Автор: Левкович М.О.   Белова М.И.   Ветко О.П.   Зорина Ц.В.   Кожина К.К.  

Теги: история российского государства   история   гражданская война   воспоминания   история украины   социализм   история молдовы   сборник воспоминаний  

Год: 1979

Похожие

История Украинской ССР. Хронологический справочник

Советские художественные фильмы. Аннотированный каталог. Том 2

Всегда готовы! (Страницы истории пионерской организации Молдавии)

Ленин. Сибирская ссылка

Текст
                    Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС
Научно-методический кабинет


Воспоминания участниц
революционного движения
и социалистического
строительства
на Украине
и в Молдавии
Ордена Дружбы народов
издательство
«Картя Молдовеняскэ»
Кишинев * 1979


бурю
времени
КУЛЯБКО П. И.
АДАМОВИЧ E. Н.
КОРСУНСКАЯ Г. А.
БАЗЛОВА Д. М.
БОШ Е. Б.
ГОПНЕР С. И.
ЕСАВА Ан. В.
СОКОЛОВСКАЯ Е. К.
ХУТОРОК Г. У.
ЛИДИНА К. И.
ЖУКОВА Ю. Я.
КУЧУК А. И.
СТОЛЯР X. С.
РОЙТМАН Д. И.
ГРАНОВСКАЯ М. П.
КРАСНОВА Н. А.
РЕВУЦКАЯ П. С.
ВОЛЬФ Е. Д.
САПИРШТЕЙН Р. М.
ЧЕБАН В. К.
КЛИМОВА-МИЩИШИНА А. И.
ИДРИЧАН Д. И.
РЫБАЛЬЧЕНКО П. Ф.
ПОДОЛЯН С. И.
МИХНА К. И.
КОЖИНА К. К.
БИЛЬШАЙ В. Л.
ЗОРИНА Ц. В.
ГИРЛА Л. И.
ВОЛГИНА Р. И.
СКРИПЧЕНКО Л. Ф.
ПЕТРОВСКАЯ О. Н.
ЛЕВКОВИЧ М. О.
ЧМЫГА А. Ф.
БЕЛОВА М. И.
ЯГНЯТИНСКАЯ Н. М.
МОРГУЛЯН В. В.
МИНАЕВА П. И.
ПЕЧЕНАЯ Л. П.
ПИЛАВСКАЯ А. Н.
КОЗУБСКАЯ М. П.
ЕСАВА Ал. В.
ПУСТЙКА И. И.
* * *


63-3(2)71
С42
Редколлегия: И. П. ДОНКОВ (ответственный редактор), А. С.
ЕСАУЛЕНКО, А. А. КОРЕНЕВ, М. О. ЛЕВКОВИЧ, Ж. П. ТИМЧЕНКО,
В. И. ЮРЧУК.
Составители:	М. О. ЛЕВКОВИЧ (руководитель группы),
М. И. БЕЛОВА, О. П. ВЕТКО, Ц. В. ЗОРИНА, К. К. КОЖИНА,
О. Н. ПЕТРОВСКАЯ, Р. И. CÖPOKOBA.
В этой книге собраны воспоминания женщин, активных участ¬
ниц революционного движения и социалистического строительства
в ряде областей Украины и в Молдавии. Они прошли сквозь бурю
времени, отдавая все свои силы, весь жар сердца делу строитель¬
ства коммунизма, делу Ленина.
Книга рассчитана на массового читателя.
В подготовке материалов сборника участвовали: старший на¬
учный сотрудник Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС
кандидат исторических наук А. М. Беликов, литературный редак¬
тор научно-методического кабинета ИМЛ П. Б. Лебедев, рецензен¬
ты — старший научный сотрудник Института истории партии при ЦК
КП Молдавии кандидат исторических наук И. М. Бобейко и канди¬
дат исторических наук П. И. Павлюк (Киев).
Составители сборника выражают признательность академику
АН МССР А. М. Лазареву, руководителям Молдавской секции Ис¬
торико-литературного объединения старых большевиков, ветеранам
партии Л. Я. Леонидову и Э. О. Оксинойду, оказавшим большую
помощь в работе над книгой.
Картя Молдовеняскэ, 1979
10604—102
С 	15—79	доп.	0505040000
М751 (12)—79


Слово к читателю
Перед Вами книга воспоминаний. Ее написали женщины, ак¬
тивные участницы революционного движения, гражданской войны
и социалистического строительства на Украине и в Молдавии.
Большинство из них жило и работало при Владимире Ильиче Ле¬
нине. Многие из них видели и слышали его, выполняли его ука¬
зания, с его именем на устах боролись за победу революции и
упрочение Советской власти. Это они сумели донести до самых
глухих уголков нашей Родины, до широких слоев во многом от¬
сталых, забитых, угнетенных и в большинстве своем неграмотных
женщин весть об их раскрепощении, равенстве и, как сказал В. И. Ле¬
нин, о предстоящей им великой роли в победе нового, социали¬
стического общества.
Авторы воспоминаний были в ту пору молоды и красивы, они
любили и были любимы, растили детей, но всегда на первое мес¬
то ставили борьбу за победу социалистической революции, торже¬
ство ее идеалов.
Среди авторов этой книги немало «женотделовок». Так назы¬
вали тогда коммунисток, посланных партией для работы среди жен¬
щин в женотделы партийных комитетов. Они сумели поднять мил¬
лионы работниц и крестьянок на помощь Красной Армии для раз¬
грома внутренней и внешней контрреволюции, для восстановления
народного хозяйства, выполнения планов первых пятилеток.
Трудно, невыразимо трудно было им, плохо одетым, полуго¬
лодным, выполнять эту грандиозную работу. Но они ее выполни¬
ли, и она получила высокую оценку Владимира Ильича Ленина1.
Особенно трудной, жестокой и длительной была борьба на Ук¬
раине и в Молдавии. Украина была захвачена немецкими оккупан¬
тами, пережила кровавую деникинщину, нашествие Антанты, борь¬
бу с Врангелем и панской Польшей, а трудящиеся бывшей Бесса¬
рабии, захваченной еще в начале 1918 года королевской Румынией,
свыше двух десятилетий вели героическую борьбу за воссоедине¬
ние с Советской Родинойг
Трудящиеся массы Украины и Молдавии, познавшие подлинное
народовластие, не могли мириться с гнетом оккупантов. Они под¬
1 См.: Клара ЦЕТКИН. Из записной книжки. Воспоминания о
Владимире Ильиче Ленине, т. 5, М., 1969, стр. 40.
5


нялись на священную борьбу за свободу и независимость Родины.
В этой борьбе принимали активнейшее участие женщины. Наравне
с мужчинами они находились на самых трудных участках, шли на
риск и смерть ради счастья народа.
После установления Советской власти на Украине и в Молда¬
вии наследие тяжелого прошлого еще долго продолжало давить
и угнетать наших женщин, сдерживая их участие в социалистиче¬
ском строительстве. Партия и тут пришла на помощь трудящимся
женщинам. В партийных комитетах были созданы женотделы, уста¬
новлен институт женделегаток, которые избирались работницами
и крестьянками. Эти лучшие дочери народа, легендарные делегат¬
ки в красных косынках, самоотверженно боролись с голодом и хо¬
лодом, детской беспризорностью и грязью, тифом, они были гро¬
зой пьяниц и лодырей, бюрократов и изменников Родины.
Книга открывается воспоминаниями старейших коммунисток пе¬
риода создания партии в прошлом веке, на рассвете борьбы ра¬
бочего класса за свое освобождение, периода соединения рабо¬
чего движения с научным социализмом. Они были тесно связаны
с В. И. Лениным, И. В. Бабушкиным, Н. В. Шелгуновым, П. А. Мои-
сеенко, Г. И. Петровским.
Ежедневно, ежечасно отдавали все свои силы подпольной ра¬
боте, борьбе за счастье рабочего класса П. Кулябко и Е. Адамо¬
вич на Украине, работница типографии «Искра» в Кишиневе Г. Кор-
сунская. Яркие воспоминания этих женщин украшают книгу.
В книге отображена деятельность следующего поколения боль¬
шевичек— активных участниц трех русских революций. Воспомина¬
ния Д. Базловой о событиях революции 1905 года в Харькове,
Е. Бош, С. Гопнер, А. Есавы — в Киеве, Екатеринославе и Донбас¬
се дышат отвагой, революционной страстью, непоколебимой уве¬
ренностью в победе избранного ими пути. Эти рассказы участниц
революции и гражданской войны дают живое представление о
великих революционных событиях, совершившихся в нашей стране.
Интересны и рассказы об участии женщин в социалистическом
строительстве. О борьбе партии за коллективизацию сельского хо¬
зяйства говорится, например, в воспоминаниях секретаря комсо¬
мольской ячейки села Марто-Ивановка, а ныне профессора МГУ
А. Ф. Чмыги, которая участвовала в сплошной коллективизации се¬
ла, а затем и района. Есть в книге и интересные воспоминания об
А.	М. Коллонтай.
Книга в целом довольно обстоятельно восстанавливает неза¬
бываемые дни революционных событий, и перед читателем встает
величественный и обаятельный образ женщин нового склада — бор¬
цов за коммунизм.
Леонид Ильич Брежнев в Отчетном докладе ЦК КПСС XXV съез¬
ду, говоря о делах нашего народа, особо отметил роль советской
женщины, ее самоотверженность и талант.
Наше прекрасное настоящее и будущее воплощены в решени¬
ях XXV съезда партии, наметившего великую программу строи¬
тельства коммунизма, в новой Конституции Страны Советов. Здесь
немалая роль отводится и нашим славным женщинам. Делу вос¬
питания нового поколения строителей коммунизма служит и эта
книга.
П. Н. ПОСПЕЛОВ, член КПСС с 1916 года,
Герой Социалистического Труда, академик


П. И.КУЛЯБКО
На рассвете
В Екатеринослав я приехала в январе или феврале
1896 года вместе с И. X. Лалаянцем. С ним я познакоми¬
лась еще в 1893 году в Самаре, где он состоял в не¬
легальном марксистском кружке, которым руководил
В. И. Ленин. Снова встретились мы в Пензе, куда он был
выслан под надзор полиции. В этом старом дворянском
городишке марксисту делать собственно было нечего.
Мы решили выбраться в какой-нибудь промышленный
центр. Больше всего привлекал нас юг, где в девянос¬
тых годах быстро развивалась промышленность и кон¬
центрировались большие массы рабочих.
В сентябре 1895 года И. X. Лалаянц был вызван в
Москву В. И. Лениным, только что вернувшимся из-за
границы. Вместе они и наметили Екатеринослав. Надо
было получить разрешение от департамента полиции на
переезд из Пензы в Екатеринослав. Это уладилось очень
быстро, так как в то время департамент полиции очищал
от неблагонадежного элемента столицы и университет¬
ские города, а в промышленные центры марксистов до¬
пускал, считая их здесь не очень опасными.
На какие связи рассчитывал Лалаянц в Екатериносла-
ве, я сейчас не помню, но знаю, что по приезде мы ни¬
кого не нашли, так как незадолго перед этим в Екатери-
нославе были аресты и, как мы потом узнали, был раз¬
громлен социал-демократический кружок рабочих Брян¬
ского завода, созданный доктором А. Н. Винокуровым
и Г. Д. Лейтейзеном.
Положение создалось скверное. В городе мы никого
не знали, а надо было как-то устраиваться, искать зара-
7


8
боток. Недели через две меня
вызвали в полицейский учас¬
ток. Пристав стал меня допра¬
шивать, зачем я сюда приеха¬
ла, какое отношение имею к
Лалаянцу. Я ответила, что я
его невеста, а приехали мы
потому, что Лалаянц уроже¬
нец юга и ему на севере жить
будет вредно. На это пристав от¬
ветил: «Ну, ему, кажется, везде
будет вредно, напрасно вы с
ним связываетесь, ему не до¬
биться никакой карьеры, по¬
старайтесь хоть сделать из не¬
го хорошего семьянина». Я
обещала «постараться». По¬
смеявшись вдоволь над слова¬
ми пристава относительно
«карьеры», мы с Лалаянцем
решили, что, пожалуй, будет
«удобнее» нам повенчаться,
что мы спустя некоторое вре¬
мя и сделали. Вскоре Лалаянц
получил работу в управлении
Екатерининской железной до¬
роги, а я поступила практи¬
канткой в земскую больнииу.
Мы стали понемногу ори¬
ентироваться в городе, знако¬
мясь с местной поднадзорной
публикой, среди которой я
встретила марксиста Ю. П. Ку-
лябко — организатора первого
социал-демократического круж¬
ка в Саратове в 1890—1891
годах. Только к лету 1896 го¬
да удалось связаться кое с
кем из уцелевшей на перифе¬
рии разгромленной социал-де¬
мократической организации.
Особенно ценными оказались
две молодые девушки: двеМа-
8
Кулябко П. И. (1874—
1959) Член КПСС с 1898 г.
Будучи акушеркой в Сама¬
ре, вступает в марксистский
кружок, организованный
В. И. Лениным. В 1896 г. пе¬
реезжает в Екатеринослав,
участвует в создании Екате¬
ринославского «Союза борь¬
бы за освобождение рабо¬
чего класса» и входит в со¬
став первого комитета
РСДРП. После полутораго¬
дичного заключения в Харь¬
ковской и Московской
тюрьмах в 1902 г. уезжает
в Женеву, где знакомится
с В. И. Лениным и работает
в типографии «Искры» под
партийной кличкой «Мышь».
После II съезда РСДРП на¬
правляется В. И. Лениным
в Россию для ведения под¬
польной работы. Секретарь
Одесского комитета РСДРП
(б) и член Южного Бюро ЦК,
секретарь Петербургского
комитета РСДРП(б), орге-


низует подпольную типогра¬
фию. Организатор и деле¬
гат Северной областной
конференции большевиков.
В 1905 г. направляется
В.	И. Лениным в Берлин
для организации приема и
отъезда делегатов III съез¬
да партии большевиков. По¬
сле Октябрьской революции
и до конца жизни Прасковья
Ивановна работает в Ленин¬
градском институте истории
партии. Ей была оказана
честь — зажечь огонь веч¬
ной славы на Марсовом по¬
ле в Ленинграде.
рии, которые примкнули к со¬
циал-демократам. Через них
постепенно стали налаживаться
связи с тюрьмой. Рабочие бы¬
ли очень осторожны после не¬
давних арестов и побаивались
интеллигентов из города.
В нашу образовавшуюся ма¬
ленькую группу вошел товарищ
«Гриша». Это был приехавший
из Западного края молодой
рабочий по фамилии Франк¬
фурт. Очень живой, горячий,
удивительно умеющий распо¬
лагать к себе всякого, он был
уже опытным конспиратором и
практиком революционного
дела. Для нас он оказался на¬
стоящим кладом.
С начала зимы 1896 года
наша группа в составе И. X. Ла-
лаянца, «Гриши», Марии Дуна¬
евской, меня (П. И. Лалаянц)
и одной девушки начинает раз¬
вивать свою деятельность. Сре¬
ди ремесленников в городе ор¬
ганизуются касса борьбы и два
кружка, а также кружок же¬
лезнодорожников. Из интелли¬
генции к нам присоединяются
Ю. Кулябко, П. Захаров и
М. Воропаев.
Обязанности наши распре¬
делились следующим обра¬
зом: Лалаянц руководил всей
работой и занимался кружком
ремесленников по выработан¬
ной им программе. «Гриша»
и Мария Дунаевская работали
в массе и успешно развивали
связи. На одну из членов груп¬
пы, имевшую в городе знаком¬
ства, возлагались обязанности
9


заботиться о квартирах. Она же была нашим финансис¬
том. Вначале больших расходов не требовалось. Неболь¬
шие нужды организации покрывались за счет личных де¬
нег каждого участника, но по мере того как работа
развивалась, финансовая сторона дела становилась очень
важной.
На мою долю досталась работа пропагандистская и
секретарская. Я руководила кружком работниц из пяти
или шести человек. Моя секретарская работа заключа¬
лась в том, что я должна была хранить адреса, вест^
шифрованную переписку, помнить важнейшие постанов¬
ления наших собраний (записывать ничего не полага¬
лось).
Центральной квартирой, где происходили наши конс¬
пиративные заседания, была наша — моя и Лалаянца. Она
находилась на Александровской улице вблизи Екатеринин¬
ского проспекта, на бойком месте. Хозяйкой дома была
владелица большой модной мастерской дамских нарядов.
К ней приходило много народа, что для нас было очень
удобно.
Весной 1897 года наша работа пошла живее. Большую
роль в этом сыграли еженедельные пикники за городом,
преимущественно в Монастырской роще. К каждому пик¬
нику мы серьезно готовились, составляли программу дня.
Днем веселились, а к вечеру усаживались вокруг костра,
и начинались беседы на заранее подготовленные темы.
Пели песни, стараясь вперемежку с русскими народными
песнями спеть две-три революционные. Количество уча¬
стников пикников росло с каждой неделей.
К осени укрепилась тесная связь с заводами, и ско¬
ро туда перешел центр всей работы. Успеху в работе
на заводах способствовал приезд питерских рабочих со¬
циал-демократов из группы Владимира Ильича Ленина.
Они были высланы из Питера после знаменитых питер¬
ских забастовок в 1896 году и приехали в Екатеринослав
в 1897 году. Среди них были И. В. Бабушкин, Н. Д. Бог¬
данов, А. С. Филимонов и другие.
В нашу городскую группу к осени влилось еще не¬
сколько товарищей социал-демократов. Из Киева при¬
ехал К. Петрусевич, из Полтавы — А. Александров,
Ю. Румянцева, М. Орлов и другие.
Благодаря Петрусевичу завязались связи с Камен¬
ским заводом, где отец его жены служил инженером,
10


а Мать — телефонисткой. Они оказали нашей организа¬
ции большие и ценные услуги. На Каменском заводе
был организован кружок из квалифицированных рабочих.
Руководил им Лалаянц. Туда же приходили Ю. П. Ку¬
лябко и другие, проводили собрания. Железнодорож¬
ным кружком руководил П. С. Захаров.
В декабре 1897 года в Екатеринославе был органи¬
зован «Союз борьбы за освобождение рабочего клас¬
са».
На этом заканчивается подготовительный период.
Теперь налицо были два сильных центра:	городской,
преимушественно интеллигентский, рабочих в его соста¬
ве было всего трое, и заводской — во главе с И. В. Ба¬
бушкиным, куда входили местные рабочие и питерцы.
Городской центр устраивал диспуты, вечеринки, лоте¬
реи для сбора денег в пользу организации. Наладилась
связь с Киевом, Москвой, Питером, Полтавой, Одессой
и другими городами.
Но вот литературы было мало. Три-четыре брошюр¬
ки, зачитанные до дыр, переписывались по нескольку
раз. У нас были «Капитал» К. Маркса, «Происхождение
семьи, частной собственности и государства» Ф. Энгель¬
са, «Эрфуртская программа» К. Каутского, «Объяснение
закона о штрафах, взимаемых с рабочих на фабриках
и заводах» В. И. Ленина.
С легальной литературой дело обстояло лучше. При
участии членов нашей организации, в частности
Ю. П. Кулябко, в районе Брянского завода в поселке
Чечелевка была открыта книжная лавка под названием
«Книжка». Там старались сосредоточить всю лучшую ле¬
гальную литературу. В городе работал кружок культур¬
ников из местной интеллигенции, которая группирова¬
лась вокруг легальной организации «Комиссия народных
чтений». Из культурников наиболее деятельными и близ¬
кими к социал-демократической организации были су¬
пруги Журавские. Они открыли курсы для взрослых
рабочих, устраивали народные балы, для чего было при¬
способлено помещение вблизи железнодорожных ма¬
стерских. В этом же помещении была устроена читаль¬
ня, куда направлялась вся марксистская легальная ли¬
тература.
Первые два или три собрания после объединения от¬
дельных групп в «Союз борьбы» были посвящены очень
11


важному вопросу: переходу от пропаганды к широкой
массовой агитации и открытому выступлению с печат¬
ными листками. Здесь разгорались жаркие дебаты. Часть
товарищей находила, что еще рано выступать, что мы
рискуем вызвать провал всей организации, но таких бы¬
ло немного. Спор, главным образом, шел о том, высту¬
пать с политическими требованиями или только с эконо¬
мическими. И здесь победило направление «политиков»
как общее направление работы. Но на первый раз было
решено выпустить прокламации только с экономически¬
ми требованиями. Всем товарищам, держащим связи с
рабочими, было поручено тщательно собрать сведения
о положении рабочих по заводам.
В условиях подпольной жизни, при необходимости
соблюдать строжайшую конспирацию закипела лихора¬
дочная работа. На подготовку ушел месяц, а может
быть, и больше. У нас еще не было товарищей из «про¬
фессионалов». Все мы жили легально, имея тот или иной
заработок, до пяти-шести часов вечера все были заняты
службой, поэтому работа велась только по ночам. Всю
техническую работу по печатанию прокламации выпол¬
няли женщины, они же выносили готовые листки на себе
под платьем.
Помню, однажды я пережила очень неприятные чет¬
верть часа, которые мне показались бесконечными.
После печатания листков необходимо было срочно вы¬
нести из квартиры сразу два гектографа. Было 7 часов
утра. Я привязала два подноса с гектографами под юб¬
ку— один сзади, другой спереди — и пошла домой. Ид¬
ти было страшно неудобно: подносы стукались о ко¬
ленки и звенели, а идти нужно было в гору по Алексан¬
дровской улице к Базарной. Вдруг вывертывается из-за
угла околоточный и идет почти рядом. Ворота еще бы¬
ли заперты, зайти некуда. Я старалась делать «куриные
шажки»! чтобы не задевать ногами за подносы, помню,
даже пот у меня выступил, хотя была зима. К счастью,
около Базарной улицы показалась крестьянская телега
с молоком, околоточный ее остановил и стал что-то
спрашивать, а я тем временем ускорила шаг и добра¬
лась до дому. Больше никогда не носила по два гекто¬
графа сразу.
Первые прокламации «Союза борьбы» были выпу¬
щены в 1898 году в огромном количестве. В них выдви¬
12


гались требования уменьшения рабочего дня, повыше¬
ния расценок, улучшения санитарных условий работы и
другие. Распространение прокламаций прошло очень
удачно и быстро. Остроумные товарищи-поляки, кото¬
рых немало работало на Каменском заводе, ухитрились
расклеить прокламации даже в квартире главного ди¬
ректора и у сторожей в будках. Наутро в городе на¬
блюдалось большое оживление: суетилась полиция, бе¬
гали шпики, на заводы являлись комиссии для осмотра
помещений... Не было ни одного предприятия, где бы
прокламации не дали какого-нибудь результата.
В середине февраля 1898 года состоялось очень
важное собрание всех членов центральной группы
«Союза». Обсуждался вопрос о съезде крупнейших ор¬
ганизаций с тем, чтобы положить начало Российской
социал-демократической рабочей партии. Докладчиком
был Казимир Адамович Петрусевич. Необходимость
объединения разрозненных социал-демократических ор¬
ганизаций, слабая связь между которыми тормозила
работу и сводила ее на местах к кустарничеству, созна¬
валась всеми, поэтому доклад Петрусевича вызвал еди¬
нодушный восторг. Все чувствовали, что наступает со¬
вершенно новая полоса революционной работы, когда
будет единый центр и единое руководство. Когда Пет¬
русевич задал вопрос, своевременно ли сейчас объеди¬
нение наших отдельных организаций в партию, назрела
ли в этом потребность, несколько голосов сразу загово¬
рили: «О чем тут говорить, дело ясное, давайте выби¬
рать делегата». Выбран был Петрусевич, который и был
на первом съезде РСДРП делегатом от Екатеринослав-
ской организации.
Работа шла хорошо, но уже заметны были признаки
слежки. Еще в начале зимы нам пришлось бросить на¬
шу первую конспиративную квартиру. Хозяйка квартиры
догадалась, что мы ведем не совсем обычную жизнь.
Как-то она пригласила меня к себе на чай и стала на¬
мекать, что ей что-то известно. Я вскоре нашла предлог
и съехала с квартиры, поселившись на той же Алексан¬
дровской улице, net горе. Здесь мы прожили до апреля
1898 года.
Петрусевич очень задержался на I съезде РСДРП, мы
уже теряли надежду его увидеть. Наконец он приехал
и прямо с вокзала пришел к нам, был очень взволнован
13


и высказал подозрение, что за ним следят. Наскоро
проинформировал нас о постановлениях съезда, пред¬
полагая вечером сделать доклад. Во время этого раз¬
говора зашел товарищ М. В. Орлов (он работал под
именем Головченко), очень расстроенный: он уже имел
сведения, что кое-кто из участников съезда арестован.
Уходя, он попросил ключ от квартиры, чтобы переноче¬
вать у нас и, несмотря на мои возражения, настоял,
чтобы я ему его дала, уверяя, что за ним не следят. Я
его предупредила, чтобы он обратил внимание на наш
условный знак: в случае тревоги у нас будет открыт
один ставень и отброшена на него кисейная занавеска.
После ухода Петрусевича и Орлова прошло около
получаса. Вдруг... резкий звонок, полииия с обыском!
За свою квартиру я была спокойна, у меня ничего ком¬
прометирующего не было: книги только легальные, сре¬
ди них по кулинарному искусству, журнал шитья и
кройки и пр. Все бы прошло благополучно, я очень
вежливо попросила разрешения открыть форточку под
предлогом, что очень накурено. Мне разрешили. Я от¬
крыла раму и откинула занавеску, то есть сделала пре¬
дупредительный знак для товарищей. Но Орлов, слишком
расстроенный провалом участников съезда, ничего не
заметил и стал отпирать дверь нашим ключом, а в кори¬
доре стояли двое полицейских, которые его и схватили.
Пристав очень всполошился, у него же был написан про¬
токол, что ничего-де предосудительного у Лалаянцев не
найдено, и вдруг такой сюрприз. Тут Лалаянц нашелся.
Он с жаром набросился на пристава: «Что вы мне ло¬
вушку устраиваете! Я не мальчик, это полицейский агент,
пусть он войдет и скажет, что он мой знакомый...» Я со
своей стороны тоже возмущалась, что к нашей квартире,
очевидно, подобран ключ. Пристав поколебался, прика¬
зал, чтобы Орлова увели, не показав его нам, а на*'
оставил в покое.
Наутро выяснилось, что в ту ночь было произведе
но много обысков, арестован Петрусевич, из Киева по¬
ступило известие о том, что арестованы участники
I съезда РСДРП. Дело с Орловым должно было с часу
на час выясниться. Лалаянцу грозила опасность. При¬
шлось ему срочно выехать из Екатеринослава. Это про¬
исходило в середине марта 1898 года.
Наша центральная группа сильно пострадала, а вре¬
14


мя приближалось к маю, надо было во что бы то ни
стало выпускать майские листовки.
Более или менее безопасно можно было собраться
только женщинам, и кому-то из нас пришла счастливая
мысль собраться в бане. Баня в Екатеринославе была
чудесная, с бассейном. Мы собрались около бассейна к
11 часам ночи. Здесь, за мытьем, мы и решили все сроч¬
ные вопросы.
Майская листовка все же была выпущена.
После отъезда Лалаянца за мной началась сильная
слежка. Стоило мне показаться на улице, как сейчас же
появлялся «провожатый». Урывками я виделась с това¬
рищами, но работать стало невозможно, и я уехала в
Саратов, а после мы с Лалаянцем временно поселились
в Воронеже с надеждой вернуться в Екатеринослав при
первой же возможности.
Через несколько месяцев мы были в Екатериносла¬
ве. Времени прошло немного, а перемены в работе бы¬
ли очень большие. От состава нашей старой централь¬
ной группы «Союза борьбы» остались только двое.
Провал в связи с I съездом РСДРП разбил нашу го¬
родскую центральную группу, но почти не коснулся за¬
водского центра. Там продолжали работать И. В. Ба¬
бушкин с товарищами. За это время почти непрерывно
шли забастовки, были волнения на заводах. Группа ра-
бочих-питерцев — учеников В. И. Ленина — во главе с
И. В. Бабушкиным, П. А. Морозовым, Н. Д. Богдановым
и другими развернула огромную революционную ра¬
боту.
«Союз борьбы» был переименован в Екатеринослав-
ский комитет РСДРП, согласно постановлению съезда.
Листовки выходили под грифом РСДРП и содержали
наряду с экономическими и общеполитические требова¬
ния. Они заканчивались словами «Долой самодержа¬
вие!» Многие листовки писались самими рабочими, ими
же была написана политическая листовка, вышедшая в
Екатеринославе 1 мая 1898 года.
К концу 1898 года в Екатеринослав приехала силь¬
ная группа революционных марксистов: Михаил Цхакая,
Александр Машицкий, А. М. Гинзбург («Андрей»).
На очереди стоял вопрос об издании местной газе¬
ты и оборудовании типографии. Потребность в ней бы¬
ла огромная. Листовки уже не удовлетворяли рабочих,
15


они требовали разъяснения по многим вопросам теку¬
щей жизни.
Вопрос о газете стоял еще до I съезда РСДРП, но
был отодвинут в связи с частичным провалом нашей ор¬
ганизации в марте 1898 года. Теперь подошли к вопро¬
су вплотную. Было решено издавать газету под назва¬
нием «Южный рабочий» и сделать ее газетой всего
южного района. Инициаторами ее издания были И. В. Ба¬
бушкин и И. X. Лалаянц. Исходя из горького опыта, мы
решили ввести строгое разделение труда, разбив ра¬
ботников по группам: пропагандисты, техники, финансис¬
ты, а также выделить группу редакции «Южного рабоче¬
го», которую строго законспирировать. В редакцию «Юж¬
ного рабочего» вошли: И. X. Лалаянц, С. К. Харченко из
Полтавы, А. А. Машицкий, А. М. Гинзбург и я — в ка¬
честве секретаря.
Оборудование нашей типографии взял на себя М.
Душкан совместно с рабочим А. Виленским — «Ильей»1.
Позже в ее усовершенствовании и снабжении шрифтом
очень помог Гинзбург, которого мы называли «Верблю¬
дом» за его громадный рост, силу и необыкновенную
выносливость. Очень живой и начитанный, он был поле¬
зен во всех отношениях, был членом редакции «Южно¬
го рабочего» и в то же время успевал делать массу
других дел. Он уцелел после провала комитета в апре¬
ле 1900 года и издал второй номер «Южного рабоче¬
го». Общее руководство работой принадлежало
И. X. Лалаянцу (по-прежнему он был председателем
заводского центра).
По сравнению с периодом 1896—1898 годов, то есть
до первого провала нашей организации, мы резко из¬
менили свой образ жизни: вне работы старались не
встречаться друг с другом, переменили свои имена. Мы
учились быть настоящими революционерами-профессио-
налами.
К концу зимы 1899 года типография была оборудо¬
вана сначала в Екатеринославе, потом была переведе¬
на в Кременчуг, где просуществовала до апреля 1900
года. Главным техником в типографии был Виленский—
«Илья», до глубины души преданный делу. По две не¬
1 Был метранпажем в типографии газеты «Искра» в 1903 г.
(Прим. а в т.)
16


дели и больше он способен был не выходить из комна¬
ты, когда нужно было работать.
В декабре был готов в рукописи первый номер «Юж¬
ного рабочего». Номер был составлен великолепно, со
строго выдержанными в духе революционного марк¬
сизма статьями, богатой хроникой рабочей жизни и сти¬
хотворениями. Номер печатался, но почти перед самым
окончанием печатания комитет снова понес большую
потерю. Были арестованы старейшие члены нашей орга¬
низации, преданные делу — М. Душкан и М. Дунаевская.
Потеря этих товарищей была очень чувствительным уда¬
ром для комитета: каждого из них трудно было заменить.
На типографии и печатании «Южного рабочего» аресты
пока не отразились, но меры предосторожности были
приняты: типография по окончании печатания «Южного
рабочего» была переведена в Кременчуг, а Душкана па
сношениям с типографией заменил Гинзбург.
Выход «Южного рабочего» в январе 1900 года был
действительно праздником для всей Екатеринославскок
организации. Скупой на похвалы, товарищ Бабушкин
прямо сиял, когда рассказывал, как была принята рабо¬
чими газета. Распространение ее прошло очень удачно.
Не помню сейчас, сколько было экземпляров газеты,
но их не хватало. Спрос на газету был очень большой.
На Брянском заводе номер разрывали по отдельным
статьям, чтобы удовлетворить всех желающих ее читать.
У полиции снова было много хлопот.
Способы распространения были самые разнообраз¬
ные: раскидывали по станкам, клали рабочим в сумки
для провизии, а где можно было, просто раздавали по
рукам. Между прочим, большое количество номеров
разошлось из молочной лавочки, которую держал в ра¬
бочем районе Екатеринослава свой человек. Он выста¬
вил во время обеденного перерыва на улицу несколько
ящиков с копченой селедкой, а под селедкой лежали
номера «Южного рабочего». Рабочие брали «товар»
нарасхват.
Успех «Южного рабочего» был не только местным,
он произвел очень хорошее впечатление и в других го¬
родах: Харькове, Киеве, Николаеве, Мариуполе. К нам
стали поступать предложения высылать номера в дру¬
гие организации РСДРП. Цель, поставленная комитетом,—
2 Сквозь бурю времени
17


сделать эту газету органом целого южного района —
казалась осуществимой.
Типография в Кременчуге продолжала работать, но
в середине апреля 1900 года она была разгромлена.
Чем больше развивалась работа в Екатеринославе
и в ближайших к нему районах, тем больше чувствова¬
лась необходимость в объединении с крупными россий¬
скими центрами. Необходимо было наладить более жи¬
вой приток свежей литературы, главное, брошюр, необ¬
ходимо было обмениваться работниками, чтобы сменить
тех, за которыми уже началась слежка. При отсутствии
единого российского иентра это трудно было осущест¬
вить, и было решено объехать крупные организации с
проектом созыва съезда. Поехали трое:	Лалаянц—в
Москву, Харченко — в Питер, Гинзбург—в Западный
край. Во время их отсутствия стало очень заметно, что
за членами комитета началась постоянная слежка.
16 апреля 1900 года был арестован весь комитет
РСДРП и почти вся социал-демократическая группа, а
также многие из периферии и рабочих кружков, в об¬
щем, свыше ста человек. В момент ареста в комитете
состояли И. X. Лалаянц, А. А. Машицкий, М. Г. Цхакая,
А. М. Гинзбург и другие. Мы все были арестованы на
своих квартирах. Почему хоть некоторые из нас не
скрылись? Уехать было уже невозможно, да и некуда.
Тогда еще не был налажен обмен работниками, и при¬
ходилось, за редким исключением, сидеть на местах, по¬
ка не арестуют.
Очутившись утром 17 апреля в вагоне по дороге в
Харьковскую тюрьму, мы прежде всего убедились, что
Екатеринославский комитет РСДРП и социал-демокра¬
тическая группа, которые никак не могли объединиться
на работе, объединены жандармским управлением... пу¬
тем ареста.
В течение полутора-двух месяцев в тюрьме был очень
строгий режим, но администрация перестаралась и вы¬
звала нас на протест. Посредством перестукивания мы
переговаривались и сообщали друг другу о всех безобра¬
зиях, царивших в тюрьме. Самый же протест произошел
внезапно. Я помню, что где-то в конце коридора послы¬
шался звук разбитого стекла, через несколько секунд
еще и еще, тогда я вскочила на окно и разбила у себя
стекло, еще не зная, в чем дело. Администрация как-то
18


сразу растерялась и после нескольких окриков исчезла,
убрались и надзиратели из коридора, а мы все влезли на
окна и устроили собрание. Были опрошены все: выясни¬
лось, о ком и что жандармы знают и чего не знают,
затем были выработаны требования к администрации.
Мы проговорили всю ночь и ждали каждую минуту, что
к нам ворвутся и нам здорово достанется, но никто до
утра не пришел. Утром, сверх ожидания, начальник тюрь¬
мы Левицкий был со всеми очень мягок и удовлетворил
все наши требования.
С тех пор мы зажили коммуной. По вечерам все со¬
бирались, каждый на свое окно, и «издавали» очеред¬
ной номер устной газеты.
Но... нагрянуло начальство из Москвы, и наш милень¬
кий Левицкий был уволен, на его место прибыл из Пи¬
тера бывший старший надзиратель Петропавловской
крепости. Все наши вольности моментально прекрати¬
лись, а с осени нас перевели в Москву, в Таганскую
тюрьму. Здесь в Таганке оказалось очень много знако¬
мых товарищей — и наших екатеринославских, и москви¬
чей. Среди последних были Мария Ильинична Ульянова
и Марк Тимофеевич Елизаров.
Будучи в тюрьме, я получала вести из Екатериносла-
ва — туда к осени 1900 года снова съехались товарищи,
и работа продолжалась. Мне пришлось побывать еще
раз в Екатеринославе в конце декабря 1904 года, после
Северной областной конференции комитетов большин¬
ства.
В июне 1901 года меня освободили до приговора и
выслали на родину в Саратов под надзор полиции. При¬
говор по нашему делу последовал только в 1903 году,
мне его не предъявили, так как в это время я, побывав
за границей, снова работала в Одесском комитете
РСДРП (б) на нелегальном положении1.
Публикуется впервые по материалам личного архива автора,
с некоторыми сокращениями. (Прим. сост.)ш
2*


E. H. АДАМОВИЧ
Забастовали!
Забастовали!
(1911—1912 гг.)
В 1910 году осенью я попала в Харьков, высланная
из Петербурга по социал-демократическому делу, в свя¬
зи с большим арестом рабочей делегации на так назы¬
ваемом «антиалкогольном съезде»1.
Я немедленно бросилась искать связей с рабочими
Харькова, чувствуя, что и здесь волна рабочего движе¬
ния должна подыматься.
Я получила в Питере ряд писем к старым социал-де¬
мократам от бывшего народовольца, перешедшего к со¬
циал-демократам (H. М. Флерова), к работавшим в
Союзе горнопромышленников Соловьеву (большевику),
Л. В. Николаеву (меньшевику) и другим. С помощью
первого я нашла временную работу в Сельскохозяйст¬
венном обществе.
Насколько мне потом удалось выяснить у местных
социал-демократов, мне кажется, правы были охранни¬
ки, которые в своих донесениях говорили, что в 1909—
1910 годах в Харькове не было организации, хотя от¬
дельные кружки и работники вели работу. Организация
начала восстанавливаться со второй половины 1911
года.
В 1910—1911 годах я познакомилась кое с кем из
социал-демократической интеллигенции. Местом, где
ютились «неблагонадежные» элементы, было Сельско¬
хозяйственное общество и Совет съездов горнопро¬
мышленников юга России. Так как это было частное об-
1 В конце декабря 1909 года в Петербурге проходил «антиалко¬
гольный съезд». Под влиянием большевиков съезд против пьянства
превратился в съезд по борьбе с самодержавием, в связи с чем
почти все делегаты-рабочие были арестованы. (Прим. сост.)
20


щество, то в нем легче было
устроиться и в нем работа¬
ло много «неблагонадежных».
Устроилась там и я.
В мае 1911 года я связа¬
лась с Обществом конторщи¬
ков и бухгалтеров и поступи¬
ла туда работать в качестве
делопроизводителя (фактиче¬
ски секретарем). В этом Об¬
ществе концентрировались все
оппозиционные и «неблагона¬
дежные» элементы.
А время шло, в Питере ки¬
пела партийная жизнь: выходи¬
ла большевистская «Звезда»,
которую в Харькове достать
было очень трудно, многие
платили по рублю и более за
один номер, и ясно, что надо
было организовать ее распро¬
странение. Н. Г. Полетаев (де¬
путат Думы от рабочих Пите¬
ра) попросил меня заняться
этим. Важность этого, особен¬
но для провинции, оторванной
от партийных директив, не тре¬
бовала доказательств. На по¬
мощь со стороны интеллиген¬
ции, среди которой преобла¬
дали меньшевики-ликвидато¬
ры1, рассчитывать было нече¬
го. Необходимо было еще
энергичнее искать связей с
рабочими.
С Михаилом Лазько, по¬
просту звали мы его Миша, я
познакомилась очень осторож¬
но. Мы много говорили о
Адамович E. Н. (1872—
1938) Член КПСС с 1898 г.
В революционном движении
с 1893 г. Участница трех ре¬
волюций.
Подвергалась тюремно¬
му заключению (1893, 1899,
1903, 1912 гг.) и ссылке. В
1896—1898 гг. работала в
Петербурге с А. И. Ульяно¬
вой, И. А. Скрыпником,
П. Г. Смидовичем. В 1900—
1901 гг.— член подпольного
Екатеринославского комите¬
та РСДРП, в 1905—1906 гг.
работает с М. И. Ульяновой
ч Васильеостровском райо¬
не Петербурга, входит в со¬
став Петербургского коми¬
тета РСДРП. В 1910—1912 гг.-
в Харькове. В 1913 г.—снова в
Петербурге на подпольной
работе. После Февральской
революции в Петрограде из¬
биралась членом Василье-
островского исполкома Со-
1 Меньшевики-ликвидаторы были против нелегальной партийной
работы и противопоставляли ей только участие в легальных органи¬
зациях— профсоюзах, страховых кассах и пр. (Прим. сост.)
21


вета рабочих и солдатских
депутатов, в гласные район¬
ной Думы, работала членом
продовольственной управы.
После Октябрьской револю¬
ции— член коллегии Госу¬
дарственного комитета по
делам просвещения. В
1918—1919 гг.—член Орлов¬
ского губкома РКП(б) и
губисполкома. В 1920—1938
гг. возглавляет Харьковский
исторический музей. Пос¬
ледние годы — в Истпарте
ЦК КП{б)У, член ЦК Ком¬
партии Украины.
прошлом, главным образом,
о 1905 годе, о котором Миша
как участник много рассказы¬
вал. Удалось проверить его и
по ссылкам на известных мне
товарищей. Кажется, от него
же я узнала, что в Харькове
находится Михаил Петрович
Доброхотов, которого я зна¬
ла по Калуге, где работала и
сидела в тюрьме в 1903—1904
годах. Проверив Лазько, я на¬
чала говорить с ним о рас¬
пространении «Звезды».
Миша приходил часто. Ясно
было, что делать ему по ве¬
черам пока нечего, что он рад
общению с товарищами, от
которых был долго оторван.
Полагая, что не он один в та¬
ком положении, я предложи¬
ла Лазько и паровознику Ива¬
ну Слюсареву привести ко мне
под рождество товарищей, ко¬
торые не станут встречать
праздник по традиции в семье
и не имеют возможности соб¬
раться на товарищескую вече¬
ринку. Сразу сложилась актив¬
ная группа, что облегчалось
конкретностью поставленной
на первое время задачи: на¬
ладить распространение «Звез¬
ды» на заводах.
Такую же вечеринку мы по¬
вторили под Новый год, исполь¬
зовав комнату соседа Сергея
Воропаева, также большевика,
технолога, отбывавшего тогда
воинскую повинность. Эти вече¬
ринки, где мы и спорили, и
вспоминали былое, и пели,
очень сблизили товарищей, пе-
22


резнакомили знавших меня, но между собой не связан¬
ных... Работа по распространению «Звезды» еще до этих
вечеринок привела к связи почти со всеми большевика¬
ми в разных пунктах.
Для нас недостаточно было получать «Звезду» в
Харьков, но важно было довести ее до заводов, а это
было не так легко. Газета часто конфисковывалась, а га¬
зетчики-оптовики не решались ее много выписывать, про¬
давая по высокой цене знатокам. На паровозный я пере¬
давала газеты И. Слюсареву, на железную дорогу вози¬
ли жившему где-то близ полотна М. К. Муранову, а он
через Алексея Скорохода и Николая Кабаненко прода¬
вал их в железнодорожных мастерских и депо.
Я связалась и повела переговоры с газетчиками. Один
из них (Разин) торговал на Николаевской площади, где
был павильон при пересадке конки на Московскую.
...Ездили на вокзал получать газету, тащили ее в Об¬
щество конторщиков, и оттуда я одна, если небольшие
пачки, а то вдвоем, тащили свой груз на Николаевскую
площадь и на глазах полиции и шпиков передавали Ра¬
зину, раздавали другим газетчикам, рассчитывались с
Разиным и пр. Так как рабочие были заняты с утра, то
вся эта возня падала, главным образом, на меня.
Возраставший спрос на газету заставлял газетчиков
все больше и больше брать «Звезду», а потом и «Прав¬
ду» и нести туда, где был на нее спрос, — к рабочим.
Хуже дело обстояло с корреспонденциями для газе¬
ты. Так как наша группа состояла, главным образом, из
рабочих, то писать корреспонденции мало кто умел. Я
немало ночей просиживала, чтобы сообщить со слов то¬
варищей о важнейших событиях.
В процессе организации выписки и распространения
«Звезды» и «Правды» мы поставили вопрос о созда¬
нии и оформлении социал-демократической организации.
Получив связи с несколькими видными, уже опытными
рабочими, я предложила им собраться, чтобы столко¬
ваться. Это происходило, вероятно, в конце 1911 или на¬
чале 1912 года.
Мы собрались в квартире Слюсарева (Петинская ул.,
130) напротив паровозного завода. Тут собралось, если
не ошибаюсь, человек 8—10. Помню, что в первый раз
там увидела Василия Глебовича Епифанова, который был
известен тогда под кличкой «Михаил», и А. Скорохода.
23


Они сразу произвели хорошее впечатление своей созна¬
тельностью, серьезностью, вдумчивостью. Кроме них,
Слюсарева, Лазько и меня, были Владимир Галкин, или
Галочкин, Васильев Ал. («Саша Садовский»), Степан Рос-
сохацкий, H. М. Кабаненке, Василий Егоров и др.
Мы обменивались мнениями о существующем поло¬
жении и о возможной работе. Я осталась довольна ре¬
зультатами этого собрания: появление таких товарищей,
как А. Скороход и В. Епифанов, обеспечивало дело. Па¬
ровозный завод и железнодорожный район были хоро¬
шо представлены. Не было лишь связи с заводом Гель-
ферих — Саде.
Тут надо вернуться к интеллигентским группам. Укре¬
пившись среди рабочих, я смелее и решительнее ста¬
ла тормошить интеллигенцию, с которой встречалась по
работе в профессиональном Обществе конторщиков и
бухгалтеров и уже давно стыдила за бездеятельность. Я
указывала, что раз нас, социал-демократической интел¬
лигенции, собралось достаточно, то сидеть без дела не¬
возможно и недопустимо... Решили устроить собрание.
Была найдена квартира. Когда я и 2—3 человека пришли
на собрание и порядочно уже ждали, пришел Зверев и
сказал, что Иков и прочие не придут, раздумали, «так
как не чувствуют почвы под ногами», то есть движения
в пролетариате. Я была глубоко возмущена и сказала,
что если они не пойдут в низы к рабочим, то никогда не
почувствуют тамошнего настроения. «Вы не чувствуете, а
вот мы так чувствуем ясно эту почву», — сказала я. Этот
разговор происходил всего за несколько месяцев до
Ленских событий. Но это ничему не научило ликвидато¬
ров.
Поставив задачу восстановить партийную организа¬
цию, втянуть в нее все разрозненные силы, для этого
пригодные, мы решили собрать возможно более широ¬
кое собрание как рабочих, так и социал-демократической
интеллигенции. Тут предполагалось решить и вопрос об
издании журнала. Рабочие соглашались поддержать его,
если он будет отражать их взгляды и интересы. Я мало
верила в эту возможность, боялась, что журнал выйдет
ликвидаторским, но раз часть рабочих готова была под¬
держать его, надо было употребить все усилия, чтобы
иметь в нем влияние, направить его по-своему.
Наша группа нашла квартиру и собрала довольно зна¬
24


чительное, по тем временам, собрание—человек 20—22.
На это собрание были мобилизованы все большевистские
силы. Были большевики Михаил Петрович Доброхотов,
Миша Лазько, Иван Слюсарев, Степан Россохацкий, Алек¬
сей Скороход, Николай Кабаненко, Гриша Лаптев, Сте¬
пан Хилобок, Василий Епифанов. Со стороны меньшеви¬
ков были Иков (Миров), Буханевич, Акулов, Зверев, Гал¬
кин, Кузин и др. Многих я видела здесь в первый раз.
Помню средней величины комнату, плохо меблиро¬
ванную или без мебели, во всяком случае большинство
сидело на полу. В правом углу, близ лампы, сконцен¬
трировались Иков, Доброхотов и еще кто-то из интел¬
лигенции. Мы, большевики, предлагали «определиться»,
что мы из себя представляем, что и как мы хотим де¬
лать, словом, требовали изложения программы; Иков же
и его сторонники (меньшевики) доказывали, что это сов¬
сем не нужно, что можно «просто» начать работу, сго¬
ворившись конкретно о ближайших мероприятиях, глав¬
ным образом, об издании журнала.
Словом, нами выдвигалась старая ленинская форму¬
ла, что нам необходимо «сначала размежеваться, а по¬
том объединяться», как нельзя более подходящая в
данное время для Харькова после длительного переры¬
ва в революционной работе, малой осведомленности
большинства о разногласиях и оттенках социал-демокра¬
тии после V съезда. Во взглядах многих произошли пе¬
ремены. Спор разгорелся жаркий. Атмосфера сильно
накалилась, что грозило срывом собрания. Пришлось
сделать перерыв, во время которого большевики вы¬
яснили, что рабочие-меньшевики не уйдут и поддержат
нашу позицию. Очень характерно, что ни один рабочий
не ушел, ушла только интеллигенция. На этом собрании
мы оформились окончательно и, по словам Васильева,
признали себя «Харьковской социал-демократической
группой». Мы определились как партийная группа, стоя¬
щая за неурезанные лозунги, как позже выражались,
признающая ЦК большевиков и первым долгом стремя¬
щаяся связаться с ним.
«Звезда» и «Правда» сыграли не только идейно-ру¬
ководящую, но и организующую роль, как раньше «Иск¬
ра». На нашей Харьковской организации это особо ярко
видно, ибо она возникла вокруг распространения «Звез¬
ды» и «Правды».
25


Вскоре мне удалось связать организацию с ЦК пар¬
тии в Париже. Я стала придумывать способ сообщить
шифр и адрес Надежде Константиновне Крупской, сек¬
ретарю большевистского ЦК, которую я знала по Пе¬
тербургу в 1905—1906 годах, а также через Марию
Ильиничну, с которой работала в 1905 году на Васильев¬
ском острове и все время поддерживала связь, перепи¬
сываясь с ней. Я узнала парижский адрес Надежды Ми¬
хайловны Ростовцевой, молодой, преданной большевич¬
ки, жившей у меня на квартире в Питере, работавшей
в клубе Выборгского района в 1909 году.
Вот для этой-то Нади Ростовцевой я и передала пись¬
мо, ухитрившись сообщить адрес и шифр (кажется, по¬
слав маленькую книжонку), с просьбой передать На¬
дежде Константиновне, что и было благополучно вы¬
полнено. Этот шифр сыграл значительную роль потом
в Питере при сношении с ЦК. Вскоре мы получили ответ
и список адресов, по которому присылается литература.
Правда, не все удалось полностью расшифровать (это
бывало с шифровкой при малейшей ошибке).
Итак, связь с центрами была восстановлена. Выборы
Комитета или Бюро (не помню, как мы называли) про¬
изошли несколько позже. Я была выбрана секретарем.
Наиболее активными членами организации были:
H. М. Лазько, М. К. Муранов, А. Г. Скороход, H. М. Ка¬
баненко, В. Г. Епифанов, И. Слюсарев, отчасти наши пи¬
терцы. Собирались полностью редко у меня, у Слюсаре-
ва, на Холодной горе, весной — в лесу. Сносились по де¬
лу больше со мной.
Мы вели и пропаганду в кружках. Так, помню, Слю¬
сарев организовал кружок человек в десять, и мы усло¬
вились, что первую беседу проведу я в его присутствии,
а потом, по моему примеру, заниматься будет сам Слю¬
сарев. Обычная первая вступительная беседа об эксплуа¬
тации и борьбе классов, партий и пр. прошла довольно
оживленно в небольшой комнате семейного рабочего.
Также завязали связи и с учащейся молодежью на
Высших женских курсах Общества трудящихся женщин,
где я временно служила.
Иков и компания вокруг него продолжали перегово¬
ры о журнале. Рабочие обещали содействовать журна¬
лу, если он будет выражать их интересы. По предложе¬
нию Слюсарева, они потребовали вхождения рабочих в
26


редакцию. Однако первый номер «Южной жизни» (2
февраля 1912 г.) вышел без ведома рабочих и содержал
в передовице туманно выраженное, но совершенно яс¬
ное порицание тактики большевиков — подпольных спо¬
собов работы.
Рабочие были возмущены не только передовицей, но
и пристрастным использованием корреспонденций и, еще
больше, — обманом. Ни о какой помощи распростране¬
нию «Южной жизни» со стороны рабочих не могло быть
и речи.
Но ликвидаторы не унывали, выпустили второй но¬
мер, который был конфискован, несмотря на его ликви¬
даторскую сущность. Редактор его Грузинцев и издатель
Панченко позорно пошли к администрации заявить, что
они отказываются от своего издания. Так бесслав+ю кон¬
чила жизнь эта ликвидаторская затея — сидеть между
двух стульев. Так потерпели неудачу среди харьков¬
ских рабочих ликвидаторы в 1911—1912 годах. Так же по¬
терпели они поражение и на выборах в IV Думу.
Борьба с ликвидаторами будила мысль сознательных
рабочих, подымала их. А кучка большевиков восстано¬
вила партийную организацию, руководила движением
всего пролетариата, вплоть до проведения в Думу Му¬
ранова.
Забастовка протеста на паровозостроительном заво¬
де по поводу Ленских событий произошла 10 апреля.
Номера «Звезды» от 4 и 5 апреля, где были напечатаны
подробности расстрела, значительно раньше успели дой¬
ти до Харькова. Накануне вечером у меня собралась
значительная часть активистов нашей группы. Степан
Россохацкий, старый большевик, ученик Артема по 1905
году, устроенный нашей организацией через Васильева
на паровозный завод для политической работы, расска¬
зал о настроении рабочих и спрашивал совета, как по¬
ступать. Ленские события были и для нас неожидан¬
ностью.
Утром 10 апреля Россохацкий и другие сознательные
рабочие стали говорить о необходимости выступления.
Обсуждали, объявить ли однодневную политическую за¬
бастовку или воспользоваться толчком и предъявить эко¬
номические требования. Экономическая забастовка уже
назревала ранее. Решено было не предъявлять экономи¬
ческих требований, чтоб ярче подчеркнуть политический
27


характер забастовки, объявив ее однодневной. Эти же
сознательные рабочие, главным образом, социал-демо¬
краты, повели агитацию в массах, что делалось легко,
так как рабочие были глубоко возмущены. Резолюция
была подготовлена заранее Россохацким. Говорили на
митинге двое: Россохацкий и Шибаев, рабочий, приехав¬
ший из Питера.
Весть о забастовке на паровозном распространилась,
и один за другим, на протяжении нескольких дней, ба¬
стовали другие заводы. Рабочие завода Гельферих-Саде
отложили забастовку до 1 Мая, когда, действительно,
завод забастовал. По данным донесений полицмейстера,
11 апреля бастовали: завод Пильстрема (199 человек),
слесарно-механический завод Закржевского (70 чело¬
век).
19 апреля забастовал ряд типографий, в том числе
и газеты «Утро».
Ленские события, глубоко всколыхнув массу, сделали
благоприятной почву для нашей работы.
Еще до Ленских событий мы уже подумывали о Пер¬
вом мая. Надо было искать технику. Выпуск проклама¬
ции мы считали необходимым, меньшевики же были про¬
тив, считая, что это вызовет провал. Всех нас арестуют
и некому будет проводить выборную кампанию в Госу¬
дарственную думу, говорили они, возмущая нас своим
оппортунизмом. Чтобы окончательно сговориться о со¬
держании и лозунгах первомайского листка, мы собра¬
лись на Холодной горе, в квартире Н. Кабаненко. На
собрании были Скороход, Муранов, Епифанов, Слюса¬
рев, Корольков, Кабаненко. При обсуждении вопроса о
форме празднования Первого мая мне показалось, что
Епифанов против забастовки. Для того чтобы яснее вы¬
явить возможные разногласия, я сказала: «Листок надо
выпустить, все согласны. Надо решить вопрос, призы¬
вать ли к забастовке или к иным формам празднования,
считаясь с настроением, с апрельской забастовкой».
Взял слово Муранов: «Конечно, к забастовке призы¬
вать необходимо. Какие же мы будем социал-демокра¬
ты, если не будем призывать к ней? Тогда все скажут,
что социал-демократы себе изменили!» Помню, что речь
Муранова произвела на меня сильное впечатление. Он
не часто бывал на собраниях, работая по ночам через
неделю, и я не представляла себе его таким твердым,
28


выдержанным. Именно потому, что он так аргументиро¬
вал, ни Епифанов, ни другие не стали «мудрствовать»
дальше.
Решили выпустить листок к 1 Мая с призывом к за¬
бастовке. Искать литератора поручили мне, кое-кто из
рабочих тоже взялся написать. Мне также пришлось ис¬
кать и технику...
...Вскоре я набрела на след оставшегося от студен¬
ческой организации мимеографа1. Мне сказали, что о
нем надо поговорить с меньшевиком Василием Акуло¬
вым. Однако меньшевики высказались против вы¬
пуска майского листка и долго тормозили выдачу нам
мимеографа.
Для принятия текста листка собрались мы в воскре¬
сенье за городом, в лесу. Мой листок нашли наиболее
приемлемым. Текст был принят, но надо было органи¬
зовать технику печатания и размножения, что было по¬
труднее. Миша Лазько обещал размножить листки. Я
объяснила ему, как пользоваться мимеографом (мимео¬
граф доставили не ко мне). Где-то достали восковую
бумагу, но некому было отпечатать трафарет на машин¬
ке. Ряд проектов проваливался, и мне пришлось отбить
трафарет в Медицинском обществе, где я в то время
служила. Но я очень плохо печатала на машинке, дело
шло медленно...
Насколько могу припомнить, я отбила два трафарета,
следовательно, можно было отпечатать 1000 листков. В
это время Лазько искал связи по заводам, чтобы раз¬
дать листки. Получив трафареты, он с кем-то вдвоем
устроился печатать, вероятно, у себя дома, но в семье
под конец сообразили, в чем дело, и потребовали
убраться. Пришлось убираться со всей «амуницией» в
новое помещение...
30 апреля листки были распространены на паровоз¬
ном и других заводах, кое-где — 1 Мая. Все, могущее
показаться подозрительным, я запрятала в укромном
местечке во дворе, только большие связки «Звезды»
убрать было невозможно... Я почувствовала такую не¬
выносимую слабость, что, не раздеваясь, легла, еще раз
1 Мимеограф — аппарат для получения оттисков текста, изго¬
товленного (от руки или на пишущей машинке) в виде трафарета
из провощенной бумаги. (Прим. сост.)
29


подведя итоги работы. «Итак, листки выпущены. Кое-где
они появятся только завтра. Но забастуют ли?.. И как
странно, что полиция не явилась, очевидно, до появле¬
ния листков спокойна».
С этими мыслями я скоро задремала. Слышу стук.
«Конечно, полиция. Но все убрано, можно отпирать».
Вваливаются. Читаю ордер: «Поступить по результатам
обыска». «Ладно», — думаю. Но как ни прибирай, а ка¬
кое-нибудь письмецо заваляется. Забирают письмо от
дочери, где говорится о «Звезде». Через дочь, между
прочим, я сносилась с Питером, с «Правдой». Предла¬
гают собираться. Я протестую: «Ведь в протоколе вы
пишете: ничего явно преступного не найдено, следова¬
тельно, вы меня не имеете права арестовывать!» Помощ¬
ник пристава несколько смущен и объясняет, что это из-
за номеров «Звезды». Но ведь эта газета продается на
улицах? «Сказано, если много экземпляров у кого, так
арестовывать», — объясняет он.
Пришлось собираться. Под предлогом распоряжений
о вещах поручаю хозяйке передать о моем аресте. Ве¬
щей не беру. Полиция уверяет, что не в тюрьму, а в
ближайший участок и ненадолго. Идем. Всю ночь при¬
шлось просидеть в 1-м участке, не то в какой-то арестант¬
ской клетушке, не то просто в канцелярии. Утром в
канцелярии я наблюдала лихорадочную деятельность.
Постоянно звонил телефон, можно было понять, что тре¬
бовались отряды, что людей не хватало. Из отрывков до¬
несений я поняла, что крупные заводы бастовали.
Радость мою может представить только бывший под¬
польщик. Злили и раздражали обстановка участка, бес¬
сонная ночь, возможность снова засесть надолго, но все
покрывалось ликующей радостью: «Забастовали, заба¬
стовали после ряда лет затишья». Наши плохо отпеча¬
танные прокламации все же сделали свое дело. Волна
снова подымается, подымается! Поможете вы своими
арестами, черта с два!
Наконец, находят свободного городового и уводят
меня от невольного подслушивания в маленький каби¬
нет пристава или помощника. Только к вечеру перевозят
меня в тюрьму. «Плохо, неужели придется засесть сно¬
ва, когда 3 мая кончается срок высылки, когда я уже
получила приглашение занять свое прежнее место служ¬
бы в Петербурге».
30


В конторе тюрьмы я увидела кое-кого из арестован¬
ных товарищей, кажется, П. Бедного и еще кого-то, и
поняла, что аресты значительны, так как Бедный недав¬
но примкнул к нам. Но через день нас всех выпустили.
Так как срок моего надзора кончился, я, чуть ли не
прямо из тюрьмы, явилась к полицмейстеру и получила
свой паспорт, хранившийся у них. 8 мая я уехала в Пе¬
тербург, и охранка потеряла меня из виду.
По приезде в Питер я написала в ЦК Надежде Кон¬
стантиновне очень краткое сообщение о Харькове, об
апрельских и майских забастовках и листках; указала,
что я в Питере на прежней службе у H. Н. Бельского,
адресом и квартирой которого успешно раньше поль¬
зовались. Мой патрон H. Н. Бельский, большевик, буду¬
чи представителем одной крупной фирмы, оказывал ор¬
ганизации неоценимые услуги. Он сам находился в ссыл¬
ке, подвергался аресту в 1905—1907 годах, так что был
на подозрении. После поражения революции 1905—
1907 гг. отошел от партийной работы, но был исполь¬
зован нами вовсю.
За время моей высылки адрес его не употреблялся.
Теперь я сообщила Надежде Константиновне, что им
снова можно пользоваться. Адрес на фирму без всяких
фамилий был очень хорош. Почту вскрывала я или сам
Бельский. Наш адрес служил и для сношений с «Прав¬
дой» и с агентами ЦК, разосланными из-за границы по
России.
Благодаря восстановленной связи с Харьковым, один
из таких агентов ЦК — Инесса Арманд—смогла приехать
туда до приезда в Питер, о чем Надежда Константинов¬
на предупредила меня в своих незабываемых письмах,
рассылаемых по всей России. Это были искусно написан¬
ные поэтические письма, которые трудно было заподо¬
зрить, несмотря на то, что в них сообщалось кое-что
необходимое. Это видимая часть. Между строк, как го¬
ворится «химией», было написано второе письмо, частью
шифром. Кто знает эту работу, назовет ее «сизифовой»
и преклонится перед Надеждой Константиновной, десят¬
ки лет выполнявшей ее, знавшей всю партию, объеди¬
нявшей и руководившей ею через эти письма.
Просматривая впоследствии архивы охранки, я выяс¬
нила, что мой арест в октябре или ноябре 1912 года в
Питере был вызван «агентурным» донесением о том,
31


что харьковские социал-демо <раты сносятся с петербург¬
ской организацией (следует сказать ЦК) через какую-то
женщину. Тут же в другой графе пояснялось, что «жен¬
щина эта — известная департаменту полиции E. Н. Ада¬
мович, которая уехала из Харькова неизвестно куда» и
которой по ходатайству харьковских жандармов воспре¬
щено жить в столицах, Харькове и других городах 2 го¬
да. «Вероятно, она живет в Питере нелегально», — до¬
бавляли они в сообщении петербургскому охранному от¬
делению, откуда им ответили, что я живу совершенно
легально по такому-то адресу. Тогда охранка сообщила
о вышеупомянутом приговоре.
Несмотря на то, что Инесса Арманд и другие при¬
сланные ЦК партии товарищи вынуждены были пользо¬
ваться моей квартирой (конторой, где я служила) для
заседаний, несмотря на то, что мне приходилось связы¬
вать Инессу с рабочими по старым моим связям, разыс¬
кивать их, ходить на заседания руководящей выборами
группы большевиков, возвращаться с Инессой к себе
домой на ночевку, жандармы как будто не установили
ее связи со мной. Хотя слежка была беспрерывная, но
и мы строго соблюдали конспирацию. Вместе никогда не
выходили из квартиры.
15 августа, в какой-то праздник, придя к ней, я узна¬
ла, что она арестована. «Не провалилась ли и моя квар¬
тира, где она постоянно бывала?» — подумала я и по¬
звонила с чужого парадного в контору. Там летом никто
не жил и никого не должно было быть в праздник. На
звонок мне немедленно ответил чужой голос и стал до¬
биваться, кого мне из служащих надо. Я повесила труб¬
ку: было ясно, что там засада.
Немедленно сообщив об этом домой, чтобы пригото¬
вились, я поехала на дачу к своему патрону предупре¬
дить и сговориться: неизвестно, кого из нас, а может
быть, и обоих заберут завтра. Сговорившись на все воз¬
можные случаи, мы решили, что я с утра пойду в кон¬
тору, как ни в чем не бывало, он же с ребенком и кор¬
милицей (жена была в отъезде) переедет в Питер на
зимнюю квартиру при конторе. Предупредив, по указа¬
нию патрона, кого следует, насчет хлопот об его осво¬
бождении в случае ареста, я поздно вернулась домой,
ожидая ночью обыска. Но его не последовало. Утром
прихожу в контору. Звоню. Отпирают дворник и агент
32


охранки. Дворник удостоверяет, что я служащая конто¬
ры, и сообщает, что «служащих велено допустить к рабо¬
те». «Значит, не ко мне». Агент объясняет, что обыск
произведен на квартире (между прочим, арестована пле¬
мянница хозяина, девочка лет 16—17 и ее приятель,
случайно не уехавшие под праздник на дачу), а засада —
из-за несгораемой кассы, которую опечатали и вскроют,
как только приедет хозяин. Нарочно хожу по всей квар¬
тире, чтобы выяснить отношение агента: не обращает
внимания.
«Что если принесет почтальон письмо из Парижа?» —
беспокоит мысль. Что там в кассе? Припоминаю, что там
банковская расписка о переводе в Бодайбо, на Лене, де¬
нег, собранных «Правдой», которые поручил мне пере¬
вести Полетаев, а также чистые бланки с его же подпи¬
сью, на случай подачи заявления о смене редактора
«Правды»1 во время его отъезда. Может быть, есть и
еще какие-нибудь мелочи, которые они сумеют исполь¬
зовать. Но главная опасность — письма из-за границы,
«химию» которых, конечно, вскроют. Я решаю принять
на себя письма, иначе будет отвечать хозяин.
Долго ждали хозяина — он задержался с переездом.
Наконец, звонок. Спешу на всякий случай в переднюю
навстречу хозяину, мало ли что понадобится. Отпираем.
Входит хозяин с пачкой писем в руках: их подал ему
швейцар. Я прохожу из передней в столовую, за мной
хозяин, как бы не замечая агента, быстро передает мне
письма, которые я не замедлила унести в глубь кварти¬
ры и спрятать; среди них как раз было письмо из Па¬
рижа от ЦК, с директивами по выборам з Государствен¬
ную думу.
Так как с хозяином ввалились кормилица с ребен¬
ком, кухарка и большая собака, то агент охранки рас¬
терялся и не заметил или не придал значения передан¬
ным мне письмам. Уходя с ними, я слышала, как он об¬
ратился к патрону с вопросом: «Извиняюсь, это вы бу¬
дете г-н Бельский?» Так находчивость Бельского спасла
меня от поселения, а может быть, и каторги.
1 Редакторы «Правды» часто менялись из-за арестов и штра¬
фов или привлечения к ответственности. Как известно, рабочие-
большевики вместо уплаты штрафа один за другим сидели по 3—6
месяцев.
3 Сквозь бурю времени
33


Агент охранки вызвал пристава, сняли печать и стали
обыскивать кассу.
— Что это вы ко мне пожаловали? — как ни в чем
не бывало, шутя, говорил H. Н. Вельский, импонируя при¬
ставу, и вытаскивал коммерческие бумаги из кассы.—
Вот векселя, вот мои образовательные документы.
— У вас здесь только коммерческие бумаги и день¬
ги?— спросил пристав.
— Да!
— Ну так достаточно. — И, не просматривая осталь¬
ного, пристав сел писать протокол, извиняясь за бес¬
покойство. И тут обошлось благополучно.
Только через полтора месяца арестовали меня, за¬
хватив и мою дочь, девушку 18 лет, только что посту¬
пившую на курсы. Месяца через два ее выпустили, а
меня выслали на три года в Печорский край, где я про¬
была до начала 1915 года1.
1 Публикуется с сокращениями из статьи E. Н. Адамович «Вос¬
становление подпольной большевистской организации в Харькове
в 1911—1912 гг.». Журнал «Летопись Революции», № 1 (б), Госиз¬
дат Украины, 1924.


Г. А. КОРСУНСКАЯ
В кишиневской
типографии газеты
«Искра»
Я родилась в 1880 году в Екатеринославе, работала
в швейной мастерской. В 1898 году вступила в организа¬
цию РСДРП. После забастовки портных вынуждена бы¬
ла уехать в Харьков, где также работала в организации
социал-демократической партии, которая в 1901 году на¬
правила меня в Кишинев на работу в подпольную ти¬
пографию. Это была типография газеты «Искра», орга¬
низованная по инициативе В. И. Ленина. Когда я приехала
в Кишинев, типография имела уже помещение и обору¬
дование, но к работе еще не приступала. Из работников
типографии к тому времени там находились: Гольдман —
организатор типографии, Маня Гинзбург — его жена (с
ребенком), затем вскоре приехали Шац и Радченко.
Всего в типографии работало пять человек, обязан¬
ности среди которых распределялись так: Гольдман вел
всю организационную работу, добывал денежные сред¬
ства, материалы, необходимые для работы типографии,
вел переписку с В. И. Лениным, который был в то время
за границей. Гольдман же ездил за границу на совеща¬
ние с Лениным, от которого получал указания, письма
и соответствующие материалы для печатания в типогра¬
фии. Шац набирал газету. Радченко и я печатали. Маня
Гинзбург выполняла разные поручения.
Так была распределена работа в типографии. Но для
соседей и хозяина квартиры было иное распределение:
Гольдман, хозяин квартиры, был как бы коммивояже¬
ром, Маня, его жена,—хозяйкой дома, я числилась при¬
слугой, Радченко, квартирант, — «служащий» в банке.
Каждое утро он выходил «на работу» с солидным порт¬
фелем через черный ход, чтобы не видели соседи,
35


а примерно через час он воз¬
вращался через парадный ход
и приступал к работе. Шац жил
в типографии нелегально, днем
он из квартиры не выходил. Я
числилась прислугой, но, по¬
скольку все время была занята
работой в типографии, Мане
приходилось самой гулять с
ребенком, и соседи начали ин¬
тересоваться: почему сама хо¬
зяйка гуляет с ребенком, а не
прислуга. Приходилось отве¬
чать, что прислуга грубо обра¬
щается с ребенком.
Типография занимала квар¬
тиру из трех комнат с кухней,
имела парадный и черный ход;
три окна выходили на улицу,
они были завешены тюлевыми
занавесками. Основная рабо¬
та— печатание и набор — про¬
исходила в спальне днем. Во-
первых, потому, что печатный
станок производил значитель¬
ный шум, а во-вторых, — из
окон было удобно наблюдать
за движением на улице. Печа¬
тание производилось также в
спальне, на специальном сто¬
ле. По окончании работы ста¬
нок прятали в кушетку, которая
находилась в третьей комнате.
В первой комнате— столовой—
хранилась напечатанная лите¬
ратура.
Это была первая квартира
типографии, она помещалась
на углу Загородной и Михай¬
ловской1, в отдельном домике,
который находился против жан-
Корсунекая Г. А. (1880—
1965) Член КПСС с 1898 г.
Работница. В 1901—1902 гг.—
печатница первой подполь¬
ной типографии ленинской
газеты «Искра» в Кишиневе.
При разгроме типографии в
марте 1902 г. была аресто¬
вана и приговорена к веч¬
ной ссылке в Сибирь. Бе¬
жала за границу. В 1905 г.
вернулась в Петербург, ра¬
ботала в подпольной типо¬
графии. Затем находилась
в Баку, где дважды аре¬
стовывалась. Освобождена
из тюрьмы Февральской
революцией. По состоянию
здоровья переехала в Си¬
бирь, где участвовала в
воспитательной работе сре¬
ди молодежи. И все годы
была связана с работниками
музея «Искры» в г. Киши¬
неве.
1 Ныне ул. Садовая и Комсомольская.
36


дармского управления; квартира была сознательно выб¬
рана в этоал Алеете. Летом, когда крестьяне привозили
в город для продажи свою продукцию — фрукты, ово¬
щи и молочные изделия, работники подпольной типо¬
графии и работники жандармского управления частень¬
ко встречались у крестьянских возов. На этой квартире
типография просуществовала примерно пять-шесть ме¬
сяцев. Оставить ее пришлось потому, что хозяин квар¬
тиры начал проявлять большое любопытство к своим
квартирантам: он заподозрил их в изготовлении фаль¬
шивых денег.
Примерно в октябре 1901 года типография перееха¬
ла на новую квартиру, в дом на углу Подольской и Ар¬
мянской улиц1. Новая квартира почти ничем не отлича¬
лась от первой: такой же особняк из трех комнат и кух¬
ни, те же три окна на улицу, ход с улицы и со двора.
Размещение обстановки в основном то же: в столо¬
вой склад отпечатанной литературы, в спальне набирали
и печатали. Набирали на столе между двух окон, в ящи¬
ке этого стола хранили кассу со шрифтом. Печатали на
другом столе, который стоял между кроватями. По окон¬
чании работы стол для набора закрывали и застилали
белой скатертью, второй стол выносили в третью комна¬
ту, там же, в кушетке, хранили и печатный станок. До пе¬
реезда на новую квартиру в составе работников типогра¬
фии произошло изменение: Радченко и Шац уехали, на
их место приехал Гриша Элькин, печатник. Набор газеты
взял на себя Гольдман, я тоже печатала на станке. На¬
печатанную литературу переправляли в детской коляске:
внизу укладывали литературу, застилали, а сверху сажа¬
ли ребенка. В таком виде литературу доставляли на
квартиру Цили Клигерман, откуда ее распространяли по
разным адресам и разными путями.
Наш маленький коллектив был тесно спаян сознанием
своей большой и ответственной работы. Жили мы замк¬
нутой жизнью, никаких знакомств в городе не имели.
Единственным посетителем нашей типографии был Квят-
ковский, через которого мы получали денежные сред¬
ства. Вечером 12 марта 1902 года к нам явился около¬
точный надзиратель с двумя городовыми для производ¬
1 Теперь в этом доме музей подвальной типографии ленинской
газеты-«Искра».
37


ства обыска. У нас в это время находилось большое ко¬
личество разной отпечатанной литературы, подготовлен¬
ной к отправке. Сейчас же полицейские вызвали жан¬
дармов, и те и другие торжествовали и радовались свое¬
му успеху, а мы в бессильной злобе наблюдали за рас¬
хищением литературы, заготовленной нами с таким
трудом и любовью. Обыск в типографии явился резуль¬
татом ареста Гольдмана. Он в тот день пошел на вокзал,
чтобы опустить в почтовый вагон корреспонденцию, по¬
сылаемую за границу. На вокзале его встретил и задер¬
жал шпик, знавший Гольдмана по Одессе.
Трудно предположить, что этот арест был случайным.
Гольдман до работы в типографии был активным работ¬
ником в партии, неоднократно арестовывался, находился
под наблюдением полиции. В Кишиневе Гольдман жил
по паспорту Римана. Типографский станок был по зака¬
зу Гольдмана изготовлен в Вильно членом социал-демо¬
кратической организации, который, как потом выясни¬
лось, был провокатором1. Провокатору не было извест¬
но, где будет организована типография, но он не без ос¬
нования предполагал, что в типографии будет работать
Гольдман, поэтому розыски Гольдмана велись усиленно.
Суд был назначен в Кишиневе, но в начале заседания
суда наша защита, в которой участвовали лучшие за¬
щитники того времени — адвокаты Соколов, Муравьев,
Маклаков и другие, отвела одного из членов суда как
человека, причастного к еврейскому погрому, и нас пе¬
ревели в Одессу, где судебная палата в 1903 году всех
работников типографии приговорила к вечной ссылке в
Сибирь. Все приговоренные к ссылке вскоре из Сибири
бежали за границу, в том числе и я.
В 1905 году я возвратилась из Женевы и работала в
Петербурге, откуда Петербургским комитетом была на¬
правлена в Нарву на работу в подпольную типографию.
В 1906 году я была арестована и осуждена на 6 лет.
До 1914 года работала в Бакинской социал-демократи¬
ческой организации. В 1914 году была арестована и при¬
говорена к 8 годам каторжных работ, наказание отбыва¬
ла в Бутырской тюрьме. Была освобождена Февральской
революцией2.
1 Имеется в виду провокатор Каплинский. (Прим. сост.)
2 Воспоминания Г. А. Корсунской перепечатаны из книги: «Пер¬
вая в России подпольная типография ленинской газеты «Искра».


Д. М. БАЗЛОВА
Это было в Харькове
в 1905 году
В 1904 году я познакомилась с Марией Львовной, по
профессии фельдшерицей, работавшей со мной в отде¬
лении больницы на Сабуровой даче. Я сразу заметила,
что она не похожа на других наших сослуживцев, и по¬
дружилась с ней. Еще будучи на курсах, я слышала от
студентов, что есть какие-то люди, которые добиваются,
чтобы бедным жилось лучше, и их за это преследует
полиция и сажает в тюрьмы. С тех пор я все время ис¬
кала таких людей, чтобы ближе познакомиться и участ¬
вовать в их работе. И вот представился случай: зимой
в 1904 году на вечере в пользу больных Мария Львовна
принесла мне брошюру о царе Николае. Помню ее и
сейчас. Она начиналась так: «Как у нас в городке, на
Неве, на реке, Ника из себя вышел вон...» Я Марию
Львовну спросила, где она ее взяла. Она мне сказала,
что литература послана организацией, что война с Япо¬
нией кончится революцией и т. д. И обещала познако¬
мить меня с товарищами. Однажды мне сообщили, что
у меня будет конспиративная квартира, будут приезжать
товарищи из других городов, им нужно работать по за¬
водам и фабрикам среди рабочих а жить будут у нас.
Моя комната была в отделении для душевнобольных и
была очень подходящая для этой цели.
В один из майских вечеров Мария Львовна прибежа¬
ла ко мне и сказала: «Идем в народный дом, приехал
Шаляпин и будет петь, а после этого будет митинг, где
выступит товарищ Артем». Я была тогда дежурной по
отделению и тотчас же побежала к врачу-ординатору
лечебницы — доктору П. П. Тутышкину. Он разрешил
мне уйти. Мы ушли. Народу было полно. Шаляпин
39


пел «Тройку» и «Дубинуш¬
ку». После него выступил Ар¬
тем. Говорил около часу,
царила гробовая тишина. Мы с
Марией Львовной пробрались
на сцену, и она познако¬
мила меня с Артемом. Он
прямо спросил, можно ли ему
у нас ночевать. Мы сказали, что
можно, и тут же стали проби¬
раться к выходу. Товарищ Ар¬
тем просил нас идти вперед, а
он будет пробираться за нами,
чтобы полиция не заметила.
Действительно, трудно было
прорваться. Все выходы Народ¬
ного дома были оцеплены. Мы
думали, что Артема задержа¬
ли, но недалеко от дома он
нас догнал, и мы пошли вмес¬
те. Артем спросил нас, кто наш
врач, не донесет ли он поли¬
ции. Я сказала, что он один из
лучших людей, перед которы¬
ми служители и сиделки счита¬
ют возможным не вставать,
когда он приходит в отделе¬
ние.
С тех пор у меня в кварти¬
ре часто стали собираться то¬
варищи, обсуждать разные во¬
просы. На одном из заседаний
Ар гему было поручено органи¬
зовать Сабуровский район1. С
тех пор товарищ Артем почти
жил у нас в больнице, и для то¬
го, чтобы конспирировать его
перед больничной администра¬
цией, мы устроили его масте-
ром по проверке водосточных
Базлова Д. M. (1S81 —
1942) Член КПСС с 1904 г.
Участник трех революций. В
1905 г. организовала на сво¬
ей работе (в г. Харькове на
«Сабуровой даче») конспи¬
ративную квартиру Харьков¬
ской подпольной организа¬
ции большевиков, которой
руководил Ф. А. Сергеев
(Артем), и склад оружия
Распространяла среди сол¬
дат большевистские листов¬
ки, укрывала Артема после
поражения вооруженного
восстания. Подвергалась
арестам и высылке. После
Февральской революции ор¬
ганизовывала отряды Крас¬
ной Гвардии в Харькове. Во
время немецкой оккупации
в 1918 г. работала в Харь¬
ковском большевистском
подполье, была арестована
и интернирована в немец¬
кий лагерь Брест-Литовска.
Освобождена Ноябрьской
революцией в Германии. Из¬
биралась в райком партии
и ревком. В период дени¬
кинщины — на фронте В
дальнейшем работала в ор¬
ганах здравоохранения.
1 Автор так называет район, поскольку на его территории нахо¬
дилась психиатрическая больница под названием «Сабурова дача»«
(Прим. сост.)
40


труб и провели по книгам конторы. Товарищ Артем по¬
ручил мне вербовку служителей и сиделок моего отде¬
ления, чтобы образовать из них кружок. К нам приходи¬
ла пропагандистка товарищ Вера, и мы начали занимать¬
ся. В кружке было семь человек.
Наша организация все время росла и насчитывала
уже около ста человек. Собирались каждую неделю в
нижнем помещении, где были большие комнаты для
прислуги больницы, вмещавшие до 300 человек. Читали
газеты, не помню хорошо — «Искру» или «Пролетарий».
Приходили рабочие разных заводов за литературой и
приносили (прятать) оружие. Мне каждый день давался
пароль для принятия оружия от товарищей и дачи им
поручений. Во время наших заседаний ставились нами
патрули до Конной площади.
Доктора Тутышкина мы сумели уговорить, и он нас
не выдавал, а даже предоставил всю свою квартиру в
наше распоряжение. Работа кипела, оружие у нас было
в надежном месте — под зданием лечебницы, туда вел
подземный ход; у нас был мальчик из слесарной мастер¬
ской, кажется, Федя, лет Т2, очень маленький, ловкий,
который один только и мог пролезть в эту дыру, он и
прятал там оружие. Мальчик был верный и честный.
Главный врач больницы Якоби был деспот, каких ма¬
ло. Он окружил себя своими фаворитами, привезенны¬
ми им из Орла, а нас и некоторых врачей недолюбливал.
Он начал подозревать, что у нас что-то происходит, но
узнать ничего не мог, мы всегда были на своих местах
в дежурные дни.
...По постановлению губернской управы была уже
уволена Мария Львовна, меня главврач хотел перевести
в прачечную—заведующей, но доктору Тутышкину уда¬
лось отстоять меня. Вскоре было предложено одному из
товарищей — члену организации, прослужившему в боль¬
нице 5 лет, оставить службу и квартиру в 24 часа. Мы
созвали экстренное собрание и объявили забастовку-
протест. Тогда был вызван попечитель Задонский, кото¬
рый потребовал от главврача удовлетворить наши тре¬
бования. Якоби отвечал, что он всех уволит, чго он уже
имел аудиенцию у губернатора и тот ему обещал по¬
мощь, солдат из военного госпиталя и сестер из Крас¬
ного Креста. Разговор Якоби с Задонским был нам не¬
медленно передан, и тут же было решено удалить Якоби.
4t


...Мы, члены организации, совещались всю ночь, как
подго!овить работу, чтобы не отразилось на больных,
которых тогда было около двух тысяч человек. Избра¬
ли комиссии: хозяйственно-административную и реви¬
зионную, но нужно было провести их через губернскую
управу. Мы избрали опять делегацию: Артема, Четве¬
рикова, Алексеева, Базлову, Смирнову, Тутышкина и двух
Рудковских и поручили им добиться в управе легализа¬
ции полномочий этой комиссии. В управе шли все время
беспрерывные заседания, о событиях у нас уже знали
(такие же явления были и в Николаевской, Александров¬
ской и других больницах). Растерянные члены управы
утвердили нашу комиссию, выдав на руки бумагу. Cav
председатель сказал, что он очень рад, что мы удалили
Якоби, который им надоел своей грубостью. Работа по¬
шла быстрыми темпами. Больных кормили лучше, уход
за ними тоже улучшился. В больнице всюду слышно было
слово «товарищ». Партийная работа усилилась.
Наступил октябрь, Октябрьский манифест прочитали
с насмешкой. Помню Тутышкина, как он вбежал в отде¬
ление и поздравлял нас со свободой, но я и Мария
Львовна ему ответили, что когда мы снимем голову
Николаю II, то тогда будет для нас свобода. Тут же ве¬
чером на собрании нам сказали, чтобы мы были готовы,
что будем строить баррикады, что манифест Николая
есть обман. Оружие было роздано на руки товарищам,
стрелять мы за это время уже все научились...
...Были на баррикадах в университете, а некоторые
были на паровозостроительном заводе. Я была в уни¬
верситете. Нас оцепили войска. К Павловской площади
были подвезены пушки и при каждом выстреле нас мог¬
ли разгромить. Так прошли день и ночь. Наутро велись
переговоры с губернатором, который предложил нам
сдаться, обещая, что из участников арестован никто не
будет. Пришлось покинуть баррикады...
Товарищи начали работать среди войск. Вблизи на¬
шей больницы были Водопьяновские казармы, там был
Тамбовский полк. Связавшись с военными организация¬
ми, мы стали готовить вооруженное выступление. В де¬
кабре был назначен день вооруженного выступления.
Вся наша организация должна была с оружием в руках
занять завод Гельферих-Саде. Рабочие завода и Там¬
бовский полк должны быть все у нас с оружием ночью
42


и на рассвете уйти на завод. Все члены нашего райкома
и горкома были у нас, раздавали оружие рабочим и на¬
шим товарищам, распределяли, кому на каком заводе
быть, как руководить организацией. Андрей, Авилов,
Россохацкий, Базлов должны были идти на завод Гель-
ферих-Саде, Пальчевский и Артем — на паровозострои¬
тельный.
Мне было поручено организовать медсестер и при¬
готовить палаты для раненых. Сестры были организова¬
ны, около десяти человек из наших сиделок и сестер
были снабжены перевязочными материалами. Рабочих и
солдат собралось около пятисот человек. Солдаты были
без оружия, они только пришли договориться, как быть.
Было постановлено, что к ним зайдут. На рассвете во¬
оружились и стройными колоннами пошли к казармам,
но казармы были оцеплены и подвезена артиллерия.
Наши ушли на завод сами. Заняли завод и ждали при¬
хода паровозников. Все приготовив, что мне было по¬
ручено, я должна была идти к заводу, узнать положение
и сообщить паровозникам. Когда я подошла, весь завод
был оцеплен войсками, подвезена была даже тяжелая
артиллерия, и мне патруль преградил дорогу. Я верну¬
лась и побежала к казармам. Один из солдат через окно
крикнул мне, что их накануне в ночь обезоружили и ни¬
куда из казарм не выпускают. Я побежала к паровозни¬
кам. Там шел митинг.
Оратором на митинге был Артем. Я ему все расска¬
зала. Рабочих было около тысячи человек, они были
вооружены револьверами, бомбами. Тут наскоро реши¬
ли идти на выручку к товарищам. Взяв красные знаме¬
на, мы двинулись по Петинской улице. По дороге к нам
примыкала толпа. Мы шли с пением «Марсельезы» до
Конной площади. Толпа, все увеличиваясь, подходила к
заводу. Нам навстречу шел полковник и издали кричал:
«Стой, нельзя, буду стрелять!» Мы двигались дальше. Вт
это время раздался ружейный залп, толпа вздрогнула,
но не поредела, а, наоборот, придвинулась ближе к за¬
воду. Были раненые и убитые, их стали подбирать. Ни¬
колай Пальчевский выбежал вперед и крикнул: «Что вы
делаете, зачем стреляете!» Но слова его были напрасны,
залпы продолжались. Демонстранты отвечали выстрела¬
ми из револьверов, падали раненые и убитые, толпа
стала редеть и тут же одновременно были залпы из ору¬
43


дий по заводу, все смешалось: дым, пыль от стен заво¬
да, которые валились под ударами. Но вот выстрелы
стихли, мы увидели внутри завода белый флаг...
...Вечером было собрание членов партии, но многие
товарищи не прибыли. Тов. Артем делал доклад и го¬
ворил, что хотя нас и разгромили, но мы дали буржуа¬
зии урок, что мы уже более сплочены.
Наступили дни тяжелой, бешеной реакции. Из нашей
организации никто не был арестован, но по городу аре¬
стовывались все мало-мальски подозрительные. И вот
однажды, это было в половине декабря 1905 года, мы
собрались... Вдруг вбежала в отделение патрульная Ве¬
ра Алексеева с криком: «Спасайтесь, вся больница
оцеплена войсками, казаками и городовыми».
Я разбудила товарищей. Уйти уже было невозможно,
все ходы заняты полицией. Я всех членов Комитета оде¬
ла в форму служителей и развела по рабочим местам.
Одному дала самовар, другому половую щетку и тряп¬
ку, остальным выдала кастрюли для переноса завтрака
больным. Артема поместила в изолятор для буйных пси¬
хических больных и укутала его в мокрые простыни. Для
лучшей лласкировки приклеила ему усы. Одновременно
я поручила Жене Смирновой выпустить Артема вместе
с больными на утреннюю прогулку, после того как я
спущу Артема по внутренней подъемной машине в ее
отделение. Врач П. Тутышкин приказал служителям ни¬
кого не впускать в это отделение.
Когда в дверь постучала полиция, я сказала, что я
дежурная фельдшерица, без врача Тутышкина никому
дверь не открою. Они направились к Тутышкину. Там на¬
чали обыск. Тутышкина арестовали и увезли в тюрьму. В
отделение никто не приходил. Уже было 6 часов утра,
нужно менять дежурных. Я открыла выходную дверо и
хотела выпустить шестерых товарищей — членов Коми¬
тета, но там стояли городовые, им было приказано ни¬
кого не выпускать без разрешения пристава.
Я побежала за разрешением к приставу, начала тре¬
бовать выпустить служителей за питанием для больных.
Явился пристав Сизов и сам выпустил членов Комитета,
переодетых в одежду служителей.
В 8 часов утра меня вызвали в контору. Допрашива¬
ли жандармский ротмистр и какой-то человек в черном
сюртуке. «Где Артем?» Я сказала, что никакого Артема
44


не знаю. Они грозили мне арестом и отправкой в Пе¬
тропавловскую крепость, где я сгнию, но я стояла на своем.
Начали уговаривать, что, если я скажу, где Артем, то
меня не уволят из больницы, прибавят жалованье. Не
добившись от меня ничего, они грубо мне сказали, что
ждут врачебного инспектора и тогда придут в мою ком¬
нату, и, если найдут Артема, то его и меня тут же по¬
весят.
Когда я прибежала в свое отделение, я позвала Смир¬
нову, все ей рассказала и попросила скорее проводить
больных на прогулку. Она так и сделала. Собрала семь¬
десят человек больных, в том числе и Артема, и выпу¬
стила на прогулку. Тов. Артем бежал через парк и речку
в Петинский район в больничной одежде. Мы ликовали...1
1 Взято из Харьковского Облпартархива КП Украины и сборни¬
ка «Харьков в 1905 г.» Воспоминания Д. М. Базловой «На Сабуро¬
вой даче в 1905 г.».


