Автор: Канинская ГЛ.
Теги: всеобщая история новейшая история (1917 -) история франции политология политические партии радикализм
ISBN: 5-02-009900-7
Год: 1999
Похожие
Текст
Г. Н. Канинская
ГЦ1ПШЫ
.. радикализм
в 10СЛЕВОЕИ01
<>1411111111
«НАУКА»
. Канинская
РАДИКАЛЫ
и РЧИ КАЛ If ЗМ
в ПОСЛЕВОЕННОЙ
ФРАНЦИИ
Республиканская партия
радикалов и радикал-социалистов
в годы IV и V Республик
МОСКВА «НАУКА» 1999
УДК 94/99(100-87)
ББК 63.3(0)6(4Фра)
К 19
Издание осуществлено при финансовой поддержке
Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ)
проект № 98-01-16038
Канинская ГЛ.
Радикалы и радикализм в послевоенной Франции: Республикан-
ская партия радикалов и радикал-социалистов в годы IV и V Респуб-
лик. - М.: Наука. 1999. - 239 с.
ISBN 5-02-009900-7
Книга посвящена уникальному явлению во французской истории - радикализму,
оформившемуся как общественное движение в 1869 г., а в 1901 г. образовавшему Рес-
публиканскую партию радикалов и радикал-социалистов - центристскую партию но-
таблей и мелких собственников. В центре внимания автора - сложный период в жиз-
ни этой партии - 1944-1995 гг., когда по существу начался процесс се политического
угасания. Вторая мировая война серьезно дискредитировала радикалов в глазах
французов, так как они нс участвовали в Сопротивлении. Оставаясь по сути привер-
женцами парламентской республики, они с трудом приспосабливаются к жизни сов-
ременной Франции, где главой государства является президент.
Для историков, политологов и всех, кто интересуется историей Франции.
По сети “Академкнига”
ISBN 5-02-009900-7
© Издательство “Наука”, 1999
Моим сыну, маме и всем близким,
кто был и остается рядом,
посвящается ...
ВВЕДЕНИЕ
Начало третьего тысячелетия во Франции будет отмечено знаменатель-
ной датой - столетием со дня образования Республиканской партии ради-
калов и радикал-социалистов. Однако будет ли эта дата замечена милли-
онами французов? И какая из двух ныне существующих партии радикалов
будет оспаривать пальму первенства в праздновании юбилея? Партия ле-
вых радикалов (ПИР), претендующая на сохранение верности одному из
основополагающих принципов радикальной доктрины о том, что “нет
противника слева”1, или Партия радикалов, имеющая свою штаб-кварти-
ру в том историческом месте, где партия радикалов возникла в 1901 г. -
но адресу: пл. Валуа, дом один2?
Французский радикализм - явление исключительное. Ему присущи
но крайней мере три специфические черты.
Во-первых, интересны появление и интерпретация самого слова ра-
дикал в стране. Оно пришло во Францию в 1820 г. из Англии3, где его упо-
требляли как название сторонников наиболее крайней оппозиции. Рас-
пространилось же это слово в политической жизни Франции только в го-
ды Июльской монархии (1830-1848). В ходе репрессий короля Луи-Фи-
липпа против революционеров было запрещено употребление слова рес-
публиканец, его заменили словом радикал и, как отмечал один из фран-
цузских исследователей радикализма, А. Мило, “республиканцы превра-
тились в радикалов”4. Однако лагерь республиканцев, а с середины XIX в. -
радикалов - был достаточно широк. В нем соседствовали различные
тенденции от умеренных (правых) до крайних (левых). Поэтому во Фран-
ции радикалы никогда не ассоциировались с выразителями взглядов край-
ней оппозиции. Более того, после возникновения в 1901 г. Республикан-
(кой партии радикалов и радикал-социалистов она всегда занимала место
центра в партийно-политическом спектре Франции. Таким образом, для
французов понятия радикал и крайний не являются синонимами. Радика-
лами они называют наследников старейшей партии, ассоциирующейся с
политическим центризмом, всегда находившим свое место в партийно-
правительственных коалициях и парламенте, а крайними - тех, кто стоит
в оппозиции основным правящим партиям в парламенте и правительстве
как слева, так и справа5.
Во-вторых, идеология радикализма не была выработана собствен-
но Республиканской партией радикалов и радикал-социалистов. По
3
мнению авторитетных французских специалистов, изучающих историю
этой партии, в момент своего организационного оформления она лишь
заимствовала некоторые республиканские ценности, уже существовав-
шие во Франции с середины XIX в.6 Как писал об этом один из органи-
заторов партии, Ф. Бюиссон, “понятие радикализм - весьма сложное,
ибо больше скрывает идеи радикалов, чем определяет их”7. Тем не ме-
нее уже к 1901 г., вдохновленные своими лидерами Ледрю-Ролленом,
Л. Буржуа, К. Пеллетаном, Ж. Клемансо, Ф. Бюиссоном, радикалы за-
служили известность как антиклерикалы, сделавшие лозунг светскости
республики краеугольным камнем своей политической платформы8.
Вместе с тем они ратовали за терпимость в обществе, в том числе и ре-
лигиозную, за приверженность парламентской республике, базирую-
щейся на принципе всеобщего избирательного права, социальной спра-
ведливости и солидаризма9, понимаемого как компромисс между инди-
видуализмом либералов и коллективизмом социалистов, основанный на
идее защиты собственности, свободы индивида в обществе и мирных
социальных реформ. После возникновения Республиканской партии
радикалов и радикал-социалистов10 вышеперечисленные идейные цен-
ности составили незыблемую основу ее программных установок и, по
сути дела, остаются неизменными до наших дней. Своим идейным тео-
ретиком радикалы считают философа Алэна, написавшего труд под на-
званием “Элементы радикальной доктрины”11, в котором он рисует ра-
дикала как индивидуалиста скорее анархического типа, чем привержен-
ца строгой партийной дисциплины. В момент написания книги Алэн
был не очень известен в партии. Признание пришло к нему уже после
второй мировой войны, и вплоть до настоящего времени радикалы по-
стоянно апеллируют к его произведениям12.
Наконец, из этой второй особенности французского радикализма вы-
текает и его третья специфическая черта, проявившаяся на современном
этапе. Поскольку теперь все французы считают себя республиканцами,
то они как бы впитали в себя основные идейные ценности радикализма,
которые стали нормой жизни современного французского общества. К
таким выводам пришла газета “Ле Котидьен де Пари”, опубликовав в
1989 г. большую подборку материалов, основанную на данных опроса об-
щественного мнения в стране, а также на выводах компетентных исследо-
вателей и специалистов, под названием “Все стали радикалами”13. Авто-
ры задаются вопросом: если все граждане стали в известном смысле ради-
калами, то чему же еще может служить партия, которая уже нашла свою
социальную нишу, объединив всех вокруг своих идеалов, и против кото-
рой никто не выступает14? Ответ напрашивается как бы сам по себе: пар-
тия радикалов, превратившаяся, по меткому определению одного из из-
вестных французских историков, М. Винока, в “живой анахронизм исто-
рии”15, обречена на политическое угасание.
В известном смысле с таким ответом нельзя не согласиться. Дейст-
вительно, пик своей популярности французские радикалы пережили в
годы III Республики (1870-1940)16. Начало XX в. относят к “золотым
годам” радикализма17, и традиционно французская историография на-
зывает период с 1898 по 1940 г. Республикой радикалов18. В это время
в общественном сознании французов прочно укрепилось представление
4
<> партии радикалов как о центристской партии нотаблей и мелких соб-
ственников19.
Конец этой республике положила вторая мировая война, которая
серьезно дискредитировала радикалов в глазах французов. Это случи-
лось, во-первых, потому, что один из их лидеров, Э. Даладье, будучи ми-
нистром обороны, подписал от имени французского правительства в
1938 г. “позорные Мюнхенские соглашения”, а во-вторых, потому, что
партия не участвовала в Сопротивлении20.
После войны радикалы так и не смогли восстановить своего былого
влияния, и процесс политического угасания партии начал набирать силу.
Однако развитие этого процесса протекало не как добровольная сдача
радикалами прежних политических позиций. Были на этом пути у партии
и свои взлеты, и свои падения. Самым ярким, на наш взгляд, взлетом яви-
лась попытка П. Мендес-Франса реформировать партию в 1955-1957 гг.,
а самым тяжелым падением - раскол партии в 1972 г. на Движение левых
радикалов (ДПР) и Партию радикалов-валуазьенцев. Наряду с этим на-
блюдались: успешная интеграция в партийно-политическую структуру
IV Республики (1948-1958), почти полный крах в начале V Республики
(1958-1962), не совсем удачные поиски возрождения крупного центрист-
ского объединения (1959-1969) и попытки воссоединения “радикальной
семьи” (1983-1984).
Оставаясь “по духу” приверженцами парламентской республики, ра-
дикалы с трудом приспосабливаются к политической жизни в современ-
ной Франции, где главой государства является президент21. Сейчас во
Франции существуют две ветви одной “радикальной семьи”: левые ради-
калы, ориентирующиеся в своей стратегии на социалистов, и валуазьен-
цы, входящие в состав правоцентристской коалиции Союз за француз-
скую демократию (ЮДФ). Как произошел этот раскол? Что представля-
ют собой сегодня радикалы? Каковы их политические цели, идейные ус-
тановки, социальная база, насколько их новые лидеры привержены тра-
диционным радикальным ценностям?
Изучение послевоенной истории партии радикалов представляет не-
малый интерес во многих аспектах. Во-первых, оно необходимо для пони-
мания общих социально-политических процессов в современной Фран-
ции, ибо происшедшие там в эти годы перемены отражают кризис на на-
циональном уровне центристских партий, главной силой которых долгое
время оставались радикалы. Анализ эволюции партии радикалов за
SO послевоенных лет позволяет разобраться в той политической страте-
гии, которую левые и правые центристы предлагают своему электорату
для того, чтобы удержаться на политической арене и противостоять тра-
диционным левым и правым партиям.
Во-вторых, исследование современного радикализма актуально с
точки зрения его влияния “на местах, в бастионах радикализма” (в муни-
ципалитетах и региональных советах отдельных районов Франции). В бо-
лее широком аспекте этот вопрос связан с оценкой прочности традиций в
общественно-политической жизни современной Франции.
Наконец, изучение французского радикализма, когда можно уже под-
нести итоги его почти 150-летнему существованию, позволяет взглянуть
на него не только как на партию, но и как на определенную совокупность
5
политических ориентаций и традиций, которые, несмотря ни на что, про-
должают существовать во Франции, придавая особый колорит ее нацио-
нальному достоянию22. В этой связи, разделяя в целом мнение “Ле Ко-
тидьен де Пари” и М. Винока, следует подчеркнуть, однако, что история
угасающей в послевоенные годы партии радикалов заслуживает не менее
пристального внимания специалистов, чем история других французских
политических партий, играющих главную роль в общественно-политиче-
ской жизни послевоенной Франции.
В отечественной историографии в изучении истории французских по-
литических партий сделано уже очень многое. Большой вклад в это вне-
сли монографические работы по истории голлистского движения
(М.Ц. Арзаканян, Н.Н. Наумова, Г.Н. Новиков), социалистической пар-
тии (Е.М. Макаренкова, И.М. Бунин), партии МРП (Т.М. Фадеева) и дру-
гих правоцентристских партий (В.Н. Чернега)23. Единственной в нашей
стране, кто посвятил свои исследования партии радикалов, остается
С.Н. Гурвич, но ее труды ограничиваются лишь довоенным временем24.
Основные направления послевоенной активности радикалов25 в общем
виде затрагиваются во всех специальных и обобщающих монографиях, а
также статьях по истории IV и V Республик во Франции26. Но все же спе-
циального исследования по истории Партии радикалов в послевоенные
годы, к тому же за такой протяженный исторический отрезок времени, в
отечественной историографии до сих пор нет, что в конечном счете и оп-
ределило выбор темы настоящей работы27.
Причем в отличие от бытовавшего долгое время в отечественной ис-
ториографии классового подхода к оценке деятельности политических
партий мы попытаемся объяснить поведение радикалов с точки зрения их
самосознания и коллективной психологии. Поэтому мы не будем остана-
вливаться на сравнении политического курса радикалов с другими парти-
ями (прежде всего с коммунистами), на их связи с рабочим и профсоюз-
ным движением, а уделим большее внимание таким необходимым для
оценки современного радикализма вопросам, как организационные осо-
бенности партии радикалов, социальный состав ее избирателей, их соци-
ально-психологический облик, роль “бастионов радикализма” во взаимо-
отношениях между партийным руководством и федерациями.
Изучение реальных массовых настроений во Франции в рассматрива-
емый период дает возможность лучше понять, почему радикалы не толь-
ко пережили и как бы смирились с утратой своих былых политических
позиций, расколовшись в конечном итоге на две части, но и почему они
все же продолжают существовать, не утрачивая надежды на будущее.
Видимо, требуется более глубокое рассмотрение влияния исторических
традиций, в том числе и радикализма, на общественно-политическую
жизнь Франции в условиях модернизации и формирования нового миро-
вого порядка. Важно также понять, какие ценности радикализма носят
национальный характер, позволяя тем самым партиям радикалов иметь и
сохранять собственный, хотя и незначительный, электорат. В этом кон-
тексте вполне целесообразным будет сравнение радикализма и голлизма,
особенно в первые послевоенные годы, когда начался процесс перехода
Франции от традиций довоенного времени к современному, постиндуст-
риальному обществу.
6
В широком историческом плане радикализм следует рассматривать в
рамках общей проблемы центризма во Франции. Возникнув с самого на-
чала как партия центра, причем включающая центристов и левого, и пра-
вого толка, Партия радикалов на протяжении всей своей деятельности
пыталась сохранить центристские позиции. Однако, имея сильных сопер-
ников как слева (коммунисты и социалисты), так и справа (голлисты и бо-
лее влиятельные правоцентристские партии), радикалы все время вынуж-
дены были балансировать между одними и другими. Положение радика-
лов еще более осложнилось в связи с наметившейся во Франции в годы
V Республики тенденцией к биполяризации общественно-политической
жизни. Процедура выборов президента страны прямым всеобщим голо-
сованием в два тура, введенная де Голлем в 1962 г., привела к тому, что
французы теперь вынуждены отдавать предпочтение одному из двух кан-
дидатов, собравших наибольшее число голосов. С 1965 г. такими кандида-
тами всегда были представители левых или правых сил, поэтому радика-
лы оказались перед сложным выбором. Логическим завершением этого
выбора стал раскол партии радикалов в 1972 г. Таким образом, анализ по-
слевоенного радикализма позволяет лучше представить динамику цент-
ризма в партийно-политическом механизме современной Франции.
* * *
Настоящее исследование основано главным образом на материалах,
собранных во время неоднократных стажировок и работы во Франции, а
также при личных контактах автора с лидерами и активистами как старо-
го, так и современного радикализма28.
Для специалиста, изучающего историю какой-либо партии, первосте-
пенное значение в качестве источника имеет партийная документация,
большая часть которой не опубликована. Она была получена нами в пер-
вую очередь благодаря доступу в архив Партии радикалов. Принадлежит
1рхив радикалам-валуазьенцам и размещен в подвале жилого дома, рас-
положенного в XX округе Парижа и находящегося в личной собственно-
сти одного из лидеров этой партии - Д. Бариани, который до 1995 г. был
м )ром этого округа столицы. Документы, хранящиеся в архиве, класси-
фицировал и описал Ж.-Ж. Кюрьель - председатель партийной комиссии
по правам человека, он же и обеспечил нам неограниченный доступ к ар-
хивным материалам29. Таким образом, в нашем распоряжении оказались
уникальные источники по истории Партии радикалов.
Однако этот архив укомплектован лишь документами до 1972 г. - го-
да раскола партии. Более поздние партийные издания мы получали либо
непосредственно в штаб-квартирах обеих партий30, либо во время партий-
1п IX съездов, где нам посчастливилось неоднократно побывать31. Особую
и< нность представляют полученные таким образом партийная печать,
предназначенная для внутреннего пользования, а также подборки публи-
। щий о радикалах из национальной и региональной прессы (так называ-
емые пресс-досье)32.
Важные сведения мы получили также, работая в личном архиве одно-
го из лидеров радикализма, П. Мендес-Франса33. Несомненный интерес
pin нашего исследования представляют личные архивы радикалов, пере-
7
данные в Национальный фонд политических наук34, а также в Нацио-
нальный архив Франции35.
Большую помощь автору оказали личные интервью с лидерами и ак-
тивистами партии36.
Особую ценность представляют данные опроса делегатов съезда ра-
дикалов-валуазьенцев, полученные автором на месте, в момент съезда в
январе 1994 г.37 В штаб-квартирах партий нам были также любезно пре-
доставлены данные некоторых социологических обследований, проводи-
мых радикалами о самих себе либо на съездах, либо путем письменных
опросов, рассылаемых по федерациям и предназначенных для внутренне-
го пользования.
Пребывание в Париже давало нам возможность регулярно посещать
заседания Общества по истории радикализма, где, заслушивая различные
доклады по истории радикализма, подготовленные как самими членами
партии, так и крупными учеными-специалистами в этой области, “ради-
кальная семья” как бы вновь воссоединяется на время38. Заметим, что
весьма характерным и показательным является тот факт, что “за рамка-
ми большой политики дружат” представители не только старого радика-
лизма (когда партия была единой), но и нового, выросшего уже в рядах
двух отдельных партий.
Кроме того, весьма полезным для нас было участие в заседании Ин-
ститута П. Мендес-Франса в январе 1994 г., где с докладом об экономиче-
ских взглядах Мендес-Франса выступал один из его бывших соратников,
ныне известный политический деятель, социалист Ж. Делор. Представле-
ния о Мендес-Франсе были существенно дополнены также благодаря уча-
стию в коллоквиуме на тему “Пьер Мендес-Франс и роль Франции в ми-
ре”, организованном Институтом Мендес-Франса в январе 1991 г. Боль-
шое значение для нас имело участие в коллоквиуме “Восстановление пар-
тии радикалов. 1944—1948”, проведенном по инициативе Общества по ис-
тории радикализма и при содействии Национального фонда политических
наук в апреле 1991 г.
* * *
Автор выражает искреннюю признательность видным радикалам,
которые предоставили ей ценные документальные материалы, дали ин-
тервью - Р. Фабру, М. Фору, Ф. Люшеру, Ж.-Ф. Ори, Ж.-Л. Риззо, А. Дор-
на, П. Бакиасту, П. Седану, М. и П. Руби, Д. Мосу, Ж.-Ж. Кюрьелю - и
оказывали постоянную поддержку.
Особая благодарность профессору МГУ им. М.В. Ломоносова
В.П. Смирнову и профессору Института политических наук Парижа
С. Берстайну, неизменно помогавшим автору в работе.
1 Этот лозунг провозгласил в 1902 г. первый премьер-министр-радикал Э. Комба при фор-
мировании своего правительства.
2 Партию радикалов во Франции часто называютрадикалы-валуазьенцы, и мы тоже будем
в дальнейшем использовать этот термин.
3 См., например: Berstein S. Histoirc du parti radical. P., 1980. Vol. 1. P. 24; Soulie M. De Lcdru-
Rollin a JJSS: Lc parti radical entre son pass£ et son avenir. P., 1971. P. 18.
8
1 Milhaud A Histoire du radicalisme. P., 1952. P. 16.
I кшример, крайне левыми во Франции долгое время считали коммунистов; в годы IV Рес-
публики - крайне правыми называли голлистов, в настоящее время к числу крайних отно-
сят Национальный фронт Ле Пена (справа) и левацкие (гошистские) группировки (слева).
6 См., например’ Berstein S. Op. cit. Vol. 1. P. 38; Soulie M Op. cit. P. 25; Kayser J Les grandcs
batailles du radicalisme. P., 1962. P. 147. С. Берстайн в “допартийной” стадии существования
радикальных доктрин выделяет три периода: 1835-1870, 1870-1898, 1898-1901 гг.
1 Цит. no: Lavau G. Destin de radicaux // Les Temps Modcmcs. 1955. Mai. P. 1887.
H ()собую гордость радикалов до сих пор вызывает тот факт, что именно благодаря деятель-
ности на посту премьер-министра их лидера Э. Комба в 1905 г. во Франции был принят за-
кон о светскости республики, предусматривавший отделение церкви от государства и
школы от церкви.
9 В 1986 г. Л. Буржуа написал ставший для радикалов программным труд “Солидарите”, в
котором изложил основные принципы солидаризма.
10 Заметим, что уже в столь длинном первоначальном названии партии заложена основа для
синтеза различных идейно-политических течений. Сразу же для краткости членов этой
партии стали называть во Франции просто Партией радикалов, или радикалами.
11 Alain. Elements d’une doctrine radicalc. P., 1925.
Soulie M. Op. cit. P. 31.
H Lc Quotidien de Paris. 1989. 18-19 nov.
M Ibid. P. 15-18.
IS Winock M. La Republiquc sc meurt. P., 1978. P. 86.
16 Подробнее об этом см.: Гурвич С.Н. Радикал-социалисты и рабочее движение во Франции
в начале XX в. М., 1976; Berstein S. Op. cit. Р., 1980-1982. Vol. 1-2; Nordmann J.-T. Histoire
des radicaux. 1820—1973. P., 1974; Baal G. Histoire du radicalisme. P., 1994.
17 Первый том книги С. Берстайна, посвященный истории партии в 1919-1926 гг., в перево-
де так и называется “История партии радикалов (золотые годы)”.
|К Хотя С. Берстайн считает такую трактовку несколько упрощенной и полагает, что гово-
рить о республике радикалов можно только применительно к 1924-1934 гг., когда они на-
ходились на вершине власти
19 Нотаблями в то время называли представителей местных выборных органов власти, ко-
торые, как правило, находились у руководства партии и были представлены врачами, ве-
теринарами, фармацевтами, адвокатами, нотариусами, учителями. К числу мелких собст-
венников, составлявших основную социальную опору партии и преобладавших тогда по
численности в стране, причисляли мелких ремесленников и торговцев, владельцев кафе и
ресторанов, а также сельских предпринимателей.
° Радикалы, участвовавшие в Сопротивлении, выступали не от имени партии, а от себя лич-
но. В декабре 1992 г. Общество по истории радикализма организовало в Лионе коллокви-
ум на тему “Радикалы в трудные годы. 1936-1944”, на котором был затронут и вопрос об
участии партии в Сопротивлении. Материалы этого коллоквиума были опубликованы:
Les radicaux dans la guerre. 1936-1946. Lyon, 1995.
1 Пятая (президентская) республика была установлена во Франции в 1958 г. де Голлем.
Если Вы скажете современному французу, что изучаете историю Партии радикалов в по-
слевоенные годы, он тут же с удивлением Вас спросит: “Как, разве она еще существует?”
Затем последуют расхожие с конца 1950-х годов традиционные шутки о том, что радика-
лы проводят свои съезды в кабинке телефона-автомата. Затем будет отдано должное ро-
ли радикалов в становлении и истории III Республики. Ну, а завершится все признанием
того, что все же во Франции, особенно на юге и юго-западе, сохраняется некий “радикаль-
ный дух и темперамент”, наследником которого в известном смысле является даже ны-
нешний президент страны Ж. Ширак, так как неоднократно избирался депутатом от од-
ного из некогда традиционных бастионов радикализма - департамента Коррсз.
23 Арзаканян М.Ц. Де Голль и голлисты на пути к власти. М., 1990; Наумова Н.Н. Голлизм
в оппозиции. М., 1991; Новиков Г.Н. Голлизм после де Голля. М., 1984; Макаренкова Е.М.
Французская социалистическая партия в годы IV Республики. М., 1973; Бунин И.М. ФСП
и общественно-политическая борьба во Франции в 80-е годы. М., 1989; Фадеева Т.М.
Стратегия буржуазного реформизма в современной Франции. М., 1975; Чернега В.Н. Бур-
жуазные партии в политической системе Франции. М., 1987.
24 Гурвич С.Н. Радикал-социалисты...; Она же. Рабочее движение и левый блок во Франции
(1921-1926). М., 1966.
Особенно это касается так называемого реформистского эксперимента лидера левых ра-
9
дикалов П. Мендес-Франса в момент его пребывания на посту премьер-министра в июне
1954-феврале 1955 г.
26 Назовем лишь некоторые из них: Наринский М.М. Борьба классов и партий во Франции.
1944-1958. М., 1983; Молчанов Н.Н. Четвертая республика. М., 1963; Рубинский Ю.И. За
колоннами бурбонского дворца. М., 1967; Он же. Пятая республика. М., 1964; Смир-
нов В.П. Новейшая история Франции. М., 1979; Шилов В С. Политические партии и внеш-
няя полигика Франции. М., 1977, Черкасов П.П. Распад колониальной империи Франции.
М., 1985; Коломийцев В.Ф. Эволюция МРП и партии радикалов // Французский ежегод-
ник. 1968. М., 1970. С. 253-275.
27 Мы ограничимся периодом с 1944 по 1995 г., т.е. временем от восстановления партии ра-
дикалов после второй мировой войны и до последних президетпеких выборов во Франции
в мае 1995 г.
28 К сожалению, объем данной работы нс позволил автору привести полную Библиогра-
фию, включающую значительное число работ отечественных и зарубежных специали-
стов.
29 Документы, хранящиеся в архиве радикалов, классифицированы по следующим разделам
(I-XVI): Выборы; Партия радикал-социалистов; Движение реформаторов; Союз за фран-
цузскую демократию; Народно-республиканское движение; Федерация демократических
левых сил; Демократический центр; Национальная ассамблея; Европейское сообщество;
Референдум; Статистические данные; Главные дебаты; Пресс-служба; Выступления;
Пресса; Личные дела. В каждом разделе содержится несколько папок с документами,
имеющих сквозную нумерацию через все разделы, а всего таких панок 265. Далее сноски
на архив радикалов будут даваться так: АР. № и название раздела, № папки.
30 Штаб-квартира радикалов-валуазьенцев находится на прежнем месте, в I округе Парижа,
т.е. в самом его центре, недалеко от знаменитого памятника Пале руаяль; левые радика-
лы до 1997 г. размещались в VIII округе, в районе Больших Бульваров Парижа (ул. Ля Бо-
сси, 3), а ныне они переехали в VII округ, на улицу Дюрок, 13, что расположена недалеко
от музея Инвалидов, известного тем, что там захоронен Наполеон.
31 Автор книги побывал на двух съездах левых радикалов (в ноябре 1990 и в октябре
1997 гг.), а также на двух съездах радикалов-валуазьенцев (в январе 1994 и в феврале
1995 гг.).
32 Однако в связи с прогрессом в средствах массовой информации начиная с 80-х годов рабо-
та всех съездов записывается на видеокассеты, а стенограммы съездов больше не ведут-
ся. В архивах партий остаются печатные тексты выступлений лишь тех ораторов, у кого
они (тексты) имелись и призом если оратор пожелал их оставить.
33 Этот архив расположен в Институте П. Мендес-Франса, созданном в годы президентства
Ф. Миттерана, его верного соратника в 50-70-е годы, и размещенном в здании известно-
го учебного заведения Франции Коллеж де Франс. Возглавляет институт К. Шейсон, быв-
ший министр Ф. Миттерана и соратник П. Мендес-Франса, а руководит архивом
М.-К. Мендес-Франс - жена популярного радикала. Ссылки на этот архив ниже будут вы-
глядеть так: АПМФ, название досье, № папки.
34 Фонд политических наук был создан по инициативе одного из известнейших политологов
Франции, Р. Ремона, ставшего в 1998 г. академиком. Этот Фонд является крупным науч-
но-исследовательским ценгром страны и весьма активно сотрудничает с одним из пре-
стижнейших учебных заведений Франции - Институтом политических наук Парижа. Ру-
ководит им в настоящее время П. Милза, авторитетный историк, выступавший с лекция-
ми в России, в Московском Институте международных отношений. В архив Фонда пере-
даны документы из личных архивов таких видных радикалов, как Ж. Кейзер, П. Авриль,
Г. Моннервиль. Кейзер был лидером левых радикалов еще в довоенные и первые после-
военные годы, Авриль - генеральным секретарем партии, Моннервиль - председателем
Сената. Сноски на эти архивы далее будут даваться так: АФПН, название архива (по фа-
милии автора), № дела.
35 В Национальном архиве Франции хранится архив Э. Даладье, видного государственного
деятеля страны до войны и почетного председателя партии в послевоенный период. Сно-
ски на этот архив будут делаться таким образом: НАФ, архив Даладье, шифр досье по ка-
талогу.
