ям
ПЕРЕВОДНАЯ НАУЧНО-ПОПУЛЯРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
Карел Скленарж
ЗА ПЕЩЕРНЫМ
ЧЕЛОВЕКОМ
• о
Карел Скленарж
ЗА ПЕЩЕРНЫМ
ЧЕЛОВЕКОМ
Karel Sklenar
ZA JESKYNNIM
CLOVEKEM
Karel Sklenar
ZA JESKYNNlM
СЬОУЁКЕМ
NEFORMALNl'
ENCYKLOPEDIE
бес kos Io vensky spisovatel
PRAHA
Карел Скленарж
ЗА ПЕЩЕРНЫМ
ЧЕЛОВЕКОМ
Неформальная
энциклопедия
Перевод с чешского
К. Никоновой
Издательство "Знание"
Москва 1987
ББК 63.4
С43
Научный редактор перевода доктор исторических наук
Б. А. ФРОЛОВ
Скленарж К.
С43 За пещерным человеком: Пер. с чешек. —
М.: Знание, 1987. — 272 с.
60 к.
100 000 экз.
Широко известный чешский археолог рассказывает в научно-популяр-
ной книге о сдетстве» человечества, его древних обиталищах — пещерах,
о той роли, которую они играли в жизни древнего человека, о сохра-
нившихся до наших дней исторических пещерных памятниках, их изучении
и сохранении.
Книга рассчитана на массового читателя.
0507000000—119
С --------------- 2—87
073(02)—87
ББК 63.4
© Karel Sklenaf, 1984
Illustrations © Eliska Sklenafova, 1984.
© Издательство «Знание», 1987 г.
Сокращенный перевод на русский язык,
предисловие, послесловие.
ПРЕДИСЛОВИЕ
История освоения пещер началась в эпоху нижнего
палеолита. Именно в это время, судя по небольшому
количеству дошедших до нас археологических дан-
ных, древнейшие люди стали заселять пещеры, ис-
пользуя их как укрытия от непогоды, а затем и в ка-
честве жилищ. С тех пор интерес к пещерам сопро-
вождает всю историю человечества, и буквально на
наших глазах началось их научное исследование.
Опубликовано колоссальное число статей, брошюр,
книг, отражающих разные аспекты жизни пещер,
их использования человеком. Но в советской и миро-
вой литературе практически нет трудов, которые
освещали бы роль пещер в истории человечества
в целом.
Автор предлагаемой читателям книги, известный
чешский археолог, попытался, насколько возможно,
заполнить этот пробел. Хотя его книга и не претен-
дует на научную строгость, а может быть, благодаря
именно этому, она содержит организованные в по-
следовательную хронологическую схему картины
жизни людей в пещерах в разные исторические эпо-
хи, а- также историю их научного изучения.
Какую же роль играли пещеры в жизни человека?
Как уже упоминалось, древнейшие группы людей
стали использовать пещеры в качестве жилищ начи-
ная уже с эпохи нижнего палеолита. Непросто точно
датировать время первого заселения пещер чело-
веком, но разнообразные научные методы, разра-
ботанные в геологии и археологии, позволили опре-
делить эту дату — около миллиона лет назад, может
быть, больше. К сожалению, значительные транс-
формации земной поверхности на протяжении четвер-
тичного периода — землетрясения, горообразования
и т. д. — привели к частичному разрушению пещер
или к закрытию входов в них. Поэтому при геоло-
гических работах многие древнейшие пещеры обнару-
живаются в погребенных состояниях.
Итак, в жизни людей пещера выполняла прежде
всего функцию жилища. Очень многие самые древние
6
Карел Скленарж
палеолитические стоянки обнаружены в пещерах.
Это так называемый культурный слой, т. е. сово-
купность следов деятельности людей, которая до
наших дней сохраняется под наносами земли или
каменными обвалами с потолка пещеры. Люди жили
в пещере, разводили там огонь, готовили пищу, из
кремня изготовляли орудия (огромное количество
каменных орудий сохранилось в культурном слое
многих пещер). Сюда приносили туши убитых живот-
ных, разделывали их и ели; поэтому в культурном
слое, помимо орудий, находят много остатков обож-
женных и расколотых костей животных. Глубокие
внутренние ходы или неглубокие каменные навесы
были в полном смысле этого слова первым домом
в истории человечества. В качестве примера много-
стороннего и многолетнего использования пещер
можно назвать знаменитую пещеру Чжоукоудянь
недалеко от Пекина — огромное стойбище синан-
тропов.
Как это ни парадоксально на первый взгляд, древ-
нейшие люди начали хоронить покойников там же,
где жили. В укромных уголках пещер, часто тем не
менее в пределах культурного слоя, обнаружены
древнейшие в истории человечества погребения, от-
носящиеся, правда, уже к более поздней эпохе —
эпохе среднего палеолита. Скелеты лежат в разных
позах, иногда вокруг них в определенном порядке
расположены орудия и кости животных. Есть и сле-
ды красной охры, игравшей значительную роль в
первобытных верованиях как символ крови. Такие
погребения обнаружены в некоторых пещерах Фран-
ции, Германии и Ирана. Одно такое погребение от-
крыто на территории Узбекистана. Речь в последнем
случае идет об известной,.пещере Тешик-Таш, иссле-
дованной в 1938 г. академиком А. П. Окладниковым.
Таким образом, пещера была не только первым домом
в истории человечества, она, надо полагать, была
и первым кладбищем.
Пещеры, обживавшиеся человеком на протяжении
верхнего палеолита, можно, пожалуй, назвать свое-
образными древними галереями, в которых, будто
специально для нас, собраны изображения древней-
ших животных и интересные горельефы, выполнен-
ные из глины. Эти глиняные фигуры животных,
За пещерным человеком	7
на которых охотились люди, столь же правдоподобны
и впечатляющи, как и те, что вырезаны из кости.
В культурных слоях верхнепалеолитических пещер
найдено много поделок из кости. Археологические
наблюдения и специальные исследования пока-
зывают, что верхнепалеолитические люди рисовали
животных на стенах пещер, вырезали из кости, ле-
пили из глины. Этим они не только преследовали
какие-то утилитарные цели, но и — что не менее
важно и интересно — удовлетворяли свои эстетиче-
ские потребности. В пещерах перед изображениями
животных разыгрывались ритуальные магические
действия, в основе которых лежало желание «закол-
довать» объект охоты. Они верили, что таким образом
будет обеспечен успех в предстоящей охоте и охот-
ничья орда получит в достатке пищу. В нарисован-
ных на стене пещеры животных бросали камни и
копья, т. е. имитировали охоту, но эта имитация
имела вполне определенный ритуальный смысл: пер-
вобытный охотник наивно верил, что, поразив копьем
изображение зверя, он таким образом уже брал верх
и над тем реальным зверем, которого еще предстояло
добыть или победить.
Обо всем этом и о многом другом интересно и до-
статочно популярно рассказано в книге. Но в ней
есть и еще одно достоинство: она перекидывает мост
от древности к современности, знакомит читателя
с некоторыми результатами изучения пещер спеле-
ологами, воспроизводит события, связанные с от-
крытием того, о чем только что шла речь, — от-
крытием древних стоянок, погребений, пещерной
живописи. Археологический и геологический поиск
превращается в роман не только о древнейшем
прошлом человечества, но и о том, как это прошлое
постепенно раскрывает свои тайны современной на-
уке.
АЛЕКСЕЕВ В. П.,
член-корреспондент АН СССР
8	Карел Скленарж
ВВЕДЕНИЕ
Пещера и человек — феномены совер-
шенно различные, однако с незапамятных времен
они испытывают взаимное влияние и соприкасаются.
Разумеется, человеку при этом принадлежит актив-
ная роль. В любом издании энциклопедического ха-
рактера в первую очередь дается определение ос-
новных используемых понятий. Придется попытаться
сделать то же самое и нам*.
Над вопросом, что же такое человек, размышляло
несчетное число ученых и неученых голов. И потому
хуже не будет, если на жернова, что, перемалывая
старые идеи, рождают нечто новое, мы подкинем
и что-то свое. Человек — это подлинное бедствие,
порожденное самой природой. Это то ее создание,
которое, не помня начала света, может тем не менее,
если ему не достанет разума, дождаться его конца.
Это шутливое определение в какой-то мере от-
ражает отношение человека к природе.
Минули сотни тысячелетий, прежде чем с помо-
щью труда человек приобрел такие средства, которые
позволили ему приступить к завоеванию мира. Всего
лишь около 10 000 лет назад, когда закончился по-
следний ледниковый период, человек впервые сумел
обратить природные процессы себе на пользу: на-
учился разводить животных и выращивать растения,
преодолел порог современной цивилизации.
Именно тогда и рассталось человечество с пеще-
рой, которая неизменно ему сопутствовала, вероятно,
с первых шагов его «детства», служа и укрытием,
* В Чехословакии книга К. Скленаржа «За пещерным че-
ловеком» издана как неформальная энциклопедия. При переводе
книга значительно сокращена, однако порядок глав сохранен. —
Прим. пер.
За пещерным человеком
9
и жилищем, и местом охоты, и святилищем, и мо-
гилой. Человек возвращался к пещере и позднее,
делает это иногда и сейчас, сознательно или бес-
сознательно воскрешая давно забытые ощущения
члена охотничьей группы, дружно сомкнувшейся вок-
руг огня под закопченными сводами своего малого,
замкнутого, безопасного мирка. Однако возвращение
в пещеру современного человека носит лишь исклю-
чительный и временный характер. Его повседневный
мир находится в другом месте. Совместная жизнь
человека и пещеры — завершенная глава, принад-
лежащая прошлому, но вместе с тем и благодарная
тема для некоего обобщения.
Книга эта не представляет собой исчерпывающе-
го изложения и не претендует на него, но поскольку
наш подход к теме не лишен некоторых научных
амбиций, попробуем проанализировать, какого же
типа люди принимали участие в своего рода возвра-
щениях к пещере. В принципе они могут быть под-
разделены (классификация, бесспорно, основа на-
учного подхода) на две группы: практиков и ро-
мантиков. В прошлом преобладали первые, вторые
более многочисленны в наше время, поскольку прак-
тику в пещере ныне недостает соответствующих
условий для его утилитарной деятельности, в частно-
сти, отсутствуют пригодные для мототранспорта пу-
ти сообщения.
Так, к практикам относился:
1)	человек-охотник, создавший наиболее древ-
нюю традицию обитания в пещере в древнекамен-
ном веке (палеолите); его последних «правнуков» мы
найдем хотя бы среди цейлонских веддов и еще
двух-трех групп «осколочков людей каменного века»,
оставшихся за горизонтом современной цивилизации.
2)	человек-пастух, зачастую располагавшийся
10	Карел Скленарж
лагерем в пещере или под защитой скального навеса,
выгоняя стадо на пастбище. Примером является
большинство открытых в пещерах первобытных и
средневековых памятников не древнее позднего ка-
менного века, т. е. того времени, когда человек-
земледелец уже давно обжил свои селения среди
полей. Однако на Ближнем Востоке, например, па-
стухи становятся временными обитателями пещер
и теперь (а если пещеры достаточно велики, то
устраивают там и загоны для скота);
3)	человек—нарушитель закона подчас находил
в пещере тайное и безопасное место для своей
сомнительной деятельности. Во многих пещерах об-
наружены следы деятельности фальшивомонетчиков
(например, в пещере Золотого коня в Конепрусах
в Чехословакии), а сколько пещер носит имена раз-
бойников, например, знаменитая пещера Робина Гу-
да в Англии, либо малоизвестная Лахманова пе-
щера в Праховских скалах в Чехии! Именно отсюда
происходит дурная репутация пещер: так, когда
в Младечских пещерах в Моравии стали находить
кости доисторических людей, молва приписала их
жертвам разбойников. Лишь как исключение пре-
бывание людей такого сорта в пещерах было при-
нудительным и заканчивалось столь плачевно, как
о том свидетельствуют кости в Голодной пещере
под замком Голштейн в Моравском красе*;
4)	затравленный человек, вынужденный бежать
от опасности, бывал частым гостем пещер, особенно
во время войн, когда неприятельские да и союзниче-
ские войска захватывали более доступные места оби-
тания. В те времена, когда войны были излюблен-
* К р а с (Моравский, Чешский, Липтовский и т. д.) — чеш-
ская форма слова «карст», входит в собственные названия райо-
нов развития карста в Чехословакии. — Прим. пер.
За пещерным человеком
11
ным занятием, удобно было сооружать и собственные
убежища-пещеры (по месту их расположения, облику
и размерам). До сих пор целый ряд таких пещер
сохранился в песчаниковых скалах у Кокоржин,
и с тех пор некоторые из них носят собственные
имена, например Образница (картинная галерея)
неподалеку от Мшена, названная так по картинам
из близлежащего замка Романова, которые там яко-
бы прятали;
5)	человек-предприниматель, который во време-
на, нам более близкие, снискал сомнительную славу
разрушением многих пещер: он откапывал кости
ископаемых животных — сначала как ингредиент,
обеспечивающий высокую эффективность снадобий
лекарей-алхимиков, а позднее как сырье для произ-
водства удобрений и костяного угля для сахарных за-
водов. Копал он и богатую фосфатами глину, также
широко использовавшуюся в прошлом в качестве
удобрения. Вершин же пещерного предприниматель-
ства достигли нацисты, разместившие в пещерах Кул-
на, Выпустек или в Старой Дратеничной пещере
в Моравском красе оружейные заводы;
6)	человек-работник, который в отличие от пре-
дыдущего типа людей оказывался в пещере не по
собственной прихоти. Пещера служила ему жилищем
в те времена, когда предпринимателя интересовало
лишь то, как рабочий трудится, а отнюдь не условия,
в которых он живет. Вероятно, мало кто, проезжая
поездом по живописной долине реки Бероунки от
Карлштайна до Бероуна, подозревает, что отдельные
пещеры вблизи железнодорожного полотна еще 120
лет назад служили временным жилищем «голодран-
цам», т. е. рабочим, главным образом итальянским,
строившим железную дорогу на город Плзень. Уже
в наше время, во время кризиса начала 30-х гг.,
12
Карел Скленарж
естественные и искусственные пещеры на окраинах
Праги служили безработному люду временным жи-
лищем.
Прежде чем перейти к романтикам, мы должны
в интересах научной объективности отметить, что
и они представляют одну из разновидностей «чело-
века разумного» (Гомо сапиенс сапиенс), хотя порой
общественное мнение это видовое качество за ними
не признает.
Переходным типом между двумя этими группами
(практиками и романтиками) являются:
7)	человек, поклоняющийся сверхъестественным
силам, ибо субъективно он убежден в практическом
смысле своей деятельности. Это относится главным
образом к отправителям древних религиозных куль-
тов, чьи ритуальные действия призваны были обес-
печить, например, успешную охоту. Однако и позже,
когда охота уже перестала быть основным занятием
человека, люди приходили в пещеру, чтобы свершать
различные таинственные обряды. Мы имеем в своем
распоряжении целый ряд свидетельств такого рода,
датируемых эпохами бронзы, железа, античности,
а также относящихся и к новейшим временам: и в ту
пору использование пещер в культовых целях не ут-
ратило своего значения;
8)	человек-отшельник средних веков, который в
изоляции пещерного обиталища в глухом краю преж-
де всего искал уединения и тем самым сближался
с категорией романтиков, стоящих ближе к миру ду-
ховному, нежели реальному;
9)	человек—романтический поклонник природы
(этот тип человека сложился под влиянием сенти-
ментализма и романтизма с конца XVIII в.). Истин-
ный романтик того времени удалялся в пещеру для
того, чтобы самому испытать воздействие таинствен-
За пещерным человеком
13
ного сумрака и безмолвного мира, его странных
причудливых форм и реминисценции древних пре-
даний, античных мифов, а позднее, когда археология
начала открывать следы «пещерного человека» до-
исторических эпох, то и волнующих представлений
о его жизни и обрядах.
Безусловно, не все романтики были лишь непрак-
тичными, обращенными исключительно к своему
внутреннему «я» мечтателями-интравертами. Лю-
бовь к миру пещер невольно обращалась и к вопро-
сам практическим: как пещеры возникли, как жили
и умирали те, кто их населял в прошлом, и те, кто
обитает в них сейчас. Так, в XIX в. явились другие
категории людей, чьи интересы оказались связаны
с пещерами;
10)	человек—исследователь пещер, т. е. спелео-
лог, которого его ближние считают чудаком за не-
преодолимое желание залезть в каждую дыру в зем-
ле, спускаться в скальные коридоры и пропасти,
пролезать в расщелины и протискиваться в такие
узкие щели, где нередко не двинуться ни вперед,
ни назад, плавать по подземным рекам и нырять
в их ледяную воду — одним словом, жертвовать не
только временем и средствами, но зачастую и своим
здоровьем и жизнью во имя познания красот под-
земного мира. Как правило, спелеолог не бывает от-
шельником: он ищет компанию себе подобных, чтобы
в свободные минуты, захватив электрический фона-
рик, веревку и другие подсобные средства, исчезнуть
в каком-нибудь многообещающем отверстии в земле.
Там, где он не может пролезть или определить точную
форму пещерного пространства, он захватывает и
более серьезное снаряжение и выбрасывает глину,
накопившуюся за тысячелетия в пещерных лаби-
ринтах. Всем этим он возбуждает неприязнь ин-
14
Карел Скленарж
дивида родственной ему разновидности, а именно:
И) человека-археолога, точнее, спелеоархеоло-
га (или «пещерного археолога»), поскольку в то
время как большинству его коллег не приходится
спускаться в пещеры с профессиональными целями,
некоторые из них, а именно спелеоархеологи, отыски-
вают пещеры с тем же азартом, что и «настоящие»
спелеологи. Археолог испытывает подлинный ужас,
представив, сколько невосполнимой информации о
прошлом пропадает в ходе раскопок, которые про-
изводят в своих целях спелеологи. По счастью, по-
следние предпочитают действовать в недрах пещер-
ных лабиринтов, между тем как археологи добывают
свои трофеи главным образом там, куда достигает
дневной свет, т. е. вблизи входа в пещеры и под
скальными навесами. Значительно больший ущерб
наносят «дикие археологи», т. е. любители: увле-
ченные не до конца осмысленными фразами из на-
учно-популярных книг о древних кладах, они про-
никают в пещеры и перекапывают пещерные напла-
стования с археологическими памятниками в блажен-
ном неведении того, что именно тогда-то они уни-
чтожают настоящие сокровища — то, что архео-
логи называют «условиями обитания». Их действия
можно уподобить поступку несмышленого ребенка,
который вырывал бы листы древнейшей рукописной
хроники и кидал бы их в огонь; так и свидетельства
о начальном периоде существования человека на
глазах превращаются в груды бесполезной глины
(глаза этих «охотников за кладами» смотрят, но
ничего не видят). Добрые намерения не могут за-
менить осведомленности и опыта, которые приобре-
таются лишь долгими годами учения и работы; ни-
какая книга не может их заменить, а уже тем более
эта наша книжка, хотя в соответствующем месте
За пещерным человеком
15
и будет сделана попытка показать, что пещерная
глина может рассказать о многом.
Ну а теперь еще кое-что о самих пещерах. Наибо-
лее распространенное определение пещеры гласит,
что пещера — это «дыра, со всех сторон окруженная
скалой». Ради точности следует добавить, что речь
идет о горизонтальной или наклонной полости, ибо
отвесные ходы носят наименование пропастей. Твор-
цом абсолютного большинства пещер является вода,
которая отыскивает подходящие породы, т. е. те,
в которые может проникнуть по трещинкам, тре-
щинам и расщелинам, разъедает их изнутри, вымы-
вает и выносит разрушенный материал. Наиболее
податливы в этом отношении известняки, которые
оказываются пронизанными самыми разнообразны-
ми коридорчиками, коридорами, каминами, малыми
и большими пустотами, сетью водотоков — от род-
ничков, бьющих из трещин, до целых подземных
рек, образующих настоящие авто- и железнодорож-
ные тоннели.
Позднее, когда воды разрушат и с поверхности из-
вестняковые массивы, покрыв их шероховатыми
гребешками, глыбами и ямами, промоют в них круто-
стенные каньоны, где ручей или речка вдруг внезапно
исчезают под землей (а потом где-то снова выби-
ваются из-под земли), или же над разрушенным
сводом до того времени неизвестной пещеры об-
разуется воронка, — тогда-то и возникает своеоб-
разный и романтический ландшафт, именуемый кар-
стом.
Понятие красоты, разумеется, неоднозначно, и
каждый понимает красоту по-своему. Странники,
путешественники и туристы восторгаются декоратив-
ностью карстовых образований, однако туристи-
ческая романтика — это привилегия людей обеспе-
16
Карел Скленарж
ценных. Тем, кому довелось жить в иссушенной
и каменистой карстовой области, лишенной челове-
ческой непредусмотрительностью лесного покрова,
кто на своей спине таскал корзины с землей на
бесплодные поля на крутых склонах, отыскивал сре-
ди скал место выпаса для овец и коз, — им карст,
вероятно, никогда не казался особенно привлека-
тельным. И чем глубже в даль веков, к начальным,
примитивным формам земледелия, тем меньше удов-
летворяла, должно быть, человека область развития
карста в качестве источника существования.
Однако как только мы, вернувшись назад, пере-
ступим «великий раздел» истории — границу между
присваивающим и производящим хозяйством и ока-
жемся среди первобытных охотников, ситуация сразу
же меняется. Карст разом приобретает ряд преиму-
ществ: ценные охотничьи угодья с глубокими доли-
нами, с бортов которых можно выслеживать зверя
у многочисленных источников воды; множество рас-
щелин и скальных навесов, служащих убежищем
не только животным, но и охотникам. Эти последние
либо селились там постоянно, либо приходили за
добычей из окрестных земель в охотничьи сезоны.
В районы развития карста их привлекали в первую
очередь пещеры.
Итак, повторяем: пещеры возникают главным
образом за счет того, что вода, проникая в скальные
породы, сначала их растворяет, а затем, при большем
токе воды, и размывает; так образуются коридоры,
а в отдельных местах и крупные пустоты. Вода либо
продолжает бежать по ним постоянно, либо находит
новый путь, и тогда старый постепенно заносится
глиной и гравием, смываемым с поверхности земли.
Позднее (или одновременно) вода декорирует эти
пустоты великолепнейшими натечными образования-
За пещерным человеком
17
ми, сталактитами и сталагмитами и натечными кор-
ками, возникающими за счет растворения известня-
ков и нового выпадения их в осадок при испарении
минерализованной воды (эти натечные образования
подземных пустот называют синтром). Так образуют-
ся подземные полости, защищенные от воздействия
внешних метеорологических условий и обеспечиваю-
щие желанный приют как животным (от микроскопи-
ческих форм до плейстоценового пещерного медве-
дя), так и человеку. Об этом свидетельствуют много-
численные кости животных и орудия древнего чело-
века, представляющие наиболее резко бросающееся
в глаза содержимое пещерных отложений.
Пещера — это своего рода «окаменелая память»
человечества. И потому она, в свою очередь, несом-
ненно, заслуживает того, чтобы воспоминания о ней
были воскрешены в сознании современного человека.
Конечно, в наше время человек обращается к пещере,
лишь терпя нужду, однако для наших первобытных
предков-охотников она была самой природой угото-
ванным жилищем, дарующим защиту, не требуя пра-
ктически каких-либо дополнительных усилий, строи-
тельных материалов или технических познаний, по-
истине желанным приютом. Наши предки активно
использовали пещеры еще с той поры, когда на своих
нынешних потомков не очень-то и походили. Однако
рассмотрение того, как складывались и развивались
отношения между человеком и пещерой от начала по-
явления человека, конечно, выходит за рамки обыч-
ного предисловия, которое мыслилось первоначально
кратким. Пора переходить к первой главе нашей
книги, героями которой являются одни из самых
древних наших предков (а может быть, лишь род-
ственников) — австралопитеки.
18
Карел Скленарж
АВСТРАЛОПИТЕКИ
В течение многих столетий первым чело-
веком считали наши предки Адама, а позднее уче-
ные, в свою очередь, в течение ряда лет первым
человеком объявляли существо, называемое родовым
именем Австралопитекус. Об австралопитеке мы
прочтем в любой книге, посвященной вопросам эво-
люции человеческого рода, а из новейших книг
на эту тему узнаем, что это родство с современным
человеком не столь прямолинейно и что в настоящее
время наука полагает самым древним гоминидом
так называемого рамапитека*.
Однако для нас это вопрос второстепенный.
Нам важно именно то, что австралопитек был и ос-
тается «пещерным Адамом», несмотря на то что
сам он к человеческому роду Гомо еще не относится.
Это доказала первая же находка — череп ребенка
из Таунга в Южной Африке, отпрепарированный
более пятидесяти лет назад профессором Р. Дартом
из куска твердой горной породы, представлявшего,
по-видимому, сохранившийся фрагмент заполнения
какой-то исчезнувшей пещеры.
* Рамапитеками антропологи называют древних приматов,
облик которых реконструируется на основе находок, сделанных
на севере Индии (на Сиваликских холмах в предгорьях Гима-
лаев). Возможности морфологических реконструкций примени-
тельно к рамапитекам ограничиваются фрагментарностью их
костных останков, обнаруженных к настоящему времени: пока
найдены лишь кусочки их нижних челюстей. Эти находки дати-
руются примерно 8—12 миллионами лет. — Прим. науч. ред.
За пещерным человеком
19
Пещера мертвого вождя
Чуть позже еще более убедительные дока-
зательства были получены в доломитовых скалах
Трансвааля. Одна из пещер к северу от Иоганнесбур-
га в бассейне реки Лимпопо до сих пор называется
Макапансгат, что на африкаанс — языке буров —
означает «пещера Макапана». Макапан был негри-
тянским вождем, на которого пал гнев буров, когда
его соплеменники с оружием в руках поднялись про-
тив незваных гостей, захвативших их земли. В 1854 г.
карательная экспедиция загнала вождя вместе с
2—3 тысячами его людей в пещеру, откуда живыми
никто из них не вышел. Их кости позднее стали
первым антропологическим материалом этой пещеры:
прежде чем послужить науке, они служили доморо-
щенным знахарям в качестве лечебного снадобья.
Однако со временем там стали обнаруживаться
кости, которые, совершенно очевидно, не имели ни-
чего общего с событиями, описанными выше, а имен-
но кости вымерших животных. Находки в тамошних
пещерах (их там на небольшой площади оказалось
целых восемь) привлекли внимание первых специа-
листов. Директор Южноафриканского археологиче-
ского института С. ван Риет Ловэ в одной из пещер —
вход в нее располагался непосредственно под пе-
щерой Макапана — в слое золы многочисленных
кострищ обнаружил каменные орудия эпохи палео-
лита (в слое пепла многочисленных огнищ); именно
поэтому пещера позднее получила наименование
Пещеры каминов (Хафс кейв).
Местом еще более важных находок стала сама
Макапанова пещера, где раскопки велись начиная
с 1947 г. в течение 14 лет. Здесь в осадках самых
низов плейстоцена, возраст которых превышает
2 миллиона лет, были обнаружены куски черепа,
20
Карел Скленарж
зубы, длинные кости и другие остатки существ, из-
вестных с довоенного времени по находкам в Южной
Африке и названных австралопитеками. Их перво-
открыватель профессор Раймонд Дарт имел веские
основания писать позднее: «Пещера Макапана до-
казала, что мы имеем дело с существом, судить
о котором нужно по человеческим меркам».
Очевидно, нет необходимости доказывать, что
чем дальше мы уходим от «исторического времени»
в далекое прошлое, тем значительнее трудности, с
которыми сталкивается исследование человека. В на-
шем случае в этом виноваты как люди, так и пещеры.
Пещеры — потому, что они время от времени утра-
чивали свои наносы, и трудно среди них найти те-
перь такую, где сохранились бы отложения началь-
ного этапа четвертичного периода (последнего геоло-
гического периода, охватывающего 2—3 миллиона
лет)*. Человек же — потому, что он умеет изобре-
тательно скрываться среди немногочисленных раз-
дробленных остатков третичных и четвертичных кан-
дидатов в люди. Наука до сих пор не пришла к едино-
душному решению и еще долго не придет, вероятно,
по поводу конкретного хода начального этапа эволю-
ции человека в течение десятков миллионов лет в
рамках одного с обезьянами класса, называемого
приматами. Чуть более ясные соотношения мы нахо-
дим в конце третичного периода: около 10—15 мил-
лионов лет назад различия между приматами при-
вели к возникновению семейства гоминидов. Посте-
пенно в нем выделились три рода: у начала стоит
рамапитек, завершает этот эволюционный ряд Го-
мо — человек в более узком смысле, а где-то между
* Продолжительность четвертичного периода определяют по-
разному — от 0,5 до 2,8 миллиона лет. — Прим. пер.
За пещерным человеком
21
ними, отчасти как их современники, в пределах
1—5 миллионов лет назад жили представители рода
Австралопитекус.
Раз уж мы заговорили о наименовании — про-
возглашать это существо обезьяной несколько оскор-
бительно. Пожалуй, оно ближе стояло к человеку,
чем к обезьяне: умело передвигаться на задних ко-
нечностях, высвободив передние для разного рода
простых операций, с которых и начинался человече-
ский труд. И что для нас особенно важно, следы
своего существования оставило не только на откры-
той местности, но и в пещерах.
Итак, что же все-таки умели
австралопитеки?
Прежде всего они сумели выстоять в борь-
бе за жизнь, к которой, бесспорно, были приспособ-
лены намного хуже, чем их соперники в животном
царстве. Эти низкорослые обитатели открытых сте-
пей и лесостепи жили, вероятно, группами, совме-
стно добывая пищу, хотя еще вне сознательной внут-
ренней организации, характерной для человеческого
коллектива.
Как же они добывали пропитание? Р. Дарт и дру-
гие специалисты высказали предположение, что,
по-видимому, уже охотой, хотя родословная австра-
лопитека охотничьей не была. Так, в местах их оби-
тания, в частности под скальными навесами и в ус-
тьях пещер и расщелинах между камнями, обнаружи-
лись скопления костей животных, которые туда
могли затащить в качестве своей охотничьей добычи
эти существа. Кроме того, были найдены и разбитые
черепа павианов, что истолковывается как свидетель-
22
Карел Скленарж
ство их насильственной смерти. В пещере Макапана
позднее была найдена и челюсть взрослого австрало-
питека, явно раздробленная сильным ударом дубины
или длинной кости. «Только человек способен убить
дубиной другое существо», — утверждает Р. Дарт.
Не правда ли, своеобразный аргумент в пользу «чело-
веческой сущности» австралопитека!
Находки в пещере Макапана легли в основу тео-
рии так называемой остеодонтокератической куль-
туры, гласящей, что материальным вооружением
австралопитеков в борьбе за существование было,
с одной стороны, их скромное природное оружие —
зубы и когти, а с другой — берцовые и, вероятно,
другие кости крупных млекопитающих, использо-
вавшиеся в качестве дубин.
Впервые Дарт опубликовал свою теорию в 1955 г.,
и в настоящее время она широко известна. Разу-
меется, не обошлось и без споров о том, не могли ли
кости в южноафриканских пещерах стащить в кучи
и обработать с помощью зубов какие-то другие жи-
вотные. Под подозрение попали, в сущности, одни
только гиены, на чей счет среди палеонтологов давно
бытовало подозрение в их причастности к скопле-
ниям самых различных костей ископаемых животных
в пещерных отложениях Европы. «Отцом» такого
предположения был английский геолог Уильям Бак-
лэнд, о котором мы вскоре узнаем больше. Этот
достопочтенный профессор Оксфордского универси-
тета якобы даже наблюдал за гиенами в зверинце
и исследовал их фекалии, дабы выяснить, как они
распоряжаются костями. Конечно, он при этом не-
дооценил разницу в поведении животных на свободе
и в неволе, не принял в расчет и того, что современ-
ные гиены (как ни странно, хотя и сходные по физи-
ческому облику с тогдашними) не обитают в пеще-
За пещерным человеком	23
рах. Не щадил усилий профессор Дарт и обследовал
еще в 1935 г. целый ряд логовищ гиен в окрестностях
Национального парка Крюгера, но каких-либо костей
в этих логовищах не нашел. Легенда о гиенах не
выдерживает, кажется, критики: эти животные кости
обгладывают или разгрызают, но не складывают их
в кучи и не затаскивают в пещеры. По-видимому,
действительно, за скопления подчас раздробленных
костей в пещерах ответственны австралопитеки.
Можно предполагать, что эти «предлюди» хотя
еще и не умели изготавливать орудия, но уже могли
систематически использовать в роли таковых раз-
личные предметы, предуготовленные самой природой.
Каменные орудия — этот главный археологически
выразительный элемент материальной культуры даже
самых древних представителей рода Гомо — в тех
местонахождениях, где были найдены австралопи-
теки, обнаружены тогда не были (не обнаружены и
до сих пор). Правда, Ч. Брейн в 1954 г. в пещере
Макапана в слое, залегающем выше горизонта с ос-
танками австралопитеков, открыл немногочисленные
и очень примитивные каменные орудия, но связывать
определенно эти находки с австралопитеками нельзя.
Что же касается предположения, что австралопитеки
использовали необработанные камни, то его нечем
опровергнуть, но оно пока и не доказуемо.
Был ли уже известен огонь австралопитекам?
Умели ли они его использовать или, может быть,
уже и научились добывать?
Когда профессор Р. Дарт изучал в 20-х гг. нашего
века кости животных в пещере Макапана, ему по-
казалось, что некоторые из них испытали воздействие
огня. Химический анализ обнаружил присутствие
микроскопических частиц углерода, и Дарт, вооду-
шевленный таким доказательством, присвоил позд-
24
Карел Скленарж
нее объявленным самыми древними обитателями пе-
щеры видовое наименование Австралопитекус про-
метеус. Ведь это Прометей, согласно античному
мифу, принес людям божественный огонь с Олимпа,
и, по мысли Дарта, ту же роль в реальной истории
должны были играть австралопитеки. Однако убеди-
тельных доказательств Дарту так и не удалось най-
ти, и, таким образом, вторую часть видового наиме-
нования «прометеус» пришлось отбросить.
Однако и без огня австралопитеки и их культура
(если позволительно так говорить) демонстрируют
бесспорный успех на пути развития от всеобщего
царства животных к исключительному миру человека.
Они являются и первым звеном в истории «пещерного
человека». Стайка сравнительно беззащитных созда-
ний, нуждавшихся в надежном ночном убежище, но
еще не умевших его сооружать, нашла в природе
пещеру, скальный навес, щель или расщелину —
самое удобное пристанище (конечно, когда его не
населяли хищные звери). Природа, которая скупо,
словно мачеха, их вооружила, отказав в когтях,
клыках и панцирях, протянула таким образом им
руку помощи.
После австралопитеков благами пещеры поль-
зовались «люди прямоходящие» — первые из живых
существ, которые «официально» заслужили имя «че-
ловек» (сначала их именовали «полулюдьми», но ны-
не включают в род Гомо), однако доказательств
этому мало.
Название «пещерный человек» (о смысле и за-
конности которого кое-что будет сказано дальше)
заслужили поэтому только их наследники, именуемые
неандертальцами. Причем само это имя «прачеловек
из долины Неандера» явилось на свет благодаря
пещере! Поскольку случилось это задолго до находок
За пещерным человеком
25
первых австралопитеков, когда наука о происхожде-
нии человека делала лишь первые шаги, это открытие
породило настоящую бурю. Прошел не один десяток
лет, прежде чем утихла эта метко названная «битва
ученых».
БИТВА УЧЕНЫХ
Диковинный молодчик из Прирейнской
области, сутуловатый, со скошенным подбородком
и низким лбом — тип, с которым не хотелось бы
столкнуться ночью в парке, — судя по его виду, едва
ли бы заинтересовался учеными спорами, десятки
лет бушевавшими над его массивным черепом. Од-
нако и нам эти споры и мнения не столь уж интересны:
во-первых, потому что историю о добродетельном
Фульротте и злонамеренном Вирхове знает, навер-
ное, любой ребенок (сколько раз ее перетрясали
в популярных книжках), а во-вторых, мы ведем
речь не о родословной человека, а о предмете не-
сколько ином — об отношении человека к пещерам.
И потому сразу же обращаем внимание на то бро-
сающееся в глаза обстоятельство, что все получив-
шие известность стоянки неандертальцев были об-
наружены впервые в пещерах.
В какую же из пещер
в первую очередь?
Существующие книжки увели бы нас в
Неандерталь либо в Чертову башню на гибралтар-
ской скале, потому что тамошняя находка, сделан-
ная в 1848 г., традиционно объявляется в качестве
26	Карел Скленарж
первой находки неандертальского человека. Однако
мы в своих поисках отправимся туда, где останки
неандертальца были найдены на целых 18 лет рань-
ше — на восток всхолмленной бельгийской равнины
в окрестности старинного университетского города
Люттих (Льеж). Именно оттуда явился палеонто-
лог-самоучка Р. X. Шмерлинг, чтобы вести раскопки
в пещере у города Энгис в долине реки Аурис в поис-
ках костей вымерших животных. Он и не подозревал,
что найдет там кости человека. В частности, это
были два черепа, один из которых принадлежал
палеолитическому человеку современного типа (Гомо
сапиенс сапиенс), а другой — неандертальцу.
Шмерлинг не проводил между ними различия —
для его времени это не удивительно. Заслуга его
перед наукой состоит уже в том, что он определил
их как кости ископаемого (т. е. плейстоценового,
палеолитического, как сказали бы сегодня мы, или
«допотопного», как говорилось тогда) человека.
И этого-то оказалось чересчур много для его совре-
менников: даже известный английский геолог сэр
Чарлз Лайель, посетивший Энгис, ему не поверил.
Все дело было предано забвению, тем более что никто,
в том числе и сам первооткрыватель, так и не смог
представить внешности энгисского неандертальца.
Шмерлингу удалось сложить обломки черепа совре-
менного типа, который он и описал в своем сочине-
нии 1833—1834 гг. Второй, неандертальский, череп
был настолько разрушен, что восстановить его Шмер-
линг не сумел и оставил так, как он был. Череп
был реконструирован лишь много лет спустя после
смерти Шмерлинга, так что к битве ученых за неан-
дертальского человека он уже опоздал.
Гибралтар отнюдь не был столь же спокойным
местом, как долина реки в Бельгии, — издавна
За пещерным человеком
27
он полюбился военным, и в конце концов они пол-
ностью им завладели. Эту бросающуюся в глаза
известняковую скалу они поделили с обезьянами,
которых там (единственное в этом смысле место
в Европе, кроме зоологических садов) великое мно-
жество; так как обезьяны происходят из Африки,
а плавать не умеют, то предположили, что они сюда
пробрались какими-то подземными ходами под Гиб-
ралтарским проливом.
О том, что такие ходы существуют, свидетельст-
вовало, казалось, и множество пещер и полостей,
которые таила скала. Наиболее поразительной и из-
вестной из них была Старая пещера святого Ми-
хаила; вероятно, именно о ней писал еще в 45 г. до
н. э. римлянин Помпониус Мела. Любознательные
британские военные, которым в условиях мирной
гарнизонной жизни нечего было делать (точнее,
любознательным британским офицерам, ибо команда
была, вероятно, занята какими-то работами), из-
давна играли там роль спелеологов. Некоторые впол-
не успешно, как, например, полковник Томас Джеймс,
который впервые в 1771 г. описал эту пещеру; другие
менее счастливо, как полковник Митчелл и его при-
ятель Брэтт, которые во второй половине XIX столе-
тия погибли при попытке пробраться в пещерные
лабиринты поглубже. (Все-таки предполагаемые
пустоты действительно существовали, но лишь через
сто лет, в 1942 г., до них добрались, расширяя
подземные военные склады.)
Английские офицеры основали Гибралтарское
ученое общество и занялись сбором редкостей для
его коллекции. Наиболее любопытным экспонатом
в 1848 г. пополнил коллекцию секретарь упомянутого
общества лейтенант Флинт. При фортификационных
работах в пещере на северном откосе скалы, в месте,
28
Карел Скленарж
носившем имя Башни дьявола, или Чертовой башни,
обнаружили череп странного создания, одновремен-
но похожего и непохожего на человека. Череп не был
выброшен, так как на месте находки оказался ан-
глийский геолог Д. Баск, которому пещерные наход-
ки были не в диковинку, но что думать о черепе —
этого никто не знал. Лейтенант Флинт, продемон-
стрировав череп на заседании общества, упрятал его
в шкаф для коллекций, и о черепе благополучно
забыли. Никто о нем не ведал и в 1857 г., когда
состоялось случайное открытие в долине Неандера.
Неблагодарное открытие
профессора Фульротта
Мы обещали не повторять того, что уже
известно, однако тут могут всплыть и малоизве-
стные факты. А кроме того, мы никак не можем
пренебречь тем серьезным обстоятельством, что ме-
стом находки первого распознанного неандертальца
была опять-таки пещера. Итак, совершим хотя бы
коротенькую экскурсию.
Романтическая картина, написанная в 1835 г.
дюссельдорфским художником Вонгардом, запечат-
левшая глубоко врезанную в землю живописную
долину реки Дюссель, сегодня не многим более
реалистична, чем, скажем, реконструкция той же
местности в эпоху неандертальского человека. Ка-
менные карьеры, где добывается известняк, уничто-
жили тогдашний рай земной, в котором ректор про-
тестантской школы в Дюссельдорфе Иоахим Неуман
(в согласии с духом своего времени он перевел свое
имя на греческий и писался — Неандер) в XVII в.
сочинял на лоне природы духовные песнопения. Вме-
сте с промышленными предприятиями каменные
За пещерным человеком
29
карьеры превратили этот край в обыкновенный и
весьма неприглядный «окультуренный ландшафт»
индустриального Рура.
Что мы там ищем еще и теперь? Иллюзий? Для
этого не нужно возвращаться в XVII столетие: до-
статочно закрыть глаза и мысленно перенестись на
125 лет назад, и перед нами предстанет очарователь-
ная долина, края которой лишь кое-где ограничи-
вают небольшие каменные карьеры. Река Дюссель
промыла в девонских известняках извилистый кань-
он, где отдельные более широкие котловины чере-
дуются с узкими крутостенными ущельями. Послед-
нее из таких ущелий, перед устьем каньона, откры-
вающимся в широкую долину реки Рейн, и назы-
вается Неандерталь — долина Неандера.
Здесь, неподалеку от селения Гохдаль, вода вы-
мыла в шестидесятиметровых обрывах несколько не-
больших пещер. Пещера Неандера расположена на
правом борту каньона; на левом, на высоте 18 м над
рекой, находятся две пещеры — Большая и Малая
Фельдгофские.
О здешних пещерах было вообще мало что из-
вестно. Более того, первые каменные карьеры стали
уничтожать пещерные накопления, каменные орудия
исчезали в насыпях шоссейных и железных дорог,
множество костей животных, обитавших в плейсто-
цене, поглотила промышленность (главным образом
при производстве костяного угля в качестве фильтро-
вального материала в сахарном производстве). А
костей там было изрядное количество. Приходится
верить авторитету естествоиспытателя К. фон Бау-
эра: «...в некоторых пещерах вымерло столько до-
исторических животных, что от заполняющих пещеры
наносов до сих пор распространяется зловоние, и эта
пещерная глина благодаря большому количеству
30
Карел Скленарж
содержащихся в ней обломков костей истлевших
животных может служить отличным удобрением для
полей и лугов». Было известно, что стоит вывезти на
поля даже малое количество такой глины, и урожай
возрастает в четыре раза. Когда же такая пещера
оказывалась выскобленной до самого дна, она слу-
жила и другим целям.
Фельдгофские пещеры долго оставались в со-
хранности благодаря своей недоступности. Но позд-
нее и там открылся карьер по добыче камня, и од-
нажды августовским днем 1857 г. двое рабочих при-
ступили к расчистке меньшей из пещер. Как это все
происходило, хорошо известно. Были найдены и че-
ловеческие кости, их сбросили со склона вниз, но,
по счастью, здесь оказался владелец каменоломни,
он-то и приказал снова собрать кости и, будучи в
полной уверенности, что речь идет о пещерном мед-
веде, послал в Элберфелдскую школу за господи-
ном Фульроттом. И на белый свет явился неандер-
талец.
Учителя Фульротта всякий, кто читал историю
неандертальского человека, знает как провинци-
ального натуралиста, который перед лицом всемо-
гущего Вирхова тщетно защищал правильный
взгляд на найденные тогда кости.
Он попал в Малую Фельдгофскую пещеру, ког-
да она была уже почти полностью очищена от на-
носов, а ее содержимое было вывезено бог знает
куда. И все-таки он сумел восстановить картину ее
первоначального заполнения и положение костей.
Дело в том, что он отнюдь не был ординарным учи-
телем естествознания, шагающим по полям ради по-
полнения школьных коллекций. Хотя вначале он
изучал богословие, позднее он основательно занял-
ся естественными науками и получил степень докто-
За пещерным человеком
31
ра в университете в Тюбингене. Он был одним из
основателей Общества испытателей природы прус-
ской части Прирейнской области в Вестфалии.
Некоторое время спустя после находки костей
доктор Фульротт, изучив их и поразмыслив, взял
перо и написал в журнал упомянутого общества
сообщение о находке. Было это в 1857 г. Более об-
стоятельная статья вышла в научных трудах того
же общества два года спустя — по стечению об-
стоятельств одновременно с «Происхождением ви-
дов» Чарлза Дарвина. Называлась эта статья «Ос-
танки человека из (одной) скальной пещеры в до-
лине Дюсселя». И наконец, в 1865 г. Фульротт опуб-
ликовал целую книжку под названием «Ископае-
мый человек из Неандерталя».
Еще в работе 1859 г. он пришел к однозначно-
му выводу, что кости человека из Неандерталя «про-
исходят из доисторической эпохи, по-видимому, из
делювиального периода* и, следовательно, могут
принадлежать индивидууму, представляющему пра-
тип нашего человеческого рода». А поскольку эти
останки находятся в слое осадков, оставленных по-
топом, они по своему происхождению должны быть
«допотопными», т. е. ископаемыми.
И разразилась известная «битва ученых» за
первого пещерного прачеловека. Сражение прони-
цательного первооткрывателя против реакционе-
ров, придерживавшихся библейских догматов о
происхождении человека, исключавших саму воз-
можность существования ископаемого человека.
Если бы дело обстояло именно так, то для того,
* Ранее употреблявшееся наименование части четвертичного
периода — плейстоцена, подразумевавшее всемирный потоп, те-
перь устаревшее. — Прим. пер.
32
Карел Скленарж
чтобы пополнить перечень популярных книжек, одна
за другой повторяющих детали этого сражения,
может быть, и впрямь было бы жаль бумаги. Одна-
ко во всем этом деле есть нечто, что не позволяет
нам перескочить через него одним махом. Так ли
это все происходило в действительности, как мы
привыкли думать? Присмотримся чуть более при-
стально к истокам всей неандертальской истории.
Ну вспомним хотя бы Кювье — традиционный
пример «реакционера». Считается, будто он провоз-
гласил, что в плейстоцене, до всемирного потопа,
люди на Земле не жили, и всякий обязан был тому
верить. Если же читать как следует, не полагаясь
на традиционные предания, полученные из десятых
рук, то прежде всего убеждаешься, что ни Библия,
ни Ж. Кювье ничего подобного не утверждают.
Ж. Кювье писал в своей книге «Исследование
ископаемых костей» (1812), что в Европе «допотоп-
ные» люди, очевидно, не жили; будь то иначе, их
кости должны были бы находиться в пещерах вмес-
те с костями вымерших животных там, где сохра-
нились останки живых тварей, смытые катастро-
фическим всемирным потопом». Так и нужно пони-
мать его сентенцию, цитируемую более или менее
оторванно, вне связи с общим контекстом: «Иско-
паемых человеческих костей не существует». Упо-
мянутая фраза — заголовок одного из подразде-
лов его основного труда «О переворотах на поверх-
ности земного шара», ее мы находим на с. 152, од-
нако на с. 156 читаем: «Итак, все заставляет нас
думать, что вид человека не существовал в тех об-
ластях, где находят ископаемые кости» так как нет
никаких причин, чтобы он мог целиком избежать
таких общих катастроф... Отсюда, однако, я не хо-
чу делать вывода, что человек совершенно не суще-
За пещерным человеком	33
ствовал до этой эпохи. Он мог жить в каких-нибудь
небольших областях, откуда мог заселить землю
после этих ужасных катастроф»*. Из других мест
книги Ж. Кювье становится ясно, что свое мнение
он аргументирует почти «археологически точно» —
отсутствием доказательств неперемещенного зале-
гания немногочисленных тогда находок в «допо-
топных» слоях. Итак, это было весьма сдержанное
суждение, отвечавшее состоянию научных знаний
того времени. Эту широко известную фразу превра-
тили в догму только его последователи, измельчив-
шие его мысли, сведя их к абсурду вроде «много-
кратного акта творения». Но Кювье в этом мало
виноват.
Точно так же более трезвого рассмотрения за-
служивает точка зрения профессора Р. Вирхова,
который, надо думать, свою известность и свое пер-
вое место среди антропологов и археологов 70—
90-х гг. прошлого столетия заслужил отнюдь не слу-
чайно. Следует помнить, что упомянутые науки тог-
да еще только формировались и что каждый иссле-
дователь в той или иной мере судил с позиций своей
профессиональной подготовки. Вирхов получил ме-
дицинское образование, его узкой специальностью
была патологическая анатомия. Неверно и то, что
отрицание Вирховым фульроттовского толкования
находок в Неандертале проистекало из какой-то
упорной оппозиции к «допотопному» человеку и на-
учному прогрессу вообще. Естественно, что Вирхо-
ву прежде всего пришло в голову при обсуждении
находки исследовать, не являются ли явные отли-
* Здесь и ниже цитируется книга Ж. Кювье «О переворотах на
поверхности земного шара», изданная в 1937 г. Биомедгизом в
переводе Д. Е. Жуковского. — Прим. пер.
34
Карел Скленарж
чия костей неандертальца от костей «нормального»
человека следствием патологических изменений, вы-
званных болезнью. Во-первых, он отметил на чере-
пе старые шрамы, а во-вторых, патологические из-
менения костей, обусловленные, по его мнению, арт-
розом. Потому-то он и пришел к выводу, что име-
ет дело с больным индивидом, который вряд ли
бы имел шансы выжить в примитивном неоргани-
зованном обществе и в суровых условиях жизни
столь отдаленной эпохи.
