Туда и обратно - Троцкій Л.Д.

Автор: Троцкій Л.Д.

Теги: биографии мемуары большевики русская классика ссылки троцкий

Год: 1907

Похожие

Путешествие в западную Сибирь

Россія. Томъ 16. Полное географическое опісание нашего Отечества. Западная Сибирь

Народы Россіи. Живописный альбомъ

Описаніе всѣхъ въ Россійскомъ государствѣ обитающихъ народовъ. Ч.1 О народахъ финскаго племени

Текст

w / ' "

MЪЫ
A

д о ѵ !

/ 1
/2лХ
ЗДОЗДЦІДМІШШІ-

ТТ. Т Р О Ц К І Й .

ТУДА и ОБРАТНО.
Вмѣсто предисловія.
I. Отъ Петербурга до

Березова.—Совѣтъ

Рабочихъ Депутатовъ по этапамъ.
II. Мой п о б ѣ г ъ . — 8 0 0
1
M

Г
f

верстъ на оленяхъ.

ВМ-ЬСТО

ПРЕДИСЛОВІЯ.

На Стокгольмскомъ
соціалдемократическомъ
съѣздѣ были опубликованы нѣкоторыя любопытный статистическія данныя, характеризующія .условія дѣятельности партіи пролетаріата:
Съѣздъ в ъ составѣ своихъ 140 членовъ просидѣлъ в ъ тюрьмѣ в ъ общемъ І З в л ѣ т ъ З Ѵ з мѣсяца.
Съѣздъ пробылъ в ъ ссылкѣ 148 лѣтъ 6 1 / 2 м ѣ сяцевъ.
Изъ тюрьмы бѣжали: по одному р а з у — 1 8 че~
ловѣкъ, по 2 р а з а — 4 человѣка.
Изъ ссылки бѣжали: по одному р а з у — 2 3 человѣка, по 2 р а з а — 5 человѣкъ, 3 р а з а — 1 человѣкъ.
Если

принять

демократической

во вниманіе,
дѣятельности

что в ъ
съѣздъ

соціалучаство-

валъ в ъ общемъ 9 4 2 года, то окажется, что пребываніе в ъ

тюрьмѣ

времени около
Типографія Министерства Путей Сообщенія
(Товарищества И. H. КУШНЕРЕВЪ И К 0 ), Фонтанка. 117.

Но и
1'

эти

одной

цифры

ссылкѣ

составляете

трети участія

по

въ

работѣ.

очень оптимистичны:

„съѣздъ
5

участвовалъ

въ

соціалдемократической

работѣ

Каждый русскій

соціалдемократъ, проработавшій

9 4 2 года",—это значить лишь, что политическая

в ъ партіи л ѣ т ъ 10, дастъ о себѣ приблизительно

дѣятельность

такія же свѣдѣнія.

участниковъ

съѣзда

размѣщается

на протяженіи 9 4 2 лѣтъ; но это вовсе

не

зна-

Существующая

насъ

послѣ

17-го октября

чить, что в с ѣ 9 4 2 года сплошь заполнены поли-

государственная неразбериха, которую готскій аль-

тической работой. Можетъ быть,

манахъ съ безсознательнымъ

непосредственная

дѣйствительная,

дѣятельность при условіяхъ под-

скаго педантизма

юморомъ юридиче-

характеризует^

туціонную

сятую часть этого срока. Наоборотъ,

ничего не измѣнила в ъ нашемъ положеніи. Этотъ

в ъ тюрьмѣ и в ъ ссылкѣ

было

именно

какимъ его изображаютъ

цифры: свыше

сячъ дней и ночей съѣздъ просидѣлъ за

такимъ,

строй не мирится

тому

ты-

рѣшет-

что онъ

тельной

при

самодержавномъ

консти-

полья составляла лишь одну пятую или одну депребываніе

монархію

какъ

съ нами,

органически

царѣ,

даже временно, поне вмѣщаетъ созна-

жизнедѣятельности

народныхъ

массъ.

кой и еще болыиій періодъ времени провелъ в ъ

Простаки и лицемѣры, которые призываютъ насъ

варварскихъ уголкахъ страны.

встать

Можетъ быть, намъ позволено будетъ, в ъ дополненіе къ

этимъ даннымъ, привести немножко

статистики изъ собственнаго прошлаго. В ъ первый
разъ авторъ этихъ строкъ, арестованный в ъ январѣ 1 8 9 8 г., послѣ десятимѣсячной дѣятельности
в ъ рабочихъ

кружкахъ

г. Николаева, просидѣлъ

2 /2 года в ъ тюрьмѣ и бѣжалъ изъ ссылки, отбывъ
а

предварительно 2 года изъ своего четырехлѣтняго
срока. Второй разъ авторъ былъ арестованъ 3-го
декабря 1 9 0 5 г., какъ членъ петербургскаго Совѣта
РабочихъДепутатовъ.Совѣтъсуществовалъ50дней.

на

почву

права,

похожи

Антуанету, которая рекомендовала
крестьянамъ

ѣсть

бріошь!

страдаемъ

какимъ - то

отвращенія

къ

легкія

заражены

атмосферѣ одиночныхъ

что мы

органическаго

Подумаешь,

непобѣдимымъ

Марію-

голодающимъ

Подумаешь,

недугомъ

бріоши!

на

что

наши

влеченіемъ

къ

пещеръ Петропавловской

крѣпости! Подумаешь, что мы не хотѣли бы или
не сумѣли бы дать другое примѣненіе тѣмъ безконечно - долгимъ

часамъ,

которые

тюремщикъ

вырываетъ изъ нашей жизни!
Мы т а к ъ же

мало влюблены

въ

наше под-

Осужденные по дѣлу Совѣта просидѣли в ъ общемъ

полье, какъ утопленникъ—въ морское дно. Но у

въ

насъ т а к ъ же мало выбора,—скажемъ прямо,—какъ

тюрьмѣ

вождены в ъ
6

400

дней, послѣ чего были препро-

Обдорскъ

на

„вѣчное

поселеніе"...

и у абсолютизма.

Ясное сознаніе этого позволя7

е т ъ намъ оставаться оптимистами^даже в ъ т ѣ
минуты, когда подполье съ зловѣщей безпощадностью стягиваетъ кольцомъ нашу шею. Оно не
задушить насъ, мы в ъ этомъ увѣрены! Мы переживемъ в с ѣ х ъ ! Когда истлѣютъ кости т ѣ х ъ великихъ дѣлъ, который теперь дѣлаются князьями
земли, ихъ слугами и слугами ихъ слугъ, когда
нельзя будетъ разыскать могилы, в ъ которой будутъ похоронены многія нынѣшнія партіи со всѣми
своими дѣяніями,—тогда дѣло, которому мы служимъ, будетъ владѣть міромъ, тогда наша партія,
задыхающаяся нынѣ в ъ подпольѣ,
растворится
в ъ человѣчествѣ,
которое впервые овладѣетъ '
собственной судьбой.
В с я исторія — э т о
огромная
машина
на
службѣ нашихъ идеаловъ. Она работаетъ варварски медленно, съ безчувственной жестокостью,
но она дѣлаетъ свое дѣло. Мы увѣрены в ъ ней.
И только в ъ т ѣ минуты, когда ея прожорливый
механизмъ поглощаетъ в ъ качествѣ топлива живую кровь нашихъ сердецъ, намъ хочется крикнуть ей изо в с ѣ х ъ силъ:
—

Что дѣлаешь, дѣлай скорѣе!

8/21 апр. 1907 г.
Парижъ.

ТУДА.

L
Т

(Изъ писѳмъ).
3 января 1907 г.

В о т ъ уже часа два-три, к а к ъ мы в ъ пересыльной тюрьмѣ. Признаюсь, я с ъ нервнымъ безпокойствомъ

разставался

варил^". Я

такъ

со своей камерой в ъ
привыкъ

къ

„пред-

этой маленькой

каютѣ, в ъ которой была полная возможность работать. В ъ

пересыльной,

какъ

мы знали,

насъ

должны помѣстить в ъ общую камеру,—что можетъ
быть утомительнѣе этого? A д а л ѣ е — с т о л ь знакомый мнѣ грязь, суматоха и безтолковщина этапнаго пути. Кто знаетъ, сколько времени пройдетъ,
пока

мы доѣдемъ до мѣста? И кто предскажетъ,

когда

мы

вернемся обратно? Не лучше ли было

бы по-прежнему сидѣть в ъ № 4 6 2 , читать, писать
и — ждать?.. Для меня, к а к ъ вы знаете, большой
нравственный подвигъ—переселиться с ъ квартиры
на квартиру. A переѣздъ изъ тюрьмы в ъ

тюрьму

стократъ мучительнѣе. Новая администрація, новыя
тренія, новыя усилія, направленныя н а то, чтобъ
создать

не

слишкомъ

Впереди

же

предстоитъ

безобразный

отношенія.

непрерывная с м ѣ н а н а -

чальственныхъ фигуръ, начиная съ администраціи
петербургской пересыльной тюрьмы и кончая стражникомъ сибирскаго села на мѣстѣ ссылки. Я уже
продѣлывалъ однажды этотъ курсъ и теперь безъ
особеннаго вкуса приступаю къ его повторенію.
Насъ

перевезли сюда сегодня внезапно, безъ

предупрежденія.
одѣться
эту
Было

въ

Въ

пріемной

заставили

пере-

арестантское платье. Мы продѣлали

процедуру

съ

интересно

любопытствомъ
видѣть

школьниковъ.

другъ друга в ъ сѣрыхъ

брюкахъ, сѣромъ армякѣ и сѣрой шапкѣ. Классическаго туза на спинѣ, однако, н ѣ т ъ . Намъ разрѣшили сохранить свое бѣлье и свою обувь. Большой взбудораженной компаніей мы ввалились в ъ
нашихъ новыхъ нарядахъ в ъ камеру...
Отношеніе къ намъ здѣшней администраціи,
вопреки дурнымъ слухамъ о „пересылкѣ", оказалось весьма приличнымъ, в ъ нѣкоторыхъ отношеніяхъ даже предупредительнымъ. Есть основанія
предполагать, что тутъ не обошлось безъ спеціальныхъ инструкцій: наблюдать зорко, но инцидентовъ не создавать!
Самый день отъѣзда по-прежнему окружаютъ
величайшей таинственностью: очевидно, боятся
демонстрацій и попытокъ насильственнаго освобожденія в ъ пути.

10 января.

Пишу вамъ на ходу поѣзда...

Теперь

часовъ

9 утра.
Насъ разбудилъ

сегодня ночью

в ъ половинѣ

четвертаго старшій надзиратель—большинство изъ
насъ

едва успѣло улечься, увлеченные

шахмат-

ной игрой—и заявилъ, что в ъ шесть часовъ насъ
отправляютъ.

Мы

такъ

долго

ждали отправки,

что часъ отъѣзда поразилъ насъ своей... неожиданностью.
Дальше все, какъ слѣдуетъ. Спѣша и путаясь,
мы уложили вещи. Затѣмъ спустились в ъ пріемную, куда привели и женщинъ съ дѣтьми. Здѣсь
насъ

„принялъ"

конвой

вещи. Сонный помощникъ

спѣшно
сдалъ

осмотрѣлъ

офицеру наши

деньги. Затѣмъ насъ усадили в ъ арестантскія кареты и подъ усиленнымъ конвоемъ доставили на
Николаевскій вокзалъ.
конвой

Замѣчательно,

что нашъ

сегодня экстренно прибылъ изъ Москвы:

очевидно, на петербургскій не полагались.
церъ

при пріемѣ

былъ очень

любезенъ, но

в с ѣ запросы съ нашей стороны
нымъ невѣдѣніемъ.

отзывался

Онъ заявилъ, что

вѣдуетъ жандармскій полковникъ,

нами

насъ

Возможно,

доставить
конечно,

съ его стороны.

на

полза-

который отда-

етъ в с ѣ распоряженія. Ему же, офицеру,
зано

Офи-

вокзалъ — и

прикатолько.

что это простая дипломатія

В о т . уже съ часъ, какъ мы ѣдемъ, и до сихъ
поръ „е знаемъ
на Москву или „ а Вологду
Со

т Г

еиезна

Ю Т

Э Т

иужед

ѣ й

Т В

ел^

солдаты

не

знали,

кого

куда

повезутъ.

По предосторожностями съ какими ихъ внезапно
доставили

изъ

Москвы

въ

Петербургу они ду-

мали, что имъ придется везти н а с ъ в ъ Шлиссельх о р о ш Г Ѵ НЗСЪ °ТДѢЛЬНЫЙ'
класса,
хороши, для каждаго спальное мѣсто. Для ве
щей тоже спеціальный вагонъ, в ъ котором" п о "
словамъ конвойныхъ, помѣщаются
вождающихъ

„асъ

жандармовъ

десять сопго
под.

командой

полковника. Мы р а з м я л и с ь съ ч у в с т в о м .

безразлично

какимъ

™

лТ

Гъ

в е з у т . . все равно привезутъ, куда надо..
Оказывается, ѣдемъ на Вологду: кто-то изъ
ПУТЬ
П°
Значить
Г Ѣ Л И Л вЪъ Тюмени
«
Значить ° будемъ
черезъ четыре дня

и во/б
°ЧеНЬ оживлена>
ѣзда развлекаетъ
и возбуждаетъ послѣ тринадцатимѣсячнаго с и д ѣ !
н.я в ъ тюрьмѣ. Хотя на окнахъ вагона р ѣ ш е т К и
жен е е И Ч а с К 0 Г

3 3

Н И М И

этимъ рель/амъ? Л И

-СВ06°-'

и з н ь и дви

°ВеДеТСЯ

читала

конвойные

странно услужливы.

очень

взволнованы

Только в ъ вагонѣ я узналъ

при <ину... Какъ они обрадовались, когда узнали,
что передъ

ними—„рабочіе депутаты", осужден-

ные только лишь в ъ ссылку!
Жандармы, образующіе сверхъ-конвой, къ намъ
в ъ вагонъ совершенно не показываются. Они несутъ внѣшнюю охрану: окружаютъ вагонъ на
станціяхъ, стоять на часахъ у наружной стороны
двери и пр., а главнымъ образомъ, повидимому,
наблюдаютъ за конвойными. Т а к ъ , по крайней
мѣрѣ, думаютъ сами солдаты.
О снабженіи насъ водой, кипяткомъ, обѣдомъ
предупреждаютъ заранѣе

по телеграфу.

Съ этой

станціонный буфетчикъ со-

ставилъ столь высокое о насъ мнѣніе, что пред-

отчетъ о

„ашемъ процессѣ

„

относится к ъ н а м ъ с ъ величайшимъ сочувствием.
Интересная

что

даромъ же какой-то

в ѣ і и в ъ К 0 Н В 0 Й Н Ы Й 0 ф И Ц е р Ъ предУпРеДителенъ и
вѣжливъ, то о командѣ и говорить нечего: почти
она

мѣтилъ,

стороны мы ѣдемъ со всяческими удобствами. Не

11 января.

вся

бурга на казнь. В ъ пріемной „пересылки" я за-

подробность.

До

послѣдней минуты

ложилъ намъ черезъ
По

этому поводу

конвой тридцать устрицъ.

было много

веселья.

устрицъ мы все-таки отказались.

Но отъ

12 января.

В с е больше и больше удаляемся отъ васъ.
С ъ перваго же дня публика разбилась на нѣсколько „ семейно-бытовыхъ " группъ и, такъ какъ
в ъ вагонѣ тѣсно, то имъ приходится жить обособленно другъ отъ друга. Только докторъ не примыкаетъ ни къ одной:
съ засученными рукавами, дѣятельный и неутомимый, онъ руководить
всѣми.
У насъ в ъ вагонѣ, какъ вы знаете, четверо
дѣтей. Но они ведутъ себя идеально, т.-е. такъ
что забываешь объ ихъ существовали. Съ конвойными ихъ соединяетъ самая тѣсная дружба
Косолапые солдаты проявляютъ къ нимъ величайшую нѣжность...
... Какъ „они" насъ охраняютъ! На каждой
станціи вагонъ окружается жандармами, а на
большихъ
сверхъ того и стражниками, Жандармы, кромѣ ружей, держатъ в ъ рукахъ револьверы и грозятъ ими всякому, кто случайно или
изъ любопытства приблизится къ вагону. Такой
охраной в ъ настоящее время пользуются двѣ категоріи лицъ: особо важные „преступники" и
особо прославленные министры.
Тактика по отношенію къ намъ выработана
вполнѣ опредѣленная; мы выяснили ее себѣ еще
в ъ пересыльной тюрьмѣ: съ одной стороны —

зоркая бдительность, съ другой—джентльменство
в ъ предѣлахъ законности. В ъ этомъ виденъ к о н і ; ^
ституціонный геній Столыпина. Но нельзя сомнѣваться, что хитрая механика сорвется. Вопросъ
только в ъ томъ: со стороны ли бдительности или
со стороны джентльменства?..
Сейчасъ пріѣхали в ъ Вятку. Стоимъ. Какую
встрѣчу намъ устроила вотяцкая бюрократія! Хот ѣ л ъ бы я, чтобъ вы на это посмотрѣли. Съ
обѣихъ сторонъ вагона — п о полуротѣ солдатъ
шеренгой. Во второмъ ряду — земскіе стражники
с ъ ружьями з а плечомъ. Офицеры, исправникъ,
пристава и пр. У самаго вагона, какъ всегда,
жандармы. Словомъ, цѣлая военная демонстрація.
Это, очевидно, князь Горчаковъ, мѣстный помпадуръ, в ъ дополненіе къ петербургской инструкціи подарилъ насъ отсебятиной. Наша публика
обижается, почему нѣтъ артиллеріи.—Поистинѣ
трудно представить себѣ что-нибудь болѣе нелѣпо-трусливое! Это сплошная каррикатура на
„сильную в л а с т ь " . Мы имѣемъ полное право
гордиться: очевидно, и мертвый Совѣтъ имъ
страшенъ.
Трусость и глупость!—какъ часто онѣ становятся оборотной стороной бдительности и джентльменства. Чтобы скрыть нашъ маршрутъ, котораго
скрыть

невозможно,—очевидно,

другой

цѣли

не

для

подберешь,—намъ

этого,

ибо

запрещаютъ

съ дороги писать письма. Таково распоряжение
незримаго полковника на основаніи петербургской „ инструкціи ". Но мы съ перваго же дня
поѣздки начали писать письма в ъ надеждѣ, что
удастся отправить. И не ошиблись. Инструкція
не предусмотрѣла, что у нея совершенно н ѣ т ъ
вѣрныхъ слугъ, тогда какъ мы со в с ѣ х ъ сторонъ окружены друзьями.
16 января.

Пишу при т а к и х ъ условіяхъ. Мы стоимъ в ъ
деревнѣ, в ъ двадцати верстахъ отъ Тюмени. Ночь.
Крестьянская
изба. Низкая грязная комната.
Весь полъ, безъ всякихъ промежутковъ, покрыть
тѣлами членовъ Совѣта Рабочихъ Депутатовъ...
Еще не спятъ, разговариваютъ, смѣются...
Мнѣ по жребію, который метали три претендента,
досталась широкая лавка-диванъ. Мнѣ всегда^веВ ъ
Тюмени мы пробыли сутки.
Встрѣтили насъ — къ чему мы уже успѣли привыкнуть—при огромномъ числѣ солдатъ, пѣшихъ
и конныхъ. Верховые („охотники") гарцовали,
прогоняя уличныхъ мальчишекъ. Отъ вокзала до
тюрьмы шли пѣшкомъ.
Отношеніе къ намъ по прежнему крайне предупредительное, даже до чрезмѣрности, но в ъ то
же время мѣры предосторожности становятся все
строже, даже до суевѣрія.

Т а к ъ , напримѣръ,

намъ

здѣсь

по

телефону

доставили товары изъ в с ѣ х ъ магазиновъ на выборъ
и в ъ то же время не

дали

прогулки

во

дворѣ

тюрьмы. Первое—любезность, второе—беззаконіе.
Изъ Тюмени мы отправились на лошадяхъ, приѵ

чемъ на насъ, 14 ссыльныхъ, дали
сятъ два!) конвойныхъ солдата, не

(пятьде-

считая капи-

тана, пристава и урядника. Это нѣчто небывалое!
В с ѣ изумляются, в ъ томъ числѣ солдаты,

капи-

танъ, приставь и урядникъ. Но такова „инструк^ція". Ѣдемъ теперь в ъ

Тобольскъ,

подвигаемся

крайне медленно. Сегодня, напримѣръ, з а день мы
' проѣхали только 2 0 верстъ. Пріѣхали

на

этапъ

в ъ часъ дня. Почему бы не ѣ х а т ь дальше? Нельзя!
Почему нельзя? Инструкція!—Во

избѣжаніе

по-

бѣговъ не хотятъ насъ возить вечеромъ, в ъ чемъ
есть еще т ѣ н ь смысла.

Но

въ

Петербургѣ

на-

столько не довѣряютъ иниціативѣ мѣстныхъ властей, что составили поверстный маршрутъ. Какая
дѣловитость со стороны

Департамента

Полиціи!

И в отъ теперь мы 3 — 4 часа въ сутки ѣдемъ, а
2 0 часовъ—стоимъ. При такой

ѣздѣ

весь

до Тобольска 2 5 0 в.—сдѣлаемъ дней в ъ

путь

десять,

слѣдовательно, въ Тобольскѣ будемъ 2 5 — 2 6

ян-

варя. Сколько тамъ простоимъ, когда и куда выѣдемъ—неизвѣстно, т . е. вѣрнѣе, намъ

не гово-

рить.
Идетъ подъ нами около 4 0 саней. На
2»

перед19

нихъ—вещи.

На

слѣдующихъ—мы,

„депутаты",

попарно. На каждую пару два солдата. На с а н и —
одна лошадь.

Сзади

рядъ саней, нагруженныхъ

одними солдатами. Офицеръ съ

приставомъ впе-

В ъ тюменской тюрьмѣ было множество политическихъ, главнымъ образомъ, административноссыльныхъ. Они собрались на прогулкѣ подъ на-

реди поѣзда в ъ крытой „кошевѣ". Ъдемъ шагомъ.

шимъ окномъ, привѣтствовали

Изъ Тюмени

даже выкинули красное знамя съ надписью

насъ

протяженіи

нѣсколькихъ

пѣснями и
„Да

„охотни-

здравствуетъ революція". Хоръ у нихъ недурной:

Словомъ, если принять во вниманіе, что

очевидно, давно сидятъ вмѣстѣ и успѣли спѣться.

верстъ провожали
ковъ".

на

насъ

20—30

верховыхъ

в с ѣ эти неслыханный и невиданныя мѣры

предо-

Сцена была довольно внушительная и,

если хо-

сторожности принимаются по распоряженію

изъ

тите, -въ своемъ родѣ трогательная.—Черезъ фор-

Петербурга, то придется придти к ъ выводу,

что

точку мы отвѣтили

нѣсколькими

словами

привѣта. В ъ той же тюрьмѣ уголовные

арестан-

в ъ самое укромное мѣсто. Нельзя же думать, что

ты подали намъ длиннѣйшее прошеніе,

в ъ кото-

это

есть

ромъ умоляли в ъ прозѣ и в ъ стихахъ насъ, „са-

можетъ со-

новныхъ революціонеровъ изъ Петербурга", про-

насъ хотятъ

во что бы то ни стало

путешествіе

съ

королевской

доставить

свитой

простая канцелярская причуда!.. Это

тянуть имъ руку помощи. Мы хотѣли было пере-

здать впереди серьезный затрудненія...
В с ѣ уже спятъ. В ъ сосѣдней кухнѣ, дверь въ
которую открыта, дежурятъ

солдаты. За

окномъ

прохаживаются часовые. Ночь великолѣпная, лунная, голубая, вся в ъ снѣгу. Какая странная обстановка,—эти простертый на полу т ѣ л а
ломъ снѣ, эти солдаты у двери и
такъ

какъ я продѣлываю

имъ

въ

тяже-

оконъ... Но

все это вторично,

то

дать немного денегъ наиболѣе нуждающимся политическимъ

ссыльнымъ,

среди

безъ бѣлья и теплой одежды,—но
министрація

отказала

наотрѣзъ.

