Соодіе
Тіііз І8 а сіі^ііаі сору о Г а Ьоок (Наі \ѵаз ргезегѵесі Гог §епегаііоп8 оп ІіЬгагу 8Ье1ѵе8 Ьеіоге іі \ѵа8 сагеЫПу 8саппесі Ьу Сгоо§1е а8 рагі о Г а ргоіесі
іо таке (Не \ѵогШ’8 Ьоок8 с1І8соѵегаЫе опііпе.
И Ьа8 8игѵіѵесІ 1оп§ епои§Ь Гог (Не соругі^Ні іо ехріге апсі іЬе Ьоок іо епіег іЬе риЫіс сіотаіп. А риЫіс сіотаіп Ьоок І8 опе іЬаі \ѵа8 пеѵег 8иЬ)есІ
іо соругі^Ы ог \ѵко8е 1е§а1 соругі^Ьі іегт Ьа8 ехрігесі. АѴЬеіЬег а Ьоок І8 іп іЬе риЫіс сіотаіп тау ѵагу соипігу іо соипігу. РиЫіс сіотаіп Ьоок8
аге оиг §аіе\ѵау8 іо іЬе ра8і, герге8епііп§ а \ѵеа1іЬ оГЬІ8іогу, сиііиге апсі кпо\ѵ1есі§е іЬаі’8 оііеп сіійісиіі іо сІІ8соѵег.
Магк8, поіаііоп8 апсі оіЬег таг^іпаііа рге8епі іп іЬе огі^іпаі ѵоіите \ѵі!1 арреаг іп іЬІ8 Ше - а гетіпсіег оГ іЬІ8 Ьоок’8 1оп§ ]оигпеу Ггот іЬе
риЫІ8кег іо а ІіЬгагу апсі Йпаііу іо уои.
ІІ8а§е §иійе1іпе8
Сгоо§1е І8 ргоисі іо рагіпег \ѵііН 1іЬгагіе8 іо сіі^іііхе риЫіс сіотаіп таіегіаІ8 апсі таке іЬет ѵ/ісіеіу ассе88ІЫе. РиЫіс сіотаіп Ьоок8 Ье1оп§ іо іЬе
риЫіс апсі \ѵе аге тегеіу іЬеіг си8іосііап8. МеѵегіЬе1е88, іЬІ8 \ѵогк І8 ехреп8Іѵе, 80 іп огсіег іо кеер ргоѵісііп§ іЬІ8 ге8оигсе, \ѵе Ьаѵе іакеп 8іер8 іо
ргеѵепі аЬи8е Ьу соттегсіаі рагііе8, іпс1исііп§ р1асіп§ ІесЬпісаІ ге8ігісііоп8 оп аиіотаіесі диегуіп§.
\Ѵе аІ80 а8к іЬаі уои:
+ Маке поп-соттегсіаі изе о/іііе ріез \Ѵе сіе8І§песі Сгоо§1е Воок ЗеагсЬ Гог и8е Ьу іпсііѵіс1иаІ8, апсі \ѵе гедие8і іЬаі уои и8е іЬе8е Ые8 Гог
рег8опа1, поп-соттегсіаі ригро8е8.
+ Ке/гаіп/гот аиіотаіесі диегуіп§ Во поі 8епсі аиіотаіесі диегіе8 оГ апу 8огі іо С1оо§1е’8 8у8іет: ІГ уои аге сопсіисііп§ ге8еагсЬ оп тасЫпе
ігап8Іаііоп, оріісаі сЬагасіег гесо^піііоп ог оіЬег агеа8 \ѵЬеге ассе88 іо а 1аг§е атоипі оГ іехі І8 ЬеІрГиІ, р1еа8е сопіасі и8. \Ѵе епсоига^е іЬе
и8е оГ риЫіс сіотаіп таіегіаІ8 Гог іЬе8е ригро8е8 апсі тау Ье аЫе іо Ьеір.
+ Маіпіаіп аіігіЬиііоп ТЬе Сгоо§1е “\ѵаіегтагк” уои 8ее оп еасЬ Ые І8 е88епііа1 Гог іпГогтіп§ реоріе аЬоиі іЬІ8 ргоіесі апсі Ье1ріп§ іЬет йпсі
аскііііопаі таіегіаІ8 іЬгои^Ь Сгоо§1е Воок ЗеагсЬ. Р1еа8е сіо поі гетоѵе іі.
+ Кеер іі Іе§аІ АѴЬаіеѵег уоиг и8е, гететЬег іЬаі уои аге ге8роп8ІЫе Гог еп8игіп§ іЬаі \ѵНаІ уои аге сіоіп§ І8 1е§а1. Во поі а88ите іЬаі ]и8і
Ьесаи8е \ѵе Ьеііеѵе а Ьоок І8 іп іЬе риЫіс сіотаіп Гог и8ег8 іп іЬе Ипііесі Зіаіе8, іЬаі іЬе \ѵогк І8 аІ80 іп іЬе риЫіс сіотаіп Гог и8ег8 іп оіЬег
соипігіе8. АѴЬеіЬег а Ьоок І8 8ІІ11 іп соругі^Ы ѵагіе8 Ггот соипігу іо соипігу, апсі \ѵе сап’і оіТег §иісіапсе оп \ѵкеікег апу 8ресійс и8е оГ
апу 8ресійс Ьоок І8 а11о\ѵесі. Р1еа8е сіо поі а88ите ікаі а Ьоок’8 арреагапсе іп Сгоо§1е Воок ЗеагсЬ теап8 іі сап Ье и8ес1 іп апу таппег
апу\ѵкеге іп іке \ѵог1сі. Соругі^Ы іпйіп^етепі ІіаЬіІііу сап Ье диііе 8еѵеге.
АЬоиі Соо§1е Воок ЗеагсЬ
С1оо§1е’8 тІ88Іоп І8 іо ог^апіхе іке \ѵог1сі’8 іпіогтаііоп апсі іо таке іі ипіѵег8а11у ассе88ІЫе апсі и8еЫ1. Сгоо§1е Воок ЗеагсЬ Ье1р8 геасіег8
с1І8соѵег іЬе \ѵог1сі’8 Ьоок8 \ѵЫ1е Ье1ріп§ аиіЬог8 апсі риЫІ8Ьег8 геасЬ пе\ѵ аисііепсе8. Уои сап 8еагсЬ іЬгои^Ь іЬе Гиіі іехі оі іЬІ8 Ьоок оп іЬе \ѵеЬ
аі ИЬ-Ьр : //Ьоокз . доодіе . сот/


ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
ЖЕНЩИНА
ѵпеязѵіим |
УЯАЯ8Ц I
(Переводъ съ Французскаго).
ИЗДАНІЕ КНИГОПРОДАВЦА А. С. ВЕЛИНАНОВЭ.
1863.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе

МАЙѴАЙО
иыіѵе«5пу
ЦВЙАЙѴ
Дозволено цензурою. Одесса, 21-го Іюня 1363 г.
въ іаооггліш а. «глнцовд.
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
ЖЮЛЬ МИШЛЕ.
(Изъ стзтьм П. Лаврова: Мишле. С.-Петербургссіа Ввдоаоста
1863 г. Л» 29).
Жюлю Мишле теперь шестьдесятъ пятый
годъ. Двадцати трехъ лѣтъ вступилъ онъ на каѳедру
исторіи и тридцать лѣтъ почти безъ перерыва занимался
преподаваніемъ, сначала въ коллегіи Роллена, потомъ
въ Нормальной школѣ, въ Сорбоннѣ, гдѣ замѣнялъ Гизо,
наконецъ во Французской коллегіи. Привычка живаго от-
' ношенія къ слушателямъ, Французскій способъ препода-
ванія, въ которомъ увлеченіе аудиторіи краснорѣчіемъ
оратора занимаетъ столь же важное мѣсто, какъ и научное
возпроизведеніе факта въ его чистотѣ — положили на
всегда отпечатокъ на труды Мишле. Онъ никогда не былъ
кабинетнымъ ученымъ, никогда не могъ отдѣлиться мы-
слію отъ своего субъективнаго отношенія къ историческимъ
личностямъ и вопросамъ, никогда неписалъ только для
убѣжденія ума; онъ хотѣлъ увлечь и-увлекалъ читателя
чаще чѣмъ убѣждалъ его; лиризмъ, живописаніе подроб-
ностей, анализъ, не останавливающійся на историческомъ
документѣ, но идущій въ самую глубину душевныхъ по-
бужденій дѣйствующихъ лицъ, чтобы со смѣлостію.рема-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
4
циста возстановить событіе въ его цѣлости—это харак-
теристическіе пріемы Мишле. Они вели сами собою къ глав-
нѣйшимъ достоинствамъ и въ поразительнѣйшимъ недо-
статкамъ его произведеній. Потребность цѣлости въ исто-
рическомъ воззрѣніи не позволяла Мишле дѣлить жизнь
народовъ на спеціальныя рубрики; никто живѣе его не
проникся сознаніемъ единства въ жизни каждой историче-
ской эпохи, неразрывной связи между идеями, движущими
массу, дѣятельностью отдѣльныхъ личностей и литера-
турою даннаго времени; ни въ чьихъ сочиненіяхъ исторія
не является болѣе цѣльною картиною внутренней и внѣ-
шней жизни народа, макъ у него..........
Какъ человѣкъ, Мишле есть одна изъ чистѣйшихъ
и благороднѣйшихъ личностей современной Франціи, и
сознаніе чистоты своихъ убѣжденій сообщило его жизни
и дѣятельности внутреннее единство при кажущейся внѣ-
шней непослѣдовательности. — Сочиненіями: «Іевуйты»
(1843), «Священникъ, женщина и семейство# (1844),
онъ навлекъ на себя оскорбленія и клеветы со стороны
католической клерикальной партіи. Но тѣмъ съ большею
силою Мишле сталъ противулоставлять своимъ противни-
камъ начала новаго времени; его лекціи обратились въ
рѣчи адвоката за права разума, нравственности и свободы
убѣжденій. Въ 1847 году, прервавъ начатую исторію
Франціи, онъ сталъ издавать «исторію Французской ре-
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
5
во^юціи  (1847 —1853), которая должна была служить
какъ бы анналами вѣрованій новаго, времени, такъ какъ
они представлялись Мишле. Въ 1847 г. курсъ Мишле
былъ закрытъ на второй лекціи, но въ 1848 г. курсъ воз-
обновился. Мишле предлагали депутатство, но глубокое
сознаніе своихъ настоящихъ силъ побудило его отказаться
отъ новаго ему незнакомаго поприща, и продолжать свою
либеральную проповѣдь съ каѳедры. Въ 1851 г. еще разъ
курсъ былъ закрыть по распоряженію министра и, нослѣ
декабрьскаго переворота, отказавъ новому правительству
въ присягѣ, Мишле потерялъ свое мѣсто въ архивахъ.
Въ сельскомъ уединеніи, среди природы, вступивъ во вто-
рой бракъ съ молодою женщиною, пятидесяти-пяти лѣтній
старикъ вдругъ обратился къ новому роду занятій:....
въ книгахъ: «Птица» (1856), «Насѣкомое» (1857),
«Любовь» (1858) «Женщина» (1859) представляются
преимущественно психологическіе вопросы: какое впеча-
тлѣніе производитъ па человѣка окружающая его природа?.,
какой элементъ женщина вноситъ въ общество? При рѣ-
шеніи перваго вопроса, онъ опять сошелся съ великою
задачею о томъ, какъ впечатлѣнія, доставляемыя приро-
дою , обусловливаютъ жизнь человѣка, какъ изъ нихъ вы-
ростаютъ его вѣрованія, развивается его исторія. Второй
вопросъ имѣлъ двѣ стороны: современную полемику о
правахъ женщины, столь тѣсно связанную со всѣми со-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
— 6 —
ціальными несогласіями нашей эпохи, и опредѣленіе влія-
нія женщины въ исторіи. Должно сознаться, что оба эти
вопроса столь существенны, что не рѣшивъ ихъ для себя
хотя гипотетически, ни одинъ историкъ не можетъ надѣ-
яться на правильное возсозданіе картины общества....
Оідііігесі Ьу Оюосіе
ЖЕНЩИНА
соч. Ж. Мишле.
(Переводя се Французскою).
ВВЕДЕНІЕ.
1.
Отъ чего люди не женятся.
Въ настоящее время всѣмъ бросается въ глаза одно
обстоятельство: но странному стеченію общественныхъ,
религіозныхъ и экономическихъ условій, мужчина жи-
вете отдѣльно ото женщины.
Это случается все чаще и чаще. Они идутъ совершенно
различными параллельными дорогами, даже болѣе — напо-
минаютъ двухъ путешественниковъ, пустившихся въ путь
съ одной и той же станціи, но по расходящимся въ
стороны рельсамъ, и съ различною скоростью: одинъ —
движеніемъ медленнымъ, другой — на всѣхъ парахъ.
Мужчина, — какъ ни слабо его нравственное развитіе,
все-таки идетъ по пути идей, изобрѣтеній, открытій, и
такъ быстро, что отъ раскалившихся рельсъ сыплатся
искры.
ОідіѣігесІ Ьу Сюодіе
8
Женщина, по роковому стеченію обстоятельствъ,
оставленная назади, бредетъ по колеѣ прошлаго, плохо ей
знакомаго. Къ нашей бѣдѣ, она отстала и не хочетъ или
не можетъ идти быстрѣе.
Хуже всего, что она какъ будто и не стремится къ
сближенію. Точно имъ нечего сказать другу другу. Очагъ
остылъ, за столомъ молчаніе, постель холодна.
Не стоитъ хлопотать для своихъ,.— говорятъ они.
Но не болѣе дѣлается и для общества, гдѣ существуютъ
однако законы вѣжливости. Каждый вечеръ мы видимъ,
какъ общество, въ гостинныхъ, дѣлится на два кружка—
мужчинъ и женщинъ. Но вотъ что заслуживаетъ вниманія:
если въ небольшомъ, дружескомъ обществѣ, хозяйка дома
попробуетъ слить эти два кружка, попробуетъ заставить
мужчинъ бесѣдовать съ женщинами, въ комнатѣ тотчасъ
воцаряется молчаніе, разговоръ не клеятся.
Нужно ясно опредѣлить это явленіе. Между мужчинами
и женщинами теперь нѣтъ ничего общаго ни въ мысли,
ни въ способѣ ея выраженія; они даже не умѣютъ гово-
рить другъ съ другомъ о томъ, что равно интересно для
обоихъ. Они слишкомъ разошлись. И если пойдетъ такъ
и далѣе, то.вскорѣ, не взирая на случайныя столкновенія,
это будутъ уже не два пола, а два народа.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
9
Не мудрено, что книга, направленная противъ такого
порядка вещей, — книга, написанная отъ искренняго
сердца и безъ всякихъ литературныхъ претензій, была
по всюду встрѣчена такою ѣдкою критикою. Во имя
человѣческой природы, любовь простодушно вмѣшалась
въ этотъ разладъ между мужчиною и женщиною, говоря
имъ: «любите еще!»
Рѣзкіе крики покрыли эти слова, задѣвшія за чувстви-
тельную струну: нѣтъ, мы не хотимъ любитъ! мы не
хотимъ іять счастливы!.......Тутъ что-то кроется. На-
ирасно.онъ прячется за религіознымъ обожаніемъ женщины,
напрасно говоритъ, что хочетъ укрѣплять и развивать ея -
умъ: онъ хочетъ имѣть въ ней рабыню, кумиръ, ирико- *
ванный къ. алтарю {
И такъ, ври первомъ словѣ о сближеніи, высказалась
болѣзнь вѣка, этотъ разладъ, это Печальное пристрастіе къ
одиночеству, какая-то одичалость, гнѣздящаяся въ умахъ.
Женщины прочли и заплакали. Ихъ руководители
(духовники, или философы) подсказали имъ отвѣтъ, —
и едва посмѣли онѣ высказаться въ пользу своего защит-
ника. Но онѣ поступили лучше: омѣ перечитывали, пожи-
рали преступную книгу, приберегли её на часъ досуга,
спрятали её. подъ подушку.
Это утѣшило злополучную книгу и въ оскорбленіяхъ
врага, и къ критикѣ друзей. Она не пришлась по вкусу
ОідШгеС Ьу Сюодіе
ни защитникамъ среднихъ вѣковъ, ни защитникамъ эман-
ципированной а:енщины. Первые желали видѣть ее въ мона-
стырѣ, а послѣдніе — на тротуарѣ. Любовь поставила жен-
щину у домашняго очага.
«Книга, защищающая брагъ, семью! О позоръ! напи-
шите намъ лучше тридцать романовъ въ защиту прелю-
бодѣянія , украсьте ихъ съ помощью воображенія, и васъ
гораздо лучше встрѣтятъ.»
Къ чему упрочивать семью ? говоритъ одинъ набож-
ный журналъ. Вѣдь она и безъ того у насъ въ лучшемъ
видѣ. Во время био, дѣйствительно бывали случаи
* прелюбодѣянія., но нынѣ этою небываетз.—^Извините,
возражаетъ одинъ большой политическій журналъ въ
своемъ остроумномъ Фельетонѣ, имѣвшемъ огромный ус-
пѣхъ ,.— извинитѣ, бываетъ ото и теперь, и даже чаще,
цр болѣе не возбуждаете, шума, и вз это примами-
ваюта така мало страсти, что ровный ы спокойный
рода жизни нисколько не нарушается. Это сдѣлалось
необходимымъ условіемъ французскаго брака, почти учре-
жденіемъ. У; всякаго народа свож нравы, а мы вѣдь не
англичане.
Ровный и спокойный рода жизни! Вотъ въ этомъ-
то щ зло. Проступокъ женщины , не тревожитъ ни мужа,
ни любоввдад, вд её самое; ей хочется разогнать скуку,
ОідііігеС Ьу Ѵлоодіе
— <1
вотъ и все. Но въ этой пошлой, блѣдной жизни, гдѣ сердце
играетъ такую ничтожную роль, гдѣ такъ мало тратится
искусства, гдѣ ни одинъ изъ трехъ не считаетъ нужнымъ,
сдѣлать надъ собой ни малѣйшаго усилія, — всѣ нрав-
ственно падаютъ, томятся, и опошляются отвратительнымъ.'
добродушіемъ.
Все это слишкомъ хорошо извѣстно всякому, и ни у
кого нѣтъ охоты къ супружеской жизни. Если-бы наши за"
коны о наслѣдіи не обогощали женщины, никто и не
подумалъ бы о бракѣ, по крайней мѣрѣ въ большихъ
городахъ.
Мнѣ довелось однажды слышать наставленія одного
деревенскаго барина, степеннаго отца семейства, своему
сосѣду, молодому человѣку: «Если вы останетесь здѣсь,
говорилъ онъ, то вамъ разумѣется придется жениться; а
поселись вы въ Парижѣ, тогда это совсѣмъ лишнее. Тамъ
легко устроиться иначе.*
Всякому извѣстны слова, отмѣтившія паденіе умнѣй-
шаго, народа въ мірѣ, Аѳинянъ: «Ахъ! еслибы можно
было обойтись безъ женщинъ, чтобы имѣть дѣтей!*—Въ
эпоху римской имперіи было еще хуже. Ни какія уголовныя
взысканія, ни какіе законы направленные къ тому,
чтобы женить людей подъ палочными ударами, не могли
сблизить мужчинъ съ женщинами; казалось, что въ людяхъ
Оідііігесі Ьу
— 12 -
погасло даже половое стремленіе, это роковое, по прекрасное
чувство, возбуждающее человѣка н удесятеряющее его силы.
Чтобы не видать женщинъ, спасались бѣгствомъ въ Ѳиваиду.
Очень сложны п разнообразны причины, заставляющія
въ настоящее время убѣгать и даже' чуждаться общества
женщинъ.
Первая причина есть, безъ сомнѣнія, возрастающая
нищета женщинъ бѣднаго класса, отдающая ихъ въ руки *
мужчинъ, легкость обладанія этими жертвами голода. От-
сюда является пресыщеніе, разслабленіе, неспособность
къ болѣе возвышенной любви, нежеланіе подвергаться
смертельной скукѣ долгаго ожиданія того, чѣмъ такъ легко
можно пользоваться каждый' вечеръ.
Даже люди съ другими потребностями, склонные къ
постоянству и желающіе любить одну, предпочитаютъ
женщину вполнѣ зависящую отъ нихъ, кроткую, послу-
шную, которая бы не чуствуя эн собою никакихъ нравъ,
и зная, что ее завтра могутъ бросить, употребляла всѣ
свои силы на то, чтобы угождать и нравиться.
Сильныя, блестящія натуры нашихъ барышень, не-
рѣдко выказывающіяся вполнѣ на другой день брака, за-
ранѣе пугаютъ холостяковъ. Съ француженкою не шу-
тите — француженка личность. А это можетъ быть
залогомъ великаго счастья, но иногда и несчастья.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
13
Наши гражданскіе законы, при всемъ своемъ превос-
ходствѣ, (имъ принадлежитъ будущее, и къ нимъ должай
придти всѣ народы), тѣмъ не менѣе увеличиваютъ эту
трудность, вытекающую икъ національнаго характера.
Француженка знаетъ, что она наслѣдница, что у нея есть,
приданое. Это не то, что. въ иныхъ сосѣднихъ странахъ,
гдѣ дѣвушка, если и получаетъ приданое, то не иначе,
какъ деньгами, (которые мужъ пускаетъ въ оборотъ ) За
Француженкой дается недвижимое имущество, и еслибы
даже братья ея пожелали замѣнить его капиталовъ, то
гражданскіе законы препятствуютъ этому, и упрочиваютъ
за нею недвижимость. Это богатство большею частью ос-
тается ей. Земля не растрачивается, домъ не рушится :
они упрочиваютъ за Француженкою самостоятельность,
которой не имѣютъ ми нѣмка, ни англичанка. Личность
послѣднихъ такъ сказать заслоняется личностью ихъ
мужа, и состояніе ихъ (если онѣ его имѣютъ) сливается
съ его состояніемъ. По этому, онѣ болѣе, нежели наши
дѣвушки, отрываются отъ своей семьи, которая уже но
приметъ ихъ назадъ. У нихъ женщина, выходя замужъ,
какъ бы умираетъ для своихъ родныхъ, которые радуются,
что пристроили её, и что она- не сидитъ болѣе у нихъ на
шеѣ. Чтобы ни случилось, куда бы ни повезъ ее мужъ, она
повсюду за нимъ слѣдуетъ, и вездѣ остается при немъ.
При такихъ условіяхъ-, бракъ пе такъ пугаетъ.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
14
Во Франціи мы видимъ любопытное явленіе, по види-
мому несообразное; но, въ сущности, ни мало,—а именно:
чцю брачные узы весьма слабы, а семейные весьма прочны.
Случается, (особливо въ провинціи, среди деревенской
буржуазіи), что женщина, выйдя замужъ и приживъ дѣтей,
дѣлитъ свое сердце между дѣтьми и своими родными, ста-
ринная привязанность къ которымъ въ ней пробуждается
снова. Что-же остается на долю мужа ? ничего. Тутъ уже
духъ семьи убиваетъ духа брака.
Трудно представить себѣ, до какой степени становится
скучна эта женщина, опирающаяся на отсталое прошлое,
становящаяся въ уровень съ своею матерью, обветшалый
умъ которой пропитанъ старьёмъ. Жизнь мужа течете
ровноно онъ быстро опускается, обезкураживается, тя-
желѣетъ, дѣлается ни па что не годнымъ. Онъ утрачиваетъ
послѣднее стремленіе къ дальнѣйшему развитію , почер-
пнутое имъ изъ науки, изъ молодаго кружка друзей. Его
вскорѣ окончательно подавляетъ женщина собственница
въ удушающей атмосферѣ стараго, домашняго очага.
Такимъ образомъ приданое во сто тысячъ франковъ
губитъ человѣка, который можетъ быть каждый годъ пріо-
брѣталъ бы по-сту тысячъ Франковъ.
Вотъ это говоритъ себѣ всякій молодой человѣкъ, въ
эпоху неоіраниченныхв надежда и вѣры въ жизнь. Больше
или меньше выпадетъ на его долю, все ровно: онъ хочетъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
15
попытать своего счастья, узнать на что онъ годенъ, и
посылаетъ къ чорту приданое. Если у него бьется сердце
въ груди, онъ не женится изъ за ста тысячъ «райковъ на
самой королевѣ.
Вотъ что много разъ говорили мнѣ холостяки. Тоже
самое слышалъ я отъ нихъ однажды, вечеромъ, когда ихъ
собралось у меня человѣкъ пять, шесть, весьма достой-
ныхъ, и когда я подтрунивалъ надъ ихъ холостьбою.
Одинъ изъ нихъ, извѣстный ученый, отвѣтилъ мнѣ
на это очень серьезно: <Не думайте, чтобы мужчинѣ не
было тяжело, не смотря на всѣ развлеченія общественной
жизни, не имѣть домашняго очага, то есть, жены. Это
единственное успокоеніе для сердца; безъ него жизнь мра-
чна и горька. Мы это чувствуемъ.»
Горька. Это слово подтвердили и другіе. <Но, продол-
жалъ онъ, вотъ что. помѣхою. Во Франціи всѣ работники
бѣдны. Каждый живетъ своимъ жалованьемъ, своими кліен-
тами ит. д. Каждый живетъ по средствамъ. Я, на примѣръ,
зарабатываю шесть тысячъ франковъ; но женщина, которая
могла бы мнѣ понравиться, тратитъ столько на свой туа-
летъ. Дѣвицъ ея круга такъ воспитываютъ ихъ матери.
Положимъ, ее отдадутъ за меня; что до будетъ со мпою
на другой день, когда прійдя ко мнѣ изъ богатаго дома,
она найдетъ мена такимъ бѣднымъ? Если я люблю ее,
ЮідШгесІ Ьу Соодіе
10
(а я на ото способенъ), то предстаньте себѣ всѣ пошлости,
всѣ низости, на какія я быть можетъ буду готовъ для того,
чтобы имѣть поболѣе средствъ и поболѣе возможности ей
нравиться.
<Никогда не забуду однажды поразившаго меня явле-
нія, когда я находился въ одномъ.изъ южныхъ город-
ковъ, куда мода посылаетъ больныхъ. Это случилось въ
такомъ мѣстѣ, гдѣ лошаки вязли въ густой пыли. -Я встрѣ-
тилъ тамъ красавицу, въ нарядѣ лоретокъ, (впрочемъ
даму, а не лоретку), лѣтъ двадцати пяти, въ свѣжемъ
пышномъ платьѣ свѣтло - голубаго цвѣта, съ серебри-
стымъ отливомъ (чудо Ліонскихъ цабрикъ), которое она
безжалостно волочила по грязнѣйшей дорогѣ. Она какъ
будто не ступала но землѣ. Ея бѣломуренькая, хорошенькая
головка, вздернутый носикъ , маленькая, амазонская
шляпа, придававшая ей видъ двусмысленнаго пажа,—все
это говорило: «Мнѣ все ни почемъ!> Я понялъ, что этотъ
кумиръ, чудовищно влюбленный въ самаго себя, при всей
своей гордости, заранѣе принадлежитъ всякому, кто ей
польститъ; что ее легко обойти Фразами, что ф-даже не-
извѣстно, что такое совѣсть. Мнѣ припомнились слова
Соломона: «Еі Семена оз яннш діхіі: Еоп аит орегаіа
шаІЛп.» Это видѣніе осталось у меня въ памяти. То была
не личность, не случайность, а мода, современные ирдвш,
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
17
олицетворявшіеся передо мною, и я вынесъ изъ второ
случая неизгладимое отвращеніе къ браку.»
«Что касается до меня, началъ другой изъ моихъ го-
стей помоложе перваго, то для женя главнымъ препят-
ствіемъ къ браку служитъ не кринолина, а религія. *
Всѣ засмѣялись; но онъ продолжалъ, съ оживленіемъ:
«Да, религія. Женщины воспитываются не въ одной съ
нами вѣрѣ. Матери, пылающія желаніемъ пристроить
своихъ дочерей, даютъ имъ воспитаніе, подготовляющее
разводъ.
«Какого вѣроисповѣданія Франція ? Если она сама
этого не знаетъ, то ненавидящая насъ Европа знаетъ
очень хорошо. Я самъ узналъ это отъ врага, отъ самаго
отсталаго иностранца. < Намъ ненавистна ваша Франція,
сказалъ онъ мнѣ, потому что, подъ видомъ постояннаго
движенія, она ни мало не измѣняется: Она, какъ подвиж-
ной маякъ, то покажетъ, то скроетъ свое пламя, по
центръ его все тотъ-же. Какой-жѳ это центръ ? во-первыхъ
вольтерія^^гь^существовавшій задолго до Вольтера);
во-вторыхъ, 89й годъ — великіе законы революцій; въ
третьихъ, громы вашего ученаго папы — Академіи наукъ*
<Я сталъ спорить, — онъ настаивалъ, и я убѣдился,
что онъ правъ. Да, каковы бы ни были новѣйшіе вопросы,
но 89-й годъ остается догматомъ вѣры даже для тѣхъ,
2
4*	Оідііігесі Ьу Соосіе
кто отодвигаетъ 89-й годъ н отсыхаетъ его въ будущее.
Это—догматъ всей Франціи, это причина тому, что ино-
странцы осуждаютъ насъ поголовно безъ различія партій.
А между тѣмъ воспитаніе учитъ француженокъ нена-
видѣть и презирать именно то, что любятъ и во что вѣ-
руютъ французы. Француженки дважды принимали сторону
революціи и дважды измѣняли ей, убавляя ее: первый
разъ въ шестьнадцатомъ вѣкѣ, когда дѣло шло о свободѣ
убѣжденій; потомъ къ концѣ восемьвадцатаго вѣка, когда
отстаивалась политическая свобода. Женщины стоятъ за
прошлое, не зная даже, что оно такое. Онѣ охотно слу-
шаютъ тѣхъ, кто говоритъ съ Паскалемъ: «Вѣрнаго
нѣтъ ничего; будемъ же вѣровать въ нелѣпое.» Во Фран-
цій , женщины богаты, умны, имѣютъ всѣ средства къ
' образованію. Но онѣ не хотятъ ни учиться, ни выраба-
тывать съ себѣ убѣжденій. Если онѣ встрѣчаютъ человѣ-
ка съ серьезными убѣжденіями, человѣка съ душою и сто-
ящаго за разумные принципы, то онѣ съ улыбкою гово-
рятъ: «Этотъ господинъ ни во что не вѣруетъ. >
_____	• ф
Всѣ замолчали. Эта выходка, довольно рѣзкая, нашла,
какъ я убѣдился, сочувствіе во всѣхъ присутствующихъ.
Если признать справедливымъ то, что вы сказали, началъ
я, то придется прибавить, что тоже самое бывало и въ
прошлыя времена, а люди все-таки женились. Денщины
19
любили роскошь, наряди, и были столь же отстали, какъ
и теперь. Но, конечно, мужчины были прежде храбрѣе. Оки
шли на эту опасность, надѣясь, что ихъ вліяніе, энергія,
а въ особенности любовь—властелинъ побѣдителей, про-
изведетъ въ ихъ пользу счастливую метаморфозу. Они,
какъ смѣлый Курцій, бросались въ эту невѣдомую бездну
а это большое счастье для насъ, потому что не будь этой
смѣлости у нашихъ дѣдовъ, насъ не было бы на свѣтѣ.
- Теперь позвольте вашему старому другу сказать вамъ
нѣсколько откровенныхъ словъ -... Позвольте сказать
вамъ, что если бы вы дѣйствительно были одиноки и не
находили утѣшеній, еслибъ жизнь дѣйствительно пред-
ставлялась вамъ столь горькою; то вы не старались бы
найти этому лекарство. Бы сказалп-бы себѣ: любовь
сильна и творитъ чудеса. Тѣмъ болѣе славы будетъ для
насъ обратить на путь разума эти прелестныя, но нелѣпыя
созданія. Съ сильною, рѣшительною, настойчивою волею
въ избранной средѣ, при обдуманной обстановкѣ, все воз-
можно. Но надо любить, любить сильно и одинъ и тотъ-же
предметѣ Главное,, чтобы не было холодности. Если му-
щина настойчиво добивается сердца женщины, то опо
дается ему. Современные мущины жалуются на то, что
оно имъ пе дается; но это потому, что они'не знаютъ
ключа къ нему — постояннаго, настойчиваго желанія.
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
20
Теперь разберемъ первое препятствіе, о которомъ было
упомянуто, безумное тщеславіе женщинъ, ихъ страсть къ
туалету и т. д.; но мнѣ кажется, что это относится соб-
ственно къ высшимъ классамъ, къ богатымъ женщинамъ,
или къ тѣмъ, которыя имѣютъ доступъ въ богатый кругъ,
что составитъ двѣсти или триста тысячъ женщинъ. Но
извѣстно-ли вамъ, сколько ихъ всѣхъ во Франціи? Восемь-
надцать миліоновъ невѣстъ!
Несправедливо было бы винить ихъ всѣхъ въ безразсуд-
ствѣ высшаго круга. Онѣ подражаютъ ему издали, но и то не
всегда добровольно. Дамы высшаго круга, евоимъ примѣромъ
и не рѣдко своимъ легкомысленнымъ презрѣніемъ и насмѣш-
ками, причиняютъ большія насчастія. Онѣ вынуждаютъ
этимъ къ невозможной роскоши бѣдныхъ женщинъ, которыя,
иногда, вовсе и не склонны къ ней, но вынуждены своинъ
положеніемъ, или какими-нибудь серьёзными интересами,
искать возможности блистать, и для этого подвергайте
страшному риску.
Женщины, имѣющія такую исключительную участь и
столько общихъ имъ тайнъ, должны бы любиігь и подя-
держивать другъ друга, а не враждовать между собою. А
между тѣмъ онѣ, косвенно, постоянно, вредятъ другъ другу.
Богатая женщина —- законодательница модъ для бѣдныхъ
сословій,—сильно вредитъ молодой дѣвушкѣ. Она мѣшаетъ
ей найти жениха, потому что ни одинъ рабочій человѣкъ не
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
21
женится на куклѣ, которая пожелаетъ дорогихъ нарядовъ.
Оставшись въ дѣвушкахъ, она, положимъ, сдѣлается кан-
торщицею или прикащицею въ магазинѣ; но и тутъ ей
повредятъ богатая женщина. Дамамъ пріятнѣе имѣть дѣло
съ «рантомъ- прикащикомъ и любезникомъ, болѣе жен-
ственнымъ, нежели женщины. Это принудило содержателей
магазиновъ замѣнить прикащицъ прикащиками, хотя пер-
выя стоили гороздо дешевле.
Что - же остается бѣдной дѣвушкѣ ? Если она хороша
собою, то въ двадцать лѣтъ она пойдетъ на содержаніе и
будетъ переходить изъ рукъ въ руки. Отцвѣтши прежде-
временно, она сдѣлается, къ тридцати годамъ, швеею я
будетъ исполнять заказы за десять су въ день. Есть-ли
при атомъ возможность существовать, не прибѣгая каж-
дый вечеръ къ позору ? Понижаясь такимъ образомъ въ
цѣнѣ, бѣдная женщина дѣлается орудіемъ страшной мести
для богатыхъ: холостая жизнь становится выгодною и
супружество излишнимъ. Дочь богатой дамы уже не най-
детъ себѣ жениха.
Хотите, я опишу вамъ въ двухъ словахъ судьбу
женщины во Франціи ? До сихъ поръ никто, еще не дѣ-
лалъ этого просто. Полагаю, что эта картина тронетъ
ваше сердце и докажетъ 'вамъ, что не слѣдуетъ смѣши-
вать совершенно различныхъ сословій въ одномъ общемъ
отверженіи.
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
22
II.
РАБОТНИЦА.
Когда Англійскіе Фабриканты, страшно разбогатѣвшіе
отъ новоизобрѣтенныхъ машинъ, явились къ Питту съ
жалобою на то, что они имѣютъ «слишкомъ мало барыша,»
онъ отвѣтилъ имъ ужаснымъ словомъ, тяготѣющимъ на
его памяти: «Берите дѣтей,» сказалъ онъ имъ.
Но восколько разъ виновнѣе тѣ, кто беретъ женщинъ,
кто открылъ нищетѣ горожанокъ и ослѣпленію крестьянокъ
роковую возможность изнурительнаго труда и смѣшенія
половъ на Фабрикахъ ? Женщина или ребенокъ, — это
все равно; изводя женщину, изводятъ цѣлую семью, мно-
гихъ дѣтей, надежду будущихъ поколѣній.
Вотъ оно, варварство нашего запада! Въ женщинѣ не
видятъ болѣе орудія любви, орудія счастія мущины, еще
того менѣе орудія воспроизведенія, силы рассы^—въ ней
видятъ работницу.
Работница! безбожное, дикое слово, котораго не
бывало ни на одномъ языкѣ, котораго не понялъ-бы ни
одинъ вѣнъ до нашего желѣзнаго вѣка. Одно это слово спо-
собно подорвать весь нашъ такъ называемый прогрессъ.
Но вотъ выступаетъ стая экономистовъ, профессоровъ
чистаго барыша: «Но, милостивый, государь, высшія по-
требности, экономическія, соціальныя! остановка, застой,
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
23
промышленности.......Во имя тѣхъ * же бѣдныхъ сосло-
вій ! и т. д. >
Высшая потребность есть жить; а люди, видимо, по-
гибаютъ. Населеніе не возрастаетъ болѣе и понижается въ
качествѣ. Крестьянка гибнетъ отъ работы, работница —
отъ голода. Какихъ дѣтей можно ожидать отъ нихъ ? вы-
родковъ, и то все хуже.
«Но вѣдь цѣлый народъ не погибаетъ !» Многихъ на-
родовъ , еще указываемыхъ на картѣ, уже несу шествуетъ.
Племена ровной Шотландіи изчезли. Въ Ирландіи мы не
находимъ болѣе рассы. Богатая, всепоглощающа я Анг/ія,
этотъ громадный высасыватель всего земнаго шара, и та
не можетъ болѣе возпроизвести себя самою чудовищною
пищею. Расса вырождается, слабѣетъ, прибѣгаетъ къ ал-
коголю, и слабѣетъ еще болѣе. Видѣвшіе ее въ 1815, не
узнавали ее въ 1830, а тѣмъ менѣе узнали-бы въ насто-
ящее время.
Можетъ-ли помочь тутъ правительство? Въ Англіи
едва-ли, потому что промышленность поглотила тамъ все,
и самая земля превратилась въ Фабрику; во Франціи, —
скорѣе, потому что тамъ, относительно, еще мало работ-
никовъ.
Сколько уже сдѣлано невозможньш йещай! Невоз-
можно было уничтожить лотерею, а она уничтожена.
Невозможно ^ыло сломать, для перестройки, Парижа, а
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
24
эхо дѣлается теперь, благодаря одной строчкѣ въ кодексѣ
законовъ. (Отнятіе собственности въ видахъ обществен-
ной пользы).
Я вижу два народа въ нашихъ городахъ: одинъ одѣтъ
въ сукно; это человѣкъ; другой — въ жалкую серпянку,
какъ лѣтомъ, такъ и зимою. Первый—я говорю о работникѣ,
получающемъ ничтежяѣйшую плату, о пачкунѣ , о при*
служанкѣ другихъ работниковъ, — случается, завтракаетъ
мясомъ (кускомъ мозговой колбасы, на хлѣбѣ, или чѣмъ
иибудь въ этомъ родѣ); вечеромъ заходитъ въ трактиръ
м съѣдаетъ тамъ мясное блюдо, а'иногда запиваетъ его
даже виномъ.
Женщина, того-же разряда, по утру покупаетъ на
одинъ су молока, въ полдень—хлѣба, и вечеромъ—хлѣба,
да развѣ къ нему па одинъ су сыра.—Не спорьте; — я
это сей часъ докажу. Женщина получаетъ десять су въ
день; она не можетъ получать одиннадцати, что я
также докажу.
Почему-же это такъ? Мущина не хочетъ болѣе же-
ниться ; онъ нехочетъ содержать жену. Онъ жадно живетъ
для одного себя.
Вы думаете, что онъ ведетъ умѣренную жизнь?—онъ
ни въ чемъ себѣ не отказываетъ. Напившись, въ воскре-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
25
оепье вечеромъ , онъ не жща, найдетъ голодную тѣнь н
удовлетворился ею. Совѣстна бить теперь мущиною.
<Я слишкомъ мало заработываю,> говоритъ онъ. То
есть, въ четверо или въ пятеро болѣе женщины, въ ре-
меслахъ, на которые наиболѣе запроса. Онъ заработываетъ
сорокъ или пятьдесятъ су* въ день; она — десять , какъ
мы ато сейчасъ увидимъ.
Бѣдность работника была-бы богатствомъ, излиш-
комъ, роскошью для работницы.
Но первый сильнѣе жалуется: если онъ нуждается,
то ужъ нуждается во многомъ. Это тоже, что говорятъ объ
англичанахъ и ирландцахъ: <Ирландецъ голоденъ, потому
что у него нѣтъ картофеля; англичанинъ голоденъ, Потому
что у него нѣтъ говядины, сахару, чаю, пива, крѣпкихъ
напитковъ и т. д.»
Я пропустилъ еще двѣ вещи въ бюджетѣ бѣднаго ра-
ботника, вещи, въ которыхъ онъ никогда себѣ не отказы-
ваетъ: это — табакъ и женщины. Большею частію эти два
предмета поглощаютъ болѣе денегъ, нежели цѣлое хо-
зяйство.
Я знаю, что жалованье работника сильно понизилось,
особливо въ слѣдствіе кризиса въ металлахъ, измѣняющаго
цѣнность денегъ. Оно поднимается, но медленно. Равновѣсіе
придетъ только со временемъ. Но и при этомъ, разница су-
ОідШгесІ Ьу
С Іе
26
шествуетъ. Женщина терпитъ еще болѣе. Работникъ имѣетъ
менѣе говядины, вина; работница—менѣе хлѣба. Она не
можетъ идти далѣе въ нищетѣ; еще шагъ, и она погибла.
• Это ея собственная вина, говорятъ экономисты. За*
чѣмъ бѣгутъ онѣ изъ деревень, чтобы умирать съ голода
въ городахъ ? Если не сама работница, то ея мать прихо-
дитъ оттуда, и изъ крестьянки становится служанкою.
Тутъ она непремѣнно родитъ, помимо брака, и дочь ея
становится работницею.»
Но знаете-ли вы, милостивые государи, что такое де-
ревня во Франціи ? какъ страшно тяжела, изнурительна
тамъ работа? Въ Англіи, женщина не обработываетъ земли.
Хотя и тамъ положеніе ея весьма жалкое, но, по крайней
мѣрѣ, она носитъ шляпку, она укрыта отъ вѣтра, отъ
дождя. Въ Германіи, при ея лѣсахъ, лугахъ и пр., при
весьма медленномъ трудѣ и врожденной народу кротости,
женщина не угнетена такъ какъ между французами. Вигиз
агаіог поэта имѣетъ свой идеалъ только у Французовъ. По-
чему это? Потому что онъ собственникъ. Собственность его
мала, ничтожна, обременена долгами. Онъ борется съ этимъ
коршуномъ слѣпымъ, ожесточеннымъ трудомъ, плохимъ зем-
ледѣліемъ. Онъ того и гляди лишится своей земли. Что-бы
предотвратить это, онъ готовъ погребсти свою жену. Онъ
женится, чтобы пріобрѣсть работника. На Антильскихъ
островахъ покупаютъ негра; во Франціи — берутъ жену.
ОідііігееІ Ьу Соодіе
27
Ее выбираютъ маленькую, щедушную, со слабымъ
аппетитомъ для того, чтобы она меньше ѣла (исторически
вѣрно).
Бѣдняжка француженка великодушна; она дѣлаетъ
все, что отъ нея требуютъ, и даже болѣе. Она впрягается
въ плугъ, вмѣстѣ съ осломъ (въ легкихъ земляхъ) и мужъ
погоняетъ ихъ. Женщинѣ во всемъ выпадаетъ самый тя-
желый трудъ. Мужъ подрѣзаетъ виноградникъ, а она,
согнувшись, полетъ и копаетъ. У мужа есть досуги; у нея—
нѣтъ. У него есть праздники и товарищи. Онъ одинъ от.
правлЯется въ кабакъ. Она заходитъ только въ церковь и
дремлетъ тамъ. Вечеромъ, если онъ вернется пьяный, опъ
ее бьетъ. И къ дополненію, она беременна! Тутъ она
вдвойнѣ страдаетъ цѣлый годъ, на жарѣ, на стужѣ, подъ
холоднымъ вѣтрамъ, подъ дождемъ.
Большая часть такихъ женщинъ умираютъ въ чахоткѣ,
особливо на сѣверѣ, (см. статистику). Ни какая комплекція
не выдерживаетъ подобной жизни. Простимъ-же иатери,
которая, желая чтобы дочь ея менѣе страдала, посылаетъ
ее на Фабрику, (гдѣ, по крайней мѣрѣ, надъ нею будетъ
кровъ), или служанкою въ городъ, гдѣ она вкуситъ хоть
какихъ нибудь удобствъ мѣщанской жизни. Дѣвочка всегда
склонна къ нимъ. У каждой женщины есть мелкія потреб-
ности изящества, утонченности, аристократіи.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
28
Наказаніе не заставитъ себя ждать. Новая горожанка
не видитъ болѣе солнца. Дамы буржуазіи нерѣдко бываютъ
весьма суровы, особливо если служанка хороша собою. Ее
предоставляютъ на жертву избалованнымъ ребятишкамъ —
злымъ обезьянамъ, которые дѣлаютъ изъ нея свою игруш-
ку. А не то, её бранятъ, преслѣдуютъ, притѣсняютъ. Жизнь
становится ей противна; ею овладѣваетъ тоска по родинѣ;
но ей хорошо извѣстно, что отецъ никогда не возьметъ ее
домой. Она блѣднѣетъ, чахнетъ.
Одинъ хозяинъ ласковъ съ нею. Онъ утѣшилъ-бы ее,
если бы смѣлъ. Ему хорошо извѣстно, что въ этомъ отча-
янномъ положеніи, когда дѣвочка ни отъ кого не слышитъ
.добраго слова, она заранѣе принадлежитъ тому, кто по-
кажетъ ей сколько нибудь дружбы. Случай вскорѣ пред-
ставляется; супруга уѣзжаетъ на дачу. Сопротивленіе не
велико. Вѣдь это хозяинъ, онъ всевластенъ. Служанка бе-
ременна. Поднимается буря. Пристыженный мужъ скло-
няетъ голову. Служанку прогоняютъ. Она безъ хлѣба, безъ
пристанища, пока не разрѣшится въ госпиталѣ. (Это самая
однообразная исторія: стоятъ справиться у медиковъ, со-
бирающихъ признанія).
Что за жизнь ожидаетъ ее! какая борьба, какія стра-
данія, если она женщина твердая, съ душею, и пожелаетъ
воспитать своего ребенка!	 ‘
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
29
Посмотримъ на женщину, принявшую на себя такую
обязанность, и еще при относительно благонріятныхъ об-
стоятельствахъ. Позади зданія Нбіеі.— Віев, въ грязной
улицѣ, ниже набережной, живетъ одна молодая, проте-
стантская вдова, весьма строгой нравственности, трудо-
любивая, разсчетливая, примѣрная въ всѣхъ отношеніяхъ,
и еще недурная собою, не смотря на все, что она первг
весла. У нея болѣзненный ребенокъ, который ходитъ въ
школу, но, безпрестанно хворая, не можетъ подвигаться.
Она платитъ за квартиру сто двадцать франковъ и мило-
сердый домовладѣлецъ набавилъ на нее, всего сто шестьде-
сятъ. Вотъ что говорила эта женщина двумъ своимъ по-
кровительницамъ: «Когда я имѣю возможность ходить на
поденщину, то добрые люди платятъ мнѣ двадцать су,
даже двадцать пять; но я могу,ходить всего два, три раза
въ недѣлю. Еслибы вы не помогали мнѣ, по вашей добротѣ,
пятью франками въ мѣсяцъ, то мнѣ пришлось-бы, для
прокормленія ребенка дѣлать тоже что и друіія, выхо-
дить, по вечерамъ, на улицу.>
Бѣдная, трепещущая женщина, которая, увы! идетъ
предлагать себя грубому мущинѣ, во сто кратъ достойнѣе
его. Наши умныя, ловкія, одаренныя вкусомъ работницы
большею частію хороши собою, нѣжны, изящны. Какая
разница между ними и дамами самаго высшаго полета?
Ноги ? — нѣтъ. Грація ? — нѣтъ. Разница въ однѣхъ ру-
ОідіѣігесІ Ьу Сюодіе
30
жахъ, потому что у бѣдной работницы, занимающейся
стиркою, проводящей всю зиму на чердакѣ, съ одною жа-
ровнею , руки, ея единственное орудіе труда м добыванія
средствъ къ жизни, нерѣдко бываютъ красны, опухлы,
намозолены. За исключеніемъ этого, работница, вы ее
нарядите, таже гравиня аристократическаго предмѣстія.
Она не говоритъ только великосвѣтскимъ жаргономъ. Но
она гораздо восторженнѣе, живѣе. Дайте ей счастье,и
она всѣхъ затмитъ.
Вы знаете, до какой степени женщина аристократка.
Между ними нѣтъ черни.
Однажды, когда я пріѣхалъ въ Англію, за нашимъ
экипажемъ слѣдовало прелестное, но истомленное женское
личико, съ нѣжными тонкими чертами, и что-то говорило,
тщетно обращаясь ко мнѣ, потому что я не понималъ по
англійски. Изъ подъ маленькой англійской шляпы выгля-
дывали прелестные голубые глаза, глубокіе, темные,
умоляющіе.
<Не знаете ли, спросилъ я у сосѣда, понимавшаго по
•ранцузски, что говоритъ мнѣ эта прелестная особа. Она
похожа на принцессу. Зачѣмъ она за нами слѣдуетъ?
«Вѣроятно, отвѣтилъ онъ, вѣжливо, это какая нибудь
работница безъ работы, которая проситъ милостыни, не
взирая на запрещеніе законовъ.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
31
Два величайшихъ событія измѣняли судьбу европей-
ской женщины въ вти послѣдніе года.
У ноя было два ремесла: прясть я пить. Объ осталь-
ныхъ (вышиванье, дѣланье цвѣтовъ я т. д). почти не
стоитъ и упоминать. Женщина была пряхою, или швеею.
Это было вѣчнымъ занятіемъ, ея всемірною исторіею.
Но оно кончилось; настала перемѣна. Ткацкій станокъ
замѣнилъ женскія руки. Онъ отнялъ у женщины не только
средство къ заработку, но измѣнилъ самую ея жизнь. Кресть-
янка пряла, надзирая за дѣтьми, за хозяйствомъ; пряла
на вечеринкахъ; пряла на ходу, провожая коровъ, овецъ.
Работницею городовъ была швея. Она работала у себя
на дому, или безпрерывно цѣлый день, или въ перемежку
съ хозяйственными дѣлами. Теперь спѣшной работы не
отдадутъ швеѣ. Прежде она встрѣчала страшную конкур-
ренцію въ монастыряхъ, въ тюрьмахъ. Нынче—швейная
машина совершенно устраняетъ ея руки.
Эти двѣ машины, благодаря совершенству и дешевизнѣ
ихъ произведеній, проложатъ себѣ путь, не взирая ни на
какія препятствія. Пользу ихъ нечего и оспаривать. Въ
итогѣ, эти великія изобрѣтенія, безспорно, оказываются
благотворными для человѣчества. Но переходный періодъ,
введеніе ихъ, даетъ горькіе плоды.
Сколько женщинъ, въ Европѣ (и въ другихъ стра-
нахъ) , будутъ поражены этими страшными оеями — мѣд-
Оідііігесі Ьу Сюодіе
32
ною ткачихою и желѣяною швеею? Милліоны; —и йе пе-
речтешь.
Англійская швея такъ внезапно оказалась безъ хлѣба,
что множество обществъ эмиграція взялось содѣйствовать
ея выселенію въ Австралію. Ей отсчитываютъ въ займы
270 а. ст. и «на, съ перваго-же года эмиграціи, оказы-
вается въ состояти уплачивать половину этой суммы
(Блассвилль). Въ этомъ краю, гдѣ мущинъ несравненно
болѣе нежели женщинъ, она легко находитъ себѣ мужа и
даетъ новую семью этой сильной колоніи, болѣе прочной
нежели индійская имперія.
Что же дѣлается съ нашими швеями? Онѣ не шумятъ.
Это не то.что работники, каменыцики, плотники, которые,
стакнувшись, представляютъ грозную силу и предписы-
ваютъ условія. Работницы умираютъ съ голода, вотъ и
все. Страшная смертность 1854 г. обрушилась преиму-
щественно на нихъ.
Но съ той поры, судьба ихъ значительно ухудшилась.
Женскія ботинки шьются машиною. Флбристкамъ платятъ
дешевле и т. д.
Я со многими разсуждалъ объ этомъ печальномъ пред-
метѣ, особливо съ моимъ почтеннымъ другомъ и товари-
щемъ, докторомъ Вильерме, съ г. Герри, прекрасные труды
котораго столь справедливо цѣнимы; наконецъ, съ однимъ
молодымъ статистикомъ, докторомъ Бертильономъ, строгій
ЮідШгесІ Ьу
33
методъ котораго показался мнѣ превосходнымъ. Онъ напи-
салъ, для меня по этому поводу весьма серьезный трудъ,
гдѣ соединилъ данныя, взятыя имъ изъ міра работниковъ,
съ тѣми, которыя доставили ему административныя лица.
Желательно, чтобы онъ пополнилъ и издалъ этотъ трудъ.
Привожу изъ него только одну строку:
<Въ главномъ ремеслѣ, общемъ всѣмъ женщинамъ
(за исключеніемъ не многихъ), въ шитьѣ, онѣ не могутъ
заработывать болѣе десяти су.»
Почему-же это? «Потому что машина, которая обхо-
дится еще довольно дорого, шьетъ на десять су. Потребуй
женщина одннадцать, ей предпочтутъ машину.»
Чѣмъ-же она живетъ?—Она выходитъ, по вечерамъ,
на улпцу.»
Вотъ почему число патентованныхъ публичныхъ жен-
щинъ не увеличивается въ Парижѣ; оно даже, кажется,
нѣсколько уменьшается.
Мало того, что мущина изобрѣлъ машины, отнявшія
у женщины два ея главныхъ ремесла, онъ отнялъ у нея
и второстепенныя ремесла ея, оцъ взялся за дѣло слабаго:
Можетъ-ли женщина отнять у мущины, когда ей взду-
мается, занятія, требующія Физической силы? —Не можетъ.
Лѣнивыя, праздныя дамы могутъ, сколько душѣ уго-
дно, повторять, углубляясь въ свои диваны, что женщина
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
34
«не больная.* То, что легко сходятъ съ ругъ, когда можцо
спокойно полежать два,, три дня на диванѣ, бываетъ не-
рѣдко весьма тяжело для женщины, не имѣющей поадя.
Она совсѣмъ разстраиваетъ свое здоровье.
Женщина не можетъ долго работать, ни сидя, ни стоя.
Отъ сидячей жизни, у нея кровь приливаетъ въ головѣ,
грудь раздражается, желудокъ отягощается, голова тя-
желѣетъ.
Отъ продолжительнаго стоянья, какъ у гладильщицъ,
иля у наборщицъ, съ нею дѣлаются другіе болѣзненные
припадки. Она можетъ иного трудиться, не перемѣняя по-
ложенія, хода туда и сюда, какъ она дѣлаетъ ото въ
своемъ хозяйствѣ.
Ей необходимо имѣть хозяйство, ей необходимо быть
замужемъ
Ш.
УЧЕНАЯ ЖЕНЩИНА.
Но лучше-ли холоженіе такъ называемой воспитан-
ной дѣвушки, которая можетъ учить, быть гувернанткою,
преподавать извѣстныя искусства? Хотѣлось-бы сказать:
ж «да.» Но это, хотя относительно лучшее, положеніе, имѣетъ
множество подводныхъ камней и вообще даетъ въ итогѣ
. тревожную жизнь, неудавшуюся иногда трагическую судьбу.
Лѣтъ пятнадцать тому, ко мнѣ явилась однажды
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
35
молодая, милая дѣвушм, присланная родителями игъ про-
винціи въ Парижъ. Они обращались ль другу свое* семьи,
моторый могъ дать этой дѣвушкѣ средства къ жмени,
пріискавъ ей уроки. Я выразилъ удивленіе вередъ такою
неосторожностью. Тогда она мнѣ все раздавала. Родители
подвергали ее отой опасности для избѣжанія другой.
Въ провинціи у нея былъ любовникъ, имѣвшій намѣреніе
да ней жениться. Это былъ честнѣйшій, достойнѣйшій че-
ловѣкъ, съ большими способностями. Во, увы! бѣдный.
«Родители кои любятъ и уважаютъ его, говорила она;
но они боятся, чтобы мы не умерли съ голода.».
Я, не колеблясь, сказалъ ей: «Лучше умереть съ го-
лода, нежели бѣгать въ Парижѣ до урокамъ. Совѣтую
вамъ сегодня-же, а не завтра, вернуться къ вашимъ
родителямъ. Въ каждый часъ, что вы здѣсь остаетесь, вы
теряете сто на сто. Вы однѣ, неопытны, — подумайте, что
мцжетъ .быть съ вами.»
Она послушалась моего совѣта. Родители дали согласіе,
н она вышла замужъ. Жизнь ея была очень тяжелая, полна
жестокихъ испытаній, но примѣрно безукоризненная. Среди
заботъ о дѣтяхъ, она находила вреия дѣльно помогать
своему мужу въ его трудахъ; я помню, какъ она, бывало,
бѣгала зимою по библіотекамъ, дѣлая для него выписки.
Какъ мнѣ ни больно было видѣть терпимыя ими. лишенія
и чувствовать невозможность помочь ихъ гордой бѣдности,
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
— 36 —
но я никогда не раскаивался въ данномъ ей совѣтѣ. Серд-
цемъ она была очень счастлива и терпѣла отъ одной бѣд-
ности. Она умерла чистою, любимою и уважаемою. Я не
видалъ семьи, счастливѣе атой.
Ужаснѣйшая участь для женщины—одиночество.
Одинока!—сколько грусти въ одномъ этомъ!.....И
какъ это случается, что женщина остается одинокой 2
Или нѣтъ болѣе мущинъ? или мы пришли жъ концу
міра? Конецъ, близость послѣдняго суда,—это, что-ли,
дѣлаетъ насъ такими эгоистами, что мы съёживаемся отъ
страха за будущее и ищемъ уединенія для нашихъ позор-
ныхъ наслажденій ?
Одинокую женщину можно отличать съ перваго взгляда.
Взгляните на нее въ ея сосѣдствѣ, гдѣ она знаетъ, что
на нее смотрятъ: она развязна, легка, изящна, какъ обы-
кновенно Француженка. Но взгляните на нее-же въ другомъ
кварталѣ, гдѣ на нее не обращено вниманія:—какъ она
грустна, какъ она видимо убита! Этою зимою мнѣ встрѣ-
чались подобныя женщины; онѣ еще молоды, но разру-
шаются; онѣ замѣнили шляпку чепцомъ, похудѣли, по-
блѣднѣли (отъ скуки, думаете? отъ заботы? отъ плохой
пищи?) Довольно-бы одной вещи для того, чтобы онѣ раз-
цвѣля и похорошѣли: надежды трехъ мѣсяцевъ счастья.
Сколько затрудненій для одинокой женщины! По вече-
рамъ она не можетъ выходить; ее примутъ за публичную
ОідШгеС Ьу
Соо^Іе
37
женщину. Есть множество такихъ мѣстъ, куда ходятъ одни
мущины и если женщинѣ встрѣчается необходимость быть
тамъ, то встрѣчные удивляются, глупо посмѣиваются.
Случись ей, напримѣръ, запоздать гдѣ нибудь, въ концѣ
Парижа, и проголодаться,—она не смѣетъ зайти въ ресто-
ранъ. На нее смотрѣли-бы какъ на диво. Всѣ взоры сесре-
доточились-бы на ней, до ея слуха долетѣли-бы дерзкія
замѣчанія. Ей нужно пройти еще цѣлую льё, прійти домой
поздно, развесть огонь и приготовить свой скромный обѣдъ.
Она боится шумѣть, потому что любопытный сосѣдъ
(какой нибудь вѣтреный студентъ, или приказный) взду-
маетъ подсматривать въ замочную скважину, или не
скромно предлагать свои услуги. Стѣснительное общеніе,
или вѣрнѣе рабство, въ нашихъ скверныхъ казармахъ,
называемыхъ большими домами, затрудняетъ женщину на
каждомъ шагу, дѣлаетъ ее пугливою, нерѣшительною. Ее
все стѣсняетъ; мущину ничто. Какъ крѣпко она, напри-
мѣръ, запирается по воскресеньямъ, когда у ея молодыхъ
и шумныхъ сосѣдей бываютъ такъ называемые холостые
обѣды!
Посмотримъ, что это за дама, гдѣ она живетъ. Она,
положимъ, нанимаетъ въ четвертомъ этажѣ, у нее такъ
тихо, что жилецъ третьяго думалъ, нѣкоторое время, что
надъ нимъ пустая квартира. Онъ не счастливѣе своей со-
сѣдки. Слабое здоровье и нѣкоторый достатокъ даютъ ему
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
— ЗВ —
пподъ ничѣмъ не занижаться. Онъ еще не старъ, но уже
привыкъ эгоистически холить себя. Звукъ •ортевіане, про-
буждающій его по утрамъ ранѣе,- чѣмъ бы онъ желалъ,
открываетъ ему его сосѣдку. Онъ уже не равъ встрѣчахъ не
лѣстницѣ пріятное женское личико, немного блѣдное, но
стройной, изящной еигуры. Любопытство холостяка задѣто;
чего легче какъ удовлетворить его! Консьержи не нѣмы, а
жизнь сосѣдки совсѣмъ прозрачна. За исключеніемъ часовъ,
въ которые она ходитъ по урокамъ, она цѣлый день дома,
цѣлый день учится. Она готовится къ экзамену, предпо-
читая сдѣлаться гувернанткою, попасть подъ защиту семьи.
Холостякъ наслышался о ней такъ много хорошаго, что
началъ задумываться.
Ахъ, еслибы не бѣдность! разсуждаетъ онъ. Отрадно
имѣть близъ себя хорошенькую женщину, которая понимаетъ
насъ и избавляетъ отъ труда тянуть вечера по кофсйнямъ
и театрамъ.
Но какъ мнѣ жениться при десяти тысячахъ ливровъ
дохода!
Онъ принимается считать, вычислять свои расходы,
дѣлая, по обыкновенію, двойной счетъ и соединяя возмож-
ныя издержки женатаго человѣка съ издержками холостяка,
съ каве, съ театромъ и пр. Такимъ образомъ, одинъ изъ
моихъ друзей,весьма остроумный, парижскій журналистъ,
пришелъ къ тому выводу, что для того, чтобы жить
ОідШгеС Ьу
Сос :
39
вдвоемъ съ женою, безъ прислуги, въ маленькомъ
домикѣ, на краю города, необходимо имѣть тридцать ты-
сячъ ливровъ дохода.
Эту печальную жизнь въ почтенною уединенія
и' въ безвыходной скукѣ ведутъ тѣ блуждающія тѣни
которыя называются въ Англіи Членами клубовъ. То-же
самое начинается и во Франціи. Въ втихъ пышныхъ заве-
деніяхъ, гдѣ хорошо топятъ, хорошо кормятъ, гдѣ есть
всевозможные журналы и богатыя библіотеки, они пред-
ставляютъ толпу воспитанныхъ и вѣжливыхъ мертвецовъ,
развивающихъ свой сплинъ, оканчивающійся самоубій-
ствомъ. Вокругъ нихъ все такъ хорошо устроено, что имъ
не зачѣмъ говорить, не зачѣмъ даже дѣлать знаковъ. Въ
извѣстные дни года, къ нимъ является портной и, молча,
снимаетъ съ нихъ мѣрку. Жены у нихъ не бываетъ; къ
продажной женщинѣ они ни за что не пойдутъ. Но разъ въ
недѣлю, какая нибудь дѣвица приноситъ имъ перчатки,
или какой нибудь другой предметъ, заплаченный впередъ,
и безъ шума выходитъ отъ лихъ, пять’ минутъ спустя.
Мнѣ случалось иногда встрѣчаться, въ омнибусѣ, съ.
одною молодою дѣвушкою, скромно одѣтою, но впрочемъ
въ шляпѣ. Глаза ея были постоянно устремлены въ книгу.
Сидя близъ нея, я видѣлъ, что эта книга была, большею
частію, какая нибудь грамматика или руководство, по
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
40
которымъ приготовляются къ экзамену. Въ этихъ тол-
стыхъ, компактныхъ томикахъ, наука обыкновенно изла-
гается въ сжатой, сухой Формѣ, неудобоваримой, какъ
камень. Все это проглатывала бѣдная жертва, видимо ста-
раясь почерпнуть какъ можно болѣе. Она употребляла на
это дни и ночи, даже минуты отдыха, доставляемыя ей
омнибусомъ, между уроками на двухъ противуположныхъ
копцахъ Парижа. Неумолимая забота преслѣдовала ее по-
всюду. Она не отрывала глазъ отъ книги. Страхъ передъ
экзаменомъ подавлялъ ее. Никто не знаетъ, какъ онъ дѣй-
ствуетъ. Мнѣ случалось видѣть женщинъ, которыя, уже
за нѣсколько недѣль до экзамена, не ложились спать, не
отдыхали и постоянно плакали.
Надо имѣть къ нимъ жалость.
Прошу замѣтить, что при настоящемъ состояніи нра-
вовъ , я признаю всю пользу этихъ экзаменовъ, доста-
вляющихъ женщинѣ, по возможности, независимое и ува-
жаемое положеніе. Я не требую, чтобы эти экзамены
упрощались, чтобы объемъ требуемыхъ свѣденій ограни-
чивался. Но, по моему, необходима другая метода. Въ
исторіи, напримѣръ, нужно-бы небольшое число главнѣй-
шихъ Фактовъ, но полныхъ, подробныхъ, а не одинъ
перечень. Предлагаю это мнѣніе на обсужденіе моихъ
ученыхъ друзей и собратій, играющихъ роль судей на
экзаменахъ.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іё
41
Желательно-бы еще при этомъ, чтобы я застѣнчи-
вость была пощажена, чтобы публикою на этихъ экзаме-
нахъ были однѣ женщины, а изъ мущинъ развѣ одни
родственники дѣвицъ. Жестоко заставлять выдерживать
такое испытаніе на глазахъ любопытной публики, (какъ
водится въ нѣкоторыхъ городахъ). Еще необходимо пре-
доставить каждой изъ нихъ выборъ дня для экзамена. Для
многихъ изъ нихъ испытаніе слишкомъ жестоко и безъ
этой предосторожности можетъ быть смертельнымъ.
Эженъ Сю, въ своей Гувернанткѣ, романѣ, слабомъ
по исполненію, но весьма вѣрномъ правдѣ, даетъ намъ
картину жизни дѣвушки, внезапно перенесенной въ чужую
семью, гдѣ она должна воспитывать дѣтей. Равная членамъ
семьи, пли даже выше ихъ, по воспитанію, скромная по
своему положенію, а чаще и по натурѣ, она возбуждаетъ
сильное участіе. Отецъ тронутъ; сынъ влюбленъ; слуги
завидуютъ оказываемому ей вниманію, клевещутъ на нее
и т. д. Но все ли это? Какъ не полна у Э. Сю грустная
илліада всего, что въ такомъ положена приходится выно-
сить дѣвушкѣ! Сколько опасностей, которыя грозятъ ей!
Можно привесть поразительные, невѣроятные Факты. Тутъ
отецъ семейства, влюбленный до преступленія, запуги-
вающій добродѣтельную гувернантку, изрѣзывая ея бѣлье,
платья, поджигая даже ея занавѣсы. Тамъ развратная мать,
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
42
чтобы выиграть время и женить сына какъ можно позднѣе,
находитъ удобнымъ, чтобы онъ обманывалъ пока ничто-
жную, бѣдную дѣвушку, не имѣющую ни родныхъ, ни
покровителей. Ей льстятъ, ее ласкаютъ и, пользуясь ея
легковѣріемъ, устраиваютъ случаи. Иногда, напротивъ
того, мнѣ доводилось видѣть хозяекъ дома, до такой сте-
пени ревнивыхъ и злыхъ, до того преслѣдовавшихъ бѣдную
гувернантку, что она, по всей справедливости, искала за-
щиты отъ гоненій подъ покровительствомъ мужа.
Естественно , что гордая-и чистая душа, готовая на
борьбу съ обстоятельствами, стремится выйти изъ личной
зависимости и прибѣгаетъ къ самому сильному покрови-
телю, къ публикѣ, разсчитывая на возможность жить
плодами своей мысли. Сколько открытій могли бы сдѣлать
намъ женщины, вступившія на это поприще! Одна изъ
нихъ попробовала сдѣлать это въ весьма хорошемъ ро-
манѣ , одинъ недостатокъ котораго—краткость. Положенія
въ немъ не имѣютъ времени развиться. Этотъ романъ:
Лажное Положеніе, вышелъ лѣтъ пятьнадцать тому й
тотчасъ-же изчезъ. Это точнѣйшій путеводитель для жен-
щины писательницы; въ немъ обозначены всѣ пошлины,
отворяющія заставы въ литературный міръ и требуемыя
съ женщины на каждомъ шагу, все раздраженіе, ожесто-
ченіе, которое возбуждается ея сопротивленіемъ. Ее окру-
Оідііігесі Ьу Сюодіе
43
жатъ препятствіями со всѣхъ сторонъ, ее вызываютъ
ва смертельную борьбу.
Случалось-ли вамъ видѣть въ Провансѣ, какъ
толпа ребятишекъ ^преслѣдуетъ бѣдное насѣкомое, считая
его вреднымъ ? Вокругъ него кладутъ солому или сѣно, и
зажигаютъ это.... Куда не суТется бѣдное животное,
повсюду встрѣчаетъ пламя, жестоко обжигается и падаетъ.
Это повторяется нѣсколько рааъ. Напрасно борется жер-
тва съ отчаяннымъ упорствомъ; ей не переступить огнен-
ной черты.
То-же самое и на сценѣ. «Въ литературѣ, говоритъ
себѣ красивая и энергическая женщина, я должна имѣть
посредниковъ, располагающихъ мнѣніемъ публики; на
сценѣ, она мнѣ непосредственный судья. Тутъ, я сама себя
отстаиваю; мнѣ не нужно, чтобы кто нибудь сказалъ: «У
нея талантъ!> Я говорю: «Глядите!»
Какое заблужденіе! Публика не имѣетъ своего соб-
ственнаго мнѣнія, а принимаетъ то, которое ей выдаютъ
за мнѣніе публики. Талантъ актрисы поразилъ всѣхъ, но
никто не рѣшается первый сказать это. Всѣ выжидаютъ,
боясь показаться смѣшными отъ необдуманнаго увлеченія.
Необходимо, чтобы сигналъ къ похваламъ былъ данъ при-
знанными критиками, осмѣшниками по ремеслу. Тогда пу-
блика разражается , смѣло хвалитъ, пересиливаетъ даже
то, что ей подсказалъ бы ея собственный вкусъ.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
44
Но еще до этого суднаго дня, котораго актриса ожи-
даетъ съ такимъ страхомъ, сколько предстоитъ ей непріят-
ностей! сколько неделикатныхъ, недобросовѣстныхъ лю-
дей безусловно располагаютъ ея судьбощ.
Какими испытаніями, интригами достигаются успѣхи де-
бютовъ! Какиіи путями-снискиваетъ актриса расположеніе
своихъ покровителей, потомъ директора, потомъ моднаго ав-
тора, который долженъ написать для нея роль; наконецъ,
критиковъ ? А тамъ, журналы; не говорю о главныхъ, хотя
сколько нибудъ уважающихъ себя, а о мелкихъ, о темныхъ.
Достаточно кокому-нябудь юному приказному, упражняю-
щемуся въ чиненіи перьевъ въ одномъ изъ министерствъ,
нацарапать нѣсколько сатирическихъ строчекъ., принятыхъ
мелкою газетою и пущенныхъ въ ходъ во время антракта,—
и вотъ, воодушевленная, поощренная первымъ успѣхомъ
актриса, выходя на сцену, не узнаетъ болѣе публики. Все
потеряно; публика какъ ледъ. Всѣ пересмѣиваются.
Мнѣ довелось въ молодости видѣть сцену, оставившую
во мнѣ неизгладимое негодованіе.
Случилось мнѣ быть у одного изъ этихъ страшныхъ,
театральныхъ судей, съ которымъ я былъ знакомъ. Вхо-
дитъ къ нему дама, весьма скромно одѣтая, съ кроткимъ
и добрымъ лицомъ, но уже утомленнымъ и увядающимъ.
Она, безъ предисловій, объявила ему, что пришла про-
сить пощады и спросить его, за что онъ такъ неутомимо
ОідШгеС Ьу
Соо^Іе
45
 жестоко критикуетъ и осмѣиваетъ ее. Онъ напрямикъ
отвѣтикъ ей, — не то что она дурно играетъ, — а что
она не вѣжлива, что на его первый, довольно благопріят-
ный отзывъ она должна была отвѣтить благодарностью,
ощутительными доказательствомъ вниманія.
«Но, помилуйте, я бѣдна; я почти ничего не пріо-
брѣтаю и должна содержать мать!»
— Какое мнѣ дѣло! возьмите любовника....
«Но я не хороша собою. Къ тому-же я всегда грустна,
а мущины любятъ веселыхъ женщинъ.... •
— Все это вздоръ? Вы хороши, а просто упрямитесь.
Вы горды, это екведно» Нада дѣлать какъ другія, надо
взять любовника. — Онъ такъ ифстался на своемъ.
Я никогда не могъ понять, кекъ люди имѣютъ силу
освистывать женщину. Въ отдѣльности, каждый изъ нихъ,
вѣроятно, добръ; а въ массѣ они жестоки. Вотъ что
случаете^ напримѣръ, въ нѣкоторыхъ провинціальныхъ
городахъ. Чтобы принудить директора къ непосильнымъ
издержкамъ, къ приглашенію первыхъ талантовъ, публика
уничтожаетъ каждый вечеръ какую нибудь несчастную
актрису, которая можетъ быть и съ талантомъ, но при та-
комъ ожесточеніи, при такомъ позорномфіетязанііц. ервер-
шенно теряется; путается, заикается, не помнитъ, что
говоритъ. Она плачетъ, нѣмѣетъ, умоляетъ вворами....
ОідіѣігесІ Ьу Сюодіе
46
Публика хохочетъ, свищетъ. Актриса приходитъ въ раз-
драженіе , возмущается противъ такого варварства. Но
тогда буря становится такъ ужасна, такъ неистова, что
актриса подавлена, проситъ пощады........
Проклятіе тому, кто губитъ женщину, кто лишаетъ
ее гордости, силы, души! Вз Ложно мз Положеніи, эта
минута изображена такъ трагично и такъ вѣрно правдѣ,
что всякій слышитъ тутъ голосъ природы. Слышно, что
тутъ звучатъ больныя струны. Камилла, женщина-пи-
сательница , ловко окруженная ошеннымз кольцомъ, не
находитъ изъ пего выхода и ііЙышляетъ о смерти. Ее
останавливаетъ одно иепредвидѣппое обстоятельство, во-
піющая необходимость сдѣлать доброе дѣло. Смягченная
состраданіемъ, она теряетъ силы. которыя гордость при-
давала ея- отчаянію. Къ ней является спасителъ; опа
сдается, и вотъ мы видимъ ее смиренною, обезоруженною
великою дилеммою, сбивавшею мистиковъ. «Если порокъ
есть грѣхъ; то гордость еще большій грѣхъ.» Гордая
женщина внезапно становится доброю, кроткою, покорною.
Она дѣлаетъ женственное признаніе: «Мнѣ нужно повели-
теля. Приказывайте, повелѣвайте *.... Я все исполню.»
Едва она становится женщиною, едва она смиряется,
какъ всѣ ей — друзья, всѣ препятствія рушатся. Святоши
хвалятъ ее за смиреніе. Свѣтскіе люди ожидаютъ отъ нея
много хорошаго. Всѣ двери отворяются передъ нею, и
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
47 -
театръ и-литература. За нее хлопочутъ, интригуютъ. Чѣмъ
болѣе мертвѣетъ оаа сердцемъ, тѣмъ болѣе везетъ ей сча-
стье. Съ вида, все идетъ превосходно. Все, что враждовало
съ артисткою, съ трудолюбивою и независимою женщиною,
благопріятствуетъ покорной женщинѣ (отнынѣ содержанкѣ).
Въ концѣ романа, авторъ мучитъ, но спасаетъ героиню.
Онъ прожигаетъ ей сердце огнемъ истинной любви. Она
падаетъ, но теряетъ разсудокъ до своего паденія. Не мно-
гимъ дано такое счастье, большая часть женщинъ въ та-
комъ положеніи уже слишкомъ много выстрадали, слиш-
комъ низко пали, чтобы такъ живо чувствовать; онѣ пр<-
коряются своей участи, становятся рабынями,—но рак-
лями жирными и довольными.
Чьими-же рабынями? спросите вы. Рабынями того не-
опредѣленнаго, неизвѣстнаго лица, тѣмъ менѣе отвѣт-
ственнаго и тѣмъ болѣе легкомысленнаго, безжалостнаго. —
Но его имя? —Имя ему Исто; имя, подъ которымъ Улиссъ
избавился отъ циклопа. Здѣсь это и есть самъ циклопъ,
всепожирающій минотавръ. Это Никто и Вегъ.
Я сказалъ, что она рабыня. Болѣе рабыня, нежели
невольница плантатора, нежели нумерованная, публичная
женщина; потому что эти несчастныя по крайней мѣрѣ
беззаботны, обезпечены, содержимъ! своими тиранами. Для
бѣдной камеліи нѣтъ ничего вѣрнаго. Ее каждый день
ЮідШгесІ Ьу
Сс :
48
можно бросить, оставить безъ куска хлѣба. По видимому,
она весела, безпечна. Смѣяться, — ея ремесло, м она
смѣется, но въ то же время думаетъ: «А на завтра мо-
жетъ быть голодъ, и пристанищемъ — тумба 1»
Она и въ душѣ силится быть веселою, чтобы не за-
болѣть , не похудать. Ужасно! не мочь даже грустить!
Она очень хорошо знаетъ, что люди, окружающіе ее иро-
ническими любезностями, не простятъ ей дня болѣзни,
малѣйшаго измѣненія въ ея наружности. Тѣнь страданія,
болѣзненная бѣдность, которыя кажутся новою прелестью
въ свѣтской дамѣ и сводятъ съ ума ея поклонниковъ, мо-
гутъ погубить камелію. Она должна постоянно блистать
срѣжестыо. Для нея нѣть пощады. Одинъ медикъ, весьма до-
стойный человѣкъ, приглашенный одною изъ нихъ, заѣхалъ,
спустя недѣлю; навѣдаться о ея здоровьи, безъ всякаго
инаго интереса, кромѣ участія. Она была чрезвычайно тро-
нута этимъ и открыла ему свое сердце. «Вы постоянно
находите меня одною, сказала она ему; онъ заѣзжаетъ
всего разъ въ недѣлю. Если мнѣ въ этотъ день не здоро-
вится, то онъ говоритъ: «Прощай, я ѣду на балъ» (то есть
искать другую женщину), и сухо даетъ мнѣ понять, что
я ни на что не гожусь и не заработываю своего хлѣба.»
Но ужаснѣе всего способъ, какимъ отдѣлываются
отъ камелій. Д. Булье, въ своемъ романѣ Елена Пейронв,
изобразилъ намъ то, что повторяется ежедневно. Прямо
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
49
разорвать не ловко; это устраивается такъ искусно, что
покинутая, иногда безъ всякихъ средствъ, женщина до-
вѣрчиво принимаетъ любовь одного изъ пріятелей измѣн-
ника , а тотъ ухватывается за поводъ сказать, что она
ему измѣнила.
Въ безсмертной поэмѣ, полной невыразимой любви,
Виргилій высказалъ всю горесть, всѣ неизъяснимыя страда-
нія любовника Ликориды. Рабыни-куртизанки, продава-
емыя или отдаваемыя въ наймы алчнымъ владѣтелемъ, вы-
рывали раздирающія душу пѣсни изъ злополучной музы
Проперціевъ и Тибулловъ. Это были настоящія дамы,
образованныя, граціозныя, болѣе походившія на новѣй-
шую даму съ камеліями, нежели на старинную Канонъ
Леско, наивно-развратное, просгое орудіе удовольствія,
безъ всякаго чувства, безъ всякаго знанія.
Опасность слишкомъ велика; вѣрнѣе всего держаться
вдали отъ нея. Одинъ изъ моихъ друзей, умный и добрый
человѣкъ, но современныхъ нравовъ, говорилъ мнѣ, что,
благодаря этимъ легкимъ сношеніямъ безъ всякихъ пос-
лѣдствій, онъ могъ всецѣло, отдаться наукѣ, и мысли.
«Какъ! вы находите, что эти связи не имѣютъ послѣд-
ствій? вы не видите опасности? Какимъ философскимъ
усиліемъ достигаете вы такой забывчивости, такой отвле.
ченности мысли, которая дозволяетъ вамъ видѣть, не
4
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
50
раздираясь сердцемъ, паденіе несчастно! женщины, дове-
денной до него нищетою, а иногда измѣною ? А что', если
это жалкое созданіе, эта игрушка судьбы овладѣетъ ва-
шинъ сердцемъ; — тогда вы потеряны.
— ЯI сказалъ онъ съ грустною улыбкою; нѣтъ, этого
не можетъ быть. Мои родители позаботились объ этомъ; они
замкнули во мнѣ дверь, ведущую къ глупостямъ. Прежде
нежели я созналъ въ себѣ сердце, меня отъ него осво-
бодили. Во мнѣ убили любовь. >
Я содрогнулся отъ этого мертвящаго слова. Мнѣ
припомнилось то, что было сказано софистомъ-императо-
ромъ , въ послѣдній день римской имперіи: «Любовь есть
конвульсія. > На другой день, имперія пала не отъ втор-
женія варваровъ, а отъ вторженія принципа одинокой
жизни и предупредительной смерти души.
IV.	'	.
Женщина не можетъ жить безъ мужчины.
Трудовая жизнь обогащаетъ насъ, со временемъ, но-
выми чувствами, которыхъ намъ недоставало. Очень поз-
дно, только послѣднею зимою (1858 —1859) почувство-
валъ я привязанность къ маленькимъ дѣтдмъ. Я всегда
любилъ, но не понималъ ихъ. Далѣе я разскажу, какія
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
51
открытія сдѣлалъ я, благодаря одной нѣмецкой дамѣ. Ей
слѣдуетъ приписать все, что встрѣтится лучшаго въ слѣ-
дующихъ первыхъ главахъ о воспитаніи.
Прежде чѣмъ взяться за ото дѣло, я счелъ своею обя-
занностью основательнѣе изучить анатомію ребенка. Другъ
мой, докторъ Беро, хирургъ при госпиталяхъ н экспросек-
торъ при Кламаркѣ, еще довольно молодой, но уже столь из-
вѣстный своимъ прекраснымъ сочиненіемъ о физіологіи, на-
писаннымъ имъ вмѣстѣ съ знаменитымъ Робеномъ, вызвался
анатомировать при мнѣ, въ своемъ кламаркскомъ кабинетѣ,
нѣсколько труповъ дѣтей. Онъ предупредилъ меня, что
изученію ребенка много способствуетъ изученіе отрока.
Такимъ образомъ, подъ его руководствомъ, я пустился въ
анатомію, которую зналъ по однимъ рисункамъ.
Дивная наука! Кромѣ практической пользы, опа имѣетъ
глубокое нравственное дѣйствіе. Она закаляетъ характеръ.
Человѣкъ только тогда вполнѣ достоенъ этого названія,
когда онъ твердо смотритъ въ глаза смерти. Но что менѣе
извѣстно, это то, что анатомія въ то-же время смягчаетъ
сердце; но смягчаетъ не сентиментальностью, а тѣмъ, что
учитъ насъ, какъ обходиться съ человѣчествомъ. Вотъ
что говоритъ мнѣ одипъ ученый апатомйкъ: «Я страдаю,
глядя, какъ женщины носятъ воду, сгибансъ нодъ коро-
мысломъ, которое пилетъ имъ плечц.Есля-бы знали, какъ
нѣжны у женщины эти мускулы, какъ слабы у нея нервы
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
52
движенія и, напротивъ того, какъ развиты нервы чувстви-
тельности!»
То-же сажое чувствовалъ и я, узнавъ, до какой степени
организмъ и природа ребенка нуждаются въ постоянномъ
движеніи, и припоминая адскую неподвижность, на которую
осуждаютъ его въ шкодахъ. Тѣмъ болѣе оцѣнилъ я нѣ-
мецкую методу воспитанія (дѣтскіе сады и мастерскія),
которая требуетъ отъ ребенка того-же, чего и природа:
движенія, и развиваетъ въ немъ творческую дѣятельность,
этотъ истинный , геній человѣка.
Пока не видѣлъ дѣйствительности собственными гла-
зами , о ней судишь по теоріямъ, споришь, теряешь время,
слушая болтуновъ. Но попробуйте разсѣчь трупъ. Вы въ
ту-же минуту все поймете, все сообразите. Смерть лучше
всего учитъ насъ уважать жизнь, щадить человѣчество.
Если-бы я еще сомнѣвался въ нравственномъ вліяніи
анатоміи, мнѣ достаточно было-бы вспомнить, что лучшіе
люди, какихъ я знавалъ, были великими медиками. Изучая,
анатомію, въ Кламаркѣ, я встрѣчалъ тамъ одного знаме-
нитаго, англійскаго хирурга, который, не смотря на свои
восемьдесятъ лѣтъ, каждый годъ ѣздитъ за море, чтобы
посѣтить столицу наукъ и ознакомиться съ новыми откры-
тіями , которыя изобрѣтательный геній ея постоянно дѣ-
лаетъ на пользу человѣчества.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
53
Для меня представляла особенную важность анатоміи
мозга. Я изучалъ его во множествѣ, у обоихъ половъ,
всѣхъ возрастовъ, и дивился, видя, до какой степени вну-
тренняя поверхность мозга соотвѣтствуетъ выраженію
лица. Я говорю: внутренная Форма, но никакъ не верхняя,
жилистая поверхность, которой Галль явно придавалъ
слишкомъ много значенія. Наиболѣе энергично, почти
столько-же, сколько и на самомъ лицѣ, выражается лич-
ность глубоко за костяною оболочкою, въ широкихъ ча-
стяхъ черепа, полныхъ артеріями и болѣе или менѣе бо-
гатыхъ извилинами, смотря по степени развитія умствен-
ныхъ способностей. Лицо, грубая поверхность, подвержен-
ная дѣйствію воздуха и всякихъ толчковъ, искаженная
гримассами, выражало-бы, не будь на немъ глазъ, го-
раздо менѣе, нежели эта внутренняя оболочка, ото всего
защищенная, нѣжная, разнообразно-оттѣненная.
У простыхъ женщинъ, занимавшихся грубыми реме-
слами , мозгъ имѣетъ простую первобытную Форму. Такіе
образчики мозга могли-бы ввести меня въ важную ошибку:
я могъ бы заключить по нимъ, что, въ этомъ важнѣйшемъ
центрѣ организма, женщина стоитъ ниже мущины. Къ
счастію, меня разубѣдилъ въ этомъ мозгъ другихъ жен-
скихъ головъ, особливо мозгъ одной женщины, которая,
представляя, въ патологическомъ отношеніи, исключитель-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
54
ный случай, заставила г. Беро узнать не только болѣзнь
ея, но и самую исторію ея жизни. Такимъ образомъ, я
тутъ имѣлъ то, чего мнѣ недоставало при изученіи дру-
гихъ субъектовъ.
Исключительностью этой болѣзни былъ довольно боль-
шой камень, найденный въ маткѣ — случай чрезвычайно
рѣдкій. Этотъ органъ, вообще нынче сильно испорченный,
можетъ быть не бывалъ имъ въ такой степени. Таинственное
мѣсто возрожденія и производительности, оно представляло
такую зачахлость, такую страшную засуху, Аравію-,,.,.
что несчастная женщина какъ будто превратилась въ ка-
мень .... Этотъ видъ повергнулъ меня въ самыя мрачныя
размышленія.
Впрочемъ, другіе органы не на столько пострадали,
какъ это можно-бы предположить. Голова была весьма
выразительна. Хотя мозгъ и не былъ столь-же широкъ и
силенъ, какъ у нѣкоторыхъ мужескихъ труповъ, которые
мнѣ доводилось изучать, за то онъ былъ столь-же разно-
образенъ и богатъ извилинами. Эти мелкія извилины, ис-
пещренныя тончайшими тонами, говорили о былыхъ меч-
тахъ , о цѣломъ мірѣ идей. Насмотрѣвшись передъ тѣмъ
на однообразный мозгъ, ничего не выражавшій, я съ пер-
ваго взгляда былъ пораженъ этимъ говорящимъ мозгомъ.
Мнѣ казалось, что я глазами слышу эхо былыхъ вздоховъ.
Нѣжныя и довольно маленькія руки не имѣли, впро-
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
55
чемъ, продолговатой Формы, какъ у праздныхъ жен-
щинъ. Оцѣ были нѣсколько коротки, привычны къ сгибу.
Замѣтно было, субъектъ постоянно держалъ мелкіе пред-
меты, которыя не портятъ, но сжимаютъ сорму руки. По
всѣмъ вѣроятіямъ, ото была швея или цвѣточница. Ей
было около двадцати восьми лѣтъ. Сѣро-голубые глаза, '
подъ черными, довольно густыми бровями, и смугловатый
цвѣтъ лица показывали, что покойница принадлежала къ
западной рассѣ, ни нормандской, ни бретонской, нн южной,
а средняго пояса.
Выраженіе лица было строгое, или вѣрнѣе, гордое.
Сильно выгнутыя, но не наклоненныя брови свидѣтель-
ствовали о честной душѣ, неспособной къ униженію и бо-
ровшейся до самой смерти.
Лѣвый бокъ тѣла, уже открытаго въ госпиталѣ, по-
казывалъ , что причиною смерти была водянка въ груди.
Эта женщина умерла 21 Марта. За двѣнадцать дней на-
задъ, былъ послѣдній вторникъ карнавала, 9 Марта.
Можно было предположить, что и она сдѣлалась одною изъ
безчисленныхъ жертвъ баловъ отого времени. Страшный
періодъ, разомъ наполняющій всѣ госпитали, а вслѣдъ за.
тѣмъ и кладбища! Его можно по справедливости назвать
пиромв Минотавра. Сколько женщинъ, поглощенгыхъ
заживо!
Припоминая смертельную скуку, унылую монотонію без-
ОідШгеС Ьу Сюодіе
56
цвѣтной жизни, какую ведетъ работница, особливо швея,
съ ея вѣчно-сухимъ хлѣбомъ, съ ея вѣчнымъ одиноче-
ствомъ на холодномъ чердакѣ, мы ни мало не удивляемся,
что она уступитъ иногда молодой вѣтренницѣ, своей со-
сѣдкѣ или подругѣ болѣе зрѣлаго возраста, имѣющей въ
виду личный разсчетъ. Удивительно и больно, что тотъ,
кто этимъ пользуется, выказываетъ такое бездушіе, такъ
мало думаетъ о бѣдномъ, легкомысленномъ созданіи, что,
будучи самъ укрытъ отъ холода мѣхами, не заботится
узнать, есть-ли у нея теплая одежда, огонь, все необхо-
димое, будетъ-ли у нея на завтра обѣдъ? Вы равнодушно
отпускаете отъ себя, ночью, въ стужу, эту несчастную,
которая только что отдала вамъ свои маски!... Варвары!
вы прикидываетесь вѣтренниками! Неправда! не хитрите!
вы жадны и жестоки; вы боитесь всматриваться ближе и
предпочитаете не знать, что за тѣмъ .... жизнь илн
смерть ........
Но вернемся къ покойницѣ. Не смотря на нравы, я
сильно усомнился, судя по ея лицу, чтобы это была сту-
дентша, постоянная посѣтительница этихъ баловъ. Та-
кихъ легко узнать, Покойница не могла имѣть успѣха на
балахъ. Строго очерченные носъ и подбородокъ, тонкія,
сжатыя губы и нѣкоторая сдержанность въ выраженія
должны были внушать невольное уваженіе.
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
57
Дальнѣйшія наслѣдованія показали, что я не ошибался.
Это была провинціалка изъ мелкой, торговой буржуазіи.
