйство. Вскоре Кубу ожидало закрытие этого канала торговли. К тому же наступил спад в «несахарных» отраслях кубинского хозяйства, вызванный главным образом возросшей после войны американской конкуренцией. Советский исследователь А. И. Зенцова, специально изучавшая эти вопросы, писала в те годы: «Производство текстильных изделий на Кубе составило в 1949 г. всего 60% от производства 1948 г. В 1949 г. экспорт из США на Кубу текстильных изделий увеличился на 10% в сравнении с экспортом 1948 г. и продолжает расти из месяца в месяц. В связи с этим кубинской текстильной промышленности угрожает полное исчезновение... Разорение кубинской текстильной промышленности обрекает на безработицу свыше 30 тыс. рабочих, из них 20 тыс. уже полностью или частично лишегТы работы.
Табачная промышленность Кубы переживает кризис. В связи с конкуренцией со стороны американских табачных трестов, захвативших рынки «маршаллизованных» стран, в 1948 г. производство табака на Кубе снизилось на 22 млн. фунтов (55 млн. против 77 млн. в 1947 г.)... Число безработных в сигарной промышленности составляет сейчас около 5 тыс., а число безработных на предприятиях по разделке табака достигает 10 500»69.
Сокращение производства в главнейших отраслях хозяйства, сопряженное с ростом безработицы и нуждой трудящихся, реакционная внешняя и внутренняя политика правительства вызывали рост стачечного движения рабочего класса. Рабочие неоднократно организовывали экономические и политические забастовки
68 М. С a m i о. En defense de nuestros derechos. La Habana, 1947, p. 75.
69 А. Зенцова. Борьба кубинского народа против империализма США. • Народы Латинской Америки в борьбе против американского империализма». Сборник. М„ 1951, 308 310.
283
в защиту своих прав, против политики «холодной войны» и войны США в Корее. Бастовали текстильщики, рабочие авиационных компаний, сахарных сентралей портовики Карденаса, Матан-саса и других морских городов. Мощная волна народного протеста сорвала попытку Прио поставить на обсуждение конгресса вопрос о посылке кубинских войск в Корею.
Представители прогрессивной кубинской общественности принимали участие в работе Всемирного совета мира. Хуан Мари-нельо был избран членом Постоянного комитета этой организации. На Конгрессе, созванном кубинскими сторонниками мира, было представлено 2,5 тыс. делегатов. Они приняли резолюцию, в которой говорилось: «Борясь против войны и отстаивая мир, находящийся сейчас под угрозой, мы вновь подчеркиваем нашу верность принципам национального суверенитета. Мы против всех унизительных договоров, против всякой колонизации нашей экономики и передачи наших богатств в руки иностранцев.
Поскольку борьба за мир—это задача всех народов, мы горячо поддерживаем Постоянный комитет Всемирного конгресса сторонников мира, созданный в Париже, и заявляем о нашем решении внести наш вклад в дело мира во всем мире»70.
Тысячи кубинцев поставили свои подписи под Стокгольмским воззванием Всемирного совета мира. Кубинская прогрессивная общественность горячо выступала против гонений на известного чилийского поэта Пабло Неруду, против реакционного режима Трухильо в Доминиканской республике. На втором конгрессе Всемирного совета мира в его Постоянный комитет кроме Маринельо были избраны еще два кубинца: профессор Доминго Вильямиль и профессор Элиас Энтральго — председатель Национального комитета борьбы за мир. Активно действовал на Кубе комитет «Руки прочь от Кореи!»
Политику правительства энергично критиковали коммунисты. Против Прио вели кампанию ортодоксы Чибаса, создавшие Кубинскую народную партию (КНП), куда кроме ортодоксов вошли многие члены распавшейся к тому времени партии «АБЦ». Бичующие речи Чибаса, его ораторский талант привлекли к ортодоксам множество сторонников. Сила левой оппозиции правительству в лице НСП и КНП стремительно росла. Организовывала свои силы и оппозиция справа, которую пугал размах развернувшегося вопреки усилиям Прио демократического движения и которая ставила своей задачей установление «твердой власти». Значительная часть либералов и демократов, а также другие политические группировки правого толка слились в партию Объединенное прогрессивное действие во главе с Батистой, вновь претендовавшим на власть. Он предоставил ОПД оставшуюся еще за ним репутацию президента-демократа (для предвыборной агитации) и свою
70 А. Зенцова. Указ, соч., стр. 333.
284
«сильную руку» (для наведения «порядка» после прихода к власти).
Ориентация ,Батисты на правые партии определялась несколькими причинами. Для завоевания прогрессивно настроенных избирателей он должен был пойти левее Чибаса. Это был путь значительно левее того, по которому шел Батиста в годы своего президентства. Левая оппозиция правительству Прио настойчиво требовала осуществления прогрессивного законодательства, отвечавшего духу конституции 1940 г., законодательства, на пути которого встал Батиста, еще будучи президентом. Чибас был кумиром ортодоксов и пользовался слишком большим авторитетом, чтобы в борьбе с ним помогла чистая демагогия значительно дискредитированного экс-президента. Борясь против Чибаса, Батиста высказывал «разочарование» кубинской демократией, тем больше, чем большую антипатию к ней, даже в ее жестоко урезанном Прио виде, проявляли, следуя своему общему тогдашнему курсу Соединенные Штаты. Начиная с 1934 г. Батиста свою линию поведения строго ориентировал на запросы Вашингтона (он был «тверд», когда нужно было подавить революцию, «демократичен», когда США вели войну против фашизма). Вашингтон же после войны поддерживал и насаждал в Латинской Америке диктаторские ре-71 ЖИМЫ .
Перед лицом сильной оппозиции слева и справа и в предвидении выборов 1952 г. правительство Прио сделало попытку укрепить аутентизм, увеличить число голосующих за кандидатов КРП. Правительство объявило о походе против коррупции, о своем намерении приступить к осуществлению давно ожидаемого народом законодательства, предусмотренного конституцией 1940 г. Из правительства были выведены наиболее одиозные фигуры71 72, был основан,- наконец, Национальный банк, создан Трибунал конституционных гарантий, орган, контролирующий государственные расходы, составлен Регламент распределения земли (по проекту упоминавшегося выше Эдуарда Суарес Риваса), образована Пенсионная касса служащих и рабочих, занятых в торговле. В палате
71 «Главная цель политической экспансии империалистических кругов США в 1948—1953 годах в латиноамериканских странах состояла в установлении там реакционных режимов для подавления национально-освободительного движения, и прежде всего его авангарда — коммунистических партий...
К началу работы четвертого консультативного совещания министров иностранных дел американских государств (26 марта 1951 г. в Вашингтоне) уже в 16 латиноамериканских странах у власти стояли военные диктаторы, коммунистические партии были объявлены вне закона в 14 странах, а деятельность прогрессивных профсоюзов была запрещена в 16 государствах Латинской Америки. После Вашингтонского совещания преследование коммунистов и всех демократических организаций еще более усилилось» (С. Гонионский. Латинская Америка и США. М., 1960, стр. 194. 195, 197—198).
72 Начальник штаба — Дамер, брат Прио — Антонио Сокаррас, министр общественных работ — Феблес.
285
депутатов прошел (но был задержан в сенате) проект закона о социальном обеспечении и национальном рабочем банке.
Прогрессивные по своей идее, все эти мероприятия и институты, воплощенные в жизнь, не отвечали своему назначению. Национальный банк не мог стать действительно национальным банком, поскольку не была осуществлена конфискация или хотя бы контроль над деятельностью иностранных банков, в руках которых находились основные богатства страны (роль Национального банка свелась в значительной мере к печатанию денег). Регламенч распределения земли73 предусматривал выкуп государством земли, находившейся во владении латифундистов. Для этого выкупа правительство выделяло лишь мизерные средства, имеющие символическое значение. Латифундисты не спешили, разумеется, уступать свои владения, которые составляли их богатство и основу их влияния в стране, да еще по казенной цене. Статьи Регламента, запрещавшие сгон с земли арендаторов, не уплативших вовремя арендной платы, имели оговорку. Согласно этой оговорке требовалось доказательство того, что задержка оплаты произошла не по причине недобросовестности должника в работе и не по причине злостного несоблюдения оговоренных обязательств. При существовавших отношениях в деревне и зависимости местных властей от латифундистов подобная оговорка лишала упомянутые статьи всякой силы.
В поисках выхода из экономических трудностей правительство Прио осенью 1950 г. пригласило в страну комиссию американских экономических экспертов, возглавляемую главой нью-йоркской биржи Траслоу. Комиссия составила план реорганизации кубинской экономики («План Траслоу») 74. Основная рекомендация этого плана состояла в том, чтобы Куба, не снижая объема производства сахара, развивала другие отрасли хозяйства и расширяла другие статьи экспорта. Достичь этого предлагалось за счет средств, полученных от сокращения заработной платы и увеличения интенсификации труда, т. е. за счет увеличения эксплуатации трудящихся.
«Реформы» правительства Прио оказались фикцией. Осуществление «Плана Траслоу» — новым бременем для народа. Когда все это стало очевидным, давно копившееся недовольство политикой аутентиков достигло крайних пределов, тем более что по мере окончания срока их правления коррупция, обнаружившаяся еще при Грау, достигла огромных масштабов. Начавшаяся с весны 1951 г. избирательная кампания показывала, что аутентикам не приходится рассчитывать па сохранение за собой государственной власти. Почти бесспорным победителем на предстоящих выборах должен
73 «Republica de Cuba. Ministerio de agricultura. Reglamento del reparto de tierras». La Habana, 1951.
74 «Report on Cuba. Findings and Recomendations of an Economic and Technical Mission... Traslow Chief of Mission». Washington, 1951.
286
Госу дарственный переворот -10 марта 1952 г.
был стать 1кандидат ортодоксов Э. Чибас. Оспаривавший у него первенство Батиста, выступавший от партии Объединенное прогрессивное действие, имел значительно меньшее число сторонников. Даже после смерти Чи'баса (он ранил себя в живот и умер от заражения крови) все шансы на победу оставались у ортодоксов, выдвинувших кандидатуру Роберто Аграмонте. Эту кандидатуру поддержали коммунисты.
Складывавшаяся политическая обстановка не устраивала Вашингтон. «В августе — сентябре 1951 года в американских газетах появились статьи «известного специалиста» по латиноамериканским делам — корреспондента газетного объединения «Скриппс-Говард» Эдварда Томлинсона. В этих статьях весьма откровенно излагались планы насильственной смены кубинского правительства. В частности, 5 сентября 1951 г., касаясь положения, создавшегося на Кубе, Томлинсон прямо писал: «Наиболее здравомыслящие (?!) кубинцы считают, что решением вопроса может быть государственный переворот, который поставил бы у власти военных во главе с сильной личностью, такой, например, как Батиста». Другой американский газетный пророк Дрю Пирсон в те дни также вполне определенно предсказывал, что к власти на Кубе придет Батиста» 75.
В последней попытке укрепить свое положение аутентики, потерявшие авторитет в стране, рассчитывая на поддержку Вашингтона, заключили с Соединенными Штатами военный договор, делавший Кубу военным сатедлитом Пентагона (8 марта 1952 г.). Но дни правительства Прио были сочтены. Предвидя неизбежную победу на ближайших выборах кандидата левых сил, реакция совершила государственный переворот.
На рассвете 10 марта 1952 г. несколько автомобилей въехали в военный лагерь столицы «Колумбия». Из автомобилей вышли возглавляемые Батистой заговорщики. Офицеры
гарнизона, принимавшие участие в заговоре, в соответствии с заранее составленным планом заняли главные пункты лагеря, арестовали, захватив врасплох, командиров, от которых ждали сопротивления. Солдаты, увлеченные демагогической речью Батисты, объявившего, что он спасает родину от политиканов и жуликов, подчинились заговорщикам. Так же неожиданно и быстро действовали заговорщики в крепостях Морро — Кабанья и Ла-Пунта. в Гаванском полицейском управлении, на военных кораблях. Завладев важнейшими военно-стратегическими пунктами столицы, заговорщики приступили к захвату главных административных центров, почты, телеграфа, контор крупнейших промышленных предприятий, помещений общественных организаций.
75 К. Обыден. Куба в борьбе за свободу и независимость. М., 1959, стр. 29—30.
2«7
Танки мятежников у президентскою дворца 10 марта 1952 г.
Извещенный о происшедшем, Прио прибыл в президентский дворец. Собравшимся здесь корреспондентам он продиктовал воззвание к народу. В этом воззвании он призывал народ сохранить свою верность правительству и оказать ему поддержку в борьбе с мятежниками. Но когда представители Студенческой федерации пришли во дворец за оружием, им отказались выдать его. При первом известии о приближении вражеских танков президент бежал и укрылся в мексиканском посольстве. Мятежники овладели столицей.
Своей политикой правительство Прио оттолкнуло от себя народ. Коррумпируя профсоюзы и препятствуя деятельности прогрессивных организаций, оно одновременно лишило народ способности к быстрому и сплоченному сопротивлению силам реакции. Политические партии левой оппозиции оказались застигнутыми врасплох. Многих сдерживало высказываемое ранее американской прессой пожелание, чтобы Кубой правил Батиста, что говорило о 288
I
его поддержке Соединенными Штатами 76. Попытка студентов Гаванского университета дать отпор мятежникам не пошла дальше упомянутых выше переговоров с Прио, созыва митинга и воззваний к народу по репродукторам, установленным на университетских зданиях. Мухаль и его приспешники, захватившие с помощью правительства к тому времени руководство в КТК, поговорив о всеобщей стачке, разбежались. Сам Мухаль спрятался в американском посольстве. Разрозненные стачки, начатые отдельными профсоюзами, не могли быть действенным средством против армии, флота и полиции. В течение дня все вооруженные силы перешли на сторону мятежников, видя беспомощность правительства, которое не уважали, получив обещание, что их жалование будет значительно повышено. Государственный аппарат полностью контролировался вооруженными силами и людьми Батисты. Всем гражданским лицам было приказано под угрозой сурового наказания сдать оружие. Было издано специальное распоряжение, запрещавшее забастовки. Власть в республике перешла в руки возглавлявшего мятеж Батисты.
Как писал известный кубинский экономист и историк Рауль Сеперо Бонилья, «11 марта 1952 г. представители крупных собственников были уже в приемной дворца, чтобы приветствовать нового главу государства и поддержать атаку на демократические институты и политические свободы. Батиста, который не чувствовал себя еще прочно у власти, сделал важным сеньерам уступки в экономической области, освободив их от соглашения, заключенного ими с президентом Карлосом Прио о покупке «Феррокар-рильес унидос»... Свержение Прио принесло им 13 миллионов» 11.
Иначе говоря, государственный переворот встретил немедленную поддержку кубинских латифундистов и крупной буржуазии, в интересах которых этот переворот и был произведен. Орган американских монаполий «Уолл стрит джорнэл» писал в те дни: «Наши сахарные компании могут извлечь выгоды из нового положения, потому что военное правительство Батисты будет твердой рукой править рабочими». Радость американских сахарных магнатов по поводу произведенного на острове переворота отмечал также кубинский журнал «Боэмия». Гаванский корреспондент испанской газеты «Арриба» сообщил 12 марта 1952 г., что Батиста опирается «на поддержку экономических и военных кругов США, которые видят в нем сильного человека... способного гарантировать выполнение обязательств и удовлетворение американских военных требований в районе Карибского бассейна» 78.
76	Есть данные, что сотрудники американского дипломатического и военного представительств участвовали в организации заговора Батисты (К. О б ы-ден. Указ, соч., стр. 30; Б. Рока. Куба — свободная территория Америки. М-, 1961, стр. 10).
77	R. Сер его Bonilla. Obras histdricas. La Habana, 1963, p. 314.
78	С. Гонионский. Указ, соч., стр. 261.
19 -Л. Ю. Слезкин
289
После того как Прио заключил с Соединенными Штатами военный договор, Вашингтону, в соответствии с его тогдашней политикой в Латинской Америке, только и оставалось желать установления на Кубе '«твердой власти», исключающей возможность антиимпериалистических выступлений, каждому из которых правящие круги США приписывали «коммунистический характер». Не смог ведь Прио Сокаррас решиться на посылку войск в Корею, на окончательное запрещение Народно-социалистической партии. Под давлением прогрессивных сил правительство Прио порицало милые сердцу Белого дома диктаторские кровавые режимы Трухильо, Самоса и Одриа в Латинской Америке, продало оружие прогрессивному правительству Гватемалы. На Кубе еще существовала конституция 1940 г., парламентский режим, хотя и сильно урезанные. Батиста, отказавшийся от игры в демократа, был знакомым Вашингтону Батистой, который «навел порядок» на острове после испугавшей американских империалистов революции 1933 г.
Народно-социалистическая партия первой, 13 марта 1952 г., опубликовала заявление, осуждавшее государственный переворот Батисты. В заявлении говорилось: «Империалисты янки способствовали государственному перевороту точно так же, как что было в Венесуэле, Перу, Боливии и т. д., где в результате переворотов к власти пришли антидемократические правительства. Эти правительства пришли к власти не в результате выборов, не по воле народа. Они опираются исключительно на силу оружия. Только государственный переворот мог избавить правительство Прио Со-карраса от полного разгрома силами широких народных масс. Однако государственный переворот не разрешает проблем, стоящих перед Кубой. Он привел к власти других людей, но по существу не затрагивает основ политики, которая вызывает глубокое недовольство народа, препятствует преобразованию нашей экономической структуры и мешает прогрессу нашей страны» 79.
«'Мы,— писал позже Блас Рока,— осудили государственный переворот и режим, установленный Батистой, без всяких оговорок и уступок, ясно показывая в то же время, какую роль сыграли в его подготовке различные общественные силы (американский империализм, крупные эксплуататоры, латифундисты и т. д.), а также люди, возглавившие его.
Занимать такую позицию было в то время нелегко по следующим причинам:
Во-первых, переворот 10 марта был направлен — правда, лишь внешне — против правящей группы, которая, хотя и вступила на арену политической борьбы с антиимпериалистическими лозунгами, однако за восемь лет своего пребывания у власти окончательно разложилась, примкнула к империализму, стала проводить политику раскола, унижения национального достоинства и коррупции
70 С. Г о н и о и с к и й. Указ, соч., стр. 262—263.
290
в профсоюзном движении, навязав с помощью фашистских методов в руководство КТК Мухаля и его сообщников... Вначале многие рабочие не понимали сущность государственного переворота 10 марта, так как полагали, что благодаря ему они избавятся от правительства, проводившего против них кровавую политику репрессий. Находясь в решительной оппозиции по отношению к государственному перевороту, наша партия в первое время столкнулась с этими ошибочными представлениями трудящихся.
Во-вторых, правительство, сформированное Батистой в результате государственного переворота, всячески пыталось вначале создать видимость нормального положения и тем самым убедить общественность в том, что оно-де не будет предпринимать репрессий против трудящихся, всего народа, политических партий и т. д.
В-третьих, партия на определенных условиях поддерживала политику единого фронта с Батистой с конца 1938 и практически до начала 1946 г. ...Все это вызвало известные пробатистские настроения у определенной части народа и даже среди некоторых отсталых членов партии, политически недостаточно подготовленных, чтобы правильно оценить изменения, происшедшие внутри страны и в ориентации Батисты, который повернул в сторону реакции и пошел на безоговорочное подчинение империалистам ради того, чтобы удержаться у власти» 80.
Иллюзии, которые еще питали некоторые кубинцы в отношении целей государственного переворота 10 марта, рассеялись очень быстро, но этого времени оказалось достаточно, чтобы Батиста, используя неподготовленность народа к отпору, закрепился у власти. Только после этого он установил диктаторский режим, формально санкционированный изданием 4 апреля 1952 г. «Конституционного закона» («Конституционных статутов)81. С изданием этого закона рушились надежды тех, кто уповал, что «твердая рука», наведя «порядок», восстановит парламентский образ правления.
Конституционный закон, которым была заменена конституция 1940 г., передавал законодательную власть распущенного конгресса Совету министров, формально уполномоченному назначить президента. Этой функции ему выполнять не пришлось. Все было наоборот: Батиста сам себя избрал президентом и назначил по своей воле Совет министров, который утверждал диктуемые Батистой законы. Фиктивные прерогативы совета министров были фиговым листком диктатуры. Вместо конгресса был создан Консультативный совет из сторонников Батисты. Специальным декретом уничтожался избирательный кодекс 1943 г. Выборы, которые должны были состояться в 1952 г., отложили до июня 1953 г., а позже до ноября 1954 г. Желая обеспечить поддержку своей власти, диктатор повысил жалование армии и полиции, одновре-
80 Б. Р ока. Куба — свободная территория Америки, стр. 11—12.
81 «Constituciones de la Republica de Cuba», p. 243.
19*
291
менно убрав всех возможных противников своего режима с государственных постов.
«Роль, которую отводили батистовской тирании ее вдохновители, состояла в том, чтобы препятствовать подъему народного и национально-освободительного движения, обеспечить интересы сахарных трестов, усиливать империалистическое господство путем предоставления новых обременительных концессий. Она должна была покровительствовать американским экспортерам, хотя это и вело к истощению валютных запасов, осуществлять рекомендации, содержавшиеся в плане Траслоу и направленные против интересов трудящихся, усилить огосударствление профсоюзов посредством установления обязательного профсоюзного взноса, вмешательства в дела профсоюзов, назначения «сверху» их руководящих органов и пропаганды идеологии подчинения американскому империализму, идеологии антикоммунизма» 82.
Батиста пошел по пути диктатора Мачадо83. Прежде всего были запрещены прогрессивные издания и радиопередачи оппозиционных партий, а также демонстрация «вредных» фильмов. Как во времена Мачадо, начались покушения на жизнь оппозиционных журналистов. Случайно спасся от подложенной бомбы Хесус Ме-лон Рамос (22 июля 1952 г.), который в качестве члена одного из гаванских муниципалитетов запретил митинг сторонников Батисты из Партии объединенного действия. Было совершено нападение полиции на типографию газеты ортодоксов «Ла Калье», так как в ней должна была появиться заметка о Чибасе. В течение августа 1952 г. многие журналисты были арестованы. Подверглись жестокому избиению сотрудники газеты «Пренса либре» Марио Кучи-лан Соль и Мартин Льиральди. Попытка некоторых журналистов организовать забастовку работников прессы не увенчалась успехом из-за страха перед репрессиями.
4 мая 1952 г., согласно установившейся традиции, в Гаване должно было состояться торжественное собрание в честь 50-летия провозглашения республики. В президиуме собрания были Элиас Энтральго, Хорхе Маньяч и другие видные представители университета. Но как только открывший собрание Энтральго начал говорить, группа хулиганов из юношеской организации Партии объединенного действия прервала оратора и устроила скандал, сорвав собрание. Диктатуре было неугодно выслушивать речи о том, ради какой республики кубинцы боролись в начале столетия.
В 1953 г. налеты на редакции и типографии, аресты и избиения стали обычным явлением. В своем усердии полиция «перехватила через край», ее агенты жестоко избили английских и американских Корреспондентов (3 февраля 1953 г.). Была насильственно пре-
82 Б. Р ока. Основы социализма на Кубе, стр. 126.
83 Подробно о террористической политике Батисты в 1952—1953 гг. см.: A. Azcuy. Cuba: campo de concentration. Mexico, 1954.
292
крашена всякая деятельность партии и организации, выражавших в какой-нибудь форме недовольство установлением диктаторского режима; запрещались все мероприятия, наводящие на мысль о его незаконности (вечера памяти событий 1933 г., памяти Чибаса, театральные представления о Марти и т. д.). Была совершена провокация в отношении известного кубинского поэта Н. Гильена (март 1953 г.). Полиция подделала присланный ему чек на получение гонорара с тем, чтобы арестовать его при получении денег в банке как «мошенника». Словом, делалось все, чтобы зажать народу рот — деспотизм и тирания не терпят даже относительной свободы слова. Контроль над мыслями был возложен на министерство информации, созданное в день переворота. Рост неграмотности, обнаружившийся на Кубе еще в 1943 г., достиг в 1953 г. 23,6% (считая с 10-летнего возраста) 84.
После мартовского военного переворота начались массовые увольнения рабочих на предприятиях, в сентралях, на транспорте. Большинству рабочих была снижена заработная плата. Это было сопряжено со всеми видами преследований — за любое выражение недовольства, а зачастую без определенного повода — «для острастки». Собрания разгонялись, и их участники оказывались за решеткой. Празднование 1 Мая и рабочие демонстрации были запрещены. Всеми способами затруднялась деятельность профсоюзов, если они не отказывались от своей задачи хоть минимальной защиты прав рабочих и не выражали покорной преданности режиму диктатуры. «Исчезновения», избиения и убийства из-за угла рабочих активистов было систематическим занятием полиции и завербованных ею агентов и бандитов. В то время как стачки подавлялись, обычными стали локауты, организуемые предпринимателями, и правительство неизменно становилось на сторону хозяев. В этом -черном деле правительству усердно помогало руководство КТК, по-прежнему возглавляемое Мухалем, который вскоре после 10 марта стал главным подручным Батисты в подавлении рабочего движения.
«При мухализме руководящие органы КТК, федераций и большинства профсоюзов превратились в пособников и прислужников американского империализма, продажных правительств и тирании, стали инструментами дезориентации, раскола, дезорганизации. Руководство КТК .превратилось при мухализме в руководящий центр штрейкбрехеров, которых использовали всякий раз, когда трудящиеся предпринимали выступления против тирании или против своих необычайно тяжелых условий жизни и труда. Мухалистские элементы, поставленные правящими кругами к руководству КТК, федераций и отдельных профсоюзов, щедро вознаграждались за свое предательство миллионами песо, которые приносил фашист
84 Е. R о i g de Leuchsenring. Males у vicios de Cuba republicana. La Habana, 1961, p. 164.
293
ский профсоюзный обязательный взнос, постами для них самих или их родственников в пенсионных кассах, Кассе рабочего материнства и других государственных и полугосударственных учреждениях, «подарками» со стороны предпринимателей и т. п. Они жили, как богачи, и многие из них сколотили крупные состояния...
Одновременно с усилением деятельности мухалистов активную работу по проникновению в профсоюзы стала проводить ХОК (Католическая рабочая молодежь). Она привносила в них теорию классового сотрудничества, защищала капитализм при помощи им же предоставленных средств, проповедовала антикоммунизм, выступая тем самым на стороне американского империализма» 85.
Гнет диктатуры, невыносимый в городе, в деревне приобрел форму еще более жестокую, поскольку обычный здесь произвол помещиков был теперь откровенно санкционирован государственной властью. Вот что 21 марта 1952 г. рассказывала одна из газет о произволе батистовского экс-полковника Хосе Элеутерио Педрасы: «На обширных латифундиях этого кровопийцы и отставного вояки жестоко эксплуатировались сотни крестьян... Педраса, прибегая к методам террора, которые господствовали в политике государства, закрыл путь из Сан-Педро-де-Майабон; и сотни гуахирос, которые использовали этот путь для перевозки своих фруктов и тростника, оказались совершенно отрезанными от рынков и клиентов. На своих 960 кабальериях, приобретенных на нечестно добытые деньги в первую батистовскую эру, Педраса держал небольшой военный пост из 8 солдат, которые охраняли его жизнь и добро, поддерживали порядок, защищая его от недовольства угнетаемых и оскорбляемых им крестьян» 86.
Режим Батисты, как пишет советский исследователь 3. Петрова, «был самым антинегритянским в истории Кубы». «Правительство Батисты пыталось внедрить на Кубе такую же дискриминацию, как на юге США. Большинство безработных составляли негры. В стране существовало много предприятий и учреждений, где негры вообще не имели права работать. Ни в банках, ни в магазинах готового платья не было служащих-негров. Негры не допускались на высокие общественные посты. В министерствах нельзя было найти ни одного негра среди высокопоставленных чиновников, между тем как должности швейцаров и подметальщиков, казалось, были созданы специально для них. Почти не было негров в дипломатическом корпусе, в судебных трибуналах, университетских советах и среди преподавателей университетов. Аналогичное положение можно было наблюдать и в армии — негров не было в числе армейских чиновников, а также в некоторых частях армии, как, например, авиации. Кубинские негры никогда не имели равного с белыми представительства в государственных органах.
85 Б. Рока. Основы социализма на Кубе, стр. 174—475.
86 A. Azcuy. Op. cit., р. 183.
294
При поступлении и обучении в высших учебных заведениях помимо экономических трудностей негры встречали целый ряд других препятствий, специально создаваемых администрацией этих заведений. В крупных городах существовали целые кварталы, где домовладельцы отказывались предоставлять им комнаты. Так же, как и в США, негры подвергались дискриминации в различных общественных местах: в театрах, кино, на транспорте. Существовал целый ряд парикмахерских, кафе и других общественных заведений, где негров не обслуживали; негры и белые не имели права танцевать вместе; во многих католических семьях смешанные браки считали осквернением религии» 87.
На Кубе не было уголка, где бы не ощущался гнет диктаторского режима, где человек мог не бояться за свою жизнь, где он мог апеллировать к закону. Полиция и армия терроризировали страну. Особенно свирепствовала Служба военной разведки (СВР). Ее сокращенное название (по-испански «SIM») стало на Кубе синонимом слов: произвол, насилие, беззаконие, пытка.
Чем дальше, тем больше режим Батисты напоминал режим Мачадо, а потом он перешагнул рамки злодеяний «антильского Муссолини», достигнув степени зверства, еще не виданной на острове даже во времена испанского генерала-карателя Вейлера. Автор книги «Куба — концентрационный лагерь» писал в те годы: «Как в 1896 г., когда губернатор и генерал-капитан острова Кубы Валериано Вейлер диктовал свои знаменитые «указы о реконцентрации», так сегодня узурпатор и генерал мошенников, Фульхенсио Батиста, диктует декреты и приказывает убивать.
Куба была нацией, имевшей печальную привилегию быть первой в мире, испытавшей антигуманные методы, которые в последнюю войну назывались «концентрационными лагерями» и которые использовали нацисты для уничтожения народов стран, подвергшихся вторжению...
Так пытался «усмирить» кубинцев Вейлер, так позже Гитлер пытался «усмирить» демократические страны. Так теперь Фульхенсио Батиста пытается «усмирить» Кубу» 88.
В своей внешней политике Батиста придерживался крайне реакционной ориентации, идя по стопам Соединенных Штатов. Вскоре после переворота Батиста заявил, что он «противник коммунизма», что его правительство направит свои усилия на борьбу против «коммунистического проникновения» и, «если Соединенные Штаты Америки, подвергнутся нападению или будут втянуты в войну с Советским Союзом, Куба будет воевать на стороне США» 89. Батиста установил тесные отношения с латиноамерикан-
87 3. Петрова. Американский империализм и общественная жизнь Кубы в период диктатуры Батисты. «Куба». Историко-этнографические очерки. М., 1961, стр. 410—411.
88 A. A z с и у. Op. cit., р. 9.
89 К. Обыден. Указ, соч., стр. 32.
295
скими диктаторами Самосой, Трухильо, Одриа и испанским диктатором Франко. Батиста подтвердил свою верность военному пакту с США, одобрял войну США в Корее. Его дипломатические представители поддерживали все антидемократические и агрессивные акции США, голосовали в ООН и в Организации Американских государств против независимости Пуэрто-Рико, стремились изменить в реакционном духе межамериканское право о политическом убежище.
Кубинские власти спровоцировали разрыв дипломатических отношений с Советским Союзом, незаконно прервав связь советской миссии в Гаване с правительством СССР, не допуская на Кубу советских дипкурьеров. Отношения были прерваны 3 апреля 1952 г. В августе того же года полиция разгромила помещение Института кубино-советской дружбы 90.
Как во времена Мачадо, Соединенные Штаты своим признанием и поддержкой режима Батисты санкционировали все совершаемые им преступления и становились их соучастниками. Особенно активно в пользу Батисты выступал бывший посол на Кубе, крупный делец и агент сахарных, медных и нефтяных монополий Спрейль Брэден91. Американец Эдмунд Честер, получив за это огромную сумму, написал книгу, прославлявшую диктатора 92. Посетив в 1954 г. Кубу, вице-президент США Никсон произнес речь, в которой называл Батисту главным защитником принципов свободы и демократии. Как признает американский историк А. Томас «Позиции Батисты упрочились благодаря поддержке Соединенных Штатов, выразившейся в быстром признании его правительства и применении пакта о военной взаимопомощи, заключенного между Кубой и Соединенными Штатами в последние дни режима Прио» 93.
Эта поддержка оказывалась не даром. Батиста шел точно в колее американской политики. Он создал американцам невиданно привилегированные условия для экономической эксплуатации острова. Американский историк А. Томас, заканчивая в своей книге изложение кубинской истории 1955 годом, сделал вывод, что «экономика Кубы, покоившаяся на сахаре, главным потребителем которого являлись США, осталась зависимой от ее великого северного соседа» 94. Это вывод верный, но неполный.
Возвращение к системе квот, навязанное Кубе США, вынуждало кубинское правительство, которое регулировало сахарное хо-эяиство , принудительно ограничивать посадки тростника и про-
90	С. Гониовс кий. Указ, соч., стр. 264—265.
91	A. A z с и у. Op. cit., р. 291—292.
92	Е. Chester. A sergeant named Batista. N. Y., 1954.
93	А. Томас. Указ, соч., стр. 507.
94	Там же, стр. 508.
95	«Правительственная политика вмешательства практически затрагивает все стороны сахарной промышленности. Правительство устанавливает дату и г9б
изводство сахара. При благоприятной в те годы рыночной конъюнктуре, при участии Кубы в Лондонском - соглашении 1953 г.96 объем и стоимость кубинского экспорта сократились 97. Как и прежде, являясь главным покупателем кубинского сахара, Соединенные Штаты тормозили в то же время развитие сахарной промышленности Кубы, покупая у нее почти исключительно сахар-сырец (на долю рафинада приходилось всего около 12,5%) 98.
Ограничение сахарного хозяйства немедленно сказывалось на кубинских трудящихся. Касаясь объявленного в начале 1955 г. сокращения работ на сахарных плантациях, влиятельный кубинский журнал «Боэмия» писал, что, не затрагивая существенно интересов латифундистов, это сокращение «вредит всем другим: колонам,— потому что уменьшает размеры их производства; рабочим,— потому что означает для них меньшее число рабочих дней в году, уменьшение их заработка на 7,35%, потерю оплаты одного дня в неделю за переработку и, кроме того, перспективу безработицы...» ". Комментируя официальные данные о безработице, подпольная газета коммунистов «Респуэстас» писала в мае 1956 г.: «Средняя цифра безработицы из месяца в месяц превышает намного 8,4% (о которых говорят официальные представители)... В мертвый сезон имеется более .полумиллиона безработных, а порой более 700 тыс., т. е. третья часть официально числящейся ра-—	100
оочеи силы» .
размеры сафры, квоты продукции для инхенио и колонов, квоты для продажи сахара на трех рынках — мировом, американском и местном,— регулирует цены сахарного тростника, фиксирует заработки .сельскохозяйственных рабочих и рабочих инхенио и непосредственно торгует сахарными заводами, а порой и значительной частью продукции .сахара.
Сахарная промышленность — огромный картель, управляемый государством. Конкуренция ограничена существующим (монополистическим) объединением. Невозможно основать новые инхенио. Но это не социалистическое обобществление, потому что собственность принадлежит не государству, а частным лицам, хотя правительство с некоторого времени выполняет функции, которые соответствуют функциям предпринимателя. Правительство не использует, а злоупотребляет этим контролем.
Существующий режим не изобрел и не усовершенствовал порочную систему спекуляции сахаром и сахарными заводами. Но поистине никогда сахарная политика не отвечала столь полностью интересам .спекулянтов, как политика, проводимая людьми, совершившими и поддержавшими мятеж 10 марта» (R. Серего Bonilla. Obras historicas. La Habana, 1963, p. 309—310).
96	По состоявшемуся соглашению между сахаропроизводящими странами Куба получила право вывозить на сахарный рынок 2,25 млн. т сахара (на деле вывозилось меньше — подробнее см. R. Серего Bonilla. Op. cit., р. 349). В США Куба вывозила в 1951—1958 гг. в среднем около 2,9 млн. т («La posicion del azucar», p. 30).
97	Экспорт сахара, составлявший в 1952 г. 7,2 млн. т, в 1953—1954 гг. упал приблизительно до 5 млн. т, а стоимость экспорта с 1951 по 1954 г. уменьшилась на 55% (Я. М а ш б и ц. Экономика Кубы на подъеме. «Куба». Историко-этнографические очерки. М., 1961, стр. 80).
98	Там же.
99	«Bohemia», 30.1 1955.
100	«Respuestas», 12.V 1956.
291
Ища выхода из создавшегося положения, правительство Батисты заключило в 1955 г. выгодное соглашение с Советским Союзом о продаже ему более 400 тыс. т сахара. При этом пришлось преодолеть сильное сопротивление Вашингтона, тем более циничное, что в Соединенных Штатах в то время готовились к новому сокращению кубинской квоты. И действительно в 1956 г. в Соединенных Штатах был принят закон, который устанавливал для Кубы квоту в 29% (от ежегодного роста потребления сахара в США). Это означало для Кубы снижение экспорта за период действия закона (5 лет) в размере 2,5 тыс. т сахара, или сокращение доходов на 240 млн. долларов 101, а следовательно дальнейшее ухудшение экономической конъюнктуры и положения трудящихся.
Режим диктатуры служил тому, чтобы при всех условиях были высокими доходы крупных фирм 102, чтобы свободно могли действовать на Кубе американские монополии. Правительство Батисты передало в руки американских компаний права на все возможные нефтяные запасы страны. Невиданно льготные концессии на разработку минеральных удобрений получили американские компании «Моа бай» и «Фрипорт салфэр». «Кюбэн телефон компани» (филиал «Амэрикэн телефон энд телеграф») было разрешено более чем на 100% повысить тарифы за пользование телефоном. «Кубана де электрисидад» получила от кубинского правительства субсидию в 12 млн. долларов, а американская скотоводческая компания «Кинг рэнч» — концессию более чем на 1000 кабальерий земли 103. Всевозможные льготы получили и многие другие американские компании. Американские инвестиции, достигавшие в период правления аутентиков в 1946 г.— 553 млн. долларов, а в 1950 г.— 642 млн., при Батисте возросли еще больше: до 686 млн. в 1953 г. и до 717 млн. долларов в 1954 г.104
Усердное осуществление Батистой «плана Траслоу» давало американским предприятиям значительные выгоды за счет регулярного снижения заработной платы, общая сумма которой в 1952 г.
,	(” R. С е р е г о Bonilla. Op. cit., р. 427.
Сальдо кубино-американской торговли было для Кубы и без того отрицательным, и с 4951 по 1957 г. дефицит составлял 416,4 млн. песо.
102	В 1955 г. объявленные официально, а следовательно, сильно преуменьшенные, доходы, например сахарной компании Манати, составили 115 тыс. песо, компании Вертиентес — 856 тыс. песо, а компании «Гуантанамо шутар» — 1 200 тыс. песо («Respuestas», 4.II 1956).
«Прибыли американских монополий на Кубе составляли от 20 до 40% на вложенный капитал, т. е. срок окупаемости не превышал 3—5 лет. Только за 1957—1958 гг. прибыли монополий достигли 200 млн. долларов» (А. Ефимов, А. Анчишкин. Куба планирует свою экономику. М., 1963, стр. 8).
103	К. Обыден. Указ, соч., стр. 32—33; С. Гонионский Указ, соч., стр. 262.
104	Примечательно, что рост инвестиций шел главным образом не за счет вложений капитала в сельское хозяйство (около 30%) и другие виды производственной деятельности, а за счет вложений в сферу обслуживания (несколько менее 50%), где контроль американцев распространялся на 90% всех предприятий («Investment in Cuba», р. 100; R. Smith. Op. cit., p. 167).
298
составляла 719,8 млн. песо, а в 1954 г.— 616,4 млн. песо105. В 1958 г. капиталисты Соединенных Штатов контролировали 80% кубинских предприятий общественного обслуживания, 90% шахт и рудников, 90% животноводческих хозяйств, все предприятия по очистке и распределению нефти (вместе с «Ройал датч шелл») и 40% сахарной промышленности 106.
Итак, жестокая политическая диктатура была неразрывно связана с усилением экономической зависимости Кубы от США, с тяжелым положением кубинских трудящихся. Американский империализм, теряя многие позиции на мировой арене — в результате национально-освободительного движения в Азии и Африке, конкурентной борьбы с капиталистическими странами Европы, роста влияния социалистического лагеря,— стремился возместить свои потери за счет подвластных ему стран Латинской Америки и особенно за счет наиболее зависимой от него Кубы. Неэквивалентному торговому обмену, дальнейшему проникновению и хозяйничанию в кубинской экономике, поддержке диктаторского режима сопутствовала политика морального разложения и национального унижения кубинцев. «Иностранное влияние через посредство всех видов пропаганды, через посредство печати, журналов, сообщений, реклам, кинофильмов, книг было таким сильным, что черты кубинского национального характера были почти стерты, и кубинцы были бессильны противостоять этому» 107. Богатые американцы сделали из Кубы увеселительный остров, где позволяли себе то, на что не решались у себя дома. Казино, притоны, публичные дома, ночные клубы, предназначенные для американцев, одновременно втягивали в орбиту азарта и порока немалое число кубинцев.
Народ, прошедший большую политическую Первые выступления школу революции 30-х годов, добившийся против режима	„
диктатуры	демократической конституции, создавший
многочисленные прогрессивные организации и политические партии, не мог смириться с возвращением к худшим кровавым периодам своей истории, с унижением и безудержной эксплуатацией. Борьба с диктатурой была очень трудна, требовала от народа множества жертв. Но эта борьба не прекращалась с 10 марта 1952 г.
Уже говорилось о неудавшейся попытке студентов организовать сопротивление захвату власти заговорщиками Батисты, о стихийных рабочих забастовках, о протесте Народно-социалистической партии — в условиях, когда еще далеко не все могли предвидеть, во что выльется государственный переворот, и немалое число людей видело в нем «очистительное» начало. 4 апреля, в день опубликования «Конституционного закона», против него выступили
105 К. Обыден. Указ, соч., стр. 33.
105 Н. Matthews. Op. cit., р. 246; см. также: А. Ефимов, А. Анчишкин. Указ, соч., стр. 8.
107 Ф. Кастро. Речи и выступления. М., 1960, стр. 423.
299
виднейшие (политические деятели и юристы — сторонники конституции 1940 г., считавшие, что с введением этого закона «оказались уничтоженными элементарные правовые гарантии» 108. Рамон Сайдин, Карлос Маркес Стерлинг и еще более 20 политических деятелей, членов конгресса и юристов апеллировали к Трибуналу конституционных и социальных гарантий, добиваясь от него признания действий Батисты антиконституционными. Они шли дальше. В поданном ими документе говорилось: «Военный переворот 10 марта 1952 г., а также правительство де факто, им установленное и поддерживаемое, не имеют юридической основы... Акты, предшествующие перевороту и достигшие кульминации во время военного переворота 10 марта 1952 г., по своей сущности незаконны и носят преступный характер. Подобные акты предусмотрены существующими кодексами социальной защиты и военных преступлений, а потому делают наказуемыми всех и каждого — виновных в совершении указанных преступлений, а также их соучастников» 109.
Под давлением диктатора Трибунал конституционных гарантий отклонил апелляцию.
Среди аутентиков и ортодоксов нашлись люди, которые постарались пристроиться к режиму диктатуры, но в основном Кубинская революционная партия и Кубинская народная партия выступили против него под лозунгом восстановления конституции 1940 г. При этом в обеих партиях произошло похожее деление: на сторонников борьбы за проведение «честных свободных выборов» и сторонников немедленной организации саботажа, террористических актов и восстаний. При сходности деления в нем было и различие. Сторонниками немедленных действий у аутентиков являлись главным образом старые политики, недавно отстраненные от власти и желавшие вернуть ее себе. Возглавлял этих людей живший за границей Прио Сокаррас. У ортодоксов сторонниками немедленных действий оказались молодые люди, желавшие не восстановления режима, существовавшего до 10 марта 1952 г., а создания в республике прогрессивного демократического строя, каким он им мыслился по словам Чибаса. Организовать борьбу за проведение «свободных» выборов стремились: часть аутентиков во главе с Г pay Сан Мартином и умеренные ортодоксы — главным образом из старых политиков — во главе с Карлосом Маркесом Стерлингом. Они хотели восстановить положение, при котором у них появились бы шансы на получение власти «конституционным
108 A. Lancis у Sanchez. Elecciones у administration en la Republica. La Habana, 1952.
109 «Recurso de inconstitutionalidad establecido ante el tribunal de garantias constitutionales у sociales por mas de veintoicinco ciudadanos contra la Ley constitutional de 4 de abril de 1952... ba jo la direction der dr. Ramon Saydin у Marquez Sterling». La Habana, 4953; См. также: «Adhesion del dr. Jose Portuondo у de Castro al recurso...» La Habana, 1953.
300
путем». 2 июня 1952 г. в Монреале (Канада) оппозиционеры договорились об объединенных действиях. Старые политики старались избежать активного участия народа в борьбе против Батисты, искали себе поддержку у правительства Соединенных Штатов, что обязывало соглашаться с привилегированным положением американского капитала на Кубе, с антикоммунистическими акциями американских империалистов, антипатии которых к коммунизму они, как правило, разделяли.
Народно-социалистическая партия, действовавшая полулегально, выступила с программой «Демократическое разрешение кубинского кризиса». В программе говорилось, что «изменения, которые необходимо было провести, не только касаются политической и административной сферы, но и носят главным образом социально-экономический характер; что борьба против батистского режима неотделима от борьбы за ликвидацию полуколониального положения Кубы и обусловливавшего его империалистического гнета» но. Речь шла о создании после свержения диктатора народного представительного правительства, способного провести давно необходимые для страны преобразования и прежде всего аграрную реформу, добиться освобождения страны от иностранного господства, ввести демократические порядки и вызволить народ из нищеты. Выдвигая эту программу, коммунисты «не ослабляли борьбу за удовлетворение самых непосредственных насущных требований трудящихся и достижение единства всех народных сил и всех прогрессивных элементов, противостоящих тирании» ш.
Народно-социалистическая партия прилагала все усилия, чтобы поддерживать связи с рабочими массами, помешать установлению полного господства мухализма в профсоюзах. При участии коммунистов рабочее движение, замершее после 10 марта 1952 г., к июню того же года активизировалось. В июне в стране началась стачка текстильщиков, а в последующие месяцы бастовали пекари, портовые рабочие, рабочие сахарной промышленности и другие, протестуя против снижения заработной платы и нарушения трудовых соглашений. В январе 1953 г. борьба продолжалась. «6-то не работали пять маршрутов «Омнибус алиадос». Провели забастовку рабочие консервной фабрики «Индустриас руралес», протестуя против отказа хозяев выплачивать жалование, предусмотренное законом. 11-го объявили стачку артисты шоу (ревю). 17-го объявили стачку рабочие прачечных и красильных, выступая против сокращения 15 товарищей из прачечной «Аркон». В тот же день руководители гаванского профсоюза аптекарей в связи с невыполнением закона о 40-часовой рабочей неделе объявили о прекращении работы в этой отрасли торговли. 23-го состоялась забастовка на фабрике «Харсиас» (Матансас) в знак протеста про-
110 Б. Рока. Куба — свободная территория Америки, стр. 18.
111 Там же.
301
тив тяжелого положения рабочих на плантациях хенекена: из-за массовых увольнений и сокращения заработка у остающихся еще на работе» 112. Стачечное движение продолжалось и в остальные месяцы 1953 г., но оно было разрозненным и, как правило, не приносило успеха, подавляемое властями, подрываемое мухалистами. Последние на словах иногда поддерживали требования рабочих, но препятствовали различными способами развитию борьбы за осуществление этих требований и во всех случаях стремились лишить рабочее движение всякого политического содержания. Хозяева предприятий, пользуясь поддержкой властей, бездеятельностью' профсоюзов и режимом террора, за первые годы диктатуры лишили трудящихся значительной части добытых ими ранее прав.
Утратили многие из своих прав и студенты. Они не сумели отстоять автономию университетов, существование значительной части своих организаций. Крестьяне были задавлены террором властей и произволом помещиков.
К 1953 г. Батисте удалось закрепить свою власть, которая опиралась внутри страны на очень узкую социальную базу. Ее составляли латифундисты и крупные капиталисты, связанные с американскими трестами, подкупленные офицерство, полиция и чиновничество. На сторону Батисты перешли лидеры КТК, часть либеральной и демократической (преемница консервативной) партии, став союзниками батистовской партии ОПД, завершив тем свой реакционный путь поддержкой кровавой диктатуры. Так же как и Мачадо, Батиста очень быстро утратил последние черты политического деятеля, превратившись в прямого слугу американских хозяев и тирана, утверждавшего свою власть только насилием.
Усиливавшееся с каждым месяцем народное недовольство этой властью еще не стало силой, способной объединить различные политические и социальные группы в многослойный, но достаточно мощный таран, способный, как это случилось в августе 1933 г., сначала расшатать, а потом разбить диктаторский режим. Попытки вести с ним борьбу средствами террора, как это практиковалось в ЗО-е годы, не приносили успеха. Взрывы бомб служили, правда, напоминанием о том, что есть люди, готовые в борьбе с несправедливостью идти на смертельный риск. Но последующие массовые репрессии были слишком дорогой ценой за мужество, которое таким образом становилось почти равносильно провокации. После каждого взрыва ищейки Батисты рыскали по всем углам и немалое число тайных групп заговорщиков попадало в руки палачей.
В момент, когда значительная часть аутентиков и ортодоксов пыталась организовать обреченную на неудачу борьбу за «честные выборы»; когда стихийное рабочее и студенческое движение еще не имело в себе сил действенно противостоять диктатуре; когда
112 A. Azcuy. Op. cit., р. 180.
302
Фидель Кастро. Подготовка восстания
Народно-социалистическая партия в неимоверно трудных условиях еще только начинала свою деятельность по мобилизации и организации рабочих масс на борьбу против диктатуры; когда взрывы бомб террористов звучали стоном отчаяния, а не угрожающим сигналом, группа молодежи, в основном ортодоксы, возглавляемая молодым талантливым адвокатом Фиделем Кастро Рус, решила начать против диктатуры вооруженную борьбу.
Фидель Кастро Рус родился 13 августа 1926 г. близ Сантьяго (провинция Ориенте) в семье плантатора113. Учился в католической школе, а потом в иезуитском колледже
Белен (Гавана). В 1945 г. он поступил в Гаванский университет на факультет права. Смелый, сильный, хороший друг Фидель пользовался любовью своих товарищей-студентов. Педагоги видели в нем талантливого юриста. Он рано встал на путь революционной борьбы. В 1947 г. Фидель принимает участие в подготовке военной экспедиции, которая должна была высадиться в Доминиканской республике и начать борьбу против диктатора Трухильо. Участников экспедиции, готовых к отплытию, окружает полиция. Фидель, не пожелавший сдаться, бросается в воду и избегает ареста, переплыв широкую бухту. В апреле 1948 г. Фидель в Боготе. Он в рядах демонстрантов, протестовавших против империалистической политики США.
В стенах университета, хранившего славные революционные традиции, Фидель Кастро принимает активное участие в студенческом движении. Вначале он — председатель корпорации студентов-юристов, потом вице-председатель студенческой федерации университета и, наконец, председатель этой федерации. Отдавая много сил и энергии общественной деятельности, Фидель в то же самое время прекрасно учится, много читает, с увлечением изучает труды Хосе Марти и других видных деятелей освободительного движения на Кубе, знакомится с идеями научного социализма. Политические симпатии Фиделя на стороне Чибаса. Он становится его последователем и членом партии ортодоксов. Фидель — активный участник «Движения молодежи столетия», движения, которое возникло в связи со столетием рождения Марти и было направлено в защиту идей Апостола, против диктатуры.
В 1950 г., окончив университет и приступив к юридической практике, Фидель все свои знания отдает защите народных прав, борьбе против всех проявлений несправедливости. Молодой адвокат становится известным и завоевывает большую симпатию простых людей. Партия ортодоксов выдвигает его кандидатом в члены палаты представителей конгресса на выборах 1952 г. Но 10 марта этого года произошел государственный переворот. Фидель был
1,3 Подробнее биографию Фиделя Кастро см.: С. Rodriguez М о г е-j о п. Fidel Castro. Biografia. La Habana, 1959.
303
первым, кто обратился в гаванский Трибунал конституционных гар< нтий, обличая незаконность действий заговорщиков, их антинародные цели. В своей апелляции он настаивал, ссылаясь на существовавшие юридические нормы, чтобы главные участники заговора во главе с Батистой были сурово наказаны.
Безрезультатность апелляции к закону, неверие в действенность тактики, принятой руководителями ортодоксов в Монреале, а также тактики индивидуального террора, привели Фиделя к мысли о необходимости вооруженной борьбы против диктатуры.
Организация такой борьбы в условиях полицейской слежки и террора была чрезвычайно трудна. В апреле 1953 г. полиция выследила, арестовала и подвергла жестоким пыткам Рафаэля Гарсиа Барсену и Эву Хименес, замышлявших организовать нападение на военный лагерь «Колумбия». Полная конспирация была первым условием организации вооруженной борьбы. В целях той же конспирации было необходимо возможно дольше ограничивать число людей — участников выступления. К этому обязывали и трудности, связанные с их вооружением. Оружие нужно было искать, идя на смертельный риск, на его приобретение требовались большие деньги 114.
Учитывая эти обстоятельства, Фидель решил создать сравнительно небольшой боевой отряд, способный совершить нападение на одну из казарм. Успех такого нападения, по замыслу Фиделя, решил бы важные задачи. Этот успех помог бы разбить оцепенение и страх, внушаемые народу регулярной армией, которая на протяжении десятилетий жестоко подавляла все революционные выс гупления, доказал бы возможность действенной борьбы с этой армией. Успех нападения дал бы в руки восставших запасы оружия. В условиях ненависти к режиму тирании, он послужил бы си"налом ко всеобщему восстанию, а добытое в бою оружие — вооружению первых примкнувших к нему людей. Насколько такой план был многообещающим, настолько же он был и опасен. Восставшим предстояло встретиться с хорошо вооруженными и обученными солдатами в охраняемых казармах. Но опасность не пугала Фиделя. Он готов был идти на смерть ради того, чтобы разбудить народ к борьбе против диктаторского режима. Он нашел достойных соратников — самоотверженных молодых революционеров, людей «очень скромного достатка: студентов, чиновников, рабочих и специалистов средней квалификации...» 115
Из многих юношей, желавших принять участие в вооруженной
114 «Оружие,— рассказывал позже Фидель Кастро,— было приобретено ценой беспрецедентных в истории республики жертв с нашей стороны» (Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 18; см. также: П. М и р е т. Группа поистине героическая. «Куба», июль 1965). Будущие участники восстания отдавали для приобретения оружия асе имеющиеся у них средства, иногда до последней копейки.
115 М. Rojas. Moncada, t. 1. La Habana, 1960, p. 36.
304
(
Королевские пальмы
борьбе116, Фидель отобрал около 150 человек. Среди заговорщиков были две женщины: Мельба Эрнандес и Айдее Сантамария. Штаб отряда составляли: Абель Сантамария (брат Айдее) — главный помощник Фиделя, Хосе Луис Тасенде, Ренато Гитарт, Антонио Лопес Фернандес, Педро Мирет и Хесус Монтане. Оружие покупали у частных лиц, подделывали разрешения на его покупку в магазинах. В конце концов удалось собрать необходимый минимум, состоявший из винтовок и револьверов всевозможных систем, вплоть до малокалиберных, и одного ручного пулемета «браунинг». Обучались стрельбе в университетском тире и в укромных местах за городом.
