Фрэнсис Элиза
Бернетт

Фрэнсис
Элиза
Бернетт
Фрэнсис Элиза
Бернетт
Собрание сочинений
в четырех томах
Фрэнсис Элиза
Бёрнетт
Том 3
Исчезнувший
принц
Санкт-Петербург «Политехника» 1993
ББК 84.7 США
Б51
ISBN 5-7325-0278-5 (Т. 3) © Художественное оформление.
ISBN 5-7325-0275-0 Издательство «Политехника», 1993
Исчезнувший
принц
Роман
Перевод с английского
Б. Пегелау

Глава!
Новые жильцы дома № 7
В некоторых кварталах Лондона
немало мрачных и закопченных рядов
безобразных домов, но нет ряда более
безобразного и закопченного, чем тот,
который окружает площадь Филиберта.
Сохранились предания, будто когда-то
площадь была более привлекательной, но
это было так давно, что те времена уже
никто не помнил.
Дома здесь стояли, немного отступя
от дороги, в мрачных, узких, запущенных,
полных дыма дворах, обнесенных поло-
манными железными решетками. На пло-
щади не умолкал грохот омнибусов,
пролеток, телег, ломовых дрог и фурго-
нов. Во всех направлениях сновали толпы
плохо одетых людей, имеющих такой вид,
будто они всегда или шли на тяжелую
работу, или возвращались с нее, или
торопились на поиски работы...
Кирпичные фасады домов почернели
от дыма. Окна были грязны и завешены
давно немытыми занавесками. Полоски
земли, когда-то предназначавшиеся для
цветов, были настолько затоптаны, что
даже сорная трава уже давно перестала
на них расти. Один из дворов был
превращен в мастерскую для обтесывания
камней, и в нем виднелись дешевые
памятники, кресты и надгробные плиты
для продажи. Другой двор был завален
ворохами балок, третий - дешевой, по-
держанной мебелью: безногими стульями,
диванами, из которых выползало мочало,
зеркалами с истрескавшимися или облез-
лыми стеклами.
Внутри эти дома казались еще печаль-
нее, чем снаружи. Все они были совер-
шенно одинаковыми. В каждом темный
входной коридор вел к узкой лестнице
на верхний этаж и к еще более узкому
ряду ступеней, спускающихся в подвал,
где находилась кухня. Задние комнаты
выходили окнами в узкий, закопченный,
вымощенный дворик, где исхудалые кош-
ки дрались или сидели на кирпичных
стенах, отделяющих один двор от другого.
Передние комнаты выходили на шумную
улицу, полную грохота и пыли. Она даже
в самые ясные дни имела жалкий
и унылый вид. В туманную же или
дождливую погоду это было самое пе-
чальное место во всем Лондоне.
Так, по крайней мере, думал мальчик,
стоявший утром у железной ограды
и наблюдавший за прохожими... Это было
первое утро, которое он встречал на
новом месте: в заднюю комнату
дома № 7 они с отцом временно
переселились вчера.
8
Мальчику было лет двенадцать. Звали
его Марко Лористан. И он принадлежал
к тому роду детей, на которых, раз
взглянув, люди непременно взглянут еще
раз. Он был высок ростом для своих лет
и крепко сложен. У него были широкие
плечи, а длинные руки и ноги отличались
силой. Черты лица его были резки,
черные волосы росли шапкой, большие,
глубоко сидящие глаза глядели из-под
густых, прямых, черных ресниц. Нельзя
было представить себе мальчика, меньше
9
похожего на англичанина, и наблюдатель-
ного человека сразу поразило бы какое-то
сдержанное выражение его лица, показы-
вающее, что он не из тех, которые много
болтают. Подобное выражение было осо-
бенно заметно в то утро, когда он стоял
возле железной отрады. То, о чем он думал,
легко могло придать лицу двенадцатилетнего
мальчика совсем не детское выражение.
Он думал о долгом поспешном путе-
шествии, совершенном недавно им и его
отцом со старым солдатом - слугой
Лазарем, - о путешествии из России.
Забившись в душный вагон третьего
класса, они пронеслись по всей Европе,
точно их гнало что-то ужасное или
необычайно важное. И вот теперь они
устроились в Лондоне, словно собираясь
прожить до конца своих дней в доме Ns 7
на площади Филиберта. Однако он знал,
что они, быть может, проведут здесь
целый год, а возможно, очень скоро среди
ночи отец или Лазарь разбудит его и
скажет: «Вставай, одевайся поскорее! Нам
сейчас же надо ехать». И тогда через
несколько дней он очутится в Петербурге,
Берлине, Вене или Будапеште в каком-
нибудь бедном, маленьком домике, таком
же запущенном и неуютном, как
дом № 7 на площади Филиберта.
Думая об этом, он провел рукой по
лбу и стал рассматривать омнибусы.
Странный образ жизни и постоянная
близость к отцу сделали его гораздо
10
старше своих лет. Но, в конце концов,
он еще только мальчик, и таинственность
всего окружающего иногда тяжело ложи-
лась на его душу и заставляла глубоко
раздумывать.
Ни в одной из многих знакомых ему
стран он не встречал мальчика, жизнь
которого хоть сколько-нибудь походила
бы на его жизнь. У других мальчиков
были дома, в которых они проводили год
за годом, регулярно ходили в школу,
играли со сверстниками, открыто говори-
ли обо всем происшедшем с ними
и делились впечатлениями о совершенных
путешествиях. Когда же Марко долго
оставался на одном месте и ему случалось
подружиться с какими-нибудь мальчика-
ми, он должен был все время что-то
таить от них, помнить о существовании
некой тайны и никогда не забывать, что
его безопасность зависит от собственной
осторожности и скромности.
Все это происходило из-за обещания,
данного им отцу, а обещания этого он
никогда не забывал. Не то, чтобы он
когда-нибудь жалел о чем-либо, имевшем
отношение к его отцу...
Он гордо откинул свою черноволосую
голову при этой мысли.
Ни у одного мальчика не было
подобного отца! Ни у одного!..
Отец был его божеством и повелите-
лем. Он едва ли когда-нибудь видел его
в одежде не старой и не изношенной,
но вместе с тем всегда замечал, что,
И
несмотря на поношенный кос-
тюм и заштопанное белье, отец его
выделяется среди других своим изящест-
вом и аристократическим видом.
Когда Лористан шел по улице, люди
останавливались, чтобы посмотреть ему
вслед, даже чаще, чем они оглядывались
на самого Марко. И мальчик чувствовал,
что это происходит не только оттого, что
у отца высокий рост и красивое, смуглое
лицо. Просто у него такой вид, точно он
рожден командовать армиями, и никому
в голову не пришло бы ослушаться его.
Однако Марко никогда не видел, чтобы
отец повелевал кем-нибудь. Они всегда
были бедны, плохо одеты, а подчас
и полуголодны. Но в какой бы они ни
были стране, в каких бы темных углах
ни ютились, те немногие люди, которых
они принимали в доме, всегда обращались
к отцу с каким-то особенным почтением
и почти всегда выслушивали его стоя,
если только он сам не просил их сесть.
- Конечно, все они знают, что он
патриот, а патриотов уважают,- сказал
мальчик сам себе.
Он и сам хотел быть патриотом, хотя
и не видел никогда своего отечества -
Самавии. Однако он многое знал об
отечестве. Отец говорил ему о нем часто
после того самого дня, когда Марко дал
обет. Он ознакомил сына с историей и
географией Самавии, помог изучить подроб-
ные карты страны с обозначением городов,
12
рек, гор и дорог. Он рассказал мальчику
о всех несправедливостях, выпавших на
долю народа, о его борьбе за свободу и,
главное, о его непобедимой отваге.
Когда они говорили об истории Са-
мавии, юная кровь Марко кипела, и по
выражению глаз отца он видел, что и у
того кипит кровь. Его соотечественников
тиранили, они гибли от жестокого обра-
щения и голода, но души их оставались
непобедимыми. В течение всех тех лет,
когда более могучие нации стремились
поработить их, они ни на минуту не
переставали бороться, мечтая завоевать
себе свободу и стать такими же само-
стоятельными, как жители Самавии сотни
лет тому назад.
- Почему же мы не живем там? -
воскликнул Марко в тот день, когда был
дан обет.- Почему мы не возвращаемся
на родину, чтобы биться за нее? Когда
я вырасту, то стану солдатом и умру за
Самавию.
- Нет, мы из тех, кто должен жить
для Самавии, работать для нее день
и ночь,- ответил ему тогда отец.- Мы
должны приучать себя к лишениям,
пускать в ход весь свой ум, чтобы сделать
наш народ и нашу отчизну счастливыми .
Даже изгнанники могут быть самавийски-
ми солдатами, я - один из них, и ты
должен стать защитником родины.
-	А разве мы изгнанники? - спросил
Марко.
-	Да,- услышал он в ответ.- Но если
даже ноге нашей никогда не суждено
ступить на землю Самавии, мы должны
отдать свою жизнь за нее. Я отдал
служению ей свою жизнь с шестнадцати
лет и буду служить до самой смерти.
-	А ты никогда там не жил? - спросил
Марко.
Странное выражение мелькнуло на
лице отца.
-	Нет,- ответил он и не прибавил
больше ни слова.
Марко понял, что он больше не
должен повторять этого вопроса.
Следующие слова отца относились
к данным мальчиком обещаниям. В то
время Марко был еще совсем маленьким,
но он вполне понял всю торжественность
обета и почувствовал, что ему оказали
14
такую честь, какую оказывают обыкно-
венно только взрослым мужчинам.
- Когда ты будешь мужчиной, ты
узнаешь все, что тебе захочется узнать, -
сказал Лористан.- Теперь ты еще ребенок,
и на тебя нельзя налагать такого бремени.
Но ты должен делать то, что можешь.
Ребенок иногда забывает, что слова могут
быть опасными. Ты должен обещать мне,
что никогда этого не забудешь. Где бы
ты ни был, если у тебя будут товарищи,
ты должен помнить, что о многом надо
молчать. Ты не должен говорить ни
о том, что я делаю, ни о тех, кто
приходит ко мне. Ты не должен расска-
зывать ни о чем из того, что делает твою
жизнь непохожей на жизнь других маль-
чиков. Ты должен помнить каждую
минуту, что существует тайна, которую
случайное слово может выдать. Ты -
самавиец, а немало самавийцев скорее
согласятся умереть, чем выдать тайну. Ты
должен уметь повиноваться, не задавая
никаких вопросов, как повинуется солдат.
Теперь ты должен дать клятву верности.
Отец направился в угол комнаты,
опустился там на колени, отвернул ковер,
приподнял доску и вынул из-под нее меч.
Возвращаясь к Марко, он вытащил меч
из ножен. На лице Марко отразилось
напряжение, он вытянулся, его большие,
темные глаза сверкнули. Ему предстояло
присягнуть на мече, как присягают взрос-
лые мужчины.
15
£
Лористан передал ему тяжелое обна-
женное оружие и встал перед ним.
-	Повторяй за мной слово за словом! -
приказал он.
Лористан торжественно заговорил,
а Марко стал повторять каждое произ-
несенное им слово громко и ясно.
-	Меч в моей руке - за Самавию!
Сердце в моей груди - за Самавию!
Зоркость моего глаза, мысль моя, жизнь
моя - за Самавию! Здесь подрастает воин
для Самавии. Хвала Богу!
Затем Лористан положил руку на
плечо ребенка, и на его лице появилось
выражение суровой гордости.
-	С этой минуты мы с тобой -
товарищи по оружию,- сказал отец.
С того дня Марко ни на одну минуту
не забывал данной им клятвы.
Глава II
Молодой гражданин мира
Марко уже не раз до этого бывал
в Лондоне, но квартиру на площади
Филиберта он увидел впервые. Когда его
привозили во второй или третий раз в
какой-нибудь большой или маленький
город, он всегда знал, что в доме, где
ему придется жить, он не увидит тех
людей, которых видел раньше. Те мимо-
летные связи, которые у него иногда
завязывались с его случайными знакомы-
16
.---------------------------------------х
ми - такими же бедными и просто одетыми
детьми, как и он сам,- легко прерывались.
Однако отец никогда не запрещал ему
заводить случайные знакомства.
Лористан даже говорил сыну, что
существует причина, по которой он не
желает, чтобы Марко сторонился других
мальчиков. Единственная преграда дове-
рительным отношениям, которая всегда
должна была оставаться между ним
и этими знакомыми,- необходимость мол-
чать обо всем, относящемся к его
странствованиям из одной страны
в другую.
Находясь в России, он должен говорить
только о русских местностях, русских
людях и обычаях. Будучи во Франции,
Германии, Австрии или Англии, он дол-
жен был поступать таким же образом.
Марко незаметно для себя научился
понимать английскую, французскую, не-
мецкую, итальянскую и русскую речь. Он
словно вырос среди постоянно меняю-
щихся языков, и все казались ему
знакомыми, как кажутся они детям,
сжившимися с ними настолько, что один
язык для них такой же родной, как
и другой. Он, однако, помнил, что отец
всегда строго следил за его произноше-
нием и способом выражаться на языке
той страны, в которой они жили.
- Ты ни в одной стране не должен
казаться иностранцем,- говорил ему Ло-
ристан.- Когда же ты в Англии, ты не
17
4
должен знать ни французского, ни не-
мецкого, вообще ни одного языка, кроме
английского.
Однажды, когда ему было семь или
восемь лет, один мальчик спросил у него,
чем занимается его отец.
- Его отец столяр, и он спросил у
меня, не столяр ли и мой отец,-
рассказывал позднее Марко Лористану.-
Я сказал, что нет. Тогда он спросил, не
сапожник ли ты. А еще один мальчик
сказал, что ты, может быть, каменщик
или портной. Я же совсем не знал, что
мне им отвечать. Я хотел сказать им, что
ты не такой, как их отцы, совсем не
такой! Я знаю ведь, что ты не такой,
хотя и совсем беден. Ты не каменщик и
не сапожник, а патриот. Ты не мог бы
быть только каменщиком!
Он сказал это очень важно и с каким-то
странным негодованием, высоко подняв чер-
новолосую голову и гневно сверкая глазами.
Лористан зажал ему рот рукой.
-	Тсс... тсс! - сказал он.- Разве если
человек столяр или может сшить хорошее
платье,- оскорбление для него? Если бы
я умел шить, мы одевались бы гораздо
лучше. Будь я сапожником, пальцы твои
не выглядывали бы из башмаков, как они
выглядывают теперь.
Он улыбался, но Марко видел, что голова
его гордо откинута назад и глаза сверкают.
Он дотронулся до плеча мальчика.
-	Я знаю, ты не сказал им, что я -
патриот,- добавил он.- Что же ты им сказал?
-	Я вспомнил, что ты почти всегда
пишешь и рисуешь планы, и сказал, что
18
ты писатель... Я однажды слышал, как
ты сказал об этом Лазарю. Ничего, что
я им это сказал?
- Ничего! Ты всегда можешь говорить
так, когда тебя станут спрашивать. До-
статочно на свете бедняков, пишущих
тысячи различных вещей, которые не
приносят им ровно ничего. В том, что я -
писатель, нет ничего странного.
Так ответил ему Лористан. И с этого
времени всякий раз, когда кто-нибудь
случайно осведомлялся о профессии отца,
Марко просто и правдиво отвечал, что
отец зарабатывает хлеб насущный лите-
ратурной работой.
В первые дни пребывания на новом
месте Марко всегда много ходил. Он был
силен и вынослив, и его забавляло
бродить по незнакомым улицам, смотреть
на витрины магазинов, дома и прохожих.
Он гулял не только по большим улицам,
но и любил заглядывать в узкие переулки,
на старые пустынные площади или даже
в тупики и проходные дворы. Марко
часто останавливался посмотреть на ра-
ботников и поболтать с ними, если они
оказывались приветливыми. Таким обра-
зом он во время прогулок завязывал
случайные знакомства и узнавал многое.
Он особенно любил странствующих му-
зыкантов. Мальчик в самом раннем
детстве научился многим песням у старого
итальянца - бывшего оперного певца -
и часто распевал их своим сильным
19
приятным детским голосом. Он хорошо
знал народные песни многих стран.
Ему было страшно скучно в то первое
утро в чужом городе, и он очень жалел,
что у него нет никакого занятия и даже
не с кем поговорить. Ничего не делать
всегда очень тоскливо. Тоскливее же всего
подобная праздность для большого, силь-
ного двенадцатилетнего мальчика. Лондон,
такой, каким он увидел его на улице
Марилебон, показался ему отвратитель-
ным местом. Он был грязен, убог и полон
людей с унылыми, озабоченными лицами.
Не впервые уже Марко видел подобное
зрелище и всегда при этом жаждал
какого-нибудь дела.
Внезапно он отвернулся от калитки
и вошел в дом поговорить с Лазарем. Он
нашел его в темном чулане на четвертом
этаже в глубине дома.
- Я иду гулять,- объявил он старому
слуге.- Пожалуйста, скажи моему отцу,
если он обо мне спросит. Он очень занят,
и я не хочу беспокоить его.
Лазарь чинил старый сюртук. Он часто
чинил одежду, а иногда даже и обувь.
Когда Марко заговорил, Лазарь тотчас же
встал, чтобы ответить ему. Он был упрям
и педантичен по отношению к некоторым
формам этикета. Ничто не
заставить его сидеть, когда поблизости
был Лористан или Марко. Мальчик думал,
что это происходит потому, что Лазарь
могло бы
20
привык, будучи солдатом, к строгой
дисциплине. Он знал, что отцу стоило
много труда заставить Лазаря отказаться
от привычки стоять навытяжку, когда они
с ним разговаривали.
Марко слышал, как однажды, когда
старый слуга забылся и отдал хозяину
честь на улице, около калитки, Лористан
сказал ему почти сурово:
- Может быть, ты сумеешь запомнить
раз навсегда, что это небезопасно... Ты
подвергаешь нас опасности.
Марко помнил, что в ту минуту слуга
даже весь побледнел, ударил себя по лбу
и разразился целым потоком слов на
самавийском языке, выражая глубокое
раскаяние и ужас. Но хотя Лазарь
и перестал отдавать им честь при
посторонних, он не отступался ни от
какой другой формы почтения наедине
с ними, и мальчик привык, что с ним
обращаются, как с кем-то, совершенно
непохожим на бедно одетого ребенка,
куртка которого заплатана тем самым
старым солдатом, который вытягивался
перед ним «во фронт».
-	Слушаюсь, сударь,- ответил Лазарь.-
А куда вы желаете отправиться?
Марко немного нахмурил свои черные
брови, стараясь вызвать какие-нибудь
определенные воспоминания о своем по-
следнем пребывании в Лондоне.
-	Я побывал во стольких странах
и видел столько различных вещей, с тех
пор как был в Лондоне последний раз,
что мне надо снова изучить улицы,
поскольку я их совсем не помню.
21
£
£
-	Да, сударь,- подтвердил Лазарь.- Мы
побывали во многих городах. Я тоже все
позабыл. Вам исполнилось всего восемь лет,
когда вы были здесь в последний раз.
-	Я думаю пойти поискать королевский
дворец, а затем поброжу и узнаю
названия улиц,- сказал Марко.
-	Слушаюсь, сударь,- ответил Лазарь
и на этот раз отсалютовал по-военному.
Марко в ответ приподнял правую руку,
точно молодой офицер. Большинству
мальчиков такой жест придал бы неук-
люжий или театральный вид. Он же
сделал его совершенно просто и естест-
венно, потому что привык к этой форме
приветствия с детства. Он видел, как
офицеры отвечали на приветствие своих
солдат, когда случайно встречались
с ними на улицах, видел, как принцы
проходили мимо часовых. Он видел,
наконец, еще более высоких особ, под-
нимающих со спокойной учтивостью руку
к каске, когда они проезжали через
приветствующую их толпу. Видел он
много царственных особ и многочисленные
церемониальные выезды, но всегда только
в роли плохо одетого мальчика, стоящего
в задних рядах толпы простонародья.
Энергичный мальчик, как бы он ни
был беден, переезжая из одной страны
в другую, не может не ознакомиться,
хотя бы просто случайно, с внешней
жизнью царственных особ и дворов.
Марко знал, где в разных крупных
22

столицах стоят часовые перед дворцами
королей и принцев. Он видел лица
некоторых коронованных особ достаточно
часто, чтобы хорошо запомнить их.
-	Полезно их знать. Полезно замечать
все и научиться запоминать лица и
обстоятельства,- сказал ему как-то отец.-
Будь ты молодым принцем или юношей,
готовящимся к дипломатической карьере,
тебя бы научили замечать и запоминать
людей и вещи, как научили бы изящно
выражаться на родном языке. Подобная
наблюдательность была бы твоим самым
нужным талантом и большой силой. Она
равно необходима всем людям: как
бедному мальчику в заплатанном костю-
ме, так и юноше, место которого при
царском дворе. Так как у меня нет
возможности дать тебе образование обыч-
ным путем, ты должен учиться, путеше-
ствуя и сталкиваясь с людьми. Ты не
должен ничего терять из памяти... ничего
не забывать.
Всему, что он знал, научил его отец,
а знал он немало. Лористан умел придать
всему чарующий интерес. Марко казалось,
что отец знает все на свете. Они не были
достаточно богаты, чтобы покупать много
книг, но Лористан знал сокровища всех
больших городов и достопримечательно-
сти даже самых маленьких. Вместе
с сыном ходил он по бесконечным
галереям, наполненным чудесами со всего
света, картинами, перед которыми
в течение столетий проходила непрерыв-
23

ная вереница людей, и глаза их были
полны благоговения. А так как рас-
сказы отца о жизни и работе художников
в их страданиях и триумфах обращали
картины в сверкающие, жгучие произве-
дения все еще живущих людей, которых
столетия не смогли обратить в прах, все
старые мастера - итальянские, немецкие,
французские, голландские, английские,
испанские - стали для Марко такими же
родными, как и те страны, в которых он
некогда жил. Для него они не были
просто старыми мастерами. Они были
великими людьми, которые, как ему
казалось, высоко держали яркий светоч
мирового искусства.
Отец не мог часто ходить с ним, но
всегда водил его сам в первый раз по
галереям, музеям, библиотекам и истори-
ческим местам, наиболее богатым сокро-
вищами искусства и древними рели-
квиями. Увидев их раз, Марко продолжал
ходить туда один, и, таким образом,
близко знакомился с чудесными творени-
ями всего мира. Он знал, что исполняет
желание отца, стараясь приучить себя все
замечать и не забывать ничего.
Эти дворцы, полные чудес, стали его
школой, а его странное, но изысканное
воспитание было самой интересной час-
тью его жизни. Со временем он точно
знал места, где висели великие полотна
Рембрандта, Ван Дейка, Рубенса, Рафаэля,
Тинторетто, Франца Халса. Он любовался
роскошными драгоценностями коронован-
ных особ, старинными латами, изделиями
древних ремесленников и римскими ре-
24

ликвиями, вырытыми из-под фундаментов
старых городов.
Не имея ни товарищей, ни игрушек,
которыми можно было бы позабавиться,
он, еще совсем маленьким, придумал себе
игру из странствий по картинным гале-
реям и музеям, в стенах которых храни-
лось бесчисленное множество реликвий
древности. Внутри этих зданий можно
было видеть многих просто и бедно
одетых людей, но нечасто попадались
мальчики возраста Марко без сопровож-
дения старших. Хотя он вел себя очень
тихо и скромно, на него часто огляды-
вались. Игра, изобретенная им для соб-
ственной забавы, была столь же проста,
как и интересна. Она состояла в том,
что он проверял, как много из виденного
им способен вспомнить и описать своему
отцу, когда они вечером сидели вместе.
Эти вечерние разговоры доставляли
ему самую большую радость в жизни.
В это время он никогда не чувствовал
себя одиноким. И когда отец сидел молча,
наблюдая за ним с каким-то странным и
глубоким вниманием в задумчивых глазах,
мальчик был совершенно счастлив
и доволен. Иногда он приносил с собой
сделанные с натуры рисунки предметов,
относительно которых хотел расспросить
отца. И Лористан всегда умел рассказать
ему полно и красочно о предмете,
о котором желал Марко разузнать. Эти
истории были так ярки и интересны, что
Марко не мог забыть их.
25
*=—«=^©40^=^
Глава III
Легенда об исчезнувшем принце
Бродя по улицам, Марко думал об
исчезнувшем принце. Это была одна из
тех историй, которые он слышал в первый
раз, когда был еще совсем маленьким,
и она так захватила его воображение,
что он часто просил отца повторить ее.
Рассказ этот был, в сущности, частью
давно минувшей истории Самавии, и он
именно за это так и полюбил его.
И Лазарь не раз рассказывал ему ее,
иногда добавляя массу подробностей.
- Красивый, большой мальчик-иностра-
нец! - сказал какой-то человек своему
спутнику, когда Марко в то утро прошел
мимо них.- Он похож на славянина.
Эти-то слова и вернули его мысли к
истории об исчезнувшем принце. Он знал,
что большинство людей, смотревших на
него и называвших его «иностранцем»,
даже и не слышали о Самавии. Те же,
кто случайно помнил о ее существовании,
знали только, что это маленькая страна,
что большие страны, ее соседи, контро-
лировали Самавию и держали под над-
зором: часто вторгались в нее и сража-
лись с жителями. Но не всегда было так.
Эта старая-престарая страна сотни лет
тому назад гордилась своим мирным
счастьем, богатством и красотой. Она
была одной из самых красивых
стран в мире. Согласно любимейшей
26
в народе легенде Самавии, в стране этой
некогда был земной рай.
В те древние времена жители ее
отличались таким большим ростом, фи-
зической красотой и силой, что представ-
ляли собой расу благородных гигантов.
В те дни это было пастушье племя.
Его богатые урожаи и великолепные стада
овец и коров вызывали зависть жителей
менее плодородных стран. Среди пастухов
часто встречались поэты, распевавшие
сложенные ими песни и игравшие на
свирели, в то время как их стада овец
паслись на склонах гор и на цветущих
лугах. В песнях этих говорилось о любви
к родине и отваге, о верности предводи-
телям и отчизне. Простая вежливость
самого бедного крестьянина отличалась
величием самого знатного сановника.
Но, как говорил Лористан, все это
было раньше, чем они успели пережить
и позабыть земной рай.
Пятьсот лет тому назад на престол
Самавии взошел король слабый и пороч-
ный. Отец его прожил девяносто лет,
и сыну наскучило жить в Самавии. Он
пустился в свет и посетил другие страны
и их правителей. Вернувшись домой
и сделавшись королем, он зажил, как до
него не жил ни один король Самавии.
Это был расточительный, злой человек
с диким нравом, одержимый неукротимой
завистью. Он завидовал более обширным
дворам и
и пытался
подобное. В
странам, виденным им,
ввести и у себя нечто
конце концов, он насадил
27
в стране только свои недостатки
и пороки. Возникли политические ссоры и
злобные новые партии. Деньги расточались,
и в стране впервые настала бедность.
После первого изумления самавийцы
разразились гневом. Начались смуты,
стычки - приближенные задумали возве-
сти на престол вместо короля его сына...
Затем начиналась часть истории, всегда
возбуждавшая самый живой интерес Марко.
Молодой принц совершенно не похо-
дил на своего отца. Он был настоящим
царственным самавийцем. Для своих лет
он был выше и сильнее всех остальных
юношей страны. У него было львиное
сердце, и ему еще не сравнялось
и шестнадцати лет, как уже все пастухи
начали слагать песни, воспевающие его
юношескую отвагу, царственную учти-
вость и великодушие. Песни эти распе-
вали не только пастухи, но и народ на
улицах города. Король, его отец, всегда
завидовал ему, завидовал даже тогда,
когда он еще был только красивым,
стройным ребенком, которого народ
встречал радостными криками, когда он
проходил по улицам.
Когда же король вернулся из своих
странствий и увидел, что сын обратился
в красавца-юношу, он окончательно воз-
ненавидел его.
Приближенные стали роптать и сове-
товать королю передать престол сыну.
Но - страшное дело! - в это самое время
принц Ивор неожиданно исчез куда-то из
28
дворца, и его нигде не могли найти,
несмотря на самые тщательные поиски.
Его искали всюду, но принц Ивор
исчез бесследно. И только один придвор-
ный паж сознался, что он рано утром
видел принца проходящим по коридору.
Принц в это время тихонько напевал про
себя одну из пастушеских песенок.
Таким странным путем, за пятьсот лег
до времен Марко, ушел молодой принц из
истории Самавии, тихо напевая старую
песню о красоте и счастье Самавии. После
этого дня его уже больше никогда не видели.
Он исчез, как исчезает звезда, скатив-
шаяся по небу. Старый король умер,
и один из могущественных дворян, пред-
водительствовавший восстанием, занял его
место на престоле. С того времени
маленькое королевство стало предметом
ссоры соседних стран. Оно и само себя
разрывало бесконечными внутренними
смутами. Не стало уже поэтов-пастухов,
но все же на горных склонах и в долинах
порой раздавались некоторые из старых
песен. Любимейшими из них были те,
в которых пелось об-исчезнувшем принце
по имени Ивор. Если бы он взошел на
престол, то спас бы Самавию,- говорилось
в песнях... И все храбрые сердца верили,
что он еще когда-нибудь да вернется.
Когда Марко был еще совсем малень-
ким, его очень мучила эта неразгаданная
тайна. Куда мог деваться исчезнувший
принц? Марко сочинил сам для себя
29
несколько различных окончании этой
истории...
- Неужели никто никогда не нашел
его меча или его шлема? Неужели никто
не слышал о нем ничего никогда? -
твердил он со всевозрастающей тревогой.
В один зимний вечер, когда они сидели
вместе перед огнем в холодной комнате
в некоем австрийском городе, он очень
разволновался и задал столько вопросов,
что отец ответил ему так, как еще ни
разу не отвечал, и этот ответ как бы
служил концом этой истории.
30
- Все старались угадать, что же
все-таки в действительности случилось.
Несколько очень старых пастухов, живу-
щих в горах и еще верящих в предания,
рассказывают историю, которую люди
считают чем-то вроде легенды. История эта
гласит вот о чем. Почти через сто лет
после исчезновения принца один старый
пастух рассказал, что его отец перед самой
смертью доверил ему свою тайну.
Отец пастуха, выйдя как-то рано утром
на склон горы, нашел в лесу лежащим
красивого молодого охотника, которого
он сначала счел мертвым. Однако в нем
еще теплилась жизнь, и пастух перенес
его в пещеру, где и сам порой искал
убежища от бури вместе со своим стадом.
Так как к тому времени старый король
уже умер и Самавией правил новый
правитель, запуганному крестьянину ка-
залось, что самое безопасное - вывезти
раненого юношу из страны, прежде чем
его местонахождение откроют.
Пещера, в которой принц скрывался,
находилась вблизи границы, и, пока он
был еще слаб и едва сознавал, что с ним
делается, его тайком перевезли через
границу на телеге, нагруженной овечьими
шкурами, и оставили у монахов, не
знавших ни его имени, ни происхождения.
Пастух вернулся к своим стадам и
горам, прожил всю жизнь и умер среди них.
Поколение сменялось поколением,
и горцы говорили между собой, что
31
исчезнувший принц, наверно, умер
в молодости, иначе он возвратился бы
в свою страну и постарался бы вернуть
ей счастье былых светлых дней.
-	Да, он вернулся бы,- заметил Марко.
-	Он вернулся бы, если бы видел, что
может помочь своему народу,- ответил
Лористан.- Но ведь он был очень молод,
а Самавия находилась в руках новой
династии и была полна его врагов. Он
не мог перейти через границу, не имея
целой армии. И все же, я думаю, он умер
молодым.
Прогуливаясь, Марко размышлял над
этой историей, и его мысли, отражаясь
на лице, придавали ему выражение,
привлекавшее к нему внимание прохожих.
Когда он подходил к Бекингемскому
дворцу, элегантно одетый господин
с умными глазами, пристально посмотрев
на него, замедлил шаг. Если бы кто-ни-
будь наблюдал за неизвестным господи-
ном, он мог бы подумать, что тот заметил
нечто, удивившее и смутившее его. Марко
совершенно не обратил на него внимания
и продолжал идти дальше, думая
о пастухах и принце. Хорошо одетый
господин пошел еще медленнее. Подойдя
совсем близко к Марко, он остановился
и заговорил с ним на самавийском языке.
-	Как тебя зовут? - спросил он.
С самого раннего детства Марко
получил удивительное воспитание. Его
научили молчать, контролировать выра-
жение собственного лица и звук собст-
венного голоса и, главное, никогда не
32
выражать никакого удивления. Не будь
этого, он, наверно, вздрогнул бы при
необычайном звуке самавийских слов,
внезапно произнесенных на улице Лон-
дона незнакомым англичанином. Он и сам
ответил бы по-самавийски. Но Марко
этого не сделал. Приподняв вежливо
фуражку, он ответил по-английски:
-	Прошу прощения.
Умные глаза господина внимательно и
испытующе посмотрели на него. Затем и
он заговорил по-английски:
-	Может быть, ты не понимаешь?
Я спросил, как тебя зовут, потому что
ты очень похож на одного моего знако-
мого самавийца,- сказал он.
-	Меня зовут Марко Лористан,- отве-
тил мальчик.
-	Это не то имя,- сказал он.- Прошу
прощения, мой мальчик.
Господин посмотрел ему прямо в глаза
и улыбнулся. Затем он приготовился идти
дальше и даже сделал несколько шагов,
но вдруг остановился и заговорил снова.
-	Можешь сказать своему отцу, что
ты - очень хорошо обученный мальчик.
Я сам хотел убедиться в этом,- С этими
словами он пошел дальше.
Марко почувствовал, что сердце его
забилось немного сильнее. Это было одно
из необычайных событий, происшедших
в последние три года, которое заставило
его осознать, что он живет в обстановке
таинственности и сама эта таинственность
объясняется какой-то опасностью.
2 Ф. Э. Бернетт. Т. 3
33
Какое значение имеет полученное им
хорошее воспитание? Вдруг он вспомнил,
что господин сказал не «хорошо воспи-
танный», а «хорошо обученный». В каком
смысле был он «хорошо обучен»?
Марко почувствовал некоторое волне-
ние, вспоминая улыбающийся, проница-
тельный взгляд, прямо устремленный на
него. Уж не заговорил ли господин с ним
по-самавийски в виде опыта, чтобы
посмотреть, не заставит ли его неожи-
данность забыть внушенное ему правило
делать вид, что он понимает один только
язык страны, в которой временно про-
живает? Но он не забыл! Он хорошо
запомнил, что ему внушали, и теперь был
очень рад, что ничего не выдал.
- Даже изгнанники могут быть сама-
вийскими солдатами. Я - подобный
солдат, ты также должен быть им,- сказал
ему отец в тот давно минувший день,
когда заставил принять присягу.
Может быть, помнить преподанные
уроки - и значит быть солдатом?
Никогда еще Самавия не нуждалась
в помощи так сильно, как в данное время.
Три года тому назад на престол
Самавии вступил новый король из сопер-
ничающей с прежним королем партии.
И с тех пор в стране шла тревожная
жизнь, так что даже соседние страны
вмешались в их дела.
Вернувшись как-то вечером домой,
Марко застал Лористана ходящим взад
34
и вперед, как лев по клетке, с изорванной
и измятой газетой в руке и горящими
глазами. Он только что читал о разных
жестокостях, которым подвергались жен-
щины и дети. Лазарь стоял и смотрел на
него с глубокой горестью. По щекам
старого солдата катились крупные слезы.
Когда Марко открыл дверь, старик подошел
к нему, повернул за плечи и вывел из
комнаты.
-	Простите, сударь! - прошептал он.-
Никто не должен видеть его, даже вы.
Он слишком страдает.
Лазарь стоял у кресла в маленькой
спальне Марко, куда он ввел мальчика.
Он склонил свою седеющую голову
и заплакал.
-	Милосердный Бог, неужели еще не
настала пора отдать нам нашего исчез-
нувшего принца! - воскликнул Лазарь.
Марко показалось странным желать
возвращения юноши, умершего пятьсот
лет тому назад.
★★★
Когда Марко подошел к дворцу, он все
еще думал о человеке, заговорившем с ним.
Он думал о нем, разглядывая величествен-
ное серое каменное здание. Марко обошел
его кругом, чтобы хорошенько запечатлеть
в памяти размеры дворца.
Вернувшись к главному фасаду, он
увидел, что в большом парадном дворе,
35
огороженном чугунной решеткой, перед
дверьми стоит элегантная, но скромная
на вид карета. Марко остановился и стал
с интересом ждать, кто войдет и сядет
в нее.
Высокие лакеи в красных ливреях
слегка зашевелились, и пожилой господин
сошел со ступеней дворца в сопровож-
дении другого, идущего за ним. Он вошел
в карету, его спутник последовал за ним.
Дверца захлопнулась, и карета выехала
через ворота, где часовые отдали честь.
Марко стоял достаточно близко, чтобы
все отчетливо видеть. Оба господина
о чем-то оживленно разговаривали. Лицо
в окне кареты Марко часто видел
в журналах и газетах. Это был король.
Мальчик сделал быстрый формальный
поклон. Отвечая улыбкой на приветствие
Марко, король заметил своему спутнику:
-	Этот красивый мальчик отдает честь,
точно он принадлежит к армии.
Его спутник склонился вперед, чтобы
посмотреть в окно. Когда он увидел
Марко, на лице его мелькнуло какое-то
странное выражение.
-	Он действительно принадлежит
к одной армии, ваше величество, хотя
и сам этого не знает,- ответил господин.-
Имя его - Марко Лористан.
Марко пристально взглянул на гово-
рившего. Это был человек с проницатель-
ным взглядом, который говорил с ним
по -самавийски.
36
Глава IV
Крыса
Марко очень удивился бы, если бы
слышал эти слова, но так как он их не
слышал, то вернулся домой, раздумывая
над чем-то другим. Человек, так близко
стоящий к королю, должен быть очень
важной особой. Он, наверно, знает многое
не только о стране своего повелителя, но
и о странах, управляемых другими коро-
лями. Но как мало людей, в сущности,
знали что-нибудь о бедной маленькой
Самавии, пока газеты не начали расска-
зывать об ужасах ее междоусобной
войны!.. Да и кто, кроме самавийца, мог
знать ее язык? Однако будет очень
интересно рассказать отцу, что человек,
знакомый с королем, говорил с ним
по-самавийски и велел передать эти
странные слова.
Немного спустя Марко проходил мимо
какого-то переулка и заглянул в него.
Переулок был так узок, и по обе стороны
его стояли такие старые, высокие, поко-
сившиеся дома, что это невольно при-
влекло внимание мальчика. Казалось,
будто уголок старого Лондона остался
здесь, позабытый всеми, в то время как
новые кварталы выросли вокруг него
и скрыли его из вида.
Это был именно тот род переулков,
через которые Марко любил проходить
из любопытства. Он знал много таких
37
х,
в старых кварталах разных городов. Он
даже жил в некоторых из них. Кроме
оригинальности этого переулка Марко
привлекло еще кое-что другое. Он услы-
шал звук мальчишеских голосов и хотел
посмотреть, что делают дети.
Посередине переулка виднелся сводча-
тый кирпичный проход. Звук голосов
несся оттуда... Один голос был сильнее,
тоньше и резче всех остальных.
Марко подошел к своду, заглянул в
глубь прохода и увидел выложенное серыми
плитами пространство, огражденное решет-
кой темного, покинутого, старого кладбища
за почтенной церковью, обращенной фаса-
дом на какую-то другую улицу.
Мальчики не играли, а слушали одного
из своих товарищей, читающего им что-то
из газеты.
Марко вошел в проход и тоже стал
слушать, стоя под старым темным сводом
и наблюдая за читающим мальчиком.
Это было странное маленькое сущест-
во с большим лбом и глубокими глазами,
глядевшими как-то странно зорко. Но это
было не все. У него был горб, а ноги
его казались слишком небольшими
и кривыми. Он сидел, скрестив их перед
собой, на грубой маленькой деревянной
платформе с низкими колесиками, при
помощи которых он, очевидно, передви-
гался с места на место. Возле него
виднелось несколько палок, составленных
в козлы, точно винтовки. Особенно пора-
зило Марко маленькое сердитое лицо
мальчика, изборожденное такими линия-
ми, будто он злился всю свою жизнь.
38
- Замолчите, болваны! - крикнуло
вдруг это странное существо каким-то
мальчикам, прервавшим его.- Неужели же
вы не хотите ничего знать, свиньи вы
невежественные?
Мальчик был так же плохо одет, как
и остальные, но он говорил не так, как
говорит лондонская чернь. Если он и был
из самых низов обитателей лондонских
трущоб, то, во всяком случае, отличался
от своих товарищей.
Вдруг он случайно заметил Марко,
стоящего в сводчатом конце прохода.
- Чего это ты здесь подслушиваешь? -
закричал он, затем, быстро наклонив-
шись, схватил камень и швырнул его
в Марко.
Камень задел плечо мальчика, но не
особенно сильно. Марко не понравилось,
что незнакомцу пришло в голову швыр-
нуть в него чем попадя, прежде чем они
успели хорошенько разглядеть друг друга.
Не понравилось ему также, что еще двое
из мальчиков быстро вмешались в дело
и наклонились за камнями.
Он вошел прямо в середину группы
и остановился возле горбуна.
- Зачем ты это сделал? - спросил он
своим несколько грудным мальчишеским
голосом.
Он был достаточно велик ростом
и мускулист, чтобы остальные сразу
заметили, что с ним нелегко будет
справиться, но не это заставило мальчиков
39
простоять с минуту неподвижно, при-
стально глядя на него. Поразило их
что-то, кроющееся в нем самом... что-то
вроде полного отсутствия малейших при-
знаков раздражения из-за брошенных
камней. Казалось, будто Марко не при-
давал этому никакого значения. Он не
чувствовал ни злобы, ни обиды. Он
только выразил некоторое любопытство
по поводу происшедшего. Благодаря тому
что лицо и руки Марко были чисто
вымыты, волосы причесаны и поношенное
платье тщательно вычищено, при первом
его появлении в просвете свода дети сразу
же решили, что это молодой «барин»,
сующий нос куда его не просят. Но когда
он подошел поближе, мальчики заметили,
что хорошо вычищенное платье сильно
поношено, а на башмаках нашиты заплаты.
-	Зачем ты это сделал? - спросил
Марко, и спросил он это так, точно
просто хотел узнать причину подобного
поступка.
-	Не желаю я, чтобы ваш брат,
франты, заходили в мой клуб, точно
в свой собственный,- сказал горбун.
-	Я не франт, и я не знал, что это
клуб,- ответил Марко.- Я услышал голоса
мальчиков, и мне вздумалось зайти
посмотреть. А когда я услыхал, что вы
читаете про Самавию, мне захотелось
послушать.
Он посмотрел на читавшего своими
выразительными глазами.
- Тебе не к чему было бросать
камень,- добавил он.- В мужских клубах
этого не делают. Я уйду.
Он повернулся, точно желая уйти, но
не успел сделать и трех шагов, как горбун
бесцеремонно окликнул его.
- Эй! - крикнул он.- Эй, ты!
- Чего ты хочешь? - спросил Марко.
- Держу пари, что ты не знаешь, ни
где Самавия, ни за что там воюют,- сказал
горбун.
- Нет, знаю. Она лежит к северу от
Белтразо и к востоку от Джиардезии, а
воюют там потому, что одна партия была
против короля Марана, а другая не
позволяет первой короновать короля Николу
Яровича. Да и как могла бы она допустить
это? Он - преступник, и в его жилах нет
ни одной капли королевской крови.
- Ага! - неохотно согласился горбун.-
Так ты знаешь все?.. Вернись!..
Марко повернул назад. Мальчики про-
должали следить за ним глазами. Каза-
лось, будто два вожака или два генерала
встретились в первый раз, а толпа,
наблюдающая за ними, задавала себе
вопрос: что из этого выйдет?
- Самавийцы из партии Яровича -
дурные люди и желают только дурного,-
сказал Марко, прервав молчание первым.-
Им нет никакого дела до Самавии. Они
только жаждут денег и прав создавать
законы, которые будут им выгодны, и
раздавить всех остальных. Они знают, что
Ярович - человек слабый и его можно
заставить сделать все для их выгоды, если
им удастся возвести его на престол.
41
Марко заговорил первым, без малей-
шего хвастовства, но с уверенностью, что
его выслушают. Это сразу завоевало
к нему уважение. Мальчики всегда очень
впечатлительны и с первого взгляда
узнают прирожденного вожака. Горбун
уставился на него своим сверкающим
взглядом. Толпа начала роптать.
- Крыса! Крыса! - закричало сразу
несколько голосов.- Расспроси его еще
о чем-нибудь!
- Так вот какую кличку они дали
тебе,- удивился Марко.
- Эту кличку дал себе я сам,- возразил
горбун раздраженно.- «Крыса». Посмотри
на меня. Вот каким образом я ползаю
по земле. Посмотри на меня!
Он жестом приказал своим товарищам
расступиться и начал быстро толкать
вперед тележку, которая как-то странно
зашныряла из стороны в сторону. Горбун,
наклонив голову, согнув корпус и скривив
лицо, делал странные веероподобные
движения. Он даже издавал резкий писк,
носясь взад и вперед, точно крыса,
преследуемая собакой. Он это делал,
словно демонстрируя особый талант, и смех
зрителей как бы служил ему одобрением.
- Ну, разве же я не похож на крысу? -
спросил он, внезапно останавливаясь.
- Ты нарочно старался быть похожим
на нее,- ответил Марко.- Ты это делаешь
для забавы.
- Забавного тут мало,- сказал Крыса.-
Я чувствую себя так же, как это
42
животное. Всякий человек - мой враг.
Я пресмыкающееся, тля! Я могу защи-
щаться и биться только зубами. Кусаться
я, положим, хорошо умею.- И он показал
два ряда сильных белых зубов, более
острых, чем бывают обыкновенно чело-
веческие зубы,- Я кусаю своего отца,
когда он в нетрезвом виде бьет меня.
Уже три месяца он этого больше не
пробовал...- Горбун рассмеялся резким
смехом,- Он говорит, что он - джентль-
мен, а я - сын джентльмена. Он был
учителем в большой школе, пока его
оттуда не уволили. Это случилось, когда
мне было четыре года и мать моя умерла.
Теперь мне тринадцать. А тебе сколько лет?
- Мне двенадцать.
Лицо Крысы завистливо передернулось.
- Хотелось бы мне быть такого роста,
как ты! Ты тоже сын джентльмена? Ты
похож на сына джентльмена.
- Я сын очень бедного человека,-
ответил Марко.- Мой отец - писатель.
- В таком случае десять шансов против
одного, что он похож на джентльмена,-
решил Крыса. Затем совершенно неожи-
данно он задал ему новый вопрос: -
А как называется вторая самавийская
партия?
- Мараковичи... Мараковичи и Яровичи
борются друг с другом уже больше
пятисот лет. Сперва царствует одна
династия, затем престол захватывает вто-
рая,- ответил Марко без малейшей запинки.
- А как называлась династия, правив-
шая страной, прежде чем они начали
бороться? - спросил Крыса.
- Федоровичи,- сказал Марко.- Послед-
ний из них был дурным королем.
- Его сыном был тот, кого нигде
никогда не могли найти! - добавил
Крыса.- Тот, кого называют исчезнувшим
принцем.
Если бы Марко не научили с раннего
детства владеть собой, он, наверно,
вздрогнул бы. Было так странно слышать
разговоры о своем легендарном герое
здесь, в одном из бедных кварталов
Лондона, да к тому же еще вскоре после
того, как он о нем думал.
- Что ты о нем знаешь? - спросил он
мальчика.
При этих словах	группа	уличных
сорванцов подошла поближе.
Не	особенно	много. Я	только
прочитал	кое-что о	нем в порванном
журнале,	который	нашел на	улице,-
ответил Крыса.- Человек, писавший о нем,
считает, что принц этот - только часть
легенды, и смеется над теми, кто верит
в его существование. Он говорит, что
пора бы этому принцу появиться, если
он вообще намеревается это сделать.
Я выдумывал разные истории про него,
потому что мои друзья любят их слушать.
Но ведь это только вымысел!.. Мы его
любим, потому что он был молодцом.
Будь он теперь в Самавии, он показал
бы им всем!
44
4
д
Марко быстро спросил сам себя: что
именно имеет он право рассказать? Решив
этот вопрос, он обратился сразу ко всем.
-	Он - не часть легенды, он - часть
истории Самавии,- сказал Марко.-
И я тоже кое-что о нем знаю.
-	А как ты узнал? - спросил Крыса.
-	Отец мой ведь писатель, и ему
необходимо иметь разные книги и доку-
менты. Он многое знает. Я люблю читать
и хожу в бесплатные библиотеки. Там
всегда можно достать книги и газеты.
Затем я расспрашиваю своего отца. Теперь
все газеты переполнены вестями из
Самавии.
Марко чувствовал, что подобное объ-
яснение выглядит убедительным. В то
время действительно всякий, кто загля-
дывал в любую газету, находил в ней
вести и рассказы о Самавии.
Крыса вдруг увидел перед собой
заманчивую перспективу получить о Са-
мавии дополнительные сведения.
-	Садись сюда,- сказал он,- и расскажи
все, что ты знаешь об исчезнувшем
принце. Садитесь и вы, ребята.
Сидеть было не на чем, кроме как на
избитых плитах мостовой, но присутст-
вующих это мало беспокоило. Марко сел
возле Крысы, а другие разместились
полукругом перед ними. Двое вожаков,
так сказать, соединили свои силы, а их
соратники насторожились и приготови-
лись внимательно слушать.
45
И вот Марко начал говорить. Инте-
ресна была эта история об исчезнувшем
принце, и Марко рассказывал ее
с особенной живостью. Да и как мог бы
он рассказать ее иначе! Он знал, как
никто из них знать не мог, что это
произошло в действительности.
Недаром он вечно сидел над картами
маленькой Самавии с семилетнего возра-
ста, недаром изучал он их под руковод-
ством своего отца и знал всю страну так
хорошо, что, попади он в любой из ее
лесов, на любую из ее гор, он всюду
сумел бы найти дорогу. Он знал все
дороги и тропы, а по столице Самавии -
Мельзарру мог бы пройти с завязанными
глазами. Он знал дворцы, оборонительные
укрепления, церкви, кварталы, где жила
беднота, и улицы, населенные богачами.
Отец как-то показал ему план коро-
левского дворца, и они изучали его
вместе, пока мальчик не запомнил рас-
положение каждого его апартамента, каж-
дого коридора. Но об этом он ничего не
сказал. О горах же и изумрудно-зеленых
лугах, покрывающих склоны и окан-
чивающихся только там, где начинаются
голые скалы и уступы, о широких
плодородных равнинах с прозрачными
реками, по берегам которых паслись
табуны диких лошадей, он мог говорить,
потому что легко было объяснить, почему
он все это знает.
-	В этом порванном журнале, обрывок
которого ты нашел, было несколько
46
статей о Самавии,- сказал он Крысе.-
Один и тот же человек написал их целых
четыре. Я прочитал их все в бесплатной
библиотеке. Он побывал в Самавии и
знает очень многое о ней. Он пишет, что
это одна из самых прекрасных стран,
которые ему когда-либо приходилось
видеть... и к тому же самая плодородная
страна. Да и все это говорят о Самавии.
Группа, сидящая перед Марко, ничего
не знала ни о плодородии, ни о полях
и лесах. Бедные мальчики знали только
глухие переулки и задворки Лондона.
Большинство из них никогда не видели
даже общественных парков и, в сущности,
даже не верили в их существование. Это
была грубая компания, продолжающая
глядеть на Марко теперь, когда он
говорил, с таким же полунеприязненным
удивлением, с каким они смотрели при
первом его появлении. Когда он стал
рассказывать им о рослых самавийцах,-
среди них несколько столетий тому назад
часто попадались почти великаны, кото-
рые охотились за дикими лошадьми,
ловили и приручали их точно при помощи
какой-то магии,- рты мальчиков широко
раскрылись от удивления. Это были
именно такие рассказы, которые сильнее
всего действуют на детское воображение.
-	Черт меня возьми, как мне хотелось
бы изловить одну из этих лошадок! -
вырвалось у одного из слушателей, и за
этим восклицанием последовало с дюжи-
ну подобных же. Все присутствующие
сразу загорелись желанием «изловить
одну лошадку».
Когда Марко стал рассказывать
о густых бесконечных лесах, об охот-
никах и пастухах, игравших на свире-
лях и распевавших песни о великих
подвигах и отваге героев, мальчики
широко заулыбались от удовольствия, не
сознавая, что они улыбаются. Дети даже
не осознавали до рассказа Марко, что,
48
запертые в этом покинутом всеми, вымо-
щенном разбитыми плитами уголке, замк-
нутом с одной стороны закоптелыми,
жалкими домами, с другой - заброшенным,
позабытым кладбищем, они не могут
слышать шелеста зеленых ветвей, шороха
летнего ветерка в речных камышах, рокота
и плеска стекающих с гор ручейков.
Они слышали теперь эти звуки, потому
что принц Ивор, о котором поведал им
Марко, любил и луга, и горные леса, и
раздолье широких равнин. Когда Марко
описал его высоким, сильным и молодым,
покоряющим сердца жителей всех стран,
мимо которых он проезжал, мальчики снова
бессознательно улыбнулись от удовольствия.
И зачем только он исчез!
воскликнул кто-то.
Услышав о смутах, распрях и волне-
ниях самавийцев, они и сами начали
волноваться. Когда Марко дошел до того
места рассказа, где толпа потребовала у
короля своего принца, у них даже
вырвались отрывочные ругательства: «Он
спрятал его где-нибудь в какой-нибудь
темнице!..» - негодовали они.
- А он-то вышел из дворца так рано
утром, распевая песни! Король, наверно,
велел следить за ним и извести его! -
решили они, выражая всевозможными вос-
клицаниями свое мальчишеское негодование.
И они еще больше заволновались,
когда рассказ дошел до того места, ког/
старый пастух находит полумертвое тело
молодого охотника в лесу.
Z----<s=^.	-
- Его поразили предательски, сзади,
ударом в спину] Ему не дали ни малейшей
возможности защититься! - зарычали все хором.
Жаль, что их там не было, когда
совершилось это преступление! Они су-
мели бы расправиться кое с кем.
Эта история произвела на мальчиков
очень сильное впечатление. Она вызвала
общий восторг, она заставила их кровь
закипеть, она породила в них стремление
к борьбе за идеалы, о которых они ничего
не знали... Сидя на изломанных плитах
мостовой, они внезапно почувствовали себя
вовлеченными в мир легендарный, и
благородные юные принцы словно живые
встали перед их умственным взором.
А затем последовал рассказ о пере-
праве потерявшего сознание принца через
границу в запряженной буйволами телеге,
нагруженной овечьими шкурами. Мальчи-
ки затаили дыхание. Удастся ли старому
пастуху провезти его мимо стражи?
Марко, и сам поглощенный рассказом,
описывал все так, будто сам при этом
присутствовал. Ему даже стало казаться,
что он там был на самом деле. Вообра-
жение увлекло его, и сердце забилось
в груди так же сильно, как, вероятно,
должно было биться сердце старика,
когда стража остановила его телегу
и спросила: что он вывозит из страны?
Марко знал, что старику пришлось со-
брать все силы, чтобы не дать голосу
выдать его волнение.
50
А затем добрые монахи! Ему пришлось
прервать рассказ и объяснить слушателям,
что такое монахи... Он описал уединение
старого монастыря - его окруженные
стенами и полные цветов сады, в которых
росли лечебные травы, употреблявшиеся
для врачевания болезней и ран,- и мудрых
монахов, бродящих в глубоком молчании
под лучами солнца. Мальчики смотрели
несколько недоумевающим, беспомощным
взглядом, точно картины эти доставляли
им какое-то смутное удовольствие.
Затем уже больше нечего было рас-
сказывать... Здесь рассказ прерывался,
и что-то вроде тихого разочарования
вырвалось у слушателей.
Нет, нет! - пртестовали они.-
История не может окончиться этим! Разве
нет ничего дальше? Разве это все?
- Это все, что действительно когда-
либо знали. Да и последняя часть, может
быть, выдумана кем-нибудь. Но сам
я в нее верю.
Крыса слушал с разгоревшимися гла-
зами. Он сидел, кусая ногти, что делал
всегда, когда был взволнован или зол.
- Вот что я вам скажу! - воскликнул
он вдруг.- Вот что случилось. Пытался
его убить кто-то из приверженцев партии
Мараковичей. Они хотели убить его отца
и сделать кого-нибудь из своих королем,
а вместе с тем они знали, что страна
этого не потерпит, пока жив молодой
Ивор. Они, наверно, слышали, как под-
ходил старый пастух,- оставили принца
лежать замертво и убежали.
- Верно! Вот именно! - согласились
мальчики.- Ты прав, Крыса!
Когда он выздоровел,- свирепо
продолжал Крыса, все еще покусывая
ногти,- он не мог вернуться на родину.
Он был еще мальчик. Тот, другой, уже
был коронован, и его последователи
почувствовали себя сильными, так как
они только что покорили страну. Принц
ничего не мог бы сделать без армии,
а он был слишком молод, чтобы собрать
ее. Может быть, он решил подождать,
пока станет достаточно взрос-
лым и поймет, что следует сделать. Ему,
вероятно, пришлось самому зарабатывать
себе на пропитание, точно он никогда и
не был принцем. Затем, может быть, он
женился на ком-нибудь и имел сына,
которому и рассказал, кто он, а также
все про Самавию.- Лицо Крысы приняло
мстительное выражение: - Будь я на его
месте, я бы сказал сыну, чтобы он
никогда не забывал о том, что сделали
со мной Мараковичи. Я сказал бы ему,
что если самому мне не удастся вернуть
себе престол, он должен попытаться
сделать это, когда станет большим.
И я заставил бы его поклясться, что,
вернув себе королевство, он отомстит им,
их детям или детям их детей. И я сказал
бы сыну, что если ему при жизни не
удастся этого сделать, он должен передать
свой завет своему сыну и сыну своего
сына, пока на земле будет хоть один
52
Федорович. Ты бы сделал то же? -
спросил он порывисто у Марко.
У Марко тоже была горячая кровь, но
это была совсем иная кровь, и он
слишком хорошо владел собой.
- Нет,- ответил тот тихо.- К чему это
послужило бы? Это не принесло бы
никакой пользы Самавии, и самому ему
мучить и убивать людей тоже не при-
несло бы никакой пользы. Лучше оставить
их в живых и заставить сделать что-ни-
будь для страны. Когда человек - патриот,
он прежде всего думает о своей стране.
- А что бы ты сказал своему сыну,
если бы был Ивором? - спросил Крыса.
- Я бы сказал ему, чтобы он узнал
все о Самавии... а также изучил законы
и обычаи чужих стран... приобрел бы
умение молчать... научился бы управлять
собой, как генерал солдатами в бою,
чтобы никогда не делать ничего, в чем
мог бы раскаяться. И я бы попросил его,
чтобы он велел своим сыновь-
ям и сыновьям этих сыновей научиться
тому же. Таким образом, видишь ли, для
Самавии всегда готовился бы король...
к тому времени, когда он Самавии
действительно понадобится. И это был
бы настоящий король!
Марко вдруг замолчал и посмотрел на
своих изумленных слушателей, не сводя-
щих с него глаз.
- Я не сам это придумал,- сказал он.-
Я слышал, как это говорил человек, много
53
читающий и думающий. Мне кажется,
исчезнувший принц думал бы совершенно
так же... если он действительно лелеял
подобные мысли. Ряд королей готовили
для Самавии в течение всех пятисот лет.
Может быть, один из них и теперь гуляет
по улицам Вены, Будапешта или Лондона,
и он оказался бы готовым к борьбе, если
бы люди узнали о нем и призвали его.
- И хорошо бы сделали! - крикнул
кто-то.
- А было бы интересно узнать эту
тайну,- заметил Крыса как бы про себя.-
Знать, что ты - король и должен был
бы сидеть на троне. Хотелось бы мне
посмотреть, очень бы это изменило
человека?..
Он засмеялся своим пискливым сме-
хом, затем повернулся с обычной для
него порывистостью к Марко:
- Как тебя зовут?
- Марко Лористан. А твое как? Ведь
Крыса - не настоящее же твое имя.
Мое имя Джеймс Крысич. Это
довольно похоже на мою кличку. Где ты
живешь?
- На площади Филиберта в доме № 7.
- Этот клуб - солдатский клуб,- сказал
Крыса.- Он называется «Эскадрон». Я -
начальник. Смирно, ребята! Давайте по-
кажем ему себя.
Все дети вскочили на ноги. Мальчиков
было около дюжины, и, когда они
выпрямились, Марко сразу же заметил,
что почему-то они привыкли слушаться
слов команды с военной точностью.
54