Предоставленная саной себѣ, она не могла, не смотря на
свою природную честь, устоять противъ упорныхъ при-
ступовъ, противъ постояннаго преслѣдованія въ городѣ,
населенномъ большею частію холостяками, приказными
и т. п. Она сдалась на обѣщаніе жениться, и сдѣлалась
матерью. Обманутая, не имѣя никакихъ средствъ къ жизни,
кромѣ своихъ рукъ и иглы, она покинула тотъ городъ,
хотя въ немъ женщинѣ легче существовать, нежели въ
другихъ французскихъ городахъ. Онѣ зарабатываютъ въ
немъ сколько хотятъ. Она предпочла скрыться въ Парижѣ
и умирать съ голода. При ней былъ ребенокъ, величайшее
изъ затрудненій. Ей невозможно было помѣститься ни кон-
торщицею, ни прикащицею. Игла ей ничего не доставляла.
Она попробовала гладить; но при болѣзненномъ состояніи
здоровья, усиливаемомъ горемъ, глаженье подвергало ее
жестокимъ мигренямъ отъ чада, а постоянно стоячее по-
ложеніе :—сильнымъ болямъ. Не зная ея болѣзни, другія
работницы считали ее лѣнивицею. Парижанки — насмѣш-
ницы; онѣ не щадили бѣдной провинціалки. Но онѣ были
добры и, при нуждѣ, дазали ей въ займы денегъ.
Видѣнныя мною — полинялыя, ситцевыя.платья дос-
таточно свидѣтельствовали, что, при всей своей нищетѣ,
она не извлекала пользы изъ остававшейся ей красоты.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
58
Такая одежда старятъ. Она не позволяла угадывать, какъ
еще молода и свѣжа была эта женщина. Отъ нужды м горя
худѣютъ, но не увядаютъ, какъ отъ невоздержныхъ нисхо-
жденій. А эта женщина, видимо, мало наслаждалась жизнію.
Хозяйка той прачешной, гдѣ она гладила, позволила
ей спать на обширныхъ полатяхъ, служившихъ мастер-
скою. Эти полати, пропитанныя чадомъ, должны были быть
къ утру очищены для работы. Какъ бы неможилось покой-
ницѣ, она не должна была ни одного дня пролежать въ но-
стелѣ. Мастерицы приходили рано утромъ и подсмѣивались
надъ нею, говоря, что она «лѣнтяйка, лежебока, ни на
что не годная.»
Перваго Марта ей стало хуже; у нее открылись ли-
хорадка и кашель. Будь у нея свой уюлв, все-бы это ни-
чего; но его не было, и она должна была отправиться
въ больницу, оставивъ свою малютку подъ покровитель-
ствомъ хозяйки.
Покойница поступила въ одну изъ старинныхъ боль-
шихъ больницъ, гдѣ въ ту пору находилось множество
больныхъ тифозною горячкою. Принимавшій ее искусный
врачь предвидѣлъ, что лихорадка ея приметъ это свойство,
но понадѣялся остановить ее. У нея спросили объ общемъ
состояніи ея здоровья. Она скромно отвѣтила, что оно хо-
рошо, скрывъ важное внутреннее поврежденіе, изъ боязни
непріятнаго освидѣтельствованія.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
59
Тоска нерѣдко усиливаетъ болѣзнь среди этихъ
огромныхъ залъ, гдѣ соединено столько страданій, гдѣ
видишь подлѣ себя предсмертныя муки и смерть. Въ опре-
дѣленные дни къ больнымъ допускаются родственники.
Но сколько такихъ, у кого ихъ нѣтъ! сколько такихъ, что
умираютъ совсѣмъ одни! Нашу мастерицу навѣщала ея
добрая хозяйка, но вскорѣ и та испугалась, вида множе-
ство больныхъ тифозною горячкою, и перестала приходить.
Въ больницахъ до сихъ норъ ведется обычай освѣжать
воздухъ, отворяя огромныя оконницы. Теперь серьезно поду-
мываютъ ввести лучшій способъ освѣженія. Вѣтеръ дуетъ
въ окна на бальныхъ, плохо защищенныхъ занавѣсами.
Легкій кашель покойницы обратился въ сцдьное вос-
паленіе въ горлѣ , а потомъ въ грудную водянку. Давно
уже истощенная'слишкомъ недостаточною пищею, она не-
имѣла силы переломить болѣзнь и умерла, три недѣли
спустя, не взирая на весьма старательный уходъ.
Ея умненькая, хорошенькая малютка помѣщена въ
воспитательный домъ.
Никѣмъ не истребованное тѣло покойницы было от-
правлено въ Кламаркъ. Можно смѣло сказать, что оно при-
несло большую пользу наукѣ,. доставивъ ей нить къ важ-
нымъ открытіямъ. Съ другой стороны, и этотъ простой
разсказъ, можетъ быть, въ нѣкоторой степени полезенъ,
если обратитъ на себя вниманіе . сильныхъ умовъ. ЛКем-
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
во
щина умираете} если у нея нлтз защиты и родшпо
угла. Будь у нея, хотя на одну недѣлю, кровъ н постель,
она вѣроятно выздоровѣла-бы и осталась жива.
Если-бы она нашла на это время гостепріимство у
какой нибудь женщины! Какъ легко могла-бы умная жен-
щина спасти, въ рѣшительную минуту, подобную жертву
несчастія I Предположимъ, что какая нибудь Дама, про-
ходя садомъ близъ больницы, увидѣла-бы нашу больную,
сидящую на скамьѣ съ маленькимъ узелкомъ въ рукахъ,
отдыхающую послѣ долгаго пути передъ тѣмъ, какъ войти
въ больницу. Пораженная ея блѣднымъ лицомъ, честнымъ
и благороднымъ, не смотря на крайне бѣдную одежду,
дама сѣла-бы подлѣ нея и вступила-бы съ нею въ разго-
воръ. — < Вы больны ? что съ вами ? — У меня лихо-
радка. Мнѣ очень худо. — Посмотримъ.......Я немножко
смыслю въ этомъ. О, это не важно. Больницы теперь
переполнены больными заразительною болѣзнею. Пожалуй
она и къ вамъ пристанетъ. Принявши немного хины, вы
въ два дня будете на погахъ. У меня теперь предстоитъ
много глаженья. Придите ко мнѣ на эти дни. Поправитесь,
— будете у меня работать.» — Это спасло-бы ей жизнь.
Двухъ дней мало, но въ недѣли она могла-бы попра-
виться. ^Честное, внушающее довѣріе лицо расположило-
бы къ ней даму, и она оста^ила-бы ее у себя долѣе. Послѣ
Оідііігесі Ьу
Соо^Іе
61
нѣсколькихъ мѣсяцевъ спокойной жизни, наша мастерица
моглабы поправиться, похорошѣть, пріодѣться и тронуть
не одно сердце своею серьезною граціею. Скромное поведе-
ніе, воздержная и трудолюбивая жизнь заставили-бы полю-
бить ее и простить ей ея хорошенькаго ребенка, плодъ
обманутой любви. Мнѣ случалось видѣть, съ какимъ нѣж-
нымъ великодушіемъ усыновляютъ иногда добрые работ-
ники подобныхъ дѣтей. Особенно памятна мнѣ одна такая
семья. Жена любила своего мужа до обожанія, а ребенокъ,
будто инстинктомъ, привязался къ нему сильнѣе, чѣмъ
привязываются къ роднымъ отцамъ. Онъ со слезами раз-
ставался съ нимъ и плакалъ, отъ нетерпѣнія, когда тотъ
' опаздывалъ.
Мы выдумали, что, въ извѣстномъ случаѣ, женщина
погибла на всегда. Во время. оно, у насъ, во Франціи ,
думали иначе. Женщина, переселявшаяся, напримѣръ,
въ Канаду, считалась очищенною отъ своего несчастія и
проступка крещеніемъ въ морѣ. Это было не однимъ пред-
разсудкомъ. Эти женщины вполнѣ доказывали потомъ спра-
ведливость такого мнѣнія: онѣ дѣлались прекрасными
женами и матерями семействъ.
Но лучшею эмиграціей» для тѣхъ, которыя, будучи еще
дѣтьми, были брошены случаемъ въ безпорядочную жизнь,
служитъ неуклонная твердость въ перенесеніи труда и ли-
шеній. Одинъ изъ нашихъ глубочайшихъ мыслителей раз-
е,
.Соо^Г
62
вилъ эту мысль въ письмѣ къ одной изъ этихъ бѣдныхъ
амазонокъ, столь блестящихъ, но и столь несчастныхъ, ко-
торая спрашивала у него, какъ ей выйти изъ этой бездны.
Въ письмѣ, съ вида весьма строгомъ, но въ сущности чрез-
вычайно кроткомъ, онъ указывалъ ей, какъ искупить ея
паденіе, омыться отъ него трудомъ и страданіемъ и снова
сдѣлаться чистою и достойною. Онъ вполнѣ справедливъ.
Впечатлительная душа женщины никогда не бываетъ такъ
глубоко испорчена, какъ душа мужчины. Если она искрен-
но обращается къ добродѣтели, если она стремится къ
атому усиліями, жертвами, размышленіемъ, то она непре-
мѣнно воэраждается. Она какъ рѣка, въ которой испорти-
лась вода; но втекли свѣжія струи, и она снова свѣтла.
Если женщина позабудетъ о своихъ невольныхъ проступ-
кахъ, какъ о дурномъ снѣ, въ которомъ не участвовало
ея сердце; если оно заговоритъ въ ней, нова полюбитъ,—
то все спасено. Она можетъ еще составить счастіе и гор-
дость честнѣйшаго человѣка.
Я нехотѣлъ ничего прибавлять къ этому печальному
разсказу. Взволнованные друзья мои встали. Я напомнилъ
имъ начало нашего разговора.
Самая сильная причина, по которой сердце ваше зас-
тавитъ васъ жениться, будетъ та, что я назвалъ :
Женщина никогда не можете жить безе мущины.
Оідііігесі Ьу ѴлООШС
63
Точно такъ-же, какъ ребенокъ безъ женщины. Всѣ под-
кинутыя дѣти умираютъ.
А можетъ-ли-жить безъ нихъ мужчина?
Вы сами сказали сейчасъ, что жизнь ваша мрачна а
мрым. Среди удовольствій и мимолетныхъ женскихъ об-
разовъ , вы не обладаете ни женщиною, ни счастьемъ, ни
спокойствіемъ. У васъ нѣтъ почвы, нѣтъ того гармоническаго
равновѣсіи, которое такъ способствуетъ воспроизведенію.
Природа связала жизнь тройнымъ узломъ: мужчина,
женщина, ребенокъ. Отдѣльно, каждый погибаетъ; спа-
саются только вмѣстѣ. Напрасны всѣ споры, вся гордость
двухъ половъ другъ передъ другомъ.
Съ этимъ необходимо покончить. Не будемъ какъ Ита-
лія, какъ Польша, Ирландія, Испанія, гдѣ ослабленіе се-
мейныхъ узъ и личный эгоизмъ способствовали гибели
государства. Авторъ единственной книги нашего времени,
отмѣченной широкою, поэтическою мыслью (поэмы Послѣ-
дній человѣка), полагаетъ, что міръ уже истощился, что
землѣ приходитъ конецъ. Но для этого существуетъ вели-
кое препятствіе: землѣ не придете конца, пока на ней
еще любите хотя одине человѣка.
Пожалѣйте о землѣ; она истощена, на ней нѣтъ болѣе
любви; — ей не для чего и существовать. Любите для
спасенія міра.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
64
Вы не прочь отъ этого, если я васъ вѣрно понялъ,
но вы боитесь. Сознайтесь, что вы боитесь женщины. Будь
женщина, по прежнему, вещью, вы женились-бы. Но вѣдь
ото былъ - бы не бракъ, друзья мои. Бракъ есть союзъ двухъ
людей. Теперь онъ становится возможнымъ именно потому,
что женщина дѣлается душою, личностью.
Или вы не люди ? или у васъ не хватаетъ тутъ силы,
которую вы испытываете надъ природою, въ вашемъ
изобрѣтательномъ геніи. Существо, въ которомъ сосредо-
точивается вся сила природы, все земное счастіе, остает-
ся внѣ круга вашихъ дѣйствій. Наука помогаетъ вамъ
изучать блистательныя красоты млечнаго пути; неужели
вы ждете, чтобы женщина отослала васъ къ математикѣ
(какъ венеціанка отослала Руссо). Главное возраженіе
ваше то, что въ женщинѣ вамъ противодѣйствуетъ вѣра,
мѣшающая ей принять ваши убѣжденія; но это препят-
ствіе почти ничтожно для того, кто смотритъ на него
практично и хлоднокрбвно.
Полное слитіе послѣдуетъ не ранѣе, какъ черезъ
два поколѣнія.
Лучшая жена та, которую я изобразилъ въ моей
книгѣ Любовь. — Это — простая, любящая женщина,
еще не вполнѣ сформировавшаяся. Она менѣе другихъ
враждебна современному направленію, наукѣ и истинѣ.
Лучше всего, если она бѣдна и не изъ большой семьи.
ЮідШгесІ Ьу
Соод
65
Воспитаніе, положеніе въ обществѣ—вещи чисто вто-
ростепенныя. Француженка родится королевою, и всегда
иожетъ быть ею.
Жена, — простая женщина, которую можно еще не-
множко воспитывать; дочь —женщина вѣрующая, кото-
рую отецъ воспитаетъ вполнѣ. Такимъ образомъ мы вый-
демъ изъ этого роковаго круга, въ которомъ мы вращаемся
и гдѣ женщина мѣшаетъ создать женщину.
При доброй женѣ, которая воспріимѳтъ (сердцемъ,
пбкрайней мѣрѣ) убѣжденія своего мужа, ему не трудно
будетъ, слѣдуя естественному закону природы, пріобрѣсть
сильное вліяніе на умъ своего ребенка. Дочь такъ охотно
вѣритъ отцу. Онъ можетъ сдѣлать изъ нея все, чего ни
пожелаетъ. Сила этой второй любви, столь чистой, столь
возвышенной, сдѣлаетъ изъ нея женщину, идеалъ ума въ
сочетаніи съ граціею, которому суждено возродить семью
я общество.
&
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
Воспитаніе.
I.
Солнце, воздухъ я свѣтъ.
Одинъ знаменитый естествоиспытатель утверждаетъ,
что множество микроскопическихъ существъ, находясь въ
тѣни, остаются растеніями, а на солнцѣ воспринимаютъ
жизнь и превращаются въ животныхъ. Совершенно спра-
ведливо, неопровержимо признано всѣми, что, вдали отъ
солнца, всякое животное прозябаетъ, а растеніе не можетъ
цвѣсть, потому что блѣдный, чахлый цвѣтъ не распу-
скается и увядаетъ.
Но болѣе всякаго цвѣта нуждается въ солнцѣ цвѣтъ
человѣчества. Для него солнце есть первый и главнѣйшій
источникъ жизни. Сравните ребенка, жившаго всего одинъ
день и не видѣвшаго свѣта, съ ребенкомъ годовалымъ;
разница между этимъ сыномъ мрака и этимъ сыномъ свѣта
огромная. Мозгъ послѣдняго, въ сравненіи съ мозгомъ
перваго, представляетъ дивное преобразованіе. Это не по-
кажется удивительнымъ, когда знаешь, что органъ зрѣнія
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
68
занимаетъ, въ системѣ мозга, болѣе мѣста, нежели органы
всѣхъ остальныхъ чувствъ вмѣстѣ. Свѣтъ на сквозь про-
никаетъ голову, до самыхъ глубокихъ, скрытыхъ нервовъ,
изъ которыхъ выходитъ хребетный мозгъ и вся нер-
вная система, весь механизмъ ощущенія и движенія. Даже
поверхъ оптическихъ проводниковъ, па которыхъ отра-
жается свѣтъ, центральная масса мозга (лучистый втьнецъ)
кажется проникнутою имъ и, вѣроятно, у него заимствуетъ
свои лучи.
Первая обязанность любви дать много, много свѣта
ребенку и молодой матери, слабой, потрясенной родами,
истощенной кормленіемъ грудью; дать имъ живительный
воздухъ, хорошую мѣстность, освѣщенную солнцемъ
со всѣхъ сторонъ, съ утра до вечера, если это можно..
Предоставьте тѣмъ, кто живетъ искуственною жизнью
большаго свѣта, пышные покои, обращенные къ западу.
Короли, вельможи любятъ глядѣть, изъ своихъ Верса-
лей, на закатъ солнца, окружающій блескомъ ихъ головы.
Но тотъ, кто освящаетъ свою жизнь трудомъ, для кого весь
праздникъ жизни въ ребенкѣ и въ любимой женщинѣ,—
тотъ живетъ утромъ. Онъ наслаждается свѣжестью пер-
выхъ часовъ дня, когда пробуждающаяся природа полна
силы и дѣятельности. Она даетъ имъ свою первую, радо-
стную улыбку, восхищающую всю природу.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
69
Что можно сравнить съ невинною граціею этихъ вос-
хитительныхъ, утреннихъ сценъ, когда честный работникъ,
проснувшійся ранѣе солнца, смотритъ, какъ первый лучъ
его проскальзываетъ за занавѣсъ, любуясь молодою ма-
терью и малюткою въ колыбели? Мать, проснувшись, по-
тягивается: «Неужели такъ поздно!» —Она улыбается:
«01 какая я лѣнивица!» — Спи, милая; еще рано. Всего
пять часовъ. «Ребенокъ часто будилъ тебя; поспи еще
часокъ.» Она не заставляетъ просить себя, и вотъ они
снова заснули.
Закроемъ плотнѣе занавѣсъ и опустимъ жалуаи. Но
солнце быстро восходитъ и врываѳття въ комнату. Между
мракомъ и свѣтомъ возникаетъ прелестная борьба. Жалко,
если-бы теперь стемнѣло. Какую картину мы потеряли-бы!—
Мать лежитъ, наклонившись къ ребенку и съ любовью
округливъ локоть вокругъ его головы..Мягкій лучь про-
скользнулъ въ комнату. Пусть его обливаетъ ихъ своимъ
сіяніемъ, какъ благословеніемъ Бога.
Въ одномъ изъ моихъ сочиненій я говорилъ, что мнѣ
случилось видѣть могучее и крѣпкое дерево (кажется, каш-
- тановое), которое жило безъ земли, однимъ воздухомъ. Мы
вѣшаемъ въ вазахъ нѣкоторыя изящныя растенія, которыя
также питаются однимъ воздухомъ. Вотъ на такія-то
.растенія похожи и наши бѣдные земледѣльцы. Что замѣ-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
70
няетъ инъ недостатокъ пищи? Что даетъ имъ силу, при
такой плохой пищѣ, исполнять такую тяжелую, продол-
жительную работу ? Благотворный воздухъ, которымъ они
дышатъ, и возможность извлекать изъ него все, что онъ
содержитъ въ себѣ питательнаго.
Такъ вотъ видишь-ли, ты, имѣющій счастіе ростить
и питать зти два райскія растенія, молодую женщину, ко-
торая живетъ тобою, и ея ребенка, который есть часть
тебя самаго, — помпи, что ты прежде всего долженъ доста-
вить ей живительный воздухъ, эту главную пищу, необ-
ходимую для того, чтобы она жила, цвѣла и питала здо-
ровымъ молокомъ своего ребенка. Какое было бы несча-
стіе для твоей юной, чистой, прелестной жены дышать гу-
бительнымъ воздухомъ, вреднымъ ея тѣлул душѣ! Нѣжное,
воспріимчивое созданіе не можетъ безнаказанно вдыхать въ
себя отвратительный смрадъ тысячи гнилыхъ протухлыхъ
вещей, поднимающійся съ улицы, смѣшанный запахъ та-
баку , замѣняющій воздухъ въ нашихъ мрачныхъ городахъ.
Надо принесть жертву, другъ мой, и, во чтобы то ни
стало, поселить ихъ тамъ, гдѣ онѣ могутъ жить. Если
возможно, поселись за городомъ. Ты будешь рѣже видѣться
съ друзьями. Но они придутъ къ тебѣ и туда, если они
истинные друзья. — Ты будешь рѣже ходить въ театръ.
Но онъ не такъ манитъ своими волнующими и растлеваю-
щими удовольствіями, когда у насъ’ есть свое гнѣздо любви,
□ідііігесі Ьу Ѵлоскле
71
съ ея живительными радостями, съ ея Віѵіпа СотпеЛіа.
Ты не будешь тратить столько времени по салонамъ, въ
пустой болтовнѣ. Въ замѣнъ этого, проснувшись утромъ,
свѣжій, добрый, ты потратишь на трудъ все то время, ко-
тораго не потратилъ на пустые разговоры, и трудъ твой
дастъ дѣльные, прочные плоды. ,
Я требую сада, а не парка, маленькаго сада. Чело-
вѣкъ лучше развивается среди равной ему но силѣ рас-
тительности. Всѣ восточныя легенды полагаютъ начало
жизни въ саду. Чистая, сильная нація Персы полагаетъ
начало міра въ саду свѣта.
Если ты не можешь жить за городомъ, то жививъ
самихъ верхнихъ этажахъ. Пятый и шестый счастливѣе
перваго: они разводятъ себѣ сады на крышахъ. Во всякомъ
случаѣ, свѣта тутъ вдоволь. Хорошо, если твоя молодая
жена имѣетъ передъ глазами, во время беременности, от-
крытый, обширный горизонтъ, на который она могла-бы,
мечтая, глядѣть въ долгіе часы твоего отсутствія. Хорошо,
если первые взоры ребенка, когда его вынесутъ на балконъ,
упадутъ на величественныя зданія, на памятники, на игру
свѣта, который придаетъ имъ, въ различные часы дня,
столь разнообразныя «ормы. За недостаткомъ горъ, лѣ-
совъ , ребенокъ воспріиметъ свои первыя, неизгладимыя
впечатлѣнія отъ велиественныхъ вданій, въ которыхъ
ЮідШгесІ Ьу Ѵлоодіе
72
выражается жизнь народа, исторія отчизны. Маленькія дѣти
не умѣютъ только высказываться, но душа мхъ рано от-
зывается на архитектурныя красоты, при эффектахъ солнеч-
наго свѣта. Одинъ какой нибудь лучь, ударяющій въ храмъ,
навсегда врѣзываетъ въ ихъ памяти цѣлую картину.
Что касается до меня, то ничто не поражало меня такъ
въ дѣтствѣ, какъ однажды видѣнный мною силуэтъ Пан-
теона на солнцѣ. Это было утромъ. Внутри зданія, сквозь
стема, виднѣлся таинственный свѣтъ. Между легкою ко-
лоннадою этого прелестнаго Іоническаго храма, восходя-
щаго въ высь на твердыхъ огромныхъ стѣнахъ, мелькала
лазурь неба, оттѣненная дивнымъ, пурпуровымъ свѣтомъ.
Л пришелъ въ восторгъ, въ какой не приходилъ потомъ
отъ самыхъ важныхъ событій. Они прошли, сгладились,, а
этотъ свѣтъ до сихъ поръ блещетъ у меня въ памяти.
II.
Обмѣнъ первымъ взглядомъ и начало вѣры.
Кто взялся-бы передать на полотнѣ эту ежедневно
происходящую сцену: восторгъ Молодой матери при видѣ
рожденнаго ею младенца, ея невинное удивленіе, ея набо-
жное чувство передъ этою осуществившеюся мечтою?
Одинъ Корреджіо съумѣлъ это сдѣлать, вдохновившись
правдою и отбросивъ условія преданія, которыя, до него,
связывали и охлаждали искусство.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
73
Вокругъ колыбели стоятъ посторонніе зрители, во
сцена происходитъ только между имв и ею, составляю-
щими одно существо. Она глядитъ на него, сладко содро-
гаясь. Отъ него къ ней, отъ нея къ нему пробѣгаетъ
электрическій токъ, связывающій ихъ воедино.
Въ замѣнъ счастья — ощущать его въ своей утробѣ,
она видитъ его передъ собою живаго, можетъ пожи-
рать взоромъ эту чудную мечту. Опа содрогается, глядя
на него. Молодая и невинная, она старается самымъ наив-
нымъ образомъ пользоваться своими правами на этотъ
плодъ ея самой. Прежде онъ питался ею, теперь она имъ
питается, она поглощаетъ его, пьете, пста. Дивный об-
мѣнъ жизни! ребенокъ даетъ и получаетъ ее, принимая
отъ матери молоко, свѣтъ, теплоту.
Дивное, великое откровеніе. Это не простое зрѣлище
искусства и чувства, восхищающее глаза и сердце. Нѣтъ,
это — вѣра, таинство, но не нелѣпое таинство, а прочная ос-
нова религіи, воспитанія, на которой созидается все развитіе
человѣческой жизни. Какое же это таинство? А вотъ какое:
Еслибз ребенокв не былв для матери какв-бы ан-
ъеломв, еслибы отношеніе кз нему матери не было
религіею; то онз не могз-бы жить.
Это такое хрупкое существо, что его не возможно
былобы взрастить, еслибъ онъ не былъ кумиромъ для ма-
тери, которая, боготворя его, находитъ счастіе и радость
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
74
въ полномъ самопожертвованіи. Она находитъ его красав-
цемъ, добрымъ,совершеннымъ. Мало того, она видитъ въ
немъ совершеннѣйшій идеалъ красоты и доброты.
Въ какое грустное изумленіе повергъ бы ее какой
нибудь мрачный софистъ, который рѣшился бы сказать ей,
что «ребенокъ родится злымъ, что человѣкъ развращенъ
прежде чѣмъ родится на свѣтъ» и тому подобныя прекрас-
ныя выдумки, придуманныя Философами, или дошедшія по
преданію. Женщины кротки и терпѣливы. Внѣ глухи
ко всему этому; но повѣрь онѣ, прими серьезно эти
идеи, хотя на одну минуту, все было-бы кончено. Обезку-
раженныя , сбитыя съ толку, онѣ не связали-бы болѣе
всей своей жизни съ колыбелью, и покинутое дитя должно
бы погибнуть. Человѣческій родъ долдонъ бы пресѣчься,
и исторія кончилась бы на первыхъ же страницахъ.
Едва только ребенокъ увидитъ свѣтъ и свое отраже-
ніе въ глазахъ матери, какъ онъ уже инстинктивно отвѣ-
чаетъ на ея любящій взглядъ, и между ними совершается
самое глубокое, самое сладостное таинство природы.
Прибавитъ-ли что нибудь къ этому время ? Способно-ли
возрасти блаженство этого союза ? Развѣ только тѣмъ, что
оба сознаютъ его; что онъ выдетъ изъ своей божествен-
ной неподвижности, начнетъ дѣйствовать, объясняться съ
нею, стремиться къ ней всѣмъ своимъ крошечнымъ серд-
цемъ , отдаваться ей всѣмъ своимъ существомъ.
ОідііігесІ Ьу
Соодіе
75
Этотъ второй періодъ любви и полной вѣры другъ въ
друга выраженъ въ неподражаемомъ твореніи искусства,
находящемся въ Луврѣ. Творецъ его Солари (миланскій)
обеэсмертилъ себя одною этою картиною; всѣ остальныя
погибли. Онъ долго жилъ во Франціи и соединялъ въ себѣ
двойное чувство, душу обѣихъ родственныхъ націй. Иначе
гдѣ бы ему передать этотъ нервный трепетъ жизни ?
Тутъ нѣтъ никакихъ эффектовъ, никакой таинствен-
ной борьбы свѣта и тѣни. Передъ нами простой, дневной
пейзажъ; пріятная, но не поразительная природа; подъ
деревомъ сидитъ мать съ ребенкомъ. Вотъ и все. Тамъ и
сямъ картина поражаетъ даже рѣзкостью тона, (можетъ
быть вслѣдствіе реставрированья?) А почему же она за-
ставляетъ биться ваше сердце ?
Молодая, хорошенькая мать необыкновенно нѣжнаго
тѣлосложенія, желаетъ свыше своихъ силъ. Впрочемъ пре-
красная грудь ея полна; она трепещетъ нѣжностью и жела-
ніемъ кормить. Но эта прелестная женщина кажется такою
слабою, что невольно спрашиваешь, чѣмъ поддержитъ она
этотъ источникъ жизни, если не своею собственною жизнію.
Кто она такая ? Итальянскій-ли цвѣтокъ, нѣжный, и
нѣсколько истощенный? или нервная француженка? я
склоненъ думать послѣднее. Впрочемъ, въ этой картинѣ
болѣе выражается эпоха, нежели нація. Это—пора жесто-
кихъ войнъ, бѣдствій; искусство поняло и выразило тро-
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
76
гательную прелесть, придаваемую горемъ кросотѣ ,улыбку
страдающей женщваы, которая удерживаетъ слезы.
Она наклонилась надъ красивымъ, здоровымъ ребен-
комъ, великолѣпнымъ созданіемъ, который лежитъ на по-
душкѣ. Она едва можетъ носить его. Но эта поразитель-
ная несоразмѣрность не имѣетъ никакого мистическаго
смысла. Ребенокъ вышелъ въ отца, который, вѣроятно,
произошелъ отъ сильной рассы, въ героическія времена;
тогда какъ молоденькая мать принадлежитъ уже къ болѣз-
ненному, слабому, утонченному племени Корреджіевой
Италіи. Это — послѣдняя капля божественнаго элексира,
выжатая подъ прессомъ страданія.
Замѣтьте къ тому-же, что въ бѣдственныя времена
женщина плохо питается, а ребенка кормитъ долго, и
чѣмъ болѣе развивается въ немъ сознаніе, тѣмъ болѣе
пристращается онъ къ груди, тѣмъ труднѣе отнять его отъ
нея. Сама мать не имѣетъ къ тому силы. Она чувствуетъ,
что истощается, но продолжаетъ кормить, пока у нея есть
хотя капля молока. Она скорѣе умретъ, чѣмъ заставитъ
плакать своего малютку.
Въ картинѣ Солари, мать выражаетъ тройное чувство.
Слабая, она даетъ не избытокъ, а скорѣе необходимое,
самую жизнь свою; но не смотря на то, она улыбается и
съ любовью говоритъ: — Пей дитя мое, пей: это моя жизнь.
ОідіѣігесІ Ьу
Соо^Іе
77
Но прелестный ребенокъ, съ невинною жадностью
схватившій ату полную грудь, вѣроятно слегка укусилъ
ее, или своинъ мощнымъ сосаніемъ дергаетъ внутреннія
Фибры груди. Матери больно, но ничего. Она говоритъ:
— Наслаждайся, пей.......это мое страданіе!
А между тѣмъ грудь наполняется, круглится; молоко
течетъ изъ нея. Боль утихаетъ; мѣсто ея заступаетъ прі-
ятное онѣмѣніе, какъ у раненаго, который смотритъ какъ
изъ него вытекаетъ жизнь. Но мать счастлива этимъ;
если она убываетъ въ себѣ, то прибавляется въ немъ. Она
ощущаетъ странное, глубокое потрясеніе во всемъ сво-
емъ существѣ, и говоритъ: — Пей, это мое наслажденіе!
Могущественная власть ребенка надъ матерью состоитъ
въ томъ, что онъ любитъ, знаетъ ее, и не только Физически,
но и всѣмъ своимъ маленькимъ сердцемъ поглощенъ въ
ней. Вотъ почему она страдаетъ, а не хочетъ оторваться
отъ него.
Любовь, въ этомъ невинномъ возрастѣ, можетъ пока-
заться слишкомъ спокойною; она не изощрена восторгами
и страданіями, какъ у матери, но за то она сильна своимъ ве-
ликимъ единствомъ. Если бы младенецъ могъ говорить, онъ
сказалъ-бы: — Ты моя безконечность, мой полный, еди-
ный міръ; а весь состою изъ тебя и весь стремлюсь къ
тебѣ .... Не знаю, живу-ли я, но знаю, что люблю!
ОідШгеС Ьу
Соо^Іе
78
Индія символически изображаетъ кругъ совершенной,
божественной жизни фигурою божества, которое держится
руками за ноги, сосредоточивается и выкругляется. Такъ дѣ-
лаютъ иногда маленькія дѣти; такъ дѣлаетъ и ребенокъ въ
картинѣ Солари. Онъ тянется къ груди; мать приподнимаетъ
его. Въ этомъ граціозномъ, инстинктивномъ движеніи, уже
выражается порывъ нѣжности. Малютка весь съёжился,
«круглился, чтобъ всецѣло отдаться матери.
III.
Игры. — Ребенокъ учитъ мать.
Ничего нѣтъ милѣе, трогательнѣе, какъ неловкость
молодой матери, еще не освоившейся со своимъ ребенкомъ,
когда она начинаетъ няньчить его, занимать, играть, сбли-
жаться съ нимъ. Она не знаетъ еще, какъ взяться за эту
игрушку, живую задачу, за это обожаемое, таинственное
существо, неподвижно лежащее, въ ожиданіи, чтобы его
двигали, поворачивали, угадывали его желанія. Она лю-
буется на него, ходитъ вокругъ и боится прикоснуться,
чтобы не причинить ему боли, вреда. Она проситъ свою
мать взять его. Эта восхитительная неловкость вызываетъ
улыбку на лицѣ скромнаго свидѣтеля, молча наблюдающаго
ОідііігесІ Ьу
Соодіе
79
и говорящаго себѣ, что молоденькая дана, хотя и родила
ребенка, но все таки осталась дѣвицею. Дѣвушки не-
ловки ; грація и ловкость даются только женщинѣ, про-
шедшей школу любви.
А вы, моя молодая дама, — ужъ если, наконецъ,
вы дама — много-ли лѣтъ тому, какъ вы были дѣ-
вочкою? Помнится, въ пятнадцать лѣтъ, вы, подъ
предлогомъ ученья шить платья, играли еще въ куклы.
Сознайтесъ, что , оставаясь одною, вы даже ласкали,
цѣловали ихъ украдкою. — Ну, вотъ вамъ живая куколка,
которая лучшаго и не требуетъ, какъ чтобы съ нею
играли .... Играйте-же теперь, играйте! Васъ не осу-
дятъ.
«Но съ этою, я не смѣю .... я боюсь. Она такая- хруп-
кая ! Она кричитъ, когда я прикасаюсь; а когда не тро-
гаю, она опять кричитъ ... Я боюсь разбить ее!»
Иныя матери до того страстно любятъ ребенка, до
того погружены въ созерцаніи его, что готовы цѣлый
день стоять передъ пимъ, кормя его грудью, лаская взо-
ромъ , напѣвая ему пѣсенку, и не требуютъ ничего луч-
шаго. Но этого не довольно: союзъ еще лучше проявится
въ дѣйствующей волѣ. Если ребенокъ не дѣйствуетъ за-
одно съ тобою, какъ узнать, любитъ-ли онъ тебя. Игры
создадутъ между вами болѣе тѣсную связь, нежели самое
□ідііігесі Ьу Ѵлоскце
80
кормленіе грудью; это будетъ, такъ сказать, умственное
кормленіе.
Пробуди въ немъ, играя, молодую душу, мысль, волю.
Въ немъ таится личность, — вызови ее, и ты вкусишь
то счастье, что эта душа, личность-, мысль и воля не бу-
дутъ , въ началѣ, имѣть иной цѣли, кромѣ тебя самой.
Первымъ стремленіемъ этой вызванной тобою воли будетъ
— возвратиться къ тебѣ-же.... О какъ правъ этотъ ре-
бенокъ ! какъ охотно всѣ мы, извѣдавъ ложныя блага
міра, вернулись бы на лоно матери!
«По что же мнѣ дѣлать . . . Конечно, я была бы рада
сдѣлаться его подругою, его маленькимъ товарищемъ; но
что-жемнѣ дѣлать?» .. . Немного, почти ничего; въ осо-
бенности то, что онъ самъ будетъ дѣлать. — Будемъ на-
блюдать за нимъ, — усадимъ его, въ солнечный день,
на траву, на этотъ цвѣтистый коверъ. Гляди только на
него; его первыя движенія укажутъ тебѣ, что дѣлать.
Онъ тебя выучитъ.
Эти движенія, эти крики и первыя, вначалѣ безсиль-
ныя , попытки къ дѣйствію, переходящія въ игры, вовсе
непроизвольны. Ты видишь передъ собою не одного твоего
питомца, ты видишь все человѣчество, какъ оно было
въ дѣтствѣ. — «Эта первоначальная дѣятельность, гово-
ритъ Фрёбель, показываетъ намъ и возобновляетъ передъ
нами наклонности, идеи, потребности, свойственные пер-
□ідііігесі Ьу Ѵлоо^іе
81
вону человѣчеству. Конечно, въ нихъ можетъ быть нѣко-
торая примѣсь постороннихъ элементовъ, такъ какъ наши
рассы испорчены ложнымъ общественнымъ развитіемъ; но
тѣмъ не менѣе, въ цѣломъ, это служитъ намъ важнымъ
способомъ прозрѣнія въ далекое прошлое человѣчества
и въ его будущія инстинкты. Игра ребенка есть магиче-
ское зеркало, въ которое достаточно взглянуть, чтобы уз-
нать, что такое былъ и будетъ человѣкъ, и что надо*дѣ.
лать, чтобы привесть его къ извѣстной цѣли.»
Изъ этого мы можемъ смѣло извлечь первое правило
воспитанія, въ которое уже включены всѣ остальныя. Матъ
должна учитъ ребенка только тому, чему оно само
учило ее вначалѣ. То есть, что она должна развивать
то, чего уже есть въ немъ зародыши. То есть, что мельк-
нувшее въ ребенкѣ проблескомъ, впослѣдствіи, съ ея по-
мощью , сдѣлается свѣтомъ.
<И такъ, это зародыши добра, это проблески свѣта?
Благодарю.... О, я это знала! А мнѣ рѣзко сказали, что
ребенокъ родится злымъ. Никогда я этому не вѣрила. Я
такъ живо сознавала въ немъ неземное существо!
— Какой пріятный совѣтъ! какъ онъ по душѣ мнѣ!
не сводить съ него глазъ и во всемъ подчиняться ему; же-
лать только того, чего онъ желаетъ!
«Подожди, моя милая, подожди. Посмотримъ прежде,
точно-ли онъ желаетъ? Не слишкомъ-ли онъ озадаченъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
82
всѣмъ, что онъ разомъ видитъ и не ждетъ-ли онъ, чтобы
ты помогла ему выбрать, уяснить ему самому, чего онъ
желаетъ?»
Въ атомъ, Фрёбель по-истинѣ геніаленъ. Онъ, съ со-
вершенною простотою, открылъ то, надъ чѣмъ тщетно тру-
дились мудрецы — тайну воспитанія.
Каковъ человѣкъ, такова и доктрина его. Сдѣлавшись
ученымъ, этотъ Нѣмецкій крестьянинъ сохранилъ всю про-
стоту дѣтства и поразительный даръ ясно воскрешать въ
себѣ впечатлѣнія, испытанныя въ колыбели. — «Меняокру-
жаетъ густой туманъ, говоритъ онъ. Ничего не видѣть, ничего
не слышать есть, конечно, свобода; но по мѣрѣ того, какъ
чувства передаютъ намъ столько образовъ и звуковъ, дѣй-
ствительность подавляетъ насъ. Намъ разомъ представ-
ляется цѣлый міръ новыхъ предметовъ, непонятныхъ,
несвязныхъ, и умъ нашъ не въ силахъ вынести столько
впечатлѣній; мы увлечены, встревожены, разстроены. Всѣ
эти мимолетныя впечатлѣнія оставляютъ въ насъ одно уто-
мленіе. Счастье намъ, если любящая, заботливая рука из-
бираетъ для насъ, изъ этого хаоса, извѣстные предметы,
чаще ставитъ ихъ намъ на глаза, такъ что они дѣлаются
привычными намъ и занимаютъ пасъ, служа намъ въ то- же
время отдыхомъ отъ всего этого столпотворенія.»
Такимъ образомъ, это первоначальное воспитаніе не
только не тяготитъ ребенка, но помогаетъ ему высвобо-
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
83
диться изъ хаоса слишкомъ разнообразныхъ впечатлѣній.
Представляя ему вещи послѣдовательно, постепенно, давая
ему всматриваться въ нихъ, играть какимъ нибудь малень-
кимъ предметомъ, который занимаетъ его, мать достав-
ляетъ ему истинную свободу, какой требуетъ его возрастъ.
Чтобы имѣть въ этомъ случаѣ лучшее и вѣрное руко-
водство, достаточно изучать побужденія ребенка; а что
можетъ быть легче для той, которая день и ночь бодрст-
вуетъ надъ нимъ, глядитъ на него, только о томъ и ду-
маетъ, какъ-бы сдѣлать, чтобы онъ былъ веселъ и.здо-
ровъ.
Онъ, во-первыхъ, желаетъ, чтобы его любили, что-
бы ты занималась имъ*, ласкала его.......— 0! какъ
это легко, исполнить!
Во-вторыхъ, онъ желаетъ жить, постоянно увеличи-
вать Соеру своей дѣтской дѣятельности, двигаться, разно-
образить свою жизнь, переноситься туда, сюда, быть сво-
боднымъ .....Не бойся, онъ желаетъ быть свободнымъ
около тебя, возлюбленная, какъ можно ближе къ тебѣ,
чтобы всегда улучатъ минуту хвататься за твое платье,
а въ особенности цѣловать тебя.
Въ-третьихъ, такъ какъ онъ, можно сказать, открылъ
новый міръ, то его чрезвычайно занимаютъ всѣ представ-
ляющіеся ему предметы. Онъ ищетъ знанія, но ищетъ его
ОідШгеС Ьу Сюодіе
84
черезъ тебя, и за всѣмъ обращается къ тебѣ,— обра-
щается не по инстинкту слабости и невѣжества, а потому,
что какое-то чувство говоритъ ему, что черезъ тебя ему
все является добрымъ, хорошимъ, любящимъ, что ты мо-
локо жизни и медъ природы.
Въ-четвертыхъ, какъ ни малъ, — а онъ еще едва хо-
дитъ, едва говоритъ,—но онъ судитъ сердцемъ, глазами
такъ-же какъ и мы, взрослые, и находитъ тебя красавицею.
Каждый предметъ кажется ему на столько красивымъ, на
сколько онъ походитъ на тебя. При видѣ того, что хотя
сколько нибудь напоминаетъ ему прелестныя Формы его
матери, онъ тотчасъ говоритъ: это хорошо. Неодушевлен-
ные предметы, конечно, не всегда напоминаютъ ему твою
живую красоту, но даже тутъ она имѣетъ вліяніе на его
сужденіе о нихъ. Симметрія органовъ и двойныхъ Формъ,
симметрія твоихъ рукъ , глазъ даетъ ему идею гармоніи.
Впрочемъ, ребенокъ такъ богатъ жизнію, что щедро на-
дѣлаетъ ею всѣ предметы. Самые простые лучше всего под-
ходятъ къ нему. Органическія, живыя существа могутъ
занимать его, но ихъ независимая дѣятельность мѣшаетъ
ему; онъ разрушаетъ ихъ, безъ всякой злобы, изъ чистаго
любопытства, изъ желанія узнать ихъ.
Давай ему лучше предметы элементарной (онъ и самъ
еще простой элементъ), правильной Формы, чтобы онъ
догъ, играя, группировать ихъ. Въ природѣ, самые прос-
. ОідііігесІ Ьу Ѵлоские
85
тые элемента — кристаллы. Давай я ребенку предметы
такой Формы, какъ кристаллы. Ты увидишь, что они по-
служатъ ему матеріалами къ составленію другихъ, болѣе
сложныхъ. Таковъ ужъ инстинктъ его. Если ему ничего
не даютъ, то онъ упражняется на пескѣ, который раз-
валивается, разсыпается.
Главное, чтобы на глазахъ у него не было образца.
Не дѣлай изъ него подражателя. Повѣрь, что если не въ
воображеніи, то въ памяти, онъ найдетъ образцы своей
игрушечной архитектуры. Въ одно прекрасное утро ты съ
удивленіемъ узнаешь- свой домъ въ его произведеніи.
«Какъ? это ты сдѣлалъ . . . Мой сынъ — творецв!*
воскликнешь ты.
Ты вѣрно назвала его. Это собственное имя человѣка.
Прибавьте, что, создавая что нибудь, онъ создаетъ
самого себя. Онъ истинный Прометей, самъ въ себѣ.
Вотъ потому-то, молодая мать, ты тотчасъ сознала,
чистымъ инстинктомъ души твоей, что это ангелъ, хотя
и не смѣла этого высказать.
Но вотъ, ей уже страшно: «Если такъ, говоритъ она»,
то онъ уже независимъ, онъ тотчасъ покинетъ меня!>
Не бойся; онъ долго останется въ зависимости у твоей
любви; онъ твой и это его счастье. Онъ и творитъ для
одной тебя.
«Посмотри, мама, (ему можетъ казаться хорошимъ
ОідШгесІ Ьу
86
только то, что ты благословила взлядомъ) посмотри, что
я сдѣлалъ для тебя....Если это худо, то я передѣ-
лаю.» И онъ трудится, старается....»Вотъ маленкій
стулъ, на который мама сядетъ.... Двѣ дощечки съ пе-
рекладиною, — это домъ, гдѣ мама будетъ жить со своимъ
маленькимъ сыномъ.»
И такъ, ты его магическій кругъ. Онъ отъ тебя ис-
ходитъ и къ тебѣ приходитъ. Первый опытъ, первое стрем-
леніе его молодой изобрѣтательности — помѣстить тебя
въ свое произведеніе, имѣть тебя въ своемъ домѣ.
Блаженное дѣтство, исключительно посвященное люб-
ви!... Кто вспоминаетъ о тебѣ безъ сожалѣнія?
IV.
Непрочность и святость ребенка.
Какъ вспомнишь, сколько умираетъ дѣтей, то чувст-
вуешь , что надо сдѣлать ихъ счастливыми, во что бы то
ни стало.
Четвертая часть умираетъ до года, — умираетъ прежде,
чѣмъ окрестится небеснымъ свѣтомъ, преобразовывающимъ
мозгъ въ этомъ первомъ году жизни.
Третья часть умираетъ до двухъ лѣтъ, почти прежде
чѣмъ успѣетъ познать сладость материнскихъ ласкъ, этого
высшаго блага, какое дается намъ на землѣ.
ОідШгеС Ьу Сюодіе
87
Половина (во многихъ отравахъ) не достигаетъ пер-
ваго разсвѣта любви.............Истощенные раннимъ
трудомъ, сухимъ ученьемъ и строгостью, они но дости-
гаютъ этого втораго рожденія, этой свѣтлой эпохи жизни.
Даже лучшіе воспитательные дома можно назвать клад-
бищами. Московскій, на 37,000 въ двадцать лѣтъ сохра-
няетъ всего 1,000; Дублинскій—200 на 12,000, т. е.
одну шестидесятую. Что сказать о Парижскомъ? Я видѣлъ
его, восхищался устройствомъ, но результаты положительно
неизвѣстны. Тутъ соединены два разряда дѣтей: 1-е, си-
роты, приводимые уже вскормленными; эти обыкновенно
живутъ; 2, собственно такъ называемые пріемыши, ново-
рожденные; этихъ отправляютъ на вскормленіе грудью н
поддерживаютъ такимъ образомъ ихъ жизнь на нѣсколько
мѣсяцевъ.
Но мы будемъ говорить здѣсь только о счастливцахз,
о тѣхъ, у кого есть мать, кто окруженъ нѣжностію, попе-
ченіями. Взглянемъ, каковы они: въ четыре года — всѣ
красавцы; въ восемь — всѣ дурны. Едва мы принимаемся
образовывать ихъ, какъ они измѣняются, дурнѣютъ, пош-
лѣютъ. Мы винимъ природу, называемъ этотъ возрастъ
неблагодарными. Но неблагодаренъ не возрастъ, а сухая
неловкость, съ которою заставляютъ ребенка переходить
отъ подвижной, дѣятельной жизни, къ варварски сидячей;
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
88
вынуждаютъ дѣтскій умъ, жившій только чувствомъ и воо-
браженіемъ, заниматься такимя абстрактными предметами,
какъ чтеніе и счисленіе. Необходимо-бы постоянно пере-
ходить къ этому, впродолженіи нѣсколькихъ лѣтъ, легкими
кратковременными занятіями, перемѣшанными движеніемъ
и дѣятельностью (но не автоматическою). Наши пріюты
далеко еще не выполняютъ этихъ условій.
Не разъ я задумывался съ грустію надъ задачею во-
спитанія, которая составляетъ для многихъ не только за-
датки будущаго развитія, но вопросъ о жизни и смерти.
Я видѣлъ несостоятельность двухъ противуположныхъ
методовъ воспитанія, которымъ слѣдовали люди.
Одинъ методъ принудительнаго ученья по преданію ,
принятый въ школахъ, въ мелкихъ семинаріяхъ, начи-
наетъ уже падать въ Европѣ. Къ его явной несостоятель-
ности новѣйшія попытки улучшенія прибавили хаосъ.
Другой — вольныя школы, гдѣ человѣка старались *
не столько обучить, сколько развить. Эти школы, приду-
манныя Руссо, Песталоцци, имѣли въ виду развивать
въ человѣкѣ самобытность; онѣ блистали одно время въ
Швейцаріи, въ Германіи, но потомъ были покинуты.
Послѣдній методъ былъ наиболѣе по душѣ матерямъ.
Чтобы ни случилось, но пока ребенокъ былъ счастливъ.
Отцы находятъ, что въ вольныхъ школахъ учатся слиш-
комъ медленно, пріобрѣтаютъ слишкомъ мало познаній.
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
89
Поэтому, не взирая на слезы матерей, они посылаютъ дѣ-
тей въ гимназіи или семинаріи, гдѣ многіе изъ нихъ чах-
нуть и погибаютъ. Выучиваются весьма немногіе, и то
сверхъ человѣческими усиліями. Разнообразное ученье, гдѣ
каждая наука показывается отдѣльно, безъ объясненія
ихъ общей связи, необходимо супитъ и истощаетъ умъ.
Дѣвочки, которыми я сейчасъ займусь спеціально,
воспитываются у насъ до сихъ поръ, какъ въ тѣ времена,
когда^Фенелонъ написалъ свою пріятную книжку, какъ
во времена, когда авторъ Эмиля изображалъ свою Софью.
Дѣвочку ни чѣмъ не приготовляютъ къ жизни. Иногда въ
нихъ развиваютъ таланты, чтобы блистать въ обществѣ;
иногда (въ небогатомъ сословіи) имъ даютъ и болѣе ос-
новательныя познанія съ тѣмъ, чтобы онѣ могли переда-
вать ихъ; но при этомъ — никакого образованія, свой-
ственнаго исключительно ихъ полу, потребнаго женѣ, матери*
Я читалъ столько посредственныхъ и пустыхъ сочи-
неній по этому предмету, что наконецъ бросилъ лиъ. А
между тѣмъ школы и мои собственныя упр ажнЖи въ
преподованіи ставили мнѣ множество неразрѣшимыхъ во-
просовъ. Я рѣшился начать отъ самаго корня, изучить
начала Физической организаціи человѣка, укрѣпитъ свой
умъ матеріальными наблюденіями. Тѣло говоритъ намъ
многое о душѣ. Много значитъ изучить самый механизмъ,
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
90
которымъ начинаетъ двигать молодая душа, который объ-
ясняетъ намъ ея стремленія, опредѣляетъ мѣру ея силъ.
Стояла весна. Въ Кламаркѣ кончались анатомическія
работы, и это мѣсто, столь оживленное зимою, станови-
лось уже пустынно. Деревья покрылись птицами, мрачное
кладбище усѣялось цвѣтами. Но ни одинъ изъ этихтгцвѣт-
ковъ. не могъ сравниться съ гіероглиФИческимъ цвѣткомъ,
который мнѣ предстояло изучать. Это слово выражаетъ
здѣсь не приблизительное сравненіе, — таковАточно
было мое впечатлѣніе. Ни малѣйшаго отвращенія. На-
противъ того — чувство удивленія, жалости, нѣжно-
сти. Мозгъ годовалаго ребенка, видѣнный , въ пер-
вый разъ, съ основанія (опрокинутымъ), совершенно по-
ходитъ на большую, пышную камелію, блѣдноголубаго
цвѣта, съ легкимъ розовымъ отливомъ, бѣлыми, какъ
слоновая кость, жилками. Я сказалъ* слоновая кость», не
придумавъ лучшаго сравненія; но это мягкая, нѣжная бѣ-
лизна, о которой ничто, мнѣ кажется, не можетъ дать
ПОНЯЪІА.
л не ошибаюсь, говоря это. Какъ ни поражается пер-
вое впечатлѣніе, но оно не обмануло меня. Докторъ Беро
и одинъ весьма искусный художникъ ежедневно расписы-
вающій анатомическія доски, были одного со мною мнѣнія,
какъ они ни привыкли къ виду подобныхъ предметовъ.
Это дѣйствительно цвѣтъ цвѣтковъ, самый нѣжный,
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
91
прелестный, трогательный предметъ, какой только при-
думала природа.
Обширное заведеніе, гдѣ я изучалъ анатомію, позво-
ляло мнѣ слѣдовать, самому осмотрительному методу, пов-
торять и провѣрять мои наблюденія, дѣлать сравненія
между дѣтьми различныхъ возрастовъ и наконецъ между
дѣтьми и взрослыми. Въ нѣсколько дней у меня перебы-
вали образчики мозга всѣхъ возрастовъ, позволившіе мнѣ,
изъ года въ годъ, прослѣдить его развитіе.
Самыми молодыми были : дѣвочка, жившая нѣсколько
дней, и мальчики не старѣе одного года. Дѣвочка не ви-
дала свѣта; мозгъ мальчиковъ имѣлъ время пропитатьс*
имъ. У нее мозгъ былъ жидкій , не выработавшійся; у
нихъ, напротивъ того, онъ былъ уже твердъ, проченъ,
почти столь же богатъ, какъ у дѣтей старше этого воз-
раста , и даже какъ у взрослыхъ.
Послѣ этого великаго преобразованія въ первомъ го-
ду жизни, развитіе ума (видимое , впрочемъ и на лицѣ),
вліяетъ гораздо болѣе возраста на физіономію моыа. Че-
тырехъ или пятилѣтняя дѣвочка, съ умненькимИіичи-
комъ, имѣла лгозгъ гораздо богаче, разнообразнѣе и отчет-
ливѣе, нежели многія двадцатипяти и тридцатипяти-лѣтнія,
простыя женщины. Таинственные узоры, представляемые
мозгомъ въ толщину и называемые древомз жизни, были у
этой малютки гораздо развѣтвленнѣе, красивѣе и отчетливѣе.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
92
Это не исключительный случай. Я видѣлъ почти то-
же саиое у многихъ дѣтей этого возраста, и пришелъ къ
тому заключенію, что въ четыре года не только головной,
но и спинной мозгъ и вся нервная система достигаютъ
высшаго развитія. Въ эту пору, когда ребенокъ еще такъ
слабъ, когда мускулы его еще далеко не развились, нервы
движенія и чувствительности развились въ немъ вполнѣ ,*
это уже человѣческая личность въ своей полной гармоніи.
Но не смотря на то, она находится еще въ полной за-
висимости у насъ. Чистый, гладкій, какъ таблица изъ сло-
новой кости, мозгъ этой четырехлѣтней малютки, какъ
будто ожидалъ, при своей явной чувствительности, чтобы
на немъ что нибудь начертали, какъ будто говорилъ:
«пишите, что хотите....я повѣрю, послушаюсь. Я долж-
на слушаться, потому что вполнѣ завишу отъ васъ, вполнѣ
принадлежу вамъ>.
Совершенная неспособность избѣгать страданій, не-
способность пріобрѣтать себѣ необходимое, — вотъ ребе-
нокт^к такомъ возрастѣ. Эта дѣвочка, особенно развитая,
способная любить и понимать, казалось умоляла о помощи.
Это была сама мольба. Мертвая, она все еще молила.
Я былъ глубоко тронутъ, но въ тоже время многое
уразумѣлъ. Нервы бѣдной малютки дали мнѣ ясно уразу-
мѣть явное противорѣчіе въ судьбѣ ребенка.
Съ одной стороны, это самое подвижное созданіе, ®а-
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
93
талистически подвижное. Нервы движеній развиваются и
приходятъ въ дѣятельность прежде развитія другихъ силъ,
которыя бы ихъ уравновѣшивали. Это постоянное движе-
ніе надоѣдаетъ намъ, нерѣдко раздражаетъ; мы не дума-
емъ о томъ , что въ этомъ возрастѣ оно есть сама жизнь.
Съ другой стороны,.и нервы чувствительности вполнѣ
развиты, а съ ними способность страдать и даже любить,
болѣе нежели это обыкновенно предполагаютъ. Вотъ что
мы видимъ на дѣтяхъ, принимаемыхъ въ воспитательные
дома: многія изъ приведенныхъ туда четырехъ и пяти
лѣтъ грустятъ и умираютъ.
Странное зрѣлище въ'такомъ нѣжномъ возрастѣ!
Способность любить выражается въ нервной системѣ о-
предѣленнѣе, нежели у взрослыхъ. Я былъ пораженъ.
Чувствительность еще дремлетъ въ половыхъ органахъ,
но уже совершенно пробудилась въ оконечностяхъ спин-
наго мозга, вліяющихъ на половые органы. Мудрено ли,
что дѣти откликаются на первый призывъ любви? Мудрено
ли, что въ нихъ уже проявляется невинное кокетство,
внезапная застѣнчивость, неопредѣленная стыдливость.
Вотъ что внушаетъ жалость и опасенія. Не забудьте,
что это необыкновенно подвижное существо въ тоже вре-
мя необыкновенно чувствительно. Сжальтесь надъ нимъ!
Берегите его!
Мы губимъ ихъ, то рѣзкостью, то самою нѣжностью,
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
94
Страстныя, непостоянныя матери разслабляютъ ребенка
порывами своей нѣжности; онъ преждевременно мужаетъ
у нихъ. Я желалъ бы, что бы онѣ проникнулись благо-
творною жалостью къ этому нѣжному организму. Его не-
обходимо окружить спокойною, серьезною любовью, полною
гармоніи. Эти пылкія ласки столько же вредны, сколько н
строгость къ маленькому созданію, и безъ того уже тако-
му любящему. Берегите же его, чтобы оно жило!
V.
Любовь въ пять лѣтъ.—Кукла.
Удивительно, какъ могла думать добрѣйшая г-жа Нек-
керъ де Соссюръ, что въ десять лѣтъ между дѣвочками и
мальчиками почти не существуетъ различія, и то, что го-
ворится объ однихъ, можетъ относиться и къ другимъ.
Для наблюдателя, это почти есть огромная, безконечная
разница.
|рвочки, при всемъ легкомысліи своего возраста, го-
раздо степеннѣе и добрѣе мальчиковъ. Онѣ не станутъ му-
чить собаченку, душить, ощипывать птицъ. Мы видимъ въ
нихъ прелестные порывы доброты и жалости.
Однажды, чувствуя себя нездоровымъ, я лежалъ на
диванѣ, полуприкрытый шинелью. Прелестная малютка,
пришедшая къ намъ въ гости съ своею матерью, прибѣ-
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
95
жала ко мнѣ и принялась укрывать меня плотнѣе. Какъ
защитить свое сердце отъ этихъ прелестныхъ созданій?
Однако не слѣдуетъ выказывать имъ слишкомъ много чув-
ства : онѣ и безъ того очень чувствительны.
Совсѣмъ другое дѣло мальчикъ ; онъ и не играетъ
долго съ дѣвочкой. Начнутъ-ли они вмѣстѣ строить домъ,
мальчику вдругъ вздумается сдѣлать изъ него карету; ему
нужно деревянную лошадку, которую онъ могъ бы хле-
стать. Дѣвочка начинаетъ играть отдѣльно, хотя бы онъ
былъ ея братомъ, или маленькимъ мужемъ. Даже, если онъ
моложе ея, и тогда она отчаевается въ немъ и предпочи-
таетъ одиночество. Это вы особенно замѣчаете зимой, у
домашняго очага, когда дѣти больше остаются дома. Слу-
чилось, что дѣвочку немного побранили, и вотъ она уда-
ляется въ уголъ, навертываетъ по тихоньку на палочку
какое нибудь тряпье, лоскутъ отъ юбки своей матери, пе-
ревязываетъ это ниткою посрединѣ и немного повыше,
чтобы обозначить голову и талью, и начинаетъ нѣжно у-
качивать и цаловать эту куклу. <Вотъ, ты любишь меня,
шепчетъ она ; ты никогда не бранишь меня».
Это игра, но игра серьезная, серьезнѣе чѣмъ полага-
ютъ. Кто эта новая личность, это дитя нашего ребенка ?
Разсмотримъ роль, которую играетъ это таинственное су-
щество.
Вы думаете, что это просто подражаніе матери, что
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
96
дѣвочка хочетъ быть такою хе большою, какъ ея мать, и
также клѣть маленькую дѣвочку, которую она могла бы
ласкать, бранить и наставлять. Отчасти оно такъ, но это
не все: къ этому инстйкту подражанія слѣдуетъ приба-
вить другой, находящійся въ организмѣ у всѣхъ, даже у*
тѣхъ, кто не имѣетъ образца въ своей матери.
Назовемъ лучше вещь по имени : это первая любовь.
Идеалъ ея не братъ (слишкомъ рѣзвый, слишкомъ шум-
ный), а младшая сестра, кроткая, нѣжная, похожая на
нее самоё, которая ласкаетъ и утѣшаетъ ее.
Или, если хотите, другое, столь же вѣрное: это
первая попытка кз независимости, первый робкій шагъ
къ индивидуальности.
Это родъ женскаго упрямства, желаніе настоять на
своемъ, хотя и въ мягкой, граціозной «орлѣ. Дѣвочка на*
чинаетъ свою женскую роль: въ вѣчной зависимости, она
ропщетъ неиножко на иать, какъ будетъ роптать впослѣд-
ствіи на мужа. Ей нужно какую нибудь повѣренную, хотя
самую крошечную, предъ которой она могла-бы изливать
свое горе. Какое-же? Никакого, можетъ быть, въ »ту ми-
нуту, но предчувствіе чего-то въ будущемъ. Ты права, моя
малютка. Много горя примѣшается къ твоимъ радостямъ!
Какъ мы мужчины ни обожаегіъ васъ, но много заста-
вляемъ васъ плакать!
ЮідШгесІ Ьу
’ )о§Іе
97
Однако страсть къ куклѣ — страсть серьезная; съ нею
не слѣдуетъ шутить. Мать должна быть участницею и при-
знать дочку своей дочери. Вмѣсто того, чтобы пренебрегать
куклою, она должна настаивать, чтобы капризная дѣвочка
была ей доброю матерью, чтобы она ее чисто одѣвала,
не била, не портила и держала бы ее также хорошо, какъ
держатъ ей самую.
А вы, читающіе меня, большіе дѣти, отцы, братья,
родственники, не смѣйтесь, пожалуйста, надъ вашею ма-
люткою. Взгляните на себя, не похожи ли и вы на нее ?
Какъ часто въ дѣлахъ, которыя кажутся вамъ наиболѣе
важными, вы вдругъ одумаетесь и улыбнетесь.........въ
тайнѣ сознавъ, что вы играете въ куклы.
Помните, что чѣмъ болѣе кукла есть собственное про*
изведеніе дѣвочки, чѣмъ проще, не прихотливѣе ея Фабрика-
ція, тѣмъ сильнѣе привязана къ ней малютка, тѣмъ опас-
нѣе посягать на эту куклу.
Въ одной изъ сѣверныхъ Французскихъ деревень, гдѣ
народъ бѣденъ и живетъ тяжелымъ трудомъ, мнѣ случиг
лось встрѣтить маленькую дѣвочку, умную не полѣтамъ.
У нея были братья, но гораздо старше. Она явилась
на свѣтъ слишкомъ поздно, и родители ея, не разсчиты-
вавшіе уже на дѣтей, казалось, не совсѣмъ были довольны ея
рожденіемъ. Мать ея, грубая, трудолюбивая женщина,
держала ее постоянно при себѣ во время работы, а малъ-
ЮідШгесІ Ьу Соо^Іе
98
чики играли, на свободѣ. Впрочемъ, будучи гораздо старше
сестры, ихъ не могло занимать то, что интересовало её,
и они пренебрегали ею съ свойственнымъ, въ дѣтствѣ,
ихъ полулегкомысліемъ. Дѣвочка устраивала садики,
сажала сучья, но мальчишки осмѣивали и топтали эти по-
пытки. Она кончила тѣмъ, что сшила себѣ изъ тряпки
маленькую утѣшительницу, которой стала разсказывать о
родныхъ своихъ братьяхъ и о брани своей матери. Стра-
стно, горячо любила она эту куклу; та отвѣчала ей и раз-
говаривала съ нею самымъ нѣжнымъ голоскомъ. Иногда,
во время гуляній, — обѣ онѣ до того разстрогивались,
что цѣловались и принимались плакать.
Однажды, въ воскресенье, это было замѣчено. Поднялся
смѣхъ и мальчишки, вырвавъ у дѣвочки куклу, злорадо-
стно забросили ее на самую вершину дерева, гдѣ она и
осталась. Ни слезы, ни крики, ни что не помогло. Дѣвочка
осталась вѣрна ей и, не смотря на свое горе, отказалась
отъ другой. Она грустила о ней въ дурное время года,
думая о томъ, какъ ей холодно тамъ подъ снѣгомъ. Весною
дерево срубили и малютка упрашивала садовника поис-
кать ея куклу. Нечего и говорить, что маленькую сестрицу
давно уже унесъ сѣверный вѣтеръ.
Д$а года спустя, мать ея покупала однажды у торговки
одежду для сыновей; торговка, имѣвшая также игрушки ,
замѣтила глядѣвшую на нихъ малютку и, въ порывѣ до-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
99
броты, дала маленькую нѣмецкую куклу той, которой ни-
чего не покупали. Удивленіе и восторгъ дѣвочки были такъ
велики, что она задрожала и едва донесла домой подарокъ.
Новая кукла, гибкая , послушная, во всемъ подчинялась
ея волѣ. Дѣвочка только и думала, какъ бы украшать и
наряжать ее, а это и погубило куклу. Мальчишки за-
вертѣли ее однажды на смерть; они вырвали у нее
руки. Дѣвочка уложила въ постель изувѣченную кук-
лу, и стала ходитъ за нею. Новое горе! малютка
даже похудѣла.
Какая то барышня, видя ее такою грустною, сжали-
лась надъ нею и, отыскавъ въ своихъ старыхъ игрушкахъ
великолѣпную куклу, подарила ей. Эта кукла, хотя и по-
тертая временемъ, была гораздо лучше деревянной. Она
имѣла всѣ Формы и, даже нагая, походила на живую. По-
други дѣвочки очень ласкали куклу; нѣкоторымъ изъ этихъ
подругъ отдавалось предпочтеніе; у малютки являлись про-
блески рано развивавшихся страстей. Во время ея кратко-
временной болѣзни, кто • то, можетъ быть изъ ревности,
жестоко изувѣчилъ ея куклу. Вставъ съ постели, цѣвочка
нашла ее безъ головы. Она не вынесла этой третьей тра-
гедіи и впала въ такую грусть, что уже никогда больше не
играла и не смѣялась. Столько разъ обманутая въ своихъ
мечтахъ, она отчаялась въ жизни, едва вкусивъ ее. Опа
умерла, возбудивъ глубокое сожалѣніе во всѣхъ, кто зналъ
Оідііігесі Ьу Сюоше
100
ее, кроткое, девинное созданіе, такое несчастное и въ то
же время такое нѣжное и любящее.
VI.
Женщина есть религія.
Въ воспитаніи, отецъ слишкомъ занятъ мыслью о
будущемъ, т. е. о неопредѣленномъ; мать, напротивъ то-
го, думаетъ преимущественно о настоящемъ, о томъ, что-
бы ребенокъ былъ счастливъ, чтобы онъ жилъ. Я стою
за мать.
Чтобы онъ жилъ I Это самое трудное. Мущины и не
подозрѣваютъ этого. Они, даже ежедневно видя всѣ усилія,
заботы, неусыпныя попеченія, которыя спасаютъ, поддер-
живаютъ изо дня въ день жизнь слабаго созданія, хлад-
нокровно размышляютъ только о томъ, что изъ него вый-
детъ черезъ десять лѣтъ. Хоть бы они вникнули въ нео-
провержимыя, оффиціальныя цифры, свидѣтельствующія о
страшной смертности на дѣтей. Ребенку долго грозитъ
смерть; не будь матери, ему не миновать бы ея. Колыбель
бываетъ, большею частью, мгновеніемъ свѣта между двухъ
ночей.
Женщины писательницы написали много краснорѣчи-
выхъ книгъ по поводу этого несчастія ихъ пола. Но если
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
101
бы дѣти могли писать, какъ иного онѣ сказали бы пажъ:
«Берегите, лелѣйте насъ, сказали бы они, въ эти немногіе
дни и мѣсяцы , которые даетъ намъ суровая природа. Мы
вполнѣ зависимъ отъ васъ. Вы тагъ превосходите насъ
силою, разумомъ , опытностію !... Позаботьтесь о насъ,
а мы будемъ во всемъ послушны вамъ. Но не сокращайте
немногихъ часовъ, въ которые дано намъ пригрѣться на
солнце, у груди нашихъ матерей... Завтра мы будемъ
уже въ могилѣ , и изо всѣхъ земныхъ благъ унесемъ съ
собою только слезы Матерей.»
Кто не вникнетъ въ мою мысль, тотъ подумаетъ, что
я желаю для ребенка неограниченной свободы, которая
была бы нашею неволею; что я требую подчиненія всѣмъ
его инстинктивнымъ побужденіямъ.
Напротивъ того, моею исходною точкою была, какъ
видѣли , вѣрная, глубокая мысль Фрёбеля, который гово-
ритъ , что «ребенокъ, оставленный въ хаосѣ своихъ пер-
выхъ впечатлѣній, былъ бы очень несчастливъ. Для него
служитъ облегченіемъ отъ этой утомительной неурядицы,
если заботливая рука матери изберетъ для него нѣсколько
гармоничныхъ предметовъ и постепенно показываетъ ему
ихъ. Порядокъ есть потребность, счастіе для ребенка.»
Необузданныя движенія , суета столь же излишни для
взрослаго ребенка, сколько хаосъ многоразличныхъ опту-
□ідііігесі Ьу Ѵлоо^іе
102
щеиій для младенца. Мнѣ не разъ случалось .наблюдать
надъ маленькими несчастливцами, предоставленными своей
Фантазіи, и я видѣлъ ясно , до какой степени тяготило,
подъ конецъ, ихъ самихъ пустое колобродство и повѣсни-
чанье. Взамѣнъ помѣхи со стороны людей, они безпрестан'
но встрѣчали препятствіе въ предметахъ, нѣмое, но непре-
одолимое препятствіе обстоятельствъ, противъ котораго
они тщетно возмущались. Напротивъ того, ребенокъ, ру-
ководимый любящею рукою въ естественномъ порядкѣ,
рѣдко встрѣчаетъ тиранію невозможнаго, и по этому.поль-
зуется истинною свободою.
Обычное пользованіе этою свободою въ границахъ по-
рядка влечетъ за собою ту пользу, что рано или поздно
оно рождаетъ въ натурѣ человѣка благородное стремленіе
подчинить эту натуру разуму, поставить надъ волею дру-
гую, высшую волю, — стремленіе кз усилію и кз само-
пожертвованію. Усиліе лежите вз самой природѣ и
составляете лучшее свойство ея. Я говорю объ усиліи
произвольномъ и свободномъ.
Я привелъ это объясненіе преждевременно, чтобъ от-
вѣтить тому, кто критикуетъ, не дочитавши. Разумѣется,
я далекъ отъ того, чтобы требовать усилій отъ маленька-
го созданія, о которомъ идетъ теперь рѣчь. Оно разумно,
полно любви, но это еще только элементъ. Избави меня
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
103
'Богъ, малютка! толковать тебѣ-обо всемъ этомъ. Пока ты
долженъ только жить, рости, сытно ѣсть, крѣпко спать и
бѣгать по лугамъ среди цвѣтовъ. Но нельзя же всегда
бѣгать, и ты самъ будешь очень радъ, если твоя мать или
старшая сестра займутся съ тобою и поучатъ тебя тѣмъ
работамъ, которыя занимательны какъ игры.
Чувство дома составляетъ душу, жизнь воспитанія.
Ребенокъ очень рано сознаетъ это ; у всѣхъ насъ, отъ
самого рожденія, живетъ въ душѣ чувство справедливости.
. Здѣсь еще не мѣсто говорить о немъ. Необходимо, чтобы
организація вполнѣ и всесторонне развилась, прежде не-
жели ставить ей границы и обуздывать ея дѣятельность.
Безумцы тѣ, кто, крича о нравственности и долгѣ, стѣсняютъ
въ ребенкѣ,—которому,можетъ быть, не суждено и жить,—
то, чему, напротивъ того, слѣдуетъ давать полный про-
сторъ. Бросьте ваши ножницы, несчастные! Прежде чѣмъ
кроить, подстригать, подождите по крайней мѣрѣ,-чтобы
была матерія*
Главная основа, душа воспитанія, есть то, что про-
является въ ребенкѣ съ самой ранней поры: совѣсть, чув-
ство справедливости. Задача въ томъ, чтобы любовью,
кротостью, порядкомъ и гармоніею помогать дѣтской душѣ
яснѣе опредѣлять въ себѣ это свойственное ей чувство
справедливости.
Тутъ нужны примѣры, а не наставленія (въ началѣ,
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
104
покрайней мѣрѣ). Ребенокъ самъ легко дойдетъ отъ одного
къ другому. Ему сама скажется истина: «Я долженз любить
мою мать, которая такъ любитъ меня.» — Вотъ вамъ и
чувство долга. Что можетъ быть естественнѣе ?
. Но я намѣренъ писать не о воспитаніи вообще, а соб-
ственно о воспитаніи женщины. Оставимъ то, что есть
общаго между дѣвочкою и мальчикомъ; возьмемъ одно
различіе.
Оно очень велико. Современное воспитаніе мальчика
стремится исключительно къ тому, чтобы организовать
изз нею силу, дѣятельную и производительную, сдѣлать
изъ него творца. Новѣйшій мужчина есть ничто иное какъ
такая сила.
Воспитаніе женщины должно стремиться къ гармоніи.
Женщина есть религія.
Таково ея назначеніе, что чѣмъ больше будетъ она
окружена религіознымъ, поэтическимъ обаяніемъ, тѣмъ
сильнѣе и благотворнѣе будетъ ея вліяніе на обществен-
ную и практическую жизнь.
Въ мужчинѣ полезное можетъ быть отдѣлено отъ иде-
альнаго ; такъ бываетъ иногда въ искуствѣ: великій ху-
дожникъ остается пошлою личностью, влагая у но г о высо-
каго въ свои произведенія.
Въ женщинѣ этого не можетъ быть. Женщина, съ
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
105
прозаическими чувствами, лишенная поэтической гармоніи,
не можетъ быть опорою мужчины, воспитывать ребенка,
освящать и облагороживать семью; она не выполняетъ
своего назначенія; она не можетъ имѣть вліянія ни въ
какой сферѣ, ни даже въ самой пошлой.
Мать, сида у колыбели дочери, должна говорить себѣ:
<У меня въ рукахъ орудіе, которое посѣетъ миръ, или
раздоръ на землѣ, которое будетъ поселять въ сердцахъ
тревогу, или миръ и чистую гармонію.
«Если я умру, то на моей могилѣ двѣнадцатилѣтняя
дочь моя утѣшитъ отца и вознесетъ его въ небо на своихъ
дѣтскихъ крыльяхъ (см. жизнь Манина.)
«Въ шестнадцать лѣтъ, она, однимъ гордымъ, тре-
бовательнымъ словомъ, заставитъ мужчину стремиться,
стать выше самаго себя и сказать себѣ: «я буду великъ.»
«Въ двадцать, въ тридцать лѣтъ и во всю свою жизнь,
она будетъ оживлять силы своего мужа, притупленныя
трудомъ, и пересыпать цвѣтами его сухія занятія и за-
боты. Въ мрачныя дни, когда горизонтъ заволакивается
облаками, мужъ будетъ находить у нее на груди свою
анергію и вѣру.»
Воспитывать дѣвочку — это воспитывать самое об-
щество ; потому что оно исходитъ изъ семьи, гдѣ душою
женщина. Воспитывать дѣвочку есть высокое, безкорыст-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
106
ное дѣло; потому что не для себя воспитываешь ты ее,
мать, а для того, чтобы она тебя покинула, чтобы она
поразила твое сердце. Она предназначена другому. Она
будетъ жить для друмш, а не для тебя и не для себя.
Этотъ то относительный характеръ и ставитъ ее выше
мужчины и дѣлаетъ изъ нея религію. Она — свѣтило любви,
свѣтило домашняго очага. Она — колыбель будущаго,
она — школа, вторая колыбель. Однимъ словомъ, она—
алтарь.
Тутъ, благодаря Бога, кончаются всѣ споры по поводу
различныхъ методовъ воспитанія, придуманныхъ для маль-
чиковъ. Борьба теорій утихаетъ, когда вопросъ касается
до возращенія этого благословеннаго цвѣтка. Обезору-
женные борцы преклоняются передъ граціей.
Дѣвочка не предназначается для сильной дѣятельности.
Она не пройдетъ сквозь страшный міръ подробностей, ко-
торыя постоянно растутъ и уже превышаютъ силы мужчины
Дойдетъ ли она до высшихъ умозрѣній ? Отчего нѣтъ?
Но не проходя всѣми нашими лабиринтами. Мы найдемъ
ей гладкіе пути къ мысли, не подвергая чистую душу ея
предварительной пыткѣ, въ которой утрачиваются жиз-
ненныя силы*).
*) Издатель счелъ приличнымъ помѣстить въ концѣ этой книги мнѣ-
ніе совѣта С.-Петербургскаго университета по вопросу о допущеніи
лицъ женскаго пола къ слушанію университетскихъ лекцій.
□ідііігесі Ьу
107
Чѣмъ же предстоитъ ей быть? Гармоніей. Но кто-же
будетъ ей примѣромъ?—Мать. Молись утромъ и вечеромъ:
«Боже! Сдѣлай меня прекрасною! Сдѣлай, чтобы моей
дочери было довольно глядѣть на меня, чтобы быть похо-
жей на меня.*
Явное призваніе и цѣль женщины на землѣ есть лю-
бовь. Нужно быть врагомъ природы, нужно быть слѣпымъ
и мрачнымъ умомъ, чтобы рѣшиться сказать, вопреки са-
мому Богу, что эта прелестная организація , это любящее
сердце обречены на одиночество. «Приготовимъ женщину
къ одиночеству, говорятъ они ; это вѣрнѣе. Любовь,—
исключеніе, а равнодушіе правило. Выучимъ ее доволь-
ствоваться собою, чтобы трудиться, молиться и умереть
въ своемъ углу.»
А я убѣжденъ, что она всегда можетъ встрѣтить лю-
бовь. Я убѣжденъ, что она исполняетъ свое призваніе
женщины, только составляя счастіе мужчины. Она должна
любить и производить; это ея священная обязанность.
Но уяснимъ себѣ это слово. Если она не будетъ женою и
матерью, то будетъ воспитательницею, то есть, тою же
матерью; она будетъ производить духовные плоды.
Да, еслибы, по несчастію, она родилась въ такое вре-
мя , когда самыя достойныя любви не бываютъ любимы,
то она тѣмъ скорѣе откроетъ свои объятія и сердце все-
объемлющей любви. Вмѣсто одного ребенка, у нея будетъ
ОідШгеС Ьу Сюодіе
103
ихъ тысяча и она прижметъ ихъ всѣхъ къ своей груди,
сказавъ: <я ничего не потеряла».
Да будетъ извѣстна мужчинамъ чудная тайна, вло-
женная природою въ сердцѣ женщины: это тотъ двойной
смыслъ, какой имѣетъ для нея любовь. Для нихъ любовь
есть желаніе ; но для нея, безъ вѣдома ее самой, въ са-
мыхъ страстныхъ порывахъ ея преобладаетъ инстинктъ
материнскаго чувства. Любовникъ, эгоистично гордящійся
своею побѣдою, не подозрѣваетъ того, что онъ весьма
часто обязанъ ею тайной мечіѣ женщины, надеждѣ и же-
ланію имѣть ребенка, которыя зарождаются въ ея душѣ
почти отъ колыбели.
Высокая поэзія чистоты ! въ каждомъ возрастѣ жен-
щины, когда чувственность говоритъ свое, материнскій
инстинктъ уклоняется отъ нея и возноситъ любовь въ
высшую' сферу.
Воспитаніе женщины состоитъ въ томъ, ^гобы спо-
собствовать ея преобразованію,—чтобы въ каждомъ воз-
растѣ давать ей ту мѣру любви, которая ей потребна, и
помогать ей облекать ее въ болѣе чистую, живую Форму.
Объяснимъ однимъ словомъ эту высокую, чудную поэзію:
женщина — мать отъ самой колыбели. Она бредитъ быть
матерью; для нея вся природа, одушевленная и неодуше-
вленная, превращается въ маленькихъ дѣтей.
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
109
Это приноситъ большую пользу. Женщина можетъ
одна воспитать мужчину, особенно въ тѣ рѣшительные
рода, когда необходимо съ нѣжною осторожностью напра-
влять и обуздывать его молодую волю. Для того, чтобы
ломать человѣка, какъ это водилось до сихъ поръ, конеч-
но не было надобности въ женщинахъ. Но онѣ будутъ
признаны единственными воспитательницами, по мѣрѣ то-
го, какъ въ ребенкѣ будутъ стараться развивать его врож-
денныя, безконечно разнообразныя свойства. Никто, кромѣ
женщины, не можетъ имѣть столько тонкости, кротости и
терпѣнія, чтобы предугадать всѣ эти многоразличные
бТтѣнки и обратить ихъ въ пользу.
Свѣтъ держится женщиною. Она влагаетъ въ него
два элемента , которые составляютъ главную основу ци-
вилизаціи : грацію и тонкость чувства; послѣдняя есть
ничто иное, какъ отраженіе ея нравственной чистоты.
Что сталось бы съ мужчиною, еслибъ женщина не и-
мѣла этихъ двухъ качествъ? Тѣ, кто не считаетъ ихъ
нужными, не знаютъ, что безъ этой граціи, безъ этой, по
крайней мѣрѣ, наружной чистоты, угасла бы самая любовь,
этотъ могучій двигатель всей человѣческой дѣятельности.
Блаженная мука! Плодотворная тревога души! Чѣмъ была
бы жизнь безъ васъ ?
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
110
Да, женщина должна быть граціозна. Безъ красоты
она можетъ обойтись, но грація свойствена ей. Она обя-
зана ею природѣ, которая въ ней отражается. Она обязана
ею человѣчеству. Эта грація украшаетъ терьезныя занятія
мужчины и озаряетъ общество свѣтлою улыбкою.
Что же дѣлать, чтобы дѣвочка была граціозна? Даваіъ
ей всегда чувствовать, что она любима. Ровно обращаться
съ нею безъ порывовъ нѣжности и строгости. Никакой
рѣзкости, никакой торопливости; во всемъ постепенность,
безъ скачковъ, безъ напряженій. Не нужно слишкомъ у-
крашать ея внѣшность, но стараться, чтобы красота ея
была отраженіемъ ея души.
Грація есть отраженіе любви и душевной чистоты.
Чистота есть сущность женщины. Мать должна посто-
янно имѣть это въ виду съ той минуты, какъ у пея ро-
дится дитя-дочь.
Чистота ребенка есть чистота самой матери. Онъ дол-
женъ видѣть въ ней неизмѣнную ясность, чистосердечіе,
совершенную прозрачность, какъ въ чистомъ зеркалѣ.
И мать, и дочь должны утромъ и вечеромъ обильно
омываться лѣтнею или лучше свѣжею водою. Главное —
примѣръ. Чѣмъ болѣе мать будетъ наблюдать за собствен-
ною чистотою, тѣмъ болѣе малютка захочетъ быть чистою,
въ началѣ тѣломъ, а потомъ и сердцемъ.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
— 111 —
Чистота воздуха и среды. Чистота и единство вліянія.
Чтобы не было няньки, которая подтачивала бы вліяніе
матери , льстя ребенку и внушая ему, что мать слишкомъ
строга.
Главное — чистота пиши и содержанія. Что слѣдуетъ
подразумѣвать подъ этимъ ?
Я хочу сказать, что ваша маленькая дочка должна пи-
таться дѣтскою пищею, легкою, молочною, не возбуждаю-
щею ; если она обѣдаетъ за вашимъ столомъ , то пріучай-
те ее не прикасаться къ вашимъ блюдамъ, они — ядъ для
нея. У насъ произошелъ переворотъ въ пищѣ; мы промѣ-
няли легкую, Французскую кухню на тяжелыя, кровяныя
блюда нашихъ сосѣдей, гораздо болѣе приспособленныя
къ ихъ климату, чѣмъ къ нашему. Хуже всего то, что мы
кормимъ тѣмъ же и дѣтей нашихъ. Странно видѣть , какъ
мать, вчера еще кормившая свою дочь грудью, сегодня
кормитъ ее самыми тяжелыми веществами, даетъ ей сырую
говядину и возбудительные напитки, вино, кофе! И послѣ
этого, она еще удивляется, что дочь ея вспыльчива, ка-
призна , зла. Не сама-ли она виновата ?	•
Но чего она не видитъ и что гораздо важнѣе, такъ
это вотъ что : у дѣтей французской рассы, столь рано раз-
вивающихся (я видѣлъ влюбленныхъ грудныхъ младен-
цевъ) , чувственность развивается преимущественно отъ
такой пищи. Она не только не укрѣпляетъ ихъ, но, на-
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
113
прошвъ того, возбуждаетъ, разслабляетъ. Мать тѣшится,
радуется, глядя на живость своей маленькой дочки, кото-
рая уже умѣетъ остроумно отвѣтить и такъ чувствительна,
что готова разстрогаться отъ малѣйшаго слова. Все это
перешло къ ней отъ матери. Сама постоянно возбужденная,
опа желаетъ, чтобы и дочь ея была такою-же и этимъ,
безсознательно, развращаетъ ее.
Все это никуда не годится, ни для нея, ни для васъ,
сударыня. Вы говорите, что у васъ не хватитъ духа
съѣсть что нибудь, не подѣлившись съ нею. Въ такомъ
случаѣ, не ѣшьте и сами, или, по крайней мѣрѣ, будьте
повоздержнѣе въ употребленіи такой пищи, которая го-
дится только мущинѣ, уставшему отъ труда, и- положи-
тельно вредна праздной женщинѣ, которую она только го-
рячитъ и возбуждаетъ, или отягощаетъ и дѣлаетъ сонною.
Женщина и робенокъ должны преимущественно пи-
таться зеленью и плодами; это идетъ къ нимъ, придаетъ
имъ грацію; онѣ должны избѣгать мясной пищи и употре-
блять однѣ невинныя вещества, никому не стоившія жиз-
ни и пріятныя не только вкусу, но и обонянію. Женщина
и ребенокъ не внушаютъ ни малѣйшаго отвращенія и ка-
жутся чѣмъ-то эеирнымъ въ сравненіи съ мущиною, имен-
но потому, что онѣ предпочитаютъ въ пищѣ зелень и пло-
ды. Эта чистота нищи не мало способствуетъ ихъ нравствен-
ной чистотѣ, дѣйствительно уподобляющей ихъ цвѣтамъ.
ЮідШгесІ Ьу
Соод
113
ГЛАВА VII.
Любовь въ десять лѣтъ. — Цвѣты.
Добрый Фрёбель вызвалъ въ моей милой малюткѣ лю-
бовь къ растительной жизни, вложивъ въ ея рученку эле-
ментарныя Формы (кристаллы и проч.), съ которыхъ при-
рода начинаетъ рядъ своихъ созданій. Очень пріятно вы-
строить домъ, но не во сто-ли кратъ пріятнѣе взрастить
цвѣтокъ, создать новую жизнь, которая вознаградитъ
васъ за труды ?
Великолѣпный красный бобъ, предметъ.удивленія ре-
бятъ, былъ торжественно посаженъ въ землю. Но ждать I
Возможно ли это въ пять лѣтъ? Какъ ждать, въ бездѣй-
ствіи , того, что совершитъ сама природа ? На другой же
день пошли посморѣть бобъ, потомъ его опять старатель-
но закопали въ земмю; но ему не стало легче отъ этого.
Нѣжныя заботы маленькой садовницы не давали ему покоя;
она вспахивала надъ нимъ землю, неутомимо поливала его,
чтобы вызвать лѣнивую растительность. Земля впивала
воду и вѣчно жаждала. За бобомъ такъ усердно ходили,
такъ много поливали, что онъ погибъ.
Садоводство требуетъ терпѣнія. Оно отлично выраба-
тываетъ характеръ ребенка. Но съ какого возраста можно
приступить къ нему ? Маленькіе нѣмцы Фребеля могутъ съ
четырехъ лѣтъ, но наши дѣти, конечно, нѣсколько позднѣе.
8
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
114
Я полагаю, что наши дѣвочка, по добротѣ души и по люб-
ви къ растенію, могли бы (скорѣе чѣмъ мальчики) принять
на себя трудъ лелѣять и беречь ёго. Едва имъ удается
первые опытъ, едва онѣ увидятъ маленькое растеніе, при-
коснутся къ нему, пфдалуютъ его, какъ пропиваются та-
кимъ келапіагь возОбпофмть мто чудо, что становятся тер-
лѣЛивы.
Настоящая сфера ребенка есть поле. Даже въ городѣ
необходимо, чтобы подлѣ него была растительная жизнь.
Для этого нѣтъ надобности въ большомъ садѣ, или паркѣ.
Кто имѣетъ немного, тотъ дорожитъ этимъ малымъ. У
Малютки всего одинъ горшокъ левкоя на балконѣ, или на
выступѣ крыши; но она извлечетъ изъ этого единствен-
наго цвѣтка гораздо больше пользы, нежели избало-
ванная дочь богатыхъ родителей, умѣющая только портить
свои роскошные цвѣтники. Постоянный уходъ за этимъ
цвѣткомъ, вліяніе на него атмосферы и времени года, ко-
торые будутъ объяснены дѣвочкѣ, — уже одно && соста-
витъ воспитаніе. Это можетъ вызвать и наблюдательность,
и опытность, и размышленіе. Кому не извѣстно, какую
удивительную пользу извлекъ Бернарденъ де Сентъ-Пьеръ
изъ своего горшка земляники на окнѣ? Онъ усмотрѣлъ въ
немъ безконечность и взялъ его точкою исхода своего ра-
стительнаго міра, такъ просто, дѣтски-популярно, но
тѣмъ не менѣе такъ учено изображеннаго (см. А. Гумбольдта).
ОідііігесІ Ьу клоо^іе
115
Этотъ цвѣтокъ представляетъ собою цѣлый міръ, чи-
стый, невинный, умиротворяющій. Маленынй цвѣтокъ че-
ловѣчества разнится съ нямъ въ главдомъ цундтѣ и тѣмъ
болѣе между ними гармоніи. Женщина, особенно женщина-
ребенокъ живетъ чисто нервною жюнью; растеніе, лвакн-
ное нервовъ, служитъ ей дополненіемъ, прялвгатвльньигь;
оно уснокоиваетъ, освѣжаетъ ее.
Правда, что это растеніе, во время цвѣта, де такой
степени возбуждается, что какъ будто переходить въ жи-
вотную жизнь. У нѣкоторыхъ сортовъ (мелкихъ и разсма'
трпэемыхъ въ микроскопъ), органъ любви* почти уподо-
бляетъ ихъ животнымъ, По дитя узнаетъ объ этомъ во-
сторженномъ состояніи животныхъ только по ихъ восхи-
тительному запаху. Постоянное движеніе не даетъ ребенку
слишкомъ упиваться инъ.
У дѣвочки, развивающейся гораздо ропыпе мальчика,
обоняніе, какъ и всѣ чувства, гораздо изощреннѣе, чѣмъ
у него; она способнѣе его отличать тонкій ароматъ. Это
могло-бы слишкомъ рано развить въ ней чувственность,
но цвѣтокъ служитъ ей не предметомъ праздной любви,
лѣниваго наслажденія, а предлогомъ къ дѣятельности и
труду, источникомъ заботъ , поощреній и радостей, заня-
тіемъ для сердца и для ума. Однимъ словомъ, и тутъ ма-
теринское чувство берете перевіьсв надо любовью. Цвѣ-
токъ не любовникъ дѣвочки; почему ? потому что онъ ея сынъ.
ЭідШгі ,
Соо^Іе
116
Какое вредное й опасное наслажденіе для молоденькой
дѣвушки вдыхать, въ гостинной, оставался безъ воздуха
и движенія, крѣпкій, упоительный запахъ букета цвѣтовъ.
Мало того, что отъ этого закружится голова. Одинъ изъ
нашихъ романистовъ показалъ, какъ, подъ этимъ опас-
нымъ вліяніемъ, начинаетъ колебаться добродѣтель моло-
дой женщины. Оно не менѣе опасно и для маленькой дѣ-
вочки, потому что можетъ приблизить въ ней кризисъ чувства
и ускорить ея сформированіе, которое слѣдуетъ отдалять.