Итак, Вирхов пришел к однозначному выводу о
патологической природе отличительных черт неан-
дертальского человека. Однако неверно было бы
утверждать, что он стоял на этом неколебимо. Еще
в 1873 г. он признал, что речь может идти о свое-
образном антропологическом типе, но об индиви-
дууме, перенесшем болезнь, поэтому для его типо-
логической оценки нужны новые более однознач-
ные подтверждения. 14 лет спустя, после находок в
пещере у бельгийского города Спа, он аргументи-
ровал свою сдержанную позицию тем, что по пово-
ду возникновения человека пока не существует ни-
чего, кроме спекуляций, а последние не составляют
предмета научных дискуссий. В 1892 г. он вновь
разъясняет, что не отрицает значения неандерталь-
ских костей, а лишь не считает их подходящим и
представительным материалом для суждения о воз-
расте и их эволюционном положении. Наконец, на
съезде . немецких антропологов и археологов в
1899 г. — уже как старейшина немецкой науки и
один из наиболее уважаемых деятелей науки Цент-
ральной Европы — Вирхов признает, что тради-
ционное мышление воздвигает серьезный барьер на
пути научного прогресса и что нельзя далее предпо-
лагать неизменность современной формы человека
За пещерным человеком
35
в ходе исторического развития, поскольку в более
древние геологические эпохи человек, безусловно,
прошел ряд определенных и необратимых изменений.
К тому времени стали известны другие находки
неандертальского человека (хотя полных скелетов
среди них все еще не было); определенную роль
сыграла и недавняя находка питекантропа на остро-
ве Ява, тоже, правда, Вирховым отвергнутая. Мы,
разумеется, не рискнем утверждать, что объектив-
ная роль Вирхова в этой «битве ученых» была по-
зитивной, и среди мотивов, которыми он руковод-
ствовался, нельзя не принять во внимание его лич-
ную антипатию к Э. Геккелю и манере последнего
пропагандировать дарвиновские идеи в антрополо-
гии. Речь идет лишь о том, чтобы постараться по-
нять его научные доводы и не представлять Вир-
хова неизменно, ради эффекта повествования, в ка-
честве образца невежды или явного ретрограда.
Впрочем, некоторые другие антропологи часто
придерживались еще менее обоснованных мнений,
причем отнюдь не находясь под влиянием Вирхова.
Известный парижский ученый А. Катрфаж на кон-
грессе 1874 г. в Стокгольме отмечал сходство со-
хранившейся верхней части черепа неандертальца
с черепом короля Шотландии Роберта Брюса и
других исторических личностей; другой специалист,
уже на конгрессе в Брюсселе, утверждал, в свою
очередь, что он неоднократно сам встречал на ули-
цах Брюсселя людей с подобными надбровными ду-
гами и низким лбом. Эти ученые, чьи имена пользо-
вались не намного меньшей славой, чем имя Вирхо-
ва, таким образом, вообще не учитывали отличий
неандертальца от современного человека.
А что нового или малоизвестного можно доба-
вить о Фульротте? Ну хотя бы то, что к месту на-
36
Карел Скленарж
ходки в Малой Фельдгофской пещере он попал не
столь случайно, как подчас говорится. Он и сам пи-
сал, что означенная пещера его давно интересова-
ла, и поэтому когда профессор Неггерат из Бонна,
известный естествоиспытатель и переводчик на не-
мецкий язык работ Ж. Кювье, еще в 1852 г. писал
в «Кельнской газете», что в долине Неандера могут,
вероятно, быть встречены кости ископаемого чело-
века, то, кто знает, не на основе ли именно инфор-
мации, полученной им от своего ученика Фульрот-
та, он высказывал такое предположение? Протоко-
лы заседаний Элберфелдского общества утрачены
во время последней войны. Но извлечения из йих
сохранились. И из них видно, что вскоре после нахо-
док в Неандере Фульротт посетил раскопки профес-
сора Спрингла в пещерах поблизости от г. Льежа в
Бельгии и что был он знаком со старой работой
Шмерлинга. А поскольку древний вид костей бро-
сился Фульротту в глаза, он искал в Бельгии осно-
ву для сравнения.
Собственно говоря, Фульротт не был специали-
стом в антропологии и потому переправил находки
в Бонн профессору Германну Шафхаузену, кото-
рый, по сути дела, и «ответствен» за прогрессив-
ную антропологическую точку зрения в этом вопро-
се. Еще в 1857 г. он писал в журнале Немецкого ант-
ропологического общества: «Имеется достаточно
оснований предполагать, что человек уже был со-
временником допотопных животных» и, следователь-
но, можно «человеческие кости и череп из Неан-
дерталя считать наиболее древним памятником преж-
них обитателей Европы».
За пещерным человеком
37
Вмешиваются британцы
Кто знает, как бы обернулось дело с при-
знанием неандертальца, если бы не англичане. Во-
обще интересно проследить, сколько научных споров
на континенте в ту пору решал авторитет передовых
английских ученых; вспомним хотя бы поддержку
идеи о «допотопных» каменных орудиях, которую
напрасно отстаивал во Франции Буше де Перт, по-
ка в 1859 г. положительные отзывы Ч. Лайеля и дру-
гих не оказались решающими. В 1860 г. «отец со-
временной геологии» сэр Ч. Лайель появился в Не-
андертале.
Лайель уже давно знал о результатах Шмер-
линга и поначалу принял их скептически, но позд-
нее свое мнение изменил. К концу 50-х гг. прошлого
столетия о теоретическом признании возможности
существования «допотопного» человека речь уже
не шла, вопрос состоял только лишь в практиче-
ском доказательстве этой идеи на основании соот-
ветствующих находок. Выполнению этой задачи и
послужили проведенные как раз перед тем моментом,
о котором мы рассказываем, раскопки во Франции,
а также на юге Англии вблизи порта Торкей в 1853 г.
«Я посетил место находки в 1860 г., — писал
Лайель, — в сопровождении доктора Фульротта,
который был столь любезен, что незамедлительно
приехал из Элберфелда, чтобы меня сопроводить;
он привез с собой оригинал ископаемого черепа и
слепок с него, который мне подарил... В известня-
ках имеется множество трещин, одна из которых,
до сих пор частично заполненная грязью и камня-
ми, и соединяет пещеру с поверхностью. Может быть,
тем же путем вниз в пещеру была смыта и глина, а
с ней и тело, кости которого были найдены...»
38
Карел Скленарж
По возвращении в Англию Ч. Лайель показал
слепок черепа Томасу Генри Гексли, известному ант-
ропологу-дарвинисту, который заявил, что из всех
черепов, что ему доводилось видеть, этот ближе
всего к обезьяньему. Итак, англичане неандерталь-
ца признали, им же принадлежит заслуга в после-
дующих знаменательных событиях, с ним связан-
ных: в 1863 г. это было напечатано черным по бе-
лому в геологическом труде Ч. Лайеля («Геологи-
ческие свидетельства древности человека») и
Т. Г. Гексли («Место человека в природе»); в том
же году на заседании Британского общества по
развитию науки в Ньюкасл-апон-Тайн об этом докла-
дывал А. У. Кинг, который, как ни странно, но во-
преки мнению Гексли выделил, основываясь на не-
андертальской находке, самостоятельный челове-
ческий вид, дав ему естественнонаучное имя — Го-
мо неандерталенсис. Доклад был опубликован в
трудах общества под названием «О неандерталь-
ском черепе, или Доказательства в пользу того, что
он принадлежит виду, отличающемуся от того, ко-
торый представляет человек современный». Случи-
лось это в 1864 г.
И еще одна важная подробность: почти все
книжки сообщают о находке костей древнего чело-
века, но пренебрегают вопросом о том, были ли най-
дены и изделия неандертальцев — каменные ору-
дия. Этому археологическому вопросу Фульротт
также уделил внимание. При описании глин здеш-
них пещер он, в общем, указывал, что в них нахо-
дят «немногочисленные величиной с орех обломки
коричневатого и желтоватого роговика». Не имел
ли он тем самым в виду каменные орудия? Это не
исключено. Данные об индустрии людей среднего
палеолита, в частности об орудиях, изготовленных
За пещерным человеком	39
не из кремня, были в то время, особенно в Герма-
нии, незначительны.
Нет ничего удивительного в том, что естество-
испытатель Фульротт интересовался также архео-
логией. Самый древний (палеолитический) период
эволюции человека в прошлом веке находился поч-
ти исключительно во владении геологов, палеон-
тологов или антропологов, так как «классическая»
археология в то время его чуралась.
Что же происходило потом? Сражение ученых
по поводу «пещерного человека» из Неандерталя
закончилось приблизительно в 1901 г., когда анатом
из города Страсбурга профессор Г. Швальбе зано-
во описал в «Боннском ежегоднике» череп, который
он собственноручно и по собственному методу из-
мерил и математически обсчитал. Швальбе пришел
к выводу о том, что Вирхов сорок лет назад заблуж-
дался, считая некоторые изменения патологиче-
скими. С того времени находка неандертальца по-
Сохранившаяся часть черепа из Неандерталя (по
И. С. Фульротту)
40
Карел Скленарж
лучила признание и в самой Германии. Кроме иссле-
дований английских ученых, этому способствовали и
бельгийские пещеры, предоставившие еще более
убедительный сравнительный материал.
Упомянем хотя бы две из них. Пещера Тру де ла
Нолетт, глубокая и темная, расположенная на бере-
гу реки Лессе в окрестностях Данана (не у Фюрза,
как обычно сообщают, а у Ульсоне), была обследо-
вана в 1866 г. Е. Дюпоном на средства министерст-
ва внутренних дел Бельгии. Там под несколькими
синтровыми корками была обнаружена нижняя
челюсть формы столь необычной, что ученые понача-
лу вообще не хотели относить ее к человеку. Преж-
де всего потому, что челюсть вообще не имела под-
бородка — так резко она отступала от корней ниж-
них зубов назад. Это была первая из известных
Приблизительно 100 лет назад была осуществлена,
согласно представлениям профессора Шафхаузе-
на, эта реконструкция бельгийского неандертальца
из Спа
За пещерным человеком
41
нижняя челюсть неандертальца, важная часть че-
репа, которую в Неандертале не нашли.
Еще более значительной оказалась пещера Бек-
о-Рош над рекой Орно у городка Оно-Спа в про-
винции Намюр. Марсель Пуйи (адвокат и храни-
тель льежского музея) и Макс Лоэт в июне 1886 г.
откопали там два скелета неандертальского типа
вместе с каменными палеолитическими орудиями,
костями пещерного медведя, мамонта, шерстисто-
го носорога — все в слое, перекрытом еще двумя
ненарушенными слоями, имеющими плейстоцено-
вый возраст, и синтровым покровом, датируемым
началом голоцена. Исследование с самого начала
велось со знанием дела, и его результаты не вызы-
вали никаких сомнений уже с того момента, когда
в июне 1886 г. исследователи сообщили о нем на ар-
хеологическом съезде в Намюре. В наше время не-
андерталец стал уже общепринятым фактом, и во
всех пособиях по эволюции человека вы прочтете,
какое место современная палеоантропологическая
наука отводит неандертальскому человеку. Все это,
однако, касается неандертальца в общем смысле —
как представителя человеческого рода. Ну а что же
их «праотец» — мужчина из Фельдгофской пеще-
ры? О нем все дружно забывают, словно он, сыграв
свою роль в «битве ученых», уже не заслуживает
внимания. Но считать так было бы ошибкой.
Дальнейшая судьба
«праотца неандертальцев»
Как видим, на чужбине интерес к его
останкам был большим, чем дома, в Германии, и
им грозила судьба быть увезенными за границу за
большие деньги. В том, что этого не случилось,
42	Карел Скленарж
заслуга, с одной стороны, профессора Шафхаузе-
на, а с другой — президента Общества любителей
древностей Рейнской области Эрнста Веерта, ко-
торый в 1876—1883 гг. одновременно состоял ди-
ректором музея в Бонне. Хотя кости из Неандер-
таля тогда в Германии считались по большей части
сомнительными, этот человек пошел на риск и купил
их за довольно значительную сумму для своего му-
зея. Как оказалось, он не ошибся. Кости и особенно
сохранившаяся часть черепа стали «гвоздем про-
граммы» уже при открытии первой экспозиции му-
зея в июле 1893 г., где им была отведена особая
витрина в центре доисторического зала. И столь же
почетное место, может быть, даже еще более впе-
чатляющее, им отвели создатели современной экс-
позиции Рейнского музея в 1967 г.
Однако интерес и к самому месту находки не
был утрачен. В 1898—1899 гг. здесь было проведе-
но контрольное обследование; в 30-х гг. нашего сто-
летия там появился Музей неандертальца, где были
выставлены муляжи костей человека, кости живот-
ных и каменные орудия времени существования не-
андертальцев (среднего палеолита), там даже был
устроен «заповедник эпохи каменного века» с живы-
ми бизонами, дикими лошадьми, северными оленя-
ми и лосями. Нацистский режим, придя к власти,
предоставил археологическим музеям небывалые суб-
сидии, требуя, однако, чтобы они служили «просве-
щению» в его духе и пропагандировали идеи об
«исконном превосходстве германцев и нордической
расы». Экспозиция музея в Неандертале, по сути
своей слишком беспристрастно археологическая, не
пришлась нацистским управителям по вкусу, и в
1937 г. было принято решение ее переделать. Но
и концепция, предложенная позднее, оставалась все
За пещерным человеком
43
еще слишком объективной. Заново отделанный му-
зей был торжественно открыт... и в тот же день
снова закрыт под тем предлогом, что он «недоста-
точно определенно и убедительно демонстрирует
эволюцию человечества, в первую очередь расовое
происхождение германского человека». Следующий
торжественный вернисаж произошел в 1938 г., за
«безобидность» экспозиции поручился сам нацист-
ский «археолог № 1» профессор Ганс Райнерт из
Берлина. Апогеем экспозиции явилась серия диапо-
зитивов, представлявшая эволюцию рас в соответ-
ствующем нацистском духе.
Однако и эта экспозиция просуществовала не-
долго. У порога стояла война, и вскоре Музей не-
андертальца превратился в солдатские казармы и
лагерь для иностранных рабочих, принудительно
угнанных в рейх. Многие коллекции оказались утра-
ченными, экспозиция уничтожена. Лишь после
1950 г. этот маленький музей был восстановлен и в
настоящее время служит источником информации в
первую очередь школьникам и туристам.
Таковы, хотя и в самой сжатой форме, малоиз-
вестные страницы «сражения ученых», разгоревше-
гося вокруг находки в Малой Фельдгофской пеще-
ре. Пожилой мужчина, который не мог свободно
сгибать левую руку в локте и чьей голове, вероят-
но, достался не один удар, прожил не слишком спо-
койную жизнь. Однако он наверняка не мог и по-
мыслить, что после его кончины вокруг него будет
столько всего накручено (более поздние археологи-
ческие исследования обнаружили на костях следы
искусственного вмешательства, и даже высказыва-
лось мнение, что то, что считали черепом, на самом
деле какая-то искусственно выделанная чаша),
особенно после его малодостойного воскрешения из
44
Карел Скленарж
мертвых в 1856 г. Слишком уж он отличался по
своему физическому облику от мужчин самодо-
вольного XIX в. Вот почему его современные родст-
венники так долго отказывали ему в признании.
И ему пришлось дожидаться своего законного мес-
та в истории человечества намного долее, чем до-
вольно молодому виду, имя которому дала другая
пещера — Кро-Маньон.
КРО-МАНЬОН
Приблизительно 40—30 тысяч лет назад
с лица Земли исчезли прадеды или двоюродные де-
душки современного человека — неандертальцы, и
представительство человеческого рода взял в свои
руки вид, пока последний, — тот, что сам себе в
своем естественнонаучном наименовании присвоил
удвоенную мудрость: Гомо сапиенс сапиенс. Од-
ним из первых проявлений его мудрости было то,
что в своих отношениях с пещерами он оказался
во много раз более изобретательным, чем все его
предшественники. Пещера стала служить ему уже
не только обиталищем, могилой или местом охоты,
но и святилищем, и художественной галереей; впро-
чем, он успешно усовершенствовал и прежние функ-
ции пещеры как жилища с помощью особого ее об-
устройства.
Человек эпохи позднего палеолита, продолжав-
шейся до самого конца плейстоцена (около 10 000 лет
назад), был физически почти не отличим от нас.
В частности, и поэтому современная наука не ви-
дит оснований для выделения его особой формы, или
подвида, Гомо сапиенс фоссилис (человек мудрый
ископаемый), к которому относили ранее людей той
эпохи. Однако подобно тому, как современное че-
За пещерным человеком	45
ловечество не является абсолютно однородным —
в рамках одного и того же вида оно делится на не-
сколько рас, — так и в позднепалеолитических ске-
летах ученые с давних пор стали обнаруживать не-
которые второстепенные различия, пытаясь на их ос-
новании выделить «древние расы». Позднее их ста-
ли именовать по названиям локальных местонахож-
дений, во всех случаях это были пещеры, где чело-
веческие скелеты лучше сохранились.
Наибольшую популярность среди этих «рас» (в
наше время большинство из них представляет инте-
рес только с точки зрения истории науки) сниска-
ла одна, так называемая кроманьонская, раса: по-
нятие «кроманьонец» было и до недавнего времени
оставалось почти что синонимом верхнепалеолити-
ческого человека. Оно фигурирует практически в лю-
бом популярном пособии, посвященном эволюции
человека.
Достаточно при этом сказать, что упомянутая
пещера находится неподалеку от городка Лез Ейзи в
Дордони. Лез Ейзи, «столица предыстории», распо-
ложена в самом центре прославленной Дордони (ис-
торической провинции Перигор), области, изобилую-
щей пещерами и скальными навесами, где зароди-
лись археологическая теория и систематика средне-
го и верхнего палеолита Европы. Это — класси-
ческая земля науки о «пещерном человеке», которую
никак нельзя обойти.
Что открыла железная дорога
в Маньоновой дыре?
Кро-Маньон, или Кроманьон, звучит та-
инственно и несколько возвышенно, однако на са-
мом деле это означает всего лишь — Маньонова
46
Карел Скленарж
дыра (Маньон был тамошним отшельником). В сущ-
ности же, речь идет даже не о настоящей пещере,
а лишь об остатках скального навеса, таких наве-
сов здесь реки и горные потоки когда-то намыли
сотни. Тот навес, который имеется в виду, в настоя-
щее время находится на высоте 15 м над рекой Ве-
зер, главной рекой этого края, которая на своем пу-
ти к Дордони, словно змея, извивается между скал.
Пласты более прочных коралловых известняков про-
тивостоят воздействию воды успешнее, чем бо-
лее слабые породы, залегающие под ними, и пото-
му остаются торчать из скальных обрывов в виде
Слева: на разрезе скального навеса Кро-Маньон
показано скальное ребро, впоследствии закрытое
осыпью, под ним палеолитические слои с останками
человека;
справа: ожерелье из просверленных раковин мор-
ских моллюсков украшало один из скелетов в Кро-
Маньоне
За пещерным человеком
47
горизонтальных карнизов. Под одним из таких кар-
низов образовалось пустое пространство длиной
до 17 м, углубленное в скалу на 8 м. Конечно, та-
ким оно было лишь вначале. Позднее оно замы-
валось глиной, заполнялось упавшими камнями и
таким образом к 1868 г. оказалось заполненным це-
ликом.
В том же году в долине реки Везер началось
строительство железной дороги от города Перигё
до Ажена, и приходится прямо признать, что не будь
этого, так никогда бы и не выяснилось, что скаль-
ная терраса у подножия склона, у самого вокзала в
Лез Ейзи, на самом деле представляет собой верх-
ний край карниза, прикрывающего давно исчезнув-
шую полость. Обнаружили это рабочие, копавшие
выемку под железнодорожное полотно. Руководив-
ший строительством подрядчик, к счастью, понимал
возможное значение найденных костей. Он известил
о них собирателя древностей О. Лаганка, и таким
образом информация о находке дошла до министер-
ства культуры в Париже. Еще большей удачей яви-
лось то, что все это произошло не год или два спустя
(припомним из истории, что через два года в Пари-
же уже не было ни короля, ни министерства — там
стояла прусская армия). Находка случилась прак-
тически в последние минуты, когда государственные
органы еще располагали временем, чтобы беспоко-
иться о каких-то костях в далеком департаменте.
Министерство направило туда специалиста-палеон-
толога Л. Ларте, чтобы он все рассмотрел подроб-
нее.
Ларте прежде всего распорядился поставить
крепкие подпорки для укрепления скального наве-
са, поняв, что в случае продолжения земляных работ
может возникнуть опасность обвала (и к древним
48	Карел Скленарж
костям добавились бы останки современного чело-
века). Продолженные под наблюдением Ларте иссле-
довательские работы выявили интересное обстоя-
тельство: поскольку карниз образовал почти гори-
зонтальную кровлю, глина не заполнила нишу под
ним полностью, и в задней части сохранялось не-
большое свободное пространство, остававшееся
пустым на протяжении тысячелетий. И у его пола,
в самом верхнем горизонте желтоватой глины, пере-
крытом камнями, обвалившимися со свода, были об-
наружены человеческие кости, на первый взгляд
чрезвычайно древние.
Они могли принадлежать четырем или пяти осо-
бам, по-видимому, когда-то здесь погребенным. Са-
мым поразительным, а позднее и самым популяр-
ным оказался «старик из Кро-Маньона» — высо-
кий мужчина, приблизительно пятидесятилетний,
Череп из Кро-Маньона
За пещерным человеком	49
умерший от костного туберкулеза. Его череп высту-
пал наружу, так что на него капала вода с потолка,
постепенно покрывшая его защитной известковистой
коркой. Кроме того, там были обнаружены останки
еще одного или двух мужчин, женщины и грудного
младенца. Весьма интересен был женский череп:
над правой его глазницей имелась глубокая заруб-
ка или шрам, т. е. след ранения, после которого жен-
щина жила буквально всего несколько дней. Откры-
ватели захоронения определенное значение прида-
вали спорному свидетельству о том, что каменный
остроконечник, обнаруженный тут же под сводом
навеса, якобы точно соответствовал этой ране. Од-
нако на основе такого рода данных едва ли мож-
но было делать какие-либо выводы. Более правдо-
подобным выглядит предположение, что рана была
нанесена орудием типа топора. Прочие, мужские,
черепа также имели следы тяжких ударов. Все это
способствовало популярности находки, представ-
ленной как «наиболее древнее убийство доистори-
ческого времени».
Благодаря костям животных и каменным ору-
диям, находившимся в тех же слоях пещерных от-
ложений, возраст человеческих костей был опреде-
лен сравнительно точно. Тогдашнее состояние на-
учных знаний, конечно, позволяло говорить только
в общих чертах о верхнем палеолите, но для выяс-
нения значения находки и этого было достаточно.
Интерес вызвали и 300 мелких обломков раковин
морских моллюсков, по большей части просверлен-
ных и разбросанных среди костей. Несомненно, речь
шла об остатках ожерелья или об украшениях, при-
креплявшихся к одежде.
По составу костей и обработанным рогам Ларте
пришел к выводу, что ему довелось исследовать пе-
50
Карел Скленарж
щерную стоянку охотников за северным оленем, жив-
ших здесь якобы весьма долго — до тех пор, пока
глиной не занесло грот настолько, что он стал не-
удобен для человека; позднее его стали использо-
вать в качестве могильника. Напротив, английский
исследователь пещер У. Б. Даукинс совершенно
верно утверждал, что взаимосвязь захоронений и
обитателей скального навеса не доказана, что ске-
леты залегают значительно выше, в глинистых слоях,
и, следовательно, должны быть моложе (в то время
уже широко использовалась так называемая стра-
тиграфия, в частности, ее основной принцип: в не-
нарушенном залегании самый нижний слой всегда
самый древний, а верхний — самый молодой). По-
этому же Даукинс отрицательно отнесся к идее о
способности палеолитических людей погребать сво-
их покойников — идее, которая с точки зрения при-
знания культурной зрелости верхнепалеолитиче-
ского человека пока лишь медленно пробивала себе
дорогу; Даукинс утверждал, что погребения в пеще-
рах относятся скорее всего к более молодой эпо-
хе каменного века — неолиту, а в палеолитические
культурные слои они могли попасть только за счет
вторичного заглубления при копке могильной ямы.
Каменные орудия же были, по его мнению, туда за-
несены копавшими норы грызунами.
Разумеется, такая возможность в принципе су-
ществует, однако с помощью тщательных наблюде-
ний ее нетрудно распознать. Мы теперь знаем, что в
Кро-Маньоне речь действительно шла о людях верх-
него палеолита, живших там около 25 000 лет назад.
Установлено это было уже учеными, исследовавши-
ми здешние находки сразу же после их открытия.
За пещерным человеком
51
Кроманьонцы
и их родственники
Сами черепа из грота Кро-Маньон попа-
ли в Естественнонаучный музей в Париже, а их ко-
пии разошлись по различным музеям Европы. Путь
же их к современной антропологической классифи-
кации был, разумеется, во много раз более извилист.
В качестве иллюстрации мы припомним лишь не-
сколько его зигзагов. Более важно, однако, то, что
на основе этих находок антропологи Катрфаж и
Ами в 1874 г. сформулировали понятие о так называе-
мой кроманьонской расе.
О сущности древних «рас» мы уже кое-что гово-
рили, и сказанное сохраняет силу и в отношении всех
других «рас», понятия о которых сложились позд-
нее. Общепризнанной в свое время была из них еще
одна — вторая главная — «комбкапельская раса»
и, кроме того, две второстепенные — «гримальдий-
ская» и «шанселадская». Что касается первой из
них, выделенной на основе одной-единственной
находки черепа в слоях древней фазы верхнего па-
леолита в пещере Комб-Капель, то принято считать,
что ее представители ближе всего стоят к современ-
ным европеоидам средиземноморского типа, меж-
ду тем как кроманьонец обнаруживает еще примесь
неандертальских черт. Поэтому предположили, что
он появился за счет смешения неандертальцев с
новыми людьми, принесшими якобы культуру позд-
него палеолита из Азии. «Гримальдийская раса»
(названная так по Гримальдийским пещерам) воз-
никла, должно быть, за счет смешения обеих глав-
ных рас, в ней усматривали африканоидные черты,
а в «шанселадской расе» находили и эскимосские чер-
52	Карел Скленарж
ты. Но об этих представлениях и судьбе, что их по-
стигла, мы узнаем в другом месте, а пока вернемся
к кроманьонцам.
Число находок, антропологически сходных со
скелетами из Кро-Маньона, между тем росло. Вста-
вал вопрос и о переклассификации более ранних
нахождений, например сапиентного черепа из Эн-
гиса, который его первооткрыватель Шмерлинг счи-
тал скорее эфиопским, чем европеоидным, однако
Катрфаж и Ами отнесли его к новой «расе». Тем
временем произошли новые открытия. Вскоре, в
1872 г., на противоположном берегу реки Везер, в
местности, называемой Нижний Ложери, под скаль-
ным навесом были обнаружены останки человека,
по-видимому, погибшего под свалившейся камен-
ной глыбой. Чуть позже в том же году археологи
обследовали грот у Сорда, позднее названный Абри-
Дурут, и обнаружили в нижнем слое погребение
человека, украшением которому служило ожерелье
из просверленных зубов пещерного льва и пещер-
ного медведя. Третьей была находка в пещерах Гри-
мальди вблизи Ментоны (Итальянская Ривьера),
куда исследователей привело строительство желез-
ной дороги, идущей вдоль побережья от Марселя к
Генуе. Это был знаменитый «мужчина из Менто-
ны», извлеченный из-под синтрового покрова в пеще-
ре Кавийон Эмилем Ривьером. Позднее там же бы-
ли сделаны и другие открытия кроманьонского че-
ловека. Кроманьонский тип стал в антропологии
общепринятым понятием, им пользуются и до сих
пор.
Как же выглядел человек кроманьонского типа?
Как кажется, поначалу он сохранял некоторые чер-
ты своих более древних в эволюционном отноше-
нии родственников, однако на протяжении палеоли-
За
пещерным человеком
53
та он стал практически тождествен современному
европейцу. Он имел сравнительно высокий рост
(в среднем 170—180 см), орлиный нос и высокий
лоб, иногда более крутой; в процессе эволюции его
скелет утратил грубые примитивные черты. Опре-
деленное представление о его облике мы можем
составить по тем пробным реконструкциям, кото-
рые на основе кроманьонских черепов осуществил
советский антрополог-скульптор М. М. Герасимов.
У кроманьонца был удлиненный череп и широ-
кое лицо; индивидуум же из Комб-Капель лицо
имел узкое — это была, по сути, его единственная
отличительная особенность. Вряд ли мы здесь име-
ем дело с «расовыми» различиями: скорее всего,
это не более чем проявление разной физической
конституции, с чем мы обычно встречаемся и сего-
дня. Впрочем, и отличия, на основании которых бы-
ли выделены «гримальдийская» и «шанселадская»
расы, ныне представляются нам в том же свете
несущественными. Итак, то, что популярная лите-
ратура обычно ставит знак равенства между поня-
тиями «позднепалеолитический человек» и «кро-
маньонец», не будет столь уж грубой ошибкой. От-
крытие в Кро-Маньоне и его тогдашнее истолкова-
ние представляли большую ценность для развития
науки, что, между прочим, показала специальная
конференция, организованная в 1968 г. во Франции
в связи с его столетним юбилеем. Кро-Маньон отно-
сится к тем пещерам, которым не суждено забвение.
Из-за того что в согласии с темой нашего пове-
ствования мы обращаем в первую очередь внима-
ние на пещеры, не должно создаваться впечатле-
ние, будто эволюция человеческого рода в сред-
нем и позднем палеолите происходила именно и толь-
ко там — в пещерах. Это скорее следствие того,
54
Карел Скленарж
что условия изолированного и защищенного про-
странства пещеры благоприятствовали сохране-
нию костных остатков, а кроме того, тут действовал
и преднамеренный выбор исследователей, которых
пещеры издавна манили легкостью определения мес-
тонахождений (в противоположность этому откры-
тые стоянки находят, как правило, случайно). Од-
нако какова бы ни была причина, но истиной оста-
ется то, что имеющиеся знания о первоначальной
эволюции человека в основном почерпнуты из пе-
щерных находок. Каждый слой пещерных отложе-
ний — мы снова используем это сравнение — столь
же ценен, как и лист древней хроники. Бездумно
уничтожать его — все равно что сжечь лист древ-
него пергамента до того, как кто-то его прочтет и
поймет его подлинный смысл.
Приходится откровенно признать, что и самое
современное научное исследование пещерных на-
коплений уничтожает уйму информации, о которой
мы до сих пор даже не подозреваем и которая на-
верняка могла бы быть постигнута с помощью тех
новых методов, о которых мы пока тоже не имеем
понятия. Это — с одной стороны.
Но с другой стороны, только за письменным сто-
лом, без практического опыта и полевых исследова-
ний, наука никогда бы не пришла к более совер-
шенным методам. Итак, ничего не остается, как тру-
диться не за страх, а за совесть, используя весь
комплекс современных знаний, и смириться с тем,
что через каких-то 150 лет исследователи будут взи-
рать на наши усилия столь же снисходительно, как
сегодня мы сами смотрим на те научные работы,
что 150 лет назад явили миру самый первый палео-
литический скелет — прославленную «Красную
даму».
За пещерным человеком	55
«КРАСНАЯ ДАМА»
Упомянутая «дама» — одна из класси-
ческих фигур в истории изучения «пещерного чело-
века», персонаж, который в свое время возбудил
достойный интерес, но о котором в наше время ма-
ло кто знает. Кроме всего прочего, еще и потому,
что «Красная дама» по прошествии многих лет ока-
залась «красным мужчиной».
Разрез одной из дербиширских пещер, приведенный
в книге Баклэнда, наглядно показывает, как произ-
водились раскопки (в пещерных отложениях нари-
сован скелет «допотопного носорога»)
56
Карел Скленарж
Действие развертывалось в атмосфере «негосте-
приимной пустыни» полуострова Гоувер в графстве
Гламоргэншир в Уэлсе на высокой голой скале, кру-
то обрывающейся к беспокойным серо-зеленова-
тым волнам Бристольского залива. Именно здесь
находилась небольшая, когда-то вымытая морем
пещера с несколько прозаическим названием —
Козья дыра. В 1823 г. там нашли случайно какие-
то древние кости, известие о находке дошло до севе-
ро-английского Дербишира, где застигла профес-
сора Баклэнда, когда он с меньшим успехом пыта-
лся отыскать то же самое в тамошних пещерах.
Не медля ни минуты, Баклэнд отправился в глухой
край к западу от портового городка Свонси и при-
нялся за раскопки в Козьей дыре.
Профессор Баклэнд
и женский скелет
Как выглядела Козья дыра? «Вряд ли уда-
лось бы найти более подходящее временное пещер-
ное обиталище, нежели пещера в Пэвилэнде, — пи-
сал в 90-х гг. прошлого столетия один из оксфорд-
ских преемников Баклэнда У. Дж. Соллас. — Ее
окружение представляет собой плодородную мест-
ность, которая уже в древние времена должна бы-
ла располагать прекрасными охотничьими угодья-
ми. Сама пещера просторная, светлая и сухая, с
естественным камином, защищенным от ветра и от-
водящим, следовательно, дым очага, под ним устро-
енного. Перед входом в пещеру имеется открытая
скальная площадка с уготованными самой приро-
дой сиденьями, где охотники могли греться на солн-
це под открытым небом. Прибавьте к этому еще и
За пещерным человеком
57
то обстоятельство, что пещера скрыта от взора со
стороны суши и едва ли доступна для тех, кто не
знает дороги, — и вот вам во всех отношениях са-
мый желанный охотничий приют».
Весь пол пещеры (длина ее составляла чуть бо-
лее 20 м) был покрыт обильными остатками или,
лучше сказать, кухонными отбросами, производст-
венным мусором, скопившимися в давно прошедшие
времена. Баклэнд раскопал отложения этого куль-
турного слоя до самой скалы и, будучи хорошим гео-
логом, составил подробный разрез пещеры, который
в духе своего времени очень мило населил: возле от-
крытого разреза он нарисовал стоящего мужчину,
для масштаба, затем в самом недоступном уголке —
пса (чтобы показать, что собака туда еще могла
проникнуть, а человек уже нет), еще один человек
лезет по приставной лестнице к отверстию скаль-
ного камина под потолком пещеры, другой, словно
альпинист, карабкается по наружной стене утеса.
Парусник на море дополняет этот наглядный рису-
нок, на котором более, чем все описанные статисты,
нас должен заинтересовать крохотный человеческий
скелет. Это и есть «Красная дама».
Скелет, что вошел в литературу своего времени
под именем «Красной дамы из Пэвилэнда», ныне
покоится в Пит-Риверском музее Оксфордского
университета. Откуда происходит столь красочное
имя? Когда профессор Баклэнд вскрыл покров гли-
ны мощностью в один фут, перед ним явился скелет,
украшенный различными предметами, изготовлен-
ными из Мамонтова бивня, раковинами морских мол-
люсков, и все это было явно окрашено в красный
цвет охрой, которой в древности посыпали тело по-
койника. Почему — угадать трудно, но в палеолите
так делалось часто. Может быть, хотели вернуть усоп-
58	Карел Скленарж
шему цвет тела живого человека, может быть, эта
краска была символом крови и жизни...
Впрочем, Баклэнду приходилось решать и более
важные вопросы. Кто был тот, от кого остался лишь
красный скелет? Как он умер? Когда это произошло?
Это был человек высокого роста в возрасте око-
ло 25 лет. (Все это выяснилось позднее — ведь ант-
ропологические методы исследования со времен Бак-
лэнда и до сегодняшнего дня прошли долгий путь
развития.) Пол покойника его первооткрыватель
мог бы определить, но, к несчастью, череп у ске-
лета отсутствовал, хотя на рисунке он и изображен.
А без черепа такое дело в то время, конечно, не мог-
ло получиться. Баклэнд высказал мнение, что речь
идет о женщине, а остальные уже приняли «пэви-
лэндскую даму» как достоверный факт. Лишь спустя
сто лет после открытия были осуществлены настоя-
щие антропологические исследования, и было уста-
новлено, что на самом деле это мужчина! Однако
столетняя привычка оказалась слишком стойкой и
прозвище «Красная дама» так и осталось.
Еще более сложен был, конечно, вопрос о воз-
расте костей из Козьей дыры. Человеческие кости в
пещерах Англии были найдены не впервые: еще в
1797 г. в графстве Сомерсет вблизи Чеддара не-
сколько подростков преследовали кролика, который
вдруг исчез в какой-то дыре под известняковой ска-
лой. Расширив лаз, мальчики оказались в пещере
(позднее ее назвали Эвилайн Хоул), где на полу ле-
жало приблизительно 50 человеческих скелетов.
Еще один скелет был найден в пещерном заполне-
нии в окрестностях Баррингдона в том же графст-
ве: самой природой он был запечатан под синтровым
покровом и прочно обызвесткован. И все-таки Бак-
лэнд и другие делювиалисты отказывались при-
За пещерным человеком
59
знать очевидность — то, что скелет должен принад-
лежать современнику вымерших «допотопных» жи-
вотных, кости которых сохранились в том же слое.
Их ожесточенное сопротивление самой идее суще-
ствования «допотопного» человека происходило не
столько из принципиальных соображений, сколько
из-за связанности оковами привычки и, вероятно,
страха перед возможным конфузом в случае ошиб-
ки в столь важном деле. Все это толкало их на сом-
нительные спекуляции по поводу каких-то беглецов,
погибших якобы здесь во время одной из многочис-
ленных войн исторического времени.
Подобным же образом была истолкована и «Крас-
ная дама». Баклэнд встретился здесь с тяжелой
проблемой: во что бы то ни стало, любой ценой он
должен был сохранить свое мнение неизменным.
Скелет был, несомненно, прямо связан с примитив-
ными, грубо обработанными каменными орудиями.
Пренебрежение этим обстоятельством еще можно
было бы простить: тогдашние познания о палеоли-
те были весьма скудными, исследование палеолита,
по сути, еще только начиналось. Баклэнд среди мно-
жества скребков, режущих и других орудий обратил
внимание лишь на одно, которое напомнило ему кре-
сало для высекания огня.
Но бивни мамонта в слое, включавшем захоро-
нение, и даже украшения из слоновой кости на самом
скелете — этого уж палеонтолог того времени про-
глядеть не мог. И действительно, можно с уверен-
ностью утверждать, что Баклэнд не мог не понять,
что возраст «Красной дамы» — делювиальный. А он
объявил, что речь идет о могиле, значительно более
молодой, выкопанной во времена почти что истори-
ческие, и что по возрасту она явно не связана с
«допотопными» костями мамонта, шерстистого носо-
60
Карел Скленарж
рога, пещерного медведя и гиены, северного оленя
и других видов животных, останки которых, по
его мнению, были намыты в пещеры всемирным
потопом.
Словно настоящий детектив, Баклэнд повел по-
иск следов, которые могли бы объяснить смерть
«Красной дамы», в самой пещере и в ее окрестно-
стях. Хуже всего было то, что он искал доказа-
тельств заранее составленного суждения. Первый
ориентир ему предоставила римская монета, най-
денная в ином месте пещеры. Затем он обследовал
окрестные скалы и неподалеку, над пещерой, оты-
скал древние земляные валы. Это было городище
эпохи железа, но в то время этого не знали, и никто
не мог опровергнуть утверждение Баклэнда о том,
что речь идет о военном лагере римлян того време-
ни, когда они владели Британией. Ну а дальше уж
нетрудно было вообразить ужасное происшествие:
однажды темной ночью почти 2 тысячи лет назад в
пещере оказался римский воин с туземной британ-
ской девушкой, которую он подверг насилию и от
которой потом хотел избавиться. Убив ее ударом
по голове (утверждать это было несложно, так как
череп не был обнаружен), он закопал труп в пещере.
Итак, факт предумышленного убийства был уста-
новлен, решен и пропечатан. Никто ведь тогда еще
не ведал, что захоронен был мужчина, — иначе дока-
зать правдивость этой впечатляющей историйки бы-
ло бы сложно. Но, считая его дамой, Баклэнд отнес-
ся к скелету весьма галантно: он омолодил ее и при-
том почти на 20 тысяч лет!
Истина в таких случаях обнаруживается не сра-
зу. Пэвилэндский скелет в течение десятков лет пре-
бывал в забвении в музее, которому даровал его от-
крыватель, и лишь профессор У. Дж. Соллас в сво-
За пещерным человеком	61
ем исследовании, опубликованном в 1913 г., уста-
новил его младопалеолитический возраст. Само
собой разумеется, тем самым «Красная дама» обре-
ла новое значение. Все-таки речь шла о первом в
истории археологии палеолитическом захоронении,
о первом научно открытом и признанном скелете
«допотопного» плейстоценового человека, устраива-
ло это Баклэнда или нет.
Современная наука точно установила его возраст:
радиоуглеродный анализ кости «Красной дамы»,
проведенный в лаборатории Британского музея в
Лондоне, дал цифру 16 510 лет до н. э. с возмож-
ной погрешностью ±340 лет, т. е. определение воз-
раста было осуществлено достаточно точно, хотя
кости, изъятые из земли еще 150 лет назад, — да-
леко не самое подходящее сырье для этого метода.
Уточнение результатов датирования, проведенное
в последнее время, в частности на основе годичных
колец очень старых деревьев, приведенную дату, по-
видимому, еще несколько удревняет. Палеолитиче-
ский охотник, названный «Красной дамой», жил со-
ответственно в суровых условиях конца последне-
го ледникового периода, когда территория Уэлса
была захвачена континентальным ледниковым по-
кровом, надвинувшимся с севера. Проблема в том,
что каменные орудия, найденные в пещере, принад-
лежат эпохе, еще более древней, к начальным фа-
зам верхнего палеолита, т. е. относятся к середине
ледниковой эпохи. Поскольку документация, про-
веденная Баклэндом, и по сегодняшним меркам до-
статочно поверхностная, не позволяет определить
место погребения в ряду других позднее выделен-
ных в пещерном разрезе слоев, вопрос относительно
соотношения скелета и каменных орудий остается
открытым.
62
Карел Скленарж
И это лишь малая толика в массе проблем, ко-
торые за 150 лет скопились вокруг пэвилэндской
находки.
ЭСКИМОСЫ
Всего лишь около 10 тысяч лет назад за-
кончился последний ледниковый период, во время
которого мощный ледниковый покров доползал до
севера Германии. Откуда же тогда взялись люди в
краю у Полярного круга? Значит, они должны бы-
ли прийти туда намного позднее, лишь после того
как ледники отступили. И что влекло человека из
более южных краев в такие условия, при мысли о
которых у среднего жителя Центральной Европы
зуб на зуб не попадает? При этом люди живут
там вполне счастливо, охотятся за тюленями в хит-
роумно сделанных челнах, строят жилища из сне-
га и делают еще многое множество всяческих вещей,
снискавших им популярность у читателей путевых
записок и иллюстрированных журналов с конца
XVIII в.
Таковы были вопросы, не дававшие спать Уилья-
му Б. Даукинсу еще в то время, когда он не был
сэром Уильямом, а был просто мистером Даукин-
сом. Он читал геологию в Оуэновском колледже в
Манчестере в Англии, но всей его энергии это заня-
тие далеко не исчерпывало. Как истинный «охотник
за пещерами», он облазил все дыры в земле между
Ла-Маншем и Шотландским нагорьем, заботился о
пополнении коллекций Манчестерского музея, искал
уголь в графстве Кент, писал в качестве эксперта
заключения о возможности прорытия тоннеля под
Ла-Маншем... А когда случайно оказывался без де-
ла, размышлял о разных предметах: например, от-
За пещерным человеком	63
куда4 на Севере взялись эскимосы либо куда поде-
вались люди, которые в конце ледникового време-
ни исчезли из пещер Западной Европы со своей куль-
турой охотников за северным оленем? Словно бы под
землю провалились!
Размышления привели его к тому, что оба во-
проса весьма тесно связаны друг с другом. Лед-
никовая эпоха заканчивается, ледники отступают,
из Западной Европы исчезают северные олени и
охотники, которые на них охотились, но появляют-
ся они в прежде почти безжизненных полярных
зецлях! От оленей опять олени, от палеолитиче-
ских людей — эскимосы. А где сказано, что перво-
начально это не могло быть наоборот: в начале лед-
никовой эпохи (во времена Даукинса признавали
лишь одну ледниковую эпоху, но охватывающую
почти весь плейстоцен, который по тогдашним пред-
ставлениям был, само собой разумеется, значитель-
но короче) ледники двинулись к югу, оттесняя охот-
ников и северных оленей до самой Англии и Фран-
ции. То, что произошло в конце ледниковой эпохи,
могло быть лишь возвратом к первоначальным усло-
виям.
Так это теоретически представлялось Даукинсу,
который, вероятно, совершенно не подозревал, что
аналогичную идею выдвинул и французский археолог
Э. Ларте. Это была простая и логичная теория, осо-
бенно в том виде, как ее ясно и вразумительно из-
ложил Даукинс сначала в заметке «Эскимосы на юге
Галлии» (в снискавшей уважение лондонской га-
зете «Сатэрдэй ревью» от 8.Х.1866 г.): «Люди, о
которых идет речь (так называемые люди из поздне-
палеолитических пещер Франции), были безусловно
эскимосы; с ними были тесно связаны северный олень
и мускусный бык того времени, точно так же, как
64
Карел Скленарж
они связаны с обитателями высоких широт Север-
ной Америки».
Еще более основательно он пытался ответить в
1874 г. на вопрос, куда подевались пещерные люди
«эпохи северного оленя» (как тогда, вслед за Э. Лар-
те, стали именовать поздний палеолит), после того
как эта эпоха закончилась, в книге, озаглавленной
весьма характерно — «Охота за пещерами»: «Мож-
но ли этих обитателей пещер отождествлять с каким-
либо из ныне живущих на Земле народов? Либо
они тоже остались без потомков, как их современ-
ники — мамонты и шерстистые носороги? Полной
ясности мы в этом вопросе не имеем, однако ряд со-
ображений все же дает нам право дать совершен-
но верный ответ...»
Даукинс приходит к заключению, что верхнепа-
леолитические охотники за северным оленем (носи-
тели культуры, позднее названной мадленской) и
современные эскимосы — кровные родственники:
«Что касается собственно определения расы, к кото-
рой принадлежали обитатели Дордони, то это мо-
жет быть единая, позднее эскимосская, раса».
Хотя мы этого точно и не знаем, но думается, что
«духовный отец» западноевропейских эскимосов по-
чувствовал удовлетворение, когда в пещерах на
юге Франции на самом деле удалось найти не только
орудия, сходные с эскимосскими, но даже останки
представителя этой удивительной «расы»!
Эскимос господина Тесту
Это случилось в октябре 1888 г., когда
археологи-любители Фо и Гарди раскопали, с одной
стороны, для забавы, а с другой — из научной лю-
За пещерным человеком
65
бознательности глинистые отложения на дне грота
Раймонден поблизости от селения Шанселад неда-
леко от города Периге в Дордони. На глубине 1,5 м,
почти у скального основания, они обнаружили ске-
лет невысокого статного мужчины, приблизительно
35 лет от роду, по всей вероятности, преднамерен-
но там захороненного. Сильно скорченный, он ле-
жал на левом боку, лицом между рук, и был осыпан
красной охристой краской (почему — мы уже обсуж-
дали в случае с «Красной дамой»). Его хорошо со-
хранившийся череп имел следы зажившего пере-
лома. В том же слое, что и человеческие кости, были
найдены и каменные орудия раннего мадлена, т. е.
самого конца палеолита.
Однако 1888 г. мы еще не можем считать «датой
рождения» южнофранцузского эскимоса. Это собы-
тие произошло год спустя, после того как за иссле-
дование шанселадского скелета взялся профессор
Зарисовка черепа со стоянки Раймонден, Шанселад
(Франция), публикация французского антрополога
профессора Л. Тесту
66	Карел Скленарж
Леон Тесту, анатом и антрополог из Лиона. Изме-
рения черепа подтвердили то, что он увидел своим
опытным оком: череп был удлинен, а его лицевая
чаеть — необычайно высока и широка, с высокими
глазницами; более всего он походил на черепа эски-
мосов с полуострова Лабрадор или из Гренландии,
которые Тесту имел возможность исследовать в ка-
честве сравнительного материала. От эскимосов «че-
ловек из Шанселада» не отличался и фигурой при
более малом росте и коренастости (его рост дости-
гал приблизительно 155 см).
Все это было изложено в статье под заголовком
«Антропологическое исследование четвертичного
скелета из Шанселада в Дордони», опубликованном
в 1890 г. в «Ежегоднике антропологического общест-
ва» в Лионе.
Помимо кроманьонца, явился новый, отличный
от того, по Тесту, представитель монголоидной ра-
сы, верхнего палеолита Европы. Наукой это было вос-
принято как подтверждение идеи Даукинса о проис-
хождении эскимосов из пещер Дордони, и обе гипо-
тезы внешне как будто бы взаимно подтверждались.
Но упования на последующие находки представи-
телей «шанселадской расы» не оправдались, первый
эскимос так и остался в семье палеолитических ске-
летов в одиночестве.
И все-таки его стали рассматривать как предста-
вителя большой группы. Общественное мнение того
времени выразил профессор Марселэн Буль: «Шан-
селадские люди предстали перед нами как группа,
достаточно развитая, нов несколько отличном от
кроманьонцев направлении, по-видимому, под более
северным небом. Они пришли, с той или иной сте-
пенью вероятности, на смену кроманьонцам в конце
плейстоцена и позднее отступили на север, до со-
За пещерным человеком
67
временного полярного пояса (в то же самое время,
что и северный олень) под напором новых иммиг-
рантов». Даукинс мог быть удовлетворен!
Еще какое-то время антропологи готовы были
видеть в такого рода единичных отклонениях дока-
зательства существования новых и несколько отлич-
ных палеолитических «рас» (примером может слу-
жить и выделение негроидной расы, о чем будет рас-
сказано далее), однако постепенно возобладал бо-
лее трезвый взгляд. Осознанию его содействовало
то, что ни одна популяция в современном мире не
является антропологически полностью униформной,
но имеет большую или меньшую вариационную ши-
роту, в пределах которой у отдельных индивидов
могут проявляться в значительной мере несходные
черты.
Кроме того, возникло подозрение, что при рестав-
рации черепа из грота Раймонде некоторые его час-
ти, например носовые кости — а их форма оказала
влияние на установление «расовой» принадлежно-
сти, — были составлены из обломков неточно (вдо-
бавок к этому они при перемещениях в музее с течени-
ем времени были отломаны и потеряны).
Первым известным противником «эскимосской
расы» стал английский антрополог сэр Артур Кизс
(«Возраст человека», 1925). Критическое отноше-
ние постепенно росло: в 1927 г. профессор Соллас
еще верил в эскимоса, когда в журнале Королев-
ского антропологического общества появилась
статья о шанселадском черепе; выдающийся фран-
цузский знаток палеолита аббат Брейль верил в не-
го и десятью годами позже. Но начиная с 30-х гг.