В сентябре 1952 г. было принято предварительное решение о восстании. Объектом нападения Фидель избрал казармы «Монкада», расположенные в Сантьяго де Куба — столице провинции Ориенте. Они были расположены более компактно, чем подобные столичные казармы «Колумбия». Меньше был гарнизон «Монкады». Это давало больше шансов на успех нападения небольшого отряда. И в то же время, как говорил Фидель, «Монкада», «вторая по величине и важности военная крепость республики; а так как у нас было мало боеприпасов, то мы предполагали взять «Монкада» без единого выстрела; я предупредил товарищей, что кровь должна пролиться только в случае крайней необходимости. План состоял в том, чтобы проникнуть в лагерь неожиданно и занять его; военная психология такова, что солдат реагирует только на приказ или выстрел, а в остальных случаях пассивен и неспособен к нападению. Поэтому мы хотели избежать выстрелов. Кроме того, в Ориенте началась война за независимость, это провинция — наиболее способная к восстанию. Мы хотели повторить вторжение с востока острова на запад...» 117 С той же целью было решено выступить одновременно в Байамо,— где раздался первый призыв к борьбе за независимость в 1868 г. После взятия «Монкада» предполагалось, раздав захваченное оружие народу, занять главные пункты города, перерезать железнодорожные пути, ведущие в Ориенте, изолировав эту провинцию и сделав ее базой последующего большого наступления на запад.
„ Центральным местом сбора отряда, готовившегося к нападению, стала небольшая усадьба «Сибоней», расположенная недалеко от Сантьяго, снятая якобы для разведения птиц. Было время красочного и шумного июльского сантьягского карнавала, что помогало заговорщикам производить разведку (она была возложена на Ренато Гитарта), сосредотачиваться и свозить оружие, не вызывая подозрений.
116 Всего подготовку прошло 1200—1400 человек.
117 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 44—45.
Такое вторжение было осуществлено генералом Масео во время войны за независимость.
306
Ночью 25 июля 1953 г. Фидель отдал приказ о выступлении в 5 час. 15 мин. следующего дня и поставил конкретные боевые задачи (одновременно с нападением на казармы «Монкада» группа повстанцев должна была атаковать казарму в г. Байамо). После этого он сказал, обращаясь к своим соратникам: «Товарищи, через несколько часов мы можем победить или быть побежденными. Но знайте, наше движение все равно восторжествует. Если мы завтра победим, скоро осуществится то, о чем мечтал Марти, если окажемся побежденными, наши действия послужат примером для народа Кубы, и из этого народа выйдут новые люди, готовые поднять знамя и идти вперед, готовые умереть за Родину. Народ поддержит нас в Ориенте и на всем острове. Молодежь столетия Апостола, как в 1868 и в 1895 г., здесь в Ориенте, мы первые призовем: «Свобода или смерть!».
«Вы знаете план восстания,— продолжал Фидель,— его выполнение связано с несомненной опасностью и тот, кто (выступит отсюда этой ночью, должен сделать это совершенно добровольно. Еще есть время подумать. Некоторые все равно должны остаться из-за нехватки оружия. Те, кто решили идти, сделайте шаг вперед» *18.
Все, ранее решившие участвовать в штурме «Монкада», сделали шаг вперед 118 119. Была отдана команда садиться в автомобили. Перед тем, как двинуться в путь, Фидель напомнил: «Убивать только в случае необходимости. Задача состоит в том, чтобы захватить посты неожиданно». Из «Сибонея» вышло 26 автомобилей.
118 М. R о j a s. Op. cit., р. 95—96.
119 Весь отряд состоял из 153 человек (27 из них должны были действовать в Байамо), включая двух женщин (Айдее Сантамария и Мельба Эрнандес).
20*
Глава шестая
РЕВОЛЮЦИЯ ПОБЕЖДАЕТ
Вперед, кубинцы, Наш героизм оценит Куба. Мы — солдаты,
Мы Родину идем освобождать.
Диас Картайя
На рассвете 26 ИЮЛЯ 1953 г., когда Сантьяго был полностью поглощен забавами карнавала, стараясь забыть гнетущую тяжесть тирании Батисты, раздались выстрелы, которые нельзя было спутать с треском хлопушек и фейерверков. От-Штурм казарм	ряд Фиделя Кастро штурмовал казармы
«Монкада»	«Монкада».
Бой начался в 5 час. 15 мин., когда автомобиль Фиделя, направляясь к месту атаки, неожиданно столкнулся с военным патрулем внешней охраны казарм. Атаку начали два других отряда. Они захватили Гражданский госпиталь и Дворец правосудия, прилегавшие к казармам *. Несмотря на то, что момент внезапности был упущен, несмотря на то, что отряд в 50 человек заблудился в незнакомом городе, восставшим удалось проникнуть в одно из зданий казарм («Пост № 3») и принудить к сдаче находившихся там солдат. Но смелый штурм был остановлен бешеным огнем поднятых по тревоге и перепуганных солдат: заговорили два десятка пулеметов, сотни автоматов и вин-
1 Гражданский госпиталь захватил отряд под командой Абеля Сантамария (21 человек). Дворец правосудия занял отряд брата Фиделя — Рауля Кастро (10 человек).
308
Казармы «Монкада». Пост № 3
товок. Повстанцы сражались героически. Но их силы и боеприпасы постепенно иссякли, 10 человек было убито, многие тяжело ранены. Фидель отдал приказ об отступлении. Отходили небольшими группами по 8—10 человек. Шестеро прикрывали отход. После двух с лишним часов неравного боя (150 против 2 тысяч) стрельба прекратилась.
18 человек во главе с Фиделем сумели достигнуть высоты Гран-Пиедро в горах, прилегающих к Сантьяго. Их окружили правительственные войска. Голод и жажда вынудили повстанцев предпринять попытку выйти из окружения, разбившись на группы по два-три человека. Некоторым это удалось, но большинство было захвачено солдатами. 1 августа на рассвете были взяты в плен Фидель и два его товарища, когда изнеможенные, они спали, спрятавшись от преследователей. От немедленной жестокой расправы их спас лейтенант Сарриа, знавший Фиделя по университету2.
Неудачной оказалась начатая также 26 июля в 5 час. 15 мин. атака повстанцев на казарму в Байамо. Атакующие, потеряв 11 из 27 человек, рассеялись по окрестностям города. Большинство из них было позже схвачено и убито.
2 За это он был уволен из армии.
309
Дворец правосудия
В то время как Фидель и его товарищи, отступившие в горы, еще сражались, на территории казарм «Монкада» началась расправа над сдавшимися и захваченными в плен повстанцами. Солдаты и офицеры зверски пытали и убивали пленных. Полковник Рио Чавиано, командир гарнизона Сантьяго получил личный приказ Батисты за каждого убитого солдата (они потеряли 17 человек) убить 10 повстанцев — пусть сдавшихся, раненых и прекративших сопротивление “. Этот приказ выполнялся с хладнокровной жестокостью в течение 26—29 июля. Только пяти раненым удалось избежать смерти благодаря мужеству военных врачей Посады и То-майо Сильвейры, которые не позволили озверевшей солдатне стащить их с госпитальных коек. Остальные раненые были убиты, как и другие пленные. В поясках новых жертв убийцы рыскали повсюду, преследуя тех, кому удалось бежать. Резня приняла такой ужасный и отвратительный характер, что в дело вмешался архиепископ, пытаясь прекратить избиение. Всего было убито 70 раненых и сдавшихся повстанцев. Председатель апелляционного суда Мануэль Ур-рутия нашел в себе мужество подтвердить акт медицинской экспертизы, говоривший о том, что пленные подвергались пыткам.
9 Генерал Мартин Диас Тамайо объявил офицерам сантьяг.ского гарнизона: «Позор для армии, что ее потери в три раза превосходят потери нападавших. Батиста, Табернилзя, Угальде Каррильо и другие высшие офицеры после совещания решили, и мы разделяем это мнение, что нужно дать незабываемый урок. Хочу сообщить вам, что Совет министров только что отменил действие 25 статьи (конституционных статутов). Этим я хочу сказать, что закон теперь снимает ответственность за жизнь пленных» (A. A z-cuy. Cuba: campo de concentracion. Mexico, 1954, p. 105—106).
310
Во время пыток пленным «предлагали сохранить жизнь, если они откажутся от своих взглядов. От них требовали ложных свидетельских показаний о том, что якобы Прио дал им деньги. И, поскольку они отказывались, возмущенные таким предложением, их продолжали подвергать жестоким пыткам. Их истязали, выкалывали им глаза, но ни один ив них не выдал своего страдания, ни один из них не застонал: даже когда их лишали половых органов, они оставались в тысячу раз более мужчинами, чем все их палачи, вместе взятые... Так как они не могли сломить стойкость мужчин, то решили испытать храбрость женщин. С окровавленным человеческим глазом в руках сержант и несколько солдат ворвались в камеру, где находились наши подруги — Мельба Эрнандес и Айдее Сантамария,— и, обращаясь к последней, сказали: «Это глаз твоего брата, если ты не скажешь того, что он не захотел нам сказать, мы ему вырвем и второй». Она, больше всего любившая своего отважного брата, ответила с достоинством: «Если вы вырвали у него глаз и он вам ничего не сказал, я тем более не скажу вам ничего». Позже они вернулись снова и зажженными сигарами жгли ей плечи. Наконец, взбешенные ее молчанием, они сказали Айдее Сантамария: «У тебя уже нет жениха, потому что мы его убили». А она снова невозмутимо ответила им: «Он не убит потому что умереть за родину — значит жить». Никогда еще имя кубинской женщины не было связано со столь высоким актом героизма и достоинства.
Они не пощадили даже тех, кто был ранен в бою и находился в одной из больниц города...
После расстрела пленных повстанцев
311
На рассвете пленных группами вывозили на грузовиках из крепости в Сибоней, Ла Майа, Сонго и другие места. Там их, связанных и избитых, высаживали из машин, чтобы убить в пустынных местах, а потом представить это дело так, будто эти люди убиты во время боя. Это происходило в течение нескольких дней, и не многие из тех, кто был захвачен в плен, остались в живых»4.
Зверства палачей Батисты вызвали возмущение жителей Сантьяго. Боясь восстания, военное командование установило в городе осадное положение. Войсками были заняты общественные и административные здания, подвергались проверке все автомашины в городе, на всех углах стояли патрули.
21 сентября 1953 г. в Сантьяго начался суд над участниками штурма казарм «Монкада», их сообщниками и людьми, схваченными по подозрению или просто попавшимися под руку. «Более ста человек очутилось на скамье подсудимых, оказавшись под дулами пулеметов и ружей сотни солдат, которые с примкнутыми штыками совершенно бесстыдно заполнили зал, где должно было вершиться правосудие. Большинство обвиняемых не имело никакого отношения к данному делу. Они в течение многих дней находились в предварительном заключении, подвергались всевозможным издевательствам и оскорблениям в застенках, принадлежавших органам, осуществлявшим репрессии. Другая часть обвиняемых — их было меньшинство —была полна решимости с гордостью заявить о своем участии в борьбе за свободу, была готова с невиданной самоотверженностью сделать все, чтобы снять тюремные оковы с той группы людей, которых с бесчестными целями привлекли к этому процессу» 5.
В ходе первого допроса обвиняемых и свидетелей Фидель Кастро, которому было разрешено как адвокату вести дело защиты, своими вопросами сумел обличить преступления батистовских солдат и офицеров. Ему удалось сразу же опровергнуть подстраиваемое обвинение повстанцев в «бандитизме». На вопрос прокурора, на что он, Кастро, малоизвестный молодой человек, рассчитывал, полагая, что его поддержит народ («тем более народ, столь недоверчивый и столько раз обманутый как народ Кубы?»), Фидель отвечал: только на то, на что рассчитывали другие борцы за освобождение народа — на любовь народа к свободе. Думая смутить этим руководителя повстанцев, прокурор спросил его, возможно ли, что Абель Сантамария читал труды В. И. Ленина? «Очень возможно,— отвечал Фидель,— так как мы читаем всякие книги, а кого совершенно не интересует социалистическая литература, тот — невежда» 6.
Поведение Фиделя и его товарищей превращало суд над ними в суд над Батистой, его сатрапами и военщиной. Боясь широкой
4	Ф. Кастро. Речи и выступления. М., 1960, стр. 62—63.
5	Там же, стр. 17.
6	М. Rojas. Moncada, t. 1. La Habana, 1960, p. 45, 60.
312
Фидель Кастро и его товарищи вскоре после ареста
огласки, судебные и тюремные власти под давлением полковника Рио Чавиано, действовавшего по приказу диктатора, лишили Фиделя возможности выступать на суде. Вначале его хотели отравить, но узнав об этом, Фидель не принимал пищи. Тогда он был объявлен больным. Через Мельбу Эрнандес Фидель сумел передать суду письмо, в котором разоблачал действия тюремщиков и, в частности, писал: «Если для сохранения моей жизни мне нужно уступить хотя бы крупицу моих прав или моей чести, я предпочитаю тысячу раз расстаться с жизнью: справедливые слова из глубины пещеры значат больше, чем целая армия» 7.
Не сговариваясь, как один, на суде мужественно держались все товарищи Фиделя. Пройдя пытки и тяжелые допросы, ожидая жестоких приговоров, они не отступали от своих революционных убеждений, смело бросали обвинения своим мучителям и судьям.
6 сентября суд, который контролировался диктатором через его военных ставленников, вынес решение: на 13 лет заключения были приговорены Рауль Кастро, брат Фиделя, и еще три человека; остальные обвиняемые — 23 человека — на срок от 10 до 3 лет тюрьмы; н полгода тюремного заключения — Мельба Эрнандес и Айдее Сантамария.
7 М. Rojas. Moncada, t. 2. La Habana, 1960, p. 24.
313
Зал, где происходил суд над героями штурма казарм «Монкада»
Фиделя и трех его раненых товарищей судили отдельно. 16 октября был произнесен приговор. Фидель был осужден на 15 лет. а остальные на 10 лет тюрьмы. В день суда Фидель произнес свою знаменитую речь «История меня оправдает», речь, которая стала манифестом борьбы всех борцов против тирании Батисты. Заканчивая свою речь, Фидель сказал:
«Знаменитая французская Декларация прав человека и гражданина оставила грядущим поколениям следующий принцип: «Когда правительство нарушает права народа, восстание является для народа самым священным его правом и самой важной его обязанностью». Если один человек захватит власть, он должен быть приговорен к смерти свободными людьми. ...Как оправдать наличие у Батисты власти, которую он захватил вопреки воле народа, нарушив и предав законы республики?.. Мы родились в свободной стране, которую нам завоевали наши отцы, и скорее наш остров опустится в море, чем мы согласимся быть чьими-то рабами!...
Я заканчиваю речь в свою защиту. Но я не поступлю так, как поступают все адвокаты, которые просят свободы для подзащитного. Я не могу просить ее, когда мои товарищи еще страдают на острове Пинос в позорном заточении. Пошлите меня к ним разделить их судьбу. Ведь понятно, что честные люди должны либо погибать, либо сидеть в тюрьме, если в республике президентом является преступник и бандит...
314
Но перед судом остается еще один очень важный вопрос: дела 70 убитых, самое жестокое массовое убийство, которое мы когда-либо знали. Ответственные за это еще ходят на свободе, держа оружие в руках, а это постоянная угроза для жизни граждан. Если на них не падет вся тяжесть закона, будь то по трусости или потому, что этому воспрепятствуют, и против этого не выступят все судьи, мне остается только пожалеть о вашей чести, пожалеть о беспрецедентном случае, о том, что такое пятно пало на судебную власть.
Что касается меня, я знаю, что тюрьма будет для меня тяжелым испытанием, более тяжелым, чем для кого-либо. Она полна для меня угроз, низости и трусливой жестокости. Но я не боюсь тюрьмы, так же как не боюсь ярости презренного тирана, который отнял жизнь у 70 моих братьев!
Вы можете меня осудить! Это не имеет значения! История меня оправдает!»8.
Находясь в тюрьме на острове Пинос, Ф. Кастро не прекращал борьбы. Написанный им там «Манифест к нации» проник на волю через стены тюрьмы и тайно распространялся борцами против тирании. Его содержание, правда, в очень урезанном виде, передал по радио комментатор станции «Восточная волна» Луис Конте-и-Агуэро. В манифесте говорилось: «Кровью моих убитых братьев пишу я этот документ... Почему смело не осуждены страшные пытки и массовые убийства, жестокие и неистовые, лишившие жизни 70 юных пленников в течение 26, 27, 28 и 29 июля? Это обязательный долг живых и не выполнить его — позорное пятно, которое никогда не удастся смыть. История не знала подобного зверства ни во времена колонии, ни во времена республики. Я понимаю, мто террор парализовал сердца долгим молчанием, но нельзя больше терпеть всеобщее молчание, которым трусость прикрыла эти ужасные преступления. Обличить преступления — в этом заключается долг. Это страшное оружие. Это шаг вперед на пути к революции...
26 кубинцев еще имеют силу, чтобы умереть, и кулаки, чтобы бороться! Вперед на завоевание Свободы! 9»
Стремление Фиделя обличить преступления диктатуры, не дать забыть о страшной жестокости палачей жертв «Монкады» было тем более оправданным, что июльские дни как бы провели грань между жестоким террором первых полутора лет правления Батисты и невиданным по своей жестокости и разнузданности террором последующих лет его правления. Кровь замученных жертв июльских дней сделала кубинского вурдалака ненасытным.
8 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 89—92.
9 «Martires del Moncada». La Habana, 1965, p. 7—16; M. Rojas. Op. eft., t. 1, p. 102—115; A. Azcuy. Op. cit., p. 117—123.
315
С 26 июля по всей стране проходили массовые аресты. Компартия была объявлена вне закона. Ее газета «Натисиас де ой» была закрыта. В переполненных тюрьмах томились аутентики, ортодоксы, коммунисты, участники «Движения молодежи столетия», люди, не принадлежавшие ни ж каким партиям и организациям — все, кто когда-то был в оппозиции, кто подозревался полицией во «вредных»мыс-лях' или в возможном сочувствии героям «Монкады» (многие были брошены в тюрьмы, не зная и не подозревая о готовящемся восстании). Людей пытали и убивали — в тюрьмах и домах, во время арестов и допросов. Беззаконие было санкционировано отменой на 90 дней конституционных гарантий и введением в августе 1953 г. Закона об общественном порядке, предусматривавшем самые драконовские меры против всякой критики диктаторского режима, против всякой попытки рассказать народу подробности июльских событий в Сантьяго.
Могло показаться, что отчаянная и смелая попытка овладеть казармами «Монкада» не принесла ничего, кроме жертв и усиления правительственного террора. Герои штурма не нашли поддержки у жителей Сантьяго. Их подвиг не вылился в народное восстание. Они были разбиты в бою. Многие из них погибли. Тем не менее 26 июля 1953 г.— важнейшая веха в истории Кубы. Этот день стал истоком освободительного движения, получившего позже название «Движения 26 июля». В значительной мере в зависимости от отношения к событиям этого дня стали более или менее явно размежевываться политические силы, одни, смыкаясь теснее с диктатурой, другие более или менее решительно выступая против нее. Многие, особенно среди молодежи, увидели в Фиделе Кастро вождя, который знает, чего он хочет, и не колеблясь готов решительно и до конца бороться с диктатурой, которого не страшит смерть и который верен чувству боевого товарищества.
Программа «Движения 26 июля», объединявшего вначале главным образом молодежь из среды интеллигенции и мелкой буржуазии, складывалась из кубинской революционной традиции, проникнутой идеями Марти, и избирательной платформы ортодоксов. Главная цель движения состояла в восстановлении конституции 1940 г. и проведении в жизнь содержащихся в ней прогрессивных статей. Проследить начальные идейные основы '«Движения 26 июля» можно по «Манифесту революционеров Монкада» (уничтоженному властями из боязни его убеждающей революционной силы), по речи Фиделя на суде, по его «Манифесту к нации» и письму, упоминавшемуся радиокомментатором Конте-.и-Агуэро. Во всех этих документах говорится о намерении воплотить «неосуществленную мечту Марти», в них отвергаются всякие связи восставших со старыми политиканами и империализмом («с грязной коррупцией прошлого»), провозглашается намерение установить власть ортодоксов (.«сначала временно, а потом посредством всеобщих выборов»), При этом, высказанные в самом общем виде идеи «Мани
376
феста революцинеров Монкада» получили уже более конкретное определение в речи Фиделя на суде, а более концентрированное — в «Манифесте к нации».
В этом манифесте говорилось: «Восстановление конституции 1940 г., сразу же после ее появления оказавшейся в неподходящих условиях, было первым пунктом нашей программы. Овладев столицей Ориенте, мы бы декретировали пять основных законов глубокого революционного содержания, которые имели бы целью: предоставление мелким колонам, мелким и малоимущим арендаторам земли в вечное владение — при возмещении государством тех, у кого земля будет отобрана; предоставление рабочим .права на участие в распределении прибылей; предоставление колонам права на 55% загружать своим тростником сахарные заводы (эти меры, естественно, должны согласовываться с динамичной и энергичной политикой государства, непосредственно вторгающегося в дело создания новых отраслей промышленности, мобилизуя большие резервы национального капитала, разбивая сопротивление, организованное мощными интересами) 10. Кроме того, было бы объявлено о снятии с постов всех представителей судебных, административных, муниципальных, провинциальных и национальных властей, которые изменили конституции 1940 г., присягнув статутам. Наконец, был бы издан закон, которым конфисковалось бы все имущество всех расхитителей за все время (республики) — после тщательного расследования».
Это была по существу программа буржуазно-демократической, антифеодальной и антиимпериалистической революции, сигнал к которой был дан 26 июля 1953 г., сигнал, заглушенный пулеметным огнем батистовских солдат и последующими репрессиями тиранического режима. Но сигнал все же был услышан и, если не поднял людей на борьбу, то нашел отклик в их сердцах и вызвал, если не страх, то озабоченность у правящей верхушки.
Диктатор, подавив июльское восстание «Узаконенная»	1953 г., именно после него начал проводить
диктатура.
«Движение 26 июля» ме₽ы- которыми хотел «узаконить» свое правление. Было объявлено о проведении в 1954 г. президентских выборов. Для выдвижения собственной кандидатуры Батиста создал Национально-прогрессивную коалицию, в которую вошли: Партия прогрессивного действия, Либеральная партия и Радикально-демократический союз. Аутентики — сторонники Прио и ортодоксы бойкотировали выборы. Грау Сан Мартин и поддерживавшие его аутентики выступили как оппозиция.
Кубинский журналист Пераса, склонный идеализировать роль Грау, тем не менее писал в те дни: «Политическое положение не могло быть хуже. Ортодоксы жестоко спорили между собой. Ау-
10 Подразумевается: интересы капиталистов и помещиков, иностранных империалистов.
317
тентики и демократы-конституционалисты нападали на режим де факто, одновременно критикуя избирательную политику Грау Сан Мартина. Последний с неоправданной наивностью проповедовал путь к урнам... Группы, враждебные оппозиции, считали старого Грау оппортунистом, предателем, который сговорился с диктатором устроить избирательный фарс... Батиста превратился в честолюбивого маньяка, испытывающего паническое чувство только от одной мысли, что он может лишиться власти» п.
Перед лицом разброда антибатистовских сил и стремления Батисты остаться у власти Народно-социалистическая партия, действовавшая в подполье, выступала за установление единства «всех сил, выступавших против тирании с более или менее демократических и прогрессивных позиций» 11 12 13. Партия призывала к созданию Демократического фронта национального освобождения. «Призывая к организации такого фронта, партия подчеркивала, что его основой должен быть тесный союз рабочего класса и крестьянства. Главная цель объединения всех антидиктаторских сил — борьба за создание правительства Демократического фронта, в котором были бы представлены рабочий класс, крестьянство, мелкая городская и национальная буржуазия, а также все другие прогрессивные слои. Руководящая роль в таком правительстве должна принадлежать рабочему классу.
Основными требованиями разработанной Народно-социалистической партией программы Демократического фронта национального освобождения являлись: осуществление аграрной реформы, которая покончила бы с латифундиями и бесплатно передала землю крестьянам и сельскохозяйственным рабочим; национализация предприятий коммунального обслуживания, принадлежащих иностранным монополиям; всестороннее развитие кубинской экономики, в особенности национальной промышленности, и защита ее от империалистической конкуренции; повышение жизненного уровня трудящихся, снижение цен на предметы народного потребления и повышение зарплаты, помощь безработным; обеспечение демократических свобод и демократизации вооруженных сил; искоренение расовой дискриминации; уважение социальных завоеваний трудящихся и профсоюзной демократии; проведение независимой внешней политики, основывающейся на мире и мирном сосуществовании, поддержании дипломатических и торговых отношений со всеми странами мира, в том числе с Советским Союзом, Китайской Народной Республикой и другими странами социалистического ла-14 геря» .
11 С. Peraza. De Madrid a la Habana con elecciones. Triple A. La Habana, 1954, p. 27—28.
ls Б. Рока. Куба — свободная территория Америки. М., 1961, стр. 38.
13 К. Обыден. Куба в борьбе за свободу и независимость. М., 1959, стр. 43.
318
Однако в условиях диктатуры и трудностей работы партии в подполье при нежелании руководителей антибатистовских группировок достигнуть единства нельзя было думать о реальном выполнении столь далеко идущей программы. Учитывая, что, протестуя против режима Батисты, многие будут стихийно голосовать за Грау, НСП выдвинула лозунг: «Голосуем против!» Коммунисты разъясняли при этом, что «голосование за Грау не приведет к нужным результатам, и призывали голосовать не за Грау, а против Батисты, понимая, что в тех условиях единственно возможным способом голосовать против Батисты было отдать свой голос Грау» 14.
Лозунг «Голосуем против!» объединил подавляющее число избирателей. Но в последний момент Грау «перед лицом насилия», <ак он писал в своем обращении к народу 15, снял свою кандидатуру, освободив Батисте поле деятельности для избирательных махинаций. Грау уподобился поддужному коню, который помогает разбегу более резвого, а потом сходит с беговой дорожки. Хотел он того или не хотел, он помог диктатору. Не имея соперников, расставив у избирательных участков военные посты, вынуждая избирателей силой идти к урнам, подтасовывая результаты голосования, Батиста добился собственного «избрания». Это произошло 1 ноября 1954 г., а 2 февраля 1955 г. он принял власть фактически от самого себя, а формально от подменившего его на время избирательной кампании 'Моралеса Кастильо.
Начав свое новое правление, Батиста объявил о намерении восстановить конституцию 1940 г. Уступая всеобщему требованию и надеясь смирить этим ненависть народных масс, правительство весной 1955 г. издало закон об амнистии. Были освобождены герои штурма казарм «Монкада». Идти дальше Батиста был не способен. Обещание восстановить в полной силе конституцию 1940 г. фактически не выполнялось. Выполнить его — означало поставить под угрозу режим диктатуры, который не изменился после президентских выборов 1954 г.
Предвидя, что сохранение диктаторского режима при растущем недовольстве народа может повести к взрыву возмущения, которое будет нелегко контролировать, а также желая вернуть себе политическое положение, которого они лишились при диктатуре, представите ли старых партий организовали Общество друзей республики, ставившее своей целью восстановить в стране парламентский режим. Председатель Общества, Косме де ла Торриенте 3 июня 1955 г. обратился к правительству и всем партиям с призывом прийти к полюбовному соглашению, результатом которого явилось бы восстановление норм конституции 1940 г.
НСП понимала опасность и неизбежный провал предпринимаемой попытки и то, что желаемый Торриенте компромисс не
14 Б. Рока. Указ, соч., стр. 44.
15 A. Lancia. El proceso electoral de 1954. La Habana, 1955, p. 112.
319
принесет действительного облегчения народу. В подпольном издании НСП «Реопуестас» от 31 декабря 1955 г. говорилось: «Внимание, кубинцы! Внимание, рабочие, студенты, мужчины и женщины! Внимание, оппозиционеры! Осудим попытку бросить камень в народ со стороны господ консерваторов из президентского дворца и неотступно будем поддерживать и усиливать борьбу масс, народный протест, который уже вынудил Батисту манев-рировать и который единственно только и может заставить его отказаться от власти»16.
Батиста вовсе не хотел разделять власть с кем бы то ни было. Призыв Торриенте не возымел никакого действия. Более того, видя, что формальная легализация диктатуры фальшивыми выборами не реабилитирует его перед народом, Батиста с новой силой обрушил на страну жестокий террор. Еще не успел высохнуть кровавый след прежних преступлений, как земля Кубы вновь была залита кровью истинных патриотов. И как нередко бывает в истории, жестокость и преступления тирана вселяли в него самого страх перед народом, страх, который толкал на еще большую жестокость и преступления. Смерть грозила каждому, кто осмеливался в какой-либо форме сказать «нет» диктатуре. Находились смельчаки, делавшие отчаянные попытки взяться за оружие. Так, 29 апреля 1956 г. группа юношей во главе с Рейнольдо Гарсиа хотела повторить подвиг героев «Монкады». Но их плохо подготовленная попытка захватить казарму Гоикуриа (Матансас) потерпела неудачу. Они были рассеяны еще на подходе к казарме, а затем схвачены и убиты.
НСП стремилась сплотить разобщенные силы рабочего класса, мобилизовать его на всеобщую стачку, которая, как в 1933 г., могла бы стать отправной точкой и первым решающим ударом по диктатуре, ударом, за которым последует народное восстание, как в 1933 г. Воплощая в жизнь свои намерения, НСП после трудной и опасной подпольной работы и подготовки сумела организовать в декабре 1955 г. мощную всеобщую стачку рабочих сентралей, стачку, увенчавшуюся победой.
Отмечая героизм тех, кто с оружием в руках пытался свергнуть тирана, НСП считала, что этот героизм не может принести успеха, поскольку заговорщики не имеют связи с народными массами, а народные массы не организованы и не способны поддержать и расширить локальное выступление группы смельчаков.
НСП активно участвовала в кампании за амнистию героев 26 июля. Однако, исходя из идей порицания путчизма, как средства политической борьбы, видя безрезультатную до сих пор гибель заговорщиков и последующее усиление репрессий со стороны правительства, НСП не одобряла деятельности изолированных боевых групп повстанцев, считая, что она несет ненужные жертвы,
16 «Respuestas», 31.XII 1955.
320
отвлекает народные массы от организованной борьбы, провоцирует усиление репрессий.
30 июня 1956 г. подпольный орган Народно-социалистической партии писал: «НСП, будучи марксистской партией, представляет себе восстание масс как результат процесса, продолжительность которого зависит от зрелости сил... Иначе говоря,' когда НСП говорит о забастовках, мертвых городах, о комбинации экономической и политической борьбы и о народном восстании, в которое должно все это вылиться в конечном счете, она не бросает народ на авантюру, а указывает путь, которым следует идти. Каждое действие должно отвечать обстоятельствам, а не быть импровизацией или принуждением, не принимающим в расчет реальность» *7. Далее указывалось, что партия настаивает на проведении всеобщих демократических выборов, по так как рассчитывать на это в условиях диктатуры нельзя, то следует готовиться к новому «12 августа», т. е. к свержению режима Батисты.
Свержение Батисты мыслилось по примеру 1933 г.: в результате всеобщей забастовки, созревшей и подготавливаемой в ходе экономической и политической борьбы трудящихся, в первую очередь рабочего класса, против диктатуры. Для решения этой основной задачи партия направляла свои усилия на работу среди профсоюзов, поддерживая профсоюзное единство и одновременно разоблачая клику Мухаля, т. е. стараясь превратить КТК в боевую организацию рабочего класса. Для этого коммунисты создавали «Комитеты защиты требований рабочих», которые возглавили значительное число рабочих забастовок. В 1955 г. была созвана Национальная конференция комитетов защиты. На конференции присутствовало 200 делегатов. Был избран Национальный комитет. Несмотря на то, что ему приходилось работать нелегально, именно при его участии была организована упоминавшаяся крупная забастовка сахарников в декабре 1955 г.
Другой тактики придерживались участники «Движения 26 июля», руководителем которого был Фидель Кастро. Освобожденный вместе со своим братом Раулем и другими участниками штурма «Монкады», Фидель вынужден был вскоре покинуть Кубу, где он все время находился под угрозой быть убитым из-за угла наемным убийцей. Эмигрировав в Мексику, Фидель приступил к организации новой боевой группы, которая должна была возобновить вооруженную борьбу против Батисты, подав новый сигнал к всенародному восстанию. Задача была нелегкой, так как подавление восстаний 26 июля 1953 г. и 29 апреля 1956 г. во многих убило веру в действенность тактики изолированного военного выступления. За деятельностью заговорщиков следила мексиканская полиция, тайные агенты Батисты. Были провалы, аресты, конфискации оружия. Но Фидель не падал духом. Он вел усиленную пропаганду в пользу
17 «Respuestas», 30.VI 1956.
21 Л. Ю. Слезкин
321
начатого дела и в Мексике, и во время специальной поездки в США, посылал эмиссаров в страны Латинской Америки. Он организовал сбор средств для снаряжения военной экспедиции на Кубу. Созданные в Мексике боевые группы из молодых эмигрантов-кубинцев под руководством участника гражданской войны в Испании республиканца генерала Альберто Байо обучались военному делу. Военная подготовка сочеталась с политическими занятиями, которые заключались, как писал один из участников, «в обсуждении и изучении самых насущных кубинских проблем — политических, социальных и экономических; в анализе косвенных и непосредственных причин трагедии, которую переживала наша родина и т. д. и т. д.» 18
Почти три года шла напряженная идеологическая, пропагандистская, материальная и военная подготовка экспедиции в тяжелых условиях конспирации. Но вот настал момент, когда Фидель объявил 'во всеуслышанье: «В 1956 г. мы будем свободными или умрем как мученики!» Это означало, что экспедиция будет скоро осуществлена. К этому времени «Движение 26 июля» развернуло свою подпольную работу и на Кубе, где у него было много сторонников, особенно среди молодежи, так как тирания Батисты становилась все более нестерпимой, и находилось все больше людей, желавших активно участвовать в свержении Батисты. Среди руководителей «Движения», действовавших на Кубе, наиболее решительными и талантливыми помощниками Фиделя были Франк Паис и Пепито Теи. Они готовили восстание, которое должно было быть приурочено к моменту высадки на Кубе экспедиции Фиделя.
Привлекательность «Движения 26 июля» в значительной мере объяснялась тем, что оно ставило задачу немедленного свержения Батисты. В этом движении участвовали люди различных политических убеждений, люди без определенных убеждений, но страстно желавшие покончить с диктатурой. Программа же движения была достаточно объемна и радикальна, чтобы вместить идеи самых широких слоев народа. За восстановление конституции 1940 г. выступало подавляющее большинство кубинского народа, большинство народа хотело воплощения в жизнь ее статей о ликвидации латифундий и защите национальной экономики. По сути дела программа «26 июля» пугала лишь клику Батисты, его приспешников в армии и государственном аппарате, а также латифундистов и капиталистов, связанных с американскими монополиями, американских империалистов — тех, кого вполне устраивал существовавший на Кубе режим. Более или менее отчетливо Фидель и его ближайшие соратники понимали, что свержение Батисты и восстановление конституции 1940 г. не являются гарантией освобождения Кубы от ее внутренних зол и ига империализма. На одном из ми
18 F. Sanchez Amaya. Diario del Granma. La Habana, 1959, p. 19; см. также: «От Сьерра-Маэстры до Гаваны». М., 1965, стр. 5—8.
322
тингов в Нью-Йорке Фидель говорил: «Кубинский народ не хочет простой смены правительства. Куба страстно желает радикальных перемен во всех областях общественной и экономической жизни. Народу нужно нечто другое, чем абстрактная свобода и демократия... Нет большей трагедии, чем трагедия человека, способного и желающего работать и который голодает из-за отсутствия работы» 19. В какие формы должны вылиться будущие перемены, руководители «Движения 26 июля» представляли себе не очень ясно. Но они прежде всего хотели свергнуть Батисту любым возможно более скорым путем, считая таковым военное выступление своих боевых отрядов, которое, как они надеялись, поднимет весь народ. Они верили, что, победив Батисту, они найдут средства и формы для преобразования страны и ее освобождения от империализма.
«Движение 26 июля» и Народно-социалистическая партия были на Кубе главными революционными и передовыми силами борьбы против диктатуры, силами, ориентировавшимися на широкое народное антибатистовское движение. Одни рассчитывали главным образом на стихийный порыв народа, вызванный их немедленной и отчаянной инициативой. Другие направляли свои усилия на подготовку организованного выступления народа, в первую очередь рабочего класса, когда созреют условия для такого выступления. Одни в случае свержения Батисты, для своих дальнейших действий предполагали найти средства и формы главным образом в ходе будущих преобразований. Другие полагались на свои теоретические положения, наметив заранее определенную тактику свержения диктатуры, а также цель, средства и формы проведения будущих преобразований.
НСП и «Движение 26 июля» действовали раздельно. Но одновременно они дополняли друг друга. Для свержения диктатуры и дальнейшего переустройства страны нужна была смелая инициатива молодежи Фиделя и организация масс, к которой стремились коммунисты. И если вспомнить положения из документа коммунистов «Демократическое разрешение кубинского кризиса» и приведенный отрывок из речи Фиделя в Нью-Йорке, то мы увидим сходство в главной цели восстания — свержение Батисты, но не с простой заменой правительства, а с введением одновременно коренных преобразований. В главном коммунисты и участники «Движения» действовали в одном направлении. Дальнейшая борьба должна была объединить их.
Моросящий дождь сгущал темноту ночи. «Гранма».	В узкие портовые улицы врывался тугой гу-
Сьерра-Маэстра	дящий ветер. Море билось о берег и шипело
у причальных свай. Маленькая «Гранма» качалась, скрипя якорной цепью. На пустынных улицах время от времени слышались торопливые шаги. Согнутые серые фигуры
19 J. Arnault. Cuba et le marxisme. Paris, 1958, p. 66.
21*	323
прыгали в пляшущую на волнах шлюпку. Она исчезала во влажном мраке. Вскоре на палубе яхты появились новые члены экипажа. Когда на нее прыгнул последний — восемьдесят второй—приглушенно застучал мотор. Судно покинуло мексиканский порт Тус-пан и вышло в море. Находившиеся на .«Гранме» люди полушепотом пели кубинский гимн. Наступало 25 ноября 1956 г.
Так под руководством Фиделя Кастро, возглавлявшего экспедицию, начиналась героическая эпопея освобождения Кубы 20.
Перегруженную старенькую «Гранму» сильно качало. Люди страдали от тесноты 21 и морской болезни. Они не были моряками, их тренировали для боев на суше. 30 ноября отряд должен был высадиться в назначенном месте.
В этот день в Сантьяго под руководством Франк Паиса началось восстание участников «Движения 26 июля». Не получив ожидаемого подкрепления от отряда, плывущего на «Гранме», восставшие были разбиты в жестоком уличном бою. Большинство из них были убиты (среди них — руководители восстания Пепито 'Теи, Тони Алома, Отто Парельада), Франк Паису удалось скрыться. После разгрома восстания по всей Кубе, а особенно в Сантьяго, полицией и военщиной Батисты было учинено «Кровавое рождество», когда на улицах и в домах хватали и убивали сотни людей.
Только 2 декабря, чуть не потеряв в пути упавшего в море капитана, «Гранма» подошла к кубинскому берегу. Долго не могли найти места для высадки. «Вскоре,— рассказывает один из участников экспедиции,— стало виднее и мы различили темную тень берега. Был отдан приказ быть готовыми к бою. Каждый из офицеров расположил соответственно своих людей. Нет слов описать испытываемое чувство, особенно у тех, кто уже давно покинул родину. Каждый ощущал комок в горле и почти не дышал — молчание было абсолютным. Яхта тихо скользила с приглушенными моторами. Все смотрели вперед, стараясь разглядеть пляж, так как не были видны огни пристани. Но едва-едва могли различить густой кустарник. Потом стало слышно, как киль и дно судна зашуршали по песку... Мы были в Лас Колорадас — в зоне мыса Крус, муниципальный округ Никеро, Ориенте»22.
Стоя в воде, быстро разгружали судно. Кроме оружия, почти все пришлось оставить на шхуне. Быстро светало. Внезапно по
20 Ближайшими помощниками Ф. Кастро в этой экспедиции были: Хосе Смит Комас, Хуан Альмейда и Рауль Кастро. Эрнесто (Че) Гевара, аргентинский революционер, присоединившийся к Фиделю, был врачом экспедиции.
21 «Гранма» была рассчитана на число пассажиров в 5 раз меньшее, чем экспедиция Кастро. Кроме того, она была нагружена тяжелым снаряжением экспедиции.
22 F. Sanchez Amaya. Diario del Granma. La Habana, 1959, p. 40; см. также: F. Perez. Yo vine en el «Gramma» («La sierra у el llano». La Habana, 1961»); «От Сьерра-Маэстры до Гаваны», стр. 5—18.
324
явившийся самолет и подошедший сторожевой катер открыли пулеметный огонь. Скрываясь в кустах, пошли вдоль берега, направляясь к горам Сьерра-Маэстра. Голодные, мокрые, тяжело нагруженные, со стертыми ногами, прячась от преследующих самолетов, двигались медленно. Продовольствия с собой почти не было. Добытого в пути не хватало на всех. Местность была незнакомой. 10 человек потерялись и только случайно встретились с отрядом через два дня.
5 декабря измученные люди расположились на отдых недалеко от места, носящего название Алегрия-де-Пио, спрятавшись между холмом и тростниковой плантацией. В 4 часа дня неожиданно раздались выстрелы, загорелся тростник. Отряд был окружен батальоном солдат. С воздуха атаковали самолеты. Завязался неравный бой 23. Многие из отряда были убиты. 22 человека попали в плен и были расстреляны. Скрываясь от преследования, в горы сумели пробраться только 12 человек. Среди них: Фидель и Рауль Кастро, Камило Сьенфуэгос, Хуан Альмейда, Че Гевара, Фаустино Перес и еще 5 человек. На их розыски было отправлено большое число войск. Правительство Батисты объявило о полном разгроме экспедиции.
Три года назад выстрелы у казарм «Монкада» были слышны жителям Сантьяго — второго по величине города Кубы. Разговоры о процессе над участниками штурма велись еще долго. А теперь? После разгрома ноябрьского восстания в Сантьяго и уничтожения отряда «Гранмы» всем казалось, что вторая попытка Фиделя начать войну против Батисты окончилась провалом. Кроме крестьян восточного побережья Сьерра-Маэстры, никто не знал о спасшихся. Да и что могли сделать 12 человек против целой армии, оснащенной современным оружием? Но Фидель, добравшись до-тор Сьерра-Маэстры, сказал: «Теперь мы победим». Хотя эти слова должны были звучать скорее как утешение для измученных товарищей, товарищи верили ему. Он сам верил в сказанное. И случилось то, чего не произошло в 1953 г. Уже через три месяца после высадки с «Гранмы», Кастро имел основания заявить: «В Сьерра-Маэстре я могу бороться 10 лет, но уверен, чго кубинский народ не будет 10 лет терпеть тиранию».
Три года, прошедшие со времени штурма «Монкады», были тяжелыми годами для народа, годами жестокой распоясавшейся диктатуры. Народ ненавидел Батисту, и тот удерживался у власти только силой штыков и подлостью доносов. Нехватало только смелой инициативы и решительного примера, чтобы подтолкнуть народ к борьбе, дать ему организующее начало. Инициатива и решительность — это было как раз то, чем располагал Фидель и 11 его соратников.
23 «От Сьерра-Маэстры до Гаваны», стр. 19—27; A. Sanchez Amaya. Op. cit.; E. Guevara. Alegria de Pio («La sierra у el llano»).
325
Отряд повстанцев
Оказавшись в горах, отряд Кастро передвигался по ночам; крестьяне помогали ему, сообщая о местонахождении правительственных солдат, снабжали продуктами, давали приют. Огромную помощь с первых дней оказал отряду крестьянин-революционер Кресенсио Перес. Многие крестьянские парни просили принять их в отряд, но взяли всего человек 15, имевших оружие. Большую группу невооруженных людей противнику было бы легко обнаружить и уничтожить.
Через полтора месяца после прибытия «Гранмы» на Кубу, Фидель дал врагу первое небольшое сражение. 17 января 1957 г. было совершено нападение на казарму «Ла-Плата». После часового боя гарнизон, насчитывавший 15 человек, сдался. Повстанцы захватили оружие и большое количество патронов, снаряжение и продовольствие. Через пять дней они разгромили посланный против них отряд лейтенанта Санчеса Москера, известного своей жестокостью. Во всех боях повстанцы были гуманны в отношении пленных и раненых.
Слухи о действиях Кастро в горах Сьерра-Маэстры быстро распространялись по стране. Но, посылая в горы очередной отряд солдат, пресса диктатора сообщала об уничтожении «последних бандитов». Тогда повстанцы отправили в Гавану своего посланца, Фаустино Переса, поручив ему связаться с каким-либо иностранным корреспондентом, который мог бы потом рассказать
326
правду. 17 февраля 1957 г. американский корреспондент Герберт Мэтьюз тайно встретился с Фиделем. 24 февраля в «Нью-Йорк Таймс» появилась статья, в которой очевидец сообщал: «Фидель Кастро, вождь молодых кубинских повстанцев, жив. Он решительно и успешно сражается в суровых и почти непроходимых горах Сьерра-Маэстры, на южной оконечности острова». Мэтьюз писал о Фиделе: «Сразу видно, что его люди обожают его, и легко понять, почему он пленил воображение молодежи всей Кубы. Перед нами был человек образованный, фанатично преданный идеалам, храбрый и с явными качествами вождя». Что касается перспективы борьбы, Мэтьюз отмечал: «Судя по всему, у генерала Батисты нет оснований надеяться подавить восстание Кастро. Он может рассчитывать только на то, что одна из армейских колонн набредет на юного вождя и его штаб и уничтожит их. Это вряд ли произойдет, во всяком случае до 1 марта, когда предполагается отме-
ч	о 24
на нынешней приостановки конституционных гарантии» .
В марте повстанцы получили подкрепление, присланное им из Сантьяго руководителем молодых революционеров Ориенте — Франк Паисом. Таким образом, от Сьерра-Маэстры были протянуты нити не только в ближайшие деревни, но и в столицу провинции. Движение расширялось. Повстанцы готовили крупную операцию против военного лагеря Уверо. Наступление началось на рассвете 28 мая 1957 г. Противник вел огонь с хорошо защищенных позиций. Из 120—140 нападавших треть пала убитыми и ранеными. Но мужество и самоотверженность юношей сделали свое дело. Лагерь был взят .
После победы в Уверо повстанческий отряд стал уже небольшой партизанской армией, состоявшей из двух колонн и создавшей свой постоянный тыл. Прекрасным организатором тыла оказался командир второй колонны24 25 26 — Че Гевара. Были созданы сапожная, шорная, оружейная и токарная мастерские, хлебопекарня и госпиталь. Потом в Ла-Плате начала работать радиостанция «Радио Ребельде», которую слушала вся страна.
В марте 1958 г., используя пополнение, стекавшееся в Сьерра-Маэстру, теперь уже со всего острова, повстанцы решили создать еще один, новый фронт. Командовать им было поручено Раулю
24 Н. Matthews. The Cuban Story. N. Y., 1961, p. 27, 29, 36.
Следует заметить, что Мэтьюз, отправляясь к Фиделю, боялся быть схваченным и убитым агентами Батисты. Поэтому организация встречи происходила в большой тайне. Примечательно, что больше всего корреспондент опасался, что о его поездке узнают в американском посольстве, так как посол Артур Гарднер был в очень близких и дружественных отношениях с диктатором и мог выдать замысел Мэтьюза, что грозило корреспонденту смертью (Ibid., р. 20).
Правительство Батисты 28 и 29 февраля выступило с опровержением интервью Мэтьюза (Ibid., р. 46—48).
25 «От Сьерра-Маэстры до Гаваны», стр. 40—48.
26 Для дезориентации противника она называлась «Четвертой колонной».
327
Кастро 27. Его Шестая колонна проделала смелый путь по открытой равнине, пересекла Карретера сентраль (центральное шоссе) и обосновалась в горах Сьерра-дель-Кристаль и Сьерра-де-Никаро-на севере провинции Ориенте. Здесь был создан Второй, или Восточный фронт. С помощью крестьянского населения и путем обложения налогами владельцев плантаций и сахарных заводов Раулю здесь удалось создать партизанский край, который оказался обеспеченным даже лучше, чем основанный ранее в Сьерра-Ма-эстре.
Третий фронт, которым командовал Альмейда, был организован в непосредственной близости от Сантьяго. Колонна, возглавляемая Сьенфуэгосом, проникла в район Баямо. Начали создаваться партизанские группы в других районах острова — в горах Эскамбрай и Лос-Органос. Партизанская война расширялась.
За пределами районов, контролируемых партизанами Фиделя, также шла борьба против диктатуры. Действовали террористические группы, составлялись заговоры, проходили политические манифестации и забастовки,— несмотря на все растущий полицейский произвол, жертвы которого гибли в тюрьмах и на улицах городов, расстреливаемые наемными убийцами.
4 января 1957 г. в Сантьяго проходила демонстрация женщин, которые несли лозунг «Прекратите убивать наших сыновей!» Скорбное и величественное шествие подействовало даже на полицейских, которые не осмелились применить оружие, чтобы помешать прохождению демонстрации.
13 марта 1957 г., когда еще только начинала развертываться война в Сьерра-Маэстре, отряд из 50 вооруженных юношей с отчаянной храбростью среди бела дня напал на президентский дворец. Другой отряд — на радиостанцию «Радио-релох» и университет. Им удалось ворваться в здание президентского дворца и пробиться на второй этаж, но Батисты там не оказалось. Не получив ожидаемого подкрепления, юноши отступили, неся страшные потери. Была оставлена также захваченная радиостанция, по которой нападавшие, не зная о случившемся, уже сообщили о захвате дворца и смерти Батисты. Не удалось овладеть и большим комплексом университетских зданий, куда, преследуя юношей, подошли танки и армейские части. Смелое нападение было подготовлено подпольной студенческой организацией Революционный директорат. В бою пал руководитель заговорщиков и лидеров Федерации студентов Хосе Антонио Эчеварриа, его помощник Фауре Чомон Медиавилья был тяжело ранен.
30 июля 1957 г. агенты Батисты убили Франк Паиса — героя «Движения 26 июля». Забастовка протеста, вспыхнувшая стихийно в Сантьяго, охватила всю страну и длилась целую неделю. Она
27 «От Сьерра-Маэстры до Гаваны», стр. 106—117, 136—142; «Diario de la Campana de Raul Castro». («La sierra у el llano»).
328
вселила в некоторых даже надежду на крушение диктатуры. Газета «Патриа», один из органов .«Движения 26 июля», писала в те-дни: «Со смертью Франк Паиса Куба потеряла одного из лучших своих сынов... Но его смерть не напрасна, она послужит росту возмущения, которое, вылившись во всеобщую революционную-стачку, покончит с одиозным режимом угнетения, установленным. Батистой и его камарильей трусливых военных. Франк Паис — символ, ведущий народ к свободе» 28.
Однако правительству удалось подавить забастовку, мобилизовав для этого все силы полиции и значительную часть армейских подразделений, использовав отсутствие согласованности в действиях забастовщиков.
Через месяц после августовской стачки, 5 сентября 1957 г., вспыхнуло восстание военных моряков в Сьенфуэгосе. Моряков поддержало население города, который оказался в руках восставших. Против них были брошены войска и самолеты. Завязался неравный бой, где мужество сражалось с подавляющими силами и военной техникой. В парке Хосе Марти, например, четырнадцатилетний Альберто Рукете 3 часа удерживал свой пост и пал в бою. После бомбардировок и многочисленных атак солдаты сломили сопротивление окруженных повстанцев. Началось обычное для батистовской армии избиение беззащитных людей, даже не участвовавших в восстании. Погибло более 600 человек. Корреспонденты сообщали: «Трупный запах еще ощущается в городе, хотя прошло уже 48 часов с того времени, как правительственные войска подавили восстание, вспыхнувшее в четверг... Офицеры отдали приказ убивать пленных...» 29 30
Флот подвергся жестокой чистке. Были произведены многочисленные аресты в армии. Так неудачно закончилось еще одно выступление против диктатуры, несогласованное с другими оппозиционными группами, оказавшееся изолированным, а потому подавленное. Тем более что диктатору помогали США. Газета, издававшаяся в Коста Рике кубинскими эмигрантами, писала: «Самолеты Батисты сбрасывали напалмовые бомбы в Сьерра-Маэстре; 13 марта танки уничтожали раненых героев штурма дворца. Сейчас мы увидели, как в Сьенфуэгосе Б-26, Каталины и П-47 бомбардировали гражданское население и обстреливали из пулеметов школы и госпитали. Все это оружие североамериканского изготовления, и правительство в Вашингтоне продало его Батисте «для Of) защиты демократии»...» °
28 «Patria», agosto de 1957.
29 «Cuba libre», septiembre de 1957.
30 Ibidem; см. также H. Matthews. Op. cit., p. 85; J. V a 1 d e s - Mi-r a n d a. Cuba rcvolucionaria. La Habana, 1959, p. 167—171; R. Taber. M —26. The Biography of a Revolution. N. Y„ 1961, p. 202—206.
В ноябре 1957 г. офицеру, отдавшему приказ бомбить город, в США был вручен орден почетного легиона (R. Т а Ь е г. Op. cit., р. 202).
329’
Согласованность действий сил оппозиции давалась нелегко. Оппозиция была слишком разнородна. Здесь были и бывшие консерваторы, и два течения аутентиков, и ортодоксы, которые явно раскалывались (на традиционных и тех, что На пути к единству составляли боевое ядро «Движения 26 июля»), революционных сил и студенческий Революционный директорат, и Народно-социалистическая партия, и (много других политических группировок, а также просто авантюристически настроенные молодые люди. Согласовать действия этих сил в условиях полицейской слежки и террора при наличии различных интересов и личных распрей было чрезвычайно трудно, если не невозможно.
Успех борьбы зависел от объединения и согласованности действий главных революционных сил — «Движения 26 июля» и Народно-социалистической партии, сил, связанных с широкими народными массами. Согласованность и единство их действий должны были поляризовать остальные силы оппозиции, которые вынуждены были бы идти вместе с ними, и следовательно, с народом, или против них, а следовательно, против народа: прямо или косвенно — с диктатурой и империализмом.
Сторонники «Движения 26 июля», еще не окончательно политически оформленного, хотя и не участвовали в антикоммунистической кампании, раздуваемой американской и батистовской пропагандой (особенно после венгерских событий осени 1956 г.), но не разделяли идей кубинских коммунистов и не соглашались с избранной кубинскими коммунистами тактикой борьбы с Батистой (при этом в принципе социалистические и коммунистические идеи им не были чужды).
Коммунисты сравнительно долго считали, что народные массы не готовы к восстанию, а потому действия Фиделя Кастро преждевременны. Эти действия они относили к болезни неоправданной эмоциональной мелко-буржуазной революционности, сами не проявляя должной практической активности в подготовке масс к решительному восстанию. В то же время коммунисты с самого начала высоко ценили личный подвиг Фиделя и его соратников. Так бы to после штурма «Монкады». Так было после «Гранмы».