Сказать ли? (парадоксъ! закричатъ дамы). Янелюблю
трехъ вещей; животныхъ хаосовъ, называемыхъ музеями,
гдѣ картины уничтожаютъ одна другую ; птичниковъ, гдѣ
соловей, перемѣшанный со всякими птицами, рискуетъ
перенять ихъ пошлый напѣвъ; — въ третьихъ, пестрые
букеты, въ которыхъ перемѣшаны всѣ краски, всѣ запахи.
Люди, одаренные живымъ и тонкимъ чувствомъ, тяго-
тятся такою смѣсью, такимъ хаосомъ, сколько бы въ немъ
ни было блеску. Взятый отдѣльно, всякій ароматъ прія-
тенъ; онъ имѣетъ свой языкъ, онъ говоритъ свою тайну.
Всѣ вмѣстѣ производятъ головокруженіе, возбуждаютъ
чувственность, дѣйствуютъ на нервы, какъ нѣкоторыя
изъ нотъ гармоники. Это — наслажденіе, но приторное;
оно вызываетъ улыбку и тошноту вмѣстѣ. Тонкій ароматъ
совершенно теряется тутъ. (Увы! говоритъ маіоранъ, чув-
ствуя свой ароматъ пропавшимъ среди крѣпкаго запаха
ЮідШгесІ Ьу
117
розъ 1 вы не хотите узнать божественнаго аромата горечи,
• примѣшаннаго къ аромату любви!)
Одна, хорошо знакомая мнѣ женщина, всегда съ со-
жалѣніемъ срѣзала цвѣтокъ и просила у него прощенія.
Каждый цвѣтокъ въ отдѣльности имѣетъ исключительно
свойственную ему прелесть. У него есть свой характеръ,
своя особенная краса, которые онъ утрачиваетъ, оторван-
ный отъ матери - земли. Кто догадается потомъ, съ какою
свободною и милою граціей онъ держалъ на стеблѣ свою
головку ? Простые цвѣты, способные къ любви и полные
скромной и воздушной граціи, блѣднѣютъ, или, вѣрнѣе,
теряются среди роскошныхъ дѣвственницъ, которымъ на-
ши садовники умѣютъ придавать невѣроятный объемъ
посредствомъ безплодія.
Возстановимъ, для нашего ребенка, растительный міръ
во всей его первобытной и простой истинѣ. Пусть дочь
наша рано выучится любить и понимать растенія въ его
полной и законной жизни. Пусть она видитъ въ цвѣткѣ не
предметъ роскоши и кокетства, а данную минуту въ жизни
растенія, когда оно становится цвѣткомъ. Несправедливо
видятъ въ немъ одно пустое украшеніе, какъ въ бумаж-
номъ цвѣткѣ, позабывая б великомъ чудѣ, совершающемся
въ этой маленькой чашечкѣ, о дивномъ источникѣ буду-
щаго и безсмертія, изъ котораго ежегодно изходитъ новая
жизнь, попирающая смерть.
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
118
Гуляя, въ Февралѣ, малютка смотрятъ на краснова-
тыя почки деревьевъ , вздыхаетъ и говоритъ: « скоро -и
весна?» Но вдругъ она вскрикиваетъ... весна у нея подъ-
ногами.. . маленькій, серебристый колокольчикъ съ зеленою
каемкою, подснѣжникъ, сказалъ ей о пробужденіи природы.
Солнце ярко свѣтитъ. Въ Мартѣ, при первыхъ лучахъ
его, непостоянныхъ и капризныхъ, распускается множество
мелкихъ цвѣтовъ, маргаритокъ, буквицъ, Фіалокъ, коло-
кольчиковъ; это дѣти-цвѣтки, но золотой вѣнчикъ ихъ
говоритъ, что они дѣти солнца. Они ве имѣютъ сильнаго
аромата, исключая, кажется, одной Фіалки. Земля еще слиш-
комъ сыра. Нарцизы, гіацинты, ландыши, появляются на
влажныхъ лугахъ, въ тѣни лѣсовъ.
Сколько радостей! сколько неожиданностей!.... Эта
невинная растительность какъ будто создана для дѣвочки.
Она, каждый день, собираетъ цѣлый запасъ ея, связы-
ваетъ въ пучки, приноситъ домой груды мелкихъ цвѣтовъ,
которые, па другой день, приходится выбрасывать. Она
привѣтствуетъ ново- разцвѣтшихъ братскимъ поцѣлуемъ.
Не будемъ мѣшать ея весеннему празднику. Но спустя мѣ-
сяцъ, или два, когда она вполнѣ удовлетворится, я скажу
ей: <пока ты играла, малютка, природа также совершила
свою великую игру,— великолѣпное, дивное преобразова-
ніе земли. Она облеклась въ свои пышныя, зеленыя одеж-
ды, называемыя горами и равнинами. Ты думаешь, что
ОідііігесІ Ьу Ѵлоо^іе
— 119-
она собственно для того а разлилась такимъ океаномъ зе-
лена и цвѣтовъ,чцэбы подарить тебя маргаритками? Нѣтъ,
другъ мой; велцдая кормилица, всемірная маменька при-
пасла этотъ паръ прежде всего для нашихъ младшихъ
братьевъ и сестеръ, которыми она натаетъ насъ. Всѣ эти
прекрасные дуга нарядились для доброй коровушки, для
кроткой овечки, для воздержной козы, которая., нитаась
сама столь малымъ, питаетъ послѣдняго изъ бѣдняковъ...
Вымя ихъ нальется дѣвственнымъ молокомъ земли и дастъ
тебѣ масло ъ молоко... Бери и благодари. >
Къ этой свѣжей, легкой пищи присоединятся первые
овощи, первые фрукты. Съ наступленіемъ жаровъ, являет-
ся смородина, мелкая земляника, которую иная маленькая
лакомка отыскиваетъ по ея тонкому аромату. Кислота смо-
родины, сочность земляники и сладость вишни являются
намъ въ видѣ предохранительныхъ лекарствъ, къ зной-
нымъ лѣтнимъ днямъ, когда природа приходитъ въ какое-
то страстное опьяненіе и, подъ палящими лучами солнца,
начинается великое дѣло жатвы.
Это опьяненіе, прежде всего, проявляется въ восхи-
тительномъ, но слишкомъ крѣпкомъ запахѣ розъ, отъ ко-
тораго тяжелѣетъ голова. Кокетливая царица цвѣтовъ
тріумфально ведетъ за собою цѣлый легіонъ своихъ болѣе
серьезныхъ сестеръ, аптечныхъ растеній, медицинскихъ
цвѣтовъ, дающихъ полезный и здоровый ядъ.
ОідШгесІ Ьу Сюодіе
120
Но вотъ являются главные плоды великой матери
природы, которыми будутъ кормиться цѣлыя населенія:
являются почтенныя семейства бобовыхз (Э. Ноель).
Являются злачныя растенія, этотъ народъ растительнаго
царства, составляющія его силу и мужество ; чѣмъ болѣе
ихъ гнутъ, попираютъ ногами, тѣмъ пуще онѣ разростаются.
«Два питательные листка ихъ (сѣмядоля) изображаютъ
груди. Пять,*шесть злачныхъ кормятъ родъ человѣческій,
отъ избытка своихъ злаковъ». (Э.Ноель).
Дитя мое, не подражай этому легкомысленному, вѣ-
тренному ребенку, который, видя васильки и макъ, красую-
щіеся среди этого волнистаго моря золота, идетъ за ними
поперегъ его. Старайся, чтобы твои маленькія ножки не-
уклонялись отъ узкой тропинки. Уважай нашу кормилицу
— рожь, которая клонится на тонкомъ стеблѣ, подъ тя-
жестью нашего завтрешняго хлѣба. Каждый сломанный
тобою колосъ отнимаетъ хлѣбъ у бѣдняковъ и у достой-
наго труженика, который бьется круглый годъ изъ-за того,
чтобы взрастить его. Да и судьба самаго колоса достойна
твоего живѣйшаго участія. Онъ перетерпѣлъ зиму, зары-
тый въ землѣ, подъ снѣгомъ; потомъ, молодой стебелекъ
его выступилъ на свѣтъ Божій, во время холодныхъ,
весеннихъ дождей боролся съ весенними заморозками, а
иногда и съ зубомъ барана ; наконецъ, онъ взросъ подъ
палящими лучами солнца. Теперь его сожнутъ, смолотятъ,
ОідііігесІ Ьу С.ОО9ІС
121
смелятъ, и бѣдный мученикъ, превратясь въ мельчайшую
пыль, будетъ испеченъ въ хлѣбъ и съѣденъ или раство-
ренъ въ пиво и выпитъ. Во всякомъ случаѣ, смерть его
поддержитъ людскую жизнь.
Всѣ націи воспѣвали въ веселыхъ пѣсняхъ рожь и
виноградъ. Это родные братья. Рожь, самое питательное
растеніе нашихъ климатовъ, также имѣетъ опьяняющее
свойство и нѣкоторую сладость. Способность ^гдѣддть са-
харъ — это странное свойство человѣческой организаціи—
находится и въ этихъ растеніяхъ. Жатва — послѣдняя по-
левая работа въ году. По мѣрѣ того какъ человѣкъ сла-
бѣетъ , истощается отъ трудовъ, мать природа даетъ ему
болѣе питательную пищу.
. - Весеннюю пору зелени и молока смѣнила пора болѣе
питательной пшеницы; а едва ту сжали и смолотили, какъ
приходитъ очередь скромнаго винограда (смиренно ползу-
щаго, у ногъ, по землѣ, но тѣмъ болѣе сочнаго и сладкаго),
изъ котораго приготовляютъ драгоцѣнный напитокъ.
Сколько тутъ труда, дитя мое! Сколько работы человѣку
за этими дрянными, сучковатыми прутьями, на которые
ты глядѣла, весною, съ такимъ презрѣніемъ! Еслибы ты
проѣзжала, въ мартѣ, по обширнымъ полямъ Шампани ,
Бургундіи и южной Франціи, ты увидѣла-бы милліоны
людей, занятыхъ вколачиваніемъ тычинокъ, привязыва*
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
122
ніѳігь и подрѣзываніемъ винограда, устройствомъ насыпи
вокругъ него, неусыпнымъ уходомъ, въ продолженіе цѣ-
лаго года, за его нѣжною особою. Достаточно тумана, чтобы
убить ее.
Это суровый законъ жизни и смерти. Каждому расте-
нію суждено умереть и служить пищею другимъ. Случа-
чалось ли тебѣ видѣть, глубокою осенью, когда природа
уже отдвѣла, какъ опадаютъ по тихоньку листья, безъ
малѣйшаго дуновенія вѣтра ? Листокъ повертится въ воз-
духѣ и покорно, безъ шума, ляжетъ на землю* Растеніе,,
если и не знаетъ, то чувствуетъ,- что оно обязано вскор-
мить своего брата, и что для этого нужно умереть. Цо
этому оно безпрекословно умираетъ и питаетъ, своими ос-
танками , воздухъ или землю, подготовляя такимъ обра-
зомъ жизнь другихъ растеній, которыя придутъ замѣнить
его. Отжившее растеніе этимъ утѣшено и, кто знаетъ?
можетъ даже радо успокоиться и покориться закону при-
роды, исполнивъ свою’ обязанность.
И танъ, малютка, если ты поняла меня, то ты знаешь
теперь, что подъ этимъ блестящимъ, періодическимъ дви-
женіемъ жизни, въ продолженіе котораго каждой травкѣ
дана минута покрасоваться на солнцѣ, есть другое дви-
женіе, не столь радостное. Оно происходитъ въ тайникахъ
природы, гдѣ одно созданіе, покидая жизнь, безъ зависти
передаетъ ее другимъ.
Оідііігесі Ьу Сюодіе
123
Безмятежный міръ невинности и покорности! Высшія
существа, подчиненныя тому • же самоЪу закону, покоряются
ему съ трудомъ. — < Что-же дѣлать? говоритъ природа.
Не моя вина. Тутъ весь матеріалъ, который я должна раз-
дѣлить между вами. Мнѣ не откуда взять болѣе. Пускай-же
каждый пользуется имъ въ свою очередь.
«Вы, говоритъ она животнымъ, любимцы природы,
привилегированныя существа высшей организаціи; тѣмъ
не менѣе и вы не освобождены отъ обязанности кормить
вашихъ сестеръ, растенія, которыя, въ благодарность,
служатъ вамъ ежедневною пищею. Платите«жѳ и вы имъ дань
(отъ вашихъ излишковъ). Ваше линяніе, въ извѣстныя
времена года, также служитъ имъ данью. Наконецъ, ваши
останки послѣ смерти......Но это еще не скоро. Я даю
вамъ средства отдалять ее. Однако, когда нибудь да при-
детъ-же она; этому я не могу помочь.»
Вотъ это разумно! не правда-ли, малютка? А Богъ,
отецъ природы, давшій тебѣ ловкія руки и голову, (теперь
пока, правда, немножко вѣтренную, но способную сдѣлаться
впослѣдствіи разсудительною), дозволяетъ тебѣ великую
честь быть участницею въ трудѣ природы. Ты можешь
выводить, взращать растенія, пробуждать жизнь и погру-
жаться всѣмъ сердцемъ въ эти великія тайны природы.
Впослѣдствіи ты сдѣлаешься женщиною, можетъ быть ма-
терью, И, когда придетъ пора, охотно передашь свою
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
124
жизнь другимъ и станешь, въ свою очередь, питать нашу
добрую кормилицу природу.
VIII.
Дѣтское х ізяйство. — Дѣтскій садъ.
Предоставьте дѣвочкѣ выборъ игрушекъ, она непре-
мѣнно выберетъ себѣ кухонную и хозяйственную посуду.
Это природный инстинктъ, предчувствіе будущихъ обязан-
ностей. Женщина должна кормить мужчину.
Высокая священная обязанность! Особенно въ нашихъ
климатахъ, гдѣ солнце не имѣетъ той силы, какъ подъ эк-
ваторомъ ; гдѣ многія плоды не достигаютъ до той зрѣло-
сти, какая необходима для человѣческаго желудка. Жен-
щина довершаетъ дѣйствіе солнца; она знаетъ, сколько
нужно варить пищу, чтобы приспособить ее къ желудку
человѣка, такъ чтобы она обновляла его кровь и силы.
Это — родъ втораго питанія грудью. Если бы женщина
могла слѣдовать внушенію своего сердца, опа кормила-бы
своею грудью, своею жизнію и мужа и дѣтей своихъ. Но
этого нельзя, и вотъ она беретъ для нихъ пищу у при-
роды; но и въ нее она кладетъ частицу самое-себя, при-
готовляетъ ее для нихъ любовью и придаетъ ей восхити-
тельный вкусъ. Изъ сухой, чистой пшеницы, она печетъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
125
имъ праздничный пирогъ, къ которому пріобщается вся
семья. Молоко является у нея въ тысячѣ видовъ; она по*
даетъ его въ роскошномъ кремѣ, легкомъ и воздушномъ,
какъ она сама. Она умѣетъ сохранить, заворожить мимо-
летныя фрукты, обильно расточаемыя осенью. Удивленныя
дѣти ея, распростившіяся съ этими лакомствами при пер-
вомъ зимнемъ снѣгѣ, будутъ пользоваться ими цѣлый
годъ, благодаря ея предусмотрительности. Дѣти похожи
на мать: они невинны, ровны, ясны, какъ ея сердце,
прозрачны, какъ ея. жизнь.
. О! чудное, сладостное вліяніе! Это второе рожденіе,
ежедневное, медленное, частное, непрерывное. Мать пере-
создаетъ и тѣло, и душу дѣтей, вырабатываетъ ихъ ха-
рактеръ, энергію. Она, то усиливаетъ^ то умѣряеть ихъ
дѣятельность, то натягиваетъ, то ослабляетъ нервъ. Из-
мѣненіе неощутитительно, но результаты глубоки. Чего она
не можетъ? Вѣтренный ребёнокъ прихотливъ, упрямъ, из-
мѣнчивъ, непокоренъ, но бодръ. Мужчина, подточенный
трудомъ и напряженіемъ воли, мало по малу обновляется
подъ ея вліяніемъ. Однажды, утромъ, онъ съ любовью
скажетъ ей: «Ты возродила меня.»
Впрочемъ, когда женщина разумно пользуется своимъ
могуществомъ, то ей не приходится передѣлывать, изцѣлять.
Она сама есть высшее лекарство, гармоническое равновѣсіе,
создающее здоровье день за днемъ и отгоняющее отъ по-
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
126
рога болѣзнь. Какое сердце жены, матери, могло бы прн
атомъ спорить съ природою, предъявлять отвращеніе?
Любовь—спиритуалистъ; любящая душа видитъ одну
духовную сторону тамъ, гдѣ дѣло идетъ о здоровьи люби*
маго предмета. Высокіе, благородные результаты, даваемые
этими скромными заботами, облагораживаютъ ихъ, дѣлаютъ
пріятными и дорогими. Одна молодая, изящная дама, весьма
слабаго здоровья, всегда сама кормила своего соловья.
Крылатый пѣвецъ похожъ, въ нѣкоторомъ отношеніи, на
человѣка; для обновленія его пламенной крови, нуженъ-
бы львиный мозгъ. Соловей требуетъ мяса и крови. Слу-
жанка дамы почувствовала бы отвращеніе; сама-же она—
ни малѣйшаго; она видѣла одно пѣніе, одну страстную
душу, которой необходимо придать силы. Соловей полу-
чалъ изъ ея рукъ пищу вдохновенія (кровь, коноплю и
макъ), жизнь, восторженность и забвеніе.
Фурье очень вѣрно замѣтилъ, что дѣти любятъ стря-
пню и охотно помогаютъ ёй. Что это ? подражательность?
жадность ? Но я не согласенъ съ нимъ, что подража-
тельность слѣдуетъ поощрать. Не нравится мнѣ также,
когда ребенка пріучаютъ играть вещью столь важною, какъ
стряпня и. терять время въ какой нибудь пачкатнѣ для
своей куклы. По моему, лучше подождать, пока дѣвочка
не сдѣлается по серьёзнѣе и по ловчѣе для этого рода за-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
127
нятій; тогда мать можетъ пріобщить её къ дѣлу, столь
важному для жизни ея отца. Онѣ вмѣстѣ станутъ кормить
того, кто ихъ кормитъ, и дѣвочка, служа и угождая ему,
будетъ счастлива, когда онъ окажетъ ей, за обѣдомъ: «Бла-
годарю , милая дочка. *
Всякое искусство развиваетъ въ насъ какія нибудь но-
выя качества. Хозяйство и кухня требуютъ величайшей чи-
стоты и проворства. Ровность характера также имѣетъ тутъ
большее значеніе, нежели предполагаютъ. Женщина вспыль-
чиваго , неровнаго характера не можетъ хорошо вести хозяй-
ство. Въ немъ необходимо точнѣйшее чувство мѣры, умѣнье
нее сдѣлать кстати, рѣшительность, чтобы не колеблясь
кончить дѣло тамъ, гдѣ нужно, остановиться во время.
Прибавьте къ этому еще болѣе серьёзныя качества,
требуемыя садоводствомъ. Де той минуты, садъ былъ
одною забавою; но теперь онъ сталъ предметомъ заботъ,
Котому что сознали его отношеніе къ жизни, къ здоровью
любимыхъ существъ. Какъ помощникъ въ хозяйствѣ, онъ
получаетъ большее значеніе; его лучше содержатъ. Замѣ-
чать множество мимолетныхъ явленій и приноравливаться
къ ннмъ; умѣть терпѣливо выжидать, подчинять свою моло-
дую волю общему закону; прилегать свою дѣятельность, но
понимать, что ей необходимо содѣйствіе природы; нако-
нецъ , не обезкураживаться никакими'неудачами: вотъ въ
чемъ состоятъ садоводство, этотъ трудъ, включающій
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
— 128 —
всѣ труды. Не полный-ли это образецъ человѣческой
жизни?
Кухня и садъ, два отдѣла лабораторіи, дѣйствующей
для одной и той-же цѣли. Первая довершаетъ созрѣніе
плода, начатое въ саду солнцемъ. Они дѣлятся своимм
силами. Садъ питаетъ кухню; кухня питаетъ садъ. Съ
отвращеніемъ выливаемые грязные помои служатъ, (если
вѣрить одному опытному садоводу), отличною пищею.пре-
восходнѣйшимъ цвѣтамъ, Не пренебрегайте ничѣмъ. Вся-
кій соръ, кофейный осадокъ, все съ жадностью принимается
растеніями и служить для нихъ источникомъ жизни; онѣ
еще черезъ три года ощущаютъ теплоту этихъ веществъ.
Вы должны объяснить вашему ребенку всѣ эти не-
преложные законы жизни. Нелѣпо оставлять его въ невѣ-
деніи относительно разложенія вещества и его естествен-
наго круговращенія. Изящныя барышни, умѣющія только
срывать цвѣты, не понимаютъ того, что растеніе питается
также какъ и животное. Чѣмъ и какъ живутъ онѣ сами?
Онѣ и этого ни мало не заботятся узнавать. .У нихъ пре-
красный аппетитъ ; онѣ потребляютъ пищу, но безъ вся-
кой благодарности, безъ всякаго сознанія своего долга
возвратить ее. А между тѣмъ это необходимо , въ особен-
ности смертью; а кромѣ того, цѣлымъ рядомъ другихъ-
способовъ: пбтомъ, линяніемъ,уменьшеніемъ нашего есте-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
129
ства, ежедневною утратою частицъ его , которыхъ приро-
да требуетъ отъ насъ въ пользу другихъ созданій.
Это роковое круговращеніе имѣетъ свое величіе. Оно
имѣетъ свою серьезную сторону, которая тронетъ ребен-
ка благотворнымъ удивленіемъ: ежедневная трата части-
цы нашихъ силъ заставляетъ насъ почерпать ихъ тамъ,
гдѣ ихъ скоплено много, у нашихъ братьевъ,'животныхъ,
и жить ихъ жизнію.
Двойной урокъ, весьма полезный для дѣвочки при
первыхъ порывахъ гордости, которые проснутся въ ней,
съ лѣтами, отъ сознанія своей красоты и избытка жизнен-
ныхъ силъ. Она думаетъ иногда: <я живу; остальное ни-
чтожно. Я цвѣтъ и краса міра; все остальное, — дрянь. >
Цвѣтъ ? краса ? молодость ? — Согласенъ. Но не за-
будь, на какихъ условіяхъ. Будь скромна. Помни строгія
условія, на которыхъ природа даетъ жизнь : умирать, по-
немногу, ежедневно, прежде нежели совершенно умереть, и
ежедневно возрождаться за веселымъ, пышнымъ обѣден-
нымъ столомъ, но, увы! возрождаться смертью невинныхъ
созданій.
Пусть, по крайней мѣрѣ, эти животныя будутъ сча-
стливы пока живы. Выучимъ ребенка кротко обращаться
съ ними, жалѣть ихъ, хотя наша организація и требуетъ
ихъ смерти. Объяснимъ ему пользу, приносимую даже тѣ-
э
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
130
ми изъ животныхъ, которыя могли бы вредить намъ. Дѣ-
ти очень поэтичны, но вовсе не поэты. Впрочемъ, дѣвочка
пойметъ инстинктомъ своего добраго сердца то, что, не уя-
снится для ея ума. Ее непремѣнно тронетъ материнскій I
героизмъ птицы, свивающей съ такимъ трудомъ свое гнѣздо,
претерпѣвающей для своихъ птенцовъ столько тяжелыхъ
испытаній. А какое уваженіе, благоговѣніе почувствуетъ
опа къ муравью , къ пчелѣ , къ этимъ изумительнымъ ис-
кустницамъ, вдохновляемымъ материнскою любовью ! Ка-
кое удивленіе внушатъ ей невѣроятные труды муравья,
который переноситъ свои яйца по искусно устроенной лѣ-
стницѣ своего тридцати и сорока этажнаго дома, сообра-
жаясь съ измѣненіями температуры воздуха и солнца! Въ
этихъ безконечно-малыхъ ей мелькнетъ первый лучь чуд-
ной тайны, пока еще сокрытой для нея— великой всемір-
ной тайны любви.
Такъ какъ единственное счастіе на землѣ есть споб-
ность творить, вѣчно творить; то я старался, чтобы ноя
дѣвочка пользовалась этимъ счастьемъ въ каждомъ воз-
растѣ, т. е. чтобы она творила.
Когда ей минуло четыре года, я далъ ей матеріалы,
неправильныя, деревянныя Фигуры (въ родѣ кристалловъ,
первыхъ матеріаловъ природы); она складывала по своему
эти Фигуры, составляя изъ нихъ домики и другія созданія
своей дѣтской Фантазіи.
ЮідШгесІ Ьу С.оо<?
131
Въ послѣдствіи ей показали, какъ природа составляетъ
изъ противуположностей настоящіе кристаллы, цвѣтные,
блестящіе , красивые. Она выучилась составлять ихъ сама.
Съ той поры она сѣяла, сажала растенія своею малень-
кою ручкою и, поливая, ухаживая за ними, взращивала
ихъ до поры любви , до цвѣта.
Она выводила шелковыхъ червей, брала маленькое
зернышко (сѣмя бабочки), носила его, грѣла своею тепло-
тою, держала день и ночь на своей дѣтской, не развив-
шейся груди; и вотъ, однажды утромъ , она увидѣла жи-
вое существо, свое дитя, плодъ своей любви.
Такимъ образомъ она ростетъ, творитъ, и совершен-
но счастлива. Продолжай, дитя мое, люби, производи. По-
могай великой матери-природѣ. Это пока еще легко для
твоего любящаго сердца. Ты еще совершенно покойна.
Потомъ будетъ труднѣе, твое сердце будетъ надрываться...
Повѣрь, и мое также. Но теперь пока будемъ наслаждаться.
Для меня нѣтъ большей отрады, какъ видѣть тебя про-
изводящею въ такомъ невинномъ спокойствіи. Это меня
успокоиваетъ за тебя. Чтобы ни случилось, ты принесешь
свою долю пользы, ты будешь участницею въ великомъ
трудѣ природы, въ творчествѣ.
ОідііігесІ Ьу ѴлООШС
132
IX.
Материнское чувство въ четырнадцать лѣтъ.—
Превращеніе.
Одного я боялся для этой дѣвочки: мечтательности. Я
видалъ такихъ, которыя мечтали съ четырехъ лѣтъ. Но
къ счастію, моя была предохранена отъ этого, во 1-хъ,
дѣятельною жизнью; во 2-хъ, тѣмъ, что она, отъ самой
колыбели, имѣла кому повѣрять свои мысли; у нея—была
мать. Женщина, во всѣхъ возрастахъ, чувствуетъ по-
требность изливать свою душу. По этому, когда моя дѣ-
вочка была еще совсѣмъ маленькою, мать сажала ее, по
вечерамъ, къ себѣ.на колѣна и, прижавъ къ сердцу, за-
ставляла высказываться.
О! какъ отрадно изливать свои мысли, облегчать душу,
даже, каяться!.... «Говори, дитя мое говори! За хорошее
я поцѣлую тебя, а если найдется что нибудь нехорошее,
то завтра мы вмѣстѣ постараемся исправить это.»
И она говоритъ все. Чего-же ей бояться?— «Но
мама огорчится, если я сдѣлала что нибудь дурно.........
Ничего, дитя мое, говори все; еслибы даже я огорчилась до
слезъ, то и тогда продолжай изливать въ меня твое сердце».
Эта исповѣдь' передъ матерью составляетъ всю тайну
дѣтства. Ребенокз самв указываете ею, какв слѣдуете
воспитывать ею.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
133
Дѣвочка сладко спить на этомъ мягкомъ изголовья.
Но что это? Она проснулась. Ей минуло тринадцать лѣтъ
съ половиною. Отчего она такая томная ? Что съ тобою,
малютка? До сихъ поръ у тебя не было недостатка въ ,
занятіяХ", въ забавахъ. — Когда кукла не удовлетворяла
тебя болѣе, я далъ тебѣ другія, живыя. Ты играла въ
куклы со всею природою. Ты любила цвѣты, и была лю-
бима ими. Птицы летаютъ за тобою, позабывая свое гнѣздо
и, однажды, снигирь покинулъ для тебя свою самку (это
«актъ).
Понимаю, ей нужно - бы друга, но не птицу, не цвѣтокъ,
не бабочку, не собаку, а друга одной съ нею породы. Когда
«й было четыре, пять лѣтъ, мать водила ее играть въ
датскіе сады. Но теперь, на дачѣ, около нея нѣтъ ма-
ленькихъ дѣвочекъ. Правда, у нея былъ еще младшій братъ.
Она его очень любила, и онъ не разставался съ нею. Но
она сдѣлала-бы изъ него дѣвочку, или онъ сдѣлалъ-бы
изъ нея мальчика. Чтобы удалить отъ чрезмѣрнаго балов-
ства матери и сестеръ, его отдали въ другой домъ, къ другу,
гдѣ онъ приготовится къ поступленію въ училище. Впро-
чемъ, мальчикъ наводилъ въ домъ толпу товарищей, отъ
которыхъ не было покоя. Сестра его получила антипатію къ
этому шумному народу; она бѣгала отъ ихъ криковъ, драки,
выстрѣловъ. Во всемъ схожая со своею кроткою матерью,
она любитъ порядокъ, тишину, спокойныя игры.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
134
Но вотъ она одиноко прогуливается по аллеѣ. Я зову
ее. Всегда послушная, она подходитъ, но нѣсколько'Ме-
дленно ; у нее бьется сердце, на глазахъ. слезы. О чемъ
это? Напрасно цѣлуетъ, ласкаетъ ее мать; дѣвочка нѣма.
Она не можетъ отвѣтить , не зная сама , что съ нею 1 Но
мы знаемъ это лучше ея и должны помочь ей, дать ей опять
тоже, что приносило ей такую пользу во всякомъ возрастѣ:
новую любовь.
Матери жалко ее ; она хочетъ вырвать ее изъ этого
тревожнаго состоянія и дать ей не что-нибудь, а кого-ня-
будь.
Она ведетъ ее въ сельскія школы, показываетъ ей
маленькихъ дѣтей. Но она уже большая дѣвочка, неішож-
ко мечтательная; эти малютки кажутся ей въ началѣ глу-
пенькими. Ей даютъ замѣтить, что имъ недостаетъ того,
другаго; одна плохо одѣта, ей нужно-бы платье ; другая
не принесла въ школу завтрака, потому что у ея матери
не было хлѣба. У третьей нѣтъ ни отца, ни матери. Ей
четыре года, и она круглая -сирота. Ее кормятъ изъ жало-
сти... Молодое сердце пробуждается... Дѣвочка, не говоря
ни слова, беретъ сиротку и принимается приводить на ней
все въ порядокъ. Она ловка, какъ будто всю жизнь нянь-
чилась съ дѣтьми. Она умываетъ малютку, цѣлуетъ, при-
носитъ ей хлѣба, масла, плодовъ, всего, что у нея есть...
Вертеръ полюбилъ Шарлоту, увидя, какъ она дѣлила тар-
ЮідШгесІ Ьу
135
тинки между маленькими дѣтьми. То-же самое было и со
мною.
Сиротка возбуждаетъ въ нашей дѣвочкѣ участіе и къ
другимъ дѣтямъ. Одна изъ нихъ хорошенькая, другая —
такая умненькая ! вотъ одна больная; а эту прибили —
надо ее утѣшить. Всѣ ей нравятся, всѣ занимаютъ ее.
Какъ весело играть въ такія прелестныя куколки, которыя
говорятъ, смѣются, ѣдятъ ; у этихъ уже есть своя собст-
венная веля; онѣ уже почти личности 1. Какъ пріятно за-
ставить ихъ разъиграться. Подъ предлогомъ, чтобы раз-
веселить ихъ, наша большая дѣвица и сама принимается
играть. Дома, она продолжаетъ думать о дѣтяхъ; мечта-
тельность прошла; дѣвочка оживилась ; она и весела, и
серьезна, въ одно и тоже время, какъ человѣкъ, получив-
шій живой интересъ въ жизни, Она не сидитъ болѣе одна,
а ищетъ матери, говоритъ съ нею, совѣтуется, выпраши-
ваетъ то, другое. Она каждый день проводить съ дѣтьми
свободныя минуты, и совершенно пріобщилась къ этому
маленькому міру, столь разнообразному, когда всмотришься
въ него, сживешься съ нимъ. У нашей дѣвочки есть тамъ
друзья, пріемыши; инымъ она отдаетъ особое предпочте-
ніе ; у нея бываютъ порывы нѣжности, возбуждаемые жа-
лостью , иногда легкія заботы; порывы веселья, грусти,
— даже слезы. Но она знаетъ о чемъ плачетъ. Хуже все-
го , когда маленькія дѣвушки сами этого не знаютъ.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
136
..............Въ маѣ ей минуло четырнадцать лѣтъ.
Это были первыя розы. Послѣ дождей установилась пре-
красная погода; природа явилась во всей своей пышной
красѣ. Въ молодой дѣвушкѣ также произошла гроза, легкое
нездоровье, лихорадка. Она вышла въ первый разъ, не
множко блѣдная. Глаза ея были окаймлены легкимъ, сине-
ватымъ кружкомъ (можетъ даже съ лиловымъ оттѣнкомъ?)
Она не высока, но Фигура ея измѣнилась, стала тоньше,
воздушнѣе. Она слегла дѣвочкою, а поднялась уже дѣвицею.
Въ ней уже нѣтъ прежней живости, хотя она стала гибче
и легче; но это уже не та «птичка, бабочка,* какъ на-
зывала ее прежде мать.
Первою заботою ея, по приходѣ въ свой садъ, (кото-
рый измѣнился и сталъ красивѣе, какъ и она сама), было
нарвать цвѣтовъ для отца и матери, которые берегли, ба-
ловали ее болѣе обыковеннаго. Она, улыбаясь, поднесла имъ
цвѣты. Онй были тронуты и молчали, понимая другъ друга.
Послѣ долгаго времени, она снова стояла между ними.
Когда она была малюткою и начинала ходить, ей нужно
было имѣть ихъ такъ, подлѣ себя, съ обѣихъ сторонъ.
Но теперь она большая, почти такая-же какъ и мать; она
внутренно сознаетъ, что теперь имъ нужно, чтобы она была
между ними. Они глядятъ на нее съ глубокою нѣжностію.
Мать такъ тронута, что едва удерживаетъ слезы.
Оідііігесі Ьу <лоо^1е
137
«Маменька, милая, что съ тобою?* Дочь обнимаетъ ее.
Мать отвѣчаетъ на ея ласки, но молчитъ, боясь потерять
силу владѣть собою. Наконецъ, успокоившись, она гово-
ритъ ей, улыбаясь, но со слезами въ главахъ: «Я разска-
зывала твоему отцу мой сонъ нынѣшнею ночью. Мнѣ гре-
зилось, что ты одна, въ саду, и укололась о шиповникъ.
Я хотѣла залечить твою рану, но не могла; ты такъ и
осталась раненою на всю жизнь........Я умерла, но все
видѣла.... — <0 маменька! не умирай никогда!* Она
краснѣя, бросилась въ объятія матери.
Какъ тѣсно связаны въ эту минуту эти три существа!
Но что я говорю — три? Это одно существо. Оіш живутъ
въ своей дочери; она — въ нихъ. Слова были-бы лишнія;
они такъ хорошо понимали другъ друга,! Они и не видѣли
одинъ другаго, было уже темно. Вотъ они идутъ въ ком-
наты; отецъ даетъ руку дочкѣ; мать обнимаетъ ее, опи-
рается на нее. Птицы умолкли и только потихоньку чили-
кали : это были ихъ вечерніе разговоры'въ гнѣздѣ. Сколько
въ нихъ прелести, разнообразія. Однѣ шумливы и тороп-
ливы, будто на радостяхъ свиданія. Другія болѣе грустныя,
встревоженныя мракомъ ночи, будто говорящія: «Проснемся-
ли мы завтра ? • Соловей, довѣрчивый къ судьбѣ, отпра-
вился въ свое низкое гнѣздо и перелетѣлъ аллею почти
подъ ногами у нихъ. Тронутая мать напутствовала его сло-
вами: «храни тебя Богъ, бѣдный малютка!»
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
138
Ничего нѣтъ проще, какъ это заявленіе пола для дѣ-
вочки, приготовленной, какъ мы указали. Но для той, ко-
торая была оставлена въ невѣжествѣ относительно общихъ
законовъ природы, и вдругъ узнаетъ все разомъ, такой
переворотъ можетъ быть опасенъ. Какъ неосторожны ро-
дители , полагающіеся на случай! Иногда это — подруга
далеко не невинная, нечистая воображеніемъ. Иногда, (чаще
нежели полагаютъ), это легкомысленное слово какого ни-
будь молодаго, ближайшаго родственника. Матери возра-
зятъ на это, придутъ въ негодованіе; всѣ ихъ дѣти,—
совершенство. Онѣ слишкомъ слѣпо любятъ сыновей, что-
бы повѣрить самой очевидности.
Какъ бы то нибыло, а это открытіе, если мать не
предупредитъ его, поражаетъ и потрясаетъ дѣвочку; оно
убиваетъ волю. Въ эти минуты, пока бѣдная малютка не
придетъ въ себя, она, такъ сказать, зависитъ отъ всякаго.
Но хладнокровно ознакомившись, съ дѣтства, съ опло-
дотвореніемъ цвѣтовъ, насѣкомыхъ; узнавъ, что жизнь, во
всякой породѣ, воспроизводится яйцомъ, что вся природа
подчинена этому общему закону, дѣвушка ни мало не уди-
вится, что и она подчинена ему-же. Трудное линяніе, со-
провождающее каждый мѣсяцъ это явленіе, покажется
весьма естественнымъ тому, кто видѣлъ такое сильное
линяніе у другихъ нисшихъ породъ.
Въ общемъ законѣ все это является благороднымъ,
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
139
чистымъ, великимъ; тѣмъ болѣе, когда видишь постоянное
возстановленіе того, что истребляется смертью. «Смерть
догоняетъ, торопитъ насъ, дитя мое, — говоритъ мать.
Единственное средство отъ нея—бракъ. И я, и отецъ
твой, умремъ. Это необходимо вознаградитъ, и потомъ
очень вѣроятно, что ты еще до нашей смерти покинешь
насъ, выйдя за мужъ. Какъ и я, ты будешь въ сильныхъ
страданіяхъ рождать дѣтей; они можетъ быть не будутъ
жить, а если и будутъ, то покинутъ тебя.. ..Воть что я
предвижу, вотъ почему я плачу.... Но плакать не слѣ-
дуетъ; все это нашъ общій удѣлъ. Такъ угодно Богу.>
X.
Исторія , какъ основа вѣры.
Мнѣ кажется, что Руссо, первый изъ новѣйшихъ фи-
лософовъ предложившій методическое воспитаніе, не до-
вольно хорошо понималъ, что методъ еще не все. Онъ ста-
рается только рѣшить, какз слѣдуетъ руководить воспи-
танникомъ, или вѣрнѣе, какъ воспитанникъ, руководимый
въ своей самостоятельности, можетъ развиться и пріобрѣсть
познанія. — Я не намѣренъ разбирать его книги, а хочу
только замѣтить, что онъ не упоминаетъ о второй задачѣ
воспитанія: что слѣдуетъ избирать спеціальнымъ пред-
метомъ изученія? Что долженъ изучать воспитанникъ?
Предположимъ, что Руссо удалось образовать энергическій,
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
140
дѣятельный умъ, не подчиненный никакой рутинѣ; — къ
чему-же приложить теперь итогъ умъ? Въ какой наукѣ
онъ найдетъ свое полное развитіе, свою естественную ги-
мнастику? Не достаточно создать субвектл; нужно еще
найти облекай, надъ которымъ бы онъ могъ упражняться
съ наибольшею пользою. По моему, ототь объектъ есть
самая сущность воспитанія.
Я нахожу, что онъ не долженъ быть одинаковымъ для
мальчика и для дѣвочки. Для того, чтобы воспитаніе да-
вало болѣе удовлетворительные результаты, чѣмъ, оно
давало до сихъ поръ, необходимо серьёзно отличить то
рѣзкое различіе, которое не только раздѣляетъ два пола,
но діаметрально противупоставляетъ ихъ одного другому.
У нихъ разныя стремленія и равное назначеніе. Различнымъ
должно быть и воспитаніе, различнымъ не только въ ле-
тодѣ, — въ дѣвушкѣ надо развивать гармонію, въ маль-
чикѣ—силы,—но и въ самой спеціальности, на которой
сосредоточится умъ.
. Для мужчины, призваннаго къ труду, къ міровой борь-
бѣ , первымъ- предметомъ изученія должна быть исторія,
описаніе втой борьбы. Къ исторіи присоединяются: изуче-
ніе языковъ, знакомящихъ съ духомъ каждой націи, изу-
ченіе права, такъ какъ исторія пишется подъ его внуше-
ніемъ и служитъ къ уясненію и опредѣленію вѣчныхъ за-
коновъ справедливости.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
141
Наукою женщины, кроткаго посредника между человѣ-
комъ и природою, между отцомъ и ребенкомъ, должна быть
природа.
Мужчина идетъ отъ драмы къ драмѣ, изъ которыхъ ни одна
несхожа съ другою, отъ опыта къ опыту, отъ битвы къ битвѣ.
Исторія длится безконечно и повторяетъ ему: «Впередъ.»
Женщина, напротивъ того, вращается въ возвышенной
и чистой эпопеѣ, которую природа совершаетъ въ своихъ
гармоничныхъ Сферахъ. Это постоянное круговращеніе у-
держиваетъ женщину въ спокойствіи, въ относительной
неподвижности, если можно такъ выразиться. Вотъ почему
изученіе естественныхъ наукъ никогда не утомляетъ, не
изнуряетъ человѣка. Женщина можетъ смѣло ввѣриться
природѣ, потому что природа—женщина. Исторіи вовсе не
идетъ быть женскаго рода: это грубый, дикій самецъ, за-
пыленный, загорѣлый путникъ. Избави меня Богъ дать
ему въ спутницы, на весь путь, эту нѣжную дѣвочку; она
поблекла-бы, запыхалась и остановилась на полъ-пути.
Но необходимо и тебѣ , дочь моя, узнать , что такое
исторія. Я покажу ее тебѣ, но покажу простою, прямою,
твердою и сильною, какова она есть; не бойся, что я, изъ
любви къ тебѣ, постараюсь подсластить ее. Но я не обя-
занъ, дитя мое, заставить тебя испить до дна этотъ кубокъ
Митридата, это страшное лекарство , укрѣпляющее силы,
но переполненное ядомъ.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
142
Я долженъ начать съ твоей собственной исторіи, объ-
яснить тебѣ твое происхожденіе и все то, на что опирает*
ся твоя нравственная жизнь. Я разскажу тебѣ, какъ ты.
родилась, разскажу о страданіяхъ, о безконечныхъ забо-
тахъ твоей матери, о томъ, какъ она горевала, молилась,
почти умирала изъ-за тебя. Пусть эта исторія будетъ тебѣ
дорогимъ воспоминаніемъ, легендою, милою твоему сердцу.
Потомъ, я вкратцѣ разскажу тебѣ, что такое была и
есть твоя вторая мать, родина. Богъ послалъ тебѣ честь
быть дочерью Франціи, страны , отъ которой весь міръ
сходитъ съума, дитя мое;—никто не остается равнодуш-
нымъ къ ней, — всѣ или бранятъ, или хвалятъ ее. —
Справедливо , или нѣтъ ? — не знаю. Мы говоримъ о ней
одно: «люди весело страдаютъ только во Франціи.—
Французы умѣютъ умирать».
Изъ длинной исторіи твоихъ предковъ ты узнаешь,
что въ минуту грозной опасности, Парижъ объявилъ Фран-
ціи общее желаніе всѣхъ ея сыновъ: «уничтожиться въ
великомъ цѣломъ».
Вся Франція слилась воедино въ этомъ общемъ поры-
вѣ ; сердце ея заговорило о святомъ братствѣ людей, и
она рѣшилась освободить міръ.
Вотъ начатки, дочь моя! Помни о нихъ, и люби толь-
ко героевъ!
ОідііігесІ Ьу
Соодіе
143
Отъ Франціи, ты перейдешь къ цѣлому міру; мы
вмѣстѣ подготовимъ, какъ въ твоемъ саду, удобною почву
для разсадки націй. Что можетъ быть занимательнѣе изу-
ченія почвы, климата, Формъ земнаго шара, имѣвшихъ та-
кое огромное вліяніе на дѣла человѣчества и такъ часто
предначертывавшихъ исторію ? Иногда главнымъ двигате-
лемъ была земля; человѣкъ повиновался ей; извѣстный
родъ растительности, пищи развили цивилизацію. Иногда, '
напротивъ того, внутренняя сила человѣка боролась съ
природою и подчиняла ее себѣ. Во всей этой борьбѣ, твоя
старая подруга—природа и естественныя науки постоянно
сталкиваются, сливаются съ нравственными науками, ко-
торыя откроетъ тебѣ жизнь.
Одинаково-ли слѣдуетъ преподавать исторію мальчи-
камъ и дѣвочкамъ? Какъ основу вѣры, конечно, одинаково.
И тѣ, и другіе извлекаютъ изъ нея нравственный плодъ,
твердость и духовную пищу; а именно: уразумѣніе порази-
тельной тождественности во понятіи человѣческой
души оба истинѣ и справедливости; историческаго еди-
нодушія въ понятіяхъ о человѣческомъ долгѣ и о Богѣ.
Но необходимо помнить, что мальчика исторія должна
спеціально приготовлять къ общественной дѣятельности,
къ борьбѣ. Она служитъ ему источникамъ опыта, арсена-
ломъ всякаго рода оружія, которымъ, завтра, онъ будетъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
І44
сражаться. Для дѣвочки, исторія служитъ преимущественно
.основою религіи и морали.
Женщина, существо, по видимому, столь подвижное,
«изически возрождающееся каждый мѣсяцъ, обязана меж-
ду тѣмъ гораздо болѣе мужчины исполнять два условія не-
подвижности. Женщина есть чистый, священный пред-
мета , въ которомъ мужчина, колеблемый жизненною
борьбою, можетъ ежечасно почерпать вѣру, чистоту совѣ-
сти , которая въ женщинѣ не подвергается столькимъ ис-
кушеніямъ , какъ въ немъ. Женщина есть школа; поко-
лѣнія почерпаютъ изъ нея свои вѣрованія. За долго, прежде
чѣмъ отецъ начинаетъ помышлять о воспитаніи ребенка,
мать уже дала ему свое, которое никогда не изгладится.
Вѣра необходима для женщины. Ей рано разставляются
сѣти. Самыя опасныя тѣ, что подкапываютъ въ ней вѣру.
Ей нѣтъ еще двадцати лѣтъ; она года два какъ замужемъ;
у нея ребенокъ, — и вотъ, къ ней приходятъ салонные
говоруны. Они смѣются надъ всѣмъ на свѣтѣ; осмѣиваютъ
все, чему училъ ее отецъ; осмѣиваютъ искреннюю вѣру
ея матери, серьёзный характеръ ея мужа; увѣряютъ ее,
что все на свѣтѣ — вздоръ, что ничего нѣтъ вѣрнаго и
надъ всѣмъ нужно смѣяться.
Тутъ ей необходима вѣра, чтобы воѣ эти легкомыслен-
ныя насмѣшки, подсказываемыя коварнымъ разсчетомъ,
встрѣтили съ ея стороны одно отвращеніе ; чтобы она мо-
□ідіѣігесі Ьу Ѵлоские
145
гла противупоставить имъ кроткую, но незыблемую твер-
дость души, носящей въ себѣ прочную вѣру, основанную
на разумѣ, на прямомъ, естественномъ чувствѣ, на едино-
душномъ голосѣ сердца всѣхъ націй.
Необходимо, чтобы между отцомъ и матерью было пол-
ное единодушіе въ дѣлѣ воспитанія, и чтобы они, препо-
давая дѣвочкѣ исторію въ той «Ормѣ, какой требуетъ каж-
дый возрастъ, постоянно давали ей чувствовать нравствен-
ную гармонію, святое единство.
Прежде всего мать разскажетъ ей, приноравливаясь къ
ея дѣтскимъ понятіямъ, нѣсколько главныхъ событій, ко-
торыя ребенокъ опишетъ по-своему. Когда ей будетімдесять,
двѣнадцать лѣтъ (въ переходный возрастъ), отецъ дастъ
ей прочесть нѣсколько хорошихъ, оригинальныхъ сочине-
ній, что нибудь изъ Геродота, отступленіе десяти тысячь,
жизнь Александра Великаго, нѣсколько избранныхъ главъ
библіи; къ этому можно присоединить Одиссею и наши но-
вѣйшія Одиссеи — разсказы путешественниковъ. Все это
должно читаться медленно, быть въ одномъ и томъ же ду-
хѣ, то есть показывать дѣвочкѣ, подъ разнообразіемъ нра-
вовъ, обычаевъ, вѣроисповѣданій, что человѣкъ остается
все'тѣвд-же. Большая часть разнообразій только внѣшняя,
или обусловливаемая разнообразіемъ рассъ и климатовъ.
Здравый смыслъ все объясняетъ.
ЮідШгесІ Ьу С.с :
146. —
Можетъ-ли, напримѣръ, семья быть тѣмъ, чѣмъ у
насъ, въ раскаленной Индіи, гдѣ женщина выходитъ замужъ
ребенкомъ восьми и десяти лѣтъ? Но повсюду, гдѣ есть
возможность слѣдовать естественному, свободному закону,
идеалъ семьи одинъ и тотъ-же. Таковъ онъ и у Зороастра,
и у Гомера, и у Сократа (V великолѣпная мысль въ Эко-
номистахъ Ксенооонта), таковъ и въ Римѣ, и у насъ. Мы
видимъ у Аристофана, что греческія женщины вовсе не на-
ходились въ зависимости; онѣ господствовали у себя дома
и нерѣдко имѣли большое вліяніе на государственныя дѣла.
Мы видимъ это у Ѳукидида, когда мужчины рѣшили избі-
еніе жителей Лесбоса, но потомъ, вернувшись домой къ
своимъ.женамъ, отказались отъ своего намѣренія и отмѣ-
нили приговоръ.
Законы часто вводятъ насъ въ заблужденіе. Полагаютъ,
напримѣръ , что когда зять платитъ отцу, то это значитъ,
•что женщина продается и что она раба. Нимало. Тако! обычай
йрака ведется еще въ Африкѣ, но именно у тѣхъ племенъ,
гдѣ женщина свободна и господствуетъ она, а не мужчина
(Ливингстонъ). Плата вовсе не означаетъ покупки жены,
а вознагражденіе за будущихъ дѣтей, которыя будутъ по-
лезны не этой семьѣ, а той, въ которую жена вступаетъ.
Любопытно слышать, какъ скептики стараюѵя дока-
зать разногласія, отступленія отъ общаго правила, и го-
ворятъ , что его не существуетъ. Враги разума и нравст-
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
147
веннагочувства отыскиваютъ свои доводивъ извращенныхъ
•актахъ, почерпнутыхъ изъ подозрительныхъ источниковъ.
«Но, скажетъ отецъ, гдѣ-же мнѣ самому взять доста-
точно проницательности, чтобы руководить ребенка въ
«томъ темномъ лабиринтѣ?»
Ясная, сЛьная критика подсказывается сердцемъ вѣр-
нѣе, чѣмъ умомъ. Она почерпается въ прямодушіи, въ без-
пристрастномъ сочувствіи къ нашимъ братьямъ, прошлымъ
и настоящимъ. Проникнитесь всѣмъ зтимъ, и вы легко усмо-
трите въ исторіи общее направленіе нравственнаго чувства.
< Хотите-ли вѣрить тому, кто уже не однажды дѣлалъ
-втунаблюденія? При этомъ усматриваешь тоже самое, что
і и путешественникъ, выплывающій изъ Антильскаго моря:
на первый взглядъ поражаетъ безконечность водъ; потомъ,
ня этой зелено#скатерти, отличаешь широкую, голубую
полосу; это огромный потокъ горячихъ водъ, перерѣзываю-
щій океанъ. О^ъ еще теплый у береговъ Ирландіи и не
успѣваетъ простыть, даже достигая до Бреста. Его осо-
бенно хорошо видно на пути, гдѣ ощущается теплота его.
Точно такимъ-же покажется вамъ и великій потокъ
человѣческой нравственности, если вы со вниманіемъ вни-
кните ЛВисторію. '
і Дитрежде нежели молоденькая дѣвушка проникнетъ
эт^Г простой и высокій смыслъ исторіи, умъ-ея слѣдуетъ
ОідііігесІ Ьу С-оскцс
148
яостепенно питать полезнымъ, нравственнымъ чтеніемъ,
заимствованнымъ преимущественно у древности, даже у
первобытнаго востока. Почему это дѣтямъ даютъ книги
только старыхъ народовъ и не открываютъ имъ дѣтства,
юности міра ? Какой дивный букетъ можно-бы составить для
молодой дѣвушки изъ нѣсколькихъ, по истинѣ, небесныхъ
гимновъ Ведъ, изъ нѣсколькихъ, столь чиЛіхъ и герой-
скихъ молитвъ и законовъ Персіи, присоединивъ къ нимъ
трогательныя, библейскія преданія (исторію Іакова, Руѳи,
Товіи и др). Ея невинная душа пропиталась-бы ароматомъ
этихъ цвѣтовъ, д навсегда сохранила-бы это благоухай®.
Удаляйте отъ нея произведенія позднѣйшихъ вѣковЛ
Прочь Данте, Шекспира, этихъ софистовъ и магийовъ^тЖ
раго міра. Прочь историческіе романы, эту вредную лйе-^
ратуру, навсегда врѣзывающуюся въ памяти- и уже пико- 1
гда не допускающую точнаго познанія исЛрці").
Дайте намъ дѣтскія пѣсни, въ родѣ И-діцды и Одиссеи.
Лучше послѣдней ничего не можетъ быть для молодаго ума:
это книга всѣхъ возрастовъ. Въ ней стольио свѣжести и
столько мудрости!
Впрочемъ, въ выборѣ книгъ лучше всего руководиться
степенью освѣщающаго ихъ свѣта. Каждая лит^атура
прим.
Іи
*) Съ этимъ нельзя согласиться. Историческіе рома
Вальтеръ - Скотта, есть одно изъ прекрасныхъ н безвредны
для юношескаго возраста обоихъ половъ. Изд.
ЮідШгесІ Ьу
149
отвѣчаетъ условіямъ данной эпохи. Такъ у Геродота, у
Гомера, вы какъ будто видите утреннюю зарю, и это можно
сказать обо всѣхъ памятникахъ древней Греціи. Надъ
вини какъ будто вѣчно восходитъ солнце. Вы повсюду
усматриваете какую-ту прозрачность, дивную ясность, го- <
ройскую веселость, которая сообщается вамъ, веселитъ
вашъ уиъ. • л
Въ индійскнх^поэмахъ и драмахъ, новѣйшихъ сра-
внительно съ книгами Веды, есть тысячи вещей, способныхъ
восхитить воображеніе ребенка, сердце дѣдушки.... Но
не надо торопиться. Все это проникнуто, страстнымъ, по-
луденнымъ .зноемъ. Этотъ міръ восхитительныхъ Фантазій
былъ задуманъ въ тѣни чарующихъ лѣсовъ. Я предостав-
ляю счастливому любовнику женщины читать ей Сакунталу
въ тѣни цвѣтущей рощи.
Большая часть еврейскихъ книгъ какъ' будто напи-
саны вечеромъ, ночью. Страшные вопросы, волнующіе че-
ловѣческій умъ, поставлены въ нихъ во всей своей рѣзкой
наготѣ. Не станемъ смущать молодаго сердца повѣсти .
ваніемъ о разрывѣ человѣка съ Богомъ, сына съ отцомъ;
страшноіАшілеммою происхожденія зла, всѣми тревогами
духа,	позднѣйшій народъ Азіи. Избави меня
Боже, чита^^К о вопляхъ царя, который билъ себя
въ грудь, терзть, во мракѣ ночи, воспоминаніемъ объ
убійствѣ Уріи!
и . 4
ЮідШгесІ Ьу Соодіе
150
Вано создано для мужчинъ, а для дѣтей—молоко. Я
старъ и ни на что но годенъ. Вотъ мнѣ слѣдуетъ читать
эту книгу. Въ ней человѣкъ падаетъ и поднимается, чтобы
снова пасть. Сколько паденій! Какъ объяснить это невин-
ной дѣвушкѣ? Пусть она еще долго остается въ невѣденіи
о борьбѣ Ъошо бпріѳх! Конечно, эта книга не имѣетъ раз-
слабляющей томности средневѣковаіж мистицизма; но въ
ней слишкомъ много бурь, тревргъ, вЛненій.
— ненависть къ природѣ, повсюду
ни видимо страшатся соблазновъ
но. Это придаетъ ихъ литера*
Что еще удержало-бы меня дать слухомъ рано дѣ-
вушкѣ так
выражаемая
Египта и Вавил	________І-г,_____________г_
турѣ отрицающій, критическій, мрачный рзгмдъ, и при
ѳтонъ не всегда чистый. Я со всѣмъ не э&о хочу для дѣ-
вушки, которая должна быть невинна, чиста, весела, ясна,
полна сочувствія къ природѣ, въ особенности къ живот-
нымъ, которыхъ евреи жестоко и презрительно называютъ
. лЛанатыми. Пусть она лучше проникнется чувствомъ
верхняго востока, благословляющаго всякое созданіе
Прочтемъ вмѣстѣ, дочь моя, въ свѣтлой
авестѣ, древнюю, трогательную жалобу коров
человѣка въ томъ, что онъ позабылъ о
Прочтемъ истинныя, поучительныя слов
Вендъ -
ёкающей
одѣяніяхъ,
ловѣка, приз-
лающаго все, чѣмъ онъ обязанъ своимъ сотрудникамъ,
Оідііігесі Ьу
Соодіе
151
мощному волу, вѣрной собакѣ, доброй матери землѣ. Земля
йе безчувственна, и свято хранитъ свое слово земледѣльцу
(Зенд. П, 284).
Быть чистымъ, чтобъ быть сильнымъ; быть силь-
нымъ, чтобъ быть плодовитымъ, — вотъ смыслъ этого
закона, самаго человѣчною, самаго гармоничнаго ивъ за-
вѣщанныхъ Богомъ землѣ. Поутру, прежде чѣмъ зардѣется
заря, когда еще бродитъ тигръ, человѣкъ отправляется на
трудъ со своимъ вѣрнымъ товарищемъ. Товарищъ этотъ
— собака, первобытный, колоеальный бульдогъ, безъ ко-
тораго земля была-бы въ ту пору н^щгаемою. Это бла-
годѣтельное, страшное животное одолѣвало кровожадныхъ
чудовищъ. Александру Великому показали такую собаку,
которая, въ его глазахъ, разорвала льва.
У человѣка было тогда «олько одно оружіе : широкій,
короткій мечъ, изображаемый на памятникахъ. Съ этимъ
мечомъ, онъ, лицомъ къ лицу, грудь съ грудью, встрѣчался
со львомъ и поражалъ его.
Стерегомый вѣрною собакою, человѣкъ подчиняетъ
себѣ землю, надѣляетъ ее сѣменами, поливаетъ свѣжею
водою, вспахиваетъ бороздою и возвращается домой, до-
вольный тѣмъ, что, среди опасности и труда, исполнилъ
законъ, освящающій его. На порогѣ, его встрѣчаетъ жена,
сильная, дѣятельная хозяйка дома, своею рукою пригото-
вившая ему обѣдъ : мужчина предоставляетъ ей кормить
□ідііігесі Ьу Схоо^іе
152
его, какъ малое дитя. Она все знаетъ: свойство растеній,
лхъ способность возстановлять здоровье } подкрѣплять и
• веселить сердце. Женщина чародѣйка, царица. Она побѣ-
дитъ побѣдителя львовъ.
Какъ свѣжъ этотъ міръ древней Персіи! Это—утрен-
няя роса; я какъ будто ощущаю свѣжесть тѣхъ сорока ты-
сячъ подземныхъ каналовъ, упоминаемыхъ Геродотомъ,
этихъ тайныхъ жилъ, освѣжавшихъ изнутри землю, скры-
вая свѣжія струи отъ палящихъ лучей солнца.
XI.
ПалЭП^а. — Разугіъ.
Ты еще не бывала, дитя мое, въ музеяхъ скульптуры.
Твоя мать находитъ, что тамъ слишкомъ холодно, и мы
всегда всходимъ въ верхній этажъ Лувра, въ этотъ теплый,
живой міръ картинъ. Однако, лѣтомъ въ особенности, ниж-
ній музей можетъ служить прекраснымъ мѣстомъ отдыха,
тишины, гдѣ можно на свободѣ размышлять, изучать луч-
ше, чѣмъ на верху. Сегодня мать твоя не можетъ сопро-
вождать насъ; ее удерживаетъ дома одно дѣло ; пойдемъ-
же вдвоемъ взглянуть на это тихое убѣжище мертвецовъ.
Мы не найдемъ здѣсь той классификаціи «о школамъ
и націямъ, какъ въ музеѣ живописи. Чистая школа древ-
ности встрѣчается здѣсь въ перемежку съ произведеніями
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
— <53
временъ упадка искусствъ. А между тѣмъ онѣ не смѣши-
ваются. Гордыя, благородныя, естественныя «игуры истин-
ныхъ дѣтей древней Греціи царятъ даже надъ римскими
императорами и сенаторами, и настоящими рладыками мі-
ра кажутся Греки. Низкія страсти, отпечатанныя на бю-
стахъ имперіи (Агриппъ Вителліевъ и др.), еще не видны
на ихъ предшественникахъ; благородная ясность служитъ
главнымъ аттрибутомъ этихъ сыновъ идеала. Чело ихъ
сохранило отблескъ солнечныхъ лучей, обливавшихъ аеин-
скій акрополь; въ глубокихъ глазахъ ихъ выражается не
изнѣженная мечтательность, а пытливая твясяь и мужест-
венный разумъ.
Прочитавъ жизнь великихъ людей Плутарха, ты ищешь
здѣсь дорогихъ Тебѣ великихъ мертвецовъ. Любопытныя и
романическія біограеіи временъ упадка совершенно против-
ны духу древности. Онѣ провозглашаютъ человѣка героемъ,
царемъ, полубогомъ; а красота греческаго міра именно въ
томъ и состоитъ, что это—героическій міръ, въ которомъ
не видно героевъ. Никто не герой, если всѣ герои. Каждый
гражданинъ обязанъ достичь, тѣлесною и умственною гим-
настикою , апогея красоты, ума, мужества и уподобиться
богамъ. Постоянною дѣятельностію, борьбою, спорами на
площади и въ школѣ, театромъ, празднествами, которые
были въ одно и тоже время игрищами и борьбою, человѣкъ
вызываетъ изъ своей натуры все, что въ ней есть прекрас-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
154
наго, мощнаго, неутомимо создаетъ себя по образцу Алпо*
лона, Геркулеса, заимствуя, у одного—-энергію, у другаго
—изящную грацію и гармонію, или уподобляясь умствен-
ными силами Минервѣ аѳинской.
Странно было-бы думать, что всѣ греки рождались
красавцами ; но они умѣли сдѣлаться ими. < Сократъ по-
ходилъ на сатира, но мало-по-малу лицо его до такой сте-
пени преобразилось, принявъ отпечатокъ его духовной
жизни, что вдохновило Федона».
Войдемъ въ-юбнжрную залу, гдѣ стоитъ колоссальная
статуя Мельпомены; но прежде чѣмъ подойти къ ней, ос-
тановимся на минуту передъ Палладою. *Это памятникъ
временъ Рима, но снятый съ греческой Паллады, можетъ
быть Фидія. Въ ней тотчасъ узнаешь выраженіе лицъ Пе-
рикла, Ѳемистокла. Настоящее имя этой статуѣ — мысль,
мудрость, размышленіе.
Размышлять, -значитъ разсматривать мысль объектив-
но, со всѣхъ сторонъ, видѣть ее какъ-бы въ зеркалѣ. Нуж-
но, чтобы она Фактивно раздвоилась, чтобы разсматриваю-
щая мысль изучала разсматриваемую, развертывала ее
анализомъ мысли или слова,.
Высочайшій геній Греціи состоялъ не въ искусствѣ
Улиссовъ и Ѳемистокловъ, доставившихъ грекамъ славу
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
155
побѣдителей Азіи, а въ изобрѣтеніи методовъ мышленія 9
давшихъ въ нихъ высшихъ учителей грядущимъ поколѣ-
ніямъ.
Пророческое, поэтическое мышленіе востока, столь
высокое въ еврейскихъ книгахъ, слѣдовало однако же
весьма невѣрному пути, полному тумановъ и миражей. Оно
было вредно, потому что подчинялось безсознательному
вдохновенію.
Этотъ туманный способъ мышленія былъ замѣненъ,
въ Греціи, искуствѳмъ допытываться, прокладывать къ
истинѣ вѣрный путь, ясный для каждаго, предоставляя
всякому возможность провѣрять его. Человѣкъ становится
такимъ образомъ творцемъ собственной судьбы. Какой че-
ловѣкъ?— Всякій, не избранникъ, не пророкъ, не люби-
мецъ божества. Завѣщавъ людямъ науку разума, Аѳины
дали имъ возможность къ равенству.
До той минуты мысль была безсвязною. Ею руководили
слѣпые порывы чувства, урывками—размышленіе, по не
давшее никакого плода. Это было безсвязно, непослѣдова-
тельно, неправильно. Отъ этого и прогрессъ шелъ до той
лоры скачками, и нѣтъ никакой возжнѳсти описать послѣ-
довательный ходъ человѣства. Намъ мало извѣстна исто-
рія Азіи. Ея урывчатыя лѣтописи даютъ намъ отдѣльныя
Факты, изъ которыхъ невозможно сдѣлать общихъ выво-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
156
довъ. Какія выводы можно сдѣлать изъ роковой случай-
ности, не руководимой разумомъ?
Но съ той минуты какъ разумъ сталъ наукою, мето-
домъ , съ той минуты какъ дѣва Паллада произвела на
свѣтъ чистый выводъ и вычисленіе, дѣла людей являются
намъ послѣдовательнымъ, непрерывнымъ рядомъ. Рѣка те-
четъ , не останавливаясь, отъ Солона до Напитана; отъ
Сократа до Декарта, отъ Архимеда до Ньютона.
Эта великая сила заключается въ тебѣ, дитя мое,
также какъ и въ насъ. Надо только развить ее. Я не тре-
бую, чтобы ты принялась за самые абстрактные предметы,
чтобы ты переводила Ньютона, какъ одна знаменитая жен-
щина прошлаго вѣка; не требую чтобы ты читала лекція
математики въ кругу почтительныхъ учениковъ и внима-
тельныхъ слушателей, подобно одной дамѣ, въ Грапвнлѣ,
которую мнѣ довелось слышать въ 1859 г. Но я желалъ-
бы для тебя, чтобы въ трудныя минуты жизни ты могла
находить утѣшеніе въ этихъ чистыхъ, возвышенныхъ сфе-
рахъ. Любовь къ прекрасному до того прирождена сердцу
женщины, что она могла-бы утѣшиться во всемъ созна-
ніемъ , что она совершенствуется. Чистота, благородство,
возвышенность поступковъ и побужденій, направленныхъ
къ истинѣ, дадутъ ей полное вознагражденіе за все сча-
стіе, котораго она не встрѣтитъ въ жизни, *
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
157
Мы выдѣли примѣръ этому на прекрасной, молодой
дѣвушкѣ, на дочери Манини, Эмили. Она была рано пора*
жена самыми жестокими ударами: потерею матери, разва-
реніемъ отца, страшною, венеціанскою драмою, которая
жестоко отозвалась на пей. Все это завершилось для нея
изгнаніемъ, бѣдностію, невеселою жизнію сѣверныхъ го*
родовъ. Ужаснѣе всего то, что эта бѣдная дѣвушка , во-
площеніе мученицы Италіи, страдала смертельными при-
падками жестокой нервной болѣзни.
Но не смотра на все это, она сохраняла свою мысль
свободною и возвышенною и любила самыя высокія изъ
наукъ: алгебру и геометрію. Эмилія поддерживала отца
яеомрачимою ясностью своего духа. Манини всегда совѣ-
щался съ нею и даже потерявъ ее, руководился ея поня-
тіями. «Я полагаю, что дочь моя одобрила-бы меня» ска-
залъ онъ намъ однажды, говоря о патріотическомъ дѣлѣ.
Есть-ли различіе между Богомъ и разумомъ? Такое
заключеніе было-бы безбожнымъ Несомнѣнно, что нзъ
всѣхъ видовъ вѣчной Любви (красоты, плодородія, могу-
щества), разумъ есть самый высшій. Въ немъ гармонія, про-
цвѣтаніе , благотворный порядокъ. Намъ представляется,
что разумъ нѣчто холодное, а между тѣмъ онъ — сама
любовь.
Мы не вѣчно будемъ подлѣ тебя, чтобы любить и беречь
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
158 ' —
тебя. Можетъ быть и тебѣ, какъ многимъ другимъ жен-
щинамъ, суждено жить въ одиночествѣ. Въ такомъ случаѣ
моя отеческая любовь даетъ тебѣ вѣрную и серьезную по*
кровительницу, которая никогда не покинетъ тебя! По-
свящаю и поручаю тебя, дитя мое, аѳинской дѣвѣ — Пал-
ладѣ , то есть разуму.
XII.
Благотворительность Андрея дель Сарте.
Внимательные умы, конечно, уловили двойную нить
методовъ, которымъ я слѣдовалъ въ трехъ послѣднихъ
главахъ; — методовъ равно строгихъ, хотя одинъ изъ нихъ,
казалось, ласкалъ природу и поддѣлывался къ ней, а
другой противудѣйствовалъ ей. Когда дѣвочка моя дошла
до границы двухъ возрастовъ, и ощутила первые симптомы
прелестной болѣзни, называемой любовью, я прибѣгнулъ
въ двумъ лекарствамъ, не съ тѣмъ чтобы излечить, а
чтобы дать иной оборотъ болѣзни. Я слишкомъ уважаю
любовь — одинъ изъ лучшихъ даровъ божіихъ, чтобы от-
вергать ее,* но я стараюсь расширить и удовлетворить ее
лучше, чѣмъ могла-бы она сама, облагородить и напра-
вить ее къ самымъ достойнымъ предметамъ.
Читатели видѣли, что при наступленіи кризиса (лѣтъ
въ 14), или вѣрнѣе, предчувствуя его приближеніе, я упо-
требилъ, такъ сказать, гомеопатическія средства, ста-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
159
і раясь противудѣйствовать болѣзни ея причиною. Я урав-
д повѣсилъ половое чувство материнскимъ, занявъ дѣвушку
и маленькими дѣтьми.
і Въ послѣдующіе года, я прибѣгнулъ къ аллопатиче-
і скому леченію, занялъ умъ ея новыми науками, избран*
нымъ чтеніемъ. Я заставилъ ее найти для себя, въ раз-
нообразіи занимательныхъ исторій и путешествій, прочную
нравственную основу, на которой могла-бы утвердиться
ея жизнь: единство убѣжденій, основанныхъ на долгѣ и
на вѣрѣ.
Опа видѣла Бога въ природѣ; она видитъ его въ
исторіи. Въ любви, она предчувствуетъ вѣчную связь, со-
единяющую эти два міра, которые она изучила, каждый въ
отдѣльности. Кокое живое, сладостное чувство!... Но не
создалъ-ли я самъ этимъ величайшую опасность? Какъ бы
это молодое, влюбленное сердце, перенесенное въ высшую
сееру, подъ сѣнь чистоты, не закружилось въ вихрѣ стра-
стей , не менѣе опасныхъ ?	•
Тутъ все зависитъ отъ матери. При первомъ содроганіи
природы, смущенное, слабое дитя бросается въ материнскія
объятія; тамъ оно находитъ не только нѣжнѣйшія ласки,
по и мечты. Женщина обыкновенно такъ разстрогана въ
тѣ минуты, когда дитя ея становится женщиною, что и
сама дѣлается ребенкомъ. Она боится за предметъ своего
. обожанія, столь слабый, болѣзненный ; она въ эту пору
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
— 160
плачетъ, молятся, становится склонною къ мистицизму, ко-
торый можетъ имѣть на обѣихъ вредное, разслабляющее
вліяніе.
Что-же станется со мною ? какую пользу принесетъ
свѣжая, укрѣпляющая вода, которою я поливалъ этотъ
цвѣтокъ, если слабая мать начнетъ поить его молокомъ,
слезами и, что всего хуже, разслабляющею жидкостью
эмпиризма?
Мистическія книги, гдѣ душа бесѣдуетъ съ душею, въ
опасные часы ложныхъ сумерокъ, хуже всѣхъ развраща-
ющихъ романовъ. Въ нихъ ищутъ освященія души, а на-
ходятъ одно разслабленіе, располагающее ко всѣмъ слабо-
стямъ. Въ еврейскихъ книгахъ, эта борьба является намъ
сильною, дикою ; въ средневѣковыхъ — лихорадочною,
вредною. Нечего уже и говорить о жалкихъ подражаніяхъ.
Конечно, для моей дочери , шедшей въ каждомъ возрастѣ
совсѣмъ ипою стезею къ идеѣ о Богѣ (Богѣ-творцѣ, жи-
вомъ, силкомъ), опасность менѣе велика, чѣмъ для дру-
гихъ. Однако, я считаю за лучшее вооружить ее въ эту
минуту, защитить ея молодую голову стальною каскою ді-
вы Паллады, разгоняющей вредныя мечты. Я хочу, чтобы
въ ней говорила не пустая мечтательность, а чтобы мысль
ея, ясная, сознательная, серьезно бесѣдовала сама съ со-
бою. Размышленіе привело ее къ Разуму. Надъ пройденными
ею сферами жизни она усмотрѣла прозрачную Сферу, гдѣ
Оідііігесі Ьу Ѵлоо^іе
461
обитаетъ лучезарная Мысль, вся проникнутая свѣтомъ.
Вее ото показалось ей такъ хорошо, такъ чисто, что она
полюбила чистоту.
Вотъ какимъ образомъ любовь преобразилась въ ней
любовью-жѳ. Вотъ какимъ способомъ я сохранилъ невин-
ность ея души.
Всегда-ли такъ будетъ ? На это я не долженъ разсчи-
тывать. Но не твоя вина, дитя мое! Виновата природа,
каждый день одаряющая тебя новыми силами, новою пре-
лестью, обаяніемъ. Самая чистота твоей души подвергаетъ
тебя-могущественному дѣйствію природы. Взоръ и мысль
твои стремятся къ небу, ко всему возвышенному; твой
чистый умъ, умѣющій владѣть собою, не уклоняется отъ
отвлеченностей ; но несмотря на все это, нерѣдко, среДи
занятій наукою, тебя что-то волнуетъ (что-же это ?). Ще-
ки твои вдругъ зардятся, прекрасные глаза померкнутъ и
блуждаютъ вокругъ; потокъ жизни закипитъ въ твоей
юной груди.
Она женщина......Что-же дѣлать? Она устремляетъ
изъ себя чудные лучи электрическаго свѣта. Такъ въ лѣ-
сахъ экватора, любовь горитъ яркимъ пламенемъ въ ми-
ріадахъ крылатыхъ созданій, и превращаетъ въ день тем-
ноту ночи. Наминая, непроизвольная откровенность! столь-
ко наивная, какъ и неопытность застѣнчивой дѣвушки,
іі
□ідгіігесі Ьу Ѵлоские
16»
увѣренной, что она умѣетъ все скрывать. Она не знаетъ
того, что она окружена ореоломъ страсти и что именно
тогда, когда она краснѣетъ и стыдится собственной кра-
соты , она разливаетъ вокругъ себя опьяняющее обаяніе
любви.
Милое дитя мое! я не хочу, не могу оставить тебя въ
втомъ положеніи. Ты сгоришь, какъ свѣтильня лампы. Тебя
пожираетъ опасная горячка; — возбудимъ-же въ тебѣ дру-
гую боль, которая отвлекла бы тебя отъ той. Въ тебѣ ки-
питъ пожирающая сила; — дадимъ-жѳ ей пищу. Я на все
готовъ, скорѣе, чѣмъ видѣть, какъ ты одиноко перегора-
ешь. Прими отъ меня горесть и страданіе.... Ихъ подко-
ситъ тебѣ твой отецъ.
Охраняемая нашею любовью, занятая собственною
мыслію и трудомъ, ты еще не имѣешь понятія о тонъ,
что такое трудъ другихъ людей, что такое ихъ бѣдствія.
Бромѣ слезъ ребенка, тотчасъ-же утѣшеннаго, ты еще не
имѣла случая видѣть этихъ бѣдствій и не подозрѣваешь,
какія безконечныя страданія терпятъ -люди. Ты была слаба,
нѣжна; мы, съ матерью, боялись подвергать тебя слиш-
комъ тяжелымъ впечатлѣніямъ. По теперь мы обязаны
«казать тебѣ все.
Я беру ее съ собою и смѣло веду ее въ эту юдоль
плача, находящуюся подъ бокомъ у насъ, хотя мы о ней
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
163
и не думаемъ. Я раздираю завѣсу, не останавливаясь ни
передъ Физическимъ отвращеніемъ, ни передъ ложными де*
ликатностями. Глади, дочь моя, гляди I вотъ она, дѣйстви-
тельность !.... Видя подобныя вещи, нужно быть надѣлен-
нымъ необыкновенною силою отвлеченнаго эгоизма, чтобы
•-
одиноко жить среди своего мечтательнаго, идиллическаго.
міра и лѣниво плавать по рѣкѣ Нѣжности, любуясь ея
цвѣтущими берегами . ...............................;
Она стыдится, что не знала этого; она смущается,
плачетъ. Потомъ въ ней вспыхиваютъ силы, загорается
божественный огонь: она стыдится, что плачетъ, а не
дѣйствуетъ. Съ этой минуты, она не даетъ намъ покоя*
Всѣ силы ея любви, весь жаръ еи крови, направленные
къ благотворительности, проявляются въ ней дѣятельно-
стью, нетерпѣніемъ, сожалѣніемъ, что она не можетъ сдѣ*
лать болѣе. Какъ ее теперь успокоить? Это дѣло матери;
она должна руководить ее, иначе слѣпой порывъ можетъ
подвергнуть ее неизвѣстнымъ опасностямъ.
, Эта восторженная благотворительность, прекрасная,
страсть дѣвушекъ, стремящихся любить, нвогда не была
описана, но была однажды изображена на полотнѣ.
Итальянскій изгнанникъ, тронутый французскою бла-
готворительностью , оставилъ намъ, въ благодарность,
неоцѣненный даръ, прелестнѣйшую, по моему мнѣнію, изо?*
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
164
всѣхъ картавъ Луврскаго музея. Возможно-ли оставлять
такую божественную вещь среди всѣхъ этихъ пошлыхъ
произведеній! И какъ ее испортили! варвары! безбожники!
благодаря вамъ, вто диво искусства почти стерлось съ по-
лотна. Но оно живо сохранилось въ моей памяти и не со-
трется до конца моей жизни.
: Привожу, безо всякихъ измѣненій, на скоро набросан-
ную мною замѣтку, 21 Мая нынѣшняго года, когда я въ
первый разъ увидѣлъ эту картину:
«Необычайно смѣлое произведеніе. Ни приличія, ни
условій. Тутъ чувствуется страшная эпоха итальянской
катастрофы. Нужно умереть нѣсколько разъ, чтобы раз-
сказать, или написать подобную вещь.
«Не смотря на прекрасную полную молока грудь, это—
дѣва, а не женщина. Женщина болѣе робка. Эта пи кѣмъ
не была подчинена: въ ней нѣтъ ничего вкрадчиваго, ви-
ляющаго. У нея нѣтъ ни страха, ни сожнѣнія. Вотъ го-
лодныя дѣти.... Этого достаточно.... Она ихъ кормитъ.
. «Нужно сказать, что въ тѣ времена одинъ человѣкъ,
перешедшій Альпы, встрѣтилъ огромное стадо дѣтей, у
которыхъ умерли родители. Они ползли по землѣ за какою-
то старухою.
Передъ этою ужасною массою нищеты и грязи, всякая
другая залилась бы следами, но поспѣшила бы уйти. А
' ОідіѣігесІ Ьу
Соодіе
165
вотъ эта молодая героиня не чувствуетъ ни страха, яи
отвращенія. Она подбираетъ дѣтей и подносить ихъ къ
своей груди.
«Одинъ лежитъ у ея ногъ, исхудалый, съ.обозначив-
пимвся ребрами. Онъ совершенно истощенъ и заснулъ,
утъ на камень. Такъ какъ у нея всего двѣ руки, то она
, беретъ по два ребенка. Одинъ лежитъ у ея пышной груди,
волной молока. Ребенокъ наслаждается, (онъ такъ долго
голодалъ!) жадно.припавъ къ свѣжему сосцу.
Какъ охотно, какъ великодушно льетъ она ему свое
молоко! Одна наивная черта ясно свидѣтельствуетъ, съ
какою прелестною торопливостью она поднесла къ своей
груди этого голоднаго малютку; тотчасъ видно, что это
не кормилица. Она прижала ребенка, какъ онъ ей попался,
ухвативъ его снизу лѣвою рукою и не думая о прили-
чіяхъ. Но кто рѣщился-бы осмѣять это ?.... осмѣять свя-
тую женщину за то, что она, помня только о дѣлѣ мило-
сердія , надѣла на-бокъ свой ченецъ.
«Другой ребенокъ, котораго она держитъ у закрытой,
правой груди, съ нетерпѣніемъ ожидаетъ своей очереди.
Онъ больше, сильнѣе перваго, имѣетъ болѣе приличный,
или вѣрнѣе, болѣе испорченный видъ; онъ прикрытъ поя-
сомъ и нбла его не видно; у него боязливый, льстивый
взглядъ маленькаго нищаго; изъ этого съуженнаго рта и
стиснутыхъ зубовъ какъ будто слышится крикливая прось-
ОідШгеС Ьу Сюодіе
166
ба. Въ рукахъ у него, кажется, нѣсколько ягодъ винограда;
онъ слѣпить заглушить эту кислоту сладимъ молокомъ.
Скоро наступитъ и его очередь; первый такъ насосался,
что раздулся какъ піявка.
«Подлѣ женщины, на землѣ, стоитъ жаровня съ крас-
нымъ углемъ;—по что это за теплота въ сравненія съ
теплотою ея сердца!
«Оно горитъ въ ней, но она спокойна н тверда. Она
дѣлаетъ свое дѣло,нее ожидаетъ вѣнецъ небесной славы.»
ХШ.
Открытіе героизма души.
Фрббель высказываетъ весьма хорошую мысль въ
своемъ методѣ воспитанія. Онъ требуетъ, чтобы прн дѣ-
тяхъ, кромѣ наставницы, находилась прелестная дѣвушка,
украшенная всѣми достоинствами, именно такая, о какой
мечтаетъ мужчина.... Какъ мы будемъ благодарны дѣтямъ!
Онъ требуетъ, чтобы молодая дѣвушка постоянно по-
сѣщала школы, помогала наставницѣ, брала съ нея при-
мѣръ. Послѣдняя должна быть старательна, добра, умна,
безконечно терпѣлива, что возможно только при любви къ
дѣтямъ. Молодыя дѣвушки, ея помощницы, сдѣлаются та-
кими-же; въ нихъ разовьется любовь къ дѣтямъ, материн-
скій инстинктъ. Нужно-ли для этого, чтобы онѣ были со-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
167
вершенствомъ? Онѣ достигнутъ его, съ такою цѣлью....
Счастливы дѣти, которыя будутъ въ такихъ нѣжныхъ ру-
кахъ! но во сколько разъ тотъ избранникъ, любовникъ, ко-
торый получитъ отъ нихъ высшій изъ даровъ неба!
Того-же мнѣнія* и г-жа Неккеръ. Она сознаетъ, что
сближеніе съ дѣтьми лучше всего подговляетъ дѣвушку
къ брачной жизни.
Сколько могутъ дать молодой дѣвушкѣ эти бѣдныя
малютки, которыя сами ничего не имѣютъ! Начиная съ
того, что онѣ дадутъ ей знаніе жизни, дѣйствительности,
людскихъ бѣдствій, покажутъ ей міръ, каковъ онъ есть.
Онѣ укрѣпятъ ея характеръ, отучатъ ее отъ ненужныхъ
щепетильностей. Опа не будетъ походить на тѣхъ жеман-
ницъ, нѣженокъ, недотрогъ, которыхъ встрѣчаешь теперь
на каждомъ шагу. Она сдѣлается сильною, ловкою, по-
знаетъ достоинство человѣчества и святую любовь къ нему,
и будетъ спокойно и охотно исполнять неизящныя дѣла,
кормить, умывать, одѣвать и раздѣвать этихъ невинныхъ
созданій.
Дѣвушка съ серьезнымъ характеромъ, освоившаяся
такимъ образомъ и съ идеаломъ науки, и съ матеріальною
стороною жизни, получаетъ твердый характеръ и здравый
взглядъ на вещи. Она уже будетъ потомъ оцѣнивать муж-
чину не по его жолтымъ перчаткамъ, лошадямъ и экипа-
ОідШгёсІ Ьу Соодіе
168
жалъ, а по его поступкамъ, уму и добротѣ. Она полюбятъ
осмотрительно, не увлекаясь наружностью, а всмотрѣв-
шись вглубь, узнавъ дѣла и побужденія.
Представьте себѣ, что въ школу приходитъ молодой
человѣкъ и застаетъ дѣвушку, вмѣстѣ съ матерью, за ис-
полненіемъ этихъ святыхъ обязанностей. Дѣти, смущен-
ные появленіемъ красиваго господина, жмутся вокругъ нея,
позади ея стула, около ея колѣнъ, прячутся даже въ ея
платье и, ободрившись, выглядываютъ изъ за нея, пока-
зывая свои прелестныя головки. Удивленная и улыбающа-
яся, она тоже слегка краснѣетъ, но не думайте, что и она
побѣжитъ спрятаться за свою мать. Нѣтъ, она сама мать;
ока думаетъ, какъ-бы ободрить дѣтей, а до посѣтителя ей
нѣтъ дѣла. Онъ самъ смущается; ему хочется броситься
на колѣна, разцѣловать у нихъ руки. Но онъ не смѣетъ
подойти къ дѣвушкѣ ; онъ идетъ къ матери: «какая ми-
лая сцена, какъ я уважаю васъ!...»
Онъ обращается къ молодой дѣвушкѣ: «какъ я завидую
тому, кто можетъ помогать вамъ!,.. Не могу-ли я имѣть
это счастье?»
Она уже совершенно спокойно отвѣчаетъ ему: «ничего
нѣтъ легче... Эти дѣти большею частью сироты; найдите
добрыхъ людей, которые бы приняли вотъ этого ребенка.
Ему пять лѣтъ. Я никакъ не могу утѣшить его. Ему нуж-
□ідііігесі Ьу Ѵлоо^іе
169
но мать, но такую, чтобы вполнѣ была ею. Я тугъ ничего
не могу; а слитомъ молока, далеко не того возраста, въ
какомъ была его покойная мать......>
Много есть свѣтскихъ людей , способныхъ на минуту
рязчувствоватьея отъ такой сцены, художественно восхи-
титься граціею позы и экспрессіи молодой дѣвицы. Но не-
много такихъ, которые-бы вынесли изъ подобнаго зрѣлища
полезное и прочное впечатлѣніе, съ искреннимъ желаніемъ
способствовать такому дѣлу. Жизнь такъ разнообразна,
такъ быстро бѣжитъ, что тотъ часъ-же уноситъ ихъ да-
леко ! Развѣ только кто нибудь изъ нихъ скажетъ въ тотъ
вечеръ: «Я видѣлъ сегодня прелестную сцену... МПе * * *
совершенно какъ въ картинѣ Андреа дель Сарте. Ничего
не можетъ быть мнлѣе!....»
Но она очень хорошо знаетъ цѣну этимъ поклонникамъ
и ихъ минутному увлеченію, и тѣмъ тѣснѣе замыкается
въ кругъ своей семьи, тѣмъ менѣе желаетъ выходитъ изъ
него. Каждый разъ, что ей случается видѣть свѣтъ, она
лучше цѣнитъ теплоту роднаго гнѣзда.
Не велико это гнѣздышко! а между тѣмъ какъ полна
жизнь въ этой гармоничной средѣ, между нѣжною матерью,
облагороживающею своимъ любящимъ сердцемъ самыя обы-
денныя занятія, и серьезнымъ отцомъ, у котораго такъ
часто прорывается сдержанное чувство. Дѣвушка откли-
□ідііігесі Ьу Схоодіе
170
кается на эти невольные порывы нѣжности; еб трогаетъ
это постоянное желаніе каждый день научать ее чему-ни-
будь полезному и высокому.
Она женщина; еб радуетъ, что она такъ близко нашла
мужчину. Прежде она не знала своего отца ; по крайней
мѣрѣ не такъ хорошо, какъ теперь. Она видѣла его каж-
дый день, слушала его наставленія, передаваемыя въ силь-
ныхъ, короткихъ словахъ. Но она не знала въ немъ луч-
шаго , скрытаго. Каждый изъ насъ складывается подъ си-
лою обстоятельствъ, окружающихъ условій, воспитанія,
требованій ремесла. Многимъ приходится жертвовать по-
ложенію, семейнымъ обязанностямъ, такъ что сущность
человѣка, иногда гораздо выше и лучше того, чѣмъ онъ
кажется, совершенно подавляется въ глубинѣ его души.
Иногда, среди монотЙііи обыденной жизни, смутная грусть
даетъ чувствовать присутствіе этого другаго, лучшаго л.
Какъ отрадно въ таномъ случаѣ встрѣтить молодую душу,
которой еще неизвѣстна мірская суета и которая взываетъ
къ этимъ сдержаннымъ въ насъ силамъ, къ этой скрытой
поэзіи, зоветъ насъ къ себѣ па помощь и, прячась отъ
свѣта въ своей семьѣ, съ довѣріемъ обращается къ отцу,
говоря:
<Говори.... Я повѣрю одному.тебѣ....»
Это самая лучшая , самая отрадная минута въ жизни
□ідііігесі Ьу Соодіе
171
отца. Дочь его послушна какъ дитя, но она уже женщина;
она горячо, жадно воспринимаетъ новыя впечатлѣнія. Какъ
живо понимаетъ она все прекрасное и высокое! Онъ самъ
едва узндетъ ее. < Неужли это та самая дѣвочка, говоритъ
онъ, что была мнѣ по колѣно * просилась ко инѣна руи ?>
Онъ тронутъ... Заговори онъ въ эту минуту, — я у-
бѣжденъ, что онъ будетъ краснорѣчивъ.
Будемъ наслаждаться этими счастливыми часами, эти-
ми задушевными бесѣдами. Вотъ отецъ съ дочерью прогу-
ливаются по тѣнистой аллеи, окружающей маленькій садъ.
Ои идутъ твердымъ, скорымъ шагомъ, слишкомъ скорымъ
для іюльскаго жара; но ихъ увлекаетъ живое біеніе сердца,
быстрый полетъ мысли. Дочь, зная вкусъ своего отца,
воткнула въ свои черные волоса нѣсколько колосьевъ, ва-
сильковъ. Послушаемъ. Прерветъ разговора серьезный:
о справедливости, о правѣ.
Молодая дѣвушка давно уже имѣетъ о нихъ понятіе;
она рано выучилась понимать въ исторія единодушіе на-
родовъ въ понятіи о справедливости. Отецъ объяснилъ ей
римское право. Но тутъ дѣло не въ исторіи, не въ наукѣ,
а въ самой жизни. Онъ желаетъ, чтобы въ неизбѣжномъ
кризисѣ, въ наступающей любви (можетъ быть страстной,
слѣпой) она могла руководиться справедливостію и раз-
судкомъ. Въ сущности, женщина— нашъ судья; если она
несправедлива и прихотлива, ея прелести и обаяніе ста-
□ідііігесі Ьу
172
новятся нашимъ нѳсч ястіемъ. Завтра этой прелестной дѣ-
вушкѣ, можетъ, предстоитъ быть судьею. Однимъ простымъ,
скромнымъ замѣчаніемъ, сказаннымъ вполголоса своей ма-
тери , она заставитъ плакать того, кто отъ роду не пла-
калъ , а иного, можетъ, и ^бьетъ.
Но наша такъ хорошо подготовлена примѣромъ своей
матери, наставленіями отца и тою разумно* саерою, въ
которой она жила, что менѣе всякой другой склонна къ
капризамъ своего пола. Впрочемъ, о женщинѣ вообще мож-
но сказать то, что сказалъ Прудомъ: «она наказаніе пра-
ведника».
Скажите ей, въ самомъ дѣлѣ, когда она полюбитъ:
«вы, конечно, избрали его, найдя, что онъ достойнѣе дру-
гихъ. Вы открыли въ немъ что-нибудь хорошее, возвы-
шенное».
Ояа наивно отвѣтитъ вамъ: <я избрала его , потому
что онъ мнѣ поправился».