«человек из Шанселада» стал утрачивать свою ис-
ключительность и был в конце концов помещен в
рамки более молодого варианта кроманьонского ти-
68
Карел Скленарж
па. Окончательно похоронил его антропологиче-
скую самостоятельность парижский профессор
X. В. Валлуа в статье, написанной в военные годы и
опубликованной в 1946 г. В 1960 г. «человека из Шан-
селада» изучал советский антрополог (одновремен-
но отличный скульптор, известный своими научно
обоснованными реконструкциями древних людей по
сохранившимся черепам) М. М. Герасимов и заявил,
что череп на самом деле не несет каких-либо монго-
лоидных черт, несмотря на то что в достаточной ме-
ре отличается от типичного кроманьонца. Нос его,
судя по сохранившимся остаткам, не был эскимос-
ским, а был тонким и хорошо выраженным. Прежде
обращали внимание лишь на отдельные черты, пре-
небрегая другими, которые не были эскимосскими:
широкий и крутой лоб, прямые зубы верхней челю-
сти... Короче, по Герасимову (то же самое заявил
еще и сэр Артур Кизс), это был череп и лицо типич-
ного европеоида.
Так было покончено с первым и последним юж-
ноевропейским эскимосом. Его череп и кости в отли-
чие от незаслуженной им легенды, однако, не исчез-
ли: они закончили свой нынешний мирской путь в
витрине городского музея в Периге, куда их отдал
когда-то господин Фо, сменив карьеру дорожного
инженера на должность директора этого музея.
ФАЛЬСИФИКАЦИИ
К ошибочным представлениям человек
может прийти в результате неточных, недостаточно
полных наблюдений, навязчивой идеи либо за счет
ложного истолкования реальных фактов. Однако
фальшивые представления могут создаваться и
преднамеренно, нередко в их подкрепление фабри-
За пещерным человеком
69
куются и поддельные факты. Даукинс и другие, о
которых мы до сих пор говорили, конечно, не были
преднамеренными фальсификаторами, однако и та-
ких случаев пещеры не избежали. Следующая гла-
ва нашей книги позволяет нам выяснить, как на ис-
следованиях взаимоотношений человека и пещеры
сказались фальсификации.
* * *
Сколько ученых мужей спорили и ломали головы
над вопросом, имеются ли на самом деле какие-то
доказательства существования «допотопного» че-
ловека, свидетеля потопа! Жаль, что они не дожили
до той торжественной минуты, когда в одной из пе-
щер в Бадене, неподалеку от Вены, на белый свет
всплыла гравюра на кости, изображавшая потоп
как таковой. Каждый желающий мог на ней раз-
глядеть «семь небольших человеческих фигурок, оче-
видно, из последних сил пытающихся добраться до
вершины холма». Этого оказалось достаточным для
директора баденского музея, чтобы уверовать в то,
что люди убегают от наступающих вод всемирного
потопа и что эту ужасную сцену, должно быть, за-
печатлел неизвестный древний репортер, бывший
свидетелем событий, рисковавший и, возможно, рас-
ставшийся с жизнью ради того только, чтобы со-
хранить эти мгновения для будущего.
Какими прекрасными открытиями мы имели бы
возможность восторгаться в музеях мира, если бы
тут и там не находились скептики, которым до всего
есть дело! В нашем случае эту «неблагодарную
роль» сыграл археолог Йозеф Сзомбаты. Пришел,
увидел и... не поверил. Он.начал рассматривать най-
денные в пещере вместе с гравюрой древние янтар-
72
Карел Скленарж
занную с первыми фальсификатами палеолитиче-
ского искусства.
Первыми, но далеко не последними. Десять лет
спустя еще более крупный скандал разразился в со-
седней Швейцарии: вызвали его открытия в пещере
Кесслерлох (Пещере медников или бродячих лу-
дильщиков) в кантоне Шафхаузен, а исследования
по истории швейцарской археологии прибавили к
нему в последнее время целый ряд любопытных под-
робностей.
Диковинные звери
пещеры Кесслерлох
Имя этой небольшой пещере дали стран-
ствующие медники и другие сомнительные лич-
ности, устраивавшиеся в ней на ночлег. Однако от-
крытия, сделанные в пещерах соседней Франции,
вселяли надежду на то, что во времена значитель-
но более древние у них могли быть предшествен-
ники. Эта мысль осенила учителя Конрада Мер-
ка из близрасположенного селения Тейнген, кото-
рый забрел туда случайно в 1873 г. во время своей
ботанической экскурсии по окрестностям. В духе то-
го времени, когда раскопки мог вести каждый, кто
мог держать в руках лопату, Мерк, решив прове-
рить свои предположения, еще осенью произвел
пробное обследование пещеры вместе с учителем
Венфом и с помощью двух старших учеников.
В метре от поверхности они наткнулись на пер-
вые кремневые отщепы, кости и рога северного оле-
ня. В январе 1874 г. Венф отвез находки в Цюрих,
чтобы показать их палеонтологу Шоффату из тамош-
него колледжа. Воодушевленный доцент в тот же
За пещерным человеком
73
день отправился в Тейнген; день спустя силами двух
нанятых рабочих зондаж был продолжен. Среди на-
ходок этой короткой, но успешной экспедиции бы-
ли костяные гарпуны, типичные для мадленской
культуры охотников за северным оленем самого кон-
ца палеолита, и просверленный кусок оленьего рога
с насечками. Когда в Цюрихе его как следует от-
мыли, открылся прекрасный пасущийся олень —
наиболее знаменитое из всех до сих пор найден-
ных изображение этого животного, фигурирующее,
вероятно, в наше время во всех книгах об искусст-
ве палеолита.
Геолог профессор Гейм, другой участник упомя-
нутой акции, собственноручно перерисовал оленя и
выгравировал на литографском камне, дабы не вкра-
лось малейшей неточности, и уже в апреле 1874 г.
опубликовал его в своей статье, где писалось о том,
Гравюра северного оленя из Кесслерлоха принадле-
жит к числу прекраснейших памятников искусства
древнего каменного века
74
Карел Скленарж
что в швейцарских пещерах можно ожидать новых
поразительных находок времени «пещерного чело-
века».
,Мерк арендовал у владельца пещеры право на
ведение работ и сразу же, в феврале 1874 г., присту-
пил к планомерным раскопкам. Был откопан целый
воз костей животных и множество каменных орудий.
Работу Мерка оценили видные специалисты, поспе-
шившие приехать на нее взглянуть. Наконец, Мерк
подготовил и публикацию, которую Ф. Келлер, зна-
менитый открыватель швейцарских свайных по-
строек и почетный президент Цюрихского общества
любителей древностей, рекомендовал издать в от-
четах общества за 1875 г., а в качестве приложе-
ния — целый ряд литографий.
Тут-то и произошло любопытное событие, на ко-
торое позднее мало кто обращал внимание. В описа-
ние плейстоценовых животных, сделанное на осно-
ве раскопок в пещере Кесслерлох, в корректуре был
вставлен коротенький отрывок: «Сразу же после
составления этого списка при обследовании отва-
лов были найдены два обломка кости, принадлежа-
щих бизону и носорогу. На первом из них нанесено
изображение лисицы, на втором — медведя. Оба
зверя изображены в сидячем положении и по своей
натуралистической концепции близки здешним гра-
вюрам оленя и лошади. Способ нанесения рисунка,
однако, выдает менее опытного мастера, ибо эти
изображения уступают в тонкости и точности, ко-
торые подобным рисункам обычно бывают прису-
щи».
Почему этот абзац был вставлен туда, куда он
не подходил по смыслу? Почему отсутствовало упо-
минание о том, кто и как последние гравюры на-
шел? Почему обе они, пририсованные на свобод-
За пещерным человеком
75
ном месте одной из литографированных таблиц,
так отличаются по стилю от остальных? Как это ни
странно, однако ничто не возбудило подозрений.
Еще в 1875 г. изображения были перепечатаны из-
вестным палеонтологом и специалистом по свай-
ным постройкам Рютимейером из Базеля: он по-
местил их в своей работе тоже в качестве приложе-
ния. О медведе написал, что это изображение, «хо-
тя и малоискусное, но зато более натуральное и
даже не без юмора».
Осложнения начались тогда, когда в дело вме-
шался Людвиг Линденшмидт. Старый и заслужен-
ный археолог из Мангейма до тех пор вообще прин-
ципиально отказывался признать существование
палеолитического искусства (вернее, малых форм,
так как о настенной живописи тогда просто никто
еще не подозревал). Короче говоря, перед седьмым
общим собранием Немецкого антропологического и
этнографического общества, которое должно было
состояться в Йене, в 1876 г., в журнале «Архив ант-
ропологии» появилась статья Линденшмидта «О ри-
сунках животных на костях из тейнгенской пеще-
ры». И тут обнаружилась вещь прямо-таки сенса-
ционная: медведь и лисица оказались скопирован-
ными из детской книги X. Лотманна о зоологиче-
ских садах, зверинцах и их обитателях, изданной
в 1868 г. Следовательно, с палеолитом они не могли
иметь ничего общего. Легко корректируя цитаты,
Линденшмидт сумел, кроме того, представить Мер-
ка аферистом.
Кесслерлох к тому времени приобрел известность,
и этот вопрос был поставлен на повестку дня в Йене.
Профессор Фраас предложил провести заседание в
следующем году в городке Констанце, откуда было
рукой подать до Тейнгена, а также потому, что Роз-
76	Карел Скленарж
гартен — музей в Констанце — владел большой
частью находок из Кесслерлоха.
Мерк, разумеется, защищался в научной печа-
ти, но спор решило расследование, проведенное по-
лицией кантона Шаффхаузен. Выяснилось, что тей-
нгенский учитель во всей этой истории оказался «без
вины виноватым». В мае 1875 г. упомянутые гравю-
ры ему прислал Рютимейер с вопросом: «Подлин-
ные ли они?» (по-видимому, ему показалось стран-
ным, что один из рабочих, участников тейнгенских
раскопок, некто Мартин Штамм, принес их непо-
средственно ему, а не Мерку, утверждая, разуме-
ется, что они были найдены уже после окончания
исследований). Рютимейер, однако, в конце кон-
цов поверил в их подлинность, хотя Мерк ответил,
что он в этом не убежден: не могли ли они попасть
в руки Штамма каким-то нечестным путем? И отка-
зался включить их в свою работу. Тому, что они
все-таки там оказались, содействовал не кто иной,
как президент Келлер, который их включил в рабо-
ту Мерка и не счел нужным сказать об этом про-
стому сельскому учителю.
Съезд в Констанце в 1877 г., на котором долж-
но было развернуться сражение между сторонни-
ками и противниками палеолитического искусства,
таким образом, пришел к решению спора раньше,
чем тот состоялся. Мирная тактика председательст-
вовавшего профессора Вирхова и устроителя съез-
да Лейнера воспрепятствовала проявлению воин-
ственного духа, и съезд закончился так же, как на-
чался, — в исключительно доброжелательной ат-
мосфере.
Подробности этого знаменитого дела стали из-
вестны позднее. Они показали, какую роль играет
случай в судьбе научных открытий и полемик.
За пещерным человеком
77
Мартин Штамм не заслуживает однозначного
приговора, ибо вообще-то был человеком порядоч-
ным, но, потеряв работу по специальности (был он
искусным ткачом), добывал средства к жизни чем
придется, иногда и в качестве землекопа в пещере
Кесслерлох. А там постоянно говорилось о север-
ных оленях и других редких гравюрах, тут-то у не-
го и зародилась идея поправить свои дела. На пас-
ху 1875 г. он попросил ученика реального училища
в Шаффхаузене и сына своего родственника Кон-
рада Боллингена, чтобы тот на кусках ископаемой
кости, принесенных с раскопа, выгравировал ка-
ких-нибудь животных; Конрад отыскал подходящие,
образцы и с помощью карманного ножа и вязаль-
ной спицы перенес их на кости столь искусно, как'
умел.
Кто знает, когда бы еще все это выяснилось,
если бы в дело не вмешался невероятный случай.
Год спустя другой мальчуган, Людвиг Линденшмидт-
младший, будущий археолог, как и его отец, случай-
но увидел б журнале «Глобус» популярную статью
о находках в Кесслерлохе, иллюстрации в этой статье
показались ему чем-то знакомыми. Он перелистал
свою книжку о животных, а поскольку это была та
же самая книга Лотманна, которой пользовался
Конрад Боллингер, отыскать медведя и лисицу ока-
залось несложно. Рассказывают, что он с гордостью,
не произнеся ни слова, показал статью и книжку
отцу в благом неведении того, какую научную бурю
он тем самым разжигает.
Случай на самом деле беспрецедентный: фаль-
сификатором и открывателем подделки было «не-
винное дитя», не понимающее взаимосвязи и по-
следствий своего деяния.
Конрад вышел из этой истории чистым, но архео-
78
Карел Скленарж
логию он покинул, и это не может нас слишком удив-
лять. Пещера Кесслерлох осталась, однако, для него
прекрасным воспоминанием. Еще около 1900 г., ког-
да он учительствовал в школе для девочек в Базеле,
его ученицы. знали отлично действовавший способ
избежать опасности на уроках математики: какая-
нибудь из них спрашивала, что же на самом деле
нашли в пещере. Как говорят, у пожилого госпо-
дина всегда начинали сверкать глаза, и он снова
и снова принимался рассказывать, однако о мо-
шеннической афере никогда не произносил ни
слова.
А что же случилось с предметами, вызвавшими
целую бурю? Летом 1875 г. Келлера посетил сэр
А. У. Фрэнкс, ведавший археологическими коллек-
циями Британского музея в Лондоне, увидел гравю-
ры медведя и лисицы и, не колеблясь, признал их
фальсификатом (подделкой). Интересно, как он
поступил дальше: заплатив из своего кармана, он
купил обе за 80 франков, а затем в своем музее
присовокупил их к коллекции французского палеоли-
та, собранной Кристи, в качестве наглядного образ-
чика преднамеренной подделки. Напротив, пасу-
щийся олень (подлинный!) и по сей день является
самым ценным экземпляром в коллекции музея в
Констанце.
Подобных, хотя, может быть, и не столь занима-
тельных, историй мы могли бы привести и больше,
будь на то место и время. Случалось иногда, что
предметы, первоначально казавшиеся подозритель-
ными, в конце концов оказывались подлинными, как
это было с гравюрами мамонтов на обеих сторонах
костяной пластины, извлеченной в 1865 или 1864 г.
Э. Ларте в пещере поблизости от городка Лез Ейзи
во Франции. Мортилье, с подозрением относивший-
За пещерным человеком
79
ся к проявлению духа у палеолитических людей,
считал странные загнутые концы хоботов ошибкой
современного фальсификатора, но аналогичная де-
таль была позднее открыта на настенной гравюре
в пещере Ле Комбарель, а в августе 1924 г. — по
остаткам сохранившегося в вечной мерзлоте ма-
монта, найденного на реке Колыме в Сибири. Ясно,
что никакой мошенник во времена Ларте не мог
этого предугадать.
Фальсификации, однако, касались не только нату-
ралистических изображений, Но и абстрактных фи-
гур. Если вам когда-нибудь приходилось читать о за-
мечательных прекрасно расписанных валунах, кото-
рые около 1889 г. были открыты Э. Пьеттом в боль-
шой туннелеподобной пещере Мас д’Азиль во фран-
цузской провинции Арьеж (когда-то о них говорили
как о возможных первых свидетельствах зарождения
письменности), вам будет небезынтересно узнать,
что 18% образцов из коллекции Пьетта в наше время
признаны фальсификатами.
Не менее любопытны и случаи фальсификатор-
ских афер вокруг настенных росписей и гравюр в
пещерах. Подделать такого размера картину по мно-
гим причинам сложнее, потому, наверное, большин-
ство споров о подлинности такого рода произведе-
ний искусства доисторического времени, вызывав-
ших подозрения, в конце концов разрешалось также
в их пользу.
80
Карел Скленарж
Война мамонтов
Вслед за этими довольно старыми истори-
ями следует вспомнить и самый свежий случай, тем
более что «руффиньякская битва», или «война ма-
монтов», у нас почти не известна.
Название было придумано французскими газет-
чиками (которые в этой битве приняли прямо-таки
творческое участие, дабы она не закончилась черес-
чур скоро), ее стоило бы именовать «войной с мамон-
тами»: речь шла о 137 мамонтах, а кроме них, о
24 бизонах, 14 конях, 11 козерогах, трех человече-
ских фигурах и 11 шатровидных знаках на стенах
пещеры, именуемой Кро де Клузо, или Кро де Гран-
виль, или Грот де Мирмон. Эта удивительная пеще-
ра расположена вблизи селения Руффиньяк в округе
Лез Ейзи и была известна уже в XV и XVI вв. Позд-
нее о ней как-то забыли, и даже великое наступ-
ление на французские пещеры с середины XIX в. ее
минуло, несмотря на то что проглядеть ее из-за ги-
гантских размеров было невозможно: воды, проса-
чивающиеся с поверхности в глубины карстовой
равнины, промыли в известняковом массиве большую
систему подземных речных тоннелей, причем на трех
уровнях, самый значительный из них — первый с
семикилометровым коридором. Люди обитали там со
времени среднего палеолита, но только в привходо-
вой части.
Ни одно из открытий, спорадически там случав-
шихся, не могло, однако, сравниться с тем, которое
сделали Луи-Рэне Нужье и Ромэн Робер 26 июня
1957 г.: они обнаружили настенные рисунки, несом-
ненно, палеолитического возраста, крупные, много-
численные, притом до тех пор совершенно не из-
За пещерным человеком
81
вестные. Целый месяц они таили свое открытие, в
том числе и от. С. Бланка, археолога, которому был
поручен надзор за этой областью (именно это позд-
нее, и совершенно справедливо, ставилось им в уп-
рек) , огласив его 20 июля на съезде Французского до-
исторического общества в Пуатье. При этом умыш-
ленно не сообщили, о какой пещере идет речь, но один
из репортеров шел по их следам и скоро докопался до
истины.
Замысел открывателей, разумеется, удался, пол-
ностью, изумление было полным. Но при этом роди-
лась и иная реакция, не менее горячая, которую они
в расчет не приняли. Посудите сами: не удивитель-
но ли, что во французских пещерах, где уже 150 лет
все кому не лень гонялись за палеолитическими на-
ходками и половину этого времени разыскивали на-
стенную живопись, происходит такое сенсационное
открытие, причем не в пещере, сокрытой от челове-
ческих глаз со времен палеолита, как это было в слу-
чае с открытием в пещере Ляско в 1941 г., а, напро-
тив, в месте, которое уже в течение целого столетия
открыто для посещения туристов, и никто до сих пор
не обратил внимания на 215 рисунков, выглядевших
к тому же «совершенно новехонькими».
В доказательство правомерности своего недо-
верия скептики стали отыскивать странности. Пер-
вый план пещеры составил в 1759 г. Габриэль Букье,
при этом он должен был подробно ознакомиться с
пещерой, однако никаких свидетельств такого рода
он не оставил. Местные землемеры в 1824 г. подго-
товили другой план. С той же целью в 1893 г. из-
лазил всю пещеру Э. Мартель с сотрудниками. Опи-
сание пещеры было сделано для книги «Неизвест-
ная Франция» в 1930 г. И нигде ни одного упоми-
нания.
82
Карел Скленарж
В 1949 г. аббат Глори, ученик знаменитого осно-
вателя науки о палеолитическом искусстве Анри
Брейля, искал на стенах пещеры следы медвежьих
когтей — и ничего не заметил (наконец, в 1915 г.
сам Брейль провел там целый день в поисках
пещерных насекомых и увидел не более осталь-
ных).
Первые сообщения о такого рода сомнениях до-
шли до общественности, и печать ухватилась за
случай в Руффиньяке как за первоклассную сенса-
цию. В газетах стали публиковаться регулярные со-
общения под шапкой: «С театра войны в Дордо-
ни!» Журналисты из парижских «Монд» и «Фига-
ро» и других газет предприняли поиски на свой
собственный страх и риск. Одни искали доказа-
тельств того, что рисунки создали от нечего делать
члены групп маки (французской организации Со-
противления во время второй мировой войны), у ко-
торых в глубине пещерных лабиринтов какое-то
время был госпиталь. Другие отказывали рисун-
кам в признании даже такого возраста и утвержда-
ли, что их нарисовали обгорелым фитилем лампы
спелеологи; нашлось, наконец, несколько молодых
спелеологов, которые то ли ради приобретения по-
пулярности, то ли желая позабавиться, сами за-
являли об этом.
Открыватели устроили пресс-конференцию в Му-
зее человека в Париже и защищались в газетных
выступлениях. Они искали доказательств, на сей
раз давнего существования настенных росписей в
Руффиньякской пещере!
Развернулись научные дискуссии, главную роль в
которых играли мамонты: в пещерах, известных до
той поры, их изображения попадались лишь в еди-
ничных случаях, здесь же они неожиданно оказались
За пещерным человеком
83
самым представительным видом животных. В сен-
тябре 1956 г. была организована специальная архео-
логическая комиссия, которая после изучения на-
стенных росписей в Руффиньяке большинством го-
лосов приняла решение считать их подлинными.
Главную роль в этом сыграл Анри Брейль, отметив-
ший, что рисунки стилистически вполне соответст-
Два мамонта. Изображение на потолке пещеры
Руффиньяк
84
Карел Скленарж
вуют искусству древнего мадлена. Любое суждение
о художественно-стилистической классификации
палеолитических рисунков и гравюр в определенной
мере субъективно, и на самом деле совершенно одно-
значных фактов, доказывающих возраст руффиньяк-
ских рисунков, представлено не было. Поэтому, хо-
тя сегодня почти все исследователи признают па-
леолитическое происхождение рисунков и пещера
в Руффиньяке стала крупным туристическим объ-
ектом (к росписям, удаленным от входа на несколь-
ко сот метров, посетителей возят по узкоколейке),
сопротивление противников все еще окончательно не
сломлено.
Мы не станем говорить о пещерных фальсифи-
катах и фальсификаторах. Вернемся еще ненадолго
в мир ошибочных теорий. Из больших «рас» поздне-
го палеолита, которые зародились в связи с пеще-
рами и которые наука затем отправила на склад от-
живших идей, нам осталась еще одна, а именно
«гримальдийская раса».
«ГРИМАЛЬДИЙСКАЯ РАСА»
С названием Гримальди дело обстоит не
так-то просто. Первоначально это было родовое имя
владетельных князей Монако или, точнее, патрици-
анской семьи из Генуи, получившей в X в. во владе-
ние Монако от императора Оттона I за то, что из-
гнала оттуда сарацинов.
В XIX в. кто-то, желая подогреть интерес вла-
дельцев миниатюрного государства к археологиче-
скому исследованию группы пещер на морском по-
бережье вблизи Монако, назвал их Гримальдийскими
За пещерным человеком
85
пещерами. Однако при этом не было забыто и их
нынешнее название, которое существовало парал-
лельно, а в новейшее время стало преобладающим.
Так как эти пещеры находятся на самой границе
Франции и Италии (между французским городом
Ментона и итальянской Вентимильей), то фактиче-
ски уже на территории Италии. Действительное их
итальянское наименование — Бальци-Росси (Крас-
ные скалы), переведенное французами соответствен-
но, как Рош руж. Однако с прошлого столетия ис-
пользуется, как правило, местное диалектное на-
звание, транскрибируемое, как Баоуссе Руссе. В
XIX в., кроме того, пещеры стали именовать и Мен-
тонскими, но последнее название очень быстро вы-
шло из употребления.
При всех сложностях с названием савдо это
место, несомненно, удивительно живописно. Более
100 лет назад при начале исследований это был глу-
хой заброшенный край, но его положение на грани-
це французской и итальянской Ривьеры способство-
вало в XX в. коренным переменам. Подножия высо-
ких известняковых утесов, к которым когда-то почти
у самого морского прибоя лепилась торговая до-
рога римлян, сегодня окаймлены пляжами, застрое-
ны отелями, перед войной тут было сооружено и
казино. Римскую торговую дорогу заменила желез-
ная дорога, которая пробила главную из Красных
скал коротким туннелем и прошла совсем рядом с
входами в пещеры, которые в наше время распо-
лагаются примерно в 20 м над современным уров-
ней моря. Вершины утесов огибает международное
шоссе с таможней именно над главной скалой.
Счастье еще, что железо и человеческий «вкус» не
столь долговечны, как камень; иначе главную ска-
лу, кроме всего прочего, до сих пор закрывала бы
88
Карел Скленарж
не существует. Каменный карьер, который в конце
прошлого столетия разрушил главный утес, привел
к тому, что подошва скалы, ранее падавшей прямо
в море и служившей естественной границей между
Францией и Италией, находится ныне в нескольких
метрах от воды. А именно в разрушенной части на-
ходилась упомянутая пещера, в которой при ее об-
следовании в 1873 г. были найдены палеолити-
ческие скелеты двух взрослых индивидуумов и
ребенка.
Седьмая пещера, находящаяся уже с противопо-
ложной стороны большой скалы, носит имя Принца
(Гротта дель Принсипе). Ее название связано с од-
ним из владетелей Монако Альбертом I, который
эту пещеру купил и около 1902 г. финансировал ее
исследование; для сохранения вещественных резуль-
татов этого исследования он даже организовал в
старом правительственном замке на монакской ска-
ле Музей доисторической антропологии, в двух за-
лах прекрасного современного здания которого (оно
было выстроено в 50-х гг. нашего столетия) мы еще
и сегодня видим много интересного (разумеется,
находится этот музей уже в Монте-Карло рядом с
Экзотическим садом над синей гладью Средизем-
ного моря).
Пещера Принца — самая большая из девяти и
содержит самые древние осадки. От имени князя
Альберта ее изучал каноник Вильнев; второй раз
работы в ней велись около 1970 г., когда директор
музея в Монако доктор Луи Барраль нашел дейст-
вительно редкостные вещи: ручное рубило палеоли-
тической культуры ашель и грубые галечные ору-
дия. Обнаружен там был и скелет, принадлежавший
человеку преднеандертальской стадии (следова-
тельно, намного более древнего, чем все пятнадцать
За пещерным человеком
89
скелетов, до тех пор найденных в этих пещерах, —
преимущественно кроманьонских — Гомо сапиенс).
Кости из Пещеры Принца — это, по-видимому,
единственные останки тех, кто изготавливал и ис-
пользовал ашельские ручные рубила.
Под следующими номерами идут другие, как пра-
вило, уже небольшие скальные навесы, без крупных
находок.
А теперь обратимся к наиболее значимым наход-
кам. Великая эпоха открытий в пещерах Гримальди
настала в 1872 г., когда строительство железной
дороги от Марселя и Ниццы до Вентимильи и Ге-
нуи привело к разрушению природного ландшаф-
та вблизи входов в пещеры и уничтожению насып-
ных конусов перед ними. Тогда-то там совершенно
случайно, однако как раз вовремя, появился Э. Ривь-
ер, имя которого навсегда осталось связанным с пе-
щерами.
Наиболее важным из того, чем пещеры Гри-
мальди послужили научному познанию, стали остан-
ки людей эпохи позднего палеолита. Их там оказа-
лось большое количество, и хорошо сохранившие-
ся скелеты дали множество ранее неизвестных све-
дений о физическом облике наших предков.
«Мужчина из Ментоны»
Первым крупным открытием стал «мен-
тонский человек», или «мужчина из Ментоны». Дол-
гие тысячелетия он почивал на глубине 6,5 м в пе-
щере Кавийон, лежа в удобном положении на ле-
вом боку, он словно бы спал, подогнув колени и
сложив руки у головы, прежде чем под лопатами
рабочих, нанятых господином Ривьером, 26 марта
90
Карел Скленарж
1872 г. появились кости его ноги. Рядом с хорошо
сохранившимся скелетом Ривьер нашел режущие
каменные орудия, каменные отщепы, кости жи-
вотных и множество разных просверленных раковин
морских моллюсков; 700 из них, очевидно, состав-
ляли украшение какого-то головного убора, на кото-
рый они были нашиты. Ткань (или кожа) давно
истлела, остались лишь раковинки, лежащие как
свидетельство палеолитической моды в определен-
ном порядке на черепе.
Доложив в том же году о своем открытии на
международном конгрессе археологов и антропо-
логов в Брюсселе, Ривьер произвел огромную сен-
сацию. Текст статьи, помещенной в сборнике тру-
дов конгресса, он сопроводил фотолитографией раз-
мером во всю страницу первоначального положе-
ния найденного погребения. В то время еще оста-
вался важным сбор доказательств одновременного
существования человека и вымерших плейстоце-
«Мужчина из Ментоны»
За пещерным человеком
91
новых животных. Находка в Гроте Кавийон при-
надлежала к числу таких доказательств: в том же
слое, поблизости от скелета, были найдены кости
мамонта, шерстистого носорога, пещерного льва.
Все плейстоценовое напластование в целом было
перекрыто ненарушенной синтровой коркой. Поэто-
му делювиальный возраст скелета не вызывал со-
мнения ни у Ривьера, ни у Лайеля, ни у большинст-
ва других ученых.
Знаменитый скелет был извлечен целиком, вме-
сте с почвой, на которой он лежал, на большой по-
возке перевезен в Париж и выставлен в Ботани-
ческом саду, традиционном центре французской
палеонтологии. Там его исследовали отечествен-
ные и иностранные ученые; среди последних, ко-
нечно, англичане — Даукинс, а затем Пенгелли,
автор статьи «Пещерный человек из Ментоны»
(1873). Затем скелет разделил судьбу большинст-
ва выдающихся палеолитических находок из фран-
цузских пещер: он стал экспонатом этнографическо-
го музея, созданного во дворце Трокадеро, остав-
шемся в Париже от Всемирной выставки 1878 г.
Когда же дворец отслужил свой век, на его месте
выросло огромное современное здание, опять-таки
для всемирной выставки (1937), превратившееся
через год во всемирно известный Музей человека.
Здесь «мужчина из Ментоны» находится и сегодня
в обществе черепов из Кро-Маньона и остальных
памятников ледникового периода, но далеко не со
всеми человеческими останками из пещер Гри-
мальди: Парижу пришлось поделиться ими с Монако
и небольшим музеем вблизи самих пещер.
За «ментонским человеком» последовали и дру-
гие люди, называть их по имени ближайшего го-
рода не было надобности, ибо сами пещеры при-
92
Карел Скленарж
обрели всеобщую известность. К тому же, хотя чис-
ло находок росло, они уже не возбуждали такого
интереса, как та, первая. Три скелета, выкопан-
ных в Баоуссо да Торре в 1873 г., остались в тени
его славы. Для того чтобы снова обрести общест-
венное признание, троглодиты из пещер Грималь-
ди должны были бы оказаться в чем-то более инте-
ресными, нежели предшественники. Общественный
интерес к ним снова вспыхнул после открытия в
Гроте детей. Эта пещера совсем невелика, но ока-
залась чрезвычайно богатой на редкостные на-
ходки. Ривьер нашел там два позднепалеолитиче-
ских детских скелета, положенных, видимо, одно-
временно один подле другого на тогдашнем полу
пещеры. Одежда детей, так же как и головной
убор «ментонского мужчины», была расшита мно-
жеством мелких раковин.
Дети, как ни странно, оказались не единствен-
ной парой, погребенной в этой пещере. Заполняю-
щие ее осадки местами достигали десятиметровой
мощности, и к началу нашего столетия еще 2—3 м
оставались не раскопанными. Во время последую-
щих научных работ в слое, обозначенном латин-
ской буквой N, был найден скелет кроманьонца,
переданный затем музею в Монако. Когда же в
1901 г. были раскопаны три самых нижних слоя
на глубину около 8,5 м от поверхности, произошло
самое интересное открытие.
На месте потухшего очага в странной позе ле-
жали два хорошо сохранившихся скелета: 15—
17-летний юноша, украшенный ожерельем из мор-
ских раковин, слегка скорченный, лежал на пра-
вом боку и держал на коленях и в объятиях ста-
рую женщину, чей скелет был согнут так сильно,
что можно предполагать, первоначально руки жен-
За пещерным человеком	93
щины должны были быть связаны с ногами. Око-
ло черепов располагалось простое покрытие из че-
тырех больших камней. Казалось, что умершая
старуха была связана, положена лицом к земле
и «заключена в объятия» мужчиной в знак выра-
жения страха перед ней членов семьи умершей.
Может быть, оба они и умерли вместе? Было ли
это случайностью или произошло преднамеренно?
Может быть, юноша был принесен в жертву во вре-
мя погребальной церемонии? Очевидно, здесь
перед нами снова одна из трагедий древности, по-
рожденная законами родового общества либо куль-
товыми предписаниями — насколько толкование
Своеобразное положение скелетов юноши и стару-
хи — представителей «негроидной гримальдийской
расы» из Грота детей (по Р. Верно)

94
Карел Скленарж
это верно, — и погребены мужчина и старуха одно-
временно.
Однако то была не единственная загадка, по-
ставленная перед наукой этой удивительной па-
рой. Вторая проблема оказалась намного серьез-
нее, именно ради нее мы, собственно говоря, и от-
правились в пещеры Гримальди.
На сцене появляются
палеолитические негроиды
При антропологическом изучении скеле-
тов Рене Верно пришел к заключению, что оба они
коренным образом отличаются от известных до то-
го палеолитических людей по ряду характерных
черт, присущих негроидной расе. Согласно изме-
рениям, осуществленным Верно, они были пора-
зительно малого роста (женщина — 159, мужчи-
на — 156 см), имели вытянутые эллипсоидные че-
репа, низкие и широкие лицевые кости, широкий
и плоский нос, прямой подбородок, прогнатиче-
ские челюсти (с зубами, косо выступающими нару-
жу), т. е. целый ряд сходств с «человекообразными
обезьянами и низшими человеческими расами»,
как тогда с позиций «превосходства» европеоид-
ной расы было заявлено.
Выводы, которые из этого проистекали, Верно
изложил наиболее подробно в книге «Гримальдий-
ские пещеры», изданной им в 1906—1912 гг. в Мо-
нако (в соавторстве с другим видным антрополо-
гом М. Булем и археологом Э. Картальяком — тот
и другой состояли профессорами основанного князем
Монако Альбертом I парижского Института палеон-
тологии человека). «Особенности, присущие обоим
За пещерным человеком	95
скелетам, — пишет Верно, — столь значительны,
что позволяют отнести скелеты к новой особой не-
гроидной расе позднепалеолитических обитателей
Европы». Немецкий антрополог А. Вилсер позд-
нее даже объявил «гримальдийскую расу» непосред-
ственно пранегроидной, а поскольку речь, по его
мнению, шла о низшей расе, то он не отнес ее к са-
пиентной группе, а определил научным именем Го-
мо примигениус нигер.
Наконец, сам Верно признавал, что вновь откры-
тая «гримальдийская раса» может заполнить пробел
между неандертальцем и кроманьонцем.
Стремление к дальнейшему подтверждению этой
гипотезы привело, например, к утверждению, что
негроидные черты можно разглядеть и в человече-
ской головке — одной из мелких скульптур, най-
денных еще ранее в Гроте детей. И женский скелет
из верхних слоев заполнения той же пещеры, дати-
рованный по сопровождающим находкам мадле-
ном, возбудил подозрения в его принадлежности
к той же расе. Тщательные поиски дали целый ряд
новых черепов с негроидными чертами из более мо-
лодой доисторической эпохи Европы, например из
армориканской мегалитической культуры Запад-
ной Франции, со швейцарских мезолитических стоя-
нок. В Северной Италии Верно отыскал ряд анало-
гий не только в музеях (от неолита до древней
эпохи железа), но и среди современного населе-
ния, где речь уже должна была идти об атависти-
ческих чертах, обязанных определенной примеси
крови потомков «гримальдийской расы».
Однако конечный результат всех этих поисков
оказался противоположным ожидаемому: слиш-
ком уж много разнообразных, реальных и мнимых,
негроидных признаков, находимых Верно в евро-
96	Карел Скленарж
пеоидных популяциях древнего времени и совре-
менности, способствовало первой трещине в его
теории.
Интересно, как схожи оказались судьбы чуже-
родных палеолитических «рас» в истории антро-
пологии. То, с чем мы уже встречались в истории
с шанселадским эскимосом, повторяется здесь по-
чти слово в слово. Сначала восторги по поводу
нового открытия, уверенность и почти всеобщее
признание, потом появляются сомнения, обнаружи-
вается неточность исходных предположений (как
оказалось, негроидный облик и, в частности, прог-
натизм челюсти, был в определенной мере вызван
деформацией черепов под давлением почвы). На-
конец, дело дошло до ревизии всей гипотезы как
таковой, и выяснилось, что, с одной стороны, речь
идет об индивиде с чертами, похожими на негроид-
ные, но, с другой — вне всякого сомнения, не вы-
ходящих за вариационные рамки подвида Гомо
сапиенс сапиенс, обычного для палеолитической
Европы. Указанные особенности могут проявлять-
ся тут и там у отдельных индивидов, но они ни в
коей мере не меняют их основных характеристик
и племенной принадлежности.
Так рухнуло предположение, что уже в палео-
лите в Африке должна была сформироваться «чер-
ная раса», имевшая с «высшей» «белой расой»
мало общего, и что ее представители попали в евро-
пейское Средиземноморье во время климатически
более благоприятных межледниковых эпох.
За пещерным человеком
97
МОГИЛА
Мы все время сталкиваемся с тем фак-
том, что пещера довольно часто служила доисто-
рическому человеку могилой. Эта ее роль неизме-
римо важна с точки зрения истории культуры и ар-
хеологии. Достаточно вспомнить предыдущие гла-
вы, чтобы понять, сколь значимы среди находок из
пещер Гримальди оказались захоронения и как
именно от палеолитических пещерных могил (сохра-
нившихся благодаря хорошим консервирующим
свойствам почв в известняковых пещерах) про-
изросли первые ростки знаний о сложном пути раз-
вития человека на территории Европы.
Первоначально находки палеолитических ске-
летов не рассматривались как свидетельство пред-
намеренного погребения, и прошло достаточно мно-
го времени, прежде чем в науке возобладало пред-
ставление о том, что люди того времени облада-
ли достаточным умственным развитием, чтобы
иметь определенные представления, обусловливаю-
щие возникновение погребальных обычаев. По
крайней мере некоторые ученые рассматривали не-
андертальцев как умственно неполноценную ра-
су, другие (как, например, небезызвестный Мор-
тилье) стояли на «строго эволюционистских пози-
циях» и отрицали палеолитические захоронения
вообще: земледельцы в новом каменном веке нео-
лита хоронили своих умерших, охотники же древ-
него каменного века стояли на более низком уров-
не развития, следовательно, хоронить своих покой-
ников не могли. Мортилье и Даукинса не убежда-
ли ни находка в пещере Кро-Маньон, ни серия от-
крытий в пещерах Гримальди. Доказательства
98
Карел Скленарж
правильности противоположного мнения предоста-
вили опять-таки главным образом пещеры.
Кладбище
неандертальской семьи
Что касается австралопитеков и других
существ, стоявших на одном с ними уровне разви-
тия, то, очевидно, там о погребении не может идти и
речи; никаких доказательств этого до сих пор нет
и в отношении «людей прямоходящих», прежних
питекантропов. Но уже неандертальцы, которых
столь долго недооценивали, наконец сломили сопро-
тивление ученых XIX в. Подавляющее большинство
бренных останков этих классических «пещерных
людей» нам известно именно из пещерных могил.
Уже сам их «праотец из Неандерталя» был в сво-
ем гроте, по-видимому, погребен, но выкопан он
был самым неподобающим образом, поэтому утвер-
ждать это с очевидностью нельзя. Не знаем мы это-
го и о другой известной находке неандертальца,
о костях из пещеры близ города Спа в Бельгии
(1886).
Неандертальцев в европейских пещерах с то-
го времени было обнаружено порядочно, их просто
невозможно перечислить. Но пройти мимо одного
из местонахождений все же нельзя: наиболее из-
вестное погребение этой исчезнувшей формы чело-
века много лет назад было открыто в неглубокой
пещере, точнее, полости, Ла Ферраси.
Упомянутая пещера находится на юге Фран-
ции, которая на сей раз открыла, свои историче-
ские кладовые и выложила одну за другой три бес-
спорные могилы неандертальцев. Все три захоро-
За пещерным человеком
99
нения — пещерные. В 1908 г. трое исследователей
палеолита — братья Буисони и Л. Бардон нашли
в пещере Буффиа де Бонневаль у селения Ла Ша-
пель-О-Сен неглубокую яму со скелетом беззубо-
го, но не старше 50 лет старика, у которого над-
бровные дуги были «прямо-таки звериными», одна-
ко уже имелись и отдельные достаточно прогрес-
сивные черты. Его открыватели однозначно кон-
статировали: «Человек, которого мы нашли, был
погребен предумышленно». Скорченный, он ле-
жал на дне прямоугольной ямы, зауглубленной
приблизительно на 30 см в пещерную глину, его
сопровождали каменные орудия культуры вре-
мени среднего палеолита, так называемого мустье —
по названию грота и округа Ле Мустье в Дор-
дони.
На той же классической стоянке в августе того
же года швейцарским археологом О. Гаузером был
найден неполный скелет молодого неандерталь-
ца. Ситуацию здесь оценил и приглашенный не-
мецкий антрополог профессор X. Клаач.
Однако самой важной оказалась третья наход-
ка, которая произошла в сентябре 1909 г. в Боль-
шом гроте у Ла Ферраси в Дордони близ насе-
ленного пункта Савиньяк ле Миремонт. Дени Пей-
рони, учитель из городка Лез Ейзи и ожесточен-
ный конкурент Гаузера, открыл здесь в слое с
мустьерскими орудиями уникальное погребение со
скелетом, на основании чего был окончатель-
но, официально подтвержден тот факт, что не-
андертальцы погребали своих мертвых (а тем
самым подтверждено и наличие у них мышления,
преодолевшего границу простейших животных по-
требностей). В протоколе научной комиссии, со-
стоявшейся здесь 8 августа 1912 г., это засвиде-
100	Карел Скленарж
тельствовали своими подписями барон А. К. Бланк,
профессор Гуго Обермайер, профессор Анри Брейль,
аббат Буисони, доктор Луи Капитан, а также от-
крыватель находки Д. Пейрони. Более представи-
тельный состав комиссии трудно было выбрать.
Эти ученые не могли, конечно, и вообразить,
как последующие находки полностью подтвердят
их мнение. А было их шесть: ученых точно шесть,
а неандертальцев могло быть и семь-восемь, но это
не наверняка.
Первый неандерталец, открытый Пейрони в
1909 г., — мужчина в возрасте около 45 лет —
лежал в слегка согнутом положении на среднепа-
леолитическом уровне пола пещеры на месте древ-
него очага, вокруг его головы были положены три
больших камня. На одной прямой с его телом, но
головой к голове, приблизительно в 0,5 м от него
покоилась 25—30-летняя женщина; ее скелет
был обнаружен через год — в августе 1910 г.
Эти двое могли быть, вероятно, членами одной боль-
шой семьи, постигнутой каким-то бедствием, хотя
представление о парной семье у неандертальцев
вызывает еще определенные сомнения. Интерес-
ным фактом остается то, что следующие погребе-
ния в Гранд Абри (Большом гроте) оказались дет-
скими.
В августе 1912 г. в двух ямах на глубине всего
лишь около 30—40 см были обнаружены останки
двух детей, из которых одному могло быть около
10 лет, а другому — около двух недель (не исклю-
чено, что там был еще и третий, по-видимому, еще
не рожденный плод). Следующее открытие отно-
сится уже к послевоенным исследованиям. В 1920 г.
здесь была обследована интересная группа «мо-
гилок», состоящая из девяти абсолютно тождест-
За пещерным человеком	101
венных погребений; восемь из них были пусты, а в
девятой, кроме трех кремневых орудий, находились
останки новорожденного младенца. Наконец, го-
дом позже в треугольном углублении под большим
камнем рабочие наткнулись на скелет трехлетнего
ребенка, голова которого была, по-видимому, не
преднамеренно отделена от тела. Скелеты лежали
в направлении запад — восток. К ним необходимо
добавить еще остатки костей и зубы ребенка при-
близительно двухлетнего возраста, обнаруженные
в 1973 г. в нарушенной почве более старых раско-
пов; по-видимому, от внимания Пейрони и Капи-
тана ускользнула еще одна могила. Кажется несо-
мненным, что то же могло относиться и к другим
погребениям, хотя они были посчитаны пустыми мо-
гильными холмиками и выкопанными, но не исполь-
зованными ямами. Эти холмики представляли боль-
шую загадку: не могли ли это быть детские моги-
лы или же, насыпанные и размещенные закономер-
но по три тройки, они являлись частью какой-то
давно забытой погребальной церемонии? И поче-
му там были захоронены практически одни только
дети? Множество вопросов, на которые ответов мы
так и не знаем. Скелетики, помещенные в париж-
ский Музей человека и в музей в Лез Ейзи, уже
никаких тайн на откроют.
Впрочем, спор о том, хоронили или нет неандер-
тальцы своих усопших, этими открытиями решен
не был. Переубедить тех, кто не хотел быть пере-
убежденным, было трудно. А. де Мортилье в 1914 г.
готов был развивать мнение, что неандертальцы из
Ла Ферраси стали жертвами несчастного случая:
они якобы были убиты камнями, упавшими со сво-
да пещеры! Но как бы мы ни были скептически на-
строены, сдержанно относясь к деталям отчетов о
102
Карел Скленарж
находках Пейрони, все же принципиальный факт
преднамеренного погребения сомнений вызывать
не может.
Число пещер с большим количеством останков,
по крайней мере частично представлявших погре-
бения, между тем росло. Необходимо вспомнить из-
вестную пещеру Шанидар в Ираке, где погребение
одного из неандертальцев, открытое в 50-е гг. на-
шего столетия, даже сопровождалось — впервые
в мире? — цветами! Это доказано исследованием
под микроскопом пыльцы различных цветов из его
могилы. Людям, которые были современниками клас-
сических неандертальцев, но по своему типу уже
ближе стояли к современному человеку, принадле-
жали десятки скелетов, открытых начиная с 1931 г.
в пещере Мугарет-эс-Схул на склонах горы Кар-
мел в Палестине, к югу от ливанского порта Сур
(Тир).
Ни скепсис, ни энтузиазм, однако, не исчезли
и до наших дней. Примером может служить извест-
ная пещера Тешик-Таш в Узбекистане. А. П. Оклад-
ников, открывший здесь в июле 1938 г. скелет ре-
бенка приблизительно девятилетнего возраста, осу-
ществил остроумную реконструкцию ритуального
погребения в круге нескольких пар рогов горных коз-
лов, как это показано и на известном рисун-
ке 3. Буриана. Однако широкая известность этой
живописной сцены, столь благодарной для научно-
популярной книжки о неандертальцах, не должна
скрывать того факта, что вся реконструкция несет
несомненную печать субъективных представлений.
И если мнение М. С. Плисецкого, который принял
эстафету радикальных противников неандерталь-
ского погребения, можно в настоящее время признать
действительно исключительным (так, крымские
За пещерным человеком	103
скальные навесы в СССР, например, Киик-Коба,
прямо были отнесены в разряд захоронений), то
нельзя обойти молчанием его оговорки, касающиеся
затронутого примера: Плисецкий совершенно пра-
вильно указывает на то, что всего на полу пещеры
было не пять пар рогов, а несколько десятков на
всей обследованной площади; круг, реконструиро-
ванный Окладниковым, он квалифицировал как «игру
воображения». К тому же череп ребенка лежал не
в центре круга; скелет оказался далеко не полным,
причем его кости были смешаны с костями живот-
ных.
К возражениям Плисецкого присоединились и дру-
гие. В настоящее время более реальным представ-
ляется то, что пещера Тешик-Таш являлась местом
действия ритуально обставленного людоедства и
погребение, если таковое было вообще, могло ка-
саться только части тела*.
* Не следует смешивать реальные материалы находок в
Тешик-Таше с одним из вариантов их интерпретации. Раскопки
в Тешик-Таше выявили, в частности, остатки шести пар рогов гор-
ных козлов разной степени сохранности со следами намеренной
установки их вокруг останков ребенка попарно так, что острые
концы их были обращены к детскому черепу как к центру. На
остальных участках пещеры нигде более нет такой концентрации
рогов. Скелету ребенка сопутствовали также плитки известняка,
отщепы каменных орудий, разбитое на три части ребро животного;
рядом с козлиными рогами проступали следы небольшого костра,
и т. д. (подробнее см.: Тешик-Таш. — М.: Изд-во МГУ, 1949. —
С. 7—86). Ничто не говорит здесь в пользу версии о «ритуально
обставленном людоедстве». Напротив, все более солидную аргу-
ментацию получает трактовка находок в Тешик-Таше как сви-
детельство о существовании в мустьерскую эпоху погребального
ритуала и определенного круга рациональных знаний (см. напри-
мер: История первобытного общества. — М.: Наука, 1983. —
С. 405—406); Смирнов Ю. А. Древнейшие погребения. —
«Природа», 1986, № 1, с. 58—68). — Прим. науч. ред.
104	Карел Скленарж
Вол ну	я на> с\ч к а
ОХЧ '/уНИ S3 ’([•'!.1HHL: МО
Могил людей современного типа из позд-
него палеолита в пещерах найдено уже десятки, а
потому мы не станем их все перечислять поименно.
Из классических местонахождений упомянем Кро-
Маньон, Комб-Капель, Шанселад, Гримальди; су-
ществуют, однако, и другие, чьи названия давно
прижились в науке, но тем не менее мало кто зна-
ет, что они связаны с пещерами и погребениями.
Таков, например, Ориньяк, давший имя одному
из наиболее известных подразделений культуры па-
леолита. Не только во Франции, но и в Чехослова-
кии во всех учебниках говорится о каменных ору-
диях так называемого ориньякского периода (этот
термин имеет общеевропейское хождение). А кто
знает при этом, что за названием Ориньяк кроет-
ся? Конечно же, пещера! Пещера в сердце фран-
цузской провинции Дордонь, на Буковом холме у
городка Ориньяк; пещера, которая в 1852 г. выхо-
дила на поверхность лишь ничтожной дырой в зем-
ле, напоминающей кроличью нору.
Именно так и решил дорожный рабочий Бон-
мезон, засовывая в упомянутую дыру руку. Когда
же он руку вытащил, то оказалось, что держит он
не кролика, а человеческую кость.
Из всего того, что могло прийти ему в голову,
он предпочел наиболее заманчивое: а что если там
клад? Он принялся упорно копать и докопался до
большого камня, за которым находилась неболь-
шая, полностью заполненная глиной, пещерка —
метра три в ширину, глубину и высоту, а в ней —
человеческие кости. Целая пропасть костей — не
За пещерным человеком	105
менее семнадцати человек. Что было с ними де-
лать? Именно перед такой проблемой оказался
мэр городка врач Амьель, когда об этой находке
поползли слухи. К сожалению, он не нашел ничего
лучшего, как приказать захоронить кости на мест-
ном кладбище.