Е. Б . БОШ
Год борьбы
После Февральской революции в Киеве, наряду с
комиссарами Временного правительства и Советами ра¬
бочих и солдатских депутатов, образуется Центральная
рада1. Это сразу крайне осложняет политическую обста¬
новку в Киеве.
1 Центральная рада — контрреволюционная буржуазно-нацио¬
налистическая организация, образовалась на Украине в марте 1917 г.
Руководящее положение в ней занимали Украинская партия социа-
листов-революционеров (УПСР) Украинская социал-демократическая
партия (УСДРП) и социалисты-федералисты (укр. кадеты). Социаль¬
ную базу Центральной рады составляли городская и сельская бур¬
жуазия, националистическая интеллигенция. С первых дней своего
существования Центральная рада стала на путь измены интересам
украинского народа. Поддерживая внутреннюю и внешнюю полити¬
ку Временного правительства, она наряду с этим стремилась раз¬
жечь вражду между украинским и русским народами и с помощью
демагогии отвлечь внимание трудящихся Украины от борьбы за
коренные задачи революции. Центральная рада заняла враждебную
позицию в отношении Октябрьской социалистической революции
в России. Воспользовавшись однако победой революционных сил над
властью Временного правительства в Киеве, Центральная
рада обманным путем захватила власть в городе. 7 (20) ноября она
провозгласила себя верховным органом так называемой «Украин¬
ской народной республики» и стала на путь открытой борьбы про¬
тив Советов, арестовывала большевиков. Центральная рада разору¬
жила советские военные части, вступила в сговор с империалиста¬
ми Антанты и стала одним из центров всероссийской контрреволю¬
ции. Вскрывая антинародную сущность Центральной рады и входив¬
ших в нее партий, СНК РСФСР, возглавляемый В. И. Лениным, 4 (17)
декабря 1917 г. обратился (по телеграфу) с Манифестом к украин¬
скому народу и с ультиматумом к Центральной раде, разоблачив
ее как оплот контрреволюции. Созванный в Харькове 11—12 (24—
25) декабря 1917 г. I Всеукраинский съезд Советов объявил Цен¬
тральную раду вне закона. В январе 1918 г. под ударами восстав¬
ших трудящихся масс Украины и частей Красной гвардии власть
Центральной рады пала. (Прим. ре д.)
46


Выйдя из подполья, киев¬
ские большевики занялись со¬
биранием своих сил. Созвали
общегородскую партийную
конференцию, избрали времен¬
ный Киевский комитет, кото¬
рый занялся главным образом
оформлением районов и выбо¬
рами в Совет рабочих депута¬
тов. В данный момент партий¬
ная организация насчитывала
около двухсот членов и глав¬
ную опору имела в пролета¬
риате обмундировочных ма¬
стерских — «революционных
портных», как шутя их называ¬
ли.
Выборы в Совет проводи¬
лись всеми социалистическими
партиями, при активном уча¬
стии нашей парторганизации,
но в массах еще не было ясно¬
го представления о роли Со¬
ветов.
В конце мая и начале июня
полностью развернулась рабо¬
та парторганизации с постоян¬
ными организаторами и агита¬
торами и значительно расши¬
рилось ее влияние в массах.
Среди активных партработни¬
ков были коммунистки Вера Бу-
харцева и Соколова. Профсо¬
юзной работой занялись авто¬
ритетные в массах товарищи
Горбачев и Дора Иткинд. В пре¬
зидиуме Центрального бюро
профсоюзов мы (большевики)
имели большинство. В Совете
рабочих депутатов и исполко¬
ме оформились наши фракции
и заметно выросла дисциплина
в них.
Бош Е. Б. (1879—1925).
Член КПСС с 1901 г. Про¬
фессиональная революцио¬
нерка. До 1907 г. вела под¬
польную партийную работу
в г. Вознесенске (Херсон¬
ская губерния). С 1909 по
1912 г. — секретарь Киев¬
ского подпольного комите¬
та РСДРП. Приговорена к
ссылке на поселение в Си¬
бирь, оттуда эмигрировала
в Америку. Участвовала в
Бернской конференции
(1915 г.), работала в редак¬
ции большевистского жур¬
нала «Коммунист». Делегат
VII Всероссийской (Апрель¬
ской) конференции и VI
съезда РСДРП(б). В 1917 г.-
член редколлегии больше¬
вистской газеты «Голос со¬
циал-демократа». Участвова¬
ла в создании Юго-Запад¬
ного областного партийного
объединения и избиралась
секретарем и председате¬
лем этого комитета. В дни
Октября Е. Б. Бош сыграла
большую роль в подготов¬
ке вооруженного восстания
против Временного прави¬
тельства за власть Советов
в Киеве, Виннице и других
городах. На I Всеукраин-
ском съезде Советов, в де-
47


кабре 1917 г., избрана чле¬
ном ЦИК Украины. Входила
в состав первого Советско¬
го правительства Украины—
Народный секретариат — в
качестве народного секре¬
таря внутренних дел и вре¬
менно исполняла обязанно¬
сти председателя Народно¬
го секретариата Украины.
В период наступления не¬
мецких войск на Украину
Е. Б. Бош — член коллегии
Народного секретариата по
военным делам. Сражалась
на фронте во главе отрядов
Красной гвардии в районе
Бахмача. По окончании
гражданской войны была
послана ЦК РКП (б) в Пен¬
зу для ликвидации кулац¬
ких восстаний. Позже —
особоуполномоченный Кас¬
пийско-Кавказского фронта,
член губкома Астраханской
парторганизации. В 1919 г.—
член Совета обороны Литов¬
ско-Белорусской республи¬
ки, во время деникинщи¬
ны — особоуполномоченный
Украинского Советского
правительства на фронте в
Чернигове и Полтаве. В
1920 г.— председатель Воен¬
но-исторической комиссии.
После июльских выступле¬
ний в Петрограде на собрании
Киевского комитета с предста¬
вителями заводов и фракции
Совета рабочих депутатов бы¬
ло постановлено организовать
мирную демонстрацию соли¬
дарности с петроградскими ра¬
бочими. Это решение вызвало
бурю негодования среди всех
мелкобуржуазных партий, но
запретить демонстрацию они
не решились и в противовес
назначили в тот же день свою
демонстрацию в поддержку
Временного правительства.
Вся буржуазия и черносо¬
тенцы высыпали в день демон¬
страции на улицу, ожидая стол¬
кновения и предвкушая удо¬
вольствие от расправы с боль¬
шевиками. Как только наша
колонна, стройно шедшая спло¬
ченными рядами во главе с ар-
сенальцами и летчиками с пла¬
катом «Вся власть Советам!»,
вышла на Крещатик, где в это
время остановилась демон*
страция мелкобуржуазных пар¬
тий с портретом Керенского и
знаменем «Да здравствует Вре¬
менное правительство», ее на¬
чали окружать плотным коль¬
цом беснующиеся обыватели.
Стоявший на тротуаре седо¬
власый генерал дошел до того,
что выхватил шашку из ножен
и замахнулся ею над прохо¬
дившими в колонне работни¬
цами. Тогда шедшая с края
пролетарка молча, быстрым
движением выхватила из его
рук обнаженную шашку и, раз-
48


ломав ее пополам, так же молча бросила ему две по¬
ловины... Раздалась команда: «Товарищи арсенальцы и
летчики, спокойно вперед!» И наша колонна стройно, с
пением «Интернационала» последовала дальше.
В начале июля началась работа среди женщин-работ-
ниц и жен запасных. Особого женотдела при Комитете
не существовало, но выделилась группа товарищей, спе¬
циально занявшихся этой работой. Организовывались
женские митинги жен запасных; в мастерских и на фаб¬
риках созывались собрания работниц. Они сыграли не
последнюю роль при выборах в Городскую думу. Но,
отдавая свои голоса большевикам, они навлекли на себя
гнев и репрессии думских заправил. Получился такой
инцидент. Разозленные задержкой пособий, жены запас¬
ных ворвались в зал во время заседания, стащили с три¬
буны главу города и потребовали сию же минуту выда¬
чи задержанных пособий, заявляя, что не выпустят его
из своих рук до тех пор, пока их требования не будут
удовлетворены...
В выборах в Городскую думу Киевская парторгани¬
зация принимала активное участие, организовала широ¬
кую предвыборную агитацию. Но прошли в Городскую
думу только девять большевиков. Захлестывала мелко¬
буржуазная стихия.
Парторганизация росла и крепла и к VI съезду пар¬
тии насчитывала уже до 800 членов. Усиливалось ее вли¬
яние в рабочих массах.
В августе-сентябре значительно расширилась работа
Областного комитета в войсках, расположенных на от¬
дых в полосе Юго-Западного фронта. В Могилев-По-
дольск выехал член президиума Областного комитета1.
Прямо с вокзала он попал на партконференцию больше¬
виков и интернационалистов. На заседании фракции боль¬
шевиков выяснилось, что фронтовики совершенно не ин¬
формированы о решениях VI партсъезда и член Комите¬
та сделал краткий доклад о съезде и его решениях. Ре¬
шения съезда встретили единодушное одобрение. В
бюро военных организаций избрали большинство боль¬
шевиков. В течение недели в Могилев-Подольске и его
окрестностях членом Областного комитета было прове-
1 Евгения Бош. (Прим. ре д.)
4 Сквозь бурю времени
49


дено не меньше 15 митингов в воинских частях. Всюду
его слушали с захватывающим интересом и провожали
просьбами еще приехать. В Могилевский партийный ко¬
митет большевиков с раннего утра до поздней ночи яв¬
лялись делегаты от вновь прибывающих частей с прось¬
бами устроить митинг или прислать докладчика на «де¬
ловые собрания», созываемые комитетчиками. В одном
из сел попытались не допустить собрания, и в начале док¬
лада явился полковой адъютант с заявлением о полу¬
ченной телефонограмме из полкового комитета с тре¬
бованием не разрешать выступлений посторонним ли¬
цам. Солдаты подняли шум. Докладчик вытащил свое
удостоверение и командировку Областного Совета ра¬
бочих, солдатских и крестьянских депутатов для объезда
войск с докладом по текущему моменту. Адъютант ре¬
тировался. Но через четверть часа снова явился с со¬
общением, что полковой комитет просит докладчика
приехать в комитет, а митинг отложить. Это вызвало ди¬
кое негодование солдат, раздались крики: «Бери его,
ребята! Прошло их время!», «Довольно на нас ездили».
Солдаты бросились на адъютанта, и еще минута —он был
бы растерзан слушателями. С большим трудом удалось
успокоить собрание и продолжать доклад. К концу ми¬
тинга явились комитетчики, но их так встретили, что они
сочли за лучшее, не выходя из автомобиля, спешно по¬
вернуть назад.
В войсках не только дружески встречали представи¬
телей большевиков, но сами солдаты разыскивали нас
и упрашивали прийти. Приведу характерный для настрое¬
ния войск того времени случай с частями Керенского,
с так называемой «дикой дивизией». Когда мы возвра¬
щались с митинга часов в 10 вечера, при входе в Моги¬
левский партийный комитет нас остановили трое солдат
и обратились с просьбой приехать к ним на собрание и
рассказать «о том, что делается». Мы стали подробно
их расспрашивать. Узнали, что Могилевский парткомитет
им отказал в докладчике, потому что «нас считают
смертниками». Оказалось, комитет, действительно, им
отказал. Были разговоры, что это — «дикие головорезы»,
которые не останавливаются ни перед чем, что даже
солдаты их сторонятся. Утром мы все же отправились по
указанному адресу. С нами вызвались ехать еще три то¬
варища— солдаты, члены Совета — для наблюдения и
50


если понадобится, то и решительного сопротивления.
Последнее вызвало немало саркастических замечаний
Комитета — пять человек против дивизии...
Делегация уже поджидала нас, встретила с горячей
благодарностью и сообщением, что «все люди уже в сбо¬
ре». Колоссальных размеров казарма буквально сверху
донизу была набита солдатами. К трибуне нас провожа¬
ли жадными любопытными взглядами. Слушали с на¬
пряженным вниманием: аудитория точно замерла. До¬
клад затянулся на два часа, а внимание ни на минуту не
ослабевало. К концу доклад стали прерывать хлопками
и выкриками: «Вот оно как!», «Верно!» Забросали во¬
просами: «Как быть, идти на фронт или отказываться?»,
«Можно ли убивать офицеров?», «Убивать буржуев, ког¬
да встретишь на улице?» и т. д. Ответы встречали друж¬
ным одобрением. Конец собрания был полной неожи¬
данностью. Все солдаты бросились к выходу (нас проси¬
ли подождать), выстроились в две шеренги и с громким
криком «ура!», под звуки откуда-то появившегося орке¬
стра, проводили до автомобиля.
Настроение надежнейшей части войск Керенского, его
детища, было не в его пользу. То же отношение к боль¬
шевикам существовало в войсках другого рода, в ста¬
рых царских гвардейских частях, сохранившихся в пол¬
ном составе до конца керенщины. Примером может
служить 2-й гвардейский корпус, снятый в середине сен¬
тября с фронта и расположенный в окрестностях Жме¬
ринки на отдых. На 60 тысяч бойцов имелся один юный
коммунист и двое сочувствующих, в воинских комитетах
заседали правые эсеры и в громадном большинстве бес¬
партийные «блестящие» поручики. Но это не помешало
корпусу в октябрьские дни, по требованию Областного
парткомитета немедленно выступить в полной боевой
готовности на поддержку рабочих, крестьян и солдат, бо¬
ровшихся за власть Советов.
18 сентября начала работать IV областная партконфе¬
ренция. Присутствовали делегаты всех парторганизаций,
делегат от военных парторганизаций Юго-Западного
фронта и делегат от Донецко-Криворожского област¬
ного комитета тов. Артем. Все резолюции по обсуждав¬
шимся вопросам были приняты единогласно. Областной
комитет и президиум избраны были в том же составе.
В первых числах октября после областного съезда Со-
5*
51


еетов состоялось расширенное заседание Областного
комитета с представителями местных организаций. Оно
было коротким и деловым. Заслушали доклады с мест
для учета наших сил, наметили ряд мер к единовремен¬
ному выступлению всей области, приурочивая его ко
дню открытия Всероссийского съезда Советов. Заседа¬
ние прошло в полном единодушии, все решения прини¬
мались единогласно. Сжатые доклады делегатов рисо¬
вали прочное положение на местах, создавали доброе
настроение и уверенность в нашей победе. В конце за¬
седания выступили и киевляне с докладом о положении
дел в Киеве. При подсчете сил выяснилось, что, несмо¬
тря на значительный численный перевес Киевской парт¬
организации, Киеву необходима военная поддержка из
области. На стороне Советов из числа воинских частей —
главным образом артиллерия; пехоты нет, Красная гвар¬
дия не велика, рабочие не вооружены.
С первых чисел октября в Киеве начинается лихора¬
дочная работа по подготовке к открытию Всероссий¬
ского съезда Советов. Один за другим созываются три
съезда, на которых принимаются резолюции по вопросу
о государственной власти на Украине. Областной съезд
рабочих, крестьянских и солдатских депутатов принял
решение о переходе всей власти к Советам; второй
съезд—казачьих организаций всей прифронтовой поло¬
сы, созванный комиссаром Временного правительства,
принял резолюцию поддержки Временного правитель¬
ства, а третий съезд войсковых организаций, входящих
в Центральную Раду, признал единственной государст¬
венной властью на Украине — Центральную Раду.
6—8 октября мелкобуржуазные партии, входившие в
исполком Совета рабочих депутатов, исполком солдат¬
ских депутатов и Городская дума создали «Комитет спа¬
сения революции», который в дальнейшем слился со
штабом Временного правительства. С 10 октября штаб
округа начал стягивать военные силы в Киев, при этом
предпринимал всяческие меры предосторожности, что¬
бы не получалось огласки. По ночам, точно крадучись,
с развевающимися черными знаменами, на которых зло¬
веще поблескивали нашитые белые черепа, входили «ба¬
тальоны смерти». В плохо освещенном городе одиноко¬
му прохожему жутко было встречать этих предвестни¬
ков зверских насилий и кровавых расправ.
52


Центральная рада создает свой «Краевой комитет
спасения революции». 24 октября был созван пленум
Совета рабочих депутатов, где по предложению фрак¬
ции большевиков принято постановление создать рев¬
ком, куда входят только большевики. 25 октября, по
предписанию штаба округа, юнкера окружили здание
Совета, где находился большевистский ревком, и аресто¬
вали его, а также комитет большевиков. Как только весть
об этом аресте дошла до заводов, рабочие стали спеш¬
но готовиться к вооруженному выступлению. Вся орга¬
низационная работа сосредоточилась на «Арсенале».
26 октября рабочие вышли с заводов. На товарном
вокзале железнодорожники захватили эшелон с воору¬
жением и передали его арсенальцам, которые спешно
принялись распределять это оружие по заводам. Воору¬
жившись, рабочие со всех заводов направились к Го¬
родской думе с требованием немедленного освобожде¬
ния арестованных. Но как только рабочие стали соби¬
раться на площади, юнкера с броневиками, «батальоны
смерти», кадеты начали занимать все улицы, переулки
и окружать нас сплошным кольцом. Когда первые ряды
подошли к нам поближе, послышалась команда офице¬
ров и в тот же момент со всех сторон раздались зал¬
пы— мы легли и стали отстреливаться. Но вдруг над
нами начала разрываться шрапнель. Тогда по команде
мы все бросились на одну из цепей и, прорвав ее, с
большими потерями отошли к «Арсеналу». Всю ночь
спешно готовились к новому наступлению. Главные на¬
ши силы сосредоточились на «Арсенале», в Шулявском
и Подольском районах, где приступили к сооружению
баррикад и заграждений. Наутро по всем улицам горо¬
да закипела ожесточенная борьба с контрреволюцион¬
ными войсками. В первый день нельзя было определить,
на чьей стороне победа — одни и те же улицы по не¬
скольку раз переходили из рук в руки. К вечеру второ¬
го дня белые нас стали отодвигать, но мы решили дер¬
жаться в рабочих районах. На утро третьего дня к нам
явились представители Городской думы с предложением
приступить к мирным переговорам.
В это время 2-й гвардейский корпус занял Жмеринку
и направил свои части на поддержку киевского проле¬
тариата. Но Киевский штаб Временного правительства,
первый получив об этом уведомление, поспешил пере¬
53


дать свою власть Центральной Раде и скрылся. Цен¬
тральная Рада, под видом поддержки восставших, за¬
няла Богдановским полком все караулы в городе и осво¬
бодила арестованных членов ревкома и комитета.
Пролетариат принял выступление богдановцев как дей¬
ствительный переход полка на сторону революционных
масс и сложил оружие. Вооруженная борьба прекрати¬
лась, киевский пролетариат считал себя победителем и
30 октября на первом пленуме Советов с фабрично-за¬
водскими комитетами торжественно провозгласил, что
вся власть в Киеве принадлежит Киевскому Совету ра¬
бочих депутатов.
В период победы Великой Октябрьской социалисти¬
ческой революции в Петрограде работа Киевского об¬
ластного комитета сосредоточилась на переброске на¬
ших вооруженных сил на поддержку слабейших органи¬
заций и укрепление узловых станций, дабы не допустить
продвижения войск Керенского на север. Воспользовав¬
шись сложившейся ситуацией, Центральная Рада под ви¬
дом содействия революционным массам, заняв все ка¬
раулы своими войсками, стала фактической властью в
городе. Все государственные учреждения — почта, теле¬
граф, казначейство и прочие — охранялись ею, и она не
замедлила назначить туда своих комиссаров и взять уч¬
реждения в свое полное распоряжение. Имея в своих
руках весь государственный аппарат в столице Украины,
Центральная Рада 1 ноября объявила себя государст¬
венной властью Украинской Народной Республики.
Пользуясь активной поддержкой мелкобуржуазных
партий, Центральная Рада действует смелее: устраивает
22 ноября торжественную встречу членам «ставки Ду¬
хонина» и гостеприимно предлагает им приют в Киеве.
29 ноября Рада разоружает воинские части, поддержи¬
вающие Совет, разоружает рабочих, громит фабрики и
заводы, арестовывает крестьянские Советы, отряды
красногвардейцев, громит газету Киевского Совета ра¬
бочих депутатов «Пролетарскую мысль» и тем самым
вступает на путь открытой контрреволюции.
Президиум исполкома Советов, принявший резолю¬
цию о переходе всей власти к Советам, предложил со¬
звать 3 декабря краевой съезд Советов, который был
затем провозглашен Всеукраинским съездом Советов.
Центральная Рада на тот же день назначает съезд своих
54


представителей от селянских спилок1 (союзов) и войско¬
вых рад. Открыть Всеукраинский съезд Советов в Киеве
не пришлось, так как Центральная Рада срывала его за¬
седания. На совещании делегатов съезда было принято
решение перенести съезд в Харьков. 10 декабря здесь
состоялось объединенное совещание делегатов Всеукра-
инского съезда Советов, переехавшего из Киева, с деле¬
гатами Донецко-Криворожского областного съезда Со¬
ветов и принято решение объединить работу съездов.
11 декабря начались заседания объединенного Все-
украинского съезда Советов рабочих, солдатских и кре¬
стьянских депутатов. Выработанный в Киеве порядок дня
принят был без изменений. Все заседания происходили
в тесном единении всех революционных сил.
По вопросу о государственной власти на Украине
съезд принял постановление о том, что Генеральный
Секретариат Центральной Рады не выражает воли ре¬
волюционных слоев народа — пролетариата и беднейше¬
го крестьянства Украины — и поэтому не может оста¬
ваться у власти. Съезд выделил из своего состава ЦИК
(Центральный Исполнительный Комитет), который и стал
высшим органом власти на Украине. ЦИК был избран в
составе сорока человек. Ввиду недостаточно полного
представительства от крестьян на съезде было решено
в кратчайший срок созвать Всеукраинскую крестьянскую
конферен' ию из представителей волостных и сельских
Советов, которая должна пополнить ЦИК двадцатью
представителями от крестьян. Съезд закрылся пением
«Интернационала».
Избранный ЦИК Советов Украины отправил телеграм¬
му Совету Народных Комиссаров РСФСР с разъяснени¬
ем положения дел на Украине и приветствовал укрепив¬
шуюся Всероссийскую Советскую власть. ЦИК утвердил
первое Советское правительство Украины, в состав ко¬
торого Евгения Бош вошла наркомом (по-украински —
секретарем) внутренних дел. Председателя Народного
секретариата ЦИК решил пока не избирать. Работу На¬
родного секретариата должен был объединить секретарь
внутренних дел. Принят был секретариатом Манифест ко
всем рабочим, крестьянам и солдатам Украины. Тогда же
1 Селянские спилки — кулацкие организации, руководимые ук^
раинскими эсерами, были созданы украинскими буржуазными на¬
ционалистами в апреле-мае 1917 г. (Прим. сост.)
55


ЦИК принял декреты о земле, о правах народов, о ра¬
бочем контроле над производством. Организовал при
президиуме ЦИКа отдел управления, который должен
был работать под руководством секретариата внутрен¬
них дел и отдел агитации и пропаганды.
Весь период пребывания в Харькове — с 9 декабря
1917 года по 1 февраля 1918 года — ЦИК и Народный
секретариат работали с огромным напряжением — с 9
часов утра до 4—5 часов ночи. Большинство народных
секретарей, начиная прием делегаций с 10 часов утра,
не успевали его закончить до 6 часов вечера. Приемные
всегда были забиты делегациями, требовавшими личной
беседы с «представителями народной власти»...
20 января в Харькове открылась Всеукраинская кре¬
стьянская конференция. Представительство было непол¬
ное, так как в это время уже был разгар вооруженной
борьбы с Центральной радой. Председателем Прези¬
диума избрали Н. А. Скрипника, почетным председате¬
лем— Е. Бош. Конференция признала Рабоче-Крестьян¬
скую республику и избранные ею государственные ор¬
ганы на местах, признала Советы.
К этому времени только один Киев еще оставался
военной крепостью Центральной Рады, куда стягивались
все враги Советской власти, начиная от белогвардейской
офицерни и кончая всеми мелкобуржуазными партиями.
На одном из первых заседаний ЦИК Украины был
принят проект декрета об организации социалистиче¬
ской армии под названием «Червоное Казацтво». При
ЦИК был создан военный отдел. Заведующим отделом
был назначен Богданов — арсеналец, большевик. Орга¬
низатором и командиром первого полка Червоного Ка-
зацтва стал Виталий Примаков. Со всех мест поступали
донесения о формировании частей Красной Армии, о
восстании рабочих против Центральной рады — в Екате-
ринославе, Полтаве, Одессе, Жмеринке, Виннице.
В ночь на 16 января против Центральной Рады вос¬
стал киевский пролетариат. Часть петлюровских войск
отказалась выступить против рабочих, некоторые части —
понтонный батальон, 3-й авиационный парк и полк Са-
г^йдачного— соединились с восставшими. Те, кто не мог
сражаться с винтовкой в руках, поддерживали борьбу
всеобщей стачкой. «Арсенал», оба вокзала, железнодо¬
рожные мастерские подготовились к обороне.
56


Народный секретариат возложил на Ю. Коцюбинско¬
го командование всеми вооруженными силами, борю¬
щимися против Центральной рады. 27 января политиче¬
ские представители Народного секретариата сообщили
из Киева: «Наконец окончательно овладели городом. Ки¬
ев окончательно очищен от контрреволюции. Освободи¬
ли из тюрем наших заключенных. Генеральный секрета¬
риат бежал на автомобиле по Житомирскому шоссе.
Петлюра с оставшимся войском отступил на Житомир».
И вот 27 января 1918 года в Киеве, последнем оплоте
буржуазно-помещичьей контрреволюции, объединив¬
шейся вокруг Центральной Рады, было поднято Красное
знамя—знамя победы революционных масс. 28 января
состоялось первое заседание Киевского Совета рабочих,
солдатских и крестьянских депутатов. 30 января вышел
первый номер « Известий» Киевского Совета.
С 16 по 28 января — одиннадцать дней — киевский
пролетариат вел отчаянную вооруженную борьбу с вой¬
сками Центральной Рады. И в эти незабываемые дни, —
писал орган Киевского Совета, — «пролетариат Киева
проявил удивительный беспримерный героизм и безза¬
ветное самопожертвование. Сотни пролетариев отдали
<~*ою, в большинстве молодую, жизнь за великую цель
освобождения человечества от ига капитала. Великие и
трагические дни Парижской Коммуны невольно приходи¬
ли на память в эти дни, когда под градом пуль и ору¬
дийным огнем пробирались десятки девушек и женщин
рабочего класса в осажденный «Арсенал» с хлебом, ме¬
дикаментами, снарядами. Приносили патроны на пере¬
довые позиции, когда участки города переходили из рук
в руки, и потом, в дни кровавой расправы петлюровских
наймитов с восставшими рабочими...»
4 февраля Киевский Совет рабочих и солдатских де¬
путатов и весь киевский пролетариат хоронили своих по¬
гибших товарищей. В две братские могилы в Алексан¬
дровском парке в один день и час опустили 750 крас¬
ных гробов с останками расстрелянных и изувеченных
контрреволюционной Центральной радой рабочих и ра¬
ботниц.
27 января состоялось последнее в Харькове заседа¬
ние Народного секретариата, на котором большинство
приняло решение о немедленном переезде в Киев. С
первых дней переезда ЦИК Советов Украины и Народ¬
57


ного секретариата в Киев вся работа правительства со¬
средоточилась в самом Киеве. Это вызывалось тяжелым
положением в городе. С продовольствием дело обстоя¬
ло катастрофически... Положение значительно ухудша¬
лось почти полным отсутствием денежных знаков. Боль¬
шинство рабочих не получили жалованья за январь, мно¬
гие— за декабрь. Положение осложнялось отсутствием
порядка и спокойствия в городе. Контрреволюционную
работу так называемых социалистов и деятелей Город¬
ской думы активно поддерживали ставленники Централь¬
ной Рады из наших же комиссариатов. Но несмотря на
всю сложность создавшегося положения, до разрыва
мирных переговоров Германии с Советской Украиной все
препятствия постепенно преодолевались.
13 февраля было получено сообщение о разрыве
мирных переговоров с Украиной, а вслед за этим при¬
ехали представители ЦИК Советов Украины из мирной
делегации... с сообщением, что германская делегация от¬
казывается продолжать мирные переговоры с делега¬
цией Советской Украины, так как мирный договор с Ук¬
раиной уже подписан представителями Центральной Ра¬
ды и что германские войска перебрасываются с Юго-
Западного фронта на Украину. На экстренном заседании
ЦИК Советов Украины после обсуждения создавшегося
положения было принято постановление бороться до
последней возможности с оккупационными войсками и
все силы бросить на организацию обороны.
Вслед за этим сообщением начали поступать теле¬
граммы о спешном продвижении германской армии на
Киев. С каждым часом в городе создавалось все более
и более неустойчивое положение. Было принято реше¬
ние об эвакуации ценностей Госбанка и переезде прави¬
тельства в Полтаву. Исполком Киевского Совета уехал
26 февраля... 1 марта часа в 3 ночи оставил Киев На¬
родный секретариат. В Полтаве 8 марта произошло пе¬
реформирование Народного секретариата. Председате¬
лем Народного секретариата и народным секретарем по
международным делам был назначен ЦИКом Николай
Алексеевич Скрипник. Евгения Бош была освобождена
от занимаемых должностей и направлена членом колле¬
гии Секретариата по военным делам. Главнокомандую¬
щим был назначен Антонов-Овсеенко. 10 марта Народ¬
ный секретариат выехал в Екатеринослав.
58


17 марта открылся II Всеукраинский съезд Советов
рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Прибыло
на съезд 969 делегатов. Фракция коммунистов и сочув¬
ствующих им состояла из 421 человека, объединенных
российских и украинских левых эсеров и сочувствующих
им было 414 человек. Остальные партии получили не¬
значительное количество голосов. Во вступительной ре¬
чи, бурно встреченной съездом, Антонов-Овсеенко ска-
зaiu «Тем немногим, да, немногим, стоящим на стороне
народных интересов и своей кровью орошающим поля
Украины, передам я те приветствия, которыми вы встре¬
тили меня. Но не ограничивайтесь приветствиями, а сде¬
лайте дело, которое дало бы нам возможность сломить
немцев и плетущихся в хвосте их гайдамаков».
Съезд принял резолюцию послать своих представи¬
телей на Международный социалистический конгресс для
борьбы за мир во всем мире. О военной организации
было решено, что делегаты по возвращении на места
«поднимут села и города и создадут мощную Рабоче-
Крестьянскую Красную Армию, сильную классовым со¬
знанием и революционным духом, о которую разобьет¬
ся последняя волна обреченного на гибель империализ¬
ма». В добавлении к этой резолюции от Польской партии
социалистов было заявлено, что польский пролетариат
без колебаний становится плечом к плечу на борьбу
вместе с украинским и всероссийским пролетариатом. И,
наконец, о государственном устройстве в резолюции го¬
ворилось, что рабочий класс и все трудящиеся Украины
рассматривают Украинскую Народную Республику, как
советскую, тесно связанную федеративными узами со
Всероссийской Рабоче-Крестьянской Республикой.
21 марта избранный ЦИК решил переехать в Таганрог
и пробыл там около месяца. 17 апреля, в связи с тем, что
вся Украина уже находилась под властью оккупантов,
пленум ЦИК Советов Украины принял решение о рос¬
пуске ЦИК. Народный секретариат и оргбюро по созы¬
ву партконференции (большевиков) Украины покинули
Таганрог и выехали в Москву. Наши уцелевшие войска
отступили на территорию РСФСР.
Пр имечание. Публикуется с некоторыми сокращениями из
книги «Год борьбы». Москва — Ленинград, Государственное изда¬
тельство, 1925.


С. И. ГОПНЕР
Октябрьская революция
в Екатеринославе
Февральская революция 1917 года застала меня в
Екатеринославской тюрьме. Нас, членов Екатеринослав-
ского комитета партии, арестовали в ночь на 2 февраля,
когда произошли повальные обыски и аресты. В эту ночь
была провалена вся верхушка организации. Против вся¬
кого ожидания нас освободили уже через месяц,
4 марта.
На следующий день после нашего освобождения из
тюрьмы было созвано днем первое в новых условиях
полуоткрытое (еще не освоились с тем, что конспирация
больше не нужна) собрание актива Екатеринославской
организации с участием представителей большевистских
организаций Донецкого бассейна. Собрание объявило
себя конференцией.
Пространная резолюция этой конференции, а также
принятый ею наказ депутатам-большевикам в Совете
полностью отражали позицию партии в годы первой ми¬
ровой войны. Что касается новых задач, поставленных
революцией, то они были выражены в призыве к пар¬
тийной организации принять активное участие в выборах
в Советы и всячески укреплять их, а также в требова¬
нии, чтобы члены партии — депутаты в Советы — высту¬
пали организованной группой и подлежали контролю
партии.
На этой конференции 5 марта был избран первый
после переворота Екатеринославский комитет нашей
партии. В его состав вошли Т. Бондарев, Н. Копылов,
С. Гопнер, А. Войцехович, П. Яшин, Наум (Варлен), дру¬
гих не помню.
#0


Очень скоро заседания не
только пленумов Совета или
исполкома, но также и разных
выделенных Советом комиссий
стали ареной острых схваток
между нами — с одной сторо¬
ны, и мелкобуржуазными пар¬
тиями— меньшевиками, эсера¬
ми и националистическими пар¬
тиями— с другой.
Совет рабочих депутатов
первого созыва собрался вече¬
ром 5 марта в здании научно¬
го общества на Чечелевке. Я
застала битком набитые депу¬
татами не только зал, но и ко¬
ридор и лестницу. Неописуе¬
мый подъем первого собрания
Совета, непрерывный поток волю^ии-
приходивших новых депутатов
и гостей — все это захватыва- цар
ло, несказанно волновало.
В Екатеринославском Сове- Ник
те первого созыва нас, боль¬
шевиков, оказалось меньшинст¬
во (десятка полтора-два депу¬
татов), которое в дальнейшем
неуклонно росло и дошло до
42 человек. А всего в Совете
делегатов было 354 человека.
Во время вторых выборов (ле- 1916
том) мы получили в Совете
около двух пятых депутатских
мест, а к моменту Октябрьской
революции — около половины.
Только в декабре 1917 года Фр*
третьи выборы дали нам боль¬
шинство в Совете.
В первые же дни существо- *ДК кп(б)У, в 1919 г.— зам-
вания Совета мы созвали боль¬
шевистских депутатов и обра- в 192°—
зовали большевистскую фрак¬
цию Совета.
сийской (Апрельской) tfon-


Одно из первых наших
столкновений с меньшевистско-
эсеровским большинством Со¬
вета произошло по вопросу о
«займе свободы», выпуск ко¬
торого объявило Временное
правительство. Борьба больше¬
виков против этого займа со¬
средоточилась вокруг вопросов
о войне, продолжение которой
этот заем должен был облег¬
чить. Меньшевистско-эсеров¬
ское большинство Совета одоб¬
рило заем, причем мотивиров¬
ка была открыто «социал-па¬
триотическая». Дискуссия по
этому вопросу способствовала
популяризации нашей интерна¬
ционалистской, ленинской по¬
зиции в отношении войны не
только в рабочих, но и в ши¬
роких солдатских массах.
С первых дней революции
Совет солдатских депутатов су¬
ществовал отдельно от Совета
рабочих депутатов. Только по¬
сле долгой трехмесячной борь¬
бы нам удалось добиться их
объединения. Это объединение
особенно облегчило борьбу за
союз рабочего класса и кре¬
стьянства.
Большое внимание мы уде¬
ляли работе в двух полках —
271-м и 228-м, составлявших
основную часть гарнизона. В
этих полках служили и вели ре¬
волюционную работу наши то¬
варищи А. Киселев, П. Ворон¬
цов и другие, которые вскоре
возглавили военный отдел на¬
шего большевистского комите¬
та.
62
ференции и многих съездов
партии. С 1918 по 1929 г.-
член ВЦИК и ЦИК СССР,
Делегат всех конгрес¬
сов Коминтерна; с 1928 па
1943 г.— кандидат в члены
исполкома Коминтерна; 1С
лет руководила его отделом
агитации и пропаганды. С
1928 по 1938 г. С. И. Гоп-
нер — член ЦК КП(б)У. С
1945 г.— в Институте марк¬
сизма-ленинизма при ЦК
КПСС. Доктор исторических
наук, автор ряда трудов по
истории международного
рабочего и коммунистиче¬
ского движения. Герой Со¬
циалистического Труда.


Вокруг Совета сплачивались самые широкие массы
рабочих крупнейшего промышленного центра. Хотя в
Совете еще хозяйничали меньшевики и другие мелко-
буржуазные партии, но влияние и авторитет большеви¬
ков в Совете неуклонно росли. К Совету обращались
по всем вопросам профсоюзы, заводские комитеты, а
также отдельные рабочие и самые разнообразные слои
населения. В исполком вскоре стали обращаться по вся¬
ким вопросам полковые и ротные комитеты, рядовые
солдаты. С каждым днем росло число посетителей, тре¬
бовавших свидания именно с большевиками.
Наиболее знаменательным в это время был высокий
подъем движения рабочих в сторону всесторонней и
всеохватывающей организации своих сил. На всех заво¬
дах выбирались заводские комитеты. По-новому, на бо¬
лее широкой базе строились больничные кассы и проф¬
союзы. Возникали кооперативы, всякого рода продо¬
вольственные организации, молодежные организации,
организации учащихся и т. д.
Вскоре мы обогатились могучим оружием завоева¬
ния масс. Недели через 2—3 после свержения царизма
мы приступили к изданию большевистской газеты «Звез¬
да», органа Екатеринославского комитета партии. Вы¬
пуск первого номера мы приурочили к пятой годовщине
Ленского расстрела — 4 апреля. Всю ночь на 4 апреля
мы — трое членов комитета — провели в типографии, ра¬
ботая над выпуском первого номера газеты.
Когда весь тираж уже был напечатан, и мы на рассве¬
те начали распространять газету, телеграф принес из¬
вестие о приезде Ленина из-за границы. Как же мы были
рады этому известию и вместе с тем как были мы огор¬
чены, что не могли поместить это известие в первом но¬
мере!
Мы поместили его уже с некоторыми подробностями
во втором номере, который вышел через несколько
дней. В этом же номере мы поместили горячее привет¬
ствие Ленину от общего собрания нашей организации,
которая к началу апреля уже насчитывала больше тыся¬
чи человек.
Исторические Апрельские тезисы Ленина, которые на¬
ша «Звезда» перепечатала, совершили поворот в жизни
нашей организации, как и в жизни всей партии. «Не пар¬
ламентская республика..., а республика Советов...» Как
63


это было ново! И вместе с тем, как естественно и просто
это вытекало из роли Советов в 1905 году. Теперь мы
больше не шли ощупью. Апрельские тезисы Ленина ста¬
ли могучим источником нашего роста, источником силы
революции.
Эти силы стали особенно расти после VII (Апрельской)
Всероссийской конференции нашей партии. Делегатами
на эту конференцию Екатеринославская организация из¬
брала Н. Копылова и меня. Доклады В. И. Ленина и ре¬
шения конференции вооружили партию программой под¬
готовки социалистической революции. Делегаты уехали
с конференции во много раз крепче подкованными те¬
оретически и практически.
В организации екатеринославских большевиков, как
и во всей России, начались глубокое изучение материа¬
лов конференции и проведение в жизнь ее решений.
Наша газета «Звезда» напечатала резолюцию и отчеты
о выступлениях Ленина на конференции, перепечатыва¬
ла его статьи из «Правды». Доклады вернувшихся деле¬
гатов заслушивались у нас в Екатеринославе на общих
партийных собраниях в продолжение нескольких дней.
Летом по нашей инициативе начала выходить газета
«Голос солдата». Она имела громадный успех у солдат
и сильно помогала завоеванию их на сторону больше¬
виков.
Буржуазная печать между тем продолжала погром¬
ную агитацию против Ленина и большевиков. У нас эта
травля вызвала угрожающее поведение отдельных воин¬
ских частей. В связи с этим Екатеринославский комитет
партии назначил мой доклад на тему «Ленин и его роль
в революционном движении» и расклеил об этом гро¬
мадные плакаты по всему городу.
В воскресный день в 11 часов утра театр был полон
рабочих и солдат, но заметно было также значительное
количество хорошо одетой публики. К концу моего до¬
клада о Ленине вдруг в зале возникло волнение. От
дверей к трибуне приближался «георгиевский кавалер»
в сопровождении целого отряда «кавалеров». Вожак
прервал меня и, повелительно подняв руку, сказал: «До¬
вольно тут о Ленине распространяться! Прекратите лек¬
цию!»
Все вскочили с мест. Чистая публика в панике пу¬
стилась бежать. Рабочие и солдаты остались. Могло слу-
64


читьея, что наши товарищи начнут расправляться с от¬
рядом «кавалеров», так как группа вооруженных крас¬
ноармейцев заранее заняла места в оркестре, а «геор-
гиевцы» тоже были вооружены. Президиуму пришлось
вмешаться и предупредить, что виновников беспорядка
будет судить Совет. Хотя Совет был меньшевистским, но
мы, наряду с разоблачением его меньшевистского ру¬
ководства, поддерживали авторитет Совета как будуще¬
го органа власти. «Георгиевцев» увели, а доклад был
благополучно закончен.
В июньские дни Екатеринослааский комитет и по его
призыву рабочие готовились по примеру Петрограда к
массовой демонстрации протеста против наступления на
фронте. В течение двух недель газета «Звезда» популя¬
ризировала лозунги, выдвинутые ЦК нашей партии, из
которых особенно выделялись лозунги: «Долой контр¬
революцию!», «Долой 10 министров-капиталистов!», «Вся
власть Советам!» В воскресенье, 2 июля, состоялась
грандиозная демонстрация, на которую вышли рабочие
всех крупных заводов и предприятий города. За самым
малым исключением над колоннами были подняты зна¬
мена с большевистскими лозунгами.
После июльских дней президиум Совета получил тре¬
бование от полкового комитета 27!-го полка прислать
представителя большевиков для доклада о том, кто та¬
кие большевики. В солдатских низах, особенно 271-го
полка, большевизм прививался успешно.
Доклад поручили сделать мне. Задача моя была до¬
вольно сложная: в докладе на тему «Кто такие больше¬
вики?» я, естественно, в центр внимания поставила унич¬
тожающую критику меньшевиков и эсеров и освещение
большевистской платформы по важнейшим вопросам.
Доклад о большевиках, о Ленине, об истории и так¬
тике нашей партии, продолжавшийся больше часа, слу¬
шал не один 271-й полк. Узнав о докладе, пришел в пол¬
ном составе и вооружении 228-й полк. Высокая трибуна
в открытом поле была плотно окружена 12-тысячной
солдатской массой, которая слушала доклад в глубоком
молчании. Выступавших против большевиков слушать не
хотели. Когда после заключительного слова была по¬
ставлена на голосование краткая, ярко большевистская
резолюция, за нее поднялся лес рук и винтовок. Против—
ни одного. Несколько десятков офицеров явно опаса-
5 СнШС2Ь бургО зрвМвНИ
65


лось голосовать против этой огромной солдатской мас¬
сы. Офицеры, члены полкового комитета, стоявшие со
мной на трибуне, были мрачнее ночи.
Рост нашего влияния особенно выявился во время вы¬
боров в Городскую думу, а также во время кампании
выборов в Учредительное собрание. Екатеринославский
комитет партии, обсуждая кампанию выборов в думу,
рассчитывал получить в думе не больше 8—10 мест.
Однако мы опубликовали очень длинный список канди-
датов-большевиков. В итоге выборов мы получили це¬
лых 22 места из 100 и по числу гласных занимали второе
место в Думе. Первое место занимали эсеры (24 места),
а меньшевики потерпели поражение и получили всего
14 мест. Открыто буржуазные партии и всякого рода
националистические группы получили еще меньше — по
нескольку мест каждая. Итоги выборов явно показали,
что мы недооценивали своих сил, своего влияния в мас¬
сах. Наши несколько неожиданные успехи на выборах в
Думу заставили нас занять там ответственные посты. Мы
осуществили свое право на избрание вице-председателя
и городского секретаря. Екатеринославская Городская
дума по нашему предложению избрала на пост вице-
председателя горячо любимого рабочими Григория Ива¬
новича Петровского.
Заседания Думы обычно происходили в переполнен¬
ном до отказа зале. В дни, когда ожидались наши вы¬
ступления, заполняли его в качестве гостей главнымоб-
разом рабочие. Наша фракция в Думе дала несколько
политических боев по самым острым вопросам. Работа
трех наших членов управы помогла накопить опыт, при¬
годившийся нам после взятия власти.
Корниловщина вызвала у нас новый большой сдвиг в
сторону полевения масс. Рабочие стали энергичнее во¬
оружаться. До этого меньшевистско-эсеровское руко¬
водство Совета сопротивлялось организации Красной
Гвардии. В этом вопросе мы не сочли возможным под¬
чиниться меньшевистскому руководству Совета. Вопреки
прямому запрету, мы начали организовывать Красную
Гвардию еще в майские дни и поставили во главе ее
брянского рабочего-литейщика Тихона Бондарева, ав¬
торитет которого, как и в подполье, был очень велик.
На первомайскую демонстрацию Бондарев вывел не¬
большой отряд первых красногвардейцев с особым зна¬
Ь6


менем и со специальными отличительными знаками на
одежде. Корниловщина, вызвавшая известное «полеве¬
ние» меньшевиков, заставила исполком легализовать
Красную Гвардию. Вооружение пошло более быстрыми
темпами, однако Красная Гвардия превратилась в ре¬
альную силу только в декабре.
А между тем уже накануне Октября мобилизация
масс на борьбу против контрреволюции, собиравшей си¬
лы в ближайшем соседстве с Донецким бассейном, у
нас стала первоочередной задачей. Никто не мог пред¬
видеть той конкретной обстановки, которая сложилась
на Украине вообще и, в частности, в Екатеринославе.
Нельзя забывать, что на этом этапе еще не существова¬
ло никакого всеукраинского центра — ни партийного, ни
советского. А в каждом крупном городе Украины скла¬
дывалась своя оригинальная обстановка.
...И вот началась открытая война Центральной рады
против Советской власти. Хотя местная группа украин¬
ских социал-демократов уверяла нас, что поведение Цен¬
тральной рады и для нее неожиданно, но очень скоро
эта группа включилась в борьбу Центральной Рады про¬
тив Советской власти. Создалась ситуация, для нас со¬
вершенно неожиданная.
В эти же дни шеститысячный митинг на Брянском за¬
воде, большие митинги в Нижнеднепровских вагонных
мастерских и на ряде других заводов, а также митинг
271-го запасного полка после докладов членов нашего
комитета приняли резолюции, в которых приветствовали
Октябрьскую революцию. Во всех этих резолюциях бы¬
ло подчеркнуто требование Екатеринославскому Совету
немедленно взять власть в свои руки, а также был при¬
зыв к немедленному переизбранию Совета.
Однако эти резолюции имели только морально-поли¬
тическое значение: в городе фактически создалось много¬
властие. Официальные органы Временного правительст¬
ва по существу уже никакой властью не обладали и на¬
чать против нас вооруженную борьбу были бессильны.
Местная буржуазная великодержавная контрреволюция
ждала момента, когда ей на помощь придут войска Дон¬
ского казачества. Что касается городской думы, наше
влияние в ней было не меньше, чем в Совете, хотя чи¬
сленно мы составляли только одну пятую часть гласных.
Совет же, пока он не был переизбран, не хотел и не мог
5*
*7


стать властью. Конечно, о нашей вооруженной борьбе
против Совета не могло быть и речи.
Помню момент, когда привезли на завод «Трубный
А» свежеотпечатанные декреты о мире и земле и стали
раздавать их рабочим. Получив декреты, рабочие со¬
храняли такое молчание, которое придавало всему не¬
обыкновенную торжественность. Рабочие молча ждали
доклада. В ближайшем углу я увидела старого рабоче¬
го, который плакал, приговаривая: «Наконец-то!»
После докладчика выступали с огромным подъемом
рабочие и фронтовики. Митинг продолжался очень дол¬
го. Мне пришлось его покинуть, чтобы поспеть в другое
место, а именно — в 271-й полк, в Симферопольские ка¬
зармы. Здесь солдаты и офицеры стояли уже во дворе
и ждали.
Митинг кончился резолюцией, восторженно приветст¬
вовавшей Октябрьскую революцию и выражавшей го¬
товность защищать Советскую власть до последней кап¬
ли крови.
Условия, обеспечившие успех нашей борьбы, были
созданы только в последние дни декабря. Во-первых,
мы получили оружие, для чего в Москву был послан
член комитета Борис Ройзенман. В результате его поезд¬
ки мы получили 10 1 ысяч винтовок, 10 миллионов патро¬
нов, 10 пулеметов и несколько сот наганов. Во-вторых,
к моменту боев к нам на помощь подоспели вооружен¬
ные отряды из числа тех, которых Москва направила на
Дон и путь которых лежал через Донбасс, близко от
Екатеринослава. В-третьих, к этому времени мы и поли¬
тически были уже подготовлены, так как в декабре, во
время третьих выборов, мы получили, наконец, боль¬
шинство в Совете.
Непосредственный переход к вооруженным действи¬
ям был ускорен провокациями гайдамаков, которые стя¬
гивали свои части к городу. Они стали выставлять свои
караулы на почте и на вокзале, а также ставить пулеме¬
ты на крышах ближайших к Совету домов.
Узнав, что прибыл поезд с оружием, привезенным
Ройзеиманом, гайдамаки пробрались к вагонам и стали
расхищать оружие. Узнавшие об этом брянские отряды
Красной Гвардии, увезли главную массу оружия на Брян¬
ский завод, который превратился в арсенал и крепость
революции.
68


С момента получения оружия рабочие стали рваться
в бой. Уже приходилось считаться с тем, что вооружен¬
ные брянцы, не дождавшись приказа военно-револю¬
ционного штаба, организованного специально для руко¬
водства вооруженной борьбой, могут выступить преж¬
девременно. А приказ о выступлении задерживался, так
как с минуты на минуту ждали прибытия московских
вооруженных отрядов. Накануне решающих дней наш
комитет командировал меня на Брянский завод, чтобы
призвать рабочих не выступать без приказа, который
ожидался с сегодня на завтра.
Обширная столовея Брянского завода была до пре¬
дела заполнена рабочими с новенькими винтовками в
руках, в полной боевой готовности. Подъем был так вы¬
сок, что, казалось, слышишь, как стучит горячая рабочая
кровь, как пылают сердца. Выслушав мою информацию
о соотношении сил в городе и о решении начать вы¬
ступление в самые ближайшие сроки, брянцы решили не
нарушать дисциплины и ждать сигнала.
23 декабря ha первой полосе «Звезды» появился
лозунг: «Екатеринославский Совет должен действовать.
Советская власть должна стать фактом!» Под ним при¬
зыв: «Рабочие и солдаты Бкатеринослава! Пробил час,
когда вы больше не можете оставаться в бездействии.
Победа революции шествует из города в город. Вместе
с нашими товарищами питерцами, москвичами и харь¬
ковчанами пойдем на бой за революцию, за социализм.
Мы разделим <Г ними трудности борьбы: революция не¬
победима. Да погибнут все враги ее! Среди нас нет ко¬
лебания. Среди нас не будет малодушных!»
События были ускорены тем, что в этот или на сле¬
дующий день гайдамаки привезли из Александровска
броневик и стали разъезжать взад и вперед по проспек¬
ту, то приближаясь, то удаляясь от здания Совета.
В ночь на рождество наши товарищи увезли этот бро¬
невик. Это было организовано так: на ночь гайдамаки
поставили броневик в гараж городской пожарной ко¬
манды. Воспользовавшись моментом, когда гайдамаки
перепились в ночь наступавшего рождества, наши то¬
варищи увезли броневик на Брянский завод. Похищение
броневика было продумано руководителями революци¬
онного штаба с целью ускорить вооруженные бои, пока
на помощь гайдамакам не прибудут новые силы, и ис¬
69


пользовать момент, когда мы были сильнее их в связи
с приездом московских отрядов.
26 декабря утром гайдамаки прислали на Брянский
завод делегацию с ультиматумом, в котором потребова¬
ли немедленного возвращения броневика под угрозой
артиллерийского обстрела завода. Огромный мостовой
цех завода был немедленно заполнен рабочими. Подъем
достиг высшей точки. Рабочие знали, что должен прие¬
хать В. Аверин, который был назначен председателем
революционного штаба. Аверин после доклада о создав¬
шейся ситуации поставил перед рабочими вопрос: вер¬
нуть ли броневик или драться? Собрание, как один чело¬
век, голосовало за то, чтобы драться. Оно приняло ре¬
золюцию, в которой рабочие поклялись не сдаваться,
дать бой и победить. В тот же вечер был проведен на
заводе еще один такой митинг, на котором больше ты¬
сячи вооруженных рабочих голосовали за бой. Подоб¬
ные митинги были проведены на железной дороге и
других заводах.
Бой начался с обстрела Брянского завода гайдамака¬
ми, продолжался в общем двое суток и кончился 29 де¬
кабря полной нашей победой. Через несколько дней ра¬
бочие Екатеринослава в похоронном шествии по всему
проспекту пронесли на Соборную площадь 21 гроб с те¬
лами товарищей, погибших в этих боях.
В первый день боев гайдамаки, захватившие почту,
арестовали выехавших с завода в город председателя
революционного штаба Аверина и другого члена штаба
Гринбаума (Кржеминского). Город оказался отрезанным
от Чечелевки и вообще от заводов. Совет остался почти
без охраны. Гайдамаки его обстреливали с почты и с
соседних крыш. И тогда произошло нечто неожиданное:
к Совету бросились городские вооруженные рабочие —
члены меньшевистской и других мелкобуржуазных ор¬
ганизаций. Они, вопреки запрету своих лидеров, активно
участвовали в защите Совета, в то время как их лидеры
объявили «нейтралитет». В этом эпизоде особенно ярко
нашел отражение ореол, которым в широких массах был
окружен Совет. Декабрьские дни, таким образом, были
одним из тех моментов, которые ускорили политическое
банкротство и распад мелкобуржуазных партий.
Скорая и полная наша победа была обеспечена вме¬
шательством московских отрядов, прибывших для борь¬
70


бы с Калединым. Перевес сил с их приездом сразу ока¬
зался на нашей стороне.
В эти дни в Киеве Центральная Рада арестовала пред¬
седателя Военно-революционного комитета и начала от¬
крытый террористический похед против коммунистов. В
те же дни, как известно, Центральная Рада договорилась
с немцами о признании Германией «независимости» Ук¬
раины, официально согласилась на оккупацию Украины
немцами и на совместное с немецкими войсками унич¬
тожение Советской власти на Украине. Теперь эти фак¬
ты подтверждены документами. Тогда же мы в Екате¬
ринославе были отрезаны от Киева и обо всем этом
знали по слухам. Большая волна беженцев из Киева в Ека¬
теринослав, наплыв к нам части партийного актива, бе¬
жавшего из разных городов, занятых немцами и гайда¬
маками, не оставляли сомнения насчет истинного поло¬
жения дел. И действительно, вскоре каждый день стал
приносить нам известия о занятии немцами одного го¬
рода за другим.
Октябрьские декреты о мире и земле, как и провоз¬
глашенная ленинская национальная политика партии и,
прежде всего, пункт о праве наций на самоопределение
вплоть до отделения, произвели огромное впечатление
на широкие народные массы.
Украинские националисты в борьбе против Советской
власти грубо извращали ленинский лозунг по националь¬
ному вопросу —о праве наций на самоопределение
вплоть до государственного отделения — для использо¬
вания его в своих националистических интересах. С этой
целью они изображали лозунг «вплоть до отделения»
не как признание права на отделение, а как признание
необходимости отделения Украины от России. А зная, что
имя Ленина магически действует на любого трудящего¬
ся, украинские шовинисты вели агитацию в том духе, что,
мол, Ленин за отделение, а на Украине большевики ве¬
дут борьбу против отделения, что они, следовательно,
идут против Ленина.
В середине января 1918 года националистическая ра¬
да созвала крестьянский, точнее кулацкий, съезд, по на¬
строению в подавляющем своем большинстве петлюров¬
ский. Мы, несколько членов комитета, присутствовали на
этом съезде в качестве представителей Екатеринослав-
ского Совета.
71


В зале съезда у самой сцены был установлен громад¬
ный портрет Ленина. И вот один из ораторов в наци¬
ональном облачении в заключение своей речи подошел
к портрету Ленина, снял свою яркую папаху и, отвесив
глубокий поклон, сказал: «Спасибо тоби, товарищ Ленин,
от всего украинского селянства!»»
Эта сцена не могла не вселить в нас чувства гордости.
Однако это не помешало тому, что на съезде была
предпринята атака против екатеринославских большеви¬
ков. Ораторы-петлюровцы обвиняли Екатеринославский
Совет в том, что в декабрьских боях несколько человек
гайдамаков исчезли, и было неизвестно, живы они или
убиты. Председателя Екатеринославского Совета Кви-
ринга допрашивали о судьбе этих гайдамаков и вынесли
всем съездом постановление о назначении следствия по
этому делу. В общем съезд был открыто враждебен нам.
Однако выступавших большевиков внимательно слуша¬
ли. Съезд вынес резолюции, полностью поддерживав¬
шие Центральную раду против Советской власти.
Недели через две, в последние дни января 1918 го¬
да, был созван другой крестьянский съезд по своему со¬
ставу бедняцкий и отчасти середняцкий. Подавляющее
большинство — больше тысячи делегатов — единодушно
пошло за нами. Правда, еще в начале съезда меньшин¬
ство— около 250 делегатов, настроенных петлюровски,—
убедившись, что съезд пойдет за большевиками (после
того, как председателем съезда был выбран председа¬
тель Екатеринославского Совета), покинули съезд, пере¬
дав в президиум съезда заявление 8 духе первого, ку¬
лацкого, съезда. Но съезд в целом прошел под знаком
борьбы за Советскую власть, под знаком сплочения во¬
круг Центрального Исполнительного Комитета Советов
Украины и делегировал в его состав несколько предста¬
вителей съезда, а также выдвинул задачу укрепления
центральной власти Украинской Советской республики.
Этот съезд показал громадное влияние большевиков
в деревне. Мы сознавали, что наша работа в деревне
была далеко недостаточна. И все же общее триумфаль¬
ное шествие Октября сказалось в том, что миллионы и
миллионы трудящихся, вопреки шовинистической и ку¬
лацкой агитации, шли за большевиками, за Советской
властью, за Лениным.
В первые дни марта 1918 года Екатеринославский Со¬
72


сет делегировал четырех своих членов в качестве пред¬
ставителей на IV Всероссийский съезд Советов. Как из¬
вестно, это был не очередной съезд, а Чрезвычайный,
созванный специально для решения вопроса о ратифи¬
кации «похабного» (по словам Ленина) Брестского дого¬
вора«
Наша делегация — четыре члена Совета — была вы¬
брана из сторонников немедленного подписания мира.
Из всех съездов, которые я запомнила, это — един¬
ственный съезд, на котором не слышно было ш/ток и
смеха, не видно было улыбок и радости. Казалось, у всех
глубоко впали глаза, высохли губы и напряженная ду¬
шевная сосредоточенность достигла предела. Момент
был действительно грозный. Решалась судьба войны и
мира, судьба Советской власти, судьба революции.
Накануне открытия съезда вопрос о Брестском дого¬
воре обсуждался на большевистской фракции съезда. Мы
попали на собрание фракции уже к концу. До нашего
приезда произошла острая схватка Ленина с «левыми»
коммунистами—противниками подписания Брестского
договора. Мы же, вновь прибывшие делегаты, выслуша¬
ли только информацию Володарского. Он рассказал,
что уже состоявшееся собрание большевистской фрак¬
ции съезда подавляющим большинством присоединилось
к позиции Ленина. После этого решения ЦК считал не¬
допустимым выступление «левых» с защитой своих
взглядов на пленуме съезда, но не было уверенности в
том, что они подчинятся партийной дисциплине.
IV Чрезвычайный съезд Советов заслушал прежде
всего доклад народного комиссара по иностранным де¬
лам Чичерина об условиях, продиктованных немцами в
форме ультиматума. Уже во время этого доклада враж¬
дебные выкрики в адрес большевиков и Ленина со
стороны наших политических противников носили исступ¬
ленный характер. В то время в состав Советов, а следо¬
вательно, и в состав съезда еще входили представители
всех мелкобуржуазных партий: меньшевиков, эсеров, на¬
родных социалистов и др. Больше всех шумели левые
эсеры, еще недавно вошедшие в состав Совнаркома и
оказавшиеся «рыцарями на час». На съезд явились глав¬
ные лидеры меньшевиков и эсеров. На IV съезде Сове¬
тов они были в меньшинстве, но все выступали против
нас единым фронтом. Их приободрили выступления «ле¬
73


вых» коммунистов против позиции ЦК нашей партии. Они
питали надежду на раскол партии большевиков...
Когда на трибуне появился Ленин, выкрики усили¬
лись , но они чередовались минутами мертвого молча¬
ния и глубокого внимания. Аргументы Владимира Ильича
были несокрушимы и проникнуты верой в силу ре¬
волюции, в силу народа. Наибольшее впечатление про¬
изводил его трезвый анализ положения, не оставлявший
сомнения в том, что армии у нас нет, воевать нам нечем,
что только передышка позволит нам залечить раны.
Нарушив партийную дисциплину, «левые» коммунисты
выступили вслед за меньшевиками, правыми и левыми
эсерами с защитой своей позиции. Однако «левые» ком¬
мунисты не посмели голосовать против партии и при
голосовании воздержались.
Когда дело приблизилось к кульминационному пунк¬
ту—к голосованию, — неожиданно поднялся с места ли¬
дер меньшевиков Мартов и от имени группы делегатов
внес предложение организовать поименное голосование.
Мотивировал он свое предложение так: «Пусть история
сохранит имена преступников, продавших Россию». Со¬
гласно какому-то уставному обычаю групповое требова¬
ние поименного голосования не принято отклонять. Про¬
цедура отняла лишних два-три дня.
IV Чрезвычайный съезд Советов подавляющим боль¬
шинством ратифицировал мир с немцами. Это большин¬
ство не испугалось ответственности перед историей. На¬
до было видеть внушительность этого съезда и выслу¬
шать доклад мандатной комиссии, отразивший народный
состав съезда, чтобы почувствовать громадную силу это¬
го решения.
После голосования делегаты с глубоким волнением
выслушали представителя Украинского Советского пра¬
вительства Владимира Петровича Затонского, огласивше¬
го от имени Центрального Исполнительного Комитета
Украины декларацию, заключительные слова которой
гласили:
«Условия мирного договора насильственно отрывают
нас от общесоветской федерации. Мы вынуждены про¬
ститься с вами, но не навсегда, надеемся, ненадолго. На¬
ступит час, когда в результате упорной борьбы и неиз¬
бежной, конечно, победы украинского, российского и
74


мирового пролетариата, мы снова будем членами еди¬
ной социалистической федерации.
До свидания, товарищи, на одном из ближайших
съездов Советов, Всероссийском, а может быть, и все¬
мирном»1.
Вскоре после выступления Ленина я послала ему
записочку с просьбой уделить мне несколько минут для
беседы. На следующий день после перерыва Ленин зна¬
ком позвал меня. Я сообщила Ленину, что наша екатери-
нославская делегация, как один человек, голосовала за
подписание брестских условий мира и что мы полностью
принимаем все его доводы в пользу такого решения.
Несмотря на темноту, которая царила за кулисами,
я заметила, что при моих словах Ленин сразу как-то по¬
мрачнел. Он ответил мне не сразу. Ленин сказал как-то
особенно проникновенно, тихим голосом: «Скажите ра¬
бочим Екатеринослава, что этот Брестский мир будет не¬
долговечен. В Германии неизбежна и близка революция,
и она сметет Брестский договор». Помолчав снова не¬
сколько секунд, Ленин добавил: «А в союзе с герман¬
ским пролетариатом мы будем непобедимы...»2.
Прогноз Ленина блестяще оправдался через восемь
месяцев. Брестский мир был подписан в середине мар¬
та, а 9 ноября произошла революция в Германии, уско¬
рившая аннулирование Брестского мира.
По возвращении в Екатеринослав я убедилась в гро¬
мадной силе ленинского предсказания на первых же со¬
браниях, на которых, делая отчет о IV съезде Советов,
я разъясняла эти мысли Ленина. Особенно большое дей¬
ствие оказывали на массы дословно переданные слова
Ленина и самый факт, что именно Ленин так думает и
говорит. В этот период широчайшие массы уже оценили
силу ленинского предеидения.
Пестрый лагерь наших врагов с каждым днем все боль¬
ше поднимал голову. Немцы и гайдамаки подходили все
ближе. Часть президиума Совета и нашего партийного
1 См: «Стенографический отчет fV Чрезвычайного съезда Сове¬
тов рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов». М.,
1920, стр. 68—69.
2 Ленин в своих речах на IV съезде Советов тоже говорил о
перспективах революции в Германии, но он как глава правительст¬
ва, подписавшего мирный договор, не мог говорить о том, что этот
договор будет скоро сметен революцией. (Прим. автора.)
75


комитета дневала и ночевала в Совете. На первое мес¬
то выступила задача вербовки и мобилизации людей в
Красную гвардию и партизанские отряды, а скоро и в
Красную Армию.
Эта работа была возложена на военно-революцион¬
ный штаб.
Последние дни перед эвакуацией Екатеринославский
комитет уделил большое внимание созданию подполь¬
ного аппарата для работы в условиях оккупации. Состав
выделенных для этой работы товарищей держался в глу¬
бокой тайне. Было постановлено, что подпольный коми¬
тет сейчас же после неминуемого запрета или разгро¬
ма нашей газеты «Звезда» создаст новую газету под
другим названием. Редактором газеты был назначен
специально присланный для этой цели товарищ, которо¬
го никто еще в Екатеринославе не знал. Это был Бушу¬
ев (впоследствии научный работник). Под его руковод¬
ством была создана после нашей эвакуации газета «Мо¬
лот».
Начался новый этап борьбы нашей партии — борьбы
за освобождение Украины от немецкой оккупации1.
1 Публикуется с небольшими сокращениями по сборнику «Побе¬
да Великой Октябрьской социалистической революции». М.( Гос-
политиздат, 1958.
76


Ан. В. ЕСАВА
Борьба за Октябрь
в Донбассе
Победа Октябрьской революции в Петрограде заста¬
вил а крупных капиталистов, генералов и государствен¬
ных деятелей бежать на юг. Местом такой «эмиграции»
был избран Новочеркасск, центр контрреволюционного
донского казачества. За короткое время Новочеркасск
стал оплотом враждебных Советской власти сил, а об¬
ласть Войска Донского превратилась в ударное место
всероссийской контрреволюции. Здесь, на Дону, и воз¬
никла мысль задушить молодую, еще неокрепшую, Со¬
ветскую власть путем разгрома, в первую очередь, про¬
летариата Донецкого бассейна и захвата угольного рай¬
она.
Занятие Донецкого бассейна, находящегося по сосед¬
ству с Донской областью, имело стратегическое значе¬
ние, так как обеспечивало продвижение по железной до¬
роге контрреволюционных армий на Харьков, Москву,
Петроград и Поволжье. Экономическое значение Дон¬
басса в царской России было также исключительно ве¬
лико. После отхода в 1915" году к Польше Домбровско¬
го угольного бассейна Донбасс давал стране свыше 90
процентов угля, 75 процентов чугуна, 63 процента желе¬
за и стали. Кроме того, через Донбасс шел на север
южный хлеб. Таким образом, донская контрреволюция
грозила задушить голодом и холодом всю страну.
Во главе контрреволюционного казачества стал ге¬
нерал Каледин. В процессе подготовки к наступлению
на Донбасс Каледин заключил союз с украинской бур¬
жуазно-националистической Центральной Радой для со¬
вместных действий против рабочих и крестьян. К началу
военных операций он имел в своем распоряжении вну-
77


шительную армию в составе
19 полков казачьей кавале¬
рии, 10 тысяч пехоты, 9 ар¬
тиллерийских батарей, а так¬
же юнкеров военных училищ.
Кроме винтовок, указанные
части имели в своем распоря¬
жении 12 пулеметных команд,
броневики и хорошо налажен¬
ное снабжение. Каледину ока¬
зывали большую материальную
помощь империалисты всех
стран.
Калединская армия начала
наступление на Ростов, но
встретила упорное сопротивле¬
ние со стороны рабочих горо¬
да, Однако плохо обученные
военному делу рабочие отря¬
ды вынуждены были отступить,
и 2 декабря 1917 года Ростов
был занят калединцами. Нача¬
лась расправа над оставшими¬
ся в городе рабочими и их се¬
мьями, дикие издевательства
над мирным населением.
В то время как основное
ядро калединцев наступало на
Ростов, отдельные отряды ка-
лединской армии совершали
систематические налеты на за¬
воды, рудники и шахты Дон¬
басса и терроризировали насе¬
ление. Налеты эти сопровожда¬
лись насилиями над советски¬
ми и партийными работниками
и их семьями. Особой жесто¬
костью отличался отряд есау¬
ла Чернецова. Большевистским
агитаторам выкалывали глаза,
женщин насиловали, детей уби¬
вали.
Все эти зверства показали
78
Есава Анастасия В.
(1894—1970) Член КПСС с
191* г. Врач. Один из орга¬
низаторов и член Централь¬
ного штаба Красной Гвар¬
дии Донбасса. Активная уча¬
стница борьбы с Калединым.
В Красной Армии — началь¬
ник политотдела дивизии,
затем начальник и комиссар
санитарного управления 13-й
армии. В 1921 г. органи¬
зовала здравоохранение в
Донбассе, заведовала Арте-
мовским окрздравотделом,
была членом президиума ок-
рисполкома. С 1928 г. рабо¬
тала в Харькове директо¬
ром Всеукраинского инсти¬
тута переливания крови,
замгосарбитра при Совнар¬
коме Украины, замнач сани¬
тарного управления Южной
железной дороги. Избира¬
лась членом райкомов пар¬
тии г. Харькова.


рабочим, что контрреволюционеры в борьбе против Со¬
ветской власти не остановятся ни перед чем, что мир¬
ным путем решить вопрос о власти нельзя, что наступле¬
ние буржуазии можно приостановить только путем во¬
оруженного отпора.
Необходимость организации боевых рабочих дружин
для отпора наступавшей контрреволюции возникла с
первых же дней перехода власти к пролетариату. По
примеру Петрограда и Москвы еще осенью 1917 года
большевистские организации Донбасса приступили к со¬
зданию на заводах, шахтах и рудниках боевых рабочих
отрядов, вошедших в историю революции под названием
Красной Гвардии. Они вписали в историю борьбы про¬
летариата за молодую, тогда еще неокрепшую Совет¬
скую власть страницы героизма и самопожертвования.
Большую роль в деле организации отрядов Красной
Гвардии на местах, как это ни странно, сыграло корни¬
ловское восстание. Если до этого меньшевикам и эсерам
удавалось вводить в заблуждение отдельные рабочие
коллективы разговорами о том, что с капиталистами
можно договориться о мирном, безвозмездном перехо¬
де заводов, шахт, рудников к рабочему классу, то кор¬
ниловское восстание показало всю беспочвенность та¬
ких разговоров.
Организацию вооруженного сопротивления взяла на
себя партия большевиков, которая сразу стала органи¬
зующей силой рабочих и трудящихся крестьян в их борь¬
бе с контрреволюцией. Под руководством ЦК РСДРП(б)
парторганизации Донбасса усиленно начали создавать
красногвардейские штабы и отряды. Их возглавили ста¬
рые большевики. Рабочая молодежь, впервые получив^
шая оружие, немедленно приступила к практическим за¬
нятиям и рвалась в бой.
В ряды Красной Гвардии записывалась не только мо¬
лодежь. Чувство классовой ненависти к эксплуататорам
приводило к тому, что в Красную Гвардию шли целые
рабочие семьи. Так, Было, например, с нашей семьей.
Семья наша, состоявшая из отца-старика, сына — участ¬
ника революции 1905 года и шести дочерей, младшей
из которых было 16 лет, полностью пошла в ряды Крас¬
ной Гвардии. Причем такое явление было среди рабочих
Донбасса обычным и удивления не вызывало.
Среди красногвардейцев находились и женщины.
79


Большинство из них работало в госпиталях, ко было не¬
мало и просто бойцов, проявивших мужество, а нередко
и самопожертвование во имя светлого будущего. Та¬
кой была и работница Луганского завода Ксения Епган¬
ская. Вступив в ряды Красной гвардии« она мастерски
овладела пулеметом, за что ее звали «Оксана-лулемет-
чица». В боях за Луганск она проявила удивительную
храбрость, была награждена орденом Красного Знамени.
Большую работу по организации отрядов Красной
Гвардии и по проведению среди рабочих и шахтеров
политико-массовой работы проводила также моя сестра
Александра Есава, член партии большевиков с 1914 года.
Пользуясь среди рабочих масс авторитетом как бывший
руководитель нелегального кружка, она после Февраль¬
ской революции была избрана членом Совета рабочих и
солдатских депутатов. Молодая, энергичная, она быстро
включилась в работу по организации Красной Гвардии
и была избрана членом штаба Дружковско-Константи-
новского района, а при организации ревкома — его чле¬
ном. По поручению большевистского партийного коми¬
тета Александра разъезжала по районам и организовы¬
вала рабочие отряды. По ее инициативе Совет рабочих
депутатов создал для рабочих народный универси¬
тет, в котором проводились занятия по вопросам поли¬
тики партии, основ марксизма-ленинизма, классовой
борьбы, социализма. За отсутствием лекторских сил
большинство лекций или, вернее, занятий приходилось
проводить самой Александре. Будучи членом штаба
Красной Гвардии, она с винтовкой в руках участвовала
в боях с калединцами. В одном из боев под Ростовом
была ранена.
В ноябре 1917 года обстановка на фронте настолько
осложнилась, что Совет Народных Комиссаров обра¬
тился ко всем трудящимся с призывом подняться на
борьбу с Калединым. В обращении говорилось, что на¬
ступление Каледина срывает поставку хлеба стране и со¬
здает угрозу Екатеринославу, Харькову, Москве и дру¬
гим крупным рабочим центрам.
Территория, занятая калединцами, объявлялась на
военном положении. Учитывая тяжелое состояние тран¬
спорта и связи, Совет Народных Комиссаров разрешил
местным органам власти в вопросах борьбы с врагом
80


действовать самостоятельно, не ожидая распоряжений
нэ цектра.
Обращение нашло живейший отклик не только среди
рабочих и шахтеров Донбасса, на него окликнулись и
рабочие России: Петрограда« Москвы« Костромы, Воро¬
нежа« а также таких городов Украины, как Харьков, Ки¬
ев, которые послали на помощь Донбассу отряды Крас¬
ной Гвардии. В ноябре месяце на помощь пришли ма¬
тросы балтийского и Черноморского флотов и воинские
части с Кавказского фронте.
Борьба с белоказаками разгоралась, но велась отря¬
дами Красной Гвардии разрозненно. Организованные на
отдельных заводах и шахтах отряды красногвардейцев
защищали каждый свой завод, свою шахту, свой рудник.
Необходимо было объединить их под единым командо¬
ванием и выработать общий план сопротивления насту¬
пающей контрреволюции.
Вопрос о создании такого органа и был поставлен в
ноябре 1917 года на совещании представителей Бах-
мутского и Горловско-Щербиновского районов, созван¬
ном в связи с приездом в Донбасс представителя Сов¬
наркома Г. И. Петровского.
На совещании было принято решение об организа¬
ции Вседонецкого ревкома« для чего был созван 17 де¬
кабря 1917 года в Никитовке съезд ревкомов Донбасса.
На съезде присутствовали делегаты от пятнадцати рай¬
онов. Восточные районы Донбасса к этому времени уже
были заняты калединцами и поэтому делегаты от них
отсутствовали.
Представители Луганска и Александро-Грушевского
районов тоже отсутствовали, так как организация воору¬
женных сил рабочих там проходила самостоятельно под
руководством К. Е. Ворошилова.
После подробного обсуждения вопросов съезд из¬
брал бюро военно-революционных комитетов Донбасса
в составе: Пономарева, Грузмана, Харечко, Хилькова.
При бюро был организован Центральный штаб Красной
Гвардии Донбасса. С этого момента Красная Гвардия
превращалась в организованную под единым командо¬
ванием военную силу.
В состав Центрального штаба были избраны: Анто-
мов-Овсеенко, Пономарев, Харечко, Грузман, Анастасия
Есава, Михайлов, Осташенков, Наум Дубовой. Самой яр-
£ Сквозь бурю юсмвни
8!'


кой фигурой в штабе был его начальник Д. И. Понома¬
рев. Большевик с железной волей, с большим размахом
работы, он сосредоточил всю свою недюжинную волю
и энергию на одной задаче — создании сильной, боеспо¬
собной Красной Гвардии, а затем Красной Армии для
победы над контрреволюцией. Нужно сказать, что из¬
брание Пономарева на пост начальника штаба было бо¬
лее чем удачным, он проявил себя талантливым орга¬
низатором и крупным командиром. Среди красногвар¬
дейцев, а позже и красноармейцев он пользовался ав¬
торитетом, так как говорил всегда дельно, убежденно и
всегда умел ввести в рамки сознательной, пролетарской
дисциплины ту «вольницу», которая иногда встречалась
среди красногвардейских отрядов.
Непосредственными помощниками Д. И. Пономарева
были Финогенов, Михайлов, Осташенков, Анастасия Еса-
ва, Пашина, Дубовые (отец и сын), работники Горлов-
ско-Щербиновского райкома и ревкома — Острогорский,
Лапин, Казимирчук. Для постоянной работы в штабе бы¬
ли кооптированы Шкодинов, Чикирисов, Недрит, Алек¬
сандра Есава, Гаврила Бондаренко.
Штаб обосновался на станции Никитовка, являвшей¬
ся центром Горловско-Щербиновского района, в кото¬
ром имелась сильная большевистская организация и 50
тысяч рабочих-шахтеров. Он разместился на ртутном
руднике, заняв большой дом бывшего директора. Ди¬
ректор, бежавший в Германию, был так уверен в бы¬
стром возвращении, что в кладовых дома оставил запа¬
сы кроватей, постельного белья, посуды. Это дало нам
возможность сразу развернуть госпиталь на 30 коек.
Медикаменты, перевязочный материал (а его требова¬
лось очень много), инструменты для госпиталя мы до¬
ставали с помощью ревкомов на соседних заводах и
шахтах. Хуже было с медперсоналом. Врач был один—я.
Раненые поступали почти непрерывно и требовалось
суточное дежурство. Из среднего персонала была одна
сестра, два военных фельдшера и санитары из красно¬
гвардейцев, обучением которых у меня, к сожалению,
не было времени серьезно заниматься. В штаб прибы¬
вали со всего Донбасса красногвардейские отрядь^
нам — членам штаба — надо было (а нас было немного)
встречать их, беседовать, да так, чтобы удостовериться
в их преданности Советской власти. Я пыталась вести
82


переговоры с врачами рудников и заводов о работе в
нашем госпитале, но они категорически отказывались
идти на работу к нам, не веря в нашу победу и боясь
репрессий. Пока, с большим трудом, мы обходились
своими силами. В госпитале мы оставляли только тяже¬
лораненых, остальных, после перевязки, эвакуировали
по месту жительства или помещали в соседние завод¬
ские и рудничные больницы.
При отправке отрядов на фронт необходимо было
позаботиться об организации хотя бы самой примитив¬
ной санитарной помощи на поле боя. Выделяли красно¬
гвардейцев, изъявлявших желание работать санитарами
в отрядах. Я наспех проводила с ними краткий курс ока¬
зания первой помощи при ранении: как наложить жгут
при кровотечениях, что делать при переломах, как тран¬
спортировать больных с поля боя.
Для пополнения медперсонала госпиталей пришлось
обратиться к женщинам, женам рабочих, с просьбой
прийти на помощь. С этой целью на заводах, шахтах и
рудниках были проведены собрания женщин, на которых
разъяснялось положение в Донбассе. Добровольцев ока¬
залось очень много. Из них я отобрала наиболее спо¬
собных и начала обучать элементарным правилам ухода
за больными и ранеными. Добрая воля, желание быть
полезными в борьбе с классовым врагом делали чуде¬
са. Вчерашние полуграмотные женщины превратились в
хороших санитарок. Большую помощь мне в этом деле
оказали многие женщины, фамилии которых, к сожале¬
нию, стерлись в моей памяти, кроме двух: Танчик, ра¬
ботницы Донецкого завода, и Кожемякиной из Макеев¬
ки. Этим сердечным женщинам многие красногвардейцы
были обязаны жизнью.
Штаб был тесно связан с большевистскими органи¬
зациями и ревкомами Донбасса. Первые шаги по объе¬
динению военных сил Донбасса были для штаба исклю¬
чительно трудными. Отсутствие вооружения, денег, об¬
мундирования и, самое главное, питания, казалось, ста¬
вило непреодолимые препятствия. С большими затруд¬
нениями сталкивался Центральный штаб и в вопросе
снабжения Красной Гвардии оружием. Красногвардей¬
ские отряды, организованные на местах, были вооруже¬
ны, как говорится, «чем бог послал», т. е. винтовками,
револьверами, а иногда и охотничьими ружьями. Вновь
б#
83


прибывавшие добровольцы никакого вооружения не
имели. Арсенала в распоряжении Центрального штаба
не было и приходилось крепко подумать над тем, где
достать оружие. Часто оно добывалось путем разоруже¬
ния проходящих с фронта эшелонов, возвращавшихся
домой солдат. Для этого иногда приходилось приме¬
нять силу, но большей частью усталые и рвущиеся до¬
мой солдаты сразу сдавали оружие. Как правило, эти
операции проводились одним из членов Центрального
штаба, в частности, мной. Я любила эту работу, охотно
на нее шла и неудачные случаи были очень редки. Боль¬
шую роль сыграло разоружение 25-го пехотного полка
в Бахмуте и частей 3-й кавдивизии, стоявших в Гришино.
Лошадей этой дивизии мы использовали при организа¬
ции кавалерийского полка для борьбы с казаками. Пер¬
вым талантливым командиром советского кавалерий¬
ского полка был Иван Дубовой.
Дальнейшее вооружение отрядов Красной Гвардии
Донбасса шло через Петроград. Вопросам вооружения
донецких пролетариев партия и лично Владимир Ильич
Ленин придавали огромное значение, о чем свидетель¬
ствует такой факт. Когда представители Совета Боков-
ского района Донецкого бассейна обратились в Совнар¬
ком с ходатайством об отпуске оружия для вооружения
Красной Гвардии, Ленин от имени Совнаркома попросил
фабрично-заводской комитет Тульского военного заво¬
да немедленно снабдить винтовками, наганами, патро¬
нами и прочим вооружением Красную гвардию Боков-
ского горного района Донецкой области.
Плохо было с обмундированием, питанием и обуче¬
нием красногвардейцев военному делу. Вопрос об об¬
мундировании был временно решен благодаря разору¬
жению 25-го Украинского полка и 3-й кавдивизии. Но
если с обмундированием можно было иногда и подо¬
ждать, то с питанием ждать было нельзя: три раза в
сутки надо было кормить красногвардейцев. Никакого
государственного снабжения не было, от семей своих
красногвардейцы были оторваны, никаких советских про¬
довольственных органов не было. Старые продовольст¬
венные комитеты или не работали, или саботировали.
Нужно было немедленно создавать советские, больше¬
вистские продовольственные органы, не теряя ни минуты
Центральный штаб принял революционные меры. Во¬
84


енным комендантам ближайших станций Никитовки, Хан-
женково и других было поручено просллатривать все
проходящие продовольственные грузы. Если они шли в
адрес советских организаций, то пропускались беспре¬
пятственно, если в адрес частных лиц, то задерживались
и немедленно направлялись в Центроштаб. Помню, один
раз нам прислали с Никитовки громадное количество
орехов и монпансье. Это был груз крупной частной кон¬
дитерской. Так как не было ничего другого, то все —
хлеб, суп, каша для красногвардейцев — готовилось с
орехами, а монпансье давалось без учета. Одновремен¬
но с задержкой частных продовольственных грузов
Центроштаб посылал своих работников во главе с Ду¬
бовым и Пашиной по окружающим селам для закупки
продуктов. Наши работники в первую очередь, конечно,
связывались с партийными организациями сел, с рев¬
комами, с Советами, собирали митинги, на которых
объясняли, зачем приехали, просили оказать помощь. И
помогали нам в первую очередь солдаты, вернувшиеся
с фронта, прошедшие революционную школу.
Большую тревогу вызывал недостаток специалистов
военного дела. Обучением вновь формируемых отрядов
Красной Гвардии занимались обычно бывшие солдаты.
Унтера и ефрейторы считались большилли специалиста¬
ми, но в моменты ожесточенных боев с калединцами и
этих «спецов» не хватало. Как правило, военная учеба
шла уже на поле боя.
Объединение красногвардейских отрядов под коман¬
дованием Центрального штаба Красной Гвардии Донбас¬
са, прибытие красногвардейских отрядов по распоря¬
жению Ленина из Петрограда, Тулы, Ярославля, Воро¬
нежа, Харькова и других городов, а также отрядов
революционных войск под командованием Р. Ф. Сиверса
и Ю. В. Саблина обеспечили возможность перейти в на¬
ступление. Прибытие революционных воинских частей
настолько подняло настроение шахтеров и рабочих и
создало такую уверенность в возможности близкого раз¬
грома врага, что начался массовый уход рабочих с за¬
водов и рудников в ряды Красной Гвардии. Пришлось
развернуть агитационную работу на местах, разъясняя
рабочим, что остановка заводов и рудников может ги¬
бельно отразиться на фронте и что работа по добыче
85


угля и металла для фронта не менее важна, чем борьба
с винтовкой в руках.
Огромную роль в борьбе с казаками сыграло разло¬
жение внутри казачества. Работа партийных организаций
привела к тому, что трудовое казачество поняло, что
его место не на стороне Каледина, а на стороне Совет¬
ской власти. Казачьи части, измученные войной, стали
выносить решения, в которых резко осуждали выступле¬
ние Каледина.
Трудовое казачество на местах начало организовы¬
вать Советы, а 10 января 1918 года в станице Каменской
был созван съезд трудового казачества. Съезд выбрал
Военно-Революционный Комитет под председательством
казака-бедняка Подтелкова. Каледину было объявлено,
что отныне вся власть на Дону принадлежит Военно-Ре¬
волюционному Комитету, а казачество призывалось сло¬
жить оружие и прекратить военные действия против Со¬
ветской власти.
Под руководством местных партийных организаций
революционные части казаков начали вооруженную борь¬
бу с калединскими частями. Командование революцион¬
ных казачьих частей обратилось за помощью к совет¬
скому командованию. Такая помощь была оказана. В
первых числах января 1918 года части под командовани¬
ем Р. Сиверса заняли станцию Иловайскую и начали
наступление на Таганрог. 14 января в тылу калединцев
произошло вооруженное восстание рабочих Таганрога.
15 января калединцы были разбиты под Матвеевым Кур¬
ганом, а 28 января нами был взят Таганрог, что открыло
ворота на Дон.
Успешное продвижение боевых дружин рабочих Дон¬
басса, Москвы, Петрограда, Воронежа, Костромы, Яро¬
славля, Харькова, революционного казачества окрылило
пролетариат Донской области. На заводах и шахтах Дон¬
ской области начались вооруженные восстания рабочих
и шахтеров под руководством большевиков. 23 февра¬
ля красногвардейские отряды под командованием Си-
верса взяли Ростов. Через три дня пал Новочеркасск.
Донская контрреволюция, представлявшая огромную
опасность для революции, была разгромлена.
Вскоре после опубликования декрета об организации
Красной Армии Центральный штаб Красной Гвардии Дон¬
басса послал своего представителя (Михайлова) во Все¬
S6


российскую Военную Коллегию, с которой мы были
давно связаны. Учитывая значение Донбасса для судеб
революции, Коллегия поручила Центроштабу Красной
Гвардии организацию и формирование Красной Армии
Донбасса. Коллегия ассигновала Центральному штабу
свыше двух миллионов рублей и выдала на 30 тысяч че¬
ловек обмундирование и вооружение. Так мы присту¬
пили к реорганизации Красной Гвардии в Красную Ар¬
мию. Во второй половине февраля Центральный штаб
переехал в Юзовку и здесь был реорганизован в Цен¬
тральный штаб Красной Армии Донбасса. Результатом
реорганизации было четкое распределение функций
между ответственными работниками. Я была назначена
заведующей медико-санитарным отделом штаба.
Этот организационный период совпал с наступлением
австро-германских оккупантов совместно с буржуазно¬
националистической Центральной Радой на Украину.
Кратковременная передышка после разгрома Каледина
окончилась. Наступало время ожесточенных боев с но¬
вым противником. Немецкие части лавиной шли на Дон¬
басс. Путь им преграждала молодая Красная Армия, го¬
товая бороться за дело революции до победного конца1.
1 Посмертные воспоминания (1970	г.) Анастасии Васильевны
Есавы получены от ее сестры Александры Васильевны Есавы.
87


Елена СОКОЛОВСКАЯ
Жанна Лябурб
(из воспоминаний о борьбе с интервентами в Одессе в
1918—1919 гг.)
Жанна Лябурб была одним из тех подлинных ревояю-
ционеров-мнтернационалистов, которые росли и созре¬
вали в борьбе с империализмом еще до войны и кото¬
рых Октябрьская революция сделала вернейшими сон-
датами мировой пролетарской революции.
1 марта 1919 года Жанна Лябурб, французская про¬
летарка, была зверски убита одесскими белогвардейца¬
ми, выполнявшими волю французских интервентов.
Имя Жанны Лябурб, расстрелянной в Одессе, ука¬
зывает 8. И. Ленин, «стало известно всему французскому
пролетариату и стало лозунгом борьбы, стало тем име¬
нем, вокруг которого все французские рабочие... объ¬
единились для выступления против международного им¬
периализма»1.
Гладильщица по профессии, на долю которой доста¬
вались скудные крохи со стола благоденствующих фран¬
цузских буржуа, Жанна 17-летней девушкой решила по¬
искать лучшей жизни на чужой стороне. По объявлению
в газете она поехала в Польшу на место полуслужаж:и,
полугузернантки в польскую семью. Это было в 1896
году.
В редкие свободные от работы часы Жанна пытается
пополнить свое образование, чтобы получить звание учи¬
тельницы. Ей не удалось выдержать экзамена, но заня¬
тия не прошли даром, и она добилась в Польше место
учительницы.
1 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 391.
88


В период своего вторичного
пребывания в Польше Жанна
встречается с политическим
ссыльным, который помогает
ей разобраться в волнующих
ее политических и социальных
вопросах и вводит в курс на¬
растающей революционной
борьбы в России. Жанна втяги¬
вается в работу подполья, ис-.
полняя роль курьера, а затем,
и проводника через границу.
Революция 1905 года за¬
кончила политическое форми¬
рование Жанны. Она становит¬
ся большевичкой и принимает
активное участие в революци¬
онной борьбе. Ее активность
замечена властями:	в конце
1905 года ее высылают из Поль¬
ши.
Однако Жанна Лябурб от¬
ныне крепко связана с русской
революцией. Недолго пробыв
во Франции, она снова возвра¬
щается в Россию и непрерывно
участвует в революционной ра¬
боте, одновременно работая
над пополнением своих знаний.
Октябрьская революция от¬
крывает новую страницу рево¬
люционной работы Жанны:
она—организатор коммунисти¬
ческих кружков иностранцев в
Москве и один из основателей
клуба III Интернационала. В ав¬
густе 1918 года она создает
французскую коммунистиче¬
скую группу, которая завербо¬
вала немало членов из состава
бывшей тогда в России фран¬
цузской миссии генерала
Лаверня. Будучи секретарем
Соколовская С. И.
(«Елена	Кирилловна»)
(1394—1938) Член КПСС с
1915 г. В 1917 г. была од¬
ним из руководителей Чер¬
ниговских большевиков. Во
время австро-германской
оккупации и гетманщины ра¬
ботала в подпольной боль¬
шевистской организации в
Чернигове, а затем в Киеве.
Делегат I и II съездов
КП(б)У. С осени 1918 г. — в
Одессе, секретарь под¬
польного губкома партии и
член ревкома. В период ан¬
гло-французской интервен¬
ции— неутомимый органи¬
затор конспиративной ра-
ботЫу пламенный агитатор
среди войск Антанты, руко¬
водитель пропагандистской
деятельности «Иностранной
коллегии». В дни деникин¬
ского наступления — секре¬
тарь Совета обороны Одес¬
ского района. После окон¬
чания гражданской войны—
на ответственной работе в
аппарате ЦК ВКП(б), затем
работала в качестве дирек¬
тора и художественного ру¬
ководителя киностудии им.
Г орького.
89


группы, Жанна провела большую работу в клубе III Ин¬
тернационала, участвуя в организации тех первых комму¬
нистических ячеек среди иностранцев, которые впослед¬
ствии сыграли крупную роль в создании братских ком¬
мунистических партий в Западной Европе.
Боевой революционный темперамент Жанны не удо¬
влетворяется этой работой. Известие об интервенции
союзников на юге России решает ее судьбу: она рвется
туда, где обманутые французские солдаты слепо направ¬
ляют орудия разрушения и смерти на братскую рево¬
люцию русских рабочих и крестьян. Мысль о том, что
ее французские братья, потомки коммунаров 1871 года
могут стать душителями социалистической революции,
начавшейся в России, возбуждала у Жанны гнев и боль.
Нужно французских солдат превратить из орудия контр¬
революции в орудие международной социалистической
революции — таков был основной замысел Жанны Ля¬
бурб. Для выполнения его она предлагает Центральному
Комитету большевиков послать ее на работу среди
французских солдат. В начале января 1919 года она по¬
лучает поручение ехать в Одессу.
Ноябрьская революция 1918 года в Германии поло¬
жила конец германской оккупации на Украине. Вместе
с распадом оккупационной власти рухнула и картонная
держава гетмана Скоропадского. Украинская буржуазия
в лице петлюровской директории сделала последнюю
попытку отвести Украину с путей Октября, с путей со¬
циалистической революции, по которым шел украинский
пролетариат и трудящееся крестьянство. Русская бур¬
жуазия поспешно передоверяла свою судьбу новым ин¬
тервентам — старым союзникам царской России — фран¬
цузскому и английскому капиталу.
...Вечером» 18 декабря 1918 года французские солда¬
ты вступили на «горячую» почву Одессы. Беспорядочный
строй усталых, настороженных и растерянных француз¬
ских солдат, лица которых в сумерках зимнего дня сли¬
вались с серым фоном их шинелей, ничем не напоминал
триумфального шествия освободителей, пришедших «ох¬
ранять» мирное население России от «бандитов» — боль¬
шевиков.
На одной из широких улиц рабочего района — Мол¬
даванки — французских солдат окружила толпа, преиму-
90


щественно молодежи. Кто-то из толпы окликнул их по-
французски:
— Откуда вы и зачем сюда прибыли?
Этот оклик как взрыв смешал ряды солдат, рванув¬
шихся на звук французской речи.
— Кто вы?.. Что здесь происходит?.. Почему был
бой?.. — посыпался град недоуменных вопросов.
Едва прозвучали короткие ответы, как раздались
грозные окрики командиров. Ряды солдат выровнялись.
Молодежь спокойно посторонилась, пропуская сол¬
дат.
— Мы еще встретимся!— слышится чей-то молодой
голос.
Так произошла первая встреча французских солдат с
русскими большевиками. Это было на Болгарской улице,
возле школы, где находился штаб рабочих дружин.
Французские солдаты не подозревали, что встретившая
их мирная группа молодежи состояла из членов боевых
рабочих отрядов, мимо штаба которых только что про¬
шли французские части.
Ряд кварталов рабочих районов, где не было ни пет¬
люровской, ни белогвардейской союзнической власти,
находился в тот день в руках рабочих и боевых дружин
большевиков.
Штаб рабочих дружин на Болгарской улице еще не
успел свернуться, когда французские части были вве¬
дены в город. При известии о приближении французов
дружинникам был дан приказ: «Пикеты частью снять,
частью замаскировать и никаких враждебных действий
в отношении французов не допускать».
Ночью штаб свернул все боевые единицы. Партийная
организация уходила в глубокое подполье. Через два
часа после прихода французских войск подпольная ти¬
пография уже печатала листовку к французским солда¬
там и матросам, которая призывала их к классовой со¬
лидарности с русской пролетарской революцией.
Мирный характер первой встречи не был случайным:
он знаменовал начало братания русских рабочих с фран¬
цузскими рабочими и крестьянами в солдатских шине¬
лях, он был началом той пропаганды среди оккупацион¬
ных войск, которая, по выражению Ленина, отняла у Ан¬
танты ее солдат.
Однако эта победа над Антантой далась большевикам
91


нелегко. Борьба была трудной, суровой, кровавой. Она
стоила жизни многим самоотверженным и мужествен¬
ным революционерам, среди которых имя францужен¬
ки-коммунистки Жанны Лябурб стоит на одном из пер¬
вых мест.
В январе 1919 года Одесский областком большеви¬
ков уже приступил к организации устной и печатной про¬
паганды среди французских солдат. Первоначально ор¬
ганизация состояла из небольшой группы товарищей,
знавших французский язык (Деготь, Штилив-кер, За-
лик и др.)- После приезда Лябурб и Елина группа про¬
пагандистов и агитаторов возросла до 10 человек. «Ино¬
странная коллегия», как называли ее тогда, крепко взя¬
лась за работу. Нащупывая наиболее сознательные и
революционные элементы среди французских солдат,
охотно вступающих в разговор с русскими, говорящими
по-французски и к тому же умевшими рассказать, что
делается в России, пропагандисты все шире и крепче
связывались с пехотными, артиллерийскими и другими
частями.
Проверенные в течение 2—3 недель французские то¬
варищи, среди которых были социалисты и синдикалис¬
ты, сами становились пропагандистами и организаторами,
распространявшими большевистские листовки и газету
«Le cornmuniste», издававшуюся «Иностранной коллеги¬
ей» ст имени Одесского областкома.
Приезд Жанны, подлинной француженки, умевшей
находить наиболее понятные для французов аргументы
в пользу русской революции и поражавшей солдат уже
одним фактом существования большевички-францужен¬
ки, чрезвычайно активизировал работу.
Неудивительно, что работа, проводимая среди фран¬
цузских солдат, привела впоследствии генерала д'Ансель-
ми, командующего французскими силами в Одессе, к
откровенному признанию, что половина его армии раз¬
ложена большевистской агитацией. Начиная с незначи¬
тельных вопросов о том, как французским гостям нра¬
вится Одесса, что делается во Франции, скоро ли окон¬
чится надоевшая всем война, наши агитаторы перево¬
дили беседу с французами на социальные темы, разъ¬
ясняя им события в России, раскрывая истинные цели их
переброски в Россию, разоблачая роль французской
армии в Одессе как орудия империалистов, которым
92


Антанта пытается задушить русскую революцию. Агита¬
торы старались найти такие простые и ясные лозунги,
которые доходили бы до сознания каждого обманутого
своим правительством и истомленного войной солдата:
«Требуйте возвращения домой и прекращения тайной
войны с Россией, отказывайтесь воевать против русских
революционных рабочих и крестьян, которые хотят и
имеют право сами устраивать свою судьбу, следуйте при-
меру русских рабочих, создавайте Советы солдатских и
матросских депутатов» и т. п.
Коммунистическая газета и листовки на французском
языке неустанно разоблачали обман капиталистиче¬
ских правительств Антанты, политические и экономиче¬
ские цели интервенции, сообщали о продвижении Крас¬
ной Армии, клеймили позором те французские части,
которые шли против красных, братски приветствовали и
популяризировали революционный пример других ча¬
стей, отказавшихся от боя с красными.
Жанна вносила в работу неудержимую энергию и
самоотверженность. Ее широкополая фетровая шляпа и
старенькое короткое меховое пальто, так выделявшее ее
в нарядной толпе завсегдатаев одесских кафе и кабач¬
ков— мест встреч с французскими солдатами, — скоро
сделали ее очень приметной. Товарищи настаивали, что¬
бы Жанна сменила свою одежду на более нарядные и
менее бросающиеся в глаза уборы. Но в ответ Жанна
смеялась и встряхивала короткими кудрями. «Напле¬
вать!— горячилась она, вскидывая руку презрительным
жестом, тем типичным жестом француженки, который
окончательно убеждал французских солдат в подлинно¬
сти ее французской национальности. — Французским ге-
нерелам придется скорее расстаться здесь со своей го¬
левой, чем мне с моей шляпой».
С полным презрением к опасности шла Жанна на ра¬
боту. С непреодолимой убежденностью в победе и в
правоте своего дела она вступала в беседу с француз¬
скими солдатами, разбивая доводы тех, кто верил в
честность намерений французской демократии по отно¬
шению к русской революции, разоблачая подлинную
сущность империалистической интервенции и ее послед¬
ствий для русских рабочих и крестьян. Неудивительно,
что беседы Жанны часто приводили к тому, что солда¬
ты здесь же, в кафе, срывали с себя и топтали свои ор-
93


дена, заявляя, что они считают сейчас позором назы¬
ваться французами.
Возмущение солдат возросло еще больше, когда ко¬
мандование вопреки обещаниям начало посылать фран¬
цузские части в бой против красных частей, приближав¬
шихся к Одессе.
Одним из непосредственных и крупных результатов
работы «Иностранной коллегии» был отказ 58-го под¬
разделения идти в бой. Весть об этом, тщательно скры¬
ваемая французскими властями, была быстро распро¬
странена нашими пропагандистами и листовками, посвя¬
щенными этому факту братской революционной соли¬
дарности. В конце февраля 1919 года связи с француз¬
скими солдатами были настолько обширны и настроение
их настолько решительно, что в порядок дня стал вопрос
об оформлении ячеек в воинских частях и об организа¬
ции восстания французского гарнизона.
К этому осторожно и продуманно начал готовиться
Одесский областной комитет. После тщательного обсуж¬
дения каждой кандидатуры было намечено около де¬
сятка наиболее проверенных французских солдат из раз¬
личных частей, которых областком решил собрать для
наметки дальнейшей организационной работы в частях
и подготовки их вооруженного выступления.
Последнее вызывалось приближением банды Гри¬
горьева к Одессе и должно было произойти одновре¬
менно с выступлением партизан и рабочих. 28 февраля
все работники «Иностранной коллегии» должны были
вечером оповестить намеченных товарищей о собрании,
назначенном на 2 марта. Из конспиративных соображе¬
ний дата собрания и адреса явок никому из французских
солдат заранее сообщены не были.
Накануне этого дня бюро «Иностранной коллегии»
заседало в одной из конспиративных квартир областко-
ма. В маленькой комнатке, составлявшей помещение
«хозяина» молочной, одного из подпольщиков, Жанна
Лябурб, Залик и пишущая эти строки после обсуждения
ряда вопросов беседовали о предстоящем выступлении,
Жанна горела страстным нетерпением, ни на минуту не
сомневалась в успехе восстания. Сознавая серьезность и
опасность предстоящего дела, огромные трудности под¬
готовки и руководства восстанием в частях французско¬
го гарнизона, этот неуемный боец был во власти одной
94


ослепляющей идеи — поднять красный флаг социали¬
стической революции не только над Одессой, но и над
судами французского военного флота, стоящими на
одесском рейде... Этот красный флаг должен вызвать
отклик на заводах Франции, Германии, Англии; красная
французская эскадра, идущая из Одессы в Марсель, мо¬
жет стать прологом социалистической революции во
Франции, а вслед за ней и в других странах капиталисти¬
ческого мира...
— Разве это невозможно? — спрашивала она, глядя
на нас горящими глазами.
Эта сорокалетняя женщина заражала нас своим юно¬
шеским пылом и волей к борьбе.
Наше свидание с Жанной было последним. Через
день, рано утром 1 марта 1919 года, на этой же явке
измученный и избитый Ратков рассказывал мне об арес¬
те и расстреле одиннадцати товарищей, в том числе
лучших работников «Иностранной коллегии»: товарищей
Штиливкера, Елина, Вапельника, Винницкого и нашей
пламенной коммунарки — Жанны Лябурб.
Работники «Иностранной коллегии» стали жертвой
провокации.
Вечером 28 февраля Жанна с Ратковым были аресто¬
ваны в квартире семьи Лейфмана, где она жила. С ними
были увезены в контрразведку и старуха Лейфман, ее две
дочери и бывший у них в гостях портной Швец.
Допрос в контрразведке был недолог: требование
выдать организацию, издевательства, жестокие истяза¬
ния... Французское командование решило сполна рас¬
считаться с большевиками за разложение своей армии.
Правда, французские офицеры не запачкали своих «чи¬
стых» рук в крови большевиков: расправу над револю¬
ционерами чинили офицеры белой армии, но руководили
ими французы. Арестованных били по голове, по лицу,
били рукоятками револьверов, саблями. В сущности, их
постепенно убивали: Штиливкеру выбили глаз и сломали
ногу; другие товарищи были располосованы ударами
сабель и револьверов. Однако палачам не удалось ни
у кого вырвать слов предательства.
После такого «допроса» товарищи были ночью уве¬
зены за город, где их зверски убили. Благодаря боль¬
шой физической силе Раткову удалось оглушить своих
палачей и, спрыгнув с автомобиля, в темноте скрыться
95


от преследователей. Трупы убитых товарищей, брошен¬
ные на месте расстрела, были на следующий день обна¬
ружены жителями окраины и перевезены в морг. Обе¬
зображенные тела товарищей рассказали им, как фран¬
цузская буржуазная демократия расправлялась с теми,
кто посягал на устои капиталистического мира.
Сплошная кровавая маска вместо лица сделала Жан¬
ну неузнаваемой. Лишь ее короткие вьющиеся волосы
и старенькое пальтишко позволили опознать ее.
Несмотря на попытку тайно похоронить расстрелян¬
ных и на усиленные наряды полиции у морга и на клад¬
бище, одесские рабочие торжественно и открыто прово¬
дили в могилу своих героев. Огромное количество ра¬
бочих различных заводов с венками и цветами пришло
на кладбище. Надписи на красных лентах венков гово¬
рили о накипевшем гневе против палачей, о решимости
бороться до конца за рабочую власть, за социалистиче¬
скую революцию. Венок от Одесского областного ко¬
митета партии большевиков завершал вызов, брошенный
этими похоронами в лицо палачам и убийцам Жанны
Лябурб.
Листовка областкома на следующий же день расска¬
зала французским солдатам о совершенном их коман¬
дирами убийстве тех, кто говорил им правду о русской
революции.
Убийство членов «Иностранной коллегии» не остано¬
вило разложения французской армии. Дело Жанны
Лябурб было сделано. Через месяц после ее гибели
французское командование поспешно эвакуировало свою
армию из Одессы. Как и в декабре 1918 года, так и в ап¬
реле 1919 года у французов были те же крейсеры на
рейде, были прекрасно вооруженные части, орудия, пу¬
леметы, танки. Но у них уже не было слепо повиную¬
щихся военным приказам солдат и матросов:	фран¬
цузские солдаты отказались сражаться против русской
революции, французские танки попадали в руки Красной
Армии.
Французский империализм убил Жанну Лябурб, но
ему пришлось отступить перед победоносной социали¬
стической революцией, пламя которой Жанна Лябурб
внесла в ряды французских солдат.
1 Примечание. Перепечатывается с сокращениями из жур¬
нала «Борьба классов», № 3, март 1934 г.


Г. У. ХУТОРОК
По дорогам подполья
В период Февральской революции я работала на та¬
бачной фабрике Гурария в Кременчуге, но еще задолго
до революции подпольная организация большевиков при¬
влекла меня к общественной работе. Я собирала член¬
ские взносы и участвовала несколько раз в качестве де¬
легата от рабочих фабрики на нелегальных делегатских
собраниях, где обсуждались вопросы о предъявлении
хозяину требований по улучшению условий труда. На на¬
шей табачной фабрике в годы войны были исключитель¬
но тяжелые условия, заработная плата работниц была
низкой, а на их иждивении находились дети и старики.
Среди работниц тогда преобладали солдатки.
Весть о Февральской революции была воспринята
нами — работницами — радостно, так как мы ожидали,
что революция положит конец войне. Кременчугские
большевики начали проводить выборы в городской Со¬
вет рабочих и солдатских депутатов. На фабрике эту ра¬
боту вел Яков Ревенко. По списку большевиков прошла
и я депутатом первого Кременчугского городского Со¬
вета. В Совете организовалась фракция большевиков и
сочувствующих им; заседания фракции проводились на
квартире одного врача.
В составе Совета в то время преобладали меньше¬
вики и эсеры. Кременчугские большевики во главе с Яко¬
вом Ревенко вели с ними ожесточенную борьбу.
В Совете я окончательно связала свою судьбу с боль¬
шевиками и в мае 1917 года вступила в ряды ленинской
партии. Вскоре по семейным обстоятельствам я вынуж¬
дена была уехать в Екатеринослав. Устроилась работни-
7 С не с зь бурю аремени
97


цей в переплетную мастерскую
Шаргородского и сразу же оку¬
нулась в политическую жизнь.
При первых выборах я, как член
Союза печатников, была избра¬
на рабочими в правление Сою¬
за, в котором оказались зако¬
ренелые меньшевики, ярые
противники нашей партии. Нам,
небольшой тогда группе боль¬
шевиков, приходилось вести ак¬
тивную пропагандистскую ра¬
боту среди рабочих-печатни-
ков для разъяснения преда¬
тельской линии меньшевиков.
В городе беспрерывно про¬
ходили митинги, на которых
выступали руководители екате-
ринославских большевиков: Се¬
рафима Ильинична Гопнер,
A. Я. Яковлев, Э. И. Квиринг,
B. К. Аверин. Большевики вели
работу в массах по подготовке
к социалистической революции:
создавали отряды Красной
Гвардии, готовили медицинских
сестер.
Весть об Октябрьской ре¬
волюции в Петрограде молние¬
носно докатилась до Екатери-
нослава. Рабочие начали орга¬
низовывать на предприятиях
рабочий контроль, избирать за¬
водские комитеты, все чаще
возглавляемые большевиками.
Был избран городской Совет
рабочих депутатов.
На одном из заседаний го¬
родского Совета большевики
внесли предложение о перехо¬
де власти в руки горсовета и
о закрытии буржуазной газеты
«Приднепровский край». Прав-
Хуторок Г. У. Родилась
в 1896 г. Член КПСС с мая
1917 г. С 1914 г. — работни¬
ца табачной фабрики в Кре¬
менчуге. После Февраль¬
ской революции избиралась
членом первого городского
Совета рабочих и солдат¬
ских депутатов Кременчуга.
Тогда же впервые стала
учиться. Закончила курсы
медсестер. В 1918 г. в пе¬
риод немецкой оккупации
работала членом Екатери¬
нославского городского
подпольного комитета боль¬
шевиков, организовала под¬
польную типографию. Пос¬
ле неудавшегося восстания
екатеринославских рабочих
ушла в «партизанскую зем¬
лю» (центр в Павлограде),
была членом подпольного
укома, работала в подполь¬
ной газете «Павлоградская
Коммуна», избиралась де¬
легатом III съезда КП(б)У.
В период деникинщины —
секретарь Полтавского под-
98


ление Союза печатников, воз¬
главляемое меньшевиками, в
знак протеста против такого
решения объявило забастовку,
выступив против выпуска газет.
Собравшись на заседание
большевистской фракции Со¬
вета, мы решили сорвать эту
забастовку и обратились к ра¬
бочим, членам партии больше¬
виков и сочувствующим, с
призывом d день заба¬
стовки выпустить нашу больше¬
вистскую газету «Звезда». В
тот день, когда не вышла ни
одна газета в городе, наша
большевистская «Звезда» при¬
влекла всеобщее внимание на¬
печатанными в ней решениями
городского Совета. За срыв за¬
бастовки меньшевики своим
большинством исключили боль¬
шевиков из состава правления,
но на ближайших перевыборах
я вновь была избрана в прав¬
ление и продолжала вести про¬
паганду идей нашей партии сре¬
ди печатников.
Недолго продержалась тог¬
да Советская власть в Екате-
ринославе. При помощи буржу¬
азно-националистической Цен¬
тральной рады Украину окку¬
пировали австро-германские
войска. Вынужденный мирный
договор Советского правитель¬
ства с Германией не касался
Украины, занятой немцами и их
марионеткой гетманом Скоро-
падским. Екатеринослав^кие
большевики вынуждены были
эвакуироваться, оставив в горо¬
де подпольную организацию.
Т
99
польного комитета больше¬
виков и член редколлегия
газеты «Дело революции».
После освобождения Полта¬
вы— член бюро губкома. В
1922 г. училась в Университе¬
те им. Свердлова в Москве.
По окончании учебы — на
партийной работе на Урале,
в Воронеже. В 1929 г. в счет
ларттысячи неправлена на
учебу в сельскохозяйствен¬
ный институт, по окончании
которого до 1956 года ра¬
ботала агрономом на Край¬
нем Севере Урала. В насто¬
ящее время персональный
пенсионер.