нихъ

многіе

тюремная

ад-

„Инструкція"

воспрещаетъ какія бы то ни было сношенія „депутатовъ" съ другими политическими.—Даже черезъ посредство безличныхъ кредитныхъ знаковъ?

н ѣ т ъ у ж е свѣжести впечатлѣній.... и какъ „Кресты"

Да! Какая

мнѣ казались продолженіемъ

Изъ Тюмени намъ не разрѣшили отправить
телеграммъ, дабы законспирировать мѣсто и время
нашего пребыванія. Какая безсмыслица! К а к ъ будто
военныя демонстраціи по пути не указываюсь всѣмъ
зѣвакамъ нашъ маршрутъ!
А

Одесской

тюрьмы,

которая построена по ихъ образцу, т а к ъ эта поѣздка кажется мнѣ временно

прерваннымъ

про-

долженіемъ этапнаго пути в ъ Иркутскую губернію...

предусмотрительность!

18 января. Покровское.

Пишу съ третьяго этапнаго пункта. Изнемогаемъ отъ медленной ѣзды. Дѣлаемъ не больше
шести верстъ в ъ часъ, ѣдемъ не больше четырехъ-пяти часовъ в ъ сутки. Хорошо, что холода
не велики: 2 0 — 2 5 — 3 0 ° R . A недѣли три тому
назадъ морозы доходили здѣсь до 52° R . Каково
бы намъ пришлось съ малыми ребятами при т а кой температурѣ.
Остается еще
Никакихъ газетъ,
извѣстій.

недѣля ѣзды до Тобольска.
никакихъ писемъ, никакихъ

Отсюда писать приходится безъ увѣренности,
что письмо дойдетъ по назначенію: намъ все еще
запрещено писать съ дороги, и мы вынуждены
пользоваться всякими случайными и не всегда
надежными путями.
Но в ъ сущности

все это пустяки. Одѣты мы

в с ѣ тепло и съ наслажденіемъ дышемъ прекраснымъ морозцымъ воздухомъ послѣ подлой

атмо-

бирскіе „челдоны" (крестьяне); разговариваютъ на
политическія темы, бпрашиваютъ, скоро ли „это"
кончится. Мальчикъ-возница, лѣтъ тринадцати,—
онъ увѣряетъ, что ему пятнадцать,—горланитъ
всю дорогу: „Вставай, поднимайся, рабочій народъ! Вставай на борьбу, людъ голодный!" Солдаты съ очевиднымъ расположеніемъ къ пѣвцу
дразнятъ его, угрожая донести офицеру. Но мальчишка прекрасно понимаетъ, что в с ѣ з а него, и
езбоязненно
призываетъ къ борьбѣ „рабочій
народъ "...
Первая стоянка, съ которой я писалъ вамъ,
была в ъ скверной мужицкой избѣ. Двѣ другія—въ
казенныхъ этапныхъ домахъ, не менѣе грязныхъ,
но болѣе удобныхъ. Е с т ь женское, есть мужское
отдѣленіе, есть кухня. Спимъ на нарахъ. Опрятность приходится соблюдать только крайне относительную. Это, пожалуй, самая тягостная сторона путешествія.

измѣнилось: измѣнились не только сибирскіе сол-

Сюда, в ъ этапные дома, къ намъ приходятъ
бабы и мужики съ молокомъ, творогомъ, поросятами, шаньгами (лепешками) и прочей снѣдью.
Ихъ допускаютъ, что в ъ сущности незаконно.
„Инструкція" воспрещаетъ какія бы то ни было
сношенія съ посторонними. Но инымъ путемъ
конвою трудно было бы организовать
наше
пропитаніе.

даты,—и до какой степени!—измѣнились также си-

Порядокъ среди насъ наблюдаетъ нашъ суве-

сферы одиночной камеры. Какъ хотите, но в ъ тотъ
періодъ, когда формировался
низмъ,

человѣческій орга-

онъ, очевидно, не имѣлъ случая приспо-

собиться къ обстановкѣ

одиночнаго

заключенія.

В с е оставалось такимъ же в ъ Сибири, какимъ
было 5 — 6 л ѣ т ъ тому назадъ,—и в ъ тоже время все

ренный староста Ф., котораго в с ѣ - м ы , офицеръ,
солдаты, полиція,
бабы-торговки — называютъ
просто „докторомъ". Онъ обнаруживаем неисчерпаемую энергію; у п а к о в ы в а е м , п о к у п а е м , варитъ
кормить, у ч и м пѣть, к о м а н д у е м и пр. и пр!
В ъ помощь ему по очереди наряжаются „дежурные", которые похожи другъ на друга в ъ томъ
отношеніи, что в с ѣ почти ничего не дѣлаютъ...
Сейчасъ у насъ готовятъ ужинъ, готовятъ шумно
и оживленно. „Докторъ т р е б у е м ножа"!.. „Докторъ просить масла«... „Господинъ дежурный,
потрудитесь вынести помои«...—Голосъ доктора:
„Вы не ѣдите рыбы? Я для в а с ъ могу поджарить
котлету: мнѣ все равно«... Послѣ ужина сервируютъ на нарахъ чай. „По чаю" у насъ дежурить дамы: таковъ порядокъ,
установленный
докторомъ.

ленецъ, бывшій сидѣлецъ винной лавки в ъ Одессѣ,
осужденный за пропаганду среди солдатъ. Онъ приходилъ къ намъ съ продуктами на этапъ
сказывалъ

губерніи. Большая
ленцевъ, т а к ъ и

Тобольскомъ. Здѣсь

прекрасный

новый,

и чистый. Послѣ

просторный

слѣднихъ этаповъ

мы

отдыхаемъ

этапный

домъ,

грязи по-

душой и

тѣ-

ломъ. До Тобольска осталось верстъ 60. Если бъ
мы

в ъ послѣдніе дни

мечтаемъ

о „настоящей" тюрьмѣ, в ъ которой можно было,
бы

какъ

слѣдуетъ

умыться

и отдохнуть. Здѣсь

ж и в е м всего одинъ политическій, , ссыльно-посе-

часть ссыльныхъ, какъ посе„административных^ 4 ,

живем
100—

150, по деревнямъ. Есть, однако, ссыльные и в ъ
Березовскомъ
тяжелѣе

уѣздѣ.

Тамъ

и нуждающихся

жизнь

больше.

несравненно
Побѣги

ото-

всюду безчисленны. Надзора почти н ѣ т ъ , да онъ
и

невозможенъ.

Ловятъ

„ б ѣ г л ы х ъ " , главнымъ

образомъ, в ъ Тюмени (отправной пунктъ ж. д.) и
вообще по желѣзнодорожной линіи. Но процентъ
пойманныхъ незначителенъ.
Вчера мы случайно прочитали в ъ старой тюгазетѣ

о двухъ

граммахъ,—мнѣ

Пишу вамъ съ предпослѣдней стоянки передъ

Тобольской

в ъ окрестностяхъ Тобольска, верстахъ в ъ

менской
23 января.

вы знали, какъ

объ условіяхъ жизни в ъ

и раз-

недоставленныхъ теле-

и С.—адресованныхъ

в ъ пере-

сыльную тюрьму. Телеграммы пришли какъ разъ
в ъ то время, какъ мы были в ъ Тюмени. Администрація не приняла ихъ все изъ т ѣ х ъ же конспиративныхъ соображеній, смыслъ

которыхъ непо-

нятенъ ни ей ни намъ. Охраняютъ насъ в ъ пути
очень тщательно.

Капитанъ

совсѣмъ

замучилъ

солдатъ, назначая по ночамъ непомѣрныя дежур1

с т в а — н е только у этапнаго дома, но и по всему
селу.

И тѣмъ

не менѣе уже можно

какъ

по мѣрѣ нашего передвиженія

замѣтить,
къ

сѣверу

„режимъ" начинаетъ оттаивать: насъ ужъ начали
выпускать подъ конвоемъ в ъ лавки, мы группами
ходимъ по селу и иногда заходимъ къ мѣстнымъ
ссыльными Солдаты очень покровительствуют
намъ: ихъ сближаетъ съ нами оппозиція къ капитану. В ъ самомъ затруднительномъ положеніи
оказывается унтеръ, какъ связующее звено между
офицеромъ и солдатами.
— Нѣтъ, господа,—сказалъ онъ намъ однажды
при солдатахъ,—теперь ужъ унтеръ не тотъ, что
прежде...
— Б ы в а е т ъ и теперь иной, что хочетъ, какъ
прежде...—раздалось изъ группы солдатъ.—Только
наломаютъ ему хвостъ, онъ и станетъ, какъ
шелковый...
В с ѣ разсмѣялись. Засмѣялся
весьма невеселымъ смѣхомъ.

унтеръ, но

Но тутъ

я долженъ

прервать свое описаніе:

докторъ, котораго только
тору,

сообщилъ

отпШляютъ

намъ

что вызывали в ъ кон-

слѣдующее:

насъ

всѣхъ

въ село Обдорское, будемъ ѣ х а т ь по

4 0 — 5 0 верстъ в ъ день подъ военнымъ конвоемъ.
До Обдорскаго отсюда свыше 1.200

верстъ зим-

нимъ трактомъ, значить при самомъ благополучномъ передвиженіи,

при

постоянной наличности

лошадей, при отсутствіи остановокъ, вызываемыхъ
заболѣваніями

26 января.

и пр.,

мы будемъ ѣ х а т ь больше

мѣсяца. У насъ возникаетъ вопросъ, не будетъ ли

Тобольская тюрьма. За два станка до Тобольска
къ намъ навстрѣчу выѣхалъ помощникъ исправн и к а — с ъ одной стороны длявящшей охраны, с ъ другой—для усугубленной любезности. Караулы были
усилены. Хожденія по лавкамъ прекратились. Съ
другой стороны семейнымъ

ихъ, онъ немедленно „принялъ мѣры": проѣхалъ
вдоль всего нашего поѣзда и приказалъ солдатамъ спѣшиться (до этого солдаты ѣхали в ъ саняхъ). Т а к ъ мы и двигались в с ѣ 10 верстъ: солдаты, ругая на чемъ с в ѣ т ъ офицера, шли пѣшкомъ съ обѣихъ сторонъ дороги съ ружьями на
плечѣ.

были

предоставлены

крытыя кибитки. Бдительность и джентльменство!
Верстъ з а 10 до города намъ навстрѣчу выѣхали
двое ссыльныхъ. Какъ только

офицеръ

увидѣлъ

в ъ Обдорскомъ поселена спеціальная команда для
нашей охраны. На мѣстѣ ссылки будемъ получать
пособіе в ъ размѣрѣ 1 р. 8 0 к. в ъ мѣсяцъ.
Особенно тяжела сейчасъ ѣзда съ маленькими
дѣтьми

въ

теченіе

мѣсяца.

ГоворяТъ,

Березова до Обдорскаго придется

что отъ

ѣ х а т ь на оле-

няхъ. Мѣстная администрація увѣряетъ, что нашъ
нелѣпый маршрутъ
день)

предписанъ

(40
изъ

верстъ

вмѣсто

Петербурга,

100 в ъ

какъ и в с ѣ

вообще мелочи нашего препровожденія

на мѣсто

ссылки. Тамошніе канцелярскіе мудрецы все предвидѣли, чтобъ

не

дать

намъ

бѣжать. И нужно

отдать имъ справедливость: девять мѣръ изъ десяти, ими предписанныхъ, лишены
сла.-,,Добровольно
ствовали

слѣцующія

томъ,

чтобъ

жены"

ихъ

изъ тюрьмы на тѣ три дня,

всякаго смыходатай-

здѣсь выпустили

которые

мы пробу-

демъ в ъ Тобольскѣ. Губернаторъ отказалъ наотРѣзъ, что не только
шенно

незаконно.

слегка волнуется

безсмысленно, но и
Публика

по

пишетъ

этому

изъ

поводу

протесгь. Но чему

поможетъ протестъ, когда на все одинъ
„такова инструкція

совер-

отвѣтъ

Петербурга

Сейчасъ мы стоимъ в ъ большой чистой

натѣ, оклеенной обоями, на столѣ
очень пріятно послѣ

больска... С о п р о в о ж д а ю т
унтера.

ѣдемъ

насъ

Выѣхали

изъ

То-

конвойныхъ

въ

понедѣль-

этаповъ.

Спать,

ясняется

Утро

было великолѣпное: ясное, чистое, морозное.
неподвижный

инея на фонѣ яснаго неба.

весь

бѣлый

Какая-то

Во
отъ

сказочная

обстановка. Лошади бѣшено м ч а л и с ь - э т о

обыч-

ная сибирская ѣзда. У выѣзда изъ г о р о д а - т ю р ь м а
самомъ
„публика",

краю-насъ
человѣкъ

ждала

мѣстная

40—50;

было

много привѣтствій, поклоновъ и попытокъ узнать

нашъ

смѣ-

вой былъ обходителенъ и расположенъ къ намъ,

решли н а пары)

в ъ огромныхъ кошевахъ.

Конвой

нился в ъ Тобольскѣ, и насколько тюменскій коннастолько

стоить на

грязныхъ

комнатѣ—девять человѣкъ.

никъ утромъ на тройкахъ (со второго станка пе-

ссыльная

клеенка, кра-

однако, приходится на полу, т а к ъ какъ в ъ одной

В о т ъ уже два дня, какъ мы

кругъ—лѣсъ,

ком-

шеный полъ, большія окна, двѣ лампы. Все это

29 января.

подъ командой

другъ друга... Но мы быстро промчались мимо.
Среди мѣстнаго населенія о насъ сложились уже
легенды: одни говорятъ, что ѣдутъ в ъ ссылку
5 генераловъ и 2 губернатора; другіе,—что ѣдетъ
графъ съ семьей; третьи,—что везутъ членовъ
первой Государственной Думы. Наконецъ, т а хозяйка, у которой мы сегодня стояли, спросила
доктора: „Вы тоже будете ; политики?"—Да, политики.—„Однако, вы, должно быть, будете начальники надъ всѣми политиками"?

тобольскій
это-

трусливъ

отсутствіемъ

отвѣчаютъ сами

солдаты.

и грубъ.

офицера:

за

Впрочемъ, уже

двухъ дней новый конвой „оттаялъ",
у насъ устанавливаются съ

Объ-

все
послѣ

сейчасъ

болыпинствомъ сол-

датъ прекрасныя отношенія; а это далеко не мелочь

въ

такомъ

далекомъ пути.

Начиная съ Тобольска, почти во всякомъ селѣ
имѣются политическіе,
„аграрники"

в ъ большинствѣ случаевъ

(крестьяне,

сосланные

за

безпо-

рядки),

солдаты, рабочіе и лишь изрѣдка интел-

лигенты. Е с т ь

административно-ссыльные, есть и

ссыльно-поселенцы. В ъ двухъ селахъ,
торый мы

проѣзжали,

ваны артельныя

черезъ ко-

„политиками"

мастерскія,

организо-

дающія

нѣкоторый

заработокъ.—Вообще крайней нужды мы до сихъ
поръ еще не встрѣчали. Дѣло въ томъ, что жизнь
в ъ этихъ м ѣ с т а х ъ чрезвычайно дешева:
ческіе устраиваются у крестьянъ на

полити-

квартирѣ со

скихъ безплатно. В с ѣ настолько привыкли къ
этому, что крестьяне-извозчики говорятъ намъ
по поводу нашего назначенія в ъ Обдорскъ: „Ну,
это не надолго,—весной на пароходѣ назадъ пріѣ д е т е " . . . — Н о кто знаетъ, в ъ какія условія будемъ поставлены мы, совѣтскіе... Пока что отдано распоряженіе предоставлять намъ по пути
лучшія кошевы и лучшія квартиры.

столомъ з а шесть рублей в ъ мѣсяцъ. Э т а сумма
положена мѣстной организаціей ссыльныхъ, какъ
норма. На десять рублей уже можно

жить„впол-

нѣ хорошо". Чѣмъ дальше къ сѣверу, тѣмъ
роже жизнь и тѣмъ труднѣе

найти

до-

заработокъ.

Мы встрѣчали товарищей, жившихъ в ъ

Обдор-

скѣ. В с ѣ они очень хорошо отзываются объ этомъ
мѣстѣ. Большое село. Свыше 1 0 0 0 жителей. Двѣнадцать лавокъ. Дома городскіе. Много хорошихъ
квартиръ. Прекрасное

гористое

мѣстоположеніе.

Очень здоровый климатъ. Рабочіе

будутъ

имѣть

заработокъ. Можно имѣть

Только

сооб-

щеніе затруднительно.
отъ тобольскаго

тракта

уроки.

Отрѣэанностью

Обдорска

и объясняется

его

носительная оживленность, т а к ъ какъ онъ
ется самостоятельнымъ

центромъ

для

от-

явля-

огромной

мѣстности.

Сегодня точь в ъ точь то же, что вчера. Проѣхали

Пароходы

возятъ

здѣсь

свыше

верстъ.

Рядомъ со

мной

въ

кошевѣ сидѣлъ солдатъ, который занималъ меня
разсказами

на

военно-манчжурскія

темы.

Насъ

конвоируютъ солдаты Сибирскаго полка, который
почти весь обновился послѣ войны. Это наиболѣе
пострадавшій полкъ. Часть его стоить в ъ Тюмени,
часть — в ъ Тобольскѣ.

Тюменскіе солдаты, какъ

я уже писалъ, были очень къ намъ расположены,
тобольскіе

грубѣе;

среди

нихъ

тельная группа „ сознательныхъ"

имѣется

значи-

черносотенцевъ.

Полкъ состоитъ изъ поляковъ, малороссовъ и сибиряковъ. Наиболѣе косный элементъ составляютъ
туземцы-сибиряки.

Но и среди нихъ попадаются

прекрасные ребята... Мой конвоиръ очень
щенъ

Передвиженіе ссыльныхъ по губерніи
оживленное.

1 февраля. Юровское.

„китайками".

„Красивыя есть

восхи-

бабы.

Ки-

весьма

таецъ малъ ростомъ и съ настоящимъ мужчиной

политиче-

не сравнится. А китайка хороша: бѣлая, полная"...

Что же,—спросилъ нашъ ямщикъ, бывшій
солдатъ,—наши солдаты съ китайками хороводил и с ь ? — „ Н е . . . не допускаютъ до нихъ... Сперва
китаекъ увозятъ, а потомъ солдатъ пускаютъ
Однако, наши въ гаолянѣ китайку одну словили
и полакомились. Одинъ солдатъ тамъ и шапку
оставилъ. Китайцы представили шапку командиру,
тотъ выстроилъ весь полкъ и спрашиваемЧья
шапка". Никто не откликается: тутъ уже не до
шапки. Т а к ъ и кончилось ничѣмъ. А хороши
китайки"...
Въ

тѣхъ

селахъ,

гдѣ мы мѣняемъ лошадей

н а с ъ дожидаются уже запряженныя

сани.

Пере-

саживаемся мы за селомъ, в ъ полѣ. Обыкновенно
все

населеніе

высыпаем

Вчера политики хотѣли

поглядѣть

насъ

на

насъі

сфотографировать

при смѣнѣ лошадей и ожидали съ аппаратомъ у
волостного
нихъ,

правленія;

при въѣздѣ
знаменемъ

въ

село,

гдѣ

мы теперь

в ъ рукахъ.

всполошились,

грозить

мимо

десять

чело-

грузинъ.

увидѣвъ красное знамя.

штыками,

кричали,

что

лучшаго

удовольствія,

ямщика,

испугать

будутъ

стрѣлять. В ъ концѣ концовъ -знамя было отнято,
и „демонстранты" оттѣснены. Среди нашего конвоя есть нѣсколько солдатъ, группирующихся во-

Это

какъ

необыкно-

Для него

нѣтъ

толкнуть мальчика-

на смерть

бабу-татарку

или

ударить с ъ размаху прикладомъ лошадь. Кирпичное лицо, полураскрытый р о м , безкровныя десны
и немигающіе глаза придаютъ ему идіотскій видъ.
Ефрейторъ

находится в ъ жестокой оппозиціи къ

унтеру, командующему конвоемъ: на его взглядъ,
унтеръ

не

проявляем

по

достаточной рѣшительности.
красное

знамя,

ческаго,

слишкомъ

шимъ санямъ,
сдерживаться,

отношенію

близко

тамъ

в ъ грудь

полити-

подошедшаго

ефрейторъ

чтобъ

къ намъ

Гдѣ нужно вырвать

или толкнуть

во главѣ своей группы.

къ на-

всегда впереди,

Намъ всѣмъ приходится
избѣжать

какого-нибудь

остраго столкновенія.
2 февраля, вечеръ. Демьянское.

ночуемъ,

Ихъ четырнадцать

старообрядца-ефрейтора.

венно грубая и жестокая тварь.

Сегодня

мѣстные политики съ краснымъ

в ъ томъ числѣ человѣкъ

Солдаты
Стали

мы промчались

и они не успѣли ничего сдѣлать.

насъ встрѣтили
вѣкъ,

но

кругъ

Несмотря на то, что вчера при нашемъ въѣздѣ
в ъ Юровское красное знамя было отнято, сегодня
появилось новое,
въ

снѣжный

воткнутое на высокомъ

сугробъ,

у выѣзда

изъ

шестѣ

деревни.

Знамени на э т о м разъ никто не трогалъ: солдатамъ, только что усѣвшимся, не хотѣлось
зать

изъ кошевъ.

Такъ

мы мимо него

вылѣи про-

дефилировали. Далѣе, на разстояніи нѣсколькихъ
сотъ шаговъ
з

отъ деревни,

когда мы спускались
33

къ рѣкѣ, мы увидѣли на одной сторонѣ снѣжнаго
спуска надпись, выведенную огромными буквами-'
«Да здравствуетъ

революція".

Мой ямщикъ

па-

рень л ѣ т ъ 18-ти, разсмѣялся весело, когда я прочиталъ надпись. „А вы знаете, что значить

„да

здравствуетъ р е в о л ю ц і я « - с п р о с и л ъ я его. Н ѣ т ъ
не знаю, отвѣтилъ онъ, подумавъ, а только знаю'
что кричать:
видно

„да

было

здравствуетъ

по лицу,

что онъ

революція".
знаетъ

Но

больше

чѣмъ хочетъ сказать. Вообще мѣстные крестьяне'
особенно молодежь, очень благожелательно относятся

къ политикамъ.

ѣхали в ъ часъ.
ссыльныхъ,

Въ

Демьянское

мы

Встрѣтила насъ огромная

толпа

ихъ здѣсь свыше 6 0 человѣкъ.

привело часть

нашихъ

пріЭто

конвойныхъ в ъ величай-

шее замѣшательство.
Ждали н а с ъ здѣсь,

очевидно,

нервно. Была избрана спеціальная

помѣститься

квартиру в ъ здѣшней

въ

Обѣдъ

приносили

сюда.

скими

для

крайне

валось к ъ

насъ

крестьянской

Свиданія

избѣ-

с ъ политиче-

затруднены: имъ уда-

намъ проникнуть лишь

на

нѣсколь-

ко минуть по два, по три ч е л о в ѣ к а ~ с ъ разными
составными
дили по

частями

обѣда. Кромѣ того, мы хо-

очереди в ъ лавочку

лась

подъ

конвоемъ и

къ

которые

зыграла

цѣлый день

Одна изъ мѣстныхъ
намъ

в ъ одеждѣ

якобы для продажи
свою

дежурили

ссыльныхъ

крестьянской

явибабы,

молока, и очень хорошо ра-

роль.

Но хозяинъ

квартиры, по-

видимому, донесъ на нее солдатамъ, и т ѣ потребовали, чтобъ она немедленно
рилъ у насъ, какъ на зло,

удалилась.

ефрейторъ.

Дежувспо-

мнилъ, какъ наша усть-кутская колонія ( н а Ленѣ)
готовилась къ встрѣчѣ каждой партіи: мы варили
щи, лѣпили пельмени,
же,

что тутъ

словомъ

совершали

продѣлывали то

демьяновцы.