Тоже самое у нея и въ религіи. Она представляетъ
себѣ Бога но собственной мѣркѣ, Бога причудливаго, при-
страстнаго, который хранитъ того, кто ему нравится.
Любовь кажется ей болѣе свободнымъ чувствомъ, когда
предметъ не достоинъ ея, когда онъ не имѣетъ, чѣмъ за-
ставить любить себя. По женскому ученію, Богъ сказалъ-
бы: «я люблю тебя , потому что ты не стоишь этого, по
ЮідШгесІ Ьу
Соодіе
173
тому-что ты грѣшникъ; тебя не за что любить, но мнѣ
пріятно прощать».
Какъ я благодаренъ отцу за то, что онъ учитъ ее
праву! онъ учитъ ее этимъ ‘истинной любви. Благодарю
его отъ имени всѣхъ влюбленныхъ сердецъ, которые вско-
рѣ будутъ поражены ею, будутъ ожидать приговора изъ
ея устъ. Да будетъ имъ извѣстно, что, при такомъ воспи-
таніи, она достанется только самому достойному изъ нихъ
—тому, кто предъявитъ полезныя, сильныя дѣла, въ ко-
торыхъ отецъ выучилъ ее видѣть высшую красоту, то
есть геройскую справедливость.
Чтоже такое эта справедливость? — Это право свыше
всякаго права, которое кажется даже неправымъ ; это не-
справедливость Деція, рѣшившаго, чгосяраведливо, чтобы
достойнлйшій умеръ за вслхв; это высшая тайна само-
пожертвованія.
Отецъ никогда еще не говорилъ ей о своемъ времени,
о великомъ девятнадцатомъ вѣкѣ, величайшемъ но откры-
тіямъ, и, въ тоже время, самомъ богатомъ случаями герой-
скаго самоотверженія. Теперь онъ открываетъ ейвысокую,
кровавую сторону міра, въ.которомъ она жила, не зная о
вей. Онъ разсказалъ ей золотую легенду, разсказалъ о
мученикахъ, о мертвыхъ, о живыхъ. Какой великій день
для этого молодаго сердца! какое превращеніе въ межъ I
ЮідШгесІ Ьу Сіос :
174
какъ сіяетъ эта юная дѣва! кто не прянетъ ее за образъ
будущаго ?
Нѣтъ! она женщина. Она блѣднѣетъ и не можетъ у*
держать слезы.... Изъ глазъ ея катится восточная жемчу-
жина.	‘
Вотъ вамъ награда, герои. Вы сами сказали, умирая
за родину: «насъ оплачутъ дѣвы».
Но довольно, довольно на сегодня. Къ нимъ кто-то
тихо подходитъ и, кротко улыбаясь, прерываетъ ихъ. Какъ
отрадно матери видѣть этотъ тѣсный союзъ между отцомъ
и дочерью! Она глядитъ на нихъ, благословляетъ ихъ и
думаетъ: «бѣдная малютка! вотъ ея первая любовь!»
Но захочетъ-ли она любить еще кого нибудь? Отецъ
получилъ надъ нею огромную власть: это учитель, про-
рокъ, открывшій героизмъ ея молодому, геройскому серд-
цу , проникнувшій въ самые тайники его. Тотъ, кто такъ
говоритъ о герояхъ, долженъ былъ и самъ быть имъ когда-
то. Такимъ оаъ и кажется этому прильнувшему къ нему
ребенку. Отецъ хочетъ создать своей дочери идеалъ, а она
видитъ этотъ идеалъ въ немъ самомъ.
Извѣстна восторженная любовь г-жн Сталь къ отцу;
эта страстная, увлекающаяся, краснорѣчивая, восхититель-
ная дѣвушка ставила его выше, чѣмъ онъ былъ. Онъ по-
казался ей великимъ и («а сдѣлала его такимъ, или по
ОідШгеС Ьу Сюодіе
175
крайней мѣрѣ способствовала этому. Лейеръ, вообще че-
ловѣкъ обыкновенны*, но смѣлый, молодой, въ торжест-
венный часъ какъ будто преобравовался и возвышался до
высоко* идеи 89 года, до стремленія къ равенству. Онъ
могъ потомъ измѣниться, могъ понизиться; и она тоже,
подъ его вліяніемъ; все равно, на минуту сбывшаяся меч-
та дочери отозвалась въ дѣламъ мірѣ.
Въ эту пору, связь между отцомъ и дочерью. такъ
сильна', что всякая другая кажется слабою, неудовлетво-
ряющею. Я встрѣчалъ и другихъ дѣвушекъ, менѣе извѣ-
стныхъ чѣмъ гхжа Сталь, но не менѣе талантливыхъ, у
которыхъ эта привязанность къ отцу закрыла сердце для
всякой другой привязанности. Чистота, тонкость этого
чувства, сладость этого сближенія никогда ни въ чемъ не
нашли себѣ подобія. У одной, отецъ былъ слѣпъ и она была
его свѣтомъ; онъ видѣлъ ея глазами; она любила его
сердцемъ. Для нея не существовало инаго міра, кромѣ ея
отца. Она увѣряла его, что съ нимъ она согласилась • бы
жить гдѣ нибудь у полюса, въ самой необитаемой пустынѣ.
«Не говори мнѣ о разводѣ, говорила она, который назы-
ваютъ супружествомъ.>
Однако, на насъ лежитъ обязанность предупредить
-дѣвушку о ея неизбѣжномъ назначеніи. Увы I этотъ чис-
ЮідШгесІ Ьу С >51е
176
тый, нѣжный союзъ съ отцомъ можетъ быть только вре-
меннымъ ; природа возьметъ свое.
Трудная операція раздѣлитъ эти два сердца, умѣрить,
успокоить этотъ порывъ дѣтской природы, убѣдить умъ
дѣвушки.
«Дитя мое, въ твоемъ прекрасномъ возрастѣ, полнота
твоихъ жизненныхъ сипъ живитъ все окружающее; но не
надо забывать и о смерти.
Какъ ни безсмертна наша любовь къ тебѣ, моя и
твоей матери, но мы скоро покинемъ тебя.,..Что-жебыло-
бы, еслибы, любя маня слишкомъ горячо, ты, въ этомъ
бракѣ со мною, нашла бы только ранній трауръ?....
«Наше нравственное сближеніе, глубокое счастье, ко-
торое я испытывалъ, передавая тебѣ все, что дѣлаетъ
великимъ человѣка, слишкомъ увлекли мое сердце, а въ
то же время и твое, дитя мое. Въ твоей дѣтской иллюзія,
свѣжей, молодой, какъ вѣчная молодость описанныхъ мною
героевъ, я явился передъ тобою твердымъ, сильнымъ, му-
дрымъ, одареннымъ, какъ ты говоришь, прелестью осени.
Но все это не то, что предназначено тебѣ Богомъ. Тебѣ
нужно начало, а не конецъ. Тебѣ нудны ѣдкіе, сильные
соки тѣхъ, кому еще многое предстоитъ дѣлать, въ комъ
еще года будутъ многое переработывать, улучшать. Ихъ
настоящіе недостатки, можетъ быть, задатки будущихъ
достоинствъ. Твоя собственная кротость, разумѣется, при-
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
177
вызываетъ тебя къ кроткому отцу.... Но я молю, прошу
для тебя у Бога энергическаго мужа.
«Теперь, ты еще только начало женщины; тебя ждетъ
мое назначеніе, иныя обязанности. Жена , мать, умная
подруга, всеобщая утѣшительница, создана на радостъ и
на спасеніе многихъ.
Мужайся-же дочь моя и будь весела, какъ твердые
люди, идущіе на исполненіе своего долга. Какъ мнѣ ни
больно, но я горжусь, открывая тебѣ эти разумные за-
коны жизни.....
«Найдемъ-ли мы тебѣ такого мужа, какого желаемъ?—
Этого я не знаю. Но какъ-бы то ни было, ты будешь
любима, (и это — лучшая любовь), ты будешь матерью
для всѣхъ. Всѣ признаютъ въ тебѣ посланницу провидѣнія.»
12
Оідіііг
Соо^Іе
Оідііігесі Ьу*СлО . С
ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
Замужняя женщина.
Какая женщина сильнѣе любитъ? —Женщина другой
расеы?
Прежде нежели мы будемъ продолжать исторію моло-
дой жизни, начатую нами въ первой части, бросимъ общій
взглядъ на супружество, на Физіологическія условія рассъ
я на смѣшеніе ихъ.
Любовь есіь всеобщій медіаторъ и обновитель человѣ-
ческихъ рассъ. Любовь — это миръ, согласіе, союзъ. Это
великій миротворецъ. Для нея не существуетъ ни поли-
тическихъ распрей, ни противуположныхъ интересовъ. Она
сглаживаетъ, или преодолѣваетъ ихъ, или-же смѣясь, об-
ходитъ. Различіе-то и есть главное средство любви; про-
тивуположность привлекаетъ; неизвѣстность составляетъ
прелесть, тайну, которую силятся проникнуть; несходство,
ноторое должно-бы удалять, усиливаетъ желаніе.
Всѣ, кто былъ въ Бернѣ, помнятъ портретъ могучей
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
180
Магдалены Нагели, въ грубыхъ замшевыхъ перчаткахъ,
этой сильной женщины и плодовитой матери, которая бы-
ла любима за свою силу. Дочь бернскаго патриція, она
мыла , у Фонтана, домашнее бѣлье со своими служанками.
Въ это время проѣзжалъ мимо молодой человѣкъ знатной
Фамиліи, враждебной дому Магдалены тою враждою, какую
питали другъ къ другу Монтеки и Капулети. Увидя эту
красивую дѣвушку, выжимавшую бѣлье желѣзною рукою,
молодой человѣкъ остановился. Онъ понялъ, что дѣти этой
женщины будутъ сильны, какъ медвѣди, и тотчасъ пошелъ
въ домъ своего врага съ тѣмъ, чтобы примириться съ нимъ
и просить у него руки его дочери, не надѣясь найти дру-
гой такой сильной.
Самыя энергичныя рассы вышли изъ смѣшенія про-
тивуположныхз элементовъ (по-видимому противуполож-
ныхъ ?): такъ, на-примѣръ, изъ смѣшѳнід'негритянки съ
бѣлымъ рождается мулатъ, отличающійся необыкновенною
силою; — или, напротивъ того, изъ одинаковыхв элемен-
товъ : напр. Персы, Греки и др. женившіеся на ближайшихъ
родственницахъ. Тѣмъ-же самымъ способомъ уирѣпляютъ
бѣговыхъ лошадей; сочетая ихъ съ сестрами, въ нихъ
развиваютъ сильные соки.
Въ .первомъ случаѣ, сила есть слѣдствіе сильнаго
притяженія между различными элементами. Негритянка о-
божаетъ бѣлаго.
Оідііігесі Ьу ѴлООШС
181
Въ послѣднемъ, сила проистекаетъ изъ полной гармо-
ніи одинаковыхъ субъектовъ. Природная спеціальность
скопляется и возрастаетъ съ каждымъ поколѣніемъ.
Породы, называемыя низшими, кажутся такими толь-
ко потому, что инъ необходимы условія, противуположныя
нашей. Первая потребность ихъ—любовь. Какъ онѣ тро-
гательны, въ этомъ отношеніи, и какъ онѣ достойны вза-
имности со стороны болѣе любимыхъ рассъ, которыя по-
черпаютъ въ ппхъ Физическое возрожденіе и обновленіе!
Рѣка жаждетъ облаковъ, степь жаждетъ рѣки, черная
женщина жаждетъ бѣлаго мужчины. Негритянка — самая
страстная и самая плодовитая изъ женщинъ, и причина
этому не только въ свѣжести ея крови, но, надо сознаться,
и въ ея любящемъ сердцѣ. Она—самая нѣжная, самая до-
брая (спросите у путешественниковъ, которымъ она такъ
часто спасаетъ жизнь). Я приписываю плодовитость этой
женщины ея нѣжности, ея безконечной добротѣ.
Африка—женщина. Ея рассы—женскія, справедливо
замѣчаетъ Густавъ д’Эйхтгаль. Африка явилась намъ въ
лицѣ красной, египетской рассы :, это царство Изиды
(Озирисъ играетъ второстепенную роль). Многими изъ
черныхъ племенъ центральной Африки управляютъ жен-
щины. Онѣ умны, добры и кротки. Мы видимъ это въ Га-
ити, гдѣ онѣ. импровизируютъ, на празднествахъ, прѳлѳст-
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
182
имя пѣсеяьки и дѣлаютъ въ умѣ, пра коммерческихъ дѣ-
дахъ, весьма сложныя вычисленія.
Я былъ счастливъ, узнавъ, что въ Гаити, благодаря
свободѣ, благосостоянію, умственному развитію, негри-
тянка изчезаетъ, даже безъ смѣшенія, и является черная
женщина съ тонкимъ носомъ, тонкими губами; даже во-
лоса измѣняютъ свойство.
Негръ африканскихъ береговъ обязанъ (также какъ и
шшопотамъ) своими грубыми, вспухшими чертами дѣйствію
итого знойнаго климата, гдѣ, временами, льются нотою
теплыхъ дождей. Эти потопы засоряютъ долины разнымъ
хламомъ и обломками, которые потомъ гніютъ тамъ. Все
ато бухнетъ, приходитъ въ броженіе, вздымается, какъ
тѣсто въ печи. Ничего подобнаго въ сухомъ климатѣ цен-
тральной Африки. Страшная анархія, вслѣдствіе мелкихъ
войнъ, и торговля неграми, опустошающія африканскія бе-
рега, также не мало способствуютъ этому безобразію, ко-
торое сохраняется и въ американскихъ колоніяхъ, при оту-
пѣніи рабства.
Даже оставаясь негритянкою, съ грубыми чертами ли-
ца , черная женщина поражаетъ красотою тѣла. Оно отли-
чается особенною свѣжестью, какой не имѣла греческая
красота, выработанная гимнастикою и всегда нѣсколько
мужественная. Негритянка могла бы затмить не только от-
вратительную Гермафродиту, но даже мускулистую красоту
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
183
нсхнрешейся Венеры (въ Тюльерійскомъ Саду). Черная
женщина несравненно женственнѣе греческихъ гражданокъ;
она какъ-то особенно свѣжа и хровыо, и сердцемъ, и тѣ-
ломъ ; она дѣтски кротка и покорна, и не считая себя кра-
сивою , дѣлаетъ все, чтобы казаться менѣе некрасивою.
Послушанію ея нѣтъ границъ. Она считаетъ себя дурною
и не успокаивается сознаніемъ совершенства своихъ Формъ,
восхищающихъ морбидеццою *) и эластичною свѣжестью.
Она кладетъ къ вашимъ ногамъ то, чему вы стали-бы покла-
няться. Она трепещетъ, молитъ о пощадѣ и безконечно
благодарна за наслажденіе, которое вы ей даете!... Она лю-
битъ, и эта любовь выразиться вся въ ея страстномъпорывѣ.
Любите ее, и она все сдѣлаетъ, всему выучится. Въ
этой рассѣ-прежде всего слѣдуетъ — воспитать женщину;
она воспитаетъ потомъ силою любви мужчину и ребенка.
Разумѣется, это воспитаніе должно быть совершенно
противуположно нашему. Развейте въ ней прежде всего то,
чѣмъ она такъ богата: чувство риѳмы (танцы, музыку и
и пр.); потомъ, посредствомъ рисунка, приведите ее къ
искусствамъ. Она будетъ обожать природу, когда вы её*
объясните ей. Узнавъ, что такое земля (эта прекрасная,
любящая женщина), негритянка влюбится въ нее и энер-
•) Морбидецца— нталіянское слово, означающее тѣлесную нѣж-
ность, особенно женщинъ и дѣтей.
□ідііігесі Ьу Ѵлоо^іе
184
гичнѣе, нежели можно-бы ожидать отъ климата, будетъ
стараться сочетать съ нею человѣка. У Африки была только
красная Изида; у Америки будетъ Изида черная, геній-
женщина, оплодотворяющій природу и возрождающій ис-
тощенныя племена.
Таково свойство черной крови, что куда-бы ни по-
пала хотя капля ее, — все разцвѣтаетъ. Старость изче-
заетъ ; является свѣжая, могучая энергія; это — источ-
никъ молодости. Бъ южной Америкѣ и въ другихъ стра-
даютъ, я вижу благородныя рассы, которыя ослабѣли, ис-
тощились , погибаютъ; отчего - же это, когда подлѣ нихъ
источникъ жизни? Испанскіе республиканцы, эта кровная
знать, обращались съ невольниками лучше всѣхъ другихъ
плантаторовъ; они, одни изъ первыхъ, великодушно уни-
чтожили рабство. Въ замѣнъ, эта добрая Аврила можетъ
дать имъ жизненные соки. Надо противупоставить сильное
поколѣніе мулатовъ этому смѣшанному потоку націй, стре-
мящемуся подъ ложное знамя соединенныхъ штатовъ. Этотъ
сѣверъ, отвергаемый сѣверомъ, переселяющійся, кочевой,
хищный, не принесетъ вамъ ничего, кромѣ.безплодности
и насилія.
Мы любимъ Соединенные Штаты; жаль, что они не
оправдываютъ нашихъ надеждъ. Что пользы въ ихъ за-
воеваніяхъ, если смѣшеніе съ иностранцами, рабство, ал-
коголь, деньги, уничтожаютъ то, что составляло ихъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
— 185
жизнь, душу? Не деньги, а любовь возраждаетъ человѣка,
вдохновляетъ его, изощряетъ его способности.
, Взгляните на Африканскую рассу; какъ въ ней много
веселости, доброты, любви! Со дня своего возрожденія,
при первомъ соприкосновеніи любви съ бѣлою рассою, она
необыкновенно полно развила въ послѣдней силы; она дала
ей неистощимый источникъ жизни, создала въ ней не че-
ловѣка, а стихію, какъ неугасаемые волканы или какъ
многоводныя рѣки Америки. Она до сихъ поръ остается и
самымъ могучимъ механикомъ, и самымъ живыми драма-
тургомъ, какой только являлся намъ со временъ Шекспира.
Черная расса открываетъ намъ невѣдомый источникъ
красоты. Надо признаться, что красная роза, которою прежде
только и любовались, весьма разнообразна. Посредствомъ
смѣшенія, мы получили разнообразные тоны другихъ сор-
товъ : чайныя розы, еще болѣе нѣжные тоны съ примѣсыо
легкой синевы. Нашъ великій художникъ Прудонъ не на-
писалъ ничего лучше своей цвѣтной женщины, находящейся
въ луврской галлереѣ. Она еще во мракѣ,.какъ разобла-
чающаяся тайна. Красота ея какъ будто подернута тума-
номъ. Ея прекрасные глаза не велики, но глубоки и полны
обѣщаній. Зрителю представляется, что эта ночь отѣнена
желаніями.
ОідііігесІ Ьу СлОО^Іс
186
Страстная, глубокая смысломъ картина! Но я видѣлъ
еще лучше, однимъ тономъ свѣтлѣе. Прошлою зимою я
посѣтилъ одного гаитянина, человѣка извѣстнаго, какъ въ
литературѣ, такъ и въ дѣлахъ; за отсутствіемъ хозяина,
меня приняла его дочь, скромная молодая дѣвушка пора*
змтельной красоты. Прелестный лиловатый оттѣнокъ ея
колорита придавалъ ему какую*то таинственность. Дѣвушка
вспыхнула румянцемъ, и блескъ ея глазъ ослѣпилъ-бы
оба полушарія.
Тысяча благословеній на черную Францію! Я называю
такъ Гаити, за то что этотъ добрый народъ любитъ тѣхъ,
отъ кого такъ пострадали его предки. Желаю всѣхъ благъ
этому юному государству. Будемъ хранить его, во искуп-
леніе прошлаго! Пусть на свободѣ развивается геній ве-
ликой рассы, столь жестоко оклеветанной ,* отъ которой
Гаити ^остался единственнымъ представителемъ. — Онъ
служитъ въ то-же время представителемъ и генія жен-
щины. Пусть эти умныя, добрыя женщины образовываютъ
молодую страну, устраиваютъ въ ней школы. Онѣ—такія
нѣжныя матери, что, безъ сомнѣнія, сдѣлаются превосход-
ными наставницами. Первымъ учрежденіемъ въ Гаити
должца-бы быть, по моему мнѣнію, нормальная школа
для образованія хорошихъ наставницъ (преимущественно,
по методѣ Фрббеля).
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
187
Какъ была любима Франція! Какъ жаль мнѣ того
привѣта дружбы и любви, который мы находили у племенъ
сѣверной Америки, у этой гордой, благородной рассы. Мы
можемъ хвалиться тѣмъ, что эти люди, съ дальновидностью
охотника, предпочли насъ для своихъ дочерей, понявъ,
что французъ — превосходнѣйшій самецъ. Какъ солдатъ,
онъ повсюду уживается; а какъ любовникъ, онъ повсюду
создаетъ.
Англичанинъ и нѣмецъ, хотя и кажутя крѣпкими, но
они гораздо менѣе сильны и плодовиты, нежели французъ.
Съ иностранкою они безсильны. Если ихъ не сопровож-
даетъ въ путешествіи англичанка, нѣмка, то расса ихъ
прекращается. Въ Индіи не останется вскорѣ и слѣда ан-
гличанъ, какъ не осталось у насъ слѣда франковъ временъ
Кловиса, ломбардовъ—въ Ломбардіи.
Любовь къ намъ негритянки весьма естественна; уди-
вительнѣе любовь краснокожей американской индѣйки.
Послѣдняя серьезна, горда, мрачна. Легкомысленная весе-
лость Француза должна отталкивать ее. Сивиллическія свой-
ства такой женщины, повидимому, не ладятъ съ нашими
удалыми танцорами, которые плясали подъ парижскіе на-
пѣвы даже въ степи, при восьми-мѣсячной зимѣ. Но видя
ихъ храбрость, воздержаніе, доброту, любезность и услуж-
ливость, видя какъ они дружатся съ мрачными туземными
воинами, краснокожія женщины примирились съ ними.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
188
Если онѣ и отвѣчали иногда отказомъ дерзкимъ вѣтрен.
никамъ, злоупотреблявшимъ уединеніемъ, то отказъ этотъ
дѣлался въ мягкихъ выраженіяхъ, не имѣвшихъ ничего
обиднаго. Всѣмъ извѣстенъ отвѣтъ молодой дѣвушки, уже
связанной съ другимъ: «мой другъ заслоняетъ тебя въ
моихъ глазахъ».
Онѣ любили французовъ, какъ любятъ сестры, мате-
ри слишкомъ рѣзвыхъ дѣтей, отъ которыхъ онѣ иногда
страдаютъ.
Отъ этой любви остались метисы, франко-индѣйцы, но
;разсѣянные, малочисленные; со времепемъ, они совсѣмъ
изчезнутъ. Эта прекрасная расса погибаетъ. Что останется
ютъ нея черезъ сто лѣтъ ? можетъ быть бюстъ Прео.
Грустный образъ (о какой грустный!), инстинктивно,
безсознательно, схваченный этимъ геніальнымъ художни-
комъ могилъ и увѣковѣчившій бѣдную, благородную жен-
щину этихъ рассъ, такъ каррикатурно изображенныхъ Ша-
тобріаномъ.
Лѣтъ десять тому назадъ, какой-то американскій спе-
кулянтъ вздумалъ выставить, въ Европѣ, многочисленную
семью изъ племени Іовай. Мужчины были великолѣпны, въ
своихъ ожерельяхъ изъ медвѣжьихъ костей, свидѣтель-
ствовавшихъ о ихъ подвигахъ; они отличались гордою, цар-
ственною красотою. Они были очень сильны, но не съ
крѣпкими мускулами , какъ у боксеровъ или у кузнецовъ;
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
189
руки ихъ, напротивъ, того, были красты, какъ у женщинъ.
Между ними былъ десятилѣтній мальчикъ, напоминавшій
совершенствомъ Формъ египетскую статую, но страшно
серьёзный. Глядя на него, невольно думалось : «это сынъ
героя >.
Эти люди, выставленные на эстрадѣ подобно обезья-
намъ, утѣшались, по видимому, своимъ глубокимъ презрѣ-
ніемъ къ блестящей толпѣ франтовъ, которая лорнировала
ихъ, суетилась, болтала, жестикулировала, представляя
изъ себя толпу европейскихъ обезьянъ.
Единственнымъ грустнымъ существомъ, въ этой бандѣ,
была женщина , жена славнаго воина Волка и мать ребен-
ка. Много она настрадалась на родинѣ, но еще, болѣе стра-
дала теперь. Она зачахла и умерла. Что дала Франція од-
ной изъ этихъ несчастныхъ женщинъ, — увы! одной изъ
послѣднихъ^ — которыя такъ любили Францію? Ничего,
кромѣ гроба, гдѣ сохранилось пламя этого потухшаго генія.
Древность (даже еврейская) не имѣла, не знала и не
мыслила ничего столь мрачнаго. Вы сознаете, что это выс-
шее существо, которое не только перенесло всѣ насчастія,
всевозможныя страданія, но было лишено даже законнаго
продленія своей рассы. Страшное, подавленное страданіе
американскаго міра! Находясь въ постоянной войнѣ (охо-
тѣ на медвѣдя и охотѣ на человѣка), онъ никогда не могъ
заявить себя вполнѣ. Потомъ его сдавила страшная сила
ЮідШгесІ Ьу Сюо<ле
190
прозаической Европы, съ ружьями, съ алкоголемъ, со все-
возможными орудіями нападенія и борьбы.
И вотъ, предъ лицемъ всего этого стоитъ эта женщи-
на , какъ грустный, мрачный сфинксъ... А между тѣмъ ка-
мое женственное, материнское сердце бьется подъ этою
мрачностью! Она, не задумавшись, вырѣзала-бы, въ долгіе,
зимніе голода, кусокъ собственнаго мяса, чтобы накормить
своихъ дѣтей. Чтобы спасти ихъ, она охотно предала-бы
себя на сожженіе вражескимъ племенамъ. Какую неизмѣ-
римую любовь нашелъ-бы въ ней герой, котораго-бы она
избрала!
Глядя на нее, угадываешь, всю скрытую въ ней тайну
гордости, молчанія. Ея жизнь была нѣма, какъ и ея смерть.
Никакія пытки, ни даже любовь не вырвали бы у нея ни
одного вздоха. Она не утратила дара слова. Она говоритъ,
какъ говорила, поразительнымъ выраженіемъ того загадоч-
наго, страннаго міра, который она носитъ внутри себя.
Страннаго, но самаго высокаго въ области духа.
II.
Какая женщина сильнѣе любитъ? —Женщина одной рассы?
У любви, есть свои планы для землп. Цѣль любви —
слить воедино всѣ рассы всеобщимъ смѣшеніемъ. Такимъ
образомъ всѣ люди, отъ Китая до Ирландіи, отъ сѣверна-
го до южнаго полюса, были-бы между собою братьями,
ОідШлесІ Ьу Сюодіе
191
зятьями, племянниками. Извѣстно шотландское родство;
напр. шесть тысячъ Кампбелей, все двоюродныхъ братьевъ.
Тоже было-бы и для всего человѣчества. Мы всѣ составили
бы одинъ кланъ. Прекрасная мечта! Но не слѣдуетъ слиш-
комъ увлекаться ею. Мнѣ кажется, что если бы изъ тако-
го единства, гдѣ смѣшалась-бы кровь всѣхъ рассъ, вышла
гармонія, — что трудно предположить, — то она была-бы
очень блѣдна. Она дала-бы въ результатѣ неопредѣленный,
безцвѣтный элементъ. Отъ этого утратилось-бы множество
исключительныхъ яркихъ свойствъ. Окончательная побѣ-
да любви , въ этомъ всеобщемъ слитіи, была-бы пагубна
для самой любви.
Намъ весьма необходимо дѣльное, умное сочиненіе о
смѣшеніи человѣческихъ рассъ. Это смѣшеніе можетъ имѣть
свои вредныя стороны. Совершаясь необдуманно, оно пор-
титъ рассы. Удача возможна только между симпатичными
рассами, которыя противуположны только прн поверхност-
номъ взглядѣ. Между негромъ и бѣлымъ не существуетъ
важныхъ анатомическихъ различій. Метисы сильны, и дол-
говѣчны. Напротивъ того, между французомъ и англичани-
номъ, по-видимому близкими родственниками, существуетъ
въ самомъ скелетѣ огромная разница. Поэтому, плоды ихъ
смѣшенія или пе долговѣчны, или карлы, или представля-
ютъ, въ общемъ, видимую нескладность.
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
192
Между Французомъ и нѣмкою результаты бываютъ
весьма разнообразны. Онъ находитъ большую прелесть въ
атомъ бракѣ. Сухощавый, пылкій, страстный, онъ наслаж-
дается контрастомъ этой нравственной прелести. Музыка,
любовь къ природѣ, наивность дѣлаютъ ему жизнь оконъ
пріятною, хотя нѣсколько монотонною. Ребенокъ (если онъ
бываетъ) не всегда живетъ. Обыкновенно, онъ слабъ и
очень милъ, но рѣдко наслѣдуетъ отцовскую пылкость.
Это ни французъ, ни нѣмецъ, а европееца.
Я спросилъ однажды человѣка, весьма искуснаго въ
дрессировкѣ птицъ, которыя у него читали и считали, не
посредствомъ-ли смѣшенія породъ онъ выводитъ такихъ
искусниковъ, не метисы-ли они? «Напротивъ, отвѣтикъ
онъ, они самые чистокровные, безъ малѣйшей примѣси*.
Это навело меня на размышленія о нынѣшней склон-
ности къ смѣшенію и о не совсѣмъ вѣрномъ понятіи буд-
то метисы, соединяя въ себѣ свойства двухъ простыхъ э-
лементовъ, необходимо бываютъ совершеннѣе.
Изъ числа извѣстныхъ мнѣ великихъ. французскихъ
писателей, всего трое метисы. Шестеро—чистые францу-
зы. И даже эти трое метисовъ иностранцы не по отцамъ,
а по дѣдамъ, и имѣютъ три четверти Французской крови.
Замѣчательно — хотя съ перваго взгляда это пока-
жется парадоксомъ — что намъ легче узнать женщину
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
— 193 —
самой отдаленной отъ насъ рассы, чѣмъ европеянку, а въ
особенности Француженку.
Если я женюсь на восточной, женщинѣ, то впередъ
уже знаю, что выйдетъ изъ моего брака. Объ азіатской
женщинѣ можно сдѣлать приблизительно вѣрное заключеніе
по цѣлому отдѣлу народовъ (рассы, племени). Даже въ
Европѣ, если жениться на Нѣмкѣ, взять ее къ себѣ, такъ
сказать, пересадитъ ее на свою почву, то можно поручиться
за счастливую жизнь. Французскій умъ съумѣетъ распо-
ложить всѣ шансы въ свою пользу.
Но въ тѣхъ расахъ, гдѣ сильно развита личность г
женщину не такъ легко узнать. Говорятъ, что Черкешенки*
сами желаютъ быть проданными, вполнѣ увѣренныя , что
куда бы ни бросила ее судьба, она вездѣ будетъ царицею»
а господинъ—рабомъ ея. Почти тоже самое можно сказать
о Полькѣ, Венгеркѣ, Француженкѣ—этихъ европейскихъ
женщинъ, передовыхъ по силѣ и энергіи. Онѣ часто обла-
даютъ мужескимъ умомъ и чаще женятся на своихъ му-
жьяхъ, чѣмъ выходятъ за нихъ замужъ.
И такъ нужно прежде узнать ихъ, изучить ихъ харак-
теръ, убѣдиться, что онѣ вполнѣ женщины.
Изъ всѣхъ Европейскихъ народовъ нигдѣ личность не
выдѣляется такъ рельефно, какъ у Французовъ. Слѣдова-
тельно тѣмъ труднѣе изучить ее — такъ она представляетъ
саиыя разнообрайые оттѣнки. Въ особенности это можно
13
Оідііігесі Ьу
Соодіе
194
сказать о дѣвушкахъ. Мужчины представляютъ менѣе раз-
нообразія: на нихъ кладетъ общій отпечатокъ служба, цен-
трализація и почти одинаковое воспитаніе.
Между одной Француженкой и другой есть уже громад-
ная разница; не менѣе разницы представляетъ Францу-
женка дѣвушка и замужняя. И такъ выборъ между ними
не легокъ, а предвидѣть будущее еще труднѣе. Но за то,
если онѣ отдаются и любятъ постоянно, то вліяніе мужчины
надъ ними сильнѣе, чѣмъ надъ всякой другой Европейской
женщиной. Англичанка напр. превосходная жена; она по-
винуется матеріально, но она никогда не перемѣнится и
всегда остается немножко упряма. Добрая и кроткая Нѣмка
рада принадлежать вамъ, рада принять всѣ ваши убѣжденія;
но она нѣжна, мечтательна, и вы теряете ее противъ еа
 собственной воли. Француженка дѣйствуетъ иначе, и когда
она сильно проникнется вашими убѣжденіями и мыслями,
-то въ замѣнъ этаго отдаетъ вамъ вполнѣ всю прелесть,
все обаяніе своего свободнаго женскаго сердца.
Разъ, послѣ двадцати-лѣтней разлуки, я встрѣтился
съ французомъ, поселившимся за границей. Узнавъ, что
>онъ женатъ, я шутя спросилъ у него, кого онъ выбралъ?
Роскошную-ли англійскую розу или блѣднолицую нѣмецкую
красавицу ? Онъ отвѣчалъ мнѣ серьёзно.и съ нѣкоторой жи- :
востью: «Да, онѣ прекрасны, гораздо красивѣе нашихъ
женщинъ. Я сравниваю ихъ съ тѣми великолѣпными ®рук-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
195
таки, которые садовники умѣютъ доводить до совершен-
ства, напр. великолѣпную ананасную землянику. Ягоды
сочны, вкусны; недостаетъ только запаха. Я предпочелъ
Француженку и еще съ юга, потому что она-то и есть
лѣсная, душистая земляника>.
Справедливо или нѣтъ это поэтическое сравненіе мо-
лодаго супруга, но вѣрно то, что личность Француженки
сильна въ добрѣ и злѣ. Поэтому браки во Франціи должны
бы устраиваться весьма осмотрительно, послѣ глубокаго ,
'изученія. А между тѣмъ нигдѣ въ цѣлой Европѣ не же-
нятся такъ поспѣшно, какъ во Франціи.
Поспѣшность эта вытекаетъ не столько изъ матеріаль-
' ныхъ расчетовъ, которые заставляютъ спѣшить сватьбой,
какъ только дѣло слажено, сколько изъ величайшаго по-
рока нашей націи — нетерпѣнія. Мы любимъ все дѣлать,
наскоро.
И кажется, это зло все усиливается. По мѣрѣ того,
какъ мы становимся серьезнѣе въ дѣлахъ обществен-
ныхъ, мы съ большею опромечтивостію дѣйствуемъ въ дѣ-
лахъ сердечныхъ. Языкъ пашъ утратилъ много нѣжныхъ
и мелодическихъ словъ, выражавшихъ степени и оттѣнки
любви. Теперь ни выражаемся сухбикратко. Сердце наше
не измѣнилось; но народъ нашъ, сдавленный революціями,
войнами, силою обстоятельствъ,привыкъ во всемъ видѣть
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
196
внезапность, дѣйствовать силой. Даже бракъ Ронула съ по-
хищеніемъ не слишкомъ бы понравился Французамъ; имъ
нужны рацціи, что почти тоже, что насиліе посредствомъ кон-
тракта. Жертвы этого насилія иногда плачутъ, только не
всегда. Въ наше лотерейное время (во всемъ вѣдь лотереи:
въ биржевыхъ операціяхъ, въ войнѣ, въ удовольствіяхъ,
въ благотворительности) имъ неудивительно, что ихъ тоже
разыгриваютъ въ лотерею. И очень часто на другой-же
день послѣ заключенія подобнаго брака, предъ вами, точно
будто отъ взрыва незамѣченпой батареи, раскрывается
картина страшнаго несчастія; вы видите себя погибшимъ,
осмѣяннымъ, вы поражены въ самое сердце.
Въ отношеніи Физіологическомъ, такіе браки произ-
водятъ недоносковъ, уродовъ, которые или сами скоро
умираютъ, или убиваютъ здоровье и иногда даже жизнь
матери. Въ нравственномъ отношеніи еще хуже: отецъ,
отдавая дочь свою при подобныхъ обстоятельствахъ,
знаетъ, что она скоро найдетъ себѣ утѣшеніе. Бракъ
при такихъ условіяхъ узакониваетъ, дѣлаетъ неизбѣжнымъ
и прелюбодѣяніе, и разводъ; а если нѣтъ, то супругамъ
-предстоитъ безконечно-длинная и скучная жизнь, и вмѣ-
сто жаркихъ объятій на супружескомъ ложѣ — холодъ ,
способный заморозить-ртуть.
Наши крестьяне въ старину крѣпко держались обычая
Оідііігесі Ьу ѵ^оодіе
197
жениться на своихъ-родственницахъ, именно потому, что
хорошо знали ихъ. Въ средніе вѣка они сильно боролись
съ духовенствомъ, запрещавшимъ имъ вступать въ бракъ
съ двоюродными сестрами. Это запрещеніе, прежде прости-
равшееся до седьмаго колѣна, потомъ до четвертаго, нынче
не существуетъ; можно безпрепятственно жениться на двою-
родныхъ сестрахъ, племянницахъ, свояченицахъ. Что-же
вышло изъ этого ? Теперь, когда женитьба на родствен-
ницѣ не представляетъ затрудненій, почти никто не же-
нится такимъ образомъ.
Казуисты, умѣющіе во всемъ извратить здравый смы-
слъ , выражаютъ свое мнѣніе объ этомъ предметѣ весьма
забавно: «Если, говорятъ они, къ любви супружеской при-
бавить еще любовь родственную, то будетъ уже слишкомъ
много любви.» Но исторія показываетъ совершенно про-
тивное ; законъ еврейскій прежде допускалъ браки съ се-
страми ; однако еврейская молодежь отыскивала себѣ женъ
внѣ семьи, даже въ чужомъ народѣ, предпочитала Филисти-
млянокъ. У Грековъ, гдѣ можно было жениться на сводныхъ
сестрахъ, такіе браки были очень холодны и почти без-
плодны. Солонъ даже вынужденъ былъ постановить зако-
номъ, чтобы мужья вспоминали о своихъ женахъ хоть
одинъ разъ въ декаду. Въ послѣдствій браки съ сестрами
прекратились сами собою. Римляне уже женились только
на двоюродныхъ сестрахъ.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
198
На самомъ дѣлѣ женитьба должна бы быть возрож-
деніемъ. Но если человѣкъ женится на своей сестрѣ, то
для него не существуетъ та прекрасная минута, когда не-
вѣста входитъ въ домъ жениха. Благородная и прекрасна*
гражданка Греціи, такая, какою мы видимъ ее и теперь на
мраморахъ Пареенона, не входила въ домъ жениха ; она
была тамъ отъ рожденія, она всегда сидѣла у домашняго
очага; она была живымъ изображеніемъ вѣрованій отца м
и матери, старой, извѣстной традиціи; ее мало занимали
новыя идеи супруга—брата, жизнь и движеніе Аѳинъ. При
всемъ великолѣпіи своемъ, она была немножко скучна. Расса
здѣсь не теряла ; она была прекраснѣйшая изъ рассъ; но
любовь много теряла,—она не обновляла семьи.
Греція не заботилась объ атомъ. Она. боялась плодо-
родія. Она думала лишь о томъ, какъ бы укрѣпить природ-
ный геній, возвысивъ какъ можно болѣе крѣпость каждаго
рода и свою собственную оригинальность. Она стремилась
не къ тому, чтобы у ней было много дѣтей, но чтобы онж
были героями. Она достигла этого и сосредоточиваніемъ
энергическихъ рассъ, и неслыханнымъ кресчендо дѣятель-
ности , что, правду сказать, въ короткое время истощило
эти рассы.
Точно также поступаютъ заводчики скаковыхъ рыси-
стыхъ лошадей. Постоянно соединяя между собою самыхъ
близкихъ родственниковъ, они создаютъ этихъ диковжн-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
199
ныхъ скакуновъ. Этимъ соединеніемъ они увеличиваютъ
силу рассы. Такое постоянное соединеніе въ продолженіе
ста лѣтъ, произвело (около 89 г.) Эклипса, этого самца
самцовъ, это пламя, летавшее быстрѣе звука и взгляда,
лошадь, съ которой ни одинъ скакунъ не осмѣливался всту-
пать въ состязаніе и которая, въ лицѣ своихъ четырехъ
сотъ сыновей, въ продолженіе двадцати лѣтъ, выиграла при.-
зы всей Европы.
Я читалъ все, что въ послѣднее время было писано по-
этому предмету. Достовѣрнымъ кажется то, что браки меж-
ду родными дѣйствуютъ совершенно противуположно на
организмы сильные и слабые. Первыхъ они укрѣпляютъ
еще болѣе, послѣднихъ-же окончательно истощаютъ. Я су-
жу такъ не только по древней Греціи, но и по береговымъ
жителямъ нашей Франціи. Моряки наши—народъ опыт-
ный ; они вездѣ бываютъ, все знаютъ, и нисколько не
придерживаются, какъ крестьяне, мѣстной рутины; одна-
- кожъ они всѣ почти женятся на двоюродныхъ сестрахъ,
 что не мѣшаетъ имъ быть чрезвычайно красивыми, умны-
I ми и сильными.
і Настоящее зло этмхъ союзовъ есть чисто-нравственное.
Оно грозитъ всякому, кромѣ моряка, который, по своей
( бродячей жизни, не можетъ слишкомъ подчиниться вліянію
і домашняго очага. Не безъ причины-же во Франціи браки
I между родными дѣлаются съ каждымъ годомъ рѣже (см.
□ідіѣігесі Ьу Сюодіе
200
Офиціальную статистику); прелесть общихъ воспоминаній
супруговъ могла бы слишкомъ сильно тянуть человѣка къ
прошедшему.
Въ особенности Француженка, вліятельная по своей
энергіи, по своему приданому (потому что во Франціи за-
конъ ей даетъ больше, чѣмъ во всякой другой странѣ Ев-
ропы) , и притомъ еще родственница мужа и поддержива-
емая своими родными,— она можетъ сдѣлаться у домашня-
го очага могущественнымъ орудіемъ реакціи, важнымъ
препятствіемъ прогрессу. Представьте себѣ только всю
силу традиціи, вмѣстѣ семейной и религіозной, представь-
те, какъ она можетъ остановить все, оковать цѣпями. На
каждомъ шагу требованія, споры, или покрайней мѣрѣ сле-
зы , эта сила бездарности. Тогда нельзя уже ничего дѣлать,
нельзя уже идти впередъ. Картонъ Веронеза въ Луврѣ от-
лично выражаетъ это. Дочь Лота до того медлитъ покинуть
старый городъ, обрушивающійся надъ нею, что ангелъ
принужденъ взять ее за руку и тащить впередъ. Но и тутъ
еще она находитъ предлогъ не идти впередъ. < Постой, го-
воритъ она, дай мнѣ надѣть мой башмакъ!>
Некогда, моя красавица. — Оставайся-же солянымъ
столпомъ, какъ твоя мать. Намъ надо идти впередъ.—Но
нѣтъ, мы не пойдемъ одни. Если ты не можешь идти , я
понесу тебя. Человѣку новаго поколѣнія, увлекающему
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
201
за собой все, не трудно будетъ понести тебя, легкую 
слабую; онъ не почувствуетъ усталости.
Если родственница не образована на столько, чтобы
не быть помѣхою прогрессу; то нужно предпочесть ей по-
стороннюю (я не говорю неизвѣстную совершенно).
Нужно, говорю я, предпочесть постороннюю въ двухъ
случаяхъ, когда ее знаютъ лучше, чѣмъ родственницу.
Первый случай—тотъ , который я изложилъ въ моей
книгѣ любовь: это — самому создать для себя жену. Это
самое вѣрное. Можно хорошо знать только собственное
твореніе. У меня передъ глазами много примѣровъ этому.
Двое друзей моихъ, изъ которыхъ одинъ знаменитый
артистъ, а другой извѣстный писатель, женились на мо-
лоденькихъ дѣвицахъ, безродныхъ сиротахъ, не получив-
шихъ никакого образованія. Эти женщины, простыя, ве-
селыя, милыя, занятыя исключительно своимъ хозяйствомъ,
но не чуждыя идеямъ своихъ мужей, въ десять, двѣнадцать
лѣтъ совершенно переродились. По наружности, онѣ со-
хранили прежнюю простоту, но вмѣстѣ съ тѣмъ дошли до
глубокаго пониманія самыхъ трудныхъ вопросовъ. Чѣмъ-
же достигли ихъ мужья подобныхъ результатовъ ? что они
дѣлали? Ровно ничего. Всегда занятые и чрезвычайно про-
изводительные , они не дали своимъ женамъ никакого си-
стематическаго образованія; но они думали вслухъ; они
Оідііігесі Ьу
Соо^Іе
202
не скрывали отъ женъ своихъ ни чувствъ, ни плановъ,
ни задуманныхъ работъ. А любовь довершила остальное.
Но я знаю также, что бываютъ и неудачи. Одинъ изъ
моихъ родственниковъ горько поплатился за такую попытку.
Онъ взялъ себѣ въ жены молоденькую креолку, свѣтскую
дѣвушку изъ средняго сословія. У ней была мачиха — ко-
кетка, которая испортила все дѣло. Онъ много выѣзжалъ
въ свѣтъ, поступилъ на службу по министерству Финан-
совъ. Пріѣзжая домой скучный и усталый, онъ не обладалъ
живостью и увлеченіемъ этихъ великихъ производителей;
тѣ всегда за работой, и потому имъ всегда есть о чемъ го-
ворить , всегда есть чѣмъ поддерживать жизнь и энергію
въ молодомъ сердц^Но объ этохъ я поговорю послѣ.
Другой случай тотъ, когда изъ двухъ человѣкъ, имѣю-
щихъ одинаковые взгляды, чувства, принципы, одинъ
отдаетъ другому свою дочь — дитя, воспитанное въ та-
кихъ- же точно принципахъ.
По для этого нужно, чтобы отецъ былъ такой, какинъ
я представилъ его въ моей первой книгѣ о воспитаніи.
Нужно также, чтобы была мать. Два феникса. Если они
найдутся, то во второй генераціи можно осуществить то ,
что нынче кажется намъ невозможнымъ, и что современемъ
будетъ возможно: гипотеза о томъ, что двое дѣтей воспи-
тываются другъ для друга, не вмѣстѣ, но при самыхъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
203
благопріятныхъ условіяхъ. Они давно знаютъ другъ друга»
видятся изрѣдка, съ большими промежутками, и этимъ
самымъ становятся мечтой другъ для друга.
Все это — разумѣется при. полной свободѣ молодыхъ
сердецъ. Но вѣдь при небольшомъ умѣньи, любовь можно
создать , вызвать. Природа ея въ этомъ случаѣ вліяетъ
такъ благотворно! Воспитаніе по двойной методѣ на са-
момъ дѣлѣ есть единственная логика для мужчины и жен-
щины, и каждый изъ двухъ составляетъ только половину.
Идеалъ востока объ одномъ существѣ, раздѣленномъ
на двое и стремящемся вновь соединиться, есть истинный
идеалъ. Надо пожалѣть ихъ, надо помочь имъ, бѣднымъ
половинкамъ, соединиться и возсоздать утраченное един-
ство.
III.
Какай мужчина лучше любитъ!
Въ жизни женщины нѣтъ болѣе страшной эпохи, какъ
замужество ея дочери. Какъ бы ни были благопріятны об-
стоятельства этого замужества, оно все таки переверты-
ваетъ все ея существованіе. Вчера еще домъ былъ полонъ,
а сегодня пустъ. Тогда и не замѣчали, какъ много значило
присутствіе дочери—къ ней такъ привыкли, это было такъ
естественно; точно также мы не замѣчаемъ жизни, дыха-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
204 —
нія. Но пусть хоть на минуту дыханіе остановится у насъ:
мы задыхаемся, предъ нами смерть.
Какая разница между положеніемъ матери , которая
можетъ сказать: «мой сынъ женится» ; и той, которая го*
воритъ: «я выдаю замужъ дочь.» Одна принимаетъ, дру-
гая отдаетъ. Семья одной обогащается новымъ членомъ.
Другая, послѣ шуму и праздничной суеты, остается вдругъ
одинока. Какое слово нужно употребить, чтобы выразить
ея положеніе? Сказать, что она отняла отъ груди дитя
свое, или что она осталась вдовой отъ него ? Нѣтъ, такъ
нельзя сказать. Нужно пожалѣть, что на нашемъ языкѣ
нѣтъ этого глубокаго, полнаго скорби слова : огЬа.
Въ лицѣ дочери, мать отдаетъ самое-себя. Каковое!
будетъ тамъ, въ чужомъ домѣ ? Она живетъ тамъ своей
думой. Этотъ человѣкъ, нынче такой влюбленный, каковъ
онъ будетъ завтра ? Да онъ, зять, еще ничего. Но какова
къ ней будетъ мать его ? Мать, любимая имъ, вліяющая
на него, глава семьи ? Какъ много у ней средствъ оскор-
бить молодую женщину, можетъ быть разбить ея сущест-
вованіе, если она ей хоть немного не понравится! И такъ
мать молодой жены, чтобы только ей было хорошо, долж-
на ухаживать за свекровью, угождать ей.'
Я понимаю все безпокойство, всю душевную тревогу
матери, когда она въ первый разъ увидитъ своего буду-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
205
щаго зятя или лучше сказать всякого молодаго человѣка,
который можетъ сдѣлаться зятемъ. О! какъ я раздѣляю
ея чувства! Она мила, любезна; но въ какой она тревогѣ!
Вѣдь для нее это жизнь или смерть. Вѣдь этотъ молодой
человѣкъ ея соперникъ. Чѣмъ онъ будетъ лучше, чѣмъ боль*
ше будетъ любить дочь ея, тѣмъ скорѣе она забудетъ мать.
Замѣчательное явленіе: никогда женщина не бываетъ
такъ привлекательна, какъ въ это время. Эта борьба ощу-
щеній, сдержанная, но замѣтная, придаетъ ей неотразимую
прелесть. Она прекрасна своею нѣжностію, своимъ само-
отреченіемъ, прекрасна своими жертвами. Чего не дѣлала
она, чего не выстрадала, чтобы вырастать этотъ прекрас-
ный цвѣтокъ ? Такая дочь — вѣдь это живое изображеніе
добродѣтелей матери, ея благоразумія и чистоты. И у ней,
какъ у всякой женщины, были свои горести, свои мечты,
но она все отогнала словомъ: «дочь моя!» Она прожила
вѣкъ свой между Богомъ и своимъ мужемъ, отдавъ лучшіе
годы долгу и сладкой надеждѣ на будущность дочери. Что-
же удивительнаго, что сердце ея бьется такъ сильно ? И
какъ бы ни старалась она скрыть, а лицо ея выражаетъ
всѣ чувства. Лицо ея прекрасно, трогательно, влажныя
глаза блестятъ чуднымъ огнемъ... О, сударыня, пощадите,
ТёГІГудьтё такъ'хороши ! Развѣ вы не видите, что я те-
ряюсь при васъ и не помню что говорю ?
ЮідШгесІ Ьу Соо^Іе
206
Какъ не трудно ей употребить свое вліяніе во зло!
Она видитъ , что ей ничего не стоитъ опутать молодаго
человѣка, сдѣлать изъ'него все, что ей угодно. Она бы
могла сдѣлаться полной хозяйкой въ домѣ будущей четы,
могла бы избавить свою дочь отъ тираническаго вліянія
новой:семьи. Она бы день за днемъ (чего не съумѣетъ сдѣ-
лать умная женщина?) работала надъ ея мужемъ, сдѣлала
бы его добрымъ, кроткимъ, спокойнымъ. Надо побѣдить
«го, зятя. И вотъ она снова молода, она увлекается нео-
сторожнымъ кокетствомъ. Она думаетъ, что всегда есть
время остановиться. Чѣмъ-же кончается это ? Онъ теряетъ
голову, иногда увлекается безумнымъ желаніемъ или про-
сто бѣжитъ прочь. А между тѣмъ сватьба уже объявлена,
дѣвушка скомпроментирована. Какъ-же выпутаться изъ
всего этого ?
Что-же это романъ, что ли? Нѣтъ, я не разъ видѣлъ
такія вещи, да и многіе видѣли. Мать до того любитъ свою
дочь, что часто становится въ странное положеніе, лишь
бы хорошо пристроить ее. И какъ печально иногда конча-
ются эти отношенія для всѣхъ трехъ лицъ, запутанныхъ
въ этомъ!
У самыхъ умныхъ, самыхъ разсудительныхъ матёрёі,
есть одинъ общій недостатокъ: онѣ выбираютъ зятя какъ
бы для себя, а не для дочери ; онѣ сообразуются со своимъ
ОідШЗеС Ьу
Соо^Іе
207
вкусомъ, съ сбоямъ идеаломъ, болѣе или менѣе романиче-
скимъ , который есть въ душѣ у каждой.
Идеалъ двойственный, но всегда ложный. Позвольте
мнѣ выразиться яснѣе.
Онѣ любятъ -мужскую энергію, силу и правы въ этомъ.
Но онѣ предпочитаютъ энергію разрушительную силѣ про-
изводительной и творческой. Чуждыя всякому великому
труду, не понимающія, какъ много требуетъ онъ душевной
силы, онѣ признаютъ только силу мускуловъ, храбрость,
необходимую для битвы. Онѣ, декъ дѣти, вѣрятъ, что тотъ
хорошъ, кто все разрушаетъ, ломаетъ. Прибавьте къ это-
му, что тотъ, кто храбръ на словахъ, всегда нравится
женщинамъ. Онѣ мало надѣются отъ истиннаго храбреца,
который только молчитъ и поднимаетъ плечами.
Точно также лишены здраваго смысла сужденія, ихъ
тамъ, гдѣ дѣло идетъ о нѣжномъ и слабомъ мущинѣ. Онѣ
находятъ особенную прелесть въ тѣхъ, кто похожъ на
нихъ самихъ, въ этихъ куклахъ, не принадлежащихъ ни
къ какому полу. Онѣ очень неудачно дѣлаютъ героемъ
чувствительнаго романа того, кто никуда не годится: па-
жа-дѣвушку, пастушка комической оперы, Неморена, болѣе
женственнаго, чѣмъ Эстелла. Въ романахъ, написанныхъ
женщинами, какъ епрмедяяво-жпгѣ*галѣ Прудонъ, онѣ ни-
когда не достигли того , чтобы создать человѣка , настоя-
щаго мужчину; герои ихъ всѣ — мужчины-женщины.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
208
..Въ дѣйствительной жизни, въ этомъ великомъ дѣлѣ
выбора мужа для дочери, онѣ поступаютъ какъ и въ ро-
манахъ. Онѣ отдаютъ предпочтеніе часто, почти всегда
мужчинѣ-женщинѣ. Во первыхъ имъ лестно то, что онѣ
сознаютъ свое превосходство надъ танинъ мужчиной —
онъ еще слабѣе ихъ. Онѣ думаютъ унравлять имъ и часто
ошибаются. Подъ личиной кротости и слабости чаще всего
скрывается человѣкъ коварный и эгоистичный *), который
жмется и ёжиться пока достигнетъ цѣли, а достигнувъ
ее, оказывается вдругъ,сухимъ, коварнымъ деспотомъ.
Сударыня, въ дѣлѣ столь важномъ, тамъ, гдѣ дѣло и-
детъ о вашей жизни, нѣтъ! болѣе: о жизни той, за кото*
рую вы сто разъ отдадите вашу жизнь, позвольте мнѣ
прямо, откровенно, безъ лишнихъ прикрасъ высказать
вамъ истину:
Знаете-ли, что нужно вашей очаровательной дочери,
которая молчитъ, которая ничего не можетъ сказать ? Но
въ ней говорятъ ея лѣта, ея природа. Уважайте этотъ го-
лосъ Божій!
Ей нуженъ человѣкъ.
Не смѣйтесь. Это не такъ просто, какъ вы думаете.
*') Пусть русскіе читательницы прилоинягь Молчалива въ коие-
дін Горе отъ ума.
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
209
Ей нуженъ человѣкъ любящій. — Я понимаю такого,,
лотерый бн любилъ ее всю жизнь.
Ей нужна; рука и сердце—руда твердая, которая слу-
жила бы ей опорой на всю. жизнь; сердце богатое и го-
.рячве, изъ котораго, при еромъ ея прикосновеніи, брыз-
гало бы пламя.
і ’	: -	.	
Женщина консервативна по природѣ. Она хочетъ проч-
наго основанія; Я что-же можетъ быть естественнѣе атого?'
.Для. домашняго очага, для колыбели нужна твердая почва?
Все колеблется. Гдѣ найдемъ мы прочность, которой вы
• ищете ?
Никакое мѣсто, никакая собственность въ наши
времена не представляютъ намъ ничего прочнаго. Взгля-
ните—не на Францію, не на континентъ, гдѣ все колеб-
лется , какъ песчаное море. Нѣтъ, взгляните на свободный
островъ собственности, на старую Англію. За исключе-
ніемъ пяти, шести домовъ—и то не слишкомъ древнихъ—
всякая собственность перемѣнила своего владѣльца въ иро-
долженіѳ двухъ сотъ лѣтъ.
Одно прочно, сударыня, и только одно: Вѣра. Ей ну-
женъ человѣкъ вѣры.
Но я понимаю подъ этимъ: вѣры дѣйствующей. <То
есть: человѣкъ дѣла?*—Да, но дѣла производительною*
однимъ словомъ — производителя, творца.
ОідіѣігесІ Ьу Сюодіе
2І0
Единственный человѣкъ, имѣющій прочные шансы въ
этомъ мірѣ—тотъ, чья сильная рука обновляетъ міръ;
тотъ, кто день за днемъ пересоздаетъ его, кто, разрушивъ
старое, въ состояніи создать новое.
Такіе люди—въ какой бы сферѣ они ни дѣйствовали, 
въ наукѣ, въ промышленности, въ общественныхъ дѣлахъ,
лишь бы дѣйствовали съ энергіей, все равно, — какъ бы
они ни Формулировали свое сгеАо,—но оно есть у нихъ.
Они вышли уже изъ тумана Фантастической старины,
которая боялась дѣйствительности и вѣрила только снамъ.
Они вѣрятъ, что существующее существуете.
«Хороша диковинка!» скажете вы. Да, сударыня,хо-
роша, и притомъ совершенно новая. Это вѣра въ то, что
доказано, вѣра въ наблюденія, въ вычисленія, въ разумъ.
Хотите ли вы знать тайну этого кресчендо дѣятельно-
сти новаго времени, сдѣлавшаго то, что въ послѣдніе три-
ста лѣтъ каждый вѣкъ дѣйствуетъ, изобрѣтаетъ безконеч-
но болѣе, чѣмъ предъидущій ? Это потому, что мы стано-
вимся все крѣпче и крѣпче въ своихъ убѣжденіяхъ. Энер-
гія нашей дѣятельности увеличивается отъ увѣренности,
что подъ ногами у насъ прочная почва. Въ XVI вѣкѣ Мон-
тень сомнѣвался. Я извиняю ему. Онъ не подозрѣвалъ еще,
что умы уже крѣпли отъ истинъ, завѣщанныхъ имъ вели-
кими предтечами человѣчества. Паскаль, въ XVII вѣкѣ,
сомнѣвался, потому что самъ хотѣлъ сомнѣваться. Чрезъ
ЮідШгесІ Ьу
2И ' —
Галилея и ему подобныхъ мы стаи на твердую почву. Въ
нынѣшнее время тридцать новыхъ наукъ, построенныхъ
на милліардахъ «актовъ, наблюденій и вычисленій, обра-
тили эту почву въ гранитъ. Стучите крѣпко ногами, не
бойтесь! это непоколебимая скала истины.
Новый человѣкъ знаетъ, чего ему надо, что онъ дѣ-
лаетъ, куда идетъ.
Кто теперь остался скептикомъ? Тѣ, которымъ выгод-
но быть такими; тѣ, которые до сихъ поръ не подумали,
въ какое время онн живутъ; тѣ, которые вѣчно уклоня-
лись отъ перемѣнъ и теперь боятся сознаться, что есть
много вещей неизмѣняемыхъ. Когда они высказываютъ
свои сомнѣнія, я спрашиваю у нихъ: <много-ли вы полу-
чаете выгоды отъ вашихъ убѣжденій ?>
Но не слѣдуетъ думать, чтобы люди дѣятельные и
производительные знай вполнѣ эти тридцать наукъ, со-
ставляющихъ наше благоденствіе. Нѣтъ, онн воспользо-
вались только великими ихъ выводами; они прониклись
ими; они знаютъ, что имъ стоитъ только нагнуться, что-
бы почерпнуть въ материнской землѣ истины неизмѣримую
силу.
И вотъ въ чемъ истинное различіе между нашими от-
цами и нами. Они жили и дѣйствовали на болотистой почвѣ,
и такъ какъ ноги ихъ скользни, то они ничего не моги
ОідіѣігесІ Ьу
- ш —
дѣлать руками. Но мы уже не скользимъ и много дѣлаемъ
руками, умомъ, изобрѣтательностію. Мы изобрѣтаемъ въ
десять разъ болѣецѣнъ вѣкъ Вольтера, изобрѣтавшій
въ десять разъ болѣе, чѣмъ вѣкъ Галилея, — вѣдь, въ
свою очередь изобрѣтавшій въ десять разъ разъ болѣе;
* чѣмъ вѣкъ Лютера. Вотъ что дѣлаетъ насъ веселыми при
какихъ бы то ни было обстоятельствахъ; вотъ отнеіч) мы
хохочемъ и гигантскими шагами отмѣриваемъ жизнь.
У того, кто чувствуетъ себя мощ&лмз, то есть силѣ*
нымъ, способнымъ къ производительности и творчеству,
есть неистощимый источникъ серьёзной веселости, (а. это
и есть настоящая веселость), мужества, а также и любви,
сударыня.
Дайте своей дочери такого человѣка; человѣка, кото-
рый была бы выше своихз дѣла, который увлекъ бы жену
въ вихрь дооей дѣятельности. Смѣло отвѣчаю, что онъ
будетъ любить ее, и что во всякій часъ дня и ночи (а
этотъ пунктъ заключаетъ въ себѣ все) онъ найдетъ о чемъ
говорить съ нею.
IV.
Испытаніе.
Еслибы Богъ создалъ меня женщиной, я съ умѣлъ бы
заставить любить себя. Какимъ образомъ? Я бы много
Оідііігесі Ьу Соодіе
213
требовалъ отъ мужчины, заставлялъ бы его совершать
подвиги трудные; но благородные.
Для чего служитъ власть, если не пользоваться ею ?
Въ жизни женщины есть моменты, когда она можетъ все
сдѣлать изъ мужчины, когда она, сознавая цѣну себѣ,
очаровываетъ его, назначая ему трудныя условія, требуя
отъ него серьёзныхъ доказательствъ любви.
Какъ, милостивый государь! Въ моментъ любви, когда
вся природа обновляется, когда все живущее становится
выше, когда цвѣтокъ- обнаруживаетъ чувствительность,
прелесть жизни какъ существо живое, когда птица поетъ
дивную пѣсню, когда даже насѣкомое горитъ огнемъ любви!
И вы думаете, что въ такой моментъ мужчина неспособенъ
перемѣниться, сдѣлаться чѣмъ*то выше человѣка?
Доказательствъ, милостивый государь, доказательствъ!
Иначе я не обращаю вниманія на ваши приторныя объя-
сненія въ любви, я не требую отъ васъ, какъ принцессы
временъ рыцарства, чтобы вы принесли мнѣ голову гиганта,
иля Трапевонтскую корону. Это все вздоръ. Я требую бѳлѣе.
Я хочу, чтобы изъ молодаго буржуа, изъ пошлаго студента,
вы обратились въ свѣтлое, благородное существо, идеалъ
котораго всегда былъ въ душѣ моей; и это не для одного
дня: я хочу, чтобы ваше измѣненіе было полное, ради-
кальное.
На какомъ бы поприщѣ вы ни были, будьте сильны
ОідііігесІ Ьу Сюоше
214
духомъ и тверды волей. Тогда я довѣрюсь вамъ, повѣрю
вашей искренности, и въ. свою очередь увижу, что я могу
сдѣлать для васъ. Тотъ, кто ничего не можетъ сдѣлать
для меня, тотъ, кого даже любовь не можетъ возвысить
надъ житейской прозой, тотъ никогда не будетъ моимъ
мужемъ! Если вы не можете перемѣниться, значитъ вы
не любите.
<Увы! скажутъ здѣсь матери. Что было бы, еслибы
женщина осмѣлилась говорить такимъ смѣлымъ языкомъ?...
Любовь нынче не въ модѣ; молодые люди такъ пресыщены,
такъ холодны; они. на каждомъ шагу встрѣчаютъ столько
развлеченій, у нихъ такъ мало охоты къ семейной жизни!...
Времена рыцарства вѣдь давно прошли.»
Сударыня! во всѣ времена и вѣка человѣкъ пламенно
желаетъ только того, что достигается съ трудомъ. Неу-
жели вы думаете, что во.времена рыцарства молодой ору-
женосецъ не могъ сколько ему угодно наслаждаться лю-
бовью сосѣднихъ поселянокъ ? Въ атомъ сбродѣ, ноторамъ
.былъ полонъ домъ Феодальнаго владѣльца, при странности
тогдашнихъ общественныхъ условій, каждый пажъ могъ
легко вести любовныя интриги съ барышнями и крестьян-
ками. Но душа его рвалась только къ одной, самой гордой,
самой неприступной, къ той именно, которая заставляла
страдать его. Для той, отъ которой онъ ничего не имѣлъ,
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
215
одъ добивался рыцарства. Для ней онъ ѣхалъ умирать
въ Іерусалимъ, завѣщая ей своё окровавленное сердце.
Теперешніе крестовые походы иного рода: они заключа-
ются въ трудѣ и ученьи, въ неимовѣрныхъ усиліяхъ, ко-
торыя дѣлаетъ молодой человѣкъ, чтобы, пробить себѣ
тропинку по какой нибудь спеціальности, и чтобы освѣтить
эту спеціальность всей наукой человѣчества. Тотъ, кто не
знаетъ всего, не знаетъ и ничего. Я вижу отсюда въ улицѣ
Сен-жанъ, сквозь открытое окошко, молодаго человѣка.
Теперь раннее утро, но ему не нужно было вставать, онъ
во все не ложился въ эту ночь; И однакожъ онъ не ка-
жется слишкомъ утомленнымъ. Что-же освѣжило его такъ?
Неужели'утренній вѣтерокъ? Нѣтъ, я думаю скорѣе, что
это сдѣлало письмо, которое онъ читаетъ и перечитываетъ.
Никогда покойный Шамполіонъ не разбиралъ іѳроглиоовъ
съ большимъ увлеченіемъ. —
Я увѣренъ, что это письмо женщины. Оно коротко,
но много говоритъ. Я приведу оттуда одну только строчку:
« У маменьки болитъ рука, и потому она поручила мнѣ на-
писать къ вамъ — сказать вамъ, что мы слышали, будто
вы сократили свои вакаціи и готовитесь держать послѣд-
ній экзаменъ. Кончайте скорѣе и пріѣзжайте.»
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
— 21& —
Нужно только представать себѣ положеніе бѣднаго
молодаго человѣка; брошеннаго судьбою въ Парижъ; нуж-
но вспомнить о его печаляхъ, нуждахъ, тоскѣ по родинѣ.
Безспорно, наука прекрасна для ученаго, для изобрѣтателя,
уже выступившаго на полѣ открытій; но какъ она суха и
отвлеченна для студента! Какъ надоѣдаетъ она ему порой I
И не будь тутъ письма, то подоспѣвшіе кстати вѣтренники
— друзья, легко бы отвлекли его отъ занятій. Но письмо
здѣсь, у него. Пока друзья болтаютъ о вздорѣ, онъ смо-
тритъ на него однимъ глазомъ. Оно удерживаетъ, укрѣп-
ляетъ его; оно на этотъ разъ замѣняетъ ему мигрень и
лихорадку, которые также удержали бы его дома. Товари-
щи ушли, а мой студентъ опять принимается перечиты-
вать письмо, старается вникнуть въ смыслъ его, узнать
но почерку, была-ли она взволнована, когда писала; замѣ-
чаетъ каждую недостающую черточку, каждую забытую
запятую. Но теперь письмо кажется не тѣмъ, чѣмъ вчера.
Вчера оно было страстное, нынче отъ него вѣетъ холодомъ;
вчера будто буря бушевала въ немъ, а нынче оно такое
спокойное и разсудительное.
«Какъ! дѣвушка рѣшается писать къ молодому чело-
вѣку?» Да, милостивый государь, ея мать хочетъ этого.
Эта благоразумная мать хочетъ во что бы то ни стало под-
держать и сохранить молодаго человѣка. Но она не согласна
съ методою англичанъ, которые, въ гордости своей, дума-
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
817
ютъ, что можно безъ всякой опасности приближать пламя
къ пламени. Швейцарцы и сѣверные, народы шли далѣе
въ своей грубости ...
У войной націи есть овой пороки. Германскія рассы,
алныя м. ярожорливыя, менѣе всего способны воспламе-
няться. Однакожъ теперь, когда молочная діета: англійскихъ
Намелъ до того, обременила себя говядиной и даже алько-
големъ, эти полнокровныя и откормленный дѣвы даже сами
желаютъ, чтобы за нами лучше смотрѣли и стерегли ихъ
противъ ихъ собственныхъ ощущеній.
Я не говорю о томъ, чтобы совершенно лишать лю-
бовниковъ счастія видѣться, говорить между сабою, узна-
вать другъ друга. Во »тн отиошешя, какъ бы они ни были
чисты, если будутъ слишкомъ часты, имѣютъ то неудобство,
что усиливаютъ .любовь, жгутъ медленнымъ огнемъ, му-
чатъ ихъ. Продлимъ, если возможно, эти прекрасныя ми-
нуты живыя. Пусть письма восполняютъ ихъ, сначала пись-
ма матери, потомъ, когда дѣло зайдетъ дальше , станетъ
вѣрнѣе, пусть пишетъ дочь, передъ глазами матери.
Но я забылъ сказать, какъ началась любовь.
Счастливы тѣ, которые сами не знаютъ, какъ она на-
чинается ! Кто родился въ одной колыбели, выросъ у одного
очага и узналъ любовь и жизнь въ одно время! Таковы
были Озирисъ и Изида, обоготворенные близнецы, любив-
ЮідШгесІ Ьу
218
шіе другъ друга еще подъ сердцемъ матери и даже послѣ
смерти не разлюбившіе.
Но миѳологія говорить намъ, что они, еще во чревѣ
матери, еще заключенные во мракѣ свое* пріятной тюрь-
мы, не теряли времени даромъ; ихъ преждевременная лю-
бовь была такъ плодородна, что они успѣли создать суще-
ство себѣ подобное, прежде чѣмъ сами явились на свѣтъ.
Мы ';е желаемъ, чтобы наша молодежь спѣшила жить такъ,
какъ ати пламенные боги Аѳрцки. Нужно вступать въ ато
таинство, нужно терпѣніе, нужно заслужить права на
свѣтлыя радости, чтобы насладиться таинственною мину-
тою во всей полнотѣ ея.
Хорошо бы бшо, очень хороню, чтобы женихъ и не-
вѣста вмѣстѣ жили, вмѣстѣ играли въ три года, въ че-
тыре , до пяти не болѣе. Потомъ, я думаю /лучше разлу-
чать ихъ.
Если онъ видѣлъ ее ребенкомъ, если игралъ съ нею,
то, куда бы ни уѣхалъ, онъ никогда не забудетъ-милую
дѣвочку—кузину, подругу—это все равно : въ четыре го-
да всѣ между собой родные. Онъ будетъ помнить кроткое
созданіе, це разъ обиженное имъ въ игрѣ, вспомнитъ ея
доброту, ея снисходительность, ея дѣтское благоразуміе—
и ему станетъ жаль ее. При всей беззаботности его, какъ
и всякаго маленькаго мальчика, онъ не разъ вспомнитъ
игры свои, а съ ними вмѣстѣ и ее.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
219
И когда, со временемъ, онъ увидитъ ее уже лѣтъ двѣ-
надцати, она уже будетъ не та. Она станетъ серьезнѣе,
не будетъ играть по прежнему, чаще будетъ садиться воз-
лѣ матери кикъ взрослая. Беатриче Портянари было ровно
двѣнадцать лѣтъ, когда Данте увидѣлъ ее въ первый разъ.
На ней было платье пурпуроваго цвѣта. И съ этого вре-
мени до самой смерти поэта она жила въ сердцѣ его, какъ
ребенокъ царица, окруженный сіяніемъ.
Пусть и мой школьникъ унесетъ въ душѣ своей образъ
своей Беатриче. Онъ спасетъ его отъ многаго, не дастъ
загрубѣть ему. Если удовольствіе представится ему въ ви-
дѣ какой нибудь пошлой интрижки, ему станетъ тошно
отъ .нее. Сердце его будетъ выше этого.
Пройдутъ два, три года, и онъ опять увидитъ ее, ве-
селую, милую. Полное развитіе этой разы, очаровательной,
живой, какъ шекспировская Пердита, ея хлопоты по хо-
зяйству съ матерью, простота пастушки и гордость прин-
цессы — все это составитъ новый идеалъ въ душѣ моего
юноіпи. Пусть тогда ранныя барыни попробуютъ вызывать
любовь его: онѣ ошибутся въ расчетѣ. Сравнивая ихъ съ
нею, онъ невольно скажетъ: она не такова!
Петрарка, въ одномъ прекрасномъ сонетѣ, говоритъ,
что она была для него высочайшею святынею, къ которой
онъ, какъ пилигримъ, шелъ всю свою жизнь. Однако онъ
признается, что по дорогѣ заходилъ во всѣ часовни и чн-
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
220
талъ передъ каждой мадойоі коротенькую молитву. Я не
нуждаюсь ни въ часовняхъни въ иадонахъ по дорогѣ.
Я хочу, чтобы ивъ каждаго мѣста пути своего нашъ юно-
ша видѣлъ мысленно образъ своей Лаура и не отворачи-
вался отъ него.
Но я ошибся. Сама Лаура хочетъ, чтобы у него были
любовницы. Она неревнуетъ его и согаасиа раздѣлить
его съ ними. Она знаетъ, что сердце мужчины нуждается
въ разнообразіи. Она знаетъ, что въ Ботаническомъ Саду
царствуетъ восхитительная, полногрудая женщина, вели-
кая Нанда—природа, которою такъ увлекаютсяиолодые
люди. Ойа маетъ, что на скамьяхъ Пантеона ея мілыі
будетъ преслѣдовать своею любовью дѣвственницу—Пра-
восудіе. Мало того, она держитъ ихъ сторону, интересуется
ими. Она проситъ его забыть ее, если можно, для тэтахъ
высокихъ соперницъ.
Чудная, прекрасная минута, когда женщина охраняетъ
женщину I Когда отсутствующая молодая дѣвушка поддер-
живаетъ мужчину въ трудахъ и лишеніяхъ! Какъ хорошо
было бы продлить какъ можно дольше плодотворные тру-
ды этого'возраста, сохранить энергію въ тотъ моментъ во
всей ея полнотѣ, не проливъ ня одной капли! Суровая у-
ченичеокая жизнь , производившая великія дѣла, дала бы
еще болѣе полные результаты, если бы этотъ новый
парижскій Робинзонъ ногъ сказать, огражденный отъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
— ш
всего пошлаго и низкаго: «у маня есть и любовница, и
мысль»..
«Брагъ — это моповѣдь». Я говорилъ и повторялъ
ати слова; они совершенно истинны и плодотворны.
0:1: ваяла отрада, какое блаженство, какая защита отъ
всего дурнаго имѣть своимъ духовникомъ весещ>надцати-лѣт-
нюю дѣвушку, которой можно все сказать, но которая так-
же можетъ не все понять и не слишкомъ управлять вами.
Иногда растроганная мать скажетъ ей: «Что съ нимъ? Не
боленъ-ли онѣ? Онъ Что-тоночалойъ... Прибавь ему еще
строчку».
Моледому человѣку позволительно передавать дѣвушкѣ
всѣ движенія своего ума, все дурное, хорошее, надежды,
радости, печали... «Вчера я училъ что-то... Это открываетъ
мнѣ новый міръ. Кажется на атомъ пути и я открою... По-
могите мнѣ , ободрите меня! можетъ быть и я буду чело-
вѣкомъ!»
Знаете-Л, что< я думаю? Этетъ молодой человѣкъ,
искусный и глубокій соблазнитель. Для женщины — высо-
вое наслажденіе создавать человѣка, замѣчать съ каждымъ
днемъ успѣхи его. Въ теплой жизни семейнаго очага, при
безконечно нѣжной матеря, ври почтенномъ я добромъ отцѣ,
велико и ново для нея это постепенное пріобщеніе ея къ
горячей жизни юноши, увлекающаго еенасвоеиъ кораблѣ.
ОідШгеС Ьу Сюодіе
222
Она чувствуетъ, что зашла слишкомъ далеко. Ей
страшно. Она снова бросается растроганная на грудь ма-
тери.
Въ одинъ день она останавливаетъ его, изумляетъ его
словами своего письма: < Очень пріятно разговаривать,
обмѣниваться идеями. Все это достаточно выказываетъ
вашъ умъ... Во сердце ваше?...»
V.
Какъ женщина отдаетъ свое сердце.
«Какъ много невѣроятнаго въ предъидущемъ разсказѣ!
Влюбленный студентъ! Студентъ, повѣряющій свои мысли
дѣвушкѣ! Студентъ занимающійся, готовящійсяхъ экзамену!
О, какъ это нелѣпо! Авторъ видно но знаетъ, что такое
ученье. Онъ забываетъ, сколько нужно времени, чтобы
добиться какой нибудь должности, мѣста, чтобы найти
кліентовъ, и пр. и пр.» Правда ваша. Я и^абылъ, что
всѣ молодые Французы должны быть нотаріусами, адвока-
катами, чиновниками, переписчиками бумагъ; и пока онн
добьются какого нибудь прочнаго положенія, пройдетъ
много, много времени. Оттого и женятся они такъ поздно—
тогда, когда силы и здоровье уже значительно истощены.
Кто виноватъ въ этомъ? Прежде всего матери, благора-
□ідііігесі Ьу
Соодіе
223
зуиіѳ которыхъ требуетъ, чтобы зять имѣлъ порядочное
положеніе. Амюетма — это для нихъ синонимъ прочнаго
положенія — у насъ, въ странѣ революцій! Нотаріуса I
какъ пріятно это имя звучитъ для слуха! А между тѣмъ
эти люди ,• чтобы получить себѣ мѣсто, преждевременно
втягиваются въ огромные долги.
Такимъ образомъ ретроградство, невѣжество и тру-
сость женщинъ дѣлаютъ изъ народа, перваго въ цѣломъ
свѣтѣ по смѣлости и предпріимчивости, что-то рабское,
неподвижное, точно молюска на скалѣ. Для Англичанина,
Американца, Русскаго цѣлый міръ представляетъ поле дѣя-
тельности. Англичанкѣ весьма естественно выйти за-мужъ
за негоціанта Калькуты, Кантона. Она послѣдуетъ за му-
мужемъ на отдаленнѣйшіе острова Океаніи. Равно и Гол-
ландка не откажется отъ мужа изъ Явы или Оуринама.
Возьмемъ даже Германію, жители которой такъ при-
вязаны къ домашнему крову. И изъ Германіи люди охотно
ѣдутъ засѣлять пустыни обѣихъ Америкъ. Тамъ, гдѣ семья
крѣпка, она предпріимчива, она пойдетъ всюду, увѣренная,
что понесетъ за собою и счастіе. Любовь вездѣ создаетъ
родину; она распространяетъ ее. Любовь придаетъ чело-
вѣку крылья.
Только вы, Французы, если васъ не одѣнутъ по-сол-
датски , вы сидите на мѣстѣ, вы народъ благоразумный.
Вы влечете жизнь тамъ, гдѣ родились. Но въ вашей ло-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
224
терейной жизни, въ вашихъ биржевыхъ буряхъ, легко
догибнуть и сидя на мѣстѣ. Сама устрица одособна дото-
нуть въ этомъ водоворотѣ. Вотъ ваща прочность, ваши
вѣрныя наложенія’, изъ-за, которыхъ женитьба отклады-
вается депь-за-день и наступаетъ. тогда ^ мавда жв нѣтъ
любви.
Галлія и старая Франція были страдой» надеждъ. Тогда
надѣялись на будущность и успѣвай создавать ее. Тогда
любили и женились молодыми, Въ томъ.возрастѣ, въ кото*
ромъ теперешніе Французы, истощенные и разбитые при-
хбдятз кз концу и берутъ жеау, прежніе французы давно
уже имѣли свой домъ, жену, дѣтей
Дѣти до всѣ жили. Однако этотъ веселый народъ,
влюбленный и плодородный, вездѣ оставлялъ по себѣ слѣды.
Наши Галлы въ древнія времена создали много народовъ
въ ЕврОнѣ и въ Азіи. Отъ крестовыхъ доходовъ двѣнад-
цатаго. вѣка произошло много колоній. Французы шесть-
надцатато и семьнадцатаго столѣтій, своею энергіею, ж
общительностію, покорили новый свѣтъ, ооранцуэили ди-
кихъ. Кто же остановилъ все это ? Одинъ Людовикъ XIV-
Нападеніемъ на Голландію, онъ отдалъ ее во власть Англіи,
которая съ тѣхъ поръ стала владычицею мерей. Безъ не-
го обѣ Индіи были бы въ нашихъ рукахъ. И за что? Насъ,
вездѣ любили. У насъ были повсюду дѣти, А У Англичанъ
□ідііігесі Ьу Ѵлоодіе
225
ихъ нигдѣ нѣтъ (кромѣ Соединенныхъ Штатовъ, куда пе-
реселилось цѣлою массою все пуританское народонаселеніе
Англіи).
Подумайте обо всемъ этомъ , молодой человѣкъ. И, стоя
на парижской почвѣ, гдѣ у вазъ такъ много рессурсовъ
сдѣлаться человѣкомъ, оглянитесь немножко цъ сторону,
посмотрите кругомъ. Окиньте смѣлымъ и разумнымъ взгля-
домъ и епаешЫе науки, и весь земной шаръ во всемъ его
объемѣ, и все человѣчество. Любите, полюбите одну жен-
щину, преданную и любящую, которая послѣдуетъ за вами
всюду, несмотря на неизвѣстность вашей судьбы, и не о-
становитъ васъ въ вашей предпріимчивости.
«Но, милостивый государь, возразитъ мнѣ молодой
человѣкъ, поймите-же наконецъ, почему мы дѣлаемся та-
кими благоразумными. Въ этомъ виноваты женщины, наши
матери. Прекрасные законы, дѣлающіе ихъ равноправными
мущинѣ въ отношеніи къ раздѣлу имущества, даютъ имъ въ
руки богатство и вліяніе, болѣе сильное, чѣмъ отцу; по-
тому что состояніе отца всегда вовлечено въ какія нибудь
предпріятія. Состояніе-же матери всегда обезпечено контрак-
томъ. Вотъ почему она царитъ въ семьѣ. Она беретъ маль-
Совъ изъ школы, и помѣщаетъ ихъ Богъ знаетъ куда.
і выдаетъ дочерей за кого хочетъ. Я самъ, на-примѣръ,
кто я ? Чѣмъ я буду ? Что я буду дѣлать ? Я до сихъ поръ
ОідііігесІ Ьу Соо^Іе
226
же знаю ; это зависитъ отъ женщины. У меня есть буду*
щеѳ, но если я теперь выкажу хоть малѣйшій порывъ ума,
она, любящая мать, испугается, она подастся назадъ и
побережетъ свою дочь для человѣка съ хорошимъ поло-
женіемъ.»
И онъ, молодой человѣкъ, правъ. Вся отвѣтственность
за наше время лежитъ теперь на матери. У ней огромная
власть въ рукахъ. Одного слова ея довольно, чтобы пере*
дѣлать все. Человѣкъ можетъ исправиться, сдѣлаться доб-
рымъ малымъ. Съ другой стороны, по одному слову ея,
если оно поддерживаетъ въ немъ мужество, молодой, влю-
бленный человѣкъ можетъ однимъ скачкомъ сдѣлаться
великимъ.
Вы еще молоды, сударыня, но уже въ той второй
молодости, гдѣ преобладаетъ благоразуміе, гдѣ многое въ
жизни уже поблѣднѣло для васъ, гдѣ уже нѣтъ прежней
довѣрчивости. Ради Бога не навязывайте этого благора-
зумія молодежи. Не требуйте, чтобы молодой человѣкъ на-
чиналъ старѣться. Вы любили его, вамъ были пріятны
его письма, полныя энтузіазма. Возьмите-же его самого,
какъ онъ есть, молодаго и пылкаго. Ваша дочь не поте-
ряетъ отъ этого. Дѣйствуйте болѣе для нее. Совѣтуйтесь
съ нею. Я увѣренъ, что она не такъ боится, какъ вы. И она
права въ своемъ мужествѣ. Души эти могутъ казатьс^
эксцентрическими, потому только, что онѣ слишкомъ бо-
ОідііігесІ Ьу С.ОО9ІС
227
гаты. Но надо, чтобы сначала было слишкомз, для того
чтобы потомъ осталось довольно. Созрѣвши, онѣ дости-
гнутъ настоящей силы. Эти души, достаточно сбереженныя,
достигнутъ идеала человѣчества въ анергіи мужества.
И вотъ наши молодые люди сближены. Я бы хотѣлъ
остановиться на этой минутѣ, полной восторга, обаянія,
волненій, тревогъ. Впрочемъ, обо всемъ этомъ не гово-
рится. Человѣку слишкомъ хорошо. Онъ обнимаетъ поло-
женіе свое только поверхностно, только играетъ лобовыо.
Игра эта немножко похожа на войну, и очень часто мо-
лодые люди приближаются другъ къ другу съ трепетомъ.
Такъ и здѣсь. Живые порывы силы удивляютъ немножко
дѣвушку. И съ другой стороны, молодой человѣкъ, если
только онъ любитъ истинно, всегда страстно боится, какъ,
бы не смѣялись надъ нимъ.
Напрасно. Женщина, настоящая женщина, любитъ
слишкомъ сильно, чтобы быть насмѣшливой. Особенно
наша дѣвушка, воспитанная какъ мы говорили, вовсе не
похожа на болтливую, смѣлую Розалинду Шекспира, тѣмъ
болѣе на вѣтрѳнную, пустоголовую хохотунью, которыхъ
вдѣсь такъ много. Она шутитъ слегка, и эта маленькая
жрлая война прошла бы даже незамѣченною нашими модными
молодыми людьми. Но нашъ юноша, не столь пресыщенный,
волнуется и дрожитъ отъ всякой бездѣлицы. Отъ нея онъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
328
ничего не снесетъ. Онъ теряется, отвѣчаетъ не впопадъ ;
ему тяжело; и ей тоже становится тяжело. А что - же
значитъ такая чувствительность съ обѣихъ сторонъ, какъ
не любовь?
Любовь! что она такое ? какъ она приходитъ ?
Сколько было писано объ отомъ предметѣ! И все безъ
пользы. Ни разсказы, ни анализъ, ни сравненія, ни что
не уясняетъ дѣла. Любовь есть любовь; она не похожа ни
на что другое.
Весьма остроумно сравненіе Стендаля: любовь — это
вѣтка, брошенная въ соляной источникъ Зальцбурскихъ
водъ. Если вынуть эту вѣтку чрезъ два мѣсяца, то она
совершенно преобразится. Она вся будетъ покрыта бога-
тѣйшею и самою причудливою кристализаціею, алмазами,
цвѣтками инея. Такова и любовь, брошенная въ глубокія
воды воображенія. Сравненіе это было очень кстати въ его
милой книгѣ о любви, книгѣ, проникнутой ироніѳю и чув-
ственностію. Въ его глазахъ вонъ очень сухъ; это бѣд-
ная сухая вѣтка, палка; это, по его мнѣнію, любовь
въ дѣйствительности. Остальное ничего больше, какъ
цвѣты нашей Фантазіи, которыми мы обогощаемъ ее по
произволу.
Отличная теорія, чтобы сдѣлать безплоднымъ самый
плодоносный предметъ. Теорія въ сущности пошлая, не
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
229
смотра на прелесть «ормы. Это вѣдь старинный тезисъ г
«Любовь ничего болѣе, какъ мечта». Любовь! я ничего не
находилъ существеннѣе въ атомъ мірѣ.
Опа дѣйствительна, какъ второе зрѣніе. Она одна
даетъ возможность открывать тысячи истинъ, неуловимыхъ
безъ нея.
Ома дѣйствительна, какъ творчество. Истины, ко-
торыя она открывала, она творила ихъ. Для женщины, на-
примѣръ , быть любимою составляетъ такое счастіе, что
когда она узнаетъ объ атомъ, она становится въ тысячу
разъ прекраснѣе. Ее видятъ прекрасною, и («а дѣйстви-
тельно прекрасна.
Она дѣйствительна, какв двойное « обдуманное
творчество, гдѣ создаваемый въ свою очередь создаетъ.
Этотъ блескъ красоты, который любовь наша отражаетъ
на женщину, отражается въ насъ самихъ могуществомъ
новыхъ желаній, новыхъ мыслей, изобрѣтательности.
Какъ назвать ее ? Это все равно. Это могучій и пло-
дотворный властитель... Пусть онъ остается съ нами, и
мы сильны. Безъ него, мы не произвели бы на землѣ ни-
чего .великаго.
Внезапность помогаетъ могуществу любви. Счастливъ,
безконечно счастливъ молодой человѣкъ, въ которомъ слу-
чайно открывается какое нибудь новое качество. Это очень
подвигаетъ его дѣло.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
230
На-йримѣръ: дѣвушка замѣчаетъ, что ея женихъ тра-
титъ въ Парижѣ слишкомъ много денегъ. Онъ не оправды-
вается. Но вдругъ.она узнаетъ, что онъ, отказывая себѣ
въ самомъ необходимомъ, содержалъ цѣлое семейство бѣд-
няковъ. Дѣвушка растрогана, она мало говоритъ въ этотъ
день и не смѣетъ взглянуть на него.
Далѣе открывается, что этотъ преступный молодой
человѣкъ, въ то время какъ его понукали скорѣе кончать
курсъ и блестящими успѣхами въ ученьи заранѣе подго-
товлять себѣ вьнодное положеніе, поступалъ какъ нашъ
великій живописецъ Прудонъ и знаменитый физіологъ Серръ.
Оба они, безъ всякаго состоянія кромѣ собственныхъ та-
лантовъ, въ одной конкуренціи, сами лишили себя наградъ,
работая для одного изъ конкурирующихъ. Такимъ образокъ
Прудонъ отправилъ въ Римъ одного соперника, который,
безъ его помощи, не могъ бы продолжать своихъ занятій.
Серръ, во время медицинской конкуренціи 1813 года, и-
мѣлъ въ числѣ товарищей одного бѣднаго иатернанта ан-
гличанина , не получавшаго ничего изъ дому и почти уми-
равшаго съ голоду. Чуо-же онъ сдѣлалъ? Онъ сталъ рабо-
тать за него, успѣлъ противъ самого-себя и доставилъ
ему возможность поступить въ Нбіеі-Віеп.
Неустрашимый поступокъ, сдѣланный во имя человѣ-
колюбія , составилъ бы также не дурной букетъ для под-
несенія любимой женщинѣ. Такіе случаи рѣдки. Но они вы-
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
231
падаютъ па долю тѣхъ, кто достоинъ того. Утопающій
человѣкъ, пожаръ, кораблекрушеніе—вотъ случаи для за-
тихъ подвиговъ.
Предъ такими подвигами женщина не устоитъ. Тутъ
она становится нѣжна и слаба. Я совѣтую ото средство
тѣмъ мужчинамъ, которые не любимы. Одно средство за-
ставить полюбить себя, это—выказаться въ прекрасномъ
свѣтѣ. Какъ только блеснулъ этотъ свѣтъ, женщина уз-.
наетъ своего властелина, и становится безсильна предъ
нимъ... Отъ него зависитъ не употребить этого во зло-
Какъ это сдѣлалось ? Я самъ не знаю. Сватьбы еще
не было, а есть уже семья.
Отецъ и мать, влюбленные въ него почти также какъ
она, проникнутые почтеніемъ къ нему, уважаютъ ихъ уе-
диненныя бесѣды. Они довѣряютъ имъ.. .И правы совершенно.