3 декабря 1956 г. Национальный комитет НСП принял текст призыва в защиту отряда Фиделя. 6 декабря было опубликовано заявление, в котором говорилось: «Мы считаем своим долгом оппозиционеров и патриотов использовать все паши средства, чтобы остановить руку террора, защитить Фиделя Кастро и его товарищей, воспрепятствовать произволу и преследованиям со стороны правительства, которое ради того, чтобы удержаться у власти, захваченной им силой, готово залить кровью всю республику... Мы также считаем, что это долг всех оппозиционеров» 31.
31 К. Обыден. Указ, соч., стр. 56—57.
330
7 декабря в подпольном органе НСП «Респуэстас» была опубликована статья под названием «Объединимся и победим!» В статье говорилось: «Ко всем партиям и группам оппозиции. К рабочим профсоюзам и крестьянским организациям. К Федерации студентов. Всему народу!
Наша родина переживает трудный момент. Вновь прекрасная кубинская земля обагряется кровью ее детей. Правительство обрушивает на народ жестокие репрессии: отменяет так называемые конституционные гарантии в четырех провинциях (в действительности страна уже годы живет безо всяких гарантий), заключает в тюрьмы сотни граждан по всей стране и сеет смерть в восточных районах, собирает все свои ресурсы уничтожения против оппозиционных групп, которыми командует Фидель Кастро.
Никто больше, чем правительство Батисты, не виновен в трагедии, которую переживает Куба. Если сторонники Фиделя Кастро,— с тактикой которых мы не согласны, но патриотизма которых нельзя отрицать,— скошены пулеметом на поле боя или убиты, попав в плен, и если солдаты погибают в развернувшейся борьбе, то это только по вине правительства, которое хочет удержаться у власти против воли подавляющего большинства кубинцев». И далее: «Мы считаем, что решение кубинской проблемы не только в простом устранении существующего правительства — Кубе нужно правительство Демократического фронта национального освобождения, которое поведет к радикальному изменению экономико-политической структуры страны, экспроприирует землю у латифундистов и постепенно распределит ее между крестьянами, нуждающимися в ней, гарантирует полную национальную независимость и обеспечит истинную демократию всему народу; но нет сомнения, что необходимым шагом для спасения Кубы, шагом в направлении свободной и демократической Кубы является прекращение деятельности существующего правительства, свержение правительства Батисты» 32.
11 декабря коммунисты обратились к партиям оппозиции, предлагая выступить в защиту Фиделя и его товарищей: «Не может быть нейтральной ни одна оппозиционная партия, ни одна оппозиционная политическая группировка по отношению к конфликту между фиделистами и правительством, считает НСП, хотя она думает иначе, чем фиделисты, и даже решительно расходится во мнениях с «Движением 26 июля» 33. В поддержку Фиделя НСП выступала и все последующее время.
Призывая к единству и свержению Батисты, НСП, справедливо порицая политические махинации правых партий, чрезмерно подчеркивала свои тактические расхождения с «Движением 26 июля» и даже утверждала, что, как и махинации правых партий, «изо-
82 «Respuestas», 7.ХИ 1956; см. также; «Carta seminal», 12.ХИ 1956. 33 «Respuestas», 21.XII 1956.
331
лированные вооруженные выступления» «служат поддержанию существующего правящего режима»34. НСП отождествляла в те первые дни после «Гранмы» экспедицию Фиделя с беспочвенным путчизмом. Партия считала необходимым для победоносного вооруженного выступления создание революционной ситуации, подготовляемой революционной агитацией и создающейся стихийно из недовольства масс диктатурой. Вооруженная борьба в Сьерра-Маэстре, отождествляемая с путчизмом, представлялась ошибочной.
'«'В день,— говорилось в «Реопуестас» 14 декабря 1956 г.,— когда неудержимое народное движение, как в августе 1933 г., парализует жизнь нации и объединенный народ бросится на штурм, чтобы свергнуть правительство, шагая по базукам, автоматам, самолетам и другим орудиям угнетения, которым «демократическое» правительство Эйзенхауэра снабжает Батисту, чтобы он убивал честных кубинцев, в этот день коммунисты будут в первых рядах» 35. И через семь месяцев: «Много раз в течение этих пяти лет наша партия указывала, что истинное восстание, которое принесет конкретные и решительные результаты, не явится следствием ни выступления вооруженных отрядов, ни терроризма, ни путчей, ни акции, подобной Сьерра-Маэстре, которая — по конкретным условиям местности, помощи крестьянского населения, храбрости разгромленных сначала участников экспедиции «Гранмы» и военной неспособности правительства—превратилась в партизанскую войну ограниченных размеров. Мы говорили, что народное восстание это то, которое рождается из убеждения и решимости большинства масс народа — с рабочим классом в качестве непременного участника и действительного авангарда — в упорной борьбе, при правильной тактике и общем фронте.
Народно-социалистическая партия не стала бы отказываться от ответственности за движение подобного рода. Но она понимает в то же время, что прежде, чем призвать народ к решительным действиям, нужно сначала использовать мирные средства, потому что большинство народа... идет на борьбу, когда собственный опыт подсказывает ему, что это необходимо» 36.
Блас Рока верно отметил в своем докладе на VIII национальном съезде партии в 1960 г.: «Партия уже давно правильно поставила вопрос о том, что в условиях, созданных тиранией, вполне возможно перерастание массовых выступлений в вооруженную
34 «Respuestas», 21.XII 1956.
Вспоминая о том времени, Че Гевара писал: «Народно-социалистическая партия Кубы поддерживала нас в некоторых конкретных мероприятиях, но взаимное недоверие препятствовало нашему объединению («От Сьерра-Маэстры до Гаваны», стр. 78).
36 «Respuestas», 14.XII 1956.
86 «Respuestas», 12.VII 1957.
332
борьбу или всенародное вооруженное восстание. Однако для осуществления этой возможности мы в течение длительного времени не предпринимали никаких практических мер. Мы считали, что подобные выступления народных масс, в том числе и длительная всеобщая забастовка, могут перерасти во всеобщее вооруженное восстание спонтанно. Мы не готовились надлежащим образом, заранее не создавали, не обучали и не вооружали наши кадры с тем, чтобы превратить эту возможность в действительность. И в этом была наша ошибка. Историческая заслуга Фиделя Кастро — несмотря на то, что он не уделял достаточного внимания другим сторонам борьбы,— состоит в том, что он подготовил, организован и обучил боевые группы, необходимые для развертывания и ведения вооруженной борьбы как средства свержения тирании и прокладывания пути для кубинской революции.
Вооруженная борьба, начатая в Сантьяго-де-Куба небольшим партизанским отрядом и несколькими вооруженными группами, которые превратились затем в боевые колонны и в Повстанческую армию, стала решающим средством для свержения тирании и уста-новления революционной власти» °'.
В то же время справедливы слова газеты «Респуестас», которая писала 14 декабря 1956 г.: «Откуда бы ни исходила народная манифестация против Батисты и его подручных, можно быть уверенным, что коммунисты принимали в ней участие и — в большинстве случаев — организовали ее.
Где бы ни происходила рабочая забастовка против правительственного террора — в защиту жизни преследуемых борцов Сьерра-Маэстры,— там находятся коммунисты» 38.
Так было во время упоминавшейся манифестации женщин в Сантьяго. Так было во множестве других массовых выступлений. Так было во время всеобщей забастовки в августе 1957 г. Так было, когда после подавления восстания военных моряков в Сьен-фуэгосе (сентябрь 1957 г.) НСП выступила против кровавых репрессий и призывала массы бойкотировать выборы, о которых заговорил Батиста, встревоженный успехами партизан. Так было, когда коммунисты организовали рабочих против предательской деятельности Мухаля. Поэтому коммунисты подвергались преследованиям со стороны диктатора. Полиция искала и, найдя, громила типографии коммунистических газет.
Блас Рока говорил на VIII съезде НСП: «Работа, которую вели члены нашей партии и Союза социалистической молодежи в нелегальных условиях, требовала принципиальности, мужества и стойкости, так как все, кто был арестован, подвергались пыткам, издевательствам, а многие из них были зверски убиты.
87 Б. Рока. Указ, соч., стр. 33—34.
85 «Respuestas», 14.XII 1956.
333
Подавляющее большинство наших арестованных товарищей вели себя героически, показав особую закалку, полученную в партии» 39.
В ходе борьбы с тиранией НСП все активнее помогала повстанцам, и эта помощь постоянно росла. «Она включала буквально все — от снабжения, связи, медицинской помощи, пропаганды до мобилизации бойцов» 40.
Логика борьбы двух основных революционных сил, действительно желавших положить конец тирании, несмотря на существовавшие между ними частные разногласия, вела к их сближению, пониманию необходимости совместных действий, к использованию комбинированной тактики, к объединению партизанской войны с массовым рабочим движением.
Народно-социалистическая партия и Фидель Кастро отвергли «Пакт Майами», заключенный в США 15 октября 1957 г. традиционными буржуазными партиями. Эти партии ориентировались на помощь США, старались избежать участия в борьбе широких народных масс и послушно повторяли милые их сердцу клеветнические измышления американской пропаганды против коммунистов 41. Для настоящих революционеров все это было тем более неприемлемо, что той же пропагандой и помощью тех же США уже давно пользовался Батиста, солдаты которого стреляли в партизан и мирных кубинских граждан из американских автоматов, перебрасывались на американских машинах, наступали в американских танках и самолетах.
Американскому профессору Смиту принадлежат следующие слова: «С 1934 по 1959 г. полковник Батиста был, прибегая к выражению Грэхема Грина, «нашим человеком в Гаване»... Батиста был для многих американцев символом стабильности. Несмотря на некоторые националистические высказывания и рабочие реформы,, он продолжал защищать американские интересы. Правительство Соединенных Штатов помогало Батисте, организуя его вооружен
39 Б. Рока. Указ, соч., стр. 21.
40 Там же, стр. 35. «Участие членов НСП в Повстанческой армии было весьма значительным. Большая часть крестьян и рабочих по всей стране (в особенности в провинциях Ориенте и Лас-Вильяс), внесших свой вклад в дело восстания,— члены нашей партии. Наши товарищи самоотверженно боролись в войсках, руководимых Фиделем Кастро, Раулем Кастро, Эрнесто Гевара и другими вождями повстанцев. Народно-социалистическая партия принимала участие во всех важнейших боевых операциях повстанческих сил, и ее пропаганда, ее подпольные органы печати в значительной степени способствовали победе над тиранией» (X. Маринельо. Большая победа кубинского народа. «Латинская Америка в прошлом и настоящем». Сборник. М., 1960, стр. 145—146).
41 Позже Фидель Кастро рассказывал: «Все эти люди всегда были сторонниками исключения из этого единства социалистической партии. Мы стояли за включение социалистической партии» (Ф. Кастро. Речи и выступления. М., 1963, стр. 431). В качестве будущего президента они прочили главу Национального банка при правлении Прио — Филипе Пасоса, чья кан-  дидатура не встречала поддержки революционеров.
334
ные силы, снабжая оружием и посылая военных советников. Американский посол Артур Гарднер был таким энтузиастом, под дер, живая его, что смущал даже самого Батисту. Американские бизнесмены также поддерживали Батисту. Миссис Р. Харт Филлипс, корреспондент «Нью-Йорк Таймс» сообщала, что они критиковали ее за корреспонденции о восстании Кастро, так как хотели, чтобы Батиста подавил его. В ноябре 1958 г. сенатор Аллен Дж. Эллен-дер из Луизианы заявил репортерам в Гаване, что он был за посылку оружия Батисте. Правительство Соединенных Штатов прекрасно отдавало себе отчет в том, что военная помощь Батисте была необходима для поддержания порядка — и внутренней стабильности»,— как это называлось. Как и при Мачадо, словом, стабильность» прикрывалось множество преступлений» 42.
Обо всем этом настойчиво говорили коммунисты с момента мартовского государственного переворота 1952 г. Это было прекрасно известно соратникам Фиделя, которые по мере развития партизанской войны уходили все дальше не только от традиционных партий, но и от партии, под флагом которой они начинали борьбу — от партии ортодоксов, которая по сути своей была радикальной, оппозиционной, но не революционной партией, а партизанская война в Сьерра Маэстре была настоящей революционной войной.
Отвергнув «пакт Майами», коммунисты и Фидель Кастро проявили единство и последовательность антиимпериалистических взглядов. Созревала почва для единства действий — не вообще в борьбе с Батистой, а на основе договоренности о совместных действиях. Для руководителей «Движения 26 июля», несмотря на первые успехи партизанской войны, становилось все очевиднее, что для ее скорейшего завершения нужно, чтобы она была поддержана борьбой рабочего класса в городах, т. е. в тылу у Батисты, оружием, которое в определенный момент оказывается эффективней винтовок — всеобщей стачкой. Для привлечения рабочего класса на свою сторону и его организации на борьбу против мухализма и против диктатуры Батисты «Движение 26 июля» в конце 1957 г. выступило инициатором создания Национального рабочего фронта.
НСП с готовностью откликнулась на это предложение, не только с удовлетворением констатируя поддержку «Движением» давно выдвигаемой коммунистами идеи объединения сил рабочего клас-
42 R. Smith. The United States and Cuba. N. Y„ 1960, p. 170—171.
Еще в феврале 1957 г. «Нью-Йорк Таймс» писала: «Факт' продажи американского оружия кубинскому правительству подвергается резкой критике как на Кубе, так и в других латиноамериканских странах. Все кубинцы рассматривают этот факт как стремление США укрепить режим Батисты в ущерб кубинскому народу» (С. Г онионский. Латинская Америка и США. М., 1960, стр. 462). Американский посол на Кубе Гарднер настолько скомпрометировал себя беззастенчивым покровительством и поддержкой всех мерзостей, чинимых Батистой, что правительство США отозвало этого посла из Гаваны, назначив нового — Эрла Смита.
335
Апрельская стачка 1958 г.
Наступление -войск Батисты
-са, но одновременно признавая, «что партизанское движение в Сьерра-Маэстре, которое является отличным от путчизма (учитывая его своеобразный характер), действительно имело позитивную -сторону, так как действовало вдохновляюще и показывало при этом военное бессилие (батистовского) режима» 43.
В уточнении кубинскими коммунистами тактики революционной борьбы в сложившихся условиях сыграло большую роль Совещание представителей коммунистических и рабочих партий, состоявшееся в Москве в ноябре 1957 г. Участие в совещании принимали и представители Народно-социалистической партии. Особенно важной для кубинских коммунистов была принятая Совещанием Декларация, где обращалось внимание на необходимость творческого применения общих принципов социалистической революции, основных принципов коммунизма в соответствии со спецификой данной нации, данного национального государства, в соответствии с конкретной ситуацией 44.
В марте 1958 г. орган НСП «Карта-семаналь» в статье «Почему наша партия поддерживает Сьерра-Маэстру?» писал: «Поскольку вооруженная борьба вылилась в настоящие партизанские действия, опирающиеся на крестьянские массы этого района и на народ, она немедленно получила нашу поддержку» 45.
Успехи партизанской войны окрылили участников «Движения 26 июля». Национальное руководство движением, созданное для координации действий входящих в него организаций, к весне 1958 г. решило, что настало
время для проведения всеобщей стачки. Предполагалось, что в сочетании с наступлением партизан и дезорганизацией сахарного хозяйства, повсеместными поджогами тростника это приведет к крушению диктатуры. 12 марта Ф. Кастро объявил режиму Батисты «тотальную» войну. 26 марта он призвал все оппозиционные силы объединиться для проведения стачки. В манифесте от 1 апреля солдатам армии Батисты предлагалось перейти на сторону партизан под угрозой ожидающего их полного разгрома и суда после победы восстания. Таким образом готовилось широкое наступление во всех направлениях.
Забастовка должна была охватить всю страну. Ее активно готовили Народно-социалистическая партия и «Движение 26 июля», разоблачая и изолируя пытавшихся помешать мухалистов. Уточ
43 «Respuestas», 20.XII 1957.
44 «Программные документы борьбы за мир, демократию и социализм». Документы совещаний представителей коммунистических и рабочих партий, состоявшихся в Москве в ноябре 1957 г., в Бухаресте в июне 1960 г., в Москве -в ноябре 1960 г. М., 1961, стр. 14.
45 «Carta semanal», 12.III 1958; см. также: П. Лопес. За единый фронт борьбы против кровавой диктатуры Батисты.— «Партийная жизнь», 1958, Ns 20.	, й ,
336
нялись приемы организации стачки. Коммунисты критиковали своих соратников за поджоги сахарного тростника 46, несущие безработицу и усиление репрессий47 — без должного эффекта для подрыва сил диктатуры. Деятели Национального рабочего фронта (он объединял еще только рабочие организации «Движения 26 июля») критиковали коммунистов за медлительность в создании рекомендуемых фронтом стачечных комитетов, которые должны были форсировать стачку 48.
Частные разногласия не останавливали общего дела. Коммунисты активно включились в создание стачечных комитетов, которых к началу апреля насчитывалось уже более 300. Стачка, назначенная на 9 апреля 1958 г., обещала быть успешной. «Однако пришло 9 апреля, и все жертвы оказались напрасными: национальное руководство «Движения 26 июля», грубо нарушив принципы массовой борьбы, решило начать забастовку без предварительной подготовки, внезапно. В результате забастовка не стала всеобщей, а многие выдающиеся товарищи погибли в неравном бою с полицией и правительственными войсками» 49. Сыграла свою отрицательную роль чрезмерная гласность подготавливаемой забастовки, что давало правительству возможность организовать силы для ее подавления. В этом ему полную поддержку оказывали Му-
ЧГ) халь и его подручные .
Поражение забастовки 9 апреля внесло определенную дезорганизацию в ряды борющихся против Батисты. Но в то же время
46 «Respuestas», 20.XII 1957.
«Факел поджога — символ нашей любви к родине» — таков был лозунг деятелей «26 июля» ( «А organizar la huelga general revolucionaria que derocara la Urania!» 1957. Mov. rev. 26 de julio). Подпольный рабочий орган «Движения 26 июдя» «Вангуардиа обрера» утверждал: «Достаточно сжечь тростник, чтобы покончить с тиранией» («Vanguardia obrera», 26.XI 1957). Иначе это формулировалось так: «Батиста без уборки тростника, уборка тростника без Батисты».
47 В провинции Ориенте военными властями был издан приказ, который гласил: «1. Сельские гвардейцы уполномочены открывать огонь по любому, находящемуся в этой зоне и замеченному в подозрительных действиях; 2. Запрещается пешее, конное и автомобильное движение по дорогам, близким к посадкам тростника или риса между 6 часами вечера и 6 часами утра; 3. Будет считаться вне закона всякий, кто будет обнаружен около плантации тростника со спичками, бензином, спиртом или будет встречен около подожженной плантации» (1 «А organizar la huelga..!»).
48 Коммунисты считали, что эти комитеты должны быть созданы, «когда стачка уже в порядке дня», когда комитеты явятся «следствием общего и объединенного усилия всех демократических слоев рабочего движения», когда пролетариат «убедится, что нет другого пути» и будет уверен, что «стачка имеет по крайней мере минимальный шанс на успех» («Respuestas», 20.XII 1957).
49 А. Нуньес Хименес. Кубинская революция. «Куба». Историкоэтнографические очерки. М., 1961, стр. 46, см. также: П. Лопес. За единый фронт..., стр. 53—54. J. Valdes-Miranda. Op. cit., р. 171—174.
60 «Respuestas», 14.111 1958; «Chatam House Memoranda. Cuba. A. Brief Political and Economic Survey». Oxford, 1958, p. 9.
22 A. IO. Слезкин	337
даже те из деятелей «Движения 26 июля», которые вызвали преждевременную стачку, надеясь быть единственными победителями в случае ее удачи и не желая сотрудничать с НСП, стали теперь понимать, что изолированными выступлениями не выиграть борьбы. И те из них, кто еще надеялся, что в Вашингтоне в какой-то мере сочувствуют борьбе с тиранией, могли убедиться, что это заблуждение. Влиятельная американская пресса поддержала карательные меры Батисты против забастовщиков. Из США диктатор получил новые партии современного оружия.
Воспользовавшись подавлением забастовки, ослаблением сил оппозиции и помощью США, Батиста объявил о перенесении обещанных выборов с июня на ноябрь и отдал приказ о генеральном наступлении против партизан Фиделя. Для этого была использована 10-тысячная армия, оснащенная танками, авиацией и горной артиллерией. Наступление на партизанский район Сьерра-Маэстра должно было вестись с различных направлений, чтобы постепенно" сужающаяся петля окончательно затянулась в центре лагеря повстанцев. Побережье, куда они могли отступить, было блокировано кораблями военно-морского флота. Операциями против партизан руководил генерал Эулохио Кантильо.
Наступление началось 25 мая 1958 г. и сопровождалось крикливой пропагандой официальной прессы, заявлявшей о скорой ликвидации "«бандитов». Под натиском превосходящих сил отряды партизан, действовавшие на юго-востоке провинции Ориенте, за пределами Сьерра-Маэстры, вновь отступили в горы. Кольцо сжималось, но так и не замкнулось. Партизанская война, которую вели повстанцы, имея на своей стороне сочувствие народа, разрушала все тактические планы батистовских офицеров. Там, где они ожидали встретить сопротивление, они никого не находили. Там, где их войска располагались на отдых, оказывалась засада. Крестьяне проводили партизанские отряды по тайным тропам, но под угрозой смерти клялись солдатам Батисты, что прохода здесь нет. Избегая открытого боя, в котором противник мог использовать свое численное превосходство и несравнимые преимущества в военной технике, партизаны, которые имели всего около 300 винтовок и автоматов, нападали неожиданно с тыла и флангов, вновь быстро ускользая. Замаскированные в лесу радиопередатчики имитировали атаку партизан, пугая солдат, или вели антибатистов-ские передачи. Наступление без победы и отдыха выматывало армию диктатора, лишало ее веры в успех кампании, которая затягивалась все больше и конца которой не было видно. Солдаты, возвращавшиеся из плена, рассказывали, что «бандиты» на деле являются борцами за счастье народа, что им оказывает помощь окрестное население. Дух солдат падал. Не помогали и наркотики, выдаваемые перед атакой.
К началу июля партизанам удалось захватить инициативу в свои руки. В предшествующий период за счет крестьян были 338
пополнены ряды партизанской армии, оснащенной теперь значительно лучше за счет трофейного оружия. Колонны правительственных войск были отрезаны друг от друга. Значительная часть их оказалась в окружении или осажденными в каком-либо населенном пункте. В Сьерра-Маэстре воюющие стороны поменялись ролями: наступали партизаны, оборонялись и отступали войска Батисты 51. А на востоке провинции успешно действовали бойцы Рауля Кастро на «Фронте Франк Паис», получившем это название после гибели героя революционной войны.
Батиста умолял США о помощи, и их военная миссия делала все возможное, чтобы снабдить его оружием, разрабатывала ему планы военных операций. Это дало Ф. Кастро основание обратиться со специальным письмом к вице-президенту США Никсону. В нем говорилось: «Мы требуем, чтобы вы убрали с Кубы свою военную миссию, потому что она вмешивается в наши внутренние дела и оказывает помощь правительству Батисты» 52. В своем обращении к молодежи мира Р. Кастро писал: «Офицеры нашего отдела разведки сообщили, что воздушные силы Батисты снабжались бомбами всех типов на базе военно-морских сил США... Часто авиация Батисты, возвращаясь после бомбардировки Сьерра-Маэстры и Второго фронта, наполняет свои баки горючим на этой же базе.
В различных районах восточного фронта были захвачены несколько пушек, снаряды, гранаты и другое оружие с клеймом арсенала вооруженных сил США. В деревнях, сожженных авиацией Батисты, были найдены неразорвавшиеся бомбы различных типов с маркой «сделано в Соединенных Штатах Америки». От этой американской «помощи» наш народ страдал и продолжает страдать» 53.
Правительство в Вашингтоне не переставало оказывать помощь Батисте и в то же время чинило препятствия доставке повстанцам оружия, которое посылали им кубинцы-эмигранты. Это оружие, с трудом приобретаемое на собранные деньги, подвергалось конфискации в портах и на кораблях54. В качестве ответной меры повстанцы арестовали в поселке Моа провинции Ориенте 10 американских и двух канадских инженеров, руководивших там строительством предприятия по производству никеля, а также 30 американских моряков недалеко от военно-морской базы Гуантанамо. Этим американским гражданам были представлены все улики, свидетельствующие о военной помощи, которую США оказывали Батисте, и они были оставлены пленниками до тех пор, пока американское правительство не прекратит снабжать диктатора
61 Подробнее см.: «От Сьерра-Маэстры до Гаваны», стр. 148—166.
52 В. Чичков. Заря над Кубой. М., 1961, стр. 62.
63 В. Ч и ч к о в. Указ, соч., стр. 62—63; «От Сьерра-Маэстры до Гаваны», стр. 88—105.
64 R. Taber. Op. cit., Р. 257, 259, 267.
22*
339
оружием и не запретит его военным самолетам садиться на базе Гуантанамо, получая там горючее и боеприпасы.
«Ультра» американского конгресса потребовали немедленной интервенции вооруженных сил США на Кубу. В конце июля отряд американской морской пехоты вступил на территорию республики под предлогом защиты водонапорной башни, снабжающей водой американскую базу на острове. Это была явная провокация, которой в США хотели вызвать военный конфликт с повстанцами и тем самым получить предлог для вторжения. Старый прием, уже не раз применяемый американскими империалистами. Но возмутилась вся Куба. Не смели открыто радоваться даже диктатор и его сатрапы, боясь всенародного восстания. Провокация обращалась против самого Батисты. К тому же прогрессивная общественность всего мира, особенно в Латинской Америке, выступила с требованием прекратить иностранную интервенцию на Кубу. Отряд американской морской пехоты был отозван с территории кубинской республики. В США предпочли действовать и впредь руками Батисты. Партизаны еще находились в горах, и американских политиков не оставляла надежда, что с помощью США диктатор сумеет одолеть повстанцев. Не без инициативы своих американских покровителей Батиста в желании укрепить тыл своей армии объявил о проведении в ноябре 1958 г. выборов, на которых он не будет выставлять свою кандидатуру. Этим диктатор хотел расколоть оппозицию, надеясь, что наиболее правые силы и те, кто избегает вооруженной борьбы, предпочтут предлагаемый им «мирный путь». При этом он заявил, что до ноября он будет держаться у власти всеми средствами, подавляя любое выступление. Таким образом, он хотел доказать бессмысленность ненужных жертв вооруженной борьбы в оставшийся до ноября срок.
Но июль был месяцем, когда наступление армии Батисты окончательно выдохлось и когда, учтя предшествующий опыт, особенно жестокий урок апрельской стачки, и совершенно очевидную пробатистовскую позицию США, основные силы оппозиции пришли к давно напрашивавшемуся выводу о необходимости объединения всех сил для скорейшего и окончательного сокрушения диктатуры Батисты. Как раз тогда, когда США пошли на провокацию, направив свою морскую пехоту «охранять» водонапорную башню в столице Венесуэлы Каракасе, представители почти всех организаций оппозиции приняли решение о создании «Гражданского революционного фронта» (20 июля 1958 г.). «Фронт» высказался за всемерную поддержку повстанческой армии Ф. Кастро и провозгласил временным президентом республики находившегося в эмиграции юриста Мануэля Уррутия. Народно-социалистическая партия заявила о своем присоединении к «Фронту».
Тем временем партизанская война перешагнула за пределы Сьерра -Маэстры и разлилась за границы провинции Ориенте, 31 августа колонна «Сиро Редондо», возглавляемая Че Гевара, вышла
340
в поход, чтобы преодолеть равнины Камагуэя, вторгнуться в Лас-Вильяс и обосноваться в горах Тринидад. Бойцам колонны пришлось пережить циклон, который принес им много бед и лишил их возможности двигаться на машинах, размыв Дорогом побед	дороги. На их пути лежали болота, где все
размокало, и в трясине оставалась сгнившая обувь, а босые ноги рвали колючки; знойные равнины, где они страдали от жажды. Йе хватало продуктов. Было немало отставших. Крестьяне, правда, как могли, помогали партизанам, но единодушной поддержки, как в Ориенте, уже не было. Колонну преследовали бомбившие ее самолеты. На каждом шагу грозила встреча с неприятелем. Ее не удалось избежать. В местечке Куатро Ком-паньерос завязался бой. С большим трудом удалось оторваться от противника. Через полтора месяца похода цель была достигнута. 16 октября 1958 г. повстанцы уже поднимались в горы провинции Лас-Вильяс. На севере этой провинции действовали отряды бесстрашного Камило Сьенфуэгоса (|колонна «Антонио Масео»):,J.
Во второй половине октября партизанские армии развернули бои на всех фронтах: на первом фронте (колонна «Хосе Марти») в Сьерра-Маэстре, на втором (колонна «Франк Паиса») — в Сьер-ра-Кристаль, на третьем (колонна «Антонио Гитераса») под командованием Хуана Альмейды — на подступах к Сантьяго, на четвертом фронте под командой Сьенфуэгоса, на фронте в горах Эскамб-рай под командованием Ф. Чомона. Были захвачены сотни пленных, большое количество оружия, многие населенные пункты. В Лас-ЛЗильясе повстанцы перерезали главные пути сообщения, что отрезало армию Батисты, действующую в Ориенте, от основных сил, лишив ее поддержки из столицы, откуда помощь могла приходить только по воздуху и по морю. Вскоре провинции Ориенте и Лас-Вильяс почти полностью контролировались войсками повстанцев. В Лас-Вильясе успешно действовал отряд, созданный НСП, возглавляемый Феликсом Торресом. Солдаты Батисты удерживались только в главных городах этих провинций: в Сантьяго и Санта-Кларе.
По ту сторону партизанских фронтов состояние духа было совсем иным. В армии Батисты все отчетливей проявлялись признаки разложения: участилось дезертирство, солдаты переходили в лагерь повстанцев. Немалое число продажных подручных диктатора готовилось бросить явно тонущий корабль. Большинство населения с нетерпением ожидало прихода Повстанческой армии. Это нетерпение становилось все более активным: люди бежали в освобожденные районы, вооружались, чтобы в подходящий момент выступить в тылу правительственных войск, вели антибатистовскую
55 «La invasion de Las Villas. Diario de campana de Camilo Cienfuegos». («La sierra у el llano»); «От Сьерра-Маэстры до Гаваны», стр. 167—222.
341
Эрнесто Гевара
агитацию и т. д. Эта активность подогревалась нестерпимым больше террором, который затмил ужасы времен Мачадо. Каратели и шпионы — силы, которыми еще держался Батиста в относительно контролируемой им части острова. Трупы, трупы, трупы... На перекрестках дорог, в тюремных дворах, в городских садах, в полицейских участках. Трупы изуродованные, полусожженные, обезображенные. Не было мук, которых не испытали бы перед смертью взятые в плен партизаны и бойцы Повстанческой армии. Если страх первое время сковывал многих, то теперь все большее число людей проникалось решимостью смелого отчаяния, тем более смелого, что оно было окрашено надеждой на скорое освобождение.
На что мог надеяться Батиста? На то же, на что до последнего момента надеялся Мачадо,— на помощь Соединенных Шта-тов. В специальном обзоре положения на Кубе к сентябрю 1958 г., составленном в «Чатам хауз» Королевского института международных отношений (Великобритания), говорилось о том, что «Соединенные Штаты до сих пор с симпатией поддерживали Батисту»
342
Камило Съенфуэгос
и что, «учитывая зависимость кубинской экономики от Соединенных Штатов, легко себе представить значение их позиции в отношении кубинского правительства». И далее: «Раньше уже отмечалось, что одной из главных опор режима Батисты была дружественная позиция по отношению к нему со стороны Соединенных Штатов... Летом 1957 г. был назначен новый посол Эрл Т. Смит и неосторожное замечание, которое он себе позволил, критикуя меры полиции, примененные в отношении женских демонстраций, вызывало у опозиции надежду и большую озабоченность у правительства Батисты. Однако в январе 1958 г. посол потерял симпатии сторонников «Движения 26 июля», одобрив выборы, предложенные Батистой» 56.
Заменив Гарднера Смитом, в Вашингтоне надеялись повторить через двадцать пять лет трюк, подобный «миссии Уэллеса». Как и тогда, им удалось склонить к участию в операции «примирение» наиболее правое крыло оппозиции диктатуре. Принять участие в
56 «Chatam House Memoranda. Cuba. A Brief Political and Economic Sur-<vey». Oxford, 1958, p. 5, 11; см. также: H. Matthews. Op. cit., p. 68—72.
343
выборах, назначенных на 3 ноября, согласились аутентики Грау, группа ортодоксов, возглавляемая Карлосом Маркесом Стерлингом (Свободная народная партия), Революционно-националистическая партия, представлявшая служащих радиокомпаний. Это была фикция легальной оппозиции. Но она позволила разыграть задуманный фарс. Выборы состоялись. Правительственным кандидатом был Андрес Риверо Агуэро, премьер-министр Батисты. Кандидатами «оппозиции» — Г pay и Маркес Стерлинг. «Победил» Риверо Агуэро, который в феврале 1959 г. должен был вступить в должность президента. Батиста предполагал, что, став опять во главе армии, он по-прежнему будет вершить дела на Кубе и с помощью своих покровителей сумеет разбить повстанцев Б7.
Фарс с выборами, однако, удалось разыграть лишь на небольшом участке сцены и очень небольшим числом исполнителей. На основной сцене действовал целый народ, очищая ее от разваливавшихся декораций и марионеток кровавой трагедии для празднеств торжества освобождения.
После выборов Народно-социалистическая партия опубликовала заявление, в котором говорилось: «Как мы и предвидели, издевательские выборы 3 ноября могли привести лишь к сохранению существующего положения: так и произошло. Сейчас, после этих наглых выборов без участия избирателей, положение остается таким же, каким оно было накануне. На Кубе по-прежнему царит тирания, по-прежнему совершаются преступления. Риверо Агуэро— президент, который был навязан с помощью этих выборов и который сохранит прежнее положение, заявляет сейчас, что он будет искать «мира и согласия» на Кубе с помощью Батисты. Нужно продолжать борьбу за укрепление и поддержку вооруженных отрядов, которые сражаются в горах Сьерра-Маэстра и в других районах страны: в Ориенте, в Камагуэе, в Лас-Вильяс и Пинар-дель-Рио, борьбу за единство трудящихся и за союз всех демо-ы 58 кратических партии» .
За Две недели до выборов (10 октября 1958 г.) в Сьерра-Маэстре был издан знаменитый закон № 3 «О праве крестьян на землю». «Этот закон был первым и важнейшим шагом, предпринятым революционными силами. Еще до свержения тирании и прихода к власти народа он определил аграрно-экономическое содержание революции.
57 Батисте помогали не только США. Ему продавали оружие Англия, Франция, Бельгия и Италия (К. Обыден. Указ, соч., стр. 70; Н. Matthews. Op. cit., р. 83; R. Taber. Op. cit., p. 251, 285). Уступая общественному мнению своей страны и всего мира, правительство США, приостановив в марте 1958 г. открытые поставки оружия Батисте, снабжало его оружием тайно, а также через Никарагуа и Доминиканскую республику.
58 С. Гонионский. Очерки новейшей истории стран Латинской Америки. М., 1964.
344
Первая и вторая статьи этого закона представляли право бесплатного владения землей площадью до двух кабальерий всем, кто' занимает и обрабатывает ее, независимо ни от каких условий. Хотя закон и не затрагивал проблему иностранной собственности на землю и не предусматривал ликвидацию латифундий, тем не менее в тринадцатом пункте преамбулы он обязывал будущее правительство Республики принять дополнительный закон, который обеспечивал бы выполнение статьи 90 конституции 1940 г.
Закон № 3 был шагом вперед и способствовал активной мобилизации крестьянства, которое уже продемонстрировало свою силу, проведя в сентябре 1957 г. в тяжелых условиях вооруженной борьбы региональный Крестьянский конгресс на Втором восточном-фронте страны» 59. Этот закон покончил с колебаниями тех крестьян, которые до сих пор еще не решались активно выступать против Батисты. Прилив добровольцев в армию повстанцев превосходил, возможности вооружить их и организовать их военное обучение.
Октябрь 1958 г. знаменовался еще одним важным событием. Свершилось, наконец, объединение революционных рабочих организаций («Движения 26 июля», НСП и других, менее крупных, участвующих в борьбе против Батисты) в «Единый национальный рабочий фронт». После этого была развернута энергичная деятельность по созданию забастовочных комитетов, которые сразу же приступили к организации всеобщей стачки и действенной помощи Повстанческой армии, в которую направлялись добровольцы, оружие, медикаменты, деньги.
Руководимая Фиделем Кастро Повстанческая армия являлась выразителем революционной воли крестьян, рабочих, студенчества, интеллигенции и национальной буржуазии. Повстанческая армия была главным ядром, к которому стягивались революционные силы верх политических партий и группировок. В лице Повстанческой армии диктатуре Батисты противостоял объединенный в революционном порыве народ. От имени народа в конце ноября 1958 г. руководители, восстания опубликовали манифест, гласивший: «Мы стараемся завоевать для кубинского народа права, которых он раньше никогда не имел.
Мы боремся за то, чтобы крестьяне имели свою землю, а также орудия, при помощи которых они могли бы ее наилучшим образом обрабатывать.
Мы боремся за то, чтобы каждый молодой человек, достигнув совершеннолетия, мог получить работу.
Мы боремся за то, чтобы каждый рабочий мог пользоваться теми богатствами, которые он создает.
59 А. Нуньес Хименес. Аграрная реформа на Кубе. М., 1960, стр. 31—32. Текст закона см.: Е. Gonzalez Pedrero. La revolucion cubana.. Mexico, 1959, apendice 3.
345
Мы боремся за то, чтобы каждый работник умственного труда, выйдя из университета, нашел бы свое место в обществе и чтобы государство предоставило ему все возможности для развития его знаний, которые он мог бы применить на пользу нации.
Мы боремся за то, чтобы на улицах не встречались голодные и оборванные дети, занимающиеся продажей лотерейных билетов и испытывающие страдания с самого раннего возраста.
Мы боремся за то, чтобы на родине Марти и Масео не было расовой дискриминации.
Мы боремся за то, чтобы наша страна была как политически, так и экономически свободной.
Мы хотим, чтобы наше народное хозяйство было создано самими кубинцами. Мы хорошо знаем, что каждый миллион, который поступает к нам из-за границы,— это еще одно звено в той цепи, которая нас угнетает и препятствует нам жить так, как мы хотим» 60.
Для воплощения в жизнь этой программы нужно было прежде всего разгромить армию Батисты, И в конце ноября 1958 г. начались завершающие бои. На Востоке Фидель Кастро, спустившись с гор, получил оперативный простор. В десятидневном бою у Гисы он разбил значительные силы противника, отступившего к Сантьяго. 12 декабря в Гису прибыл назначенный Гражданским революционным фронтом президент Уррутия. Войска Фиделя тем временем подошли к Пальма-Сорьяно, а войска Рауля, действующие по другую сторону Сантьяго,— к Ла-Мая 61. После десяти месяцев разлуки братья встретились и обсудили ход дальнейших наступательных операций, которые разворачивались все стремительнее.
Видя неизбежность поражения, главнокомандующий войск Батисты Эуолхио Кантильо 29 декабря прибыл в сентраль «Ориен-те» (близ Пальма-Сорьяно) для переговоров о прекращении сопротивления. Он принял условие об аресте Батисты и предании диктатора суду — первое условие повстанческого движения со дня его возникновения. 1 января 1959 г. армия Фиделя и Рауля вошла в Сантьяго, где была .встречена ликующим народом.
В тот же день, когда Кантильо согласился на капитуляцию, на Западе повстанцы начали бои за овладение столицей провинции Лас-Вильяс — Санта-Кларой, которая была ключевой позицией на пути к 1 аване 62. Бои носили ожесточенный характер. Несмотря на упорное сопротивление противника, который атаковал их танками и с воздуха, повстанцы, возглавляемые Че Геварой, продвигались
60 К. Обыден. Указ, соч., стр. 63—64.
61 Об этих боях см.: «От Сьерра-Маэстры до Гаваны», стр. 223—227; La batalla de Guisa («La sierra у el llano»).
62 Об этом сражении см.: A. Nunez Jimenez. La batalla de Santa Clara («La sierra у el llano»); «От Сьерра-Маэстры до Гаваны», стр. 228—242.
346
Бронепоезд, уничтоженный повстанцами
вперед. На помощь солдатам Батисты пришел бронепоезд. Окруженный и остановленный (повстанцы разобрали рельсы), он оказался в западне. Его команда сдалась, оставив в руках повстанцев большое количество оружия и боеприпасов. К утру 1 января повстанцы стали полными хозяевами города. Путь на Гавану был открыт, к столице победоносно двинулись объединившиеся отряды Че Гевары и Камило Сьенфуэгоса.
Батиста понял, что наступил конец. Еще 30 декабря он отправил в США двух своих сыновей. В ночь под Новый год он, захватив огромную сумму денег, вместе со своей женой и ближайшими приспешниками бежал в Доминиканскую республику. Жестокость и трусость идут почти всегда рядом. Как рядом идут служение тирану и предательство. Кантильо, служивший Батисте и согласившийся устранить его, прибыв 1 января в Гавану, изменил слову, данному Фиделю. Он (и стоявший за его спиной американский посол) хотел предотвратить безусловную победу повстанцев. Для
347
этого он совершил тайный военный переворот, дав одновременно удрать государственным преступникам и создав хунту, провозгласившую президентом страны члена батистовского верховного суда К. М. Пьедру, которому Батиста, убегая, «передал власть». Надеясь на свои экономические возможности и на позицию США, реакция считала вероятным, если не сохранить полностью свое прежнее положение, то начать «равноправные» переговоры с вождями повстанцев.
Однако происходившие на Кубе события не были повторением прошлых «революций» либералов, «революций», которые в Латинской Америке заменяют одного тирана другим тираном или одного расхитителя государственной казны другим расхитителем. Происходила истинная глубокая социальная революция и руководили ею люди, желающие блага не себе, а народу. Компромисс с ними был невозможен.
Фидель, узнав утром 1 января, еще до взятия Сантьяго, о заговоре Кантильо, заявил: «Это трусливая измена! Они хотят лишить революцию победы!» Был отдан приказ командирам всех частей Повстанческой армии ни в коем случае не приостанавливать наступления и не вступать в переговоры, соглашаясь только на безусловную капитуляцию противника. Выступая в 9 часов утра по «Радио ребельде», Фидель заявил: «Революция — да! Государственный переворот — нет! Государственный переворот за спиной народа и революции — нет, он только продлит войну!.. После 6 лет борьбы демократическая победа народа должна быть абсолютной,— чтобы никогда больше не могло на нашей родине повториться 10 марта... Быть бдительными — таков приказ.
Народ, а особенно трудящиеся всей республики, должны слушать «Радио ребельде» и немедленно приготовиться на всех предприятиях ко всеобщей стачке и начать ее как только получат приказ, если он будет необходим, чтобы противостоять любой попытке контрреволюционного переворота.
Более сплоченными и сильными, чем всегда, должны стать народ и Повстанческая армия, чтобы не дать похитить победы, которая стоила столько крови!
Фидель Кастро, Главнокомандующий армии» 62а.
Руководство Повстанческой армии, НСП и Единый национальный рабочий фронт призвали рабочий класс ко всеобщей политической забастовке, которая одновременно с военными действиями против войск Батисты должна была предотвратить всякую попытку вырвать у народа его победу. Забастовка, начавшись 1 января, была поистине всеобщей и охватила всю страну. Хунта Кантильо оказалась совершенно изолированной и перестала существовать в день
62а I. Dubois. Fidel Castro. Rebel — Leberator of Dictator? N. Y., 1959, p. 234—240.
348
На посту
своего появления. Та же участь постигла попытку создать еще одну хунту, возглавленную полковником Баркиным, который считался противником Батисты.
2 января в Гавану торжественно вошли отряды Сьенфуэгоса и Гевары, с нетерпением ожидаемые народом. Прилетевший в столицу Уррутия сформировал правительство во главе с Миро Кардона 63. Ф. Кастро был назначен главнокомандующим. 8 января
63 Юрист, профессор права в Гаванском университете. Выступал против Батисты и был вынужден эмигрировать в США, где участвовал в движении против диктатуры, занимая правые, антикоммунистические позиции.
349
он прибыл в Гавану во главе своей армии. Его встречали с восторгом и признательностью — как национального героя.
Прежние правительство, конгресс, судебный и государственный аппарат, продажное мухалистское профсоюзное руководство, старая армия и полиция были полностью устранены. Власть тех, кто угнетал народ, рухнула, победила народная демократическая революция, носившая национальный антиимпериалистический и аграрный характер. Свержение Батисты, олицетворявшего власть растленной верхушки эксплуататоров и господство американского империализма, а также закон № 3 Сьерра-Маэстры, которым начиналась фундаментальная аграрная реформа, были главными показателями этой революции, они же были отправными точками дальнейшего развития революции, выигравшей первую главную битву.
В январе революционное правительство было признано большинством стран мира. Правительство Советского Союза признало» его одним из первых— 11 января 1959 г.
Глава седьмая
СВОБОДНАЯ ТЕРРИТОРИЯ АМЕРИКИ
Выдержит все испытанья
Звезда наших славных побед
И над горестным пеплом страданья Расплещет живительный .свет.
Мануэль Наварро Луна
1 января 1959 г. был для кубинского народа днем великой победы, днем долгожданной свободы. Ликующая страна вступала в новый год, названный кубинцами «Годом освобождения». Он стал первым^годом новой жизни.
Власть в стране перешла в руки Повстан-«Год освобождения» ческой армии, возглавляемой Фиделем Кастро и его боевыми соратниками. Эту власть они передали правительству президента Уррутии. Но, чтобы не могло вернуться старое, следовало не только заменить президента. Нужно было сломать всю старую государственную машину, принять меры для ликвидации множества оставшихся от старого режима политических, общественных и административных институтов, стоящих на пути революции. Предстояла нелегкая работа по созданию нового аппарата управления, поднятию политической активности новых людей -— из народа. Осуществление мер, необходимых для закрепления победы революции и ее развития, было главным назначением Временного революционного правительства, которое сразу же приступило к их осуществлению
1 О революционном законодательстве см.: «Основные законодательные акты кубинской республики». М., 1962; см. также: «Folletos de divulgation legislativa...» La Habana, 1959—1964.
35t
Открылись двери тюрем, где томились кубинские патриоты. Вышли из подполья демократические и патриотические организации, в частности Народно-социалистическая партия. Страна обрела свободу слова, собраний, печати. Было навсегда покончено с расовой дискриминацией. Правительство выступило со специальной декларацией по этому поводу. Расовая дискриминация была объявлена преступлением. Кубинцы африканского происхождения стали фактически, а не формально, пользоваться всеми гражданскими правами.
Одним из первых декретов нового правительства был декрет о роспуске продажного конгресса. Были арестованы и преданы суду приспешники Батисты, лица, повинные в злодеяниях. Имущество сообщников тирании было конфисковано. Конфискацией награбленных у народа богатств занималось специально созданное для этого министерство по делам о возврате государству незаконно присвоенного имущества. Партии, которые поддерживали диктатуру, были распущены. Политические и государственные деятели, не совершившие наказуемых преступлений, но служившие и поддерживавшие диктаторский режим, лишались политических прав сроком на 30 лет (сенаторы, депутаты, муниципальные советники, мэры, кандидаты на мошеннических выборах 1958 г., лидеры запрещенных партий). Революционные трибуналы судили и наказывали провокаторов, тайных агентов полиции, карателей, повинных в гибели сотен людей.
Вместо распущенной старой армии и флота, служивших диктатору, были созданы новые вооруженные силы во главе с командирами, вышедшими из народа, закаленными в партизанских боях. Из страны была выслана военная миссия США, которая была прямым помощником диктатора во всех его карательных мерах против повстанцев 2. Народная милиция из добровольцев заменила продажную, ненавидимую народом полицию Батисты. Был реорганизован и пополнен революционерами судебный и административный аппарат, уничтожены старые органы следствия и сыска.
Перечисленные мероприятия не выходили за пределы установлений Конституции 1940 г. и Основного закона, принятого 7 февраля 1959 г., которым должно было руководствоваться Временное правительство и который был вариантом указанной конституции, приспособленным к сложившимся условиям3. Статьи 87 и 90 в обоих документах были идентичны. Первая из этих статей гласила: «Кубинское государство признает существование и законность частной собственности в ее самом широком значении как социальной функции без каких-либо ограничений, кроме тех, которые по
2 Офицерам миссии Ф. Кастро заявил, что они не могут приносить пользу тем, кто разбил обучаемую ими армию.
8 Согласно Основному закону, законодательная власть осуществлялась Советом министров во главе с премьером, назначаемым президентом.
352
Фидель Кастро — премьер-министр правительства Кубы
мотивам общественной необходимости или социального интереса устанавливает закон». Статья 90: «Латифундии объявляются вне закона, и для обеспечения их ликвидации законом устанавливается максимальное количество земли, которым может владеть отдельное лицо или объединение, в зависимости от вида эксплуатации земли и от местных условий. Закон строго ограничивает право приобретения и владения землей иностранцами и иностранными компаниями и предусматривает меры, направленные на возвращение земли кубинским гражданам».
За 19 лет со времени принятия Конституции 1940 г. кубинскому народу не удавалось добиться того, чтобы статья 90 этой конституции была признана «общественной необходимостью и потребностью» с введением соответствующего закона, приводящего ее в действие. Закон № 3 Сьерра-Маэстры был шагом на пути к этому. Этот закон автоматически приобретал силу с принятием Основного закона, так как согласно последнему оставались в силе все постановления верховного командования Повстанческой армии. Но сохранение этих постановлений было закреплением тех тенденций, которые все явственней обнаруживались по мере развития борьбы и привели к выделению «Движения 26 июля» из партии ортодоксов, а потом левого крыла в самом «Движении». Грань шла по линии, отделявшей два направления: назад — к Конституции 1940 г., вперед — от Конституции 1940 г. Свержение Батисты и восстановление этой конституции было лозунгом, объединявшим все политические силы оппозиции. Но вот победа достигнута. Это была прежде всего победа Повстанческой армии. Поэтому не могло быть открытых возражений против сохранения в силе постановлений ее верховного командования, а следовательно, и закона № 3. Тем более, что этот закон не затрагивал вопроса о латифундиях и иностранной собственности на землю, г. е. интересов тех, кого не устраивали бы глубокие революционные преобразования. Основной закон, как указывалось, подтверждал правомерность частной собственности. Ни шага дальше! — таково стало устремление всех тех, кто ждал от свержения диктатуры возвращения к более или менее привычному парламентскому режиму. К ним относились: аутентики Грау Сан Мартина и Прио Сокарраса, ортодоксы-традиционалисты, замаскировавшиеся мухалисты — те, кто желал сохранения эксплуататорского строя, имущественного неравенства, стремился удержать за собой или приобрести новые привилегии.
Государственный аппарат тирании был разбит, но в руках старых господствующих классов оставались капиталы, предприятия, средства связи, пресса. Для упрочения революции было необходимо укрепление победивших народных сил над силами побежденными, но способными на сопротивление, чьи настроения обнаруживались в заметках и статьях контрреволюционного толка, которые появлялись в буржуазных газетах. Необходимо было преодолеть
23 Л. Ю. Слезкин
353
экономические трудности, оставшиеся в наследство от старого режима (в 'частности, ликвидировать безработицу).
Народно-социалистическая партия в тот момент настаивала на обновлении состава правительства, на включении в него представителей рабочих и крестьян, представителей наиболее революционных сил 4.
Разделение по линии: вперед — от Конституции 1940 г., назад — к Конституции 1940 г. стало обнаруживаться с первых дней работы Временного правительства. Перед правительством стояла альтернатива: идти с народом, который ждал от революции не только устранения Батисты, но и дальнейших революционных преобразований (как и в 1898 г.!), или — против народа, прикрываясь восстановленной конституцией, но, как и раньше, не проводя в жизнь предусмотренного в ней прогрессивного законодательства Миро Кардона шел вторым путем, при этом настолько явно, что через две недели после 'назначения его премьером встал вопрос о замене главы правительства. Предупреждая вынужденную отставку, Миро Кардона сам поставил вопрос о замене 5.
Новым премьер-министром в соответствии с требованием народа, видевшего в нем своего вождя, был назначен Фидель Кастро (16 февраля). В своей речи по поводу вступления на пост премьера Фидель Кастро заявил: «Я озабочен лишь тем, как, находясь на своем посту, я смогу приносить пользу революции. Я заинтересован только в том, чтобы революция продолжалась, чтобы народ не был обманут в своих надеждах и получил все, что он от нас ожидает... Я хочу воспользоваться этим моментом вступления на пост премьер-министра, чтобы сказать рабочим и крестьянам, что мы о них помним, что аграрная реформа — более широкая, чем та, что была принята в горах Сьерра-Маэстра,— которая разрешит проблему безземельных крестьян, находится в процессе подготовки и через несколько ближайших недель начнется ее претворение в жизнь... Мы готовы предложить любые гарантии национальному капиталу. Мы готовы осуществить любые защитительные мероприятия, которые потребуются, с одним лишь условием: предприятия должны обеспечивать рабочим высокие заработки. Это единственное условие, которое ставит революция при вложениях в новые отрасли промышленности, которые 'национальный капитал пожелает развивать. Таким путем для промышленников создаются гораздо лучшие условия для сбыта, чем сегодня, ибо, когда в результате аграрной реформы и других революционных мероприятий в
4 К. Обыден. Куба в борьбе за свободу и независимость. М., 1959, стр. 89—90; А. Калинин. Некоторые политические проблемы развития кубинской революции. «Освободительное движение в Латинской Америке». Сборник. М., 1964, стр. 27—28; J. Arnault. Cuba et le marxisme. Paris, 1962, p. 404.
5 Он был назначен послом ® Испанию. Позже он перешел в лагерь контрреволюции.
354
пять-шесть раз поднимается жизненный уровень крестьян, продажа товаров населению также увеличится в пять-шесть раз. Все это вместе с законами, 'направленными на охрану национальной промышленности, будет означать увеличение занятости... Мы не позволим контрреволюционерам вести интриги и строить козни, но если они будут продолжать сеять смуту — для них же будет хуже» 6.
Итак,— продолжение революции, аграрная реформа, пресечение контрреволюционной деятельности. Это было движение вперед, движение, которого с нетерпением ждали победившие бойцы Повстанческой армии, крестьяне, рабочие, прогрессивные силы национальной буржуазии.
Фидель Кастро был верен своему слову. Возглавляемое им правительство решительно приступило к осуществлению революционных преобразований7. Оно издало постановление о повышении заработной платы низкооплачиваемых рабочих и служащих. Была изменена в пользу трудящихся налоговая система. Законом от 10 марта на 30—50% была снижена квартирная плата, всегда столь обременительная для большинства населения страны. Преследовалось ростовщичество. Закрывались игорные дома. Реформа лотереи превратила ее из орудия грабежа трудящихся в способ сбережения их средств. Были снижены цены на лекарства, а также плата за пользование электричеством и телефоном. Последнее ущемляло неограниченный произвол «Кубинской электрической компании» и «Кубинской телефонной компании», которыми владели американские капиталисты. Правительство приступило к пересмотру контрактов, заключенных Батистой с иностранными фирмами в ущерб кубинской экономике; к созданию проекта нового закона о разработке нефтяных месторождений; к обсуждению вопроса о Пересмотре торгового договора с США. Началось осушение и строительство дорог на болотах полуострова Сапаты. Была открыта широкая кампания по ликвидации в стране неграмотности — этого страшного наследия полуколониального режима. Организующим центром этой кампании стала Национальная комиссия по ликвидации неграмотности и созданное 15 сентября 1959 г. министерство просвещения. Казармы превращались в школы.