Восемь лет спустя по чистой случайности об
ориньякской находке узнал палеонтолог и архео-
лог Э. Ларте. В 1860 г. он отправился в Ориньяк,
но в своем стремлении отыскать и исследовать кос-
ти потерпел полную неудачу: ни доктор Амьель, ни
даже местный могильщик не могли припомнить, где
кости были зарыты (такая забывчивость весьма подо-
зрительна, скорее, опасались, что незнакомый
визитер перекопает кладбище и изобличит ува-
жаемого мэра в невежестве: кто как не врач, мог
бы лучше оценить значение находки!). «Парте, по-
копав в пещерке, нашел каменные орудия и кости
вымерших животных, в отношении которых было
высказано предположение, что они соответствуют
человеческим останкам. Так «Парте констатировал,
что там было обнаружено «погребение эпохи само-
го раннего детства человеческого рода».
Несмотря на недостаточность сведения об об-
стоятельствах ориньякской находки, она тем не ме-
нее вошла в литературу как крупный могильник
«пещерных людей». Это утверждал и Ч. «Лайель
в первых трех изданиях своего труда «Геологиче-
ские доказательства древности человека». И толь-
ко в четвертом издании появилась оговорка о том,
что палеолитический возраст скелетов не являет-
ся абсолютно надежным и что сомнения археоло-
гов Дж. Леббока и Дж. Эванса в чем-то, по-види-
мому, справедливы (против выступил и небезызвест-
ный нам Даукинс, впрочем, он отрицал палеолити-
106	Карел Скленарж
ческие захоронения вообще!). Решительную атаку
после своего посещения стоянки в 1855 г. предпри-
нял революционно настроенный Б. У. Кинг: пеще-
ра не была раскопана полностью, но тем не менее
очевидно, что там имелось несколько культурных
слоев и кости залегали над слоем с палеолитиче-
скими орудиями. То же самое подтвердило конт-
рольное обследование, осуществленное в начале
70-х гг. прошлого века Э. Картальяком; подозре-
ния внушали и черепки керамики и обломки костей
домашних животных, откопанные вместе с челове-
ческими костями и, несомненно, принадлежащие
более позднему земледельческому периоду, т. е. на-
чалу нового каменного века (неолита).
К тому же времени относилось в действительно-
сти и погребение, обнаруженное в 1852 г. охотником
за кроликами, — к эпохе на границе между камен-
ным и бронзовым веками. Могильник вошел в исто-
рию благодаря другим, а не этим первоначальным
находкам. В результате последующих исследований
и находок в более глубоких слоях пещера, давшая
свое имя одной из палеолитических культур — оринь-
якской, сама из списка погребений и могильников
той эпохи выпала навсегда.
Однако в результате подтвердилось то важное
обстоятельство, что погребения в пещерах совер-
шались не только в палеолите, но и позднее: в от-
дельные эпохи первобытной истории пещеры на-
меренно избирались в качестве места погребения
значительного числа людей, которых укладывали
в этой своеобразной подземной «крипте» либо одно-
временно, либо постепенно.
Научное осмысление этой своеобразной черты
жизни первобытного общества сформировалось впо-
следствии на основании многочисленных находок,
За пещерным человеком
107
сделанных еще в прошлом веке. Чтобы не отправ-
ляться снова во Францию, вспомним хотя бы о пе-
щере Чертова дыра неподалеку от Домнице в Чехо-
словакии, где нашли человеческие скелеты; там ро-
дилась внушающая ужас история о разбойничьей
корчме, где корчмарь по ночам убивал сонных пут-
ников. Само собой напрашивается объяснение, сход-
ное с ориньякским, кроме того, речь идет лишь об
одном случае из многих, известных по пещерам Сло-
вакии. Упомянем хотя бы Хваловскую пещеру: на-
много ранее, чем там обосновались фальшивомо-
нетчики, ее Кострова сынь (Зал скелетов) стал мес-
том захоронения 19 человек. Их скелеты, лежавшие
полукругом у очага, были найдены в 1820 г., когда
при добыче известняка открылся второй вход в под-
земелье, умышленно заваленный камнями еще в
древние времена. Скелеты не сохранились, ибо те,
кто их нашел, искали, собственно говоря, золо-
то, а не кости, которые, понятное дело, им были не
нужны, хотя, будь они людьми сведущими, им было
бы нетрудно догадаться, что их ничего не стоящая
находка представляет собой в действительности
настоящее открытие первого древнего ритуального
пещерного могильника на территории Центральной
Европы.
Другие находки такого рода были сделаны в
местах, удаленных от Словакии на сотни километ-
ров. Например, в бельгийской пещере на берегу ре-
ки Лес, где покоились останки 18 человек эпохи но-
вого каменного века; в пещере Эвелайн Хоул в Анг-
лии, где в роли первооткрывателя выступил опять-
таки дикий кролик, когда он завел нескольких пре-
следующих его мальчуганов через малое отверстие
в земле в огромный подземный зал с останками
нескольких десятков первобытных людей; в Де-
108	Карел Скленарж
вичьей пещере (Юнгфернхоль) вблизи баварского
городка Бамберк, где неолитический человек лине-
арной керамической культуры, вероятно, около 7 ты-
сяч лет назад оставил четыре десятка неполных
скелетов насильственно умерщвленных людей —
опять-таки по большей части женщин и детей, муж-
ских скелетов там оказалось лишь два (не были ли
они исконными обитателями — охотниками и рыбо-
ловами, которых убили пришлые земледельцы во
исполнение какого-то кровавого обряда?). Антропо-
логически мертвецы из Девичьей пещеры стоят на-
много ближе к палеолитическому кроманьонскому
типу, сохранявшемуся и в мезолите, чем к среди-
земноморскому типу первых представителей земле-
дельческих культур.
Как видим, в отношении некоторых массовых
коллективных захоронений возникает проблема та-
кого рода: идет ли здесь речь о могиле как тако-
вой или же погребение тут составляет лишь вторич-
ный элемент какой-то церемонии, происходившей в
доисторические времена? Чем сложнее были подоб-
ные события, тем слабее мы оказываемся в наших
возможностях их истолковать. Иногда в нашем со-
знании в течение десятков лет живут традицион-
ные толкования, оказывающиеся на поверку оши-
бочными: из уст в уста передаются красочные кар-
тины волнующих ритуальных обрядов, между тем
как в основе ситуаций могли быть причины значи-
тельно более прозаические, скажем, какие-то при-
родные явления. Пример такого утверждения являет
достаточно известное название — Бычи скала.
За пещерным человеком	109
Вопросы, касающиеся
пещеры Бычи скала
Кто из тех, что хоть в малой степени
интересуется археологическими сокровищами Чехо-
словакии, не наслышан об этой пещере? Пещера но-
сит то же название, что и скала, в которой она на-
ходится; подземная река, вытекающая из ее вхо-
да, сплетение темных подземных лабиринтов — все
это издавна воздействовало на воображение, и не
удивительно, что еще Иоганн Фердинанд Гертод
из Тодтенфельда, описывая ее в 1667 г., именовал
обителью дьявола. Романтики XIX в. искали в ней
храм Свантовита, «могущественного бога войны
язычников-мораван»; камину, выходящему на по-
верхность в передней части пещеры, дали наимено-
вание «Поганский» (языческий), по нему якобы
спускались в пещеру для своих идолопоклонниче-
ских церемоний языческие жрецы.
То были все фантазии людей образованных. Прос-
той люд тоже нагромоздил вокруг пещеры несчетное
количество легенд и сказаний, которые поздние ра-
ционалисты — с большим или меньшим успехом —
пытались объяснить. «Ночью пещера бывает осве-
щена огнем, словно горит», — рассказывали окрест-
ные жители. (Вероятно, эффект лунного освещения.)
«Бывало, по ночам слышались жалостное пение
и крики, из пещеры выходили процессии духов, и во-
дили свои полуночные хороводы покойники» — это
представление породили, по-видимому, находки кос-
тей в пещере...
А как же с самим названием пещеры? И тут
реалисты создали теорию, что здесь упал когда-то
в пещеру бык либо кто-то тут в пещере быка дер-

За пещерным человеком
111
жал. Деревенские жители, ссылаясь на много раз
подтвержденное обстоятельство, утверждали, что
у пещеры появляется белый или огненный бык. Ар-
хеологи-романтики смотрели на эти вещи иначе:
по их мнению, название, вне всякого сомнения,
древнее и связано с поклонением языческому идолу
в образе быка. То, что название было письменно
закреплено лишь в 1804 г., им не мешало. «Отцу
моравской археологии» Ванкелю выпало на долю
поддержать это суждение открытием, которое со-
вершил, правда, не он сам, но которое прославило
его, как никого.
Ванкель начал раскопки в пещере Бычи скала
осенью 1867 г. и почти в 80 м от входа под синтровой
коркой обнаружил в наносах пещерного коридора
более 100 каменных орудий, изготовленных из ка-
менных отщепов, — первая достоверная палеоли-
тическая находка на территории тогдашней Австро-
Венгрии.
Он продолжал там раскопки и в 1868 г., друже-
ски предупрежденный профессором Вирховым,
он высказался более сдержанно, чем раньше, по по-
воду палеолитического возраста найденных чело-
веческих костей, но переоценил значимость своих
находок, объявив их «ненарушенной стоянкой лю-
дей древнейшего периода каменного века». (Речь
шла, по-видимому, о находках, бывших во вто-
ричном залегании, смытых в пещеру с поверхности
через камины:) Ванкель намеревался обработать
План передней части пещеры Бычи скала: крести-
ками обозначены места находок человеческих ске-
летов, черным треугольником — «алтарь», крапом
выделено место сожжения трупов, горизонтальной
штриховкой — кузнечная мастерская
112
Карел Скленарж
свои находки, но Бычи скала выдала тем време-
нем нечто такое, что заставило забыть о палеоли-
тической индустрии.
Произошло это в Предсынье — великолепном
привходовом зале, своеобразном пещерном соборе
размерами 40X20 м и высотой от 8 до 16 м.
В 1869 г. Ванкелю удалось заложить здесь не-
сколько пробных раскопов, которые выдали на по-
верхность вещи, в общем-то, мало интересные. Во
время своих каникул его дело продолжили самозва-
ные гости — школьники Густав и Арношт Фелкло-
вы. Они попробовали покопаться уже в раскопан-
ных местах и неподалеку от входа, у северной стены
первого зала, наткнулись на большой керамический
сосуд, заполненный обугленным просом. Спекшиеся
зерна прикрывали какой-то металлический предмет,
закрепленный на пластинке, тут же, впрочем, отва-
лившейся. Подростки отнесли целиком свою находку
домой, в Оломучаны, очистили этот предмет, и он
оказался скульптурой бычка (длиной около
10 см), отлитой из бронзы и инкрустированной же-
лезом.
Спустя какое-то время фигурка попала к Ванке-
лю, который пришел от этой находки в неописуемый
восторг: не только из-за ее великолепия, но главным
образом из-за ее возможного смысла. Не мог ли быть
это тот самый известный идол, по которому пещера
и получила свое наименование? Не было ли это
олицетворением египетского бога Аписа (свою гипо-
тезу он сразу же опубликовал, но понимания не
встретил). И не подтверждает ли связь находки с
названием пещеры и многочисленными легендами,
что речь может идти о святилище славянских языч-
ников? Ванкель возобновил свои исследования, на
сей раз поблизости от входа. Происходило это в
За пещерным человеком
113
сентябре—октябре 1872 г. В качестве землекопов
он получил горняков, труд которых оплачивал князь
Лихтенштейн на условии, что находки предметов
из золота попадут в княжескую коллекцию. Найдено
тогда было около 4 тысяч предметов, но наиболее
интересным, видимо, была общая ситуация в связи
с находкой нескольких десятков человеческих ске-
летов (и их частей) — всего там было обнаружено
5 мужских и 35 женских останков. Исследованиями
было вскрыто обширное огнище, где сжигались тру-
пы, с кусками обуглившегося дерева и обгорелым
зерном, крупные сосуды, большое число железных
орудий и оружия (у стены пещеры даже полное
оборудование древней кузницы), масса бронзовых
украшений, некое подобие алтаря с обрубленными
женскими руками на нем, останки тел с усечен-
ными головами, голов без тел, безголовых и безно-
гих коней, чаши из человеческих черепов. Украше-
ния и оружие тяготели по своему типу к альпийс-
ким, итальянским (этрусским) и, вероятно, грече-
ским центрам раннего железного века, но понять,
при каких обстоятельствах все эти ценные и удиви-
тельные вещи здесь оказались, — это превосходило
возможности тогдашних ученых.
Доктор Ванкель выработал собственный взгляд,
достойный романтика: по его мнению, речь шла о ве-
ликолепной пещерной гробнице какого-то вельможи
гальштатского периода. Толкование Ванкеля удовле-
творило далеко не всех. Если же принять во внима-
ние богатство находок, необычность и сложность
археологической ситуации и несовершенство методов
исследования и документации, а также романтиче-
ское воображение первооткрывателей стоянки и ее
последующих истолкователей, то та долгая полемика,
что велась вокруг пещеры Бычи скала, не удивляет.
114
Карел Скленарж
Мартину Кржижу, тоже одному из главных ис-
следователей Бычи скалы, пещера представлялась
скорее местом трагических событий абсолютно свет-
ского характера: группа богатых беженцев якобы
нашла тут временный приют, но была застигнута
какими-то врагами, ими перебита, имущество же
было сожжено в пещере. Кто знает, какие подроб-
ности в отношении ситуации, связанной с находками
в Бычи скале, могли быть известны Кржижу. Те,
кто основывался на опубликованных и в определен-
ной степени уже истолкованных Ванкелем данных,
выдвигали против Кржижа такой аргумент: какой-то
вельможа покоился на ритуальной повозке, о чем
свидетельствуют известные ритуальные церемонии,
а также изобилие дорогих украшений (которые были
бы врагами непременно похищены) и наличие камен-
ного покрова над всем местом гибели.
По мнению Яна Книеса, несколько более поздне-
го исследователя карста, группа состоятельных чуже-
земцев — кузнецов и чеканщиков — обосновалась
в пещере, возникла распря с местными насельника-
ми. Однажды, когда мужчин не было дома, туда
ворвались «туземцы» и перебили женщин и детей.
Зять Ванкеля Ян Гавелка выдвигал мнение о
кровной йести как о причине ужасающих собы-
тий. Пещеру объявляли коллективной усыпальни-
цей рода или племени, где погребения совершались
постоянно на протяжении столетий. И. Л. Червинка,
глава младшей генерации моравских археологов,
говорил об убийстве дружины богатых купцов...
Лишь в новейшее время было произведено более
тщательное контрольное исследование, которое еще
не закончено полностью, но уже сегодня мы можем
констатировать, что оно дало поразительные резуль-
таты.
За пещерным человеком
115
Сомнение вызывает в первую очередь большое
число неясностей в документации исследования, про-
веденного Ванкелем, что свидетельствует о том,
что перед сложной ситуацией в пещере Бычи скала
Ванкель, в общем-то, оказался беспомощным (ко-
нечно, это относится и ко всем его современникам).
Чтобы выйти из затруднительного положения,
он прибегал к своей богатой романтической фанта-
зии, подкреплявшейся необыкновенной обстановкой
пещеры. В настоящее время в археологической части
исследования уже невозможно отличить действитель-
ность от спекуляции и предположений. Ревизия по-
казала, что мы не можем основываться на данных
о залегании находок и их распределении по площа-
ди пещерного пола, поэтому какая-либо более точ-
ная реконструкция стоянки невозможна. Это заклю-
чение отсылает в царство сказок всякие попытки
реконструировать сегодня снискавшие популярность
разного рода кровавые сцены жестоких погребаль-
ных обрядов в мерцающем свете жертвенных огней,
столь красочно изображенных 3. Бурианом.
Еще более любопытные суждения, к которым
пришли антропологи: описание и истолкование
скелетов несут груз ошибок и даже фальсификации,
хотя и не по инициативе Ванкеля.
Выяснить правду о Бычи скале по прошествии
стольких лет нелегко; по-видимому, более справед-
ливо отстаивать то мнение, что детально не иденти-
фицированная группа людей в эпоху древнего железа
(культура галштадт) открыла пещеру при поисках
залежей железной руды в Моравском красе. Позднее
пещера использовалась и как селище, и как место
культовых церемоний. Предположение о бегстве и
убежище не может быть вообще исключено, но
сказать, откуда пришли эти люди и насколько долго
116	Карел Скленарж -
они здесь задержались, мы не можем. Важно то,
что найденная здесь керамика археологически отве-
чает гораковской культуре, возраст которой опре-
деляется приблизительно V в. до н. э., однако рядом
с инвентарем этой типичной культуры молодого
южноморавского галштадта оказались в большом
количестве и чужеродные элементы, внесенные либо
за счет менового обмена, либо непосредственно как
имущество людей, пришедших сюда с южных окраин
Центральной Европы (с юго-востока?).
И что же случилось с этими людьми в пещере
Бычи скала? Это уже другая тайна далекой древ-
ности. Безусловно, все говорит за то, что представ-
ление о княжеском погребении должно быть исклю-
чено. Судя по всему, не было ни деревянной могиль-
ной камеры, ни вельможи в повозке на погребаль-
ном костре, ни кургана из камней, специально насы-
панного над могилой. Напрашивается единственно
возможное объяснение: выветренный слой пещерного
свода обрушился и погреб под камнями как тех,
кто находился в то время в пещере, так и имуще-
ство и свидетельства производственной и культовой
деятельности этой группы людей. Может быть,
этому способствовали и многочисленные очаги, ко-
торые пылали в пещере, ускоряя тем самым разруше-
ние кровли из-за смены температуры. Вероятно, эти
кострища могли стать и причиной пожара, распро-
странившегося из-за обилия камней и поглотившего
из имущества обитателей пещеры все, что только
могло гореть.
За пещерным человеком
117
ХИЖИНА
Представление о хижине, построенной
в пещере, может показаться несколько странным,
по меньшей мере чем-то излишним: ведь пещера
сама по себе является естественным кровом. В неко-
торых теориях пещеру даже полагают за образец,
по которому сложилось человеческое жилище в тех
местах, где природа сама не позаботилась о подхо-
дящем обиталище для человека, — как некая
искусственная пещера на открытой территории.
Правда, конечно, что те, кто останавливался в пещере
на короткий срок, например в погоне за зверем, в
большинстве случаев с благодарностью принимали
то, что было создано самой природой в таком виде,
как оно им предлагалось. Самое большее, что они
делали, так это сооружали очаг при входе и где-то
в укромном месте устраивали незамысловатое ложе
прямо на земле.
Нужно было, конечно, придумать нечто лучшее
для обустройства жилого пространства пещеры.
Этим «нечто» и была хижина.
Дом в доме
Так приходится определять ту ситуацию,
когда человек в доме, сотворенном самой природой,
сооружал собственно «дом». Мы берем это слово
в кавычки, так как сооружение из жердей или круп-
ных ветвей, крытых шкурами убитых зверей, столь
гордого имени просто еще не заслуживает. В том
числе и в терминологическом смысле: дома, т. е.
строения с отвесными стенами, конструкционно от-
деленными от крыши, стали строить лишь земледель-
цы в более позднюю эпоху каменного века. Сооруже-
118
Карел Скленарж
ния палеолитических охотников в пещерах были те
же, что и под открытым небом, т. е. хижины или
шалаши, как определяют такой тип жилища, где
стены и крыша — это одно и то же.
Внутри хижины получалось пространство, защи-
щенное от внешней непогоды и «приятностей» са-
мой пещеры, к которым относилась хотя бы капель
с потолка. Оставалось развести.на полу совсем не-
большой и экономный очажок, огня которого было
достаточно, чтобы обогреть маленькую хижину. Для
этого требовалось немного: полярные путешествен-
ники бывали свидетелями того, как эскимосы могли
находиться в своих хижинах и в жестокие морозы
нагими, благодаря лишь пламени жирового светиль-
ника и хорошей изоляции помещения. (Судя по
находкам, подобные жирники использовались и
в палеолите; их изготавливали из камня или кости в
виде естественных или специально выдолбленных
мисок, в которых горел фитиль из мха, пропитанный
жиром животных. Первый такой жирник был найден
еще в 1899 г. в пещере Ла Мут во Франции, и до сих
пор пещеры остаются местом наиболее частых их на-
ходок.)
Конечно, это не означает, что каждый, кто наме-
ревался провести в пещере пару недель или месяцев,
строил там хижину. Зачастую достаточно было обу-
строить жилище самым простым способом. Если
помещение было низким, требовалось немного за-
глубить пол; такую «негативную» деятельность, кото-
рая оставляла лишь маловыразительные следы,
американский профессор X. Л. Мовиус установил
при современном обследовании пещеры, вернее,
скального навеса, Абри Пато в Дордони. Если же
пол оказывался влажным или заболоченным, то, для
того чтобы привести его в порядок, требовалась
За пещерным человеком	119
«мостовая» из булыжника (наиболее древний пример
таковой относится к среднему палеолиту — мусть-
ерской эпохе и обнаружен в привходовой части пе-
щеры Бом-Бон во Французских Альпах).
Если же пещеру продувало и иного способа ус-
троиться получше не было, то ничего не оставалось,
как строить хижину. Ведь природа уготовила для
«пещерного человека» не только потолок, но и три
стены; если пещера не была большой и в иных
отношениях пригодна для обитания, достаточно было
пристроить четвертую стену, и прочное и теплое жи-
лище было готово.
Стенка из ветвей и шкур, которой уже в палеоли-
те закрывался вход в некоторые пещеры, само собой
разумеется, не была обнаружена нигде, но археологи
умеют устанавливать свидетельства ее былого су-
ществования по самым скупым следам. Иногда на-
личие такого рода сооружения подтверждает отчет-
ливое ограничение стоянки, когда на определенном
расстоянии от входа в пещеру все находки внезапно
кончаются, как это было, например, в случае глубо-
кого скального навеса Киик-Коба в Крыму, датируе-
мого концом ледниковой эпохи. Иногда в глине ос-
таются ямки от воткнутых когда-то жердей и ветвей,
как это отмечалось в привходовой части пещеры
Кастрица на севере Греции. Самое разумное, что
могли сделать пещерные строители, — это возвести
такую стенку на прочном каменном основании. Рас-
познать ее фундамент в наше время удается со-
вершенно надежно. В этом отношении наибольшего
прогресса достигли, вероятно, обитатели пещер
Чешского краса в самом конце палеолита, в мадлен-
скую эпоху.
Чешский крас — живописный край известняковых
скал неподалеку от городов Бероун и Карлштайн,
120	Карел Скленарж
где скрывается более 200 пещер и расщелин, боль-
ших и малых. Но из всего этого богатства, по суще-
ству, общей известностью пользуется лишь одно
место — популярная пещера Конепрус на холме
Золотой конь, которую за год посещают до 100 тысяч
человек. Но если бы сошлись все те, кто знает хотя бы,
где находится Дырявая пещера (не говоря уж о по-
нимании ее научной ценности), то еле-еле удалось бы
собрать группу такой численности, чтобы экскурсо-
вод из пещеры Конепрус вообще взялся вести экскур-
сию. И это при том, что от вершины Золотого коня
до нее можно добросить камень. Скрытая сверху
и снизу от посторонних взглядов, она начинается на
небольшой скальной площадке над когда-то мирной
долиной Сухомастского потока красивым свод-
чатым входом, который мог бы быть достоин и
значительно более крупной пещеры. На самом же де-
ле это совсем неглубокая пещерка, с поверхностью
ее соединяет длинный камин, отсюда она и получила
свое имя.
Совсем не обязательно, чтобы точно так же ее
именовали 10 тысяч лет назад мадленские охотники,
однако они, несомненно, понимали, что недостатки
ее как жилища должны быть исправлены, чтобы
можно было насладиться ее преимуществами. И ре-
шили они стоящую перед ними задачу прямо-таки
мастерски: во-первых, прямо перед входом выложили
из небольших камней способом сухой кладки стенку
приблизительно полуметровой высоты, а к ней при-
строили перегородку, кроющую вход (верхний ее
конец опирался на скалу над входом). Пещерка была
тепла, но мала. Поэтому был осуществлен еще один
проект: вместо простой перегородки устроен наклон-
ный навес, опиравшийся о землю на расстоянии
4 метров от входа и там придавленный большими
За пещерным человеком	121
камнями. Жилое пространство тем самым увеличи-
лось почти вдвое за счет присоединения почти всей
скальной площадки перед входом. С помощью
остроумной комбинации традиционных жилищ (напо-
ловину пещера, наполовину хижина) было получено
пространство такого размера, что обитатели смогли
соорудить посередине очаг и проводить вокруг него
минуты отдыха. О том, что они и в это время не
бездельничали, свидетельствуют разломанные плас-
тинки сланца с бороздками, найденные около очага.
Из обломков удалось составить целую гравюру с изо-
бражением козерога — первое несомненное свиде-
тельство существования этого вида палеолитического
искусства в Чехии.
Подобным же образом действовали мадленские
охотники, приспосабливая для жилья Крапниковую
пещеру* на Шановом куте вблизи городов Србска
и Тетина. Каменные фундаменты такого рода пере-
городок были обнаружены, например, в пещере Пеш
де ла Буасьер во Франции или под скальными на-
весами Фатьма-Коба и Шан-Коба в Крыму. Однако
нигде археологическая ситуация не была столь выра-
зительной, как именно в Дырявой пещере у Коне-
пруса.
Такого рода благоустройство было возможно в не-
больших пещерах и под скальными навесами, все
пространство которых использовалось для жилья.
Ну а если пещера была столь велика, что количе-
ство квадратных метров на одного человека превы-
шало все разумные потребности, т. е. если пеще-
ра представляла собой что угодно, но только не уют-
ное жилище? А как быть со скальным навесом, столь
* Крапник — общее наименование для сталактитов и ста-
лагмитов в чешском языке. — Прим. пер.
Г2-	_ Карел Скленарж _
высоким и просторным, что человек, рискнувший
под ним укрыться, оказывался отданным на произвол
всего того, что непосредственно падало с неба или
задувалось оттуда, где скальная стена отсутствова-
ла? В таких случаях ничего не оставалось, как дейст-
вовать так, словно бы никакого естественного убе-
жища там просто не было. Нужно было строить
хижину, закрытую со всех сторон, подобно той,
что сооружалась на открытом месте, либо — когда
речь шла о навесе — хижину с одной естественной
стеной. Таким образом и возник мнимый парадокс —
пещерная хижина. Дом в доме.
Тайна Зала
одиннадцати огней
До недавнего времени о существовании
пещерных хижин, особенно в палеолите, почти ничего
не знали, о них, собственно говоря, даже не подо-
зревали. Пионеры исследования пещер предшест-
вующих периодов снискали известность тем, что пере-
капывали пещеры в поисках костей и древних ору-
дий; еще два десятка лет назад внимание спелеоар-
хеологов концентрировалось на стратиграфии (по-
следовательности напластования), заполняющих
пещеры отложений, между тем как явления горизон-
тального порядка оставались незамеченными. К тако-
го рода фактам относились и проекции пещерных
хижин. Хижины бывали самыми разнообразными,
в этом отношении не удалось сыскать никакого шаб-
лона. Главную роль при их сооружении играли мест-
ные условия. Иногда под скальным навесом или в
пещере строился всего-навсего обыкновенный ша-
лаш, ровным счетом не отличавшийся от своих со-
За пещерным человеком
123
братьев под открытым небом. Такого рода шатровое
жилище существовало, в частности, в самом конце
палеолита в неглубокой пещерке Абри де ла Саль-
петриер на юге Франции.
Коль скоро мы заговорили о хижинах под
скальными навесами, мы не можем обойти молча-
нием одно место в Чехии, курьезное (в наилучшем
смысле слова) во многих отношениях. Очень редко
случается, что наука за счет одного-единственного
открытия получает столько важной информации
сразу, как это было в пещере на Писечном врху у
Бечова, неподалеку от Мостечка. Если бы, когда
велись исследования, вы взглянули на земляной
столб, торчащий из раскопа, а на его вершине заме-
тили рабочих с тонкими орудиями археологов, то
вообще поклялись бы чем угодно, что все это не
имеет с нашей темой ничего общего. И проиграли бы.
Это был бы первый сюрприз: там, где сейчас нахо-
дится выемка, раньше была скала из великолеп-
ного, напоминающего сахар кварцита, сравнительно
недавно разрушенная. Все говорит за то, что в палео-
лите здесь существовало скальное убежище — абри,
образованное выступающим пластом плотного квар-
цита: именно под ним располагалась первоначально
исследуемая стоянка.
Среди пещерных стоянок она может считаться
одной из наиболее древних. Более четверти миллиона
лет назад здесь обитали люди, пользовавшиеся ору-
диями так называемого ашельского типа (наиболее
выразительны среди них разной формы ручные руби-
ла) и, вероятно, принадлежащие роду Гомо эректус
(человек прямоходящий) в более широком смысле.
Если бы еще за несколько лет до того кто-либо стал
уверять ученых в том, что «обезьяно-человек» спо-
собен был соорудить вполне добротную хижину и
124	Карел Скленарж
даже заглубить слегка пол, чТобы увеличить ее
жилое пространство, его приняли бы за фантазера
или мистификатора. Однако после исследовательских
работ в Бечове такого рода реакция уже исключа-
лась, ибо именно такова была ситуация у Писечного
врху.
Там были обнаружены и другие интересные вещи.
Хотя бы один из камней в округлой форме насыпи,
бывшей фундаментом хижины. Видимо, здесь палео-
литический житель растирал в порошок охру для
краски. Потому-то пол вокруг камня окрашен в
красный цвет. Усевшись на упомянутом камне, вы
с удивлением обнаружите, что ваши ноги приходятся
как раз на те места на полу, где краска отсутствует.
Открытие такого рода почти физической преемст-
венности с далеким предком, облик которого вы с тру-
дом можете представить, когда вы тем не менее
сидите спустя четверть миллиона лет там и так же,
как сидел он, порождает совершенно особое чувство.
Причем этот человек, по-видимому, умел и нечто
большее, чем только растирать охру. Вероятно,
именно им выполнена из песчаника небольшая голов-
ка человека; ее контур еле-еле просматривается,
но эта находка — если только мы ее правильно ис-
толковываем — отодвигает современные представле-
ния о зарождении художественного чувства зна-
чительно далее в прошлое, чем это считалось ра-
нее.
Коль скоро речь зашла о постройках непосред-
ственно внутри пещер, следует упомянуть и о на-
ходках в некоторых пещерах Южной Германии, в
Вюртемберге. В пещере Брилленхехль, получившей
свое наименование Очковой по двум отверстиям в по-
толке, около 25 тысяч лет назад стояла небольшая
хижина; основанием ее служила стенка из камней,
За пещерным человеком	125
промежутки между которыми были замазаны гли-
ной; по-видимому, это был навес из ветвей и шкур.
Кроме того, там существовала еще одна хижина,
построенная несколько иначе, а именно с помощью
тех же технических приемов, что и жилище в Дыря-
вой пещере в Чехии.
Точно так же, только она имела большую пло-
щать и более основательную конструкцию, была
сооружена и самая совершенная из до сих пор из-
вестных «пристенных хижин», относящаяся, правда,
уже к среднему палеолиту, которую посчастливи-
лось обнаружить французским археологам в пеще-
ре Грот дю Лазаре на окраине старого порта в Ницце
(Французская Ривьера).
Уже нескольких примеров из мира пещерной ар-
хитектуры, очевидно, достаточно для того, чтобы за-
ставить нас изменить устоявшееся представление
о троглодитах, скорчившихся во тьме и сырости у
примитивного очага. Такая картина не отвечает уже
среднему палеолиту, а тем более позднему, когда
искусство обитания в пещерах достигло своей куль-
минации.
Позднее наступил упадок пещерной архитектуры.
Земледельцы младшей эпохи каменного века стали
сооружать более основательные жилища вблизи
своих полей, которые заняли в их жизни место преж-
них охотничьих угодий. Конечно, пещеры не пришли
в полный упадок: то тут, то там люди открывали
новые пещеры; вероятнее всего, это были пастухи,
выгонявшие свои стада за пределы территорий, при-
годных для земледелия, а может быть, охотники,
чей промысел становился необходимым подспорь-
ем в периоды, когда не хватало продуктов земледе-
лия. Время от времени в пещерах селились, особенно
во времена более древние, и земледельцы. Одно из
126
Карел Скленарж
таких исключений представляют люди, принадле-
жавшие буковогорской неолитической культуре, оби-
тавшие приблизительно в V тысячелетии до н. э.
неподалеку от нынешней словацко-венгерской грани-
цы. Во многих пещерах на юге Словацкого краса
обнаружены черепки их превосходно украшенной
керамики, однако совершенно уникальный случай
представляет собой подземная деревня в пещерном
комплексе Домница, известном многим как досто-
примечательный туристский объект.
Эта пещера имеет свою историю. Она расположе-
на в южной части Силицкой равнины, куда люди
хаживали с давних пор к пещере Барандла (ныне
это территория Венгрии) из городка Плешивца.
Хотя понор, поглощавший воды в известняковых
скалах под холмом Домнице, всякого мало-мальски
знакомого с карстовыми явлениями мог навести на
мысль о неизвестных подземных пустотах, никто на
это не обращал внимания до самого 1920 г., когда
здесь вдоль новой государственной границы стали
ходить патрули чехословацкой таможенной охраны.
Внимательным наблюдателем оказался Ян Майко,
проникший первым с помощью других стражников
в домницкое подземелье. Обнаруженный лабиринт
состоял из горизонтальных коридоров общей длиной
более 7 км. Их промыла за десятки тысячелетий
подземная речка, названная позднее мифологическим
именем Стикс. Оказалось, что домницкая подзем-
ная система связана непосредственно с намного более
обширной системой подземных ходов на венгерской
стороне, известной под именем Барандлы.
В отличие от большинства местонахождений тако-
го рода Домница — пещера неолитическая. Следы
палеолитических охотников там лишь единичны.
Только человек буковогорской культуры оценил ее
За пещерным человеком
127
преимущества: теплый и мягкий микроклимат и до-
статочное количество питьевой воды. По-видимому,
в пещере поселился целый разветвленный род, ее
коридоры были заселены на протяжении почти
3—4 км. Людей не остановило то, что по временам
речка (бог знает, как тогда именуемая) заливала
подземные коридоры. Свои возможности стихия
продемонстрировала в 1955 г., когда вода затопила
долину, взломала крепкие двери, которыми был пере-
крыт вход в пещеру, и привела в негодность ее
привходовую часть.
Для лучшего обустройства своего места обита-
ния люди выбрали один из залов на пересечении
коридоров вблизи подземного потока и там сооруди-
ли свои жилища. От них осталось множество ямок
в полу; судя по всему, это следы сравнительно легких
конструкций из жердей. Ямки были сосредоточены
на небольшой площади, так что точно установить
план хижин или шалашей не удалось; очевидно
было одно — здесь было осуществлено несколько
строительных усовершенствований в виде перестроек
и новостроек и некоторые из сооружений уже были
в плане прямоугольными. Интересное свидетель-
ство домашней жизни человека того времени пред-
ставлял очаг, устроенный непосредственно в жилище,
а может быть, и на открытом пространстве пещеры.
Особенно большим он быть не мог, так как распо-
лагался слишком глубоко под землей, где не могло
быть достаточной вентиляции. Вокруг некоторых
очагов остались ямки, вероятно, от опор для вертела.
Всего таких очагов обнаружено 11, и потому зал
получил в туристско-спелеологической терминологии
поэтическое наименование Зала одиннадцати огней.
В пещере проходила большая часть домашней
жизни этих людей, скорее всего пастухов, избравших
128
Карел Скленарж
пещеру в качестве своего зимнего обиталища. Здесь
же содержались овцы, козы и пастушьи собаки.
Тут же выделывались сосуды из глины: подходящая
тонкая и вязкая глина была прямо внутри пещеры.
Кроме черепков, на стоянке сохранились и целые
сосуды: один из них неподалеку от того места, где
набирали воду из речки (в боковом коридоре, в так
называемом Зале мужества), лежит там и сегодня —
за тысячелетия он оброс сталагмитами и покрылся
синтровой коркой.
Находка в еще более глухом месте пещерных
лабиринтов свидетельствует о том, что, вероятно,
и земледельцы, так же как и палеолитические охот-
ники, устраивали в недрах земли свои святилища.
Безусловно, их воображение оказывалось под воз-
действием темной и безмолвной атмосферы, царящей
в глубине, столь далекой от внешнего мира, им знако-
мого. В боковой нише узкого щелеобразного Священ-
ного коридора на высоте около 60 см над неолити-
ческим горизонтом пола пещеры на синтровом по-
крове стены сохранились три интересных рисунка,
сделанных древесным углем. Один из них — квадрат
в сочетании с несколькими ломаными кривыми ли-
ниями, другой состоит из трех прямоугольников. В од-
ном из них проглядывают какие-то определенные
черты — то ли человеческие фигуры, то ли головы
быков (что могло быть связано с культом плодо-
родия, столь частым как у пастухов, так и у древних
земледельцев). В тех местах, где встречаются эти
рисунки, следы заселения редки. Здесь, по-видимому,
происходили отправления обрядов и праздники, ко-
торые должны были обеспечить всему роду в буду-
щем достаточное количество пищи.
Домница отнюдь не исключительное явление:
на другом конце Европы, на юге Франции, нахо-
За пещерным человеком	129
дится Грот де Фуассаж, открытый в 1965 г. Когда-то
и по его коридорам текла река, там также большой
зал служил поселением (правда, в более позднее
время, в самом начале бронзового века), на полу
пещеры также были найдены целые сосуды, покры-
тые синтровой коркой, а в иловатой глине — отпе-
чатки босых ног.
ПЕЩЕРНЫЕ СВЯТИЛИЩА
Стремясь отыскать самые прекрасные
и наиболее интересные пещерные святилища, при-
ходится, повернув вспять, идти против течения вре-
мени. От средневековья мы пойдем к древности,
миновав пещеру Сивиллы, открытую в 1932 г. рим-
ским профессором Маюри на склоне горы Кума,
мы продолжим наш путь в далекое прошлое —
и вот мы снова в древнем каменном веке, который
не так давно оставили. Ничего странного, ибо время
«пещерного человека» — это, по существу, время
мамонта и северного оленя, время охотников
и кремневых орудий. Время разрисованных пещер,
называемых «картинными галереями каменного
века».
Вслед за глиняным медведем
Утверждать, что Дордонь — центр па-
леолитического искусства, — не будет ли это не-
справедливо по отношению к живописным северным
предгориям Пиренеев? Ведь тамошние пещеры не
только сумели привлечь интерес всего ученого
130	Карел Скленарж
мира: в здешнем крае они далеко не единствен-
ные.
Взять хотя бы Нио, пещеру неподалеку от города
Тараскона в провинции Арьеж. Уже начиная с
XVII в. проводники водили туда экскурсантов с со-
седнего Уссат, которые не страшились трех-
километрового пути по крутым тропинкам между ска-
лами в стремлении увековечить свое имя на стенах
пещеры — в ущерб прекрасным палеолитическим
росписям. Но только майор Моллард, составивший
в 1906 г. по личной инициативе план этой пещеры,
обратил внимание на изображения животных в одном
из ее прекраснейших залов, названном позднее по
цвету росписей Черным салоном. И снова речь шла
о святилище мадленских охотников глубоко под
землей. Почти в 600 м от входа, преодолев бывшие
озерца, посетитель натыкался на первый рисунок —
пока это были лишь черные геометрические фигуры,
вероятно, указующие путнику дорогу. Конечно, не
как какие-то «дорожные знаки», а как элемент, оп-
ределяющий назначение отдельных частей пещеры
и придававший что-то человеческое долгому пути че-
рез нее. В конце пути ожидал Черный салон с изо-
бражениями бизонов и других животных, что дало ос-
нование аббату Брейлю отнести пещеру Нио к числу
«шести гигантов палеолитического искусства». Набор
зверей примечателен тем, что здесь уже не встре-
чается северный олень, но зато есть олень обыкно-
венный: это свидетельствует о сравнительно моло-
дом возрасте святилища, расписанном, по-видимому,
в самом конце палеолита, во время, переходное к
голоцену.
, Богата эта пещера и следами человека — их тут
было обнаружено около 500. Некоторые из них, в ча-
стности в Черном салоне, были уничтожены первыми
За пещерным человеком
131
разведчиками. Позднее следы человека были найдены
и в других частях пещеры, и самыми прекрасными
могут считаться те, что были оставлены тремя па-
леолитическими детьми, шлепавшими когда-то по сы-
рому песку вдоль стены.
Замаранные стены с выцарапанными на них над-
писями, испорченные рисунки и гравюры, сохраняв-
шиеся в глине... Не только все это, но и увеличение
содержания углекислого газа, вызывающее обраста-
ние стен пещеры водорослями, колебания температу-
ры и влажности, искусственное освещение и блеск
фотовспышек — все соединяется в губительном воз-
действии на бесценные сокровища подземных святи-
лищ, несмотря на то что отдельные помещения рас-
полагаются даже в полутора километрах от входа.
Лаборатория, устроенная в привходовой части рас-
поряжением министерства культуры и местных вла-
стей, осуществляет долговременные исследования,
и, кто знает, может быть, здесь удастся избежать
того, что случилось в пещере Ляско, которую при-
шлось закрыть для туристов.
По счастью, число открытий такого рода растет.
Постоянно находят что-то новое. Доказательством
служит хотя бы пещера Монтеспан с ее первой и до
сих пор единственной монументальной пластикой —
настоящей палеолитической скульптурой (и опять-
таки в краю у подножия Пиренеев).
Имя Норберта Кастере известно не только среди
спелеологов, но и среди археологов. Однако в 1922 г.
носитель этого имени был еще молод и обладал
лишь небольшим опытом подземных исследований.
Тем легче оценить то, что он сумел совершить.
Внимание Кастере во время его исследований
пиренейских пещер привлекло исчезновение речки
Унато — притока реки Гаронны Эта речка проте-
132	Карел Скленарж
кает непосредственно под замком Монтеспан, и не-
подалеку, вблизи шоссе Тулуза — Байонн, сущест-
вует понор, где она исчезает под землей. Тому,
кто знаком с сущностью карстовых явлений, ситуа-
ция сразу же бросается в глаза: где-то в окрестных
скалах может существовать целая сеть подземных
коридоров, вымытых водой, частично уже сухих,
а частично занятых скрывшимся под землей пото-
ком.
Снаряжение молодого Кастере было весьма скуд-
ным, но отваги и энтузиазма ему было не занимать.
Исследователь проник в туннель и со свечой в руке
двинулся во тьму по галечному дну потока. Потолок
стал затем снижаться и наконец вообще ушел под
воду — по-видимому, это был сифон (так спелеологи
называют понижение или вертикальный перегиб
хода, который полностью заполнен водой).
Будь Кастере постарше и поопытнее, он, вероят-
но, повернул бы назад. Однако он возвращаться
не захотел. Осознавая смертельную опасность сво-
его предприятия (останься он там, никто не смог бы
прийти ему на помощь, ибо никто и не знал его пути),
он тем не менее поставил свечу на выступ камня,
набрал побольше воздуха в легкие и вошел под
водой в сифон. Он продвигался, ощупывая паль-
цами потолок, и счастье ему сопутствовало: еще
до того как ему могло бы не хватить воздуха, его
голова вынырнула над водой. Разумеется, там ца-
рила полная темнота, и дальше без света Кастере
не пошел, боясь потерять ориентацию, он возвра-
тился назад.
На следующий день, взяв с собой побольше све-
чей, спички и купальную шапочку, в которую он все
тщательно упаковал, чтобы сберечь от воды, отпра-
вился туда снова. За сифоном он зажег свечу
За пещерным человеком 
133
и продолжил путь по подземному коридору. Следуя
руслу потока, миновал ряд ходов и залов, преодолел
еще два сифона, и внезапно дорога, украшенная
натечными образованиями, кончилась. Пути дальше
не было. Кастере прошел около 3 км, замерз,
устал и потерял представление о времени. Он по-
вернул назад, предполагая, однако, что где-то здесь
должен быть еще один вход: об этом убедительно
свидетельствовала колония летучих мышей.
Годом позднее Кастере вернулся туда в сопро-
вождении товарища Анри Годена. Низкий уровень
воды необычайно сухим летом 1923 г. позволил им
пройти первый сифон с зажженной свечой. Но затем
они избрали иной путь — сухой, ответвляющийся
от основного, коридор со сталактитами и сталагми-
тами. Пройдя около 200 м, они попали в обширный
зал и с помощью принесенной с собой лопатки
стали зондировать глину на полу. Вскоре наткнулись
на какой-то камень, а когда его очистили, то это,
к их изумлению, оказалось кремневое палеолитиче-
ское орудие. Поскольку в эпоху палеолита люди в
основном селились все-таки только в устьях пещер,
присутствие человека здесь, в глубине пещеры,
могло означать скорее всего святилище, а может
быть, и с росписями. Кастере тотчас приступил к об-
следованию стены, пользуясь светом свечи, но ока-
залось, что рисунков на стенах не было. Неожиданно
(Годэн продолжал в это время копать) он заметил
в мерцающем свете нечто странное — какую-то
глиняную скульптуру животного!
Разглядев ее более внимательно, он увидел, что
это было туловище медведя, но только без головы.
Неподалеку они нашли еще три глиняных рельефа
львов (?), тоже безголовых. На стене в глинистом
наносе были выгравированы кони, на полу обна-
134	Карел Скленарж
ружены отпечатки босых ног. Эти находки были
сделаны приблизительно в 1,5 км от входа в пещеру.
Таким образом, Кастере и его спутники оказались
первыми ее посетителями, после того как ее оставили
последние палеолитические поклонники сил при-
роды*.
Кастере назвал открытую им пещеру Монтеспан
и пригласил туда комиссию специалистов — как
отечественных, так и из Бельгии и Англии. Когда
помпой откачали воду и заслуженные ученые, обла-
датели известных имен и званий, смогли отправить-
ся в подземные глубины, миру явилась выдающаяся
сенсация.
Скульптура в Медвежьем зале действительно за-
служивает особого внимания. Она изображала мед-
ведя лежащим на согнутых лапах в положении еги-
петского сфинкса, между его передними лапами были
найдены остатки черепа пещерного медведя. По-ви-
димому, к глиняному туловищу крепилась настоящая
медвежья голова. Само тело длиной 110 см при вы-
соте 60 см не было обработано столь тщательно, как
фигуры в других пещерах. Но его отличала иная
(впрочем, как и остальные фигуры животных в этой
пещере) достопримечательная особенность: много-
численные ямки, словно бы кто-то вонзал какое-
то острое оружие. Вероятно, этот факт может слу-
жить доказательством того, что эти произведения
искусства связаны с выполнением каких-то магиче-
ских охотничьих ритуалов; именно на такой основе
тогда толковался смысл палеолитического искус-
ства в целом: охотники исполняли вокруг них какие-
* Подробнее об исследованиях Н. Кастере, в том числе.об от-
крытии в пещере Монтеспан, см.: Кастере Н. Тридцать лет под
землей. — М.: Географгиз, 1959; Кастере Н. Полвека под
землей. — М.: Детская лит-ра, 1975. — Прим. пер.
За пещерным человеком
135
то свои обряды, призванные обеспечить успех буду-
щей охоты на настоящего медведя или дикую ло-
шадь, поэтому-то удары дротиками или копьями на-
носили по их изображениям. Похожие ритуальные
действа известны и применительно к недавнему вре-
мени, например у австралийских аборигенов.
Впрочем, рассказывать об открытиях и загадках
пещерных святилищ можно до бесконечности...
Во многих местах под поверхностью земли ста-
рой Европы нашлись бы свидетельства культов пло-
дородия, охотничьей магии, обрядов инициации (по-
священия во взрослых), а также такой стороны ду-
ховной жизни древнего человека, о которой до сих
пор не было сказано ни единого слова и само упоми-
нание о которой заставляет содрогнуться современ-
ного человека, — о каннибализме. Свидетельства ри-
туального людоедства.
Да, не только животные, но и человек мог стано-
виться объектом, а то и непосредственной жертвой
обрядов, гарантирующих (по мнению их участников)
общее благо рода. Именно пещеры дают наиболее
яркие свидетельства того, что уже палеолитический
человек время от времени — и, по-видимому, не от
голода, а, так сказать, «по идейным соображени-
ям» — становился каннибалом.
Кости человека
в жертвенных колодцах
Кончился древнекаменный век, измени-
лись природа и люди, распространилось новое насе-
ление со своей особой цивилизацией и совершенно
иным укладом жизни, а каннибализм все продолжал
существовать! Кажется, что традиции пустили корни
136	Карел Скленарж
в сознании и верованиях человека столь глубоко, что
сумели перешагнуть пропасть, разделившую палео-
лит и неолит, и обрести применение в новых усло-
виях.
Свидетельства каннибализма среди неолити-
ческих земледельцев, в общем, достаточно редки
и не столь выразительны, но все-таки не исключены
совершенно, и многие доказательства такого рода
находок — в пещерах. В Чехословакии мы могли бы
назвать хотя бы Новую (Гайкову) пещеру непода-
леку от Србска над Бероункой, где вместе с неоли-
тической керамикой были найдены расщепленные и
обугленные человеческие кости. Еще более впечат-
ляюща картина, созданная в попытке реконструиро-
вать ситуацию в Пещере девушек вблизи Бамберга
(ФРГ). Находки неолитического возраста представ-
лены здесь останками 38 людей, из которых только
двое были взрослыми мужчинами: большую часть
составляли дети в возрасте до 10 лет. Следы умыш-
ленного убийства (разбитые черепа, расщепленные и
опаленные огнем кости) были здесь повсеместным
явлением. Немецкий археолог О. Кункель высказал
соображение, что ритуальная антропофагия (людо-
едство) происходила на небольшой скальной пло-
щадке, где, правда, никаких вещественных находок
сделано не было, но химический анализ обнаружил
здесь значительно более высокое содержание фос-
фатов в почве, что могло быть следствием ее обогаще-
ния органикой. Глубокая пропастеобразная пещера
служила при этом, по-видимому, жертвенной шахтой,
куда сбрасывались остатки культовых пиршеств.
Поскольку черепа отличались по ряду признаков
от тех, что были обычны для земледельцев, обитав-
ших по Дунаю (по своим антропологическим особен-
ностям те принадлежали скорее к средиземномор-
За пещерным человеком
137
скому типу, в то время как люди из Пещеры девушек
ближе стояли к нордическому кроманьонскому типу),
Кункель сочинил целую драматическую историю об
избиении и принесении в жертву группы местных
мезолитических людей («туземцев») неолитическими
земледельцами, заселявшими заново эти земли в V
тысячелетии до н. э.