Проѣздъ

большой партіи—это огромное событіе для каждой
колоніи, живущей по пути.
4 февраля, 8 ч. вечера. Цингалинскія юрты.

комиссія для
великолѣпный

„коммунѣ". Но на квартиру эту н а с ъ не пустилипришлось

на улицѣ.

давно и очень

организаціи встрѣчи. Приготовили
обѣдъ и комфортабельную

по дорогѣ перебрасывались нѣсколькимк словами
съ товарищами,

Приставь запросилъ, по нашему настойчивому
требованію, тобольскую администрацію, нельзя ли
ускорить темпъ нашего передвиженія. Изъ Тобольска, очевидно, снеслись съ Петербургомъ, и в ъ результат

приставу

по телеграфу

предоставлена

c a r t e b l a n c h e . Если считать, что отнынѣ будемъ
въ

среднемъ

дѣлать 7 0

верстъ в ъ день, то

въ

Обдорскъ прибудемъ 1 8 — 2 0 февраля. Разумѣется,
это лишь предположительный разсчетъ.
Стоимъ в ъ деревенькѣ, которая называется
Цингалинскими
юртами. Здѣсь собственно не
8*

юрты, a деревенскія избы, но населеніе состоитъ,
главнымъ образомъ, изъ остяковъ. Это очень
рѣзко выраженный инородческій типъ. Но складъ
жизни и рѣчи чисто-крестьянскій. Только пьянствуютъ еще больше, чѣмъ сибирскіе крестьяне:
Пьютъ ежедневно, пьютъ с ъ ранняго утра и
къ іТолудню уже пьяны.
•Любопытную вещь разсказалъ намъ мѣстный

Здѣшніе крестьяне, какъ русскіе, т а к ъ и остяки,
занимаются исключительно
До какой

рыболовствомъ.

степени Тобольская губернія засе-

лена политическими!.. Буквально н ѣ т ъ глухой деревушки, в ъ которой не было бы ссыльныхъ. Хозяинъ земской

избы, в ъ которой мы стояли, на

нашъ вопросъ отвѣтилъ, что прежде здѣсь вовсе
не было

ссыльныхъ, а стали заполнять ими гу-

ссыльный, учитель Н.: услышавъ, что ѣдутъ невѣдо-

бернію вскорѣ послѣ манифеста 17 октября. „Съ

мыя лица, которыхъ встрѣчаютъ съ большой пом-

т ѣ х ъ поръ и пошло". Во многихъ м ѣ с т а х ъ поли-

пой, остяки испугались, не пили вина и даже спря-

тики „промышляютъ"

тали то, которое было. Поэтому сегодня большин-

собираютъ и очищаютъ кедровыя шишки, ловятъ

ство

рыбу, собираютъ

трезвы. К ъ

вечеру,

однако,

насколько

успѣлъ замѣтить, нашъ хозяинъ-остякъ вернулся
пьяный.—Здѣсь уже пошли рыбныя мѣста;

мясо

совмѣстно

ягоды,

нулъ

ходное. Т а к ъ , напримѣръ,

и ссыльныхъ рыболовную
самъ

руководить

старосты, самъ
на

артель, купилъ невода,

рыбной

ловлей

возить рыбу в ъ

прошлое лѣто артель

крестьянъ

въ

качествѣ

Тобольскъ.

заработала свыше

100

проѣдемъ

огромное торговое

столько

цѣлый домъ

и подарили пер-

2 куля муки. Лавки по установившейся традиціи

же.

Полосу земледѣлія мы уже оставили позади себя.

сюда

уступаютъ ' политическимъ
чѣмъ крестьянамъ.

верстъ, сегодня 73,

приблизительно

Самаровѣ—

село—крестьяне отвели поли-

тикамъ безплатно

живетъ коммуной
65

здѣсь, в ъ

превос-

вымъ пріѣхавшимъ

6 февраля. Самарово.

завтра

крестьянъ къ политическимъ

р.

Н. нажилъ себѣ на рыболовствѣ грыжу.

мы проѣхали

пред-

За

брата. Приспособляется народъ. Правда, самъ

Вчера

охотятся. Болѣе

скія, рыболовныя артели, потребительный лавки.
Отношеніе

организовалъ здѣсь изъ

туземцами:

пріимчивые организовали кооперативный мастер-

доставать труднѣе. Учитель, о которомъ я упомявыше,

съ

Часть

ссыльнымъ
продукты
здѣшнихъ

теленка и
дешевле,
ссыльныхъ

в ъ своемъ домѣ, на которомъ

всегда развѣвается красное знамя.
Попутно хочу сообщить вамъ два-три общихъ
наблюденія надъ теперешней ссылкой.
Тотъ

фактъ,

что

„политическое"

население

ная ловля. Не только в ъ ссылку, но и подъ пули
тюремъ и Сибири демократизируется по своему
соціальному
составу,
указывался, начиная с ъ
9 0 - х ъ годовъ, десятки, если не сотни разъ. Р а бочіе стали составлять все большій и большій процентъ политиковъ и, наконецъ, оставили далеко за
флагомъ революціоннаго интеллигента, который
со стараго времени привыкъ считать Петропавловскую крѣпость, Кресты и Колымскъ своей монопольной наслѣдственной собственностью, чѣмъ-то
вродѣ майората. Мнѣ еще приходилось встрѣчать
в ъ 9 0 0 — 9 0 2 гг. народовольцевъ и народоправцевъ, которые почти обиженно пожимали плечами,
глядя на арестантскіе паузки, нагруженные виленскими трубочистами или минскими заготовщиками. Но ссыльный рабочій того времени былъ
в ъ болыпинствѣ случаевъ членомъ революціонной
организаціи и стоялъ в ъ политическомъ и моральномъ отношеніи на извѣстной высотѣ. Почти
в с ѣ ссыльные—кромѣ рабочихъ изъ черты осѣдлости—просѣивались предварительно сквозь сито
жандармскаго дознанія, и, какъ ни грубо это сито,
оно в ъ общемъ отсѣивало наиболѣе передовыхъ
рабочихъ. Это поддерживало ссылку на извѣстномъ уровнѣ.
Совсѣмъ

иной

характеръ

имѣетъ

попадалъ самый сѣрый массовикъ. Послѣ подавленія ряда, народныхъ движеній начинается періодъ
„партизанскихъ" дѣйствій.экспропріаційсъреволюціонными цѣлями или только подъ революціоннымъ
предлогомъ, максималистскія авантюры и просто хулиганскіе набѣги. Кого нельзя было на мѣстѣ повѣсить, администрація выбрасывала в ъ Сибирь. Понятно, что „въ числѣ драки" столь колоссальнаго
размѣра оказалось множество совсѣмъ постороннихъ

людей, много случайныхъ,

прикоснувшихся

къ революціи однимъ пальцемъ, много з ѣ в а к ъ , наконецъ, не мало

безшабашныхъ

представителей

ночной улицы большого города. Не трудно себѣ представить, какъ это отразилось на уровнѣ ссылки.
Есть и еще обстоятельство, которое фатально
вліяетъ

въ

томъ же

направленіи:

это

побѣги.

Какіе элементы бѣгутъ, ясно само собою: наиболѣе
активные,
рыхъ

наиболѣе

ждетъ

партія

сознательные,
и работа.

люди,

Какой

кото-

процентъ

уходитъ, можно судить по тому, что изъ 4 5 0 ссыльныхъ

въ

извѣстной

части Тобольской

губерніи

осталось всего около 100. Не бѣгутъ только лѣнивые. В ъ результатѣ главную массу ссылки образуем

сѣрая,

политически

непристроенная,

слу-

ссылка

чайная публика. Т ѣ м ъ сознательнымъ единицамъ,

исторіи. Т у т ъ

которыя почему-либо не смогли уйти, приходится под-

не организація, а массовое стихійное движеніе; не

часъ нелегко: какъ-ни-какъ, всѣ политики морально

дознаніе, хотя бы и жандармское, а оптовая улич-

связаны передъ населеніемъ круговой порукой.

„ конституціоннаго " періода нашей

8 февраля. Карымкринскія юрты.

Вчера мы проѣхали

протяженіи

75 верстъ,

сегодня—90

Пріѣзжаемъ н а стоянку усталые и рано ложимся.
Стоимъ
грязной
пьяными

въ

остяцкомъ

избенкѣ.

селѣ,

В ъ грязной

остяками

топчутся

въ

маленькой

кухнѣ в м ѣ с т ѣ

съ

озябшіе конвойные

öo л даты. В ъ другомъ отдѣленіи блеетъ ягненокъ...
В ъ селѣ
дебъ, —

свадьба — теперь
всѣ

остяки

вообще

пьютъ,

время с в а -

лѣзутъ

время отъ

в ъ гости саратовскій ста-

ричекъ, административно-ссыльный, тоже пьяный.
Оказывается,

онъ

со

своимъ

товарищемъ

прі-

ѣ х а л ъ сюда изъ В е р е з о в а з а мясомъ: этимъ „промышляютъ". Оба—политики. '
Трудно себѣ представить ту подготовительную
работу,

которая

совершена

здѣсь

для

нашего

передвиженія. Нашъ поѣздъ, к а к ъ я уже писалъ,
состоитъ

изъ

кошевъ

занимаетъ

около

5 0 лошадей.

Т а к о е количество лошадей имѣется

въ

селѣ,

рѣдкомъ

ихъ

сгоняютъ

издалека.

На н ѣ к о т о р ы х ъ станціяхъ мы встрѣчали лошадей,
пригнанныхъ за юо

верстъі А между т ѣ м ъ пере-

гоны здѣсь очень короткіе: большинство в ъ
15 в е р с т ъ . Т а к и м ъ образомъ,
пригнать лошадь з а
двухъ членовъ

верстъ.

Такъ

было, когда именно

какъ

точно

не-

мы проѣдемъ,

то

ямщики, пріѣхавшіе изъ дальнихъ мѣстъ, дожидались н а с ъ иногда по двѣ недѣли.
ютъ еще
проѣзжалъ

только
по

Они вспомина-

одинъ такой случай: это когда
этимъ

мѣстамъ

„самъ"

губер-

наторъ...
Я уже нѣсколько разъ упоминалъ о той симпатіи,

с ъ какой

относятся

къ

политикамъ

во-

обще, къ намъ в ъ особенности, мѣстные крестья-

времени к ъ намъ в ъ избу.
Пришелъ к ъ намъ

извѣстно

10—

не. Удивительный
в ъ Бѣлогорьи,

Совѣта Рабочихъ

Депутатовъ на

произошелъ
селѣ, уже

съ

нами

в ъ Бере-

зовскомъ уѣздѣ.
Группа
мѣстныхъ
крестьянъ
коллективно
устроила для н а с ъ чай и закуску и собрала для
насъ месть рублей.
О т ъ денегъ

мы,

разумѣется, отказались,

но

чай пить отправились. Конвой, однако, воспротивился, и чаю

напиться

не удалось.

Собственно

унтеръ разрѣшилъ, но ефрейторъ поднялъ цѣлую
бурю, кричалъ н а в с е село, угрожая унтеру доносомъ. Намъ пришлось уйти изъ избы, безъ чаю,
чуть

не вся деревня

шла

з а нами.

Получилась

цѣлая демонстрація.

остяку приходится

1 0 0 верстъ, чтобъ провезти

случай

маленькомъ

9 февраля, село Кандинское.

—

В о т ъ и еще сто верстъ проѣхали. До Бере-

зова двое сутокъ ѣзды. 11-го будемъ тамъ. Сего-

ГООУДАРОТЕЕМЙГ:
БК5ШТ2ІА !
ССО.» I
им,. Е. Аленам'

дня

порядкомъ у с т а л ь : въ теченіе 9 — 1 0 часовъ

непрерывной ѣзды приходится ничего не ѣ с т ь . —
Ѣдемъ все время Обью, или по рѣкамъ—по Обямъ,
какъ выражаются иногда ямщики. Правый б е р е г ъ —
гористый, лѣсной. Лѣвый—низменный. Р ѣ к а широкая. Тихо
роги

и тепло. По обѣимъ сторонамъ до-

торчать ' елочки: ихъ

чтобъ

обозначить

втыкаютъ

путь. Везутъ

въ

снѣгъ,

большей частью

остяки. Везутъ на парахъ и тройкахъ, запряженныхъ цугомъ, т а к ъ какъ дорога чѣмъ дальше, тѣмъ
уже и хуже; у ямщиковъ длинный веревочный кнутъ
на длинномъ кнутовищѣ. Поѣздъ растягивается на
огромное разстояніе. Ямщикъ время отъ времени
гикаетъ неистовымъ голосомъ. Тогда лошади несутся

вскачь

мается

(„Hà-машь"

густая снѣжная

по-здѣшнему). Подни-

пыль. Захватываетъ ды-

ханье. Кошева наскакиваетъ на кошеву, лошадиная
морда просовывается сзади около плеча и дышетъ
тебѣ в ъ лицо. Потомъ кто-нибудь опрокидывается,
или у какого-нибудь ямщика что-нибудь развязывается или рвется. Онъ останавливается. Останавливается
ствуешь
Тихо,

и весь поѣздъ. Отъ долгой ѣзды чувсебя

какъ

Ямщики

бы

загипнотизированнымъ.

перекрикиваются

гортанными

остяцкими звуками... Потомъ лошади снова рвутъ
съ

мѣста и несутся нй-машь. Частыя остановки

очень задерживаютъ и не даютъ ямщикамъ развернуться во всю. Мы дѣлаемъ верстъ 15 в ъ часъ,

тогда какъ настоящая ѣзда здѣсь—это 1 8 — 2 0 и
даже 2 5 верстъ в ъ часъ...
Быстрая

ѣзда в ъ Сибири—обычная и в ъ из-

вѣстномъ смыслѣ необходимая вещь, вызываемая
огромными

разстояніями. Но такой

ѣзды,

какъ

здѣсь, я не видалъ даже на Ленѣ.
Пріѣзжаемъ на станцію. За селомъ ждутъ запряженныя

кошевы

и свободный

лошади:

двѣ

кошевы у насъ „проходныя" до Березова — для
семейныхъ. Мы быстро пересаживаемся и ѣдемъ
дальше. Удивительно

здѣсь

сидитъ ямщикъ! На

передней части кошевы прибита поперекъ у самаго
края доска; это мѣсто кошевы называется бесѣдкой. Ямщикъ

сидитъ на бесѣдкѣ, т.-е. на голой

доскѣ, свѣсивъ ноги черезъ бортъ саней, на-бокъ.
В ъ то время, какъ кони мчатся в ъ галопъ, а кошева становится то на одно ребро, то на другое,
ямщикъ

направляетъ

ее своимъ

тѣломъ,

пере-

гибаясь

изъ стороны в ъ сторону, a мѣстами от-

талкиваясь ногами отъ земли...
12 февраля. Береэовъ. Тюрьма.

Дней пять-шесть

тому

назадъ—я

тогда

не

писалъ объ этомъ, чтобъ не вызывать излишнихъ
безпокойствъ—мы проѣзжали

черезъ

мѣстность,

сплошь зараженную сыпнымъ тифомъ. Теперь эти
мѣста оставлены уже далеко позади.
линскихъ

юртахъ,

В ъ Цинга-

которыхъ я упоминалъ в ъ

одномъ

изъ

прошлыхъ

писемъ,

тифъ былъ в ъ

3 0 избахъ изъ 60. То же и в ъ другихъ селеніяхъ.
Масса смертныхъ случаевъ.
щика,

котораго

Не

было почти ям-

не умеръ бы кто-нибудь изъ

родныхъ. Ускореніе нашего путешествія съ нарушеніемъ первоначальна™ маршрута находится в ъ
прямой связи съ тифомъ: приставъ мотивировалъ
свой телеграфный запросъ необходимостью

какъ

можно скорѣе миновать зараженныя мѣста.
Каждый день мы за

послѣднее время подви-

гаемся на 9 0 - 1 0 0 верстъ къ сѣверу, т.-е. почти
на

градусъ.

Благодаря

такому

непрерывному

передвиженію, убыль к у л ь т у р ы - е с л и тутъ можно
говорить о культурѣ—выступаетъ

передъ

нами

с ъ рѣзкой наглядностью. Каждый день

мы

скаемся

холода и

на

одну

ступень в ъ царство

опу-

дикости. Такое впечатлѣніе испытываетъ туристъ,
поднимаясь

на

высокую

гору и пересѣкая одну

зону за другой... Сперва шли зажиточные русскіе
крестьяне. Потомъ обрусѣвшіе остяки, наполовину
утратившіе, благодаря смѣшаннымъ бракамъ, свой
монгольскій обликъ. Далѣе мы миновали
земледѣлія.

Пошелъ

остякъ-рыболовъ,

полосу
остякъ-

охотникъ: малорослое лохматое существо, съ трудомъ говорящее по-русски. Лошадей
меньше, и лошади—все

хуже:

играетъ большой роли,

становилось

извозъ

охотничья

здѣсь

не

собака в ъ

этихъ мѣстахъ нужнѣе и цѣннѣе лошади. Дорога

тоже сдѣлалась хуже: узкая, безъ всякаго накату...
И тѣмъ не менѣе, по словамъ пристава, здѣшніе
„трактовые"

остяки

представляются

образцомъ

высокой культуры по сравненію съ тѣми, которые
живутъ по притокамъ Оби.
Къ намъ здѣсь отношеніе
вающее,—пожалуй,

какъ

къ

смутное,

недоумѣ-

временно

свергну-

тому большому начальству.
Одинъ

остякъ

сегодня

спрашивалъ:

вашъ генералъ? Генерала мнѣ

„А гдѣ

покажите...

Вотъ

бы мнѣ кого посмотрѣть... Никогда в ъ жизни не
видалъ генерала"...—Когда какой-то остякъ впрягалъ плохую лошадь, другой ему крикнулъ:
вай

получше:

Хотя

былъ

не

„Да-

подъ пристава запрягаешь"...

и противоположный,

впрочемъ, в ъ своемъ родѣ случай,

единственный,
когда остякъ

по какому-то поводу, имѣвшему касательство къ
упряжкѣ, с к а з а л ъ : — „ Н е великіе члены

ѣдутъ"...

Вчера вечеромъ мы пріѣхали в ъ Березовъ. Вы
не потребуете, конечно, чтобъ я вамъ описывалъ
„городъ". Онъ похожъ на Верхоленскъ,
ренскъ

и на

множество

другихъ

на

Ки-

городовъ, в ъ

которыхъ имѣется около тысячи жителей, исправникъ и казначейство.

Впрочемъ,

здѣсь

показы-

ваютъ еще—безъ ручательства за достовѣрность—
могилу Остермана и мѣсто, гдѣ похороненъ Меньшиковъ. Непритязательные остряки показываютъ
еще старуху, у которой Меньшиковъ столовался.

Привезли

насъ

непосредственно

У входа стоялъ весь мѣстный

гарнизонъ,

в ѣ к ъ пятьдесятъ, шпалерами. Какъ
тюрьму къ нашему пріѣзду

в ъ тюрьму.
чело-

оказывается,

чистили и мыли двѣ

недѣли, освободивъ ее предварительно

отъ

аре-

стантовъ. В ъ одной изъ камеръ мы нашли большой столъ, накрытый скатертью, вѣнскіе стулья,

ломберный столикъ, два подсвѣчника со свѣчами
и семейную лампу. Почти трогательно!
Здѣсь отдохнемъ дня два, a затѣмъ тронемся
дальше...
Да, дальше... но я еще не рѣшилъ для с е б я —
в ъ какую сторону...

ОБРАТНО.

О б р а т н о .
Первое

время

пути на лошадяхъ я на каж-

домъ

„станкѣ"

оглядывался

сомъ

видѣлъ,

что

дороги

становится

назадъ

разстояніе
все

и съ ужа-

отъ

больше

желѣзной

и больше.

06-

дорскъ ни для кого изъ насъ не былъ конечной
цѣлью,
о
Но

въ

томъ

побѣгѣ

не

покидала

огромный

конвой

надзора

крайне

Нужно,

впрочемъ,

все-таки

сказать,

Было

мѣсто

отвѣчали

голову

году одинъ
циплинарный

съ

пути.

побѣгъ

былъ

не массовый,
отнюдь

послѣдствія

З а доставку ссыльныхъ

конвойные

солдаты
Въ

попалъ

за

что

то,

студента.

въ

прошломъ

унтеръ

баталіонъ

насторожился

бдительнаго

пугали

унтеръ-офицеръ.

тобольскій

Мысль
минуту.

нѣсколько плановъ,

административно-ссыльнаго
конвой

на

побѣгъ
что

неосуществимыхъ, — но

первую

ни

режимъ

затрудняли

побѣга для оставшихся.
на

и для меня.

насъ

возможенъ — разумѣется,

а единичный.
не

числѣ

въ

дис-

упустилъ
Тобольскій

и сталъ значительно хуже

обращаться
между

конвоемъ и ссыльными

вилось
пути.

съ ссыльными в ъ пути.

молчаливое
Никто

глашенію

изъ

парализовало
зади себя
когда

насъ

станокъ

дывался

назадъ,
книгъ

того

устано-

бѣжать

съ

этому со-

Но все же оно

мы оставляли
Подъ

сотъ верстъ,

по-

конецъ,
выра-

движенія, — и я уже не огляа

мился „на мѣсто",
полученіи

не

за станкомъ.

нѣсколько

инерція

бы

не придавалъ
значенія.

рѣшимость,—и

проѣхали

боталась

какъ

соглашеніе:

абсолютнаго

Послѣ

заглядывалъ
заботился

газетъ,

впередъ, стре-

о своевременномъ
вообще

собирался

обосноваться... В ъ Березовѣ это настроеніе сразу
исчезло.

—

Возможно ли отсюда уѣхать?

—

Весной легко.

—

А сейчасъ?

— Трудно, но, надо думать, возможно. Опытовъ,
однако, еще не было.
В с ѣ , рѣшительно в с ѣ говорили намъ, что весной
уѣхать легко и просто. В ъ основѣ этой простоты
лежитъ

физическая

ленной

полиціи

количество

невозможность для малочис-

контролировать

ссыльныхъ.

Но

безчисленное

надзоръ

за

пятна-

дцатью ссыльными, поселенными в ъ одномъ мѣстѣ
и пользующимися исключительнымъ

вниманіемъ,

все-таки возможенъ... Вернуться сейчасъ было бы
куда вѣрнѣе.

Но для этого прежде всего нужно остаться
въ Березовѣ. Проѣхать до Обдорска—значитъ еще
удалиться на 4 8 0 верстъ отъ цѣли. Послѣ заявленія съ моей стороны, что вслѣдствіе болѣзни
и усталости я немедленно ѣ х а т ь не могу и добровольно не поѣду, исправникъ послѣ совѣщанія
съ врачемъ оставилъ меня на нѣсколько дней в ъ
Березовѣ для отдыха. Я былъ помѣщенъ в ъ
больницу. Какихъ-нибудь опредѣленныхъ плановъ
у меня не было.
В ъ больницѣ я устроился съ относительной
свободой. Врачъ рекомендовалъ мнѣ побольше
гулять, и я воспользовался своими прогулками,
чтобы оріентироваться в ъ положеніи.
Самое простое, казалось бы, — это вернуться
обратно тѣмъ же путемъ, какимъ н а с ъ везли в ъ
Березовъ, то-есть „большимъ тобольскимъ трактомъ". Но этотъ путь казался мнѣ слишкомъ
ненадежнымъ. Правда, по дорогѣ есть достаточное
количество надежныхъ крестьянъ, которые будутъ
тайно перевозить отъ села къ селу. Но все же
сколько
тутъ
можетъ
быть
нежелательныхъ
встрѣчъ! Вся администрація живетъ и. ѣздитъ по
тракту. В ъ двое сутокъ, а при нуждѣ — даже
скорѣе, можно изъ Березова доѣхать до перваго
телеграфнаго пункта, — и оттуда предупредить
полицію по всему пути до Тобольска. Отъ этого
направленія я отказался.