Проведение перечисленных мер не обходилось без трений между премьером Кастро, с одной стороны, и президентом Уррутия,
6 Ф. Кастро. Речи и выступления. М., 1960, стр. 93, 96—97, 111, 116.
Кастро говорил также о снижении жалования министрам («столько, сколько нужно для скромной жизни», «роскошных лимузинов не будет», «когда жизненный уровень на Кубе повысится, тогда можно будет повысить и уровень жизни министров»,— «чтобы люди не думали, что мы, требуя жертв от других, сами не несли никаких жертв»); о необходимой для ру-ководителей честности и скромности; о недопустимости для них демагогии и зазнайства; о борьбе с бюрократизмом.
7 О революционном законодательстве см.: «Основные законодательные акты кубинской республики», а также «Folletos de divulgation legislative...»
23*
355
которого поддерживал министр иностранных дел Роберто Агра-монте8 *, с другой. Оба они еще следовали за революцией, но втайне разделяли настроения смещенного Миро Кардоны, и, где могли, старались приостановить развитие революционного законодательства. Это давалось им нелегко, так как Фидель Кастро, выражая интересы народа и горячо поддерживаемый народом, был полон решимости выполнить намеченную еще в июле 1956 г. и становившуюся со временем все более конкретной программу революционных преобразований, среди которых важнейшее место должна была занять подготавливаемая аграрная реформа.
Правительство Фиделя Кастро всеми средствами организации и пропаганды поддерживала Народно-социалистическая партия. Ее позиция была следующей: «В условиях нынешней обстановки,— писал в статье «Большая победа кубинского народа» председатель партии Хуан Маринельо,— наша партия, как и прежде, в период борьбы на всех фронтах против тирании и империализма, стойко и последовательно отстаивает программу независимости и полного суверенитета Кубы... Вот почему мы не ограничиваемся защитой революции, а требуем, чтобы она шла в наступление. Чтобы защитить революцию от империализма, необходимо сделать ее более антиимпериалистической. Чтобы защитить революцию от реакции, необходимо сделать ее более демократической. Чтобы защитить революцию от контрреволюции, необходимо сделать ее более революционной.
Вот почему наша партия, решительно поддерживая революционную власть и Временное правительство, выступает против нападок со стороны империализма и реакции, против маневров и интриг остатков тирании и монополий, крупных помещиков и других эксплуататоров.
Партия поддерживает эту власть и это правительство, поскольку оно является властью национальной независимости, демократии
О и прогресса» .
17 мая 1959 г. в Сьерра-Маэстре, там, где был подписан Закон о праве крестьян на землю, Ф. Кастро подписал новый закон — Закон об аграрной реформе. Его основные статьи гласили:
Статья 1: «Латифундии упраздняются. Максимальный размер земли, которым может владеть физическое или юридическое лицо, устанавливается в 30 кабальерий ;(400 га). Земельная собственность, превышающая этот максимум, будет экспроприирована и распределена между безземельными крестьянами и сельскохозяйственными рабочими».
8 Бывший кандидат в президенты от ортодоксов (перед государственным переворотом Батисты).
s X. Маринельо. Большая победа кубинского народа. «Латинская Америка в прошлом и настоящем». Сборник. М., 1960, стр. 150—151, 160—161.
356
Статья 11: «С момента провозглашения настоящего Закона запрещается заключение контрактов, предусматривающих издольную аренду в любых ее формах, то есть выплату ренты за пользование землей продуктами пропорционально полученному урожаю, за исключением контрактов на переработку сахарного тростника».
Статья 12: «По прошествии года со дня провозглашения настоящего Закона акционерные общества не могут владеть плантациями сахарного тростника, если они не удовлетворяют следующим требованиям: а) все их акции должны быть именными; б) владельцами акций являются только кубинские граждане; в) владельцы акций не являются одновременно собственниками, акционерами или чиновниками предприятий по производству сахара».
Статья 13: «Также не могут владеть плантациями сахарного тростника лица, являющиеся собственниками, акционерами или чиновниками предприятий по производству сахара. Земельная собственность указанных лиц, используемая для выращивания сахарного тростника, может быть использована в целях, установленных настоящим Законом».
Статья 15: «В дальнейшем право приобретения земли в собственность предоставляется только кубинским гражданам» 10.
Статья 16: «Устанавливается жизненный минимум для крестьянской семьи из пяти человек — участок в две кабальерии плодородной неорошаемой земли, удаленный от городских центров и при возделывании дающий средний доход».
Статья 18: «Земли, находящиеся в частном владении и обрабатываемые колонами, субколонами, арендаторами, субарендаторами, издольщиками и лицами, не имеющими оформленных договоров, будут бесплатно переданы тем, кто их обрабатывает, если размер участков не превышает жизненного минимума».
В законе предусматривалось всемерное развитие крестьянских кооперативов, оказание им помощи машинами, кредитами, семенами и т. д. Для .проведения закона в жизнь создавался Национальный институт аграрной реформы (ИНРА) с широкими полномочиями. Председателем ИНРА стал Ф. Кастро, директором — известный кубинский революционер и ученый-географ Антонио Нуньес Хименес (ныне президент Кубинской Академии Наук).
На Кубе наносился смертельный удар латифундизму и феодальным пережиткам (батрачеству, ренте, церковной подати и т. д.), иностранному владению землей. Кубинский народ торжествовал. Закон горячо приветствовала Народно-социалистическая партия. Хуан Маринельо писал: «Вопрос об аграрной реформе — пробный камень настоящего момента — служит мерилом револю
10 В закон позже было внесено изменение, согласно которому крестьянам и бывшим сельскохозяйственным рабочим, завезенным из других стран, были безвозмездно предоставлены участки земли (в рамках закона) и право Hat кубинское гражданство.
357
ционной решимости кубинского правительства... Приверженность к демократии, настойчивость в проведении аграрной реформы, национальная позиция, разоблачение маневров агентов империализма — все это придает Фиделю Кастро, законному выразителю воли своего народа, значение лидера в масштабе всего континента. Поэтому его поддерживают все народные, прогрессивные и революционные организации Кубы и прежде всего Народно-социалистическая партия» п.
Общие черты аграрной реформы и то, как она была воспринята народом, прекрасно выразила кубинская революционерка Вильма Эспин де Кастро, выступая в ноябре 1959 г. на Первом конгрессе женщин Латинской Америки: «Землю получают 46 тысяч арендаторов, отдававших хозяину земли большую часть урожая и не получавших от него ни инвентаря, ни семян, ни удобрений. Землю получают 6987 субарендаторов, 33 тысячи издольщиков, а также 13 тысяч «прекаристов» — крестьян, занимавших пустующие земли без оформления договоров...
Тысячи безземельных крестьян, вынужденных раньше за нищенскую плату наниматься сельскохозяйственными рабочими на плантации крупнейших сахарных компаний, ныне объединились в производственные кооперативы, где кроме заработной платы они получают еще и долю прибыли, справедливо распределяемой между всеми членами кооператива. Каждая семья, кроме того, владеет участком земли, достаточным для того, чтобы выстроить на нем собственный дом и выращивать овощи и фрукты...
Национальный институт аграрной реформы... организует в каждой из 27 зон развития сельского хозяйства государственные пункты помощи, которые снабжают крестьян машинами, сельскохозяйственным инвентарем, семенами, холодильниками, средствами транспорта и т. д. Здесь же крестьянин может получить совет и специальную техническую помощь.
На дорогах Кубы сейчас часто можно наблюдать волнующую картину: нескончаемым караваном тянутся тракторы, сеялки, плуги и другие сельскохозяйственные машины, которые посылает в помощь аграрной реформе весь кубинский народ...
Аграрная реформа находится в центре внимания всего кубинского народа; этому любимому детищу революции он предан всей душой. Тысячи и тысячи песо добровольных взносов от всех граждан Кубы без различия звания и должности поступили и продолжают поступать в Фонд аграрной реформы» .
Революция шла вперед. А как же те, кто уже в первые дни после свержения Батисты сделали своим девизом: «Ни шага даль-
11 «Латинская Америка в прошлом и настоящем». Сборник. М., 1960, стр. 153—154.
12 В. Эспин де Кастро. Куба борется — Куба победит. М., 1960, стр. 32—33, 34—35.
358
ше!»? Закон об аграрной реформе сбросил с них покровы мнимой революционности, и они более или менее быстро, более или менее открыто переходили на позиции реакции. Лагерь реакции составляли: большинство помещиков, бывших политиканов, предпринимателей, связанных с иностранным капиталом, а также часть мелких буржуа и интеллигентов, не желавших принимать участия в созидательном труде, испугавшихся размаха революции. Реакционеры стремились дискредитировать аграрную реформу, помешать ее проведению, исказить ее существо, вызвав недовольство в народе. В том же направлении действовала пресса США, намекавшая на возможность повторения «гватемальского варианта».
Как и в первые дни победы революции, перед правительством вновь возникла альтернатива: идти вперед или остановиться, поддавшись нажиму справа? 12 июня, выражая свое несогласие с настойчивым стремлением премьер-министра проводить и дальше аграрную реформу, заявили о своем выходе из кабинета пять министров. 17 июля, натолкнувшись на явный саботаж со стороны президента, Фидель Кастро подал в отставку, обвинив Уррутию в контрреволюционной деятельности, которую тот прикрывал антикоммунистической пропагандой. Но надежды тех, кто ждал такого исхода из возникшего 'в правительстве кризиса, не оправдались. Рабочие прекратили работу. Кубинский народ и Повстанческая армия твердо заявили; «Фидель будет премьером!» Страна отказалась подчиняться распоряжениям президента-саботажника. Видя свою беспомощность и твердое желание народа продолжать дело аграрной реформы, Уррутия сам подал в отставку и был выведен из правительства 13.
Совет министров был преобразован. Он избрал президентом одного из лидеров «Движения 26 июля» в г. Сьенфуэгосе, юриста Освальдо Дортикоса Торрадо (родился в 1919 г.), который до этого занимал пост министра революционного законодательства. Министром вооруженных сил стал Рауль Кастро, министром иностранных дел — Рауль Роа. Эрнесто Гевара занял важный пост президента Национального банка.
В первые дни победы над Батистой революция отдала высокую дань уважения и доверия тем политическим деятелям, которые были известны как противники диктатора и пользовались репутацией людей с прогрессивными взглядами, располагающих опытом в руководстве государством. Они оказались на поверхности, пока Повстанческая армия завершала военный разгром сил диктатуры и установление своего контроля над государством. Однако большинство этих людей, вынесенных революцией на гребень и получивших
13 Подробнее см.: Б. Мерин. К истории разрыва дипломатических отношений между США и Кубой.— «Ученые записки МОПИ им. Н. К. Крупской», т. CXV. Всеобщая история, вып. 4. М., 1963, стр. 283; J. М о г г а у. The Second Revolution in Cuba. N. Y., 1962, p. 57—59.
359
власть из рук Повстанческой армии, не были истинными революционерами, отличаясь от старых политиков лишь более левой фразой. Всем своим существом они были связаны со старым строем. Аграрная реформа, которая была одним из краеугольных камней кубинской революции, явилась также пробным камнем для этих людей, выявив их враждебность настоящей революции. Поэтому кубинский народ, дружно и с горячим энтузиазмом поддержавший ранее назначение Фиделя Кастро премьер-министром, теперь приветствовал перемены, произведенные в -правительстве после отставки Уррутии. Полмиллиона крестьян прибыли в столицу из провинции, чтобы вместе с гаванскими рабочими участвовать 26 июля в демонстрации, которая должна была подтвердить намерение народа идти дальше по пути революции и его доверие новому революционному правительству.
Внутренняя и внешняя реакция прекрасно понимала, что изменения в составе правительства, в котором теперь были испытанные революционеры, ускорит проведение аграрной реформы, укрепит сплоченность народа. Поэтому ранее неорганизованные наскоки на руководителей кубинской революции в печати кубинских реакционеров и в газетах США теперь вылились в злостную кампания против них, а противодействие сил реакции осуществлению аграрной реформы — в контрреволюционную деятельность, включавшую заговоры, поджоги, бандитские налеты и прочие средства дезорганизации и террора, Главным вдохновителем и опорой контрреволюции стало правительство Соединенных Штатов.
На территорию США были допущены бежавшие от революции преступники, убийцы и палачи. В ноте протеста кубинское правительство заявляло: «Тех, кто спасался от бесчеловечной жестокости палачей Батисты постигла худшая судьба, чем беглецов от революционного правосудия и похитителей кубинских самолетов. Военным преступникам и воздушным пиратам, нарушившим закон о североамериканском нейтралитете, были открыты двери без документов и виз, вопреки протестам, направленным из кубинского Министерства иностранных дел. Эти беглецы не были воспламенены священной любовью к свободе; их зловещая цель состояла в том, чтобы восстановить режим, унесший 20 тыс. жизней и запятнавший национальный суверенитет. Они хотели, чтобы вернулось правительство, которое поощряло контрабанду, насаждало проституцию, легализовало азартные игры, присвоило себе казну, ввергло Республику в пучину хаоса» 14.
В Соединенных Штатах велась клеветническая кампания о якобы произвольной и жестокой расправе над невинными сторонниками Батисты. Это была ложь. Обвиняемых судили по закону, им предоставлялось право на защиту. Деятельность революционных трибуналов была решительно поддержана народом. По стране раз-
14 В. Эспин де Кастро. Указ, соч., стр. 52—53.
360
Хуан Альмейда
вернулась «кампания правды», во время которой публично изобличались злодеяния преступников. Свое одобрение наказанию изменников, казнокрадов и убийц народ выразил на грандиозном митинге у президентского дворца в Гаване, где присутствовало более миллиона человек. Посетивший в те дни Кубу корреспондент американской газеты «Уоркер» Джозеф Норт писал: «Вы уже читали инспирированные россказни о том, что этих палачей казнили, не дав им возможности воспользоваться услугами адвокатов или правом защиты на суде. Я видел, что им была дана возможность встретиться лицом к лицу со своими обвинителями, нанимать адвокатов для защиты, приглашать священников для наблюдения за процедурой 1судопроизводства.
Я сидел в тридцати футах от стола Революционного трибунала в Паласио де Депортес во время суда над одним из главных убийц капитаном Хесусом Сосо Бланко, обвинявшимся в убийстве ста десяти кубинцев. Судебный процесс был открытым. На заседаниях суда присутствовало свыше двадцати тысяч жителей Гаваны. Вся Куба следила за судебным процессом по телевидению или слушала его по радио. И я видел, и вся Куба видела двадцать пять свидетелей — изможденных, измученных трудом крестьян провинции
361
Ориенте, мужчин и женщин горных районов и двенадцатилетнего мальчика, сына одного из тех, кого Сосо Бланко увел из дома и расстрелял. Все слышали этот голос правды, страданий и горя, весь кубинский народ слышал это и понимал, что судят убийцу» 15.
Когда был опубликован закон об аграрной реформе, правительство США заявило протест и настаивало на его пересмотре. Это вмешательство во внутренние дела кубинского государства получило решительный отпор от революционного правительства, которое твердо стояло на страже суверенитета своей страны 16. Тогда США прибегли к нажиму, сократив поставки на остров нефти, оборудования и других необходимых республике промышленных изделий, а также продовольственных товаров. Вашингтон пригрозил сократить кубинскую квоту на продажу в Соединенные Штаты сахара. Куба, столь долго и столь прочно связанная с американским рынком, тяжело переживала эту репетицию направленной против нее экономической блокады, но не отступала от проведения реформы.
Разведывательное управление США создавало, вооружало и забрасывало на остров банды контрреволюционных эмигрантов, организовывало контрреволюционные заговоры, террористические группы, распространяло провокационные слухи. В американской печати члены революционного правительства Кубы именовались агентами международного коммунизма, чем подготавливалась почва для осуществления «антикоммунистической» военной акции. 12 ав
15 Д. Норт. Кубинская революция. М., 1960, стр. 25; см. также: J. М о г г а у. The Second Revolution in Cuba. N. Y., 1962, p. 16—17; R. Taber. M-26. The Biography of a Revolution. N. Y., 1961, p. 308—310.
16 В. Гвоздаре в. «Союз ради прогресса» и его сущность. М., 1964, стр. 39.
«При оценке Закона об аграрной реформе следует иметь в виду, что он предусматривал компенсацию бывшим собственникам земель в размере 100% стоимости экспроприированного имущества. Оплата производилась специально выпущенными государственными ценными бумагами — «бонами аграрной реформы», которые давали их владельцам годовой доход не выше 4,5% и подлежали выкупу государством в течение 20 лет. Более того, закон предусматривал принятие специального положения, по которому доходы по «бонам аграрной реформы» должны были быть освобождены от налогообложения на период до 10 лет. Эти данные свидетельствуют, что Закон об аграрной реформе по существу сохранил всю официально объявленную стоимость недвижимости за прежними владельцами. Пропагандистская кампания, поднятая американской печатью против Закона об аграрной реформе на Кубе с намерением представить ее как акт «грабежа», является грубой попыткой ввести в заблуждение широкие круги мировой общественности. Обычно кричат о том, что, мол, кубинское правительство слишком низко оценило земли, подлежащие экспроприации. При этом умышленно замалчивают то обстоятельство, что за. основу выкупа была взята сумма, <в которую оценивали свою землю сами собственники на 10 октября 1958 г., когда они представили данные для определения размера налогов. Тактика, которой они придерживались в течение многих лет, укрывая от налогообложения часть собственности и доходов, обернулась теперь против них самих» (В. Леонова. Год аграрной реформы. «Куба». Историко-этнографические очерки. М., 1961, стр. 101— 102),
362
густа 1959 г. газета «Нью-Йорк джорнел америкэн» писала, например: «События на острове со времени прихода к власти правительства Кастро привели к тому, что коммунизм стал теперь самой главной опасностью, а Куба стала рассадником беспорядков в Карибском бассейне» 17.
На совете Организации американских государств (ОАГ) в июле 1959 г. американская дипломатия пыталась добиться создания специального комитета для '«защиты» Карибского бассейна и всего американского континента от «международного коммунизма» в образе кубинской революции. В августе того же года делегаты США на совещании министров иностранных дел американских государств в Чили под предлогом борьбы с «коммунистической опасностью» хотели получить от совещания санкцию на вмешательство в кубинские дела 18. Однако и в июле и в августе американская дипломатия потерпела неудачу. Правительства стран Латинской Америки, учитывая огромную симпатию своих народов к кубинской революции, не посмели поддержать планы Вашингтона. Но правительства указанных стран не посмели одновременно осудить осуществляемое с санкции Белого дома вмешательство в кубинские дела доминиканского диктатора Трухильо.
В августе 1959 г. в кубинских городах Тринидад и Сьенфуэгос вспыхнул мятеж, организованный контрреволюционной группой «Роса бланка» («Белая роза»). Возглавили мятеж бывший сенатор Артуро Тельече и крупный предприниматель Рамон Маестре, уже распределившие между собой посты президента и премьера республики. Организации мятежа помогал диктатор Трухильо, приславший к кубинскому побережью несколько транспортов с наемниками и оружием. Повстанческая армия сумела ликвидировать мятеж и захватила четыре транспорта.
Антцкубинская кампания в США продолжалась. В американский сенат был приглашен дезертировавший с Кубы командующий военно-воздушными силами республики Диас Ланс, который гнусно клеветал на революционное правительство, прибегая, как и Ур-рутия, к антикоммунистической пропаганде.
21 октября Диас Ланс, вылетев из США, сбросил бомбы над Гаваной, в результате чего было убито двое и ранено 47 человек. С этого .времени территория Соединенных Штатов стала стартовой площадкой для самолетов, совершавших разбойничьи нападения на города и селения Кубы.
В тот самый день, когда предатель Диас Ланс бомбил Гавану, вспыхнул контрреволюционный мятеж в Камагуэе. Опасность его заключалась в том, что он был возглавлен Уберт Матосом —- человеком, 'которому доверяло правительство, который был его упол
17 С. Гонионский. Латинская Америка и США. М., 1960, стр. 472—• 473.
18 Там же, стр. 473—475; Б. Гвоздаре в. Указ, соч., стр. 40.
363
номоченным по проведению аграрной реформы в названной провинции и командующим местными вооруженными силами. Кама-гуэй — край, где были сосредоточены крупные помещичьи хозяйства и где господствовала американская скотоводческая компания «Кинг ранч». Соблазнившись обещаниями землевладельцев, разжигавшими его честолюбие, Уберт Матос тормозил проведение реформы. Чтобы действовать свободней и стать хозяином провинции, Матос всюду, где мог, назначал лично преданных ему людей. В качестве политической платформы своих действий он избрал антикоммунизм. Он обвинял правительство в «попустительстве коммунистам». Подготавливая мятеж, он рассчитывал на свое влияние в провинции и на преданность ему местного гарнизона. Вступив в спор с правительством, Матос подал в отставку, что, по его расчетам, должно было вызвать замешательство среди руководителей Повстанческой армии и послужить сигналом к выступ-
1Q лению его сторонников .
Получив известие об отставке Матоса и не дожидаясь, чтобы это событие приобрело угрожающий характер, Фидель Кастро и его ближайший помощник Камило Сьенфуэгос прилетели в Кама-гуэй. Обратившись к собравшимся жителям города и объяснив им контрреволюционную сущность деятельности Матоса, вожди революции повели многотысячную толпу к казармам, где укрылись мятежники. Видя бесполезность сопротивления, мятежники сдались. Позже они предстали перед судом.
26	октября полтора миллиона кубинцев собрались на площади Революции в Гаване, чтобы вновь выразить свою поддержку правительству и протестовать против провокационных налетов на кубинскую территорию самолетов, прилетающих из-за границы и сбрасывающих бомбы на мирное население. На митинге выступили Рауль Кастро, Альмейда, Сьенфуэгос и Фидель Кастро. Премьер-министр революционного правительства говорил народу: «Как агрессия, ведущаяся с иностранной территории, так и предательства внутри страны имеют лишь одно объяснение: поводом к тому и другому является революция; причина заключается в том, что идет революционный процесс, затрагивающий интересы могущественных лиц, а люди, представляющие эти интересы, нарушенные революцией, не могут принять революцию спокойно». Фидель Кастро разоблачил агрессивную политику США, предательскую роль кубинских газет «Диарио де ла марина» и «Авансе»,, которые клеветали на революцию. Он предупредил врагов, чтобы они не злоупотребляли милосердием революции. «И, чтобы закончить свою речь,— продолжал Кастро,— мне остается лишь сказать, что аграрная реформа продолжается. И с большим успехом, чем когда-либо,
19	Мятеж, кроме того, был приурочен ко времени работ туристической конференции — с тем, чтобы выбить у правительства возможность использовать туризм для дела революции (материальные поступления) и внести панику в среду иностранных дельцов.
364
проводится в жизнь закон о нефти, а также закон о горнодобывающей промышленности. Я скажу еще, что революционные меры в защиту Кубы продолжают осуществляться, что реформа народного образования идет своим чередом, реформа университетского образования также продолжает осуществляться и все остальные революционные меры также продолжают осуществляться. Революционные трибуналы продолжают свою деятельность. И если на нас из-за этого клевещут—пусть клевещут; и если нас в этом обвиняют — пусть обвиняют; если за это на нас нападают — пусть нападают. Мы будем драться против тех, кто попытается задушить революцию. И мы клянемся, всем народом, что Куба победит или все мы умрем!» 20
Митинг закончился призывом ко всем гражданам страны начать сбор средств на покупку оружия и в первую очередь военных самолетов — для отражения участившихся налетов. Народ Кубы горячо откликнулся на призыв: члены правительства, крестьяне, рабочие, студенты, все кубинские патриоты.
Через два дня после митинга кубинский народ понес тяжелую утрату. Самолет, на котором летел Камильо Сьенфуэгос, попал в бурю и погиб. Две недели длились поиски, но безрезультатно. Разбитый бурей самолет, как видно, упал в море. Глубока была скорбь народа. Погиб герой многих сражений, верный друг и соратник Фиделя, начальник штаба Повстанческой армии.
Провокации внутренних и внешних врагов, гибель одного из любимейших вождей революции не сломили решимости кубинского народа, который был полон революционного энтузиазма. Ярким проявлением этого энтузиазма явилось решение Национального исполнительного комитета Федерации рабочих-сахарников отчислять в пользу; индустриализации страны 4% от зарплаты, что должно было составить к январю 1960 г. 30 млн. песо. Этот почин был связан с другим важным событием. В те дни переживала полную реорганизацию Конфедерация трудящихся Кубы. Мухаль и другие продажные профсоюзные лидеры бежали из страны, оставшихся рабочие изгнали из организации. X съезд КТК, состоявшийся 18—22 ноября 1959 г., принял решение о защите революции, о помощи проведению аграрной реформы, о содействии развитию кубинской промышленности. Рабочие согласились на временное замораживание заработной платы, приняли решение отчислять в фонд индустриализации 4% заработной платы в виде займа государству, которое обязывалось возвратить его с процентами 21.
Выступая на открытии конгресса, Фидель говорил: «Рабочий класс в результате своих усилий и героической победы после 1 января 1959 года стал основным и решающим фактором в политиче-
20	Ф. Кастро. Речи и выступления. М., 1960, стр. 129—-130, 159.
21	Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 160—210; F. Castro Ruz. Una sola bandera, un solo ideal: Cuba! La Habana, 1959; «Е1 aporte de todos 30 millio-nes para la industrializacion». La Habana, 1959.
365
ской жизни страны. Именно рабочий класс своей всеобщей забастовкой вместе с повстанческой армией положил конец планам реакции, намеревавшейся вырвать в последний момент из рук народа победу, как это не раз уже случалось прежде... Всеобщая забастовка передала власть в руки революции. Именно рабочий класс постоянно в нужный момент на протяжении последних десяти месяцев революции по ее призыву выходил на передовую линию борьбы...» «На нашей стороне,— продолжал Фидель Кастро,— находится и другой революционный класс — революционные кубинские крестьяне... Наша борьба не только борьба рабочих и не только борьба крестьян: это совместная борьба объединившихся рабочих и крестьян». И он заключал свою мысль: «Роль повстанческой армии в войне была решающей и подобно этому роль рабочего класса стала решающей на данном этапе революции, она будет все более решающей и в последующие дни революции». Кастро призвал рабочих обучаться обращению с оружием, охранять предприятия, а главное — хорошо трудиться: «Наша задача — увеличить производство потребительских товаров и улучшить обслуживание, ибо другой возможности поднять жизненный уровень нет» 22.
Во время работы конгресса сторонники Мухаля попытались внести дезорганизацию, позволяли себе контрреволюционные высказывания. Конгресс дал им решительный отпор. По предложению Фиделя Кастро было принято решение об окончательном искоренении всех остатков мухализма23. Рабочий класс не позволил провокаторам ослабить единство революционного правительства и народа. В специальной резолюции объявлялось о выходе КТК из Межамериканской региональной организации трудящихся и Международной конфедерации свободных профсоюзов, которые вели раскольническую деятельность в международном рабочем движении.
Вывод из правительства министров-саботажников24, подавление контрреволюционных мятежей, разоблачение и искоренение остатков мухализма в рабочем движении укрепило революцию, ослабило силы тех, кто хотел помешать ее развитию, заставило уйти в подполье контрреволюционеров, боявшихся кары и чувствовавших свое бессилие перед мощной волной революционного энтузиазма целого народа.
Правительство Соединенных Штатов, выражая свое недовольство деятельностью революционного правительства Кубы и желая поддержать кубинских контрреволюционеров, 13 ноября направило в Гавану ноту. В ноте в угрожающем тоне говорилось о том, что поведение кубинского правительства нарушает дружественные от
22 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 462, 164, 187, 193.
23 Там же, стр. 210—237.
24 Кроме упомянутых выше, из правительства в ноябре было выведено еще несколько человек.
366
ношения между двумя соседними странами. В ответной ноте Рауль Роа кратко изложил всю историю прежде неравноправных отношений США и Кубы, когда первые пользовались всеми возможными экономическими и политическими выгодами, а вторая была жертвой экономической эксплуатации и политического давления. Рауль Роа подверг резкой критике политику правительства США, политику стимулирования и организации кубинской контрреволюции. Нота, адресованная американскому послу, заканчивалась словами: «Учитывая все вышесказанное, революционное правительство выражает надежду, что правительство вашего превосходительства пересмотрит свою политику в отношении кубинского правительства и народа» 25 26.
Внешняя политика революционной Кубы была внешней политикой абсолютно суверенного государства, которое не допускало вмешательства в свои внутренние дела, не склонялось перед экономическим нажимом и угрозами со стороны могущественных Со' единенных Штатов. В день, когда на Кубе отмечалась годовщина гибели Антонио Масео («бронзового титана»), Рауль Кастро, выступая в Капитолии, заявил: «Нашу кровь, наш пот, наши силы мы хотим отдать мирной реконструкции страны... Желаем этого от всего сердца». Но, продолжал он, если империалисты США и контрреволюционеры «попытаются прийти,— пусть приходят... Шесть миллионов кубинцев, не умеющих просить пощады и отмечающих сегодня, в первый год свободы, гибель Титана, заявляют еще раз: пусть приходят, пусть приходят все, но никто из них не «	26
уйдет» “
Насколько политика США являлась постоянной угрозой для революционной Кубы, настолько поддерживали ее в трудной борьбе сочувствие и солидарность советского народа. Между Советским Союзом и Кубой с первых дней победы революции установились самые дружественные отношения, основанные на равноправии, уважении суверенитета, товарищеском сотрудничестве. Как уже упоминалось, 11 января 1959 г. Советское правительство заявило о своем признании революционного правительства Кубы. В феврале 1960 г., во время проходившей на острове выставки достижений народного хозяйства СССР, Кубу посетил заместитель Председателя Совета Министров Советского Союза А. И. Микоян. «В результате этого визита 13 февраля 1960 года были подписаны соглашения о товарообороте и платежах и соглашение о предоставлении кредита, что означало восстановление с этого момента нормальных торговых отношений между обеими странами» 27.
25 «Cuba. Ministerio de Estado. Cuba responde a la nota de EE. UU». La Habana, -13 de noviembre de 1959.
26 R. Castro R u z. El ejemplo de los heroes nunca muere. La Habana, 1959.
27 «Народы СССР и Кубы навеки вместе». М., 1963, стр. 45.
367
Этот дружественный акт произошел в то время, когда с территории США совершались систематические налеты на кубинские сентрали и плантации 28, чтобы сорвать сбор сахарного тростника, создать в стране хозяйственные затруднения, подорвать веру народа в революционное правительство. Поэтому помощь СССР была особенно важна для кубинского народа. Глава революционного правительства, выступая 18 февраля перед журналистами, очень высоко оценил такт посланца Советского Союза, отсутствие у него каких-либо намерений достичь политических целей. Фидель Кастро подчеркнул выгодность и равноправность заключенного торгового соглашения. Он заявил, что «это торговое соглашение является одним из самых выгодных соглашений, которые подписала республика...» 29 Кастро в той же речи подверг резкому осуждению клеветническую кампанию, поднятую против Кубы и СССР в среде кубинских контрреволюционеров и в прессе США. Он изобличил недостойное поведение испанского посла, высланного из страны, реакционную позицию части католического духовенства. Премьер-министр подтвердил решение революционного правительства купить необходимое для обороны страны оружие: там и тогда, где и когда правительство сочтет это нужным.
8 мая 1960 г. между Советским Союзом и Кубой были окончательно оформлены дипломатические отношения. В сообщении по этому поводу говорилось: «Правительства Союза Советских Социалистических Республик и Республики Куба заявляют, что они оформили восстановление дипломатических отношений между двумя странами на уровне посольств.
Имеется в виду, что фактически эти отношения были восстановлены актом признания Революционного Правительства Республики Куба в январе 1959 года Правительством Союза Советских Социалистических Республик...» 30
Независимая внешняя политика Кубы и ее намерение отстаивать всеми имеющимися в ее распоряжении средствами национальный суверенитет приводили американские империалистические круги буквально в бешенство. Делалось все, чтобы повредить революционному правительству. Распускались клеветнические и провокационные слухи, велась антикубинская кампания в печати, оплачивалась контрреволюционная деятельность на острове и среди эмигрантов, засылались шпионы и диверсанты. Вашингтон посылал протесты правительствам, у которых Куба предполагала купить оружие, в частности английскому и бельгийскому. Вылетавшие с аэродромов США самолеты продолжали совершать налеты на кубинскую территорию. Чтобы поколебать твердость правительства в
28 В результате налетов, проводимых американскими наемниками, с конца января до 18 февраля было сожжено 19 305 786 арроб сахарного тростника (Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 271).
29 Там же, стр. 278.
30 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 45.
368
Освальдо Д о рт и ко с Т о р р а д о —-президент Кубинской республики
Гаване, в правящих кругах США началось обсуждение закона о сокращении или полном прекращении закупок кубинского сахара.
Президент Соединенных Штатов Эйзенхауэр, предпринявший в феврале, марте 1960 г. поездку по Латинской Америке, делал все возможное, чтобы оклеветать кубинскую революцию и ее вождя и «заручиться,— как писала американская пресса,— поддержкой для определенных мер, которые Соединенным Штатам придется в будущем принять на Кубе» 3*. Эйзенхауэром было выдвинуто провокационное обвинение руководителей кубинского государства в «измене революции», обвинение, ставшее «идеологией» контрреволюции. «Измена» состояла в том, что кубинские революционеры не остановились на формальном восстановлении конституции 1940 г., но пошли дальше по пути необходимых стране прогрессивных преобразований, предусмотренных этой конституцией и вызванных логическим развитием революционного процесса. Вспомним, что Мачадо, поправший конституцию 1901 г., не считался ,в США изменником и правонарушителем, а восстановившие ее революционеры 30-х годов именовались именно таковыми. Вспомним, что Батиста, растоптавший конституцию 1940 г., не считался в США изменником и правонарушителем, но таковым был объявлен Фидель Кастро и его соратники, восстановившие ее, а потом дополнившие ее необходимыми стране законами, которые одобрил весь народ.
Президент Кубы, Освальдо Дортикос, в письме к чилийским студентам, которые спрашивали его, не отступила ли революция от своей программы, дал достойный ответ на инсинуации Эйзенхауэра. Он показал, что слова и действия американского правительства в отношении Кубы определяются империалистическими интересами и прежде всего озлоблением против аграрной реформы и независимой внешней политики Кубы. Изменой, писал кубинский президент, было бы отказаться от взятого курса на развитие революции 31 32.
4 марта 1960 г. в гаванском порту взорвался французский пароход «Ла Кувр». Он прибыл из Бельгии с грузом оружия и боеприпасов для кубинской армии. Во время разгрузки детонирующее устройство, заложенное между ящиками, вызвало взрыв. Погибло 70 и было ранено 20 человек. Куба оделась в траур. Следствие показало, что взрыватель был подложен в груз корабля еще до его прибытия ,в Гавану. Все улики доказывали, что это дело рук американских агентов. На траурном митинге Фидель Кастро сказал: «Враги революции, которые не хотят, чтобы наша страна была в состоянии защищать свой суверенитет, заинтересованы в том, чтобы мы не получили этих взрывчатых веществ. И среди тех, кто очень заинтересован в этом, находятся некоторые представители
31 Б. Гвоздаре в. Указ, соч., стр. 42.
32 О. Dorticos Т о г г a d о. La revolucion no ha traicionado a Cuba, ha cumplido con sus ideales. La Habana, 1960.
24 Л. Ю. Слезкин
369
Год 1960— _ «Год аграрной реформы»
правительства США... И виновных следует искать среди тех, кто был заинтересован в том, чтобы мы не получили оружия...
Куба не испугается. Куба не отступит. Революция не остановится, революция не отступит, революция будет победно идти вперед» . И именно в этот день, день траура и решимости не отступать ни перед какими угрозами, родился известный всему миру клич кубинцев: «Родина или смерть!» (jPatria о muertel).
«Родина или смерть!» — звучало на собраниях и митингах, прошедших по всей стране. Под этим девизом в Гаване прошла огромная демонстрация 1 мая 1960 г. Кубинский народ был готов защищать свою революцию до последней капли крови.
Вопреки проискам внутренней и внешней реакции, обретя верных друзей в странах социалистического лагеря, вызывая восхищение всех прогрессивных людей, кубинский народ
победоносно вступил во второй год революции, который был назван «Годом аграрной реформы». Закрепив победу, революция развивалась вглубь. Она должна была преобразовать кубинскую деревню: не только в области землевладения, но и в области производства. Второе было самым непосредственным образом связано с задачами индустриализации страны, преодолением монокультурности ее сельского хозяйства, задачами строительства и образования.
К 1961 году на Кубе 39% используемой земли принадлежало крестьянам, владевшим участками до 5 кабальерий, и 20% земли владельцам участков в 5—30 кабальерий. Иначе говоря, почти 60% обрабатываемой земли перешло в руки тех, .кто прежде владел лишь 11 % этой земли. Но только наделение крестьян землей не могло решить аграрную проблему на Кубе. Разведение сахарного тростника, рациональное лишь при больших площадях посадок, и сложившаяся комбинированная система производства сахара в сентралях, поглощавшая труд более 300 тыс. рабочих, требовали такого решения проблемы, которое исключало бы разрушение крупного рентабельного привычного хозяйства дроблением плантаций и превращением их в мелкие крестьянские наделы. Такое дробление повело бы немедленно к резкому сокращению производства сахара. Государство пошло по пути, отвечавшему потребностям страны и интересам рабочих сентралей.
'На острове было создано более 600 кооперативов по выращиванию сахарного тростника, в которых объединилось более 200 тыс. сельскохозяйственных рабочих. Труженики кооперативов получали заработную плату (минимальная 2—4 песо, в зависимости от характера выполняемой работы), а в конце года между ними делилось 20% полученной прибыли. Большие размеры земель, сезонность труда и возможность выделения части людей позволяли ко-
33 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 394.
370
Они работают на земле, отнятой у помещиков
оперативам заняться выращиванием дополнительных сельскохозяйственных культур (кукурузы, бобов и др.), используемых непосредственно дл.я нужд коллектива. ИНРА субсидировала уход за новыми посадками тростника, внедрение новых культур, снабжала кооперативы техникой, семенами и т. д. Кооперативная система облегчала возможность строительства сельских школ и больниц. Избранное решение проблемы тростникового хозяйства было с удовлетворением принято сельскохозяйственными рабочими, так как, сразу же улучшая их материальное положение, сохраняла для них привычный труд, облегчаемый с помощью техники, и не ставила перед очень сложной задачей обзаведения инвентарем, семенами и т. д., которая необходимо возникает для всякого, кто собирается начать жизнь единоличного собственника-крестьянина, даже при условии получения некоторой ссуды.
Особенности хозяйства бывших животноводческих латифундий и труда на рисовых плантациях позволили государству также пойти по пути создания крупных хозяйств — народных (государственных) имений, которых в 1961 г. насчитывалось уже более тысячи. Нередко возникавшая необходимость совместного труда при освоении полученных участков земли и интересы сбыта стимулировали создание кооперативов по возделыванию земли и сбыту производственных продуктов в среде крестьян-единоличников, получивших землю в результате аграрной реформы.
Большим подспорьем для всех тружеников кубинской деревни стали народные магазины. Кончилось многовековое ограбление
24*
371
Сентралъ, ставший народным достоянием
крестьянина лавочником и посредником. 2 тыс. народных магазинов, созданных по всей стране, оказывали наиболее нуждающимся крестьянам также материальную помощь ссудами (под незначительный процент). Департамент строительства крестьянских жилищ, созданный 15 марта 1960 г., разработал план, по которому предусматривалось построить 10 тыс. жилых домов, а также необходимое число школ, больниц, народных магазинов и общественных зданий, не считая тех, которые построила ИНРА (более 1200 школ, 50 диспансеров и 1000 центров по ликвидации неграмотности).
Сразу же после победы революции на Кубе началась работа по освоению ранее невозделанных земель. Особое внимание было уделено освоению земель полуострова Сапата. Это был край, где крестьяне жили в особо тяжелых условиях, среди гибельных болот, добывая себе нищенское пропитание, главным образом выжиганием угля. В первый же год аграрной реформы через полуостров была проведена шоссейная дорога, были прорыты осушительные каналы, а в Лагуне сокровищ выстроен великолепный курортный городок Гуама. Создание заповедника крокодилов обезопасило каналы, позволило создать туристский центр и обеспечило сырьем важную отрасль кубинской кожевенной промышленности. Хозяйство района было ориентировано на производство риса. Угольщики объединились в кооперативы. Из дикого угла полуостров Сапата стал обжитой и быстро развивающейся частью провинции Матансас.
372
В кубинскую деревню пришла механизация
Большие средства, выделенные на проведение аграрной реформы (131,5 млн. песо за первый год реформы), усилия ИНРА, помощь техников и сельскохозяйственных специалистов и в первую очередь революционный и трудовой энтузиазм тружеников кубинской деревни позволили произвести в 1961 г. немного менее 7 млн. т сахара, что превышало показатели предыдущих лет 34.
Аграрная реформа, начатая в «Год освобождения», широко и интенсивно проводимая в следующем году, коренным образом изменила облик кубинской деревни. Латифундии были окончательно уничтожены. Землю получили те, кто ее обрабатывал. Сохраняя в качестве главных традиционные культуры — сахарный тростник, табак, кофе — сельское хозяйство становилось многоотраслевым, все больше обеспечивая внутренние потребности (рис, кукуруза, хлопок, хенекен и др.). Улучшились материальные условия жизни крестьян, вырос значительно их политический и культурный уровень. Система кооперативов, народных имений и переход от хуторских поселений к групповым облегчало разрешение важнейших проблем: образования, здравоохранения, электрификации, водоснабжения, оснащения техникой35. Происходившие перемены яв-
84 Большее число сахара-сырца было произведено только в 19,20 и 1952 г.
36 Здесь для сравнения уместно привести путевую запись одного из * участников экспедиции в провинцию Пинар-дель-Рио, которая состоялась за несколько лет до революции: «Здесь мы еще раз констатируем печальную истину, которую мы уже установили раньше относительно господствующей неграмотности... Нет сельских школ, но их и не может быть, так как дома...
373
лялись предпосылкой превращения национального сельского хозяйства в базу индустриализации страны, давая ей средства (от растущего экспорта сахара, табака и т. д.), сырье и рабочие руки, которые должны были высвобождаться в деревне с ростом техники.
Являясь прежде главным источником национального дохода, сельское хозяйство страны было одновременно и ее хронической тяжелой болезнью. Теперь оно становилось источником оздоровления и реконструкции всего хозяйства республики. В кубинской деревне создавались предпосылки для дальнейших социальных преобразований. Кооперирование (в руках кооперативов в 1961 г. находилось 50% обрабатываемых площадей) и его дальнейшее расширение, наличие в деревне государственного сектора (народные имения), стимулирование правительством повсеместной механизации сельскохозяйственных работ и повышение агрономического искусства — все это и с точки зрения общественной и с точки зрения технической создавало условия и объективно вело к созданию в деревне социалистического сектора. Тот же процесс происходил и в кубинской промышленности и он был ускорен теми силами, которые больше всего хотели помешать его развитию.
До середины 1960 г. на Кубе продолжали действовать американские фирмы и кубинские капиталистические предприятия. Деятельность их контролировалась лишь там, где это касалось обусловленных законом интересов трудящихся, и пресекалась лишь тогда, когда приносила прямой вред национальным интересам. Кубинское правительство настаивало даже на расширении предпринимательской деятельности иностранных компаний, поскольку аграрная реформа и растущее благосостояние народа увеличивали спрос на многие виды предметов, топливо и элект роэнергию. Но иностранные фирмы, тем не менее, выражали недовольство.
Кубинское правительство не выдвинуло каких-либо незаконных требований. Оно только настаивало на выполнении иностранными фирмами условий, оговоренных в заключенных контрактах (закон № 617 и 647). Это было воспринято как нечто неслыханное и оскорбительное. При Батисте иностранные фирмы выполняли только те условия концессий, которые приносили им большую выгоду. Это стало привычкой и практикой. Поэтому, когда революционное правительство предложило «Кубинской электрической компании», а также двум нефтяным американским компаниям («Атлантик ри-файнинг» и «Кюбэн Калифор.ша») выполнить взятые ими на себя обязательства по строительству предусмотренных предприятий, разведке и добыче нефти, они возмутились. «Электрическая компания», недовольная к тому же проведенным ранее сокращением находятся очень далеко друг от друга — в двух-трех лигах — и соединены только пешеходными тропами, а потому дети не в состоянии ходить в школу, если она не в пределах собственного участка, а школа не может быть открыта в каждом имении» (М. Fleites. Cuba a caballo. La Habana, 1945).
374
Курорт Гуама
грабительских тарифов на электроэнергию, расторгла контракты на строительные работы. Прекратили свои операции на Кубе и упомянутые нефтяные компании, не желая соглашаться с условиями нового нефтяного закона. По этому закону иностранные фирмы теряли свои концессии в случае невыполнения ими обязательств по разведке нефти и должны были выплачивать государству определенную долю доходов от добычи обнаруженной нефти.
Саботаж американских компаний по разведке нефти не мог обескуражить кубинское правительство, так как их многолетняя безрезультатная деятельность, убыточная для Кубы и выгодная для них, не обещала скорого обогащения страны нефтью. Куба покрывала свои потребности ввозом нефти из-за границы, главным образом из США. Переработка производилась на месте поставщиками: американскими фирмами «Эссо стандарт ойл» и «Тексасо ойл», а также английской фирмой «Бритиш датч шелл». Эти фирмы, решив поддержать «забастовавших» коллег и припугнуть кубинское правительство, в мае 1960 г. прекратили ввоз и переработку нефти для Кубы. Отказались они перерабатывать и нефть, поступавшую на остров по февральскому соглашению из Советского Союза. Они полагали, что вызванные этими мерами хозяйственные затруднения вынудят революционное правительство к уступчивости. Они шли на прямое нарушение действовавшего закона, принятого еще в 1938 г., согласно которому иностранные нефтеобрабатывающие предприятия, находящиеся на острове, были
375
обязаны перерабатывать принадлежащую кубинскому государству нефть в любом случае, независимо от места ее приобретения или каких-либо других условий, кроме чисто коммерческих, оговоренных в контракте.
В результате враждебных действий иностранных компаний Куба оказалась перед угрозой лишиться основных источников поступления электроэнергии и топлива, т. е. перед угрозой парализации почти всякой производственной деятельности в стране. В довершение 4 июня 1960 г. американское правительство вновь направило в Гавану ноту, требуя прекратить дальнейшее проведение аграрной реформы 36.
С момента своего рождения революционное правительство Кубы предлагало Белому дому обсудить все вопросы, возникавшие из нового законодательства и затрагивавшие интересы американских предпринимателей, в спокойной обстановке при обоюдном уважении и равноправии. «Куба желает улучшить экономические и дипломатические отношения между обеими странами»,— говорилось, например, в ноте кубинского правительства от 27 января 1960 г.37 Однако поведение американского правительства, враждебность и незаконность действий американских компаний вынудили Кубу прибегнуть к решительным мерам. 29 июня 1960 г. был издан закон о национализации нефтеперерабатывающих заводов, принадлежавших упомянутым выше американским нефтяным фирмам. В ответ на эту меру, вынужденную и правомерную, правительство в Вашингтоне, и прежде враждебное революционному правительству, начало против Кубы дипломатическую и экономическую войну. Куба, которую американские фирмы хотели оставить без капли горючего и без луча электрического света, была объявлена повинной в экономической агрессии против США. А в это время заинтересованные нефтяные компании оказывали давление на судовладельцев, вынуждая их не возобновлять контрактов с кубинским правительством на доставку ему нефти. 6 июля 1960 г. президент Эйзенхауэр издал распоряжение о сокращении на 700 тыс. т кубинской квоты на ввоз в США сахара 38. Это был удар в самое чувствительное место. Кубинская казна, и без того обкраденная Батистой, лишалась значительной части долларовых поступлений, необходимых для самых насущных потребностей кубинского хозяйства.
Вначале горючее, теперь сахар и валюта. Революционная Куба, независимая и суверенная, должна была расплачиваться за свое полуколониальное прошлое, экономическую зависимость от США, которые мстили ей, используя те ее слабости, которыми они сами ее наделили.
36 В. Спирин. Империализм США — враг независимой Кубинской Республики. «Куба». Историко-этнографические очерки, стр. 132.
87 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 101.
38 В. Спирин. Указ, соч., стр. >130.
316
Рауль Каст р о — министр вооруженных сил Кубы
Заповедник крокодилов, на полуострове Сапата
При честном и деловом подходе американского правительства и американских компаний вполне могли существовать взаимовыгодные экономические отношения между США и революционной Кубой. Для этого требовалось, в отличие от прежних лет, уважение кубинского суверенитета, равноправие и честное выполнение обязательств, т. е. нормальные, освященные международным правом деловые контакты, которые приносили бы американцам немалые выгоды. Но империалистическая политика, которую, как и прежде, проводили Белый дом и американские компании в отношении Кубы, не признавала обязательных норм взаимоотношений между государствами. В США хотели не взаимной выгоды, а сохранения выгодного им экономического и политического господства над Кубой. Поэтому они шли на нарушение международного права, запрещающего экономическую агрессию. Поэтому они проявляли близорукость, столь свойственную ретроградам. Желая сохранить свое неправедное господство в новых условиях, сложившихся на Кубе, они пускали в ход старые козыри, теперь оказавшиеся недейственными.
Революционная Куба понимала тяжесть наносимого ей удара, особенно ощутимого в период перестройки всего жизненного уклада. Но революционная Куба не отступила. 6 июля 1960 г., в тот день, когда Эйзенхауэр обнародовал свое решение о сокращении кубинской квоты, Совет министров Кубинской республики принял
377
‘I
закон (№ 851), которым исполнительная власть была уполномочена национализировать собственность принадлежавших американцам предприятий .'«путем принудительной экспроприации»39. Законом предусматривалась оплата национализируемой собственности специальными бонами, которые должны были быть погашены в течение 30 лет. Даже отвечая на жестокий удар, кубинское правительство оставалось великодушным, обязуясь (как и при проведении аграрной реформы) возместить стоимость национализируемой собственности, хотя эта собственность уже давно была окуплена доходами, которые получили американцы от своих предприятий на Кубе. Постановлением № 1 от 6 августа 1960 г. закон о национализации вошел в силу.
Спокойная решимость и безупречное соблюдение правовых норм в возникшем конфликте подняли и без того высокий престиж, которым пользовалось революционное правительство как внутри страны, так и за ее пределами. Одновременно падал престиж Вашингтона, выводя из себя обитателей Белого дома. Оттуда в Гавану пришел очередной протест40, в котором шла речь о «кубинской агрессии». Это было не только вздором, но и предельным ханжеством. Национализация — право каждого суверенного государства. Агрессией было использование экономического давления для достижения политических целей, для срыва проводимой соседним государством реформы. Агрессией было предоставление территории США для базирования самолетов, бомбивших кубинские сентрали, плантации, нефтеперегонные заводы, города и села. И агрессия против Кубы продолжалась.
2 сентября 1960 г. американский конгресс одобрил дополнительный пункт к закону о предоставлении помощи иностранным государствам. Помощь на 1961 год прекращалась для любой страны, которая окажет какое-либо содействие Кубе. США требовали от своих союзников по НАТО и другим блокам сократить закупки кубинского сахара и не поставлять Кубе «стратегических материалов». Тогда же Вашингтон отказал кубинскому правительству в технической помощи, приостановил кредиты кубинским банкам, заморозил кубинские валютные фонды, запретил туристские поездки на Кубу (это лишило страну дохода в 50 млн. долларов ежегодно), препятствовал посещению острова американскими гражданами. 19 октября в США было издано распоряжение, которым запрещался экспорт на Кубу американских товаров. Так как Со
39 В преамбуле закона говорилось: «Поскольку: Правительство и законодательная власть Соединенных Штатов Америки осуществляют последовательную агрессию, преследующую политические цели и направленную на подрыв кубинской экономики... Это обязывает Революционное правительство принять без колебаний меры, которые оно сочтет необходимыми для защиты национального суверенитета и свободного экономического развития нашей страны» («Основные законодательные акты Кубинской республики», стр. 184).
40 В. Спирин. Указ, соч., стр. 133.
378
единенные Штаты всегда были основным поставщиком продуктов и промышленных изделий для этой страны, то указанное распоряжение в сочетании с другими мерами, принятыми ранее, означало, что в Вашингтоне решили стать на путь экономической блокады острова, лишив его рынков сбыта и необходимых предметов импорта. Вашингтон пошел еще дальше: в декабре был наложен запрет на ввоз с Кубы еще 800 тыс. т сахара 41.
По расчетам американских политиков, осуществляемые экономические репрессии в сочетании с налетами на Кубу воздушных пиратов, ущербом, наносимым поджогами сахарных плантаций, действиями диверсантов и другими враждебными действиями должны были, наконец, нанеся непоправимый удар кубинской экономике, поставить революционное правительство на колени и подорвать боевой дух народа. Американские империалисты хотели не просто капитуляции Кубы, но реставрации старого режима на острове (может быть, с известными модификациями — как дань времени). Поэтому, затягивая петлю экономической блокады, империалисты США одновременно готовили военную интервенцию на остров.
В качестве первого варианта предусматривалась интервенция, отличная от тех, которые США проводили на Кубе в начале века. Старые приемы выглядели бы слишком одиозно, и существовала опасность, что они могут привести ж результату такому же позорному, как и «суэцкая операция» европейских империалистов. Ставка делалась на формируемые в США военные отряды из кубинских эмигрантов и внутреннюю кубинскую контрреволюцию, на санкционирование «полицейских мер» против Кубы Организаций американских государств (ОАГ), на диверсии и шпионаж Центрального разведывательного управления. Это был «гватемальский вариант», Интервенция вооруженных сил США отнюдь не исключалась, она тоже подготавливалась, но ее осуществление зависело от исхода «гватемальского варианта».
В Соединенных Штатах, главным образом во Флориде, и некоторых странах Латинской Америки были созданы центры по подготовке наемников для «армии освобождения», подбирались претенденты в правительство Кубы из бежавших с острова политиков. 2 декабря 1960 г. Белый дом сообщил, что президент США выделил для оказания помощи кубинским политическим эмигрантам 1 млн. долларов 42. На базе в Гуантанамо были сконцентрированы крупные силы американской армии, флота и авиации. Одновременно велась дипломатическая подготовка вторжения.
Усилиями американской дипломатии было предотвращено обсуждение жалобы кубинского правительства в ООН, поданной туда в июле 1960 г. в связи с участившимися агрессивными актами
41 В. Спирин. Указ, соч., стр. 133—134.
42 Там же, стр. 137.
379
против Кубы со стороны США. С помощью президента Перу, который потребовал созыва совещания ОАГ для рассмотрения вопроса «о напряженном положении в районе Карибского моря», американская дипломатия организовала антикубинскую акцию, использовав съезд министров американских государств в Сан-Хосе (Коста-Рика 16—29 августа 1960 г.). Американская делегация распространила среди них меморандум, в котором Куба обвинялась в агрессии против США и >в том, что она стремится вызвать коммунистическую революцию во всей Латинской Америке. Эта же делегация предложила проект резолюции, осуждавший Кубу. Для большей сговорчивости участников совещания, кроме обычного дипломатического давления, была использована еще одна подстегивающая мера. Американский сенат одобрил упоминавшийся выше законопроект, согласно которому США отказывали в «помощи» странам, торгующим с Кубой и поставляющим ей оружие43 44.