Какой серьёзный разговоръ между ними, хотя и нѣж-
ный , полный чувства. Она не наговорится о будущемъ хо-
зяйствѣ , о домашнихъ дѣлахъ и заботахъ. Онъ говоритъ
о любви своей, о будущихъ дѣтяхъ. Она слушаетъ его,
опустивши глаза, но кротко и покорно. Она не останавли-
ваетъ его, не дѣлаетъ замѣчаній. Говорить-ли все ? Она
• такъ кротка, кажется такой покорной, что онъ смущается
и хочетъ знать на вѣрное, чего ему надѣяться. Бѣдняжка
блѣднѣетъ. Она не борется, она дрожитъ, не можетъ бо-
ОідііігесІ Ьу Ѵлоодіе
232
лѣе выдерживать, дыханіе у ней останавливается. Какъ
тутъ настаивать ? Она шатается, опирается на него, и на*
конецъ садится, побѣжденная волненіемъ. «Пощади меня,
говоритъ она, прошу тебя. Жена твоя на нѣсколько дней
проситъ у тебя пощады!» И она кладетъ обѣ руки въ его
руку. «Послѣ всего, что ты сдѣлалъ, я не йогу тебѣ про-
тивиться. Но ты бы втииъ огорчилъ м^ня... Ты видишь,
•они довѣряютъ тебѣ... тебѣ одному. Они видѣли меня до
того растроганною, что понимаютъ, какъ я слаба... Спаса
меня отъ меня самой, защити меня, сбереги. Я сама уже
не въ состояніи сохранить себя».
VI.
Оставишь отца твоего и матерь твою.
Прощанье Саконталы съ роднымъ кровомъ, съ своими
сестрами, цвѣтами, любимыми птичками и животными —
все »то не пустая комедія, все это лежитъ въ человѣческой
природѣ. Дѣвушка сама желала разлуки, а теперь плачетъ;
опа считала дни, а когда желанный день наступилъ, ей
кажется, что онъ наступилъ слишкомъ рано.
Теперь только она чувствуетъ, какъ ей дорого ея
гнѣздышко; какъ милъ ей этотъ круглый семейный столъ, *
эта вереница маленькихъ сестеръ и братьевъ, обожающихъ
ее! И отецъ, строгій со всѣми кромѣ ея, и наконецъ еще
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
233
одно существо, трогательное, безподобное, истинная жер-
тва въ этомъ разставаньи—однимъ словомъ, мать, умѣ-
ющая такъ хорошо скрывать свое горе, что даже не пла-
четъ... О, какъ переполнено сердце молодой дѣвушки!
Никакія мечты будущаго счастія, никакой миражъ во-
ображенія не въ состояніи побѣдить ея горя. Вчера за обѣ-
домъ она не смѣла поднять глазъ съ тарелки, боясь вы-
казать свое волненіе. Послѣ обѣда всѣ сошли въ садъ.
Она не сошла. Безъ всякаго предлога, она обходить всѣ
комнаты роднаго дома, который покидаетъ на всю жизнь.
Она прощается съ каждой мёбелью, съ каждою вещію, съ
Фортепьяно, съ книгами, съ отцовскимъ кресломъ...Но
передъ постелью мйтѳри она останавливается... и зали-
вается слезами.
<Что-же это значитъ ? развѣ она не любитъ ?» Не ду-
майте этого, она любитъ. Но странная вещь, впрочемъ
весьма естественная: въ ту минуту, какъ она готовится
послѣдовать за мужемъ, ей жаль его, какъ любовника;
жаль той комнаты, гдѣ она мечтала о немъ, жаль стола,
за которымъ она писала ему письмо. Всѣ бурныя случай-
ности ея долгой любви приходятъ ей на память. Отъ сво-
его новаго счастія она оглядывается навадъ, въ тотъ міръ
вздоховъ, мечтаній, напрасныхъ страховъ, которыми пи-
тается страсть; ей жаль всего, жаль даже той горькой от-
рады, которую она находила въ слезахъ.
Оідііігесі Ьу
234
Тяжелѣе всего видѣть ей друзей своего дѣтства, до-
машнихъ кошку и собаку, нѣмыхъ существъ, которымъ
ничего не было сказано, но которые все знаютъ. Собака
провожаетъ ее долгимъ взоромъ * кошка, тихая и неподвиж-
ная , перестала ѣсть и лежитъ свернувшись на ея дѣвст-
венной постелѣ, которая завтра будетъ уже пуста.
Они какъ будто говорятъ ей: «ты ѣдешь, а мы оста-
емся. Ты ѣдешь съ чужимъ. Ты оставляешь домъ, гдѣ всѣ
любили тебя, гдѣ тебѣ все позволялось. Что бы ты ни дѣ-
лала, что бы ни говорила, все было хорошо. Мать и отецъ
прислушивались къ твоему лепету, жадно ловили каждое
олово. Для твоихъ сестеръ слова твои были закономъ.
Братья были твоими рыцарями, удивлялись тебѣ молча, не
могли представить себѣ ничего лучше, и лйбйли въ дру-
гихъ женщинахъ только то, что походило на тебя »,
«Хозяйка! добрая кормилица! Сколько разъ ты кор-
мила насъ изъ своей ручки! Куда идешь ты ? Что будетъ
съ тобой ? У тебя будетъ господинъ. Ты поклянешься по-
виноваться ему. Ты будешь жить съ чужимъ, съ тѣмъ, ко-
торый любитъ тебя... Да, съ гордымъ и суровымъ моло-
дымъ человѣкомъ. Энергическая дѣятельность, направлен-
ная вонъ изъ дома, оставитъ-ли что нибудь для жены и
домашняго очага ? Можетъ быть, утомленный дневными за-
нятіями, онъ придетъ вечеромъ домой, сердитый и печаль-
ный? Его неудачи, разочарованья, не отразятся-ли на
Оідііігесі Ьу СООШС
235
тебѣ въ видѣ несправедливыхъ капризовъ ?... Этотъ домъ
любви, куда ты идешь, сколько разъ онъ будетъ мрачнѣе
твоего милаго родительскаго крова! А здѣсь все было такъ
ясно. Ты улыбалась, и все улыбалось съ тобой. Твоя дѣт-
ская веселость, твой свѣжій молодой голосъ, твое желаніе
дѣлать всѣхъ счастливыми, составляли райское блаженство
цѣлаго дома. Все здѣсь было любовь, снисхожденье; ты
всѣмъ придавала смѣлость ; потому что отецъ и мать твои
не рѣшались при тебѣ бранить ни дѣтей, ни насъ. И кош-
ка, и собака знали, что бывали часы, когда все было можно
дѣлать. Въ минуты общей веселости, когда вся семья со-
биралась за столомъ, и мы были тутъ-же, и мы вертѣлись
возлѣ васъ. И птички'твои, хлопая крыльями, прилетали
клевать кормъ изъ троихъ рукъ!..»
Женщина рождена для страданій, каждый важный шагъ
въ ея жизни оставляетъ рану въ ея сердцѣ. Она растетъ
для замужества, это ея законная мечта. Но ата новая
жизнь, ѵііа пиоѵа, отрываетъ ее отъ всего прошлаго.
Чтобы достигнуть въ любви высочайшаго счастія, она
должна принести себя на' страданіе. Но каковы стра-
данія ея при рожденіи ребенка!.... Все-ли это наконецъ?
Встарину предки наши говорили: цатошныя боли долго
продолжаются (Маі 4е тёге 4пге Іопд-іетрз *). Смыслъ
*) Мёге — матка.
ОідШгеС Ьу Скоо^іе
236
этой пословицы тотъ, что для бѣдной женщины страданія
де прекращаются съ муками родовъ; что за тѣмъ начи-
нается рядъ тревогъ, безсонныхъ ночей, печали, болѣзней;
короче сказать — она страдаетъ цѣлую жизнь.
Въ какой день, въ какую минуту поведутъ жертву
къ алтарю ?
Это все равно, говоритъ законодатель. Это все равно,
говоритъ священникъ.
Астрологъ среднихъ вѣковъ говорилъ: «Это очень
важно.»
Одинъ онъ былъ правъ.
Но какъ выбрать день! Онъ надѣвалъ очки, смотрѣлъ
да небо, ничего не видѣлъ, потомъ рѣшалъ вонросъ.
Надо совѣтоваться не съ небомъ, а съ самой женщи-
ной, этимъ милымъ существомъ, которое оставляетъ все м
приноситъ себя въ жертву. Надо любить .ее и постараться,
чтобы ей легче было принести свою жертву. Нужно по
этому, чтобы самый день ея сватьбы былъ тихій и ясный.
Здѣсь позвольте мнѣ остановиться и предложить такой
вопросъ: какъ это случилось, что ни одинъ изъ безчислен-
ныхъ авторовъ, писавшихъ о любви и бракѣ, не обратилъ
серьёзнаго вниманія на это послѣднее обстоятельство, т. е.
на выборъ времени для сватьбы. А между тѣмъ это имѣетъ
ЮідШгесІ Ьу
237
огромное значеніе. Безъ этого всѣ ихъ разсужденія не
имѣютъ никакого смысла.
Къ счастію, природа не полагается на насъ въ великихъ
жизненныхъ процессахъ. Они совершаются инстинктивно,
какъ бы во-снѣ. Физіологическая химія, столь сложная,
идетъ своимъ путемъ, не спрашиваясь нашего совѣта. Тоже
самое можно сказать о всей исторіи рода человѣческаго въ
отношеніи къ любви, браку, устройству семьи. Все это мало
измѣнилось, и человѣкъ въ главныхъ основаніяхъ не свер-
нулъ съ прямой дороги. Съ нее свернули только люди вы-
сшаго ума, люди мысли, авторитеты, передовые люди рода
человѣческаго.
Возьмемъ въ примѣръ экономистовъ, глубокомыслен-
ныхъ политиковъ, которые вздумали предписывать любви
свои законы, произвольно уменьшать или увеличивать
производительность. Ни одинъ изъ нихъ не позаботился
разъяснить себѣ, что такое оплодотвореніе. Они не знаютъ,
что законъ Мальтуса, котораго они до сихъ поръ сильно
держатся, оказался ложнымъ.
Возьмемъ еще богослововъ (католическихъ), такъ чу-
десно объяснившихъ намъ зачатіе, не понимая, что такое
зачатіе. Возьмемъ казуистовъ, такъ ясно предписавшихъ
законы супружескихъ отношеній, не понимая, что такое
бракъ.
Прибавимъ сюда и литераторовъ, тѣхъ, которые такъ
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
238
много и краснорѣчиво говорили о правѣ и Фактѣ, обвиня-
ли то мужчину, тб женщину, рѣшали вопросъ о превосход-
ствѣ одного пола надъ другимъ. Даже сама великая Жоржъ-
Зандъ , ѳта женщина-романистътакъ глубоко изучившая
жизнь, и та не заглянула въ самую сущность вопроса, въ
то, что считаютъ дѣломъ низшимъ, и что однако даетъ
жизнь всему.
Низшимъ ? Низкаго ничего нѣтъ. Оставимъ въ покоѣ
старыя идеи о томъ, что высоко, и низко. Небо есть и надъ
головами нашими, и подъ ногами. Нѣкогда презирали же-
лудокъ, чтобы возвысить мозгъ. Теперь открыли (1848 г.),
что мозгъ варитъ какъ и желудокъ; по крайней мѣрѣ безъ
мозгу не будетъ сахару , а безъ сахару, не будетъ пище-
варенія.
Чтобы возвратиться къ дѣлу, скажемъ, что до 1830 г.,
когда былъ объясненъ Фактъ яйца и критическаго момента
любви, вся теорія была вздоромъ. До 1840 года, когда
было опредѣлено съ точностію время наиболѣе удобное
для оплодотворенія, практика была слѣпа. Постоянныя на-
блюденія великихъ анатомистовъ, авторитетъ Академіи на-
укъ, наконецъ геніальныя изысканія Соіі^е <1е Егапсе, въ
1840 и 1850 годахъ, дали міру величайшія открытія,
принявшія силу закона въ наукѣ.
Какъ кстати подоспѣла наука! Предъ страшнымъ би-
Оідііігесі, Ьу Сюодіе
239
чемъ вѣка (повсѣмѣстными маточными болѣзнями), меди-
цина , напрасно испытавъ всѣ грубыя средства хирургіи,
стала втупикъ, не знала, что дѣлать. Овологія пришла на
помощь ей. Глубочайшее изученіе дѣйствій ея должно про-
ложить дорогу къ объясненію поврежденій организма. А
кто знаетъ ? Можетъ быть нѣжныя предосторожности въ
любви предотвратили бы »ти поврежденія.
Прости меня, молодой человѣкъ, за эти серьезныя рѣчи
въ то время, когда сердце твое полно совсѣмъ другихъ
мыслей. Но, другъ мой, любовь тревожна. Для тебя, для
нее, я хотѣлъ бы, чтобы ты спустился съ своего поэтиче-
скаго неба въ міръ дѣйствительности. Дѣло идетъ о ней,
о вашей будущности. Не тебѣ упрекать насъ въ излишнемъ
благоразуміи и нѣжныхъ предосторожностяхъ, когда здо-
ровье и жизнь дорогой тебѣ женщины подвергаются страш-
ному риску.
Представь только возлѣ себя женщину, молодую, пре-
красную, пораженную въ организмѣ, принужденную отка-
зывать тебѣ въ страстныхъ объятіяхъ, удаляться отъ те-
бя, или (что еще ужаснѣе) ласкать тебя со слезами.
Страшное положеніе, омрачающее супружескія наслажденія
и наконецъ дѣлающее ихъ совсѣмъ невозможными; поло-
женіе, заставляющее трепетать за будущее потомство.
Страшно подумать о произведеніи ребенка, когда самый
актъ зарожденія сопровождается страданіемъ. При самыхъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
240
нѣжныхъ изліяніяхъ двухъ сердецъ, является третій гость
— страданіе, страхъ за будущее, и все это между двумя
поцѣлуями!
Въ старину бить этотъ поражалъ не столькихъ жертвъ,
во-первыхъ потому, что тогда умирали скорѣе, а во-вто-
рыхъ и по другой причинѣ. Прежняя женщина была гру-
бѣе и менѣе жила умственною жизнію, по этому ея Физи-
ческая природа легче переносила горе и дурное обращеніе
мужа. Дурнымъ обращеніемъ я называю то, что люди на-
зываютъ страстными порывами, но которые слѣдуетъ наз-
вать требованіями эгоизма, не обращающаго вниманія на
состояніе женщины. Нынѣшняя женщина, слабая и нѣж-
ная, чувствуетъ все слишкомъ глубоко. Не смѣйтесь.
Нужно ноболыпе вниманія къ ней, побольше любви. То,
что я сказалъ бы матери, я тѣмъ скорѣе скажу любовнику.
Женщина, болѣе хрупкая чѣмъ дитя, требуетъ,
чтобы ее любили для нея самой, берегли ее, помнили
каждую минуту, что обнимая ее слишкомъ много и
горячо, можно потерять ее. Женщина, обожаемый ангелъ,
улыбающійся, цвѣтущій жизнію, часто однимъ крыломъ
только касается земли; другое влечетъ ее къ небесамъ.
Не у невѣжественной старины спрашивать намъ со-
вѣта въ этомъ важномъ дѣлѣ. Одна наука дастъ намъ со-
вѣтъ, а любовь научитъ насъ выполнить его.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
241
Наука прежде говоритъ такъ: часв любви долженъ
зависѣть отз любимой женщины; не должно торопить*
ся, а идти совершенно естественнымъ порядкомъ; не дѣ-
лать двухъ дѣлъ разомъ, опасаться всякаго скопленія мо-
кротъ и всякаго продолжительнаго раздраженія.
Основываясь на атомъ, легко опредѣлить время, удоб-
ное для сватьбы. Въ одномъ сочиненіи, удостоенномъ одо-
бренія Академіи наукъ, сказано, что дѣвушку должно
выдавать замужъ спустя десять дней по окончаніи
дѣятельности яичниковъ, т. е. во время полнаго спокой-
ствія и безплодія организма. (Смотри Рациборсній, 1844,
стр. 133).
Это превосходное замѣчаніе, столь-же гуманное макъ
н разумное, основано не на практикѣ; оно чисто научное,
основанное на извѣстныхъ законахъ Овологіи. Правило
это должно остаться неизмѣннымъ закономъ для соверше-
нія брака.
Вѣ самомъ дѣлѣ, нѣтъ ничего разумнѣе. Авторъ го-
горитъ, что нужно выбирать время безплодія для того,
чтобы женщина не могла забеременѣть въ первый мѣсяцъ.
Было бы слишкомъ жестоко навязывать ей такѣ много ои-
зическихъ страданій вдругъ: мѣсячныя очищенія, первое
начало брачной жизни и беременность. .
«Объ этомъ думала мать», возразятъ мнѣ. Вовсе нѣтъ.,
Она давала пройти менструаціямъ и выдавала дочь замужъ
ЮідШгесІ Ьу Слоо^іе
242
спустя дня три иди четыре, т. е. въ самое удобное для за-
чатія время. Тутъ беременность неизбѣжна.
Десятидневный срокъ самый благодѣтельны*. Наука
становятся здѣсь между невѣстой м страстью нетерпѣли-
ваго жениха и охраняетъ ее лучше самой матери. Такимъ
•образомъ всякое открытіе, всякая великая истина, говоря-
щія сначала только разуму, приводятъ къ трогательнымъ
результатамъ и дѣлаются достояніемъ сердца.
Не нужно также утомлять невѣсту въ этотъ день.
Избавьте ее отъ этихъ шумныхъ свадебныхъ праздниковъ,
гдѣ ее чуть не душатъ. Если она не ѣстъ, глупые люди
говорятъ : <видите-ли, она печальна... Ее принуждаютъ,
«ода не любитъ, своего мужа.»
Церковные обряды и символы брала въ этомъ отноше-
ніи очень неполны. Они болѣе всего заботятся о томъ,
чтобы внушать слабому, что онъ слабъ, и потому, долженъ
быть въ зависимости. Было-бы болѣе почтенно, болѣе че-
ловѣчно, внушать сильному, что онъ не долженъ злоупо-
треблять своей силой, быть терпѣливымъ и снисходитель-
нымъ. «Это сдѣлаетъ любовь», скажутъ мнѣ. Напротивъ:
бываютъ минуты, когда нетерпѣніе страсти дѣлаетъ чело-
вѣка дикимъ звѣремъ.
Доктора подозрѣваютъ, что поспѣшность, слѣпая на-
стойчивость (нужно-Ли прибавлять: жестокая гордость),
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
243
часто бываютъ пришвою продолжительнаго раздраженія,
нелзлѣчимаго скошенія мокротъ.
< Неизлѣчимаго! еще бы!» Развѣ возможно вылечить,
если зло съ каждымъ днемъ увеличивается ?
Пусть женихъ въ эту рѣшительную минуту помнитъ
одно великое правило, которое можетъ оградить его отъ
искушенія лучше всякаго заклинанія. Пусть онъ не забы-
ваетъ словъ закона: * брака есть взаимное соиаюеніе».
Но что пользы, если женихъ будетъ попить это пра-
вило въ полдень, а забудетъ его вечеромъ, въ минуту, когда
волненіе его будетъ слишкомъ сильно. А тогда-то и нужно
вспомнить, что брака есть взаимное соглашеніе.
Какъ бы хорошъ онъ былъ въ глазахъ моихъ, если
бы подумалъ объ этомъ еще наканунѣ; еслибы, откинувши
глупую гордость, слушая только свое сердце, думая лишь
о ней, онъ посовѣтовался бы съ ея матерью, какъ бы.
смягчить, какъ бы усладить эти страданія, если нельзя
обойти ихъ.
Француженка весела и подъ-часъ насмѣшлива, но въ
то* же время ня одна женщина въ тарѣ не одарена болѣе
живымъ воображеніемъ и болѣе слабыми нервами. За чѣмъ
ей боятся того, чья она полная владычица ? И однако она
трепещетъ и доходить иногда до совершеннаго изнеможенія
отъ одного страха. Эгоисты мужчины, думающіе только о
себѣ, часто приписывали такое состояніе колдовству,
□ідгіігесі Ьу Ѵлоские
244
которое будто-бы паралияировало все. А развѣ вы нн во
что считаете испугъ женщины? Надо привести ее въ по-
койное состояніе — это главное. Надо быть терпѣливымъ,
великодушнымъ, и желать не длясебя одного, а дл» обоихъ,
чтобы и она чувствовала блаженство, чтобы доставить ей
минуту такого самозабвенія, когда самое страданіе не
тяжело..
Счастливъ тотъ, кто умѣетъ приготовить для себя
счастіе! Кто не употребляетъ насилія, а ждетъ, чтобы
женщина отдалась ему свободно, съ полно» вѣрою въ него.
Когда люди достигнутъ высшаго развитія, они пой-
мутъ, что вся прелесть этого таинства заключается именно
въ томъ, что оно вродахаетъ новый дуть въ сердце, что
служитъ только степенью прогресса любви, овладѣвающей
все. болѣе и болѣе милымъ для . насъ существомъ. Въ каж-
домъ серьезномъ союзѣ любовь повернетъ любовника еще
задолго до того, когда она завершается своимъ полнымъ
торжествомъ. Супружество душъ существуетъ гораздо пре-
жде сватьбщ, и послѣ нея все длится и укрѣпляется.
Изгонимъ изъ языка своего безнравственное и несча-
стное слово: довершеніе брава. Красъ, павъ оостееніе
прогрессивное, довершается только цѣлою жизнію;
Сватьба есть только гласный моментъ этой долгой
иниціаціи. Полезная, необходимая какъ гарантія, она, въ
сопровожденіи шумнаго и блестящаго празднества, имѣетъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
245
ту дурную сторону, что оскорбляетъ святыню брака. Отъ
этого шумнаго веселья какъ.будто кажется, что въ этотъ
день все уже кончено, что любовь уже все дала. Слѣдующіе
дни мрачны и холодны. Праздникъ какъ-бы останавливаетъ
на одномъ мѣстѣ то, что должно быть вѣчно.
Нѣтъ, даже въ эту торжественную минуту не забывай,
что она потому и хороша, что ничего не довершаетъ, ни-
чего не кончаетъ, она высока .потому, что это только на-
чало. Твой прекрасный идолъ отдался тебѣ какъ могъ;
она отдалась тебѣ, принявъ тебя добровольно, сказавши,
что она твоя, открывъ тебѣ одинъ изъ уголковъ своей души.
Но эта душа есть цѣлый міръ наслажденій, предстоящихъ
тебѣ. Можешь-ли. ты заранѣе знать вее, что откроешь въ
лей? Она сама себя не знаетъ. Она желаетъ только при-
надлежать тебѣ вполнѣ. Она постарается только, чтобы
ты, съ своей безконечной любовью, проникъ въ это глад-
кое море дѣвственныхъ чувствъ и чистыхъ желаній.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
246
ѴП.
Молодая супруга.—Думы ея.
Въ книгѣ поеА Любовь, я очертилъ только внѣшность
положенія женщины. Здѣсь я намѣренъ сдѣлать больше:
разъяснить самую женщину, особенно ту, ноторая слит-
номъ приросла къ семьѣ и, при самомъ счастливомъ за-
мужествѣ, глубоко страдаетъ, отрываясь отъ родной поч-
вы. Переходъ, полный драматизма! Отъ дорогихъ ро-
дителей, она переходитъ къ обожаемому мужу, переходитъ
не побѣжденная, но растерзанная душою. Чтоже она, меньше
любитъ ? Напротивъ, больше; она любитъ на столько, какъ
велика ея жертва. Она отдается со всѣмъ горемъ своимъ,
я съ безконечною любовью, съ безграничною вѣрою вру-
чаетъ ему свое окровавленное сердце.
Не знаю я, на сколько этотъ человѣкъ, упоенный
счастіемъ, сохранитъ ясность понятій, чтобы видѣть все
это. Что касается до меня, то я не знаю ничего трога-
тельнѣе положенія женщины, очутившейся вдругъ внѣ
своихъ привычекъ, внѣ своего знакомаго міра, въ чужомъ
домѣ. «Но это будетъ ея домъ, скажутъ мнѣ. А сколько
нужно времени, чтобъ сжится съ нимъ? а до тѣхъ поръ,
онъ ей чужой. Каждая новая вещь въ домѣ напоминаетъ
ей покинутый старый домъ. Правда, молодой мужъ, своею
упоительною любовью, своими горячими ласками, освѣ-
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
247
щаетъ и согрѣваетъ все. Но каковъ ба онъ ни былъ, онъ не
всегда съ нею. Стоитъ отойти ему на минуту и все перемѣ-
няется вокругъ неё, все кажется ей скучнымъ и пустыннымъ.
Тамъ домъ, со всею гармоніею различныхъ предметовъ ея
привязанности—съ отцомъ, матерью, братьями, сестрами,
слугами, любимыми животными, составлялъ полный міръ-
Здѣсь же еще нужно создавать этотъ міръ. Къ счастію, здѣсь
есть могучій, животворящій, пламенный творецъ любовь.
Любовь ревнива, и если хотите создавать, говоритъ она,
начинайте съ меня. Если хотите, чтобы я на крыльяхъ
своихъ унесла васъ въ будущее, не связывайте меня эти-
ми нитями прошлаго. Онѣ слишкомъ сильны, слишкомъ
драгоцАшы. Первый законъ драмы, единство дѣйствій,
есть таЯІ и первый законъ жизни. Только то сильно, что
просто. Безумецъ тотъ, кто думаетъ, что сердце слишкомъ
велико; что раздѣливъ его на части, каждая будетъ соста-
влять цѣлое. Что будетъ съ тобою, молодой супругъ, если
въ^рдцѣ жены твоей вѣчно будетъ жить ея тоскующая
мать, которой она будетъ повѣрять все ? Промелькнетъ-ли
между вами маленькое облачко неудовольствія, она будетъ
говорить съ матерью и не наговорится. И вотъ облачко
*разростется, затмитъ весь горизонтъ. Будь ты одинъ съ
нею, твоя любовь разсѣяла бы все.
Или, на-примѣръ, братья ея: неужели ты думаешь, что
они не смотрятъ нѣсколько враждебно на человѣка, который
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
848
отнимаетъ у нихъ лучшее украшеніе семейства? Ихъ нельзя
винить за это. Но тѣмъ не менѣе эта невольная вражда дѣ-
лаетъ еще сильнѣе семейную связь. Эта задушевная связь, на
минуту какъ будто разорванная, проявляется съ новою силою.
Они выросли вмѣстѣ! У нихъ общія воспоминанія; у нихъ
такъ много есть о чемъ поговорить между собою, вещей пус- ,
тыхъ, незначительныхъ, но милыхъ и дорогихъ имъ, тебѣ-же
чуждыхъ и неизвѣстныхъ. Прошедшее тѣмъ-то и сильно,
тѣмъ и опасно, что, сглаженное временемъ, утратами, со-
жалѣніями и пролитыми за него слезами, оно становится
намъ во сто разъ дороже, чѣмъ тогда, когда было настоя-
щимъ. Святыня общаго очага, колыбели, гдѣ они вмѣстѣ
засыпали, вѣчно тянетъ къ себѣ. Серце раздвоена Стари-
на , традиція, рутина будутъ бороться съ люб^К шагъ
за шагомъ.
«Природа говоритъ: впередъ! возьми свою жену изъ
семьи. Не разрывая ея семейныхъ узъ, живи съ нею от-
дѣльно. Чѣмъ дальше будетъ она отъ семьи, тѣмъ
къ тебѣ; тѣмъ больше самъ ты будешь проннкнутъ^ря-
тымъ долгомъ замѣнить ей все. Какъ отецъ, ты буц^шь
съ каждымъ днемъ создавать ея умъ. Какъ братъ, ты бу-
дешь поддерживать ее дружескими бесѣдами, милымъ то-5
вариществомъ. Какъ мать, ты позаботишься о ея нуждахъ,
будешь ласкать, баловать ее, укладывать сцать. Найдя
въ тебѣ супруга и мать, она, бѣдная страдалица, подумаетъ, |
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
249
что вновь нашла колыбель свою. И между тѣмъ окружая,
опутывая ее всѣми этими молоками, пустыми и дѣтскими,
ты увлечешь ее за собою въ будущее.
Это немножко жостко, но справедливо и важно. Это
законъ супружосства.
И такъ у нее будутъ часы одиночества. И даже очень
скоро, на другой день. Въ то время какъ они сидѣли вдвоемъ *
и думали, что никто не помѣшаетъ имъ, приходитъ
докторъ, ихъ общій другъ, И зоветъ съ собою мужа,
подъ предлогомъ множества важныхъ и нетерпящихъ
отлагательства дѣлъ, въ которыхъ только мужъ ея мо-
жетъ помочь ему. Новобрачный проклинаетъ его и все
таки уходитъ. Она такъ разсудительна, что даже въ
такой день не хочетъ, чтобы мужъ для нея измѣнилъ
дружбѣ. А между тѣмъ вѣдь все это и устроилось-то для
нея. Существуетъ старинный, но прекрасный обычай — ос-
тавлять на нѣкоторое время молодую женщину одну, т. е.
давать ей. вздохнутъ свободно. Обыкновенно она оставалась
непрняосновенною три дня. Какъ хорошо было бы, еслибы
то-же было и теперь. Любовь и желанія стали бы еще силь-
нѣе, а она между тѣмъ имѣла бы время оправиться. Здоровая
натура излѣчиваетъ скоро, но съ одинъ условіе: чтобы
дали немножко спокойствія.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
250
Любовь отъ этого ничего не теряла; она было во всемъ
разгарѣ. Лишь только молодая женщина видѣла, что ее
оставили въ покоѣ и не преслѣдуютъ болѣе мучительный
объятіями, ей становилось скучно, она жаждетъ опять
видѣть его возлѣ себя, забыться въ его объятіяхъ! Такіе
порывы понятны: до сихъ поръ она была спокойна, эта
чистая дѣва! За чѣмъ*же вы нарушили ея миръ, за чѣмъ
возмутили ее? Не смѣйтесь, а любите, обожайте ее. Вотъ
* она, растерянная, словно безумная (какъ въ этой пламен-
ной Сирійской поэмѣ) встаетъ ночью, бѣжитъ искать его
по незнакомымъ улицамъ, рискуя встрѣтить богъ знаетъ
кого!.... Возьмите ее, спасите.... Отдадимъ ей поскорѣе
мужа. Ахъ, какъ онъ счастливъ! Теперь она не будетъ
больше жаловаться. Страданіе разлуки заставитъ ее забыть
всякое* Физическое страданіе.
Но возвратимся къ той, которая не бѣжитъ изъ дому
ночью по незнакомымъ улицамъ, и остается въ первый разъ
одна въ своемъ новомъ жилищѣ, одна съ своими мыслями.
Она съ благоговѣніемъ сосредоточивается въ себѣ Она
думаетъ о своемъ чудесномъ сновидѣніи и разбираетъ его
во всѣхъ подробностяхъ. Она думаетъ о своемъ мужѣ, нѣж-
номъ, добромъ, великодушномъ и глаза ея становятся
влажны. Ей вспоминаются кротость его, терпѣніе, безпре-
дѣльная деликатность и наконецъ тотъ таинственный но-
ОідііігесІ Ьу
251
жентъ... .Она. краснѣетъ. Порой ей кажется, что все это
мечта, сокъ, и оаа боится пробудиться. Но нѣть, сопѣнье
невозможно. Слишкомъ чувствительный слѣдъ напоминаетъ
ей, что все это было, слѣдъ, который но сойдетъ никогда.
«Тѣмъ лучше, говоритъ она, это на-вѣки.» Жгучее бла-
женство, съ его остро» болью, вспоминается ей каждое
мгновеніе. Тѣмъ лучше! Теперь я совсѣмъ принадлежу
ему, на мнѣ есть знакъ его любви. Это кончено.... Те-
перь ничто не разторгнетъ уже насъ.
И это она, прежде такая гордая, теперь и всегда такая
благородная! Но она женщина, она нѣжна; она привязы-
вается, потому что страдаетъ, хочетъ принадлежать и за-
висѣть отъ него. Она наслаждается наединѣ.
Нерѣдко случается, что увлеченіе чувственнып насла-
жденіями продолжается слишкомъ долго, иногда недѣли,
мѣсяцы, къ явной опасности бѣдной жертвы. Мужъ въ
отчаяніи, жалѣетъ о своемъ безуміи, но продолжаетъ тоже
самое! Она все переноситъ съ мужествомъ. Единственнымъ
спасеніемъ здѣсь было бы, если бы мужъ былъ военный или
морякъ, откомандировка куда-нибудь на мѣсяцъ или болѣе.
Но за то каково бы было ея отчаяніе! При первомъ словѣ
о предстоящей разлукѣ—слезы, рыданія....«Пустьлучше
я умру! мнѣ все равно! разстаться съ тобой все равно,
что умереть.»
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
252
Какъ высока ода во всемъ этомъ! Признайся, другъ
мой, что она гораздо выше тебя. О тебѣ же я не знаю,
кто сказать. Мнѣ жаль тебя, бѣднаго рабашоти, ннѣ
жаль нашей рабской натуры.
Сколько поэзія и благородства въ ней! Небесная поэ-
зія посѣтила тебя, Чувствуешь-ли это? Въ состоаніи-ли ты
окружить ее достойнымъ ея культомъ ? Прелестное и сла-
бое созданіе лучшаго міра отдано тебѣ. За чѣмъ ? Чтобы
измѣнить тебя, сдѣлать другимъ человѣкомъ. А ты сильно
нуждаешься въ передѣлкѣ. Откровенно говоря, ты варваръ.
Тебѣ нужно воспитать себя.
Вчера еще ты былъ въ шумномъ обществѣ друзей,
среди необузданнаго веселья, а сегодня ты съ твоею моло-‘
дою праведницею, твоею дѣвой, твоею прелестною сивилой,
которая все знаетъ, понимаетъ, отгадываетъ, слышитъ
какъ трава растетъ. Она всегда жила такою тихою, пра-
вильною , гармоническою и кроткою жизнію. Твоя молодая
сила, твоя мужественная живость нравятся ей, но потря-
саютъ ее. Твоя рѣшительная походка, твои скорыя дви-
женія , хлопанье дверьми и окнами поражаютъ ея слухъ.
Мать ея ходила такъ тихо; отецъ говорилъ мало и не
громко. Твой громкій, звучный голосъ, годный для коман-
дыванія солдатами, въ первый день заставлялъ ее вздра-
гивать, не говорю дрожать, потому что она въ туже ми-
нуту улыбалась.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
253
Сдѣлайся мягче для твоей подруги. Ома съ тобою мягка
во всемъ. Она хочетъ служатъ и помогать тебѣ, быть твоимъ
другомъ. Нужно беречь ее именно потому, что она не тре-
буетъ, чтобы ее берегли. «Я слаба? говоритъ она. Нисколько!
Я больна? ничуть!» Матери своей ива говоритъ, что «все
идетъ хорошо.» Однажды , когда ты торопился идти, и оиа
задержала тебя слишкомъ продолжительнымъ туалетомъ,
ты разсердился и поговорилъ съ нею нѣсколько рѣзко; ея
бѣдное сердце переполнилось, и слезы выступили на гла-
захъ.. .. Въ эту минуту пришла'мать ея. Что-же ты ду-
маешь? Вѣдь она себя обвинила. «Ничего, мана, сказала
она, я была неправа, и онъ сдѣлалъ мнѣ замѣчаніе.»
Работающій человѣкъ, принужденный отлучаться изъ
дому на долгіе часы, находитъ вознагражденіе за это въ
томъ, что его съ такимъ нетерпѣніемъ ожидаютъ дома. Бакъ
жаль, что ты не можешь вернуться домой тихонько и на-
блюдать за нею, быть свидѣтелемъ ея волненія, особенно'
въ послѣдніе часы. Бакъ легко прочелъ бы ты на ея откры-
томъ лицѣ, въ ея живыхъ глазахъ, все что дѣлается въ
ея сердцѣ, полномъ тобою! Ей не нужно говорить, я по-
нимаю все. «Что это его такъ долго нѣтъ? Онъ такъ давно
* ушелъ!..То-то онъ мнѣ скажетъ что-нибудь новое, инте-'
*' ресное! О, какъ мнѣ хочется, чтобы онъ пришелъ! Бакъ
хочется услышать на лѣстницѣ его скорую, знакомую по-
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
254
ходку! Въ одну минуту все перемѣнится, весь домъ будетъ
полонъ смѣха и радости. Все какъ будто просвѣтлѣетъ.
За обѣдомъ будемъ есть съ аппетитомъ и весело разгова-
ривать. Здѣсь пусть будетъ его приборъ....мѣтъ лучше
здѣсь! Вотъ его любимое блюдо,...-Если я задремлю у
огня, или хоть притворюсь спящей, онъ съуміетъ разбу-
дить меня, онъ вѣдь никогда не спитъ.... Я сегодня при-
чесалась такъ, какъ онъ любитъ.... Но къ чему? Вѣдь
омъ можетъ быть усталъ......
Можетъ быть мнѣ не слѣдовало бы разоблачать ея
невинныя думы, но я открою мхъ. Четыре чай, а тебя
ждутъ только къ шести. Но ей ужъ пе сидится на мѣстѣ.
Она безпрестанно встаетъ, породитъ къ окнамъ, смотритъ
на солнце... «Что же это такое? Уже смеркается, вотъ и
цвѣты мои закрываютъ свои чашечки. Вотъ дымъ подни-
мается изъ трубъ... Счастливые! тамъ уже всѣ вернулись,
тамъ уже семья вся вмѣстѣ. Что-же его такъ долго нѣтъ?
Гдѣ это онъ?»
Къ несчастію, въ этотъ день непредвидимый случай
задержалъ тебя... Вотъ уже семь часовъ пробило... О, какъ
ей тяжело! Какъ разыгралось ея воображеніе! Какая то-
ска ей! Чего, чего она не передумаетъ! Она плачетъ отъ
нетерпѣнія и даже (можно-ли повѣрить ?) топнула ножкой.
Десять, двадцать разъ, она поправила огонь въ каминѣ,
убрала столъ, привела все въ порядокъ, а его все мѣтъ!
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
255
Безпокойство ея дошло до высочайшей степени, и пульсъ
бьется какъ въ лихорадкѣ.
Но вотъ послышались шаги на лѣстницѣ. Черезъ три,
четыре ступени шагаетъ молодей человѣкъ. Она бросается
къ нему. Другая сдержалась бы, заставила бы подождать
себя, пококетничала бы. Но моя бѣдняжка не ждетъ и бро*
сается къ тебѣ, обнимаетъ тебя м почти безъ чувствъ па-
даетъ въ твои объятія.
ѴШ.
Она ищетъ товарищества и зависимости.
Я нѣсколько разъ слышалъ между крестьянами такіе
милые слова: «посмотрите, они только восемь дней жена-
ты , а уже какъ влюблены!»
Это уже восхитительно. Оно выражаетъ глубокую
правду, именно ту, что чѣмъ больше люди узнаютъ другъ
друга, чѣмъ дольше жили вмѣстѣ, тѣмъ больше блаженства
доставили другъ другу, тѣмъ сильнѣе любитъ. Это удивитъ
только пресыщенныхъ, больныхъ, усталыхъ людей. Чело-
вѣкъ съ разстроеннымъ желудкомъ думаетъ, что нужно
безпрестанно разнообразить пищу. Ему все кажется безвкус-
нымъ ; ни что не удовлетворяетъ его. Въ здоровомъ состо-
яніи онъ почувствовалъ бы, что и въ одномъ и томъ же
заключается чрезвычайно много разнообразія; прямой и
ОідіѣігесІ Ьу Сюодіе
— 2&в
естественный вкусъ указалъ бы ему тѣ безконечные, раз-
личные оттѣнки, которыми разнообразится его постоянно
одинаковая пища.
Если это можно сказать о вкусѣ, грубѣйшемъ изъ
всѣхъ чувствъ человѣческихъ, то неужели нельзя сказать
тоже самое о любви, чувствѣ самомъ тонкомъ и разно-
образномъ ! Человѣкъ съ высшей натурою пойметъ, что въ
постоянномъ обновленіи, въ постоянныхъ метаморфозахъ
одной женщины онъ найдетъ гораздо болѣе разнообразія,
чѣмъ въ скотскомъ сообщеніи съ безчисленными самками.
Любовь для мужчины есть рядъ открытій въ маленькомъ
безконечномъ мірѣ, безконечномъ потому, что онъ всегда
обновляется. Это, выражаясь кратче, глубочайшее изученіе
любимаго предмета во всѣхъ его таинствахъ, со всѣмъ,
что въ немъ есть новаго, неизвѣданнаго. Почему ? Потому
что жизнь постоянно вносятъ новое.
, Первое время послѣ сватьбы похоже на помѣшатель-
ство. Здѣсь одно слѣпое увлеченіе. Это, если можно такъ
выразиться, время, когда говоритъ одна плоть. Когда въ
первый разъ вкусишь отъ. плода жизни, то не знаешь еще,
какой въ немъ вкусъ. Любимая женщина сочла бы србя
жестоко униженною, если бы У нея хватило на столько*
хладнокровія, чтобы среди пламенныхъ словъ и. ласкъ за-
мѣтить, что. здѣсь главную роль играетъ ея ноль, а не ея
собственная личность. Личность является тогда, когда уз-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
257
наютъ, оцѣнятъ ее — чудную, любящую, любимую вами
за любовь ея, за то именно, что мы для нее составляемъ
все. Мужчина любитъ въ ней и то наслажденіе, которымъ
даритъ она, и то, которое онъ самъ ей доставляетъ. Онъ
любитъ ео, какъ свое твореніеимъ выработанное, запе-
чатлѣнное. Юнъ любитъ ее за тотъ высокій признакъ люб-
ви , тотъ именно, что въ минуту пламеннаго соединенія
нѣтъ уже ни тьмы, ни безумія, но все ясно, свѣтло, лу-
чезарно...
Люди говорятъ, что можно любить другъ друга только
до тѣхъ поръ, пока хорошо не узнаешь. Какъ только уз-
наемъ другъ друга, любовь пройдетъ.
Но кто же знаетъ другъ друга? Я вижу вокругъ себя
чуждыхъ и незнакомыхъ между собою людей, хотя и живу-
щихъ въ одной комнатѣ. Они при самомъ началѣ ошиблись,
не съумѣли найти мѣстечко, куда можно было войти въ
сердце другъ къ другу, да такъ и остались, разбитые, не-
подвижные, словно камень съ камнемъ. А кто знаетъ? Мо-
жетъ быть этнмъ камнямъ стоило бы столкнуться, чтобы
изъ нихъ посыпались искры, а можетъ быть золото и ал-
мазы.
Есть еще поговорка: < любовь только до брака, а тамъ
конецъ ей!»
Бракъ? Но гдѣ-же онъ? Я не вижу его нигдѣ; всѣ
17
□ідіѣігесі Ьу Слоо^іе
258
«упруги, которыхъ я знаю, почти несупруги. Слово «су.
пружество» имѣетъ смыслъ весьма эластичный. Оно допу-
скаетъ весьма обширную термометрическую широту. Одинъ
женатъ на двадцать градусовъ, другой—на десять, третій
— на нуль. Будемъ опредѣлять такимъ образомъ и спра-
шивать : <на сколько градусовъ они женаты?»
Все зависитъ отъ начала, и надо сознаться, что во-
обще виноваты не женщины. Дѣйствительно, неопытная
дѣвушка, не развращенная свѣтомъ, романами, приноситъ
жъ супружество необыкновенно любящее сердце, инстинк-
тивную покорность мужу. Она много училась, много тру-
дилась у родителей и, по-видимому, уже все знаетъ; но
въ сущности , она хочетъ все узнать отъ мужа. Она ожи-
даетъ многаго отъ жизни, въ которую вступаетъ, и это
основательно. Ей все представится въ новой степени жизни
и теплоты. До той поры, она все воспринимаетъ пассивно,
какъ холодная, бездушная вещь; теперь она будетъ вос-
принимать активно, пламеннымъ электричествомъ, магма-
тическимъ притяженіемъ, въ которомъ сливаются тѣло
«ъ душою.
Замѣтьте, что отецъ не можетъ сдѣлать болѣе. Дай
онъ болѣе сильный отпечатокъ, цѣль воспитанія не была-
бы достигнута. Неизвѣстность, непредвидѣнность судьбы
дѣвушки состоитъ именно въ ея будущемъ мужѣ. По этому-
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
259
то и не слѣдуетъ окончательно формировать ея ума, а слѣ-
дуетъ только сдѣлать его эластичнымъ. Семья имѣетъ ко-
леблющееся вліяніе. Мать нерѣдко держится еще старыхъ,
обветшалыхъ идей, въ которыя уже не вѣритъ ни одинъ
молодой человѣкъ: Что-же касается до отца, то есть вещи,
которыхъ онъ не можетъ вполнѣ объяснить своей дочери,
—вещи, гдѣ наиболѣе замѣшаны сердце и чувственность.
 Сколько есть такихъ нравственныхъ вопросовъ, или исто-
рическихъ Фактовъ, которые онъ можетъ показать ей толь-
ко въ профиль. Вполнѣ объяснить ихъ можетъ одинъ мужъ.
Семья представляетъ нѣчто неопредѣленное; семейныя пре:
данія, 'слова и жизнь стариковъ имѣютъ въ себѣ нѣчто
неполное, колеблющееся, изъ чего молодая женщина чув-
ствуетъ потребность вырваться. Ей нужно рѣшительнаго
человѣка, который-бы не затруднялся, вѣрилъ, шелъ прямое
и твердо, который, даже въ темныхъ, трудныхъ вопросахъ,
выказывалъ-бы неизмѣнное мужество и ясность духа. Под-
лѣ такого мужчины ей пріятно быть женщиною, довѣрчи-
во опираться на него, чувствовать почву въ своихъ вѣро-
ваніяхъ. На этомъ условіи, она охотно признаетъ его сво-
имъ властелиномъ. Улыбка ея говоритъ, что влавствуетъ
она, но влавствуетъ, повинуясь и наслаждаясь своею по-
корностію , которая, при любви, необходимо становится
наслажденіемъ.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
260
Какой-то индійскій законодатель воспрещаетъ влюблен-
ной, удивленной, молодой женщинѣ много глядѣть на сво-
его мужа.
Но на кого-же будетъ глядѣть она ? Вѣдь это ея кни-
га—живая, открытая книга, гдѣ она хочетъ бѣгло вычи-
тывать, во что ей вѣрить и что ей дѣлать.
Какъ она будетъ счастлива! Какую безконечную вѣру,
какую страстную покорность приноситъ она съ самаго на-
чала ! Дѣвушка убѣгала отъ тебя. Мы видимъ въ новѣй-
шихъ персидскихъ сказкахъ , въ провансальской поэзіи
(см. Миреля) , какъ она бѣжитъ отъ тебя по всей природѣ,
принимая тысячи видовъ, чтобы заставить гнаться за со-
бою. Но однажды достигнутая, раненая, однажды женщина,
она не только не бѣжитъ, но покорно слѣдуетъ за своимъ
побѣдителемъ. Она желаетъ быть еще болѣе побѣждепною.
И на Ототъ разъ она не притворяется. Въ этомъ наивномъ,
трогательномъ стараніи, она боится только надоѣсть ; она
слѣдуетъ за тобою шагъ за шагомъ, говоря: «я пойду по-
всюду». Выдумай, если можешь, какой нибудь новый, не-
доступный міръ; она послѣдуетъ туда за тобою. Она обра-
тится въ стихію, въ воздухъ, въ огонь, въ море, чтобы
послѣдовать за тобою въ безконечное пространство. Мало
того; она будетъ всѣмъ, чѣмъ ты ни пожелаешь: она бу-
детъ энергіею твоей жизни, цвѣткомъ, героемъ.—Чудный
даръ божій! Горе холодному, недогадливому, гордому чело-
ЮідШгесІ Ьу
Соодіе
261
вѣку! Полагая, что ему уже все дано, онъ не умѣетъ из-
влекать пользы изъ безконечной преданности, изъ довѣрія
любящей женщины, которая такъ желаетъ отдаваться м
доставлять наибольшее ему наслажденіе.
Не слѣдуетъ забывать, что у мужчины тысячи идей,
тысячи дѣлъ. У нея только одно: ея мужъ. Ты долженъ
подумать, выходя по-утру'изъ дома: «Что-то будетъ дѣ-
лать моя одинокая подруга, половина души? Она прождетъ
меня долгіе часы. Что*бы ей принести такого, что бы заня-
ло ее, дало пищу ея уму? Вѣдь она отъ меня ждетъ жизни».
Помни объ этомъ, не приноси ей никогда, какъ дѣлаютъ
многіе, одну горечь дня, одни горькіе подонки неудачи.
Тебя поддерживаетъ увлеченіе борьбы, необходимость уси-
лій , или надежда наверстать потерю -завтра; но бѣдная
женщина вдвойнѣ чувствующая то, что до тебя касается,
приметъ ударъ совершенно иначе; она долго будетъ стра-
дать отъ этой раны. Будь молодъ и крѣпокъ за двоихъ;
вернись серьезенъ, если положеніе дѣйствительно серьезно,
но не будь никогда унылымъ. Побереги твое дитя.
. Лучше всего поддержитъ ее то, если ты просто сдѣ-
лаешь ее товарищемъ въ твоихъ занятіяхъ. Это возможно
во многихъ ремеслахъ. Ихъ уже слишкомъ ограничили для
женщины. Нѣкоторые, разумѣется, трудны для нея. Для
нихъ необходимы усилія, добрая воля, время. Но какъ же
ОідШгесІ Ьу	ІС
262
лучше употребить его ? Какой превосходный, полезный то-
варищъ! Какъ много выигрываютъ при этомъ дѣло, серд-
це , семейное счастье! Слиться во едино, — вотъ истшшаа
сила, спокойствіе, свобода.
Опа желаетъ трудиться вмѣстѣ съ тобою. Поддержи
ее въ этомъ намѣреніи; выкажи ей при этомъ не пустую
любезность и снисходительность къ ея слабости, а силь-
ную, глубокую любовь. Помни, что въ эту минуту она
способна къ усидчивому труду, къ старанію; она сдѣ-
лаетъ все, чтобы быть любимою. Я могу привести самые
высокіе, самые поразительные примѣры. Одинъ знаменитый
врачъ, глава одной изъ величайшихъ школъ своего вѣха,
нашелъ въ молодой женѣ своей лучшаго ученика и помощ-
ника , выказавшаго поразительную силу ума и проница-
тельность. Великій физіологъ, опредѣлившій законы ово-
мпіи, весьма часто (и основательно) смотрѣлъ на дѣло
глазами своей жены. Замѣчательно, что превосходная жена
такъ много способствовала, своею неутомимою преданно-
стію , уясненію смысла брака. Съ той поры любовь осмы-
слялась ; мы не считаемъ ее болѣе одною случайностію;
мы не блуждаемъ во мракѣ.
Сообщность возможна для всякаго, смотря по ремеслу и
по способностямъ женщины. Артистъ не долженъ замы-
каться въ себѣ самомъ, углубляясь въ техническую сто-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
ш —
ропу, въ спеціальныя подробности исполненія, и скрывать
отъ своей подруги вдохновившую его иысль, которая
-способна заинтересовать ее и поддерживать въ ней энергію.
Ни юристъ, ни политикъ не долженъ отчуждать своей жены,
отъ того, что составляетъ цѣль его жизни. Она должна
знать это, хотя и рѣдко иожетъ быть ену полезнымъ то-
варищемъ. Ей гораздо ближе то, что касается природы.
Медикъ, возвращающійся домой усталый и нравственно
взволнованный своею великою отвѣтственностію, не мо-
жетъ быть свѣтскимъ человѣкомъ; но въ салонахъ ищетъ
онъ себѣ отдыха. Ему гораздо отраднѣе отдохнуть у себя
дома, среди мирныхъ занятій науками жизни, которыя ко-
свенно служатъ ему въ его борьбѣ со смертью.
Женскіе характеры необыкновенно разнообразны. Муж-
чины, какъ я уже говорилъ, болѣе однообразны; воспита-
ніе кладетъ на нихъ болѣе общій отпечатокъ; но женщины
самобытнѣе, разнообразнѣе. Вы не найдете двоихъ схожихъ,
и ничего нѣтъ милѣе этого.
Мореплаватели, переплывая нѣкоторые изъ тропнче-
ческихъ морей, видятъ передъ собою безконечную скатерть
воды, похожую на разнообразнѣйшій цвѣтникъ, испещрен-
ную самыми яркими созданіями. Что это? растенія? цвѣты ?
Нѣтъ; — это живые цвѣты, жидкіе, но органическіе, под-
вижные , дѣятельные, самостоятельные. Точно такой - же
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
264 ' —
цвѣтникъ представляетъ намъ женское общество. — Что
это? Цвѣты? — Нѣтъ, это души.
Слѣпые, чувственные мужчины большею частію гово-
рятъ, лаская и любуясь: «это цвѣты... Сорьвемъ ихъ.
Насладимся, упьемся ихъ запахомъ. Онѣ цвѣтутъ на на-
слажденіе намъ. * — 0, па сколько выиграло бы это насла-
жденіе, если бы вы поберегли бѣдный цвѣтокъ, оставили
его на стебелькѣ. Какое счастье давалъ-бы онъ ежедневно
тому, кто съ любовью ходилъ-бы за нимъ!
Но разнообразны цвѣты, разнообразенъ н уходъ за
ними. Одинъ необходимо привить; онъ требуетъ другихъ
соковъ; онъ еще молодъ и дикъ. Другой, гибкій и нѣжный,
уже выработалъ въ себѣ соки; ему нужна одна поливка.
Въ немъ нужно только освѣжать жизнь. Третій не только
соченъ, но воздушенъ; пыль его разноситъ въ воэдухѣ
любовь; необходимо защищать его, сосредоточивать, а въ
особенности—оплодотворять.
IX.
Искусства и чтеніе. — Тождество убѣжденій.
Наши предки завѣщали намъ свой идеалъ въ легкой
лѣсенкѣ :
Уёіаіз реіііе еі яііпріеііе
(^иап<і й І'ёсоіе оп те тіі.
Д’ёіаіз реіііе еі вітріеііе,
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
265
Оиапб а Гёсоіе оп ше ппі
Еі ]е п’у аі гіеп арргіз....
Ои’ип реііі іпоі д’атоигеНе!...
Еі іоиригз 1е гесііз,
Вериіз ци’аі ип Ьеі аті! (*)
Но ты обязанъ расширить смыслъ этого любовнаго
словечка. Что въ немъ заключается? — три міра, все ре-
альное,—не болѣе.
Она слишкомъ охотно предоставитъ судить, дѣйство-
вать тебѣ одному. Она съ радостію согласится быть пре-
лестною игрушкою въ твоихъ рукахъ. Но ты обязанъ сдѣ-
лать изъ нея личность, *и все болѣе и болѣе пріобщать ее
къ твоей осмысленной жизни. Чѣмъ болѣе разовьется въ
ней духовная сторона, тѣмъ легче будетъ ей нравственно
сливаться съ тобою. Внуши ей твердость , имѣй къ ней
довѣріе. Она будетъ тронута сознаніемъ развитой въ ней
тобою самостоятельности; она будетъ счастлива тебѣ-же
пожертвовать ею.
Да будетъ тебѣ извѣстна одна вещь, которая должна
послужить задаткомъ счастія въ будущемъ, болѣе цивили-
зованномъ мірѣ. Это вотъ что: каждое искусство, каждая
(*) «Я была маленькою простушкою ь когда меня помѣстили въ
школу. Я тамъ ничему не выучилась, кромѣ одного любовнаго сло-
вечка, которое я и повторяю постоянно, съ тѣхъ поръ какъ у меня
завелся хорошенькій дружокъ».
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
266
наука прокладываютъ намъ пути, чтобы все болѣе и болѣе
проникать въ личность. Двумъ душамъ не легко проникнуть
въ глубь другъ друга и слиться совершенно. Но каждый
изъ этихъ великихъ методовъ, называемыхъ науками или
искусствами, служитъ посредникомъ, затрогивающимъ но-
вую Фибру, открывающимъ неизвѣстный дотолѣ органъ
любви въ любимомъ существѣ.
Да будетъ тебѣ извѣстна еще одна вещь, которую
слишкомъ мало изучали, вещь, придающая необыкновенную
прелесть обмѣну мыслей съ женщиною. Это вотъ что: она
воспринимаетъ ихъ совсѣмъ не тѣми чувствами, какими
мы воспринимаемъ, и отдаетъ ихъ намъ въ совершенно не
предвидѣнной нами, прелестной и трогательной Формѣ. То,
что для мужчины составляетъ свѣтъ, для женщины соста-
вляетъ преимущественно теплоту. Идея становится для
нея чувствомъ и вибрируетъ въ ней живымъ нервомъ.
У тебя, какая нибудь мысль, полезное открытіе пріятно
дѣйствуютъ на мозгъ, вызываютъ улыбку, какъ неожидан-
ное удовольствіе; у нея, они захватываютъ сердце; она
дрожитъ, у нея пробѣгаетъ холодъ въ спинномъ мозгу;
ей хочется плакать. Ты силишься успокоить ее, нѣжно бе-
решь ея руку. Но волненіе не утихаетъ; какъ кругъ въ
жидкости производитъ круги вее шире и шире, такъ и это
ощущеніе отъ спиннаго хребта распространяется во всѣ
органы, въ самые нѣдра, въ основаніе ея существа; —
ЮідііігесІ Ьу Ѵлоодіе
267
тамъ оно смѣшивается съ ея нѣжностью къ тебѣ и какъ
все, что бы въ ней ни происходило, обращается въ любовь..
Она бросается къ тебѣ и сжимаетъ тебя въ объятіяхъ.
Какое безконечное счастье найдешь ты, идя съ нею
объ руку въ мірѣ искусствъ! Всѣ онѣ выражаютъ только
способы любви. Всякое искусство, особенно въ своемъ выс-
шемъ проявленіи, сливается съ любовью, или съ религіею,
которая есть та-же любовь.
Тотъ, кто открываетъ женщинѣ эти высшія Сферы
искусства, становится для нея жрецомъ и любовникомъ.
Легенда о Элоизѣ и о Новой Элоизѣ не есть дѣло прошла-
го, а настоящаго, будущаго, однимъ словомъ, естествен-
ная исторія.
Вотъ почему дѣвушка можетъ проникнуть въ нсскуство
только до извѣстной грани. Вотъ почему отецъ не можетъ
быть тутъ вполнѣ наставникомъ ея. Онъ не можетъ, не
хочетъ вести ее далѣе извѣстныхъ соеръ , — соеръ еще
холодныхъ, серьезныхъ. Онъ вводитъ ее въ нихъ. Но
когда она въ чистомъ, молодомъ увлеченіи-порывается да-
лѣе , отецъ останавливается и удаляется. Онъ останавли-
вается у порога новаго, грознаго міра,—міра любви.
Такъ, на примѣръ, въ живописи, онъ можетъ показать
ей чистую древне-флорентинскую школу, нѣкоторыхъ изъ
' мадоннъ Раоаэля, строгія картины Пуссена. Но безбожно
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
268
было бы, съ его стороны, объяснять ей Корреджіо, его
страстную дрожь ; безнравственно открывать ей глубокое,
болѣзненное чувство, лихорадочную, зловѣщую прелесть
умирающей Италіи, выраженныя въ улыбкѣ Жоконды.
Даже самую жизнь, сажай трепетъ жизни можетъ по-
казать въ искусствѣ одну любовь. Тѣмъ хуже для дѣвуш-
ки, которая пойметъ любовный трепетъ Нереиды, этой
пышной красавицы Рубенса, выходящей изъ морской пѣны,
шепча слова любви и уже предвкушая будущее. Понявшая
зто узнала бы слишкомъ много.
Какая дѣвушка осмѣлилась бы копировать даже чу-
деса Греція, лишившихся чувствъ женщинъ, матерей храка
Тезея, вовсе не похожихъ, въ своемъ строгомъ, высокомъ
стилѣ, на чувственныя произведенія антверпенскаго ма-
стера ? Даже въ нихъ біеніе жизни до того ясно подъ кра-
сивыми складками, что можетъ смутить молодое воображе-
ніе, заразить его ощущеніями любви и материнства. Нѣтъ,
лучше подождать. Пусть она уже въ глазахъ любовника,
въ объятіяхъ мужа вдохновляется этимъ зрѣлищемъ, жад-
но упивается..его красотою, отражая её на самой себѣ и
передавая своему плоду.
Истинная слава, душа новѣйшаго міра есть музыка.
Я называю ее искусствомъ слитія сердецъ, искусствомъ
ОідШгесІ Ьу Сюодіе
269
до того полно сочетаться, что ты совершенно проникаешь
въ любимую женщину и овладѣваешь ею.
Я не хочу портить повтореніемъ то, что Дюменмль и
Александръ сказали о классическихъ симфоніяхъ, о музыкѣ
дружбы, о комнатной музыкѣ. Къ этому можно прибавить
только одно: между мужчиною и женшиною все музыкаль-
но ; это музыка любви, музыка домашняго очага и алькова.
Дуэтъ-—это супружество. Тутъ, на минуту, отдаютъ серд-
це вполнѣ, отдаются болѣе, чѣмъ желаютъ. Что-же ска-
зать о той, которая каждый вечеръ поетъ, съ кѣмъ ни
случится, эти вдохновенныя, патетическія мелодіи, въ ко-
торыхъ два существа сливаются также тѣсно, какъ и въ
поцѣлуѣ страсти ? Что-же останется любовнику, мужу, ко-
торые придутъ потомъ ?
Счастливъ тотъ, кону жена каждый вечеръ играетъ.
<Я отдаю тебѣ все, что имѣю, говоритъ она... Мои идеи?
Нѣтъ, я еще такъ не развита І.Но съ тобою, я все узнаю...
Я ногу тебѣ дать только мои чувства; мои мечты, дыханіе
моей груди, мою душу, проникнутую любовью къ тебѣ. —
Бери-же мою мечту, бери меня всю».
О, какъ много значитъ гармонія! говоритъ онъ. Ка-
кую дикую жизнь велъ я до сихъ поръ I...
Она желаетъ, старается, отдается вся.... Она не въ
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
— 270 —
силахъ, дать столько, сколько-бы хотѣла. Это такъ чисто!
Такъ возвышенно!...
Онъ паритъ на золотыхъ крыльяхъ въ безконечномъ
небѣ любви. Ему хотѣлось-бы слѣдовать за нею, и онъ не
смѣло, тихо подтягиваетъ голосомъ... Онъ умѣряетъ свою
робкую силу.
Но мало по-малу онъ увлекается и голосъ его раздается
полнымъ звукомъ. Взволнованная, она слѣдуетъ за нимъ,
трепещетъ... О какъ они сливаются въ эту минуту!
Но волненіе слишкомъ сильно, голоса прерываются і
звукъ пропадаетъ въ безднѣ глубочайшей гармоніи.....
Музыка есть вѣнецъ, цвѣтъ искусствъ. Но считать ее
основою воспитанія, какъ это дѣлаютъ, есть величайшая
и опасная нелѣпость.
Это искусство новое, почти не имѣющее прошлаго.
Рисованье, напротивъ того, есть искусство всѣхъ временъ,
имѣющее представителей во всѣ историческія эпохи. Уже
одно это расширяетъ и разнообразитъ его область. Жи-
вопись, скульптура, представляютъ во всѣ времена не
только образцы для подраженія, но и богатое упражненіе
для мысли. Они идутъ объ руку съ литературою и могутъ
даже замѣнять ее. Винчи, Корреджіо, Микель Анджело,
Жанъ Гужонъ передали намъ нѣкоторыя стороны, идеи,
ЮідШгесІ Ьу ѴлООШС
271
оттѣнки своего вѣка, которыхъ не могли-бы передать ни
Рабле, ви Шексвиръ.
Мужу открыты всѣ книги, которыхъ избѣгалъ отецъ,
изъ которыхъ онъ извлекалъ, дли дочери, только нѣкото-
рые отрывки. Какъ отрадно будетъ для тебя перечитывать,
вмѣстѣ съ возлюбленною, эти сокровища жизни, эти би-
бліи исторіи и ирнроды! Ихъ полная конкордація послу-
житъ почвою для ея убѣжденій. Пусть каждый вечеръ
пріятное и полезное чтеніе, перемѣшанное нѣжными сло-
вами, не волнуя ее и не портя ей ночи, открываетъ ей
какую нибудь новую тайну природы, новую сторону боже-
ственнаго. Теперь ей можно все открыть, не нарушая ея
чистоты, такъ какъ она женщина. То, что взволновало-бы
дѣвушку, освятитъ сердце женщины и навѣетъ на нее,
подлѣ тебя, сладкій сонъ и чистыя грезы,.
Женщинѣ все даетъ любовь. Въ ней, ея умственное
развитіе.
Не уже-ли ты дашь ей мелкое, посредственное ? Многіе
поступаютъ такъ, считая это средство самымъ легкимъ.
Но они не знаютъ, что, напротивъ того, сильное, великое
есть въ то-же время самое простое. Женщина скромно
говоритъ: «Эти серьезныя книги для мужчинъ; а я огра-
ничиваюсь романами.» Но эти слабые, пошлые романы, эти
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
272
блѣдные картины любви полны однако всевозможный хи-
тросплетеніями, задрудняющими умъ.
Нѣтъ, будемъ искать всегда высшаго. Тамъ только
найдемъ мы истинный свѣтъ, силу, даже истинную чистоту.
Гдѣ будемъ мы изучать любовь? Нѣкоторыя женщины
ищутъ ея у Бальзака. Ужъ лучше-бы у г-жи Зандъ. Оиа
по-крайней-мѣрѣ всегда стремится къ идеальному. А еще
лучше въ Сидѣ, въ Ромео. А почему-бы и не въ Сококталл,
не въ Дидоніъ Виргинія? Но неизмѣримо выше всего
этого стоятъ, затмѣвая все, великія античныя легенды.
Наши идеи о прогрессѣ не составляютъ иллюзіи. Древ-
ность завѣщала намъ безконечный анализъ; это поле про-
гресса. Въ пылу своей синтетической силы, молодой ги-
гантъ двумя шагами коснулся обоихъ полюсовъ, достигъ
грани міра. Древность создала великіе типы божественно*
простоты. Такъ, на-примѣръ, въПерсіи, героическій бракъ,
имѣетъ такой высокій типъ , что послѣ него даже римскій
кажется мелкимъ, прозаичнымъ, опошленнымъ. .
Высшимъ образцомъ благости, душевной теплоты, жиз-
ненной силы и инстинктивной нѣжности, если хотите, Фи-
зической любви, но изливающейся благотворнымъ потокомъ
на всю природу, служитъ египетская легенда. Выше ея,
мнѣ кажется, не было еще ничего, и людямъ оставалось,
только благоговѣть предъ нею.
ОідііігесІ Ьу
Соодіе
273. --
X.
Великая Африканская легенда.—Женщина, какъ образъ
милосердія.
(Отрывокъ изъ исторіи любви.)
Статуя Рамзвса, находящаяся въ Ипсамбулѣ, въ Мем-
фисѣ и въ Туринскомъ музеѣ, представляетъ намъ един-
ственный образецъ доброты въ соединеніи съ силою и съ
высочайшимъ спокойствіемъ. Нѣчто подобное этому выра-
женію, по-видимому исключительно свойственному этому
лицу, мнѣ случилось видѣть у одной прекрасной лейденской
муміи молодаго человѣка. Это типъ породистый и совершен-
но противонодржный сухощавому арабскому профилю, какъ
будто выточенному бритвою. Въ первомъ—необыкновенная
мягкость; полнота его не тяжеловѣсна и кажется отраже-
ніемъ мирнаго развитія всѣхъ нравственныхъ свойствъ.
На этомъ лицѣ видна душа, освѣщающая, согрѣвающая
внутреннимъ лучемъ матеріальную Форму.
Эта необыкновенная доброта выражаетъ не одно лич-
ное свойство; въ ней проявляется характеръ цѣлой части
свѣта. Великій Египетъ былъ какъ будто, празднествомъ
божественною улыбкою и радостію неизвѣстнаго африкан-
скаго міра, замкнутаго со всѣхъ другихъ сторонъ.
Египтянинъ есть высшее органическое существо Аф-
рики , стоящее надъ негромъ, надъ чернымъ. Какъ ни не-
18
ОідііігесІ Ьу Сюояіе
274
счастливъ, какъ ни постоянно угнетенъ, со временъ Іосифа
до Магомеда-Али, бѣдный египетскій оеллахъ, но все-же
юнъ остается человѣкомъ замѣчательнаго ума и смѣтливо-
сти. Одинъ механикъ, много лѣтъ служившій у пашн, раз-
сказывалъ намъ, что туземцы, занимавшіеся въ его мастер-
ской , выказывали необыкновенное вниманіе къ дѣлу, въ
совершенствѣ подражали мастеру, и въ двѣ недѣли стано-
вились такими хорошими работниками, какъ европеецъ въ
два года.
Даже послѣднее качество проистекаетъ изъ ихъ кро-
тости, послушанія, изъ ихъ потребности нравиться и угож-
дать. Эта превосходная расса хочетъ только любить и быть
любимою. Ихъ взаимная привязанность какъ будто возра-
стаетъ при жестокости, съ которою у лихъ жертвуютъ
личностію и семьею. Преждевременная смерть мужчины,
погибающаго отъ чрезмѣрнаго труда, дѣти, похищаемыя
жестокими набѣгами милиціи,—все это дѣлаетъ семейную
жизнь непрерывнымъ рядомъ огорченій, слезъ, траура.
Древній плачъ Изиды, отыскивающей своего Озириса, ни-
когда не умолкалъ въ Египтѣ; онъ безпрестанно слышит-
ся вамъ по берегамъ Нила.
Вы повсюду слышите этотъ плачъ въ изображеніяхъ
живописи, скульптуры. Что означаютъ всѣ эти надгробные
памятники, всѣ эти усилія хоть что нибудь сохранить отъ
смертныхъ останковъ, этотъ обычай обвивать мертвеца въ
ЮідШгесІ Ьу Ѵлос ч : .
275
ткарь, исписанную молитвами, поручать богамъ тѣхъ, съ
кѣмъ разлучены ? Я не бывалъ въ Египтѣ; но пробѣгая
наши египетскіе музеи, я чувствую, что это чрезвычайное
усиліе народа, эти непомѣрные издержки, которыя дозво-
I ляли себѣ самые бѣдные люди, есть не иное что, какъ
пламенное стремленіе сердца сохранить любимый предметъ,
і послѣдовать за нимъ въ загробную жизнь.
! До сихъ поръ мы созерцали эпопею религіи; но, тише,
вотъ начинается драма. Новый геній распускаетъ крылья
надъ Европою и Азіею.
Укажемъ прежде всего на мѣсто дѣйствія. Египетъ,
эта земля- труда и слезъ, по природѣ своей долженъ-бы
быть страною праздника и радости. На пламенной почвѣ
Африки разстилается, подъ дыханіемъ сѣвера, обѣтованная
равнина. Съ невѣдомыхъ горъ течетъ плодоносная рѣка.
Извѣстно, съ какимъ восторгомъ встрѣчаетъ этотъ цвѣту*
щій оазисъ умирающій отъ жажды путникъ, проѣхавшій
безконечную песчаную степь.
Изида есть первое и послѣднее слово Египта. Тутъ
царствуетъ женщина. Діодоръ говоритъ, что въ Египтѣ
мужья клялись въ послушаніи женамъ. Это преувеличен-
ное выраженіе положительнаго Факта — владычества жен-
щинъ.
Геній Африки, Изида, царица древняго Египта, до сихъ
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
276
поръ возсѣдаетъ на тронѣ, украшенная аттрпбутами пло-
дородія. Скипетромъ ей служитъ лотосъ; на головѣ у нея,
въ видѣ діадемы, хищная птица, ястребъ, который никогда
не насыщается; а въ доказательство значенія этой нена-
сытности , надъ ястребомъ изображено въ этой странной
коронѣ полное коровье вымя—символъ материнства. Бла-
годатное плодородіе, безконечная, материнская любовь, —
вотъ что очищаетъ и освящаетъ страстный зной африкан-
ской природы; къ этому присоединяется смерть, трауръ,
вѣчное сожалѣніе.
Слѣдуетъ-ли выводить религіи исключительно изъ при-
роды , климата, свойства рассъ и почвы ? Нѣтъ, гораздо
вѣрнѣе изъ потребностей сердца. Религіозное чувство поч-
ти всегда истекаетъ ивъ страданій бальной души. Человѣкъ,
какъ древо страданій, подъ каждымъ новымъ ударомъ из-
влекаетъ изъ себя новый плодъ утѣшенія. Ни одна религія
не доказывала этого лучше религіи древняго Египта: она
явно придумана на утѣшеніе бѣдному труженику-народу,
который, работая безъ отдыха и тѣмъ сильнѣе страшась
смерти, что семья была для него все, искалъ утѣшенія въ
безсмертной, всевозрождающѳй природѣ, испрашивая у нея
надежды.
И тронутая природа поклялась ему, что человѣкъ не
умираетъ.
Оригинальность этой популярной идеи состоитъ въ
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
277
томъ, что земля, небо и человѣческая душа соединили свою
тройную драму въ рамкѣ года; Годъ умираетъ съ тѣмъ,
чтобы возродиться. Любовь соблазнилась отою идеею и по-
вѣрила въ вѣчное возрожденіе души.
Когда мнѣ случается видѣть въ горахъ базальтовый
пикъ, пронизавшій всѣ слои и вознесшійся надъ всѣми вер-
шинами, то я спрашиваю себя, изъ какой необъятной глу-
бины и съ- какою поразительною силою долженъ былъ вы-
двигаться этотъ колоссъ. То-же самое удивленіе внушаетъ
мнѣ и египетская религія. Изъ какой глубины Физической
любви и страданія возникла она?... Тайны природы!..
Общая мать, Ночь, зачала прежде всѣхъ временъ дочь
и сына, Изиду и Озириса. Они полюбили другъ друга еще
въ утробѣ матери и такъ горячо, что Изида оплодотвори-
лась. Она стала матерью, прежде чѣмъ родилась на свѣтъ,
и дала жизнь сыну Гору. Ио это былъ тотъ-же Озирисъ,
богъ благости, свѣта и красоты. Такимъ образомъ они ро-
дились втроемъ (о чудо!): мать, отецъ и сынъ; у нихъ
одинъ возрастъ, одна любовь, одно сердце.
Какая радость! вотъ они, всѣ трое, на алтарѣ, жен-
щина , мужчина и ребенокъ.
Замѣтьте, что это три человѣка, три живыхъ суще-
ства , а не Фантастическая троица Индіи, изображающая
брачный союзъ трехъ религій..,.. Здѣсь мы видимъ жизнь
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
278
и ничего болѣе; изъ раскаленнаго жерла природы исходить
тройное человѣческое единство.
До той минуты, боги представляли нѣчто дикое и ужа-
сное. Индѣйская Сава замыкаетъ взоръ, иначе міръ погибъ-
бы подъ его пепелящимъ огнемъ. Богъ чистоты, Огонь
Персовъ, жаждетъ пожрать все существующее. А здѣсь, на
алтарѣ, лежитъ сама природа, въ кроткомъ образѣ семьи,
благословляя все созданіе своимъ материнскимъ взоромъ.
Это божество—мать. — Какъ я теперь спокоенъ! Я опа-
сался, что черный міръ, подъ вліяніемъ ужаса, внушае-
маго ему дикими звѣрями, воспроизведетъ, въ родахъ,
страшные образы льва и крокодила и дастъ жизнь однимъ
чудовищамъ. Но страстная, влюбленная Африка создала
самый трогательный изъ религіозныхъ символовъ... Какой
же-это? живую дѣйствительность, добрую плодовитую
женщину.
*
Сколько страсти и, въ то-же времд, сколько чисто-
ты!... Это сама страстность, сама чистота, въ сравне-
ніи съ новѣйшими утонченностями, съ нашими блѣдными
образами.
Какой повсемѣстный, наивный восторгъ! Что можетъ
внушать его жаждущей Африкѣ? Вода, цѣлый потопъ,
цѣлое море прѣсной воды, разлившееся неизвѣстно откуда
и напоившее эту землю, проникнувшее во всѣ ея жилы,
□ідііігесі Ьу
Соодіе
279
к такъ что ни одна песчанка не осталась суха. Маленькіе
каналы какъ - будто улыбаются, по мѣрѣ того какъ онн
!• наполняются свѣжею, журчащею струею. Растеніе радуется
> отъ всего сердца, когда благодатная струя смачкваетъ его
мохнатый корень, проникаетъ въ подошву, поднимается
* въ листья; стебель наполняется сокомъ и слегка наги-
бается. Прелестное зрѣлище, полное любви и чистаго на-
слажденія! Все ото ни что иное, какъ великая Изида , оро-
шаемая своимъ любовниками.
Добрый Озирисъ! Онъ трудится, создаетъ Египетъ.
• Эта страна — его дитя; онъ ее воздѣлываетъ, развиваетъ
въ ней искусства, безъ которыхъ она погибла бы.
Но прочнаго нѣтъ ничего. Боги померкаютъ. Живое
солнце благодати, оплодотворявшее Изиду, могло создать
все, кромѣ прочности и времени. Въ одно утро оно помер-
каетъ..... О, какая пустота! гдѣ-же оно? Изида ищетъ
і его; она въ отчаяніи.
> Мрачное ученіе о томъ, что самые боіи должтиумерепѣт
$	распространенное на западѣ Азіи, этотъ догматъ Сиріи, Малой
Азіи и острововъ, не долженъ бы по-настоящему проникать
въ Аерику, въ которой такъ сильно сознаніе мощи и жизни.
Однако онъ проникъ туда. Все умираетъ. Отецъ жизни,
Нилъ, высыхаетъ. Солнце блѣднѣетъ на нѣсколко мѣся-
цевъ , теряетъ свои лучи.
Озирисъ — жизнь, благодать, умираетъ варварскою
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
280
смертію; его члены разсѣяны. Печальная супруга нахо-
дитъ его останки; не достаетъ только .одного, и она въ
отчаяніи рветъ свои волосы. — «Увы! не достаетъ -жизни,
энергіи жизни!... .Священная сила любви, что будетъ безъ
тебя съ міромъ? Гдѣ взять тебя теперь!....» Она молитъ
Нилъ и Египетъ. Но Египетъ не возвратитъ ей того, что
послужило-бы залогомъ ея вѣчнаго плодородія.
Но такая великая скорбь заслуживала чуда. Въ этой
борьбѣ смерти и страданія изувѣченный Озирисъ воскре-
саетъ, напряженіемъ воли, и возвращается къ женѣ; лю-
бовь мертвеца такъ сильна, что пробуждаетъ въ немъ по-
слѣднее желаніе. Онъ возстаетъ изъ гроба, чтобы еще
разъ сдѣлать Изиду матерью. О какъ страстно отвѣчаетъ
она на его объятія! Но это поцѣлуй разлуки.
Пламенная грудь Изиды не согрѣетъ въ себѣ этого
холоднаго лобзанія. Но ничего. Грустный, блѣдный плодъ
этотъ тѣмъ не менѣе свидѣтельствуетъ о великой побѣдѣ
любви, плодотворной не только при жизни, но даже и по
смерти.
Комемтаріи на эту простую легенду придаютъ ей глу-
бокій символическій смыслъ. Разумѣется, всѣ давно замѣ-
тили согласованіе человѣческой природы съ временемъ года,
съ положеніемъ солнца и т. д. Но все это второстепенное,
замѣченное позднѣе, дополненіе. Происхожденіе человѣч-
Оідііігесі Ьу
Соо^Іе
281
но — это живое страданіе бѣдной вдовы Египта, ея неу-
тѣшный трауръ.
Съ другой стороны, не слѣдуетъ обманываться афри-
канскимъ, матеріальнымъ цвѣтомъ. Тутъ не одна тоска о
Физическомъ наслажденіи, не одно неудовлетворенное же-
ланіе. Природа конечно нашла-бы отвѣтъ на это страданіе.
Но Изидѣ нуженъ не самецъ; дайте ей того, кого она лю-
битъ, ея, а ие другаго, все одного и того-же. Это чув-
ство исключительное, личное. Это видно изъ заботъ о
смертныхъ останкахъ; стараются, чтобы изъ нихъ пе про-
пало ни одного атома, чтобы смерть ничего не исказила и
возвратила со временемъ въ цѣлости этотъ единственный
предметъ любви.
«Я хочу того, кто былъ моимъ, половиною меня самой.
Я хочу этого, и онъ оживетъ. Вѣдь оживаетъ - же жукъ,
возраждается фениксъ; солнце, весна также возраждаются.
Я хочу, и онъ оживетъ. Развѣ я не сама жизнь, вѣчная
природа? Обладала имъ прежде чѣмъ родилась...Знаете-ли
вы, что я была его сестрою, любовницею и, въ то - же
время, его матерью?»
Простая, глубокая истина. Это тройная тайна любви,
впервые выраженнная въ миѳологической Формѣ. Супруга,
истинная сестра мужчины, болѣе чѣмъ сестра и супруга,
поддерживаетъ его въ трудной жизни, утѣшаетъ его по
вечерамъ, кладетъ его голову къ себѣ на грудь и убаюки-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
282
ваетъ его, усталаго, какъ малое дитя, освѣжая его силы,
чтобы съ разсвѣтомъ онъ могъ проснуться къ новой жизни.
Въ этомъ вся сила брака (но не мимолетныхъ наслажденій).
Чѣмъ далѣе это длится, тѣмъ болѣе жена становится
матерью своего мужа, тѣмъ болѣе онъ сынъ ей.
Гарантія безсмертія. Кто разлучитъ ихъ, когда они
такъ тѣсно связаны? Изида обнимаетъ Озириса своею
материнскою нѣжностью, такъ что разлука не возможна.
Отъ этой нѣжной, наивной легенды вѣетъ такймъ
безсмертіемъ, какому мы нигдѣ не находимъ подобія. На-
дѣйтесь , огорченныя сердца, грустныя вдовы, маленькія
сироты; вы плачете, но Изида то-же плачетъ, а не отчаи-
вается.
Озирисъ хотя и умеръ, но продолжаетъ жить. Онъ
постоянно возраждается въ невинномъ Аписѣ. Онъ тамъ,
пастыремъ душъ, добрымъ хранителемъ міра тѣней, и вашъ
покойникъ подлѣ него. Не бойтесь, онъ тамъ. Когда на-
станетъ время, онъ придетъ къ вамъ за своимъ тѣломъ.
Набальзамируемъ его старательнѣе, омоемъ его духами,
горячими слезами. Сохранимъ его подлѣ себя. О прекрас-
ный день, когда отецъ душъ, выйдя изъ царства тьмы, ,
возвратитъ вамъ любимую душу, соединитъ ее съ тѣломъ
и скажетъ: я сохранилъ ее вамъ.
Такимъ образомъ намъ дается вѣчность души/— не
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
283
туманной и безличной, какъ въ азіятскомъ догматѣ, — а
души-личности, любимой, священной, вѣчной души, проч-
ность обожаемаго я, милосердіе бога, обязаннаго молит-
вами женщины возвратить ей эту душу. И этотъ даръ ос-
танется намъ навсегда.
Но богъ обязанъ сдѣлать это только для добрыхъ.—
Такимъ образомъ, впервые является божественное пра-
восудіе.
А пока будемъ трудиться, будемъ творить прочныя
дѣла, оставимъ по себѣ память, будемъ говорить съ гря-
дущими вѣками языкомъ мрамора и гранита. Епипеть весь
служитъ намъ книгою, которую изучаютъ всѣ мудрецы.
Съ той поры каждая нація продолжаетъ подражаніе.
Богатство знаній накопляется, и каждый день прибавляетъ
что-нибудь къ этому наслѣдству.
Такимъ образомъ эта дивная легенда, полная нравст-
венности, искусства, труда, безсмертія, оплодотворила
всю землю.
И.
Какимъ «бравомъ женщина превосходитъ мужчину.
Счастье посвЯтителя состоитъ въ томъ, чтобы посвя-
щенный превзошелъ его самаго. Женщина, постоянно раз-
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
284
виваясь подъ руководствомъ мужчины, оплодотворяясь его
мыслію, быстро доростаетъ до него, и наконецъ , 'превосхог
дитъ его самого.
Опа обязана этимъ превосходствомъ, какъ привитымъ
жъ ней новымъ элементамъ, такъ и своимъ личнымъ каче-
ствамъ, которыя едва-ли развились бы, не согрѣтыя тепло-
тою мужчины. Въ ней были возвышенныя стремленія, лю-
бовь къ природѣ; но онѣ разцвѣли только подъ лучемъ
любви. Прибавьте къ этому еще одно качество (до того вы-
сокое , что оно наиболѣе возвышаетъ нашу породу надъ
другими породами) : доброе, любящее сердце женщины,
полное состраданія, полное инстинктивнаго умѣнья облег-
чать всякую боль.
Она скромна, покорна; она не сознаетъ своего величія,
которое, однако, безпрестанно проявляется.
Ты ведешь ее въ Дапйп йез Иапіез: — она мечтаетъ
тамъ объ Альпахъ и о дѣвственныхъ лѣсахъ Америки. Ты
ведешь ее въ картинную галлерею : — ей грезятся тѣ вре-
мена , когда не будетъ музеевъ, когда- цѣлые города пре-
вратятся въ музеи и всѣ стѣны ихъ покроются живописью,
какъ въ Сатро 8апіо. Въ концертахъ артистовъ ей слы-
шатся концерты цѣлыхъ народовъ, будущихъ, великихъ
Федерацій, когда весь человѣческій родъ сольется въ од-
номъ аккордѣ всемірной дружбы.
Ты силенъ. Она божественна, какъ дочь и сестра при-
* ОідіѣігесІ Ьу
Соо^Іе
285
роды. Ола опирается на твою руку, но у нея есть крылья.
Оаа слаба, больна, но тогда-то именно, когда ея томные
глаза свидѣтельствуютъ о томъ, что въ ней совершилось
зачатіе, — тогда-то она и паритъ, твоя сивилла, на недо-
ступныхъ высотахъ. Какъ она попадаетъ туда ? — Этого
никто не знаетъ.
Твоя нѣжность много способствуетъ этому. Если жен-
щина сохраняетъ эту силу, если, слившись съ мужчиною
и сдѣлавшись матерью, она сохраняетъ свою сивилличе-
скую чистоту, то это по тому, что твоя заботливая любовь,
обнимающая это сокровище, раздѣлила твою жизнь на двѣ
части: для себя ты оставилъ тяжелый трудъ и непріятныя
столкновенія съ людьми; для нея — міръ, любовь, мате-
ринство , искусство, мирныя, домашнія заботы.
Ты хорошо поступилъ.' Женщина, эта драгоцѣнная,
хрупкая ваза, въ которой горитъ свѣтильникъ любви, тре-
буетъ , чтобы ее берегли, чтобы ее несли съ благоговѣніемъ,
ближе къ сердцу.
Удаляя ее отъ труда, точащаго твои силы, ты сохра-
няешь въ ней ту грацію, которая свойственна только дѣ-
тямъ и женщинамъ, этой аристократіи человѣческаго рода.
Она возвышаетъ и тебя своимъ благородствомъ. Когда ты
возвращаешься изъ кузницы, усталый, подломленный уси-
ліями, она, молодая и свѣжая, однимъ поцѣлуемъ вливаетъ
въ тебя источникъ жизни.
ОідііігесІ Ьу ѵ^ООФІ
286
Подлѣ этого безцѣннаго предмета, ты устоишь про-
тивъ слѣпаго увлеченія, приковывающаго тебя къ твоему
узкому и трудному пути. Ты будешь чувствовать каждую
минуту благотворную потребность расширять твою мысль,
чтобы слѣдовать за твоею милою воспитанницею на ту
высоту, на которую ты самъ же вознесъ ее. Она безпре-
станно обращается къ твоей помощи, безпрестанно влечетъ
тебя къ высокому и прекрасному, пе дозволяя тебѣ, своему
учителю, замыкаться въ твоемъ ремеслѣ. Ты вынужденъ
быть великимъ, чтобы удовлетворять потребностямъ тво-
его младшаго товарища.
Женщина мала и въ то-же время велика. У нея есть
добавочныя октавы и вверхъ и внизъ. Ея лира обширнѣе
твоей, но она неполна, потому что у нея недостаетъ силы
въ среднихъ струнахъ.
Она улавливаетъ ускользающія отъ насъ мелочи, а и-
ногда заглядываетъ выше насъ, заглядываетъ въ будущее,
проникаетъ сквозь матерію въ незримый міръ духовъ.
Но ея практическая способность въ мелочахъ и сивил-
лическое свойство, приводящее ее по временамъ къ вели-
кому, рѣдко имѣютъ прочное, спокойное, гармоничное ос-
нованіе, гдѣ бы онѣ могли встрѣтиться и принесть плоды.
У большей части женщинъ такія свойства быстро череду-
ются, смотря по времени мѣсяца. Поэзія впадаетъ въ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
287
прозу, проза возвышается до поэзія ; иногда переходы
эта сопровождаются бурями. Это климатъ Прованса.
Одинъ знаменитый мыслитель смѣется надъ сивилли-
ческими свойствами. Онъ отрицаетъ эту неопровержимую
силу. Для униженія ея, онъ смѣшиваетъ внезапное вдох-
новеніе женщины съ лунатическимъ состояніемъ, болѣз-
неннымъ, опаснымъ нервнымъ подчиненіемъ, къ которому
нерѣдко приводитъ ее вліяніе мужчины. Онъ спрашиваетъ,
какую пользу можно-бы извлечь изъ этого неопредѣлен-
наго свойства «впрочемъ Физическаго и роковаго.»
Конечно, вдохновеніе, даже самое самостоятельное, не
бываетъ совершенно свободнымъ; оно всегда нѣсколько
смѣшанно и отмѣчено чѣмъ-то роковымъ. Но унижать его
изъ-за этого значило бы утверждать, что великіе худож-
ники — не люди. Вмѣстѣ съ женщинами, пришлось бы у-
низить Рембрандта, Моцарта, Корреджіо, Бетховена, Данте,
Шекспира, Паскаля и всѣхъ великихъ писателей. Ужъ
будто бы тѣ, кто исключительно опирается на логику, ни-
чего не уступаютъ этой женственной силѣ вдохновенія ?
А я такъ вижу слѣдъ его даже у самыхъ положительныхъ
мыслителей. Едва они становятся художниками, какъ без-
сознательно подчиняются магическому жезлу этой Феи.
Нельзя согласиться съ Прудономъ, что женщина только
воспріимчива, она и продуктивна своимъ вліяніемъ на
діііг ' Ьу
Соо^Іе
268
мужчину, какъ въ с®ерѣ идеи, такъ и въ дѣйствительности;
но идея ея никогда не дозрѣваетъ вполнѣ, по этому она
мало творитъ.
Политика вообще ей мало доступна. Для нея необходимъ
умъ весьма мужественный и производительный. Но у жен-
щины есть чутье порядка, и она весьма способна къ ад-
министраціи.
Великія произведенія искусства остаются для нея до
сихъ поръ недосягаемыми. Всѣ драгоцѣнные плоды циви-
лизаціи принесены творчествомъ мужчины.
Всё вто глупо сдѣлали вопросомъ самолюбія. Мужчина
и женщина — два полныя и относительныя существа,
составляющія двѣ половины одною цѣлою. Они обязаны
любить и уважать другъ друга.
Женщина существо относительное. Она должна ува-
жать мужчину, который все творитъ для нея. Всякая пища,
всякое наслажденіе, всякая роскошь даются ей мужчиною.
Мужчина существо относительное. Онъ долженъ у-
важать и обожать женщину. Она создаетъ мужчину, даетъ
ему наслажденіе, зажигаетъ въ немъ огонь желаній, кото-
рый, изъ вѣка въ вѣкъ, извлекаетъ изъ него яркіе лучи,
называемые искусствами, цивилизаціею. Женщина каждый
вечеръ возрождаетъ мужчину, вливаетъ въ него, по оче-
реди , два рода жизненной силы': гармонію, когда удовле-
творяетъ ; искру, когда отсрочиваетъ удовлетвореніе.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
289
Такимъ образомъ она творитъ творца. Что-же можетъ-
быть выше?
Я во-все не упрекаю жепщипу за то, что она не про-
изводитъ того, къ чему она не создана. Я обвиняю ее
только въ томъ, что она иногда слишкомъ исключительно
сознаетъ свое высокое положеніе, и не обращаетъ вниманія
на окружающій ее міръ, на производительныя силы муж-
чины, на его плодотворную энергію' на чудовищныя усилія
зтого великаго работника. Она даже не подозрѣваетъ ихъ.
Прекрасная, она любитъ одно прекрасное, но совсѣмъ
готовое, безъ усилій къ достиженію его. Ей трудно познать
красоту дѣйствія, красоту геройскаго труда, добывшаго
прекрасную вещь, но который самъ по себѣ еще прекра-
снѣе, еще возвышеннѣе послѣдней.
Грустно бѣдному творцу видѣть, что женщина, любуясь
продуктомъ, прекрасно выполненнымъ предметомъ, не лю-
буется самимъ дѣломъ, нерѣдко даже пренебрегаетъ имъ!
Грустно ему видѣть, что сдѣланныя имъ для нея усилія
только охлаждаютъ ее, и что чѣмъ болѣе онъ старается,
тѣмъ менѣе нравится ей.