Можно на оленяхъ перевалить Уралъ и черезъ
Ижму пробраться в ъ Архангельскъ, тамъ дождаться первыхъ пароходовъ и проѣхать заграницу.
До
Архангельска
путь
надежный,
глухими мѣстами. Но насколько безопасно будетъ
оставаться в ъ Архангельскѣ? Объ этомъ у меня
не было никакихъ свѣдѣній и добыть ихъ в ъ
короткое время было неоткуда.
Наиболѣе привлекательнымъ показался мнѣ
третій планъ: проѣхать на оленяхъ до уральскихъ
горныхъ заводовъ, попасть у Богословскаго завода
на узкоколейную желѣзную дорогу и доѣхать по
ней до Кушвы, гдѣ она смыкается с ъ пермской
линіей. А тамъ — П е р м ь , Вятка, Вологда, Петербургъ...
На заводы можно отправиться на оленяхъ
прямо изъ Березова—по Сосьвѣ или Вогулкѣ. Тутъ
сразу открывается дичь и глушь. Никакой полиціи
на протяженіи тысячи верстъ, ни одного русскаго
поселенія, только рѣдкія остяцкія юрты, о телеграфѣ, конечно, н ѣ т ъ и помину, совершенно н ѣ т ъ
на всемъ пути лошадей — трактъ исключительно
„оленный". Нужно только выиграть у березовской
администраціи нѣкоторое время,—и меня не догонять, даже если бросятся по тому же направленію.
Меня предупреждали,
ненный

„лишеній

что это — путь,

физическихъ

испол-

опасностей"

Иногда на сотню верстъ н ѣ т ъ человѣческаго
жилья. У остяковъ, единственныхъ обитателей
края, свирѣпствуютъ заразныя болѣзни; не переводится сифилисъ, частымъ гостемъ бываетъ
сыпной тифъ. Помощи ждать не отъ кого. Этой
зимой в ъ Оурвинскихъ юртахъ, которыя лежать
по сосьвинскому пути, умеръ молодой березовскій
купецъ Добровольскій: двѣ недѣли метался онъ
безпомощно в ъ жару... А что, если падетъ олень,
и негдѣ будетъ достать ему смѣну? А буранъ?
Онъ иногда продолжается нѣсколько сутокъ. Если
застигнетъ в ъ пути—гибель. А между тѣмъ февр а л ь — мѣсяцъ бурановъ. И точно ли теперь есть
дорога до заводовъ? Передвиженіе тамъ рѣдкое
и, если за послѣдніе дни остяки не проѣзжали
по тѣмъ мѣстамъ, то слѣдъ должно было во многихъ мѣетахъ совсѣмъ замести. Значить, не
мудрено сбиться съ пути. Таковы были предостережен!^.
Отрицать опасности не приходилось. Конечно,
тобольскій трактъ имѣетъ болыиія преимущества
со стороны физической безопасности и „комфорта".
Но именно поэтому онъ несравненно опаснѣе в ъ
полицейскомъ отношеніи. Я рѣшилъ отправиться
по Сосьвѣ
и у меня н ѣ т ъ причины сожалѣть
о моемъ выборѣ.
—

Оставалось найти человѣка, который взялся
бы довезти меня до заводовъ, — то-есть оставалось самое трудное.
— Стойте, я вамъ это устрою,—сказалъ мнѣ
послѣ долгихъ разговоровъ и размышленій молодой „либеральный" купецъ Никита Серапіонычъ,
съ которымъ я велъ по этому предмету переговоры. Тутъ верстъ 4 0 подъ городомъ, в ъ юртахъ,
зырянинъ живетъ, Никифоромъ звать... ужъ это
такой пройдоша... у него двѣ головы, онъ на все
пойдетъ...
— А не пьетъ онъ?—спросилъ я предусмотрительно.
— Какъ не пить—пьетъ. Да кто же здѣсь не
пьетъ? Онъ виномъ и погубилъ себя: охотникъ
хорошій, прежде много соболей добывалъ, большія деньги з а р а б а т ы в а л ^ . . Ну да ничего: если
онъ на это дѣло пойдетъ, онъ, дастъ Богъ, воздержится. Я къ нему съѣзжу. Это такой пройдоша... ужъ если онъ не свезетъ, никто не
свезетъ...
Совмѣстно

съ

Никитой

Серапіонычемъ

выработали условія договора.
оленей,

самыхъ

лучшихъ,

на

тоже моя.

Если

Никифоръ

в и м меня

на заводы, олени

мы

Я покупаю тройку
выборъ.

—

Я вамъ говорю,—увѣрялъ онъ меня,—что

Никифоръ в ы в е з е м . Уже этотъ в ы в е з е м .
— Если не з а п ь е м , — в о з р а ж а л ъ я с ъ с о м н ѣ ніемъ.
—

Ну,

ничего,

дастъ

Богъ,

не

запьем...

Боится только, что горой дороги не н а й д е м : восемь л ѣ т ъ не ѣздилъ.

Придется, пожалуй, ѣ х а т ь

рѣкойдо Шоминскихъ юртъ, а это много дальше...
Дѣло в ъ томъ, что отъ Березова на Шоминскія юрты два

пути: одинъ —

„горою",

прями-

комъ—пересѣкаетъ в ъ нѣсколькихъ м ѣ с т а х ъ рѣку Вогулку и проходим

черезъ

Выжпуртымскія

Кошева

благополучно достасъ кошевой посту-

паютъ в ъ его собственность. Сверхъ того я уплачиваю ему пятьдесятъ рублей деньгами.

Къ вечеру я ужъ зналъ отвѣтъ. Никифоръ
согласенъ. Онъ отправился в ъ чумъ верстъ за
5 0 отъ своего жилья и завтра къ обѣду привед е м тройку лучшихъ оленей. В ы ѣ х а т ь можно
будетъ, пожалуй, завтра в ъ ночь. Нужно къ тому
времени запастись всѣмъ необходимыми купить
хорошіе оленьи кисы с ъ чижами *), малицу или
гусь * * ) и заготовить провизіи дней на десять.
Всю эту работу бралъ на себя Никита Серапіонычъ.

*) Чижи — чулки оленьяго мѣха, шерстью
кисы—сапоги оленьяго мѣха, шерстью наружу.

къ ногѣ;

* * ) Верхняя одежда изъ оленьяго мѣха.
Малица
шьется мѣхомъ внутрь; поверхъ малицы въ холодное время надѣвается гусь, мѣхомъ наружу.

юрты. Другой тянется по Сосьвѣ, черезъ Шайтанскія, Малѣевскія юрты и т. д.
Горою" —
вдвое ближе, но это мѣсто глухое, рѣдко когда
по ней проѣдетъ остякъ, и дорогу иногда безслѣдно заноситъ снѣгомъ.
На другой день в ы ѣ х а т ь оказалось, однако
невозможно. Никифоръ оленей не привелъ, и
гдѣ онъ, и что съ нимъ,—незвѣстно. Никита'Серапюновичъ чувствовалъ себя очень смущеннымъ.

лошади в ъ л ѣ с ъ свезу. Никифоръ насъ тамъ уже
будетъ дожидаться. Онъ в а с ъ горой увезетъ: вчера, говоритъ, двѣ остяцкія нарты слѣдъ проложили.
— Это окончательно?—спросилъ я съ сомнѣніемъ.
—

Рѣшительно и окончательно!

До вечера я бродилъ изъ угла в ъ уголъ. В ъ
8 часовъ отправился в ъ казарму, гдѣ происходилъ

— Да вы не дали ли ему денегъ на покупку
оленей?—спросилъ я.

спектакль.

— Ну, что вы!.. Кажись, я тоже не мальчикъ Я
ему только пять рублей задатку далъ, да и то

висѣли три большія лампы, по бокамъ

при женѣ. В о т ъ
опять съѣзжу...

погодите, • я

къ

нему

сегодня

Отъѣздъ затягивался, по крайней мѣрѣ, на
сутки. Исправникъ каждый день можетъ потребовать, чтобъ я отправился в ъ Обдорскъ. Дурное
начало!
В ы ѣ х а л ъ я на третій день, 18 февраля.
Утромъ явился в ъ больницу Никита Серапіоновичъ и, улучивъ удобную минуту, когда в ъ моей комнатѣ никого не было, рѣшительно сказалъ:
Сегодня

в ъ одиннадцать

часовъ

ночи

неза-

мѣтно приходите ко мнѣ. В ъ двѣнадцать рѣшено
выѣхать. Мои в с ѣ чада и домочадцы сегодня

на

спектакль уйдутъ, я одинъ дома останусь. У меня переодѣнетесь, поужинаете, я

васъ

на своей

рѣшилъ, что т а к ъ

будетъ лучше.

Помѣщеніе казармы было переполнено. На потолкѣ
горѣли

свѣчи, укрѣшіенныя на штыкахъ. Три музыканта
жались у самой сцены. Передній рядъ былъ занятъ
администраціей, дальше
межку съ

сидѣли

политическими,

купцы в ъ пере-

задніе ряды были за-

няты народомъ попроще: приказчиками, мѣщанами,
молодежью. У обѣихъ с т ѣ н ъ стояли солдаты. На
сценѣ уже шелъ чеховскій „Медвѣдь". Толстый,
высокій и добродушный

фельдшеръ Антонъ Ива-

новичъ изображалъ „медвѣдя". Ж е н а врача играла прекрасную сосѣдку. Самъ врачъ шипѣлъ изъподъ будки в ъ качествѣ суфлера. Потомъ.опустился
искусно разрисованный занавѣсъ, и в с ѣ апплодировали.
В ъ антрактѣ политическіе собрались в ъ

одну

группу и дѣлились послѣдними новостями. „Говорить, исправникъ очень жалѣетъ, что семейныхъ

депутатовъ не оставили в ъ Березовѣ".—„Исправникъ, между прочимъ, сказалъ, что отсюда побѣгъ
невозможенъ ". „Ну, это онъ преувеличиваетъ
в о з р а ж а е м кто-то: везутъ же сюда, значитъ можно проѣхать и обратно".
Три музыканта умолкли, поднялся з а н а в ѣ с ъ
Играли „Трагика по неволѣ", драму дачнаго мужа
В ъ чесунчевомъ пиджакѣ и соломенной шляпѣ
больничный смотритель изъ военныхъ фельдшеровъ изображалъ мужа дачника—въ февралѣ у
полярнаго круга. Когда з а н а в ѣ с ъ опустился надъ
Драмой дачнаго мужа, я простился с ъ товарищами
и ушелъ, сославшись на невралгію.
Никита Серапіоновичъ ждалъ меня.
— У в а с ъ какъ разъ достаточно времени
чтобъ поужинать и переодѣться. Никифору сказано выѣхать на указанное мѣсто, когда на каланчѣ пробьетъ двѣнадцать.
*

Около полуночи мы вышли во дворъ. Со свѣту
казалось

очень темно.

кошева,

запряженная

на дно

кошевы,

Въ

сумракѣ видна была

одной лошадью. Я

подостлавъ

улегся

наскоро свой гусь

Никита Серапіоновичъ накрылъ меня всего большимъ ворохомъ соломы и увязалъ ее сверху веревками:

походило, будто

была мерзлая,

смѣшанная

везетъ кладь.

Солома

со снѣгомъ. Отъ ды-

ханія

снѣгъ

падалъ
зябли
вынуть

быстро

подтаивалъ

мокрыми хлопьями
въ

надъ лицомъ и

на лицо. Руки тоже

мерзлой соломѣ, потому что я забылъ

рукавицы, а шевелиться

было трудно.

На каланчѣ

подъ веревками

пробило

двѣнадцать.

Кошева тронулась, мы выѣхали з а ворота, и лошадь быстро понесла по улицѣ.
„Наконецъ-то!" подумалъ я. „Началось!" И
ощущеніе холода в ъ рукахъ и въ лицѣ было мнѣ
пріятно, какъ реальный признакъ того, что теперь
уже дѣйствительно „началось". Ъхали мы рысью
минутъ двадцать, потомъ остановились. Надо мной
раздался рѣзкій свистъ, очевидно, сигналъ Никиты.
Тотчасъ же послышался на нѣкоторомъ разстояніи
отвѣтный свистъ, и вслѣдъ затѣмъ до насъ донеслись какіе-то неясные голоса. Кто это разгов а р и в а е т ^ подумалъ я съ тревогой. Никита, очевидно, тоже раздѣлялъ мое безпокойство, т а к ъ
какъ не развязывалъ меня, а что-то ворчалъ
про себя.
— Кто
солому.

это?—спросилъ

вполголоса сквозь

— Чортъ его знаетъ, съ кѣмъ онъ связался, —
отвѣтилъ Никита.
—

Онъ пьянъ?

—

То-то и есть, что не трезвъ.

Между

тѣмъ

разговаривавшіе.

изъ

лѣсу

на дорогу

„Ничего, Никита

выѣхали

Серапіонычъ,

ничего,-—услышалъ я ЧРЙ ™ „
с у б ъ е к т . „е

укоризной Никита, -

б е з п о ^ з Г о Г ^ Г

а это

старик.

ни..."

Никита

это отецъ
ворча

? У

м о й

пя,

- й
стоял. з Г к ш
открытой головой о

Э
Ъ

л ю д и

°Й"

~™-

Г
?РеД°
малицѣ, с ъ

УЖИКЪ

™

в ъ

в - же х и т р Г Г і д Г

лоросса. В ъ с т о п о й

похожій н а ма-

Рень, а н а д о р о Т
шую и з . л ѣ с а

рыжій

ч г

форщ-зтГ:;
форЪ п ь е т ъ
койтесь

'/еРЖаСЬ

П 0

ъ г 0

;

СТ

г
;

и н ъ

°ЯЛЪ

К О Ш е в

Не

Ня

™

°*

па-

ники-

ручаюсь. НикиB a e

« > -

Не безпо-

оленей) ' ч і о б и н Г т
^
™ Ъ
»
б
ь
н
Д
я
д
я
м и х а и л ъ
Г0 ° в 0 и т ъ
х Г т ' о р
Д а В е ч а
д в ѣ
остяцкія нарты п р о ѣ х / ш
"
Т "
Рѣкой меня в с я к т
я
Михаила Егорыча „ а П Р
"РИГЛасилъ
а
П
е
л
ь
м
е
н
и
жикъ...
хо-ро-шій му( М Ь

Постой,

постой,

вещи укладывай!

пюновичъ

Тптт.

Эхъ,

Никифоръ

Иванояичя.

повысил. r o L C Никита Сера

все было' у ? т 2 е н 0 ?
шевѣ.
'
Никифоръ

^илита o e p a -

привелъ: сказано т е б ѣ

людей

было... Ну, смотрите, об-

ратился онъ к ъ н и м ъ , — ч т о б ъ

вы ни-ни!

— Ни-ни... отвѣтилъ молодой мужикъ. С т а рикъ только безпомощно помахалъ в ъ воздухѣ
пальцемъ. Я тепло простился съ Никитой Серапіонычемъ.
—

Трогай!

Никифоръ молодецки гикнулъ, олени рванули,
и мы поѣхали.

г о в о р и л ъ

НП Г
У

м о л о д

З а

напрасно ты этихъ

в ъ

Иванычъ, -

—

Надо

прямо

говорить,

обернулся ко мнѣ

Никифоръ:—лучше этихъ оленей нѣту. Это быки
н а выборъ:

семьсотъ

оленей в ъ стадѣ, а лучше

этихъ н ѣ т ъ . Михей-старикъ сперва и слушать не
хотѣлъ:
какъ

этихъ
выпилъ

быковъ не отдамъ. Потомъ
бутылочку,

говорить:

ужъ,

„бери"!

А когда отдавалъ оленей, заплакалъ. „Смотри, говорить, этому вожаку (Никифоръ у к а з а л ъ на перед-

B b
СИдѢлъ

Олени бѣжали бодро, с в ѣ с и в ъ н а бокъ языки
и часто дыша: чу-чу-чу-чу... Дорога шла у з к а я ,
животныя жались в ъ кучу и приходилось дивиться, к а к ъ они не мѣщаютъ другъ
другу
бѣжать.

°вой

сказалъ

косъ

н я я оленя) цѣны нѣту.

Если вернешься

назадъ

счастливо, я у тебя ихъ з а т ѣ же деньги куплю".
Вотъ

какіе

это

быки. И деньги

з а н и х ъ . даны

хорошія, стоять.

НО только

Одинъ

нужно

правду

сказать:

вожакъ у насъ

стоить

двадцать

пять рублей. А только у дяди

Михаилъ

Осипо-

вича можно было на прокатъ даромъ взять. Дядя
мнѣ прямо сказалъ:

дуракъ

Никифоръ.

Такъ и

сказалъ: дуракъ ты, говорить, Никифоръ, зачѣмъ
ты мнѣ прямо не сказалъ,
субъекта?
—
—

что ты везешь

этого

Какого субъекта?—перебилъ я разсказъ.
Да васъ, напримѣръ.

Я имѣлъ потомъ много случаевъ замѣтить
что слово субъектъ было излюбленнымъ в ъ словарѣ моего провожатаго.
Едва мы отъѣхали верстъ десять, Никифоръ
вдругъ рѣшительно остановилъ оленей.
— Тутъ намъ в ъ сторону свернуть надо верстъ
пять, в ъ чумъ заѣхать... Тамъ для меня гусь есть
Куда я

въ

одной малицѣ поѣду? Я замерзну

меня и записка отъ Никиты Серапіоныча насчетъ
гуся.
Я совершенно опѣшилъ предъ этимъ нелѣпымъ предпріятіемъ: заѣзжать в ъ чумъ въ десяти верстахъ отъ Березова. Изъ уклончивыхъ
отвѣтовъ Никифора я понялъ, что за гусемъ ему
полагалось съѣздить еще вчера, но онъ пьянствовалъ послѣдніе два дня напролетъ.
— .Какъ хотите,—сказалъ я ему,—я з а гусемъ
не поѣду. Чортъ знаетъ, что такое! Нужно было

позаботиться раньше... Если будетъ холодно, вы
надѣнете подъ малицу мою шубу,--она сейчасъ
подо мной лежитъ. А когда доѣдемъ до мѣста, я
вамъ подарю полушубокъ, который на мнѣ: онъ
лучше всякаго гуся.
— Ну, и хорошо,—сразу согласился Никифоръ,—зачѣмъ намъ гусь? Мы не замерзнемъ.
Го-го!—крикнулъ онъ на оленей.—Эти быки у
насъ безъ шеста пойдутъ. Го-го!
Но бодрости у Никифора хватило не надолго.
Вино одолѣло его. Онъ совсѣмъ размякъ, качался
на нартахъ изъ стороны въ сторону и все крѣпче
засыпалъ. Нѣсколько

разъ

будилъ

его.

Онъ

встряхивался, толкалъ оленей длиннымъ шестомъ и
бормоталъ: „Ничего, эти быки пойдутъ«... И снова
засыпалъ. Олени шли почти шагомъ, и только мой
крикъ еще отчасти подбадривалъ ихъ. Т а к ъ прошло часа два. Потомъ я самъ задремалъ и проснулся черезъ
ствовалъ, что

нѣсколько

минуть,

когда

лось, что все погибло.—„Никифоръ!"
я, изо в с ѣ х ъ силъ дергая
отвѣтъ

почув-

олени стали. Со сна мнѣ показа-

бормоталъ

закричалъ

его з а плечо. Онъ в ъ

какія-то

безсвязныя

слова:

» Что я могу дѣлать? Я ничего не могу... Я спать
хочу"... Дѣло
печально.
30—40
яніи

мое дѣйствительно обстояло очень

Мы
верстъ.

вовсе

не

едва

отъѣхали

Стоянка

на

отъ
такомъ

Березова
разсто-

входила в ъ мои планы. Я уви-

дѣлъ, что
мѣры".

шутки

плохи,

рѣшилъ „принять

— Никифоръ!—закричалъ я, стаскивая кашошонъ с ъ его пьяной головы и открывая ее морозу,—если вы не сядете, какъ слѣдуетъ, и не
погоните
оленей, я в а с ъ сброшу в ъ снѣгъ и
поѣду одинъ.
Никифоръ слегка очнулся: отъ мороза ли, или
отъ моихъ словъ, не знаю. Оказалось, что во
время сна онъ выронилъ изъ рукъ шестъ. Ш а таясь и почесываясь, онъ разыскалъ в ъ кошевѣ
топоръ, срубилъ у дороги молоденькую сосну и
очистилъ ее отъ вѣтвей. Ш е с т ъ былъ готовъ, и
мы тронулись.
Я рѣшилъ держать Никифора в ъ строгости.
— В ы понимаете, что вы дѣлаете?—спросилъ
я его какъ можно внушительнѣе.—Что это: шутки,
что ли? Если насъ нагонятъ, вы думаете, насъ
похвалятъ?
Да развѣ я не понимаю?—отвѣтилъ Никифоръ, все болѣе и болѣе приходя в ъ ч у в с т в о . —
Что вы!.. В о т ъ только третій быкъ у насъ слабоватъ. Первый быкъ хорошъ, лучше не надо, и
второй быкъ хорошъ... ну, третій, надо правду
говорить, совсѣмъ дрянь...
Морозъ къ утру замѣтно крѣпчалъ. Я надѣлъ
поверхъ полушубка гусь и чувствовалъ себя прекрасно. Но положеніе Никифора становилось все

хуже. Хмѣль выходилъ изъ него, морозъ уже
давно забрался къ нему подъ малицу, и несчастный весь дрожалъ.
—

Вы бы шубу надѣли,—предлагалъ я ему.

— Нѣтъ, теперь ужъ поздно: надо сперва самому обогрѣться и шубу нагрѣть.
Черезъ часъ у дороги показались юрты: тричетыре жалкія бревенчатыя избенки.
— Я на пять минутъ
справлюсь и обогрѣюсь...

зайду, насчетъ дороги

Прошло пять минутъ, десять, пятнадцать. К ъ
кошевѣ

подошло

какое-то

существо, закутанное

в ъ мѣха, постояло и ушло. Стало чуть-чуть свѣтать, и лѣсъ вмѣстѣ съ жалкими юртами принялъ
в ъ моихъ глазахъ какой-то зловѣщій о т б л е с к ъ . —
Чѣмъ вся эта

исторія кончится?

спрашивалъ я

себя. Далеко ли я уѣду съ этимъ пьяницей? При
такой ѣздѣ насъ не трудно нагнать. Съ пьяныхъ
глазъ

Никифоръ можетъ, Б о г ъ знаетъ, чего на-

болтать

какимъ-нибудь

встрѣчнымъ, т ѣ

переда-

д у т в ъ Березовъ, и—конецъ. Если даже не нагонятъ,

то

дадутъ знать

станціи узко-колейной

по телеграфу

на в с ѣ

вѣтки... Стоитъ ли ѣ х а т ь

дальше? спрашивалъ я себя съ сомнѣніемъ...
Прошло около

получаса.

Никифоръ не появ-

лялся. Необходимо было его разыскать, а между
тѣмъ я даже не замѣтилъ, в ъ какой юртѣ онъ
скрылся. Я

подошелъ къ

первой

отъ дороги и

заглянулъ в ъ окно. Очагъ в ъ углу ярко пылалъ.
На полу стоялъ котелокъ, отъ котораго шелъ
паръ. На нарахъ сидѣла группа съ Никифоромъ
в ъ центрѣ; в ъ рукахъ его была бутылка. Я изъ
в с ѣ х ъ силъ забарабанилъ по окну и стѣнѣ. Черезъ минуту появился Никифоръ. На немъ была
моя шуба,, виднѣвшаяся на два вершка изъ-подъ
малицы.
—

Садитесь!—крикнулъ я на него грозно.

— Сейчасъ, сейчасъ... отвѣтилъ онъ очень
к р о т к о , - н и ч е г о , я обогрѣлся, теперь поѣдемъ
Мы в ъ ночь уѣдемъ такъ, что насъ не видать
будетъ. В о т ъ только третій быкъ у насъ того...
выкрасить да выбросить...
Мы поѣхали.