36 Эти интервью записывались нами либо на диктофон, либо от руки в течение всей работы
над темой. В нашем распоряжении их несколько, в том числе интервью с лидерами левых
радикалов - председателями партии Р. Фабром, М. Фором, Ж.-Ф. Ори, теоретиками стар-
шего (Ф. Люшер), среднего (А. Дорна) и молодого (П. Бакиаст) поколения, а также лидс-
10
рами радикалов-валуазьенцев - с активистами и, кроме всего прочего, историками партии
Ж.-Т. Нордманом (его перу принадлежит книга по истории партии) и М. Руби (он же - ру-
ководитель Общества по истории радикализма), а также с Д. Мосом, являющимся эмис-
саром правоценгристского объединения ЮДФ в партии радикалов, и с упоминавшимся
выше Ж.-Ж. Кюрьслем.
4 Конечно, репрезентативность опроса не очень велика: из распространенных 100 анкет с
ответами вернулось лишь 78, но тем не менее прямой контакт с делегатами партсъезда
весьма примечателен для любого историка.
1К Общество но истории радикализма существует с 1979 г., его основал и возглавляет М. Ру-
би - радикал-валуазьенсц. Как уже упоминалось, он историк по образованию, посвятил
докторскую диссертацию одному из лидеров левых радикалов довоенного времени, мини-
стру образования в правительст ве Народного фронта, Ж. Зею. Кроме того, Руби долгое
время возглавлял федерацию партии в Лионе - вотчине одного из самых почетных ради-
калов, Э. Эррио (он долгое время был мэром Лиона). Заседания общества проходят до-
вольно регулярно - каждый второй четверг месяца. Тексты некоторых докладов публи-
куются в зависимост и от финансовых возможностей общества. Сопредседателем общест-
ва является левый радикал Ф. Люшер, принимавший активное участие в расколе партии
в 1972 г., доктор права, один из авторов-составителей Конституции V Республики во
Франции, а ныне - почетный профессор Института политических наук Парижа и член
Конст итуционного совета Франции.
Часть I
РАДИКАЛЫ В IV РЕСПУБЛИКЕ. 1944-1958
Глава первая
БОРЬБА ЗА ВЫЖИВАНИЕ. 1944-1947
Возрождение партии
Сокрушительное поражение в июне 1940 г. и последовавшая за этим ок-
купация Франции привели страну к утрате национальной независимости,
установлению фашистских порядков и создали реальную угрозу ее рас-
членения1. Республиканский строй был фактически уничтожен, полити-
ческие партии и общенациональные профсоюзы запрещены, парламент и
местные органы самоуправления перестали функционировать. Все дово-
енные некоммунистические партии, в том числе и партия радикалов, рас-
пались, и только компартия (ФКП) продолжала действовать на нелегаль-
ном положении, став, таким образом, единственной “партией Сопротив-
ления”2.
ФКП явилась организатором и бесспорным лидером борьбы против
фашистов на территории Франции3, а генерал де Голль - национальный
руководитель Сопротивления - начал свою деятельность в эмиграции, со-
здав в Лондоне организацию “Свободная Франция”4. В марте 1943 г. эмис-
сару де Голля во Франции Ж. Мулену5 удалось объединить силы внутрен-
него Сопротивления и создать Национальный Совет Сопротивления
(НСС)6. В июне 1943 г. на территории Алжира возник Французский коми-
тет национального освобождения (ФКНО), который по существу брал на
себя функции Временного правительства и действовал на стороне союз-
ников против правительства Виши7. После освобождения Франции
от немцев в течение лета-осени 1944 г. власть Временного правитель-
ства, возглавляемого де Голлем, распространилась по всей территории
страны.
Краткий промежуток времени между освобождением Франции и ка-
питуляцией фашистской Германии (сентябрь 1944-май 1945 г.) был отме-
чен важными общественно-политическими событиями. Начали прово-
диться в жизнь мероприятия, записанные в программе НСС: возросли за-
работная плата рабочих, пенсии, семейные пособия, состоялись судебные
процессы над вишистами, частично была проведена национализация про-
мышленности. Компартия, благодаря своей роли в Сопротивлении, заво-
евала большой авторитет у французов и на муниципальных выборах вес-
ной 1945 г. вышла на первое место. Усилилось влияние и Французской со-
12
циалистической партии (СФИО), воссоздание которой было закончено к
1943 г. Кроме того, в ноябре 1944 г. возникла новая партия - Народно-
республиканское движение (МРП), объединившая умеренно-реформист-
ские группировки Сопротивления, претендовавшая на особую близость к
де Голлю и стремившаяся стать противовесом растущему влиянию левых
сил во Франции, в первую очередь коммунистов. Огромной популярно-
стью пользовался глава Временного правительства де Голль, националь-
ный герой Сопротивления8.
В сложившейся обстановке партия радикалов не могла рассчитывать
на восстановление своего былого влияния по двум главным причинам.
Прежде всего, она не заработала себе политического капитала участием
в Сопротивлении. В отношении радикалов к Сопротивлению особо выде-
ляются позиции: парламентариев; партии в целом; индивидуальных чле-
нов партии9.
Парламентарии после военного поражения Франции раскололись.
Одни из них, в том числе председатель палаты депутатов и партии ради-
калов Э. Эррио, председатель Сената Ж. Жанненэ, были против переми-
рия с Германией, и требовали продолжения войны10. Другие, например
министр К. Шотан, выступали за скорейшее перемирие и передачу власти
Петену. В числе тех парламентариев, кто перебрался в Северную Афри-
ку, было 13 радикалов: П. Бастид, И. Дельбос, Ж. Зей, П. Мендес-Франс,
Э. Даладье и др. Среди 80 парламентариев, проголосовавших против до-
верия Петену, было 24 радикала: 11 сенаторов (Астье, Бендер, Жиакоби,
Годар и др.) и 13 депутатов (Бади, Крютель, Дару, Гу, Изор, Жобер,
Ле Бай, Мане, Марген, Перро, Роллан, Рой, Тибо). Кроме того, 4 депута-
та воздержались: Эррио, Жюль-Жюльен, Кэй и Стиг11.
Позиция Эррио резко критиковалась патриотически настроенными
французами. Его мотивы остаются до сих пор невыясненными. Однако
нам кажется, что утверждение М. Руби (основанное на анализе автобио-
графического произведения Эррио “Эпизоды”) о том, что таким образом
он, не желая противопоставлять себя как председатель палаты депутатов
большинству ее членов, голосовавших за доверие Петену, “хотел подчи-
нить свою личную позицию общественной”, заслуживает внимания12. По
словам С. Берстайна, “с сентября 1939 г. и до весны 1945 г. Эррио будет
жить жизнью терзаемого сомнениями свидетеля и актера национальной
драмы”13. Его отношения с правительством Виши не сложатся. В октяб-
ре 1940 г. он воспротивился передаче в Министерство юстиции секретных
документов заседаний палаты депутатов, в декабре - в Министерство вну-
тренних дел списков парламентариев еврейского происхождения. В авгу-
сте 1942 г. Эррио вместе с Жанненэ направили Петену письмо протеста
против прекращения деятельности Бюро обеих палат парламента, и тог-
да же Эррио вернул свой Орден Почетного легиона, сопроводив свой от-
каз письмом следующего содержания: “Я прочел в газетах, что недавно
Орденом Почетного легиона были награждены посмертно два офицера,
сражавшихся под немецким командованием в России. Мне представляет-
ся это недопустимым для французского сознания. В 1907 г., будучи моло-
дым мэром Лиона, я получил Орден из рук Клемансо. Сохранение этого
Ордена теперь мне кажется предательством его памяти”14. С лета 1943 г.
оккупационные власти подвергли Эррио домашнему аресту, а летом
13
1944 г. он был депортирован в Германию. Освободили Эррио советские
войска в апреле 1945 г.
Эррио неоднократно получал предложения покинуть Францию: в
1941 г. - от Черчилля, в 1942 г. - от Рузвельта, но всегда отказывался.
М. Руби объясняет это тем, что, “по-видимому, Эррио считал, что респуб-
ликанские лидеры должны разделять страдания своего народа. А, может
быть, он надеялся, что в случае провала Петена сможет восстановить
Республику?”15 Но нам кажется, что, каковы бы ни были мотивы Эррио,
уже сам факт того, что председатель партии радикалов не выступил ре-
шительно против вишистов, не мог давать ей оснований считать себя пар-
тией Сопротивления. К тому же большинство парламентариев все же
поддержало Петена.
Позиция руководства партии радикалов, определявшая политический
курс в целом, была сходной с позицией парламентариев. По сути, радика-
лов нельзя отнести к “сторонникам Сопротивления с первого дня”. Среди
них были те, кто вошел в правительство Виши. Более того, в 1941 г. не-
которые бывшие члены организации Радикал-социалистическая моло-
дежь на собрании в Балансе попытались создать новую легальную пар-
тию радикалов, лояльную по отношению к вишистам. В заключительной
резолюции этого собрания говорилось о том, что “являясь выразителями
интересов традиционных средних слоев”, радикалы готовы “помочь ново-
му режиму в проведении национальной революции в интересах этих сло-
ев и сотрудничать со всеми здоровыми элементами нации”16.
Однако не всем радикалам было свойственно стремление сотрудни-
чать с вишистами. Еще в июле 1940 г. ряд бывших членов Национально-
го бюро партии собрались на секретное совещание, на котором были при-
няты две директивы: о верности союзу с Англией и о необходимости бо-
роться против захватчиков и их пособников внутри страны17. 2 августа
1943 г. на территории оккупированной Франции состоялся нелегальный
съезд (радикалы назвали его “маленький съезд”) партии радикалов, со-
званный по инициативе ее генерального секретаря доктора П. Мазе, быв-
шего государственным секретарем в Министерстве общественных работ
в правительстве Сарро в январе-июне 1936 г.18 Съезд принял резолюцию
с требованием “возвращения демократии в стране и избрания нового пар-
ламента, который послужит опорой правительству в Освобожденной
Франции”19. Там же был одобрен план “подъема масс” в момент освобо-
ждения, предложенный И. Дюко. (В январе 1944 г. Дюко выступил с этим
планом на заседании НСС, где его “приняли к изучению”20.) 1 октября
1943 г. Центральный комитет партии назначил постоянную комиссию в
составе членов (Бастид, Дюко, Мазе и др.), которая должна была вплоть
до освобождения страны ежедневно собираться на рабочие заседания. В
1943-1944 гг. этот комитет провел несколько “маленьких региональных
подпольных съездов”21.
В сущности радикалы, вошедшие в НСС наряду с коммунистами, со-
циалистами и буржуазно-патриотическими группировками, представляли
уже партию, хотя формально она еще не была восстановлена. 20 октября
1943 г. партия распространила брошюру под названием “Родина и свобо-
да! Четыре года Сопротивления партии радикалов”, где приводились све-
дения об участии радикалов в Сопротивлении (воспроизводилось письмо
14
протеста против роспуска парламентских ассамблей в августе 1942 г. Пе-
।ч‘ном, адресованное ему Э. Эррио и Ж. Жанненэ, упоминалось предложе-
ние П. Мазе в НСС о слиянии после войны в парламенте групп Сопроти-
вления в единую фракцию и т.д. В ней также резко критиковался режим
Виши, а его глава Петен назывался “деспотом”. В феврале 1944 г. группа
парламентариев-членов Сопротивления распространила свою первую
прокламацию, в которой подтверждалось стремление “бороться за три-
умф политической свободы во всех ее формах”22. Однако, как свидетель-
1вуют документы, радикалы не были заинтересованы в союзе с комму-
нистами. Уже в марте 1944 г. они приняли специальную резолюцию,
рекомендовавшую своим членам не обсуждать важные политические
проблемы с коммунистами и следить, чтобы им в руки не попало много
оружия23.
Как видим, присоединение партии радикалов к Сопротивлению в
1944 г. было обусловлено не только стремлением к борьбе против окку-
пантов и вишистов, но и желанием сохранить республиканские институты
власти во Франции и не допустить коммунистов к власти. Г. Моннервиль
на региональном съезде в Лионе в августе 1944 г. предпринял выпад даже
против социалистов, заявив, что “радикалы участвовали в Сопротивле-
нии, как французы, со всеми вместе, а не так, например, как социалисты,
которые хотели сражаться одни, боясь, что у них отнимут электорат”24.
До официального восстановления партии часть радикалов действительно
участвовала в Сопротивлении, но как отдельные личности, а не как пар-
тия. Одни из их примкнули в разные годы к де Голлю в Лондоне или в Ал-
жире (А. Кэй, М. Рюкар, П. Анксьоназ, Э. Фор, П. Мендес-Франс, Р. Кас-
сен); другие сражались на территории Франции. Причем их можно было
встретить в самых разных организациях Сопротивления, независимо от
политической ориентации последних.
Так, депутат от департамента Нижние Пиренеи Мандьуду и сенатор
от департамента Арьеж Рамбо были членами довольно значительной
! руппы “Комба” (“Борьба”), развернувшей активность на юге страны и
представленной в основном офицерством и профессорами и преподавате-
лями-юристами; депутат от департамента Эро Бади и сенатор от департа-
мента Жиронда Одэн состояли в Национальном фронте, руководимом
компартией; профессор О. Пантон, муниципальный советник Лиона, сто-
ял у истоков создания организации “Фран-Тирер” (“Вольный стрелок”),
объединявшей интеллигенцию и предпринимателей, сочувствующих со-
циалистам, радикалам и другим левым республиканцам, и действовавшей
по преимуществу в Лионе25. Некоторые радикалы входили в состав
ФКНО и Консультативной ассамблеи (А. Кэй, П. Мендес-Франс, П. Жи-
акоби, Р. Кассен, Р. Мейер, Э. Фор), затем многие из них стали комисса-
рами Временного правительства, сформированного во Франции 9 сентяб-
ря 1944 г., после ее освобождения (А. Кэй, П. Мендес-Франс, П. Жиако-
би, Ж. Жанненэ). Уместно также напомнить, что и герой Сопротивления
Ж. Мулен, сумевший по поручению де Голля добиться объединения сил
внутреннего Сопротивления в НСС, тоже был радикалом.
Всех радикалов, участвовавших в Сопротивлении в качестве отдель-
ных личностей, объединяло то, что они были по сути голлистами. Неко-
торые из них даже влились в “семью радикалов”, уже будучи соратника-
15
ми де Голля по Сопротивлению: либо в Алжире (Э. Фор, Р. Мейер), либо
в метрополии (М. Буржес-Монури, Ф. Гайяр)26. Принимая во внимание то,
что Алэн называл радикалов “индивидуалистами анархического толка”,
можно полагать, что именно таковыми были “радикалы-голлисты”27.
Личные симпатии к де Голлю в дни Сопротивления оказывали существен-
ное влияние на дальнейшую политическую карьеру в рамках партии ра-
дикалов многих из этих лидеров.
Своим сохранением на политической сцене в первые годы после вой-
ны партия радикалов в целом обязана радикалам-голлистам, несмотря на
то, что их роль в Сопротивлении была гораздо меньше по сравнению с
коммунистами, социалистами и другими голлистами (например, с создате-
лями партии МРП).
Второй, не менее важной, причиной, по которой радикалы после вой-
ны не смогли восстановить своей былой популярности, явилась ее неспо-
собность адаптироваться к условиям нового морально-психологического
и политического климата в стране. Во Франции после освобождения ца-
рил необычайный демократический подъем (французские женщины
впервые получили право голоса), и население жаждало обновления всей
общественно-политической жизни, в том числе замены старого государ-
ственного устройства новым28. В этих условиях рассчитывать на под-
держку избирателей могли лишь те партии, которые открыто выступали
за перемены. К числу таких относились прежде всего компартия, социа-
листы и МРП. Партия радикалов была одной из немногих, кто добивался
восстановления во Франции политических институтов власти периода
III Республики и вопреки широко распространенному желанию расши-
рить функции государства в экономической области делала ставку на сво-
бодное предпринимательство, в духе экономического либерализма29. Ос-
новной докладчик по вопросам экономической политики на съезде в ав-
густе 1945 г., депутат от департамента Сена Ж. Лафарг, критикуя про-
грамму НСС, утверждал, что “великий мотор для людей - это прибыль”30.
Декларация этого съезда гласила: “Государству следует направлять про-
изводство. Но этим и должна ограничиваться его роль. В остальном
же надо оказывать доверие частной инициативе, духу конкуренции, на-
деждам на законную прибыль, созидательным устремлениям произво-
дителя”31.
Нежелание радикалов учитывать реалии послевоенной Франции при-
крывалось их пространными рассуждениями о непреходящей ценности
“радикальной доктрины”, находящейся между индивидуализмом и колле-
ктивизмом”32. Однако для французов, ожидавших претворения в жизнь
программы НСС и связывавших надежды на ее реализацию с деятельно-
стью Временного правительства во главе с де Голлем, гораздо более
близкими оказались иные ценности. И тот факт, что электорат Франции
обновился на 1/4 в сравнении с 1936 г., тоже не был на руку радикалам.
Женщины составляли в нем 53%, а радикалы до войны были рьяными
противниками предоставления права голоса женщинам. Получив впер-
вые в истории Франции в 1945 г. право голоса, француженки поэтому не
спешили отдавать свои голоса партии, которая им долго этого права пре-
доставлять не хотела.
Непопулярность радикалов затрудняла процесс возрождения их пар-
16
! ии. Несмотря на “самоочищение”, эта партия все же не смогла стать при-
влекательной для французов. Причин тому можно назвать несколько.
Во-первых, слабое участие в Сопротивлении, о чем говорилось выше.
Причем партия радикалов даже не попыталась нажить политический ка-
питал, как это делали другие партии, используя, например, ореол своего
героя (или героев) Сопротивления. Радикалы могли бы попробовать под-
нять свой престиж за счет Ж. Мулена, однако не сделали этого, и знаком-
ство со стенограммой декабрьского 1944 г. их съезда поражает тем, сколь
скромно воздал ему почести в докладе П. Мазе33. Соответствующий вре-
мени имидж партии радикалов оказался невозможным также еще и пото-
му, что те, кто начал “чистку” партийных рядов, сами являлись деятелями
как бы старой эпохи - периода III Республики и не могли составить кон-
куренцию на политической арене таким новым партиям, как, например,
11ародно-республиканское движение (МРП).
Во-вторых, практически не существовало федераций партии радика-
лов на местах, а если таковые и имелись, то находились в плачевном со-
стоянии. Э. Фор вспоминает, что, придя записываться в федерацию пар-
ши города Дол (департамент Юра), к своему удивлению, обнаружил, что
состоят в ней 3 человека. В аналогичной ситуации оказался и Р. Мейер -
депутат от Федерации города Константина34.
Все французские историки, изучающие партию радикалов, отмеча-
ют, что активность ее в сравнении с довоенным периодом сократилась в
4-5 раз. Это подтверждается официальной статистикой. Согласно дан-
ным опроса общественного мнения в стране, проведенных Институтом
общественного мнения в январе и декабре 1945 г., 83% французов счита-
ли самой ослабленной партией послевоенного времени партию радика-
лов35. Если в начале 1945 г. 30% опрошенных считали, что у радикалов
есть будущее, то к июню того же года этот показатель упал до 12%36. В
то же время, в январе 58% респондентов видели будущее за коммуниста-
ми и 71 % - за социалистами.
По 73 департаментам было зарегистрировано сокращение электора-
та радикалов на 56%37. Партия не могла восстановить свою довоенную
численность, составлявшую в 30-е годы около 100 тыс. К 1946 г. она на-
считывала лишь около 30 тыс. членов. 1 огда широко цитировался А. Ка-
мю, написавший о радикалах: “Франция лавочников и владельцев табач-
ных киосков, утомленная бесчисленными парламентскими банкетами,
кончилась... Французы устали от добродетелей идеологов средних слоев,
теперь они поняли, чего может стоить нации моральный конфликт. По-
этому неудивительно, что они отвернулись от фальшивых и посредствен-
ных лидеров”38.
Значительно сократился депутатский корпус. Из 200 парламентариев
созыва 1939 г. 39 умерли, 34 были исключены за коллаборационизм. Кро-
ме того, радикалы потеряли основную часть своей прессы. Гак, газета
“Ла Депеш дю Тулуз”, служившая рупором ортодоксального радикализма
Юго-Запада и Центра страны, а также выполнявшая еще и роль офици-
альной партийной печати, была запрещена Временным правительством
как орган, выходивший в годы вишистской власти. Доктор Мазе доволь-
но пессимистично заявлял, что партия обезглавлена, лишившись 9/ю сво-
ей прессы, большинства парламентариев, ее федерации бездействуют и
17
таким образом довольно трудно вести речь о восстановлении ее довоен-
ной структуры в полном объеме39.
Процесс оформления организационной структуры партии радикалов
начался еще в 1944 г. и продолжался до 1946 г. 10 и 11 июня 1944 г. в Ал-
жире состоялся первый легальный съезд партии (правда, легальным его
можно считать лишь условно, так как Франция еще не была освобожде-
на) под председательством М. Рюкара. В задачу съезда не входила разра-
ботка длительной стратегической и политической линии партии, а также
принятие каких-либо новых программных документов. На нем прозвуча-
ло лишь одно требование: “исключить из партии всех, кто в той или иной
степени сотрудничал с врагами отечества и республики”. Окончательную
процедуру “чистки” партии от таких элементов предстояло разработать
следующему съезду, который намечалось провести уже в Париже. Кроме
того, на алжирском съезде было подчеркнуто, что «присоединение ради-
калов к “Свободной Франции” стало проявлением их верности республи-
канским идеалам»40. В то время радикалы неоднократно на различных
уровнях заявляли, что нисколько не сомневаются в “истинно республи-
канских взглядах де Голля”41.
В декабре 1944 г. в Париже радикалы собрали еще один “маленький
съезд”42, которому надлежало решить несколько задач по реорганизации
партии. Во-первых, необходимо было очистить ее от вишистов; во-вто-
рых, избрать новое руководство; в третьих, обновить доктрину.
Выполнение первой задачи взял на себя сторонник “умеренной чист-
ки” П. Мазе, считавший, что заключение по каждой кандидатуре обвиня-
емого надо выносить отдельно, и расходившийся во взглядах с так назы-
ваемыми “максималистами”, представленными федерациями Сены и Са-
войи, и требовавшими исключения из партии всех, кто не голосовал про-
тив правительства Петена. В таком случае под исключение попал бы и
Э. Эррио, воздержавшийся в момент голосования 10 июня 1940 г.43. Курс
Мазе был направлен скорее на сохранение единства партии и компро-
мисс, чем на многочисленные исключения44. В результате - на съезде со-
здали комиссию по “чистке”, куда вошли 13 депутатов, голосовавших
“против” 10 июля, и 13 представителей от федераций. Решения ее призна-
вались окончательными и бесповоротными. Всего комиссией было рас-
смотрено 53 дела, по 34 из которых сразу же было принято решение об
исключении, 4 дела отложили на дорассмотрение на 4 года, с еще 4 нака-
зания были сняты специальным жюри45.
Как свидетельствуют документы съезда, его делегаты не были удов-
летворены результатами “чистки”. Из зала многократно раздавались воз-
гласы протеста, требовавшие новых исключений46. В 1944 г. П. Мазе уда-
лось одержать верх над “максималистами” и провести резолюцию, одоб-
ряющую деятельность комиссии по “чистке” большинством в три голо-
са47. Репутация Эррио осталась таким образом незапятнанной, он был из-
бран временно почетным председателем партии, так как все еще находил-
ся в Германии.
Исполнительным председателем избрали Т. Стига, сенатора III Рес-
публики. Кроме того, съезд создал временное Национальное бюро под
председательством М. Рюкара, куда вошли Астье, Марозелли, Кассен,
Дулен и др. Генеральным секретарем партии стал П. Анксьоназ. По мне-
18
нию исследователя эволюции структуры партии радикалов в послевоен-
ные годы Д. Бардонне, “маленький съезд” одну из задач видел в восстано-
влении в должностях партийного руководства 1938 г.48
Первое послевоенное бюро оставило не очень заметный след. Оно
начало внутреннюю организацию партии, образовав шесть комиссий, в
том числе по делам женщин, молодежи и спорта, приступило к изданию
пропагандистских брошюр для федерации, но в целом не предложило ме-
стным ячейкам конкретного плана работы, как того ожидали делегаты
съезда.
Что касается обсуждения на съезде доктрины партии, то тут просле-
живается если не новизна, то по крайней мере определенная четкость в
отношении политического курса на послевоенный период. Основной док-
ладчик по общей политической линии партии П. Анксьоназ акцентировал
внимание делегатов на приверженности радикалов идеям либерализма:
“...либеральная философия радикалов означает светскость, отказ от вся-
ческого огосударствления и поощрение частной инициативы”. Роль госу-
дарства определялась так: “информировать, советовать, посредничать,
служить”49. Таким образом, в понятие либерализма радикалы вкладыва-
ли не только проведение либеральной экономической политики, но и со-
здание в обществе атмосферы политического либерализма.
Либерализм радикалов расходился с программой НСС, рассчитанной
на обновление экономики и механизмов власти в стране после войны в ду-
хе усиления роли государства в управлении обществом50, поэтому они
вряд ли могли рассчитывать на массовое вхождение в правительство
де Голля, которому суждено будет претворить эту программу в жизнь.
Отметим также, что в атмосфере съезда явно чувствовалась некоторая
настороженность по отношению к де Голлю. В специально принятом об-
ращении ему выражалась “огромная признательность как патриоту, вы-
ступающему за освобождение страны и в поддержку республики”. Но в то
же время, чтобы не дать де Голлю в перипетиях борьбы забыть о том, кто
является настоящим “сувереном” в государстве, в начало документа вво-
дился особый абзац о признательности “средним французам, служившим
Родине четыре года”51.
Интересный документ, анализирующий работу съезда партии радика-
лов в декабре 1944 г., обнаружен нами в Российском центре хранения и
изучения документов новейшей истории в Москве. Он называется “Сооб-
щение МГБ о конгрессе радикал-социалистической партии в Париже в
декабре 1944 г.” и подписан так: “Фитин - Димитрову”. Вот некоторые
выдержки из этого документа: «Конгресс продемонстрировал, что партия
радикал-социалистов не склонна к обновлению и изменению своих поли-
тических доктрин.
Во время конгресса наметились 2 основных течения: прогрессивное и
консервативное.
Прогрессивно настроенные делегаты требовали, чтобы радикал-со-
циалисты приспособились к новым условиям и обстановке. Консерватив-
но настроенные делегаты настаивали на том, чтобы партия оставалась
верной довоенным принципам и ни в коем случае не растворялась в дру-
1 их организациях движения Сопротивления. Значительное большинство
конгресса высказалось в пользу консервативной тенденции, что привело
19
к тому, что список лиц, подлежащих исключению из партии за сотрудни-
чество с “правительством” Виши, был значительно сокращен... Успех
консервативной тенденции обусловлен всей предшествующей политиче-
ской линией радикал-социалистической партии и внедрением в партию
правых реакционных элементов, что происходит особенно интенсивно в
настоящее время... Партия радикал-социалистов становится партией не
только мелкой, но и крупной буржуазии... престиж и поле деятельности
радикал-социалистов продолжает сужаться. Молодежь, например, уже не
стремится в ряды партии... Однако... радикал-социалисты во Франции
продолжают еще оставаться довольно значительной политической силой.
Радикализм продолжает отвечать настроениям, которые до сих пор суще-
ствовали во Франции, особенно в деревне. Внутри партии идет скрытая
борьба между левыми и правыми радикалами с явным перевесом в насто-
ящее время для последних. Часть наиболее левых радикалов переходит в
ряды социалистической или коммунистической партий»52. В этом доку-
менте в целом довольно верно проанализирована ситуация, сложившаяся
в партии радикалов в 1944 г. и четко уловлена тенденция к противоборст-
ву между левыми и правыми радикалами, которая через два года приве-
дет партию к первому расколу в послевоенный период.
После окончания второй мировой войны работа по восстановлению
партии радикалов была продолжена. Ей уделялось главное внимание на
трех съездах (соответственно в 1945, 1946 и 1947 гг.). К тому времени уже
вернулся из депортации Э. Эррио, став официальным председателем пар-
тии. Однако, как отмечает С. Берстайн, “Эррио главенствовал в радика-
лизме, но не управлял партией радикалов”53. Эррио выдвинул также не-
обычное для радикалов предложение - сохранить за ним политическое
руководство, учредив одновременно пост административного председате-
ля. Им стал в 1945 г. П. Мазе, который вместе с А. Кэем фактически взва-
лил на себя всю работу по реорганизации партии. Большую активность
проявлял также генеральный секретарь партии П. Анксьоназ. В 1945 г.