Хотя печатники хорошо знали меня как члена Комму¬
нистической партии, я все же верила, что среди них не
найдется предателя, и осталась в подполье.
4 апреля оккупанты заняли город. За мной зашли
товарищи Миронов и Захарин (Драновский), и мы на¬
правились на главную Екатерининскую улицу. Навстречу
двигался большой конный обоз, и, когда он подошел
ближе, мы увидели страшную картину: все подводы бы¬
ли нагружены трупами наших товарищей, не успевших
отступить. Обоз сопровождал патруль немецких солдат.
Вскоре на подпольном партийном собрании был вы¬
бран городской комитет, куда вошли: А. И. Амосов,
Н. И. Варлен, А. М. Колтун, Е. Г. Миронов, автор этих
строк и др. Установили связь с рабочими Брянского
завода, от которых в комитет также были избраны то¬
варищи. Связались с ЦК КП(б) Украины, и к нам на
подмогу прибыли товарищи Поликарп Филиппович Си¬
волап, Клочко и Берг. Установили связь с Юзовкой и
другими районами Донбасса.
В короткий срок комитет взял на учет всех членов
партии, оставшихся в подполье, разбил их на группы,
назначил организаторов. Из состава коммунистов, ра¬
ботавших в профсоюзах, организовали фракции. Меня
избрали секретарем бюро фракции.
Печатникам-подпольщикам, в том числе и мне, было
поручено организовать подпольную типографию, что мы
и сделали при помощи молодежи. Типография была на
квартире у Миронова, наши листовки несли слова боль¬
шевистской правды в массы, призывая их на борьбу за
Советскую Украину.
Был также организован «Красный Крест» для помощи
товарищам, сидящим в тюрьмах, и их семьям, созданы
курсы медицинских сестер.
Особо следует остановиться на том, как в период
немецкой оккупации рабочие города отметили празд¬
ник 1 Мая. Выход на первомайскую демонстрацию в ус¬
ловиях царившего в городе террора был равен подви¬
гу. Подпольный горком партии через профсоюзные
фракции вел подготовку к демонстрации, а губпрофсо-
вет призвал рабочих выйти в этот день на улицу. Весна
была в разгаре. Рано утром стали стекаться колонны
трудящихся со своими знаменами к городскому саду у
Большого театра. Городской комитет выпустил газету
100


под названием «Молот». Нашу газету брали нарасхват.
Особенно дружно шли металлисты, железнодорожники,
кожевники, швейники, деревообделочники, печатники.
Несмотря на то, что в городе были немецкие патрули и
на панелях через определенные интервалы стояли пу¬
леметы (город был на военном положении), колонны
демонстрантов с революционными песнями направились
на Соборную площадь. Пели «Варшавянку», «Заповит»,
«Интернационал». Тысячная демонстрация прошла по го¬
роду до Соборной площади, затем рабочие организо¬
ванно разошлись.
Так, перед лицом угнетателей и иностранных войск,
екатеринославский пролетариат продемонстрировал свои
единство и волю к борьбе за Советскую Украину.
Из деревни шли к нам в город печальные вести. Нем¬
цы увозили хлеб, насильно отбирая его у крестьян. Со¬
противлявшихся секли шомполами. Мужское население
стало уходить в леса, покидать свои родные деревни,
создавать партизанские отряды. Подпольный большеви¬
стский городской комитет выделил ряд товарищей для
связи с партизанскими отрядами. Наиболее сильные от¬
ряды были в Павлоградском уезде. Руководили ими от¬
важные командиры Бузюн, Кучеренко, Хвостенко. Для
руководства партизанским движением в Павлоградский
уезд был направлен Ефим Григорьевич Миронов.
Летом городской комитет получил тезисы к I съезду
КП(б)У, которые обсуждались в группах.
В связи с Ноябрьской революцией в Германии немец-
ко-австрийские оккупанты покинули Екатеринослав. Но
власть на Украине перешла к петлюровской Директории.
Трудящиеся развернули самоотверженную борьбу за
восстановление Советской власти.
Примерно в это время городской комитет начал вы¬
боры в Совет рабочих депутатов. Рабочие, вопреки при¬
зывам меньшевиков и эсеров, единодушно выбирали в
Совет большевиков и передовых беспартийных рабочих.
Выборы проводились тайным голосованием. В резуль¬
тате большой политической работы среди печатников в
Совет были выбраны большевики, в том числе и я. Де¬
путаты пришли в полном составе на свое первое засе¬
дание. Оно состоялось в городском театре. Театр был
переполнен, так как пришли не только депутаты, но и
101


трудящиеся города, которым дорога была Советская
власть.
Едва успели избрать президиум, как в зал ворвался
вооруженный отряд петлюровцев и предложил депута¬
там покинуть зал. Мы не расходились, пока председатель
не предложил нам подчиниться насилию. Покидали зал
с пением революционных песен. Слова <чИнтернациона-
ла»: «Вставай, проклятьем заклейменный, весь длир го¬
лодных и рабов» — звучали особенно вдохновенно, так
как мы все были убеждены, что это и есть ««наш послед¬
ний и решительный бой >.
В ближайшие дни горком партии организовал митин¬
ги по поводу этого события на фабриках, заводах и в
типографиях, где выступали депутаты и призывали ра¬
бочих к забастовке протеста. В Екатеринославе на ос¬
новных производствах была проведена двухдневная за¬
бастовка.
К этому времени в распоряжении ревкома уже нахо¬
дились вооруженные отряды рабочих добровольцев.
Я решила пробраться в Павлоград, который находил¬
ся в руках красных партизан. С большим трудом, пеш¬
ком, через петлюровские заставы добралась до Була-
ховки, где стоял отряд большевика Бузюна. Там я встре¬
тила наших товарищей, которые рассказали, что в
Павлограде восстали эсеры, арестовали советских руково¬
дителей и забрали городскую кассу. Все же я решила
добраться до Павлограда. Мятеж эсеров был уже по¬
давлен и городом руководил большевистский ревком,
председателем которого был Е. Г. Миронов. Павлоград
жил полной боевой революционной жизнью. Там стояли
хорошо сплоченные и вооруженные партизанские отря¬
ды (оружие было отобрано у отступающих оккупантов).
Павлоградские большевики, окруженные со всех сторон
врагами, были полны решимости стоять насмерть до
полной победы Советской власти.
В то время в Павлограде была довольно большая,
хоть и молодая партийная организация. Кроме боевых
дел павлоградские большевики вели большую работу
по идеологическому воспитанию масс. Агитаторы выез¬
жали в деревни к крестьянам. Издавалась неплохая для
того времени газета «Павлоградская коммуна». В члены
редколлегии была кооптирована и я.
Помню товарищей, активно участвовавших в борьбе
102


за Советскую Украину. Это Ефим Григорьевич Миро¬
нов— председатель ревкома, Бузюн, Кучеренко, Хво-
стенко — командиры отрядов; Дискантов, Козинский, Ра-
дионов, сестры Ольшевские, Борис и Вера Кузнецовы,
брат и сестра Рубины и другие.
Все мы жили дружной коммуной. Павлоградская ком¬
муна продержалась до прихода Красной Армии, когда
были созваны уездная партийная конференция и съезд
Советов, создавшие партийные и советские органы.
Самым крупным событием моей жизни в 1919 году
было избрание меня делегатом на И! съезд КП(б)У и III
Всеукраинский съезд Советов, которые проходили в
Харькове. Трудно описать те чувства, которые перепол¬
няли делегатов съезда, особенно меня. Ведь я была
впервые на таком съезде и ждала от него очень много¬
го. Мои надежды оправдались...
В Харькове было холодно, гостиница, в которую нас
поместили, не отапливалась, кормили кое-как, но никто
не унывал. Мы чувствовали себя прекрасно, нас согре¬
вала наша вера в окончательную победу Советской влас¬
ти на Украине.
В зале съезда царил большой подъем, раздавались
революционные песни. Это был съезд победителей. Под
руководством Коммунистической партии украинский на¬
род разгромил буржуазных националистов и их раду,
выгнал с Украины немецких оккупантов и их ставленни¬
ка — гетмана Скоропадского.
Съезд приветствовал от ЦК РКП(б) Яков Михайлович
Свердлов. Его голос звучал вдохновенно. Он поздравил
нас с победой над врагами украинского народа и осветил
стоящие перед нами задачи. От Красной Армии нас при¬
ветствовал Антонов-Овсеенко. Трудно себе представить,
что творилось в зале. Ведь в лице Антонова-Овсеенко
украинские большевики приветствовали героическую Кра¬
сную Армию, которая разгромила контрреволюцию на
Украине. Исключительно тепло съезд встретил привет¬
ствие Виталия Примакова от Червонного казачества.
Среди делегатов съезда были видные деятели пар¬
тии: К. Е. Ворошилов, Ф. А. Сергеев (Артем), Н. А. Скрип-
ник, В. П. Затонский, Д. 3. Мануильский, С. И. Гопнер.
Делегаты уехали на места, полные решимости отдать все
свои силы делу укрепления Советской власти на Украине.
Наряду с III съездом КП(б)У в Харькове состоялась
103


Донецкая партийная конференция, участником которой
была и я. На конференции я была избрана в президиум.
Председательствовали на ней Артем и Ворошилов.
После съездов я обрела уверенность в своих силах
и горела желанием рассказать о задачах, стоящих перед
рабочими и крестьянами. К моей радости, меня охотно
слушали. Особо запомнился мне один из митингов, на
котором участники собрания, способные носить оружие,
призывались вступить в ряды Красной Армии. По совету
командиров партизанских отрядов на этот митинг были
приглашены бывшие унтер-офицеры царской армии. Со
всего уезда собрались закаленные в боях империалисти¬
ческой войны унтер-офицеры. Зал был переполнен. На¬
строение было приподнятое.
Надо было видеть, как внимательно слушали нас, мо¬
лодых, которые обращались к ним, как к старшим то¬
варищам, с призывом вступать в ряды Красной Армии.
На наши призывы откликнулось большинство участников
митинга. Павлоградский уезд дал ценное пополнение ря¬
дов Красной Армии.
Будучи членом редколлегии газеты «Павлоградская
коммуна», я часто писала статьи на текущие темы, осо¬
бенно о задачах, стоящих перед работницами и крестьян¬
ками. И вот эта кипучая деятельность, которой я отда¬
вала все свои силы, оборвалась. В связи с приближением
деникинцев к Павлограду партийный актив Павлоград-
щины был отозван в Екатеринослав в распоряжение гу¬
бернского комитета партии. Прощай, Павлоград, парти¬
занский край! До Екатеринослава путь недалек, но тру¬
ден. Ближайшая станция Синельниково забита воинскими
эшелонами. На станции расположен штаб К. Е. Вороши¬
лова. В Екатеринославе тревожно, но чувствуется готов¬
ность к борьбе и защите Советской Украины. Члены пар¬
тии мобилизованы и ждут указаний губкома, готовые
выполнить любое его поручение.
Что ждет меня? Вскоре выяснилось, что я направля¬
юсь Центральным Комитетом Коммунистической партии
Украины для подпольной работы на Полтавщину.
Работу по организации большевистского подполья не¬
обходимо было развернуть немедленно, до прихода де¬
никинских полчищ, надлежало наладить связь в преде¬
лах губернии, установить явки. Группу, направленную для
подпольной работы, возглавил Ефим Григорьевич Ми¬
104


ронов. Подобрав в Екатеринославе большую группу
проверенных товарищей, мы направились в Кременчуг,
где предполагали обосновать губернский центр руко¬
водства подпольной работой и партизанским движением.
Кременчуг был выбран нами не случайно. В то время
это был наиболее промышленный район Полтавской гу¬
бернии. Там были такие предприятия, как Крюксзские
вагоноремонтные мастерские, несколько табачных фаб¬
рик, мельницы, лесопилки и другие. Кроме того, в Кре¬
менчуге стоял Политотдел 14-й армии, который мог ока¬
зать нам помощь. Кременчугская партийная организация
еще продолжала работать. Возглавлял Кременчугский
уком старый большевик Яков Муравник. Центральный
Комитет партии поручил укому выделить в наше распо¬
ряжение проверенных стойких коммунистов для работы
в подполье и снабдить нас всем необходимым.
Путь от Екатеринослава до Кременчуга мы преодоле¬
ли за несколько суток. Связавшись с Кременчугским уко-
мом, мы получили людей, адреса явок, шрифт, краску
для типографии, средства для начала работы. Всем этим
нас снабжали товарищи Маньковецкий и Каменский. На
общем собрании будущих подпольщиков был избран
подпольный губернский комитет партии, в который во¬
шла и я. В первую очередь губком приступил к органи¬
зации подпольной типографии. Была найдена надежная
квартира, сооружен нашими подпольщиками-плотниками
деревянный станок и касса для шрифта. В квартире по¬
селились две подпольщицы. Одна из них, Соня Шустер,
прожила в этой квартире весь период деникинского под¬
полья. Все, казалось, было подготовлено, но когда в го¬
род ворвались деникинцы, многое пришлось изменить.
В частности, пришлось перенести в другое место типо¬
графию, которая была спрятана на одной из наших явоч¬
ных квартир. При нападении деникинцев на дом, где
была наша явка, ими был случайно обнаружен шрифт,
но, к счастью, казаки, по своему невежеству, не прида¬
ли значения непонятным для них предметам. Однако
перепуганные хозяева потребовали немедленно убрать
эту «взрывчатку» из дома. Пришлось искать другую квар¬
тиру. Все это переносить можно было только днем, так
как город был объявлен на военном положении. Нару¬
шивших приказ военных властей ждал расстрел на месте,
без суда и следствия.
105


Началась новая жизнь по деникинским законам. Тюрь¬
мы переполнены политическими заключенными, проезд
по железным дорогам — только по пропускам. Нашим
связным приходится пробираться в районы на попутных
родводах и пешком. Несмотря на суровые законы, огра¬
ничивающие передвижение даже по городу (идет слеж¬
ка за неблагонадежными), партийное подполье живет
полнокровной жизнью. Нам помогает молодежь. Типо¬
графия размещается на одной улице с деникинской
контрразведкой, что называется, у нее под носом. Это
обстоятельство и позволило нам работать без провалов.
Однажды утром прибежал к нам встревоженный то¬
варищ, который держал связь с партизанским отрядом,
и сообщил, что хозяйка одной из явочных квартир, вый¬
дя за дровами в сарай, обнаружила в нем человека, ис¬
текающего кровью. Он успел сказать пароль и потерял
сознание. Нужна была нел/едленная помощь. Я обра¬
тилась к нашим товарищам, которые держали связь с
врачами, сочувствующим нам. При осмотре врач обна¬
ружил у пострадавшего штыковые раны. Это могло его
выдать. Поэтому в больницу его не положили, а оказа¬
ли помощь на длесте, и он был взят домой одной из ком¬
сомолок, где его окончательно вылечили. Оказалось, что
это командир одного из партизанских отрядов. Он шел
на эту явку для связи, но при входе в город был захва¬
чен патрулем и отправлен в тюрьму, хотя при нем не
было никаких компрометирующих документов. Тюрьма
была переполнена. Ночью в тюрьму ворвались пьяные
казачьи офицеры и всех политических заключенных по¬
вели на расстрел. Расстреливали тут же, недалеко от
тюрьмы. После первого залпа люди стали падать, упал
и командир, хотя пуля его миновала. Он оказался под
грудой мертвых тел. Палачи стали добивать штыками
оставшихся в живых, несколько раз ударили и команди¬
ра. Однако он остался жив, и, придя в сознание, выбрал¬
ся из-под трупов и ночью приполз на явку. Там он и
был спасен. Поправившись, он вернулся в партизанский
отряд и продолжал борьбу против карателей до побед¬
ного конца.
В Полтаве находилась наша связная Б. Н. Свердлова,
член партии с 1914 года, опытная подпольщица, бывшая
работница Кременчугской папиросной фабрики. Ей уда¬
лось подобрать несколько явок и комнат для жилья на
106


случай приезда в Полтаву для налаживания связи. Явка
у Свердловой находилась в филантропическом общест¬
ве, которое покровительствовало детям-подкидышам.
Общество называлось «Капля молока» и руководила им
дочь известного писателя София Владимировна Коро¬
ленко. Она передала Свердловой печать Полтавского
губкома, адреса явок и небольшую сумму денег для на¬
чала работы. Общество «Капля молока» оставалось на
весь период подполья нашей явкой для Центра. Что же
касается Софии Владимировны Короленко, то после ос¬
вобождения Полтавы частями Красной Армии она за¬
ведовала городским отделом охраны материнства и мла¬
денчества.
В начале деникинской оккупации было решено оста¬
вить губком в Кременчуге, но позже, во избежание про¬
вала, решили разделиться. Типографию и налаженные
связи, а также руководство комсомола оставили в Кре¬
менчуге, а губком (председатель, секретарь и группа то¬
варищей) должен был переехать в Полтаву. Для про¬
верки явок и подготовки жилья в Полтаву направили ме¬
ня и Сельванского. Пропусков не было, пришлось ехать
под видом мешочников. Направились мы с Сельванским
на вокзал, нагруженные нелегальной литературой. Там
уже стоял готовый к отправке поезд. Вместе с толпой
мешочников мы кинулись к вагонам. Нам удалось влезть
в окно вагона-ресторана. Всю дорогу, нагруженные
узлами с литературой, мы стояли, но добрались благо¬
получно, без обысков.
Наконец мы в Полтаве. Город утопает в зелени, чи¬
стенький и с виду такой мирный. Здесь еще теплится не-
задушенная деникинцами культурная жизнь. Но это лишь
кажется. Жители Полтавы не решаются свсбодно выйти
на улицу. По городу маршируют офицерские «баталь¬
оны смерти». На рукавах мундиров — череп и кости. Под
музыку романса «Белая акация», переделанную на марш,
проходят офицерские части по городу. Этот романс так
не гармонирует с эмблемой на офицерских мундирах...
Свердлова помогает нам подыскать жилье и допол¬
нительные явки. Вскоре в Полтаву приезжает и Е. Г. Ми¬
ронов. Мы поселились с ним в маленькой комнатушке
в семье портного. К нему ходили заказчики, а под ви¬
дом заказчикоз к нам могли заходить наши товарищи.
Начался выпуск газеты «Дело революции:?. Редколлегия
Т07


газеты находилась в Полтаве, а типография в Кременчу¬
ге. Газета выходила как орган Полтавского губкома, и
это обстоятельство отводило угрозу провала типогра¬
фии, так как деникинцы, обнаружив нашу газету или ли¬
стовки, искали типографию в Полтаве, а типография, не
зная ни одного провала, продолжала выпускать очеред¬
ные номера газет и листовки в Кременчуге. К ноябрь¬
ским дням был выпущен номер газеты с портретом
В.	И. Ленина.
Среди рабочих газету распространяли комсомольцы.
Деникинцы охотились за ними, так как обнаруживали на
фабриках подпольную литературу. Нашелся провокатор,
который выдал шестерых девушек-подпольщиц. Все
они были расстреляны на Крюковском мосту. Комсомол¬
ки погибли, не выдав палачам товарищей, от которых
они получали литературу.
Я как член редколлегии вела в газете раздел «Рабо¬
чая жизнь», где помещались корреспонденции с мест. Пи¬
сала о жизни профсоюзов, разоблачая соглашательство
меньшевиков и эсеров, которые шли на сотрудничество
с деникинскими властями. Кроме того, я держала связь
с коммунистами и сочувствующими, работающими в
профсоюзах, а через них и с членами союза, которых мы
старались снабдить информацией, письменной и устной.
Совершенно невероятно, но нам удалось устроить
нашего товарища в экспедицию деникинского издатель¬
ства, и он сумел развозить вместе с деникинской и нашу
литературу: ту, что мы издавали сами, и ту, что иногда
неведомыми путями попадала к нам из РСФСР. Наш эк¬
спедитор проводил работу идеально, был вне всяких по-
дозрений. Наша литература проникала также в казармы
местного гарнизона, где брат Б. Н. Свердловой служил
по мобилизации. В результате деникинцы так и не смог¬
ли использовать гарнизон против партизан.
Дважды партизаны Полтавщины занимали город. Ос¬
вободив политических заключенных и захватив продо¬
вольствие и обмундирование, они уходили. Деникинцы,
захваченные врасплох и лишенные подкрепления, не ока¬
зывали существенного сопротивления. Я видела, какой
паникой были охвачены буржуазия и чиновники города.
Я-то знала, что партизаны не останутся в городе надол¬
го, но вид обезумевших от страха богачей доставлял нам
108


истинную радость и надежду на близкую и окончатель¬
ную победу.
...Тревожно в городе, объявленном деникинцами на
осадном положении. Они расстреливают каждого, кто
появляется на улице после 8 часов вечера. Деникинские
сводки сообщают: «Нашими доблестными войсками взят
Орел». В центре города выставлена витрина с картой
военных действий. Флажками отмечается продвижение
деникинских войск по направлению к Москве. Мы про¬
должаем выпускать листовки, в которых партия призы¬
вает не верить деникинцам: Москвы им не взять! Призы¬
ваем население не брать царских и деникинских денег,
так как Советская власть их не признает. Деньги эти бу¬
дут аннулированы, как только Красная Армия освободит
Украину. Призываем не давать хлеб и другие продукты
деникинцам.
Мы ждем перелома, а пока труднее стало пробирать¬
ся через линию фронта, держать связь с районами. Де¬
никинцы выбрасывают на ходу из поездов подозритель¬
ных. Так погиб наш связной Фейгин. Нет денег. Плохо
одетые и полуголодные подпольщики бьются в поисках
выхода.
И вот флажки на деникинской карте поползли вниз.
Деникинцы стали покидать захваченные города и желез¬
нодорожные станции. Красная Армия громит Деникина,
мы ждем ее прихода, а пока развернули боевые дей¬
ствия партизаны. И в середине декабря партизаны во¬
шли в Полтаву. Мы вышли из подполья и начали легаль¬
но работать, уверенные, что Красная Армия скоро будет
в городе. Мы заняли особняк на главной улице города,
украсив его лозунгами с приветствиями партизанам и
Красной Армии. Необходимо было выпускать легальную
газету губкома партии, однако денег не было. Решили
направить меня на переговоры с хозяином типографии.
Я должна была уговорить его выпустить газету в кредит.
Не помню, как я его убеждала, но, видимо, самым вес¬
ким доводом было победоносное наступление Красной
Армии, и хозяин типографии согласился. Так вышла наша
газета «Власть Советов». Это было название газеты и
боевой лозунг для всех, кто боролся за победу Совет¬
ской власти...
Мне приходилось регистрировать командиров отря¬
дов, членов партии и рядовых партизан. Многие из них
109


были больны. Тиф косил людей беспощадно. Мы тут
же отправляли их в больницу. Еще не было Советской
власти в городе, а мы, именем Революции, давали ука¬
зание главврачу больницы оказывать помощь больным
партизанам. Вскоре пришла и Красная Армия, а с ней
пришли посланные ЦК советские и партийные работники.
Был создан ревком и бюро губкома. Я, будучи секрета¬
рем губкома, занималась учетом и распределением кад¬
ров. Являлись в губком и предъявляли партийные билеты
и те, кто не участвовал в партийном подполье и не был
связан с партизанами. Таких товарищей, тщательно про¬
верив, мы направляли в ряды Красной Армии и в госпи¬
тали в качестве санитаров, предложив им доказать свою
преданность партии и революции на фронте.
Вскоре была созвана губернская партийная конфе¬
ренция, которая вновь избрала меня членом губкома и
его бюро.
Гражданская война окончилась, и я, как и многие на¬
ши подпольщики, стала думать об учебе, ведь все мое
образование — три класса церковно-приходской школы.
Надо было учиться. В 1922 году я была направлена на
учебу в Коммунистический университет имени Свердло¬
ва в Москву.


К. И. ЛИДИНА
Из прошлого
Осенью 1915 года в нашу женскую гимназию была
назначена новая учительница истории Анна Ивановна
Глядковская. Полная сил и неисчерпаемой энергии, Анна
Ивановна повела уроки истории совсем непривычным
для нас образом. Вместо рассказов о царях, императо¬
рах, полководцах, вокруг которых в учебниках концен¬
трировались все исторические события, она говорила нам
об истинных творцах истории человеческого общества —
рабочих и крестьянах, борьбе рабочего класса за улуч¬
шение условий труда, за политические права, о крестьян¬
ских бунтах и восстаниях в борьбе за землю. Рассказы¬
вала о Пугачеве, Разине, декабристах, Парижской Ком¬
муне, событиях 1905 года.	^
Слушая ее рассказы о революционных событиях в
России, мы, ученицы, и не подозревали, что наша лю¬
бимая учительница сама была их участницей. Несколько
позднее, когда она перешла ко мне на квартиру (по
ул. Владимирской, ныне Дзержинского), мы с ней очень
сблизились. Под ее влиянием развивалось и формирова¬
лось мое мировоззрение. Она рассказала мне о себе,
об участии в революции 1905 года.
Февральская революция 1917 года застала Анну Ива¬
новну в Бендерах. С первых же дней она активно вклю¬
чилась в работу, выступала на митингах и собраниях. Под
ее руководством в нашей гимназии было организовано
школьное самоуправление. В феврале 1918 года она ста¬
ла членом Коммунистической партии.
8 марта 1917 года Бендерский Совет начал свою ра¬
боту. Товарищем председателя, а вскоре председателем
Совета стал слесарь железнодорожных мастерских боль-
111


шевик П. В. Добродеев. Он
возглавил борьбу с организо¬
ванным буржуазией экономи¬
ческим саботажем, еще более
обострившим тяжелое положе¬
ние со снабжением населения
продуктами питания, топливом,
мылом и другими предметами
первой необходимости. Изъ¬
ятием припрятанного занима¬
лись созданные Советом спе¬
циальные группы из рабочих,
передовой интеллигенции. В со¬
ставе одной из таких групп бы¬
ли Федор Похило и я.
Весть о победе Великого
Октября была радостно встре¬
чена трудящимися города. Бен¬
дерский Совет, руководимый
большевиками, 28 октября 1917
года первым в Бессарабии при¬
знал власть Советов, и присту¬
пил к реализации декретов Со¬
вета Народных Комиссаров.
Недолго длилась мирная со¬
зидательная жизнь. По пригла¬
шению Сфатул Цэрий (контр¬
революционный орган помещи¬
ков и буржуазии) в край всту¬
пили войска королевской
Румынии. Население яростно со¬
противлялось. Оборона Бен¬
дер, под руководством боль¬
шевиков, была особенно упор¬
ной, город несколько раз пе¬
реходил из рук в руки. Наряду
со старшими товарищами са¬
моотверженно сражалась мо¬
лодежь— Яков Антипов, Дмит¬
рий Иванченко и другие.
После захвата Бендер ко¬
ролевской Румынией часть
членов большевистской орга-
Лидика-Котсвич К. И. Ро¬
дилась в 1901 г. в г. Бенде¬
ры Бессарабской губернии,
член КПСС с 1919 г. Участ¬
ница Бендерского воору¬
женного восстания и боль¬
шевистского подполья во
время деникинщины. С 1920
по 1961 г. находилась на
партийной и советской ра¬
боте. Почетный гражданин
г. Бендеры. С 1961 г. персо¬
нальный пенсионер.
112


низации уехала на Левобережье Днестра, другие оста¬
лись в подполье. Летом 1918 года Анна Ивановна по сво¬
ей инициативе организовала из знакомой ей учащейся мо¬
лодежи, среди которой она имела большой авторитет и
влияние, подпольную молодежную группу для борьбы
с оккупантами.
В эту группу входили Яша Антипов (он вырос позднее
в видного и талантливого руководителя большевистского
подполья Бессарабии. Под именем Павла Ткаченко он
был членом Секретариата и Политбюро ЦК КПР. Зверски
убит румынской сигуранцей осенью 1926 г.), Коля Янов¬
ский, Сережа Бернштейн (Янтаров), Женя Погонкин, Фе¬
дя Похило и другие. Из девушек была я одна.
Наша молодежная подпольная группа работала пер¬
вое время под руководством Анны Ивановны, вела про¬
паганду среди населения. Через некоторое время руко¬
водство группой возглавил Григорий Иванович Борисов—
руководитель Бендерского коммунистического подполья.
На первой бендерской подпольной партийной конферен¬
ции в августе 1918 года был избран уездный партийный
комитет. Анна Ивановна вошла в его состав. У нее на
квартире по улице Днестровской — ныне Кавриаго1—по¬
мещалась одна из подпольных типографий, где я под
ее руководством печатала прокламации и листовки на
русском и румынском языках. Напечатанное я забирала
и уносила к себе домой — на ул. Пушкина, 40. Здесь у
меня была явочная квартира. Ко мне приходили това¬
рищи из нашей организации, из Бендерского уезда и Ки¬
шинева и забирали листовки для распространения среди
населения и солдат армии оккупантов.
Как-то пришла девушка, сказала пароль, передала
принесенный ею материал, получила от меня заготовлен¬
ные прокламации. Обычно все приходившие на связь
курьеры уходили, не задерживаясь. Но она была такая
усталая, что мне стало жалко ее, и я предложила ей
немного отдохнуть. Мы разговорились, и она рассказала
немного о себе. Потом она несколько раз приходила ко
мне на явку. Так я познакомилась с Тамарой Кручок. Это
было весной 1919 года. А в 1921 году, когда я была уже
в Советской России, до нас дошла весть о зверском
убийстве под Бендерами Тамары Кручок, Кисловского,
1 Дом этот не сохранился. (Прим. автора.)
8 Сквозь бурю времени
113


Шехтмана и Двоскина, я очень тяжело пережила это
известие...
Еще с лета 1918 года большевики края считали глав¬
ным вопросом о вооруженном восстании. Для воору¬
женной борьбы против бояро-румынских оккупантов в
Бендерском уезде стали создаваться партизанские от¬
ряды, а в городе — боевые рабочие дружины, которые
усиленно снабжались оружием и боеприпасами. Руко¬
водил всеми их действиями Бендерский уездный военно¬
революционный комитет, в который вошли Г. И. Борисов
{Старый), И. А. Черкасов (Лапин), А. И. Глядковская
(Вера), 3. Фролович (Тюльпанов) и другие.
Парни из нашей подпольной молодежной группы
были включены в состав боевой дружины рабочих-же-
лезнодорожников. Вместе они совершали диверсион¬
ные акты против оккупационных войск. Когда в город
были в конце года введены французские войска, пар¬
тийная организация развернула пропаганду среди фран¬
цузских солдат. Мы начали печатать и распространять
также листовки на французском языке.
В январе 1919 года в моей жизни произошло знаме¬
нательное событие. Я была принята в члены подпольной
партийной организации. Поздравляя меня, Анна Иванов¬
на сказала: «Это большая честь и огромная ответствен¬
ность. Помни это всегда и будь достойна высокого зва¬
ния коммуниста».
...Возвращаясь 29 апреля домой после уроков, Анна
Ивановна встретила недалеко от своего дома трех че¬
ловек, которые остановили ее и спросили, не знает ли
она, где живет учительница Глядковская? Указав им со¬
вершенно противоположное направление, Анна Иванов¬
на пришла ко мне на Пушкинскую. Я немедленно через
Яшу Антипова, жившего против нас, сообщила о случив¬
шемся Григорию Ивановичу. Под вечер Григорий Ива¬
нович в сопровождении Яши Антипова и Коли Яновского
пришел ко мне для встречи с Анной Ивановной. Они
разговаривали у меня в комнате, а мы сидели на кры¬
лечке, охраняя их.
Уходя, Григорий Иванович дал мне распоряжение от¬
вести Анну Ивановну пораньше утром на пзреправу. 30
апреля она была переправлена в Тирасполь.
С отъездом Анны Ивановны часть ее работы пе¬
решла ко мне. Печатанье прокламаций с этого времени
114


также производилось у меня на Пушкинской. На второй
бендерской партийной конференции, в апреле 1919 го¬
да, меня избрали казначеем организации, доверили хра¬
нение печати и различных документов.
...На рассвете 27 мая 1919 года город был разбужен
артиллерийскими залпами. Это по крепости из Паркан
била артиллерия. Переправившуюся через Днестр крас¬
ноармейскую часть поддержали в городе выступившие
рабочие, боевые дружины. Начавшееся восстание успеш¬
но развивалось. Повстанцы заняли почту, телеграф, банк,
городские учреждения, вокзал. Из тюрем освободили
политзаключенных.
Французские солдаты, распропагандированные нашей'
организацией, в большинстве своем сложили оружие и
требовали отправки на Левобережье. Над крепостью,
где дислоцировались румынские части, был поднят бе¬
лый флаг. Интервенты в панике бежали. Однако через
некоторое время, узнав о малочисленности красно¬
армейского отряда, французское командование подтя¬
нуло колониальные войска. Восстание было подавлено.
Началась жестокая расправа. Всех подозреваемых уби¬
вали на месте, безо всякого суда. Было брошено в тюрь¬
мы много людей, особенно рабочих-железнодорожни-
ков. Руководитель Бендерской партийной организации
Г. И. Борисов был вынужден уйти на Левобережье. Че¬
рез некоторое время оккупанты арестовали членов на¬
шей подпольной молодежной группы: Колю Яновского,
Сережу Бернштейна. Дошла очередь и до меня. Пока*
велись допросы, нас держали в сигуранце. Допросы за¬
частую проводились по ночам, что очень изматывало,
так как днем поспать было негде. Били нагайками, а то
и просто кулаками, зачастую, бросив на пол, топтали
подкованными сапогами. После избиения сажали в под¬
вал и предлагали подумать и говорить правду. После
окончания допросов мы были переведены в тюрьму.
Объявили, что нас будет судить военно-полевой суд и
что нас ожидает смертная казнь за выступление против
румынского короля.
В это время неподалеку от Тирасполя попали в плен
румынские летчики, и, по предложению советского ко¬
мандования, их обменяли на 8 заключенных бендерской
тюрьмы, которым угрожала смертная казнь. В числе об-
8*
115


мененных была и я. В день обмена, это было в послед¬
них числах августа, нам с утра предложили готовиться.
Мы собрали свое немудреное тюремное имущество. Ча¬
сов в 11 во дворе проверили по списку, пересчитали,
окружили тесным кольцом вооруженных солдат и жан¬
дармов. Наконец вывели за ворота...
В город уже проникли слухи о нашем обмене, и ули¬
цы были запружены народом. Все хотели с нами попро¬
щаться, передать что-нибудь, просто в последний раз по¬
смотреть на нас, но их отгоняли штыками. Подошли к
месту переправы в районе теперешнего судоремонтного
завода. Сюда пришли все наши родные. Принесли одеж-
ду, обувь, продукты, выделенные из скудных запасов
каждой семьи, переданные близкими и друзьями. Одна¬
ко их близко к нам не подпустили, не разрешили даже
попрощаться. Нас посадили в лодки, и мы отчалили.
Трудно передать словами мои переживания: радостное
чувство свободы, предстоящей встречи с товарищами по
подполью, предвкушение любимой работы и одновре¬
менно горечь расставания с любимыми и дорогими серд¬
цу людьми — старенькой бабушкой и малолетней се¬
строй, которых я оставляла на произвол судьбы.
На левом берегу Днестра нас торжественно встрети¬
ли товарищи, повезли в Тирасполь. Там в доме-обще-
житии по Александровской улице, где жили все наши
товарищи по подполью, состоялась радостная встреча...
Объятия, поцелуи, расспросы об оставшихся в Бендерах
товарищах. Так прямо из тюремных застенков мы по¬
пали на родную советскую землю.
Через несколько дней возникла опасность окруже¬
ния в связи с наступлением деникинцев. Части Южной
группы стали отступать. Почти все наши товарищи-бес¬
сарабцы вошли в состав 45-й дивизии, которой командо¬
вал И. Э. Якир. Перед отступлением из бывших бесса¬
рабских подпольщиков была подобрана группа товари¬
щей для работы в тылу у Деникина. Руководство груп¬
пой было поручено Г. И. Борисову. Для организации под¬
польной работы ему была выдана большая сумма ро¬
мановских денег. Он ее разделил на несколько частей
и сдал на хранение нескольким товарищам. Часть денег
была передана мне и Марии Александровне Охотнико¬
вой. В числе других нас также оставили для работы в
тылу врага.
116


В эшелоне 45-й дивизии нас довезли до станции Же-
ребково. Григорий Иванович привел меня и Охотникову
з комнату дежурных паровозных бригад, передал нас
на попечение одного товарища, бывшего машиниста де¬
по станции Бендеры, и попросил его отправить нас в
Ананьев, где жила моя тетка. Через некоторое время
сюда прибыл Женя Погонкин — курьер от Григория Ива¬
новича— и передал его приказ перебираться в Одессу.
Мой двоюродный брат отвез нас (мы захватили с со¬
бой корзину с деньгами) в Одессу на квартиру бывшего
командира партизанского отряда села Телица Василия
Александровича Ижорского. После подавления Бендер¬
ского восстания он тоже был арестован и в числе других
обменен на румынских летчиков. Ему как офицеру ста¬
рой армии было дано указание поступить на службу в
деникинскую армию на штабную должность, где он мог
получить доступ к секретным военным документам и
передавать необходимые сведения подпольной органи¬
зации. По возрасту он подлежал отправке на фронт, где
у белых ощущалась нехватка кадровых офицеров. Чтобы
избежать этого и остаться в подполье, он отстрелил се¬
бе указательный палец правой руки. Как инвалида его за¬
числили в штаб Одесского гарнизона, откуда он систе¬
матически передавал содержание военных сводок и дру¬
гие сведения.
На квартире у Ижорских (при обмене его жене Анне
Осиповне с двухлетней дочкой Ларисой разрешили
уехать с мужем) мы встретили Григория Ивановича Бори¬
сова. Сдали ему привезенные деньги, рассказали об об¬
становке в Ананьеве, о настроении населения, о мораль¬
ном состоянии белогвардейских войск. Григорий Ивано¬
вич жил у Ижорского под видом его денщика. Одетый
а потрепанную шинель, в очках с подвязанным ушком,
он свободно ходил по городу, посещал рабочие окраи¬
ны, проникал в солдатские казармы, не привлекая к се¬
бе внимания. Охотникову и меня он первое время ис¬
пользовал для связи по городу.
Через некоторое время Г. И. Борисов предложил нам
готовиться к переходу через фронт на советскую сторо¬
ну с докладом командованию 45-й дивизии. Доклад, на¬
писанный на полотне, мы вшили в подкладку пальто, а
мандаты — в подолы юбок. Старший сын нашего земля-
кг — генерала Яновского — Всеволод, который также
117


служил по заданию подпольного комитета в армии Де¬
никина, посадил нас в вагон с молодыми офицерами.
Под видом офицерских жен, едущих на передовую
к своим мужьям, мы часть дороги проехали с ними. Не
доезжая станции Казатин, эшелон остановился. По ору¬
дийным залпам мы поняли, что приближается линия
фронта. Мы незаметно высадились и постарались, не
привлекая к себе внимания, затеряться среди массы лю¬
дей, заполнявших вокзал и привокзальную площадь. Убе¬
дившись, что за нами никто не наблюдает, мы вышли
из поселка и углубились в лес. Стоял декабрь 191? года.
Зима была снежная, холодная. Одеты мы были очень
легко — летние пальтишки, ботиночки, ни теплых плат¬
ков, ни перчаток. Ведь все наши вещи остались дома,
в Бендерах. Мы шли, увязая по колено в снегу, со свои¬
ми узелочками в руках, стараясь быстрее уйти подаль¬
ше от линии железной дороги и населенных пунктов.
Вечерело, ветер шумел в вершинах деревьев. Мы за¬
коченели и с трудом передвигали ноги. Когда мы совсем
уже выбились из сил и отчаялись, вдали забрезжил ого¬
нек. Мы сразу воспрянули духом. Откуда только появи¬
лись силы! Через некоторое время вышли ка тропинку.
Идти стало легче. И вдруг из-за деревьев нам навстре¬
чу вышли два вооруженных человека. От неожиданности
мы остолбенели. Они глядели на нас удивленно. Оче¬
видно, уж больно жалкий был у нас вид. «Ну пошли,
девчата», — сказал один из них и шагнул вперед. Второй
стал сзади, сказав: «А ты, Степан, гляди в оба». Тут мы
увидели третьего. Наши спутники пошли по едва замет¬
ной тропке, мы — между ними. Минут через десять-пят-
надцать вышли на полянку, где стояла небольшая избуш¬
ка. В ее окнах мерцал огонек, который, как видно, блес¬
нул и нам издалека.
Первый вошел в избушку. Через несколько минут нас
позвали. От тепла, запаха хлеба, борща у меня закру¬
жилась голова, в глазах потемнело. Когда мы немного
пришли в себя и огляделись, сидевший за столом муж¬
чина в военной гимнастерке, по-видимому старший, об¬
ратился к нам: «Подсаживайтесь к столу, девушки, по¬
вечеряем, небось проголодались1» Повторять приглаше¬
ние не пришлось. В комнату вошла женщина, достала
миски, хлеб, вынула из печи горшок, из которого шел
чудесный запах. Когда мы насытились, начальник пред-
118


ложкл нам рассказать о себе, откуда мы и куда путь
держим. Этот вопрос нас очень смутил. Мы никак еще
не могли определить, к кому мы попали; к врагам или
друзьям. А он, как бы между прочим, продолжал: «Вот
мы здесь в лесу сидим, людей не видим, не знаем, что
на белом свете делается. Люди наши, спасаясь от беля¬
ков, в лес убежали, скот угнали, а всех, кто остался, ка¬
ратели порубили, деревню нашу сожгли». При этих сло¬
вах мы облегченно вздохнули. Свои! Не вдаваясь в
подробности, мы в общих словах рассказали кто мы, по¬
просили помочь.
На другое утро, снабдив кое-какой одеждой и про¬
дуктами, военные вывели нас на дорогу и, указав на¬
правление, тепло распрощались с нами. Мы немного
проехали на попутных санях, затем опять пошли. Шум
боя приближался. Нам пришлось свернуть с дороги в
лес и опять идти по сугробам. К вечеру шум боя стал
затихать, выстрелы слышались уже сзади нас. Мы поня¬
ли, что линия фронта пройдена. Поздно вечером мы
подошли к железнодорожной линии и, двигаясь по пу¬
тям, добрались до станции Фастов. Она уже была осво¬
бождена советскими войсками. Нас, конечно, сразу же
задержали и привели в комендатуру. Мы выпороли из
юбок свои мандаты, предъявили их коменданту и были
немедленно на тендере паровоза специального назначе¬
ния отправлены в Киев. Оттуда первым же эшелоном —
в Харьков, где находился штаб 14-й армии, в состав ко¬
торой входила и наша родная 45-я дивизия.
В Харькове мы явились к начальнику штаба 14-й ар¬
мии Егорову, передали доклад Старого, сделали устное
сообщение и попросили отправить нас в 45-ю дивизию.
По дороге мы обе заразились сыпным тифом. Первой
заболела Охотникова, и я с большим трудом довезла ее
до дивизии. Наши войска гнали деникинцев, которые бы¬
стро отступали на юг, так что догнали мы дивизию лишь
в Умани.
Через некоторое время я тоже заболела и была от¬
правлена на санитарной летучке в Одессу, которая была
уже в наших руках.
После выздоровления меня направили в распоряже¬
ние политотдела 45-й дивизии, которую к этому времени
перебросили на борьбу с белополяками. Работала я в
политотделе дивизии инструктором, вела занятия в крас-
119


ноармейских школах, проводила политбеседы, организо¬
вывала передвижные библиотеки, художественную само¬
деятельность. Жили мы в вагонах, так как штаб дивизии
двигался эшелоном за наступающими войсками. В Винни¬
це нас поместили на городских квартирах. Штаб дивизии
должен был здесь обосноваться.
Однако через некоторое время обстановка измени¬
лась. Пришлось срочно эвакуироваться из Винницы. На
окраинах города уже появились белополяки, которые
начали окружать вокзал, чтобы отрезать нам путь к от¬
ступлению. С боем прорвались мы через вражескую
цепь, оттеснили белополяков, быстро погрузили иму¬
щество штаба и политотдела. Поезд тронулся под гра¬
дом пуль. Несколько человек были убиты, несколько
ранены. Вырвавшись из окружения, мы похоронили с по¬
честями убитых, стали проверять личный состав. Не до¬
считались нескольких человек, в том числе бойца комен¬
дантской команды Ларисы Островской. Через несколько
дней, когда ее уже записали в число пропавших без вес¬
ти, она появилась. Оказалось, что при отступлении из
Винницы был убит красноармеец, несший знамя. Лари¬
са схватила знамя, сорвала с древка и спрятала под гим¬
настерку, но пробиться к вокзалу ей не удалось. Забе¬
жав в чей-то двор, она спряталась в сарае. Ночью, ски¬
нув красноармейскую форму и одевшись в женское
платье, снятое во дворе с веревки, девушка выбралась
из города и несколько дней пробиралась к своим. За
спасение знамени, проявленную отвагу и мужество она
была награждена орденом Красного Знамени.
Такие образцы героизма в борьбе с врагами Совет¬
ской Родины проявляли и другие женщины, служившие
в рядах 45-й дивизии. Хочется назвать одну из сестер
милосердия 3-й бригады, бывшую подпольщицу Екате¬
рину Ивановну Темиш. Она прошла с 45-й дивизией ге¬
роический путь от берегов Днестра, многим спасла
жизнь, ежеминутно рискуя своей, выносила раненых с
поля боя, самоотверженно ухаживала за тифозными...
После изгнания деникинцев в освобожденных рай¬
онах Левобережья Днестра была вновь установлена Со¬
ветская власть, началась работа по восстановлению раз¬
рушенного гражданской войной хозяйства. Григория
Ивановича направили в Тирасполь. Здесь его избрали
секретарем, а затем председателем уездпарткома. В
120


Тирасполь стали собираться бессарабцы — бывшие под¬
польщики. Одних Григорий Иванович направлял на рабо¬
ту в город и уезд, других привлекал к работе по связи
с Бессарабским коммунистическим подпольем.
Приехали из 45-й дивизии Екатерина Ивановна Темиш
и я. Екатерину Ивановну назначили заведующей отделом
социального обеспечения Тираспольского уисполкома.
Она повела работу среди демобилизованных красно¬
армейцев — инвалидов империалистической и граждан¬
ской войн. Занималась обеспечением семей погибших
воинов. Впоследствии она заведовала женотделом Мол¬
давского обкома КП(б)У.
Мне поручили заведовать детским домом для бес¬
призорных детей-сирот. Шел трудный, голодный 1921
год...


Ю. Я. ЖУКОВА
Незабываемые годы
1919 год... Молодая Советская Республика со всех
сторон окружена врагами. Когда деникинские орды
вторглись в Донбасс, создалась прямая угроза Харькову.
Ярко оживают в памяти выступления Конкордии Никола¬
евны Самойловой перед женщинами-работницами Харь¬
кова. Она призывала их отдать все силы на защиту Совет¬
ской власти, сплотиться вокруг Советов. И работницы
Харькова горячо откликнулись на ее призыв. На собра¬
ниях обмундировочных мастерских, кондитерских и та¬
бачных фабрик выносились резолюции о том, что каж¬
дой пролетарке необходимо научиться владеть оружи¬
ем, усвоить основы первой помощи раненым и вступить
в ряды Красной Армии.
Многие молодые коммунистки добровольно вступа¬
ли в ряды Красной Армии. В их числе была и я, студент¬
ка I курса Харьковского женского медицинского инсти¬
тута. Ежедневно после работы мы, студентки, проходили
военное обучение, нам даже выдали личное оружие — я
получила револьвер системы «Смит и Вессон».
На базе воинских частей, расположенных на терри¬
тории Харькова (Харьковский коммунистический полк,
отряды курсантов, партизанские отряды, Луганский и
Бахмутский полки), была сформирована группа войск
Сумского направления. Командиром ее был назначен
луганский рабочий, герой гражданской войны Александр
Пархоменко. В военный Совет группы входили Ф. А. Сер¬
геев (Артем), М. Л. Рухимович, П. А. Кин.
Бои за Харьков были жестокие. Силы были неоавные.
Деникинцы превосходили численно, снаряжением, ма-
122


термальным обеспечением и
военной подготовкой.
24 июня 1919 года Харьков
был нами оставлен. Первым
местом дислокации штаба и по¬
литотдела группы войск Сум¬
ского направления стал город
Сумы. Расположились мы в по¬
мещении бывшего кадетского
корпуса. В Сумах сразу связа¬
лись с формировавшимися в то
время в уезде воинскими ча¬
стями и наладили снабжение их
газетами, плакатами, брошю¬
рами.
Политотдел организовывал
митинги, собрания рабочих го¬
рода и крестьян Сумского уез¬
да. Нас, тогдашнюю молодежь,
использовали как организато¬
ров этих митингов. Запомни¬
лось собрание на Сумском са¬
харном заводе. Мне было дано
задание выступить и призвать
рабочих в ряды Красной Ар¬
мии. Это было мое первое вы¬
ступление на массоволл митин¬
ге. Я очень волновалась. Перед
началом митинга ко мне по¬
дошел солидный человек ин¬
теллигентного вида и спросил
меня, кто я такая. Узнав, что
я представитель большевиков,
иронически спросил, сколько
мне лет. Была я небольшого
роста, худенькая, в ту пору —
неполных 20 лет. Теперь мне
понятна его ирония, а тогда его
вопрос меня еще больше взвол¬
новал. Он оказался левылл эсе¬
ром. Во время выступления
я вначале не видела ни од¬
ного лица — всё слилось, но
Жукова Ю. Я. Родилась
з 1899 г. Член КПСС с 191? г.
Кандидат лледицинских на¬
ук. В 1919 г. добровольно
вступила в Красную Армию,
была политработником 41-й
дивизии 14-й армии. С 1920
по 1922 г. — ответственный
работник женотдела ЦК
КП(6)У. По окончании
Харьковского медицинского
института, в 1928—1931 гг.—
на врачебной работе. В
1931—1934	гг. — слушатель
института Красной профес¬
суры. Преподавала маркси¬
стско-ленинскую филосо¬
фию на курсах секретарей
райпарткомов при Черни¬
говском губкоме и при ЦК
КП(6)У в Киеве. В 1935 —
1936 гг.— ответственный ра¬
ботник ЦК КП(б)У. В 1937 —
1956 гг.— в органах здраво¬
охранения. Участник Вели¬
кой Отечественной войны.
Ныне персональный пен¬
сионер.


большая убежденность, горячность молодости сделали
свое дело и, услышав знаки одобрения, я уже смелее
стала рассказывать о том, что несет деникинщина ра¬
бочим и крестьянам и как необходимо всем стать на
защиту Советской власти. Потом меня часто направляли
для выступлений в городе и на сельские сходы.
В Сумах мы пробыли недолго. Фронт приближался,
с тяжелыми боями мы отходили. В августе 1919 года
группа войск Сумского направления была реорганизова¬
на в 41-ю стрелковую дивизию, которая вошла в состав
14-й армии под командованием И. П. Уборевича.
Бои под Глуховым, Севском, хутором Михайловским,
Брасово-Камаричами и наше отступление сопровожда¬
лись большими потерями в личном составе. Обеспечен¬
ность боеприпасами, снаряжением, продовольствием, об¬
мундированием была крайне недостаточной.
На политических работников дивизии возлагались
большие задачи: поддерживать боевой дух красноар¬
мейцев, разъяснять причины отступлений и готовить их
к предстоящим наступательным боям. Среди политиче¬
ских работников дивизии было много женщин-комму-
нисток.
Они были политруками отдельных подразделений и
проводили большую политическую работу непосредст¬
венно в частях. В политотделе дивизии работали зав.
информационным отделом Д. Ю. Зорина, член партии
с 1917 года, участница Октябрьской революции в Харь¬
кове, инструкторами политотдела — Эльза Крастинь, член
партии с 1919 года, и я. В агитбригаде политотдела рабо¬
тали Ю. М. Сергиенко, Р. М. Триполова. Они выступали
среди красноармейцев с чтением стихов Демьяна Бедно¬
го, А. Блока, рассказов М. Горького и А. Чехова, стави¬
ли революционные пьесы, разучивали с бойцами рево¬
люционные песни. Агитбригаду в частях принимали с
радостью.
В шифровальном отделе дивизии работала Галина
Шапиро-Арманд, член партии с 1917 года. На разведы¬
вательной работе в дивизии были Татьяна Кругляк, Ана¬
стасия Трофимова-Минайленко, Мария Радинская. Боль¬
шую роль в боевой жизни дивизии играла наша диви¬
зионная газета «Красная Звезда». Информационным
отделом газеты ведала Б. Б. Каплунова-Зорина, член пар¬
тии с 1919 года.
124


Работники политотдела жили в теплушках при же¬
лезнодорожных станциях. Еды было мало, но настроение
всегда бодрое. Работали мы весь день и большую часть
ночи при каганцах, для сна отводились короткие часы,
часто беспокойные. Черпали мы силы и большую мо¬
ральную поддержку в выступлениях и статьях В. И. Ле¬
нина, посвященных текущему моменту, борьбе с врага¬
ми. Эти статьи мы читали и разъясняли красноармейцам
в частях. Нередко привлекали на беседы и доклады
гражданское население прифронтовой полосы.
Нельзя не вспомнить о женщинах, которые служили
в санитарной части дивизии. Возглавляла ее врач, член
партии с 1917 года, А. И. Межова. Она одна из орга¬
низаторов санитарной службы харьковской Красной Гвар¬
дии в 1917 году, участница боевого похода на Царицын,
перенесла жестокие пытки в плену у белоказаков, бе¬
жала и снова стала в строй. Теперь она боролась за
жизнь красноармейцев и командиров 41-й дивизии.
Условия работы были очень тяжелые: большое число
раненых и больных, массовые заболевания тифом и ис¬
панкой, немало случаев обморожения, эвакуация ране¬
ных почти отсутствовала. И при этом — нехватка меди¬
каментов, перевязочного материала, предметов ухода и
плохое питание.
Обладая большой энергией, выдержкой, тактом,
А. И. Межова сумела спокойно, без суеты создать креп¬
кий медицинский коллектив, опираясь на замечательные
кадры коммунисток, комиссаров санитарных летучек.
Среди них была Доминика Базлова, член партии с 1904
года. Боевой путь в рядах 41-й дивизии продолжали
харьковская красногвардейка, командир взвода 1-го
Харьковского пролетарского полка, отличившаяся в бо¬
ях против белоказаков в 1918 году, Ольга Виноград и
легендарная связистка Латышского артдивизиона Паулина
Шведе, награжденная орденом Красного Знамени. Мно¬
гие коммунистки работали в полках, в санлетучках, мед¬
сестрами, санитарками.
Как-то вызвал меня начальник политотдела дивизии
П. И. Чепурнов и предложил выехать в Москву в По¬
литуправление Красной Армии для получения плакатов,
брошюр. У него сидел прибывший в дивизию командую¬
щий Украинским фронтом В. Антонов-Овсеенко. С боль¬
шим интересом смотрела я на него и думала: «Ведь эго
125


один из руководителей штурма Зимнего дворца в 1917
году». И вдруг Антонов-Овсеенко обратился ко мне с
вопросом: «А у вас есть где остановиться в Москве?» Я
ответила, что в Москве еще никогда не бывала и зна¬
комых там не имею. Он тут же на листке бумаги из за¬
писной книжки написал коротенькое письмо своей жене
с просьбой приютить меня на несколько дней. Как мне
это пригодилось! Надолго запомнилось мне это прояв¬
ление товарищеской теплоты и внимания.
Мандат, выданный мне, был характерным для тех лет
документом: мне предоставлялось право пользоваться
всеми видами железнодорожного транспорта, а также
правом проезда на паровозах. Всем организациям пред¬
лагалось оказывать мне содействие при проезде в Мо¬
скву и обратно в часть. К мандату было приложено лич¬
ное письмо В. А. Антонова-Овсеенко в Политуправление
Красной Армии.
На улицах Москвы было немноголюдно. Политуправ¬
ление Красной Армии помещалось на Красной площа¬
ди. Там мне быстро помогли получить все, что просил
политотдел дивизии. Семья Антонова-Овсеенко жила в
небольшой комнате на первом этаже на Солянке. Его
жена приняла меня очень хорошо, была рада его пись¬
му, так как давно не получала от него вестей с фронта.
Она поделилась со мной скудной едой и оказала всяче¬
ское внимание. На другой день я уехала в часть из Мо¬
сквы с радостным чувством успешно выполненного за¬
дания.
В октябре в нашу дивизию стало прибывать пополне¬
ние из рабочих-добровольцев Питера, Москвы, Иваново-
Вознесенска. Сразу заметно поднялась политико-массо¬
вая работа. Вскоре в дивизию начало поступать допол¬
нительное снаряжение и обмундирование. Во второй
половине октября на фронте наступил перелом. Наша ди¬
визия, в числе других воинских соединений, перешла в
наступление. Под натиском Красной Армии деникинцы
бежали.
С большим подъемом прошла в дивизии партийная
неделя, объявленная ЦК РКП(б).
«И теперь, когда производится усиленная мобилиза¬
ция на фронт, партийная неделя хороша тем, что не да¬
ет соблазна желающим примазаться... Напротив, на чле¬
на партии ложится теперь более тяжелая, чем обычно, и
126


более опасная работа»1 —эти простые и ясные слова
товарища Ленина доходили до сердца каждого красно¬
армейца. Шли в партию те, кто не боялся трудностей и
готов был отдать свою жизнь за Советскую власть.
Помню собрание во 2-й бригаде нашей дивизии. До¬
клад о задачах РКП(б) делал К. О. Киркиж (впоследствии
секретарь Харьковского губкома). Каждый желающий
вступить в партию рассказывал свою биографию и до¬
кладывал, как выполнял задание командования. Затем
собрание обсуждало, достоин ли данный товарищ быть
членом партии. От коммунистов требовались беспре¬
дельная преданность Советской Родине, Коллмунистиче-
ской партии, смелость в борьбе с врагами. Недостойным
давались отводы. Шли в партию целыми подразделения¬
ми. Там, где раньше был один коммунист, — создавалась
партийная ячейка.
Политотдел поручил мне готовить материал о прие¬
ме з партию, выписывать партийные билеты. Выдача парт¬
билетов проходила в боевой обстановке и приобретала
особое значение. Получая партийные билеты, бойцы да¬
вали клятву не щадить своей жизни в борьбе за дела
Октября. Во время партийной недели в нашей дивизии,
вступили в партию 418 человек.
В начале декабря нашими войсками был освобожден
город Сумы. Политотделом дивизии была выделена «пя¬
терка» для организации местных органов власти в Су¬
мах. В состав «пятерки» входила и я.
Несколько недель мы жили в помещении ревкома^
спали на столах, работали чуть ли не круглые сутки по
организации органов Советской власти: отделов уезд¬
ного ревкома, волревкомов, сельревкомов. По волостям
распределили разнарядку на обеспечение Красной Ар¬
мии продовольствием, транспортом, фуражом. На прод¬
разверстку посылались наиболее преданные люди из
числа товарищей, возвратившихся с фронтов, вышедших
из подполья.
В самом городе мы организовали рабочих сахарного
завода, суконной фабрики, машиностроительного заво¬
да, табачной фабрики для подготовки к пуску этих пред¬
приятий.
Начались работа по изъятию излишков у буржуазии
1 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 224—225.
127


для обеспечения армии и борьба со спекуляцией. Был
установлен порядок в городе. Вся эта кипучая организа¬
торская работа сочеталась с огромной политико-воспи¬
тательной деятельностью, с привлечением на советскую
работу честных, преданных людей. Каждый из нас по
многу раз в день выступал на предприятиях, в селах,
среди учителей с популяризацией задач Советской
власти.
Наряду с работой в ревкоме мне была поручена ра¬
бота среди женщин. В феврале при укоме партии был
организован женотдел. Я была назначена его заведую¬
щей, а моей помощницей — демобилизованная из Крас¬
ной Армии Ф. Мельник. Начали мы с организации жен¬
щин, работавших на местных предприятиях. Потом ста¬
ли привлекать к работе жен рабочих, домашних хозяек.
Работу по организации трудящихся женщин мы строили
ка решении конкретных задач: уход за ранеными и боль¬
ными красноармейцами в военном госпитале, сбор теп¬
лых вещей для красноармейцев, помощь солдаткам, уход
за детьми в детдомах. Эти задачи были понятны и близ¬
ки работницам, они охотно откликались на наши призы¬
вы, проявляли много энергии, инициативы в работе.
Организацию комсомола мы также начали с завод¬
ской молодежи. Помогали нам в этом учащиеся, в част¬
ности С. Е. Порховник. Она работала в ревкоме, была в
Сумах принята в большевистскую партию, последующие
годы была на партийной работе среди женщин в Харь¬
кове и Москве.
В апреле 1920 года я выехала в Харьков на 1-е Гу¬
бернское и 1-е Всеукраинское совещание организаторов
по работе среди женщин. Ехали мы из Сум в Харьков
долго. Выходили из теплушек, заготавливали дрова, за¬
брасывали в топку—«толкали паровоз». Так было мно¬
го раз, пока, наконец, добрались до Харькова.
Руководили совещанием Конкордия Николаевна Са¬
мойлова и Варвара Акимовна Мойрова. Глубоко в душу
запали проникновенные слова представительницы ле¬
нинской гвардии К. Н. Самойловой об огромном значе¬
нии и важности работы партии по политическому про¬
свещению и привлечению женщин к активному участию
в строительстве Советского государства, о необходимо¬
сти особых методов и форм работы среди женщин. По¬
сле совещания меня оставили в Харькове для работы в
17Я


аппарате женотдела ЦК КП(б)У в качестве инструктора.
Начался новый этап в моей жизни — период женотделов-
ской работы под непосредственным руководством та¬
лантливого организатора В. А. Мойровой.
Женотделы на Украине отличались необычной актив¬
ностью. Повсеместно прошли женские конференции, а
затем были организованы делегатские собрания работ¬
ниц. Женщины принимали активное участие в субботни¬
ках, обследованиях и наведении порядка в детских
учреждениях, госпиталях, больницах, столовых. Женотде¬
лы своей работой содействовали успеху проводимых пар¬
тией кампаний помощи фронту, больным и раненым
красноармейцам, их семьям. Тысячи работниц были вы¬
двинуты депутатами Советов, на работу в отделы Со¬
ветов, в детские учреждения. На мою долю выпали ор¬
ганизация работы среди женщин в профсоюзах, среди
железнодорожников, участие в разработке первых за¬
конодательных актов по охране женского труда в про¬
мышленности.
В эти годы мне как работнику женотдела ЦК Компар¬
тии Украины выпало счастье видеть и слышать Владими¬
ра Ильича Ленина.
Вот как это произошло. Летом 1921 года в Москве
проходила II Международная конференция коммуни¬
сток. Делегацию Украины в составе О. Ф. Чернышевой и
Ц. В. Зориной возглавляла заведующая женотделом ЦК
КП(б)У В. А. Мойрова. Я получила гостевой билет.
Конференция открылась торжественно, в президиу¬
ме— н. К. Крупская, Клара Цеткин, А. М. Коллонтай,
М. И. Ульянова. Почетным председателем под востор¬
женные аплодисменты избрали Владимира Ильича Ле¬
нина. Тепло приветствовали конференцию М. И. Кали¬
нин, от Красной Армии — С. И. Гусев, блестяще высту¬
пила Клара Цеткин.
Мы, молодые коммунистки, были счастливы видеть
руководителей женского революционного движения и
всей душой ждали Ленина, а его все не было. В пере¬
рыве мы окружили Надежду Константиновну, чтобы
спросить, приедет ли Владимир Ильич. Она ответила, что
Владимир Ильич очень интересуется нашей конферен¬
цией, следит за ее работой, но в связи с подготовкой к
предстоящему конгрессу Коминтерна прийти не сможет.
Какова же была наша радость, когда мы узнали, что все
9 C*J3J. 6/р-о времени
129


участники конференции приглашены на III конгресс Ко¬
минтерна.
Конгресс открылся в Большом театре, а продолжал
работу в Андреевском зале Кремля. И вот мы на кон¬
грессе. Появление Ленина было встречено восторженны¬
ми возгласами на многих языках мира: «Да здравствует
Ленин!» Это было выражением горячей любви, беспре¬
дельной преданности учителю, вождю, создателю Ко¬
минтерна, руководителю первого в мире государства
рабочих и крестьян. На всех языках звучал международ¬
ный пролетарский гимн...
На конгрессе Владимир Ильич выступал с докладом
о тактике Коминтерна и по итальянскому вопросу. Образ
вождя, образ трибуна, стратега и тактика мировой ре¬
волюции, каким я увидела В. И. Ленина на III конгрессе
Коминтерна, я пронесла через всю свою жизнь.
В марте 1922 года я поехала на XI съезд РКП(б). В
составе делегатов были Г. И. Петровский, Д. 3. Ману-
ильский, В. П. Затонский, С. И. Покко, К. О. Киркиж,
Б. В. Кубасов и другие. Мы много говорили о предстоя¬
щем съезде, волновались за здоровье Ленина, который
болел. Поселили нас в Доме Советов, в столовой полу¬
чили паек — хлеб и папиросы. Мы, работники среди жен¬
щин, обсуждали вопросы совещания, созванного женот¬
делом ЦК РКП(б) в канун съезда.
Явились на съезд задолго до его открытия, с нетер¬
пением ожидая встречи с Лениным. И вот раздался гром
аплодисментов: появился В. И. Ленин. Ему с трудом уда¬
лось установить тишину. Ленин объявил XI съезд партии
открытым.
В политическом отчете Центрального Комитета Вла¬
димир Ильич с предельной ясностью и откровенностью,
со свойственной только ему способностью с десяткоз
сторон подойти к основному вопросу проанализировал
итоги работы партии. Говорил он просто, ясно, понятно,
с глубокой верой в правоту наших действий. Когда Вла¬
димир Ильич заявил, что «отступление закончено», каж¬
дый из нас был счастлив.
Совсем другим я увидела Ленина, когда он выступал
с заключительным словом на съезде. Тон терпеливого,
требовательного воспитателя коммунистов сменился за¬
дорной, остроумной критикой своих оппонентов. Он ис¬
ключительно ярко вскрывал несостоятельность и схола¬


стичность их споров о госкапитализме. Помню, как на
предложение Преображенского открыть дискуссию по
вопросам экономики кашей страны Ленин с иронией ска¬
зал: «Я думаю, это была бы самая непроизводительная
и неправильная трата времени»1.
В заключительном слове Ленин коротко остановился
на антипартийной деятельности некоторых членов быв¬
шей «рабочей оппозиции». Он предупредил, что их по¬
ведение грозит единству партии; «...есть вещи, которы¬
ми шутить непозволительно, есть такие вещи, как един¬
ство партии»2, — сказал Ленин.
Съезд принял важное решение о работе среди жен¬
щин. В резолюции съезда сказано: «В условиях пере¬
ходного времени значение политического влияния на
широкие массы работниц и крестьянок не только не
ослабевает, а приобретает особую важность... В силу
этого специальные отделы по работе среди женской про¬
летарской и крестьянской массы должны быть сохране¬
ны как самостоятельные отделы партийных комитетоз
и усилены квалифицированными работниками»3.
Закрывая съезд, Владимир Ильич произнес короткую
речь. Ленин был бодр, говорил, что съезд прошел еди¬
нодушно, сплоченно, и выразил уверенность в том, что
партия поняла, как ей нужно перестроить свою работу.
А раз мы это поняли, то сумеем добиться своей цели,—
подчеркнул он.
Трудные, но замечательные, незабываемые годы!
1 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 25, стр. 117.
1 Там же, стр. 127.
3 КПСС в резолюции и решениях съездов, конференций и
пленумов ЦК. Изд. 8-е, т. 2. М., 1970, стр. 365, 366.


А. И. КУЧУК
Юность боевая
Прошло с тех пор более 50 лет, а память все рвется
в прошлое. Мы жили горячим желанием разгромить вра¬
га. А врагов было много. С запада надвигались на нас
петлюровцы и белополяки, с юга наседал Деникин, в
тылу орудовали банды.
В эти дни коммунисты были всегда в первых рядах.
Незабываемые воспоминания остались у меня о же¬
стоких боях под Фастовом. Бойцы и командиры Тара-
щанской бригады, где я была партполитработником, про¬
являли тогда коллективный героизм. Многие из них по¬
легли смертью храбрых. Я получила сильное ранение
правой руки. Потеряла много крови, а поблизости мед¬
персонала не было. На руках меня перенесли на стан¬
цию Фастов, затем доставили в больницу. Скоро я сно¬
ва вернулась в строй, но долгое время еще не могла
садиться на лошадь, да и оружие в руках держать было
тяжело. Поэтому была я в тыловых частях помощником
комиссара санчасти Таращанской бригады. Комиссаром
же был Болотов Алексей Михайлович, член партии с
1905 года. Он стал моим учителем — смелый, отважный,
принципиальный коммунист — и хотя был уже в возрасте,
его подвижности мог позавидовать почти каждый из нас.
Это был зрелый марксист, преданный ленинец. Многим
обязана я ему. От него получила первую революцион¬
ную закалку и знания марксизма-ленинизма. Он часто
рассказывал о Ленине, о своих товарищах по партии, о
работе в подполье. Многие его беседы посвящались зна¬
чению союза рабочего класса и крестьянства.
Красная Армия была не только боевой силой, но
и представителем Советской власти на местах, ор-
132


ганизатором революционной
молодежи, женщин-работниц и
крестьянок. А вокруг гудело
кулачье, убивало из-за угла
красноармейцев и особенно
политработников.
В боях под Белой Церковью
я была ранена вторично.
Пролежав в госпитале три
недели, вновь спешу в родную
Таращанскую бригаду. Долго
добивалась резолюции комис¬
сара Бондаренко на рапорте о
возвращении на фронт. Доби¬
лась и, счастливая, напевала
песню:
И несется наша армия вперед,
Кулакам-врагам поблажки не дает.
Эй еы1 царские холопы, палачи,
Ну, попробуй-ка, попробуй подскачи!..
С фронта поступают непло¬
хие вести — Красная Армия на¬
бирает силы, бьет деникинцев.
Я — политрук. Думаю про се¬
бя: «Да, политрук — это преж¬
де всего воспитатель. Он дол¬
жен быть принципиальным, чут¬
ким, быть хорошим наставни¬
ком красноармейца, знать его
запросы, склонности, желания.
Он должен обладать внима¬
тельным зрением и отзывчивым
сердцем. Как много означает
слово политрука! В моменты
боевых схваток с врагами оно
становится грозным оружием и
играет подчас не меньшую
роль, чем вовремя доставлен¬
ные бойцам снаряды и патро¬
ны».
Кучук А. И. Родилась в
1898 г. Член КПСС с 1917 г.
С 1918 по 1920 г. была по¬
литруком Тараща некой ди¬
визии. В 1921 г.— в Донец¬
кой Трудовой армии комис¬
сар 27-го подразделения во¬
енно-полевого строительст¬
ва. С 1922 г.— член бюро и
заведующая женотделом
Волынского губкома партии.
С 1924 по 1932 г. работала
в органах РКИ в Москве. С
1932 г.— директор Москов¬
ского инженерно-экономи¬
ческого института. С 1941 по
1944 г. в г. Свердловске —
начальник отдела гор*С: эл-
кома. С 1944 по 1948 .— в
г. Днепропетровске заведо¬
вала кафедрой обществен¬
ных наук металлургического
института. Кандидат исто¬
рических наук. Персональ¬
ный пенсионер.
'•33


Условия для бесед были чрезвычайно тяжелыми. Мь:
проводили их в перерывах между боями, в лесу, в око¬
пах, а иногда, будучи расквартированными, по крестьян¬
ским избам. Для крестьян силами политработников был
организован ликбез в деревнях. В этом деле главными
помощниками у нас были учителя, хотя внешне они под¬
час держали нейтралитет: психологически это объясня¬
лось просто — власть часто менялась, а они оставались
на месте. Но начатую с нами работу учителя, как пра¬
вило, продолжали. В нашей Таращанской бригаде ликви¬
дация неграмотности проводилась в течение всей граж¬
данской войны.
Никогда не забыть мне такого случая: как-то сидели
мы в штабе бригады и разбирали маршрут похода на
Казатин. В это время вошел взволнованный боец и что-
то шепнул находившемуся здесь комиссару Бошкожуку.
Комиссар прекратил нашу работу и приказал привести
красноармейца Никулина. Мы не могли понять, что слу¬
чилось. Комиссар же подал команду: «Раздевайся до
пояса, снимай рубашку». Надо сказать, прозвучало это
весьма грозно. Никулин стал снимать рубашку и, обра¬
щаясь ко мне, сказал: «Товарищ политрук, отвернитесь»
Я отвернулась, но слышала, как что-то упало на пол. Ко¬
миссар приказал красноармейцу поднять упавший пред¬
мет. «Откуда и где ты взял это?» Заикаясь, Никулин
рассказал, что, делая обыск у каких-то богачей, он по¬
зволил себе взять кусок шевро на ботинки своей невес¬
те. «Ты понимаешь, что это грабеж, мародерство, а мь;
ведь не грабители!», — говорил Бошкожук. «Больше это¬
го не повторится»,— твердил боец. Приговор комиссара
был суров — расстрелять. Начался спор: не слишком л^
он жесток. Мы обратились за разъяснениями к начдива
Н. А. Щорсу, который после тщательного разбиратель¬
ства заменил наказание более мягким.
Прошло несколько лет. Шел 1922 год. Я заведовала
на Волыни губернским женотделом. Как-то пришел ко
мне этот теперь уже бывший красноармеец Никулин, ра¬
достно жмет руку, говорит, что из газеты узнал о моей
здешней работе. «То событие, — говорил он, — явилосэ
для меня большим уроком. Подвела слабость перед ве¬
щами, польстился на какой-то кусок шевро. Стыдно сей¬
час. Спасибо Вам». Я не удержалась, спросила его: «Ну
а невеста Ваша как же?» Он ответил: «Теперь это уже
134


моя жена и сынишка у нас есть. Но теперь я и детям
закажу не быть рабами вещей».
Комиссары в частях Красной Армии были, конечно,
разные, с разными характерами, умением подойти к лю¬
дям, с разным политическим опытом, но в большинст¬
ве своем это были люди высокой требовательности к
себе, большой внутренней культуры, гражданского и бо¬
евого долга.
Вот, например, комиссар Бондаренко. Высокий, строй¬
ный, всегда подтянутый, собранный, хороший оратор, он
звал бойцов на выполнение своего долга вдохновенно,
и все знали, что сам он, не щадя жизни, всегда пойдет
в первых рядах в бой.
Это был хороший воспитатель. Он создал настоящую
школу для подготовки и воспитания политруков. С на¬
ми он вел занятия по марксистско-ленинской теории.
Красная Армия являлась для нас настоящим универси¬
тетом и большой политической школой, которую мы
ощущаем всю жизнь.
Комиссару Бондаренко я обязана жизнью. Был мо¬
мент, когда он буквально вырвал меня из когтей неми¬
нуемой смерти. Когда Таращанская бригада заняла Белую
Церковь, мы расположились там во дворце какой-то
-рафини. Как всегда, красноармейские части сразу же
были окружены молодежью, рвущейся в бой с белыми.
И здесь мы встретили хорошо организованную рево¬
люционную молодежь. Мы говорили с ними на разные
темы: о положении на фронте, международном поло¬
жении, о петлюровщине и религии и т. д. В то время
в Белой Церкви орудовала секта евангелистов, наши
злейшие враги. Они сочиняли разные небылицы о Крас¬
ной Армии, скрывали петлюровских бандитов. Комму¬
нистов они называли «бесовым отродьем» и расправля¬
лись с нами, по их выражению, «по-божески». Слежка
была и за мной. Как-то я шла с собрания молодежи, на
меня набросились неожиданно, я даже не успела вы¬
тащить наган. Схватили, втащили в подвал какого-то дво¬
ра, связали руки, ноги и стали править тут же какой-то
молебен. Мне казалось, что все кончено и выбраться я
не смогу. Слышу кто-то кричит: «Отсечь ей голову», а
чакой-то бородач предлагает начинать с ног, мол, «пу-
-1ай прочувствует, бесово отродье, муки за осквернение
6ста> . Кричать я не могла, во рту была тряпка. Но вот
135


послышалась стрельба, стук в подвальную дверь, она
заскрипела, и я вдруг увидела перед собой комиссара
Бондаренко и его помощника Волошина. Оказывается,
какой-то мальчик шел за мной после беседы и видел,
как евангелисты схватили меня. Он и сообщил в штаб
об увиденном. Я была спасена...
В ноябре 1920 года бесславно закончил свой анти¬
советский «поход» царский генерал Врангель. Встал во¬
прос о трудовой вахте красноармейских частей: помочь
восстановлению разрушенного хозяйства России. Нуж¬
дался в этом и Донбасс. Промышленность требовала
угля. Донбасс в то время являлся почти единственным
источником топлива для Советской страны. Но произво¬
дительность его была низка, большинство шахт разруше¬
но, кадры разбросаны по разным районам страны. Кро¬
ме того, сильная засуха, голод охватили Поволжье, Ук¬
раину, Донбасс. Трудно было работать и голодным шах¬
терам, и нам, красноармейцам. Неделями не имели мы
хлеба, забывая даже его вкус.
С засухой энергично боролись всеми средствами: по¬
ливали землю, рыли колодцы, но трудно было напоить
землю досыта.
Донецкий губком и губисполком всеми мерами ста¬
рались накормить тружеников Донбасса, но жизнь по¬
казала, что без помощи других районов Украины ре¬
шить этот вопрос не удастся.
Помню, что доклад о международном и внутреннем
положении Донбасса делал тов. Б. Магидов. После до¬
клада он подозвал меня и пригласил в губком партии.
Я была в то время военкомом 27-го подразделения во¬
енно-полевого строительства и не догадывалась зачем
могла понадобиться. Точно в указанное время явилась
в губком партии. Встретил меня секретарь губкома
тов. Э. И. Квиринг. Он сказал, что решается вопрос о
моей демобилизации. Серафима Ильинична Гопнер, при¬
сутствовавшая здесь, по-матерински добро сказала: «То¬
варищ Кучук, Вам выпала большая честь — помочь губ-
кому в борьбе с голодом. Нам нужны люди с особой
энергией, а товарищ Магидов рекомендует Вас именно
такой. Теперь предстоит вести войну с голодом, войну
за хлеб... Это тот же фронт и не менее важный».
На состоявшемся заседании губкома присутствовали:
тов. Квиринг (секретарь губкома), предгубисполкома
136


тов. Рухимович, тт. Радченко, Магидов, Гопнер, Ляпин.
Чувствовалась большая напряженность, разговор шел о
хлебе для шахтеров, для армии. Главным вопросом бы¬
ла борьба с голодом.
С. И. Гопнер зачитала обращение к трудящимся Киев¬
щины, Волыни и Подолии об оказании помощи Донбас¬
су хлебом и другими продуктами. Для реализации его
положений была создана комиссия, куда вошла и я. На
нее возлагалась задача сделать все возможное, чтобы
накормить тружеников Донбасса. Задание трудное, но
мне было приятно, что из армейцев выбрали именно ме¬
ня. И я была всегда готова оправдать доверие.
В Киеве, куда я отправилась, встретилась с первым
председателем губкома Я. Б. Гамарником, чутким, ду¬
шевным человеком. Тов. Гамарник сразу же поручил мне
выступить с докладом о положении в Донбассе.
Не прошло и трех дней, как киевляне отправили в
Донбасс первый эшелон с хлебом. Этому эшелону была
дана зеленая дорога, и шахтеры от своих братьев-киев-
лян немедленно получили хлеб.
Все работали не покладая рук. Посланные уполномо¬
ченные губкома и губисполкома выявляли и находили у
кулаков излишки спрятанного хлеба. Все это немедлен¬
но отправлялось в Донбасс. И сейчас старые шахтеры
часто вспоминают киевлян, которые повернули «стихию»
вспять: Киевщина не только накормила Донбасс, но и
выделила большое количество посевного материала.
Донбасс вскоре вновь зажил своей обычной трудовой
жизнью.
В дни пятидесятилетия Великого Октября мне дове¬
лось побывать в Донбассе. Я радовалась тому, как хоро¬
шо живут его труженики, с гордостью и грустью вспо¬
минала трудный 1921 год.
После завершения службы в армии и работы в Киеве
я была направлена ЦК КП(б)У на работу в Волынский
губком партии — заведующей губженотделом. Губерн¬
ская партконференция избрали меня членом губкома
партии. Так закончилась страница моей жизни, когда я
была политбойцом Красной Армии.


X. С. СТОЛЯР
Они живут в наших
сердцах
Мы были тогда молоды, очень молоды. Нас — шесте¬
рых девушек, — вели по улицам города Яссы рядом с
пожилыми крестьянами в цепях, в окружении вооружен¬
ных солдат. Нас — 59 жителей местечка Атаки и окрест¬
ных сел района (бывшего Сорокского уезда на севере
Бессарабии) — должен был судить Ясский военный три¬
бунал за коммунистическую пропаганду и незаконное
хранение оружия.
Вспоминается наш процесс. Мрачные залы военного
трибунала... Кругом солдаты... Жестокие лица королев¬
ского прокурора и военных судей... Публики мало —
кроме родителей в суд не допускали никого. На столе —
вещественные доказательства:	оружие, найденное у
крестьян, и пишущая машинка, «экспроприированная»
нашими товарищами из Бричевской примарии для пе¬
чатания листовок. Несмотря на повальные обыски и из¬
биения, сигуранца не нашла литературы. Большинство
товарищей стойко выдержали все пытки и не дали ни¬
каких показаний.
На всю жизнь запомнилась мне ясская тюрьма «Га-
лата», где нас держали до суда. 6 сентября 1931 года,
Международный юношеский день, мы, политзаключен¬
ные ясской тюрьмы, решили отпраздновать пением «Ин¬
тернационала». Женскую тюрьму от мужской разделял
большой двор и забор, но мы сумели договориться с
нашими товарищами и в условленное время вышли в
тюремный двор и запели гимн трудящихся всего мира.
Со двора мужской тюрьмы также поплыли мощные зву¬
ки «Интернационала». Вся тюрьма ожила. На минуту мы
138


забыли, что находимся в тюрь¬
ме. Нам показалось, что мы
снова в строю и вместе с мо¬
лодежью всего мира боремся
за светлое будущее. Но эта
минута была очень краткой.
Раздались окрики охранникоз,
свист нагаек.
Сквозь щели забора мы уви¬
дели, как волокут по земле в
карцер избитых и окровавлен¬
ных товарищей. После распра¬
вы с мужчинами охранники на¬
бросились на женщин. Нас из¬
били, заковали в цепи (одной
цепью двоих) и закрыли в ка¬
меру. В небольшой монастыр¬
ской келье нас было более 60
женщин — политических и уго¬
ловных.
Партийная организация Ясс,
узнав обо всем, что случилось
в тюрьме, организовала митин¬
ги протеста на фабриках, выпу¬
стила листовки, направила де¬
легацию в министерство юсти¬
ции. В результате с нас сняли
цепи и выпустили из карцеров.
Приговор был суровым, боль¬
шинство товарищей были при¬
говорены к тюремному заклю¬
чению, женщины были освобож¬
дены, так как у них не было
найдено оружия... После выхо¬
да из тюрьмы за нами в Ата¬
ках была установлена постоян¬
ная слежка. Работать приходи¬
лось в исключительно тяжелых
условиях подполья, но товари¬
щи были горячо и до конца
преданы делу партии. Активно
работала Оля Шайда. Ее тоже
арестовали в 1931 году вместе
Столяр X. С. Родилось
е 1911 г. Член партии с 1932 г.
В коммунистическом под¬
полье Бессарабии принима¬
ла участие с 1928 года. В
1933—1937 гг. была членом
Атакского волостного, а за¬
тем Сорокского уездного
комитетов партии. Дважды
подвергалась тюремному за¬
ключению в королевской
Румынии. После освобожде¬
ния Бессарабии от боярско-
румынской оккупации —
зам. председателя Сорок¬
ского горкома МОПРа. В го¬
ды Великой Отечественной
войны — в эвакуации. В пос¬
левоенные годы — препода¬
ватель истории. Ныне пер¬
сональный пенсионер.
139


с мужем, старым активистом подполья, Филиппом Шай-
да, позднее погибшем на фронте. Олю обвиняли в том,
что она вышивала красные флаги, которые наши ком¬
сомольцы развешивали по ночам накануне революцион¬
ных праздников—1 Мая, 7 ноября. В 1940 году, после
воссоединения Бессарабии с Советской Родиной, Оля
Шайда была избрана председателем сельского Совета
поселка Атаки. После войны она много лет переизби¬
ралась председателем поселкового Совета.
Активно работали женщины в мопровской организа¬
ции Атакской волости, особенно в селе Елизаветовка.
Собранные вещи и продукты они привозили в поселок
Атаки, где наши активистки Ева Харми, Маля Доляр и
другие, тоже судившиеся по процессу «59», собирали
продукты и пересылали в румынские тюрьмы: «Тыргу-
Окна», «Дофтана» и женскую тюрьму «Мисля», где с
1935 года находились сестры Елена и Мария Сырбу.
Елена — дочь молдавского учителя. Она родилась в
1915 году в селе Самойловка, ныне село Рудь Дондю-
шанского района МССР. Отец ее, Иван Захарович Сыр¬
бу, был участником революции 1905 года. Большое влия¬
ние на формирование мировоззрения своих детей ока¬
зала их мать Вера Васильевна. Она привила им любовь
к книгам, отзывчивость, стремление ко всему передово¬
му и гуманному.
В их доме была большая библиотека произведений
русских, молдавских и иностранных писателей. Здесь же
хранилась и запрещенная литература. Старшие сестры
Елены: Мария, Виктория и Аделя — активно работали в
революционном подполье Бессарабии и Румынии.
Село Рудь находится недалеко от Атак. Подпольная
организация села входила в состав Атакского волостно¬
го комитета. Вместе с нами в 1932 году в процессе 59
коммунистов из Атакской волости были судимы и кре¬
стьяне села Рудь: Е. С. Чеботарь, А. С. Цимбалист,
Е. Л. Носатый.
Я близко знала семью Сырбу, нас связывала долго¬
летняя совместная работа в подполье. Помню Елену еще
совсем молодой. Она была младшей в семье. Не могу
забыть ее обаятельную улыбку, юную красоту. Она бы¬
ла серьезна не по годам, очень способная к наукам,
скромная, вдумчивая. С юных лет она пошла по стопам
родителей и старших сестер.
140


Еще будучи ученицей Сорокской гимназии, Елена
вступила в подпольную ученическую организацию «Крас¬
ный школьник». С того времени начинается ее тернистый
и славный путь профессионального революционера. Ее
можно было видеть на студенческих демонстрациях в
Яссах, во время каникул на рабочих митингах в Аккер¬
мане, на конспиративных квартирах, где печатались ли¬
стовки, в рабочих кварталах, где она читала и распро¬
страняла газеты и листовки.
В марте 1935 года Елена была арестована в Аккер¬
мане (ныне Белгород-Днестровский Одесской обл.)
вместе со своей старшей сестрой Марией и другими
подпольщиками.
Ее истязали в сигуранце так же, как и старшую сест¬
ру Марию и других арестованных.
Кишиневский военный трибунал приговорил 43 рабо¬
чих и крестьян из Аккермана к длительным срокам.
Мария Сырбу была осуждена на 10 лет, Елена — на
5 лет, позже, при пересмотре дела, на 3 года. Начались
долгие годы скитаний по тюрьмам. В тюрьме Елена Сыр¬
бу была любимицей политзаключенных. «Наша Донька»
звали ее с любовью. Она была моложе всех, но стой¬
кой и убежденной революционеркой.
— Невыносима была жизнь в тюрьме, — вспоминает
Мария Сырбу, — голод, холод, издевательства, обыски,
карцерный режим. Но ничто не могло сломить Елену. Ее
никогда не покидала безграничная вера в светлое бу¬
дущее человечества. Всегда жизнерадостная, она под¬
бадривала своих подруг1.
Помню мою встречу с Еленой после ее освобожде¬
ния из тюрьмы. Глядя на нее, на ее хрупкую фигурку,
нежные детские черты лица с прекрасными, немного пе¬
чальными глазами, трудно было поверить, что эта
девушка сумела перенести пытки в сигуранце и пре¬
одолеть тяжелые годы заключения. В коллективе по¬
литзаключенных тюрьмы Елена получила хорошую за¬
калку.
После освобождения из тюрьмы Елена жила в Буха¬
ресте, выполняла ответственную партийную работу. Час¬
то выезжала в рабочие центры. Шла смертельная схват¬
1 Борцы революционного подполы Молдавии. Кишинев, 1958,
стр. 251.
141


ка с фашизмом, гибли миллионы людей, и Елена тоже
шла на смерть.
Преступная антисоветская война, в которую была во¬
влечена боярская Румыния, потребовала от коммунистов
мобилизации всех своих сил для общей борьбы против
фашизма. В этой борьбе пало много товарищей. Среди
них была и Елена Сырбу. В ноябре 1942 года Елена бы¬
ла арестована. 13 дней ее пытали опытные палачи си¬
гуранцы, но она отказалась давать показания. Бухарест¬
ский военный трибунал приговорил ее к расстрелу, позже
высшую меру наказания заменили 25 годами каторги.
«Она фанатично предана коммунизму» — писал следо¬
ватель.
1 августа 1943 года, находясь в Плоештской тюрьме,
она трагически погибла.
— Во время налета англо-американской авиации, —
вспоминает Мария Сырбу, — на здание тюрьмы упал ох¬
ваченный пламенем самолет. Охранники и стража раз¬
бежались. Но двери камер остались запертыми, и Елена
заживо сгорела вместе с другими женщинами и детьми,
которых она в последние мгновения пыталась спасти.
Она погибла в возрасте 28 лет, в расцвете молодос¬
ти. Такой она осталась в памяти товарищей — молодая,
обаятельная, добрая и заботливая, стойкая и убежден¬
ная коммунистка.
Имя Елены Сырбу увековечено. Культпросветучили-
ще в городе Сороки названо ее именем. На родине Еле¬
ны, в селе Рудь, в доме, где она родилась, создан ме¬
мориальный музей.
Тюрьмы не могли устрашить коммунистов и коалсо-
мольцев, которые под знаменем Октябрьской револю¬
ции боролись за счастливое будущее трудящихся.
Далеко за пределами республики известно имя
славной дочери Молдавии Ольги Банчик. Жизнь-подвиг
можно сказать о ее короткой, но героической жизни.
Кишиневская работница, воспитанница подпольного ком¬
сомола, она с юных лет познала нелегкую жизнь рево¬
люционерки-подпольщицы. Впервые она была аресто¬
вана за участие в забастовке в 1926 году, а в 1928 году
снова арестована и осуждена к 6 месяцам тюремного
заключения.
В те годы я жила в Кишиневе и встречалась с Оль¬
гой по работе в подпольном комсомоле. Всегда веселая.
142


жизнерадостная, полная энергии, она готова была вы¬
полнить любое задание. Милое юное лицо, добрая улыб¬
ка, всегда приветливая, она полюбилась всем товари¬
щам. Судьба профессионального революционера не ба¬
ловала ее.
Это были годы, когда ком¬
мунисты и комсомольцы Бес¬
сарабии действовали в глубо¬
ком подполье, когда непре-
кращавшиеся аресты и процес¬
сы вырывали из их рядов на
долгие годы многих и многих
лучших активистов. Но несмот¬
ря на это, революцоннное дви¬
жение было на подъеме. Не
прекращались забастовки и де¬
монстрации против оккупантов.
Из профсоюза в комсомол,	0льга	Банцик
из комсомола в Компартию —
таков был путь молодого поколения революционеров.
Этот путь прошла и Ольга Банчик. В 1932 году она ос¬
вободилась после двухлетнего заключения в кишинев¬
ской тюрьме. В том же году она вступила в Компартию.
Всей душой она отдалась партийной работе. За печата¬
ние и распространение листовок в Бухаресте Ольга бы¬
ла арестована и жестоко избита в сигуранце. Палачи ни¬
чего не узнали, Ольга не назвала никого из товарищей. И
все же за распространение листовок ее осудили. С 1935
по 1937 год она находилась в тюрьмах: «Мисля», «Де¬
ва», «Думбравены».
— Все мы очень любили Ольгу Банчик, — вспоминает
Роза Сатовская.— Она была очень жизнерадостным,
стойким и хорошим товарищем в коллективе. Особенно
мне запомнился ее чудесный голос. Она очень любила
петь революционные и народные песни.
После освобождения из тюрьмы Ольга не могла вер¬
нуться в Бессарабию, где ее преследовали агенты сигу¬
ранцы. И товарищи помогли ей уехать во Францию. Весь
мир в те годы с волнением следил за героической борь¬
бой испанских республиканцев и добровольцев интер¬
национальных бригад против фашизма. Ольга активно
действовала в комитете помощи испанским республи¬
канцам.
143


В годы оккупации Франции Ольга Банчик борется в
рядах бойцов Сопротивления. Она была техником и
связной партизанской группы. Позже она стала помощ¬
ницей командира интернациональной группы партизан
по изготовлению мин и бомб. Эта группа, носившая на¬
звание «Сталинград», выполняла ответственные и опас¬
ные боевые задания. Партизаны любили скромную, энер¬
гичную и бесстрашную Ольгу-Пьеретту.
В одной из групп партизанских отрядов, которым ру¬
ководил Миссак Манушьян — председатель армянской
секции Компартии Франции, действовала и Ольга Вен¬
чик. Она получила задание проследить распорядок дня
коменданта города Парижа генерала Шаумбурга. Этому
палачу, посылавшему на казнь тысячи борцов Сопротив¬
ления, народные мстители вынесли смертный приговор.
Более двух месяцев она прогуливалась со своей ма¬
ленькой дочуркой Долорес в белой коляске по аллеям
Булонского леса.
Утром 28 июля 1943 года Ольга передала партизану
Рейману «букет» красных цветов. На следующий день
этот букет был брошен в открытую машину. Оглуши¬
тельный взрыв разнес лимузин и его пассажиров на
куски. Но в этой машине в тот день генерал Шаумбург
не находился, погибли другие высшие чины немецкой
комендатуры Парижа. Озверевшие эсэсовцы рыскали по
всему городу, и им удалось напасть на след Ольги Бан¬
чик и других партизан. Несколько месяцев вместе с
другими 22 своими товарищами Ольга подвергалась не¬
человеческим пыткам в гестапо. Но никаких показаний
она не дала.
14 февраля 1944 года суд приговорил всех к расстре¬
лу. Ольгу Банчик оставили для дальнейшего «расследо¬
вания». Ее снова пытали, чтобы заставить дать нуж¬
ные им сведения. Ничего не добившись, гитлеровцы пе¬
ревезли Ольгу в тюрьму города Штутгарт, где 10 мая
1944 года, в день, когда ей исполнилось 32 года, ее каз¬
нили на эшафоте.
Молодая, красивая, любимая жена и счастливая мать
маленькой дочери, Ольга Банчик пошла на смерть во
имя детей всего мира.
В своем предсмертном письме дочери Долорес, Оль¬
га писала: «Моя дорогая маленькая девочка... Твоя ма¬
ма пишет последнее письмо. Завтра в 6 часов, 10 мая
144


меня не будет в живых. Моя любовь, не плачь. Твоя ма¬
ма не плачет. Я умираю со спокойной совестью и убеж¬
дением, что у тебя будет более счастливое будущее...
Гордись своей матерью, моя маленькая любовь. Твой
образ все время перед моими глазами. Надеюсь, что
встретишься с отцом, надеюсь, что его участь будет не
такой, как моя. Скажи ему, что я все время думала о
нем, как и о тебе. Оба Вы мне очень дороги... Дорогая
моя доченька, кончаю письмо и верю, что ты будешь
счастлива вместе с папочкой и всеми людьми всего
мира.
Прижимаю вас к своему сердцу крепко-крепко. Всего
хорошего, любовь моя. Твоя мать, Ольга Банчик. 9 мая
1944 года»1.
Имя Ольги Банчик увековечено во Франции. В книге
«Памяти двадцати трех», вышедшей в Париже, сказано:
«Имя Ольги навеки запечатлено в сердцах ее исстра¬
давшегося народа, в сердце Франции, ибо она одна из
подлинных героинь ее».
Сохранился снимок группы политзаключенных жен¬
щин румынской тюрьмы «Мисля» 1935 года. (Фотогра¬
фия экспонируется в Музее истории Компартии Молда¬
вии в Кишиневе и других музеях.) На снимке молодая
Ольга Банчик. Вместе с ней Полина Богуславская, кото¬
рой молдавский поэт Ливиу Деляну посвятил свою поэ¬
му «Свадьба в цепях»:
...Поклонись же до земли
им, история Планеты,
Звону их цепей внемли, —
Этих уз
Священней нету!
Полина — уроженка Кишинева. Со школьной скамьи
она активистка революционного подполья. В 1929 году
жила в Праге, принимала активное участие в митингах
и демонстрациях, организованных Компартией Чехосло¬
вакии. В 1930 году вернулась в Кишинев. С 1931 года —
член Компартии Румынии. Руководила подпольной ти¬
пографией и библиотекой Кишиневского горкома пар¬
тии. Она была арестована 6 марта 1932 года, когда пе¬
чатала листовки. Яков Богуславский был арестован еще
15 февраля.
1 Борцы революционного подполья Молдавии, стр. 264—267.
10 Сквозь бурю Бремени
145


В сигуранце ее истязали. Она не дала никаких по¬
казаний. Ее выдержка и стойкость служили примером
для многих.
Полина была осуждена к 7 годам тюремного заклю¬
чения, 10 годам лишения прав и 10 тысячам лей штра¬
фа. В этом же процессе «17» был осужден Яков Богу¬
славский к 10 годам тюрьмы. Они нежно любили друг
друга, и, чтобы иметь право на переписку, им нужно бы¬
ло зарегистрировать свой брак.
Это о Поле и Яше писала кишиневская газета «Бес¬
сарабское слово» 11 апреля 1933 года: «Вице-примарь
города Кишинева зарегистрировал бракосочетание ком¬
муниста Якова Богуславского с коммунисткой Паулиной.
Оба привезены из центральной тюрьмы». Газета умол¬
чала, что Яков был в кандалах.
Десять лет тюрьмы, это не только юность, погуб¬
ленная в сырых казематах, вдали от жизни, света и жи¬
вой природы. Это дни и ночи, месяцы и годы напряжен¬
ного ожидания и жестокой борьбы за право выжить, вы¬
стоять и сохранить свой человеческий облик, свои убеж¬
дения коммуниста. И порой, когда казалось, что боль¬
ше нельзя выдержать, коммунисты выдерживали. А в
сердце каждого были еще боль и постоянная тревога о
товарищах, о родных и близких. И самым большим со¬
бытием в тюрьме был приезд новых товарищей, от ко¬
торых можно было узнать вести с воли или получить
живую весточку от своих. Сколько трогательных исто¬
рий рассказывали о переписке между Полиной и Яко¬
вом, о том, какую изобретательность проявляли това¬
рищи, чтобы передать несколько слов или привет. Когда
смотришь на рубашку, вышитую в тюрьме Полиной для
Якова, или шкатулку и другие вещи, сделанные Яшей
для Полины (эти вещи экспонируются в кишиневских му¬
зеях), то понимаешь, сколько любви и преданности вло¬
жено в эти вещи. Только любовь и глубокая вера в пра¬
воту своего дела помогли выстоять, выжить и остаться
в строю.
Большую помощь политзаключенным оказывали ор¬
ганизации МОПРа. Наши активисты Атакской волости по¬
стоянно заботились о женщинах тюрьмы ^Мисля». Мы
часто отправляли им посылки с продовольствием, теплы¬
ми вещами и медикаментами.
В 1939 году Полина была освобождена условно, с
146


обязательством каждые две недели регистрироваться в
кишиневской сигуранце. Полина вновь включилась в
подпольную работу, но агенты сигуранцы следили за
каждым ее шагом. После условного освобождения из
тюрьмы Якова, за которым также была установлена по¬
стоянная слежка, ЦК Компартии Румынии отозвал их в
Бухарест, где они жили и работали в глубоком подполье.
Полина работала в ЦК комсомола.
В июле 1940 года они приехали в освобожденную
Бессарабию. Я помню, как счастливы были они. В то
время мы часто встречались в ЦК МОПРа МССР. Я тогда
работала зам. председателя Сорокского горкома МОПРа,
а Полина инструктором ЦК МОПРа МССР. МОПР прово¬
дил большую работу по оказанию помощи политзаклю¬
ченным бессарабцам и их семьям, которые еще находи¬
лись в заключении в румынских тюрьмах и концлагерях
Франции и Африки (там содержались добровольцы ин¬
тербригад в Испании).
Но недолго посчастливилось Полине быть вместе с
Яковом, ходить свободно по родному Кишиневу, не ду¬
мая о слежке агентов сигуранцы, об арестах и тюрьмах.
Началась война, и Яков ушел добровольцем в Красную
Армию.
В сентябре 1941 года ЦК КП Молдавии создает под¬
польный партийный центр, который был направлен на
оккупированную территорию Молдавии для организации
и руководства партизанской борьбой. В его состав во¬
шел и Яков Богуславский.
В этой великой священной войне не могла не уча¬
ствовать и Полина. С 1943 года она в составе партизан¬
ской группы в Крыму. Руководил группой старый боль¬
шевик, полковник С. И. Самойлов, бывший участник ре¬
волюционного подполья Бессарабии.
— Когда оккупанты напали на след нашего отряда,—
вспоминает Полина, — и пытались нас окружить, мы вы¬
нуждены были отступить на горные вершины, в лесную
местность. 36 часов мы шли по скользким горным тро¬
пинкам, в снежную вьюгу, голодные и обледенелые, пи¬
таясь сырыми кукурузными зернами. Но мы выдержали.
Вскоре партизанские отряды объединились и вместе с
наступающими частями Советской Армии очистили Крым
от оккупантов...
10’
147


Свой боевой путь Полина закончила в рядах Совет¬
ской Армии на Втором украинском фронте.
После войны она работала в Верховном суде и в
Министерстве финансов МССР. Ныне живет в Кишиневе.
Персональный пенсионер.
Нет в живых многих наших дорогих товарищей. Одни
погибли в тюрьмах, другие скончались преждевремен¬
но вследствие перенесенных пыток в сигуранце и тюрь¬
мах. Многие погибли на войне при выполнении боевых
заданий.
Их было много — простых работниц и крестьянок,
школьниц и студенток, молодых, жизнерадостных деву¬
шек, отдавших все свои силы борьбе против несправе¬
дливого мира, за счастливое будущее для всех. Имена
их не должны быть забыты. Все они живут в наших серд¬
цах.