Было ли так в действительности или это фанта-
зия? Фактом остается то, что в пещерах со следами
их заселения людьми неолитических культур подоб-
ные находки, хотя и меньшего размера, достаточно
часты, а это означает, что и для тех, кто отправлял
земледельческие культы материнства и плодородия,
пещера сохраняла свое значение святилища и места,
где приносились жертвы. Почитатели Великой Ма-
тери Земли не могли в конце концов найти лучшего
способа войти в контакт с предметом общего покло-
нения, как спустившись в земные недра. И жертвен-
ный колодец или пропасть представляли для них
идеальную возможность соприкосновения с землей,
источником силы и жизни, путь, по которому жертвы
быстрее всего могли достигнуть цели.
Подобные места, случается, производят чрезвы-
чайно сильное впечатление на чувствительные на-
туры, и интересно проследить, как они приковывают
к себе внимание долгое время спустя. Такого рода
воздействие испытал на себе известный археолог
из ГДР профессор Гюнтер Бём-Бланке.
Еще в детстве, приезжая сюда на каникулы,
он восхищался громадным скальным массивом Киф-
фхаузер в Тюрингии, овеянным древними предани-
ями. Позднее он изучал в Берлине древнюю историю
и, оказавшись в 1937 г. снова у Киффхаузера, увидел
все окружающее уже совсем иными глазами: его
поражали не только красота и романтический дух
138	Карел Скленарж
края, но и памятники далекого прошлого — много-
численные пещеры.
После войны кто-то копал в одной из пещер, на-
шел древние черепки и принес их в Музей доисто-
рического человека в Веймаре. Речь шла о черепках,
датируемых ранним железным веком. В Веймарском
музее д-р Бём-Бланке нашел целый ящик черепков
из той же пещеры.
Поблизости от этой пещеры находилась еще одна,
именуемая — Раухлоххёль. Древние люди побывали
внутри её и перед входом. Об этом свидетельствова-
ли весьма любопытные находки: кроме черепков и ко-
стей животных, перед входом в пещеру была найдена,
например, лобная часть человеческого черепа, трес-
нувшего (как констатировал судебный медик из
Йены) пополам.
Находки привлекли внимание, и зимой доктор
Бём-Бланке приступил к обследованию первой из пе-
щер. В небольших низких подземных помещениях
были обнаружены необыкновенные вещи: бронзовые
украшения, очевидно, потерянные в темноте пещеры,
человеческие кости — расколотые, обрезанные и опа-
ленные огнем, в одном месте даже кости целой ноги.
И снова яма, заполненная костями молодых людей
и детей. Сомнений не было: ход вел прямо в «логово
каннибалов эпохи бронзы или раннего века железа».
В 50-х гг. Бём-Бланке со своими сотрудниками
раскопал на южных склонах Киффхаузера около
20 более мелких пещер, полостей и расщелин и нашел
в них 35 000 костей животных и несколько тысяч
человеческих костей. Однако наиболее интересной
оказалась та пещера, что значилась под номером 9.
Вход в нее был обнаружен совершенно случайно
в другой пещере, где работали перед тем. Фото-
граф, которому предстояло запечатлеть ситуацию
За пещерным человеком	139
в пещере, втащил в тесные коридоры автомобиль-
ный аккумулятор и приступил к работе в небольшом
зале; археологи между тем обкапывали большой
плоский камень, лежащий на полу, и вдруг с удив-
лением увидели, что рыхлая тонкая пещерная глина
исчезает, словно в воронке, в трещине вокруг камня.
Конечно, все моментально отбежали на безопасное
расстояние (в таких пещерах никогда не знаешь,
что у тебя под ногами), затем камень сдвинули и
посветив в отверстие, которое он закрывал, обна-
ружили глубокий провал. Выбрав самого тощего
из мужчин, дабы он мог протиснуться в отверстие,
опустили его вниз. Узнав, что на дне пропасти, прямо
на поверхности, имеются археологические находки,
незамедлительно приступили к исследованиям, кото-
рые в условиях этой вертикальной щели не были ни
легкими, ни безопасными.
Однако полученные результаты стоили затрачен-
ных усилий. Там были обнаружены многочислен-
ные черепки, хлебные зерна, изделия из дерева, брон-
зовые украшения, остатки светильников из бересты
и даже остатки какого-то изделия, выполненного
из расшитой бересты, посуда из той же бересты,
красная шерстяная нить, шнурки, сплетенные из че-
ловеческих волос, и другие вещи, которые на архео-
логических стоянках обычно не сохраняются. И ко-
нечно, человеческие кости, причем в том же самом
положении, что и в местах, описанных выше. Очевид-
но, это была жертвенная шахта, где исполнялся
каннибальский ритуал людьми «полей погребальных
урн», обитавших на этой территории в раннем желез-
ном веке.
Многие ученые (в том числе автор исследова-
ния) склонны отождествлять людей этой культуры
с языково-этнической группой иллирийцев, извест-
140
Карел Скленарж
ной по античным письменным источникам. Любопыт-
но, что древние иллирийцы, жившие во времена
Римской империи на территории нынешней Югосла-
вии, местом пребывания своих богов охотно объяв-
ляли пещеры, особенно те, где текла вода, глубо-
кие расщелины и источники. В районе Шкоциян-
ских пещер обнаружено несколько природных жерт-
венных колодцев, принадлежащих этим людям;
в одном из них, без малого 100 м глубиной, найдено
превосходно украшенное ведро с венетской (илли-
рийской) надписью и 11 черепов со следами нане-
сения ударов.
Маска из человеческого черепа
у Девяти деревьев
Каннибализм более развитых эпох позд-
него доисторического времени, когда прежний родо-
вой уклад древнего общества стал разрушаться под
давлением изнутри и извне и развитие шло по на-
правлению к классовому обществу, был обусловлен
уже более сложными идейными причинами. Челове-
ческие жертвы, часто весьма многочисленные,
должны были умилостивить разгневанные божества
в периоды смятения и опасности; людоедство могло
быть связано и с культом предков, могло быть фор-
мой ликвидации пленных или играть аналогичную
общественную, но не лишенную некоторых ритуаль-
ных черт роль правосудия. Некоторые части чело-
веческого тела приобрели в те времена более по-
стоянные культовые функции. Вспомним о чашах
из человеческих черепов, известных у многих древ-
них народов (одна из них, найденная среди памят-
За пещерным человеком	141
ников галштадской культуры в пещере Бычи скала,
оказалась наполненной обгоревшим зерном, оче-
видно, принесенным в качестве жертвы).
Приблизительно к тому же времени относится
уникальная жертвенная пещера, или колодец, най-
денная в Чехословакии. Случилось это в 1953 г.
в Южнословацком красе, в лесу, называемом Де-
вять деревьев (по-венгерски Киленс-фа). Открыл
ее словацкий спелеолог О. Майда-Грашко, чье имя
она и носит. Именно Майда-Грашко произвел рас-
чистку пещеры на глубину почти 14 м, обнаружив
при этом не.только кости животных, но и челове-
ческие черепа. Следующие находки черепов были
сделаны позднее, когда археологи прошли два гори-
зонтальных хода, открывающиеся на дне пропасти.
Чтобы попасть в небольшой зал, ограниченный с
одной стороны завалом, состоящим из известняко-
вого щебня и валунов, приходилось ползти северо-
восточным коридором. Сразу же в 1953 г. здесь были
начаты археологические раскопки, при которых были
найдены выбеленные человеческие скелеты и следы
очагов. Два года спустя исследования пытались во-
зобновить, но из-за повреждения предохранитель-
ной балки со стороны завала ученым пришлось
незамедлительно покинуть Святилище, как именова-
ли этот маленький зал: позднее работы уже не во-
зобновлялись.
Находки в Майда-Грашковой пещере весьма
необычны. Человеческие останки, как показали ре-
зультаты антропологического анализа, принадлежа-
ли 12 особам. На нескольких черепах обнаружены
следы ударов каким-то тупым или рубящим ору-
дием, умышленно разбитые челюсти. Глазницы рас-
ширены с помощью надрезов с внутренней стороны
уже после того, как были разбиты черепа. Самое же
142
Карел Скленарж
поразительное являла маска, вырезанная из лицевой
части мужского черепа. Найденная заготовка для
другой аналогичной маски объясняет способ произ-
водства этого необычайного предмета, предназна-
ченного, скорее всего, для каких-то религиозных
обрядов или танцев.
Ситуация в целом показывает, что пещера слу-
жила в древнюю эпоху железа местом отправления
культовых церемоний, в практику которых входил
и каннибализм. Не исключено, конечно, что в этот
маленький зал в то время попадали не через ко-
лодец, а более удобным путем через северо-восточную
пропастеподобную воронку. Где же пользовался
древний колдун-шаман маской из человеческого че-
репа? Снаружи, вне пещеры, очевидно, было больше
места для танцев, но в самой пещере в свете очага
его маска должна была выглядеть намного эффект-
нее. И что же он все-таки в ней изображал? Смерть
северного оленя — она не занимала в примитив-
ных культах много места.
Сегодня мы не в состоянии определить, какую
роль в религиозных представлениях древности
играл череп, что он воплощал, какую сверхъестест-
венную силу имел. Возможно, люди издавна считали
череп средоточием жизни и мышления; может быть,
уже тогда голова в качестве наиболее важной части
целого в некоторых случаях олицетворяла символи-
чески все человеческое тело? Как иначе объяснить
те почести, которыми были окружены черепа уже
в палеолите? И какое объяснение найти внушающим
удивление археологическим свидетельствам о такой
практике древних, которая словно бы ими "ирует обы-
чаи «охотников за черепами» нового времени?
За пещерным человеком	143
ОХОТНИКИ ЗА ЧЕРЕПАМИ
Когда археологи из университета в Марсе-
ле начали в 1964 г. исследования пещеры Ла Кан
де Лараго вблизи Тотавеля в восточных Пиренеях,
они, конечно, рассчитывали на интересные наход-
ки, но вряд ли ожидали ту, что сразу же выдвинула
этот грот в горах на передний край науки. Все-
мирный археологический конгресс, состоявшийся в
1976 г. в курортном городе Ницца, в качестве своей
эмблемы использовал изображение деформированно-
го человеческого черепа. Этот, символ был графиче-
ской копией лицевой части черепа, коротко обозна-
ченного, как «Араго XXI» и найденного в июне 1971 г.
вместе с костями горных баранов, лошади, тура, оле-
ня и носорога — обитателей области^ лежащей во-
круг Перпиньяна, в предпоследнюю ледниковую
эпоху. В пещеру все эти животные попадали не по
своей воле и по большей части не целиком, а расчле-
ненными — в виде «образцов», которые не менее
чем 320 000 лет назад (а может быть, и еще на
100 000 лет раньше) приносили на стоянку охот-
ники донеандертальского антропологического типа.
Именно здесь археологи нашли, кроме 100 000
предметов каменной индустрии, принадлежащей
палеолитическим культурам тейяк и ашель, множе-
ство зубов, обломков костей, а в 1969 и 1970 гг. —
две нижние челюсти и, наконец, череп «Араго XXI».
Череп мужчины, примерно двадцатилетнего, де-
формированный давлением перекрывающей породы,
лежал между камнями и костями животных, остав-
шихся после трапезы древних охотников; череп
лежал теменем вниз, так что, не будь он деформи-
рован, уже с первого взгляда было бы заметно то
странное обстоятельство, что обнаружилось после
144	Карел Скленарж
того, как его препарировали в лаборатории: чело-
веческой рукой череп был вскрыт сзади путем расши-
рения отверстия, именуемого «форамен магнум», ко-
торым голова соединяется с позвоночником, а спин-
ной мозг с головным.
Зачем? Объяснение* может быть только одно:
именно так, ломая тонкое основание черепа, недав-
ние еще охотники за черепами на Новой Гвинее
(и в других местах) добирались до вожделенной
добычи — головного мозга. Мы могли бы сомне-
«Лицо» донеандертальского человека, названного
«Араго XXI», в 1976 году стало эмблемой междуна-
родного археологического конгресса в Ницце
За пещерным человеком	145
ваться в справедливости этой аналогии или в точ-
ности наблюдений, если бы речь шла о единичном
случае. Однако сегодня их известно уже десятки, и
их многочисленность является определенной порукой
правильности суждения.
Археология убеждает нас, что обычаи тихоокеан-
ских «охотников за черепами» были распространены
среди людей еще тогда, когда они и людьми-то
собственно не были. Черепа «людей прямоходящих»
(Гомо эректус) из китайской пещеры Чжоукоудйнь
либо несколько более развитого человека из пещеры
Штейнгейм в ФРГ свидетельствуют об этом с еще
большей определенностью, чем плохо сохранивший-
ся череп «Араго XXI».
Минуло почти 100 лет с тех пор, как Эдуард
Пьетт нашел в пещере Гурдан в верхнем течении
реки Гаронны в Пиренеях множество черепов со
следами скальпирования, осуществленного кремне-
выми орудиями. Не менее примечательно было и то,
что во всех случаях черепам сопутствовали два по-
следних шейных позвонка, что наводило на мысль:
в пещеру были принесены уже отрубленные головы.
Это походило не только на ритуальное людоед-
ство, но и на какой-то, своеобразный культ голов
и черепов. Так получила новую поддержку идея о
том, что в представлениях древних людей головам
и черепам отводилось особое значение. Решающим
аргументом в пользу такой идеи явились находки,
объяснить которые иначе, чем ритуальным сохране-
нием и захоронением, мотивированным каким-то
весьма важными в древнекаменном веке, хотя ныне
уже непонятными, представлениями, было просто
невозможно.
146	Карел Скленарж
Ж е ртза Сопн ц у
у Мон-е-Чирчео
О том, что культ черепов не был чужд
и неандертальцам, свидетельствует необыкновенная
находка в пещере Гуаттариго (Гротта Гуаттари),
в скалах горы Монте-Чирчео у селения Сан-Феличе-
Чирчео в окрестностях Рима.
В пещере обнаружили полностью сохранившийся
человеческий череп, в том числе нижнюю челюсть.
Пещера оказалась изолированной самой природой
начиная со среднего палеолита, так что люди в нее
с тех пор не проникали; не было там и глинистых
наносов. Когда же в феврале 1939 г. туда добрались
открыватели пещеры, то под низким сводом коридо-
ра, на полу, устланном костями животных и рогами
оленей, они обнаружили череп, частично прикрытый
натечной коркой. Череп поражал с первого взгляда
тем, что он лежал словно бы в рамке из округлых
камней, причем камни имели приблизительно такой
же размер, как и сам череп. Подобно «Араго XXI»,
череп лежал вниз теменем, и в его основании было
также выломано большое трапециевидное отверстие.
Очевидно, это была жертва: череп сохранил на
себе следы тяжелых ран — у глазницы на правом
виске. Римский антрополог профессор С. Сержи опре-
делил, что раны две: первую, более раннюю, владе-
лец черепа пережил, однако вторая оказалась смер-
тельной и, вне всякого сомнения, связана была с пред-
намеренным (ритуальным?) умерщвлением жертвы.
Состояние сохранившихся шейных позвонков сви-
детельствовало о том, что голова была отрезана.
Вместе с черепом найдены каменные орудия так
называемого мустьерского типа, а также кости жи-
За пещерным человеком
147
вотных, которые обитали в сравнительно теплом
климате. Иначе говоря, предполагаемая церемония
могла происходить около 50 000 лет назад, что-то в
начале последнего ледникового периода.
Не вызывало сомнений, что того, кого принесли
в жертву, убили вне пещеры ударом в правый ви-
сок. Голову отделили от тела, мозг извлекли и, веро-
ятно, съели, а саму голову с подобающими цере-
мониями захоронили в пещере. Кто знает, что стало
с телом жертвы: может быть, оно тоже было съеде-
но? Но зачем вокруг черепа сложили круг из кам-
ней? Некоторые ученые считают, что он мог сим-
волизировать Солнце и что весь обряд мог быть
связан с поклонением нашему главному небесному
светилу. Однако эти рассуждения кажутся несколько
умозрительными.
«Словно яйца в гнездах»
Если уж эта простая, хотя и необычная
и несколько странная находка породила различные
смелые гипотезы, то что же говорить о таком волную-
щем открытии, которое пока так и осталось непре-
взойденным в цепи археологических доказательств
существования культа черепов! Только представьте
себе плоскую впадину, где в черноватой, смешанной
с охрой глине покоятся тесно друг возле друга 27 че-
репов, «словно яйца в гнезде». А рядом другое уг-
лубление с шестью черепами.
Именно такая картина предстала в 1908 г. перед
глазами профессора археологии из Тюбингена
Р. П. Шмидта, когда он проводил раскопки в пеще-
ре Большой Офнет на голом известняковом холме
в горах Раух-Альб неподалеку от Нордлингена в Ба-
варии.
148	Карел Скленарж
Нельзя сказать, что это место не было известно
археологам. Напоминающую своей формой печь пе-
щеру (отсюда и ее название: от «офен» — печь) еще
в 1875—1876 гг. обследовал основатель немецкой
науки о палеолите Оскар Фраас. Позднее пещера
Офнет стала излюбленным местом деятельности
коллекционеров-любителей, но ничем особенным не
отличалась. Только исследования Шмидта пода-
рили неожиданные открытия и вызвали бурную дис-
куссию.
Сняв слой, состоящий из обломков известняка,
обрушившихся со свода пещеру, почти у самого
входа в нее вскрыли глинистый горизонт, а в нем
черноватое пятно площадью несколько квадратных
метров. Углубив раскоп, рабочие наткнулись на чере-
па в двух неглубоких, тщательно обработанных ямах.
Черепа в углублениях были уложены специально,
причем особым способом: глазницы всех их обраще-
ны туда, где заходило солнце, а не в сторону входа
в пещеру (не было ли это опять-таки как-то свя-
зано с культом Солнца?). Очевидно, черепа уклады-
вались неодновременно. Речь могла идти, скорее
всего, о родовом погребении, его неоднократно вскры-
вали, причем хоронили лишь головы умерших чле-
нов рода. У некоторых черепов сохранились и по-
следние шейные позвонки, часто со следами воздейст-
вия режущих кремневых орудий.
Факт почитания умерших подтверждают и наход-
ки ожерелий из просверленных зубов оленя и рако-
вин средиземноморских моллюсков, украшавших не-
которые черепа. То не были принесенные в жертву
пленные, а предки и родичи тех, кто их в пещере хо-
ронил (как поступали с телами, этот вопрос опять-
таки остается открытым).
Антрополог Моллисон, которому мы обязаны
За пещерным человеком
149
описанием и исследованием черепов, хранящихся
ныне в мюнхенском музее, нашел у многих из них
следы смертельных ран, что, как ни странно, никем
не отмечалось ранее и что значительно усложнило
понимание смысла всего этого странного местона-
хождения. Конечно, можно предположить, что речь
идет о членах рода, павших в стычках с врагами,
но большое число женских и детских черепов скорее
Гёхленштейн-Штадель: под средневековой кладкой,
заложенной в неолитическом слое, оказалась яма,
содержащая человеческие черепа
150	Карел Скленарж
говорит о сходстве с находками в уже известных
жертвенных пещерах.
Характерной особенностью офнетского погребе-
ния является не только тайна его подлинного тол-
кования, но и загадка точного возраста и куль-
турной принадлежности. Стратиграфическое положе-
ние обеих ям в разрезе позволяет относить его,
вероятно, к позднему палеолиту или к мезолиту.
Вместе с тем находка двух микролитических треу-
гольных остроконечников (единственных инструмен-
тов, обнаруженных вместе с черепами) говорит за
мезолит Потому-то до недавнего времени Офнет
считался стоянкой мезолитической.
Недавно с помощью радиоуглеродного анализа
кости, изъятой из офнетских черепов, их возраст
был определен приблизительно в 11 000 лет до н. э.,
что отвечает концу палеолита, по всей вероятности,
позднемадленской культуре. Но эта датировка, не
говоря уже о том, что кость отнюдь не самый под-
ходящий материал для исследований с помощью
этого метода, едва ли приемлема, если принять во
внимание положение находок в стратиграфическом
разрезе пещеры; по-видимому, возраст находок
на самом деле занижен на 3000 лет.
Но время шло, и офнетская стоянка не осталась
единственной, хотя аналогичные ей находки можно
сосчитать на пальцах одной руки, да и по числу
черепов они значительно уступают первой. Однако
особенно любопытно то, что найдены они непода-
леку от Офнета*.
* Речь идет о находке в 1913 г. мужского черепа к западу от
того же городка Нордлингена, а в 1937 г. трех черепов — мужчи-
ны, женщины и ребенка — на холме Гёхлештайн, неподалеку от
города Ульм. — Прим. пер.
За пещерным человеком	151
Группа южнонемецких местонахождений, относя-
щихся к одному и тому же периоду — между
эпохами древнего и младокаменного века, свидетель-
ствует о существовании особой погребальной цере-
монии, предполагающей захоронение голов в пеще-
рах; мы не знаем, исполнялся ли этот ритуал потом-
ками и родственниками покойника, или же, может
быть, род приносил своих соплеменников в жертву
неведомым силам, жаждущим человеческой крови,
либо там хранили свою добычу доисторические «охот-
ники за черепами».
МЕДВЕДИ
Произнося слово «пещерный», большин-
ство людей сразу же автоматически добавляют «че-
ловек» и «медведь». Уже это показывает, сколь свя-
заны эти понятия. В одно и то же время и человек,
и медведь отыскивали и заселяли пещеры (зачастую
лишь после того, как один из них изгонял другого),
тот и другой оставили в палеолитических пещерных
отложениях и на стенах пещер выразительные следы
(в прямом и переносном смысле), оба вымерли в кон-
це плейстоцена и оба по прошествии многих тысяче-
летий стали для людей XIX в. прямым воплощением
палеолитического времени. Роль обоих была несколь-
ко переоценена, и в настоящее время оба они заняли
соответствующее им место в картине древнейшего
прошлого.
В науке пещерный медведь существует почти
столь же длительное время, как и человек разумный.
О его существовании стало известно уже в XVIII сто-
летии, после того как перестали верить диковинным
152
Карел Скленарж
россказням о костях и черепах драконов в пещерах
Западной Европы. «Крестным отцом» пещерного
медведя был немецкий палеонтолог Иоганн Кристи-
ан Розенмюллер, профессор университета в Лейпци-
ге (его имя до сих пор входит в научное название
животного, им предложенное: Урсус спелее, Роз
1794).
В конце XVIII — начале XIX столетия «драконы»
европейских пещер превратились в медведей. И ког-
да палеонтологи научились определять их кости,
находки пещерных медведей так и посыпались, слов-
но из разорванного мешка. Дело зашло столь далеко,
что возникло представление о каком-то популяцион-
ном взрыве, в результате которого пещерный медведь
чуть было не вытеснил все остальные виды. Пред-
ставление ошибочное, но хорошо иллюстрирующее
состояние, в которое привел ученых этот непрекра-
щающийся поток медвежьих костей — практически
из каждой второй пещеры в Европе (точнее, из пе-
щер, расположенных южнее линии Рурская об-
ласть — Краковщина — Крым). Не удивительно, что
интерес науки к пещерному медведю достиг своего
апогея, и на этом фоне все остальные плейстоценовые
медведи несколько проигрывали. Вопреки тем пред-
ставлениям, которые бытовали ранее в различного
рода популярных работах по ледниковому периоду,
пещерный медведь являлся не единственным видом
медведя в то время и, вероятно, даже не был предком
современных медведей. Все это на самом деле вы-
глядело несколько иначе.
Эволюция семейства медведей не отличалась осо-
бой сложностью, но не была она и уж очень про-
стой. Пещерный медведь в этом семействе — лишь
одна своеобразная форма, причем связанная с отно-
сительно коротким отрезком времени. Короче говоря,
За пещерным человеком
153
«только» несколько тысячелетий составили период
существования этой формы. Наступившее во время
средневюрмского стадиала заметное похолодание по-
дорвало жизненную силу этого вида медведей, позд-
нее они вступили в фазу вырождения, с тем чтобы
на рубеже плейстоцена и голоцена вымереть окон-
чательно.
По своим размерам пещерный медведь превосхо-
дил не только других плейстоценовых косматых, но
и всех тогдашних хищников вообще. При этом выгля-
дел куда более грозным, чем был на самом деле.
В 1883 г. профессор Студничка писал, что «этот до-
потопный медведь с его мощными челюстями беспо-
щадно свирепствовал среди мирных делювиальных
травоядных». И только более поздние исследования
показали, что сам он питался главным образом ра-
стительной пищей (ее недостаток в суровых условиях
последнего ледникового периода и стал, вероятно,
Скелет пещерного медведя
154
Карел Скленарж
для пещерного медведя роковым, сыграв, очевидно,
значительно большую роль, чем оружие палеолити-
ческих охотников; пещерный медведь был явно слиш-
ком специализированным и плохо приспособленным
к изменению жизненных условий животным).
В настоящее время он известен очень хорошо,
лучше, чем другие плейстоценовые хищники, и даже
лучше, чем многие другие современные виды живот-
ных. Благодарить за это нужно именно пещеры, став-
шие надежными хранителями ископаемых останков.
Благодаря поразительному количеству находок
удалось составить прекрасное представление о физи-
ческом облике пещерного медведя, его сильных и сла-
бых сторонах, а были они поразительны. С виду та-
кой гигант казался «владыкой природы» ледникового
времени. Взрослые звери достигали высоты 2,5 м при
длине до 3 м (представьте такого медведя, вставше-
го на задние лапы!), от современного медведя они
отличались и в деталях, в частности особенно крутым
лбом. Мощные челюсти пещерного медведя были,
однако, наиболее уязвимыми из его органов и первы-
ми отказывались служить: зубная эмаль быстро сти-
ралась, у старых животных начиналось воспаление
пульпы, и зубные каналы служили воротами для про-
никновения различных инфекций. Это влекло за собой
заболевания конечностей и изменения в костях, о чем
свидетельствуют находки. Длительное пребывание
во влажных пещерах также не могло не сказаться.
Последствием всех этих факторов являются разного
рода патологические черты: деформированные челю-
сти, сращение позвонков, наросты на костях, ар-
трит... Все эти и другие осложнения способствовали
упадку и вымиранию вида. Тысячи и тысячи костей
остались в глинистых отложениях пещер, особенно
в так называемых медвежьих пещерах.
За пещерным человеком
155
Склад медвежьих костей
Медвежьи пещеры — это те пещеры, кото-
рые служили в позднем плейстоцене излюбленным
местом зимовки медведей. Среди костей, обнаружен-
ных в такого рода пещерах, останки медведей состав-
ляют до 90%. Такие пещеры представляют, как пра-
вило, огромные комплексы — сплетение коридоров,
ниши, укромные убежища. Из поколения в поколе-
ние медведи укладывались здесь на зимнюю спячку,
старые умирали здесь, новые нарождались.
Типичной медвежьей пещерой был Выпустек
у Кржтин в Моравском красе: утверждалось — не-
сколько преувеличенно, — что тут якобы погибло
в течение плейстоцена около 150 000 медведей. Зна-
мениты в этом отношении и Слоупские пещеры, вер-
нее, пещеры Старые скалы, неподалеку от живопис-
ного утеса Гржбеначе, где зондаж мощных глинистых
отложений одарил еще Ванкеля неожиданной добы-
чей: несколько сотен медвежьих черепов и тысячи ко-
стей — не только крупных, но и мелких косточек
(именно из здешних находок был собран впервые
Ванкелем слуховой орган медведя). Оттуда же проис-
ходят и необычайно крупные медвежьи скелеты,
смонтированные Ванкелем для Всемирной выставки
1873 г. в Вене (позднее они оказались в Придворном
естественнонаучном музее) и для музеев в городах
Берне, Мюнхене и Брно. Опять-таки из пещеры Вы-
пустек ведет свое происхождение почти вся группа
скелетов медведей, которая составляет гордость ин-
ститута «Антропос» Моравского музея в городе Брно.
Вернемся, однако, снова к рассказу о медвежьих
пещерах, чтобы не проглядеть за Выпустеком Кате-
ринскую, Баровую или пещеру Под градем, где
156
Карел Скленарж
в каминообразном провале были найдены полные
скелеты медвежат и даже медвежьего эмбриона —
находка действительно уникальная... В Важецкой
пещере в Липтовском красе, открытой в 1922 г., мы
опять-таки находим коридор, где в глинистых отло-
жениях видны черепа и кости медведей — так на-
зываемую «костницу»*.
Не приходится удивляться, что находки такого ро-
да издавна вызывали удивление, и «пещеры драко-
нов» прошлых столетий — это на самом деле не что
иное, как медвежьи пещеры.
Классическим примером в этом отношении может
служить знаменитая известная Драконова пещера
в Австрии. Ее вход открывается высоко над долиной
реки Мура на склоне горы Рёттльштайн севернее
Штырска. Уже на любопытной карте, составленной
в 1678 г. Г. М. Вишером, мы находим описание этой
горы, «в которой есть пещера глубиной в две мили
с костями драконов». О том же, что это место было
известно и намного раньше, свидетельствуют много-
численные подписи на стенах, самая древняя из них
относится к 1387 г. и принадлежит священнику Отто
из местечка Бруск над Мурой.
По более трезвым оценкам длина Драконовой пе-
щеры составляет полкилометра (но и этого, думается,
достаточно); считается, что за прошедшие века из нее
было вывезено 3000 возов глины с костями, разло-
жившимися останками пещерных медведей и их поме-
та, популярного среди окрестных жителей фосфат-
ного удобрения. Когда-то число медведей, которым
принадлежали все эти кости, оценивалось цифрой
30—50 тысяч, а поскольку тут одновременно не могло
обитать более пяти-шести семей, то очевидно, что
* Кост н и ца — помещение для хранения костей из старых
склепов и могил. — Прим. пер.
За пещерным человеком
157
период времени, в течение которого пещера служила
зимним логовом для пещерных медведей из окрестных
лесов, был очень и очень долог.
Кроме костей, там найдено множество каменных
орудий, очаги и другие следы человеческой деятель-
ности, которые могли бы кое-что рассказать о взаимо-
отношениях человека и пещерного медведя.
Внужаюжее ужас
открытие собирателя
валерил л:-иго корня
В Швабском Альбе (Германия) суще-
ствует подземная карстовая полость, именуемая
эрпфингенской Медвежьей пещерой: там пря-
мо на полу можно видеть скелет медведя в том поло-
жении, как он был найден. Произошло это много лет
спустя, после того как была открыта сама пещера —
ее нашли в 1834 г.
В конце мая того года учитель Фаут из местечка
Эрпфинген отправился с лопатой в лес, чтобы оты-
скать валериановый корень. Вместо этого лекарствен-
ного растения он нашел дыру в земле: падение бро-
шенного туда камня, прежде чем послышался звук
удара, длилось весьма долго. Встав на колени, учи-
тель наклонился над отверстием, желая рассмотреть,
что же там внизу, но лукавый попутал: из кармана
его выскользнула серебряная табакерка и исчезла
в дыре. Учитель принялся поспешно расширять от-
верстие, желая спасти свое имущество. Копал рука-
ми, потом отвалил большой камень, легши на живот,
заглянул в дыру и увидел человеческий скелет. В ужа-
се бросился учитель назад в селение.
На другой день в сопровождении нескольких
158
Карел Скленарж
бесстрашных мужчин, соответствующим образом
экипированных, он вернулся, и несколько смельчаков
спустились по лестнице в подземелье.
«С каждым шагом, по мере того как они про-
бирались через множество костей, человеческих
и звериных, через сталагмиты и обрушившиеся глы-
бы, их удивление все возрастало. Наглядевшись до-
сыта на останки обитателей пещеры и налюбовав-
шись на блестящие белые натечные образования...
они покинули пещеру, взяв каждый несколько чело-
вечьих и звериных костей в качестве вещественного
доказательства».
Ну а теперь кое-что о медведе, упомянутом в на-
чале всей этой истории. Его обнаружили тоже слу-
чайно. Было это сразу же после окончания второй
мировой войны, когда один из экскурсоводов в 7-м
зале эрпфингенской пещеры заметил, что две летучие
мыши исчезли в каком-то отверстии в стене...
В январе 1949 г. по следам летучих мышей отпра-
вилось семеро спелеологов. В самом начале пути
по незнакомым коридорам они и наткнулись на выше-
упомянутый скелет пещерного медведя; дальнейшие
исследования подтвердили, что во время последнего
оледенения эта часть пещеры в течение тысячелетий
служила берлогой. Так пещера и получила свое на-
звание — Медвежья.
Другая пещера, носящая то же имя, находится
в Словенском раю, в Стратенском красе. Обнаружили
ее только в 1952 г., а имя ей дала находка много-
численных медвежьих костей в задней части главного
коридора. Зато Медвежья пещера поблизости от го-
рода Ульма в Вюртемберге известна уже более
100 лет, в 1862 г. Оскар Фраас обнаружил там
10 000 костей пещерного медведя, причем там было
88 черепов.
За пещерным человеком	159
К XX Д(;Ль;Г,
Определение «медвежья пещера» отнюдь
не значит, что медведи были ее монопольными хо-
зяевами. Напротив, во многих таких пещерах мы
находим и следы пребывания человека, его орудия и
оружие, очаги и остатки пищи. Кое-где — когда пеще-
ра была достаточно велика — человек делил ее с мед-
ведем, иногда в течение тысячелетий они сменяли
друг друга, а бывало, что человек приходил в пещеру
лишь за тем, чтобы медведя добыть.
Пещера Драхенлох в Швейцарии — самая высо-
кая по положению над уровнем моря. Медвежьи
Опыт реконструкции пещерного медведя
160	Карел Скленарж
кости составили там почти 100% палеонтологическо-
го содержимого пещерных отложений. Причем, как
правило, они принадлежали молодым зверенышам
(их там было сотни, а может быть, и тысячи). Но сре-
ди костей оказалась всего лишь одна-единственная
нижняя челюсть — череп, которому она принадлежа-
ла, опять-таки отсутствовал. Но черепа там были,
однако все без нижней челюсти. Что же из всего
этого следует? А то, что это вовсе не было какое-то
медвежье кладбище, куда забирались старые одрях-
левшие животные, чтобы спокойно умереть естествен-
ной смертью. Напротив, совершенно очевидно: здесь
действовал человек — охотник.
Каким образом человек это делал, мы точно не
знаем, в этом отношении существуют разного рода
домыслы. По мнению одних авторов, охотники за пе-
щерными медведями отыскивали их зимой, когда зве-
ри пребывали в спячке и легче было их одолеть (при
прямом столкновении этот крупный зверь становился
«Вещественное доказательство», приводимое Ванке-
лем в пользу «допотопной охоты», — медвежий че-
реп с каменным наконечником в теменной кости
За пещерным человеком
161
грозным противником). Другие исследователи счи-
тают, что охотники устраивали засады в естествен-
ных сужениях пещерных лабиринтов, где они пора-
жали зверя копьем или забрасывали его камнями,
как это изображено на рисунке Зденека Буриана.
Доказательств того, что подобные поединки дей-
ствительно происходили, в археологических мате-
риалах немного, но те, что есть, бывают весьма
любопытны. Когда Индржих Ванкель вел раскопки
в Слоупских пещерах, в глине поблизости от так на-
зываемого Резаного камня (откуда когда-то была вы-
резана плита для стола в салмовском замке у Райци)
обнаружили теменную часть черепа пещерного мед-
ведя. Это был своеобразный костный гребень, к ко-
Рисунки и гравюры на стенах пещер во Франции
дают возможность представить облик пещерного
медведя
162
Карел Скленарж
торому крепились мышцы могучей головы. Несколько
дней спустя рабочие передали Ванкелю кусок красно-
ватого камня — яшмы, найденного якобы под чере-
пом. Ванкель сразу же установил, что перед ним
обломок каменного наконечника копья, и это его чрез-
вычайно поразило, так как до тех пор в пещере
никаких следов пребывания человека не находили.
Однако его ожидал еще один сюрприз: на гребне
медвежьего черепа сохранилось углубление от старой
зарубцевавшейся раны, и когда Ванкель попытался
вложить в углубление обломок наконечника, тот по-
дошел почти полностью.
Ванкель рассудил, что наконечник когда-то
застрял в черепе медведя и выпал только позднее,
после того как зверь умер естественной смертью
в Слоупских пещерах. Ванкель стал в литературе
искать сведения о такого рода находках и действи-
тельно установил, что еще в 1835 г. профессор Жоли
из города Монпелье (Франция) обнаружил похожий
череп в пещере Набригас; только на сей раз в глине
рядом с черепом находились и черепки — остатки
керамических сосудов, поэтому находка ошибочно,
заодно с последними, была отнесена к позднему до-
историческому времени, и на нее не обратили внима-
ния.
Загадка
медвежьих черепов
в Драконовой пещере
Картины поединка прачеловека с испо-
линским зверем волновали воображение специали-
стов и любителей археологии еще с тех пор, как
в 1873 г. было опубликовано исследование О. Фрааса
За пещерным человеком
163
о пещере, находившейся в недрах живописных скал
Хехле Фельс (неподалеку от вокзала в Шельклингене
в долине Ахи). Фраас по следам на костях уста-
новил, что «пещерные люди» охотились на мед-
ведей.
Потому-то с таким интересом были встречены
открытия в швейцарских пещерах, сделанные сразу
же после окончания первой мировой войны и поко-
лебавшие спокойную гладь установившегося научно-
го и общественного взгляда на палеолит Централь-
ной Европы.
У истоков истории «культуры охотников за пещер-
ным медведем» стоит уже известная нам Драко-
нова дыра. Пещера в заоблачных высотах над до-
линой реки Тамины образовала на своем 70-метро-
вом протяжении шесть своеобразных залов — уже
этого было бы предостаточно и для исследования
в нормальных условиях. Присовокупив к этому ее по-
ложение на высоте 2445 м над уровнем моря, мы
поймем, почему преподавателя Теофила Нигга, за-
бравшегося туда в полном снаряжении в июле в
1917 г., люди посчитали помешанным. Однако Ниггу
не пришлось разочароваться в своих ожиданиях.
О Драконовой дыре было известно издавна, расска-
зывали, что когда-то там обитал крылатый дракон,
и еще в 1869 г. в путеводителе по этому краю говори-
лось, что прямо на полу пещеры лежит множество
огромных костей. Нигг нашел то, что искал, а по-
скольку он не заблуждался относительно своих соб-
ственных возможностей, то сразу же после первых
находок обратился по телеграфу к Эмилю Бёхлеру
из музея в Сен-Галлене с просьбой о сотрудничестве.
Вместе они ежегодно проводили здесь раскопки
вплоть до 1921 г., и полученные ими данные произве-
ли прямо-таки революцию. В глинистых отложениях
164	Карел Скленарж
пещеры, где не предполагалось даже незначительное
поселение, ими были найдены (кроме останков более
чем 1000 медведей) среднепалеолитические каменные
орудия и очаги — простые и огороженные плоскими
камнями, заполненные пеплом и обгоревшими мед-
вежьими костями, в другом зале, за перегородкой,
сложенной сухой кладкой из известняковых плит,
захороненные медвежьи черепа. Еще более интерес-
ная находка ожидала исследователей на пути к треть-
ему залу: рядом с большим, обложенным крупными
камнями очагом находилась обширная ниша, закры-
тая мощной известняковой плитой, а в нише — семь
медвежьих черепов, обращенных в одном направ-
лении — в сторону входа в пещеру. Некоторые из
черепов сохранили последние шейные позвонки, т. е.
были преднамеренно отделены от туловища.
Через год после находки этого первого медвежьего
погребения, в августе 1920 г., было сделано еще одно
открытие: в третьем зале в естественных полостях и
нишах в стенах были обнаружены аналогичные каме-
ры, в одной из которых был найден медвежий череп,
над ним в виде свода бедренная кость, а по сторонам
две берцовые кости (причем две из этих четырех
костей принадлежали одному зверю). Много лет
спустя все это и целый ряд других вещей Бёхлер
описал и проиллюстрировал рисунками в своих пуб-
ликациях, опираясь главным образом на собственную
память, ибо, как это ни странно, свои исследования он
почти не документировал.
Что касается Драконовой дыры, то, по-видимому,
речь здесь шла не только о присутствии палеолити-
ческого человека как таковом, сколько о непосред-
ственных следах его духовной жизни (верованиях)
и мышления. Потому-то столько энтузиазма, с одной
стороны, и скепсиса — с другой, вызвали эти находки.
За пещерным человеком
165
Не только толкования удивительных находок,
но и основанная на них теория существования само-
бытной «культуры охотников за пещерным медве-
дем» нашли как своих приверженцев, так и своих про-
тивников. Профессор Г. Обермайер писал о тесном
симбиозе человека и медведя, между тем как Л. Зотц,
автор исследования о медвежьих пещерах Силезии,
объявил швейцарские находки свидетельством лишь
временной практики охотничьих групп, поднимавших-
ся в горы с низменных территорий на протяжении
различных эпох палеолита и бывших носителями раз-
личных культур. Самым серьезным противником
«культуры охотников за пещерным медведем» после
второй мировой войны стал швейцарский ученый
из Базеля Ф. Э. Коби. Если Бёхлеру случалось иногда
принимать за человеческие орудия возникшие есте-
ственным путем каменные и костяные отщепы, Коби
приписывал возникновение всех без исключения опи-
санных артефактов действию природных химических
и механических процессов. Истина же, как это всегда
случается в подобных полемиках, лежит где-то по-
средине. Каменная индустрия, действительно, выгля-
дит малопривлекательно: она малочисленна, грубо
обработана, примитивна. Те, кому она принадлежа-
ла, должно быть, стояли на очень невысоком уровне
культурного развития, или же их пребывание в пеще-
ре было весьма непродолжительным, и более совер-
шенные орудия они уносили с собой, а здесь оставля-
ли только то, что изготовлялось при случае из местно-
го сырья.
Для выделения какой-то самостоятельной куль-
туры этого, разумеется^ недостаточно, и в настоящее
время представляется, что именно Зотцу принад-
лежит правильное толкование.
Между тем поиски велись и в других местах,
166	Карел Скленарж
и в 1928 г. вскоре после открытий Бёхлера на свет
явилась еще одна своеобразная «культура охотников
за пещерным медведем» — на сей раз в Словении.
Эта культура получила наименование ольшевьен,
так как местом ее первого открытия была пещера
Поточка зиялка в горном массиве Ольшева в Кара-
ванских известняковых горах на границе современной
Югославии и Австрии.
Раскопки продолжались до 1935 г., но вскрыта
была лишь малая часть этой гигантской пещеры.
Пришлось заняться и другими открытиями: на
следующий год начались исследования другой
пещеры — Морновой зиялки, расположенной высо-
ко в горах, выше границы леса, у населенного пункта
Шоштань, где дело также ограничилось разведы-
вательным обследованием. (Ведь длина пещеры сос-
тавляла 115 м, пещерные отложения достигали такой
мощности, что в некоторых местах при зондировании
на глубину 10 м все еще не достигали дна.)
Первоначально ольшевьен считали совершенно
самостоятельной культурой людей, специализировав-
шихся на охоте за пещерным медведем в высоких
горах, и относили ее к началу позднего палеолита.
Типичными орудиями, найденными в этих пещерах,
были длинные остроконечники, изготовленные из ко-
стяных отщепов. В настоящее время их считают
скорее предметами сезонного снаряжения охотничьих
групп, которые большую часть года обитали в ка-
ком-то ином месте, а сюда в горы приходили, по-
видимому, лишь один раз в году, в сезон охоты.
И здешняя каменная и костяная индустрия была,
очевидно, лишь охотничьей разновидностью мате-
риальной культуры разных групп людей, населявших
Центральную Европу в первой половине последнего
ледникового периода, свидетельством их случайной
За пещерным человеком
167
хозяйственной деятельности в негостеприимной сре-
де, которую они в другое время года, вероятно, из-
бегали. С увлекательным представлением о челове-
ческих группах, постоянно обитавших в высоких
горах и добывавших средства к существованию
охотой на пещерных медведей, мы теперь, по-види-
мому, должны распроститься.
Отдельно встает вопрос о том, как же, в сущности,
обстояло дело с культом медведя? Он как-то спаялся
При изучении югославской пещеры Ветерница череп
пещерного медведя был обнаружен в изолированной
нише
168	Карел Скленарж
с проблемой существования оригинальной «культуры
охотников за пещерным медведем», но в этом случае
уместно вспомнить известную поговорку: вместе с
водой не выплеснуть бы и ребенка: явление это
не столь простое, чтобы его огульно отвергать или
отбрасывать.
Имеются такие случаи, которые никак нельзя
обойти молчанием и которые, по-видимому, под-
тверждают факт совершенно особого отношения к
черепам медведей:
—	пещера Вилдеманнлислох в Швейцарии;
—	Петрова пещера (Петерхехль) в Велдене в Ба-
варии;
—	Радоховская пещера в Польше у населенного
пункта Ладек Здрой;
—	пещера Зальцофенхёхль в Австрийских Аль-
пах;
—	Кударо 1, в одной из долин Кавказа, в Юго-
Осетинской автономной области;
—	пользующаяся широкой известностью среди
археологов пещера Ишталлошко в Буковых горах в
Венгрии;
—	хорватская пещера Ветерница, представля-
ющая особый интерес, так как здесь состоялась но-
вая и весьма убедительная находка.
Ветерница расположена всего в 9 км от города
Загреба, в горах, носящих весьма примечательное
название (хотя и не в связи с нашим случаем) —
Медведница; протяженность ее подземных лабирин-
тов оценивается более чем в 2 км.
> Речь идет о типичной медвежьей пещере: пока
там обнаружено 70 черепов и 200 нижних челюстей,
однако если говорить о выкопанных костях вообще,
то они принадлежат не менее чем 700 медведям —
от эмбрионов до престарелых. За медведями сюда
За пещерным человеком	169
приходили среднепалеолитические охотники, оста-
вившие в Ветернице три очень интересных памят-
ника.
Первый представляет собой группу из шести
медвежьих черепов со следами воздействия человека.
Второй был замечен доктором Мирко Малежем уже
по окончании обследования: ему показалось, что
стена пещерного коридора производит впечатление
неоднородной; и он оказался прав, ибо это были
лишь тщательно уложенные камни, закрывающие
естественную нишу, а в ней череп медведя, нижняя
челюсть у которого отсутствовала. В непосредствен-
ной близости от ниши располагался очаг, а в нем
еще один череп. В стене напротив была обнаружена
третья достопримечательность: опять-таки завален-
ная каменной глыбой камера с медвежьим чере-
пом — самым крупным из тех, что были здесь когда-
либо найдены, и снова обращенным к отверстию
камеры, лицом к лицу посетителя пещеры! То, что
это дело рук человеческих, на сей раз было неопро-
вержимо, так же как и особое назначение тайни-
ков в пещерных нишах.
Можно думать, что вслед за наплывом некрити-
ческих восторгов по поводу «культуры охотников
за пещерным медведем» и культа этого зверя, а за-
тем столь же резкого разочарования в них как следст-
вия критического скепсиса общее мнение склонилось
в пользу трезвых оценок ситуации: существует не-
сколько достаточно убедительных находок, свиде-
тельствующих о том, что в среднем палеолите и на
начальных этапах позднего палеолита отдельные
группы древних людей использовали в своих прово-
димых в пещерах обрядах охотничьей магии (?) че-
репа пещерных медведей, иногда укладывали в ка-
ких-то ритуальных целях в каменные «лари», спе-
170
Карел Скленарж
циально для того устроенные, или закрытые стенные
ниши.
Какое конкретно отношение к медведю или какой
культ медведя следует иметь в виду (был ли он связан
с охотничьей магией, поклонением тотемному живот-
ному или божеству, культом предков, особым положе-
нием медведя в системе представлений древнего че-
ловека о мире и природе), едва ли можно устано-
вить. Ясно лишь то, что особое отношение к медве-
дю, которое прослеживается у охотничьих племен
Северного полушария (в Сибири и у айнов Северной
Японии), а также в языке и мифологии древних исто-
рических европейцев, имеет действительно древнюю
традицию.
«Пещерный человек», претендент на роль будуще-
го владыки природы, и пещерный медведь, властелин
делювиальных лесов, выступали, скорее всего, как со-
перники, причем благодаря оружию, которым распо-
лагал человек, и коллективным методам охоты
соперники почти равные по своим возможностям.
Чем был человек для медведя (кроме носителя опас-
ности), этого нам, конечно, ни один медведь не по-
ведает. что же касается значения медведя для чело-
века, то, видимо, оно было намного более важным,
чем это осознавал сам палеолитический человек и
чем это представляется нам. И дело было не только в
охотничьей добыче (мясе, шкуре, нижней челюсти,
из которой могло быть сделано весьма действенное
оружие с острием — единственным оставленным
клыком на конце). Это было еще не все.
Кто ведает, не побудили ли к подражанию цара-
пины на стенах пещер, оставленные медведями, то-
чившими свои когти, и не способствовали они, таким
образом, возникновению палеолитического искусст-
ва? Так считал по крайней мере большой знаток
За пещерным человеком	171
этого искусства профессор Гуго Обермайер, а за ним
и некоторые другие. Рассказ о медведе как персонаже
палеолитического искусства мог бы стать самостоя-
тельной главой.
И еще долгое время спустя после своей смерти
пещерные медведи служили пользе потомков тех,
кто на них охотился, принося выгоду тем, кто добы-
вал удобрения, или «скальным духам» — жителям
Моравского краса, копавшим в одних им известных
и сохраняемых в строгой тайне местах зубы «мед-
ведьяков», а затем продававшим эти зубы туристам
и коллекционерам.
Сегодня в качестве типичного представителя и
символа той давней эпохи общепринято считать ма-
монта, и это едва ли справедливо по отношению к
пещерному медведю — его взаимоотношения с чело-
веком были явно разностороннее и сложнее.
САМЫЕ... САМЫЙ... САМАЯ...
Если быть добросовестным, то трудности
ожидают нас на каждом шагу. Легко говорить о раз-
мерах, когда речь идет о самой протяженной в ми-
ре пещере — системе Флинт Ридж, Мамонтовой
пещере в штате Кентукки (США), длина подземных
ходов которой составляет в целом 263 км. В Европе
честь быть самой крупной принадлежит швейцар-
ской пещере Хёллох, длина которой «всего-навсего»
124 км, и это объективно существующая реаль-
ность, постольку, поскольку верны были измерения
и если некоторые ходы не были посчитаны дважды.
У специалистов не вызывают сомнений географиче-
ские координаты, и высоты над уровнем моря вполне
сравнимы друг с другом. Так, выше всего «пещер-
ный человек» взбирался в Драконовой дыре — пеще-
172
Карел Скленарж
ре Драхенлох в Швейцарии (2445 м над уровнем мо-
ря), а далее всего на север за Полярный круг про-
никал в бассейне реки Печоры, где советские археоло-
ги открыли пещерную стоянку (Медвежья пещера),
относящуюся к последней ледниковой эпохе.
Оценки времени — дело весьма щекотливое, даже
при том, что в наших руках имеются самые разнооб-
разные технические чудеса: калий-аргоновый, радио-
углеродный и термолюминесцентные методы датиро-
вания и еще бог знает какие — точность всех этих
вспомогательных методов, еще в недавнее время
казавшаяся поразительной, все-таки пока еще недо-
статочна для таких тонких определений, чтобы со
всей очевидностью утверждать, что какое-то орудие,
какая-то кость, очаг или хижина на самом деле явля-
ются древнейшими из всех до сих пор известных.