сроком на два года было избрано новое бюро партии в составе 32 чело-
век. Однако вскоре оно разрослось до 53, объединив в том числе и 16 пар-
ламентариев, 4 женщин, 5 представителей от молодежи, 2 почетных пред-
седателей (Стиг и Даладье), 3 почетных вице-председателей и 4 бывших
генеральных секретарей.
Еще с ноября 1945 г. началась работа по подготовке и принятию ус-
тава. В 1946 г., во время январского съезда, была создана вместо партий-
ного бюро исполнительная комиссия в составе 15 человек (5 депутатов и
10 активистов), которой делегаты съезда доверили задачу реорганизации
партии, придания ей большей жизнеспособности и усиления в ней молоде-
жи из провинций54. Эта комиссия получила довольно широкие права в ад-
министративно-финансовой сфере, идеологической и пропагандистской
деятельности, отборе кандидатур на выборы. Возглавлял ее Э. Эррио, за-
метную роль там играли А. Кэй и адвокат Л. Мартино-Депла. В партии
появилось также два генеральных секретаря: административный (Ж. Кей-
зер) и политический (П. Анксьоназ).
Создание исполнительной комиссии несколько оживило радикалов.
Два ее представителя (А. Кэй и Ж. Кейзер) рассылали многочисленные
письма по федерациям с призывами скорейшей реорганизации, включе-
20
ния женщин в избирательные списки, внесения предложений по новому
уставу, привлечения молодежи. Г Подтверждением тому служит обширная
корреспонденция, обнаруженная нами в архиве Национального фонда по-
литических наук55.
В июле 1946 г. после нескольких неудачных попыток появился, нако-
нец, новый печатный орган партии “Радикал-социалистическая информа-
ция”56. В этом же месяце исполнительная комиссия приняла план пере-
стройки федераций, а в сентябре на свой съезд собралась молодежная ор-
ганизация радикалов во главе с Буржес-Монури, бывшим комиссаром
республики в Бордо, которому покровительствовал А. Кэй.
Первые шаги по оживлению партийной деятельности не были легки-
ми. Радикалам пришлось столкнуться с проблемами в финансово-практи-
ческой деятельности. Вскоре активистов начала раздражать и сама ис-
полнительная комиссия, которая все больше становилась похожей на до-
военный комитет Кадиллак57, а затем перенесла свои собрания с площа-
ди Валуа в здание Бурбонского дворца (резиденция парламента). Недо-
вольство ее деятельностью звучало с трибуны съезда в 1946 г. Стенограм-
ма съезда содержит, например, критическое выступление П. Анксьоназа,
говорившего, что “комиссия, вместо того, чтобы выработать устав лишь
разрасталась, доведя свою численность до 25 человек”58.
Именно по вопросам устава радикалы вели продолжительные дискус-
сии в течение 1946-1947 гг. Для выработки его проекта была учреждена
специальная комиссия в январе 1946 г. во главе с Э. Юге. На съезде 1946 г.
доклад Юге по уставу не был одобрен большинством делегатов, и проект
вернули на доработку. Спорными оказались вопросы о выборе в руково-
дящие органы партии. Раскритикован был принцип выбора бюро партии
(из 50 человек) и председателя исполнительным комитетом, а также вы-
оор исполнительной комиссии (из 15 человек) самим бюро59. Большинст-
во делегатов требовали выбора председателя прямым голосованием на
съезде.
Окончательный текст устава был принят на съезде партии в Ницце в
1947 г. В его первой статье было написано, что программа партии служит
хартией, которая обязательна для всех ее членов, как и соблюдение уста-
ва60. Статья 3 запрещала двойное членство, а ст. 5 желающим влиться в
ряды радикалов предписывала зарегистрироваться на площади Валуа, 1.
Устав сохранял автономию местных партийных федераций, где все
нити управления сосредоточивались у исполнительных комитетов. Эта
автономия оставалась характерной особенностью партии радикалов с мо-
мента ее создания в 1901 г., проходившего именно как объединение уже
существовавших местных организаций вокруг единого центра. Статья 2
предусматривала три типа членства на местах: через участие в парламен-
гс; через участие в газетах, принадлежащих к департаментской федера-
ции партии; а также личное61.
Партийные комитеты могли быть созданы либо в рамках коммуны
или кантона, либо в рамках департаментских федераций. С 1947 по 1955 г.
центральное руководство партии имело весьма смутное представление о
числе таких комитетов, потому что в штаб-квартире партии не было их
полных списков. Можно говорить приблизительно о 700 таких комите-
тов62. Причем деятельность многих из них равнялась нулю, так как для
21
образования комитета партии достаточно было трех человек, чем зачас-
тую пользовались отдельные депутаты-радикалы, создавая именно такие
эфемерные комитеты с целью поднять свой политический вес. Характер-
ной чертой устава являлась преемственность многих довоенных принци-
пов. Так, узаконивалось положение комитета Кадиллак, о котором из-
вестный французский политолог М. Дюверже писал: “Деятельность это-
го комитета фактически устанавливала господство парламентариев над
партией, делала ее структуру весьма децентрализованной. Каждый депу-
тат, независимый от своих коллег, руководил местными комитетами, как
хотел. Централизованное руководство было похоже на феодального ко-
роля, не имеющего ни власти, ни почета со стороны своих вассалов”63. Те-
перь он стал называться комиссия Кадиллак. Неизменным оставалось
число комиссий и их членов, сохранялся и оставался весьма влиятельным
в исполкоме контингент “членов по праву”, а именно: парламентариев,
генеральных советников, членов исполнительной комиссии, председате-
лей и генеральных секретарей федераций, бывших председателей и гене-
ральных секретарей партии, а также редакторов всех газет, примкнувших
к партии.
По сравнению с довоенным, новый устав имел некоторые новации.
Например, был утвержден принцип прямого избрания председателя пар-
тии на съезде; предусматривалось наличие женщин и молодежи в списках
делегатов от федераций на съезды и в исполком, председатели и гене-
ральные секретари федераций стали “членами по праву” исполнительных
комитетов. Согласно ст. 12 исполком приобретал широкие полномочия:
отвечал за организацию, пропаганду, дисциплину, администрирование.
Он должен был собираться раз в три месяца для решения текущих вопро-
сов. Федерации делегировали в центральные органы партии по одному
члену от 200 активистов. Чтобы создать местный комитет партии, доста-
точно было иметь минимум пять зарегистрированных членов, тогда как
до войны эта цифра равнялась семи.
Согласно уставу четыре раза в год, перед съездом, а также перед за-
седаниями исполкома в марте, июне и декабре, собирались конференции
всех председателей и генеральных секретарей федерации64. Эти конфе-
ренции считались высшим проявлением демократии в партии радикалов,
потому что классифицировались как “голоса с мест”.
Кроме того, ст. 7 предусматривала возможность объединения в реги-
ональные федерации нескольких департаментских федераций. Хотя фор-
мально такие объединения не оказывали существенного влияния на вну-
трипартийную жизнь, все же три из них имели значительный вес благода-
ря своим политическим лидерам. Это федерации: Юго-Востока во главе с
Э. Даладье, возникшая еще в 1907 г.; Юго-Запада, образованная в 1912 г.
и пользующаяся авторитетом именно из-за числа избранных лиц в раз-
личные инстанции; Востока во главе с сенатором Марозелли, сформиро-
ванная в 1913 г.65
Согласно Уставу партии, высшим руководящим органом партии яв-
лялся съезд. Его делегатами были в первую очередь “члены по праву”.
Кроме того, каждая федерация выбирала делегата на съезд из расчета -
один представитель от 100 членов. Ст. 10 провозглашала, что только
съезд обладает полномочиями определять политическую линию партии и
22
и менять устав66. Съезд рассматривал также дисциплинарные вопросы и
избирал исполком. Наконец, на съезде выбирались председатель и адми-
нистративный директор партии. Фактически члены исполкома определя-
лись до съезда, а с 1953 г., когда Эррио стал пожизненным председателем
партии, выборов лидера на съезде не стало67. Съезды длились не более
I дней. Делегаты заслушивали довольно объемные доклады во вопросам
политической стратегии партии, экономической и социальной политики,
проблемам обороны и Французского союза. Докладчики назначались за-
ранее, зачастую они проделывали огромную работу, готовя свои речи.
Выступления заканчивались составленными соответственными комисси-
ями резолюциями, по которым делегаты съезда должны были принять
решение голосованием.
В конце съезда один из руководителей партии представлял делегатам
окончательную декларацию, служившую по сути ее платформой на пред-
стоящий отрезок времени. Декларация, как правило, принималась едино-
гласно.
Число федераций партии к 1954 г. почти достигло довоенных преде-
лов, составив 87. Однако многие из них, как и комитеты, являлись немно-
гочисленными. К примеру, в федерации Верхних Альп насчитывалось
всего 60 членов, в Вандее - 70, в Мозеле и Нижнем Рейне - 80, в Верхней
Вьенне - 5068.
Некоторые федерации, чтобы придать себе большее значение, наме-
ренно раздували цифры, испрашивая у руководства и оплачивая лишние
членские билеты. Так, весьма сомнительными выглядят данные по феде-
рации Индр, заявлявшей о 300 членах в 1954 г. и о 700 - в 195569.
Каждая федерация имела свой устав, свою ассамблею, созывавшую-
ся 2-3 раза в год, свои руководящие органы - руководящий комитет и бю-
ро, возглавляемые тремя лицами: президентом, генеральным секретарем,
казначеем.
Руководители высшего звена - депутаты и сенаторы - могли в своих
федерациях и по своему усмотрению либо возглавить их, либо доверить
руководство местным выборным лицам - мэрам или генеральным совет-
никам. Каждая федерация на своих ассамблеях принимала резолюции по
различным вопросам политики партии, затем они направлялись в центр и
публиковались на страницах “Радикал-социалистической информации”
(далее - “IRS”).
Партбюро не могло навязывать федерациям своих представителей
для участия в работе ассамблей. Таковые если и посылались, то присутст-
вовали там в качестве “уважаемых гостей”. Подобная независимость в
принятии решений на местах позволяла руководству радикалов улавли-
вать настроения своих активистов и соответственно ориентировать поли-
тику партии в целом.
Весьма показателен был выбор городов для проведения съездов. Они
должны были иметь хорошие гостиницы и приятные туристические мар-
шруты по окрестностям. С 1945 по 1955 г. съезды проводились в Тулузе,
Бордо, Экс-ле-Бене - юго-западных городах; в Довиле - регионе, кото-
рый радикалы надеялись завоевать; в Лионе - “вотчине” Эррио, в Марсе-
ле - рядом с коммуной административного председателя партии Л. Мар-
тино-Де пл а70.
23
Голосовали на съездах по мандатам, которые выдавались делегатам.
Если кто-то из делегатов по каким-либо причинам не мог участвовать в
голосовании, он мог доверить свой мандат одному из присутствовавших
в зале представителей его федерации. Но во время обсуждения важней-
ших вопросов применялась процедура голосования по числу находящихся
в зале.
Особо злободневные проблемы рассматривались на чрезвычайных
съездах партии, более кратких по времени и посвященных лишь одному
конкретному вопросу.
В промежутках между съездом руководил партией исполнительный
комитет. Он состоял, как и съезд, из “членов по праву” и делегатов, из-
бранных на местах. Последние избирались из расчета один представитель
от 200 человек. Доминировали в исполкоме “члены по праву”. Например,
в его составе в 1954 г. таковых было 851 человек против 368 делегатов71.
Списки членов исполкома направлялись федерациями на площадь Валуа
за несколько недель до съезда и проверялись и уточнялись администра-
тивным председателем или генеральным секретарем.
Согласно Уставу, исполком собирался раз в три месяца. В целом у не-
го было меньше влияния, чем у дирекции партии. Последняя часто не со-
блюдала график созыва исполкома, фиксировала повестку дня его засе-
даний, а с 1952 г. взяла на себя его функцию назначения докладчиков на
съезды и подготовку их работы. Естественно, такой поворот дел не уст-
раивал некоторых радикалов. Так, на съезде 1952 г. депутат от федерации
Воклюзы М. Перрен, близкий к Э. Даладье, критиковал партийное руко-
водство и в частности Мартино-Дспла за ограничение роли исполкома, но
безрезультатно72.
Решения исполкома принимались голосованием по такому же прин-
ципу, как на съезде. Функции его были довольно туманны. Статья 12 Ус-
тава определяла их следующим образом: “Исполком призван обсуждать
все интересующие партию вопросы... Он регулирует также вопросы ор-
ганизации, пропаганды, дисциплины и руководства партии”73. Исполкому
предоставлялось и право выбора постоянных парткомиссий и членов ис-
полнительной комиссии (своеобразного партийного правительства) тай-
ным голосованием. Любое решение исполкома могло быть вынесено на
усмотрение съезда, остававшегося главным органом партии.
Большую работу осуществляли парткомиссии. Они готовили проек-
ты резолюций для съездов и разрабатывали доктрину власти. К 1954 г. в
партии насчитывалось 16 комиссий: дисциплинарная; финансовая, поли-
тическая; экономическая; социальная; по развитию торговли, промыш-
ленности и ремесленного дела; Французского союза; сельскохозяйствен-
ная; по вопросам обороны; по проблемам образования; по делам женщин;
молодежи и спорта; ветеранов и жертв войн; служащих и пенсионеров;
административная и мандатная; по развитию департаментов и коммун.
В целом структура партии радикалов была довольно расплывчатая.
Комитеты на местах были мало известны в центре, федерации сохраняли
автономию, газеты могли непосредственно записаться в партию. По сути
партия радикалов после Освобождения мало чем отличалась в организа-
ционном плане от того момента, когда она конституировалась в 1901 г.
По-прежнему она являла собой объединение различных клубов, комите-
24
тов, газет. Партийное руководство слабо контролировало деятельность
местных федераций, а те, в свою очередь, мало влияли на деятельность
руководства. Зачастую рядовые радикалы путали исполком с исполни-
юльной комиссией партии. Тем не менее они существенно отличались
друг от друга. Первой считался законодательным органом партии, тогда
как вторая - исполнительным. Эта комиссия должна была собираться раз
в месяц. Состояла она из 65 членов, 40 из которых выбирались тайным го-
лосованием исполкомом (причем, чтобы быть избранным, необходимо
было иметь двухгодичный стаж пребывания в исполкоме). Остальные
25 человек включали в себя 10 депутатов, 10 сенаторов и 5 представите-
лей Французского союза.
Все члены комиссии тоже редко собирались на заседания, так что в
основном ее деятельностью руководила довольно узкая группа лиц. Об-
новлялась она крайне нерегулярно, но в среднем на 45% на каждом съез-
де74. Собиралась комиссия на площади Валуа, оттуда она курировала пуб-
ликации на страницах “IRS”. Статья 27 Устава предписывала ей руково-
дить и контролировать работу секретариата75. Она разрабатывала также
повестку дня исполкомов, а с 1952 г. - съездов, могла принять дисципли-
нарные решения, которые, впрочем, имели право опротестовать испол-
ком и съезд.
Как и в годы III Республики, существовало партийное бюро партии
радикалов, являясь как бы “мини-исполнительной комиссией”76. Входило
в бюро 25 человек, а возглавлял его президент партии. Среди этих 25-ти
присутствовали вице-председатели партии (10 человек), секретари (10 че-
ловек), генеральный секретарь и его помощники, казначей и его помощ-
ники. Бюро созывалось раз в неделю, специальных функций Устав ему не
отводил, и становилось очевидным, что либо оно, либо исполнительная
комиссия не нужны.
Председатель партии радикалов избирался непосредственно на съез-
де. Как уже отмечалось выше, пожизненным председателем с 1953 г. стал
Э. Эррио, пользовавшийся огромной популярностью среди радикалов.
Его ценили за заслуги на поприще государственной деятельности и боль-
шой вклад в историю партии еще с довоенных лет, за гуманизм и высо-
кую культуру. В 1947 г. он стал членом Французской академии, что при-
дало ему еще больший авторитет и вес в партии. Он очень любил свой
родной город Лион, мэром которого являлся еще с довоенных времен, по-
беждая социалистов, “умеренных”, голлистов. Он прилагал максимум
усилий, чтобы сохранить единство партийных рядов. Он был убежден,
что французам так же необходима партия радикалов, как и Республика и
демократия. После смерти в 1950 г. лидера социалистов Л. Блюма Эррио
фактически остался единственным представителем старой республикан-
ской гвардии, способным дать отпор тем, кто покушался на демократиче-
ские и республиканские устои Франции. Его уважали как левые, так
и правые, возможно, поэтому он стал председателем Национальной ас-
самблеи.
Роль парламентской группы партии радикалов фиксировалась стать-
ей 61 устава77. Депутаты-радикалы имели полную свободу выбора при го-
лосовании в парламенте по любым вопросам. В известном смысле они ос-
тавались независимыми от штаб-квартиры партии, олицетворяя собой
25
как бы второй центр радикализма. Даже если депутатская группа прини-
мала конкретное решение по какой-либо проблеме, депутаты могли го-
лосовать в соответствии с личными интересами.
В Совете Республики радикалы не имели своей группы, блокируясь с
Объединением левых республиканцев (РЖР), поэтому их влияние там
было значительно меньше, чем в годы III Республики.
Функционировали также молодежная организация, которую возглав-
лял неорадикал М. Буржес-Монури, Национальный совет женщин-ради-
калок под руководством мадам Кремер-Бах.
Таким образом, говорить о четком едином руководстве в партии ра-
дикалов в годы IV Республики было бы неправомерно. Единого руковод-
ства там скорее не было. Ж.-Л. Ризо, например, пишет о двойном руко-
водстве: духовном — со стороны Эррио, и законном - со стороны Марти-
но-Депла78. Разработка доктрины заменялась внутрипартийной борьбой,
единственной преследуемой целью оставалось участие в правительствах.
Поэтому восстановление партии после Освобождения носило весьма от-
носительный характер, партия оставалась довольно консервативной и
инертной, непривлекательной для молодежи.
Партийная структура, закрепленная уставом, просуществовала до
1955 г.
Несмотря на переживаемые трудности, радикалам все же удалось
восстановить федерации в традиционных районах: на Юго-Западе, в бас-
сейне Роны, Франш-Конте, в Пиренейском бассейне79.
Наибольшим влиянием по-прежнему пользовались федерации на
юго-западе, представляющие ортодоксальную традицию радикализма. До
войны это была территория влияния “Ла Депеш дю Тулуз”, главным ре-
дактором которой являлся Ж. Байле. Он же доминировал здесь и в поли-
тическом плане80. Вместо запрещенной “Ла Депеш дю Тулуз” ему удалось
обеспечить выход газеты “Ла Депеш дю Миди”. В первые послевоенное
годы именно там было избрано большинство депутатов - 13 человек. Там
же появилось немалое число новых лидеров: Ф. Гайяр, Ж. Шабан-Дель-
мас, Р. Бильер, А. Кайяве. Этот регион выглядел наименее ослабленным
по итогам всевозможных выборов 1945-1946 гг.81
Специфику организационной структуры партии после войны состав-
ляли три главных момента. Во-первых, их депутатская фракция в основ-
ном была мужской по составу. Единственная женщина - Марианна Вер-
же - вошла только в состав Ассамблеи Французского союза. Она же вме-
сте с еще одной женщиной - Сюзанной Серван-Шрейбер - была избрана
вице-председателем партии в 1946 г. Во-вторых, партия радикалов выгля-
дела самой старой по возрастному цензу в парламенте. Средний возраст
ее депутатов составлял свыше 50 лет и лишь четверо из них были моло-
же 40 лет82. В-третьих, во фракции радикалов преобладали депутаты еще
с довоенных лет, “люди прошлого”, с ностальгией по прежней парламент-
ской системе власти. Многие из них принадлежали к старой правительст-
венной элите. Среди них было 2 бывших премьер-министра (Эррио и Да-
ладье), 5 бывших министров (Бастид, Кот, Дельбос, Жюль-Жюльен, Лан-
дри), 6 бывших госсекретарей (Шовен, Дезарно, Мари, Мендес-Франс,
Моннервиль, Моро-Жиафери). Присутствие в их числе “двух Эдуардов”
придавало как бы семейный характер восстановлению парламентской
26
фракции радикалов, занявшей прежнюю штаб-квартиру по адресу: пло-
щадь Валуа, 1.
Два первых специфических момента были свойственны партии еще
со времен III Республики. Однако в послевоенные годы в “радикальной
семье” произошли и некоторые изменения. Ряд исследователей считают,
что после войны партия радикалов превратилась в партию “деловых лю-
дей”83. Это утверждение отчасти верно. К числу таковых принадлежали
примкнувшие к радикализму Р. Мейер, связанный с семьей Ротшильдов,
член административного совета французских предпринимателей, А. Мо-
рис и М. Бене - главы крупных промышленных предприятий. Перипетии
военных лет дали толчок к примирению “Франции дипломированных спе-
циалистов с Францией собственнической и буржуазной”84. Действитель-
но, ни в одной другой депутатской группе не было такого числа учителей
государственных школ, как у радикалов: семь преподавателей лицеев
(Бильер, Даладье, Дельбос, Девина, Эррио, Рамоне, Ландри); два препода-
вателя права на факультетах университета (Бастид - преподаватель фи-
лософии, и Кот - преподаватель права).
Преобладали среди депутатов-радикалов юристы, в том числе адво-
каты, нотариусы, магистры, профессора права. Существенную роль игра-
ли госслужащие. Сильное влияние на деятельность партии оказывали
парламентарии. Среди депутатов-радикалов доминировали руководители
мелких предприятий и владельцы мелкой собственности, лица свободных
профессий. Большинство из них (17 из 25) имели депутатские прерогати-
вы и прежде. Женщины среди них почти отсутствовали85. Парламентарии
постоянно участвовали в различного рода чрезвычайных комиссиях. Кро-
ме того, часто они возглавляли всевозможные клубы и другие обществен-
ные организации, близкие к партии. Например, Буржес-Монури был гла-
вой Радикал-социалистической молодежи, Ж. Жюльен - ближайший со-
ратник Эррио - председательствовал в Республиканском комитете про-
мышленной и сельскохозяйственной торговли, И. Дельбос и Т. Стиг яв-
лялись соответственно шефом и заместителем Профессиональной ассо-
циации республиканских журналистов Франции. Многие депутаты-ради-
калы активно сотрудничали с прессой: И. Дельбос — в “Ля Демокраси”,
В. Бади - в “Ля Депеш дю Пари”, П. Бастид - в “Орор”.
Через прессу радикалы с чрезмерным оптимизмом возражали тем,
кто сомневался в их политической долговечности: “Нас часто хоронят на
протяжении уже почти века. Но мы еще живы. Без страха и упрека, вер-
ные республиканским свободам, дорогой ценой завоеванным нашими от-
цами, мы идем вперед”86.
На деле же партия раздиралась противоречиями. Уже с момента вос-
создания партии среди радикалов явно обозначилось два главных направ-
ления внутрипартийных разногласий, которые, по сути, служат основой
для острых внутренних столкновений и поныне. С одной стороны, наме-
тилась борьба между старым и новым поколениями радикалов, причем в
основе этого конфликта лежал не возрастной фактор членства в партии
(хотя и он оказывал тут определенное влияние), а фактор социальной мо-
бильности (или готовности воспринять идеи послевоенной модернизации
страны, собственной партии) радикалов. Старые радикалы (Кэй, Стиг,
Лафарг, Мазе и др.) с осторожностью относились к проектам послевоен-
27
ного обновления социально-экономической и политической жизни Фран-
ции, критиковали программу НСС, не желали приспосабливать партию к
новым условиям. Молодые - Анксьоназ, Кот, Мендес-Франс, Буржес-Мо-
нури, Гайяр и др. - по всем вопросам были настроены более динамично.
На наш взгляд, говоря строго научно, конфликт поколений, возникший у
радикалов, можно определить как конфликт между радикалами-традици-
оналистами (старые) и модернистами (новые).
Конечно, зачастую новые радикалы были гораздо моложе по возрас-
ту большинства лидеров старого радикализма. Типичными их представи-
телями были М. Буржес-Монури и Ф. Гайяр, радикалы Юго-запада Фран-
ции - бастиона партии. Они активно участвовали в Сопротивлении, сим-
патизировали голлистам, были связаны и с ними, и между собой, по служ-
бе. Например, Шабан-Дельмас и Буржес-Монури работали вместе в фи-
нансовой инспекции во Временном правительстве де Голля, Шабан-Дель-
мас и Ф. Гайяр - вместе входили в Министерство финансов. Такие ради-
калы, как А. Кэй, Р. Мейер, П. Мендес-Франс, Э. Фор, привлекали новых
радикалов больше, чем Эррио и Даладье, потому что они ассоциирова-
лись с идеями управления, прагматизма, одним словом - динамизма, а не
догматизма87.
Буржес-Монури объясняет присоединение молодежи к радикалам
так: «Мы пришли в партию радикалов, теорию которой мы плохо пред-
ставляли, без определенных идей. Это был альянс в плане интеллектуаль-
ном и духовном с “отцом Кэем”, которого мы очень ценили за рассуди-
тельность и твердость в принятии решений»88. Молодые радикалы зачас-
тую приходили в партию через семейные узы, связывавшие их отцов и де-
дов с различного рода республиканскими левыми коалициями довоенно-
го времени. Так, Буржес-Монури был внуком депутата республиканской
левой от департамента Эр и Луар в 1910-1924 гг., A-Ж. Годэн - сыном
префекта П. Годэна, одного из соратников Ж. Клемансо в 1918-1919 гг.89
В конкретной форме конфликт поколений проявился на съезде пар-
тии в 1945 г., при обсуждении кандидатур на новый руководящий пост в
партии - административного председателя. Старые радикалы предлагали
либо Стига, либо Мазе, молодые добивались избрания Анксьоназа. Пат-
риарх партии Эррио поддержал Мазе, что и предопределило выбор деле-
гатов90.
Второе направление внутрипартийной борьбы радикалов касалось
различных идейных течений. По сути дела, эта борьба проявилась уже в
дискуссиях, возникших на “маленьком съезде” в декабре 1944 г., по воп-
росу о “чистках” в партии, когда активно проявили себя левые радикалы,
потребовав более массовых исключений. Их представитель А. Байе за-
служил аплодисменты делегатов съезда, заявив: “Я не принадлежу к тем,
кто считает безупречным недавнее прошлое нашей партии... На протя-
жении 5—6 довоенных лет политика нашей партии была катастрофиче-
ской”91.
Левые радикалы П. Кот, А. Байе, Ж. Кейзер, мадам М. Зей добива-
лись активного сотрудничества с коммунистами и социалистами в выпол-
нении программы НСС, выступали за создание нового политического ре-
жима во Франции. Как справедливо считает французский историк
С. Женсен, левые радикалы в основной своей массе составляли партий-
28
и yio элиту еще с довоенных лет, и “если бы партия радикалов обновилась,
го они смогли бы сделать блестящую политическую карьеру, благодая
юму, что многие из них имели социальный статус либо лиц, подвергших-
ся преследованиям со стороны правительства Виши, либо бойцов Сопро-
I пиления”92. Но партия не обновилась, и левые радикалы оставались в
ней в меньшинстве, несмотря на то, что некоторым из них удалось все же
ынять руководящие посты (Ж. Кейзер - административный секретарь,
II. Кот, А. Байе и др. были депутатами)93.
Кроме левых радикалов, существовали в партии неорадикалы. Так
называют во французской историографии тех радикалов, кто не только
выражал антикоммунистические настроения, но и выступал против сов-
местных действий с социалистами, ориентируясь на союз с правоцентри-
( гскими силами94. Их лидерами были Ж. Лафарг и Л. Мартино-Депла,
кроме того, к ним в основной своей массе тяготели и представители ново-
ю поколения95. Основная часть активистов поддерживала умеренный
курс авторитетов партии — Эррио, Даладье, Стига, Кэя, - нацеленный на
достижение консенсуса в партии.
Таким образом, в послевоенные годы среди радикалов существовало
1ри идейных течения: левые радикалы, умеренные и неорадикалы. Борь-
ба между ними обострилась при обсуждении проектов конституционного
устройства послевоенной Франции.