- Стройся в ряды! - скомандовал
Крыса.
Мальчики сразу построились, как им
было приказано, выпрямили ноги и спины
и подняли головы поразительно хорошо.
Каждый из них схватил одну из палок,
которые раньше стояли в козлах.
Сам Крыса тоже выпрямился на своей
платформочке. В положении его худого
тела, как ни странно, было что-то,
напоминающее военную выправку. Голос
его звучал уже не пискливо, а резко
и повелительно.
Он провел учение этой дюжины
мальчиков, точно молодой, энергичный
55
„----^==2-------------------------------
офицер. Да и само исполнение команд
было настолько быстрым и четким, что
даже опытные солдаты могли бы гордить-
ся им. Марко невольно и сам вытянулся
во весь рост.
- Это великолепно! - воскликнул он,
когда учение закончилось.- Как ты этому
научился?
Крыса сделал свирепый жест.
- Будь у меня ноги, на которых
я мог бы стоять, то непременно стал бы
солдатом! - сказал он.- Поступил бы
в любой полк, все равно, в пехотный ли,
в кавалерийский ли. Ничто другое меня
не интересует.
Вдруг выражение его лица изменилось,
и он крикнул:
- Повернитесь спиной!
И мальчики тотчас же повернулись
к нему спиной и стали смотреть сквозь
решетку кладбища. Марко сразу заметил,
что они повинуются приказу, далеко не
новому для них. Крыса поднял руку
и прикрыл ею глаза. Так просидел он
пару секунд, точно не желая, чтобы
видели его лицо. Марко отвернулся
подобно всем остальным. Он внезапно
понял, что хотя Крыса и не плакал, но
все же чувствовал что-то, чего другой
мальчик, вероятно, не выдержал бы.
- Хорошо! - закричал Крыса через
некоторое время, опустил руку и снова
выпрямился.- Я хочу отправиться на
войну,- сказал он хрипло.- Хочу воевать!
56
©4^
А у меня нет ног. Иногда эта мысль
лишает меня всякого мужества.
- Ты еще не кончил расти,- сказал
Марко.- Ты, быть может, станешь со
временем гораздо сильнее. Никто не
может знать, что случится. Как ты
научился проводить воинские учения?
- Я слоняюсь возле казарм, наблюдаю
и прислушиваюсь. Если бы у меня были
книги, я читал бы о войнах. Я не могу
ходить в библиотеки, подобно тебе. Могу
только шнырять, как крыса!
- Я могу взять тебя с собой
в некоторые библиотеки,- сказал Марко.-
Есть места, куда пускают мальчиков. Да и
газет я тебе могу добыть у своего отца.
Можешь? - воскликнул Крыса. -
Хочешь поступить в наш клуб?
- Да! - ответил Марко.- Я поговорю
с отцом.
Он сказал это потому, что страстная
жажда иметь товарища, скрывавшаяся
в душе Крысы, невольно отразилась в его
тоскливом взгляде. Марко тоже хотел
снова видеть его. Как ни странен был
этот мальчик, в нем была какая-то
непонятная привлекательность. Шныряя
на своей движущейся платформе, он
привлек к себе грубых уличных мальчи-
шек и стал их вожаком и повелителем.
Они его слушались, они внимали его
рассказам о войне и солдатской жизни,
они позволили ему учить себя и прика-
зывать себе. Марко знал, что, когда он
расскажет отцу о Крысе, Лористан им
заинтересуется.
57

-	Теперь я пойду домой,- сказал он.-
Если ты будешь здесь завтра, я постара-
юсь прийти.
-	Мы будем здесь,- ответил Крыса.-
Это наша казарма.
Марко молодцевато выпрямился
и отсалютовал Крысе, точно офицеру
высшего ранга. Затем он повернулся
по-военному и прошел под каменным
сводом. Звук его шагов был ровен и
решителен, как у солдата.
-	Он и сам обучался,- сказал Крыса.-
Он знает столько же, сколько и я.
И он выпрямился и стал смотреть вдоль
темного прохода с новым интересом.
Г лава V
«Молчание все еще вменяется
в обязанность»
Они были даже беднее, чем обычно,
в данную минуту, и ужин, за который
сели Марко и его отец, был очень скуден.
Лазарь стоял навытяжку за стулом своего
хозяина и прислуживал ему, соблюдая
самый строгий церемониал.
Их бедное жилище всегда содержалось
в чистоте и порядке. На всякий предмет,
который только можно было отчистить,
наводился яркий блеск, ни одной пылин-
ки не видно было нигде - и это
достигалось без помощи домовой прислу-
ги. Лазарь сам брал на себя уборку
58
комнат своего хозяина. В молодости он
многому научился в казармах. Он всюду
возил с собой грубые куски скатертей и
полотенец, которые стирал так осторож-
но, будто это был тончайший батист. Он
чинил, штопал и в борьбе с наиболее
удручающими бедняка явлениями
грязью и неопрятностью - всегда оказы-
вался победителем.
В тот вечер у них на ужин не было
ничего, кроме черствого хлеба и кофе,
но этот кофе сварил сам Лазарь, а хлеб
был хорошего качества.
За обедом Марко рассказал отцу
историю Крысы и его последователей.
Как мальчик и предполагал, Лористан
слушал его, устремив вдаль задумчивые
темные глаза. Этот взгляд всегда приво-
раживал Марко, потому что в нем
выражалось бесконечно много мыслей.
Иногда Лористан высказывал их, иногда
нет. Его очарование, в глазах мальчика,
крылось в том, что отец был для него
как бы чудесной книгой, в которую
можно было только мельком заглянуть.
Книга эта была полна картин и приклю-
чений, которые произошли в действитель-
ности, и невольно хотелось знать
побольше о них. Да, Марко именно
чувствовал, что к отцу привлекают его
какие-то непонятные чары, под которые
подпадают все окружающие.
Когда Лористан разговаривал с про-
стым народом, он держался со своеоб-
разной спокойной грацией, походившей
на сознание собственной власти. У него
никогда не было лишних движений,
59
4
нервных и неуверенных. Он мог держать
совершенно неподвижно свои руки -
прекрасные, длинные, тонкие руки, мог
стоять, не переставляя ног. Он умел
сидеть, не выражая нетерпения, изящно
и неподвижно. Ум его знал, что должно
делать тело, и передавал ему приказания
без слов, а мускулы и нервы беспрекос-
ловно повиновались этим приказам.
Лористан умел стоять раскованно
и свободно, глядя прямо на людей,
с которыми говорил, а они всегда
почтительно слушали его, как бы снис-
ходительно и просто ни было его
обращение. Марко всегда казалось, будто
отец «дает аудиенцию», точно король.
Марко часто видел, что люди кланяются
очень низко при прощании с Лористаном.
И не раз случалось, что кто-нибудь из
простых людей уходил от него, пятясь,
как делают, удаляясь от монарха. Однако
в обращении с людьми Лористан неиз-
менно был кроток и скромен.
- И они говорили о Самавии? И он
знает историю исчезнувшего принца? -
спросил Лористан задумчиво.- Он все это
знает, хотя живет в трущобах?
- Он любит слушать о войнах... хочет
говорить о них,- ответил Марко.- Если бы
он мог стать на ноги и был бы взрослым,
то сам пошел бы биться за Самавию.
- Теперь это залитая кровью, жалкая
страна! - сказал Лористан.- Жители ее
или озлоблены до крайности, или совер-
шенно запуганы и забиты.
60
Марко внезапно звонко ударил по
столу своей еще почти детской рукой.
Он это сделал раньше, чем успел
сообразить, что делает.
А почему королем непременно
должен быть кто-нибудь из Яровичей или
Мараковичей! - воскликнул он.- Они ведь
были простыми, полудикими крестьянами,
когда начали бороться за корону Самавии
сотни лет назад. Самый свирепый из них
получил ее, и они не переставали воевать
с тех пор. Только Федоровичи родились
королями. Во всем свете есть только один
человек, имеющий право на корону
Самавии... а я не знаю даже, существует
ли он еще или нет. Но я верю, что он
жив! Верю! верю!
Лористан посмотрел на его пылающее
лицо с каким-то задумчивым любопытст-
вом. Он видел, что пламя, вдруг вспых-
нувшее в душе мальчика, разгорелось
совершенно внезапно, словно его потрясла
какая-то неведомая сила.
- Ты подразумеваешь?.. - сказал он
тихо.
- ...Ивора Федоровича. Ему следовало
бы быть королем Ивором. И народ
повиновался бы ему, и счастливые дни
снова вернулись бы для Самавии.
- Уже прошло пятьсот лет с того
времени, как Ивор Федорович покинул
добрых монахов.- Лористан продолжал
говорить совсем тихо.
- Но, отец,- запротестовал Марко,-
даже Крыса говорит то же самое, что
и ты: Ивор был слишком молод, чтобы

иметь возможность вернуться, пока власть
была в руках Мараковичей. И ему, кроме
того, надо было работать ради собствен-
ного пропитания. Возможно даже, что он
был так же беден, как мы. Но если бы
у него родился сын, то, наверное, он был
бы Ивором... а сын назвал бы своего сына
Ивором... и так продолжалось бы все
дальше и дальше. Они никогда не могли
бы дать старшему сыну никакого другого
имени, кроме Ивора. И все, что ты сказал
о воспитании, тоже верно. Всегда был бы
король, воспитанный для Самавии и
ожидающий только призыва править наро-
дом.
В пылу чувств мальчик вскочил со
стула и выпрямился во весь рост.
- Да ведь, может быть, и в настоящее
время живет в каком-нибудь городе
король Самавии, знающий, что он король,
и, когда он читает про распри среди
своего народа, кровь кипит у него в
жилах. Ведь это его народ! Его собствен-
ный народ! Ему следует пойти к нему...
пойти и сказать, кто он! Ты не думаешь,
что он должен был бы это сделать, отец?
- Это было бы не так легко, как
может показаться мальчику,- ответил
Лористан.- Есть много стран, которые
могли бы кое-что сказать по этому
поводу. Заговорила бы Австрия, Германия,
да и Англия никогда не смолчит. Но
будь он сильным человеком и умей
втихомолку приобрести могущественных
друзей, он, быть может, и мог бы
когда-нибудь заявить о своем существовании.
62
- Но если он где-нибудь да существует,
кто-нибудь - какой-нибудь самавиец -
должен был бы отправиться разыскать
его. Этот самавиец должен быть очень
умным и большим патриотом...
Марко остановился, точно его внезапно
поразила какая-то мысль.
- Отец! - воскликнул он.- Отец! Ты...
ты тот, кто мог бы найти его, если
вообще кто-нибудь на свете в состоянии
это сделать. Но, быть может... - Он на
минутку умолк, потому что новые мысли
пронеслись в его голове.- Ты никогда еще
не искал его? - спросил он, запинаясь.
Быть может, он задал глупый вопрос...
быть может, отец его всегда искал Ивора?
Может быть, в этом-то и заключались
его тайна и его работа?
Но на лице Лористана не видно было
неодобрения. Совсем наоборот. Он все еще
продолжал смотреть на сына странным
взглядом, точно изучая его... точно сын
гораздо старше двенадцати лет и отец,
наконец, решается сказать ему что-то.
- Товарищ по оружию,- произнес он
с той улыбкой, которая всегда наполняла
сердце Марко радостью,- товарищ по
оружию, ты всегда был верен клятве
верности, как взрослый мужчина. Когда
ты мне дал ее, тебе было едва семь лет.
Теперь ты стал старше. Молчание все
еще вменяется тебе в обязанность, но ты
достаточно вырос, чтобы тебе можно
было больше доверять.- Он замолк
63
и опустил глаза, затем снова поднял их
и заговорил тихо: - Я не искал его... я не
искал его потому, что, мне кажется, я
знаю, где он.
Марко притаил дыхание.
-	Отец!
Он мог произнести только одно это
слово. Сказать что-нибудь еще у него не
было сил. Он знал, что вопросов задавать
не должен: «Молчание все еще вменялось
в обязанность». Они смотрели друг другу
в лицо, стоя в убогой комнате, в задней
половине покосившегося дома в шумном
переулке. Лазарь точно окаменел за
стулом Лористана, не отрывая глаз от
пустых кофейных чашек и тарелки
с черствым хлебом. И все кругом казалось
таким же жалким, как всегда. А в эту
самую минуту в какой-нибудь столице
или городе скрывался король Самавии...
Ивор Федорович, в жилах которого текла
кровь исчезнувшего принца! И родной
отец Марко знал, где он находится!
Мальчик посмотрел на Лазаря, и, хотя
лицо старого солдата оставалось таким
неподвижным, словно его высекли из
дерева, Марко понял, что он об этом
знает и всегда знал. Он был Лористану
товарищем по оружию в течение всей
его жизни.
Лористан снова заговорил. Голос его
звучал еще тише.
-	Все патриоты и мыслители Самавии
объединились в тайное общество восемь-
64
десят лет тому назад,- проговорил он.-
Образовали они это общество, когда
у них не было ни малейшего повода
надеяться на что-нибудь, но образовали
они его, поскольку удалось узнать, что
в живых есть один Ивор Федорович. Этот
Федорович служил старшим лесником
в большом поместье в Австрийских
Альпах. Вельможа, у которого он служил,
всегда считал его загадочной личностью,
потому что манеры и речь изобличали
в нем человека, не родившегося для
службы другим, а его методы ухода за
лесом и дичью свидетельствовали о том,
что он - человек воспитанный и тщатель-
но изучивший этот предмет. Но он не
был ни фамильярен, ни высокомерен
и никогда не ставил себя выше своих
помощников. Это был человек высокого
роста, очень отважный и молчаливый.
Вельможа, его хозяин, сделал его своим
товарищем. Часто они охотились вместе.
Однажды, отправившись в Самавию на
охоту за дикими лошадьми, он взял его
с собой. Он увидел, что его лесничий
поразительно хорошо знает эту страну
и что он знаком с обычаями Самавии.
Прежде чем вернуться в Австрию, лес-
ничий испросил разрешения отправиться
в горы одному. Он пошел к пастухам,
подружился с некоторыми из них и задал
им массу вопросов. Однажды ночью
у лесного костра он услышал песни об
исчезнувшем принце, который оставался
65
в памяти народа все эти пятьсот лет.
Пастухи и охотники говорили о принце
Иворе, рассказывали древние предания
о нем и передавали предсказание, что он
вернется и снова воскресит добрые старые
дни в Самавии. Он, конечно, мог прийти
только в лице одного из своих потомков,
но придет его душа, потому что душа
эта никогда не переставала любить Са-
мавию. Один очень старый пастух, ша-
таясь, встал на ноги, поднял лицо
к мириадам звезд, рассеянным, точно
бриллианты, по синему небу над верши-
нами деревьев, зарыдал и стал громко
молить Бога о ниспослании им их
законного короля. И незнакомый охотник
тоже вытянулся во весь рост и поднял
лицо к звездам. Хотя он не произнес ни
слова, пастух, ближе всех сидевший
к нему, увидел слезы на его щеках,
крупные, тяжелые слезы. На следующий
день незнакомец отправился в монастырь,
где находился орден тех добрых монахов,
которые приняли участие в судьбе ис-
чезнувшего принца. Когда он покинул
Самавию, образовалось тайное общество,
и члены его знали, что Ивор Федорович
прошел через страну своих предков
в качестве слуги одного человека. Тайное
общество было очень малочисленным,
и, хотя с тех пор оно непрерывно росло,
делая добрые дела и усердно работая на
благо прежней династии, охотник умер
в преклонном возрасте, так и не осме-
66
лившись заявить о своих правах
на самавийский престол.
- А у него был сын? - возбужденно
спросил Марко.- Был у него сын?
- Да. У него был сын. Имя сына было
Ивор. Он был так же воспитан, как
и его отец. Всегда существовал подготов-
ленный для управления Самавией ко-
роль... Пусть пока он трудился в поте
лица, чтобы обеспечить себе пропитание.
Каждый из них давал клятву верности.
- Как я? - взволнованно спросил
Марко.
3*
67
у- т	—’
/	- Да, каждый давал ту же самую \
I клятву,- ответил Лористан.	]
Марко поднял руку, точно салютуя.
-	Здесь растет воин для Самавии!
Благодарение Богу! - торжественно про-
говорил мальчик.- И он... ты знаешь, где
он, отец?..
Лористан утвердительно наклонил голову.
-	В течение последних лет сделано
много тайной работы. Партия Федорови-
чей сильно возросла и стала гораздо
многочисленнее и могущественнее, чем
считают ее остальные партии. Более
крупным государствам наскучили посто-
янные войны и неурядицы в Самавии.
Это нарушает их интересы, и они пришли
к заключению, что им необходимо, чтобы
в Самавии установился мир и действовали
законы, на которые можно положиться.
Было несколько самавийских патриотов,
посвятивших всю жизнь для достижения
этого, завязывавших с этой целью дру-
жеские сношения в самых могуществен-
ных столицах и тайно работавших на
благо своей родины. Самавия так мала
и незначительна в политическом отноше-
нии, что на это понадобилось много
времени. Но когда король и его семья
погибли и разразилась война, нашлись
сильные государства, заявившие, что если
корона будет передана какому-нибудь
королю хорошей крови и благородного
нрава, он не останется без поддержки.
-	Он и его предки готовили себя
к этому в течение пятисот лет, отец! -
68
От волнения Марко говорил почти ше-
потом.- Отец, если это осуществится,
пастухам придется сочинить новую пес-
ню... радостную песню об ушедшем
принце и вернувшемся короле!
-	Это - благочестивый народ, соблю-
дающий многие древние обряды и цере-
монии. Он будет петь молитвы и зажигать
огни на алтарях, на склонах гор,- сказал
Лористан.- Но конец еще не настал...
Порой мне кажется, что он, быть может,
уже близок... но Богу одному известно...
Марко вдруг вспомнил историю, кото-
рую хотел рассказать отцу: историю
о господине, говорившем по-самавийски
и ездившем в одной карете с королем.
Он теперь знал, что это может иметь
какое-нибудь важное значение, которого
он раньше не подозревал.
-	Я должен рассказать тебе нечто,-
заявил он.
Марко научился рассказывать о всяких
инцидентах в немногих точных словах.
Это составляло часть его воспитания.
Лористан говорил, что может встретиться
случай, когда Марко необходимо будет
рассказать о чем-то, от чего зависит
жизнь или смерть кого-нибудь, а времени
будет всего пара минут. Мальчик и теперь
описал все происшествие быстро и хоро-
шо. Он обрисовал Лористану элегантно
одетого господина со спокойными мане-
рами и зоркими глазами и, подражая его
голосу, сказал: «Передай своему отцу, что
ты хорошо вышколенный мальчик!».
69

д
- Я рад, что он так сказал. Это
человек, знающий толк в воспитании,-
заявил Лористан.- Это человек, знающий,
что делает вся Европа, и почти все, что
она сделает дальше. Это - посол могучей
и великой страны. Если он увидел, что
ты - хорошо воспитанный, выдержанный
мальчик, это может... это может даже
оказаться полезным для Самавии.
-	Неужели мое воспитание что-нибудь
значит? Неужели оно имеет какое-нибудь
значение для Самавии? - воскликнул Марко.
Лористан помолчал с минуту. Присталь-
но глядя на мальчика, он пристрастно
осмотрел его с ног до головы: стройную,
рослую юношескую фигуру, поношенное
платье и страстно горящие глаза.
Затем на губах отца заиграла свойст-
венная ему чарующая и загадочная в то
же время улыбка.
-	Да. Оно может иметь значение даже
и для Самавии! - ответил он.
Глава VI
План Крысы
Лористан не запретил Марко про-
должать знакомство с Крысой и его
последователями.
-	Ты сам увидишь, подходящие они
для тебя друзья или нет,- сказал он.- Ты
это распознаешь за несколько дней и
сможешь тогда решить, как следует
70
.---------
держаться с ними. Ты вел знакомство с
мальчиками в разных странах и, мне
кажется, сумеешь дать им верную оценку.
Ты быстро определишь, выйдут ли из
них настоящие люди или пустые болтуны.
Вот, например, Крыса, какое он на тебя
произвел впечатление?
- Он был бы храбрым солдатом, если
бы мог стоять на ногах,- сказал Марко,
мысленно представив себе нового това-
рища. - Однако, возможно, в нем
проявилась бы жестокость.
- Мальчиком, из которого мог бы
выйти храбрый солдат, пренебрегать не
стоит. Человек же, проявляющий жесто-
кость,- болван. Передай ему это от меня,-
сказал Лористан.- Такой человек праздно
расточает силы: свою собственную силу
и силу того, с кем он обращается
жестоко. Силу же расточают бесцельно
только глупцы.
-	Я могу иногда говорить о тебе? -
спросил Марко.
Да. Ты сообразишь, как надо
говорить. Ты помнишь вещи, о которых
надо молчать.
-	Я никогда об этом не забываю,-
воскликнул Марко.- Так давно уже
я стараюсь о них помнить.
-	Тебе это отлично удалось, товарищ! -
подтвердил Лористан.
Сильное чувство увлекло мальчика. Он
прошел к столу и остановился, вытянув-
шись в струнку и отдав честь по-воен-
ному. Его юное лицо пылало.
71
мог бы. Я готов скорее
тысячи ран, чем ослушаться
выполнить свой долг перед
- Отец! - сказал он.- Ты не знаешь,
как сильно я люблю тебя! Хотел бы
я, чтобы ты был генералом и я мог
умереть, сражаясь за тебя. Когда я на
тебя смотрю, мне страстно хочется сде-
лать для тебя что-нибудь, чего мальчик
сделать не
умереть от
тебя и не
Самавией.
Он схватил руку Лористана, опустился
на одно колено и поцеловал ее. Англий-
ский или американский мальчик не мог
бы сделать подобной вещи по искреннему,
естественному порыву. Но в жилах Марко
текла горячая южная кровь.
-	Я присягнул в верности тебе, отец,
когда присягал в верности Самавии. Мне
кажется, будто и ты - Самавия.- И он
снова поцеловал руку отца.
Лористан сделал жест, полный досто-
инства и приветливости. Глядя на отца,
Марко чувствовал, что в нем всегда
присутствует осознание своего величия,
благодаря которому казалось вполне ес-
тественным, чтобы остальные преклоняли
перед ним колени и целовали его руку.
Внезапно глубокая нежность озарила
лицо отца, когда он приподнял мальчика
и положил руку ему на плечо.
-	Товарищ! - сказал он.- И ты не
знаешь, как сильно я тебя люблю и какая
причина заставляет нас так крепко любить
друг друга! Ты не знаешь, как зорко
72

я наблюдал за тобой и как все горячее
с каждым годом благодарил Бога, что
здесь подрастает настоящий человек для
Самавии. И я знаю, что ты действительно
настоящий человек, хотя прожил всего
двенадцать лет на свете. А есть такие, кто
никогда не станет настоящим человеком,
хоть и проживет до девяноста лет. Этот
год может оказаться для нас обоих полным
необычайных явлений. Мы не можем знать,
что мне придется попросить тебя сделать
для меня... и для Самавии. Быть может,
это будет чем-нибудь, чего еще никогда
не делал двенадцатилетний мальчик.
-	Каждый вечер и каждое утро стану
я молить Бога, чтобы меня призвали к
подобному делу и чтобы я мог хорошо
выполнить его,- ответил Марко.
-	Если ты будешь призван, товарищ,
ты хорошо сделаешь свое дело. Готов
поклясться в этом,- заверил его Лористан.
★★★
Рота уже собралась в ограде за
церковью, когда Марко показался в
сводчатом конце прохода. Мальчики сто-
яли наготове с ружьями в руках, но
у них был несколько угрюмый вид. Марко
сразу пришло в голову, что это, вероятно,
происходит оттого, что Крыса в дурном
настроении. Мальчик сидел на своей
тележке, свирепо покусывая ногти, весь
собравшись в комок, опершись локтями
на согнутые колени, со злобно искрив-
73
ленными губами. Он не обернулся и даже
не поднял глаз с камней мостовой.
Марко подошел ровной походкой сол-
дата и остановился перед ним, быстро
отдавая честь.
- Извините, что опоздал, сударь, -
сказал он, точно рядовой, говорящий со
своим командиром.
- Эго он, Крыса! Он пришел, Крыса! -
закричала рота.- Посмотри-ка на него.
Но Крыса не хотел ни смотреть, ни
даже двинуться с места.
- В чем дело? - спросил Марко теперь
уже с меньшей почтительностью, чем пола-
гается рядовому.- Мне не к чему приходить
сюда, если вы не желаете меня видеть.
Он обозлился потому, что ты
опоздал! - объяснил начальник взвода. -
Когда он обозлится, с ним тогда уже
ничего не поделаешь.
- Я и не стану ничего с ним делать,-
сказал Марко, и его юное лицо приняло
упрямое выражение.- Не для этого при-
шел я сюда. Я пришел на учение.
Задержал меня отец. Он для меня первый.
Не могу я присоединиться к роте, если
он не останется первым. Мы не на
действительной службе и не в казармах.
Крыса резким движением обернулся и
взглянул на него.
- Я думал, ты совсем не придешь! -
буркнул он.- Мой отец сказал, что так
и будет. Он говорит, что, несмотря на
свое заплатанное платье, ты - молодой
франт. Он сказал, что отец твой, наверно,
74
считает себя барином, хотя и работает в
газетах за построчную плату, и не позволит
тебе водиться с бродягой и уличным
мальчишкой. Никто и не просил тебя
присоединяться к нам. Что мне твой отец!
- Не говори таким тоном о моем отце,-
сказал Марко совсем спокойно.- Ведь не
могу же я драться с тобой, когда ты не
стоишь на ногах.
- Я вегану, чтобы ты мог это сделать! -
зашипел Крыса, весь побледнев от страш-
ной ярости,- Я могу устоять на ногах
при помощи двух палок. Вот сейчас
встану и дам тебе возможность подраться
со мной!
- Нет, ты этого не сделаешь,- возразил
Марко.- Хочешь знать, что сказал мой
отец? Он сказал, что я могу ходить сюда
сколько угодно, пока не решу, следует
нам с тобой дружить или нет. Он говорит,
что я сам это увижу.
Тут Крыса сделал странную вещь. Не
нужно забывать, что его несчастный отец,
опускавшийся с каждым годом все ниже
и ниже, был когда-то джентльменом -
человеком, знакомым с хорошими мане-
рами и воспитанным в интеллигентной
среде. Иногда сильно выпив, иногда же
полутрезвый, он говорил Крысе о многих
вещах, о которых мальчик иначе никогда
не услышал бы. Вот почему Крыса не
походил на других уличных сорванцов.
Поэтому-то он внезапно сделал нечто
странное и неожиданное. Он совершенно
изменил выражение лица и голос и зорко
75
—n------.
/ всмотрелся в Марко своим проницатель-
| ным взглядом. Казалось, будто он соби-
рался задать своему собеседнику ка-
кую-то задачу. Он знал, что действитель-
но сейчас совершит поступок, невозмож-
ный для большинства мальчиков того
круга, к которому по воле судьбы
принадлежал. Новый товарищ мог знать
или не знать, что ему следует сказать
в ответ на слова, которые Крыса через
секунду произнесет.
-	Прошу прощения,- выпалил Крыса.
В этом и состояла задача. Это было
именно то, что сказал бы джентльмен
или офицер, если бы почувствовал, что
ошибся или был невежлив. Это он слыхал
от своего пьяного отца.
-	И я прошу простить меня за то,
что опоздал,- сказал Марко.
Это был верный ответ... ответ, который
дал бы джентльмен или офицер. Ответ
этот сразу решил дело и вместе с тем
решил еще многое, о чем в данную
минуту никто из них не подозревал.
Больше не было сказано ни слова. Все
было в порядке. Марко стал в ряды роты,
а Крыса выпрямился с воинственным
видом и начал учение.
-	Рота, стройся! - Смирно! - На плечо! -
Вздвой ряды! - Направо кругом, марш! -
Стой! - Налево кругом! Ружья вольно!
Вольно!
Мальчики все проделали так ловко
в этом стеснявшем их движения узком
76
пространстве, что оставалось только удив-
ляться. Они, очевидно, часто в этом
практиковались, и Крыса был не только
энергичным, но и очень строгим офице-
ром. В то утро они повторили все приемы
по несколько раз и даже закончили
учения церемониальным маршем, который
был исполнен ими также удачно.
-	Где ты всему этому научился? -
спросил Крыса, когда оружие снова было
составлено в козлы и Марко сел возле
него, как накануне.
-	От одного старого солдата. Я люблю
наблюдать за военными, как и ты.
Будь ты молодым франтом из
гвардии, ты не мог бы этого сделать
лучше,- сказал Крыса.- Как ты держишь-
ся! Какая у тебя выправка! Это у тебя
в крови! Хотелось бы мне быть таким,
как ты! У тебя это точно врожденное.
-	Я всегда с интересом наблюдал за
учениями, начиная с самого раннего
детства,- отвечал Марко.
-	А я стараюсь вбить это им уже
больше года,- пожаловался Крыса.- Ну
и пришлось же мне повозиться! Тошне-
хонько бывало подчас!
Сидящие перед ним кружком маль-
чишки весело ухмыльнулись, а некоторые
даже откровенно рассмеялись. Подчинен-
ные, по-видимому, ничуть не обижались
на нелестное мнение своего начальства.
Крыса, очевидно, мог дать им что-то,
достаточно интересное, чтобы вознагра-
дить их за свою тиранию и пренебреже-
ние. Он засунул руку в один из карманов
изорванной куртки и вытащил лоскут
газеты.
-	Сегодня отец принес вот это. В него
был завернут хлеб,- сказал он.- Смотри-
ка, что здесь написано!
Он передал обрывок газеты Марко,
указав на заголовок, напечатанный круп-
ным шрифтом: «Исчезнувший принц».
Марко взглянул - и замер, прочитав
знакомые слова: «Молчание все еще
вменяется в обязанность».
-	О чем тут говорится? - спросил он.
-	Тут немного. Жаль, что так мало,-
ответил раздраженно Крыса.- Прочитай -
увидишь. Конечно, они пишут, что все
это, может быть, и неправда... но мне
думается, что правда. Говорят, известно,
где он... то есть где один из его потомков.
Ведь этот потомок - настоящий король
Самавии. Покажись он только - и война
сразу же прекратится. Почитай-ка.
Марко прочитал, и кровь закипела
у него в жилах. Но лицо не выдало
волнения. В начале статьи была вкратце
рассказана история исчезнувшего принца.
По словам автора статьи, большинство
людей раньше считало все это легендой.
Теперь носились упорные слухи, что это
совсем не легенда, а часть давно минув-
шей истории Самавии. В течение долгих
столетий всегда существовала партия,
верная памяти обожаемого исчезнувшего
78


Федоровича. Утверждалось даже, что от
отца к сыну, из поколения в поколение,
передавалась клятва верности ему и его
потомкам. Люди сделали из него бога.
Теперь эта тайна открылась. Обнаружены
люди, знающие, что найден его потомок -
Федорович, достойный своего юного пре-
дка. И, по мнению известной партии,
бесконечные войны и кровопролития
окончатся, если он будет призван обратно
на самавийский престол. Тогда наступит
счастливое время для страны.
Крыса начал порывисто грызть ногти.
- Ты веришь в то, что его нашли? -
спросил он лихорадочно.- Правда ведь
веришь? Я верю!
- Если это правда, хотелось бы мне
знать: где он? Хотелось бы знать! Где? -
воскликнул Марко.
Рота начала трещать вся сразу:
- Да, где он? Кто может знать
наверняка, в какой из чужих стран?..
Англия слишком далеко от Самавии!
А как далеко до Самавии?.. Он в России,
во Франции или у немцев? Но где бы
он ни был, он, наверно, выглядит молод-
цом и, конечно, имеет такую наружность,
что все встречные на улице останавли-
ваются и смотрят ему вслед.
Крыса продолжал грызть ногти.
- Принц может быть где угодно,-
сказал он, и его маленькое свирепое лицо
вспыхнуло.- Мне приятно так думать. Он,
может быть, сейчас проходит по улице,
79
там, за садом. Он, может быть, наверху,
в одном из этих домов,- и он мотнул
головой через плечо по направлению
к задним фасадам окружающих это место
домов.- Быть может, он знает, кто он,
а быть может, и нет. Он должен знать -
ведь ты утверждал так вчера,- что всегда
готовится король для Самавии.
-	Да, он это должен знать.
-	Что ж, было бы лучше, если бы
он это знал,- продолжал Крыса.- Каким
бы бедным и отрепанным он ни был, он
бы все время знал этот секрет. А
если бы люди издевались над ним, и
он издевался бы над ними и смеялся про
себя. Он, вероятно, шел бы чрезвычайно
прямо и держал бы голову кверху. Будь
я на его месте, мне было бы приятно
заставить людей слегка заподозрить, что
я не такой, как они все.- Он протянул
руку и возбужденно подтолкнул Марко. -
Давай составим кружок его друзей! Это
будет великолепная игра!
Крыса был страшно взволнован.
Из изорванного кармана он вытащил
кусок мела, склонился вперед и начал
быстро рисовать что-то на плитах мос-
товой около своих согнутых ног. Рота
тоже наклонилась вперед, затаив дыхание.
Наклонился и Марко. Крыса рисовал
грубые контуры карты, и Марко понял,
что изображает эта карта, раньше чем
заговорил Крыса.
-	Это карта Самавии,- сказал он.- Она
была изображена на том клочке журнала,
80
Г.__,	---V.94Q,
о котором я тебе говорил... где была
и история принца Ивора. Я изучал ее,
пока она не разорвалась на части.
Но к тому времени я уже сам мог
нарисовать ее, поэтому беда была невелика.
Я мог бы нарисовать ее с закрытыми глазами.
Вот это - главный город,- указал он
пальцем.- Он называется Мельзарр. В нем
есть королевский дворец. Это тот дворец,
из которого Ивор вышел в то утро,
напевая пастушью песню. Там находится
трон, на котором его потомок сидел бы
во время своего коронования, на котором
он будет сидеть. Я твердо верю в это! -
Он отбросил кусок мела и выпрямился.-
Дайте мне две палки! Помогите встать.
Двое из роты вскочили и подошли к
нему. Каждый схватил по палке из
составленных в козлы ружей, очевидно,
точно зная, что ему нужно. Марко тоже
поднялся и стал наблюдать за происхо-
дящим с внезапным острым интересом.
Он думал, что Крыса не может стоять,
и вдруг оказывалось, что он это может
сделать по-своему и даже собирается
сделать. Мальчики подняли его за руки,
поставили у каменного столба железной
решетки кладбища и дали по палке
в каждую руку. Они стояли рядом с ним,
но он поддерживал себя сам.
- Он мог бы ходить, если бы у него
были деньги на костыли! - сказал мальчик
по имени Кэд с некоторой гордостью.
Марко бросилось в глаза то странное
обстоятельство, что уличные мальчишки
81
гордились Крысой и смотрели на него,
как на своего владыку, повелителя.
- Он мог бы стоять и ходить не хуже
других,- добавил другой мальчуган,
и в тоне его слышалась хвастливая нотка.
Имя этого мальчика было Бэк.
Теперь я буду стоять, и вы,
остальные, тоже,- заявил Крыса.- Рота,
смирно! Ты стань во главе линии,-
обратился он к Марко.
Они в одно мгновение вытянулись
в ряды, откинув плечи, подняв голо-
вы. И Марко стоял во главе.
- Мы сейчас дадим слово верности
ему,- сказал Крыса.- Верность значит
полная преданность королю или стране.
Мы не знаем, где король Самавии, но
обещаем быть верными ему, биться за
него, умереть за него и помочь ему
вернуть престол! - Его поза, когда он
откинул голову и произнес слово «уме-
реть», была полна своеобразного величия.-
Мы - друзья принца Ивора. Мы будем
работать и разузнавать обо всем, что
может помочь принцу Ивору.
Это была такая великолепная затея,
она сулила столько всевозможных при-
ключений, что рота взвыла от неудержи-
мого восторга.
- Ура! - завопили мальчики.
- Заткните пасти, свиньи вы этакие! -
закричал на них Крыса.- Так-то вы
сохраняете тайну? Посмотрите на него,-
он указал на Марко.- У этого есть мозги
в голове.
82
И действительно, Марко не издал ни
звука.
- Пойдите сюда, ты, Кэд, и ты, Бэк,
и посадите меня обратно на мои колеса, -
бушевал командир роты.- Не стану я
устраивать этой игры. С такими тупого-
ловыми, неотесанными, как вы, ничего
нельзя сделать толкового.
Ряды расстроились, и мальчишки мгно-
венно окружили его, моля о прощении.
- Прости, Крыса! Мы забылись. Это
самая хорошая игра изо всех, что ты
когда-нибудь выдумывал. Крыса! Крыса!
Не злись же, Крыса! Мы будем совсем
тихонькими. Самое забавное будет
бродить везде и держать язык за зубами.
Прости, Крыса! Не бросай игры!
-	Играйте в нее сами! - огрызнулся
Крыса.
-	Кроме тебя, никто из нас не сумеет
наладить ее! Никто! Ни один не может
обмозговать ее. Ты единственный из нас,
кто может все обдумать. Ты выдумал
роту! За это-то мы и признали тебя своим
командиром!
Это была правда. Он был единствен-
ным, кто мог выдумать развлечение для
них, этих уличных мальчишек, у которых
до него не было никаких радостей
в жизни. Из ничего он сумел создать
нечто, наполнявшее их жизнь живым
интересом. Он помог им заполнить пус-
тые, бесполезные часы и дни, заставил
забыть хоть на какое-то время о холоде,
83

голоде, сырости и лондонском тумане.
Это-то и сделало его их предводителем, их
гордостью.
Крыса начал сдаваться, хотя и несколь-
ко неохотно. Он снова указал на Марко,
не сдвинувшегося с места и все еще
стоявшего навытяжку.
- Посмотрите на него! - сказал он.-
У Марко хватает выучки стоять
в назначенном ему месте, пока не
прикажут сойти с него. Он - солдат,
а не тот неотесанный новобранец, кото-
рый шагу ступить не умеет. Он уже
раньше побывал в казармах.
После этой вспышки Крыса соблаго-
волил продолжить игру.
- Вот в чем дело! - заявил он,- Мы
найдем законного наследника престола.
Все, что мы будем делать, говорить
и думать, будет для нашей страны
и нашего короля. Если кто-то из вас
имеет что-нибудь сказать, пусть скажет
это раньше, чем давать слово!
Крыса увидел, что Марко слегка
пошевелился, и сделал ему знак.
- Чего ты хочешь? - сказал он.- Ты
имеешь что-нибудь сказать?
Марко повернулся к нему и приложил
руку к козырьку.
Здесь стоят десять воинов для
Самавии. Благодарение Богу! - воскликнул
он. Столько он смел сказать и чувствовал,
что это вполне подходящие слова.
Крысе они действительно такими
и показались. Он как-то инстинктивно
84
почувствовал, что они вполне уместны, и
покраснел от внезапного волнения.
-	Рота! - сказал он.- Я позволяю вам
приветствовать это заявление троекратным
«ура».
И к восторженному облегчению роты
он сам закричал первым, позволив своему
отряду шуметь, сколько ему хотелось.
Поорали мальчишки изрядно, и когда шум
стих, они почувствовали, что взрыв
эмоций облегчил их и подготовил к
серьезному делу.
Крыса сразу же впал в драматический
тон. Никогда, наверно, не случалось
никому слышать такого зловещего шепота
ни у одного заговорщика.
-	Слушайте,- начал он,- теперь пол-
ночь. Мы сошлись в глубокой тьме. Мы
не смеем встречаться днем. Случайно
столкнувшись днем, мы делаем вид, что
не знаем друг друга. Теперь мы встре-
чаемся в одном из городов Самавии, где
есть крепость. Мы должны взять ее, как
только найдем короля.
-	А как называется город, в котором
мы находимся? - прошептал Кэд.
-	Называется он Даррина. Это важный
морской порт. В следующий раз, когда
мы встретимся, я принесу с собой
потайной фонарь, нарисую карту и
покажу вам ее.
Было бы очень полезно для игры, если
бы Марко мог нарисовать им такую каргу -
а он сумел бы это сделать,- карту, на
которой были бы видны каждая крепость,
каждый форт. Уж он-то хорошо знал,
какое волнение воцарилось бы в каждой
85
,----г__»	-
груди, как все наклонились бы над этой
картой и сыпали бы вопрос за вопросом,
указывая то на одно, то на другое место.
Марко научился рисовать такую карту,
когда ему не было еще и десяти лет,
и перерисовывал ее много раз, потому
что по временам отец говорил ему, что
произошли те или иные изменения. О,
да! Он сумел бы нарисовать карту,
которая привела бы их в безумный
восторг. Но он сидел молча и слушал,
отвечая только на заданные вопросы или
сам задавая вопросы, точно знал о
Самавии не больше Крысы. Но как было
хорошо сейчас! Они собрались в тесный
кружок и переговаривались каким-то
сверхтаинственным шепотом.
-	Следовало бы поставить часового у
конца прохода,- прошептал Марко.
-	Бэк, бери ружье! - скомандовал Крыса.
Бэк, крадучись, встал и, взяв палку
на плечо, направился на цыпочках к
выходу. Там он встал на часах.
-	Мой отец говорит, что уже сто лет
в Самавии существует кружок друзей
принца Ивора,- прошептал Крыса.
-	Кто ему это сказал? - спросил Марко.
- Человек, побывавший в Самавии,-
ответил Крыса.- Начало ему положили
несколько пастухов и угольщиков, давших
друг другу клятву найти исчезнувшего
принца и вернуть его на престол. Их
было слишком мало, чтобы они могли
предпринять что-нибудь против Марако-
вичей. И когда первые члены кружка
заметили, что стареют, они заставили
своих сыновей поклясться в том же.
86
Клятва, таким образом, переходила от
поколения к поколению, и с каждым
поколением кружок все увеличивался.
Никто в точности не знает, как велик
он в настоящее время, но говорят, что
почти во всех европейских странах есть
люди, тайно примкнувшие к нему
и поклявшиеся помочь Самавии, когда их
призовут. Они только ждут подходящего
момента. Некоторые из них - люди
богатые, которые помогут своими день-
гами, некоторые - бедняки, которые
проберутся через границу, чтобы биться
за правое дело. Говорят даже, что
в течение всего этого времени в горных
пещерах Самавии изготовляли оружие
и складывали его там год за годом. Есть
люди, называющиеся мастерами мечей,
и они, их отцы, деды и прадеды всегда
изготовляли мечи и складывали в никому
не известных ущельях, в скрытых, под-
земных пещерах.
Марко громко выразил мысль, пришед-
шую ему в голову, пока он слушал,-
мысль, которая заставила его внутренне
содрогнуться от страха.
-	Если об этом говорят люди на улицах,
недолго останутся они неизвестными.
-	Отец говорит, что об этом слышали
очень немногие, да и то большинство из
них думает, что это часть легенды об
исчезнувшем принце,- ответил Крыса.-
Мараковичи и Яровичи смеются над этим.
Они всегда были слишком чванливы
87
и не хотят поверить, что кто-нибудь
может воспротивиться им.
-	А ты много говорил обо всем этом
со своим отцом? - спросил Марко.
Крыса улыбнулся, показав свои острые
зубы.
-	Я знаю, о чем ты думаешь,- сказал
он.- Ты вспомнил, что он всегда пьян.
Но иногда он бывает наполовину трезв,
и тогда он - самый речистый человек
в Лондоне. Он вспоминает все, что
когда-либо учил, читал или слышал
с самого
разговор,
говорить,
все, что
Он и не
самый
Он вспоминает
читал или
рождения. Я наведу его на
а затем слушаю. Ему хочется
а мне хочется слушать. Почти
я знаю, я узнал таким путем,
знал, что учит меня.
-	Если... если ты любишь самавийцев,
лучше внуши ему, чтобы он никому не
рассказывал о тайном кружке и о
мастерах меча,- посоветовал Марко.
Крыса слегка вздрогнул.
-	А ведь и верно! - воскликнул он.-
Ты сообразительнее меня. Об этом бол-
тать не следует, иначе Мараковичи могут
услышать. Я заставлю его обещать мне
впредь быть осторожнее. В нем есть одна
странная черта,- добавил мальчик очень
медленно, точно обдумывая что-то.- По-
лагаю, что это одно из свойств джент-
льмена, оставшееся в нем. Если он даст
обещание, то уж не нарушит его...
Попроси его дать обещание,- сказал
Марко. В следующую же минуту он
переменил тему разговора, потому что это
показалось ему наиболее благоразумным.
88
-	Продолжай! Расскажи, что должен
делать наш кружок. Мы забыли про игру,-
прошептал Марко.
Крыса снова принялся фантазировать
с удвоенной энергией. Игра страшно
увлекала его, потому что заставляла
работать воображение и зачаровывала
слушателей, погружая их в дебри войны
и стратегии.
-	Мы так долго ждали,- сказал он.-
Пещеры набиты оружием. Мараковичи
и Яровичи дерутся, совершенно истощая
своих солдат, и наше время настает.
Он остановился и задумался. Рота
затаила дыхание и придвинулась еще
ближе с легким шорохом.
-	Двое из вас должны быть избраны
по жребию и высланы в разведку, -
продолжал он, переводя взгляд с одного
лица на другое.- Каждый, отправляясь в
разведку, рискует жизнью. Им, может быть,
будет грозить тысяча смертей, но идти они
должны. Они отправятся по странам
оповестить друзей принца Ивора, что пора
спасать Самавию от людей, самовольно
захвативших власть. Они будут говорить:
«Час настал. Боже, спаси Самавию!»
-	Боже, спаси Самавию! - прошептала
возбужденно рота. И, видя, что Марко
поднял руку к козырьку, мальчики
отсалютовали.
Все зашептали сразу:
-	Давай сейчас бросим жребий. Бросим
жребий, Крыса. Не будем медлить!
Крыса начал озираться по сторонам
с глубокой тревогой. Казалось, он рас-
сматривает небо.
89
-	Тьма не так густа, как была раньше,-
произнес он.- Полночь миновала. Заря
вскоре настигнет нас. Если у кого-нибудь
найдется кусок бумаги или бечевки, мы
бросим жребий раньше, чем разойдемся.
У Кэда нашелся кусок бечевки, а у
Марко - нож, которым ее можно было
разрезать на части. Все это Крыса сделал
сам. Затем, зажмурив глаза и смешав
обрезки, он зажал их в руке и протянул
мальчикам.
-	Вытянувший самый длинный обрезок
будет считаться избранным. Вытянувший
самый короткий обрезок тоже будет счи-
таться избранным,- сказал он торжественно.
Вытягивание жребия было волнующей
процедурой. Всем хотелось вытянуть или
самый длинный, или самый короткий
обрезок. Сердце каждого мальчишки силь-
но билось, когда он тянул свой кусок
веревки.
Когда жеребьевка закончилась, каждый
показал свой обрезок. Крыса вытащил
самый короткий обрезок веревки, Марко -
самый длинный.
-	Товарищ! - сказал Крыса, взяв его
за руку.- Мы вместе пойдем навстречу
опасности и смерти.
-	Да спасет Бог Самавию! - ответил
Марко.
И тем игра закончилась в тот день.
Это была, по словам роты, самая лучшая
из игр, которые Крыса придумывал для
своих юных воинов.
-	Уж и голова у него! Ну уж
и голова,- говорили мальчики.
90
Глава VII
«Светильник зажжен»
По дороге домой Марко ни о чем
не мог думать, кроме истории, которую
ему нужно было рассказать отцу:
о незнакомце, побывавшем в Самавии. Он
чувствовал, что это не просто пьяный
бред отца Крысы. А если все это правда,
Лористан должен быть одним из посвя-
щенных в тайну.
Дома Марко застал Лористана
и Лазаря, всецело поглощенных каким-то
делом. Дверь задней комнаты была
заперта на замок, и, когда он вошел,
тотчас же снова затворилась. На столе
было много бумаг, на некоторых из них
были нарисованы карты. Одни карты
изображали дороги, другие - города
и деревни, а третьи - крепости Самавии.
Обыкновенно их хранили в несгораемой
шкатулке, а когда вынимали для изуче-
ния, дверь всегда тщательно затворяли.
Раньше чем сели за ужин, все бумаги
снова уложили в несгораемую шкатулку,
которую задвинули в угол и прикрыли
сверху кучей старых газет.
-	Когда он придет,- сказал Лористан
Лазарю,- мы можем показать ему, какой
задуман план.
За ужином отец почти не говорил,
и Лазарь показался мальчику молчаливее
обыкновенного. Ясно было, что оба
91
думают о необычайно важных вещах.
Рассказать историю о человеке, посетив-
шем Самавию, еще не настала пора.
Лористан не проронил ни слова, пока
Лазарь не убрал посуду со стола и не
привел комнату в порядок. Он сидел,
подперев голову рукой, погруженный
в глубокое раздумье. Затем он сделал
знак Марко.
-	Подойди сюда, товарищ,- приказал
Лористан.
Марко приблизился.
-	Сегодня вечером ко мне может
прийти один человек, чтобы поговорить
об очень важных вещах,- сказал отец.-
Думаю, он придет, хотя и не вполне
уверен. Ему важно знать, что, придя сюда,
он застанет меня одного. Он придет
поздно, и Лазарь отворит дверь тихо,
чтобы никто не услышал. Важно, чтобы
никто его не видел. Кто-нибудь должен
пойти и походить по противоположному
тротуару, пока он не придет. Когда он
подойдет к дому, нужно перейти через
улицу, остановиться перед ним, сказать
шепотом: «Светильник зажжен!» - и
тотчас же тихо направиться дальше.
Сердце у Марко забилось от восторга
при всей этой таинственности! Голос его
почти дрожал от волнения.
-	Как я узнаю его? - спросил он
сразу. Без дальнейших слов Марко понял,
что он тот «кто-то», кому отец поручает
встретить своего гостя.
-	Ты уже видел его,- ответил Лори-
стан.- Это тот человек, который ехал
в карете с королем.
-	Так,- сказал Марко,- когда должен
я идти?
-	Не раньше половины второго. Ложись
и спи, пока Лазарь не позовет тебя.- Затем
он добавил: - Рассмотри хорошенько его
лицо, прежде чем заговоришь. Он, вероятно,
будет одет не так хорошо, как тогда.
Марко отправился в свою комнату
и лег спать, как ему велели, но уснуть
было трудно. Грохот на улице обыкно-
венно не мешал ему спать, но в этот
вечер ему казалось, что он слышит стук
колес по мостовой каждой повозки,
каждого омнибуса, проезжающих мимо
окон. Невольно думая о пассажирах
и о людях, торопливо бегущих по
тротуарам, Марко задавал сам себе
вопрос: о чем бы все они подумали,
узнав, что нечто, имеющее связь
с битвами, о которых они читали
в ежедневных газетах, происходит
в одном из ветхих домов, мимо которого
они проходили либо проезжали. Ведь,
непременно, как-то связан с войной тот
факт, что великий дипломат, приближен-
ный к королю, придет поговорить
с патриотом-самавийцем. Что бы ни делал
его отец, все имело исключительной
целью благо Самавии... Сердце мальчика
билось так сильно, что стук его почти
можно было расслышать.
93
j Марко действительно должен хоро-
। шенько рассмотреть незнакомца, раньше
чем приблизится к нему. Игра, которой
он так долго забавлялся,- она заключалась
в том, чтобы запомнить картины, людей
и незнакомые места,- была чудесной
подготовкой. Он был уверен, что если
бы умел рисовать, то смог бы сделать
набросок лица незнакомца с орлиным
носом, умными, живыми, проницательны-
ми глазами и резко обрисованным ртом.
Быть может, ему и удастся сделать
набросок, чтобы показать его отцу.
Он спрыгнул с постели и подошел
к стоящему у окна столу. Висящий как
раз против окна фонарь бросал достаточ-
но света на стол. Марко стал на одно
колено у стола и принялся рисовать. Он
усердно работал минут двадцать и изо-
рвал два-три неудачных наброска. Марко
стремился уловить то тонкое выражение
лица, которое нельзя было назвать хит-
ростью, а чем-то более достойным
и важным. Он направил все мысли на
то, чтобы ярче отразить каждую подроб-
ность, которая запечатлелась в его памяти.
Постепенно сходство рисунка с оригина-
лом становилось все очевиднее. Мальчик
встал и глубоко вздохнул от облегчения.
Он прошел через комнату, как можно
тише отворил дверь и спустился по
лестнице без малейшего шороха. Жильцы
. и прислуга уже ушли спать. Все огни
I были потушены, только под дверью
I комнаты отца виднелась полоска света.
W Когда он был еще совсем малюткой, его
94
научили подавать особый знак у дверей,
чтобы попасть к отцу. И теперь он подал
этот знак: два раза провел ногтем по
двери, затем едва слышно стукнул. Лазарь
отворил дверь со слегка встревоженным
видом.
-	Еще не время,- сказал он совсем
тихо.
-	Знаю,- ответил Марко.- Мне нужно
показать кое-что моему отцу.
Лазарь впустил его, а Лористан отвер-
нулся от письменного стола, за которым
сидел, и вопросительно посмотрел на
сына. Марко подошел и положил рисунок
перед Лористаном.
-	Посмотри вот на это,- сказал он.-
Я достаточно хорошо запомнил того, о
ком ты говоришь, чтобы нарисовать его.
Как тебе кажется, рисунок похож на него?
Лористан стал внимательно рассматри-
вать набросок.
-	Да, очень похож,- ответил он.- Ты
совершенно успокоил меня. Спасибо,
товарищ! Это очень удачная мысль.
Он крепко пожал руку мальчика.
-	Используй, как можно лучше, этот
дар. Это действительно дар. И совершенно
верно, что ум твой прошел хорошую
школу. Чем больше ты будешь рисовать,
тем лучше. Рисуй все, что можешь.
Ни уличные фонари, ни шум, ни
собственные мысли не помешали Марко
уснуть, когда он снова вернулся
в постель. Но прежде чем опустить голову
на подушку, он отдал сам себе приказ.
Марко и читал, и слышал от Лористана,
95
г._______------------------------------------------------------------------------------«
что человек может заставить свой ум
управлять телом. Мальчик попробовал
проделать несколько опытов и открыл
некоторые любопытные явления. Напри-
мер, сказав себе, что он должен вспом-
нить известную вещь в определенное
время, мальчик действительно вспоминал
о ней. Он часто пробовал приказать себе
проснуться в нужный час и просыпался
почти с точностью до минуты.
-	Я просплю до часа,- сказал он,
закрывая глаза.- Тогда я проснусь и буду
чувствовать себя совершенно свежим. Мне
совершенно не будет хотеться спать.
И он уснул так крепко, как только
может уснуть мальчик. Ровно в час он
проснулся и увидел, что уличный фонарь
все еще светит в окно. Он знал, что
теперь час, потому что на столе стоял
маленький, дешевый, круглый будильник
и он смог рассмотреть стрелки. Марко
чувствовал себя совершенно свежим,
и ему совсем не хотелось спать. Его опыт
снова удался.
Мальчик встал и оделся. Затем он
спустился по лестнице так же бесшумно,
как и в первый раз. Марко нес башмаки
в руках. Он намеревался надеть их только
на улице. Лористан сам отворил ему дверь.
-	Теперь мне пора идти? - спросил
Марко.
-	Да. Дойди медленно до противопо-
ложного конца улицы. Гляди во все
стороны. Мы не знаем, откуда он придет.
Подав ему сигнал, вернись и ложись
спать.
96
Не медля ни секунды, Марко бесшум-
но вышел из дома.
Лористан вернулся в свою комнату
и остановился посреди нее. Глаза его
сверкали, точно он чем-то был глубоко
взволнован.
-	Здесь подрастает воин для Самавии,-
сказал он безмолвно наблюдающему за
ним Лазарю.- Благодарение Богу!
-	Так точно, сударь,- подтвердил тихо
Лазарь.- Бог да хранит принца.
-	Да,- ответил Лористан после минут-
ного колебания,- когда он будет найден.
И он вернулся к письменному столу
с чарующей улыбкой на губах.
★★★
Чудо безмолвия пустынных улиц боль-
шого города, после того как в полночь
смолкает грохот и гомон, явление почти
невероятное. Тишина в глубине леса или
на горной вершине далеко не производит
такого сильного впечатления. Всего не-
сколько часов назад мчались мимо бурным
потоком люди и экипажи, еще несколько
часов - и они снова понесутся мимо.
Но теперь улица совсем опустела.
Слышны только гулкие шаги полицейско-
го, совершающего обход по пустынному
тротуару. Особенно жутким показался
этот звук Марко, когда он переходил
через улицу. Неужели она и раньше
когда-нибудь бывала такой пустынной
4 Ф. Э. Бёонетт Т Я
97
и мертвенно тихой? Неужели так бывает
каждую ночь? Он стал чутко прислуши-
ваться, не раздастся ли снова топот ног
полицейского. Мальчику совсем не хоте-
лось, чтобы его увидели.
Поблизости стена одного из домов
выдавалась углом. Там он мог спрятаться
в тени, а то полицейский обязательно
остановится и посмотрит подозрительно
на мальчика, ходящего взад и вперед по
тротуару в половине второго ночи. Марко
решил подождать, пока он пройдет, затем
выйти и посмотреть вверх и вниз по
улице и вдоль переулков.
Через несколько минут он услышал
приближающиеся шаги и скрылся в тени.
Когда полицейский удалился, мальчик
медленно пошел вниз по улице, озираясь
по сторонам. Сначала никого не было
видно. Затем мимо прогромыхал ночной
извозчик. Сидящие в повозке седоки,
возвращающиеся с какого-то праздника,
смеялись, болтали и не замечали никого
и ничего вокруг.
Снова настала тишина, и долго никого
не было видно. В сущности, прошло не
так много времени, как казалось Марко,
но он сильно волновался. Потом выехавшая
спозаранку телега с овощами, направляю-
щаяся на рынок, медленно прогромыхала
мимо. Возница дремал на мешках карто-
феля и капусты. И снова воцарилось полное
молчание, пока не появился дозорный
полицейский, увидя которого, Марко укрылся
в тени стены дома.
98
Выходя опять на свет, мальчик неволь-
но подумал о Лористане. Тревога отца,
наверно, была сильнее его собственной.
Вероятно, многое зависело от прихода
этого великого человека, сидевшего рядом
с королем и разговаривающего с ним,
точно старый знакомый.
«Может быть, это тот, кого ждет вся
Самавия»,- думал Марко.
Звук чьих-то шагов заставил его
вздрогнуть.
- Кто-то идет! - сказал он самому
себе.- Это мужчина!
И действительно, по улице, по одной
стороне с ним, шел мужчина. Марко
направился к нему спокойно, но довольно
быстро. Ему казалось, что лучше всего,
если он примет вид мальчика, посланного
с каким-нибудь экстренным поручением,
например за доктором. Таким образом,
ночью пройдя мимо какого-нибудь незна-
комца, он не возбудит никакого подозрения.
Мужчина приблизился, и Марко по-
казалось, что он тоже немного ускорил
шаг. Мальчик продолжал идти. Еще
немного ближе, и он сможет определить
с уверенностью, тот ли это человек,
которого он ждет. Да, теперь он доста-
точно близко. Да, этот человек такого
же роста и сходен по фигуре, но он
гораздо моложе. Это не тот, кто сидел
в карете с королем. Этому не больше
тридцати лет. Мужчина начал помахивать
тросточкой и тихо насвистывать что-то,
и Марко прошел мимо него, не замедляя
шага.
Уже после того как полицейский в
третий раз обошел свой участок и
скрылся, Марко услышал шаги иа неко-
тором расстоянии от себя в переулке.
Прислушавшись и убедившись, что шаги
не удаляются в другом направлении,
а приближаются, он встал в таком месте,
где мог видеть весь переулок. Да, кто-то
приближался. Это снова была мужская
фигура. Марко отступил в тень, чтобы
приближающийся человек не мог заме-
тить, что за ним наблюдают. Через пару
минут одинокого путника уже легко
было рассмотреть. Он был одет
100
в несколько поношенный костюм, совсем
не бросающийся в глаза. Его простая
шляпа была надета так, что немного
прикрывала лицо. Но даже раньше чем
он перешел на ту сторону, где стоял
Марко, мальчик узнал его. Это был
человек, ехавший с королем!
Марко повезло. Человек перешел ули-
цу как раз в таком месте, где мальчику
удобно было нагнать его, пройти рядом
с ним несколько шагов, затем перейти
прямо перед ним через улицу, спокойно
заглянуть ему в лицо, тихо, но отчетливо
произнеся: «Светильник зажжен!» - и
пойти дальше по улице, ни секунды не
остановившись. Марко не замедлил шага
и не оглянулся, пока не отошел на
некоторое расстояние. Посмотрев через
плечо, он увидел, что мужчина перешел
через улицу и уже достиг ограды их
дома. Итак, все благополучно. Отец будет
доволен. Великий человек пришел.
Марко походил по улице еще минут
десять и пошел домой спать. Но ему
долго пришлось внушать себе, что надо
уснуть, прежде чем глаза сомкнулись
в спокойном сне.
Глава VIII
Увлекательная игра
В течение следующего дня Лори-
стан только раз упомянул о том, что
произошло ночью.
101
-	Ты хорошо исполнил свое поручение.
Не выказал ни суетливости, ни нервоз-
ности,- сказал он.- Принц был очень
доволен твоей выдержкой.
Марко знал, что «принц» означает
титул незнакомца. Если в будущем снова
придется упомянуть об этом господине,
его попросту назовут принцем. В разных
европейских государствах существовало
много принцев, которые не были не
только «королевскими высочествами», но
и просто высочествами. Они носили титул
принца, как другие вельможи носили
титул герцога или барона. Назвать чело-
века принцем можно было совершенно
безопасно, никакой тайны не выдав.
После ночного визита незнакомца Ло-
ристан и Лазарь продолжали усиленно
работать. Двери общей комнаты запира-
лись на замок, а карты и документы,
обычно хранящиеся в железном ящике,
были теперь в постоянном употреблении.
Марко отправился в лондонский Тауэр
и провел часть дня, как бы заново
переживая события, которые в минувшие
столетия разыгрывались в его массивных,
древних, каменных стенах. Таким спосо-
бом он в детские годы узнавал о людях,
которые большинству мальчиков его лет
казались лишь вымышленными героями,
существующими только на страницах
учебников истории.
Группа посетителей состояла всего из
нескольких человек. Сопровождающий,
102
одетый в старинный костюм, был очень
добродушным и любил, по-видимому,
поговорить. Он был высок ростом и толст.
На широком лице весело сверкали ма-
ленькие глазки.
Рассказывая о заговоре, возглавленном
герцогом Нортамберлендским, сопровож-
дающий неожиданно заметил:
-	Герцог был недостаточно умен, чтобы
довести заговор до конца и возбудить
народ. Эти самавийцы, о которых мы
читаем теперь во всех газетах, устроили
бы это гораздо лучше. А ведь они
полудикари!
-	Вчера произошла большая битва
у Мельзарра,- сказал господин, стоящий
рядом с Марко, своей молодой спутнице.-
Я читал об этом, пока ехал в омнибусе.
Разговорчивый проводник группы по-
сетителей услышал эти слова.
-	Да, это настоящее безобразие. Ци-
вилизованным странам следовало бы за-
ставить их выбрать приличного короля
и вести себя получше.
«Я и об этом расскажу отцу,- подумал
Марко.- Это свидетельствует о том, что
многие люди думают и говорят
о Самавии». Но когда он вернулся на
площадь Филиберта, отца дома не ока-
залось. Лазарь же хранил упорное мол-
чание, стоя за стулом Марко во время
его скудного обеда. Как бы беден и прост
ни был обед, он всегда готовился
тщательно и подавался торжественно.
103
Марко привык сидеть за столом
непринужденно и изящно, прямо и вы-
соко держа голову. И это придавало ему
аристократический вид, который выделял
его из среды мальчиков, не привыкших
следить за собой.
- Нет ли газеты, в которой рассказы-
валось бы о битве, Лазарь? - спросил он,
встав из-за стола.
- Есть, сударь. Ваш отец сказал, что
вы можете прочитать о ней. Это мрачный
рассказ! - добавил он, передавая Марко
газету.
И это действительно был мрачный
рассказ. Читая обо всем происшедшем,
мальчик едва мог сдержать свое негодо-
вание. Казалось, будто всю Самавию
охватило внезапное бешенство, и другие
страны озадачены зверствами, совершаю-
щимися в ней.
- Лазарь! - вскричал он, наконец,
с ярко горящими глазами.- Что-нибудь да
должно же остановить весь этот ужас!
Должно же быть что-нибудь, достаточно
сильное для этого. Время настало.- И он
принялся ходить взад и вперед по
комнате, пытаясь унять волнение.
С каким восторгом наблюдал за ним
Лазарь! Какое сильное и горячее чувство
отразилось на его всегда непроницаемом
лице.
- Да, сударь. Поистине время настало,-
ответил он, но больше не добавил ни
слова и, повернувшись, тотчас же вышел
из убогой комнаты.
104
Марко направился к месту учений
роты, которое Крыса как-то назвал
казармой. Крыса сидел среди своих
приверженцев. Он только что прочел им
утреннюю газету, в которой описывался
бой под Мельзарром.
-	Теперь это уже не казарма,- заявил
Крыса.- Это подземная пещера. Под полом
нашей пещеры зарыты тысячи мечей
и ружей, и сама она набита ими до
самого свода. Осталось лишь маленькое
свободное пространство, в котором мы
сидим. Мы вползаем сюда через дыру,
а дыра скрыта кустами.
Для остальных сорванцов это была
только полная живейшего интереса игра.
Но Марко видел, что мальчику-калеке вся
эта история казалась неоспоримой исти-
ной. Междоусобные войны и смуты
Самавии овладели всем его существом.
Страсть к военным упражнениям
и перипетиям войн заставили его до
странности рано созревший ум следить
за малейшими подробностями трагических
событий в маленькой Самавии. Он помнил
вещи, о которых люди старше его
забывали тотчас же, как только узнавали
о них. Он ничего не забывал. Он
нарисовал на камнях мостовой точную
карту Самавии, а также сделал на грязном
клочке бумаги грубый набросок плана
Мельзарра и битвы, имевшей такие
пагубные последствия.
-	Мараковичи владели Мельзарром, -
объяснял Крыса с лихорадочным волне-
нием.- Яровичи атаковали их вот отсюда,-
и он указал пальцем на карту.- Это была
105
Z----ЛЖЬ*-----------------^==3----------
ошибка. Я атаковал бы их с той стороны,
откуда они этого меньше всего ожидали.
Они ожидали наступления на свои
укрепления и были готовы отстоять их.
Мне кажется, неприятель мог бы подо-
браться ночью и пробиться вот здесь, -
он снова указал на карту.
Марко показалось, что он прав.
-	Думаю, будь ты взрослым, из тебя
вышел бы отличный генерал,- заметил
Марко.- Мне бы очень хотелось показать
твои планы отцу и спросить его, верны
ли твои стратегические соображения.
-	А он много знает о Самавии? -
заинтересовался Крыса.
-	Ему приходится читать газеты
и самому писать статьи,- ответил Марко.-
А теперь все думают о войне.
Крыса вытащил из кармана грязную,
истрепанную бумагу и осмотрел ее
с задумчивым видом.
-	Я перерисую карту на чистом листе
бумаги,- решил он.- Хотелось бы, чтобы
кто-нибудь из взрослых посмотрел ее
и сказал, все ли здесь верно.
-	Расскажи-ка, Крыса, что тебе
с Марко надо делать. Нам не терпится
знать, что вы решили,- сказал Кэд.
Он придвинулся поближе. Сдвинулись
теснее и остальные, и все расселись,
обняв колени руками.
-	Вот что мы сделаем,- начал Крыса
таинственным шепотом.- Час пробил!
Всем членам «Кружка», всем друзьям
Самавии в разных странах необходимо
106
передать сигнал. Он должен быть передан
кем-нибудь, кого никто не заподозрит.
Кто мог бы заподозрить двух мальчиков,
из которых к тому же один калека? Когда
отец мой пьян, он бьет меня за то, что
я не иду просить милостыню на улицах,
чтобы затем отдать деньги ему. Но не
хочу я просить милостыню для такого,
как он. Ради Самавии же и исчезнувшего
принца я это охотно сделаю. Марко
притворится, что он мой брат и ухаживает
за мной. Слушай,- обратился он вдруг
к Марко совсем другим тоном,- ты
сумеешь что-нибудь спеть? Хорошо ли,
дурно ли, безразлично.
-	Да, я умею петь,- ответил Марко.
-	Так, значит, Марко будет делать вид,
что он поет, для того чтобы люди
подавали ему милостыню. Я раздобуду
где-нибудь пару костылей и буду или
ходить на них, или передвигаться на моей
тележке. Мы будем жить как нищие
и ходить всюду, куда нам понадобится.
И так обойдем мы много стран и пробьем
себе путь в Самавию.
-	А откуда вы возьмете денег на
путешествие? - поинтересовался Кэд.
-	Нам нужно немного. Мы даже могли
бы сами набрать достаточно по дороге.
Мы будем спать под открытым небом,
под мостами, арками или в темных
уголках улиц. Я и сам так не раз делал,
когда отец выгонял меня из дома.
Товарищ,- обратился он к Марко,- ты
готов?
Он сказал «товарищ», как говорил
Лористан, но Марко это вовсе не задело,
107
потому что он готов был работать для
Самавии. Это была, по сути, только игра,
но она сделала их товарищами... Однако
действительно ли это была только игра?
Возбужденный тон и странное, подёрги-
вающееся лицо Крысы делали происхо-
дящее мало похожим на игру.
- Да, товарищ, я готов,- ответил ему
Марко.
- Мы будем в Самавии, когда начнется
борьба в пользу исчезнувшего принца.-
Крыса продолжал рассказывать с необы-
чайным жаром.- Мы, быть может, увидим
бой. Может быть, даже нам удастся
чем-нибудь помочь. Мы могли бы пере-
носить донесения под градом пуль! Мы
могли бы найти исчезнувшего короля...
нет, вновь найденного короля... и попро-
сить его взять нас к себе в слуги. Он
мог бы послать нас туда, куда нельзя
послать взрослого человека. Я мог бы
сказать ему:
Ваше Величество, меня прозвали
Крысой, потому что я могу пробираться
сквозь дыры, прятаться по углам, шнырять
повсюду. Пошлите меня куда угодно, и
я вам повинуюсь. Если я не могу жить как
солдат, дайте мне умереть смертью солдата.
И внезапно он порывистым движением
закрыл глаза изорванным рукавом. Нари-
сованная им самим картина страшно
взвинтила ему нервы. Крысе казалось, что
он уже видит перед собой законного
короля.
108
- Вот что нам предстоит сделать,-
сказал он, открывая лицо.- И еще очень
многое. Нет конца тому, что мы должны
сделать!
В голове Марко пронесся целый вихрь
мыслей. Это не должно быть только
игрой. Прав, да, совершенно прав Крыса,
когда говорит, что его убожество делает
его на вид безобиднее всякого другого.
Марко даже схватился за голову и крепко
сжал виски.
- В чем дело? - воскликнул Крыса. -
О чем ты думаешь?
- Я думаю, какой бы прекрасный
вышел из тебя командующий. Я думаю,
что все это могло бы быть правдой. Это
могло бы быть вовсе не игрой.
- Да, могло бы быть не игрой, -
согласился Крыса.- Что это такое! -
воскликнул он, быстро повернув голову
в сторону улицы.- Что они там кричат?
Мальчик-газетчик кричал что-то во
всю силу своих легких.
Напрягши слух, возбужденные и взвол-
нованные, все члены кружка на несколько
секунд замерли в гробовом молчании.
Крыса прислушивался, прислушивался
Марко, и вся рота чутко навострила уши.
- Поразительные вести из Самавии,-
кричал газетчик.- Изумительная история!
Найден потомок исчезнувшего принца!
Потомок исчезнувшего принца найден!
- Нет ли у кого-нибудь пенни? - резко
бросил на ходу Крыса, начиная двигаться
по сводчатому проходу.