И это связано не только с самими методами, но
и с объектом оценок. Пещеры имеют один существен-
Одно из самых древних орудий «пещерного челове-
ка»: галечное орудие из пещеры Валлону вблизи
Ниццы (вид анфас и сбоку)
За пещерным человеком	173
ный недостаток: в течение многих тысячелетий в них
громоздятся отложения, располагаясь послойно,
словно на музейных полках, но стоит немного изме-
ниться природным условиям (ну хотя бы в пещеру
проникнет вода либо подтаявший слой почвы под
скальным навесом сместится по мерзлому основа-
нию), и... хотя процесс отложения осадков может
возобновиться, потерянного уже не вернуть. По
ряду различных причин такого рода в большинстве
пещер не находят отложений, возраст которых был
бы древнее позднего плейстоцена, последнего ледни-
кового и последнего межледникового периодов,
т. е. в археологическом смысле — старше второй
половины среднего палеолита, или, в рамках антропо-
логического понимания, старше неандертальца. Вся-
кая более древняя находка в пещере — вещь весьма
редкая и заслуживающая особого внимания.
Находка в пещере культурного слоя, более древ-
него, чем предпоследняя ледниковая эпоха, следы
селищ, относящихся к раннему палеолиту, — это
уже маленькое чудо, встреча с которым уготована
лишь немногим исследователям.
Самые древние останки
«пещерного человека»
Произнося «человек», мы должны соблю-
дать строгость и иметь в виду представителя рода
Гомо. Посему мы исключим из рассмотрения в этом
разделе нашего «кузена» — австралопитека, взяв
в качестве объекта наших интересов «людей прямо-
ходящих». Применительно к масштабам Земли в
целом число находок их костей не столь уже мало,
причем постоянно появляются новые. Некоторые
174
Карел Скленарж
известны уже издавна и связаны с областями прямо-
таки классическими: хотя бы бывшие синантропы
(это наименование уже потонуло в море устаревших
терминов: когда-то так назвали подлинные останки
«китайского обезьяночеловека», или «пекинского че-
ловека» из местонахождения Чжоукоудянь).
Впрочем, синантропы не были настоящими пещер-
ными обитателями: стоянка Чжокоудянь, столько раз
названная пещерой, при более тщательных геологи-
ческих исследованиях оказалась давно засыпанным
оврагом. А кроме того, никто из тамошних обитате-
лей не был старше полумиллиона лет, скорее всего,
они были чуть-чуть моложе, а это для наших целей
не возраст.
Кто ищет, тот найдет «пещерных людей» значи-
тельно более древнего возраста. Разумеется, такое
счастье может привалить далеко не каждому. Совет-
ский Союз — огромнейшая страна, территория кото-
рой включает области очень древнего заселения,
и тем не менее недавнее открытие в Азыхской
пещере в Азербайджане самых древних из до сих
пор известных останков человека может считаться
огромным успехом. Речь идет, однако, об одном-
единственном обломке нижней челюсти, демонстри-
рующем признаки, свойственные как «людям прямо-
ходящим», так и ранним неандертальцам. Находку
сопровождали орудия раннеашельского типа, воз-
раст которых мог быть приблизительно оценен в
полмиллиона лет (опять-таки для нас это не столь уж
много). Правда, в той же пещере, в самых глубоких,
вероятно позднетретичных, слоях отложений ученые
обнаружили какие-то гальки со следами оббивки.
Но даже если бы было доказано более надежно, что
это сделали человеческие руки, это все-таки были
лишь орудия, а не собственно останки человека.
За пещерным человеком
175
Чтобы не испытывать далее любопытства чита-
теля, скажем: за самыми древними костями «пещер-
ного человека» нет нужды ходить особенно далеко.
Откроем же имя колыбели самых древних из до сих
пор известных останков человека, причем не только
«пещерного», а вообще древнейшего человека в За-
падной Европе. Оно достаточно благозвучно: Шан-
далья.
Шандалья — это, собственно говоря, Сан-Да-
ниэле. Издавна на полуострове Истрия скрещива-
лись южнословенское и итальянское влияния. В этом
краю давней истории находится один из красивей-
ших театров древности — цирк Веспасиана в Пуле,
собрат римского Колизея. В каких-то 4 км от центра
этого портового города, на южной оконечности по-
луострова, рядом с городским аэродромом высится
холм Шандалья. Еще древние римляне ломали здесь
известняк для постройки прославленного цирка,
эта традиция была возобновлена в Югославии в
1954 г. Семь лет спустя одним из крупных взры-
вов была вскрыта огромная карстовая полость, до
самой кровли (на высоту 6—8 м) заполненная че-
твертичными отложениями. Благодаря тому что пе-
щера была вовремя «запечатана» самой природой,
стихии не смогли уничтожить все то, что здесь на-
копилось, начиная с виллафранка, т. е. почти с са-
мого начала четвертичного времени, и Шандалья I
превратилась в безупречные исторические «консер-
вы».
Наиболее важным в археологическом отношении
оказался слой, представленный красноватой брекчи-
ей, за века превратившейся в твердую, как камень,
породу, содержащую огромное количество костей.
В нее оказались включенными остатки самых разно-
образных обитателей Истрии: обезьяны макаки,
176
Карел Скленарж
этрусского носорога, лошади вида «Эквус стено-
нис», медведей и т. д. — короче говоря, обитате-
лей тех теплых степей и лесов, что покрывали
в то время этот край.
Если бы дело ограничилось только этим, то тут
не было бы ничего исключительного. Подобные
карстовые полости и «карманы» с костями живот-
ных время от времени находили и на территории
Чехословакии. Что касается костей макак, то до-
статочно преодолеть короткий путь от Праги до
вершины Золотого коня у Конепрус, где еще за
несколько лет до находок в Шандалье в стенке ка-
менного карьера был обнаружен «карстовый кар-
ман». Кстати, возраст осадков, его заполняющих,
немногим моложе. Шандалья I волнует нас кое-чем
другим.
Это «кое-что», во-первых, — камни, обработанные
человеком: несколько галек или обломков, а глав-
ное — одностороннее галечное рубило; во-вторых,
кости, разломанные, скорее всего, рукой человека;
в-третьих, обугленные кости и древесный уголь;
и наконец, в-четвертых, — зуб. Верхний левый
резец, принадлежащий индивиду из рода Гомо,
найденный в 1975 г. Первый из фрагментов чело-
веческих останков, зарегистрированных в отложе-
ниях виллафранка на территории Европы. Этого,
конечно, мало для того, чтобы археологи взялись
определить видовую принадлежность его владельца,
но достаточно для того, чтобы считать его предста-
вителем рода Гомо — того же, к которому относимся
и мы с вами, хотя нас от него отделяет... Сколько
же, собственно, лет? Точно установить это нелегко,
вероятно, полтора или более миллиона лет.
Люди редко довольствуются малым, наверняка
найдутся такие, что захотят увидеть полный скелет
За пещерным человеком
177
пещерного «патриарха», а не какой-то там зуб.
На этот случай у нас в запасе имеется престарелый
господин, заново родившийся на свет в 1960 г. и
с тех пор не выходящий из ума ученых. Дабы знать,
о ком идет речь, они придумали ему имя — Архан-
тропус еуропеус петралоненсис.
Что же означает это имя и что за ним
скрывается? «Архантропус» означает принадлеж-
ность к группе так называемых архантропинов: пы-
таясь сделать более коротким соединение двух гре-
ческих слов «архайос» — древний и «антропос» —
человек, кто-то придумал такое определение.
Уточнение «европейский» не требует своего объ-
яснения, а за последним словом скрывается Петра-
лона — селение к югу от города Салоники в греческой
провинции Халкидики. В 1959 г. крестьяне из Петра-
лоны, отыскивая на склоне одного из холмов источ-
ник, наткнулись на дыру в земле и через нее про-
никли в огромную пещеру, заполненную натечными
образованиями. Вслед за ними туда отправились
спелеологи, и уже на следующий год в пещере был
кем-то найден череп. Первоначально старого госпо-
дина несколько недооценили, думая, что речь идет
о находке, относящейся к среднему палеолиту. Когда
же были обнаружены остальные части скелета и
проведены систематические геологические исследова-
ния, а возраст пещерных отложений был определен
периодом от нижнего до среднего плейстоцена, все
стало выглядеть по-иному. «Не 70 тысяч лет, а 700 ты-
сяч лет — такова более верная оценка отрезка време-
178	Карел Скленарж
ни, отделяющего от нас момент смерти греческого
«пещерного человека», — утверждает ныне профес-
сор А. Поулианос.
Как и везде, немалые сложности возникли с
определением возраста находки. Не меньшие труд-
ности вызвала проблема соотнесений ее с тем или
иным слоем. Те, кто нашел скелет, утверждают, что
согласно определениям, сделанным самыми совре-
менными методами, слой № 10 датируется временем
600—700 тысяч лет. Приняв как нечто само собой
разумеющееся верхние пределы этих определений,
в популярных изданиях заговорили уже о том, что
возраст костей превышает миллион лет. Однако про-
чие исследователи высказывают сомнение в при-
надлежности костей этому слою и сходятся на том,
что их возраст составляет 200—300 тысяч лет. Тем
самым ставится под сомнение законность притя-
заний находки на звание наиболее древнего из до
сих пор известных «полных» скелетов европейца.
Это был субъект довольно крепкого сложения,
но небольшого (около 157 см) роста. Вообще-то его
следовало бы квалифицировать как «человека пря-
моходящего» (Гомо эректус), но ему были присущи
и отдельные черты, характерные для Гомо сапиенс.
Этот случай наглядно демонстрирует тот факт, что
почти каждое новое открытие останков человека
скорее усложняет, чем проясняет картину его физи-
ческого развития.
Тело петралонского мужчины лежало у стены
пещеры в слегка согнутом положении, голова, чуть
приподнятая, покоилась на камне. Большая камен-
ная глыба, рухнувшая сверху и упирающаяся теперь
одним концом в землю, а другим — в стену, образова-
ла своеобразный естественный склеп, что, вероятно,
и оградило мертвого от каких-либо воздействий свер-
За пещерным человеком
179
ху, однако не могло служить препятствием действию
разрушительных сил снизу. Случилось, по-видимому,
вот что: синтровая корка, которая спустя много лет
после смерти человека покрыла пол пещеры, накреп-
ко спаяла его череп с камнем. Позднее при иссу-
шении климата пещерные отложения за счет потери
влаги уплотнились, и весь скелет, исключая череп,
который остался на поверхности слоя, погрузился на
глубину 24 см.
Остается добавить, что человек из Петралоны
не был в своей пещере одинок. При обследовании
пещеры ученые откопали кости еще не менее чем 15
индивидов, а также каменные орудия, изготов-
ленные из оббитых галек и аналогичные тем,
что найдены в ущелье Олдовэй в Африке, а
кроме того, интересное режущее орудие, лезвие кото-
рого сточилось от частого употребления, несомненно,
свидетельство того, что его владелец отнюдь не был
левшой; достойны упоминания и следы использова-
ния огня: зола, древесные угольки (предваритель-
ное опробование которых и дало, по-видимому,
ошибочную цифру в один миллион лет), обуглен-
ные кости животных и растрескивавшиеся от жара
камни.
Только большой оптимист мог бы надеять-
ся на то, что когда-то будет найден самый-самый
первый человеческий очаг. Ну, во-первых, мы вообще
не представляем, каким образом человек стал обла-
дателем такой наиважнейшей ценности периода сво-
его исторического детства, как огонь. Конечно, на
180	Карел Скленарж
этот счет существует множество гипотез, но из них яв-
ствует, как правило, лишь то, что в получении огня
человеку, видимо, помогла сама природа (этому спо-
собствовали лесные или степные пожары) и что чело-
век стал использовать огонь до того времени, как
научился его добывать. Разумеется, при небольшом
числе людей, обитавших в древнем палеолите на
огромной площади Старого света, кажется прав-
доподобным, что люди освоили огонь во многих
местах (и независимо друг от друга), и то, что
умение добыть огонь не раз было вновь утрачено
и забыто, прежде чем стало настолько привычным,
что о нем уже можно говорить как о непременном
элементе человеческой культуры.
Когда, где и как все это происходило, едва ли
будет когда-нибудь выяснено детально. Из миллио-
нов огнищ, возникших в процессе развития челове-
ка, большая часть безвозвратно погибла, а из числа
тех, от которых остались хоть сколько-нибудь за-
метные следы в земле, археологам удалось зацепить
лишь самую малую часть.
Не так давно французские археологи из Марсе-
ля выступили с заявлением, что именно они обла-
дают самым древним очагом. Основание для такого
утверждения им предоставила интересная пещера,
именуемая Грот де Лескаль в долине реки Дюране.
В 1960 г. при строительстве электростанции новым
шоссе был срезан кусок склона у селения Сент-
Эстев-Жансон. Была вскрыта неизвестная пещера,
запечатанная самой природой еще с древних времен,
благодаря чему в ней сохранились очень древние
отложения. Пещерное заполнение было представле-
но четвертичными осадками и имело мощность око-
ло 25 м: по большей части то были среднеплейсто-
ценовые осадки, относящиеся ко времени пред-
За пещерным человеком
181
последнего оледенения, именуемого в альпийской
системе минделем. Исследователи разделили пещер-
ные отложения на пять пачек, слои которых стали
обозначать буквами.
Нам интересны два слоя: слой «г» — в четвер-
той пачке снизу, представленный красными глина-
ми и известковыми осадками — свидетелями отно-
сительно теплого и сухого климата (такого рода ано-
мальные отрезки внутри ледникового периода на-
зывают интерстадиалами). В этом слое был обна-
ружен очаг площадью 2—4 м2, по-видимому, до-
статочно интенсивно и долго использовавшийся,
судя по тому, что пол пещеры под ним обожжен до
красного цвета. Первоначально очаг располагался
на конусовидном возвышении у берега пещерного
озерца.
Еще древнее оказался очаг в нижележащем слое
«б», отвечающем умеренному и влажному интерста-
диалу. Очаг имел в диаметре около метра и не был
очерчен столь определенно, как первый, но тоже хо-
рошо выделялся по обожженным камням и уголь-
кам (по большей части это были угли хвойных де-
ревьев). Следов человеческой деятельности здесь
сохранилось немного, собственно говоря, лишь не-
сколько известняковых и одна кварцитовая галька
со следами оббивки да несколько небольших крем-
невых отщепов. Но в обоих случаях не вызывает
сомнения тот факт, что создали очаги и поддержи-
вали их руки человека и было это, очевидно, в
миндельский ледниковый период, что-то более 600—
700 тысяч лет назад.
Однако те, кто объявил эти два очага самыми
древними, не знали о находке реннепалеолитическо-
го очага в слое 24, у самого дна пещеры Петралона
в Греции. С помощью палеомагнитного метода и по
182
Карел Скленарж
костям животных, найденных в этом слое, возраст
последнего был оценен в 950 тысяч лет; по резуль-
татам, полученным другим методом, остатки очага
датировали миллионом лет. Целый ряд обстоятельств
делает сомнительным определения возраста этой
интересной находки, не связанной, к сожалению, с
отчетливыми свидетельствами человеческой куль-
туры.
Исследователи Петралоны, таким образом, ут-
верждают, что именно они располагают самыми
«древними» доказательствами использования чело-
веком огня. Но что же тогда говорить о пещере
Шандалья, где в слое, возраст которого, совершенно
очевидно, превышает миллион лет, рядом с зубом
человека и каменными орудиями обнаружены также
обгорелые кости животных и древесные угли? Не
есть ли это, коль скоро речь не идет о последствиях
естественным путем возникшего пожара, все-таки са-
мое древнее свидетельство того, что человек овла-
дел огнем?
Древнейшее
пещерное поселение
Очаги играют важную роль в понимании
сущности древних пещерных стоянок: их находка
дает надежную гарантию того, что пещера исполь-
зовалась в качестве жилища, поселения (не важно,
сколь долговременным оно было); несколько обрабо-
танных камней или расколотые кости сами по себе
этого еще не доказывают. Шандалья I, наиболее
интересное открытие среди пещерных стоянок, не
дала определенных доказательств того, что она была
обитаема человеком: очага как такового там не
За пещерным человеком
183
нашли. Пока не доказано обратное, мы должны в
отношении любой пещеры допускать, что те или иные
находки, сделанные в ней, попали туда из каких-то
других мест, где они находились первоначально:
были смыты водой, провалились в карстовый ка-
мин и т. п.
Известны, однако, пещеры, где множество нахо-
док со всей очевидностью свидетельствует о засе-
лении их человеком, но где очаг все-таки найден
не был! Такова пещера Валлоне, которую часто на-
зывают самым древним селищем. И это правильно
в том смысле, что там мы встречаемся с более бога-
тым жилищным инвентарем «пещерного человека».
Пещера Валлоне, случайно открытая лишь в
1958 г., расположена у селения Рок-Брюн-Кап-
Мартэн во Французской Ривьере, на склонах отрогов
Альп. Во время межледниковья море достигало са-
мой пещеры, где как память об этом сохранился
слой морского песка с обломками раковин и остат-
ками рыб.
Выше залегают опять континентальные отложе-
ния, они содержат кости различных животных —
обезьян макак, древней формы медведя, слона,
этрусского носорога, лошади, бегемота — и, кроме
того, скопления сброшенных оленьих рогов, некото-
рые из них с явными следами надрезов. А также
каменные орудия — гальки со следами обработки и
отщепы, различные галечные ручные рубила. Жили-
щем человека служил небольшой зал, расположен-
ный приблизительно в 5 м от входа. Об этом сви-
детельствуют и кости животных, там найденные:
более крупные из них откинуты к стенам, меньшие
рассеяны по полу тогдашнего жилища, т. е., по-ви-
димому, были остатками трапез. Каковы были охот-
ничьи возможности человека, обитавшего в пещере
184
Карел Скленарж
миллион лет назад, судить трудно, ибо, как правило,
это кости старых (а вероятно, и больных) живот-
ных, которых добывать было проще (может быть, их
уже находили мертвыми). Во всяком случае, мы не
можем переносить на этих людей свои представле-
ния о почти что наших современниках — «охотниках
на мамонтов», если их возраст (25 тысяч лет) со-
поставить с возрастом обитателей пещеры Валлоне.
Как мы уже знаем, очага здесь найдено не было,
но, глядя на окрестную природу, поневоле впадаешь
в соблазн поверить, что такового здесь и не требо-
валось. Не исключено также, что люди, обитавшие
здесь, огня еще не знали или не умели его добывать.
Самая древняя
пещерная хижина
Самая древняя из до сих пор известных
жилищная конструкция под сводами пещеры также
была найдена неподалеку от побережья Средизем-
ного моря, в первой из группы пещер, именуемых
Мас де Кав, поблизости от населенного пункта Лю-
нель-Вьель приблизительно в половине пути от Мон-
пелье до Нима. В 70-е гг. нашего столетия там были
найдены следы обитания, датируемые периодом
последнего межледниковья (миндель-рисского),
т. е. временем 400—500 тысяч лет назад. Обнару-
жены были и примитивные галечные орудия и ка-
менные отщепы, отнесенные к культуре ашель.
Сперва все здешние пещеры составляли единую
подземную систему, но в начале упомянутого меж-
ледниковья свод одного из лабиринтов обрушился, и
пещерные ходы оказались разделенными воронкооб-
разной пропастью, открытой дневному свету. Разде-
ленные пропастью ходы превратились в самостоя-
За
пещерным человеком
185
тельные пещеры, доступные из пропасти. Столь
привлекательное место не могло ускользнуть от вни-
мания человека и в течение каких-то 100 тысяч лет
служило ему местожительством (кратковременным
или более длительным). Однако природа сметала ту-
да же свои излишки, и ко второй половине миндель-
рисского межледниковья пещера № 1 оказалась це-
ликом заполнена глинистыми отложениями. Позднее
наносы запечатали наглухо и вход в нее, тем самым
возникшее в далеком межледниковье пещерное за-
полнение сохранилось до наших дней, а вместе с ним
и многочисленные находки. Там было обнаружено
15 тысяч костей вымерших животных: пещерного
льва, пещерной гиены, медведя Денингера; некото-
рые находки свидетельствовали о существовании в
рамках известных родов и видов совершенно осо-
бых форм, выделенных палеонтологами добавле-
нием к их названию слова «люнеленсис». Еще более
важными для познания природных условий того
времени были многочисленные растительные остат-
ки: семена, отпечатки листьев, минерализованная
древесина и угли. Однако нас интересует в первую
очередь то, что оставил после себя человек: галеч-
ные орудия, орудия, изготовленные из каменных от-
щепов, обработанные кости и жилые объекты.
В пещере № 1, в разных слоях ее заполнения,
археологи нашли 20 небольших жилых площадок,
где, скорее всего, сооружались легкие хижины на
основании из крупных камней или на стенках сухой
кладки. На полу внутри хижины помещался очаг,
обложенный камнями, а поблизости от него — ложе
из лиственных деревьев и травы с покрытием чз
звериных шкур. Между хижинами тут и там обна-
руживались следы пребывания человека, по ним
можно было проследить, каким путем чаще всего
186
Карел Скленарж
ходили тамошние обитатели, куда бросали мусор
и даже каким способом отводилась вода, стекаю-
щая с потолка пещеры. Находки, сделанные в этой
пещере, до сих пор окончательно не обработаны,
но уже сейчас ясно, как они богаты и сколь важны
для познания уклада жизни людей полмиллиона лет
назад.
Мы могли бы и дальше перечислять разного рода
«самые»: стоило бы поискать среди обитаемых в
древности пещер самую крупную (такой, вероятно,
окажется пещера Хауа Фтеах на ливийском побе-
режье, вход в которую образует арку высотой около
20 м) или же, наоборот, самую маленькую; искать
вслед за самой древней пещерной стоянкой самое
древнее пещерное погребение уже нет нужды — оно
уже найдено в пещере Ла Ферраси. Зато, гово-
ря о самой северной из некогда обитаемых пе-
щер на реке Печоре в СССР, мы можем добавить
и самую южную — пещеру Феллоу в Чили, у самого
окончания Южноамериканского материка — у Огнен-
ной Земли, которая была заселена уже с начала оле-
денения этого континента, приблизительно 11 000 лет
назад. Мы могли бы также вспомнить тот любопыт-
ный факт, что самые древние обломки керамических
сосудов, возраст которых исчисляется 12 000 лет,
происходят из одной из пещер Южной Японии.
Но при этом мы все-таки остаемся в рамках пре-
дельных характеристик вещей — самих пещер и
сделанных в них находок. А что же люди, их от-
крывавшие? Ведь и собственно спелеология, и спе-
леоархеология имеют и свою историю, и свои ре-
корды.
Кто же был первым спелеологом? Судя по всему,
ассирийский царь Салманассар III, который в 852 г.
до н. э. отправился со своим двором на север вовсе
За пещерным человеком	187
не для сбора дани или сражения с врагом, а лишь для
того, чтобы выяснить, верно ли утверждение «естест-
веннонаучной теории» того времени, что река Евфрат
течет прямо из потустороннего мира. Там далеко от
центров месопотамской цивилизации его экспедиция
обнаружила один из истоков реки — карстовый род-
ник, бьющий среди натечных образований пещеры.
Само собой разумеется, много воды утекло в
Евфрате, прежде чем зародилась научная спелео-
логия. Самым ранним сочинением, открывающим не-
скончаемый поток научных публикаций о пещерах,
обычно считают труд Жака Гаффреля, озаглавлен-
ный вполне в духе барокко: «Подземный мир, или
Историческое и философическое описание всех
наипрекраснейших пещер и самых диковинных под-
земных полостей мира... подземных жилищ, гробниц,
катакомб, вырубленных в скалах храмов, шахт...
н вообще всех самых знаменитых гротов, пещер и
расщелин в мире и всех достопримечательностей, в
них содержащихся».
А спелеоархеология — наука о «пещерном чело-
веке»? Она тоже имеет богатую историю, хотя, разу-
меется, и не столь долгую. Целенаправленному поис-
ку следов и памятников древних троглодитов должно
было предшествовать появление определенных пред-
посылок — конкретных исторических, археологи-
ческих и антропологических представлений. Послед-
ние стали складываться лишь с наступлением просве-
щенной эпохи «чистого разума», отказавшейся от
старых сказок о природе и человеке и стремящейся
к познанию истины, т. е. во второй половине XVIII в.
Именно к этому времени мы должны обратиться, же-
лая разрешить вопрос: кто первым ввел в научный
оборот понятие «пещерный человек»? Как проходила
деятельность его первооткрывателей?
190
Карел Скленарж
тели тем не менее почти ничего не нашли. Отправив-
шись смело дальше, они достигли коридоров, где на
земле лежало множество костей.
Последуем за нашей троицей и мы. Осмотрев при
свете факелов натечные украшения, они неожидан-
но оказались перед действительно ужаснейшей про-
пастью, откуда на них грозно щерилась ночная
тьма, черная как вороново крыло. Однако мужест-
венных исследователей природы это не остановило.
Воспользовавшись заранее припасенной лестницей,
они спустились в глубину пещеры. И очутились там,
где «тлен вволю натешился над живыми созданиями
и где торжествующая смерть уложила на землю
тысячи живых существ, когда-то бывших наделен-
ными духом». Вокруг повсюду валялись кости, «слов-
но печальные останки бренной жизни», некоторые
просто лежали на поверхности, другие торчали из
глинистой почвы.
Мощность глинистых отложений в задней части
пещеры достигала 25 футов. Под поверхностным
почвенным слоем располагалась ненарушенная
синтровая плита, она перекрывала слой красновато-
серой глины с камнями и «невероятным количест-
вом костей и зубов животных, которые когда-то оби-
тали окрест».
Если быть до конца справедливым, то утверждать,
что до Эспера никто ничего подобного не откапывал,
нельзя. Но в историю входит лишь то, что бывает
обозначено черным по белому: события, не заре-
гистрированные письменно, исчезают из человече-
ской памяти, словно их никогда и не было.
Несомненно, Эспер учитывал это, но одновремен-
но он удовлетворял и свое желание поведать миру о
любопытных находках и пришедших на ум догадках,
когда, взяв перо, начертал на первом из стопы чистых
За пещерным человеком
191
листов .бумаги каллиграфическим почерком прост-
ранное название: «Подробное сообщение о вновь
открытых зоолитах неизвестных четвертичных жи-
вотных и эти (зоолиты) содержащих, а также о раз-
ных других пещерах (достопримечательных) верх-
невестфальской земли в маркграфстве Байретском».
Названная книга, хотя она, разумеется, уже утра-
тила свое научное значение, остается краеугольным
камнем в истории мировой спелеологии. Книга
непривычно крупного формата с 14 превосходными
приложениями — красочными эстампами, изобра-
жающими найденные кости.
Под стать многословному названию книги и сам
текст. Но обратим внимание на то, что говорится о
костях. Эспер немало поломал голову над их проис-
хождением, но к однозначному выводу так и не при-
шел. В действительности они принадлежали разным
видам животных, частично уже вымерших, и глав-
ным образом пещерному медведю. Не будучи спе-
циалистом, Эспер не сумел эти виды определить,
хотя приложил немало усилий и обращался к раз-
личным исследователям, но те и сами не имели до-
статочно полного представления о плейстоценовых
млекопитающих.
Сам знаменитый Жорж Кювье приехал из Пари-
жа и констатировал присутствие среди костей остан-
ков пещерного медведя, льва и гиены. Профессор
Розенмюллер из Лейпцига, роль которого в изуче-
нии пещерного медведя уже нам известна, еще в
1796 г. писал об этих находках.
Розенмюллер установил, что Зоолитовая пещера
служила обиталищем медведям на протяжении жиз-
ни многих генераций, и этим, по сути, опроверг утвер-
ждение делювиалиста Эспера, будто кости были смы-
ты потопом или же оказались в пещере за счет массо-
192
Карел Скленарж
вой гибели животных, укрывшихся в пещере. Однако
известный делювиалист более позднего времени
Уильям Баклэнд, посетивший пещеру Гайленрёт
в 1816 г., принял в известном смысле сторону Эспера.
Эспер сделал и другое, более важное, открытие:
с чувством «прямо-таки благоговейного ужаса» он
извлек из земли верхнюю челюсть и лопатку челове-
ка, который, очевидно, «сложил здесь бренные остан-
ки своего тела вместе с этими несчастными живот-
ными».
И именно это открытие принесло священнику
Эсперу бессмертие.
До того времени никто не верил в то, что останки
«допотопного» человека могли быть где-то найдены
вместе с костями вымерших «допотопных» живот-
ных. Отдельные попытки толковать таким образом
те или иные находки сразу же опровергались: про-
изошла-де ошибка, в действительности находки
моложе потопа (т. е. моложе конца плейстоцена).
Доказательства, приводимые Эспером, безупреч-
ны. Человеческие кости найдены вместе с костями
вымерших животных в одном и том же слое почвы.
Кроме того, благодаря тому что они были найдены
в пещере, это служило несомненным доказатель-
ством подлинности находок и их нетронутости: проч-
ная плита известковистого синтра, покрывавшая
почти полностью пол пещеры, была естественным по-
крытием слоя с костями. Присутствие ненарушенно-
го синтрового покрова доказывает, что слой с плей-
стоценовыми костями и палеолитическими находками
не испытал никаких более поздних воздействий, при
которых туда могли бы попасть объекты более моло-
дого возраста.
Любопытно отношение Эспера к найденному им
человеку. Когда читаешь его книгу, невольно кажет-
За пещерным человеком	193
ся, что сам он не понял значения своего открытия,
рассматривая находку в весьма широких рамках:
как останки «кельтского друида, допотопного чело-
века либо обитателя новейшего времени». И это
вполне закономерно, так как в 1774 г. трудно было
ожидать понимания значения послойного залегания
слоев, их стратиграфии и вообще всей основной
проблематики палеолита.
Но в другом месте текста мы встречаем фразу,
которая заставляет считать вышеприведенную цита-
ту лишь литературным приемом: «Поскольку че-
ловеческие кости лежали между костями животных,
заполнившими Гайленрётскую пещеру, и так как они
находились в слоях, сохраняющих со всей очевид-
ностью свое первоначальное залегание, мы считаем
несомненным, что человеческие останки имеют тот
же возраст, что и остальные ископаемые животные».
Ясное и точное утверждение, добавлять к нему
что-либо не приходится.
Революционность данных Эспера опередила свое
время, оценить их полностью было некому, и потому
они пропали втуне: книга была забыта, ее автор то-
же, а коллекция оригинальных находок со време-
нем затерялась. Мы так и не знаем сегодня, какая
же из эволюционных форм человека была там найде-
на. Не знаем, из того ли слоя в пещере Гайлен-
рёт извлекли череп, который находился потом в
Оксфорде и о котором упоминал Баклэнд? Но сам
факт, что там был найден палеолитический человек,
кажется очевидным. То, что слой плейстоценовых
отложений под синтровой плитой существовал на
самом деле, подтвердило контрольное обследо-
вание, осуществленное в 70-х гг. нашего столетия
Ф. Геллером.
Такова была судьба первого из известных науч-
194
Карел Скленарж
ных исследований пещеры, т. е. выполненного на
основании раскопок. Не вызывает сомнений, что лю-
ди раскапывали пещеры издавна, однако по большей
части это делалось в корыстных целях. Назовем
хотя бы курфюрста Фридриха IV, приказавшего еще
в 1596—1597 гг. перекопать всю глину в пещере Винд-
лох в Верхней Франконии в уверенности, что в гли-
не содержится золото. Многочисленные примеры
связаны с добытчиками кости, которые в XVII—
XVIII вв. искали, например, в Моравском красе
«рог единорога» й другое сырье тогдашней фар-
мацевтики. Но никто из них не занимался научным
исследованием содержимого пещерных отложений
(или же сведения о такого рода попытках не сохра-
нились) .
Господа Жуаннет,
Турналь и Де Кристоль
в пещерах древнейших галлов...
Любопытно, что после 1820 г. во Фран-
ции все кому не лень бросились в спелеологию, а
потому не удивительно, что спустя немного времени
ушей ученого мира достигли сообщения, доказывав-
шие то, что уже доказал однажды Эспер. Мы назовем
лишь наиболее известных открывателей этой ранней
исследовательской волны. Все они — да в то время
иначе и быть не могло — были любителями, энту-
зиастами исследования природы.
Первый среди многих других — Франсуа Жуан-
нет, прозванный во Франции дедушкой истории древ-
него времени; ему же принадлежит право считаться
первооткрывателем французского неолита (поздне-
го каменного века).
За пещерным человеком
195
Нас, однако, интересует его деятельность, свя-
занная с пещерами. Об этом сообщает его статья
с весьма скромным названием: «Статистика депар-
тамента Дордонь» (увидевшая свет тоже в весьма
скромном издании — в «Календаре» департамента
на 1817 г.).
«Пещера (Пеш де л’Азе) имеет в длину 200 фу-
тов, вся она усыпана костями и зубами животных...
кости в пещере повсюду, но более всего их у входа,
где они нагромождены в довольно большом количе-
стве. Тщательное обследование показывает, что
часть их обожжена и преднамеренно раздроблена.
Среди костей почти в том же количестве находятся
осколки черного кремня — обстоятельство, явно
свидетельствующее против возможности их есте-
ственного накопления».
Все это, однако, не помогло Жуаннету прийти к
более определенному выводу. «Каково происхожде-
ние этого громадного скопища костей, столь разно-
образных, — рассуждает он по поводу другой из
обследованных им пещер, — связано ли оно с обита-
телями пещеры? Волками? Хищными птицами? Едва
ли это возможно... Могли ли быть это последствия ка-
кой-то гигантской катастрофы (так называемого
всемирного потопа)? Отложения эти не столь уж
древни. Можем ли мы считать, на основании галль-
ских орудий, найденных в пещере, что она служила
местом отправления жертвенных обрядов или по-
гребения? Мы оставляем решение этой загадки более
искушенным, довольствуясь изложением действи-
тельных фактов».
В «Календаре» на 1818 г. он повторяет почти то
же самое по поводу другой пещеры: и там в качестве
ее древних обитателей и изготовителей каменных
орудий фигурируют галлы (для той романтической
196
Карел Скленарж
эпохи это было обычным: в Германии это были бы
древние германцы, в Чехии — язычники-славяне).
Марсель-Пьер де Серр из Монпелье, который на-
чиная с 1820 г. в течение четырех лет изучал пещеры
Мас де Кав неподалеку от Люнель-Вьель, пошел
несколько дальше. Ему уже было, разумеется, извест-
но, что человек обитал во французских пещерах од-
новременно с вымершими животными. Де Серр попы-
тался дать своеобразную геологическую интерпрета-
цию сведений, приводимых в Библии, понимая под
библейскими «днями творения» геологические эры;
в соответствии с этим он вычислил, что человечество
имеет возраст 6—7 тысяч лет. Для последней эры он
предложил позднее, в 1838 г., наименование «квар-
тер» (четвертичный период), используемое в геологии
до сих пор. Однако его попытки такого рода не нашли
широкого отклика, а о пещерах, им исследованных,
немного времени спустя забыли столь основательно,
что только исследования нашего времени, осуще-
ствленные в 1962 г., показали, как значительны эти
местонахождения.
Внимание Павла Турналя, аптекаря из Нарбон-
на, привлекли опять-таки пещеры вблизи Бизе. Он
начал исследование этих пещер в 1826 г. и, обнару-
жив под раннеголоценовыми слоями с керамикой
культурный слой плейстоценового возраста, а в нем
человеческие кости вместе с костями «допотопных»
животных, сразу же оценил значение своих находок.
Он констатировал, что те и другие кости имели сход-
ный вид, состояние и окраску, они, очевидно, проле-
жали в одном и том же слое одинаковый по дли-
тельности период времени, т. е. не были привнесены
туда позднее.
«Эти наблюдения, — заключает Турналь в «Сооб-
щении о Бизецкой пещере у Нарбонна», опублико-
За пещерным человеком
197
ванном в 1828 г. в «Анналах естественных наук», —
позволяют думать о существовании ископаемого
человека». В 1834 г., когда он снова писал там же о
пещере, он знал это, очевидно, абсолютно твердо.
Именно тогда его внимание привлекли и Орудия, из-
готовленные из каменных отщепов: в том, что это
изделия человеческих рук, он не сомневался.
Лишь чуть позднее к тому же выводу пришел и
Жак де Кристоль, секретарь Естественнонаучного
общества в Монпелье. В 1829 г. он представил в ака-
демию в Париже сообщение о своих находках иско-
паемых костей в пещере у Пондра. Зная о недавней
работе Турналя, он объявил себя сторонником
его убеждений: одновременность существования че-
ловека и делювиальных животных он также мог до-
казать по находкам в «своей» пещере.
Но представители официальной науки в Париже
были мало расположены к принятию столь револю-
ционных идей, да еще исходящих от молодых и ни-
кому не известных любителей из провинции. Инициа-
тива того и другого открывателя пропала втуне. Уже
в 1871 г. состарившийся Турналь в письме геологу
Массена сетовал на то, что его находки в пещере
вблизи Бизе, которые он отстаивал на протяжении
40 лет, совершенно забыты.
Управитель Дуге
в экспедиции
за крокодилом...
По своим размерам пещеры Чехии меньше
французских и далеко не столь многочисленны, в них
реже встречаются следы «пещерного человека», а
те, что известны, менее выразительны. В рассматри-
ваемую нами эпоху в самой Чехии среди ученых не
198
Карел Скленарж
нашлось никого, кто был бы способен заняться спе-
леологическими проблемами на должном для того
времени уровне. Впервые чешские читатели получили
полную информацию о пещерных находках (речь
идет о публикации на чешском языке, ибо существо-
вали более ранние издания на немецком языке) лишь
в 1834 г., когда Ян Сватоплук Пресл, профессор
естествознания в Праге, присовокупил к своему
переводу книги Ж. Кювье «О переворотах на по-
верхности земного шара» раздел: «О пещерных и
костных брекчиях» — извлечение из «Руководства по
геогнозии» (землеведению) Де ла Беше.
И наконец, тот, чье имя названо в заголовке, от-
правился в пещеры не из личного интереса или науч-
ного рвения: это ему было вменено в обязанность,
т. е. он оказался в какой-то мере «открывателем по-
неволе». И потому его деятельность была предана
забвению еще более основательному, чем работы его
французских современников, и имя Дуге сегодня
уже никому ничего не говорит.
Так как же, собственно, обстояло дело с первыми
открывателями чешских пещер?
В эпоху, наступившую после наполеоновских
войн, ведущую роль среди естествоиспытателей Че-
хии играл граф Кашпар из Штернберка, один из
главных основателей Национального музея в
Праге. Собственно, пещерами он не занимался (его
главным увлечением был растительный мир дочет-
вертичных эпох), и в том, что Чехия рань-
ше, чем другие территории Европы к востоку от Рей-
на, оказалась захваченной волной пещерных
открытий, заслуга, вне всякого сомнения, при-
надлежит открывателю «Красной дамы» Уильяму
Баклэнду.
В своих научных поездках по континенту, после
За пещерным челе веком
того как он вел раскопки в Гайленрётской пещере,
и 1820 г. Баклэнд оказался в Праге.
Штернберк, безусловно, был знаком с «пещерны-
ми трудами» Баклэнда, опубликованными в 1822—
1823 гг., и, вероятно, не без их влияния осознал,
что ведь и в Чехии, в окрестностях замка Карлштайн,
есть несколько пещер: не могут ли и в них оказаться
столь же интересные находки ископаемых костей? По
крайней мере один намек на такую возможность был:
и часовне Святого Кржижа в Карлштайне посетите-
лям издавна показывали «голову дракона» (на самом
деле голову крокодила), причем считалось, что она
была найдена в пещерах Чешского краса.
Как бы то ни было, решил Штернберк, а в одной
из двух тамошних пещер необходимо провести рас-
копки. А поскольку сам он опуститься до такого ро-
да деятельности не пожелал, то подыскал подхо-
дящего человека для исполнения своих намерений.
Так, сам того не ведая, роль первого чешского спе-
леолога получил Франтишек Дуге.
В то время Дуге был управителем замка в Карл-
штайне; в 1814 г. он опубликовал книжку о Карл-
штайне, а став в 1823 г. «действительным членом
Музейного общества» от Бероунского округа, не-
однократно обращал внимание его членов на значе-
ние замка и состояние его памятников. Дуге был од-
ним из первых чешских собирателей трилобитов, не
будучи специалистом в какой-либо области науки.
Нго кандидатура была предложена, вероятно, по-
тому, что деятельность его протекала непосредствен-
но в центре этого пещерного края.
14 апреля 1824 г. в достославный замок Карл-
штайн пришло письмо, в котором граф Кашпар из
Штернберка благодарил Дуге за присылку окаме-
нелостей для музея, а далее продолжал: «Кроме
200
Карел Скленарж
того, я бы просил более подробно обследовать пеще-
ры в известняковых скалах у Тетина; как рассказы-
вают, из какой-то одной из этих пещер происходит
голова карлштайнского крокодила. В Германии и
Англии существует множество пещер, где были най-
дены кости ископаемых животных... Следовало бы
в самых больших пещерах провести раскопки...
Будь там найдены ископаемые кости, особенно чере-
па и зубы, пожалуйста, немедленно известите меня:
в этом случае я бы сам принял участие в раскопках,
чтобы рабочие чего-либо не повредили».
О том, что Дуге последовал этому призыву и что
акция, задуманная Штернберком, действительно
состоялась, свидетельствует следующее письмо, хра-
нящееся в архиве Национального музея. Оно дати-
ровано 9 мая 1824 г., и в нем Франтишек Дуге сооб-
щает: «...мной обследованы пещеры по берегам
реки Бероунки между Карлштайном и Србском; их
там четыре... Их возникновение, как мне кажется,
связано с уменьшением в объеме первоначально
увлажненной породы при высыхании, поэтому по
форме они напоминают готические соборы...»
К цитированному письму приложена записка,
гласящая, что 12 мая Дуге передал музею бочонок
с окаменелостями из Бероунской округи. Иденти-
фицировать все эти окаменелости ныне не представ-
ляется возможным, но очевидно, что с вышеупомя-
нутыми раскопками они не могли быть связаны.
Мы не знаем ничего, что об этих результатах дея-
тельности Дуге говорил Штернберк, велись ли позд-
нее работы у Тетина, как предполагалось первона-
чально (кажется, что нет, полученный результат
никого не воодушевил на продолжение). Да и сами
упомянутые пещеры уже не существуют: Дуге забыл
указать их более точное расположение, не известно
За пещерным человеком
201
даже, на каком берегу были эти пещеры (судя по
всему, речь все-таки шла о правом, южном, береге,
срезанном в 1860 г. при строительстве железной
дороги на город Плзень).
Остались только эти два письма, из которых, од-
нако, следует кое-что весьма любопытное. Во-первых,
сам тот факт, что в конце апреля 1824 г. в пещерах
Чехии были осуществлены первые целенаправленные
научные исследования. Жаль, что мы уже никогда не
узнаем, содержало ли письмо от 9 мая 1824 г.
сообщения о первом открытии палеолита в Чехии, во
всей Австрийской империи и в будущей Чехосло-
вакии.
Мы привели случай с Дуге в качестве отечествен-
ной параллели тем открытиям, которые, несомненно,
имели значение гораздо большее, чем этот последний,
для развития науки. Однако все они имеют нечто об-
щее: открыватель регистрировал свои наблюдения,
публиковал результаты исследований или передавал
их кому-то, и ничего не происходило. Данные оказы-
вались утраченными, никто их не усваивал, да и сами
открыватели своих разработок не продолжали. Ко-
нечно, нужно было, чтобы люди свыклись с новыми
суждениями о «пещерном человеке», требовалось
время, чтобы появились те, кто мог принять эстафету
и более последовательно взяться за обоснование
столь смелых идей; чтобы за забытыми открывателя-
ми «пещерного человека» пришли пионеры его науч-
ного изучения.
ПИОНЕРЫ
Хотя ^первооткрывателям «пещерного че-
ловека» суждено было скорое забвение, спор о воз-
можности существования «допотопных» людей (на
202
Карел Скленарж
теоретической основе) развернулся во всю силу.
«Проблема эта приобрела еще большую остро-
ту, — писал в 1834 г. Я. С. Пресл, — так как в отноше-
нии костей человека, найденных во многих пещерах,
существовало сомнение: не попали ли они туда
позднее или же действительно оказались там одно-
временно с костями погибших животных. Этот вопрос
до настоящего времени не решен достаточно опре-
деленно...»
В 1871 г. в «Ежегоднике минералогии, геологии и
науки об окаменелостях» появилась статья немец-
кого учеяого Кристиана Кеферштейна, озаглавлен-
ная так: «Об ископаемых костях». В ней утвержда-
лось следующее: «Поскольку во многих местах
человеческие кости и орудия встречаются совместно
с остатками так называемых «допотопных» живот-
ных и поскольку при этом не существует никаких
бесспорных свидетельств в пользу суждений о более
позднем отложении первых, закономерно было бы
утверждать, что человеческие кости принадлежат той
же эпохе, когда обитали животные, именуемые «до-
потопными».
Однако лагерь традиционалистов был более
могуществен. Не будем забывать, что европейские
режимы, пришедшие к власти после наполеоновских
войн, были реакционны, как никогда до или после:
страх перед революцией мобилизовал силы реакцио-
неров светских и церковных и сделал их необы-
чайно осторожными, а всякого рода суждения о воз-
расте человека казались опасными проявлениями
вольнодумства.
В консервативных научных кругах безраздельно
господствовало мнение, что научно обоснованных
доказательств «допотопного» возраста человека
все еще получено не было. Широко была распро-
За пещерным человеком
203
странена точка зрения Кювье на этот предмет. Позд-
нее, в 1845 г., аргументы, свидетельствовавшие про-
тив ископаемого человека, суммировал Камил Дес-
нуайе в разделе «Пещеры» во «Всеобщей энцик-
лопедии естественных наук». В Англии глашатаем
традиционных идей был Баклэнд.
С помощью софистики спор мог продолжаться, но
решить его таким образом было нельзя. Необходимы
были новые, однозначно толкуемые, научные дока-
зательства. И разумеется, их опять-таки предостави-
ли пещеры, на сей раз английские.
Разгадка
под синтровой плитой
В живописных известняковых скалах той
части Англии, что обращена к солнцу, тут и там
встречаются карстовые пустоты. Чаще всего их
вскрывает море, волны которого постепенно «съеда-
ют» сушу. Именно здесь, на территории графства Де-
вон, было осуществлено первое в Англии исследова-
ние пещеры: инженер Уайби, работавший на строи-
тельстве мола в порту Плимут, обнаружил в одной
из подземных пустот на морском побережье вблизи
Орестоуна кости и зубы животных. В 1817 г. сэр
Эверард Хоум представил их Королевскому обще-
ству, и ученые констатировали, что кости «допо-
топные», т. е. плейстоценовые.
Но Орестоунская расщелина не была обитаемой
в древности пещерой в подлинном смысле: скорее
всего, кости туда свалились или были смыты с по-
верхности. Намного более важную роль суждено бы-
ло сыграть вскоре Кентовой пещере (Кенте хоул —
Кентовой дыре) вблизи небольшого портового города
204
Карел Скленарж
Торкей в Девоне. На сей раз речь шла о настоящей
пещере, а не о какой-то там расщелине, причем пеще-
ре весьма красивой, со сталактитами и сталагмитами,
издавна привлекавшей туристов (во время исследо-
ваний там была обнаружена надпись, датируемая
1688 г.). Однако о том, что там имеются ископаемые
кости, никто даже и не подозревал вплоть до 1824 г.,
когда они были обнаружены при исследовательских
работах сэра У. Тревильяна и господина Нортмора.
С того момента раскопки в пещере стали служить
приумножению удовольствия состоятельных турис-
тов — любителей естественных наук из близких
и дальних мест. Так год спустя в Кентовой пещере
оказался и пастор Макэнери.
Случайность его визита в пещеру решительно
не соответствовала важности этого события в буду-
щем. Однажды летним утром 1825 г. Макэнери со-
вершенно случайно услышал, что его приятель
капитан Уэлби хотел бы присоединиться к одной
из групп любителей раскопок, направлявшихся в
Кентову дыру. Поскольку Макэнери никогда и сам
не был в подобных пещерах, то, вмешавшись в раз-
говор, он попросил взять и его...
Под поверхностным слоем глины кирки сразу же
наткнулись на прочную синтровую корку. Начни все
копать в одном и том же месте, и, вероятно, экспе-
диция потерпела бы фиаско — обнаружено было
всего-навсего несколько кусков дубовой древесины:
один из них напоминал по форме деревянный баш-
мак — кто-то назвал его башмаком древнекельт-
ского князя — друида, и остальные, стремясь скрыть
разочарование, принялись шутить на эту тему. Макэ-
нери оказался, однако, более терпеливым, и пока
прочие острили по поводу куска дерева, он, осматри-
вая пол, заметил в синтровом покрове место, явно
За пещерным человеком
205
нарушенное норами грызунов; рядом располагались
кучки когда-то взрыхленной глины, тоже уже слегка
покрытые синтровой корочкой. Раскопав одну из
них, Макэнери стал обладателем каких-то зубов,
судя по облику, древних. Не распространяясь о своем
открытии из боязни, что вся группа, обуянная жаж-
дой находок, кинется туда же и все испортит,
он продолжал копать (то, что не было бы уничтожено
сразу, было обречено на гибель позднее: горе-архео-
логи рассматривали ископаемые кости лишь как
курьезные штучки, которыми можно было похва-
ляться перед гостями, предъявляя их в качестве
подтверждения россказней о подвигах под землей).
Макэнери представлял дело иначе: находки долж-
ны быть запакованы и в нетронутом состоянии ото-
сланы в Оксфордский университет.
Кремневое рубило из наиболее древних пещерных
осадков Кентовой пещеры
206
Карел Скленарж
Так он и поступил, а для полноты картины запа-
ковал и целую груду глины, смешанной с обломка-
ми костей и зубами. Самой интересной из его кол-
лекции оказалась нижняя челюсть пещерной гиены.
В Оксфорде находки попали на обработку профес-
сору-палеонтологу сэру У. Тревильяну, попросив-
шему Макэнери продолжить его полезную дея-
тельность.
Уже в 1825 г. Макэнери обнаружил под нена-
рушенным синтровым слоем, кроме зубов носорога
и костей других вымерших животных, первые крем-
невые орудия. Он понял, что речь идет об изделиях
рук человека, причем человека — современника ис-
копаемых млекопитающих. Это открытие оказалось
еще более важным, чем открытие, сделанное Эспе-
ром: человеческие кости могли попасть в отложе-
ния Гайленрётской пещеры и в плейстоценовую эпоху
самыми разными способами, они свидетельствовали
«лишь» о физическом облике «допотопного» чело-
века; каменные орудия, изготовленные из отщепов,
найденные в Кентовой пещере, явились первыми
бесспорными памятниками деятельности и изобрета-
тельности «пещерного человека», охотника за ныне
вымершими животными. Открытие это имело не
только антропологическое, но и археологическое зна-
чение как новый шаг в познании древнейшей чело-
веческой культуры.