Борьба вокруг конституции
В 1945-1946 гг. наиболее острая политическая борьба разгорелась во
Франции по вопросам конституционно-государственного устройства96. За
два года французам было предложено обсудить два проекта конституции
(вопрос выносился на референдумы) и избрать три Собрания, два из ко-
торых были Учредительными и одно - Национальным, или палатой депу-
татов. Таким образом, избиратели Франции призывались к избиратель-
ным урнам пять раз, чтобы решить судьбу страны. Общие итоги выборов
явно свидетельствовали о важном сдвиге влево и категорическом осужде-
нии французами режима Виши. ФКП была явной победительницей на
всех выборах, на втором месте шла МРП, на третьем - социалисты.
Заметное усиление влияния левых сил проявилось уже во время му-
ниципальных выборов 29 апреля - 13 мая 1945 г., ставших пробой сил раз-
личных политических партий. Радикалы на этих выборах получили 6436
постов мэров (или 18,22% коммун), что явно свидетельствовало о сокра-
щении влияния партии в стране, так как в 1935 г. у них было 9162 мэрии
(или 25,95%)97. Кантональные выборы в сентябре 1945 г. принесли ради-
калам еще большее поражение, потому что вместо 962 мест генеральных
советников довоенного времени у них осталось лишь 607, а число предсе-
дателей генеральных советов вообще упало с 36 до 2. Правда, в целом по
стране партия радикалов еще оставалась на втором месте по числу гене-
ральных советников, отставая лишь от СФИО и заметно опережая ком-
мунистов, умеренных и МРП9К. Но результатом плачевных итогов выбо-
ров для радикалов стало то, что в правительстве де Голля остался лишь
один их представитель - Жиакоби.
29
21 октября 1945 г. Временное правительство де Голля организовало
выборы в Собрание и одновременно референдум в целях определения
полномочий избранного Собрания. Избирателям предлагалось ответить
на два вопроса: хотят ли они, чтобы избранное собрание стало учреди-
тельным (т.е. занялось бы подготовкой новой конституции), и одобряют
ли они, чтобы государственные власти до введения в действие новой Кон-
ституции были организованы в соответствии с положениями проекта за-
кона, который помещался на обороте избирательного бюллетеня. (Срок
деятельности Учредительного собрания ограничивался 7 месяцами, при
этом оно получало законодательные полномочия, право утверждать бюд-
жет и осуществлять общий контроль за деятельностью правительства, со-
став и программа которого представлялись ему на одобрение, а главной
его задачей должна была стать разработка новой конституции99.) Ответ
‘нет” на первый вопрос означал возврат к конституции III Республики, и
тогда второй вопрос терял свой смысл. Ответ “да” означал голосование за
разработку новой конституции, ответ “да” на второй - согласие с предло-
жением правительства о порядке работы Учредительного собрания.
В течение избирательной кампании за полную поддержку правитель-
ству (ответ на оба вопроса “да-да”) агитировали социалисты и МРП, ком-
мунисты предлагали ответить “да-нет”, и лишь радикалы (а также неко-
торые более мелкие правые партии) призывали французов ответить
“нет-нет”, оставаясь фактически единственной крупной партией, стремя-
щейся к возврату к III Республике.
На референдуме 21 октября 1945 г. подавляющее большинство фран-
цузов ответило “да-да”, показав тем самым явное нежелание реанимиро-
вать III Республику. Радикалы, упорно цеплявшиеся за III Республику, ос-
тались в меньшинстве, а выборы в Учредительное собрание страны 21 ок-
тября 1945 г. принесли им сокрушительные потери100. За них было пода-
но лишь 1 млн 300 тыс. голосов, т.е. фактически 5,30%, тогда как в 1936 г.
эта цифра составляла 1 млн 422 тыс., или 11,6%. Вместо 106 мест в парла-
менте 1936 г. у радикалов оказалось всего 26, многие ее лидеры вообще
не были избраны, и партия вполне могла поставить вопрос о том, имеет
ли она будущее в послевоенной Франции101.
5 мая 1946 г. состоялся референдум по первому проекту конституции,
подготовленному и утвержденному Учредительным собранием102. Боль-
шинством голосов французы высказались против этого проекта, и в ию-
не 1946 г. состоялись выборы во второе Учредительное собрание, кото-
рому предстояло выработать новый текст конституции103.
Выборы во второе Учредительное собрание завершились для партии
радикалов с лучшими итогами (11,5% голосов и 39 депутатских кресел),
но улучшение было весьма незначительным (если учесть, что за ФКП бы-
ло подано 25,9%; за СФИО — 21,1%; за МРП - 28,2%)104. Второе Учреди-
тельное собрание представило новый проект Конституции на референ-
дум 13 октября 1946 г.105. На этот раз 52,5% жителей страны проголосо-
вали в поддержку нового проекта при 45,5% высказавшихся против106.
Новая конституция107 была введена в действие 27 октября 1946 г. Сразу
же после ее принятия началась подготовка к выборам в первое Нацио-
нальное собрание IV Республики.
10 ноября 1946 г. Франция избрала первый парламент IV Республики,
30
и котором у радикалов было уже 43 депутатских места из 590. Радикалам
удалось занять многие ключевые посты в руководстве страной. Председа-
телем Национальной ассамблеи стал Э. Эррио и оставался на этом посту
до 1953 г., покинув его в связи с довольно солидным возрастом и получив
пикальный в истории парламента титул “почетного председателя”.
I ’. Моннервиль возглавил Совет Республики на протяжении всей IV Рес-
публики и оставался председателем Сената V Республики до 1970 г. Эко-
номическим и социальным советом руководил Э. Рош, Ассамблеей Фран-
цузского союза108 - А. Сарро. Но все же ни этот незначительный рост
численности депутатов, ни избрание на почетные должности не могли
служить партии радикалов компенсацией за утраченный авторитет во
французском обществе. По сути, она оставалась единственной в стране
партией довоенного времени, которая упорно цеплялась за идею сохране-
ния конституции III Республики109.
Какова была позиция радикалов после того, как большинство фран-
цузов высказалось 21 октября 1945 г. против возврата к конституции
III Республики? В ней можно выделить несколько существенных момен-
тов. Во-первых, радикалы были рьяными сторонниками двухпалатного
парламента, считая наличие второй палаты необходимым для разделения
властей. Решение о том, что партия будет бороться за двухпалатный пар-
ламент было принято на заседании партийного бюро 18 июня 1945 г.110
Во-вторых, они выступили против введения Временным правительством
де Голля пропорциональной системы выборов. Докладчик по проблеме
конституции на съезде партии летом 1945 г. П. Анксьоназ говорил: “Эта
система задумана коммунистами в нарушение всех принципов демокра-
тии... Создавая Третью республику, радикалы обеспечили ей прочный
демократический фундамент благодаря мажоритарной системе выборов
по округам и в два тура. Теперь эта система рушится, создавая угрозу де-
мократии”111. Сохранение пропорциональной системы выборов трехпар-
тийной коалицией112 стало одной из главных причин неприязни радика-
лов к ее правительствам. Однако, как отмечает один из признанных во
Франции специалистов в области конституционного права Ф. Люшер,
“радикалы глубоко заблуждались в отношении пропорционального пред-
ставительства, потому что, когда в V Республике была снова введена ма-
жоритарная система, они еще больше потеряли влияние”113.
Однако не все активисты партии разделяли мнение официального ру-
ководства. В разработке первого проекта конституции вместе с коммуни-
стами и социалистами активно трудился левый радикал П. Кот, который
был выбран основным докладчиком от конституционной комиссии по
этому проекту в Учредительном собрании. Выступая в собрании, П. Кот
нападал на III Республику, назвав ее “демократичной на словах, а не на де-
ле ...основанной на имущественном неравенстве”. Он напомнил депута-
там, что “Конституция III Республики была принята в 1875 г. как времен-
ная, в ожидании установления во Франции конституционной монархии,
поэтому давала Сенату как основной антиреспубликанской силе значи-
тельные полномочия”114. Выступление П. Кота, как и сам факт назначе-
ния именно его главным докладчиком по проекту конституции от консти-
туционной комиссии Учредительного собрания вызвали резкое негодова-
ние среди большинства членов партии. Это видно уже с первых номеров
31
только что начавшего выходить центрального печатного органа пар-
тии.115.
Оппонентом Кота от партии радикалов при обсуждении проекта пер-
вой конституции в Учредительном собрании стал сам патриарх радика-
лизма - Э. Эррио, начавший свое выступление с того, что “новая консти-
туция практически сводит на нет основные принципы Декларации прав
человека”. Он решительно отстаивал сохранение Сената как второй па-
латы парламента, иронизируя по этому поводу над коммунистами и обра-
щаясь к ним с вопросом о том, что они думают по поводу существования
в СССР двухпалатного Верховного Совета. Возражал Эррио и против ог-
раничения функции президента, лишавшегося по новому проекту права
назначать членов правительства, которое отныне переходило к премьер-
министру. “Как такой президент сможет командовать вооруженными си-
лами страны?” - спрашивал он116.
Большинство радикалов голосовало против одобрения первого про-
екта конституции в Учредительном собрании, как уже говорилось, он
был там все же принят. В период от принятия проекта первой конститу-
ции Учредительным собранием и до референдума радикалы вели актив-
ную пропагандистскую деятельность против конституции. В архиве пар-
тии мы обнаружили афишу партии того времени, изображающую Мари-
анну - символ Великой Французской революции - за решеткой117.
Первый проект конституции вызвал решительное неприятие радика-
лов, второй - в принципе тоже. Тот факт, что радикалы призывали голо-
совать против второго проекта конституции и в конечном итоге ответили
на референдуме “нет”, позволил исследователям отнести партию радика-
лов к категоричным противникам Конституции IV Республики. Однако
нам кажется, что дело обстояло несколько иначе, так как характер кри-
тики радикалами второго проекта конституции все же отличался от хара-
ктера критики первого проекта. Основной докладчик в Учредительном
собрании по второму проекту конституции от партии радикалов П. Бас-
тид назвал оппозицию радикалов “не бесповоротно враждебной, а корре-
ктируемой”118. Такая смена настроений у радикалов произошла, во-пер-
вых, потому, что одно из главных требований было реализовано: вторая
конституция предусматривала создание второй палаты парламента. Во-
вторых, к этому времени де Голль уже произнес свою знаменитую речь в
Байё119, насторожившую радикалов призывом генерала к созданию силь-
ного государства. В речи де Голля радикалы увидели угрозу демократии
теперь еще и с другой стороны, со стороны голлизма120. (Напомним, что
в момент обсуждения первого проекта конституции радикалы считали,
что демократии угрожают коммунисты.)
П. Бастид охарактеризовал второй проект конституции как “плод
взаимной любви МРИ и социалистов”. Критическая часть его выступле-
ния сводилась к следующему. Во-первых, он подчеркивал, что все же за
отправной вариант для нового проекта был взят первый. Во-вторых, он
говорил о сожалениях радикалов о том, что Совет Республики получил
гораздо меньше прав, чем Сенат в годы III Республики. В-третьих, он вы-
ступал против того, чтобы президент республики оставался фигурой “де-
коративной”, и предложил от имени радикалов предоставить президенту
более широкие полномочия по роспуску Национальной ассамблеи и рас-
32
ширить коллегию выборщиков президента за счет присоединения к депу-
ы гам парламента и генеральных советников. По выражению Бастида,
президент должен стать “советником и арбитром”121.
В обсуждении проекта второй конституции в Учредительном собра-
нии участвовал и Э. Эррио, изложив основные мотивы, по которым пар-
тия отказывается голосовать в поддержку этой конституции. В качестве
главных из них Эррио выделял такие, как: “отсутствие политических прав
у Совета Республики и... отстранение его от реформирования конститу-
ции”, несогласие с “двойной инвеститурой премьер-министра, умалявшей
права главы правительства”122. В заключение, называя предлагаемый
Франции тип власти “коллективной диктатурой”, обеспечивающей парти-
ям господство над правительствами, привычными нормами партийной
конкуренции в парламенте и Республике, Э. Эррио подчеркнул, что “ра-
дикалы никогда не поддержат и режим личной власти”123. Из выступле-
ний и Бастида, и Эррио вытекало, что в известном смысле радикалы яв-
ляются сторонниками усиления власти в лице премьер-министра и прези-
дента, в сравнении с тем, как это было предусмотрено в конституции. Та-
ким образом, радикалы дистанцировались от идеи де Голля о сильном го-
сударстве.
После того как французы приняли второй проект конституции и ро-
дилась IV Республика, радикалы стали надеяться на его реформу впослед-
ствии, по мере развития IV Республики, в надежде на провал трехпартий-
ной коалиции. П. Бастид писал по этому поводу: “Провозглашая необхо-
димость ревизии конституции, мы не стремимся сделать эту тему главной
в нашей политической программе, так как перед страной стоят другие
проблемы”124. Другой видный деятель радикалов, Ж.-П. Давид, так обос-
новывал линию партии: “Позиция радикалов была логичной, учитывая их
изоляцию в прежней политической жизни. В действительности, партия
радикалов призвана быть партией, которая создана нацией в рамках Рес-
публики, поэтому быть в правительстве, иметь министров - это предста-
вляется для радикалов нормальным. Мы стремились войти в систему, что-
бы разрушить ее изнутри, учитывая два возможных решения: либо интег-
рирование в нее и расшатывание при любых благоприятных условиях, ли-
бо нахождение вне ее. Но оставаясь около, можно долго нс суметь ниче-
го изменить, тогда как войдя, можно добиться успеха более быстро”125.
Ф. Люшер в личной беседе с автором данной работы назвал борьбу про-
тив Конституции IV Республики политической ошибкой, но в то же вре-
мя отметил, что “радикалам органически свойственно умение быстро
приспосабливаться к ситуации и они часто, выступая против каких-либо
проектов, потом, после их одобрения в стране, довольно легко забывают
свою прежнюю критику и начинают искать возможности исправления
своих ошибок”126. С этим утверждением можно согласиться, потому что,
как показала история в дальнейшем, радикалы смогли интегрироваться в
политический механизм IV Республики. Конечно, объяснить этот процесс
одним умением партии радикалов приспосабливаться к обстоятельствам
было бы неправильно. Главным фактором, способствовавшим этому про-
цессу, послужило изменение политической ситуации во Франции под вли-
янием международной обстановки, сложившейся в то время. Мир начал
втягиваться в атмосферу холодной войны, сопровождавшейся медленным
2. Канинская Г.Н.
33
спадом демократической волны и нарастанием контртечения, группиро-
вавшего антикоммунистические силы и нацеленного на противодействие
углублению демократических преобразований. Вынашивая планы воз-
вращения к власти в новой Республике, а также страстно желая скорей-
шего провала трехпартийной коалиции, радикалы приступили к актив-
ным поискам союзников.
По условиям франко-германского (22 июня 1940 г.) и франко-итальянского (25 июня
1940 г.) перемирий 2/3 территории Франции, включая Париж, оккупировали немецко-фа-
шистские войска, а в южной “свободной” зоне сохранялось внешне самостоятельное
французское правительство во главе с маршалом Петеном, разместившееся 29 июня в
Виши. Часть парламентариев, нс желавшая смириться с перемирием, перебралась в Се-
верную Африку (правительство Виши обвинило их в измене и начало против них судеб-
ные процессы), а на территории Франции 10 июля 1940 г. большинством в 569 голосов
против 80 парламент предоставил Петену полномочия главы государства. Провозгласив
лозунг “национальной революции”, вишистское правительство ликвидировало сущест-
вовавшую во Франции до войны III Республику. После высадки англо-американских
войск на территории Алжира и Марокко в ноябре 1942 г. и перехода находившейся там
вишистской армии на сторону союзников фашистская Германия оккупировала и южную
зону, но правительство Виши при этом сохранилось.
2 Смирнов В.П. Движение Сопротивления во Франции в годы второй мировой войны. М.,
1974. С. 195.
3 Движение Сопротивления, развернувшееся на территории Франции, называют внутрен-
ним Сопротивлением.
4 Подробнее о движении Сопротивления во Франции см.: Смирнов В П. Указ. соч.
5 Ж. Мулен - герой Сопротивления, павший от рук фашистов (захоронен в Пантеоне), в
довоенные годы видный деятель левого крыла партии радикалов.
6 В марте 1944 г. была принята программа НСС, призывавшая французов развернуть воо-
руженную борьбу и готовиться к массовому восстанию, создать после освобождения
Временное правительство во главе с де Голлем, провести чистку от вишистов государст-
венного аппарата, наказать изменников и спекулянтов, ввести прогрессивный налог на
военные прибыли, обеспечить демократические свободы и социальные права трудящих-
ся (в том числе увеличить заработную плату и ее гарантированный минимум, создать ши-
рокую систему социального страхования), развивать экономику в соответствии с госу-
дарственным планом и устранить из се руководства финансовые и экономические оли-
гархии, а также возвратить нации монополизированные основные средства производст-
ва, являющиеся плодами общего труда (топливно-энергетическое производство и стра-
ховые компании и крупные банки).
7 Первоначально руководили ФКНО генерал де Голль и генерал Жиро (глава француз-
ской администрации в Алжире), а с ноября 1943 г. де Голль стал его единственным пред-
седателем. В сентябре 1943 г. ФКНО был дополнен представительным органом - Кон-
сультативной ассамблеей.
8 Подробнее о расстановке политических сил во Франции после освобождения и полити-
ческих партиях того времени см.: Наринскии М.М. Борьба классов и партий во Франции.
1944-1958. М., 1983.
9 Под таким углом зрения участие радикалов в Сопротивлении рассматривалось в докла-
де М. Руби на коллоквиуме, посвященном участию радикалов в войне, о котором упоми-
налось выше.
0 Чтобы продолжать борьбу, Эррио предложил переместить обе палаты парламента в Ан-
глию, а Жанненэ - в Северную Африку.
11 Les radicaux dans la guerre. 1936-1946. Leyn, 1995. P. 45, 46, 48.
12 Ibid. P. 48-49.
13 Berstein S. Edouard Herriot ou la Rdpublique en personne. P., 1985. P. 97.
14 Цит. no: Les radicaux... P. 54.
15 Ibid. P. 54-55.
16 Ibid. P. 57.
17 Ibid. P. 57-58.
34
18 Brunet J.-P. Gaston Monnerville. Le rdpublicain qui ddfia de Gaulle. P., 1997. P. 123.
19 Цит. по: Les radicaux... P. 59.
20 Ibid.
21 Brunet J.-P. Op. cit. P. 123.
22 Брошюра и прокламация находятся в: АР. XIV. Allocutions. № 4.
23 НАФ. Дело П. Девина. 112417/234.
24 Цит. по: Brunet J.-Р. Op. cit. Р. 124.
25 Les radicaux... Р. 67.
26 La reconstruction du parti radical. 1944-1948. P., 1993. P. 39-47; Le Douarec F. Felix Gaillard.
1919-1970: un destin inachcvd. P., 1991. P. 14.
27 Очевидно, поэтому о том, что Ж. Мулен был радикалом, упоминают в отечественной ли-
тературе вскользь.
28 Подробнее об обстановке во Франции тех лет см.: Наринский М.М. Указ, соч.; Berstein S.,
Mdza Р. Histoirc de la France au XX-c siecle. Bruxelles, 1995.
29 Сходные с радикалами позиции по вопросам государственного устройства и экономиче-
ской политики занимала образовавшаяся в 1945 г. Республиканская партия свободы
(ПРЛ), располагавшаяся на правом фланге политического спектра.
30 АР. II. Parti radical. № 11.
31 Ibid.
32 См., например: La Ddpeche du Paris. 1945. 2 mars.
33 Parti rdpubheain radical et radical-sociahste: Rapport moral de Monsieur Pierre Maz£ au petit con-
gr£s de decembre 1944. P., 1944. P. 3.
34 Faure E. Mdmoires. P., 1982. Vol. 1. P. 123; Mayere Denise (sous la direction de). Rene Mayer.
Etudes, temoignages, documents. P., 1983. P 34.
35 Sondages. Bulletin de rinformation de 1’IOFP. 1945. Idee. P. 31.
36 Ibid. 1945. Janv.; Dec.
37 Ibid. 1945. Dec.
38 Combat. 1945. Juin.
39 АР. II. Parti radical. №11.
м Цит. no: La reconstruction... P. 43.
41 См., например, выступление П. Жиакоби в Алжирской Консультативной ассамблее:
Assemble consultative provisoire. S£ance du 22 mars 1944. P. 579.
42 Стенографический отчет съезда хранится в: АР. II. Parti radical. № 11.
43 См., например, выступления делегатов съезда от этих федераций Е. Бро и М. Лорана.
44 Parti гёриЬНсап... Rapport moral... Р. 7-9.
45 АР. II parti radical. №11.
46 См., например, выступления А. Байе, П. Кот, Ж. Кейзера, мадам Зей (Ibid.).
47 Ibid.
48 Bardonnet D Evolution de la structure du parti radical. P., I960. P. 293.
49 АР. II. Parti radical. № 11.
50 Во Франции такой курс называется “дирижизмом”, от слова “дириже” (diriger), что в пе-
реводе означает руководить.
51 АР. II. Parti radical. № 11.
52 РЦХИДНИ. Ф. 17. Он. 128. Т. 1. Д. 43.
53 Berstein S, Edouard Herriot... Р. 290.
54 АР. II. Parti radical. № 12.
55 АНФП. Дело Ж. Кейзера: 465/АР 7.
56 Газета начала выходить как каждодневная, однако вскоре из-за нехватки финансовых
средств ее выпуск был приостановлен на год, а с 1947 г. она превратилась в еженедель-
ник (далее - IRS).
57 Комитет Кадиллак был создан в 1917 г. и назван так по просьбе делегатов от Жиронды.
До второй мировой войны в него входили сенаторы и депутаты, а также бюро исполко-
ма партии. С 1946 по 1955 г. он по-прежнему состоял из парламентариев и исполнитель-
ной комиссии, а затем, вплоть до прекращения существования в 1959 г., - из парламента-
риев и членов партийного бюро. Этот комитет собирался в дни правительственных кри-
зисов, чтобы решить вопрос о поведении партии в момент кризиса и о вхождении в пра-
вительство. Рядовые члены критиковали комитет потому, что не имели там представи-
тельства.
58 АР. II. Parti radical. № 12.
2*
35
59 Ibid.
60 Lc Statut du parti radical-socialiste. P., 1947. P. 51, 5.
61 Ibid. P. 6.
62 Rizzo J.-L. Mend6sisme et radicalisme. P., 1995. P. 74.
63 Цит. no: Chapsal J La vie politique en France de 1940 a 1958. P., 1985. P. 239.
64 Lc Statut... P. 23.
65 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 83.
66 Lc Statut... P. 18.
67 Rizzo J -L. Op. cit. P. 87.
68 АР. XI Sondages statistiques. № 118.
69 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 77.
70 Л. Мартино-Депла стал административным председателем после внезапной кончины
П. Мазе.
1 Lc Statut... Р. 23; АР. XI. Sondages statistiques. № 109.
2 Le Statut... P. 23; АР. II. Parti radical. N? 18.
73 Lc Statut... P. 23.
74 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 94.
75 Lc Statut... P. 24.
76 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 95.
77 Lc Statut... P. 47.
78 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 111.
79 АР. XI. Sondages statistiques. № 134.
80 Подробнее см.: Berstein S. Histoirc du parti radical. P., 1980-1982. Vol. 1-2.
81 АР. XV. Prcssc. № 214; XI. Sondages statistiques. № 126.
82 Это были: P. Бильер (35 лет), M. Буржсс-Монури (31 год), А. Кайявс (32 года), Ж. Ма-
сон (38 лет).
83 La reconstruction: Р. 108.
84 Ibid. Р. 100.
85 Le Monde. 1946. 14 oct.
86 La D£peche du Paris. 1945. 20 mars.
87 La reconstruction... P. 238.
88 Ibid. P. 240.
89 Ibid. P. 105.
90 АР. II. Parti radical. № 12.
91 Ibid. № 11.
92 La reconstruction... P. 149.
93 Ibid. P. 151.
94 В отечественной историофафии неорадикалов называют правыми радикалами, что, по
сути, верно, так как их политический курс действительно ориентировал партию на союз
с другими правыми партиями. Однако, учитывая, что партия радикалов находилась в
центре партийно-политического спектра Франции, нам представляется все же более ло-
гичным пользоваться термином неорадикалы.
95 La reconstruction... Р. 120.
6 Подробнее см.: Наринский М.М. Указ, соч.; Berstein S., Milza Р. Op. cit
97 L’Ann6e politique. 1944-1945. P., 1946. P. 203.
98 Ibid. P. 204.
"Journal officiel de IaR£publique franfaise: Ordonances etddcrcts. 1945. 19 aoOt. P. 5155-5156
(далее - JO).
100 Причем проходили эти выборы по новой избирательной системе - в один тур и по прин-
ципу пропорционального представительства.
101 И’Аппёс politique. 1944-1945. Р. 313-314.
102 Первый проект конституции разрабатывался при сильном влиянии коммунисгов и соци-
алистов и предусматривал создание однопалатного парламента, наделенного широкими
полномочиями и контролем над деятельностью правительства. Предлагавшееся государ-
ственное устройство в исследовательской литературе называют “режим Национального
собрания”. Кроме коммунистов и социалистов его нс одобрял практически никто, в том
числе и де Голль, как известно, сторонник сильной власти. В Учредительном собрании
э тот проект вызвал острые дискуссии, но все же 309 голосами против 249 был принят.
Однако его противники развернули активную кампанию против конституции накануне
референдума, сумели убедить французов, и на референдуме она нс была принята.
36
103 Ь’Аппёе politique. 1946-1947. Р. 321-322.
104 Ibid. Р. 328.
105 Решающая роль в подготовке этого проекта принадлежит партии МРП, которую актив-
но поддерживали социалисты. Поддержала этот проект и ФКП. Противниками консти-
туции оставались только де Голль, радикалы и мелкие правые партии. В отличие от пер-
вого проекта, в новой конституции было предусмотрено создание второй палаты парла-
мента (Совет Республики). Парламент объявлялся высшим органом власти. Правитель-
ство несло ответственность перед Национальным собранием и по его требованию обяза-
но было уходить в отставку. Президент республики избирался парламентом, и все его ак-
ты нуждались в утверждении правительством.
106 L’Annde politique. 1946-1947. Р. 331.
107 Текст конституции см.: Les Constitutions de la France depuis 1789. P. 1994.
108 Согласно консти туции для управления бывшими колониями Франции создавался Фран-
цузский союз, а также проводились выборы в Ассамблею Французского союза.
109 В первые два года после войны, как уже говорилось выше, в стране доминировали ком-
мунисты, социалисты и МРП. Голлисты еще не создали своей партии, а довоенные пра-
вые партии распались. Возникшая из осколков в 1945 г. партия ПРЛ была немногочис-
ленной и нс имела серьезного влияния в стране. Хотя она, как и радикалы, добивалась
возврата к конституции III Республики.
110 АР. X. Referendums. № 98.
111 Ibid. И. Parti radical. № 11.
112 Трехпартийная коалиция возникла в январе 1945 г., после ухода де Голля в отставку. Она
состояла из представителей ФКП, СФИО и МРП и находилась у власти до 1948 г. Ком-
мунисты тогда занимали министерские посты.
1,3 Luchaire F. Les radicaux et lc probldmc constitutionnel en 1946 // Revue frangaise de droit con-
stitutionnel. 1992. Oct. P. 25.
114 JO. Assemble Constituante. 1946. P. 636.
”5 irs. 1946. 12, 15, 18 juill. eta.
116 JO. Assacmbl6e Constituante. 1946. P. 1642.
117 АР. X. Referendums. № 98.
118 JO. Assemble Constituante. 1946. P. 329.
119 16 июня 1946 г. де Голль изложил свои взгляды на конституционное устройство, высту-
пая в Байс по случаю 2-й годовщины начала освобождения Франции. Он выступил как
сторонник сильного государства, основанного на широких полномочиях президента как
главы государства, который являлся бы главой исполнительной власти, назначал бы гла-
ву правительства и министров. Де Голль высказался также за создание двухпалатного
парламента.
120 Об этом неоднократно писала IRS (1946. 13, 17 juill.; 5 aout).
121 JO. Assemble Constituante. P. 329.
122 По конституции, премьер-министр должен был добиваться доверия в Национальной ас-
самблее дважды: при обсуждении и своей собственной кандидатуры, и состава своего ми-
нистерства. Причем при выборе членов своего министерства он должен был предвари-
тельно обсудить намеченные кандидатуры с руководством партий.