-	Вот! - сказал Марко, следуя за ним.
-	Идем скорее! - взвизгнул Крыса. -
Идем покупать газету!
И он заелозил по мостовой быстрыми
крысиными изворотами. Вся рота после-
довала за ним, крича и натыкаясь друг
на друга.
Глава IX
Это не игра
Лористан медленно ходил взад
и вперед по общей комнате, внимательно
слушая Марко...
- Продолжай,- говорил он каждый раз,
когда мальчик останавливался.- Я хочу
знать все. Он странный мальчик, а игра
великолепная. Мальчик отлично все об-
думал. Он - прирожденный солдат.
- Для него это не игра,- сказал
Марко.- Да и для меня это не игра. Рота
только играет, но с ним совсем другое
дело. Он знает, что в действительности
никогда не получит то, чего ему хочется.
Но ему кажется, что это хоть сколько-
нибудь похоже на то, чего он жаждет.
Он разрешил мне показать тебе нарисо-
ванную им карту. Посмотри на нее, отец.
Марко передал отцу аккуратную копию
карты Самавии, сделанную Крысой. Сто-
лица Мельзарр была отмечена особыми
значками. Они показывали, в каких пунктах
Крыса атаковал бы столицу, будь он
ПО

самавийским генералом. Указывая на них,
Марко объяснял те соображения, на
основании которых Крыса строил свои
планы.
Лористан несколько минут держал
карту в руках. Он с любопытством
рассматривал ее, и черные брови его
задумчиво нахмурились.
- Это просто удивительно! - сказал
он, наконец.- Мальчик совершенно прав.
Они действительно могли бы проникнуть
в столицу этим путем и как раз по той
самой причине, которую он привел. Как
узнал он все это?
- Он теперь только об этом и думает, -
ответил Марко.- Он всю жизнь думал о
войнах и составлял планы битв. Крысич
совсем не похож на остальную роту. Отец
его почти всегда пьян, но он очень
образованный человек и, когда бывает
трезв, очень любит поговорить. В такое
время Крыса задает ему вопросы и много
нового узнает от отца. Кроме того, он
выпрашивает старые газеты, прячется по
углам и прислушивается к тому, что
говорят люди. Он признался однажды,
что по ночам часто не спит, думая
о разных интересных вещах.
- Скажи ему, что я изучил его карту
и что он может гордиться ею,- сказал
Лористан, свертывая бумагу и отдавая ее
сыну.- Можешь ему также сказать,-
добавил он с мягкой улыбкой,- что,
по-моему, он совершенно прав: Яровичи
111

сегодня владели бы Мельзарром, если бы
их армией предводительствовал твой но-
вый знакомый.
Марко был в восторге.
- Я так и думал, что ты сочтешь его
правым. Я был уверен... Это-то и внушает
мне желание рассказать тебе остальное, -
торопливо продолжил мальчик.- Если ты
найдешь, что он прав и в остальном... -
Марко неловко запнулся, потому что
в его голове вдруг мелькнула дикая
мысль.- Не знаю, что ты подумаешь,-
пробормотал он.- Быть может, тебе
покажется, что эта игра... может быть
только игрой.
Марко говорил горячо, несмотря на
свои запинки, и Лористан начал наблю-
дать за ним с сочувственным уважением,
сознавая, что сын пытается выразить
нечто такое, в чем сам не совсем уверен.
-	Продолжай,- ободрил он мальчика.
-	Я в чем-то похож на Крысу, и мне
тоже кажется, что мы затеяли не просто
какую-то детскую игру.
Лористан сел у письменного стола,
а Марко оперся на него.
-	Это план Крысы, как передать сигнал
к восстанию,- сказал он.
Лористан сделал легкое движение.
-	Так он думает, что будет восстание?
-	Он говорит, что к этому-то, вероятно,
и готовились друзья Федоровичей все эти
годы. Он считает, что это произойдет
скоро. Остальные народы видят, что надо
112
„----------------------------------------
прекратить смуты, даже если им самим
придется вмешаться в это дело. И если
настоящий король найден... но в газете,
которую купил Крыса, ничего не было
сказано о том, где он. Там передавалось
что-то вроде слухов. Никто как будто
конкретно ничего не знает...
- И у Крысы есть план, как следует
передать сигнал? - спросил Лористан.
Марко забыл свою первоначальную
неуверенность. Он заговорил с такой же
убежденностью, как и Крыса, забыв, что
это игра.
Он даже яснее, чем Крыса, нарисовал
картину, как двое мальчиков-бродяг, один
из которых калека, переходя с места на
место, свободно передают вести или
предупреждения, потому что они на вид
так ничтожны и жалки, что все смотрят
на них исключительно, как на бродяг
и нищих. Марко захотелось убедить отца,
что их план осуществим, и это чувство
побуждало его приводить новые подроб-
ности и подсказывать разные возможности.
- Мальчик, который в глазах всех
только калека, и другой мальчик - что-то
вроде уличного певца или нищего - могли
бы пробраться всюду,- говорил он.-
Солдаты стали бы слушать певца, если
бы он пел хорошие песни, и не боялись
бы разговаривать откровенно в его при-
сутствии. Бродячий певец и калека, быть
может, услышали бы много очень важ-
ного. Как ты думаешь?
113
м.Ох--------------------------------------x
i Еще в начале рассказа на лице
Г Лористана появилась глубокая задумчи-
вость. Он сидел, немного отвернувшись
от мальчика и опершись локтем на стол.
Он смотрел на истертый ковер, лежащий
у его ног, и в той же позе и с тем же
выражением лица дослушал историю до
конца. Казалось, будто какая-то новая
мысль медленно разрасталась в его уме,
по мере того как Марко продолжал
развивать план Крысы. Он даже не поднял
головы и не изменил позы, когда ответил:
-	Да, я вполне согласен с тобой.
-	Иногда я мог бы делать вид, что
не понимаю никакого языка, кроме
английского,- продолжал Марко увлечен-
но,- и узнал бы, о чем говорят люди
в любой стране. Я знаю города
и местности, куда нам надо было бы
пробраться. Я знаю, как живут мальчики,
подобные нам. Таким образом мы не
сделали бы ничего, что могло бы рас-
сердить полицию или привлечь к нам
внимание жителей.
-	Да, все, что ты говоришь, совершенно
верно,- ответил Лористан.
Марко склонился над столом и при-
двинулся к отцу. Тон, которым были
сказаны эти последние слова, заставили
его сердце вспыхнуть ярким пламенем.
Получить разрешение говорить с подо-
бной смелостью было равносильно тому,
I что его признали взрослым человеком.
\	Неужели он достаточно возмужал,
<л	чтобы его сочли достойным помочь
114
Самавии хотя бы в пустяках... хотя бы
мальчишескими фантазиями, в которых
мог содержаться зародыш какой-нибудь
идеи, которую более зрелые и мудрые
умы могли применить с пользой? Неужели
его выслушивают потому, что план,
составленный в виде части игры, не
совсем невозможен? Он с трудом перевел
дух от волнения, еще ближе придвинулся
к отцу и заговорил почти шепотом:
- Ведь друзья Самавии точно знают,
что должны сделать вестники, посланные
передать им сигнал. Они могут научить
их, куда им идти и как распознать тайных
друзей, которых следует предупредить.
Если бы приказ мог быть написан и
передан... кому-нибудь, кто... кто научил-
ся все запоминать!.. - Марко начал
задыхаться и остановился на минутку.
Лористан поднял голову и посмотрел
сыну прямо в глаза.
- Кому-нибудь, кого приучили все
запоминать? - спросил он.
- Кому-нибудь, кого этому научили, -
продолжал Марко, у которого снова
перехватило дыхание от волнения.- Ко-
му-нибудь, кто не забывает... кто никогда
ничего не забыл бы... никогда! Этот
кто-то мог бы отправиться и сделать все,
как ему сказали.
Лористан положил руку ему на плечо.
- Товарищ,- сказал он,- ты говоришь
так, точно сам готов идти.
Глаза Марко смело и прямо взглянули
отцу в глаза.
- А ты знаешь, что это значило бы,
товарищ? - продолжал отец.- Ты прав.
Это не игра. Да и ты об этом думаешь,
не как об игре. Но подумал ли ты, что
случилось бы, если бы кто-нибудь тебя
выдал... и тебя поставили бы к стенке,
чтобы расстрелять?
Марко вытянулся во весь рост.
-	Если бы меня расстреляли, меня
расстреляли бы за Самавию,- сказал он,-
и за тебя, отец!
Только он произнес эти слова, как
кто-то позвонил у парадной двери,
и Лазарь отворил ее. Он поговорил
с кем-то, а затем они услышали, что шаги
его приблизились к их общей комнате.
-	Отвори дверь,- сказал Лористан.
Марко тотчас же исполнил его при-
казание.
-	Пришел какой-то мальчик-калека,
сударь,- доложил старый солдат.- Он
желает видеть мистера Марко.
-	Если это Крыса, приведи его сюда.
Марко направился по коридору
к парадной двери. Это действительно был
Крыса, но уже не в своей тележке. Он
опирался на пару старых костылей,
и Марко показалось, что у него какой-то
дикий, необычный вид. Он был очень
бледен, и черты его лица странно
исказились. Видимо, что-то испугало маль-
чика или он чувствовал себя нехорошо.
-	Крыса,- начал Марко,- мой отец...
-	Я пришел рассказать тебе о своем
отце,- прервал его Крыса, не дослушав
116
*_______»
фразы. Голос мальчика был таким же
странным, как и его бледное лицо.
- Не знаю, почему я пришел, но... но
я попросту не мог не прийти. Он умер!
- Твой отец? - пробормотал Марко.- Он...
- Он умер,- сказал Крыса дрожащим
голосом.- У него был снова припадок,
и он от этого умер. Я был возле него,
пока он не умер... Затем у меня страшно
разболелась голова, я почувствовал себя
дурно... и вспомнил о тебе.
Марко бросился к нему, потому что
мальчик вдруг задрожал и, казалось, готов
был упасть. Тут как раз вовремя подбежал
и Лазарь. Вдвоем они поддержали Крысу.
- Я не упаду в обморок,- произнес
мальчик слабым голосом,- хотя мне
и показалось, что так будет... У отца был
сильный припадок, а я был совершенно
один с ним. Люди, живущие в мансарде
рядом, думали, что он попросту пьян,
и не захотели прийти. Он лежит там на
полу мертвый.
-	Пойдем к моему отцу,- сказал
Марко.- Он скажет нам, что надо делать.
Лазарь, помоги ему.
-	Я могу и сам идти,- возразил Крыса.-
Видишь мои костыли? Я вчера вечером
оказал маленькую услугу ростовщику,
и он мне дал их вместо платы.
Но хотя мальчик и старался говорить
беззаботно, было видно, что он страшно
потрясен и взволнован.
Марко пошел впереди, показывая ему
дорогу в общую комнату. Среди скудной
117
♦
полуосвещенной обстановки стоял Лори-
стан в одной из своих спокойных, полных
чуткого понимания поз. Он их ждал.
-	Отец, это Крыса,- начал Марко.
Крыса остановился как вкопанный
опираясь на свои костыли. Он смотрел
на высокую, стройную фигуру Лористана
широко раскрытыми глазами.
-	Так это твой отец? - обратился он
к Марко и затем добавил с какой-то
болезненной усмешкой: - Не очень-то он
похож на моего, правда?
ГлаваХ
Крыса и Самавия
Марко очень бы хотелось знать,
что подумал Крыса, когда с ним заговорил
Лористан. Калека вдруг очутился в неве-
домом ему мире, и именно Лористан
сделал этот мир неведомым, потому что
бедность и скудость окружающей обста-
новки не имели никакой власти над ним.
Он смотрел на мальчика спокойными,
ясными глазами и деликатно задавал ему
практические вопросы. Было ясно, что
многое он понимал без всяких вопросов.
Он, казалось, отлично осознавал весь
ужас пережитой Крысой ночи. Он усадил
его и приказал Лазарю принести кофе
и немного еды.
Затем он велел мальчику лечь на
диван.
118
запротестовал
- Но мое платье...
Крыса.
- Ложись, спи,- ответил Лористан,
кладя руку ему на плечо и осторожно
подталкивая мальчика к дивану.- Ты
проспишь долго. Скажи мне теперь, как
найти место, где умер твой отец, и я
позабочусь обо всем.
-	Почему вы все это делаете? -
удивился Крыса.
-	Потому что я - взрослый человек,
а ты - мальчик. Тебе пришлось пережить
ужасное,- ответил ему Лористан.
Он ушел, не добавив ни слова,
а Крыса улегся на диван и, глядя на
стену, раздумывал о случившемся, пока,
наконец, не заснул. Спал он всю ночь
напролет.
★★★
Когда он проснулся, было уже утро.
Возле дивана стоял Лазарь и смотрел на
него.
-	Вам надо почиститься,- сказал он.
-	Почиститься! - повторил Крыса
с визгливым смехом.- Я не мог содержать
себя в чистоте, когда у меня была
комната, а теперь где же я буду
умываться и чиститься? - Он поднялся
и оглянулся.
-	Дай мои костыли,- попросил он,-
мне надо уходить. Мне позволили про-
119
спать здесь всю ночь. Меня не выгнали на
улицу. Не знаю, почему все это произошло.
Отец Марко... хороший парень.
-	Хозяин мой,- начал Лазарь внуши-
тельно,- великий джентльмен. Он никогда
не выгнал бы на улицу усталого человека.
Он и сын его бедны, но они из тех,
которые дают... Он желает повидаться
и поговорить с вами. Вы будете пить
кофе и есть вместе с ним и молодым
барином. Но вам надо привести себя
в порядок. Идите за мной.
Лазарь отвел его в чулан под лестницей,
где стояла измятая железная ванна, полная
теплой воды. На деревянном стуле лежали
мыло и грубые полотенца, а также
сильно поношенный, но опрятный костюм.
-	Наденьте это, когда выкупаетесь,-
приказал Лазарь, указывая на него, после
чего он вышел из чулана и прикрыл за
собой дверь.
Купание было совершенно новым ощу-
щением для Крысы. Сколько мальчик себя
помнил, он мыл лицо и руки у железного
крана, вставленного в стену в глухом
переулке или дворе беднейшего квартала
Лондона. Его отец и сам Крыса давно
уже опустились до такой степени, что
умываться стало для них делом, далеко
не обыденным. Они жили среди грязи
и сора, и отец его иногда плакал
и говорил о давно минувших днях, когда
он брился каждый день и по утрам
надевал чистую сорочку.
120
Стоять даже в самой измятой из
жестяных ванн, полной чистой, теплой
воды, плескаться и тереться большим
куском фланели с неограниченным коли-
чеством мыла было чем-то волшебным.
Усталое тело Крысы ответило на это
нововведение приятным чувством свеже-
сти и бодрости.
Когда, вдоволь насладившись мылом и
водой, он вышел из чулана под лестницей,
то был свеж, как сам Марко; и хотя
костюм был сшит на более плотную
фигуру, сознание чистоты наполняло
мальчика радостью. Он стал раздумывать,
удастся ли ему и в будущем содержать
себя в такой чистоте, когда снова
придется спать там, где застанет его ночь.
Крысе хотелось снова увидеть Марко,
но еще сильнее хотелось ему увидеть
высокого человека с кроткими темными
глазами
несмотря на поношенное платье и жалкую
окружающую обстановку. В нем было
нечто такое, что заставляло встречных не
отрывать от него глаз и испытывать к
нему глубокое почтение. Каждый чувст-
вовал, что охотно выполнил бы его
приказ, если бы был солдатом. У него
самого был вид солдата, но вместе с тем
и кого-то, несравненно выше солдата, как
будто люди всегда имели обыкновение
исполнять его приказания и будут испол-
нять их до скончания века. Однако у
него был спокойный голос и барские,
и странным барским видом,
121
прежде чем
стороны. Это
с его стороны,
стоит только
гостеприимного
как
z----* л.'——>
непринужденные манеры, и был он совсем
не солдатом, а бедным человеком, пишущим
статьи для газет, за которые платили так
мало, что ему и сыну едва хватало на жизнь.
Мальчик не мог понять, почему Ло-
ристан позволил ему спать на его диване
и хотел напоить кофе,
отпустить на все четыре
было удивительно хорошо
Крыса чувствовал, что
покинуть стены этого
дома и снова оказаться на улице,
ему захочется постоянно бродить побли-
зости, в надежде видеть Лористана иногда
хоть издали.
Он не знал, что будет делать дальше.
Настоятели прихода, наверно, уже увезли
его умершего отца, и он его больше не
увидит. Крыса всегда чувствовал себя
отверженцем. «Быть может,- думал маль-
чик-калека,- мне придется ездить на своей
тележке по улицам и просить милостыню,
как отец не раз пытался заставить меня
делать. Не смогу ли я продавать газеты?»
Лазарь ждал его в коридоре. Крыса
немного оробел.
-	Быть может, им приятнее позавтра-
кать без меня? - колебался он.- Я... я не
такой, как они. Я мог бы выпить кофе
здесь и взять хлеб с собой. А вы бы
поблагодарили их за меня.
Лазарь тоже обладал проницательным
взглядом. Крыса заметил, что он его
осматривает, точно желает правильно
оценить.
122

-	Вы, может быть, и не такой, как
они, но, похоже, хозяин считает, что из
вас выйдет толк. Если бы он в вас ничего
не видел, то не пригласил бы за свой
стол. Вы должны следовать за мной.
Рота тоже видела в Крысе что-то, чего
никто другой не замечал. Полицейские
гнали его, когда он попадался им на
глаза; оборванные женщины из бедных
кварталов смотрели на него теми же
глазами, что и на его пронырливую
вороватую тезку; праздные или занятые
мужчины видели в нем только надоед-
ливое существо, которое надо было
столкнуть с дороги толчком или ударом
ноги. Но рота не признавала то, что
видела в нем, «добром». Товарищи пока-
тились бы от хохота, если бы услышали,
что кто-нибудь другой на это намекнул.
«Добро» в их мире вовсе не считалось
чем-то привлекательным.
Крыса слегка усмехнулся про себя и
невольно задал себе вопрос: что все это
значит?..
Комната, куда его ввели, выглядела
такой же мрачной и бедной, как и
накануне, при вечернем освещении. Но
теперь, днем, Крыса рассмотрел, какой
в ней царил строгий порядок, как
тщательно она была подметена и убрана.
Нигде ни пылинки. Грубая полотняная
скатерть на столе свежа и безукориз-
ненно чиста, дешевая посуда и ложки
так и сверкают.
123
Лористан стоял у камина, рядом с ним -
Марко. Они ожидали своего гостя-бродя-
гу, точно знатного барина.
У двери Крыса на минуту замешкался
и завозился, затем ему вдруг пришла
в голову мысль выпрямиться во весь рост
и отсалютовать по-военному. В присутст-
вии Лористана мальчику захотелось сде-
лать что-то неожиданное.
Ответ Лористана на жест Крысы
и выражение его лица, когда он двинулся
к нему навстречу, сняли с мальчика
тяжесть, которую он и сам не сознавал.
Крыса почувствовал, что нет больше
надобности быть настороже, что не
нужно ощущать себя таким пришиблен-
ным и ничтожным, словно для него
и места нет на свете. Одного прямого
и доброжелательного взгляда глаз Лори-
стана было достаточно, чтобы на душе
стало легко и спокойно.
-	Вот и хорошо,- сказал он.- Ты
отдохнул. Мы позавтракаем, а затем
поговорим.- И он легким движением
указал на стул вправо от своего прибора.
Крыса опять смутился. Какой Лористан
важный барин! Этим легким движением
руки он как бы сразу ставил собеседника
на один уровень с собой.
-	Я не... - Крыса запнулся,- я никогда
не сидел за подобным столом.
-	Не особенно-то много на этом столе.-
Лористан снова тем же легким движением
указал на стоящий справа стул и улыб-
нулся.- Давайте сядем.
124
,----s
Крыса повиновался, и завтрак начался.
Перед сидящими были только кофе, хлеб
да немного масла. Но Лазарь подавал
чашки и тарелки на маленьком лакиро-
ванном подносе так, точно поднос этот
был сделан из золота. Для мальчика,
привыкшего где придется с жадностью
заглатывать свою неприхотливую еду,
только чтобы поскорее утолить мучитель-
ный голод, вид его новых друзей, так
просто и изящно державших себя за
столом, был целым открытием. Он ничего
не знал о самых обычных правилах
приличия. И Крыса вскоре невольно стал
держать чашку, как держал ее Лористан,
и сидеть и двигаться, как это делал
Марко, который привык вести себя
с достоинством и непринужденно. Крыса
знал, что и его собственный отец был
некогда таким же. Он и сам чувствовал
бы себя непринужденно, если бы судьба
была к нему справедлива. При мысли об
этом Крыса сурово нахмурил брови.
Но через несколько минут Лористан
начал говорить о копии карты Самавии.
Тут Крыса позабыл обо всем и снова
почувствовал под ногами почву. Он не
сознавал, что Лористан наводит его на
объяснение его теории о стране, ее
жителях и войне. Крыса вскоре разгово-
рился и рассказал обо всем, что читал,
слышал или о чем думал, лежа без сна
в своей мансарде. А думал он о многом
совсем не так, как мальчики его
125
возраста. Слишком зрелый для своих лет,
Крыса был полон военных планов,
о которых Лористан слушал с любопыт-
ством и даже с изумлением.
Мальчик был необычайно сообрази-
тельным и рассудительным, потому что
сосредоточил все умственные способности
на одном вопросе. Казалось почти неесте-
ственным, что ничему не учившийся
мальчик-бродяга знал так много и рас-
суждал так логично. Это было по
меньшей мере необычайно интересно. Не
было ни одной вылазки, ни одной атаки,
ни одной битвы, которые он не вел бы
в своем воображении. Крыса составил
сотни оригинальных планов всевозможных
военных действий.
Лазарь прислушивался так же внима-
тельно, как и его хозяин. Марко даже
заметил, как он обменялся быстрым,
изумленным взглядом с Лористаном. Это
было в одну из тех минут, когда Крыса
чертил пальцем на скатерти план атаки,
которую следовало бы предпринять, но
которой не предприняли. И Марко сразу
же понял, что быстрый взгляд отца
означал: «Он прав! Если бы это сделали,
то вместо поражения была бы победа».
Это был удивительный завтрак, хотя
и состоял только из кофе и хлеба. Крыса
сознавал, что никогда о нем не позабудет.
Позднее Лористан рассказал ему о том,
что сделал накануне вечером. Он пови-
дался с приходскими властями, и было
126
условлено, что они позаботятся об умер-
шем бедняке и похоронят его.
- Мы проводим твоего отца,- сказал
в заключение Лористан.- И мы с тобой,
и Марко, и Лазарь.
Крыса от изумления раскрыл рот.
Вы... и Марко... и Лазарь?
воскликнул он, широко распахнув глаза.-
И я? А зачем кому-нибудь из нас идти?
Он не стал бы меня провожать, если бы
я умер.
Лористан помолчал несколько минут.
- Когда жизнь прошла бесполезно,
смерть - вдвойне печальная вещь,- сказал
он, наконец.- Если жизнь лишила чело-
века всякого уважения к самому себе, то
жалость - все, что остается дать ему
после такого грустного конца.
Он сказал эту последнюю короткую
фразу после паузы.
- Пойдем,- вдруг сказал Марко
и схватил Крысу за руку.
Поведение Крысы тоже было совсем
неожиданным. Он соскользнул со своих
костылей на стул, сел, опустив голову,
и стал смотреть на поношенный ковер,
точно видел совсем не его, а что-то
далекое-далекое. Потом он поднял голову
и посмотрел на Лористана.
- Знаете, что мне вдруг пришло
в голову? - сказал он нетвердым голосом.-
Я подумал об этом исчезнувшем принце.
Он, быть может, прожил недолго. Никто
этого не знает. Но хотя это было пятьсот
127
лет тому назад, все до сих пор вспоми-
нают о нем, как о чем-то прекрасном.
Отрадно даже слышать уже одно его имя.
Говорят, его потомки постоянно в течение
всех этих столетий воспитывали королей
для Самавии. Они, быть может, были
бедны и никому неизвестны, но они были
все же короли. Вот что сделал он, прожив
только несколвко лет. Когда я подумаю
о нем, а затем... об отце, я вижу такую
огромную разницу, что... что мне ста-
новится страшно жаль его. В первый
раз я чувствую это. Я его сын, но я
не могу любить его; но он слишком
одинок... я хочу пойти проводить его!..
★★★
Таким образом, когда понесли на
кладбище бренные останки несчастного
умершего, так низко опустившегося за
свою жизнь человека, за гробом его
следовало странное шествие. Оно состо-
яло из двух высоких мужчин, отличав-
шихся военной выправкой, и двух
мальчиков, из которых один шел на
костылях. За ними в некотором отдалении
шли еще десять мальчиков - странная
компания оборванцев, но лица их носили
почтительное, спокойное выражение, го-
ловы и плечи они держали прямо и шли
удивительно ровным солдатским шагом.
Это была рота, «ружья» которой
остались дома.
128
4
Глава XI
Пойдем со мной!
Возвращаясь с кладбища, Крыса
молчал всю дорогу. Он думал о том, что
произошло и что ждет его впереди.
Л впереди не было ничего, ровно ничего.
Прежде у него был хоть угол в пустой
мансарде с протекающей крышей и на
вопрос какого-нибудь полицейского он
мог ответить, что живет в Бон-Корте со
своим отцом. Теперь он был лишен
и этого.
Он хорошо умел справляться с кос-
тылями, но все же чувствовал себя очень
утомленным, когда добрел до поворота,
который вел к его старому жилищу.
Здесь, по крайней мере, он знал хоть
местность и чувствовал себя более дома,
чем где-либо в ином месте. Рота тоже
остановилась на этом углу, потому что
неподалеку находились их жалкие жили-
ща. Крыса повернулся к Лористану
и приложил руку ко лбу.
-	Благодарю вас, сударь,- сказал он.-
Равняйтесь и салютуйте, товарищи!
Рота выровнялась, и все также подняли
руки ко лбу.
-	Благодарю вас, сударь. Благодарю
и тебя, Марко. Прощайте.
-	Куда ты идешь? - спросил Лористан.
-	Еще не знаю,- ответил Крыса, кусая
губы.
Несколько минут он и Лористан молча
смотрели друг другу в глаза. Оба о чем-то
129
серьезно раздумывали. В глазах Крысы
можно было прочесть что-то вроде сме-
шанного с отчаянием обожания. Он не
знал, что сделает, когда этот человек
отвернется и уйдет от него. Это будет
равносильно тому, что солнце померкнет
на небе, а до этого дня Крыса ни разу
не задумывался над тем, что значит солнце.
Но Лористан не отвернулся и не ушел.
Он заглянул в глаза мальчика, затем
сказал тихим голосом:
- Ты знаешь, что я очень беден?
- Мне... мне все равно! - воскликнул
Крыса.- Вы... для меня словно король.
Стоит вам приказать, и я спокойно пойду
на расстрел!
- Я так беден, что даже не могу быть
уверен, хватит ли на тебя хлеба, когда
тебе захочется есть. Марко, Лазарю
и мне довольно часто приходится голо-
дать. Порой тебе не на чем будет спать,
кроме пола. Но я всегда могу найти для
тебя место, если возьму тебя с собой,-
сказал Лористан.- Ты знаешь, что
я подразумеваю под словом «место»?
-	Знаю,- ответил Крыса.- Это то, чего
у меня еще никогда не было, сударь.
Да, это значило, что у него все-таки
будет хоть крохотный уголок в доме, в
котором он получит полное право нахо-
диться рядом с обожаемым им человеком.
-	Я не привык ни к кровати, ни
к избытку пищи,- сказал он тихо, все еще
не решаясь верить в подобное счастье.
130
Лористан взял его за руку:
-	Пойдем со мной! Мы с тобой не
разлучимся. Я думаю, что на тебя можно
положиться.
Крыса побледнел от счастья. За всю
свою жизнь он никого не любил. Он был
чем-то вроде молодого Каина, рука
которого была поднята против всех
и против которого были все. В течение
же минувшего дня он преобразился,
пораженный сильной, благородной нату-
рой Лористана.
Этот человек казался ему едва ли
не Богом. Он не оттолкнул его от себя
в самый роковой день жизни Крысы,
после той ужасной ночи. Он внимательно
и серьезно выслушал мальчика, понимая
и даже одобряя его. Все это, а также
участие Лористана в проводах отца Крысы
на кладбище пробудило в груди мальчи-
ка-калеки страстное желание быть слугой,
рабом этого человека, лишь бы только
видеть его, лишь бы слышать хоть раз
в день от него пусть даже только одно
слово.
Рота на минуту смутилась, и Лористан
это заметил.
-	Я возьму к себе вашего капитана, -
сказал он,- но скоро он снова вернется
в казарму. Марко вернется тоже.
-	А ты будешь продолжать игру? -
спросил Кэд.
-	Конечно,- ответил Крыса.- Я не хочу
бросать ее. Сегодня есть много нового
в газетах.
Дети удалились, а Лористан, Лазарь,
Марко и Крыса отправились к себе.
«Самое странное, что мне немного
боязно заговорить с ним, пока он сам не
обратится ко мне,- раздумывал про себя
Крыса, когда они шли вместе.- Никогда
не чувствовал ничего подобного перед
кем-нибудь другим. Будто я солдат, а он
мой главнокомандующий!»
По дороге Лористан объяснил, как он
предполагает устроить Крысу. В спальне
Марко есть диван, он узок и стар, но
Крыса может на нем спать. В квартире
есть газеты и журналы, он может читать
их. Есть бумага и карандаши, которыми
можно чертить новые карты и планы
сражений. У Марко есть даже старая
карта Самавии, которую мальчики могут
изучать вместе в виде подспорья для
своей игры. Глаза Крысы начали сверкать
от восторга.
-	Если бы я читал газеты каждое утро,
то мог бы по вечерам вести сражения
на бумаге,- сказал он.
Неужели ему будут даны все эти
сокровища мира? Неужели он будет иметь
возможность мыться, сидеть за столом
и не слышать ни брани, ни окриков?
Потом Лористан сказал Крысе, что они
с Марко могут многое делать вместе. Они
будут ходить в музеи и галереи, и Марко
покажет ему все, что ему самому уже
известно.
-	Мой отец говорил, что как только
вы все обо мне узнаете, то больше не
Г.__"'-гъ
позволите Марко ходить в казарму, -
сказал Крыса, запинаясь и краснея при
воспоминании о многом безобразном
в своем недалеком прошлом,- Но...
но я клянусь, что не причиню ему
никакого вреда, сударь. Клянусь!
- Когда я сказал, что на тебя можно
положиться, я подразумевал несколько
обстоятельств,- ответил ему Лористан.-
Это одно из них. Ты - новый рекрут.
И ты, и Марко - оба под командой
одного офицера.
Лористан произнес эти слова потому,
что знал, насколько они поднимут дух
мальчика.
Глава XII
«Только два мальчика»
Слова эти действительно подняли
дух мальчика. Сердце его билось сильнее
каждый раз, как только он вспоминал о
них. Л вспоминал он их постоянно: и
днем, и ночью. Ночью он часто пробуж-
дался от глубокого сна на узком диване
в комнате Марко и ловил себя на том,
что громко повторяет их.
По сравнению с прошлым эта бедная
жизнь казалась ему полной комфорта,
граничащей с роскошью. Он каждое утро
забирался в старую жестяную ванну, он
сидел за столом и мог смотреть на
Лористана, говорить с ним, слышать его
голос.
133
В конце второго дня он с некоторым
трудом отыскал маленькую комнатку Ла-
заря, находящуюся на самом верху дома.
- Вы мне позволите войти и немного
поговорить с вами? - спросил Крыса.
Войдя, он сел на крышку деревянного
сундука Лазаря, потому что другого места
не нашлось.
- Я хотел спросить у вас,- начал
мальчик сразу,- не надоедает ли ему, что
я так пристально на него смотрю? Не
могу никак удержаться. Но если ему
неприятно, я не буду делать этого.
- Хозяин привык, что на него смотрят,-
ответил Лазарь.- Но было бы лучше
спросить его самого. Он любит, чтобы с
ним говорили откровенно.
- Я хочу знать все, что он любит
и чего не любит,- продолжал Крыса.- Нет
ли чего-нибудь... чего-нибудь, что вы
могли бы поручить мне делать для него?
Мне все равно что... Ведь вы ухаживаете
за ним и днем, и ночью. Неужели вы
не сможете ничего уступить мне?
Лазарь пронзил его острым взглядом.
- Время от времени я позволю тебе
чистить его башмаки,- сказал он, наконец,
ворчливо.- Однако это будет не каждый
день... быть может, раз в неделю.
- Когда дадите вы мне их в первый
раз? - спросил Крыса.
Лазарь начал раздумывать. Его густые
брови опустились над глазами, точно он
решал важный вопрос.
- В будущую субботу,- уступил он,
наконец.- Раньше нельзя. Я скажу ему,
когда башмаки вычистишь ты.
134
„---------------------------------------
- Не надо,- сказал Крыса.- Мне не
важно, чтобы он об этом знал. Я только
хочу знать сам, что делаю что-нибудь
для него. Может быть, мне удастся
придумать, что я смогу делать, не отнимая
ничего у вас.
- Все, что сделает для него кто-нибудь
другой, будет отнято у меня,- заметил
Лазарь.
Теперь уже настала очередь Крысы
задуматься.
- Прежде чем сделать что-нибудь,
я вам об этом скажу,- проговорил Крыса
после недолгих размышлений,- Ведь вы
и раньше служили ему?..
Я служил ему с самого его
рождения,- сказал Лазарь.
-	Он... он ваш? - проговорил Крыса
все еще в глубоком раздумьи.
-	Нет, я - его,- сурово ответил Лазарь.-
Я принадлежу ему... и молодому хозяину.
-	Вот именно,- согласился Крыса.
Затем у него вырвался пискливый взрыв
смеха.- Я никогда никому не принадле-
жал,- сказал он.
Его зоркий взгляд уловил тревожное,
болезненное выражение лица Лазаря.
Неужели старый солдат его жалеет?
-	Если ты пробудешь возле него
достаточно долго, ты тоже будешь при-
надлежать ему. Это происходит со всеми.
Крыса выпрямился.
-	Что касается этого, то по-своему
я и теперь принадлежу ему,- вырвалось
135
у него.- Я стал принадлежать ему, как
только он взглянул на меня и удостоил
нескольких слов.
В ту ночь Лазарь пересказал своему
хозяину весь этот разговор. Он просто
рассказал слово в слово все, что было сказано,
и Лористан выслушал его с серьезным видом.
-	Мы еще не имели времени хорошенько
присмотреться к нему,- заметил он.- Но
мне кажется, что это верная душа.
Несколько дней спустя Марко заметил
исчезновение Крысы вскоре после утрен-
него чая. Крыса ушел, не сказав никому
ни слова. Вернувшись через несколько
часов, он имел очень усталый вид. После
обеда он уснул тяжелым сном на диване
в комнате Марко. Целую неделю исчезал
он также таинственно и возвращался с
утомленным видом, прежде чем открылся
Марко.
-	Я упражняюсь в ходьбе на костылях.
Не намерен я больше шнырять по-кры-
синому,- сказал он.- Мне хочется как
можно больше походить на остальных
людей. С каждым днем я проходил все
большее и большее расстояние. Начал
я с двух миль. Если я буду упражняться
каждый день, костыли вполне заменят
мне ноги.
-	Хочешь, и я буду гулять с тобой?
- спросил Марко.
-	А тебе не будет неприятно гулять
с калекой?
-	Не называй себя так,- попросил
Марко.- Мы можем разговаривать
136
J-----s
и пытаться запоминать все, что будет
встречаться нам по пути.
-	Мне очень хочется научиться запоми-
нать все,- ответил Крыса.- Я дал бы все
что угодно, чтобы узнать хоть немногое из
того, чему научил тебя отец. У меня
отличная память: я запоминаю много вещей,
которые совсем не желаю запоминать.
В то утро они пошли гулять вместе.
Прогулки совершались ежедневно
и становились все продолжительнее
с каждым днем. Марко с изумлением
наблюдал за выносливостью и настойчи-
востью Крысы.
-	Расскажи мне что-нибудь о Самавии,
такое, что следует запомнить,- просил он,
когда окончательно выбивался из сил.-
Если я стараюсь что-нибудь запомнить,
я забываю... об остальном.
Таким образом, когда они гуляли,
Крыса одновременно тренировал свою
память. Мальчики изобрели игру, осно-
ванную на запоминании встреченных ими
лиц. Оба запоминали эти лица, а по
возвращении домой Марко рисовал их.
Они ходили в музеи и галереи и там
узнавали много нового и интересного,
о чем по вечерам рассказывали Лориста-
ну, когда его занятия не мешали ему
разговаривать с ними.
Теперь они были вместе дни и ночи.
Улегшись в постели,- Крыса - на твердом
диване, Марко - на своей бедной
кровати,- они вели долгие дружеские
137
беседы. Они открывали друг другу свои
самые сокровенные мысли.
Марко понял, что преклонение Крысы
перед Лористаном было каким-то непре-
одолимым, загадочным чувством, всецело
владевшим его душой. Марко казалось,
что чувство это становится чем-то вроде
религии. Мальчик, по-видимому, думал
о Лористане каждую минуту, и ему было
тяжело сознавать, что он такой «темный»,
совсем «бесталанный» по сравнению
с Марко.
- Мой отец сказал вчера, что у тебя
обширный кругозор и сильная воля,-
желая утешить Крысу, заявил Марко,
когда они лежали на своих постелях. -
Он сказал еще, что у тебя великолепная
память, которую надо только немного
поупражнять.
Крыса завозился на своем диване
и переспросил:
- Неужели он это сказал?
Несколько минут просидел он, опер-
шись подбородком о колени и глядя перед
собой. Затем он повернулся лицом к
Другу-
- Марко,- сказал он каким-то стран-
ным, несколько хриплым голосом,- не
случается ли тебе чувствовать досаду, что
Лазарь всегда с твоим отцом, что он
бывает с ним чаще, чем ты... знает о его
работе... может делать для него то, чего
ты сделать не можешь... Я хочу сказать:
не ревнуешь ли ты своего отца?
138

- Нет! Чем больше людей будут
любить его и служить ему, тем лучше,-
признался он.- Единственное, о чем
я забочусь,- это он сам. Я попросту
люблю его. Лазарь тоже его так любит.
Не правда ли?
Крыса сильно разволновался. Он долго
раздумывал над этим вопросом. Мысль
об этом даже часто пугала его. Уж лучше
было сразу высказать ее. Если бы он мог
узнать правду, ему было бы гораздо легче.
Но скажет ли ему Марко откровенно?..
- А тебе все равно, что и я так сильно
люблю его? Тебя это не сердит? Неужели
ты никогда не думал, что я не стою
того, чтобы быть рядом с вами? Ведь мне
далеко до вас... И с моей стороны дерзко
врываться к вам и цепляться за человека,
который взял меня только из сострадания.
Вот тебе вся правда! - порывисто
вырвалось у него.- Будь я на твоем месте,
а ты на моем, я бы так и думал. Я знаю,
что это было бы так. Это у меня вышло
бы невольно. Я видел бы все, что в тебе,
в твоих манерах, голосе, виде есть
дурного. Я видел бы только разницу
между тобой и мной и между тобой и
им. Я возненавидел бы тебя, я стал бы
тебя презирать!
Он говорил так горячо, что Марко
изумился. Сам он подобных чувств ни-
когда не испытывал. Очевидно было, что
Крыса уже давно втайне мучился всем
этим. Несколько минут Марко пролежал
139
.—< ---------------------------------ч
совершенно тихо, обдумывая только что
услышанное. Затем, как и раньше, он
снова нашел подходящие слова.
- Может быть, ты бы действительно
так думал, если бы жил с другими людьми,
а не с нами, если бы ты не знал, что так
думать не следует,- объяснил он.- Но живи
ты с моим отцом, он сказал бы тебе, что
нельзя распространять злых мыслей, как
нельзя выпускать на свободу бешеных
зверей. Они всегда начинают рвать и
терзать тебя же первого.
- Что ты хочешь сказать? - проговорил,
задыхаясь, Крыса.
- А вот что,- ответил Марко.- В тот
день, когда я зашел в ваши казармы,
совсем не думая, что вы заподозрите
меня в шпионстве, ты обозлился и
бросил в меня камнем. Если бы и я
пришел в ярость и бросился бы драться
с тобой, что бы было со всеми нами?
- Я приказал бы роте избить тебя,-
воинственно отозвался Крыса, но вдруг
в его голосе зазвучал ужас.- Каким бы
я оказался тогда болваном! Ведь в таком
случае я никогда не попал бы сюда!
Я никогда не узнал бы его!.. Да, ты
подошел, точно это тебя нисколько не
задело, и только спросил: зачем мы это
сделали? - продолжал Крыса, словно
вспоминая.- У тебя был такой вид, словно
ты сильнее любого из нас. Меня удивило,
почему ты так спокоен и хладнокровен.
Теперь я знаю. Это потому, что ты похож
на него. Он тебя учил этому.
140
4