В то время в английской геологической науке
продолжал господствовать делювиализм, главой
оставался прославленный Баклэнд, а он, так же
как когда-то в Павилэнде, не задержался с выво-
дами. Никогда не видя пещер Кента, он тем не ме-
нее сообщил Макэнери, что, вне всякого сомнения,
древние бритты, о которых якобы свидетельствуют
находки, сделанные в слое, залегающем над синтро-
1
За пещерным человеком
207
вой плитой, скорее всего, пробили синтровое покры-
тие, углубляя очаг или делая что-то подобное, и>
тогда-то туда и попали древние орудия бриттов
(т. е. кельтов эпохи ранней истории); Баклэнд готов
был приписать им все что угодно, лишь бы это
служило подкреплению его теоретических построе-
ний.
Макэнери отвечал, что никаких следов искусст-
венного нарушения синтрового слоя не установле-
но, но самоуверенного корифея тогдашней науки
это нисколько не смутило: помилуйте, что может
знать какой-то сельский пастор! «Посмотрите еще
раз как следует, — последовало в ответ из Оксфор-
да, — и вы найдете эти следы...»
Противостоять такому авторитету Макэнери
был не в силах. Он удалился от света и в 1841 г.
преждевременно скончался. После него осталась
стопочка рукописей, которые по прошествии лет ока-
зались в Торкее и попали в руки Э. Вивиана, сделав-
шего из них выписки и в 1859 г. издавшего послед-
ние в Лондоне под названием «Исследование пе-
щер».
Времена и условия в науке тогда уже несколько
изменились: вестминстерский декан Баклэнд закон-
чил свою полную перемен жизнь в лечебнице для
душевнобольных (безусловно, печальный конец для
столь одаренного и действительно ученого человека),
только что вышла из печати эпохальная книга
Ч. Дарвина «Происхождение видов», и известным
английским ч ученым удалось склонить стрелку ве-
сов официальной науки во Франции в пользу аб-
вильского исследователя-любителя Буше де Перта
и открытых им древнепалеолитических ручных рубил
в долине реки Соммы.
Однако для истинной реабилитации Макэнери
208
Карел Скленарж
всего этого еще было недостаточно. Ее осуществил
и вполне успешно лишь его младший соотечест-
венник и земляк Пенгелли, учитель из Торкея.
Пещера
под ветряной мельницей
Будучи выходцем из рабочей семьи не-
богатого графства Корнуэлл, Пенгелли (родился он
в 1812 г.) еще двенадцатилетним мальчуганом попал
на море, став помощником корабельного кока. Одна-
ко его сильная воля и неутомимая работоспособ-
ность в конце концов восторжествовали над небла-
гоприятными жизненными условиями. Овладев гра-
мотой самоучкой, он сначала стал преподавать в ре-
месленном училище, а затем основал в Торкее соб-
ственную ремесленную школу. Именно там его хобби
стала геология (не забудем, что местность, где на-
ходится Торкей, расположена в классической области
Девон), не пренебрегал он и археологией.
В 1840 г. между тем возобновились раскопки
в Кентовой пещере, и геолог Годвин-Остин опять-
таки под синтровым покровом нашел каменные ору-
дия вместе с костями животных. Однако его доклад
в Королевском обществе, где большинство составля-
ли делювиалисты, не нашел никакого отлика. Для
конечной разгадки своих тайн пещере Кента при-
шлось ждать того часа, когда голос другой пещеры
прозвучал в ее защиту.
Эта вторая пещера находилась неподалеку, к за-
паду от Торкея, там, где выступ суши, именуемый
Берри Хид, защищает небольшой, но до сих пор
сохраняющий свою живописность рыбацкий порт
Бриксхэм. При добыче известняка в каменоломнях
За пещерным человеком
209
здесь в 1858 г. было открыто несколько пещер и под-
земных пустот с костями ископаемых животных, не
затронутых последующим вмешательством человека.
По холму, на котором стояла ветряная мельница,
все вместе их стали называть пещерами под ветря-
ной мельницей, но прославилась среди них лишь
одна — та, что издавна фигурирует в специаль-
ной литературе под именем Бриксхэм Кейв.
Открытия в Бриксхэме совпали с эпохой крутых
перемен в научных взглядах на самого древнего
человека (о главных событиях того времени мы уже
упоминали). Однако борьба двух направлений в
науке (традиционного, поддерживаемого «катастро-
фистами», приверженцами Баклэнда и Кювье, либо
делювиалистами, верящими, что мир и жизнь были
после всеуничтожающих потопов сотворены так
или иначе волей «божественного провидения», и про-
тивостоящего ему более современного, развиваемого
так называемыми флювиалистами, исповедовавшими
убеждение, что мир был и есть один и тот же, но
только находящийся в постоянном развитии за
счет геологических процессов, зарегистрирован-
ных в земных породах) все еще продолжалась.
Для оценки находок у Бриксхэма была создана уче-
ная комиссия, главное слово в которой принадлежало
представителям флювиалистов: сэру Чарлзу Лайелю,
Джону Прествичу, Гуго Фальконе.
Для ведения раскопок в пещере комиссией был
приглашен Пенгелли, поскольку он пользовался
определенной репутацией как знаток местной геоло-
гии и продолжатель исследований Макэнери в Кен-
товой пещере, где начиная с 1846 г. он вел постоянные
раскопки от имени Торкейского естественнонаучного
общества, хотя какого-либо отклика в науке его тог-
дашние работы не имели.
210
Карел Скленарж
Новые его исследования стали действительно
поворотным пунктом. Вне всякого сомнения, под на-
блюдением самых авторитетнейших специалистов,
было установлено, что под синтровым покровом
мощностью до 30 см находился слой глины, содер-
жащий как кости пещерного льва, медведя, мамонта,
носорога и северного оленя (т. е. тех животных,
которые сами при жизни в пещеру попасть не могли),
так и древние каменные орудия. Там было найдено
около 36 грубо обработанных орудий, абсолютно тож-
дественных тем, которые ранее были установлены
в отложениях пещеры Кента.
Мы располагаем их описанием, данным в стиле
той эпохи и принадлежащим перу такого знатока,
каким был сэр Чарлз Лайель: «Во время этих рас-
копок нигде не были найдены человеческие кости,
но зато были обнаружены во множестве кремневые
орудия, главным образом в нижней части глины,
содержащей костные остатки, а одно из наиболее
тщательно обработанных орудий находилось на глу-
бине 13 футов от поверхности... В подобном же по-
ложении был найден один из тех нуклеусов, или
кремневых ядрищ, со всех сторон которых были сняты
кремневые отщепы...»
«Видел вместе с д-ром Фальконе, — пишет
Ч. Лайель в другом месте, — многочисленные иско-
паемые (фоссилии), отобранные из подземных пус-
тот и ходов, все тщательно описанные и пронумеро-
ванные, со ссылками на дневник, который велся
во время раскопок, в котором положение каждого
предмета было обозначено с особой тщательностью».
Сколько более поздних и более квалифицированных
исследователей не могли бы, к сожалению, утверж-
дать то же!
Из всего, что мы коротко рассказали о результа-
За пещерным человеком
211
тах обследования пещеры Бриксхэм, со всей очевид-
ностью следует, что окончательное доказательство
одновременного существования «пещерного челове-
ка» и «допотопных» животных, т. е. существования
человека в плейстоцене, на сей раз было получе-
но. Это была вместе с тем победа флювиалистов.
Лишь тот, кто не хотел видеть очевидного, мог
после этого сохранять верность старым убежде-
ниям.
Пенгелли охарактеризовал ситуацию в целом
с долей истинного английского юмора: «Ученый мир
объявил нам, что то, что мы утверждаем, невоз-
можно. Мы заметим по этому поводу лишь вот
что: мы не предусматривали наперед, окажется ли на-
ше утверждение возможным или невозможным, мы
излагали лишь то, что было истинным».
Исследования Пенгелли в Бриксхэмской пещере
явились в 1859 г. тем главным аргументом, с помощью
которого англичане пробили твердыню сопротивле-
ния французских традиционалистов в отношении
находок Буше де Перта в Абвиле. Видную роль
пришлось сыграть в этом одному каменному орудию
ланцетовидной формы с закругленным острием на
одном конце и необработанным грушевидным про-
тивоположным концом (позднее орудия этого типа
станут называть ручными рубилами). Археолог
Джон Эванс, уже знакомый с находками Буше де
Перта, обозначил этот предмет из Бриксхэма как
абсолютно типичный для находок в галечниках реки
Соммы. Так между Францией и Англией был проло-
жен мост взаимных доказательств возраста челове-
ка на основании его орудий.
212
Карел Скленарж
Лекарь армии Наполеона
и первый неандерталец
Деятельность Филиппа-Шарля Шмер-
линга протекала в Бельгии, но родиной его была
Голландия. К моменту его возмужания все, что
происходило в Нидерландах, происходило под зна-
ком императора Наполеона I. Занятия в универ-
ситетах прекратились, но в качестве некоторой
компенсации почти во всех крупных городах были
открыты школы военных лекарей: императорская
армия испытывала постоянную нужду в медиках.
Новых лекарей считалось достаточным обучить на-
скоро искусству врачевания огнестрельных ран и пра-
вилам ампутации конечностей.
Не имея иного выбора, молодой Шмерлинг по-
ступил в такого рода училище в Лейдене, где про-
учился 1809—1810* гг.; затем он прошел годичную
практику в Гааге у доктора Риемера, известного
своими естественнонаучными интересами.
Крутой поворот в его жизни случился, когда
ему было 38 лет. В сентябре 1829 г. он был приглашен
к больному рабочему из каменоломни в селение
Шокье в 15 км от Льежа. Там доктор заметил, что
дети больного играют какими-то необычайно круп-
ными костями. На его вопрос отец пояснил, что
кости им найдены вместе со многими другими костя-
ми в скальной расщелине в каменоломне. Взяв кости
в качестве врачебного гонорара, Шмерлинг вернулся
домой, заручившись обещанием пациента в будущем
собирать и сохранять для него такого рода находки.
В Льеже Шмерлинг выяснил, что речь идет о
костях вымерших животных. Он попытался разгадать
тайну их назначения, принадлежности и возраста.
За пещерным человеком
213
Так в его жизни наступила иная эпоха — та, что
обеспечила его имени долгую память. Шмерлинг
принялся разыскивать другие пещеры с ископае-
мыми костями в окрестностях Льежа и в Люксем-
бурге. Шокьерской пещерой открывался ряд весьма
обширный: за 4 года Шмерлинг обследовал не менее
400 пещер.
Уже в 1832 г. Шмерлинг сообщил о своих
находках в Бельгийскую королевскую академию, и
его открытия и суждения вызвали в то время весьма
Кремневые орудия среднего палеолита (мустье) из
пещеры с черепом неандертальца в Энгисе
214
Карел Скленарж
противоречивые отклики. Нашлись ученые, ко-
торые пошли за Шмерлингом, обследовали его на-
ходки и приняли его утверждения о том, что чело-
веческие кости и кости животных происходят (как
это утверждал одновременно и независимо Макэне-
ри в Англии) из одних и тех же слоев и, следова-
тельно, одновозрастны. Так поступил известный
Александр фон Гумбольдт. Другие ученые, как,
например, не менее известный Чарлз Лайель, им
убеждены не были. А отечественная наука?
Консерватизм и несколько провинциальные отно-
шения, царившие в то время в бельгийской и гол-
ландской науке, уготовили Шмерлингу судьбу, ти-
пичную для того, кто опережает свое время. О нем
очень скоро забыли. Большая часть экземпляров
его книги «Исследования ископаемых костей» оста-
лась непроданной, и десятки экземпляров этой пре-
красно изданной книги наконец-то купил какой-то
льежский лавочник для завертки товаров. Лучшая
судьба выпала на долю его коллекции: она была
куплена государством для Льежского университета,
где большинство человеческих костей и кремневых
орудий сохранилось до наших дней; напротив, кости
носорогов, пещерных медведей и других ископае-
мых животных преемниками Шмерлинга на кафед-
ре зоологии были по большей части утеряны.
Лишь когда в Англии и Франции право на су-
ществование стала завоевывать идея о «допотопном»
человеке, когда (в первую очередь благодаря пе-
щерам и их исследованиям) стала зарождаться
концепция палеолита, древнего каменного века,
ученый мир вспомнил льежского медика и его ут-
верждение (сколько раз листки е этими словами
были использованы на упаковку рыбы и сыров!):
«Не может быть сомнений, что человеческие кости
За пещерным человеком
215
оказались в земле одновременно и по тем же самым
причинам, что и кости других вымерших видов жи-
вотных».
В этой цитате содержатся и истина, и ошибка.
Истиной является одновозрастность человека и
плейстоценовых млекопитающих, ошибка состоит
в объяснении причины их совместного нахождения.
Собственно говоря, Шмерлинг был убежден, что
отложение всех костей в пещерах вторично, что они
туда были намыты водой. В этой своей уверенности
он оставался в плену делювиалистских представле-
ний о последнем крупном потопе, которым была унич-
тожена часть видов животных.
Однако больший интерес, чем все кости животных,
возбуждают антропологические находки Шмерлинга.
Те, на которых он основывал свое представление о
«допотопном» возрасте человека. Если источником
костей ископаемых животных послужило селение
Шокье, то кости человека были найдены главным об-
разом в пещерах Энгиз и Энгихоул в долине реки
Маас к юго-западу от Льежа. В Энгизе были обна-
ружены останки трех индивидов, то же самое в Эн-
гихоуле. Однако находки Энгизской пещеры оказа-
лись более важными: среди них — два почти полных
черепа; тот, что отличался лучшей сохранностью,
принадлежал старому мужчине и найден был под
слоем брекчии вместе с костями носорога. Как мы
знаем теперь, этот череп принадлежал современной
форме человека Гомо сапиенс сапиенс и относился
к ранней фазе позднего палеолита.
Шмерлинг исследовал череп достаточно тщатель-
но и искал его аналоги в Эфиопии. Жаль, что Шмер-
линг не исследовал и второй череп... Но того черепа,
принадлежащего сравнительно молодому человеку
и найденного где-то в задней части пещеры Энгиз,
216
Карел Скленарж
его открыватель, по сути, никогда целиком не увидел.
Череп был настолько разбит, что Шмерлингу не уда-
лось его сложить. Способен ли был Шмерлинг,
случись ему спешно реконструировать этот череп, по-
нять, что перед ним нечто до сих пор не виданное?
Может быть, и нет, ведь и сапиентный череп из
Энгиза был одной из первых находок плейстоценово-
го человека вообще, и понадобилось значительно
большее число находок такого рода, чтобы наблю-
датель мог осознать, в чем же более примитивен
второй череп — по сути дела, череп первого откры-
того неандертальца!
Итак, самая крупная добыча всей исследователь-
ской деятельности Шмерлинга ускользнула из его
рук. Еще более жаль, что так же, как в случае с
Эспером, вся его аргументация строилась лишь на
костях. Шмерлинг не был археологом и имел весьма
слабое представление об этом аспекте проблемы.
Конечно, в своих пещерах он находил каменные ору-
дия в виде отщепов, но они мало что ему говорили.
Во втором томе своих «Исследований» он дал корот-
кое описание этих находок и даже привел изобра-
жения некоторых из них, отмечая, что речь идет об
изделиях человека, причем одновозрастных с костя-
ми, а не примешанных позднее. Этим он совершил
даже больше, чем от него ожидалось, но в рассужде-
ниях его английского современника Макэнери арте-
факты играли, кажется, все-таки более важную роль.
Тем в большей мере это относится к Пенгелли, дру-
гому английскому исследователю.
Каменные орудия из Кентовой пещеры доставили
археологам достаточно материала для размышле-
ний. Особенно те из них, что были найдены в первом
слое снизу, — грубо обработанные остроконечники,
которые обычно приписывали не «пещерному чело-
За пещерным человеком
217
веку», а тому человеку, чьи орудия находили в от-
ложениях речных террас Темзы и французских рек
Соммы и Сены. Был ли это человек той же «расы»,
что и «пещерный человек», как это считал Джон
Эванс, или же он принадлежал другой «расе» (как
и — оказалось, совершенно правильно — утверждал
в защиту своих пещерных любимцев У. Б. Даукинс),
ясно было одно: стратиграфия пещеры Кента, уста-
новленная Пенгелли в 1865—1880 гг., доказала, что
человек речных наносов старше, чем «пещерный че-
ловек». Вывод весьма важный.
СПЕЛЕОАРХЕОЛОГИ
С понятием «спелеоархеология» мы уже
встречались. Оно образовано соединением латинско-
го слова «спелеус» — пещерный и греческого «ар-
хеология» (наука о древностях). Спелеоархеолог —
это человек, который, занимаясь наукой о древно-
стях, полем своей деятельности избирает пещеры.
Однако спелеоархеолог спелеоархеологу рознь.
Один обращается к исследованию пещер скорее слу-
чайно, занимаясь этим вместе с работами на поверх-
ности. Другой же идет в пещеру преднамеренно,
сам отыскивает их, посвящает пещерам большую
часть своей жизни. Рассмотрим оба этих типа на
нескольких примерах.
Три прославленных имени
подземной Моравии
Первый тип спелеоархеолога чаще встре-
чался в прошлом столетии, когда подлинная спе-
леоархеология, по сути, еще не существовала. Но уже
218
Карел Скленарж
тогда было немало археологов (имена многих нам
уже известны), которым доставляло удовольствие
вести раскопки в пещерах. В первую очередь это были
люди, имевшие естественнонаучное образование или
испытывавшие просто влечение к такого рода дея-
тельности. Примеры мы, вероятно, отыскали бы в
любой стране, где существуют пещеры, но для раз-
нообразия посидим-ка дома, ведь мы еще не знако-
мы с тремя героями подземного мира Моравии, пред-
ставлявшими «героическую» генерацию основателей
моравской и вообще чехословацкой спелеоархеоло-
гии. Один из них осуществлял свои исследования на
севере Моравии, деятельность двух других проходи-
ла в Моравском красе и не ограничивалась одними
пещерами. Интересы всех троих были почти тожде-
ственны, но все-таки они не были друзьями: слиш-
ком уж часто они конкурировали друг с другом, стал-
кивались на одних и тех же стоянках, словно бы Мо-
равия была мала для них, часто обменивались рез-
кими мнениями и выражали скепсис по отношению к
суждениям друг друга. И тем не менее все вместе
они создали то, на чем впоследствии выросла все-
мирно признанная репутация моравских исследо-
ваний палеолита.
Ванкель, Кржиж, Машка. Они имели разные
профессии, обладали разными характерами. Индр-
жих Ванкель был врачом, Мартин Кржиж — нота-
риусом, Карел-Ярослав Машка — школьным учи-
телем. И жили они в разных местах: Ванкель не-
далеко от Бланска, Кржиж в городке Жданице под
Гржибы, Машка — в Новом Ичине (позднее в Тель-
чи). Парадоксально, но Ванкель попал в Моравский
крас непосредственно из Праги, где он родился, меж-
ду тем как Машка, родившийся в Бланске, всю
жизнь провел далеко оттуда, так же как Кржиж поч-
За пещерным человеком
219
ти что брненец, в молодые годы использовавший лите-
ратурный псевдоним «Лишеньски» — по месту свое-
го рождения.
Ванкель (родился в 1821 г. и вырос в Праге) был,
по сути, еще романтик; Кржиж, который был на
20 лет его моложе, — самобытный самоучка, в своих
позитивистских и этнологических толкованиях зача-
стую давал волю своей фантазии; зато Машка, быв-
ший еще десятью годами моложе и воспитанный
уже в духе позитивизма, в первую очередь ценил
факты, и стремление к точному знанию было у него,
естествоиспытателя XIX в., в крови.
Таковы примерно были те трое, чьи имена связа-
ны с самыми известными пещерами Моравии: Ван-
келя, «отца моравской предыстории», — с пещерой
Бычи скала, Машки — с пещерой Шипка, Кржи-
жа — с пещерами Кулна и Костелик (наименование
последней он включил в название одной из своих
книг: так иногда называют всемирно известную пе-
щеру Пекарна).
Ванкель уже фигурировал в нашем повествовании
как первый чехословацкий исследователь пещерно-
го медведя, а пещеру Бычи скала мы уже навести-
ли среди других наиболее интересных пещерных
погребений. Уже этого само по себе было бы доста-
точно, чтобы «Моравия прославилась своими древ-
ностями», как написал когда-то Ян Неруда. Ван-
кель, молодой пражский врач, который в 1848 г.
перевязывал раненных на баррикадах повстанцев,
обрел в прекраснейшей земле Моравии свой вто-
рой дом. «Докторский дом» в Бланске он еще в
1854 г. превратил в музей «пещерного человека».
В 1867 г. в пещере Бычи скала он нашел первые
несомненные палеолитические орудия.
Во времена, когда состарившийся Ванкель соб-
220
Карел Скленарж
рался навеки покинуть свой Моравский крас, морав-
ская спелеоархеология обрела взамен достойного
его преемника в лице молодого Машки. Он родился
в Красе, и любовь к пещерам была у него в крови.
Еще будучи студентом, он помогал доктору Ванкелю
в исследованиях и обработке находок... Сначала он
собирался стать слесарем, затем учился в Техниче-
ском институте в Брно, потом в Вене... и в 1878 г.
стал учителем в Новом Ичине. Хотя в окрестностях
этого североморавского городка было одно-един-
ственное место с карстовыми проявлениями, Машка
тотчас отыскал к нему путь. Это был Котоуч, высокая,
тогда еще не изгрызенная карьерами гора, сложен-
ная юрскими известняками, неподалеку от Штрам-
берга. Машку здесь в первую очередь привлекла
пещера Чертова дыра на южном склоне Котоуча
(ныне она уже не существует, ее уничтожили камен-
ные карьеры, открытые там со времен Машки). Чер-
това дыра издавна была окружена легендами — их
в 1704 г. записал иезуит М. Таннер. Другой церков-
ный автор Я. Я. Стржедовски в своей «Священной
истории Моравии» (1710) указывал, что в Чертовой
дыре якобы обитали некие обезьянолюди. Это дей-
ствительно интересное совпадение, если учесть, что
в то время еще никто не мог даже подозревать ни о
теории Дарвина, ни о костях и кремневых орудиях
неандертальцев, скрытых в пещерных отложениях
Котоуча.
Нашел их там Машка: в Чертовой дыре только
орудия древнего человека, а в пещере Шипка — то
и другое.
Пещера Шипка с ее двумя входами на высоте
130 м над современной речкой Седлничкой в науке
о палеолитическом человеке занимает одно из са-
мых видных мест. Однако в те времена это был
За пещерным человеком
221
пустынный провал на склоне одиночного скалистого
холма в глухом краю. По счастью, в своих стремле-
ниях прославить Шипку Машка обрел серьезных
союзников: субсидировали исследования моравские
провинциальные власти, а также Терезианская ака-
демия в Вене, владевшая Котоучем, и даже бурго-
мистр Нового Ичина. Раскопки, начавшиеся в
1879 г., продолжались до лета 1883 г. Самая важная
находка была извлечена из зольного слоя в одном из
боковых ходов пещеры уже на второй год. То была
«шипская челюсть».
«Бесценный этот остаток скелета допотопного
человека — писал Машка, — был найден дня 26
августа 1880 г. в низком боковом коридоре, именуе-
мом Езевчи дыра, в небольшой нише у левой стены.
Он лежал на глубине около 1,4 м, у самого дна
пещеры, в ненарушенном слое золы и углей на краю
большого очага, вместе со множеством каменных
орудий, а также с более крупными костями и зубами
пещерных медведя и льва, пещерной гиены, волка,
носорога, мамонта, зубра, оленя и лошади, живот-
ных преимущественно допотопных, ныне уже вымер-
ших, так что в древнем, т. е. делювиальном, проис-
хождении челюсти не может быть сомнения».
С виду пустяковый обломок человеческой челюсти
с несколькими зубами, а сколько споров велось во-
круг него за прошедшие 100 лет, сколько ученых
мнений было высказано!.. Но прав был Машка, как
правы были и Ванкель, Волдржих, Шафхаузен:
они говорили о челюсти восьми-девятилетнего чело-
веческого ребенка. Конечно, ребенка «неспециали-
зированного» неандертальского типа, потому-то была
она столь массивна с невыраженным подбородочным
бугром. В то же время ей присущи и черты, харак-
терные для позднепалеолитического человеческого
222
Карел Скленарж
типа, и это делает ее еще более интересной с точки
зрения одного из вероятных свидетельств эволюцион-
ных отношений обеих форм.
Стратиграфические наблюдения свидетельству-
ют о том, что «челюсть из Шипки» относится ко вре-
мени около 40 тысяч лет назад, к сравнительно
теплой фазе, датируемой приблизительно серединой
последнего ледникового периода.
После Шипки (ее мы и сегодня найдем на Котоуче,
причем с памятной доской, посвященной Машке)
наступила очередь еще более известной палеолити-
ческой стоянки под открытым небом — Пршедмостья.
Сенсационное открытие огромного захоронения
20 человек, вероятно, под развалинами хижины-
землянки...
То, что оставил после себя Машка, разумеется,
очень важно и для пещерного палеолита. Машка —
один из немногих исследователей своего времени,
независимо от французской схемы палеолита, ко-
торую столь многие ученые механически при-
нимали на веру, он уже в конце XIX столетия выявил
на отечественной почве главные эволюционные фа-
зы культуры палеолитического человека. Чешский
Мортилье, говорил о нем позднее профессор Карел
Абсолон. А Шипку Машка определил как «наиболее
древнее человеческое селище на территории Австро-
Венгрии». И, конечно, был абсолютно прав, так как
челюсть неандертальца (первое антропологическое
свидетельство такого рода в Центральной Европе)
была найдена на месте стоянки охотников за пещер-
ным медведем среднего палеолита, с первой для
Центральной Европы стоянкой типичного культур-
ного комплекса той эпохи — мустье.
По иронии судьбы, именно Карел Абсолон был
тем, кто позднее отрицал, что Моравия в то время
За пещерным человеком
223
была заселена человеком. Но правда все-таки вос-
торжествовала, и Шипка получила заслуженное
признание. Она была превращена в заповедник, а
Моравским музеем в 1965 г. была издана целая
книга, посвященная этой пещере, в которой исполь-
зован Абсолонов атлас каменных орудий и заново
осмыслены дневники раскопок Машки. Произо-
шло это ровно через 50 лет после смерти исследо-
вателя.
Если Ванкель написал о Моравском красе гармо-
ничную и в какой-то степени носящую мемуарный
характер книжку «Картинки Моравской Швейца-
рии», то Кржиж своим «Путеводителем по морав-
ским пещерам», первое издание которого появилось
в 1884 г., положил начало традициям современной
спелеологической и спелеоархеологической литера-
туры. Позднее, в 1889—1890 гг., вышла книга Кржи-
жа «Кулна и Костелик».
Кулна — огромная пещера в области слоупско-
шошувского комплекса в северной части Моравского
краса. Огромная, не в длину, а по своим общим раз-
мерам, вместимости (отсюда и ее название*), она
имеет входы с двух концов и образует туннель дли-
ной 87 м при ширине 25 м и высоте 8 м.
В Кулне попробовали свои силы почти все те, кто
когда-то пытался вести раскопки в Моравском красе:
Ванкель в 1880 г., Кржиж в 1881 —1886 гг., Ян Книес
в 1887—1914 гг. Колоссальная пещера никому не
отказывала в возможности попытать счастья. Хотя
лучшее свое достояние она приберегла все же на
самый конец, для современных исследователей из
Моравского музея, копавших там в 1961 —1976 гг.
Вспомним хотя бы лишь верхнюю челюсть неандер-
* Кулна — сарай, амбар (чеш.). — Прим. пер.
224
Карел Скленарж
тальца из находок 1965 г. (позднее были найдены
и другие останки этой формы древнего человека)
или три десятка среднепалеолитических орудий,
раскиданных среди камней четырнадцатого слоя
пещерного заполнения на глубине 10—15 м от
современной поверхности.
Наверное, вы заметили, что в первом перечи-
слении исследователей Кулны пропущено одно имя?
Имя, вероятно, не столь известное, как остальные, но
обойти его все-таки нельзя. Имя человека, любивше-
го Крас, заставшего еще «великую тройку», младше-
го сверстника Машки и в конце концов его товарища
по профессии, хотя и на «более низкой ступени». Ро-
дился Ян Книес, о котором пойдет речь, в 1860 г. в Та-
сове, поблизости от Велкого Мезиржичи. Отец его
учительствовал в Красе, а мать была родом из
Кржтин. Ян Книес еще в детстве слышал рассказы
о пещерах. Поэтому когда в 1876 г. поступил в учи-
тельский институт в городе Брно, то при первой же
возможности отправился в пещеру Выпустек за ко-
стями пещерных медведей. А три года спустя он по-
пытался уже самостоятельно вести раскопки в пеще-
ре Бычи скала, в 1880 г. — в пещере Пекарна, но
оттуда его прогнали, поскольку он не имел разреше-
ния на раскопки от ее владельца, капитула города
Брно.
С 1886 г. Ян Книес преподавал в Бланске и все
свободное время посвящал раскопкам; но при этом
ему не хватало времени на воскресные посещения
церкви, что, конечно, учителю не пристало. Местный
священник был депутатом окружного сейма, и по-
тому Книес вынужден был уехать из Бланска. Но,
по счастью, он остался в Красе, даже оказался в
селении, носящем имя Красово (хотя в его время
оно именовалось по-немецки — Рогендорф). Книес
За пещерным человеком
225
вел раскопки в основном в пещере Балцарка и од-
ним из первых стал промывать выкопанную глину
через сита, наградой ему были многочисленные ма-
ленькие косточки мелких животных, ценимые в сов-
ременной палеонтологии куда выше какой-нибудь
огромной и бросающейся в глаза кости.
Не удивительно, что вся школа, где преподавал
Книес, была завалена костями и «напоминала скорее
костницу (помещение для хранения костей из ста-
рых склепов), чем школу, — как воспоминал сам
Книес позднее. — Я получил малолестное замечание
от навестившего школу инспектора, который сказал
мне утром: «Господин учитель! Вы не понимаете, с
каким отвращением я к вам хожу, куда ни глянь —
одни кости».
Действительно, продолжаться так дальше не
могло, и Книес решился на героический поступок:
он купил в Слоупе участок земли, построил на нем
небольшое одноэтажное здание, назвав его Красо-
вым музеем. 8 июля 1906 г. при огромном стече-
нии народа из окрестностей и из Брно музей был
торжественно открыт. В течение многих лет он слу-
жил пристанищем для коллекций Книеса и ему само-
му. Только когда Книес, пережив разные невзгоды
военного времени (включая военный суд), вышел в
1919 г. на пенсию, он предложил свой музей морав-
ским окружным властям, которые и приняли его в
1922 г. Коллекции Яна Книеса и сегодня занимают
свое достойное место в современном Моравском
музее в Брно.
226
Карел Скленарж
«Папа» палеолитической
археологии
Анри Брейль был священником, но храму,
возведенному руками человека, он предпочел храм
природы — пещеры стали его домом, ацетиленовая
лампа — третьим оком, а пачка шелковистой бума-
ги и плотницкий карандаш — самыми верными спут-
никами в его походах за красотами пещерных свя-
тилищ. Немногие знают, что почти все иллюстрации,
демонстрирующие пещерную живопись и гравюры в
научных и научно-популярных книгах, до недавнего
времени так или иначе основывались на копиях,
которые Брейль терпеливо выносил из-под земли в
течение десятилетий своей плодотворной жизни.
Недавно исполнилось 20 лет с тех пор, как он
умер в Исль-Адам под Парижем (1961). И 100 лет
с того дня, как он родился в городке Мортэн в Нор-
мандии (1877).
Первым настоящим учителем Брейля (в области
спелеоархеологии) и приятелем был великий Кар-
тал ьяк, который в 1902 г. публично раскаялся в
своем скептическом отношении к пещерному искус-
ству. Отправившись вдвоем в непризнанную тогда
пещеру Альтамира, они осмотрели все новым взгля-
дом и заново обследовали. Труд, посвященный па-
леолитическому искусству Альтамиры, изданный в
1906 г., открыл длинный список монографий о пе-
щерных «картинных галереях» Франции и Испании,
принадлежавших перу Брейля и его сотрудников
(последней в этом списке стояла книга о подземных
святилищах пещер Тюк д’Одубер и Три брата, уви-
девшая свет в 1958 г.). Книга об Альтамире была
напечатана в Монако. Князь Монако Альберт вошел
За пещерным человеком
227
в историю палеолитических исследований прежде
всего тем, что в 1910 г., последовав советам некото-
рых выдающихся французских археологов и палео-
антропологов, основал Институт палеонтологии чело-
века, получивший даже собственное здание на буль-
варе Сен-Марсель в Париже...
Кафедру предыстории в этом институте занял
Анри Брейль. В промежутке между двумя мировыми
войнами Брейль осуществил многочисленные экспе-
диции в Южную Африку, за «пекинским челове-
ком» в Китай. Он стал профессором Коллеж де
Франс, членом Французской академии и везде играл
главенствующую роль, чем бы ни занимался. Однако
всему предпочитал все-таки пещеры. Им обследовано
около 100 пещер Франции и Испании, несколько сот
рабочих дней он провел за расчисткой при свете аце-
тиленовой лампы и исследованием пещерных ри-
сунков и гравюр, которые сначала требовалось
«прочитать» и понять, прежде чем их удавалось
верно скопировать. Важным подспорьем в работе
была его художественная одаренность, благодаря
ей миру явились сегодня столь широко известные
сокровища самой древней человеческой культуры.
Результаты своих многолетних исследований Брейль
в конце концов изложил в большой, прекрасно
иллюстрированной книге, изданной в 1952 г. под
таким названием: «Четыреста столетий настенного
искусства».
Конечно, с ним работали многие: во-первых,
его учитель Картальяк (книгу об Альтамире они на-
писали в соавторстве), затем коллеги из Института
палеонтологии человека — антрополог Марселэн
Буль и специалист по предыстории Г. Обермайер.
С этим последним Брейль работал в Испании, где
познакомился с французом Р. Лантье, позднее вы-
228
Карел Скленарж
шло в свет их популярное пособие «Люди древнего
каменного века». Аббат Андре Глори, ученик Брейля,
принадлежавший к более молодому поколению, в
1953—1963 гг. исследовал сокровища одной из наибо-
лее значительных пещерных «галерей» в пещере
Ляско.
Брейль принадлежал к тем счастливцам, кто уже
при жизни добился безоговорочного признания своих
научных заслуг. Не только в старости, но и в сравни-
тельно молодом возрасте он был признан одним из
выдающихся европейских ученых в области палеоли-
та. Именно потому его мнение имело большое зна-
чение для ученого из Моравии Карела Абсолона,
пригласившего вскоре после первой мировой войны
Брейля в Чехословакию и продемонстрировавшего
ему свой «классический» разрез отложений в пещере
Пекарна. Именно тогда в Моравском красе произо-
шла встреча наиболее прославленных французского
и чехословацкого исследователей палеолита.
Покоритель Мацохи
Абсолон, как и другие чехословацкие
исследователи, не был исключительно спелеоархео-
логом, его наиболее известное исследование Долни
Вестонице* об этом ясно свидетельствует. Но сам
он большее научное значение придавал другой из
своих научных акций — изучению пещеры Пекарна.
Именно на этом материале им была построена карти-
* Крупная палеолитическая стоянка в Моравии, известная на-
ходками как жилищ и орудий древнего человека, так и произве-
дений палеолитического искусства и костными остатками. —
Прим. пер.
За пещерным человеком
229
на территории Чехословакии в древнем каменном
веке.
Мать Абсолона Каролина была дочерью «отца
моравской предыстории» Индржиха Ванкеля. И ка-
кой же это был бы внук Ванкеля, если бы он не был
очарован таинственной красотой подземного мира?..
С малых лет Абсолона влекло в Крас. И сколько им
сделано для его познания! В 1909 г. Абсолон от-
крыл пещеры Пункевни, в 1914 г. покорил пропасть
Мацохи, достигнув ее почти неприступного дна,
пройдя вновь открытым путем через залы со ста-
лактитами и сталагмитами и коридоры (а позднее,
в 1933 г., и по подземной водной системе Ма-
цохи). Кто из тысяч посетителей этой пещеры, пус-
кающихся в романтическое плавание по подземному
руслу реки Пунквы, вспоминает Абсолона и его со-
ратников и представляет те непомерные усилия, ко-
торыми все это было оплачено?
Пещера трех бизонов
и четырех коней
Открытие Пекарны, как мы уже отмечали,
не принадлежало Абсолону. Самую большую пещеру
в Моравском красе, начинающуюся на земной по-
верхности внушительным входом, знали целые поко-
ления. Минуло уже 100 лет с того времени, как на
страницах пражского естественнонаучного журнала
«Весмир» («Вселенная») появилось короткое со-
общение: «В прошлом году (1881) Моравия обога-
тилась находкой нового местонахождения останков
человека доисторического времени. Это небольшая,
60 м в длину и 15 м в ширину, пещера неподалеку

За пещерным человеком
231
от Брно, которую в народе называют «Дырявицей»
или «Пекарной».
В пещере были найдены различные каменные
орудия, наконечники и топорики, а также... обрезан-
ные рога северного оленя... Интерес представляет
находка оглаженной эллипсовидной сланцевой галь-
ки или булыжника, украшенной загадочным орна-
ментом. Очевидно, это какой-то амулет».
Все, кто хоть что-то значил в моравской спе-
леоархеологии, испробовали свои силы под ее свода-
ми: Ванкель, Кржиж, Книес... Кржиж называл ее
Костеликом, но тут он ошибался (то же имя носит
еще одна пещера в Моравском красе): ее местное
наименование нам уже сообщил корресподент жур-
нала «Весмир», но так как «Дырявица» — слово
чересчур уж фольклорное, другие ученые предпочли
называть пещеру Пекарной.
Пещера эта не большая, но и не маленькая,
но главное, светлая и сухая, длина ее — 70 м, вход
открывается на высоте около 50 м над Змеиной
речкой в южной части Моравского краса вблизи на-
селенного пункта Мокре под городом Брно.
Случилось так, что еще весной 1880 г. Ян Книес
сообщил заслуженному ученому Ванкелю, что он с
приятелями Я. Фиалой и Ф. Коуделкой копали в пе-
щере Пекарна и нашли там каменные орудия и кости.
Дело получило огласку, и если бы даже Пекарна име-
ла двери, то они просто-напросто не закрывались бы
Разрез пещеры Пекарна. Поверхностные слои исто-
рического времени: с — энеолит и бронзовый век
(под стерильным слоем (d) следующий слой е —
неолит); слой f без находок, ниже его располагают-
ся уже палеолитические слои g и h — мадлен и i —
ориньяк (по К- Абсолону)
232
Карел Скленарж
ни на минуту: кто только ни принялся там за раскоп-
ки! Ванкель, приглашенный Книесом, несомненно, и
сам Книес, профессор Немецкого технического уни-
верситета в Брно А. Маковски, хранитель Придвор-
ного естественнонаучного музея в Вене, археолог
И. Сзомбаты... Обнаружены были как неолитиче-
ские, так и палеолитические памятники, но самым
удачливым оказался Ванкель. Он вел раскопки все-
го несколько дней и нашел костяной гарпун палео-
литических охотников эпохи мадленской культуры,
первый в Моравии.
В 1883 г. туда пришел Кржиж и приступил к
планомерным раскопкам пещеры. Закончив эти рабо-
ты, он объявил пещеру Пекарна в археологическом
отношении полностью исчерпанной.
На самом же деле в тот раз была вскрыта лишь
одна десятая часть осадочного заполнения пещеры.
Господин доктор Кржиж был доволен, землекопы
тоже, да в конце концов и нам не на что сетовать,
так как остаток (особенно более глубоко залегающие
слои) остался про запас для исследований более
современными и более добросовестными методами.
Моравский областной музей в Брно, в ведении
которого находилась пещера, не видел оснований
тратить средства на проверку заключения Кржижа об
исчерпанности Пекарны. Зато «дикие археологи» и
коллекционеры там развернулись вовсю.
«В послевоенные годы, — напишет Абсолон в
1926 г. — стало своего рода спортом заполучить
коллекцию кремневых орудий или ископаемых костей
из Пекарны...»
Чтобы воспрепятствовать продолжающемуся
уничтожению сохранившихся пещерных отложений,
откладывать контрольное обследование Пекарны
было уже нельзя. И 3 июля 1925 г. Абсолон при-
За пещерным человеком
233
ступил к своей знаменитой акции. Он предчувство-
вал, что в пещерах до настоящего времени скры-
то еще очень много интересного, и не ошибся. С по-
верхности пещерные отложения были действительно
разрыты и перекопаны, повсюду валялись «памят-
ники», оставленные случайными исследователями, но
вскоре выяснилось, что всех их (включая землеко-
пов Кржижа) останавливал синтровый слой белова-
того цвета мощностью около 20—30 см, перекры-
вающий отложения плейстоценового возраста.
Слои и прослои Абсолон в направлении сверху
вниз обозначал буквами, беловатый слой был обо-
значен буквой f. «Сразу же под ним нам открылся
новый мир. Обнаружилось напластование черной
жирной глины, слой g мощностью 30 см, смешанной
с углями и золой, затем следующий слой h светло-
коричневой глины, из обоих слоев была извлечена
масса костей делювиальных животных: северного
оленя, лошади, росомахи, полярной лисицы, зайца,
полярной совы и среди всего прочего полные при-
горшни превосходных каменных орудий: ножи, скреб-
ла, терки, сверла, резцы из кремня, рога, красной
и зеленой яшмы, халцедона, горного хрусталя...
впервые нам посчастливилось обнаружить (хотя бы
частично) то, что всегда представлялось идеальным,
т. е. найти разрез ненарушенных последовательно
залегающих слоев и содержащиеся в них культур-
ные остатки».
Таков был главный результат всей пекарнской
кампании 1925—1930 гг. — опорный разрез, демон-
стрирующий последовательность палеолитических
культур в Моравии и окрестных землях.
Абсолон настолько был увлечен этим, что даже
несколько переоценил его, отказавшись допускать
существование на территории Чехословакии культур
234
Карел Скленарж
еще более древних (относящихся к среднему и ран-
нему палеолиту), которые, по его мнению, в пекарн-
ском разрезе выявлены не были (хотя вначале
он в некоторых орудиях из коллекции Кржижа на-
ходил не только мустье, но и ашель!). Однако это уже
совсем другая история, которая красоты и значения
открытий в Пекарне нисколько не умаляет. Доста-
точно упомянуть хотя бы свистульки из полых кос-
тей, красивый «начальнический жезл» с выгравиро-
ванной конской головой, найденный в 1925 г. (это
было первое гравированное изображение животного,
связанное с палеолитом Моравии), плоские заострен-
ные «ложки» или лопатки из конских челюстей, а
также схематически гравированные женские фигур-
ки на мамонтовой кости.
Ну и, конечно, уникальная сцена битвы бизонов,
выгравированная на конском ребре, найденном там
5 августа 1927 г. Интересно вот еще что: другое
конское ребро с гравюрой, — ее можно даже назвать
«жанровой картинкой», изображающей четырех па-
сущихся коней, — найденное в привходовой части
пещеры Пекарна лишь в 1963 г., демонстрирует столь
Пасущийся конь — гравюра на конском ребре из пе-
щеры Пекарна (культура мадлен)
За пещерным человеком
235
явное сходство с первым, словно бы их создал один
и тот же мастер. И стиль обоих небольших, но весь-
ма впечатляющих произведений искусства полностью
отвечает тому, что мы знаем по материалам клас-
сических стоянок мадлена во Франции.
Исследование Пекарны имело еще один резуль-
тат. Абсолон выделил в единой культуре делювиаль-
ных охотников Кржижа несколько слоев с различны-
ми культурами, наиболее интересным среди них ока-
зался именно мадленский культурный слой. Культу-
ра охотников за северным оленем и дикой лошадью,
относящаяся к самому концу палеолита, во Фран-
ции связана с прекраснейшими творениями искус-
ства. На территории Чехословакии она до сих пор
еще не выявлена. До наших дней Пекарна остается
одним из межевых знаков на восточной границе рас-
пространения этой западноевропейской цивилиза-
ции, донесенной ее творцами в последние стадии
вюрмского ледникового периода вплоть до пещер
под Краковом, в Моравский крас и предгорья
Альп.
Исследование Пекарны Абсолоном вместе с акци-
ей Пражского государственного археологического
института в Домнице остается наиболее крупным
спелеоархеологическим событием в Чехословакии,
с ними могут сравниваться лишь немногие более
поздние исследования пещер.
Нацисты выгнали Абсолона из его любимого му-
зея, конфисковали его огромную библиотеку, ру-
кописи, зарисовки каменных орудий, запретили ему
доступ в пещеры (!)... Последняя военная весна
1945 г. лишила его жилища и коллекций, остатки
которых он выбирал из-под развалин: десятки тысяч
отдельных предметов со стоянок Долни Вестонице
и Пржедмостья, которые практически в последние
236
Карел Скленарж
дни войны поглотил пожар замка в Микулове, устро-
енный нацистами.
Жаль, что Абсолон не дожил до того времени, ко-
гда в 1965 г. Моравский музей открыл свое новое
современное музейное здание в Брно с экспозицией
«Антропос» — достойным наследником Абсолонова
павильона с тем же названием, бывшего сенсацией
брненских выставок между двумя мировыми войнами.
Жаль, что он не дожил до той минуты, когда в
1970 г. увидело свет прекрасно оформленное двух-
томное издание труда всей его жизни под названием
«Моравский крас»...
ИССЛЕДОВАНИЯ
Любопытно было бы послушать, как бу-
дущие ученые, скажем, лет через 50, станут судить
о работе нынешнего поколения спелеоархеологов
(если на их долю не останутся одни лишь теорети-
ческие рассуждения над жалкими остатками перво-
начальных пещерных заполнений, среди куч много-
кратно перекопанной глины). Мы уже сталкивались
с таким парадоксом: кто не копает, тот ничего и не
уничтожает, но ничему и не может научиться; чтобы
что-то познать, необходимо вести раскопки; чтобы
делать это хорошо, сначала приходится делать пло-
хо, уничтожая при этом все то, что могло бы быть
не уничтожено, если бы раскопки велись хорошо.
Итак, порочный круг — характерный атрибут
истории пещерной археологии. Это положение, ко-
нечно, сохраняет силу только в исторической пер-
спективе и применимо лишь в отношении тех иссле-
дований, что осуществляются квалифицированными
специалистами. Тот, кто ведет раскопки плохо тогда,
когда другие уже умеют это делать хорошо, не имеет
За пещерным человеком
237
права утверждать в свое оправдание, что он учится.
Современная археология — деятельность коллектив-
ная и осуществляется на основе коллективного
научного опыта; это не дело одиночек, тем более
самоучек, взявшихся за него по собственной инициа-
тиве.
Между тем в нашем рассказе до сих пор в основ-
ном фигурировали как раз те, кто учился копать.
Логично поэтому в последней главе нашей книги было
бы показать, как исследуют пещеры сегодня. Разу-
меется, она никоим образом не может рассматри-
ваться как некое руководство по спелеоархеологии:
того, кто с помощью этих нескольких страниц, да
еще ограниченных темой, вознамерился бы таким об-
разом приобрести соответствующую квалификацию,
ожидало бы жестокое разочарование. В прошлом,
вероятно, можно было дать такого рода инструк-
цию — мы найдем ее, например, у У. Б. Даукинса
в качестве приложения к изданной им в 1874 г.
книге: «Об инструментах и методах, используемых
при исследовании пещер». А в 1918 г. профессор
О. Абель выпустил «Руководство по раскопкам в
пещерах». Однако методы исследования современ-
ной археологии потребовали бы для своего изложе-
ния толстой книги, да и она не могла бы компен-
сировать недостаток практического опыта в этой
области, требующей многосторонних знаний.
О чем же пойдет речь? Об общем представлении,
обо всем том, что требуют и предполагают совре-
менные спелеоархеологические исследования, из
чего они складываются, как осуществляются, что
ученые ищут.
Методы исследования и методика их, используе-
мые в настоящее время, отчасти, правда, имеют
столетние корни, но все-таки в основном они сфор-
238
Карел Скленарж
мировались после второй мировой войны. Класси-
ческими исследованиями пещер этого периода стали
исследования на территории Франции (хотя рядом с
ними могли бы быть названы и другие); они были
начаты в 1953 г. и проводились в течение многих
лет в широких масштабах и на первоклассном на-
учном уровне.
Одно из них вел X. Л. Мовиус, профессор Гар-
вардского университета (США), под неглубоким
скальным навесом Абри Пато неподалеку от Лез Ей-
ви. До тех пор пещеры и навесы изучали с помощью
узких глубоких шурфов; помимо находок, внимание
было сосредоточено на стратиграфии — вертикаль-
ной последовательности пещерных отложений. Здесь
же впервые было осуществлено горизонтальное
вскрытие на большой площади, при котором один
слой за другим снимался целиком, что позволяло
обнаружить и то, что при зондаже прежним спо-
собом оставалось незамеченным: жилые конструкции,
крупные очаги, обустройство пола, фундаменты
жилищ. Уже у самого дна, в третьем слое сверху,
между стеной Абри и параллельным ей рядом камней,
обрушившихся со склона, обнаружился ряд равно-
мерно расположенных очагов, вокруг которых были
разбросаны остатки деятельности человека времени
позднего палеолита. Ситуация напоминала жилые
объекты на некоторых открытых стоянках охотников
на мамонта на территории СССР. Не могло ли и
здесь, под Абри Пато, между скалой и камнями, су-
ществовать аналогичное жилище? Подобные инте-
ресные открытия были сделаны и в других слоях.
Второе исследование осуществлял в то же время
профессор из университета в Бордо Ф. Борд, директор
тамошнего Института предыстории и смотритель до-
исторических древностей на территории Юго-Запад-
За пещерным человеком
239
ной Франции (так организована и подразделена
служба охраны археологических памятников во
Франции). Его детищем стала пещера Комб-Гре-
наль, в настоящее время частично уже уничтожен-
ная, в одноименной долине неподалеку от средне-
векового городка Дом на реке Дордонь. Пещера
принадлежит к наиболее старым пещерным объек-
там: еще в 1816 г. здесь вел раскопки «дедушка
французской предыстории» Жуаннет, который посчи-
тал ее «весьма любопытной», ибо нашел на полу,
«к своему великому изумлению, два кельтских крем-
невых орудия».