123 JO. Assemble Constituante. Р. 578.
124 Aurorc. 1945. 19 oct.
125 Цит. по: Lopez L. Les rapports entre lc radicalisme et le gaullisme de la Liberation jusqu’& la crea-
tion du Rassemblement du peuple fran^ais (1944-1947): Memoire de Sciences Politiques sous la
dir. de S. Berstein. P., 1995. P. 170.
126 Беседа автора с Ф. Люшером состоялась в апреле 1991 г.
Глава вторая
РАДИКАЛЫ В ПРАВИТЕЛЬСТВЕ. 1947-1954
Новый политический курс
Возвращение радикалов в правительство пришлось на период усиления
холодной войны в мире, повлекшего за собой переориентацию француз-
ской внешней политики на англо-американский блок. Это было время,
когда европейская буржуазия, перегруппировав свои силы, развернула
контрнаступление против коммунистов и демократов. В странах Запад-
ной Европы, в том числе и во Франции, начался процесс удаления комму-
нистов из правительств1, сопровождавшийся обострением социальных
конфликтов2. Курс на “атлантическую солидарность” дал толчок разви-
тию интеграции в Западной Европе, нацеленной на создание экономиче-
ского и военно-политического союза с привлечением к участию в нем
ФРГ3. В те годы в колониях ширилось национально-освободительное дви-
жение, что в немалой степени затрагивало интересы Франции - второй
колониальной империи в мире4. В результате сложившихся в мире изме-
нений в конце 40-х-начале 50-х годов5 правящие круги Франции столкну-
лись с новыми проблемами, такими как борьба между сторонниками ЕОС
(атлантистами, или европеистами) и его противниками (националистами);
между неоколониалистами (добивавшимися реформ в Тунисе и Марокко
и прекращения войны в Индокитае) и ультраколониалистами (требовав-
шими продолжения политики силы в колониях). Кроме того, по заверше-
нии процесса послевоенного восстановления экономики к началу 50-х го-
дов и с переходом к задаче экономической модернизации французские по-
литики оказались перед выбором новой социально-экономической стра-
тегии. С. Берстайн и П. Милза пишут об этом так: “Сначала восстановле-
ние экономики во Франции проходило под эгидой государства и в услови-
ях, близких к социализму, когда общественное вмешательство в управле-
ние, национализация и планирование рассматривались одновременно как
важный фактор экономической модернизации и социальной справедливо-
сти (дирижизм. - Г.К.). В атмосфере Освобождения критика такого вме-
шательства, исходившая от деловых кругов и политических лидеров ради-
калов и умеренных, игнорировалась... Однако с осени 1947 г. сторонники
экономического либерализма - радикалы и умеренные, сменявшие друг
друга в руководстве министерством финансов, сумели добиться постепен-
ного возвращения к рыночной экономике”6. Как видим, во Франции раз-
вернулась борьба между дирижистами и либералами в экономике.
Появление новых проблем в общественной жизни Франции вызвало
изменение политической стратегии правящих классов. После удаления
коммунистов из правительства трехпартийная коалиция прекратила су-
ществование, и перед двумя оставшимися субъектами этой коалиции -
СФИО и МРП - встал вопрос о поиске новых союзников для управления
страной. Сделав антикоммунизм лейтмотивом своей политической стра-
38
тегии, они на рубеже 1947-1948 гг. сформировали совместно с радикала-
ми и “умеренными”7 правительство “третьей силы”, просуществовавшее
до 1952 г.8 По мнению создателей “третьей силы”, основной задачей этой
коалиции была борьба против коммунистов, угрожающих республике
слева, а также - против голлистской партии РПФ9, угрожающей респуб-
лике справа10.
Партии “третьей силы” объединяла лишь враждебность к коммуни-
стам и голлистам, а что касается совместной политики, то тут имелись
серьезные расхождения, которые и привели в конечном итоге к сполза-
нию республики вправо, уходу социалистов в оппозицию и формирова-
нию в 1952 г. правоцентристской коалиции, остававшейся у власти до
1954 г., которую известная исследовательница IV Республики Ж. Эльжей
назвала “патронат у власти”11. Партия радикалов участвовала в прави-
тельствах правоцентристской коалиции вместе с “умеренными” и частью
голлистов12. Таким образом, с 1947 г. партия радикалов стала партией
правительства. Как справедливо отмечает М.М. Наринский, “возрожде-
ние радикалов являлось весьма характерным симптомом возврата к пар-
ламентским маневрам и закулисным политическим комбинациям, в кото-
рых радикалы были большими мастерами”13.
Возвращение радикалов в правительство сопровождалось политиче-
ской переориентацией партии, проходившей в условиях острой внутри-
партийной борьбы. В отечественной литературе этот период в истории
послевоенного радикализма не получил должного освещения. Вместе с
тем следует отметить, что это время было весьма важным в истории пар-
тии по двум причинам: во-первых, радикалы определили для себя вопрос
о союзе с коммунистами и в более широком смысле - с левыми партиями;
во-вторых, решался вопрос о стратегии партии в рамках правого центра.
По сути, политическая линия партии радикалов начала оформляться
уже в годы борьбы вокруг конституции. Ей были присущи три главные
черты: антикоммунизм, противоречивое отношение к де Голлю и попыт-
ка сблизиться с голлистами в политическом союзе. Антикоммунизм ради-
калов развивался и усиливался в борьбе против политики трехпартийной
коалиции и в связи с нарастанием социальной напряженности в стране,
связанной с развитием международного антикоммунизма.
Одобрение в Учредительном собрании второго проекта конституции
в 1946 г. (440 голосов “за” и 106 - “против”14) привело к усилению крити-
ки трехпартийной коалиции со стороны радикалов, голосовавших и на
этот раз в основном против.
Антикоммунистическая направленность центрального печатного ор-
гана партии газеты “Радикал-социалистическая информация” (далее -
“IRS”) поражает своей абсурдностью и оголтелостью. Читателям внуша-
лось, например, что частичная национализация, проведенная во Франции
правительством де Голля в рамках реализации программы НСС, введение
пропорциональной системы выборов, Конституция IV Республики - все
это “происки марксистов” (так авторы называли коммунистов)15”. “Мы
не имеем больше национальной обороны, - писала газета, потому что во
время формирования Временного правительства де Голль, чтобы не до-
пустить коммунистов, рвущихся к посту министра национальной оборо-
ны, разделил его надвое. Чтобы вновь не оказаться в условиях Мюнхена,
39
надо противодействовать коммунизму уже сейчас”16. В газете можно бы-
ло встретить совершенно нелепые намеки на связи коммунистов с виши-
стами, в частности статьи под названиями “Когда месье Бийу (министр-
коммунист в правительстве де Голля. - ГК.) был петенистом” и «Когда
“Юма” (центральный печатный орган компартии. - Г.К.) была коллабо-
рационистской»17. На деле же речь шла о письме газеты “Юманите” в
1940 г. советнику немецкого посольства, где выражался протест по пово-
ду запрета общественных организаций и их печати в оккупированной
Франции.
Борьба против ФКП представлялась радикалами как борьба за демо-
кратические свободы. Например, Эррио утверждал в прессе, что его пар-
тия борется “за второе Освобождение в условиях диктатуры”18 (под дик-
татурой Эррио совершенно необоснованно подразумевает засилье комму-
нистов в правительстве). Борьбу против коммунистов радикалы препод-
носили как борьбу против международного коммунистического заговора.
Так, генеральный секретарь федерации Юго-Запада Р. Фложье писал:
“Я хорошо представляю, что видится за роспуском Коминтерна. Нынеш-
ний вице-председатель совета министров (имеется в виду М. Торез. - Г.К.)
был его членом. Сделаем все, чтобы завтра на старом континенте под
прикрытием Коммунистического Интернационала не осуществилась за-
ветная кремлевская мечта”19.
Радикалы призывали читателей превратить кампанию по выборам в
первое Национальное собрание IV Республики в “идейную и теоретиче-
скую борьбу против коммунистов”. Огонь их критики был направлен не
только против коммунистов, но и против двух других членов трехпартий-
ной коалиции — СФИО и МРП. “IRS” обвиняла социалистов в том, что они
“стремятся подавить оппозицию в парламенте и превратились фактиче-
ски в единую партию, идущую к диктатуре”20. Лидер левых радикалов
Р. Фабр даже спустя 50 лет доказывал автору данной работы, что «соци-
алисты после войны повсюду внедряли Рамадье (премьер-министр-социа-
лист, удаливший коммунистов из правительства. - Г.К.), создав нечто ти-
па “рамадьеризма” во Франции»21. Партию МРП радикалы упрекали за
то, что «от красивого “нет” в мае народные республиканцы перешли к
грустному “да” в октябре»22 (т.е. поддержали Конституцию IV Республи-
ки. - ГК.).
Однако усиление антикоммунистической ориентации было присуще в
партии умеренным радикалам и неорадикалам, тогда как левые радикалы
резко выступали против такого поворота политики партии. В результате
уже в дни борьбы вокруг конституции в партии возник острый конфликт,
закончившийся исключением левых из партии, хотя обычно радикалы
старались сохранять в своих рядах оппозиционеров.
После войны левые радикалы добивались от Эррио проведения кур-
са под лозунгом “нет противника слева” и на выборах в 1945 г. в ряде мест
действовали единым блоком с коммунистами. В стенографическом отче-
те партийного съезда летом 1946 г. содержатся выступления левых ради-
калов П. Гийона, П. Дрейфуса-Шмидта, Р. Мюклера, добивавшихся “соз-
дания немедленного бюро по реорганизации партии” (Гийон), “отказа от
политики компромиссов”, признавая наличие нескольких тенденций в по-
слевоенном радикализме (Дрейфус-Шмидт) и считая возможным “приве-
40
дение коммунистической идеологии в соответствие с традициями и требо-
ваниями” французской демократии (Р. Мюклер)23. В начале мая левые ра-
дикалы опубликовали манифест, в котором говорилось: «Наша партия
стала объектом деятельности разных сил, стремящихся к ее разложению.
Одни тянут ее к союзу с Демократическим альянсом, на кладбище про-
шлых республиканских партий, другие призывают ее к союзу, противо-
стоящему партиям рабочего класса, левому крылу голлистского объеди-
нения. Задача партии в том, чтобы объединить в республиканских дейст-
виях средние слои, рабочих и крестьян против “радикализма Мюнхена” и
“радикализма бизнеса”»24. Один из лидеров левых радикалов Ж. Кейзер,
в статье “Судьбы радикализма” призывал своих соратников по партии не
забывать, что “радикалы - это прежде всего радикал-социалисты”25.
Открытая конфронтация в партии между умеренными и неорадика-
лами, с одной стороны, и левыми - с другой, возникла в 1945 г. с первых
дней обсуждения конституционных проектов. Первый проект конститу-
ции радикалы сразу же окрестили “конституцией Кота” или “коммуни-
стической конституцией”. Фактически решение об исключении Кота из
партии было принято сразу же после назначения его 5 апреля 1946 г. ос-
новным докладчиком от конституционной комиссии, однако по Уставу
партии окончательное решение должен был выносить съезд.
Дело Кота обсуждалось на чрезвычайном съезде в апреле 1946 г. В
день его открытия Кот отправил письмо Эррио, заявив, что выходит из
парламентской группы радикалов и из партии. На съезде П. Кота назва-
ли предателем, “глашатаем марксистской конституции”, а большинство
делегатов высказалось за то, чтобы именно исключить его из партии, а не
принять его отставку в соответствии с письмом26.
7 апреля 1946 г. Кот был исключен из партии и в этот же день А. Байе
вручил съезду свое письмо об отставке. Байе, как и Кот, на съезде был ис-
ключен. Несколько позднее из партии был исключен Шамбейрон, так как
голосовал в Учредительном собрании “за Конституцию Кота”27.
Иначе обстояло дело с Ж. Кейзером, влиятельным и весьма уважае-
мым членом партии, членом исполнительной комиссии, признанным ав-
торитетом по вопросам внешней политики. 5 апреля 1946 г. он тоже по-
дал прошение об отставке, но исключен на съезде не был и некоторое
время еще оставался генеральным секретарем партии.
Вторая волна исключений началась в мае 1946 г., после публикации
манифеста28, где было четко заявлено о намерении левых радикалов от-
ветить “да” на референдуме 5 мая 1946 г., невзирая на разногласия с ком-
мунистами и социалистами в Учредительном собрании.
2 мая 1946 г. исполнительная комиссия во главе с Эррио приняла ре-
шение об исключении всех подписавших манифест (Кейзер, Гийон, Леб-
рюн, Менье, Касье, Жиль, Леман, Годар, Ж. Миттеран). 4 мая в знак со-
лидарности с исключенными партию покинула М. Зей, член исполнитель-
ной комиссии. Если посмотреть внимательно список исключенных в це-
лом, невольно возникает мысль о том, что в 1946 г. был подведен итог
борьбы ее левого и правого крыла, начавшейся еще до второй мировой
войны, во времена Народного фронта. В частности, А. Байе еще на Мар-
сельском съезде 1938 г. не смог выступить, так как его все время преры-
вали возгласами обвинения в “связях с Москвой”29. В партии остались
41
умеренные и неорадикалы, вопрос о союзе с коммунистами не поднимал-
ся до 1972 г., когда партия снова раскололась.
На выборах в июне и ноябре 1946 г. левые радикалы составили еди-
ные списки с коммунистами. Ж. Кейзер так определял смысл их альянса с
последними: “Мы не коммунисты. Наш союз означает не единство докт-
рины, а единую оценку нынешней ситуации и стремление к взаимному со-
трудничеству”30.
Впоследствии, в 1948-1950 гг. бывшие левые радикалы создали с дру-
гими левыми группировками Прогрессистский союз, который был заду-
ман ими “как промежуточная инстанция между ФКП и другими левыми
партиями”31. Однако начало холодной войны и раскол мира на два враж-
дебных блока, а также крах “трипартизма” превратили эту идею в уто-
пию, и деятельность прогрессистов не оказывала сколько-нибудь замет-
ного влияния на политическую жизнь Франции.
Исключение из партии левых радикалов все же не сделало ее одно-
родной в идейном плане. К началу 50-х годов выделилось три основных
направления в ориентации департаментских федераций радикалов. Во-
первых, это неорадикальные (или консервативные, или правые) федера-
ции, насчитывающие к октябрю 1954 г. 25 ПО человек, или !/3 членов
партии. Их участники поддерживали Объединение левых республиканцев
(РЖР), а также правительства правоцентристской коалиции, резко высту-
пали против коммунистов, ратовали за сохранение французских колоний.
Неорадикалы стремились внедриться в те районы, где до война радика-
лизм не имел влияния. Прежде всего, это был Парижский район, где осо-
бым авторитетом пользовались сенаторы Ж. Лафарг и доктор Лафей, де-
путат от департамента Сена-и-Уаза Ж.-П. Давид, бывший также гене-
ральным секретарем антикоммунистической организации “Свобода и
мир”. Вторым районом влияния неорадикалов являлся Юго-Восток, где
главенствовали депутаты Л. Мартино-Депла и Э. Юге. Наконец, третьим
бастионом правых радикалов были заморские департаменты, в которых
влияние радикалов оставалось значительным с довоенных времен. Там их
представляли сенаторы Борго, Колонна и Р. Мейер. Лидером неорадика-
лов являлся административный председатель партии Л. Мартино-Депла,
адвокат по профессии32.
Второе направление - ортодоксальное (или классическое) - предста-
вляли федерации тех регионов, где влияние радикалов было сильным еще
до войны. Там радикалы имели и значительное число выборных лиц, как
в местных, так и в центральных органах власти. Кроме того, эти федера-
ции являлись самыми последовательными защитниками основных идей-
ных ценностей радикализма периода между мировыми войнами. Их отли-
чало также особое отношение к социалистам. С одной стороны, теорети-
чески радикалы выступали за союз с социалистами, а с другой - на прак-
тике теснимые во время предвыборных баталий кандидатами от СФИО,
особенно на Юго-Западе, эти федерации поддерживали политическую
ориентацию неорадикалов на РЖР и “умеренных”. Типичными предста-
вителями этого направления были Э. Эррио, А. Кэй, Ж. Байле и др. К ор-
тодоксальному течению принадлежали федерации Юго-Запада, цитадели
радикализма, территории влияния газеты “Ла Депеш дю Миди”, издавае-
мой Ж. Байле. Здесь насчитывалось около 10 НО членов партии радика-
42
лов. Кроме Юго-Западных федераций, среди ортодоксальных выделялись
федерации Пуату-Шаранта, Франш-Конте, Роны и др.
Третье течение имело распространение в тех федерациях, где влия-
ние радикалов традиционно было слабым, например на Севере, в Эльза-
се, на Западе. Эти федерации придерживались более левых идей, чем ор-
тодоксы, довольно резко критиковали политику партии, а впоследствии
составили ядро ее реформаторов-мендесистов.
В итоге апрельский съезд 1946 г. стал поворотным в истории взаимо-
отношений различных течений в партии радикалов. Если до этого мы вы-
деляли левых радикалов, умеренных и неорадикалов, то после исключе-
ния левых из партии и переориентации ее стратегии вправо, в ней можно
выявить три новых идейных течения; неорадикальное, ортодоксальное
(в известной мере ортодоксами были те, кто занимал умеренные позиции
при конфликте с левыми) и реформистское. Последнее заняло левый
фланг партии, так как впоследствии, возглавленное П. Мендес-Франсом,
стало добиваться внутрипартийной реформы и ориентации радикалов на
союз некоммунистических левых сил.
Непросто складывались отношения радикалов с де Голлем и голли-
стами. Прежде всего, установлению взаимопонимания препятствовали
весьма прохладные отношения между лидерами обоих течений. Эррио за-
явил о солидарности с де Голлем довольно поздно, в 1943 г., о чем генерал
не преминул упомянуть в своих мемуарах33. “Маленький съезд” партии в
1944 г. принял резолюцию в поддержку генерала тоже не в очень востор-
женных тонах34. На съезде в августе 1945 г. радикалы воздали больше по-
честей Рузвельту, чем де Голлю. “Ля Депеш дю Пари” назвала де Голля
“республиканским Ришелье” и призывала “служить Республике, устра-
нить амбиции на личную власть”35. В то же время газета всячески превоз-
носила Э. Эррио, называя его “в наилучшей степени олицетворяющим до-
стоинства французской демократии, обладающим ясновидением в опре-
делении судьбы Франции”36.
Когда в 1945 г. де Голль предложил лидеру радикалов войти во Вре-
менное правительство в качестве министра по делам ООН, Эррио после
некоторого колебания отказался. Де Голль вспоминает об этом: “Я его
попросил помочь в восстановлении Франции, а он мне заявил, что займет-
ся восстановлением партии радикалов”37.
22 мая 1945 г. состоялась встреча двух лидеров. Ж.-П. Давид впослед-
ствии писал об этом так: “Эррио нам рассказал в негативных тонах о
встрече с генералом. И мы почувствовали, что разрыв произошел не ме-
жду партией радикалов и де Голлем, а именно между де Голлем и Эррио.
Стало очевидным, что тот предпочел Л. Блюма, и это не замедлило про-
явиться при формировании Временного правительства”38 (имеется в виду,
что генерал привлекал в правительство социалистов шире, чем радика-
лов). Эррио был весьма обескуражен тем, как генерал вернул ему крест
кавалера Почетного легиона, от которого он отказался в годы войны.
Де Голль быстро приколол орден к груди патриарха радикалов, без вся-
ких торжественных речей39.
Главной причиной расхождений Эррио и де Голля стало их разное
представление о механизмах функционирования власти. Это проявилось
уже при рассмотрении вопроса о размещении парламента. Во время
43
встречи 22 мая Эррио, считавший себя еще председателем палаты депута-
тов, добивался ее возвращения на прежнее место - в отель Лассей, но по-
лучил отказ де Голля, которому уже тогда было очевидно, что к старому
политическому режиму уже не будет возврата. Де Голль писал по этому
поводу в мемуарах: “Эррио не вынес уроков из периода Виши”40.
Окончательный разрыв и вражда между двумя лидерами и течениями
оформились в дни “сражений” по вопросам конституции.
В это время некоторые радикалы - соратники де Голля по Сопроти-
влению отошли от него. 2 сентября 1944 г. его правительство покинул
А. Кэй, формально объяснив свой уход усталостью, но фактически он не
очень одобрительно относился к окружению генерала и к его авторитар-
ным замашкам41. Позиция Кэя, одного из режиссеров послевоенного вос-
становления партии, много значила для радикалов. Не остался незамечен-
ным и уход из правительства Мендес-Франса из-за разногласий между
ним и де Голлем по вопросам экономической стратегии. Во время консти-
туционных баталий отошел от де Голля Бастид, считавший, что не ради-
калы отдалились от генерала, а он от них42. В конечном итоге в прави-
тельстве де Голля оставался лишь один министр-радикал - П. Жиакоби.
16 января 1946 г. де Голль и Эррио открыто столкнулись в Учреди-
тельном собрании по вопросам военной политики43. Эррио упрекал
де Голля в стремлении “во что бы то ни стало догнать союзников в воп-
росах вооружений” и в “пустых рассуждениях о величии Франции вместо
того, чтобы конкретно и на деле добиваться этого величия”44. Де Голль
очень резко ответил Эррио, намекнув на связи лидера радикалов с виши-
стским режимом. Он сказал буквально: “Я не вел переговоры и не завт-
ракал с Лавалем и Абетцем (Лаваль - министр правительства Петена,
Абетц- представитель оккупационных властей. - Г.К.) и вообще не имел
никаких дел с Виши”45.
Это столкновение сильно повлияло на решение де Голля уйти в от-
ставку с поста главы Временного правительства. Один из его ближайших
соратников Г. Палевский вспоминает об этом: “Я как сейчас вижу сеанс
16 января 1946 года... когда Эррио возродил дух партийной борьбы и на-
пал на генерала... Надо было, действительно, иметь для этого мозг, зара-
женный парламентаризмом”46.
В истории взаимоотношений радикалов и голлистов есть короткий
период, о котором они до сих пор любят вспоминать, - это вступление
в партию радикалов двух ближайших соратников де Голля с первых
дней Сопротивления “исторических голлистов” Ж. Шабан-Дельмаса и
М. Дебре47.
Шабан-Дсльмас вспоминает, что совет о вступлении в партию радика-
лов дал ему де Голль, сказав буквально следующее: “Идите в партию ра-
дикалов. Там Вы найдете признаки государственного здравомыслия”.
Свое вступление в партию радикалов Шабан-Дельмас назвал “женитьбой
по расчету”: “Никакая страсть не владела мною... Я вошел в политику по
зову долга”48. Главным моментом в его выборе стали отрицательное от-
ношение к “трипартизму” и антикоммунизм. Определенное значение для
Шабан-Дельмаса имели также “атмосфера терпимости в партии”49, а так-
же его исторические корни (он жил на юго-западе Франции, где традици-
онно сильным было влияние радикалов). Поэтому некоторые француз-
44
ские историки называют Шабан-Дельмаса “радикалом по духу и по при-
роде”50. У Шабан-Дельмаса сложились непростые взаимоотношения с Эр-
рио. Они были представителями разного типа и поколения людей, имели
разное мировоззрение, но вместе с тем Эррио гордился тем, что в его пар-
тию пришел “исторический” голлист. Шабан-Дельмас, в свою очередь,
вспоминал: “Мой голлизм им (радикалам. - Г.К.) мешал... Намерение
быть их кандидатом и выдвинуть себя от их партии шокировало некото-
рых”51.
Примеру Шабан-Дельмаса последовал М. Дебре. Он предварительно
тоже обратился за советом к де Голлю, и тот ему сказал: “Делайте, как
Шабан! Почему бы Вам не вступить в партию радикалов?” Дебре вспоми-
нает: “У меня был шок, но генерал мне объяснил, что Эррио выступает
против конституции, и это важно... Проблема власти была для меня опре-
деляющей, и я рассматривал мое вступление в политику как вступление в
Сопротивление. Главным моментом для меня было оставить пост высше-
го служащего, а не вступить в партию радикалов”52.
После ухода де Голля из правительства, а также после критики им
проектов Конституции IV Республики позиция радикалов в отношении
генерала смягчилась. Они стали считать, что де Голль “осознал свою
ошибку”53 (имеется в виду решение генерала созвать референдум по кон-
ституции вместо того, чтобы просто вернуться к режиму III Республики),
поэтому на очередном съезде летом 1946 г. Эррио уже не нападал на
де Голля, надеясь заручиться его поддержкой в голосовании “нет” против
второго проекта конституции54.
П. Бастид 20 сентября 1946 г. писал в газете “Орор”: «Мы ни голли-
сты, ни антиголлисты. Мы тоже говорим “нет”... Нет с генералом или без
него, и до него». Эррио в статье «Почему я голосую “нет”» подчеркивал:
«Мне часто приходится слышать от своих друзей по партии, что я даю им
такие же советы, как и де Голль своим единомышленникам, но я хочу ска-
зать что, в отличие от генерала, я не изменился с 1945 г., когда тоже го-
лосовал “нет”, и если де Голль сам пришел к некоторым идеям радикализ-
ма, то это его личное дело»55.
И хотя официального примирения между де Голлем и Эррио не про-
изошло, оба лидера согласились на нейтралитет по отношению друг к
другу и сохраняли его во время кампании “нет”56.
Постепенно радикалы прекратили критику де Голля за диктаторские
намерения. “Проявив себя как республиканец, де Голль вполне рассеял
все сомнения, - писал один из идеологов неорадикалов Л. Мартино-Деп-
ла. - Его позиция скорее приближает его к политической власти, чем от-
даляет. Ему способствуют также его прошлые заслуги и теперешняя ло-
яльность. Мы можем быть время от времени его союзниками и его про-
тивниками”57.
Изменив свое отношение к де Голлю, радикалы предприняли важную
инициативу по сближению с голлистами в рамках единой политической
организации. Это был союз большинства радикалов и меньшинства гол-
листов, получивший название Объединение левых республиканцев
(РЖР). Голлистское меньшинство в союзе представляла партия ЮДСР
(Демократический и социальный союз Сопротивления)5^.
В РЖР вошло шесть партий59, но решающая роль принадлежала двум
45
партиям - радикалам и ЮДСР. Как отмечает Э. Дюамель, “РЖР соедини-
ла в своих рядах всех разочарованных в послевоенные годы - от социали-
стов до правых”60.
Идея создания РЖР родилась из необходимости выжить на политиче-
ской арене для радикалов и ЮДСР после неудач на выборах в апреле
1945 г., а также после ухода де Голля из правительства, когда они долж-
ны были действовать в условиях мощной противостоящей им трехпартий-
ной коалиции.
На протяжении ноября 1945-января 1946 г. представители от радика-
лов (П. Анксьоназ) и от ЮДСР (А. Авинэн) проводили рабочие встречи в
целях выработки единой избирательной стратегии. Несколько встреч со-
стоялось на квартире Ж. Сустеля, бывшего голлистского министра и его
ближайшего соратника периода Сопротивления. В итоге на “маленьком
съезде” радикалов в феврале 1946 г. прозвучало заявление об образова-
нии инициативного комитета по созданию республиканского объедине-
ния61. В нем от радикалов были представлены Астье, Анксьоназ, Жиако-
би, Бастид, Верне и Давид; От ЮДСР - Сустель, Мальбран, Делом, Соб-
ре, Криже, Сонье. Кроме того, в его состав входили семь представителей
от других заинтересованных партий. Инициативный комитет обратился к
партии радикалов с письмом, призывающим ее официально вступить во
“Фронт Республики” (такое первоначальное название инициаторы РЖР
давали объединению)62.
Идея РЖР вызвала на съезде резкие протесты со стороны левых ра-
дикалов. Их лидер Ж. Кейзер считал, что ЮДСР “отвернулась от социа-
листов из-за национализации и заинтересована в радикалах только в из-
бирательных целях, а на деле презирает их партию”63. Эррио поначалу
тоже довольно осторожно отнесся к предложению комитета, на съезде он
промолчал.