Д. И. РОЙТМАН
Дорогою борьбы
На путь революционной борьбы я стала после заба¬
стовки на табачной фабрике, где тогда работала. А было
это так: в Кишиневе, как и в других городах Бессара¬
бии, оккупированных королевской Румынией, усилива¬
лись террор и наступление на рабочий класс. В конце
1918 года снизили и без того низкую заработную плату
рабочим табачной фабрики. В числе других товарищей
я выступала перед рабочими, призывая их объявить за¬
бастовку протеста. Забастовка продолжалась два дня,
но была проиграна, а группу рабочих-активистов, в том
числе и меня, уволили с работы. Вскоре меня начали
привлекать к нелегальной партийной работе.
Первое задание — расклеить по городу листовки.
Впервые на это дело взял меня с собой М. Дубинский,
рабочий-кожевенник. В середине 1919 года я уже ра¬
ботала курьером по перевозке нелегальной литературы.
Материалы приходилось возить в Бендеры, Болград, Со¬
роки, Бельцы, Измаил и другие города Бессарабии. На
явочных квартирах у меня их забирали, и я возвраща¬
лась в Кишинев.
В конце 1920 — начале 1921 года я работала в не¬
легальной партийной типографии в Кишиневе по бывшей
Свечной улице № 30. Там при мне работал Н. Кигель,
его брат и сестра помогали ему. Типография имела два
выхода — парадный и со двора. При входе с улицы бы¬
ла открыта бакалейная лавка, которая по виду ничем
не отличалась от других таких же лавок. Подводы подъ¬
езжали и уезжали, не вызывая никаких подозрений. А
вместе с продовольственными товарами привозилась бу-
м“-~а для типографии, с тарой отвозились напечатанные
149


газеты и листовки. В то время
мы были связаны с С. Бубнов-
ским и П. Ткаченко, секрета¬
рем Бессарабского партко¬
ма.
В августе-сентябре 1921 го¬
да начались аресты по всей
Бессарабии. Были арестовань:
многие товарищи и в Кишине¬
ве, в том числе руководитель
типографии Н. Кигель, его брат
и сестра. Арестовали и меня1.
Румынские власти старались
объединить многих арестован¬
ных в единый процесс. Среди
арестованных по нашему делу
были также товарищи: М. Май-
ковская, И. Кисловский, С. Са¬
мойлов, В. Никольская, Т. Кру-
чок, Н. Голуб, Л. Кисловская,
П. Сандуца и другие — всего
13 человек. Всех подвергали
жестоким пыткам. Особенно
мне запомнился после избие¬
ний и пыток С. Садлойлов. Его
в сигуранце бросили на нес¬
колько часов в одно поАлеще-
ние со мной. Он был полу¬
мертв. Пыткам подвергался и
Н. Кигель, которого избивали,
волочили по двору. Его трудно
было узнать.
Мы уже находились в киши¬
невской центральной тюрьме,
когда привели из сигуранцы Та¬
мару Кручок. От перенесен¬
ных пыток она не могла ни
стоять, ни сидеть, ни говорить,
даже лежать ей было очень
трудно.
Ройтман Д. И. Родилась
в 1902 г. Член КПСС с 1926 г.
С 1919 г. принимала уча¬
стие в подпольном комму¬
нистическом движении в
Бессарабии. Подвергалась
тюремному заключению с
1921 по 1925 г. В 1926 г. бы¬
ла направлена на учебу в
Советский Союз. В 1929 г.
вернулась в Румынию. Бо¬
лее десяти лет активно уча¬
ствовала в работе Коммуни¬
стической партии Румынии,
будучи секретарем ряда
подпольных городских и об¬
ластных партийных комите¬
тов, членом подпольного ЦК.
Занесена в Золотую книгу
ЦК КП Молдавии и Прави¬
тельства МССР. Персональ¬
ный пенсионер.
1 Впоследствии я узнала, что после нашего ареста типографию
удалось перевести в другое место, где она еще сравнительно долго
функционировала.
150


Появление Тамары наполнило нашу тюремную жизнь
ярким содержанием. Нас было более 10 девушек-полит-
заключенных. Для подпольщика одной стойкости и сме¬
лости было мало. Нужны были политические знания, уме¬
ние ориентироваться в сложной обстановке. Этому нас
учила Тамара. Помимо бесед на отдельные политиче¬
ские темы, она рассказывала о многогранной работе
большевистской партии под руководством Владимира
Ильича Ленина. Все это способствовало нашему полити¬
ческому росту. До тюрьмы мы занимались лишь в по¬
литкружках и, конечно, не были достаточно подготовле¬
ны к тому, чтобы вникать в сложную международную и
внутреннюю обстановку того периода.
Т. Кручок пользовалась большим авторитетом среди
политзаключенных. Ее выбрали в руководящую «трой¬
ку» в тюрьме, осуществлявшую связь с волей...
В жизни каждого человека есть события, которые за¬
поминаются навсегда. Таким событием для меня стал
вечер 4 декабря 1921 года, когда Тамару Кручок увезли
из нашей камеры на расстрел. Ей было всего 24 года. В
те годы тысячи людей прошли через застенки сигуран¬
цы и каторжные тюрьмы буржуазно-помещичьей Румы¬
нии. Расправа без суда и следствия была обычным яв¬
лением.
И. Кисловского, Г. Двоскина, Б. Шехтмана и нашу Та¬
мару 5 декабря расстреляли на берегу Днестра. В знак
протеста против расстрела наших дорогих товарищей
политзаключенными кишиневской тюрьмы была прове¬
дена трехдневная голодовка.
С тюремной администрацией борьба шла беспрерыв¬
но. Так, 25 декабря 1921 года политзаключенные объя¬
вили голодовку, которая длилась восемь дней. Чтобы
уточнить некоторые данные в связи со следствием, жен¬
щины-политзаключенные решили использовать тюрем¬
ную церковь в день «рождества Христова». Мы предпо¬
лагали, что посещение церкви даст нам возможность до¬
говориться с нашими товарищами мужчинами, которых
включали в наш процесс. Однако в церкви не оказа¬
лось ни одного политзаключенного. Администрация
тюрьмы, по-видимому, разгадала наш «религиозный экс¬
таз» и не разрешила никому из них пойти в церковь.
Начался молебен. Его проводило большое церковное на¬
чальство, говорили, чуть ли не патриарх Мирон Кристя.
151


Все присутствующие молились на коленях, стояли только
политзаключенные женщины. Когда закончилось бого¬
служение, патриарх в сопровождении двух монахов при¬
шел исповедовать заключенных. Они ненадолго задер¬
жались в камере уголовных. Там стояли смрад и духо¬
та, плакали грудные дети, валялись на полу подростки,
проститутки, больные и здоровые, старые и молодые.
Войдя в нашу камеру, патриарх подошел к В. Никольской
и спросил ее: «Вы почему находитесь в тюрьме?» Она
ответила: «Обвиняемся в преступлении против государ¬
ственной безопасности». Но этот ответ не удовлетворил
его. Он снова повторил вопрос. Никольская ответила,
что показания она даст только прокурору, и отвечать на
вопросы отказалась.
Помню, присутствующие монахи и представители ад¬
министрации позеленели от злости. Один лишь патриарх
не изменился в лице. С той же блаженной улыбкой, с
которой вошел в нашу камеру, он быстро вышел в со¬
провождении своей свиты. Мы знали, что за разговором
с духовным начальством последуют репрессии со сто¬
роны администрации. Решили Ванду из камеры не вы¬
пускать. Два раза Ванду приходили звать в контору,
чтобы бросить в карцер, но мы ее не отпускали. В тре¬
тий раз, когда она случайно переступила порог камеры,
надзирательница захлопнула за ней дверь, ее схватили
и отвели в карцер. В это время начались свидания с род¬
ными и товарищами, к которым мы всегда готовились и
с нетерпением ждали. На этот раз мы решили от свида¬
ний отказаться, пищи с воли не принимать. Все мы вы¬
скочили в коридор и направились к карцеру, решив не
заходить в камеру, пока Ванда не будет с нами. Стоя у
дверей закрытого карцера, мы пели революционные
песни. День близился к концу, в 6 часов вечера пере¬
кличка, и на ночь закрывают камеры. Надзирательница
потребовала, чтобы мы вошли в камеру, мы отказались
войти без Ванды. Нам дали пять минут на размышление,
объявив, что в противном случае применят силу. В ти¬
шине тюремного двора мы услышали топот сапог и вы¬
стрел в воздух. Тюремная охрана в сопровождении над¬
зирателя решила силой загнать нас в камеру. Мы офи¬
циально объявили голодовку, требуя, чтобы Ванду вы¬
пустили из карцера.
Весть о голодовке политзаключенных кишиневской
152


тюрьмы быстро распространилась по городу, вызвала
возмущение против произвола оккупантов. Голодовка,
как форма борьбы, свидетельствовала о политической
зрелости политзаключенных. Борьба с администрацией
тюрьмы путем голодовки продолжалась...
Под следствием до суда товарищи по нашему про¬
цессу находились год. Помню, на процессе с политиче¬
скими речами выступили С. Самойлов, М. Майковская,
Н. Кигель. Они были приговорены к 10 годам заключения
каждый, В. Никольская — к одному году, меня пригово¬
рили к трем годам тюрьмы. Вышла я на свободу осенью
1925 года.
Первым товарищем, который пришел меня навестить
на второй же день после освобождения из тюрьмы, была
Ольга Волкова, представитель МОПРа в Кишиневе, она
оказала мне помощь. Через месяц мне сообщили, что
ЦК Компартии Румынии направляет меня на партийную
учебу в Советский Союз. Я получила явку в Бендерах.
Там я застала товарищей Ю. Ганева и А. Доброджану-
Геря, видных деятелей коммунистического движения, с
которыми вместе нелегально прибыла в Советский Союз.
В г. Балта нас снабдили паспортами, и мы поехали в
Москву. Я работала несколько месяцев на заводе и од¬
новременно готовилась к поступлению в комвуз, куда
была направлена по путевке Московского комитета пар¬
тии. По соображениям конспирации я жила в Советском
Союзе под именем Софьи Михайловны Максимовой.
Партбилет и диплом об окончании Ленинградского ком-
вуза были выданы мне на это имя. Годы учебы оказа¬
лись самыми счастливыми, самыми радостными в моей
жизни. После окончания учебы я получила назначение на
партработу в Ленинградскую область, но не успела при¬
быть к месту назначения, как поступила телеграмма о
моем немедленном выезде в Московский комитет пар¬
тии. В октябре 1929 года Коминтерн направил меня в
распоряжение ЦК Компартии Румынии на руководящую
партийную работу. Вместе с Р. Эльберт мы прибыли в
Румынию через партийную переправу. В Бухаресте на
явке меня встретили Ю. Ганев и А. Никольский, которые
работали в Секретариате ЦК Компартии Румынии.
После того как меня ознакомили с положением в
стране, с директивами и решениями партии, я получила
инструктаж и была направлена на работу секретарем
153


подпольной парторганизации Плоештской области (об¬
ласть нефтяной промышленности). Приступила к работе
в очень сложной политической обстановке.
Проработав несколько месяцев, я была арестована.
В сигуранце просидела более месяца, подверглась пыт¬
кам. В это время началась кампания по выборам в пар¬
ламент, и сигуранца, дабы скомпрометировать комму¬
нистов и Рабоче-крестьянский блок, организовала в га¬
зетах «Универсул» и «Диминяца» публикацию целых
страниц обо мне, как о руководителе террористической
банды, и о моем аресте.
В газетных статьях меня называли «Анна Русски». Ког¬
да меня арестовали в Плоештах, я ничего не говорила и,
несмотря на избиения, не назвала себя. Ни днем, ни
ночью меня не оставляли одну, все время при мне был
агент. Я боялась уснуть, чтобы во сне не проговориться.
В одну из ночей агент в глухой тишине стал ласково на¬
зывать женские имена, надеясь, что я спросонья на свое
имя откликнусь. Должно быть, я все же вздремнула.
Сквозь сон я услышала нежно произнесенное имя «Ан¬
на!» Я открыла глаза, подняла голову. Шпик заключил,
что меня зовут Анна, а фамилию мне сигуранца дала
«Русски». Рабочих, арестованных со мной, отпустили на
пятый день. Они отрицали, что меня знают. Меня пове¬
ли для опознания в бухарестскую сигуранцу, послали в
Кишинев мою фотографию. Так была установлена моя
настоящая фамилия. Бухарестская сигуранца за неиме¬
нием прямых улик была вынуждена меня освободить.
Так к моим конспиративным именам «Женя», «Магда»,
«Вета», «Софья», «Стелла» добавилось и «Анна Русски».
В начале 1930 года я работала секретарем подполь¬
ной областной партийной организации в угольных копях
«Валя-Жиулуй». Здесь часты были аресты. Валя-Жиулуй,
Лупены, Вулкан — это исключительно шахтерские город¬
ки, где все друг друга хорошо знают. Каждый новый че¬
ловек сразу же был заметен. Дороги, ведущие к шах¬
терским городкам, строго охранялись. В конце 1930
года я была арестована и осуждена на один год одиноч¬
ного заключения. Отбывала наказание в городской тюрь¬
ме «Дева». На моем процессе присутствовало много
шахтеров. На суде в своем последнем слове я выступи¬
ла с обличительной речью против правительства, против
террора. По окончании суда все присутствующие шахте¬
54


ры вышли из зала заседания и выстроились по обе сто¬
роны тротуара. Они провожали меня до самых ворот
тюрьмы. Это было проявлением симпатии шахтеров к
коммунистам, к партии.
В начале 1932 года после освобождения из тюрьмы
я работала в Бухаресте в Секретариате ЦК Компартии
Румынии. В конце 1932 и начале 1933 года я была
секретарем городского партийного комитета Бухареста.
Комитету приходилось непосредственно руководить за¬
бастовкой рабочих железнодорожных мастерских в при¬
городе Бухареста — Гривице, развившейся во всеобщую
забастовку железнодорожников Румынии.
В середине 1933 года в Праге состоялся пленум под¬
польного ЦК РКП, где я представила отчет о февраль¬
ских событиях в Бухаресте. Вернувшись из Праги, с 1934
года по заданиям Секретариата ЦК партии я вела ответ¬
ственную подпольную работу в ряде областей Румынии.
В течение последующих лет была связана с бессараб¬
ской партийной организацией, куда неоднократно неле¬
гально приезжала, инструктировала работников Бесса¬
рабского обкома партии.
В марте 1939 года по заданию Секретариата ЦК КП
Румынии я была направлена в г. Кагул, чтобы связаться
с Сергеем и Наталией Бурлаченко. Им предстояло пере¬
ехать в Кишинев и вести руководящую партийную рабо¬
ту. В Кагуле они должны были три раза в неделю яв¬
ляться в сигуранцу, так как были высланы сюда на при¬
нудительное местожительство. Город Кагул находился
далеко от железнодорожных магистралей. Чтобы по¬
пасть туда, необходимо было несколько часов ехать ав¬
тобусом. Как правило, жандармы и агенты сигуранцы
проверяли приезжающих и отъезжающих.
На нашей встрече мы договорились, как дальше дей¬
ствовать, и в тот же день я уехала из Кагула в Кишинев.
Спустя несколько дней мы встретились с Наталией Бур¬
лаченко на нелегальной явке в Кишиневе, а через две
недели прибыл и Сергей Бурлаченко. С ним мы не раз
беседовали об организационных и политических зада¬
чах, стоявших перед партийной организацией Бессарабии.
Члены Бессарабского обкома, в большинстве своем
бывшие политзаключенные, были, конечно, известны си¬
гуранце. За их действиями следили агенты. Необходимо
было в перзую очередь реорганизовать технический ап¬
155


парат, коренным образом улучшить конспирацию. В ию¬
не 1939 года в Кишиневе была созвана областная пар¬
тийная конференция, на которой обсуждались важные
вопросы: о международной обстановке и задачах в свя¬
зи с ростом военной опасности, о работе коммунистов
в массовых организациях, о внутрипартийном положении.
В решениях конференции указывалось на необходимость
усиления организаторской и агитационной работы среди
трудящихся, особенно среди молодежи, пропаганды ус¬
пехов строительства социализма в СССР, последователь¬
ной борьбы ВКП(б) и Советского правительства против
фашистских агрессоров. В обком партии вошли С. Бур-
лаченко (секретарь), И. Моргенштерн, И. Климов, С. По¬
долян и другие. Итоги работы областной партийной кон¬
ференции обсуждались на уездных партийных конферен¬
циях. С помощью актива шла мобилизация всех прогрес¬
сивных сил края на борьбу за расширение антифашистс¬
кого фронта, против монархо-фашистской диктатуры, за
воссоединение Бессарабии с Советской Родиной.
За период работы С. Бурлаченко в качестве секре¬
таря обкома оживилась политическая работа в массах.
Важную роль в антивоенном движении того периода сы¬
грали женщины. Под руководством женского отдела
Бессарабского обкома партии, возглавляемого комму¬
нисткой Н. Бурлаченко, были созданы женские антивоен¬
ные комитеты. Так, в Кишиневе председателем комите¬
та была учительница А. Иванова, а его членами О. Про-
тодьяконова, К. Чмых и другие. Наряду с городским
женским антивоенным комитетом был создан ряд рай¬
онных и квартальных комитетов. Антивоенные комитеты
через массовые делегации направляли местным органам
власти петиции с конкретными требованиями. В резуль¬
тате энергичных действий комитетчиц королевский на¬
местник вынужден был в октябре 1939 года оказать по¬
мощь остро нуждающимся семьям мобилизованных.
В течение 1940 года я продолжала работать в каче¬
стве инструктора ЦК Компартии Румынии.
С огромной радостью встретили мы 28 июня 1940 го¬
да весть об освобождении родного края, о воссоедине¬
нии Бессарабии с Советской Родиной. Получив разреше¬
ние высших партийных органов, я в ноябре 1940 года
вернулась из Румынии в родной Кишинев, ставший сто¬
лицей Советской Молдавии.


М. Н. ГРАНОВСКАЯ
Женский отряд
но фронте
В 1916 году я, будучи студенткой Ростовского-на-До-
ну университета, вступила в ряды партии большевиков.
В декабре 1916 года была арестована и выслана в Са¬
ратов. После Февральской революции я там работала в
Совете рабочих депутатов, а в октябре 1917 года реши¬
ла поехать на свою родину — Украину, в город, где
можно продолжать учение. Этим городом стал для ме¬
ня Харьков.
Я сразу пошла на работу в Союз металлистов и мне
так и не пришлось учиться. Союз объединял харьков¬
ских, донецких и криворожских металлистов и, по су¬
ществу, представлял собой передовой пролетарский от¬
ряд всей Украины. Секретарем областного бюро был
Артем (Ф. А. Сергеев). Основными работниками Союза
были Ф. П. Судик, Ф. А. Присяжнюк, С. И. Покко,
А. И. Плахотников, П. А. Кин.
В правлении Союза, помещавшемся в Рабочем Доме
на Петинской улице, царила деловая обстановка. Я вы¬
полняла разнообразную работу. Была послана предста¬
вителем Союза металлистов в Харьковский партийный
центр профдвижения (фракцию), где меня избрали в
руководящую пятерку. Этот центр при Харьковском ко¬
митете большевистской партии имел своей задачей борь¬
бу с влиянием меньшевиков и эсеров в профсоюзах и
Советах депутатов, проведение большевистской партий¬
ной линии. Я вела работу по привлечению в Союз еще
неорганизованных рабочих из небольших металлообра¬
батывающих предприятий и мастерских, особенно жен¬
щин, в большинстве своем не состоявших в профсоюзе.
157


В правлении Союза всегда
было много людей и много ра¬
боты. В частности, я работала
и секретарем отдела регулиро¬
вания, который организовывал
рабочий контроль на фабриках
и заводах. Старые хозяева за¬
водов сворачивали производ¬
ство, не платили рабочим зар¬
платы, вывозили сырье, мате¬
риалы и пытались закрывать
предприятия. В таких случаях
Союз металлистов передавал
заводы в руки рабочих (напри¬
мер, паровозостроительный
(ХПЗ) и другие). В газете «До¬
нецкий пролетарий» от 16 мар¬
та 1918 года помещен отчет о
собрании в честь дня 8 марта,
на котором присутствовали
представители одиннадцати за¬
водов. На этом собрании я
сделала сообщение о работе
отдела регулирования.
Когда началось наступление
на Украину немецких оккупан¬
тов, призванных буржуазно-на¬
ционалистической Центральной
Радой, я выступила с предло¬
жением организовать женский
отряд для санитарно-хозяйст¬
венной работы в Красной Гвар¬
дии и Красной Армии. Харьков¬
ский большевистский комитет
партии поддержал это предло¬
жение.
Отряд стал обучаться сани¬
тарному делу и владению ору¬
жием. В сборнике документов
«Червона Гвардия на Украине
в 1917—1918 гг.» на стр. 222
приводится следующий доку¬
мент:
Грановская М. Н.
(1896—1972) Член КПСС с
1916 г. В юности участво¬
вала з революционных
кружках з г. Александрия
(Херсонской губ.). В 1916 г.
сослана а г. Саратов. В
1917 г. — в Харькове в
профсоюзе металлистов и
а Красной Гвардии. В 1918 г.
а составе Харьковского про¬
летарского полка на фрон¬
те; з 1920 г. в 15-й
армии на белопольском
фронте. После демобили¬
зации закончила Москов¬
ский институт народного
хозяйства. Работала науч¬
ным сотрудником энерге¬
тического института Ака¬
демии наук СССР. В 1941 —
1943 гг, инженер и контро¬
лер Госплана. Затем — в
НИИ нефтяной промыш¬
ленности и цветной метал¬
лургии. Кандидат техниче¬
ских наук, автор свыше 30
работ по энергетике и ав¬
томатике.
158


«Командиру 1-го Пролетарского полка.
Настоящим просим дать в распоряжение вспомога¬
тельного отряда работниц 33 револьвера. Если таких нет,
просим дать некоторое количество винтовок флотских
или кавалерийских с наиболее легким весом.
Руководитель отряда М. Грановская
Секретарь Я. Франк»
Мы занимались военной подготовкой коммунисток
вместе с коммунистической ротой 1-го Харьковского Про¬
летарского полка, которая в марте 1918 года выступила
на фронт. Командиром роты был Николай Данилевский.
В роте помню Марусю Данилевскую, Марусю Кустелян,
Василия Моргунова.
Полк состоял из харьковских рабочих, главным обра¬
зом, паровозостроительного завода. Командиром полка
был председатель фабрично-заводского комитета ХПЗ
Г. П. Нехаенко.
Первый бой с немцами и петлюровцами произошел
около Кременчуга. Многие рабочие не умели обращать¬
ся с винтовкой. Петлюровцы засели на колокольнях.
Полк не смог долго выдерживать огонь и начал отсту¬
пать. Мы, группа сестер, стояли за небольшим сараем и
перевязывали раненых. Когда отступление пошло по
всему фронту, мы также отошли. После первого боя, да
еще окончившегося неудачей, среди некоторой части
малосознательных рабочих и нашего женского вспомо¬
гательного отряда началось брожение. И все же подав¬
ляющее большинство Харьковского коммунистического
отряда осталось на фронте.
В бою под Барвенковом мы, сестры, шли вместе с
бойцами в наступление на врага под сильным артилле¬
рийским огнем и несли большие потери. Лишь через не^
сколько часов к нам подошло подкрепление — отряд
матросов. Где-то за Луганском мы расположились на
холмах. Артиллерийский обстрел усилился. Снаряд по¬
пал прямо в группу сестер, и почти все они были убить».
На станции Родаково 22 апреля мы встретились и сли¬
лись со Вторым коммунистическим отрядом, вышедшим
из Харькова недели на ДЕе позже нас и прибывшим в
Родаково по маршруту Харьков — Змиев-Купянск — Ли¬
сичанск. В этом отряде были Ф. А. Сергеев (Артем), его
жена Е. Л. Репельская-Сергеева, Б. И. Магидов, Ва¬
15?


дим — командир бронепоезда «Черепаха», А. 3. Камен¬
ский, врач Г. Гусаков. Все наши харьковские воинские
части влились в образованную 15 апреля 1918 года
5-ю армию под командованием К. Е. Ворошилова.
Помню наш подход к станции Каменской. Там в это
время укрепились немцы и казаки, обстрелявшие наш
отряд из артиллерии. На станции стоял санитарный по¬
езд, пути были разрушены. Раненые и больные красно¬
армейцы, как могли, уходили из поезда. Запомнилось
мне также страшное ночное крушение одного из поез¬
дов. Такие крушения были тогда не редки. С трудом вы¬
таскивали мы из-под обломков раненых и придавлен¬
ных людей.
Однажды на станцию, где мы стояли, пришел поезд
с тяжелоранеными. От перевязок дурно пахло, ваго¬
ны были невероятно грязными. Наши сестры вымыли и
вычистили все вагоны, сделали раненым свежие пере¬
вязки, и люди ожили. Питались мы в поселках неплохо,
население относилось к нам приветливо и дружелюбно.
Примерно в апреле-мае у нас в эшелонах вспыхнула
эпидемия сыпного тифа. Я вместе с доктором Гусаковым
ухаживала за этими больными, собранными в отдельный
загон.
С непрерывными боями мы отступали на Восток к
Царицыну. Наш путь проходил через Кременчуг, Карлов-
ку, Федоровку, Константиноград, Лозовую-Барвенково,
Славянск, Родаково, Луганск, Миллерово, Каменск, ста¬
ницу Гундеровскую, Лихую, Белую Калитву, Морозовскую,
Суровикино, Чир, Кривомузгинскую и закончился в Ца¬
рицыне. За станицей Каменской перед нами открылся
новый фронт — с белыми офицерами и казаками, кото¬
рые наступали на нас с востока и юга, разрушая желез*
нодорожные мосты, водокачки и тем, конечно, затруд¬
няя наше продвижение.
В двадцатых числах мая мы подошли к Царицыну. У
нас были раненые и больные. Я осталась в Царицыне еще
на две недели, пока мои больные, в том числе А. 3. Ка¬
менский, не выздоровели. Поход был закончен. Насту¬
пила передышка. Я поехала в Саратов, где стала рабо¬
тать в ЧК.


H. A. КРАСНОВА
Выполняя партийные
поручения
Училась я в Кишиневе в женской профессиональной
школе на швейном отделении. Еще в годы царизма на¬
ша школа считалась одной из передовых по постановке
учебного процесса, по воспитанию учениц в демократи¬
ческом духе. После Февральской революции в школе
было введено самоуправление.
Вспоминается 1 Мая 1917 года. Трудящиеся нашего
города впервые свободно праздновали Международный
день пролетарской солидарности. По требованию ра¬
бочих и солдат Кишиневского гарнизона день 1 Мая был
объявлен нерабочим. Рабочие и служащие собирались
на демонстрацию в разных местах. Празднично одетые,
с красными знаменами и лозунгами, с революционными
песнями шли колонны демонстрантов к центру — на
Александровскую улицу. Слившись в единую колонну,
демонстранты поднялись к площади Свободы, где со¬
стоялся многолюдный митинг. В этой демонстрации уча¬
ствовали и мы, учащиеся профессиональной школы и
других учебных заведений.
Как известно, с января 1918 года, захватив Бессара¬
бию, королевское правительство Румынии установило в
крае режим жестокого террора и репрессий. Действия
оккупантов вызывали гнев и возмущение трудового на¬
рода. Под руководством подпольных коммунистических
организаций началась упорная борьба трудящихся про¬
тив оккупантов, за изгнание их из нашего края, за вос¬
становление Советской власти в Бессарабии, за воссое¬
динение ее с Советской Родиной.
Вспоминаю, что, когда я училась в старших классах
1 1 Сквозь бурю времени
161


профессиональной школы, мы
организовали нелегальный уче¬
нический кружок. Собирались
на квартире у моей соученицы
Маламант. Ее отец был кузне¬
цом, кузница находилась зз
городом на Мунчештской доро¬
ге. На этой кишиневской окра¬
ине собираться было безопас¬
нее. Позже нами был органи¬
зован нелегальный политиче¬
ский кружок, которым руково¬
дил Ю. Печенюк.
В 1922 году, когда я и мои
сверстницы уже работали в ча¬
стных швейных мастерских, мы,
участники нелегального полит¬
кружка, вступили в комсомол.
Вскоре мне поручили руково¬
дить кружком молодых рабо¬
чих. Это были пятнадцати- и
шестнадцатилетние юноши и
девушки.
В ночь под новый 1924-й год
я была принята в партию. Мне
поручили в Кишиневе руково¬
дить кружком взрослых рабо¬
чих. Одно время я была хозяй¬
кой конспиративной квартиры,
где регулярно собирался пар¬
тийно-комсомольский актив.
Как сейчас помню эту квартиру
по улице Харузина (ныне Горь¬
кого). Она была удобна тем,
что имела два выхода — па¬
радный на улицу Харузина и
черный ход во двор. В случае
появления агентов сигуранцы
можно было воспользоваться
запасным выходом.
На собраниях актива в 1924
году старшие товарищи из ру¬
ководства Кишиневской город-
Краскова Н. А. Роди¬
лась в 1903 г. Член КПСС
с 1924 г. Вступила в Киши¬
невскую подпольную орга¬
низацию комсомола в 1920 г.,
распространяла	неле¬
гальную литературу, была
хозяйкой конспиративной
квартиры. В 1924 г. приня¬
та в члены подполь¬
ной коммунистической ор¬
ганизации Бессарабии. Ве¬
ла нелегальную работу в
разных городах. Вследствие
угрозы ареста (заочно осуж¬
дена на 5 лет тюрьмы) бы¬
ла переправлена в Москву;
по путевке Румынской сек¬
ции Коминтерна училась в
Коммунистическом уни¬
верситете нацменьшинств
Запада (КУНМЗ). По окон¬
чании университета работа¬
ла пропагандистом в Воро¬
неже. В 1941—1945 гг.—
замначальника политотдела
совхоза, после Отечествен¬
ной войны — в Кишиневе,
одиннадцать лет работала
научным сотрудником му¬
зея Г. Котовского и С. Лазо.
Ныне персональный пенси¬
онер.
162


ской партийной организации знакомили нас с междуна¬
родными событиями, положением в Румынии и в нашем
крае, с социалистическим строительством в СССР. Од¬
ним из наиболее эрудированных товарищей в тогдаш¬
ней нашей парторганизации был X. С. Герштейн — секре¬
тарь Временного Бессарабского обкома партии. Мы с
большим интересом слушали его содержательные до¬
клады о международном положении, о внутренних со¬
бытиях и по теоретическим проблемам.
Герштейн был рабочим-наборщиком типографии,
энергичным и волевым человеком, хорошим организато¬
ром и конспиратором, пользовался авторитетом у ком¬
мунистов и беспартийных. Он, один из молодых руко¬
водителей, возглавлял парторганизацию края в период,
когда после террора и репрессий 1921—1922 годов парт¬
организация понесла большой урон. Многие товарищи
были арестованы и осуждены, а те, которые оставались
на воле, находились на нелегальном положении, часть
выехала в СССР.
Весной 1924 года я была введена в состав подполь¬
ного Кишиневского горкома партии и приняла активное
участие в подготовке празднования 1 Мая, главным ло¬
зунгом которого было проведение в Бессарабии плебис¬
цита (всенародного опроса). Дело в том, что в марте-
апреле 1924 года в столице Австрии Вене по инициативе
Советского правительства происходила советско-румын¬
ская конференция по мирному урегулированию вопроса
о Бессарабии. Советское правительство никогда не при¬
знавало оккупации Бессарабии. Желая мирным путем
разрешить этот вопрос, Советское правительство внесло
ряд конкретных предложений, в том числе предложение
о проведении плебисцита. Но представители боярской Ру¬
мынии категорически отвергли мирные предложения Со¬
ветского Союза, и фактически конференция была сор¬
вана.
С возмущением встретили эту весть трудящиеся Бес¬
сарабии. Коммунистическая организация края решила
провести 1 Мая — День международной пролетарской
солидарности — под лозунгом плебисцита, воссоедине¬
ния края с Советским Союзом.
В день 1 Мая я участвовала в митинге, устроенном
профсоюзом «Игла». Этот профсоюз объединял рабо-
чих-швейников, шапочников и меховщиков. Находился он
11*
163


на улице Иринопольской, № 8, в небольшом помещении.
Этот дом и сейчас сохранился. Рано утром, как было за¬
ранее условлено, рабочие и работницы пришли сюда
празднично одетые. Народу собралось много. В помеще¬
ние все не могли войти, и большая часть рабочих нахо¬
дилась на улице, в том числе и я с моими подругами.
Двери и окна дома были открыты настежь. Внутри на¬
ходились руководители профсоюза, представители от
партийной, комсомольской организаций и рабочие, ко¬
торые должны были выступать на этом митинге.
Часам к 10 утра, когда все собрались, начался ми¬
тинг. Председатель профсоюза «Игла» Лев Гудис при¬
звал кишиневских пролетариев поддержать предложе¬
ние Советского правительства о проведении плебисцита,
об изгнании оккупантов из Бессарабии и воссоединении
с Советской Родиной.
В разгар митинга на улице появилась конная полиция
и стала разгонять его участников, а агенты сигуранцы за¬
крыли помещение профсоюза и никого оттуда не вы¬
пускали. Когда рабочие были разогнаны, полицейские
власти арестовали всех, кто находился в помещении.
Вместе с руководителями профсоюзов была арестована
Дора Табачник, бывшая ученица профессиональной шко¬
лы. В 1925—1926 годах она принимала активное участие
в работе коммунистического подполья, при нелегальном
переходе через Днестр убита румынской пограничной
охраной.
На следующий день 2 мая рабочие Кишинева не вы¬
шли на работу, а, собравшись в соборном парке, реши¬
ли заявить протест против ареста своих товарищей и на¬
правили делегацию к оккупационным властям.
1 августа 1924 года исполнилось 10 лет со дня начала
первой мировой империалистической войны. В связи с
этой датой и необходимостью борьбы с угрозой новой
мировой войны городская партийная организация выпу¬
стила антивоенную листовку. Помню, накануне 1 августа
мы целую ночь размножали на шапирографе эту ли¬
стовку, а рано утром пошли ее расклеивать по городу.
Вскоре по решению Бессарабского обкома партии
нас, группу коммунистов в составе трех человек, напра¬
вили на работу в город Бельцы для укрепления партий¬
ного, комсомольского и профсоюзного руководства.
Здесь я встретилась с Миной Бровер, которая работала
164


в подполье с 1919 года, неоднократно сидела в киши¬
невской тюрьме. Она мне нашла конспиративную квар¬
тиру» где я хранила литературу и партийные документы.
Днем я работала швеей, а по вечерам выполняла пар¬
тийные поручения: руководила кружком работниц, а так¬
же вела работу по МОПРу как член горкома этой орга¬
низации.
В феврале или марте 1925 года в партийной и ком¬
сомольской организациях города Бельцы произошел
провал. Многие коммунисты и комсомольцы были аре¬
стованы. Агенты сигуранцы разыскивали и меня. Но Ми¬
на приняла все меры, чтобы меня предупредить. Я ра¬
ботала поденно и к вечеру возвращалась домой. По
пути по поручению Мины меня встретил товарищ Иосиф
Ямпольский и сказал: «Не ходи на квартиру, там вокруг
дома ходят агенты сигуранцы». В этот вечер где-то на
окраине Бельц был большой пожар, и многие жители
города спешили к месту пожара. Пошли и мы, в этой
суматохе легко было скрыться от преследования. Ям¬
польский повел меня на квартиру к одному молодому
рабочему маслобойного завода. Отец этого парня был
возчиком — поставщиком товаров по деревням, имел
свою лошадь и подводу. Ямпольский договорился с хо¬
зяином о ночлеге и отправке меня на подводе к желез¬
нодорожной станции Калараш. Выехать поездом со стан¬
ции Бельцы было рискованно, там могла быть засада
агентов сигуранцы.
В этой квартире я переночевала, и, как было услов¬
лено, рано утром через ряд деревень хозяин отвез ме¬
ня к станции Калараш, откуда поездом я выехала в Ки¬
шинев.
Мое возвращение в Кишинев совпало с арестом груп¬
пы подпольщиков, которые собирались в квартире у мо¬
их родителей. Мой брат Исаак состоял в ячейке служа¬
щих, и местом сбора их была наша квартира. В условиях
подполья нужна предусмотрительность, и из этих сооб¬
ражений я по приезде из Бельц не пошла домой, так
как от товарищей узнала об аресте.
Как мне впоследствии стало ясно, арест моего бра¬
та и его товарищей по ячейке произошел потому, что в
Кишиневе была арестована группа молодых рабочих.
Когда их стали спрашивать в сигуранце, кто их вовлек в
комсомол, они заявили, что они слышали мое выступле¬
165


ние на каком-то собрании и решили вступить в комсо¬
мол. Узнав мое имя и фамилию, агенты сигуранцы при¬
шли искать меня и набрели на собрание этой ячейки.
Среди арестованных оказались брат и отец. Отца вско¬
ре выпустили, а всю группу, в том числе и меня, осу¬
дили на несколько лет тюремного заключения. Я была
осуждена на 5 лет заочно.
При создавшемся положении остаться в Кишиневе я
не могла. Об этом было доложено секретарю Бессараб¬
ского обкома партии Юрию Ганеву. При зстрече со мной
Ганев предложил мне выехать в Измаил. Я это пору¬
чение выполнила, а потом из Измаила выехала в Буха¬
рест. Там я прожила на нелегальном положении до вес¬
ны 1926 года. Живя по чужому паспорту на имя Неси
Школяр, я устроилась на работу в частной швейной ма¬
стерской, сняла где-то поблизости комнатку в доме ба¬
рачного типа. Вскоре по указанию МОПРа ко мне на
квартиру перешли на временное жительство находив¬
шиеся на нелегальном положении Женя Зильберман и
известная уже в то время руководитель кишиневской
комсомольской организации Хая Лившиц1. Она прожила
со мной три или четыре месяца в ожидании решения
вопроса о ее дальнейшей судьбе. Обком партии, же¬
лая сохранить ее как работника, решил на время отпра¬
вить в Бухарест. Мои кишиневские друзья по подполью
не работали. Они получали небольшую помощь от
МОПРа. Связь поддерживали при помощи Ривы Василе-
ску — участницы революционного подполья. Ее муж
Г. Василеску-Вася, коренной житель Румынии, член пар¬
тии, был одним из видных деятелей унитарных профсою¬
зов. Я одна работала, но мы коллективно питались, жи¬
ли дружно, поддерживали друг друга материально и мо¬
рально.
В это время я ближе узнала Хаю Лившиц, хотя редко
бывала дома. Это была натура деятельная, человек не¬
уемной энергии. Она обладала большими способностями
организатора, пропагандиста и публициста, знала ино¬
странные языки. Хотя она много читала, но по ее на¬
1 Уже будучи в Бухаресте, X. Лившиц узнала, что вскоре после
ее отъезда из Кишинева она приказом командира III армейского
корпуса румынской оккупационной армии была объявлена ^вне за¬
кона. Теперь первый опознавший ее шпик или полицейский мог с
ней расправиться.
166


строению было видно, что такое положение ее угнетает.
Наконец, в ноябре-декабре 1925 года решено было ее
временно отправить за границу. Когда приблизилось вре¬
мя отъезда, мне поручили снарядить ее в дорогу. Ве¬
черами и в выходные дни я перешивала ей из старых
поношенных вещей платье и пальто. Черное шерстяное
платье я отделала белым гипюровым воротничком. Ког¬
да платье было готово, Хая Ливщиц в нем сфотографи¬
ровалась для заграничного паспорта. Эта карточка, из¬
вестная теперь всем, была последней ее фотографией
на воле.
После этого я больше с Хаей Лившиц не виделась.
Как известно, она после кратковременного пребывания
в Вене вернулась в Бухарест, была выдвинута секретарем
ЦК комсомола Румынии и первые месяцы до ареста
Павла Ткаченко — члена Секретариата ЦК Компартии Ру¬
мынии— работала под его руководством. На посту се¬
кретаря ЦК комсомола она проявила себя как замеча¬
тельный организатор молодежи, как выдающийся пропа¬
гандист идей марксизма-ленинизма и публицист. Но эта
деятельность была прервана ее арестом в Тимишоаре в
1928 году. 10 сентября она вместе с большой группой
подпольщиков предстала перед румынским королевским
судом в Клуже (Трансильвания). X. Лившиц была осуж¬
дена на 8 лет тюремного заключения и на 10 лет лише¬
ния прав.
В конце 1928 — начале 1929 года борьба против ре¬
прессий, за всеобщую политическую амнистию политза¬
ключенных приняла особо широкий размах. По инициа¬
тиве коммунистов в Бухаресте и во всех крупных центрах
Румынии, Бессарабии и Буковины были созданы ко¬
митеты по амнистии. Под напором масс королевское
правительство Румынии вынуждено было обнародовать
8 мая декрет об амнистии. Но эта амнистия не распро¬
странялась на таких политзаключенных, как Хая Лившиц
и ее товарищи по борьбе.
Тогда коммунисты по согласованию с руководством
партии решили объявить голодовку. Активное участие в
проведении голодовки приняла Хая Лившиц. Правитель¬
ству Румынии под напором общественного движения про¬
теста во всех странах мира пришлось отступить. Вместе
с другими политзаключенными была освобождена и Хая
Лившиц. Но организм ее, подорванный 45-дневной голо¬
167


довкой, не выдержал, и в ночь с 16 на 17 августа 1929
года она умерла в тяжелых муках.
Смерть Хаи Лившиц — этой народной героини — вы¬
звала печаль в сердцах революционеров всего мира и
волну глубокого возмущения среди трудящихся. Она бы¬
ла похоронена в Клуже1.
В мае 1926 года ЦК Коммунистической партии Румы¬
нии решил отправить меня в Советский Союз. Мне был
вручен мандат на право выезда в СССР. Этот документ,
оформленный на белом полотне, я впоследствии пред¬
ставила в Представительство ЦК КП Румынии при Испол¬
коме Коминтерна и на этом основании была переведена
через бгсро заграничных ячеек в состав ВКП(б). С ок¬
тября 1926 года я стала членом Коммунистической пар¬
тии Советского Союза. В Москве Представительство ЦК
КП Румынии при Исполкоме Коминтерна направило меня
на учебу в Коммунистический университет национальных
меньшинств Запада. По окончании университета я много
лет до начала Великой Отечественной войны и в годы
войны была на партийно-пропагандистской работе.
В Кишинев вернулась в июне 1945 года и принимала
участие в восстановлении родного города. Много лет
проработала научным сотрудником и главным храните¬
лем Республиканского музея Г. И. Котовского и С. Г. Лазо.
В 1960 году по ходатайству первичной организации
музея и Ленинского райкома партии бюро ЦК КП Мол¬
давии восстановило мне подпольный партийный стаж, и
сейчас я являюсь членом КПСС с января 1924 года.
1 В 1971 году по решению ЦК РКП и правительства Румынии
прах X. Лившиц был перевезен в Пантеон Бухареста.


П. С. РЕВУЦКАЯ
Рискуя на каждом шагу
В марте 1918 года мой родной город Аккерман, ны¬
не Белгород-Днестровский, был оккупирован войсками
королевской Румынии. Город был наводнен охранника¬
ми и жандармами. Большевики, которых в городе оста¬
валось немного, ушли в подполье. В ту пору я училась
в местной гимназии и с первых же дней подполья была
привлечена к работе в качестве связной.
Ежедневно проходя мимо дома, где жили Сасовы, я
незаметно проскальзывала через маленькую калитку во
двор, а оттуда — в подвальное помещение с отдельным
входом и окошком почти на уровне потолка. Сасовы
днем почти не выходили на улицу, так как все их знали
в лицо. Андрей Сасов был председателем Аккерманско-
го подпольного военно-революционного комитета. Жена
его Мария Андриевская — членом большевистской ини¬
циативной (организационной) группы, а в дальнейшем —
секретарем подпольного комитета партии.
Когда бывали срочные поручения, я немедленно вы¬
полняла их: передавала устные указания, письма, день¬
ги, печать, случалось, и оружие.
В Аккермане, расположенном на Днестровском ли¬
мане близ Одессы, на пути к другим населенным пунк¬
там Бессарабии, было большое железнодорожное депо,
и аккерманские железнодорожники играли значительную
роль в борьбе трудящихся нашего края за свое осво¬
бождение.
Мне приходилось встречаться в подполье с железно¬
дорожниками, особенно в период всеобщей политиче¬
ской забастовки железнодорожников Украины (июль-
169


август 1918 года). Запечатлел¬
ся в памяти образ большевика,
паровозного машиниста Михаи¬
ла Михайлова, который держал
тогда связь со стачечным ко¬
митетом одесских железнодо¬
рожников и привозил из Одес¬
сы большевистские газеты, ли¬
стовки, призывавшие рабочих и
служащих железной дороги
присоединиться к бастующим.
Аккерманские железнодо¬
рожники ответили на призыв
украинских товарищей сбором
средств в пользу бастующих.
Руководила этой кампанией в
сложных условиях оккупации
инициативная (организацион¬
ная) группа аккерманских боль¬
шевиков, в состав которой,
кроме Андриевской, входили
Василий Магдич1 (председа¬
тель) и Михаил Михайлов. Им
помогало много сочувствовав¬
ших из числа трудящихся, вы¬
ражая тем самым свои симпа¬
тии к советским братьям.
Много славных дел аккер¬
манских большевиков связано
с именем Михайлова. Он пере¬
возил литературу для подполь¬
щиков. Во время наступления
румынской королевской армии
на южные уезды Бессарабии он
вывозил по указанию ревкома
через Бугаз в Одессу эшелоны
с различным снаряжением, бое¬
припасами, провиантом, что¬
бы они не достались врагу. Од¬
нажды он увез целый бронеди-
визион со всем людским соста-
Ревуцкая П. С. Роди¬
лась в 1902 г. в г. Аккер¬
мане. Член КПСС с 1925 г.
С начала оккупации Бес¬
сарабии в 1918 г. работала
в большевистском подпо¬
лье связной подпольного
ревкома и комитета пар¬
тии, участвовала в органи¬
зации подпольной типогра¬
фии, распространении не¬
легальной литературы, бы¬
ла хозяйкой конспиратив¬
ной квартиры в Яссах.
После провала подпольной
коммунистической орга¬
низации в 1922 г. выехала
в Германию, где вступила
в Коммунистическую пар¬
тию в 1923 г. С 1924 г.— в
Советском Союзе. Работа¬
ла секретарем общества
бессарабцев «Прочь руки
румынских	королевских
захватчиков от Бессара¬
бии», референтом Между¬
народного комитета метал¬
листов, который возглав¬
лял Вильгельм Пик, редак¬
тором в ТАСС, с 1934 го¬
да работала в аппарате ЦК
партии. В настоящее вре¬
мя персональный пенсио¬
нер.
■ Я его знала под этим именем. (Прим. автора.)
170


вом. История этой операции такова. В центре города был
расквартирован 39-й бронедивизион русской армии,
среди солдат которого еще с лета 1917 года вели аги¬
тационную работу Мария Андриевская и Василий Маг-
дич. Когда по приказу командования дивизион готовился
к эвакуации на станцию Бессарабская, Магдич с други¬
ми товарищами организовал взрыв железнодорожного
полотна по дороге, ведущей на север Бессарабии, а ма¬
шинист Михайлов под предлогом неисправности пути
увез дивизион в сторону Аккермана — Одессы, где его,
согласно заранее выработанному плану, захватили одес¬
ские красногвардейцы...
Встречалась я с ним обычно на городской безлюдной
улице. Был он рослый, плечистый, сильный, с волевым
энергичным лицом и глубокой складкой на переносице.
Передавал он мне или получал нужный материал с не¬
обычной ловкостью и подвижностью для такого круп¬
ного и довольно тучного человека и сразу же исчезал.
Михайлов неоднократно арестовывался властями, и, рак
я слышала, трагически погиб в конце 20-х годов на од¬
ной из железнодорожных станций Бессарабии.
С лета 1918 года в Аккермане начала работать под¬
польная типография, вернее примитивный печатный ста¬
нок. Типография располагалась на чердаке дома № 10
по Кишиневской улице, принадлежавшего железнодо¬
рожнику, члену Аккерманского Совета рабочих и сол¬
датских депутатов Харитону Шаповалову.
Руководители подполья ломали голову над тем, как
бы организовать печатание собственной листовки, при¬
уроченной к готовившемуся призыву нашей молодежи
в румынскую королевскую армию. В те дни, проходя
мимо чайного погреба по Измайловской улице, я уви¬
дела группу молодых людей, сидевших за столиком и
яростно споривших. Все нападали на одного юношу, го¬
рячо отстаивавшего большевистские позиции. Познако¬
милась с ним. Оказалось, что он спорил со своим при¬
ятелями — рабочими типографии местной газеты «Аккер-
манское слово». Помогла я ему связаться с большеви¬
стским подпольем. Это был Герц Брофман — живой, по¬
движный юноша с шапкой вьющихся волос.
На Г. Брофмана возложили ответственность за печа¬
тание и распространение воззвания. В помощь ему дали
молодого слесаря железнодорожного депо Терентия
171


Евдощенко и меня. Мы перенесли на квартиру Шапова¬
лова все нужные материалы, какие-то металлические
предметы в коробках, валики, бумагу. Для инструктажа
Брофман привел на чердак к Шаповалову квалифициро¬
ванного печатника. В целях конспирации он завязал ему
глаза.
Вскоре был отпечатан первый экземпляр листовки,
который я доставила в центр подполья. В день призыва
на железнодорожных станциях Аккерманского уезда, а
также в близлежащих селах было расклеено воззвание
большевиков, призывавшее молодежь вести в рядах ко¬
ролевской армии революционную работу. В городе рас¬
клейку организовал Брофман. Распространив большое
количество воззваний, они с Евдощенко под видом элек¬
тромонтеров зашли в ресторанчик, где ежедневно в
определенное время обедал префект города, и умудри¬
лись повесить у него за спиной, рядом с правилами
пользования электроэнергией, один экземпляр воззва¬
ния. Брофману попало от руководства за эту рискован¬
ную «шутку», но товарищи посмеялись от души, услыхав
в самых юмористических вариантах ходившую по городу
историю о том, как на нее реагировал префект...
Помню еще случай, когда поздно вечером участво¬
вала в расклейке одной местной листовки. Обычно же
мне не раз приходилось переносить к Шаповалову крас¬
ку шрифты и другие материалы. Он занимался, главным
образом, перепечаткой подпольной литературы, которая
распространялась по неизвестным мне каналам. В под¬
польной работе Шаповалову помогала его жена и двое
дочерей. В 1941 году его дочь Шаповалову Шуру, чле¬
на уездного Совета, фашистские захватчики расстреляли
с группой товарищей в карьере за городом.
По словам Харитона Шаповалова, которого я наве¬
стила спустя много лет (летом 1962-го года), печатный
станок верно служил нашей подпольной организации, а
после арестов 1919 года он был отдан Филату Рудниц¬
кому, с которым они вместе его в свое время собирали.
Шаповалов дожил до глубокой старости, работал в кол¬
хозе, умер в семидесятых годах.
Летом 1919 года Брофман был арестован. Его жесто¬
ко избивали, подвергали изощренным пыткам, но он ни¬
чего не сообщил своим палачам. Его отправили в киши¬
невскую центральную тюрьму. Сидевшие с ним товари¬
172


щи рассказывали впоследствии, что он оказывал боль¬
шое влияние на других заключенных своей стойкостью
и принципиальностью. Был осужден по процессу «108»
к 10 годам каторжных работ, затем амнистирован и сно¬
ва окунулся в подпольную работу в Аккермане. В 1921
году опять арестован как «советский шпион» и убит со¬
провождавшим его конвоиром на улице родного города
«при попытке к бегству»...
Аккерманские большевики имели и свою переправу
через лиман на Советскую сторону.
Знала я в те годы Симу Соломину, члена Аккерман-
ского подпольного комитета в 1919 году. Жила она в
центральной части города. Судя по конвертам, которые
я изредка носила к ней и получала от нее, Соломина
была кассиром парторганизации. Прошла путь от швеи
до ответственного партийного работника на Украине и
в Москве. В 30-х годах работала в Москве вместе с Еле¬
ной Соколовской в Рогожско-Симоновском райкоме пар¬
тии. Сейчас она — персональный пенсионер, живет в
Харькове.
В 1920-1921 годах я проживала в Румынии, была сту¬
денткой медицинского факультета в Яссах. Здесь нахо¬
дилось немало студентов-бессарабцев, которые уже име¬
ли опыт работы в большевистском подполье Бессарабии.
Помню активную деятельность студента филологическо¬
го факультета Тимофея Марина, тогдашнего председате¬
ля Общества бессарабских студентов.
В Я :сах я была хозяйкой конспиративной явочной
квартиры Бессарабского парткома. Занимала комнату,
дверь которой выходила непосредственно (без перед¬
ней) на легко просматривавшийся тихий переулок с ред¬
кими пешеходами. Это был ход для меня—хозяйки квар¬
тиры. А в глубине комнаты, с противоположной стороны,
была другая дверь, которой пользовались приходившие
товарищи. Она была всегда заперта и выходила во двор.
Посетители открывали дверь своим ключом и выходили
через двор так же незаметно, как приходили.
Иногда приходили товарищи, которых я не знала.
Случалось уходить и мне, чтобы предоставить помеще¬
ние для приезжих. Так, однажды у меня, как я узнала
впоследствии, состоялась встреча руководителей Бесса¬
рабского коммунистического подполья, остался ночевать
секретарь подпольного Бессарабского парткома Павел
173


Ткаченко. А я отправилась на ночевку к Л. Л. Печеной —
активной бессарабской подпольщице, она училась в ту
пору на фармацевтическом факультете Ясского универ¬
ситета.
На конспиративной квартире бывали подпольщики
Кириллов, Царьгородский, Салтанович, Брацлавский.
Особенно запомнился Царьгородский. Это был человек
сильной воли, редкой выдержки. В двадцать лет он про¬
изводил впечатление человека лет тридцати и даже боль¬
ше. Солидный вид придавала ему не только специально
подобранная одежда, но и серьезное, сосредоточенное
выражение лица.
Летом 1922 года румынские жандармы зверски рас¬
правились с Царьгородским и Кирилловым. Несмотря на
то, что они были амнистированы, их не отпустили из ки¬
шиневской Центральной тюрьмы. Вместе с еще одним
товарищем они были доставлены на берег Днестра и
убиты выстрелами в спину...
Знание нравов румынских жандармов и полицейских,
находчивость нередко помогали нашим подпольщикадл
выходить из затруднительных положений. Припоминаю
в связи с этим два эпизода. Это было летом 1921 года
в Аккермане.
Один из эпизодов связан с именем кишиневца Л. Я. Ле¬
онидова (впоследствии ответственного работника в Мол¬
давской АССР). Я знала его по Яссам и неожиданно
встретила на одной из аккерманских улиц. Леонидов
бросился меня обнимать. При этом шепнул мне на ухо:
«За мной ходят шпики. Подтверди, что мы знаем друг
друга по Яссам. Ты — моя невеста». На самом деле у
него была в Аккермане явка. В сигуранце, по его мне*
нию, поверили версии о невесте и вернули задержанные
документы. Леонидову удалось таким образом избежать
ареста, и он постарался поскорее выехать из города.
Другой эпизод: член аккерманского подпольного ко¬
митета партии Сима Соломина, о которой я упоминала
выше, задумала с моей помощью притупить «бдитель¬
ность» префекта и получить визу на выезд из города.
Мы с ней отправились вместе в префектуру (полицию).
Как мы уговорились, в то время как она излагала свою
просьбу, я должна была сидеть и молча улыбаться.
(Главное было получить разрешение тут же на месте,
чтобы заявление не было передано полицейскому ап¬
174


парату на предварительную «проверку».) И действитель¬
но, префект уставился на меня (я была молода, с ру¬
мянцем во всю щеку). Недолго думая, он безо всякой
проверки поставил свою визу и галантно обратился ко
мне: «Если вам что-нибудь понадобится, барышня, по¬
жалуйста, заходите...»
В коммунистическом подполье Бессарабии участвова¬
ли женщины разных поколений. Такие подпольные «про¬
фессии», как, например, хозяйка конспиративной квар¬
тиры, принадлежали преимущественно женщинам. Мно¬
го самоотверженности, героизма проявляли наши девуш¬
ки в тяжелые годы оккупации, рискуя на каждом шагу
своей свободой и жизнью...


Е. Д. ВОЛЬФ
Школа большевизма
В Черниговском историческом музее, в сриске «Па¬
мятные места дореволюционного большевистского под¬
полья в г. Чернигове» есть запись:
«Квартира Романы и Елены Вольф на Северянской
улице — в 1915—1917 гг. место занятий подпольных
кружков и подпольных собраний Черниговской органи¬
зации большевиков».
Я прожила в Чернигове лишь эти два года. Но они
оставили в моей жизни неизгладимый след.
Рассталась я с Черниговом в 1917 году. А встрети¬
лась с ним... спустя полвека, весной 1966 года. Приехав
на несколько недель, я «застряла» в Чернигове до кон¬
ца года. Работала в партийном архиве обкома КПСС над
материалами дореволюционного подполья и первых лет
революции. Выступала в школах, профтехнических учи¬
лищах, на многотысячном химкомбинате, на радио с
воспоминаниями о революционном движении в Черниго¬
ве и людях, которых оно вырастило. В том предъюби¬
лейном году особенно дороги были мне встречи с юным
поколением черниговцев.
Странное это чувство — приехать после почти 50-лет-
него отсутствия в близкий, родной город...
Я жила в гостинице «Украина». Кого только здесь ни
встретишь — партийных работников, хозяйственников, ар¬
тистов, журналистов. Но больше всего инженеров, в том
числе из-за рубежа: чехи, немцы, англичане, японцы. Что
привело их в этот древний город на берегу Десны?..
В дореволюционные годы в Чернигове не было фаб¬
рично-заводской промышленности. Помню, на последней
подпольной маевке 1916 года со всего города собра-
176


лось человек 40 рабочих — ку¬
старей, ремесленников, строи¬
телей.
Сегодняшний Чернигов—это
город химии и текстиля, с за¬
водами, фабриками, одним из
крупнейших в стране синтети¬
ческим комбинатом, большой
ТЭЦ, научно-исследовательски¬
ми и другими институтами,
кварталами новых домов, школ,
магазинов. В мой номер сквозь
огромное окно вливается гул
современного города.
И в нескольких минутах
ходьбы от этой комфортабель¬
ной гостиницы, должно быть,
стоит, цел и невредим, домик
моей юности...
...Это было вскоре после
моего приезда в Чернигов. В
погожий летний день я шла от
улицы Воровского по заросшей
старыми деревьями улице Ко¬
цюбинского (бывшей Северян-
ской). Не доходя до угла, я ос¬
тановилась. Передо мной, как
во сне, возник одноэтажный де¬
ревянный домик, тремя окнами
глядевший на тихую немоще¬
ную улицу. Уголок старого Чер¬
нигова...
Да, это он — наш домик. Я
узнала бы его всегда. Вот и са¬
дик за забором, где под ябло¬
нями и вишневыми деревьями
устраивались подпольные «чае¬
пития». А вот и дом рядом во
дворе, где жила наша хозяйка,
богатая купчиха.
Здравствуй, родной домик,
где зажглись первые искорки
нашей революционной юнос-
Вольф Е. Д. Родилась
в 1897 г. Член КПСС с 1918 г.
С 1915 г.— участница ре¬
волюционных кружков мо¬
лодежи в Чернигове. В
1918 г. работала в Закор¬
донном отделе ЦК КП(б)У.
В дальнейшем — на от¬
ветственной работе в куль¬
турно- и политикопросве¬
тительных организациях Са¬
мары, Харькова, Москвы,
на железнодорожном транс¬
порте и в профсоюзах. В
последующие годы — в ре¬
дакции газеты «Правда».
Партиздате ЦК ВКП(б), ре¬
дакции «Учительской газе¬
ты». Персональный пенсио¬
нер.
\2 Сквозь бурю времени
177


ти! Ты такой же, каким был в те годы, когда для нашей
тройки —меня, сестры и брата — начинался путь в Ле¬
нинскую партию, путь, по которому мы потом шли, не
сворачивая, всю жизнь.
Я стояла под окнами, не в силах двинуться с места.
И лишь заметив в окне лицо молодой женщины, очну¬
лась. Только сейчас до меня дошло, что в «нашей» квар¬
тире кто-то живет. Молодая хозяйка, наверное, недо¬
умевает— зачем стоит здесь так долго эта седая жен¬
щина. Откуда ей знать, чем был этот домик полвека
назад... Кто из болыиевиков-черниговцев в годы дорево¬
люционного подполья здесь не бывал.
...Семья наша поселилась в этом домике на Северян-
ской в 1915 году, после приезда из Польши. Моя мать,
Б. Узданьска, была родом из Варшавы. Дети родились
и выросли в Варшаве, родным языком был польский.
В первую империалистическую войну семья перееха¬
ла в Чернигов, где жила сестра отца. Ее дочь, 16-лет-
няя гимназистка, была уже активной большевичкой. Она
познакомила нас с товарищами и вовлекла в работу под¬
польных марксистских кружков. Руководили ими в ос¬
новном большевики. В целях строгой конспирации все
кружки носили условные названия.
Для руководства рабочими кружками и подпольной
работой в Чернигове была создана так называемая «Ра¬
бочая коллегия». Существовала и «Пропагандистская
коллегия» (условно называемая «Буква»), в которую вхо¬
дили и все большевики, руководители кружков.
Вскоре за расклейку антивоенных листовок были вы¬
сланы в Вятскую губернию опытные большевики стар¬
шего поколения — С. Туровский, М. Зюк, Н. Горбовец и
М. Бунин. А в феврале 1915 года за распространение
антивоенных прокламаций были арестованы и пригово¬
рены Киевским военным судом к ссылке на вечное по*
селение в Сибирь В. Примаков, М. Темкин, Н. Цимберг
и большевичка с 1911 года «Анюта» (А. Гольденберг).
Удар за ударом постигал черниговских большевиков.
Но подпольная организация жила, кружки продолжали
работать — ни один из них не распался. В связи с аре¬
стами, а также отъездом в Питер студентов-большеви-
ков — Е. Короткого, А. Гриневич и других — ведущую
роль з большевистском подполье занял наиболее идей¬
но подкованный и сплоченный кружок, в котором состоя¬
178


ли Ю. Коцюбинский, В. Примаков, В. Имшенецкий,
А.	Стецкий, М. Мурринсон. В свою очередь, они занялись
подготовкой ведущих кадров из наиболее сильного жен¬
ского кружка. Так передавалась эстафета большевист¬
ского подполья из поколения в поколение.
Вскоре и мы окунулись в обстановку дореволюцион¬
ного подполья, хоть и не были еще членами партии. Мне
было 17 лет, моей сестре Романе —15. С согласия ро¬
дителей в нашей комнате хранилась нелегальная лите¬
ратура. Проводились подпольные собрания чернигов¬
ских большевиков. Мы стали участниками кружков, ин¬
дивидуально занимались с работницами, выполняли и
отдельные поручения в области конспиративной техники.
Но главной нашей задачей было понять и усвоить ос¬
новные идеи марксизма-ленинизма, его программу и
тактику, чтобы подготовить себя к вступлению в пар¬
тию. Не только в кружках решалась эта задача, но и в
личном общении с преданными, стойкими большевика-
ми-подпольщиками.
Большое влияние на формирование моего мировоз¬
зрения оказал Юрий Коцюбинский, с которым мы очень
сдружились. Юрко, — как его тогда называли, был сы¬
ном выдающегося украинского писателя М. М. Коцюбин¬
ского. Он рано стал убежденным марксистом-ленинцем
и в 1913 году вступил в ряды РСДРП (большевиков).
Окончив гимназию и «подпольные университеты»,
Юрко был уже зрелым, идейно закаленным большеви¬
ком, талантливым организатором и пропагандистом. В
1915—1916 годы, т. е. в период, который мы уже за¬
стали, Коцюбинский фактически руководил «Рабочей
коллегией», выполняющей функции подпольного боль¬
шевистского комитета. Скромный, простой, хороший то¬
варищ, он был тесно связан со всем коллективом боль¬
шевистского подполья, которое жило, как одна семья.
Очень любил Юрко свою сестру Оксану. Разные по
внешности и по характеру, они были душевно очень
близки. Деятельность брата в большевистском под¬
полье оказывала на Оксану огромное влияние и привела
ее с юных лет в ряды партии большевиков.
Лично я за многое благодарна Юрко. Я окончила в
Варшаве польскую среднюю школу, где пламенные идеи
борьбы за независимость Польши преподносились не на
основе марксизма, а лишь в свете буржуазного нацио-
12*
179


мелизма. Большевистская правда давалась мне нелегко.
Юрко в беседах, на конкретных исторических примерах,
принося хорошие книги, старался помочь мне освоить
материалистическое понимание истории. Все это, конеч¬
но, сыграло свою роль в том, что я стала большевичкой.
...Октябрьскую революцию я встретила в Москве, ку¬
да приехала поступать в консерваторию. В ноябре 1917
года, еще не имея партийного билета, я получила пер¬
вое партийное поручение. Секретарь Московского ко¬
митета партии товарищ Землячка направила меня с груп¬
пой черниговских большевиков в Первый народный банк
{бывший «Купеческий») в дни саботажа банковских чи¬
новников.
12 марта 1918 года — в день, когда Ленин, переехав¬
ший с Совнаркомом из Петрограда в Москву, впервые
переступил порог своего кабинета в Кремле, — я полу¬
чила в Рогожско-Симоновском райкоме партийный би¬
лет. И мне выпало счастье — в этот же день слушать
В.	И. Ленина, впервые выступившего перед москвичами
на 10-тысячном митинге в Лефортовском манеже.
Вместе с черниговской большевичкой Марией Имше-
нецкой в июне 1918 года я пробиралась через демарка¬
ционную линию фронта с деньгами и документами для
Ю. М. Коцюбинского, работавшего в подполье. Выез¬
жала с агитационной литературой в части червонного ка¬
зачества под командованием В. Примакова. В разгар
гражданской войны в оккупированной Украине работа¬
ла в Закордонном бюро ЦК КП(б)У. В «незабываемом де¬
вятнадцатом» работала в Москве в Агитпропе Политуп¬
равления Реввоенсовета Республики.
Позднее в Московском Совете профсоюзов я веда¬
ла работой и строительством клубов и Дворцов культу¬
ры. Была автором первого Положения о рабочих клу¬
бах, членом Клубного бюро при МК партии. В бурные
годы первой пятилетки работала в редакции «Правды».
Не раз выступала на страницах «Правды» по вопросам
культурного строительства. Когда был создан Партиздат
ЦК ВКП(б), я работала редактором Партиздата.
...И вот — в канун 50-летия Октября я вновь в род¬
ном Чернигове, у домика своей юности. В памяти воз¬
никают образы близких, родных людей, пламенных рево¬
люционеров. У этого домика своего рода «революцион¬
ная эстафета». До нас в нем жила семья Черняк, также
180


из Польши. После Октября 18-летняя Рузя Черняк стала
помощником секретаря Московского комитета партии,
товарища Землячки; секретарем Московского комитета
РКСМ. На юбилейной выставке комсомола я видела ее
фото на стенде «Они были первыми». Свой большевист¬
ский путь Рузя Черняк начала в этом же домике в чер¬
ниговском подпольном кружке.
О многом мог бы поведать наш старый домик... Он
мог бы рассказать, как летним вечером 1918 года на его
пороге появилась молоденькая девушка в легком белом
платье. Это была секретарь Харьковского подпольного
горкома большевиков — моя 18-летняя сестра Романа.
Случайно узнав, что ее выследили и в ее комнате за¬
сада, она не вернулась домой. Скиталась с печатью под¬
польного горкома, ночевала на кладбище, с помощью
товарищей, переодетая, сбежала из оккупированного
Харькова. С трудом, с опаской, изнемогая от усталости,
Рома добралась до Чернигова. Наконец поздним вече¬
ром она у знакомого домика. «Здравствуй, мама...»
Но потрясенная мать, увидев в полутьме нарядную
«паненку», не дает ей переступить порог родного дома:
«Ромочка, уходи... тебя разыскиваютП Скорее! К нам
уже врывалась полиция, все перевернули!»
За голову юной Ромы гетманом объявлена большая
сумма денег. Не присев, она убегает, скрывается в лесу,
ночью ее тайком увозят на крестьянской подводе из
Чернигова. Не довелось Роме побыть с родителями,
хоть одну ночь поспать в родном доме. Но когда у это¬
го человека, «революцией мобилизованного и призван¬
ного», был СВОЙ дом?..
Очутившись спустя 50 лет у домика, где прошла
юность Ромы, я, может быть, впервые мысленно пере¬
листала весь ее жизненный путь — путь профессиональ¬
ного революционера. Он начался здесь, в Чернигове, в
этом домике на Северянской, где в январе 1917 года —
еще при царизме — Рома стала членом РСДРП (боль¬
шевиков).
Бесстрашный и самоотверженный романтик, Романа
всегда рвалась туда, где труднее и опаснее, где нужнее
партии. В разгар борьбы за установление в Чернигове
Советской власти 17-летнюю Рому избирают секрета¬
рем первого после Октября Черниговского горкома
большевиков. И эта первая страница ее партийной био¬
131


графии стала последней страницей ее жизни в родном
доме.
Уже в 1918 году ЦК КП(б)У направляет Рому в Харь¬
ков— секретарем подпольного горкома большевиков.
Рома с грустью расстается с любимой черниговской ор¬
ганизацией, вырастившей из юной гимназистки несгибае¬
мого болыиевика-ленинца.
Рома прожила 38 лет, не зная и года спокойной,
«мирной» жизни и работы. В 18 лет в ее комнате—цен¬
тральная явка партизанских отрядов Украины и Донбас¬
са. После бегства из Харькова Рома — член и секретарь
подпольных обкомов и горкомов партии в Ростове-ка-
Дону, Гомеле, Таганроге. В 19 лет — начальник Полит¬
отдела дивизии, секретарь Реввоенсовета фронта.
В 1921 году ЦК РКП(б) направляет Рому в ВЧК, в рас¬
поряжение товарища Дзержинского. Три года Рома —
секретарь Коллегии и Президиума ВЧК. А в 1924 году,
по просьбе Ромы, Центральный Комитет партии направ¬
ляет ее в распоряжение Коминтерна. Рома оставляет
Москву, родных, учебу в МГУ и уезжает на нелегальную
работу в буржуазно-помещичью Польшу.
13 лет Рома на руководящей подпольной работе в
рядах Коммунистической партии Польши и Коминтерна.
Аресты, допросы, судебные процессы в Польше и За¬
падной Белоруссии следуют один за другим. И на всех
Рома — одна из главных обвиняемых. Умными и дерзки¬
ми выступлениями она превращает зал суда в агитацион¬
ную трибуну, вызывая бешеную злобу судей и проку¬
рора. В итоге — приговор: 6 лет тюрьмы.
Шесть лет, 2190 дней, Рома пробыла в застенках Пил-
судского — лучшие цветущие годы жизни, но сохранила
стойкость, силу духа. И вновь она в Москве. Здоровье
расшатано. Однако, работая в Коминтерне, Рома не раз
еще выезжает на подпольную работу за рубеж, теперь
уже в ответственной и опасной роли члена, а потом и
руководителя подпольного секретариата ЦК КПП.
В короткий срок Романа Вольф-Езерская выросла в
крупного партийного деятеля. Она — кандидат в члены
Центрального Комитета Коммунистической партии Поль¬
ши, заместитель представителя ЦК КПП в Исполкоме Ко¬
минтерна, в 1935 году — делегат VII Конгресса Комин¬
терна.
Никогда уже Роме не довелось быть в Чернигове. Но
182


она не раз мне рассказывала, как в долгие суровые го¬
ды за рубежом, в бессонные ночи в тюремных одиноч¬
ках в ее памяти возникал маленький домик на Северян-
ской, друзья юности, подпольные кружки, маевки за Де¬
сной... И эти воспоминания словно озаряли ее душу и
придавали ей силу и стойкость.
Подполье в Чернигове было для Ромы, по ее словам,
школой большевизма. Именно оно сформировало рево¬
люционное сознание будущего деятеля партии, на всю
жизнь закалило ее. Черниговское подполье оставило
глубокий след и в судьбе брата, генерала J1. Кжемень,
отсидевшего 9 лет в тюрьмах панской Польши. В своей
книге «Капля в потоке» (изданной в Варшаве на поль¬
ском языке) он вспоминает Черниговский домик, где
пример сестер и их товарищей-большевиков указал ему
путь в жизни.
Мне одной довелось на склоне лет встретиться с этим
домиком, чудом уцелевшим спустя полвека, а встреча¬
ясь с ним, я мысленно встречалась и с дорогими сердцу
людьми, для которых черниговское дореволюционное
подполье было также школой большевизма.
...Однажды я пришла сюда уже в сумерках и стояла,
опираясь на старое ветвистое дерево и глядя через ули¬
цу на неосвещенные, распахнутые окна «нашего» до¬
мика.
Была ранняя осень, кругом удивительная тишина.
Смеркалось. Весь этот знакомый, поросший деревьями
уголок так создавал иллюзию прошлого! Мне начинало
казаться, что время остановилось...
Из коричневого домика напротив выпорхнула, смеясь,
стайка «цыплят» (так назывался ученический кружок, в
котором состояла сестра,— все пять молоденьких «цып¬
лят» в 1917 году стали большевиками). Стремительной
походкой приближается стройный юноша — друг и спут¬
ник моей юности. «Юрко!» — радостно кричит братишка,
который души в нем не чает, и бежит ему навстречу.
А вот и другие члены «Рабочей коллегии» и «Буквы»
(не раз они собирались у нас)... Стойкая, выдержанная
Ревекка Гордон, признанный вожак и теоретик ведуще¬
го женского подпольного кружка. Исполнитель самых
опасных партийных поручений, молчаливый, застенчивый
Мойсей Мурринсон. Наш неутомимый пропагандист и
лектор — Гриша Идлис...
183


А кто это идет неторопливой походкой, близоруко
посматривая по сторонам? Это наш «великий конспира¬
тор»— Маруська Имшенецкая, с виду суровый, но чу¬
десной души человек.
А худенькая, с глазами подвижницы и самоотвер¬
женным сердцем Бася Василевская... А наши чернигов¬
ские красавицы, активные деятельницы подполья — Соня
(Елена) Соколовская, Ксения Листопад, Вера Лапина... А
моя любимая подруга, яркая, одаренная натура — Окса¬
на Коцюбинская... Кто не бывал в стенах этого домика,
где все дышало революционной романтикой и расцвета¬
ла прекрасная, чистая дружба!
Оксана... Она была мне ближе всех девушек — горя¬
чий жизнелюбивый человек, прямой и открытый. Вот
она, как живая передо мной — в старом саду Коцюбин¬
ских... в легком платье и с аметистовым ожерельем, ко¬
торое подарил своей любимице Алексей Максимович
Горький. Как тепло и остроумно переписывался он с Ок¬
саной, как ценил поэтический талант дочери своего дру¬
га Михаила Коцюбинского. Какое будущее открывалось
перед девушкой...
Мы очень привязались друг к другу. В 1918 году Ок¬
сана пару недель прожила у меня в Москве — в малень¬
кой комнатке в Глотовом переулке за Таганкой, которая
стала «штаб-квартирой» черниговских большевиков. Бы¬
вал здесь и Юрко. Бывал и Виталий Примаков. Оксана
провела здесь со своим другом несколько счастливых
дней.
Летом 1918 года, работая в Закордонном бюро ЦК
КП(б)У, я ездила в Почеп, к Примакову. Потом, кажется
в Унече, наткнулась на Оксану, которая приехала как
связная Военно-революционного комитета (ВРК) к Бо¬
женко. Вот радости-то было от неожиданной встречи!
Окунулась Оксана и в горнило гражданской войны.
Глубоко поэтичная натура, Оксана была с 1917 года
смелой, преданной дочерью революции.
В последний раз я встретилась с любимой подругой
своей юности в Москве, незадолго до трагического кон¬
ца. Я навестила Оксану в старинном особняке у Никит¬
ских ворот, где она жила у товарища Крыленко и его
жены Елены Розмирович. Она вскоре ожидала ребенка.
Встретила радостно, оживленно... Не забыть этой послед¬
ней встречи.
184


Не довелось Оксане испытать счастья материнства.
Грозная болезнь подкосила ее.
Оксанка... Так подписалась она на фотокарточке, где
мы сняты вдвоем. Фотографировались в Чернигове, пе¬
ред моим отъездом в Москву. Эта фотография с неж¬
ной надписью Оксаны и знаменательной датой «Октябрь
1917 года» — единственное, что у меня осталось от до¬
рогого сердцу человека...
В окнах напротив вспыхнул свет... И все, конечно, ис¬
чезло. Ведь это не 1916 год. Это нахлынули воспоми¬
нания!.. Образы незабываемых спутников моей юности
бередят душу. И домик хранит память о них, их живые
голоса. Я больше не в состоянии была глядеть на него
издали, я решилась войти.
...Улица Коцюбинского, 44. Но вход с улицы 25 Жовт-
ня. Нашла калитку и робко вошла во двор. Сразу, за
садиком, и домик наш. Через маленькую комнату на мес¬
те бывшей передней я прошла в нашу бывшую комна¬
ту. Да, это была наша комната — моя и Ромы, я сразу
узнала ее! У меня перехватило дыхание...
Сидевший в комнате молодой человек подал мне
стул, это был рабочий ремзавода — Алексей Иванович
Коваль, заточник металлорежущих инструментов. Вошла
и его жена — Антонина Степановна Торбач, она работа¬
ла продавцом. А на полу по мягкой пеленке ползала ма¬
ленькая Таня, их дочурка.
Хозяева, милые славные люди, предложили посидеть,
отдохнуть. Но я сказала, что я и моя семья... 50 лет то¬
му назад, до революции, жили в этом домике. И стала
с волнением осматривать комнату.
Вот здесь, под стеной, стоял комод. В его ящиках,
под бельем, находилась часть подпольной большевист¬
ской библиотеки. А вот здесь, в углу, под окном, стояло
пианино. Я часто играла, и вокруг меня собиралась мо¬
лодежь.
Одним из самых верных слушателей был Юрий. Он,
так же как и я, глубоко любил музыку, природу. Мы
бродили по живописным окрестностям Чернигова и воз¬
вращались с охапками цветов...
Увлечение природой и музыкой шло на пользу преж¬
де всего... конспирации. Стены были убраны ветками, на
столе, комоде, подоконниках — уйма цветов, из распах¬
нутых окон неслись звуки музыки... Казалось, откуда
185


здесь взяться «нелегальщине». Эта комната напоминала
скорее комнату артистки — и потому не вызывала подо¬
зрений полиции, что было крайне важно.
Я рассказала жильцам домика о том, что здесь ког¬
да-то занимались подпольные кружки, а белье в комоде
лишь маскировало нелегальную литературу. Юные жиль¬
цы его — все трое стали коммунистами, а двое из них
почти всю молодость просидели за революционную де¬
ятельность в тюрьмах. О сестре — профессиональной
революционерке у нас и за рубежом, всю жизнь отдав¬
шей партии. О брате, который сейчас на руководящей
работе в народной Польше.
Рассказала молодым хозяевам и о хозяйке этого до¬
мика— нашей матери, которая похоронена в Варшаве в
«Аллее Заслуженных» как ветеран рабочего движения.
Прощаясь с гостеприимными хозяевами, я пожелала ма¬
ленькой Тане: «Пусть растет крепкой, здоровенькой!» И
Алексей Иванович проникновенно сказал: «Пусть растет.
И пусть будет достойной этого домика, в котором роди¬
лась, и тех людей, что здесь были».
Древний Чернигов помолодел, он всеми своими де¬
лами и помыслами устремлен в будущее. Но живы ка¬
менные пушки на Валу над Десной, — любимом месте
наших встреч в дореволюционные годы. На них, как и
тогда, играют дети — внуки и правнуки тех, кто готовил
победу Октября и в боях отстоял Советскую власть.
Черниговским большевикам есть чем гордиться, есть
что завещать своим юным землякам. Из среды черни¬
говских подпольных кружков — рабочих и ученических—
вышло немало активных участников Октябрьской рево¬
люции и гражданской войны, впоследствии партийных,
советских и военных деятелей. Таких, как Ю. Коцюбин¬
ский, В. Примаков, А. Стецкий, Софья (Елена) Соколов¬
ская, Романа Вольф-Езерская и другие, чьи имена из¬
вестны далеко за пределами родного Чернигова.
Черниговское дореволюционное подполье дало им в
руки сильное оружие — марксизм-ленинизм, привило им
стойкость, принципиальность, верность ленинским идеям.
Именно благодаря этому большевики Чернигова уже ве¬
сной 1917 года смогли порвать организационные связи
с меньшевиками-оборонцами и наравне с промышленны¬
ми городами образовать самостоятельную большевист¬
скую организацию, в то время как в ряде городов Укра¬
186


ины «процесс размежевания с оборонцами затянулся, и
самостоятельные большевистские организации оформи¬
лись только накануне Октябрьской социалистической ре¬
золюции». («Очерки истории Коммунистической партии
Украины», стр. 174.)
...Никогда не забыть мне этих лет. Не забыть, как в
годы царизма горсточка черниговских рабочих и гим¬
назистов, озаренная светом учения Маркса и Ленина,
сумела сплотить и воспитать непоколебимых большеви-
ков-ленинцев, будущих борцов за победу Октября. Дать
им путевку в большую жизнь.


Р. Я. САПИРШТЕЙН
Как я стала бойцом
революции
Родилась я на окраине Одессы, на Пересыпи, в семье
рабочего спичечной фабрики. Отец рано умер от тубер¬
кулеза. Мать осталась с тремя малыми детьми. Мы поч¬
ти всегда были голодны, раздеты. Когда мне минуло 9
лет, мать отдала меня в обучение ремеслу подшиваль-
щицы, а затем упросила владелицу чулочной мастерской
принять меня на платную работу. Хозяйка мастерской
не хотела брать меня: «Ведь она еще ребенок!», но по¬
том согласилась, снисходительно заявив, что «лучше ра¬
ботать, чем голодать».
В те редкие минуты, когда не было работы, племян¬
ница хозяйки читала нам Тургенева, Максима Горького,
Чернышевского «Что делать?» Так я стала знакомиться
с литературой. Вскоре эта мастерская не выдержала кон¬
куренции, и я перешла на работу в более крупную.
В моей памяти сохранились некоторые эпизоды ре¬
волюции 1905—1907 годов. На Ольгиевской улице про¬
исходил митинг. Случайно я остановилась около курси¬
стки, державшей в руках студенческую фуражку, в кото¬
рую рабочие и студенты бросали медяки. Увидев меня,
она сказала: «Это для вас, бедных, собираем» и, сняв с
груди красный бант, приколола его мне. Вдруг разда¬
лись крики: «Казаки! Казаки!» Все бросились в ворота
университета, многие, не заметив ступенек, падали, я
тоже упала и содрала кожу на лице. Поднялась и побе¬
жала по Херсонской улице, мимо полицейского участка.
У входа сидел здоровенный городовой. Увидев меня с
красным бантом, он стал кричать и топать ногами, я
умчалась и ни жива ни мертва вернулась домой. Но в
душе была довольна собой.
188


В 1908—1909 годах я посе¬
щала воскресную школу. Се¬
стры-близнецы Кривинские —
Любовь и Мария Леопольдов¬
ны—потратили немало сил, что¬
бы научить нас грамоте. Води¬
ли на лекции в Политехниче¬
ский музей, на свои средства
устраивали праздники, обеспе¬
чивали книгами, тетрадями, ка¬
рандашами. Потом учительни¬
цей была Мария Александров¬
на Щукина. Она приобщала нас
к искусству, учила выступать на
самодеятельной сцене.
В 1915 году мы переехали
на Московскую улицу. Здесь
проживала также семья Учи¬
тель. С их дочерью Полей я
подружилась, познакомилась с
ее братом Давидом, его дру¬
зьями— Семеном Урицким и
Алексеем Златопольским. Все
они участвовали в революцион¬
ном движении, посещали мар¬
ксистский кружок, читали и рас¬
пространяли нелегальную лите¬
ратуру. Часто в моем присут¬
ствии обменивались мыслями,
спорили о той или иной книге.
Не все было мне понятно, но я
сознавала, что споры и разго¬
воры идут о том, как бороть¬
ся за улучшение жизни рабо¬
чих и бедноты, против эксплуа¬
тации, и пыталась внимательно
прислушиваться.
Как-то в конце 1916 года
Поля пригласила меня к себе.
Тут же находился младший
брат Семена — Лев. Он сказал
мне: «Вот это надо спрятать на
несколько дней». Я унесла крас-
~~Со!1 ИрtliY £ЙК г. т*. ■ т-и-
дилась в 1897 г. Член КПСС
с 1917 г. Работница. После
Февральской революции во
время забастовки чулоч-
ниц была членом стачеч¬
ного комитета профсоюза
«Игла». В Одессе участ¬
вовала в организации Сою¬
за социалистической рабо¬
чей молодежи. Избиралась
в состав первого комите¬
та Союза Пересыпского
района. В 1917—1918 гг.
участвовала а борьбе за
власть Советов в Одессе.
Во время австро-немецкой
оккупации города работа¬
ла в большевистском под¬
полье. Арестовывалась. На¬
ходилась в рядах 3-й Ре¬
волюционной армии, в ча¬
стях Южной группы войск.
В 1931 г. окончила Инже-
нерно-экономический ин¬
ститут им. Орджоникидзе и
по 1955 г. работала в Мо¬
скве на текстильных фа¬
бриках. Персональный пен¬
сионер.
189


ное знамя, револьвер, «Коммунистический манифест»
К. Маркса и Ф. Энгельса и спрятала дома.
Мой старый друг детства И. Горенюк часто писал мне
из действующей армии. Несмотря на строгую цензуру,
в его письмах проскальзывали мысли и настроения, ко¬
торые испытывали солдаты на фронте. Помню, как в
1917 году, накануне 1 Мая, я послала ему поздравление
с днем международной пролетарской солидарности и
вложила в конверт розетку из красной ленты. А вскоре
получила ответ, что это мое письмо произвело особое
впечатление на солдат.
После Февральской революции я зступила в проф¬
союз «Игла», который вел активную борьбу за улучше¬
ние условий труда и повышение заработной платы чу-
лочниц. Во время очередной забастовки меня избрали
в стачечный комитет. Для борьбы с штрейкбрехерами
мы создали летучие тройки.
В начале марта 1917 года по соседстзу с домом, где
мы жили, появилась вывеска Пересыпского комитета
РСДРП. В комитете преобладали меньшевики, и их взгля¬
ды меня не привлекали. Но постепенно комитет ста¬
ли посещать большевики: Сергеев, Александрович, Ага-
ларов, Гришкевич — рабочие завода РОПИТ и другие.
Они повели борьбу с меньшевиками.
В начале мая 1917 года состоялось собрание социал-
демократов Пересыпского района. С докладом «Кто та¬
кие большевики, кто такие меньшевики» выступил Сер¬
геев. Собрание пошло за большевикадли. Против их ре¬
золюции голосовали только 4 человека, бызшие члены
комитета.
Сергей Спиридонович Сергеев, член партии в 1913
года, был избран председателем первого большевист¬
ского Пересыпского районного комитета. В комитет бы¬
ли избраны несколько товариш,ей, в том числе М. Шней¬
дерман— большевик с 1915 года, политически грамот¬
ный и активный товарищ. Он возглавлял агитационную
работу в районе. В 1918 году, являясь председателем
Северно-Кавказского крайкома партии, М. Шнейдерман
(Виктор Крайний) был расстрелян предателем Сороки¬
ным вместе с членами крайкома, и в Пятигорске им уста¬
новлен памятник.
Техническим секретарем и организатором женщин
была Лиза Левинская, член партии с 1914 года. Она втя¬
190


нула многих женщин в активную общественную и поли¬
тическую работу. Привлекла к этой работе и меня. В мае
1917 года я вступила в партию большевиков. Работа ве¬
лась разная: я посещала женщин на дому, раздавала им
большевистскую литературу, вела беседы, распростра¬
няла газету «Голос пролетария» по заводам, выполняла
и другие поручения.
Работу среди молодежи в Пересыпском районе воз¬
главлял Семен Гкммельфарб. В городе существовали:
Союз учащихся-социалистов — СУС, Союз социалистиче¬
ской молодежи — ССМ, в Пересыпском районе — Союз
рабочей молодежи. От пересыпской организации
Союза рабочей молодежи я участвовала в общегород¬
ском собрании членов трех союзов на Старо-Портфран-
ковской улице в помещении Ремесленного училища, ког¬
да большинством голосов было принято решение:
создать единый союз и присвоить ему название: Союз со¬
циалистической рабочей молодежи. На очередном со¬
брании я была избрана в состав Пересыпского районного
комитета Союза социалистической рабочей молодежи
(ССРМ).
Вовлеченная в ССРМ молодежь помогала нам при
проведении кампании по выборам в Учредительное соб¬
рание.
В июне 1917 года я познакомилась с т. Валентином —
Аршаком Семеновичем Александровым, большевиком с
1900 года, приехавшим в Одессу из Иркутска вместе с
Петром Старостиным. Валентин познакомил меня с се¬
страми Ириной и Елизаветой Статьевыми, также приехав¬
шими из Сибири. Знакомство с этими людьми переросло
в дружбу на всю жизнь. Валентин и Ирина Статьева ве¬
ли работу в Пересыпском районе, Елизавета — в ЦК сою¬
за моряков, П. Старостин был одновременно председа-
лем профсоюзов моряков и металлистов.
Однажды райком направил меня вместе с т. Вален¬
тином на митинг Замоцкого полка в Дюковском саду.
Валентин, взобравшись на дерево, стал произносить речь.
Он был опытным оратором, и слушали его с большим
вниманием. Я начала раздавать листовки с призывами
голосовать за список большевиков в Учредительное со¬
брание— успех был явно на нашей стороне. Но вдруг с
другого дерева раздался голос другого оратора, сумев¬
шего внезапностью своего появления и зычностью голо¬


са привлечь толпу. И вот солдаты шарахнулись в его
сторону. Он стал разводить эсеровскую демагогию о
земле и воле, которые, якобы, дадут крестьянам только
эсеры, возбуждать солдат против большевиков, клеве¬
тать на Ленина. Валентина стащили с дерева, у меня ста¬
ли вырывать листовки, угрожали, пытались ударить. С
большим трудом нам удалось вырваться из толпы сол¬
дат...
Однажды я вместе с Валентином была на собрании в
клубе Красной Гвардии, на котором выступал Володар¬
ский. Это был блестящий оратор, и собравшиеся слуша¬
ли его с затаенным вниманием, в абсолютной тишине.
Но вдруг крик: «Возьмите свои слова обратно, а то я
вас убью!», — и мы увидели человека, расстегивающего
кобуру. Это был эсер Блюмкин, ему не понравилась кри¬
тика Володарским правых эсеров. Блюмкина моменталь¬
но выдворили из зала. Призвав всех к порядку, началь¬
ник Красной Гвардии Макар Чижиков предложил Волс-
дарскому, спокойно ожидавшему на сцене, продолжать
свою речь. Она закончилась под бурные аплодисменты
всего зала. Впоследствии Блюмкин с провокационными
целями убил германского посла графа Мирбаха.
Помню июльские дни 1917 года. Большевики вышли
на улицы. Сбор был назначен в Пересыпском районе.
Когда демонстрация миновала железнодорожный мост
и стала подниматься на Нарышкинский спуск, на грузо¬
вике подъехал Петр Старостин. Он был высок, худо¬
щав, с русой бородкой, носил черную пелерину, и его
фигура производила грозное впечатление. Старостин был
подлинным народным трибуном, говорил простым по¬
нятным рабочим языком и пользовался любовью и не-
лререкаемым авторитетом среди рабочих Одессы.
С песнями «Смело, товарищи, в ногу», «Варшавянка»,
«Интернационал» демонстранты тронулись в путь.
В те дни при Одесской Красной гвардии была созда¬
на боевая дружина Союза социалистической рабочей
молодежи, во главе с начальником С. П. Урицким. Вмес¬
те с Полей Учитель мы вступили в санитарный отряд
Красной Гвардии. Первого декабря 1917 года начальник
штаба Красной Гвардии М. И. Кангун поехал на автома¬
шине ознакомиться с положением в городе. У штаба
Центральной рады он был изрешечен пулями гайдама¬
192


ков и скончался от многочисленных ран. Ему не было
еще и 21 года.
После нескольких дней дежурства я в тот день ушла
домой, чтобы привести в порядок себя и свою одежду.
Вечером, когда я вернулась в штаб Красной Гвардии, то
была поражена необычной тишиной. В комнате дружи¬
ны ССРМ находился т. Морской. Он сказал, что штаб
Красной Гвардии эвакуировался на завод РОПИТ из-за
опасения нападения гайдамаков. Однако к утру выясни¬
лось, что слух о наступлении гайдамаков оказался лож¬
ным, и штаб Красной Гвардии возвратился в свое поме¬
щение.
Дружина ССРМ участвовала во всех стычках с гайда¬
маками и в январских боях 1918 года, и в захвате поч¬
тамта, штаба Военного округа и телефонной станции.
Телефонную станцию удерживали три десятка дружинни¬
ков ССРМ. В течение долгого времени их никто не сме¬
нял, у них не было пищи. Тов. Урицкий поручил мне до¬
ставить им продукты, дал пароль. Поздно ночью у ворот
станции меня встретил Давид Учитель, радостно схва¬
тил корзину с продуктами. Во второй раз, когда я при¬
несла продукты днем, меня встретил Иосиф Горенюк.
Он прибыл с фронта, стал десятником дружины и помощ¬
ником начальника по строевой части.
В результате январского восстания в Одессе была
установлена Советская власть. Но вскоре под натиском
австро-германских войск, приглашенных предательской
Центральной Радой, органы Советской власти и отряды
Красной Гвардии вынуждены были эвакуироваться в
Крым. В это время И. Горенюк работал в комиссариате
труда. Он записал меня в пропуск своей женой, и мы
эвакуировались на транспорте «Афон». В Феодосии мы
расстались с Ириной Статьевой и П. Старостиным, вскоре
он погиб от пули анархиста. Мы все и часть дружины
ССРМ вступили в 3-ю Революционную армию, которая
с боями отступала до станции Лиски. Согласно условиям
Брестского мирного договора, мы были «интернирова¬
ны». В составе работников штаба бывшей 3-й Револю¬
ционной армии мы 3 мая 1918 года прибыли в Москву, а
в конце мая приняли участие в совещании украинских
большевиков в гостинице «Метрополь». На этом сове¬
щании нам предложили вернуться для подпольной ра¬
боты на Украину.
13 Сквозь бурю времени	193


Я поехала в Одессу, связалась с Арменаком Агала-
ровым, руководившим подпольной Пересынской район¬
ной организацией. Большую работу я не могла выпол¬
нять, так как готовилась стать матерью: переносила ору¬
жие, секретные документы, исполняла отдельные пору¬
чения. Часто встречала Южного (И. Горенюка), забира¬
ла у него документы подпольной разведки, ходила с
ним на явки. У нас на квартире работал Илюша Тарта-
ковский, который ведал «паспортным бюро» при под¬
польной разведке. Все документы и материалы прятала
моя мать.
13 октября 1918 года мы с Южным по поручению об¬
кома партии как супружеская пара поехали на 10—11-ю
станции Большефонтанской дороги нанимать дачу для
организации конспиративной квартиры. Оттуда мы на¬
правились на явку подпольной разведки (Французский
бульвар, 43), где состоялась встреча с руководителями
пятерок. Собирались расходиться. И тут из окна на нас
направили револьверы и закричали: «Руки вверх!» В ком¬
нату ворвались несколько офицеров и вартовых, про¬
извели обыск, вывели на улицу, где нас окружил отряд
кавалерии. Шел проливной дождь, идти было трудно.
По требованию моих товарищей меня усадили в пролет¬
ку, всех привели в Бульварный участок и после краткого
допроса направили по камерам.
В участке мы встретили многих знакомых — в те дни
произошел крупный провал подпольной организации.
Через день разрешили свидания и передачи. В тесноте
и шуме И. Южному удалось договориться о шифре для
переписки. Бутылки с молоком закупоривали бумажны¬
ми «пробками», исписанными арифметическими задача¬
ми, которые расшифровывали И. Южный и Н. Ялов.
Пребывание в участке плохо действовало на меня.
Среди арестованных оказался врач, он потребовал от¬
править меня в больницу. Я попрощалась с товарищами,
с мужем. Под охраной вартового меня доставили в го¬
родскую больницу, и тут я преждевременно родила
дочь. В больнице меня охранял вартовой, а я мучитель¬
но думала: «Неужели придется вернуться с ребенком в
участок, затем в тюрьму?» Пришедшая на другой день
мать между тем сказала, что подпольный Красный Крест
принимает меры к моему освобождению. И уже утром
накануне дня выписки я заметила, что вартового в па¬
194


лате нет, а вечером медицинская сестра сказала мне,
что я свободна. Сработал подпольный Красный Крест:
как потом узнала, за взятку следователю я была осво¬
бождена.
Пока я была в больнице, моего мужа Иосифа Горе-
нюка перевели в тюрьму. Подпольный Красный Крест
поручил мне носить передачи ему и еще пяти товари¬
щам, арестованным вместе с ним. Уходила я ранним
утром, возвращалась с наступлением темноты. Свида¬
ния происходили в комнате, разгороженной железными
сетками, между которыми расхаживал надзиратель. Мы
плохо видели и слышали друг друга—вокруг было очень
шумно. Но благодаря этому удавалось сообщать и кое-
что интересующее арестованных. Однажды, придя на
свидание, я увидела усиленную охрану: кроме вартовых,
здесь были офицеры-белогвардейцы и «дружинники» из
студентов-аристократов. Поодаль от ворот тюрьмы стоя¬
ли люди с сумками и узлами, многие плакали. Оказа¬
лось, что политические заключенные объявили голодов¬
ку. Я стала говорить, что это хорошо и что заключенные
добьются улучшения своего положения, не надо плакать,
а следует поддержать их. В этот раз никто из политиче¬
ских передачи не принял. Муж просил зайти в редакции
меньшевистской газеты «Южный рабочий», выходившей
легально, и «Одесские новости», и сообщить, что поли¬
тические заключенные объявили голодовку, я это сдела¬
ла. Подпольная большевистская организация и фабрич¬
но-заводские комитеты объявили всеобщую забастовку
в поддержку требований политических заключенных.
Вскоре было освобождено около 400 человек. Соглаша¬
тельский Центропроф поспешил объявить, что политиче¬
ские заключенные освобождены, и призвал рабочих пре¬
кратить забастовку. В это поверили, и через два дня
всеобщая забастовка была прекращена. А между тем
многие активные работники подполья все еще остава¬
лись в заключении, в том числе тт. Н. Соболь, И. Юж¬
ный и др.
...Закончился период австро-германской оккупации,
началась интервенция стран Антанты, и власть в Одессе
была передана их ставленнику — генералу Гришину-Ал¬
мазову и «Добровольческой армии». В этот период я
продолжала работать, выполняя поручения контрразвед-
13*
195


ми подпольного областкома, которой руководил Южный-
Горенюк.
Помню, как однажды, по поручению Южного, я до¬
ставила Елене Соколовской—одному из руководителей
большевистского подполья в Одессе — букет цветов, в
котором были искусно спрятаны небольшой дамский
браунинг и донесение разведки. На мой звонок одновре¬
менно вышли Елена и хозяин квартиры, человек, далекий
от революции. Я поздравила Елену «с днем рождения»
и вручила букет...
Летом 1919 года мой ребенок умер. Я ушла из Одес¬
сы вместе с Южной группой войск Красной Армии. От¬
ход нашей группы продолжался около двух месяцев.
При помощи советских войск, наступавших на Украину,
наша Южная группа успешно вышла из окружения.
В Житомире меня демобилизовали. Осенью 1919 го¬
да я приехала в Москву и стала на учет в Замоскво¬
рецком райкоме партии. В это время положение на фрон¬
те было катастрофическим. Деникин рвался к Москве,
его войска приближались к Туле. Красная Армия испы¬
тывала нужду в самом необходимом, свирепствовал сып¬
ной тиф. Замоскворецкий райком обратился с призывом
к женщинам-коммунистам и беспартийным работникам
поехать на деникинский фронт на борьбу с тифом. При
женотделе райкома были организованы курсы «красных
сестер», которыми руководила Ирина Статьева. Я также
поступила на эти курсы, хотя уже имела некоторый опыт
этой работы. Во время учебы мы участвовали в суббот¬
никах, стирали и чинили белье раненых. В военном го¬
спитале проходили практику по уходу за больными ти¬
фом.
Скоро мы отправились на фронт. Передвижение бы¬
ло затруднено, от Москвы до Курска добирались 11 су¬
ток. Меня с группой медсестер направили в Белгород.
Разместили нас в особняке, неподалеку от медпункта
была расположена фабрика. Там изготовляли специаль¬
ные ящики для упаковки яиц, которые отправляли в раз¬
ные города. В пустовавшие цеха доставляли тифозных
больных из воинских частей и укладывали их в ящики
из-под яиц, набитые стружками. В таких условиях рабо¬
тать было чрезвычайно тяжело, в особенности, когда
начались желудочные заболевания. Нам были известны
(96


случаи, когда отступающие деникинцы специально за¬
грязняли бациллами водопроводы и колодцы.
Больным категорически запрещали пить сырую воду,
но медперсонала не хватало, было тесно и грязно, сест¬
рам, чтобы добраться от одного больного к другому,
приходилось перешагивать через людей. Бороться с эпи¬
демией было трудно. Вскоре одновременно заболели 10
сестер. Не успели одни выздороветь, как заболевали
другие, болезнь свалила и меня. По выздоровлении, в
марте 1920 года, я выехала в Одессу. Одесский губком
оставил меня на работе в городе и направил сестрой-
политруком в 111-й госпиталь...