Исследования Борда были намного более обстоя-
тельны. Он вскрыл пещеру в целом и насчитал
от поверхности пола до скального основания 65 слоев,
которые соответствовали периоду в 85 000 лет от
более молодой фазы предпоследнего (рисского) и
до последнего (вюрмского) оледенения. Полная
мощность пещерного заполнения равнялась 13 м.
С помощью современных методов по отложениям
этой пещеры было выделено 22 последовательных
изменения климатических условий и 14 следую-
щих друг за другом археологических горизонтов.
Работы в Комб-Греналь отличались особой спе-
цификой: для вскрытия всей площади условия здесь
подходили меньше, чем у Абри Пато, но зато стра-
тиграфическая ситуация отличалась большей слож-
ностью. Поэтому необходимо было вести исследова-
ния «по вертикали», но при этом не пропустить
и явлений «по горизонтали». Профессор Борд писал
об этом так: «Методы исследования должны меняться
от стоянки к стоянке в зависимости от специфики
стоящих задач и трудностей, свойственных тому или
иному месту. От старого способа шурфового зондажа
в центре стоянки необходимо отказаться, если только
240
Карел Скленарж
речь не идет о первом пробном обследовании. Гори-
зонтальное исследование, вскрывающее слой за сло-
ем на большой площади, теоретически является са-
мым лучшим и должно было бы проводиться везде,
где это хоть в какой-то мере возможно...»
Заковыка именно в этих последних словах: «где
это возможно». В действительности ситуация, при-
годная для ведения такого рода исследований, встре-
чается в пещерах редко, по крайней мере в Дордони...
Если не брать в расчет их археологическое содер-
жание, слои отличаются друг от друга лишь окраской
или структурой осадков, либо тем и другим, но такого
рода различия могут быть иногда незначительны.
В этих условиях горизонтальное вскрытие на большой
площади может завести в тупик даже тогда, когда
его проводит аккуратный и опытный работник...
Итак, исследователь готовится к исследованию
пещеры — как это выглядит?
Ну прежде всего он должен эту пещеру иметь
В любой пещере что-нибудь да найдется, но совре-
менные исследования — дело весьма трудоемкое
и дорогостоящее, приходится направлять свое вни-
мание на те объекты, где можно ожидать действи-
тельно важных результатов. На территориях, где
пещер достаточно много, необходимо провести тща-
тельный отбор. Разумеется, никто не может разгля-
деть, что там таится на дне: случалось, что рас-
капывали всю пещеру, не сделав ни единой находки,
но этого можно избежать, установив предварительно
происхождение пещеры и пещерных отложений. Сов-
сем не обязательно пещера должна быть велика:
и неприметная расщелина может дать множество на
первый взгляд маловыразительной, но в контексте
науки чрезвычайно важной информации (достаточно
вспомнить пещеру Три вола в Чешском красе).
За пещерным человеком	241
К специалистам, хорошо знающим свое дело,
принадлежал и недавно скончавшийся американский
археолог профессор Карлтон С. Кун, который успеш-
но работал в горах Ближнего Востока. Несколько
лет назад он писал: «Меня часто спрашивают, как
я выбираю пещеры для своих исследований. Ответ
очень прост: я пытаюсь вообразить себя первобыт-
ным человеком, что не так уж и трудно, и подыскиваю
пещеру, которая была бы лучше остальных по своим
размерам, форме, ориентации входа с точки зрения
защищенности ее от стихии, обзора, качества паст-
бищ, перспектив охоты и наличия источников во-
ды...»
Любой участок земли, включая и любую пещеру,
кому-то принадлежит (как правило, находится в ве-
дении тех или иных организаций, чье разрешение не-
обходимо получить, прежде чем приступить к рабо-
там); большинство пещер, кроме того, находится
на заповедных (охраняемых) территориях, поэтому
требуется также разрешение органов, ведающих ох-
раной природы и исторических памятников. Просто
пойти и начать раскопки — в цивилизованных
странах так не делается!
Это все детали скорее административного харак-
тера, еще более важна предварительная научная
подготовка. Необходимы исчерпывающие знания
о природной обстановке в самой пещере и в ее
окрестностях, о находках, сделанных в ней раньше,
о древнем заселении окружающей территории; дол-
жен быть изучен археологический материал, имею-
щийся в музеях, книги и статьи в библиотеках, планы
и рукописные материалы в архивах. Если же ничего
этого нет, то придется просить специалистов про-
вести геодезические измерения в пещере и составить
карту и планы ее в вертикальном и горизонтальном
242
Карел Скленарж
сечении, продольные и поперечные разрезы, осуще-
ствить фотодокументацию обстановки в пещере до
того, как начнутся исследования... Нельзя, разумеет-
ся, забывать и о техническом оснащении работ. Речь
не идет лишь о ведрах и кирках: современные спе-
леоархеологические исследования, если они плани-
руются в крупном объеме, потребуют, например,
наличия в пещере или в непосредственной близости
от нее проточной воды для промывания откопанного
грунта, электричества, чтобы можно было разгля-
деть все как следует и ничего не пропустить (увы,
свечки для этого уже недостаточно). Условия на
месте исследования в пещере должны быть макси-
мально приближены к условиям ведения работ на
открытых стоянках.
Бывает, конечно, что это не удается, да и вообще
труд исследователя пещер всегда мало напоминает
приятный отпуск на лоне природы. Существуют мес-
та, где работа — больше наказание, чем радость,
даже если человек увлечен своим делом. Вспомним
«каннибальскую» культовую пещеру вблизи Киф-
фхаузена, те мгновения, когда под подозрительным
камнем открылось отверстие, ведущее вниз, в есте-
ственный камин жертвенного колодца эпохи брон-
зы. Там пришлось хорошо потрудиться!
«Мы опустили в дыру лестницу, и один из наших
парней спустился вниз, чтобы ее закрепить. Посколь-
ку существовала опасность, что часть нижнего свода
может обрушиться и лестница потеряет опору, мы
рядом с ней укрепили еще и веревку, за которую
каждый спускавшийся должен был держаться... На-
ши первые измерения показали 95% влажности и
температуру 4° С, т. е. наша очаровательная пещера
представляла сырой и холодный погреб... Влажный
холод проникал сквозь одежду и постепенно охлаж-
За пещерным человеком	243
дал тело. Но самую большую неприятность достав-
ляла тонкая известковая пыль, которая поднималась
во время работы и при глубоком вдохе проникала
в легкие. В носу образовались нарывы, и мы не-
прерывно чихали. А кроме того, открылось нечто
такое, с чем мы еще никогда не сталкивались, потому
что остальные пещеры были ближе к внешнему ми-
ру, — «пещерный невроз». Тот, кто им заболевал,
становился раздражительным, выражая неудоволь-
ствие и ропща по поводу любой ерунды».
В подобных ситуациях на долю того, кто руково-
дит исследованиями, выпадает роль не только уче-
ного и организатора, но и психолога, роль тем более
трудная, что и сам он не властен избежать физиче-
ского и психологического воздействия окружающей
среды.
Многие сложности с подготовкой к исследова-
ниям сами собой отпадают, когда раскопки ведутся
в уже известных пещерах, в спелеологическом смыс-
ле подготовленных или даже открытых для свободно-
го доступа. И в этих пещерах исследователя могут
ждать интересные находки.
Важность точных измерений и картирования
пещеры сказывается с самого начала: на их основа-
нии устанавливаются постоянные начальная точка
(пункт отсчета) и линии, по отношению к которым
визируются все зондажи и положение всех обнару-
женных объектов. При более 'крупномасштабных
работах часто используют сеть из тонкой проволоки
с квадратными ячеями, которую натягивают строго
горизонтально над полом пещеры (закрепляя на сте-
нах или подвешивая к потолку). Стороны квадрат-
ной ячейки равны 1 или 2 м, но могут быть и мень-
ше — в зависимости от сложности исследуемых
пещерных отложений.

За пещерным человеком
245
Документация вообще чрезвычайно важна. Мы
уже отмечали, что исследование пещеры — это сво-
его рода ее уничтожение, т. е. в идеале нужно было
бы документировать весь процесс работ так, чтобы
впоследствии могла быть изготовлена (теоретически)
трехразмерная копия пещерного заполнения в пол-
ном виде. Разумеется, это требует отличной, совер-
шеннейшей документации как по вертикальному,
так и по горизонтальному разрезу в каждой фазе
исследований с точной фиксацией положения каж-
дой находки.
Современный исследователь должен в первую
очередь установить и задокументировать последо-
вательность слоев (этому он придает значительно
большее значение, чем его предшественники). Осо-
бенно важно это именно при исследовании палеоли-
та; в более молодой период отложения менее вырази-
тельны, поскольку речь идет о значительно более
коротком временном отрезке, и следы земледельче-
ских культур начиная с неолита тяготеют лишь к
одному, близкому к поверхности, слою. Слоев и сло-
ечков плейстоценового возраста намного больше,
и в совокупности с археологическим анализом на-
ходок это помогает выделять даже внутри отдельных
палеолитических культур своеобразные группы или
эволюционные фазы. Поэтому все подготовленные
разрезы пещерных отложений, тщательно зачищен-
ные, так чтобы не искажалось чередование слоев,
Образец современной стратиграфической докумен-
тации при исследовании пещеры Гротте дю Лазарет
(Франция); сверху вниз слои, датируемые периодом
от последней до предпоследней межледниковой эпо-
хи; наверху (врезка) стрелкой показано положение
палеолитической хижины
246
Карел Скленарж
точно замеряют, зарисовывают, фотографируют и
наконец снимают, зафиксировав с помощью лаковой
пленки, для долговременного хранения в научном ин-
ституте.
Для сохранения вскрытой поверхности слоя со
всеми ее элементами используется метод латексного
оттиска. Найдя меньший по размерам объект, на-
пример очаг, можно перенести его в музей целиком:
зафиксировав его поверхность, очаг обкапывают,
снизу и со всех сторон обшивают досками и извле-
кают (разумеется, на деле это совсем не так просто,
как выглядит на словах).
Но никакие чудеса современной техники, конечно,
не избавляют исследователя от необходимости точно
и во всех деталях вести классическую документацию,
в словесной форме и графически регистрировать
все макроскопически выделяемые элементы. Скажем,
не ограничиваться, например, записью «там были
камни», а зарисовать каждый камень точно так, как
он залегает в слое, позднее это позволит решить
вопрос, нашли ли вы следы человеческой деятель-
ности, или установить условия формирования отло-
жений. Подобным же образом должны быть отмечены
каждая кость, каждый каменный отщеп или раковина
улитки, каждый зуб или уголек — все то, что видно
невооруженным глазом (позднее мы скажем, как от-
бирают и то, что глазом не увидеть).
Необходимо, чтобы каждый квадрат, на которые
поделена площадь, подлежащая исследованию, имел
свой собственный План, причем послойный. При круп-
ных систематических исследованиях обозначают на-
звание пещеры, пробные зондирования, квадраты,
дату и имя производителя исследования в том или
ином квадрате, затем собственно план с частой
квадратной сеткой, где отмечается положение каж-
За пещерным человеком
247
дой находки (они обозначаются порядковым номе-
ром), изменение окраски или структуры слоя и т. п.
К плану прилагается регистрационная карточка,
на которой отмечаются слой, находки, сделанные
в данном квадрате (с их порядковым номером,
кратким описанием и данными о глубине по отноше-
нию к уровню отсчета; тот же порядковый номер
наносится на сам предмет или на его упаковку).
Из этой основной характеристики видно, что тот,
кто ведет исследования в квадрате, должен держать
глаза широко открытыми, чтобы ничего не пропу-
стить и ничего не нарушить. Поэтому иногда тре-
буется, чтобы рабочий ни с кем не разговаривал
и по вопросам, связанным с делом, обращался не-
посредственно к руководителю, которому поручен
данный квадрат; режим работ бывает достаточно
жестким, весьма отличным от веселых «пикников»
археологов прошлого столетия, но это естественно,
так как с изменением требований, предъявляемых
к исследованиям, обязательно должна меняться
и форма ведения работ.
В истолковании результатов пещерных исследо-
ваний принимает участие большое число научных
дисциплин — естественнонаучного профиля и обще-
ственных. Отдельные естественные науки удовлетво-
ряются изучением тех или иных образцов, но ар-
хеология в целом требует фиксации и сбора абсо-
лютно всего. Каждый продукт человеческой дея-
тельности до появления серийного промышленного
производства уникален, должен быть сохранен и ис-
следован.
Одни представители естественных наук занимают-
ся почвой, изучают генезис пещерного заполнения,
динамику осадконакопления соотношение слоев с
климато-седиментационными циклами четвертичного
248	Карел Скленарж
времени. Поэтому в наше время уже далеко не до-
статочно, взяв блокнот, записать следующее: «Свер-
ху лежала черная глина, под ней желтая, затем
красноватая, в самых низах находился слой бело-
ватой глины». За такого рода описание разреза
седиментологи и другие специалисты нас не поблаго-
дарили бы. Определяются мощность каждого слоя,
его цвет (в некоторых странах созданы официальные
наглядные таблицы цветовых оттенков с условными
обозначениями, так как словесные описания бывают
в значительной степени субъективны), структура,
текстура, гранулометрия, степень механического и
химического выветривания, петрографический состав
и т. д. ...
Большая часть указанных свойств изучается
на образцах, но отбирать их следует действительно
квалифицированно, что и оставляют за собой пред-
ставители соответствующих специальностей. То же
самое касается растительных остатков, особенно
пыльцы, которую определяют, разумеется, лишь под
микроскопом; ненамного крупнее бывают остатки
растений и плодов, косточки и семена, древесные
угольки... Палеоботаник отбирает серию образцов из
отдельных слоев, а затем в лаборатории, выделив
предварительно пыльцевые зерна, проводит пыльце-
вой (палинологический) анализ и определяет, какая
растительность господствовала в окрестностях пеще-
ры в период отложения слоя, и устанавливает про-
центное соотношение тех или иных видов растений.
Угли, кроме всего прочего, могут помочь определить
абсолютный возраст слоя с точностью до десятков
лет, если они попадут на радиоуглеродный анализ
в специальную лабораторию.
Весьма разнородный материал представляют ко-
сти животных — от черепа пещерного медведя до
За пещерным человеком	249
мелких косточек мыши, поэтому их стараются со-
брать с максимально возможной полнотой. Все это,
да и еще кое-что, необходимо для всестороннего
и наиболее полного познания развития пещеры во
времени, жизни в ней, эволюции и исторического
облика окружающей территории, а в конечном итоге
для установления соотношения естественноистори-
ческой картины с историей человека, историей засе-
ления самой пещеры и ее окрестностей — все это
входит в задачи археологии, которые мы здесь рас-
смотреть не имеем возможности, но задачи эти
достаточно сложны.
Вы уже понимаете, читатель, сколько невоспол-
нимой информации уничтожает при каждом взмахе
лопаты тот, кто отправляется вести раскопки в какой-
либо пещере в надежде, что вывалится какой-ни-
будь медвежий клык (сколько же их можно сыскать,
действуя таким образом?) или древнее каменное
орудие (и сколько их выбрасывается нераспознан-
ными, пока не попадется какой-нибудь более вырази-
тельный предмет!)?
Современные исследования не могут быть делом
какой-то одной научной дисциплины, тем более де-
лом одиночки. В них участвуют сообща целые груп-
пы специалистов, чьи знания дополняют друг друга,
и в этой работе лабораторные исследования не менее
важны, чем полевые.
Отсюда и то обстоятельство, что наше время уже
не знает знаменитых одиночек — корифеев архео-
логической науки, покорителей пещер. Никому не
хватит сил в одиночку решить все их проблемы,
никто не может обойтись без помощи и сотрудниче-
ства других специалистов. Необходимо при этом об-
ладать и рядом особенностей характера, чуждых, как
правило, тем, кто жаждет славы и быстрого успеха.
250	Карел Скленарж
Послушаем, что говорит о таком человеке, обладаю-
щий непревзойденным опытом в этой области, про-
фессор Ф. Борд:
«В большей степени, чем какая-нибудь иная нау-
ка, археология является вопросом терпеливости. Мы
собираем факты, затем вырабатываем на их основе
определенное представление и пытаемся его доказать
или отвергнуть. Это не легко (и не быстро, добавим
мы)... Древняя история — великий учитель скром-
ности и терпению. Раскопки — это уничтожение,
и, как сказал однажды один мой приятель, — хоро-
ших исследований просто не существует: просто не-
которые не столь плохи, как все остальные».
«Скромность» — это именно то слово, что нам
нужно. Когда мы осознаем, сколь многого мы еще,
по-видимому, не знаем, то мы станем скромнее в оцен-
ках и своих знаний и по отношению к тем, кто нам
предшествовал и знал, естественно, меньше нашего.
И будем более терпеливы при сборе фактов и более
скромны, делая на их основе те или иные выводы.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Каково же должно быть заключение, чем
завершить наш рассказ? Ведь исследования «пещер-
ного человека» продолжаются, и дело пока далеко
от завершения; напротив, мы надеемся, что с по-
мощью современных методов исследования из сохра-
нившихся остатков «пещерных архивов» будет извле-
чено значительно больше информации, чем в годы
ученичества и становления спелеоархеологии.
Утраты интереса к этой области исследований
опасаться не приходится. Притягательность тайн,
скрытых под землей, возрастает, по мере того как
За пещерным человеком
251
все более торопливым и обезличенным становится
современный образ жизни; ну а ценность пещерных
памятников для научного познания прошлого не
требует дополнительных комментариев. Сто лет назад
бельгийский исследователь пещер Э. Дюпон охарак-
теризовал это так: «Пред нашими глазами после мно-
гих тысячелетий забвения вновь предстают те дале-
кие племена со всеми своими обычаями, и древность,
словно волшебная птица, что обретает новый источ-
ник жизни в собственном пепле, вновь возрождается
из собственного праха».
В общих чертах мы коснулись, вероятно, всего
наиболее важного: первые разделы были посвящены
вопросам эволюции «пещерного человека» как тако-
вого, в последних рассматривалась история науки
о нем, где-то в середине были показаны разные
точки зрения на способы использования пещер чело-
веком в те или иные эпохи. Названия работ, так или
иначе касающихся этих вопросов, приводились, как
правило, прямо в тексте. Так что же добавить еще?
По-видимому, лишь то, что никогда не повторя-
ется достаточно часто и с должной настойчивостью.
Далеко не каждый исследователь склонен популя-
ризировать результаты своей работы. Не столь мно-
гочисленным авторам научно-популярных книжек,
предназначенных для широкого круга людей, инте-
ресующихся археологией, приходится выслушивать
из уст своих коллег такого рода предостережения:
напишешь о том, что было найдено, например, в пе-
щере, а каковы будут последствия? Кто-нибудь, во-
оружившись киркой, примется там копать, считая,
что в каждой пещере скрываются клады, и в резуль-
тате то, что не было уничтожено до сих пор, уничто-
жит. К сожалению, такого рода опасения не есть
теоретический пессимизм. Сотни незаконно и бес-
252
Карел Скленарж
смысленно раскопанных погребений, разрытые горо-
дища — все это уничтоженные и невозместимо утра-
ченные источники нашей древнейшей истории; бес-
ценные сокровища прошлых эпох заброшены на
шкафы или громоздятся за стеклами книжных по-
лок в домах тех, кто не любит и не ценит историю сво-
ей страны, подтверждая ту давнюю истину, что пе-
редача научных познаний людям имеет свою обо-
ротную сторону.
Как это противоречие разрешить? Из-за того что
среди людей существует определенный процент без-
ответственных корыстолюбцев, стремящихся при-
своить «древности», чтобы лишь похваляться ими
перед гостями (пока не надоест или пока не появит-
ся мода на что-нибудь другое), мы не можем все-
таки запирать в ящик свои знания, делая вид, что
наше дело сторона.
Поэтому каждый, кто захочет развлечь других
рассказом об археологии и древней истории чело-
вечества, в первую очередь должен верить. Верить
не только в действенность наших законов об охра-
не памятников (так как там, где нет обвинителя,
нет судей, нет и наказания), но,и в добрую волю и
понимание со стороны тех, кто читает эти книги,
что современные научные исследования (см. главу
«Исследования», где это показано достаточно на-
глядно) выходят за пределы возможностей неква-
лифицированного одиночки. И тот, кто не хочет этого
осознать, идет на преступление против своего народа,
да и не только его: древнейшая история не знала еще
народов, и то, что осталось от тех эпох, принадле-
жит всему человечеству!
На этом мы, по-видимому, и закончим.
За пещерным человеком
253
ПРОДОЛЖЕНИЕ ОТКРЫТИЯ
(Вместо послесловия)
Когда на рубеже XIX и XX столетий уче-
ные попробовали подвести итог «чудесного века» в
виде краткого перечня наиважнейших научных до-
стижений («открытий века», как принято говорить
теперь), почетное место в ряду первого десятка на-
званий заняло открытие ископаемого человека и сле-
дов его жизнедеятельности в пещерах Европы. «Чу-
десный век», как тогда называли прошедшее столе-
тие, передал эстафету XX в., применительно к ко-
торому среди определений типа «атомный», «косми-
ческий», «компьютерный» пока не найдено, по-ви-
димому, одного точного. Казалось бы, никогда еще
человечество не отдалялось столь быстрыми тем-
пами от своей пещерной колыбели. Однако вот пара-
докс: именно теперь мы становимся свидетелями
поистине небывалого и все возрастающего интереса
к тем началам и истокам человеческого фактора на
нашей планете, что скрыты во мраке тысячелетий,
миллионолетий... И эта книга — тому одно из сви-
детельств.
Нужно сказать, что далеко не все читатели, по-
жалуй, представляют особую сложность задачи, с
которой весьма успешно в целом справился К. Скле-
нарж. Одна из главных трудностей состояла в не-
обозримо многообразных данных геологии, истории,
археологии, антропологии и других наук, на скре-
щении путей которых шло становление современно-
го знания о пещерном человеке и которые автору
надлежало оценить компетентно, профессионально,
объективно. Порой бывает невозможно представить,
признавался автор подобной научно-популярной кни-
ги о первобытном человеке Л. Фигье в парижском
254
Карел Скленарж
издании столетней давности, что все это море фактов
способно уместиться в голове одного человека. Тогда
наука о пещерном человеке едва появилась на свет,
делала первые шаги. Теперь это путь постине через
океанские волны информации, в которых все труднее
ориентироваться даже узкому специалисту. Другая,
не менее существенная трудность связана с теорети-
ческим осмыслением ширящейся лавины находок,
которые, как правило, то и дело вступают в противо-
речие с общепринятыми, со школьной скамьи усвоен-
ными аксиомами. Более того, выходят за пределы
границ, принятых и самой смелой фантазией. Ум пря-
мо-таки отказывается верить тому, что беспристраст-
но показывают эти немые обломки древнейших куль-
тур, сетовал один рецензент археологических тру-
дов столетней давности. Между тем и тогда, и те-
перь археология неуклонно систематизирует добы-
ваемые ею массивы таких «обломков» как неотъем-
лемую часть научной картины мира. В итоге то посте-
пенно, то резко меняются и сама эта картина, и
школьные азы знания, и общепринятые представле-
ния о прошлом, о корнях человечества, о фундамен-
те цивилизации.
Так, благодаря археологии человечество за счи-
танные десятилетия смогло убедиться, что оно в
сотни раз старше, чем полагало, доверяясь биб-
лейской хронологии. Вместе с тем занятия отдель-
ных чудаков или узких групп специалистов, посвя-
тивших себя антропологии, первобытной археоло-
гии, геологии и палеонтологии в прошлом веке, при-
влекли теперь пристальный интерес своими резуль-
татами не только специалистов из разных областей
исторических наук и наук о Земле, но и, казалось
бы, из таких далеких, как математика, астроно-
мия, физика, химия, экономика, кибернетика, не го-
За пещерным человеком
255
воря уже о биологии, социологии, лингвистике, пси-
хологии, философии. Да, пожалуй, сейчас уже вряд
ли можно будет найти такую область наших знаний,
в которой так или иначе не появлялся бы интерес к
опыту, накопленному в пути «за пещерным чело-
веком» и к новейшим событиям в этой столь специ-
фической области изысканий.
Конечно, эта старая, весьма существенная труд-
ность связана во многом с внешними условиями
вхождения науки о пещерном человеке в общий
контекст современной культуры. Прочитанная нами
книга — в основном о внутренних для этой науки
событиях и проблемах, раскрытых автором четко,
последовательно, логично и вместе с тем увлека-
тельно. Однако нельзя не заметить, сколь непропор-
ционально мало в сравнении с классическими мате-
риалами западноевропейской и центральноевропей-
ской спелеоархеологии уделяется в книге внимания
другим регионам, включая нашу страну. Поэтому
уместно было бы, думается, попробовать хотя бы
в небольшой степени наметить здесь контуры того
массива данных, без которых была бы неполной и
картина исследований, представляемая данной
книгой.
На территории СССР известно около 6 тысяч пе-
щер, из них примерно 90% открыты за последние
30 лет. Они изучены в разной степени, далеко не в
каждой найдены следы пребывания древних людей.
В пещерах Кавказа поиски таких следов увенча-
лись большими успехами. Кавказ лежал на пути
первоначального заселения Европы.
Об одной из находок в Азыхской пещере на тер-
ритории Азербайджанской ССР в книге шла речь:
это фрагмент нижней челюстй ископаемого гомини-
да, относимого антропологами к переходной ста-
256	Карел Скленарж
дии от поздних архантропов к ранним палеоантро-
пам. Помимо уже отмеченного сходства с питекан-
тропом из Араго на юге Франции, азыхский иско-
паемый человек был близок к гейдельбергскому,
челюсть которого найдена при разработке песчано-
го карьера у немецкого с. Мауэр близ г. Гейдельбер-
га в 1907 г. на глубине 24 м (открытия вне пещер
в этой книге практически не освещены, в строгом
соответствии с ее названием, но первобытные люди
нередко и надолго расставались с пещерами). На-
ходка столь древних останков человека на Кавка-
зе не единственная. В пещере Кударо I на терри-
тории Грузинской ССР, так же как и в Азыхе —
в ашельском слое, археологи обнаружили зуб одного
ископаемого человека архаичного облика.
Обильны находки останков ископаемых людей
в мустьерских слоях кавказских пещер. В их числе
обломки черепа, нижняя челюсть и отдельные зубы
ребенка в Баракаевской пещере на одном из при-
токов Кубани, фрагмент черепной крышки и зуб в
пещере Ереван I (Армянская ССР), плюсневые кос-
ти и зуб в Ахштырской пещере близ г. Сочи и мно-
гое другое. Немало дискуссий среди ученых вызва-
ли находки во втором мустьерском слое пещеры
Сакажиа фрагмента верхней челюсти с зубами, а в
четвером мустьерском — отдельного зуба ископаемо-
го человека. Сакажийский палеоантроп обладал ря-
дом своеобразных черт, выделявших его в ряду дру-
гих древнейших жителей Кавказа и Европы. Оче-
видно, исследования в пещерах Кавказа дают мно-
го ценных материалов, необходимых для решения
проблем становления человечества.
В разработке этой волнующей проблематики со-
ветская школа палеолитоведения имеет свой бога-
тый опыт, свои плодотворные традиции.
За пещерным человеком	257
Следуя маршрутами первобытных охотников,
заселявших в палеолите Восточную Европу, спустим-
ся с кавказских вершин и перевалов и выйдем на
просторы Русской равнины. Здесь в 20—30-е гг.
нашего столетия открытию первобытного чело-
вечества было придано новое направление, бла-
годаря которому мы можем теперь лучше понять
хотя бы часть феноменов, описанных в последних
главах этой книги, но вплоть до заключительных
ее страниц оставшихся все-таки под покровами за-
гадочности и таинственности. Чтобы быть предель-
но краткими, назовем лишь самую суть дела.
На палеолитических стоянках в бассейне Дона
и еще нескольких рек европейской и азиатской час-
тей СССР советские археологи выявили, доказали
существование и разработали методы дальней-
шего исследования древнейших жилищ и поселе-
ний. Никто из ученых-предшественников в Европе
да и во всем мире не рискнул взяться за решение
такой задачи. Порой, правда, кто-либо из корифеев
палеолитоведения задавался вопросом: а что же все-
таки делал пещерный человек за пределами пеще-
ры, как он мог бы, чисто гипотетически рассуждая,
жить в чистом поле в суровых условиях леднико-
вой эпохи? Определенного ответа не получалось,
проблема прочно вошла в число неразрешимых.
Советские археологи изменили ориентиры поис-
ков. Вместо вертикального углубления раскопа в
поисках отдельных ярких находок, как поступа-
ли практически все предшественники, стали рас-
чищать культурный слой палеолита как можно
шире в горизонтальном направлении, оставляя все
находки на местах, отведенных всем этим разно-
образным предметам самими палеолитическими
людьми. Тогда стало ясно, что слой скрывает пол
258
Карел Скленарж
древнего жилища, сооруженного из костей мамон-
тов, камней и других прочных материалов, внутри
которого ни мороз ни пурга не страшили общину
первобытных охотников. И сама эта община, по
существу, впервые предстала как объект последо-
вательного всестороннего археологического ана-
лиза.
В топографии жилищ, в размещении очагов, хо-
зяйственных ям, произведений искусства — во всем
многообразии взаимосвязей между элементами это-
го предметного мира стали проступать контуры со-
циальных связей, человеческих пристрастий, рацио-
нальных знаний, художественных вкусов, — словом,
полнокровной жизни первобытного коллектива, его
непредвиденно сложного общественного созна-
ния и духовной культуры.
Последствия столь неожиданно нового ракурса
в видении истории первобытного человечества не за-
медлили сказаться и продолжают сказываться до
сих пор. В одних случаях соответствующие новые
черты в облике мировой науки о пещерном чело-
веке видны, что называется, невооруженным гла-
зом, в других — обнаруживаются более или менее
длительным историографическим анализом.
К примеру, глава «Хижина» показывает нам
одну из таких черт. Действительно, после разработ-
ки советскими археологами методов выявления жи-
лищ верхнего, а затем и среднего палеолита, после
применения и развития этих методов французскими
археологами в своих классических районах палеоли-
товедения стали реальными и цели, и средства ис-
следователей древнейших жилых сооружений в пе-
щерах. Читая в главе «Исследования» о том, как
известный американский археолог профессор Ха-
лам Мовиус вел горизонтальное вскрытие палеолити-
За пещерным человеком
259
ческого слоя на большой площади в Абри Пато и
как раскопки обнаруживали в пещере фундаменты
жилищ, обустройство пола, жилые конструкции, ряд
очагов и тому подобные элементы, аналогичные
жилым комплексам открытых стоянок охотников
на мамонта, давно изученным на территории СССР,
специалист понимает, что для такого прекрасного
знатока истории исследований и достижений в этой
области, каким является Мовиус, выбор и приме-
нение столь специфических способов раскопок и на-
блюдений в Абри Пато, конечно же, не случайны.
Профессор Франсуа Борд, о работах которого
повествуется далее, подводя итоги мировой науки
о палеолите, дал следующую краткую и емкую ха-
рактеристику существа дела: ведущие школы па-
леолитоведения сейчас все более специализируются
таким образом, что французская сосредоточивается
на проблемах хронологии, английская и американ-
ская — на проблемах экологии первобытного че-
ловечества, советская — на проблемах палеосо-
циологии.
В 1946 г. в Нью-Йорке вышла в свет монография
«Доисторические пещеры с росписями». Автор ее,
австрийский искусствовед Макс Рафаэль, эмигриро-
вал в США. Изучая труды по первобытному искус-
ству, он обратил внимание на французский пере-
вод одной из работ крупнейшего исследователя па-
леолитических культур и жилищ в бассейне Дона
С. Н. Замятнина, книга которого, вышедшая в 1934 г.,
называлась, как и открытая им стоянка, «Гага-
рино». Именно в Гагарино была доказана реаль-
ность палеолитических жилищ, и, наблюдая сис-
тему размещения женских статуэток в интерьере
гагаринского жилища, Замятнин сделал следую-
щее открытие: по аналогичной системе располага-
260
Карел Скленарж
лись палеолитические изображения в пещере, об-
разуя единую смысловую композицию. Макс Ра-
фаэль обратил внимание на эту идею и, ссылаясь
на С. Н. Замятнина, стал ее развивать.
Результаты оказались ошеломляющими. Аль-
тамира, Нио и другие пещеры-гиганты представали
как единые ансамбли росписей. Археологи не вери-
ли этому и продолжали рассматривать пещерные
росписи палеолита как хаотические нагромождения
изолированных изображений. Идеями Замятнина
и Рафаэля заинтересовалась искусствовед Аннет-
та Ляменг-Эмперер и проверила их в лучшей по
сохранности фресок пещере Ляско при помощи и
содействии выдающегося французского археолога
Андре Леруа-Гурана.
Следует сказать лишь вот о чем. На завершающих
этапах реализации двух весьма различных научных
программ упомянутые исследователи обратились к
опыту археологии СССР. Хорошо зная русский язык,
не раз бывая в СССР, Леруа-Гуран не только тща-
тельно изучал опыт палеосоциологических изыска-
ний своих советских коллег, но и щедро делился
этими познаниями с коллегами из многих стран, с
учениками, со студентами Сорбонны и Коллеж де
Франс.
Но все же вряд ли кто-нибудь мог предполо-
жить столь многозначительные совпадения: анали-
зируя по своей оригинальной методике ансамбли
пещерного искусства Франции и Испании, Леруа-
Гуран пришел к выводу о центральной роли сим-
волически выраженного в них материнского жизне-
утверждающего начала, подобно тому как анало-
гичные выводы обосновали археологи СССР, изучая
серии миниатюрных женских статуэток и других
произведений палеолитического искусства в интерье-
За пещерным человеком
261
рах жилищ на стоянках охотничьих первобытных
общин под открытым небом.
«Предыстория западного искусства», как назвал
Леруа-Гуран свой изданный в Париже в 1965 г.
итоговый фундаментальный и по размерам и по
огромности сосредоточенного в нем фактического
материала поистине монументальный труд, все же да-
леко не сразу нашла понимание и поддержку у спе-
циалистов в самой Франции. Вокруг нее то и дело
вспыхивали горячие дискуссии с активными выступ-
лениями противников новой трактовки пещерного
искусства. Обычная обстановка вхождения новых
идей в устоявшуюся систему взглядов с острейшим
полемическим накалом борьбы против новаций
(в какой-то степени читатель знакомился с подоб-
ными ситуациями по материалам предыдущих раз-
делов) усугублялась специфическим эмоциональ-
ным отношением, в большей или меньшей мере
субъективным, к самому предмету споров. Нередко
категорически отвергалась самая возможность пере-
ложения на язык «хладных чисел» выдающихся ху-
дожественных творений, шедевров первобытного
искусства...
Через год, подводя итоги потоку отзывов на
«Предысторию западного искусства», Леруа-Гуран
констатировал, что наиболее адекватное понимание
его труд нашел в двух странах: в Англии и в СССР.
Последнее не было неожиданностью. Результаты
Леруа-Гурана, с одной стороны, и Ляменг-Эмперер —
с другой (особенностью их была трактовка компо-
зиций в пещерном искусстве как иносказательного
отображения взаимоотношений между кланами пер-
вобытных охотников), действительно требовали па-
леосоциологического опыта для углубленного их ис-
толкования. Между тем, не скупясь на слова типа
262
Карел Скленарж
«клан» или «племя» применительно к палеолитиче-
скому населению пещер, их исследователи в Запад-
ной Европе традиционно воспринимали такие слова
как чистейшей воды условность, в которой отдава-
лась дань этнографическим исследованиям архаиче-
ских обществ в труднодоступных окраинах мира,
но которая столь же далека, казалось бы, от реа-
лий археологических раскопок в пещерах Европы,
как джунгли Амазонки или пустыни Австралии.
Действительно, какие бы то ни было признаки
социальной организации по кланам или племенам
не высвечивались прежними методами исследования
палеолитических стоянок.
Как бы то ни было, взгляды на пещерного
художника как на гениального одиночку, загадоч-
ного индивида без рода и племени существенно
не менялись в западноевропейской науке XX в.
по сравнению с прошедшим XIX в., несмотря
на растущее изумление перед нескончаемыми кар-
тинными галереями палеолита в гигантских мрач-
ных подземельях и несмотря на привычные фразы
об абстрактных «кланах» и «племенах» ледниковой
эпохи. Выдающиеся способности живописца и
скульптора, глубокого мыслителя-природоведа, мис-
тика-мага таинственных охотничьих обрядов никак
не умещались в рамки последовательного позитив-
ного анализа первобытного творчества по шедев-
рам пещерного искусства, что, собственно, еще бо-
лее усиливало давний мотив: «не знаем и вряд ли
когда-нибудь узнаем».
Между тем за десятилетия дискуссий с такого
рода финалом накапливались на противоположном
конце Европы и в Сибири предпосылки для прин-
ципиально иного подхода. Детальное изучение ма-
териальных, вещественных свидетельств обществен-
За пещерным человеком	263
ной жизни конкретных социальных образований
древнекаменного века в жилищах первобытных охот-
ников на берегах Дона, Днепра, Днестра, Ангары
и других рек выявляло мощную общественную осно-
ву становления искусства. При таком подходе мно-
гое становилось доступным для строго научного
анализа и в сфере пещерного искусства, различные
толкования которого уже традиционно стали отно-
сить к области субъективных пристрастий и вку-
сов.
Скажем, топография и статистика, сквозь приз-
му которых рассматривалось палеолитическое жили-
ще как единый целостный комплекс, будучи пе-
ренесенными в пещерные «картинные галереи» в
методиках Рафаэля, Ляменг-Эмперер, Леруа-Гурана,
стали прояснять и в общем, и в деталях основной
замысел оформления подобных пещер произведения-
ми искусства и знаковой графики. Еще один пример,
более близкий в географическом отношении. Рас-
копки в Моравии в Долни ВестОнице, Пшедмости
и других палеолитических стоянках, о которых ин-
тересно повествуется в книге, открыли первобыт-
ную культуру, глубоко родственную культуре Га-
гарино, Костенок, Авдеево и других палеолитиче-
ских поселений на Русской равнине. Многие сот-
ни километров и не одно тысячелетие разделяли их,
но характерные особенности каменных и костяных
орудий, обустройства жилищ, всего уклада жизни,
художественных традиций в произведениях искус-
ства мало в чем менялись у оставивших эти стоян-
ки племен, хотя рядом на всем этом пространстве
встречались племена, значительно отличавшиеся по
культурным традициям.
«Они и мы», «их особенности и наши особен-
ности»... Примерно так можно выразить исходные
264	Карел Скленарж
противополагающие принципы этнического самосо-
знания и этнического размежевания соседствующих
племен и народов. Чтобы тысячелетиями сохранять
свои собственные, неповторимые традиции среди со-
седствующих инокультурных на пути от Моравии до
верховьев Дона, нужно было, по всей видимости,
обладать уже немалым запасом общественного опы-
та в сохранении своего культурного наследия.
Этот опыт закреплялся в разных жанрах художест-
венного творчества, включая орнаменты.
Действительно, архаические культурные тради-
ции на всех континентах отводят особую роль
орнаментации одежды, утвари, украшений тела
(например, татуировка) как своеобразному «удосто-
верению личности» незнакомца, глядя на которое,
можно сразу установить, кто он, из какого рода,
племени. Охотники на мамонтов, преследуя их ста-
да от Центральной Европы до Дона, сохраняли
одни и те же характерные мотивы орнаментов,
типичные способы их нанесения и размещения на
предметах обихода, включая одни и те же излюб-
ленные числовые сочетания элементов украшений.
На эту тему много размышлял и К. Абсолон,
основные вехи научной деятельности которого рель-
ефно обрисованы в книге. В обширных материа-
лах своих раскопок в Долни Вестонице, Пшедмости
и других палеолитических местонахождениях Мора-
вии он обратил внимание на частое повторение
чисел 5, 10, 20 и кратных им в рядах зарубок,
нарезок, штрихов, из которых состояли узоры на
предметах из бивня мамонта и других прочных
материалов.
Первые публикации Абсолоном этих наблюде-
ний в местной научной периодике прошли неза-
меченными. В 1937 г. в популярном английском
За пещерным человеком	265
журнале «Лондонские иллюстрированные новости»
появилось сообщение Абсолона об интересной наход-
ке в палеолитическом слое Долни Вестонице: луче-
вой кости молодого волка, вдоль которой регуляр-
но повторяющиеся нарезки разделены на две груп-
пы — 25 и 30. Как повезло этой находке, можно
представить, вспомнив, что лет 80 до того много-
численные публикации подобных «счетных палочек»
во многих странах выдающимися исследователями
пещерного человека (начиная с Буше де Перта,
Лартэ, Кристи, Пьетта, уже знакомых читателю
данной книги) так и не пробили стену недоверия
научной общественности, которая традиционно
считала, что счет и пещерный человек-троглодит —
это несовместимые между собой понятия: мысль
о развитии интеллекта в палеолите казалась аб-
сурдной. А «счетная кость» из Долни Вестоницы
первой получила безоговорочное признание матема-
тиков.
Ей посвятил в 1938 г. специальную статью «До-
историческая арифметика в Вестоницах» в одном
из американских математических журналов извест-
ный историк математики Дж. Сартон, и с той поры
эта кость стала приводиться как древнейшее доку-
ментальное свидетельство становления счета в пер-
вых разделах обобщающих трудов по истории мате-
матики. А углубление в эту проблему продолжа-
лось.
К 1957 г. Абсолон тщательно проанализировал
24 орнаментированных палеолитических предмета в
Моравии, констатировал частное повторение на них
чисел, кратных 5 и 10, и... остановился в недоуме-
нии. В его подсчетах почти столь же упорно ста-
ли повторяться числа 4 и 8. Почему? Ответ пришел
с берегов Дона, причем базировался он на резуль-
266
Карел Скленарж
татах статистического анализа на новом уровне и
в ином масштабе, включавшем уже всю палеолити-
ческую графику, изученную на территории СССР.
Действительно, на этнокультурно родственных
моравских стоянках кратные повторения типа 4—8
явно «догоняли» тип 5—10, с которым привычно
связываются представления о систематическом сче-
те постольку, поскольку мы сами ежедневно поль-
зуемся именно этой системой. Но не так просто
обстояло дело в первобытности, где системы счета
параллельно развивались сразу на основе нескольких
опорных чисел. Так, разнообразные сочетания
чисел 4 и 5 (включая 4X5=20 — основание
20-ричной системы) характерны в культурах не толь-
ко индейцев Южной и Северной Америки, эскимо-
сов, но, например, и кельтов — древнего населе-
ния Европы. При этом число 4 ассоциировалось с
4-конечным крестом, 4 сторонами света, 4 ветра-
ми. А миниатюрный 4-конечный крестик и был как
раз типичнейшим элементом в орнаментации, следо-
вавшей уже знакомой нам традиции охотников на
мамонта и на Дону, и в центре Европы.
Другие племена-соседи не менее ревностно хра-
нили иные ритмы счета, например 3—6—9, в допол-
нение к 5—10, и с такой традицией мы можем зна-
комиться, обращаясь ко многим культурам Евразии,
начиная с палеолитического населения бассейна
Днепра и Ангары. Очевидно, определенные этнокуль-
турные традиции палеолита были связаны со спосо-
бами счета и сохранялись благодаря счету.
Докапываясь до глубинных корней этих тради-
ций, придется углубиться в средний палеолит.
На карте Европы той поры нельзя не обратить вни-
мания на то, сколь для западной части материка
характерны троекратные повторения не только в гра-
За пещерным человеком
267
фике, но, к примеру (уже знакомому читателям
по описанию мустьерских погребений в Ля Феррас-
си), в ритуале. Существует мнение, что «тройки»
акцентированы на древнейшем из ныне известных
предметов со следами графической деятельности —
бычьей кости с нарезками, найденной Ф. Бор-
дом при раскопках в пещере Пеш де л’Азэ на юге
Франции и датируемой сейчас возрастом 300 тысяч
лет. Если это так, то соответственно удревняется
становление чисто человеческой способности графи-
чески фиксировать число. Как, впрочем, и свойст-
венной лишь человеку способности рисовать орна-
ментальные композиции — одной из важнейших
предпосылок генезиса искусства.
В таком случае рационально-познавательные и
эстетические потребности закладывали фундамент
духовной культуры человечества в столь древнюю
эпоху, когда неизвестны еще следы каких бы то ни
было погребальных или иных обрядов, которые
наука связывает обычно с самыми ранними про-
явлениями первобытных религиозных представле-
ний.
К такому же мнению склоняет и рассмотрение
мустьерской графики Восточной Европы. Характер-
ный элемент ее, 4-конечный крест, позднее вошел,
как уже говорилось, в этнокультурную символику
части племен верхнепалеолитических охотников на
той же территории. Что касается самого крупно-
го и четкого, как бы «эталонного», рисунка креста
с 4 концами и точно прямыми углами между пере-
секающимися в центре линиями, то он был выре-
зан рукой мустьерского человека на плитке извест-
няка, найденной в слое среднего палеолита в Цон-
ской пещере на Кавказе (Грузинская ССР). И здесь
уместно добавить, что анализ развития мустьерских
268
Карел Скленарж
культур в Цонской и в ряде других пещер Кав-
каза позволил советским археологам выявить спе-
цифические черты их этнокультурного облика.
И вновь неизбежным становится заключение,
что общественные потребности конкретных кол-
лективов, передаваясь из поколения в поколение в
эпоху палеолита, поставили творчество в центр
человеческого бытия. К аналогичному выводу
пришел после фундаментального анализа западно-
европейского пещерного искусства Леруа-Гуран:
высочайшие достижения, шедевры пещерной живопи-
си венчали непрерывное накопление художествен-
ного опыта при непрерывности этнической тради-
ции на протяжении многих тысячелетий.
Кстати, к моменту, когда дискуссии вокруг тру-
дов Леруа-Гурана и Ляменг-Эмперер достигли апо-
гея, пещерное искусство повернулось к исследовате-
лям еще одной гранью, и при всей неожидан-
ности поворота его признали необходимым специа-
листы от разных дискутирующих сторон. Речь шла
о календарно-астрономических наблюдениях па-
леолитических людей, запечатленных и в искусстве
малых форм, и в монументальных пещерных ан-
самблях, на что разными способами, но единодуш-
но указывали исследования в СССР и США, Венг-
рии и Испании и, конечно, во Франции. У самых
разных племен той поры была типично календар-
ная, день за днем, «запись» для современников и
потомков определенной «информации», как мы сказа-
ли бы теперь, полученной от предшествующих по-
колений и в собственном жизненном опыте. Для
этого использовались специальные графические зна-
ки, особые способы их сочетания между собой и
с художественными изображениями.
Так, загадочные связи образов быка и лошади,
За пещевным человеком
269
женских и мужских знаков в росписях главных
залов пещерных ансамблей, получили, наконец,
такое убедительное объяснение: календарные совпа-
дения циклов воспроизводства в стадах быков и в
родовых общинах охотников (длительность беремен-
ности — 10 лунных месяцев) сопоставлялись с цик-
лом воспроизводства в табунах диких лошадей
(практически совпадающим с годовым кругом дви-
жения Солнца и чередования сезонов) — астро-
номически точные соответствия этих явлений позво-
ляли сопрягать две фундаментальные основы
бытия первобытной охотничьей общины, одна из ко-
торых базировалась на роли женщин в продолже-
нии рода, другая — на организации сезонных охот-
ничьих промыслов (по преимуществу мужского
труда) в соответствии с циклами воспроизводства
животных, чтобы не лишиться основного источни-
ка существования.
Экологически мудрое отношение к природному
и социальному миру, выработанное опытом многих
предшествующих поколений, проступает централь-
ной темой в разных формах пещерного искусства,
развивавшихся тысячелетиями.
Таковы некоторые из впечатлений, соображений
и размышлений, навеянных интересной книгой
К. Скленаржа. Разумеется, многое не уместилось
на ее страницах, и здесь мы могли коснуться лишь
малой части новых данных, проясняющих некоторые
загадочные для ее читателя моменты. Открытие
пещерного человека продолжается. Кавказ, Урал,
Крым, Тянь-Шань, Памир, Алтай... В 1986 г. на
Алтае работал международный симпозиум, посвя-
щенный древностям его пещер. Ученые из США,
Канады, Японии вместе с советскими коллегами
изучали палеолитические слои в алтайских пеще-
270	Карел Скленарж
pax для лучшего понимания процессов первоначаль-
ного заселения человеком Америки и Тихоокеан-
ского бассейна, ибо поиски истоков этих процес-
сов приводят сюда, в пещеры Алтая. Находки здесь
уникальны, и японские археологи работали тут
весь полевой сезон вместе с советскими коллега-
ми.
Это тоже один из примечательных фактов наших
дней. К концу XX в. изучение пещерного человека
обнаруживает свой международный, всепланетный
характер и актуальность его возрастает: это неотъем-
лемая часть бурно развивающегося ныне процесса
самопознания человечеством своих истоков, а сле-
довательно, и своих перспектив.
Б. А. ФРОЛОВ,
доктор исторических наук
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие 5
Введение 8
Австралопитеки 18
Битва ученых 25
Кро-Маньон 44
«Красная дама» 55
Эскимосы 62
Фальсификации 68
«Гримальдийская раса» 84
Могила 97
Хижина 117
Пещерные святилища 129
Охотники за черепами 143
Медведи 151
Самые... Самый... Самая... 171
Первооткрыватели 188
Пионеры 201
Спелеоархеологи 217
Исследования 236
Заключение 250
Продолжение открытия (Вместо послесловия) 253
Научно-популярное издание
УА-
ЗА ПГ4.Иг-НЪЛ' 41 JIOBLKOV.
Перевод с чешского К. И. Никоновой
Главный отраслевой редактор В. П. Демьянов
Редактор Н. П. Терехина
Мл. редактор Н. А. Васильева
Художник А. Е. Григорьев
Худож. редактор Т. С. Егорова
Техн, редактор «77. А. Солнцева
Корректор Н. Д. Мелешкина
ИБ № 8082
Сдано в набор 26.02.87. Подписано к печати 09.09.87. Формат бумаги 70ХЮ0’/з2-
Бумага кн.-журнальная. Гарнитура литературная. Печать офсетная. Усл.
печ. л. 11,05. Усл. кр.-отт. 22,42. Уч.-изд. л. 11,28. Тираж 100 000 экз. Заказ 973.
Цена 60 коп. Издательство «Знание». 101835, ГСП, Москва, Центр, проезд Серова,
д. 4. Индекс заказа 877727. Ордена Трудового Красного Знамени Калининский по-
лиграфический комбинат Союзполиграфпрома при Государственном комитете СССР
по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. 170024, г. Калинин, пр. Ле-
нина, 5.
60 к.
Карел Скленарж
КарелСкленарж, доктор философии, научный
сотрудник Национального музея в Праге. Он
автор ряда исследований и научно-популярных
книг по чехословацкой и европейской
археологии