Официально отношение радикалов к РЖР должен был определить их
апрельский съезд 1946 г. На нем четко выделилось три точки зрения на
идею создания РЖР. П. Анксьоназ, генеральный секретарь, отстаивал не-
обходимость его создания как “левого центра между МРП и социалиста-
ми”: “Мы должны стать единой силой центра, чтобы заставить равномер-
но биться сердце Родины”64. Сторонники РЖР видели в нем возможность
бороться одновременно против дирижизма и коллективизма. Вместе с
тем они отмечали, что партия сохранит единство и останется независи-
мой. Как доказывал Анксьоназ, “создав РЖР, радикалы смогут привлечь
на свою сторону как часть молодежи, так и часть тех избирателей, кото-
рые голосовали за другие партии, не разобравшись в политической ситу-
ации послевоенного времени, но по сути оставались верными республи-
канской традиции радикалов и могли составить будущий электорат пар-
тии”65. С созданием РЖР оратор связывал также возможность обновле-
ния партии.
Вторую точку зрения раскрывал О. Пантон - представитель федера-
ции Роны, считавшийся выразителем интересов Эррио. Он говорил о
единстве только “в глубине урн”66, но не хотел какой-то другой, особой
организации для этого. По сути дела, в тактике Пантона-Эррио прогля-
дывало стремление сыграть на противоречиях трипартийной коалиции и
в случае ее провала стать необходимым звеном для формирования новых
46
правительств. Эррио считал, что “пятидесяти депутатов для радикалов
будет достаточно, чтобы стать участниками правительств”. Пантон даже
нападал на съезде на голлистов и ЮДСР, назвав последний партией “мел-
ких людей с большими амбициями”67.
Наконец, третья позиция - это мнение левых радикалов, от имени ко-
торых выступал П. Дрейфус-Шмидт. Он резко критиковал не только
идею РЖР, но и идеи компромиссов и неопределенности, свойственные
руководству партии радикалов. Для левых РЖР - это “попытка обмануть
электорат заявлениями об обновлении, которых фактически нет”68. Их
оратор задавался вопросом, не исходит ли идея создания РЖР от самого
де Голля. На съезде даже появилась своеобразная расшифровка аббреви-
атуры РЖР - Объединение крупных реакционеров. В архиве Кейзера
имеется довольно интересное письмо, в котором он аргументирует свою
позицию против РЖР тем, что к нему примкнули те, кто прежде не выра-
жал своих симпатий де Голлю: “Я, который в Лондоне, как и в Париже,
был по праву одним из твердых голлистов среди радикалов, теперь не пе-
рестаю удивляться, когда вижу ярых антиголлистов периода Лондона,
Алжира и Парижа объединяющимися с наиболее последовательными со-
ратниками де Голля”69.
В конечном итоге на съезде победила линия на создание РЖР, по это-
му вопросу была принята специальная резолюция поддержки70. 9 апреля
1946 г. был утвержден статут РЖР, его главными принципами провозгла-
шались “либерализм, светскость, борьба против ФКП”, а в политическом
спектре Франции оно заняло центристские позиции71.
Задачей РЖР стало привлечение на свою сторону и других общест-
венных организаций. В результате удалось установить контакты с проф-
союзами высших и средних кадров, технических и торговых комитетов,
лиц свободных профессий и др.72 Не без интереса взирали на Объедине-
ние и представители французского патроната. Газета “Монд” на основа-
нии высказываний по поводу создания РЖР в деловых и промышленных
кругах делала вывод о том, что они “видят в нем силу, способную бороть-
ся против чрезмерной этатизации, а следовательно, в защиту либераль-
ной экономики”73.
Организаторы РЖР отводили ему роль места обмена мнениями и вы-
работки единой стратегии между политическими партиями и профессио-
нальными союзами74.
Если посмотреть состав местных федераций партии радикалов, под-
державших идею РЖР (Парижская, особенно правый берег, Сена и Уаза,
Буш-дю-Рон, Морские Альпы, Нижняя Луара, Северная Африка75 - в ос-
новном промышленные и торговые центры, а также колониальные тер-
ритории), то становится видно, что благосклонны к ней были выразители
интересов нового городского и более правого радикализма.
Структура РЖР сложилась довольно быстро и успешно. Его первыми
руководителями стали радикалы (генеральным секретарем Ж.-П. Давид,
а председателем М. Астье; с 1950 г. РЖР возглавил Э. Даладье). Ж. Сус-
тель от предложенного ему поста секретаря по пропаганде отказался.
Число радикалов превалировало и в национальном бюро РЖР. Так как
каждый участник Объединения одновременно состоял в какой-либо дру-
гой партии, то стремления конституироваться в партию у него не было,
47
хотя возможность создания федераций в департаментах предусматрива-
лась (к 1951 г. существовало 30 федераций в метрополии, 6 - в заморских
территориях, объединявших 17 тыс. 547 человек)76.
Итак, большинство оппозиционных радикалов 1944-1945 гг. и мень-
шинство голлистов в лице ЮДСР в начале лета 1946 г. объединили свои
усилия. Создание РЖР несло определенные выгоды обеим партиям. Не-
которые смогли откорректировать свои политические симпатии в рамках
РЖР, в частности голлисты М. Вьолет, А. Варен, А. Форсиналь, примы-
кавшие сначала к радикалам, ушли в ЮДСР. Некоторые представители
нового поколения радикалов (Ф. Гайяр, Э. Фор, Ж.-П. Давид), не имевшие
возможности оказывать влияние на свою партию в целом, так как не за-
нимали там руководящих постов, надеялись на укрепление личного поли-
тического веса через РЖР. Радикалы стремились придать РЖР характер
лишь избирательного союза. Это вполне устраивало и голлистов из
ЮДСР, тем более, что у них накануне выборов в Национальное собрание
в ноябре 1946 г. появился соперник - голлистский союз77.
Первые выборы, в которых выступило Объединение, были выборы
во второе Учредительное собрание в июне 1946 г. РЖР удалось собрать
11,5% голосов и получить 53 депутатских места (39 мест из них принадле-
жали радикалам). Результаты голосования вдохновили далеко не всех ра-
дикалов. Ж.-П. Давид, например, назвал это “полупровалом”. К тому же
во время выборов проявились и разногласия между радикалами и ЮДСР.
Так, нс был избран Ж. Сустель из-за отсутствия поддержки со стороны
радикалов; ЮДСР же отказался поддержать А. Мориса, так как он сот-
рудничал с правительством Виши. Но в целом при выработке совместной
программы между обеими партиями было достигнуто согласие, и, по мне-
нию специалистов, большая заслуга в этом принадлежит А. Кэю, М. Ас-
тье, П. Жиакоби, Ж. Сустелю78.
После июньских выборов РЖР выступает против опасности с двух
сторон: против партии МРП, которая, сохраняя трипартизм, предавала,
по его мнению, де Голля, и против коммунизма. Съезд радикалов в сентя-
бре 1946 г. принял резолюцию о том, что партия останется в РЖР. Нако-
нец-то воздал должное ему Э. Эррио, заявив на съезде: “Я должен заме-
тить, что Объединение левых республиканцев функционировало и функ-
ционирует так, что я не могу не оценить этого. Вначале было несколь-
ко неурядиц. Но теперь я прошу, чтобы Объединение французских де-
мократов, республиканцев, патриотов распространило свое влияние в
стране”79.
На следующих выборах, в Национальную ассамблею IV Республики,
РЖР улучшило свои позиции, получив 70 депутатских мест и 12,4% голо-
сов (на долю радикалов приходилось 44 мандата). В этот раз Объедине-
ние искало союза с голлистами и правыми. На местах состоялось не-
сколько секретных переговоров, а затем и союзов с правыми. Некоторые
его представители были избраны именно благодаря таким союзам (в ча-
стности, с партией ПРЛ: А. Кэй - в Коррез; Р. Плевен - в Кот-дю-Нор).
Председатель ПРЛ М. Клемансо писал, что нужно учитывать “новую си-
туацию, возникшую после союзов в некоторых департаментах ПРЛ с ра-
дикалами, с помощью которых удалось отвоевать несколько мест у край-
не левых. Надо, таким образом, ориентироваться в новой палате на анти-
48
коммунистический блок, к которому должны примкнуть и социалисты,
если не хотят исчезнуть”80.
РЖР не выдвигало к своим кандидатам твердого требования сохра-
нять в названии избирательных списков свое имя. Радикалы все же пред-
почитали выступать от имени РЖР, тогда как некоторые лидеры ЮДСР
называли себя иногда иначе. Так, в федерации Буш-дю-Рон они называ-
лись Республиканский список голлистов и социалистов, в Верхнем Рейне
- Объединение голлистов-демократов и республиканцев. Шабан-Дельмас
в Жиронде выступал под вывеской РЖР, но изобразил на своей афише
“трубку и фуражку” - символы де Голля и Эррио, чтобы понравиться им
обоим, что, впрочем, им обоим не понравилось81.
С 1948 по 1951 г. РЖР постепенно набирает политический вес. В Со-
вете Республики, избранном в 1948 г., группа радикалов и ЮДСР имела 83
места сенаторов, из которых 53 принадлежало радикалам. Накануне вы-
боров делегатов выборщиков в Совет Республики РЖР предложило бло-
кироваться с правой ПРЛ.
Тем не менее депутатская группа радикалов оставалась весьма немно-
гочисленной. Даже объединившись с ЮДСР в РЖР, они не смогли пре-
взойти по численности “умеренных”, не говоря уже о других партиях, и
оставались на одном из последних мест. В 1951 г., во время парламентских
выборов, радикалам удалось увеличить число депутатов до 66, но они по-
прежнему отставали от голлистского Объединения французского народа
(РПФ), социалистов, коммунистов, умеренных и МРП82. Более того, как
отмечают С. Берстайн и П. Милза, рост числа голосов, отданных за РЖР
в 1951 г., не означал реального увеличения его политического веса в стра-
не, а стал возможным лишь благодаря изменению системы выборов в
1951 г.83 В январе 1955 г. за счет РЖР радикалы усилили свое представи-
тельство в парламенте до 68 депутатов, к которым можно было добавить
еще 7 примкнувших84.
В Совете Республики радикалы заняли более выгодную позицию, чем
в Национальной ассамблее. РЖР всегда оставалось там вторым по чис-
ленности после умеренных. В 1952 г. у радикалов насчитывалось 68 сена-
торов, не считая примкнувших, или 21,2% мест. У умеренных было 25%
сенаторов, у социалистов - 17,5, у голлистов - 15,3, у МРП — 8,4, у комму-
нистов - 5%85.
В течение 1947-1955 гг. благодаря РЖР радикалам удалось усилить
свое влияние на местах. Число генеральных советников объединения на-
чиная с 1949 г. не переставало возрастать. Вместе с тем радикалы возгла-
вляли значительно меньше генеральных советов, чем до войны. В 1951 г.
РЖР имело 26 генеральных советников, тогда как в 1937 г. радика-
лы - 3686.
На муниципальных выборах 1953 г. РЖР смогло также увеличить ко-
личество своих мэров, завоевав 11,3% голосов в коммунах (свыше 9 тыс.
жителей), т.е. 1443 поста в муниципалитетах 456 коммун. В 1947 г. у РЖР
было лишь 914 мест. Радикалы возглавили мэрии городов Эвр, Коньяк,
Монпелье, Авиньон и др. Электорат РЖР представлял буржуазную Фран-
цию, ее более скромные, по сравнению с “умеренными”, либеральные
слои - рантье, пенсионеров, чиновников87.
Таким образом, создание РЖР помогло радикалам усилить свое вли-
49
яние в стране, а также стабилизировать численный состав. По данным
внутрипартийной статистики, в 1948 г. численность партии радикалов со-
ставляла 62 тыс. человек; в 1952 г. - 58 052, в 1953 г. - 59 714, в 1954 г. -
57 тыс. человек88.
Вместе с тем союз радикалов с голлистским меньшинством в РЖР
продолжался недолго - до создания в 1947 г. голлистской партии РПФ.
Инициативу создания де Голлем партии, в чем активное участие прини-
мали радикалы-голлисты Ж. Шабан-Дельмас и П. Жиакоби, радикалы
восприняли довольно осторожно. “Opop” 1 апреля 1947 г. опубликова-
ла по этому поводу статью П. Бастида под названием “Много эмоций и
загадок”, в которой проводилась мысль, что “создание партии на базе
Сопротивления - напрасная затея”. Войдя в коалицию правительства
“третьей силы”, радикалы вынуждены были присоединиться к ее курсу
на борьбу против угрозы IV Республике с двух сторон - от коммунистов
и голлистов. Однако их выпады против голлистов были гораздо сдер-
жаннее, чем против коммунистов89. Более того, были известны случаи,
когда радикалы во время муниципальных выборов 1947 г. поддержива-
ли голлистов90.
На следующий день после создания РПФ собралось заседание руково-
дящего комитета РЖР, где Жиакоби очень высоко отозвался об инициа-
тиве де Голля и подчеркнул, что “интересы Объединения и нашей партии
(т.е. радикалов. - Г.К.) во многом совпадают, в частности в вопросах за-
щиты Французского союза, возвращения к экономическим свободам, из-
менения пропорциональной системы выборов”, предложив разрешить
двойную принадлежность - к партии радикалов и к РПФ91.
Таким образом, можно говорить о взаимной терпимости в отношени-
ях между радикалами и голлистами в первые послевоенные годы. Их
сближало неприятие Конституции IV Республики, борьба против “трех-
партизма” и антикоммунизм, хотя их идеологические посылки зачастую
были враждебны по отношению друг к другу. Сближение радикалов и
голлистов было лишь относительным по трем причинам: из-за идейных
расхождений, из-за стремления радикалов интегрироваться в правитель-
ство и из-за однородности голлизма, так как после создания РПФ многие
голлисты из ЮДСР ушли в новую партию92.
Однако в начале 50-х годов наступила новая фаза в отношениях ради-
калов и голлистов. Многих радикалов, сохранявших двойное членство в
РПФ и в партии радикалов, традиционно являвшихся сторонниками внут-
рипартийной терпимости, не устраивал авторитарный стиль руководства
де Голля. В ноябре 1948 г. радикалы от федерации Сена заявили о выхо-
де из РПФ, “возмущенный нетерпимостью генерала с болью в душе РПФ
покинул П. Жиакоби”9:. В результате съезд радикалов в 1951 г. одним из
вопросов своей повестки счел принцип двойной принадлежности к парти-
ям94. Фактически ст. 4 Устава партии запрещала радикалам двойное член-
ство в партиях, но для РПФ первоначально было сделано исключение, по-
тому что де Голль провозглашал его как Ассоциацию французов и фран-
цуженок95. Однако постепенное укрепление организационной структуры
РПФ в сторону авторитаризма, его политический курс, а также участие
радикалов в правительствах “третьей силы”, боровшейся против голли-
стов, стали вызывать недовольство большинства радикалов пребыванием
50
в их рядах голлистов, с одной стороны, а также участием радикалов в
РПФ - с другой.
Накануне съезда партии радикалов, 13 марта 1951 г., исполком 548
голосами из 148 проголосовал за запрещение двойного членства96. Пово-
дом для принятия такого решения послужила “провокация” Шабан-Дель-
маса против Эррио, как было заявлено на заседании исполкома97. На
съезде, где докладчиком по этому вопросу был неорадикал Ж. Лафарг,
решение исполкома было одобрено большинством голосов98. Недоволь-
ные таким решением голлисты (в том числе и Шабан-Дельмас) покинули
партию радикалов.
Радикалы с этого момента стали занимать открыто враждебную по-
зицию по отношению к де Голлю и РПФ, что не замедлило отразиться на
страницах их прессы. Теперь радикалы утверждали, что голлизм предста-
вляет даже большую угрозу республике, чем коммунизм99. Центральная
газета радикалов использовала в борьбе против голлистов такой прием,
как публикацию мнений с мест. Так, представитель федерации Алье ра-
зоблачал “угрозу военной диктатуры де Голля, допустившего после вой-
ны к власти коммунистов и ведущего такую же избирательную политику,
как и московские лидеры”100 (имеется в виду борьба де Голля против ре-
жима IV Республики, в стремлении к свержению которой радикалы обви-
няли и коммунистов, заявляя, что ФКП следует указаниям на это из
СССР). И. Дельбос в Дордони обвинял де Голля в “политической лжи”,
М. Буржес-Монури в Верхней Гаронне - в “авантюризме”, А. Кайяве в
Лот и Гаронне усматривал в голлистской идее об ассоциации труда и ка-
питала “коммунистические лозунги”101.
Однако такая враждебность к де Голлю продолжалась недолго - до
1952 г., когда голлисты постепенно начали интегрироваться в правитель-
ства правоцентристской коалиции102. В конечном итоге именно благода-
ря поддержке голлистов радикал Р. Мейер был избран премьер-минист-
ром в 1953 г.
Политический курс радикалов в правительствах
Исключив из партии левых радикалов и взяв курс на союз с правоцен-
тристскими партиями, радикалы уже в середине 1946 г. были готовы к
участию в коалиционных правительствах вместе с социалистами и МРП.
Фактически они стали участвовать в министерствах уже с января 1947 г.,
войдя в правительство социалиста П. Рамадье, которое было создано еще
на базе трехпартийной коалиции. В этой связи представляется уместным
привести некоторые статистические данные, собранные нами в архиве
партии радикалов103. Сначала радикалы имели довольно скромные пози-
ции. В правительстве Рамадье в январе 1947 г. они получили три мини-
стерских поста (А. Мари - министр юстиции, А. Марозелли - госсекре-
тарь в Министерстве воздушных сил, И. Дельбос - государственный ми-
нистр). Тогда как министров-социалистов в этом правительстве было 9,
коммунистов - 5 и представителей МРП - тоже 5. Однако после удаления
коммунистов из правительства в мае 1947 г. и создания коалиции “треть-
ей силы” влияние радикалов в правительстве усилилось. Начиная с этого
51
момента и до падения IV Республики в 1958 г. (всего за это время смени-
лось 18 правительств), радикалы возглавляли министерство 9 раз (против
4 - МРП, 2 - ЮДСР, 2 - умеренных и 1 - СФИО). Первым премьер-мини-
стром радикалом стал А. Мари в июле 1948 г., включив в свой кабинет
уже 6 радикалов - Мейера, Дельбоса, Кэя и др. Если ему не удалось соз-
дать прочного правительства, то его преемник и соратник по партии, а
также известный политик времен III Республики А. Кэй трижды стано-
вился хозяином отеля Матиньон (резиденция премьер-министра) и удер-
живал власть в общей сложности 13 месяцев, оставаясь на 2-м месте по
продолжительности пребывания на посту за годы IV Республики после
социалиста Ги Молле. Радикал Э. Фор, возглавив в январе-феврале 1952 г.
правительство, еще более усилил в нем роль своей партии104. В числе
12 его министров присутствовали неорадикалы: Мартино-Депла, Бегуэн,
Лафей, Лафарг, Мори, Мари, Брюн. Многие из них впервые стали мини-
страми.
В правительствах от П. Рамадье до П. Мендес-Франса (1947-1954)
средняя численность радикалов достигала 25,04%, а иногда и выше (пос-
ле ухода социалистов - 30%). Некоторые министерства, такие как труда,
здравоохранения, никогда не доставались радикалам, тогда как в годы
III Республики они являлись бастионами радикализма. Некоторые мини-
стерства возглавлялись радикалами время от времени, в частности ино-
странных дел (его почти всегда получала партия МРП), а также сельско-
го хозяйства (достававшееся чаще умеренным). Правда, министерство
иностранных дел переходило к радикалам 7,5 раз, национальной обороны -
5 раз. Из главных министерств регулярно руководились радикалами че-
тыре: министерство финансов (3 года и 3 месяца сохранял за собой
Р. Мейер); министерство внутренних дел (4 года и 4 месяца возглавляли
А. Кэй, Ш. Брюн, Л. Мартино-Депла); министерство национального обра-
зования (5 лет и 2 месяца контролировали радикалы); наконец, министер-
ство юстиции (5 лет и 4 месяца занимали Мейер, Э. Фор, Мари, Мартино-
Депла).
Таким образом, можно сказать, что превращение партии радикалов в
правительственную партию развивалось довольно успешно. Ее председа-
тель Э. Эррио, согласно данным ИФОП105, передвинулся по популярно-
сти в стране с 5-го места на 3-е и назывался французами в качестве лиде-
ра, которого бы они хотели видеть во главе правительства, сразу после де
Голля и Л. Блюма, оттеснив соответственно М. Тореза и Ж. Б идо106.
Известный политолог Ф. Вильямс подчеркивает: «Возглавляя обе па-
латы парламента, радикалы снискали себе титул “партии председателей”.
С 1947 г. они входят во все правительства, а с 1950 г. вместе с союзника-
ми - ЮДСР - владеют, по крайней мере, тремя из шести главных мини-
стерских портфелей»107.
Почему стало возможным возвращение радикалов в правительство в
1947 г., спустя всего два года после столь катастрофического падения их
влияния? Нам кажется, исчерпывающий ответ на этот вопрос дают
С. Берстайн и П. Милза, когда пишут: «Война нанесла глубокую травму,
но не создала условий для нового политического контекста. Обновление
партий после Освобождения оказалось мертворожденной идеей. Что ка-
сается попытки институциональных изменений, то несмотря на усилия де
52
Голля она... натолкнулась на противодействие большинства французов,
политической культуре которых было свойственно убеждение о неотде-
лимости демократической республики от парламентаризма. Таким обра-
зом, с 1947 г. возрождается политическая система III Республики. Поли-
тические силы остаются приблизительно теми же: “умеренные”, радика-
лы, социалисты, коммунисты. Новая партия МРП не заняла особого мес-
та и стала шарнирной партией правого центра. До появления РПФ не су-
ществовало националистической, популистской партии с социальной ок-
раской, группирующейся вокруг одного харизматического лидера... И эти
политические силы апеллировали к программам и идеям, выработанным
в основном в конце XIX - начале XX в.»108
В партии радикалов постепенно набирали вес неорадикалы, которым
к 1951 г. удалось добиться окончательного господства, заняв все команд-
ные посты109. Их лидером являлся административный председатель пар-
тии Л. Мартино-Депла. Его ориентация вправо определилась еще с дово-
енных лет, с 1934 г., когда он резко выступал против Народного фронта.
С 1945 г. Мартино-Депла стал административным председателем партии,
кроме того он фактически держал под контролем партийную казну, так
как казначей партии В. Дельпеш был членом федерации Буш-дю-Рон и
его личным другом. В 1946 г. его избрали депутатом парламента от феде-
рации Буш-дю-Рон. Имел Мартино-Депла и тесные связи с федерациями
Северной Африки: сенаторы Борго (в Алжире) и Колона (в Тунисе) вно-
сили немалые денежные средства на площадь Валуа. Мартино-Депла счи-
тал необходимым участие партии в правительствах IV Республики, явля-
ясь в 1952-1954 гг. министром юстиции и министром внутренних дел. Ни
один радикал не становился министром без одобрения административно-
го председателя. Эррио сравнивал Мартино-Депла с Талейраном.
В одном из журналов 1952 г. давался такой его портрет: “Радикализм -
это гораздо больше, чем партия - это климат... Мартино-Депла чувству-
ет себя в этом климате так легко, как никто из его противников. На пло-
щади Валуа очень развито соперничество, но он стоит в стороне от него.
Он друг двух Эдуардов - Эррио и Даладье, а также А. Кэя. Однако их та-
ктика с Кэем различна. Если последний презирает действия, выходящие
за определенные рамки, то Мартино-Депла, наоборот, подгоняет к уже
свершившимся действиями соответствующие рамки”110. Он был ответст-
венным за подготовку и проведение съездов, работу центральных орга-
нов партии и, конечно, всячески способствовал протаскиванию линии нео-
радикалов во всех инстанциях.
Заметную роль в это время играл другой представитель неорадика-
лизма - Р. Мейер, признанный авторитет партии по вопросам экономики.
До войны он долго трудился в крупных промышленных компаниях, в ча-
стности в железнодорожных компаниях Севера под руководством Э. Рот-
шильда. В 1936-1937 гг. он использовал свои связи с партией радикалов,
чтобы представлять интересы акционеров этих компаний при национали-
зации железных дорог. В марте 1943 г. Р. Мейер начал сотрудничать в
Алжире с де Голлем, став членом ФКНО, а потом Временного правитель-
ства. Он участвовал также в подготовке проектов западноевропейской
интеграции под руководством “отца Европы” Ж. Моннэ. В июле 1946 г.
Р. Мейер избрался депутатом от департамента Константина (Марокко).
53
Хотя в партию радикалов Мейер вступал не без колебаний, он быстро
превратился в одного из ее лидеров111.
Через Р. Мейера в известной степени осуществлялась связь неоради-
калов с деловыми кругами Франции (патронатом), так как он был тесно
связан с А. Бутеми- ответственным в НСФП (Национальный совет фран-
цузского патроната) за финансирование избирательных кампаний. На
парламентских выборах 1951 г. партия радикалов получила 500 тыс.
франков на каждого кандидата в депутаты и 1 млн - на каждого экс-ми-
нистра кандидата112.
Чтобы лучше оценить вклад партии радикалов в политику прави-
тельств “третьей силы” и правоцентристской коалиции, следует подроб-
но остановиться на основных направлениях политического курса неора-
дикалов. Тем более, что в отечественной литературе этот вопрос специ-
ально не рассматривался.
Основных элементов политической ориентации неорадикалов можно
назвать несколько. Во-первых, им был присущ резко выраженный анти-
коммунизм. Его вдохновители Ж.-П. Давид и Л. Мартино-Депла даже по-
лучили прозвища “французских маккартистов”113. С февраля 1950 по
июнь 1954 г. радикалы постоянно занимали в правительствах пост мини-
стра внутренних дел, и один из них, Р. Брюн, в октябре 1952 г. так опре-
делял свою политику: “Я вел разумную антикоммунистическую полити-
ку... С моим другом, министром юстиции Мартино-Депла, мы являемся
единомышленниками. Я никогда не отступлю, потому что такая полити-
ка имеет государственную значимость. Те, кто действует по указке из-за
границы, имеют одну цель: разрушить наши институты и установить дик-
татуру, которую мы не потерпим”114.
На съезде партии в мае 1951 г. Ж. Лафарг говорил: “Марксизм - это
иностранная доктрина, в интересах иностранных государств. Это - докт-
рина постоянного саботажа в интересах уничтожения нашей цивилиза-
ции, доктрина, чуждая нашему латинскому мышлению, представляющая
собой смесь немецкой диалектики и русского нигилизма”. В этой речи яв-
но сквозит мысль о том, что коммунистическая угроза Франции исходит
якобы от СССР. Далее Лафраг продолжал: “В настоящее время во Фран-
ции существуют только две партии: антимарксистская и марксистская
(коммунисты и социалисты). Примирение между ними невозможно.
Французские демократы должны объединиться, чтобы разбить нацио-
нального врага - марксизм. Процветание страны может быть достигнуто
только после полного уничтожения марксизма, доктрины революцион-
ной классовой борьбы и демагогической диктатуры”115. Таким образом,
неорадикалы были настроены враждебно по отношению не только к ком-
мунистам, что было характерной чертой проявления холодной войны во
Франции в то время, но и к социалистам. Когда Лафарг закончил свое вы-
ступление на съезде 1951 г. словами: “Наша главная задача - разбить по-
всюду коммунизм”, - и его доклад был принят единогласно, стало очевид-
ным, что неорадикализм завладел умами радикалов116.
Большая часть ораторов этого съезда резко критиковала коммунизм
как силу разрушительную, сталинистскую, саботажническую, представ-
ляющую смертельную угрозу для Отечества, и такие примеры можно
бесконечно продолжать117.
54
Следующей характерной чертой неорадикализма являлась его при-
верженность курсу экономического либерализма и финансовой строгости
в вопросах социальной политики. Причем для радикалов такой поворот
означал отход от программы партии 1907 г., которая до этого оставалась
неизменной и предусматривала вмешательство государства в отношения
между трудом и капиталом и переход в руки государства монополий, име-
ющих общенациональное значение118. Кроме того, в отличие от радика-
лов-ортодоксов, традиционно не очень много внимания уделявших эконо-
мике119, неорадикалы сделали вопрос экономической стратегии партии
одним из приоритетных. Экономический либерализм неорадикалов стал
едва ли не самым главным связующим звеном между ними и умеренными
при формировании правоцентристской коалиции.
Официальный поворот партии радикалов в сторону либерализма в
экономике произошел на съезде 1947 г. С докладом по вопросам эконо-
мической стратегии там выступал Ж. Лафарг, который, подвергнув кри-
тике “национализацию, дирижизм и бюрократизм, установившийся во
Франции после войны”, и заявив, что “только благодаря свободе предпри-
нимательства Франция сможет обеспечить себе долгожданный экономи-
ческий рост и улучшить свое положение на международном экономиче-
ском рынке”, предложил внести в заключительную резолюцию съезда
такие требования, как отмена всяческого контроля со стороны государ-
ства над экономикой, введение свободного рынка и свободных цен в стра-
не, свобода частной инициативы”. Резолюция съезда 1947 г. была одобре-
на подавляющим большинством голосов120.