В. К. ЧЕБАН
Во имя будущего
Я родилась в селе Русяны в многодетной крестьян¬
ской семье. С 12 лет батрачила у помещика. Когда вы¬
шла замуж, переехала в село Тырново Дондюшанского
района. Жители села в большинстве своем бедствовали.
Земля в основном принадлежала крупным помещикам.
Со слов старожилов я знаю, что после победы Октябрь¬
ской революции в селе Тырново был создан Совет сол¬
датских, а также крестьянских депутатов. Первым орга¬
низатором Советской власти в селе был Александр Ми¬
хайлович Величко. В прошлом моряк, служивший в Крон¬
штадте, участник революционных событий в Петрограде
в 1917 году, талантливый агитатор и организатор, он поль¬
зовался любовью и авторитетом среди жителей села. В
годы румынской оккупации Величко создал подпольную
коммунистическую организацию в селе. Под его влия¬
нием я в 1933 году стала активисткой подполья. Мне да¬
вали читать листовки и другую нелегальную литературу.
Я получала задание распространять листовки в нашем
и других селах, на базарах, мы наклеивали их на забо¬
рах, домах и даже на дверях жандармского поста и при-
марии села. Все это мы делали по ночам. Нелегальная
литература поступала к нам из Сорок, Атак, Бельц, Ки¬
шинева и других городов. Часто листовки, воззвания мы
печатали сами на шапирографе на конспиративных квар¬
тирах у Антона Коротких и Дарьи Перепиской.
Нашим руководителем почти все годы оккупации был
А. М. Величко, его подпольная кличка «Морарь» и «Мель¬
ник». Он работал механиком на мельнице в селе Тырно¬
во. Неоднократно был арестован и осужден. В 1938—1940
198


годах находился в тюрьме Доф-
тана.
Сигуранца и жандармы про¬
водили у нас и в ближайших
селах частые обыски и аресты,
многие товарищи были осуж¬
дены и находились в тюрьмах
Румынии. Наша мопровская ор¬
ганизация, которой руководил
Александр Исправник, собира¬
ла продукты питания, медика¬
менты, теплую одежду и день¬
ги, а потом отправляла посыл¬
ки в тюрьмы. Активистками
МОПРа были Федора Климчук,
Иустина Величко, Василиса Юр¬
ко, Мария Коротких, Франциш-
ка Персинская и другие.
Мы знали, в каких тяжелых
невыносимых условиях нахо¬
дятся наши товарищи в тюрь¬
мах королевской Румынии и как
они нуждаются в нашей помо¬
щи. Помню, как после осво¬
бождения из Дофтаны, секре¬
тарь подпольного Сорокского
уездного комитета партии
И. М. Моргенштерн приехал к
нам в село и рассказывал нам
о борьбе политзаключенных, о
их мужестве и преданности на¬
шим идеалам. Моргенштерн не¬
сколько раз приезжал к нам в
1957—1940 годах. Помню, ког¬
да на квартире Александра Ис¬
правника он провел совещание,
на котором присутствовали
представители подпольных ор¬
ганизаций Тырнова, Плоп и
других сел. На совещании бы¬
ла поставлена задача вовле¬
кать в борьбу молодежь, уси¬
лить агитацию среди населения.
Чебан В. К. Родилась в
1906 г. Член КПСС с 1949 г.
С 12-летнего возраста
батрачила. С 1933 г. при¬
нимала участие в подполь¬
ной революционной орга¬
низации села Тырнова, не¬
однократно арестовыва¬
лась. После освобождения
Бессарабии и воссоедине¬
ния с Советской Родиной
работала зам. председате¬
ля Тырновского сельсовета.
В годы войны находилась
в фашистских концлагерях
и тюрьмах. В 1945 г. из¬
брана председателем Тыр¬
новского сельсовета (ныне
Дондюшанского района).
Неоднократно избиралась
депутатом райсовета, народ¬
ным заседателем Тырнов¬
ского народного суда. С
1949 г.— завотделом соц-
обеспечения Тырновского
райсовета. Персональный
пенсионер.
199


Мы использовали и легальные возможности, часто про¬
водили беседы в обществе «Кэминул културал» — своего
рода клубе, действовавшем под вывеской национал-ца-
ранистов и поэтому находившемся вне подозрения влас¬
тей. Большое внимание мы уделяли пропаганде среди
молодежи. В начале 1939 года, после решения ЦК Ком¬
партии Румынии по воссозданию комсомольских органи¬
заций (решение о роспуске комсомола было признано
ошибочным) были восстановлены и созданы новые ком¬
сомольские ячейки в селе Тырново, на железнодорожной
станции Тырново, в местечке Бричева и других селах.
Большую работу проводили члены и секретари волост¬
ного комитета комсомола: Дарья Персинская, Кароль
Персинский, Елена Стойка, Екатерина Оберемок и дру¬
гие. Очень мы любили Дарью Персинскую. Вся семья
Персинских: отец и мать, брат Кароль были также акти¬
вистами подполья.
Энергичная, политически грамотная, Дарья всегда на¬
ходилась в гуще всех событий и мероприятий комсомо¬
ла. Помню, как вместе с Дарьей организовали неболь¬
шую библиотеку на квартире у учителя К. Г. Чобану, где
мы хранили нелегальную литературу. В 1938 году Дарья
Персинская была арестована и осуждена. Секретарем
KOMHTefa комсомола избрали тогда Эстер Гольденберг.
В 1944 году она погибла от рук оккупантов.
' Впервые я была арестована в 1936 году. Сигуранце
тогда удалось раскрыть нашу подпольную организацию.
Три лдесяца нас держали в подвалах, не давали есть,
пить, избивали, подвергали пыткам. Судил нас Ясский
военный трибунал. Большинство из 19 товарищей были
осуждены к 3—5 годам тюремного заключения. Я и не¬
сколько других активистов за неимением улик были ос¬
вобождены под местный надзор сигуранцы. В 1938 году
А.	М. Величко был приговорен к 5 годам.
В предвоенные годы румынское правительство про¬
водило мобилизацию в армию. Это вызывало большое
недовольство семей мобилизованных. Активистки И. Ве¬
личко, Р. Зельцер, Ф. Персинская и другие проводили
большую работу среди населения. Председателем коми¬
тета женщин избрали меня. В результате выступлений
женщин, мужья которых были мобилизованы, им была
оказана помощь при вспашке земли и на весеннем севе.
Накануне освобождения Бессарабии в июне 1940 года
200


по указанию Сорокского уездного комитета партии в се¬
ле Тырново был создан временный революционный ко¬
митет во главе с А. М. Величко, только что возвратив¬
шимся из тюрьмы. В состав революционного комитета
вошли Кароль и Дарья Персинские, Эммануил Юрко#
Антон Коротких, Александр Исправник, я и Игнат Цым-
балюк.
Мы взяли под контроль имения помещиков нашего
села и не дали им возможности увезти награбленное на¬
родное добро. Было создано три отряда самообороны.
День освобождения Бессарабии и ее воссоединения
с Советской Родиной был очень радостным. Красные
знамена, флаги... В тот день мы провели многолюдный
митинг.
Направляемые и руководимые партийными органами,
секретарем Тырновского райкома партии К. Я. Рассохи¬
ным, мы начали борьбу за социалистическое переустрой¬
ство народного хозяйства. До проведения всеобщих вы¬
боров в Советы в селах Тырновского района действова¬
ли временные исполнительные комитеты. В селе Тырново
сельский Совет развернул работу уже в первых чис¬
лах июля. Первым его председателем стал Александр
Величко. Заместителем председателя избрали меня, а
секретарем А. В. Коротких, затем Екатерину Оберемок.
В селе были открыты средняя школа, больница, туб¬
диспансер, магазины, начал работать хлебозавод. Была
создана инициативная группа, которая должна была
стать ядром будущего колхоза. Но начавшаяся в июне
1941 года война прервала все наши замыслы и дела.
В июле 1941 года за селом оккупанты расстреляли
43 активиста сельского Совета; 31 августа было расстре¬
ляно 15 комсомольцев-активистов, среди них:	Елена
Стойка, Михаил Вранчан, Ион Бабэрэ, Родион Духлер,
Василий Лунгу, Рахиль Штрахман, Сарра Финкельштейн
и другие.
Мне запомнилась Елена Стойка, ее выступление 28
июня 1940 года в селе на митинге, посвященном встре¬
че Красной Армии. Она сказала: «Много лет наш на¬
род под руководством коммунистов боролся за воссо¬
единение Бессарабии с Советской Родиной. Спасибо
Советскому правительству, спасибо Красной Армии за на¬
ше освобождение*..» Враги не могли забыть это ее вы¬
ступление, ее активную политическую деятельность. В
201


1940—1941 годах она была секретарем Тырновского рай¬
кома комсомола.
Среди арестованных комсомольцев была и Екатерина
Оберемок, член волостного комитета комсомола и мно¬
гие другие. Арестовали и меня.
В августе 1941 года по приказу фашистских оккупан¬
тов всех арестованных жителей села Тырново согнали
на площадь. Шеф жандармского поста вытолкнул нас
из темного подвала. А. Величко, И. Цымбалюк, А. Ис¬
правник были зверски изувечены побоями, у всех на
груди были таблички с надписями: «Так будет с каждым
большевиком!» Нам объявили, что мы приговорены к
расстрелу. Но затем нас угнали в концлагерь Онешты,
где тысячи заключенных умирали от голода и холода,
от непосильного труда.
В годы войны было разрушено много жилых домов,
школа, тубдиспансер, районная больница, МТС, баня и
другие объекты. В 1945 г. меня избрали председателем
Тырновского сельсовета, а затем заведующей районным
отделом социального обеспечения. Трудящиеся Тырнов¬
ского района повели широким фронтом восстановитель¬
ные работы. В 1949 году я вступила в члены партии, бы¬
ла среди первых коммунистов в селе.
С тех пор прошло много лет. Неузнаваемо измени¬
лось село за годы Советской власти. В Тырново сейчас
есть две средние школы, райбольница, сельское проф¬
техучилище, республиканский детский тубсанаторий, соз¬
дан ряд крупных предприятий пищевой промышленности.
Колхоз «Советская Молдавия» — экономически креп¬
кое, высокомеханизированное хозяйство. Много раз он
занимал передовые места в производстве сельскохозяй¬
ственной продукции, неоднократно был участником ВДНХ
республики и страны.
Далеко за пределами района идет слава о тырновча-
нах — трактористке колхоза «Советская Молдавия», за¬
служенном механизаторе республики Марии Пасечник,
доярке Софии Присакарь, передовом свинаре Николае
Мокрии, садоводе Иване Чепое, виноделе Елизавете Тиш¬
киной, враче Анне Пахульской, учительнице Прасковье
Исправник и многих других.
Колосятся золотой пшеницей наши поля, расцветают
сады и виноградники, нет уже тех пустырей, где мы, из¬
битые, окровавленные, с табличками на груди, на кето-
202


рых большими буквами было написано «Так будет с каж¬
дым большевиком!», стояли в ожидании расстрела в
августе 1941 года. Эти страшные дни не забудутся нико¬
гда...
Многие наши товарищи по подполью погибли тогда.
Нет уже в живых нашего первого коммуниста в селе
Александра Величко, нет Эммануила Юрко, Кароля и
Дарьи Персинских, Петра и Андрея Зиновьевых, Матвея
Кауна, Игната Цымбалюка — первого нашего депутата в
Верховный Совет МССР — и многих других.
Выросло новое поколение людей, не знавших нище¬
ты и эксплуатации, социального неравенства, зверского
лица фашизма. Но память о подпольщиках — коммуни¬
стах и комсомольцах, которые боролись и отдали жизнь
за Советскую власть, жива в народе.
Литературная запись
X. Столяр


А. И. КЛИМОВА-МИЩИШИНА
Наша Елизаветовка
Родилась я в бедной крестьянской семье в селе Ели¬
заветовка, ныне Дондюшанского района, Молдавской
ССР. Наши прадеды были переселенцами из Подольской
губернии. Жители нашего села — украинцы, русские, мол¬
даване. Все жили очень дружно. Многие наши односель¬
чане воевали на фронтах первой мировой войны и в ря¬
дах Красной Армии, защищали Советскую власть. Наша
семья Климовых, была среди первых сторонников Совет¬
ской власти в селе. Хорошо помню дядю — старшего
брата моего отца, Михаила Ивановича Климова. Мы, де¬
ти, заслушивались его рассказами о боевых эпизодах.
Более 6 лет он служил матросом на Черноморском фло¬
те (на броненосцах «Пантелеймон» и «Императрица Ма¬
рия»). Во время первой мировой войны броненосец был
взорван, почти весь экипаж погиб. Несколько дней плыл
на обломках Михаил Климов, пока не был спасен другим
кораблем. После этого он долго болел. Вернулся он
домой после революции и был убежденным большеви¬
ком и агитатором за Советскую власть. Очень популярен
был у нас Андрей Дмитриевич Папуша, крестьянин-бед¬
няк из села Каларашовка, осужденный в 1919 году к 15
годам каторги за участие в Хотинском восстании. В 1929
году он был освобожден по амнистии. Помню, как он
приехал к своему родственнику Папуше Федору Панте¬
леевичу, нашему односельчанину. В его доме часто со¬
бирались участники гражданской войны, старый котовец
Горин1 Григорий Иванович и другие. Рассказы Андрея
1 В Сорокском историко-краеведческом музее имеется архивная
справка, подтверждающая, что Горин Г. И. был в армии Котовского.
204


Папуши о каторжных тюрьмах
Румынии, где были замучены
многие борцы за Советскую
власть, взволновали всех и
передавались от одного к дру¬
гому. Тогда же мы начали
собирать продукты и вещи
для отправки в румынские
тюрьмы. Под влиянием стар¬
шего брата Михаила, мой отец,
Иван Иванович Климов и дру-
гие односельчане создали под¬
польную организацию в селе.
При помощи Андрея Папуши
была установлена связь с под¬
польной организацией Атак.
В нашем доме появились ли¬
стовки, газеты и книги, кото¬
рые мы читали тайком и пере¬
давали только тем, кому дове¬
ряли. Вскоре мы узнали, что
Андрей Папуша вынужден был
бежать из родного села, так
как румынские жандармы угро¬
жали убить его. Он тайно
перешел Днестр и жил в Со¬
ветском Союзе. Лишь в 1940
году, после освобождения Бес¬
сарабии, А. Папуша вернулся
домой. Его младший сын Леон¬
тий женился на односельчанке
и поселился в нашем селе, где
до этого активно работал в
подпольной организации. Пос¬
ле войны, когда в Елизаветов-
ке был создан колхоз, Леонтия
Папушу избрали заместителем
председателя колхоза.
Активно работал в подполье
и Федор Папуша. Он неодно¬
кратно выезжал в Атаки, где
получал листовки и другую ли-
Климова-Мищишина А. И.
Родилась в 1920 г. Член
КПСС с 1951 г. Участница
подпольной организации
села Елизаветовка Дондю-
шанского района МССР. В
годы Отечественной войны
проживала в г. Попасная
Луганской области. В 1943 г.
за связь с партизанами
семья Климовых была угнана
в Германию, в Винницкой
области партизанами осво¬
бождены. После войны
Климова вернулась в род¬
ное село, работала в кол
хозе.
205


тературу. Однако из-за массовых арестов в Атаках и
селах волости в 1931—1932 годах связь была прервана.
Лишь в 1933 году, после освобождения некоторых то¬
варищей из румынских тюрем, вновь была восстановле¬
на регулярная связь. В Елизаветовке был создан под¬
польный волостной комитет, его руководителем был
мой отец И. И. Климов. В 1935 году, после несчастного
случая умер дядя, Михаил Климов. Мы его очень лю¬
били. Он был добрым и умным, нам казалось, что он
может ответить на все вопросы, что он все знает. От
него мой отец и все мы многому научились.
Моя мать, Марина, и вся наша семья помогали отцу.
Часто я получала секретные поручения от отца, он всег¬
да учил нас дисциплине и конспирации. На нашей квар¬
тире неоднократно бывали коммунисты-подпольщики:
из Атак приезжал Л. Я. Аккерман, член Сорокского
уездного комитета партии, из села Рудь— Виктория Сыр-
бу, сестра Елены Сырбу, а в 1936 году и позже бывал
у нас И. М. Моргенштерн, секретарь подпольного Со¬
рокского уездного комитета партии.
Помню, что в 1935 году и позже у нас в селе про¬
водилась большая работа. Волостной комитет сплотил
партийный и комсомольский актив. Членами волостного
комитета партии были: М. С. Олейник (погиб на фронте),
Г. М. Тимофеев (расстрелян оккупантами), В. М. Мошня-
га (расстрелян оккупантами), А. А. Мищишин, У. Г. Ан¬
дриевская, А. П. Навроцкая, ныне живут в Елизаветовке.
Хорошо работали молодые коммунисты и комсомоль¬
цы: И. Бойко, Л. Суслова и другие.
Большинство крестьян Елизаветовки были бедняка¬
ми, все семьи жили дружно, и очень сочувственно отно¬
сились к подпольщикам. Мы распространяли нелегала
ную литературу, листовки, газеты, проводили беседы о
достижениях страны Советов, разоблачали буржуазные
партии.
Помню, как мой отец с группой крестьян-подполыци-
ков выезжал по заданию партии на предвыборные ми¬
тинги в Сороки и Кишинев. Они имели при себе листовки
и лозунги приветствия в адрес Советского Союза. Отец
нам рассказывал потом, как во время митинга, когда все
партии распространяли свою предвыборную литературу,
наши товарищи также стали быстро раздавать листовки.
А когда ораторы буржуазных партий стали выступать с
206


обещаниями, то наши товарищи выкрикивали лозунги
«Мы требуем мира с Советским Союзом, а не войны!».
Дружное «ура!» наших агитаторов подхватили сотни со¬
бравшихся на митинг. Представители властей метались
потом среди крестьян, но никого не могли обнаружить.
Особенно мне запомнилось, с какой радостью и вол¬
нением мы готовились к встрече революционных празд¬
ников— 1 Мая, 7 ноября и других. Накануне ночью мы
распространяли листовки не только в нашем, но и в
близлежащих селах, ночью вывешивали красные флаги
на дорогах.
Помню, как 1 Мая 1938 года многие жители села соб¬
рались у дома нашего родственника И. А. Климова и
слушали по радио трансляцию военного парада и де¬
монстрации из Москвы. В селе был тогда один радио¬
приемник. Комсомольцы охраняли село от нашествия
жандармов. Мой младший брат Володя также был ак¬
тивным комсомольцем.
Активно работали у нас и женщины. Особенно в мо-
провской организации: Мария Олейник, Ульяна Андриев¬
ская, Любовь Суслова, Анна Навроцкая и многие дру¬
гие. Мы собирали продукты питания, одежду, деньги, все
это отвозили в Атаки, а оттуда Виктория Сырбу пере¬
сылала посылки в тюрьму «Мисля», где находились Ма¬
рия и Елена Сырбу и многие другие. Посылки отправля¬
лись и в «Дофтану», «Тыргу-Окна» и другие тюрьмы.
Многие наши женщины засевали часть своего огорода
для политзаключенных.
С 1934 года мой отец И. И. Климов был членом Со-
рокского уездного комитета партии и часто выезжал в
Атаки, где получал литературу. А в 1939 году на неле¬
гальной областной партийной конференции он был из¬
бран членом Бессарабского обкома партии.
С большой радостью наш народ встретил день ос¬
вобождения— 28 июня 1940 года. Все жители села при¬
шли на митинг с песнями и цветами, с красивыми крас¬
ными флагами. Наши дружины следили за помещиками,
чтобы они не увезли народное добро. Осенью 1940 года
на этих землях был создан первый колхоз в районе.
Председателем колхоза был избран старый котовец
Г. И. Горин. Мой отец был избран председателем сель¬
совета соседнего села Плопы, а в нашем селе председа¬
207


телем избрали нашу мопровскую активистку Марию Сте¬
пановну Олейник, ныне Мищишина.
Когда началась война, вся наша семья и семья
М. С. Олейник эвакуировались в Луганскую область. Все
мы работали в совхозе, недалеко от Попасной. Вскоре
мой брат Володя был мобилизован в Красную Армию.
Он воевал под Ленинградом, был тяжело ранен. После
госпиталя его отпустили домой на долечивание. По до¬
роге, в совхозе за Донцом, Володя случайно встретил¬
ся с нашим отцом, который эвакуировал скот совхоза.
Когда Володя прибыл в Попасную, матери нашей уже не
было в живых. В том же году умерла и сестра Анна
15 лет. Володя тоже болел, раны его не заживали. В
1942 году немцы внезапно захватили Попасную. Мы не
успели эвакуироваться. Наш отец больше не вернулся к
нам, он ушел на фронт. Володя очень переживал, что
мы оказались под оккупацией. Но он не сидел сложа
руки. Помню, он тайком приносил домой оружие, часто
уходил на задание. В мае 1943 года, когда немцы пы¬
тались наладить работу на шахтах, там произошли взры¬
вы и диверсии. Начались массовые облавы и аресты, был
арестован и Володя. Помню, как мы ходили в немецкую
комендатуру, чтобы узнать о его судьбе, но нас гнали
оттуда. 27 мая 1943 года немеикая комендатура вывеси¬
ла списки расстрелянных, среди них был и Володя Кли¬
мов. Велико было наше горе. Спустя несколько дней нас,
всех членов семей расстрелянных, погнали в концлагерь
Енакиево, где находилось несколько тысяч военноплен¬
ных и гражданских лиц. Через две недели нас посадили
в товарные вагоны и отправили в Германию. Более двух
недель мы находились в дороге, не знали, куда нас уво¬
зят и что будет с нами.
На станции Монастырище Винницкой области парти¬
заны остановили поезд и освободили нас. Жители сел
приютили нас и скрыли от немцев. В 1944 году, когда
освободили Молдавию, мы вернулись домой. Тогда мы
получили два письма от отца. Он был мобилизован в
армию еще в 1942 году, шел с боями в составе 3-го Ук-
краинского фронта. Участвовал в боях за освобождение
Кишинева. Последнее письмо мы получили из Венгрии.
Отец прислал свою фотографию в форме младшего лей¬
тенанта. Он погиб в боях за освобождение этой страны.
Мой муж, В. М. Мищишин, работавший в 1940—1941
208


годах в милиции, был арестован румынскими оккупанта*
ми по обвинению в связи с партизанами. Его зверски пы¬
тали в сигуранце и румынских тюрьмах. Советская Ар¬
мия освободила его из тюрьмы тяжело больного. Через
две недели он скончался.
Фашистские оккупанты зверски расправились с жите¬
лями нашего села. 8 июля 1941 г., когда немцы заняли се¬
ло, они заявили, что им известно, что село Елизаветовка —
это большевистское гнездо, поэтому они должны уничто¬
жить всех мужчин. Всех жителей согнали на окраину се¬
ла, женщин и детей держали отдельно, и на их глазах
расстреляли 26 мужчин. Среди них были и 15-летние пар¬
ни. Многие жители села пали смертью храбрых на фрон¬
тах войны.
После войны был восстановлен колхоз в Елизаветов-
ке. Я все годы работала в колхозе, несколько лет была
заведующей колхозного детсадика. Наше село пере¬
строилось и стало неузнаваемым. Построены новые жи¬
лые дома, школа, здание сельсовета и правления кол¬
хоза, хозяйственные помещения. Зажиточно и культурно
живут селяне. Многие награждены орденами и медаля¬
ми. Немало организаторов колхозного производства вы¬
шло из рядов бывших подпольщиков, жителей села Ели-
заветовки. Наш колхоз — среди передовых в Молдавии.
Не забывают жители и своих героев. В центре села
воздвигнуты памятники жертвам фашизма и воинам,
павшим на фронтах войны. В здании школы открыт му¬
зей истории села, оформлены фотовитрины погибших
воинов. Фотографии мобго отца И. И. Климова и брата
В.	И. Климова экспонируются в Сорокском историко¬
краеведческом музее, в Музее истории Компартии Мол¬
давии в Кишиневе.
В 1975 году исполнилось 75 лет со дня рождения
моего отца. Почтить его память приехали товарищи по
подполью из Сорок, Кишинева, села Рудь и других сел.
Ежегодно 8 июля, в годовщину массового расстрела, жи¬
тели села проводят день памяти погибших.
Литературная запись
X. Столяр
14 Сквозь бурю времени


Д. И. ИДРИЧАН
Мы не забываем их
имена
Я родилась в 1901 году в селе Толокэнешты, ныне
Дондюшанского района, в бедной крестьянской семье.
По национальности я молдаванка. В семье нас было де¬
сять детей. Мои родители имели всего два гектара зем¬
ли, и мы вынуждены были работать на помещиков и ку¬
лаков“. С ранних лет все дети трудились, девочек даже
в начальную школу не посылали. Мой муж, Идричан Ва¬
силий, был таким же батраком. Когда у нас родились
дочки, мы мечтали дать им образование. Но это стало
возможным лишь при Советской власти. Сейчас мои две
дочери работают учительницами в родном селе.
О Стране Советов, где у власти находятся рабочие
и крестьяне, нам часто рассказывали наши земляки — се¬
мья учителя И. В. Сырбу. Он был действительно народ¬
ным учителем. Воспитал много поколений детей. Дом его
всегда был открыт для крестьян села. Они приходили за
советом и помощью. Его жена, Вера Васильевна была
культурной, передовой женщиной. Вместе с мужем она
участвовала в революции 1905 года, и детей своих они
воспитали в революционном духе. Почти все их дети
работали в революционном подполье Бессарабии и Ру¬
мынии. Особенно активными были дочери Мария, Викто¬
рия и Елена. Они привлекли меня к подпольной работе.
Очень я любила Елену. Она была самой младшей и са¬
мой любимой в семье. Еще во время учебы в Сорокской
гимназии она вступила в подпольную организацию «Крас¬
ный школьник», руководимую комсомолом. Мне вспо¬
минается, как во время обысков я им помогала выно¬
сить из дому нелегальную литературу.
В 1935 году Елена и Мария Сырбу были арестованы в
210


Аккермане и осуждены воен¬
ным трибуналом. Дома оста¬
лась только Виктория. Братья
работали учителями в разных
городах. Мать скончалась еще
в 1933 году. Отец уже был ста¬
рым и больным. Нужно было
посылать посылки в тюрьмы.
Нам помогали активисты мо-
провской организации нашего
села. Среди них были и старые
подпольщики: Чеботарь Ефим
Степанович (участник Хотинско-
го восстания против оккупантов
в 1919 году, осужденный в 1932
году Ясским военным трибуна¬
лом по процессу 59 крестьян и
рабочих из Атакской волости
Сорокского уезда), Александр
Цымбалист, Танасакий Носатый
и другие.
Активно работали в МОПРе
женщины нашего села: Мария
Михайловна Цымбалист, ныне
Герой Социалистического Тру¬
да, Федора Григорьевна Жор-
няк, Александра Рудь, Вера Ге-
расимчук, Агафия Сырбу и дру¬
гие. Они выпекали крестьян¬
ский хлеб, сушили фрукты и со¬
бирали продукты для заклю¬
ченных.
Особенно большую помощь
нам оказывали товарищи из
Атак и села Елизаветовка. Ор¬
ганизаторами мопровской ра¬
боты были бывшие политза¬
ключенные румынских тюрем,
девушки из Атак. Почти все
крестьяне села давали продук¬
ты питания и деньги для посы¬
лок в тюрьму. Все это приво¬
зили в Атаки, а оттуда я и Вик-
14*
Идричан Д. И. Роди¬
лась в 1901 г. Член КПСС с
1948 г. Активистка под¬
польного МОПРа. Первый
председатель сельсовета
с. Рудь (бывшая Самойлов-
ка) в 1940 г. В годы войны
оккупанты бросили ее в
тюрьму. После освобожде¬
ния Молдавии вновь была
избрана председателем
сельсовета с. Рудь. Много
лет работала председате¬
лем колхоза. Персональ¬
ный пенсионер.
211


тория Сырбу отправляли посылки в тюрьму «Мисля»,
где тогда находилось более 100 женщин-политзаключен-
ных. Это было большой помощью, так как в тюрьме
можно было умереть от голода и холода. Почти все по¬
литзаключенные были тяжело больны вследствие из¬
биений в сигуранце и тюрьмах. Много медикаментов,
продуктов питания и денег посылали товарищи из Атак,
Сорок и других сел нашего района. Агенты полиции сле¬
дили за Викторией Сырбу, когда мы посылали посылки,
меня также вызывали в полицию и грозили арестом.
В эти годы Виктория Сырбу была на руководящей
подпольной работе, она часто давала мне разные пору¬
чения, учила меня соблюдать конспирацию, и я все вы¬
полняла. Я встречалась со многими активными револю¬
ционерами. Хорошо знала И. М. Моргенштерна, секре¬
таря подпольного Сорокского уездного комитета партии.
Он много лет провел в тюрьмах королевской Румынии.
Несмотря на плохое самочувствие, он был жизнерадо¬
стным, полным энергии и продолжал активно работать
в подполье. Он меня научил многому. Я полюбила на¬
ших товарищей по подполью и всей душой старалась по¬
мочь им, чем могла.
Шли годы. В 1936 году скончался Ион Сырбу. Уеха¬
ли Виктория и Аделя Сырбу. Из-за слежки сигуранцы
все труднее было отправлять посылки в тюрьму.
Но вот наступил радостный день 28 июня 1940 года.
Советское правительство добилось освобождения Бес¬
сарабии. Не могу забыть тех дней, когда народ встре¬
чал хлебом-солью, песнями и танцами Красную Армию.
Наступили дни, полные больших событий. Меня избрали
председателем сельсовета села Рудь, в котором я жи¬
ла с семьей все годы. Простую крестьянку избра¬
ли председателем сельсовета. Я очень волновалась,
не знала, сумею ли я справиться с теми больши¬
ми задачами, которые требовали знаний и опыта работы.
Но меня поддержали старые друзья по подполью.
Секретарем Атакского райкома партии был Владимир
Федорович Берекет, опытный партийный работник, при¬
бывший из братской Украины. Очень хороший, задушев¬
ный товарищ. Под его руководством я училась работать.
Советская власть стала раздавать бедным крестьянам
помещичьи земли. Помню, как затаились прислужники
буржуазии и кулаки, они распространяли слухи, что ско¬
.212


ро вернутся обратно помещики и будут наказывать
всех, кто отобрал их земли. Они угрожали, действовали
и уговорами, но я выполняла указания партии и прави¬
тельства. В нашем сельсовете был большой актив, хоро¬
шо работали женщины: Мария Береставенко, Евгения
Яковлевна Паун, учительницы Мария Васильевна Рудь,
Нина Ивановна Сырбу, Мария Григорьевна Крецу, Нина
Фомовна Герасимчук и другие. Не забывали мы соби¬
рать средства в фонд МОПРа. Ведь в румынских тюрь¬
мах еще находились Мария Сырбу и многие другие. Мы
знали, что Советское правительство добивается их ос¬
вобождения.
Быстро прошел год. Созревал небывалый за многие
годы урожай. Крестьяне с радостью готовились к его
уборке. Впервые в жизни они должны были собирать
урожай не для помещиков, а для себя, для своей семьи.
Но как гром с неба грянула война. И вновь вернулись
оккупанты и помещики...
Я эвакуировалась вместе с советским активом. В Дне¬
пропетровской области, в районе Синельникова, мы по¬
пали в окружение. Нас всех отправили по месту житель¬
ства. Вот когда кулаки вспомнили мне все мои «грехи»:
и как мы встречали хлебом-солью Красную Армию, и
как распределяли помещичьи земли. Румынские коро¬
левские власти арестовали меня и угрожали расстрелом.
Вместе с моими маленькими девочками меня отправили
в сорокскую жандармерию, где нас долго держали в
подвале и мучили. (Совсем недавно я побывала в Соро¬
ках, случайно зашла во двор городской библиотеки по
улице Котовского и узнала тот подвал. И снова пережи¬
ла те минуты ужаса, когда я, с моими маленькими де¬
вочками, погибала там от рук жандармов.) Я оказалась
в румынской тюрьме «Мисля», куда наша мопровская
организация много лет отправляла посылки. В годы вой*
ны там находилось много женщин из Бессарабии, осуж¬
денных за то, что сотрудничали с Советской властью. Их
жестоко избивали, требуя, чтобы они отказались от ком¬
мунизма. Помню такой случай: нас всех заключенных по¬
строили во дворе тюрьмы и в присутствии всего началь¬
ства раздели одну женщину — Дарью Тодераш из Ор-
геевского уезда — и объявили ей, что если она не отка¬
жется от коммунизма, ей будут каждый раз давать по
25 розог. Женщина смело заявила: «Я всю жизнь рабо¬
213


тала медсестрой в своем родном селе в Бессарабии. Я
не была коммунисткой, но сейчас, когда меня осудили
за коммунизм, я не отказываюсь». Ее смелое выступление
подбодрило всех нас. В тюрьме «Мисля» я встретилась
с Марией Сырбу. Она была душой и руководителем все¬
го коллектива политзаключенных. Около 10 лет Мария
Сырбу провела в тюрьмах, выдержала не один бой с
тюремным начальством. Все уважали ее за твердость и
мужество, любили за доброту и заботу о товарищах.
Она всегда была в курсе всех событий, рассказывала нам
о героических подвигах советских воинов на фронтах
Отечественной войны, подбадривала и успокаивала в дни
тяжелых испытаний.
В марте 1944 года началось освобождение Молдавии.
Когда я вернулась из тюрьмы, я еле держалась на но¬
гах, но я не могла отдыхать, война еще шла, нужно бы¬
ло помогать фронту. В селе остались только женщины
и старики. Меня снова избрали председателем сельсове¬
та села Рудь. Вернулись с фронта секретарь Атакского
райкома партии В. Ф. Берекет и другие руководители на¬
шего района. Голод и нищету оставили в наследство ок¬
купанты. Нужно было помогать вдовам и сиротам. Очень
трудно было в послевоенные годы, особенно когда была
засуха и началась эпидемия. Но советское государство
нам пришло на помощь. В 1947 году в нашем селе был
создан колхоз. Я была избрана первым председателем
колхоза. Постоянную помощь мне оказывали партийная
и советские организации района. В нашем селе была со¬
здана партийная организация. Я была среди первых чле¬
нов партии. Хорошо работали активистки женотдела. Го¬
сударство нам выдало семена, корм для скота, сельхоз¬
технику. Были присланы специалисты по сельскому хо¬
зяйству. После решения об укрупнении колхозов наше
село объединилось с селом Неорканы, я была избрана
зам. председателя колхоза. Наш колхоз окреп. Выросли
мастера полей и животноводства. За достигнутые успе¬
хи многие колхозники были награждены. Звание Героя
Социалистического Труда было присвоено свинарке Ма¬
рии Михайловне Цымбалист. Муж ее погиб на фронте,
она воспитала пятерых детей.
С 1971 года я не работаю, получаю персональную пен¬
сию. Но продолжаю все свободное время отдавать об¬
щественной работе. Я заведую музеем Елены Сырбу.
214


В августе 1973 года руководство нашего села сов¬
местно с Сорокским музеем организовало встречу быв¬
ших участников революционного подполья, посвященную
памяти Елены Сырбу, в связи с 30-летием со дня ее ги¬
бели. Из Румынии приехала ее сестра Мария Сырбу, ны¬
не профессор Бухарестского университета. Приехали то¬
варищи по подполью из Москвы, Кишинева, Черновиц,
Сорок и сел нашего района. Первая встреча состоялась
в Сорокском музее. Большой митинг учащихся состоял¬
ся в Сорокском культпросветучилище имени Елены Сыр¬
бу. На следующий день все побывали в селе Рудь, где
во дворе музея был проведен митинг жителей сел Рудь
и Покровки. Трудно рассказать о трогательных встречах
с Марией Сырбу, которая 40 лет не была в родном селе.
Мы не забываем наших погибших товарищей. Для нас
и для будущих поколений их имена бессмертны.
Литературная запись
X. Столяр


П. Ф. РЫБАЛЬЧЕНКО
Верны идеям
революции
Весть об освобождении Бессарабии застала меня на
Урале. Мне — работнику МОПРа (Международной орга¬
низации помощи революционерам) — была хорошо из¬
вестна борьба трудящихся Бессарабии против бояро-ру-
мынских оккупантов, за воссоединение с Советским Сою¬
зом. Борьба эта не утихала со дня оккупации и длилась
не месяцы, не годы, а два с лишним десятилетия. Луч¬
шие сыны и дочери трудового народа шли в первых ря¬
дах борцов за освобождение края.
Летом 1940 года по рекомендации партийных органов
я приехала с семьей в освобожденный Кишинев. ЦК Ком¬
партии Молдавии направил меня на работу председате¬
лем ЦК МОПРа МССР. Ответственный участок работы,
новые места, а я никого еще не знаю... Но неожиданно
для меня начали приходить люди. Это были участники
революционного подполья Бессарабии, бывшие политза¬
ключенные. Вывеска «МОПР» им о многом говорила. Я
оказалась в окружении замечательной молодежи. У ме¬
ня появился актив. Среди них запомнились Наталия Бур¬
лаченко, Ольга Волкова, Роза Сатовская, Дора Ройтман
и другие.
Я не уставала слушать рассказы своих новых друзей
об их работе в подполье в период оккупации Бессара¬
бии. Это была повседневная борьба как на воле, так и
в застенках казематов, которая длилась много лет.
Жизнь, полная тревог и опасностей, конспиративные
квартиры, явки, проживание под чужим именем, под¬
польные типографии, преследования полиции, пытки, до¬
просы, голодовки...
216


Особо запомнилась Э. Ди-
нер. Высокая, русоволосая,
юрист по образованию. Ее речь
была полна юмора. Участница
известного процесса бессараб¬
ских антифашистов во главе с
профессором Константинеску-
Яшь, адвокат Динер своими му¬
жественными остроумными реп¬
ликами ставила в тупик про¬
курора и председателя суда.
Жизнерадостная, деятельная,
она по прибытии в тюрьму су¬
мела увлечь девушек и подго¬
товила с ними постановку «Ово¬
да», которая пользовалась ог¬
ромным успехом в коллективе
политзаключенных женской
тюрьмы...
Мы стали составлять списки
бессарабцев, которые отбыва¬
ли заключение в тюрьмах бо¬
ярской Румынии и членов ин¬
тернациональных бригад, бо¬
ровшихся в республиканской
Испании, интернированных в ла¬
герях Франции.
10 октября 1940 года по
требованию Советского прави¬
тельства румынские власти в
пограничном городке Унгены
передали нам группу бессараб¬
ских коммунистов, которые то¬
мились в застенках. Среди них
было много тяжелобольных.
На носилках мы приняли Симу
Коган. Она поражала своим
спокойствием, стойкостью, с ко¬
торой скрывала невыносимые
страдания. В гипсовых корсе¬
тах и на костылях вышли из
тюрьмы Чака Петрова, врач
Мира Лернер и многие другие.
Рыбальченко П. Ф. Ро¬
дилась в 1904 году. Член
КПСС с 1928 года. В 1918—
1919 годах была связной у
красных партизан в родном
селе Пьенково Челябинской
обл. С 1922 по 1928 год—
работница в г. Свердловске.
С 1928 по 1937 год—на хо¬
зяйственной, партийной и
профсоюзной работе, изби¬
ралась депутатом Свердлов¬
ского горсовета. С 1937 го¬
да — инструктор, а затем
ответственный секретарь
Челябинского	обкома
МОПРа. В 1940 году на¬
правлена на работу в Ки¬
шинев, назначена предсе¬
дателем молдавского рес¬
публиканского оргбюро
МОПРа, затем до 1948 го¬
да была председателем ЦК
МОПРа Молдавской ССР.
До 1960 года работала в
системе профтехобразова¬
ния. Персональный пенси¬
онер.
217


Мы организовали массовые митинги, встречи с уча¬
стниками революционного подполья Бессарабии: в учеб¬
ных заведениях, на предприятиях, в железнодорожных
мастерских, в городах и селах республики.
Запомнился мне митинг в Кишиневе, посвященный
памяти борцов-революционеров. С трибуны кинотеатра
«Экспресс» (ныне Госфилармония) звучали взволнован¬
ные выступления бывших узников. Горячие слова благо¬
дарности Советскому правительству за освобождение
Бессарабии, произнесенные М. Я. Скворцовым, были
встречены овацией. Приветственное письмо товарищам,
томящимся в румынских тюрьмах и концлагерях фа¬
шистских стран, зачитал Я. Т. Богуславский. От имени
всех нас он дал клятву бороться за освобождение всех
узников. Весь зал стоя запел «Интернационал». От име¬
ни присутствующих я приветствовала бывших политза¬
ключенных и преподнесла цветы матери Богуславского
и его жене, участнице коммунистического подполья Бес¬
сарабии Полине Богуславской. Потом был дан концерт,
на котором исполнялись революционные песни.
И еще запомнился митинг, проведенный нами в Со-
рокском Доме культуры, на берегу Днестра. Зам. предсе¬
дателя Сорокского горкома МОПРа в то время была уча¬
стница коммунистического подполья Бессарабии X. Сто¬
ляр. В президиуме, помню, сидела седая женщина. В
1935 году ее 22-летний сын М. Помагрин погиб в румын¬
ской тюрьме Тыргу-Окна. Сколько лет прошло, а ее го¬
рестных глаз забыть не могу...
Мопровские активисты принимали живое участие в
становлении Советской власти на освобожденной терри¬
тории.
С большим подъемом прошли выборы в Верховный
Совет СССР и в Верховный Совет МССР. Из участников
революционного подполья Бессарабии депутатом Вер¬
ховного Совета СССР был избран Сергей Ревенялэ, а
депутатами Верховного Совета МССР — Ю. Коротков,
М. Лернер и А. Пэлэрие.
В июне 1941 года мы готовились праздновать первую
годовщину воссоединения Бессарабии с Советской Ро¬
диной. Но незадолго до годовщины началась Великая
Отечественная война. С первых же дней войны мои дру¬
зья осаждали меня просьбами посодействовать их за¬
числению в действующую армию либо в партизанские
218


отряды (ввиду их долгого пребывания в тюрьме и под¬
полье они не состояли на военном учете и мобилизации
не подлежали).
С начала войны, по поручению партийных органов, я
подбирала и рекомендовала из бывших участников ре¬
волюционного подполья Бессарабии людей для работы
в тылу врага. Так, была оставлена большая группа товари¬
щей— 27 человек. Среди них Мельников, Вук, Триколич,
Ботезат, Димитриу. Впоследствии 17 из них попали в ру¬
ки врага и были расстреляны фашистскими карателями.
Пал смертью храбрых участник коммунистического под¬
полья LU. Рабинович-Мунтян. Погиб молодой рабочий-
типограф комсомолец Георгий Врэнеску. Погибли, вы¬
полняя боевое задание, Юрий Коротков, Рая Шафран,
Иосиф Бужор, Мария Онуфриенко.
Молдавской ССР одной из первых пришлось принять
на себя удар фашистских орд. Быстрое продвижение вра¬
жеских войск заставило партийные и советские органы
Молдавии значительную часть работы по организации
подполья и партизанских отрядов выполнять уже в усло¬
виях оккупации республики врагом. Для руководства под¬
польно-партизанским движением в Молдавии в сентябре
1941 года Бюро ЦК КП(б) Молдавии, находившееся в это
время в Донецке, приняло решение о создании респу¬
бликанского подпольного партийного центра.
Готовили группу, обучали стрельбе, метанию гранат,
прыжкам с парашюта. Помню, как накануне отправки в
тыл четверо из них: М. Я. Скворцов, И. М. Моргенштерн,
Я. Т. Богуславский и С. М. Брухис — разыскали меня в
Батайске и приехали попрощаться. Это была наша по¬
следняя встреча. Они верили в победу в эти тяжелые дни
отступления, верили, что враг будет разбит... Вся группа
погибла в неравном бою с вражеским карательным от¬
рядом.
...На вершине высокого холма у развилки сел Ратуш
и Драсличены стоит обелиск. Золотом искрятся буквы:


ЗДЕСЬ
ПОКОЯТСЯ СОВЕТСКИЕ ПАТРИОТЫ,
НАПРАВЛЕННЫЕ ЦК КП МОЛДАВИИ
В ТЫЛ ВРАГА
ДЛЯ ОРГАНИЗАЦИИ
ПАРТИЗАНСКОЙ БОРЬБЫ
И ПОГИБШИЕ В БОЮ
С ФАШИСТСКИМИ ЗАХВАТЧИКАМИ
25 СЕНТЯБРЯ 1941 ГОДА
А. М. Терещенко	Э. С. Гринберг
М. Я. Скворцов	И.	И.	Гринман
Н. Я. Мунтян	Я.	М.	Маслов
Я. Т. Богуславский	И. М. Моргенштерн
С.	М. Брухис
Обелиск раскрывает героическую страничку из ис¬
тории борьбы нашего народа с иноземными захватчи¬
ками.
Благодаря неутомимому поиску ученых, юных следо¬
пытов эти люди как бы обрели вторую жизнь. Их име¬
на вновь ожили, засияв золотом на граните...
22 августа 1971 года в день перезахоронения остан¬
ков членов республиканского подпольного партийного
центра молодежь Страшенского района дала клятву. Вот
отрывок из нее:
«Здесь, у открытой могилы наших старших товари¬
щей, мы, дети тех, кто сокрушил рейхстаг, от имени на¬
шего поколения, сердцами своими присягаем на вер¬
ность Родине, на верность Ленину, делу, за которое от¬
дали свою жизнь члены подпольного партийного центра
Молдавии.
Мы будем крепить и умножать величие нашей От¬
чизны вдохновенным трудом, кипучей энергией моло¬
дости, созидать будущее!
Клянемся!
Клянемся!
Клянемся!».


с. и. подолян
Освобождение
После семилетнего заключения в румынских тюрь¬
мах я приехала в 1939 году в Кишинев. Работала в под¬
польном Бессарабском обкоме КП Румынии, секрета¬
рем подпольного обкома МОПРа. Партийная организа¬
ция края развернула в этот период активную деятель¬
ность, призывая трудящиеся массы бойкотировать
мобилизацию в румынскую королевскую армию, высту¬
пать против сооружения военных объектов и противо¬
танковых рвов на советско-румынской демаркационной
линии по Днестру, против реквизиции лошадей у
крестьян для военных маневров, против возрастающих
военных налогов и дороговизны. Особенно большую ра¬
боту коммунисты проводили среди женщин. Вторая по¬
ловина 1939 года ознаменовалась уличными выступле¬
ниями в Кишиневе и других городах Бессарабии.
Демонстрации женщин с детьми происходили у зда¬
ний военных ведомств. Они требовали возвращения из
армии своих мужей и сыновей, а также выплаты посо¬
бий семьям мобилизованных. Часто имели место случаи,
когда матери клали своих младенцев на стол в кабине¬
тах военных начальников, заявляя при этом, что не за¬
берут их, пока им тут на месте не окажут материальную
помощь. В организацйи и руководстве антивоенными вы¬
ступлениями женщин отличалась коммунистка Наталия
Бурлаченко.
Компартия и комсомол направляли антивоенные вы¬
ступления молодежи, рекрутов и допризывников против
принудительных военных работ и обучения. Эти выступ¬
ления проходили под лозунгами «Не хотим войны!»,
221;


«Прочь руки от Советского
Союза!»...
24 января 1940 года, ко дню
прибытия в Кишинев румын¬
ского короля для инспектиро¬
вания военных объектов и во¬
оруженных сил, была подготов¬
лена под руководством под¬
польного обкома и Кишинев¬
ского горкома партии уличная
демонстрация. Однако накану¬
не кишиневская сигуранца
произвела массовые аресты. В
числе арестованных оказалось
немало ответственных работни¬
ков партии: С. и Н. Бурлаченко,
П. Петров, 3. Брынку, А. Гади-
як и другие.
По решению ЦК Компартии
Румынии я была направлена в
Черновцы на работу в качест¬
ве секретаря Буковинского об¬
кома партии.
В связи с массовыми аре¬
стами к моменту моего приез¬
да в Буковину партийные орга¬
низации были здесь ослабле¬
ны, многие связи были утеря¬
ны. Между тем перед подполь¬
ным обкомом стояли большие
и сложные задачи. Наряду с
работой по восстановлению
утерянных организационных
связей, укомплектованию рай¬
онных партийных комитетов и
городских ячеек, профсоюз¬
ных, комсомольских и других
массовых организаций, кото¬
рую мы осуществляли до июня
1940 года, мы прилагали все
усилия для активизации идей¬
но-воспитательной работы сре¬
ди широких масс трудящихся,
Подолян С. И. Роди¬
лась в 1910 г. а Кишиневе.
Член КПСС с 1931 г. С 14-ти
лет вступила в ряды подполь
ного комсомола, участво¬
вала в забастовках и дру¬
гих акциях против окку¬
пантов, С 1930 г. ведала не¬
легальным техническим ап¬
паратом Бессарабских об¬
комов партии и комсомола.
8 октябре 1931 г. аресто¬
вана за коммунистическую
деятельность и по приго¬
вору военного трибунала
находилась в заключении
более 7 лет. После осво¬
бождения из тюрьмы воз¬
главляла Бессарабский об¬
ком МОПРа, будучи одно¬
временно членом подполь¬
ного обкома партии. В 1940 г.
заочно была приговорена к
двум годам тюремного за¬
ключения, в связи с чем ЦК
партии направил ее в Чер¬
новцы на работу секрета¬
рем Буковинского обкома
КПР После освобождения
222


возглавляя также и экономиче¬
скую борьбу.
Обкомы партии и комсомола
восстановили подпольную типо¬
графию, распространяли рево¬
люционную литературу, в кото¬
рой призывали трудящиеся
массы наряду с борьбой за их
повседневные экономические
интересы вести борьбу против
усиленной фашизации страны,
против королевской диктатуры
и подготовки антисоветской
войны, за разрыв союза с гит¬
леровской Германией.
Значительную работу мы
проводили по подготовке пер¬
вомайской демонстрации среди
рабочих трикотажных фабрик,
завода резиновых изделий
«Кауром», среди текстильщи¬
ков и рабочих железнодорож¬
ных мастерских, а также в сель¬
ских местностях.
30 апреля 1940 года реак¬
ционные румынские власти с
помощью правых социал-де¬
мократов устроили для рабо¬
чих вечер в городском театре,
пытаясь придать Первомаю ха¬
рактер националистического
торжества. Во время затемне¬
ния зала, перед художествен¬
ной частью, члены комсомоль¬
ской организации стали сбра¬
сывать с галерки в зал наши
первомайские листовки и вы¬
крикивать революционные ло¬
зунги. Уличную демонстрацию
нам, однако, провести не уда¬
лось, так как властями были
приняты все меры для того,
чтобы этому воспрепятствовать.
28 июня 1940 года Бессара¬
бии и Северной Букови¬
ны была на руководящей
профсоюзной работе в Чер¬
новицкой, Львовской и Ста¬
ниславской (теперь Ивано-
Франковской) областях. В
период Великой Отечест¬
венной войны эвакуирова¬
на на Урал, вела по¬
литическую работу в ла¬
герях для военнопленных.
Весной 1944 года была на¬
правлена на работу в Чер¬
новцы. В настоящее время
персональный пенсионер.
223


Радостное известие о том, что румынское правитель¬
ство согласилось с требованием Советского Союза о
возвращении Бессарабии и Северной Буковины и что
28 июня 1940 года в 14 часов Красная Армия перейдет
Днестр и вступит на нашу территорию, застало нас ве¬
чером 27 июня с секретарем подпольного обкома ком¬
сомола Антоном Гадияком над составлением текста оче¬
редной листовки.
Помню, как сейчас, что от чувства невыразимой ра¬
дости и счастья у меня в первые минуты перехватило
дыхание. Однако каждая минута была дорога, и дел
было много. Первая наша мысль — как бы поскорее свя¬
заться с остальными членами комитетов партии и ком¬
сомола, с активом, с тем чтобы совместно обсудить и
выработать план действий.
Мы не стали, как обычно, дожидаться очередных явок.
Почти асе наши дов.арищи, узнав об этом волнующем
событии, вышли в центр города, чтобы встретить своих.
И мы бросились на улицу.
В последнюю ночь бояро-румынской оккупации Чер¬
новцы были неузнаваемы. В городе царило необыкно¬
венное оживление. Толпы людей заполнили улицы и
площади. Тут и там завязывались взволнованные беседы.
Части румынской армии, гарнизон и полиция еще не
покинули город. Владельцы крупных предприятий, бан¬
киры, высшие государственные чиновники, военные чины
поспешно грузили свое имущество и в панике мчались
на машинах к вокзалу. Фашистские молодчики из орга¬
низации «Железная гвардия» дебоширили и пытались
грабить брошенное имущество, кое-где совершая дивер¬
сии. В эту ночь почти никто не спал...
Встретив на улице наших товарищей, мы решили со¬
браться для обсуждения назревших вопросов. На одной
из конспиративных квартир состоялось объединенное за¬
седание обкомов партии и комсомола с участием неко¬
торых активистов. На нем присутствовали Н. Павлюк,
Б. Кац, А. Соровтей, А. Гадияк, В. Марковский и другие.
Это было последнее заседание буковинского под¬
полья. Надо было еще проявлять осторожность и бди¬
тельность, не дать румынским властям напасть на след
нашего руководства. Главное, что нас волновало — это
не допустить расправы с политическими заключенными,
которыми была переполнена черновицкая тюрьма. Сре¬
224


ди арестованных были секретарь ЦК Коммунистической
партии Румынии Василе Лука (Лука Ласло), инструктор
С.	Зигельбойм, члены районных комитетов лартии Д.Рус-
нак, А. Волох и многие другие.
На повестке дня нашего совещания стояли три во¬
проса: подготовка и организация торжественной встре¬
чи Красной Армии; защита города от грабежа, противо¬
действие вывозу в Румынию народного имущества и
провокациям вражеских элементов; освобождение
политзаключенных коммунистов и антифашистов. Опера¬
тивно обсудив эти вопросы, мы немедленно приступили
к укомплектованию рабочих боевых дружин и комсо¬
мольских пикетов из рабочих, служащих и студентов.
Распределив всех по участкам, мы часть пикетов отпра¬
вили к тюрьме, чтобы не дать возможности ночью увез¬
ти политзаключенных.
Было решено на рассвете 28 июня провести у здания
тюрьмы демонстрацию и освободить оттуда наших то¬
варищей. Мы назначили ответственных за проведение
этой акции. Отправляя товарищей на свои посты, мы тут
же на заседании составили, затем отпечатали в одной из
частных типографий города воззвание к населению края.
Утром листовки были распространены в Черновцах и
близлежащих селах.
В воззвании было кратко указано, что черные дни
румынской королевской оккупации и буржуазно-поме¬
щичьего гнета миновали, что с приходом Красной Ар¬
мии в наш многострадальный край наступает новая эра
счастливой жизни для трудящихся. Мы призвали рабо¬
чих, крестьян, служащих, ремесленников, всех трудящих¬
ся города и села выйти 28 июня на улицу с хлебом-
солью, встретить свою освободительницу — Красную Ар¬
мию.
Некоторым товарищам было поручено к утру приго¬
товить красные флаги, транспаранты и портреты руково¬
дителей Коммунистической партии и правительства Со¬
ветского Союза. Был привлечен художник, который
написал большой портрет В. И. Ленина. В качестве худо¬
жественной мастерской, где готовилась вся наглядная
агитация для оформления города, служила наша под¬
польная типография, находившаяся на чердаке киноте¬
атра «Скала».
В 6 часов утра 28 июня над зданием примарии (го¬
15 Сквозь бурю времени
225


родской ратуши) заалели красные флаги и появился пор¬
трет Ильича. На многих балконах учреждений и жилых
домов красовались разноцветные ковры.
Со всех сторон города стекались к городской тюрь¬
ме сотни рабочих, служащих, студентов для участия в
освобождении политзаключенных. В рукопашном бою
демонстранты обезоружили надзирателей и ворвались
в здание тюрьмы. Политзаключенные вышли на волю.
Группа освобожденных товарищей во главе колонны
демонстрантов с пением «Интернационала» направилась
к центральной площади, куда стекалось все население
города в ожидании Красной Армии. Все центральные
улицы, примыкающие к площади, были запружены
людьми. У многих в руках были цветы.
В ожидании исторического часа освобождения наш
бывший подпольный обком партии еще с утра 28 июня
занял помещение примарии и создал там временный
революционный комитет.
Впервые получив возможность свободно и во весь
голос обратиться с живым словом к многотысячной ауди¬
тории, мы еще до вступления наших освободителей
провели митинг с балкона примарии, находившейся на цен¬
тральной площади. Пламенную речь произнес секретарь
ЦК Компартии Румынии Лука Ласло. С обращением к
молодежи выступил секретарь обкома комсомола Антон
Гадияк. К женщинам-труженицам было обращено мое
выступление.
...Но вот появился первый советский танк. За ним
второй, третий — целая вереница. Люди обнимали и це¬
ловали друг друга, у многих на глазах были слезы сча¬
стья. Встреча населения с бойцами Красной Армии вы¬
лилась во всенародное ликование. Танки забросали цве¬
тами, бойцов обнимали, приветствовали радостными
улыбками.
К концу дня к нам явились представители Советской
власти, в их числе был первый секретарь обкома пар¬
тии Украины И. С. Грушецкий. С ними у нас состоялась
теплая беседа.
На следующий день нас пригласили в обком партии.
Разговор шел о привлечении местных коммунистов, быв¬
ших подпольщиков к работе по организации Советской
власти. На каждого из присутствующих были возложе¬
ны конкретные обязанности: А. Гадияк стал уполномо¬
226


ченным по инвентаризации и опечатыванию брошенного
имущества города; Лука Ласло — уполномоченным по
промышленности; С. Зигельбойм — уполномоченным по
торговле и снабжению; Д. Руснак и А. Волох — уполно¬
моченными по работе среди румынского населения в
Герцаевском районе; я — уполномоченным по здраво¬
охранению, народному образованию, науке и искус¬
ству.
Мы все с головой ушли в новую работу. Было столь¬
ко энтузиазма и вдохновения, что, забывая о сне и еде,
многие из нас первые десять дней работали беспрерыв¬
но, не выходя из здания горсовета. Наши активисты в
первые дни в любое время суток приходили в горсо¬
вет по неотложным практическим вопросам. Одни при¬
носили найденное или отобранное оружие, другие —
просили оружия для усиления охраны предприятий,
третьи требовали срочных консультаций по сложным и
непредвиденным ситуациям.
Непрерывно в горсовете раздавались телефонные
звонки с мест. С фабрики «Геркулес» сообщали, что фа¬
шиствующие хулиганы перерезали кабель, затопив во¬
дой некоторые цеха. С завода «Кауром» рабочие про¬
сили прислать охрану, ибо банда пытается учинить гра¬
беж...
В первый период после освобождения власти столк¬
нулись с большими трудностями. В городе большинство
предприятий и учреждений осталось без хозяев, кото¬
рые бежали за границу. Лавочники припрятали свои то¬
вары, что вызвало большие перебои в снабжении про¬
дуктами питания. В горсовет хлынули десятки делега¬
ций рабочих, служащий, врачей, требуя от нас советов
и практической помощи. Ежедневно к нам приходили ты¬
сячи безработных с просьбой о трудоустройстве. Мне
запомнились делегации преподавателей, музыкантов и
актеров, которые годами не могли найти работу во вре¬
мя хозяйничания капиталистов, но продолжали любить
свою профессию. Каждый надеялся и верил, что Совет¬
ская власть обеспечит его работой и хлебом. Всех мы с
большим вниманием выслушивали, давали практические
советы и оказывали по возможности действенную по¬
мощь.
Нас с Лукой Ласло и Антоном Гадияком ежедневно
вызывал к себе в обком партии Иван Самойлович Гру-
15*
227


шецкий, давал нам наставления и всегда очень внима¬
тельно и с интересом прислушивался к нашему мнению.
Вскоре положение в нашем крае нормализовалось. Од¬
ним из первейших шагов были срочные меры по ожив¬
лению торговли и бесперебойному снабжению населе¬
ния необходимыми товарами, главным образом продук¬
тами питания. По инициативе рабочих-коммунистов и
профсоюзных активистов с первого дня освобождения
были созданы фабрично-заводские и местные комитеты
на предприятиях и учреждениях, которые управляли про¬
изводством до назначения руководителей.
Кипучую деятельность развернули учителя для под¬
готовки школ к новому учебному году. Впервые на Бу¬
ковине были открыты украинские, молдавские и русские
школы. Возобновил уже на новой основе свою работу
университет. Открылся Украинский драматический те¬
атр. Были организованы и стали ежедневно выходить об¬
ластные и районные украинские и молдавские газеты.
Буквально за два месяца была полностью ликвиди¬
рована безработица, а ведь только в Черновцах было
более 12 тысяч безработных. Для каждого из них на¬
шлось место, где он смог применить свой труд по спе¬
циальности.
Многие трудящиеся, проживавшие ранее в подваль¬
ных и полуподвальных помещениях, были переселены в
светлые, благоустроенные квартиры, а брошенное жи¬
лищное имущество было им передано через торговые
организации за незначительную оплату.
Те дни навсегда останутся в моей памяти. Сбылась
заветная мечта трудящихся Бессарабии и Северной Бу¬
ковины— влиться в братскую семью народов Советского
Союза)


К. И. МИХНА
В Криворожье
Я родилась в Криворожье в рабочей семье, состояв¬
шей из 11 человек. Когда отец переехал в Каменское
(сейчас Днепродзержинск), я стала учиться и закончила
двухклассное заводское училище. В те времена в рабо¬
чей среде это было солидное образование.
К революционному движению приобщилась в 1912
году, когда связала свою жизнь с рабочим Шмаковско-
го рудника (сейчас — имени Карла Либкнехта), активным
участником революционного движения в Криворожье. Он
долго находился под надзором полиции и после объяв¬
ления первой империалистической войны был арестован
и выслан в Астрахань. Меня с грудным ребенком ад¬
министрация выбросила из квартиры на улицу. После
долгих скитаний мне удалось с помощью товарищей по¬
ступить на работу в контору Донецко-Юрьевского ак¬
ционерного общества в Гданцевке.
Февральская революция всколыхнула рабочий класс
и у нас в Гданцевке. Шли бесконечные митинги, органи¬
зовывались профсоюзы, а на рудниках — первичные пар*
тийные организации. В марте я вступила в профсоюз ме¬
таллистов. Но вскоре за сбор средств для изготовления
красного знамени нашей парторганизации нас, четырех
работниц, уволили.
...В августе 1918 года Криворожский бассейн был ок¬
купирован немецкими войсками. Они жестоко подавля¬
ли малейшее лроявление революционности среди рабо¬
чих и крестьян-бедняков. Но несмотря на это мы
связались с подпольной партийной организацией профсою¬
за «Горнотруд», где работали большевики П. А. Кри-
229


жановский, П. Ф. Романовский,
П. Т. Кисель, и выполняли их
партийные задания.
В декабре 1918 года в Кри¬
ворожье была восстановлена
Советская власть. В январе 1919
года Криворожский уездный
партийный комитет большеви¬
ков поручил мне организовать
в городе госпитали для ране¬
ных красноармейцев, партизан,
рабочих и крестьян, а также от¬
крыть детские дома для сирот
погибших в гражданскую вой¬
ну защитников Советской влас¬
ти. Первого февраля Криво¬
рожский уком принял меня в
ряды Коммунистической пар¬
тии.
Многие женщины-комунист-
ки продолжали в те дни рабо¬
ту по восстановлению и расши¬
рению госпиталей, больниц,
детских домов в Гданцевке,
Долгинцеве, на рудниках в
Шмакове, в Дубовой Балке и
других пунктах. В доме богача
Маршавского над речкой Ин-
гулец в очень живописной
местности мною был открыт по
указанию укома партии дет¬
ский дом для сирот.
Женщин все активнее во¬
влекали в общую партийную и
советскую работу. На первом
Криворожском уездном съез¬
де Советов, состоявшемся в на¬
чале 1919 года, женщины со¬
ставляли 20 процентов.
Вскоре для ликвидации мя¬
тежа изменника Родины атама¬
на Григорьева, оперировавше¬
го на юге Украины, был со-
Михна К. И. Родилась
з 1893 г. Член КПСС с 1919 г.
Дочь рабочего и работни¬
цы. По окончании Харьков¬
ской юридической	шко¬
лы получила звание юри¬
ста з 1951 году. Участвова¬
ла з Криворожье (УССР) в
гражданской войне,	под¬
вергалась репрессиям и тю¬
ремному заключению в пе¬
риод деникинщины.	Орга¬
низовывала детские	дома
для беспризорных детей.
3 1927—1928 гг. избиралась
членом ВУЦИКа и работа¬
ла по 1929 г. инспектором
ВУЦИКа. 8 1932—1933 гг,—
член правления а Укррыб-
секции Украины. Затем ра¬
ботала председателем Ки¬
ровоградского горсовета.
Все последующие годы бы¬
ла народным судьей.
230


здан первый Коммунистический полк. Санитарную часть
полка организовали женщины при активном участии
Д. С. Мануйлова и одного доктора. Женщины организо¬
вали также взвод для питания полка.
Среди бойцов полка было несколько женщин.
После ликвидации григорьевской авантюры начались
упорные бои с наступавшими белогвардейскими войска¬
ми Деникина, которые в конце июня 1919 года подходи¬
ли к Криворожскому бассейну.
При эвакуации из Криворожья большевистские орга¬
низации оставили подпольные группы для борьбы с бе¬
логвардейцами. В числе подпольщиков была остав¬
лена и я. Но так как меня хорошо знали в Криво¬
рожье, мне пришлось подключиться к Николаевской под¬
польной группе для связи с Криворожьем. Паспорт у
меня был на имя Екатерины Васильевны Правосудько.
Не успела я приступить к работе в новой обстановке,
как у меня был произведен обыск и я была арестована
вместе с пятилетней дочерью Леной. В контрразведке,
куда меня доставили с дочкой, ежедневно допрашива¬
ли, требуя сообщить, где находятся криворожские боль¬
шевики А. К. Фесенко, А. П. Балакин и другие. Я отве¬
чала, что они, очевидно, погибли в боях под Николае¬
вом. Через несколько дней был арестован товарищ Ло¬
шак и другие криворожские деятели, державшие связь
со мной. Лошак, несмотря на пытки, от которых он не
раз терял сознание, не выдал ни одного коммуниста.
Вскоре меня с ребенком отправили в Херсонскую
каторжную тюрьму. Начались опять допросы и запуги¬
вания, хотели отобрать дочь, но я продолжала твердо
держаться своих первоначальных показаний. Не добив¬
шись нужных сведений, контрразведка послала в Кривой
Рог, тоже занятый белогвардейцами, запрос следующего
содержания: «3-го декабря 1919 г. № 3410. Приставу
г. Кривой Рог. В Николаеве задержана Екатерина Ва¬
сильевна Правосудько, она же Михна — жена председа¬
теля исполкома и комиссара здравоохранения. Имеются
данные, что она коммунистка и соучастница подпольно¬
го Советского Штаба г. Кривой Рог. Прошу собрать в
возможно непродолжительное время сведения об ее
политической деятельности».
Но ответа из Кривого Рога на два запроса белогвар¬
дейской контрразведки не последовало, так как в де-
231


кабре город два раза занимался восставшими рабочими,
бедняками крестьянами и партизанскими отрядами. В
первых числах января 1920 года наступающая Красная
Армия окончательно изгнала белогвардейцев из Криво¬
рожского бассейна и восстановила Советскую власть. В
это время в Херсонской белогвардейской женской тюрь¬
ме ежедневно расстреливали арестованных женщин-
большевичек без суда. Но были случаи, когда местные
подпольные организации устраивали узницам побеги. Я
была неоднократно свидетелем того, как перед выходом
из камеры на расстрел наши коммунистки держали себя
гордо, не просили пощады. Так вели себя Дора Фукс,
участница Одесского подполья, Ольга Шевченко, жена
комиссара и командира партизанского отряда под Херсо¬
ном. Уходя от нас, она просила позаботиться о ее двух¬
летней малышке и отомстить врагам.
Вскоре Херсон был освобожден советскими войска¬
ми, а заключенные в тюрьмах товарищи освобождены.
В том числе и я со своей пятилетней дочерью.
Всем нам, освобожденным из тюрьмы, советские ор¬
ганы власти выдавали документы, одежду, продукты и
деньги для возвращения в Кривой Рог. Но мы с дочкой
заболели сперва сыпным, а затем брюшным тифом. Бла¬
годаря криворожским товарищам мы были спасены от
смерти. Как только я выздоровела, Криворожский уезд¬
ный партийный комитет поручил мне организовать дом
инвалидов гражданской войны. Было подыскано боль¬
шое здание с рядом пристроек и садом. На массовых
воскресниках он был отремонтирован и через два ме¬
сяца заселен инвалидами в количестве ста человек.
В 1920—1921 годах Криворожский уезд был еще на¬
воднен петлюровскими бандами, которые убивали сель¬
ских коммунистов и комсомольцев, женделегаток, членов
комитетов незаможных селян, активистов села. Большую
роль в борьбе с бандитами сыграли знаменитые ЧОНы,
особые отряды из коммунистов, комсомольцев и акти¬
ва сел.
В городе и по районам чоновцы были переведены на
казарменное положение и вооружены, в том числе и
мы, женщины, несли на равных началах всю тяжесть
борьбы с бандами.
Одновременно мне пришлось участвовать в хлебоза¬
готовках в Долинском, Широковском, Весело-Тернов-
232


ском, Казанковском, Софиевском и Петровском районах
в качестве уполномоченного уездпарткома. В этот же
период я была выдвинута на заведование уездным жен¬
отделом. Вместе с активом женщин города, рудников,
заводов, сел мы вскоре добились того, что делегатские
собрания подготовили женщин для выдвижения. Редко
какой вопрос о народном образовании, здравоохране¬
нии, детских домах, кооперации, ликвидации неграмот¬
ности среди населения, организации столовых, борьбы с
беспризорностью решался без предварительного обсуж¬
дения на делегатских собраниях и тщательного обсле¬
дования женскими комиссиями этих объектов.
В Кривом Роге в 1924 году была проведена окруж¬
ная конференция женщин, на которой присутствовало
до 700 делегаток с рудников, заводов, районов и сел.
После конференции работа среди женщин значительно
улучшилась.
По путевке укома я была направлена в Днепропетров¬
скую годичную партийную школу. Это стало переломным
моментом в моей жизни и работе. Я была назначена
народным судьей в городе Кривой Рог, затем в Никопо¬
ле. Мне запомнилось первое заседание народного суда.
Слушалось уголовное дело. Собрался полный зал на¬
рода, многие стояли во дворе. Такое небывалое явле¬
ние объяснялось тем, что судьей была женщина-комму¬
нистка. Люди хотели увидеть женщину-судью и услы¬
шать, как она будет вести дело. Во время процесса стоя¬
ла тишина. После объявления строгого, но справедливо¬
го приговора в зале раздались аплодисменты. После су¬
да в городе еще долго говорили об этом процессе...
В 1927 году по рекомендации окружкома партии ме¬
ня избрали председателем исполкома Криворожского
горсовета. Во все комиссии исполкома мы смело выдви¬
гали на государственную работу женщин: металлисток,
батрачек, передовых служащих. Секретарь окружкома
партии, большевик с 1904 года М. Е. Чувырин система¬
тически оказывал мне помощь в работе. Заметно улуч¬
шалось в городе школьное дело, здравоохранение,
велась работа по ликвидации неграмотности среди насе¬
ления. Было открыто много детских садов и яслей, до¬
мов инвалидов. Начали строиться дороги, жилища, ве¬
лась посадка деревьев в парке и вокруг заводов.
Я была избрана членом Всеукраинского Центрального
233


Исполнительного Комитета — ВУЦИКа десятого созыва.
В 1928 году — выдвинута в ВУЦИК инструктором по ра¬
боте среди женщин, а вскоре назначена ответственным
секретарем центральной комиссии помощи детям и по
борьбе с беспризорностью при ВУЦИКе. Тогда был не¬
урожай, голод, и много детей осталось беспризорными.
По округам были созданы окружные комиссии помощи
детям. Центральная комиссия при ВУЦИКе активно ру¬
ководила всеми окружными комиссиями помощи детям
и финансировала их.
Вскоре десятки тысяч детей были устроены в детские
дома, ремесленные училища, школы, ФЗО. Беспризор¬
ность резко снизилась.
Проработала я здесь более трех лет. Меня поражали
сердечность, скромность в отношении с людьми, кор¬
ректность председателя ВУЦИКа и нашей комиссии
Г. И. Петровского. Работать с ним было легко и прият¬
но. Бывало, захожу в кабинет, Григорий Иванович обя¬
зательно протянет руку — поздоровается. Стою и докла¬
дываю вопросы для решения. Григорий Иванович пред¬
лагает сесть, а я стою. Стоит и Григорий Иванович. Но
вот заглядывает его секретарь в дверь и видит эту кар¬
тину. Однажды она остановила меня и говорит: «Клавдия
Иосифовна, прошу Вас, если Григорий Иванович пред¬
лагает Вам сесть, то садитесь, ведь вы стоите и он сто¬
ит». Я поняла и исправила свою ошибку...
В 1931 году я была делегатом Всероссийского сове¬
щания помощи детям. На совещании присутствовали и
были избраны в президиум Н. К. Крупская, Г. И. Петров¬
ский и другие деятели Коммунистической партии. Сове¬
щание наметило пути улучшения помощи детям, ликви¬
дации беспризорности, ставились ответственные задачи
по коммунистическому воспитанию подрастающего по¬
коления...


K. K. КОЖИНА
Мой «мирный» труд
1 мая 1975 года. Город Симферополь. На главной
улице города широким потоком движутся демонстранты.
Глядя на эту праздничную колонну, слушая призыв¬
ные лозунги, я вспомнила другую демонстрацию — де¬
монстрацию на набережной города Ялты 12 ноября 1920
года. Медленно, густой массой двигалась демонстрация
к зданию гостиницы «Джалита». На балконе стояли мы —
подпольщики и партизаны. Секретарь подпольного обко¬
ма партии Павел Михайлович Ословский пламенными
словами приветствовал демонстрантов. На суровых ли¬
цах плохо одетых людей появлялись улыбки. Никто не
созывал их, они вышли на улицу сами, как только уви¬
дели, что ^правители» бежали на кораблях интервентов,
а в город вошел партизанский отряд.
Накануне наш партизанский отряд во главе с П. М. Ос-
ловским восстановил Советскую власть в Алуште. Тут же
была организована самоохрана населения от грабежей
бегущих белогвардейцев... Буржуазия и аристократы
спешно бежали с чемоданами по трапам судов. Доска¬
кавшие до Ялты кавалеристы, остатки конницы Барбови-
ча, пытались втащить на пароходы своих коней, но их
не принимали, и тот, кто не мог расстаться с лошадью,
оставался на берегу. До краев заполненные русскими
белогвардейцами и их скарбом суда интервентов отча¬
лили в Турцию.
Белогвардейцы, не сумевшие погрузиться на парохо¬
ды, уходили в леса и горы Крыма. Кое-кто постарался
укрыться среди местного населения, надеясь на скорое
возвращение интервентов.
235


Почти накануне разгрома
врангелевцев в Ялте были аре¬
стованы и казнены замечатель¬
ные коммунисты и комсомоль¬
цы. Среди них — двадцатилет¬
ия я Ольга Череватенко. Она
сражалась в рядах Красной Ар¬
мии, заболела тифом и в боль¬
нице осталась на территории
врага. Как только нашла в се¬
бе силы, добралась до Ялты,
связалась с подпольной орга¬
низацией. Работала связной с
партизанским отрядом, дей¬
ствовавшим в районе горного
хребта Ялты. Организатором и
начальником отряда был
П. М. Ословский. Контрразвед¬
ка подвергла Олю Череватенко
особенно изощренным пыткам,
так как им было известно о ее
связи с партизанами, с лесом.
Ничего не сказала верная дочь
народа, но пытки так подей¬
ствовали на ее психику, что она
стала невменяемой. На вопро¬
сы судей отвечала смехом, ни¬
кого из товарищей не узнава¬
ла. Несмотря на это, белогвар¬
дейский суд приговорил ее к
смертной казни.
Вместе с ней были казнены
Максим Любич, Федя Трофи¬
мов, Вася Киселев, Яша Брон¬
штейн, Ефим Задорожкин. Зою
Левченко, Балуш, Быченок, На¬
талью Максимову приговорили
к каторжным работам.
Хочется рассказать об Алек¬
сандре Ивановне Долговой. В
период 75-дневного существо¬
вания Советской власти в Кры¬
му в 1919 году она работала
Кожина К. К. Родилась
в 1904 г. Член КПСС с 1920 г\
В 1919 г. вступила в ком¬
сомол в порполье, была
яленом Симферопольского
подпольного комитета ком¬
сомола, заместителем на¬
чальника разведки боевой
дружины и связной Крым¬
ского подпольного област¬
ного комитета РКП (б) с
партизанской армией. Пос¬
ле освобождения Крыма от
белогвардейцев служила в
пограничных войсках. С
1921 по 1925 гг. находилась
на партийной и комсомоль¬
ской работе в Москве. В
1925—1942 гг. — в рядах
Советской Армии. Была по¬
мощником начальника раз¬
ведывательного	отдела
Штаба Морских Сил Даль¬
него Востока. В последую¬
щие годы — на партийной
и общественно-политиче¬
ской работе. Ведет актив¬
ную воспитательную рабо¬
ту среди воинов, молоде¬
жи, пионеров. Полковник
пограничных войск в от¬
ставке.
236


в советском аппарате. С приходом белых была аресто¬
вана, приговорена к каторжным работам и переведена
в симферопольскую тюрьму. Командование белых пред¬
лагало арестованным идти на фронт, бороться с крас¬
ными. В некоторых случаях подпольная организация
советовала нашим товарищам «завербоваться», а затем
бежать по дороге на фронт или работать по разложе¬
нию белой армии. Кое-кому это удалось. Например, член
подпольного ревкома Феодосии И. 3. Каменский сумел
таким образом бежать из-под стражи. Подпольная ор¬
ганизация помогла ему переехать в Советскую Россию,
поручив сообщить командованию Красной Армии весь¬
ма ценные сведения о готовящемся десанте белой ар¬
мии на побережье Кавказа. Это предупреждение убе¬
регло тысячи наших славных воинов от гибели.
«Завербовалась» в сестры милосердия (так называли
тогда медицинских сестер) и Александра Ивановна Дол¬
гова. Бежать ей сразу (как Каменскому) не удалось. Она
доехала до прифронтовой полосы и в селе Васильевке,
наконец, вырвалась из вражеских рук. Помогла местная
крестьянка, отдавшая ей свой вид на жительство. Алек¬
сандра Ивановна добралась до Ялты и включилась в ра¬
боту подпольной организации.
...Тяжелое положение создалось в Крыму. Надо было
срочно восстанавливать хозяйство, но этому противодей¬
ствовали враждебные элементы, обосновавшиеся на по¬
луострове.
На собрании актива московской организации РКП(б)
6 декабря 1920 года В. И. Ленин сказал: «Сейчас в Кры¬
му 300 ООО буржуазии. Это источник будущей спекуля¬
ции, шпионства, всякой помощи капиталистам. Но мы их
не боимся»1.
Одной из первых задач после установления Совет-
ской власти в Ялте было создание органов охраны насе¬
ления от грабежей и нападений со стороны ушедших в
горы белогвардейцев. Ялта была объявлена на военном
положении. Создана милиция. Освобожденный из сим¬
феропольской тюрьмы большевик возглавил первый по¬
граничный разведывательный пункт на Южном берегу
Крыма: от Алушты до Байдарских ворот. Это был пер¬
вичный орган ЧК в Ялте. В то время, кроме непосред¬
1 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 31, стр. 425.
237


ственной работы ЧК по борьбе с контрреволюцией, в ее
функции входило выдавать разрешения на въезд и вы¬
езд из города. Ревком выделил на работу в ЧК това¬
рищей, знавших местные условия как в городе, так и в
лесах Крыма. Среди них была и я, назначенная замести¬
телем начальника погранично-разведывательного пункта
Южного берега Крыма.
Мы заняли на углу Пушкинского бульвара и Набе¬
режной небольшой двухэтажный дом (в котором сейчас
помещается Дворец пионеров), немедленно создали не¬
сколько наблюдательных пунктов для просмотра мор¬
ского побережья, наблюдения за белогвардейцами,
засевшими в лесах. Белогвардейцы начали в горах форми¬
ровать свои отряды. Участились грабежи и убийства мест¬
ного населения.
Вечерами мы выезжали на операции: трудящееся на¬
селение зорко следило и сообщало нам о появлении в
городе вражеских элементов. Никто из нас не знал ни
сна, ни отдыха. Работали круглые сутки. Редко когда
удавалось поспать пару часов.
Через несколько дней наши наблюдатели доложили,
что на горизонте показался корабль, который идет пря¬
мым курсом на Ялту. Началась спешная подготовка к
обороне, ибо трудно было определить, с какими наме¬
рениями шло судно. Но вскоре стал заметен советский
флаг, и мы с радостью пошли к молу. А там уже мож¬
но было различить знакомые фигуры наших товарищей,
стоящих на палубе корабля. Среди них выделялась чер¬
ная борода секретаря подпольного обкома партии Ба-
баханяна Сергея Яковлевича. По решению подпольного
обкома партии в августе 1920 года он был командирован
в Советскую Россию для организации десанта в Крым.
Десант запоздал. Его снаряжали в Новороссийске, но
из-за штормовой погоды большой транспортник «Ша¬
хинь», взявший на борт 900 солдат, и сопровождавшее
его судно «Рион» вынуждены были вернуться в порт.
Вслед за ними вышел катер «МИ-17» с ныне дважды
Героем Советского Союза, выдающимся полярным ис¬
следователем Иваном Дмитриевичем Папаниным. Поис¬
кав в темноте, под дождем со снегом суда «Шахинь» и
«Рион», Папанин, не предполагая, что они могли вер¬
нуться, принимает решение идти на Крым. На катере
«МИ-17» было 24 моряка, смелые люди, добровольно
238


вызвавшиеся ехать в белогвардейский тыл. Помощником
Папанина по политической части был Всеволод Вишнев¬
ский, впоследствии ставший знаменитым писателем.
Преодолев огромные трудности в борьбе со стихией,
десантники высадились в деревне Копсихор и пошли на
Алушту. Они увидели деморализованную массу бело¬
гвардейцев, бегущих к порту. Десантники их обезоружи¬
ли. Местное население охотно присоединялось к отряду
Папанина. Подойдя к Алуште, они встретили части удар¬
ной огневой бригады 51-й дивизии и вместе стали доби¬
вать белогвардейцев...
Наконец, в Ялту прибыли части Особого Отдела По¬
бережья Черно-Азовских морей. Наш пограничный пункт
влился в Особый Отдел — орган ЧК, который возглавлял
Владимир Чернобровый. Мы переехали в большой дом
на Виноградную улицу, 8.
В стране был голод. Для закупки продуктов за грани¬
цей был объявлен сбор золота, серебра, драгоценных
камней. Коммунисты и трудящееся население снимали
с себя кольца, броши, сережки. Чувство глубокой соли¬
дарности перед тяжким народным бедствием глубоко
входило в сознание людей, и если бы в ту пору на ком-
либо из коммунистов мы увидели ценные вещи, то сочли
бы это нарушением партийной морали.
В декабре 1920 года к нам прибыла комиссия по сбо¬
ру ценностей и изъятию излишков у буржуазии для раз¬
дачи неимущему населению. На собрании нам объяснили
наши обязанности. Объявили нормы, по которым мы
должны оставлять буржуазии одежду, обувь и пр. Раз¬
били нас на пятерки и назначили районы. Нас предупре~
дили, чтобы мы были вежливы и в особенности помнили,
что с трудовой интеллигенцией нужно максимально быть
корректными.
Операция в городе прошла успешно. Через сутки
было собрано и роздано нуждающимся большое коли¬
чество белья и одежды. Я представляла себе радость
людей, которые никогда не спали на простынях и не
имели лишней смены белья...
Как-то Чернобровый сказал нам:
— На днях должна приехать товарищ Землячка. Это
старейший большевик, секретарь обкома партии. Она
очень строго спрашивает с нас — чекистов, как мы бо¬
239


ремся с контрреволюцией, как охраняем безопасность
населения, обеспечиваем строительство новой жизни.
Через несколько дней ко мне на работе вошла жен¬
щина с коротко стриженными волосами. Внимательно ог¬
лядела комнату. Из-под пенсне на меня смотрели выра¬
зительные серые глаза.
— А ты что здесь делаешь? — дружелюбно спросила
она.
Я встала и отрекомендовалась.
— А лет тебе сколько? — последовал новый вопрос.
Что мне ответить. Всем я говорила 18 и даже 19, но...
Землячке, старому большевику, как солгать? Меня бро¬
сило в жар. Я чувствовала, что густо краснею, и с тру¬
дом выговорила:
— Семнадцатый!
— А... — протянула она. — Я так и думала. Это хо¬
рошо, очень хорошо, — с улыбкой заметила она и ис¬
чезла в дверях.
А я подумала — что теперь будет? Ведь я несовер¬
шеннолетняя! Меня приняли в партию, сделав исключение,
но тогда было подполье. Чем же это может кон¬
читься? Через некоторое время из кабинета Чернобро¬
вого донеслись громкие голоса. Опасаясь, что речь мо¬
жет идти обо мне, я старалась не прислушиваться. После
ее отъезда Чернобровый мне сказал:
— Устроила она мне разнос из-за тебя. Говорила,
что тебя надо послать... учиться в Москву.
— Это замечательно! — воскликнула я.— Это моя
мечта — сесть за парту.
— Подождем еще, дел много у нас, — уже без улыб¬
ки, хмуро ответил он.
Впоследствии я узнала, что Землячку в подполье при¬
няли в партию, когда ей было 16 лет, и поняла, почему
она улыбнулась, когда услышала мой ответ: «Семнад¬
цатый!»
Бесконечные набеги белобандитов на местное насе¬
ление создавали постоянную опасность, отвлекали от
мирного строительства. Обозы с хлебом и другими жиз¬
ненно необходимыми запасами, идущие в Ялту из Сим¬
ферополя или Севастополя, подвергались разграблению,
и население голодало. И вот молодые коммунисты, ра¬
ботники алупкинской ЧК — Василий Некрасов, Иван Кома¬
ров, Степан Кравченко —решают пойти в горы и угово¬
240


рить белобандитов перейти к мирной жизни, пообещав
им полную амнистию. В алупкинском ЧК работала слав¬
ная девушка Мария Ивановна Репинская, она всячески
отговаривала трех энтузиастов, но молодежь невозмож¬
но было переубедить. Они видели страдания детей и
стариков и решились на этот «поход». Прошло несколь¬
ко дней, товарищи не возвращались. И тогда Репинская
обратилась за помощью. Из Симферополя прибыл «эк¬
спедиционный» отряд. В нем были и наши товарищи —
подпольщики. Политруком был бывший член подполь¬
ного городского комитета комсомола И. С. Китаин.
Боевики прочесали лесной район вблизи Ялты и обнаружи¬
ли останки наших дорогих энтузиастов. Они были раз¬
рублены на мелкие куски. Хоронил их весь город. Они
погребены в алупкинском парке, и на их могиле постав¬
лен памятник...
Мешали строить новую жизнь не только белобанди-
ты, засевшие в горах. Меньшевики, эсеры и другие
мелкобуржуазные партии, существовавшие легально в
период владычества белых на Крымском полуострове,
теперь проявили себя как антисоветский элемент, совер¬
шали акты саботажа, вызывали забастовки и этим под¬
держивали буржуазию. Партийной организации приходи¬
лось мобилизовать все силы для того, чтобы пресечь
их враждебную деятельность.
С восстановлением Советской власти Крым раздели¬
ли на семь уездов. Были созданы уездные комитеты пар¬
тии, уездные исполкомы, комитеты комсомола. Секре¬
тарем первого ялтинского уездного комитета комсомола
с ноября 1920 года была Наталья Ивановна Максимова,
работавшая в комсомоле в период подполья. Членом
уездного комитета и заведующим политпросветом была
я. Приходилось совмещать свою работу в органах ЧК с
комсомольской работой, так как в то время по уставу
полагалось молодым членам партии до 23 лет по сов¬
местительству с любой другой деятельностью работать
и в комсомоле.
Большое место отводилось политико-просветительной
работе. Ревком выделил комсомолу под клуб одну из
самых больших гостиниц города — «Джалиту». Ежеднев¬
но у нас были вечера, лекции о международном поло¬
жении. В то время радио не было, а к этим вопросам
был большой интерес не только у молодежи. Взрослое
16 Сквозь бурю вр*м*ни


население охотно заполняло зал, чтобы послушать оче¬
редную информацию. Активно откликнулась молодежь
на создание кружков самодеятельности. Особенной по¬
пулярностью пользовался хоровой кружок. Драматиче¬
ский ставил одноактные пьесы. Разучивали революци¬
онные песни, не забывали и народные, лирические.
Большую помощь в работе ялтинского комсомола
оказала член ЦК РКСМ Женя Гер. ЦК прислал ее лечить¬
ся от туберкулеза, но разве могла усидеть комсомолка
в санатории без дела, когда кругом был непочатый край
работы? Рассказы этой красивой девушки с большой коп¬
ной золотистых волос молодежь слушала как заворо¬
женная. Женя рассказывала о том, как делегаты перво¬
го съезда комсомола, среди которых была и она, бесе¬
довали с В. И. Лениным, как строится жизнь в Советской
России.
Трудовое население вставало на борьбу за свои бо¬
гатства.
Для того чтобы отвлечь внимание населения от ра¬
боты по восстановлению хозяйства, белобандиты часто
поджигали лес. Мне часто приходилось участвовать в
тушении лесных пожаров. Наши чекисты всюду поспева¬
ли. Энергично работал, заражая всех своей делови¬
тостью, Коля Петрухин, а рядом с ним можно было уви¬
деть плотного коренастого веселого рассказчика Григо¬
рия Печалина. Они были неразлучными друзьями. Оба
были командированы в Ялту из Красной Армии.
Никаких пожарных машин тогда не было. Между тем
надо было создать площадь, непроходимую для огня,
пресечь пожар. Тут-то и проявлялся героизм населения.
Работа в ЧК становилась все сложнее и сложнее. По¬
теряв надежду на скорое возвращение белогвардейцев,
буржуазия, оставшаяся на территории полуострова, ста¬
ралась пробраться в Турцию. В январе 1921 года в ЧК
была доставлена пожилая женщина в старом теплом
пальто, закутанная в темную шаль. Обнаружили ее в
шаланде контрабандистов при попытке выйти в море по
направлению к Турции.
Вскоре пришел начальник. Проверяя ее документы,
он внимательно посмотрел на женщину и сказал:
— Вызовите уборщицу. Пусть поможет ей раздеться.
Она не привыкла делать это сама. Ье всегда обслужива¬
ли слуги...
242


Что-то дрогнуло в лице «невинной жертвы». Ее бес¬
покойство скоро стало понятным. Под верхней одеждой
были обнаружены нитки жемчуга, охватывавшие шею и
грудь. Это была княгиня Барятинская, которая во время
врангелевщины руководила офицерским обществом,
вдохновляла его на борьбу с большевиками. Убежден¬
ная, что ее сообщники, с которыми она собралась бе¬
жать, могут отнять у нее все награбленное ее предками
у народа, она «обернула» себя жемчугами и прибинто¬
вала к себе плоскую шкатулку, в которой беспорядочно
лежали золотые кольца, серьги, броши, сверкающая
масса драгоценных камней в золотой оправе... У меня
нарастало глубокое чувство отвращения к этой холеной
женщине. Да и она не скрывала своих чувств, злобно
оглядывала всех присутствующих. Ценности, тщательно
нами переписанные, были немедленно отправлены в
Москву для закупки хлеба.
Вспоминается и другой случай. К нам в ЧК была до¬
ставлена необыкновенной красоты молодая женщина.
Пышные темные волосы обрамляли ее классические пра¬
вильные черты лица. Держала она себя высокомерно.
Дочь князя Гагарина, она была оставлена для руковод¬
ства подпольной диверсионной группой белых офицеров,
состоявшей из нескольких сот человек. У них были пу¬
леметы, взрывчатка, винтовки и другое вооружение. За¬
пасы золота и серебра. Действовали они в районе Бай-
дарских ворот и Балаклавы. Задания получали непосред¬
ственно от начальника контрразведки Врангеля. Засек и
разоблачил эту группу Василий Сергеевич Чистяков, по¬
мощник Чернобрового. Недолго шло следствие, так как
слишком явны были дела этой шайки, которая грабила
и убивала население, совершала диверсионные акты.
Приговор был вынесен и приведен в исполнение.
Положение в Крыму сильно беспокоило наше пра¬
вительство и лично В. И. Ленина. Надо было кончать с
засевшими в горах белобандитами. Готовилась амнистия
к 1 мая 1921 года. Бандитам предлагалось сдать оружие
и начать трудовую жизнь.
Для помощи в налаживании хозяйства на полуостров
была прислана Маргарита Васильевна Фофанова, как
член Полномочной Комиссии ВЦИК и Совнаркома по де¬
лам Крыма.
В грозные дни перед Октябрьской революцией, когда
16*
243


агенты Временного правительства искали В. И. Ленина
для расправы над ним, Маргарита Васильевна укрывала
его в своей квартире на Сердобольской улице в Петро¬
граде. К ней на квартиру приходила И. К. Крупская. Из
этой квартиры Владимир Ильич ушел в Смольный, ру¬
ководить Октябрьской революцией.
Первого мая была объявлена амнистия бывшим бело¬
гвардейцам, при условии, что они прекратят набеги на
мирное население и сдадут оружие. Большинство бело-
бандитов спустилось с гор, ибо поняли, что возврата к
старому нет и надежды на помощь интервентов рухну¬
ли. Советская власть всем им помогла начать мирную
жизнь.
С ликвидацией бандитизма на Южном берегу Кры¬
ма нас — молодых коммунистов послали в Москву учить¬
ся. Однако в ЦК мне сказали, что у комсомола есть
срочное задание от партии, а учиться я еще успею. Ме¬
ня направили на работу в МК инструктором. Тяжелое
время переживала наша Родина. Промышленность была
разрушена, в стране царил голод. Миллионы детей, по¬
терявших родителей на войне, кочевали по стране в по¬
исках пищи и крова. По предложению В. И. Ленина была
создана комиссия по ликвидации беспризорности. Воз¬
главил эту комиссию Ф. Э. Дзержинский. В ее работе
должен был принять активное участие комсомол. И вот
мы — группа работников ЦК и МК комсомола — в каби¬
нете у Феликса Эдмундовича Дзержинского. Он расска¬
зал о нашей задаче: заставить беспризорных бросить ко¬
чевую жизнь, в которую многие из них втянулись, прий¬
ти жить в детские дома, где им будут предоставлены все
условия для учебы. В словах Дзержинского была такая
глубокая любовь к детям, к их маленькой, сломанной
жизни, потерянному детству, что, слушая его, каждый
невольно заражался желанием как можно лучше выпол¬
нить это задание. Часто Феликс Эдмундович, оторвав¬
шись вечером или ночью от своей работы в ЧК, сам ру¬
ководил походами на чердаки и в подвалы, где обычно
ютились беспризорные.
В трудном положении были и дети рабочих. В цар¬
ское время с 8—10-летнего возраста они шли на фаб¬
рики и заводы в «ученичество». Советский закон запретил
труд малолетних. Однако школ было мало и мно¬
гие из детей рабочих стали безнадзорными. Партия приз¬
244


вала комсомол создать и возглавить коммунистическое
детское движение. В декабре 1921 года на совещании
работников ЦК и МК комсомола Н. К. Крупская сделала
доклад о том, как начать работу с детьми. Она сказала
нам, что комсомолу нужно бороться не только с беспри¬
зорностью детей, но и взять под свое влияние безнад¬
зорных детей рабочих. Нужно организовать их стремле¬
ние к физическому и умственному труду. Научить их
действовать дружно.
— Один из главных источников развития детей —
игра,— подчеркнула Н. К. Крупская.— Но ее нужно уметь
выбирать. Есть игры, развивающие у детей неправильные
наклонности, а цель игры — привить им общественные
навыки. 10—14-летние дети склонны к романтике, при¬
ключениям, и вот всему этому нужно дать правильное
направление в хорошей, красивой форме...
Тут же было сформировано Центральное бюро по
созданию коммунистической детской организации. Пред¬
седателем бюро стал Сергей Тарханов — член партии с
1917 года, один из организаторов комсомола в Одессе
и Крыму, в тылу у белых. Тарханову и мне было поруче¬
но пойти к Н. К. Крупской и посоветоваться по всем во¬
просам.
И вот мы в кабинете у Н. К. Крупской. Здесь нет ни¬
чего лишнего. На столе аккуратно лежат папки с делами.
— Подпольщики, революционеры, — ласково сказала
нам Надежда Константиновна.— Это хорошо, что вы нач¬
нете работу с детьми. А детей вы любите? — неожидан¬
но спросила она.
— Их трудно не любить, — ответила я.
Сергей Тарханов рассказал, как он в Одессе, в 1919
году по поручению губернского комитета комсомола со¬
бирал ребятишек и давал им различные задания: быть
связистами, переносчиками почты в партийные комите¬
ты и т. д.
— Среди комсомольцев много желающих работать
с детьми, — сказал он Надежде Константиновне. — Но
где начинать создавать отряды детей? В школах?
— Вы, комсомольцы, должны идти на предприятия
и там создавать новую организацию, у «фабричной тру¬
бы»,— сказала Надежда Константиновна.— Нам нужно в
первую очередь организовать пролетарских детей. Со¬
здавайте отряды при заводах и фабриках, где работают
245


их отцы и матери, а школы возьмите под свое влияние.
Н. К. Крупская рассказала нам о том, что в трудные
времена подполья В. И. Ленин, обращаясь к членам пар¬
тии, писал: «Мы должны всегда вести нашу будничную
работу и всегда быть готовыми ко всему». «Будьте го¬
товы!»— говорил Ленин, и члены большевистской пар¬
тии не боялись никакой самой черновой, самой тяжелой
работы и победили!
— Ты пойдешь в типографию Машистова, — сказал
мне Сергей Тарханов. — Там тебя все знают. Собери ро¬
дителей и расскажи им о беседе с Крупской, постарай¬
ся заслужить еще большее доверие работой с их деть¬
ми...
Одновременно оргбюро поручило Владимиру Рогову
создать отряды из детей рабочих в Сокольниках. Члену
МК комсомола Григорию Краснощекову предложено бы¬
ло связаться с комсомольской организацией завода
«Дуке» и создать там отряд.
К маю 1922 года на многих предприятиях были соз¬
даны пионерские отряды, и оргбюро решило провести
первый костер — смотр новой организации. Хорошо пом¬
ню этот день. Из разных концов Москвы шли ребята, в
Сокольнической роще, на лужайке, выстроились отряды
кондитерской фабрики «Эйнем» (теперь «Красный Ок¬
тябрь»), пионеры из типографии Машистова, из детских
интернатов, дети рабочих Замоскворечья — всего около
500 человек. Они слушали увлекательный рассказ Сере¬
жи Тарханова о трудном пути, по которому шли их от¬
цы и деды к светлому будущему, о долге каждого пио¬
нера участвовать в этой борьбе.
В тот день впервые у пионерского костра прозвучал
девиз, данный В. И. Лениным:
— К борьбе за дело рабочего класса «Будьте го¬
товы!»
— «Всегда готовы!»—далеко разнеслось по роще...
И сегодня многомиллионная пионерская армия смело
идет по ленинскому пути, активно участвует в строи¬
тельстве коммунизма!