Министр иностранных дел Кубы Рауль Роа, участвовавший в совещании, убедительно протестовал против ложных обвинений по адресу его правительства. «Революционное правительство Кубы прибыло в Сан-Хосе (Коста-Рика) не как обвиняемый, а как судья»,— начал он свою речь. Он вскрыл империалистические устремления американской политики, прикрываемой разговорами о «напряженности в районе Карибского моря», которая, если и могла возникнуть, то только по вине Соединенных Штатов, так как они покровительствовали кубинским контрреволюционерам и готовились бросить их против Кубы. Роа отверг обвинения, направленные против кубинского правительства, от которого якобы исходит «коммунистическая опасность» для американского континента. Куба, заявлял он, имеет право торговать с любой страной, принимать помощь от любой страны, если это отвечает ее интересам и нуждам обороны; она не является коммунистическим государством, а если бы и была таковым, то это было бы ее внутренним делом и не могло подлежать обсуждению со стороны других го-44 сударств .
Делегаты Боливии и Мексики поддержали Рауля Роа. Однако американцам все же удалось добиться принятия предложенного ими проекта резолюции. Из этого проекта, правда, было изъято слово «Куба». Это несколько успокоило совесть делегатов латиноамериканских стран, которые не хотели быть прямыми соучастниками несправедливого дела, но не изменило реакционной и агрессивной сущности резолюции, пышно названной «Декларация Сан-Хосе». Она была и оставалась незаконной претензией на вмешательство во внутренние дела суверенного государства.
Во второй половине 1960 г. положение Кубинской республики оказалось чрезвычайно трудным. Наряду ю огромными усилиями
43 Б. Г в о з д а р е в. Указ, соч., стр. 49—53.
44 R. Roa. Retorno a la alborada, t. 2. Las Villas, 1964, p. 246—345.
380
по осуществлению аграрной реформы требовались не меньшие для того, чтобы отражать все более наглые наскоки американского империализма. Сказанное выше о ходе осуществления аграрной реформы показывает, что приложенные в этом направлении усилия принесли стране несомненный успех. Преодоление трудностей, связанных с отражением агрессивных выпадов США, давалось нелегко, но зато уже летом 1960 г. освободило государство от остатков экономической зависимости, которая еще таилась в существовании на острове американских предприятий. Порванная самими американцами и опасная для Кубы связь ее с американским сахарным рынком и американскими поставщиками товаров была заменена честными и бескорыстными экономическими отношениями с социалистическими странами. Они же, и прежде всего Советский Союз, встали на защиту Кубы против готовящейся агрессии. Когда казалось, что США могут торжествовать, наказав Кубу сокращением ее сахарной квоты, Советское правительство объявило о своем намерении оказать экономическую поддержку кубинской республике, закупив у нее 700 тыс. т сахара.
С 1 по 19 июня 1960 г. в Советском Союзе находилась экономическая миссия Кубинской республики во главе с Антонио Нуньес Хименесом, которая заключила с Советским правительством соглашение о поставках Кубе нефти и нефтепродуктов и о куль-45 турном и техническом сотрудничестве между двумя странами .
Председатель Совета Министров СССР в своем выступлении 9 июня выразил солидарность народов Советского Союза с народом революционной Кубы, стоящим на страже своих революционных завоеваний и национального суверенитета. Он заверил кубинский народ в том, что Советское правительство поддержит Кубу всеми возможными средствами в борьбе за свободу и национальную независимость. Выступая на пресс-конференции 12 июля советский премьер-министр поддержал требование кубинского народа о возвращении ему территории, занятой американской военно-морской базой в Гуантанамо.
Во время пребывания в Москве министра революционных вооруженных сил Рауля Кастро Советское правительство заверило его, что «готово взять на себя поставки нефти и других товаров в размерах, полностью удовлетворяющих потребности Кубы в обмен на кубинские товары» 45 46. В поздравлении Советского правительства народу Кубы в связи с семилетней годовщиной дня 26 июля 'говорилось, что в случае вооруженной интервенции «Кубе будет оказана необходимая помощь» 47.
Кубинский народ с глубокой благодарностью и признательностью принял помощь и поддержку советского народа, которая
45 С. Гоиионский. Указ, соч., стр. 480.
46 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 56.
47 Там же, стр. 59.
381
была тем более ценной, что пришла в самый нужный момент, была совершенно бескорыстна и добровольна. Оценивая заявление Советского правительства от 9 июля, Ф. Кастро говорил: «Когда наша страна столкнулась с самой могущественной в экономическом отношении империей мира... когда речь шла даже о том, чтобы вмешаться в наши дела, правительство Советского Союза сделало по своей инициативе заявление, в котором говорится, что в случае агрессии против Кубы будет приведено в действие оружие Советского Союза. Это заявление тем более ценно для нас, что мы не рассчитывали на советские ракеты для защиты нашей родины, мы рассчитывали только на свою правоту, свое достоинство, на героизм нашего народа, на наше убеждение в том, что мы сумеем защититься... Кубинское правительство не считает нужным скрывать своего удовлетворения заявлением Советского правительства» 48.
Кубинский народ не оказался одиноким. Его справедливую борьбу за независимость вместе с Советским Союзом поддержали другие страны социалистического лагеря. Они покупали кубинский сахар. Чехословакия, Польша, ГДР и другие социалистические страны предложили построить необходимые Кубе промышленные предприятия, начали оказывать ей техническую и научную помощь. Не подчинились требованию США прекратить торговлю с Кубой и некоторые капиталистические страны, в частности ОАР, Канада, Мексика. Все честные и прогрессивные люди выражали свое сочувствие кубинскому народу, который мужественно противостоял давлению самой мощной державы капиталистического мира. «Куба — да, янки — нет!» (j Cuba si, yanqui no!) —эти слова, прозвучавшие однажды в Гаване, стали во всем мире лозунгом поддержки кубинского народа и протеста против агрессивной политики американского империализма. Под этим лозунгом проходили многочисленные митинги почти во всех странах. Отдельные лица, организации и государства присылали на Кубу свои приветствия и выражали свою солидарность с политикой революционного правительства.
Президент США Эйзенхауэр во время упоминавшейся выше поездки по Латинской Америке мог убедиться в непопулярности там американской политики. «Да здравствует Куба!», «Янки убирайтесь вон!» — неслось ему вдогонку, врывалось в произносимые им речи.
На фоне осуждения общественным мнением несправедливой империалистической политики США в отношении Кубы, особенно недостойно прозвучала направленная против нее Декларация Сан-Хосе. В Латинской Америке поднялась волна возмущения действиями правительств, которые пошли на поводу у госдепартамента,
48 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 529, 532—533.
382
польстились на унизительную денежную подачку, обещанную им Соединенными Штатами .
В день, когда закончилось совещание в Сан-Хосе, 29 августа 1960 г„ Ф. Кастро, выступая перед учителями, едущими в деревню, касаясь Декларации, одобренной министрами стран Латинской Америки, говорил: «Народы Америки, которые страдают от тех же ран,— эти народы никогда не простят предательства тем, кто на серебряном подносе преподнес эксплуататорскому империализму права кубинской нации, кто на серебряном подносе преподнес могущественной державе оружие для нападения на нашу страну, кто дал повод и оказал поддержку могущественной державе, с тем, чтобы она была более храброй в своей агрессии против Кубы» 49 50. Заканчивая речь, Кастро призвал кубинский народ дать достойный ответ совещанию в Сан-Хосе.
Миллион кубинцев, собравшихся 2 сентября 1960 г. у монумента Хосе Марти в Гаване обсудил и принял знаменитую Гаванскую декларацию. Она начиналась словами: «Перед образом и памятью Хосе Марти, на земле Кубы — свободной территории Америки, кубинский народ, используя неотъемлемое право, которое вытекает из действительного суверенитета, выражающегося в прямом, всеобщем и публичном праве голоса, собрался на Генеральную национальную ассамблею.
От имени кубинского народа и выражая чувства народов всей Америки, Генеральная национальная ассамблея народа Кубы: 1. Осуждает все положения принятой в Коста-Рике пресловутой Декларации Сан-Хосе, документа, продиктованного американским империализмом и являющегося покушением на национальное самоопределение, суверенитет и достоинство братских народов континента».
Далее в документе осуждалась империалистическая политика США в Латинской Америке; предательство национальных интересов латиноамериканских стран правителями, которые терпят и содействуют вмешательству правительства США в дела этих стран; отвергалась попытка сохранить доктрину Монро, которая служила американскому империализму; разоблачался панамериканизм, который использовали американские монополии для установления своего господства в Западном полушарии.
«Генеральная национальная ассамблея народа,— говорилось в 4-й статье Декларации,— заявляет, что помощь, искренне предложенная Кубе Советским Союзом в случае нападения на нее империалистических вооруженных сил, никогда не может рассматриваться как акт вмешательства, а лишь как яркое проявление соли-
49 11 июля 1960 г. Эйзенхауэр заявил о намерении правительства США предоставить странам Латинской Америки 500 млн. долларов в виде займа на их экономическое развитие. Он прибавил, что Куба будет исключена из списка субсидируемых стран (Б. Гвоздаре в. Указ, соч., стр. 47).
60 А. Нуньес Хименес. Республика Куба. М., 1963, стр. 95.
383
Отряд народной милиции в городе
дарности... Поэтому Генеральная ассамблея народа перед всей Америкой и перед всем миром заявляет, что она принимает помощь в виде ракет Советского Союза, если на территорию Кубы вторгнутся вооруженные силы Соединенных Штатов, и благодарит Советский Союз за поддержку».
В Декларации отвергалось обвинение в том, что кубинская революция является будто бы результатом «экспорта революции» социалистическими странами. Кубинская революция, говорилось в документе, «является справедливым ответом Кубы на преступления и акты несправедливости, совершаемые империализмом в Америке». 6-я статья Декларации осуждала антидемократическую политику финансовой олигархии как внутри самих Соединенных Штатов, так и в Латинской Америке, политику, несущую бесправие.
голод, социальное неравенство, неграмотность, дискриминацию, ла-тифундизм, репрессии, коррупцию, эксплуатацию человека человеком. «Поэтому Генеральная национальная ассамблея народа Кубы провозглашает перед всей Америкой: право крестьян на землю; право рабочего на плоды своего труда; право детей на образование; право больных на получение медицинской помощи и больничное обслуживание; право молодежи на труд; право учащихся на свободное экспериментальное и академическое обучение; право негров и индейцев на полное человеческое достоинство; пра
384
во женщин на гражданское, социальное и политическое равенство; право престарелых на обеспеченную старость; право представителей интеллигенции, людей творческого труда и ученых на борьбу своими творениями за лучший мир; право государств на национализацию империалистических монополий в целях возвращения национальных богатств и ресурсов; право стран на свободную торговлю со всеми народами мира; право стран на полный суверенитет; право народов на превращение своих военных крепостей в школы и на вооружение своих рабочих, крестьян, студентов, представителей интеллигенции, негров и индейцев, женщин, молодежи, стариков, всех угнетаемых и эксплуатируемых для защиты таким путем своих интересов и своей судьбы». Защита этих прав объявлялась долгом народов, которые призывались к солидарности «со всеми угнетенными, колонизированными, эксплуатируемыми или ш свергнутыми нападению народами в любом месте земного шара... Все народы мира братья!» В Декларации выражалась уверенность в скором освобождении всей Латинской Америки от ига американского империализма и подтверждалась решимость кубинского народа действовать в интересах общей судьбы стран Латинской Америки, что позволит «создать истинную солидарность, основывающуюся на свободной воле каждой из этих стран и на их общих чаяниях» 51.
Для решения общих задач, определенных «Декларацией», прежде всего следовало отстоять завоевания собственной революции. И в этом у кубинских патриотов не было сомнения. «Родина или смерть!» — оставалось их главным девизом.
«Наша главная задача — задача защиты и развития революции»,— заявил Блас Рока в своем выступлении на состоявшейся в августе 1960 г. 8-й национальной ассамблее Народно-социалистической партии Кубы. Он призывал коммунистов «первыми вступать в народную милицию, пройти в ее рядах всю боевую подготовку, в совершенстве овладеть оружием». Он призвал «быть первыми как в распространении постановлений и указаний революционной власти и ее вождя Фиделя Кастро, так и в проведении линии партии, ее указаний, в пропаганде ее опыта, в укреплении дружбы, сотрудничества и единства с членами других революционных организаций». Развивая последнюю мысль, он говорил о том, что НСП является признанной организованной силой кубинской революции, также как организованной силой кубинской революции является революционное «Движение 26 июля», которое под руководством Фиделя Кастро начало вооруженную борьбу и играет основную роль в революционном правительстве.
Организованной силой кубинской революции является также Революционный директорат университетской Федерации студентов.
51 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 567—574.
25 Л. Ю. Слезкин
385
Плакат, призывающий защищать завоевания революции
Все эти силы действуют сейчас в единстве, в тесном сотрудничестве и взаимодействии под руководством любимого и уважаемого вождя нашей революции Фиделя Кастро.
В этом одно из наибольших преимуществ кубинской револю-КО ции, одна из основ ее силы» .
В интересах более эффективной защиты революции состоялось объединение прогрессивных молодежных организаций. Молодежная организация НСП — «Социалистическая молодежь» — влилась в «Ассоциацию повстанческой молодежи» (с 1962 г.— «Союз молодых коммунистов Кубы»).
Успехи революции, поддержка социалистических стран, солидарность прогрессивных сил Латинской Америки и всего мира превращали решимость кубинского народа не отступить перед натиском империализма США в твердую уверенность в победе. Духовная сила народа сочеталась с революционной бдительностью и военной мобилизованностью. Получив оружие от своего правительства, которое служило народу и опиралось на народ, кубинцы от мала до велика стояли на страже своей родины. Куба была военным лагерем, где почти каждый имел свой военный пост. Но в стране не было и капли угнетающего духа казарменного милитаризма. Казармы были превращены в школы. Ничто не разделяло народ и армию.
В сентябре 1960 г. на Кубе были созданы первые Комитеты защиты революции. Комитеты выявляли контрреволюционеров, по-
52 Б Рока. Куба — свободная территория Америки. М., 1961, стр. 143, 146.
386
Народная милиция в деревне
могали борьбе с контрреволюционными бандами, диверсантами. Число этих комитетов непрерывно росло, охватив почти все предприятия острова.
26 сентября, выступая от имени Кубы на XV сессии Генеральной ассамблеи ООН, премьер-министр Ф. Кастро сказал о причинах, вызвавших революцию, о роли США в истории Кубы, о причинах агрессивной политики американского империализма против Петрова Свободы. Он предупредил ООН об опасности, существовавшей в связи с намерением реакционных кругов США использовать американскую базу в Гуантанамо, чтобы спровоцировать военный конфликт и задушить кубинскую революцию. Ф. Кастро заявил о поддержке внесенного Советским Союзом предложения, направленного на уничтожение колониализма.
Правительство США, пренебрегая всеми нормами международного права и обычаями гостеприимства, стремясь унизить кубинскую делегацию и боясь, что многие американцы будут выражать свою симпатию мужественному вождю кубинского народа, ограничило пребывание кубинской делегации в Нью-Йорке районом Манхеттена. Но прошли времена, когда кубинское правительство безропотно переносило оскорбления Вашингтона. Теперь в ответ на враждебную акцию кубинское правительство немедленно ограничило пребывание посла США в Гаване Бонсала кварталом Ведадо, где помещалось американское посольство. Кубинская делегация, находясь в Нью-Йорке, с достоинством отвечала на многочисленные провокации контрреволюционных эмигрантов, которых поддержи
25*	387
вали в этом американские власти. Встретив, в частности, препятствия для своего размещения в избираемых ею отелях, кубинская делегация поместилась в небольшом дешевом отеле негритянского квартала, тем самым продемонстрировав свое пренебрежение к показной роскоши и свой интернационализм. «Нас не волнуют эти мелочные выходки,— смеясь сказал Фидель Кастро журналистам.— Мы люди не изнеженные, бывшие партизаны, мы можем переночевать и в палатках в Центральном парке Нью-Йорка».
20 сентября председатель Совета Министров СССР посетил резиденцию кубинской делегации, подчеркнув свое уважение к ее членам и представляемой ими стране. В дружеской беседе между главами Кубинского и Советского государства были выражены чувства взаимной симпатии и солидарности, которые испытывали друг к другу народы Кубы и Советского Союза. Выступая 23 сентября на сессии Генеральной ассамблеи, советский премьер призвал ООН «сделать все, чтобы отвести от Кубы нависшую над ней угрозу вмешательства извне» 53.
После окончания работы сессии Генеральной ассамблеи ку-с триумфом возвратилась на родину.
«Я вспоминаю одну беременную женщину. Губы крепко сжаты, взгляд темных глаз устремлен вперед, походка тяжелая. Вместе с бойцами народной милиции она упорно старалась научиться стрелять, повторяя их дви-
жения и приемы. Ее живот и ее винтовка... Живот, беременный будущей жизнью, и оружие, несухцее смерть,— как это несовместимо и в то же время понятно! Уже сейчас эта женщина чувствовала себя обязанной защищать счастье ребенка, лежащего у нее под сердцем. Счастье, которое несет ему революция.
Мне приходит также на память старый рабочий-строитель из Варадеро, мулат с обветренным загорелым лицом и мозолистыми руками, перенесший за свою жизнь множество кирпичей и ведер с известью, поработавший немало и на резке сахарного тростника:
— Расскажите всем,— просил он меня,— что мы идем вперед, пусть хоть рельсы падают с неба! Вперед и... быстро!
Эти два человека — лицо нынешней Кубы: она защищает свою революцию и проводит в жизнь прогрессивные реформы.
Вперед — и быстро!» 54
Так образно и точно передал атмосферу 1960 г. на Кубе известный аргентинский писатель Альфредо Варела.
Аграрная реформа проводилась быстро, решительно и успешно. Государство взяло в свои руки всю внешнюю торговлю. Но для настоящего обновления страны требовалось освободить ее от иностранных монополий, от дезорганизующей, а порой и враждебной
Б3 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 74.
54 А. Варела. Куба революционная. М., 1962, стр. 33.
делегация
Национализация промышленности.
1961 год -
«Год просвещения»
388
деятельности крупных частных компаний. 17 сентября 1960 г. в соответствии с принятыми ранее постановлениями революционное правительство объявило о национализации американских банков. 13 октября закон № 890 предписывал принудительную экспроприацию сахарных заводов, фабрик, железных дорог и других промышленных и торговых предприятий55. Экспроприации подлежали 105 сахарных заводов, 6 металлургических заводов, 18 заводов по переработке спирта; текстильные, парфюмерные, шоколадные, красильные и другие фабрики, 47 бакалейных магазинов, 8 железнодорожных предприятий, 11 кинотеатров и т. д. Всего 380 предприятий (не считая дочерних). В соответствии с законом № 891 от 13 октября подлежали национализации кубинские и иностранные банки (за исключением канадских, проявлявших лояльность). 24 октября специальным решением № 3 национализировались последние 165 североамериканских предприятий («которые в настоящее время являются опорой американского финансового капитала у нас на родине»)56. 14 октября был принят закон о городской реформе, по которому квартиронаниматели делались собственниками заселенных ими домов 57.
Мероприятия революционного правительства в области промышленности делали ее почти полностью государственным сектором хозяйства. На государственных предприятиях к 1962 г. трудилось 90% кубинских рабочих, давая 90% промышленной продукции. При этом за год революции промышленное производство возросло на 35%. 200 тыс. прежде безработных получили работу 58.
Аграрная реформа и национализация крупных предприятий произвели коренной перелом в жизни страны: не только в эконо
55 В- преамбуле закона говорилось: «Поскольку: Всесторонняя созидательная деятельность революции направлена главным образом на полное экономическое развитие Нации. Поскольку: Очевидно, что развитие не может осуществляться без планирования экономики, увеличения и прогрессивной рационализации производства, а также без национального контроля над основными отраслями промышленности страны. Поскольку: Многие крупные частные предприятия страны не желают перестраивать свою работу в соответствии с целями и задачами революционных преобразований национальной экономики и проводят политику, противоречащую интересам революции и экономического развития. Это с полной очевидностью проявляется в саботаже производства, изъятии капиталов без последующего их вложения, злоупотреблении государственными кредитами... Долг революционного правительства состоит в том, чтобы принять меры...» («Основные законодательные акты Кубинской республики», стр. 495—196).
56 «Основные законодательные акты Кубинской республики», стр. 206—207.
57 Во всех упомянутых законах предусматривалась выплата собственникам определенного государственными органами и в указанный срок возмещения.
68 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 104; М. Серебров-с к а я. Становление социалистического способа производства на Кубе. «Освободительное движение в Латинской Америке». М., 1964, стр. 49.
389
мике, но и в общественной структуре. Было сведено на нет влияние на жизнь страны иностранных монополистов и прямо или косвенно связанных с ними крупных кубинских капиталистов и помещиков. При этом подавляющая часть местных помещиков и крупных капиталистов сразу же оказалась в лагере контрреволюции: одни бежали в США, участвовали в заговорах и саботаже, другие затаились, внешне приняв революцию, а на деле ожидая американской интервенции. Меньшая часть, порой брюзжа, примирилась со случившимся, не находя в себе силы порвать с родиной, и только немногие поняли, что возврата нет, что родина переживает действительное обновление и дает возможность найти им место в новой жизни.
То обстоятельство, что кубинская средняя, а в основном мелкая буржуазия, не связанная непосредственно с иностранным капиталом, безжалостно подавлялась им (сначала испанским, затем американским) с самого начала обусловило ее активное участие в революции, а потом принятие в основном мер национализации, которые своим острием были направлены против иностранных и крупных собственников. Это способствовало возникновению в ходе революции союза рабочего класса, крестьянства и мелкой буржуазии. Реформы революционного правительства отталкивали часть этой буржуазии в лагерь контрреволюции, активной или скрытой, но это была незначительная часть, так как кубинской мелкой буржуазии победа контрреволюции не сулила никаких выгод, разве что сохранение каких-то привычек, казавшихся важными и от которых приходилось теперь отказаться. Зато необозримые перспективы открывала революция: постоянный заработок, возможность дать детям образование, освобождение от унизительного гнета «сильных мира сего» и т. д. Городская реформа, например, задела домовладельцев (не лишив их жилья и дав определенное возмещение), но лишила вечного беспокойства об очаге остальных кубинских буржуа. Основная масса мелкой кубинской буржуазии, всегда стоявшей на грани пролетаризации, шла вместе с революцией, в новых условиях постепенно приближаясь и по укладу жизни и по мировоззрению к освобожденному революцией рабочему классу, как это происходило с крестьянами в кооперативах и народных имениях. Этот процесс развивался не без сложностей по существу только определяясь. Важно, что он начался, и идущая вперед революция его углубляла и расширяла, улучшая общие условия жизни народа. Таким образом в кубинской экономике и обществе намечались предпосылки для создания в стране основ социалистического общества.
Новые революционные мероприятия кубинского правительства вызвали новую атаку на него американского империализма и контрреволюционеров. Последние, боясь действовать на острове открыто, в качестве своего орудия использовали реакционное кубинское ду
390
ховенство59. Под вымышленным предлогом о притеснении якобы церкви революционной властью, реакционные священники старались Дискредитировать эту власть, настроить против нее свою паству. Они применяли «духовные» репрессии в отношении революционеров и патриотов. Так было, например, исключено несколько студентов из католического университета в Вильянуэва. Был отлучен от церкви кубинским епископатом священник Ленсе, поддерживавший революционные законы. Против кубинской революции выступил Латиноамериканский епископальный совет. Кардинал Спеллман пожертвовал 10 тыс. долларов на содержание контрреволюционных наемников, которых готовили в США и Гватемале для нападения на Кубу. Революционное правительство и здесь проявляло большую терпимость и неизменно повторяло, что оно не намерено вмешиваться в дела церкви. Однако оно решительно требовало от церкви выполнения государственных законов.
Провокационно истолковывая слова Ф. Кастро, сказанные им В ООН относительно военно-морской базы Гуантанамо, правительство Эйзенхауэра объявило, что этой базе грозит непосредственная опасность нападения кубинцев. Обычный прием агрессоров: обвинить в предполагаемой агрессии намеченную жертву, спровоцировать конфликт и напасть на нее. С октября по ноябрь 1960 г. в Гуантанамо были переброшены дополнительные контингенты американской морской пехоты. В районе базы проводились маневры военно-морского флота США 60.
Революция предавалась анафеме реакционными церковниками, которые одновременно прятали в храмах оружие для контрреволюционеров, пресса США изрыгала на эту революцию черную хулу, а Пентагон, ЦРУ и кубинские наемники готовились к интервенции на остров. Как бы предвещая эту интервенцию, в Гаване в канун ^нового года и праздника Освобождения вспыхнул огромный пожар. Горело здание большого магазина «Ла Эпока». Через несколько месяцев загорелся большой универсальный магазин «Эль Энканто». Огонь уничтожил оба здания, принеся стране убытки в 25 млн. песо. Так враги вредили революции, стараясь одновременно своими диверсиями вызвать в кубинцах чувство неуверенности. Нанося дипломатический удар в том же направлении и поддерживая деятельность контрреволюционеров, правительство Эйзенхауэра 2 января 1961 г. разорвало дипломатические и консульские отношения с Кубой 61.
59 См. подробнее: И. Г ригулевич. Антинародная деятельность католической церкви. «Куба». Историко-этнографические очерки, стр. 258—271; «Francisco. Veneno en la Quincena». La Habana, 1961; W. Miller. 90 Miles from Ношпе. Boston, 1961, p. 41—45, 191—193.
60 В. Спирин. Указ, соч., стр. 140—141.
61 Предлогом к этому послужило требование революционного правительства о сокращении дипломатической миссии США. Она насчитывала около 300 человек. Оттуда велась подрывная антикубинская деятельность (см., например: W. Miller. Op. cit., р. 121, 207—209).
391

4.
” >, AlFflB£T*ZAG:
f CfNSADOS
AlTABtTfZADOS
•Di
s -^L
Стенд, на котором отмечались успехи кампании по ликвидации неграмотности
Кубинцы не дрогнули. В создавшихся условиях уверенность кубинцев в их светлое будущее — вопреки всем угрозам и диверсиям,— подтвердило объявление ими 1961 года «Годом просвещения». Для дальнейшего развития страны требовались грамотные люди, люди образованные, технически квалифицированные, тем более что часть старой интеллигенции и квалифицированных рабочих покинула страну, испугавшись революции.
Выступая на XV сессии Генеральной ассамблеи ООН, Ф. Кастро сообщил тогда делегатам: «Всего лишь за двадцать месяцев революционное правительство создало 10 тыс. новых школ, т. е. за этот весьма краткий период оно открыло вдвое больше сельских школ, чем было создано на Кубе за предыдущие 50 лет; и теперь мы являемся первой в Америке страной, удовлетворившей все потребности своего народа в школьном обучении. У нас теперь имеется учитель в каждом уголке нашей земли. Революционное правительство построило 25 тысяч жилищ; в нашей стране уже возникло 50 новых поселков. Самые крупные военные крепости превращены теперь в места обучения десятков тысяч учащихся. В следующем году наш народ намерен провести большую кампанию по ликвидации неграмотности, поставив перед собой смелую цель — научить читать и писать всех, кто еще неграмотен, всех до
392
одного. Весь народ готовится к этой интенсивной кампании, и Куба станет первой в Америке страной, в которой через несколько месяцев не будет ни одного неграмотного» 62.
Революционная Куба справилась с поставленной перед ней задачей, одновременно бдительно следя за антикубинской деятельностью США, борясь с диверсантами, выращивая тростник, делая сигары, строя. Трудясь и не выпуская из рук оружия, все стали учащимися или учителями. Молодежь училась и учила сама. Бригады по ликвидации неграмотности разошлись по всему острову. В деревни пришли 100 тыс. учителей-добровольцев. Создавались центры, где учились читать и писать взрослые, а порой и очень престарелые люди. Центры обучения юных граждан республики были образованы в Сьерра-Маэстре («Камило Сьенфуэгос», «Минас фриас»), в казармах «Монкада» и «Колумбия». Там жили и занимались тысячи юношей и девушек. «Быть образованным — значит быть свободным»,— провозгласили кубинцы. К концу 1961 г. грамотными стали 700 тыс. человек63. В начале следующего года был принят закон об университетской реформе. Высшее и среднее специальное образование стало доступно трудовому народу, тем, кто раньше не мог и мечтать о нем. Куба превращалась в страну сплошной грамотности, страну, способную ковать собственные кадры специалистов.
Резкий скачок в области образования в сочетании с глубокими экономическими и социальными преобразованиями явился дополнительным условием, способствовавшим созданию в стране предпосылок к переходу на социалистический путь развития. Тому же способствовало совершенствование методов управления и организации хозяйства.
23 февраля 1961 г. г стране был создан возглавленный Фиделем Кастро «Центральный совет планирования», приступивший к разработке перспективных экономических задач государства. Тогда же Че Гевара возглавил вновь образованное министерство промышленности. Одновременно были созданы министерство внутренней и внешней торговли. Начал действовать Национальный совет культуры, в ведение которого входило «планирование, направление и руководство всей деятельностью, которую осуществляют в области культурного строительства организации, учреждения и институты (государственные, провинциальные, муниципальные и общенациональные) с тем, чтобы их деятельность соответствовала политике государства» 64.
В самый разгар кампании по ликвидации неграмотности Куба подверглась нападению.
62 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 97—98.
63 А. Нуньес Хименес. Указ, соч., стр. 122.
64 «Основные законодательные акты Кубинской Республики», стр. 342—343.
393
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ПО ПУТИ СОЦИАЛИЗМА
Есть радость, когда по своей земле шагаю и гордо гляжу вокруг, и что я во сне лишь видел — вдруг сегодня стало моим.
Сегодня стали моими слова: «народная армия», «город», «хлеб», «урожай» — моими и нашими, как трава, как солнечный свет, как цветы, как звезда — моими и нашими, навсегда.
Николас Гильен
15 апреля 1961 г. в 6 час. 30 мин. самолеты «Б-26» американского производства, взлетев тремя группами с аэродрома в Никарагуа, сбросили бомбы на Гавану, Сан-Антонио-де-лос-Баньос и Сантьяго-де-Куба *. Воздушные пираты не раз уже атаковали
«Наша революция — это социалистическая
революция»
остров, но ни одна атака не была столь мощной и организованной. Она напоминала разведывательную боевую операцию, которые предпринимаются перед генеральным наступ-
лением.
Использование во время налета американских самолетов, недавний разрыв Соединенными Штатами дипломатических отношений с Кубой и достигшая невиданных размеров антикубинская кампания в американской прессе — все это говорило о том, что в Вашингтоне решили начать интервенцию. Об этом же говорил тон выступлений нового американского президента Джона Кеннеди, грозившего использовать против революционной Кубы «все силы О АГ», «заставить Кастро понять», что США не отдадут Гуантанамо, «оказать помощь силам» эмиграции и внутренней контррево-
1 «Playa Giron», t. 1. La Habana, '1961, p. 23—44.
394
люции. И, наконец: «Нельзя допускать, чтобы коммунизм распространился на другие районы Америки» 2.
Правительство США явно готовило интервенцию. Еще в феврале оно приняло решение об ассигновании 4 млн. долларов для кубинских эмигрантов. Корреспондент газеты «Уолл-стрит джор-нэл» Краар писал: «Ни для кого не секрет, что США поставляют оружие и снаряжение антикастровским силам в горах Эскамбрай на Центральной Кубе и ведут военную подготовку контрреволюционеров во Флориде и в Гватемале». В марте на территории США был образован Революционный совет, возглавленный изменником Миро Кардона. 3 апреля госдепартамент издал брошюру, в которой призывал контрреволюционеров на Кубе к восстанию и обещал полную поддержку правительству, которое будет установлено на острове в результате победы контрреволюции 3.
После налета 15 апреля на Кубе ждали нападения. Революционное правительство опубликовало коммюнике, в котором говорилось: «Наша страна стала жертвой преступной империалистической агрессии, растаптывающей все нормы международного права.
Кубинская делегация в ООН получила инструкцию открыто обвинить правительство Соединенных Штатов в том, что оно несет ответственность за это нападение на Кубу. Отдан приказ о мобилизации всех боевых частей Повстанческой армии и отрядов Национальной революционной милиции...
Каждый кубинец должен находиться на своем месте: в военных частях или на рабочих местах, не прерывая работы, не приостанавливая кампании по ликвидации неграмотности, не покидая ни одной революционной стройки.
Родина будет твердо и уверенно отражать любое вражеское нападение, уверенная в своей победе» 4 *.
Представлявший Кубу в ООН Рауль Роа объявил членам организации о совершенном на его страну нападении. Председательствовавший Ф. Болэнд (Ирландия) прервал его, ссылаясь на процедурные формальности. Однако Роа закончил свое выступление, обвинив США в организации агрессии против Кубы. Советский представитель В. Зорин предложил созвать чрезвычайное заседание Политического комитета ассамблеи, чтобы выслушать жалобу Кубы. На этом заседании представитель Соединенных Штатов Э. Стивенсон отрицал участие своей страны в совершенном воздушном налете. Он повторил при этом заявление президента Кеннеди (12 апреля) о том, что вооруженные силы США ни при каких обстоятельствах не совершат интервенцию на Кубу6.
Стивенсон с трибуны ООН пытался отвести обвинение, а в это
2 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 107.
3 В. Спирин. Империализм США — враг независимой Кубинской Республики. «Куба». Историко-этнографические очерки. М., '1961, стр. 141—143.
4 «Playa Giron», t. 1, р. 15—16.
6 Ibid., t. 3, p. 25—43.
395
время в Центральном разведывательном управлении США, в Вашингтоне, в Майами, в Никарагуа и Гватемале делались последние приготовления, отдавались последние распоряжения перед вторжением на Кубу6.
16 апреля Гавана хоронила жертвы бомбардировки. Тысячи людей сопровождали похоронный кортеж на кладбище «Колон». Выступив с речью, Ф. Кастро сравнил нападение американских самолетов на Кубу с вероломным нападением гитлеровцев на народы Европы, с нападением японских милитаристов — на Пирл-Харбор: «Если нападение на Пирл-Харбор народ Соединенных Штатов квалифицировал как преступление, как предательский и коварный акт, то наш народ имеет право считать вчерашнее империалистическое нападение дважды преступным, дважды вероломным, дважды предательским и тысячу раз коварным». В той же речи премьер-министр сказал: «Они не могут простить нам того, что мы живем рядом с ними, что мы осуществили социалистическую революцию под самым носом у Соединенных Штатов. Они не могут простить нам того, что эту социалистическую революцию мы защищаем с оружием в руках!..
Товарищи рабочие и крестьяне, наша революция — это социалистическая, демократическая революция обездоленных, совершённая обездоленными для обездоленных. За нее мы готовы отдать жизнь.
Рабочие и крестьяне, простые мужчины и женщины родины, клянетесь ли вы защищать до последней капли крови эту революцию обездоленных, совершённую обездоленными и для обездоленных?» 7 «Да!» — отвечал кубинский народ.
В те дни многие были удивлены, как решением вождя кубинского народа объявить революцию социалистической, так и готовностью народа принять социализм. Однако в этом не было ничего удивительного, хотя сказанное Фиделем Кастро для поверхностного наблюдателя и могло показаться несколько неожиданным: для тех, кто не видел существа происходивших на Кубе событий. Эти события определяли эволюцию взглядов вождей революции и в то же время являлись результатом этой эволюции.
От Манифеста «Монкады» 1956 г. до 16 апреля 1961 г. пролегла целая эпоха. Лозунги освобождения от тирании и империализма в их общей форме, отвечавшие задачам буржуазно-демократической и национальной революции, конкретизировались, а в ходе их осуществления и борьбы с противоборствующими силами — радикализировались. Последовательная борьба с контрреволюцией и империализмом, последовательные усилия
6 Б. Гвоздаре в. «Союз ради прогресса» и его сущность. М., 1964, стр. 84—85; Д. Уайз, Т. Росс. Невидимое правительство.— «За рубежом». 1964, № 27; Н. Matthews. The Cuban Story. N. Y., 1961, p. 249, 253, 255—256; R. Light and C. Marzani. Cuba versus CIC. N. Y., 1961.
7 Ф. Кастро. Речи и выступления. М., 1963, стр. 17, 37—38.
396
«Да здравствует социалистическая революция!»
сделать жизнь народа действительно свободной и счастливой не оставляли других возможностей, кроме глубокой аграрной реформы, национализации промышленности и других мер, по своему существу носивших социалистический характер. «Выполняя свои исторические задачи, как антиимпериалистические (национальное освобождение), так и антилатифундистские (аграрная реформа), революция у?ке совершала шаги в направлении к социализму, подтвердив давно сформулированное теоретическое предвидение о том, что на Кубе невозможно вести серьезную антиимпериалистическую борьбу и осуществить действительную аграрную реформу, не покончив с боязнью социализма, не начав продвижения >к социализму» s.
Фидель Кастро и его соратники по штурму «Монкады» и экспедиции «Гранмы» не были коммунистами. Определенное время они расходились с последними в выборе тактики революционной борьбы. И у тех и у других были вначале взаимные предубеждения. У одних,— идущие от неверия в «буржуазных революционеров», у других — от влияния антикоммунистической пропаганды 8 9. В первые дни после революции, подчеркивая ее своеобразие и ее отличие
8 Б. Рока. Основы социализма на Кубе. М., 1961, стр. 5.
9 Ф. Кастро рассказывал: «Был ли я предубежден против коммунистов? Да. Попадал ли я иногда под влияние пропаганды империализма и реакции против .коммунистов? Да. Что я думал о коммунистах? Считал ли я, что они бандиты? Нет, вовсе нет; к коммунистам всегда — в университете и повсюду — относился как к честным людям, честным... Ну, ладно — в этом нет
397
от коммунистической революции, Фидель Кастро называл ее гуманистической *°. Некоторое время Кастро, Дортикос и другие государственные руководители отвергали как провокационные «обвинения», в которых утверждалось, что их деятельность носит «прокоммунистический характер». Здесь играли свою роль упоминавшиеся предубеждения и необходимость противостоять лживым заявлениям врагов о том, что революция делается «по указанию Москвы», что последуют «тотальные коммунистические конфискации и экспроприации».
При наличии указанных тенденций ни Ф. Кастро, ни его соратники вовсе не отвергали коммунистических идей11. Практика революции убеждала их в конструктивности этих идей и толкала на осуществление мер, которые отвечали духу именно этих идей. Практика революции убеждала в том, что коммунисты верные друзья и товарищи в деле защиты и развития революции — в отличие от тех, кто сначала участвовал в «Движении 26 июля», а затем, предав революцию, бежал в США или, прикрываясь антиком-
никакой особой заслуги, ибо почти все признают это за ними. Думал ли я о них, что они сектанты? Да. Вот мнение, которое было у меня о коммунистах, но чем это было вызвано? Я совершенно убежден, что такое мнение, которое у меня было о коммунистах — не о марксизме, а о коммунистической партии,— сложилось, как и у многих других людей, просто в результате пропаганды и бесчисленных предрассудков, распространявшихся у нас фактически почти со школьной скамьи, в университете, повсюду, в кино и во всех других местах. Считаю ли я, что они могли ошибаться? Да, я считаю, могли ошибаться и Маркс, и Энгельс, и Ленин, ведь они же первые признали, что могут ошибаться, могут совершать ошибки, ибо они не считали себя непогрешимыми... В какие-то моменты, в начальный период революционного движения у нас были трения, вызванные, по-видимому, какими-то различиями, главным образом тем, что мы не старались понять друг друга» («Noticias de Ноу», 2.XII 1961; Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 486—487; М. Мохначев. Слияние революционного движения на Кубе в единый антиимпериалистический поток. «Борьба за единый рабочий антиимпериалистический фронт в странах Латинской Америки». Сборник. М., 1963, стр. 256; J. Arnault. Cuba et le marxisme. Paris, 1962, p. 83).
10 «Ни диктатура человека, ни диктатура класса; ни диктатура групп, ни диктатура каст, ни классовая олигархия; правление народа без диктатуры и без олигархии; .свобода с хлебом, без страха; это и есть гуманизм» (F. Castro Ruz. Pan sin terror. La Habana, 1959, p. 24—25; F. Castro Ruz. Hu-manismo revolucionario. La Habana, 1959).
11 «...Это было в университете,— мы начали впервые знакомиться с «Манифестом Коммунистической партии», с произведениями Маркса, Энгельса, Ленина. Это определило наше развитие. И я могу признаться честно, что многое из того, что мы совершили в ходе революции, отнюдь не было изобретено нами.
Когда мы закончили университет, говоря, в частности, о себе, я уже находился под большим влиянием этой теории,—- не скажу, что был уже марксистом-ленинцем, вовсе нет... Возможно, что у меня было еще два миллиона мелкобуржуазных предубеждений и еще какие-то идейки, от которых, к моей большой радости, я уже сегодня освободился, а главное... вполне возможно, что если бы у меня не было всех этих предубеждений, я не был бы в состоянии сделать свой вклад в революцию, которую мы совершили» (Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 455—456).
398
мунизмом, вредил делу революции (те же Миро Кардона и Урру-тия). Поэтому, когда Уберт Матос начал мятеж, выдвинув в качестве своего знамени антикоммунизм, Кастро и его соратники не дали себя обмануть. Они поняли, что уступка требованию мятежников означала бы усиление сил контрреволюции. На провокационное требование пресечь деятельность коммунистов Фидель Кастро заявил, выступая на процессе Матоса, что принять это требование означало бы «выбросить товарищей по самым трудным дням, товарищей, в которых мы будем нуждаться, когда придут новые битвы, товарищей о которых мы знаем, что они нас не предадут, что они не сдадутся, товарищей, о которых мы знаем, что они революцио-12 неры не одного дня, а революционеры до конца» .
Таким образом, в ходе революции завершался процесс, который объективно намечался еще в период между «Монкадой» и «Гранмой», когда предубеждения еще были сильны и тактика различна, но существовало незримое для многих единство, заключавшееся в последовательной революционности НСП и героев «Монкады» и «Гранмы». В ходе революции стало очевидным, что именно коммунисты и соратники Фиделя выше всяких партийных и групповых интересов ставили интересы революции и народа. Совместная борьба в защиту этих интересов устранила предубеждения, а логика борьбы с контрреволюцией и империализмом вела страну к социализму, который стал общей идеологией и целью. Теория социализма и практика революции оказались неразрывно и органически связаны. Это стало обнаруживаться со второй половины 1960 г. и постепенно находило все более четкое выражение в выступлениях Ф. Кастро и Б. Рока.
В августе 1960 г. Блас Рока, выступая на Национальной ассамблее НСП, говорил: «Наша революция не коммунистическая, но не потому, что она кубинская, а потому, что она не претворяет сейчас в жизнь коммунистические принципы; в данное время она решает встающие перед страной антиимпериалистические и антила-тифундистские, национально-освободительные, аграрные и индустриальные задачи, благодаря чему создаются предпосылки для перехода к решению новых задач, которые встанут перед ней в ходе дальнейшего общественного развития»12 13. 2 сентября 1960 г. в Гаванской декларации были по существу сформулированы эти новые задачи. А спустя две недели, произнося свою речь в ООН, Фидель Кастро заявил, что он и его соратники не являются «коммунистами на 150%», но «немножко покрашены красной краской»14.
25 января 1961 г., делая доклад на пленуме Национального комитета НСП, Блас Рока констатировал: «Если и имеет какую-
12 А. Калинин. Некоторые политические проблемы развития кубинской революции. «Освободительное движение в Латинской Америке». Сборник. М„ 1964, стр. 24.
13 Б. Рока. Куба-—.свободная территория Америки. М.. 1961, стр. 63.
14 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 87.
399
либо особую заслугу наша партия, так в том, что она была упорным борцом за революционное единство, борясь за него непрерывно и делая его возможным благодаря собственному поведению, отбрасывая давление сектантов, все догматические претензии ограничить единство нормами, которые могли повредить процессу сплочения и координации всех революционных сил.
Сплочение революционных сил и всего кубинского народа вокруг Фиделя и народного революционного правительства делает кубинскую революцию непобедимой и гарантирует ее дальнейшее развитие» 1 .
В те же дни Фидель Кастро, отвечая корреспонденту газеты «Унита», сказал, что Народно-социалистическая партия — «это единственная кубинская партия, которая всегда четко и недвусмысленно заявляла о необходимости коренного изменения существующих порядков, изменения социальных отношений». И далее: «Вначале коммунисты не доверяли мне и вообще нам, повстанцам. Это было обоснованное недоверие, это была совершенно правильная позиция и в идеологическом и в политическом отношениях. У коммунистов были основания не доверять лам, так как мы, руководители повстанцев, партизан, несмотря на то, что мы читали марксистские труды, были еще полны мелкобуржуазных предрассудков и всяких шатаний...» ,6.
Цитируемые выступления Б. Рока и Ф. Кастро отражают уже осознанное единство теории и практики основных революционных сил Кубы, теории и практики социализма. Дело оставалось за официальным объявлением этого и организационным оформлением. Все чаще в выступлениях соратников Фиделя слышались слова: «социализм», «коммунизм», «марксизм», «ленинизм». Немалую роль здесь сыграли и внешние факторы.
По мере того как США обнаруживали все больше свою ненависть к кубинской революции, для руководителей кубинского государства делалась все очевиднее пропасть, лежащая между их стремлением обеспечить народу свободу и счастье и политикой Белого дома. Эта политика была политикой империалистического государства, которое было врагом всего, что дала Кубе революция. Советский Союз — государство социалистическое — приветствовал кубинскую революцию, оказывал кубинскому народу бескорыстную помощь, готов был встать на защиту Кубы в случае агрессии против нее. Более близкое знакомство с историей СССР, с историей Октябрьской революции в России, историей социалистического строительства в Советском Союзе, а также посещение его делегатами Кубы дали кубинским руководителям возможность убедиться не только в дружбе советского народа, но и в общности идеалов.
16	В. Roca. El comunismo es la conciencia de la revolution de la humani-<lad por su liberation. La Habana, 1961.
16	«Правда», 2.II 1961.
400
Поэтому нет ничего удивительного в том, что 16 апреля 1961 г., когда над Кубой нависла реальная опасность неминуемого вторжения, глава революционного правительства объявил ее социалистическим государством. В этот решительный момент каждый кубинец должен был ответить себе на вопрос, ради чего он будет вести смертельный бой с врагом. И он отвечал: за родину, освобожденную революцией, преобразуемую революцией. Это значило: за Кубу, которая уже шла к социализму 17 Это и разъяснил Фидель Кастро 16 апреля.
Незадолго перед рассветом 17 апреля 1961 г. Плайя-Хирон	в бухту Кочинос на южном берегу Кубы во-
шли американские военные корабли и транспортные суда. Начавшуюся десантную операцию прикрывали самолеты «Б-26» американского производства.
В коммюнике № 1 главнокомандующего и премьер-министра Кубинской республики сообщалось:
«Силы вторжения атакуют с моря и с воздуха различные пункты национальной территории на юге провинции Лас-Вильяс, поддерживаемые самолетами и военными кораблями. Славные солдаты Повстанческой армии и Национальной революционной милиции уже ведут бои с врагом во всех пунктах высадки. Они сражаются, защищая святую родину и революцию, против наемников, навербованных империалистическим правительством Соединенных Штатов. Наши войска уже наступают на врага, уверенные в победе... Сейчас, когда кубинцы ведут бои, мы громче и решительнее, чем когда-либо, восклицаем: Да здравствует Свободная Куба! Родина или смерть! Мы победим!» 18.
Одновременно было опубликовано «Обращение к народам Америки и всего мира». Кубинское правительство осуждало агрес-
17	«Национализация империалистических предприятий создала важный экономический уклад национальной, всенародной, некапиталистической собственности.
Народные хозяйства представляют собой социалистические сельскохозяйственные предприятия. Кооперативы, хотя и не являются непосредственно социалистическими, служат развитию социализма.
Революция определила свою социалистическую, антикапиталистическую направленность, национализировав все сахарные заводы, независимо от того, гражданам какой страны они принадлежали, все банки, крупные промышленные предприятия, магазины и другие крупные торговые заведения, железные дороги и прочие транспортные предприятия.
Указанные мероприятия были дополнены Городской реформой, изъявшей строительство и сдачу в наем домов из рук частных предпринимателей.
Это уже задачи социалистической революции.
Национализация основной части промышленности, банков, транспорта и крупной торговли заставила перейти к новым формам контроля и руководства производством и распределением, вызвала необходимость централизованного планирования и управления» (Б. Рока. Основы социализма на Кубе, стр. 5—6).
18	«Playa Giron», t. 1, р. 81—82.
26 Л. Ю. Слезкин
401
Место высадки наемников
сию и призывало все народы мира выразить солидарность со справедливой борьбой Кубы 19.
Американские наемники — кубинские контрреволюционеры, проходившие обучение на тайных военных базах в США, Гватемале и Никарагуа, высадились с двух сторон бухты Кочинос у Плайя-Ларга и Плайя-Хирон. В их распоряжении находились американские танки «Шерман», первоклассное современное стрелковое вооружение. Пользуясь внезапностью нападения, наемники, преодолевая героическое сопротивление малочисленной береговой охраны, продвинулись на несколько километров по двум дорогам, которые вели через прибрежные болота в глубь острова. Но уже через несколько часов наступление наемников выдохлось. Кубинские летчики в первом же воздушном бою сбили 6 самолетов прикрытия. Был потоплен десантный вражеский корабль «Хаустон» («Агуха»), на котором находился 5-й батальон наемников, часть которых погибла, а остальные попали в плен. Затем было уничтожено еще несколько кораблей. Продвижение наступавших, чрезвычайно затрудненное с первого момента самоотверженной обороной бойцов милиции, остановилось окончательно с прибытием к месту боя частей Повстанческой армии. Кубинские солдаты и милисиано не знали страха.
19 «Playa Giron», t. 1, р. 85.
402
«Умереть за родину — значит жить»,— эти слова кубинского гимна были на устах каждого из них. Население района, подвергшегося вторжению, встало целиком на сторону революционных вооруженных сил. Ф. Кастро лично руководил военными операциями и принимал участие в бою. Перейдя в наступление, кубинцы разгромили противника на Плайя-Ларга, а затем на Плайя-Хирон, где наемники сопротивлялись особенно упорно.
19	апреля в коммюнике № 4 главнокомандующего кубинскими вооруженными силами сообщалось:
«Силы Повстанческой армии и Национальной революционной милиции взяли штурмом последние позиции, которые занимали на национальной территории вторгшиеся наемники.
Плайя-Хирон, который был последним пунктом наемников, пал в 5 час. 30 мин. вечера.
Революция победила, хотя за это было заплачено драгоценными жизнями революционных бойцов, которые противостояли захватчикам и непрерывно атаковали их, разгромив менее чем за 72 часа армию, которую в течение месяцев организовывало империалистическое правительство Соединенных Штатов.
Враг понес полное поражение. Часть наемников пыталась вновь убежать за границу, сев на корабли, которые были потоплены
Артиллерия революционных вооруженных сил ведет огонь по наемникам
Потопленные суда наемников
Повстанческим военно-воздушным флотом. Остальные силы наемников, понеся тяжелые потери убитыми и ранеными, полностью рассеялись в районе болот, откуда никто из них не сможет выбраться.
Захвачено большое количество оружия американского производства, в том числе тяжелые танки «Шерман». Сейчас еще не произведен полный подсчет захваченного военного имущества.
В ближайшие часы революционное правительство даст народу полный отчет о всех событиях» 20.
В боях за родину смертью героев пали 87 кубинцев и 250 кубинцев были ранены. Это были жертвы империалистической агрессии, подготовленной Соединенными Штатами и осуществленной руками кубинских изменников, воздушными и морскими силами американских вооруженных сил. Позорная роль Соединенных Штатов .была Доказана показаниями пленных наемников, она подтверждалась многочисленными уликами — от американских образцов оружия и снаряжения, захваченного кубинской революционной армией, до трупов американских летчиков, самолеты которых были сбиты над Плайя-Хирон. Эта позорная роль была обличена в речи председателя сенатской комиссии американского конгресса У. Фулбрайта, заявившего, что ответственность за случившееся на Плайя-
20 «Playa Giron», t. 1, р. 88—89.
404
Пленные наемники
Хирон «несут Белый дом, министерство обороны, Центральное разведывательное управление и государственный департамент Соединенных Штатов». Его слова получили лишнее подтверждение, когда был смещен Аллен Даллес с поста главы ЦРУ21 22.
С помощью Соединенных Штатов на кубинский народ напали изменники: бывшие латифундисты и фабриканты, бежавшие преступники. Как выяснилось при допросе пленных, из 1000 человек — 800 были выходцы из обеспеченных семей, которые до революции «имели 27 556 кабальерий земли, 9676 домов, 70 предприятий, 10 сахарных заводов, 2 банка, 5 рудников. Кроме того, 200 человек из них были членами самых привилегированных и аристократических клубов Гаваны. Среди остальных пленных 135 бывшие военные армии Батисты, а 75 — просто бродяги, деклассированные элементы» ".
Разгромив агрессоров, кубинский народ совершил военный и революционный подвиг. Он доказал свою боевую готовность, безграничную отвагу и самоотверженность в бою, свое спокойное и бдительное мужество в тылу. Народ шел за своим правительством, веря в его безграничную преданность родине и революции. Правительство полностью полагалось на революционный дух народа и его
21 Ф. Кастро. Указ. соч. (речь 23 апреля); Д. Уайз, Т. Р о с с. Указ, соч.; В. Спирин. Указ, соч., стр. 145; R. Zight and С. М а г z a n i. Op. cit.
22 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 166.
405
Боевые действия на Плайя-Хирон.
1 — линия обороны революционных вооруженных сил; 2 — парашютные десанты наемников; 3 — сбитые самолеты наемников; 4 — потопленные суда и десантные баржи наемников; 5 — место высадки наемников; 6 — пункты, подвергнутые бомбардировке авиацией наемников; 7 — шоссейная дорога, по которой наступали революционные вооруженные силы; 8 — грунтовая дорога; 9 — аэропорт, который хотели использовать наемники; 10 — место разгрома отступающих наемников
любовь к освобожденной отчизне. Народ Кубы был един и несокрушим. К тому же он не был одинок.
Первые вести о вторжении наемников на территорию Кубы всколыхнули весь мир. Во главе народов, выражавших свою солидарность Кубе, как и во всех предшествующих случаях, был народ Советского Союза. Советский делегат поддержал Рауля Роа в ООН 15 апреля. С этого времени Политический комитет и Совет Безопасности стали ареной дискуссии, в которой американская делегация (как и делегация Никарагуа и Гватемалы) под огнем разоблачительной критики делегатов Кубы, Советского Союза, других социалистических стран, многих стран Африки, Азии и Латинской Америки оказалась в незавидной роли изобличенного соучастника агрессии. Но поскольку обсуждение проекта резолюции затянулось до 21 апреля, когда на Кубе уже были разгромлены банды наемников и спала острота конфликта, поскольку часть стран Латинской Америки, уступая нажиму американской дипломатии, высказалась за рассмотрение дела в Организации американских государств, в принятую резолюцию не был включен пункт об осуждении стран — соучастников агрессии. Резолюция рекомендовала Организации американских государств оказывать содействие в мирном разрешении возникших осложнений 23. ООН вместо того чтобы пресечь агрессию, пошла на поводу у тех, кто хотел закрыть глаза на очевидный факт, кто подчинялся диктату США или преследовал какие-то скрытые цели24. Против резолюции голосовали СССР, Белоруссия, Украина, Болгария, Венгрия, Польша, Румыния, Чехословакия, Ливан, Марокко и Гвинея. Многие страны воздержались от голосования.