С этого момента и на протяжении всего периода пребывания в прави-
тельствах “третьей силы” и правоцентристской коалиции неорадикалы
добивались принятия на съездах резолюций в поддержку курса на либера-
лизм в экономике. В 1949 г. на съезде в Тулузе Ж. Лафарг, выступая в
очередной раз докладчиком по вопросам экономической стратегии пар-
тии, завершил свою речь патетическим призывом: “Либералы, впе-
ред!”121 В 1951 г. он посвятил свою речь защите мелких и средних пред-
приятий города и деревни, которые, по его словам, “должны стать глав-
ным препятствием на пути национализации и истребления крестьянства
пролетарской диктатурой”122, напомнив делегатам, что национализация в
стране проводилась при участии коммунистов. Наряду с Лафаргом актив-
но отстаивал идеи экономического либерализма во время съездов в
1949 и 1951 гг. Р. Мейер. Его предложения о сокращении налогообложе-
ния и выплат из касс социального страхования, а также об уменьше-
нии налогов на прибыли были зафиксированы в резолюциях этих
съездов123.
Одним из составных элементов политической стратегии неорадика-
лов был курс на сохранение французских колоний. Неорадикалы-ультра-
колониалисты составляли влиятельное лобби в партии. В их числе можно
назвать Р. Мейера, Колона, Борго, Дюран-Ревиля124. На съезде 1949 г. ре-
золюцию о “незыблемости статута колониальных властей” зачитывал
Дюран-Ревиль, в 1953 г. - А. Кайяве. На съезде в Марселе в 1954 г. была
одобрена резолюция с требованием “сохранить незыблемой существую-
щую в колониях систему выборов и распространить и усилить влияние
партии в Северной Африке”125.
55
В области внешней политики неорадикалы представали как европеи-
сты и атлантисты, т.е. сторонники развития интеграции в Западной Евро-
пе и создания НАТО. На съезде 1949 г., когда делегаты единогласно го-
лосовали за вступление Франции в НАТО, основным докладчиком по
внешнеполитической стратегии партии был Р. Мейер126. Одобрила пар-
тия и подписание в 1952 г. соглашения о создании Европейского объеди-
нения угля и стали (ЕОУС).
Неорадикалы считали, что экономическая интеграция должна пред-
шествовать интеграции политической. После подписания в 1952 г. догово-
ра о создании Европейского оборонительного сообщества (ЕОС), неора-
дикалы (Мейер, Лафарг, Мартино-Депла и Давид) повели агитацию сре-
ди делегатов съезда 1953 г. в пользу поддержки сообщества127.
Наконец, в отличие от ортодоксальных радикалов неорадикалы не
были столь рьяными приверженцами антиклерикализма. В 1948 г., когда
некоторые делегаты съезда (Бильер, Пантон, Дюко и др.) предлагали
внести в заключительную резолюцию требование о защите принципа
светскости государства, неорадикалы заняли весьма умеренную позицию,
и в декларации партии, зачитанной Л. Мартино-Депла, упоминания о
светскости свелись лишь к заявлению, что “партия радикалов ... выступа-
ет за реорганизацию системы образования в рамках сохранения прин-
ципа его светскости, позволяющего обеспечить свободу совести каж-
дого”128.
Таким образом, неорадикализм существенно отличался от радикализ-
ма ортодоксального. Конечно, в том, что касается антикоммунизма и при-
верженности идее сохранения колоний, то тут было мало различий. Од-
нако защита либеральной экономики и не очень ярко выраженный анти-
клерикализм неорадикалов гораздо больше сближали их с “умеренными”,
нежели с ортодоксами. Об этом прямо писал 12 сентября 1953 г. на стра-
ницах “IRS” Л. Мартино-Депла: “Мы не скрываем, что наиболее близкий
наш сейчас союзник - это П. Рейно (один из лидеров Национального цен-
тра независимых и крестьян (НЦНК). - Г.К.у\
Заняв главенствующее положение в партии, неорадикалы взяли на
себя задачу обеспечения ее вхождения в правительство. Официальный
курс на “управление” (так в резолюции съезда определили вхождение в
правительство) взял апрельский съезд радикалов 1946 г., где победили нео-
радикалы, его провозгласившие129. Поначалу в партии не было единого
мнения по вопросу об участии в правительстве. На съезде, например, Ша-
бан-Дельмас пытался убедить радикалов не входить в правительство,
апеллируя к критике IV Республики в стиле де Голля130. С ним солидари-
зовался на страницах “Орор” П. Бастид, критиковавший радикалов за
очень уж скорое принятие такого решения131. Но противники “участия”
остались в меньшинстве на съезде как 1946 г., так и 1947 г.132 Резолюция
съезда 1947 г. по этому вопросу была компромиссной: “... министры в пра-
вительстве будут работать при условии, что правительство не станет про-
водить ни национализации, ни дирижизма, а также сохранит Французский
союз”133.
Большую роль в успокоении радикалов сыграл А. Кэй - сторонник
вхождения в правительство. С сентября 1948 г. и до октября 1949 г. док-
тор Кэй был премьер-министром, и именно при нем в IV Республике рас-
56
цвел политический стиль правления, получивший во Франции название
“иммобилизм”. Емкую характеристику иммобилизма дают С. Берстайн и
П. Милза: “Его цель - создавать как можно меньше проблем и оставлять
их загнивать, не принимая решительных действий”134. По мнению этих ав-
торитетных историков, “благодаря иммобилизму, А. Кэй сумел добиться
определенной политической стабильности и ослабить волну РПФ, изме-
нив избирательный закон по выборам в Совет Республики и перенеся
кантональные выборы с октября 1948 г. на март 1949 г.”135 Анализируя
политику Кэя, французские историки сделали, на наш взгляд, весьма важ-
ный вывод: «Политика иммобилизма была непопулярна, но она достигла
своей цели. Она позволила IV Республике устоять, пережить трудное
время и не дать развиться кризису Республики после развала коалиции
“третьей силы”. В некотором роде иммобилизм Кэя спас IV Республику и
позволил сконцентрировать внимание правящих кругов на тех политиче-
ских проблемах, по которым им удавалось достигнуть консенсуса, - внеш-
ней и колониальной политике»136.
Политика правоцентристской коалиции, строившаяся по нескольким
главным направлениям: “экономическое и финансовое оздоровление в
духе либерализма в экономике, строгость в социальной сфере, антиком-
мунизм, продолжение колониальной политики, сохранение французского
суверенитета”137, - вполне соответствовала стратегии неорадикалов. Од-
нако это сползание вправо не устраивало ортодоксов. Вскоре недовольст-
во не замедлило проявиться, причем как конфликт между радикалами
(это были ортодоксы) и РЖР (где от партии радикалов преобладали нео-
радикалы).
Конфронтация началась с “войны двух Эдуардов” на съезде 1949 г.,
напомнившей радикалам довоенные годы. Дело в том, что Эррио по-
прежнему настороженно относился к РЖР, считая его все же чисто изби-
рательным объединением. Неорадикалы, которых поддержал Даладье,
стремились к укреплению структуры РЖР и большей интеграции в нем
партии радикалов. На съезде 1949 г. Даладье не удалось, как он того хо-
тел, возглавить партию, зато в 1950 г. он стал президентом РЖР.
Опираясь на неорадикалов, Даладье повел борьбу за создание в пар-
ламенте “коалиции четвертой силы” — с МРП и умеренными, чтобы от-
теснить социалистов и создать единую фракцию в Национальной ассамб-
лее. Большинство радикалов воспротивились этой идее после парламент-
ских выборов 1951 г., но все же в Совете Республики совместная фракция
была создана138.
Серьезные противоречия между ортодоксами и неорадикалами возни-
кли по вопросу о “светскости” Республики. Партия радикалов до войны бы-
ла главным проводником, а затем и защитником закона отделения церкви
от государства и школы от церкви, поэтому считала, что государство не
должно финансировать частные (как правило, это были католические)
школы. РЖР же, стремясь к контактам с МРП и “умеренными”, пыталось
сгладить остроту этого вопроса в послевоенные годы, против чего не воз-
ражали и нсорадикалы. На страницах центрального печатного органа они
отстаивали принцип “более лояльного подхода к школьному вопросу”, не
возражая против государственных субсидий частным школам139. В 1951 г.
радикал А. Мари, являясь премьер-министром, внес на обсуждение в парла-
57
мент “закон Баранже” (Баранже, член МРП, был министром образования
в правительстве Мари) о государственных субсидиях частным средним и
начальным школам, по которому предусматривались выплаты стипендий
учащимся этих школ, а также семейные пособия на детей-учащихся как го-
сударственных, так и частных начальных школ. Когда “закон Баранже” об-
суждался в парламенте, радикалы-ортодоксы резко выступили против. До-
кладчиком от партии по этому вопросу был Р. Бильер, заявивший: “Ради-
калы не собираются отказываться от своей традиции, и общественные
деньги должны идти на субсидии только государственным школам”. При
голосовании в парламенте по “закону Баранже” 46 депутатов-радикалов
голосовали против и 5 - за140. Поддержали закон в парламенте неорадика-
лы. Все последующие годы после принятия закона Баранже радикалы на
съездах принимали резолюции с требованием его отмены141.
Особенно сильные противоречия возникли в “семье радикалов” в
1952-1955 гг. в связи с обсуждением проекта ЕОС. Причем если прежние
противоречия в рядах партии проявлялись довольно четко: между левы-
ми и умеренными и неорадикалами, между ортодоксами и неорадикалами,
а свобода голосования, традиционная для партии, способствовала сохра-
нению этих противоречий, с которыми партия как бы свыклась, то дис-
куссии, разгоревшиеся из-за “европейской армии”, разнились с обычными
для радикалов политическими разногласиями и во многом способствова-
ли будущей перегруппировке сил в ней.
Для французских политических партий, за исключением РПФ и ФКП,
единогласно выступавших против проекта ЕОС, вопрос об отношении к
договору был вопросом не только политического, но и личного и мораль-
ного плана. С 25 октября 1950 г. Даладье стал высказывать в Националь-
ной ассамблее опасения по поводу восстановления нового рейхсвера и со-
мнения в возможности создания объединений без Англии. “Перевооруже-
ние Германии, - предостерегал он, - является для нас и для Европы ско-
рее угрозой войны, чем гарантией мира”142.
Однако в 1950 г., когда текста договора о ЕОС еще не было, а обсу-
ждался только принцип вовлечения ФРГ в “европейское строительство”,
радикалы в большинстве своем проголосовали за доверие правительству
по этому вопросу143. В 1951 г., когда проект создания “европейской ар-
мии” стал вырисовываться более четко, критика со стороны Даладье уси-
лилась. 11 февраля 1952 г. он вновь поднимается на трибуну националь-
ной ассамблеи, чтобы сравнить договор о ЕОС с Рапалльским соглашени-
ем между Россией и Германией в 1922 г. или с германо-советским пактом
1939 г. и заявить, что «14 французских дивизий против 12 германских в
“европейской армии” совершенно недостаточно для сохранения безопас-
ности Франции, ибо часть их будет находиться в заморских территориях
страны»144. Таким образом лидер радикалов выражал сомнение в том, что
Германия, восстановив армию, вновь не захочет воевать. Несмотря на то
что премьер-министром при обсуждении вопроса о доверии правительст-
ву по ЕОС в 1952 г. был радикал Э. Фор, 9 депутатов-радикалов голосо-
вали против доверия145.
В октябре 1952 г. состоялся съезд партии радикалов, где с полной си-
лой разгорелась борьба по вопросу о ЕОС. Этот съезд стал съездом при-
мирения двух Эдуардов, резко выступавших против договора, и их совме-
58
стной борьбы с его сторонниками во главе с Р. Мейером. В итоге на съез-
де была принята двойственная резолюция «за одобрение идеи “европей-
ской армии”, но против ЕОС»146. Резолюция съезда 1953 г. назвала идею
ЕОС “преждевременной”, хотя в то же время одобрила подписание дого-
вора об объединении угля и стали147.
В борьбе против ЕОС ортодоксы даже ослабили свой антикомму-
низм. Даладье, в 1939 г. запретивший компартию, направил приветствен-
ное письмо Ж. Дюкло, в котором поддерживал манифестации коммуни-
стов против ЕОС148. Однако неорадикалам эта инициатива Даладье не
пришлась по вкусу, и на заседании исполнительной комиссии партии
28 октября 1953 г., которым руководил Мартино-Депла, Даладье был осу-
жден, а лидеры РЖР Лафарг и Давид стали добиваться смещения Даладье
с поста председателя Объединения (впрочем, безуспешно)149.
Недовольство радикалов договором о ЕОС, а также политикой пра-
вительств, которые этот договор не осуждали, приводило к тому, что ра-
дикалы неоднократно отказывали в доверии таким правительствам, даже
невзирая на то, что многие их лидеры были там министрами. Так, в нояб-
ре 1953 г. 19 радикалов отказали в доверии правительству Ж. Ланьеля, где
министрами были многие влиятельные радикалы - А. Кэй, Л. Мартино-
Депла и др. В числе противников ЕОС был директор газеты “Ля Депеш
дю Миди” - представитель ортодоксов Юго-Запада Ж. Байле150.
30 августа 1954 г. открылись заключительные дебаты в Националь-
ной ассамблее по ЕОС. Среди выступавших противников договора особо
выделялась речь Эррио, патриарха не только радикализма, но и Респуб-
лики. Эррио назвал ЕОС “авантюрой”, “концом Франции” и призвал де-
путатов “во имя сохранения национального величия своей страны голосо-
вать против”151. Договор о ЕОС был отклонен в парламенте 319 голоса-
ми против 264 при 41 воздержавшемся. Из 68 депутатов-радикалов 29 го-
лосовали против, 30 - за и 9 воздержались (вместе с членами правитель-
ства, которые не голосовали)152. За ЕОС проголосовали прежде всего нео-
радикалы. Кроме того, “за” выступили те члены правительства, которые
обосновывали свою позицию тем, что договор о ЕОС необходим в сло-
жившейся международной обстановке. В числе одобривших договор, та-
ким образом, оказались как неорадикалы, так и ортодоксы, как предста-
вители нового поколения в партии (Ф. Гайяр, М. Фор), так и старые ради-
калы (И. Дельбос, Тони-Ревйон).
Радикалы-противники ЕОС в основном принадлежали к числу про-
тивников РЖР и ортодоксальному направлению. Это были Р. Бильер,
Л. Меле, М. Перрен, М. Валабрег. Кроме того, в их числе находились и
старые парламентарии, и министры довоенной эпохи, опасавшиеся роста
мощи послевоенной Германии, такие, как Даладье, Эррио, Делько,
Жюльен, Моро-Жиафери.
Конфликт из-за ЕОС вылился в столкновение неорадикалов и орто-
доксов в РЖР. С июля 1954 г. Даладье перестал возглавлять РЖР. Отны-
не пост председателя был упразднен и заменялся общим советом, в кото-
ром радикалы имели 14 мест, 12 из которых принадлежало неорадикалам,
защитникам ЕОС. Среди них можно назвать Мартино-Депла, Давида,
Мейера, Лафея, Лафарга, Мориса и др. Только Э. Фор и Эмин никогда
особенно не выражали энтузиазма по поводу ЕОС, а М. Фор никогда осо-
59
бо не отличался антикоммунизмом. Большая часть радикалов-ортодок-
сов стала критически смотреть на РЖР и старалась дистанцироваться от
работы в его руководстве.
Разногласия в партии радикалов в 50-е годы зачастую вызывали шут-
ки среди их политических противников. Так, когда в 1953 г. И. Дельбос
выступал в парламенте от имени группы радикалов против ЕОС и сказал:
“Мадам, месье, я поддерживаю порядок дня М. Жер вместе с моими друзь-
ями-радикалами, от имени которых я выступаю”, - со стороны скамеек
правых партий раздались смех и крики: “Каких друзей-радикалов?” На
что Дельбос ответил: “Вы их сосчитаете при голосовании”153.
Недовольство политикой неорадикалов, ориентировавших партию
вправо, привело к появлению еще одного течения в партии - радикалов-
реформистов, которые добивались не только разрыва с правоцентрист-
ской коалицией, но и внутрипартийной реформы. Радикалы-реформисты,
лидером которых стал П. Мендес-Франс, заняли левый фланг в партии и
стали добиваться возвращения к союзу с социалистами в рамках объеди-
нения некоммунистических левых сил. Таким образом, участие радикалов
в правительствах не только не сделало их партию однородной, а напро-
тив, усилило в ней центробежные тенденции.
1 В марте 1947 г. было сформировано без участия коммунистов правительство в Бельгии,
в мае - в Италии и Фракции.
2 Коммунисты тоже кон гратаковали. ФКП в 1947 г. выработала новую политическую ли-
нию, ориентировав своих членов на мобилизацию масс в борьбе против буржуазии. В ре-
зультате коммунистам удалось организовать мощные забастовки в 1947-1948 гг.
3 Франция была одним из инициаторов развития западноевропейской интеграции. Она при-
няла активное участие в создании Европейского объединения угля и стали (ЕОУС), дого-
вор о котором был подписан сю вместе с ФРГ, Италией, Бельгией, Нидерландами и Лю-
ксембургом в апреле 1951 г.; в мае 1952 г. она подписала с этими же странами договор о
создании “европейской армии” (ЕОС).
4 С 1945 по 1954 г. Франция вела колониальную войну в Индокитае против Демократиче-
ской республики Вьетнам, однако военные действия ее не были успешными: в мае 1954 г.
французский экспедиционный корпус потерпел сокрушительное поражение от вьетнам-
ской народной армии в районе Дьенбьенфу. С 1951 г. французские власти безрезультатно
пытались подавить национально-освободительное движение в Тунисе и Марокко, отказы-
ваясь от проведения там назревших реформ.
5 К 1950 г. общий уровень развития экономики достиг уровня 1938 г.
6 Berstein S , Milza Р. Historic de la France au XX-e siecle. Bruxelles, 1995. P. 730.
7 Под флагом “умеренных” выступали правые группировки, которые постепенно восстана-
вливали утраченное влияние и объединялись. Так, среди “умеренных” находились члены
Национального центра независимых (СНИП), созданного в 1948 г. и состоявшего из при-
верженцев социально-экономического консерватизма.
й Фактически “третья сила” включала представителей четырех партий: до парламентских
выборов 1951 г. се министерства состояли на !/з из социалистов, на !/з - из членов МРП,
на 9з - из радикалов и “умеренных”. Это был блок партий левого и правого центра.
9 Партия РПФ (Объединение французского народа) была создана 14 апреля 1947 г. де Гол-
лем как партия, борющаяся за “обновление и реформу государства”, т.е. против консти-
туционного устройства IV Республики. Де Голль запретил ее членам участвовать в прави-
тельствах IV Республики, вызвав таким образом враждебное отношение к РПФ со сторо-
ны партий “третьей силы”, которые обвиняли де Голля в стремлении подорвать демокра-
тию в стране. Особенно возросла у “третьей силы” боязнь голлистской партии после по-
беды РПФ на муниципальных выборах в октябре 1947 г.
10 Подробнее см.: Наринский М.М. Борьба классов и партий во Франции, 1944-1958. М.,
1983; Berstein S , Milza Р. Op. cil.
11 Elgey G. Historic de la IV Republique. P., 1965. Vol. 1. P. 43.
60
12 В 1952 г. 27 депутатов-голлистов нарушили запрет де Голля и проголосовали в парламен-
те за кандидатуру первого премьер-министра правоцентристской коалиции А. Пинэ.
После этого они покинули РПФ, создали свою группу - Республиканское и социальное
действие (АРС) и стали сближаться с “умеренными”.
13 Наринский М.М. Указ. соч. С. 96.
14 Annales de 1’Asscmblcc Nationalc Constituante. EIuc le 2 join 1946. D£bats. P., 1947. Vol. 3.
P. 4241.
’5 IRS. 1946. 9, 27 juil.; 1, 5 aout etc.
>6 Ibid. 1946. 25 oct.
17 Ibid. 1946. 29 juil.
18 La D6pcchc de Paris. 1946. 8 nov.; IRS. 1946. 26 oct.
19 IRS. 1946. 8 juil.
20 IRS. 1946. 25 oct.; 2 aoQt.
1 Личное интервью с P. Фабром записано 6 июня 1996 г.
22 Аигоге. 1946. 2 oct.
23 АР. II. Parti radical. № 12. 27 АР. XVI. Dossier personnel. N 262.
24 Le Monde. 1946. 30 mars. 2 Le Monde. 1946. 1-2 mais.
25 АФНП, дело Ж. Кейзера. 465/AP 8. 29 La reconstruction du parti radical. 1944-1948.
26 АР. II. Parti radical. N 12. P., 1993. P. 157.
30 Ibid. P. 158.
31 Ibid.
32 Здесь и ниже за основу изложения взят анализ автором статистических данных по феде-
рациям (АР. XL Sondages statistiqucs. N 72).
33 Gaulle Ch. de. Mdmoires. P., 1959. Vol. 3. P. 303.
34 Parti r£publicain radical et radical-socialiste: Rapport moral... P., 1944. P. 3.
35 La Ddpcchc de Paris. 1945. 5 oct.; 16; 19 mars.
36 Ibid. 1945. 19 mars.
37 Gaulle Ch. de. Mcmoircs. Vol. 3. P. 304.
38 Цит. no: Lopez L. Les rapports entre le radicalismc... P., 1995. P. 50.
39 Soulie M De Ledru-Pollin a JJSS. Le parti radical entre son passd el son avenir. P., 1971. P. 525.
40 Gaulle Ch. de. Mcmoircs. Vol. 3. P. 304.
41 Henri Qucuillc et la Rdpublique: Actes du Colloquc de Paris - senat 25-26 oct. 1984. Limoges,
1984.
42 Aurore. 1945. 22 juin.
43 В это'г день обсуждалось предложение социалистов сократить военные расходы на 20%.
Социалисты были поддержаны коммунистами и представителями некоторых других пар-
тий, в том числе и Эррио. Де Голль отказывался выполнять требование социалистов и
угрожал отставкой. В конечном итоге компромисс был найден, но де Голль после этого
принял решение уйти в отставку.
44 Текст выступления Эррио в Учредительном собрании см.: АР. VIII. Asscmblde Nationalc.
N89.
45 Gaulle Ch. de. Mcmoires. Vol. 3. P. 331.
46 Palevsky. Mcmoircs d’action. 1924-1974. P., 1988. P. 244.
47 Petitfils J.-Ch. Le Gaullisme. P., 1977. P. 96. Нам приходилось неоднократно слышать об
этом на съездах радикалов-валуазьенцев и во время личных бесед с авторитетами пар-
тии.
48 Chaban-DelmasJ. L’Ardeur. Р., 1975. Р. 137-139.
49 Ibid.
50 Lerner Н. De Gaulle ct la Gauche. P., 1994. P. 271.
51 Ibid. P. 146.
52 Цит. no: La reconstruction. P. 239-242.
53 La D6pcchc du Paris. 1946. 18 juin.
54 АР. II. Parti radical. N 12.
55 IRS. 1946. 11 oct.
56 Priouret R. La Rcpublique des partis. P., 1947. P. 105.
57 La D6pcchc de Paris. 1946. 20 sept.
58 ЮДСР был создан в середине 1945 г. как объединение нескольких некоммунистических
организаций Сопротивления, конституировался в партию в ноябре 1946 г., хотя подлин-
ной партийной структуры так и не приобрел. ЮДСР, объединявший политических дея-
телей, парламентариев и журналистов, возглавил Р. Плевен. Наиболее компетентный на
61
сегодняшний день во Франции исследователь ЮДСР Э. Дюамель выделяет в нем “голли-
стов железных” (Сустель, Мальбран, Вольф, Кюэн, Ролен-Лабурср, Вандру) и “голли-
стов мягких” (Плевен, Шевалье, Клодиус-Пети). Голлисты составляли примерно треть
членов ЮДСР, тогда как остальные его члены во главе с Ф. Миттераном были настрое-
ны менее проголлистски. Подробнее см.: Duhamel Е. L’Union Ddmocratiquc ct socialistc de
la Rdsistence. Doctoral de I’llniversild de Paris-Sorbonne, 1993.
59 К радикалам и ЮДСР присоединились Социал-демократическая партия, возглавляемая
П. Фором, порвавшим в довоенные годы со СФИО; Демократический альянс, лидер ко-
торого П.-Э. Фланден пользовался широкой известностью в годы III Республики; партия
Республиканцев-социалистов и партия Республиканского примирения.
60 Duhamel Е. Op. cit Р. 235.
61 С этим заявлением выступил Л. Анксьоназ (АР. II. Parti radical. N 12).
62 Текст письма см.: Ibid. N 15.
63 АФНП, дело Кейзера. 465 АР/7.
64 АР. II. Parti radical. N 12.
65 Ibid.
66 Ibid.
67 Lc Monde. 1946. 14 mars.; АР. II. Parti radical. N 12.
68 Цит. по: АФНП дело Кейзера. 465 АР/7.
69 Там же. 465 АР/7 (2КА 6 dr 6). 73 Le Monde. 1946. 4-5 avr.
70 АР. II. Parti radical. N 12. 74 Duhamel E. Op. cit. P. 129.
71 Cm.: Duhamel E. Op. cit. P. 217. 75 АР. II. Principaux ddbats. N 116.
72 La reconstruction... P. 136 . 76 La reconstruction... P. 230.
77 Голлистский союз сложился еще в ходе подготовки к референдуму по второму проекту
конституции, в сентябре 1946 г. Союз претендовал на то, чтобы выступать как широкое
объединение голлистов, стоящее над политическими партиями. Однако де Голль тогда
еще не стремился к созданию партии, поэтому и не вступил в союз. В результате голли-
стский союз остался лишь ядром будущей массовой голлистской партии. Руководил им
Р. Капитан.
78 La reconstruction... Р. 142; Duhamel Е. Op. cit Р. 176.
79 АР. II. Parti radical. N 12.
80 Lc Monde. 1946. 12 nov.
81 Duhamel E. Op. cit. P. 206-207.
82 Rizzo J.-L. Mcnddsisme cl radicalisme. 1955-1957. P., 1985. P. 39.
83 В мае 1951 г. правительство А. Кэя добилось принятия в парламенте закона о “блокиро-
вании списков по округам” во время выборов. Этот закон не отменял принципа пропор-
ционального представительст ва в выборных органах, но разрешал партиям накануне вы-
боров объявлять о “блокировании” своих избирательных листов в округах. В этом слу-
чае при условии получения абсолютного числа голосов партии, “блокировавшие лис-
ты”, получали от данного округа все места, оставляя, таким образом, без выборных
должностей те партии, которые в “блокировании” не участвовали, а это были ФКП и
РПФ. Радикалы связывали большие надежды с законом о “блокировании списков”, так
как имели сильные позиции на местах и надеялись на удачные варианты составления со-
вместных избирательных листов с “умеренными”. Подробнее см.: Berstein S., Milza Р. Op.
cit Р. 695.
84 АР. I. Elections. N 4.
85 Ibid.
86 Ibid.
87 Ibid.; Sondages. 1952. N 3. P. 81-82.
88 АР. XI. Sondages statistiques. N 64; 67.
89 См., например:, Aurora. 1947. 9 avr.
90 В частности в депортаментах Юра, Коррез, в Парижском бассейне и др. (см.: АР. I.
Election. N 3).
91 АР. II. Parti radical. N 17.
92 Duhamel E. Op. cit. P. 209.
93 Baal G. Histoire du radicalisme. P., 1994. P. 43.
94 АР. II. Parti radical. N 21.
95 См., например: Новиков Г.Н. Голлизм после де Голля. М., 1984. С. 27.
96 АР. II. Parti radical. N 21.
97 12 ноября 1950 г. Шабан-Дельмас принял участие в банкете РПФ в Лионе, где бессмен-
ным мэром был Эррио. На банкете Шабан-Дельмас горячо поддержал Ж. Сустеля, лиде-
ра РПФ и противника Эррио в борьбе за кресло мэра. Эррио таким выпадом со сторо-
ны члена своей партии (Шабан-Дельмас входил одновременно в РПФ и в партию радика-
62
лов) оскорбился и подал прошение об освобождении его с поста председателя партии.