В. Л. БИЛЬШАЙ
Воспоминания
о А. М. Коллонтай
Отвечая на просьбу одного из своих корреспонден¬
тов— объяснить, что представляет собой женский во¬
прос,— Энгельс отметил, что женский вопрос настолько
сложен, важен и труден* что в одном письме о нем не¬
возможно сказать нечто определенное.
Для своей диссертации на соискание степени канди¬
дата юридических наук я избрала тему «Решение жен¬
ского вопроса в СССР». Научное руководство этой дис¬
сертацией было поручено ученому юристу. Ознакомив¬
шись с планом диссертации, мой научный руководитель
был поражен обилием сторон этой необычной темы, ко¬
торая никак не укладывается в рамки права. «Да тут ну¬
жна целая бригада научных руководителей: и юрист, и
философ, и экономист, и историк, и биолог», — заключил
ученый и отказался от руководства этой не свойственной
юриспруденции темой.
Пришлось менять план диссертации, расширив право-*
вую и сократив остальные стороны, под новым назва¬
нием «Равноправие женщины с мужчиной как конститу¬
ционный принцип государственного строительства в
СССР». В новом плане я особенно нажала на гарантии
равноправия полов в нашей стране. Но это мало по¬
могло.
Один за другим три научных руководителя отказа¬
лись руководить диссертацией по тому же мотиву: тема
не укладывается в юридическую науку.
Руководство Всесоюзного института юридических на¬
ук, запланировавшего мою диссертацию, оказалось пе¬
ред альтернативой: либо подобрать бригаду научных
руководителей, либо найти научного руководителя, мо-
247


гущего заменить бригаду. Ос¬
тановившись на последнем ва¬
рианте, предложили мне обра¬
титься к недавно вернувшейся
из-за границы Александре Ми¬
хайловне Коллонтай с просьбой
взять на себя научное руковод¬
ство моей диссертацией. Я по¬
звонила Александре Михайлов¬
не и коротко объяснила ей суть
моей просьбы. Без дальнейших
расспросов Александра Михай¬
ловна назначила день и час мо¬
его первого визита к ней. В
радостном волнении я подошла
к двери, на которой была при¬
креплена белая табличка с
надписью: «Александра Михай¬
ловна Коллонтай».
Вот уже тридцать лет я с
гордостью произношу имя этой
выдающейся женщины, храню
в альбоме ее снимки, вырезан¬
ные из газет и журналов, но до
этого никогда ее не видела.
Наконец, я переступила за¬
ветный порог. Александре Ми¬
хайловне тогда минуло 77 лет.
Я уже знала, что она перенесла
инсульт, поразивший левую ру¬
ку и ногу. Но, пройдя к ее кре¬
слу, я не поверила своим гла¬
зам. В кресле сидела женщина
на вид лет 50—55, с сохранив¬
шейся красивой осанкой, оде¬
тая просто и с тонким вкусом.
Ее внешность, особенно бод¬
рое выражение лица, никак не
вязались с состоянием ее здо¬
ровья.
Приветливо встретив меня,
Александра Михайловна сказа¬
ла: «Вы избрали для научной
Ьмльшай В. Л. Родилась
■ 1903 г. Член КПСС с 1920 г.
В 1920—1923 гг. работа¬
ла в женотделах уездных и
губернских комитетов. С
1929 г. после окончания
юридического факультета
Харьковского института на¬
родного хозяйства — на
преподавательской и про¬
пагандистской работе. Бы¬
ла начальником политотде¬
ла совхоза, членом проп-
группы ЦК КПСС. Послед¬
ние десять лет находилась
на научной работе во Все¬
союзном институте юриди¬
ческих наук. Делегат I
съезда Советов СССР. Кан¬
дидат юридических наук.
Персональный пенсионер.
248


работы чудесную тему». «Но у меня ничего не получает¬
ся,— ответила я. — Эту тему трудно вместить в юриди¬
ческие рамки, а если я выйду за пределы права, то вряд
ли мою диссертацию сочтут пригодной для защиты на
степень кандидата юридических наук».
«Это, конечно, серьезное затруднение, но мне ка¬
жется, вполне преодолимое»,— успокоила меня Алек¬
сандра Михайловна.
Она мне рассказала, что в начале нэпа была попытка
ликвидировать женотдел, передав его функции агитпро¬
пу или организационно-инструкторскому отделу. Однако
оказалось, что функции женотдела, включающие такие
экономические задачи, как вовлечение миллионов жен¬
щин в производство, поднятие их квалификации до уров¬
ня мужского труда, создание необходимых условий для
совмещения женщиной профессии и материнства, никак
не вмещались ни в тот ни в другой из этих отделов пар¬
тийного комитета.
В первую же встречу с моим научным руководителем
я получила огромный материал для размышлений. От
моего плана, вышедшего из рук Александры Михайлов¬
ны с ее замечаниями, осталось, по существу, одно толь¬
ко заглавие.
— С переработкой плана диссертации не торопитесь.
Сперва надо освоить теоретические основы темы. На¬
чать с Ленина. Ленинизм в женском вопросе вскрывает
великое значение решения этой проблемы для победы
социалистического строя, торжества социалистической
идеологии.
Формулировка «ленинизм в женском вопросе» про¬
неслась в моем сознании как светоч, как ключ к науч¬
ному исследованию давно вынашиваемой мною темы. И
вот я слушаю консультацию моего научного руководи^
теля.
— Ленин придавал огромное значение политической
активности «низов»,— уже зажигаясь, начала Коллон-
тай, — особенно тех, кто наиболее жестоко эксплуати¬
ровался всеми угнетателями трудящихся. Отсюда исклю¬
чительно большое внимание Ленина к женским резер¬
вам пролетарской революции. В теории женского вопро¬
са и женского движения Владимир Ильич установил
четкую грань между буржуазно-демократическим принци¬
пом равноправия полов «по закону», возможного в ус¬
249


ловиях буржуазной демократии, и социалистическим
принципом их равенства «в жизни», то есть раскрепо¬
щения женщины, осуществимого только в социалистиче¬
ском обществе.
Вслед за Энгельсом Ленин поставил здесь на первое
место привлечение всех женщин наравне с мужчинами
к общественному производству с параллельным строи¬
тельством образцовых детских учреждений, столовых,
прачечных и т. д., что позволило бы женщине не только
стать полноценным человеком, но и занять равное с
мужчиной место в общественно-политической и куль¬
турной деятельности, без чего нельзя построить демо¬
кратии, тем более социализма.
— Поэтому, — продолжала соратница Ленина,— он не
только подробно, всесторонне указал пути решения жен¬
ского вопроса, но и раскрыл неимоверные трудности
этого процесса, подводные камни на его пути. Это преж¬
де всего относится к идеологической стороне женского
вопроса. Ломка старого и формирование нового быта —
дело исключительной трудности. Это глубочайший пе¬
реворот в самых близких, интимных отношениях людей—
между мужчиной и женщиной, родителями и детьми,
личностью и коллективом.
Одним, пусть даже мощным ударом не уничтожить
этого наследия старого мира.
За первые два года я освоила рекомендованную на¬
учным руководителем литературу, читая классиков на¬
учного коммунизма и специальную литературу по теме
диссертации. Но писать диссертацию Александра Ми¬
хайловна не разрешала: «Сперва надо основательно ра¬
зобраться в том, что другие до нас написали, а потом,
когда появятся собственные творческие мысли, можно
и нужно браться за перо».
Наконец я получила задание составить проспект (рас¬
ширенный план) диссертации. Это, разумеется, сопро¬
вождалось таким напутствием, которое мне очень помо¬
гло осилить урок.
И вот я принесла на суд моего взыскательного учи¬
теля свое первое научное творение. Когда я вслух до¬
читала проспект до конца, Александра Михайловна
улыбнулась и как будто про себя сказала: «Тема и автор
нашли друг друга».
Эми Генриховна Лоренсон — личный секретарь Алек¬
250


сандры Михайловны и ее преданный друг, приоткрыла
дверь и несколько раз делала мне знаки, что 20 минут,
дозволенные врачом для разговора, уже истекли, но
Александра Михайловна все еще не отпускала меня.
В конце следующей декады прямо с заседания секто¬
ра государственного права Всесоюзного института юри¬
дических наук я явилась к Александре Михайловне с ра¬
достной вестью: сектор единогласно утвердил проспект
диссертации и поблагодарил Александру Михайловну за
ее помощь.
Продолжая рекомендовать литературу, Александра
Михайловна стала знакомить меня с материалами ее лич¬
ного архива. Больше 10 объемистых папок уникальных
материалов из арсенала женского бюро II Интернацио¬
нала, которым тогда руководила Клара Цеткин (а Кол-
лонтай была членом этого бюро), из международного
секретариата Исполкома Коминтерна и ее переписки с
деятелями Международного женского движения. Все
это — папка за папкой — она подбирала для меня соб¬
ственными руками. Передо мною раскрывались такие
глубины женского вопроса и женского движения, о ко¬
торых я тогда не имела представления, и никогда бы их
не постигла без неоценимой помощи моего незабвен¬
ного учителя.
Но и это не все. Двадцатиминутный регламент для
научной консультации, разумеется, слишком скуп. Тем
более для беседы на такие глобальные темы. Но Алек¬
сандра Михайловна обладала редким даром говорить
предельно коротко, ясно и просто на самые сложные и
трудные темы.
Начались эти беседы с заданного мною вопроса: «Ра¬
ботая в 20-х годах в женотделе в контакте с комсомо¬
лом, я хорошо запомнила ваши «Письма к трудящейся
молодежи», в которых содержались ответы на очень
волновавшие тогда молодежь «вопросы жизни», как они
были названы в дискуссии редакцией журнала «Молодая
гвардия». Каждое Ваше выступление встречалось с боль¬
шим интересом, номера журналов с рубрикой «Вопросы
жизни» зачитывались до дыр. Но некоторые участники
начатой Вами дискуссии доходили до искажения фактов,
Ваших утверждений и даже резких личных выпадов. По¬
чему Вы не отвечали в печати хотя бы на искажения?»
Судя по выражению лица Александры Михайловны,
251


я поняла, что вопрос этот не оказался для нее ни но¬
вым, ни неожиданным. Она дала мне следующие пояс¬
нения, которые я записала:
Говоря о прошлом, нельзя не учитывать историче¬
скую эпоху, тем более переходный период со всеми его
противоречиями, конфликтами в процессе ломки старо¬
го и созидания нового.
Формы семьи менялись в течение тысячелетий в пре¬
делах эксплуататорского общества, но ее сущность, как
она возникла на базе частнособственнического домашне¬
го хозяйства с ее атрибутами — неравенством супругов,
всесторонней зависимостью женщины от мужчины, ее
униженностью, — дожила до Октябрьской революции.
Но и после нее против нас оказались не только кулаки,
нэпманы, церковники, но и широкое море мещан-обы-
вателей, всеми силами цеплявшихся за обветшалые нор¬
мы буржуазной морали.
Мы, коммунисты, должны были смело пропагандиро¬
вать новые идеологические ценности в условиях много¬
укладного хозяйства и культурной отсталости, особенно
в деревне.
К тому же мы начинали это нелегкое дело впервые,
не имея прецедента в истории человечества, и тут, гово¬
ря, например, о формировании новой семьи, надо было
с исключительной тщательностью подбирать выражения.
А в одной из моих формулировок говорилось об «унич¬
тожении семьи».
Хотя из контекста было видно, что это относится к
старой семье, и тут же рассказывалось о создании всех
условий для «брака по любви», а брак ведь кладет на¬
чало семье, слова «уничтожение семьи» вырывались из
контекста и обрастали дикими комментариями, особен¬
но за рубежом.
Ко всему этому следует добавить, что из-за нехватки
бумаги брошюры выпускались тогда небольшим тира¬
жом, и подчас даже маститые ораторы судили о моих
выступлениях на эти тонкие и острые темы «со слов»,
приписывая мне такую интерпретацию «свободной люб¬
ви», какая мне и в голову не приходила. Интересно то,
что отклик женской среды на мои выступления я полу¬
чила во множестве теплых писем от работниц и очень
немного откликов от интеллигенток.
— Но, может быть, — резюмировала Александра Ми-
252


хайловна, — у вас возникли по этим проблемам какие-
либо соображения в современных условиях, подумайте
и мы поговорим в следующий раз...
Готовясь к очередной встрече, я, раньше чем «поду¬
мать», снова перечитала все, что было написано в свое
время Александрой Михайловной на эти старые и вечна
новые темы.
Вклад А. М. Коллонтай в теорию женского вопроса,
особенно в разработку самой тонкой, острой, пронизы¬
вающей все стороны женского вопроса нравственно-эти¬
ческой темы — уникален.
«Женщины, их судьба занимали меня всю жизнь. Их-
то участь толкнула меня к социализму»1,— писала о се¬
бе Коллонтай.
В своей монографии «Социальные основы женского
вопроса» Коллонтай нанесла сокрушительный удар бур¬
жуазному женскому движению в России, выступившему
после революции 1905 года в качестве боевого отряда
реакционных сил. Это произведение А. М. Коллонтай ока¬
зало огромное воздействие на Международное женское
рабочее движение. Недаром же эта книга вызвала бурю
негодования буржуазных феминисток и оппортунисток.
Хорошо послужило рабочему движению сохранившее
и поныне теоретическое значение двухтомное произве¬
дение Александры Михайловны «Общество и материн¬
ство». Речь шла о государственном страховании мате¬
ринства и детства, над которым с конца XIX века лома¬
ли копья законодатели многих государств мира в связи
с ухудшавшимся из года в год здоровьем рекрутов.
Проблемы этой темы заняли достойное место в пропа¬
гандистской и публицистической деятельности Коллонтай
начиная с 1908 года. А в 1909 году она была введена в
состав созданной при социал-демократической фракции
3-й Государственной Думы комиссии содействия фрак¬
ции в подготовке проектов рабочего законодательства.
В комиссию входили В. И. Ленин, Плеханов, Парвус. По
поручению этой комиссии Александра Михайловна под¬
готовила в 1909 году проект закона об охране женского
и детского труда, а в 1910 году — проект закона о стра¬
ховании материнства.
В монографии «Общество и материнство» исследован
1 А. М. К о л л о н т а й. Избранные статьи и речи. М., 1972, стр. 7.
253


и теоретически обобщен не только материал России, но
законодательство и фактическое положение дел в этой
области в странах Европы, Америки и Австралии. Вы¬
держки из этого произведения публиковались в периоди¬
ческой печати этих стран. Насколько этот труд нужен
был Международному женскому движению, свидетель¬
ствует и письмо Клары Цеткин к Н. К. Крупской (от 30 ию¬
ня 1914 года) в связи с подготовкой международной кон¬
ференции социалисток в августе 1914 года, сорванной
войной.
В повестку дня этой конференции был включен во¬
прос об охране материнства и детства. Цеткин писала
Н. К. Крупской, что международный Женский Секрета¬
риат утвердил Коллонтай докладчиком по этому вопро¬
су, учитывая, что она единственный специалист, которо¬
му посильно осветить вопрос не частично, а по всем
странам «О трех типах страхования материнства»1. Ос¬
новные положения «Общества и материнства» стали
содержанием советского законодательства по охране
материнства и детства.
В свете современных задач Международного женского
рабочего движения следует подчеркнуть актуальность
книги Коллонтай «Труд женщин в эволюции хозяйства»,
представляющей собой цикл ее лекций в Комму¬
нистическом университете имени Свердлова. Это произ¬
ведение как бы продолжает труд Августа Бебеля «Жен¬
щина и социализм». Если в этой книге Бебеля вопросы
женского труда освещены главным образом в отноше¬
нии фабричных работниц, к тому же очень коротко (15
страниц), то в произведении Коллонтай труд женщин
исследован всесторонне в его историческом развитии:
показана зависимость характера женского труда и по¬
ложения женщины в обществе от общественно-экономи¬
ческого строя.
Широк был диапазон научной и пропагандистской де¬
ятельности Коллонтай на морально-этические темы.
В архиве Института марксизма-ленинизма при ЦК
КПСС хранится огромная папка с афишами коллонтаев-
ских выступлений в Германии, Франции, Скандинавии, Пе¬
тербурге, Москве, Киеве, Харькове.
1 ЦПА ИМЯ при ЦК КПСС, ф. 456, оп. I, д. 29, л. 360.
254


Оценивая свои литературные произведения в письме-
завещании, Александра Михайловна наибольшее значение
придала, кроме уже указанных монографий, брошюре
«Новая мораль и рабочий класс», статье «Дорогу Кры¬
латому Эросу» и повести «Любовь пчел трудовых».
Эта серия литературных выступлений Александры Ми¬
хайловны относится к тому этапу социалистического
строительства, о котором писал Энгельс в труде «Про¬
исхождение семьи, частной собственности и государст¬
ва». Энгельс указывал, что все, что возможно было пред¬
видеть о формах отношений между полами после
уничтожения капиталистического строя «носит по преиму¬
ществу негативный характер, ограничивается в большинст¬
ве случаев тем, что будет устранено. А что придет на сме¬
ну? Это определится, когда вырастет новое поколение
мужчин и женщин, они будут знать сами, как им посту¬
пать, и сами выработают соответственно этому общест¬
венное мнение о поступках каждого в отдельности»1.
Александру Михайловну молодежь буквально атако¬
вала вопросами о «правилах жизни», о «новых отноше¬
ниях полов» и т. д. Привлечь Коллонтай к этому новому
и нелегкому делу значило пустить рыбу в воду. Вот
первое письмо — ответ на эти вопросы, под заголовком
«КАКИМ ДОЛЖЕН БЫТЬ КОММУНИСТ?»
«Вы спрашиваете меня, юный мой товарищ, каким
должен быть коммунист? Надо ли жить так, чтобы вы¬
полнять все предписания партии, а затем «в личной жиз¬
ни быть свободным и жить так, как захочешь», или:
если и коммунисты должны жить по правилам, то како¬
вы они и где о них можно прочитать?
Должна с прискорбием отметить, что я не могу вам
указать ни одной книги, брошюры или даже статьи, на¬
писанной за годы революции, в которой занимающие
вас вопросы разбирались бы или хотя бы ставились. При¬
чина в том, что в годы гражданской войны перед нашей
партией стояли боевые, ударные, действенные задачи —
разрушить буржуазные устои жизни и отстоять совет¬
скую власть от врагов. В интересах рабочего класса, ре¬
волюции и коммунизма важно было одно: полное слия¬
ние, полное единство всех трудящихся в деле само¬
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 85.
255


обороны. Правило жизни было одно, основное, простое
и ясное: «Кто не с нами, тот против нас!»
Буржуазную мораль мы отвергли, новая коммуни¬
стическая мораль, сцепляющая психическим, душевным
цементом коллектив, еще только складывается, форми¬
руется. Мы на переломе...
Марксизм гласит, что когда какой-либо класс борол¬
ся за свое господство, он опирался не только на вновь
создающиеся формы производства, но и на новые по¬
нятия, нравы, правила жизни, т. е.—МОРАЛЬ...
Рабочему классу не обойтись без своей морали. Ос¬
новное правило для коммуниста — исходить из интере¬
сов не своей частной жизни, а из стремлений, задач и
нужд всего трудового коллектива.
Солидарность — основа морали пролетариата. Трудна
общество — наш первый долг». («Молодая гвардия»,
1923).
А вот письмо Коллонтай под заголовком «Дорогу
Крылатому Эросу».
«Вы спрашиваете меня, какое место пролетарская
идеология отводит «любви»? Вас смущает, что сейчас
трудовая молодежь «больше занята любовью и всякими
«опросами, связанными с ней», чем большими задачами,
которые стоят перед трудовой республикой.
Советская власть вступила в новую полосу граждан¬
ской войны: революционный фронт перенесен в область
двух несовместимых идеологий, двух несовместимых
культур — буржуазной и пролетарской.
Вместе с победой коммунистических принципов и
►идеалов в области политики и экономики неизбежно дол¬
жна совершиться и революция в мировоззрении, в чув¬
ствах, в строе души трудового человечества.
Уже сейчас намечается новое отношение к жизни, к
обществу, к труду, куда входит как составная часть взаи¬
моотношение полов. Сюда относится и затронутый ва¬
ми вопрос — «загадка любви». Загадка старая, как само
человеческое общество. На разных ступенях своего раз¬
вития человечество по-разному подходило к ее решению.
Загадка остается, ключи меняются. Эти ключи зависят
•от эпохи, от класса, от «духа времени»...
Перед грозным лицом великой мятежницы — рево-
«лоции— НЕЖНОКРЫЛОМУ ЭРОСУ («богу любви») при¬
.256


шлось пугливо исчезнуть с поверхности жизни. Для лю¬
бовных «радостей и пыток» не было ни времени, ни
избытка душевных сил. Господином положения на вре¬
мя оказался несложный, естественный голос природы —
биологический инстинкт воспроизводства, влечение двух
половых особей. Мужчина и женщина — легко, много
легче прежнего, проще прежнего сходились и расходи¬
лись без слез и боли («бескрылый Эрос» — В. Б.).
Теперь, когда атмосфера революционной схватки пе¬
рестала поглощать человека целиком и без остатка, НЕ¬
ЖНОКРЫЛЫЙ ЭРОС, загнанный временно в терновник
пренебрежения, снова начинает предъявлять свои права.
Бескрылый Эрос перестает удовлетворять душевные за¬
просы. Многострунная лира пестрокрылого божка люб¬
ви покрывает однострунный голос бескрылого Эроса.
Женщина и мужчина теперь не только «сходятся», но и
начинают снова переживать «любовные романы», позна¬
вая все муки любви, всю окрыленность счастья взаимной
влюбленности.
В стране несомненно заметен сдвиг в сторону духов¬
ных запросов, стремление к знанию, увлечение научны¬
ми вопросами, искусством, театром. Этот сдвиг в сто¬
рону претворения духовных богатств человечества неиз¬
бежно захватывает и сферу любовных переживаний.
С удивлением замечаешь в руках ответственных ра¬
ботников, которые в прошлые годы читали только пере¬
довицы «Правды», протоколы и отчеты, книжечки бел¬
летристического свойства, где воспевается «Крылатый
ЭРОС».
Что это? Реакция? Симптом начавшегося упадка рево¬
люционного творчества? Ничего подобного. Пора отде¬
латься от буржуазного лицемерия. Пора открыто признать,
что любовь — не только властный фактор природы, био¬
логическая сила, но и фактор социальный. Любовь —
глубоко социальная по своей сути эмоция.
На всех ступенях человеческого развития любовь схо¬
дила как необходимая составная часть духовной культу¬
ры данного общества...
В еще большей степени должна идеология рабочего
класса учесть, что любовь вовсе не есть дело приватное,
касающееся только двух «любящих сердец», что в люб¬
ви заключается ценное для общества связующее начало...
17 Сквозь буоо времени
257


Если основой буржуазной семьи являлось накопление
богатства, то любовь в социалистическом обществе име¬
ет под собой базу, характерную для общности членов
коллектива трудящихся: товарищество — солидарность.
Но социалистический строй требует, чтобы это общество
обладало высоко развитой «потенцией любви», т. е.
способность людей переживать «симпатические чувство¬
вания»— чуткость, сочувствие, отзывчивость, — вытекаю¬
щие из источника: способности любить не в узкобиоло¬
гическом, а в широком значении этого слова.
Каждая ступень культуры, несущая с собою и более
богатые духовные и душевные переживания человечест¬
ва, перекрашивает нежные тона крыльев Эроса в свой
особый цвет...»
«Задача пролетарской идеологии, — пишет А. М. Кол¬
лонтай,— не изгнать Эроса из социального общения, а
лишь перевооружить его колчан на стрелы любви между
полами в духе величайшей новой психической силы—то¬
варищеской солидарности».
Через несколько лет Александра Михайловна снова
берется за перо, продолжая серию нравственно-этиче¬
ских проблем, теперь уже в художественной форме, соз¬
дав повесть «Любовь пчел трудовых» (М., 1927), в ко¬
торой воплощена идея «Крылатого Эроса».
В начале 1952 года, едва переступив порог ее комна¬
ты, я увидела сияющее лицо Александры Михайловны.
«Вы можете меня поздравить, я в срок закончила свои
дипломатические дневники, теперь на очереди история
женотделов».
Но, к величайшему сожалению, смерть помешала ей
написать историю женотделов, возникших по ее ини¬
циативе.
* * *
В личности Александры Михайловны как-то по-осо¬
бому совмещался тончайший аристократизм в лучшем
смысле этого слова с поразительной простотой, скром¬
ностью, душевной щедростью, человечностью.
Вкладывая в мое обучение свой труд, заботу, свои
бесценные знания, она никогда не впадала в менторский
тон.
258


У себя дома она была до
того проста и доступна, что ни¬
кто из ее близких не чувство¬
вал, что живет в доме «истори¬
ческой личности».
Мне посчастливилось на се¬
бе испытать ее такт, тепло ее
души. Приведу только два эпи¬
зода.
Отправляясь к Александре
Михайловне, я всегда одевала
лучшее из своего гардероба.
Но однажды, задержавшись на
работе, я оказалась перед вы¬
бором— либо забежать домой переодеться, как это я
обычно делала, но явиться к своему научному руково¬
дителю с опозданием, либо понестись к ней в чем бы¬
ла. Но так как Александра Михайловна любила аккурат¬
ность и точность, я предпочла второй вариант, хотя на
мне в этот день, как назло, было поношенное штапель¬
ное платье, которое я сама себе кое-как смастерила.
В таком виде я явилась к Александре Михайловне,
готовая провалиться сквозь землю. Моментально оценив
ситуацию, Александра Михайловна серьезным тоном
сказала: «К вам очень идет это платьице». И как будто
камень свалился с моих плеч.
Как-то Александра Михайловна пригласила меня с
дочкой Валей на чашку кофе. Посоветовавшись, мы ре¬
шили к кофе принести сдобные сухарики с изюмом соб¬
ственной выпечки. Эми Генриховна накрыла небольшой
стол, придвинутый к креслу Александры Михайловны, и
поставила к кофе крендели, тоже «самодельные», но та¬
кие красивые на вид и до того вкусные, что наши суха¬
рики поблекли. Свои сухарики, я уже не решаюсь ста¬
вить на стол. Но по смущенному виду Валечки Александ¬
ра Михайловна поняла, что гости в замешательстве.
«Ну, что же, — начала хозяйка дома, — первую чашку
мы выпили с кренделями Эми, вторую — с вашим пе¬
ченьем попьем».
Деваться некуда, я, хотя и без особой торжествен¬
ности, ставлю на стол сухарики, заметив, что они, конеч¬
но, не чета кренделям. Первая съев сухарик, Александ¬
ра Михайловна похвалила нашу продукцию, успокоив нас
17*
259


тем, что «чужое всегда кажется лучше своего». Но по¬
няв, что мы с дочуркой остаемся в восторге от Эминых
кренделей, сказала: «Эми вам даст рецепт кренделей, и
мы устроим конкурс на лучшие крендели». Вызов был
принят, но Александра Михайловна спохватилась: «А у
вас дома есть газ?». Я ответила отрицательно. «Какой
же это конкурс при неравных условиях! Тогда сделаем
так: вы приходите к нам и на нашей плите из одинако¬
вой муки рядом с Эми выпекаете крендели, а мы с Во¬
лодей1 будем жюри».
Но Александра Михайловна заболела, и было уже не
до конкурса...
Наша последняя встреча состоялась во второй поло¬
вине февраля 1952 года. Болезнь надломила остатки здо¬
ровья Александры Михайловны, и она уже слегла в по¬
стель, но бодрость духа ее не покидала. «Дайте мне
слово, — заключила она нашу беседу, — что до конца
жизни вы будете заниматься теорией женского вопроса.
Это очень сложная и трудная, зато интересная и важ¬
ная тема, — все больше загораясь, убеждала меня Алек¬
сандра Михайловна. — Она требует практического опыта
и горения, го-ре-ния, энтузиазма! Это большое поле бит¬
вы, ее хватит еще на несколько поколений!».
Я заверила Александру Михайловну, что не оставлю
это «поле» до последнего своего часа...
1 Володя — Владимир Михайлович Коллонтай — внук Александ¬
ры Михайловны, доктор экономических наук, ныне на дипломати¬
ческой работе.


Ц. В. ЗОРИНА
Как мы начинали
Зима 1919—1920 года. В памяти встает освобожден¬
ный от деникинцев Харьков. Промерзший, темный, го¬
лодный... Но на душе светло. Кончилась черная ночь
деникинского произвола и кровавого разгула. Никогда
не забыть чувство свободы, счастья, охватившего нас,
работников подпольной большевистской организации,
когда мы увидели на улицах своего города части Крас¬
ной Армии.
Может быть, поэтому 1920 год живет в моей памя¬
ти не столько своими трудностями, сколько радостью
освобождения и творческой работы.
Украинские работницы и крестьянки тепло встретили
Красную Армию и Советскую власть, но в большинстве
своем неграмотные, измученные непомерными тягота¬
ми, которые взвалила на их плечи мировая, а потом и
гражданская война, они сторонились политической жиз¬
ни, не умели еще использовать предоставленные им Со¬
ветской властью права. Понадобилась огромная работа
Коммунистической партии, чтобы, как учил Ленин, «сде¬
лать политику доступной для каждой трудящейся жен¬
щины»1, чтобы привлечь к участию в социалистическом
строительстве миллионы женщин.
По примеру ЦК РКП(б) в начале февраля 1920 года
в аппарате ЦК КП(б)У был создан отдел по работе среди
работниц и крестьянок (так называемый Центральный
женотдел). Возглавили эту работу выдающиеся партий¬
ные работники — Конкордия Николаевна Самойлова и
Варвара Акимовна Мойрова. Их талантливому руковод-
1 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 203.
261


ству и энергии мы во многом
были обязаны большим раз¬
махом и стремительным раз¬
вертыванием работы женотде¬
лов на Украине. В короткие
сроки были созданы женотде¬
лы в губернских, уездных и рай¬
онных комитетах партии, выде¬
лены женорганизаторы в ком¬
мунистических ячейках пред¬
приятий и учреждений. С ог¬
ромным подъемом прошли ши¬
рокие беспартийные конферен¬
ции работниц. Повсеместно в
городах Украины были органи¬
зованы делегатские собрания
работниц. Впервые демонстра¬
циями и митингами в городах
отмечался Международный
женский день — 8 Марта.
Мне довелось быть в числе
первых партийных организато¬
ров работы среди работниц и
крестьянок на Украине. С фев¬
раля 1920 года как заведую¬
щая женотделом самого боль¬
шого промышленного района
Харькова, Петинско-Журавлев-
ского, я была тесно связана с
женотделом ЦК1, а с мая ста¬
ла его штатным работником-
инструктором.
Живо вспоминаю созванные
Центральным женотделом в
феврале 1920 года первые со¬
вещания работников женотде¬
лов и женорганизаторов круп¬
нейших предприятий и учреж¬
дений Харькова. По сегодняш¬
ней терминологии это были
настоящие семинары.
рина Ц. В. Родилась
в 1901 г. Член КПСС с 1919 г.
В 1919 г.—секретарь Херсон¬
ского горкома комсомо¬
ла. Участвовала в борь.
бе с бандами Григорьева.
Во время деникинщины ра¬
ботала в большевистском
подполье в г. Харькове. В
1920—1925 гг.— на партий¬
ной работе:	член бюро
райкомов КП(б)У в Харько¬
ве и Екатеринославе, от¬
ветственный инструктор
женотдела ЦК КП(б)У,
завженотделом Донбасса,
инструктор Донецгубкома,
замзаворготделом Забай¬
кальского губкома РКП(б).
После окончания в 1930 г.
Московского института на¬
родного хозяйства им. Пле¬
ханова— на ответственной
работе в Ленинграде и Мо¬
скве. Делегат ряда губ-
партконференций, съездов
Советов, 2-й Международ¬
ной конференции комму¬
нисток, депутат горсоветов
Харькова, Екатеринославе,
Бахмута (Артемовска). Пер¬
сональный пенсионер.
1 Харьков был тогда столицей Украины.
262


На этих совещаниях я впервые встретилась с К. Н. Са¬
мойловой и В. А. Мойровой. Во все глаза глядели мы на
этих замечательных женщин, таких разных, но так оди¬
наково горевших преданностью революции и вдохновен¬
но рассказывавших нам о задачах и важности работы
партии среди женщин.
Нас было человек 30, в большинстве молодежь по
возрасту и по опыту партийной работы. Поначалу мно¬
гие из нас не были настроены работать в женотделе, а
уходили мы с этих совещаний окрыленные большими за¬
дачами, убежденные в необходимости и важности этой
работы.
Как живая встает в памяти К. Н. Самойлова. Высокая,
крепкая, очень статная, одетая в черное. Она, видимо,
не совсем была здорова и куталась в большой пуховый
платок. Горящие темные глаза ее, строгий облик, про¬
стая речь и глубокая убежденность захватывали.
Мы знали, что Конкордия Николаевна старейший и
известный работник большевистской партии, активный
участник трех революций, что она прошла путь, полный
опасностей и лишений, много раз подвергалась арестам,
была в царской ссылке...
Самойлова рассказала нам, как высоко оценивает
В. И. Ленин активное участие женщин в революции, в
социалистическом строительстве, и познакомила нас с
его высказываниями о положении женщины и о задачах
женского рабочего движения в Советской Республике.
Она сосредоточила наше внимание на ленинских словах:
«...Для полного освобождения женщины и для действи¬
тельного равенства ее с мужчиной нужно, чтобы было
общественное хозяйство и чтобы женщина участвовала
в общем производительном труде»1.
— Отсталость женщин, закабаленность нуждой, до¬
машним хозяйством заставляют партию искать особые
методы подхода к ним, создавать в партийном аппарате
отделы по работе среди женщин, — отмечала Самойло¬
ва,— но никогда не забывайте, что женское движение
есть только часть общепролетарского движения...
Много раз мы слушали доклады Конкордии Никола¬
евны на конференциях и общегородских делегатских
собраниях работниц, на митингах. Она была исключитель-
1 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 201.
263


иым оратором. О самом сложном умела рассказать про¬
сто и зажигала аудиторию своими вдохновенными ре¬
чами.
В мае 1920 года Самойлова была назначена ЦК РКП(б)
начальником политотдела агитационного парохода «Крас¬
ная Звезда» и уехала от нас.
Покорила нас своим обаянием и Варвара Акимовна
Мойрова. Четырнадцатилетней гимназисткой в 1905 году
она уже помогала своему старшему брату Николаю раз¬
брасывать большевистские листовки. В июне 1917 года
она вступила в Коммунистическую партию и включилась
в активную партийную работу в Одессе.
В 1918 году Мойрова работает секретарем город¬
ского райкома партии в Москве, входит в состав бюро
по организации Первого Всероссийского съезда работ¬
ниц и крестьянок. Там завязывается ее дружба с
А.	М. Коллонтай и И. Ф. Арманд.
Энергичная, живая и очень красивая, с блестящими
темно-серыми глазами, с короткой стрижкой, в черном
казакине — такою запомнила я ее навсегда. Высоким
звонким голосом, горячею речью разъясняла она нам
задачи и значение делегатских собраний работниц, как
основной формы работы среди женщин, рассказывала
как организовать их работу, наметила ясный и конкрет¬
ный план наших действий.
— Очень важно преодолеть забитость и пассивность
женщин, вырастить в них уверенность в себе. Добиться
этого можно, только вовлекая женщин в практическую
работу, — говорила Мойрова и напомнила нам ленинские
слова: «Управляя, женщины научатся быстро и догонят
мужчин»1.
— Нет более близких и понятных для работницы
вопросов, чем забота о детях, о Красной Армии, об ох¬
ране материнства,— указывала Мойрова.— Необходи¬
мо привлечь работниц к созданию детских яслей, дет¬
ских столовых, к контролю за распределением продук¬
тов, к наведению порядка в детских домах, к организа¬
ции помощи красноармейским семьям.
С Варварой Акимовной Мойровой мне посчастливи¬
лось работать около двух лет, вплоть до ее отъезда с
Украины. Была она талантливым организатором и публи¬
1 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 40, стр. 158.
264


цистом, человеком неиссякаемой энергии. Мы любили ее
за оптимизм, живой нрав, юмор и чуткость к товарищам.
После отъезда с Украины Варвара Акимовна работала
с 1922 по 1926 год заместителем заведующей женотде¬
лом ЦК ВКП(б). В 1926—1931 годах она — заместитель
Клары Цеткин в Международном женском секретариате,
на VI конгрессе была избрана кандидатом в члены Ис¬
полкома Коминтерна.
Затаив дыхание, слушали мы взволнованный рассказ
активного участника Октябрьской революции Ольги Фе¬
доровны Чернышевой о героических делах работниц Пе¬
трограда. В недавнем прошлом петроградская работни¬
ца— ткачиха, красногвардейка, — теперь она была чле¬
ном ВЦИКа и уезжала в Киев для организации работы
среди женщин. Вскоре Чернышева стала заведующей
Харьковским губженотделом. Она хорошо знала быт и
нужды женщин, всегда находила путь к их сердцам. Ее
любили труженицы столицы Советской Украины.
В Женотделе ЦК всегда было очень оживленно. При¬
езжали работники с мест, инструктировались посылае¬
мые на места, повседневно держали с нами связь пред¬
ставители наркоматов, работники Харьковского губжен-
отдела и райкомов города.
С февраля 1920 года в центральном органе Комму¬
нистической партии Украины — газете «Коммунист»—ре¬
гулярно три раза в месяц стала выходить «Страничка ра¬
ботницы». В ней освещался опыт работы женотделов
на местах, публиковались корреспонденции делегаток,
статьи К. Н. Самойловой и В. А. Мойровой.
Главным методом работы Центрального женотдела
было живое инструктирование и обмен опытом на со¬
вещаниях. Достаточно сказать, что в 1920 году было
проведено три Всеукраинских совещания завгубженот-
делами, каждое из которых знаменовало новый этап в
работе. На этих совещаниях встретилась я с И. А. Лаза¬
ревой, Ю. Я. Жуковой, Е. Соколовой, Е. П. Филатовой,
Г. Д. Злобинской, П. С. Гальпериной, ставшими затем
основными работниками женотдела ЦК КП(б)У.
В декабре 1920 года мы были участниками Всерос¬
сийского совещания женотделов в Москве, к которому
В.	И. Ленин обратился с приветствием, выразив глубокое
сожаление, что ему не удалось посетить нас. Он писал:
«Участие женщин в партийной и советской работе при
265


обретает гигантское значение именно теперь, когда вой¬
на кончилась и мирная организаторская работа выдвину¬
лась— надеюсь, на долгое время, — на первый план. А
в этой работе женщины должны сыграть первую роль,
и они, конечно, сыграют ее»1.
Воодушевленные словами Владимира Ильича, мы го¬
рячо обсуждали в секциях и на пленуме совещания мно¬
гообразные формы привлечения трудящихся женщин к
активному участию в строительстве социализма.
Сразу после Всероссийского в Харькове состоялось
Третье Всеукраинское совещание завгубженотделами, на
котором главным был вопрос о работе среди селянок.
Запомнилось мне решение нашего совещания по обстоя¬
тельному докладу А. М. Панкратовой: начинать работу
среди селянок только в тех волостях, где есть коммуни¬
стическая ячейка или комитет незаможных селян и
обязательно обеспечивать присутствие на заседаниях во¬
лостных делегатских собраний представителя волиспол-
кома, который мог бы ответить на конкретные вопросы
селянок.
Как правило, после Всеукраинских совещаний губжен-
отделы проводили совещания уездных и районных жен¬
отделов, работали с женорганизаторами предприятий и
учреждений. Эти живые методы руководства дали хо¬
рошие результаты — за короткий период на Украине был
подготовлен крепкий партийный аппарат по работе сре¬
ди женщин.
В 1920 году большую помощь в налаживании работы
женотделов на Украине оказали коммунистки, прибыв¬
шие по партийной мобилизации из Москвы, Петрограда,
Тулы.
В 1921 году были выдвинуты украинские кадры, что
помогло нам расширить работу на селе. Заведующей
Харьковским губженотделом стала М. А. Кустелян, член
партии с 1917 года, активная участница большевистского
подполья при петлюровщине и при деникинщине, впо¬
следствии много лет проработавшая членом коллегии
Наркомздрава УССР. Заведующей Черниговским губ¬
женотделом стала Е. И. Кузьменко. Дочь рабочего ме¬
таллургического завода в Каменском (ныне Днепродзер¬
1 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 42, стр. 84.
266


жинск), А. Р. Подчасова была назначена завженотделом
Екатеринославского губкома КП(б)У. Начала работать за¬
ведующей женотделом Кременчугского губкома КП(б)У,
М. О. Левкович, в 1924 году назначенная заведующей
женотделом ЦК КП(б)У.
Работа среди женщин была нелегкая. Многосторон¬
ний характер ее требовал от наших работников хорошей
политической ориентировки, организационной хватки и
настойчивости. Ведь нас касались все общеполитические
задачи и кампании партии, привлечение женщин к уча¬
стию в них. Одновременно мы были настойчивыми ини¬
циаторами проведения в жизнь государственной охраны
женского труда, материнства и младенчества, органи¬
заторами воспитания детей, общественного питания. От
нас требовалась большая чуткость к нуждам трудящих¬
ся женщин, повседневная и терпеливая помощь делегат¬
кам и нашим выдвиженкам.
Большую часть времени работники женотделов про¬
водили на предприятиях и в отделах исполкомов, где
решались вопросы, связанные с работой выдвиженок и
особенно с организацией детских учреждений. Всегда
пешком — ведь трамваи даже в Харькове не ходили.
Выходных дней не помню. Обычно в эти дни проводи¬
лись субботники, и мы были их организаторами и участ¬
никами. Питание тогда было неважное. Как мы радова¬
лись, если в столовой ЦК и Губкома на первое был
кячсуп» (суп из ячневой крупы), на второе—«ячкаша» вмес¬
то «шрапнели» — как тогда называли крупную перловую
крупу. А настроение у нас всегда было боевое, работе
мы отдавались со всем пылом молодых сердец.
Еще труднее была работа в сельских районах, в се¬
лах. Кулацкие банды не щадили женотдельских работ¬
ников, убивали их, мстя за раскрепощение женщин и
участие в революции. Так, осенью 1920 года по дороге
со съезда была зверски убита бандитами заведующая
Никопольским уездным женотделом Майзенберг. Весной
1921 года была изувечена до неузнаваемости и убита
бандитами волженорганизатор Краснокутской волости
Богодуховского уезда Оксана Пищальникова. В Купян-
ском уезде погибли от рук бандитов коммунистки Шура
Савина и Вера Попова. Защищаясь от нападения банди¬
тов, израсходовав все патроны, погибла волорганизатор
Летичевского уезда селянка Левицкая. В Чигиринском
267


уезде были зарублены бандитами завженотделом Крей-
ман и женорганизаторы Юрченко и Бабенко. В селе За-
селье на Херсонщине в мае 1922 года была растерзана
кулаками 65-летняя крестьянка Фекла Михеевна Барма-
<иева, когда она проводила изъятие церковных ценностей
в пользу голодающих. Бармашева была участницей кре¬
стьянского восстания в 1905 году и революции 1917 го¬
да, членом президиума Первого Всеукраинского съезда
работниц и селянок, активно работала в комитете неза-
можних селян. Украинский поэт Валерьян Полищук по¬
святил ей поэму «Дума про Бармашиху».
Вспоминается мне, как под непосредственным руко¬
водством Центрального женотдела еще в феврале 1920
года были проведены на предприятиях и в учреждениях
Харькова собрания женщин с докладами и беседами на
тему «Что дала работнице Советская власть». На этих
собраниях были избраны делегатки и обсуждался вопрос
о праздновании Международного женского дня 8 Марта.
В этот день на Советскую площадь из всех районов
города по призыву партии пришло на демонстрацию
свыше 10 тысяч харьковских работниц. Выдался погожий
день. Под ногами еще слякоть, но в разрывах облаков
синело весеннее небо и ласково светило солнце. Митинг
на площади открыла В. А. Мойрова. С горячими привет¬
ствиями выступили К. Н. Самойлова и «всероссийский
староста» М. И. Калинин. Их речи были встречены бур¬
ными аплодисментами и пением революционных песен.
Это было невиданная доселе волнующая картина —
море женских голов в красных платочках под красными
стягами. Вечером во всех районах состоялись большие
праздничные собрания — концерты.
Такие же праздники трудящихся женщин состоялись
8 марта в Киеве, Одессе, Николаеве, Екатеринославе,
Луганске, Чернигове. Во многих уездных городах Украи¬
ны празднование Международного женского дня поло¬
жило начало массовому движению работниц.
Первое общегородское делегатское собрание работ¬
ниц Харькова состоялось 19 марта в здании бывшей Го¬
родской думы. Председателем его была избрана ра¬
ботница— санитарка Дарья Лихолетова. Впоследствии
она вступила в партию, окончила партийную школу, бы¬
ла выдвинута заведующей Нежинским окрженотделом, а
268


затем — председателем уездной партийной контрольной
комиссии в Валках.
С докладом, как тогда было принято называть «О
текущем моменте», выступила К. Н. Самойлова. В докла¬
де «Социальное обеспечение и работница» В. А. Мойро-
ва поставила задачу орабочения администрации учреж¬
дений социального обеспечения и призвала работниц к
контролю и оказанию помощи в работе детских приютов
и домов призрения (так назывались тогда дома для ин¬
валидов и стариков).
По ее докладу было принято решение выдвинуть на
районных делегатских собраниях из состава делегаток
попечительниц в детские приюты и дома призрения. Это
дало замечательные результаты и резко улучшило поло¬
жение детей и инвалидов.
Трудно было преодолеть пассивность женщин, но ког¬
да они втягивались в общественную работу, поразитель¬
на была их энергия, жажда знаний. Никакие трудности
не останавливали делегаток. Уставшие от работы на
предприятиях и дома, они шли в детские дома, столо¬
вые, больницы, госпитали, помогали устранять недостатки.
Они постоянные участницы коммунистических суб¬
ботников. Через делегатские собрания партия осущест¬
вляла связь с широкими массами работниц. Наиболее ак¬
тивные делегатки вступали в Коммунистическую партию.
Многие были потом выдвинуты на большую партийную
и советскую работу.
Такой была делегатка 7-й табачной фабрики Прас¬
ковья Федоровна Вендрихова. Вступив в партию в 1920
году, в 1925 году она — член ЦИК СССР, в 1928 году —
член Харьковского окружкома КП(б)У.
Делегатка от жен рабочих Дора Нагорная организо¬
вала в пригороде Харькова школу ликбеза для жен¬
щин и детей. Неутомимо работала по организации дет¬
ских домов и столовых. Была избрана членом ВУЦИКа.
Делегатка паровозостроительного завода Лидия Алек¬
сеевна Найденова долгие годы работала заместителем
директора плиточного завода.
Делегатка луганского завода им. «Октябрьской рево¬
люции» Ксения Аминова была избрана членом ВУЦИКа.
Татьяна Федоровна Макогон — делегатка от работниц
Луганского патронного завода, — где она с 14 лет ра¬
ботала снарядчицей, в 1922 году избиралась делегатом
269


VII Всеукраинского и I Учредительного съезда Советов
СССР, а в дальнейшем работала завженотделом Луган¬
ска. Таких выдвиженок было много.
Центральный женотдел многое сделал для того, что¬
бы популяризовать ленинское положение: «Равенство по
закону не есть еще равенство в жизни»1. «Обществен¬
ные столовые, ясли, детские сады — ...вот те простые...
будничные средства, которые НА ДЕЛЕ способны ос¬
вободить женщину, на деле способны уменьшить
и уничтожить ее неравенство с мужчиной, по ее роли в
общественном производстве и в общественной жизни»2.
Женотдел ЦК КП(б)У настойчиво ставил перед пар¬
тийными и советскими органами вопросы охраны жен¬
ского труда, материнства и младенчества, социального
воспитания детей, повышения квалификации женщин и
выдвижения их на руководящую работу. Был установлен
тесный контакт с наркоматами здравоохранения, про¬
свещения, продовольствия, труда и социального обеспе¬
чения. То же проводилось в губерниях и уездах.
В феврале 1921 года впервые была запланирована ор¬
ганизация в селах к началу полевых работ «дитячих май-
данчиюв» (так назывались детские ясли в деревне) и
создание краткосрочных курсов для их руководительниц.
Наркомздрав в этой работе опирался на женотделы и
делегаток.
Советское государство взяло на себя охрану матери
и ребенка. Уже в 1920 году было создано 270 учрежде¬
ний, которыми обслуживалось 26 тысяч детей до четы¬
рехлетнего возраста. Оглядываешься на пройденный
путь и поражаешься тому, как в обстановке голода, раз¬
рухи и непрекращающейся гражданской войны уделя¬
лось столько внимания матери и ребенку! Это могла
сделать только Советская власть!
По инициативе Центрального женотдела было пере¬
смотрено законодательство в области охраны материн¬
ства, вся работа по оказанию помощи матерям была пе¬
редана из Наркомсобеса в Наркомздрав, с которым бы¬
ло выработано положение о «Бюро помощи матерям».
На Всеукраинском съезде здравотделов в феврале 1921
1 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 40, стр. 157.
2 В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 24.
270


года было рекомендовано выдвигать женщин на долж¬
ности заведующих подотделами охраны материнства и
младенчества, а в селах возлагать эти функции на вол-
женорганизаторов.
Не могу не вспомнить горячего призыва тогдашнего
наркома просвещения Украины Г. Ф. Гринько, с которым
он в ноябре 1920 года обратился к делегатам I Всеук-
раинского съезда работниц и селянок:
— Идите на помощь! Мы переделали старые приюты
в детские дома и за 9 месяцев Советской власти уве¬
личили число детей в детских домах до 60 тысяч (вместо
бывших 5 тысяч), а нам надо разместить свыше 600 ты¬
сяч беспризорных. Возьмите под свою опеку детские
дома и школы. Ликвидируйте свою неграмотность. Иди¬
те на курсы воспитательниц!
Знаменательно, что празднование Международного
дня 8 Марта в 1921 году Центральный женотдел прово¬
дил под лозунгом: «Успехи женского пролетарского дви¬
жения определяются количеством учреждений, освобо¬
ждающих работницу — мать и хозяйку — от домоводства
и домашнего воспитания детей, для целесообразного ис¬
пользования ее труда в народном хозяйстве и ее спо¬
собностей в управлении государством».
Председатель ВУЦИКа Г. И. Петровский в специальном
обращении к советским органам власти предложил оз¬
наменовать празднование Международного женского
дня открытием учреждений, раскрепощающих работни¬
цу. В 1921 году на Украине было открыто 152 детских
учреждения и женских консультаций, названных именем
8-го Марта.
К концу 1920 года многие тысячи работниц ликвиди¬
ровали свою неграмотность, прошли школу делегатских
собраний, закончили различные курсы — воспитательниц,
ясельных сестер, заведующих детдомами.
В мае 1921 года ЦК КП(б)У дает указание губкомам
партии командировать через женотделы для работы в
детских учреждениях восемь тысяч женщин на админи¬
стративную и воспитательную работу.
В том же году на Украине началось выдвижение жен¬
щин на руководящую советскую работу. Так, В. А. Мой-
рова назначается народным комиссаром социального
обеспечения УССР (с сохранением руководства в Женот¬
деле ЦК КП(б)У), О. Е. Коган назначается заведующей
271


Харьковским губфинотделом, О. Ф. Чернышева — ди¬
ректором крупнейшей Харьковской канатной фабрики,
Е. Ф. Зеленская избирается членом правления Харьков¬
ского потребительского общества, Р. М. Триполова и
А. С. Варфоломеева — заведующими губернского и уезд¬
ного отделов охраны материнства и младенчества. Про¬
водилось выдвижение женщин и в других городах.
Значительно возросло количество женщин, участвую¬
щих в работе местных Советов. Если в составе Советов,
избранных в начале 1920 года, женщины насчитывались
единицами, то в осенние перевыборы депутатов город¬
ских и районных Советов их стало в Харькове около 500,
в Одессе — свыше 300, в Екатеринославе — 260. В 1921
году Харьковский горсовет включает женщин-делегаток
в состав секций Совета с правом решающего голоса.
Так претворялись в жизнь указания В. И. Ленина о
вовлечении миллионов трудящихся женщин в дело уп¬
равления государством.
Значительно труднее продвигалась работа среди се¬
лянок. Это объяснялось нехваткой подготовленных для
работы в деревне кадров, бандитизмом, влиянием кула¬
ков и попов. На женских сходках можно было услышать
агитацию: «Куди ви тдете, бабы, вас там напишуть у
комуну, а noTiM бандити вбьють». Только в связи с на¬
чавшимся расслоением украинского села и образованием
комитетов незаможных селян создались условия для
работы среди селянок.
Огромную роль в пробуждении политической ак¬
тивности селянок и привлечении их к социалистическому
строительству сыграл состоявшийся в ноябре 1920 года
I Всеукраинский съезд работниц и крестьянок и пред¬
шествовавшие ему уездные и губернские съезды.
На съезд прибыло 1105 делегаток. Из них 707 работ¬
ниц (64%), 366 селянок (33%). В числе делегаток было
454 коммунистки (41,1%), 750 делегаток, или 67,8 про¬
цента, имели низшее образование, 109, или 9,1 процента,
были неграмотны.
На съезде было заслушано 12 докладов, в которых
развертывалась широкая программа строительства мо¬
лодого Советского государства, раскрепощения женщин
и защиты детей, программа борьбы с хозяйственной раз¬
рухой, бандитизмом, спекуляцией, а также мероприятий
помощи фронту.
272


Активность съезда была поразительна. Выступило бо¬
лее 50 делегаток, а записалось в прениях более 200.
Просто и искренне рассказывали делегатки, как трудна
была их жизнь при царизме, как издевались над ними
петлюровцы и деникинцы, как дорога им Советская
власть, как велика у них жажда культуры. Рассказывали
о своей работе. Эти выступления радовали нас полити¬
ческой зрелостью, пониманием государственных интере¬
сов и нужд, сознанием прав и обязанностей женщин.
Важно было до конца рассеять укоренившееся у мно¬
гих крестьянок предубеждение против «городских», ко¬
торые живут-де «на легких хлебах», против «коммуны»,
которой так пугали селян всевозможные банды.
По инициативе В. А. Мойровой было организовано
массовое обследование харьковских детских учрежде¬
ний, госпиталей, столовых и предприятий. В обследова¬
нии приняло участие 700 делегаток съезда совместно с
рабоче-крестьянской инспекцией. Делегаток-крестьянок
особенно поразил страшный недостаток продовольствия
и топлива в городах. Своими глазами они увидели, как
трудно живут и самоотверженно трудятся городские ра¬
бочие. Они приходили к пониманию необходимости сою¬
за трудящихся города и деревни.
На съезде 263 делегатки подали заявления о приеме
их в партию. ЦК КП(б)У разрешил «в виде исключения
и ввиду обнаруженного съездом огромного подъема и
революционного сознания» принять их кандидатами а
члены партии.
К. Н. Самойлова, прибывшая на съезд от ЦК РКП(б)
и выступившая с основным докладом, назвала наш съезд
«прекрасным». Такая оценка звучала и в речи секретаря
ЦК КП(б)У С. В. Коссиора, и в приветствии командующе¬
го Юго-Западным фронтом М. В. Фрунзе, а заместитель
председателя Совнаркома Украины Д. 3. Мануильский
сказал: «...нам на помощь приходит вторая армия, ко¬
торая до этой поры была в резерве, армия работниц и
крестьянок».
После съезда резко поднялась активность трудящих¬
ся женщин во всех областях жизни.
Летом 1921 года Советскую страну поразило страш¬
ное бедствие — засуха в Поволжье и в южных губерниях
Украины. Голодали миллионы трудящихся и их детей. На
Украину прибыло 25 тысяч голодающих детей из По¬
18 Сквозь бурю времени
273


волжья. Кроме того, тысячи детей приходили в одиночку,
из голодных мест. Постановлением Совнаркома РСФСР,
подписанным В. И. Лениным, при всех исполкомах были
созданы комитеты помощи голодающим, в которые вхо¬
дили и представители женотделов.
В борьбе с голодом большое участие приняли деле¬
гатки— работницы и крестьянки. Они выдвинули лозунг:
«Щоби 10 ситих годували одного голодного». Делегат¬
ские собрания объявили себя мобилизованными. Был орг
ганизован сбор средств и продовольствия в пользу голо¬
дающих. В городах и селах были открыты пункты пита¬
ния, медицинские пункты и детские дома. Делегатки
дежурили на эвакоприемниках, в больницах, в детских
домах, работали на субботниках в пользу голодающих.
Женщины брали голодающих детей в свои семьи...
В своих воспоминаниях я рассказала о работе женот¬
делов Украины в 1920—1921 годах. В последующие годы
росли кадры женотделовских работников, делегаток,
множились успехи трудящихся женщин. Вплоть до 1930
года женотделы продолжали свою трудную, но прекра¬
сную работу по приобщению широчайших масс трудя¬
щихся женщин к управлению государством и социалисти¬
ческому строительству.
274


Л. И. ГИРЛА
В те трудные годы
16 августа 1976 г. мне исполнилось 90 лет. Несмотря
на возраст, я полна сил и энергии, сама себя обслужи¬
ваю, езжу на городском транспорте по Москве, выпол¬
няю задания своей парторганизации, участвую в обще¬
ственной работе Историко-литературного объединения
старых большевиков. Вот и сейчас по заданию нашей
организации пишу воспоминание о своей жизни...
Родиной моей является город Дмитров, Московской
губернии. Именно здесь были заложены основы моих
стремлений, характера, способности и тяга к револю¬
ционной деятельности. Отец мой был рабочим. Мать —
одной из лучших в кустарной артели кружевниц, рабо¬
тала на дому. Она у меня была сказительницей легенд
и летописных сказов. Работая дома, она сажала меня
возле себя и рассказывала мне много интересного. Это,
видимо, сказалось на моем дальнейшем развитии. После
окончания гимназии я поступила в Строгановское выс¬
шее художественное училище. Окончив его, была на¬
правлена в Таганрог учительницей рисования. Здесь ме¬
ня застала Февральская революция, а затем и Великий
Октябрь. Я стала работать в культотделе горсовета. В
феврале 1921 года я была принята в члены партии боль¬
шевиков. Вступила в ЧОН (части особого назначения,
формировавшиеся из коммунистов и комсомольцев для
борьбы с контрреволюционными бандами), где прошла
курс военного обучения.
В 1922 году Донецкий губком КП(б)У назначил меня
заместителем заведующей губженотделом. Очень труд¬
на и сложна была там работа. Только что отгремели
пушки первой мировой и гражданской войн. Металлурги¬
18"
275


ческие заводы и шахты Дон¬
басса лежали в развалинах. Ты¬
сячи солдаток, вдов с детьми
обращались к широко развер¬
нувшим работу Советам с про¬
сьбами о помощи. В промыш¬
ленности Донбасса в довоенное
время преобладали не женские
профессии — металлурги и ша¬
хтеры, а нужно было дать ра¬
боту тысячам женщин, спасать
сирот от голодной смерти.
Мы—женотделовки, как нас
тогда называли, объезжали за¬
воды и шахты. Помню ужасные
развалины огромного Крама¬
торского завода. На площадях,
поросших бурьяном, не видно
было людей. Наконец, я на¬
брела на одного рабочего, ко¬
торый самодельным тяжелым
приспособлением дробил ме¬
таллический лом. В развалинах
увидела несколько рабочих и
работницу, которые ремонти¬
ровали котлы. Молодая исху¬
давшая работница, одетая в
жалкие отрепья, раскаляла на
ручном горне заклепки и пере¬
давала рабочим. Работница по¬
ведала мне о своей горемыч¬
ной жизни...
Не легче было положение
шахтерок в Горловке, Дебаль-
цеве, в других местах Донбас¬
са. Законом запрещалась ра¬
бота женщин под землей. Они
допускались только на поверх¬
ностные работы. Однако на по¬
верхностной работе на эстака¬
дах работницы гоняли огром¬
ные вагонетки с углем. Осенью
и зимой их обдували пронзи-
276
Гирла Л. И. Родилась а
1886 г. Член КПСС с 1921 г.
Окончила Строгановское
художественное училище,
была преподавательницей
рисования в Таганроге. Уча¬
ствовала в ликвидации
врангелевского десанта под
Таганрогом. Затем работа¬
ла в губженотделах Дон¬
басса, Чернигова, Криво¬
рожья и с 1927 по 1930 г.—
в Молдавском областном
женотделе. Была членом
бюро обкома. В последую¬
щие годы — на агитацион¬
но-пропагандистской работе
в Подмосковье. В 60-лет¬
нем возрасте получила ди
плом педагога в Москов¬
ском пединституте имени
В. И. Ленина.


тельные ветры, от которых ветхая одежда и обувь сла¬
бо защищали. Тяжелые вагонетки часто застревали на
рельсах эстакады, и женщины с опасностью для жизни
сдвигали их с места. Шахтерки на своих собраниях про¬
сили женработников добиться возвращения их в шахты,
гда работать было теплее и даже легче, как, например,
на выборе породы из решет.
Всю работу губженотдел проводил в тесном контак¬
те с руководящими работниками профсоюзов. Предсе¬
дателем губкома металлистов был тогда Николай Михай¬
лович Шверник, а каменноугольной промышленностью
руководил Влас Яковлевич Чубарь.
На многих предприятиях женский труд применялся в
массовом порядке. На шахтах под Артемовском (бывший
Бахмут), где добывалась каменная соль, работницы от¬
личались не только производственными успехами, но и
политической сознательностью и общественной инициа¬
тивой. В 1923 году они прислали свою делегацию на тор¬
жественное собрание женщин Артемовска. Делегация
приехала с красным знаменем и с подарком губженот-
делу в виде фигуры льва, сделанной из розового про¬
зрачного куска каменной соли, и письменного прибора.
Больше пятидесяти лет прошло с тех пор. С грустью
вспоминаются тяжелые условия жизни и работы того
времени, но и радостно думать, что в успехах промыш¬
ленности Донбасса есть и частица труда тех, кто работал
на заре его восстановления.
В октябре 1924 года в составе УССР была образована
Молдавская автономная республика. В августе 1925 года
меня вызвали в женотдел ЦК КП(б)У, которым тогда заве¬
довала М. О. Левкович. Она направила меня в Молдавию
на заведование областным женотделом. Столица авто¬
номной республики находилась тогда в Балте.
До моего приезда в женотделе уже год работали
Екатерина Ивановна Темиш и Зинаида Яковлевна Соро-
кова. Они успели за год подобрать шесть женорганиза-
торов. Передо мной стояла задача создать в каждом
селе женские делегатские собрания.
Мне на всю жизнь запомнился первый шаг моей ра¬
боты среди женщин Молдавии. Когда я приехала, был
паводок на Днестре. Паводки там проходили среди лета
во время созревания плодов и овощей, которые разво¬
дились по берегу Днестра во всех районах. В те време¬
277


на никакой техники и сооружений для борьбы с разбу¬
шевавшейся стихией не было. И только массы людей, в
основном женщины, вручную, с лопатами, топорами, но¬
силками, мешками камней и песка заставили Днестр от¬
ступить.
Этот случай вспомнился мне еще раз в 1927 году,
когда Днестр, меняя свое русло, чуть было не разрушил
остров Турунчук. Спасли остров женщины. Работа была
очень тяжелая. Тысячи женщин плели из лозы корзины,
наполняли их камнями, песком и этим преграждали путь
течению. В этой работе особенно проявила себя женорг
Слободзейского района Ксения Дикусар.
Основной работой нашего женотдела и райженорга-
низаторов стала организация детских дошкольных учре¬
ждений. Очень хорошо проделали ее Рыбницкий, Дубос-
сарский, Слободзейский, Каменский районы, что сразу
привлекло женщин в колхозы и совхозы. Активистками
в создании детских дошкольных учреждений проявили
себя женотделовские работники Ильина, Вайсман и агро¬
ном Алмазова.
В тяжелых условиях работали тогда женотделовки:
отсутствие транспорта, ходили пешком в районы и села
в любую погоду, квартир не было, снимали углы в кре¬
стьянских хатах. Несмотря на это, женработники прояв¬
ляли настоящий героизм в работе. Например, в Григорио-
польском районе женорганизатор Звездовская, имевшая
грудного ребенка, выезжая на делегатские собра¬
ния в села, брала с собой и ребенка, и корыто для ку¬
пания. И так не пропускала ни одного собрания. Впослед¬
ствии, после ликвидации женотделов в 1930 году, мно¬
гие женотделовки выросли в крупных партийных работ¬
ников. Такими были, например, Л. С. Бломберг — секре¬
тарь ЦИК МССР, К. С. Слуцкая, ставшая профессором
Тираспольского педагогического института, работница
Гороховская, выдвинутая начальником политотдела МТС.
Работа моя в Молдавском женотделе длилась три с
половиной года и запомнилась навсегда.


Р. И. ВОЛГИНА
По завету В. И. Ленина
В годы гражданской войны я сражалась в рядах 24-й
Железной дивизии. Покончив с иностранной интервенци¬
ей, наш 71-й полк добивал петлюровские банды. Дей¬
ствовал он на территории нынешней Винницкой области.
Я была политруком в полку и секретарем полкового
партбюро. В боях с бандой геройски погиб командир на¬
шего полка. Много можно сказать о героях, о подвигах,
о мужестве красноармейцев, командира, комиссара. Но
хочется рассказать о другом, мирном фронте... После
демобилизации из рядов Красной Армии (в начале
1923 г.) я была направлена в распоряжение Киевского
губкома КП(б)У. Получила там назначение в Уманский
уездпартком — завженотделом. С чего начинать, на кого
опираться? Прежде всего надо было создать женский
актив. На предприятиях выбрали делегаток. Помню этих
делегаток в красных косынках. Вначале они робели, но
постепенно набирали силу... Женодел требовал выдви¬
гать делегаток в профкомы, в депутаты Советов, во все
выборные общественные органы.
Самое трудное было всколыхнуть крестьянок. В каж¬
дую волость, в волостную партячейку направляли жен-
организаторов. Тут тоже надо было начинать с создания
женского актива. Организаторы женщин вместе с во¬
лостными парторганизациями, сельсоветом собирали
крестьянок, разъясняли, какие права им дала Советская
власть. Однако при выборах делегаток на этих собраниях
большинство нередко отказывалось от этого звания. Лег¬
че было работать с вдовами, мужья которых погибли
в гражданскую войну, а еще лучше шла работа с ба¬
трачками.
279


Зачастую первые назначен¬
ные собрания срывались. При¬
дут несколько вдов, робко
жмутся у дверей сельсовета.
Собрание откладывается.
Пришлось преодолевать и
сопротивление мужей. Им ка¬
залось, что коммунисты унич¬
тожают семью, что рушатся се¬
мейные устои. Помню в одном
селе идет ликвидация негра¬
мотности. Бежит с ухватом кто-
то из мужей. Прячут в сенях
жену.
— Где она? Корова не дое¬
на!
Начинают его стыдить. Жен¬
щина убежала с занятий. Гово¬
рят мужу, чтобы он немедлен¬
но прислал жену в женотдел.
Не присылает...
Приезжает волорганизатор
в уездженотдел. В одном селе
натравили на нее собаку и та
разодрала юбку, а юбка была
единственная. Также было и со
мной. Приближаюсь к волсове-
ту. Кто-то натравил собаку, она
укусила за ногу. Отогнали. Мне
советуют сбросить шинель, не¬
привычно, мол, чтобы женщи¬
на—в такой одежде. А у ме¬
ня кроме солдатской шинели и
шапки-ушанки с маленькой
красноармейской звездочкой
ничего другого и не было.
Собирали волостные сове¬
щания делегаток, а затем уезд¬
ные. Я со всем жаром молодо¬
го сердца говорила, что прине¬
сла крестьянке	Советская
власть, об уважении человека,
о достоинстве, о классовой
Волгина Р. И. Родилась
в 1899 г. Член КПСС с 1920 г.
В 1920—1922 гг. находи¬
лась в рядах Красной Ар¬
мии на врангелевском
фронте, инструктор полит¬
отдела 24-й Железной ди¬
визии. Политрук и секре¬
тарь полкового партбюро
71-го полка. В 1923 — зав-
женотделом	Уманского
уездного партийного коми¬
тета, а с 1924 г.— замзав-
женгуботделом Киевского
губкома КП(б)У. С 1927 г.—
в Ленинграде завагитпро-
пом завода «Красный ме¬
таллист», в 1930—1936 гг.
училась в Химико-техноло¬
гическом институте им. Лен¬
совета и работала инже¬
нером. Ныне персональный
пенсионер.
280


борьбе, о равноправии. Цитировала Н. А. Некрасова,
который с такой художественной силой воспел крестьян¬
ку. И приобщались крестьянки, вначале единицами, а
лотом все больше и больше к активной общественной
жизни. Вместе с активистами из сельсовета вели борьбу
с кулачеством, вместе утверждали новую жизнь. В на¬
чале 20-х годов в день 8 Марта освобождали работниц
раньше на 2 часа. Прямо с работы собирались женщины
на демонстрацию и ехали к нам в город, волорганиза-
торы — с сельскими делегатками. Помню это шествие
одних женщин в красных платочках. Идем к трибуне. Тут
нас приветствуют партком, местные власти. Выступали
сами делегатки.
Женотдел стремился также, чтобы в партии было
больше работниц. Прихожу в партбюро фабрики: «По¬
чему нет работниц в вашей организации?» Отвечают:
«Дай рекомендации делегаткам». «Нет, — говорю, — ре¬
комендации в партию вы дадите, изучайте, вовлекайте
достойных». Вовлекали. В это трудное время еще шла
классовая борьба в деревне, мы сплачивали трудящихся
женщин на борьбу за общие цели в одном строю со
всеми трудящимися.
Киевский губком КП(б)У отозвал меня из Умани на
работу замзавгубженотделом. Завгубженотделом была
М. О. Левкович. Во всех мероприятиях, проводимых губ-
парткомом, профессиональными и другими обществен¬
ными организациями неизменно участвовал женский ак¬
тив.
Мы часто получали командировки в разные уезды
Киевской губернии, на уездные совещания женделега-
ток, куда собирались из всех волостей. Обсуждали оче¬
редные задачи Советской власти и Коммунистической
партии. Было заведено, когда бы ни проходили общие
съезды, конференции, совещания, слово для приветст¬
вия брала завженотделом, останавливаясь на еще не ре¬
шенных проблемах женотдельской работы. Особое вни-
мание уделял губженотдел вопросам охраны материнст¬
ва и младенчества. Все более расширялась сеть детских
учреждений, консультаций. И это было наиболее суще¬
ственным для установления на деле женского равно¬
правия.
Но какие неимоверные трудности встречались на ка¬
ждом шагу. Ведь это было начало 20-х годов. Страна пе¬
281


реживала тяжелое время. Последствия голода на По¬
волжье. Борьба с детской беспризорностью...
Помню такой эпизод: в Киеве в оперном театре —
торжественное собрание, посвященное дню 8 Марта.
Театр переполнен до отказа. Были приглашены делегат¬
ки из окрестных волостей. Я делаю доклад. Заканчивая,
призываю организовать помощь в фонд борьбы с дет¬
ской беспризорностью. Тут же женщины снимают с себя
золотые крестики с цепочками, обручальные кольца,
брошки, сережки. Я схожу со сцены в партер, подходят
со всех ярусов, с галерки, кажется конца не будет, пока
косынка (сняла с головы) не наполнилась золотом. Кон¬
чается собрание пением «Интернационала», пели с осо¬
бым подъемом партийный гимн.
Прошло более полувека. До Октябрьской революции
большинство женщин на Украине были неграмотными.
Теперь на 1000 женщин приходится 452 человека с выс¬
шим и средним образованием. Сейчас это обычное яв¬
ление— женщина-академик, доктор наук, министр, ди¬
ректор фабрики, председатель колхоза, врач, инженер,
агроном. Причем уравнялось положение женщин во всех
15 союзных республиках. Сбылся завет Ильича об учас¬
тии женщин в управлении государством.
Женотделы в организационной структуре КПСС дав¬
но ушли в прошлое. Они прошли нелегкий путь. Для мо¬
лодого поколения все это кажется легендой, но так бы¬
ло, так мы начинали...


л. ф. скрипченко
Школа боевого актива
Гражданская война на Украине закончилась в 1920 го¬
ду, когда в ноябре был сброшен в Черное море по¬
следний оплот контрреволюции на Украине — стотысяч¬
ная армия ставленника Антанты — барона Врангеля.
В прилегающих к Крыму районах, таких как Гуляй-По-
ле, Мелитополь, Запорожье и других, еще бесчинствова¬
ли остатки кулацких банд «батьки» Махно, которых им¬
периалисты снабжали оружием и деньгами.
Зимой 1920 года нас, группу курсантов Центральной
партийной школы, после 6-месячного обучения ЦК КП(б)У
командировал на партийную работу в город Запорожье.
Положение как в городе, так и во всей губернии, было
еще очень напряженным, и вся партийная организация
находилась под ружьем.
Меня направили в качестве инструктора на работу в
губженотдел, которым заведовала П. С. Жемчужина.
Приходилось работать среди женщин не только в
городе, но часто выезжать и в уезд. На женских собра¬
ниях мы выбирали делегаток и создавали постоянно дей¬
ствующие организации — делегатские собрания. Активи¬
стки, возглавлявшие делегатские собрания, подчас
выполняли функции органов Советской власти на местах,
проводили большую организационную работу среди жен¬
ского населения.
Через некоторое время после приезда в город За¬
порожье губком партии поручил мне организовать ме¬
сячные курсы незаможных селянок. Нелегко было объ¬
ездить всю губернию и уговорить женщин ехать в За¬
порожье на курсы. Молодых девушек родители не
пускали, замужним женщинам мужья не разрешали уез-
283


жать из дому. Все же, преодо¬
лев все трудности, набрали на
эти курсы 50 женщин. Препо¬
давали на курсах сотрудники
женотдела, ответственные пар¬
тийные и советские работ¬
ники.
В период работы курсов в
Запорожье проходил губерн¬
ский съезд Советов. Губженот-
дел договорился, чтобы в ка¬
честве гостей на съезд пригла¬
сили всех курсанток. Горячие
споры по вопросам строитель¬
ства новой жизни, происходив¬
шие на съезде, были хорошей
школой государственной рабо¬
ты для слушательниц курсов.
Однажды во время очередно¬
го заседания съезда всем ком¬
мунистам было предложено
выйти в фойе, остальные деле¬
гаты продолжали свою работу.
В фойе нам объявили, что к го¬
роду приблизился махновский
отряд, необходимо его отбить.
Как оказалось, махновцев было
немного, и мы с ними быстро
справились.
Когда после выполнения
боевого задания мы возврати¬
лись в общежитие, курсантки
стали настойчиво просить рас¬
сказать, зачем вызывали ком¬
мунистов из зала заседания
съезда. Далеко за полночь в
общежитии длилась беседа с
курсантками о коммунистах, о
великой чести и высокой от¬
ветственности быть членом пар¬
тии Ленина. После этого собы¬
тия почти все слушательницы
Скрипченко Л. Ф. Ро¬
дилась в 1903 г. Член КПСС
с 1920 г. В комсомоле с
1919 г. В 1920 г. училась в
Центральной партийной шко¬
ле в Харькове. По окончании
ее работала в женотделе За¬
порожского губкома пар¬
тии. С 1922 по 1924 г. учи¬
лась в Харьковском уни¬
верситете им, Артема. В
Жмеринке (Винницкой обла¬
сти) заведовала агитпропом
и женотделом, была членом
бюро райкома партии. В
1926 г. в Харькове заведо¬
вала отделом партпросве¬
щения Ленинского райкома
партии, в 1929 г. — завжен-
отделом и член бюро Чугу¬
евского райкома КП(б)У. С
1930 г. училась в Институ¬
те красной профессуры, од¬
новременно заведовала ка¬
федрой истории партии в
Высшей школе профдвиже¬
ния. Кандидат исторических
наук. Персональный пен¬
сионер.
284


подали заявление о вступлении в партию, а молодежь —
в комсомол.
Несмотря на краткосрочность курса обучения, все на¬
ши курсантки, в большинстве своем, возвратясь на ме¬
ста, проводили большую партийную, комсомольскую
и советскую работу. Все мы, женработники, видели,
как забитые, подчас неграмотные женщины превраща¬
лись на наших глазах в активных борцов за укрепление
Советской власти, за построение нового социалистиче¬
ского общества.
Как-то весной 1921 года позвонил в Губженотдел на¬
чальник губернской милиции Тоцкий и попросил выде¬
лить женщину для участия в одной операции. Так как
другие работники женотдела были в отъезде, то
П. С. Жемчужина направила в его распоряжение меня.
Тоцкий дал мне на сборы один час. На мой вопрос, в
чем будут заключаться мои обязанности, он ответил, что
на месте видно будет. Когда я пришла на место сбора,
Тоцкий спросил меня, владею ли я оружием. Я сказала,
что оружием я владею, так как нас этому обучали в
ЧОНе (части особого назначения). Тут же он выдал мне
браунинг. И вот мы — две тачанки с пулеметами, чело¬
век 20—25 кавалеристов — выехали в расположение жен¬
ского монастыря, находящегося километрах в пятиде¬
сяти от Запорожья. Подъехав к монастырю, отряд по
команде начальника губмилиции окружил его террито¬
рию, а мы с начальником и двумя оперативными работ¬
никами пошли во двор монастыря. В здание нас не пу¬
стили. Тогда начальник губмилиции приказал позвать игу¬
менью. Когда она вышла во двор, он предложил ей
выдать всех белых врангелевских офицеров и сдать хра¬
нящееся в монастыре оружие. Игуменья категорически
заявила, что ни офицеров, ни оружия в ее божьей оби¬
тели нет. Тогда начальник губмилиции не менее катего¬
рически заявил: «Даю Вам 10 минут на размышление. Ес¬
ли не подчинитесь моему распоряжению, мы вынужде¬
ны будем делать обыск сами». Игуменья заявила, что в
святой женский монастырь она не имеет права пустить
ни одного мужчину. Тогда начальник губмилиции сказал,
что в монашеские кельи пойдет наша женщина. Игуменья
упала в обморок, а вернее, сделала вид, что у нее об¬
морочное состояние. Тут, неизвесто откуда, появилось
несколько монашек, окружили игуменью и всячески на¬
285


чали успокаивать ее, что им, «божьим слугам», бояться
нечего. Когда прошло 10 минут, мы все двинулись в зда¬
ние монастыря.
Я зашла в одну из первых монашеских келий и обна¬
ружила там молодого мужчину. Мы начали обыскивать
все кельи. Где-то в другом крыле монастыря началась
перестрелка. Всем нам пришлось основательно порабо¬
тать в «святой обители». Мы тщательно обыскали не
только монашеские кельи, но и подвалы, сараи, склады.
В результате этого обыска мы обнаружили в монастыре
человек 10—12 офицеров врангелевской армии и много
разного оружия, в том числе и несколько пулеметов. В
сарае под сеном были спрятаны ящики с патронами и
другими боеприпасами. Так как в нашем распоряжении
было только две тачанки, а такого транспорта, конечно,
недостаточно было для наших трофеев, нам пришлось
мобилизовать крестьянские подводы для отправки в За¬
порожье арестованных, оружия и боеприпасов...


О. Н. ПЕТРОВСКАЯ
Мечта сбылась
Возвращаюсь памятью к тому, что кажется теперь
таким далеким...
...Тише стало на украинской земле после изгнания
войск немецких оккупантов, английских и французских
интервентов, разгрома белогвардейских полчищ. Каза¬
лось, что уже отгремели залпы гражданской войны и на¬
ступила долгожданная пора для мирного труда. Все и
вся мобилизуются на борьбу с хозяйственной разрухой,
на налаживание мирной жизни. Но передышки страна не
получила. Буржуазно-помещичья Польша и белогвар¬
дейцы предприняли против молодого Советского госу¬
дарства еще один поход.
Весть о новом нашествии подняла на ноги всю страну.
Митинги, как правило, стихийно возникавшие на улицах
города Харькова (тогдашней столицы Украины), зача¬
стую заканчивались записью добровольцев в Красную
Армию. Царившее в народе настроение было хорошо
выражено одним из поэтов:
«Пускай блестит панов бандитский щит,—
Он будет сбит рукою нашей честной,
С панами в бой пойдем семьей мы тесной,
И польский фронт немедля затрещит!»
В разгар наступления белополяков в Харькове собра¬
лась широкая рабоче-красноармейская конференция. С
докладом о текущем моменте выступил начальник по¬
литотдела Юго-Западного фронта В. П. Потемкин. Бле¬
стящий оратор, он закончил речь призывом «самомоби-
лизоваться» одной трети участников конференции и от-
287


правиться на фронт в качестве
политбойцов. «Все пойдем!» —
раздаются возгласы. Послед¬
ние слова оратора покрывают¬
ся громом аплодисментов.
Я, делегат конференции от
Наркомздрава Украины, «само-
мобилизуюсь» и на следующий
день иду в ПОЮГЗАПФРОНТа.
Здесь уже собралась большая
толпа добровольцев. Подходит
моя очередь. Анкета моя в ру¬
ках командира, занимающегося
приемом. «Вы окончили гимна¬
зию? Ну, политбойцом может
быть и малограмотный, а вы,—
заключает он,—будете обучать
красноармейцев грамоте». Не
слушая моих возражений, он
тут же зачисляет меня на кур¬
сы политпросветработников
Красной Армии, в учительскую
группу. Но вскоре меня свали¬
вает тиф и я оказываюсь в харь¬
ковском лазарете. Здесь мно¬
го пленных польских солдат, но
врачей, медицинских сестер
почти нет. Редко зайдет сани¬
тарка, чтобы вскипятить воду.
В лазарете самообслуживание,
выздоровливающие помогают
слабым и тяжело больным. За
мной ухаживает замечательная
девушка-морячка. Я часто на¬
хожусь в бреду, но когда про¬
сыпаюсь, всегда вижу ее возле
моей койки. По выходе из ла¬
зарета получаю отпуск, соот¬
ветствующие документы, в том
числе карточку на право полу¬
чения в пути следования про¬
довольствия на эвакопунктах(я
собралась ехать на родину, в
Петровская О. Н. Роди¬
лась в 1902 г. Член КПСС
с марта 1920 г. В 1918 г.
вступила в комсомол. Во
время австро-немецкой ок¬
купации Одессы и англо¬
французской интервенции,
а также во время де¬
никинщины принимала ак¬
тивное участие в больше¬
вистском подполье. В даль¬
нейшем— на ответственной
партийной и советской ра¬
боте в Харькове, Балте,
Одессе и Чернигове. Изби¬
ралась депутатом Одесско¬
го горсовета. Входила в со¬
став Балтского, Одесского
уездных, Черниговского гу¬
бернского комитетов КП(б)У
и Черниговского губиспол-
кома. С 1935 г. по окон¬
чании Инженерно-техниче¬
ской академии им. Подбель¬
ского работала в Нар¬
комате обороны СССР, Ми¬
нистерстве радиотехниче¬
ской	промышленности
СССР. Персональный пен¬
сионер.
288


Одессу) и красноармейскую обувку — соломенные лап¬
ти. Они огромны, но на ногах у меня вконец разорвав¬
шиеся полуботинки. Я обертываю их газетой, втискиваю
ноги в лапти и крепко-накрепко привязываю веревками.
На харьковском вокзале тьма-тьмущая людей уже не¬
сколько суток ждет поезда. Одни спят на своих по¬
житках, другие, пришедшие позже, стоят, стараясь при¬
жаться к стене, чтобы не упасть, когда стоя уснут. Все
ждут и никто не знает, когда подадут поезд. Различные
банды (Махно, Зеленый и другие) «гуляли» по дорогам
и разбирали железнодорожные пути, пускали под откос
поезда. После двух суток ожидания послышались крики:
«Состав на Одессу стоит на линии!» Все ринулись к ва¬
гонам. Собираю свои еще очень слабые после перене¬
сенного тифа силы и с плетеной вещевой корзиной пы¬
таюсь пробиться к составу. Кругом невероятная давка.
Толпа несет меня и прижимает к одному из вагонов.
Я еле удерживаюсь на ногах. Вдруг из рук моих вырыва¬
ют корзину. Она в руках у пожилого буденовца, стоя¬
щего у открытого окна вагона. Он показывает мне на
дверь вагона и кричит, чтобы я к ней пробиралась. Но
как это сделать? Молодой казак выходит на ступеньку
протягивает мне руки и втаскивает в вагон.
Мне здорово повезло. Думаю, этим я обязана мое¬
му виду, вызвавшему жалость буденовцев: моя бритая
голова повязана шерстяной синей кофтой, на мне муж¬
ская ватная куртка брата с политехническими значками,
а на ногах уже описанные мною огромные лапти...
В вагоне на лавках вдоль стен сидят в своих остро¬
верхих матерчатых шлемах буденовцы. Сидевший возле
двери уступает мне место. Кто-то распоряжается: «Не
курить, в вагоне девушка». Если кто «крепко выразит¬
ся», на него набрасываются: «Стыдись, видишь — тут де¬
вушка!»
Медленно тащился поезд по разрушенной железной
дороге и часто останавливался. На одной из неожидан¬
ных остановок (не на станции, а в степи) в вагон вско¬
чил некто в серой солдатской шинели и в кепке. Быст¬
рым взглядом окинул вагон и, обращаясь ко мне, сидев¬
шей у двери, потребовал предъявить документы. Предъ¬
являю. «Выходи», — командует он. Недоумеваю. Ведь все
документы у меня в порядке. Пришедший хватает меня
за руку и тянет к выходу, но сидящий рядом со мной
t9 Сквозь бурю времени
289


буденовец вскакивает, вырывает мою руку и документы
из рук пришельца и велит ему убираться вон со слова¬
ми: «Много вас тут всяких шляется по дорогам». Поезд
набирает скорость. Пришелец, крепко выругавшись, вы¬
скакивает из вагона...
В пути меняется маршрут состава, и мне приходится
расстаться с замечательными буденовцами. И снова я
жду поезд, и снова приключения... Наконец, после де¬
вяти суток пути (предыдущий состав шел из Харькова в
Одессу две недели) я в Одессе.
Одесса — родной город. Вот привокзальный сквер, а
за ним прямая, как стрела, широкая Пушкинская улица,
упирающаяся в Приморский бульвар.
...Одесский губком партии отзывает меня для работы
среди женщин, я не возвращаюсь больше в Харьков на
курсы.
После Февральской революции, еще будучи учащей¬
ся, я прочла книгу Бебеля «Женщина и социализм». Ра¬
ботать среди работниц и крестьянок стало моей завет¬
ной мечтой. И вот она, моя мечта, сбывается.
Далеко не легкой была эта работа: старые предрас¬
судки в отношении к женщине создавали большие труд¬
ности, которые необходимо было преодолеть; попы и
кулаки проводили контрреволюционную агитацию. Ког¬
да мы пытались собрать женщин на сходку, они говори¬
ли: «Куда идете, бабы, вас там в коммунию запишут,
антихристову печать коммунии будут ставить на детей,
возьмут их в детские дома, оторвут их от вас, станут они
общими...» Что может быть для женщины страшнее то¬
го, что у нее заберут дитя? Но упорная, кропотливая ра¬
бота партии среди женщин давала свои плоды.
Вспоминается 1922-й год. Я заведовала женотделом
Балтского уездного комитета партии. В Балтском уезде
действовало много банд. Отсюда начал свою погромную
бандитскую «карьеру» Заболотный, здесь «гуляли» со
своими шайками бандиты Тютюнник, Кошевой, Гуляй-Бе-
да, Солтус и другие, сея ужас, разрушение и смерть.
В конце 1921 года сдался бандит Яков Малый. Пре¬
следуемый частями Красной Армии, бежал в Румынию
бандит Заболотный. Однако неожиданные набеги мелких
бандитских отрядов, скрывавшихся в лесах, еще долго
продолжались. Мы, работники укома партии и уисполко-
ма, работали днем, а ночью дежурили с оружием в ру¬
290


ках, готовые отразить бандитские набеги (владеть ору¬
жием нас научили в ЧОНе — частях особого назначения).
...В первых числах марта в женотдел нерешительно
вошла немолодая женщина, с худощавым лицом, в кре¬
стьянском тулупе. Она робко спросила меня:
— Вы та, що працюе сэрэд жинок? — Получив от ме¬
ня утвердительный ответ, она представилась Марусей из
села Березовка.
— Замучили нас контрреволюция, бандиты. Мы ра¬
ды нашему избавлению от них и хотим помочь Совет¬
ской власти строить новую жизнь для нас — крестьян.
А меня крестьянки прислали просить вас приехать к нам
на праздник 8 Марта.
Рано утром в указанный день я прибыла в Березе аку.
Село это, помнится, делилось узкой речкой на две час¬
ти. На одной стороне — богатые под черепицей и же¬
лезными крышами дома, по другую сторону речки —
бедные низкие хаты-мазанки, крытые соломой, глиной.
На бедняцкой стороне очень людно. Крестьянки в чистых
праздничных одеждах суетятся возле множества столов,
установленных в ряд вдоль берега. На столах закуска...
Не могу, да и не хочу скрыть своего восторга.
— Що, подобается?—спрашивает уже знакомая мне
Маруся — главный организатор праздника. — Нэхай у
куркулив очи повылазят, — говорит она, бросая гневный
взгляд на другой берег.
Праздник начался. Крестьянки, собравшись у одной
из хат вдали от места «гулянья», с красным флагом,
сшитым ими, с пением Интернационала (слова знали
двое-трое, но подтягивали все) организованным строем
прошли к столам. Это было замечательное зрелище!
Как-то сам собой открылся митинг: одна за другой
выступили две пожилые крестьянки. Просто, искренне
рассказали они, почему рады, что покончено с контрре¬
волюцией, бандитизмом и утвердилась родная им Совет¬
ская власть. От имени беднячек выступавшие обещали
активно помогать строить новую жизнь, бороться с ос¬
татками бандитизма. По окончании митинга все радостно
сели за стол. А на противоположной стороне речки бы¬
ло пусто. Кое-где у домов стояли небольшие группы по
два-три человека и зло смотрели на нас. Из окон вы¬
глядывали любопытные...
Так, гпервые, крестьянки села Березовка отпраздно¬
291


вали 8 Марта. Мария стала замечательным организато¬
ром крестьянок. У меня сохранилась фотография сель-
организаторов, участвовавших в уездном совещании. Сре¬
ди них — Мария, а слева от меня сидит известный парти¬
занский командир И. К. Дьячишин. Не случайно Иван
Кононович сфотографирован с сельорганизаторами кре¬
стьянок. С раннего детства он испытал все невзгоды под¬
невольной батрацкой жизни. Политическую закалку по¬
лучил в армии, в Севастопольском гарнизоне, где слу¬
жил артиллеристом. В партию вступил в 1917 году. Вес¬
ной 1918 года, когда немецкие войска оккупировали Ук¬
раину, Дьячишин становится во главе партизанского дви¬
жения (Балта была в ту пору центром крестьянского вос¬
стания на Одесщине). Позже он командовал славной
134-й стрелковой Приднестровской бригадой. Много
славных боевых дел совершили партизаны под руковод¬
ством Дьячишина.
Вскоре он стал оказывать большую помощь в работе
среди крестьянок, выступал на сходах, делегатских со¬
браниях, совещаниях организаторов. Иван Кононович
пользовался большим авторитетом. Ему верили не толь¬
ко потому, что он был окружен ореолом славы, а еще и
потому, что был он «свой парень», парень из Березовки,
крестьянский сын...
Готовимся к созыву уездного съезда делегаток. Ос¬
новной вопрос повестки дня съезда — охрана материнст¬
ва и младенчества. Надо познакомить делегаток не толь¬
ко с законодательством по этому вопросу, но привлечь
их к организации детских учреждений, главным образом
яслей, так необходимых на селе. Нужны «наглядные» по¬
собия. Решаем организовать ясли в городе, а их откры¬
тие приурочить к съезду. Привлекли делегаток города.
Эта идея им очень понравилась. Они проявили большую
активность и инициативу. Сами ремонтировали помеще¬
ние, мыли полы, окна, шили детское белье, собирали
нужную посуду. К открытию съезда ясли готовы. На
входных дверях вывеска: ЯСЛИ «ДОЧЬ ОКТЯБРЯ». Ясли
эти были первыми в уезде и их организовали женщи¬
ны-делегатки, родившиеся к новой жизни благодаря Ок¬
тябрю. Вот почему яслям было дано такое название.
По окончании уездного съезда делегаток пригласили
в помещение яслей. Здесь, с участием секретаря уезд¬
ного партийного комитета X. Миронера, была проведена
292


простая товарищеская беседа. Делегатки поняли задачи
партии, Советской власти в области охраны материнства
и младенчества и стали проводить их в жизнь у себя
в селах.
Весной 1923 года по командировке ЦК КП(б)У я вы¬
ехала в Чернигов, куда была назначена заведовать жен¬
отделом Черниговского губкома партии.
Чернигов, город древний, предстал прэдо мной во
всей своей красе. Леса на околицах, сады, парки в са¬
мом городе. Губерния была преимущественно крестьян¬
ской. До революции крестьяне составляли примерно 85
процентов всего населения. Социальные противоречия
на Черниговщине были очень острыми. Борьба за Со¬
ветскую власть была здесь очень жестокой. Чернигов¬
щина, как и вся Украина, пережила ужасы немецкой ок¬
купации, гетманщины, деникинщины. Под различными
анархо-эсеровскими лозунгами на Черниговщине сви¬
репствовали банды Ромашки, братьев Петренковых, Ар¬
тамонова, Кривущенко, Маслова, Ангела, Ященко и дру¬
гих атаманов.
В 1920 году при Черниговском губкоме КП(б)У был
создан женотдел (а также при уездных комитетах пар¬
тии).
Первой заведующей губженотделом была А. С. Омель¬
ченко (Николаева). Дочь рабочего-литейщика, она с де¬
вяти лет пошла «в люди», служила нянькой, в тринад¬
цать лет работала сновальщицей и ткачихой на шелко¬
ткацкой фабрике Жиро в Москве (ныне «Красная Роза»).
Грамоте училась в воскресной школе для рабочих. Во¬
семнадцати лет, в 1904 году, вступила в ряды РСДРП(б).
В грозные дни 1905 года она — член фабричного, затем
московского стачечного комитета рабочих. Ее избирают
членом Замоскворецкого районного и Московского Со¬
ветов рабочих депутатов. Будучи членом боевой дружи¬
ны, А. С. Омельченко участвует в Московском декабрь¬
ском вооруженном восстании на Красной Пресне.
После подавления восстания Анна Семеновна прини¬
мает активное участие в подпольной работе. Затем сле¬
дует арест, тюрьма, ссылка в Вологодскую губернию
(г. Сольвычегодск) и в Черниговскую губернию (г. Ичня,
Берзенского уезда). Здесь в 1917 году А. С. Омельченко
принимает участие в борьбе за власть Советов, она член
ревкома, а когда на Черниговщине окончательно утвер¬
293


дилась Советская власть, Анна Семеновна возглавила
губженотдел.
В женотделе работала Ганейзер-Бондаренко Пелагея
Митрофановна. Родилась она в Кролевце Черниговской
губернии. Совсем юной девушкой, гимназисткой, она
примыкает к революционному движению. По окончании
гимназии собиралась учительствовать, но как «неблаго¬
надежная» не была допущена к преподаванию в школе.
Пришлось ей давать частные уроки. В мае 1918 года,
учась на Бестужевских курсах, она вступает в партию
большевиков. В 1920 году партия направляет Пелагеею
Митрофановну на родину в Черниговскую губернию для
работы среди женщин. Она заведует женотделом Сос¬
ницкого уездного комитета КП(б)У.
Интересны биографии и других работников женот¬
делов, отдававших всю свою энергию и знания, весь жар
души трудной работе среди женщин. А она была труд¬
ной. На первое собрание делегаток города Чернигова
явилось всего 5 женщин. Не лучше было и на перифе¬
рии. Но упорная, полная самопожертвования работа тех,
кого партия направила на этот участок, начала давать
плоды. Лед тронулся. Женская масса зашевелилась. Преж¬
де всего женщины откликнулись на призыв оказать по¬
мощь фронту. В «Неделю помощи фронту» деле¬
гатки только одного Новгород-Северского уезда со¬
брали 2 вагона белья. Их представитель лично
передал его на фронте бойцам. Беднячки с. Жукова
Черниговского уезда выделили 300 яиц и 15 фун¬
тов сала для больных и раненых красноармейцев.
Это было большим самопожертвованием, можно ска¬
зать подвигом, ведь страна переживала тягчайшую хо¬
зяйственную разруху.
Делегатки Чернигова собрали швейные машины и от¬
крыли мастерскую, в которой перешивали из принесен¬
ных ими вещей одежду для красноармейцев. Организо¬
вали варку повидла для раненых, находящихся в госпи¬
талях. В Остре было сшито 300 матрацев в подарок
Красной Армии. Таких примеров можно было бы при¬
вести множество.
...Отгремели последние выстрелы гражданской вой¬
ны. Страна приступила к мирному труду, но новое страш¬
ное бедствие обрушилось на нее. Летом 1921 года в
Поволожье и на юге Украины была засуха. Выгорели хле-
294


6а. Начался голод. На борьбу с ним партия немедленно
мобилизовала свои лучшие силы. По предложению Ле¬
нина при органах Советской власти создаются комитеты
по борьбе с голодом. И здесь активную роль сыграли
работницы и крестьянки.
Осенью 1921 года в Чернигов прибыл эшелон с 500
детьми из Поволжья. Женщины заранее приготовили по¬
мещения, вещи, медикаменты, продукты. В Сосницком
уезде обеспечен был прием 200 детей. Женщины по-ма¬
терински закутывали детей в принесенные из дому вещи
и на руках относили их в отведенные помещения.
Работа по приемке детей Поволжья, борьба за их
жизнь и здоровье велась повсеместно. По инициативе
делегаток по всей Черниговской губернии была прове¬
дена «Неделя ребенка». Задача состояла в том, чтобы
помочь нуждающимся детям, шире развернуть сеть дет¬
ских учреждений, улучшить их работу. И делегатки с
этой задачей справились.
Трудящиеся женщины потянулись к свету. Мешала не¬
грамотность. Молодые и старые садились за букварь и
разбирали по слогам первые слова: «Мы не рабы», «Ра¬
бы не мы». Активное участие в борьбе за грамоту на¬
ряду с интеллигенцией, главным образом учителями,
принимали работники женотделов.
Стали систематически работать делегатские собра¬
ния— основная форма работы среди работниц и кре¬
стьянок. Делегаток выбирали на определенный срок на
предприятиях и в селах. Они прослушивали лекции и
доклады по вопросам советского строительства, права,
воспитания детей. Через секции этих собраний делегат¬
ки привлекались к работе в кооперации, РКИ, советских
учреждениях. Делегатские собрания сыграли большую
роль в деле привлечения женщин к социалистическому
строительству.
...Вспоминается губернский съезд делегаток, созван¬
ный в январе 1924 года. Стали съезжаться делегатки. Их
уже много. Неожиданно разносится весть: Ленин умер!
Радио передает Обращение ЦК РКП(б) ко всем трудя¬
щимся:
«21 января окончил свой жизненный путь товарищ
Ленин. Умер человек, который основал нашу стальную
партию, строил ее под ударами царизма...»
Слова эти обрушиваются на сознание. Оборвалась
295


жизнь любимейшего вождя. Печальная весть ошеломила
всех. Не хотелось верить. Наступило гробовое молчание.
И вдруг зал как бы застонал. Послышались всхлипывания
в одном месте, в другом... все громче и громче. Рыдая,
как о самом дорогом, близком и безвозвратно ушед¬
шем, встает и уходит группа крестьянок. Вскоре они воз¬
вращаются с еловыми ветками, цветной бумагой и лен¬
тами, раскладывают все это на столах и начинают плести
венки. В работу включаются остальные присутствующие.
Стихийно возникает движение к центру города, где <на
площади воздвигнут пьедестал с бюстом В. И. Ленина.
Шествие делегаток выливается в мощную демонстра¬
цию. К ним примыкают многочисленные прохожие. Не¬
смотря на сильнейший мороз, мужчины идут с обнажен¬
ными головами. И сколько среди шествующих было та¬
ких, которые, не задумываясь, отдали бы всю свою кровь,
капля по капле, если бы только можно было вернуть к
жизни величайшего из великих, любимого всеми, родно¬
го Ильича.
...Съезд делегаток стоя заслушал Обращение ЦК
РКП(б), заканчивающееся словами:
«Смерть нашего учителя — этот тяжелый удар — спло¬
тил еще сильнее наши ряды. Дружной боевой цепью
идем мы в поход против капитала, и никакие силы не
помешают нашей окончательной победе. Эта победа бу¬
дет лучшим памятником товарищу Ленину, тому, кото¬
рого как лучшего друга, массы звали своим «Ильичем...»1
И когда был объявлен Ленинский призыв, много де¬
легаток вступило в партию, чтобы вместе с партией ра¬
ботать над претворением идей Ленина в жизнь. После
съезда две крестьянки стали председателями сельских
Советов, три — председателями райисполкомов. В 1924
году работников губернского масштаба на Черниговщи¬
не, только девушек, уже было свыше 18 процентов. Для
того времени это была большая победа, зримый резуль¬
тат нескольких лет напряженного труда.
1 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пле¬
нумов ЦК, т. 2. М., Политиздат, 1970, стр. 534 и 536.