Советское правительство, видя, что ООН не в состоянии пресечь агрессию, в специальном заявлении, прочитанном на заседании Политического комитета и Совета безопасности 18 апреля 1960 г., предупреждало, что оно «оставляет за собой право, если вооруженное вмешательство в дела кубинского народа не будет прекращено, предпринять вместе с другими странами все меры для оказания необходимой помощи Республике Куба» 25.
Одновременно Председатель Совета Министров СССР направил послание президенту США. В послании говорилось:
«Господин Президент, я обращаюсь к Вам с этим посланием в тревожный час, чреватый опасностью для мира во всем мире. Против Кубы начата вооруженная агрессия. Ни для кого не секрет, что вторгшиеся в эту страну вооруженные банды подготовлены, снабжены и вооружены
23 Всю документацию о дискуссии тех дней по кубинскому вопросу см.: «Playa Giron», t. 3. Проект резолюции СССР на русском языке см.: «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 151.
24 Некоторые делегаты, например, делали вид, что речь идет о «внутреннем конфликте».
25 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 148.
407
«Год просвещения» продолжается, ОРО
в Соединенных Штатах Америки. Самолеты, которые подвергают бомбардировке кубинские города, принадлежат Соединенным Штатам Америки, бомбы, которые они сбрасывают, предоставлены американским правительством.
Все это вызывает у нас, в Советском Союзе, у Советского правительства, советского народа понятное чувство возмущения...
Я обращаюсь к Вам, господин Президент, с настоятельным призывом положить конец агрессии против Республики Кубы. Военная техника и мировая политическая обстановка теперь таковы, что любая так называемая «малая война» может вызвать цепную реакцию во всех частях земного шара.
Что касается Советского Союза, то не должно быть заблуждений насчет нашей позиции: мы окажем кубинскому народу и его правительству всю необходимую помощь в отражении вооруженного нападения на Кубу. Мы искренне заинтересованы в смягчении международной напряженности, но если другие пойдут на обострение, то мы ответим им полной мерой» 26.
СССР решительно заявил о своем намерении поддержать Кубу в случае расширения агрессии. Правительства многих государств выражали солидарность с кубинским народом, отражавшим вероломное нападение. Все прогрессивное человечество осуждало США и приветствовало стойкость Кубы, ее мужество. «Куба — да, янки — нет!» «Куба, мы с тобой!» — звучало над всеми континентами27.
Урок, данный наемным бандитам кубинской армией, предупреждение СССР правительству США и активная международная солидарность с кубинским народом помешали Соединенным Штатам отдать своим войскам приказ вторгнуться на территорию острова Свободы для поддержки разгромленных наемников28.
Прошло немногим более 10 дней после разгрома интервентов, и кубинский народ торжественно отметил 1 Мая 1961 г. Это было празднование военной победы над империа-
лизмом, трудовых успехов революции, солидарности кубинских трудящихся с трудящимися всего мира. Празднование проходило под лозунгом: «Да здравствует социалистическая революция!». В Гаване состоялась грандиозная демонстрация, длившаяся 14 часов. На митинге, где выступил Ф. Кастро, народ подтвердил свою верность революции и твердое намерение следовать по пути социализма.
26 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 149—150.
27 « i Cuba estamos contigo!» La Habana, 1961: «Playa Giron», t. 2.
28 Эту поддержку (не считая средств доставки десанта, морского и воздушного прикрытия во время вторжения) оказали 4 американских летчика, вылетевшие на операцию в последний день боев. Их должны были охранять американские самолеты с авианосца «Эссекс». Но самолеты авианосца и бомбардировщики разминулись. Все 4 американских летчика вылетевшие на бомбежку были сбиты кубинской зенитной артиллерией (Д. Уайз, Т. Росс. Указ, соч.; Н. Matthews. Op. cit., р. 253).
408
В своей речи глава кубинского правительства определил политические задачи страны следующими словами: «Тем, кто говорит нам о конституции 1940 г., мы отвечаем, что конституция 1940 г. для нас уже слишком устарела... Ныне мы должны говорить о новой конституции, да, о новой конституции, и не о буржуазной конституции, не о конституции, отвечающей интересам эксплуататорского класса, но о конституции, соответствующей новой социальной системе, уничтожающей эксплуатацию человека человеком. Эта новая социальная система называется социализмом, и новая конституция поэтому будет социалистической конституцией... Да, наш строй — °	“ 20
это социалистическим строи» .
Нанеся поражение наемникам американского империализма, кубинский народ вместе с тем не отказывался вести с Соединенными Штатами любые переговоры, если они будут равноправными. Разумеется, говорил Кастро в цитируемой речи, переговоры не должны касаться вопросов, затрагивающих суверенитет кубинского народа, его права строить свою жизнь так, как он находит это нужным. «Будем ли мы развивать дальше нашу революцию? Да, мы будем делать это без всяких колебаний, без оглядки, не отступая ни на шаг назад даже для разгона, как говорит народ!» Эти слова были встречены бурными аплодисментами миллионной толпы, которая с тем же энтузиазмом ответила на призыв вести войну «на смерть», если будет совершено нападение на Кубу.
Во время интервенции реакционное духовенство более или менее тайно выражало свои симпатии наемникам, священники были и в отрядах вторжения. Так как многие частные школы находились в руках духовных лиц, а их позиция не внушала доверия, как не внушала доверия их система воспитания подрастающего поколения, которое должно было продолжать дело революции, то 6 июня 1961 г._ правительство издало закон о национализации частных школ. При этом государство брало на себя обязательство выплатить возмещение всем владельцам и директорам школ. Преподаватели и администраторы школ, настроенные революционно и патриотически, должны были получить работу в государственных учебных заведениях. Все образование становилось бесплатным. Создание единой государственной школьной системы и бесплатное
29 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 181—183.
На выпады контрреволюционеров, утверждавших, что власть на Кубе узурпирована, поскольку там не проводятся выборы, Ф. Кастро отвечал: «Революция является прямым выражением воли народа, это не выборы, проводимые каждые четыре года, но выборы каждодневные; это значит постоянно прислушиваться к нуждам и чувствовать пульс народа, это значит постоянно быть с народом, находиться с народом на таких собраниях, как сегодняшнее. Продажные партии никогда не могли .купить столько голосов, сколько здесь собралось мужчин и женщин, которые пришли ныне по велению сердца, полные энтузиазма, желая поддержать революцию... Кроме того, нам необходим сейчас определенный период, чтобы все привилегии угнетателей народа были отменены и уничтожены» (там же, стр. 174—175).
409
образование значительно расширяли возможность обучения детей и их воспитание в революционном социалистическом духе.
К концу года дала блестящие результаты кампания по ликвидации неграмотности. В ней приняли участие около 300 тыс. учителей профессионалов и добровольцев. Их не запугали угрозы и нападения контрреволюционеров (были зверски убиты учителя Конрадо Бенитес и Мануэль Аскунсе). За 1961 год чтению и письму было обучено 707 тыс. человек, что со 100 тыс. обученных за два предшествовавших года составило 807 тыс. человек30. Куба стала самой грамотной страной Латинской Америки.
Кампания по ликвидации неграмотности, решая свою основную задачу, служила важному делу дальнейшего укрепления союза города и деревни. После социального освобождения всеобщая грамотность была необходимой предпосылкой развития проходившей в стране культурной революции 31.
Большое внимание уделялось прогрессу науки. Крупному ученому и революционеру Антонио Нуньес Хименесу была поручена работа по созданию Академии наук. Весной 1961 г. был основан Национальный институт спорта и отдыха. В августе того же года состоялся учредительный съезд Союза писателей и артистов. На этом съезде деятели культуры заявили о своей полной поддержке революции, принципов Гаванской декларации. Все было направлено на полное искоренение империалистической идеологии, на воспитание народа в духе революционной социалистической идеологии, что и составляло содержание культурной революции.
Развитие обновляемого хозяйства страны, ее культуры и революционной идеологии дополняли друг друга и содействовали поступательному движению революции, положительно влияли на самые различные стороны жизни. Например, успехи, достигнутые кооперативами и народными имениями, заставляли крестьян-единоличников подумать о возможных для них формах взаимодействия. В мае 1961 г. собрался первый после победы революции крестьянский конгресс. На нем была создана Национальная ассоциация мелких землевладельцев (АНАП), объединявшая крестьян, которые владели землей в размере не более 5 кабальерий. Первые шаги АНАП были направлены на создание кредитно-сбытовых кооперативов. К концу года стали возникать производственные кооперативы, в которых крестьяне обобществляли землю, орудия труда и коллективно трудились.
26 июля 1961 г. в речи, посвященной памятному дню штурма -«Монкады» 32, Фидель Кастро, отметив успехи проделанной работы,
s0 Неграмотными остались 271 тыс. человек (3,9%), среди которых значительную часть составляли престарелые и больные люди. Сюда же относятся 25 тыс. гаитянцев и ямайцев, не знавших испанского языка.
31 Подробнее см.: И. Г ригулевич. Культурная революция на Кубе. М., 1965.
32 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 232—242.
410
подверг критике отдельные ошибки, совершенные при проведении аграрной реформы и национализации промышленности, «маньяков экспроприирования». Кастро заявил, что частная собственность лояльных мелких и средних собственников национализироваться не будет, тем более что большинство из них «зарабатывает себе на жизнь, работая на себя», а «революция не располагает еще достаточными средствами, не располагает достаточными кадрами, чтобы обеспечить населению все те услуги, которые подчас предоставляют ему мелкие торговцы и предприниматели». Их предприятия исчезнут постепенно, по мере того как можно будет заменить их услуги государственными предприятиями, а владельцам дать работу: «Они,— сказал оратор,— могут быть уверены, что не окажутся выброшенными на улицу, не останутся без работы, без возможности достойно зарабатывать на жизнь, без компенсации за свое имущество». «Иными словами: надо сделать все необходимое, чтобы не оттолкнуть эти слои населения в объятия контрреволюции и реакции, но объединиться с этими слоями и приобщить эти слои к революции».
Кастро подчеркнул, что под социализмом подразумевается не отдельный акт или закон правительства, а процесс, который включает политические, экономические и воспитательные задачи, формирование социалистического сознания. Для успешного решения этих задач, сказал оратор, необходимы усилия всех революционеров, объединение их организаций в одну общую единую организацию революционеров. Объединение революционных организаций стало в те дни назревшей проблемой.
Единство революционных сил, возникшее в вооруженной борьбе с тиранией, укрепившееся в ходе развития революции и вылившееся в идеологическое единство этих сил на базе социалистического мировоззрения сознательно и стихийно вело к единству революционной организации. Освободившееся от наиболее правил элементов «Движение 26 июля» и Революционный директорат, пресекавшая сектантские тенденции НСП, преобразуя страну и борясь с контрреволюцией и империализмом, действовали совместно и в одном направлении, поддерживая преобразования, проводимые правительством. Все чаще революционеры, принадлежавшие к «Движению 26 июля», НСП или Директорату, но работавшие на одном и том же предприятии или в одном и том же учреждении, образовывали по существу единую, согласно действующую группу. Это явление, носившее вначале спорадический характер, с течением времени становилось все более распространенным. Руководство главных революционных организаций поощряло развитие этого процесса, все более убеждаясь в необходимости создания единой, крепкой, дисциплинированной партии, проникнутой революционным духом и вобравшей в себя все лучшие революционные силы, овладевшей самой передовой революционной идеологией. В создавшихся условиях это должна была быть партия, возникшая из
411
объединения «Движения 26 июля», НСП и Директората на базе идеологии социализма. К этому вела их вся история революционной борьбы на Кубе после государственного переворота Батисты — через преодоление первоначальных предубеждений и последующую убежденность в общности целей и идеалов.
Вскоре после июльской речи Фиделя Кастро единая революционная организация была создана. Она была названа «Объединенные революционные организации» (ОРО). Национальное руководство ОРО составили руководители «Движения 26 июля», НСП и Революционного директората. ОРО должно было стать авангардом кубинского народа, его организующим и идейным руководителем.
Взяв курс на объединение революционных организаций, на привлечение к революции всех, кто мог и хотел идти вместе с нею, правительство одновременно способствовало наиболее безболезненному очищению страны от контрреволюционных элементов и паразитов, не желавших трудиться, предоставив этим «гусанос» (червям) возможность покинуть Кубу. В августе 1961 г., чтобы упорядочить денежную систему и лишить контрреволюционеров материальной базы, правительство осуществило обмен денежных знаков. При этом проживающие на острове кубинцы сохранили свои сбережения, поскольку стоимость новых знаков равнялась стоимости прежних. Потеряли часть своих капиталов лишь некоторые предприниматели и торговцы, нажившиеся прежде на эксплуатации трудящихся, так как для них была установлена норма обмена33.
В помощь государственной власти на местах были созданы новые органы «Хунты координации, исполнения и контроля» (ХУСЕИ). В них входили представители министерств, революционных организаций, профсоюзов, предприятий, кооперативов и народных имений.
26—27 августа 1961 г. в Гаване проходило Первое национальное совещание по вопросам производства, причем большое внимание было уделено планированию, которое становилось все более необходимым после перехода в руки государства, в руки народа всех основных рычагов производства. На совещании подчеркивалась роль профсоюзов и других общественных организаций как в налаживании и развитии производства, так и в разрешении трудовых конфликтов; необходимость правильной расстановки кадров и коллективного руководства.
Выступая на совещании, Ф. Кастро, констатировал трудности, с которыми встретилась Кубинская республика после революции, в частности в деле снабжения населения продовольствием. Он обратил внимание на то, что преодоление стоящих перед страной трудностей облегчается большой помощью, получаемой от СССР и других стран социалистического лагеря. Далее он привел данные,
33 «Латинская Америка сегодня». М., 1962, стр. 27.
412
говорящие о том, что главная проблема в обеспечении населения продовольствием заключалась в огромном увеличении спроса на основные продукты питания.
Совещание приняло декларацию, которая указывала на необходимость — в целях удовлетворения потребностей населения — увеличения производительности труда, улучшения его организации и качества продукции. Участники совещания приняли обязательство обеспечить к первой половине 1962 г. потребности населения в птице, овощах и рыбе, а к 1963 г.— в жирах. Декларация заканчивалась словами: «С уверенностью, что наша победа в экономической области дополнит историческую победу над империализмом на Плайя-Хирон и в деле ликвидации внутренней контрреволции, Первая национальная конференция по вопросам производства снова ставит перед народом Кубы национальную дилемму кубинцев: «Родина или смерть!» И вместе с народом она отвечает: «Мы победим!» 34 35.
Идеи совещания получили свое развитие на открывшемся 26 ноября Национальном съезде Конфедерации трудящихся Кубы. На этом съезде, представлявшем 1,4 млн. членов профсоюзов, в организацию профсоюзов были внесены изменения, продиктованные новыми условиями производства, задачами профсоюзов в социалистической стране. Съезд принял новый устав организации, которая стала именоваться «Профсоюзный центр трудящихся революционной Кубы» (ПТРК) Зо.
Кубинский рабочий класс, проявляя вновь свою революционную сознательность, одобрил и выполнил принятое съездом решение отказаться от «рождественского подарка» и получения платы за 9 дней болезни36. Съезд принял решение о пересмотре старых коллективных трудовых соглашений. Генеральным секретарем Исполкома Профцентра был избран Ласаро Пенья.
На заключительном заседании съезда выступил Ф. Кастро. В своей речи он подчеркнул авангардную роль рабочего класса в жизни революционной Кубы: «Рабочий класс, как самый революционный класс, стоит во главе народа... Рабочий класс находится в авангарде благодаря историческому закону, в силу революционной сознательности, вытекающей из его пролетарского положения, его единства, его наибольшей политической культуры и наибольшей
34 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 389.
35 Материалы о съезде см.: «Профсоюзы Кубы». М., 1963, стр. 86 и сле«.
36 «Рождественский подарок» состоял в том, что рабочему давалась 13-я месячная зарплата. Оставлять прежний порядок было несправедливо, так как зарплата-надбавка была очень различной, а для уравнения этой надбавки государство не располагало средствами.
При Батисте рабочие получали оплату только за 9 дней болезни. Деньги выплачивались независимо от того, болел рабочий или нет. Теперь рабочий получал пособие за все дни болезни, а практика получения пособия здоровыми людьми была неоправданной и порождала прогулы.
473
подготовленности для социализма»37. Кастро призвал рабочих учиться и брать пример с советских трудящихся, перенимать их положительный опыт социалистического строительства.
В результате лучшей организации кубинские рабочие сумели увеличить уже в текущем году промышленное производство стальных болванок, марганцевых концентратов, нефти и ее производных, изделий из проволоки, хлебных и кондитерских изделий, бумажных изделий, стройматериалов, обуви и электрооборудования. В 1962 г. валовой продукт промышленности увеличился по сравнению с 1958 г. на 31,3%, что составляло 7% ежегодного прироста38.
Реорганизованные профсоюзы, кооперативы, народные имения, АНАП, Ассоциация молодых повстанцев, Федерация кубинских женщин, Союз писателей и артистов являлись теми новыми формами общественной организации, с помощью которых и через которые ОРО решала задачи по осуществлению дальнейших социалистических преобразований. В самих Объединенных революционных организациях шла дальнейшая работа по их сплочению и консолидации, по превращению их в партию ленинского типа. Суть этой работы и ее основные направления были изложены в лекции, прочитанной Фиделем Кастро 1 декабря 1961 г., и в его выступлении на VI Национальном совещании представителей школ революционного образования39.
В лекции Кастро в частности говорил: «Итак, верю ли я в марксизм? Я абсолютно верю в марксизм... Верил ли я в него 1 января? Я верил в него 1 января! Верил ли я в него 26 июля? Да, я верил в него 26 июля! Понимал ли я его тогда так, как понимаю сегодня, после почти десяти лет борьбы? Нет, я его не понимал тогда так, как понимаю теперь ...Были ли у меня предубеждения? Да, конечно; да, они у меня были, когда мы подняли восстание 26 июля... Если захотят отметить какую-либо заслугу данной революции, пусть укажут, что социалистическую революцию мы осуществляли без социалистов, ибо в те времена антикоммунистические предрассудки были столь велики, что если на какую-нибудь скромную должность назначался служащий-коммунист, тотчас же поднималась волна протестов, возникало недовольство, начинались всякие интриги... Когда начался процесс объединения революционных сил и революционных организаций, антикоммунизму был дан бой, и он стал исчезать, пришло наконец время, когда стало легче, можно было отдохнуть от интриг и раскольничества, а членам социалистической партии можно было поручать исполнение ряда обязанностей.
Итак, что же означало это объединение? Каково значение объединения всех революционных организаций? Оно дало нам на
37 «Профсоюзы Кубы», стр. 137.
38 М. Серебровская. Указ, соч., сб. «Освободительное движение в Латинской Америке». М., 1964.
39 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 459—460, 506—513.
414
Пунта-дель-Эсте. Вторая Гаванская декларация
ряду с другим кадры, сотни, тысячи, тысячи испытанных людей, людей, которые прошли сквозь невзгоды, через жестокие, тяжкие испытания, людей, имевших политическую подготовку».
Далее Ф. Кастро остановился на том, какой должна быть будущая партия кубинской социалистической революции. Он подчеркнул, что это будет партия с марксистско-ленинской программой, ее членами будут «самые лучшие люди из народа, самые лучшие люди из массовых организаций». Он предостерег от возможных пережитков сектантства: «Выражения: «Я был в Сьерре», как и «Я был коммунистом в течение пятнадцати лет», мы должны выбросить из своего словаря» 40. Особый упор в своей лекции Кастро сделал на необходимость изучения марксизма, развития коллегиальности в управлении государством41.
В своем выступлении на VI Национальном совещании представителей школ революционного образования, Кастро, развивая мысли цитировавшейся выше лекции, в частности, сказал: «Особенно важно понять, что марксизм-ленинизм не мертвая доктрина, не катехизис, не схемка, которую берут и приспосабливают к любой проблеме... Марксизм-ленинизм — это живое учение, которое вооружает человека, подготавливает его, придает ему сил, направляет его на соответственное решение проблем. В противном случае люди превращаются в революционеров-догматиков, в противном случае они превращаются в людей с окостеневшим мышлением, а мышление должно быть живым, оно должно находить живые формы для каждой конкретной проблемы, стоящей перед людьми» 42.
Лекция и выступление, выдержки из которых были приведены, имели большое воспитательное значение и послужили важными вехами на пути к созданию единой партии кубинской социалистической революции. Рухнули окончательно планы тех, кто явно или тайно мечтал о том, что «фиделисты» и коммунисты «не уживутся».
После разгрома наемников у Плайя-Хирон, когда стало ясно, что кубинский народ един, что расчеты на внутренние силы контрреволюции — иллюзия, когда совершенно определил-
ся социалистический характер кубинской революции, правительство США, утратив веру в наемников, однако не отказалось от агрессивной политики в отношении Кубы.
40 Ф. Кастро. Указ. соч., стр. 489.
41 «В течение доброго отрезка времени,— говорил Кастро,— революционное руководство было единоличным. Оно, конечно, не было каудилистского типа, не зависело от каприза, ничего подобного; но в течение изрядного отрезка времени решения практически принимались в силу доверия, которым был облечен премьер-министр революционного правительства; решения принимались именно таким путем. Я говорил, говорю и повторяю, что, по моему твердому убеждению, такое положение было ошибочным. Я ни в чем не могу упрекнуть себя за это; оно явилось попросту следствием революционного процесса».
42 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 540—541.
4/5
Вашингтон запретил въезд на остров американским студентам, боясь, что их знакомство с Кубой послужит разоблачению клеветнических контрреволюционных измышлений. За нарушение этого запрета виновные должны были подвергаться штрафу и пятилетнему тюремному заключению. Зная, что на острове имеются затруднения с производством жиров, правительство США наложило эмбарго на ввоз туда этих продуктов. Американские власти подвергали конфискации кубинские самолеты, захваченные контрреволюционерами вместе с экипажами и пассажирами и приземлившиеся в США. Упоминавшийся выше американский журналист Мэтьюз в своей книге, вышедшей в свет в 1961 г., писал: «Политикой Соединенных Штатов в отношении Кубы с начала 1960 г. было стремление уничтожить режим Кастро» 43.
В США и на тайных базах в некоторых странах Центральной Америки агенты ЦРУ продолжали готовить наемников. Но не они должны были теперь стать основной силой в борьбе против Кубы. В качестве такой силы предполагалось использовать ОАГ.
5—17 августа 1961 г. в Пунта-дель-Эсте (Уругвай) проходила сессия Межамериканского экономического и социального совета (МЭСС) Организации Американских Государств. Сессия должна была принять устав общеамериканской организации — «Союза ради прогресса» 44. Перед конференцией Кеннеди заявил о том, что США готовы предоставить странам Латинской Америки в качестве экономической помощи сумму в 1 млрд, долларов. При этом указывалось, что помощь будет оказываться «свободным правительствам», что означало: тем, которые поддержат США против Кубы, так как правительство в Гаване именовалось на американском официальном языке «тоталитарным и коммунистическим».
На конференции 45 глава кубинской делегации Че Гевара привел доказательства того, что «Союз ради прогресса» принесет Латинской Америке не улучшение ее экономического и социального положения, а, напротив, обеспечит усиление империалистического проникновения США. Че Гевара показал на примере Кубы, какими средствами страны Латинской Америки могут окончательно покончить с иностранным засилием и как быстрее всего они смогут выйти на путь истинного прогресса.
Убедительность доводов 'кубинского делегата и глубокие симпатии к революционной Кубе народов стран Латинской Америки вынуждали делегатов этих стран, отклонивших вместе с делегатом
43 Н. Matthews. Op. cit., р. 231.
44 «Союз ради прогресса», создаваемый по идее Кеннеди, должен был прикрывать американскую экспансию в страны Латинской Америки — под видом взаимопомощи в экономическом и политическом развитии стран Западного полушария, служить изоляции Кубы. (Б. Гвоздаре в. Указ. соч.).
4-> О совещаниях в Пунта-дель-Эсте см.: Б. Гвоздаре в. Указ, соч.: «Проблемы мира и социализма», 1962, № 2; Н. Latorre Cabal. Punta del Este. Bogota, 1961; «Cuba at Punta del Este». La Habana, 1962.
416
США кубинские предложения по разрешению экономических и социальных проблем, в то же самое время изъять из проекта общей Декларации сессии МЭСС выпады против революционного правительства Кубы. Соединенным Штатам не помогло даже обещание увеличить сумму экономической помощи.
Однако «Союз ради прогресса» был создан, и его роль империалистического орудия США сказалась с первых дней его существования. Если в момент провозглашения идеи о создании «Союза» Кеннеди предупреждал, что финансовая помощь будет оказываться только «свободным правительствам», то после сессии МЭСС а США дали ясно понять, что эту помощь получат только те правительства, которые выступят вместе с Вашингтоном против Кубы на VIII Консультативном совещании ОАГ в январе 1962 г.
На совещании, начавшемся 22 января и проходившем также в Пунта-дель Эсте, глава американской делегации государственный секретарь США Дин Раск пытался навязать резолюцию о коллективных санкциях против Кубы. Эта попытка не увенчалась успехом по тем же причинам, что и на сессии МЭСС. Тогда, вновь прибегая к давлению и обещаниям финансовой помощи, Раск предложил исключить Кубу из Организации американских государств. Пять дней секретных переговоров потребовалось ему для того, чтобы вынудить делегатов стран Латинской Америки поддержать это предложение. Оно прошло при одном голосе против, который принадлежал кубинскому делегату, президенту республики Освальдо Дортикосу, и шести воздержавшихся (Мексика, Бразилия, Аргентина, Чили, Боливия, Эквадор). Принятая резолюция противоречила международным нормам, уставу ОАГ и уставу ООН. Ее неправомерность была выявлена в блестящем выступлении Дорти-коса, который одновременно разоблачил все лицемерие американской дипломатии, которая обвиняла Кубу в нарушении мира, говорила о защите демократии, а сама все время покушалась на главный принцип международного права — уважение суверенитета другого государства. Предупреждая возможное вмешательство в дела Кубы, которое могло быть предпринято ОАГ, Дортикос сказал: «Куба будет защищаться: Куба будет сражаться, господа министры иностранных дел. Мы знаем, что снова прольется кровь в нашей стране, что мы потеряем богатства, потеряем жизни. Мучительна и велика цена, которую вынуждена платить такая революция, как наша. Но пусть будет известно также, что ответственность за зло, которое может быть совершено, падает не только на агрессивное империалистическое правительство, но и на все правительства, которые в той или иной форме содействуют этому. Ответственность падет также на многих из вас, присутствующих здесь, и история потребует от вас ответа» 4е.
Используя страх реакционных кругов стран Латинской Америки
46	А. Нуньес Хименес. Республика Куба. М., 1963, стр. 131.
27 Л- Ю. Слезкин
417
перед «кубинским примером», правительство США сумело после конференции в Пунта-дель-Эсте склонить к разрыву дипломатических отношений с Кубой правительства Эквадора, Аргентины и Колумбии. С Кубой порвали отношения наиболее зависимые и реакционные правительства стран Центральной Америки, правительства Перу, Венесуэлы, Парагвая. В Вашингтоне стремились изолировать Кубу, создав вокруг нее дипломатический вакуум. Одновременно, продолжая экономическую агрессию против Кубы, американское правительство после совещания в Пунта дель Эсте, 9 февраля 1962 г., наложило полное эмбарго на торговлю США с Кубой, а 24 марта запретило продажу в своей стране кубинского табака и фруктов, перерезав последний канал, по которому еще велась американо-кубинская торговля, лишив Кубу 20 млн. долла-“	47
ров, получаемых ею от этой торговли .
Американская политика изоляции и экономического удушения Кубы, сколачивания на базе ОАГ коалиции, покушающейся на кубинский суверенитет, была очевидна. Против этой политики активно выступила прогрессивная общественность Латинской Америки, всего мира, правительства стран социалистического лагеря, выражая солидарность с народом Кубы, поддерживая его в борьбе за новую жизнь. Когда было объявлено о совещании министров американских государств в Пунта-дель-Эсте, экс-президент Мексики Ласаро Карденас и руководитель чилийского социалистического движения Сальвадор Альенде обратились с призывом собрать в Гаване конференцию народов стран Латинской Америки «с целью подтвердить торжественно и публично право на самоопределение наших народов и право на невмешательство во внутренние дела любой страны как основных принципов международного сосуществования» 48.
К 23 января, когда открылась конференция, в Гавану собралось более 300 делегатов стран Латинской Америки и других стран мира (в том числе от США и СССР). Тут были политики, рабочие, крестьяне, писатели, партийные деятели — представители почти всех политических направлений. Конференция приняла Декларацию народов, в которой подтверждалось право всех народов и стран строить жизнь по своему усмотрению, отвергались обвинения в том, что Куба якобы навязывает революцию другим странам. «На деле именно правительство Вашингтона своим неоднократным вмешательством, своими базами и военными пактами нарушает спокойствие и подвергает опасности мир на нашем континенте...
Победа кубинской революции подтверждает, что мы переживаем новую фазу исторического развития, начинающуюся этапом решительного национального освобождения народов, которое в пределах нашего континента не может быть достигнуто без ликвида-
47	Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 614.
48	А. Нуньес Хименес. Указ. соч., стр. 127.
4/8
«4-го числа вместе с Фиделем все на площадь Революции для поддержки Второй генеральной ассамблеи народа Кубы!»
ции североамериканского империализма» 49 50,— говорилось в Декларации народов.
4 февраля 1962 г. в Гаване собралась Вторая генеральная национальная ассамблея народа Кубы. Это было самым грандиозным собранием в истории острова. Полтора миллиона гаванцев и представителей от провинций заполнили огромную площадь у монумента Хосе цМарти и прилегающие к ней улицы. Кубинцы пришли сюда, чтобы дать ответ на трусливое и незаконное решение совещания в Пунта-дель-Эсте, дать ответ на проводимую США политику создания агрессивного блока американских государств, который должен был, по замыслу Вашингтона, сделать то, что не удалось наемникам на Плайя-Хирон. По предложению Объединенных революционных организаций и революционного правительства ассамблея приняла Вторую гаванскую декларацию а0.
Декларация напоминала слова Хосе Марти об опасности американского империализма для Латинской Америки, о роли Кубы в борьбе с американским империализмом. Далее говорилось о полуколониальной Кубе, оказавшейся во власти иностранных монополий, в руках продажных правительств; об освободившей Кубу революции. Декларация воспроизводила краткий социальный очерк истории человечества, показывая неизбежное крушение империа
49 А. Нуньес Хименес. Указ, соч., стр. 128.
50 Полный текст см.: Ф. Кастро. Указ. соч. (приложение).
28 Л. Ю. Слезкин
419
лизма. Далее говорилось: «Отвратительная и жестокая кампания, развязанная против нашей родины, свидетельствует об отчаянных, но тщетных усилиях империалистов, пытающихся предотвратить освобождение народов... Чему же учит пример кубинской революции? Он показывает, что революция возможна, что народы могут совершить ее, что в современном мире нет силы, способной помешать освободительному движению народов... Волну вспыхнувшего гнева, требований справедливости, попранного права, которая начала вздыматься над Латинской Америкой, эту волну уже невозможно остановить... Сейчас те, кто умирает, будут умирать как кубинцы, погибавшие на Плайя-Хирон, и отдадут жизнь за свою единственную подлинную и неоспоримую независимость.
Родина или смерть! Мы победим!
Народ Кубы».
Голос Кубы был услышан. Народы Латинской Америки поддержали своих братьев, выражая горячую солидарность с их правым делом, гневно протестуя против решения, принятого в Пунта-дель-Эсте. Мощные демонстрации прошли по улицам Буэнос-Айреса и Монтевидео, Рио-де-Жанейро и Ла Паса, Панамы и Лимы, состоялись многочисленные митинги, произносились речи в парламентах. «Куба, мы с тобой!» — еще раз прозвучало в Южной Америке. И не только в Южной Америке — во всем мире. И как всегда, несмотря на расстояние, отделяющее Кубу от СССР, кубинский народ ощущал близость и сердечное участие советского народа.
В мае 1961 г. Фиделю Кастро была присуждена Ленинская премия «За укрепление мира между народами». В июне 1961 г. СССР и Куба подписали соглашение о совместной работе по развитию на острове никелевой промышленности. В дни июльского национального праздника Кубу посетил первый космонавт мира Герой Советского Союза Юрий Гагарин. С 11 по 21 сентября 1961 г. в СССР по приглашению Советского правительства с государственным визитом находился президент Кубинской Республики Освальдо Дортикос Торрадо, министр иностранных дел Рауль Роа и один из руководителей ОРО — Блас Рока. Как указывалось в совместном советско-кубинском коммюнике, «визит президента Республики Куба в СССР и его встречи с советскими людьми вылились в яркое проявление братской дружбы между народами Советского Союза и Кубы» 51.
На многочисленных митингах и собраниях советский народ выражал свою братскую солидарность с кубинским народом, приветствовал Вторую гаванскую декларацию. 19 февраля 1962 г. в специальном заявлении правительство СССР осудило незаконные решения, принятые в Пунта-дель-Эсте 52.
51 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 188.
52 Там же, стр. 267—277.
420
КУБА
I
Дав достойный ответ на провокацию американского империализма, кубинский народ осуществлял дальнейшие преобразования, превращавшие Кубу в социалистическое государство.
Важнейшей вехой движения страны по со-1962 год—	циалистическому пути было преобразование
«Год планирования» «федерального» руководства ОРО в единое
Национальное руководство Объединенных революционных организаций, что являлось дальнейшим шагом к созданию монолитной партии.
23 января 1962 г. Ф. Кастро, отвечая на вопросы редакторов газет «Правда» и «Известия», сказал: «Влияние и престиж Объединенных революционных организаций с каждым днем растут все больше и больше во всех массовых организациях и вообще в жизни страны. Таким образом, создаются основы будущей единой революционной партии, которая будет политической организацией кубинской революции... Сейчас кубинская революция как никогда сильна, едина, она идеологически определилась. Самое главное — это наличие монолитного единства, основанного на марксизме-ленинизме и на опыте всего международного революционного движения» Б3.
Когда произносились эти слова, отражавшие основное направление в жизни ОРО, в работе ее организаций обнаружились ошибки, которые могли сбить с верного пути, если бы они не были во время исправлены. Это были ошибки сектантства. В определенной мере они вызывались объективными условиями — непрерывной борьбой с империализмом, с контрреволюцией, дезертирством неко торых деятелей «Движения 26 июля». Это обусловливало стремление назначать или выбирать на ответственные посты людей с большим партийным стажем, уже давно доказавших свою революционность и имевших марксистско-ленинскую теоретическую подготовку. Но |йе все эти люди были свободны от сектантства и догматизма. Возможность развития сектантства контрбалансировалась наличием молодого поколения революционеров, занимавших ответственные посты, не всегда овладевших полностью марксистской теорией, но свободных от догматизма. Преданность делу революции и взаимное стремление к единству тех и других обеспечивали ту монолитность в Объединенных революционных организациях, о которой говорил Фидель Кастро советским журналистам и которая должна была стать и становилась незыблемой.
Однако элементы сектантства, которые без особого труда могли бы быть изжиты с дальнейшим укреплением и развитием революции, приобрели размеры серьезной проблемы в связи с ошибками, допущенными секретарем ОРО по организационным вопросам Анибалем Эскаланте.
63 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 227.
28*
421
После обсуждения его поведения Национальным руководством ОРО, 26 марта 1962 г. с объяснением принятого решения о выводе А. Эскаланте из руководства выступил по телевидению Ф. Кастро. Он прежде всего напомнил слова В. И. Ленина о необходимости для революционной партии честно вскрывать совершенные ошибки. Пусть лучше враг использует факт обнародования ошибок, продолжал Ф. Кастро, чем, боясь этого, замаскировать их и оставить неисправленными ошибками» 54
Касаясь деятельности А. Эскаланте, Ф. Кастро сказал: «В своих выводах мы пришли к убеждению, что товарищ Анибаль Эскаланте, злоупотребив оказанным ему доверием, находясь на посту секретаря по организационным вопросам, проводил не марксистскую линию. Он осуществлял политику, которая отклонялась от ленинских норм создания партии -— авангарда рабочего класса,— и пытался сделать ее орудием, аппаратом для достижения личных целей... Им создавались условия и давались инструкции, которые превращали этот аппарат не в аппарат авангарда рабочего класса, но в место, где раздавались привилегии и предоставлялись выгодные должности, все превращалось в систему милостей и одолжений всякого рода. Значение аппарата было всячески искажено» 55. Конкретно это, в частности, выражалось в назначении под видом «проверенных» и «подкованных теоретически» людей, людей преданных ему лично; в снятии с постов неугодных ему людей; в незаконном контроле над деятельностью административных и хозяйственных органов со стороны партийных ячеек. Ведя такую линию, Эскаланте представлял свои действия как санкционированные Национальным руководством ОРО. Он нередко подрывал авторитет достойных революционеров. В результате всего этого деятельность партийных ячеек все больше отрывалась от нужд и интересов масс.
«Отвернулись ли массы от революции?» — спрашивал Ф. Кастро и отвечал: «Нет. Массы, разумеется, не отвернутся от революции, массы остаются и останутся с революцией, несмотря на все эти ошибки. Но это уменьшает энтузиазм, охлаждает их пыл... Крайнее сектантство, если с ним не бороться, таит в себе угрозу возрождения антикоммунизма,— угрозу внесения сумятицы, ибо люди начинают говорить себе: «Так вот он каков коммунизм, вот каков марксизм, вот каков социализм». Они задают себе вопрос: «Этот произвол, это злоупотребление властью, эти привилегии, все это вместе взятое — разве это коммунизм?» 56.
Заканчивая свое выступление, Ф. Кастро сказал: «Наши враги пытаются изобразить марксизм как нечто отрицательное, как нечто несправедливое. Но нет! Никто не сможет ввести массы в заблуждение, кивая на ошибки тех, кто вел неправильную линию, на
54 Ф. Кастро. Указ, соч., стр. 655.
66 Там же, стр. 656—657.
56 Там же, стр. 683—684.
422
ошибки тех, кто их совершал. Наш народ полагается ныне не только на победоносную революцию, не только на помощь, основой которой являются массы, он обладает также революционной идеологией, ни с чем не сравнимой, непобедимой, в тысячу раз лучшей, бесконечно лучшей, чем идеология реакционеров, идеология эксплуататоров. Это идеология, обогащенная столетием борьбы, омытая кровью рабочих, кровью пролетариев, кровью героев, пролитой во имя справедливости, во имя равенства, во имя братства людей! Это наша цель, это наше знамя! Мы можем гордиться этим, гордиться тем, что мы марксисты-ленинцы, гордиться тем, что мы честны...» 57 58.
Среди организационных мер, принятых для исправления ошибок, допущенных Эскаланте, укрепления ОРО, улучшения ее работы и усиления связи с массами, важную роль играло создание упомянутого выше Национального руководства Объединенных революционных организаций как единого руководящего высшего органа. В Национальное руководство вошло 25 человек. Это были видные кубинские революционеры: Фидель Кастро, Рауль Кастро, Эрнесто Гевара, Освальдо Дортикос, Блас Рока, Эмилио Арагонес, Карлос Рафаэль Родригес, Фауре Чомон и др. В решении, которым создавалось Национальное руководство, говорилось, что «ОРО — революционная марксистско-ленинская организация, выражение революционной власти рабочего класса и всего трудового народа
Кубы» 68.
22 марта Национальное руководство ОРО приняло постановление о создании секретариата в составе: Ф. Кастро, Р. Кастро, Э. Гевары, О. Дортикоса, Б. Роки и Э. Арагонеса. Первым секретарем был назначен Ф. Кастро, а вторым — Р. Кастро. В комиссию по организационной работе вошли: Дортикос (председатель), Арагонес и Мануэль Лучардо; в комиссию по профсоюзной работе — Аугусто Мартинес Сенчес (председатель), Ласаро Пенья и Чомон. Блас Рока был назначен редактором газеты «Ой», ставшей главным органом ОРО. Теоретическим органом ОРО был журнал «Куба сосиалиста», который начал выходить с сентября 1961 г.
Создание единого Национального руководства ОРО было новым этапом в образовании единой марксистско-ленинской партии, которая создавалась теперь путем реорганизации существующих партийных ячеек ОРО и образования новых на основе общей и единой системы. В апреле объединились в Союз молодых коммунистов организации юных революционеров.
Принятые меры способствовали укреплению авторитета ОРО, повысили ее роль авангарда кубинских трудящихся, что содействовало разрешению больших задач, стоявших тогда перед кубинским народом.
57 Там же, стр. 704—705.
58 «Правда», 10.III 1962.
423
Партийное собрание
Одновременно с проведением аграрной реформы и национализацией промышленности перед страной встал вопрос о необходимости четкого планирования хозяйства. Этому вопросу было уделено большое внимание во время упоминавшегося выше Первого национального совещания по проблемам производства (август 1961 г.). Уже тогда велась энергичная работа по составлению общегосударственного четырехлетнего плана.
Когда пришло время претворения этого плана в жизнь, согласно установившейся традиции, определяя главную задачу на предсто-424
ящ'ий период, кубинский народ назвал 1962 год — «Годом планирования» 69.
В разработке и обсуждении планов развития народного хозяйства на 1962—1965 гг. принимали участие как соответствующие хозяйственные и административные органы и учреждения, так и широкие массы трудящихся: на предприятиях, в кооперативах, народных имениях и т. д.
Подобная практика должна была обеспечить реальность намечаемых цифр, а также воспитывала народ, приучая всех граждан быть истинными хозяевами своей страны.
Принятый в мае план (по мере его осуществления в него вносились поправки) предусматривал превращение республики в аграрно-индустриальную страну, в которой все отрасли экономики должны были развиваться гармонично, обеспечивая повышение производительности труда и жизненного уровня народа (национальный доход должен был расти на 8% ежегодно).
Основные экономические проблемы, предусмотренные планом, сводились к следующему: «Создание собственной продовольственной базы страны на основе ускоренного развития многоотраслевого сельского хозяйства; форсированное развитие производства запасных частей и создание ремонтной базы; преимущественный рост отраслей, производящих продукцию на экспорт, особенно добывающей промышленности; обеспечение устойчивого производства саха-ра-сырца на уровне 7 млн. т в год; создание резервов мощностей энергетики и промышленности строительных материалов как условия для перехода к широкой индустриализации; осуществление программы капиталовложений, рассчитанной на максимальное использование национального сырья; нормализация денежного обращения, товарооборота и финансов.
В целом содержание этих планов сводится к достижению стабилизации и нормализации экономической жизни страны и созданию прочных основ для перехода к широкой индустриализации после 1965 г.»60.
Создание собственной продовольственной базы было тем более необходимо, что одновременно с улучшением снабжения населения продуктами обеспечивало укрепление независимости страны. Ведь правительство США не только объявило о полном эмбарго на торговлю с Кубой, но и пыталось помешать ее торговле с другими странами, оказывая на них экономический и дипломатический нажим, заставляя разрывать существовавшие торговые соглашения с Кубой, препятствуя заключать новые.
69 О планировании на Кубе подробнее см.: А. Ефимов, А. Анчишкин. Куба планирует национальную экономику. М., 1963; Я. Машбиц. Революционные преобразования в экономике Кубы. «Пять лет кубинской революции». Сборник. М., 1963.
60 А. Ефимов, А. Анчишкин. Указ, соч., стр. 61—62.
425
Добровольцы отправляются на уборку сахарного тростника
В индустриализации Кубы большую роль должна была сыграть дальнейшая экономическая и техническая помощь СССР и других стран социалистического лагеря 61 62.
В экономической жизни острова важное место отводилось сахарному тростнику. Куба переставала быть страной монокультуры, ее сельское хозяйство становилось многоотраслевым. Но это не означало, что возделывание такой выгодной традиционной культуры, как сахарный тростник, следовало свернуть или заменить другой. Сахар для Кубы оставался главным средством торгового обмена, приобретения за границей сырья и оборудования. Развивая другие культуры, следовало поддерживать и совершенствовать хо-зяиство сахарного тростника .
61 Б. Рока. Новый этап революции на Кубе.— «Проблемы мира и социализма», 1961, № 10, стр. 7—8; В. Андрианов. Наш друг Куба. М., 1963; А. Малков, А. Сизоненко. Экономическое сотрудничество Кубы с социалистическими странами. «Пять лет кубинской революции». Сборник. М., 1963; О. Квасов. Культурное и научное сотрудничество между СССР и Республикой Куба (там же).
62 Сокращение в первые годы после революции площадей, занимаемых посадками сахарного тростника, принесло стране определенные экономические трудности,
426
Принятие планов развития народного хозяйства было важнейшей вехой на пути страны к социализму: «Планы развития страны подводят научную основу под созидательную деятельность кубинского народа, намечают реальные, а потому и наиболее быстрые пути перехода к коренным изменениям структуры народного хозяйства, к превращению Кубы в передовую аграрно-индустриальную страну. В ближайшие годы окончательно завершится перестройка экономики страны на рельсы социализма, а план превратится в глав-о	АЯ
ныи инструмент овладения законами экономического развития» .
Кубинский народ был занят мирным созида-Карибский кризис	тельным трудом, его успехи в социалистиче-
осенью 1962 г.	ском строительстве радовали всех друзей
Кубы, вдохновляли борцов национально-освободительного движения в странах Латинской Америки. Но у Кубы были и враги.
После позорного провала «операции вторжения» на Плайя-Хи-рон правящие круги США не прекратили антикубинских выпадов. Убедившись в том, что никакие банды наемников не могут сломить сопротивления единого в своем патриотизме кубинского народа, что трудно использовать против Кубы ОАГ, в Вашингтоне стали готовить военную интервенцию на остров вооруженными силами Соединенных Штатов 63 64. Американский империализм не хотел мириться с существованием социалистической Кубы, усматривая в ее успехах опасность для своего господства в Латинской Америке.
Как и в других подобных случаях, началось с усиления антику-бинской кампании в печати. Затем последовала концентрация войск во Флориде. Были приведены в боевую готовность банды наемников. Все говорило о том, что Кубу ждет новое нападение, на этот раз еще более грозное, чем в 1961 г.
Кубинское революционное правительство не могло оставаться равнодушным к направленным против его страны военным приготовлениям. Стране были необходимы дополнительные средства обороны. Приобретение оружия в капиталистических странах наталкивалось на сопротивление реакционных кругов этих стран и происки американской дипломатии. Всегда оставалась опасность-диверсии. Взвесив все это, а также зная о горячей симпатии СССР
63 А. Ефимов, А. Анчишкин. Указ, соч., стр. 76.
Авторы, которым принадлежат цитируемые слова, отмечают и другую важную .сторону проблемы: «Опыт планового руководства экономикой Кубы представляет несомненный интерес как с точки зрения понимания путей экономического развития страны, так и с точки зрения изучения методов планирования, которые в ряде случаев носят оригинальный характер и отличаются от методов, сложившихся в других странах социализма. Большой интерес практика планирования кубинской экономики представляет для слаборазвитых стран, встающих на путь самостоятельного экономического развития» (там же. стр. 5).
64 См. подробнее: Е. Аванова, С. Микоян. Империализм США и кубинская революция. «Пять лет кубинской революции». Сборник. М., 1963.
427
к революционной Кубе, его преданности интернациональному долгу, его неизменной помощи народам, отстаивающим свою независимость против империализма и агрессии, кубинское правительство обратилось с просьбой о поставках оружия к правительству Советского Союза. По этому вопросу вел переговоры в Москве Рауль Кастро (2—15 июля). 27 августа в Москву для заключения соответствующего соглашения прибыли Эрнесто Гевара и Эмилио Арагонес.
Советский Союз предоставил Кубе необходимую военную технику и специалистов для обучения кубинцев ее применению. Договаривавшиеся правительства заявили при этом в совместном коммюнике от 2 сентября, что к такому шагу их вынуждает нависшая над Кубой угроза военной интервенции; что оружие предназначается исключительно для целей обороны65. Этот обоснованный и вполне законный шаг (международное право не ограничивает государства в их праве на покупку и продажу оружия) был использован империалистической пропагандой США для истерической антисоветской и антикубинской кампании. Все ставилось с ног на голову: по утверждениям глашатаев «холодной войны» Куба угрожала Соединенным Штатам разрушительной войной, а Советский Союз стремился установить свое господство в Западном полушарии. Наиболее реакционные политики США — Ричард Никсон, Барри Голдуотер, Дин Ачесон и другие—требовали открытия военных действий против Кубы, военного пресечения «советского проникновения» в Америку.
Правительство США, идя дальше своим агрессивным курсом в отношении Кубы, объявило о призыве на действительную службу 150 тыс. резервистов. Иначе говоря, принимались меры, открыто угрожавшие войной. В этот момент, 11 сентября 1962 г., Советское правительство уполномочило ТАСС опубликовать заявление, в котором обращалось внимание на опасность для мира политики, проводимой Соединенными Штатами, подтверждалось намерение Советского Союза оказать Кубе военную помощь в случае агрессии против нее. Одновременно в заявлении подчеркивалось, что только в этом случае будут использованы и приобретаемые Кубой средства обороны.
«Чем мотивируют,-—говорилось в Заявлении ТАСС,— подготовку агрессии против Кубы? Тем, что торговый флот Советского Союза перевозит на Кубу грузы, и в США считают, что это — военные грузы. Но это же чисто внутреннее дело государств — тех, которые посылают эти грузы, и тех, которые закупают их и получают.
Весь мир знает, что Соединенные Штаты Америки окружили Советский Союз и другие социалистические страны своими воен-
65 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 347—348; «L’affaire du Cuba». Notes et etudes documentaires. Paris, 22.III 1963, p. 23.
428
ними базами... Они привезли на своих судах туда вооружение, причем все время пополняют его запасы и заявляют, что это вооружение, размещенное у границ Советского Союза — в Турции, Иране, Греции, Италии, Англии, Голландии, Пакистане и других странах — участницах военных блоков НАТО, СЕНТО и СЕАТО,— находится там закономерно, по праву. Это они считают своим правом!..
Надо признать за всеми странами мира равные права и равные возможности. Этому не только отвечают признанные нормы международного права, которые уже сложились. Этого следует строго придерживаться в практической жизни и деятельности».
«Советское правительство обращается к правительству Соединенных Штатов Америки,— говорилось далее в Заявлении ТАСС,— с призывом проявить благоразумие, не терять самообладания и трезво оценить, к чему могут привести его действия, если оно развяжет войну.
Вместо того, чтобы накаливать атмосферу такими действиями, как мобилизация резервистов, равносильная угрозе начать войну, было бы куда более разумно, если бы правительство США, проявив мудрость, сделало бы добрый жест — установило бы дипломатические и торговые отношения с Кубой, о желательности чего давно заявлялось со стороны кубинского правительства. Если бы американское правительство проявило эту мудрость, то народы оценили бы ®то по достоинству, как реальный вклад США в разрядку международной напряженности, в укрепление мира во всем мире.
Если бы установились нормальные дипломатические и торговые отношения между Соединенными Штатами Америки и Кубой, то для Кубы отпала бы необходимость укреплять свою обороноспособность, Свои вооруженные силы. Ведь тогда никто не угрожал бы Кубе войной или другими агрессивными действиями, и обстановка стала бы нормальной» 66.
В первый момент после опубликования Заявления ТАСС могло показаться, что правительство США действительно проявит благоразумие. Во всяком случае на такую мысль наталкивало выступление президента Кеннеди на пресс-конференции 13 сентября67. Это выступление не выражало намерения США улучшить отношения с Кубой, но, по крайней мере, не служило и нагнетанию напряженности. Президент в частности сказал, что не видит угрозы Кубе и Западному полушарию в осуществляемых советских поставках и считает, что вооруженная интервенция США на Кубу «не может быть в настоящий момент сочтена необходимой и оправданной». Однако последующий месяц показал, что в США продолжали готовиться к агрессии против Кубы.
66 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 342—343.
67 «L’affaire du Cuba», р. 28—29.
429
Американский представитель в ООН Эдлай Стивенсон предлагал президенту Кубы О. Дортикосу, который находился на XVII сессии Генеральной ассамблеи, в качестве основы для будущих переговоров разрыв всяких связей с СССР. Кубинский президент отверг домогательства Стивенсона. На митинге, который проходил 9 октября в Гаване после возвращения Дортикоса из Нью-Йорка, Фидель Кастро заявил совершенно определенно, что кубинский народ не откажется от бескорыстной поддержки друга, поддержки и солидарности, которые являются уздой для империалистов. «Никогда! — восклицал премьер-министр.— Потому что как же мы можем разорвать связь с нашими друзьями?» 68
Видя, что Куба не поддается на угрозы и коварные заигрывания, оставаясь верной своей дружбе с СССР, своему намерению не отказываться от взятого курса на построение социализма, в США все ближе подходили к грани войны. На американских базах, расположенных вблизи Кубы, сосредоточивались крупные вооруженные силы. Эти силы были приведены в полную боевую готовность. Когда над Кубой нависла непосредственная опасность вооруженной интервенции, между правительствами Кубинской Республики и СССР было заключено соглашение i«o размещении на кубинской территории мощных средств обороны, включая ракетное оружие среднего радиуса действия» 69.
Как и ранее, сначала провоцируя принятие Кубой оборонительных мер, а потом ссылаясь на них для оправдания подготавливаемой агрессии, американские империалистические круги подняли крик об «атомной угрозе Соединенным Штатам», о «превращении Кубы в советскую стратегическую базу». 22 октября 1962 г. правительство США объявило об установлении «карантина» (военно-морской блокады ) вокруг Кубы 70.
К берегам острова были направлены 183 корабля с 85-тысячным десантом. 100-тысячная армия, включавшая сухопутные, бронетанковые и авиационные соединения, ждала приказа, чтобы начать вторжение. Его должны были прикрывать несколько тысяч самолетов. Для участия в блокаде кубинских берегов выделили военные корабли некоторые страны Латинской Америки. Одновременно с организацией нападения на Кубу велись приготовления для ведения военных действий против СССР и других стран социалистического лагеря. В боевую готовность были приведены американские вооруженные силы в Европе и на Дальнем Востоке. Круглосуточно в воздухе находилось 20% всех самолетов американской стратегической авиации, несших на борту атомные и водородные бомбы. Готовились к военному конфликту союзники США по НАТО71.
68 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 366.
68 Е. А н а н о в а, С. Микоян. Указ, соч., стр. 109.
70 «L’affaire du Cuba», р. 22.
71 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 388—389.
430
-«В этот тревожный час Советское правительство считает своим долгом обратиться с серьезным предостережением к правительству США, предупредить его, что, осуществляя меры, объявленные президентом Кеннеди, оно берет на себя тяжелую ответственность за судьбы мира, ведет безрассудную игру с огнем...
Теперь, как никогда раньше, от государственных деятелей требуется проявлять хладнокровие и благоразумие и не допускать бряцания оружием.
Советское правительство подтверждает еще раз, что все оружие, которым располагает Советский Союз, служит и будет служить целям обороны от агрессоров.
...Если агрессоры развяжут войну, то Советский Союз нанесет самый мощный ответный удар» 72,— говорилось в Заявлении правительства СССР от 23 октября- В этом Заявлении повторялся неоспоримый довод о праве всякой суверенной нации, в том числе и Кубы, на оборону и незаконность требования правительства США, «чтобы государства отчитывались перед ним как они организуют свою оборону, докладывали, что везут на своих судах в открытом море» 73.