Было ужъ часовъ 5. Луна давно взошла и ярко
свѣтила, морозъ

окрѣпъ, в ъ воздухѣ было пред-

чувствіе утра. Я давно ужъ надѣлъ поверхъ овчиннаго полушубка оленью шубу, в ъ ней было тепло,
в ъ посадкѣ Никифора чувствовалась увѣренность
и бодрость, олени бѣжали на славу, и я спокойно
дремалъ. Время отъ времени я просыпался и наблюдалъ все ту же картину, ѣ х а л и мы, очевидно,
болотистыми, почти безлѣсными мѣстами, мелкія
чахлыя сосны и березки торчали изъ-подъ снѣгу
дорога вилась узкой, еле замѣтной полосой. Олени

бѣжали съ неутомимостью и правильностью автоматовъ, и громкое дыханіе ихъ напоминало шумъ
маленькихъ локомотивовъ. Никифоръ откинулъ
бѣлый капюшонъ и сидѣлъ съ открытой головой.
Бѣлые оленьи волосы набились в ъ его рыжую
лохматую голову и казалось, что она покрылась
инеемъ. „ѣдемъ, ѣдемъ", думалъ я, испытывая в ъ
груди приливъ теплой волны радостнаго чувства.
Они могутъ меня день и два не хватиться... Ѣдемъ,
ѣдемъ... И я снова засыпалъ.
Часовъ в ъ девять утра Никифоръ остановилъ
оленей. Почти у самой дороги оказался чумъ,
большой шалашъ изъ оленьихъ шкуръ, в ъ формѣ
усѣченаго конуса. Подлѣ чума стояли нарты съ запряженными оленями, лежали нарубленный дрова,
на веревкѣ висѣли свѣже снятыя оленьи кожи,
на снѣгу валялась ободранная оленья голова съ
огромными рогами, двое дѣтей в ъ малицахъ и
кисахъ возились съ собаками.
— Откуда т у т ъ чумъ?—удивился Никифоръ.—
Я думалъ, до Выжпуртымскихъ юртъ ничего не
найдемъ. — Онъ справился: оказалось, что это
Харумпаловскіе остяки, живущіе за 2 0 0 верстъ
отсюда, промышляютъ здѣсь бѣлку. Я собралъ
посуду И провизію черезъ небольшое отверстіе,
прикрытое кожей, мы влѣзли в ъ чумъ, чтобъ позавтракать и напиться чаю.
—

Пайси, привѣтствовалъ Никифоръ хозяевъ.

— Пайси, пайси, пайси, отвѣтили ему съ разныхъ сторонъ.
На полу лежали кругомъ кучи мѣха, и в ъ нихъ
копошились

человѣческія

фигуры.

Вчера

здѣсь

пили, и сегодня в с ѣ съ похмѣлья. Посреди помѣщенія горѣлъ костеръ, и дымъ свободно выходилъ
въ

большое- отверстіе, оставленное

в ъ вершинѣ

чума. Мы подвѣсили чайники и подложили дровъ.
Никифоръ совершенно свободно разговаривалъ съ
хозяевами

по-остяцки.

ребенкомъ, котораго

Поднялась

она

только

женщина

съ

что, очевидно,

кормила, и не пряча груди, подвинулась къ костру,
Она

была безобразна, какъ

конфету. Тотчасъ

смерть. Я

далъ ей

же поднялись еще двѣ фигуры

и подвинулись къ намъ. „Просятъ водки", перевелъ
мнѣ

Никифоръ

ихъ

рѣчи. Я

далъ

имъ спирту,

адскаго спирту в ъ 9 5 градусовъ. Они пили, морща
лицо, и сплевывали на полъ. Выпила свою долю
и женщина
проситъ",

съ

открытой грудью. „Старикъ еще

объяснилъ

мнѣ

Никифоръ,

поднося

вторую рюмку пожилому лысому остяку съ лоснящимися красными щеками. „Я этого старика, объяснилъ онъ мнѣ далѣе, за четыре цѣлковыхъ до Шо-

вещи на нарты старика, усѣлись и поѣхали. Яркое
солнце стояло высоко, дорога пошла лѣсомъ, в ъ
воздухѣ было свѣтло и радостно. Впереди ѣ х а л ъ
остякъ на трехъ бѣлыхъ беременныхъ важенкахъ
(самкахъ). У него в ъ рукахъ былъ огромной длины
шесть, заканчивавшійся сверху небольшой роговой
шляпкой, а

снизу заостреннымъ металлическимъ

наконечникомъ; Никифоръ тоже взялъ себѣ новый
шесть. Важенки быстро несли легкія нарты старика, и наши быки подтянулись и не отставали ни
на шагъ.
— Почему старикъ головы не прикроетъ? спросилъ я Никифора, с ъ удивленіемъ наблюдая лысую
голову остяка, предоставленную морозу.
— Т а к ъ хмѣль скорѣй выходить,—объяснилъ
мнѣ Никифоръ.
И дѣйствительно, черезъ полчаса старикъ остановилъ своихъ важенокъ и подошелъ къ намъ з а
спиртомъ.
— Нужно угостить старика,—рѣшилъ Никифоръ, заодно угощая также и себя. — Вѣдь в а женки то у него запряжены стояли.

минскихъ юртъ подрядилъ. Онъ на тройкѣ впередъ

—

Ну?

поѣдетъ, намъ дорогу проложить, нашимъ оленямъ

—

В ъ Березовъ з а виномъ ѣ х а т ь собирался.

з а его нартами бѣжать веселѣй будетъ".
Мы напились чаю, поѣли, я угостилъ хозяевъ
на прощанье папиросами; Потомъ уложили в с ѣ
»

К а к ъ бы, думаю, онъ тамъ чего лишняго не сказалъ... В о т ъ

его и нанялъ.

Т а к ъ наше

будетъ вѣрнѣе. Теперь когда-то онъ
родѣ

будетъ:

черезъ

два дня.

Я-то

дѣло

еще в ъ гоне

боюсь.

Мнѣ—что? Спросятъ: возилъ? А я почемъ знаю,
кого возилъ? Ты—полиція, я — ямщикъ. Т ы жалованье получаешь? Твое дѣло смотрѣть, мое дѣло возить. Правильно я говорю?
— Правильно!
Сегодня 19 февраля. Завтра открывается Государственная Дума.
Государственной

Амнистія! „Первымъ

Думы

долгомъ

будетъ амнистія".

Воз-

можно... Но лучше дожидаться этой амнистіи н а н ѣ сколько десятковъ градусовъ западнѣе. „Такъ наше
дѣло будетъ в ѣ р й Ѣ І Р Г к а к ъ говорить
*

Никифоръ.

Миновавъ Выжпуртымскія юрты, мы нашли
на дорогѣ мѣшокъ, повидимому, съ печенымъ
хлѣбомъ. В ъ немъ было свыше пуда вѣсомъ. Несмотря на мои энергичные протесты, Никифоръ
уложилъ мѣшокъ в ъ нашу кошеву. Я воспользовался его пьяной дремотой и тихонько выбросилъ н а дорогу находку, которая только отягощала оленей.
Проснувшись, Никифоръ не нашелъ ни мѣшка, ни шеста, который онъ взялъ в ъ чумѣ у
старика.
Удивительныя созданія эти олени—безъ голода и безъ усталости.

Они ничего не ѣли цѣлыя

сутки до нашего выѣзда, да вотъ уже скоро сутки, какъ мы ѣдемъ безъ кормежки. По объясне-

нію Никифора, они теперь

только

„разошлись".

Б ѣ г у т ъ ровно, неутомимо, верстъ 8 — 1 0 в ъ часъ.
Каждыя

10—15

верстъ

дѣлается остановка

на

двѣ-три минуты, чтобъ дать оленямъ оправиться;
потомъ

снова

называется
версты

ѣдутъ

„оленьей

дальше.

Такой

побѣжкой",

перегонъ

и такъ

какъ

здѣсь не мѣрены, то числомъ побѣжекъ

измѣряютъ разстояніе. Пять побѣжекъ означаетъ
верстъ

60—70.

Когда мы достигнемъ Шоминскихъ юртъ, гдѣ
разстанемся со старикомъ
оставимъ позади себя,

и его важенками, мы

по крайней мѣрѣ, десять

побѣжекъ... Это уже приличная дистанція.
Часовъ в ъ 9 вечера, когда уже было совсѣмъ
сумеречно, намъ впервые за все время ѣзды попались

навстрѣчу

нѣсколько

нартъ.

Никифоръ

попробовалъ разминуться не останавливаясь. Но
не тутъ-то

было: дорога т а к ъ узка, что стоитъ

немного свернуть в ъ сторону — и олени тонутъ
в ъ снѣгу по брюхо. Нарты остановились. Одинъ
изъ встрѣчныхъ

ямщиковъ

подошелъ

къ

намъ,

въ упоръ взглянулъ на Никифора и назвалъ его
по имени: „Кого везешь? Далеко?"
—

Недалеко...—отвѣтилъ Никифоръ, — купца

везу обдорскаго.
Эта встрѣча взволновала
его

чортъ встрѣчь

попасть.

видалъ, — узналъ чортъ.

его.—И угораздилъ
Пять

лѣтъ его не

Это зыряне ляпинскіе,

СТО верстъ отсюда, в ъ Березовъ за товаромъ
и з а водкой ѣдутъ. Завтра ночью в ъ городѣ
будутъ.
— Мнѣ-то ничего,—сказалъ я , - н а с ъ ужъ не
догонять. Не вышло бы только чего, когда вы
вернетесь...
— А чего выйдетъ? Я скажу: мое дѣло возить я ямщикъ. Кто онъ купецъ или политикъ,
на лбу тоже у ихняго брата не н а п и с а н о . — Т ы полиція ты гляди! Я ямщикъ, я вожу. Пра-

изъ-подъ самаго костра и снова опустилъ в ъ котелъ. Казалось, онъ готовить какое-то таинственное питье надъ этимъ костромъ, затерявшимся
в ъ глубинѣ ночи и пустыни. Потомъ онъ долго
и жадно пилъ.
Олени наши, очевидно, начали уставать. При
каждой остановкѣ они
друга и глотаютъ снѣгъ.
*

Около двухъ

Правильно...

Настала ночь, глубокая и темная. Луна теперь
восходить

только

подъ

утро.

Олени, несмотря

на тьму, твердо держались дороги. Никто не попадался намъ
мы вдругъ
свѣта

навстрѣчу.

выѣхали

Только

изъ тьмы

остановились.

горѣвшаго

в ъ часъ ночи

в ъ яркое

самаго

пятно

костра, ярко

на краю дороги, сидѣли двѣ фигуры

большая и маленькая. В ъ котелкѣ кипѣла вода и
мальчикъ-остякъ строгаль на свою рукавицу кусочки кирпичнаго чаю и бросалъ в ъ кипятокъ
Мы вошли в ъ с в ѣ т ъ костра,
съ оленями

сразу

раздались звуки

и наша кошева

утонула во мракѣ.

У костра

чуждой и непонятной намъ рѣ-

чи. Никифоръ взялъ у мальчика чашку и, зачерпнувъ снѣгу, погрузилъ ее на мгновеніе в ъ кипяЩуго

другъ

подлѣ

ВИЛЬНО?

—

ложатся

воду;

потомъ снова зачерпнулъ

ею снѣгу

Шоминскія

часовъ

ночи

мы пріѣхали

въ

юрты. Здѣсь мы рѣшили дать пере-

дышку оленямъ и покормить ихъ. Юрты это ужъ
не кочевья, а постоянныя

бревенчатыя

жилища.

Однако, громадная разница по сравненію съ
ми юртами,

в ъ какихъ

Тобольскому

тракту.

мы останавливались
Тамъ

это

въ

тѣпо

сущности

крестьянская изба, съ двумя половинами, съ русской печью, съ самоваромъ, со стульями—только
похуже

и погрязнѣе

обычной

избы

сибирскаго

мужика. Здѣсь — одна „комната", съ примитивнымъ очагомъ вмѣсто печи, безъ мебели, съ низкой входной дверью,

съ льдиной вмѣсто стекла.

Т ѣ м ъ не менѣе, я почувствовалъ себя прекрасно,'
когда снялъ гусь,
старая остячка

полушубокъ

тутъ же

и кисы, который

повѣсила

очага для

просушки. Почти сутки я ничего не ѣлъ.
Какъ

хорошо

было

сидѣть

на нарахъ,

по-

крытыхъ оленьей кожей, ѣ с т ь холодную телятину
съ полуоттаявшимъ хлѣбомъ и ждать чаю. Я выпилъ рюмку коньяку,
казалось,
Молодой

будто

в ъ головѣ чуть шумѣло, и

путешествіе

остякъ, съ

уже

длинными

закончилось...

косами,

переви-

тыми красными суконными лентами, поднялся съ
наръ и отправился кормить нашихъ оленей.
— A чѣмъ онъ ихъ кормить будетъ? — справился я.
— Мохомъ. Отпустить ихъ на такомъ мѣстѣ,
гдѣ мохъ есть, они уже его. сами изъ-подъ снѣгу добудутъ. Разроютъ яму, лягутъ в ъ нее и наѣдятся. Много ли оленю нужно?
— A хлѣба они не ѣдятъ?
— Кромѣ моху ничего не ѣдятъ,—развѣ что
съ первыхъ дней къ печеному хлѣбу пріучишь;
да это рѣдко бываетъ.
Старуха подбросила дровъ

в ъ очагъ,

затѣмъ

разбудила молодую остячку, и та, прикрывая отъ
меня лицо платкомъ, вышла во дворъ—очевидно,
помочь своему

мужу,

молодому парню, котораго

Никифоръ подрядилъ за два рубля сопровождать
н а с ъ до Оурви. Остяки страшно лѣнивы,

всю

работу у нихъ выполняютъ бабы. И это не только в ъ домашнемъ обиходѣ: не рѣдкость встрѣтить
остячку,

которая

ходить

с ъ ружьемъ

промышляетъ бѣлку и соболя.
лѣсничій разсказывалъ мнѣ

на охоту,

Одинъ тобольскій

о лѣности

остяковъ

и объ ихъ

отношеніи

къ женамъ удивительныя

вещи. Ему приходилось

изслѣдовать

глухія про-

странства

уѣзда, т а к ъ

называемые

Тобольскаго

„туманы". В ъ качествѣ проводниковъ онъ нанималъ остяковъ, поденно, по 3 рубля. И вотъ за
каждымъ

молодымъ

„туманы"

его

остякомъ

жена, а

отправлялась

за холостымъ

въ

или вдо-

вымъ—сестра или мать. Женщина несла всѣ дорожныя

принадлежности: топоръ, котелокъ,

мѣ-

шокъ с ъ провизіей. У мужчины — только ножъ
за

поясомъ.

К о г д а . дѣлали

привалъ,

женщина

расчищала мѣсто, принимала изъ рукъ мужа его
поясъ,
себя,

который

онъ снималъ,

разводила

костеръ

чтобы

облегчить

и готовила чай.

Муж-

чина садился , и в ъ ожиданіи курилъ трубку...
Чай былъ готовь, и я съ жадностью поднесъ
чашку ко рту.
рыбой.

Но отъ воды невыносимо

Я влилъ в ъ чашку двѣ

ной эссенціи и лишь

этимъ

ложки

воняло

клюквен-

заглушилъ

рыбный

запахъ.
—
—

А вы не чувствуете?—спросилъ я Никифора.
Намъ

рыба

не

мѣшаетъ,

мы ее

сырую

ѣдимъ, когда она только что изъ невода, в ъ рукахъ трепещетъ—вкуснѣе нѣту...
Вошла молодая остячка, по прежнему полуприкрывая

свое

лицо,

и, ставъ

у очага, оправила

свое платье с ъ ^ З о ж е с т ^ ^
Вслѣдъ

за ней вошелъ

ея мужъ и предложилъ

мнѣ черезъ Никифора купить у него пушнину,
штукъ пятьдесятъ бѣлки.
— Я в а с ъ обдорскимъ купцомъ назвалъ, вотъ
они бѣлку и предлагаютъ,—объяснилъ мнѣ Никифоръ.
— Скажите, что я къ нимъ на обратномъ
пути навѣдаюсь. Сейчасъ мнѣ ее съ собой возить
не къ чему.
Мы напились чаю, покурили, и Никифоръ улегся

на нары

соснуть,

пока

подкормятся

олени.

Мнѣ тоже до смерти хотѣлось спать, но я боялся,
что

просплю до утра, и потому с ѣ л ъ съ тетрад-

кой и карандашемъ у очага. Я сталъ набрасывать
впечатлѣнія первыхъ сутокъ ѣзды. Какъ все идетъ
просто
Въ

и благополучно. Даже слишкомъ просто.

четыре

часа утра я разбудилъ ямщиковъ, и

мы выѣхали изъ Шоминскихъ юртъ.
— В о т ъ у остяковъ и мужики и бабы косы
носятъ, да съ лентами, да съ кольцами; вѣроятно,
не чаще,
таютъ?
—

чѣмъ разъ в ъ годъ они волосы запле-

Косы-то?—отвѣтилъ Никифоръ.—Косы они

часто

заплетаютъ.

косы

тягаются.

дружкѣ

въ

Они когда пьяны,

Пьютъ,

волосы

пьютъ,

всегда за

потомъ

вцѣпятся. Потомъ,

другъ

который

послабѣе, говорить: „отпусти". Другой опуститъ.
Потомъ опять вмѣстѣ пьютъ. Сердиться другъ на
дружку не имѣютъ нужды: сердца у нихъ на это нѣту.

У Шоминскихъ юртъ мы въѣхали на Сосьву.
Дорога идетъ то рѣкой, то лѣсомъ. Дуетъ рѣзкій,
пронизывающій
могу дѣлать

вѣтеръ,

въ

и я лишь

съ

трудомъ

тетради свои замѣтки. Сейчасъ

мы ѣдемъ открытымъ мѣстомъ: между березовой
рощей и русломъ рѣки. Дорога убійственная. В ѣ теръ

заноситъ

на нашихъ глазахъ узкій слѣдъ,

который оставляютъ за собою наши нарты. Третій
олень

ежеминутно оступается съ набитой колеи.

Онъ тонетъ в ъ снѣгу по брюхо и глубже, дѣлаетъ
нѣсколько отчаянныхъ прыжковъ, взбирается снова
на

дорогу, тѣснитъ

средняго

оленя и сбиваетъ

в ъ сторону вожака. Рѣкой и замерзшимъ болотомъ
приходится ѣ х а т ь

шагомъ.

В ъ довершеніе бѣды

захромалъ нашъ вожакъ,—тотъ самый быкъ, которому н ѣ т ъ равнаго. Волоча заднюю лѣвую ногу,
онъ честно бѣжитъ по ужасной дорогѣ, и только
низко

опущенная

голова

и высунутый до земли

языкъ, которымъ онъ жадно лижетъ на бѣгу снѣгъ,
свидѣтельствуютъ объ его чрезмѣрныхъ усиліяхъ.
Дорога
двухъ

сразу

опустилась, и мы оказались межъ

снѣжныхъ с т ѣ н ъ аршина в ъ полтора в ы -

шиною. Олени

сбились в ъ кучу, и казалось, что

крайніе несутъ на своихъ бокахъ средняго. Я замѣтилъ, что у вожака передняя нога в ъ крови.
— Я , однако, коновалъ мало-мало,—объяснилъ
мнѣ

Никифоръ, — кровь

спали.

пускалъ

ему, когда вы

Онъ остановилъ оленей, вынулъ изъ-за пояса
ножъ (у насъ такіе ножи называются финскими),
подошелъ

къ

больному

быку и, в з я в ъ ножъ в ъ

зубы, долго ощупывалъ больную ногу. „Не пойму,
что за притча т а к а я " , сказалъ онъ недоумѣвая и
сталъ ковырять ножемъ повыше копыта.
ное во
безъ

время операціи лежало,

Живот-

поджавъ

ноги,

звука, и затѣмъ печально лизало кровь на

больной ногѣ. Пятна крови, рѣзко выдѣлявшіяся
на

снѣгу,

обозначили

мѣсто

нашей

стоянки. Я

настоялъ на томъ, чтобъ в ъ мою кошеву запрягли
оленей

шоминскаго

остяка, а наши пошли подъ

легкія нарты. Бѣднаго хромого вожака привязали
сзади.

Отъ Шомы мы ѣдемъ около пяти часовъ,

столько

же придется еще проѣхать до Оурви,—

и только

тамъ

можно будетъ смѣнить оленей у

богатаго остяка, оленевода Семена Пантюй. Согласится

ли онъ, однако, отпустить своихъ оленей

в ъ такой далекій

путь? Я разсуждаю объ этомъ

съ Никифоромъ.

Можетъ быть придется, говорю

я ему, купить у Семена двѣ тройки. Ну что же?
отвѣчаетъ

Никифоръ:

и купимъ!

Мой

способъ

передвиженія производить на него такое же впечатлѣніе, какое на меня когда-то производило путешествіе Фолеаса Фога. Если помните, онъ покупалъ

слоновъ,

хватало

покупалъ

пароходы

и, когда не

топлива, бросалъ деревянную снасть в ъ

жерло машины. При мысли о новыхъ затрудненіяхъ

и тратахъ

Никифоръ, когда

онъ во хмѣлю, т.-е.

почти всегда, приходить в ъ азартъ. Онъ совершенно отождествляетъ себя со мною, хитро подмигиваетъ мнѣ и говорить: „Дорога намъ въ копѣечку
войдетъ... Ну, да намъ наплевать... Намъ денегъ
не жалко. Быки? Падетъ быкъ—купимъ новаго.
Чтобъ я быковъ жалѣлъ—никогда: пока т е р п я т ъ —
ѣдемъ.

Го-го!

Главное

дѣло

до мѣста доѣхать.

Правильно я говорю?
—

Правильно!

— Никифоръ не довезетъ, никто не довезетъ.
Мой дядя Михаилъ Осиповичъ (добрый мужикъ!)
говорить мнѣ: Никифоръ, ты везешь этого субъекта? Вези. Бери шесть быковъ изъ моего
стада — вези. Даромъ бери. А ефрейторъ Сусликовъ говорить: Везешь? В о т ъ тебѣ пять цѣлковыхъ.
—

За что?—спрашиваю я Никифора.

—
—

Чтобъ в а с ъ увезъ.
Будто за это? А ему-то что?

— Ей-Богу за это. Онъ братьевъ любить,
онъ з а нихъ горой стоить. Потому, будемъ говорить, за кого вы страдаете? За міръ, з а бѣдняковъ. В о т ъ тебѣ, говорить, Никифоръ, пять цѣлковыхъ—вези, благословляю. В ъ мою, говорить,
голову вези.
Дорога вступаетъ в ъ л ѣ с ъ и сразу становится
лучше: деревья охраняютъ ее отъ заносовъ. Солнце

ужъ

высоко стоить

мнѣ

т а к ъ тепло,

ВЪ

одномъ

на небѣ,

что я

в ъ лѣсу тихо,

снимаю гусь и остаюсь

полушубкѣ.

Шоминскій

остякъ

съ

нашими оленями все время отстаетъ, и намъ приходится его поджидать.
окружаетъ сосна.
вей

до самой

какъ свѣчи.

Со в с ѣ х ъ

сторонъ насъ

Огромныя деревья,

вершины,

Кажется,

безъ в ѣ т -

ярко желтыя,

что ѣдешь

прямыя,

старымъ пре-

краснымъ паркомъ. Тишина абсолютная. Изрѣдка
только

снимется

съ

мѣста пара

Вотъ

и улетитъ

обрывается,
мы

глубже

дорога круто

опрокидываемся,

спускается

къ

рѣкѣ,

пересѣкаемъ

Сосьву и снова ѣдемъ по открытому мѣсту. Только
рѣдкія

малорослый

березки

Оурви:

возвышаются

надъ

три-четыре

жалкія
два-

дцать тому назадъ онѣ, вѣроятно, были заселены
всѣ. Остяки вымираютъ въ ужасающей прогрессіи...
Верстъ черезъ десять пріѣдемъ в ъ Большія Оурви.
Застанемъ

ли

тамъ Семена Пантюя? Достанемъ

ли у него оленей? На нашихъ ѣ х а т ь дальше н ѣ т ъ
никакой возможности...