М. О. ЛЕВКОВИЧ
Самая интересная
работа в моей жизни
1927 год. Два грандиозных события: десятилетие Ве¬
ликой Октябрьской социалистической революции и XV
съезд партии. В повестке дня съезда вопрос о работе
в деревне. В единогласно принятой резолюции сказано:
«В настоящий период задача объединения и преобразо¬
вания мелких индивидуальных крестьянских хозяйств в
крупные коллективы должна быть поставлена в качестве
основной задачи партии в деревне»1.
Для выполнения этого решения партия провела мо¬
билизацию многих опытных партийных работников и
послала их в округа2. В числе их была и я, заведывавшая
тогда женотделом ЦК КП(б)У, и обе мои заместитель¬
ницы: М. В. Данилевская и Е. Ф. Зеленская. Ее и меня
ЦК рекомендовал председателями Нежинского и Шев¬
ченковского3 окрисполкомов Советов, а Данилевскую —
секретарем Лубенского окрпарткома.
В разговоре с нами по этому поводу секретарь ЦК
КП(б)У Станислав Викентьевич Косиор, обратившись ко
мне со своей всем известной обаятельной «косиоров-
ской» улыбкой, сказал:
— Вас мы решили послать в Шевченковский округ,
большой и трудноватый. Но вы его знаете и по подполь-
КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и
пленумов ЦК, изд. 8-е, т. 4. М., 1970, стр. 57.
2 На протяжении 1923—1925 годов на Украине был создан вмес¬
то 12 губерний 41 округ.
3 В Шевченковском округе с центром в г. Черкассах было 20
районов, 1,5 млн. населения, 228 тысяч крестьянских хозяйств, 22
сахарных завода.
297


ной работе в период наступле¬
ния белополяков, и в «мирное»
время, оставшись там работать
по собственному желанию. Ин¬
тересно, сохранились ли у Вас
еще связи с партизанами и под¬
польщиками того периода?
— Да, Станислав Викентье¬
вич, мне и сейчас очень нра¬
вится этот округ, его живая,
яркая история. Где еще мож¬
но найти столько крупных исто¬
рических событий и личностей,
взращенных этой землей?
— Очень интересно и важ¬
но то, что Вы хорошо знаете
Шевченковщину. Это поможет
Вам в трудной работе по кол¬
лективизации крестьянских хо¬
зяйств,—заметил С. В. Коссиор.
Когда я вышла из подполья,
Черкассы были уездным горо¬
дом Киевской губернии. Яви¬
лась в уездный партийный ко¬
митет и застала там целое
собрание руководящих работ¬
ников. Но это оказалось не со¬
бранием, а такой формой ра¬
боты в эти первые дни упро¬
чения Советской власти. Ведь
после шестилетней (сперва им¬
периалистической, затем граж¬
данской) войны страна пришла
к полной разрухе: у власти не
было ни денег, ни товаров, ни
продуктов, ни жилья, а было
огромное количество беспри¬
зорных детей и кулацко-нацио-
налистических банд, оставлен¬
ных оккупантами. В этой глубин¬
ке насчитывалось в те дни не
более десятка партийных ра¬
ботников. Поэтому мне очень
Левкович М. О. Роди¬
лась в 1892 г. Член КПСС с
1919 г. До Октябрьской ре¬
волюции — сельская учи¬
тельница. Участница боль¬
шевистского подполья на
Украине во время дени¬
кинщины и белополяков. С
1920 по 1927 год заведова¬
ла женотделом партийных
комитетов:	Черкасского
уездного, Кременчугского и
Киевского губернских и ЦК
КП(б)У. С 1928 по 1930 год
была председателем Шев¬
ченковского окрисполкома
(теперь Черкасская об¬
ласть) в период сплошной
коллективизации сельского
хозяйства. С 1931 г. на ру¬
ководящей партийной и со¬
ветской работе в Харько¬
ве:	заведующая террито¬
риальным сектором ЦК
КП(б)У, секретарь Дзер-
жинского райкома лартии,
ответственный секретарь
ВУЦИК. Делегат XIII, XVI и
XVII съездов партии. Дваж¬
ды избиралась в состав
ЦИК СССР, а с 1924 по
1935 год была членом пре¬
зидиума ЦИК УССР. Пер¬
сональный пенсионер.
298


обрадовались и предложили сразу три работы: редак¬
тором газеты «Bicri», зав. уездным женотделом и за¬
щитником в суде. Я стала возражать. Как работник про¬
свещения, сельская учительница, уже поработавшая (во
время нашествия на Украину немцев) в Наркомпросе
РСФСР вместе с Н. К. Крупской по перестройке школ,
я просилась на просветительскую работу. Но товарищ
Ф. А. Тищенко, секретарь укома, бывший рабочий ра¬
финадного завода, и слышать не хотел об этом.
— Как же мы, партизаны, работаем; не учились уп¬
равлять ни партией, ни государством. Умеем хорошо
бить врага и в этом деле победили. Вот послушай, то¬
варищ Маруся, как Павло Донец, избранный на обще¬
сельском собрании Таганчанской волости председателем
земельного комитета, решил все дела сразу же после
победы социалистической революции. По дороге из села
в село к нему подошла женщина и пожаловалась на му¬
жа, который над ней издевается. Просила о помощи.
Павло Донец не растерялся и сказал:
— А ты разведись с ним.
— Как же так — я же повенчана, — безнадежно отве¬
тила женщина.
Павло присел на обочину дороги, раскрыл свою пап¬
ку, вынул бумажку, где было написано: «Мандат от об¬
щего селянского собрания о том, что Павло Донец из¬
бран председателем земельного комитета для решения
всех сельских дел». Прочел это женщине и, дав ей бу¬
мажку о разводе, добавил:
— Ты уже получила развод от революционной власти.
И на этом основании женщина ушла от обидчика и
скоро вышла замуж.
— А вот тебе пример нашей самой трудной рабо¬
ты— раздела помещичьих земель. На собрании в селе
Поташно наши доложили, что нужно начать делить по¬
мещичью землю между бедняками и батраками. Кула¬
ки, подкулачники, почуяв для себя угрозу, стали кричать,
что еще не вышел такой закон, а без закона ничего
нельзя делать. Усомнились и середняки. Тогда выступил
батрак этого села Максим Остапенко, который сказал:
— Какого вам закону нужно? А когда царя сбрасы¬
вали, то был разве такой закон? Надо землю делить!
Но народ еще волновался.
К столу подошел бедняк Данило Горяный.
299


— Есть такой закон, — сказал он и вытащил из кар¬
мана какую-то книжечку. — Эту книжечку на фронт при¬
слал товарищ Ленин. Тут про землю сказано вот что:
земля тому может надлежать, кто на ней работает. А
разве вы когда-нибудь видели графа с косой на поле или
графиню с сапкой? Чего же еще? Разве имеют они пра¬
во владеть землей? — Тут все рассмеялись, представив
графа и графиню за работой в поле. Решили помещичью
землю немедленно делить...
— Вот видишь, товарищ Маруся, как идут дела, —
закончил Тищенко. — А ты учительница, уже работавшая
в Москве, в Киеве, тем более справишься со всеми тре¬
мя делами, как полагается.
И я начала «справляться». Очень колоритными людь¬
ми оказались бывшие партизаны. Особенно выделялся
военком Г. Н. Рябоконь, вскоре проявивший свою само¬
бытность в газете «BicTi», куда прислал для оглашения
следующий приказ: «Мною замечено, что жители Чер¬
касского уезда не знают наших вождей. Посему прика¬
зываю знать: вождем всемирного и советского проле¬
тариата— Владимира Ильича Ленина, вождем Украины —
Григория Ивановича Петровского, вождем Черкасского
уезда — меня — Григория Рябоконя». Прочла я по теле¬
фону этот приказ товарищу Тищенко и спрашиваю его
мнение. Он удивился и говорит: «Что правда, то правда,
Рябоконь был нашим партизанским вожаком, но не вож¬
дем, и нехорошо себя ставить наравне с товарищами Ле¬
ниным и Петровским. Надо нам почаще в своих высту¬
плениях упоминать наших вождей, и народ их запомнит,
а Грише не зазнаваться».
Хорошими, сильными работниками были товарищи
Пионтковский, председатель ревкома А. Г. Шерстюк, ко¬
торый должен был скоро приехать с курсов, организо¬
ванных в Москве при Университете имени Свердлова для
партийных и советских работников, и три Ани: Аня Чер¬
ная, Аня Белая и Аня Аронская — инструктора райкома
партии, энергичные, неутомимые, проводившие большую
работу среди женщин.
Приехав теперь в округ и ознакомившись с положе¬
нием дел, я пришла к выводу, что, прежде чем присту¬
пить к сплошной коллективизации сельского хозяйства,
надо ликвидировать в округе кулацкие банды, не толь¬
ко препятствовавшие коллективизации, но терроризиро¬
300


вавшие население, уничтожавшие партийных и советских
работников.
Обсуждая на президиуме окрисполкома вопрос о ли¬
квидации банд, мы всегда наталкивались на такое объяс¬
нение руководителей ЧОНа, занимавшихся этим делом:
местом пребывания банд был лес, называвшийся Холод¬
ным Яром. Будучи уже окруженными нашей частью, бан¬
диты куда-то исчезали, точно проваливались сквозь зем¬
лю. По прошествии некоторого времени опять появля¬
лись.
И вот однажды ко мне в окрисполком пришел стари¬
чок крестьянин, который сразу сказал: «Не спрашивайте
ни моего имени, ни фамилии, ни откуда я, потому что
весь мой род погибнет от рук бандитов, если узнают,
кто вам сообщил то, что я сейчас скажу. Выслушайте ме¬
ня. Когда я узнал, что нами теперь будет управлять моло¬
дая женщина, то очень пожалел ее, особенно оттого, что
никак нельзя справиться с этими бандитами. В Холодном
Яру, куда бандиты затягивают ваши отряды, есть жен¬
ский Матроньевский монастырь. Это контрреволюцион¬
ный центр бандитизма. Там их прячут и разными подзем¬
ными ходами переправляют к Днепру в камыши, где
бандиты на лодках удирают вниз по реке. Если вы за¬
кроете монастырь, то и бандитизма не будет, так как
вся Шевченковщина их ненавидит».
И старик ушел.
Необходимо добавить, что через несколько дней пос¬
ле этого сообщения происходил окружной съезд Сове¬
тов, который избрал меня председателем окрисполко¬
ма и вынес решение о ликвидации монастыря. Это ре¬
шение было в тот же день (вернее, ночью) выполнено.
На месте бывшего монастыря была организована ком¬
муна из вдов-солдаток, инвалидов войны, беспризорных
детей. Таких бедняков в округе насчитывалось более 500
человек. У них не было ни кола, ни двора. Они батра¬
чили у кулаков. Радости бедняков и детей не было пре¬
дела. К ним перешло все богатство, накопленное мо¬
настырем за счет их же труда. Коммунары получили зем¬
лю, сады, огороды, оранжереи, парники, лошадей, во¬
лов, коров, гусей, кур, сельскохозяйственный инвентарь,
оборудованные помещения, запасы всяких продуктов,
одежды. Только золото и драгоценности были сданы в
Госбанк.
301


Но игуменья монастыря, бывшая дворянка и контр¬
революционерка , поехала к Михаилу Ивановичу Калини¬
ну жаловаться на то, что при ликвидации монастыря не
был соблюден закон — не собрано 75 процентов подпи¬
сей окружающего населения о согласии на его закры¬
тие. Это верно. М. И. Калинин сперва потребовал при¬
остановить организацию коммуны до выполнения зако¬
на. Но когда я рассказала ему о том, что монастырь был
подпольным центром бандитизма и что бедняков неку¬
да возвращать, тов. Калинин разрешил коммуну оста¬
вить, но параллельно собирать подписи. Так мы и сдела¬
ли. После закрытия монастыря бандитизм был ликвиди¬
рован, и мы смогли приступить к проведению сплошной
коллективизации сельского хозяйства.
Чтобы не возвращаться больше к этому, забегая впе¬
ред, скажу, что в дальнейшем эта коммуна, названная
«Заповит Ленина», оказала огромное влияние на массо¬
вую коллективизацию в округе.
Большую роль в ликвидации бандитизма на Шевчен-
ковщине сыграл наш начальник окружной милиции Сер¬
гей Петрович Тарасюк, рабочий, член партии с 1918 го¬
да, один из командиров Щорсовской прославленной в
годы гражданской войны дивизии, получивший за опе¬
рации по ликвидации бандитизма почетное звание опе¬
ративника Всесоюзного ОГПУ. Товарищ Тарасюк жив и
сейчас.
Покончив с бандитизмом, мы решили приступить к
составлению плана проведения массовой, а затем сплош¬
ной коллективизации сельского хозяйства в округе. Мы
рассуждали так: коллективизация сельского хозяйства не
есть простое сложение средств производства индиви¬
дуальных хозяйств (хотя и это давало большие выгоды
крестьянству), а переустройство его на более высоком
техническом уровне. Не имея для этого никаких планов
и ассигнований сверху, президиум окрисполкома само¬
стоятельно составил этот план, основательно изучив все
возможности существовавшего тогда Всесоюзного саха-
ротреста и резервы округа, и включил в план следую¬
щие мероприятия:
построить одну из первых на Украине сельскую гид¬
роэлектростанцию на речке Рось в г. Корсуне, проект
которой, разработанный еще земством, был у нас в
окружном колхозном союзе;
302


создать первые в округе 9 машинно-тракторных ко¬
лонн из тракторов, бывших в совхозах Сахаротреста, и
закупить новые по лицензиям того же треста;
построить шоссейные дороги и подъездные пути к
сахарным заводам на сумму 4 млн. рублей;
телефонизировать все райисполкомы и снабдить каж¬
дый район хотя бы одной легковой машиной;
организовать в каждом селе на время полевых работ
детские ясли и детские сады, на что окрисполком вы¬
кроил из своего бюджета 300 тысяч рублей, максималь¬
но сократив штаты учреждений; организовать общест¬
венное питание на полевых станах во время работ;
создать 15 медицинских пунктов и 2 передвижных зу¬
боврачебных кабинета для оказания медицинской помо¬
щи колхозникам непосредственно в поле.
Мы поставили перед собой задачу полностью ликви¬
дировать неграмотность к началу коллективизации. Не¬
грамотных еще было 146 тысяч. Из центра мы получили
задание и средства лишь на 66 тысяч неграмотных. Где
взять средства на остальных? На одном из заседаний пре¬
зидиума окрисполкома работник отдела народного об¬
разования Антон Петрович Редька внес очень понравив¬
шееся нам тогда предложение: повысить по округу
цены на водку на десять процентов, и таким образом не¬
обходимую сумму денег собрать за полгода. Обосновы¬
вал он это предложение тем, что бедняки за неимением
денег перестанут пьянствовать, а кулаки — растрясут
свою мошну. Предложение было принято, и приказ по
округу издан. В Госбанке даже был установлен особый
номер счета, куда должны были поступать деньги из
магазинов, которые повысили цену на водку. Прошло
около полугода прежде чем любители водки проведа*
ли, что повышение цен произошло только в нашем ок¬
руге, и они стали жаловаться на окрисполком опять-таки
М. И. Калинину. Но... было уже поздно, мы на полу¬
ченные деньги не только смогли ликвидировать негра¬
мотность у себя, но и послали 14 тысяч рублей подшеф¬
ной Чечено-Ингушской Республике. М. И. Калинин опять
рассердился на меня, так как спиртоводочный трест был
союзного значения. Но это событие помогло мне на
очередном Всесоюзном съезде Советов лично познако¬
миться с прекрасным человеком и коммунистом нашего
времени М. И. Калининым, который умел шутя пожурить
303


работника, в то же время как бы одобряя народную
пословицу «голь на выдумку хитра».
Мы объявили войну агронеграмотности. На протяже¬
нии зимы 1928/29 года мы подготовили на курсах, создан¬
ных в Черкассах, свыше 10 тысяч человек будущих ра¬
ботников колхозов — землемеров, счетоводов, тракто¬
ристов, зоотехников, бригадиров.
Вводилось производственное обучение в школах; изу¬
чение устава сельскохозяйственной артели, агроминиму¬
ма, устройства трактора и других сельскохозяйственных
машин, экономических особенностей своего района, ор¬
ганизации тракторных и конных станций. В составлении
этого плана принимали непосредственное участие, кро¬
ме председателя окрисполкома — автора этой статьи, за¬
ведующий окружным земотделом тов. Чайковский, глав¬
ный агроном округа и председатель окрколхозсоюза
тов. Пилипенко и заведующий финансовым отделом окр¬
исполкома тов. Абросимович.
Мы предвидели, что особо трудно будет вовлекать в
колхозы женщин-крестьянок. Поэтому привлекли к этой
работе заведующую окружным женотделом партийного
комитета Анну Николаевну Пилавскую в качестве заме¬
стителя председателя окрколхозсоюза, Надежду Со¬
ловьеву, Фросю Соболеву и Кульбашную выдвинули
(соответственно) секретарем Черкасского райпарткома,
председателями Городищенского и Золотоношского рай¬
исполкомов. Юлию Михайловну Сергиенко назначили за¬
ведовать отделом народного образования.
Зимой 1929 года в Черкассах была проведена пер¬
вая двухтысячная крестьянская конференция по коллек¬
тивизации, на которую были приглашены от каждого се¬
ла мужчина и женщина. В работе конференции участво¬
вали председатель ВУЦИКа, он же сопредседатель ЦИК
СССР Г. И. Петровский, председатель Сахаротреста Сою¬
за ССР Адамович, впоследствии председатель Белорус¬
ского ЦИКа, и некоторые наркомы Украины.
Сделать доклад о сплошной коллективизации было
поручено мне. Я доложила, почему Советская власть счи¬
тает необходимым провести сплошную коллективизацию
крестьянских хозяйств.
— До 1927 года, — говорила я, — в округе было в
колхозах 4,2 процента хозяйств. До революции в округе
42 процента всей земли принадлежало помещикам, по-
304


пам и кулакам. Это были крупные хозяйства, которые за¬
гружали свеклой сахарные заводы, давали товарный, эк¬
спортный хлеб и товарный скот.
Эту землю Октябрьская революция отдала беднякам,
уничтожив эксплуатацию человека человеком и самих
эксплуататоров. После революции в среднем на одно хо¬
зяйство приходилось в округе 2,9 га земли. Каждый год
количество крестьянских дворов увеличивалось на 4—£
процентов. Это вызывало дальнейшее дробление кре¬
стьянских дворов и превращение их в карликовые, умень¬
шало товарность сельского хозяйства и ухудшало ма¬
териальное положение крестьян.
Кризис индивидуального хозяйства в округе прежде
всего сказался на состоянии сахарной промышленности.
Урожайность сахарной свеклы катастрофически падала:
со 146 центнеров с гектара в 1925 году до 62 центнеров
в 1929 году. Это объяснялось тем, что на 36 тысячах гек¬
таров свекловичных плантаций хозяйничало 67 тысяч
плантаторов, причем у 64 процентов этих хозяйств не
было рабочего скота. Кроме того, каждый год из этого
состава менялось более половины хозяйств. Как же мож¬
но было культурно хозяйничать?
Оставался один выход — создать большие хозяйства
с передовой техникой на основе ленинского плана кол¬
лективизации единоличных бедняцких и середняцких хо¬
зяйств, то есть объединить в колхозы землю, инвентарь,
рабочий скот, семена, получать от Советской власти трак¬
торы и начать работать по-социалистически.
Женщина только в колхозе будет полностью равно¬
правной, тогда как в индивидуальном хозяйстве главой
хозяйства является мужчина. Хотя уже давно на делегат¬
ских собраниях женщин разъяснялся земельный закон, из
которого явствовало, что женщина при Советской власти
получает такой же надел земли, как и мужчина, что в
единоличном хозяйстве она имеет право владения и ис¬
пользования своей доли земли по собственному усмо¬
трению, что, вступая в сельскохозяйственную коопера¬
цию, она вносит только вступительный пай и то с рас¬
срочкой, на деле крестьянка не могла использовать этих
прав в индивидуальном хозяйстве и оставалась там толь¬
ко рабочей силой.
— В противовес нашим разъяснениям, — продолжала
я, — кулаки ведут бешеную агитацию среди женщин про¬
20 Сквозь бурю времени
305


тив колхозов. Часто жены кулаков, лавочников и попов,
прикидываясь друзьями бедноты, запугивают, особенно
женщин, колхозами, сеют недоверие к мероприятиям
Коммунистической партии и Советского правительства,
вносят разлад между бедняками и середняками. Они не
ограничиваются враждебной агитацией, а совершают тер¬
рористические акты по отношению к партийным, совет¬
ским работникам, к колхозникам и их хозяйствам.
В селе Казацком кулаки убили активистку Кожухар.
Эта батрачка работала на хлебозаготовках, выступала
против утайки хлеба кулаками. В селе Баландино Канев¬
ского района кулаки из мести за хлебозаготовки убили
председателя сельсовета Юрину. В селе Каменка Гель-
мязевского района 9 июня 1930 года кулаки сожгли ко¬
нюшню сельхозартели «Ленинский путь» — сгорело 24
лошади, покалечено 16 лошадей. В селе Липянка Злато¬
польского района в колхозе «Коммуна» кулаки отравили
воду в колодце, от чего погибло много лошадей и 7 кол¬
хозников. Были случаи, когда сагитированные кулаками
женщины в момент посевной кампании забирали из кол¬
хоза лошадей, пытались растащить посевной материал.
Но, как правило, в каждом селе бедняки и делегатские
собрания крестьянок являлись опорой партии и социали¬
стического строя, подымали массы на изъятие излишков
земли и спрятанного у кулаков хлеба, на объединение
крестьян в колхозы. На посевную выезжали целыми се¬
мьями, с красными знаменами и песнями.
Для крестьян организовывались экскурсии в уже су¬
ществующие колхозы и совхозы, где они убеждались,
что там более высокая урожайность. Так, озимая пшени¬
ца давала в среднем с гектара: в совхозах округа —153
пуда, или 22 центнера, в колхозах —126 пудов, или 19
центнеров, в индивидуальных хозяйствах — 90 пудов, или
14 центнеров.
Двухтысячная крестьянская конференция постанови¬
ла провести сплошную коллективизацию в округе и
обратилась к крестьянам всей Украины с призывом коллек¬
тивизироваться. Так придвинулся вплотную момент про¬
ведения сплошной коллективизации сельского хозяйст¬
ва. Все окружные и районные работники были мобили¬
зованы для этой работы. И все же, зная психологию
крестьянина-собственника, хотелось первую практиче¬
скую пробу сделать так, чтобы она не провалилась, а
306


была для нас образцом в этом трудном деле. Ведь не¬
обходимо было всех крестьянских лошадей свести в од¬
ну конюшню, выделить из общей массы крестьян общих
конюхов, чинить к весне инвентарь и свозить его в один
сарай, выбирать председателя колхоза и правление, на¬
значать бригадиров, сторожей, счетоводов, заводить тру¬
довые книжки и отмечать ежедневно трудодни (ой, как
тут пригодилась всеобщая грамотность). Все это делать
надо было по доброй воле всех, без всякого принужде¬
ния. Трудно, очень трудно. И тогда у меня возникла
мысль — прекрасная, но дерзкая: пригласить на прове¬
дение сплошной коллективизации в первом селе такого
человека, который по всей Украине пользовался любо¬
вью, был рабочим и крестьянином одновременно, в пар¬
тии с 1898 года — Григория Ивановича Петровского. С
ним я познакомилась в 1924 году и можно сказать по¬
дружилась. Написала ему и получила ответ, что он со¬
гласен.
Здесь, в этой статье, не хватит места описать подроб¬
но, что и как делал вместе с нами Г. И. Петровский в се¬
ле Кирилловка, на родине Т. Г. Шевченко, которое мы
избрали первым селом для проведения сплошной кол¬
лективизации. Можно только кратко перечислить то, что
было сделано под его руководством. Мы заехали к са¬
мому бедному человеку села, слепому внучатому пле¬
мяннику Т. Г. Шевченко, осмотрели самодельный музей,
созданный им в честь поэта. Григорий Иванович провел
в большом сарае совместное собрание трех шевченков¬
ских сел: Кирилловки, Моренец и Дубовки. Крестьяне
единогласно проголосовали за колхоз. Григорий Ивано¬
вич на следующий день побывал в хатах селян. Голосо¬
вавшие подписывали список сдачи того, что требовалось
по уставу в колхоз. В ознаменование этого события он
пообещал им от имени Советской власти (и выполнил
обещание) создать в селе настоящий музей Т. Г. Шевчен¬
ко, установить памятник писателю, открыть техникум по
коллективизации сельского хозяйства. Все мы получили
наглядный урок, как надо организовывать колхозы. Па¬
мять об этой работе с Григорием Ивановичем Петров¬
ским навсегда сохранилась в сердцах тех, кто в ней уча¬
ствовал...
Каковы же были результаты первого года коллекти¬
визации?
20*
307


До 10 марта 1930 года в округе было коллективизи¬
ровано: 193 788 крестьянских хозяйств, то есть 85 про¬
центов; 606 070 гектаров, или 86 процентов крестьянской
земли; 91 122 головы, или 84 процента рабочего скота;
весь сельскохозяйственный инвентарь.
Формы коллективов распределялись так: коммун —
6 процентов от всех колхозов, артелей — 70 процентов,
ТСОЗов—24 процента.
В 1930 году начата постройка одной из первых на Ук¬
раине сельских гидроэлектростанций — Корсунской на
речке Рось — и закончена в 1933 году.
К началу весенней посевной кампании 1930 года в
округе было организовано 9 МТС на базе тракторов,
имевшихся в совхозах, созданных на месте помещичьих
земель, и частично закупленных Сахаротрестом по ли¬
цензиям.
Площадь под свеклой с 37 тысяч гектаров была уве¬
личена до 65 тысяч и осенью 1930 года с этой площади
получили 11 млн. центнеров свеклы, т. е. в среднем по
170 центнеров с гектара. Урожай озимой пшеницы со¬
ставил 126 пудов с гектара, т. е. по 20,16 центнера. Вся
продукция сельского хозяйства за один год увеличилась
на 30,3 процента1.
30 мая 1930 года в округе состоялась вторая двух¬
тысячная конференция по вопросам коллективизации.
Она подытожила опыт работы за год и разработала даль¬
нейшие мероприятия по укреплению колхозов.
Первый же год работы по-новому подтвердил гени¬
альное предвидение В. И. Ленина, что только обществен¬
ные формы ведения сельского хозяйства наиболее
выгодны крестьянству и социалистическому государ~
ству.
В 1930 году на Украине были ликвидированы округа.
Сотни районов стали подчиняться непосредственно цент¬
ру. Новые колхозы, только что созданные и еще не ок¬
репшие, остались без непосредственной помощи, кото¬
рую они получали от округа. Ошибочность ликвидации
округов была вскоре доказана жизнью, потребовавшей
восстановления среднего звена между районом и цент¬
1 Все цифры и подробности здесь и в дальнейшем взяты из
книжки М. Левкович «Суцильна коллективизация на Шевченков-
щине», Харьков, 1930.
308


ром, что было сделано путем создания областей, почти
в таком же объеме, как округ.
Спустя 39 лет, в 1969 году, мы встретились в Моск¬
ве с А. Н. Пилавской, работавшей в годы сплошной кол¬
лективизации завженотделом и заместителем окркол-
хозсоюза в Черкассах. Договорились поехать в те мес¬
та, где в те далекие годы проводили труднейшую в на¬
шей партийной жизни работу. Хотелось посмотреть, как
сейчас там живут крестьяне.
Мы были поражены всем увиденным. Мы ехали по
прекрасной асфальтированной, обсаженной пирамидаль¬
ными тополями дороге. Часто попадались навстречу го¬
лубые павильончики для пассажиров, ожидавших авто¬
бусы. По обе стороны дороги — прекрасно ухоженная
земля. Правда, здесь всегда любили землю. Этому спо¬
собствовала и плотность населения. Область собрала в
том году в среднем по 31,4 центнера зерна с гектара и
вышла по урожайности на первое место на Украине. И в
последующие годы область не раз завоевывала первен¬
ство по урожайности.
В селе Шевченково мы увидели, как широко приме¬
няется механизация в сельском хозяйстве. Это освободи¬
ло время и силы тысячам людей для духовной деятель¬
ности, культурного досуга и учебы. В Доме культуры,
украшенном большими портретами героев села, моло¬
дежь разучивала бальные танцы, шла учеба в агрокруж¬
ке. В селе около ста работающих с высшим образовани¬
ем: председатель колхоза — кандидат сельскохозяйст¬
венных наук, председатель сельсовета окончил Тимиря¬
зевскую академию, секретарь сельсовета окончила Киев¬
ский университет.
Преобразилось село. На площади высятся здания
сельскохозяйственного техникума, двух интернатов для
студентов, клуба, столовой, сельмага. Многие колхозни¬
ки имеют личные автомашины, мотоциклы и моторол¬
леры.
Отсюда поехали мы в г. Корсунь, где в 1930 году
была заложена одна из первых на речке Рось сельская
гидроэлектростанция. Ей присвоили имя Г. И. Петровско¬
го, сделавшего очень много для постройки этой ГЭС.
Средства на постройку Корсуньской ГЭС в размере 1 600
тысяч рублей были изысканы следующим образом: 300
тысяч рублей были взяты из окружного бюджета путем
309


сокращения всех непроизводительных расходов, столь¬
ко же получили из фонда, находившегося в распоряже¬
нии Г. И. Петровского, полмиллиона рублей В. Я. Чубарь
выкроил из средств Украинского Совнаркома, а осталь¬
ные полмиллиона выделил союзный Сахаротрест. Все
земляные работы выполнили селяне окружающих сел.
С помощью этой станции были электрифицированы 5 из
20 районов округа.
Сейчас на реке Рось построено еще три ГЭС — Стеб-
левская, Богуславская и Дыбенецкая. Две из них вхо¬
дили в первый план коллективизации округа. Они за¬
кольцованы и обеспечивают электроэнергией значитель¬
ную часть области.
Жители Корсуня напомнили нам, что эту станцию
строили дважды. И оба раза по инициативе женщин. Пер¬
вый раз председателем окрисполкома была женщина, а
второй раз, с 1938 года, на станции работала инженер
Варвара Федоровна Вакуленко. Она так любила станцию,
что когда фашисты взорвали ее, то после изгнания их
с Корсунщины, Варвара Федоровна сумела мобилизо¬
вать людей, которые, стоя по пояс в ледяной воде, вос¬
становили плотину. Сама она поехала в Харьков на тур¬
богенераторный завод, где с огромным трудом доби¬
лась изготовления нестандартных турбин и генератора.
И вот Корсунь, сохранявший до постройки ГЭС облик
феодально-помещичьего именья, для обитателей кото¬
рого речка Рось с ее водопадами и островами служила
лишь местом для развлечений, превратился в современ¬
ный город. Всюду мы встречали здесь достаток, ласку,
гостеприимство.
Черкасщина является областью высокой культуры
земледелия. Она награждена орденом Ленина.
Только за последние 10 лет третья часть семейств об¬
ласти переселилась в новые дома. Еще к 50-летию Со¬
ветской власти вся область была электрифицирована.
Мы с Анной Николаевной Пилавской испытывали боль¬
шую радость и гордость от того, что здесь нам приш¬
лось по заданию партии выполнять труднейшую рабо¬
ту— закладывать фундамент социалистического сельско¬
го хозяйства.


А. Ф. ЧМЫГА
На пути к новой жизни
Майским вечером 1929 года в селе Марто-Ивановке
Александрийского района Кировоградской области в по¬
мещении сельской школы третий час продолжалось ком¬
сомольское собрание. Обсуждался чрезвычайной важ¬
ности вопрос: задачи комсомола в коллективизации сель¬
ского хозяйства. Докладчик, председатель Марто-Ива-
новского сельсовета Трофим Калистратович Шаповалов,
начал с ленинской идеи коллективизации, осуществить
которую уже настала пора. Поэтому XV съезд партии и
поставил главную задачу работы на селе—перевод сель¬
ского хозяйства на социалистические рельсы путем со¬
здания колхозов. «Эта задача, — говорил Шаповалов,—
успешно выполняется. По всей стране растут колхозы,
много колхозов возникло и в нашем Александрийском
районе, в соседних селах создаются инициативные груп¬
пы. Только мы отстаем. Вы, комсомольцы,— говорил Ша¬
повалов,— должны на деле доказать, что ваша комсо¬
мольская ячейка является настоящим боевым помощни¬
ком партии, и взяться дружно всеми комсомольскими
силами за организацию колхоза в селе».
Докладчику было задано много вопросов. Комсо¬
мольцев не приходилось долго убеждать в необходимо¬
сти создания колхоза. Нас волновало одно: как выпол¬
нить задачу?
Первым взял слово комсомольский активист Андрей
Гаркуша. Уже два года как в селе организовалось маши-
но-тракторное товарищество, которое на отпущенные
кредиты приобрело трактор «Красный путиловец» и
Андрей Гаркуша стал первым трактористом на селе. Он
очень гордился этим. На свой заработок Андрей приоб-
311


рел кожаные тужурку и кеп¬
ку— на зависть всем сельским
парням. Мы ожидали, что Ан¬
дрей станет хвалиться своей ра¬
ботой на тракторе. А вышло
наоборот — с большим огорче¬
нием он говорил о неудовле¬
творенности работой:
— Що ж то за работа? Де¬
лянка Шевченко Никифора в
одном конце поля, Шаповало¬
ва— в другом, а Федоренко
Родиона — в третьем. Все по¬
ля членов машинно-тракторно¬
го товарищества разбросаны.
Крутишься на этих узких делян¬
ках, трактору и развернуться
негде, по нескольку раз в день
переезжаешь с места на место,
горючее больше тратишь на
переезды, чем на работу. Вре¬
мя зря теряешь и машину мор¬
дуешь...
— Вот на этом примере не¬
трудно и доказать селянам
пользу перехода к единому
коллективному хозяйству, —за¬
метил Шаповалов.
— Но не так-то легко и убе¬
дить,—возразил Коваленко Фе¬
дор.— Селянин может сказать:
«Я не член товарищества, ме¬
ня это не касается». Из двух¬
сот дворов в товариществе не
наберется и двух десятков.
— В товариществе мало по¬
тому, что оно не показало вы¬
годы коллективной обработ¬
ки,— объяснил Г аркуша. — По-
прежнему в нем остались от¬
дельные разбросанные делян¬
ки. Только трактор и молотил¬
ка общие. А вот, если бы всем
Чмыга А. Ф. Родилась
в 1914 г. Член КПСС с 1938 г.
В 1929—1931 гг. работа¬
ла в полевой бригаде кол¬
хоза «Парижская коммуна»,
в селе Марто-Ивановка
Александрийского райо¬
на Кировоградского окру¬
га, была секретарем ком¬
сомольской организации
колхоза. Участвовала в
сплошной коллективизации
сельского хозяйства. Уча¬
стница Великой Отечест¬
венной войны—была по¬
литработником. После вой¬
ны окончила исторический
факультет, защитила канди¬
датскую, затем докторскую
диссертации, профессор на
кафедре истории СССР
МГУ.
312


селом в колхоз, да ликвидировать межи, да купить еще
два-три трактора. О! То было бы дело! — мечтал Анд¬
рей.
— А где же ты тракторы купишь? — спрашивал Фе¬
дор Овчаренко. — Колхозы растут, все хотят приобрести
тракторы, а их же за границей за золото покупают.
Сколько ж того золота государству потребуется?
— Так положение скоро изменится, — возразил Ан¬
дрей Гаркуша. — Строится Сталинградский тракторный
завод, начинается строительство Харьковского трактор¬
ного. Они будут выпускать десятки тысяч тракторов в
год и лучше заграничных...
В деловых спорах активно проходило комсомольское
собрание. Решено было начать среди селян массовую
разъяснительную работу за вступление в колхоз. Всем
комсомольцам было предложено первыми вступить в
артель. Комсомольскую ячейку разделили на агитбри¬
гады и каждой поручили определенную часть села. Разъ¬
яснительную работу проводили совместно с членами бед¬
няцкой организации — комитета незаможных селян (ком-
незам) и депутатами сельского Совета.
Вечером, после работы по хозяйству, в поле, мы
ходили из хаты в хату и в каждой семье вели продолжи¬
тельные беседы. Хотя тема беседы была одна и та же—
коллективизация, но в каждой семье она велась по-ино¬
му, в зависимости от настроения хозяина и хозяйки, от
их отношения к ведению хозяйства на артельных нача¬
лах. Одни встречали агитаторов приветливо, другие были
сдержаны и пока определенно и откровенно не вы¬
ражали своего мнения, а третьи — шли в «атаку» на аги¬
таторов:
— Как это так—в колхоз? Разве наши деды были
глупее нас? Веками жили без всякого колхоза.
  Верно, веками жили. И не были глупее нас. Но
как жили? Мой дед Мартын на десять душ имел три де¬
сятины земли. Что же то за жизнь была? А ваш дед
разве лучше жил?..
— Так то же было до революции. После революции
дед Мартын, как и все, землю подушно получил.
— А что же, революцию совершали, кровь пролива¬
ли для того, чтобы хорошую жизнь построить. А можно
ли ее сделать хорошей в мелком хозяйстве?
— Откуда вы знаете, что в колхозе будет лучше? Мо¬
313


жет, там хлеб будет лучше родить? Так земля же в кол¬
хозе будет та самая, что и у нас...
Отвечать на подобные вопросы нам помогал опыт уже
существующих колхозов и совхозов, где урожай был
выше, чем в единоличных хозяйствах.
Так, подчас в острой полемике, протекали многие бе¬
седы. И все же они помогали крестьянину понять пра¬
вильность ленинского положения о том, что «мелким хо¬
зяйствам из нужды не выйти» и ленинской идеи кол¬
лективизации сельского хозяйства. Но люди приходили к
этому пониманию по-разному и не все сразу.
Однажды, помню, в воскресный день собрались сосе¬
ди и друзья отца и у нас в хате. Обычно немногослов¬
ный отец мой, Федор Мартынович, внимательно выслу¬
шивал каждого и редко вмешивался в разговор. Но на
этот раз собеседники попросили его подробно расска¬
зать о том коллективном хозяйстве, которое он вместе
с другими создавал в селе Войновке Александрийского
района, о чем они знали лишь понаслышке.
— Дело было сразу после Октябрьской революции,—
рассказывал Федор Мартынович. — По декрету Совет¬
ской власти вся помещичья земля и имения переходили
к народу. Помещик Шульский из имения в селе Войнов-
ка бежал. В имении были разные сельскохозяйственные
машины, был скот — лошади, коровы. Мы, рабочие име¬
ния, стали собираться и обсуждать: как дальше быть?
Что нам делать? Своего хозяйства и жилья у нас не бы¬
ло. К нам приходили селяне села Войновка, их тоже ин¬
тересовал вопрос — как быть с имением. Некоторые
предлагали разделить все имущество имения среди се¬
лян. Но как делить? Если разделить лошадей, то их не
хватит, чтобы каждому безлошадному дать. То же и с
коровами. А как быть с молотилкой, двигателем и дру¬
гими машинами? Их ведь не разделишь. В это время к
нам часто приходил рабочий из Александрии, участво¬
вал и в сельских сходках. Он и подал нам мысль, как
поступить. «Большевики,— говорил он,— советуют не де¬
лить имение, а превратить его в общее коллективное хо¬
зяйство. Каждый, кто хочет, может работать в нем и по¬
лучать свою долю дохода». Эта мысль пришлась нам по
душе. Не надо было думать, куда нам деться со своими
семьями, где жить, как обзаводиться своим хозяйством.
А это, вы сами знаете, нелегко. Мы могли и дальше
314


продолжать работать в этом имении, но оно уже будет
не помещичьим, а нашим, общим хозяйством, и мы сами
будем его хозяевами. Понравилось это и селянам-бедня-
кам, которые не имели лошадей, инвентаря и каждое
лето работали на помещичьем поле за плату или за
часть урожая.
Мы решили создать наше общее коллективное хозяй¬
ство, куда вошли рабочие имения и сельская беднота
села Войновки. Выбрали Совет для руководства всем
хозяйством. Потом вместе обдумывали, как нам вести
это хозяйство. Была зима, а мы готовились к весеннему
севу. Сообща договорились, где и что мы будем сеять
на отведенной нам земле. Приводили в порядок сбрую
и инвентарь, прочищали посевной материал. Мне пору¬
чили быть распорядителем на поле во время сева. Ран¬
ней весной все мы дружно вышли в поле. И вот, что
удивительно. Работали мы на той же земле, что и рань¬
ше, теми же лошадьми и инвентарем обрабатывали зем¬
лю, но никогда раньше не было такой радости в труде,
как в ту весну, когда мы впервые всем коллективом вы¬
шли на наше коллективное поле. Провели мы сев хоро¬
шо и надеялись на хороший урожай и лучшую жизнь.
Но радость наша была недолгой. Весной 1918 года при¬
шли на Украину немцы, а вскорости вернулся и помещик
Шульский, с их помощью он разогнал наше общее хо¬
зяйство, вернул себе землю и имущество, а меня с же¬
ной и детьми выгнал из имения. Добрые люди дали под¬
воду и я с семьей переехал к своему отцу, в Марто-Ива-
новку. Так я тут очутился. В маленькой хате отца двум
большим семьям было тесно. Имение мартоивановского
помещика было сожжено, но остались некоторые по¬
стройки, которые пустовали. Я стал просить у сельского
схода, чтобы мне с семьей позволили поселиться в од¬
ном из свободных помещений. Мне сход разрешил, но
при условии согласиться быть комиссаром. Я согласился.
Это было осенью 1918 года после того, как прогнали
немцев. А потом в Войновке все же организовали кол¬
хоз, уже после гражданской войны, назвали его «Греч-
косей»...
— Вот, оказывается, люди уже тогда, когда еще кру¬
гом бои шли, не побоялись объединиться в коллектив¬
ное хозяйство, а мы и теперь все раздумываем, сомне¬
ваемся,— заговорил один из крестьян.
315


Беседа затянулась надолго...
Не раз мы проводили комсомольские собрания, на
которых обсуждали вопрос о ходе разъяснительной ра¬
боты среди селян, обменивались мнениями, опытом ра¬
боты. Собрания были открытые и на них с каждым ра¬
зом присутствовало все больше молодежи. Мы устраи¬
вали собрания молодежи в самой Марто-Ивановке и в
других населенных пунктах сельсовета. Молодежь, в об¬
щем, весьма доброжелательно относилась к идее кол¬
лективизации. Многие наши девушки и парни летом ра¬
ботали на сахарных плантациях совхоза «Коминтерн»,
были знакомы с коллективным трудом на совхозных по¬
лях. Парни и девушки любили также работать у моло¬
тилки. Притягательной была перспектива механизации
труда в колхозе и вообще изменение сельской жизни с
переходом к коллективному хозяйству.
Большую работу по коллективизации проводил также
комитет незаможных селян, председателем которого был
Никифор Прокофьевич Шевченко. На общем собрании
членов комнезама, в состав которого входила почти
вся беднота и часть середняков села, также обсуждался
вопрос о коллективизации.
Значительную помощь работе по коллективизации
оказала районная сельскохозяйственная выставка. Селян
больше всего привлекали сельскохозяйственные маши¬
ны— молотилки, сеялки, веялки и особенно трактора
совхоза «Коминтерн», Ворошиловской коммуны и дру¬
гих хозяйств. Сельскохозяйственная техника совхоза и
колхозов служила сильнейшим аргументом в беседах
агитаторов с селянами, в доказательствах необходимос¬
ти коллективизации.
Осенью 1929 года, состоялось общее собрание селян.
С докладом выступил заведующий райземотделом то¬
варищ Кондуфор. Он часто бывал в нашем селе, и се¬
ляне его знали и уважали. Говорил он больше часа, но
все его внимательно слушали.
Долго и бурно проходило это собрание, на котором
комсомольцы, члены комнезама, сельские активисты
страстно доказывали необходимость создания колхоза в
селе. Но было еще и много сомневающихся. Все же об¬
щее собрание абсолютным большинством голосов при¬
няло решение: образовать колхоз, в который записы¬
вается каждый желающий добровольно. Затем провели
316


общее собрание членов колхоза, на котором было ре¬
шено обобществить инвентарь и лошадей, и избрали
правление. В члены правления комсомольская организа¬
ция рекомендовала комсомолку Татьяну Коваленко. Об¬
щую усадьбу колхоза разместили в бывшем помещичьем
имении. В уцелевших постройках устроили конюшню, ам¬
бар, там же разместилось правление колхоза. Это было
начало пути новой жизни, где впервые «мой плуг», «моя
борона», «моя лошадь» превратились в «наши, колхоз¬
ные», где отдельные узкие лоскутки земли, разделен¬
ные межами, превратились в крупные массивы колхоз¬
ных полей, где крестьянин-единоличник из частного соб¬
ственника превращался в коллективиста.
С созданием колхоза работа комсомольской органи¬
зации по коллективизации сельского хозяйства, однако,
не завершилась. Во-первых, не все селяне вступили в
колхоз — из двухсот с лишним дворов вступило 173; во-
вторых, среди вступивших были колеблющиеся, неустой¬
чивые колхозники. Кулаки вели антиколхозную агитацию,,
особенно среди колеблющихся. Такую же агитацию,
прежде всего среди женщин, проводил также местный
поп. В районе были случаи заражения и отравления кол¬
хозных лошадей. И не случайно поэтому в райкоме ком¬
сомола нас предупредили: берегите как зеницу ока кол¬
хозных лошадей. Мы обсудили этот вопрос на заседа¬
нии бюро, а затем на общем закрытом комсомольском
собрании. Предостережению райкома комсомола мы
придали серьезное значение. Мы решили установить
комсомольские посты на конюшнях.
Комсомольцы принимали активное участие и в ликви¬
дации кулачества как класса, были членами комиссии по
раскулачиванию, созданной по решению сельсовета.
Главной хозяйственной и политической задачей ком¬
сомольской организации зимой 1929/30 года явилась
подготовка к весеннему севу, к первой большевистской
весне. Комсомольцы помогали правлению колхоза «Па¬
рижская коммуна» собрать среди колхозников посевной
материал. А затем мы создали комсомольско-молодеж¬
ные бригады по сортировке и очистке семян.
Правление колхоза, вместе с колхозным и комсо¬
мольским активом, составило план проведения весенне¬
го сева. Комплектовались полевые производственные
бригады, между ними распределялись сеялки, сельско¬
317


хозяйственный инвентарь, рабочие лошади, определялись
поля посева. Все это было связано с большими трудно¬
стями не только потому, что у нас не было еще опыта
проведения коллективного сева, но прежде всего из-за
незавершенности процесса коллективизации. Не все кре¬
стьяне села вступили в колхоз, поэтому в большие кол¬
хозные массивы вклинивались узкие полоски единолич¬
ников. Некоторые крестьяне-колхозники продолжали ко¬
лебаться, легко поддавались антиколхозной кулацкой аги¬
тации и подавали заявления о выходе из колхоза, нару¬
шая тем самым стабильность укомплектованных полевых
производственных бригад и план весеннего сева. В мар¬
те, после опубликования статьи И. В. Сталина «Голово¬
кружение от успехов», часть неустойчивых колхозников
вышла из колхоза. Пришлось план весеннего сева и ком¬
плектование бригад начинать заново.
Чем объяснить, что в марте 1930 года часть наших
колхозников вышла из колхоза? При создании колхоза
«Парижская коммуна» принуждения у нас не допуска¬
лось, принцип добровольности не нарушался. Никто из
районных уполномоченных на собраниях крестьян, на за¬
седаниях сельсовета или в беседах с крестьянами не уг¬
рожал им. Действовали убеждением. Но сила вековых
традиций единоличной крестьянской жизни крепко дер¬
жала в своих руках значительную часть крестьян, им
трудно было решительно сломать эти традиции и бес¬
поворотно встать на колхозный путь развития. И когда в
связи с исправлением перегибов в стране началась вол¬
на отлива из колхозов, она увлекла с собой и некоторую
часть колеблющихся колхозников из нашего колхоза «Па¬
рижская коммуна».
Накануне весеннего сева меня как секретаря комсо¬
мольской ячейки вызвали в райком комсомола. Секре¬
тарь райкома Николай Лебедев в беседе со мной гово¬
рил:
— Слушай внимательно, товарищ Чмыга, и делай пра¬
вильный вывод. В вашем селе нет партийной организа¬
ции. Поэтому за всю политическую жизнь села и прове¬
дение всех политических кампаний отвечает комсомоль¬
ская организация. Что сейчас главное для вас? Укрепить
колхоз, хорошо провести весенний сев, а затем и убор¬
ку хлеба. Комсомольцы должны показать пример в тру¬
318


де. Теперь лучшая агитация за колхоз — это агитацияг
трудом на колхозном поле...
На другой день вечером мы провели комсомольское
собрание. Основной вопрос в повестке дня — о задачах
комсомольской организации в проведении первого ве¬
сеннего сева в колхозе. В докладе по этому вопросу я
рассказала о беседе с секретарем райкома комсомола,
о поставленных им задачах и той ответственности, которая
ложится на нашу комсомольскую организацию за про¬
ведение весеннего сева и укрепление колхоза. Комсо¬
мольцы отнеслись со всей серьезностью к возложенной
на комсомольскую организацию ответственности и по¬
ставленным задачам. На собрании обсуждали, как луч¬
ше провести коллективный сев, как организовать сорев¬
нование, еще раз уточнили расстановку комсомольских
сил по бригадам, определили ответственных за органи¬
зацию политико-массовой работы, за выпуск полевых газет
в бригадах. Решили провести рейд готовности инвента¬
ря, рабочих лошадей и сбруи к севу. 15 марта в кол¬
хозе состоялся пробный выезд всех полевых бригад в
поле для проверки готовности колхоза к севу. Настрое¬
ние у комсомольцев было хорошее, боевое.
Первая большевистская колхозная весна. Рано поут¬
ру собрались все бригады. Провели краткий митинг, пос¬
ле которого ездовые стали быстро запрягать лошадей.
Члены бригад складывали на подводы инвентарь, под¬
готовленный с вечера посевной материал. Каждая бри¬
гада стремилась провести эту работу быстрее других —
начиналось социалистическое соревнование. Затем бри¬
гада за бригадой выехали в поле. С самого начала уста¬
новился хороший ритм работы.
В первый же день работы в поле в обеденный пере¬
рыв в бригадах вышли стенные газеты — «Полевые лист¬
ки», или как их сокращенно называли «Полевки». Пока
бригада обедала, члены редколлегии, избранные на ком¬
сомольском собрании, устроившись поудобнее на возу
или у сеялки, спешили выпустить «Полевку». В неболь¬
ших по размеру заметках кратко сообщались основные
сведения о производственном плане весеннего сева кол¬
хоза и бригады, о ходе его выполнения, сообщалось,
сколько было сделано бригадой и сколько предстоит
сделать после обеда для выполнения дневного плана,
рассказывалось о передовиках соревнования в данной
319


бригаде, о делах в других бригадах, критиковались не¬
достатки. К концу обеда «Полевка» вывешивалась на
видном месте. Интерес к «Полевкам» был большой, в
значительной мере он был вызван их оперативностью.
Около них собиралась вся бригада.
В первой бригаде, где во время сева я работала ез¬
довым и сеяльщиком, «Полевку» мне пришлось выпус¬
кать вместе с Ваней Шевченко. Помню, среди сеяльщи¬
ков отличился ударной работой Сашко Федоренко—мо¬
лодой, отчаянно озорной парень. До этого, наверное, он
не слышал доброго слова о себе, зато ему нередко при¬
ходилось выслушивать порицания за свое озорство. И
вот в «Полевке» мы поместили о нем заметку под за¬
головком: «Ударник большевистской весны», в которой
написали, что он сегодня проявил себя как лучший се¬
яльщик, призывали его не сдавать передовых позиций,
а других сеяльщиков — равняться на него. Для Сашка об¬
щественное признание, открытая похвала его работы бы¬
ла приятной и полной неожиданностью. Он буквально на
глазах расцвел, сияющая улыбка не сходила с его лица.
Прочитав о себе заметку, он воскликнул: «Я еще лучше
могу!» И действительно, до конца сева оставался пере¬
довиком.
Весенний сев прошел успешно. Так же успешно была
•проведена первая колхозная жатва. Она значительно от¬
личалась от жатвы на узком единоличном поле. Уро¬
жай в том году у нас был отменный, работали все с эн¬
тузиазмом. Чтобы быстрее собрать урожай и не допу¬
стить потерь, работали от зари до зари. Обеденный пе¬
рерыв устраивали в самую жару часа на два. Каждый
день в обеденный перерыв, как и во время сева, мы вы¬
пускали «Полевку». Обедали здесь же, в поле. Поваром
в первой бригаде была Устинья Николаевна Федорен-
ко — замечательный мастер своего дела. В больших кот¬
лах она варила вкуснейший борщ, на второе — домаш¬
нее жаркое, полевую пшенную кашу, заправленную са¬
лом, или вареники с творогом. Своим мастерством, уме¬
нием вкусно приготовить колхозный обед Устинья Ни¬
колаевна буквально выбивала оружие из рук классового
врага, который стращал единоличных крестьян общим
котлом. Во время жатвы к нашему полю приходили еди¬
ноличники, приходили и те, кто осенью 1929 года всту¬
пил в колхоз, а весной, заколебавшись, вышел из него.
32С


Все с интересом наблюдали за нашей работой. Прихо¬
дили и во время обеда, и Устинья Николаевна, накормив
бригаду, угощала их обедом. Со стороны Устиньи Ни¬
колаевны это была агитация за колхоз не словом, а де¬
лом, потому что ни одна женщина в единоличном хо¬
зяйстве, работая в страдную пору в поле, не имела воз¬
можности приготовить для семьи горячий обед.
После окончания жатвы пошли хлебозаготовки. Нача¬
лись они с общего собрания крестьян села, на котором
необходимо было прежде всего принять план хлебоза¬
готовок. Для нашего села он составлял 25 630 пудов. В
зависимости от общего плана для всего села определял¬
ся и примерный план для каждого двора отдельно. Осо¬
бенность плана хлебозаготовок состояла в том, что часть
его должен был выполнить колхоз, а другую часть—еди¬
ноличные крестьяне. Подсчитав примерно урожай кол¬
хозных полей, правление колхоза пришло к выводу, что
он позволяет без напряжения выполнить причитающую¬
ся с колхоза часть плана хлебозаготовок и обеспечивает
хорошую оплату трудодня колхозников, создание обще¬
ственных фондов, о чем председатель колхоза Никифор
Прокофьевич Шевченко сообщил на общем собрании
крестьян. Единоличники шумели, что для них план боль¬
шой, его трудно выполнить, что вообще эти планы ни к
чему, пусть каждый сдает, сколько может. Председатель
сельсовета Т. К. Шаповалов и районный уполномоченный
доказывали, что без плана никак нельзя, что строитель¬
ство идет у нас по плану первой пятилетки и если рабо¬
чих не обеспечить хлебом — сорвется строительство, а
если Красную Армию оставить без хлеба — пришлось бы
красноармейцев домой отпустить, мы лишились бы за¬
щитников нашей Родины, что было бы на руку нашим
врагам. Больше всего шумел единоличник Зот Федорен¬
ко. Однако под конец он согласился с доводами, что
крестьяне должны обеспечить рабочих и Красную Ар¬
мию хлебом. Но внес предложение: хлеб сдать не на
элеватор, откуда он неизвестно куда пойдет, а отвезти
непосредственно на предприятия, куда ушли на работу
селяне из нашего села, и в те части Красной Армии, где
служат наши парни. Зот сам, очевидно, не верил в воз¬
можность осуществления своего предложения, но для
него важно было сорвать принятие плана хлебозагото¬
вок.
21 Сквозь бурю времени
321


На сцене, за столом, рядом с другими членами пре¬
зидиума собрания, сидели уставшие уже районный упол¬
номоченный и председатель сельсовета Т. К. Шаповалов.
Им уже явно не хотелось выступать, снова и снова до¬
казывать необходимость принятия плана. Но отвечать на
выступление Зота Федоренко надо было, несмотря на
очевидную абсурдность его предложения, потому что
он своим бузотерством мог сорвать решение о принятии
плана. Шаповалов кивнул мне: «Давай, выступай» и пре¬
доставил слово. Главное, думалось мне, самыми просты¬
ми доводами показать абсурдность предложения Зота
Федоренко.
— Если мы примем ваше предложение, дядько Зот,
то сможем ли мы его выполнить? Наши ребята служат
в Красной Армии на Севере и Дальнем Востоке, на Кав¬
казе и Урале. Наши односельчане работают на шахтах
Донбасса и криворожских рудниках и в других местах.
Так как же вы им хлеб будете доставлять? На подводах
или по железной дороге? И сколько же будет стоить пе¬
ревозка? И кто захочет везти? А кто же накормит тех
рабочих, что делают плуги и сеялки, молотилки и трак¬
торы— они ж не из нашего села, а делают и для нас?
И что красноармейцы и рабочие с тем зерном делать
будут, что вы привезете, сами на мельницу повезут,
сами хлеб себе будут печь? Как вы думаете, они спаси¬
бо вам скажут за эту придумку?
В зале раздался смех, послышались насмешливые ре¬
плики в адрес Зота Федоренко.
— Вношу предложение: так как вопрос ясен, прения
прекратить и план принять.
Из зала раздаются голоса единоличников:
— Комсомольцы умные языком болтать и стенгазеты
выпускать...
— Пусть бы сами тот хлеб посеяли и убрали, а то
они не знают, как тот хлеб достается...
Но неожиданно нашлись наши защитники не только
среди колхозников, рядом с которыми всю весну и лето
по-ударному работали комсомольцы, но и среди еди¬
ноличников:
— Неправда ваша! Я сама видела, как комсомольцы
в поле работали, по-ударному,— говорила Анастасия Фе^
Доренко.
— Что правда, то правда, хорошо работали!
322


Послышались голоса: «Уже поздно, кончай собра¬
ние!»
Т. К. Шаповалов ставит вопрос на голосование, и план
хлебозаготовок принимается единогласно. Важно было
не затягивать его выполнение. И забота о выполнении
плана стала в это время главной задачей комсомольцев
колхоза. На заседании бюро комсомольской орга¬
низации решили организовать Красный обоз с хлебом.
Чтобы ускорить молотьбу в колхозе и максимально ис¬
пользовать сухую погоду, мы предложили организовать
и ночную молотьбу, тем более, что в это время были
ясные лунные ночи. Правление колхоза согласилось. Для
работы в ночную смену мы создали комсомольско-мо¬
лодежную бригаду, в которую охотно шли комсомоль¬
цы и молодежь. На току, у молотилки комсомольцы
Александр Якина, Михаил Федоренко, Никита Куделя,
Иван Шевченко сделали приспособление для освещения.
Ночная смена работала по-ударному и за ночь выпол¬
няла дневную норму.
Красный обоз с хлебом нового урожая был органи¬
зован. К колхозным подводам присоединились и подво¬
ды с хлебом некоторых единоличников. Под красным
знаменем обоз двинулся через село в город Александ¬
рию. У здания райисполкома, мимо которого проходил
путь обоза на элеватор, нас встречал марш духового ор¬
кестра. Подошли еще обозы с хлебом из других сел и
у здания райисполкома был проведен митинг, на кото¬
ром с приветственными речами выступили секретарь рай¬
кома партии товарищ Резвый, председатель райисполко¬
ма товарищ Ус, секретарь райкома комсомола товарищ
Николай Лебедев. К 25 октября 1930 года план хлебоза¬
готовок по Марто-Ивановскому сельсовету был выпол¬
нен, а комсомольцы марто-ивановской ячейки занесены
на Красную доску.
Колхоз выдержал первое испытание на прочность,
преодолел большие трудности, на деле доказал селянам
пользу общего хозяйства и коллективного труда. Поэто-
му неудивительно, что осенью 1930 года в колхоз вер¬
нулись почти все те, кто, заколебавшись, вышел из него
весной. Так что уже к концу 1930 года в нашем селе
почти все крестьяне вступили на путь новой жизни.
2Г
325


М. И. БЕЛОВА
Далекие двадцатые
Летом 1921 года меня, курсантку военно-политиче¬
ских курсов г. Одессы, губком партии мобилизовал на
работу в деревню. Все мобилизованные курсанты голо¬
совали за то, чтобы поехать в самый тяжелый уезд Одес¬
ской губернии — Балтский (в то время еще сохранялось
старое административное деление: губерния, уезд, во¬
лость). Уезд был наводнен остатками банд Махно, Пет-
люры1.
С большим трудом мы добрались до Балты. Послед¬
ние 25 верст прошли пешком, босиком. Изранили ноги
по каменистой дороге, но шли бодрые, с революцион¬
ными песнями. Уже на месте мы узнали, что нам пред¬
стоит экзамен по работе В. И. Ленина «О продовольст¬
венном налоге» и что экзамен проведет секретарь Балт-
ского уездного комитета партии: проверялась политиче¬
ская зрелость каждого из нас. Память, к сожалению, не
сохранила фамилии моего первого партийного экзамена¬
тора.
Впервые взялась за чтение этого ленинского произве¬
дения. Читала при коптилке, старалась вникнуть в глу¬
бину ленинских идей. Выработать в себе умение разъ¬
яснить крестьянам отличие продналога от продразверст¬
ки, которая была введена в годы гражданской войны,
военного коммунизма, в период, по образному выраже¬
нию Ленина, «красногвардейской атаки на капитал». Вот
*“»	1	С остатками этих банд в Балте было покончено только в
— -'nv, после образования Молдавской АССР. (Прим. авт.)
322


это главное нам нужно было
уяснить себе, чтобы внести в
массы ленинские мысли о прод¬
налоге, о новой экономической
политике партии. Трудная зада¬
ча для 18-летнего политическо¬
го работника. Но вот первый
политический экзамен сдан и
получен первый мандат, кото¬
рый обязывал все местные пар¬
тийные, советские, транспорт¬
ные организации оказывать
нам — политработникам по
продналогу (так мы именова¬
лись)— всяческое содействие в
осуществлении поставленных
перед нами задач. Как жаль,
что этот мандат не сохранился.
Он мог бы красноречиво сви¬
детельствовать об обстановке
того трудного времени...
Меня направили в Свято-
Троицкую волость Балтского
уезда. В волости было 29 на¬
селенных пунктов. Особенно
запомнился Чайковецкий хутор,
но об этом хуторе, который на
всю жизнь врезался в память,
речь пойдет особо.
Началось первое знакомст¬
во с деревней и со всей во¬
лостью. В деревню я попала
впервые и не на экскурсию, а
на серьезную политическую ра¬
боту. Надо было убедительно
и доступно разъяснить крестья¬
нину сущность нэпа. Но мне
предстояло попросту научить¬
ся отличать яровую пшеницу от
озимой, вникать в каждое от¬
дельное хозяйство, терпеливо
высчитывать вместе с хозяи¬
ном, сколько он засеял деся-
Белова М. И. Родилась
в 1903 г. Член КПСС с 1920 г.
В 1919—1920 гг. —участ¬
ница Коммунистического
подполья; по поручению
Бессарабского подпольного
обкому партии нелегально
ездила в Болгарию. В
1921—1922 гг. политработ¬
ник* по продналогу в Балт-
ском уезде. С 1922 г.—-
преподаватель совпарт¬
школ в Одессе, Елисавет-
граде, Балте. В 1927—1930 гг.
— на партийной работе в
Самаре (Куйбышев) и Пен¬
зе. В 1935 г. окончила Ин¬
ститут красной профессу¬
ры, на преподавательской
и административной рабо¬
те в том же институте и в
Московском пединституте
им. В. И. Ленина; на курсах
марксизма-ленинизма ЦК
ВКП(б). Ныне персональный
пенсионер.
325


тин земли и какой культурой. Ведь без этого точно не
определишь, сколько с него причитается продоволь¬
ственного налога государству. Часто крестьянин, особен¬
но зажиточный, упрямо отмалчивался, утаивал свои по¬
севы. А страна голодала, еще продолжалась граждан¬
ская война на Дальнем Востоке, развертывалась борьба
с бандитизмом — об этом мы не забывали ни на минуту.
Когда еще стояли теплые дни, беседы с крестьянами
проходили на открытом воздухе, на завалинках изб, bjo
дворах. Но вот лето кончилось, началась осень с ее
распутицей, непогодой. Надо было научиться ездить на
лошади верхом, да еще часто без седла, чтобы до¬
браться до нужного села.
Осенью 1921 года началась первая чистка партии.
Проходила она при открытых дверях, в присутствии бес¬
партийных крестьян. Из Балты приехала комиссия по чи¬
стке нашей волостной партийной организации. Комму¬
нисты волости избрали меня секретарем волостного пар¬
тийного комитета и ввели в состав исполкома (тогда он
назывался ревкомом). Работы прибавилось.
Как-то осенним ненастным днем в волости неожидан¬
но появился молодой военный и браво отрапортовал:
«От имени Наркомвоенмора вручаю вам кожух, ушанку,
сапоги, портупею». Револьвер за № 2 бельгийской си¬
стемы и право на ношение оружия у меня уже были. По
возвращении в Одессу нам рассказали: осенью 1921 го¬
да в Одессе проходил инспекционный смотр войск, при¬
было высшее военное начальство. К этому времени уж_е
были известны случаи о зверском убийстве бандитами
продработников-курсантов. Об этом было доложено
Наркомвоенмору, последовало распоряжение позабо¬
титься об оставшихся на посту продработниках.
Как секретарю волостного партийного комитета мне
приходилось организовывать массовые политические кам¬
пании. Запомнился митинг 7 ноября 1921 года, посвящен¬
ный 4-й годовщине Великой Октябрьской социалистиче¬
ской революции. Собрались крестьяне со всех окрест¬
ных сел и деревень, все члены и кандидаты партии, ком¬
сомольцы. Прибыли красноармейцы из воинской части,
расположенной неподалеку. Вспоминаю свое выступле¬
ние. Стояла я на каком-то возвышении, на стуле или ящи¬
ке (была невелика ростом). Говорить надо было так,
чтобы все тебя слышали и слушали. Надо было проник¬
326


нуть в сердце каждого труженика, затронуть голос со¬
вести, убедить в необходимости помогать голодающим
Поволжья, голодающему населению городов. Впервые
выступала я на таком большом митинге, на открытом
воздухе. Запомнила, что все выступавшие говорили о
хлебе насущном, о необходимости каждому крестьянину
сдать государству все, что причитается по новому зако¬
ну— по продналогу.
После X съезда РКП(б) продразверстка, как известно,
была заменена продовольственным налогом, не денеж¬
ным (в стране еще не было твердой денежной системы).
Страна прежде всего нуждалась в хлебе. Наша задача
заключалась в том, чтобы найти этот хлеб. Как его най¬
ти, какими способами его раздобыть, если уже испро¬
бованы все мирные средства убеждения? Эту задачу нам
помог разрешить секретарь Одесского губкома партии
т. Ляпин. Вот как это было. Осенью, примерно в конце
октября, меня вызвали на совещание секретарей волост¬
ных партийных комитетов в районный центр — Ананьев.
Ехать надо было 25 верст. Выехала рано утром на ло¬
шадях, в крестьянской телеге. Возницей был молодой
парень, кандидат партии. Договорилась с ним: если по
дороге нас настигнут бандиты, он обязан отстреливать¬
ся до предпоследнего патрона, а последний оставить для
меня. Мы хорошо знали, как бандиты зверски издева¬
ются над девушками-коммунистками. Нам хорошо была
известна трагическая гибель Дины Ягнятинской. Но все
обошлось благополучно, если не считать, что на опушке
леса в полутора верстах от проселочной дороги, по ко¬
торой мы ехали, показалась стая голодных волков. От¬
делались небольшим испугом и продолжили свой путь.
В Ананьеве пробыли несколько часов. Когда двину¬
лись в обратный путь, короткий осенний день уже кло¬
нился к концу. Быстро надвинулись сумерки. Подъезжая
к волревкому, заметили свет в окне. Навстречу вышел
незнакомый человек, который оказался секретарем
Одесского губкома партии т. Ляпиным. Сказал, что ждет
уже несколько часов секретаря волостного партийного
комитета и, обращаясь ко мне, спросил, а где же он?
И был крайне удивлен, когда узнал, что это я. Тут же от
* См. воспоминание «На хлебном фронте» в настоящем сбор¬
нике.
327


меня потребовал подробного отчета о состоянии дел с
продналогом, характеристику каждого члена и кандида¬
та партии, состоящих на учете в волостной партийной ор¬
ганизации, и какое участие каждый из них принимает в
борьбе за хлеб. После продолжительной беседы перед
нами был поставлен вопрос: можем ли мы обеспечить
выполнение сдачи хлеба государству, применяя только
методы убеждения? «Нет, не можем», — ответили все
участники этого совещания (председатель волревкома,
председатель ревтрибунала, Чередниченко и Гинзбург—
политработники по продналогу). Если нам разрешат ис¬
кать хлеб, то мы его найдем. Нам была обещана по¬
мощь, а еще до прибытия красноармейцев было разре¬
шено самим производить обыски у кулаков. Стали ис¬
кать, и при помощи «незаможных» селян-бедняков наш¬
ли «захованный» хлеб — спрятанный в ямах, подвалах,
под большими стогами сена. Вскоре был прислан воени¬
зированный продотряд из 8—10 человек с тачанкой и
пулеметом. Все красноармейцы были молодыми боевы¬
ми хлопцами. Один из них был по фамилии Пешков (си¬
биряк). Запомнила его фамилию не только потому, что
она принадлежит всемирно известному писателю, но и
потому, что красноармеец Пешков был заправским ора¬
тором. На всех митингах, крестьянских собраниях я не¬
пременно предоставляла ему слово. Выступал он охотно,
горячо, немногословно и всегда конкретно.
Работа была напряженной, трудной, а временами и
опасной. Помню такой эпизод. Осенью, в октябре-нояб¬
ре 1921 года, мы получили сведения о том, что в 10 вер¬
стах от нашей волости находится банда, которая может
добраться и до Свято-Троицкого. Целых три недели мы
находились на военном положении. Проведена была мо¬
билизация всего гужевого транспорта. Все телеги, по¬
возки и лошади были сосредоточены в волостном цент¬
ре. Мобилизованы все члены и кандидаты партии. Были
назначены дежурные во всех пунктах, откуда могла про¬
никнуть к нам банда. Все это происходило еще до того,
как в волости появился продотряд с тачанкой и пулеме¬
том. О такой помощи мы только мечтали, а пока из
всех коммунистов была с оружием одна я. Почти не спа¬
ли. По очереди ложились вздремнуть на деревянную, уз¬
кую скамью, которая стояла в помещении ревкома. Из¬
редка нас навещал представитель воинской части, кото¬
328


рая находилась в нескольких верстах от волостного цен¬
тра. Началось наше «военное положение» с паники в ме¬
стечке. Как-то я вернулась из деревни и застала свой ве¬
щевой мешок на завалинке дома, в котором жила. Хо¬
зяева взволнованно объяснили, что банда окружила во¬
лость и что меня убьют вместе с ними, так как они у
себя держали на квартире коммунистку-продработницу.
Взяла я свои немудренные вещички и отправилась к се¬
бе, в помещение волпарткома (был такой небольшой
домик в местечке).
Как ни напрягаю память, не могу вспомнить, чем же
мы питались, будучи на казарменном положении и ни¬
куда не отлучаясь. Не помню. Твердо помню только од¬
но, что всегда хотелось есть. Если уж речь зашла о та¬
ком прозаическом предмете, как питание, стоит упомя¬
нуть и о моей болезни в те далекие, трудные месяцы.
Заболела цингой, сильно кровоточили десны. Острое за¬
болевание не прекращалось. Пришлось лечь в малень¬
кую местную больницу. Все дни, пока я находилась в
больнице, мне приносили молоко. Я так и не узнала име¬
ни этих добрых, отзывчивых людей. Надо помнить, что
времена были очень суровые, очень голодные. Вспоми¬
ная сейчас этот эпизод личного порядка, я как-то кон¬
кретизирую понятие «народ» в этом «малом» качестве:
уметь оторвать от себя в пользу другого. Может быть,
этот незначительный факт укрепил во мне любовь к сво¬
ему советскому народу на всю жизнь. Теплеет на серд¬
це, когда вспоминаешь, что во время поездок на кре¬
стьянской телеге возница — простой крестьянин — укры¬
вал меня, окоченевшую от холода, своим рядном-ков¬
риком. Таких фактов наберется немало...
Вспоминается и более серьезный случай. На одном
бурном, шумном митинге, который проходил на окраине
волостного центра, мне пришлось крепко поговорить с
теми, кто злостно уклонялся от сдачи продовольствен¬
ного налога. Кулаки нарочито громко шумели, кричали,
создавая невыносимую обстановку, пытались сорвать
собрание, бросали угрожающие реплики в мой адрес.
Собрание я проводила одна. Страсти накалялись, но я
не могла допустить срыва собрания и победы чуждых
нам классовых элементов. Впервые, не задумываясь, вы¬
тащила из кобуры свой небольшой револьвер и стукну¬
ла им по столу, чтобы дать понять, что не боюсь угроз
329


и не дам себя запугать. Может быть, этот поступок не
украшал меня, но так было... В это время ко мне стал
пробираться хозяин, в доме которого я проживала.
Встал недалеко от меня и ждал пока закончится собра¬
ние, а оно затянулось, была уже ночь. Не успела кому-
то ответить на вопрос, как он дернул меня за рукав —
идем, мол, домой. Никогда раньше я не замечала его
на собраниях, никогда не возвращалась с ним домой. Что
случилось? По дороге я выслушала рассказ хозяина о том,
что кто-то замышлял сегодня же вечером со мной рас¬
правиться и он идет со мной, чтобы защитить в случае
беды.
Кто был этот человек? Выше уже упоминалось о том,
что мой вещевой мешок был выброшен в момент пани¬
ки в связи с приближением банды к волости. Три недели
вся партийная организация была на военном положении,
и квартира не нужна была.
Кончились казарменные дни и ночи. Надо было по¬
думать, где преклонить голову, найти ночлег. Местные
товарищи порекомендовали поселиться в семье серед¬
няка—многодетного главы семьи, спокойного, уравнове¬
шенного человека. Хозяйство свое вел планомерно, ос¬
новательно, при помощи своей многочисленной детворы.
Соблюдая севообороты, добросовестно выжимал из
земли ее соки, имея опыт ведения хозяйства в Германии
(побывал в плену у немцев во время первой мировой
войны). Вот таков был хозяин дома, в котором я посе¬
лилась.
Не часто я ночевала в этой семье, чаще всего задер¬
живалась где-нибудь в селе или подолгу находилась в
отдаленных местах волости. В самом же Свето-Троиц-
ком, которое было моим постоянным местом жительст¬
ва, отапливалась одна половина дома — большая комна¬
та с русской печью, на которой постоянно находился
престарелый человек, помнивший трех русских царей.
Изредка я взбиралась на печку, чтобы выспросить у де¬
да, что он помнит о крепостном праве. Кроме меня,
этим «печным» человеком никто не интересовался.
Спали все на полу, устланном соломой, укрытой са¬
моткаными ковриками. Было очень душно. Пользоваться
же другой комнатой невозможно было из-за холода. Вся
семья питалась, главным образом, мамалыгой (крутая
кукурузная каша). И я питалась наравне со всеми. Паек
330


свой постоянно приносила в эту семью. Все эти мелочи
упоминаю только с целью показать крестьянскую, соб¬
ственническую психологию. Дело в том, что весной, ког¬
да голод бывал наиболее острым, мы продолжали поиск
хлеба. Добрались и до моего хозяина. Оказалось, он
тщательно скрывал более ста пудов отборной пшеницы.
Вот она «двойственная душа» среднего крестьянина, о
чем Ленин часто напоминал, имея в виду середняка...
На VIII съезде РКП(б) в марте 1919 года В. И. Ленин обо¬
сновал необходимость прочного союза со средним кре¬
стьянством. Какая это была сложная задача в повседнев¬
ной практической работе! Хлеб мы у моего степенного
хозяина отобрали, оставив необходимую норму для про¬
питания семьи и на семена. Изъятую пшеницу свезли на
ссыпной пункт. Кстати, следует подчеркнуть, что кон¬
троль, причем самый суровый, мы осуществляли и за
работой ссыпных пунктов. Сутками я не уходила, пока
не отправляли все до последнего зерна. Накапливался
опыт работы в деревне. Время было суровое, тревож¬
ное, тяжелое. О наших успехах в борьбе с укрывателя¬
ми хлеба стало известно за пределами волости. Особен¬
но после «чп» на Чайковецком хуторе. Не помню точно,
при каких обстоятельствах и по чьей инициативе меня
мобилизовали на время для работы по всему Ананьев¬
скому району. Это было зимой 1922 года, приблизитель¬
но в январе-феврале месяце. Выражаясь современным
языком, была создана «рейдовая» бригада, в которую
включили и меня.
Около месяца продолжалась эта своеобразная ко¬
мандировка. Запомнила молдавскую волость Ваду-луй-
Водэ, здесь мы задержались дольше всего. Не помню
уже название села, в котором мы зашли на усадьбу зажи¬
точного крестьянина. Стоял добротный дом, хозяйствен¬
ные помещения, а в стороне большой стог сена, около
которого усердно копошились свиньи. Это почти навер¬
няка означало, что под стогом сена зарыт хлеб. «Умуд¬
ренная» опытом, я подсказала, где нужно искать. И, дей¬
ствительно, под стогом были обнаружены ямы с боль¬
шим количеством зерна. Опыт, о котором я только что
упомянула, приобретен был на Чайковецком хуторе.
Это был самый отдаленный населенный пункт волос¬
ти. Около 15 верст отделяло его от Свято-Троицка. До¬
браться туда было трудно, особенно по бездорожью. В
331


первый период нашей продналоговой деятельности ру¬
ки, а вернее ноги до него не доходили. Чайковецкий ху¬
тор дал о себе знать сам и сразу весомо. Туда были
посланы списки (налоговые), в которых указывалось, что
продналог причитается с такого-то количества засеян¬
ных десятин земли по культурам и т. д. Эти списки были
на хуторе разорваны. Курьеру, который их вручал, было
сказано, что на хуторе не признают никаких списков, и
на его глазах их уничтожили. Не признают нового совет¬
ского закона о продналоге. Мятежный хутор! Надо ехать,
раздумывать некогда. Никого, кроме меня, в этот мо¬
мент в волости не было. Все были где-то по неотлож¬
ным делам, в том числе и продотрядники со своей та¬
чанкой. Поехала одна.
Хутор представлял собой одну большую, широкую
улицу, по обе стороны которой было расположено 10
домов. Позже, получив серьезное марксистско-ленин¬
ское образование, я поняла, что видела классический об¬
разец столыпинского хутора. После первой русской ре¬
волюции 1905—1907 годов царизм пытался расколоть
крестьянство, создать хуторское хозяйство из зажиточ¬
ных кулацких элементов, опереться на кулачество в борь¬
бе против всего крестьянства. Столыпинская аграрная
реформа, как известно, потерпела крах. Второй съезд
Советов 26 октября 1917 года утвердил ленинский Де¬
крет о земле.
В советской деревне начала 20-х годов происходила
глубокая дифференциация. Доказательством этого мо¬
жет служить и Чайковецкий хутор. Напрягаю память, с
чег'> же я начала свою работу? Искала представителя Со¬
ветской власти и не могла найти. Председателя сельсо¬
вета, вернее, исполняющего обязанности председателя,
на месте не оказалось. Стоял морозный вечер. Тишина,
ни души. На окраине, в стороне от единственной улицы,
стояла небольшая изба, в которой помещался сельсовет.
Неприглядное помещение: холодное, неуютное, с боль¬
шой русской печью. К моему удивлению, на этой печи
оказалась женщина средних лет. Разговорились. Голод
пригнал ее сюда из какого-то городишка. Одинокий, го¬
лодный человек в этой мрачной комнате, которая ничем
не напоминала советское учреждение. Хорошо, что но¬
чью буду не одна. Улеглись рядом на печи. Уснули. Не¬
ожиданно ночью стук в дверь, свист. Спрашиваю у сво¬
332


ей ночной знакомой, что это значит? Ответ малоутеши¬
тельный— дежурные по хутору, сыновья кулаков, отве¬
чающие за порядок в ночное время, так называемые
«ответчики». Стук в дверь усиливается. Один крючок от¬
деляет нас от налетчиков. Браунинг в изголовье на пре¬
дохранителе. Решительно вскакиваю (спала, не разде¬
ваясь), резко сбрасываю крючок и даю выстрел в воз¬
дух, в ночное небо. Немедленно отскочили «блюстите¬
ли» порядка (их было двое). Ну, думаю, утром я с вами,
голубчики, рассчитаюсь. Это был мой первый выстрел,
первый потерянный патрон. Не думала я ночью, что че¬
рез несколько часов придется вторично стрелять.
Рассвет. Фосфорический циферблат моих ручных ча¬
сов показывает начало восьмого. Надо действовать. Где
проживают «ночные молодцы», я уже знаю. Нужны ло¬
шади, подвода. Захожу во двор одного богатого дома,
и вдруг на меня прыгает собака огромных размеров, не
то ее сейчас спустили с цепи, не то она сама сорва¬
лась,— думать было некогда, пришлось стрелять. Соба¬
ка убита. Второй и последний выстрел в жизни. Убить
собаку оказывается тоже тяжело, но выбора не было.
Последовала жалоба на меня в волостные организации,
но там хорошо знали повадки хуторян. Председатель
волревтрибунала меня убедил, что собака была спущена
с цепи после ночного выстрела и, что желая остаться в
тени, хозяин подал на меня жалобу.
Достала лошадей и подводу, везу ночных дежурных
в волость. Там их продержали взаперти недели две, ош¬
трафовали и отпустили домой.
Рассказывая товарищам по работе о первых впечат¬
лениях пребывания на хуторе, говорю, что не обнаружи¬
ла там советской власти. Решили, что я возвращаюсь
туда вместе с несколькими красноармейцами. Хуторяне
встретили нас настороженно. На этот раз и. о. председа¬
теля сельсовета был дома. И сколько же у него было
добра! В первые же дни мы обнаружили у него целые
склады провианта: очень много хлеба, мяса, солений на
целый полк солдат. Хозяин дома — глава хутора — пер¬
вую же ночь скрылся в неизвестном направлении. Вы¬
ехал на отличной паре вороных. Его дом большой, теп¬
лый, сытый мы сделали штаб-квартирой. Хозяйка оста¬
лась дома и жила во второй половине. Последовательно,
не торопясь, мы обследовали каждый дом и в каждом
333


хозяйстве, без исключения, находили скрытые в амбарах,
ямах и других местах хлеб, отличную пшеницу. Пробыли
на хуторе больше двух недель. Вывезли очень много
хлеба на ссыпные пункты волости. Прогремела «слава»
о Чайковецком хуторе далеко за пределами волости.
Приближалась весна 1922 года. Посевная кампания
подходит к концу. Получена телеграмма Одесского губ¬
кома партии о демобилизации. Сразу была возвращена
на учебу. Зачислена в Совпартшколу, которую окончила
через полтора-два месяца, и оставлена на лекторских
курсах при губкоме партии. Будучи секретарем парт¬
ячейки Совпартшколы, принимала участие в организации
лекций А. М. Коллонтай для курсантов школы. Партий¬
ная организация школы была по тем временам крупной,
насчитывающей в своих рядах около 150 членов и кан¬
дидатов партии. В большинстве своем курсанты — участ¬
ники гражданской войны. А. М. Коллонтай лето 1922 го¬
да проводила в Одессе. Проживала она на даче у моря,
на Французском бульваре, просила приезжать к ней. В
школе были бричка и выездной фаэтон. На этом «бур¬
жуйском» экипаже я много раз привозила А. М. Коллон¬
тай на лекции. Они проходили в большой аудитории, за¬
полненной до отказа слушателями. Читала Александра
Михайловна изумительно. Курс лекций — история куль¬
туры. Никаких записей она с собой не приносила. Чита¬
ла по памяти целый курс—10 лекций!
Не могу умолчать об одном случае. Лето 1922 года
было очень тяжелым для страны, в том числе и для
Одессы. Голод. Холера. Сотни трупов по утрам убира¬
ли с городских улиц. Повсеместно проводилось изъятие
золотых ценностей. Как-то А. М. Коллонтай приехала на
лекцию в открытом, темном, очень изящном платье. На
шее у нее была золотая цепочка от часов, лежащих в
карманчике платья. Записки с вопросами, которые ей
задавали, попадали ко мне на стол президиума. Алек¬
сандра Михайловна стояла рядом, за невысокой кафед¬
рой, коротко остриженная, такая привлекательная и та¬
лантливо, увлеченно просвещала нас. После лекции мы
устраивали небольшой перерыв, слушатели освобождали
аудиторию, проветривали, лектор знакомился с записка¬
ми. Передавая А. М. Коллонтай записки, я не успела во¬
время спрятать одну, которая, как мне казалось, была
бы ей неприятна. Автор записки спрашивал, почему
934


A. M. Коллонтай носит золотую цепочку, когда по всей
стране проходит изъятие ценностей. Александра Михай¬
ловна заметила мою неловкую попытку спрятать записку,
взяла ее у меня, прочитала и сказала, что ей эта вещь
дорога как память. Летом того же 1922 года Коллонтай
опубликовала свою автобиографию, из которой мы все
узнали о жизни и делах этой замечательной революцио¬
нерки. Память об этой исключительной женщине, о
встречах с ней сохранилась на всю жизнь.
Летом 1925 года ЦК КП(б)У направил меня на препо¬
давательскую работу в открывшуюся Молдавскую об¬
ластную двухгодичную совпартшколу. Вторично попала
в Балту, на этот раз — в столицу Молдавской АССР (она
была образована 12 октября 1924 года). Работала я там
недолго, но запомнился мне этот год. Прежде всего по¬
тому, что пришлось переменить свой предмет препода¬
вания. В начале 20-х годов в совпартшколах был введен
курс по изучению новой экономической политики. До
приезда в МАССР я преподавала нечто вроде основ по¬
литэкономии и новой экономической политики. В Мол¬
давской же совпартшколе было много преподавателей-
экономистов:	Телеуца,	Симон,	Анненский (он же
заведующий школы). Не было преподавателя истории.
Охотно переквалифицировалась и начала усиленно зани¬
маться новой историей. К исторической науке сохранила
интерес на всю жизнь, избрав историю своей профес¬
сией (окончила институт Красной профессуры истории).
Полвека тому назад еще не было учебников ни по по¬
литэкономии, ни по истории СССР, ни по новой и новей¬
шей истории. Мы усиленно изучали труды Маркса, Эн¬
гельса, Ленина, но и эти произведения еще только
начинали издаваться. Отсутствие учебников вынуждало на¬
ших курсантов вести подробные записи лекций и семи¬
нарских занятий. Кроме преподавательской работы, ве¬
ла партийную и пропагандистскую работу. Принимала
участие в работе агитпропколлегии обкома партии, вхо¬
дила в состав этой коллегии.
Запомнился такой эпизод. Как-то мне пришлось вре¬
менно заменить заведующего Совпартшколой. Совпало
это по времени с необходимостью отстоять бюджет шко¬
лы в бюджетной комиссии ЦИК МАССР. Секретарем
ЦИК был С. Бубновский. В первое время существования
МАССР там на руководящей работе в большинстве сво¬
335


ем были активные участники бессарабского коммунисти¬
ческого подполья: И. И. Бадеев, Г. И. Старый, В. Я. Хо-
лостенко, Б. И. Борисов, К. Раевич (Суслов), X. Б. Бого¬
польский, Н. И. Богопольская, А. С. Луценко, П. А. Спа¬
сов (Игнатов), Л. П. Печеная и многие другие. Стали об¬
суждать бюджет Совпартшколы. Бубновский, молодой
задорный, шутил, смеялся, но никак не уступал нашим
требованиям. Я тоже не отступала. Оживленная пере¬
палка продолжалась. В это время мимо комнаты, в ко¬
торой мы работали, проходил Г. И. Старый. Заглянул
к нам, осведомился, в чем дело, взял меня под защиту,
и школа получила нужные ей средства. Григория Ива¬
новича Старого я знала давно. В феврале 1921 года я
приехала из Болгарии в Одессу* и была командирована
Одесским губкомом партии в Тираспольский уездный
комитет партии (УКОМ), председателем которого был
Г. И. Старый. Выражаясь современным языком, я ра¬
ботала в аппарате УКОМа партии помощником секрета¬
ря т. Уварова. Ежедневно Г. И. Старый обучал меня на¬
выкам партийной работы. Заботливо осведомлялся о
моем быте—получила ли я хлебный паек и пр. Постоян¬
но присутствуя на заседаниях бюро УКОМа и ведя про¬
токолы заседаний, согласовывала их с Григорием Ивано¬
вичем. Сколько раз во время моего ночного дежурства
в УКОМе поднимала я по тревоге Г. И. Старого! Весной
1921 года на собрании Тираспольской городской партор¬
ганизации я была принята в члены партии без кандидат¬
ского стажа как участница коммунистического подполья.
Рекомендовал меня в члены партии Г. И. Старый.
Обком партии уделял большое внимание работе Сов¬
партшколы, которая готовила партийные и советские кад¬
ры для молодой Молдавской республики. Однажды ко
мне на занятия пришли: секретарь обкома партии
И. И. Бадеев и В. Я. Холостенко — зав. отделом пропа¬
ганды и агитации обкома КП(б)У, член бюро обкома. По¬
бывали они на занятиях и у других преподавателей.
Такое пристальное внимание к нашей работе со стороны
партийного руководства области заставляло критически
относиться к своим, скромно говоря, еще очень недо¬
статочным знаниям. Мы учились вместе со своими уче¬
• См.: ст. М. Беловой «Через две границы» в сб. «Без них мы
не победили бы». М., Политиздат, 1975. (Прим. автора.)
336


никами. Теоретический багаж наш был еще очень не¬
велик. Однако никому из нас не было сделано никаких
замечаний. Это не значит, что мы все работали на до¬
статочно высоком теоретическом уровне. То обстоятель¬
ство, что не было передергиваний, придирок, надо
отнести к хорошему моральному климату, которым ха¬
рактеризовалась обстановка во всей партийной органи¬
зации МАССР в то время, когда я там работала.
В конце 1925 — начале 1926 года в Москве состоя¬
лось всесоюзное совещание преподавателей Совпарт¬
школ. Обком партии делегировал меня на это совеща¬
ние. Помню яркий доклад А. В. Луначарского по итогам
только что закончившегося XIV съезда партии. Помню
выступление Н. К. Крупской. Возращаясь после этого со¬
вещания в январе 1926 года домой, в поезде встрети¬
лась с И. И. Бадеевым, который был делегатом XIV съез¬
да партии и возвращался в Балту. Беседовали по горя¬
чим следам съезда.
Из курсанток школы помню Р. Бубновскую, Р. Чер-
нилову, Цыганкову. О последней хочется сказать не¬
сколько слов. Цыганкова была по национальности цыган¬
ка: черноволосая, красивая, стройная, молодая девушка^
очень любознательная, активная. Мы ее приняли в кан¬
дидаты партии. Ранней весной 1926 года она внезапна
исчезла из школы. Месяца через полтора Цыганкова по¬
явилась также неожиданно, как и пропала. После дли¬
тельной задушевной беседы выяснилось, что ее неудер¬
жимо потянуло в табор, позвал соблазнительный весенний
запах полей. Ей еще не ведома была строгая пар¬
тийная дисциплина, к ней нужен был очень чуткий подход.
Цыганка в рядах партии — весьма редкое явление! Мы
ее все знали и любили. Поняли и этот порыв. Цыганкова
продолжала свою учебу, как будто и не было перерыва.
Об одной девушке, работавшей некоторое время в
Молдавской совпартшколе, хочется сказать особо. Аня
Шенберг (Радзиевская) — активная участница Коммуни¬
стического подполья Бессарабии в 1922—1925 годах. Бы¬
ла секретарем Кишиневского горкома комсомола, редак¬
тировала подпольный комсомольский журнал. Будучи на
нелегальном положении, была провалена и по процессу
«65» заочно приговорена к 10 годам тюремного заклю¬
чения. Два года разыскивалась сигуранцей, вынуждена
была скрываться, и в 1925 году ее направили в Совет¬
22 Сквозь бурю
337


скую Россию. Приехала в Балту. Была принята на работу
в Совпартшколу в качестве секретаря. Весной 1926 года
обком комсомола послал Аню на руководящую комсо¬
мольскую работу в Дубоссары. Позже она работала в
Каменке редактором районной газеты. В общей слож¬
ности А. Шенберг работала в МАССР семь лет. В начале
30-х годов Аня стала редактором многотиражки тек¬
стильной фабрики Раменского района Подмосковья. В
1933—1935 годах Анна Шенберг училась на вечерних кур¬
сах марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б), на которых я
работала преподавателем. Будучи одаренной журналист¬
кой, убежденной коммунисткой, Аня прошла безупреч¬
ный путь большевика до последней минуты своей жизни.
Выше упоминалось о хорошей обстановке в Молдав¬
ской областной парторганизации. Следует подчеркнуть,
что в обком партии приходили как в родной дом. На
собрания партийного актива мы являлись как на празд¬
ник. Всю эту обстановку дружбы, товарищеской теплоты
и доверия создавал секретарь обкома партии И. И. Ба¬
деев. Очень мало мы знаем об этом чудесном, простом
и удивительно обаятельном человеке. Садовник по про¬
фессии, он по внешнему виду напоминал Т. Г. Шевчен¬
ко. Бадеев И. И. был активным участником Бессарабско-
румынского коммунистического подполья. Вместе с
А.	Е. Доброчаевым он представлял бессарабскую боль¬
шевистскую организацию в качестве делегата на III кон¬
грессе Коминтерна. Принимал руководящее участие в
работе Контактного центра по установлению связи с
Компартией Румынии в начале 20-х годов. Колоритная
фигура И. И. Бадеева заслуживает особого внимания и
ждет своего историка-биографа.
Самое светлое воспоминание того далекого време¬
ни— это память о людях, не тускнеющая с годами.


H. M. ЯГНЯТИНСКАЯ
На хлебном фронте
В конце 1920 года, вскоре после III съезда РКСМ, в
Одессе открылась первая партийная школа, куда по при¬
зыву партии и комсомола двинулась молодежь. К маю
1921 года состоялся первый выпуск. Большинство кур¬
сантов тут же было мобилизовано Одесским губкомом
партии на продовольственный фронт, в село, помочь
местным властям и партийным организациям в борьбе
за хлеб, в борьбе с голодом, разъяснить решения X
съезда партии о замене продразверстки продналогом.
Мы все были полны энтузиазма, находились под впе¬
чатлением ленинского наказа комсомольцам о том, что
«каждый шаг своего учения и образования надо соеди¬
нить с участием в общественном труде рабочих и кре¬
стьян, строящих коммунизм».
С отправкой курсантов получилась однако задержка.
Дело в том, что значительная их часть, из-за отсутствия
жиров, витаминов, тепла, заболела к концу учебы цингой,
ишиасом. Но в июне месяце первые группы кур¬
сантов уже двинулись в разные районы Одесской губер¬
нии на продовольственный фронт в качестве политра¬
ботников, в июле — августе за ними последовали дру¬
гие...
Молодая Советская республика переживала огром¬
ные экономические трудности. Как образно выразился
В.	И. Ленин на X съезде партии, «Россия из войны вышла
в таком положении, что ее состояние более всего похо¬
же на человека, которого избили до полусмерти».
Страшное бедствие — голод — поразило нашу страну
из-за засухи в 1921 году. Во многих районах начали дей¬
ствовать антисоветские, кулацко-националистические эле-
22*
339


менты, в том числе и в Одес¬
ской губернии. Они задержива¬
ли подвоз хлеба в промышлен¬
ные центры, разрушали тран¬
спорт. Они бродили по лесам,
кукурузным полям, среди под¬
солнухов. Они высматривали
продработников, нападали из-
за угла, калечили и убивали,
Много погибло тогда и курсан¬
тов первой партийной школ*
г. Одессы. Первыми жертвами
были курсанты Корчной и Ба-
рабаш, их убили напавшие по
дороге бандиты. Курсанта Але¬
шина, коммуниста с 1919 года,
бывшего военнопленного во
Франции, тоже бы убили, но
ему удалось убежать. Он до¬
брался до Балты, где и расска¬
зал обо всем случившемся, на¬
звал имя и фамилию руководи¬
теля банды — Яшка Малый.
В конце июля от рук банди¬
тов погибла курсантка Медве¬
дева. Страшное известие о ги¬
бели Корчного, Барабаша и Ме¬
дведевой быстро дошло до
Одесской партийной школы.
Оно вызвало боевую ответную
реакцию среди курсантов, го¬
товившихся к отъезду на село.
На собраниях, где обсуждался
вопрцс о том, куда ехать, не
было двух мнений: направлять¬
ся только в районы, которые
кишат кулаками, белогвардей¬
цами, врагами. Такова была во¬
ля всех курсантов. И поехали...
В конце августа отправились
на продовольственный фронт и
курсанты, окончившие после
партийной школы еще лектор-
Ягнятинская H. М. Ро¬
дилась в 1899 г. Член КПСС
с 1923 г. Будучи комсомол¬
кой, в 1920—1921 гг. учи¬
лась в школе советского
строительства. Затем нахо¬
дилась на продработе в
Балтском уезде Одесской
губернии, четыре года — на
преподавательской работе.
В 1926—1929 гг.— учеба во
Всеукраинской ассоциации
марксистско-ленинских ин¬
ститутов. Затем — до 1933 г.
работала руководителем
пропгруппы ЦК КЛ(б)У з
Кировограде, позже заве¬
довала кафедрой политэко¬
номии.
340


скую группу. Среди них были я и моя младшая сестра
Дина Ягнятинская. Нас назначили в г. Балту. Балтский
уком партии послал меня в Рыбницу, а Дину — в Бирзу-
лу (ныне г. Котовск).
В веселом, бодром настроении, с песнями наша груп¬
па рано утром 25 августа 1921 года расселась по под¬
водам. Проехав больше половины пути на Рыбницу, воз¬
чик нашей подводы сделал остановку в густом лесочке,
начал насвистывать и вдруг совсем исчез. Мы усмотрели
в этом его поступке что-то подозрительное и решили
остальной путь проделать пешком, вернее бегом, благо
вещей у нас было очень мало. Мы прибежали в Рыб¬
ницу ни живы, ни мертвы. Недолго пришлось мне по¬
быть там. Прошло каких-нибудь 12—15 дней, и вдруг
в Рыбницу, где я только начала включаться в работу,
прибыла из Балты на имя организатора женщин волости
телеграмма следующего содержания: «Ягнятинская за¬
хвачена бандитами, результаты неизвестны». (Речь шла
о Дине).
Я сразу поехала в Балту, выяснять, как это произош¬
ло. Моя старшая сестра Анна, ныне покойная, тоже при¬
ехала из Одессы. Вместе с ней был и курсант тов. Ере¬
менко. И вот встретились две сестры, потрясенные го¬
рем, ходили по организациям, спрашивали, проверяли,
искали. Ничего не узнали, никаких следов не обнаружи¬
ли. Решили пока возвратиться обратно: я — в Рыбницу,
Анна — в Одессу. Подъезжая к станции Бирзула, ока уви¬
дела похороны: 2 гроба на подводе, венки, знамена, много
людей, красноармейцев. Это были похороны Ягнятин-
ской Дины — политработника на продработе и работни¬
ка Бирзульского волостного комитета партии тов. Бой-
даченко.
Как потом выяснилось, в первых числах сентября 1921
года они поехали из Бирзулы в село по продовольствен¬
ным делам. На пути их встретила банда. Возчику, кото¬
рый их вез, был дан бандитами грозный приказ, чтоб он
немедленно убрался... Он же потом рассказывал, что
через несколько минут услышал страшные крики...
Долго искали Бойдаченко и Ягнятинскую Дину. К ме¬
сту, указанному возчиком, целыми днями ходили брига¬
ды военных, рабочих. Копали землю, искали. Безрезуль¬
татно. И только через две недели недалеко от деревни
Борщи один крестьянин случайно наткнулся на холмик,
341


тщательно прикрытый хворостом. Там оказалось два
трупа. Он немедленно сообщил властям, которые обна¬
ружили вместо белокурой, красивой Дины мертвое су¬
щество с выкрученными руками и ногами, до неузна¬
ваемости было изуродовано тело Бойдаченко.
Дина Ягнятинская и Бойдаченко были похоронены в
Бирзуле в братской могиле.
Трудна была наша миссия (детей) сообщить об этой
трагедии родителям, проживавшим тогда в городе Жи¬
томире. Около года я писала им письма от имени Дины,
подделывая ее почерк, потом сообщила им, что ее от¬
правили на подпольную работу в Бессарабию, а мать
наша, неграмотная женщина, получив письмо, рассматри¬
вала буквы и ей все казалось, что почерк не тот... Встре¬
чавшие ее на улице знакомые то и дело задавали во¬
прос: «А верно, что вашу Дину убили?» Так до конца
дней своих она не узнала правды о горькой судьбе сво*-
ей дочери Дины. Отец, брат Михаил, сестра Люба узна¬
ли обо всем от меня в конце 1922 года.
Тяжело перенесла вся семья Ягнятинских трагическую
гибель Дины. В память о ней каждая вновь народившая¬
ся девочка в родне получала имя Дина. Так и живут они
в Москве, Баку, во Владимире и Барнауле и с гордостью
носят это имя — ДИНА.
После гибели Дины меня в конце 1921 года перевели
из Рыбницы в Переименую волость Балтского уезда, се¬
ло Чернеча. К этому времени новая экономическая по¬
литика (нэп) основательно входила в свои права. Партия
продолжала широко разъяснять трудящимся великий
смысл нэпа. Этим занялась в селе Чернеча и я.
4 коммуниста было здесь в партийной ячейке. Я ста¬
ла пятой. С ними-то я и начала первые беседы о X съез¬
де партии, о нэпе, о продразверстке и продналоге.
Главным нашим руководством, конечно, стала бро¬
шюра Ленина «О продналоге». Она вызвала огромный
интерес. По нескольку раз перечитывали одно и то же,
приходилось разжевывать каждое слово.
Такие же чтения-беседы я проводила с комсомольца¬
ми, селянами-бедняками, середняками. Они проходили
в основном в сельском ревкоме и комсомольском клу¬
бе. Но не только. При каждой встрече опять начинался
разговор все о том же. Нас приглашали в хаты на дочер
342


для бесед... «Заходи, мол, что-то непонятно нам»,— и
начинался семейный разговор до ночи...
Приходилось беседовать и со злостными неплатель¬
щиками. Практика показывала, что в стране завязывает¬
ся узел ожесточенной классовой борьбы, в том числе и
в селе Чернеча. Как большинство сел тех лет, Чернеча
была середняцким селом. Но среди середняков сущест¬
вовали еще такие, которые имели огромные запасы хле¬
ба, прятали их от государства, притворялись бедняками.
Здесь орудовал некий Гончарук. Он был большим долж¬
ником по продразверстке, отказывался также и от прод¬
налога. «Нет у меня ничего», — таков был его ответ на
требование расплатиться с государством.
Но вот однажды комсомольцы села, со щупами в ру¬
ках, возбужденные, прибежали в ревком и сообщили: «У
Гончарука обнаружили в сенях перегородку, за которой
кроется много пшеницы». И действительно, прорубили в
перегородке отверстие, и начала сыпаться золотая пше¬
ница. Целый день сыпалась.
У дома Гончарука поставили дежурных комсомоль¬
цев, которые приглашали всех проходивших мимо селян
посмотреть на это зрелище. Мало того, этот Гончарук
большую часть своего хлеба сдал на хранение пастуху,
самому бедному в селе человеку... на всякий случай. На
вопрос: «Чей хлеб?» — старик пастух отвечал: «Не знаю».
«Значит, божий»,— воскликнул кто-то... И пошла вся
пшеница на ссыпной пункт, Советскому государству.
А вечером того же дня устроили собрание селян для
обсуждения действий Гончарука. Много было гневных
выступлений в его адрес, но также и в адрес пастуха.
«Стыдно за старика, — говорили селяне. — Последний
бедняк, а поддерживает кулака».
Тут же, на собрании, выявилось, что и у кулака Во¬
роны есть яма с хлебом. Гурьбой прямо из ревкома, с
керосиновой лампой, пошли мы по сигналу и нашли
хлеб...
Не раз обнаруживались такие хлебные ямы в течение
всей зимы. Классовая битва за хлеб продолжалась не¬
устанно.
Враги тоже не дремали. Это они ночами прирезывали
себе земельные участки, не выполняли своих обязательств
перед государством, мешали строительству молодой
Советской республики. Это из них вербовались банды,
343


с которыми не на жизнь, а на смерть боролись комму¬
нисты, комсомольцы, комнезамы, селяне, политработни¬
ки, летучие отряды.
В селе Чернеча была довольно сильная комсомоль¬
ская организация. Комсомольцы постоянно сигнализиро¬
вали о спрятанном хлебе, о ямах. Это были настоящие
хлебные разведчики. Не зря находки хлеба называли
«комсомольскими».
И вот за активное участие в борьбе за хлеб, в борь¬
бе с бандитизмом уездный комитет комсомола решил
премировать комсомольцев: наградить винтовками...
50 с лишним лет прошло. Но до сих пор не могу за¬
быть этих счастливых комсомольцев с винтовками в ру¬
ках.
Были в 1921—1922 годах летучие военные отряды.
Они появлялись в основном в «неблагополучных» селах.
Они-то и учили ребят обращению с оружием, делали
из них настоящих бойцов. Такой отряд время от времени
приезжал и в село Чернеча. Но вот в один из мартовских
дней 1922 года к сельревкому подошел какой-то совер¬
шенно незнакомый военный отряд. В черных кавказских
бурках и папахах они производили весьма воинственное
впечатление.
Навстречу им вышли ревкомовцы и продработники
(всего человека четыре). На вопрос председателя: «Кто
вы?» старший ответил вопросительно: «А вы кто?» Такой
ответ нас смутил, в голове мелькнуло — не бандиты ли.
Подошло еще несколько человек, переговоры, расспро¬
сы. Только минут через 20—30 мы выяснили, что отряд
советский, что пришел сюда по «особому сигналу».
Выявив положение дел в Чернече, отряд двинулся даль¬
ше, в село Переймо. Заодно посоветовали и нам, прод-
работникам, эту ночь у себя не оставаться. И вот по
глубокой весенней грязи мы топали почти всю ночь.
Только утром приютил нас волостной комитет комсомо¬
ла. А днем — назад в Чернечу...
Летучие отряды были грозой для бандитов. Не щадя
жизни своей, они «летали» пешком, бегом, боролись с
остатками контрреволюции, которая к концу 1922 года
в этих районах была в основном ликвидирована.
В этом же селе была у меня встреча, о которой Хо¬
чется рассказать. В серой папахе, в военном костюл4е,
молодой человек, на вид лет двадцати пяти, зашел в
344


сельский ревком с просьбой к председателю дать ему
подводу в село Лесничевку. Посмотрев его документы,
председатель кивнул в мою сторону утвердительно: мол,
свой, чекист.
Вошедший обратил внимание на мой странный, но
боевой вид. Я была в деревенском кожухе, с патронта¬
шем через плечо и тоже в серой папахе. Узнав, что я
политработник, он подошел ко мне и спросил: «Каково
настроение населения?» Такие беседы были для меня не
в новинку, их часто приходилось проводить с приезжи¬
ми чекистами, партийными работниками.
Мы пошли в комсомольский клуб, и у нас завязалась
беседа. Я ответила ему, что в последнее время (разго¬
вор происходил весной 1922 года) стало значительно
спокойнее и в деревне и в волости. И если раньше каж¬
дый раз мне приходилось ночевать на новом месте, то
теперь в этом надобности нет. Даже ночью мимо клад¬
бища не боюсь проходить.
Но особенно, продолжала я, стало тише после того,
как поймали атамана банды Заболотнфго, и как явился с
повинной Яшка Малый. Тут он как-то встрепенулся и
сразу задал вопрос: «Как, вы знаете Яшку Малого?» —
«Да нет, не знаю, — ответила я. — Мне известна только
его переписка с Корневым (председателем ЧК Балты),
которую я читала в газете. Знаю, что он явился теперь
окончательно».
Прошло минут 20... говорили о разном. И вдруг он
встал, сел поближе и не то сказал, не то спросил: «А
вдруг перед вами Яшка Малый?» Я была ошарашена.
Совсем другим я себе его представляла (старше, страш¬
нее), да я и не поверила ему. Для проверки пошли к
одной крестьянке из той же деревни Лесничевка (куда
он просил подводу). Женщина назвала его имя правиль¬
но, удивилась только, почему я с ним хожу. Тут же он
мне подсказал: «Спросите ее, где она меня встречала?»
«В лесу, на лошади, с винтовкой в руке, когда со свадь¬
бы ехали», — ответила она прялло.
И тогда в ее хате, в ее присутствии, он показал мне
свой документ, который гласил: «Яков Малый, амнисти¬
рованный и добровольно явившийся казак, без ведома
Всеукраинского ЧК никто не имеет права его арестовать».
Для меня, тогда 22-летней девушки, это был очень
сложный и страшный момент в жизни. Он мог быть чре-
345


ват серьезными последствиями. Что делать? Передо мной
стоял бандит, о нападениях которого на продработников
я не раз слышала. К тому же, всем было известно, что
Яшка несколько раз являлся и опять убегал в лес. Кто
знает, в какой роли он сейчас...
Пока мы вели беседу в клубе, председатель сельрев-
кома все время тревожился и дежурил на улице, на
всякий случай, а когда мы направились к лесничевской
крестьянке, многие встречавшиеся парни здоровались с
нами. Только на обратном пути он заговорил о том, как
искупает свои грехи: «Стоит мне явиться в банду и ска¬
зать: «Хлопцы, бросайте винтовки!»—и они бросают...»
В те весенне-летние месяцы 1922 года многие из его
банды, да и из других действительно являлись с повин¬
ной. Мне не раз приходилось их видеть и принимать.
Зайдут, бывало, в полувоенной, неопределенной форме
в сельревком и ищут, сами не зная кого. Спросишь их:
«Вы кто, красноармейцы?», «Нет, — отвечают.—Мы бы¬
ли в банде...»
Немало их быдо и в банде Яшки Малого, того само¬
го, о котором упомянул Алешин, жертвами которого бы¬
ли Корчной, Барабаш и многие-многие другие. Но этот
же Яков Малый действительно провел потом большую
работу по борьбе с бандитизмом. И ЧК достойно оцени¬
ла его деятельность в 1922 году...
Мы, работники продовольственного фронта, в те ге¬
роические двадцатые годы часто попадали в трудные,
сложные ситуации в борьбе за хлеб. Эта борьба стала
для нас, коммунистов и комсомольцев двадцатого года,
подлинным боевым крещением. Здесь, на продовольст¬
венном фронте, нам становилась особенно понятной ле¬
нинская идея о том, что в борьбе за хлеб решался не
только продовольственный вопрос, но и вопрос о со¬
циалистической революции в деревне, тем самым о дик¬
татуре пролетариата.