Советское правительство дало своему представителю в ООН указание настоять на немедленном созыве Совета безопасности для рассмотрения вопроса «о нарушении Устава ООН и угрозе мира со стороны Соединенных Штатов»74 75. Перед лицом военных приготовлений США министру обороны СССР был отдан приказ привести в состояние полной боевой готовности все вооруженные силы Советского Союза. Были приведены в готовность войска стран Варшавского пакта .
В этот трудный момент в результате обмена посланиями между У Таном и Советским правительством, правительством США и правительством СССР, в результате переговоров в ООН и визита У Тана и А. И. Микояна на Кубу была достигнута договоренность. Президент Кеннеди дал заверение в том, что США отменят «карантин», и что они (он выразил уверенность, что примеру США последуют другие государства Западного полушария) не совершат вооруженную интервенцию на Кубу. Советски"7 Союз в связи с этим счел возможным вывезти с территории Кубы ракеты и бомбардировщики «ИЛ-22».
21 ноября правительство США сняло «карантин», вывезло из Гуантанамо войска, прибывшие туда во время кризиса, демобилизовало резервистов, отменило военные приготовления во Флориде.
72 Там же, стр. 345—34б.
73 Там же, стр. 349.
74 Там же, стр. 350.
75 Там же, стр. 389.
431
Карибский кризис был преодолен. Человечество было спасено от страшной угрозы термоядерной войны. Куба не испытала нового вторжения. Однако она была готова отразить его. Во время переговоров между СССР и США кубинский народ ни на секунду не ослабил бдительности. Он был готов сражаться за свободу и независимость. Кубинское правительство занимало твердую самостоятельную позицию и не шло ни на какие компромиссные решения, которые хотели ей навязать Соединенные Штаты, надеясь, что напряженность обстановки сломит патриотизм кубинцев, даст возможность нанести им хотя бы моральный ущерб, который можно было бы считать «реваншем» за поражение у Плайя-Хирон. Так, кубинское правительство отвергло предложение, сделанное У Таном от имени США: о недельных или двухнедельных инспекционных полетах самолета ООН над кубинской территорией и инспекции в кубинских водах в целях, как утверждали в Вашингтоне, гарантии «всеобщей безопасности». Отвечая У Тану, Ф. Кастро заявил (их беседы проходили 30—-31 октября), что Соединенные Штаты «настаивают на инспекции, чтобы унизить Кубу. Дело в том, что для целей той всеобщей безопасности, которую они требуют, достаточно решения Советского правительства увезти оружие стратегического типа, которое было передано для защиты Кубинской Республики... Если Организация Объединенных Наций высоко ценит публичное обязательство, сделанное перед нею Соединенными Штатами, каким было бы обязательство о невторжении, то почему бы не ценить в равной степени публичное обязательство Советского Союза перед ООН вывезти стратегическое оружие, которое он послал для защиты Кубинской Республики? Это были бы два одинаковых публичных обязательства, и если одно из них не требует никакой дополнительной гарантии (речь идет об обязательстве Соединенных Штатов не вторгаться на Кубу), то почему обязательство Советского Союза увезти свое стратегическое оружие требует дополнительной гарантии в форме инспекции нас?» 76.
Позиция Кубы в момент кризиса была сформулирована премьер-министром Республики 28 октября. Фидель Кастро заявил тогда:
«Мы требуем:
Во-первых, отмены экономической блокады и всех средств нажима во всех частях света против нашей страны; прекращения всех агрессивных актов, которые проводились и проводятся против нашей страны и которые были одним из факторов, приведших к крайнему обострению положения, агрессивных актов, которые продолжаются и сейчас...
Во-вторых, прекращения всей подрывной деятельности, забрасывания оружия и взрывчатых веществ по воздуху и морю, организации вторжения наемников, забрасывания шпионов и дивер-
76 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 371—372. 373.
432
и должны об ЭТОМ
Кубинская революция развивается дальше, кубинский народ успешно строит социализм
сайтов т. е. всех действий, которые проводятся с территории Соединенных Штатов <и некоторых стран, являющихся их сообщниками...
В-третьих, прекращения пиратских налетов, которые проводятся с баз, расположенных в Соединенных Штатах и на Пуэрто-Рико.
В-четвертых, прекращения всех нарушений нашего воздушного пространства и наших территориальных вод военными самолетами и военными кораблями Соединенных Штатов...
И, наконец, в-пятых, мы требуем эвакуации военно-морской базы Гуантанамо и возвращения нам этой кубинской территории, оккупированной Соединенными Штатами» 77 78.
Это были законные требования, выполнение которых должно было обеспечивать независимость и суверенитет Кубинской республики. Их нарушение являлось грубым попранием международного права, агрессией против Кубы. Поэтому Советский Союз энергично поддержал эти требования.
Кубинское правительство высоко оценило дружескую помощь и поддержку, которую оказал ему советский народ. 9 ноября 1962 г., выступая по радио и телевидению с отчетом о переговорах с У Таком, Ф. Кастро сказал: «Во все трудные моменты, которые мы переживали, во время всех выпадов, исходивших от янки, в момент экономической агрессии, отмены сахарной квоты, прекращения поставок нефти в нашу страну, перед лицом каждого из этих актов агрессии, которые следовали один за другим, актов агрессии, жертвой которых мы являлись, Советский Союз неизменно протягивал нам руку. Он всегда был вместе с нами. Мы благодарны ему за это *j	78
сказать в полный голос» .
Вскоре после Карибского кризиса, во второй половине ноября 1962 г., делегация Кубы участвовала в работах VII региональной конференции Международной организации по вопросам продовольствия и сельского хозяйства (ФАО). Возглавлявший кубинскую делегацию министр торговли Рауль Сеперо Бо
нилья сделал на конференции блестящий доклад, который он закончил словами: «Торговая блокада, экономическая война затруднят, но не парализуют процесса роста. История осудила колониализм, и этот приговор, не подлежащий апелляции, на Кубе приведен в исполнение, он будет приведен в исполнение во всей Латинской Америке» 79. Эти слова очень четко отражали настроения кубинского народа, его твердое намерение не отступать перед трудностями и происками врагов, двигаться вперед по пути социализма, служить вдохновляющим примером для народов Латинской Америки, которые еще испытывали на себе гнет империализма и вели с ним борьбу.
77 «Народы СССР и Кубы навеки вместе», стр. 375—376.
78 Там же, стр. 380.
79 R. Серего Bonilla. Obras historicas. La Habana, 1963, p. 470.
Возвращаясь на Кубу, Сеперо Бонилья трагически погиб 27 ноября во время воздушной катастрофы.
433
Школа искусств в Гаване. Школа изобразительных искусств
Действительно, ни Карибский кризис, ни засуха 1962 г., ни разрушительный ураган «Флора», ни враждебная позиция США и послушных им латиноамериканских правительств — ничто не могло приостановить движение кубинского народа по избранному пути. За «Годом планирования» на Кубе последовал 1963 год — «Год организации», за «Годом организации» наступил «Год экономики», а за ним 1965 год — «Год сельского хозяйства». Иначе говоря, как и ранее, наряду с общими плановыми заданиями, на каждый год ставилась одна центральная задача, решение которой обеспечивало решительный сдвиг в намеченном направлении, и каждый год приносил новые успехи в социалистическом строительстве.
События, происходившие в жизни Кубы после Карибского кризиса, по существу выходят за рамки собственно исторического повествования — это события текущего дня, оценка и анализ которых находятся больше в компетенции экономистов, публицистов, дипломатов, политических и государственных деятелей, чем историков. Общее же направление развития современной Кубы не оставляет сомнений: кубинская революция развивается дальше, кубинский народ успешно строит социализм.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Обозримый отрезок истории Кубинской республики, которой суждено славное и счастливое будущее, четко ограничивается двумя датами: 1902 и 1959 годами. Эти даты, если применить традиционную терминологию, можно назвать датами рождения и падения Старой республики. 1 января 1959 г. родилась Новая республика, имеющая уже свою историю, подчиненную иным экономическим и социальным законам. Кроме указанных существуют и другие даты, неотделимые от истории Кубинской республики и в то же время принадлежащие истории всего мира. Это: 1898, 1917 и 1961 г., т. е. испано-американская война, Октябрьская социалистическая революция в России, провозглашение Кубы социалистической республикой — вехи целой исторической эпохи.
Испано-американская война явилась первой главной исторической вехой эпохи империализма, войной за передел мира. Испаноамериканская война была результатом империалистической политики американских монополий, их стремления к экспансии и аннексии. Куба, чей народ после длительной борьбы был накануне полного освобождения от испанского господства, стал жертвой империалистической политики Соединенных Штатов. После 1898 г. господство американского империализма над островом, несколько меняя формы, продолжалось до 1959 г., накладывая зримую и мрачную печать на всю экономическую, политическую и общественную жизнь страны.
Первая американская оккупация приостановила возможность развития демократических тенденций освободительной войны кубинского народа против испанского ига. Экономическое и политическое закабаление страны, превращение ее в полуколонию США обусловливали и стимулировали политическое и моральное разложение господствующих классов страны, включая те слои, которые в годы войны с испанцами более или менее самоотверженно
435
участвовали в ней, стремясь к независимости Кубы. Американские военные интервенции и экономическое господство американских монополий рождали у многих кубинцев чувство беспомощности и обреченности перед силой США. Политическая борьба вылилась в приспособленчество, в средство преимущественного и безнаказанного ограбления государственной казны. Трудящиеся стали жертвой жестокой эксплуатации со стороны иностранного империализма, кубинских помещиков и капиталистов. Бедность, неграмотность, бесправие, расовая дискриминация, национальная рознь принижали тружеников города и деревни, отнимали силы, затрудняли борьбу за человеческое достоинство, за гражданские права, за независимость страны. Когда эта борьба возникала в той или иной форме, она в конечном счете неизменно носила, сознавали или нет это ее участники, антиимпериалистический характер. Это происходило оттого, что глубинной причиной и главным оплотом социальной несправедливости было господство на острове американского империализма. Прогресс Кубы в любом проявлении жизни — экономическом, политическом, моральном или этическом — означал высвобождение в какой-то мере национальных сил или духа, а следовательно, наносил ущерб политике закабаления кубинского народа, которая обеспечивала американским капиталистам наибольшие возможности для наживы. Чем беднее был народ Кубы, чем слабее кубинская экономика, чем более отсталыми были социальные отношения на острове и чем больше его политическая зависимость от США, тем свободнее мог действовать американский капитал, подчиняя себе жизнь страны. Когда что-либо мешало или угрожало свободе действий американских капиталистов на острове, вступала в действие американская дипломатия, а за нею американская морская пехота.
В 1917 г. в России произошла революция, ознаменовавшая начало конца эпохи империализма. Империализм еще господствовал в мире, американский империализм продолжал господствовать над Кубой. Но мир менялся. Рождались и ширились антиимпериалистические силы. Под непосредственным и косвенным влиянием Октября возникало и развивалось на всех континентах и островах революционное и антиколониальное движение угнетенных классов и народов. Этот процесс захватил и Кубу. Под его воздействием была создана Кубинская коммунистическая партия, произошла революция 1933—1935 гг., принесшая Кубе отмену «поправки Платта» — этого наиболее позорного империалистического клейма на теле острова. После второй мировой войны, возникновения новых социалистических стран и образования мощного лагеря социализма империалистическая система перестала быть господствующей мировой системой. Чем больше разрушалась эта система под напором освободительной борьбы народов, тем судорожнее пыталась главная империалистическая держава — Соединенные Штаты — сохранить свое господство в Латинской Америке. Наиболее
436
Гавана, район Ведадо
29 Л. Ю. Слезкин
прочным оно казалось американским империалистам на Кубе, столь близкой, столь привязанной экономически, с правительством столь послушным Вашингтону и столь жестоким к любому проявлению антиимпериалистического движения в стране. И именно в этой стране произошла революция, которая в своем развитии превратила Кубу в социалистическую республику.
10 марта 1952 г. после государственного переворота Батисты, установленный на Кубе режим концентрировал в себе худшие черты полуколониального режима, где диктатура выполняла роль, прежде возлагаемую на американскую морскую пехоту. В этом сказывалась специфика момента, когда в условиях развала колониальной системы империализма империалисты вели политику самого жестокого подавления национально-освободительного движения, одновременно стремясь осуществлять ее без вмешательства собственных вооруженных сил, боясь спровоцировать расширение этого движения. Политика подавления не становилась менее жестокой оттого, что осуществлялась людьми, перешедшими на службу к иностранным хозяевам для эксплуатации собственного народа. Это были худшие из народа, а безответственность за спиной хозяев давала вырасти всему худшему, что в них было: жестокости — до садизма, низости — до подлости, корысти — до грабительства. Куба изнывала под гнетом империализма и тирании. Американские империалисты считали, что они достигли в этой стране максимума желаемого: колоссальных прибылей, полной власти, свирепого и верного стража своих интересов — Батисту. Обычное заблуждение тех, кто обречен историей. Им не суждено понять, что наилучшие для них условия, особенно в период упадка их господства,— концентрация нетерпимых условий для тех, кто олицетворяет грядущее, кто рано или поздно, не вынеся этих условий, сбросит их господство. Положение на Кубе после марта 1952 г. составлялось из своего рода диалектической цепи, где гнет империализма вызывал в стране растущее недовольство, подавляемое Батистой со все большей жестокостью, которая, усиливая недовольство, все более отрывала диктатуру от кубинской почвы, где эта диктатура удерживалась силой и влиянием Соединенных Штатов, что в свою очередь усиливало недовольство и тем больше, чем больше, используя свою власть над Батистой, американцы требовали от него новых для себя льгот. Силы империализма, сталкиваясь с силой народного недовольства, все больше натягивали эту цепь, и она разорвалась. На Кубе произошла революция.
Кубинская революция была антиимпериалистической. Империализм, особенно американский империализм, с конца XIX в. и до 1959 г. был главным внешним врагом кубинского народа и главной причиной отсталости страны, в которой империализм сохранил и стимулировал латифундизм — этот основной внутренний тормоз экономического и социального прогресса, основную причину нищеты подавляющей части кубинского населения, в первую очередь
438
крестьян и сельскохозяйственных рабочих. Поэтому кубинская революция была также аграрной революцией. Революция, увенчавшая полувековую борьбу кубинского народа за достижение идеалов Марти, неосуществленных из-за вмешательства США в испанокубинскую войну 1895—1898 гг., идеалов независимости, социальной справедливости, патриотизма и человеческого достоинства, приобрела, борясь с империализмом и латифундизмом, которыми эти идеалы были попраны, национально-освободительный, патриотический народный характер. Борьба против американского империализма, главной цитадели современного империализма, солидарность с этой борьбой всех прогрессивных сил мира придали кубинской революции интернациональный характер.
В ходе кубинской революции родился союз кубинского рабочего класса, крестьянства и революционных слоев национальной буржуазии. Это была движущая сила революции. Участие в этом союзе национальной буржуазии обусловливалось ее противоречиями с империализмом, проимпериалисгическими интересами высших: слоев кубинских господствующих классов, их связью с Батистой,-После победы революции в 1959 г. в ходе ее дальнейшего развития происходило расслоение участвовавшей в ней буржуазии, часть которой отошла от революции, бежала в США или перешла на сторону воинствующей контрреволюции, а часть осталась с революцией и приняла участие в строительстве социализма. Внутренняя контрреволюция на Кубе после свержения Батисты не имела сколько-нибудь питательной почвы, и все связанные с этим иллюзии бежавших с острова реакционеров и империалистов США были окончательно разбиты после разгрома наемников у Плайя-Хирон,
Кубинская революция прошла несколько этапов, имела свои специфические черты. Революция началась штурмом казарм «Монкада» 2.6 июля 1953 г. Затем последовала высадка отряда революционеров с «Гранмы» (2 декабря 1956 г.) и партизанская война— до победы 1 января 1959 г., после чего наступил новый этап революции.
Между «Монкадой» и «Гранмой», а также в последующий период на Кубе использовались все методы и формы революционной борьбы, но восстание и военные действия революционных отрядов, а позже Повстанческой армии, возглавляемых Фиделем Кастро, явились главной решающей формой борьбы, увенчавшейся свержением Батисты. То, что партизанская война началась в сельских районах и то, что основную массу солдат Повстанческой армии, особенно вначале, составляли жители этих районов, придало революции «крестьянский колорит». Но это не была крестьянская революция. Самое активное участие в ней принимали рабочий класс города, значительная часть интеллигенции, мелкой буржуазии. Основную часть населения кубинской деревни составляли рабочие сентралей и сельскохозяйственные рабочие, которые были связаны с землей, но обладали многими качествами и формами
29*
439
организации, присущими городскому пролетариату. Поэтому союз рабочего класса и крестьянства, идущий обычно из города в деревню, на Кубе по существу уже был заложен в самой специфике этой деревни, сложился и окреп в период партизанской войны, усиливаясь и расширяясь по мере роста рабочего революционного движения в городе, став монолитным в последний год вооруженной борьбы. При этом роль промышленного рабочего класса, который нанес окончательный удар старому режиму в последние часы его существования всеобщей стачкой, очень быстро возрастала по мере осуществления революцией ее социальных и экономических задач, по мере перехода ее в социалистическую революцию.
В ходе революции возникло единство наиболее революционных сил страны: Народно-социалистической партии, «Движения 26 июля» и «Революционнного директората», которое привело к созданию «Объединенных революционных организаций». Это оказалось возможным благодаря длительной работе кубинских коммунистов по внесению в массы марксистской идеологии, революционному мировоззрению руководителей Повстанческой армии, устранению сектантства в революционных организациях, последовательному осуществлению задач революции, которое в условиях упадка империализма и существования стран социалистического лагеря в значительной мере предопределяет переход на путь социализма.
Руководящей, организующей и мобилизующей силой в достижении социализма с каждым годом все определенней становились Объединенные революционные организации. В мае 1963 г. ОРО была преобразована в Единую партию кубинской социалистической революции (ПУРСК). Так был сделан еще один шаг вперед по пути создания марксистско-ленинской партии, руководящей строительством социализма. Процесс создания такой партии завершился на Кубе 2 октября 1965 г. Единая партия социалистической революции была (переименована в Коммунистическую партию Кубы. Был образован Центральный Комитет партии (в составе 100 человек), Политбюро ЦК '(в составе 8 человек), Секретариат ЦК и ряд Комиссий ЦК. Первым секретарем был избран Фидель Кастро. Произведенные структурные изменения знаменовали собой восхождение на новую высшую ступень объединения и организации, отражали одновременно идеологический рост кубинских революционеров.
Существование социалистического лагеря, его миролюбивая политика, политика пресечения агрессивных действий империалистов сыграли огромную роль в сдерживании американского империализма от прямой военной интервенции на Кубу в помощь Батисте, от нападения на нее после января 1959 г. Страны социалистического лагеря проявляли неизменную солидарность с кубинской революцией — с первых ее шагов, солидарность, которая служила поддержкой кубинским революционерам. Социалистические страны
440
являли собой для кубинского народа пример построения нового общества, общества без помещиков и капиталистов. Когда это потребовалось, страны социализма сразу же начали оказывать революционной Кубе экономическую, техническую, военную и всякую другую помощь на началах братской взаимности и дружеской бескорыстности. Наряду с внутренними процессами, ведущими страну к социализму, все это, тем более при недоброжелательстве к кубинской революции капиталистических стран и жестокой вражде к ней со стороны крупнейшей капиталистической страны — Соединенных Штатов Америки,— определяло тяготение Кубы к социалистическому лагерю.
Таким образом как внутренние, так и внешние факторы направляли революционную Кубу на путь социализма. В этом отразилась общая тенденция современных революционных национально-освободительных движений. Законченность этого явления на Кубе (при всей специфике местных черт)—победа кубинской революции и ее переход в социалистическую стадию — придали этой революции международное значение, поставили ее в ряд величайших событий современности.
БИБЛИОГРА ФИЯ
Ленин В. И. К вопросу об общенациональной революции. Поли. собр. соч., т. '15.
Ленин В. И. Аграрный вопрос и силы революции. Поли. собр. соч., т. 15.
Л е н и н В. И. О праве наций на самоопределение. Поли. собр. соч., т. 25.
Ленин В. И. Империализм, как высшая стадия капитализма. Поли. собр. соч., т. 27.
Л е н и н В. И. Тетради по империализму. Поли. собр. соч., т. 28.
Л е н и н В. И. Империализм и раскол социализма. Поли. собр. соч., т. 30.
Ленин В. И. Детская болезнь «левизны» в коммунизме. Поли. собр. соч., т. 41.
Ленин В. И. Первоначальный набросок тезисов по национальному и колониальному вопросам. Поли. собр. соч., т. 41.
АРХИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ
Отдел рукописных фондов (ОРФ) Института истории АН СССР. Досье инопрессы. 1922—1935. Д-23 (страны Латинской Америки).
Центральный государственный архив Октябрьской революции (ЦГАОР). Фонд 4459, ТАСС. Опись 2.
Дела: 1925 г,—№ 1—13, 24;
1926 г.—№ 26—27, 30—55, 104—105;
1927 г.—№ 106—111, 114, 121, 124—132, 168—170;
1928 г,—№ 173—175, 177—179.
El Archivo nacional de Cuba. La Coleccion de folletos.
ОПУБЛИКОВАННЫЕ ДОКУМЕНТЫ
Агрессия США на Кубе (1898—1912 гг.). Отв. ред. А. А. Губер. Составители: О. Ф. Никитина, В. В. Петраш.— «Исторический архив», 1961, № 3.
Вива Куба! Визит Фиделя Кастро Рус в Советский Союз. М., 1963.
Два документа о кубинском освободительном движении. Составители: Ю. Дза-гурова, Л. Завалищенко, В. Шошин.— «Исторический архив», 4960, № 5. Документы пролетарской солидарности. Составители: Н. Исаев, Е. Белова, М. Кукаркина, 3. Ожиганова, Т. Шереметевская. М., 1962.
Из героического прошлого кубинского народа. Составитель Н. Башкина.— «Международная жизнь», 1960, Ns 3.
Коммунистический Интернационал перед Шестым всемирным конгрессом. М., 1928.
Коммунистический Интернационал в документах (1919-—1932). М.. 1933.
442
Коммунистический Интернационал перед VII Всемирным конгрессом (материалы). М., 1935.
Мировое революционное профдвижение от IV до V конгресса Профинтерна. 1928—1930, вып. III. М„ 1930.
Народы СССР и Кубы навеки вместе. Документы советско-кубинской дружбы. М„ 1963.
VIII Национальный съезд Народно-социалистической партии Кубы. М., 1961.
Основные законодательные акты Кубинской республики. Составитель О. Олен-тау. Отв. ред. Н. Раэумович. М., '1962.
Послевоенный капитализм в освещении Коминтерна. Сборник документов и резолюций конгрессов и исполкомов Коминтерна. М., 1932.
Программные документы борьбы за мир, демократию и социализм. Документы совещаний представителей коммунистических и рабочих партий, состоявшихся в Москве в ноябре 1957 г., в Бухаресте в июне 1960 г., в Москве в ноябре 1960 г. М., 1961.
Резолюции VII Всемирного конгресса Коммунистического Интернационала. М., 1935.
Стенографический отчет VI конгресса Коминтерна, вып. VI. М.— Л., 1929.
| A organizar la huelga general revolucionaria que derocara la tirania! Nov. rev. 26
de julio, 1957.
America in the World. Ed. by О. T. Barck Jr. Clevland — N. Y„ 1961.
A todos los trabajadores. Frente Obrero Nacional—unido. Comite Ejecutivo Na-cional. La Habana, s.a.
El ABC al pueblo de Cuba. Manifiesto-programa. La Habana, 1932.
Academia de la Historia de Cuba. Constituciones de la Republica de Cuba. La Habana, 1952.
Adhesion del dr. Jose Portuondo у de Castro al recurso de inconstitucionalidad pro-movido por el coronel Cosme de la Torriente у Peraza у 38 ciudadanos con la direction del dr. Ramon Zaydin у Marquez Sterling contra la ley constitutional de 4 de abril de 1952 у sus complementarios. La Habana, 1953.
El aporte de todos 30 milliones para la industrialization. La Habana, 1959.
Asociacion nacional contra las discriminaciones racistas. Defensa cubana contra el racismo anticemita. La Habana, 1939.
Asociacion provincial de ganaderos de Santa Clara. A los poderes piiblicos, opinion publica у ganaderos en general. La Habana, 1940.
Asociacion de revolucionarios. Lider estudiantil Juan Marianao Gonzalez Rubiera. La Habana, 1948.
Banco national de Cuba. Que es у сото opera el Banco nacional de Cuba. La Habana, 1950.
Carta del Partido Socialista Popular sobre las relaciones comerciales de Cuba. La Habana, Febrero de 1956.
Chatam House Memoranda. Cuba. A Brief Political and Economic Survey. Oxford, 1958.
Circulo del Partido liberal. Reglamento. La Habana, 1905.
Coleccion legislative cubana, vol. IV. D’Estefano Pisani M. A. Ley constitucional para la Republica de Cuba. De 4 de abril de 1952. La Habana, 1952.
Comision consultativa agraria. Memoria de sus trabajos. 1908. La Habana, 1908. Comision de defensa de la ganaderia nacional. Dos afios de labor. La Habana, 1943. Comision nacional de cooperation intelectual de Cuba. Declaration de la platica de la Habana. La Habana, 1941.
Comision nacional para el estudio de los problemas de la post-geurra. Hacia un mun-do mejor. La Habana, 1943.
Comision para estudiar la organisation de la paz. Informes. N. Y., 1944.
Comite de franceses libres de Cuba. (Boletin de information. Octubre de 1941. La Habana.
Comite de jeunes revolutionnaires cubains. La Terreur a Cuba. Paris, 1933.
Comite nacional por la paz. Platforma de una politica cubana de paz. La Habana, 1954.
443
Confederacion de trabajadores de Cuba. Secretaria de asuntos juridicos. A las or-ganizaciones obreras de la Republica. La Habana, 1951.
II Congreso mundial de los partidarios de i la Paz. Informe de F. Joliot-Curie. Documentos у acuerdos. La Habana, 1951.
Contrato del emprestito de 35 millones celebrado entre la Republica de Cuba у Speyer у C° en 11 de mayo de 1904. La Habana, 1904.
Contra la proroga de poderes у la reelection presidencial. Documentos у ante-cedentes. La Habana, 1927.
Cuba at Punta del Este. La Habana, 1962.
Cuba demando indemnizacion; el imperialismo dijo i no! La Habana, 1961. 1 Cuba, estamos contigo! La Habana, 1961.
Cuba. Ministerio de Estado. Cuba responde a la nota de EE. ULJ. La Habana, 13 de noviembre de 1959.
The Cuban Crisis. A Documentary Record. N. Y., 1963.
Cuban Information Bureau. Ambassador Guggenheim and the Cuban Revolt. Washington, 1931.
Decreto num 2697 que prohibe el embargo de los salaries... Decreto num. 2701 contra la usura. Decreto num. 2974 sobre los tarifas para el alumbrado elect-rico. La Habana, 1933.
Directorio estudiantil universitario. Conrta la proroga de poderes. La Habana, s.a Doctrina del Partido ortodoxo. La Habana, '1951.
Documentos de Carlos Balifio. Compilacion por Alcida Plasencia Moro. La Habana, 1964.
Documentos de la revolucion cubana. Bogota, 1963.
Le dossier de Cuba. Paris, 1961.
Le embajada especial de Mexico en Cuba. Mexico, 1925.
Exposition al honorable Presidentc de la Republica... por el Club de canlineros... La Habana, 1936.
Falange espafiola. Nacionalsindicalismo. La Habana, 1937.
Folletos de divulgacion legislativa. Leyes del Gobierno provisional de la revolucion. Cuadernos I—XXX. Leyes del Gobierno revolucionario. Cuadernos XXXI—46. La Habana, 1959—1964.
Fondo cubano-americano de Socorro a los aliados. Sue actividades. 1940—1946. La Habana, 1946.
Frente revolucionario nacional. Declaration de principios. Estatutos. La Habana, 1945.
El grito de De Gaulle. La Habana, 1943.
Historia de Cuba republicana у sus antecedentes favorables у adversos a la in-dependencia. XIII Congreso nacional de historia. La Habana, 1960.
Historia de una agresion. Declaraciones у documentos... La Habana, 1962.
Homenaje de Cuba a la Francia inmortal. 1789—'1942. La Habana, 1942.
Homenaje cubano a Pablo Neruda. La Habana, 1948.
Izquierda revolucionaria. Los titeres de Ferrara. La Habana, 1935.
Legislation sobre amnistias e indultos de la Republica de Cuba. Recopilacion у notes aclaratorias por el dr. Francisco Llaca у Argudin. La Habana, 1933.
Ley constitucional de la Republica de Cuba у Decreto-ley para le regulation de las huelgas. La Habana, 1934.
Ley de alquileres. Texto complete. La Habana, 1959.
Ley de 3 de octubre de 1923 regulando el pago de pensiones у jubilaciones a los veteranos de la independencia. La Habana, 1927.
Ley de 9 de octubre de 1923 sobre consolidation de los ferrocarriles. La Habana, 1923.
Ley de pensiones para los miembros del ejercito libertador у su cuerpo auxiliar civil. La Habana, 1919.
Ley electoral provisional para la constitution de un gobierno republicano para la isla de Cuba. La Habana, 1901.
Ley fundamental de la Republica. Texto complete. La Habana, 1959.
Ley provisional de naturalization del trabajo (cincuenta por ciento) у su regla-mento. La Habana, 1933.
444
Leyes de moratorio hipotecaria у de deuda publica exterior e interior. La Habana, 1933.
Leyes sociales de Cuba. Decreto 2583... Decreto 1963... Decreto 2605... Decreto-ley 598... Decreto-ley 152... La Habana, 1934.
La lucha antiimperialista en Cuba, t. 1—2. La Habana, 1960.
Manifiesto al pais del Presidente de la Republica General Gerardo Machado у Morales al iniciar el periodo presidencial de 1929 a 1935. La Habana, 1929.
Manifiesto a la opinion publica sobre el pacto autentico — liberal acordado por la asamblea municipal del Partido liberal de Ciego de Avila. La Habana, 1951.
Melia J. A. Documentos para su vida. La Habana, 1964.
Memoria de la administracion del Presidente de la Republica de Cuba Gerardo
Machado у Morales... I de julio de 1928 у el mayo de 1929. La Habana. 1930.
Memoria, informes у acuerdos de la Federation obrera de la Habana. La Habana, 1922.
El mensaje del Presidente dr. Grau al Congreso. La Habana, 1944.
Mensaje al Congreso elevado por el honorable sefior Presidente de la Republica, dr. Carlos Prio Socarras, en ocasion de tomar posesion de su cargo, el dia 10 de octubre de 1948. La Habana, 1948.
Militarismo. Anti-militarismo. Seudo-militarismo. La Habana, 1939.
Ministerio de hacienda. Proyecto de Banco central de la Republica de Cuba e instituciones complimentarias. La Habana, 1944.
Nuestro homenaje a Camilo Cienfuegos. La Habana, 1959.
Notes et eludes documentaires. L'Affaire de Cuba. 22 mars 1963. № 2975. Paris, 1963.
Oposicion de los industriales fosforeros a la instalacion de una nueva fabrica de fosforos totalmente mecanizada por el trust fosforero sueco». La Habana, 1950.
Partido ABC. Proyecto de constitution de Republica de Cuba. La Habana, 1939 Partido action republicana. Programa constitutional. La Habana, 1939.
Partido agrario nacional. La doctrina Marquez. La Habana, 1940.
Partido comunista de Cuba. «Cuidemos la unidad...» (El caso del dr. Martin Castellanos). La Habana, 4938.
Partido del pueblo cubano. (Ortodoxos). Ley Dellunde. Texto inlegro de la proposition de ley. La Habana, 1931.
Partido revolucionario cubano. (Autentico). Zendegui G. de, Fundamentos docl-rinafes para una nueva constitution del estado cubano. La Habana, 1939.
P ere da, de D. El nuevo pensamiento politico de Cuba (Documentos..) La Habana, 1945.
Plan de reconstruction economico-social. La Habana, 1938.
Playa Giron, t. 1—4. La Habana, 1961.
Primer congreso nacional de cultura. La Habana, 1963.
Problemas de la post-guerra. Discursos... 14 de abril de 1944. La Habana, 1944.
Programa constitutional del Partido revolucionario cubano. Autenticos. La Habana, 1934.
Programa у estatutos del Partido liberal... Mayo de 1905... Octubre de 1919. La Habana, 1919.
Publicaciones del Archive nacional de Cuba. Memorias, correspondientes a los afios 1946—1958. La Habana, 1948—1959.
Lo que es «Movimiento de conciliation nacionalista». La Habana, 1939.
Recurso de inconstitucionalidad establecido ante el tribunal .de garantias consti-tucionales у sociales por mas de 25 ciudadanos contra la Ley constitucional de 4 de abril de 1952... bajo la direction del dr. Ramon Zaydin у Marquez. Sterling. La Habana, 1953.
Reglamento de los contratos referentes al trabajo... Decreto 798 de 21 de abril 1938, corregido..., modificado... 3 de noviembre de 1944. La Habana, 1944.
Report of the Comission on Cuba Affairs. Foreign Policy Association. Problems of the New Cuba. N. Y., 1935-
445
Report on Cuba. Findings and Recomendations of an Economic and Technical Mission organised by the International Bank for Reconstruction and Development in Collaboration with the Government of Cuba in 1950. F. A. Truslow Chief of Mission. Washington, 1951.
Republica de Cuba. Acuerdos del Congreso... sorbe reforma de la costitucion у manifiesto del honorable senior Presidente... La Habana, 1927.
Republica de Cuba.	Camara	de	representantes. Resumen de los trabajos... del	7
de noviembre de	1904 al	10	de marzo de 1905. La Habana, 1905.
Republica de Cuba.	Camara	de	representantes. Caja general, de jubilaciones	у
pensiones de agentes, empleados у obreros del comercio. La Habana, 1951.
Republica de Cuba. Comision nacional , cubana de propaganda por la guerra у de auxilio a sus victimas. La Habana, 1918.
Republica de Cuba. Diario de sesiones de la convencion constituyente de la isla de Cuba. La Habana, 1900—1901.
Republica de Cuba. Institute nacional de prevision у reformas sociales. Proecto de Ley de seguros sociales у Banco nacional del trabajo. La Habana, 1951.
Republica de Cuba. Ministerio de agricultura. Reglamento del reparto de tierras. La Habana, 1951.
Republica de Cuba. Ministerio de comercio. Frente a la pasion, el error у la de-magogia. La Habana, 1947.
Republica de Cuba. Ministerio de las relaciones exteriores. La posicion del azucar cubano en los Estados Unidos de America. La Habana, i960.
Senado de la Republica. La candidature unica у la reorganizacion de los partidos. Discursos у proecto de ley... sesiones del senado... La Habana, 1929.
Sindicato nacional de trabajadores de la administracion publica. I-er congreso con* stituente. La Habana, 1961.
S.S.A de la I.C. El movimiento revolucionario latinoamericano. Versiones de la Primera conferencia comunista latinoamericana. Junio de 1929. Buenos Aires, 1929.
Tesis у programa del Partido agrario nacional (socialista antiimperialista). La Habana, 1936.
Los trabajodores, los sindicatos у la produccion. La Habana, 1964.
Union revolucionaria comunista. Esto puede hacerse para salvar a Cuba. La Habana, 1940.
Universidad nacional. Decreto num. 2059. Autonomia universitaria. La Habana, 1933.
U.S. Department of State. Foreign Relations of the United States. 1933, vol. V. The American Republics. Washington, 1952.
U.S. Department of State. Latin America. Washington, 1963.
La visita del presidente electo de Cuba general Gerardo Machado a los Estados Unidos en abril de 1925. N. Y., 1925.
Voto particular contra la Enmienda Platt por Salvador Cisneros у Betancourt. La Habana, 1963.
ПРЕССА *
«Правда»
«Известия»
«Аграрные проблемы»
«Большевик»
«Внешняя торговля»
«Интернационал молодежи»
«Коммунист»
«Коммунистический интернационал»
«Красный интернационал профсоюзов»
«Куба»
«Международная жизнь»
«Международное рабочее движение»
* За различные годы, комплекты и отдельные номера.
446
«Мировое хозяйство и мировая политика»
«Новости Кубы»
«Проблемы мира и социализма»
«Советский сахар»
«Cuba libre»
«Gaceta administrative»
«Gaceta oficial»
«Ноу»
«Notas economicas»
«Noticias de hoy».
«Palria»
«Respuestas»
«Vanguardia obrera»
«Voz obrera»
«Bohemia»
«Carteles»
«Cuba»
«Cuba socialista»
«Fundamentos»
«The New Leader»
А также: Досье иностранной прессы Отдела рукописных фондов Института истории АН СССР.
СТАТИСТИЧЕСКИЕ, ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЕ
И СПРАВОЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ
Брагинская Э., Ш у р Л. Куба в советской печати. М., 1963.
Мировые экономические кризисы. 1848—1935 гг., тт. 1, 3. Под ред. акад. Е. С. Варга. М„ 1939.
Новые материалы к работе В. И. Ленина «Империализм, как высшая стадия капитализма». М., 1935.
Anuario azucarero de Cuba. 1959. Censo de la industria... La Habana, 1959. Castellanos G. Panorama historico. Ensavo de cronologia cubana. La Habana, 1934. Censo de la Republica de Cuba. Ano 1907. La Habana, 1908.
Censo de-'la Republica de Cuba. Ano 1919. La Habana, 1920.
Cuba en cifras. Editado por el Ministerio del trabajo. La Habana, 1962.
Cuba, territorio libre de America. Album de fotografias. La Habana, 196(_?).
Institut of International Finance. «Bulletin N 68». 1934; «Bulletin N 70». 1934; «Bulletin N 71», 1934; «Bulletin N 100», 1938.
Investment in Cuba. Basic information for United Slates businessmen. Washington, 1956.
Libro de Cuba. Una enciclopedia ilustrada... 1902—1952. Comite ejecutivo: Juan Joaquin Otero, presidente; Juan Sabates у Rufino Pazos. La Habana, 1954.
Mesa Rodriguez M. Algunas fuentes bibliograficas para la historia de Cuba. La Habana, 1958.
Perez Cabrera. J. Fundamentos de una historia de la historiografia cubana. La Habana, 1959.
Perez Cabrera. J. Historiografia de Cuba. Mexico, 1962.
Portuondo J. Hacia una nueva historia de Cuba.— «Cuba socialista», Agosto de 1963, № 24.
Primer indice anual de la legislacion revolucionaria. 1-ro de enero a 31 de de-ciembre de 1959. Compilacion completa por el dr. Mariano Sanchez Roca. La Habana, 1960; Segundo indice... de 1960. La Habana 1961; Tercer indice... de 1961. La Habana, 1962; Cuatro indice., de 1962. La Habana, 1963.
Profil of Cuba. La Habana, s.a.
443
Report on the Census of Cuba. 1899. Washington, 1900.
Report on the Economic Conditions in Cuba. Department of Overseas Trade. His Majesty’s Legation. Habana. Report by Acting British Consul General... London. 1922... '1923... 1926... 1928... 1930... 1932... 1935... 1937.
Rier a M. Cuba politica (1899—1955). La Habana, 1955.
Rodriguez C. R. El marxismo у la historia de Cuba.— «Cuadernos de historia de Cuba». La Habana, 1944, N 1.
Sandoval, de, J. Indice cronologico de la legislacion social cubana. La Habana, 1935.
Santovenia E., Santovenia A., Perez Cabrera M., Azcuy у Alon F., Mesa Rodriguez M., Entralgo E. у Josefa Arrojo M. La Ensenanza de la historia en Cuba. Mexico, 1951.
Seligman E. Informe sobre la sistema tributaria de Cuba. La Habana, 1932.
Sociadad cubana le estudios historicos e internacionales. Reglamento. La Habana, 1940.
Smith R. Twentieth-Century Cuban Historiography.— «The Hispanic American Historical Review». Febriary 1964, vol. XLIV, N 1.
Trelles C. Bibliografia cubana del siglo XX, t. 1—2. Matanzas, 1916—1917. Winkler M. Investments of United States of America Capital in Latin America. Boston, 1929.
ИСТОРИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ. РЕЧИ,
СТАТЬИ, ПАМФЛЕТЫ
Агирре С. Историческое значение Десятилетней войны.— «Новая и новейшая история», 1965, № 4.
Аграрный вопрос в странах Южной и Караибской Америки. Сборник. Под ред. И. Маркова, М. Карновского и В. Турока. М., 1933.
А к у л а й В. Кубинское крестьянство накануне революции.— «Вестник Московского университета», серия IX; «История», 1965, № 2.
Андрианов В. Свободная Куба. М., 1960.
Андрианов В. Наш друг Куба. М., 1963.
Антясов М. Современный панамериканизм. М., 1960.
Арисменди Р. Вторжение доллара в Латинскую Америку. М., 1948.
Арисменди Р. Проблемы латино-американской революции. М., 1964.
Боровик Г. Повесть о зеленой ящерице. М., 1962.
Боровик Г. Пылающий остров. М., 1964.
Бальтра Кортес А. Экономическое развитие Латинской Америки. М., 1963.
Боровский В. Знамя революции над Кубой. М., 1963.
Варела А. Куба революционная. М., 4962.
Варга Е. Очерки по проблемам политэкономии капитализма. М., 1964.
Вартанов Г. Революционная Куба. Л., 1963.
Василевская В. Архипелаг свободы. М., 1962.
Визен Л. Хосе Марти. М., 1964.
В и л а р С. Военная диктатура на Кубе и борьба за демократию.— «Коммунистический интернационал», 1938, № 1.
Владимиров Л. Дипломатия США в период американо-испанской войны. М„ 1957.
Волков А. Латинская Америка в борьбе против гитлеризма. М.— Л., 1942.
Гайденко И. Звезда свободы. Киев, 1963.
Гвоздарев Б. Организация Американских государств. М., 1960.
Гвоздарев Б. «Союз ради прогресса» и его сущность. М., 1964.
Гильен Н. Ленинский холм на Кубе,-—«Литературная газета», 23.IV 1960.
Гонионский С. Латинская Америка и США. 1939—1959. М., 1960.
Гонионский С. Куба идет вперед. М., 4962.
Гонионский С. Очерки новейшей истории стран Латинской Америки. М. 1964.
448
Горожанкина Н. Внутриполитическая борьба на острове Куба.— «Мировое хозяйство и мировая политика», 1940, № 2.
Г р е ч е в М. А. Империалистическая экспансия США в странах Латинской Америки после второй мировой войны. М., 1954.
Гр и гулевич И. Культурная революция на Кубе. М., 1965.
Гриневич Э. Страницы истории Кубы. М., 1964.
Г. С. На Кубе возникают советы. «Колониальные проблемы». Сборник 2. М., 1934.
Данилевич М. Положение и борьба рабочего класса стран Латинской Америки. М., 1953.
Данилевич М. Рабочий класс в освободительном движении народов Латинской Америки. М., 1962.
Донский Г. Мексика. Куба. Аргентина. М.— Л., 1929.
Дымов В., Ушаков Г. Подлинная история Плайя-Хирон.— «Новое время». 1963, N 17.
Дюваль А. Борьба с проникновением фашизма в Латинской Америке.— «Большевик», 1939, № '12.
Ефимов А., Анчишкин А. Куба планирует национальую экономику. М„ 1963.
Зорина А. Из героического прошлого кубинского народа. М., 1961.
Зубок Л. Империалистическая политика США в странах Карибского бассейна. 1900—1939. М.— Л., 1948.
Калинин А. Рабочий класс и кубинская революция. «Рабочее движение в капиталистических странах (1959—1961 гг.)». Сборник. Под ред. А. А. Арзуманяна. М., 1961.
Кастро Ф. Речи и выступления. М., 1960.
Кастро Ф. Речи и выступления. 1961—1963. М., 1963.
Кастро Ф. Наше дело побеждает. М., 1965.
Кобо X. Друг наш Куба. М., 1963.
Королев Н. Страны Латинской Америки в международных отношеничх. 1898—1962. М„ 1962.
.Кортес В. За единый национальный фронт на Кубе.— «Коммунистический интернационал», 1935, № 18.
Кризис в странах Латинской Америки. Сборник. Под ред. И. Маркова. М„ 1932.
Куба. Иторико-этнографические очерки. Под ред. А. В. Ефимова и И. Р. Гри-гулевича. 2-е изд. М., 1961.
Кубинская; поэзия. Составители: К. Обыден и В. Столбов. Под ред. М. Зенкевич. М„ 1959.
Лаврецкий И. Тень Ватикана над Латинской Америкой. М., 1961.
Лаврецкий И. Кубинский историк Роиг де Леученринг.— «Вопросы истории», 1962, № 5.
Лавров Н. Рабочее и национально-освободительное движение в странах Латинской Америки на первом этапе общего кризиса капитализма. М., 1956.
Л а п о в а Р. Общественный и государственный строй Кубинской республики. Саратов, 1963.
Латинская Америка в прошлом и настоящем. Сборник. Под ред. В. В. Вольского, И. Р. Григулевича, Ю. В. Дашкевича, Л. Ю. Слезкина. М., 1960.
Лопес П. За единый фронт борьбы против кровавой диктатуры Батисты.— «Партийная жизнь», 1958, № 20.
Ле Риверенд X. Первые отклики кубинского народа на Великую Октябрьскую социалистическую революцию.— «Новая и новейшая история», 1963, № 5.
Майданик К. Исследование французского историка-марксиста о кубинской революции.— «Вопросы истории», 1963, № 10.
Маринельо X. Большая победа кубинского народа. «Латинская Америка в прошлом и настоящем». Сборник. Под ред. В. В. Вольского, И. Р. Григулевича, Ю. В. Дашкевича, Л. Ю. Слезкина. М., 1960.
449
Марков И. Мировой аграрный кризис. М., 1934.
Марти X. Избранное. М., 1956.
Мерин Б. К истории разрыва дипломатических отношений между США и Кубой. МОПИ им. Н. К. Крупской. «Ученые записки», т. CXV. Всеобщая история. Вып. 4. М., 1963.
Мерин. Б. Свободная Куба. М., 1964.
Михайлов С. Некоторые вопросы изучения Латинской Америки.— «Новая и новейшая история», 1964, № 2.
Мохначев М. Слияние революционного движения на Кубе в единый патриотический антиимпериалистический поток. «Борьба за единый рабочий антиимпериалистический фронт в странах Латинской Америки». Сборник. М„ 1963.
Национально-освободительное движение в Латинской Америке на современном этапе. Сборник. Под ред. В. Я. Аварина и М. В. Данилевич. М„ 1961.
Народы Латинской Америки в борьбе против американского империализма. Сборник. Под ред. М. И. Рубинштейна. М., 1951.
Нации Латинской Америки. Сборник. Под ред. А. В. Ефимова, И. Р. Григу-левича, С. А. Гонионского. М„ 1964.
Никифоров Б. Из истории рабочего движения на Кубе.— «Вопросы истории», 1961, № 9.
Нитобург Э. Американский империализм — душитель демократического движения на Кубе (1933—1934).— «Вопросы истории», 1952, № 6.
Нитобург Э. К вопросу об интервенции США на Кубе в 1933.— «Новая и новейшая история», 1963, № 2.
Нитобург Э. Куба в борьбе за независимость. М., 1960.
Нитобург Э. Политика американского империализма на Кубе. М., 1965.
Норт Д. Кубинская революция. М., 1960.
Норт Д. Куба — надежда континента. М., 1961.
Ну ньес Хименес А. География Кубы. М., 1960.
Нуньес Хименес А. Аграрная реформа на Кубе. М„ 1960.
Нуньес Хименес А. Крах тирании Мачадо.— «Новая и новейшая история», 1962, № 6.
Нуньес Хименес А. Республика Куба. М., 1963.
Обыден К. Куба в борьбе за свободу и независимость. М., 1959.
Окунева М. Империалистическая интервенция США на Кубе в 1899—-1901 и 1906—1909 годах.— «Вопросы истории», 1951, № 5.
Олден Г. США над Латинской Америкой. М., 1956.
Освободительное движение в Латинской Америке. Сборник. Под ред. С. Михайлова, Б. Руденко, А. Шульговского, Б. Коваля. М., 4964.
От Сьерра-Маэстры до Гаваны. Воспоминания. М., 1965.
Ошеверов Г. Фидель Кастро. М., 1961.
Портуондо X. Исторический очерк кубинской литературы. М., 1961.
Проблемы современной Латинской Америки. Сборник. Под ред. М. В. Данилевич и А. Ф. Шульговского. М„ 1959.
Профсоюзы Кубы. Сборник статей, выступлений, материалов. М., 1963.
Пять лет кубинской революции. Сборник. Под ред. А. В. Ефимова, Е. В. Ана-новой, И. Р. Григулевича, С. С. Михайлова, Г. К. Селезнева. М., 1963.
Разумов и ч Н. Г осу дарственные преобразования революционной Кубы. М„ 1964.
Ревуненков В. История стран Латинской Америки в новейшее время. М„ 1963.
Родригес К. Р. Сорок лет коммунистического движения на Кубе.— «Правда», 16. VIII 1965.
Роиг де Леучсенринг Э. Хосе Марти — антиимпериалист. М., 1962.
Рока Б. Как сложилось единство революционных сил Кубы.-—«Политическое самообразование», 1961, № 42.
Рока Б. Куба — свободная территория Америки. М., 1961.
Рока Б. Основы социализма на Кубе. М., 1961.
450
Рока Б. Новый этап революции на Кубе.— «Проблемы мира и .социализма», 1961, № 10.
Романова 3. Экономическая экспансия США в Латинской Америке. М., 1963.
Русин Н. От Гаваны до острова сокровищ. Л., 1964.
Слезкин Л. Испано-американская война 1898 года. М., 1956.
Слезкин Л. Политика США в Южной Америке. 1929—1933. М., 1956.
Слезкин Л. Концепция «добрососедства» в американской историографии. «Против фальсификации истории». Сборник. Под ред. В. Г. Трухановского, С. Ф. Молочкова, А. П. Каждана и М. И. Михайлова. М., 1959.
Слезкин Л. Гражданская война в США и их южные соседи. «К столетию гражданской войны в США». Сборник. Под ред. А. В. Ефимова и Л. И. Зубока. М., 1961.
Смирнов С. Поездка на Кубу. М., 1962.
Спивак Д. В кубинском подполье.— «Коммунист», 1936, № 19—20.
Строганов И. Горький сахар.— «Знамя», 1949, Хе 5.
Толедо М. МОПР в странах Южной Америки. М., 1933.
Торрес Э. Мелья борется вместе с нами.— «Комсомольская правда», 11.1 1959.
Фон ер Ф. История Кубы и ее отношения с США. 1492—1845. М., 1963. Фонер Ф. История Кубы и ее отношения с США. 1845—1895. М., 1964. Франкос А. На Кубе праздник. М., 1963.
Хайд Ч. Международное право, его понимание и применение Соединенными Штатами Америки, т. I, М., 1950.
Хиль М. Куба — да! Янки — нет! М., 1961.
Че Гевара Э. Партизанская война. М., 1961.
Чичков В. Заря над Кубой. М., 1961.
Шапиро А. Революционная борьба на Кубе.— «Аграрные проблемы». 1934, Хе 11—12.
Шесть лет аграрного кризиса. Сборник. М., 1935. Под ред. М. Спектатора. Экономические проблемы стран Латинской Америки. Под ред. В. Я. Авари-на и М. В. Данилевич. М., 1963.
Эспин де Кастро В. Куба борется — Куба победит. М., 1960.
Acosta Rubio R. Batista ante la historia. La Habana, 1938.
Acosta Rubio. R. Batista. La Habana, 1943.
Aguero S. Racismo у mestizaje en Cuba. La Habana, 1959.
Aguirre S(ergio). Seis actitudes de la burgesia cubana en el siglo XIX.— «Cuaidernos de historia de Cuba», 1944, № 1.
Aguirre S(ergio). Lecciones de historia de Cuba. La Habana, '1961.
Aguirre S(evero). La unidad juvenil contra el imperialismo. La Habana, 1941.
Aguirre S(evero). La revolution agraria. La Habana, 1962.
Alonso M. La nationalization del trabaio en Cuba. La Habana, 1936.
Alvarez A. Ilegalidad de la reforma constitucional. La Habana, 1928.
Alvarez I. Heroes eternos de la Patria. La Habana, 1964.
Alvarez Tabio F. Evolution constitucional de Cuba (1928—1940). La Habana, 1953.
Andrade R. Las dos Americas. La Habana, 1963.
Andrade, de, G. Pro patria oppressa. La Habana, 1932.
Aptheker H. American Foreign Policy and the Cold War. N. Y., 1962.
Arango R. Politica agraria. La Habana, 1958.
Arce L. Capitolio adentro (1902—1940). La Habana, 1945.
A r g e E. Cuba у sus hombres. Barcelona, 1962.
Armas, de, J. Los dos protectorados. La Habana, 1906.
Armenteros C. La nueva constitution de la URSS у la realidad sovietica. La Habana, 1937.
Armenteros C. Los nuevos rumbos de la historia. Buenos Aires. 1940.
Arnault J. Cuba et le marxisme. Paris, 1962.
Arredondo A. El negro en .Cuba. La Habana, 1939.
Arredondo A. Cuba: tierra indefensa. La Habana, 1945.
45/
As Our Neighbours see us. Stillwater, 1940.
Azcuy A. Cuba: campo de concentracion. Mexico, 1954.
Baeza Flores A. Los cadenas vienen de lejos. Mexico, 1960.
Batista у Saldivar F. Cuba. Su politica interna у sus relaciones exteriores. La Habana, 1939.
л,	Batista у Saldivar F. Alocaciones en conmemoracion del 4 de Septiembre
jy	de 1934, 1935, 1936, 1937, 1938 у 1939. La Habana, 1939.
Batista у Saldivar F. Revolucion social. La Habana, 1944.
Batista у Saldivar F. Basamentos democraticos. La Habana, 1949.
Batista у Saldivar F. 3 charlas con mi pueblo. La Habana, 1»9z.
Battember g, de, D. Cuba en 1928. Paris, 1928.
Beals C. The Crime of Cuba. Philadelphia, 1934.
j Bearle A, Latin America-Diplomacy and Reality. N. Y., 1962.
Benitez F. La batalla de Cuba. Mexico, 1960.
Benton W. The Voice of Latin America. London, 1962.
j	BerenguerF. El problema de las subsistencias en Cuba. La Habana, 1918.
Betancourt J. Preludios de libertad. La Habana, 1951.
]	В i s b e M. Dos discursos historicos. La Habana, 1946.
Blank у Menocal, de, G. Las relaciones chino-cubanas у el tratado en estudio. Shanghai, 1915.
Bosch J. Cuba, la isla fascinante. Santiago de Chile, 1955.
Bremauntz A. Mexico у la revolucion cubana. Mexico, 1966.
Breuil D. Lecciones de historia de Cuba. La Habana, 1961.
Breno S. Figures cubanas. La Habana, 1964.
Bustamante J. Raices psicologicas del cubano. La Habana, 1960.
Cabus J. Batista: pensamiento у action. 1933-—1944. La Habana, 1944.
Calle Iturrino E. Del Nervion al Hudson. Bilbao, 1955.
Camio M. En defensa de nuestros derechos. La Habana, 1947.
Campa M. Un ano de politica exterior cubana (1939—1940). La Habana, 1941.
C a m u M.-E. Lune de miel chez Fidel Castro. Paris, 1960.
Carbonell J. Frente a la America imperialista la America de Bolivar. La Habana, 1922.