«Чтобы я ни дѣлалъ, я не могу овладѣть ею. Она
давно принадлежитъ мнѣ, но никогда не будетъ вполнѣ
моею.»
Вотъ что говорилъ однажды весьма достойный че-
го
□ідііігесі Ьу
Соо^Іе
290
ловѣкъ, съ вѣрнымъ любящимъ сердцемъ, постоянно влю-
бленный въ свою жену. Эта женщина, весьма блестящая,
но добрая, кроткая и постоянно ласковая къ мужу, не за-
служивала ни какого серьезнаго упрека. Единственнымъ
недостаткомъ было въ ней ея постоянно развивающееся
превосходство. Мужъ съ грустью чувствовалъ, что онъ
уже не можетъ по прежнему обнять все существо этого
милаго кумира, и что волею-неволею, а оно витаетъ гдѣ-
то въ иной соерѣ, независимой отъ той, въ которой онъ
сосредоточилъ свою дѣятельность.»
Они оба какъ нельзя лучше олицетворяли тѣ два типа,
которые я представилъ въ главѣ о воспитаніи. Я пока-
залъ, что «современный мужчина — исключительно работ-
никъ, производитель; а женщина — - гармонія.
Чѣмъ болѣе творитъ мужчина, тѣмъ рѣзче становится
контрастъ. Этимъ объясняется отчасти охлажденіе, неспра-
ведливо приписываемое легкомыслію, скукѣ, пресыщенію.
Охлажденіе дѣлается иногда вовсе не вслѣдствіе того, что
супруги, не развиваясь, надоѣли другъ другу своимъ одно-
образіемъ, а напротивъ, именно потому, что они оба ушли
впередъ. Такой прогрессъ могъ бы послужить новымъ зве-
номъ между ними, а между тѣмъ они розошлись и, не на-
ходя уже прежнихъ точекъ своего соприкосновенія, утра-
тили всякое вліяніе другъ на друга.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
291
Останутся-ли они тажимъ образомъ вмѣстѣ, холод-
ные, равнодушные, связанные единственно интересами?
Лѣтъ, разъединеніе возрастаетъ. Сердце найдетъ себѣ
пищу въ другомъ мѣстѣ. Во Франціи, сердца требовательны,
онѣ желаютъ или самой полной связи, или другой любви,
и говорятъ: «Все, или ничего.»
Да будетъ позволено мнѣ употребить парадоксъ. Я
утверждаю, что вопреки легкомыслію, съ какимъ отно-
сятся, по-видимому, въ наше время къ втимъ вещамъ,
никогда еще любовь не была такъ требовательна и такъ
неутомима. Если она ухватывается за какой либо пред-
метъ, то она желаетъ проникнуть въ него до неизмѣримой
глубины. При нашемъ огромномъ развитіи, при такомъ
множествѣ новыхъ идей, новыхъ искусствъ, надѣлившихъ
насъ новыми чувствами, какъ бы ни умѣренно было въ
насъ чувство любви, но мы наслаждаемся имъ во сто кратъ
разностороннѣе, нежели наслаждались наши предки.
Но часто случается, что любимый предметъ ускользаетъ
отъ насъ —то вслѣдствіе женской неустойчивости, то вслѣд-
ствіе блистательнаго преобразованія и развитія, то, нако-
нецъ , вслѣдствіе второстепенныхъ сближеній и связей,
которыя дробятъ и замыкаютъ для насъ его сердце.
Мужчина чувствуетъ себя униженнымъ, обезкуражен-
нымъ. Нерѣдко эго дурно отзывается на его дѣятельности
и ремеслѣ. Онъ начинаетъ менѣе уважать себя. Тогда —
ОідііігесІ Ьу
— • 292 —
это случается чаще нежели думаютъ — любовь его удо-
влетворяется страстнымъ самолюбіемъ. Ему хочется снова
завоевать любимое существо, которое, иногда безъ малѣй-
шей ироніи, но съ полною холодностью, говоритъ ему,
улыбаясь: >дѣлай что можешь.»
«Тег іоіит Гегѵіёиз іга, Іизігаі Аѵепйпі гаопіеш, іег яахеа
іеніаі Іітіпа пециісциат, іег Геззоз ѵаііе гезейіі. »
«Трижды обходитъ онъ гору, кипя рвеніемъ, трижды
потрясаетъ каменную стѣну, трижды падаетъ и садится
въ долинѣ.»
Помѣха, таинственная, отрицающая сила, препятствіе,
разрушающее бракъ, приходитъ почти всегда извнѣ, но не
всегда со стороны злонамѣреннаго лица. Иногда это бы-
ваетъ мать, сестра, дружескій кружокъ. Иногда причиною
весьма почтенная вещь. Достаточно для разрыва брака,
чтобы сильное чувство дружбы отвлекло соки любви.
Я зналъ двухъ женщинъ, соединенныхъ тѣсною друж-
бою, изъ которыхъ одна была замужемъ, другая осталась
въ дѣвушкахъ, чтобы исключительно отдаться дружбѣ,
Мужъ первой былъ умный человѣкъ и блестящій, легкій
писатель. Въ минуты вдохновенія,'онъ пораждалъ чудо,
затмѣвавшее все. Но это случалось, такъ сказать, невзна-
чай. Что если бы эта прихотливая искра была пригрѣта
любовью!
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
293
Жена была чрезвычайно красивая-женщина, но пре*
краснѣе всего было въ ней сердце. Она была одарена воз-
вышеннымъ, серьёзнымъ нравственнымъ чувствомъ, на
которое слабо дѣйствовали прихотливыя блестки таланта
ея мужа. Она находила удовлетвореніе въ дружбѣ....нѣтъ,
въ обожаніи такой *, же совершенной женщины. Могъ-ли
устоять мужъ передъ такою четою? Могъ-ли онъ быть въ
ней третьимъ лицомъ ? Его тонкія неуловимыя качества,
смѣшанныя съ такими-же утонченными недостатками,
свойственными геніямъ временъ упадка, не прилаживались
къ тому прямому пути, на который его тянули. Добродѣ-
тельныя подруги, чистыя и прозрачныя какъ полуденный
свѣтъ, не слишкомъ цѣнили неопредѣленную, чувственную
грацію его таланта.
Разъединеніе возрастало. Мужъ имѣлъ еще и тотъ не-
достатокъ, что не довѣрялъ себѣ. Друзья вѣрили въ него,
требовали, чтобы онъ сдержалъ то, что обѣщалъ. Но ни
что не замѣняетъ внутренней поддержки. Верховный судья
нащъ — женщина. Ему, можетъ, было  бы легче съ обы-
кновенною женщиною. Красота, чистота, высокія каче-
ства егб жены были слишкомъ внушительны. Такія совер-
шества дѣлали судъ ея безаппеляціоннымъ. Приговоры ея
были всегда чисто сердечны.
Этотъ странный, замѣчательный человѣкъ могъ тво-
рить только не разсуждая. Нужно было, чтобы любимая
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
294
рука завязывала ему глаза и способствовала этой плодо-
творной слѣпотѣ; а между тѣмъ подлѣ него жилъ строгій
разсудокъ. Чувствуя подлѣ себя} въ минуту вдохновенія,
этого дѣятельнаго сторожа, онъ останавливался...........
осѣкался.
Да позволятъ мнѣ женщины сказать имъ здѣсь одно
слово. У нихъ слухъ тоньше, онѣ лучше поймутъ меня.
Къ тому-же у нихъ времени больше. Мужчина, этотъ му-
ченикъ труда, не услышалъ-бы меня, разсѣянный увле-
ченіемъ работы.
Вотъ что' скажу я женщинамъ: не будьте такъ совер-
шенны. Имѣйте не множко недостатковъ, ровно на столько,
сколько нужно для утѣшенія мужчины.
Природа требуетъ, чтобы онъ былъ гордъ. Необхо-
димо, въ виду выгоды вашей семьи и вашей собственной,
чтобы онъ былъ такимъ, чтобы онъ чувствовалъ себя
сильнымъ.
Если вы замѣтите, что онъ грустенъ, обезкураженъ,
теряетъ вѣру въ самаго себя , то лучшее лекарство про-
тивъ этого, чтобы и вы тоже нѣсколько понизились, стали
женственнѣе, моложе, — даже, при необходимости, стали
бы просто ребенкомъ.
Второй совѣтъ: не дѣлите вашего сердца.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
295
Разскажу вамъ, что я видѣлъ въ Провансѣ, въ Пересѣ.
Видѣлъ я великолѣпный садъ, усаженный померанцевыя»
деревьями, тщательно, размѣщенными на приличномъ раз-
стояніи , сообразно со всѣми ихъ требованіями. Они не
были перемѣшаны съ другими растеніями, какъ любятъ
дѣлать въ этой странѣ; никакіе виноградники не портили
имъ жизни. Только по краямъ аллей росла каймою души-
стая , сочная земляника. Она, какъ извѣстно, не глубоко
пускаетъ корни и растилаетъ по землѣ свою волосатую
зелень. Однако померанцы стали сохнуть. Хозяева встре-
вожились , стали искать причины, готовые всѣмъ пожер-
твовать. Никто не подозрѣвалъ, чтобы невинная земляника
могла быть виною бѣды. Сами эти могучія деревья,
еслибы у нихъ можно было спросить, не сознались - бы
вѣроятно, что ихъ болѣзнь имѣетъ такую ничтожную при-
чину. Они такъ и погибли, не жалуясь.
Не подалеку оттуда, въ Каннѣ, всѣмъ извѣстно, что
померанцевое дерево хорошо растетъ только въ уединеніи.
Около него не только не сажаютъ никакого другаго
растенія, но передъ тѣмъ, какъ посадить его, трижды рас-
капываютъ землю «утовъ на восемь, чтобы убѣдиться,
нѣтъ-ли въ ней какихъ • либо корней, которые могли • бы
оттягивать соки.
Любовь, какъ и номеранцевое дерево, желаетъ вла-
ствовать нераздѣльно.
ІЬ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
296
XII.
Смиреніе любви. — Исповѣдь.
Любовь чрезвычайно разнообразна и по свойству, и
по степени. Каждая нація имѣетъ свой родъ любви.
Француженка служитъ для своего мужа превосходнымъ
товарищемъ какъ въ дѣлахъ, такъ и въ идеяхъ. Если онъ
не умѣетъ ею пользоватся, то случается, что она позабы-
ваетъ о немъ. Но случись съ нимъ затрудненіе, она тот-
часъ вспомнитъ о своей любви къ нему, и готова на полное
самоотверженіе, готова даже умереть за него (какъ въ 9 3 г.)
Англичанка — вѣрная, твердая, неутомимая супруга,
всюду слѣдуетъ за мужемъ и все переноситъ. « Люси, я
уѣзжаю сегодня въ Океанію. — Подожди мой другъ, вотъ
я надѣну шляпку. >
Нѣмка любитъ, вѣчно любитъ. Она скромна, послушна,
охотно подчиняется. Она годна только на одно: любить.
Но это свойство въ ней безпредѣльно.
Съ англичанкою вы можете вести кочевую жизнь и
поѣхать хоть на край свѣта. Съ нѣмкою можете жить
отшельникомъ, гдѣ нибудь въ деревнѣ, въ глубокомъ уе-
диненіи. Француженка способна на это только въ такомъ
случаѣ, если она очень занята, если вы съумѣли создать
сильную дѣятельность для ея ума. Сильно развитое въ ней
чувство личности дѣлаетъ ее не столь сговорчивою, но
ЮідШгесІ Ьу . юдіе

297
по этому самому самоотверженіе ея гораздо полнѣе;, она
можетъ позабыть тщеславіе и даже потребность блистать.
Нѣмкѣ это ничего не стоитъ; ей нужна только любовь.
Стендгаль, этотъ ультра-вранцузскій умъ, весьма
враждебный Германіи и на каждомъ шагу поражающій е'е
насмѣшкою, очень вѣрно замѣчаетъ, что: <лучшій обра-
зецъ брака слѣдуетъ искать въ протестантской Германіи».
Онъ видѣлъ Германію такою и въ 1810, и въ 1830,
и много разъ потомъ. Это могло измѣниться въ высшихъ
слояхъ и въ большихъ городахъ, но не въ цѣлой странѣ;
нѣмка по прежнему осталась скромною, покорною женою,
однимъ словомъ, влюбленною женщиною.
Истинная, глубокая любовь, въ томъ и познается, что
она убиваетъ всѣ другія страсти: гордость, честолюбіе,
кокетсво, все въ ней пропадаетъ, все уничтожается.
Любовь — противуположный полюсъ гордости. Лю-
бовь не дорожитъ собою , легко позабываетъ такъ назы-
ваемое собственное достоинство и не колеблясь жертвуетъ
красивыми сторонами, которыя выставляютъ свѣту. Лю-
бящій человѣкъ ничего не скрываетъ и даже преувеличи-
ваетъ въ себѣ дурныя стороны, желая нравиться только
избыткомъ любви.
Въ этомъ случаѣ влюбленные и мистики поступаютъ
совершенно одинаково. И въ тѣхъ, и въ другихъ, само-
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
298
уничиженіе доходить да крайности; и тѣ и другіе стара-
ются возвысить на свой счетъ своего кумира — будь то
любимая женщина, или уважаемый святой. Не помню, какой-
то набожный человѣкъ сказалъ: «Какъ бы я желалъ быть
собакою святого Паулина!» Много разъ слышалъ я тоже
самое и отъ любовниковъ : «Ахъ, еслибы я былъ ея
собакою!»
Но любовь не должна допускать этого страстнаго само-
уничиженія. Она, напротивъ того, должна силиться воз-
высить до себя любимое существо, потому что прочный
союзъ возможенъ только при полномъдіавенствѣ.
Полковникъ Сельвъ (Салиманъ,-паша) чистосердечно
жаловался на недостатокъ этого равенства. «Какъ узнать?
любимы-ли мы восточною женщиною?» говорилъ онъ. —
Что касается до насъ, то мы обладаемъ въ европейской
женщинѣ душою и волею, и какъ-бы ни затрудняла насъ
иногда эта воля, по мы должны избѣгать всего, что могло
бы надломить ее, ослабить въ ней пружины души. Двѣ
вещи въ особенности очень опасны.
Одна, которою въ настоящее время сильно злоупотре-
бляютъ надъ неосторожными женщинами, это — магнети-
ческое вліяніе. Эта несчастная способность въ нихъ —
истинная болѣзнь, которая, развиваясь, потрясаетъ весь
ихъ организмъ. Но даже еслибы она и не представляла
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
299
опасности, то не позорно-ли видѣть нелюбимаго человѣка,
пользующагося такою неограниченною властью надъ жен-
щиною? Она становится его собственностью,.она дви-
жется по его волѣ, высказываетъ при свидѣтеляхъ свои
самыя сокровенныя тайны, подчиняется какому-то роко-
вому притяженію къ нему. Почему зто? Она и сама но
знаетъ. Онъ не превосходитъ ея ни умомъ, ни энергіею,
но она случайно предалась ему, подъ предлогомъ леченья,
забавы, и пр.; и вотъ она слѣдуетъ теперь его прихоти.
Дѣйствительно-ли эти жертвы одарены медицинскимъ вдо-
хновеніемъ — покажетъ одно время. Но какъ бы то н»
было, а этотъ даръ обходится имъ весьма дорого, потому
что онъ дѣлаетъ изъ женщины больное, подчиненное су-
щество, лишенное пользованія своею волею. Даже любов-
никъ , мужъ долженъ быть осмотрителенъ въ тѣхъ слу-
чаяхъ, когда она проситъ его взять надъ нею эту магне-
тическую власть. Вмѣсто того, чтобы возбуждать въ ней
рабскую пассивность и туманное вдохновеніе, гораздо
лучше, если любимый человѣкъ сдѣлаетъ ее участницею
своихъ дѣятельныхъ, свободныхъ свойствъ, и откажется
отъ всякаго инаго вліянія, кромѣ открытой и ясной любви.
Другой родъ вліянія, отъ котораго также откажется
всякій благородный человѣкъ, это насиліе, вліяніе страха.
Въ'Азіи (да и почти на всемъ земномъ шарѣ) съ жен-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
300
щицами обращаются, какъ съ дѣтьми. Но не слѣдуетъ за-
бывать, что ихъ вездѣ, кромѣ Европы, выдаютъ за-мужъ
дѣтьми, въ жаркихъ странахъ — двѣнадцати и десяти лѣтъ,
а въ Индіи — даже восьми. Мужъ восьмилѣтней женщины
по-неволѣ становится для нея чѣмъ-то въ родѣ отца, вла-
стелина; онъ долженъ воспитать ее. Отсюда проистекаетъ
видимое противурѣчіе въ индійскихъ законахъ, которыми,
въ одномъ мѣстѣ, воспрещается бить женщину, а въ дру-
гомъ предписывается «школить ее.» Индійскія женщины
во всю жизнь остаются дѣтьми, и терпѣливо подчиняются
налагаемой на нихъ дисциплинѣ (не имѣющей впрочемъ
ничего рабскаго и насильственнаго). Въ полигамическомъ
состояніи, онѣ становятся робкими и чувственными, привя-
зываются къ своему властелину отчасти страхомъ, и при-
нимаютъ съ равною покорностію какъ ласки, такъ и на-
казанія.
На сѣверѣ, напротивъ того, женщины созрѣваютъ
весьма поздно и, выходя за-мужъ, бываютъ уже не дѣтьми,
а вполнѣ личностями. Обращаться, съ пими какъ съ дѣть-
ми —было • бы самымъ возмутительнымъ злоупотребленіемъ
силы, и при томъ самымъ опаснымъ. Онѣ обыкновенно
раздражаютъ мужчину своею неуступчивостію въ самое
опасное для нихъ время мѣсяца, когда всякое слишкомъ
сильное волненіе способно причинить имъ смерть. Эти дни
отмѣчены для нихъ жестокими нравственными бурями;
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
301
ихъ мутитъ (онѣ сами сознаются) духъ противурѣчія,
имъ все противно, онѣ чувствуютъ потребность всякому
досадить. Но не надо сердиться; надо жалѣть ихъ. Это сос-
тояніе чрезвычайно зыбкое и, не смотря на раздражитель-
ность , скрываетъ за собою во все не ненависть. Достаточ-
но легкой пищи, любви и нѣкотораго умѣнья взяться за
дѣло, чтобы вдругъ смягчить эту неприступную особу и
заставить ее перейти къ прелестной кротости, къ слезамъ,
ласкамъ, й нѣжностямъ.
Мужчина долженъ быть при этомъ осмотрителенъ.
Женщина обыкновенно воздержнѣе его; онъ долженъ пом-
нить объ излишкѣ употребляемыхъ имъ крѣпкихъ напит-
ковъ и быть на сторожѣ противъ самаго себя. Раздраженіе
женщины большею частію имѣетъ самую естественную
причину (и въ сущности} самую милую); оно побуждаетъ
ее подстрекать мужчину колкими словами, вызывать его.
Французы очень хорошо знаютъ это. Тутъ дѣло не въ са-
молюбіи , а въ любви. Не надо схватываться при этомъ
съ женщиною (какъ дѣлаютъ въ Англіи). Не надо и смѣ-
яться, илп рѣзко поворачивать ссору на ласки. Тутъ надо
дѣйствовать съ постепенностію, лавировать. Обыкновенно
слѣдуетъ нѣкоторое разслабленіе, потомъ переходъ на
милость; женщина сознается, что она зла и награждаетъ
васъ за доброту.
ЮідііігесІ Ьу
Соо^Іе
— 302 —
•
Во времена варварства, внутреннее правительство
семьи, точно также какъ и общественное, держалось круп-
ными мѣрами. Но перейдемъ къ цивилизованнымъ време-
намъ мирнаго соглашенія и свободнаго подчиненія, устра-
няющаго всякія принудительныя мѣры.
Домашними крутыми мѣрами я называю грубую за-
пальчивость мужчины, поднимающаго руку на женщину,—
дикое насиліе, посягающее на этотъ нѣжный, слабый пред-
метъ,— дерзкую неблагодарность, оскверняющую сво»
святыню.
Крутыя мѣры женщины — это война слабаго съ
сильнымъ, ея собственный позоръ, прелюбодѣяніе, которое
унижаетъ мужа; подбрасываетъ ему чужое дитя и дѣлаетъ
какъ мужа, такъ и жену, навсегда несчастными.
Ни то, ни другое изъ этихъ преступленій не были-бы
столь обычными, еслибы союзъ поддерживался ежедневнымъ
изліяніемъ сердецъ, исповѣдью, въ которой сглаживались-
бы, разъяснялись малѣйшія недбразумѣнія, не имѣя времени
разростись до бурь. Каждый самъ лучше слѣдилъ бы за
собою, налагая на себя добровольную обязанность все раз-
сказывать. Не скрываемыя искушенія гораздо слабѣе.
Весь смыслъ брака состоитъ въ этой исповѣди. По
мѣрѣ того какъ мы будемъ выходить изъ грубаго состоянія,
въ которомъ мы до сихъ поръ находимся , мы познаемъ,
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
303
что бракъ зсть именно эта возможность ежедневно сооб-
щаться дгугь съ другомъ всѣми помыслами, чувствами,
идеями, дѣлами, открывая всю свою душу даже до
смутныхъ облаковъ , могущихъ накопиться до бури въ
сердцѣ, которое скрываетъ ихъ, вмѣсто того чтобы раз-
сѣивать довѣріемъ.
Повторяю, что въ этомъ весь смыслъ брака, а вовсе
не въ дѣторожденіи. Онъ можетъ быть безплоднымъ,
но самымъ счастливымъ. Союзъ будетъ полный и безъ
дѣтей.
Взаимное наслажденіе также не составляетъ въ немъ
главнаго условія. Лѣта и болѣзнь могутъ уничтожить на-
слажденіе, а союзъ не разторгнется.
Онъ состоитъ въ ежедневномъ обмѣнѣ мыслей, въ не-
прерывномъ, полномъ слитіи двухъ сердецъ. Прекрасное
слово юристовъ: брака есть соглашеніе, должно подтвер-
ждаться ежедневно; ежеминутное довѣріе должно постоянно
упрочивать взаимное убѣжденіе въ томъ, что одинъ согла-
сем на то, что дѣлаетъ другой.
Съ кѣмъ должны вы соединяться ? съ тѣмъ, кто со-
гласенъ жить съ вами, не скрывая вд одной мысли, ни
одного дѣла, раздѣлять съ вами все.
Кого должны вы избѣгать ? того, кто, обѣщая отдаться
вамъ беззавѣтно, замыкаетъ для васъ одинъ изъ тайна-
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
304
ковъ своей куши, удерживаетъ исключительно за собою
частицу общаго достоянія, какое нибудь чувство или идею.
Чистыя, кроткія, вѣрныя женщины', которымъ нечего
скрывать , не въ чемъ каяться, нуждаются между тѣмъ
болѣе другихъ въ этой любовной исповѣди, въ этомъ излі-
яніи сердецъ.
Почему бы это, что мужчины обыкновенно не умѣютъ
пользоваться такимъ счастіемъ ? Или пресыщеніе и разсѣ-
яніе свѣта дѣлаютъ насъ совершенно черствыми, слѣпыми
врагами самихъ себя, что мы не съ разу можемъ понять
всю тонкую прелесть этого духовнаго общенія съ жен-
щиною ?
Большею частію, мы не достойны его. Мужчины улы-
баются , едва слушаютъ или слушаютъ скептически эти
наивныя открытія, которыя стоятъ не только вниманія,
но обожанія.
А вѣдь это не новость. Вѣдь сообщаютъ же супруги
другъ другу все, что касается до ихъ выгодъ и дѣлъ.
Точно также слѣдуетъ дѣлиться и тѣмъ ; что касается до
ихъ духовной жизни, религіи, любви, идей, внутреннихъ
волненій. Полный*брачный союзъ скрѣпляется только край-
нимъ, рѣшительнымъ, опаснымъ условіемъ: «открыть свою
послѣднюю тайну, отдаться во власть друга другу*.
Йе отклоняйте довѣрчивости вашей жены, можетъ
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
305
быть не совсѣмъ здоровой, смущенной какой-нибудь меч-
тою, какъ бываетъ съ самою чистою. Пусть лучше она
откроетъ свою тайну любимому, снисходительному мужу и
попроситъ у него совѣта, нежели обратится къ кому-ни-
будь постороннему, давъ этимъ оружіе противъ себя и про-
тивъ васъ, отдавшись нѣкоторымъ образомъ во власть
другаго или другой, которые потомъ однимъ взглядомъ
| будутъ заставлять краснѣть совсѣмъ невинную.
Ея довѣріе будетъ имѣть и ту выгоду, что заставитъ
васъ размышлять. Если у доброй, разсудительной женщины
1 появится легкій капризъ, то мужь долженъ будетъ спросить
себя—не самъ-ли онъ виноватъ въ этомъ. Среди суеты и
I увлеченія жизни, мы не рѣдко позабываемъ изъ-за другихъ
интересовъ о самихъ себѣ и о тѣхъ, кого наиболѣе любимъ.
Мужъ скажетъ себѣ: < Она можетъ быть права: я стано-
влюсь скученъ; я слишкомъ поглощенъ своимъ дѣломъ».
Или: <Довольно-ли я деликатенъ съ нею въ Физичес-
кихъ сношеніяхъ ? Не становлюсь-ли я непріятнымъ ?»
Или, наконецъ: «Я представляюсь ей нравственно въ
слишкомъ дурномъ видѣ; я рѣзокъ, скупъ....
<Ну такъ постараюсь же вернуть къ себѣ ея сердце,
буду великодушенъ, превзойду самого-себя. Надо доказать
ей, что въ сущности я лучше того, кто ей теперь нравится,
и въ особенности, что я лучше его умѣю любить».
..	20
□ідіѣігесі Ьу
Соодіе
306
Много-ли словъ нужно для этого ? Весьма мало. Дос-
таточно, иногда вечеромъ, приласкать другъ друга, взгля-
нуть другъ-другу въ глаза.
Одинъ художникъ, у котораго случались проблески
генія, Дельмудъ, изобразилъ въ гравюрѣ, названной имъ
Іе Са[ё, этотъ взглядъ двухъ сердецъ, безъ словъ пони-
мающихъ другъ-друга.
Я прибавилъ-бы къ эТому взгляду одинъ лучь со сто-
роны мужчины, — лучь, говорящій женщинѣ: «Вѣрь, что
у. тебя нѣтъ опоры, надежнѣе меня.»
ХШ.
Общеніе любви. — Дѣйствіе природы.
Я не могу обойтись безъ Бога.
Временное затмѣніе высокой, центральной идеи омра-
чило современный міръ чудесныхъ открытій въ наукѣ. Вездѣ
прогрессъ, вездѣ сила, но величія ни въ чемъ. Это под.
точило самые характеры. Идеи слабѣютъ, разорванныя,
разъединенныя; поэзія, конечно, есть; но цѣлость, гар
монія, поэма — гдѣ онѣ? Я Не вижу ихъ.
Я не могу обойтись безъ Бога.
Лѣтъ десять тому, я сказалъ одному великому мысли-
телю, поражающему меня своею смѣлостію, энергическою
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
307
суровостію: «Вы децентрализаторъ; и я также, до извѣ-
стной степени, потону что хочу жизни; строгая центра-
лизація убиваетъ личную жизнь. Но любящее Единство
міра не только не убиваетъ, а возбуждаетъ ее; поэтому
оно и есть Любовь.
Ничего нѣтъ легче, какъ свести всѣ религіи въ одну,
чтобы однимъ ударомъ подрѣзать ее. Но хотя-бы вы стерли
до послѣдняго слѣда всѣ историческія религіи, все-же оста-
нется одинъ вѣчный догматъ, — догматъ материнскаго
провидѣнія природы, обожаемой въ милліонахъ религій, мер-
твыхъ и живыхъ, прошлыхъ и настоящихъ, о которыхъ вы
позабываете. Еслибы какая-нибудь страшная катастрофа
разрушила нашъ земной шаръ, то и тогда этотъ догматъ
остался-бы нерушимымъ, какъ міръ, которому онъ даетъ
жизнь и красоту.
Изчезни во мнѣ сознаніе этой двигательной причины,.
этого любящаго меня, любящаго весь міръ провидѣнія,—
и я перестаю дѣйствовать, перестаю жить; кладите меня
въ гробъ. Зрѣлище прогресса утрачиваетъ въ моихъ гла-
захъ всякій интересъ. Пусть стремленія мысли, науки ста-
нутъ еще шире, — у меня нѣтъ болѣе охоты слѣдовать
за ними. Прибавьте еще тысячу наукъ къ тридцати новымъ
наукамъ, — мнѣ ихъ не надо; что мнѣ въ нихъ, если вы
потушили Любовь?
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
— 308
Востокъ, эта заря умственнаго свѣта, пока ее не зат-
мили своими хитросплетеніями софистическіе вѣка, взялъ
точкою исхода такую идею, которая будетъ владычество-
вать въ нашемъ вторичномъ дѣтствѣ — апогеѣ мудрости.
Это значитъ, что Общеніе любви, сладчайшая изъ божест-
венныхъ тайнъ, есть въ то-же время и самая высокая; и
что мигъ полнаго наслажденія открываетъ передъ нами
безконечность. У существъ низшаго разряда (каковы мы
теперь), это чувство смутно; но оно становится все яснѣе
и яснѣе, по мѣрѣ того какъ очищается пламя Любви.
Не стану повторять здѣсь того, что я сказалъ въ прош-
ломъ году по этому поводу, объ этомъ странномъ, вели-
комъ таинствѣ, когда женщина рискуетъ жизнію для того,
чтобы дать жизнь другому, когда наслажденіе, счастіе,
оплодотвореніе ставятъ насъ такъ близко къ смерти. Мы
чувствуемъ это въ томъ, что съ нами происходитъ, въ
этомъ глубокомъ потрясеніи всего нашего существа, въ
пламени, пожирающемъ наше тѣло, въ холодѣ, проникаю-
щемъ въ наши кости.....Упавшая на насъ молнія не была-
бы страшнѣе.......Въ эту минуту, когда любимое нами
существо такъ близко къ гибели, когда въ насъ проникаетъ
холодъ агоніи, мы могли-бы вырвать изъ глубины нашей
души только одно слово, поразительно вѣрное, что
<женщина есть религія».
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
309
Вотъ что сказали - бы иы въ ту минуту; вотъ что
могли-бы сказать всегда, потому что это — истина.
Я говорилъ о моей малюткѣ, что она < религія чистоты,
кротости и поэзіи*.
Еще вѣрнѣе могъ бы я сказать это теперь, когда она
стала женщиною и матерью, когда она, изъ тѣснаго круга
семьи, льетъ лучи свои- во всѣ стороны, на цѣлое обще-
ство. Теперь она—религія доброты и цивилизаціи.
Женщина особенно нужна, какъ опора и утѣшеніе,
въ такія эпохи, когда религіи затмѣваются, преданія блѣд-
нѣютъ, когда новый міръ, сложный, спутанный въ своемъ
собственномъ величіи, не можетъ установиться на облом-
кахъ стараго. Женщина служитъ тутъ опорою центральной
идеѣ, которая мало-по-малу выясняется и несетъ намъ
свой свѣтъ, а женщина составляетъ пока центръ жизни,
любви и религіи.
Присутствіе женщинъ придаетъ какой-то священный
смыслъ всѣмъ народнымъ собраніямъ (кромѣ тѣхъ, ко-
торыя имѣютъ цѣлью культъ), будь это народные кон-
церты, въ Германіи, или политическія, братскія собранія
: въ Швейцаріи и во Франціи. Кажется, будто сама родина
присутствуетъ на нихъ въ лицѣ нашихъ женъ и
матерей.
ЮідШгесІ Ьу
Сос . :
310
Чтобы опредѣлить семью и то личное счастіе, которое она
даетъ человѣку, я просто приведу слова, слышанныя мною
отъ одного работника: <Семья — воскресенье мужчины».
То есть: не только успокоеніе, но радость, соль жизни,
то, для чего хочется жить.
Воскресенье ! радость, свобода, праздникъ, лучшая
часть души, священная часть. Еакая-же ? половина ? треть?
четверть ? — Нѣтъ, все.
Чтобы вполнѣ уразумѣть смыслъ этого слова: воскре-
сенье , котораго праздному человѣку никогда не понять,
надо знать все, что думается работнику въ субботу вече-
ромъ, всѣ его мечты, планы, надежды.
Но кто-же играетъ роль въ этомъ сравненіи ? вообще-
ли женщина ? хорошенькая любовница ? — Нѣтъ, ваша
женщина, любимая, добрая жена. — Почему? потому что
съ нею къ наслажденію примѣшивается увѣренность въ
обладаніи, которая позволяетъ вполнѣ наслаждаться сча-
стіемъ. Совершенное знаніе и тонкая оцѣнка женщины,
давшей вамъ столько наслажденія, не только не охлажда-
ютъ, но, напротивъ, открываютъ вамъ тысячи сторонъ въ
вашемъ счастіе и дѣлаютъ эти открытія безконечными.
Всякое волнующее васъ чувство находитъ въ ней
отзывъ. Она пробуждаетъ въ васъ всѣ сладкія впечатлѣнія
вашего дѣтства.
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
311
У васъ осталось въ памяти одно утро , когда вамъ
было двѣнадцать лѣтъ : свѣжій воздухъ, восходящее солн-
це, серебристый звукъ сельскаго колокола. Все это было
давно и прошло навсегда. Но вотъ, въ одно воскресенье,
проработавъ наканунѣ до поздней ночя, вы пробуждаетесь
довольно поздно и встрѣчаете нѣжную улыбку жены, ко-
торая. давно уже глядитъ на васъ, обнимая васъ своею
круглою рукой. Она ждала вашего пробужденія, молилась
о васъ и привѣтствуетъ васъ своимъ свѣжимъ голосомъ.
— «О заря моя ! восклицаете вы.-Какое свѣжее чув-
ство ты пробуждаешь во мнѣ! двадцать лѣтъ жизни у
меня съ плечь долой, я это чувствую.... О какъ ты мо-
лодишь меня! о какъ я желаю быть молодымъ для тебя I
Но она легко увертывается отъ этой темы, заговари-
ваетъ съ тобою о какомъ нибудь занимающемъ тебя про-
ектѣ , потомъ переходитъ къ семейнымъ дѣламъ, къ дѣ-
тямъ, — переходъ не трудный. Потомъ, видя, что ты въ
хорошемъ расположеніи, вставляетъ какую нибудь просьбу,
которая оставитъ тебѣ хорошее воспоминаніе объ этомъ
днѣ, о добромъ дѣлѣ. Времена трудныя, дѣло не легкое»
но, трудясь такъ какъ ты и съ божьею помощію, можно
сдѣлать и это. Ты не протрворѣчишь, хочешь вдавиться.
Но прежде нежели успѣваешь доказать твою мысль, она
съ благоразумною шутливостью предупреждаетъ тебя :
«Другъ мой, Шарль проснулся, Эдуардъ уже болтаетъ,
ОідііігесІ Ьу
Соодіе
312
дѣвочка давно не спитъ и слушаетъ насъ.... О какъ
поздно!... Пора одѣвать дѣтей».
Погода сѣрая, пасмурная. На дворѣ снѣгъ и вѣтеръ.
Рано прилетѣвшія, сѣверныя птицы предсказываютъ мо-
розную зиму. Гости не придутъ. Скучное воскресенье! —
Нисколько. Гдѣ она, тамъ не можетъ быть скучно. Ни яр-
кій пламень очага, ни горячій завтракъ, ни что не .согрѣ-'
ваетъ дома такъ какъ она, ея нѣжная живость и веселость.
Она такъ заботится о своихъ, такъ обнимаетъ ихъ своею
любовью, что въ гнѣздѣ всегда весело.
Зимою еще веселѣе. Семья довольна, что дурная погода
запираетъ ее всю вмѣстѣ и предвидитъ веселый день. Все
тихо. Отецъ пользуется свободнымъ днемъ, чтобы занять-
ся по своему вкусу. Онъ напоминаетъ картинку Рембранд-
та, Столяра. Только онъ не строгаетъ, а читаетъ. —
Читая, онъ чувствуетъ подлѣ себя тихо переговарива-
ющихся дѣтей , жену, переходящую туда , сюда , своею
легкою, мягкою поступью. Она не суетится, дѣлаетъ толь-
ко то, что необходимо и, приложивъ палецъ къ губамъ, по-
казываетъ дѣтямъ, чтобы они не шумѣли, не мѣшали отцу.
Любопытно, что дѣлаютъ дѣти ? Они читаютъ какое
нибудь путешествіе, описаніе приключеній и самопожертво-
ванія смѣлыхъ путешественниковъ, открывшихъ намъ
когда-то земной шаръ, претерпѣвъ всевозможныя страда-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
313
нія 1 «Вотъ этотъ кофо, дѣти, что пилъ вашъ отецъ,
сахаръ, что вы — можетъ быть слишкомъ обильпо — кла-
дете въ молоко, все это куплено героизмомъ и стра-
даніями. Будемъ же благодарны. Само Провидѣніе посы-
лаетъ къ намъ этихъ великихъ душъ, которыя соединили
мало-по-малу весь міръ, просвѣтили его, оплодотворили,
и ведутъ его постепенно къ единству». Она объясняетъ
имъ матеріальное общеніе людей (подготовляющее нрав-
ственное), навигацію, торговлю, желѣзные пути, каналы,
электрическій телеграфъ.
Матеріальное? я сообразуюсь съ нелѣпымъ языкомъ
вѣка. Матеріальнаго нѣтъ ничего. Всѣ эти вещи родились
изъ ума и возвращаются къ уму, которому онѣ служатъ
средствомъ, Формою. Смѣшивая націи, уничтожая невѣже-
ство и слѣпую вражду1;, онѣ представляютъ нравственную
и религіозную силу, однимъ словомъ — духовное общеніе.
Объясняя все это дѣтямъ, въ точномъ смыслѣ, посте-
пенно, послѣдовательно, съ необходимыми предосторожно-
стями, мы развиваемъ въ нихъ познаніе божественнаго
духа — духа благости и любви.
Исходя изъ любимыхъ устъ, эти отрытія идутъ прямо
къ сердцу. Дѣтй дивятся и даже мужъ, которому все это
знакомо, приходитъ, слушая жену, въ сладкій восторгъ и
сознается, что новыя открытія даютъ новыя силы любви.
Она уже кончила, а они все еще слушаютъ и нако-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
314
нецъ какъ-бы пробуждаются.... Въ стекла слышится
легкое постукиванье. Визитъ крылатаго сосѣда. Воробей
кричитъ имъ съ прямодушнымъ укоромъ: «Такъ-то вы,
маленькіе эгоисты! заперлись въ скверную погоду!» Уп-
рекъ подѣйствовалъ. Отворяютъ окно. Но каково удив-
* леніе, когда въ комнату влетаетъ довѣрчивый посѣтитель
г начинаетъ храбро прыгать по ней.
— «Спасибо, кузенъ зябликъ, что вспомннлъ о насъ.
Ты знаешь, что у насъ такое-же теплое гнѣздышко, какъ
и у тебя». Дѣти боятся дохнуть. Мать осторожно бросаетъ
крошки, чтобы не испугать птичку. Но зябликъ не боится.
Онъ. спокойно поклевалъ и приблизился даже къ камину,
а потомъ улетѣлъ, чиликнувъ на прощанье; < Прощайте,
братишки, до свиданья!»
Много бы поразсказала имъ мать поэтому поводу, но пора
была обѣдать. Надо ей было накормить и своихъ зябликовъ.
За дессертомъ, она объясняетъ имъ банкетъ природы,
къ которому Богъ пріобщаетъ всѣхъ своихъ созданій, отъ
мала до велика, и разсаживаетъ ихъ, смотря по уму,
волѣ и труду , давая одно изъ первыхъ мѣстъ муравью и
одно изъ послѣднихъ какому нибудь гиганту (носорогу,
иппопотаму). Если человѣкъ занимаетъ первое мѣсто, то
это по тому, что въ немъ развито сознаніе великой гар-
моніи, божественной любви и солидарности всего суще-
ствующаго.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
315
Эти рѣчи могли-бы не оставить слѣда. Но онѣ врѣзы*
ваюгся въ сердцѣ и памяти дѣтей тѣмъ, что родители
сами совершаютъ при нихъ подвигъ братства, подготов-
ленный утромъ матерью. Труженникъ удѣляетъ брату отъ
плодовъ своего труда, то есть отъ своей души, жизни.
Она обнимаетъ его со слезами на глазахъ. Обѣдъ освященъ».
Довольно,для одного дня. Порадуйте теперь, дѣти,
сердце вашего отца двойнымъ гимномъ: гимномъ фран-
цузскаго народа, въ дни его великаго самопожертвованія,
которому, при случаѣ, вы будете подражать, и благодар-
ственнымъ гимномъ Творцу, который даетъ вамъ этотъ
день, дастъ можетъ быть и другіе подобные.
Теперь отдохнемъ. Отецъ вашъ утомился и дремлетъ.
Онъ поздно легъ вчера, въ субботу, кончая свой недѣль-
ный трудъ. Спите, друзья мои, спите, дѣти! Да хранитъ
васъ Богъ во время сна!
Она благословила ихъ всѣхъ, тщательно погасила
огонь и тихо легла подлѣ мужа, сдерживая дыханіе, чтобы
не разбудить его. .Онъ спитъ, но чувствуетъ ее подлѣ
себя, — ее, свою весну, свое лѣто, среди мрачной зимы.
Она одна составляетъ для него всѣ времена года.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
316
XIV.
Продолженіе. — Дѣйствіе природы.
Мужчина и женщина представляютъ въ своихъ стрем-
леніяхъ двѣ законныя, разумныя стороны природы. Муж-
чина познаетъ безконечность въ неизмѣнныхъ законахъ
міра, которые суть какъ-бы виды Божества. Женщина —
въ любви и природѣ, которыя совершенствуютъ ее все
болѣе и болѣе. Она познаетъ Бога въ таинствѣ возро-
жденія.
Противурѣчатъ-ли одна другой эти двѣ стороны? — Ни
малоі Обѣ сходятся на томъ, что божество женщины, Любовь,
не была-бы Любовью, елибы она не обнимала все и
всѣхз, безе всякой прихоти и пристрастія, еслибы пе
была любовью законною, разумною и справедливою,
такою, какою представляетъ ее себѣ человѣкъ въ Богѣ.
Эти два столпа храма до того прочны, что никто не
можетъ поколебать ихъ. А между тѣмъ міръ измѣняется.
Иногда онъ видитъ одни законы, иногда одну причину.
Онъ постоянно колеблется между этими двумя религіоз-
ными полюсами, но не измѣняетъ ихъ.
Такъ какъ наука еще не централизована, какъ она
вскорѣ будетъ, то многіе усматриваютъ одни законы, по-
забывая о причинѣ и воображая, что машина можетъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
317
идти сана, безъ двигателя, лѣтъ, законы не причины.
Къ чему послужитъ намъ прогрессъ, если мы не будемъ
сознавать причины жизни?
Радость и счастіе заключаются только въ производи-
тельности. Я уже говорилъ это по поводу дѣтей. Ихъ
можно развить и осчастливить только пробудивъ въ нихъ
творчество. Распространимъ это съ ихъ маленькаго міра
и на большой. Вами овладѣваетъ удушающая скука, когда
сознаете въ немъ застой, отсутствіе жизненной теплоты.
Счастіе вернется къ вамъ только съ сознаніемъ плодотвор-
наго движенія, когда мы, свободные, хотя и подчиненные
верховному разуму, начнемъ творить по волѣ вѣчной любви.
Это размышленіе было необходимо для того, чтобы
проникнуть въ самую сокровенную жизнь мужчины и жен-
щины , въ этотъ религіозный дуэтъ, гдѣ каждый имѣетъ
свою партію и постоянно боится нарушить гармонію. Они
не знаютъ, до какой степени она полна между ними, и
потому опасаются, колеблятся, такъ сказать щупаютъ
другъ друга. Отсюда проистекаетъ та легкая борьба между
двумя душами, которыя, въ сущности, составляютъ одну.
Эта борьба никогда но* происходитъ днемъ , при свидѣте-
ляхъ. Надо, чтобьі дѣти спали, чтобы даже огонь былъ
погашенъ.• Это — послѣдняя мысль, Жоруіо подслуши-
ваетъ изголовье.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
318
Но хотя каждый изъ нихъ поддерживаетъ истинную
и священную сторону религій (онъ— законы, она—вр«-
чину), между ними то различіе, что мужчина познаетъ Бо-
жество болѣе вз видахъ его, въ способахъ дѣйствія, а
женщина въ любви, причинѣ дѣйствія. ОНа проникаетъ
въ самое святилище неба.
Постигая до такой степени любовь, она все постигаетъ.
Она знаетъ всѣ тоны, всѣ клавиши, втого огромнаго ин-
струмента, въ которомъ мужчина знаетъ обыкновенно всего
одну гамму. Она умѣетъ передавать на немъ всѣ естествен-
ныя проявленія неземнаго, отъ серьезнаго до кроткаго,
отъ сильнаго до нѣжнаго. Опа мастеръ этого дѣла и учи-
тельница мужчины......лИ гдѣ она выучилась всему этому?
спрашиваетъ онъ. Какъ она Открыла эти сокровища любви,
этотъ потокъ восхитительныхъ нѣжностей?» —
Гдѣ? Но въ твоей-же собственной любви, въ.своей
любви къ тебѣ, въ сокровищницѣ сердца, которую не мо-
гутъ истощить никакія изліянія. Изъ него ежедневно ис-
ходитъ цѣлый міръ любви, но остается безконечность.
Сколько въ ней простоты, скромности, но въ то - же
время превосходства! Ты идешь, щщковавъ взоръ къ землѣ,
къ іруду, — идешь слѣпо, день за днемъ, не измѣряя
времени; а онфіувствуетъ полетъ его. Она соображается
съ нимъ ежечасно, обязанная предвидѣть за тебя, забо-
Оіс	эу Ѵлоо^іе
319
титься о твоихъ нуждахъ, удовольствіяхъ, о твоей пищѣ,
покоѣ. Для нея каждая минута имѣетъ свою обязанность,
но и свою поэзію. Она слѣдитъ за ходомъ времени, такъ
какъ каждый мѣсяцъ напоминаетъ ей, страданіями любви,
о его теченій. При перемѣнѣ временъ года, она слышитъ
торжественный гимнъ, исходящій изъ нѣдръ природы.
У послѣдней есть свое богослуженіе, въ которомъ
жизнь каждой страны сообразуется съ общею жизнію. Къ
этому порядку нельзя прикасаться. Преданіе, власть, ко-
торыя вздумали бы вмѣнить одному народу обряды дру-
гаго, привели-бы только къ дисгармоніи, къ диссонансамъ.
Прекрасныя пѣсни верхняго Востока негармонично звучатъ
въ Галліи. У послѣдней есть своя пѣснь жаворонка, также
прямо возносящаяся къ Богу.
Наша заря не есть заря Америки или Іудеи. Наши
туманы — не тяжелые туманы Прибалтійскаго края. У
всего этого—свой голосъ. Всѣ эти климаты, часы, времена
года,—все это поетъ на свой ладъ. Вотъ что понимаетъ
жена твоя своимъ чуткимъ, Французскимъ ухомъ. Но не
спрашивай ее; она сказала бы тебѣ условную пѣснь,
тогда, когда, оставаясь дома одна, слегка грустя въ твоемъ
отсутствіи^ тихо работая, запѣваетъ вполголоса истинный
псаломъ дня и часа, простой скромный гимнъ своего сердца,
возносимый къ небу и къ тебѣ.
О, какъ хорошо извѣстны ей всѣ праздники, — на-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
320
стоящіе праздники года! Предоставь себя въ этомъ ея ру-
ководству. Ей одной извѣстны дни милосердія, когда небо
съ любовью взираетъ на землю. Ей извѣстны они, потому
что она сама праздникъ, улыбка неба, вѣчный воскресный
день любви, которымъ живетъ и возраждается сердце.
Безъ нея зачѣмъ-бы намъ и весна? Какъ вредна,
мрачна была-бы для насъ эта плодотворная теплота, скры-
вающая зародыши возрожденія міра! Но опа съ нами, и
все окружающее получаетъ обаятельную прелесть.
Весна открыла дверь, и они выходятъ.
Она въ бѣломъ платьѣ, хотя свѣжій вѣтерокъ смяг-
чаетъ еще дѣйствіе яркихъ лучей солнца. Повсюду жизнь,
но повсюду борьба. На зазеленѣвшихъ-лугахъ играютъ и
дерутся животныя. Козлята пробуютъ свои молодые рога.
Соловьи, прилетѣвшіе за двѣ недѣли до своихъ любовницъ,
оснариваютъ другъ у друга, пѣвучими дуэлями, права на
любовь. И среди этой борьбы, ведущей къ гармоніи, яв-
ляется она, олицетвореніе мира, любви и красоты.... О
живая радость міра!... Она приближается. Нѣжное сердце
ея дѣлится на-двое. Съ нею говорятъ съ двухъ сторонъ.
Дѣти рвутъ цвѣты и приносятъ ихъ ей полныя руки :
«Мама! гляди! глади!» Ближе къ ней, надъ самымъ
ухомъ, ей шепчутъ другое, и она улыбается... Нельзя-же
держать безнаказанно руку прелестной женщины, быть-
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
321
такъ близко къ ея груди, къ ея сердцу, бйльно-іи бьется
оно? очень тихо. Она не безчувственна, ей такъ хотѣлось-
ба осчастливить ихъ всѣхъ. Она отвѣчаетъ: «Да, дѣти...
Да, мой другъ»... Имъ она говоритъ: «Будемъ играть!»
Ему: «Все, чего желаешь!»
Все это возвращается еще нѣжнѣе, еще страстнѣе,
во время прелестнаго полеваго праздника—сѣнокоса. Она
пришла вмѣстѣ съ другими, и принесла грабли. Она тоже
хочетъ работать. Красота ея возвысилась полнотою, при-
давшею ей новую прелесть и нѣкоторую тяжеловатость
ея движеніямъ. Бѣлая, пышная грудь, изъ которой дѣти
ея пили жизнь, всѣ сокровища, ненасытно созерцаемыя
даже тѣмъ, кто знаетъ ихъ лучше кого-бы то ни было,
придаютъ ея движеніямъ какую-то лѣнивую нѣгу. Она
вскорѣ устаетъ и ей запрещаютъ работать. Но другіе ра-
ботаютъ за нее. Веселыя, счастливыя дѣти, взволнован-
ный мужъ, несутъ всѣ цвѣты къ этой царственной розѣ.
Они усыпаютъ ими ея передникъ, грудь, голову, такъ
что она вся скрывается подъ благоухающимъ дождемъ.
«Довольно! Довольно!» Но ее не слушаютъ. Она уже ничего
не видитъ и не можетъ защищаться. Она окружена, осыпана
ласками, поцѣлуями, цвѣтами.
Жары усилились и начинаютъ тревожить нѣжную же-
21
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
322
ау. Три мѣсяца, слѣдующіе за сѣнокосомъ до сбора вмно-
града, страшно тяжелы для мужчины. Руками-ли, мыслью-
ли онъ работаетъ, — ему одинаково тяжело. Знойные
лучи, ударяя въ мозгъ, причиняютъ двоякій.вредъ: раз-
слабляютъ и въ то-же время усиливаютъ желаніе. Мужчина
разслабляется временемъ года, трудомъ и наслажденіями.
Жена чувствуетъ это и опасается. Она пробуетъ* говорить
ему о благоразуміи, напоминаетъ ему, что въ это время года,
когда Творецъ ежегодно посылаетъ человѣку запасъ пищи,
онъ обязанъ посвящать себя исключительно этому дѣлу.
Но благоразумію не внемлютъ. Тогда она поднимается
на хитрости, прикидывается холодною, сердитою. Она бѣ-
гаетъ отъ него, проситъ оставить ее въ покоѣ, отклады-
ваетъ...
Блаженная осень! Пора счастія и снисхожденія! Насту-
паетъ конецъ полевымъ работамъ. Любовь, боровшаяся
съ любовью въ убійственные лѣтніе мѣсяцы, можетъ
наконецъ устранить осторожность и послѣдовать влеченію
сердца. Тотъ, кто раздражался отказами, никогда не уз-
наетъ, кому они наиболѣе стоили.
Она сдержала слово и всецѣло возвращается къ нему.
<Но, другъ мой, прежде надо кончить работу. Этотъ сѣ-
ренькій день, когда небо какъ будто, подернуто газомъ,
самый благопріятный для сбора винограда. Поспѣшижъ-же.
ОідШгеС Ьу Сюодіе
323
Вотъ сейчасъ проглянетъ солнце и высушитъ росу на
золотистыхъ кистяхъ. Теперь-то и снимать ихъ.»
Все ликуетъ въ эту пору. Въ нѣкоторыхъ странахъ
даже обезьяны, медвѣди наѣдаются до пьяна винограда.
Какъ же не закружиться головѣ у человѣка? Онъ опья-
нѣлъ не пивши; она успокоиваетъ его. <Подожди, по-
дожди ....Дадимъ имъ примѣръ, будемъ работать вмѣстѣ
съ ними».'
Вотъ лучшій случай брататься людямъ. Тутъ всѣ рав-
ны; превосходство только за хорошими работниками. Какъ
она счастлива, что можетъ пить со всѣмъ этимъ народомъ
изъ чаши дружбы. Идите всѣ, даже тѣ, кто не уча-
ствовалъ въ трудахъ. Она всѣмъ рада. Ей извѣстна вся
деревня и всѣ, кого не достаетъ. «Гдѣ-же этотъ? — Онъ
болѣнъ. — Пошлемъ ему. А этотъ? — Онъ въ отсут-
ствіи».— Она освѣдомляется обо всѣхъ, желая всѣхъ
сблизить, всѣхъ соединить.	*
Мѣста довольно; это одинъ изъ тѣхъ холмистыхъ
амфитеатровъ, стоящихъ надъ моремъ. Погода тихая. Мож-
но обѣдать на открытомъ воздухѣ. Теплый вѣтерокъ бла-
гопріятствуетъ улёту крылатыхъ путешественниковъ, про-
носящихся въ воздушномъ пространствѣ. День коротокъ
и рано склоняется къ вечеру.
Никогда еще не была она такъ прекрасна. Глаза ея
блещутъ кроткою добротою. Каждый чувствуетъ, что она
Оідііігесі Ьу Соо^Іе
324 —
видитъ его, думаетъ о немъ, рада ему, всѣмъ. Любящій
взглядъ ея благословляетъ всю страну.
Дочь сплела ей прелестный вѣнокъ изъ виноградныхъ
листьевъ съ лиловымъ геліотропомъ и съ душистыми цвѣ-
тами желѣзняка. Этотъ царственный и женскій вѣнокъ рас-
пространяетъ благоуханіе. Она йе хотѣла было надѣвать
его, но мужъ потребовалъ этого. Ему хотѣлось-бы воз-
ложить на нее всѣ вѣнцы земные. Но ему кажется, что
она грустна.
«Что съ тобою?
— «Я слишкомъ счастлива.
— «Тутъ всѣ наши друзья, всѣ наши родные, всѣ
добрые люди.
— «Увы! другъ мой, а міръ, а тѣ, кто страдаетъ,
кто плачегъ — вотъ кого недостаетъ»...
Она умолкаетъ.... Волненіе прерываетъ ея голосъ
и сІЬза катится изъ глазъ. Чтобы скрыть ее, она накло-
няется надъ своимъ стаканомъ, и слеза смѣшивается съ
винограднымъ сокомъ...... •
Мужъ схватываетъ этотъ стаканъ и залпомъ выпи-
ваетъ его.....
Всѣ, кто видѣлъ ея слезы, тронуты ими, и всѣ сердца
сливаются воедино съ ея сердцемъ.
ОідШгесІ Ьу
Соодіе
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.
Женщина въ общественной жизни.
і.
Женщина, какъ ангелъ мира и цивилизаціи.
Женщина, въ своемъ высшемъ проявленіи, есть по-
средникъ любви.
Ея глубокое, прелестное могущество проявляется въ
двухъ видахъ. По мѣрѣ того, какъ блѣднѣетъ первое про-
явленіе этого могущества,—приманка пола, наслажденія;
по мѣрѣ того, какъ утихаетъ буря въ крови, — высту-
паетъ второе: небесная кротость, мирное, утѣшительное
вліяніе.
Въ мужчинѣ преимущественно проявляется сила твор-
чества. Но она въ немъ двоякая. Онъ-же творитъ и войну,
и раздоры, и битвы. Рядомъ съ источникомъ добра, ис-
кусствами , идеями, текущими изъ его могучихъ и плодо-
творныхъ рукъ, течетъ и источникъ зла. Но слѣдомъ за
мужчиною идетъ женщина, которая врачуетъ это зло.
ОідііігесІ Ьу Сіоо^іе
326
Я иду лѣсомъ; дорога опасна. Вдрургъ слышу легкіе
шаги. — Это можетъ быть мужчина; я принимаю предо-
сторожности. Нѣтъ, это женщина. Привѣтствую тебя,
ангелъ мира!
Одинъ англичанинъ, сдѣлавшій, лѣтъ тридцать тому
назадъ, добросовѣстное путешествіе въ Ирландію, чтобы из-
слѣдывать бѣдствія этой страны и пріискать противъ нихъ
средства, описываетъ намъ крайнюю недовѣрчивость этихъ
бѣдныхъ существъ, когда въ ихъ жалкую хижину входилъ
чужой человѣкъ. Не Фискалъ-ли онъ ? не шпіонъ-ли ? Но,
къ счастію, онъ былъ не одинъ. Изъ за него выглядывало
женское личико, и двери тотчасъ отворялись. Хозяева
успокоивались, становились довѣрчивы. Онъ не привелъ-бы
своей жены, еслибы намѣревался дѣлать зло.
Почти тоже самое мы видимъ и при путешествіи Ли-
вингстона въ безвѣстные края Лирики (1859). Многіе,
уже погибли тамъ, потому что одинокій человѣкъ внушалъ
подозрѣніе. Но видъ цѣлой семьи успокоиваетъ, внушаетъ
довѣріе. Мира! мира! вотъ крикъ этихъ простыхъ, доб-
рыхъ людей. Они наивно объясняли это европейскому мис-
сіонеру, принесшему имъ полезныя ремесла. < Дай намъ
сонд» ! говорили ему женщины. Они видѣли этотъ сома,
то есть миръ и безопасность, въ мистриссъ Ливингстонъ,
съ ея тремя дѣтьми, слѣдовавшими за путешественникомъ
въ домикѣ на колесахъ, везомомъ волами. Этого вида было
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
327
достаточно. Ливингстонъ не привезъ бы съ собою милаго
ему гнѣзда 5 еслибы не намѣревался дѣлать людямъ добро.
Если уже одинъ видъ женщины имѣетъ такое дѣйствіе,
то что же будетъ ея слово, ея голосъ, проникающій въ
сердца ?
Слово женщины — всемірный бальзамъ, имѣющій
повсюду изцѣляющее, умиротворяющее свойство. Но этотъ
божественный даръ имѣетъ свое дѣйствіе только тогда,
когда женщина не раба, когда стыдливость не замыкаетъ
ей устъ, когда она освобождена прогрессомъ и пользуется
свободою слова и дѣйствія.
Одна геніальная женщина съ достоинствомъ взглянула
на то, о чемъ женщины не могутъ думать безъ ужаса:
на зрѣлый возрастъ, на приближеніе старости. Она видитъ
въ этомъ возрастѣ свою прелесть, спокойное величіе, ко-
тораго нѣтъ у молодости.
Юность, говоритъ опа (сожалѣю, что не могу привесть
буквально ея словъ), это — дивій пейзажъ, полный не-
ожиданностей , скалъ, потоковъ. Старость — обширный,
величественный садъ, съ безконечными, тѣнистыми алле-
ями, въ которыхъ мы издали видимъ приходящихъ къ
' намъ друзей, гдѣ можно ходить по нѣскольку человѣкъ
въ рядъ, позабывая часы въ пріятной бесѣдѣ.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
328
Это прекрасное сравненіе грѣшитъ только тѣмъ, что
какъ будто предполагаетъ жизнь однообразною н монотон-
ною. Совсѣмъ напротивъ. Въ этотъ возрастъ женщина
пользуется, наибольшею свободою. Прежде она была свя-
зана условіями свѣта. Ей слѣдовало избѣгать нѣкоторыхъ
разговоровъ, нѣкоторыхъ знакомствъ. Даже благотвори-
тельность ея была нѣкоторымъ образомъ стѣснена; нельзя
было ходить повсюду, куда она ее призывала. Несправед-
ливый свѣтъ сталъ-бы злословить. Въ зрѣломъ возрастѣ,
женщина не стѣснена этими условіями и пользуется сво-
бодою. Отъ этого и умъ ея получаетъ полное развитіе;
она самостоятельнѣе думаетъ и говоритъ. Вотъ когда она
вполнѣ становится сама собою.
Молодымъ, хорошенькимъ женщинамъ позволяется
быть глупыми; онѣ всегда увѣрены, что нравятся. Но
пожилой женщинѣ необходимъ умъ, чтобы быть пріятною.
Г-жа Севинье очень мило сказала (опять привожу на
память), что «молодость и весна — зелены, и только;
тогда какъ мы, люди осени, бываемъ всѣхъ цвѣтовъ.»
Это даетъ женщинѣ то вліяніе, которымъ она поль-
зуется во Французскомъ обществѣ. Въ чемъ состоитъ это
вліяніе, какъ не въ привѣтливости и симпатичной добротѣ,
которая ставитъ всякаго въ ловкое положеніе, придаетъ
ума даже тѣмъ, кто не блеститъ имъ, связывая языкъ
ОідііігесІ Ьу
за»
глупымъ острякамъ, позволяющимъ себѣ легко дающееся
удовольствіе смущать застѣнчивыхъ.
Женщина царствуетъ своею добротою, разливающею
какую-то отрадную теплоту въ ея салонѣ. Она поощряетъ
спеціалиста, который молчитъ, въ присутствіи пустыхъ
говоруновъ, и только чувствуя вниманіе къ себѣ умной
женщины, твердо высказываетъ свои убѣжденія. Тогда раз.
говоръ перестаетъ быть пустою болтовнею, которую мы
обыкновенно слушаемъ и гдѣ пользуются превосходствомъ
одни пустопорожніе лбы. Спеціалистъ ставитъ вопросъ
прямо и просто, безъ излишней многорѣчивости и безъ
педантизма; хозяйка дома прибавляетъ какое нибудь сердеч-
ное слово, которое нерѣдко служитъ благотворнымъ лучемъ
свѣта и теплоты для самаго ученаго, придаетъ легкость,
пріятность его изложенію. Присутствующіе переглядыва-
ются, улыбаются. Всѣ согласны.
Иногда достаточно одного простаго слова женщины,
чтобы спасти человѣка, возвысить его въ собственныхъ
глазахъ и придать силу, которой ему не доставало.
Я видѣлъ однажды мрачнаго, чахлаго ребенка; лицо
его выражало застѣнчивость и лукавство. А между тѣмъ
въ немъ таилось пламя. Мать его была весьма суровая жен-
щинТ. «Не понимаю, что съ нимъ, сказала она мнѣ.—А я
понимаю: его никогда не цѣловали. * Это было справедливо.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
зэо
Точно также и въ обществѣ этой капризной матери,
множество способностей пропадаютъ потому только, что
ихъ не поощряли, не ласкали. Богъ вѣсть какъ это дѣ-
лается. Инымъ людямъ никто не желаетъ зла, но ихъ не
замѣчаютъ. Рискнутъ они сказать слово, — на него или
никто не обратитъ вниманія; или его встрѣтятъ.холодно,
или засмѣются.
А между тѣмъ этотъ загнанный, связанный человѣкъ
можетъ быть неоцѣненный геній. О, еслибы въ эту минуту
женщина, сильная своимъ умомъ, граціею, изяществомъ,
поддержала слово (иногда сильное, глубокое) этого парія,
еслибы она подала еиу руку и показала легкомысленнымъ
острякамъ и разсѣяннымъ людямъ, что этотъ камень —
брилліантъ....Какая перемѣна произошла-бы въ чело-
вѣкѣ! Поддержанный, одобренный, онъ побѣдилъ - бы всѣхъ
и показалъ - бы, что изо всей этой толпы одинъ онъ —
человѣкъ; остальное — ничтожество.
И.
Послѣдняя любовь. — Дружба женщинъ.
Разводъ, полагаемый смертью, до того тяжелъ, убій-
ственъ для женщины, остающейся одинокою, безъ утѣ-
шенія, что она искренно желаетъ и надѣется послѣдовать
за мужемъ въ могилу.
ЮідШгесІ Ьу Соо^Іе
331
«Не переживу! терять она. Но увы! большею ча-
стію, переживаетъ, и переживаетъ иногда очень долго,
, если не сгораетъ на кострѣ, какъ въ Индіи. Природа, какъ
на ало, сохраняетъ ее молодою и прекрасною. Горесть
дѣвствуетъ до крайности разнообразно, смотря-по темпе-
раменту. Я видѣлъ женщину, совершенно убитую потерею
мужа, и навсегда отказавшуюся отъ общества, но въ то-
же время цвѣтущую здоровьемъ. Апатичное состояніе, въ
которое повергла ее горесть, придало ея красотѣ то, чего
ей недоставало: необыкновенную роскошь. Ей было сты-
дно, непріятно, и этотъ ложный признакъ равнодушія уси-
ливалъ ея отчаяніе.
Но такъ требовала природа. Она не желала, чтобы
этотъ прелестный цвѣтокъ увялъ; онъ долженъ былъ жить,
украшать собою міръ. Самъ любимый мертвецъ не поже-
лалъ-бы такой жертвы. Любовь, приложившая столько ста-
раній , чтобы развить эту женщину, положившая въ нее
столько надеждъ, не желала погребсти всего этого. Истин-
ная любовь не только разрѣшаетъ, но вмѣняетъ ей въ
обязанность любить другаго.
Я замѣтилъ двѣ вещи у нашихъ приморскихъ населе-
ній , имѣющихъ столько превосходства передъ другими:
какъ ни любитъ у нихъ женщина своего мужа, какъ ни вѣрна
ему, но овдовѣвъ, она тотчасъ вступаетъ во вторичный
бракъ. У моряковъ, занимающихся опаснымъ рыболов-
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
332
ствомъ въ Новое Землѣ, какъ надр. у гранвияьскихъ, у
атого смѣлаго населенія, гдѣ вовсе цѣтъ незаконныхъ дѣ-
тей (кромѣ дѣтой иностранныхъ эмигрантовъ), женщины
немедленно вступаютъ во вторичный бракъ, если мужья
ихъ не возвращаются. И это необходимо; иначе дѣти
умѳрли-бы съ голода. Случается, что первый мужъ оказы-
вается въ живыхъ, но онъ совершенно доволенъ, что ка-
кой-нибудь пріятель занялъ его мѣсто и прокармливалъ
его семью.
. Да хотя-бы и не. было дѣтей, то истинно любящій че-
ловѣкъ, которому жена дала счастіе, не захочетъ, въ бла-
годарность , сдѣлать ее навсегда несчастною. Сегодня оца
скажетъ: «Нѣтъ», и скажетъ это чистосердечно, въ пол*
ной увѣренности, что она можетъ жить воспоминаніями.
Но онъ, зная ее лучше, чѣмъ она сама , можетъ пред-
видѣть, что рѣзкая перемѣна всѣхъ ея привычекъ свыше
ея силъ и способна довести ее до отчаянія.
Не тяжело-ли ему предвидѣть, какъ она, одинокая,
вернется вечеромъ домой и будетъ горько плакать у своего
пустыннаго очага ?...
Если онъ поразмыслитъ, если ему сколько нибудь из-
вѣстны законы человѣческой природы, — онъ съ состра-
даніемъ пойметъ то тайное страданіе, къ которому люди
относятся слишкомъ легкомысленно, но которое опредѣ-
лила и оплакиваетъ медицина. Потребность любви, быстро
ОідШхесІ Ьу Сюодіе
333
проходящая у пресыщеннаго мужчины, у женщНны напро-
тивъ того долго сохраняется и усиливается, вслѣдствіе ея
воздержной жизни. Менѣе быстрое кровообращеніе, менѣе
дѣятельная и разнообразная жизнь, развитіе полноты, ко-
торое укрѣпляетъ и украшаетъ ее (невзирая даже на воз-
держаніе и слезы), — все это волнуетъ, гнететъ ее. При-
ливы крови, нервное раздраженіе въ соединеніи съ неот-
вязчивою мыслью о прошломъ, которымъ она недостаточно
пользовалась, производятъ у нѣкоторыхъ тяжелыя, мучи-
тельныя стремленія, сохраняемыя ими въ глубокой тайнѣ.
Въ наказаніе за самую добродѣтель и за то, что мало
пользовались жизнію, онѣ нерѣдко подвергаются жестокимъ
современнымъ болѣзнямъ. Или-же, эти бѣдныя отшельницы,
игрушки рока, послѣ долгаго воздержанія, вдругъ впадаютъ
въ неожиданный развратъ, за который безжалостный
свѣтъ казнитъ ихъ насмѣшкою.
Тотъ, кто любитъ и умираетъ, долженъ предвидѣть
за нее будущее лучше, нежели она сама, ослѣпленная сле-
зами. Не надо ничего вмѣнять ей въ обязанность, но необхо-
димо разрѣшить ея совѣсть. Умирающій мужъ долженъ,
такъ сказать, сдѣлаться отцемъ своей жены, направить
ее, просвѣтить, обезпечить ея будущее.
Такимъ образомъ первая связь не порывается. Опа
держится послушаніемъ, благодарностію, воспоминаніемъ.
Выйдя вторично за мужъ, по желанію покойнаго мужа,
ЮідШгесІ Ьу
334
женщина никогда не позабываетъ его, постоянно повторяя
себѣ: <Я поступаю по его волѣ. Я обязана еиу тѣмъ
счастіемъ, которое мнѣ еще остается. Его заботами мнѣ
дано утѣшеніе, сладость послѣдней любви».
Лучше всего для вдовы, если она избираетъ себѣ во
вторые мужья ближайшаго родственника перваго; не
родственника по плоти конечно, какъ въ еврейскомъ законѣ,
а родственника по духу, то есть друга перваго мужа,
того, въ чьихъ глазахъ она не только ничего не теряетъ,
оттого что принадлежала первому, но еще выигрываетъ.
Сила преобразованія, свойственная браку, пріобщающая
наконецъ женщину Физически и нравственно къ существу
ея мужа, могла-бы повредить этой безупречной супругѣ,
еслибы второй мужъ ея не былъ связанъ дружбою съ
первымъ.
Почему вдовы обыкновенно бываютъ милѣе дѣвушекъ ?
Потому, говорятъ, что тутъ уже была любовь. Потому,
сказалъ-бы я, что тутъ уже есть любовь. Она оставила
прелестный слѣдъ свой. Первый мужъ не напрасно холилъ
этотъ цвѣтокъ; изъ бутона онъ сдѣлалъ столнственную
розу. Каждый листокъ будитъ новое желаніе, проявляетъ
грацію, душу. Обладаніе не портитъ женщины; напротивъ
усиливаетъ ея прелесть. Если она была счастлива въ хо-
рошихъ рукахъ, продлите-же ея счастіе. Пышная красота
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
335
зрѣлаго возраста не допуститъ васъ пожалѣть о неразвив-
шихся прелестяхъ первой молодости. Дѣвственность снова
разцвѣтаетъ въ чистой женщинѣ, утѣшенной счастіемъ.
Будто человѣкъ живетъ только однажды ? Будто у ду-
ши только одинъ видъ безсмертія? неужели мы, кромѣ
безсмертія духа, не допустимъ какъ-бы перехода частицы
насъ самихъ въ нашихъ друзей, наслѣдовавшихъ нашимъ
мыслямъ и даже иногда нашимъ чувствамъ? Не отрази-
лась ли душа Бернарденъ- де -Сенъ-Пьера на пылкомъ писа-
телѣ , его послѣдователѣ и наслѣдникѣ его послѣдней любви?
Въ строгомъ критическомъ взлядѣ одного изъ великихъ исто-
риковъ нашего времени также замѣтно великое наслѣдство,
потому что, какъ полагаютъ, онъ имѣлъ счастіе пріобщиться
къ духу восемьнадцатаго вѣка черезъ г-жу Кондорсе.
Многія женщины отказываются отъ втораго супруже-
ства, или потому что онѣ уже не молоды, или потому что
уже освободились отъ всѣхъ стремленій молодости. Имъ
достаточно пріемыша.
Вдова можетъ продлить духъ своего мужа въ пріем-
номъ сынѣ, котораго онъ завѣщалъ ей. Это можетъ на-
полнить ея сердце и дать ей цѣль въ жизни. Мало-ли си-
ротъ ? мало-ли дѣтей, родители которыхъ далеко? Никто
не знаетъ, какъ много значитъ состраданіе женщины для
бѣднаго, покинутаго ребенка, въ нашихъ суровыхъ шко-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
336
лахъ! Для этого существа, затеряннаго въ огромныхъ гим-
назіяхъ , лучшее провидѣніе — женщина, которая бы слѣ-
дила за нимъ материнскимъ взоромъ, навѣщала его, утѣ-
шала, когда оно наказано, вступалась за него, и въ осо-
бенности брала его къ себѣ., чтобы освѣжиться, погулять,
поучиться у нея болѣе, нежели оно выучится въ школѣ
за цѣлую недѣлю, поиграть у нея на глазахъ съ другими
порядочными дѣтьми. Она еще полезнѣе для него при пе-
реходѣ въ училище высшаго разряда. Она предохраняетъ
его отъ такихъ опасностей, отъ которыхъ не предохранила-
бы родная мать,. Мальчикъ довѣритъ своей покровительницѣ
то, чего не довѣрилъ-бы матери, обыкновенно слиткомъ
боязливой. Первая ловко проведетъ его сквозь тотъ пе-
реходный періодъ, когда неистовая, слѣпая жажда наслаж-
денія можетъ задавить въ немъ будущаго человѣка.
Вліяніе женщины, принимающей на себя эту щекот-
ливую обязанность, придаетъ молодому человѣку какую-то
особенную утонченность, даже нѣсколько женственную, и
въ то-же время заноситъ страданіе въ ея собственное
сердце. Ей бываетъ иногда трудно считать себя матерью;
она любитъ иногда во-все не матерински. Лучше-бы, для
ея собственнаго счастія, чтобы ея нѣжное, любящее сердце
нашло себѣ пищу въ покровительствовати другому классу,
болѣе несчастливому: я говорю о женщинахъ, которыя обы-
кновенно встрѣчаютъ менѣе участія со стороны женщинъ.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
837
Женщины, которымъ танъ хорошо извѣстно все, что
терпятъ ихъ ноль, должны-бы любить и поддерживать
другъ друга. Но выходитъ на оборотъ. Въ нихъ какая-то
инстинктивная вражда другъ къ другу, слѣдствіе соперни-
чества, ревности. Она переживаетъ даже молодость. Мало
женщинъ, которыя-бы прощали своинъ служанкамъ моло-
дость и красоту.
Онѣ лишаютъ себя такимъ образомъ лучшей привил*
легіи своего возраста: возможности покровительствовать
любви, что-почти стмь-же сладко, какъ и любить. А какое
удовольствіе помогать любовникамъ, сближать, наставлять
ихъ, доказывать молодому работнику, что онъ, болтаясь
по ресторанамъ, проживаетъ гораздо болѣе, нежели сколько
стоило-бы ему содержаніе семьи! Иногда довольно одного
слова вліятельной особы, чтобы породить или укрѣпить
любовь. Мнѣ очень часто случалось видѣть мужей, вообра-
жавшихъ , что инъ скучно со своинн женами, бѣгавшихъ
отъ нихъ. Но достаточно было одной похвалы, одного вос-
клицанія со стороны третьяго лица, завидовавшаго ихъ
счастію, чтобы показать имъ, что жена ихъ прелестнѣе
чѣмъ когда - либо, пробудить въ нихъ задремавшее седрце
н напомнить инъ, что они по*прежнеиу влюблены.
Въ семьѣ бываютъ критическія минуты, когда прони-
цательная, ловкая пріятельница можетъ очень кстати вмѣ-
шаться и счастливо повергнуть дѣло. Она вкрадывается
22
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
338
въ довѣріе молодой женщины  незамѣтно направляетъ ее.
Иногда та приходитъ къ ней, грустная, безмолвная,
замкнутая въ самое -себя, но ловкая рука друга такъ
сказать разжимаетъ ей сердце. Потокъ вдругъ проры-
вается; огорченная женщина жалуется на суровость своего
мужа-, на недостатокъ его вниманія къ ней, тогда какъ
друюй, на противъ того....Остальное понятно. Въ такія
минуты надо овладѣть ею. Ничего нѣтъ легче для опытной,
умной женщины, какъ успокоить итого расплакавшагося
ребенка, прижать его къ груди, забрать его въ свои руки.
Она находитъ мать, и ото неожиданное счастіе живетъ
спасти ее отъ многихъ безразсудствъ, которыя она сдѣ-
лала-бы въ отмщеніе, и потомъ вѣчно оплакивала-бы.
Иногда она бываетъ слишкомъ горда, чтобы мстятъ
такимъ образомъ. Она требуетъ развода, что мы видимъ
ежедневно. При первыхъ-же шалостяхъ молодаго человѣка,
который могъ-бы исправиться, созрѣть, жена его, въ осо-
бенности если она богата, не хочетъ ничего слышать, ни-
чего переносить, возмущается, требуетъ возвращенія при-
давай). Вліятельная семья ея помогаетъ ей. Слуги ея сви-
дѣтельствуютъ противъ мужа. Она беретъ свое приданое.
А свободу ?—нѣтъ. И вотъ она, еще такая молодая, а уже
вдова. Беретъ-ли она назадъ и ту частицу самое-себя, ко-
торую отдала, уничтожаетъ-ди ту нить, которая связала ее
съ мужемъ? Нѣтъ, этоневозможно. Вотъ что всего горестнѣе.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
339
Но что-же оно ? Развѣ нельзя поправить дѣло ? развѣ
нельзя обратить молодаго человѣка на прямой путь ? Вѣдь
вся вина его въ томъ, что онъ молодъ. Онъ не золъ, не
саунъ. Не надо ему приданаго. Пусть его берутъ ея род-
ные. Вму нужна она. Онъ любитъ ее, груститъ о ней.
Онъ чувствуетъ (въ разлукѣ еще сильнѣе), что ни одна
не мила ему такъ, какъ она. Самая гордость ея, погубив-
жая ихъ счастіе, придаетъ ей новую прелесть.
«Любовь! Но вѣдь намъ это только и дано въ жиз-
ни ......а завтра мы умремъ. Любнте-же сегодня....
Клянусь, что вы еще любите».
Вотъ что говорятъ шгь другъ ихъ, женщина. Она
дѣлаетъ болѣе. Утѣшая и лаская у себя на дачѣ молодую
женвщну, она заставляетъ ее однажды принарядиться.
Будутъ гости; Ето-же ? угадайте. •
«Мужъ» ?
Нѣтъ, любовникъ. Лицомъ онъ, пожалуй, похожъ на
мужа, но душею совсѣмъ иной. Развѣ мужья такъ вол-
нуются ? Развѣ они любятъ, ухаживаютъ такъ ? — Ка-
кой порывъ страсти 1 Нѣтъ возможности объясниться. Оба
не знаютъ, что говорятъ, обѣщаютъ, клянутся... однимъ
словомъ, потеряли головы. Пріятельница смѣется, не тре-
буя отъ нихъ здраваго смысла. Поздно. Ужинъ длится не
долго, потому что у хозяйки мигрень; она не можетъ дол-
ОідШгеС Ьу
Соо^Іе
340
го сидѣть съ ниг, и они охотно извиняютъ ее, сани
уставъ отъ волненія. Икъ. можно оставить однихъ.
Все-лр? нѣтъ. Добрая покровительница., сярѣнившая
порванную снявъ, не желаетъ, чтобы тута оставалась на
горизонтѣ. Она требуетъ отъ супруговъ двухъ вещей. Во-
первыхъ, выйти.ивъ той среды, гдѣ образуются подобный
тучи. Онѣ обыкновенно происходитъ не отъ самихъ су-
пруговъ, а отъ кого-либо изъ окружающихъ. Если у одного
изъ нихъ есть норокъ, тронъ обыкновенно поддерживается,
развивается вреднымъ вліяніемъ какого-нибудь друга. Иногда
доетачно перемѣнить мѣсто, чтобы всему дать мной видъ.
Другое зло, весьма обыкмовемиое—праздность. Въ
неправильной, не. занятой жизни необходимо развиваются
вредныя мысли, скука, раздражительность. Лучше всего
сблвжаетъ сотрудничество, или даже и трудъ врозь, но
непремѣнно трудъ, такъ чтобы занятія, препятствуя быть
постоянно вмѣстѣ, возбуждали желаніе свидѣться, сойтись,
заставляли съ нетерпѣніемъ ждать часа свиданія, призы-
вать вечеръ.
III.
Женщина, покровительница женщинъ. — Каролина.
Въ пятой части свѣта, въ Австраліи, существуетъ до
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
341
сихъ поръ всего одинъ сватов, одна легенда. Этотъ свя-
той — одна англичанка, умершая, если не ошибаюсь, въ
нымѣшнемъ году.
Она одна, безъ денегъ и безъ всякой помощи, сдѣлала
длн этого края болѣе, нежели всѣ общества эмиграціи и бри-
танское правительство. Богатѣйшее и могущественнѣйшее
правительство въ мірѣ, властвующее надъ Индіею м надъ
имперіею во сто двадцать милліоновъ человѣкъ, готово было
потерпѣть неудачу въ этой колонизаціи, которая должна
была вознаградить его потери. Дѣло поддержала простая
женщина, у которой ничего не было, кронѣ твердой воли
и неуклонной доброты.
Отдадимъ справедливость настойчивости англійской
рассы. У Француженки, у Нѣмки нашлось-бы не менѣе
доброты и состраданія, но едва-ли онѣ устояли-бы противъ
столькихъ препятствій. Для этого необходимо было вели-
кодушное упрямство, настойчивость въ добрѣ.
Каролина Джонсъ родилась, около 1800 г., въ'грао,-
ствѣ Нортгемптонѣ. Двадцати лѣтъ она вышла замужъ за
ооицера индійской арміи и уѣхала съ нимъ. Какой рѣзкій
переходъ I Женщина, взросшая среди скромныхъ, строгихъ
нравовъ сельскихъ жителей Англіи, вдругъ переносится
въ этотъ военный Вавиловъ, гдѣ все дозволяется. Сол-
датскія дочери, сироты, продавались по улицамъ Мадраса.
Каролина стала подбирать ихъ и наполнять ими свой домъ,
□ідііігесі Ьу Ѵлоо^іе
342
равнодушно снося насмѣшки. Этотъ домъ существуетъ м
до сихъ поръ ; въ немъ устроенъ королевскій пріютъ.
Здоровье ея мужа, капитана Чисгольма, потребовало
болѣе благопріятнаго климата; онъ добылъ себѣ разрѣшеніе,
удалиться на время, для поправленія здоровья, въ Ав-
стралію, и вотъ тогда-то она приступила къ своему смѣ-
лому предпріятію.
Всѣмъ извѣстно, что Сидней и вообще Австралія на-
селены осужденными, изъ которыхъ многіе были-бы у насъ
каторжниками. Туда постоянно свозили толпы ссыльныхъ,
между которыми женщинъ было относительно мало. Можно
себѣ представить, какъ за ними гонялись. Каждый корабль,
привозившій женщинъ, встрѣчали толпы народа и привѣт-
ствовали дикими, можно сказать, голодньии криками. Са-
мыя возмутительныя насилія были тутъ дѣломъ обыкно-
веннымъ. Даже жены чиновниковъ были не безопасны въ
своихъ домахъ, въ отсутствіе мужей. Что касается до ссыль-
ныхъ женщинъ, то толпа охотилась за ники, какъ за дичью.
Чтобы понять весь ужасъ такого положенія, нужно
знать, что такое Англичанка. Онѣ вовсе лишены той лов-
кости, находчивости, изобрѣтательности, которыя харак-
теризируютъ Француженку. Англичанка не годна къ труду;
она можетъ только хозяйничать и няньчмться съ дѣтьми.
Она всегда зависима отъ мужа (не принося приданаго),
скромна. Мужъ очень часто бьетъ ее. Но не замужемъ, она
ОідіѣігесІ Ьу Сюодіе
343
самая жалкая женщина, никогда не умѣющая найтись.
Она запугана, теряется, спотыкается на каждомъ шагу.
Даже публичныя женщины въ Англіи гораздо несча-
стнѣе французскихъ. Послѣднія отгрызаются хотя ироніею
въ своемъ жалкомъ положеніи, и могутъ еще внушать къ
себѣ нѣчто въ родѣ уваженія. Англійская публичная жен-
щина совершенно безоружна передъ стыдомъ, совершенно
безотвѣтна (отвѣчаютъ только ирландки). Въ атомъ.нрав-
ственномъ паденіи, Англичанка поддерживаетъ себя только
джинома, который потягиваетъ каждую четверть часа, чтобы
отуманиваться и не сознавать наносимыхъ ей оскорбленій.
Большая часть такихъ женщинъ, подобранныхъ по-
лиціею и ссылаемыхъ въ Австралію, были — грустно
смазать — дѣвочки пятьяадцати и двѣнадцати лѣтъ, ко-
торыхъ вынуждали къ этому ремеслу и къ мелкому воров-
ству. Ими нагружали иногда старые корабли въ родѣ
Океана, который пошелъ ко дну передъ самымъ Кале и
выбросилъ намъ четыреста женскихъ тѣлъ, большею ча-
стію молодыхъ и красивыхъ. Зрители плакали и рвали на
себѣ волосы.
Можно себѣ представить, что дѣлали съ этими стадами
беззащитныхъ овецъ толпы каторжниковъ. Преслѣдуемыя
по улицамъ Сиднея, онѣ уклонялись отъ постоянныхъ
оскорбленій, только убѣгая за городъ и ночуя тамъ, въ
скалахъ, подъ открытымъ небомъ.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
— 344 —
*
Это возмутительное зрѣлище оскорбило въ Каролинѣ
и англійское цѣломудріе, и врожденную доброту ея. Она
прибѣгла къ властямъ; но тѣ, занятыя надзоромъ надъ
такимъ множествомъ опасныхъ людей, не имѣли времеи
думать о женщинахъ. Каролина обратилась къ духовенству;
но. англиканская церковь, какъ и всякая другая, слишкомъ
твердо вѣритъ въ наслѣдственную порчу человѣческой
природы, чтобы разсчитывать на земную помощь противъ
зла. Каролина прибѣгла къ печати, и навлекла на себя
насмѣшки.
Но она много кричала о томъ, что дѣло не -будетъ
стоить ни копѣйки, и щедрое правительство уступило ей
наконецъ старый магазинъ. Она тотчасъ помѣстила туда
сотню молодыхъ дѣвушекъ, и этимъ дала имъ хотя кровъ.
Замужнія женщины, въ отсутствіе мужей, испросили поз-
воленіе спать тутъ же, на дворѣ, во избѣжаніе ночныхъ
нападеній.
Но чѣмъ было прокармливать это стадо женщинъ, не
умѣвшихъ ничего дѣлать ? Каролина, жена простаго капи-
тана и обремененная тремя дѣтьми, была въ сильномъ
затрудненіи. Она стала искать по деревнямъ семействъ,
гдѣ эти женщины могли-бы найти работу. Ушедшія были
замѣщены другими. Менѣе чѣмъ въ годъ, она спасла та-
кимъ образомъ до семи сотъ: триста англичанокъ - про-
тестантокъ и четыреста ирландокъ - католичекъ. Многія
□ідіііхесі Ьу
Соодіе
3*5
изъ нихъ повышлм замужъ « открыли, въ свою очередь,
пріютъ у себя другимъ ссыльнымъ женщинамъ.
Переполнивъ всѣ окрестности Сиднея, Каролинѣ при*
шлось искать мѣста далѣе. Казалось бы, что путешествіе
въ мало населенной странѣ, гдѣ иногда на довольно боль-
шомъ разстояніи вовсе не встрѣчаются люди, представляло
не мало опасностей для молодой женщины. Но это не удер-
жало ее. Она отправилась верхомъ на доброй лошади,
(которую, въ память отсутствующаго супруга, назвала
Капитаномъ) ѣхала почти безъ дороги, часто пускалась
вплавь черевъ ручьи. Высочайшимъ .мужествомъ съ ея сто-
роны нужно считать то, что она везла съ собою до шести-
десяти дѣвушекъ, съ цѣлью помѣстить ихъ въ услуженіе
или выдать замужъ. И эти люди, столь дурно оцѣненные,
веэедѣ встрѣчали ее съ любовью, съ почтеніемъ, какъ-бы
самое провидѣніе. Но не смотря на это, она останавлива-
лась ночевать только въ мѣстахъ совершенно безопасныхъ,
и никогда не разставалась со своими спутницами, предпо-
читая лучше провести ночь въ плохо покрытой телегѣ,
нежели отдѣлиться отъ нихъ.
Тогда только стали понимать все величіе ея предпрі-
ятія. До тѣхъ поръ ничего не дѣлали. Въ этихъ безплод-
ныхъ, угасающихъ кблоніяхъ все было пожизненно; мѣсто
умиравшихъ заступали новые пришельцы. Еще менѣе ду-
мали тамъ о перемѣнѣ образа жизни, нравовъ — однимъ
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
346
словомъ, о нравственной сторонѣ. Порокъ оставался поро
комъ. Позорная н безплодная проституція царствовала
сильнѣе, чѣмъ въ Лондонѣ. Принципъ переворота, произве-
деннаго этою необыкновенною женщиною, можетъ быть
выраженъ словами: да погибнетъ смерть, безплодіе, гряз-
ное безбрачіе!
Когда она объяснила губернатору цѣль своего пріѣзда,
то онъ отвѣчалъ ей слѣдующими словами: < Какое мнѣ
до этого дѣло ? Развѣ я здѣсь за тѣмъ, чтобы отыскивать
для нихъ женъ» ? А между тѣмъ въ этомъ-то и заключа-
лась тайна жизни и благоденствія этого новаго свѣта.
-Въ этомъ было для него все. И вотъ эта святая, непороч-
ная женщина, не задумываясь, взялась устроитъ счастіе
колоніи, быть посредницею въ любовныхъ отношеніяхъ.
Не смотря на поспѣшность, съ накою заключались брани,
она старалась быть осмотрительною въ выборѣ. Болѣе-же
всего надѣялась она на помощь здоровой натуры: молодые
супруги, поставленные обстоятельствами въ совершенное
уединеніе, удаленные отъ интригъ и всякаго посторонняго
вмѣшательства, по неволѣ должны сойтися. Натура чело-
вѣческая требуетъ любви, и они полюбятъ другъ друга,
потомъ привяжутся и кончатъ тѣмъ, что будутъ .обожать
одинъ другаго.
Болѣе всего хлопотала она о томъ, чтобы соединять
разрозненныя семейства. Если дѣвушка хорошо устражва-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
347
лась, становилась хозяйкою дома, она помогала ей выписы-
вать своихъ родныхъ. Кромѣ того она выписала изъ Англіи
несчастныхъ швей, умиравшихъ уже тогда съ голоду, точно
такъ .какъ теперь умираютъ наши Французскія швеи.
И въ награду за эти подвиги ее чуть-чуть не убили.
Сиднейскому населенію не понравился такой наплывъ эми-
грантокъ , произведшій пониженіе задѣльной платы. Подъ
ея окнами собрался народъ, угрожая ей смертію. Она му-
жественно вышла къ нимъ, стала говорить и успѣла убѣ-
дить ихъ. Всѣ разошлись, проникнутые глубокимъ почте-
ніемъ къ этой необыкновенной женщинѣ.
Чрезъ семь лѣтъ она отправилась въ Лондонъ, чтобы
склонить министерство содѣйствовать ей въ ея планахъ.
Для расностраненія своихъ идей, она прочла курсъ пуб-
личныхъ лекцій, на которыхъ бывали даже тогдашній ми-
нистръ Грей и члены палаты лордовъ. Изумительнѣе всего
то, что мужъ ея, сдѣлавшійся главнѣйшимъ послѣдовате-
лемъ ея ученья, возвратился въ Австралію. Благородные,
любящіе супруги осудили себя на тяжкую разлуку для того
только, чтобы сдѣлать болѣе добра. Въ послѣдствіи она
хотѣла ѣхать къ нему, но заболѣла в, какъ говорятъ,
смертельно. (Блосевиль, т. П. стр. 170. 1859).
Воспоминаніе объ этой женщинѣ перейдетъ изъ рода
въ родъ.
ЮідШгесІ Ьу
С . >§Іе
348
Нельзя не обратить вниканіе ещё и на то, что эта
святая женщина обладала умомъ самымъ положительнымъ
и была далека отъ всякой амальтаціи. Она въ высшей
степени обладала административными способности», на-
блюдала строжайшій порядокъ въ дѣлахъ и вела всему
подробный расчетъ.