Крыса умолк и задумался.
- И ты не ревнуешь? - глухим голосом
спросил он затем.- Ты клянешься, что не
ревнуешь?
- Клянусь!
Волнение Крысы даже еще слегка
усилилось, когда он начал свою исповедь.
- Я боялся,- сказал он,- я боялся
каждый день с той минуты, как поселился
здесь. Я тебе прямо скажу: мне казалось
совершенно естественным, что вы
с Лазарем возненавидите меня, как
я возненавидел бы вас. Казалось совер-
шенно естественным, что вы вместе
постараетесь вышвырнуть меня. Я знаю,
как поступил бы сам... Марко! Я обещал
тебе говорить откровенно... Я ревную
тебя. Я ревную Лазаря. Меня приводит
в бешенство, когда я вижу, что вы оба
и готовы, и способны сделать все для
него, а я не готов и не способен.
- И ты сделал бы все, что ему нужно,
готов ли ты и способен или нет,- возразил
Марко.- И он это знает.
- Знает? Неужели знает? - воскликнул
Крыса.- Как бы мне хотелось, чтобы он
меня испытал!
Марко повернулся на кровати
и приподнялся на локте так, что мог
видеть Крысу.
- Подождем,- сказал он шепотом.
- Чего? - прошептал Крыса.
- Чтобы он понял, что мы готовы
к испытанию. Разве ты не понимаешь,
как глупо было бы с нашей стороны
тратить время на ревность? Мы только
141
два мальчика. Как было бы грустно, если
бы он увидел, что мы попросту два
глупца. Когда тебе вздумается ревновать
меня и Лазаря, поди, сядь в какой-нибудь
укромный уголок и подумай о нем. Не
думай ни о себе, ни о нас. Он так
спокоен, что стоит только подумать
о нем - и сам невольно успокаиваешься.
Когда дело идет не так, как мне хочется,
или когда я чувствую себя одиноким,
я сажусь и думаю о вещах, которые
люблю: о картинах, книгах, памятниках,
красивых местностях. Он научил меня
этому. Это отгоняет все другие мысли
и успокаивает меня. Попробуй и ты.
В сущности, ты совсем не ревнуешь, а
только думаешь, что мы ревнуем. Ты
убедишься в этом, если только возьмешь
себя в руки хотя бы на время. Каждый
человек может наделать глупостей, когда
распускается.
Крыса тяжело перевел дыхание и
закрыл лицо руками.
-	Ах, Боже! - простонал он.- Если бы
я всегда жил возле него, как ты.
-	Теперь мы оба живем возле него,-
сказал Марко. А вот и кое-что интерес-
ное, о чем можно подумать.- И он еще
больше приподнялся на локте.- Короли,
которых готовили для Самавии, ждали
своего часа все эти годы. И мы можем
приготовиться и ждать, а когда придет
время и два мальчика понадобятся для
какого-нибудь дела, мы выступим из
рядов и скажем: «Вот мы!» - А теперь
ляжем и будем раздумывать об этом,
пока не уснем.
142
Глава XIII
Лористан присутствует
при учении роты. Встреча Марко
-	Ты должен помнить о своих
солдатах,- сказал Лористан через два или
три дня после того, как Крыса стал
членом его семьи.- Ты должен продол-
жать их обучение. Марко говорил мне,
что учения у них проходили прекрасно.
Не давай им распускаться.
«Его солдаты!» - Восторг Крысы
невозможно было передать словами.
У него появилось такое чувство, точно
к его груди прикрепили орден. Правда,
Крысе, к его чести, хватило ума понять,
что таким образом Лористан нашел ему
его «место».
Когда мальчики пришли в казарму, рота
приветствовала их с шумной радостью.
Члены роты были полны опасений, которые
они обсуждали между собой с глубокой
тоской. Они решили, что отец Марко
слишком важный барин и он не позволит
двум мальчикам вернуться к ним.
Но Крыса вошел, покачиваясь на своих
костылях, с таким видом, точно его
произвели в генералы, а с ним вместе
пришел и Марко. Да и учение на этот
раз было строже и тщательнее, чем прежде.
-	Хотелось бы мне, чтобы отец все
это видел,- сказал Марко Крысе.
Крыса то краснел, то бледнел, но
не проронил ни одного слова. Мысль
143
об этом обожгла его, словно огонь. Но
ведь никто не мог надеяться на подобное
счастье. В своей подземной пещере, где
хранилось оружие повстанцев, они усе-
лись читать утреннюю газету.
Вести с войны были далеко не
утешительными. В данный момент победа
была на стороне Мараковичей. И в то
время как они совершали жестокости
в столице, Яровичи бесчинствовали по
всей стране. Междоусобица была так
свирепа, что вся Европа смотрела в ужасе
на происходящее в Самавии.
Окончив чтение, Крыса сложил газету
и долго молчал.
-	Час настал,- сказал он, наконец,
глухим шепотом.- Посланцы должны от-
правиться в путь. Они не знают, зачем
идут, они знают только, что должны
повиноваться. Если бы их изловили
и стали допрашивать, они ничего не могли
бы выдать, так как ничего не знают,
кроме того, что должны передать несколь-
ко слов людям, которые их ждут. Они
не имеют при себе никаких бумаг. Все
приказания они должны знать наизусть.
Потом Крыса принялся рисовать на
камнях мостовой планы битвы и начертил
воображаемую дорогу, по которой долж-
ны следовать два посланца. Но его знания
карты Европы были довольно ограничен-
ны, и он обратился за помощью к Марко:
-	Ты лучше меня знаешь географию.
Ты все знаешь лучше меня. Я знаю
144

только, что Италия внизу, Россия с одной
стороны, а Англия - с другой. Каким
путем пошли бы мы в Самавию? Ты
можешь нарисовать страны, через которые
они должны были бы пройти?
Марко нарисовал их. Знал он также
попутные станции, города, даже улицы,
по которым они прошли бы, но обо всем
этом он не сказал ничего.
Он очень жалел, что не имеет права
сообщить Крысе всего, о чем знает сам.
Однако и простой набросок дороги
уже воспламенил воображение Крысы. Он
продолжил историю приключений тайных
посланцев, и по временам рота едва
осмеливалась дышать из страха проронить
хотя бы слово. В его блестящем рассказе
эти «загадочные двое» входили в города
в полночь, пели и просили милостыню
у ворот дворцов, а короли, выезжая
в своих каретах, останавливались их
послушать и получали тайный знак.
- Хотя это не всегда были бы короли,-
сказал он.- Иногда тайный знак получали
бы самые бедные люди. Иногда они
казались бы нищими, вроде нас. Ведь и
великий вельможа может ходить переоде-
тым в нищенское платье. Когда нас послали
бы в Самавию, мы проникли бы в глубь
страны через какую-нибудь тихую мест-
ность, где не происходит никаких битв.
Крысой вдруг овладело непреодолимое
желание обдумать это сейчас же. Ci
нарисовал карту Самавии мелом на
мостовой.
145
-	Смотри сюда,- сказал он Марко,
который склонился над ней вместе со
взволнованной и полной страстного ин-
тереса ротой.- Бельтрацо здесь, а Кармо-
лиц вот тут, а вот и Ярдазия находятся
в дружеских отношениях и поддерживают
нейтралитет. Все бои происходят в окре-
стностях Мельзарра. У них нет ни
малейшей причины препятствовать одино-
ким путешественникам переходить через
границы дружественных соседей. Они ведь
воюют не с соседними странами, а только
между собой. В статье в этом журнале
говорилось что-то об огромном лесе на
восточной границе. Это вот здесь. Мы
могли бы зайти в лес и остановиться там,
пока не обдумали бы, что делать дальше.
Мальчишки, всецело поглощенные пла-
ном Крысы, собрались в кучку и склони-
лись над картой, вытянув шеи и тяжело
дыша от волнения. Вдруг Марко поднял
голову. Какое-то таинственное побуждение
заставило его это сделать помимо воли.
-	Вот и мой отец,- воскликнул он.
Крыса вскочил на ноги, опираясь на
костыли, точно его подняла на них
неведомая сила. Как он скомандовал, он
и сам не знал, но вся рота вытянулась
в струнку и отсалютовала.
Лористан встал у выхода, как стоял
Марко в первый день своего прихода. Он
поднял правую руку, отдав салют,
и подошел ближе.
- Я проходил по соседней улице
и вспомнил, что ваша казарма здесь, -
146
"—4^_—>
объяснил он,- Мне захотелось посмотреть
на твоих солдат, капитан.
Он дружелюбно улыбнулся и опустил
глаза на начертанную на мостовой карту.
- Ты хорошо знаешь эту карту,- сказал
он.- Даже я вижу сразу, что это Самавия.
Что делают ее друзья?
- Посланцы пытаются найти путь, по
которому можно проникнуть в страну,-
ответил Марко.
- Мы можем пройти вот здесь,- сказал
Крыса, указывая костылем на карту.-
Здесь есть лес, в котором мы могли бы
скрыться и разузнать все, что нам нужно.
- Произвести разведку,- уточнил Ло-
ристан, опустив голову.- Да, двум бро-
дячим мальчикам было бы вполне
безопасно в лесу. Это отличная игра.
Он пришел сюда! Он оказал им
подобную честь! Он даже заинтересовался
настолько, что отыскал казарму! Все эти
мысли вихрем пронеслись в голове Крысы.
Они - всего лишь толпа уличных обор-
ванцев, а от стоит среди них и смотрит
с ободряющей улыбкой. В нем было
что-то, делающее его даже величествен-
ным. Сердце Крысы билось от какого-то
жуткого восторга.
- Отец, ты посмотришь, как Крыса
учит нас? - спросил Марко.
- Капитан, ты мне окажешь эту честь? -
обратился Лористан к Крысе, придавая
даже этим словам подобающий тон: не
шутливый, но и не слишком серьезный.
147
------_
И именно потому, что тон этот был верен,
Крыса почувствовал еще больший восторг.
Его божество смотрело на карту, говорило
о мальчишеских планах, хотело посмот-
реть на роту. Крыса стал проводить
учение с таким чувством, будто он
производит смотр армии.
Все приказы мгновенно выполнялись
с удивительной механической точностью.
Рота двигалась, как прекрасно пригнанные
части великолепной машины. Умение
сделать это на таком ограниченном
пространстве, и сделать притом с такой
поразительной точностью, свидетельство-
вало о недюжинных способностях
к военному делу увечного бродяги-офицера.
- Великолепно! - сказал Лористан,
когда учение окончилось.- Позволь мне
поздравить тебя.
Он пожал руку Крысы, точно тот был
взрослым, и заговорил со всеми детьми.
Разговор вращался в пределах игры, и
понимание Лористаном всех ее перепитий
придало ей такой живой интерес, что
даже самый тупой солдат роты воспрял
духом.
Тепло простившись со всеми, он ушел.
Мальчики снова сели в кружок и стали
говорить о нем, потому что не были
в силах ни говорить, ни думать
о чем-либо другом. Они украдкой по-
сматривали на Марко, чувствуя, что он -
существо иного мира, так как живет
с этим человеком. Они и на Крысу
смотрели совсем по-новому.
148
Мальчики кончили разговаривать, так
как Марко и Крысе пора было уходить.
Лористан дал Крысе поручение. В опре-
деленный час он должен был зайти
в указанный магазин и взять там пакет.
-	Пусть он это сделает один,- сказал
Лористан Марко.- Крысе будет приятно
сознавать, что ему доверяют исполнять
поручения самостоятельно.
Итак, мальчики расстались на углу
улицы: Марко направился обратно к дому
№ 7 на площади Филиберта, Крыса пошел
исполнять данное ему поручение. Марко
повернул в одну из лучших улиц
Лондона, по которой часто возвращался
домой. Это был не особенно модный
квартал, но здесь было несколько хоро-
ших домов, в которых сдавались мебли-
рованные квартиры.
Шагая по улице, Марко увидел, как
из подъезда быстро и легко вышла на
тротуар молодая дама в элегантном, но
простом костюме и шляпе, очевидно,
купленной в Париже или Вене. Она слегка
походила на иностранку, и это-то
и заставило Марко присмотреться к ней
пристальнее. Его заинтересовало, к какой
национальности она может принадлежать.
«Вероятно, испанка или итальянка»,- по-
думал он.
Между тем дама поравнялась с ним.
Внезапно нога ее, по-видимому, подвер-
нулась: она потеряла равновесие и упала
бы, если бы мальчик не подхватил ее.
Гримаса сильной мгновенной боли
мелькнула на ее лице.
-	Надеюсь, с вами не случилось ничего
серьезного? - спросил Марко.
Дама закусила губу и сильно сжала
его плечо рукой.
-	Я подвернула ногу,- ответила она.-
Боюсь, я вывихнула ее. Благодарю вас за
помощь. Без вас я, наверное, упала бы.
В ее темных глазах светились нежность
и благодарность. Она попыталась улыб-
нуться, но улыбка вышла болезненная,
и Марко решил, что ей очень нехорошо.
-	Вы можете хоть сколько-нибудь
наступать на ногу? - спросил он.
-	Теперь я еще в силах это сделать,-
объяснила она,- но через пару минут,
вероятно, совсем не буду в состоянии
стоять. Мне необходимо добраться до
дома, пока я еще могу наступать на ногу.
Ужасно совестно, но придется попросить
вас проводить меня до дома. Он всего
в нескольких шагах отсюда.
-	Да,- ответил Марко.- Я видел, откуда
вы вышли. Если вы обопретесь о мое
плечо, я быстро доведу вас.
У нее были изящные манеры, голос
отличался гармоничностью, и говорила
она, как особа, привыкшая к хорошему
обществу.
Дама опиралась и на его плечо, и на
свой зонтик, но было видно, что каждое
движение причиняет ей сильную боль.
Она постоянно закусывала губы и, каза-
лось, становилась все бледнее. Страдаль-
ческое выражение ее лица заставило
и его страдать.
150
- Мне так жаль вас! - сказал он,
поддерживая ее, и в его юном голосе
послышались отголоски прекрасного, глу-
бокого голоса Лористана. Красивая дама
сама заметила это и подумала, что голос
мальчика не похож на обычные голоса
его сверстников.
-	У меня есть ключ от двери,- сказала
она, когда они остановились на нижней
ступени.
Дама отыскала ключ у себя в кармане
и открыла дверь. Марко помог ей войти
в переднюю. Она сразу же села на стул
у вешалки. Квартира имела совсем про-
стой и старомодный вид.
-	Не позвонить ли мне у парадных
дверей, чтобы кто-нибудь пришел?
спросил Марко.
-	Боюсь, никого из слуг нет дома,-
ответила она.- У них выходной день. Не
закроете ли вы двери? Придется попро-
сить вас помочь мне дойти до кабинета
в конце передней. Там я найду все, что
нужно. Через некоторое время, наверное,
придет кто-нибудь из жильцов. Если мне
и придется посидеть одной какой-нибудь
час, это ничего не значит.
-	Быть может, я смогу найти хозяйку
квартиры? - спросил Марко.
Красивая дама улыбнулась:
-	Она отправилась на свадьбу своей
сестры. Поэтому-то и я собралась уйти
из дома на весь день. Я все это устроила,
чтобы не беспокоить ее. Как вы добры!
Уверяю вас, я сейчас очень удобно
151
устроюсь. Передохнув немного, я сумею
добраться до своего любимого кресла
в кабинете.
Марко помог ей встать на ноги, и ее
резкий и болезненный возглас заставил
его внутренне содрогнуться.
Кабинет, куда они прошли, был не-
сколько мрачен, но среди его незатейли-
вой меблировки виднелось несколько
самых изысканных предметов. Здесь было
удобное кресло, возле которого стоял
маленький столик, а на нем - серебряная
лампа и несколько драгоценных безделу-
шек. Марко помог своей спутнице до-
браться до кресла и положил диванную
подушку под больную ногу. Когда он
поднялся, то заметил, что красивые
кроткие темные глаза смотрят на него
с каким-то странным выражением.
-	Теперь я должен уйти, но мне
ужасно не хочется оставлять вас одну
в таком состоянии. Не сходить ли за
доктором? - спросил он.
-	Какой вы внимательный! - восклик-
нула она. - Благодарю вас, но мне не
нужно никакого доктора. Я отлично знаю,
что надо делать с вывихнутой ногой.
Л быть может, я и не вывихнула ее,
а только растянула сухожилие. Сниму
туфлю и посмотрю.
-	Нет,- сказала она, потрогав и оглядев
свою ногу,- кажется, это не вывих. Теперь
мне гораздо лучше. Благодарю вас еще
раз. Если бы вы не проходили мимо меня
152
в это время, я могла бы сильно
ушибиться.
-	Очень рад, что мог помочь вам,-
ответил Марко со вздохом облегчения. -
А теперь я должен идти, если вам сейчас
больше ничего не нужно.
-	Не уходите так скоро,- сказала она,
протягивая ему руку.- Мне хотелось бы
получше познакомиться с вами, если вы
ничего не имеете против. Я так благо-
дарна вам. Мне хотелось бы поговорить
с вами. У вас такие прекрасные манеры
для мальчика,- добавила она с милым,
добрым смехом,- и мне кажется даже,
что я знаю, откуда они у вас.
-	Вы очень добры ко мне,- ответил
Марко, чувствуя, что слегка краснеет. -
Однако я должен идти, потому что отец
мой будет...
-	Ваш отец позволил бы вам остаться
поговорить со мной,- сказала она еще
дружелюбнее, чем раньше.- От него-то
вы и унаследовали свои красивые манеры.
Когда-то мы с ним были друзьями, но
теперь, быть может, он уже забыл меня.
И вдруг Марко вспомнил снова все,
чему его когда-либо учили, и все, что
он сам приучил себя помнить. Вот здесь
перед ним красивая дама, о которой он
ровно ничего не знает, кроме того, что
она подвернула ногу на улице, а он помог
ей вернуться домой. Если молчание все
еще вменялось в обязанность, не подобало
ему знать о чем-либо, задавать вопросы
153
или отвечать на них. Пусть она будет
самой прекрасной дамой на свете, а его
отец - ее самым лучшим другом, но даже
если это и так, он лучше всего может
услужить обоим, повинуясь безоговорочно
приказаниям своего отца и не забывая
ни одной из данных ему инструкций.
-	Не думаю, чтобы мой отец когда-
нибудь о ком-нибудь забыл,- ответил он.
-	Нет, я уверена, что он не забыл,-
подтвердила она кротко.- Он был
в Самавии в течение последних трех лет?
Марко с минуту молчал.
-	Быть может, я не тот мальчик, за
которого вы меня принимаете,- сказал
он.- Мой отец никогда не был в Самавии.
-	Не был? Но... но ведь вы Марко
Лористан?
-	Да, это мое имя.
Вдруг дама наклонилась вперед,
и в ее прекрасных темных глазах
сверкнул огонек.
-	В таком случае вы - самавиец
и знаете о всех наших бедствиях. Вы
знаете об ужасах и варварстве, происхо-
дящих у нас.
-	Все об этом знают,- подтвердил
Марко.
-	Но ведь это ваше отечество, ваше
собственное отечество. Кровь должна
кипеть у вас в жилах!
Марко стоял совершенно неподвижно,
глядя на нее. Глаза его говорили, горит
в нем кровь или нет, но губы молчали.
Взгляд его был достаточно красноречи-
вым, но словами сказать он ничего не
хотел.
- Что думает ваш отец? Я сама
самавийка и люблю нашу страну. Что
думает он относительно слуха об исчез-
нувшем принце? Он в него верит? -
продолжала порывисто расспрашивать дама.
Марко быстро обдумал создавшееся
положение. Ее прекрасное лицо горело
от волнения, чудный голос дрожал. То,
что она самавийка, любит Самавию
и изливает свои чувства даже перед
мальчиком, его глубоко трогало. Но как
бы ни был он растроган, он все же
помнил, что молчание все еще вменя-
ется в обязанность.
- Это, быть может, только газетный
вымысел,- заявил он.- Отец говорит, что
подобным историям верить нельзя. Если
вы его знаете, то вам известно, что он
очень спокойный человек.
- И он научил и вас быть таким же
спокойным,- сказала она с чувством.- Вы
еще мальчик. Мальчикам спокойствие
несвойственно. Несвойственно оно и жен-
щинам, когда сердце их истерзано.
Ах, моя Самавия! Ах, моя бедная
маленькая родина! Моя храбрая измучен-
ная родина! - Она внезапно закрыла лицо
руками и разрыдалась.
Какой-то клубок подступил к горлу
Марко. Мальчики рыдать не умеют, но
он понял, что она хотела сказать, говоря
о своем истерзанном сердце.
155
.----*__>
Когда она подняла голову, слезы,
наполняющие ее глаза, придали им еще
более кроткое выражение.
- Люди вроде вашего отца, люди,
в которых течет самавийская кровь,
должны, подобно мне, думать о несчаст-
ной родине дни и ночи,- сказала она.-
Правда,- продолжала она с возрастающей
горечью,- Самавия кажется такой малень-
кой и незначительной всем другим.
Многие, похоже, даже не сознают, что
проливаемая кровь вытекает из стражду-
щих человеческих сердец. Но люди вроде
вашего отца должны составить план
освобождения родины, они должны...
должны найти путь... Даже женщина это
чувствует... Даже мальчик должен это
чувствовать... Не может Лористан спокой-
но сидеть дома, зная, что льется сама-
вийская кровь. Не может он ни о чем
не думать и ничего не говорить!
Марко невольно вздрогнул, словно его
отца ударили по лицу. Как смеет она
произносить подобные слова! Мальчик
был глубоко возмущен и оскорблен, и
прекрасная дама это почувствовала.
-	Он мой отец,- произнес Марко
медленно.
Она была умна, эта красивая дама,
и сейчас же заметила, что сделала
большую ошибку.
-	Вы должны простить меня! - восклик-
нула она.- Я сказала не то, что хотела,
потому что страшно волнуюсь. Вы должны
156
.*~~~_____________________________л-------
понимать, что я хотела сказать. Я
ведь знаю, что он отдает свое сердце,
всего себя Самавии, несмотря даже на
то, что должен оставаться в Лондоне.
Она вдруг вздрогнула и прислушалась.
Ключ повернулся в замке параллельной
двери, которая затем отворилась. Послы-
шались тяжелые мужские шаги.
-	Это один из жильцов,- заявила она.-
Мне кажется, это тот, который живет
в гостиной на третьем этаже.
-	В таком случае вы не останетесь
одна, когда я уйду,- сказал Марко.-
Я рад, что хоть кто-то пришел. Могу
я передать отцу ваше имя?
Скажите, что вы на меня не
сердитесь за то, что я так неловко
выразилась,- попросила дама.
Вы не хотели сказать ничего
обидного, я в этом уверен,- ответил
Марко поспешно.
-	Ну да, не хотела.
Она вынула визитную карточку из
стоящего на столе серебряного футляра
и передала ему.
-	Ваш отец, наверное, вспомнит мое
имя,- сказала она.- Надеюсь, что он даст
мне случай повидаться с ним и рассказать
о том, как вы мне помогли.
Она тепло пожала ему руку и
отпустила его. Но как только Марко
дошел до двери, она снова остановила его.
-	Ах, могу я попросить вас сделать
еще одну вещь для меня, прежде чем вы
157
4
окнами,-
уйдете? - сказала она вдруг.- Не сбегаете
ли вы наверх, в гостиную, и не принесете
лиловую книгу с маленького столика?
-	Лиловую книгу? С маленького стола?
-	Между двумя длинными
пояснила она с улыбкой.
В подобного типа домах в
всегда можно подняться по
короткому пролету лестницы.
Марко быстро взбежал наверх.
гостиную
одному
Глава XIV
Марко не отвечает
Марко завернул за поворот
как красивая дама встала с
вышла в первую комнату -
У дверей, точно ожидая ее,
Едва
лестницы,
кресла и
столовую,
стоял коренастый чернобородый господин.
- Я ничего не могла поделать с ним,-
начала она объяснять ему мягким
и спокойным голосом, словно только что
позволила себе самую естественную вещь
в мире.- Маленькая комедия с вывихнутой
ногой прекрасно удалась мне, и в дом я
его заманила легко. Это очень любезный
мальчик, с превосходными манерами,
и мне казалось, что его легко будет
заставить сказать больше, чем ему хочет-
ся. С детьми и подростками это обык-
новенно легко удается. Но или он ничего
не знает, или его научили молчать. Он
неглуп, очень чуток и отважен.
Я разыграла трогательную сцену по
158
поводу Самавии, поскольку заметила, что
его легко воодушевить. Попыталась
я подействовать на него слухом об
исчезнувшем принце, но если в этом
и есть правда, он ее не знает или не
хочет знать. Пыталась я также рассердить
мальчика, порицая его отца, и заставить
выдать что-нибудь при попытке защитить
Лористана (мальчик, кстати, считает его
настоящим божеством). Но тут я сделала
ошибку. Я это тотчас же заметила. А
жаль! Мальчиков иногда можно заставить
рассказать все, что угодно.
Она говорила шепотом и очень быстро.
- А где он? - спросил мужчина.
- Я послала его в гостиную за книгой.
Он проищет ее несколько минут. Слу-
шайте. Он невинный мальчик. Он видит
во, мне кроткого ангела. Ничто не
потрясет его сильнее, чем внезапно
услышанная от меня правда. Это будет
таким ударом для него. Может быть,
тогда вы будете в состоянии что-нибудь
сделать. Он может не сдержаться.
-	Вы правы,- согласился бородач.-
А когда он увидит, что лишен возмож-
ности уйти отсюда, это, вероятно, его
испугает, и мы сможем узнать от него
что-нибудь важное.
-	Если бы мы узнали правду или хотя
бы часть правды, то смогли бы начать
работу,- сказала она.
-	Времени у нас не особенно много,-
прошептал мужчина.- Нам приказано
тотчас же отправляться в Боснию. Мы
должны выехать до полуночи.
159
-	Выйдем в другую комнату. Он идет.
Когда Марко вошел в комнату, коре-
настый мужчина с остроконечной бород-
кой стоял у кресла.
-	К сожалению, я не мог найти книгу,-
извинился Марко.- Я искал на всех
столах.
-	Придется самой пойти поискать ее,-
усмехнулась дама.
Она встала с кресла, и Марко увидел,
что нога ее совершенно здорова.
-	Ваша нога! - воскликнул он.- Она
уже не болит?
-	Она и не болела,- ответила дама
кротким голосом, мило улыбаясь.-
Я попросту притворялась, чтобы вас
обмануть.
В ее план входило сразу же ошеломить
его своим неожиданным признанием.
Марко почувствовал на мгновение, будто
дыхание замерло у него в груди.
Я заставила вас поверить, что
повредила ногу, с целью заманить в дом,-
добавила она.- Мне хотелось выпытать
некоторые сведения, которые, я уверена,
у вас имеются.
-	Это сведения о Самавии,- уточнил
мужчина.- У вашего отца они есть, и вы
тоже должны знать хотя бы кое-что. Нам
необходимо услышать от вас все, что вы
знаете. Мы не выпустим вас из дома,
пока вы не ответите на некоторые
вопросы, которые я вам сейчас задам.
Марко начал понимать, с кем он имеет
дело. Он слышал от отца о шпионах,
мужчинах и женщинах, которым платили
за то, чтобы они следили за людьми по
поручению тех или иных политических
партий или правительств. Он знал, что
им вменяется в обязанность разузнавать
тайны, маскироваться и жить среди других
людей, как самые обыкновенные соседи.
Это, наверно, шпионы, которым платят
за то, чтобы они следили за его отцом,
потому что он самавиец и патриот.
Марко не знал, что красивая дама
и чернобородый господин сняли этот дом
два месяца тому назад и уже обделали
несколько дел за время своего, по-види-
мому, совершенно невинного пребывания
в нем. Они открыли местопребывание
Лористана и зорко следили за ним,
а также за Лазарем, Марко и Крысой.
Но они хотели, кроме того, узнать и еще
кое-что. Если бы мальчика можно было
так ошеломить и напугать, чтобы он
бессознательно проболтался, маленькая
мелодрама, разыгранная ими, помогла бы
раздобыть дополнительные сведения.
В уме Марко происходили странные
вещи. Они шпионы! Но это не все.
Прекрасная особа была вполне права,
предположив, что он будет сильно по-
трясен. Марко просто кипел от охватив-
шего его негодования. Еще ни разу
в жизни не приходилось ему встречаться
с таким предательством и коварством. Это
кроткое и дружелюбное создание
с мягким, вкрадчивым голосом и нежным
161
взглядом обмануло... обмануло его! Каза-
лось невозможным поверить этому, одна-
ко ее ироническая улыбка подтверждала,
что Марко стал жертвой обмана. Он
бросился к ней на помощь, а оказалось,
что она попросту дурачила его! Когда он
сочувствовал ее страданиям и сердце его
болезненно сжималось от ее стонов, она
сознательно заманивала его в ловушку,
чтобы причинить ему зло.
В течение нескольких секунд он стоял,
совершенно ошеломленный... Не будь он
сыном своего отца, ошеломление, возмож-
но, не столь быстро сменилось бы
чувством глубокого презрения. Оно
отразилось в его глазах, когда он
посмотрел незнакомке прямо в лицо. Он
не чувствовал себя побежденным.
- Вы очень ловки,- сказал он медленно.
Затем после секундной паузы добавил: -
Я слишком молод, чтобы знать, что на
свете есть люди... такие... ловкие.
Прелестная особа рассмеялась, но смех
ее звучал как-то смущенно. Она загово-
рила со своим товарищем.
- Настоящий аристократ! - заметила
она.- Глядя на него, невольно поверишь,
что все это правда.
Человек с черной бородой выглядел
очень сердитым. Глаза его сверкали, а
смуглое лицо покраснело. Марко подумал,
что незнакомец смотрит на него так,
будто смертельно ненавидит его или по
какой-то таинственной причине свирепеет
при одном его виде.
162
- За два дня до того, как вы выехали
из Москвы, три человека приходили
к вашему отцу,- заявил он.- Они были
одеты, как крестьяне. Беседа продолжа-
лась больше часа. Они принесли с собой
свиток пергамента. Правда это?
- Я ничего не знаю,- произнес Марко.
- Прежде чем отправиться в Москву,
вы были в Будапеште. Вы переехали туда
из Вены. Там вы прожили три месяца,
и отец ваш виделся со многими людьми.
Некоторые из них приходили к нему
среди ночи.
- Я ничего не знаю,- повторил Марко.
- Вы провели всю жизнь в переездах
из страны в страну,- настаивал незнако-
мец.- Вы знаете все европейские языки,
точно курьер или швейцар в венской
гостинице. Правда? - сказал он каким-то
оскорбительным тоном.
Марко ничего не ответил.
Прекрасная особа начала быстро го-
ворить с незнакомцем по-русски.
- Стефан Лористан всегда был и будет
шпионом и искателем приключений,-
сказала она как бы в порыве внезапного
негодования.- Нам известно, кто он.
Полиция всех европейских столиц знает
его как шулера, бродягу, а также шпиона.
Однако при всей своей ловкости он,
по-видимому, не имеет ни гроша. Что
сделал он со взяткой, данной ему
Мараковичами? Тогда он выдал им все,
что знал о старой крепости. Мальчик
163
даже и не подозревает его. Быть может,
правда, что он ничего не знает?
А возможно, его так истязали и били
с самых малых лет, что он не смеет
говорить. Несмотря на его детскую хва-
стливость, в глазах его мелькает затаен-
ный испуг. Его и голодом морили, и били.
Эта сцена была хорошо разыграна.
Дама ни разу не взглянула на Марко во
время всей своей долгой речи. Она
говорила с резкостью и порывистостью
человека, у которого вылилось накипев-
шее в душе негодование. «Если Марко
задевает все, что относится к его отцу,-
рассчитывала она,- на лице невольно
отразятся испытываемые им чувства, хотя
бы он и сумел сдержать язык». При этом
предполагалось, что он понимает по-рус-
ски, что тоже было очень важно уста-
новить, поскольку этот факт подтвердил
бы многое.
Но лицо Марко не оправдало ее
ожиданий. В нем не произошло ни
малейшей перемены, и кровь не прилила
к щекам. Он слушал с равнодушным
видом, безучастным и вежливым. Пусть
они говорят, что хотят.
Мужчина принялся теребить бородку
и пожал плечами.
- У нас внизу есть маленький темный
винный погреб,- предупредил он.- Вы
пойдете туда и, вероятно, пробудете там
некоторое время, если не решитесь
ответить на мои вопросы. Вы думаете,
164

что в доме на одной из лондонских
улиц, по которым постоянно ходят
полицейские, с вами ничего не может
случиться? Но вы ошибаетесь. Если бы
вы теперь вздумали кричать, то люди,
услышавшие вас, подумали бы, что
какой-то мальчик получает заслуженную
порку. Можете кричать, сколько вам
угодно, в темном маленьком подвале. Там
уж вас совершенно никто не услышит.
Мы сняли этот дом только на три месяца
и покинем его сегодня ночью, никого об
этом не предупреждая. Если нам забла-
горассудится оставить вас в подвале, то
пройдет немало времени, пока кто-нибудь
на заметит, что в доме никого нет, и не
скажет об этом хозяину. А не всякий
пожелает взять на себя этот труд. Вы
приехали сюда из Москвы?
- Я ничего не знаю,- сказал Марко.
- Вы можете пробыть в хорошем
маленьком подвале неприятно долгое время,
прежде чем вас найдут,- продолжил не-
знакомец совершенно спокойно.- Вы по-
мните крестьян, которые приходили к
вашему отцу за два дня до вашего отъезда?
- Я ничего не знаю,- повторил Марко.
- К тому времени, как заметят, что
дом пуст, и посчитают нужным убедиться
в этом, вы, быть может, уже слишком
ослабеете, чтобы крикнуть и привлечь к
себе внимание. Вы отправились из Вены
в Будапешт и провели там три месяца? -
спросил инквизитор.
165
Марко,
темного
прелест-
-	Я ничего не знаю,- сказал
-	Вы слишком хороши для
маленького подвала,- вмешалась
ная особа.- Не ходите туда!
-	Я ничего не знаю,- ответил Марко,
но глаза его, похожие на глаза Лористана,
взглянули на даму так, как посмотрел бы
на нее в подобной ситуации сам Лори-
стан. Чувство это было не особенно
приятным.
-	Я не думаю, чтобы вас когда-нибудь
истязали или били,- сказала она.- Пред-
упреждаю, что темный подвал не доставит
вам удовольствия. Не ходите туда!
И на этот раз Марко ничего не сказал,
а только гордо посмотрел на нее.
Он знал, что все, сказанное бородатым
господином, совершенная правда. Кричать
бессмысленно. Если они уедут и оставят
его одного в доме, неизвестно, сколько
пройдет дней, прежде чем соседи начнут
подозревать, что дом покинут, и кому-
нибудь придет в голову предупредить
хозяина. И все это время ни отец, ни
Лазарь, ни Крыса не будут иметь ни
малейшей возможности узнать, где он.
А от будет сидеть один в темном подвале.
Марко не знал, как ему поступить в
данном случае. Он знал только, что
молчание все еще вменяется в обязанность.
-	Это совершенно темная маленькая
нора,- говорил мужчина.- Вы можете
надорвать себе горло в ней, и все же
никто вас не услышит. Люди приходили
166
к вашему отцу среди ночи, когда вы
были в Вене?
-	Я ничего не знаю,- ответил Марко.
-	Он не хочет говорить,- сказала
прелестная особа.- Мне очень жаль этого
мальчика.
-	Он, может быть, заговорит, после
того как просидит в подвале пару часов,-
предположил человек с острой бородкой.-
Идите за мной!
Он положил свою сильную руку на
плечо Марко и толкнул его вперед. Марко
не стал отбиваться. Он вспомнил слова
отца о том, что затеянная Крысой игра -
это не игра. Это была не игра и в
настоящую минуту, но почему-то в нем
пробудились уверенность в своем превос-
ходстве и сознание, что он не боится.
Его провели через переднюю в заднюю
часть дома и вниз по стертым каменным
ступеням, ведущим в подвальный этаж.
Затем мужчина и мальчик прошли по
узкому, вымощенному щербатыми плита-
ми коридору к двери, проделанной
в стене. Дверь была не заперта и стояла
полуоткрытой. Его спутник еще шире
раскрыл ее и показал часть подвала,
такого темного, что можно было только
смутно рассмотреть полки, находящиеся
ближе к двери. Тюремщик втолкнул
Марко в подвал и запер дверь. Тут
действительно было темно, как ночью.
Марко остановился неподвижно среди
густого мрака. Чернобородый человек
повернул ключ в замке.
- Крестьяне, приходившие к вашему
отцу в Москве, говорили по-самавийски
и были высокого роста. Вы их помните? -
раздался голос за дверью.
- Я ничего не знаю,- сказал Марко.
- Вы юный глупец. Я даже убежден,
что вы знаете больше, чем мы предпо-
лагаем. Ваш отец будет сильно беспоко-
иться, когда вы не вернетесь домой.
Я приду проведать вас через несколько
часов, если это будет возможно. Должен
вам сказать, мы получили тревожные
вести, что ставит нас в необходимость
поспешно бросить этот дом. Быть может,
я и не успею зайти сюда до своего
отъезда.
Марко стоял, опершись спиной
о стену, и продолжал молчать.
В течение нескольких минут не раз-
далось ни звука, затем послышались
удаляющиеся шаги.
Когда замер отдаленный шум и все
стихло, Марко перевел дух. Как ни
казалось невероятным, но мальчик до
некоторой степени испытал облегчение.
Под наплывом странных ощущений, охва-
тивших его, когда он очутился в таком
затруднительном положении, ему нелегко
было разобраться в собственных мыслях.
Их было так много, и мелькали они так
быстро... Как мог он вполне поверить
собственным глазам и ушам? За пару
минут, только за какую-то пару минут
благодарная и приветливая незнакомка
168


превратилась в хитрое и лукавое суще-
ство, мнимая любовь которой к Самавии
была только частью злодейского плана
против его страны и его отца.
Что хотят сделать она и ее сообщник?..
Как бы они поступили, если бы узнали
то, что хотели заставить его рассказать?
Марко невольно произнес вслух:
- Надо собраться с мыслями и все
обстоятельно обдумать.
Он так сказал, потому что одной из
самых интересных и загадочных вещей, о
которых он говорил с отцом, была сила
мыслей, которая приходит к человеку
в критическую минуту. Когда они об этом
говорили, Марко казалось, что он слушает
какую-то волшебную восточную сказку,
которая внезапно оказалась действитель-
ностью.
Во время своих путешествий Лористан
посетил отдаленные восточные страны
и изучил многое, казавшееся сверхъесте-
ственным и заставлявшее поверить
в тайное могущество природы. Он про-
водил целые дни в беседах с людьми,
которые доказывали, что сильное желание
чего-нибудь непременно осуществится,
если сконцентрировать на нем все свои
мысли. Лористан не только сам проникся
их верой, но и привил ее с детства
Марко. Состояла она в следующем: сам
Марко - волшебник, владеющий могуще-
ственным волшебным жезлом, и жезл этот -
его мысль.
169

Когда их осаждали особенно сильные
лишения и заботы, они поставили себе
за правило говорить: «Надо собраться
с мыслями и все обстоятельно обдумать».
Поэтому и Марко в настоящее время
сказал себе то же самое...
Вдруг он вспомнил о старом-престаром
отшельнике, который жил в горах Индии.
Однажды отец совершил длинный путь,
чтобы повидать этого старого буддиста.
И вот что он услышал от него:
-	Пропускай через свой ум только тот
образ, который ты желал бы видеть
осуществившимся, сын мой. Раздумывай
только о своем сердечном желании, убе-
дившись сперва, что оно никому не может
принести вреда и что оно не постыдно.
Тогда оно примет земную форму.
-	Я не боюсь,- сказал сам себе Марко
громко.- Я не буду бояться. Как-нибудь
я отсюда выберусь.
Это был образ, который он больше
всего хотел сохранить в своем уме,
а именно: ничто не может заставить его
бояться и он как-нибудь да выберется из
подвала.
Он подумал об этом несколько минут
и повторил эти слова много раз. После
этого он почувствовал себя значительно
спокойнее.
-	Когда глаза мои привыкнут ко мраку,
я посмотрю, нет ли где-нибудь хоть
маленького проблеска света,- сказал он
самому себе.
Марко стал терпеливо ждать. Первое
время казалось, будто проблеска нет
170
,------г,_>
нигде. Он вытянул руки в обе стороны
и решил, что на той стене, о которую
он опирается, по-видимому, полок нет.
Быть может, подвал имел и еще какое-
нибудь предназначение помимо хранения
вина, а если это так, здесь может
оказаться отверстие для притока воздуха.
В подвале воздух не был спертым, но
ведь дверь не была плотно прикрыта,
когда его тюремщик отворил ее.
-	Я не боюсь,- повторил Марко.-
Я не буду бояться. Как-нибудь выберусь
отсюда.
Он не позволил себе остановиться на
мысли, что отец ждет его возвращения.
Он знал, что эта мысль только взволнует
его и ослабит мужество. Марко начал
медленно продвигаться вдоль стены. Она
шла дальше, чем он думал. Подвал был
не так уж мал. Он постепенно обошел
его, а затем пересек, из предосторожности
протянув руки вперед и медленно пере-
ставляя ноги. Закончив обследование, он
сел на каменный пол и снова стал думать.
Думал он о том, что старый буддист
сказал отцу, и о том, что из любого
положения есть выход и он его каким-
нибудь образом найдет и скбро снова
окажется на улице.
Вдруг мальчик почувствовал чье-то
прикосновение. Оно заставило его вздрог-
нуть, хотя было таким легким, что его,
вероятно, нельзя было назвать прикосно-
вением. Марко, в сущности, не был
171
вполне уверен, что это ему не помере-
щилось. Он поднялся и снова оперся
о стену. Быть может, мальчик встал под
каким-то другим углом, а возможно,
просто глаза его привыкли к темноте, но,
повернув голову, чтобы прислушаться, он
сделал открытие: над дверью было место,
где бархатный мрак был не так густ.
Здесь было что-то вроде щели в стене,
хотя так как она выходила не в светлое
помещение, а в темный коридор, то
пропускала не свет, а менее густую тьму.
Но даже это было лучше, чем ничего,
и Марко облегченно вздохнул.
-	Это только начало. Я найду выход
отсюда,- сказал он,- найду!
Он вспомнил прочитанную им историю
об одном человеке, который, будучи слу-
чайно запертым в склепе, испытал такой
страх, прежде чем его освободили, что ему
казалось, будто он там провел два дня и
две ночи, когда, в сущности, просидел там
всего несколько часов.
-	Его мысли вызвали такое чувство.
Я должен это помнить. Я снова сяду и
буду думать о картинах в залах Художе-
ственно-исторического музея в Вене. Это
займет некоторое время, а затем придут
другие мысли,- сказал он самому себе.
Это было самое разумное решение.
Пока Марко сосредотачивал свои мысли
на игре, которая помогла ему провести
столько скучных часов, он не мог думать
ни о чем другом, так как игра требовала
безраздельного внимания. И, быть может,
172
по мере того как день будет проходить,
его тюремщики начнут сознавать, что
опасно подвергаться риску, совершая
преступление, подобное этому. Они, ско-
рее всего, одумаются, прежде чем уехать
из дома. Как бы то ни было, он
достаточно многому научился у Лористана,
чтобы понять, что распущенность мыслей
ничего, кроме вреда, принести не может.
Он мысленно прошел три картинные
галереи и повернул в четвертую, когда
снова непроизвольно вздрогнул. На этот
раз мальчик вздрогнул не из-за прикос-
новения, а из-за звука. Конечно же, это
был звук, и звук этот раздался в подвале.
Но это был самый легкий звук, точно
какой-то отзвук писка и движения. Шел
он с противоположной стороны подвала,
где были полки. Марко посмотрел сквозь
мрак и в кромешной тьме увидел свет,
несомненный свет. Это были два крохот-
ных источника света, два круглых светя-
щихся зеленоватых шарика. Это была
пара смотрящих на него глаз. Затем он
снова услышал звук. На этот раз это был
не писк, а что-то до того успокоительное
и говорящее о домашнем уюте, что Марко
даже рассмеялся. Это было мурлыканье
кошки, милой, теплой кошки. Она лежала,
свернувшись, на одной из нижних полок,
мурлыкая что-то своим новорожденным
котятам. Марко теперь был уверен, что
тут есть котята, вспомнив о тихом писке,
и уверенность эта усилилась, когда снова
173
раздался уже более громкий писк. Они,
очевидно, все спали, когда он вошел
в подвал. Если мать не спала, она,
наверно, сильно испугалась. Затем она,
быть может, сошла со своей полки, чтобы
посмотреть, в чем дело, и прошла около
Марко. Удивительно, до чего это простое
открытие успокоило его. На фоне такого
естественного и обыденного явления пре-
ступники и шпионы стали казаться чем-то
нереальным.
В обществе кошки, мурлыкающей над
своими котятами, даже винный погреб
казался не таким уж темным. Марко встал
и опустился у полки. Зеленоватые глаза
сверкали дружелюбно. Он смог убедиться,
что обладательница их - большая, пуши-
стая кошка, и насчитал четыре маленьких
клубка - котенка. Ему доставляло какое-
то странное удовольствие гладить мягкую
шерсть и говорить с кошкой-матерью. Она
отвечала ему мурлыканьем, точно ей
нравилось дружественное человеческое
общение. Марко тихо рассмеялся.
-	Странно, до чего это меняет настро-
ение! - сказал он.
Одно уже присутствие этих безобид-
ных живых существ уничтожило чувство
одиночества. Он сел возле самой низкой
полки и, прислушиваясь к мурлыканью,
время от времени произносил какое-ни-
будь ласковое слово или протягивал руку,
чтобы коснуться теплого меха. Фосфори-
ческий свет зеленых глаз, казалось, сам
по себе действовал успокоительно.
-	Мы оба выберемся отсюда, оба... -
сказал он.- Мы не долго здесь пробудем,
кисонька!
Его не мучила мысль, что он скоро
может почувствовать голод. Марко при-
вык скудно питаться по необходимости
и проводить долгие часы без пищи во
время путешествий. Он давно уже убе-
дился, что голод - не такое страшное
испытание, каким оно некоторым кажется.
Время проходило медленно, но он
знал, что так и должно быть, и решил
не задавать себе ненужных вопросов.
Марко не был суетливым мальчиком и,
подобно своему отцу, умел подолгу
сидеть или стоять совершенно спокойно.
Время от времени до него доносился
отдаленный грохот телег и экипажей,
проезжающих по улице. И это также
действовало успокоительно. Он продол-
жал сидеть около кошки, изредка дотра-
гиваясь до нее рукой. Порой он поднимал
глаза к тому месту, где виднелся смутный
проблеск чего-то вроде света.
Быть может, тишина, а может, мрак
или мурлыканье кошки стали постепенно
замедлять течение его мыслей. Наконец
все они спутались, и он уснул. Кошка-
мать помурлыкала, а затем и сама уснула.
Глава XV
Звук во сне
Марко проспал несколько часов
совершенно спокойно. За это время не
.—г --------------------------------->
произошло ничего, что могло бы разбу-
дить его. Но вдруг какой-то звук проник
в его сновидения. Ему снилось, что он
вдали услышал голос. Когда же во сне
он попытался разобрать, что говорят, звон
металла совершенно разбудил его. К тому
времени как Марко окончательно очнулся,
звон успел замереть, и он сразу же понял,
что голос, слышанный им во сне,
продолжает говорить наяву. Это был
голос незнакомки-предательницы, и она
говорила быстро, точно сильно торопи-
лась, и взволнованно.
-	Вам придется поискать его,- только
успел расслышать он,- У меня нет ни
секунды времени!
И когда он прислушивался к ее быстро
удаляющимся шагам, вместе с их отголо-
ском прозвучали слова:
-	Вы слишком хороши для подвала.
Он подошел к двери и попытался
открыть ее, но она все еще была заперта.
Шаги на лестнице стихли, и парадная
дверь захлопнулась с громким стуком.
Двое сообщников уехали, как и грозились.
Случилось что-то, напугавшее их, и они
покинули дом с величайшей поспешностью.
Марко повернулся и стал спиной
к двери. Кошка проснулась и смотрела
на него своими зелеными глазами. Она
начала мурлыкать, и мурлыканье это
ободрило Марко, оно каким-то образом
помогло ему думать. Он думал изо всех
сил и старался что-то припомнить.
-	Зачем она сюда приходила? Была
же у нее какая-нибудь цель,- сказал он
176
4
д
самому себе.- Что она сказала? Я ведь
слышал не все, потому что спал,
и расслышал только: «Вам придется по-
искать его. У меня нет ни секунды времени».
А пробегая по коридору, она прокричала:
«Вы слишком хороши для подвала».
Он несколько раз повторил эти слова,
пытаясь вспомнить в точности малейшую
их интонацию, равно как и сам голос,
воспринятый им как часть сна, но
оказавшийся действительностью. Затем он
попытался проделать свой любимый опыт.
Так же часто, как он приказывал уму
своему уснуть, он приказывал ему и
работать за него... помочь ему вспомнить,
понять, ясно определить то или другое.
- Обдумай это для меня,- сказал он
и теперь своему уму тихо и спокойно.-
Покажи мне, что все это значит.
Для чего эта женщина приходила
сюда? Можно было сказать с уверенно-
стью, что она слишком торопилась, чтобы
прийти сюда без особо важной причины.
Какая это была причина? Она сказала,
что
и,
с намерением сделать ему какое-нибудь
добро. Единственное добро, которое она
могла ему сделать,- это помочь выбраться
из подвала. Она два раза повторила, что
он слишком хорош для подвала. Если бы
он не спал, то слышал бы все, что она
сказала, и понял бы, чего она хочет от
него или что сама собирается для него
он слишком хорош для подвала,
может быть, приходила сюда
177
сделать. Он не должен останавливаться
даже на размышлении об этом. Какими
были первые расслышанные им слова?
Марко помнил их смутно, потому что
находился тогда еще в полусне. Но ему
казалось, что он ясно слышал: «Вам
придется поискать его».
Поискать его? Но что же должен он
искать? Марко долго раздумывал над
вопросом: что должен он искать? Он сел
на пол подвала и стиснул голову руками,
так сильно придавив глаза, что перед ним
замелькали какие-то странные лучи.
- Скажи же мне! Скажи мне!
приказывал он той части своего существа,
которая, по мнению буддийского отшель-
ника, включала в себя всю мудрость
и могла многое разъяснить человеку, если
он обратился к ней подобающим тоном.
И через несколько минут Марко
вспомнил событие, настолько слившееся
со сном, что мальчик не был уверен, не
видел ли он его во сне. Звенящий звук!
Марко вскочил на ноги с заглушенным
криком. Звенящий звук! Это был звук
металла, ударившегося обо что-то при
падении. Любая металлическая вещь мог-
ла издать подобный звук. Она бросила
в подвал что-то металлическое. Она
бросила это через просвет над дверью.
Она сказала, что он слишком хорош для
своей тюрьмы. Она бросила единственное,
что могло помочь ему выбраться на
свободу. Она бросила ему ключ от
подвала!
178
В течение нескольких минут душу его
наполнили такие бурные ощущения, что
голова у него закружилась и мысли
перепутались. На это его отец сказал бы,
что подобное настроение никуда не
годится. Если он хочет беспристрастно
обдумать свое положение, то должен
держать себя в руках и не позволять
даже радости затемнять свой рассудок.
Ключ, очевидно, в темном маленьком
подвале, и он должен найти его во мраке.
Незнакомка желала дать ему шанс
освободиться, но знала, что не должна
отворять дверей и выпускать его. Необ-
ходимо было, чтобы произошла маленькая
задержка. Ему придется самому отыски-
вать ключ, а на это понадобится неко-
торое время. По всем расчетам, они уже
будут на безопасном расстоянии, когда
ему удастся выбраться.
-	Опущусь на пол и поползу на
коленях,- сказал он самому себе.- Буду
ползать взад и вперед и ощупывать руками
каждый дюйм пола, пока не найду ключ.
Он опустился на колени и пополз,
а кошка наблюдала за ним, громко
мурлыкая.
-	Мы с тобой выберемся отсюда,
кисонька,- сказал он ей.- Ведь я же тебе
говорил, что мы выберемся.
Он прополз от двери до стены вдоль
полок, затем снова пополз назад. Ключ
мог быть совсем маленьким, поэтому он
правильно решил, что необходимо ощу-
пать руками каждый дюйм пола. Самое
179
трудное было действительно не пропу-
стить ни дюйма впотьмах. Иногда он не
был достаточно уверен в этом и снова
проползал по старому месту. Он ползал
взад и вперед, вперед и назад. Он ползал
по полу в длину и в ширину, от
угла к углу. Ключа нигде не было.
Будь в подвале хоть слабый свет... но
кругом царила беспросветная мгла. Он
был так поглощен своими поисками, что
не заметил, как закончился день и
наступила ночь. Однако наконец он
почувствовал, что должен остановиться и
передохнуть. Колени его болели, а кожа
на руках стерлась от постоянного трения
о каменные плиты. Кошка и котята уже
раза два-три засыпали и снова просыпались.
-	Но ведь он где-то здесь! - говорил
Марко упрямо самому себе.- Он в подвале.
Я слышал, как упало что-то металлическое.
Этот звенящий звук и разбудил меня.
Но Марко поднялся, когда у него
нестерпимо заболело все тело и он сильно
устал. Мальчик потянулся и стал рас-
правлять ноги и руки.
«Хотелось бы мне знать, сколько
времени я проползал,- подумал он.- Но
ключ все же в подвале. Он непременно
в подвале».
Марко сел возле кошки с котятами
и, положив руки на полку, оперся о них
головой. Он начал обдумывать свои
дальнейшие действия.
-	Я так устал, что, думаю, мне лучше
снова уснуть. «Мысль, которая ведает
180
всем»,- повторял он слова, сказанные
отшельником Лористану,- покажи мне эту
маленькую вещь. Доведи меня до нее,
когда я проснусь».
И он крепко и спокойно уснул.
★★★
Он не знал, что проспал весь остаток
ночи. Однако это было именно так. Когда
он проснулся, в городе уже было светло.
Тележки с молоком начали грохотать по
улицам, и ранние почтальоны стучались
в парадные двери. Кошка, быть может,
услышала грохот тележек с молоком; во
всяком случае она была голодна и хотела
идти поискать себе пищу. Как раз когда
Марко поднял голову, она соскочила со
своей полки и подошла к двери. Она
рассчитывала найти ее приоткрытой, как
бывало раньше. Но дверь была заперта. Тогда
она стала царапаться в нее и очень
обеспокоилась, убедившись, что это беспо-
лезно. Но благодаря тому, что Марко был
в погребе, она почувствовала, что у нее есть
друг, который ей поможет, и стала мяукать.
Это напомнило Марко о ключе.
-	Я тебе открою дверь, как только найду
ключ,- сказал мальчик.- Он в подвале.
Кошка снова мяукнула, на этот раз
очень тревожно. Котята ее услышали
и стали возиться и жалобно пищать.
-	Доведи меня до этой маленькой
вещи,- сказал Марко, точно обращаясь к
кому-то, стоящему в непроглядном мраке.
181
Он протянул руку к котятам
и дотронулся до чего-то, лежащего вблизи
них. Предмет этот пролежал всю ночь
возле его локтя, пока он спал.
Это был ключ! Он упал не на пол,
а на полку!
Марко поднял его и с минуту простоял
совершенно неподвижно. Затем он пере-
крестился, ощупью добрался до двери,
ощупью же нашел замочную скважину
и всунул в нее ключ. Еще секунда, и он
повернул его и распахнул дверь... Кошка
первая выбежала в коридор.
Глава XVI
Крыса является на выручку
Марко прошел по коридору
к кухне, находящейся в подвальном
этаже. Все двери были заперты, это были
прочные двери. Он взбежал по каменным
ступеням и увидел, что дверь на лестнице
тоже заперта на замок и засов. И эта
дверь была так же прочна, как
и остальные. Его тюремщики, очевидно,
хорошо позаботились, чтобы ему понадо-
билось немало времени выбраться на свет
Божий даже после того, как он выйдет
из винного погреба. Кошка убежала
в укромное место подвального этажа, где
было много мышей. Марко и сам почув-
ствовал сильный голод. Если ему удастся
попасть на кухню, он, быть может, найдет
какие-нибудь остатки провизии, забытые
в шкафу. Но запертая дверь никак не
182
поддавалась. Марко попытался открыть
дверь, ведущую на улицу, но и она не
поддалась его усилиям. Но тут он увидел
еще одну маленькую дверь. Это, очевид-
но, был вход в угольный подвал под
тротуаром, судя потому, что на каменных
плитах пола виднелись пятна угольной
пыли и рядом стоял ящик с углем.
Этот ящик с углем мог помочь ему!
Над дверью было маленькое окно, которое
должно было освещать вход. Достать до
него Марко не мог, а если бы это ему
и удалось, раскрыть окно он все же был
бы не в состоянии. Однако он мог бросить
кусок угля в стекло и разбить его,
а затем позвать на помощь, услышав, что
кто-нибудь проходит мимо. Сперва про-
ходящие, быть может, не поймут, откуда
раздается крик; но если он будет
продолжать кричать, в конце концов,
кто-нибудь да обратит на него внимание.
Марко взял большой, тяжелый кусок
угля из ящика и изо всех сил бросил
его в закопченное стекло. Уголь выбил
стекло и вылетел на улицу. Он бросил
второй кусок, и все стекло разбилось на
мелкие осколки, которые вылетели нару-
жу. Тогда Марко увидел, что уже настал
день, и сообразил, что просидел взаперти
много часов. В ящике было много угля,
а у него были сильные руки и верный
глаз. Он стал выбивать стекло за стеклом,
пока наконец не осталась одна рама.
Теперь, если он закричит, между его
голосом и улицей не будет ни малейшей
преграды. Никто не может его видеть;
183
но, если ему удастся сделать что-нибудь,
что заставило бы прохожих замедлить
шаги и прислушаться, у него появится
возможность крикнуть, что он в подваль-
ном этаже дома, где выбито окно.
-	Алло! - закричал он,- Алло! Алло!
Алло! Алло!
Но по улице, громыхая, проезжали
экипажи, и прохожие были заняты соб-
ственными делами. Если они и слышали
крик, то не останавливались узнать,
в чем дело.
-	Алло! Алло! Меня заперли! - кричал
Марко изо всех сил.- Алло! Алло!
Прокричав так с полчаса, он начал
приходить к заключению, что напрасно
тратит силы.
«Они думают, что какой-нибудь маль-
чик просто дурачится,- решил Марко.-
Потом, может быть, кто-нибудь и обратит
на меня внимание. Ночью, когда на
улицах тихо, мне, может быть, удастся
привлечь внимание какого-нибудь полицей-
ского. Но отец не знает, где я. Он будет
стараться найти меня. Да и Лазарь тоже...
а также и Крыса. Один из них может
даже пройти по этой самой улице. Что
же мне делать?»
Вдруг в голове у него мелькнула новая
мысль.
«Я начну петь какую-нибудь самавий-
скую песню и буду ее петь очень громко.
Люди почти всегда приостанавливаются
на минутку послушать пение и узнать,
184
где поют. Если же пройдет кто-нибудь
из моих, они тотчас же остановятся...
Время от времени я буду звать на помощь».
Однажды, когда они остановились
передохнуть во время загородной прогул-
ки, он пропел Крысе одну из воинствен-
ных песен Самавии. Крысе захотелось
узнать, будут ли они петь во время своего
тайного путешествия. Он хотел, чтобы
Марко когда-нибудь пропел эту песню
роте, чтобы придать игре больше реаль-
ности. Крысу песня эта сильна воодушев-
ляла, и он часто просил повторить ее.
Это была воинственная, возбуждающая
отвагу песня. Тысячи самавийцев пели ее
хором по пути на бранное поле сотни
лет назад.
Марко отошел от окна на пару шагов
и, упершись руками в бока, начал петь.
У него был великолепный, молодой,
задушевный голос, хотя он и не подо-
зревал о его красоте. В данную минуту
ему только хотелось, чтобы пение звучало
как можно громче.
По улице мимо дома проходило очень
немного людей. Один раздражительный
старый господин, прогуливающийся для
поддержания здоровья, подпрыгнул от
испуга, когда песня внезапно раздалась
почти под самыми его ногами. По его
мнению, мальчики не имели никакого
права орать таким образом. Он прибавил
шагу, чтобы поскорее уйти от этого звука.
Еще два или три человека бросили взгляд
185
через плечо, но не имели времени
остановиться. Несколько других стали
прислушиваться с удовольствием, прибли-
жаясь к дому и затем снова удаляясь от
него.
-	У этого мальчика прекрасный голос, -
заметил кто-то.
-	Что это он поет? - спросил его
спутник.- Это какая-то иностранная песня.
-	Не знаю,- раздалось в ответ, и оба
пошли дальше.
Но наконец один молодой человек,
учитель музыки, спешащий на урок,
приостановился и стал оглядываться по
сторонам. Как раз в эту минуту песня
звучала особенно громко и бодро. Учитель
музыки не мог понять, откуда она
раздается, и остановился, прислушиваясь.
Именно тот факт, что он остановился,
привлек внимание другого прохожего,
который последовал его примеру.
-	Кто это поет? - спросил он.- И где
он поет?
-	Никак не могу разобрать,- засмеялся
учитель музыки.- Песня точно доносится
из-под земли.
И так как это казалось странным,
остановился и разносчик, и мальчик-по-
сыльный, и поденщица, а затем и какая-то
дама.
Образовалась целая группа слушателей,
когда из-за угла улицы показался еще
один прохожий. Это был бедно одетый
мальчик на костылях, лицо которого
выражало безумное отчаяние. Марко даже
ясно расслышал стук костылей по тро-
туару, когда тот подошел ближе.
«А ведь это, может быть, Крыса, -
подумал он,- Это, может быть, Крыса».
И Марко пропел призыв хора, точно
желал, чтобы он долетел до самого неба,
и повторил его несколько раз. А в конце
припева он прокричал еще: «Алло! Алло!
Алло!»
Крыса порывисто протискался сквозь
кучку людей, точно он внезапно сошел
с ума, и буквально набросился на первого
встречного.
- Где он? Где он? - закричал мальчик
и задыхающимся голосом забормотал,
скорее, даже прорыдал: - Мы искали его
всю ночь! Где он? Марко! Марко! Никто
не поет этой песни, кроме него. Марко!
Марко!
Из подвального этажа в ответ ему
тоже раздался крик:
- Крыса! Крыса! Я здесь, в подвале...
меня заперли. Я здесь!
И большой кусок угля вылетел через
разбитое окно и с треском упал к ограде.
Крыса сбежал со ступеней к двери
подвального этажа, точно у него были
не костыли, а здоровые ноги, и забара-
банил по двери, громко крича:
- Марко! Марко! Я здесь. Кто тебя
запер? Как я могу отворить дверь?
Марко стоял внутри у самых дверей.
Здесь был Крыса! Крыса был возле него,
187
и через несколько минут он сам снова
будет на свободе, на улице.
- Позови полицейского! - закричал он
через замочную скважину.- Здешние
жильцы нарочно заперли меня и увезли
ключи.
Тогда толпа зрителей начала волно-
ваться, толпиться у решетки и задавать
вопросы. Они не могли понять, из-за чего
мальчик на костылях казался в одно
и то же время обезумевшим и от страха,
188
и от счастья. Мальчик-рассыль-
ный с восторгом побежал за полицейским,
которого и нашел на соседней улице
и с некоторым трудом убедил, что тот
обязан прийти и отворить дверь в пустом
доме, где мальчика, уличного певца,
случайно заперли в подвале.
Глава XVII
Это очень дурной знак
Полицейский не столько разволно-
вался, сколько вознегодовал. Он не знал
того, что знали Марко и Крыса. Какой-то
мальчик попал в запертый дом,
и кому-нибудь надо пойти к хозяину
и добыть ключ. Полицейский вовсе не
желал попасть под суд, взломав дверь
частного дома своей шашкой, как хотел
того Крыса.
-	Он попал туда из-за какой-нибудь
своей шалости. Ну и пусть подождет,
пока его можно будет выпустить, не
ломая замков,- ворчал полицейский, по-
трясая дверью подвального этажа.
-	Как вы туда попали? - прокричал он.
Марко нелегко было объяснить через
замочную скважину, что он вошел в дом,
желая помочь даме, повредившей себе
ногу. Полицейский принял это за пустую
мальчишескую выдумку. Что касается
остальной части этой истории, то Марко
знал, что ее нельзя было рассказать, не
упоминая об обстоятельствах, которые
можно было объяснить только одному
его отцу. Он счел более разумным
предоставить всем думать, что его заперли
по какой-то странной случайности. Види-
мо, просто второпях забыли, что он еще
не ушел из дома.
Когда молодой управляющий пришел
с ключами, то сильно обеспокоился
и рассердился, войдя в дом.
-	Они попросту удрали,- сказал он.-
Такое случается с постояльцами время от
времени. Но во всей этой истории есть
что-то странное. Почему они заперли все
двери в подвальном этаже, а также дверь
на улицу? Что они вам сказали? - спросил
он Марко, глядя на него с явным
подозрением.
-	Они сказали, что им неожиданно
приходится уехать,- ответил Марко.
-	А что вы делали в подвальном
этаже?
-	Господин отвел меня туда.
-	И оставил вас там, а сам удрал?
Сильно же он торопился!
-	Дама сказала, что у них нет ни
минутки свободного времени.
-	Ее нога, по-видимому, очень быстро
поправилась,- заметил молодой человек.
-	Я о них ничего не знаю,- ответил
Марко.- До этого я их ни разу не видел.
-	Полиция, наверно, искала их,- пред-
положил молодой человек.- По-моему,
именно этим можно объяснить происшед-
шее. Они заплатили за дом за три месяца
190
вперед, а пробыли только два. Это,
наверняка, были какие-нибудь иностран-
ные шпионы из тех, которые вечно бродят
по Лондону.
★★★
Крыса не стал ждать, пока принесут
ключи. Он направился, насколько мог
быстрее, назад по улицам к дому № 7
на площади Филиберта. Люди останавли-
вались, присматриваясь к его бледному,
взволнованному лицу, когда он почти
пробегал мимо них.
Он так запыхался, что едва был
в силах говорить, когда подбежал к
дверям и начал для скорости стучаться
в них костылем.
Лористан и Лазарь выбежали вместе
на стук.
Крыса оперся о дверь, едва переводя дух
- Он нашелся! Он жив и здоров! -
задыхаясь, проговорил калека.- Кто-то
запер его в доме и оставил там. Послали
за ключами. Я иду назад на Брэндон-
Террас к дому № 10.
Лористан и Лазарь обменялись взгля-
дом. В эту минуту и они были так же
бледны, как и Крыса.
-	Помоги ему войти в дом,- сказал
Лористан Лазарю.- Он должен остаться
здесь и отдохнуть. Мы пойдем туда сами.
Крыса понял, что это приказ, и, хотя
он был ему не по душе, но мальчик
покорился.
191
-	Это дурной знак, господин,- сказал
Лазарь, когда они выходили вместе на
улицу.
-	И даже очень дурной,- ответил
Лористан.
-	Бог правды да защитит нас! -
простонал Лазарь.
-	Аминь! - сказал Лористан.- Аминь!
Группа зрителей обратилась уже
в небольшую толпу к тому времени, когда
они дошли до Брэндон-Террас. Марко
было трудно уйти, потому что его
засыпали вопросами. Ни полицейский, ни
управляющий, по-видимому, не хотели
отказаться от мысли, что он может дать
им какие-либо разъяснения по поводу
бежавших жильцов дома.
Появление Лористана произвело свое
обычное действие. Управляющий снял
шляпу, а полицейский вытянулся в струн-
ку и отдал честь. Ни один из них и не
заметил, что платье высокого господина
старо и поношено. Они чувствовали
только, что перед ними важная особа...
Он положил руку на плечо Марко и не
снимал ее все время, пока говорил. Марко
смотрел на него и чувствовал нежность
его прикосновения. Ему казалось, будто
отец обнял его и прижал к груди.
-	Мой сын не знает ничего об этих
людях,- сказал он.- В этом я могу
поручиться. Он до вчерашней встречи ни
разу не видел ни одного из них. Вошел
он в дом не ради мальчишеской шалости.
Он оставался запертым в этом месте
почти двадцать четыре часа без всякой
пищи. Мне необходимо отвести его домой.
Вот мой адрес,- и он передал управля-
ющему визитную карточку.
Затем они пошли домой, и всю дорогу
до площади Филиберта твердая рука
Лористана покоилась на плече мальчика,
точно он был не в силах отпустить его
ни на минуту. Но по пути они очень
мало говорили.
-	Отец,- сказал Марко немного хрипло,
когда они только что отошли от злосча-
стного дома,- отец, я не могу с тобой
говорить о происшедшем на улице.
Прежде всего я рад, что мы снова вместе.
Мне казалось, будто... будто дело может
плохо кончиться.
-	Мой любимый,- произнес Лористан
на их родном самавийском языке,- пока
ты не поешь и не отдохнешь, ты совсем
не должен ни о чем говорить.
Позднее, когда Марко снова пришел
в обычное свое состояние, ему позволили
рассказать всю историю. Когда он не
вернулся вовремя, у его отца и у Лазаря
сразу зародилось подозрение, что что-то
произошло. Они знали, что никакая
обычная случайность не могла задержать
его. Они были уверены, что мальчика
удерживают помимо его воли, а также
догадывались о причинах, побудивших
злоумышленников совершить столь жес-
токий поступок.
7 Ф. Э. Бёрнетт. Т. 3
193
-	Вот карточка, которую она мне дала,-
сказал Марко, передавая кусочек картона
Лористану.- Она сказала, что вы, наверно,
вспомните ее имя.
Лористан посмотрел на над-
пись с иронической полуулыбкой.
-	Я никогда не слышал этого имени,-
ответил он,- Вероятно, я никогда не видел
ни одного из них. Но я знаю, каким
делом они занимаются. Это шпионы
Мараковичей, и они подозревают, что
я знаю что-нибудь об исчезнувшем
принце. Они думали, что будут
в состоянии запугать тебя, что ты
расскажешь им что-нибудь и наведешь
их на след. Мужчины и женщины их
сорта употребляют отчаянные средства
для достижения своей цели.
-	А разве они... могли оставить меня
навечно в подвале, как грозились? -
спросил у него Марко.
-	Мне кажется, они едва ли осмели-
лись бы это сделать. Подобное преступ-
ление возбудило бы чересчур громкие
толки. Слишком много сыщиков напра-
вили бы по их следам.
Выражение глаз отца, когда он гово-
рил, и пожатие руки, протянутой
к мальчику, заставили сердце Марко
забиться. Он подтвердил свое полное
право на доверие отца. Когда они в тот
вечер уселись поговорить, между ними
чувствовалась еще бблыиая душевная
связь, чем раньше.
194
Они сидели при свете камина - Марко
на потертом коврике - и говорили
о Самавии, о войне и ее душераздираю-
щих перипетиях, а также о том, чем все
это может окончиться.
-	Как ты думаешь, настанет время,
когда мы уже больше не будем изгнан-
никами? - печально спросил мальчик. -
Как ты думаешь, удастся нам когда-ни-
будь поехать туда вместе... и посмотреть
на свое отечество... нам с тобой, отец?
Несколько минут царило молчание.
Лористан смотрел на догорающий
в камине огонь.
-	Много лет... много лет я рисую
в душе подобную картину,- сказал он
медленно.- Когда я вспоминаю о своем
друге, живущем на склоне Гималаев, то
говорю себе: «Мысль, породившая мир,
может дать мне и это».
Глава XVIII
Города и лица
Часы непонятного отсутствия Мар-
ко были ужасны для Лористана и Лазаря.
У них были причины бояться... причины,
сообщить у которых они никому не
могли. По мере того как надвигалась ночь,
опасения их все усиливались. Они поза-
были о существовании Крысы, который
сидел в спальне, грызя ногти и боясь
выйти из дома и заняться поисками
195