бѣлыхъ куро-

в ъ лѣсъ. Сосна рѣзко

оправляемся,

Малыя

юрты, изъ нихъ только одна жилая. Л ѣ т ъ

патокъ, которыхъ не отличишь отъ снѣжныхъ кочекъ,

... Неудача!
ковъ:

Въ

Оурви

они съ оленями

стояніи

двухъ

проѣхать

стоятъ в ъ чумѣ,

оленьихъ

нѣсколько

мы не застали мужипобѣжекъ;

верстъ

на раз-

приходится '

назадъ

затѣмъ

свернуть в ъ сторону. Если бъ мы остановились в ъ
Малыхъ

Оурви

и развѣдали тамъ,

мы

сэконо-

снѣгомъ. Должно быть, болотомъ ѣдемъ.

мили бы нѣсколько часовъ. В ъ настроеніи,. близ-

сколько верстъ мы проѣхали?—справляюсь
я у Никифора.
— Да верстъ 3 0 0 надо быть. Только кто его
знаетъ? Кто здѣшни версты мѣрялъ? Архангелъ
Михаилъ, больше никто не мѣрялъ... Про наши
версты давно сказано: мѣряла баба клюкой, да
махнула рукой... Ну да ничего: дня черезъ три
будемъ на заводахъ, только бы погода продержалась. А то бываетъ—ой-ой... Р а з ъ меня подъ
Ляпиномъ буранъ з а х в а т и т » : в ъ трое сутокъ я
пять верстъ п р о ѣ х а л ъ . . Не дай Богъі

комъ къ отчаянію,

бывали

намъ

я дожидался,

одного

оленя

на

пока бабы досмѣну

нашему

захромавшему вожаку. Какъ всюду и вездѣ, оурвинскія бабы находились в ъ состояніи похмѣлья,
и,

когда я

сталъ разворачивать

съѣстные про-

дукты, онѣ попросили водки. Разговариваю я съ
ними черезъ

Никифора,

который съ одинаковой

свободой говорить по-русски,
двухъ

остяцкихъ

вомъ,

почти несхожихъ

остяки
6

по-русски

нарѣчіяхъ:

по-зырянски

и на

верховомъ

и низо-

между собою.

Здѣшніе

не говорятъ ни слова.

Впро-

чемъ,

русскія ругательства

цѣликомъ вошли в ъ

остяцкій языкъ и наряду съ государственной водкой составляют* наиболѣе

несомнѣнный

вкладъ

государственно-русификаторской культуры. Среди
темныхъ звуковъ остяцкой рѣчи в ъ мѣстности,
гдѣ не знаютъ русскаго слова здравствуй, вдругъ
яркимъ метеоромъ сверкнетъ удалое отечественное слово, произносимое безъ всякаго акцента,
съ превосходной отчетливостью.

шести четвертей длиною. Дорога на каждомъ шагу
перегорожена
вотъ-вотъ
Но онъ

долго

въ

ѣдемъ

чумъ.

Какая

дичь

и глушь

кругомъ! Олени бродятъ по сугробамъ снѣга путаются между деревьями в ъ первобытной чащѣ —
и я рѣшительно

недоумѣваю, какъ ямщикъ опре-

дѣляетъ

кое-то

дорогу.
особое

него имѣется для этого

чувство,

какъ и у

которые удивительнѣйшимъ
своими

рогами

въ

ка-

этихъ оленей

образомъ лавируютъ

чащѣ сосновыхъ

и еловыхъ

вѣтвей. У новаго вожака, котораго намъ дали въ
Оурви, огромные вѣтвистые рога, не менѣе пяти-

послѣднюю

олень

своими рогами.
минуту

дѣлаетъ

слѣдилъ

неотрывающимся

взглядомъ

Я
за

таинственными, какими кажутся всякія проявленія

него

Мы

самую

нихъ

что

этими маневрами, и они казались мнѣ безконечно

в ъ коня
говоръ.

онъ мнѣ свой при-

въ

кажется,

еле замѣтное движеніе головой, — и ни одна игла

часть

пояснилъ

запутается

не дрогнетъ на в ѣ т к ѣ отъ его прикосновенія.

Время отъ времени я угощаю остяковъ и
остячекъ своими папиросами. Они курятъ ихъ съ
почтительнымъ презрѣніемъ. Эти пасти, закаленный спиртомъ, совершенно нечувствительны къ
моей жалкой папиросѣ. Даже Никифоръ, уважаюЩіи всѣ продукты цивилизаціи, признался, что
мои папиросы не з а с л у ж и в а ю т вниманія. „Не
овесъ",

вѣтвями,

инстинкта нашему резонирующему разуму.

Неудача

и здѣсь!

съ работникомъ
оленей.

Старнкъ - хозяинъ

в ъ лѣтній

Ждутъ

его

съ

когда именно онъ пріѣдетъ,
его сынъ,

молодой

чумъ,

гдѣ

уѣхалъ
осталась

часу на часъ,

неизвѣстно.

но

А безъ

парень съ разсѣченной

пополамъ верхней губой, не рѣшается сговориться.
Приходится

ждать.

Никифоръ

отпустилъ оленей

кормиться мохомъ, а для того, чтобы не смѣшать
ихъ съ туземными

оленями,

провелъ

нѣсколько

разъ ножемъ по спинѣ обоихъ быковъ и оставилъ
на шерсти свои иниціалы. Потомъ онъ на досугѣ
поправилъ нашу
тряслась

дорогой.

кошеву,
Съ

которая

совсѣмъ

отчаяньемъ

въ

рас-

душѣ

бродилъ по полянѣ, потомъ вошелъ в ъ чумъ. На
колѣняхъ у молодой остячки сидѣлъ
голый

мальчикъ

лѣтъ

совершенно

трехъ - четырехъ;

мать

одѣвала

его.

Какъ

они живутъ

съ

дѣтьми

въ

этихъ шалашахъ при сорока и пятидесятиградус-

пущена полоска красной ткани. На в с ѣ х ъ членахъ

ныхъ морозахъ? „Ночью ничего,—объяснялъ мнѣ

семьи

Никифоръ, — зароешься

работы. Сколько тутъ положено адскаго труда!

самъ

вѣдь

Остякъ,
да

въ

не одну

такъ

тотъ

малицу

вставать
жуетъ,

хоть

чумахъ

и влѣзетъ.

Отъ

дыханія

топоромъ

Молодая остячка

мѣха и спишь.
въ

Я и

прожилъ.

голымъ на ночь раздѣнется,

такъ

худо.

въ

зиму

вся

руби...

завернула

Спать

ничего!

одежа

закур-

Вставать

худо".

мальчика

подоломъ

своей малицы и приложила его къ груди.

Здѣсь

кормятъ дѣтей грудью до пяти-шести лѣтъ.
Я вскипятилъ
оглянуться,
ладонь

на

какъ

очагѣ

Никифоръ

(Господи,

воду.

что это з а ладонь!)

себѣ
чаю

на
изъ

моей коробки и всыпалъ в ъ чайникъ. У меня не
хватило мужества сдѣлать ему замѣчаніе, и теперь
придется

пить

чай,

побывавшій

на ладони,

ко-

торая видѣла многое, но давно не видѣла мыла...
Остячка накормила мальчика,
томъ

вытерла

тонкими

одѣла и отпустила
нѣжности,

какую

изъ
она

умыла его, по-

древесными
чума. Я

стружками,

удивлялся

проявляла

къ

той

ребенку.

малицы,

шкуръ

оленьими

жилами.

Работа

принимаетъ
живетъ

ихъ

въ

бортъ украшенъ

узорами изъ кусочковъ

бѣлаго

и темнаго оленьяго мѣха. В ъ каждый шовъ про-

женской

огромномъ

количествѣ

зиму в ъ чумѣ подъ открытымъ небомъ.

У больного на рѣдкость осмысленное лицо: страданіе провело на немъ черты, похожія на слѣды
мысли... Я вспоминаю, что именно здѣсь, у этихъ
оурвинскихъ

остяковъ

умеръ

мѣсяцъ

тому назадъ молодой березовскій купецъ

Добро-

вольскій,

проле-

пріѣхавшій

за пушниной.

Онъ

жалъ тутъ нѣсколько дней, в ъ жару, безъ всякой
помощи...
У старика Пантюя,

котораго мы дожидаемся,

около пятисотъ оленей. Онъ на всю округу извѣстенъ своимъ богатствомъ.

Олень—это все: онъ

кормитъ, одѣваетъ, возитъ. Нѣсколько лѣтъ тому
назадъ

олень

стоилъ 6 — 8

рублей,

теперь

1 0 — 1 5 : Никифоръ объясняетъ это непрерывными
эпидеміями, которыя уносятъ оленей сотнями.
*

не

только прочная, но и несомнѣнно изящная. В е с ь

домашней

третій годъ. Онъ достаетъ, гдѣ можетъ, лѣкарства,

Теперь она сидитъ за работой: шьетъ малицу изъ
оленьихъ

гуси

Старшій сынъ лежитъ в ъ углу чума больной

самыхъ

Не успѣлъ я

насыпалъ

пимы,

Сумерки
никто ужъ

все

больше

сгущаются.

не станетъ къ ночи

но не хочется сдавать

послѣднюю

Ясно,

что

ловить оленей,
надежду,

и я

жду старика съ такимъ нетерпѣніемъ, съ какимъ

его,

можетъ

быть,

никто

не ждалъ в ъ теченіе

всей его долгой жизни. Было уже совсѣмъ темно,
когда онъ,
Хозяинъ

наконецъ,

вошелъ

въ

съ нами и усѣлся
властное,

пріѣхалъ съ работниками.
чумъ,

у очага.

поразило

меня.

чинно

поздоровался

Его лицо,

умное и

Очевидно,

пятьсотъ

оленей, которыми онъ владѣетъ, позволяютъ ему
чувствовать себя королемъ отъ головы до пятъ.
— Скажите ему!—подталкивалъ я Никифора,—
что жъ время терять?
— Погодите,
сядутъ.

сейчасъ

еще

нельзя:

ужинать

Вошелъ работникъ, рослый, плечистый мужикъ, гнусаво поздоровался, перемѣнилъ в ъ углу
промокшіе обутки и подвинулся къ костру. Что
з а ужасная физіономія! Носъ совершенно исчезъ
съ этого несчастнаго лица, верхняя губа высоко
поднята, ротъ всегда полуоткрыть и обнажаетъ
могучіе бѣлые зубы. Я в ъ ужасѣ отвернулся.
— Можетъ быть, время поднести имъ спирту?—
спросилъ я Никифора съ уваженіемъ къ его
авторитету.
—
Я

Самое время!—отвѣтилъ
досталъ

бутылку.

Никифоръ.

Невѣстка,

которая

съ

приходомъ старика начала прикрывать свое лицо,
зажгла

у костра

кусокъ

бересты

и,

пользуясь

ею, какъ лучиной, разыскала в ъ сундукѣ

метал-

лическую чарку. Никифоръ вытеръ чарку подоломъ

своей рубахи и налилъ до краевъ. Первая порція
была поднесена

старику.

Никифоръ

объяснилъ

ему, что это спиртъ. Т о т ъ важно кивнулъ головой и молча выпилъ
950;

пилъ

верхней

губой.

свое

костеръ.
чалъ

чарку

спирта въ

одинъ мускулъ не дрогнулъ н а его лицѣ.

ни

Потомъ
щилъ

большую

младшій

сынъ,

съ

разсѣченной

Онъ выпилъ черезъ силу,

жалкое

лицо

долго

смор-

плевалъ

въ

Потомъ выпилъ работникъ и долго ка-

головой

изъ стороны в ъ сторону.

Потомъ

дали больному; тотъ не допилъ и вернулъ рюмку.
Никифоръ выплеснулъ остатки в ъ костеръ, чтобъ
показать, какимъ продуктомъ онъ угощаетъ: спиртъ
вспыхнулъ яркимъ пламенемъ.
—

Т а а к ъ * ) , — с к а з а л ъ спокойно старикъ.

— Таакъ,—повторилъ сынъ, выпуская изо рта
струю слюны.
—

Сака т а а к ъ **),-— подтвердилъ

работникъ.

Потомъ выпилъ Никифоръ и тоже нашелъ,
что слишкомъ крѣпко. Разбавили спиртъ чаемъ,
Никифоръ заткнулъ горлышко пальцемъ и помахалъ в ъ воздухѣ бутылкой. В с ѣ еще разъ выпили.
Потомъ еще разъ разбавили и еще выпили. Наконецъ, Никифоръ принялся излагать, в ъ чемъ
дѣло.
*) Крѣпкій.
*'*) Очень крѣпкій.

—

Сака х о з а , — с к а з а л ъ старикъ.

— Хоза, сака х о з а , - п о в т о р и л и за нимъ в с ѣ
хоромъ.
Никйфора^

Г 0 В 0 Р Я Т Ъ ?

-СПР0СИЛЪ

проворчалъ съ явнымъ не-

удовольствіемъ, причины к о т о р а я я понялъ только
впослѣдствіи, но все же п о я в о р и л ъ со старикомъ
и отвѣтилъ мнѣ: до Н я к с и м в о л и - 1 3 рублей до
заводовъ—30.
'
А когда ловить оленей?
—

Чуть с в ѣ т ъ .

сейчасъ никакъ нельзя?
Никифоръ с ъ ироническимъ видомъ перевелъ
имъ мой вопросъ. В с ѣ засмѣялись и отрицательно
покачали головами. Я понялъ, что ночевка неизбѣжна, и выбрался изъ чума на свѣжій воздухъ
Тихо и тепло. Я побродилъ съ полчаса по полянѣ
и затѣмъ улегся спать в ъ кошевѣ.
А

В ъ полушубкѣ и в ъ гусѣ я лежалъ какъ бы
в ъ мѣховой берлогѣ. Надъ чумомъ кругъ воздуха
окрашенъ
стояла

огнемъ

догорающаго

абсолютная тишина. В ъ

отчетливо

висѣли

звѣзды.

очага.

подвижно. Запахъ оленьяго мѣха,

Вокругъ

вышинѣ ярко и

Деревья

душилъ

меня, но

согрѣвалъ, безмолвіе ночи
уснулъ

съ

твердымъ

м ѣ х ъ пріятно

гипнотизировало, и я

намѣреніемъ

чуть

свѣтъ

поднять на ноги мужиковъ и какъ можно раньше

— Говорить: очень далеко... Тридцать рублей
просить до заводовъ на проходъ.
— А сколько возьметъ до Няксимволи?
Никифоръ что-то

дыханія, слегка

стояли

не-

опрѣвшій

отъ

выѣхать. Сколько времени потеряно—ужасъ!
*

Нѣсколько разъ я просыпался в ъ тревогѣ, но
кругомъ

стояла тьма. В ъ

началѣ

часть неба просвѣтлѣла, я

п я т а я , когда

пробрался в ъ чумъ,

ощупалъ среди другихъ т ѣ л ъ Никифора и растормошилъ

его.

Онъ

поднялъ

на

Очевидно, лѣсная

жизнь

проходить

людямъ даромъ: проснувшись,

этимъ

они такъ

долго

вали на полъ,

въ

ноги весь чумъ.

морозныя зимы не

кашляли, отхаркивались и пле-

что я не выдержалъ

этой

сцены

и выбрался на свѣжій воздухъ. У входа в ъ чумъ
мальчикъ

лѣтъ

десяти

лилъ

изо

рта

воду

на

грязныя руки и затѣмъ размазывалъ ее по грязному лицу;

окончивъ

эту

операцію, онъ стара-

тельно вытерся пучкомъ древесныхъ стружекъ.
Вскорѣ безносый работникъ и младшій сынъ
съ

разсѣченной

баками

сгонять

добрыхъ полчаса,

губой
оленей

ушли
къ

на лыжахъ съ сочуму.

Но

прошло

прежде чѣмъ изъ лѣсу появи-

лась первая группа оленей.
—

Должно быть, пошевелили,—объяснилъ мнѣ

Никифоръ,—теперь все стадо скоро здѣсь будетъ.

Но

оказалось

не т а к ъ . Только

два собралось довольно

часа

черезъ

много оленей. Они тихо

бродили вокругъ чума, рыли

мордами снѣгъ, со-

бирались в ъ группы, ложились. Солнце уже поднялось

надъ

лѣсомъ

ляну, на которой

и освѣщало

снѣжную по-

стоитъ чумъ. Силуэты оленей,

большихъ и малыхъ, темныхъ и бѣлыхъ, съ рогами

и безъ роговъ, рѣзко

фонѣ снѣга. Удивительная

вырисовываются на
картина, которая ка-

жется фантастической и которой никогда не забудешь.

Оленей

охраняютъ

собаки.

Маленькое

лохматое животное набрасывается на группу оленей головъ в ъ пятьдесятъ, какъ только т ѣ отдалятся

отъ чума,—и олени в ъ бѣшеномъ страхѣ

мчатся назадъ, на поляну.
Но даже эта картина не могла прогнать мысли
о потерянномъ
ственной
меня

времени. День открытія Государ-

Думы—двадцатое

несчастнымъ днемъ.

февраля—былъ
Я дожидаюсь

для

полнаго

сбора оленей в ъ лихорадочномъ нетерпѣніи. Сейчасъ уже

десятый

часъ, а стадо далеко еще не

согнано. Потеряли здѣсь сутки: теперь уже ясно,
что раньше 1 1 — 1 2 ч. выѣхать не удастся, да До
Оурви отсюда еще верстъ 2 0 — 3 0 по плохой доpork.

При неблагопріятной

комбинаціи

обстоя-

т е л ь с т в ъ меня могутъ сегодня нагнать. 'Если допустить, что на другой
лась, и отъ кого-либо

же день полиція хвати-

изъ

безчисленныхъ собу-

тыльниковъ

Никифора узнала,

онъ поѣхалъ, она
рядить погоню.

могла

Мы

по какому

пути

еще 19-го в ъ ночь на-

едва

отъѣхали 3 0 0

верстъ.

Такое разстояніе можно сдѣлать в ъ сутки-полторы.
Слѣдовательно, мы

какъ

разъ

дали непріятелю

достаточно времени, чтобъ догнать насъ. Э т а задержка можетъ стать роковой.
Я начинаю придираться къ Никифору. Вѣдь я
говорилъ вчера, что нужно немедленно съѣздить
за старикомъ, а не ждать. Можно было ему накинуть нѣсколько лишнихъ рублей, только бы
выѣхать съ вечера. Конечно, если бъ я самъ говорилъ по-остяцки, я бы все это устроилъ. Но
потому-то я И ѣду СЪ Никифоромъ, что не говорю по-остяцки... и т. д.
Никифоръ угрюмо смотритъ мимо меня.
Что жъ ты съ ими подѣлаешь, когда не
хотятъ? и олень у нихъ раскормленный, балованный,—какъ ты его ночью поймаешь? Ну, да
ничего,—говорить онъ, поворачиваясь ко м н ѣ : —
доѣдемъ!
—

Доѣдемъ?

—

Доѣдемъ!

Мнѣ тоже начинаетъ сразу казаться,
что
ничего, что доѣдемъ. Т ѣ м ъ болѣе, что ужъ вся
поляна сплошь покрыта оленями, а изъ лѣсу показываются на лыжахъ остяки.
*

— Сейчасъ будутъ
Никифоръ.
Я вижу,

какъ

имать

оленей,—говорить

рукѣ.

берутъ

Потомъ

перекрикиваются о чемъ-то.
ваются, вырабатываютъ

его

в ъ самый

нужный

моментъ. Т е -

перь бѣлаго бунтаря привяжутъ, и дѣло пойдетъ

остяки

въ

аркану. Старикъ-хозяинъ медлительно
петли на лѣвой

И уводить

всѣ

руки

по

лучше. Остяки стали снова собирать свои арканы,

собираетъ

наматывая ихъ на лѣвую руку. Потомъ перекри-

они

Очевидно,

долго

уславли-

планъ дѣйствій и намѣ-

кивались,

вырабатывая

Безкорыстный
Я

узналъ

азартъ

отъ

новый
охоты

Никифора,

планъ

дѣйствій.

овладѣлъ и мною.

что

теперь

хотятъ

чаютъ первую жертву. Никифоръ тоже посвященъ

поймать вонъ ту широкую важенку съ короткими

в ъ заговоръ.

рогами, и принялъ участіе в ъ военныхъ дѣйствіяхъ.

Онъ

всполошилъ

оленей и погналъ
между

широкій

старикомъ и сыномъ.

дальше.

Испуганные

массой. Цѣлый
зорко

ее в ъ

какую то группу
промежуток

Работникъ

олени

мчатся

стоить

сплошной

ручей головъ и роговъ.

Остяки

слѣдятъ з а какой-то точкой в ъ этомъ по-

токѣ. Р а з ъ ! Старикъ бросилъ свой арканъ и не-

Мы погнали съ двухъ сторонъ группу оленей в ъ
ту сторону,

гдѣ

насторожѣ

стояло три аркана.

Но важенка, очевидно, знала, что ждетъ ее. Она
сразу бросилась в ъ сторону и ушла бы
в ъ лѣсъ, если бъ ее не переняли
шлось

снова предпринять

рядъ

собаки.

довольно покачалъ головой. Разъ! Молодой остякъ

. женій. Побѣдителемъ
работникъ, который

который

на

силъ хитрой важенкѣ петлю на шею.

внушилъ

мнѣ сразу

уваженіе

своимъ

увѣреннымъ видомъ,

метнулъ

арканъ, и уже по

мѣстѣ,

среди

оленей,'
стихійно-

движенію его руки видно было, что онъ не промахнется.

Олени

шарахнулись

отъ

веревки, но

При-

обходныхъ дви-

тоже промахнулся. Но вотъ безносый работникъ
открытомъ

совсѣмъ

оказался и на этотъ
улучилъ моментъ и

разъ

набро-

— Э т а важенка неплодная,—объяснилъ мнѣ
Никифоръ,—телятъ не носить, поэтому въ работѣ
очень крѣпка.
Охота становилась

интересной, хотя и затя-

бѣлый большой олень съ бревномъ на шеѣ, сдѣ-

гивалась. Послѣ важенки

поймали сразу в ъ два

лавъ два-три прыжка,

аркана

который

на

мѣстѣ:

петля

остановился и завертѣлся

опутала

его

вокругъ

шеи

огромнаго

оленя,

походилъ на

подлиннаго быка. Затѣмъ произошелъ перерывы

роговъ.

группа нужныхъ

Никифоръ объяснилъ мнѣ, что это поймали
самаго хитраго оленя, который мутитъ все стадо

ушла

въ лѣсъ.

сыномъ

оленей

вырвалась изъ круга и

Снова работникъ

с ъ младшимъ

ушли на лыжахъ в ъ л ѣ с ъ , и мы ждали

ихъ около

получаса. Подъ

конецъ охота

пошла

успѣшнѣе, и общими силами поймали тринадцать
оленей: семь—намъ с ъ Никифоромъ в ъ дорогу и
шесть

штукъ — хозяевамъ.

часовъ

мы

тройкахъ

выѣхали,

изъ

чума

Около

наконецъ,
по

одиннадцати
на

направленію

четырехъ
къ Оурвѣ.

„На заводы" съ нами поѣдетъ работникъ.
его нарты привязанъ

седьмой,
*

Захромавшій

быкъ,

запасный олень.

котораго мы, уѣзжая в ъ

чумъ, оставили в ъ оурвинскихъ
не поправился. Онъ печально
и дался

в ъ руки

безъ

Сзади

юртахъ, т а к ъ и

лежалъ

аркана:

на снѣгу

Никифоръ

еще

разъ пустилъ ему к р о в ь — т а к ъ же безцѣльно, какъ
и прежде. Остяки стали
вихнулъ

себѣ

ногу.

увѣрять, что олень вы-

Никифоръ

нимъ в ъ недоумѣніи и затѣмъ

постоялъ
продалъ

надъ

его

на

мясо одному изъ здѣшнихъ хозяевъ з а восемь рублей. Т о т ъ потащилъ

бѣднаго

оленя на веревкѣ.

Т а к ъ печально кончилась судьба оленя, которому
н ѣ т ъ равнаго в ъ мірѣ. Любопытно, что Никифоръ
продалъ оленя, не справившись о моем^ согласіи.
По нашему уговору, быки поступали в ъ его собственность лишь послѣ благополучнаго

прибытія

на мѣсто. Мнѣ очень не хотѣлось отдавать оленя,
сослужившаго
ножъ.