В. В. МАРГУЛЯН
Первая женская
бригада «Тракторобуда»
Строительство третьего в Советском Союзе завода
по производству тракторов — Харьковского — было объ¬
явлено ударной стройкой первой пятилетки. По призыву
партии на строительство завода со всех концов Совет¬
ской страны съезжались молодые парни и девушки.
Мне шел 18-й год. Я работала в одном из колхозов
Харьковской области, когда услышала о «Тракторобуде».
Попасть на строительство стало моей мечтой. В колхозе
я была ударницей и меня долго не отпускали. Но вот,
наконец, летом 1930 года я очутилась на станции Лосево
под Харьковом.
Увидев огромный пустырь, заросший бурьяном, в
кочках и ямах и тысячи людей, приехавших, как и я, на
стройку, я заволновалась, примут ли меня. Помню, боль¬
ше всего меня смущало то, что ростом я была малень¬
кая, щуплая, квалификации не имела да и грамотность
у меня была невелика. Но тревоги мои оказались на¬
прасными. В числе 8 девушек оставили на стройке и ме¬
ня и вскоре назначили бригадиром женской бригады.
Сначала мы расчищали кирками и ломами огромную
площадку, на носилках и ведрами выносили камни и му¬
сор, рыли котлованы. Работали мы не жалея сил. Своим
примером мы увлекали других девушек, и через не¬
сколько недель в нашей бригаде было уже свыше 140
человек, в большинстве — молодые девчата. Нам было
присвоено имя ударной женской бригады «Тракторо¬
буда».
Когда началась кладка корпусов завода, мы занялись
подноской материалов, разгрузкой вагонов со стройма¬
териалами, замешиванием и сушкой бетона. Все выше
347


поднимались стены будущих ги¬
гантских корпусов тракторного
завода. Это радовало нас. Но
все тяжелее становилась рабо¬
та. Механизации тогда не было
почти никакой. Все приходи¬
лось делать вручную. На этажи
мы носили по временной де¬
ревянной лестнице кирпич на
так называемых «козах» (при¬
способление из дощечки, при¬
крепленной к деревянной стой¬
ке, с плечевыми лямками), во¬
ду носили ведрами. И тяжело
и неудобно, а главное — мы за¬
держивали кладку и другие
строительные работы.
И вот однажды девчата из
моей бригады где-то раздобы¬
ли шланг. Посовещавшись, мы
решили сделать сюрприз стро¬
ителям, дождались обеденного
перерыва, соединили шланг с
колонкой, на настилы постави¬
ли бочки и наполнили их во¬
дой. После обеденного пере¬
рыва пришли маляры и как же
они были удивлены и обрадо¬
ваны нашей выдумкой!.. Сейчас
это, вероятно, выглядит смеш¬
но, а тогда... Эта маленькая на¬
ша «механизация» позволила
высвободить 30 девушек от тя¬
желой непроизводительной ра¬
боты и направить их на другие
участки строительства.
А вот еще пример. Ударные
молодежные бригады бетон¬
щиков Г. Марусина и И. Сидо¬
ренко добивались невиданных
результатов, за день они го¬
товили столько бетона, что за
ночь он не успевал полностью
Мзргулян В. В. Роди¬
лась в 1912 г. Член КПСС с
1931 г. В 1929 г. работала
в колхозе на Харьковщине.
В 1930—1931 гг.— на строи¬
тельстве Харьковского трак¬
торного завода — бригадир
женской бригады. С авгу¬
ста 1931 по 1936 год — на
ХТЗ, фрезеровщица. В 1936 г.
направлена на учебу. Во
время войны эвакуирована
в Сибирь, в Новокузнецк,
где работала начальником
отряда рабочих. После вой¬
ны — в Харькове на строи¬
тельстве. Избиралась депу¬
татом Харьковского горсо¬
вета, делегатом съезда
комсомола, харьковских го¬
родских и областных парт¬
конференций. В течение
четырех лет была членом
пленума ВЦСПС. В 1932 г.
награждена орденом Лени¬
на. С 1964 г. на пенсии.
348


затвердевать. Этим самым тормозился ход других ра¬
бот. Тогда наша бригада решила работать в три смены»
С рассвета до темноты первая и вторая смены работа¬
ли на объектах, а ночью третья смена разводила костры
и просушивала бетон.
Строительство завода шло более быстрыми темпами,
чем намечалось. Главным нашим лозунгом был: «Сда¬
дим тракторный досрочно!» В социалистическом сорев¬
новании участвовал весь многотысячный коллектив стро¬
ителей. Не отставала и наша ударная женская бригада»
В заводских «молниях», боевых листках часто сообща¬
лось о трудовых успехах девчат. Сменные нормы выра¬
ботки они систематически перевыполняли на 60—80 про¬
центов. Выполнение производственных заданий стало нор¬
мой для нашего «ударного женского батальона».
Нелегко нам приходилось в те годы. Жили мы в бара¬
ках по 60 человек. Стояли в каждом из них деревянные
топчаны, длинный стол, несколько табуреток. Крыша бы¬
ла крыта плохим толем и, когда шел дождь, в бараках
было изрядно мокро. Спали мы на соломенных матра¬
цах и подушках из соломы. Засыпали, не успев положить
голову на трухлявые подушки. Усталость и молодость
брали свое, сон был крепкий.
В километре от бараков была кубовая с большими
котлами. Туда мы ходили за кипятком с большими чай¬
никами. В столовой еда была весьма скромная: на пер¬
вое суп из пшена или крапивы, на второе котлеты. Если
они были с кашей, это у нас называлось — «с галсту¬
ком».
Давали нам прозодежду — огромные ботинки на де¬
ревянной подошве, шаровары, брезентовые робы, зим¬
ние шапки. Осенью и весной во время дождей под но*
гами хлюпала такая грязь, такая жижа, что приходилось
обувку привязывать веревками к ногам, чтобы не поте¬
рять ее.
Но мы не обижались, мы понимали, что индустриали¬
зация страны требует огромных средств. Настроение у
нас было боевое. Работали мы, не считаясь со време¬
нем. Мы боролись за досрочный пуск завода. По окон¬
чании смены шли на субботники, на штурм в отстающие
участки. Шли и работали с песнями. Самые любимые
наши песни: «Наш паровоз, вперед лети, в коммуне ос¬
349


тановка...» и «Мы красные кавалеристы...» Я, как брига¬
дир, часто не уходила с завода сутками.
С песнями приходили к нам на подмогу на суббот¬
ники комсомольцы с других предприятий, студенты раб¬
факов и вузов. На стройку к нам часто приезжал Гри¬
горий Иванович Петровский. Помню, мне за ударную ра¬
боту дали премию — швейную кабинетную машину, а
когда мне ее вручали, Григорий Иванович пошутил: «Ког¬
да мне понадобится, ты, Вера Владимировна, на¬
деюсь, не откажешь мне пошить на такой знатной ма¬
шине».
В горячие дни перед пуском завода мы буквально не
выходили из цехов. У всех было одно желание — скорей
пустить завод. И вот, наконец, этот день наступил. В
рекордно короткие сроки — за 15 месяцев — был по¬
строен и первого октября 1931 года стал в строй Харь¬
ковский тракторный завод. На празднование пуска ХТЗ
приехали М. И. Калинин, Г. И. Петровский, Серго Орд¬
жоникидзе, С. В. Косиор.
Радости нашей не было границ, когда с конвейера со¬
шел наш первый трактор, окрашенный в ярко-красный
цвет. Забылись все трудности, бессонные ночи... Мы бы¬
ли счастливы!
В 1931 году на Тракторострое начал работать учеб¬
ный комбинат. Не прекращая работы на стройке, мы
обучались работе на различных станках — токарных и
фрезерных. Я стала фрезеровщицей и в конце августа
1931 года начала работать в 36-м пролете четвертого от¬
деления огромного механосборочного корпуса на аме¬
риканском зубофрезерном станке. Мне дали ученика.
Он быстро освоил этот станок, а меня перевели на не¬
мецкий зубодолбежный станок «Лоренц». В нашем от¬
делении больше половины станочников были женщины.
Одеты мы были всегда аккуратно — в синих халатах с
белыми воротничками, в белых резиновых туфлях, всег¬
да в красных косынках. Норму я выполняла на 150 про¬
центов, работала без брака. Как и большинство наших
девчат, в 1930 году я вступила в ряды Ленинского комсо¬
мола, а в 1931 году меня приняли в партию. В мае 1932
года за быстрое освоение производственного процесса
и досрочное доведение производства до ста тракторов
в день завод был награжден орденом Ленина. В числе
350


других 40 работников строительства я была награждена
орденом Ленина (порядковый номер моего ордена 376).
Кроме меня, орден Ленина получили еще две женщины:
шишельница Вера Федоровна Питель и член партии с
1919 года начальник медсанчасти Мария Ароновна Мед-
ведовская.
Сейчас, когда я бываю на Харьковском тракторном
заводе, любуясь его гигантскими корпусами, огромным
зеленым парком и благоустроенным жилым массивом,
я с волнением и гордостью вспоминаю трудные годы
великой стройки первой пятилетки, освоение производ¬
ства тракторов и наше участие в этом большом деле.


П. И МИНАЕВА
Горячее дыхание
первых пятилеток
Харьковский тракторный завод — детище первой пя¬
тилетки. Горжусь, тем, что я отдала этому прекрасному
заводу больше 30 лет своей жизни.
Дни, когда я бываю на ХТЗ, всегда для меня большой
душевный праздник. Широкой аллеей от проходной ми¬
мо заводоуправления, мимо первого механического, ин-
струментального и других цехов иду к своему третьему
тракторному, где с любовью и радостью встречаюсь со
своими товарищами по работе, с моими ученицами.
Я заканчивала семилетнюю школу, когда страна при¬
ступила к выполнению первого пятилетнего плана. Было
мне в ту пору 16 лет, найти работу было трудно. Приш¬
лось поступить домашней работницей, потом я приехала
в Харьков, где работала на строительстве Центрального
Универмага.
И вот пришло на мою долю счастье: в феврале 1931
года меня приняли в учебный комбинат строящегося ги¬
ганта первой пятилетки — Харьковского тракторного за¬
вода— и зачислили в группу фрезеровщиков. Курсы
были рассчитаны на 6 месяцев. Приходилось много и
прилежно заниматься в мастерских комбината, в цехах
завода, чтобы освоить фрезерное дело теоретически и
практически. Подгонять нас не надо было. В августе
1931 года нам присвоили третий разряд.
Было решено, по примеру комсомольского батальона
бетонщиков, на строительстве ХТЗ создать комсомоль¬
ский батальон фрезеровщиков и направить нас на уча¬
сток особо сложных зубострогальных станков американ¬
ской фирмы «Глисон», в механосборочный цех, 32-й про¬
лет, на участок конических шестерен.
352


Наш комсомольский бата¬
льон состоял из девушек: На¬
дя Постой, Клава Шаповалова,
Аня Шпигельман, Мария Чер-
нобаева, Елена Энгель, Ида Хо¬
рошая, Дора Данилова, я и
другие девчата. Они же стали
и первыми ударницами. Комсо¬
мольским групоргом была у
нас Аня Шпигельман, работав¬
шая ранее на строительстве
ХТЗ, а теперь бригадиром
ударной бригады им. Между¬
народного Юношеского Дня
(«МЮД»).
Нас называли «батальоном
дружных». В работе мы помо¬
гали друг другу; в общежитии
сами следили за порядком и
чистотой, участвовали во всех
«штурмах»: выходили на раз¬
борку металлолома, на строи¬
тельство заводского стадиона...
Но особенно мы выделялись на
заводе нетерпимостью к бес¬
порядку и грязи на рабочих
местах. По своей инициативе
мы приходили на завод в один
из своих выходный дней, очи¬
щали и мыли полы в своем
пролете. Поэтому наш участок
всегда был чистым и незахлам¬
ленным.
Мы любили коллективные
чтения художественной литера¬
туры, коллективные посещения
кинотеатров. Потом обсуждали
прочитанное или увиденное.
Когда мнения расходились, раз¬
горались горячие споры... Стар¬
шие товарищи, слушая наши
рассуждения, в шутку называ¬
ли нас «философами».
Минаева П. И. Роди¬
лась в 1913 г. Член КПСС
с 1939 г. С 1931 по 1967 год
работала на Харьковском
тракторном заводе фрезе¬
ровщиком, наладчиком и
мастером. В годы Великой
Отечественной войны была
эвакуирована с заводом,
работала в Сталинграде и
Барнауле мастером участка
по изготовлению деталей
для моторов. Избиралась
в состав комитета комсо¬
мола, в завком партбюро
цеха и партком завода,
дважды — в состав Харь¬
ковского обкома партии.
Делегат XXI съезда КПСС.
В настоящее время на пен¬
сии.
23 Сквозь бурю времени
353


Сначала нас поставили по два человека на станок, но
мы быстро освоили приемы работы и перешли на оди¬
ночное обслуживание, а с 1934 года перешли на обслу¬
живание двух, трех, а затем и шести зуборезных стан¬
ков. О нас «зуборезах» не один раз с похвалой писала
наша заводская газета «Темп».
На комсомольских собраниях мы горячо обсуждали
наши производственные задачи и малейшие случаи от¬
клонений от трудовой дисциплины, случаи брака дета¬
лей. Мы выявляли виновников брака, были нетерпимы к
бракоделам. Помню от имени моей комсомольской
ударной бригады мы обратились с письмом к бракоделу
Никулину: «...Мы требуем от тебя посещения техшколы,
мы требуем высококачественной производительной ра¬
боты». И, представьте, подействовало. Никулин стал по¬
сещать техшколу, резко снизил брак...
В стране начался поход молодежи за овладение тех¬
никой, за массовое техническое обучение без отрыва от
производства. По инициативе ЦК комсомола Украины бы¬
ло развернуто движение за сдачу соцтехэкзамена. На¬
шим лозунгом стало: «Сделаем ХТЗ заводом всеобщей
технической грамотности».
За наше обучение взялись опытные мастера и налад¬
чики, прошедшие практику на Сталинградском трактор¬
ном заводе: Г. А. Тарасенко, А. 3. Кувыко, В. Н. Иванов,
А.	В. Червонецкий, И. М. Назаренко, А. Громыко. Были
организованы кружки техминимума. Мы не пропускали
ни одной технической лекции или консультации.
В октябре 1933 года я, Мария Чернобаева и Ида Хо¬
рошая успешно сдали соцтехэкзамен и были назначены
наладчиками по группе зуборезных станков. Мы были
первые женщины-наладчицы на зубострогальных стан»
ках.
Когда А. Стаханов установил свой рекорд, рабочий
класс откликнулся высокими показателями в труде. Од¬
ними из первых стахановок на ХТЗ стали Клава Шапо¬
валова, Ксения Помазунова (Осадчая), Аня Серебряко¬
ва, которые стали работать на 5 и 6 станках. А мы, на¬
ладчицы, были непосредственными помощниками наших
подруг в их стахановских рекордах.
Особенно памятна мне весна 1938 года, когда завод
получил правительственное задание по запчастям к ко¬
лесному трактору. Пришлось организовать дополнитель¬
354


ную смену на участке, переналаживать станки. И тогда
наши первые стахановки стали работать на 43 станках.
Мы, молодежь, уже тогда мечтали о дальнейшей уче¬
бе. По инициативе комсомола при заводе были созда¬
ны средняя школа № 13 для взрослых и техникум. Мы
стали учиться без отрыва от производства. Закончила и
я десятилетку в 1940 году. Многие наши работницы за¬
кончили техникум, а затем и вузы.
Грянула война, и завод был эвакуирован сначала в
Сталинград, а потом в Барнаул. В невиданно короткие
сроки смонтировали мы оборудование. Мне пришлось
работать мастером на более сложном участке: обраба¬
тывать все шестерни — конические, цилиндрические, шли¬
цевые валики. Вот когда пригодились нам знания и опыт,
полученные на ХТЗ!
С 1950 года я снова тружусь на родном заводе в
Харькове, сначала мастером, а затем наладчиком в трак¬
торном цехе № 3. Всегда я старалась передать свой
опыт и знания молодым работницам. Мы постарели, а
наш любимый красавец завод молодеет. На смену стар¬
шему поколению приходят молодые, и они верны тра¬
дициям славного трижды орденоносного коллектива
харьковских тракторостроителей. По-ударному трудятся
шлифовщицы Валентина Русанова и Анна Шупляк, уни¬
версал-токарь и зуборез Зинаида Ильченко, наладчица
Александра Базаленко, мастер Валентина Барсукова и
многие-многие другие мастера своего дела.
Люблю я свой завод, поселок тракторостроителей,
наш чудесный парк им. Маяковского, зеленым кольцом
опоясывающий завод, Дворец культуры, заводской му¬
зей, в котором многие экспонаты напоминают нам о
боевых, вдохновенных и горячих годах нашей молодости.
За долгие годы работы на заводе меня избирали в
комитет комсомола, в цехком и заводской комитет проф¬
союза, в партбюро цеха, партийный комитет завода;
дважды я избиралась в состав Харьковского обкома КП
Украины, была делегатом XXI съезда нашей партии. Пос¬
ле ухода на пенсию работаю в Совете ветеранов завода.
Мы счастливы, что молодые тракторостроители бо¬
рются за честь марки ХТЗ. И мы, старшее поколение ра¬
ботников завода, уверены, что славные традиции ком¬
мунистов и комсомольцев первых пятилеток в надеж¬
ных руках.
23*


Л. П. ПЕЧЕНАЯ
Всегда с партией
12 октября 1974 года вся страна отмечала 50-летие
образования Молдавской ССР и создания Коммунисти¬
ческой партии Молдавии. Я смотрела в Москве телеви¬
зионную праздничную передачу из Кишинева и чувство¬
вала себя счастливой. Моя цветущая, солнечная Молдавия!
Я горжусь, что есть и мой скромный вклад в борь¬
бе молдавских тружеников за свое освобождение, за
создание новой счастливой жизни.
Мое детство прошло в бедной семье в селе Теленеш-
ты, Оргеевского уезда Бессарабской губернии. Крестья¬
не-бедняки, неграмотные и забитые непосильным тру¬
дом на помещиков и кулаков, растили на благодатной
земле хлеб, а питались мамалыгой. Перед моими глаза¬
ми до сих пор стоит умирающий от туберкулеза крестья¬
нин, наш сосед, который сидел на ступеньках своей хаты
и ел холодную мамалыгу с соленым огурцом.
Не имея возможности учиться даже в начальной шко¬
ле, я жадно стремилась к знаниям, рано научилась чи¬
тать. С 12 лет работала швеей-ученицей в родном селе,
а затем в Кишиневе — аптекарским учеником.
С 1919 года я работала и училась в городе Яссы, где
стала выполнять задания подпольной коммунистической
организации, а в 1921 году была вместе со всей нашей
группой арестована и попала в кишиневскую централь¬
ную тюрьму. Здесь я встретилась с отважными девуш-
ками-коммунистками: Т. Кручок, М. Майковской, Д. Ройт-
ман и М. Кигель. Их привели в нашу камеру, и мы про¬
сидели всю ночь слушая, как зачарованные, слова Тама¬
ры Кручок. Она говорила, что дело нашей партии побе¬
дит, что взойдет солнце свободы над нашей многостра-
356


дальной Родиной, предсказы¬
вала, что ждет каждую из нас
в будущем. Обо мне она ска¬
зала: «А Рашель (моя подполь¬
ная кличка) будет всегда с пар¬
тией». Тамара сказала нам, что
утром ее уведут и больше она
не вернется. Так и случилось.
На утро Тамары не стало. Ее
увели от нас и расстреляли...
В июне 1922 года была про¬
возглашена амнистия. Многих
политзаключенных выпустили,
в том числе и меня, а с неко¬
торыми предательски распра¬
вились. Участник нашего про¬
цесса, мой муж Царьгородский
с еще двумя товарищами были
расстреляны, якобы при по¬
пытке к бегству.
Через месяц после осво¬
бождения меня вновь аресто¬
вали в родном селе и этапным
порядком увезли в Кишинев. В
1924 году я приехала с разре¬
шения партии в Москву. По¬
ступила работницей на элект¬
розавод. Была там агитпропор-
ганизатором, а через год Бау¬
манский райком партии напра¬
вил меня на учебу в Коммуни¬
стический университет имени
Я. М. Свердлова.
По окончании его в 1929 го¬
ду ЦК партии направил меня на
работу в МАССР.
Секретарем обкома партии
был в 1930 году И. М. Ильин, в
прошлом — часовой мастер,
уроженец Молдавии. Это был
очень способный и инициатив¬
ный человек, участник граж¬
данской войны, он прошел
Печеная J1. П. Родилась
в 1897 г. Член КПСС с 1919 г.
С 1917 г. активно участ¬
вовала в работе революци¬
онных профсоюзов в Киши¬
неве. В августе 1921 г. бы¬
ла арестована и отбывала
заключение в кишиневской
тюрьме. С 1922 по 1924 год
работала в Яссах, в проф¬
союзе швейников. В 1924 г.
переехала в СССР, училась
в Коммунистическом уни¬
верситете им. Свердлова.
С 1922 по 1931 год находи¬
лась на ответственной пар¬
тийной работе в Молдав¬
ской АССР. Училась в ин¬
ституте Красной профессу¬
ры, после окончания кото¬
рого была на педагогиче¬
ской работе. Ныне персо¬
нальный пенсионер.
357


большую партийную школу под руководством Централь¬
ного Комитета Компартии Украины. Я была членом бю¬
ро Молдавского обкома КП(б)У, заведующей отделом
культуры и пропаганды. Из членов бюро обкома энер¬
гично работала заведующая женотделом Л. Бломберг.
Она пользовалась большим авторитетом среди работниц
и крестьянок.
В то время весь обком, можно сказать, жил «на ко¬
лесах». Секретарь обкома находился в непрерывных
разъездах по районам. Он нередко и ночевал в машине.
Большую роль играла комсомольская организация. Воз¬
главлял обком комсомола опытный и инициативный ра¬
ботник К. А. Бензарь.
С каким подъемом и трудовым энтузиазмом молдав¬
ские труженики корчевали пережитки старого и строили
новую счастливую жизнь! Переделка всего хозяйствен¬
ного уклада на социалистический лад сопровождалась
подлинной революцией в области национально-культур¬
ного строительства. В первую очередь необходимо было
ликвидировать неграмотность населения. Еще в 1924 го¬
ду в деревне редко можно было встретить молдаванку,
умеющую читать и писать. В 1930/31 учебном году в
молдавских школах для неграмотных и малограмотных
занималось около 80 тысяч человек, и неграмотность
была в основном ликвидирована. Была создана широкая
сеть начальных школ. Все дети школьного возраста по¬
сещали общеобразовательные школы, а по окончании
продолжали обучение в средних школах, техникумах,
профшколах. Были организованы специальные средние
учебные заведения, пединститут в Тирасполе.
В августе 1930 года я участвовала во Всемолдавском
слете трудовой интеллигенции. Слет призвал молдавских
учителей, агрономов, врачей, писателей, инженеров
включиться во всенародное соревнование за социали¬
стическое переустройство родного края.
Помню, как в декабре 1930 года нами проводилась
конференция молдавских писателей, на которой я вы¬
ступала с докладом. Молодые писатели Михаил Андрие-
ску, Ион Канна, Думитру Милев, Леонид Корняну рас¬
сказывали о своих работах, посвященных революции,
гражданской войне, борьбе трудящихся оккупированной
Бессарабии против поработителей за воссоединение с
358


советской Родиной, героике социалистического строи¬
тельства в МАССР. Делились они и своими планами на
будущее. Д. Милев и М. Андриеску бывали у меня в
обкоме партии чуть ли не каждый день. Бывшие участ¬
ники бессарабского коммунистического подполья, они
знали жизнь, знали свой народ.
В 1930 году в Тирасполе начала работать первая ра¬
диостанция на молдавском языке. Ее передачи слушали
и жители оккупированной Бессарабии. В 13-ю годовщину
оккупации в Тирасполе состоялся большой митинг про¬
теста, который транслировался по радио. Как мне расска¬
зывал впоследствии прибывший из ‘Бессарабии подполь¬
щик Самойлов, в Кишиневе мои друзья узнали о пред¬
стоящем митинге, собрались по квартирам, где имелись
радиоприемники, и слушали передачу.
Мне часто приходилось выступать с лекциями, докла¬
дами, но выступление на митинге мне особенно памят¬
но. Я вложила в него весь жар души, всю горечь пере¬
житого в тяжелые годы подполья, и оно нашло особый
отклик у слушателей. Помню, начальник погранотдела
сказал мне: «Если хочешь, чтобы румынская буржуазия
плохо спала, улучшай радиовещание».
В период работы в МАССР я уделяла большое вни¬
мание молодежи, комсомолу. Особенно часто приходи¬
лось встречаться с молодой женщиной Натальей Филип¬
повной Писаренко. Она приехала из деревни в тогдаш¬
нюю столицу МАССР Балту. Ее воспитал комсомол, быв¬
шая домработница выросла до члена бюро Молдавского
обкома ЛКСМ Украины. Она активно участвовала в кон¬
ференциях и слетах молодежи, девушек, в крупных аги¬
тационных мероприятиях. В дальнейшем Н. Ф. Писаренко
была членом ЦК Компартии Молдавии, руководила Об¬
ществом дружбы и культурных связей с зарубежными
странами. Впоследствии мы всегда с ней встречались в
Москве и в Молдавии как старые друзья.
В октябре 1931 года я вернулась в Москву и посту¬
пила в институт Красной профессуры, который окончила
в 1935 году. Затем много лет работала преподавателем
истории партии, в том числе в Международной Ленин¬
ской школе.
Я никогда не забывала своей родины, ездила не¬
сколько раз, чтобы повидать своих земляков, посмо¬
треть своими глазами как они живут и порадоваться ус¬
359


пехам родного края. В последний раз была в Теленеш-
тах в 1958 году. Секретарь райкома партии предложил
мне в связи с 40-летием ленинского комсомола высту¬
пать на собраниях с воспоминаниями о борьбе против
оккупантов. Я пробыла в районе пять недель. Выступала
в колхозах, на рабочих собраниях. Как отметил секре¬
тарь райкома в письме-адресе, которое я бережно хра¬
ню, собрания проходили в очень теплой обстановке.
Изменился весь облик села. Оно стало районным цент¬
ром. Новый клуб, Дом культуры, библиотека, киноте¬
атр, школа-десятилетка, двух-трехэтажные дома. Я с
трудом узнала место, где находился домик, в котором я
выросла..«
Оглядываясь назад, на свой жизненный путь, хотела
бы сказать, что всегда старалась быть честным и вер¬
ным бойцом за светлое коммунистическое будущее,
быть всегда с партией, как это сказала когда-то мне Та¬
мара Кручок.


A. H. ПИЛАВСКАЯ
Парттысячница
Апрель 1930 года. Идет заседание бюро Шевченков¬
ского окружного партийного комитета (сейчас это Чер¬
касская область). Рассматриваются два вопроса: сооб¬
щение уполномоченных окрпарткома и окрисполкома о
готовности колхозов к выходу в поле, о наличии и под¬
готовке инвентаря, тягловой силы, семян, о сроках по¬
сева. Второй вопрос — заявления коммунистов о посыл¬
ке их на учебу в счет «партийной тысячи». Следует
отметить, что к весне 1930 года Шевченковский округ
первым на Украине провел сплошную коллективизацию
сельского хозяйства в двадцати двух районах и одновре¬
менно ликвидировал в городе и деревне неграмотность.
Работники женотдела округа, женорганизаторы рай¬
онов и сел не отрывались от общей партийной работы,
от выполнения задач, выдвигавшихся партией. Они сразу
активно включились в проведение коллективизации сель¬
ского хозяйства, организовывали детские сады и ясли
на время полевых работ, детские консультации, пункты
ликвидации неграмотности. Мне, заведывавшей женот¬
делом окружкома партии, была также дана большая до¬
бавочная нагрузка — заместителя председателя окркол-
хозсоюза, где была сосредоточена вся практическая ра¬
бота по коллективизации. Как раз в это время на Шев-
ченковщину прибыл Григорий Иванович Петровский, при¬
глашенный нашим руководством для оказания помощи
в этом труднейшем деле. Никогда не забыть нам этого
замечательного рабочего екатеринославского металлур¬
гического завода, ленинца, члена партии с 1898 года, в
то время занимавшего посты председателя высшего ор¬
гана Советской власти на Украине — ВУЦИКа и сопред-
361


седателя ЦИК СССР. Он-то и
внес предложение о назначе¬
нии меня заместителем пред¬
седателя окрколхозсоюза. Он
говорил: «Роль женщин в кол¬
лективизации сельского хозяй¬
ства и перестройке быта на се¬
ле велика. Женотделы и деле¬
гатские собрания должны вли¬
ять на правления колхозов, что¬
бы они выделяли средства для
организации культурно-быто¬
вых учреждений, раскрепоща¬
ющих женщин, и выдвигать их
на руководящие посты. Все это
будет проводиться в жизнь, ес¬
ли наши женотделовские ра¬
ботники, в первую очередь за¬
ведующая женотделом партий¬
ного комитета, возглавит это
дело в окрколхозсоюзе». Так
я попала по совместительству
на эту очень трудную работу.
Удивительное это было вре¬
мя! Удивительные люди! Мы
непоколебимо знали: револю¬
ция справится со всеми неуря¬
дицами, бедствиями. Воскре¬
шается в памяти, какой боевой
дисциплины требовала партия
в те дни тридцатых годов от
каждого коммуниста. Жизнь
шла стремительно, весна бра¬
ла свое, снег таял, земля зва¬
ла крестьянина по всей стране,
и у нас на Шевченковщине го¬
товились к посевной, особен¬
ной посевной, которую надо
было провести коллективно. К
10 марта 1930 года в округе
было коллективизировано 86
процентов крестьянских зе¬
мель, 84 процента всего пого-
Пилавская Л. Н. Роди¬
лась в 1899 г. Член КПСС
с 1921 г. Трудовую дея¬
тельность начала с 13-ти
лет швеей в частной ма¬
стерской. С конца 1919 по
1921 год работала в полевых
госпиталях санитаркой. В
1921—1922 гг. — в партий¬
ных и советских органах на
Украине. В 1929 г. окончи¬
ла курсы окрпартработни-
ков при ЦК КП(б)У и в
счет парттысячи была пос¬
лана на учебу в Москов¬
ский институт инженеров
железнодорожного транс¬
порта. В 1934—1957 гг. ра¬
ботала инженером в Управ¬
лении Белорусско-Балтий¬
ской железной дороги, за¬
тем— в аппарате Минис¬
терства путей сообщения.
Почетный железнодорож¬
ник СССР. Персональный
пенсионер.
362


ловья рабочего скота и сельскохозяйственный инвен¬
тарь.
Уполномоченные окрпарткома и окрисполкома, по¬
сланные в районы для помощи в коллективизации, до¬
кладывали о степени готовности к севу только что со¬
зданных колхозов. Об одном из районов—Стеблевском,
всегда отстававшем, докладывала я. Это был последний
доклад, после которого перешли ко второму вопросу —
утверждению кандидатур коммунистов для посылки в
вузы в счет партийной тысячи.
Так как партия заботилась об установлении равенст¬
ва женщин с мужчинами не только по закону, но и в
жизни, то она всегда напоминала об этом местным ра¬
ботникам и требовала от них такой же заботы о жен¬
щинах. Стремление к образованию рабочих и крестьян,
выдвинутых революцией на руководящие посты, было
почти поголовным. Поэтому для женщин-коммунисток
устанавливалась бронь, в данном случае в парттысяче 16
процентов всех мест.
Заведующий агитпропом окружкома партии товарищ
Одинец информировал бюро, что Апрельский пленум
ЦК и ЦКК ВКП(б) (1928 г.), проходивший после процес¬
са «Промпартии»1, потребовал от партийных организа¬
ций усилить контроль за работой старых специалистов,
больше заботиться об улучшении условий труда инже¬
неров, преданных Советской власти. Пленум предложил
усилить внимание к подготовке советских инженерно-тех¬
нических кадров из среды рабочих и трудящихся кре¬
стьян. В этот период (1928 г.) среди технических работ¬
ников промышленности лишь 10,4 процента имели выс¬
шее образование, 11,7 процента — среднее, а подавляю¬
щее большинство руководящих кадров вообще не имели
специального образования. Было решено расширить сеть
высших и средних технических учебных заведений, по¬
слать во втузы 1000 членов партии, чтобы подготовить
из них знающих производство пролетарских специалис¬
тов2.
Посылаемый в парттысячу коммунист должен иметь
производственный и партийный стаж не менее 10 лет
1 Подпольная контрреволюционная организация буржуазно-тех¬
нической интеллигенции, действовавшая в СССР с 1926 по 1930 г.
(Прим. автора.)
2 Шеститомник истории КПСС, т. IV, стр. 548—549.
363


и не менее 5 лет руководящей партийно-советской ра¬
боты.
Несмотря на то, что на Шевченковщине широко при¬
менялся женский труд в сахарной и табачной промыш¬
ленности, подобрать кандидатуры коммунисток, соответ¬
ствующих этим требованиям, не представлялось возмож¬
ным. Кандидатуры Соболь Е. В. — работницы-выдвижен¬
ки, работавшей председателем райисполкома, и Соло¬
вьевой Н. В. — учительницы, члена КП(б)У с 1918 года,
секретаря Черкасского райисполкома, были отклонены
по мотивам отсутствия требуемых данных. Взамен этих
кандидатур было предложено рекомендовать мужчин.
Я, как заведующая женотделом и член бюро окрпарт-
кома возражала против отклонения женских кандидатур
и тут же заявила, что прошу отправить на учебу в счет
парттысячи еще и меня, как наиболее соответствующую
требованиям к поступающим, и просить комиссию ЦК
ВКП(б) утвердить эти три кандидатуры.
Когда меня спросили, какое у меня образование, я
ответила: окончила 3 класса начальной школы, училась
в ремесленной школе и на годичных курсах окрпартра-
ботников при ЦК КП(б)У. Трудовую деятельность начала
в 13 лет швеей в частной мастерской. С ноября 1917
года по сентябрь 1920 года работала в полевых госпи¬
талях Красной Гвардии и Красной Армии санитаркой и
сестрой-хозяйкой. Там же принята в члены партии. С
1920 по 1930 год работала в партийных и советских ор¬
ганах— райженорганизатором, заведывала отделом ох¬
раны материнства и младенчества окрисполкома и за¬
ведующей женотделами окрпарткомов. Все данные для
посылки на учебу в парттысячу у меня были. Мое пред¬
ложение поддержали члены бюро. На учебу в вузы
бюро утвердило троих: Соболь Е. В., Соловьеву Н. В. и
меня.
В июне 1930 года Шевченковский окрпартком полу¬
чил извещение о том, что все три коммунистки, выдви¬
нутые бюро, утверждены комиссией ЦК ВКП(б). Товари¬
щи Соболева и Соловьева — в сельскохозяйственные ву¬
зы, а я — в технический.
Заполняя анкету, приложенную к извещению, я про¬
сила послать меня в автодорожный институт, но при
окончательном распределении поступающих в вузы ЦК
КП(б)У направил меня в Киев в Институт железнодорож¬
364


ного транспорта. Двухмесячные подготовительные кур¬
сы, созданные при Киевском политехническом институте,
начинали занятия с первого июля. Я так уже вошла в
свою новую роль студентки, что очень огорчилась, уз¬
нав, что опоздала на 13 дней к началу учебы на курсах.
Это опоздание было вызвано затянувшейся сдачей дел
в округе.
Преподаватель математики, увидев нового слушате¬
ля, решил выяснить уровень моих знаний и дал мне ре¬
шить алгебраическую задачу, но решить ее я не смогла.
Решив, что при моем уровне знаний я не смогу учиться,
я отправилась в Киевский окрпартком, чтобы вернуться
на работу в Черкассы. Заведующий учебно-распредели¬
тельным отделом Киевского окрпарткома, выслушав ме¬
ня, сказал: «Уехать в Черкассы всегда успеешь, а остав¬
шиеся тебе г1олтора месяца подготовки — это не малый
срок. Все будет зависеть от тебя».
Он предложил приобрести дополнительные пособия
и подарил мне книгу «Решебник к учебнику Рыбкина», о
существовании которого я даже и не подозревала. По¬
рекомендовал пособия по литературе и физике.
И вот я начала решать задачи по алгебре с первой
до последней страницы без пропуска и к концу занятий
на курсах оказалась в числе успевающих. Но знания по
литературе, языку, физике тоже были далеко не доста¬
точны. Преподавание велось на украинском языке.
Парттысячники зачислялись в институт без вступи¬
тельных экзаменов. В первые дни занятий я сделала в
сочинении 17 ошибок, а парттысячник Арищенко — 40.
Для нас, слабо подготовленных студентов, были органи¬
зованы еще дополнительные занятия по отдельным
предметам и по украинскому языку. Учеба в институте
для таких, как я, была очень трудной. Знания у нас бы¬
ли малы. Приходилось наряду с учебой в институте вос¬
полнять пробелы в образовании. Особенно трудно было
мне — семейному человеку, имевшему двух детей. Но я
твердо верила, что настанет момент, когда я освою нау¬
ку и мне доверят работу инженера. Эту уверенность я
хранила в себе. Профессор математики Соколов в кон¬
це учебного года объявил список успевающих, в кото¬
ром значилась и моя фамилия. На мой вопрос, дей¬
ствительно ли мне зачтена математика за первый курс,
он ответил: «Уверен, что если в жизни придется встре¬
24 Сквозь бурю времени
365


тить трудную задачу, то вы найдете пути к ее реше¬
нию»...
В 1933 году вся наша семья переехала в Москву, и я
перевелась в Московский институт инженеров транспор¬
та (МИИТ), где в июне 1934 года защитила диплом. Дип¬
ломную работу делала на конкретном материале Мо¬
сковско-Белорусско-Балтийской железной дороги. После
защиты диплома начальник МББ железной дороги Ру¬
санов попросил отдел кадров НКПС направить меня в
его распоряжение. Я была назначена инженером служ¬
бы движения.
С вузовского порога я вступила в большую жизнь ин-
женера-экономиста железнодорожного транспорта. В
марте 1936 года меня перевели на работу в НКПС. Че¬
рез год я стала начальником сектора технических норм
и зарплаты. Среди руководящих работников НКПС жен¬
щин насчитывались единицы. В грузовом управлении я
была единственная.
Летом 1938 года сто работников НКПС были посла¬
ны для проверки готовности железных дорог к осенне-
зимним перевозкам. Тройке, в составе которой была и
я, поручили проверить Туркестано-Сибирскую дорогу.
Мне достался участок Алма-Ата—Семипалатинск, который
беспрерывно расчищался: летом — от песчаных заносов,
зимой — от снежных. Знакомясь с готовностью паровоз¬
ного хозяйства депо Аягуз, из бесед с рабочими и ма¬
шинистами депо я установила, что недостающие части
к паровозам для рейсов снимаются с паровозов непри¬
косновенного запаса. Руководство дороги знало об этих
нарушениях, но мер никаких не принимало.
На заседании коллегии Наркомата, где обсуждались
итоги обследования, я выступила с критикой нарушения
закона о запасе. Начальник Туркестано-Сибирской доро¬
ги и начальник паровозной службы стали перебивать ме¬
ня репликами, что, мол, женщина не паровозник, может
ли она критиковать паровозное хозяйство? Но в мою за¬
щиту выступило руководство Наркомата. Пришлось то¬
варищам признать справедливость критики, а не выра¬
жать недоверие к ней только потому, что это говорила
женщина...
С началом Отечественной войны железнодорожный
транспорт был перестроен. С 1942 года были введены
звания. Мне было присвоено звание подполковника же¬
366


лезнодорожного транспорта. В это время я работала за¬
местителем начальника отдела перевозок грузов легкой
промышленности.
В марте 1942 года по решению Государственного Ко¬
митета Обороны СССР перевозки грузов были выделе¬
ны в самостоятельный Центральный отдел НКПС, кото¬
рый ежемесячно составлял общий план перевозок, вклю¬
чая и военные. Этот самостоятельный Центральный от¬
дел перевозок просуществовал много лет; мне приш¬
лось руководить в нем сектором перевозок грузов лег¬
кой промышленности.
На моих глазах за почти четверть века железнодо¬
рожный транспорт значительно усовершенствовался. Ес¬
ли до войны движение поездов в основном осуществля¬
лось паровозами, то по окончании войны мы стали пе¬
реходить на тепловозы. Первый наш тепловоз был раз¬
работан профессором Л. М. Геккелем в 1924 году и по¬
строен старейшими ленинградскими заводами — Балтий¬
ским судостроительным «Красный путиловец» и «Элек¬
тросила». Этот тепловоз имел 1000 лошадиных сил и мог
тянуть состав со скоростью 50 километров в час, чем
вызвал удивление зарубежных специалистов. Сейчас «де¬
душка» отечественных тепловозов на заслуженном отды¬
хе. Последним его пристанищем стало депо станции
Ховрино. До сего времени «ветеран» в ходовом состоя¬
нии и его показывают молодым железнодорожникам.
За 50 лет далеко шагнуло наше локомотивное хозяйст¬
во— появилось много новых тепловозов и электровозов.
Сейчас на железнодорожном транспорте для передви¬
жения грузовых составов используется свыше 20 типов
серийных тепловозов. В золотой юбилей «старейшины»
отечественных тепловозов вышел на магистрали скорост¬
ной тепловоз ТЭП-70. Он в четыре раза сильнее и в три
раза быстрее «предка». Новое детище Коломенского
тепловозостроительного завода оснащено автоматикой,
точнейшими приборами.
Научно-техническая революция на железнодорожном
транспорте требовала непрерывного повышения техни¬
ческих и политических знаний железнодорожных кадров.
И, работая на транспорте, я всегда старалась овладевать
последними достижениями техники, творчески применять
их в своей работе...
24*


М. П. КОЗУБСКАЯ
По примеру
Марии Демченко
В 1934 году, будучи рядовой колхозницей артели
«Завет Ленина» в селе Плоть Кодымского района, я вы¬
работала 400 трудодней. По тому времени это было не¬
мало для 16-летней девушки. По рекомендации комсо¬
мольской организации правление колхоза назначило ме¬
ня звеньевой полеводческого звена, а в 1935 году меня
избрали делегатом на VII съезд Советов СССР и на
II Всесоюзный съезд колхозников-ударников.
VII съезд Советов СССР подводил итоги решающих
побед в социалистическом строительстве, достигнутых
советским народом в первой пятилетке, и выдвигал оче¬
редные задачи Советского государства. Я присутствовала
на всех заседаниях, внимательно слушала выступления
делегатов. Понравившиеся мне мысли тщательно запи¬
сывала в тетрадь, чтобы потом, по возвращении домой,
поделиться ими со своими подругами по звену.
Особенно мне запомнился II Всесоюзный съезд кол¬
хозников-ударников. Делегаты съезда рассказывали о
методах своей работы, о способах получения высоких
урожаев, делились своим опытом.
На одном из заседаний съезда выступила тогда еще
никому неизвестная девушка Мария Демченко, звенье¬
вая колхоза «Коминтерн» Петровского района Киевской
области. С высокой трибуны она дала обещание полу¬
чить в 1935 году не менее 500 центнеров сахарной свек¬
лы с гектара. Меня потрясла эта цифра. Шутка ли, 500
центнеров, когда мы получали только по 150—200. В пе¬
рерывах между заседаниями я познакомилась с Марией
и в беседах с ней старалась узнать все: как сеять свеклу,
368


как ухаживать за ней, как под¬
кармливать и многое другое.
Возвратившись из Москвы, я
рассказала колхозникам о до¬
кументах, принятых VII съез¬
дом Советов СССР и II Всесо¬
юзным съездом колхозников-
ударников, о передовых мето¬
дах труда, об обещании Марии
Демченко. Хотелось убедить
всех 'рудиться так, чтобы наш
колхоз «Завет Ленина» бы¬
стрее стал экономически креп¬
ким и богатым.
За нашим звеном закрепи¬
ли около 20 гектаров земли,
из которых пять были заняты
под свеклой. Обрабатывать 20
гектаров земли пятерым де¬
вушкам в то время было очень
трудно. Такой мощной техни¬
ки, какая сейчас работает на
колхозных полях, не было, и
почти все процессы по уходу
за посевами проводились вруч¬
ную. Но мечта получить 500
центнеров свеклы с каждого
гектара уже овладела нами; мы
накапливали агрономические
знания, готовили землю.
В октябре 1935 года всю
Советскую страну облетела
весть о рекорде Марии Дем¬
ченко. Она рапортовала Роди¬
не, что обещание, данное на
II Всесоюзном съезде колхоз-
ников-ударников, выполнила.
Мечта стала явью. Меня взвол¬
новало это событие. Я собрала
своих подруг, внимательно про¬
читали мы сообщение о подви¬
ге Марии, обсудили его во всех
Козубская М. П. Роди¬
лась в 1918 г. Трудовую
деятельность начала в 1933 г.
рядовой колхозницей. В
1935 г.— звеньевая колхоза
«Заветы Ленина». Делегат
VII съезда Советов СССР,
II Всесоюзного съезда кол-
хозников-ударников, X съез¬
да ЛКСМ Украины, VIII
Молдавской областной кон¬
ференции ЛКСМУ, VII съез¬
да Советов. МАССР. По
окончании техникума с 1944
г. работает старшим агро¬
номом Рыбницкой контроль¬
ной семенной лаборатории.
369


деталях, взвесили свои силы, возможности и решили:
на нашей земле тоже можно получить такой урожай.
Вскоре состоялось общее собрание колхозников, на
котором обсуждался вопрос о стахановском движении,
о повышении урожайности всех сельскохозяйственных
культур, о рекорде М. Демченко. Многие колхозники не
верили тому, что можно получить такой высокий уро¬
жай. Никто всерьез не принял и мое заявление о том,
что и на нашей земле можно получить 500 центнеров
свеклы, и меня не поддержали. Но мы решили не от¬
ступать.
Вскоре в районе состоялся слет сельских ударников,
на который я была избрана делегатом. Участники слета
обсуждали вопрос, как получить более высокие урожаи
в нашем районе. Многие выступали тогда. Это были
председатели колхозов, бригадиры, рядовые колхозники,
умудренные опытом, передовики сельского хозяйства.
Предоставили слово и мне, семнадцатилетней девчонке.
И когда я поднялась на трибуну, в зале стало совсем
тихо. Я рассказала о своей мечте. После окончания сле¬
та меня пригласил секретарь райкома партии. Когда я
вошла в кабинет, здесь уже сидел председатель нашего
колхоза. Секретарь райкома подробно расспросил о
моих планах, на какой площади собираемся сеять свеклу,
сколько человек в звене, как мы будем выращивать та¬
кой урожай. В заключение, в присутствии председателя
колхоза, он пожелал нам успеха и обещал помогать во
всем.
Возвратившись в село, я рассказала, как все было.
Подруги поддержали меня. И с этого дня началась борь¬
ба за 500 центнеров свеклы с гектара. Вера Стригищина,
Катя Гончарук, Мария Веретена, моя младшая сестра
Аня и я — все как одна: трудолюбивые, настойчивые.
Вскоре меня послали на районные двухнедельные
агрономические курсы. Там нас учили, как обрабатывать
почву под посевы свеклы, как и сколько раз делать рых¬
ление, какие и когда давать удобрения и многому дру¬
гому. Здесь, на курсах, я познакомилась с опытными аг¬
рономами, которые помогли мне подобрать агрономиче¬
скую литературу. Вернувшись, организовала в селе
агрономический кружок для пятисотниц (так называли тех,
кто боролся за получение 500 центнеров свеклы с гек¬
тара). Всю зиму по вечерам учились агротехнике. Днем
370


собирали удобрения. За зиму вывезли на свои поля 15
подвод перегноя, 14 центнеров золы и куриного помета.
Многие тогда интересовались нашей работой. Старые
опытные колхозники присматривались к тому, что мы
делаем на полях, приходили на занятия в агрономиче¬
скую школу, внимательно слушали, вносили свои пред¬
ложения. К нам в колхоз часто приезжал районный аг¬
роном Козеровский, интересовался нашей работой, вы¬
ступал с лекциями. На его лекциях всегда было очень
людно, задавались многочисленные вопросы и все ин¬
тересовались, действительно ли мы получим 500 цент¬
неров.
Когда началась посевная, мы все делали так, как го¬
ворил агроном. Посеяли свеклу за три дня. С нетерпе¬
нием ждали всходов. Но год, как назло, выпал трудный.
Когда появились всходы, ударили заморозки, и мы боя¬
лись, что молодые побеги не выдержат. Три ночи под¬
ряд жгли костры. Всходы были спасены. Но летом на¬
чалась засуха. За три месяца не выпало ни капли дождя.
Каждый день встречали с надеждой на дождь. Но его
не было. Собрались все члены звена, чтобы решить, что
делать. Пригласили из района агронома. Долго обсуж¬
дали и решили поливать посевы. Нам дали три подводы.
Вокруг каждого куста разгребали лунки, вырывали бурь¬
ян, лили воду и засыпали сухой землей. За лето мы во¬
семь раз вручную рыхлили почву вокруг кустов свеклы
и четыре раза — распашником между рядами. Возникла
еще одна трудность — появился долгоносик. Многие в
селе были уверены, что свекла погибнет. Но мы снова
пригласили агронома на совет. Решили всю площадь, где
появился долгоносик, окопать неглубокой канавкой, что¬
бы он не переползал на другое поле. Мы ходили по
полю, руками собирали насекомых и сжигали. Несколь¬
ко дней напряженной работы, и долгоносиков не стало.
Так каждый раз спасали свеклу от новой опасности. Мы
смотрели за каждым корнем, добивались выполнения
каждого агротехнического правила.
С большим нетерпением мы ждали осени. А когда
началась уборка свеклы, снова приехал агроном и сам
проверил, какой урожай собрали. При взвешивании свек¬
лы присутствовали старые колхозники, они внимательно
смотрели на весы, сравнивали с площадью, с которой
убрали урожай, удивлялись. А когда подвели итоги, вы¬
371


яснилось, что с каждого гектара собрали по 507 центне¬
ров. Не все поверили этому.
Таким образом, мы не только выполнили, но и пере¬
выполнили свои обязательства и доказали, что получе¬
ние высоких урожаев зависит от людей, умеющих хо¬
рошо трудиться, знающих агротехнику.
В 1935 году избрали меня секретарем комсомольской
организации. Радостным событием было письмо от Ма¬
рии Демченко. Узнав о том, что мы выполнили свои обя¬
зательства, Мария Демченко писала: «От всего сердца
радуюсь, Маруся, твоим успехам».
Зимой мы опять взялись за изучение агротехники,
изучали опыт других передовиков, готовились получить
еще более высокий урожай. 1937 год был более пло¬
дородным. Мы получили с каждого гектара по 750 цент¬
неров свеклы. Это была большая победа. Но мы знали,
что на этом нельзя останавливаться. Мы понима¬
ли, что отдельный рекорд не поднимет свекловод¬
ство, нужно, чтобы все звенья, все колхозы, весь рай¬
он добивались таких же успехов. Для этого нуж¬
ны были знания всем и мне тоже. Я собирала
у себя книги по агротехнике, изучала их сама, читала сво¬
им подругам. Агроном Козеровский помогал нам во
всем. Он говорил, что на все волнующие нас вопросы
можно найти ответ в книгах. Но образование у меня
было 4 класса, и мне было трудно разобраться во все¬
возрастающем потоке книг. Тогда я решила: надо учить¬
ся. Нужно сказать, что еще с 1935 года я начала учиться
в вечерней школе и в 1938 году окончила семь классов.
6 этом же году райком партии направил меня в Тира¬
спольский сельскохозяйственный техникум. Здесь, буду¬
чи на первом курсе, я по радио слушала Указ Президи¬
ума Верховного Совета СССР о награждении 55 пере¬
довиков сельского хозяйства республики орденами и
медалями Советского Союза. Среди многих имен услы¬
шала и знакомые мне имена Акулины Бербек, Анны
Лырвул, Евгении Плацинды, Ирины Пустики и других.
Хотелось скорее кончить учебу, вернуться в свой кол¬
хоз, по-новому организовать работу, добиться еще боль¬
ших успехов. Но война помешала осуществить эти планы.
Примечание: Статья М. П. Козубской «По примеру Ма¬
рии Демченко» взята из книги «По пути Октября». Кишинев, «Картя
Мслдовеняскэ», 1972, стр. 206—210 (с незначительными изменениями).


Ал. В. ЕСАВА
da социалистическую
законность
В ноябре 1917 года мне как депутату Совета Друж-
ковско-Константиновского района Донбасса, имеющему
юридическое образование, было поручено заведовать
отделом юстиции, организовать народные суды и борь¬
бу с преступностью.
Буржуазные суды, защищавшие интересы капитали¬
стов и помещиков, вместе со старой государственной ма¬
шиной были фактически ликвидированы. Декрета же о
новых судах не было. Положение у меня было очень за¬
труднительное. Организовать участки на местах с грехом
пополам еще можно было, а выдвинуть кандидатов в
народные судьи из среды рабочих было почти невоз¬
можно, так как в это время большинство старых кадро"
вых рабочих Донбасса боролось с врагами революции,
за молодую Советскую власть.
Многочисленные дела, возникавшие в повседневной
жизни, требовали разбора. Жизнь выдвинула новую
форму судов — товарищеских. При активной помощи об¬
щественности и Совета в короткий срок удалось орга¬
низовать на всех Дружковско-Константиновских заводах
такие товарищеские суды. Они рассматривали в основ¬
ном дела о нарушениях общественного порядка и мел¬
кие дела производственного характера. Эти суды имел»
большое воспитательное значение, особенно для моло¬
дежи, и быстро завоевали авторитет. Гражданских дел
было мало, а если и возникали какие-либо споры, то они
разрешались устным порядков путем вызова спорящих
в Совет. Такой разбор дела носил по существу прими¬
тивный характер. Не помню случая, когда бы стороны
после разговора с ними не пришли бы к обоюдному со-
373


глашению. Протоколы по та¬
ким делам не велись, да и на¬
добности в этом не было. В
условиях смертельной схватки
с контрреволюцией эти дела
казались настолько незначи¬
тельными, что при вызове в
Совет, где все кипело, как в
муравейнике, спорящие испы¬
тывали неловкость и охотно
шли на ликвидацию спора. Пом¬
ню, что тогда судебное разби¬
рательство дел проходило при
активном участии присутствую¬
щих. А народу собиралось мно¬
го. Особенно много было жен¬
щин— жен рабочих. Они нема¬
ло помогали судье своим жиз¬
ненным опытом. Я пыталась
привлечь их к судебной рабо¬
те, но, к сожалению, положи¬
тельных результатов добиться
не могла. Беда заключалась в
том, что большинство из них
были неграмотными.
Помимо моей судебной ра¬
боты, штаб Красной Гвардии
Дружковско-Константиновского
района, членом которого я бы¬
ла избрана, поручил мне ор¬
ганизовать для рабочих Народ¬
ный университет. Найти лекто¬
ров было очень трудно. Боль¬
шинство лекций приходилось
читать мне. Иногда удавалось
пригласить какого-нибудь при¬
езжего из центра лектора.
Тяга к учебе была огром¬
ной. Лекции проходили при пе¬
реполненном зале. Нередко
присутствовало до двух тысяч
человек. Народный универси¬
тет, несмотря на тяжелое по-
Есака Ап. В. Родилась
в 1894 г. Член КПСС с 1914 г.
До революции вела про¬
пагандистскую работу на
заводах Донбасса. В 1917 г.
член Совета рабочих и сол¬
датских депутатов станции
Дружковка. Активный уча¬
стник Октябрьской револю¬
ции и гражданской войны.
Член Центрального штаба
Красной гвардии Донбасса,
участница боев с Каледи¬
ным. В период боев против
Деникина — замначальни¬
ка политотдела дивизии,
редактор дивизионной га¬
зеты и член дивизионного
трибунала. В 1920 г. на Юж¬
ном фронте — замначаль¬
ника политотдела 13-й ар¬
мии. После демобилиза¬
ции— в Донбассе работа¬
ла секретарем Бахмутского
(ныне Артемовск) уездного
комитета КП(б)у, членом
Донецкого губисполкома,
завгубюстом. Была делега¬
том VIII Всероссийского
съезда Советов. В 1921 —
1933 гг. в Харькове — про¬
курор при Наркомюсте,
член Верховного Суда
УССР, прокурор граждан¬
ской коллегии Верховного
Суда
374


ложение с лекторами, выдвинул из среды слушателей
много способных, энергичных людей. Из слушателей уни¬
верситета я выбирала кадры для судебной работы, и
все они на этой работе полностью себя оправдали.
Для членов товарищеских судов я читала специаль¬
ный курс, знакомя их с основами марксизма-ленинизма
и декретами Советского правительства. Но такое отно¬
сительно «спокойное» состояние длилось недолго. В но¬
ябре-декабре 1917 года в Донбассе начались бои с бе¬
локазаками генерала Каледина и с гайдамаками. Кале-
динская попытка задушить молодую Советскую власть
была подавлена общими усилиями украинских и русских
пролетариев под руководством большевистской партии.
Наступила как будто передышка. Но она длилась не¬
долго. Ранней весной 1918 года начались бои с немецки¬
ми оккупантами. Под напором германской армии рабочие
Донбасса с боями отступали на восток.
...Мы — в Царицыне. Ожесточенные бои с противни¬
ком не дают возможности систематически заниматься ор¬
ганизацией народных судов. Работают главным образом
трибуналы. В 1919 году возвращаемся с победой в Дон¬
басс, и опять начинается кропотливая работа по восста¬
новлению сети народных судов.
Страна разорена войной. Чувствуется недостаток во
всем и особенно в продуктах питания. Очереди за хле¬
бом, за крупами, яйцами. Спекулятивные элементы, так
называемые «мешочники», пользуются этим и продают
продукты питания по повышенным ценам. Согласно де¬
крету правительства от 10 мая 1919 года «мешочники»
привлекаются к судебной ответственности. Так возникает
серия дел о «мешочниках».
Передышка для мирной работы была очень неболь¬
шой. В конце мая 1919 года под давлением наступающих
белогвардейских войск генерала Деникина и интервентов
мы вынуждены с боями отступить. Я добровольно всту¬
паю в ряды Красной Армии и работаю в качестве члена
дивизионного трибунала. Темные элементы стараются
внести в ряды красноармейцев замешательство, неверие
в победу, неверие в силу народа. Одновременно с ши¬
роко поставленной разъяснительной работой среди крас¬
ноармейцев приходится применять суровые меры к вра¬
гам революции, к врагам народа. Здесь нет гражданских
дел, только уголовные.
375


Дела рассматриваются не единолично, а коллегиаль¬
но, аккуратно ведется протокол судебного заседания.
Уголовного кодекса еще нет. Трибунал в своей деятель¬
ности руководствуется так же, как и судья, «социалисти¬
ческим правосознанием и революционной совестью».
«Социалистическое правосознание и революционная со¬
весть»— это был высший Закон, дававший право орга¬
нам пролетарской диктатуры применять в интересах за¬
щиты революционных завоеваний любую меру наказа¬
ния, вплоть до расстрела.
В 1920 году по ходатайству Ревкома Донбасса я де¬
мобилизуюсь из армии, меня избирают секретарем
уездного комитета партии, одновременно возглавляю
уездный отдел юстиции г. Бахмута (ныне Артемовск). Ус¬
ловия работы исключительно тяжелые: в результате им¬
периалистической, а потом гражданской войн хозяйство
Украины доведено до крайнего разорения. Заводы, шах¬
ты, железнодорожный транспорт, сельское хозяйство
почти полностью выведены из строя. Среди трудового
населения, охваченного пафосом восстановления разру¬
шенного войной хозяйства, судебных дел было мало.
Зато в трибуналах было много дел, связанных с контр¬
революционными преступлениями. Это и понятно. Бур¬
жуазия не хотела примириться с потерей заводов, шахт,
рудников и потому ведет подрывную работу на пред¬
приятиях.
Суды призваны пресекать эту «деятельность». За
тяжкие преступления враги революции приговариваются
к лишению свободы на разные сроки. В практике судов
Донбасса было одно не предусмотренное ни в одном
Кодексе наказание — лишение свободы до конца граж¬
данской войны, вызывавшее у врагов революции непод¬
дельный ужас.
Помню такой случай: перед судом стоит средних лет
мужчина. Судится он за какое-то контрреволюционное
преступление. Обвиняемый из буржуазии, лицо само¬
уверенное, наглое. В душе он, по-видимому, не испыты¬
вает никакого уважения к рабочему суду, в составе ко¬
торого нет блестящих мундиров генералов и прокуро¬
ров, а сидят простые рабочие в замасленных блузах.
После обсуждения дела суд объявляет: приговорить
обвиняемого к лишению свободы до конца гражданской
войны.
376


На лице преступника сразу появляется чувство стра¬
ха. Он со слезами на глазах умоляет изменить приговор:
«Дайте мне десять, двадцать лет, но не до конца этой
проклятой гражданской войны. Ведь ей никогда конца
не будет»...
В относительно короткий срок удалось организовать
сеть народных судов в основном из кадровых рабочих,
наладить надзор за соблюдением законности в деятель¬
ности судов и надзор за осуществлением декретов и
распоряжений Советского правительства всеми органа¬
ми власти в масштабе уезда и, наконец, наблюдение за
местами лишения свободы. Удалось восстановить и ра¬
боту товарищеских судов. Женщин, однако, в судебных
органах было очень мало. По-прежнему мешало отсутст¬
вие образования и обремененность тяжелой домашней
работой, заботами о детях, о семье...
Снова встал вопрос о повышении квалификации су¬
дебных и следственных работников. Пришлось возобно¬
вить деятельность Народного университета, читать там
молодым работникам лекции и знакомить их с текущим
законодательством.
К концу 1920 года меня назначили заведующей гу¬
бернского отдела юстиции (Губюст). Одновременно я
была избрана председателем Губсовнарсуда (Губерн¬
ский Совет Народных Судей). Объем работы по сравне¬
нию с уездным значительно увеличивается. Кроме
судебного надзора, особенно много сил, внимания и так¬
та требовало осуществление общего надзора за закон¬
ностью деятельности всех учреждений и органов власти
в масштабе всей губернии. Дело облегчалось тем, что
мне как члену Донецкого губисполкома помогали в ра¬
боте местные органы власти. Большое внимание дея¬
тельности Губюста уделял председатель Губисполкома
М. Л. Рухимович. В октябре 1920 года вступило в дей¬
ствие разработанное Наркомюстом «Положение о мест¬
ных органах юстиции», четко определявшее обязанности
Губюста по общему надзору.
В конце 1920 года меня избрали делегатом на VIII
Всероссийский съезд Советов от Донбасса. Вспоминает¬
ся, как наша донецкая делегация ехала в Москву. Боль¬
шинство из нас, участников гражданской войны, — в ста¬
рых поношенных шинелях, другие — в старых пальто,
потрепанных шубенках. На головах — у кого шапки, у ко¬
377


го кепки. У меня — старая казачья папаха. Теплые ва¬
ленки были только у меня. Огромные, залатанные. Од¬
нако мне все завидовали, так как вагоны не отаплива¬
лись. С питанием у нас тоже было плохо. На станциях
ничего не продавалось. Спасали сухари, которые каж¬
дый постарался взять с собой. Воду брали из паровоза.
Она была горячая, но пахла какой-то масляной смазкой
и пить ее было трудно. Мы добирались до Москвы семь
суток, делая лишь небольшие остановки, чтобы нару¬
бить в лесу дрова для паровоза.
Наконец, на восьмой день прибыли в Москву. Карти¬
на безрадостная: освещения нет ни на улицах, ни в до¬
мах. Нам, делегатам, отвели большое помещение, но
оно тоже, как и все дома города, не отапливалось и сте¬
ны в нем блестели от инея. Горели тусклые керосиновые
лампы. К нашей радости, дали горячее блюдо — кукуруз¬
ную кашу с подсолнечным маслом. Нам, изголодавшим¬
ся в пути, эта каша показалась деликатесом.
Заседания съезда проходили в Большом театре. На
здании театра висел большой транспарант с надписью:
«Привет 8-му съезду Советов — хозяину земли русской».
В театре тоже было холодно, но он был освещен элек¬
тричеством. Зал Большого театра задолго до открытия
съезда был переполнен делегатами.
Съезд, которым с начала и до конца руководил
В. И. Ленин, открыл М. И. Калинин. Появление в пре¬
зидиуме В. И. Ленина было встречено громом аплодис¬
ментов и бурными несмолкающими овациями. М. И. Ка¬
линин тщетно пытался установить тишину с помощью
небольшого колокольчика, потом положил колокольчик
на место и стал ждать. Наконец, в зале наступила тиши¬
на. После утверждения повестки дня слово было пре¬
доставлено Владимиру Ильичу Ленину. Снова раздался
гром аплодисментов. Владимир Ильич быстро снял паль¬
то и спокойно подошел к трибуне.
...Зал замер. Владимир Ильич положил на трибуну
свои заметки и начал доклад. Доклад длился долго, око¬
ло двух часов, но Владимир Ильич ни разу не заглянул
в заметки.
Зал слушал Ильича с затаенным дыханием. Говорил
Владимир Ильич просто, без вычурных ораторских при¬
емов, и через несколько минут он полностью покорил и
увлек аудиторию.
378


Основной в докладе была мысль о том, что на дан¬
ном этапе хозяйственный фронт является самым главным
и решающим.
«У нас есть программа партии..,— говорил Владимир
Ильич.— Наша программа партии не может оставаться
только программой партии. Она должна превратиться в
программу нашего хозяйственного строительства, иначе
она негодна и как программа партии. Она должна до¬
полниться второй программой партии, планом работ по
воссозданию всего народного хозяйства и доведению
его до современной техники»1.
В своем докладе Владимир Ильич поставил вопрос о
том, что восстановление хозяйства должно идти не сти¬
хийно, а по плану, составленному на длительный период.
«Все планы отдельных отраслей производства, — гово¬
рил Ильич, — должны быть строго координированы, свя¬
заны и вместе составлять тот единый хозяйственный план,
в котором мы так нуждаемся»2. Владимир Ильич выдви¬
нул 'свой гениальный план электрификации всей страны.
План, который капиталисты считали фантастическим, а
самого Ленина оторванным от жизни «Кремлевским меч¬
тателем».
Выдвигая вопрос о срочной постройке ряда электри¬
ческих станций, Владимир Ильич говорил: «Если Россия
покроется густой сетью электрических станций и мощ¬
ных технических оборудований, то наше коммунистиче¬
ское хозяйственное строительство станет образцом для
грядущего социалистической Европы и Азии»3.
В связи с этим Владимир Ильич дал свое знаменитое
определение коммунизма: «Коммунизм — это есть Со¬
ветская власть плюс электрификация всей страны»4.
План электрификации, изложенный Лениным в про¬
стой, доходчивой форме как-то сразу с «ал понятен и
близок делегатам съезда. Незабываем тот огромный эн¬
тузиазм, который вызвала речь Ленина о плане электри¬
фикации. Участники съезда горели желанием приступить
немедленно к работе.
Говоря о восстановлении хозяйства, Ленин настойчи¬
во призывал опираться в этом деле на массы, на народ.
1 См.: В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 42, стр. 157.
2 Там же, стр. 154.
3 Там же, стр. 161.
4 Там же, стр. 159.
379


Мысль о необходимости связи с массами проходила
красной нитью через весь его доклад.
На одном из ближайших заседаний съезда Владимир
Ильич дал предметный урок того, как в зависимости от
конкретных обстоятельств следует понимать это тре¬
бование. Обсуждался вопрос о статусе учреждаемого
в награду за инициативу и трудолюбие в разрешении хо¬
зяйственных задач ордена Трудового Красного Знамени.
Предварительно вопрос обсуждался на фракции боль¬
шевиков. Заседание фракции проводил М. И. Калинин.
Ленин вначале отсутствовал. Предложение об учрежде¬
нии ордена встретило отрицательное отношение со сто¬
роны многих делегатов — членов фракции. Мотивирова¬
лось это тем, что хозяйство теперь принадлежит не ка¬
питалистам, а рабочим и крестьянам, которые кровно
заинтересованы в его восстановлении как единственные
хозяева страны. А поскольку в восстановлении хозяй¬
ства заинтересованы только трудящиеся, то и надоб¬
ность в ордене за работу «на себя» отпадает.
В это время появился Владимир Ильич Ленин. Лишь
только кончил выступавший товарищ, Ленин быстро по¬
дошел к трибуне и начал говорить. По-видимому, он был
информирован о ходе прений. В зале воцарилась на¬
пряженная тишина.
В. И. Ленин начал с того, что выступления товарищей,
говоривших о том, что рабочие и крестьяне являются
сейчас полноправными хозяевами страны и потому кров¬
но заинтересованы в восстановлении своего хозяйства,
являются правильными и свидетельствуют о высокой
степени сознательности, но, с укором заметил Ленин, эти
товарищи забывают самое главное, а именно, что вос¬
станавливать хозяйство можно, только опираясь на мас¬
сы. А масса, на которую следует опираться, нуждается
в поощрении и потому орден как один из методов по¬
ощрения необходим.
В. И. Ленин говорил спокойно. Съезд как-то сразу
понял, что ошибка выступавших товарищей заключалась
в том, что они забыли о самом главном — о массе. Пос¬
ле выступления В. И. Ленина предложение об учрежде¬
нии ордена Трудового Красного Знамени было принято
единогласно. А мы, делегаты, сделали из этого вывод,
как следует практически применять теоретические по¬
380


ложения и почему в любом деле никогда не следует за¬
бывать о массах.
Через пару дней после этого делегатам Донбасса со¬
общили, что с нами желает побеседовать Владимир
Ильич. Собрались мы в одной из комнат Большого теат¬
ра после заседания съезда. Все немного волновались.
Скоро пришел Владимир Ильич. Одет он был просто.
Вид у него был утомленный. Ленин приветливо поздоро¬
вался со всеми, сел за небольшой столик, вынул блокнот
и карандаш. А мы сели вокруг него. Ильич начал с от¬
дельных вопросов о состоянии хозяйства Донбасса. За¬
давал он эти вопросы как-то тепло, сердечно. Завяза¬
лась товарищеская беседа. Владимир Ильич начал под¬
робным образом расспрашивать о состоянии заводов,
шахт, рудников, а также о конкретных мерах, направлен¬
ных на их восстановление. В процессе беседы выясни¬
лось, что Владимир Ильич очень хорошо знает не толь¬
ко общее положение Донбасса, но и отдельных шахт.
Так, он знал такой, как будто незначительный, факт: во
время гражданской войны макеевские шахтеры с боем
отстояли от белогвардейцев свою шахту. В ходе беседы
Ленин заметил: «Молодецкий народ макеевцы, поступи¬
ли как настоящие хозяева».
Обратив внимание делегатов на крайнюю необходи¬
мость скорейшего восстановления промышленности Дон¬
басса, Владимир Ильич повторил сказанное им еще на
I Всероссийском съезде горняков в апреле 1920 года,
что без угольной промышленности никакая современная
промышленность, никакие фабрики и заводы не мысли¬
мы. Он назвал уголь хлебом промышленности, без ко¬
торого промышленность стоит, железнодорожный тран¬
спорт обречен на жалкое существование и никоим обра¬
зом не может быть восстановлен.
Одновременно с хозяйственными вопросами Влади¬
мир Ильич глубоко интересовался настроением масс,
продовольствием и товарами широкого потребления.
Наша делегация осветила тяжелое положение Дон¬
басса и просила помочь продовольствием и промтова¬
рами. Владимир Ильич сказал, что в условиях всеобщей
разрухи сделать это немедленно очень трудно, и при¬
бавил, что партия и правительство примут все меры к
улучшению положения рабочих и шахтеров Донбасса,
25 Сквозь бурю времени
381


и дал ряд ценных советов по востановлению разрушен¬
ного хозяйства Донецкого бассейна.
Беседа длилась долго.
Среди делегатов, пришедших на беседу, я была един¬
ственной женщиной. Это обстоятельство, по-видимому,
привлекло внимание Ильича, и он обратился ко мне с
вопросом:
«А вы что делаете там, товарищ?»
Я ответила, что заведую губернским отделом юсти¬
ции и веду борьбу с врагами революции.
«И строго вы их наказываете?»—спрашивает Влади¬
мир Ильич.
«Это зависит, — говорю, — от тяжести преступления.
Часто приговариваем к лишению свободы на разные
сроки. Но враги революции очень не любят один вид
наказания — это заключение в тюрьму до конца граж¬
данской войны. По-видимому, они не верят в скорое
окончание гражданской войны и поэтому умоляют уста¬
новить им какой-нибудь срок, только не до конца граж¬
данской войны».
«Как, как, — весело переспросил Ильич, — к заключе¬
нию до конца гражданской войны?»
Я подтвердила применение такого наказания.
Тогда Ильич медленно, с расстановкой подтвердил:
«К заключению до конца гражданской войны... это не¬
плохо»,— и так искренне и заразительно рассмеялся, что
за ним рассмеялась и вся наша делегация.
После этого Владимир Ильич задал еще несколько
вопросов о состоянии преступности в Донбассе, об ус¬
ловиях труда судебных работников. Я дала на все это
исчерпывающие ответы.
«Значит, — говорит Ильич, — судебные органы поль¬
зуются у вас, в Донбассе, авторитетом, если вас избра¬
ли делегатом на съезд».
И вдруг неожиданно для меня Владимир Ильич го¬
ворит: «Надо вас забрать на работу в Москву».
Я сразу представила себе, что переезд в Москву оз¬
начает уход из родного Донбасса, с которым я была
связана тысячью уз, и у меня как-то невольно вырва¬
лось: «Товарищ Ленин, я хотела бы остаться в Донбассе».
Я посмотрела на делегатов. Они сочувственно улыба¬
лись мне. Владимир Ильич внимательно и как-то ласково
посмотрел на меня и, к моему великому удовольствию,
382


сказал: «Хорошо. Оставайтесь в Донбассе. Там такие лю¬
ди нужны»...
После этого он пожал нам всем руки, пожелал ус¬
пехов в работе и, тепло распрощавшись, уехал.
Беседа с Ильичем влила в нас новые силы и реши¬
мость отдать себя полностью борьбе за дело револю¬
ции, за коммунизм.
Восьмой съезд Советов указал пути восстановления
хозяйства страны. Военная обстановка сменилась обстано¬
вкой мирного строительства. Изменилась и карательная
политика судов. Сохраняя суровые меры против контр¬
революционных элементов, суды начинают все чаще
применять к нарушителям революционного порядка ме¬
ры воспитательного характера, такие как условное осу¬
ждение, общественное порицание и другие.
Первая мировая война, гражданская война унесли
много жизней. Тысячи детей остались сиротами и пре¬
вратились в беспризорников. При Советах организуются
особые комиссии помощи детям (Помдет). Работают в
этих комиссиях преимущественно женщины. Из этих жен¬
щин обычно составляются и комиссии по делам несовер¬
шеннолетних преступников.
Много труда, энергии и сердечной теплоты требова¬
лось от этих энтузиастов при разборе дел подростков.
Из этих работниц и стали выдвигаться женщины на су¬
дебную работу. И надо сказать, что это были чуткие,
добросовестные и знающие свое дело судьи.
В 1922 году меня избрали членом Верховного Три¬
бунала УССР. Дел много. Среди членов трибунала я —
единственная женщина.
Весной 1923 года организуется Верховный Суд УССР,
меня избирают членом Верховного Суда. В конце 1923
года ЦК меня назначает на пост председателя Волынско¬
го Губсуда. Губерния наводнена уголовными элементами.
М1 юго бандитизма — и уголовного, и политического. При-
хо Цится применять суровые меры борьбы. Я получала
десятки анонимных писем с различного рода угрозами,
вплоть до убийства.
Моя судебная работа тесно переплеталась с работой
прокуратуры. Поэтому мне хочется поделиться воспо¬
минаниями и о работе в органах прокуратуры респуб¬
лики.
В январе 1921 года созывается первый съезд работ-
25’	383


ников юстиции, в повестке дня которого стоит вопрос об
организации прокуратуры как органа надзора за закон¬
ностью. Я принимала участие в работе Комиссии Нарко-
мюста УССР по созданию проекта закона о прокурату¬
ре. Помню, что у нас были жаркие споры по вопросам
компетенции будущей прокуратуры. Комиссия, особен¬
но молодежь, старалась внести в этот проект черты, от¬
личающие советскую прокуратуру от старой, и тем са¬
мым создать качественно новую советскую прокуратуру.
20 марта 1922 года коллегия Наркомюста УССР приняла
проект декрета о прокуратуре. В основу проекта были
положены указания Ленина о том, что «законность не
может быть калужская и казанская, а должна быть еди¬
ная, всероссийская»1.
Первые шаги прокуратуры были трудными. Многие
не понимали функций прокуратуры, считая надзор за
законностью вмешательством в государственную и хо¬
зяйственную деятельность. Приходилось бороться за ав¬
торитет прокуратуры.
В 1925 году я была отозвана из Волыни в Харьков и
назначена прокурором Гражданской Коллегии Верхов¬
ного Суда.
Прошли годы. Теперь в прокуратуре работает много
женщин. Женщины-прокуроры прекрасно справляются со
своими обязанностями. Они обоснованно выступают в
судах. Ведут большую работу среди населения. Особым
уважением пользуются женщины-прокуроры, рабо¬
тающие по делам несовершеннолетних. Сколько чутко¬
сти и сердечности проявляют они в подходе к несовер¬
шеннолетним правонарушителям и скольким из них они
помогли исправиться, вернуться на правильный путь.
1 См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 45, стр. 198.


И. И. ПУСТИКА
Хозяева земли
Я родилась в 1920 году. С 1935 года работала рядо¬
вой колхозницей, с 1936 года звеньевой в колхозе име¬
ни Ворошилова Рыбницкого района, затем бригадиром
полеводческой бригады.
Вспоминаю лето 1935 года. Нашему колхозу тогда
вручали акт на вечное пользование землей. Село было
в праздничном убранстве, на торжественное собрание
колхозников прибыли делегации из соседних колхозов,
с Рыбницкого сахарного завода, от пограничников. Соб¬
рание проходило на улице в центре нашего села. Его от¬
крыл председатель колхоза. В кратком вступительном
слове он охарактеризовал хозяйство колхоза, его успехи
в повышении урожайности. Нас поздравляли, желали нам
умело пользоваться землей, выращивать на ней большой
урожай. Выступали колхозники, умудренные опытом, и
мы, молодежь, получившие высокие урожаи в 1934 го¬
ду. Мы поклялись тогда хранить и беречь землю, быть
настоящими ее хозяевами, из года в год повышать уро¬
жайность всех сельскохозяйственных культур. В 1935 го¬
ду я выработала наибольшее количество трудодней. В
нашей бригаде было 12 девушек-комсомолок. Среди них
Антонина Плугаро, Елена Тулинская, Мария Стаднюк, Пе¬
лагея Печорская и другие.
По почину Марии Демченко мы взяли обязательство
получить с каждого гектара не менее 500 центнеров са¬
харной свеклы, а также получить высокие урожаи и дру¬
гих сельскохозяйственных культур. За нами закрепили 6
гектаров сахарной свеклы, 50 гектаров озимой пшеницы,
12 гектаров кукурузы, 5 гектаров подсолнечника и дру¬
гих культур. Чтобы получить высокие урожаи, нужно бы-
385


ло организовать труд на осно¬
ве новейших достижений агро¬
номической техники и науки,
правильно применять их в но¬
вых условиях. А мы в то время
еще очень мало были знакомы
с агротехникой. Кроме того, в
том году были не совсем бла¬
гоприятные климатические ус«
ловия. Тем не менее нам уда¬
лось собрать 409 центнеров са¬
харной свеклы с гектара, что
для нашего колхоза было ре¬
кордным урожаем. Практиче¬
ски мы доказали, что в наших
условиях при желании и уме¬
нии, пользуясь наукой и техни¬
кой, можно получить высокие
урожаи не только свеклы, но и
других сельскохозяйственных
культур.
В 1937 году колхозники из¬
брали меня делегатом на со¬
вещание передовиков сельско¬
го хозяйства Украины, которое
проходило в Киеве. Его участ¬
ники обсуждали вопрос о даль¬
нейшем повышении урожай¬
ности всех сельскохозяйствен¬
ных культур. Выступали пере¬
довики сельского хозяйства.
Среди них Мария Демченко,
Паша Ангелина, Мария Гнатен¬
ко, которые делились своим
опытом. По возвращении вы¬
ступала перед колхозниками
многих соседних артелей, а
также на районном слете мо¬
лодых передовиков сельского
хозяйства. Рассказывала о до¬
стижениях передовиков сель¬
ского хозяйства страны, призы¬
вала включиться в социалисти-
Пустика И. И. Роди¬
лась в 1920 г. Член КПСС
с 1940 г. С 1936 по 1941 год
работала звеньевой в кол¬
хозе, затем бригадиром по¬
леводческой бригады. В го¬
ды Великой Отечественной
войны — разведчица парти¬
занского отряда.- В 1944 г.
по заданию Рыбницкого
районного комитета партии
(МССР) восстанавливала
колхоз им. Кирова (в с. Ги-
дерим), где проработала
до 1960 г. Депутат Верхов¬
ного Совета МССР И, III,
IV созывов. На IV съезде
Компартии Молдавии была
избрана в члены ЦК КПМ.
Награждена орденом Лени¬
на, двумя орденами Трудо¬
вого Красного Знамени, ор¬
деном «Знак Почета», ме¬
далями СССР. Персональ¬
ный пенсионер.
386


ческое соревнование за получение самых высоких уро¬
жаев свеклы. И молодежь района брала новые повы¬
шенные социалистические обязательства.
В 1938 году за получение высоких урожаев сахарной
свеклы на протяжении трех лет наше звено было пред¬
ставлено на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке
развернутым показом. Это было большой наградой для
всех членов звена. В этот период борьба за повышение
урожайности охватывала все новые и новые звенья, бри¬
гады, отдельных людей. В нашем колхозе тоже многие
брали на себя обязательства получить высокие урожаи
свеклы и других сельскохозяйственных культур. Среди
них Ефросинья Орловская, молодежные звенья комсо¬
молок Агафьи Огородник, Любы Юрковской и других.
Все они успешно выполняли свои обязательства и полу¬
чали по 350—360 центнеров свеклы с гектара. В селе
Гидерим инициатором борьбы за получение больших
урожаев была Елизавета Бендовская, в селе Боль¬
шой Молокиш — Евгения Плацинда, получившая по
480—500 центнеров свеклы с гектара, Евдокия Бунецкая,
с чьим звеном соревновалось наше звено на протяже¬
нии многих лет, Мария Сысякина и многие другие. Борь¬
ба за высокие урожаи становилась всеобщей. Теперь
объем работы значительно возрос, увеличилось число
людей, труд которых нужно было организовать так, что¬
бы каждый был на своем месте, работал в полную меру
своих сил, чтобы не только одно звено, а вся бригада
получала самые высокие урожаи в колхозе. Чтобы вы¬
полнить эту задачу, мы решили использовать длинные
зимние вечера для накапливания знаний. Мы изучали но¬
вые достижения агротехнической науки, изучали опыт пе¬
редовиков сельского хозяйства страны, решили, как луч¬
ше применить его в наших климатических условиях,
внимательно читали письма Марии Демченко, в которых
она рассказывала, как добилась рекордного урожая свек¬
лы, как лучше применять агротехнические правила у се¬
бя на полях, договаривались с трактористами о сроках
и качестве вспашки.
В то время и другие бригады нашего колхоза тоже
включились в соревнование, и мы изо всех сил старались
быть первыми. Для нас не было неожиданностью то, что
осенью с наших полей был собран обильный урожай.
7 февраля 1939 года по радио дошла до нас радостная
387


весть. Указом Президиума Верховного Совета СССР 55
передовиков сельского хозяйства республики были на¬
граждены орденами и медалями. Среди многих имен я
услышала и свое имя. Я была удостоена медали «За тру¬
довое отличие». А вскоре все награжденные выехали в
Москву. Михаил Иванович Калинин, вручая правительст¬
венные награды, поздравил нас, пожелал нам еще боль¬
ших успехов в труде. О многом передумала я во время
моего первого посещения Мавзолея Владимира Ильича
Ленина.
Окрыленные высокой оценкой нашего труда, мы воз¬
вращались в свои колхозы с твердой решимостью до¬
биться еще большего.
К этому времени колхоз наш значительно окреп. Ис¬
пользование техники и достижений агрономической нау¬
ки и главное — массовый трудовой подъем колхозников
создали условия для ежегодного получения высоких уро¬
жаев всех сельскохозяйственных культур. В колхозе бы¬
ли созданы фермы крупного рогатого скота, а также
свиноводческая и овцеводческая. Улучшилась организа¬
ция труда, увеличилась стоимость трудодня, повысились
доходы колхозников, их материальное благосостоя¬
ние.
При таких условиях повышались требования к руко¬
водителям колхозов, бригадирам. Я чувствовала, что
для руководства бригадой, для решения многих вопро¬
сов, связанных с борьбой за дальнейшее повышение
урожайности, мне не хватало знаний. Нужно было учить¬
ся. Осенью 1940 года я была неправлена на учебу в
Тираспольский сельскохозяйственный техникум.
Когда началась война, большинство мужчин ушло в
армию — кто на фронт, кто в истребительные батальоны.
И нам, женщинам, пришлось пережить самое тяжелое: и
ужас отступления, и горечь разрушения самого дорого¬
го, что было создано собственным трудом за много лет
упорной кропотливой работы.
В первые дни войны я вместе с хозяйством колхоза
эвакуировалась в Краснодарский край, в станицу Надеж¬
ная. По рекомендации райкома партии и по предложе¬
нию наших рыбничан меня избрали председателем кол¬
хоза имени Ворошилова. Но война пришла и туда. На
территории района был создан партизанский отряд, и я
стала бойцом-разведчиком этого отряда. А когда фашис¬
388


ты были изгнаны из Краснодарского края, Лабинский
райком партии рекомендовал меня председателем кол¬
хоза «Успех хлебороба».
В марте 1944 года радио принесло радостную весть—
Рыбница освобождена от фашистских захватчиков.
И вот мы дома. Встречи с родными и односельчана¬
ми, их рассказы о черных днях оккупации, о принуди¬
тельном труде, о казнях. Среди погибших от рук окку¬
пантов были мои земляки: Николай и Владимир Ткач,
П. Стрих, Г. Сердинский, М. Любинецкий, И. Плугарь. В
рыбницкой тюрьме была сожжена моя подруга по Ти¬
распольскому техникуму, комсомолка Галина Бузинина.
В апреле 1944 года меня избрали председателем кол¬
хоза им. Кирова села Гидерим. Райком партии определил
задачу: выявить тягловую силу, сельскохозяйственный
инвентарь, мобилизовать все силы трудящихся и в воз¬
можно сжатые сроки провести весенний сев. Приехала
я в село, ознакомилась с состоянием хозяйства и ужас¬
нулась. Здесь все нужно было начинать сначала.
В невероятно тяжелых условиях начали мы восстанав¬
ливать колхозное хозяйство. Фашистские захватчики, от¬
ступая, уничтожали все. Они грабили и разрушали машин¬
но-тракторные станции и мастерские, вывезли тракторы,
комбайны и большую часть сельскохозяйственного ин¬
вентаря, истребили скот. Разрушены колхозные построй¬
ки: фермы, амбары, клуб. Не было тягла. На 1200 гек¬
таров земли — всего три пары лошадей. В селе остались
только женщины, старики и дети.
Трудность еще состояла в том, что в этот момент в
колхозе не было партийной организации. Большинство
коммунистов колхоза еще в первые дни войны ушли
на фронт. В селе оставалось два старых коммуниста:
кузнец Семен Бендовский, у которого на фронте было
четыре сына и три зятя, Прокопов Семен Иванович, ста¬
рый партизан и инвалид гражданской войны, и несколь¬
ко комсомольцев.
Мы решили провести первое партийно-комсомоль¬
ское собрание. Оно состоялось в мае 1944 года. Была
оформлена партийно-комсомольская группа, секретарем
которой избрали меня. Партийное собрание поручило
мне и Бендовскому организовать сбор оставшегося кол¬
хозного имущества: плугов, тягловой силы, семян. Ком¬
мунисту Прокопову поручили организовать животновод¬
389


ческую ферму, комсомолкам Вере Литвиненко и Марии
Якимовой — организовать молодежь для полевых работ.
Мы, коммунисты, понимали, что для того, чтобы вос¬
становить хозяйство колхоза, нужно создать широкий ак¬
тив колхозников, на который можно было бы опереться
в решении всех вопросов. Мы решили, что лучшими по¬
мощниками будут женщины и старики, мужья и сыновья
которых служили в рядах Советской Армии. И мы не
ошиблись в них. И вообще нужно сказать, что подавля¬
ющее большинство колхозников проявляло исключи¬
тельную заботу о восстановлении колхоза. Исстрадав¬
шиеся и измученные фашистской оккупацией, люди са¬
ми шли в правление колхоза, предлагали свои услуги,
советовали, как решить вопрос с севом, где взять семе¬
на, чем пахать, какие земли под какие культуры исполь¬
зовать и многое другое.
После собрания мы принялись за работу. Разыскали
и возвратили в колхозную конюшню три пары лошадей,
две пары волов, учли коров колхозников, которые мож¬
но было использовать как тягловую силу во время по¬
севной кампании. Нашли несколько плугов и борон и
отремонтировали их. Большой радостью было сообщение
о том, что трактористы Василий Главацкий и Яким Ан¬
дриянов летом 1941 года при приближении фашистских
войск закопали трактор «Универсал» в поле. Всем селом
пошли его откапывать. А когда откопали и вытащили из
ямы, залили бензин в бак и мотор заработал, воздух ог¬
ласило дружное «ура». Пахать можно было!
Теперь самым трудным было решить вопрос: где до¬
стать семена. Провели открытое партийное собрание.
Судили, рядили, прикидывали, но было ясно, что семе¬
на можно было собрать только у колхозников. Государ¬
ство не могло оказать нам достаточной помощи — шла
война и хлеб был нужен для фронта. Но запасы зерна
у крестьян были скудные. Решили провести широкую
разъяснительную работу среди колхозников. Для этого
подобрали и утвердили агитаторов, закрепили за ними
крестьянские дворы, провели с ними инструктивную бе¬
седу. Ходили по дворам, разъясняли, убеждали, и люди
отозвались — стали нести свои скудные запасы в прав¬
ление. Семенная проблема была решена.
Следующая, не менее трудная задача — учесть и мо¬
билизовать всех трудоспособных. Их было около 250 че¬
390


ловек. Но это были в основном женщины, старики и под¬
ростки— слабая, еще не организованная армия. Разби¬
ли их на бригады, создали комсомольские звенья. Людей
старались распределить так, чтобы в каждой бригаде бы¬
ли равные силы.
Каждый вечер собирались коммунисты и подводили
итоги работы за день: что сделано, сколько посеяли, кто
как работал, что нужно сделать, чтобы завтра работали
еще лучше.
В трудных условиях проходила весенняя посевная
кампания в нашем колхозе. В связи с упорными боями
Советской Армии за освобождение Советской Молдавии
сев начался позже обычного. Поэтому и сроки весенне-
полевых работ были сжатыми. Наши односельчане во
всем поддерживали нас, коммунистов, и трудились, не
жалея сил, ибо знали, чем лучше они будут трудиться,
чем больше дадут хлеба армии, тем скорее наступит
день победы тем скорее возвратятся домой их мужья,
сыновья, отцы.
С душевной теплотой вспоминаю Е. Бендовскую,
В.	Вербицкую, В. Сензенист, В. Стадник, М. Томова, Ф. Ки-
тикарь и других. Они показали себя настоящими патрио¬
тами, все послевоенные годы трудились на колхозных
полях, помогали организовывать людей на посевную и
уборку урожая. Они были первыми агитаторами и чте¬
цами, знакомили колхозников с событиями на фронтах,
с ходом восстановления народного хозяйства в респуб¬
лике и в стране. Всю тяжесть этих лет они переносили
стойко. Только благодаря их самоотверженному труду
мы выполнили план весеннего сева к 25 мая.
Восстановление колхоза проходило в очень трудных
условиях. Но когда окончилась война, наш колхоз стал
набирать силы. К 1947 году мы восстановили все живот¬
новодческие фермы и в них разместили 125 голов круп¬
ного рогатого скота, 110 свиней, 3500 овец, завели пасе¬
ку, насчитывающую свыше 40 пчелосемей, приобрели 88
лошадей.
И когда в 1949 году Советское правительство награ¬
дило 527 передовиков колхозных полей республики ор¬
денами и медалями Советского Союза, среди них были
и труженики колхоза имени Кирова. Орденом Трудового
Красного Знамени были награждены В. Вербицкая, Е. Мар-
391


тынюк, Г. Стецкий, Г. Наний, я и другие. Высокая оценка
Родиной нашего труда вызвала новый трудовой подъем.
После 1948 года темпы роста сельскохозяйственного
производства в колхозе имени Кирова возрастали с каж¬
дым годом.
Оглядываясь на пройденный путь, приятно сознавать,
что труд простого человека в условиях социалистическо¬
го государства оценивается, как доблесть и геройство.
Примечание: Статья И. И. Пустика перепечатана с неболь¬
шими сокращениями из книги: «По пути Октября». Кишинев, «Кар¬
тя Молдовеняскэ», 1972.


СОДЕРЖАНИЕ
Поспелов	П.	Н. Слово к читателю	 5
Кулябко П. И. На рассвете		7
Адамович E.	Н. Забастовали! Забастовали! ....	20
КорсунскаяГ. А. В кишиневской типографии газеты
«Искра» 	35
Базлова Д. М. Это было в Харькове в 1905 году 		39
Бош Е. Б. Год борьбы	46
Гопнер	С.	И.	Октябрьская революция в Екатеринославе 	        60
Есава Ан. В. Борьба за Октябрь в Донбассе ...	77
Соколовская Елена. Жанна Лябурб	88
Хуторок Г.. У. По дорогам подполья .....	97
Лидина	К.	И.	Из прошлого	  111
Жукова	Ю. Я.	Незабываемые годы 	 122
Кучу к А. И. Юность боевая	 	     132
Столяр X. С. Они живут в наших сердцах ...	138
Ройтман Д.	И. Дорогою борьбы		 149
Грановская М. Н. Женский отряд на фронте.  	157
Краснова Н. А. Выполняя партийные поручения	 	161
Ревуцкая П.	С. Рискуя на каждом шагу ....	169
Вольф Е. Д. Школа большевизма 	176
Сапирштейн	Р. Я. Как я стала бойцом революции 	188
Ч е б а н В. К. Во имя будущего	198
Климов а-М ищишина А. И. Наша Елизаветовка		204
Идричан Д. И. Мы не забываем их имена		210
Рыбальченко П. Ф. Верны идеям революции 	216
Подолян С. И. Освобождение 	221
М и х н а К. И.	В Криворожье 	229
Кожина К. К.	Мой «мирный» труд ......	235
Бильшай В. Л. Воспоминания о А. М. Коллонтай		247
Зорина Ц. В. Как мы начинали	261
393


Гирла Л. И. В те трудные годы		275
Волгина f. И. По завету В. И. Ленина			        279
Скрипченко Л. Ф. Школа боевого актива	....	283
Петровская О. Н. Мечта сбылась			          287
Левкович М. О. Самая интересная работа в моей жизни	297
Чмыга А. Ф. На пути к новой жизни			           311
Белова М. И. Далекие двадцатые 	324
Ягнятинская H. М. На хлебном фронте ....	339
Маргулян В. В. Первая женская бригада «Тракторобуда»	347
Минаева П. И. Горячее дыхание первых пятилеток 	352
Печеная Л. П. Всегда с партией				          356
Пилавская А. Н. Парттысячница 	361
Козубская М. П. По примеру Марии Демченко		368
Е с а в а Ал. В. За социалистическую законность 	373
Пустика И. И. Хозяева земли 	385


СКВОЗЬ БУРЮ ВРЕМЕНИ
№ 990
Редактор И. Рабовер.
Художник ▲. Хмельницкий.
Художественный редактор Н. Тарасенко.
Технический редактор ▲. Царулкова.
Корректор С. Нечаева.


Сдано в набор 29.09.78
Подписано к печати 22.05.79
АБ 04627
Формат 84ХЮ8 1/32
Бумага тип. № 1
Гарнитура «Журнальная рубленная»
Печать высокая
Печатных листов 20,79
Уч. изд. листов 20,35
Тираж 25000
Цена 85 коп.
Зак. № 1138
Издательство «Картя Молдовеняскэ»
Кишинев, ул. Жуковского, 44
Отпечатано з типографии Издательства
ЦК КПМ, Кишинев, ул. Стефана
Великого, 111.
Переплетные работы выполнены
в Центральной типографии
Госкомиздата МССР, Кишинев,
ул. Флорилор, 1.