пропавшего друга, чтобы не потерять
шанса получить какое-нибудь поручение,
но боясь и показаться на глаза Лористану,
чтобы не помешать ему.
-	Я останусь наверху,- сказал он
Лазарю.- Если вы мне посвистите,
я сейчас же приду.
Нельзя описать горя, переполнившего
его душу, когда день стал проходить,
Лазарь то входил к нему, то выходил,
а сам он не получал никаких приказаний.
Он вертелся на стуле, грыз ногти, довел
себя до отчаяния и панического ужаса,
вспоминая одно за другим все преступ-
ления, почерпнутые им из знакомства
с полицейскими властями Лондона.
Среди ночи Лористан отворил дверь
задней комнаты, поскольку сознавал, что
должен пойти наверх и прилечь, хотя
и не мог заснуть.
Когда дверь распахнулась, он вздрог-
нул от неожиданности. Возле нее на полу
сидел Крыса, весь съежившись, упираясь
спиной в стену. У него в руках был
кусок бумаги, и на его измученное лицо
было тяжело смотреть.
-	Зачем ты здесь? - спросил Лористан.
-	Я сижу здесь уже три часа, сэр.
Я ждал, когда вы позволите мне погово-
рить с вами. Вы позволите? Да?
Иди сюда, в комнату,- сказал
Лористан.- Я выслушаю все, что ты
захочешь мне сказать. Что это ты
нарисовал на бумажке?
196
X----ч.--
Крыса поднялся. Бумага была покрыта \
линиями, по которым можно было судить, ]
что это опять один из его планов.
- Пожалуйста, посмотрите на это! -
попросил калека.- Я не смею выйти,
потому что вам, может быть, понадобится
послать меня куда-нибудь. Не в силах
я и сидеть, ничего не делая. Вот
я и начал кое-что припоминать
и соображать. Я начертил все улицы
и площади, по которым Марко мог
пройти, направляясь домой. Я ни одной
не пропустил. Если вы позволите мне
выйти и пройти по каждой из них,
поговорить со встреченными на пути
полицейскими и посмотреть на дома, я
не оставлю ни четверти дюйма не
обысканной, не пропущу ни одной плиты
мостовой, ни одного кирпича, я...
Голос его звучал твердо, но сам Крыса
весь дрожал. Лористан дотронулся до его
руки.
-	Ты надежный товарищ,- сказал он.-
Для нас хорошо, что ты здесь. Ты
придумал удачный план.
-	Можно мне сейчас же пойти?
-	Сию же минуту, если ты готов,-
разрешил Лористан.
В ответ Крыса бросился к дверям.
Лористан сказал ему нечто, что мгновенно
зажгло яркий свет в самой глубине его
существа.
-	Ты молодчина. Теперь, когда я знаю, А
что ты этим займешься, я, может быть, /
даже усну.	Ч)
197
Следуя своему плану, Крыса свернул
в Брэндон-Террас и услышал самавийскую
песню, звучавшую из запертого подваль-
ного этажа дома № 10.
- Да, он - верная душа,- сказал
Лористан, передавая эту часть истории
Марко, когда они сидели перед камином. -
До этого я не был в нем вполне уверен,
а хотел быть совершенно уверенным.
В прошлую ночь я заглянул в глубь его
души и убедился: на него можно
положиться.
С этого дня Крыса занял новое
положение. И, как ни странно, сам Лазарь
не вознегодовал за это. Мальчику позво-
лили такую близость к Лористану, на
какую он никогда не осмеливался даже
надеяться. Дело было не только в том,
что он мог служить своему кумиру
многими способами, но его включили
в семью, состоящую прежде из трех
человек. Лористан говорил с ним, как
говорил с Марко, вводя его в круг,
в котором многое понималось без слов.
Крыса знал, что его воспитывают и за
ним наблюдают, и замечал это с востор-
гом. Его идол назвал Крысу «одним из
своих», испытывал его и изучал, чтобы
узнать, насколько он «свой». Все это он
делал с какой-то, известной ему одному,
целью. Мысль эта всецело поглощала
Крысу. Быть может, Лористан хотел
узнать, можно ли на него положиться,
как на каменную гору?
- Сэр,- начал он однажды вечером,
когда они остались одни: Лористан читал,
а Крыса срисовывал какую-то железно-
дорожную карту.- Думаете ли вы, что...
когда-нибудь... вы будете в состоянии
довериться мне, как самому Марко?
Может ли это быть... когда-нибудь?
- Время настало,- тихо ответил Лори-
стан.- Настало время, когда я могу
доверить тебе Марко... чтобы ты был его
товарищем, заботился о нем... был бы
готов каждую минуту защищать его.
А ведь Марко... Марко мой сын.
Этого было достаточно, чтобы дух
Крысы воспрянул до небес. Но Лористан
еще не кончил говорить.
- Быть может, уже недалек день, когда
ему придется совершить свою долю
работы и ему понадобится товарищ, на
которого он мог бы положиться как на
каменную гору.
Он сказал эти слова, те самые слова,
которые Крыса в последнее время так
сильно желал услышать от Лористана.
- Как на каменную гору... каменную
гору! - вырвалось у мальчика.- Позвольте
мне доказать вам, сэр. Пошлите меня
с ним в качестве слуги. Костыли ничего
не значат. Вы видели, что они не хуже
ног, не правда ли? Я научился владеть
ими.
- Знаю, знаю, милый	мальчик.-
Он одарил Крысу ясной улыбкой, которая
как бы содержала важную тайну.-
199

Ты пойдешь с ним в качестве его
адъютанта. Это будет частью вашей игры.
Лористан всегда поощрял «игру»
и в течение последних недель даже
находил иногда время, чтобы помочь им
составить план их таинственного путеше-
ствия. Он так заинтересовался этим, что
даже раза два обращался к Лазарю как
к старому солдату и самавийцу интере-
суясь его мнением о некоторых дорогах
и о привычках и обычаях жителей
попутных городов и деревень. В этом
месте они найдут простых, бесхитростных
людей, которые поют и пляшут после
дневной работы и расскажут им все, что
знают, а в том, наоборот, они встретят таких,
которые служат Мараковичам или боятся
их и не скажут ничего. В одном месте
их встретят гостеприимно, в другом -
с недоброжелательной подозрительностью,
как ко всем чужакам.
Благодаря разговорам и рассказам,
Крыса вскоре знал страну почти так же
хорошо, как сам Марко. И это тоже было
частью игры... Другой ее частью было
усердие, с которым Крыса развивал свою
память и приносил домой доказательства
достигнутых им успехов. Происходило это
обыкновенно по вечерам, когда он воз-
вращался с прогулки и описывал или
набрасывал на бумаге все, что видел,
переходя с места на место. На обязан-
ности Марко лежало запоминать и рисо-
вать лица.
200

Однажды вечером Лористан дал сыну
много фотографий людей, которых надо было
запомнить. На каждом фотопортрете было
написано название какого-нибудь места.
- Изучай эти лица до тех пор, пока
не будешь в состоянии узнать любое из
них, где бы ты его ни встретил,- сказал
он.- Закрепи их в своей памяти так,
чтобы не забыть ни при каких обстоя-
тельствах. Ты должен уметь нарисовать
любое из них и вспомнить при этом
город, местность или деревню, связанную
с тем или иным лицом.
И даже все это еще называлось
«игрой». Но в тайниках своего сердца
Марко уже начал чувствовать, что это
гораздо больше, чем игра, настолько
больше, что рука его иногда дрожала от
волнения, когда он рисовал по памяти
и перерисовывал портреты. Перерисовать
каждый по нескольку раз было лучшим
средством запечатлеть его в своей памяти.
Догадывался обо всем и Крыса. Он
иногда долго не спал по ночам, обдумы-
вая и вспоминая то, что сказал Лористан
о приближении времени, когда Марко
может понадобиться товарищ для дела.
Какое это будет дело? Ведь их к нему
готовили! И хотя Марко тоже часто лежал
без сна на своей кровати, ни один из
мальчиков не говорил другому, чем
поглощены все его мысли. И Марко
работал, как еще не работал ни разу до
этого. Игра приобретала страстный инте-
201
pec, когда ему предоставлялся случаи
выказать свою удаль.
Все четверо собирались вместе по
вечерам в задней гостиной. Лазарю
отводилась роль бесстрастного и принци-
пиального арбитра. Лористан называл
какое-нибудь место - порой улицу
в Париже или гостиницу в Вене, а Марко
тотчас же быстро набрасывал лицо,
с которым было связано название этого
места. Через несколько дней он уже мог
начать свой набросок, не колеблясь ни
минуты.
В Париже, близ площади Согласия,
есть, например, большая гостиница, на-
звание которой должно было вызвать
перед духовным зрением Марко высокую
женщину со злыми черными глазами
и аристократическим, тонким носом, над
которым почти сходились густые брови.
В Вене стоит дворец, который всегда
должен напоминать ему о бледном гос-
подине с холодным лицом и тяжелым
белокурым локоном, падающим на лоб.
Известная улица в Мюнхене вызывала
видение полного приветливого аристокра-
та с хитрой улыбкой, а одна деревушка
в Баварии - крестьянина с безжизненным
лицом. Некий завитой и припомаженный
господин, похожий на парикмахера, на-
поминал о площади в одном из австрий-
ских горных городов.
Вечер за вечером продолжалась игра.
Но наконец настала ночь, когда среди
глубокого сна его разбудило прикоснове-
ние Лазаря. Он уже так давно втайне
был готов ответить на первый призыв,
что тотчас приподнялся на постели.
-	Одевайтесь скорее и идите вниз,-
сказал Лазарь,- Принц здесь и желает
поговорить с вами.
Марко ничего не ответил, встал
с постели и начал поспешно одеваться.
Лазарь дотронулся до плеча Крысы. Крыса
был наготове, подобно Марко, и тоже
приподнялся.
-	Идите вниз с молодым господином,-
приказал старый солдат.- Необходимо
повидать вас и поговорить с вами.-
И, отдав приказ, он ушел.
Никто не слышал шагов босых ног
мальчиков, когда они спускались с лес-
тницы.
Пожилой человек, одетый в самый
обыденный костюм, но имеющий лицо,
сразу выдававшее важную особу, сидел
возле Лористана, спокойно разговаривая
с ним. Лористан жестом подозвал обоих
мальчиков.
-	Принц очень заинтересовался всем,
рассказанным мною про вашу игру,-
сказал он тихо.- Он хочет видеть, как
ты рисуешь портреты, Марко.
Марко прямо взглянул принцу в глаза,
внимательно наблюдавшие за ним, пока
он раскланивался.
-	Его Высочество делает мне большую
честь,- произнес он таким тоном, каким
сказал бы те же слова сам Лористан.
203
Марко быстро подошел к столу
и вытащил из ящика свои карандаши
и куски картона.
-	Я сразу признал бы в нем вашего
сына и самавийца,- заметил принц.
Затем его проницательные, глубоко
сидящие глаза обратились к мальчику на
костылях.
-	Это тот, который называет себя
Крысой,- пояснил Лористан.- Он - один
из нас.
Крыса отдал честь.
Пожалуйста, сэр, скажите, что
костыли мне ничуть не помешают, -
прошептал калека.
-	Он выработал в себе необычайную
подвижность,- сказал Лористан.- Он готов
делать все, что угодно.
Проницательные глаза все еще изучали
Крысу.
-	Костыли дают даже известное пре-
имущество,- сказал наконец принц.
Лазарь собственноручно изготовил гру-
бый легкий мольберт, которым Марко
пользовался, делая наброски лиц для
игры.
Во время беседы старый солдат поч-
тительно стоял и приготовлял необходи-
мые для рисования принадлежности.
Марко встал возле него, ожидая приказа-
ний отца или его гостя. Они разговари-
вали между собой тихими голосами, и
ему пришлось прождать несколько минут.
Крыса в очередной раз отметил про себя,
204
a
что Марко умел стоять спокойно, совер-
шенно непринужденно и молча. Ему,
по-видимому, совершенно не нужно было,
чтобы кто-нибудь обратил на него вни-
мание.
Лористан и принц подошли к Марко.
- Отель де Мариньи,- сказал Лористан.
Марко начал быстро рисовать портрет
красивой женщины с аристократическим
тонким носом и почти сросшимися бро-
вями. По мере того как он рисовал, принц
подходил все ближе, заглядывая ему через
плечо. На портрет понадобилось немного
времени, и, когда он был окончен,
наблюдающий повернулся и, взглянув на
Лористана многозначительно, дважды кив-
нул головой.
-	Просто удивительно,- сказал он.-
Этот грубый набросок отличается пора-
зительным сходством.
Лористан склонил голову.
Потом он назвал другую улицу
в другом городе, и Марко снова принялся
рисовать портрет. На этот раз он нари-
совал крестьянина с безжизненным лицом.
Принц снова кивнул. Затем последовало
новое название, затем еще и еще одно.
Марко мастерски исполнил свое дело до
конца, а Лазарь стоял рядом с целой
кипой набросков, которые он собирал,
как только они откладывались в сторону.
-	Ты узнал бы эти лица, где бы ни
встретил их? - спросил принц.
-	Как узнал бы вас, сэр,- заверил
Марко.
205
Последовал целый ряд вопросов. Ло-
ристан задавал их сыну уже не раз.
Вопросы относились к росту и сложению
оригиналов портретов, цвету их волос,
глаз, оттенку кожи. Марко отвечал без
запинки. Он знал все, кроме имен этих
людей, и было ясно, что ему и ни
к чему знать эти имена, так как отец
никогда их не называл.
Когда экзамен окончился, принц ука-
зал на Крысу, который стоял на костылях,
опершись о стену, с ярко горящими
глазами.
-	А он что умеет делать? - спросил
принц.
-	Позвольте мне попробовать,- попро-
сил Крыса.
Марко посмотрел на отца.
-	Могу я помочь ему? - спросил он.
-	Да,- ответил Лористан.
Тогда Марко показал одно из нарисо-
ванных лиц Крысе, и Крыса сразу же
назвал связанное с ним место, описал
цвет глаз и волос, рост, сложение
и прочие характерные особенности дан-
ного лица. Глаза Крысы горели, голос
дрожал, но быстрота ответов и их
точность были изумительны.
-	Я не умею рисовать,- сказал он
в конце,- но запоминать умею. Мне не
хотелось надоедать никому тем, что
я пытаюсь все это заучить. Знал об этом
один Марко.
Последнюю фразу он проговорил Ло-
ристану с мольбой в голосе.
206
-	Это он придумал эту игру,- сказал
Лористан.- Я показывал вам его необы-
чайные карты и планы.
-	Отличная игра,- подтвердил принц
тоном чрезвычайно заинтересованного
и пораженного происходящим человека.-
Они ее хорошо знают. На них можно
положиться.
-	Ничего подобного никогда раньше
не делалось,- заметил Лористан.- Это не
только ново, но и просто и смело.
-	В этом-то и заключается безопас-
ность плана,- заверил принц.
-	Быть может, только юноша осме-
лился бы придумать такое,- заметил
Лористан.
-	Принц вас благодарит,- сказал он,
предварительно тихо обменявшись не-
сколькими словами с принцем.- Можете
вернуться к себе.
И мальчики ушли.
Глава XIX
Это одна из них!
Прошла неделя, прежде чем Марко
принес Крысе в их спальню конверт со
множеством бумажных полосок, на каж-
дой из которых было что-то написано.
- Эго новая часть игры,- сказал он
серьезно.- Сядем вместе к столу и изучим ее.
Мальчики сели и стали рассматривать
написанное на полосочках бумаги. Навер-
ху было проставлено название места,
207
с которым Марко связывал какое-нибудь
из нарисованных им лиц. Под ним шли
ясные и краткие указания, где искать
и какие слова надо сказать при встрече
с тем или другим лицом.
«Этого человека можно найти в его
лавке на базарной площади,- было напи-
сано о крестьянине с безжизненным ли-
цом.- Надо сперва привлечь его внимание,
спросив о цене какого-нибудь товара. Когда
он посмотрит на вас, слегка дотроньтесь
указательным пальцем правой руки до
большого пальца левой. Затем тихо, но
отчетливо проговорите два слова: «Светиль-
ник зажжен».- Это все, что надо сделать».
Иногда наставления были не так
просты, но все они носили единый
характер: надо отыскать оригинал одного
из портретов, но так осторожно, чтобы
казалось, что его не искали, а встретили
совершенно случайно. Затем надо произ-
нести известные слова, но так, чтобы не
привлечь внимания никого из проходящих
или стоящих поблизости.
Мальчики просидели над бумагами
весь день. Они читали их и переписывали,
повторяли друг другу то, что хотели
запомнить, словно отвечая урок. У Марко
дело шло быстрее и с большей легкостью,
потому что упражнения подобного рода
с раннего детства были его работой и
развлечением. Крыса, однако, почти не
отставал от него, благодаря тому что
обладал феноменальной природной памятью.
После третьего дня работы они уже
знали наизусть все, что им задали
208
выучить. Поздним вечером Лористан про-
экзаменовал их.
-	А вы можете записать все это? -
спросил он, после того как каждый
ответил заданное и ловко справился со
всякого рода перекрестными вопросами.
Каждый из мальчиков верно написал
ответы по памяти.
-	Напиши свои ответы по-французски,
по-немецки, по-русски и по-самавийски,-
сказал Лористан Марко.
-	Все, что ты велел мне сделать
и выучить, стало частью меня самого,
отец,- сказал наконец Марко,- такой же
частью меня самого, как моя рука, мои
глаза или мое сердце.
-	Да, по-моему, это так,- согласился
Лористан.
В тот вечер он был очень бледен и
на его лице лежала тень тревоги. Когда
взгляд его останавливался на Марко, в
нем читалась глубокая любовь, но смешан-
ная с отчаянием и страхом. Лазарю тоже
как будто было не по себе. Он, наоборот,
был не бледен, а красен, и движения
его отличались неуверенностью, что тем
самым выдавало его внутреннюю раздво-
енность и растерянность.
Была уже почти полночь, когда Ло-
ристан, стоявший рядом с Марко, обнял
его за плечи.
-	Игра... - начал он и вдруг замолк
на несколько минут.
Марко почувствовал, что рука отца
еще крепче обхватила его. И у Марко,
209
и у Крысы внезапно сердце со страшной
силой забилось в груди, и именно поэтому
пауза показалась им очень длинной.
-	Игра... что же дальше, отец? -
спросил Марко.
-	Игра скоро... скоро выльется в дело...
в конкретное дело для вас обоих,- ответил
Лористан.
Лазарь откашлялся и подошел
к мольберту в углу комнаты.
-	Через два дня вы отправитесь
в Париж, как ты,- обратился он к Крысе,-
и планировал в своей игре.
-	Как я планировал? - прошептал
Крыса.
-	Да,- подтвердил Лористан.- Вы
выполните все инструкции, которые выучи-
ли наизусть. Дело идет только о том, чтобы
умудриться подойти к известным лицам
достаточно близко и изыскать возможность
сказать каждому условные слова.
- Только двое молодых путников,
которых никто ни в чем не заподозрит,-
добавил Лазарь необычайно тихим
и дрожащим голосом,- смогут пройти мимо
самого императора совершенно безопасно.
Молодой господин... - Голос старого слу-
жаки стал таким хриплым, что он был
вынужден громко прокашляться.- Молодой
господин не должен держаться по-барски.
Хорошо, если бы он немного горбился и
волочил ноги, как делает простонародье.
-	Да,- поспешно подтвердил Крыса,-
я его этому научу. Он держит голову
210
и плечи, как важный барин. Он должен
походить на умного мальчика.
-	Я и буду на него походить,- заявил
Марко решительным тоном.
-	Я положусь на тебя, что ты ему об
этом будешь напоминать,- сказал Лори-
стан Крысе.
Когда Марко той ночью опустил
голову на подушку, ему показалось, что
тяжелое бремя скатилось у него с сердца.
Он так долго страдал при мысли, что
еще слишком молод, чтобы быть достой-
ным служить делу! Мечты его никогда
не принимали фантастической формы...
Они, в сущности, всегда оставались
по-юношески скромными, хотя и несколь-
ко романтичными. И вдруг оказалось,
что ни одна мечта, гнездившаяся ког-
да-либо в его уме, не могла сравняться
с волшебной действительностью, с созна-
нием, что час настал и ему, Марко, выпало
на долю возвестить о его наступлении!
Ему предстояло совершить не драма-
тический подвиг, возвещенный трубным
гласом. Никто не будет знать, что ему
доверили совершить. Цель может быть
достигнута, если только он останется
в тени, никому неведомым и если все
будут считать его простым крестьянским
мальчиком, ничего не знающим о важных
вещах. Но отец поручил ему дело столь
великолепное, что он дрожал от благо-
говения и блаженства, думая о нем. Игра
обратилась в действительность.
Марко пробудился от сна посреди
ночи. Но разбудило его не прикосновение.
Открыв глаза, он увидел отца, стоящего
211
у его постели. На улице царила такая
же гробовая тишина, как и в ту ночь,
когда их впервые посетил принц... Един-
ственным источником света был уличный
фонарь. Но Марко смог достаточно
хорошо рассмотреть лицо Лористана,
чтобы понять, что его разбудила исклю-
чительно острота его взгляда. Крыса
крепко спал. Лористан заговорил едва
слышно по-самавийски.
- Любимый мой,- сказал он,- ты еще
очень молод. Я - твой отец - в этот час
не могу чувствовать ничего, кроме тре-
воги. Я воспитывал тебя для доблестной
борьбы в течение всей твоей жизни. Я
горжусь твоей ранней зрелостью и силой.
Но, любимый мой... все же ты еще
ребенок! Имею ли я право делать то, что
теперь намерен сделать?
В эту минуту лицо и голос выдавали
охватившее его волнение, пришедшее на
смену обычной сдержанности. Лористан
стал опускаться на колени у кровати,
а Марко приподнялся, схватил его руку
и крепко прижал ее к груди.
- Отец, я знаю! - воскликнул он
шепотом.- Это все правда. Я ребенок, но
разве я и не мужчина в то же время?
Ведь ты сам это сказал. Я всегда знал,
что ты учишь меня быть мужчиной... ради
какой-то тайной цели. То, что я это знал,
было моей тайной. Учился я хорошо,
потому что никогда об этом не забывал.
И я научился. Разве я не научился?
Он так волновался, что походил на
мальчика более чем когда-либо. Но его
юные сила и отвага были великолепны.
212
Лористан превосходно знал сына и ясно
читал каждую его юношескую мысль.
-	Да,- ответил он медленно.- Ты
исполнил свою задачу... а теперь, если
бы я... отступил... ты почувствовал бы,
что я изменил тебе... изменил себе.
-	Ты! - гордо прошептал Марко.- Ты
не мог бы изменить даже самому
ничтожному существу на свете.
Настало минутное молчание, во время
которого две пары глаз смотрели одна
в другую с глубочайшим значением. Затем
Лористан поднялся на ноги.
-	Конец будет таким, какого наиболее
жаждут наши сердца,- сказал он.- Завтра
вы можете начать новую часть «игры».
Вы отправитесь в Париж.
Когда поезд, отвозящий пассажиров на
пароход, делающий рейсы между Довером
и Кале, отошел от шумного вокзала
Чаринг-Кросс, в одном из вагонов треть-
его класса сидели два бедно одетых
мальчика. Один из них был бы красив,
если бы не держался так небрежно и не
волочил ноги при ходьбе, как делают
крестьяне. Второй был калекой, медленно
и с трудом передвигающийся на костылях.
В них не было ничего выдающегося
или живописного, чтобы привлечь к ним
внимание. Они сидели в уголке вагона,
мало разговаривали, ничем, по-видимому,
особенно не интересовались и не обра-
щали особого внимания друг на друга.
213
Не-
когда они сели на пароход, то быстро
затерялись среди наиболее бедных пасса-
жиров и скоро отыскали уединенный
уголок, недостаточно удобный, чтобы им
кто-нибудь другой прельстился.
-	И зачем таким двум несчастным
мальчикам ехать в Париж? - спросил
кто-то у своего соседа.
-	Конечно, не ради удовольствия. Быть
может, чтобы найти какую-нибудь рабо-
ту? - небрежно ответил тот.
Вечером они добрались до Парижа, и
Марко повел своего товарища в маленькое
кафе в тихом переулке, где они съели
дешевый ужин. В том же переулке они
нашли койку для двоих в крошечной
комнатке над булочной.
Крыса был слишком возбужден, чтобы
рано лечь спать. Он попросил Марко
поводить его по ярко освещенным улицам.
Они медленно прошли по широкой аллее
Елисейских полей под сверкающими среди
каштановых деревьев фонарями. Зоркие
глаза Крысы заметили все: и огни кофеен
среди густых деревьев, и многочисленные
проносящиеся мимо экипажи, и людей,
прогуливающихся с меланхоличным видом
или сидящих у маленьких столиков,
пьющих вино и прислушивающихся
к музыке.
Здесь ярче и светлее, чем в
Лондоне,- сказал он Марко.- Люди имеют
такой вид, будто они веселятся гораздо
больше, чем англичане.
Площадь Согласия своей величествен-
ной красотой словно всецело захватила
его. Крысе хотелось стоять, не шевелясь,
214
3
и обозревать ее сперва из одной
точки, затем из другой. Она была
больше и прекраснее, чем он был в
силах себе представить. Он долго про-
стоял молча у обелиска.
Прежде чем вернуться домой, они
отыскали большой дом, стоящий во дворе.
На чугунных арабесках красивых ворот
сияла золоченая корона. Ворота были
заперты, и дом стоял почти неосвещенный.
Мальчики прошли мимо и вокруг него,
не говоря ни слова. Когда же они во
второй раз приблизились ко входу, Крыса
тихо проговорил:
-	Она ростом пять футов семь дюймов.
У нее черные волосы*, прямой нос, черные,
почти сросшиеся брови, бледно-оливко-
вый цвет лица и гордая осанка.
-	Да, ты ее верно описал,- ответил
Марко.
Они пробыли неделю в Париже и
проходили каждый день мимо этого
большого дома. В известные часы легче
всего встретить важных дам, выходящих
на прогулку или возвращающихся домой.
Марко об этом знал, и они рассчитывали
время так, чтобы стоять вблизи большого
дома или проходить мимо него именно
в такие часы. Два дня они не замечали
ни малейших признаков присутствия в
доме отыскиваемой ими особы, но
однажды утром ворота раскрылись и в
дом стали вносить цветы и кадки с
пальмами.
-	Она уезжала и теперь возвращается,-
предположил Марко.
215
На следующий день они прошли мимо
дома трижды: в тот час, когда светские
дамы выезжают за покупками; второй раз,
когда обычно начинаются визиты;
и третий раз, когда улицы уже были
ярко освещены и кареты стали развозить
едущих на парадные обеды и в театры.
В сумерки, когда они стояли невдалеке
от чугунных ворот, карета подъехала
к дому и остановилась перед большими
дверьми, распахнутыми двумя ливрейными
лакеями.
-	Она сейчас выйдет,- сказал Крыса.
Марко вытащил из рукава тщательно
нарисованный портрет и посмотрел на
него. Крыса последовал его примеру.
По бокам распахнутых дверей стояли
лакеи. Слуга, сидящий возле кучера,
сошел с козел и встал у дверцы кареты.
Марко и Крыса еще раз бросили тороп-
ливый взгляд на портрет. На пороге
показалась красивая женщина. Она при-
остановилась и отдала какое-то приказа-
ние лакею, стоящему справа, затем
прошла под лучами яркого света и села
в экипаж, который быстро выехал из
ворот и проехал мимо мальчиков.
Экипаж быстро исчез. Марко облег-
ченно вздохнул и разорвал портрет на
мелкие клочки, но не выбросил их,
а положил в карман.
Крыса тоже облегченно вздохнул.
-	Она,- сказал он уверенно.
-	Да,- подтвердил Марко.
Тогда они заперлись в своей комнате
над булочной и обсудили свои шансы
216
♦
пройти мимо нее так, чтобы это показа-
лось простой случайностью. Два бедных
мальчика не могли войти во двор богатого
дома. В заднем дворе был второй вход -
для торговцев и посыльных. Выезжая из
дома, она всегда, разумеется, садится в
свою карету с одного и того же места.
Если только она не прогуливается время
от времени, подойти к ней будет для них
совершенно невозможно. Что им делать?
Придумать что-нибудь было очень трудно.
-	Завтра после обеда мы понаблюдаем,
не приедет ли за ней карета. Затем, когда
она подойдет к двери, я войду и начну
просить у нее милостыню,- сказал Крыса. -
Слуга подумает, что я иностранец и не
знаю, как нужно себя вести по отношению
к знатным леди. Ты войдешь вслед за мной,
будто бы для того, чтобы увести меня,
прежде чем меня выгонят. Может быть, она
добрая женщина и выслушает нас... и тебе
удастся подойти к ней поближе.
-	Пожалуй, попытаемся,- согласился
Марко.
Крыса всегда обращался с ним, как
с предводителем. Он попросил Лориста-
на позволить ему следовать за Марко
в качестве слуги и более чем охотно
готов был прислуживать любому товари-
щу. Иногда Марко смущала эта услуж-
ливость странного, властного, своеволь-
ного мальчика, который при первом
знакомстве бросал в него камнями.
-	Ты не должен прислуживать мне,-
сказал он ему,- Я буду сам о себе
заботиться.
Лицо Крысы ярко вспыхнуло:
217

-	Он сказал мне, что позволит идти
с тобой в качестве твоего адъютанта.
Это... это часть игры. Нам будет легче,
если мы продолжим игру.
На следующий день знатная дама,
очевидно, выехала в такое время, когда
они за ней не наблюдали. Мальчики как
раз направлялись к дому, чтобы попытаться
выполнить задуманный накануне план, и
проходили по улице Рояль, когда Крыса
внезапно дотронулся до локтя Марко.
-	Карета стоит перед магазином,
в окнах которого выставлено кружево,-
быстро прошептал он.
Марко огляделся и сразу же узнал
карету. Владелица ее, очевидно, вошла
в магазин за покупками. Это был такой
удобный случай, на какой они и не
смели надеяться. Подойдя к карете, они
увидели, что случай и дальше благопри-
ятствует им. В карете сидели три
маленькие китайские болонки, очень по-
хожие одна на другую. Они были так
милы, что почти все прохожие останав-
ливались полюбоваться ими. Какой луч-
ший предлог мог бы представиться двум
мальчикам, чтобы слоняться поблизости?
Они остановились на некотором рас-
стоянии от кареты и начали смотреть на
собачек, очевидно, разбирая все их каче-
ства и смеясь над их тревожным ожида-
нием своей хозяйки. Через окно магазина
Марко увидел знатную даму.
Она, по-видимому, не особенно
заинтересована покупками и долго здесь
218
не пробудет,- прошептал он и добавил
нарочито громко: - Эта маленькая -
лучше всех! Смотри, как она отталкивает
остальных. Она сильнее двух других, хотя
и самая маленькая.
-	Она и кусаться умеет,- поддержал
разговор Крыса.
-	Видишь, она идет сюда,- предупредил
Марко и громко рассмеялся как бы над
собачками, которые, увидев хозяйку
в дверях магазина, начали прыгать и лаять
от радости.
219
Хозяйка болонок мило улыбнулась
и продолжала улыбаться, когда Марко
приблизился к ней.
Можно нам посмотреть на них
поближе, сударыня? - попросил он по-фран-
цузски, и, когда она выразила свое согласие
любезным жестом и направилась вместе с
ним к карете, он очень тихо, но очень
отчетливо сказал ей пару слов по-русски:
-	Светильник зажжен.
Крыса пристально смотрел на нее, но
не заметил ни малейшей перемены на ее
лице. Во время их путешествия его
больше всего поражало, что каждый, кому
они передавали сигнал, в совершенстве
владел собой, если кругом были посто-
ронние, и никогда не выдавал ни
малейшим изменением на лице, что слова
эти значат что-нибудь необычное.
Знатная дама попросту продолжала
улыбаться и говорила только о собаках,
позволив ему и Марко посмотреть на них
через окно кареты, когда лакей отворил
перед нею дверцу.
-	Они - прекрасные маленькие созда-
ния,- сказал Марко, приподнимая фураж-
ку, и, когда лакей отвернулся, он снова
повторил несколько русских слов
и удалился, не посмотрев даже на даму.
-	Одна из своих! - сказал он Крысе
в тот вечер, прежде чем они легли,
и поджег спичкой клочки изорванного
портрета, вынутые из кармана.
220
Глава XX
Марко отправляется в оперу
Из Парижа они отправились
в Мюнхен, но в последний вечер их
пребывания в Париже случилось неожи-
данное происшествие.
Чтобы добраться до узкой лестницы,
ведущей в их спальню, им необходимо
было пройти через булочную. Жена
булочника, добродушная пожилая женщи-
на, очень полюбила своих двух юных
жильцов, которые вели себя тихо
и не причиняли ей ни малейших хлопот.
Не раз давала она им пару горячих булок
или маленький свежеиспеченный пирожок
с фруктами. Когда в тот вечер Марко
вернулся домой и проходил через булоч-
ную, хозяйка ласково кивнула ему
и передала небольшой пакет.
-	Это оставили для вас сегодня после
обеда,- объяснила она.- Я вижу, вы
делаете покупки в дорогу. Нам с мужем
очень жаль, что вы от нас уезжаете.
-	Благодарю вас, сударыня. И нам
очень жаль расставаться с вами,- ответил
Марко, беря пакет.- Как видите, покупки
наши невелики,- сказал он, улыбаясь.
Но ни он, ни Крыса ровно ничего не
покупали, хотя незатейливого вида ма-
ленький пакет был адресован на его имя
и на нем стояло название одного из
больших, но дешевых магазинов. На
ощупь в нем было что-то мягкое.
221
£.
Когда Марко вошел в спальню, Крыса
стоял у окна. Мальчик, никогда не
видавший ничего, кроме Лондона, был
захвачен чарами Парижа и изучал город
с жадным любопытством.
-	Нам что-то прислали, посмотри
сюда,- сказал Марко.
Крыса тотчас же подошел к нему.
-	В чем дело? Откуда это?
Они развязали пакет и сначала уви-
дели только несколько пар совершенно
простых шерстяных носков. Но когда
Марко взял в руки носки, то почувство-
вал, что в них старательно уложено нечто
совершенно плоское. Он всунул руку
и вытащил пачку пятифранковых бума-
жек, неновых, поскольку новые выдали
бы себя своим шелестом. Эти же были
достаточно потерты, чтобы быть мягкими.
Однако их было столько, что они
составили изрядную сумму.
-	Здесь мелкие кредитки, потому что
крупных у простых мальчиков быть не
может. Если мы разменяем одну из этих,
это никому не покажется подозритель-
ным,- сказал Крыса.
Они оба были уверены, что пакет
прислан им знатной дамой. Однако это
было сделано с такой осторожностью, что
проверить свое предположение для маль-
чиков не представлялось возможности.
Для Крысы главный интерес игры
заключался в том, чтобы разработать
планы и методы применительно к имею-
щему к игре отношение. Он не мог бы
уснуть, не разработав какого-нибудь пла-
222
<----С____-----------------------------
на, подходящего к данному случаю. Крыса
пришел в восторг при мысли о всех
затруднениях, которые при этом пришлось
преодолеть знатной даме.
- Быть может, она отправилась
в большой простой магазин, переодетая
простолюдинкой, купила носки и сказала,
что сама отнесет их домой,- заключил
он, обдумав предварительно некоторое
время ситуацию.- Она должна была бы
так поступить, чтобы зайти в какой-ни-
будь укромный уголок и вложить в носки
деньги. Затем, так как ей хотелось, чтобы
их переслали из магазина, она, быть
может, купила еще что-нибудь и попросила
торговцев отправить пакеты в разные места.
Носки были отосланы нам, а осталь-
ные вещи - еще кому-то. Она, наверно,
отправилась в магазин, где никто ее не
знал и не рассчитывал бы там ее встретить,
и надела довольно бедное платье.
Он воссоздал весь эпизод со всеми
подробностями и объяснил их Марко. Эго
заняло у него весь вечер, после чего он
почувствовал облегчение и спокойно заснул.
Еще до их отъезда из Лондона
некоторые газеты совершенно осмеяли
историю о потомке исчезнувшего принца,
назвав ее просто романтической легендой.
Сперва Крыса горько сетовал на это, но
однажды за обедом, когда он приводил
всевозможные аргументы в подтвержде-
ние подлинности истории, Лористан ка-
ким-то образом заставил его замолчать,
преподав ему пример собственной молча-
ливой сдержанностью.
223
- Если подобный человек существует, -
сказал он после паузы,- для него очень
полезно, что никто не верит в его
существование... по крайней мере, сейчас.
Крыса сразу смолк. Через минуту
мальчика всего обдало жаром, а затем
его стал трясти озноб. Ему сразу откры-
лась совершенно новая сторона вопроса.
Он понял, что сделал тактическую ошибку.
Больше по этому поводу не было сказано
ни слова, но, когда они остались одни с
Марко, Крыса излил ему свою душу.
- Я был идиотом! - воскликнул он.-
Почему я сам не мог сообразить этого!
Рассказать тебе, что, по-моему, было
сделано? Есть кто-то, имеющий большое
влияние в Англии и очень дружественно
относящийся к Самавии. Он заставил
газеты осмеять эту историю, чтобы никто
в нее не поверил. Ведь, наверно,
и Яр о вичи, и Мараковичи рьяно следят
за всеми подобными слухами, и наша
партия потеряла бы все шансы на успех,
если бы кто-нибудь отнесся серьезно
к этому вопросу! Здесь есть кто-то,
какой-то верный друг Самавии, который
все время следит и работает в пользу ее.
- Но в Самавии есть кто-то, заподоз-
ривший, что история эта правдива,-
ответил Марко.- Не будь этого, меня не
заперли бы в подвале. Кто-то решил, что
мой отец что-нибудь знает. Шпионам
приказали узнать, что именно ему известно.
- Да, да! Это тоже правда! - произнес
тревожно Крыса.- Нам надо быть очень
осторожными.
224

л.
В подкладке рукава пальто Марко
была прореха, в которую он мог
мелкий предмет, чтобы скрыть его
любопытных глаз, но вместе
и достать в любую минуту,
прорехе он носил портрет дамы, который
затем порвал в Париже. Когда они в утро
своего прибытия в Мюнхен шли по
улицам этого города, у него в прорехе
лежал уже новый портрет. Это был
портрет жизнерадостного старого аристок-
рата с хитрой улыбкой на лице.
Одной из подробностей, которые они
узнали о нем, была его страстная любовь
к музыке. Он покровительствовал разным
музыкантам и проводил в Мюнхене
большую часть времени, потому что
любил музыкальную атмосферу этого
города и страсть к опере его жителей.
-	Военный оркестр играет в полдень
в Фельдгерркхалле. Когда играют что-ни-
будь особенно выдающееся, люди иногда
останавливают свои экипажи, чтобы по-
слушать музыку. Мы отправимся туда,-
сказал Марко.
-	Да, это даст нам известный шанс
встретить его,- согласился Крыса,- а мы не
должны пропускать ни малейшего шанса.
День был ясным и солнечным. Люди,
проходящие по улицам, имели добродуш-
ный, довольный вид. Смесь старых улиц
с новыми, старинных уголков и совре-
менных лавок и домов была живописна
и привлекательна. Крыса, пробиравшийся
сквозь толпу на своих костылях, весь
горел любопытством и восторгом.
сунуть
от
с тем
В этой
Я <Ь. Э. Крпмртт Т. Я
225
Он начал взрослеть, и перемена
в выражении его лица, наметившаяся еще
в Лондоне, становилась все более и более
заметной. Крысе предоставили возмож-
ность заниматься делом, дававшим ему
безусловное право на самоуважение.
Никто не заподозрил бы, что мальчики
несут в себе странную и многозначитель-
ную тайну, видя их бродящими по
улицам. Они казались самыми обыкно-
венными детьми, с интересом разгляды-
вающими витрины магазинов и об-
суждающими выставленные в них товары
или бродящими с поднятыми кверху
лицами по Марион-Платцу перед краси-
вой готической ратушей, чтобы услышать,
как заиграют куранты в одиннадцать
часов, и увидеть раскрашенные изобра-
жения короля и королевы, наблюдающих
со своего балкона за происходящим
автоматическим турниром и закованных
в латы рыцарей. Когда зрелище окончи-
лось и автоматический петух пропел свое
последнее веселое «прости», они рассме-
ялись, как рассмеялся бы каждый мальчик
на этом свете. Порой Крысе легко было
забыть, что на Земле есть что-нибудь
серьезнее, чем новые места и дивные
чудеса, которые он готов был восторжен-
но воспевать, подобно бродячему средне-
вековому миннезингеру.
Но в Самавии происходили кровавые
битвы, рождались коварные планы,
и друзья, кующие освободительный меч,
со страстной тревогой, затаив дыхание,
226
ждали сигнала к бою. Под подкладкой
пальто Марко был спрятан портрет того,
кого два невзрачных мальчика, направив-
шихся к Фельдгерркхалле будто бы
послушать игру оркестра, разыскивали
среди публики.
Так как день был ясный и оркестр
исполнял особенно интересную програм-
му, толпа на площади была гуще, чем
обыкновенно. Несколько экипажей оста-
новилось, и среди них - два или три
элегантных экипажа частных лиц.
Один из них, очевидно, подъехал рано,
поскольку стоял в удобном месте. Маль-
чики приблизились к нему. Это был
большой, открытый экипаж, обитый рос-
кошной зеленой кожей. Лакей и кучер
были одеты в зеленые, с серебром, ливреи
и, казалось, знали, что окружающие
смотрят на них и на их хозяина, которым
был полный жизнерадостный старый ари-
стократ с хитрой улыбкой, хотя, прислу-
шиваясь к музыке, он почти забыл
о всякой хитрости. В экипаже вместе
с ним сидели молодой офицер и малень-
кий мальчик. Оба тоже внимательно
слушали музыку. У дверцы экипажа
стояло несколько человек - очевидно,
знакомые или друзья, так как они по
временам говорили с сидящими в экипа-
же. Марко дотронулся до рукава Крысы,
и оба мальчика подошли поближе.
-	До него не легко добраться,- сказал
Марко.- Давай протиснемся к экипажу,
насколько можно ближе, но не толкаясь.
-----	227	---
Быть может, услышим, куда он поедет
по окончании концерта.
Да, его нельзя было не узнать. Это
был именно тот, кого они искали. Каждый
из мальчиков знал наизусть морщины на
полном лице и изгибы густых седых усов.
Но Марко все же незаметно для других
взглянул на свой рисунок. Музыка была
очень хороша, и стоящая у экипажа
группа, очевидно, пришла от нее
в восторг. Раздавались похвала и коммен-
тарии, и старый аристократ не раз
одобрительно кивал головой.
-	Канцлер помешан на музыке,- сказал
какой-то господин, стоящий поблизости
от мальчиков, своему знакомому.- Он
бывает каждый вечер в опере, если только
его не задерживают важные дела! Там
всегда можно видеть его, кивающим своей
старой головой в такт музыке и горячо
аплодирующим хорошему исполнению.
Ему следовало бы управлять оркестром
или играть на виолончели. Для первой
скрипки он слишком громоздок.
Экипаж был окружен людьми, а когда
музыка окончилась, он тотчас же отъехал.
Не было ни малейшей возможности
пройти возле него, даже если бы при-
сутствие офицера и мальчика не пред-
ставляло бы непреодолимой преграды.
Марко и Крыса пошли своей дорогой,
прошли мимо придворного театра
и прочитали афиши. Вечером должна была
идти опера «Тристан и Изольда» с участием
известной певицы в роли Изольды.
228