Но

мнѣ такую цѣнную

службу, подъ

протестовать я не рѣшился...

Совер-

шивъ свою торговую операцію и укладывая деньги
в ъ кошелекъ, Никифоръ обернулся ко мнѣ и
сказалъ: „Вотъ и получилъ двѣнадцать рублей
чистаго убытку». Чудакъ! Онъ забылъ, что оленей
покупалъ я, и что они, по его увѣренію, должны
были доставить меня на мѣсто. А между тѣмъ, я
проѣхалъ на нихъ какихъ-нибудь 3 0 0 в е р с т ъ ' и
нанялъ другихъ.
Сегодня т а к ъ тепло, что с н ѣ г ъ подтаиваетъ.
С н ѣ г ъ размякъ и мокрыми комьями летитъ изъподъ копытъ во всѣ стороны. Оленямъ тяжело.
Вожакомъ у насъ идетъ однорогій быкъ довольно
скромнаго вида. Справа — безплодная важенка,
усердно перебирающая ногами. Между ними—
жирный малорослый олень, впервые узнавшій
сегодня, что такое упряжка. Подъ конвоемъ слѣва
и справа онъ честно выполняетъ свои обязанности. Остякъ ведетъ впереди нарты съ моими
вещами. Поверхъ малицы онъ надѣлъ ярко-красный балахонъ и на фонѣ бѣлаго снѣга, сѣраго
лѣса, с ѣ р ы х ъ оленей и сѣраго неба онъ выдѣляется, какъ нелѣпое и в ъ то же время необходимое пятно.
Дорога т а к ъ

тяжела, что на переднихъ

нар-

т а х ъ дважды обрывались постромки: при каждой
остановкѣ

полозья

примерзаютъ

къ

дорогѣ и

нарты трудно сдвинуть съ мѣста. Послѣ первыхъ
двухъ побѣжекъ олени уже замѣтно

устали.

— Остановимся ли мы в ъ
Нильдинскихъ
юртахъ чай пить?—спросилъ меня Никифоръ.—
Слѣдующія юрты далече.
Я видѣлъ, что ямщикамъ хочется чаю, но мнѣ
жалко было терять время, особенно послѣ того,
какъ мы сутки простояли в ъ Оурви. Я далъ отрицательный отвѣтъ.
— Ваша воля,—отвѣтилъ Никифоръ и сердито
ткнулъ шестомъ безплодную важенку.

Молча мы проѣхали еще верстъ сорокъ: когда
трезвъ,

онъ

угрюмъ

молчаливъ.

Стало холоднѣе, и дорога подмерзала и все улучшалась. В ъ Санги-туръ-пауль мы
новиться. Юрта здѣсь на

диво:

рѣшили
есть

оста-

скамейки,

есть столъ, покрытый клеенкой. За ужиномъ

Ни-

кифоръ перевелъ мнѣ часть разговора

безносаго

ямщика съ бабами, прислуживавшими

намъ, и я

услышалъ любопытныя вещи. Мѣсяца

три

назадъ у этого остяка

повѣсилась

жена.

тому
И

на

чемъ? Чортъ знаетъ на чемъ, сообщалъ мнѣ Никифоръ, на тоненькой

старой

мочальной

вере-

вочкѣ, повѣсилась „сижа" (сидя), привязавъ одинъ
конецъ къ суку. Мужъ былъ в ъ лѣсу, бѣлку промышлялъ

вмѣстѣ

съ

другими

остяками.

Прі-

ѣзжаетъ десятскій, тоже остякъ, зоветъ в ъ юрты:
жена захворала шибко

—

Какъ? и т а повѣсилась?

Нѣтъ, та своей смертью
хворости, какъ слѣдуетъ...

* а *
Никифоръ

сразу объявляютъ ", мелькаетъ у меня в ъ головѣ).
Но мужъ отвѣтилъ: „Развѣ-жъ тамъ некому огонь
в ъ очагѣ развести,—на то съ ней мать жив е т ъ , — а я чѣмъ могу помочь?" Но десятскій настоялъ, мужъ
пріѣхалъ в ъ юрты, а жена ужъ
„поспѣла". Это у него вторая жена уже, закончилъ Никифоръ.

(„значить, и у нихъ

померла,

отъ

Оказалось, что двое хорошенькихъ
ребятъ,
съ которыми, къ великому моему ужасу, цѣловался въ губы нашъ остякъ при отъѣздѣ изъ
Оурви, его дѣти отъ первой жены. Со второй
онъ прожилъ около двухъ лѣтъ.
— Можетъ
ее силой выдали з а этакого?
спросилъ я. Никифоръ навелъ справку.
— Нѣтъ, говорить, сама къ нему пошла. Потомъ онъ ея старикамъ 3 0 рублей калыму далъ
и жилъ съ ними вмѣстѣ. А по какой причинѣ
удавилась, неизвѣстно.
— У нихъ это, должно быть, очень рѣдко бываетъ?—спросилъ я.
— Что не своей смертью помираютъ? У остяковъ это частенько бываетъ. Лѣтось у насъ тоже
одинъ остякъ изъ ружья убился.

не

—

Какъ? нарочно?

—

Нѣ, нечаянно... А то еще у насъ в ъ уѣздѣ
97

полицейскій писарь застрѣлился. Да гдѣ? На полицейской каланчѣ. Взлѣзъ на самый верхъ- вотъ
вамъ, говорить, сукины
— Остякъ?

сыны!-и

застрѣлился

— Нѣ... Молодцоватовъ—русскій
Никита Митрофановичъ.

субъектъ

ма в ъ головѣ всплывали
ковъ. Вдругъ

въ

свистъ. Онъ

кажется

тысячи забытыхъ

глубинѣ

этого

темная

таинственнымъ

нечно далекимъ. А между тѣмъ это

отъ меня.

Потомъ снова тишина, снова далекій
деревья безшумно мчатся изъ мрака
было ужъ темно. Оттепель
хотя было все же очень

давно

тепло.

прекратилась!

свистъ,
въ

мракъ.

овладѣвать

моей

поѣздки

устано-

остяки должны меня принимать за б о г а т а я купца.

вилась прекрасная, мягкая, но не т о п к а я , - с а м а я

Глухой л ѣ с ъ , темная ночь, на 5 0 верстъ вокругъ

дѣльная дорога, какъ говорить Никифоръ. Олени

ни человѣка, ни собаки. Что ихъ

ступали чуть слышно и тянули нарты шутя

Въ

новить? Хорошо еще, что у меня есть револьверъ.

концѣ концовъ пришлось отпречь третьяго и при-

Но вѣдь этотъ револьверъ запертъ в ъ саквояжѣ,'

вязать сзади, потому

а саквояжъ увязанъ

что

отъ

Дорога

В ъ полудремотѣ мною начинаетъ
тревожная мысль. По обстановкѣ

лѣса
безко-

остякъ раз-

влекъ своихъ оленей в ъ пяти шагахъ

Когда мы выѣхали изъ Санги-турскихъ юртъ

зву-

бездѣлья

олени

шарахались в ъ сторону и могли разбить кошеву

на нартахъ

можетъ

оста-

ямщика,—того

с а м а я б е з н о с а я остяка, который мнѣ в ъ данную

Нарты скользили ровно и безшумно, какъ лодка

минуту

по зеркальному

сумеркахъ

подозрительнымъ. Непремѣнно нужно будетъ, рѣ-

< е б ™ ѣ е гигантскимъ. Дороги я
совершенно не видѣлъ, передвиженіе нартъ почти не ощущалъ. Казалось, заколдованный деревья быстро мчались на насъ, кусты убѣгали
в ъ сторону, старые пни, покрытые снѣгомъ, р Я Домъ со стройными березками проносились мимо
насъ. В с е казалось полнымъ тайны. Чу-чу-чу-чу
слышалось частое и ровное дыханіе оленей в ъ
безмолвіи лѣсной ночи. И в ъ рамкахъ этого рит-

шаю я, извлечь на стоянкѣ револьверъ и з ъ ' с а к -

К а з а л с я

еи

пруду.

Въ

густыхъ

начинаетъ почему-то

казаться

особенно

вояжа и положить рядомъ съ собою.
Удивительное существо этотъ
въ красной мантіи! Повидимому,

нашъ

ямщикъ

отсутствіе носа

не повліяло' на его обоняніе: кажется, будто онъ
чутьемъ опредѣляетъ мѣсто

и находить

дорогу.

Онъ знаетъ каждый кустъ и чувствуетъ себя в ъ
лѣсу, какъ в ъ юртѣ. В о т ъ

онъ

что-то

сказалъ

Никифору: оказывается, здѣсь подъ снѣгомъ долженъ быть мохъ, значить, можно покормить оле-

ней. Мы остановились
часа три ночи.

и выпрягли оленей. Было

Никифоръ объяснилъ мнѣ, что ихъ, зырянскіе,
олени хитрые, и что сколько онъ, Никифоръ, ни
ѣздилъ,

никогда

не

отпускалъ

ихъ

кормиться

вольно, а всегда кормилъ на привязи. Отпустить
оленя л е г к о , — а если потомъ не
остякъ держался

другихъ

поймаешь?

взглядовъ

Но

и рѣшилъ

отпустить своихъ оленей на честное

слово.

Та-

кое благородство подкупало, но я съ сомнѣніемъ
всматривался в ъ оленьи морды.
покажется болѣе

Что,

если

привлекательнымъ тотъ

который растетъ в ъ

окрестностяхъ

мохъ,

чума? Это было бы поистинѣ печально. Впрочемъ,
прежде чѣмъ отпустить оленей на чисто-моральвысокія

сосны и разрубили ихъ на семъ бревенъ, аршина
полтора каждое. Бревна
сдерживающаго

эти

были в ъ

качествѣ

начала подвѣшены на шею каж-

дому оленю в ъ отдѣльности. Надо надѣяться, что
эти брелоки не окажутся слишкомъ легкими...
Отпустивъ оленей, Никифоръ нарубилъ дровъ,
обтопталъ вблизи дороги кругъ в ъ
ложилъ в ъ углубленіи костеръ, а
настлалъ еловыхъ

вѣтвей

снѣгу и развокругъ

устроилъ

него

помостъ

для сидѣнья. На двухъ сырыхъ в ѣ т к а х ъ , воткнут ы х ъ въ снѣгъ, мы повѣсили два котелка
бивали

ихъ

снѣгомъ,

по мѣрѣ того, какъ

показалось бы мнѣ, вѣроятно. гораздо менѣе при
влекательнымъ, еслибъ хватилъ морозъ градусовъ
в ъ 4 0 — 5 0 . Но

и наонъ

небо

удивительно

покровитель-

ствовало мнѣ: стояла тихая и теплая погода.
Боясь проспать, я не легъ вмѣстѣ

съ ямщи-

ками. Около двухъ часовъ просидѣлъя у костра,
поддерживая в ъ немъ

огонь

записывая

при

его мерцающемъ с в ѣ т ѣ свои путевыя впечатлѣнія.
*

имъ

оурвинскаго

ныхъ основаніяхъ, ямщики срубили двѣ

таялъ... Чаепитіе у костра на февральскомъ снѣгу

Чуть с в ѣ т ъ
поймали

безъ

•»

ль
разбудилъ

всякихъ

ямщиковъ. Оленей

затрудненій.

Пока

ихъ

привели и запрягли, стало совсѣмъ свѣтло, и все
приняло

совершенно

прозаическій

видъ. Сосны

уменьшились в ъ объемѣ. Березы не мчались намъ
навстрѣчу. У остяка былъ заспанный видъ, и мои
ночныя подозрѣнія разсѣялись, какъ дымъ. Заодно
я вспомнилъ, что в ъ древнемъ револьверѣ, который я до былъ передъ отъѣздомъ, только два патрона, и что меня убѣдительно просили не стрѣлять изъ него во избѣжаніе несчастныхъ случаевъ.
Револьверъ т а к ъ и остался в ъ саквояжѣ.
Пошелъ сплошной лѣсъ:

сосна,

ель,

береза,

могучая лиственница, кедръ, а надъ рѣкой—талъ
и гибкій черноталъ.
гутъ

ровно,

нартахъ

но

остякъ

Дорога

безъ

хороша.

рѣзвости.

понурилъ

На

Олени бѣпереднихъ

голову и поетъ свою

унылую пѣсню, въ которой только четыре

ноты.

Можетъ быть онъ вспоминаетъ старую мочальную
веревку, на которой повѣсилась его вторая жена.
Лѣсъ,

лѣсъ...

Однообразный

на неизмѣримомъ

пространствѣ и в ъ то же время безконечно разнообразный

въ

своихъ

внутреннихъ

сочетаніяхъ.

В о т ъ черезъ всю дорогу перекинулась подгнившая
сосна.

Огромная,

снѣжнымъ

она

саваномъ,

во

всю

который

длину

покрыта

нависаетъ

надъ

нашими головами. А вотъ здѣсь, очевидно, прошлой осенью, горѣлъ лѣсъ, Сухіе
безъ коры и безъ вѣтвей стоятъ,

прямые

стволы

какъ

безсмы-

сленно натыканные телеграфные столбы или какъ
неокрыленныя парусами мачты замерзшей гавани.
Нѣсколько верстъ мы ѣдемъ пожарищемъ. Потомъ
пошла сплошная ель, вѣтвистая, темная, частая.
Старые

гиганты т ѣ с н я т ъ

ихъ смыкаются
солнечнымъ

въ

лучамъ.

другъ друга, вершины

высотѣ и не даютъ
Вѣтви

доступа

затканы какими-то

зелеными нитями, точно покрыты грубой паутиной.
И олени и люди становятся меньше среди этихъ
вѣковыхъ

елей.

Потомъ

дерево

сразу

пошло

мельче и на снѣжную поляну разсыпнымъ строемъ
выбѣжали

сотни

молодыхъ

елокъ и застыли в ъ

равномъ разстояніи другъ отъ друга.

Вдругъ

поворотомъ дороги нашъ поѣздъ едва не

за

наско-

чилъ на маленькія нарты съ дровами, запряженныя тремя собаками и дѣвочкой-остячкой. Сбоку
шелъ мальчикъ л ѣ т ъ пяти. Очень красивыя дѣти.

У остяковъ, какъ я замѣтилъ, вообще нерѣдки
миловидныя дѣти. Но отчего же т а к ъ безобразны
взрослые?
Л ѣ с ъ и лѣсъ... Вотъ снова

пожарище,

пови-

димому, старое: среди обгорѣлыхъ стволовъ идетъ
въ

гору

молодая

поросль.—Отчего

лѣса? отъ костровъ?—Какіе тутъ

загораются

костры?

отвѣ-

чаетъ Никифоръ, тутъ и души живой лѣтомъ не
бываетъ: лѣтомъ дорога рѣкой идетъ.

Отъ

тучи

лѣса загораются. Ударитъ туча и зажжетъ. А то
еще дерево о дерево трется,
качаетъ

ихъ

вѣтеръ,

пока не

лѣтомъ

загорится:

дерево

сухое.

Тушить? Кому тутъ тушить? Вѣтеръ огонь разносить, вѣтеръ и тушитъ. Клей сверху обгоритъ, кора
облупится, хвоя обгоритъ, а стволъ останется. Года
черезъ два корень высохнетъ, и стволъ свалится...
, Много тутъ голыхъ стволовъ, вотъ-вотъ готовыхъ упасть. Иной держится на тонкихъ в ѣ т в я х ъ
сосѣдней ели. А этотъ совсѣмъ ужъ было падалъ
на

дорогу,

аршина

на

но
три

задержался,
вершиной

богъ
отъ

вѣсть
земли.

какъ,
Нужно

наклониться, чтобъ не расшибить головы. Снова
полоса могучихъ елей тянется в ъ теченіе нѣсколькихъ минутъ, затѣмъ внезапно открывается прос ѣ к а на рѣчку.
—

По

такимъ

просѣкамъ

весной

хорошо

утокъ ловить. Птица весной сверху внизъ летитъ.
В о т ъ по заходѣ солнца на такой просѣкѣ

натя-

гиваешь с ѣ т ь — о т ъ дерева и до дерева, до самаго
верху.
Самъ

Большая
тутъ

же

такая
подъ

сѣть,

что

деревом*

твой

неводъ.

лежишь.

Утка

стаей летитъ на просѣку и въ сумерки вся т а к ъ
стаей

въ

сѣть

вобьется. Тогда за веревочку

дернешь, с ѣ т ь упадетъ

и всю

добычу накроетъ.

Штукъ до 5 0 можно т а к ъ сразу взять. Только
успѣвай закусывать.
—

Какъ—закусывать?

— Убить-то ее надо вѣдь, . чтобъ не разлеталась? В о т ъ и закусываешь ей зубами головку
с в е р х у - т о л ь к о поспѣвай... кровь по губамъ т а к ъ
и течетъ... Конечно, и палкой тоже можно бить ее,
только зубами вѣрнѣе...
Сперва олени, какъ и остяки, казались мнѣ
всѣ на одно лицо. Но вскорѣ я убѣдился, что
каждый изъ семи оленей имѣетъ свою физіономію,
и я научился ее различать. Временами я чувствую
нѣжность къ этимъ удивительнымъ животнымъ
которыя уже приблизили меня на пятьсотъ верстъ
къ желѣзной дорогѣ.
Спиртъ у насъ весь вышелъ, Никифоръ трезвъ
и угрюмъ. Остякъ поетъ свою пѣсню о мочальной
веревкѣ. Минутами мнѣ невыразимо странно думать, что это я, именно я, а не кто другой, затерялся среди этихъ необъятныхъ пустынных*
пространств*. Эти двѣ нарты, эти семь оленей и
эти два человѣка все это движется вперед* ради

меня. Два человѣка, взрослых*, семейныхъ, оставили свои дома и переносят* в с ѣ трудности этого
пути, потому что это нужно кому-то третьему,
чужому И чуждому имъ обоим*.
Такія отношенія имѣются всюду и вездѣ.
нигдѣ они, пожалуй,

не

могут*

такъ

воображеніе, какъ здѣсь, въ тайгѣ,

Но

поразить

гдѣ они вы-

ступают* в ъ такой грубой обнаженной формѣ...
*

Послѣ ночной кормежки оленей мы проѣхали
мимо Сарадейскихъ и Менкъ-я-паульскихъ юртъ.
Только

въ

Ханглазскихъ мы сдѣлали

привал*.

Здѣсь народ*, пожалуй, еще диче, чѣмъ в ъ друг и х * юртахъ. Все имъ

въ

диковинку.

Мои сто-

ловыя принадлежности, мои ножницы, мои чулки,
одѣяло в ъ кошевѣ,
мленія.
кали.

все

При видѣ
Для

вызывало восторг* изу-

каждой новой вещи в с ѣ кря-

справки

развернул*

карту Тобольской губерніи

пред* собою

прочитал* вслухъ

имена в с ѣ х ъ сосѣднихъ юртъ и рѣчекъ. Они слушали, разиня
заявили,

какъ

рты, и когда я кончил*,
перевел*

хоромъ

Никифоръ, что все со-

вершенно вѣрно. У меня не оказалось

мелочи и

V въ благодарность за кровъ и очагь я далъ всѣмъ
мужчинам* и бабамъ по три папиросы и по конфетѣ.

Всѣ

были

довольны.

Старушка-остячка,

менѣе безобразная, чѣмъ другіе, и очень бойкая,'

буквально

влюбилась

во в с ѣ мои вещи.

въ

меня, т. е. собственно

по улыбкѣ ея видно было,

что чувство ея—совершенно безкорыстное восхищеніе явленіями другого міра.
укрыть

ноги

одѣяломъ,

Она помогла мнѣ

послѣ

чего

мы съ ней

очень мило простились за руки, и каждый сказалъ
нѣсколько.

пріятныхъ

словъ

на своемъ языкѣ.

— А скоро Дума соберется?
меня неожиданно Никифоръ.

спрашиваетъ

—

Да вотъ ужъ третьяго дня собралась...

—

Ага... Что-то она теперь скажетъ? Надо бы

ихъ, надо бы урезонить, ѣдятъ ихъ мухи. Нашего
брата вовсе прижучили. Мука,

напримѣръ, была

рубль пятьдесятъ копеекъ, а теперь вотъ, остякъ
говорилъ, рубль восемьдесятъ стала.

Какъ

при этакихъ цѣнахъ? А насъ, зырянъ,
снятъ: соломы возъ привезъ,—плати,
жень поставилъ—плати.

Русскіе

жЖ

пуще т ѣ дровъ

са-

и остяки гово-

рятъ: „земля н а ш а " . Думѣ бы надо в ъ это дѣло
вступиться. Урядникъ-то у насъ ничего—маховой
человѣкъ, а вотъ приставь не подъ

нашу

лапу.

— Не очень-то Думѣ дадутъ вступиться: разгонять.
— В о т ъ то-то и есть, что разгонять, подтвердилъ Никифоръ и прибавилъ при этомъ нѣсколько
сильныхъ словъ, энергіи которыхъ могъ бы позавидовать бывшій Саратовскій губернаторъ Столыпинъ.
*

В ъ Няксимвольскія юрты мы пріѣхали ночью.
Оленей здѣсь смѣнить можно, и я рѣшилъ это
сдѣлать, несмотря на оппозицію Никифора. Онъ
все время настаивалъ, чтобъ намъ ѣ х а т ь на оурвинскихъ оленяхъ „на проходъ", безъ смѣны,
приводя самые несообразные аргументы и чиня
мнѣ всякія препятствія при переговорахъ. Я долго
дивился его поведенію, пока не понялъ, что онъ
заботится объ обратномъ пути: на оурвинскихъ
оленяхъ онъ вернется обратно в ъ чумъ, гдѣ оставилъ своихъ. Но я не сдался, и за 18 рублей
мы наняли свѣжихъ оленей до Никито-Ивдельскаго, большого золотопромышленная села подъ
Ураломъ. Это послѣдній пунктъ „оленнаго" тракта.
Оттуда до желѣзной дороги придется еще верстъ
полтораста проѣхать на лошадяхъ. Отъ Няксимволи до Ивделя считается 2 5 0 верстъ—сутки хорошей ѣзды.
Здѣсь повторилась т а же исторія, что в ъ
Оурви: ночью ловить оленей невозможно; пришлось заночевать.
Остановились мы в ъ бѣдной зырянской избѣ.
Хозяинъ служилъ раньше приказчикомъ у купца,
но не поладилъ
безъ

работы.

и теперь

Онъ сразу

сидитъ безъ мѣста и
поразилъ

литературной не-крестьянской рѣчью.
ворились.
ждалъ

Онъ съ полнымъ

о возможностяхъ

меня

своей

Мы разго-

пониманіемъ разсу-

разгона Думы, о шан-

с а х ъ правительства на новый заемъ.
весь

Герценъ?—справился

И въ

то же

время

Изданъ ли

онъ между

этотъ

прочимъ.

просвѣщенный

чело-

в ѣ к ъ — чистѣйшій варваръ. Онъ пальцемъ о палецъ не ударитъ, чтобъ помочь своей женѣ,
торая

содержитъ

всю

семью.

Она

печи

И воду

Да кромѣ того

носитъ на себѣ.

нея же на рукахъ.

въ

печетъ

остяковъ • хлѣбы — двѣ

сутки.

кодля
Дрова

дѣти у

Всю ночь, что мы провели у

нея, она не ложилась ни на часъ. За перегородкой горѣла лампочка,
что

идетъ какая-то

Утромъ

и по шуму слышно было,

тяжелая возня съ тѣстомъ.

она по-прежнему

вила самоваръ,

была

одѣвала дѣтей

на ногахъ, стаи подавала

про-

снувшемуся мужу высохшія пимы.
— Что же мужъ-то вашъ вамъ не помогаетъ?
спросилъ я ее, когда мы съ ней остались в ъ
избѣ одни.
—

Да работы ему настоящей нѣту. Рыбу тутъ

промышлять—негдѣ. З а пушниной охотиться онъ
не привыченъ. Земли тутъ не пашутъ,—въ прошломъ

году только

первый

разъ

сосѣди

пахать

пробовали. Что жъ ему дѣлать-то? А по домашности
наши

мужики не работаютъ.