Capablanca у Graupera R. El socialismo у la abolition de la propiedad individual. La Habana, 1915.
Cardenas de R. Cuba no puede invocarse en testimonio del imperialismo norte-americano. La Habana, 1917.
Carrera у Justiz. El municipio у la cuestion de razas. La Habana, 1904.
Casas CadillaR. El problema economico de Cuba. La Habana, 1944.
Castellanos Mana M. Discurso... en la Camara de representantes... sobre la suspencion de las garantias constitucionales. La Habana, 1930.
Castellanos J. Raices de la ideologia burgesa en Cuba. «Cuadernos de historia de Cuba», 1944.
Castro Ruz F. Ni libertad sin pan, ni pan sin libertad. La Habana, 1959.
Castro Ruz F. Humanismo revolucionario. La Habana, 1959.
Castro Ruz F. Informe economico sobre Cuba. La Habana, 1959.
Castro Ruz F. El nifio que no estudia no es buen revolucionario. La Habana, 1959.
Castro Ruz F. Una sola bandera. un solo ideal: j Cuba! La Habana, 1959.
Castro Ruz F. Pan sin terror. La Habana, 4959.
Castro Ruz F. 2 discursos. La Habana, 1960.
Castro Ruz F. Nada mas hay mas importante que un nifio. La Habana, I960.
Castro Ruz R. El ejemplo de los heroes nunca muere. La Habana, 1959.
Casus о E. Politica cubana. Sistema americano. La Habana, 1901.
Cepero Bonilla R. El covenio cubano-sovietico. La Habana, 1960.
Cepero Bonilla R. Obas historicas. La Habana, 1963.
Cienfuegos C. Nuestro recuerdo a Camilo Cienfuegos. La Habana, 1960.
Chapman Ch. A History of the Cuban Republic. N. Y., 1927.
Chester E. A sergeant named Batista. N. Y., 1954.
452
Cisneros у Betancourt S. Llamamiento al pueblo americano. La Habana, 1900.
Collazo E. La revolucion de agosto de 1906. La Habana, 1907.
Cortina J. La reelection presidencial. Discurso. La Habana, 1916.
Cortina J. Cuba у la guerra europea. Discurso. La Habana, 1917.
Cortina J. Cuba у la Logia de las Naciones. La Habana, 1926.
Cortina J. Exposicion de motives у bases para reformat la constitucion. La Habana, 1936.
Cruz A. Una voz de alerta. Frente a la amenaza del falangismo en Cuba. La Habana, 1940.
Cruz, de la C. Dos discursos contra la suspension de las garantias constitusiona-les. La Habana, 1930.
El 40 aniversario del Primer partido marxista-leninista en Cuba. «Cuba socialista», N 48, 1965.
Cubilinganga. Historia politica-comica. Escrita en ingles por Mr. James Toopinje Scayl. Vertida al Castellano por Joscampay. La Habana, 1908.
Daniel J. and Hubbel J. Strike in the West. The Complete Story of the Cuban Crisis. N. Y., 1963.
Defense le Cuba. Conferencias... Universidad popular. Segundo ciclo. Julio de 1960. La Habana.
Diaz Marcos. El P.R.C. у los Frentes Populates. La Habana, 1938.
Diaz Verson S. El nazismo en Cuba. La Habana, 1944.
Dolz у Arango R. Discurso de oposicion. La Habana, 1927.
Domench Vina j eras F. El obrero cubano ante la 6-a conferencia international del trabajo. La Habana, 1924.
Dorticos Torrado O. La revolucion no ha traicionado a Cuba; ha cumplido con sus ideales. La Habana, 1960.
Draper Th. Castro’s Cuba. N. Y., 1961.
Draper Th. Cuba and U.S. Policy. N. Y., 1961.
Draper Th. Castro’s Revolution. Mith and Realities. London, 1962.
Draper Th. Castroism: Theory and Practice. N. Y., 1965.
D r e i e r J. La Alianza para el progreso. Mexico, 1962.
D r e i e r J. The Organisation of American States and the Hemisphere Crisis. N. Y., 1962.
D'T orra A. у Arredondo A. Como cumple Batista su platforma de gobierno. La Habana, 1943.
Dubots J. Fidel Castro. Rebel — Liberator or Dictator. Indianopolis. N. Y„ 1959.
Dumont R. Cuba. Paris, 1964.
Dumpierre E. Relates sobre Melia.— «Bohemia», 8 de enero de 1965.
Dumpierre E. Melia. La Habana, 1964.
«The Economic Defense of the Western Hemisphere», Washington, 1941.
Eisenhower D. Peace and Justice. N. Y., 1961.
Ely R. Cuando reinaba su majestad el azucar. Buenos Aires, 1963.
Entralgo E. Algunas facetas de Varona. La Habana, 1965.
«En 26 julio сото en 28 enero». La Habana, 1960.
Estrada G. Sobre historia de Cuba. La Habana, 1955.
Fabre-Luce A. Revolution a Cuba. Paris, 1934.
«Facetas de la vida de Cuba republicana». 1902—1952. Collecion Historica... La Habana, 1954.
Ferguson J. The Revolutions of Latin America. London, 1963.
Fergusson E. Cuba. N. Y., 1946.
Ferrara O. L’Amerique et 1’Europe. Paris, 1930.
Fitzgibbon R. Cuba and the United States. 1900—1935. Menasha, 1935.
F 1 e i t e s M. Cuba a caballo. La Habana, 1945.
Frank W. Cuba, isla profetica. Buenos Aires, 1961.
Franco Varona M. La doctrina de Marti en el programa de Batista. La Ha* bana, 1940.
Fontana B. Franco у su imperio de crimen. La Habana, 1940.
Francisco (s. n.) Veneno en «La Quincena». La Habana. 1961.
30 Л« Ю, Слезкин
453
Friedlaender H. Historia economica de Cuba. La Habana, 1944.
Gandarilla J. Contra el yanqui. La Habana, 1960.
Garcia Buch аса E. Los transformaciones culturales de la revolucion cubana. «Cuba socialista», enero de 1964.
Garcia Mayo M. у otros. Causas geograficas e historicas de la guerra actual. Sta. Clara, 1941.
Garrigo R. Revolucion falscada. La Habana, 1934.
Gay Calbo E. La intromision norteamericana en Centroamerica. La Habana, 1922.
Gay Calbo E. El momento constitucional. La Habana, 1937.
Gay Calbo E. Ciudadania у extranjeria. La Habana, 1937.
Gay Calbo E. El centenario de la bandera cubana (1849—1949). La Habana 1949.
Gil Carballo. El opio, nueva arrna de guerra del Japon. La Habana, 4943.
G i m e n e z A. Sierra Maeslra. S. Paulo, 1959.
Goldenberg B. Latinamerika und die kubanische Revolution. Koln—Berlin, 1963.
Gomez G. De la dictadura a la liberacion. La Habana, 1959.
Gomez J. Preparando la revolucion. La Habana, 1936.
Gonzalez J. Los linchamientos americanos. La Habana, 1908.
Gonzalez Pedrero E. La revolucion cubana. Mexico, 1959.
Gonzalez Rodriquez M. Las necesidades, economico-financieras mas ur-gentes de Cuba. La Habana, 1944.
Gordon L. A New Deal for Latin America. Cambr. Mass., 1963.
Grau San Martin R. The Cuban Terror.— «The Nation», 3 April, 1935.
Grau San Martin R. Cuba ante la guerra. La Habana, 1940.
Grau San Martin R. Intervencion del estado cubano en la venta de la zafra azucarera. Discurso... 12 de septiembre de 1946... La Habana, 1946.
Grillo D. En la politica cubana. La Habana, 1957.
Guas Inclan R. у Suarez Rivas E. Una nueva etapa liberal. Discursos. La Habana, 1948.
Guerra у Sanchez R. Filosofia de la produccion cubana. La Habana, 1944.
Guerra у Sanchez R. Azucar у poblacion en las Antilles. La Habana, 1961.
Guggenheim H. The United States and Cuba. N. Y., 1934.
Guilbert Y. Le revolution de Fidel Castro. Paris, 1962.
Guiral Moreno M. Cuba contemporanea, su origen, su existencia у su sig-nificacion. La Habana, 1940.
Guiteras C. 8 de mayo de 1935. Biografia de Antonio Guiteras. La Habana, 1960.
Gutierrez Sanchez G. La problematica cubana de la post-guerra. La Habana, 1943.
Gutierrez Sanchez G. Esquema del nuevo orden mundial democratico. La Habana, 1944.
Gutierrez G. El desarrollo economico de Cuba. La Habana, 1952.
Hansen J. The Truth about Cuba. N. Y., 1960.
Halvarez E. Batista: estudio polemico. La Habana, 1937.
Healy D. United States in Cuba. 1898—1902. Madison, 1963.
Hell Y. Kurze Geschichte des kubanisches Volkes. Berlin, 1966.
Hermans H. Fidel Castro. Haag, 1964.
Hernandez E. Los albores del nuevo derecho publico. La Habana, 4919.
Hernandez Corujo E. Las transformaciones del derecho constitucional cubano desde el 12 agosto de 1933. La Habana, 1936.
H e v i a A. Los derechos de Cuba sobre la isla de Pinos. La Habana, 1924.
H e v i a A. Contra las reformas constitucionales у la proroga de poderes. La Habana, 1928.
Historia de la Nacion cubana. Publicada bajo la direccion de Romiro Guerra у Sanchez, Jose M. Perez Cabrera, Juan J. Remos, Emetrio S. Santovenia. La Habana, 1952, t. 7—10.
Huberman L„ Sweezy P. M. Cuba, Anatomy of a Revolution. N. Y., 1961.
454
Infiesta R. Historia constitucional de Cuba. La Habana, 1951.
Jenks L. Our Cuban Colony. N. Y., 1928.
Jimenez Postrana J. Los chinos en las luchas por la liberacion cubana (1847—1930). La Habana, 1963.
Julien C. La revolution cubaine. Paris, 1961.
Juncadella S. Recurso de inconstitucionalidad. Contra los decretos presidencia-les № 2905... у № 212... que regulan la produccon у exportacion de los azuca-res de la zafra de 1947. La Habana, 1947.
К rob er K. Kuba. Leipzig, 1962.
Lancis v Sanchez A. Flecciones у administracion en la Republica (1902— 1952). La Habana, 1952.
Lancis A. El proceso electoral de 1954. La Habana, 1955.
Lanzman J. Viva Castro. Paris, 1959.
Lataste A. 1964: Afio de economia. «Cuba socialista», febrcro de 1964.
Latorre Cabal H. Punta del Este. Bogota, 1961.
Leante C. Con las milicias. La Habana, 1962.
Le Riverend J. La Republica: dependencia у revolucion. La Habana, 1961.
Le Riverend J. Raices del 24 de Febrero: la economia у la sociedad cubanas de 1878 a 1895. «Cuba socialista», febrero 1965.
Le Riverend J. Historia economica de Cuba. La Habana, 1965.
Le Royy Cassa J. Historia abreviada de la Academia de ciencias de la Habana. La Habana, 1961.
Light R. and M-arzani C. Cuba versus CIC. N. Y., 1961.
Lockmiller D. A. Magoon in Cuba (A History of the second Intervention,. 1906—1909). Chapel Hill, 1938.
Lopez Blanco M. La cuestion del sorteo. La Habana, 1937.
Lopez Castillo R. La ley de reforma agraria. La Habana, 1959.
Lopez Fernandez J. Viven en inferioridad economica los pueblos que care-cen de su propia organization bancaria. La Habana, 1948.
Lorie Bertot F. Oposicion. La Habana, 1946.
Luciano Franco J. La vida heroica у ejemplar de Antonio Maceo. La Habana, 1963.
LI arena J. Zayas у la convencion. La Habana, 1911.
Llarena J. A los estudiantes. А «Е1 Heraldo». La Habana, 1925.
Lopez Sanchez J. Tomas Romay у el origen de la ciencia en Cuba. L.a Habana, 1964.
Macdonald W. Hitler over Latin America. London, 1940.
Manual'de capacitacion civica. La Habana, 1960.
M a П a c h J. La crisis de la alta cultura en Cuba. la Habana, 1925.
Mafiach J. Revolution in Cuba.— «Foreign Affairs», 1933, October, vol. 12, № 1.
Mafiach J. El militarismo en Cuba. La Habana, 1939.
Mafias A. La convencion constituente del articulo 115 de la constitution cubana.
La Habana, 1928.
Marinello J. La cuestion racial en la constitution. La Habana, 1940.
M a r i n e 11 о J. Discurso en la interpelacion senatorial al ministro del trabajo. Carlos Prio Socarras. La Habana, 1948.
Marinello J. Contemporaneos. Las Villas, 1964.
Marquez Sterling C. Los fuerzas morales de la democracia. La Habana, 1942.
Marquez Sterling M. Discursos leidos en la Universidad nacional de Mexico el dia 3 de enero de 1921. La Habana, 1921.
Marquez Sterling M. La politica exterior у la politica nacional del presi-dente Machado. La Habana, 1926.
Marquez Sterling M. Proceso historico de la enmienda Platt. La Habana,. 1941.
Marti G. La democracia у la guerra. La Habana, 1944.
Martinez V. 3 semanas en la LJRSS. La Habana, 1953.
Martinez Dorado M. Cuba. La verdad de su tragedia. La Habana, 19541
30*	455>
Martinez Estarada E. En Cuba у al servicio de la revolucion cubana. La Habana, 4963.
Martinez Fraga P. El general Menocal. Apuntes para su biografia. La Habana, 1941.
Martinez Ortiz R. Cuba, los primeros afios de independencia. Raris, 1929. Martires del Moncada. La Habana, 1965.
Maso у Vazquez C. Consideraciones en torno a las revoluciones. La Habana, 1959.
Matthews H. The Cuban Story. N. Y., 1961.
Los mejores ensayistas cubanos. La Habana, s.a.
Melia J. A. La Lucha revolucionaria contra el imperialismo (Prologo de Blas Roca). La Habana, 1940.
Melia J. A. Marti (Prologo de J. Marinello). La Habana, 1941.
Melia J. A. La lucha revolucionaria contra el imperialismo. La Habana, 1960.
Mendez Capote de Solis R. Oratoria cubana. La Habana, 1927.
Miller W. 90 Miles from Houme. Boston, 1961.
Mills C. Listen, Junkee! N. Y., 1960.
Miranda L. Antorchas de la libertad. La Habana, 1945.
Miranda R. El ideal de la libertad у la atenas de Cuba. La Habana, 1948.
Mora A. La oportunidad de Cuba. La Habana, 1941.
Morray J. The Second Revolution in Cuba. N. Y., 1962.
Morgan J. Cuba. El metodo seguro у justo para el arreglo de la cuestion cubana, s.a., s.s.
Neuring S. Cuba and Latin America. Harborside, 1963.
Nelson L. Rural Cuba. Minneapolis, 1950.
Nixon A. The Challenges We Face. From the Speeches and Papers. N. Y., 1960.
Nueva etapa en el desarrollo del Partido marxista-leninista cubano. «Cuba socialista», 1965, N 51.
Nuiry Sanchez J. Jose Antonio a traves de su testamento politico. La Habana, 1964.
Nunez Jimenez A. Hacia la reforma agraria. La Habana, 1959.
Nunez Jimenez A. La liberation de las islas. La Habana, 1959.
Nunez Jimenez A. La reforma agraria en la revolucion cubano. La Habana. 1960.
O. Cuba and the United States.— «Foreign Affairs», January, 1928.
Ordonez Morales J. 1896 — General Valeriano Weyler; 1933 — General Gerardo Machado. La Habana, Septiembre de 1933.
Ortega A. Alrededor de la tragedia. La Habana, 1942.
Ortiz F. El engano de las razas. La Habana, 1946.
Ortiz F. Contrapunteo cubano del tabaco у el azucar. La Habana, 1963.
Otero L. Cuba: Z.D.A. La Habana, 1961.
Pachfer H. Collision Cours. The Cuban Missile crisis and Coexisteuce. London, 1963.
Paez Zamora S. Mr. Roosevelt, la guerra у el negro. La Habana, 1943.
Pardo Llada J. Memories de la Sierra Maestra. La Habana, 1960.
Penichet A. Del ambiente proletario. La Habana, 1918.
Peraza C. Machado, crimenes у horores de un regimen. La Habana, 4933. Peraza C. Cuba у sus figuras de trapo, t. 1—3. La Habana, 1946—1950. Peraza C. De Madrid a la Habana con elecciones. Triple A. La Habana, 1954-Peraza C. Biografia de un perro, s.a., s.s.
Perez Cubillas J. La venta de la zafra у el tratado suplementario con los Estados Unidos. La Habana, 1942.
Perez de la Riva. El cafe. La Habana, 1944.
Pichardo Moya G. Discurso leido en la solemne apertura de los tribunales. La Habana, 1952.
Pincus A. Terror in Cuba. N. Y., 1936.
Pinto A1 b i о 1 A. El dr. Mafiach у el problema negro (replica). La Habana, 1949.
Phillips R. Cuba, Island of Parodox. N. Y., 1959.
456
Phillips R. The Cuban Dilemma. N. Y., 1962.
Polisensky J. Strucne dejiny Kuby. Praha, 1964.
Pompey о A. El tratado anglo-cubano. La Habana, 1905.
Portell Vila H. Historia de Cuba en sus relaciones con los Estados Unidos, t. 3—4. La Habana, 1938—1941.
Portuodo F. Historia de Cuba. La Habana, 1950.
Portuondo del Prado F. Historia de Cuba. La Habana, 1957.
Portuondo del Prado F. De la colonia a la colonia. La Habana, 196(?).
Portuondo у de Castro J. Informe rendido al Senado de la Republica... el 27 de octubre de 1936. La Habana, 1937.
Portuondo Linares S. Los independientes de color. Historia del Partido Independiente de color. La Habana, 1950.
Portuondo J. Critica de la epoca. Las Villas, 1965.
Primelles L. Cronica cubana. 1915—1918. La Habana, 1955 (t. 1). 1919— 1922. La Habana, 1958 (t. 2).
Pujol G. Doctrina del Partido democrata. La Habana, 1941.
Pujol G. Norte e impulse. La Habana, 1946.
Pujol G. Una tesis constitucional. La Habana, 1946.
Pujol G. El permanente renuevo. La Habana, 1947.
R a g g i у Ageo C. La sancion juridica a los derechos de los trabajadores. La Habana, 1935.
Relates del asalto Moncada. La Habana, 1964.
La revolucion cubana ante el mundo. Conferencias... Universidad popular. Tercer ciclo. Septiembre de 1960. La Habana.
R e у V. Los nuevos horizontes del Partido liberal. La Habana, 1947.
Rivero Agiiero A. Intenario de un ideal. La Habana, 1958.
Rivero Muniz J. El movimiento obrero durante la primera intervention. La Habana, 1961.
Rivero Muniz. J. El movimiento laboral cubano durante el periodo 1906— 1911. Las Villas, 1962.
Rivero Muniz J. Los prolegomenos del socialismo en Cuba. «Cuba socialista», Marzo de 1962.
Rivero Muniz J. Carlos B. Balino. La Habana, 1962.
Roa R. Cuba en la ONU. Discursos... La Habana, 1961.
R о a R. Retorno a la alborada, t. 1—2. Las Villas, 1964.
Robinson A. Cuba and the Intervention. N. Y., 1905.
Roca B- La Union por Cuba, por la democracia у el mejoramiento popular. In-fortne у resoluci6n del VIII plenum del С. C. del Partido comunista de Cuba, La Habana, 1937.
Roca B. Las experiencias de Cuba. Version taquigrafica del discurso ponunciado por el Blas Roca, Secretario General del Partido Comunista Cubano, en el sesion del 2 de febrero de 1939 del VII Congreso Nacional de Partido Comunista Mexicano. Mexico, 1939.
Roca B. Contra la reaction sediciosa. La Habana, 1940.
Roca B. The Cuban People and the New Constitution.— «The Communist», October, 1940.
Roca B. La mujer у la lucha revolucionaria. La Habana, 1941.
Roca B. Ayudemos a la juventud. La Habana, 1941.
Roca B. El articulo de Duclos у la politics del P.S.P.— «Fundamentos», Julio de 1945, № 47.
Roca B. El programs у los estatutos del Partido Socialista Popular. La Habana, 1948.
Roca B. Los regimenes sociales у el concepto de libertad. La Habana, 1960.
Roca B. El comunismo es la conciencia de la ' revolucion de la humanidad por su liberation. La Habana, 1961.
Roca B. El desarrollo historico de la revolucion cubana.— «Cuba socialista», Ene-ro de 1964.
Roca B. Sobre algunos aspectos del desarrollo de la lucha de clases en Cuba.— «Cuba socialista», Abril de 1956.
457
Rodriguez C. La Republica de Cuba у la Sociedad de los Naciones. La Habana, 1929.
Rodriguez C. R. Lenin. La Habana, 1941.
.Rodriguez C. R. Las bases del desarrollo economico de Cuba. La Habana, 1956.
Rodriguez C. R. La clase obrera у la revolucion. La Habana, 1960.
Rodriguez L. Contra la guerra. Manzanillo, 1934.
Rodriguez Lendian E. Consideraciones sobre Rusia a proposito de su guerra con el Japon. La Habana, 1905.
Rodriguez Morejon G. Fidel Castro. Biografia. La Habana, 1959.
Rodriguez Ramirez J. Don Juan Guilberto Gomez у su patriotismo. La Habana, 1933.
Roig de Leuchsenring E. La ocupacion de la Republica Dominicana por los Estados Unidos у el derecho de las pequefias nacionalidades. La Habana, 1919.
Roig de Leuchsenring E. La doctrina de Monroe у el pacto de la Liga de las Naciones. La Habana, 1921.
Roig de Leuchsenring E. Analisis у consecuencias de la intervention nor-teamericana en los asuntos interiores de Cuba. La Habana, 1923.
Roig de Leuchsenring. E. El intervencionismo mal de males... San Jose, 1931.
Roig de Leuchsenring E. Los grandes movimientos politicos cubanos en la republica: ingerencia, reaction, nacionalismo. La Habana, 1943.
Roig de Leuchsenring E. Revolucion у republica en Maceo. La Habana, 1945.
Roig de Leuchsenring E. Introduction a la historia de Cuba republicans. Los Estados Unidos contra Cuba libre. La Habana, 1959, t. 1—4.
Roig de Leuchsenring E. Los Estados Unidos contra Cuba republicana, t. 1. La Habana, 1960.
Roig de Leuchsenring E. Males у vicios de Cuba republicana, sus causas у sus remedies. La Habana, 1961.
Roig de Leuchsenring E. El presidente McKinley у el gobernador Wood maximos enemigos de Cuba libre. La Habana, 1961.
Roig de Leuchsenring E. Cuba no debe su independencia a los Estados Unidos. La Habana, 1961.
Roig de Leuchsenring E. Historia de la enmienda Platt, vol. 1—2. La Habana, 4961.
Rojas M. Moncada, t. 1—3. La Habana, 1960.
Romero Nussa J. La unidad panamericana сото defensa del continente. La Habana, 1941.
Rumbaut R. Ensayo sobre el catolicismo у capitalismo. La Habana, 1951.
Sanchez Amaya F. Diario del «Granina». La Habana, 1959.
Sanguily M. Discurso. El 19 de febrero de 1910. La Habana, 1910.
Sanguily M. Defensa de Cuba. La Habana, 1948.
Sanguily M. Brega de libertad. La Habana, 1950.
Santovenia E. Cosme de la Torriente, estadista. La Habana, 1944.
Santovenia E. Armonias у conflictos en torno a Cuba. Mexico, 1956.
Santovenia E. Galena de forjadores. La Habana, 1956.
Santovenia S. Theodore Roosevelt у la soberania de Cuba. La Habana, 1958.
Santovenia S. Jose Miguel Gomez. La Habana, 1958.
Sartre J. Visita a Cuba. La Habana, 1961.
Schlesinger A. El arma secrela: la quinta columna. La Habana, 1940.
Seers D. (ed. by). Cuba. The Economic and Social Revolution. Durham, 1964, La Sierra у el llano. La Habana, 1961.
S i 1 v e r t K. The Conflict Society: Reaction and Revolution in Latin America.
N. Orlean, 1961.
Smith R. The United States and Cuba. 1917—1960. N. Y., 1960.
Smith R. What Heppend in Cuba? N. Y., 1963.
Soria G. Cuba a 1'heure Castro. Paris, 1961.
458
Sosa de Quesada A. Cuba esta presente. La Habana, 1944.
Stein E. Cuba, Castro and Communism. N. Y., 1962.
Stuart G. Cuba and its International Relations. Madison, 1923.
Suarez Rivas EL Tierra libre. La Habana, 1945.
Suarez Rivas E. Civilidad о defensa de la constitution. La Habana, 1959.
Sunol J. Latinoamerica en Revolution. San Jose, 1960.
S z u 1 с T. and Meyer K. The Cuban Invasion. The Chronicle of Disaster.
N. Y„ 1962.
Taber R. M-26. The Biography of a Revolution. N. Y., 1961.
«Temas en torno de la revolucion». La Habana, 1959.
T о r r a A. Como cumple Batista su platforma de gobierno. La Habana, 1943.
Torres, de, F. El conflicto universitario. Asamblea del dia 12 de enero de 1923. La Habana, 1923.
Torriente Brau P. De la Realengo 18 у Melia, Ruben у Machado. La Habana, 1962.
Torriente Brau P. La isla de los 500 asesinatos. La Habana, 1962.
Torriente, de la, C. Cuba en la vida internacional. Discursos, vol. 2. La Habana, 1922.
Torriente, de la, C. Las relaciones de la Republica de Cuba у los Estados Unidos de America conforme al tratado permanente. La Habana, 1923.
Torriente, de la, C. La enmienda Platt у el tratado permanente. La Habana, 1930.
Torriente, de la, C. En defensa de los derechos del hombre у del ciudadano. La Habana, 1930.
Torriente, de la, C. 12 de agosto. La Habana, 1938.
Torriente, de la, C. Cuarenta anos de mi vida. 1898—1938. La Habana, 1939.
Torriente, de la, C. Winston Churchil. La Habana, 1941.
Torriente, de la, C. Situation internacional de Cuba en el momento actual. La Habana, 1941.
Torriente, de la, C. Matanzas у la democralia. La Habana, 1941.
Torriente, de la, C. Mision en Washington. 1923—1925. La Habana, 1952.
Torriente, de la, L. Mi casa en la tierra. La Habana, 1956.
Trelles C. El progreso (1902 a 1905) у retroceso (1906 a 1922) de la Republica de Cuba. La Habana, 4923.
UrrutLa G. Puntos de vista del nuevo negro. La Habana, 1937.
Valdes-Miranda J. Cuba revolucionaria. La Habana, 1959.
Valladares Abreu A. La Universidad de la Habana en la revolucion nacional. La Habana, 1944.
Varona E. El aprismo у Haya de la Torre.— «Cuadernos de cultura popular», La Habana, 1933, N 1.
Varona R. Los guerrilleros de la paz. Bejucal, 1899.
Varona Guerrero M. La Guerra de independencia de Cuba, vol. I—III. La Habana, 1946.
Vasquez Perez G. et Quert Laguna L. Una ruta. Mariano Gonsalez Gutierrez. La Habana, 1934.
Vega Ceballos V. Ley de arrendamientos у apareceria. Discursos. La Habana, 1949.
Vega Cobiellas U. La personalidad у la obra del general Fulgensio Batista Zaldivar. La Habana, 1943.
Vega Cobiellas U. Los doctores Ramon Grau San Martin у Carlos Salad-rigas Zayas. La Habana, 1944.
Ver ill A. Cuba of today. N. Y., 1931.
Vila A. Por nuestro honor. La Habana, 1918.
Vilar P., Claude H., G a r a u d у R., Fournial G. et Labarre R.
Eveil aux Ameriques. Cuba. Paris, 1962.
Vilchesdela Ma z a B. La tirania de Machado; resumen histdrico... La Habana, 1933.
459
W a 11 i c h H. Monetary Problems of an export economy. The Cuban experience (1914—1947). Camb. Mass., 1950.
Walzer M. Cuba. The Invasion and the Consequences.— «Dissent», June, 1961. Williams W. The United States, Cuba and Castro. N. Y., 1962.
Wright Ph. The Cuban Situation and Our Treaty Relations. Washington, 1931. Zalamea J. Antecedentes histdricos de la revolucion cubana. Bogota, 1961. Zayas A. El sufragio у su ejercicio en Cuba. La Habana, 1910.
Zayas J. Alrededor del Tratado de reciprocidad con los Estados Unidos de America. El problema del puerco. La Habana, 1934.
Z a у a z, de, L., Carrera у J u s t i z F. El municipio у las clases obreras. La Habana, 1904.
Zaydin у Marquez Sterling R. Discurso. La Habana, 1927.
В книге приведены стихотворения кубинских поэтов; в первой главе — Хосе Марти «10 октября» (перевод Ф. Кельина), Бонифасио Бирне «Мое знамя» (перевод В. Столбова); во второй главе — Николас Гильен «Моя родина кажется сахарной» (перевод И. Эренбурга); в третьей главе—-Николас Гильен «Полковники из тарракоты» (перевод И. Эренбурга); в четвертой главе-—Рехпно Педросо «Наша это земля» (перевод А. Тверского); в пятой главе — Николас Гильен «Полковники из терракоты» (перевод И. Эренбурга), Хосе Буэса «Из оды о Советской Армии» (перевод Л. Мальцева); в шестой главе — Диас Картайя «Гимн 26 июля» (перевод Л. Слезкина); в седьмой главе — Мануэль Наварро Луна «Песнь звезды на кубинском флаге» (перевод М. Тарасовой); в главе восьмой — Николас Гильен «Что есть у меня?» (перевод И. Тыняновой).
УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН
Агадо Хулио 228
Агиар Мигель Анхель 196
Агирре Серхио 6
Аграмонте Роберто 287, 356
Адамс Джон Квинси 14, 15
Айяла Луан 90
Акоста Агустин 181
Алома Тони 324
Альварес Лино 248
Альварес Хенаро 90
Альдерегиа Густаво 209
Альенде Сальвадор 418
Альер Хуан 40
Альмейда Хуан 324, 325, 328, 341,
364
Альсугарай Карлос 148
Амансио 279
Андре Армандо 129, 170
Апонте Хосе Антонио 8
Арагон Доминго 90
Арагонес Эмилио 423, 428
Аранго Мигель 124
Аревало Хуан 172, 279
Арельяно 125
Ариас Анхель 159
Арментерос Карлос Ф. 109, 258, 259
Арнауто Рикардо 34
Арройо Рамон 196
Арука Бостаманте Армандо 6
Асберт Эрнесто 117, 118, 128, 1.29,
139
Аскунсе Мануэль 410
Аткинс 17
Атуэй 7
Ачесон Дин 428
Байо Альберто 322
Балиньо Карлос 27, 66, 166, 170, 185
Барбюс Анри 196
Баркин 349
Барнет Хосе А. 253
Баррейро Алехандро 159
Батиста-и-Сальдивар Фульхенсио 224, 232—235, 237, 238, 240, 241, 246, 247, 250—252, 255—257, 259—264, 267—269, 271, 273—276, 284, 285, 287—296, 298—302, 304, 308, 310, 312, 314, 315, 317—325, 327—350, 352—356, 358—360, 369, 374, 376, 405, 412, 413, 437, 439, 440
Баэса Марио 90
Бельмонте Рамон 102
Бельо Кансио 109
Бельт Гильермо 220
Бенитес Конрадо 410
Бенитес де Роиг Мария 6
Берли Адольф Август 231
Бетлехем 18
Билс Карлтон 153, 174, 197, 214
Бирне Бонифасио 7
Бисбе М. 280
Боде А. К. 112, 113
Бокк Густав 88, 90—92
Болэнд Ф. 395
Бопрэ 113
Бора Вильям 213
Бош Мартинес Антонио 162—164
Брук Джон 32, 41
Брусон (г-жа) 174
Брусон Клаудио 174, 178
Брэден Спрейль 296
Буэса Хосе 269
Бэкон Роберт 74, 85
Бьюкенен 16
Валенсия Энрике 90
Вальдес Мигель 90
Ван Горн 36
Ванцетти 162
Варела Альфредо 388
Варона Энрике Хосе 85—87, 95. 107, 117, 124, 128, 129, 139, 144, 145,
461
154, 159, 170, 177, 180, 181, 183,
199, 204
Васкес Бельо Клементе 211
Вейлер Валериане 295
Вердура Вера 109
Верещагин В. В. 54
Вертиентес 298
Виейтес Антонио Ф. 99—101
Вилар Сесар 274, 279
Вильсон 131, 136, 270
Вильюэндас Энрике 69
Вильямиль Доминго 284
Вильямсон 161
Вуд Леонардо 32, 36, 41, 42, 44,46—
48, 51, 72, 82, 118
Гагарин Ю. А. 420
Ганард Хулио 196
Гандарилья Хулио Сесар 119, 120, 138
Гарднер Артур 327, 335, 343
Гарсиа Агуэро Сальвадор 274, 279
Гарсиа Барсену Рафаэль 304
Гарсиа Велес Карлос 148, 153—155
Гарсиа Доминго 40
Гарсиа Калисто 13, 17, 20, 54, 148
Гарсиа Маркес Рафаэль 89
Гарсиа Рейнольдо 320
Гевара Эрнесто (Че) 324, 325, 327, 332, 334, 340, 342, 346, 347, 349, 359, 393, 416, 423, 428
Герра-и-Санчес Рамиро 79, 180, 181
Герра Урбано 86
Герра Фаустино («Пино») 70—73, 83, 84, 97, 98, 128, 130, 138
Гитарт Ренато 306
Гитерес (Хольмас) Антонио 180,228, 235—238, 251, 275
Гитлер А. 214, 295
Голдуотер Барри 428
Гольдштейн Карма 6
Гомес Вангуэмерта Луис 146
Гомес Максиме 13, 15, 21, 22, 30— 32, 47, 52, 54, 57, 68
Гомес Мигель Мариано 182, 210, 220, 246, 252, 253, 255—257, 259, 260
Гомес Хосе Мигель 65, 68, 70, 71, 83, 94, 96—99, 102,104,106,111— 113, 114, 116, 117, 127—134, 137, 138, 140, 143, 144, 161, 168, 196, 210
Гомес Хуан Гальберто 31, 44, 45, 57
Гонсалес 131, 133
Гонсалес Лануса 109, 112
Грау Сан Мартин Рамон 210, 224, 228, 230—232, 234—241, 251, 253, 260, 267, 273—276, 278, 280—282, 286, 300, 317—319, 344, 353
Грин Грэхем 334
Гуама 7
Гувер Герберт 210, 213, 216, 221, 239
Гуггенгейм Гарри 189, 194, 197, 207, 209, 216
Гусман X. Альфонсо 93, 94
Гусман Эдуардо 71. 130
Даллес Аллен 405
Дамер 279, 285
Дженкс Лэланд Гамильтон 182
Джефферсон Томас 14
Джонс 244, 260
Диас Картайя 308
Диас Ланс 363
Диас Тамайо Мартин 310
Димитров Г. М. 254
Додд Гарольд Виллис 252
Дольс Рикардо 44, 65, 68, 75, 114, 129, 137
Доминеч Франсиско 135
Дортикос Торрадо Освальдо 359, 369, 398, 417, 420, 423, 430
Думениго К. 170
Дюмпьер Эрасмо 6
Зенцова А. И. 283
Зорин В. 395
Иглесиас Араселио 279
Иерресуэло-и-Ороско Хиль 248
Икес 261
Ирисарри Хосе Мигель 224
Кабальеро Хулио 248
Кабаль-и-Флорес Франсиско 101
Кабельо 109
Кабрера Раймунде 130
Кабрера 279
Кальдерио Франсиско, см. Рока Блас
Кальясо 133
Кампо М. 283
Кансио 141
Кантильо Эулохио 338, 346—348
Капабланка Рамиро 228
Карбо Серхио 209, 224
Карденас Ласаро 418
Карденас-и-Эчарте 57, 220, 259
Кардона Миро 349, 354, 356, 395, 399
Каррас Хоррин Эдуардо 102
Касас Сесар М. 278
Касе 100
Кастельянос Мана 205
Кастильо Луис 249
Кастильо Покорни Д. 220
Кастро Рус Рауль 308, 313, 321,324, 325, 327, 328, 334, 339, 346, 359, 364, 367, 381, 423, 428
462
Кастро Рус Фидель 5, 303, 304, 306— 317, 321—328, 330—336, 338—340, 345—349, 351, 352, 354—360, 363—366, 368, 369, 382, 383,385— 388, 391—394, 396—403, 408—415, 420—423, 430, 432, 433, 439—441
Катоньо Мануэль 174
Кеведо Мигель Анхель 196
Келли Г. 17
Кеннеди Джон Фитцджеральд 394, 395, 416, 417, 429, 431
Керал Эдуард 6
Кетлин Генри 168
Клей Генри 212
Колумб Христофор 6, 7, 31
Конте-и-Агуэро Луис 315, 316
Кортина Хосе Мануэль 125, 173, 174, 265
Косталес Латату Мануэль 228
Костигэн ,244, 245, 260
Кофино 279
Краар 395
Краудер Энох 84, 137,138,140—145, 148, 149, 153, 154, 162, 173, 236
Кристиан 249
Кулидж 150, 154, 174, 177
Кучилан Соль Марио 292
Куэвас Луис Фелипе 248
Кэллом 85
Кэффери Джефферсон 236, 238, 243
Ла О Барриентос Деметрио 248
Лавастида Мануэль 98
Лагардиа 108, 109
Лакрет 46, 48
Ламонт 183
Ларедо Бру Федерико 155, 220, 252—253, 256, 257, 260
Ле Риверенд Бруссоне Хулио 6, 78 Ленсе 391
Ленин В. И. 156, 163—165, 204, 312, 398, 422
Лоинас дель Кастильо Энрике 71, 129 Лозовский А. 179
Лопес Альфредо 170
Лопес Идальго Амбросио 146
Лопес Патиньо Ларри 6
Лопес Родригес 125
Лопес Рубио Антонио 196
Лопес Санчес Хосе 6
Лопес Фернандес Антонио 306
Лорье Берто 277
Лора Касимиро 248
Лусио Густаво 196
Луисия Паулина 146
Луначарский А. В. 147
Лусиано Франко Хосе 6
Лучардо Мануэль 423
Льиральди Мартин 292
Людлов 40, 41
Люнинг 271
Маестре Рамон 363
Мак Кинли 21. 36, 44
Мак Коллойг Джон 32
Манати 298
Маньяч Хорхе 146—148, 199, 262, 263, 265, 292
Маринельо Хуан 146, 196, 199, 205, 264, 265, 271, 274, 279—281, 284, 356, 357
Маркес Стерлинг Мануэль 137, 139, 228, 238, 239, 243, 300, 344
Маркетти 112
Маркс Карл 15, 16, 163, 398, 422
Марти Хосе 7, 12, 13, 19, 25—29, 66, 135, 147, 181, 183, 205, 265, 293, 303, 307, 316, 329, 346, 383, 419, 439
Мартинес Вильена Рубен 146, 180, 201—204, 237
Мартинес Нестор 248
Мартинес Саенс Хоакин 196, 211, 220, 260
Мартинес Санчес Аугусто 423
Маса-и-Артола 129, 154
Масас Энрике 120
Масео Антонио 13, 19, 27, 306, 346, 367
Масо Бартоломе 48, 49
Масо Блас 170
Масо Пара 86
Матос Уберт 363, 364, 399
Мачадо-и-Моралес Херардо 100, 101, 102, 111, 128, 130, 168—178,180— 183, 185,	189,	190,	194,	196—198,
200, 202,	203,	205—218,	220—222,
224, 231, 236, 237, 239, 246, 251— 253, 261,	274,	275,	281,	292, 295,
296, 335,	342,	369
Мачадо Луис 146
Медина Хосе 203
Мелон Рамос Хесус 292
Мелья Хулио Антонио 147, 156, 166, 167, 170, 178, 180—186, 202, 206, 229
Мендес Капоте Доминго 44, 68, 75, 138
Мендиета Карлос 124, 128, 129, 148, 153, 154, 182, 183, 198, 206—210, 231, 232, 238—244, 246, 249—253, 275
Мендоса 125
Мендоса Артуро 86
Менендес Хесус 279
Менокаль Марио Гарсиа 38, 72, 75, 96, 116—118, 127—140, 143, 144, 157, 158, 160, 161, 168, 182, 198,
463
206—210, 223. 225, 231, 232, 239, 246, 252, 260, 264, 270, 273
Мессонье Энрике 39, 40
Микоян А. И. 367, 431
Мирет Педро 306
Монро 14, 104, 270
Монтальво Рафаэль 138, 139
Монтане Хесус 306
Монтеагудо 98, 114
Монтеро Рафаэль 96
Монторо 279
Моралес Кастильо 319
Морган Гарри М. 72, 74, 85, 134,
142, 143
Морроу Дуайт 174
Моруа Дельгадо 56, 104, 107—112, 115
Муссолини Бенито 168, 177, 183,295
Мухаль 276, 279, 289, 291, 293. 321, 333, 337, 365, 366
Мэгун Чарльз 80, 81, 83, 84, 86, 87, 92—94, 96, 110, 140
Мэдиссон 14
Мэтьюз Герберт 282, 327, 416
Наварро Луна Мануэль 351
Наполеон 14
Небольсин 69, 85
Неруда Пабло 284
Никасио Сильверино 220
Никсон Ричард 296, 339, 428
Нокс 104, 114
Норт Джозеф 361
Нуньес Хименес Антонио 6, 208, 357, 381, 410
Нуньес Эмилио 68, 103, 104, 128, 129, 132, 138, 139
Овьедо 279
Одриа 290, 296
Оливарес Дионисио 248
Оливар Факсиоло Марио 6
Opp Р. 93, 94
Ортис Фернандо 196, 199, 259
О’Фарриль 57
Паис Франк 322, 324, 327, 329, 339
Парельада Отто 324
Пасос Филипе 334
Пачеко Абелярдо 196
Педраса Хосе Элеутерио 294
Педросо Рехино 187
Пена Луисио де ла 209
Пенья Артуро 57
Пенья Ласаро 276, 413, 423
Пераса 208
Пераса 317
Перес Кресенсио 326
Перес Рисо Адольфо 127
Перес Родригес Хуан 127
Перес Террадас 170
Перес Фаустино 325, 326
Перес Франсиско 99, 100, 102
Петрова 3. 294
Пирсон Дрю 287
Пичардо Мойа 181
Пичардо Томас Р. 248
Платт 43—46, 48, 50, 52, 53, 58, 60, 62, 65, 70, 73, 75, 95, 119, 120, 137, 138, 142, 146, 155, 169, 173—175, 178, 182, 183, 197, 221, 222, 225, 239, 243, 253, 255, 436
Понсе де Леон 170
Портела Гилермо 224
Портер 21, 22, 31
Посада 310
Похвистнев -21, 26, 27
Пресно X. А. 220
Прио Сокаррас Антонио 285
Прио Сокаррас Карлос 278—282, 284—290, 296, 300, 311, 317, 334, 353
Приэто Фелисиано 57, 90, 93
Пухоль А. 281
Пуэрта Рейес 174
Пьедра К. М. 348
Раск Дин 417
Рейли 119, 120
Рибо Каскаре Пабло 248
Рива 118, 128
Риверо Агуэро Андрес 344
Риверо Муньис Николас 33
Риверо Муньис Хосе 6
Рио Бальмаседа дель Хоакин 228
Рио Чавиано 310, 313
Рионда 17, 124
Роа Рауль 206, 208, 359, 367, 380, 395, 407, 420
Родригес Карлос Рафаэль 224, 259, 271, 281, 423
Родригес Маури Калисто 90
Родригес Маури Фаустино 90
Родригес Мирто Милиан 196
Роиг де Леучсенринг Эмилио 59, 125, 126, 139, 146, 181—183, 199, 259
Роиг Фернандес 279
Рока Блас 243, 264, 265, 268, 269, 271, 290, 332. 333, 385, 399, 400, 420, 423
Роллан Ромен 197
Рузвельт Теодор 51, 60, 61, 70,72— 75, 80
Рузвельт Франклин Делано 214—218, 220, 221, 234, 239
Руис Сантовениа Эрнесто 6
Рукете Альберто 329
Рупер Даниель 64
464
Рут 42
Рэтбон Альберт 140, 141
Сааведра Торо Абелярдо 100—102
Сагаро Бенитес Бартоломе 115, 171
Сайас Альфредо 70, 71, 75, 76, 83, 96—98, 117, 129, 131, 134, 137— 140, 142—144, 147—150, 152— 156, 161, 162, 168, 220, 253
Саидин Рамон 300
Сакариас Тальета Хосе 146
Сако 162
Саладригас Карлос 211, 273
Саладригас У. 220
Саласар Доминго 90
Самоса 290, 296
Сангили Мануэль 31, 42, 44, 45, 57, 58, 62—64, 75, 86, 87, 111, 113, 116, 117, 124, 138, 139, 144—146, 154
Сантамария Абель 306, 308, 312
Сантамария Айдее 306, 307, 311, 313
Сантовениа Эметрио С. 96
Сантос Хименес Р. 220
Санчес де Бустаманте Антонио 124, 146, 173
Санчес Москера 326
Санчес Эмилио 90, 92, 94
Сарриа 309
Сендойя Мануэль 57, 89, 90, 99
Сеперо Бонилья Рауль 289, 433
Сеспедес де Карлос Мануэль 125, 220, 221, 223, 224, 226, 231, 252, 253
Сеспендес де Карлос Мануэль 10, 11, 135 г
Симон Франсиско 165
Сиснерос-и-Бетанкур Сальвадор 42, 44, 45, 108, 109
Сквайре 70
Слокэм Гербер 32, 82
Смит 334
Смит Комас Хосе 324
Смит Эрл Т. 335, 343
Солано 132
Сосо Бланко Хесус 361, 362
Сото Оскар 148
Спейер 60, 80, 99
Сппелман 391
Стельтон 18
Степль 90
Стивенсон Эдлай 395, 430
Строганов И. 281
Суарес Ривас Эдуард 277, 278, 285
Сьера Хервасио 157, 158
Сьенфуэгос Камило 325, 328, 341, 343, 347, 349, 364, 365
Табернилья 310
Тарафа Хосе М. 150—153, 169
Таррель Ф. 17
Тасенде Хосе Луис 306
Тафт 74—76, 79, 85, 87, 94. 104
Теи Пепито 322, 324
Тельече Артуро 363
Техера Диего Висенте 38, 39, 65
Томайо Сильвейра 310
Томас Альфред Б. 80, 104, 221, 296
Томлинсон Эдвард 287
Торре де ла Карлос 210
Торрес Педро 248
Торрес Феликс 341
Торриенте де ла Лоло 185
Торриенте Брау де ла Пабло 170, 199, 202, 205, ,246, 248, 258, 259
Торриенте де ла Косме 95, 117, 129, 135, 136, 146, 154, 173, 174, 183, 198, 199, 205, 216, 220, 243, 268, 269, 319, 320
Траслоу 286, 292, 298
Трехо Рафаэль 205, 274
Трухильо 280, 284, 290, 296, 303, 363
Угальде Карильо 310
У Тан 431—433
Уайт 161
Уррутия Мануэль 310, 340, 346,349, 351, 355, 359, 360, 363, 399
Уэллес Самнер 216—218, 220—223, 225, 231, 232, 234—236, 238, 241, 243, 245, 261, 343
Фабрегат 172
Феблес 285
Фейхоо Самуэль 6
Фернандес 90
Фернандес Вифредо 124
Фернандес де Кастро Хосе Антонио
146
Фернандес Перес Висенте 248
Феррара Орестес 71, 130, 132, 169,
173—175, 189, 196, 220
Феррер Альмарко 249
Фигероа Исидоро 205
Филлипс Харт Р. 335
Финлей 228
Фитцгиббон Рассел 173, 209
Фиш 213
Флейтес Нельсон 6
Форакер 37
Франка Порфирио 224
Франко 257, 268, 280
Фрейре де Андраде Фернандо 31, 68,
69, 76, 110—112, 129, 138, 196
Фулбрайт У. 404
465
Хевемейер 17
Херринг 239
Хименес Эва 304
Хэлл 234
Чакон Северино 101
Чапмэн 72, 162
Чемпион 117
Честер Эдмунд 296
Чибас Эдуардо 180, 220, 280, 281, 284, 285, 287, 292, 293, 300, 303
Чомон Медиавилья Фауре 328, 341, 423
Чэдборн 189, 196, 236
Шебеко 47
Шепстед 177, 182
Штейнгарт 72, 73, 80, 84, 168
Эвиа Карлос Мануэль 209, 228, 238
Эйзенхауэр Дуайт 332, 369, 376, 377, 382, 383, 391
Эллендер Аллен Дж. 335
Эмаус Хаиме 249
Энгельс Ф. 163, 398, 422
Энтральго Элиас 284, 292
Эрнандес Картайя 154
Эрнандес Мельба 306, 307, 311, 313
Эрнандес Пласидо 102
Эскаланте Анибаль 421—423
Эспин де Кастро Вильма 358
Эстенос Эваристо Э. 40, 105—107, 110, 111, 114
Эстрада Пальма Т. 20, 30, 31, 47— 52, 56, 58—62, 64, 68—77, 80, 84, 87, 95, 98, 103, 106, 127, 137, 169, 197, 281
Эчеварриа Хосе Антонио 328
Юз Чарльз 150
Ялоб Носке 174, 178
ОГЛАВЛЕНИЕ
От автора	5
Глава первая.
УКРАДЕННАЯ ПОБЕДА	7
Колониальный гнет и борьба за свободу 7 Алчный и вероломный сосед 14 Как оказалась возможной... 22 ...Американская оккупация 31 Рабочие начинают борьбу 37 «Поправка Платта» 41
Глава вторая.
ПОПРАННАЯ НЕЗАВИСИМОСТЬ	51
20 мая 1902 г. 51 Первые годы республики 56 Политическая борьба в стране и восстание 1906 г. 65 Опять американская интервенция 72 Временное правительство 79 Рабочее движение 1906—1908 гг. 87 От коррупции Мэгуна к коррупции Гомеса 94 Забастовка строительных и дорожных рабочих Гаваны 99 Движение ветеранов 102 Восстание Независимой партии цветных 104 Новый президент — старые язвы 116
Глава третья.
СТАРОЕ И НОВОЕ	122
Куба и начало первой мировой войны 122 Опять восстание либералов и опять американская интервенция 128 Куба — союзник Антанты 134 Избирательная кампания ”1919—1920 гг. 137 «Пляска миллионов». Кризис 1920—1922 гг. Миссия Рэтбона и Краудера 140 Новые тенденции — новые патриотические силы 143 Ассоциация ветеранов и патриотов 148 Влияние Октября на кубинское рабочее движение. Создание Коммунистической партии Кубы (1918—1925 гг.) 156 «Президент тысяч убийств» 168 Борьба против кровавого режима 178
Глава четвертая.
РЕВОЛЮЦИОННАЯ ВОЛНА	187
Кризис 1929—1933 гг. Апогей террора 187 Новый втап борьбы против диктатуры 198 Провал заговора Менокаля — Мендиеты 206 Революционная ситуация 210 Первый этап революции 217 Революция развивается дальше 222 Революция под ударом 238 Отмена «поправки Платта» и новый торговый договор 243 Реаленго — 18 246 Мартовская стачка 1935 г. 250
Глава пятая.
НОВОЕ И СТАРОЕ	255
Устранение Гомеса. «Новый курс Батисты» 255 Конституция 1940 г. 263 Куба и вторая мировая война 268 Банкротство аутентизма 273 Государственный переворот 10 марта 1952 г. 287 Первые выступления против режима диктатуры 299 Фидель Кастро. Подготовка восстания 303
467
Глава шестая.
РЕВОЛЮЦИЯ ПОБЕЖДАЕТ	308
Штурм казарм «Монкада» 308 «Узаконенная» диктатура, «Движение 26 июля» 317 «Гранма», Сьерра-Мавстра 323 На пути к единству революционных сил 330 Апрельская стачка 1958 г. Наступление войск Батисты 336 Дорогой побед 341
Глава седьмая.
СВОБОДНАЯ ТЕРРИТОРИЯ АМЕРИКИ 351 «Год освобождения» 351 Год 1960 — «Год аграрной реформы» 370 ! Национализация промышленности. 1961 год —- «Год просвещения» 388
Глава восьмая.
ПО ПУТИ СОЦИАЛИЗМА	394
«Наша революция — вто социалистическая революция» 394 Плайя-Хнрон 401 «Год просвещения» продолжается. ОРО 408 Пунта-дель-Эсте* Вторая Гаванская декларация 415	1962 год — «Год планирования» 421 Карибский кризис осенью 1962 г. 427
Кубинская революция развивается дальше, кубинский народ успешно строит социализм 433
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ
УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН
436
442
461
Лев Юрьевич Слезкин
ИСТОРИЯ КУБИНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
Утверждено к печати
Институтом истории Академии наук СССР
Редактор издательства
И. С. Трахтенберг
Художник
Г. В. Дмитриев
Технические редакторы
Н. Д. Новичкова и Т. В. Полякова
Сдано в набор 13/VI 1966 г. Подписано к печати 25/Х 1966 г. Формат бум. 60 X 90i/ie. Печ. л. 29,25 4- 5 вкл. (0,75 п. л.). Уч.-изд. л. 31,9. Тип. заказ 1030. Изд« Кв 991. Т-14061. Тираж 5000 экз. Цена 2 р. 04 к.
Издательство «Наука». Москва, К-62, Подсосенский пер., 21 2-я типография изд-ва «Наука». Москва, Г-99, Шубннскнй пер., 10
ОПЕЧАТКИ И ИСПРАВЛЕНИЯ
Стр.	Строка	Напечатано	Должно быть
31	13 св.	1898 г.	1899 г.
143г	7 св.	не выходили на 5%	не превышали 5%
185	16—17 св.	кубинским писателем Лос де ла Торриенте	кубинской писательницей Лоло де ла Торриенте
276	14 св.	зависимости	зависимости,
298	8 св.	роста потребления	потребления
298	10 св.	2,5 тыс. т	2,5 млн. т
340	10—11 сн.	башню в столице Венесуэлы Каракасе,	башню, в столице Венесуэлы Каракасе
348	2 сн.	I. Dubois. Fidel Castro. Rebel —	J. Dubois. Fidel Castro. Rebel — Liberator
		Leberator of Dictator?	or Dictator?
423	16 сн.	Сенчес	Санчес
СЛЕЗКИН Л, Ю.
Орлеав

Гааге
На карте цифрами обозначены;
1 Британский Гондурас 2 Гондурас
3 Сальвадор 4 Коста-Рика
5 Доминиканская Республика
6 Республика Гаити 7 Гвиана (Брит.)
и.
Гая»ia
ампнко
о- Куба
-20
рвжрус
акайбо
н Е С у а л
•Бапп
90
Центральная Америка и Вест-Индия
Ctt-СалЙТвш^

* Порт-6>{5
О. Пуэрто- Ч „ - Рико (США) Ч.-
Чалые Лнтиль _Виллем«аА
У с л о В
ГАВАНА „
х Столица Кубы
«амагУЗ« Центры провинций о
О Прочие населенные пункты
НЫЕ	ЗНАКИ
——   — Железные дороги
j.	= Главные шоссейные дороги
X Порты
|\1|,и1|1|1|,|| Мангровые заросли
~~Болота
Г раницы провинций Кубы
КУБА