л.
-	Он обязательно пойдет слушать эту
оперу,- сказали оба мальчика в один
голос.- Он непременно пойдет.
Они порешили между собой, что
вечером Марко в одиночестве отправится
на поиски. Один мальчик, вертящийся у
подъезда оперы, не так заметен, как двое.
-	Люди замечают костыли гораздо
скорее, чем здоровые ноги,- заметил
Крыса.- Мне лучше не показываться, если
я тебе не нужен. Мое время еще не
настало. Если даже оно и совсем не
настанет, я все же буду на посту.
Я отправлюсь с тобой и буду готов
действовать - в этом заключается обязан-
ность адъютанта.
Он остался дома и стал читать те из
английских газет, которые ему удалось
достать, рисовал планы и заново вел
битвы на бумаге.
Марко отправился в оперу. Если бы
даже он не знал дороги к скверу,
прилегающему к придворному театру, то
легко бы нашел ее, следуя за группами
людей на улице, которые, казалось, все
шли в одном направлении. Здесь были
и студенты в своих странных шапочках,
идущие по два и по три в ряд, кое-где
виднелись молодые парочки или пожилые
супруги, а то и целые семьи. Много было
военных всех возрастов, как солдат, так
и офицеров. Везде, где бы ни слышался
разговор, говорили исключительно только
о музыке.
229
л.
Марко подождал некоторое время на
площади, наблюдая за экипажами, подъ-
езжающими к театру. Перед высоким,
украшенным колоннами подъездом они
высаживали своих седоков и снова отъ-
езжали в стройном порядке. Марко хотел
убедиться, что роскошная карета, обитая
зеленой кожей с серебристым узором,
подъедет к театру. Если это случится, он
купит себе дешевый билет.
Было уже довольно поздно, когда карета
наконец подъехала. Люди в Мюнхене не
опаздывают в оперу без особой причины.
Лакей в шикарной ливрее спрыгнул
на землю и отворил дверцы кареты на
секунду раньше, чем она остановилась.
Канцлер вышел с лицом, менее жизнера-
достным, чем обычно, так как боялся
пропустить часть увертюры. С ним была
румяная девушка в белом платье, которая,
очевидно, пыталась его успокоить.
- Я не думаю, что мы опоздали
к началу, отец,- говорила она.- Не
сердись, дорогой мой. Если ты рассер-
дишься, музыка уже не произведет на
тебя такого впечатления.
Это был не такой момент, чтобы
внимание любителя музыки можно было
незаметно привлечь. Марко побежал брать
билет, который обеспечит ему место
среди молодых воинов, студентов
и студенток, влюбленных парочек, кото-
рые должны были стоять в четыре-пять
рядов в продолжение всей, даже самой
230
длинной оперы. Марко знал, что канцлер
и его румяная дочка либо займут одну
из лож, отведенных придворным, либо
будут сидеть на лучших местах первого
ряда балкона, которые считались самыми
удобными в театре. И действительно
Марко скоро увидел их. Они сидели на
средних местах как раз под большой
королевской ложей, где уже поместились
две скромно одетые принцессы вместе со
своими приближенными.
Убедившись, что не пропустил увер-
тюры, канцлер стал еще приветливее. Он
приготовился наслаждаться прекрасной
музыкой и, очевидно, забыл все на свете.
Марко не спускал с него глаз. Когда
публика выйдет в антракте прогуляться
по коридорам, ему, быть может, предста-
вится удобный случай пройти мимо
канцлера в толпе. Мальчик зорко наблю-
дал за ним. Иногда красивое старое лицо
становилось печальным от чудной грусти
музыки, порой на нем сиял восторг,
и все время было заметно, что каждый
звук проникал ему в душу.
Красивая дочка, сидевшая возле него,
слушала внимательно, но не отдавалась
всецело музыке. После первого акта два
блестящих молодых офицера подошли
к ним и, изящно склонив головы и щелкнув
шпорами, поцеловали барышне ручку.
После второго
сидел несколько
Зрители возле
действия канцлер про-
минут, точно во сне.
него начали вставать
231
и выходить в коридоры. Молодые офи-
церы тоже поднялись со своих мест.
Румяная дочка поклонилась им и нежно
дотронулась до руки отца.
«Она хочет, чтобы он прошелся с ней,-
по думал Марко.- И он исполнит ее
желание, потому что очень добр».
Канцлер с улыбкой пробудился от
сновидений, встал, помог девушке окутать
шею серебристо-голубым шарфом и подал
ей руку в ту самую минуту, когда Марко
выскочил из своего места в четвертом ряду.
Ночь была довольно теплой. Публика
заполнила коридоры. Когда Марко до-
брался до того яруса, где находился
балкон, канцлер с дочерью вышли из
маленькой двери и на время затерялись
в толпе.
Марко стал осторожно пробираться,
стараясь сделать вид, что отыскивает
кого-то из своих. Раз или два его
прекрасные глаза заставляли людей огля-
дываться, но он был не единственным
мальчиком, присутствующим на представ-
лении в тот вечер. Поэтому он смело
остановился у подножия лестницы и стал
наблюдать за проходящими. Зрители
представляли собой пеструю толпу: до-
бросовестные, старомодные любители му-
зыки, чопорные военные, важные при-
дворные, веселящаяся, жизнерадостная
молодежь.
Вдруг он услышал тихий смех,
и секунду спустя чья-то рука слегка
дотронулась до него.
232
*----<1--->
Итак, значит, вы действительно \
выбрались из подвала? - услышал он |
нежный голос.
Когда Марко обернулся к говорившей,
все его мускулы напряглись. Он перестал
горбиться, и улыбка сбежала с его губ,
когда он взглянул прямо ей в лицо. Марко
почувствовал прилив сильного, справед-
ливого гнева. Он охватил его, прежде чем
мальчик успел сдержать свой естествен-
ный порыв.
изящном бальном
Прелестная дама в
платье нежно-лиловых
лась ему прекрасными
женщина, заманившая
на Брэндон-Террас.
оттенков улыбну-
глазами. Это была
его в дом № 10
233
Глава XXI
На помощь!
- Вам долго пришлось искать ключ? -
спросила очаровательная особа с улыб-
кой.- Я, конечно, знала, что, в конце
концов, вы его найдете. Но ведь вам
необходимо выиграть время. Сколько вам
пришлось сидеть в темноте?
Марко отодвинулся от ее руки. Это
было сделано совершенно спокойно, но
на его юном лице отразилось такое
презрение, что она невольно смутилась
и поторопилась скрыть свое смущение,
пожав задорно плечами.
-	Вы отказываетесь мне отвечать? -
засмеялась она.
-	Отказываюсь.
В эту минуту Марко увидел медленно
выходящих из-за поворота коридора кан-
цлера и его дочь. Два молодых офицера
весело разговаривали с девушкой. Все они
возвращались на свои места. Неужели он
пропустит случай поговорить с канцле-
ром? Неужели?..
Нежная рука снова легла на плечо
Марко, но теперь он почувствовал, что
она крепко его держит.
- Нехороший мальчик! - сказала дама.-
Я вас увезу с собой домой. Если вы
вздумаете отбиваться, я скажу присутст-
вующим, что вы - мой непослушный сын,
который пришел сюда без разрешения.
Что вы ответите? Мой спутник спускается
234
д
по лестнице. Он мне поможет. Понимаете
свое положение?
И действительно, среди толпящейся на
площадке лестницы публики показалась
хорошо памятная ему мужская фигура.
Да, Марко понял. Руки его стали
влажными от волнения. Если она отва-
жится на такой прием, что он ответит
тем, кому она скажет подобную ложь?
Какие он может привести доказательства,
что она говорит неправду? Как он
объяснит, кто он? Что посмеет он сказать?
Его протесты и сопротивление только
позабавили бы присутствующих, которые
приняли бы их за бессильную ярость
строптивого мальчика.
На него нахлынули воспоминания,
которые заставили снова ярко пережить
тот момент, когда он стоял во мраке
винного подвала спиной к двери
и слышал, как злоумышленник удалялся,
оставив его одного. Он чувствовал совер-
шенно то же, что и тогда. Но теперь он
в чужой стране, вдали от своего отца.
Он ничего не может сделать, чтобы
помочь себе, если только что-нибудь не
укажет ему правильный путь.
У него не вырвалось ни звука,
и женщина, удерживающая его, заметила,
как из-под густых черных ресниц сверк-
нуло пламя.
Но что-то внутри него громко вскрик-
нуло. Ему показалось, что он ясно
расслышал голос.
235
«На помощь!» - воскликнуло внутрен-
нее сильное «я» Марко, взывая к той
неведомой таинственной силе, о которой
они с отцом так часто говорили и во
власть которой верили. «На помощь!»
Канцлер приближался. Быть может,
стоит попытаться?..
- Вы слишком горды, чтобы отбиваться
и кричать,- продолжала дама.- Да
и присутствующие только рассмеялись бы.
Понимаете?
На лестнице толпились нетерпеливые
зрители, и человек, стоящий наверху, мог
двигаться лишь очень медленно. Но он
увидел мальчика.
236
Марко повернулся лицом к своей
противнице, точно желая сказать ей
что-нибудь в ответ. Но он не проговорил
ни слова. В ту самую минуту помощь,
о которой он взывал, пришла, и он сразу
же сообразил, что следует сделать. А мог
он сделать сразу две вещи: спастись
и передать сигнал, потому что, раз сигнал
будет подан, канцлер все поймет без
лишних слов.
- Он будет здесь через минуту. Он
вас узнал,- сказала женщина.
Когда она смотрела на верхнюю часть
лестницы, нежное давление ее руки
бессознательно ослабело. Марко ловким
движением освободил свое плечо. Зазво-
нил колокольчик, возвещающий начало
следующего действия, и канцлер заторо-
пился к своему месту.
Спустя момент старый аристократ
с изумлением увидел бледное лицо
запыхавшегося юноши, который заговорил
по-немецки таким взволнованным тоном,
что он не мог не остановиться.
- Сэр! Женщина в лиловом, стоящая
внизу лестницы, шпионка. Она уже раз
заманила меня в ловушку и снова
грозится сделать то же самое. Сэр, смею
ли я просить у вас защиты?
Он произнес эти слова полушепотом
и быстро. Никто из окружающих не смог
бы их расслышать.
- Что?.. Что такое? - воскликнул
канцлер.
237
л

Тогда, придвинувшись еще на шаг
и говоря медленно и быстро, но очень
отчетливо, Марко произнес два слова.
На «крик о помощи» последовал
немедленный ответ. Марко сразу же
увидел его в глазах старика, хотя тот
смотрел только на женщину, стоящую
у подножия лестницы, точно ему не было
дела ни до кого другого.
-	Что?.. Что такое? - повторил он
и сделал движение по направлению
к даме, свирепо теребя длинные усы.
Тогда на глазах у Марко произошла
странная вещь. Прекрасная особа увидела
грозные седые усы. В ту же минуту
улыбка сбежала с ее губ и она поблед-
нела, причем так сильно, что под
сверкающим электрическим светом каза-
лась зеленой и совсем некрасивой. Она
сделала какой-то знак стоящему на
лестнице мужчине и скользнула в толпу,
словно угорь. Через две минуты дама
в лиловом платье скрылась из виду,
а вместе с ней исчез и ее сообщник.
Марко стало ясно, что быть шпионом -
дело далеко не безопасное. Канцлер узнал
ее, она узнала канцлера, который с самым
свирепым видом обратился к одному из
молодых офицеров.
-	Она и ее спутник - одни из самых
опасных шпионов в Европе. Она - румынка,
он - мадьяр. Что им нужно от этого
невинного мальчика, я не знаю. Чем она
вам грозила? - спросил он у Марко.
238
Марко стоял весь бледный.
-	Она сказала, что намеревается взять
меня к себе, что скажет, будто я ее сын,
пришедший сюда без разрешения,- отве-
тил он.- Она думает, что я знаю что-то,
чего я на самом деле не знаю.
Марко поклонился неуверенно, в его
глазах светилась благодарность.
Третье действие, сэр... я... не
должен... задерживать вас. Благодарю вас!
Благодарю вас!
Канцлер направился ко входу на
балкон, но рука его продолжала опирать-
ся на плечо Марко.
-	Позаботьтесь, чтобы он благополучно
добрался домой,- сказал он младшему из
двух офицеров.- Пошлите с ним кого-ни-
будь. Он слишком молод, чтобы спра-
виться с подобными существами.
Офицер без труда нашел солдата,
который довел Марко по пустынным
улицам до его жилища. Это был апатич-
ный молодой баварец, которого, по-ви-
димому, совершенно не интересовала
причина подобного приказания, и он едва
взглянул на своего юного спутника.
Крыса заснул над своими бумагами,
положив голову на стол. Когда Марко
вошел в комнату, стук двери разбудил
его, и он приподнялся, моргая глазами.
-	Ты его видел? Ты смог приблизиться
к нему? - пробормотал он.
-	Да,- ответил Марко,- мне удалось это.
Крыса вдруг выпрямился:
239
-	Это было нелегко? Я уверен, что...
что случилось... нечто неприятное.
-	Да, нечто неприятное едва не
случилось,- подтвердил Марко.
Однако, говоря это, он вытащил
портрет канцлера из прорехи в рукаве
и поджег бумагу спичкой.
★★★
Мальчики в тот вечер долго прогово-
рили, прежде чем уснуть. Крыса весь
побледнел, услышав историю с дамой
в лиловом платье.
-	Я должен был пойти с тобой! -
сказал он.- Теперь я это понимаю.
Адъютант всегда должен быть на посту.
Мне необходимо быть на страже, даже
когда я не с тобой. Если бы ты не
вернулся... что стал бы я делать? - И он
свирепо сжал кулаки.
Марко повернул голову к нему, в эту
минуту он поразительно походил на
своего отца. У него было то выражение,
какое Крыса называл «торжественным»
и которое придавало ему неестественно
мудрый вид, потому что делало его
значительно старше своих лет.
-	Ты продолжал бы игру,- сказал он.-
Ты не мог бы оставить ее. Ты помнишь
места, лица и знаешь сигнал. У нас
есть немного денег, а когда они все
вышли бы, ты мог бы просить милостыню,
как мы раньше предполагали. Пока нам у
этого еще не приходилось делать, и лучше ।
оставить это занятие для маленьких
местечек и деревень. Но если бы пона-
добилось, мы бы это сделали. Игра
должна продолжаться.
Крыса ухватился за свою костлявую
грудь, точно у него дух перехватило.
-	Без тебя? - проговорил он с трудом.
-	Да,- сказал Марко.- И мы должны
решить, что делать, если что-нибудь
подобное случится.
Он внезапно замолк и сидел, глядя
прямо перед собой, точно видел вдали
что-то огромное.
-	Нет, ничего не случится,- решил он.
-	О чем ты думаешь? - проговорил
Крыса, который еще не совсем пришел
в себя.- Почему ничего не случится?
-	Потому что... - Марко говорил
обычным, спокойным тоном,- потому что
я всегда могу настойчиво позвать на
помощь, как сделал сегодня.
-	Ты закричал? - спросил Крыса.
-	Нет, я ничего не сказал вслух. Но
«я», мое внутреннее «я»,- Марко тронул
себя за трудь,- закричало: «На помощь!» -
изо всех сил. И помощь пришла.
Крыса подозрительно посмотрел на
него.
-	К кому ты взывал? - спросил он.
-	К могуществу мысли, которая ответ-
ственна за все. Буддист-отшельник, рас-
241
сказавший моему отцу об этом, называл
ее «мыслью, породившей мир».
В глазах Крысы мелькнуло подозрение.
-	Ты хочешь сказать, что молился? -
спросил он.
Глаза Марко продолжали смотреть на
него некоторое время с какой-то смутной
задумчивостью.
-	Не знаю,- сказал он наконец.- Может
быть, это одно и то же. Может быть,
когда так сильно нуждаешься в чем-ни-
будь, что взываешь о помощи,- это
и есть молитва. Я просил о ней, когда
сидел в подвале, и помощь пришла.
Я вспомнил некоторые слова, сказанные
старым буддистом моему отцу.
Крыса тревожно задвигался.
-	Да, в тот раз помощь пришла,-
согласился он.- А как пришла она
сегодня?
-	В виде мысли, мелькнувшей в моей
голове тотчас же после этого. Она
сверкнула, словно молния. Я сразу по-
чувствовал: стоит только подбежать
к канцлеру и сказать что эта женщина -
шпионка, он так поразится, что выслу-
шает меня. Тогда мне представится случай
передать ему сигнал. А услышав сигнал,
он поймет, что я говорю правду,
и защитит меня.
Это была великолепная мысль,-
сказал Крыса, грызя ногти.- Но ведь
пришла она в голову тебе.
242

- Всякая мысль - часть Великой
Мысли,- сказал Марко медленно.- Она
знает... знает о каждом из нас. Наше
внешнее «я» почему-то порвало цепь,
соединяющую нас с нею. И мы вечно
стараемся спаять эту цепь, не зная, как
это сделать. «Мысль наша - именно
попытка спаять ее»,- так говорил старый
буддист моему отцу в ту самую минуту,
когда солнце поднималось из-за высокого
гребня Гималайских гор! - Затем Марко
поспешно добавил: - Я только передаю
тебе, что мне рассказал отец, он же лишь
повторил слова старого отшельника.
-	А твой отец верит в то, что ему
сказал отшельник? - спросил Крыса
с любопытством.
-	Да, он верит. Он всегда и сам думал
так же. Поэтому-то он так спокоен
и терпелив.
Крыса на некоторое время погрузился
в глубокое раздумье.
-	Если бы он смог спаять цепь,- сказал
Крыса наконец шепотом,- то узнал бы,
где исчезнувший принц. Он знал бы, что
надо сделать для Самавии.
Мальчик вздрогнул, проговорив эти
слова, и лицо его словно засияло изнутри
поразительным светом.
-	Может быть, он и знает об этом! -
воскликнул Крыса.- Если помощь прихо-
дит в виде мысли... как случилось
с тобой... быть может, мысль, заставившая
243
нас передать сигнал, была частью Великой
Мысли? Мы... два самых обыкновенных
мальчика... часть этой мысли.
-	Старый буддист сказал... - начал
Марко.
-	Послушай,- прервал его Крыса,-
расскажи-ка всю историю, мне хочется
ее узнать.
И, положив локти на стол, Крыса
начал теребить клок волос. Он задыхался
от волнения.
-	Мне придется рассказать об этом
собственными словами,- сказал Марко.-
Я не берусь дословно пересказать чудес-
ный рассказ отца. Вот что я запомнил:
Отец перенес много мук и горя.
Тяжелое бремя пало на него, и ему
сказали, что он умрет, поскольку дело
его безвозвратно погибло. Он отправился
в Индию, так как один человек,
с которым ему необходимо было перего-
ворить, отправился туда поохотиться,
и никто не знал, когда он вернется. Отец
следовал за ним несколько месяцев,
перебираясь из одного дикого места
в другое. Когда же он его нашел, человек
этот не захотел выслушать, что отец
собирается ему сказать. Затем он заболел
местной лихорадкой и едва не умер.
Однажды туземцы оставили его лежать
замертво в бунгало среди леса, и он всю
ночь слышал вокруг себя вой шакалов.
В течение всех этих страшных часов
в нем оставалось достаточно жизни,
чтобы осознавать только две вещи: мысль
244
знала, что работа его не окончена, а сам
он слышал, как воют шакалы.
- А работа эта была для Самавии?.. -
прервал его Крыса.- Если бы он умер
в ту ночь, потомка исчезнувшего принца
никогда не нашли бы... никогда!
- Когда он стал снова медленно
оживать, туземец, вернувшийся чтобы
оказать ему посильную помощь, расска-
зал, что на вершине одной горы, милях
в пятидесяти отсюда, есть карниз, навис-
ший над долиной, лежащей на глубине
в тысячи футов. На карнизе стоит хижина,
а в ней живет старый буддист - святой
человек, как его называют,- поселившийся
там с незапамятных времен. Говорили,
что и деды, и прадеды знали о нем, хотя
очень немногие видели его. Говорили, что
самые свирепые животные становились
кроткими при одном его слове. Говорили,
что тигр-людоед останавливался попри-
ветствовать его, а свирепая львица при-
водила своих львят на водопой к самой
его хижине.
- Это ложь! - возмущенно воскликнул
Крыса.
Марко не рассмеялся и не нахмурился.
- Как мы можем это знать? - возразил
он.- Таков был рассказ туземца, который
мог быть верен или нет. Отец не говорил,
ни что это правда, ни что это неправда.
Он выслушивал все, что говорили ему
туземцы. Они уверяли, что святой чело-
век - брат звезд, что он знает все прошлое
245
и будущее и умеет лечить смертельно
больных. Но большинство людей, особен-
но из тех, у кого были греховные мысли,
боялись приблизиться к нему.
Еще не выздоровев, отец решил отпра-
виться к одинокой хижине, если у него
хватит на это сил. Он чувствовал, что
должен туда пойти. Перед тем как умереть,
надо спросить у отшельника мудрый совет,
что следует сделать для Самавии.
Отец был так слаб, когда пустился
в путь, что не знал, хватит ли у него
сил добраться до хижины. Часть дороги
он проехал в телеге, запряженной буй-
волами, часть - его пронесли туземцы.
Но когда носильщики прошли немногим
больше половины пути, то дальше идти
на захотели. Они вернулись обратно
и предоставили ему пройти остальное
расстояние одному. Поскольку они дви-
гались медленно, у отца за время
путешествия прибавились силы, но все
же он был еще довольно слаб.
Природа была невыразимо прекрасной.
Там были тропические деревья с кружев-
ной листвой, некоторые - с огромными
листьями, а иные, казалось, доставали до
неба. Местами через них едва просвечи-
вала небесная синева. С могучих ветвей
свешивались ползучие растения, перепле-
тающиеся густой сетью.
Чувствовалось благоухание причудли-
вых цветов. Над головой проносились
птицы с ослепительным оперением.
246
Во многих местах сквозь шелковистый
мох пробивались родники.
Тропинка становилась все уже и круче.
Тяжелый запах цветов и духота напоми-
нали воздух теплицы.
Слышался шорох в кустах, быть
может, производимый дикими животными.
Как-то раз он переступил через ядовитую
змею, не заметив ее. Но змея спала
и не причинила ему никакого вреда.
Туземцы были убеждены, что Лористан
не достигнет горного карниза, но сам он
почему-то твердо верил в удачу. Он много
раз останавливался отдохнуть и пил
молоко, которое захватил с собой во
фляжке. Чем выше он поднимался, тем
удивительнее казалось все, происходящее
с ним. Тело перестало чувствовать утом-
ление и стало каким-то необычайно
легким. Бремя тягостных опасений
за судьбу родной Самавии скатилось
с его сердца, точно эта маленькая страна
уже находилась в безопасности. Когда
Лористан, поднимаясь все выше и выше,
смотрел вниз, в пропасть, ему начинало
казаться, будто он видит не реальный
мир, а какой-то сон. Ему казалось, будто
он никогда и не болел... будто никто не
может болеть, потому что болезни - только
сон, как и весь окружающий нас мир.
- Жаль, что меня не было с ним!
Может, я рискнул бы сбросить их вниз,
247
в пропасть! - И Крыса потряс лежащими
рядом костылями.- Я чувствую, будто
и сам поднимаюсь. Продолжай.
Марко стал еще задумчивее, полностью
погрузившись в воспоминания о рассказе
отца.
-	Я и сам чувствовал то же, когда
слушал его,- сказал он.- Я Чувствовал,
что вдыхаю тяжелый запах цветов
и раздвигаю большие листья гигантских
папоротников. Прошел дождь, и они были
влажны от крупных капель, сверкающих,
как драгоценности, и осыпавших его,
когда он пробивал себе путь. А тишина
вокруг! Не могу передать всю эту картину
так ярко, как он мне ее представил. Не
могу!.. Я, казалось, сам был там. Вокруг
было так тихо и так прекрасно, что дух
захватывало от восторга.
Рассказ Марко увлек и Крысу. Калека
сидел смертельно бледный. Даже глаза
его стали неподвижными.
-	Я теперь там.. - сказал он,- так же
высоко, как и ты. Дальше... продолжай...
продолжай. Я хочу взобраться выше.
И, поняв его настроение, Марко
продолжил рассказ:
-	День догорал. На небе сверкали
звезды, когда он достиг места, где
находился горный карниз. Отец сказал,
что весь остаток пути совсем не смотрел
на землю. Звезды были так крупны, что
он не мог оторвать от них глаз. Они,
казалось, влекли его вверх. Над головой
словно растянулся фиолетовый бархат,
248

и они висели на нем, точно сказочные
светильники. Ты их видишь? Ты должен
их видеть. Отец любовался ими целую
ночь. Это было чудесно!
- Я их вижу,- ответил Крыса странным
голосом, не делая ни малейшего движения.
- И там, под охраной ярких звезд,
стояла хижина на карнизе. Но в ней
никого не было. Дверь была открыта.
Возле нее стояли низкая скамья
и каменный стол. На столе ждал обед,
состоящий из риса и фиников. Вблизи
хижины бил глубокий ключ, вода кото-
рого текла дальше чистым ручейком. Отец
напился из ручейка и умыл лицо. Затем
он вышел на карниз и стал ждать, подняв
лицо к звездам. Отец не лег отдыхать и
был уверен, что не спал ни минутки. Он
не помнил, сколько времени просидел
один. Но наконец он оторвал глаза от
звезд, точно кто-то повелел ему это
сделать. Теперь он уже был не один.
Приблизительно в двух шагах от него
сидел человек. Отец понял, что это
отшельник, так как глаза его не походили
на глаза ни одного человека, которого
он когда-либо видел. Они были тихи, как
ночь, и глубоки, как мгла, скрывающая
лежащий внизу, на глубине тысячи футов,
мир, и в них теплился странный свет.
-	Что он сказал? - хрипло спросил
Крыса.
-	Он сказал только: «Встань, сын мой.
Я тебя ждал. Иди и вкуси пищу, которую
249
я для тебя приготовил, а затем мы
поговорим с тобой». Отшельник не ше-
вельнулся и не произнес ни слова, пока
отец ел. Он тихо сидел на мхе, и взгляд
его покоился на тенях по другую сторону
пропасти. Когда мой отец вернулся, он
знаком пригласил его сесть рядом.
Они просидели несколько минут со-
вершенно неподвижно, и отцу казалось,
будто глаза старика заглядывали ему в
самую душу. Вдруг старый буддист
произнес: «Я не могу сказать тебе обо
всем, что ты хотел бы узнать. Этого
я не имею права делать. Но дело будет
сделано. Твоя жизнь и жизнь твоего сына
будут полностью посвящены этому».
У него был удивительный голос, звучав-
ший точно мелодичный, басистый колокол.
Говорил он еще многое и о Великой
Мысли, и о порванной цепи, и о
мудрейших книгах на свете, которые,
в сущности, вечно проповедуют одну
и ту же истину: «Не питай в себе
ненависти, бойся зла, люби». Он говорил,
что только таким образом можно сохра-
нить «Порядок»; когда же «Порядок»
нарушается, наступают страдание, бед-
ность, нищета, бедствия и войны.
-	Войны! - выкрикнул резко Крыса. -
Мир не может обойтись без войн, без
армий. А что он сказал о Самавии?
-	Отец мой спросил его и об этом.
И вот что ответил отшельник: «Из мрака
неустройства и человеческого горя вос-
станет Порядок, который есть мир. Мы
250

стоим во мраке ночи и не знаем, что
порванная цепь висит как раз над нами».
Много еще о чем говорил он. Отец
слушал и чувствовал, что дыхание пере-
хватывало у него в груди. Затем буддист
смолк. Настала мертвая тишина. И вдруг
в нескольких шагах от них трава заше-
лестела и раздался мягкий шорох. Буддист
повернул голову и тихо произнес: «Вы-
ходи, сестра!» Тогда огромная самка
леопарда вышла на карниз с двумя
детенышами, подошла и упала к ногам
старого отшельника.
- Отец твой это видел! - воскликнул
Крыса.- Значит, старик знал, что заставляет
диких зверей и людей бояться друг друга?
- Он их не боялся, и они понимали, что
он - их брат. Он прожил так долго с Великой
Мыслью, что душевный мрак и боязнь
навсегда покинули его. Он спаял цепь.
Крыса погрузился в глубокое раздумье.
Раз Лористан такое рассказал, значит, все
это правда, хоть и выглядит очень
необычным.
Марко встал и подошел к калеке. Он
опять совершенно походил на отца.
- Если потомок исчезнувшего принца
вернется, чтобы править Самавией, он
научит свой народ, как жить по спра-
ведливым и правильным законам. Для
этого-то святой человек и поучал отца
до зари.
- А кто... кто же научит исчезнувшего
принца... когда его найдут? - воскликнул
Крыса.
251
-	Отшельник сказал, что это сделает
мой отец. Он сказал, что отец также
научит своего сына, а тот своего,
и благодаря таким, как они, весь мир
узнает о справедливых порядках и законах.
Ни разу еще не было у Крысы такого
свирепого и дикого вида. Целый свет
заживет мирно! Ни тактики, ни битв, ни
павших героев, ни звона оружия, ни
славы! Мысль эта угнетала его.
-	И твой отец научит принца этому,
когда его найдут? Твой отец верит в это?
-	Да,- коротко ответил Марко.
Крыса стукнул по столу кулаком:
-	В таком случае он должен научить
и меня верить этому... если сможет.
На лестнице послышались тяжелые
шаги. Кто-то остановился на площадке
у их двери. Раздался сильный стук. Когда
Марко открыл дверь, за ней оказался
молодой солдат, проводивший его из
театра. С прежним безучастным видом он
передал Марко маленький пакет.
-	Вы, наверно, обронили его в опере,-
пояснил он.- Мне велели передать его
вам в руки. Это ваш кошелек.
После того как он спустился
с лестницы, Марко и Крыса одновременно
быстро перевели дух.
-	У меня не было кошелька,- заявил
Марко.- Давай откроем его.
В пакете лежал помятый бумажник.
В нем была бумага с портретами очаро-
вательной особы и ее спутника. Под
252
портретами была надпись, гласившая, что
они - хорошо известные шпионы Евгения
Каровна и Павел Варель и что подателя
бумаги надо защитить от них. Бумага
была подписана начальником полиции. На
отдельном листе был приказ: «Носите это
при себе для защиты».
- Вот это помощь,- сказал Крыса.- Это
защитит нас даже в другой стране.
Канцлер прислал этот пакет. Ты позвал
на помощь и получил ее.
Здесь не было уличного фонаря,
который озарял бы их комнату, когда
они ложились спать. Мальчики подняли
занавеску и обнаружили, что оказались
ближе к небу, чем в доме на площади
Филиберта. Последнее, что каждый из
них видел, засыпая, были звезды. И во
сне им снилось, что звезды становятся
все крупнее и крупнее и висят, как
сказочные светильники на синем бархате
неба над Гималайскими горами, прислу-
шиваясь к голосу отшельника.
Глава XXII
Ночное бдение
Посреди широкой австрийской до-
лины, окруженной кольцом величествен-
ных Альпийских гор, стоит древняя
крепость. Старую-престарую цитадель,
увенчанную башнями, некогда выстроили
253
г----<ч__------------------------------->
для князей-архиепископов, которые жили
как короли в своих владениях. В те давно
минувшие века власть духовных князей
была приравнена к власти светских
владык.
Когда приближаешься к городу или
удаляешься от него, когда проходишь по
его улицам, переходишь через мосты,
выходишь на свой балкон ночью полю-
боваться на звезды и горы, всегда
кажется, что откуда-нибудь на тебя
смотрит цитадель Гоген-Зальцбург.
Марко и Крыса после своего послед-
него приключения отправились в Зальц-
бург, чтобы найти там человека, работа-
ющего у цирюльника. Как ни странно,
но и ему надо было передать сигнал.
- Вероятно, когда к нему приходит
бриться какой-нибудь воин или человек,
знающий нечто важное, он может пого-
ворить с ним,- рассуждал Крыса.- К нему
легко приблизиться. Ты можешь пойти
туда постричься.
До Зальцбурга было недалеко.
Во время последней части пути они были
совершенно одни в вагоне третьего
класса. Даже старый крестьянин, дремав-
ший в углу, вскоре сошел со своими
узлами. Для Марко горы были давно
знакомым чудом, которое никогда не
стареет. Они с незапамятных веков были
все такими же старыми! Наверно, они
существовали, когда не свете еще ничего
другого не было. И никогда не менялись.
254
g=—_____________Д
Тучи собирались и рассеивались, бури
ревели и рвали их, века проносились над
ними... века, изменяющие королевства
и империи. А с гор лишь скатывались
изредка камни, да вода промывала в них
узкую борозду, которую снизу нельзя
даже рассмотреть. Вот и все. Они стояли
по-прежнему, и, быть может, тайна их
заключалась именно в том, что они стояли
здесь с начала сотворения мира. Все это
пришло в голову Марко, когда он смотрел
на горы.
Крыса был очень молчалив все это
утро. Брови калеки сдвинулись, и он,
по-видимому, не замечал никого и ничего
вокруг. Он сидел, прижавшись лбом
к оконному стеклу. Правда, мальчик
заерзал и глаза его вспыхнули, когда за
окном показались Альпы, но затем впал
в полную неподвижность. Только после
того как старый сонный крестьянин
собрал свое имущество и сошел с поезда,
он заговорил:
-	Что еще сказал старый отшельник
твоему отцу? Ведь, кроме закона
о Порядке, ты упомянул еще о втором.
-	Так вот над чем ты продумал все
утро! Второй закон назывался законом
о земной жизни. Этот закон я никогда
не забываю. Вот что он гласил:
«Сын мой, пропускай в свой ум только
тот образ, который желаешь видеть
осуществленным. Раздумывай над своим
сердечным желанием, убедившись сперва,
255
что оно не постыдно и не может никому
повредить. Тогда оно примет земную
форму и приблизится к тебе».
Крыса обернулся. Ум его умел быстро
соображать и рассчитывать.
- Это звучит точно обещание, что
можно получить все, чего желаешь, стоит
только подумать об этом сосредоточенно
и достаточно долго,- сказал он.- Но,
может быть, это означает, что, поступив
так, будешь счастлив только после смерти?
Он просидел молча пару минут, крепко
обняв колени. Ему вспомнилась убогая,
полутемная комната в беднейшей части
города, где он жил...
- А если захочется чего-нибудь, что
может принести вред другим? - спросил
он вдруг.- Что если кого-то ненавидишь
и желаешь его убить?
- Это был один из вопросов, который
в ту ночь мой отец задал отшельнику.
Святой человек сказал, что все вечно
задают ему подобный вопрос. Вот его ответ:
«Пусть тот, кто протягивает руку,
чтобы метнуть молнию в своего брата,
помнит, что она пройдет через его
собственные тело и душу».
- Хотелось бы знать, правда ли это!
Кто поверит в это, станет очень осто-
рожным. Выходит, мстительность сходна
с тем, что держишь обидчика у элект-
рического провода, а весь ток проходит
через тебя самого?
На лице его внезапно отразилась
тревога:
256
-	А твой отец верит в это?
-	Он знает, что это правда,- ответил
Марко.
Крыса снова впал в раздумье
и промолчал до конца пути.
Так как они приехали рано, у них
было много свободного времени, чтобы
побродить по прелестному маленькому
древнему городу. Но на широких улицах,
как и на узких, на мостах и в скверах -
везде цитадель будто смотрела на них,
и Крыса все время ходил, как зачарованный.
Парикмахерскую они нашли на одной
из узких улиц. Там не было роскошных
магазинов и респектабельных отелей.
Мальчики прошли мимо парикмахерской,
затем вернулись. У нее был такой
скромный вид, что два простых мальчика
могли войти туда постричься, не возбудив
ничьего подозрения. К ним навстречу
вышел старик, который, очевидно, был
рад и таким скромным клиентам. Он сам
взялся постричь Крысу, но, усадив его
на стул, повернулся и позвал кого-то из
задней комнаты:
-	Генрих!
В прорехе рукава Марко был портрет
человека с завитыми волосами, походив-
шего на цирюльника. Мальчики нашли
укромный уголок, где старательно изучи-
ли портрет, прежде чем войти в парик-
махерскую. У Генриха, вышедшего из
задней комнаты, были тщательно завитые,
напомаженные волосы. Весь его внешний
257
(Ъ Г} Копиотт 'Г Q
облик свидетельствовал о том, что он -
парикмахер. Черты его лица были точно
такими, как на портрете: нос, рот,
подбородок, и однако...
Он пододвинул стул Марко и обвязал
ему вокруг шеи кусок белой материи.
Марко откинулся назад и на секунду
зажмурил глаза.
«Это не тот! - сказал он себе.- Нет,
это не тот!»
Почему-то Марко знал, что перед ним
стоял не тот, кто ему нужен, но не смог
бы объяснить, хотя был твердо уверен
в своей правоте. Не будь этого внезапного
ощущения тревоги, передать сигнал было
бы так легко! Если же он не передаст
его теперь, где найдет он того, кому надо
шепнуть заветные слова, и каковы будут
последствия, если он его не сможет
найти? И если два человека могут так
сильно походить друг на друга, как может
Марко узнать, который из них настоящий!
Каждый из оригиналов нарисованных
им портретов - звено могущественной
тайной цепи. Если же хоть одного звена
не хватит, цепь может порваться. Каждый
раз, когда Генрих мелькал перед его
глазами, мальчик снова сравнивал его
отдельные черты с хорошо изученным
портретом. Сходство было поразительное,
но сохранялось внутреннее убеждение:
«Нет, нет! Сигнал - не для него!»
Тревожило также, что Крыса, все время
остававшийся спокойным и молчаливым,
258
вдруг стал страшно нервничать. Он
беспрестанно ерзал на стуле, к великому
смущению старого парикмахера, каждую
минуту вертел головой, то и дело просил
Марко перевести разные вопросы, кото-
рые хотел задать обоим мужчинам:
о древней цитадели и ее прежних
обитателях, о курантах, о горах... Он
сыпал вопрос за вопросом и ни минуты
не сидел смирно.
- Ухо молодого человека обязательно
пострадает,- обратился старик к Марко,-
и я не буду виноват в том.
«Что мне делать? - думал Марко.- Это
не тот!»
Нет, он не передаст сигнал. Нужно
уйти и хорошенько обдумать положение,
хотя, куда приведут его мысли, опреде-
лить он не мог. Это была трудная задача,
которой он совершенно не ожидал.
Попросить совета было не у кого. Здесь
были только он и Крыса, беспокойно
возившийся на стуле.
- Сиди смирно,- приказал Марко.-
Парикмахер боится, что случайно тебя
порежет.
- Но я хочу знать, кто живет во
дворце? - заявил Крыса.- Эти люди могут
рассказать о многом, если ты их расспро-
сишь.
- Конечно,- сказал старый парикмахер,
отходя от своего беспокойного клиента
с видом явного облегчения.- Быть может,
стрижка действует на нервы молодого
господина. Это иногда случается.

Крыса стал возле кресла Марко
и продолжал задавать вопросы, пока
и Генрих не закончил работу. Марко не
мог понять причины внезапной перемены
в настроении своего друга. Однако, если
бы он и захотел передать сигнал, ему
бы не представилось такой возможности.
Неуемная болтливость Крысы настолько
привлекла внимание старика к обоим
мальчикам, что Марко ничего не мог бы
сказать Генриху незаметно.
Даже их уход из парикмахерской
совершился как-то поспешно. Когда они
очутились на улице, Крыса схватил Марко
за руку.
- Ты не передал сигнал? - прошептал
он, задыхаясь от волнения.- Я все время
болтал, чтобы помешать тебе.
Марко попытался подавить его тревогу,
заговорив тихим и спокойным голосом,
безо всяких восклицаний:
- Почему ты так поступил?
Крыса придвинулся поближе и про-
шептал:
- Это был не тот! Они очень похожи,
но это не тот!
Он был бледен и двигал костылями
так быстро, точно хотел скорее уйти
подальше.
- Давай найдем какой-нибудь укром-
ный уголок,- предложил Крыса.- Все эти
странные вещи, о которых ты говорил,
совсем смутили меня. Как я узнал, что
Генрих - не тот, кого мы разыскиваем?
Может быть, мне помог в этом второй
260
закон? Я все повторял себе: ведь что-ни-
будь должно подсказать мне, как посту-
пить... ради... ради твоего отца... а также,
чтобы оказаться настоящим адъютантом.
Я работал над этим. И, когда он вошел,
сразу почувствовал, что, несмотря на свою
наружность, это - не тот. Я не мог быть
уверен, что и ты это знаешь, а поэтому
решил как можно больше болтать
и задавать вопросы, чтобы ты не смог
заговорить.
-	Здесь недалеко есть место, откуда
мы можем смотреть на горы. Пойдем
туда,- сказал Марко.- Я тоже понял, что
это - не тот. Опять помощь...
-	Да, это помощь... это помощь... -
пробормотал Крыса, быстро передвигаясь
с решительным выражением на бледном
лице.- Тут не может быть ничего иного.
Они удалились от города и людей
и достигли укромного уголка, откуда видны
были горы. Здесь они сели у тро-
пинки. Крыса снял фуражку и вытер лоб,
влажный не только из-за долгой дороги.
-	Странность всего, что произошло,
напугала меня,- сказал он.- Когда молодой
человек вышел и оказался достаточно
близко, чтобы я мог хорошенько рассмот-
реть его, во мне проснулось какое-то
тревожное чувство. Я точно понял, что
это не тот. Но я сказал сам себе: «Ведь
он абсолютно похож на портрет», -
и сразу начал нервничать. Затем я снова
почувствовал, что это - не тот, и захотел
261

тебе помешать подать сигнал. Потом все
снова показалось мне вздором и сразу
же вспомнилось, о чем ты говорил...
и то, что я тогда передумал...
Марко сидел совершенно неподвижно.
Он смотрел на самые высокие и отда-
ленные вершины, глубоко задумавшись.
- Разница была в выражении его лица,-
тихо произнес он,- и в глазах. Они
немного меньше глаз того, кто нам нужен.
Парикмахерская плохо освещена, и, толь-
ко когда он в последний раз наклонился
ко мне, я заметил то, чего раньше не
видел: у него глаза серые, а у того карие.
-	Молодчина! - воскликнул Крыса.-
Так, значит, мы не совершили ошибку!
Теперь мы в безопасности!
-	Мы будем в безопасности, только
когда найдем того, кто нам нужен. Где
же нам его искать?
Марко произнес эти слова медленно,
точно в раздумье, но вместе с тем так,
словно ожидал ответа, и снова устремил
взгляд на отдаленные вершины. Крыса
сначала наблюдал за ним пару минут,
потом последовал его примеру. В созер-
цании гор было что-то успокоительное,
и, посмотрев на них пару секунд, уже
не хотелось отрывать от них глаз.
-	Там, наверху, должен быть какой-
нибудь выступ над пропастью,- предпо-
ложил Крыса.- Поднимемся туда, сядем
и будем думать... как нам найти того,
кто нам нужен.
262
z-----.—J)--------------------------->
- Есть маленький поезд, взбирающийся
по серпантину на Гейсберг,- сказал
Марко.- Поднимаешься туда и попадаешь
в волшебный мир гор. Мы можем
проспать всю ночь на траве. Отправимся
туда, адъютант.
И они отправились, раздумывая каж-
дый о своем. Маленький поезд, громко
пыхтя, медленно тащился на гору. По-
степенно поднимался он упрямо все выше
и выше, пока не оставил внизу
и Зальцбург, и цитадель и не достиг
сказочных гор. Вздымались огромные
вершины одна выше другой, будто кра-
суясь друг перед другом, и весь мир
словно обратился в хребты, гряды
и вершины. В маленьком вагончике было
всего несколько туристов, да и те
намеревались только посмотреть на вид
с горы, а не искать выступов.
Но Крыса и Марко упорствовали
в своем намерении. Когда маленький
поезд остановился на вершине, они сошли
и вместе со всеми остальными побрели
по низкорослой траве, по временам
задерживаясь то в одном живописном
месте, то в другом. Крыса становился все
молчаливее и молчаливее. Наконец они
расстались с туристами и пошли дальше
совсем одни. Они нашли выступ, на
котором можно было сидеть или лежать;
оттуда открывался вид на вершины
множества гор. Вынув из сумок приве-
зенный с собой ужин, они положили его
263
на обломок скалы. Их ночное бдение
должно было начаться, когда туристы
снова усядутся в маленький поезд, кото-
рый потащит их вниз.
Им предстояла длинная, тихая ночь,
в течение которой они должны были
подготовить себя услышать ту мысль,
которая подскажет им, что делать дальше.
И вот люди снова сели в поезд,
который начал сползать вниз по крутизне.
Мальчики слышали, как гремит натужно
и пыхтит паровоз, точно ему приходилось
прикладывать такие же огромные усилия,
что и при подъеме.
Они остались одни; это было одино-
чество, которое может чувствовать орел,
высоко поднявшись к голубому своду.
Они сидели и ждали. Солнце заходило,
и постепенно гасли его желто-розовые,
пурпурно-розовые и серо-розовые блики.
Одна гора за другой задерживала на
несколько мгновений яркий солнечный
отблеск, а затем теряла его. Долго
пришлось горам собирать эти отблески,
но наконец они исчезли и настало
волшебство ночи.
Ароматом лежащих внизу лесов ове-
вало мальчиков. Везде царила бесконечная
тишина. Начали показываться звезды.
Марко и Крыса подняли головы к небу
и заговорили шепотом.
- Здесь звезды кажутся огромными,-
заметил Крыса.
264
-	Да,- ответил Марко.- Мы не так
высоко, как хижина буддиста, а все же
кажется, что здесь вершина нашей Земли.
-	Вон там, на склоне горы, виднеется
светящаяся точка, но это не звезда,-
прошептал Крыса.
-	Это свет в хижине, куда
водят путешественников на
ночлег,- ответил Марко.
-	Тут так тихо,- снова
проводники
отдых или
прошептал
Крыса после краткого молчания.
Они поужинали черным хле-
бом и сыром после заката солнца и теперь
лежали на спинах и смотрели вверх.
Первые звезды будто размножились
в мириады небесных светил. Они еще
немного поговорили шепотом, так как
окружающее безмолвие подавляло их.
- Как могу я придерживаться этого
второго закона? - тревожно спросил
Крыса.- «Пропускай через свой ум только
тот образ, который желаешь видеть
осуществленным!» Мысли, мелькающие
в моей голове, вовсе не таковы, чтобы
я желал видеть их осуществленными. Что
если мы не найдем его... не найдем того,
кого надо, хочу я сказать?
- Лежи тихо-тихо и смотри вверх, на
звезды,- прошептал Марко.- Их вид
придает уверенность.
В странной невозмутимости Марко
крылось что-то, успокоившее даже его
адъютанта. Крыса растянулся неподвижно
и смотрел... смотрел и думал. А думал
265
он о своем сердечном желании. Безмолвие
окутало его, и весь свет точно исчез. Он
совсем забыл, что в хижине для усталых
путников горит огонек.
Они были еще почти детьми. В тот
день мальчики начали свое путешествие на
самом раннем поезде и пробродили весь
день, думая о великих и тревожных делах.
-	Как тихо! - наконец снова прошептал
Крыса.
-	Как тихо! - отозвался, точно эхо,
Марко.
И горы, вздымающиеся одна над
другой, и одна рядом с другой, и одна
дальше другой, а также мириады сверка-
ющих в небе звезд поняли, что мальчики
уснули... как спят все человеческие суще-
ства, не умеющие вечно бодрствовать.
★★★
-	Кто-то курит,- сказал Марко во сне.
После этого он тотчас же проснулся
и увидел, что дым поднимается из трубки
молодого человека, держащего в руках
альпеншток - длинную палку с заострен-
ным железным наконечником, употребля-
емую при восхождении на высокие горы.
У путника был такой вид, будто он
поднялся на гору, чтобы полюбоваться на
восход солнца. На нем был костюм
альпиниста, который дополняла зеленая
шляпа с пером сзади.
266
-	Доброе утро,- произнес он.- Вы,
вероятно, ночевали здесь, чтобы увидеть
восход солнца?
-	Да,- ответил Марко.
-	Вам не было холодно?
- Мы спали так крепко, что не заметили
этого. Кроме того, у нас теплые плащи.
- Я ночевал тоже в горах,- сказал
курильщик.- Я здесь на должности про-
водника, но я еще недостаточно долго
состою проводником, чтобы пропустить
красивый восход, который можно увидеть
без особого труда. Отец и брат думают,
что я помешан на подобных вещах.. Они
охотнее проводят время в постели. Ах, он
проснулся, как видно? - И он повернулся
к Крысе, который приподнялся на локте
и смотрел на него.- В чем дело? У вас
такой вид, словно вы меня боитесь
Марко не стал ждать, пока Крыса
придет в себя и заговорит.
- Я знаю, почему он так смотрит на
вас,- ответил он за своего товарища.- Он
поражен. Вчера мы заходили в парикма-
херскую там, внизу, и видели человека,
удивительно похожего на вас... только,-
добавил он, поднимая голову,- у него
глаза были серые, а у вас карие.
- Это мой брат-близнец,- улыбнулся
проводник, весело пыхтя трубкой.- Отец
мой думал, что сумеет сделать парикма-
херов из нас обоих, и я добросовестно
пытался исполнять это ремесло четыре
года. Но мне вечно хотелось лазать по
267

горам, а праздников было слишком мало.
Итак, я остриг себе волосы, смыл с них
помаду и ушел. Ведь теперь я не похожу
на парикмахера, не правда ли?
Он действительно не походил на свое
портретное изображение. Совсем не по-
ходил. Но Марко узнал его. Это был тот,
кто им был нужен. На горной вершине
никого, кроме них, не было, и солнце как
раз выставило золотой ободок над самой
дальней и высокой горной грядой. Можно
было безбоязненно действовать, так как
никто не мог ни слышать, ни видеть их.
Марко вытащил портрет из прорехи в
268

рукаве, посмотрел на него, затем на
проводника и передал ему портрет.
-	Это - не ваш брат, это - вы! -
сказал он.
Проводник слегка переменился в ли-
це... но все же немного сильнее, чем те,
с кем Марко раньше разговаривал. На
горной вершине при восходе солнца
бояться соглядатаев не приходится.
-	Светильник зажжен,- сказал Марко.-
Светильник зажжен.
-	Благодарение Богу! - вырвалось
у проводника.
И он снял шляпу и обнажил голову.
Ободок за горной грядой разлился
в целый золотой поток.
Крыса поднялся, опираясь всей тяжестью
на костыли, и молча устремил пристальный
взгляд на восходящее светило.
Глава XXIII
Серебряный рог
В течение следующей недели, на-
ходясь на пути к Вене, они подали сигнал
трем различным лицам. В деревушке на
баварской границе они отыскали старого
великана-крестьянина, сидевшего на ска-
мейке под деревом перед своей горной
гостиницей. Услышав два знаменательных
слова, он, подобно проводнику, встал
и обнажил голову.
269
Когда Марко подал сигнал в одном
тихом местечке человеку, живущему в
полном одиночестве, тот встал и благо-
говейно, словно молитву, произнес: «Бла-
годарение Богу!»
В небольшом городке вблизи того же
местечка ему пришлось проискать не-
сколько часов, прежде чем он нашел
рослого молодого сапожника с ярко-ры-
жими волосами и шрамом в форме
подковы на лбу. Когда мальчики в первый
раз проходили мимо мастерской, сапож-
ника дома не было: он накануне лазал
по горам, и его задержало несчастье,
случившееся с товарищем.
Когда Марко зашел к нему и попросил
изготовить башмаки, молодой человек
принял его очень приветливо. Он опу-
стился на колени, чтобы снять мерку с
ноги, а Марко, слегка склонившись
вперед, произнес:
- Светильник зажжен!
В мастерской никого не было, но дверь
была открыта и по узкой улице ходил
народ, поэтому сапожник не поднял
рыжей головы и продолжал свое дело.
- Благодарение Богу! - сказал он тихим
голосом.- Вам действительно нужны баш-
маки или вы только желали, чтобы я
снял с вас мерку?
- Я не могу ждать, пока они будут
готовы,- ответил Марко.- Мне надо идти
дальше.
- Да, вам надо идти,- согласился
сапожник.- Но, знаете, что я сделаю?
Я сошью вам башмаки и сохраню их.
Быть может, настанет великий день, когда
270
я покажу их своим знакомым и похва-
стаюсь перед ними.- Он осторожно
оглянулся, затем добавил, все еще скло-
нившись над ногой Марко: - Я их назову
башмаками для Принесшего Весть и скажу
всем: «Он был еще мальчик. Вот размер
его ноги».
И сапожник поднялся со счастливой
улыбкой на лице.
Теперь мне предстоит изрядно
полазать по горам,- сказал он.- И надеюсь
где-нибудь снова встретиться с вами.
Вскоре Марко и Крыса покинули город.
Им приходилось заходить во многие
необычные места и видеть до странности
не похожих друг на друга людей,
которым нужно было передать сигнал.
Самой странной из всех была старая-старая
женщина, которая жила в таком уеди-
ненном месте, что дорога к нему кружила
много раз вокруг горы. Порой приходи-
лось медленно и осторожно карабкаться,
отдыхая время от времени. Вокруг видне-
лись то заросшие деревьями пропасти, то
белая пена бурных водопадов, то сверка-
ющая синева быстрых рек, то ширь долин.
-	Почему ей вздумалось жить так
высоко? - озадачился Крыса.
Они сидели на густом мху у края
тропинки и не без сожаления смотрели
вслед удаляющейся тележке с мулом.
-	Посмотрим, однако, еще раз на
портрет старушки, к которой мы направля-
емся. По портрету ей можно дать лет сто.
Марко вытащил запрятанный портрет.
Казалось совершенно невероятным, чтобы
существо такое старое, как изображенная

на нем женщина, могло добраться до
такого места и найти в себе силы снова
спуститься с гор, чтобы помочь страж-
дущим.
Ее старое лицо избороздили тысячи
морщин, но профиль все еще был порази-
тельно прекрасен. В свое время она,
наверно, была на удивление красивой.
У нее были глаза орла... молодого орла.
-	Как могла она забраться сюда? -
воскликнул Крыса.
-	Пославшие нас знают то, что нам
неизвестно,- ответил Марко.
-	Хочешь посидеть здесь и отдохнуть?
А я пойду дальше.
-	Нет,- возразил упрямо Крыса,- не
для того тренировал я себя, чтобы
отстать от тебя. Но мы скоро подойдем
к неприступным скалам. На них я не смогу
вскарабкаться, и мне придется остаться.
Он произнес последние слова с глу-
бокой горечью.
Но они не дошли до утесов, что им
казалось неизбежным. Внезапно за пово-
ротом дороги перед ними открылась
ослепительно прекрасная картина: меж
зеленых бархатных склонов, заросших
густыми лесами, притулилась неизвестно
откуда взявшаяся деревушка. На сочных
пастбищах паслись коровы. Она точно
свалилась с огромных голых утесов, взды-
мающихся к небу, зацепилась по пути за
скалы и застряла здесь на вечные времена.
Домики стояли, тесно сгрудившись
и прислонившись к скалам. И горные
272
вершины, четко обрисовывающиеся на
фоне синего неба, смотрели вниз недоу-
менно на это древнее, с крутыми
крышами и висячими балконами, разруша-
ющееся скопище человеческих гнезд, уда-
ленных на огромное расстояние от
остального мира. Марко и Крыса остано-
вились и смотрели на деревню, словно
очарованные.
-	Как она сюда попала? - воскликнул
Крыса.
Марко покачал головой. Он не мог
объяснить этого чуда.
На крутой тропинке показался старый
крестьянин, гнавший перед собой корову.
Он с тупым любопытством уставился на
Крысу и его костыли. Когда Марко-
подошел и заговорил с ним по-немецки,
тот, по-видимому, ничего не понял и только
покачал головой, а затем произнес что-то
на незнакомом Марко наречии.
-	Похоже, нам придется объясняться
с ним знаками,- заметил Крыса.- На каком
языке говорит она?
-	Она, наверно, поймет сигнал по-не-
мецки, иначе нас сюда не прислали бы,-
ответил Марко.- Идем!
Они направились к деревне. Окна
в домах были малы и немногочисленны,
и, заглянув внутрь, можно было с трудом
разглядеть земляные полы в полутемных
комнатах. Было ясно, что жители считали
более выгодным обходиться без света, чем
впускать холод.
Произвести разведку было нетрудно.
Редкие встречные, попадавшиеся им по
273
дороге, очевидно, нисколько не удивля-
лись тому, что неожиданно открывшие
их существование чужестранцы проявля-
ют любопытство и желают рассмотреть
деревенские жилища.
Мальчики бродили по деревне, пока-
зывая своим видом, что, забредя сюда
случайно, они заинтересовались всем,
попавшимся им на глаза. Они зашли
в маленькую харчевню и заказали себе
сосиски, молоко и черный хлеб. Хозяин,
смуглый коренастый горец, понимал не-
много по-немецки. Он рассказал им, что
лишь немногие знают об их деревушке
и только отважные охотники и альпини-
сты заходят сюда порой. В лесах, покры-
вающих горные склоны, водились медведи,
а на высоких скалах попадались и газели.
Время от времени сюда забирались и
знатные вельможи с компанией охотников.
Выйдя из харчевни, мальчики побро-
дили еще с час. Они зашли в маленькую
церковь, прошлись по кладбищу, а затем -
по тесным улицам деревушки, рассматри-
вая каждую хижину по пути.
-	Я ее вижу! - воскликнул наконец
Крыса.- Это вон та древняя хижина,
стоящая в стороне от других. Она не
такая ветхая, как остальные, и на балконе -
красные цветы.
-	Да, это она! - подтвердил Марко.
Они подошли к низкой почерневшей
двери, и, ступив на порог, Марко
почтительно снял шляпу. Сделал он это
274
A
потому, что в дверях на низком деревян-
ном стуле сидела престарелая женщина
и задумчиво вязала чулок.
Ни в комнате, ни поблизости никого
не было видно. Когда старушка взглянула
на него своими молодыми, орлиными
глазами, гордо подняв голову на длинной
шее, Марко понял, что нет надобности
начинать разговор с посторонней темы.
- Светильник зажжен! - сказал он
своим сильным, звонким, молодым голосом.
Она уронила вязанье на колени
и с минуту смотрела на Марко молча.
Было ясно, что она понимает по-немецки.
275