Вотъ, напримѣръ, чисто англійская черта ея харак-
тера : считая свое маленькое наслѣдственное имѣніе дос-
тояніемъ мужа и дѣтей, она всѣми усиліями старалась не
разстроить его, и такъ умѣла повести дѣла, что не смотря
на всѣ свои издержки, почти совершенно пополнила
ущербъ, сдѣланный ею въ имѣніи. Словомъ, ея святой по-
двигъ обошелся семьѣ только въ шестьнадцать ливровъ!
Вотъ какъ мало денегъ нужно было ей, чтобы создать
новый міръ!
IV.
Отрада узницъ.
Въ сочиненіи г-жи Малле, изданномъ въ 1845 г. и удо-
стоившемся одобренія Академія наукъ, сказано между про-
чимъ : < Каждый годъ въ наши французскія тюрьмы посту-
паетъ до десяти тысячъ женщинъ. Важнѣйшія преступпницы
пользующіяся однако лучшимъ положеніемъ, 'помѣщаются
въ центральныя тюрьмы. Менѣе виновныя, въ числѣ восьми
тысячъ, разсыпаются по провинціальнымъ тюрьмамъ. Это
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
349
большею частью старинные сырые монастыри, гдѣ несчаст-
ныя остаются очень часто безъ работы, въ убійственномъ,
развращающемъ человѣка бездѣйствія—безе бѣлья и иногда
безе пвстелей». Буденъ надѣятся, что теперь уже не такъ.
До 184Э года надзоръ за преступницами порученъ
былъ мужяшшли! Даже я теперь еще арестантки, содер-
жимыя въ острогахъ, находятся подъ.присмотромъ десяти
20-ти лѣтнихъ мальчишекъ. (См. несчастное дѣло Ослинды,
осужденной 14 Сентября 1858 г.).
Въ общемъ итогѣ преступленій, число женщинъ весьма
не велико (17 изъ 100). Этому явленію нельзя не уди-
вляться , потому что онѣ заробатываютъ гораздо меньше,
чѣмъ мужчины, и слѣдовательно болѣе ихъ подвержены
искушеніямъ нищеты. Вникнувъ въ дѣло такъ, какъ г-жа
Малле, мы увидимъ, что циора совершенныхъ женщинами
преступленій становится еще меньше. Большая часть этихъ
преступленій вынуждена обстоятельствами. Мы видимъ, на-
примѣръ , какъ падшія матери увѣчатъ побоями двѣнад-
цати-лѣтнихъ дѣтей, чтобы заставить ихъ просить мило-
стыни и сдѣлать ихъ уличными воришками. Видимъ, какъ
любовники, сами не совершая преступленія, склоняютъ
къ тому женщинъ, заставляя ихъ воровать для себя, въ
нротивномъ-же случаѣ бьютъ ихъ безъ милосердія. Иногда
всему злу причиною бываетъ голодъ. Нѣкоторыя женщины
гибнутъ потому, что у нихъ слишкомъ доброе, нѣжное
ЮідШгесІ Ьу С >51е
350
сердце: онѣ продаютъ себя, чтобы достать иуеокъ хлѣба
своему семейству....
Паданія женщины по большей части добры, нѣжны и
сострадательны. Бѣдные люди знаютъ это и, съ волною
довѣренностію, обращается къ нимъ, Въвтихъ подонкахъ
городскаго общества мы найдемъ безграничную доброту.
Въ деревняхъ не то. Тамъ люди вообще грубѣе. Тамъ по-
дадутъ немного, маѣ опасенія пожара или какой бѣды, но
за то легко допустятъ отца и мать умереть съ голода.
Главная , истинная причина пороковъ и преступленій
женщинъ — ихъ скучная, печальная жизнь. Добродѣтель
дѣвушки состоятъ въ томъ, чтобы просидѣть, не разгиба-
ясь, четырнадцать часовъ сряду за однимъ и тѣмъ-же швомъ
(и за это, какъ мы видѣли, зароботать десять су). 8е4ек
аеіегаашдпе ведеЫІ Прибавьте къ этому, что зимой ихъ со-
грѣваетъ одна несчастная жаровня, причина столькихъ
болѣзней. Доказано положительно, что изъ числа преступ-
леній* совершенныхъ женщинами, пятая часть приходится
на дома швей.
Женщинѣ, этому бѣдному ребенку, нужно движеніе,
нужно разнообразіе въ занятіяхъ. Всякое новое ощущеніе
имѣетъ для нея невыразимую прелесть. Но для счастія ея
не нужно слишкомъ много : заботы по хозяйству, различ-
ныя работы, смѣняющія одна другую, уходъ за дѣтьми —
вотъ и рай ея. Любите ее, сдѣлайте жизнь ея немного лучше,
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
351
немного повеселѣе, и она но сдѣлаетъ ничего дурнаго.
Вырвите у ноя изъ ругъ, хотя на нѣсколько часовъ въ
день, иголку, убійственную по своему невыносимому одно*
обраеію. Кто изъ насъ вынесъ бы ату тяжелую жизнь?
Гжа Малле посѣтила много тюремъ, и въ этомъ ея
величайшая заслуга. Какъ хорошо было-бы, еслибы при-
мѣръ ея вызвалъ подражаніе, еслибы наши дамы съ умѣли
побѣдить свое отвращеніе къ этому аду, въ которомъ
однако есть много ангеловъ, ангеловъ падшихъ, но тѣмъ
не менѣе близкихъ къ небу.
Недостатокъ почтеннаго сочиненія г-жи Малле заклю-
чается въ крайней несмѣлости и шаткости взглядовъ ав-
тора. Она, то требуетъ поручить надзоръ за преступницами
монахинямъ, то отвергаетъ это. Вообще она сообразуется
съ духомъ времени и мнѣніемъ своихъ судей, но большой
части расположенныхъ въ пользу келейнаго заключенія.
Келья значитъ — недостатокъ свѣта и воздуха. Келья
ничего не можетъ произвести, кромѣ чахлыхъ и искуст-
венныхъ созданій.	•
Средство противъ порока—уничтоженіе стѣнъ, солнце
и воздуха. Свѣтъ благотворно дѣйствуетъ на нравствен-
ность.
Другое средство — трудъ, но при другихъ условіяхъ;
трудъ строгій, но разнообразный, развлекаемый музыкою
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
352
(въ Парижѣ нѣкоторыя дамы протестантки съ успѣхомъ
примѣнили къ дѣлу ату мѣру). Заключенныя обожаютъ
музыку: она смягчаетъ ихъ, облегчаетъ ихъ душевный муки.
Справедливо сказалъ Леонъ Фоше: «преступниковъ и
преступницъ, выросшихъ въ деревняхъ, слѣдуетъ обра-
щать къ сельскимъ работамъ, а не хоронить ихъ въ убій-
ственныхъ стѣнахъ, порождающихъ чахотку. Да, это такъ:
пошлите сдѣлавшуюся преступницею крестьянку обрабо-
тывать землю хоть бы въ Алжиръ.» Я прибавлю съ своей
стороны: можно бы съ большею пользою колонизировать
даже работницу въ полу • земледѣльческихъ заведеніяхъ,
гдѣ она въ продолженіе нѣсколькихъ часовъ ногла бы ра-
ботать въ саду, и тѣмъ пріобрѣсти больше средствъ къ
своему существованію.
Мы не имѣемъ надобности, какъ Англичане, дѣлать
страшныя издержки, посылая своихъ преступниковъ на
другой конецъ свѣта. Мы можемъ заводить колоніи по бе-
регамъ Средиземнаго моря. Въ былое время, Африка про-
довольствовала всю Римскую имперію. Она и въ наше время
мояНтъ достигнутъ высочайшей степени процвѣтанія, если
серьёзно захотятъ заняться ею.
Но положательное, радикальное средство противъ
порока — любовь и брака.
ОідІѣігесІ Ьу
Соо^Іе
353
<Бракъ? Но кто захочетъ вступить въ бракъ съ пад-
шить существомъ» ? Всякій, кто умѣетъ думать серьёзно.
Бруссе говоритъ такъ: то, что въ одномъ человѣкѣ
можно назвать избыткомъ силъ, въ другомъ будетъ сла-
бость. Въ томъ и другомъ случаѣ зто называютъ болѣзнію.
Но это вовсе не болѣзнь, если вся разница заключается
въ различіи темпераментовъ двухъ субъектовъ».
Я тоже думаю, что если, на-примѣръ, извѣстная особа,
сдавленная условіями городской жизни и гнетущимъ стро-
емъ общества, совершила преступленіе можетъ' быть един-
ственно отъ избытка силъ, то та-же самая особа могла
бы быть совершенно на своемъ мѣстѣ въ свободныхъ го-
рахъ Атласа, въ жизни военныхъ поселеній, полной тре-
вогъ и приключеній. Г-жа Малле замѣчаетъ вообще, что
женщины сангвиническаго темперамента, сдѣлавшіяся пре-
ступницами въ припадкѣ гнѣва или ревности, на самомъ
дѣлѣ далеко неразвращенны. Если бы ихъ энергія была
направлена какъ слѣдуетъ, она вся сосредоточилась бы на
любви и семьѣ, и эти женщины были-бы самыми кроткими
овечками.
А эти мученицы, эти жертвы проституціи, отдавшіяся
ей изъ любви къ родителямъ или къ дѣтямъ — неужели
и ихъ можно считать падшими ? Нѣтъ, эти несчастныя,
невольно доведенныя до порока , такъ-же чисты и дѣвст-
венны , какъ и всякая дѣвушка. Ихъ разбитое, но чистое
23
ОідііігесІ Ьу >д1е
354
сердце, болѣе чистое, чѣмъ сердце всякой другой женщины,
проситъ почтенія, любви, и имѣетъ на это полнѣйшее
цраво.
Даже дѣйствительныя преступницы могли бы испра-
виться, если бы ихъ вывезли изъ нашей Европы; если бы
онѣ очутились подъ другимъ небомъ, на другой почвѣ,
гдѣ бы ничто не напоминало имъ былаго; еслибы онѣ ви-
дѣли въ обществѣ мать наказующую, но все-таки мать ;
еслибы, за истеченіемъ срока наказанія, виднѣлись вдали
забвеніе, любовь..... повѣрьте, всякое черствое сердце
розмягчилось бы, и обильныя слезы омыли бы прежнюю
грѣховную жизнь.
Когда я гляжу на обнаженные берега Средиземнаго
мора, на пустынныя горы, которыя однако могли бы снова
покрыться лѣсомъ, потому что корни его еще сохранились,
я чувствую, что етбитъ заняться этими мѣстами — и
двадцать новыхъ народовъ заселятъ ихъ. Вмѣсто того,
чтобы возвращаться во Францію къ тяжелой живни работ-
ника , нашъ африканскій солдатъ могъ бы сдѣлаться тамъ
собственникомъ. И вѣрно предпочелъ бы онъ взять женою
и помощницею не восточную статую, а живую женщину,
съ душою, умомъ, словомъ энергическую Француженку,
смягченную опытомъ и украшенную счастіемъ.
Вотъ чего я хочу отъ будущаго. При этомъ, конечно
необходимо одно условіе, — именно, чтобы медицина об-
ОідііігесІ Ьу
Соо^І
355
ратмла вниманіе на великіе вопросы нашего вѣка: аккли-
матизированіе людей и смѣшеніе порода, т. е. гармони-
ческое устройство сеиьи посредствомъ смѣшенія всѣхъ
расъ, сословій, темпераментовъ. У насъ, во Франціи ,^е
такъ легко устроить это, какъ устроивала Каролина ан-
глійскіе браки. У насъ нужна Каролина Француженка, про-
свѣщенная свѣтомъ науки, вооруженная помощію медиковъ,
которая съумѣла бы поставить падшихъ женщинъ въ
самыя разумныя условія. Если, на-примѣръ, живая, сан-
гвиническая женщина живетъ въ горахъ съ нуженъ буй-
ного нрава, то тутъ легко можете выйти ужасная драма.
Но перенесите ее въ долины съ человѣкомъ спокойнымъ,
въ которомъ бы она уважала и кроткую силу, и муже-
ственную энергію, и она будетъ совсѣмъ иная.
Только такія мѣры и въ состояніи поправить дѣло.
Нынѣшній порядокъ вещей, по свидѣтельству авторитета
(Малле), не исправляетъ, а только увеличиваетъ число
преступницъ. Молчаніе, предписанное въ центральныхъ
тюрьмахъ, составляетъ пытку для жещцинъ; отъ него многія
изъ нихъ сходятъ съ ума (стр. 188). Что же пред-
лагаетъ она противъ этого? Она совѣтуетъ заключать
ихъ въ отдѣльныя кельи, гдѣ бы ихъ посѣщали духовники!
Развѣ можно говорить однимъ языкомъ и съ женщиной,
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
356
загрубѣлой въ порокѣ, и съ той, которая сдѣлала преступле-
ніе только вслѣдствіе своей порывистой натуры. Католиче-
скій духовникъ отрекается отъ любви, міра и жизни, слѣдо-
вЖльно онъ не въ состояніи понять различныя душевны»
движенія человѣка и обстоятельства, предшествовавшія со-
вершенію преступленія. Еще менѣе смыслятъ въ этомъ мо-
нахини, приставленныя для надзора за заключенными. Г-жа
Малле, признавая ихъ необходимыми, въ тоже время сама
сознается, что онѣ ничего не понимаютъ въ этомъ дѣлѣ,
ненавидятъ заключенныхъ, потому что совершенно не зна-
комы съ обстоятельствами, доведшими ихъ до преступленія,
съ искушеніями бѣдности и проч.
При такомъ положеніи дѣла, всякій членъ корпораціи
какъ-бы подводится подъ одну общую Форму и совершенно
утрачиваетъ свою личность, между тѣмъ какъ при врачеваніи
душъ успѣха можно было бы ожидать только въ такомъ
случаѣ, когда бы дѣйствовали на личность каждаго. При
нашемъ вылитомъ въ одну Форму образованіи, мужчина,
будь онъ даже не монахъ, а мірянинъ, не можетъ быть
столько полезенъ въ этомъ дѣлѣ, какъ женщина. Я ра-
зумѣю подъ этимъ женщину немолодую, опытную, много
видѣвшую и прочувствовавшую, знающую всѣ изгибы че-
ловѣческаго сердца и тысячи тайныхъ уголковъ его, о ко-
торыхъ мужчины не имѣютъ ни малѣйшаго понятія.
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
357
«Неужели-же вы думаете, что найдется много жен-
щинъ, способныхъ на такое мужество и самопожертвованіе,
готовыхъ рѣшиться посѣщать эти мрачныя мѣста и во|ги
въ соприкосновеніе съ погибшими созданіями? Нѣтъ сои*
нѣмія, что здѣсь будетъ поддержка въ сознаніи великости
дѣла, но нужно имѣть много душевной силы, чтобы не
отступить отъ него.>
Я увѣренъ, что найдутся такія женщины, и въ этомъ
подвигѣ будетъ поддерживать ихъ не только сердце, но
и разумъ. Какой обильный матеріалъ къ изученію пред-
ставляетъ это въ высшей степени интересное углубленіе
въ человѣческую душу для женщины, одаренной высо-
кимъ пониманіемъ — женщины чистой, просвѣщенной, до-
стигшей уже того возраста, когда можно вліять па людей!
Оставьте ваши театральныя драмы, когда у васъ передъ
глазами совершаются великія драмы. Поберегите для нихъ
ваши слезы, ваше участіе. Всякая фикція блѣднѣетъ пе-
редъ тфй дѣйствительностію: здѣсь дѣло идетъ о судьбѣ
женщинъ. Благородныя дамы! Я вручаю въ ваши руки
эти нити; неужели-же вы не сочтете за счастіе распутать
ихъ и выровнять вашими нѣжными пальчиками ?! И если
вы съумѣете разобрать и связать эти бѣдныя, порванныя
ниточки......о! тогда сами ангелы позавидуютъ вамъ.
ОідііігесІ Ьу
Соодіе
— 358
Женщина, ангелъ Божій! прости тнѣ, что я загово-
рилъ съ тобою объ этогь мрачномъ, ужасномъ, оскорбля-
ющемъ тебя предметѣ! Но вспомни, что все очищается
огнемъ милосердія, наполняющимъ твое сердце.
Никакая исправительная мѣра не принесетъ пользы
въ тюрьмахъ, если не будутъ дѣйствовать на человѣческую
натуру, если не уничтожатъ отвратительную тиранію силь-
ныхъ надъ слабыми, изъ которыхъ первые гнетутъ пос-
лѣднихъ и играютъ ихъ судьбою.
Всѣ знаютъ это, но никто не хочетъ сказать. Чело-
вѣкъ , оставившій по себѣ мрачную память (важный поли-
тическій преступникъ, но человѣкъ сердца) — человѣкъ,
глубоко изучившій тюрьмы, не разъ во время нашей друж-
бы, со слезами и краскою негодованія на лицѣ, объяснялъ
мнѣ ату варварскую систему со всею ея безвыходною, отча-
янною грязью.
Система эта дѣйствуетъ не одинаково: мужчина па-
даетъ такъ низко, что трепещетъ даже передъ Щенкомъ;
женщина становится еуріей.
Не стѣнами и тюрьмами можно прекратить это. Тюрь-
мы и стѣны порождаютъ самоубійцъ, калѣкъ и идіотовъ.
Тутъ нуженъ воздухъ, трудъ, трудъ до усталости. А же-
натому преступнику нужно возвратить то, чего никто не
имѣетъ права отнимать у него — семью.
Я предлагаю на обсужденіе юрисконсультовъ, слав-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
359
ныхъ совратовъ моихъ по Академіи моральныхъ наукъ,
слѣдующія вопросъ: законъ, осуждающій человѣка на за-
ключеніе , уничтожающій гражданскую силу брака, разу-
мѣетъ-ли подъ этимъ, что человѣкъ осуждается на безбра-
чіе? По моему мнѣнію, нѣтъ.
Между тѣмъ я знаю положительно, что другой членъ
супружества, оставшійся невиннымъ и неосужденнымъ,
сохраняетъ свои права ненарушимо.
Многіе изъ несчастныхъ заключенныхъ чрезвычайно
привязаны къ своимъ семействамъ и не перестаютъ дѣй-
ствовать для нихъ съ рѣдкимъ самопожертвованіемъ. Я
зналъ, въ Мон-Сен-Мишель , одного узника , искуснаго-
шляпнаго мастера. Отказывая себѣ во всемъ, онъ неустанна
работалъ для прокормленія своей жены, и съ нетерпѣніемъ
ждалъ окончанія срока своему наказанію, чтобы снова сое-
диниться съ нею.
Католическая церковь признаетъ бракъ неразрыв-
нымъ. Почему же она въ этомъ случаѣ не возвыситъ свой,
голосъ во имя религіи, нравственности и милосердія ?
Въ практическомъ примѣненіи здѣсь встрѣчаются зна-
чительныя затрудненія. Нужно дѣйствовать вполнѣ разум-
но. Нельзя на пр. допускать къ узницѣ развратнаго мужа,
который пороками своими довелъ ее до паденія. Админи-
страція, обремененная множествомъ дѣлъ, не въ состояніи
входить въ мелочныя разбирательства относительно одной
Оідііігесі Ьу Сюодіе
360 —
какой нибудь личности, наводить справки, требующія ино-
гда долгой и стоящей издержекъ перенисни. Вотъ въ та-
комъ-то случаѣ много помогло бы участіе женщины съ
добрымъ сердцемъ и свѣтлымъ умомъ.
Если тюрьма находится въ городѣ или не далеко отъ
него, то можно было-бы тамъ найти работу для мужа, при-
близивъ его такимъ образомъ къ мѣсту заключенія жены,
и потомъ въ извѣстные дни дозволить имъ счастіе ви-
дѣться.
Женщина есть любовь. Дайте ей любить, и вы сдѣ-
лаете изъ нея все, что вамъ угодно. Онѣ стоятъ этого.
Онѣ долго сохраняютъ силу и живость, иногда сильно эк-
зальтированы и склонны къ влюбчивости, но никогда не
примиряются съ своимъ положеніемъ какъ мужчины, не
погрязаютъ въ немъ. Та, которая дала бы этимъ несча-
стнымъ нѣсколько мгновеній блаженства, пріобрѣла бы у
нихъ такую любовь, что могла бы вести ихъ за собою
куда угодно.
Г-жа Маллѳ вполнѣ сознаетъ это. Она видитъ въ
этомъ единственный путь къ возрожденію, и требуетъ,
чтобы къ узницамъ были допускаемы мужья. Но при этомъ
предлагаетъ мѣры до того стѣснительныя, что свиданія при
подобныхъ условіяхъ принесутъ больше горя, чѣмъ самая
разлука.
Не слѣдуетъ отравлять того, что мы даемъ имъ. Если
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
361
при этихъ свиданіяхъ необходимъ надзоръ, то ужъ никакъ не
поручать его Офиціальнымъ лицамъ, слѣдящимъ за малѣй-
шимъ движеніемъ узницъ и наводящимъ на нихъ ужасъ
однимъ своимъ присутствіемъ. Для этого нужно обратиться
къ доброму сердцу какой нибудь достойной уваженія и испы-
танной, женщины, которая взяла бы все на себя и согла-
силась бы доставить своей бѣдной, униженной сестрѣ ве-
личайшее утѣшеніе, за которое воздастъ ей самъ Богъ.
V.
Врачебныя силы женщины.
Въ Діонѣ всѣ знаютъ моего добраго, ученаго друга,
доктора Лорте, (Ьогіеі), лучшаго въ мірѣ человѣка но
своей энергіи въ дѣлахъ человѣколюбія. Но виною этого
его мать. Такова она сама, такимъ сдѣлала и его. Имя
этой женщины перейдетъ въ исторію науки и благотвори-
тельности.
Отецъ г-жи Лорте, Ришара, изъ ліонскихъ рабочихъ
поступилъ въ гренадеры и не пошелъ далеко по службѣ;
но въ полку онъ занялся математикою, и скоро сталъ да-
вать уроки своимъ офицерамъ, а потомъ и постороннимъ
лицамъ. Возвратившись въ Ліонъ, онъ женился, и когда
дочь его подросла, сталъ заниматься съ нею математикою.
Она начала, точно такъ какъ дѣти Фребеля, съ науки,
ОідііігесІ Ьу
362
имѣющей особенную прелесть для дѣтей , съ геометрія
(ариѳметика напротивъ страшно утомляетъ дѣтей). Сдѣ-
лавшись женою промышленника, войдя вполнѣ въ конвуль-
сивную жизнь Ліона, она съ самоотверженіемъ дѣйствовала
для спасенія ближнихъ, помогая и роялистамъ, и якобин-
цамъ. Не разъ приходилось ей насильно врываться къ
правительственнымъ властямъ и вымаливать прощеніе
осужденнымъ. Всѣ знаютъ, какое страшное изнеможеніе
послѣдовало за этими волненіями. Около 1800 года міръ,
казалось, умиралъ. Сенанкуръ написалъ тогда отчаянную
книгу Любовь, а Гранвиль — Послѣдній' человѣка. Даже
сама г-жа Лорте, при всемъ своемъ мужествѣ, ослабѣла,
видя повсемѣстное разрушеніе. Она заболѣла нервическою
болѣзнію, казавшеюся неизлечимою. Ей было тогда трид-
цать лѣтъ. Она обратилась за совѣтомъ къ извѣстному
Жилиберу, и тотъ сказалъ ей: вы ничѣмъ не больны;
завтра ступайте съ вашимъ ребенкомъ за городъ и нарвите
для меня такого-то и такого растеніе, больше ничего не
нужно». Она почти не могла ходить отъ слабости и съ
величайшимъ трудомъ исполнила приказаніе врача. На слѣ-
дующій день онъ послалъ ее за другими растеніями нѣ-
> сколько дальше, за четверть лье отъ Ліона. И за тѣмъ съ
каждымъ днемъ посылалъ все дальше и дальше. Черезъ
годъ, больная, сдѣлавшаяся ботанисткой, могла ходить съ
своимъ двѣнадцати-лѣтнимъ сыномъ по осьми лье въ день.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
363
Чтобы основательно изучить ботанику и имѣть воз-
можность учить своего сына, она занялась латинскимъ
языкомъ. Для-него же она прослушала курсъ астрономіи,
еизики и химіи. Приготовивъ его такимъ образомъ къ
изученію медицинскихъ наукъ, она отправила* его учиться
въ Парижъ и потомъ въ Германію. Онъ съ избыткомъ
вознаградилъ ее за труды и попеченія. Одушевленные
одинаковою любовью къ человѣчеству, мать, и сынъ,
во время ліонскихъ кровопролитій, вмѣстѣ перевязывали
раненыхъ и скрывали у себя страдальцевъ, не разбирая,
къ какой политической партіи принадлежали они. Во всемъ
она раздѣляла благородные, самоотверженные труды моло-
даго врача. Если-бы она не жила съ нимъ и притомъ въ
самомъ центрѣ медицинскаго кружка, она расширила бы
свои знанія по части медицины, пе сосредоточиваясь на
одной ботаникѣ. Она могла сдѣлаться враченъ бѣдныхъ,
но вмѣсто того занималась только собираніемъ для нихъ
травъ.
Всѣ эти воспоминанія навелъ на меня видъ окружаю-
щей меня мѣстности. Я пишу мою книгу на прекрасныхъ
берегахъ Жиронды. Но ни здѣсь, ни въ другихъ деревняхъ
вовсе нѣтъ медиковъ. За то ихъ много въ маленькомъ,
глухомъ городишкѣ, гдѣ' имъ почти нечего дѣлать. Бѣдные
люди умираютъ безъ помощи врача, потому что пріѣздъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
364
его стоить имъ много времени и денегъ. Очень часто бо-
лѣзнь, захваченная во-время, кончилась бы пустяками.
Тамъ, напр., нужно бы дать лихорадочному немножко хины;
здѣсь — во-время прижечь у ребенка жабу. Но докторъ
медлитъ, а болѣзнь беретъ свое и ребенокъ умираетъ. Вотъ
тутъ бы нужна была госпожа Лорте!
Одна американская дама, имѣющая сто тысячъ ливровъ
дохода, кромѣ того обладающая рѣдкимъ умомъ, возвышен-
нымъ сердцемъ и разнообразными познаніями, при всѣхъ
своихъ англійскихъ понятіяхъ о стыдливости, рѣшилась
однако дать своей дочери чисто-медицинское образованіе.
Въ Америкѣ, странѣ дѣятельности и переселеній, гдѣ об-
стоятельства часто заносятъ васъ въ мѣста, отдаленныя
отъ центровъ цивилизаціи, если эта дѣвица выйдетъ за-
мужъ, въ чемъ я не сомнѣваюсь, за промышленника, имѣю-
щаго заводъ гдѣ нибудь тамъ, на западѣ, тонеужели-же не
подастъ она хоть временной помощи тысячамъ рабочихъ ея
мужа ? Не умирать-же имъ, въ ожиданіи пріѣзда врача, жи-
вущаго иногда за 20 льё! А если болѣзнь приключится зи-
мою, въ холодное суровое время, какой тутъ ждать помощи!
Въ другихъ странахъ неимѣніе мѣстнаго доктора представ-
ляетъ еще болѣе неудобствъ: въ Россіи, на прим.,осеннія
и весеннія распутицы отнимаютъ иногда по цѣлымъ мѣся-
цамъ всѣ средства къ сообщенію.
Въ Соединенныхъ Штатахъ лекціи анатоміи посѣща-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
365
ются одинаково слушателями обоихъ половъ. Если пред-
разсудокъ мѣшаетъ женщинамъ присутствовать при вскры-
тіи труповъ, то это вполнѣ замѣняется удивительными
подражаніями доктора Озу (Анхонх). Онъ самъ говорилъ
мнѣ, что для однихъ Соединенныхъ Штатовъ выдѣлы-
ваетъ столько-же своихъ произведеній, сколько для всего
остальнаго міра.
Предположимъ, что передъ нами мужчина и женщина,
равносильные въ медицинѣ. Кто изъ нихъ лучшій врачь ?
« Тотз, кто болѣе умѣете любить.»
Изъ этихъ прекрасныхъ словъ мы можемъ вывести
слѣдующее: * лучшій врачь женщина.* Женщина вра-
чуетъ у самыхъ варварскихъ народовъ. Она обладаетъ нѣ-
которыми простыми свѣденіями и примѣняетъ ихъ къ дѣлу.
Тоже было въ древности, у народовъ высшей цивилизаціи.
Въ Персіи мать маговъ обладала познаніями всѣхъ паукъ.
Въ самомъ дѣлѣ, мужчина, менѣе сострадательный и
болѣе способный обобщать предметы, не можетъ съ такимъ
тщаніемъ заняться каждою личностью отдѣльно, какъ
женщина.
Женщина гораздо чувствительнѣе. Къ несчастію, чувст-
вительность въ ней слишкомъ сильна; она способна разчув-
ствоваться до разстройства нервовъ, до болѣзни. Бываютъ
такія ужасныя, кровавыя, отталкивающія зрѣлища, къ ко-
ЮідШгесІ Ьу
Сс :
366
торымъ иногда нельзя допустятъ женщину, особливо во
время ея беременности. И такъ мы должны, отказаться отъ
пріятной надежды видѣть женщину медикомъ. Она можетъ
утѣшай больнаго, ходить за нимъ, подавать ему лекар-
ство, но не можетъ лечить.
Но за то съ какою пользою она можетъ быть помощ-
ницею врача! Какъ пригодилась бы ему догадливость ея
во многихъ секретныхъ болѣзняхъ! Воспитаніе мужчинъ
развиваетъ умъ ихъ нѣсколько одноосторонне; это всего
болѣе проявляется при печеніи ими женскихъ болѣзней.
Чтобы проникнуть въ тайну болѣзни, въ таинственный
протей, нужно быть самому женщиною или любить без-
предѣльно.
Служеніе медицинѣ требуетъ столь разнообразныхъ и
притомъ столь противуположныхъ способностей, что
одному человѣку положительно невозможно вмѣщать ихъ
въ себѣ, иначе сказать—нужно для этого быть полнымъ
человѣкомъ, мужчиной-женщиной, т. е. чтобы жена помо-
гала мужу, какъ г-жи Пуше, Ганеманъ и другія; чтобы
мать помогала сыну, какъ г-жа Лорте. Я понимаю также,
что женщина, уже немолодая, можетъ заниматься пече-
ніемъ вмѣстѣ съ своимъ пріемнымъ сыномъ, ею самою
воспитаннымъ.
Я быль невѣжей, и всѣмъ образованіемъ своимъ и
способностію мыслить обязанъ единственно медикамъ,
ЮідШгесІ Ьу Соо^Іе
367
этимъ высшимъ представителямъ наукъ во Франціи. Да
позволятъ-же мнѣ наставники мои высказать все, что у
женя есть на душѣ.
Леченье дѣлится на двѣ части, хотя на это мало об-
ращаютъ вниманія: 1-е, исповѣдь больнаго, т. е. умѣнье
заставитъ его разсказать врачу всѣ обстоятельства, пред-
шествовавшія обнаруженію болѣзни; 2-е, способность уга-
дывать то, что не досказано, читать въ глазахъ больнаго,
вывѣдать отъ него саиую суть секрета, иногда вздоръ какъ
мажется, но на саномъ дѣлѣ то именно, что мѣшаетъ
дѣйствовать самымъ сильнѣйшимъ медицинскимъ сред-
ствамъ.
О какъ пригодилась бы тутъ женщина! Добрая, не
слишкомъ молодая женщина но съ юною, теплою и нѣжною
душою, терпѣливая и сострадательная! Тутъ, конечно,
необходимъ и мужчина. Онъ долженъ внимательно и
хладнокровно осмотрѣть больнаго и вывести свои заклю-
ченія изъ того, что почерпнетъ изъ осмотра и изъ не-
многихъ словъ больнаго. Но еслибы при этомъ осмотрѣ
присутствовала и жена доктора и потомъ осталась бы при
больномъ — какъ много узнала бы она! Участіемъ своимъ
она бы вывѣдала все, въ особенности же отъ женщины.
Иногда, чтобы выслушать полное признаніе, узнать подроб-
ную повѣсть жизни, стоитъ только заплакать.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
368
У меня былъ въ Парижѣ сосѣдъ, лѣтъ тридцати, уголь-
щикъ, имѣвшій кое-какое состояніе въ Оверни и кромѣ
того лавку въ Парижѣ. Торговля его шла не дурно, и онъ
выписалъ изъ Оверни свою жену, маленькую, но прехоро-
шенькую. женщину. Личико ея, подъ часъ выпачканное са-
жей, оживлялось жгучими, блестящими, черными глазами.
Она вела себя хорошо, но не сердилась, если на нее за-
сматривались мужчины. Жили они въ грязной, узкой, не-
здоровой улицѣ. Угольщикъ, не смотря на свою молодость
и крѣпкое здоровье, иногда страдалъ лихорадкой. Припадки
стали повторяться чаще и чаще. Онъ замѣтно похудѣлъ,
поблѣднѣлъ. Опытный врачъ, къ которому онъ прибѣгнулъ
за совѣтомъ, сразу рѣшилъ, что причиной лихорадки
сырость квартиры, и что Парижскіе туманы весьма вредны
для человѣка, привыкшаго къ чистому воздуху Оверни
Докторъ прибавилъ', что лихорадку прекратить можно, но
что она возвратится снова, если онъ не вернется на ро-
дину. Угольщикъ не сказалъ ни слова; лихорадка его
усилилась.
Въ числѣ покупателей угольщика была одна дама, хо-
рошо знавшая его жену. Она угадала, что кромѣ причины,
найденной медикомъ, есть и другая, скрытая причина бо-
лѣзни. «Знаешь-ли, моя милая, сказала ,она женѣ уголь-
щика, отъ чего твоему мужу становится все хуже и хуже ?
Отъ того, что ты любишь, когда мужчины засматриваются
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
369
на твои хорошенькіе глазки... А знаешь-ли еще, почему
въ послѣдніе дни болѣзнь его усилилась ? Потому что въ
душѣ его любовь борется съ корыстолюбіемъ. Того, что
онъ получаетъ въ Оверни, ему кажется слишкомъ мало.
Онъ не въ силахъ побѣдить себя, и потому останется здѣсь
и умретъ».
Зная, что ни мужъ, ни жена, не въ состояніи рѣшиться
на что-нибудь, она взялась дѣйствовать за нихъ: увѣдо-
мила обо-всемъ родныхъ угольщика, и тѣ поспѣшили на-
писать къ нему, что состояніе его близко къ совершенной
гибели, потому что попало въ худыя руки; что въ то время,
какъ онъ думаетъ разбогатѣть въ Парижѣ, въ Оверни
дѣла его идутъ какъ нельзя хуже. Письмо это точно про-
будило нашего бѣдняка. Онъ рѣшился разомъ покончить
со всѣмъ, продалъ свою лавочку, взялъ жену и уѣхалъ
домой. Лихорадки какъ не бывало. И мужъ и жена были
спасены.
Спасти ближняго есть тоже, что спасти самаго себя.
Сердце, пораженное глубокою скорбью, находитъ особен-
ную отраду и облегченіе, врачуя горе другихъ. Женщина,
испытавшая много несчастій, утратившая все дорогое ея
сердцу, сама не сознаетъ, какъ цѣлительно дѣйствуютъ ея
несчастія на скорбь другихъ. Положимъ, какая-нибудь
мать потеряла ребенка; къ ней является женщина, утра-
ЮідііігесІ Ьу Ѵлоодіе
370
тившая все родное, и плачетъ вмѣстѣ съ нею. Тутъ у
бѣдной матери невольно является та мысль, что вотъ у
ней умерло одно дитя, а та несчастная потеряла всѣхъ и
осталась одна въ цѣломъ мірѣ. Слезы ея высыхаютъ; она
вспоминаетъ, что у ней есть еще цѣлая семья, мужъ, дѣти,
утѣшенія любви , пробуждающейся съ новою силою при
потеряхъ. Она сравниваетъ свое положеніе съ положеніемъ
одинокой страдалицы, и говоритъ, сама себѣ: «у меня есть
еще для кого жить».
Мы живемъ въ вѣкѣ, когда все идетъ къ лучшему,
когда люди становятся разумнѣе, гуманнѣе. Даже въ ны-
нѣшнемъ году Медицинская Академія обсуждала важный
вопросъ о децентрализаціи госпиталей. Предположено раз-
рушить эти мрачные дома, эти притоны смерти, заражен-
ные міазмами столькихъ поколѣній, гдѣ болѣзнь и смерть
вдутъ рядомъ, поддерживая другъ друга. Бѣдные будутъ
получать пособіе у себя дома; для нихъ это будетъ боль-
шимъ счастіемъ, потому что тогда доктора будутъ имѣть
возможность познакомиться съ нуждами больныхъ, видѣть
окружающую ихъ среду, — часто главную причину болѣ-
зни. Наконецъ, для нѣкоторыхъ больныхъ, положительно
не имѣющихъ возможности лечиться дома, устроены будутъ
за городомъ маленькія больницы, гдѣ больнаго уже не
□ідііігесі Ьу
Соодіе
371
поглотитъ толпа , гдѣ съ нимъ будутъ обращаться совер-
шенно иначе, гдѣ онъ снова станетъ человѣкомъ, а не
номеромъ. ' ''
Я всегда съ глубокимъ ужасомъ входилъ въ эти мрач-
ные монастыри, гдѣ теперв помѣщаются больницы. Какъ
ни чисты, ни хороши тамъ постели, паркетъ, потолки, но
самыя стѣны наводятъ на меня ужасъ; я будто чувствую,
что тамъ души усопшихъ, столькихъ угаснувшихъ поко-
лѣній. Вѣдь не безслѣдно прошло, что столько тысячъ уми-
рающихъ обращали на однѣ и тѣже точки свой послѣдній
взоръ.
Прежде всего нужно устроить маленькія больницы для
женщинъ; устроить ихъ за городомъ, съ садиками и со-
всѣми удобствами. Послѣ родовъ, многія женщины умираютъ
отъ горячки. Вообще зараза легче прививается къ жен-
щинѣ, чѣмъ къ мужчинѣ. У ней болѣе воспріимчивая натура,
на нее наводитъ ужасъ эта обстановка смерти, которая
царствуетъ въ больницахъ. Одной этой обстановки доста-
точно , чтобы умереть. Родственники, если только они
есть, допускаются лишь два раза въ недѣлю. Сестры ми-
лосердія поглащены совершенно матеріальными заботами;
при томъ же онѣ какъ-то уже присмотрѣлись ко всякаго,
рода страданіямъ. Интернантъ всегда молодой человѣкъ.
Но потому именно, что молодъ и еще не приглядѣлся къ
страданіямъ, онъ много могъ бы сдѣлать добра, если только
ОідіѣігесІ Ьу Ѵлоояіе
— 372 —
онъ добръ. И какую обильную пищу для наблюденій на-
шелъ бы онъ, какъ обогатилъ бы свое сердце!
Докторъ Л., тогда еще молодой человѣкъ, былъ ин-
тервентомъ въ парижской больницѣ, когда поступила туда
дѣвушка лѣтъ 20-ти, въ послѣднемъ градусѣ чахотки. У
нея не было ни родныхъ, ни знакомыхъ. Въ своемъ пол-
номъ одиночествѣ, среди этой печальной толпы, чувствуя
близкій конецъ, она безъ словъ угадала въ глазахъ док-
тора искру участія и состраданія къ себѣ. Съ тѣхъ поръ
она постоянно слѣдила за нимъ глазами, въ то время какъ
онъ ходилъ по палатѣ, и уже не считала себя совершенно
одинокою. Она тихо угасала подъ обаяніемъ этой чистой
и послѣдней симпатіи. Однажды, когда онъ проходилъ мимо,
она подозвала его къ себѣ. «Что вамъ угодно !> спросилъ
онъ. «Вашу руку.» Онъ подалъ ей руку—она сжала ее и
умерла. Это пожатіе не осталось безслѣдно; съ нимъ пе-
решла душа въ другую душу. Еще не зная ничего объ
этомъ случаѣ, я всегда думалъ, глядя на этого столь же
прекраснаго, какъ и искуснаго молодаго человѣка, что въ
немъ душа женщины , и что тайна его врачебнаго искус-
ства заключается въ его горячемъ, любящемъ сердцѣ.
Лучшій изъ мужчинъ есть все-таки мужчина, и жен-
щина не все можетъ высказать ему. Особенно чувстви-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
зтз
тельна бываетъ больная во время извѣстнаго мѣсячнаго
періода. Тутъ слабость и страданія ея увеличиваются, и
однако она не смѣетъ, не рѣшается жаловаться. Ей стыдно,
страшно, она много думаетъ и плачетъ. Съ кѣмь-же по-
дѣлиться ей своими страданіями? Вѣдь не станетъ-же го-
ворить она обо всемъ этомъ съ сестрою милосердія ? Та,
какъ дѣвица, не пойметъ ее, да ей и некогда слушать ее.
Здѣсь нужна настоящая женщина, женщина добрая, опыт-
ная, много прочувствовавшая. Она заставитъ больную вы-
сказаться, утѣшитъ ее, скажетъ ей; «не безпокойся, я
пойду навѣстить твоихъ дѣтей, найду тебѣ работу; по
выходѣ изъ больницы, ты будешь обезпечена.» Такая жен-
щина , стольже проницательная какъ и добрая, отгадаетъ
то, чего больная не доскажетъ ей. Она увидитъ, что бѣд-
няжка боится умереть, потому что рядомъ съ нею умерла
ея сосѣдка по кроватямъ. «Не бойся, моя милая, скажетъ
она; ты не умрешь; мы не допустимъ до этого.» И много
еще наговоритъ она милаго вздору, такъ, какъ говорятъ
матери своимъ дѣтямъ. Больная вѣдь тотъ-же ребенокъ.
Съ нею нужно и обращаться какъ съ младенцемъ, ласкать
ее, баюкать. Ласки женщины, нѣжное объятіе очень часто
имѣютъ всемогущее дѣйствіе. А если еще при этомъ она
можетъ вліять своимъ умомъ, авторитетомъ, положеніемъ
въ свѣтѣ, то успѣхъ ея еще сильнѣе. Бѣдная больная
чувствуетъ еебя совершенно счастливою, къ ней возвра-
ОідііігесІ Ьу
Соодіе
374
щаются ея силы и энергія, и оиа выздоравливаетъ почти
изъ желанія угодить своеиу ангелу-хранителю.
VI.
Цѣлебныя травы.
Добрые 'часто умираютъ одинокими, и тѣ, которые
утѣшали другихъ, не всегда получаютъ утѣшеніе сами.
Ихъ кротость, преданность, гармонія ихъ жизни сохраняютъ
ихъ гораздо долѣе, чѣмъ они сами того желаютъ. Мы
часто видимъ, что непорочная женщина, которой вся жизнь
прошла въ добрыхъ дѣлахъ, вмѣсто того, чтобы найти во-
кругъ себя семью, имѣть подпору въ старости, видитъ,
какъ все вокругъ нея угасаетъ, и остается на свѣтѣ оди-
нокою, ожидая въ одиночествѣ послѣдняго конца.
Ей не нужно поддержки; она сама идетъ, повинуясь
волѣ Божіей. Она вручаетъ себя Богу, надѣется и вѣритъ.
Всѣ нѣжныя и святыя стремленія ея, все, о чемъ она меч-
тала, чего напрасно желала сдѣлать для счастія другихъ,
что приготовила и не могла выполнить, все это, думаетъ
она—зачтется ей въ будущемъ, при переходѣ въ лучшій
міръ.
Краснорѣчивыя сочиненія религіозныхъ людей нашего
времени—Переселенія Ж. Рейно я Утѣшенія Дюмениля—
поддержатъ ре и прольютъ въ душу ея надежду. Развѣ не
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
375
читала она въ книгѣ превращеній (О насѣкомомз): «какъ
много было во мнѣ, но все было не развито! Другая душа
была во мнѣ, и можетъ 'быть лучшая, но не могла выска-
заться. Для чего зти высшіе порывы, ати могучія крылья,
которыя я чувствовалъ иногда въ себѣ, не развернулись,
когда я жилъ и дѣйствовалъ ? Во мнѣ остались запоздалые
ростки, но это уже не для теперешней жизни, а вѣрно
для иной.> Одинъ Шотландецъ (Фергюзонъ) сказалъ слѣ-
дующія замѣчательные, проникнутыя глубокой истиной
слова: < Еслибы зародышъ, заключенный въ утробѣ матери,
могъ разсуждать, онъ сказалъ бы такъ: я одаренъ орга-
нами , которые мнѣ ни къ чему не служатъ здѣсь. У меня
есть ноги и зубы, а я не могу здѣсь ни ходить, ни ѣсть.
Но терпѣніе! Органы эти показываютъ, что натура зоветъ
меня къ другой жизпи, не такой какъ настоящая. Прійдетъ
время, когда я буду жить иною жизнью, и эти органы
пригодятся мнѣ. Они ничего не дѣлаютъ, но ждутъ работы.
Я еще не человѣкъ, а только личинка человѣка.»
Ни одно изъ чувствъ не внушаегъ намъ такъ сильно
надежду, рѣшимость и увѣренность, какъ любовь. «Въ
любви заключается причина существованія земнаго шара;
до тѣхъ поръ, пока на землѣ будутъ любить, міръ не по-
гибнетъ» (Гранвиль). Такова земля и таковъ человѣкъ.
Какимъ образомъ можетъ исчезнуть человѣкъ, когда въ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
376
него такъ глубоко проникла причина его существованія ?
Неужели-же онъ, одаренный нѣжностію, милосердіемъ, лю-
бовью, собралъ всѣ жизненныя сокровища лишь для того,
чтобы увидѣть разорванными столько живыхъ струнъ ?—
И такъ одинокая женщина не страшится Бога. Она
покойно идетъ къ нему, съ желаніемъ творить волю Его,
съ вѣрою въ будущую жизнь и словами: «Боже! я все
еще люблю.»
Такова сила вѣры въ ея сердце. Но не смотря на это,
слабость ея преклонныхъ лѣтъ и пола не могутъ иногда
не вліять на нее. И для,нея выпадаютъ грустныя минуты.
Тогда она идетъ къ своимъ цвѣтамъ, говоритъ съ ними,
передаетъ имъ грусть свою. Мысли ея уХёгаются между
этими скромными, не назойливыми собесѣдниками, которые
только улыбаются и молчатъ. По крайней-мѣрѣ цвѣты го-
ворятъ такъ тихо, что почти не разслышишь. Они похожи
на молчаливыхъ дѣтей.
Ухаживая за ними, она говоритъ имъ «милые мой без-
молвные цвѣточки! Отчего вы не довѣряете мнѣ, когда я
все довѣряю вамъ? Если въ васъ кроется тайна будущаго,
откройте мнѣ ее—я никому не скажу.»
На. эту просьбу ей отвѣчаетъ мудрѣйшая и старѣйшая
изъ сивиллъ Галліи (жасминъ, далія — это все равно):
«ты любишь насъ........Мы тоже тебя любимъ и ждемъ
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
377
тебя....Знай-же, что въ насъ твое будущее, твое без-
смертіе въ этомъ мірѣ. Твоя чистая жизнь, твое невинное
дыханіе, твой священный прахъ все перейдетъ въ насъ. И
когда твой высшій духъ, освободясь отъ тѣла, развернетъ
свои крылья и понесется туда, земная оболочка твоя,
какъ даръ дружбы, достанется намъ и—осиротѣлая безъ
тебя — зацвѣтетъ въ насъ. >
Не принимайте этого за поэтическія бредни. Это глу-
бокая истина. Наша Физическая смерть есть не что иное,
какъ переходъ въ царство прозябаемыхъ. Въ земной обо-
лочкѣ нашей очень мало вещества твердаго; остальное—
все жидкости, которыя легко испаряются, и тутъ-же по-
глощаются могучимъ вдыханіемъ травъ и листьевъ. Раз-
нообразный міръ земли, окружающій насъ, есть не что иное,
какъ ротъ и легкія природы, всегда имѣющей надобность
въ насъ, находящей обновленіе въ разложеніи животныхъ.
Она не ждетъ, она спѣшитъ воспользоваться испареніями,
столь необходимыми ей. Она влечетъ ихъ къ себѣ своею
любовью, преображаетъ ихъ по своему, и благодѣтельно об-
ращаетъ ихъ въ прекрасное растеніе. Листья его вдыхаютъ
насъ, а цвѣты дышатъ нами. Для тѣла, какъ и для души,
умереть значитъ жить. И въ мірѣ нѣтъ ничего, кромѣ жизни.
Певѣжество временъ варварскихъ создало смерть въ
видѣ скелета. Мы говоримъ, что смерть есть цвѣтокъ.
ОідііігесІ Ьу Соодіе
378
Съ этой точки зрѣнія ужасъ и отвращеніе къ смерти
изчезаютъ совершенно. Человѣкъ самъ создалъ себѣ идею
смерти и потомъ сталъ бояться ея. Природа тутъ не вино-
вата. Что вы толкуете мнѣ про тѣни, про подземный мракъ,
про нѣдра земли? Я, слава Богу, могу смѣяться надъ отимъ.
Ни что не удержитъ меня тамъ, отъ меня въ могилѣ оста*
нется очень немного. Наваливайте сколько хотите кам-
ней, мрамора, бронзы: вы не удержите меня подъ землею.
Пока вы плачете и ищете меня внизу, я, дитя свѣта и воз-
духа, воскресну уже въ образѣ дерева, травки или цвѣтка.
Ясновидящая древность, озаренная уже божіимъ свѣ-
томъ, Формулировала эту простую тайну въ прекрасныхъ
образахъ. Дафна, превращенная въ лавровую розу, не
стала менѣе прекрасна. Нарцизъ, разложившійся въ сле-
захъ, сдѣлался красою Фонтановъ. Это не басня, а поэзія.
Сами Лавоазье и Берцеліусъ не могли бы лучше выражаться.
О наука, наука! кроткая утѣшительница міра, истин-
ная мать радости. Ее считаютъ холодною, равнодушною,
безучастною ко всему духовному! Но развѣ сердце можетъ
найти покой во мракѣ невѣжества, населенномъ химерами
и чудовищами ? Дѣйствительное счастіе заключается въ по-
знаніи истины, въ свѣтѣ, исходящеиъ отъ Божества.
Даже самые твердые останки животной жизни, тѣ, ко-
торые долѣе всѣхъ сохраняютъ свой видъ — раковины,
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
379
уступаютъ дѣйствію времени, и обращаясь въ пыль, въ
атомы, входятъ въ растенія. У меня теперь передъ гла-
зами подобное зрѣлище. На томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ я пишу,
у воротъ Франціи, гдѣ океанъ съ любовью и вѣчною борь-
бой сливается съ прекрасною Жирондою, оторванные утесы,
обратившись въ песокъ, поглощаются волнами океана, и по-
томъ отливомъ выбрасываются на берегъ, и тутъ сотни силь-
ныхъ растеній хватаются за этотъ песокъ, берутъ его себѣ,
укрѣпляются ииъ и живутъ-такою сильною, благоухающею
жизнію, что удивляютъ запахомъ своимъ моряка и пут-
ника , вдыхающаго ихъ испаренія. А иоре упивается ими.
Что-же это за могучія растенія? Онѣ малы и просты: это
цѣлебныя травы нашей Га аліи—розмаринъ, шалией, мята,
тминъ, богородичная травка и такъ много, много иммортелей,
что, кажется, становится все равно — жить или умереть.
Галлія надѣялась и вѣрила. Первое найденное отъ нея
слово, выбитое на старинной медали, есть слово Надежда.
Второе слово, написанное въ великой книгѣ, открывающей
намъ возрожденіе, есть — надѣйся.
Пусть-же надежда не покидаетъ и насъ съ вами даже
въ могилѣ!
Но кроткая, добрая женщина, не заслуживаетъ своего
одиночества; пораженная ударами судьбы — гдѣ прочтетъ
она слово: надежда?
ЮідШгесІ Ьу С.ос :
380 —
Хотѣлъ бы я, чтобы она пришла сюда,на пески здѣш-
нихъ дюнъ, на ату бѣдную, благоухающую землю; это
вѣдь не земля — это морской песокъ, когда-то бывшій жи-
вымъ. Здѣсь нѣтъ земли — здѣсь одна жизнь.
Бѣдная маленькая душка живыхъ существъ моря пе-
реходитъ въ цвѣты и благоухаетъ.
На лужайкахъ, освѣщенныхъ солнцемъ, огражденныхъ
съ сѣвера цѣпью дубовъ, душа опять вдыхаетъ испаренія,
живительную силу цѣлебныхъ травъ. Здоровый запахъ
ихъ, сильный и пріятный, не дѣйствуетъ на сердце такъ
приторно, какъ испаренія растеній юга. Наши растенія
точно живыя существа, . души. Они вдыхаютъ въ мозгъ
нашъ желаніе жить. Фантасмагорія тропическихъ растеній,
ихъ кратковременная жизненность, производятъ на насъ
томительное дѣйствіе. Здѣсь, на сѣверѣ, напротивъ: добро-
качественность растеній внушаетъ намъ желаніе создавать
въ нашихъ дѣлахъ новыя причины къ продолженію жизни.
Медицина можетъ, сколько ей угодно, смѣяться надъ
нашими цѣлебными травами.'Однако, если онѣ мало дѣй-
ствуютъ на организмы, загрубѣлые отъ радикальныхъ
лекарствъ и истощенные изысканною пищей, то тѣмъ не
менѣе онѣ благотворно дѣйствуютъ на людей здоровыхъ
и трезвыхъ, въ особенности на женщину чистой нравствен-
ности, правильной жизни, неиспорченной организаціи.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
381
Пусть*же она, невинная и легковѣрная, собираетъ
свои травы! Пусть она, съ своей женской граціей, рветъ и
приготовляетъ ати дрелестныя,сокровища Франціи!.
Раннею весною, на каменистыхъ холмахъ, защищенныхъ
отъ солнца, она, вмѣстѣ съ пчелою, работаетъ надъ роз-
мариномъ, голубой цвѣтокъ котораго дѣлаетъ душистымъ
мёдъ Нарбонны. Она беретъ изъ чашечки цвѣтка небесную
воду, имѣющую свойство успокоивать всякое раздраженіе
мозга. Осенью, вмѣстѣ съ птичкой, она собираетъ ягоды
на кустарникахъ. Она проситъ птичку не ѣсть слишкомъ
много, оставить на долю бѣдныхъ. Изъ этихъ ягодъ она
приготовляетъ для бѣдныхъ сухія варенья, здоровыя и
полезныя. .
Такія милыя заботы придаютъ жизни прелесть и про-
должительность. Если эти растеніи и не всегда излѣчи-
ваютъ тѣло, то по крайней-мѣрѣ они поддерживаютъ духъ
и приготовляютъ его къ спокойной передачѣ своей мате-
ріальной оболочки царству прозябаемыхъ.
Каждое утро, когда, при восходѣ солнца, душа ея
возносится къ небу, она, сидя одиноко между цвѣтами, меч-
таетъ о миломъ быломъ, о близкомъ будущемъ, и съ лю-
бовью глядитъ па милыхъ наслѣдницъ своихъ, на цвѣты,
въ которые скоро перейдетъ ея жизнь. Трогательныя изо-
браженія любви растительнаго царства—цвѣты суть не что
иное, какъ изображеніе поглощенія нашихъ тѣлъ, которое
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
— 382
мы называемъ смертью. Кто-же въ состояніи ненавидѣть
ее, свѣжую и прелестную, болѣе покойную, чѣмъ самый
сладкій сонъ! Усталая жизнь, полная волненій,-чувствуетъ
здѣсь вліяніе глубокаго спокойствія.
Въ ожиданіи этого перехода жизни своей въ цвѣты,
она дѣлаетъ для нихъ все , что можетъ сдѣлать сестра и
другъ. Она поливаетъ ихъ, защищаетъ отъ холода.
Она покрываетъ ихъ опавшими цвѣтами и листьями,
которые служатъ имъ и пищей, и защитой. Для себя она
беретъ очень мало, беретъ съ признательностію. Если рука
ея, еще прекрасная, сорветъ вишню или персикъ, она го-
воритъ имъ съ улыбкой: <Дайте въ займы для сестры
вашей, она съ благодарностію скоро возвратитъ вамъ все.»
VII.
' Дѣти. —Свѣтъ. — Будущее.
Первыя впечатлѣнія колыбели съ новою силою дѣй-
ствуютъ на закатѣ дней. Свѣтъ, ласкавшій ребенка при
пробужденіи жизни, свѣтъ—эта всеобщая мать, принявшая
въ свои объятія дитя прежде родной матери,—открывшій
ему мать въ обмѣнѣ перваго взгляда, этотъ-же свѣтъ со-
грѣваете, освѣщаетъ закатъ человѣка, золотитъ передъ
нимъ зарю будущаго.
Мы заранѣе видимъ будущую Ѵііа пиоѵа въ обществѣ
дѣтей. Въ лицѣ ихъ мы видимъ тѣхъ ангеловъ, тѣ чистыя
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
383
души, которыхъ надѣемся видѣть въ будущемъ. Могуще-
ство жизни проявляется такъ сильно въ этихъ подвиж-
ныхъ цвѣткахъ, въ этихъ пылкихъ птичкахъ, что глядя
на ихъ живыя игры, всякій невольно молодѣетъ душою.
Самое разбитое, измученное сердце, свято хранящее свои
раны и воспоминанія, обновляется и освѣжается. Увлечен-
ное'Чіхъ дѣтскою радостью, оно не узнаетъ самого себя и
говоритъ съ удовольствіемъ: «Что-же это такое? неужели
я могу забыться?»
Если Богу угодно было допустить, чтобы на землѣ
существовали сироты, то мнѣ кажется онъ сдѣлалъ это
только для утѣшенія женщинъ, оставшихся безъ семьи.
Онѣ любятъ дѣтей вообще, но въ особенности тѣхъ, ко-
торыя лишены материнской любви. Иногда между сиротой
и одинокою женщиною является такая горячая симпатія,
какую не въ состояніи породить и врожденное чувство.
Сознавая себя одинокими на свѣтѣ, они привязываются
другъ къ другу всѣми силами души. Къ счастію — быть
снова матерью, примѣшивается что-то другое, что-то по-
хожее на порывъ послѣдней любви. Ни что такъ не прибли-
жаетъ къ дѣтству, не заставляетъ любить его, какъ вто-
рое дѣтство — опытное, разсудительное, то, которое мы
называемъ старостію и которое, по своему благоразумію,
-особенно хорошо умѣетъ понимать голосъ перваго возраста.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
384
Между дѣтьми и стариками существуетъ врожденное вле-
ченье. Они ищутъ общества другъ друга; старики любятъ
дѣтей за прелесть, ихъ и невинность, а дѣти льнутъ къ
старикамъ, потому что находятъ въ нихъ безграничную
снисходительность. Все это виѣстѣ составляетъ одну изъ
лучшихъ гармоній въ этомъ мірѣ.
Для осуществленія этой гармоніи, я бы хотѣлъ—это
моя лучшая мечта—чтобы сиротъ не собирали въ большіе
пріюты, а устроивали для нихъ маленькіе деревенскіе до-
мики , гдѣ бы они находились подъ нравственнымъ влія-
ніемъ женщины, но такой, которая находила бы въ этомъ
для себя счастіе и отраду.
Ученье, шитье, обработка земли (разумѣю садоводство,
дающее больше средствъ къ содержанію заведенія, точно
такъ какъ это устроено въ Руанскомъ пріютѣ) все это
вмѣстѣ должно быть подъ руководствомъ молодой школь-
ной учительницы, при помощи ея мужа. Но религіозная и
нравственная сторона воспитанія, увеселительное и нази-
дательное чтеніе, прогулки и игры должны 'быть подъ не-
посредственнымъ распоряженіемъ той женщины, о которой
я сказалъ выше.
Съ дѣтьми, и въ особенности съ дѣвочками, нужно
имѣть извѣстнаго рода мягкость, уклончивость; нельзя
предвидѣть всего заранѣе. Хозяйка заведенія, слѣдящая за
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
385
порядкомъ, не можетъ быть положительнымъ судьею въ
дѣлахъ дѣтей. Нужно, чтобы у дѣтей былъ еще другъ, ко-
торый, не рѣшая ничего безъ хозяйки, стоялъ бы за
дѣтей, склонялъ бы ее на нѣкоторыя уступки, необходимыя
и разумныя, сообразныя съ дѣтскою натурою. Умная жен-
щина уступитъ хозяйкѣ первенство въ дѣлѣ управленія,
йодъ тоже время заставитъ ее полюбить себя, помогая ей
усердно въ дѣлахъ хозяйства, и такимъ образомъ мало-
но-малу не замѣтно пріобрѣтетъ надъ нею вліяніе и поло-
житъ на нее свой нравственный отпечатокъ.
Не имѣя надобности прибѣгать къ наказаніямъ, и на-
противъ, при всякомъ случаѣ, становясь посредницею
между дѣтьми и дисциплиной, она пріобрѣтетъ безгранич-
ное довѣріе дѣтей. Каждый изъ нихъ считаетъ за счастіе
раскрыть передъ нею свое маленькое сердце, не скроетъ
отъ нея ни печалей своихъ, ни даже недостатковъ, и та-
йпъ образомъ дастъ ей возможность дѣйствовать на себя.
Вся сила въ томъ, чтобы узнать ребенка, а узнавши его,
не трудно дѣйствовать на его привычки и довести его до
того, что онъ, безъ всякихъ наказаній, самъ передѣлаетъ
себя. Онъ ото сдѣлаетъ тѣмъ охотнѣе, если захочетъ уго-
ждать, быть любимымъ.
Въ тадомъ домѣ можетъ встрѣтиться множество слу-
чаевъ , гдѣ хозяйка ничего не въ состояніи сдѣлать, гдѣ
нужно много доброта, терпѣнія, нѣжной изобрѣтатель-
25
□ідііігесі Ьу клоо^іе
386
ности. Положимъ, на-примѣръ, что туда принесутъ чѳты-
~рехъ-лѣтняго ребенка, замученнаго, заброшеннаго, забитаго.
Здѣсь нужно, чтобы кто нибудь обратилъ на него особенное
вниманіе; нужно добротою и ласкою пріучить его къ себѣ,
ободрить, успокоить; нужно, чтобы этотъ цвѣточекъ, от-
ломанный отъ родного стебля, приросъ къ другому стеблю.
Это трудно, и тутъ можетъ подѣйствовать одна личность,
а не коллективныя старанія. Я видѣлъ такое несчастное
дитя, томившееся въ парижскомъ пріютѣ. Напрасно состра-
дательныя сестры милосердія клали ему на кроватку
игрушки — онъ не трогалъ ихъ. Тутъ нужно было, чтобы
какая нибудь женщина взяла на руки, приголубила его,
' полюбила его всѣмъ сердцемъ и замѣнила ему утраченную
мать.
Если такіе дѣти остаются жить, то имъ грозитъ еще
другая опасность: они способны зачерствѣть. Тѣ, которые
знаютъ, что родители бросили ихъ, чувствуютъ себя по-
кинутыми, смотрятъ на жизнь съ тяжелымъ чувствомъ, и
расположены въ каждомъ человѣкѣ видѣть врага. Стоитъ
только другому ребенку назвать кого нибудь изъ нихъ не-
законнорожденнымъ, онъ раздражается, выходитъ изъ себя,
начинаетъ ненавидѣть человѣчество, природу, това-
рищей. И вотъ онъ уже на пути къ пороку, готовый
заслужить это презрѣніе, прежде столь несправедливое.
Такой ребенокъ уже въ десять лѣтъ становится мизан-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
387
трономъ. Если это дѣвочка, то довольно ей одинъ разъ
замѣтить къ себѣ презрѣніе, чтобы потомъ уже не беречь
себя и отдаться пороку. И такъ нужно, чтобы доброе сердце
пеклось о молодой душѣ; чтобы оно своею нѣжностію за-
ставило ребенка цѣнить себя, показало ему, что, не взирая
на его несчастіе, люди смотрятъ на него съ любовью.
Критическій возрастъ дѣвочекъ требуетъ въ особей*
ности попеченій одного лица, а ни какъ не заботъ началь-
ства. Представьте себѣ бѣдную дѣвочку, молча страдающую
и за общимъ длиннымъ класснымъ столомъ, и въ огром-
ныхъ общихъ дортуарахъ, и въ этихъ длинныхъ галле-
реяхъ , гдѣ здоровый воздухъ поддерживается только по-
средствомъ леденящей душу чистоты. Подчиненная суро-
вымъ правиламъ, она встаетъ рано, моется холодною водою,
дрожитъ, боится, стыдится своей болѣзни и плачетъ, не
давая себѣ отчета почему. Сколько бы предосторожностей
было принято, будь она въ семьѣ! Сердце матери съумѣло
бы окружить ее ласками, забавами, тысячами заботъ
нужныхъ и ненужныхъ. Дѣвочка видѣла бы вопрутъ себя
теплое участіе, вниманіе, тревожную предупредительность.
А у сироты, вмѣсто матери и семьи, есть только больница,
съ,высокими мрачными стѣнами и офиціальными лицами,
обязанность которыхъ—заботиться обо всѣхъ, не отличая
никого. Они ко всѣмъ равно холодны и равнодушны; имъ
даже неудобно отличать кого-бы то ннбыло, иначе это по-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
388
казалось бы несправедливостію, личностію, нарушило бы
порядокъ, а въ такихъ заведеніяхъ только порядкомъ все
и держится. А между тѣмъ натура требуетъ полнаго, нѣж-
наго, материнскаго участія къ положенію дѣвочки. Пусть-
же, если ужъ суждено ей не имѣть матери, пусть мѣсто
ея займетъ въ это время другъ, женщина добрая, нѣжная,
понимающая! —
Важнѣе всего то, что именно въ это самое критиче-
ское время, т. е. съ наступленіемъ совершеннолѣтія, си-
рота лишается своей единственной матери — закона, и ос-
тается безъ покровительства. Государство сдѣлало для си-
роты все, что иогло. Воспитаніе ея кончено и мрачные
двери пріюта закрываются для нея навсегда. Она всту-
паетъ въ новую, неизвѣстную ей жизнь, въ этотъ огром-
ный міръ, неизвѣстный ей, и потоку путающій ее свошгь
хаосомъ.
Куда помѣстятъ ее? Въ семью земледѣльцевъ? Это
было бы всего лучше; но суровые крестьяне, не щадящіе
самихъ себя, не пожалѣютъ и ее, и замучатъ ее работою.
Она вовсе не приготовлена къ такой суровой жизни. Но
ей грозитъ болѣе серьезная опасность, если ее бросятъ въ
какой нибудь промышленный городъ, гдѣ ей предстоитъ
борьба съ городскою испорченностію, безжалостнымъ свѣ-
томъ, гдѣ на женщину смотрятъ, какъ на добычу. Безрод-
ная дѣвушка ни отъ кого не пользуется уваженіемъ. Глава
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
__ ООП
того семейства, куда помѣстили ее, будетъ часто употре-
блять во зло свою власть. Хозяинъ будетъ ни во что ста-
вить ее, хозяйка будетъ бить, сыновья ихъ станутъ во-
лочиться за нею. Или, вмѣсто этого, она попадаетъ въ
семью, гдѣ съ утра до вечера идетъ ожесточенная война.
Внѣ дома ей грозитъ новая опасность—постоянная охота
прохожихъ, и, что самое худшее, участіе подрум, которыя
ласкаютъ и утѣшаютъ ее для того, чтобы потомъ продать.
Я не знаю ничего болѣе достойнаго сожалѣнія, какъ
эта бѣдная птичка безъ гнѣзда и нристанища, этотъ мо-
лодой, невинный цвѣточекъ, беззащитный, незнакомый съ
жизнью, брошенный на волю обстоятельствъ въ ту ми-
нуту , когда природа наградила его и прелестью и сред-
ствомъ къ гибели! Вотъ она одна на порогѣ пріюта, от-
куда не выходила во всю жизнь. Съ трепетомъ пересту-
паетъ она этотъ порогъ, держа въ рукѣ свой маленькій
узелокъ; она уже большая и хорошенькая.... тѣмъ хуже,
тѣмъ больше опасности....она идетъ....но куда? Какая
судьба ждетъ ее? Это знаетъ одинъ Ботъ!
Нѣтъ, она не пойдетъ; добрая волшебница, ея кре-
стная мать, не допуститъ ее до этого. Если пашъ сирот-
скій пріютъ устроенъ на основаніяхъ полу • деревенской
жизни, иначе сказать, если содержится рукодѣльемъ сада,
огорода, то для него не составитъ особеннаго расчета про-
держать нѣсколько времени прилежную и умѣющую рабо-
ОідіѣігесІ Ьу Сюодіе
390
тать дѣвушку. Въ это время извѣстная намъ женщина—
душа пріюта—займется ею окончательно, разовьетъ ее,
пополнитъ ея воспитаніе такъ, что она можетъ сдѣлаться
очень хорошею женою какого нибудъ рабочаго, купца или
Фермера. Для каждаго изъ этихъ людей—большая находка
взять дѣвушку, воспитанную въ пріютѣ и пріученную къ
труду. Выросши безъ домашняго очага, безъ семьи, она
тѣмъ скорѣе привяжется къ дому, будетъ цѣнить его и
считать себя совершенно счастливою, даже въ самомъ бѣд-
номъ состояніи. Она будетъ въ сто разъ милѣе и веселѣе
дѣвушки, избалованной родителями, всегда и всѣмъ не-
довольной и смотрящей на мужа свысока. Наши добрые
фермеры въ нынѣшнее время съ трудомъ находятъ для себя
женъ въ классѣ буржуазіи, а если и находятъ, то онѣ
ведутъ ихъ къ разоренію. Онѣ смотрятъ по выше, мечтаютъ
о мужьяхъ чиновникахъ (не думая о томъ, что человѣкъ
можетъ на другой день остаться безъ мѣста). У нихъ
нѣтъ ни простоты привычекъ, ни разумнаго пониманія,
необходимыхъ въ благородной жизни земледѣльца. Напро-
тивъ того сирота, обогащенная всякаго рода полезными
свѣдѣніями, преданная мужу, восхищенная одною мыслію
управлять цѣлымъ хозяйствомъ, составитъ счастіе зеиле-
дѣльца, а также устроитъ и его состояніе.
ОідШгесІ Ьу
Соодіе
391
Если бы ваша благодѣтельная дана была только добра,
она просто взяла бы сироту къ себѣ, и сдѣлала бы изъ
нея свою любимую игрушку; ей было бы весело и пріятно
обладать ребенкомъ, обожающимъ ее и становящимся въ
рукахъ ея прекрасною, любезною барышнею. Однакожъ
она не только добра, но и умна. Она отказываетъ себѣ въ
удовольствіи жить такою жизнію, для того чтобы не по-
ставить сироту въ такія условія, гдѣ замужество пред-
ставляетъ болѣе затрудненій. Стоило-бы на. одинъ день на-
дѣть на нее шляпку—и все бы погибло. Ее оставляютъ въ
крестьянскомъ чепчикѣ, или — еще лучше — въ ея пре-
красныхъ волосахъ, оставляютъ ее полу-крестьянвою, что
ни сколько не мѣшаетъ ей заниматься литературою, му-
зыкою. Мы часто видимъ подобныя явленія въ Германіи и
Швейцаріи. Но за то ей легко будетъ сжиться со всякою
жизнію. Высоко-ли, низко-ли поставитъ ее судьба — она
готова ко всему.
Пожилые, богатые опытомъ и чистые душою люди
имѣютъ способность читать въ будущемъ. И такъ я скажу,
что умная и прелестная женщина, выведенная въ этой
книгѣ, произведетъ скорый переворотъ въ европейскихъ об-
ществахъ. Они должны непремѣнно измѣниться и обно-
виться. Женщины и семейная жизнь должны будутъ
подчиниться новымъ обстоятельствамъ. Удовлетворитъ-ли
общество простая женщина (въ книгѣ Любовь) и обра-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
ЗЙ2
заминая дама, (въ книгѣ ЯГеящнма)?Иѣтъ, не удовлетвв-
ритъ. Эта послѣдняя (я говорю объ образованной) сака
сознаетъ, что подруга будущаго человѣка должна быть
полнѣе, совершеннѣе, что въ ней должна быть гармонія,
равновѣсіе слова и дѣла; н такою-то она хочетъ создать
свою сироту.
Всѣ усилія, вся мудрость ея стремятся къ тому, чтобы
сдѣлать свое любимое дитя не танинъ, какъ она сажа, а
приготовить его для міра лучшаго, для общества болѣе
крѣпкаго, гдѣ будутъ царствовать трудъ и равенство.
Что же это такое? Не мечта-ли? Не имѣемъ ли мы
уже передъ глазами чего-то похожаго, (хотя блѣднаго и
несовершеннаго), на эту прекрасную будущность.
Въ Западныхъ Штатахъ, вблизи дикарей, американка,
супруга или вдова, работаетъ цѣлый день въ нолѣ, а ве-
черомъ читаетъ и толкуетъ библію своимъ дѣтямъ.
Я самъ видѣлъ въ Швейцаріи, перебравшись туда
однажды чрезъ самую скучную изъ нашихъ границъ, то-
ревъ покрытыя сосной Юры, видѣнъ и удивлялся, какъ
дочери часовщиковъ, прекрасные и серьезныя дѣвушки,
очень хорошо образованныя, словомъ почти барышни, въ
въ бархатныхъ корсетахъ работали на сѣнокосѣ. Ничего
не могло быть очаровательнѣе. Въ этомъ пренрасашсъ
союзѣ ивнуства съ земледѣліемъ, земля лакъ будто раа-
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
393
цвѣтами подъ ихъ нѣжными ручками, а цвѣты аяяа гор-
дымъ, буро чувствуя прикосновеніе духа.
Но что всего болѣе поразило меня м заставило на ми-
нуту подумать, что я живу уже въ слѣдующемъ вѣкѣ, вто
встрѣча на берегахъ Люцернскаго озера съ однимъ бога-
тымъ крестьянскимъ семействомъ изъ Альзаса. Семейство
ото состояло изъ отца, матери и хорошенькой дочери-дѣ-
вушки. Всѣ трое съ благородною простотою несши ста-
ринный и прекрасный костюмъ ихъ страны. Отецъ и мать,
кровные альзасцы, были люди съ свѣтлымъ умомъ, съ ши-
рокимъ сердцемъ, сильные, здоровые,- плечистые. Дочь ско-
рѣе походила на оранцуженву, была нѣжнѣе, точно желѣз-
ная полоска, выдѣланная въ сталь. Она была еще очень
молода, стройна, жива и воспріимчива; не смотря на то-
ненькую талію, на молодыя руки, она была изуммтельво
сильна. Но руки у нея были загорѣлыя,. Указывая на нихъ,
отецъ говорилъ мнѣ: «вто отъ того, что она сама рабо-
таетъ; она живетъ въ полѣ, пашетъ тамъ и читаетъ.....
О, если бы вы знали, какъ хорошо ее знаютъ быки, какъ
любятъ ее! Когда она устанетъ ходить за плугомъ, она
вскочитъ на быка, усядется на немъ и онъ еще лучше ней-
детъ! А потомъ, вечеромъ, моя малютка читаетъ мнѣ
Гбте или Ламартина, или сыграетъ что нибудь изъ Мо-
царта и Вебера.»
Я очень бы хотѣлъ, чтобы извѣстная вамъ дама, но-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
-394
кровительница моихъ сиротокъ, увидала этотъ прекрасный,
живой, осуществившійся идеалъ. Къ такому типу или по-
добному ему будетъ безъ сомнѣнія стремиться будущее че-
ловѣчество.
Создать такое сокровище, осуществить въ немъ мейту
о чистой и сильной жизни, мечту о плодотворномъ равен-
ствѣ, о высокой простотѣ ; сдѣлать черевъ это мужчину
свободнымъ—это высокій подвигъ. До тѣхъ норъ пока жен-
щина не станетъ дѣлить нашихъ трудовъ и дѣятельности,
мы рабы, мы ничего не въ состояніи сдѣлать.
Дайтеже міру такое сокровище, благородная женщина!
Пусть вто будетъ вашею задушевною мыслію, достойнымъ
дѣломъ вашихъ послѣднихъ лѣтъ. Вложите въ вто дѣло всю
зрѣлость вашего ума, нѣжность сердца и твердую, благо-
родную волю. Какъ угодите вы Богу, сдѣлавши столько
добра на землѣ, и какъ покойно вы отойдете къ нему!
Я представляю себѣ, какъ эта милая, любимая ста-
рушка, когда-нибудь въ прекрасный, солнечный зимній
день, чувствуя маленькую слабость послѣ нѣсколькихъ
дней лихорадки, захочетъ сойти посидѣть въ саду. Ей хо-
чется посмотрѣть на игры своихъ милыхъ воспитанницъ,
которыхъ она не видѣла цѣлую недѣлю, и за которыми
теперь смотритъ ея прелестная пріемная дочь. При при-
ОідііігесІ Ьу Соо^Іе
395
ближеніи ея, игры прекращаются. Всѣ вѣнкомъ собрались
вокругъ "нея. Она смотритъ на нихъ, видитъ какъ-то нея-
сно, но все ласкаетъ ихъ и цѣлуетъ самыхъ маленькихъ.
Что, ей тяжело? Нисколько; но она какъ-то неясно видитъ.
Ей хочется смотрѣть на солнце, немножко блѣдное, но все
таки отражающіеся на ея серебристыхъ волосахъ. Она
смотритъ на свѣтъ, но напрасно; зрѣніе измѣняетъ ей. Ка-
і кой-то чудный розовый оттѣнокъ разлился по ея блѣднымъ
щекамъ, она сложила руки.... Дѣти шепчутъ между собою:
«Ахъ, какъ она перемѣнилась! Какъ она молода и хороша!»
И въ самомъ дѣлѣ молодая улыбка мелькнула на губахъ
ея, какъ будто привѣтствуя незримаго Духа.
Душа ея, встрѣченная улыбкою Бога, свободно вос-
спрянула къ Нему и унеслась въ лучѣ свѣта.
КОНЕЦЪ.
ОідШгеС Ьу
Соо^Іе
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
ПРИМѢЧАНІЯ.
Дрим. 1. нртстввюийй характера 99ПОІ ЖИМШ.
Въ этой книгѣ найдутъ тѣ-же два пропуска, въ которыхъ
унрекалп  книгу о любм. Въ ней не говорите! на объ
мѣнѣ женщинъ, ни о проституція. Я нредоставилъ эти во-
просы современной литературѣ, неистощимой въ этомъ отно-
шеніи. Я только провелъ прямую линію; предоставляю дру-
гимъ изучать ея изгибы. Они въ своихъ сочиненіяхъ доволь-
но толковали объ уклоненіяхъ съ прямаго пути, не указывая
прямой дороги, простой, обильной, по которой любовь,
направленная лучше, дошла-бы до конца жизни.
Съ остроумный! романистами случилось тоже самое,
что нѣкогда случи лось съ казуистами (столь-же великими
аналивёрамм). Эсмобаръ и Бузенбаумъ, имѣвшіе успѣхъ
Бальзака (у каждаго разошлось 50 изданій), въ своихъ
мелочныхъ изысканіяхъ не упустили ничего, кронѣ самой
сущности ихъ предмета. Ош потеряли ивъ виду бракъ, а
установили запоны для распутства. — Настоящее сочиненіе
мое на столько-же далеко нотъ серьезныхъ романовъ зна-
менитыхъ утопистовъ нашихъ—Фурье, Сен-Симона и др.
Они говорили во имя натуры, но смотрѣли на нее съ очень
есі Ьу Сіоо^іе
398
низкой точки зрѣнія, слѣдуя ничтожеству своего времени,
и потомъ положились, на природное влеченіе, на склонность
къ этой натурѣ, ими-же униженной. Въ вѣкъ изумитель-
ныхъ усилій, героическаго творчества, они думали уничто-
жить усилія (зирргітег ГеГГогі). Но у человѣка, суще-
ства энергическаго, творца и художника, усиліе лежите
в8 самой природѣ, и оно-то дѣлаетъ его. лучшимъ. Нрав-
ственный инстинктъ публики понимаетъ это, и потому-то
этимъ великимъ мыслителямъ не удалось составить школы.
Искусство, трудъ и усилія владычествуютъ надъ всѣмъ, а
то, что мы называемъ нашей природой, есть по большей
части наша собственная работа надъ собою. Мы день-за
днемъ вырабатываемъ себя. Я чувствовалъ это въ нынѣ-
шнемъ году, во время моихъ анатомическихъ трудовъ, а
именно наблюденій надъ мозгомъ. Мозгъ очевидно есть
плодъ, воплощеніе нашей дѣятельности, (си. Еіоде Ле
РеШ, изд. Дюбоа). Отсюда живое выраженіе и, смѣю ска-
зать, краснорѣчіе мозга у натуръ высшихъ. Я не побоялся
назвать его лучшимъ цвѣткомъ, трогательнѣйшею изъ
красотъ природы, умилительною въ ребешсѣ. и высокою
въ человѣкѣ. — Пусть называютъ это реализмомъ — мнѣ
все равно. Есть два вида реализма: первый—опошляетъ,
другой старается схватить идею въ дѣйствительности, со-
ставляющую ея сущность и высочайшую истину. Если
поэзія истины,, единая чистая поэзія заставляетъ страдать
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
389
стыдливость—до этого намъ нѣтъ дѣла. Когда въ книгѣ
о любви я разбилъ глупую преграду, отдѣлявшую лите-
ратуру отъ свободы наукъ , то я мало заботился о мнѣніи
этихъ стыдливыхъ особъ, болѣе непорочныхъ, чѣмъ сама
природа, болѣе чистыхъ, вѣроятно, чѣмъ самъ творецъ
природы.
Женщинѣ нужна вѣра; она ждетъ ѳѳотъ насъ, чтобы
воспитать въ ней ребенка. Воспитаніе не мыслимо безъ
вѣры. Время наступило. Нашъ вѣкъ можетъ формулировать
свою вѣру. Руссо еще не могъ; тогда ни что' еще но со-
зрѣло. Судья истины есть совѣсть-, но ему нуженъ кон-
троль — исторія, эта совѣсть рода человѣческаго, и есте-
ственныя науки, т. е. познаніе природы. Ни первая, ни
послѣднія тогда не существовали. Онѣ созданы въ послѣд-
ній вѣкъ (1760—1860). Когда эти три элемента соеди-
няются въ васъ, вы будете вѣрить.
Прим. 2. Воспитаніе. Дѣтскія мастерскія и
сады. — Средніе вѣка можно назвать временемъ Слова и
Подраженія. Наши времена — времена дѣла и твор-
чества. Какое-же воспитаніе болѣе всего, прилично въ
вѣкъ творчества? То, которое умѣетъ подготовить къ
творчеству. Тутъ недостаточно того, чтобы положиться
на самородную дѣятельность (Руссо, Песталоцци, Жакото,
Фурье, Коанье, Иссора и пр). тутъ нужно помочь ей, оты-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
400
екавъ еі тотъ рельсъ, но которому она должна двигаться.
Вотъ это-то и создалъ геній Фрббелв. Когда, въ Генварѣ
нынѣшняго года, г-жа Маренгольцъ, прекрасная послѣдова-
тельница Фребеля, стала объяснять мнѣ его доктрину, я съ
первыхъ ея словъ нонялъ, что это вполнѣ современное вос-
питаніе, такое, какъ должно быть. Руссо создалъ Робинзона-
пустынника. Фурье хочетъ воспользоваться въ ребенкѣ
инстинктомъ обезьянства и сдѣлать его подражателемъ
Жакото развиваетъ инстинкты болтовни. Фрйбель ие хо-
четъ ни болтовни, ни подражанія. Его система воспитанія
не наносная, но почерпнутая изъ свойствъ самаго дитяти
и нисколько не произвольная. Ребенка воспитываетъ ис-
торія, творческая дѣятельность рода человѣческаго. Проч-
тите прелестное руководство г-жи Маренгольцъ (у Гашета)
не для того, чтобы буквально ему слѣдовать, а чтобы по-
черпнуть оттуда вдохновеніе. Пойдите въ Парижѣ въ школу
г-жи Кехлинъ (въ улицѣ Пепиньеръ, Л? 81).
Прим. 3. О справедливости вв любви и объ обязан-
ностяхз мужа. Не смотря на кажущуюся холодность на-
шего вѣка, любовь обнаружила въ немъ тысячу новыхъ
видовъ страсти. Никогда прежде она такъ могущественно
не взывала къ безконечному. Еще вчера жила муза бурь,
рыданій, неутолимой любви; еще вчера писала она свои
жчуше стихи (г-жа Вальморъ). Любовь плачетъ, страдаетъ,
ОідШгесІ Ьу Сюодіе
— 401 —
хочетъ полнаго, абсолютнаго обладанія, чего до насъ
 не желали, и не ноникали даже. Это — великая черта на-
шего. времени. На это наука отвѣтила чуднымъ открытіемъ:
«ты хочешь единства, сказала она. Но ты уже имѣешь
его. Бракъ промаводитъ абсолютный размѣнъ жизни.»
Удовлетворяется-ли этимъ любовь? Нѣтъ еще. Обмѣнъ
крови былъ бы дѣломъ нечистымъ, если бы не соединялся
съ свободнымъ обмѣномъ сердецъ. А что-бы былъ этотъ
обмѣнъ,- нужно, чтобы любовники, воспитаніемъ цѣлой
жизни, создали себѣ одинакій образъ мыслей, и находили
удовольствіе въ постоянномъ обмѣнѣ ихъ. Нѣмой языкъ
любви долженъ возвратить себѣ святой характеръ, отвер-
гающій всякое эгоистическое наслажденіе, стремящійся
къ сліянію двухъ волей въ одну.
Казуистика, но имѣвшая ни души, ни сердца, обошла
молчаніемъ права женщины. Но въ настоящее время самъ
мужчина, проникнутый благородной справедливостью,
готовъ стать за ея права, хотя бы даже въ ущербъ собѣ.
Женщина имѣетъ право на слѣдующее:
1-е. Беременность женщины должна быть только вслѣд-
ствіе ея личнаго желанія. Она одна въ правѣ принять или не
вркннтьто, что сразитъ всегда-смертью. Если она больна,
слаба,, дурно сложена, мужчина долженъ щадить ее, особенно
во врежж регулъ и въ продолженіе десяти слѣдующихъ дней.
Вопросъ теперь въ томъ: удобно-ли къ оплодотворенію про-
ЮідШгесІ Ьу
Соодіе
402
межуточное время между этими десятью днями и слѣдующими
регулами ? Должно быть нѣть, потому что тогда яйцо не
выходитъ. Но если страсть вызвала его въ это время ?
Такъ по крайней-мѣрѣ полагаетъ г. Костъ; омъ думаетъ,
что за три дня до регулъ яйцо снова выходитъ. Такое же
мнѣніе высказано и въ сочиненіи, удастоенномъ одобренія
Академіи Наукъ.
2-е. Мы обязаны любить женщину на столько почти-
тельно, чтобъ не дѣлать ее пассивнымъ орудіемъ. Удоволь-
ствія нѣтъ, если оно не раздѣлено. Одинъ профессоръ ме-
дицины, авторитетъ въ этомъ дѣлѣ, издалъ въ нынѣшнемъ
году въ Ліонѣ популярное сочиненіе, въ которомъ поднятъ
этотъ важный вопросъ. Онъ доказываетъ, что причина ги-
бели женщинъ заключается именно въ томъ, что онѣ, даже
бывши замужемъ, по большей части живутъ какъ вдовы.
Эгоистическое нетерпѣніе мужчины, думающаго только о
собственномъ наслажденіи въ минуту проявляющейся въ
жемъ страсти, только раздражаетъ женщину, не удовле-
творяя ее. Такое : неудовлетворенное состояніе ведетъ за
собою болѣзнь, раздражительность, сушитъ душу. Жен-
щина переноситъ это, но становится печальна \ холодна,
суха. Разговоры съ мужемъ ограничиваются нѣсколькими
словами о дѣлахъ. Симпатіи уже нѣтъ, въ сущности нѣтъ
и брака. Настоящій бракъ можетъ быть только при общно-
сти благотворныхъ ощущеній, обновляющихъ жизнь. Безъ
ЮідііігесІ Ьу Слоодіе
403
этой общности супруги отдаляются другъ отъ друга, отви-
ваютъ одинъ отъ другаго. Пожалѣемъ о дѣтяхъ, если онн
есть, потому что при такихъ условіяхъ, семья распадается.
Развѣ можно сказать, чтобы мужчина ощущалъ счастіе въ
минутномъ и насильственномъ удовольствіи, Получаемомъ
отъ ледяной или мраморной статуи ? Нѣтъ, онъ уноситъ
отсюда одно сожалѣніе.
3-е. Одинъ медикъ, превосходный мужъ, говорилъ
мнѣ: « Лучшее въ вашей книгѣ—то, надъ чѣмъ всѣ смѣя-
лись; это — почти материнскія заботы любви, доброволь-
ныя услуги, замѣняющія услуги горничной. Горничная,
скучный и опасный свидѣтель, становится между супруга»
стѣной, дѣлающею супружескія отношенія совершенно слу-
чайными. Мужъ приходитъ къ своей женѣ какъ-бы въ
гости, точно будто къ любовницѣ-содержанкѣ. Преиму-
щество брака состоитъ въ томъ, чтобы располагать всѣмъ
временемъ и не упускать тѣхъ рѣдкихъ минутъ, когда
женщина бываетъ расположена къ сильнымъ ощущеніямъ.
Чувство признательности со стороны женщины— великое
дѣло въ этомъ случаѣ. Ее трогаютъ заботы мужа о всѣхъ
относящихся до нея мелочахъ и нѣжныя попеченія его о
немощахъ ея природы. Если хотите понять женщину,, всцом-
вие, что всѣ животныя во время линянія чувствуютъ сла-
бость и истощеніе. Низшія животныя особенно страдаютъ
о вреия линянія, становятся совершенно беззащитны
ЮідШгесІ Ьу
Соодіе
404 —
и дѣлаются жертвою своихъ враговъ. Человѣкъ, у кото-
раго линяНіе не столь сильно; линяетъ постоянно: у него
сходитъ не только кожа, но внутренняя эпидерма. Въ еже-
дневномъ кишечномъ линяніи человѣкъ много выдѣляетъ
изъ-себя, и потому слабѣетъ. Женщина выдѣляетъ ивѣ
себя еще болѣе, потому что имѣетъ еще мѣсячное линяніе.
Ей тогда нужно то, что нужно каждому животному во
время линянія; нуженъ покой, но кромѣ того нужна еще и
подпора. Это—миоологическая Мелюзина, прекрасная «ея,
часто принимавшая видъ хорошенькаго ужа, чтобы спря-
таться во время линянія. Счастливъ тотъ, кто можетъ
успокоить свою медюзину, внушить ей довѣренность къ
себѣ, ухаживать за нею! Кто можетъ замѣнить его? За-
чѣмъ осквернять супружескія отношенія, довѣряя милое,
слабое созданье продажнымъ услугамъ горничной, которая
только осмѣетъ все? Такія интимныя услуги доступны
одному мужу, который долженъ считать ихъ за счастіе.
Сначала ей трудно будетъ допустить егокъэтому счастію,
но мало-помалу она привыкаетъ и не будетъ въ состояніи
обойтись безъ его услугъ. Привычка свойственна человѣ-
ческой натурѣ. Это — чудныя минуты; минуты радости и
благопріятнаго уединенія, когда женщина \ располагается
къ нѣгѣ, когда милый ея, которому она довѣряется
вполнѣ, порабощаетъ ее своимъ магнетизмомъ ни сколько
не опаснымъ. Въ очаровательномъ уничиженіи своемъ
Оідііігесі Ьу
• )о§Іе
405
(чувствуя себя вполнѣ царицей), она не въ силахъ ни въ
чемъ отказать ему. Тутъ полное забвеніе, безусловная
уступка. Любовь, какъ будто въ полуснѣ, встрѣчаетъ тутъ
иногда минуту полнаго* безграничнаго счастія, благотвор-
ный кризисъ (столь глубокій у женщинъ), гдѣ жизнь какъ-
бы отдается со всѣмъ, чтобы потомъ обновиться и почув-
ствовать себя молодою, прекрасною, такою, какъ того
требуетъ природа».
4 е. Женщина вз обществѣ. Въ какомъ обществѣ?
Въ прошедшемъ или въ будущемъ ? О первомъ я не гово-
рилъ* не разсказывалъ исторію гостиныхъ. Я довольно
сказалъ объ этомъ въ моемъ Людовикѣ XIV. Много гово-
рятъ о добрѣ, произведенномъ гостиными, но не скажутъ
о томъ, сколько онѣ надѣлали зла, сколько задавили ду-
шевныхъ силъ. Мабаше (Генріетта) пользовалась десять
лѣтъ своимъ благотворнымъ вліяніемъ. Г-жа Монтеспанъ
своею злостью, а г-жа Ментенонъ своей крайней ограни-
ченностью, въ продолженіе сорока лѣтъ, сушили общество.