Да и лѣнивы они,

надо правду сказать, не многимъ лучше остяковъ.
Оттого-то
мужъ не

русскія

дѣвки

выходятъ.

никогда за зырянъ за-

Что ей

за охота в ъ петлю

лѣзть? Это только мы, зырянки, привыкли.

—

А зырянки з а русскихъ замужъ выходятъ?

— Сколько хочешь. Русскіе мужики любятъ
на нашихъ бабахъ жениться, потому что противъ
зырянки никто не сработаетъ. Но только за зырянина русская дѣвка никогда не пойдетъ. Т а кого и случая не было.
— В ы вотъ говорили, что ваши сосѣди пробовали пахать. Что жъ—уродило у нихъ?
Хорошо уродило. Одинъ полтора пуда ржи
посѣялъ—собралъ тридцать пудовъ. Другой пудъ
посѣялъ — с о б р а л ъ двадцать пудовъ. Верстъ сорокъ отсюда до пашни.
Няксимволи — первое мѣсто на пути, гдѣ я
услышалъ о земледѣльческихъ попыткахъ.
*

В ы ѣ х а т ь отсюда намъ удалось только послѣ полудня. Новый ямщикъ, какъ в с ѣ ямщики, обѣщалъ
выѣхать „ чуть свѣтъ ", а в ъ дѣйствительности привелъ оленей только къ 12 часамъ дня. С ъ нами
онъ отправилъ мальчика.
Солнце

свѣтило

было открыть глаза,
солнце

вливались в ъ

ослѣпительно
даже сквозь

ярко.

Трудно

вѣки с н ѣ г ъ и

глаза расплавленнымъ ме-

талломъ. И в ъ то же время дулъ ровный холодный

вѣтеръ,

не дававшій

снѣгу

таять. Только

когда въѣхали в ъ лѣсъ, глаза получили возможность

отдохнуть.

Лѣсъ

тотъ же,

что и прежде,

и такое

же количество

торые я при помощи
заяцъ

звѣриныхъ слѣдовъ, ко-

Никифора научился разли-

чать.

Вотъ

петли.

Заячьихъ слѣдовъ масса,

зайцемъ тутъ
кругъ

никто

вытоптанъ

путалъ
не

свои

безтолковыя
потому что за

охотится.

заячьими

Вотъ

лапами,

цѣлый

а отъ него

радіусомъ' во всѣ стороны расходятся слѣды. Подумаешь, что ночью тутъ былъ митингъ, и застигнутые

патрулемъ, зайцы

Куропатокъ
острой

здѣсь

лапки

тамъ

бросились

тоже

много,

и здѣсь

виденъ

вразсыпную.
отпечатокъ
на

снѣгу.

Вдоль дороги шаговъ на тридцать ровной линіей,
нога

в ъ ногу,

чивый

слѣдъ

вытянулся в ъ
лисы.

Вонъ

одинъ рядъ вкрад-

по снѣжному

откосу

спускались къ рѣкѣ, другъ за другомъ, гуськомъ,
сѣрые волки, растаптывая одинъ и тотъ же слѣдъ.
Вездѣ

и всюду разбросанъ

докъ лѣсной
во

мыши. Легкій

многихъ м ѣ с т а х ъ

т о к ъ узловъ

еле замѣтный

горностай оставилъ

свой слѣдъ,

вытянутой

слѣ-

точно отпеча-

веревочки. В о т ъ дорогу

пересѣкаетъ* рядъ огромныхъ ямъ: это неуклюже
ступалъ

лось.

Ночью мы снова останавливались, отпустили
оленей, развели костеръ, пили чай, и утромъ я
снова в ъ лихорадочномъ состояніи ожидалъ оленей. Прежде чѣмъ отправиться з а ними, Никифоръ предупредилъ, что у одного изъ нихъ отвязалась колотушка.

Что жъ онъ,—ушелъ?—спросилъ я.
— Быкъ то здѣсь, отвѣтилъ Никифоръ и
тутъ же началъ обстоятельно бранить хозяина
оленей, который не далъ в ъ дорогу никакой
справы: ни веревки, ни аркана. Я понялъ, что
дѣло обстоитъ не вполнѣ благополучно.
Сперва былъ пойманъ быкъ, случайно подошедшій къ нартамъ. Никифоръ долго хрипѣлъ пооленьи, чтобъ заслужить расположеніе быка. Т о т ъ
подходилъ совсѣмъ близко, но какъ только замѣчалъ подозрительное движеніе, немедленно бросался назадъ. Э т а сцена повторялась раза три.
Наконецъ, Никифоръ разостлалъ петлями небольшую веревку, снятую съ кошевы, и прикрылъ
ее снѣгомъ. Потомъ сталъ снова вкрадчиво хрипѣть и • курлыкать. Когда олень приблизился,
осторожно ступая ногами, Никифоръ рванулъ веревку, и колотушка оказалась в ъ петлѣ. Пойманнаго быка на веревкѣ потащили в ъ лѣсъ, къ
остальнымъ оленямъ, в ъ качествѣ парламентера.
Послѣ того прошелъ добрый часъ. В ъ лѣсу совсѣмъ разсвѣло. Время отъ времени я слышалъ
в ъ отдаленіи человѣческіе голоса. Потомъ все
снова затихало. Какъ обстоитъ дѣло с ъ оленемъ,
избавившимся отъ колотушки? В ъ дорогѣ я слышалъ поучительные разсказы о томъ, какъ приходится иногда по три дня разыскивать ушедшихъ
оленей.

Н ѣ т ъ , ведутъ!
Сперва поймали в с ѣ х ъ оленей, кромѣ „ вольна™«. Т о т ъ бродилъ вокруг* да около и не поддавался ни на какую лесть. Потомъ с а м * подош е л * къ пойманным* оленямъ, с т а л * среди нихъ
и уткнул* морду в ъ снѣгъ. Никифоръ подкрался
къ нему ползком* и с х в а т и л * вольника з а ногу.
Т о т ъ рванулся, опрокинулся с а м * и опрокинул*
человѣка. Но не тутъ-то было! Побѣдителемъ
оказался Никифоръ.

Подлѣ

нея

спали трое ребятъ, одинъ—грудной

Послѣдніе дни у

х о з я е в * была большая удачная

охота. Кромѣ лося, добыли

семь дикихъ оленей;

шесть тушъ л е ж а т * еще в ъ лѣсу.
—

Почему т а к ъ много вездѣ пустых* ю р т ъ ? —

спрашиваю я Никифора, когда мы

выѣхали изъ

Соу-вада.
—

Отъ р а з н ы х * причин*... Если кто

померъ

в ъ избѣ, остякъ в ъ ней жить не будетъ: или прод а с т * , или заколотить, или перенесет* на новый

Около 10 часовъ утра пріѣхали в ъ Соу-вада.
Три юрты заколочены, только одна жилая. На
б р е в н а х * лежала огромная туша убитой самки
лося, немного дальше—изрѣзанный дикій олень;
куски посинѣвшаго мяса лежали на закопченной
крышѣ, и среди нихъ—два лосиных* теленка,
вырѣзанныхъ изъ брюха матери. Все населеніе
юрты было пьяно и спало вповалку. На наше
привѣтствіе никто не откликнулся. Изба большая,
но невѣроятно грязная, безъ всякой мебели. В ъ
окнѣ—треснувшая льдина, припертая снаружи
палками. На стѣнѣ—двѣнадцать апостолов*, портреты в с ѣ х ъ монархов* и объявленіе резиновой
мануфактуры.
Никифоръ с а м * р а з в е л * огонь в ъ очагѣ. Потомъ встала остячка, пошатываясь отъ хмѣля.

оклад*. То
войдет* в ъ
нихъ

въ

же,

если

женщина,

когда

нечиста,

избу,—тогда конец*, мѣняй избу. У

это

время женщины особь живутъ, в ъ

шалашах*... А то еще вымирают* остяки шибко...
Вотъ юрты и пустуют*.
—

В о т ъ что, Никифоръ Иванович*, вы теперь

меня купцом* больше не называйте... Какъ

ста-

н е м * выѣзжать на заводы, вы говорите про меня,
что

инженер*

изъ экспедиціи Гете. Слыхали

про эту экспедицію?
—

Не слыхал*.

—

Видите ли, есть проект* провести желѣз-

ную дорогу отъ Обдорска къ Ледовитому океану,
чтобъ сибирскіе товары

можно

было оттуда на

пароходах* прямо вывозить за границу. В о т ъ вы
и говорите, что я ѣздилъ в ъ Обдорскъ по этому
дѣлу.
День былъ на исходѣ. До Ивделя
8

оставалось
ИЗ

меньше

полусотни

гульскіе

юрты

верстъ. Мы пріѣхали в ъ во-

Ойка-пауль.

Я попросилъ Ники-

фора войти в ъ избу посмотрѣть, что и какъ

Онъ

вернулся минуть черезъ десять. Оказалось, изба
полна народу. В с ѣ пьяны. Пьютъ мѣстные вогулы
вмѣстѣ съ остяками, везущими купеческую кладь
въ

Няксимволи.

изъ

отказался

входить

въ

избу

опасенія, чтобъ Никифоръ не напился подъ

самый конецъ. „Я пить не буду, успокаивалъ онъ
меня, только куплю у нихъ бутылочку въ дорогу"
К ъ нашей кошевѣ подошелъ высокій мужикъ
и сталъ
. кифора.

о чемъ то

по-остяцки спрашивать Ни-

Разговора я

не понималъ

до того мо-

мента, какъ съ обѣихъ сторонъ раздались энергичные салюты на чистомъ русскомъ языкѣ

По-

дошедшій былъ не вполнѣ трезвъ. Никифоръ, ходившій

в ъ юрту за

терять

за

димое

этотъ

справкой, тоже успѣлъ по-

короткій п р о м е ж у т о к необхо-

равновѣсіе.

вмѣшался

„Чего онъ хочетъ?" спросилъ

въ

Няксимволи. А вы не изъ компаніи ли Г е т е будете?—спросилъ онъ меня.
Я былъ пораженъ.
—

Да, изъ компаніи Гете. А вы откуда знаете?

—

Меня туда приглашали изъ Тобольска, когда

отправлялись еще для перваго изслѣдэванія. Одинъ
англичанинъ тогда былъ тамъ, инженеръ, Чарльзъ
Вильямовичъ... вотъ фамилію его я забылъ...
—

Путманъ?—подсказалъ я наобумъ.

—

Путманъ? Нѣтъ, не Путманъ... Путманова

жена была, а тотъ назывался Крузе.
—

А теперь что вы дѣлаете?

—

У Шульгиныхъ

комъ

служу, съ

въ Няксимволи приказчи-

ихъ

кладью

ѣду.

Только

вотъ

третьи сутки хвораю: все тѣло ломить,..
Я предложилъ ему лѣкарства. Пришлось войти
в ъ юрту.

разговоръ

я Никифора, при-

нимая его собесѣдника за остяка. Но тотъ отвѣ-

Огонь в ъ очагѣ догоралъ, и никто о немъ не

тилъ самъ за себя: онъ обратился къ Никифору

заботился, было почти совсѣмъ темно. Изба была

съ обычнымъ вопросомъ: кто ѣдетъ и куда? Ни-

полнымъ полна. Сидѣли на нарахъ, на полу, стояли.

кифоръ послалъ его къ

Женщины при видѣ новаго пріѣзжаго по обыкно-

чорту, что и послужило

основой дальнѣйшаго обмѣна мыслей.

венію полузакрыли платками лица. Я зажегъ свѣчу

— Да вы кто будете: остякъ или русскій?—
спросилъ я в ъ свою очередь.

и отсыпалъ Широпанову салициловаго натру. Т о т -

—

Русскій,

русскій...

Широпановъ

я,

изъ

часъ же меня со в с ѣ х ъ сторонъ обступили пьяные
и полупьяные

остяки

и вогулы с ъ жалобами на

свои болѣзни. Широпановъ былъ переводчикомъ,

И я добросовѣстно давалъ отъ в с ѣ х ъ болѣзней
хининъ и салициловый натръ.
— A вѣрно, что ты тамъ живешь, гдѣ царь
живетъ? спросилъ меня ломаннымъ русскимъ языкомъ старый, высохшій вогулъ маленькаго роста.
— Да, въ Петербургѣ,—отвѣтилъ я.
— Я на выставкѣ быль, в с ѣ х ъ видѣлъ, царя
видалъ, полиціймейстера видалъ, великаго князя
видалъ...
— В а с ъ туда депутаціей возили? В ъ вогульскихъ костюмахъ?
Да, да, да... всѣ утвердительно замахали
головами.
— Я тогда моложе былъ, крѣпче... Т е п е р ь —
старикъ, хвораю...
Я и ему даю лѣкарства. Остяки были мною очень
довольны: пожимали руки, въ десятый разъ упрашивали выпить водки и очень огорчались моими
отказами. У очага сидѣлъ Никифоръ, пилъ чашку
за чашкой, чередуя чай съ водкой. Я нѣсколько
разъ многозначительно взглядывалъ въ его сторону, но онъ сосредоточенно глядѣлъ в ъ чашку,
дѣлая видъ, что не замѣчаетъ меня. Пришлось
дожидаться, пока Никифоръ напьется „чаю".
— Мы третьи сутки изъ Ивделя ѣдемъ, сорокъ
пять верстъ: все время пьютъ остяки. В ъ Ивделѣ
у Митрія Митрича стояли, у Лялина. Отличный
человѣкъ. Онъ с ъ заводовъ новыя книжки привезъ

„Народный календарь", газету тоже. В ъ календарѣ,
напримѣръ, точно показано, кто сколько жалованья получаетъ: к т о — 2 0 0 тысячъ, кто—полтораста. За что, напримѣръ? Я этого ничего не
признаю. Я васъ не знаю, господинъ, а только
я вамъ прямо говорю: мнѣ... не надо... не желаю... не къ чему... Двадцатаго числа Дума собралась; эта будетъ еще получше прежней. Посмотримъ, посмотримъ, что сдѣлаютъ господа соціалы...
Соціаловъ тамъ человѣкъ пятьдесятъ будетъ, да
народниковъ полтораста, да кадетовъ сто... Черныхъ совсѣмъ мало.
— А сами вы какой партіи сочувствуете, если
можно узнать?—спросилъ я.
— Я по своимъ убѣжденіямъ соціалъ - демократъ... потому что соціалъ-демократія все разематриваетъ съ точки зрѣнія научнаго основанія.
Я протеръ глаза. Глухая тайга, грязная юрта,
пьяные вогулы,—и приказчикъ какого-то мелкаго
кулака заявляетъ, что онъ соціалъ-демократъ въ
силу „научнаго основанія". Признаюсь, я почувствовалъ приливъ партійной гордости.
— Напрасно же вы торчите въ этихъ глухихъ
и пьяныхъ мѣстахъ—ск^залъ я ему с ъ искреннимъ
сожалѣніемъ.
— Что подѣлаешь? Я раньше въ Барнаулѣ
служилъ, потомъ безъ мѣста остался. Семья.
Пришлось сюда ѣхать. А ужъ съ волками ж и т ь —

по-волчьи выть. Я вотъ тогда отказался съ экспедиціей Гете ѣ х а т ь , а теперь бы с ъ удовольствіемъ.
Если понадобится, напишите.
Мнѣ стало неловко и хотѣлось сказать ему,
что я вовсе не инженеръ и не членъ экспедиціи,'
a бѣглый „соціалъ"... но подумалъ и—воздержался.
Время

было усаживаться

окружили насъ

на нарты.

Вогулы

на дворѣ съ зажженной свѣчей

которую я, по ихъ просьбѣ, подарилъ имъ. Было
такъ

тихо,

прощались,

что свѣча не тухла. Мы много разъ
какой-то

молодой остякъ даже сдѣ-

лалъ попытку поцѣловать мою руку. Широпановъ
принесъ шкуру дикаго оленя и положилъ ее на
мою кошеву в ъ качествѣ подарка. Уплаты ни за
что не хотѣлъ принять, и мы кончили тѣмъ, что
я подарилъ ему бутытку рому, которую везъ

на

всякій случай". Наконецъ, тронулись.
*

Къ Никифору вернулась его говорливость. Онъ
в ъ сто первый разъ разсказывалъ мнѣ, какъ онъ
какъ пришелъ Никита Серапіо-

новичъ—„хитрый
форъ,
ликовъ

мужикъ!"—и какъ онъ, Ники-

сперва отказался, и какъ ефрейторъ Сусдалъ

ему

пять

цѣлковыхъ

сказалъ:

„вези!"—и какъ дядя Михаилъ Е г о р ы ч ъ - „добрый
мужикъ!«-сказалъ

ему:

чивъ, Никифоръ начиналъ снова: „Я вамъ теперь
окончательно

„Дуракъ! зачѣмъ сразу '

откроюсь...

Сидѣлъ

я у брата,

Пантелей Ивановича, не пьяный, а выпивши, какъ
сейчасъ. Ну ничего, сидѣлъ. Вдругъ это, слышу,
приходитъ Никита Серапіоновичъ"...
—
ѣдемъ.

Ну вотъ, Никифоръ Ивановичъ, скоро пріСпасибо

вамъ! Никогда трудовъ вашихъ

не забуду. Если бъ только можно было, я бы и
в ъ газетахъ напечаталъ: „Покорнѣйше, молъ, благодаренъ Никифору Ивановичу Хрѣнову; безъ него
не уѣхать бы мнѣ никогда".
—

А почему жъ нельзя?

—

A полиція?

—

Да, вѣрно. А то хорошо бы. Р а з ъ ужъ меня

было пропечатали.
— Какъ?
— Дѣло такое было. Одинъ обдорскій купецъ
сестринъ

*
*

сидѣлъ у брата,

Hé сказалъ, что вёзешь этого субъекта?"... Закон-

капиталъ

присвоилъ,

ему—надо

правду сказать—помощь оказалъ. Помощь не помощь,

а такъ... посодѣйствовалъ. Р а з ъ , говорю,

деньги у тебя, значитъ тебѣ Б о г ъ далъ. Правильно?
— Ну, не совсѣмъ.
Ладно... Значитъ, посодѣйствовалъ. Никто
не узналъ,—только одинъ субъектъ, Петръ Петровичъ Вахлаковъ провѣдалъ. Шельма! Взялъ да и
напечаталъ в ъ газетѣ: „одинъ воръ, купецъ Адріановъ, укралъ, а другой воръ, Никифоръ Хрѣновъ,

н ™

: „

т ь

- ь

„

МИНИСТРЪ'
можеть 6 ы т ь , слышали' Гурко не
Т
не то помогъ украсть- а ког
° УКрЗЛЪ>
6
УЛИЧИЛИ
НЪ
и привлекъ за
I " ; вВоотт ъ б
а кл
клевету.
бы "и вамъ... ' °

первый
ВЭМЪ

' 0 Ï t ? ohÏ

—

Остановились ; ^
тораго

°НЪ

НвЛЬЗЯ:

"°ЧИ Г

МНѢ

п р і я т е л ь

л ° р ™

™

СопаНДоГТ„ѣДМИТРІеВИЧа

ВЪ
ЛЯЛИНЭ

» народника "Ь с Г ъ оказался

КаКЪ

высказать искреннюю признательность
мнѣ з а Г Г

™ХаЯ

ЖИЗНЬ

' -

коснулаСЬСаоТРОМЪ'~ЛаЖе

" "

разсказывалъ онъ
РеВ

°ЛЮЦІЯ

"-ь

довому движенію m. п„
^ у в с т в у е м ъ пересамихъ насъ Г
* У П 0 С Ь И а е м * " ѣ в ы х ъ , но
заводахъ
въ
« а ноги не подняла. На
заводахъ, въ р у д н и к а х ъ - т а м ъ были стачки и
демонстрант А миг
стачки и

только у Богословских* заводов* начинается, т а м *
же и желѣзная дорога, верстъ 130 отсюда.—Ссыльные? Есть и у насъ нѣсколько человѣкъ: три лифляндца, учитель, цирковой а т л е т * . В с ѣ на драгѣ
работают*, нужды у нихъ особенной нѣтъ. Тоже
тихо живут*,
к а к ъ и мы, ивдельцы. Золото
ищем*, по вечерам* на огонек* другъ къ
другу ходим*... Здѣсь поѣзжайте ' до Рудников*
смѣло, никто не остановит*: можно отправиться
на земской почтѣ, можно на вольных*. Я вамъ
найду ямщика.
С ъ Никифоромъ мы распрощались. Онъ еле
держался н а н о г а х * .
— Смотрите, Никифоръ И в а н о в и ч * , — с к а з а л *
я ему—какъ бы васъ вино на обратном* пути
не подвело.
— Ничего... что будетъ брюху, то ,и хребту,—
отвѣтилъ онъ мнѣ на прощанье.
*

Здѣсь въ сущности кончается „героическій"
періодъ исторіи моего побѣга—переѣздъ на олен я х * по тайгѣ и тундрѣ на протяженіи с е м и —
восьмисот* верстъ. Побѣгъ, даже въ своей наиболѣе рискованной части, оказался, благодаря
счастливым* обстоятельствам*, гораздо проще и
прозаичнѣе, чѣмъ онъ представлялся мнѣ самому,
когда былъ еще в ъ проектѣ, и чѣмъ онъ пред-

ставляется другимъ лицамъ со стороны, если судить по нѣкоторымъ газетнымъ
сообщеніямъ
Дальнѣишее путешествіе ничѣмъ не походило на
побѣгъ Значительную часть пути до Рудниковъ
я продѣлалъ в ъ одной кошевѣ с ъ акцизнымъ чиновникомъ, производившимъ по тракту учетъ винныхъ лавокъ.
В ъ Рудникахъ

заѣхалъ кое къ кому спра-

виться, насколько

безопасно

желѣзную дорогу.

Провинціальные конспираторы

очень

напугали

меня

садиться

мѣстнымъ

рекомендовали, прождавъ

здѣсь

на

шпіонажемъ и

вѣка, меня на каждой станціи
по телеграфному
когда я черезъ

сообщенію
сутки

могли арестовать

изъ

Тобольска. Но

оказался в ъ удобномъ ва-

гонѣ Пермской дороги, я сразу

почувствовалъ,

что дѣло мое выиграно. Поѣздъ проходилъ черезъ
т ѣ же станціи, на которыхъ недавно насъ съ такой
торжественностью

встрѣчали

жандармы,

страж-

ники и исправники. Но теперь мой путь л е ж а л Т ~
совсѣмъ въ другомъ направленіи и ѣ х а л ъ

я со-

всѣмъ съ другими чувствами. В ъ первыя минуты
мнѣ показалось

тѣсно и душно в ъ просторномъ

недѣлю в ъ Рудникахъ,

и почти пустомъ вагонѣ. Я вышелъ на площадку,

ѣ х а т ь съ обозомъ на Соликамску гдѣ будто бы

гдѣ дулъ вѣтеръ и было темно, и изъ груди моей

все окажется

непроизвольно вырвался громкій крикъ—радости и

не

въ

внялъ этому совѣту
2 5 февраля

ночью

с ѣ л ъ у Рудниковъ

примѣръ безопаснѣе. Я не
и не

я
въ

жалѣю

объ этомъ

безъ всякихъ затрудненій
вагонъ

лѣзной дороги и послѣ

узкоколейной же-

сутокъ

медленной ѣзды

пересѣлъ на станціи Кушва в ъ поѣздъ Пермской
дороги. Затѣмъ
я прибылъ
Такимъ

черезъ

Пермь, Вятку и Вологду

в ъ Петербургъ вечеромъ 2-го марта.

образомъ

пришлось

двѣнадцать сутокъ, чтобъ
проѣхать на извозчикѣ

пробыть

въ

пути

получить возможность

по Невскому

проспекту

Это совсѣмъ не долго: „туда" мы ѣхали мѣсяцъ.
На подъѣздномъ

уральскомъ

пути положеніе

мое было далеко еще не обезпеченнымъ: по этой
в ѣ т к ѣ , гдѣ замѣчаютъ

каждаго

„чужого"

чело-

свободы!
A поѣздъ

Пермь - Котласской дороги увозилъ

меня впередъ, впередъ и впередъ...