- Благодарение Богу! - сказала она
наконец.- Войди, молодой вестник,
и пусть товарищ твой войдет с тобой.
Это была удивительная старуха. Часы,
проведенные в ее темном домике, оста-
лись памятными для Марко и Крысы на
всю жизнь. Она приютила их и оставила
переночевать.
- Это совершенно безопасно,- сказала
она.- Я живу здесь одна с тех пор, как
муж мой упал в расселину и убился.
Веревка его порвалась, когда он пытался
спасти своего товарища. У меня есть две
свободные комнаты, и путешественники
охотно ночуют в них. В моем доме тепло
и уютно. Вам здесь будет удобно. Вы
очень молоды,- добавила она, покачивая
головой.- В ваших жилах, наверно, течет
благородная кровь, если вам доверяют
подобные поручения.
-	В моих жилах кровь отца,- ответил
Марко.
-	Вы похожи на кого-то, кого
я однажды видела,- сказала старуха, не
спуская с него своего орлиного взгляда.-
Скажите мне свое имя.
У Марко не было причин скрывать
его от старухи.
-	Имя мое Марко Лористан.
-	Как?.. Неужели? - воскликнула она.
К удивлению Марко, она встала со
стула и вытянулась перед ним во весь
рост, оказавшийся очень высоким. На ее
лице появилось удивленное, даже взвол-
276
нованное выражение. И вдруг внезапно
она присела перед ним, как делают
крестьяне, проходя мимо алтаря.
-	Вы - Марко Лористан? - повторила
она.- И они рискуют отпускать вас
в столь опасный путь! Это свидетельст-
вует об их и вашем мужестве.
Но Марко не понял, что она хотела
этим сказать. Ее странный поклон смутил
его. Он встал, потому что полученное им
воспитание не позволяло ему сидеть,
когда женщина стоит.
-	Имя моего отца - это гарантия
мужества,- заявил он.
Она несколько тревожно наблюдала за
ним.
-	Вы даже не знаете... - прошептала
она, и в голосе ее слышался не вопрос,
а восклицание.
-	Я знаю только о том, что мне
приказали сделать,- ответил он,- Ни
о чем другом я не спрашивал.
-	Кто это? - спросила она, показывая
на Крысу.
-	Это друг, которого отец послал со
мной,- улыбнулся Марко.- Он назвал его
моим адъютантом. Это шутка с его
стороны. Просто мы раньше играли вместе
в солдаты.
Казалось, будто она вынуждена со-
браться с мыслями и поэтому стоит, глядя
вниз, на деревянный пол.
-	Бог да хранит вас! - сказала она
наконец.- Вы очень-очень молоды! - Затем
277
она добавила нетвердым тоном: - Вы не
сядете, пока я не сяду?
-	Нет,- заверил ее Марко.- Я не стал
бы сидеть, когда моя мать или бабушка
стояла бы.
-	В таком случае я вынуждена буду
сесть.
Она провела рукой по лицу, будто
смахивая с себя смущение и тревогу,
отразившиеся на ее лице, и поспешно
села, точно принудив себя снова войти
в роль той старой крестьянки, какой она
была перед тем, как они вошли.
-	Поднимаясь на гору, вы все время
недоумевали: к чему подавать сигнал
старухе? - сказала она.- Вы спрашивали
друг у друга: чем она может быть полезна?
Ни Марко, ни Крыса ничего не ответили.
- Когда я была молода,- продолжала
она,- то отправилась в замок через
границу, чтобы выкормить ребенка, ро-
дившегося в очень благородной семье...
ребенка, стоящего близко к престолу. Он
полюбил меня, и я полюбила его. Это
был сильный ребенок, а когда он вырос,
то стал отважным охотником и альпини-
стом. Ему не было еще и десяти лет,
когда мой муж выучил его лазать по
горам. Он всегда любил наши горы
больше своих собственных и нередко
приходит ко мне в гости, точно самый
простой молодой горец. Ночует он вот в
той комнате,- она показала через плечо
во мрак.- У него огромная власть, и если
278
он захочет сделать что-нибудь, то сделает
это с такой же одержимостью, с какой
взлезает на самую опасную вершину. Это
один из тех, кто умеет настоять на своем.
Здесь, в этой комнате, можно говорить
обо всем совершенно спокойно.
Тогда Марко и Крысе все стало ясно.
О сигнале больше ничего не говори-
лось. Он был подан, и этого было
достаточно. Старуха сказала мальчикам, что
они должны переночевать в одной из ее
комнат. Утром же один из соседей
отправляется в нижнюю долину на телеге
и может отвезти их. Крыса решил, что ее
смущают его костыли, и начал волноваться.
-	Скажи ей, как я тренировал себя
до тех пор, пока не стал делать все, что
могут делать другие,- сказал он.- Добавь,
что я становлюсь сильнее с каждым днем.
Если она не верит, пусть посмотрит, что
я могу делать. Твой отец не позволил
бы мне идти в качестве твоего адъютанта,
если бы я не доказал ему, что не калека.
Она думает, что я ни на что не гожусь!
Марко стал что-то объяснять, а ста-
руха внимательно слушала. Когда Крыса
встал и принялся ходить взад и вперед
по крутой тропинке близ дома, она,
по-видимому, успокоилась. Его необычай-
ная ловкость и быстрота, очевидно,
поразили ее.
-	Если он научился так управлять своим
телом из любви к вашему отцу, он доведет
дело до конца,- заключила она.
279
Крыса успокоился и смог после этого
наблюдать за нею более внимательно,
чего ему и хотелось. Он скоро начал
разрабатывать некоторые предположения,
изумленный сверхпочтительным отноше-
нием старой крестьянки к Марко. Каза-
лось, будто он ее приворожил и она не
в силах оторвать глаз от него.
Старая женщина рассказывала о горах
и чужеземцах, поднимающихся на верши-
ны с проводниками или охотящихся в
лесах. Она описала долгие зимы, когда
снежная лавина засыпала альпинистов
и некоторые из них порой были вынуж-
дены находиться по несколько дней под
толщей мягкого белого снега, ожидая,
пока их отроют. Жители деревушки жили
в добром согласии и помогали друг другу,
потому что человек, не желающий сегод-
ня отрыть засыпанную трубу или зане-
сенную снегом дверь соседа, на следу-
ющей неделе и сам мог быть заточен
в снежной могиле. В течение всей зимы
ни одно существо не могло пробраться
к ним, чтобы посмотреть, живы ли они
или умерли.
Пока женщина говорила, она все время
пристально наблюдала за Марко, точно
решала какой-то вопрос относительно
него. Крыса был уверен, что Марко ей
понравился и она любуется им. В ее
обращении к нему сквозила почтительная
церемонность. Она не согласилась сесть
за стол с ним. И Крыса начал понимать,
280
что, по мнению старухи, и он сам должен \
был стоя прислуживать Марко.	]
-	Ей кажется, что я должен стоять за
твоим стулом, как Лазарь стоит за стулом
твоего отца,- сказал он Марко.
-	Посол, передающий сигнал,- это не
королевская особа,- возразил Марко.-
Отцу моему это не понравилось бы, да
и мне тоже. Мы - просто мальчики.
Всем троим было удивительно хорошо,
когда по окончании ужина они сели
перед очагом и старуха продолжала
рассказывать все новые и новые увлека-
тельные истории.
Ее орлиные глаза сверкали, когда она
описывала мужество, выносливость
и почти сверхчеловеческую отвагу, про-
явленную воинами при защите людей,
находящихся в смертельной опасности.
И когда она рассказывала с особенным
пылом, они знали, что героем приключе-
ния был ее питомец, родившийся в очень
благородной семье, близкой к трону. Для
нее он был самым прекрасным и достой-
ным существом на свете. Почти импера-
тор, он обладал добрым и нежным
сердцем и никогда не забывал давно
прошедших дней, когда она держала его
на коленях и рассказывала ему истории
об охоте за дикими козами и медведями.
Он был ее солнцем, ее божеством.
-	Да, да! - говорила она.- Он зовет \
меня «мамушка», и я пеку ему лепешки J
на очаге, как в те дни, когда ему было ч)
281
г---
всего десять лет и муж мой учил его
лазать по горам. И если он чего-то сильно
пожелает, то так оно и будет!
Пламя померкло, и только свет от
раскаленных углей озарял комнату. Маль-
чики уже собирались спать, когда старуха
внезапно вздрогнула и повернула голову,
точно к чему-то прислушиваясь.
Марко и Крыса ничего не слышали,
но мгновенно замерли и даже затаили
дыхание. В течение нескольких минут
царила полная тишина. Гробовая тишина.
Затем они услышали серебристый звук,
прорезавший чистый горный воздух.
Старуха вскочила, и восторг засверкал
в ее глазах.
-	Это его серебряный рог! - восклик-
нула она, всплеснув руками.- Это его
сигнал мне, что он идет. Он где-то
охотился и хочет переночевать здесь.
Помоги мне подложить дров,- обернулась
она к Крысе.
-	А мы не помешаем? - спросил
Марко.- Мы можем сейчас же уйти.
Старуха уже направлялась к двери, но
приостановилась на минутку:
-	Нет, нет! Он должен увидеть ваше
лицо. Ему захочется вас повидать. И я
хочу, чтобы он видел... как вы молоды.
Она широко распахнула дверь,
и мальчики снова услышали веселый звук
серебряного рожка. Хворост и поленья,
брошенные Крысой на уголья, затрещали
и заискрились. Пламя с ревом поднялось
в трубу, осветив дорогу и старую
женщину, стоящую у порога.
282
Через пару минут молодой мужчина
в зеленом охотничьем костюме и зеленой
шляпе с орлиным пером подошел к ней.
Он был именно таков, каким она его
описала: красив, высок и величествен.
Со смехом наклонившись, он поцеловал
ее, точно родную мать:
-	Да, мамушка, я жажду своей теплой
постели и одного из вкусных ужинов,
которые ты умеешь приготовлять. Осталь-
ных я отправил в гостиницу.
Он вошел в озаренную красным светом
комнату, едва не коснувшись головой
почерневших балок потолка, и вдруг
увидел обоих мальчиков.
-	Кто это, мамушка?
Она взяла его руку и поцеловала.
-	Это вестники, передавшие сигнал.
Светильник зажжен,- сказала она тихо.
Его смеющееся лицо стало совсем
серьезным, а на минуту - даже тревож-
ным. Марко понял, что виной тому их
мальчишеский облик. Он приблизился
к ним и всмотрелся пристальнее:
-	Светильник зажжен! И вы двое
принесли сюда эту весть?
Марко стал так, чтобы свет падал на
него.
-	Мое имя Марко Лористан, Ваше
Высочество. Меня послал отец.
Тогда молодой человек переменился
в лице еще сильнее. В течение секунды
на нем отразился даже страх, но он
прошел почти мгновенно.
-	Лористан - великий человек
и отважный патриот. Если он вас послал,
283
л.
то знал, что вы самый верный посол. Он
слишком долго работал на благо Самавии,
чтобы не знать, что делает.
Марко снова поклонился:
-	Если Ваше Высочество разрешит нам
удалиться, мы пойдем спать. Нам отправ-
ляться в путь с восходом солнца.
-	Куда теперь? - спросил охотник, глядя
на Марко с необычайным вниманием.
-	В Вену, Ваше Высочество.
Охотник протянул Марко руку, награ-
див его доброй, признательной улыбкой:
-	Спокойной ночи, отважный мальчик!
Самавия может гордиться своим вестни-
ком. Да хранит вас Бог!
Он проводил Марко взглядом, когда
тот направился в комнату, где должен
был ночевать со своим адъютантом. Крыса
следовал за ним по пятам. У маленькой
темной двери стояла старуха, открывшая
ее перед своим гостем. Желая ему
спокойной ночи, она снова присела.
Глава XXIV
Как мы его найдем?
В Вене они попали на городское
празднество. Широкие тротуары огромной
главной улицы были запружены ликую-
щей толпой, наблюдающей за воинствен-
ной помпой и великолепием проходящих
мимо пеших и конных войск. Сверкало
284
оружие, гарцевали кони, гремела торже-
ственная музыка.
Пышность столицы привела Крысу
в неописуемый восторг.
-	Мне хотелось бы подольше побыть
здесь,- сказал он, точно во сне.- Так
хотелось бы все увидеть.
Он оперся на костыли и наблюдал,
стоя в толпе, за блеском проходившего
мимо шествия. По временам он погляды-
вал на Марко, как бы призывая того
разделить с ним свой собственный вос-
торг. Кровь быстро бежала в жилах
Крысы и его словно обдувало огнем, когда
он вспоминал некоторые мысли, будора-
жившие его в течение последних недель.
Так как мозг Крысы обычно был настроен
на разрешение разных проблем, то
и теперь его постоянно преследовала
удивительная, хотя и несколько фанта-
стическая мысль. Пробудил ее совершен-
ный пустяк. Но стоило ей зародиться,
и обстоятельства, раньше казавшиеся ему
несущественными, сразу приобрели ог-
ромное значение.
Когда Марко спокойно спал, Крыса
лежал без сна в тревожном раздумье,
оглядываясь назад и вспоминая каждую
мелочь их жизни со дня первой встречи.
Порой ему казалось, что почти все факты -
и главным образом воплощение игры
в реальность - указывают на безошибоч-
ность его неожиданных выводов. Потом
он снова решал, что все это - безумие
285
и нужно выкинуть бредовые мысли из
головы. Он знал, что Марко не был
заражен подобными дикими фантазиями.
Марко очень многому учился, и у него
был слишком уравновешенный ум. Он не
«разрабатывал» проблем, а думал только
о том, что ему приказано сделать.
«Но,- решал Крыса не раз в эти
полуночные часы,- если придется выби-
рать, кому из нас умереть, уцелеть
должен он. Лучше погибнуть, чем не
выполнить свой долг перед его отцом».
Эта же мысль мелькала у него
в голове, когда мимо проходили войска
под звуки величественных военных мар-
шей. Он осознавал контраст между этим
днем и тем первым утром, когда он, сидя
на своей тележке посреди роты, увидел
Марко. И именно потому, что Марко был
так красив и держался так достойно, он
бросил в него камнем. Да, глупый
уличный мальчишка!.. Первым «приветст-
вием» был камень за то только, что Марко
во всех отношениях выше его. Когда они
стояли здесь, в толпе, в далекой столице
чужой страны, ему казалось невозможным,
чтобы он когда-либо сделал подобное.
Крыса умудрился протиснуться побли-
же к Марко.
-	Ну разве же это не великолепно? -
спросил он.- Хотелось бы мне самому
быть императором. Я каждый день за-
ставлял бы всех солдат маршировать
таким образом.
286
Он сказал это только потому, что ему
захотелось сказать хоть что-нибудь, иметь
предлог подойти поближе, дотронуться до
Марко и почувствовать, что они дейст-
вительно вместе и все это не какой-ни-
будь чудный сон, от которого он может
пробудиться, чтобы снова очутиться на
куче тряпок в своем уголке комнаты
в Бон-Корте.
Толпа метнулась вперед, одушевленная
желанием видеть главное лицо шествия:
императора и его эскорт. Крыса выдви-
нулся вперед с остальными, чтобы видеть,
как он будет проезжать.
Красивый седовласый старик в рос-
кошном мундире, украшенном орденами,
и с пучком изумрудно-зеленых перьев,
развевающихся на каске, важно кланялся
по обе стороны ликующему народу. Рядом!
с ним восседал его спутник в таком же
мундире, с такими же орденами
и лентами, но гораздо моложе.
Рука Марко дотронулась до руки
Крысы, и их пальцы судорожно сцепи-
лись. Под развевающимися перьями маль-
чики увидели несколько истомленное
и бледное лицо того, чей портрет таился
в рукаве Марко.
- Тот, который сидит рядом с импе-
ратором, один из эрцгерцогов? - спросил
Марко у ближайшего соседа.
Незнакомец ответил довольно любезно:
- Нет, это не эрцгерцог, а принц -
потомок того, с чьим именем связано
287
сегодняшнее торжество. Принц - фаворит
императора и очень знатная особа. В его
дворце собраны картины, известные во
всей Европе.
-	Он делает вид, что любит только одни
картины,- добавил другой сосед.- Говорят,
он великий охотник до опасных секретов.
-	Он живет в Хофбурге с императо-
ром? - спросила женщина, вытягивая шею,
чтобы посмотреть вслед императорскому
эскорту.
-	Нет, но часто там бывает. Император
одинок, и ему порой тоже, наверно,
скучно, а этот умеет заставить позабыть
все горести. Мне рассказывали, что время
от времени эти двое одеваются в грубые
одежды, словно простолюдины, и выходят
в город посмотреть, каково живется
остальным. Я и сам охотно проделывал
бы подобное, если бы сидел на престоле
и носил корону.
Мальчики прошли вслед за процессией
до конца. Они умудрились подойти
достаточно близко ко входу в собор, где
проходило богослужение, и рассмотреть
всю торжественную церемонию около
задрапированной знаменами и увенчанной
лаврами статуи. Несколько раз они видели
человека с бледным лицом, но его
окружало столько господ, что прибли-
зиться к нему не представлялось возмож-
ным. Был, однако, момент, когда он
случайно глянул в образовавшийся
в толпе просвет и пристальный взгляд
смуглого, удивительно красивого мальчика
288
невольно привлек его внимание. Что-то
заставило принца с любопытством смот-
реть на него несколько секунд. Вероятно,
он почувствовал немой призыв Марко:
«Посмотри на меня! Посмотри на меня!
У меня есть для тебя весть!»
Усталые глаза на бледном лице оста-
новились на нем с постепенно усилива-
ющимся интересом, но толпа пере-
двинулась и временный просвет закрылся.
Таким образом, эти двое не могли больше
видеть друг друга. Марко и Крысу
постепенно начали оттирать и наконец
вовсе выпихнули из толпы.
- Пойдем в Хофбург,- предложил
Марко.- Они туда вернутся, и, если даже
и там не удастся приблизиться к нему,
мы все же увидим его еще раз.
Они направились к Хофбургу наиболее
пустынными улицами и долго стояли
вблизи дворца, пока не вернулся импе-
раторский эскорт по окончании торжест-
ва. Мальчики увидели снова принца,
правда, издалека, а он их не заметил.
Затем последовали четыре странных
дня. Странными их можно было назвать
потому, что судьба точно играла мальчи-
ками. Ничего не было легче, как слышать
разговоры о любимце императора и видеть
его, но вместе с тем не было никакой
возможности приблизиться к нему. Он,
по-видимому, пользовался особой любо-
вью населения, и простонародье охотно
обсуждало, куда он идет и что делает.
А КНпмртт Т 3
289
Сегодня-де вечером он будет в таком-то
знатном доме, на том-то балу или обеде.
Нетрудно было узнать, что он будет
в опере, театре или поедет в Шёнбрунн
со своим покровителем.
Марко и Крыса постоянно слышали
о нем, следовали за ним, ожидали его
во всех концах столицы. Но это походило
на погоню за блуждающим огоньком. Он,
очевидно, был слишком блестящей
и важной особой, чтобы иметь право
оставаться одному. Всегда возле него
находились люди.
- Он слишком близок к императору
и слишком богат, чтобы люди за ним не
бегали,- сказал как-то при них один
лавочник.- Однако ему это иногда надо-
290
едает. Порой, когда ему становится
невтерпеж, он объявляет, что едет в горы,
хотя в действительности запира-
ется в собственном дворце.
В один из вечеров Крыса пришел
в их мансарду с бледным и огорченным
лицом. Он выходил купить чего-нибудь
поесть после долгого, тяжкого дня,
в течение которого им пришлось немало
походить, трижды видеть принца, но все
три раза - при условиях, делающих его
недоступнее прежнего. Оба вернулись
в свое бедное жилище страшно утомлен-
ными и проголодавшимися.
Крыса бросил покупки на стол
и опустился в кресло.
-	Он отправился в Будапешт,- сказал
калека с отчаянием.- Как же мы теперь
найдем его?
Марко тоже был немного бледен, но
в ту секунду еще больше побледнел. Они
пережили очень утомительный день
и совершенно позабыли о еде, переходя
от одного замка к другому.
Мальчики сидели несколько минут
совершенно молча, потому что говорить,
по-видимому, было не о чем.
-	Мы слишком устали и проголода-
лись, чтобы придумать что-то дельное,-
сказал наконец Марко.- Давай лучше
поужинаем и ляжем спать. Пока не
отдохнем, ничего не придумаем.
-	Да, говорить, когда сильно устал,
абсолютно бесполезно,- заметил Крыса
немного мрачновато.
291
Ужин их был очень прост, но они
поели с аппетитом и почти молча. Даже
окончив его и раздеваясь, они продолжа-
ли молчать.
-	Куда деваются наши мысли, когда
мы спим? - спросил задумчиво Крыса,
когда они растянулись на постелях.-
Должны же они куда-нибудь деваться.
Давай пошлем их отыскивать, что надо
делать дальше;
-	Здесь не так тихо, как на Гейсберге.
Все время слышен грохот столицы,- сказал
сонным голосом Марко из своего угла.-
Нам надо самим устроить себе... горный
выступ.
Этот «горный выступ» сделал их сон
глубоким, освежающим, здоровым. Во
время своих рассуждений о странных
явлениях они открыли, что одной из
главных тайн присутствия духа и непо-
колебимого мужества является умение
отдохнуть, перестать думать о каком-ни-
будь тревожном вопросе, пока не настанет
нужный момент. У них вошло в обычай
отдыхать порой часами: бродить, осмат-
ривать музеи, картинные галереи, любо-
ваться дворцами, отдаваясь с детской
радостью необременительному для ума
познавательному процессу.
Когда Марко утром открыл глаза, он
заметил, что Крыса не него смотрит. Оба
одновременно приподнялись с постели.
-	Мне кажется, мы оба думаем об
одном и том же,- сказал Марко.
-	И мне тоже,- ответил Крыса.
292
-	Да, мы думаем об одном и том же,-
подтвердил Марко.- Мы оба вспомнили,
как кто-то говорил, что он уединяется
во дворце со своими картинами, а все
думают, что он уехал.
-	Он и теперь в своем дворце,-
решительно заявил Крыса.
-	И ты уверен? - спросил Марко.- Ты
почувствовал уверенность в этом, как
только проснулся?
-	Да,- ответил Крыса,- такую уверен-
ность, точно слышал это от него самого.
-	И я тоже,- вздохнул Марко.
-	Вот какой ответ приготовили нам
наши мысли, пока мы отдыхали,- сказал
Крыса.
Он просидел на постели, обняв колени
и глядя прямо перед собой, в течение
нескольких минут. Марко не стал нару-
шать хода его размышлений.
Стоял ясный солнечный день, и, хотя
в комнатке было всего одно окно, солнце
озаряло мальчиков, когда они завтракали.
После еды они уселись на подоконник
и стали говорить о саде принца, куда
легко было попасть, потому что он был
открыт для публики. Они уже не раз
гуляли в нем. Небольшой дворец стоял
посреди него. Принц был так добр, что
позволял скромным и умеющим вести
себя людям бродить в нем. Это было не
людное место для прогулок, а приятное
убежище для любящих тишину. Сюда
293
приходили с книгами или вязаньем
отдыхать среди деревьев и цветников.
-	Когда мы были там в первый раз,
я заметил две вещи,- сказал Марко.- На
той стороне дворца, которая выходит
в «Сад фонтанов», есть каменный балкон,
а на нем стоят стулья. Значит, принц
и его гости там иногда сидят. Поблизости
растет большой вечнозеленый куст. Если
бы кому-то пришло в голову провести
в саду всю ночь, чтобы понаблюдать за
освещенными окнами и посмотреть, не
выйдет ли кто-нибудь на балкон, он мог
бы спрятаться в этом кусте.
-	В кусте хватит места на двоих? -
спросил Крыса.
-	Нет! Я должен идти один.
Глава XXV
Голос среди ночи
Вечером того же дня по саду
ходили двое неприметных, довольно бед-
но одетых мальчика. Они разглядывали
дворец, кусты, цветочные клумбы, как
обыкновенно смотрят на подобные вещи
приезжие, садились на скамьи и разговари-
вали с живостью обыкновенных мальчиков.
День был ясный и теплый, и в саду
было больше гуляющих, чем обычно.
Потому-то, вероятно, привратник и не
заметил, что в сад вошли два мальчика,
а вышел только один. Когда Крыса
294
прошел мимо него перед закрытием сада,
привратник не вспомнил, что он вошел
вместе с темноволосым мальчиком.
Случилось так, что, когда Крыса
выходил, привратник, стоящий у входа
в сад, сильно заинтересовался видом неба,
принявшего странно угрожающий вид.
Под вечер на небе нависли темные тучи,
которые постепенно закрыли солнце.
В данную минуту они нагромоздились
в грозные лиловатые горы.
-	Как заволокло все небо,- сказал
привратник.- Сегодня ночью, наверно,
будет хорошая гроза с ливнем.
О том же подумал и Крыса, когда
они сидели в «Саду фонтанов» на
скамейке, откуда открывался вид на
балкон и большой вечнозеленый куст.
-	Если будет сильная гроза, куст мало
чем поможет, хотя все же немного
защитит,- заметил Крыса.- Жаль, что там
не хватает места для двоих.
Если бы Марко отправлялся на эша-
фот, Крыса и тогда бы пожалел, что там
нет места для двоих! Сад стал пустеть.
Мальчики встали и еще раз обошли его,
точно стремясь к выходу. Когда они
подошли к большому вечнозеленому ку-
сту, никого уже поблизости не было и
последние гуляющие повернулись спиной
к ним, направляясь к каменному сводча-
тому выходу.
К кусту они подошли вместе, от куста
же Крыса пошел один! Никто ничего не
295
заметил, никто не оглянулся. Крыса
прошел по дорожке, обошел клумбы
и вышел на улицу. А привратник смотрел
на небо и говорил о ливне.
Когда настал мрак, куст оказался очень
надежным убежищем. Было маловероятным,
что кто-нибудь придет в запертый сад.
Окна, выходящие на балкон, очень
хорошо просматривались, если раздвинуть
некоторые гибкие молодые ветки.
Во время своего первого посещения сада
Марко умудрился заметить, что комнаты
с окнами, выходящими в «Сад фонтанов»,
являются личными апартаментами принца.
Комната с балконом была его любимой.
В ней были собраны все самые дорогие
его сердцу книги и картины, среди
которых он проводил в одиночестве
большую часть свободного времени.
Марко тревожно следил за окнами.
Если принц не уехал в Будапешт,
а действительно уединился от шумного
света среди своих сокровищ, то он,
наверно, живет в своих любимых комна-
тах. Тогда в них появится свет.
Сумерки перешли в полный мрак,
который усиливался с каждой минутой.
В нижних окнах дворца кое-где виднелся
слабый свет, но окна, за которыми следил
Марко, оставались темными. Он ждал
очень долго и наконец решил, что они
так и останутся неосвещенными. Все
ворота были заперты на ночь, и из сада
нельзя было выбраться до утра, пока их
296
снова не откроют, чтобы впустить посе-
тителей. Только тогда он сможет выйти,
не привлекая к себе ничьего внимания.
А теперь ночь, которую предстоит про-
вести как придется. Это, впрочем, его
мало тревожило. Он может подложить
фуражку под голову и растянуться на
земле. Марко решил не спать далеко за
полночь. Но тучи, так сильно сгущающие
ночной мрак, начали издавать раскатистое
ворчанье. По временам сверкал угрожа-
ющий яркий отблеск и внезапный порыв
ветра пробегал по деревьям сада. Вскоре
Марко расслышал стук падающих на
листья дождевых капель. Это были
тяжелые, крупные капли, но сначала они
падали редко. Затем налетел могучий
порыв ветра, яркая молния прорезала тучи
и раздался оглушительный раскат грома.
Тучи точно разорвались и излились
потоками дождя. После томительного
ожидания грядущего ненастья, казалось,
все произошло в один миг: словно стаю
огромных львов сразу выпустили на
свободу. Вспышка за вспышкой, грохот
и треск, раскаты грома, вой урагана,
потоки дождя - точно какая-то огромная
небесная волна набежала и разбилась над
землей. Это была одна из тех гроз,
которую люди помнят всю свою жизнь
и которую многие не видели ни разу...
Марко стоял неподвижно, понимая, что
ничем не может защититься от непогоды.
По дорожкам сада мчались потоки воды.
297
Грохот, похожий на грохот сотен орудий,
треск и рев бури, змеистые стрелы огня
так быстро следовали друг за другом, что
ему казалось, будто он и ослеплен,
и оглушен. Он сомневался, что по
окончании грозы когда-либо снова будет
в состоянии расслышать человеческий
голос. То, что он промок до костей,
было такой незначительной подробно-
стью на фоне буйства природы, что сам
он ее едва замечал. Стоя совершенно
неподвижно, он напряг все свои мускулы
и ждал. Будь он самавийским солдатом
в траншеях и разразись подобная гроза
над ним и его товарищами, они тоже
могли бы только напрячь свои силы
и ждать.
Вскоре после того как эта мысль
пришла ему в голову, в грозе произошел
первый временный перерыв. Быть может,
ярость ее достигла своей высшей точки
и она стала сдаваться. Желтое пламя
зигзагами взорвало все небо, и треск,
точно расколовший землю, стихающими
раскатами замер вдали, прежде чем
раздался следующий удар грома.
Марко тяжело перевел дух, удивляясь
странному впечатлению почти полной
тишины вокруг себя, и вдруг услышал
нового рода звук в той стороне сада,
которая ближе всего прилегла к его
убежищу. Казалось, будто заскрипела
где-то в стене за лавровой изгородью
отворяемая калитка. Кто-то проник в сад
298
RO----------
) через отдельный вход. Марко снова
[ раздвинул молодые побеги куста, стараясь
рассмотреть, в чем дело, но мрак был
слишком густым. Однако в промежутке
между раскатами грома он расслышал
шуршание мокрого песка. Кто-то шагал по
дорожке, приближаясь к его убежищу. Шаги
не были осторожными. Идущий не боялся,
что его услышат, чувствуя себя вправе
входить и выходить, когда ему вздумается.
Марко стоял, точно каменное изваяние.
Внезапная надежда заставила сильно за-
биться его сердце. Если человек с усталым
лицом хотел спрятаться от своих знако-
мых, он, конечно, должен входить
и выходить через отдельный, не доступ-
ный для других вход. Шаги раздавались
все ближе и ближе, прошли мимо
и, казалось, замерли где-то вблизи, бал-
кона. И вдруг молния снова озарила небо,
и новый раскат грома потряс весь сад.
Но это был последний сильный удар.
Гроза заканчивалась. Последовали все
более и более слабые раскаты, все менее
и менее яркие вспышки. Даже и эти
последние следы бури вскоре исчезли,
и журчание струек по дорожкам смолкло.
Но мрак все еще не рассеивался.
Особенной густотой отличался он
в середине куста, где стоял Марко,
промокший до костей, но настолько
погруженный в раздумье, что ничего не
чувствовал. Раздвинув куст, он не спускал
глаз с того места, где должны были
299

находиться окна, хотя он их и не видел.
От волнения он начал тяжело дышать.
И вдруг все окна, выходящие в сад,
ярко вспыхнули. Мальчик почувствовал
огромное облегчение, но продолжалось
оно недолго. Конечно, он уже добился
кое-чего, убедившись, что тот, кого он
искал, не уехал из Вены. Но что же
дальше? Не так-то легко встретиться
с ним, если он захочет выходить только
тайком по ночам. Что же дальше?
Провести остаток ночи, наблюдая
за освещенными окнами, но что это даст?
В следующую ночь они, быть может, уже
не будут освещены. Однако он продолжал
смотреть на них, не отрывая глаз. Марко
пытался сосредоточить всю свою волю
и силу мысли на лице, находящемся
в комнате.
Марко помнил, что мысль - великая
сила. Если злые мысли, шевелящиеся в
уме одного человека, пробуждают ощуще-
ние опасности в уме другого, почему бы
долгожданная весть не могла перенестись
через пространство и внедриться в сознание
того, кому она предназначена?
- Я должен поговорить с вами... Мне
необходимо с вами поговорить,- повторял
Марко тихим, напряженным голосом.-
Я жду здесь, у дворца. Слушайте!
Он много раз повторил эти слова, не
отрывая глаз от выходящего на балкон
окна. Раз он увидел проходящую по
комнате мужскую фигуру, но не мог
сказать наверняка, кому она принадлежит
300
„------с.__-----------------------------S
Последние отдаленные раскаты грома
совершенно смолкли, и тучи начали
рассеиваться. Еще немного, и черные
громады на небе окончательно разорва-
лись, а в просвете показалась яркая,
полная луна, внезапно залившая весь сад
своими лучами. Сад казался серебристо-
белым, а тени деревьев походили
на черный бархат. Один серебряный луч
пробился даже сквозь зеленый куст и лег
полосой на лицо Марко.
Быть может, именно эта внезапная
перемена привлекла внимание находяще-
гося в комнате с балконом. У окна
показался мужчина. Теперь Марко рас-
смотрел, что это принц. Тот отворил окно
и вышел на балкон.
- Гроза совсем прошла,- сказал он
спокойно и замер, глядя на большую
белую луну.
Он стоял совершенно неподвижно
и, казалось, на время забыл обо всем на
свете. Луна была так дивно прекрасна.
Но что-то вскоре вернуло его на землю.
Тихий, ясный и чистый юношеский голос
донесся до него из глубины сада,
расстилающегося внизу.
Светильник зажжен! Светильник
зажжен! - повторил Марко.
Слова эти звучали почти как молитва.
Они, казалось, звали принца, заворажи-
вали и влекли его.
Несколько секунд он простоял, не
двигаясь, в немом молчании, затем скло-
301
нился над перилами. Луна не пробивалась
в расстилающийся внизу мрак.
- Это голос мальчика,- сказал он тихо,-
но не могу рассмотреть говорящего.
- Да, это голос мальчика,- раздалось
снизу таким страстным тоном, что сердце
принца невольно забилось.- Говорит сын
Стефана Лористана. Светильник зажжен!
-	Подожди, я сейчас спущусь к тебе,-
сказал принц.
Через несколько минут послышался
стук открываемой двери, и человек,
за которым Марко следил столько дней,
появился возле него.
-	Как долго ты пробыл здесь? -
спросил он.
-	Я пришел сюда, когда еще не
закрывали ворота, и спрятался в середине
вон того большого куста, Ваше Высоче-
ство,- ответил Марко.
-	Так, значит, ты был в саду во время
грозы?
-	Да, Ваше Высочество.
Принц положил руку на плечо мальчика:
-	Я не могу рассмотреть тебя, но нам
лучше стоять в тени. Ты промок до
костей.
Мне удалось передать Вашему
Высочеству сигнал,- прошептал Марко. -
Гроза - пустяк.
Наступило молчание. Марко понял, что
его собеседник что-то обдумывает.
-	Так! - сказал он наконец.- Светиль-
ник зажжен! И именно тебя послали
передать сигнал.
302
Что-то в его голосе дало Марко
почувствовать, что он улыбается.
-	Значит, ты из семьи самавийских
Лористанов!
И он смолк, словно опять обдумывая
что-то.
-	Я хочу видеть твое лицо,- сказал
он затем.- Вот дерево, через листву
которого пробивается луч луны. Отойдем
немного и станем под ним.
Марко сделал, как ему сказали. Луч
луны упал на его поднятое кверху лицо,
давая полюбоваться на его юную силу
и прелесть, в данную минуту еще более
увеличенные сиянием торжественной ра-
дости от сознания, что удалось преодо-
леть все препятствия. На волосах маль-
чика висели дождевые капли, но мокрые
волосы и одежда только сделали его еще
более живописным.
-	Да,- сказал принц холодным, не-
сколько тягучим голосом.- Да, ты сын
Стефана Лористана. И тебя надо беречь.
Ты должен идти за мной. Я приучил
своих приближенных и слуг оставаться
у себя, пока мне не понадобятся их
услуги. В моих апартаментах есть хоро-
шая, небольшая, совершенно уединенная
комната, где у меня порой кто-нибудь
ночует. В ней ты можешь высушить
платье и переночевать. Когда сад снова
откроют, уйти незаметно будет легко.
Но хотя принц, выйдя из-под дерева,
и направился ко дворцу, держась в тени,
303
Марко заметил, что идет он как-то
нерешительно, словно не вполне сознавая,
что ему следует делать дальше. Вдруг он
резко остановился и повернулся к сле-
довавшему за ним Марко:
-	В моей комнате сейчас находится
один старик... которому, быть может,
будет интересно посмотреть на тебя. Быть
может, даже было бы выгодно, если бы
он тобой заинтересовался. Я желаю,
чтобы он тебя увидел в том виде,
в каком ты сейчас находишься.
-	Я к вашим услугам, Ваше Высочество...
Они прошли под балконом и остано-
вились у низкой двери в каменной стене,
скрытой кустами. За раскрывшейся
дверью оказались коридор и узкая лест-
ница на следующий этаж. Поднявшись по
ней, принц прошел по короткому кори-
дору и остановился у двери в конце его.
-	Войдем сюда,- сказал он.
Это была роскошная комната... та
самая комната, которая выходила окнами
на балкон. Каждый предмет ее мебли-
ровки, обои, занавески, картины могли
служить украшением любого музея.
В массивном кресле у очага сидел,
низко склонив голову, высокий старик
с седыми волосами и усами; он сидел,
облокотившись, точно сильно устал.
Спутник Марко прошел по комнате
и остановился возле старика, говоря
что-то тихим голосом. Сперва Марко не
мог расслышать, что именно он говорит.
304
Седовласый человек поднял голову. Ка-
залось, он сразу же сильно заинтересо-
вался. Принц, наконец, слегка повысил
голос, и Марко расслышал две последние
фразы:
-	...Единственный сын Стефана Лори-
стана. Посмотрите на него.
Сидящий в кресле старик медленно
повернулся и посмотрел на мальчика
пристально, с любопытством и удивлением.
Марко стоял, прямой, молчаливый
и неподвижный.
Назвав своего гостя просто стариком,
принц, очевидно, желал, чтобы, несмотря
ни на что, Марко не подал ни малейшего
вида, что видит перед собой не самого
обыкновенного «старика». Марко не имел
права выказывать ни удивления, ни
волнения. Умение стоять спокойно, когда
его нарочито рассматривают, умение,
которому так завидовал Крыса, теперь
сослужило ему отличную службу. Ведь
он всего несколько дней тому назад видел
эти седые волосы, выбивающиеся из-под
каски с развевающимися изумрудными
перьями, эту высокую фигуру, затянутую
в мундир, осыпанный драгоценными кам-
нями и увешанный орденами. Он ехал
в придворном экипаже в сопровождении
эскорта с развернутыми знаменами под
звуки военной музыки, а народ обнажал
головы и низко кланялся.
-	Он похож на своего отца,- сказал
старик принцу.- Ах если бы его послал
305
кто-нибудь другой, но не Лористан!..
Он мне нравится.- Затем он внезапно
обратился к Марко: - Ты ждал в саду,
пока бушевала гроза?
-	Да, сэр,- ответил Марко.
Потом оба обменялись несколькими
словами вполголоса.
-	Ты читал новости во время своего
путешествия? - спросил старик у Марко.-
Ты знаешь, что делается в Самавии?
-	Плохи там дела,- сказал Марко.-
Яровичи и Мараковичи грызлись, точно
гиены, пока не разорвали друг друга на
клочки... и ни у одного не осталось
больше сил.
Принц и старик многозначительно
посмотрели друг на друга.
-	Да,- сказал старик,- ты прав. Если
бы появилась сильная партия и другое
государство не пожелало бы вмешиваться,
страна еще могла бы увидеть лучшие дни.
Он посмотрел некоторое время на
Марко, затем добродушно махнул рукой
в знак прощания:
-	Ты - достойный самавиец. Я этому
очень рад. Можешь идти. Спокойной ночи.
Марко почтительно поклонился,
и человек с усталым лицом вывел его
из комнаты.
Перед тем как оставить его в тихой
комнате, отведенной для ночлега, принц
еще раз посмотрел на него с любопытством:
-	Теперь я припоминаю... Когда ты
ответил на вопрос о Самавии, мне
306

показалось, что я видел тебя раньше. Это
было в день празднества. В толпе
я увидел пристально смотрящего на меня
мальчика. Это был ты.
-	Да,- подтвердил Марко.- Каждый
раз, когда вы после этого выезжалй,
я следил за вами, но ни разу не посмел
подойти достаточно близко, чтобы заго-
ворить. Сегодняшняя ночь была единст-
венным для меня шансом.
-	Ты многого достигнешь, став муж-
чиной... - В голосе принца звучало
раздумье.- Взрослый человек не мог бы
вести себя лучше, чем ты, когда от тебя
требовались скромность и умение владеть
собой... Спокойной ночи.
★★★
На следующее утро, когда в открыв-
шийся сад снова начали входить
и выходить люди, Марко вышел среди
них. Перейдя через улицу, он ускорил
шаги, потому что спешил вернуться домой
и поговорить с Крысой. Поблизости был
узкий переулок, по которому можно было
пройти кратчайшим путем. Когда он
свернул в переулок, то увидел странную
фигуру, стоящую у стены, опираясь на
костыли. Марко в первую минуту поду-
мал, что перед ним нищий, но это был
Крыса. Лицо его было бледным
и измученным, и весь он казался истом-
ленным и перепуганным. Он стащил
фуражку и заговорил хриплым голосом:
307
- Благодарение Богу!
Так всегда говорили люди, получившие
сигнал. Но в голосе Крысы вместе
с облегчением звучало и страдание.
Адъютант! - закричал Марко.-
Откуда ты?.. Сколько времени пробыл
ты здесь?
- С той минуты, как расстался с тобой
вчера вечером,- сказал Крыса, хватаясь
за его руку дрожащей рукой.- Если
в кусте не было места для двоих, то на
улице нашлось место для одного. Разве
я имел право уйти со своего поста,
оставив тебя?
- Ты был на улице в грозу?
- А разве ты не был в саду?
Я прижался к стене насколько мог
плотнее. Какое дело было мне до бури?
Костыли не мешают человеку ждать.
Я не покинул бы тебя, даже если бы ты
мне приказал. Правда, это было бы
бунтом. Когда ты не вышел, как только
отворились ворота, я почувствовал, будто
у меня огонь в голове. Разве я мог знать,
что случилось? Я не обладаю такой
выдержкой и хладнокровием, как ты.
Я делаюсь словно сумасшедшим.
Марко не отвечал пару секунд.
Но когда наконец он положил руку на
влажный рукав товарища, Крыса невольно
вздрогнул: ему показалось, что на него
смотрят глаза самого Стефана Лористана.
- Ты - вылитый отец! - воскликнул
он невольно.
------Се__----------------------------
- Когда ты возле меня,- проговорил
Марко тоном Лористана,- мне кажется,
будто я принц царской крови, сопровож-
даемый целой армией! - И он,
с юношеской порывистостью сняв свою
фуражку, добавил: - Благодарение Богу!
Солнце ярко светило в окнах мансар-
ды, когда они достигли своего жилища.
Оба стояли, опершись о неровный под-
оконник, пока Марко рассказывал свою
историю. Окончив, он вытащил конверт
из кармана и показал его Крысе.
В конверте были деньги.
- Он дал их мне, перед тем как
отворил отдельный ход,- объяснил Мар-
ко.- При этом он сказал: «Теперь уже
недолго. После Самавии возвращайся
в Лондон как можно скорее!»
Интересно, что он хотел этим
сказать? - медленно проговорил Крыса.
Фантастическая мысль мелькнула в его
голове, но эта была мысль, которую он
не мог сообщить Марко.
- Этого я не знаю. Я подумал, что
тут кроется какая-нибудь причина, кото-
рую, по его мнению, я не должен знать,-
ответил Марко.- Мы сделаем, как он нам
сказал. Как можно скорее...
Они имели обыкновение просматривать
каждый день газеты. Из них можно было
понять только то, что враждующие армии
Самавии дошли до высшей степени
упадка и истощения.
- Настало подходящее время! - заметил
Крыса, склоняясь над своей картой.- Если
309
тайные друзья теперь внезапно выступят,
они могут взять Мельзарр почти без
выстрела, пронестись по стране и обезо-
ружить обе армии.
- Давай используем остаток дня на
то, чтобы еще раз изучить дорожную
карту,- предложил Марко.- Сегодня ве-
чером мы уже будем на пути в Самавию!
Глава XXVI
Через границу
Когда неделю спустя два усталых
и запыленных мальчика-нищих пересекли,
медленно шагая, пограничную линию
между Ярдазией и Самавией, вид их не
возбудил ни в ком подозрения и не
привлек ничьего внимания. Война, голод
и страдания совершенно сломили людей
и притупили их чувства. Так как уже
случилось самое худшее, что могло
случиться, никто не заботился о том, что
будет дальше. Если сама Ядразия обра-
тилась бы из дружественной соседки во
врага и послала бы через границу
полчища солдат, только прибавилось бы
криков отчаяния, пожаров и избиений,
но никто не посмел бы противиться.
К счастью, пока помыслы Ярдазии оста-
вались самыми мирными.
Двое мальчиков, один из которых
опирался на костыли, очевидно, продела-
ли долгий путь пешком. Их бедные
310
одежды были покрыты пылью и дорож-
ной грязью. У первой же хижины,
лежащей близ границы, они остановились
попросить воды. Достав из заплечного
мешка кусок черного хлеба, они сели
у дороги и принялись есть его, точно
сильно проголодались.
Старая бабушка, жившая одна
в хижине, смотрела на них без малейшего
любопытства. Быть может, она и удив-
лялась, что они идут в Самавию в такое
тяжелое время, но допытываться причины
этого не стала. Ее взрослый сын жил
раньше в деревне, принадлежащей Мара-
ковичам, и его призвали в армию биться
за интересы своих хозяев. Затем Яровичи
пронеслись через маленькую деревушку.
Потерпев сильное поражение в битве,
происшедшей поблизости, они обезумели
от ярости: жгли дома, убивали жителей,
топтали поля и виноградники. Сыну
старухи никогда уже не суждено было
видеть почерневших стен своей хижины.
Он погиб в битве, за которую теперь
мстили Яровичи. Осталась только одна
старая бабушка, жившая в хижине
у границы.
Когда мальчики перешли через грани-
цу, им уже не трудно было спрятаться,
если бы это оказалось нужным. Мест-
ность была очень гористой, и близ дороги
расстилались большие, густые леса...
По мере того как два путника про-
двигались вглубь, они все чаще слышали
311
о сожженных деревнях и разрушенных
городах, но эти деревни и города
находились ближе к Мельзарру и другим,
защищенным фортами, городам или ле-
жали в окрестностях замков и поместий
могучих вождей и вельмож. Мараковичи
и Яровичи бились со свирепостью мате-
рых хищников, пока армии и той,
и другой стороны не оказались разбиты-
ми, истекающими кровью, с истощенными
запасами, силами и средствами.
Но, осторожно пробираясь по тропин-
кам меж полей и лесов измученной
маленькой страны, мальчики узнали
и многое другое. Узнали они, что рассказы
о красоте и плодородии Самавии - не
пустой вымысел. Ее высокие горы, огром-
ные равнины, покрытые сочной травой,
способной пропитать тысячи стад крупного
и мелкого скота, ее роскошные темные
леса и широкие чистые быстро бегущие
реки обладали первобытным величием.
Мальчики предпочитали идти не по
открытым дорогам, а лесными тропинка-
ми. Порой они видели одинокую хижину
угольщика или убежище, в котором
скрывался пастух с немногими оставши-
мися у него овцами. У каждого встречного
на лице застыло одно и то же выражение
окаменевшего страдания. Но, когда маль-
чики просили хлеба или воды, никто не
отказывался поделиться с ними своими
скудными запасами. Им скоро стало ясно,
что их принимали за двух юных беглецов,
312
дома которых, вероятно, сожжены. То,
что один из них шел на костылях, еще
больше усиливало их кажущуюся беспо-
мощность, а неумение его говорить
по-самавийски вызывало особое сострада-
ние к нему. Крестьяне не знали, на каком
языке он говорит... да и говорил он очень
редко. Порой какой-нибудь иностранец
заходил в тот или иной городок поискать
работы. Но никто не задавал ему никаких
вопросов. Даже в своем отчаянии сама-
вийцы остались молчаливым и благород-
ным народом, слишком учтивым, чтобы
выказать любопытство.
Путь мальчиков шел не через насы-
щенную кровью часть этой несчастной
страны, но они видели голод и невзгоды
во всех попутных деревнях. Да и маль-
чикам порой приходилось голодать, когда
они подолгу брели по обезлюдившим
местам, где нельзя было найти пищи.
Но они умели довольствоваться немногим.
В большинстве случаев они шли по ночам,
а днем спали среди кустов и папоротни-
ков. Наконец настал день, когда цель их
странствий стала уже совсем близка.
- Наше дело уже почти окончено,-
сказал Марко, когда они сбросили на
землю в лесу на рассвете свои нехитрые
пожитки.- Помнишь, он сказал: «После
Самавии возвращайтесь в Лондон как
можно скорее». Он это повторил два раза.
Точно что-то должно произойти.
313

- Быть может, это произойдет гораздо
скорее, чем мы предполагаем... то собы-
тие, которое он подразумевал,- ответил
Крыса и внезапно приподнялся на локте.-
Мы в Самавии! Мы оба в Самавии!
И наше дело близится к концу.
Марко тоже приподнялся на локте. Он
сильно похудел из-за трудностей путеше-
ствия и скудности пищи. От худобы глаза
его казались огромными и были черны
как ночь. Но они ярко горели и были
особенно красивы.
- Да! - сказал он взволнованно.-
И хотя мы не знаем, каков будет этот
конец, мы исполнили все данные нам
приказания. Принц был предпоследним из
тех, кому надо было подать сигнал. Остается
еще только один: старый священник.
314
-	Мне хотелось его видеть больше
всех остальных,- признался Крыса.
-	И мне также,- ответил Марко.-
Церковь его на склоне вон той горы.
У обоих было одно и то же основание
желать встречи со стариком. В молодости
он служил в монастыре за границей,
в том самом монастыре - потом он сгорел
во время одного восстания, - который
хранил в течение пятисот лет историю
о прекрасном мальчике, привезенном
тайком старым пастухом, просившем бра-
тию скрыть его. В монастыре память об
исчезнувшем принце хранилась как па-
мять о чтимом святом. Говорили, что один
из тогдашних монахов, ваятель и живо-
писец, нарисовал его портрет с слабым
сиянием вокруг головы. Молодой послуш-
ник, служивший там, должен был слы-
шать эти чудесные легенды. Но монастырь
сожгли, а он перебрался через границу
и стал священником в маленькой церкви,
будто прильнувшей к склону горы.
Он работал усердно и много, и паства
его обожала. Одни только тайные «Хра-
нители меча» знали, что его самыми
пламенными последователями были те,
с кем он молился и кому раздавал
благословение в темных пещерах глубоко
под землей, где хранились груды оружия
и люди со смуглыми смелыми лицами,
сидя вместе в смутном полумраке, об-
суждали планы.
315
Этого Марко и Крыса не знали, когда
говорили о своем желании повидать его.
Добраться до маленькой церкви на
скале не было ни трудно, ни опасно.
Они могли отдохнуть весь день
и предпринять путешествие в сумерки.
Итак, поговорив о старом священнике
и подкрепившись черным хлебом, они
легли спать под прикрытием высоких
папоротников.
Разбудила их обоих вечерняя песенка
какой-то птички. Когда Марко повернулся
и раскрыл глаза, то невольно подумал,
что ничего не может быть приятнее
проснуться на горном склоне вечером и
услышать пение птички. Это заставило его
особенно живо почувствовать, что он в
Самавии, что светильник зажжен и что
дело его почти окончено. Крыса проснулся
в одно время с ним, и в течение нескольких
минут оба они лежали, не произнося
ни слова. Наконец Марко заметил:
-	На небе скоро зажгутся звезды. Мы
можем начать свой путь, адъютант.
Они стремительно встали и посмотрели
друг на друга.
-	Последний! - сказал Крыса.- Завтра
мы будем уже на обратном пути в Лондон -
к площади Филиберта, дом 7. После всех
виденных нами мест какой покажется
она нам?
-	Нам покажется, что мы пробудились
ото сна,- улыбнулся Марко.- Не особенно
она красива, эта площадь Филиберта.
316
Но отец там.- И лицо его озарилось
каким-то особенным лучезарным счастьем.
Лицо Крысы осветилось почти таким
же счастьем. Он снял фуражку и замер
с обнаженной головой.
-	Мы исполняли данные нам прика-
зания. Мы не забыли ни одного из них.
Никто нас не видел. Нас пронесло через
страну, точно пылинки.
Голова Марко тоже была обнажена,
и лицо его все еще сияло.
-	Благодарение Богу! - произнес он.-
Начнем свой путь.
Они пробили себе дорогу через папо-
ротники. Гора густо поросла лесами,
и маленькая тропинка порой была крута
и темна,* однако мальчики знали, что,
следуя по ней, они наконец выйдут на
место, где почти нет деревьев, и найдут
на скале маленькую церковь. Быть может,
священника там не окажется, и им
придется подождать его, но он непремен-
но придет к ранней обедне, где бы ему
ни пришлось быть.
На небе уже сияло множество звезд,
когда поворот тропинки открыл
им приткнувшуюся к скале церковь.
Она была мала и построена из грубого
камня. У нее был такой незамысловатый
вид, будто сам священник и его рассе-
янная по горам паства наломали, принес-
ли или прикатили осколки от горы, чтобы
построить ее. Маленький круглый купол
был похож на верх мечети. В церкви
317
могла поместиться только очень немно-
гочисленная паства. Рядом виднелся кро-
шечный, похожий на сарай домик,
предназначенный, конечно, для священника.
Оба мальчика остановились на тропин-
ке и смотрели на него.
-	Гляди, в одном из окон виден свет
от зажженной свечи,- сказал Марко.
-	У дверей колодец, и кто-то начинает
качать воду,- добавил Крыса.- Слушай!
Они стали прислушиваться; было
слышно, как ведро опускается на цепи
и как расплескивается вода. Затем его
вытащили наверх и долго пили. Вскоре
они смутно увидели фигуру, выдвинув-
шуюся вперед и остановившуюся. Послы-
шались слова молитвы.
-	Пойдем,- сказал Марко, и мальчики
пошли дальше.
Звезды были так многочисленны
и стояла такая тишина, что священник
почти одновременно услышал шаги на
тропинке и увидел детские силуэты.
Он перестал молиться и принялся наблю-
дать за ними.
-	Кто это? - пробормотал старый
священник.
Марко остановился перед ним
и почтительно поклонился. Затем
он поднял голову, выпрямил плечи
и передал условный сигнал:
-	Светильник зажжен, святой отец!
Старый священник продолжал стоять
совершенно неподвижно, глядя ему прямо
в лицо. В следующую минуту он склонил
318