Что касается до будущаго общества, то о немъ можно го-
ворить лишь гадательно. Я хотѣлъ только въ третьей
книгѣ моей опредѣлить, роль какую можетъ занять въ об-
ществѣ вдова, одинокая женщина. Добротою своею она
должна эмансипировать всѣ души, томящіеся вз неволѣ.
Даже въ обществѣ, устроенномъ на совершенно свободныхъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
406
началахъ, всегда найдутся невольники, зависящіе отъ
нужды, старости, предразсудковъ, страстей. Женщина съ
возвышеннымъ сердцемъ, даже въ самомъ благоустроен-
номъ городѣ, будетъ добрымъ геніемъ, являющимся всюду,
нуда не можетъ проникнуть законъ; она будетъ допоив-
шемъ свободы, высшей свободы, и посредницею между
людьми и Богомъ.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
Прибавленія къ Русскому переводу.
I.	ГОСПОЖА ТОКВИЛЛЬ.
(Оправданіе лиризма Ж. Мишле).
Токвилль — знаменитый •рандузскій публицистъ,
« одинъ изъ людей, какихъ Франція болѣе не производитъ. >
При напряженной работѣ ума, сердце его не захотѣло оста-
ваться празднымъ: онъ любилъ. Предметомъ любви его
была молоденькая англичанка, миссъ Мери Моттлей. Это
была дѣвушка почти безъ всякаго состоянія, но одаренная
необыкновенными нравственными качествами и вполнѣ до-
стойная создать счастье такого человѣка, какимъ былъ
Токвилль. Онъ женился на ней въ 1835 году.
Токвилль самъ изобразилъ свой нравственный характеръ
въ письмѣ къ одной изъ своихъ знакомыхъ: <Мой духъ
всегда немного ппЬіпдоГ), какъ говорятъ англичане;этотъ
безпорядокъ такъ въ немъ естественъ, что нельзя ему
удивляться. Неопредѣленное безпокойство и безсвязная
дѣятельность желаній всегда были моей хронической бо-
лѣзнью. Я удивляюсь только, что она настигаетъ меня
*) Встревоженный, разстроенный.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
408
среди обстоятельствъ, которыя должны бы были дать мнѣ
внутренній миръ. Конечно, мнѣ нельзя жаловаться на
участь, дарованную мнѣ провидѣніемъ въ этомъ мірѣ. Я
не имѣю ни права, ня охоты называть себя несчастнымъ;
и однако мнѣ недостаетъ самаго главнаго условія счастія:
спокойнаго пользованія настоящими благами.
Понятно, сколько требовалось любви, мягкости, само-
отверженія и такта отъ женщины, которая захотѣла бы
составить счастье такого человѣка. < Невозможно встрѣ-
тить характера, болѣе счастливымъ образовъ противопо-
ложнаго моему—говоритъ о ней Токвилль. — Для меня
это истинное провидѣніе, среди моихъ вѣчныхъ недуговъ
тѣла и духа.»
Токвилль нашелъ въ своей женѣ женщину, которая,
сохраняя въ себѣ способность чувствовать и волноваться,
болѣе трезвымъ, чѣмъ онъ, взглядомъ смотрѣла па жизнь;
которая могла устоять противъ тягостнаго чувства отча-
янія, овладѣвавшаго по временамъ ёя мужемъ, умѣла сооб-
щать ему душевную ясность, рѣдко ее покидавшую. «Моя
жена — писалъ’онъ къ знакомой ему дамѣ — чувствуетъ
и мыслитъ сильно и страстно; она способна испытывать
жестокое горе, сильно страдать отъ приключившагося не-
счастія ; но она умѣетъ также вполнѣ наслаждаться достиг-
нутыми благами. Она никогда не дѣйствуетъ въ пустотѣ;
она умѣетъ проводить счастливые дни въ совершенномъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
409-
мирѣ м спожойстшм. Тогда душевная ясность овладѣваетъ
ивою на нѣсжойько минуть, во тотчасъ же убѣгаетъ отъ.
меул, оставляя м^ня снова въ игой безпричинной и без-
плодной тревогѣ, жотѳрая исто жружитъ мою душу ханъ
жиесо, выбившееся ивъ своей колеи.»
«Признаюсь тебѣ — говоритъ Тоивллль въ другомъ
письмѣ своемъ— что изъ всѣхъ даровъ, которыми благо-
словилъ меня Богъ, лучшій даръ въ моихъ главахъ —
Марія. Ты не можешь себѣ представить, что талое
эта женщина въ критическую минуту. Эта нѣжная жен-
щина становится тогда твердою и энергическою. Она бедцн
ствуетъ надо мною, такъ что яме замѣчаю того. Она смяг-
чаетъ, успокаиваетъ, укрѣпляетъ мою душу среди тревогъ.»
Чѣмъ' ближе  узнавалъ свою жену Тодвилль, тѣмъ
быстрѣе росла его привязанность къ вей. Онъ любилъ ее.
нѣжною, почти отеческою любовью, и еще болѣе уважалъ
ее. Она была для него святыней, чистымъ, непорочнымъ
существомъ, одобреніе котораго онъ считалъ для себя выс-
шей наградой. Она служила для него совѣстью, съ которою
онъ совѣтовался при каждомъ рѣшительномъ шагѣ, въ
выраженіи ея кроткихъ глазъ онъ искалъ разрѣшенія му-
чившихъ его по временамъ сомнѣній. «Я не могу объя-
снить тебѣ—писалъ онъ къ своему другу. Кергорлэ—ни
невыразимой прелести жить постоянно съ нею, ни новыхъ
богатствъ, ежеминутно открываемыхъ мною въ ея сердце.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
410
Ты знаешь, что въ дорогѣ я болѣе обыі&овенмго бываю
раздражителенъ, неровенъ, нетерпѣливъ. Поэтому я часто
ворчалъ на нее (и почтя всегда песпряведлюо), и ври
этомъ каждый разъ открывалъ въ не* неистофные источ-
ники нѣжности и снисходительности. Когда я дѣлаю илм
говорю что-нибудь вполнѣ хорошее, я тотчасъ читаю въ
чертахъ Маріи чувство счастія и гордости, возвыимю-
щее меня самаго; если же моя совѣсть упрекаетъ меня въ
чемъ нибудь, я тотчасъ замѣчаю облако въ ея глазахъ.
Вотъ ужо годъ, какъ мы соединились бракомъ, и не про-
ходятъ дня, чтобъ я не благодарилъ небо за то, что оно
поставило на моемъ пути Марію.»
Эту нѣжную, трогательную привяванность къ женѣ
Токвилль сохранилъ до самой своей смерти (1859 г.).
Вракъ свой съ нею онъ всегда называлъ самымъ разум-
нымъ событіемъ въ своей жизни.
(Жзміемеіоазъ сшиВ. Авсмокм: «Вубтасшжовша мрежеим.»)
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
П. ОДНА ИЗЪ РУССКИХЪ женщинъ.
(И** миисокъ М. ІЦеимм).
Однажды я шралъ, не помню въ какой піесѣ, въ ко-
торой одна роль была отдана выпущенной изъ школы ужо
около полугода дѣвицѣ С—ой» Роль ея была не большая,
но она поразила меня своимъ гармонйчоскпмъ голосомъ;
притомъ каждое ея слово было отъ сердца: собой она но
была красавица, но у ней была красота молодости, пре-
красныя оормы и чрезвычайно выразительное, говорящее
лице, такъ что я не утерпѣлъ и послѣ спектакля спросилъ
у ней: почему она, бывши въ школѣ, не хлопотала, чтобы
играть въ спектакляхъ? «Эхъ, Кихаилъ Семеновичъ, кому
было обо мнѣ хлопотать, отвѣчала она; сама же я такъ
робка итакъ недовѣрчива, что ничего въ себѣ не находила,
потому и не рѣшалась просить роли. Благодаря нашему учи-
телю, Н. И. Надеждину, я смотрѣла на драматическое ис-
куство, какъ на что-то великое и для меня не достижи-
мое». — «Ну, а я все-таки поговорю съ режиссеромъ,
чтобъ онъ обратилъ на васъ вниманіе.»
Потомъ мнѣ странно казалось, что она шесть мѣсяцевъ,
какъ выпущена изъ школы, а одѣвается хотя Чисто, но бѣдно;
конечно, ее выпустили на 250 руб. ассигнаціями жалованья,
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
412
однакожъ многія ея товарки, получая такое жалованье, уже
щеголяли въ шелку и бархатѣ, а она не выходила изъ хол-
стиннаго платья. Разумѣется, я сказалъ о ней режиссеру
и полагалъ, что съ моей стороны все сдѣлано, я потомъ
занятія по сценѣ и по иконѣ отвлекли мое вниманіе и
подъ конецъ я совершеино забылъ о ней. Какъ-то мѣсяцевъ
черезъ шесть прислали роль въ школу, и когда я вагля-
- нуль на нее, тотчасъ вспомнилъ о О—й, тогда же отпра-
вился въ театръ и говорю: «за что же взяли роль у
С—й?» Режиссеръ отвѣчалъ мнѣ, что роль передана до
ея болѣзни. «Это дѣло другое, а впрочемъ, можетъ быть,
она скоро оправится», Режиссеръ говоритъ мнѣ смѣясь:
«Конечно, оправится, только не такъ скоро. По просту
сказать, — она беременна». Это такъ обыкновенно было
на нашей сценѣ, что я махнулъ рукой и сказалъ: «Ну,
Богъ съ вей, а жаль, дѣвушка славная». Я даже не спро-
силъ, кого она любитъ. Потомъ черезъ нѣсколько времени
оца опять показалась, но,какая-то грустная, очень поху-
дѣлая, и все въ холстинныхъ платьяхъ.
Не могу опредѣлить времени—черезъ годъ, а можетъ
быть и болѣе — приходитъ на репетицію въ театръ слу-
жащій у коменданта г. Д..: онъ былъ изъ числа короткихъ
знакомыхъ директору театра: подобныя лица допускались
по волѣ директора, и онъ очень часто бывалъ въ антрак-
тахъ на сценѣ вмѣстѣ съ директоромъ. Мы всѣ хорошо
Оіс ' есі Ьу Сюодіе
413
его знали. Ко окончаніи репетиція, онъ подходятъ ко мнѣ
я говорятъ: «Вѣдь сегодня вы свободны, подарите мнѣ
нѣсколько временя, у йена къ вамъ есть серьеввая просьба,
а этой просьбѣ предшествовало многое, съ чѣмъ я долженъ
васъ прежде позяакомить. Тогда вы вполнѣ поймете всю
важность моей просьбы. Поѣдемте безъ церемоніи въ го*
стинннцу; возмѳмъ особенную комнату, пообѣдаемъ тамъ,
и я буду имѣть время разсказать вамъ все. Не находя
причины отказать, я изъявилъ свое согласіе. «Позвольте
мнѣ только распорядиться, сказалъ я, сказать дома, чтобы
меня не ждали обѣдать: семейному человѣку нельзя безъ
этого».
Мы отправились въ Троицкій трактиръ, гдѣ заняли
на верху свободную комнату и велѣли давать обѣдать; за
обѣдомъ Д. спросилъ меня, знаю ля я, что онъ близокъ
съ С-—й и что эта любовь продолжается года полтора. Я
замѣтилъ, что по болѣзни С—й зналъ объ ея отношеніяхъ
къ кому-то, я что если этотъ кто-то — онъ, то пусть не
погнѣвается. Тутъ я упрекну жъ его въ скупости: какъ же,
дѣвица До сихъ поръ не выходитъ изъ холстинныхъ
платьевъ. Благодарю васъ, М. С;, за вашъ выговоръ,
ойъ-то меня я оправдываетъ передъ нею, хотя я совер-
шенно виноватъ безъ оправданія. Я вамъ сейчасъ раз-
скажу все подробно, а вы пособите вашимъ совѣтомъ, какъ
бы мнѣ достигнуть цѣли. Вотъ въ чемъ дѣло: по дружес-
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
414
игъ отломленіямъ съ директоромъ, я каждый инь былъ
за кулисами, и еще годъ до еа выпуска, какъ-то обратилъ
на нее вниманіе, и, къ моему удивленію, нашелъ въ ней
то, чего не замѣчалъ ни у кого ивъ ея недругъ — свѣт-
лый умъ, теплое сердце; желая найдпл развлеченіе въ бу-
дущемъ, я почта ни съ кѣмъ, кромѣ нея, не разговаривалъ.
Это произвело на нее сильное. впечатлѣніе, и она всей
душой привязывалась ко мнѣ все болѣе и болѣе; мнѣ, при-
знаюсь, это было пріятно. Хота я самъ и не платилъ ей
тѣмъ же, по она въ пылу страсти ничего не видѣла, и о
простыхъ свѣтски-любезныхъ рѣчахъ думала, что всѣ онѣ
отъ сердца. Наконецъ, ее выпустили, какъ вы знаете , на
І50 р. ассигнаціями жалованья. Я человѣкъ со средст-
вами , могу обезпечить ее и современенъ съ прилцчшшъ
приданымъ выдать замужъ, почему к рѣпился продолжать
атаку. Вскорѣ по выпускѣ, она играла въ мкой-то піесѣ,
и я спросилъ ее въ антрактѣ, играетъ ди она до конца
піесы.— «Нѣтъ, отвѣчала С — на, я кончила, но меня
одну не повезутъ, надо дождаться окончанія спектакля ». —
Такъ не хочешь ли, я довезу тебя *), и кстати узнаю
твою квартиру: надѣюсь, ты позволишь навѣстить тебя.—
Она вспыхнула и проговорила: «Да капъ же, вѣдь это
*) Читателю можетъ показаться очень страннымъ, что мущнна
говоритъ дѣвушкѣ: ты, а она еиу вы, но таково бьгао «доброе ста-
рое время»! Эем. аваіорм.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
_ 415 —
замѣтятъ, пойдутъ сплетни. Ужъ и такъ, оттого только,
что вцсо мной ласкою обходитесь, сколько объ этомъ
сплетней!» — Если ты не желаешь, чтобы насъ видѣли,
выходи аа уголъ театра, а я буду тамъ оъ экипажемъ. И
въ тоже время я взялъ ее за руку, которая была вся въ
огнѣ и дрожала; она сжала мнѣ руку, почти задыхаясь
проговорила: «Хорошо!» и тотчасъ же ушла.
Я разумѣется не замедлилъ распорядиться экипажемъ.
Она явилась; я посадилъ ее въ экипажъ и, не спроса пбъ
ея квартирѣ, велѣлъ ѣхать: кучеръ уже зналъ куда. Она
была въ такомъ волненіи, что когда пріѣхали, она не об-
ратила вниманія, куда ее привезли. Когда мы вошли въ
комнату, она была въ какомъ*то безпамятствѣ, только
глаза обращенные ко мвѣ, горѣли страшно.... Потомъ,—
признаюсь, мнѣ сдѣлалось совѣстно передъ ней, и я хо-
тѣлъ избыткомъ ласкъ привести ее въ себя, но ничто не
помогало- Наконецъ я спросилъ объ ея квартирѣ, куда
рѣшился довезти ее самъ. Разумѣется, всю дорогу она
была въ томъ же состоянія, минутами судорожно схваты-
вала шло руку, цаловадаее, а напослѣдокъ, на прощанье,
обняла мвяя и такъ поцѣловала, что, признаюсь, не нахожу
словъ, чтобы выразвть это движеніе словами. Въ туже
минуту залилась оиа горькими слезами и сквозь рыданья
едва могла проговоритъ: «Заѣзжай завтра хоть на мину-
ту» или я, право, умру.» Я, разумѣется, далъ слово и
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
416
пропустилъ ее въ калитку, а (дамъ оправился/, дожей и
чрезвычайно былъ недовоілецъ собой  своимъ сквернымъ
поступкомъ: точно а сдѣлалъ какое-то воровство. Ну,
думаю, чтобы поправить все это, я навеау ейтакихъ го-
стинцевъ, какихъ ома не ожидаетъ, и надѣюсь, она, Богъ
дастъ, забудетъ о, своей потерѣ. На другой день, освобо-
дившись отъ служебныхъ обязанностей, я тотчасъ доѣхалъ
на Кузнецкій мостъ и накупилъ всего, что по-жюяу было
для-вей ненужнѣе. Яне жалѣлъ денегъ ; тутъ вее. было:
бархатъ, матерія для платья, брилліанты. Я заранѣе утѣ-
шался мыслію, какое это доставитъ еі удовольствіе. Она
встрѣтила меня въ дверяхъ, и съ несказанно - радостнымъ
адцемъ бросилась мнѣ на шею. Черезъ нѣсколько минутъ
человѣкъ мой вносъ въ комнату корзину ж. равные узлы
съ покупками. Когда онъ вышелъона спросила: «что
это?» Я сказалъ, что это гостинецъ для лея и что. есть
еще првбевла : вынулъ изъ кармана брилліантовую бро-
шку и цапетъ съ даужяісааии рублей. «Послѣднее, разу-
мѣмод на. твои, расходы, сказалъ я; я не хону, шгобы ты
нуждалась въ: чемъ нибудь.» И вдругъ изъ радостнаго ея
лица едѣдалосычтФто страшное, смертная блѣдность' йо-
врыла ея роеоаыя:щакн., и она съ. трудомъ выговорила:
«И это вгомяѣ?. шѣ:?> Да, моя милая, чтожъ ты
такъ огорчилась, л хотѣлъ доставите тебѣ удовольствіе
іэтой бездѣлицей. — «До при .этихъ словахъ идъ еі груди
ОідіѣігесІ Ьу Сюодіе
4І7
вырвался какой то страшный стонъ; она зашаталась, 
еслибъ я не поддержалъ ее, она упала бы на полъ. Уса-
дивъ ее, я старался ее успокоить. Ужъ я и санъ не знаю,
чего я ей не говорилъ, но на все ото отвѣтомъ были ры-
данія. Наконецъ, придя въ себя, она встала я указавъ,
рукой на дверь, сказала мнѣ: <Извольте меня оставить,
и унесите съ собой всѣ ваши драгоцѣнности; я не про-
давала себя, если я пожертвовала вамъ собою, то не изъ
корысти. Я думала, что изъ этой жертвы вы поймете всю
силу моей любви къ вамъ, вы меня не поняли, я обману-
лась въ васъ, прощайте навсегда.» И съ этими словами
хлопнувъ дверью она выбѣжала.
«Не берусь описать вамъ мое положеніе. Но ногъ лм
я ожидать, что найду въ этой театральной севрѣ такое
существо, когда и въ лучшихъ' слояхъ общества мы не
встрѣчали подобныхъ явленій. Я, разумѣется, не любилъ
ее; но этотъ поступокъ заставилъ меня уважать ее, а гдѣ
уваженіе, тамъ и любовь. Не стану утомлять васъ подро-
бностями. Скажу только, что мнѣ было ужасно тяжело,
пока мы не помирились и она простила меня изъ снисхож-
денія къ моимъ страданіямъ, которыя были на этотъ разъ
непритворны. Я бывалъ у нея каждый разъ и каждый
разъ самъ дѣлался лучше; я уже ничего не предлагалъ
ей, и она была счастлива въ холстинныхъ платьяхъ; я
съ каждымъ днемъ болѣе и болѣе любилъ ее, и все время,
27
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
4і8-
свободпое отъ службы, проводилъ съ не*, только уѣзжалъ
пообѣдать. Разъ какъ-то я сказалъ ей: «я. бы- и пообѣ-
далъ у тебя, да тебѣ сапой ѣсть нечего, а еслибъ ты по-
зволила, я бы далъ тебѣ денегъ напои обѣды». Она улыб-
нулась. «Обо инѣ не заботься, сказала она, я сыта, а если
тебѣ захочется пообѣдать у меня, то подлѣ меня гостин-
ница, ты можешь распорядиться, чтобъ тебѣ въ извѣстный
день и часъ приносили обѣдъ; но только не часто. Ты не
забудь, что у тебя отецъ и мать, а они рѣдко тебя видятъ.
Это не хорошо.»
«Наконецъ у меня блеснула мысль: почему бы мнѣ
не жениться на ней. Вѣдь лучшей жены, думалъ я, нельзя
уже найдти; но, признаюсь. неравенство положеній —
этотъ вѣчный предразсудокъ затушилъ мою мысль. Къ
моему удивленію, какъ-то разъ поутру, противъ обыкно-
венія, на мою половину зашла мать, и нѣжно стала жало-
ваться, что я совсѣмъ забылъ ее, что мы почти не ви-
димся. «Поутру уѣзжаешь на службу не повидавшись, го-
ворила она, а вечеромъ возвращаешься тогда, когда мы
уже въ постели». Я хотѣлъ было извиниться, но она оста-
новила ценя. «Не сочиняй ничего, я все знаю, знаю, гдѣ
ты проводишь время, и, признаюсь, согрѣшила,:— черезъ
нѣкоторыхъ добрыхъ знакомыхъ узнала объ ней все, Знаю,
что она добрая, скромная дѣвушка, и если ты и самъ въ
ней. все находишь, и думаешь, что она необходима для
ЮідШгесІ Ьу Ѵлоодіе
419
твоЛю счастія, тагъ лучше женясь на ней. Я ужа гово-
рилаобъ этомъ съ отцемъ и онъ согласенъ*. Я не зналъ
какъ и благодарить ее, и разсказалъ ей все наше прошед-
шее. Это имѣло на матушку такое вліяніе, что она рыдала
какъ дитя, и въ порывѣ материнскаго чувства обняла
меня, поцѣловала, и благословила, приговаривая: «Нѣтъ,
голубчикъ, женись, непремѣнно жеНись. Богъ тебѣ даетъ
не жену, а сокровище. Да и на душѣ твоей будетъ боль-
шой грѣхъ, Когда ты этого не сдѣлаешь, а ужъ намъ ста-
рикамъ будетъ вѣчная радость. Вройѣ того, что ты будешь
постоянно дома на нашихъ глазахъ, ты будешь еще м сча-
стливъ , Владѣя такимъ сокровищемъ».
Я, въ тотъ Же день послѣ службы, Отправился къ ней
съ пріятной вѣстью, и когда вошелъ, она узнала но лицу,
что случилось Что-нибудь пріятнѣе. мЧто съ тобОІ? спро-
сила она. Я давно не видала у тебя такого веселаго
лица». — Да, я принесъ тебѣ радостную вѣсть, для насъ
обоихъ. Оіарики мои какъ-то узнали о тебѣ и позволяютъ
мигѣ жеяегьвя, и вотъ, дружечикъ, я, какъ женихъ, прошу
твоей руки. Выразить ен. радость невозможно. Ойа зали-
лась слезами, обвила мою шею обѣими руками и говорила
сквозь слезы: «Теперь, мой милый, я вполнѣ счастлива;
поступокъ твой доказываетъ ясно, что - ты меня любишь
такъ жехмльно, какъ я тебя. Чтобъ Отблагодарить тебя
за ввю твою любовь, и не пойду за тебя. Я на что мнѣ
ЮідШгесІ Ьу
420
идти ? вѣдь я счастлива, Я знаю, что это—жрртва съ моей
стороны, но ода для полнаго моего счастія необходима.
Ты разсуди самъ: ты просишь ружя, съ воля родителей;
удовлетворяя твое желаніе и сдѣлавшись твоей женой,
чѣмъ бы я заялатяла .тебѣ за любовь и за доброту тво-
ихъ родителей ? неблагодарностью. Я внесла бы съ собой
въ твое семейство позоръ; вѣдь люди не забудутъ, что я
была таяое, не простятъ моей дерзости и разными наие-
нами будутъ шпиговать меня, а вы изъ - за меня должны
будете краснѣть передъ всѣми; обдумай хорошенько мой
отказъ, оцѣни его какъ слѣдуетъ, и ты самъ увидишь,
что я дѣлаю то, что должна сдѣлать честная дѣвушка.
Предложеніе твое я глубоко оцѣнила сердцемъ, омо совер-
шенно увѣрило меня въ твоей любви: чего же мнѣ больше ?
я счастлива; не осуждай моего отказа, онъ идетъ прямо
отъ сердца».
Д. очутился въ самомъ тяжеломъ положеніи, и поспѣ-
шилъ ко мнѣ съ просьбой — поговорить съ цею,. объя-
снить, что зт'о съ ея стороны излишняя жертва. «Я знаю,
что она васъ очень уважаетъ, прибавилъ онъ, и слова
.ваши для нея будутъ дѣйствительнѣе». Я обѣщалъ ис-
полнить его просьбу, и тутъ же прибавилъ, что поступокъ
съ ея стороны благороденъ, что осуждать его ни у кого
не достанетъ духу, что » душевно желаю, чтобы меж хло-
лотн црцяесли пользу, хотя, послѣ всего сказаннаго имъ,
□ідііігесі Ьу Соодіе
43<
сомнѣваюсь въ успѣхѣ. На другой жѳ день я былъ у нея,
и дѣйствительно не имѣлъ успѣха. <Я не сказала ему
главной причины моего отказа, замѣтила она, но вамъ
скаку, въ надеждѣ, что это останется между нами. Сдѣ*
лившись его женой, я каждую минуту должна страшиться
за него и за себя. На свѣтѣ такъ много злыхъ языковъ!
Кто нибудь язвительно посмѣется надо мной, и при его
любви ко мнѣ и пылкости въ характерѣ, онъ вздумаетъ
защищать меня; изъ этогб можетъ выйдти ссора,которая,
пожалуй, кончится дуэлью, и даже его смертью, и а буду
тому причиной. Поставьте себя на мое мѣсто и судите,
какъ бы вы поступили. Къ стыду моему, я должна еще
прибавить, что страшусь и кое-чего другаго: когда, сида у
женя, онъ жалуется, что у него болитъ голова, а этому
вѣрю, потому что еслибъ онъ разлюбилъ меня , то могъ
бы меня оставить; а когда я сдѣлаюсь его женою и у
него въ самомъ дѣлѣ заболитъ голова, я, несчастная, могу
подумать, что все это происходитъ отъ меня. Что-жъ это
будетъ за жизнь! Нѣтъ, мое рѣшеніе неизмѣнно. Благо-
дарю васъ, Михаилъ Семеновичъ, за участіе, сожалѣю,
что не могу исполнить ваше желаніе, тѣмъ болѣе, что я
васъ очень уважаю; не забывайте мена и сохраните въ
тайнѣ то, что я вамъ сказала. •
Когда я передалъ ему нашъ разговоръ и ея твердую
волю, онъ сталъ просить у меня совѣта—что же дѣлать?
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
- 422 -
Я посовѣтовалъ ему обратиться къ матери. «Такъ нагъ
родители уже изъявили свое согласіе, упросите вашу маг
тушку, сказалъ я, съѣздить въ ней. и самой, переговорить
съ нею.» Онъ такъ и сдѣлалъ; но черезъ нѣсколько вре-
мени я узналъ, что она согласилась на одну только ус-
тупку, и то по просьбѣ старухи-матери, которая убѣждала
ее со слезами на глазахъ. «Не лишай же насъ сына, гово-
рила старуха, переѣзжай къ намъ въ домъ: ты будешь
имѣть особую комнату, и сынъ будетъ съ нами.» На ато
она согласилась.
Когда она переселилась въ нимъ въ домъ, съ ней об-
ходились какъ съ невѣсткой, но она постоянно держала
соба въ сторонѣ отъ общества. Напримѣръ, она сидитъ
со стариками и читаетъ имъ что-нибудь (она очень хороню
читала и тѣмъ доставляла большое удовольствіе); вдругъ
у подъѣзда стучитъ экипажъ; она тотчасъ вскакиваетъ и
уходитъ съ книгой въ свою коинату. Старики отъ нея
ожили, они не могли налюбоваться на нее, и иногда заво-
дили рѣчь о бракѣ, но -все было напрасно. Это продолжа-
лось не менѣе двухъ лѣтъ. Какъ то на разводѣ онъ про-
студился и, надѣясь на свою молодость, думалъ обойтись
безъ медицины. У него сдѣлалась страшная нервическая
горячка. Тутъ на нее нельзя было смотрѣть безъ состра-
данія. Она не отходила отъ него ни днемъ, ни ночью, и
уже не пряталась, кто бы' ни пріѣзжалъ навѣстить боль-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
423
наго. Наконецъ, доктора сказали, что онъ въ большой
опасности, что завтра будетъ переломъ и, Богъ дастъ,
можетъ быть молодая натура возьметъ свое. И въ самомъ
дѣлѣ, на другой день онъ пришелъ въ себя, и сталъ узна-
вать всѣхъ, только былъ еще очень слабъ. Доктора ска*
зали: «Ну вотъ, слава Богу, получше, что-то завтра бу-
детъ ; не давайте ему много говорить, это, при его слабо-
сти, вредно, а лучше разсказывайте ему что-нибудь забав-
ное, чтобъ онъ иногда улыбался: это для него было бы
хорошо*. И, по словамъ матери, она, блѣдная, исхудалая,
сочиняла для него забавные разсказы. Право жаль, что
некому было записывать! И откуда что бралось у нея!
Когда случалось, что при разсказѣ больной улыбался, ра-
дости ея не было границъ. Такъ она занимала его до по-
слѣдней минуты его жизни. Болѣзнь взяла свое. Больной
скончался, и въ комнатѣ его послышался истерическій хо-
хотъ. Вбѣжавшая мать нашла его уже мертвымъ, а она,
съ страшнымъ хохотомъ, говорила что-то безсвязно и дико.
Пріѣхалъ докторъ и сказалъ, что она сошла съ ума.
И вотъ прошло уже двадцать пять лѣтъ, а она все
хохочетъ и вяжетъ чулки для покойника.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
III.	СОВРЕМЕННЫЕ ФАКТЫ.
Газеты 1863 г. въ свое время обнародовали слѣдую-
щій Фактъ, совершившійся въ Англіи, которая считается
по просвѣщенію, какъ всякому извѣстно, одною изъ пере-
довыхъ странъ въ мірѣ.
Въ Іюлѣ 1863 г. въ Астон-Паркѣ, въ Бирмингемѣ,
густая толпа собралась смотрѣть восхожденіе по канату
* г-жи Дженивъ, прозванной за свою необыкновенную смѣ-
лость Блонденомъ женскаго пола *). Она прошла уже разъ
по канату съ тяжелыми цѣпями на рукахъ и ногахъ. Она
возвращалась уже назадъ, но вдругъ канатъ лопнулъ.
Крикъ ужаса вырвался у толпы. Упавъ на землю, она
переломила себѣ спиной хребетъ и тутъ же умерла. Эта
женщина находилась въ шестомъ мѣсяцѣ беременности;
послѣ нея осталось шестеро маленькихъ дѣтей и старикъ-
отецъ, которыхъ она кормила, подвергая постоянно свою
жизнь опасности.
Эта катастрофа произвела сильное впечатлѣніе на ан-
глійскую публику и возбудила отвращеніе къ подобнаго
рода зрѣлищамъ. Въ палатѣ лордовъ даже былъ поднятъ
*) Бюядеп, змутаявнй въ •топ, не разъ яреспокоМяо яро-
ходилъ по канату, натжнутожу на страшной высотѣ надъ ніагарсканъ
водопадовъ.
ЮідШгесІ Ьу Соо^Іе ,
425
вопросъ о закрыцеиш ихъ; правительство отвѣчало, что
оно не имѣетъ права запретить вто, но что отъ очищенія
вкуса публики домыло ожидать превращенія тайпъ опас-
ныхъ представленій.
Бирмингемскій шерпъ получилъ даже письмо отъ
имени королевы слѣдующаго содержанія:
«Оеборнъ, 13 (25) Іюля 1863 г.
«Милостивый государь, воролева поручила мнѣ выра-
зить вамъ ту горесть, съ которою ея величество прочла
разсказъ о несчастномъ случаѣ, нроизшедшемъ во время
празднетства въ Астон-Парвѣ. Ея величество не можетъ
новыразять чувства ужаса при мысли, что одинъ изъ ея
подданныхъ, женщина, была принесена въ жертву для удо-
влетворешя господствующей, по несчастію, и безнравствен-
ной страсти къ представленіямъ, исполненнымъ опасности
для тѣхъ, иго участвуетъ въ нихъ, и. т. д.»
Письмо оканчивается выраженіемъ желанія, чтобы
подобныя сцены не повторялись болѣе.
Другой грустный «актъ, особенно если вспомнимъ,
что говоритъ Мишле о преступныхъ женщинахъ (стр. 354
и слѣд.), представляетъ намъ современная юстиція свобод-
ной Швейцаріи. Въ Унтервальденѣ приговорена одна дѣ-
вушка , скрывшая свою беременность, къ слѣдующему на-
казанію: 1) къ выставкѣ у позорнаго столба на четверть
□ідііігесі Ьу Ѵлоо^іе
— «6 —
часа; 2) жъ заключенію на десять'лѣтъ въ смирительномъ
домѣ; 3) жъ религіозному наставленію въ первжй мѣсяцъ
заключенія; 4) жъ сорожа ударлмъ ротмж послѣ варваръ
двухъ мѣсяцевъ заключенія; 5) къ лишенію навсегда
честнаго пеня ж 6) жъ уплатѣ судебныхъ.расходовъ!
Если мы захотимъ искать оправданія подобнаго жестокаго
наказанія въ суровыхъ нравахъ жителей какой-либо страны;
то все-же справедливость требуетъ налагать его скорѣе на
обольстителя, нежели на несчастную дѣвушку, которая
чаще всего бываетъ жертвою нужды, обмана и природнаго
увлеченій (стр. 108 перевода).
Въ атомъ отношеніи сѣверо* американская юстиція
далеко отклонилась отъ швейцарской. Въ лѣтописяхъ пер-
во* (1859 г.) мы встрѣчаемся съ слѣдующимъ замѣчатель*
нымъ «актомъ: Филиппъ Бартонъ Ней въ Вашингтонѣ упо-
треблялъ всѣ усилія вовлечь въ престуниыя связи съ собою
жену Даніила Сейкльсежа. Когда Сейкльсемъ убѣдился нако-
нецъ въ существованіи втихъ связей, онъ, среди бѣлаго дня,
въ самомъ публичномъ мѣстѣ города, убилъ изъ револьвера
Кея, и самъ, безъ всякаго сопротивленія, отдался въ руки
правосудія. Процессъ длился 18 дней. Лучшіе адвокаты за-
щищали Сейкльсема.—Присяжные, послѣ часоваго размыш-
ленія, произнесли: невиноватъ. Никогда народъ не одобрялъ
такъ торжественно, громогласно и единодушно рѣшенія, ко-
торое совпадало съ его желаніями и ожиданіями. Оправдай-
□ідііігесі Ьу Ѵлоо^іе
427
наго обнимай, поздравляли, а присяжныхъ благодарили. Ве-
черомъ хоръ музыки игралъ у дома, гдѣ жилъ освобожден-
ный изъ тюрьмы Сейкльсѳмъ, а ночью его адвокатамъ
дана была серенада. — Всѣ эти публичныя демонстраціи
были предприняты для доказательства того глубокаго ува-
женія, жалимъ мольэуется между гражданами святость брач-
наго союза.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
IV.	О допущеніи лицъ женскаго пола къ слушанію
университетскихъ лекцій въ Россіи.
Департаментъ народнаго просвѣщенія предложилъ уни-
верситетскимъ совѣтамъ слѣдующіе три вопроса: 1) ко*
гутъ-лн вообще лица женскаго пола быть допускаемы къ
слушанію университетскихъ лекцій, совмѣстно со студен-
тами ? 2) Какій условія должны быть постановлены при
такомъ допущеніи? и 3) могутъ ли такія лица быть допу-
скаемы къиспытанію на ученыя степени, и какимъ правомъ,
въ случаѣ выдержанія истытанія, онѣ должны пользоваться?
На вти три вопроса совѣтъ Петербургскаго универси-
тета далъ слѣдующій отзывъ: 1) допущеніе лицъ женскаго
пола къ слушанію университетскихъ лекцій, по какому бы
то ни было Факультету, совмѣстно со студентами, признаетъ
не только не представляющимъ никакихъ препятствій, но
даже справедливымъ и полезнымъ, какъ-то будетъ объяснено
ниже, при изложеніи доводовъ, которыми руководилась ком-
миссія, постановляя такое опредѣленіе; 2) допущеніе лицъ
женскаго пола установить на общемъ основаніи съ вольно-
слушателями, какъ по отношенію лѣтъ, такъ и платы; нако-
нецъ 3) разрѣшить имъ подвергаться испытанію на всѣ уче-
ныя степени и получать дипломъ, который давалъ бы имъ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
— 429 —
право; 1) на штатные учительскіяи воспитательныяло-
жности въ высшихъ жеяемхъ учебникъ и воспитатель-
ныхъ заведеніяхъ, 2) на медицинскую практику.
Временная коммиссія руководилась при этомъ слѣдующи-
ми соображеніями. Допущеніе лицъ женскаго вола къ олуша-
шю университетскихъ курсовъ могло представлять, и въ нѣ-
которыхъ странахъ досихъ поръ представляетъ, только одно
препятствіе , а именно—новости самаго явленіи и историче-
ской привычки къ противоположному порядку дѣла.. Англій-
скіе, Французскіе и Нѣмецкіе университеты не допускаютъ
присутствія женщинъ на своихъ лекціяхъ по историческому
преданію, сложившемуся въ монастырскую эпоху средне-
вѣковыхъ университетовъ; не говоря о допущеніи женщинъ,
для Оксфордскаго университета можетъ еще и теперь су-
ществовать, какъ серьеаный вопросъ,—вопросъ о разрѣ-
шеніи студентамъ носить, вмѣсто полумонашескаго ко-
стюма, костюмъ свѣтскій. Другіе западные университеты,
въ этомъ отношеніи, какъ и во многихъ другихъ, давно
уже сдѣлали шагъ впередъ; но, по отношенію вопроса о
допущенія женщинъ въ свои аудиторіи, оп продолжаютъ
носить монастырскую оорму. Только одна эпоха «возрож-
денія > въ XV и въ XVI вѣкѣ представляла исключеніе въ
атомъ случаѣ, и женщины тогда не только научали уни-
верситетскіе курсы, но. нерѣдко и читали ихъ съ каеедрыі
профессоровъ. Мы , въ своемъ запрещеніи, не имѣли бы
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
43Ф
даже и историческаго оправданія, оно персиесені было къ
нагъ цѣликомъ, вмѣстѣ съ другими унивирсйтетошиш нор-
мами, и не стояло потому въ связи ни съ нашимъ обще-
ственнымъ духомъ, ни съ гражданскимъ и юридическимъ
порядкомъ вещей. Наконецъ, насъ не можетъ удерживать
непривычка я новость, потону что въ теченіе послѣднимъ
двухъ трехъ лѣтъ аудиторіи С. Петербургскаго универси-
тета были посѣщаемы лицами женскаго пола въ большомъ
числѣ. Потому, на основаніи опыта, мы можемъ утверждать,
что присутствіе данъ въ аудиторіи не только никогда не1
подавало повода ни къ какому безпорядку, но даже, Напро-
тивъ, могло держать студентовъ въ предѣлахъ самаго стро-
гаго приличія. Точно также дамы не могли никогда пре-
пятствовать у ъевому, систематическому изложеніе вопро-
совъ науки съ каѳедры , потому что на провессоры прихо-
дятъ читать дамамъ, но дамы приходятъ слушать иромес-
соровъ. Вслябы нрооессоръ былъ стѣсненъ присутствіемъ
дамы , на основаніи предположенія неподгетовлежюсти и
неразвитости, то для него не менѣе должно-быть стѣсни-
тельно присутствіе вольиослушатвиев, котѳршЕъ йозйаяія
и рачвятесть ему одмнашво>неип««гяы. Между тѣмъ, ни
одинъ прѳоеесоръ не жаловался На присутствіе ЬоНнему-
шатщейвъ своей аудиторіщЕоли женщинѣ дано ярмо быть
читательницею книга, авторомъ произведенія, то на какомъ
основаніи можно ой. отказать въ нравѣ быть слушательницей
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
431
4ШіЙ*.П|0мссвръ«як«п напечатать свои лекціи; думаетъ
ямовъ пра этомъ, что его напечатанная лакціянедолжнапо-
паагьсавърумженщиаы. Отчего же ого могла бы слушать
мысль, что, яри прочтеніи этой же самой лекціи, можетъ при-
сутствовалъ женщина. Различіе только въ органѣ воспріятія.
Ви одинъ нрмоморъ не сдѣлаетъ нри изданіи своихъ лекцій
запрещенія дамамъ читать ихъ; почему же онъ могъ бы ис-
кать такаго запрещенія ири устномъ ихъ прочтеніи.
Но, кромѣ отсутствія препятствій къ посѣщенію лек-
цій лицами женскаго пола, кромѣ того, что совмѣстность
такого посѣщенія лекцій со студентами можетъ быть при-
нята за вѣрный знакъ добраго состоянія нравовъ въ па-
шамъ отечествѣ, ирмсутствіе дамъ на лекціяхъ можетъ
быть признано справедливымъ* колезпымъ. Оно справе-
дливо потому, что женщина, во нашимъ законамъ, поль-
зуется едмяаповыма гражданами правами съ лицами му-
жескагопояа; она имѣетъ полное право собстаешіооти, и,
хамъ владѣтельница, можетъ пользоваться участіемъ въ
юридическомъ образовати. Допущеніе лицъ женскаго пола
къ- слупанію лвацій можетъ быть иривнаяо и полезнымъ,
ео*и принять, въ соображеніе, что женщина несетъ йа себѣ
жмогоі.оооицімльныхъ обазанностейяо воспитанію й обу-
ченію, успѣшное-выпавшіе которымъ обусловливается
вообще состояніемъ наукъ, представителемъ"которыхъ
стремится быть университетъ.
ОідііігесІ Ьу Соо^Іе
433
Ври таномъ вгзядѣ м вопросъ, условія жъ допущенію
лицъ женсжаго паи въ унмверсжтетъ не могутъ  не должны
быть отличны отъ общихъ условій съ вошоелушатешн,
даже не принимая въ соображеніе ту пользу, которую мо-
жетъ принести женщина съ просвѣщеннымъ умовъ, жажъ
мать будущихъ поколѣній. Было бы выгодно уменьшить
плату съ лицъ женсжаго пола за слушаніе ложцій, м цто
было бы справедливо, потону что едва ли лица женскаго
пола запишутся на цѣлый оакультетъ и не ограничатся
нѣскольння, двумя или тремя предметамиихъ особенно
интересующимися. Наконецъ, допущеніе лицъ женсжаго пола
къ испытанію на ученыя степей должно быть принято но
совершенному отсутствію причинъ противоположнаго. Вря
вжзаменѣ на ученую степень дѣло идетъ о чистомъ анаши,
и лица мужескаго пода получаютъ ученую стенопъ вовсе
не за то, что онн принадлежать жъ извѣстному колу. От-
рицательное рѣшеніе такого вопроса могло бы опираться
на несомнѣнныя доказательства невозможности для жешцнны
воспринять истину наравнѣ съ лицами мужескаго.пода, а
такихъ доказательствъ мы не имѣемъ. Во кейкомъ случаѣ,
допущеніе лицъ женсжаго пола въ аудиторіи и къ экзаме-
намъ не подвергаетъ никого н никакой опасности, а въ
отдѣльныхъ случаяхъ , пожегъ быть полезно *).
*) Завіч. аа проат общ. устава увмверевтетовъ. Свб. 1863.
ч. II, стр. 522.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
489
Мнѣнія универсмтетовъ Харьковскаго, Казанскаго и
Кіевскаго сходны, въ результатѣ, съ мнѣніемъ Петербург-
скаго ; но Московскій университетъ на предложенные во-
просы отозвался, что не слѣдуетъ,допускать лицъ жен-
скаго пола къ совмѣстному со студентами слушанію уни-
верситетскихъ лекцій ни подъ какимъ предлогомъ; ио-
тому что зто сможетъ имѣть вредное вліяніе на успѣшный
ходъ.занятій молодикъ людей, обучающихся въ универ-
ситетѣ.* Таково-же, въ результатѣ, мнѣніе и Дерптскаго
университета.
По новому уставу русскихъ университетовъ, Высо-
чайше утвержденному 18 Іюня 1863 года, къ слушанію
лекцій., сверхъ студентовъ, допускаются и постороннія
лица, по правиламъ, составленнымъ совѣтомъ каждаго
университета и утвержденнымъ попечителемъ (§ 90). Хотя
подъ именемъ постороннихъ лицъ и должно разумѣть здѣсь
лицъ обоего пола; тѣмъ не менѣе допущеніе этихъ посто-
роннихъ лицъ, а слѣдовательно и лицъ женскаго пола къ
слушанію лекцій не предоставлено окончательному рѣше-
нію университетскихъ совѣтовъ. И такъ, можетъ-ли при-
сутствіе особъ женскаго пола въ аудиторіи мѣшать успѣ-
шному ходу занятій молодыхъ людей? можетъ-ли суровая
ученость смягчаться подъ вліяніемъ прелестей женской
граціи? можетъ-ли наука, въ устахъ женщины, дѣлаться
всё болѣе и болѣе популярною и общедоступною, или въ
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
434
ея святилище имѣютъ ирАво входить одни жрецы-муж-
чины? — всѣ эти вопросы осуждены на рѣшеніе буду-
щихъ поколѣній? Это — изобличеніе прошедшему времени
въ томъ, что будто оно, прошлое, еще малонакопило «амтовъ
дни положительнаго рѣшенія предложенныхъ вопросовъ те-
перь же. Изъ IV главы 3-й части настоящаго сочиненія и изъ
послѣдней статьи прибавленій, читатели узнаютъ, до ка-
кого уничиженія доходитъ женщина, наиболѣе въ слѣдствіе
своего невѣжества. Ей должны быть доступны всѣ пути
образованія; ибо она < всегда была лучшимъ выраженіемъ
общественнаго развитія; по ея свѣтлымъ или темнымъ чер-
тамъ, по ея искаженной или правильной «изіоноши, но ея
хорошему или дурному состоянію, можно безошибочно су-
дить о состояніи цѣлаго общества.»
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
V.	Могутъ ли жеіцѵш быть врачами въ Россія.
(Къ V п. 3-й ча^стя перевода, стр. 361).
Прочитавъ въ «Медицинскомъ вѣстникѣ» небольшую
замѣтку о токъ: «могутъ ли женщины быть врачами въ
Россіи?» мысъ удовольствіемъ у звали, при этомъ, что
одна дѣвица подала прошеніе въ одно медицинское учебное
заведеніе о дозволенія слушать ей полный курсъ меди-
цины. Вопросъ этотъ, важный по самому принципу своему,
становится еще болѣе важнымъ по тѣмъ счастливымъ ре-
зультатамъ, которыхъ мы впрайѣ ожидать отъ благо-
пріятнаго разрѣшенія его, т. если женщинамъ дано бу-
детъ право слушать полный курсъ медицины съ тѣмъ,
чтобы впослѣдствіи-исполнить обязанности врачей,—
такъ что нельзя не согласиться Съ мнѣніемъ «Медицин-
скаго вѣстника,» что вопросъ этотъ требуетъ серьезнаго
вниманія. Нотому-то и мы, прочитавъ замѣтку «Медицин-
скаго вѣстника,» пё моТли удержаться, чтобы не выска-
зать, бѣгло, своихъ мыслей, по поводу этого вопроса.
1)	Чтб женщины' дѣйствительно способны къ серьез-
ному'и дѣльному труду, а, слѣдовательно, и къ медицин-
скимъ занятіямъ—въ этомъ теперь нельзя сомнѣваться
всякому, сколько-нибудь разсудителйному и образованному
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
436 —
человѣку, а тѣмъ-болѣе педику. Вѣдь медицина есть такая
же наука, какъ и другія: она не требуетъ отъ своихъ
служителей никакихъ ни сверхъестественныхъ, ни не-
естестлвцныхъ способностей. Для успѣжщаге аииятіи ею
необходимы — здравый разсудокъ, память, наблюдатель-
ность, терпѣніе. Первыхъ двухъ способностей никто не
пожегъ отвергать въ женщинахъ, а наслѣдимъ—у нихъ,
кажется, могутъ поучиться и мужчины. Если цы .до сихъ
лоръ, у себя, не видимъ примѣровъ тому, чтобы женщины съ
особеннымъ успѣхомъ занимались положительными и опыт-
ными науками, въ томъ числѣ и медициной, то это зави-
ситъ не отъ нихъ, а отъ дурныхъ условій, въ которыхъ
онѣ находятся, и изъ которыхъ имт^ не дозволяетъ выйти,
отъ того, что имъ не даютъ возможности заниматься нау-
кой; а аЬ пон еше ад вов розве сомефіевііа воп ѵаіеі. Не-
вѣрующимъ въ способность женщинъ заниматься медици-
ной укажемъ на то, что на Западѣ и нъ Америкѣ женщины
съ успѣхомъ занимаются математикой, еизикой и медици-
ной, что въ Италіи есть особые еакультсты,въ которыхъ
женщины занимаются медициной, и такъ, кадь и намъ, дай
Ногъ! Дѣло, стало-быть, ясно, какъ. деіц.
2)	Хота д горько сознаться, анельзяумолчатьо.томъ,
что нѣкоторце считаютъ для женщинн не^ри^ичм^л» за-
ниматься медициной.. Что они находятъ зд^ь неприлич-
наго, этого понять никакъ нельзя, да рни и сами не пони-
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
— 437 —
маютъ и не 'могутъ дать никакого раціональнаго объясне-
нія своинъ словамъ. Впрочемъ, причини такого страннаго
отзыва объяснить довольно легко. Кому съ самаго дѣтства
постоянно твердили, что вотъ вто—прилично, а это—не-
прилично, въ комъ не развили надлежащихъ понятій, на
основаніи которыхъ онъ могъ бы произнести здравое и
самостоятельное сужденіе о поступкахъ другихъ людей,
тотъ естественно усваиваетъ себѣузяій и тупой взглядъ
своихъ наставниковъ, и привыкаетъ веѣ поступки подво-
дить подъ оалынвую мѣрку приличія и неприличія, к
если спросить этихъ самыхъ господъ: хорошо ли, полезно
ли это, или дурно,: то ови не съумѣютъ отвѣтить. Непри-
лично, отвѣтимъ мы за нихъ, потому, что никогда еще не
было примѣра, чтобы женщина занималась медициной, что
вто ново, ие воцло въ моду; можетъ ли тутъ быть камая-
нибудь рѣчь о приличіи въ общепринятомъ смыслѣ? Другое
дѣло—занижаться вздоромъ, вто освящено временемъ, вездѣ
почти прижито, а стало быть, я прилично. Что же это за люди?
Это люди отжившіе, обложки старины, которые враждебно
встрѣчаютъ всякое «овое и отрадное явленіе, которымъ
душно отъ совреиеннаго направленія. Они, не имѣя сами
ни охоты, ни способности къ труду, понятно, должны смо-
трѣть непріязнено на всякую попытку женщины предаться
серьезному занятію, потому что попытки эта есть признакъ
самостоятельности, есть самая злая критика на ихъ пус-
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
— 438 —
тое существованіе. Ну, какъ же, при. тавоть удобномъ
случаѣ, не бросить грязью, не сказать какой иибудь ми-
лой, національной шутки? По нашему мнѣнію, медицина
не должна быть заколдованнымъ кругомъ, въ который до-
ступъ можно позволять только избранишь. Она имѣетъ
своимъ предметомъ всѣхъ людей, безъ исключенія, въ
свази со всѣми условіями ихъ жизни, ни на минуту не
теряя ихъ изъ виду, отъ начала рожденія до самой смерти;
и нѣтъ ни одного человѣка, который, такъ иди иначе, на
обращался бы къ ея помощи, въ продолженіе своей жизни.
Она имѣетъ значеніе всеобщее, и въ атомъ ея неоспоримое
преимущество предъ другими науками. При огромномъ зна-
ченіи своемъ въ нашей жизни, медицина, естественно,
должна обращать на себя особенное вниманіе со стороны
всякаго образованнаго человѣка—по крайней мѣрѣ, въ
главныхъ своихъ частяхъ, должна быть предметомъ изу-
ченія для вснмго, желающаго, безъ емныыкъ путей,
пряно принести пользу человѣчеству. Ее нужно вводить
въ жизнь народа, сдѣлать предметомъ обыденнымъ, попу-
лярнымъ, а не достояніемъ только нѣкоторыхъ людей; безъ
втого она теряетъ свой высокій характеръ, дѣлается мо-
нополіею, принимаетъ оттѣнокъ цѣхбвой, торговый. Если
смотрѣть на медицину съ этой точки зрѣнія, а другой и
быть не можетъ, то становится вполнѣ понятнымъ, что
коль скоро женщина желаетъ заниматься наукой, хочетъ
ЮідШгесІ Ьу ѴлС' 1е
43Ѳ
быть вполнѣ гуманною, то для нея ничего не можетъ быть
лучше, а кону угодно, и ярйлмчн/м, какъ избрать для
своихъ занятій медицину. Во опасаясь упрековъ въ само-
хвальствѣ, скажемъ пр* этомъ, что занятіе медициной при*
носитъ особенную честь всякому, а еще болѣе принесетъ
Честя женщинамъ, которыхъ у насъ такъ рѣдко можно
видѣть за серьезно» работою: потому что оно будетъ сви-
дѣтельствовать о твердой рѣшимости ихъ предаться тру-
ду,— труду тяжкому, невсегда пріятному и безопасному,
который требуетъ всегда много терпѣнія, а нерѣдко и са-
моотверженія, и трудъ этотъ долженъ продолжаться во всю
жизнь. Теперь прилично спросить: что можете быть
для женщины приличнѣе отою труда? Самая медицина
въ научномъ отношеніи, можетъ выиграть, если женщины
станутъ серьеоно ею зашйіатьса, потому что она есть
наука по преимуществу опытная. Медику вездѣ нужво са-
мому посмотрѣть, послушать, пощупать, измѣрить;многое
нужно на себѣ испытать, самому попробовать. Если мы то-
жерь обратимъ вниманіе на женщинъ, въ анатомическомъ
м. типологическомъ отношеніяхъ, то увидимъ, что, отли-
чаясь отъ мужчинъ строеніемъ тѣла, онѣ отличаются не-
избѣжно и отправленіями: женщины имѣютъ особенности
въ дыханіи, особенности въ кровообращеніи, женщина бы-
ваетъ матерью. Особенности эти играютъ первую роль въ
женскихъ болѣзняхъ. Бому же лучше и удобнѣе нзслѣдо-
ЮідШгесІ Ьу С ’ 1е
440
вать, звать, понимать и объяснять эти особенныя состоя*
вія ихъ, во всѣхъ ихъ видоизмѣненіяхъ и со всѣми посяѣд-
ствіями и многочисленными уклонѳйіямя, кань не женЩйяѣ,
спеціально занимающейся медициной?
3)	Если мы теперь посмотримъ на вопросъ съ юри-
дической точки зрѣнія, то и въ этомъ случаѣ онъ рѣшается
въ пользу женщинъ. Законъ предоставляетъ имъ оффиЦі-
ально должности домашнихъ учительницъ, сестеръ мило*
сердія, смотрительницъ при больницахъ, акушерокъ; для
послѣднихъ есть даже спеціальныя заведенія. Этимъ са-
мымъ онъ допускаетъ тотъ приципъ, по которому женщины
могутъ быть у насъ врачами—такъ какъ обязанности аку-
шерки и врача, различаясь между собой» только степенью
и кругомъ дѣятельности, сходятся во многихъ пунктахъ,
а по цѣли своей онѣ совершенно тожественны.
4)	Нужны ли женщины-врачи? Положительно необ-
водимы. Всякому извѣстна стыдливость женщинъ; но всѣмъ
извѣстно, что.чувство это, прекрасное само по себѣ, вле-
четъ за собою большое зло въ медицинской практикѣ, и
представляетъ врачу непреодолимыя препятствія ири лечо-
ніи. Всякому врачу часто приходится встрѣчать тѣ при-
скорбныя случаи, что больная женщина проситъ его о по-
мощи, и когда врачъ находитъ нужнымъ осмотрѣть ее,, для
опредѣленія болѣзни, то встрѣчаетъ въ этомъ рѣшитель-
ный отказъ; тутъ ни просьбы, ни увѣщанія не помогаютъ,
ОідііігесІ Ьу Сюодіе
441
я врачу остается довольствоваться только сбивчивымъ я
яшйлшшъ онисаяійіъ болѣзни со сторооы паціентки. По-
нятно, что о раціональномъ лечеиіи здѣсь не мажетъ быть
ярѣй, я дѣло жизни рѣшается на-аѳось—обстоятельство,
пагубное для больной, чрезвычайно непріятное я для врача!
Столь же часто приходятся видѣть, что женщина, зная,
по роду ми мѣсту своей болѣзни, что врачъ непремѣнно
попроситъ ее подвергнуться осмотру, упорно молчитъ я
скрываетъ свою болѣзнь, которая, между тѣмъ, все растетъ,
да растетъ, день ото дня становится хуже, я когда больная,
не имѣя болѣе силъ переносить свою болѣзнь, наконецъ
обращается къ врачу, даже предоставляетъ себя въ пол-
ное его распоряженіе, то, большей) частію, болѣзнь оказы-
вается страшмо-запущеяною, и оттого, часто, оканчивается
смертію. Самые рѣзкіе случаи подобнаго рода всего легче
видѣть въ женскихъ клиникахъ и больницахъ. Туда при-
ходятъ, и для излеченія, и для совѣтовъ, большею частію
съ болѣзнями застарѣлыми и трудными, и изъ равенро*
совъ постоянно оказывается, что больныя поздно обра-
щаются за помощію къ медику, изъ опасенія, что ихъ
станутъ осматривать, или же по недовѣрію къ нему. Даже
и здѣсь, со стороны медика, нужно много опытности, ис-
кусства и терпѣнія, чтобы выпросятъ у больной согласіе
на осмотръ, но и при такихъ. качествахъ вто не всегда
удается, отказы бываютъ часты. Намъ особенно врѣзался
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
— 44» —
въ память одинъ случай: женщина приходитъ въ климяку
носовѣтываться о своей болѣй; болѣзнь была опасная,
 требовала быстрыхъ и мерипескихъ мѣръ. Докторъ
говоритъ ей, что ее надобно осмотрѣть; больная согла-
шается со словами доктора, но говоритъ, что ей не хо-
чется подвергаться осмотру. Докторъ начинаетъ ее убѣ-
ждать, представлять ей опасности, и, послѣ долгихъ ко-
лебаній, больная, наконецъ, рѣшилась дозволить осмотрѣть
себя. Докторъ попросилъ ее въ особенную комнату, и
когда хотѣлъ начать осмотръ, она пропросила его погодить
немного; потомъ думала, думала, слезы полились у ней
Изъ глазъ, она встала, сказала, что лучше умретъ, нежели
позволитъ себя осматривать, и ушла изъ клиники. Что съ
ною сдѣлалось потомъ — неизвѣстно; но если она еще не
обратилась къ кому-нибудь за помощью, то смерть ея
была неизбѣжна. Если даже женщина и соглашается на
осмотръ, то и здѣсь дѣло невоегда просто и легко окан-
чивается : врачъ начинаетъ ее разспрашивать о продолжи-
тельности болѣзни, о причинахъ и другихъ обстоятель-
ствахъ; больная, въ нѣкоторыхъ случаяхъ, отвѣчаетъ
уклончиво, неясно, на нѣкоторые вопросы вовсе не отвѣ-
чаетъ, притивурѣчить себѣ—и все зто или но стыдливо-
сти, или же по недовѣрію жъ врачу, къ его скромности. А
сколько бываетъ хломотъ, убѣжденій и просьбъ при опе-
раціяхъ I Конечно, здѣсь устрашаетъ и самая операція;
ОідШгесІ Ьу Сюодіе
443
но и вышеупомянутыя причины тоже много имѣютъ зна-
чеиія. Повторномъ , что случаевъ, подобныхъ тѣмъ, о ко-
торыхъ говорено было выше, врачу лрнходвтся встрѣчахъ
чрезвычайно-много. Тонеръ спросить: какъ же летать, но
узнанъ хорошо характера болѣзни, ея начала, хода, на
видавъ больнаго мѣста? Да такое ужъ, отвѣтимъ мы,
бываетъ в леченіе: болѣе по сображенію, воображаю», на-
удачу. Естественно, что отъ такого леченія бываетъ моѳгее
множество.несчастій, которыя, при другихъ условіяхъ,
могли бы быть устранены. Много бываетъ, но поводу по-
добныхъ случаевъ, упрековъ врачамъ, но, конечно нельзя
мхъ много, винитъ ва то, что они не могутъ внушитъ къ
себѣ полнаго довѣрія. Нельзя также обвинять м женщинъ
за то, что онѣ, частію но само* природѣ свое*, но могутъ
быть вполнѣ откровенны съ врачами, и также безцере-
монны съ ними въ обращеніи, какъ съ женщинами, или
макъ мужчины съ врачами. Но воль скоро есть такое зло,
то его надобно какъ-набуть уменьшить, а еще лучше вовсе
устранить; Самое радикальное, да притомъ и единственное
средство для итого состоитъ въ томъ, чтобы имѣть жен-
щинъ орочей, а для этого, само собою.разумѣется, необ-
ходило допустимъ вслхз желающылз женщина кз слу-
шанію полной) курса медицинскихъ наука. Для всякаго
ясно, что, по самой природѣ своей, женщина будетъ имѣть
болѣе довѣрія къ женщинѣ, что, иоетому, она несравненно
ЮідШгесІ Ьу Ѵлоо^іе
444
болѣе будетъ откровенна съ мтпцяюю-вричемъ, вежелк
съ мужчиною,  никогда но будетъ такъ сильно и много
стѣсняться предъ враченъ своего .пола, въ случаѣ необхо-»
погости осмотра, какъ это, къ сожалѣнію, ми поггожня»
видимъ теперь; а чревъ ото сколько устранятся несча*
стшхъ и смертныхъ случаевъ! Понятно также, что если
женщины-врачи принесутъ огромную пользу вообще въ
въ практикѣ, то еще болѣе онѣ необходимы при женскихъ
клиникахъ и больницахъ, куда, кромѣ множества больныхъ
женщинъ, поступающихъ съ цѣлію выдержать полны*
курсъ лечешя, приходитъ много ихъ для совѣтовъ, и худа
еще болѣе больныхъ будетъ обращаться за помощью, когда
тамъ, въ числѣ врачей, будутъ и женщины.
5)	№пут» ли женщины исполнять есн обязанно-
сти врачей? Вонечно, льощім. Возьмемъ трудную долж-
ность уѣзднаго врача, и эту должность женщина можетъ
иеволнпъ, кекъ и мужчина. Вся трудность здѣсь состоитъ
въ томъ, что нужно постоянно ѣздить ; кто же станетъ
отвергать въ женщинахъ способность къ ѣздѣ? Были бы
только лойади.... Дѣлать вскрытія и медицинскіе осмотры
онѣ будутъ не хуже нашихъ врачей, прошедши полный
курсъ медицины, со веѣии практическими занятіями. Если
даже предположимъ, что есть должности, для занятія и
исполненія которыхъ сочтемъ женщинъ неспособными, то
саны* вопросъ отъ этого все-таки ни сколько не постра*
ОідііігесІ Ьу
Соо^Іе
445
даетъ. Бъ Росенмдего и много иотребуется жеищинъ-врачей
цля большихъ городовъ и женскихъ больницъ, и много
пройдетъ времени, нова эта настоятельная потребность
удовлетворится. Въ подтвержденіе нашитъ словъ, мы съ
удовольствіемъ здѣсь упоминаемъ, что нашъ медвдняекі*
совѣтъ, кань вто намъ достовѣрно извѣстно, правкамъ жен-
щинъ способными исполнять обязанности врачей, и выра-
зилъ мнѣніе, что онъ съ свое* стороны не находитъ ника-
кихъ препятствій къ тому, чтобы допустить женщинъ къ
«лушанне полнаго медицинскаго яурс* м къ эмамену на
ученую медицинскую степень. Съ другой стороны, мы
имѣемъ полное право ожидать, что женщины-врачи будутъ
лучше исполнять свои обязанности въ отноиецін жъ бмь<-
пыжъ, нежели настоящіе наши медики. 2$енщищ>і, жигъ
извѣстно всякому, внимательнѣе къ своему дѣлу,, добрѣе
и сострадательнѣе къ иесчастію другнхъ, нежели мужчины,
л потому онѣ, должно надѣяться, будутъ, удѣлять, болѣе
заботливости, внимайя и искренняго участіе своимъ боль-
нымъ, нежели тѳпереяйе нищи врачи, нерѣдко отличаю-
щіеся поразительною небрежностью; а для больнаго чело-
вѣка видѣть искреннее участіе къ себѣ де стороны врача
и, чрезъ »то, почувствовать къ нему полное довѣріе —
значитъ, Наполовину уменьшить свои страданія. Въ оправ-
даніе словъ своихъ, Мы можемъ указать на сестеръ мило-
сердія, которыя, во время Крымской войны, такъ много
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
446
пользы привели, въ госпиталяхъ, больнымъ  раненымъ,
своею неутомимою заботливостью и услужливостью, что,
въ этомъ отношеніи, у нихъ не мѣшало бы поучиться на-
шимъ военнымъ медлимъ. Даже, кто присмотрится къ на-
шимъ больницамъ, гдѣ нѣкоторыя должности предоетан-
лены женщинамъ, тотъ скоро согласится съ нами, что всѣ
обямнности, лежащія на нихъ, какъ напримѣръ надзоръ
за бѣльемъ, за опрятностью и проч., исполняются лучше
и внимательнѣе, нежели другія. Такимъ образомъ, рѣшая
вопросъ о способности женщины исиолйять обязанности
врача, мы можемъ даже, Въ нѣкоторомъ отношеніи, отдать
ямъ, или, но крайней мѣрѣ, ожидать отъ нихъ преимуще-
ства предъ мужчинами, нисколько не Думая оскорбить
этимъ или унизитъ своихъ собратій по оружію.
Въ заключеніе повторяемъ, что вопросъ о томъ, мо-
гутъ о женщины быть врачами въ Россіи? чрезвычайно
важенъ, и требуетъ скораго разрѣшенія, потому сто необ-
ходимость имѣтьженщйнъ^врмчей, особенно настоятельная
въ большихъ городахъ.и женскихъ больницахъ, нихъ спо-
собность къ исполненію обязанностей врача яснѣе и оче-
вядвѣе самаго дня *); •' ••
. _*) Зміч. я* ораитълбщ. устава, у ваверсаісіавт, в.Л. схр. 527.
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
VI. МАГДАЛИНСКІЯ УБѢЖИЩА.
(Соч. сммевмка Пеіѣсскаго Слб. 1863—Русское Слово 
1863 г. Мартъ).
........ У вполнѣ развитаго и нравственнаго человѣка
не найдется, конечно, укора для безусловнаго осужденія
падшихъ женщинъ, не подымется рука, чтобы бросить въ
нихъ камень; онъ пойметъ, что эти женщины не изъ лич-
наго удовольствія сдѣлались жертвою самыхъ оскорби-
тельнымъ лишеній и случайностей, которымъ подвергается
ихъ жизнь; онъ пойметъ, что дойти до этого глубокаго
яаденія можно было только рядомъ приготовительныхъ
развращающихъ обстоятельствъ — нищеты, семейнаго
гнета, несчастнаго брака, отсутствія честнаго труда, и
тому подобныхъ соціальныхъ золъ; что никто по доброй
воли не бросился бы въ Этотъ грязный омутъ, еслибъ
только можно было силой индивидуальной воли проти-
виться общему потоку, увлекающему отдѣльныя личности
на дно общественнаго разврата.
Всматриваясь въ исторію и статистику проституціи,
мы открываекъ на первый разъ два болѣе выдающіеся
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
448
•акта: во-первыхъ, почти всѣ падшія женщины, явноіВ
преданныя разврату, принадлежать къ нисшему, и слѣдо- с
вательно бѣднѣйшему и невѣжественному классу. Во-вто-
рыхъ, ими особенно изобилуютъ европейскія столицы, гдѣ <
роскошь и праздность находятъ себѣ болѣе раздольнаго 1
убѣжища. Въ этомъ отношеніи Петербургъ нисколько не
уступаетъ прочимъ столицамъ, и можетъ представить до-
вольно интересную исторію женской проституціи. (См.
книжку: «Мысли о пріютѣ при Кадагакинской больницѣ»).
Что-же у насъ, въ Петербургѣ, (о другихъ большихъ
городахъ, какъ напр. объ Одессѣ, мы уже не спрашиваемъ)
дѣлается для того, чтобы помочь этому бѣдствію ? Отвѣтъ,
хотя но вполнѣ удовлетворительный, можно найти въбро-
шюрѣ Полѣсскаго: «Магдалжнскія убѣжища».
«Въ настоящее время, сколько намъ извѣстно, въ
Петербургѣ существуютъ три убѣжища для надщихъ жен-
щинъ: одно (отдѣленіе кающихся) при свито • троицкой
общинѣ сестеръ милосердія на Пескахъ, другое на Василь-
евскомъ островѣ и третье (женскій пріютъ) при Каднн- I
дииекой больницѣ. Самое давнее ивъ нихъ, первое въ Россіи
но времени основанія, болѣе другихъ обширное и проч-
ное — это опдвлемй колмщмяя при общинѣ сестеръ
милосердія.
«Подъ названіемъ ДЛиЭ&шнскіл дблжцща отдѣленіе
кающихся основано было, еще въ 183 Зг. Главными осно-
“ Оідііігесі Ьу Сюодіе
449
Е80 вательннцами его были двѣ незабвенныя для общины се-
стеръ милосердія женщины: Сарра Александровна Биллеръ
,т> и Анна Федоровна Михельсонъ. Не носили онѣ ни особен-
ці наго костюма, ни названія сестеръ милосердія, но это ни-
я сколько не мѣшало имъ быть самоотверженными, любящими,
к истинными служительницами христіанскаго милосердія,
быть такими служительницами не по внѣшности только, не
(і оффиціально, а въ душѣ я въ своихъ дѣлахъ. Однажды рѣ*
4 шившись посвятить себя спасенію падшихъ женщинъ, онѣ
ш потомъ никогда уже не отказывались отъ принятаго на
п себя труднаго подвига. Не останавливаясь ни предъ какими
п препятствіями, не щадя никакихъ жертвъ, онѣ совершали
р свой подвигъ до самой смерти, одна въ теченіе 18 лѣтъ
(Биллеръ), а другая въ теченіе 20 лѣтъ (Михельсонъ)....
л «Съ 1833 по 1844 г., въ теченіе 11 лѣтъ, Магда-
$ линское убѣжище существовало какъ частное заведеніе,
!І пользуясь покровительствомъ и особеннымъ вниманіемъ
В. К. Елены Павловны. Во все это время оно поддержива-
> лось единственно трудомъ призрѣваемыхъ въ немъ лицъ
। и повременными пособіями нѣкоторыхъ благотворителей.
При всѣмъ недостаткѣ вѣрныхъ, самостоятельныхъ сред-
( ствъ, Магдалинское убѣжище, благодаря несокрушимой
энергіи и практическому такту своихъ основателей, успѣло
принести не мало пользы, — оно пріютило у себя въ 11
лѣтъ 446 лицъ, значитъ отъ 40—41 лица въ годъ.
29
□ідііігесі Ь'у
450
Почти всѣ эти лица, за незначительными исключеніями,
были нравственно исправлены, пріучены къ хозяйствуй
труду и возвращены обществу честными и полезными чле-
нами.—Въ 1844 г. Магдалинсное убѣжище было присое-
динено къ открытой тогда общинѣ сестеръ милосердія, гдѣ
оно подъ названіемъ отдаленія кающихся остается и до
сихъ поръ, и, вмѣстѣ съ общиною, пользуется вниманіемъ
и милостями особъ царскаго дома.»
Въ этой выпискѣ нельзя не обратить вниманія на тотъ
«актъ, что Полѣсскій не упоминаетъ о какой-нибудь помощи
общества. «Повременныя пособія нѣкоторыхъ благотвори-
телей» никто, конечно, не сочтеть за выраженіе сочувствія
общества. Въ этомъ отношеніи общественное сочувствіе
къ Магдалиискому убѣжищу, какъ и ко всякому другому
благотворительному заведенію, большею частію ограничи-
вается какими -нибудь внѣшними побужденіями и идетъ не
далѣе оооиціальныхъ обрядовъ, принимаемыхъ часто ва
самую сущность дѣло. Чтобы убѣдиться въ этоиъ, стоитъ
только раскрыть исторію какого угодно нашего благотво-
рительнаго общества. «Прежде всего въ отокъ обществѣ
не найдемъ ничего общественнаго, а все казенное, начиная
отъ матеріальныхъ средствъ и до бюрократическаго управ-
ленія. Частныя лица жертвуютъ деньги, иногда подаютъ
Свои мнѣнія въ пользу того или другаго измѣненія давно
опочившихъ мертвымъ сномъ уставовъ, но на зтомъ и
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
451
останавливается ихъ дѣятельность. За тѣмъ все дѣлается
по распоряженіе офиціальныхъ властей и лицъ, подъ над-
воромъ правительственныхъ органовъ. Въ этомъ' отчасти
заключается причина, почему въ самыхъ крайнихъ слу-
чаяхъ какой-нибудь бѣднякъ лучше рѣшится выйти на до-
рогу просить милостыню, чѣмъ обратиться за помощію къ
благотворительному заведенію. Здѣсь ожидаетъ его такая
тьма Формальностей, что онъ успѣетъ умереть съ голоду,
прежде чѣмъ добьется какого-нибудь толку отъ начальствую-
щихъ въ заведеніи *)».
Въ силу этихъ общихъ недостатковъ нашихъ благо-
творительныхъ обществъ, Магдалинское убѣжище въ те-
ченіе одинадцати лѣтъ пріютило у себя только 446 жен-
щинъ изъ числа 200,000, перебывавшихъ въ однихъ пу-
бличныхъ домахъ **)!
Изложивши безуспѣшность исправительныхъ мѣръ,
принятыхъ въ Магдалинскомъ убѣжище, Полѣсскій далѣе
развиваетъ свои мысли о томъ, какимъ образомъ привесть
это заведеніе въ соотвѣтствіе съ цѣлью его существованія,
которая должна состоять въ слѣдующемъ: 1) дать пад-
шимъ женщинамъ временный пріютъ, который соотвѣт-
ствовалъ бы ихъ положенію и нравственному состоянію,
•) Руссж. Слово 1863. Мартъ.
♦*) Изъ числа 446 женщинъ сажая большая часть были даже негра-
мотны, не говоря уже о жажоиъ бы то на было научномъ образованіи.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
452
а съ другой стороны—доставилъ бы імъ обтеченное со-
держаніе,— 2) нравственно исцравить’ихъ и развить,—
3) пріучить къ * хозяйству и труду и 4) благонадежно и
прилично устроить въ обществѣ,—
Подробности читатель можетъ увнать ивъ «очиненій,
показанныхъ при заглавіи этой статьи.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
ОГЛАВЛЕНІЕ
Жюль Мишле — біографическій очеркъ. Стр. 3.
Введеніе.
I.	Отчею люди не женятся. Стр. 7—Тяжелое положеніе бѣд-
ной дѣвушки, любовь съ аукціономъ. Гордость богатой вевъсты. Сила
личности Француженки, поддерживаемая, нашими законами о наслѣд-
ствѣ.—Религіозное воспитаніе дѣвушки.
II.	Работница. Стр. 22.—Ужасная жизнь крестьянки. Она от-
правляется въ городъ. — Служанка. Насколько положеніе работника
лучше положенія работницы.—Вязальная машина, швейная машина.—
Изслѣдованіе. Швея вырабатываетъ только десять су. Мужчина бе-
рется за женскую работу, тогда какъ женщина не можетъ дѣлать
мужской работы. — Ей остается только умереть или идти на улицу.
III.	Ученая женщина. Стр. 34. — Трудности, представляющіяся
одинокой женщинѣ. — Экзамены. — Гувернантка. Женщина писатель-
ница. Огненный обручь. Рабское положеніе актрисы. — Покорность.
Дама съ камеліями презрѣннѣе всякой публичной женщины.
IV*	. Женщина не можете жить безе мужчины. Стр. 50.—•
Анатомическій разборъ мозга. На сколько анатомія морализируетъ
человѣка и дѣлаетъ его гуманнымъ.—Маслянница наполняетъ женщи-
Оідііігесі Ьу
Соо^Іе
454
на ни больницы и кладбища. Судьба и смерть женщины. Она могла
бы жить, если бы у нея былъ домашній кровъ. — Какимъ образомъ
книга «Женщина* служитъ продолженіемъ книги: «Любовь.»
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
Воспитаніе.
I.	Солнце, воздухъ, свѣтъ. Стр. 67.—Мозгъ ребенка, по проше-
ствіи года, совершенно преображается отъ дѣйствія свѣта. — Ему
нужно много свѣта и садъ. Маленькіе воздушные сады въ Парижѣ.
11.	Обмѣнъ первымъ взглядомъ и начало вѣры. Стр. 72—Ребе-
нокъ не могъ бы жить безъ обожанія матерью. Корреджіо. Солари.
111.	Игры. Ребенокъ учитъ матерь. Стр. 78.—Открытіе Фрёбеля.
Воспитаніе должно быть не стѣсненіемъ, а освобожденіемъ ребенка
изъ хаоса, въ которомъ онъ находился впервые. Нужно давать ему
въ руки элементарныя и правильныя Фигуры, сдѣланныя въ видѣ Кри-
сталовъ, изъ которыхъ онъ могъ бы строить, — потомъ давать ему
работать въ саду.
/Г.	Непрочность и святость ребенка. Стр. 86.—Огромная смер-
тность дѣтей.—Нужно медленно вести ихъ къ положительности учеб-
ной жизни. — Мои [анатомическія зайятія. Необыкновенная красота
дѣтскаго мозга.—Въ четыре года нервная система совершенно готова,
для чувствительности и движенія. — Нужно во что бы ни стало слѣ-
дить за пагубной подвижностью ребенка.
К. Любовь въ пять лѣтъ. Кукла. Стр. 94. — Кукла означаетъ:
1, материнскія обязанности; 2, первую любовь; 3, первый. ш?гъ къ
независимости. — Исторія трехъ куколъ.
К/. Женщина есть религія. Стр. 100. — Цѣль воспитанія муж-
чины заключается въ организаціи силы, въ томъ, чтобы создать творца.
Цѣль воспитанія женщины—создать гармонію, гармонировать религію.
Назначеніе женщины въ ѳтомъ мірѣ—любовь, материнство, или вос-
питательство. Высокою и чистою дѣлаетъ ее то, что материнство
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
455
преобладаетъ въ ней м возвышаетъ любовь. Физическая  нравствен-
на* чистота воспитанія, кормленія.
VII.	Дюбовь вв десять лѣтв. Цвѣты. Стр. 113.—Цвѣтокъ рас-
тительный и цвѣтокъ живой гармонически сливаются, нотоиу что
они противоположны и пополняютъ другъ друга. Это не букетъ, а
цвѣтокъ. Это не цвѣтокъ, а растеніе, въ своемъ постепенномъ раз-
витіи. Годовой періодъ. Хлѣбъ и виноградникъ. Мученичество ячмен-
наго зерна и виноградной ягоды:—Какимъ образомъ мы, т. е. люди
и растенія, должны умирать, чтобы питать другихъ.
VIII.	Дѣтское * хозяйство. Дѣтскій садъ. Стр. 124. — Кухня
дополняетъ естественное созрѣваніе на солнце. Этр какъ бы второе
кормленіе, одна изъ высочайшихъ обязанностей супруги и матери.
Обмѣнъ жизни между кухнею и садомъ. Пусть дѣвочка узнаетъ про-
стое и строгое условіе жизни: постоянно умирать, жить смертію.
Пусть она вступаетъ въ братство* со всякою животною жизнію и
принимаетъ первый лучь творческой любви. — До сихъ поръ (до 13
лѣтъ) она была счастлива, потому что не переставала творить.
IX,	Материнское чувство въ Четырнадцать лѣтъ. Превращеніе.
Стр. 132.—Какъ мать исповѣдуетъ ее каждый вечеръ.—Ея смущеніе
(около 14 лѣтъ). Она удовлетворяетъ свою чувствительность любовью
къ маленькимъ дѣтямъ.—Обнаруженіе подовыхъ побужденій не встре-
вожитъ дѣвочку, ознакомленную съ законами природы.
X.	Исторія, какв основаніе вѣры. Стр. 139. — Природа должна
составлять предметъ спеціальнаго изученія женщины. Но исторія не-
обходима для обоихъ половъ, какъ нравственное основаніе. Какъ
женщинѣ необходимо, чтобы вѣра ея была прочно построена. Ова
находитъ это прочное основаніе въ гармоніи законовъ человѣческихъ
и божескихъ. Чтобы приготовить дѣвушку къ изученію этой нрав-
ственной науки, нужно давать ей читать книги самыя чистыя, дѣв-
ственныя , зарумяненныя свѣтомъ зари. — Ранній геній Гомера.—
Библія свѣта, народъ избранный.
XI.	Паллада. Разумъ. Стр. 152. — Музей скульптуры. Какимъ
образомъ Греція, послѣ пророческихъ попытокъ Востока, создала
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
456
правильное искусство. Аѳинская дѣва произвела на свѣтъ цѣлый міръ
наукъ. Высокая и чистая сфера разума. Высочайшее счастіе чистоты.
XII.	Благотворительность Андрея дель Сарте. Стр. 158.—
До сихъ поръ мы отдаляли любовь, то гомеопатическими, тр алло-
патическими средствами. Опасность сердца въ ту минуту, когда оно
проникается любовью къ Богу. Новая отсрочка любви; дѣвушкѣ по-
казываютъ картину человѣческихъ бѣдствій. Высокій символъ ита-
льянцевъ : героическое упоеніе благотворительностью.
XIII.	Откровеніе героизма Стр. 166. — Какъ возвышаютъ дѣ-
вушку ея заботы о бѣдныхъ дѣтяхъ, какъ они даютъ ей серьезный
взглядъ на вещи и удаляютъ ее отъ свѣтской жизни. Она>полагается
вполнѣ на своего*отца. Онъ учить ее быть справедливою въ любви,
т. е. полюбить только достойнѣйшаго. Онъ раскрываетъ передъ нею
трагическую картину нашего вѣка. Онъ не позволяетъ ей отдаваться
совершенно семьѣ и отрекаться отъ брака.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
Замужняя женщина.
1.	Какая женщина сальнѣе любитъ? Женщина другой расы?
Стр. 179. — Энергическія расы происходятъ отъ сліянія двухъ или
совершенно противуположныхъ элементовъ (наприм. негръ и бѣлый)
или-же совершенно тожественныхъ (напр. древніе греки, нашн фран-
цузскіе моряки и пр.). Необыкновенная доброта червой женщины.
Геройство красной женщины.
II.	Какая женщина сильнѣе любитъ ? Женщина одной расы?
Стр. 190. — Люди слишкомъ преувеличили легкость и преимущества
смѣшенія породъ. Выгоды и невыгоды супружества съ Француженкой.
Отвратительная поспѣшность нынѣшнихъ браковъ. Браки между близ-
кими родственниками укрѣпляютъ сильныхъ и разслабляютъ слабыхъ.
Если родственница не воспитана для тебя именно, то лучше бери
постороннюю, но только воспитанную для тебя.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
457
III.	Какой муаючгиш лучше любшмв? Стр. 203. і— Мать должна
принижать предосторожности, чтобы будущій зять не влюбился въ
нее.. Пусть ома возвыситъ свой идеалъ н выберетъ для своей до-
чери не стайте м энергически дѣятельнаго человѣка. Необыкновенная
сила творчества, обнаруживающаяся въ нашъ вѣкъ, происходитъ
отъ того, что наука стала на твердомъ основаніи достовѣрности.
ІР. Яслыамшй. Стр. 212.—Невѣста должна руководить своего
любовника н поддерживать его въ ожиданіи, охранять его любовью,
съ согласія своей иатѳри. Опасность англійской систеиы воспитанія,
слѣпо коипронентирующей дѣвушку.
V.	Какъ женщина отдаетъ свое сердце. Стр. 222.—Француз-
скія матери неосторожны отъ излишняго благоразумія. Онѣ любятъ
только сложившихся людей. Надо выбирать влюбленнаго человѣка
(что такое любовь?) и, если можно, * героя.
7/. Оставишь отца твоего и матерь твою. Стр. 232. — Мо-
лодая дѣвушка отрывается отъ семейства. Въ какой день должна
быть свадьба. Тысяча необходимыхъ предосторожностей. Свадьба
не есть конецъ, а напротивъ начало долгой иниціаціи, продолжаю-
щейся во всю жизнь.
VII.	Молодая супруга. Думы ея. Стр. 246. ~ Не нужно наску-
чать ей, а дать ей оправиться. Покорность ея. Ожиданіе возвращенія.
VIII.	Она ищетъ товарищества и зависимости. Стр. 255. —
Обладаніе усиливаетъ любовь. Женщина хочетъ принадлежать, прі-
общаться къ трудамъ и идеямъ мужа.
IX.	Искусства и чтеніе. Стр. 264.—Всякое искусство открываетъ
новый органъ любви. Женщина воспринимаетъ идеи чувствомъ, не
такъ какъ мужчина. Мужъ, а не отецъ, можетъ воспитывать ее.—
Живопись, музыка. Библіи исторіи и природы. Женщинѣ нужно от-
крывать высокія первобытныя легенды.
X.	Великая африканская легенда.—Женщина какъ образъ ми-
лосердія. Стр. 273.—Вэйда, Озирисъ, Горусъ. Смерть боговъ. Мо-
гущество женщины, которая, силою своей горести и желанія, въ
состояніи была возвратить къ жизни любимую душу, воскресить
своего бога и міръ. Судъ и возрожденіе добрыхъ.
ЮідШгесІ Ьу Сіоо^іе
458
Л1. Кжязіжз обраиоме женщинл яревоесыЭшмз мужчину. Стр.
283.—Жемииша, свободами отъ запятій ремесломъ ш какою нибудь
спеціальностью, сехравяетъ для мужа сокровпящ благородства 
молодости. Ожа во многомъ выше» во многомъ ниже жужчпиы, во не
имѣетъ среднихъ качествъ, составляющихъ силу. Ожане создаетъ
искусства, но совершенствуетъ его. Она рѣдко попинаетъ кропот-
ливые труды мужчины. Иногда дружба отдаляетъ ее отъ любви. Какъ
она можетъ поднять мужчину, когда онъ устанетъ душею.
XII.	Смиреніе любви. Исповѣдь. Стр. 296. — Любящій человѣкъ
не долженъ допускать предметъ своей Любви до полнаго отреченія
Мужчина не долженъ стараться вліять на женщину ни своимъ пре-
восходствомъ , ни страхомъ. Между ними должна быть дружеская,
полная довѣренность. Женщина любитъ открывать свою душу, ис-
повѣдываться. Любить другъ друга значитъ—дать другъ другу надъ
собою полную власть, посредствомъ безграничной довѣренности.
XIII.	Общеніе любви, — Дѣйствіе природы, Стр. 306. — Богъ
составляетъ высочайшую потребность природы. Пріобщеніе любви
даетъ свѣтъ любви вѣчной. Женщина есть религія; она, во время
религіозныхъ затмѣній, сохраняетъ для насъ познаніе о Богѣ. Жизнь
набожнаго семейства въ зимній воскресный день.
XIV.	Продолженіе. Стр. 316. — Два полюса религіи (законъ н
причина) изображаются, поддерживаются мужчиной и женщиной.
Женщинѣ принадлежитъ нѣжнѣйшая сторона богослуженія. Она знаетъ
священные дни и часы въ году, обряды каждой страны, мѣстные
праздники.
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
459.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.
Жешциііа^Ікобществеіінон жмзнн.
I.	Женщина какъ ангелъ міра и цивилизаціи. Стр. 328, — Какъ
одинъ видъ женщины внушаетъ безопасность въ странахъ дикарей.
Женщина съ годами эмансипируется и можетъ быть весьма полезна
въ обществъ. Она вноситъ въ гостиниыя истинную свободу, умѣетъ
каждому дать цѣну, и ободряетъ застѣнчивыхъ.
11.	Послѣдняя любовь. Дружба женщинъ. Стр. 332. — Вдова
не хочетъ выходить снова замужъ , но натура, семейство иногда
принуждаютъ ее. Умирающій мужъ долженъ думать за нее, и если
можно, завѣщать ее ближайшему родственнику (по духу).—Усынов-
леніе. Духовный сынъ.
111.	Женщина покровительствуетъ женщинамъ. Каролина.
Стр. 398. — Составивши семейства ссыльныхъ мужчинъ и женщинъ ,
Каролина Гоме упрочила будущность Австраліи.
1V.	Отрада узницъ. Стр. 407. — Преступленія женщинъ рѣдки
и побольшей части невольныя. Печальная жизнь, какую онѣ ведутъ,
ведетъ ихъ къ пороку. Возрожденіе узницъ можетъ произойти только
посредствомъ, воздуха , солнца , полу-сельской жизни , колонизаціи,
брака. Офиціальный голосъ на нихъ не подѣйствуетъ. Здѣсь нужна
доброта, опытность и проницательность знающей свѣтъ дамы. Она
должна хлопотать о дозволеніи узницамъ видѣться съ мужьями.
V.	Врачебныя силы* женщины. Стр. 361. — Исторія госпожи
Лорте. Женщина есть естественный врачь той мѣстности, гдѣ нѣтъ
медика. Она не можетъ замѣнять его вполнѣ , не можетъ быть ему
помощницей. Истинный врачь есть двойное лицо—мужчина-женщина.
Она пополняетъ дѣло мужчины исповѣдью и собственной догадливо-
стію..— Въ своей собственной горести она Находитъ средства про-
тивъ скорби другихъ. Посѣщеніе больницъ.
VI.	Цѣлебныя травы. Стр. 374. — О безсмертіи души. Тѣлесная
смерть есть только переходъ въ царство растительности. Смерть
есть цвѣтокъ. Лекарствевныя травы Галліи. Женщина гарионизи-
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
460
руется ихъ живительной силой я становятся посредницею между
* ннмн и мужчиной.
VII.	Дыни. Сблтв. Будущее. Стр^^й. — Влеченіе , жоторое
имѣютъ дѣти жъ безсемейной женщинѣ. Сиротскій пріютъ полу-сель-
сжато устройства подъ нравственнымъ управленіемъ пожилой дамы.
Она хранитъ и ѣыдаетъ замужъ сироту. Идеалъ благородной прос-
тоты, жоторая даетъ свободу человѣку въ будущемъ. Святая душа
въ лучахъ свѣта уносится жъ Богу.
0ідіІІ2_ эу Соо^Іе
ПРИМѢЧАНІЯ
Примѣчаніе 1-е. Нравственный характеръ этой книги. . . . 397
»	2-е. Воспитаніе. Дѣтскія сады и мастерскія. . . 399
»	3-е. Справеддивость любви. Три обязанности
мужа...........................400
>	4-е. Женщина въ обществѣ............... 405.
Прибавленія къ Русскому переводу.
I. Госпожа Токвилль...................................407
П. Одна изъ русскихъ женщинъ..........................411
Ш. Современные «акты..................................424
IV.	По вопросу о допущеніи въ Россіи лицъ женскаго пола
къ слушанію университетскихъ	лекцій........428
V.	Могутъ ли женщины быть врачами въ	Россіи.........435
VI.	Магдалинскія убѣжища.............................447
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
ОідііігесІ Ьу Соо^Іе
ОПЕЧАТКИ.
		•— —	
Стр.	строкаі^^	напечатано:	читайте :
20 . 43	20 2	подядерживать ва	поддерживать на	•*
47	10	бѣдность	блѣдность
не	11	ЖИВОТНЫХЪ	живописныхъ
135	25	маленькія	молоденькія
154	19	«активно	ФИКТИВНО
155	21	возжности	возможности
167	6	подговляетъ ,	подготовляетъ
209	9	почва?	почва.
249	22	условіе	условіемъ
250	16	возвратится	возвратимся
268	6	одну	одна
337	21	пробудить	пробудите
»	22	напомнить	напомнитъ
»	25	повергнуть	повернуть
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
ЮідШгесІ Ьу Сюодіе
Оіс . есі Ьу Сіоо^іе
ЮідШгесІ Ьу
Соо^Іе
ТЬе Ьоггоѵѵег тіы гепіт (Ьіз ііет оп ог ЬсГоге
іЬе 1а$і сіаіе 8(атред Ьеіоѵѵ. ІГ апоіЬег изег
ріасез а гесаіі Гог ІЬІ8 і(ет, іЬе Ьоггоѵѵег ѵ/ііі
Ьс поІіПсд оГ Ше леей Гог ап еагііег геГит.
ІЧоп-гесеірі о/оѵегсіие поіісех сіоех поі ехетрі
іке Ьоггоѵѵег/гот оѵегсіие /іпех.
Нагѵагсі СоІІе^е УѴШепег ЬіЬгагу
СатЬгі(18е, МА 02158	617-495-2413
Ріеазе ИапсІІс ѵѵііЬ саге.
ТЬапк ѵпп ЬйІоіщьДЫМі^сгѵе
ІіЬгаГ' . ’ <	У.
Соо^іс