голову, стараясь лучше рассмотреть гово-
рившего. Казалось, он почти испуган
и желает в чем-то убедиться.
-	Я - старик,- сказал священник.-
Зрение мое ужасно ослабло. Если бы
было светлее... - И он посмотрел по
направлению к дому.
Крыса бросился в дом и схватил свечу.
Он угадал, чего хочет старик, и поднял
свечу так, чтобы свет упал на лицо Марко.
Старик придвигался все ближе
и ближе. Он дышал порывисто, точно
ему не хватало воздуха.
-	Ты сын Стефана Лористана!
воскликнул он.- Его сын принес нам
радостную весть.
Он упал на колени и закрыл лицо
руками. Оба мальчика с изумлением
услышали, как он рыдает и молится,
молится и рыдает в одно и то же время.
Они переглянулись. Крыса обезумел от
волнения, но он чувствовал себя
в то время немного неловко и жаждал
узнать, как поступит Марко.
Марко же стоял совершенно непод-
вижно и смотрел на старика серьезным
понимающим взглядом.
-	Да, святой отец. Я сын Стефана
Лористана, и я передал сигнал всем.
Вы - последний. Светильник зажжен.
И я тоже готов заплакать от радости.
Священник встал на ноги - морщини-
стый, коренастый, с длинными, густыми,
белыми волосами, падающими ему на
319
плечи,- и улыбнулся Марко еще влаж-
ными глазами:
-	Ты переходил из одной страны
в другую с этой благой вестью? Тебе
было приказано передать эти два слова?
-	Да, святой отец,- ответил Марко.
- И ты ничего больше не должен был
сказать?
- Я больше ничего не знаю. С тех
пор как я дал присягу верности - а был
я тогда еще совсем маленьким,- мне
вменялось в обязанность молчание. Я был
слишком мал, чтобы бороться, служить
на благо Родины или рассуждать
о важных вещах. Единственное, что я мог
сделать,- это молчать и воспитывать
самого себя так, чтобы быть готовым,
когда меня позовут. Когда отец увидел,
что я готов к служению отчизне, он
доверил мне идти с сигналом. Он сказал
мне эти два слова - и ничего больше.
Старик смотрел на него с удивлением:
- Стефан Лористан лучше всех других
знает, что подобает и чего не подобает делать.
- Он всегда все знает,- подтвердил
Марко с гордостью и махнул рукой по
направлению к Крысе, словно молодой
король. Он хотел, чтобы каждый, кого
они встречали, понял роль Крысы.- Отец
избрал для меня товарища. Я ничего не
сделал бы один.
-	Я позволил бы себя изрезать на
куски ради него.
Марко перевел его слова.
320
Священник посмотрел на Крысу
и кивнул головой:
-	Да, он знает, что подобает... Он
всегда прав. Я это вижу.
-	Как вы узнали, что я сын Стефана
Лористана? - спросил Марко.- Вы его
видели?
-	Нет,- был ответ,- но я видел картину,
которая, говорят, совершенно точный его
портрет, а ты - олицетворение этой
картины: странно, что два божьих созда-
ния настолько похожи друг на друга.
Тут кроется особый промысел Божий.
Он повел мальчиков в свой маленький
бедный домик и заставил их отдохнуть,
подкрепиться и выпить козьего молока.
Когда он прислуживал своим неожидан-
ным гостям, на лице его отражалась
таинственная и вдохновенная радость.
-	Я поведу вас к скрытому в горе
убежищу,- сказал он наконец.- Там вы
увидите людей, сердца которых возлику-
ют при виде вас. Вы придадите им новые
силы и решимость. Сегодня ночью они
сойдутся, как сходились их предки
в течение столетий. Я приведу к ним
сына Стефана Лористана, принесшего нам
благую весть!
Последний слабый проблеск вечерней
зари погас и звезды ярко горели на небе,
когда они вместе направились в путь.
Седовласый старик взял в руки узловатую
палку и пошел вперед, показывая дорогу.
Порой они словно шли вокруг горы,
11 Ф. Э. Бернетт. Т.З
321
порой карабкались вверх, перелезали
через скалы или упавшие деревья либо
пробирались через непроходимые чащи.
Несколько раз им пришлось спу-
скаться в пропасти и, рискуя жизнью,
подниматься на противоположный склон,
цепляясь за кусты и пучки травы. Крысе
пришлось пустить в ход всю свою
ловкость, а иногда Марко и священник
помогали ему.
Прошло уже почти два часа, когда
они добрались до места, где поросль была
особенно густой и лежало большое дерево,
поверженное бурей. Невдалеке от дерева
виднелась седая скала с острой вершиной.
Они пробили себе путь через заросли
кустов и молодых деревьев, предводитель-
ствуемые своим спутником. Мальчики не
знали, куда их еще поведут, и готовились
идти дальше, когда священник остановился
у скалы. Он постоял молча, не шевелясь,
несколько минут, точно прислушиваясь к
лесу и ночи. Но кругом царила полная
тишина. Не было ни малейшего ветерка,
крторый мог бы зашелестеть листвой, ни
одна птичка не чирикнула во сне.
Старик ударил по скале два раза
подряд, затем снова два раза.
Марко и Крыса стояли, затаив дыхание.
Им пришлось ждать недолго. Через пару
секунд оба мальчика с изумлением скло-
нились вперед, недоверчиво глядя на скалу.
Она двигалась! Да, она двигалась!
Священник отошел в сторону. Скала
322
медленно повернулась, точно на рычаге.
Поворачиваясь, она постепенно открыла
расселину, во мраке которой смутно
пробивался свет. Священник заговорил
обращаясь к Марко:
- Во всей Самавии есть убежища,
подобные этому. В них долго жили
терпение и уныние. Это пещеры «Храни-
телей мечей». Пойдем!
Глава XXVII
Это Исчезнувший принц!
Это Ивор!
Уже не раз с тех пор, как началось
их путешествие, сердца мальчиков бились
от волнения при какой-нибудь неожидан-
ности. И все же, когда они осторожно
спускались по ступеням, которые, каза-
лось, вели в самые недра Земли, и Марко,
и Крысе чудилось, что священник может
расслышать порывистый стук их сердец.
У подножия ступеней стоял человек,
которому, очевидно, было поручено уп-
равление рычагом, вращающим скалу. Это
был высокого роста плотный крестьянин
с добрым, умным лицом. Священник
приветливо поздоровался и, благословя,
взял у него из рук зажженный фонарь.
Они прошли по узкому и темному
коридору, спустились еще по новым
ступеням и свернули во второй, высечен-
ный в скале, коридор. Этот коридор был
шире первого, но такой же темный.
323
И Марко, и Крысе пришлось пройти
некоторое расстояние почти вслепую,
прежде чем глаза достаточно привыкли
к смутному свету. Только тогда они
рассмотрели, что сами стены как бы
состояли из плотно сложенного оружия.
Вероятно, понадобились годы на то,
чтобы прорезать извилистый коридор, по
которому они пробирались, а еще больше
времени потребовалось на ковку таких
крепких стальных стен. Сердца мальчиков
дрожали от волнения при мысли, что
именно они несут этим людям сигнал.
Крысу бросало то в жар, то в озноб.
Он был готов громко вскрикнуть от
избытка чувства, когда старый священник
остановился перед большой черной дверью-
Марко не издал ни звука. Волнения
и опасность всегда заставляли его вы-
прямляться и бледнеть. И теперь он шел,
бледный, выпрямившись во весь рост.
Священник дотронулся до двери,
и она отворилась.
Перед ними была огромная пещера.
Ее стены скрывались под множеством
ружей, мечей, штыков, дротиков, кинжа-
лов, пистолетов.
Пещера была полна людей, которые
обернулись на скрип открывающейся двери
и почтительно поклонились священнику.
Но Марко тотчас же заметил, что, увидев
его рядом со стариком, все вздрогнули.
Странную и живописную группу пред-
ставляли эти люди, стоящие у стен,
заложенных оружием, при красном свете
факелов. Марко сразу же бросилось
324
в глаза, что здесь собрались люди самых
различных классов, хотя все они носили
одинаково грубую одежду. Среди них
были высокие горцы и жители равнин,
молодые и зрелых лет. Некоторые были
уже почти стариками с седыми волосами,
но с фигурами великанов и решимостью
на широкоскулых лицах. Подобных людей
было много, и в глазах каждого из них,
старого и молодого, Марко видел непо-
бедимое, ярко горящее пламя.
Старый священник, положив руку на
плечо Марко, осторожно проталкивал его
перед собой через толпу, которая разда-
лась, давая им дорогу. Он не остановился,
пока они оба не стали в самой середине
круга; толпа смотрела на них удивлен-
ными глазами. Марко взглянул на старика,
который оставался безмолвен в течение
нескольких секунд. Было ясно, что свя-
щенник сделал паузу, потому что тоже
взволнован и не может произнести ни
слова. Он только разжимал губы, но голос
отказывался ему служить. Затем он
предпринял новую попытку и заговорил
так, что его могли слышать все - даже
люди, стоящие в самых отдаленных
уголках пещеры.
- Дети мои! Вот сын Стефана Лори-
стана, и он пришел принести нам весть.
Сын мой,- обратился он к Марко,- говори!
И Марко понял, чего старик хочет от
него и что он при этом чувствует.
Он и сам испытывал великую радость,
325

когда заговорил, высоко держа свою
темноволосую головку и приподняв пра-
вую руку.
- Светильник зажжен, братья! - вос-
кликнул он.- Светильник зажжен!
Крыса, стоящий в стороне и наблю-
дающий за всем происходящим, подумал
в ту минуту, что все эти странные люди,
скрывающиеся в пещере, сошли с ума.
Раздались дикие, заглушенные крики;
мужчины порывисто сжимали друг друга
в объятиях, падали на колени, с рыданием
цеплялись один за другого, жали друг
другу руки, пританцовывали. Казалось,
они не в силах перенести радостной вести
о том, что настал конец их ожиданиям.
326
Огромного роста крестьяне бросались
к Марко и падали к его ногам, целовали
его башмаки, руки, одежду.
Ликующая толпа все теснее сдвигалась
вокруг Марко, и наконец Крысе даже
сделалось страшно за своего друга.
Он не чувствовал, что, зараженный этим
безумным восторгом, и сам дрожит
с головы до ног, точно на ветру лист,
и слезы бегут по его щекам. Толпа
совершенно скрыла Марко от него, и он
начал пробивать себе путь к товарищу,
страшась за него. Обезумевшая от вос-
торга толпа, казалось, совершенно поте-
ряла голову. Марко все же был еще только
мальчик, мужчины же не сознавали, как
сильно они напирают на него, не давая
даже возможности свободно дышать.
- Не убивайте! Не убивайте его! -
закричал Крыса изо всех сил, пробиваясь
вперед.- Отодвиньтесь же! Я его адъю-
тант! Пропустите меня!
И хотя никто не понял его английской
речи, двое или трое внезапно вспомнили,
что он вошел со священником, и потому
дали ему дорогу. Но как раз в эту минуту
старый священник поднял руку и заго-
ворил тоном строгого приказания.
- Отодвиньтесь, дети мои! Не безумным
порывом должны вы приветствовать сына
Стефана Лористана. Повинуйтесь! Повинуй-
тесь!
Голос его был так властен, что проник
в душу даже дикого пастуха. Восторжен-
ная толпа отодвинулась и оставила пустое
место возле Марко, лицо которого Крыса
327
наконец смог рассмотреть, Он был бледен
от волнения, а в глазах застыл благого-
вейный экстаз.
Крыса протискался ближе к Марко.
Он и не сознавал, что говорит, почти
рыдая, с товарищем:
-	Я твой адъютант и буду стоять здесь!
Твой отец послал меня! Я получил приказ.
Мне показалось, что они тебя раздавят
насмерть.
И он посмотрел на окружающих таким
свирепым взглядом, точно это были не
поклонники, обезумевшие от обожания, а
злейшие враги. Заметив этот взгляд, старый
священник дотронулся до руки Марко:
-	Скажи ему, что бояться нечего. Они
только в первые минуты потеряли голову
от неумеренного восторга. Теперь они
твои рабы.
Затем последовала странная и внуши-
тельная церемония. Священник обошел
окружившую Марко толпу и стал гово-
рить то с одним, то с другим, иногда
с целой группой разом. Образовался более
широкий круг.
В конце пещеры виднелся обломок
скалы, высеченный наподобие алтаря.
Он был покрыт чем-то белым. На стене
над ним висела большая картина, скрытая
занавеской. Перед ней светилась древняя
лампада, прикрепленная к потолку метал-
лическими цепями. Перед алтарем было
что-то вроде каменной солеи - возвыше-
ния. Священник попросил Марко поднять-
ся на него, а рядом с возвышением встал
328
его адъютант. Несколько пастухов - их
отобрали из числа самых высоких
и сильных - вышли и вскоре снова
вернулись. Каждый из них нес в руках
огромный меч, быть может, сделанный
в давно прошедшие времена. Оруженосцы
стали в ряд по обе стороны от Марко,
подняли мечи и образовали островерхий
свод над его головой и проход длиной
в двенадцать рядом стоящих человек.
Когда концы мечей со звоном сшиб-
лись, Крыса порывисто ударил себя
в грудь. Его волнение сделалось нестер-
пимым. Он не отрывал глаз от Марко,
стоящего совершенно неподвижно в ве-
личественной позе. Так умели держаться
и он, и его отец, что всегда приводило
Крысу в изумление и восхищение.
У Марко был такой вид, будто он готов
спокойно встретить любую неожидан-
ность, связанную с выполнением получен-
ного приказа.
По знаку старого священника, стояще-
го у конца свода из мечей, каждый из
присутствующих один за другим проходил
под сводом к возвышению, преклонял
колено и, поднеся руку Марко к устам,
целовал ее со страстным благоговением,
после чего возвращался на свое прежнее
место. Иногда Крыса слышал несколько
слов, звучащих, точно молитва, порой -
отрывистое рыдание коленопреклоненно-
го; много раз пришлось видеть влажные
от слез глаза. Когда Марко произносил
пару слов по-самавийски, лицо того,
329
к кому они были обращены, озарялось
яркой радостью. Крыса, так же как
и Марко, заметил, что здесь были не
только крестьяне. Некоторые из них
имели благородные черты и интеллигент-
ный вид ученых или вельмож. Прошло
немало времени, пока все преклонили
колено и поцеловали руку Марко,- ни один
из присутствующих не уклонился от этой
церемонии. Когда она окончилась, в пещере
воцарилось странное молчание. Все стояли,
глядя друг на друга горящими глазами.
Священник приблизился к Марко, стал
возле алтаря, склонился вперед и взял
в руку шнурок от занавески, закрываю-
щей картину... Он потянул за шнурок,
и занавеска раздвинулась. На картине был
изображен высокий царственного вида
юноша, который, вытянувшись во весь
рост, смотрел на зрителей глазами,
в которых словно тихо теплились Божьи
звезды, и улыбался чудной неземной
улыбкой. Вокруг тяжелых черных кудрей
художник, давно уже умерший, нарисовал
слабый отблеск света, точно сияние.
- Сын Стефана Лористана,- сказал
старый священник дрожащим голосом, -
это исчезнувший принц! Это принц Ивор!
Тогда все присутствующие упали на
колени. Даже люди, державшие мечи, уронили
их со звоном и тоже преклонили колени.
Этот юноша был для них святым. Хотя
со смерти его прошло уже пятьсот лет,
он все еще жил в их памяти.
330
-	Ивор! Ивор! - пронеслось по пещере.*-
Ивор! Ивор! - точно они пели тропарь .
Марко сделал шаг вперед, глядя на
картину; у него перехватило дыхание,
губы полураскрылись.
-	Но... но... - пробормотал он,- если
бы мой отец был таким же молодым,
как принц, он был бы совершенно похож
на него.
-	Когда тебе будет столько лет,
сколько было принцу, ты будешь совер-
шенно похож на него! - воскликнул
священник и задернул занавеску.
Крыса, переводивший широко раскры-
тые глаза с Марко на картину и с
картины на Марко, дышал все порывистее
и порывистее и покусывал ногти. Однако
у него не вырвалось ни одного слова.
Он не в состоянии был произнести ни
звука, сколько бы не старался.
Марко сошел с возвышения, точно во
сне, и старик последовал за ним. Ору-
женосцы вскочили на ноги и снова
устроили свод, звеня мечами. Старик
и мальчик прошли под ними вместе. Глаза
всех были устремлены на Марко.
У тяжелой входной двери Марко остано-
вился и повернулся к присутствующим
лицом. Он казался очень молодым
и хрупким, но внезапно его лицо озари-
лось улыбкой, какую можно было видеть
порой на лице его отца. Мальчик
отчетливо проговорил несколько слов
---X-----
Тропарь - песнопения в честь какого-либо православ-
ного праздника или святого.
331
по-самавийски, отдал честь по-военному
и вышел. Как только дверь захлопнулась,
раздались восторженные голоса.
-	Что ты им сказал? - спросил Крыса
задыхающимся голосом, спеша за ним.
-	Можно сказать только одно,- ответил
Марко.- Они мужчины, я же еще мальчик.
Я поблагодарил их от имени моего отца
и сказал им, что он никогда-никогда этого
не забудет.
Глава, XXVIII
Экстренный выпуск!
Экстренный выпуск!
В Лондоне шел не дождь, а ливень.
Шел он почти без перерыва уже две
недели. Когда поезд из Довера остано-
вился на лондонском вокзале Чаринг-
Кросс, природа словно решила, что еще
недостаточно сурово наказала жителей
столицы, и принялась еще энергичнее за
дело. Она собрала все свои запасы влаги
и излила их в таком ливне, который удивил
даже привычных ко всякой погоде лондон-
цев. Дождь так сильно бил в окна вагона
третьего класса, в котором ехали Марко и
Крыса, и сбегал с них такими стремитель-
ными потоками, что Марко и Крыса
ничего не могли увидеть сквозь стекло.
Обратный путь они совершили гораздо
быстрее.
С того момента, когда они оставили
старого священника на склоне горы,
чтобы начать свое обратное путешествие
к границе, они оба двигались, точно во
сне, и подолгу молчали, шагая рядом или
лежа на мху под лесными деревьями.
Теперь, когда работа их окончилась,
настало что-то вроде реакции. Больше не
было нужды составлять планы, впереди
уже не предстояло никаких неожиданно-
стей. Они были на обратном пути к дому
под номером 7 на площади Филиберта:
Марко - к отцу, Крыса - к человеку,
которого он боготворил. Марко всеми
силами души жаждал снова видеть лицо
отца, слышать его голос. Ему страстно
хотелось почувствовать опять прикосно-
вение руки отца на своем плече
и испытать уверенность, что он
реальный человек, а не сновидение. Ведь
случившееся раньше казалось теперь
сном. Все было так необычайно...
Крыса, почти не переставая, грыз
ногти. Мысли его были еще лихорадочнее
и тревожнее мыслей Марко. Они зарож-
дались в голове помимо его воли. Как
страстно хотелось ему добраться до
Лондона и снова увидеть Лористана!
Сигнал подан! Светильник зажжен! Что
произойдет дальше? Поезд не успел
остановиться, как он уже взял в руки
свои костыли.
- Мы доехали! Мы доехали! - кричал
он возбужденным голосом.
У них не было никакого багажа,
который мог задержать их. Взяв в руки
свои мешки, они последовали за толпой
вдоль платформы. Дождь стучал о высо-
333
кую стеклянную крышу привокзального
павильона.
При виде восторженного лица Марко
люди оборачивались и смотрели ему вслед.
Они думали, что он - отпущенный на
каникулы школьник, возвращающийся к себе
домой. Когда мальчики дошли до выхода,
дождевая вода текла по улицам потоками.
- Извозчик будет стоить недорого
и быстро довезет нас,- сказал Марко.
Они сели в одну из стоящих близ
вокзала пролеток. У обоих горели щеки,
и в глазах Марко было такое выражение,
будто он смотрит на что-то очень
далекое... смотрит и недоумевает.
- Мы вернулись! - воскликнул Крыса
дрожащим голосом.- Мы были там, и мы
вернулись! - Затем и он внезапно
обернулся посмотреть на Марко: - Тебе
никогда не кажется, будто... будто все
это неправда?
- Кажется, но ведь это все - правда.
И дело сделано,- ответил Марко; затем,
помолчав пару секунд, добавил то же, что
сказал про себя Крыса: - Что же дальше? -
Он сказал эти слова очень тихо.
До площади Филиберта было недалеко.
Когда они свернули в шумную неопрят-
ную улицу, полную омнибусов, тяжелых
ломовиков и пешеходов с изможденными,
усталыми лицами, то, взирая на эту
привычную картину, почувствовали, что все
тревоги остались далеко позади и они дома.
Приятно было видеть Лазаря, отворив-
шего дверь и ждавшего их на пороге,
334
когда они сойдут с пролетки. Извозчики
так редко останавливались перед домами
на площади Филиберта, что обитатели
всегда быстро раскрывали двери в таких
торжественных случаях.
Когда Лазарь увидел извозчика, оста-
новившегося у сломанной железной ре-
шетки, он сразу же угадал, кого тот
привез. Он уж много дней сторожил
у окошка... хотя знал, что даже в самом
благоприятном случае путешественники
пока не могут вернуться.
Он выглядел еще более подтянутым, чем
обычно, и, когда Марко переступил порог,
его поклон мог бы послужить образцом
официальной почтительности. Но приветст-
вие его вырвалось из самого сердца.
- Благодарение Богу! - сказал он
низким радостным голосом.
- Благодарение Богу!
Когда Марко протянул ему руку, он
склонил свою седую голову и почтительно
поцеловал ее.
- Благодарение Богу! - повторил он
снова.
- Мой отец... - начал Марко,- моего
отца нет дома?
Марко знал, что будь Лористан дома,
он не стал бы дожидаться его в задней
комнате.
- Сэр,- сказал Лазарь,- не войдете ли
вы со мной в его комнату? И вы также,
сэр,- обратился он к Крысе.
До этого старый солдат никогда не
называл Крысу «сэр».
Он отворил дверь знакомой комнаты,
и мальчики вошли. Комната была пуста.
Марко не сказал ни слова, Крыса тоже
молчал. Оба стояли неподвижно на
вытертом ковре и смотрели на старого
солдата. У обоих шевельнулось одновре-
менно одно и то же чувство... чувство,
будто земля провалилась под их ногами.
Лазарь это заметил и заговорил быстро
дрожащим голосом. Он был почти так
же сильно взволнован, как они.
- Он оставил меня прислуживать вам...
для исполнения ваших приказаний... -
начал он.
- Оставил тебя? - спросил Марко.
- Он оставил... нас всех троих
с приказанием... ждать,- сказал Лазарь.-
Господин уехал.
Д
Крыса почувствовал, как что-то горя-
чее увлажнило его глаза. Он быстро
смахнул влагу, чтобы лучше видеть лицо
Марко. Из-за отъезда отца его сверкающая
живая радость померкла. Он сильно по-
бледнел, а брови сурово сдвинулись.
В течение нескольких секунд он молчал,
а когда заговорил, Крыса сразу почувство-
вал, что голос Марко тверд только потому,
что он заставляет себя не волноваться.
-	Если он уехал,- сказал Марко,- на
то была важная причина. Это произошло,
потому что и сам он получил приказ.
-	Он считал, что вы все поймете,-
ответил Лазарь.- Его вызвали так поспеш-
но, что у него хватило времени только
написать пару слов. Он оставил их для
вас на своем пюпитре.
Марко подошел к пюпитру и распе-
чатал конверт, лежащий на нем.
На листке было всего несколько слов,
написанных, очевидно, с величайшей по-
спешностью: «Жизнь моя - для Самавии».
-	Его вызвали в Самавию! - объяснил
Марко, и эта новость заставила кровь
заструиться быстрее в его жилах.-
Он поехал в Самавию!
Лазарь резко провел рукой по глазам,
голос его дрожал и звучал как-то хрипло.
-	В лагере Мараковичей произошли
сильные распри. Остатки армии обезуме-
ли. Сэр, молчание все еще вменяется
в обязанность, но кто знает... кто знает...
Один только Господь Бог!
Он, еще не успев договорить этих
слов, повернул голову, точно прислуши-
1 2 Ф. Э. Бёрнетт. Т. 3
337

ваясь к каким-то звукам на улице.
Это были те же звуки, какие когда-то
прервали учение роты и заставили ее
броситься вниз по проходу на улицу за
газетой. Послышались резкие голоса маль-
чиков - разносчиков газет, громко выкри-
кивающих какие-то поразительные вести,
вызвавшие выпуск экстренных сообщений.
Крыса первым бросился к парадной
двери. Как раз когда он раскрыл ее,
мальчик - разносчик газет, пробегающий
мимо, выкрикнул изо всей силы своих
легких:
- Король Михаил Маракович убит!
Гибель Мараковича! Экстренное сообщение!
Когда Крыса вернулся с газетой,
Лазарь стал между ним и Марко в самой
почтительной позе:
- Сэр, я полностью в вашем распоря-
жении, но господин оставил приказ,
который он повелел мне повторить вам:
он просил вас не читать газет до тех
пор, пока он сам не будет иметь
возможности повидаться с вами.
- Не читать газет?! - воскликнули
мальчики в один голос.
Никогда еще Лазарь не проявлял такой
почтительности и церемонности:
- Прошу прощения, сэр! Я могу
прочитать их и по вашему приказанию
передать то, что вам полезно знать.
Рассказывают темные истории, и, быть
может, будут рассказаны еще более
темные... Он просил, чтобы вы их сами
не читали. Если вы снова встретитесь...
когда вы снова встретитесь,- поправился
338
Лазарь торопливо,- когда вы снова встре-
титесь, говорил господин, вы все поймете.
Я - ваш слуга. Я прочту газеты и отвечу
вам на все вопросы, на какие имею право
ответить.
Крыса передал ему газету, и они
вместе вернулись в заднюю комнату.
-	Ты нам расскажешь все, что он
разрешает нам знать,- сказал Марко.
На то, чтобы рассказать, что случи-
лось, понадобилось немного времени.
Лазарь стоял, кусая губы и не отрывая
глаз от ковра. Не только Крыса,
но и Марко заметил в нем большую
перемену. Он казался суровым, потому
что, очевидно, пустил в ход всю свою
железную волю, чтобы не выдать волне-
ния. Казалось, будто, терзаемый тревогой,
он поклялся не позволять себе выдать
эту тревогу, и решимость эта делала лицо
его строгим и провела новые линии на
его морщинистых щеках. Каждый из
мальчиков втайне подумал об этом, но
не высказал своей мысли вслух. Если
Лазарь был встревожен, это могло про-
изойти лишь по одной причине, и каждый
из них понимал, какова эта причина.
Лористан отправился в Самавию...
в измученную, истекающую кровью стра-
ну, полную смуты и опасности. Если он
туда поехал, то только потому, что
ощущение опасности призвало его, и ему
предстояло стать лицом к лицу с нею.
Отсутствие хозяина, казалось, застави-
ло старого солдата держать себя с еще
более церемонной почтительностью, чем
раньше. Почтительная услужливость те-
339
перь простиралась и на Крысу, который
словно занял новое место в уме Лазаря.
Когда ужин был подан, Лазарь подо-
двинул кресло Лористана к концу стола
и стал за ним с величественным видом.
-	Сэр,- обратился Лазарь к Марко,-
господин просил, чтобы вы занимали его
место за столом, пока его здесь нет.
Марко молча занял место отца.
В два часа ночи, когда шумная улица
стихла и свет от уличного фонаря упал
на два бледных юных лица, Крыса сидел
на своем диване в излюбленной позе,
охватив колени руками. Марко лежал на
твердой подушке, вытянувшись. Оба не
могли уснуть, но, однако, обменялись
всего несколькими словами. Каждый втай-
не угадал значительную часть того, что
другой не высказал.
-	Мы не были подготовлены к этому,-
говорил Марко.- Он ни разу еще не
уезжал один. Но нам следовало знать,
что когда-нибудь его могут вызвать.
Он уехал, потому что его вызвали.
Он велел нам ждать. Мы не знаем, чего
мы ждем, но знаем, что бояться мы не
должны. Позволить себе бояться значило
бы нарушить закон.
-	Закон! - простонал Крыса, роняя
голову на руки.- Я совсем забыл о законе.
-	Будем помнить его,- заявил Марко.-
Теперь самое время для этого.
Крыса поднял голову и посмотрел на
кровать:
340
------Г,_, ---------------------------
-	Тебе никогда не приходило в голову,
что он знает, где исчезнувший принц?
Марко ответил, помедлив немного:
- Если кто-нибудь это знает, то,
конечно, знает и он.
- Послушай! - вырвалось у Крысы.-
Мне кажется, он отправился сказать об
этом людям. Если он это сделает... если
он сможет им доказать... вся страна
обезумеет от восторга. Вся Самавия
последовала бы за его знаменем. Они
молились о возвращении исчезнувшего
принца в течение пятисот лет, и, если
бы мелькнула надежда, что он снова
вернется к ним, они стали бы сражаться
за него, как бешеные. Да им даже не
с кем было сражаться. Всем захотелось
бы одного и того же! Если бы они
увидели перед собой человека, в жилах
которого течет кровь Ивора, они почув-
ствовали бы, будто он вернулся к ним...
воскрес из мертвых. Они бы поверили
в это!.. Настала пора! Настала пора! -
воскликнул Крыса.- Ни один человек не
пропустил бы подобного случая!
Он должен сказать им! Должен!.. Он,
наверно, ради этого и поехал. Он знает!..
- Если пора настала... - сказал Марко
тихим, но напряженным голосом,- если
пора настала и он знает... он им скажет!
Марко закрыл лицо руками и замер
в полной неподвижности. Ни один из них
не сказал больше ни слова, а уличный
фонарь заглядывал к ним в окно, точно
любопытствуя, что же все-таки случится.
341
Глава XXIX
Между ночью и утром
Итак, они стали ждать, хотя не
знали, чего ждут, и не могли даже
приблизительно угадать, чем их ожидания
окончатся. Лазарь сообщил им все, что
имел право сказать. Он рассказывал, как
Лористан каждый день упоминал о своем
сыне, как он часто бледнел от тревоги за
него, как по вечерам ходил, погруженный
в глубокое раздумье, взад и вперед по
комнате, опустив глаза на ковер.
- Он разрешил мне говорить о вас,
сэр,- сказал Лазарь,- Я видел, что он
хотел как можно чаще слышать ваше
имя. Я напоминал ему о тех временах,
когда вы были очень малы. С большин-
ством детей вашего возраста возились еще
няньки. Вы же были уже сильны,
молчаливы и выносливы и путешествова-
ли с нами, как большой, и никогда не
плакали, когда уставали или были голодны.
Точно вы все понимали! - добавил
старик с гордостью.- Если с Божьей
помощью ребенок может быть взрослым
человеком в шесть лет, то вы были
именно таким. Не раз в тяжелые для нас
дни я заглядывал в ваши серьезные,
внимательные глаза и едва ли не пугался:
казалось чем-то неестественным, чтобы
ребенок мог так осмысленно отвечать
взглядом на взгляд.
Чувство ожидания настолько усили-
лось, что дни стали какими-то странными.
Когда у дверей раздавался стук почталь-
342
она, каждый старался не вздрогнуть.
Но никаких писем для них не было. Если
мальчики выходили погулять, они невольно
спешили назад. Быть может, в их отсут-
ствие что-нибудь произошло. Лазарь акку-
ратно читал газеты и вечером рассказывал
Крысе и Марко все новости, которые, по
его мнению, им было полезно знать.
Напряженная сумрачность Лазаря воз-
растала с каждым днем. Церемонная
почтительность, с которой он обращался
к Марко, возрастала вместе с нею.
Казалось, чем большую тревогу он испы-
тывал, тем официальное и торжественнее
становилось его обращение. Казалось, он
поддерживает собственное мужество тем,
что исполняет все мельчайшие хозяйст-
венные работы, какие требовались для их
убогого жилища и его обитателей.
И вдруг - совершенно как в тот день,
когда они вернулись из своего путеше-
ствия - на улице раздались голоса
мальчиков - разносчиков газет. На этот
раз крики были еще более возбужденны-
ми. Мальчишки бежали, кричали, и чаще
остальных раздавалось слово: «Самавия!
Самавия!» Но в этот день Крыса не
бросился к дверям при первом крике.
Он стоял совершенно неподвижно.
Первым вышел из комнаты Лазарь,
а Крыса и Марко последовали за ним.
Мальчики - разносчики газет, обезумев
от волнения, скакали и кричали. Новости,
которые они выкликали, очевидно, пред-
ставляли исключительный интерес.
343
- Вот так история! - кричал один из
них.- Появилась какая-то партия, которая
восстала и покорила Самавию! Она
сделала это за одну ночь. Этот их
потомок исчезнувшего принца откуда-то
появился, и они его короновали... они
его короновали в ту же ночь.
Когда Марко и Крыса, купив газеты,
прошли по коридору, они нашли дверь
закрытой. Марко остановился возле нее.
Из комнаты раздавался звук глухих,
судорожных рыданий и страстные слова
молитвы и безграничной благодарности
на самавийском языке. Немного спустя
рыдания в комнате внезапно прекратились.
Когда Лазарь распахнул перед маль-
чиками дверь, у него был такой вид,
точно над ним пронеслась буря. Он сумел
подавить рыдания, но слезы все еще текли
по щекам.
- Сэр,- начал он хрипло.- Прошу
прощения! Мною словно овладело бе-
зумие. Я позабыл обо всем, даже о своих
обязанностях. Простите, простите!
И тут на истертом ковре мрачной
задней комнаты на площади Филиберта
он встал на одно колено и с благогове-
нием поцеловал руку мальчика.
- Ты не должен просить прощения,-
сказал Марко.- Ты так долго ждал этого
дня, добрый друг. Ты посвятил свою
жизнь освобождению Самавии, как и мой
отец. Ты изведал все страдания... Твое
великое сердце... твое верное сердце...
344
Голос Марко оборвался, он стоял
и смотрел на старика с тревогой
и состраданием.
-	Встань, пожалуйста,- попросил Мар-
ко.- Ты не должен стоять на коленях.
Лазарь снова поцеловал его руку
и поднялся на ноги.
-	Теперь мы услышим скоро об отце! -
сказал Марко.- Наши ожидания подходят
к концу.
-	Да, сэр. Теперь мы получим распо-
ряжения,- ответил Лазарь.
Крыса протянул ему газеты:
-	Нам можно их теперь прочитать?
-	До получения дальнейших приказа-
ний, сэр,- поспешно проговорил Лазарь
извиняющимся тоном,- будет лучше, если
сперва я буду их прочитывать.
Глава XXX
Игра окончена
Пока пишется и читается история
Европы, необычайная повесть о восстании
в Самавии останется одним из ее самых
поразительных и романтических момен-
тов. Всякая, даже самая мельчайшая
подробность, связанная с этим удивитель-
ным эпизодом, отличается необычайной
поэтичностью. Когда бы его ни расска-
зывали, он всегда начинался с истории
о высоком, царственного вида юноши,
который вышел из дворца ранним утром,
напевая песню пастухов. Спустя некото-
рое время на горном склоне старый
345
пастух наткнулся на бесчувственное тело
прекрасного молодого охотника. После
нескольких дней тайного ухода за юно-
шей в пещере он на тряской телеге,
нагруженной овечьими шкурами, перевез
его через границу и закончил путь
у запертых ворот монастыря, в котором
оставил свой драгоценный груз. Затем
последовали яростная борьба династий
и противоборство горсточки пастухов
и охотников, собравшихся в пещере
и связавших себя, своих будущих сыновей
и внуков клятвой на вечные времена.
Шли века, а некоронованные короли
Самавии продолжали жить в изгнании,
часто зарабатывая себе на хлеб собствен-
ными руками, но никогда не забывая, что
они и их потомки должны быть всегда
готовыми выполнить свой долг перед
своей многострадальной Родиной. Один
из завершающих эпизодов этой истории -
совершенно невероятное путешествие
двух мальчиков. Они пронеслись по
Европе, точно две пылинки, и зажгли
светильник, пламя которого взметнулось
к самому небу и заставило тысячи тысяч
самавийцев выйти из тайных убежищ
и принять решающий бой.
Яровичи и Мараковичи сметены с лица
земли навеки, а самавийцы громкими
молитвами благодарили Господа за то,
что он вернул им их исчезнувшего
принца. Один звук его имени вдохновлял
на борьбу с врагом.
346
Яровичи бежали в ужасе и смятении,
Мараковичей нигде нельзя было найти.
За одну ночь знамя Ивора было поднято
над каждым замком, над каждой крепо-
стью. С гор, из лесов и долин, из городов,
сел и деревень шли в столицу толпы его
последователей, чтобы дать ему присягу
верности; разрозненные и разбитые вой-
ска брели по дорогам, чтобы присоеди-
ниться к нему и преклонить перед ним
колени; за ними следовали женщины
и дети, плача от радости и распевая
хвалебные песни. Соседние правительства
простерли свои скипетры к недавно еще
позабытой ими стране. Целые поезда,
нагруженные всем необходимым, начали
переезжать через границу - соседи спе-
шили прийти на помощь. Ведь Самавия,
имеющая теперь возможность обрабаты-
вать свои поля, разводить скот, разраба-
тывать рудники, могла впоследствии вер-
нуть все с лихвой.
Но самой необычайной и трогательной
была история о короновании нового
короля. Толпы восторженного народа,
голодного, в отрепьях, многие, ослабевшие
от недавних ран, склонив колени у его
ног, молили как о единственном спасении
и счастье, чтобы он в их сопровождении,
вошел в полуразрушенный снарядами
собор и позволил надеть на голову корону
у высокого алтаря. Даже те, кому, быть
может, предстояло умереть от ран, меч-
тали присягнуть королю Ивору, которому
347
* — — III 	 - д	----
выпало на долю править их детьми
и вернуть Самавии ее былые честь и покой.
- Ивор! Ивор! - пели они, точно
молитву.- Ивор! Ивор! - раздавалось
в домах, на улицах, на дорогах.
★★★
Лазарь, прочитав в своей каморке все
газеты, вернулся к мальчикам и передал
описание происшедшего почти дословно,
стоя на вытяжку перед Марко, с глазами,
то сверкающими от восторга, то полными
слез умиления. Заставить его сесть было
совершенно невозможно. Все его огромное
тело, казалось, окаменело от важности.
Среди ночи Крыса вдруг заговорил
с Марко, точно зная, что товарищ его
не спит:
- Он... он, наверно, присутствовал при
этой коронации! Король... что сделает
король, чтобы отблагодарить его?!
Марко ничего не ответил, но дышал
с трудом. Мысленно он представлял себе
коронацию... разбитый, лишенный крыши
собор, развалины древнего великолепного
алтаря, толпу коленопреклоненного, из-
можденного лишениями народа, измучен-
ных, раненых, искалеченных солдат!
И короля!.. И собственного отца!.. Где
стоял его отец, когда короновали короля?
Наверно, он стоял по правую руку его,
и народ одинаково приветствовал их
обоих!
348
- Король Ивор! - пробормотал он,
точно во сне.- Король Ивор!
Крыса приподнялся на локте:
- Ты его увидишь! Он - уже не мечта.
Игра теперь уже не игра... и она
закончена... она выиграна! Это действи-
тельность... и он - действительность!
Марко, неужели ты не слышишь?
- Слышу,- ответил Марко,- но это
теперь кажется еще более похожим на
сон, чем раньше, когда это было только
сном.
- Величайший патриот на свете досто-
ен особых почестей. Возможно, его
сделают принцем... или главнокомандую-
щим... или премьер-министром! Разве ты
мысленно не слышишь возгласы, пение
и молитвы самавийцев? Ты все это
увидишь! Помнишь горца, который хотел
сберечь башмаки, которые он сделал для
тебя? Он сказал, что может настать
великий день, когда он покажет их
народу. День этот настал! Он их покажет!
Я знаю, как народ отнесется к этому! -
Голос его внезапно прервался.- Ты все
это увидишь. Я не увижу.
Марко точно пробудился ото сна
и поднял голову.
- Почему нет? - спросил он порывисто.
- Потому что я не имею права
рассчитывать на такую честь! - простонал
Крыса.- Ты взял меня с собой в долгий
путь, но ты не можешь взять меня
в королевский дворец. Я не так глуп, чтобы
мечтать об этом, даже если твой отец...
349
Он сразу смолк, потому что Марко
вдруг привстал на кровати:
-	Ты нес благую весть со мной вместе.
Ты сделал не меньше меня.
-	Кто стал бы слушать меня? I -
воскликнул Крыса.- Вот ты - сын Стефана
Лористана.
-	А ты - друг его сына,- ответил
Марко.- Ты пошел по приказанию Сте-
фана Лористана. Ты был адъютантом сына
Стефана Лористана. Все это я тебе
говорил уже. Куда пойду я, пойдешь
и ты. Больше мы об этом ничего не
будем говорить... ни одного слова.
И он улегся спокойно, так спокойно,
как будто был принцем королевской
крови. Крыса знал, что Марко не отсту-
пится от своих слов и что Лористан
поступил бы так же.
Прошел день, затем другой. На
третий пришло письмо. Это было письмо
от Лористана, и Марко побледнел, когда
ему его передали. Лазарь и Крыса вышли
из комнаты, чтобы дать ему возможность
прочитать отцовское письмо наедине.
Письмо, очевидно, было недлинным, по-
тому что не прошло и пяти минут, как
Марко снова позвал их.
-	Через несколько дней послы... друзья
моего отца... приедут за нами, чтобы
отвезти в Самавию. Мы поедем все трое:
ты, я и Лазарь,- сказал он Крысе.
350
-	Час настал! - воскликнул Лазарь. -
Час настал!
Был уже конец недели, когда приехали
послы. Лазарь еще давно уложил их
скудное имущество.
У дверей остановилась великолепная
темно-коричневая карета. Кучер и лакей
были одеты в темно-коричневые с золо-
том ливреи. Лакей уже успел соскочить
и распахивал дверцу кареты с почтитель-
ной ловкостью.
Из кареты вышли два господина,
внешний вид которых свидетельствовал
о их высоком положении. Когда Лазарь
широко распахнул перед ними дверь, они
вошли в жалкую переднюю, но словно
совершенно не заметили ее убожества.
Они смотрели куда-то мимо... мимо
Лазаря, Крысы... смотрели как бы сквозь
них... на одного Марко.
Он сразу же двинулся к ним навстречу.
-	Вы приехали от моего отца? -
спросил он и подал руку сперва старшему
из гостей, затем младшему.
-	Да, мы приехали от вашего отца.
Я - барон Растка, а это - граф Ворверск,-
ответил старший, кланяясь.
Глава XXXI
Сын Стефана Лористана
Когда компания, состоящая из двух
мальчиков, сопровождаемых высоким слу-
гой с военной выправкой и двух ари-
стократического вида господ, появилась
351
<___-»
на платформе вокзала Чаринг-Кросс, она \
обратила на себя всеобщее внимание. ]
- Посмотрите-ка на этого красивого
рослого мальчика, вон там! - сказал
чиновник, голова которого, с трубкой во
рту, высовывалась из окна вагона третьего
класса.- Готов прозакладывать шиллинг,
что это кто-нибудь важный! Взгляни-ка
на него,- обратился он к сидящему
в вагоне товарищу.
Товарищ посмотрел. Оба они были из
числа интеллигентных работников и от-
личались большой наблюдательностью.
- Да, это какой-то молодой вельможа, -
подтвердил тот.- Но, во всяком случае,
он не англичанин. Должно быть, молодой
турок или русский, посланный сюда
получить образование. Об этом можно
судить по его свите. Вот только этот
мальчик на костылях с лицом хорька...
Хотелось бы знать, кто он?
Мимо проходил добродушного вида
кондуктор. Первый чиновник окликнул
его.
- С нами сегодня едут какие-то
важные особы? - спросил он, кивнув
головой в сторону живописной группы.-
Похоже на то. Кто-нибудь из дворца
отправляется в Дувр?
Кондуктор с любопытством посмотрел
с минуту на группу, затем покачал
головой:	\
Они	действительно	похожи	на	I
важных особ,	но	никто	ничего	о	них	не	А
знает.	I/
352
__- '-—*
И правда, трудно было принять Лазаря
за слугу, сопровождающего обычного
школьника. Он держался, словно грена-
дер, и стоял возле Марко с таким видом,
что сразу становилось ясно: добраться до
его молодого хозяина можно, только
перешагнув через труп Лазаря.
- Пока мы не будем в Мельзарре,-
сказал он страстно обоим чужеземцам, -
пока я не окажусь перед своим госпо-
дином и не увижу, как он обнимает сына,
молю вас дать мне возможность не
спускать с него глаз ни днем, ни ночью.
На коленях молю вас позволить мне ехать
рядом с ним, имея при себе оружие.
Я только его слуга, и мне не дано права
занимать место в одном вагоне с ним.
Поместите меня куда угодно. Я буду глух,
нем, слеп ко всему, кроме него. Позвольте
мне только быть достаточно близко,
чтобы отдать свою жизнь, если это
потребуется. Дайте мне право сказать
моему господину, что я ни на минуту
не оставлял без присмотра его сына.
-	Мы найдем тебе место,- пообещал
пожилой господин.- И если уж ты так
сильно этого хочешь, можешь спать
у порога его комнаты, когда мы будем
ночевать в гостинице.
-	Я не буду спать! - возмутился
Лазарь.- Я буду бодрствовать. Кто знает,
быть может, где-то по Европе шатается
какой-нибудь озлобленный Маракович?
353
ХОХ

-	Те из Мараковичей и Яровичей,
которые не принесли присягу королю
Ивору, пали на поле сражения. Остальные
теперь сдались на милость Федоровичей
и благодарят Бога за своего короля,-
ответил ему барон Растка.
Но Лазарь продолжал зорко наблюдать
и все время стоял в коридоре рядом
с купе Марко, а при пересадке с поезда
на поезд, неотступно следуя за мальчи-
ками, окидывал всех встречных свирепым
взглядом, держа руку на оружии, заткну-
том за широкий кожаный пояс. Когда
они останавливались в каком-нибудь го-
роде, чтобы немного отдохнуть, он уса-
живался на стул у дверей спальни своего
питомца.
Крысе и во сне не снилось, что на
свете существуют путешествующие, же-
лания и потребности которых могут быть
так хорошо предусмотрены. Он не пере-
ставал удивляться тому, что железнодо-
рожные служащие, носильщики на
вокзалах, лакеи в ресторанах могут,
словно по волшебству, превращаться
в почтительных и внимательных слуг. Все
это было так необычайно, что он по
десяти раз на дню спрашивал сам себя:
не снится ли ему попросту восхититель-
ный сон?
Но его отнюдь не смущал и не
поражал тот факт, что сына Стефана
Лористана везут в страну, на которую
его отец работал всю жизнь, с особым
354
тайным почетом и почтительностью. Ба-
рон Растка и граф Ворверск были
проникнуты тем достоинством и вежливой
сдержанностью, которая всегда изоблича-
ет людей высокого положения. Марко для
них был не простым мальчиком: он -
сын Стефана Лористана, а они - сама-
вийцы. Они охраняли его каждую минуту,
но не так, как Лористан, а с серьезно-
стью и предусмотрительностью, окру-
жавшей его какой-то невидимой стеной.
Без малейшего намека на подобостра-
стие они взяли на себя роль подчинен-
ных. Его удобства, его удовольствия,
даже его развлечения были их личной
заботой.
В ночь, предшествовавшую их въезду
в Мельзарр, они остались ночевать
в городе, расположенном всего в несколь-
ких часах езды от столицы. Они прибыли
туда в полночь и остановились в тихой
гостинице.
-	Завтра,- сказал Марко, когда Крыса
желал ему спокойной ночи,- завтра мы
его увидим. Благодарение Богу!
-	Благодарение Богу,- повторил Крыса,
и, прежде чем разойтись, они отсалюто-
вали друг другу по-военному.
Утром Лазарь вошел в спальню с таким
торжественным видом, что, казалось, буд-
то облачение в лежащие у него на руках
одежды - часть какого-то религиозного
обряда.
-	Я к вашим услугам, сэр,- сказал он.-
Вот ваш мундир.
В руках он действительно держал
богато расшитый самавийский мундир
офицера королевской гвардии. Сам Лазарь
был тоже в мундире.
-	Наш... наш господин просит, чтобы
вы надели эту форму для въезда
в Мельзарр,- сказал он.- У меня есть
также мундир для вашего адъютанта.
Расгка и Ворверск также явились
в мундирах. Все мундиры слегка напоми-
нали Восток по своему живописному
великолепию. С плеч свешивался корот-
кий, отороченный мехом плащ на укра-
шенной драгоценными камнями цепи.
Мундиры украшали великолепные золо-
тые и цветные вышивки.
-	Сэр, мы должны поскорее ехать на
вокзал,- сказал барон Растка, обращаясь
к Марко.- Здешний народ очень патрио-
тичен и восторжен, а Его Величество
желает, чтобы мы сохранили инкогнито
и, по возможности, избегали обществен-
ных манифестаций, пока не доберемся
до столицы.
Они быстро прошли через гостиницу
к ожидающему их экипажу. Крыса видел,
что происходит нечто необыкновенное.
Слуги выбегали из-за углов, жильцы
выскакивали из своих комнат и даже
свешивались через перила.
Мы едва-едва успели выехать
вовремя,- заметил Ворверск, и барон
Растка кивнул в ответ.
Поезд шел быстро и остановился
только раз по пути к Мельзарру. Оста-
новка эта произошла на маленькой стан-
ции, на платформе которой стояли
крестьяне с большими корзинами, полны-
ми гирлянд из цветов и зелени.
Они перенесли корзины к поезду,
и вскоре и Марко, и Крыса увидели
человека, который стоял на узкой доске,
идущей вдоль вагона; он прикреплял
к вагонам гирлянды и передавал флаги
людям, находящимся на крыше.
-	Они что-то там устраивают
с самавийскими флагами, кучей цветов
и разной зелени! - воскликнул Крыса
взволнованным голосом.
-	Сэр, они украшают поезд снаружи,-
объяснил Ворверск.- Живущие возле же-
лезнодорожного пути крестьяне получили
на это разрешение от Его Величества.
Нельзя позволить сыну Стефана Лориста-
на проехать мимо, не оказав ему почета.
-	Понимаю,- сказал Марко с сильно
бьющимся сердцем.- Это делается ради
моего отца.
Наконец украшенный цветами и раз-
вевающимися флагами поезд подошел
к главному вокзалу Мельзарра.
-	Сэр,- сказал Растка, когда они
подъезжали,- не встанете ли вы, чтобы
народ мог вас видеть? Правда, они только
357
мельком увидят вас, но все же никогда
не забудут этого момента.
Марко встал. Остальные сгруппирова-
лись позади него. Поднялась целая буря
голосов, перешедших в крик радости,
резкий и громкий, как свист урагана.
Затем раздались звуки духового оркестра,
заигравшего самавийский гимн. К оркест-
ру присоединились ликующие голоса
тысяч людей.
Не практикуйся Марко долго в умении
владеть собой, нервы его не выдержали
бы. Но вот поезд совершенно остановился
и дверь распахнулась. Даже всегда спо-
койный голос Растка немного дрожал,
когда он произнес:
- Сэр, идите впереди. Нам подобает
следовать за вами.
И Марко, вытянувшись во весь рост,
простоял с минуту в дверях, глядя на
ликующую, плачущую и поющую толпу,
и отсалютовал ей точно так же, как
некогда роте. В эту минуту он был
и мальчик, и взрослый, и какое-то высшее
человеческое создание.
При виде его народ словно обезумел...
Обезумел так же, как обезумели «Хра-
нители мечей» в ту знаменательную ночь
в пещере. Шум с каждым мгновением все
усиливался; толпа колыхалась, напирала
и в безумном волнении грозилась разда-
вить сама себя. Не будь цепей солдат,
через нее нельзя было бы пробраться.
358

«Я - сын Стефана Лористана»,- сказал
Марко самому себе, чтобы придать себе
твердости.
Немного спустя он двигался меж рядов
солдат к выходу, где стояли две открытые
коляски. Здесь, у здания вокзала, ждала
его новая толпа, еще более многочислен-
ная и возбужденная, чем оставшаяся на
перроне. Марко снова пришлось раскла-
няться много раз во все стороны.
- Ты должен тоже кланяться,- сказал
он Крысе, когда они садились в придвор-
ную коляску.- Может быть, отец расска-
зал им о тебе. Они как будто тебя знают.
Крысу посадили рядом с Марко на
переднем месте. Он внутренне весь
дрожал от безграничного восторга. Люди
смотрели на него... Приветствовали его...
По лицам стоящих ближе он видел, что
они смотрели и на него. Быть может,
Лористан?..
- Слушан! - внезапно воскликнул
Марко, когда экипаж покатил дальше.-
Слушай! Они кричат нам по-самавийски:
«Благие вестники!» Слушай, вот и опять
они кричат: «Благие вестники!»
Их везли во дворец. Об этом им еще
в поезде сказали барон Растка и граф
Ворверск. Его Величество желал принять
их. Стефан Лористан тоже был там.
Столица когда-то была пышна
и величественна. Она имела несколько
восточный характер. Здесь были увенчан-
ные куполами и украшенные колоннами
359

здания из белого камня и мрамора,
огромные арки, городские ворота
и церкви. Но многое было наполовину
разрушено войнами, временем и небреж-
ностью.
Они проехали мимо собора с полураз-
рушенной крышей, который стоял, весь
залитый солнцем, в центре большой
площади. Среди ликующей толпы можно
было видеть и изможденные лица,
людей с забинтованными руками, нога-
ми, хромых и безруких. Большинство
ярких национальных костюмов было
изношено в лохмотья. Но лица всех
свидетельствовали о том, что самавийцы
360
из бездны отчаяния словно вознесены на
небо.
-	Ивор! Ивор! - кричали они.- Ивор!
Ивор! - Голоса их прерывались радост-
ными слезами.
Дворец был так же красив, как
и собор. Необычайно широкие ступени
его охранялись солдатами. Огромная пло-
щадь, посреди которой он стоял, была
полна народу; войска сдерживали их
лишь с большим трудом.
«Я - его сын»,- говорил самому себе
Марко, выходя из придворной коляски
и начиная подниматься по лестнице,
бесконечно широкой, казавшейся целой
улицей. Он поднимался медленно, сту-
пенька за ступенькой. Крыса следовал за
ним. И когда Марко поворачивался из
стороны в сторону, чтобы поклониться
приветствующим его, он припомнил^ что
уже раньше видел их лица.
-	Это люди, которых мы видели
в пещере,- «Хранители мечей!» - сказал
он быстрым шепотом Крысе.
Когда Марко вошел во дворец, то
увидел много штатских и офицеров
в роскошных мундирах. Люди кланялись
почти до земли при его проходе. Он был
еще очень молод для подобного обожания
и царственного церемониала. Однако Мар-
ко надеялся, что это недолго продлится.
После того как он преклонит колени
перед королем и поцелует ему руку, он
увидит своего отца и услышит его голос.
361
Лишь бы поскорее услышать этот милый
голос и почувствовать руку отца на своем
плече!
По сводчатым коридорам его довели
до широко растворенных дверей велико-
лепного зала. Он был так огромен, что,
казалось, ему нет конца. Множество
богато одетых людей выровнялись в два
ряда, когда он стал проходить к высокому
трону. Марко побледнел от сильного
362
волнения и шел, точно во сне, между
кланяющихся ему до земли придворных.
Он смутно сознавал, что сам король,
окруженный свитой, стоит, ожидая его
приближения. Но вся эта необычайность,
и великолепие обстановки, безумно ра-
достные приветствия так ошеломили
и ослепили его, что он не мог ясно
рассмотреть ни одного лица, ни одного
предмета.
- Его Величество ждет вас,- сказал за
его спиной кто-то, как ему показалось,
голосом барона Растка.- Вам дурно, сэр?
Вы страшно побледнели.
Марко постарался взять себя в руки
и поднял глаза. А подняв их, совершенно
неподвижно простоял с минуту, глядя на
невыразимо прекрасное лицо короля.
Затем он опустился на колени и стал
целовать руки, протянутые к нему... стал
целовать их обе со всей страстью
юношеской любви и поклонения.
У короля были глаза, которые он так
жаждал увидеть... и руки, которые он
так страстно желал снова почувствовать
у себя на плечах... Тот, кого прежде
звали Стефаном Лористаном, был послед-
ним из династии работавших для Самавии
в течение пятисот лет королей, хотя до
настоящего дня никто из них не носил
короны.
Королем Самавии был его отец!
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава I. Новые жильцы дома №7............... 7
Глава II. Молодой гражданин мира . . /..... 16
Глава III. Легенда об исчезнувшем принце .... 26
Глава IV. Крыса.............................37
Глава V. «Молчание все еще вменяется в обязанность» 58
Глава VI. План Крысы........................70
Глава VII. «Светильник зажжен» .............91
Глава VIII. Увлекательная игра.............101
Глава IX. Это не игра .....................110
Глава X. Крыса и Самавия...................118
Глава XI. Пойдем со мной! .................129
Глава XII. «Только два мальчика»...........133
Глава XIII. Лористан присутствует при учении
роты. Встреча Марко........................143
Глава XIV. Марко не отвечает...............158
Глава XV. Звук во сне......................175
Глава XVI. Крыса является на выручку.......182
Глава XVII. Это очень дурной знак..........189
Глава XVIII. Города и лица.................195
Глава XIX. Это одна из них! ...............207
Глава XX. Марко отправляется в оперу.......221
Глава XXI. На помощь! .....................234
Глава XXII. Ночное бдение..................253
Глава XXIII. Серебряный рог ...............269
Глада XXIV. Как мы его найдем? ............284
Глава XXV. Голос среди ночи................294
Глава XXVI. Через границу..................310
Глава XXVII. Это исчезнувший принц! Это Ивор! 323
Глава XXVIII. Экстренный выпуск! Экстренный
выпуск! ...................................332
Глава XXIX. Между ночью и утром ...........342
Глава XXX. Игра окончена ..................345
Глава XXXI. Сын Стефана Лористана..........351
Бернетт Френсис Элиза
Б51 Исчезнувший принц: Пер. с англ.- СПб.:
Политехника, 1993.- 365 с.: ил.- (Собрание сочи-
нений в четырех томах; Т. 3).
ISBN 5-7325-0278-5
Роман «Исчезнувший принц» повествует о захватыва-
ющих приключениях двух мальчиков, странствующих по
Европе с целью передать сигнал о начале восстания в
Самавии - так названа автором книги страна, стонущая под
гнетом двух противоборствующих королевских династий.
Концовка романа несет неожиданность не только для
читателей, но и для самого главного героя произведения.
к 4804040100-104 Без о&ЬЯВЛи	ББК 84. 7 США
045 (01)-93
Френсис Элиза Бернетт
Собрание сочинений в четырех томах
Том з
Редактор В. И. Важенко
Художественный редактор С. С. Венедиктов
Переплет художника В. Э. Нефедовича
Технический редактор О. Н. Ковалева
Корректоры Н. Б. Старостина, И. Г. Иванова
Оператор А. С. Белоусова
ИБ № 222
Сдано в набор 23.11.92. Подписано в печать 23.04.93. Формат
60x88 Vie- Бумага офсетная. Гарнитура Балтика. Печать оф-
сетная. Усл. печ. л. 22,49. Усл. кр.-отг. 22,49. Уч.-изд. л. 17,53.
Тираж 50 000 экз. Заказ 189.
Издательство «Политехника», 191011, Санкт-Петербург, Ин-
женерная ул., 6.
Отпечатано в Государственной типографии № 4 г. Санкт-Пе-
тербурга Министерства печати и информации Российской
Федерации, 191126, г. Санкт-Петербург, Социалистическая
ул., 14, с оригинала-макета, изготовленного на компьютере в
издательстве «Политехника».
ВНИМАНИЮ
книготоргующих организаций
и частных лиц!
В издательстве «Политехника»
готовится к выпуску в свет очередной,
четвертый, том собрания сочинений
Ф. Э. Бернетт: Маленькая принцесса.
Чудная девочка.
Роман «Маленькая принцесса» относит-
ся к лучшим произведениям детской
американской писательницы Ф. Э. Бер-
нетт. В нем живо и увлекательно рас-
сказано о перипетиях, порой драма-
тических, в жизни юной англичанки Сары
Крю, сумевшей не только в богатстве, но
и в бедности сохранить доброту к людям
и душевную чистоту.
В четвертый том входит также неболь-
шая повесть «Чудная девочка».
ВНИМАНИЮ
книготоргующих организаций, оптовых
покупателей и частных лиц!
Издательство «Политехника»
сообщает, что готовятся к печати
книги из серии «Колдовской мир»:
Несбит Э. Сказки о драконах.
Несбит Э. Сказки о фее.
Предлагаемые сборники сказок извест-
ной английской писательницы открывают
перед читателями удивительный сказоч-
ный мир, в котором самым причудливым
образом переплетаются обыденная реаль-
ная жизнь и вечное неувядаемое очаро-
вание волшебства.
Умело вплетенные в сказочную ткань
элементы научной фантастики, мифологии
и детектива в сочетании с тонким
английским юмором придают сказкам
Э. Несбит неповторимый колорит
и магическое обаяние.