Этой акцией Эррио, как он сам об этом писал в 1RS 15 февраля 1951 г., хотел призвать
своих соратников по партии занять наконец четкую позицию в отношении к двойному
членству.
98 АР. II. Parti radical. N 21.
"IRS. 1951. 5 mars; 18 avr.; 3 mai.
JOO ibid. 1951.23 mars.
>01 Ibid. 1951. 7 avr.
102 Как отмечалось выше, в 1952 г. 27 голлистов, поддержавших кандидатуру первого пре-
мьер-министра правоцентристской коалиции А. Пинэ, были исключены из РПФ и созда-
ли группу АРС, которая сблизилась с умеренными. В 1953 г. голлисты из РПФ проголо-
совали за кандидатуру Р. Мейера, и после этого де Голль в мае 1953 г. объявил о роспу-
ске РПФ. В итоге голлисты-депутаты от РПФ изменили название своей фракции на Рес-
публиканский союз социального действия (ЮРАС, или социальные республиканцы).
103 См.: АР. XL Sondages statistiques. N 65, 67, 70.
‘04 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 22.
105 Французский институт общественного мнения (ИФОП), созданный в 1938 г., является са-
мым крупным и авторитетным во Франции учреждением, проводящим опросы.
i<* Bulletin de 1’IOFP. 1945. 1 nov.
107 Williams Ph. La vic politique sous la IV Rdpubliquc. P., 1989.
108 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 706.
109 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 96.
ио Циг. no: Ibid. P. 98-99.
in Ibid. P. 108.
i,2 АР. I. Elections. N 3.
ИЗ Rizzo J.-L. Op. cit. P. 21.
114 АР. II. Parti radical. N 12.
U5 Ibid. Nil; Rizzo J.-L. Op. cit. P. 21.
и6 АР. II. Parti radical. N 15; Rizzo J.-L. Op. cit. P. 21.
H7 АР. II. Parti radical. N 15.
и8 Об этой программе см.: Berstein S. Histoire du parti radical. Vol. 1-2. P., 1980-1981. Vol. 1.
P. 139.
119 Ibid. P. 141.
120 АР. II. Parti radical. N 15.
121 Ibid. N 17.
122 Ibid.
123 Ibid. N 17; 20.
124 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 82.
125 АР. II. Parti radical. N 17, 24, 25.
126 Ibid. N 24.
127 Ibid.
128 Ibid. N 16.
129 Ibid. N 9.
130 Ibid. N 11.
131 Aurore. 1947. 6 fcv.
132 АР. II. Parti radical. N 12.
133 Ibid.
1З4 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 688.
135 Ibid. P. 689.
J36 Henri Queuille et la R^publique... 1984. P. 118.
I37 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 699.
138 АР. VIII. Assemblec national. N 53.
139 IRS. 1951. 16 nov.
*40 JO. Assemble Nationalc. 1951. P. 625, 635, 637.
141 Как видно из стенограмм съездов, требование отмены закона Баранже всегда входило в
заключительные декларации.
142 JO. Assemblde Nationalc. 1950. Р. 1153.
143 ibid. Р. 1215.
144 ibid. 1952. Р. 489.
145 ibid. Р. 491.
146 АР. II. Parti radical. N 15.
147 Ibid. N 16.
148 IRS. 1953. 25 oct.
I49 АР. II. Parti radical. N 16.
15° JO. Assemble Nationale. 1953. P. 1076.
151 Ibid. 1954. P. 1148.
152 Ibid. P. 1145.
153 Ibid. 1953. P. 986.
Глава третья
ВЗЛЕТ И ПАДЕНИЕ П. МЕНДЕС-ФРАНСА.
1954-1958
Правительство “семи месяцев и семнадцати дней”.
Июнь 1954 - февраль 1955
Деятельность Мендес-Франса пришлась на переломный момент в исто-
рии как IV Республики, так и партии радикалов. Историки Франции до
сих пор анализируют “правительственный эксперимент Мендес-Франса,
причем не столько из-за его личности и проводимой им политики, сколь-
ко из-за значения этого эксперимента для истории IV Республики”1.
По мнению французских ученых и специалистов, “интерес в обществе к
правительству Мендес-Франса дает основание считать, что его деятель-
ность означала реальную попытку оздоровления политической системы
в стране”2.
В отечественной литературе деятельность кабинета Мендес-Франса
освещена довольно основательно3, поэтому мы остановимся на ней бегло,
чтобы выделить лишь тс новаторские моменты, которые снискали само-
му Мендес-Франсу популярность среди соратников по партии, так как его
реформаторская деятельность в партии радикалов еще не получила
должного освещения в трудах наших исследователей.
Родился Мендес-Франс в 1907 г. в семье мелкого текстильного про-
мышленника4. Закончил факультет права и свободную школу политиче-
ских наук, защитил диссертацию по праву. В партию радикалов пришел в
1923 г. и оставался ей предан в течение 40 лет. Как пишет Ж.-Л. Риззо,
“Партия радикалов, благодаря сосуществованию в ней разных течений и
лидеров, позволяла ее индивидуальным членам сделать политическую
карьеру, не будучи в то же время связанными рамками строгой партийной
доктрины. Мендес-Франс как раз и был индивидуалистом, питавшим не-
доверие ко всяческим догмам, как религиозным, так и политическим. По-
этому он очень комфортно ощущал себя в партии радикалов, светской, не
признающей теории классовой борьбы, в отличие от партии СФИО тех
времен, и выступавшей за либерализм”5.
В 1929 г. Мендес-Франс становится мэром города Лувьср, где имеет
адвокатскую практику. В 1932 г., в возрасте 25 лет, он избирается в пар-
ламент от департамента Эвр. В том же году выступает с докладом по
бюджетной политике на съезде партии и сразу же приобретает огромную
популярность среди радикалов. С этого момента он начинает активно вы-
ступать на всех съездах, а также публиковать статьи по проблемам эко-
номики. В 1938 г. он вошел в состав второго правительства Блюма как
помощник государственного казначея.
После капитуляции Франции в 1940 г. Мендес-Франс был одним из
тех, кто отправился в Северную Африку для продолжения борьбы, за что
был арестован как дизертир, осужден и посажен в тюрьму. В феврале
1942 г. ему удалось бежать, и он примкнул к лондонскому движению Со-
64
противления де Голля. В 1943 г. де Голль ввел Мендес-Франса в состав
Временного правительства комиссаром финансов. После Освобождения
Мендес-Франс был некоторое время министром экономики, в 1947 г. он
представлял Францию в Экономическом и социальном совете ООН.
После войны Мендес-Франс некоторое время колебался по поводу
возобновления членства в партии радикалов, но в конце концов уступил
уговорам П. Мазе. Лакутюру Мендес-Франс объяснял свой выбор следу-
ющим образом: «Я не собирался вступать в партию радикалов, которая
тогда мне казалась анахроничной. После выборов я редко видел Эррио,
поведение которого в последние годы меня мало радовало. Но я повстре-
чался с другом Сопротивления, которого я очень ценил - Мазе, депутатом
в то время. Он мне сказал, что будет восстанавливать и омолаживать пар-
тию и в этом очень рассчитывает на поддержку таких людей, как я. Это
меня тронуло. Он был генеральным секретарем, относился к своей долж-
ности с душой. Короче, я позволил себя убедить и в ответственные мо-
менты, как, например, референдум по конституции, я голосовал
“нет-нет”»6.
Вскоре после войны Мендес-Франс снова стал мэром и депутатом, но
поначалу “его политическая деятельность проходила вне рамок партии
радикалов, так как он не участвовал в ее руководящих органах”7. В это
время усилилась взаимная антипатия Мендес-Франса и Р. Мейера, возник-
шая еще во времена их сотрудничества в Алжире. В 1948-1953 гг. они ча-
сто сталкивались в парламенте по вопросам экономики и финансов, и
Р. Мейер назвал своего соперника “доктринером и политиканом”8. С се-
редины 50-х годов Мендес-Франс оказался в меньшинстве в партии и по
вопросам колониальной политики. Он был одним из немногих, кто крити-
ковал послевоенные правительства за колониальную войну в Индокитае,
которую он считал непродуктивной, ведущей к чрезмерным бюджетным
расходам и ненужным жертвам.
23 мая 1953 г. пало правительство Р. Мейера, и тогдашний президент
Республики Р. Коти предложил Мендес-Франсу возглавить Совет минист-
ров. Мендес-Франс принял предложение и 3 июня 1953 г. выступил с про-
граммной речью перед депутатами парламента, которая удивила многих
радикалов9. Во-первых, ошеломляющим было то, что Мендес-Франс нс
сделал реверансов в адрес Эррио. Во-вторых, выбор тех лидеров, кото-
рым воздавалось почтение в его выступлении, был не в традициях ради-
калов: Р. Пуанкаре, содействовавший провалу картеля левых сил и выну-
дивший Эррио присоединиться к коалиции Национального единства;
Л. Блюм, который никогда не скрывал своей неприязни к радикализму,
чем раздражал Эррио; де Голль, который не восстановил после войны
III Республику, и Эррио считал, что генерал создал партию опасную для
демократии10.
В 1953 г. Мендес-Франсу не хватило 13 голосов, чтобы быть избран-
ным. Против него тогда голосовали и многие радикалы, которые поддер-
живали войну в Индокитае и не очень положительно восприняли выступ-
ление Мендес-Франс в парламенте11. Однако через год, когда для Франции
сложилась катастрофическая ситуация в Индокитае, а тогдашнее прави-
тельство Ж. Ланьеля оказалось не в состоянии урегулировать назревшую
проблему, за что и было отвергнуто парламентом, Мендес-Франс вновь по- 3
3. Капинская Г.Н.
65
лучил предложение президента возглавить правительство. На этот раз он
говорил о необходимости выбора, всегда стоящей перед правительствами.
Широкий резонанс получило его высказывание: “Править - значит выби-
рать”. Мендес-Франс предложил депутатам пари, пообещав в течение меся-
ца прекратить войну в Индокитае, а если не справится с задачей, уйти в от-
ставку12. Речь Мендес-Франса была широко поддержана в парламенте,
впервые после 1947 г. за него голосовали коммунисты.
Получив инвеституру 17 июня 1954 г., Мендес-Франс уже на следую-
щий день сформировал правительство, причем выбор министров провел
без предварительной консультации с руководством партий, чем “нарушил
правила политической игры, установленные в 1947 г.” Этот шаг повлек за
собой отказ социалистов войти в правительство, с одной стороны, но в то
же время обеспечил Мендес-Франсу “реальную популярность в общест-
венном мнении”, так как воспринимался французами как “усиление ис-
полнительной власти и динамичности ее лидера” - с другой. Парламент-
ское большинство, поддержавшее Мендес-Франса, Берстайн и Милза на-
зывают “чехардой”, свидетельствующей “о кризисе в основных политиче-
ских партиях, возникшем из-за неоднозначного отношения к Мендес-
Франсу”13. Действительно, в парламенте Мендес-Франса поддержали
коммунисты, социалисты, часть социальных республиканцев, членов
ЮДСР, умеренных, радикалов, а партия МРП - воздержалась при голосо-
вании. Но в числе министров Мендес-Франса были радикалы, члены
ЮДСР, социальные республиканцы, умеренные и некоторые члены
МРП, которые присоединились к нему против воли партийного руковод-
ства, за что были исключены из МРП. Таким образом, министерство
Мендес-Франса не вписывалось в рамки правоцентристской коалиции:
поддержка социалистов и коммунистов обеспечивала ему сдвиг в сторону
левого центра.
Что касается радикалов, то их в кабинете Мендес-Франса было семь,
в том числе и представители более молодого, послевоенного поколения.
Сам Мендес-Франс спустя годы вспоминал об этом так: “Я не хотел иметь
старых политиков, понтификов партии. Если бы я им предложил мини-
стерские портфели, они бы не отказались, но я бы тогда не решил ни од-
ной из стоявших политических проблем. Я хотел молодых и решительных
людей”14. Таким образом, среди министров-радикалов не фигурировали
имена бывших премьер-министров А. Мари, А. Кэя, а также министра
Л. Мартино-Депла и др. Кроме того, радикалы-министры правительства
Мендес-Франса “далеко не являлись выразителями левых идей. Сенаторы
Бертуан и Лонгшамбон не участвовали во внутренней борьбе на площади
Валуа, Э. Юге и Э. Фор были неорадикалами, М. Буржес-Монури и
А. Кайяве - ортодоксами Юго-Запада, но не фигурировали в передовых
рядах партии. Буржес-Монури был очень близок к Р. Мейеру, а А. Кайя-
ве вообще отличался независимостью”15.
Бесспорную популярность Мендес-Франсу принесли еженедельные
выступления по радио перед французами с изложением своей политики.
“Я вызвал нечто вроде политического скандала, - вспоминал он впослед-
ствии, - когда начал делиться по радио с населением своими планами. Не-
довольство проявилось со стороны тех кругов, которые считали, что по-
литика - удел узкого круга специалистов”16.
66
Однако главное, что привлекало граждан, это стиль политики прави-
тельства Мендес-Франса, означавший поворот от “иммобилизма” к дина-
мизму. Берстайн и Милза констатируют: “Общественность, привыкшая
видеть пассивные правительства, бесконечно затягивающие решение на-
сущных проблем, по достоинству оценила председателя Совета минист-
ров, который начал брать на себя инициативу и оказался способным
иметь собственные целостные представления о политике”17. Особенно
динамизм Мендес-Франса проявился в вопросах колониальной политики.
Не лишне напомнить, что Мендес-Франс добился, как и обещал, пре-
кращения колониальной войны в Индокитае, что было зафиксировано в
решениях Женевской конференции 20 июля 1954 г. Кроме того, в конце
июля Мендес-Франс предпринял еще один важный шаг на пути деколони-
зации во Франции: он прибыл в Тунис, где в торжественной декларации
пообещал начать переговоры о предоставлении внутренней автономии
Тунису, “и никто не сомневался в том, что в конечном итоге это будет оз-
начать независимость Туниса”18. Хотя следует сразу отметить непоследо-
вательность неоколониальной политики Мендес-Франса, так как именно
он и его министр внутренних дел Ф. Миттеран отклонили всяческую воз-
можность переговоров с силами национально-освободительного движе-
ния в Алжире, после того как там 1 ноября 1954 г. вспыхнуло восстание,
и заявили, что “Алжир - это Франция, и никакой речи не может идти о
предоставлении ему независимости”19.
По-новому подошел Мендес-Франс и к вопросу о ЕОС - “кошмару
всех глав правительств”20. Он наконец-то решился вынести этот вопрос
на обсуждение в парламенте, подчеркнув, что правительство останется
нейтральным в момент голосования, и договор о ЕОС был провален в На-
циональной ассамблее 30 августа 1954 г.21
Несмотря на короткое пребывание у власти, Мендес-Франс попытал-
ся повернуть французскую экономику на путь дирижизма и “глубоких
структурных реформ ...позволяющих Франции адаптироваться к эконо-
мическому росту и социально-экономической модернизации 50-х годов”22.
13 августа 1954 г. он добился от парламента предоставления ему чрезвы-
чайных полномочий в социально-экономической области. М.М. Нарин-
ский резюмирует программу Мендес-Франса в социально-экономической
сфере так: “...форсированное экономическое развитие, призванное обес-
печить полную финансовую независимость Франции; глубокая реформа
экономики; государственная помощь реконверсии предприятий и пере-
квалификации рабочей силы; повышение жизненного уровня части тру-
дящихся”23.
Правительственный эксперимент Мендес-Франса вызвал большой
интерес в общественном мнении, но его главная слабость заключалась “в
отсутствии связи премьер-министра с парламентом и с руководством пар-
тий, на которые опиралось его большинство”24. Неоднозначным было от-
ношение к Мендес-Франсу и со стороны соратников по партии - радика-
лов. Прекращение Мендес-Франсом колониальной войны в Индокитае
горячо приветствовалось соратниками по партии.
Однако острые разногласия в партии начались по вопросу о ЕОС, ко-
торые были вызваны неоднозначным отношением радикалов к развитию
процесса интеграции в Западной Европе. В целом радикалы были европе-
3*
67
истами. Вопрос “о европейской политике партии” был главным на съезде
партии в 1950 г. в Довиле25. В 1951 г. радикалы единогласно проголосова-
ли в парламенте за принятие договора о ЕОУС26, и в этот момент, как
вспоминает М. Фор, “они единственный раз были едины в европейской
политике”27.
Однако в европеизме радикалов можно выделить несколько нюансов,
которые отчетливо проявились по отношению к договору о ЕОС. Часть
радикалов (Эррио, Даладье, Ж. Вайле, Мендес-Франс и др.) считали, что
в договоре должна участвовать Англия, но были и такие, кто утверждал,
что можно обойтись и без нее (Буржес-Монури, М. Фор, Э. Фор, Р. Мей-
ер и др.). Кроме того, существовали разногласия среди радикалов и по во-
просу о методах и сроках интеграции. Р. Мейер, Буржес-Монури, А. Кай-
яве, М. Фор, Э. Фор и др. выступали за ‘наднациональный” характер ин-
теграции, тогда как Эррио, Даладье, Байле, Мендес-Франс - против. В то
же время в числе как сторонников, так и противников идеи “наднацио-
нальности” в интеграционном процессе имелись и те, кто считал, что до-
говор о ЕОС появился слишком рано. Например, А.Кайяве и П. Мендес-
Франс доказывали, что “сначала надо добиться финансового оздоровле-
ния Франции, а потом включаться в интеграцию”28.
Обсуждение договора о ЕОС в конечном итоге выявило среди ради-
калов, по определению М. Фора, “интеграционистов и антиинтеграциони-
стов, которые тоже не были едины”. В числе первых М. Фор назвал не-
многочисленную группу сторонников создания европейской федерации
во главе с П. де Фелисом и тех, кто добивался постепенного европейско-
го строительства (функционалистов), к которым отнес себя, Бужес-Мо-
нури и в качестве лидера Р. Мейера29. “Мы старались избежать политики,
идеологии, доктрин и двигались главным образом не от создания институ-
тов (имеются в виду европейские институты власти. - Г.К.) к последую-
щей организации их деятельности, а наоборот, от конкретных шагов по
развитию интеграции к созданию институтов”, - вспоминает М. Фор30.
Среди радикалов-”антиинтеграционистов” оказались те, кто хотел видеть
участницей договора Англию, в частности Мендес-Франс, а также те,
“для кого было нетерпимо присутствие в договоре Германии” - Э. Эррио,
Э. Даладье, Ж. Байлс31.
Радикалы-европеисты восприняли решение Мендес-Франса о том,
что правительство останется нейтральным при голосовании по ЕОС в
парламенте, как предательство, считая, что “тем самым премьер-министр
обеспечил провал договора”32. С этого дня еще больше обострились от-
ношения между Мендес-Франсом и Р. Мейером, а Буржес-Монури и Юге
покинули правительство.
Острые разногласия в партии радикалов возникли по вопросу о поли-
тике правительства Мендес-Франса в Северной Африке. Радикалы-ульт-
раколониалисты, представленные в основном неорадикалами, стали кри-
тиковать Мендес-Франса сразу же после визита в Тунис. В федерации Ша-
ранта, например, против тунисской политики премьера выступал Ж. Бон-
нэ, в Буш-дю-Рон - Л. Мартино-Депла33.
10 августа 1954 г. при обсуждении в парламенте тунисской деклара-
ции Мендес-Франса Л. Мартино-Депла охарактеризовал ее как “полити-
ку, ведущую к потере Туниса”. 27 августа, когда парламент обсуждал по-
68
литику правительства в Тунисе и Марокко, оппонентом премьер-минист-
ра стал Р. Мейер. Хотя он не так резко критиковал Мендес-Франса, как
Мартино-Депла, и в конечном итоге проголосовал за доверие его кабине-
ту, но все же 4 радикала воздержались в момент голосования34.
Когда 1 ноября 1954 г. вспыхнуло национально-освободительное вос-
стание в Алжире, некоторые радикалы - противники премьер-министра
восприняли его как “прямое следствие политики Мендес-Франса в Туни-
се”. Так, например, заявил об этом А. Колона на заседании исполкома.
Р. Мейер столкнулся с Мендес-Франсом по вопросу алжирской политики
26 января 1955 г. на заседании исполнительной комиссии партии радика-
лов. Он был поддержан главой федерации радикалов Алжира Зиттслем,
предложившим принять “резолюцию порицания” североафриканской по-
литики Мендес-Франса. 14 января 1955 г. комитет радикалов города Ме-
деа федерации Алжира принял крайне враждебную резолюцию против
французского правительства, в которой говорилось, что “с июля 1954 г.
правите л ьство ведет пагубную политику оставления Северной Африки,
проявив свою полную некомпетентность в данной проблеме”35. Наконец,
3 февраля 1955 г., накануне падения кабинета Мендес-Франса, премьер-
министр вновь имел перед собой в парламенте в качестве главного оппо-
нента Р. Мейера. Призывая депутатов голосовать против доверия прави-
тельству, Р. Мейер назвал политический курс Мендес-Франса авантюриз-
мом и произнес фразу, которая приводится почти во всех трудах по исто-
рии IV Республики: “Я не знаю, куда Вы идете”36.
Газета “Монд” 5 февраля 1955 г. следующим образом обрисовывала
отношение депутатов-радикалов к правительству Мендес-Франса: “Неко-
торые из них до сих пор держат сторону Мартино-Депла против реформ
в Северной Африке... Другие более благосклонны к Мендес-Франсу, но
выступают за возврат к прежнему правительственному большинству, без
социалистов. Все зависит теперь от Р. Мейера и его примерно 20 сподвиж-
ников, балансирующих между двумя тенденциями”. В конечном итоге ко-
леблющиеся радикалы выступили против Мендес-Франса, и в ночь с 5 на
6 февраля 1955 г. его правительство пало, причем 17 радикалов голосова-
ли против37. Противники премьер-министра представляли собой либо
ультраколониалистов (Мейер, Мартино-Депла), либо бывших сторонни-
ков ЕОС (Юге, Габори), либо неорадикалов, выступавших за коалицию с
МРП и “умеренными” и экономический либерализм (Бади, Мари, Морис).
Эти три тенденции составили внутри партии антимендесистское крыло.
Менденсистское направление в партии было представлено двумя те-
чениями. Прежде всего, это левые радикалы. К их числу относился “Яко-
бинский клуб”, созданный в 1951 г., объединявший, правда, не только ра-
дикалов, но последние там доминировали. Возглавлял его Ш. Эрню, один
из лидеров молодежного движения радикалов в федерации Рона. Испол-
ком клуба состоял из 3 социалистов, 1 члена ЮДРС и 7 радикалов. С 1953 г.
клуб издавал газету “Якобинец”, редактором которой был радикал Фаль-
ко. Участники клуба “пытались сыграть в 1954 г. роль философов-про-
светителей XVIII в., направляя человечество и науку не против религиоз-
ного обскурантизма прошлой эпохи, а против экономической и социаль-
ной системы, тормозящей прогресс”38. Поэтому клуб активно способство-
вал объединению всех левых сил с 1953 г., действуя в профсоюзах и раз-
69
личных общественных организациях, особенно среди молодежи. Не по-
рвал он в отличие от партии радикалов и с голлистами. Часто его орато-
ром становился М. Дебре. Мендес-Франс заинтересовал лидеров клуба
после выступления в парламенте 1953 г., и Ш. Эрню стал призывать мо-
лодежь поддерживать этого политика.
“Якобинцы” одними из первых бросили клич к обновлению партии
радикалов под эгидой Мендес-Франса, наметив следующие перспективы
на 1955-1956 гг.: “Перед партией радикалов открывается еще раз воз-
можность обрести свое революционное призвание под руководством ли-
дера, обладающего политическим реализмом, мужеством, достоинством.
Так как у Мендеса проявился взвешенный, логичный и смелый стиль ру-
ководства, Франция снова себя чувствует радикальной. Чтобы премьер-
министр не остался одиноким, необходимо, чтобы за ним стояла совре-
менная партия, способная выиграть выборы 1956 г. не только идейно, но
и технически. Модернизация партии радикалов должна стать нашей глав-
ной задачей, то есть мы должны реорганизовать ее административную
структуру, усилить связи центра и провинции, создать центр исследова-
ний, учебы и документации. Все это надо сделать, не нанося ущерба авто-
номии федераций и свободной конфронтации идей”39.
Кроме “якобинцев”, интенсивную поддержку Мендес-Франсу оказы-
вала радикальная молодежь, особенно студенты. Лидер парижских сту-
дентов П. Авриль провозгласил 23 ноября 1954 г.: “Сегодня больше, чем
когда-либо, радикал представляет собой надежду нации, а партия радика-
лов, партия индивидуалистов, представляет собой партию свободы и всех,
кто отказывается действовать по указке”40.
Кроме того, поддержали Мендес-Франса и некоторые изолирован-
ные федерации, которые были немногочисленны, не имели представи-
тельства в избирательных органах власти, не участвовали во внутрипар-
тийной борьбе на площади Валуа, но в то же время считали, что могут
выиграть от новых веяний в партии. Это такие федерации, как Кальва-
дос, Арденны, Об, Вандея, Севр и др. С осени 1954 г. они стали резко
выступать против Мартино-Депла, о чем свидетельствуют их резолю-
ции, публиковавшиеся в “Радикал-социалистической информации”
(далее - IRS)41.
Вторая группа радикалов, поддержавшая Мендес-Франса, была пред-
ставлена радикалами-ортодоксами, которые были недовольны результа-
тами своего участия в правоцентристской коалиции. Эти радикалы, вер-
ные идеям межвоенного времени, стремились сохранить партию в центре
партийно-политической структуры IV Республики, причем править в ин-
тересах правого центра, но и не разрывать окончательно с социалистами.
Особенно волновала радикалов Юго-Запада перспектива конфронтации
со СФИО на предстоящих в 1956 г. парламентских выборах. С 1953 г. ме-
жду ортодоксами и неорадикалами начали вырисовываться разногласия
по вопросу о выборе союзников42. 15 апреля 1954 г. Э. Рош, один из лиде-
ров партии, глава Экономического совета, примыкавший сначала к нео-
радикалам, опубликовал в газете “Монд” статью, в которой назвал Мар-
тино-Депла, Мари, Кэя и Э. Фора “заложниками правых партий в парла-
менте”.
Постепенно обратил взоры на Мендес-Франса и Эррио, который в
70
1952 г. вошел в открытый конфликт с неорадикалами из-за ЕОС. Самую
большую симпатию выразил Эррио к Мендес-Франсу во время октябрь-
ского, 1954 г., съезда партии. “Этот съезд, - констатировал он, - вдохно-
вляется, руководится и направляется нашим дорогим другом, председате-
лем Совета министров Мендес-Франсом. Можно сказать, что это его
съезд. Ему надо отдать все почести. Я охотно склоняюсь перед ним... и я
ему доверяю будущее партии”43. По сути дела на этом съезде Эррио как
бы наметил своего преемника.
Октябрьский съезд партии 1954 г., проходивший в Марселе, проде-
монстрировал широкую поддержку Мендес-Франса со стороны местных
федераций партии. В архиве партии хранится огромное число приветст-
венных писем в адрес премьер-министра от федераций Нижние Пиренеи,
Мэн и Луара, Сена и Уаза, Авейрон, Коррез, Жиронда, Об, и др. Федера-
ция Нижние Пиренеи, например, писала, что Мендес-Франс “вернул пар-
тии радикалов роль вдохновителя и руководителя, борющегося за мир,
прогресс и социальную и политическую демократию”44. Причем неоради-
калы старались избежать роста противоречий по линии Мендес-Франс -
Мартино-Депла в федерациях. Так, Ж.-П. Давид на съезде федерации Се-
на и Уаза 25 сентября 1954 г. выступил против “огромной шумихи вокруг
разногласий между Мендес-Франсом и Мартино-Депла”. Он говорил: «Не
доверяйте выдумкам авторов, стремящихся вызвать своими публикация-
ми сенсацию. Оба наших друга (имеются в виду Мендес-Франс и Марти-
но-Депла. — Г.К.) совершенно искренни... и нет никакой необходимости
добиваться того, чтобы наличие различных тенденций, свойственное не
только нашей, но и другим партиям, переросло в острую борьбу. До вой-
ны у нас были “кланы” Эррио и Даладье, после - “кланы” Эррио и Кэя,
сейчас - “кланы” Мартино-Депла и Мендес-Франса. Давайте, таким обра-
зом, не будем преувеличивать и забывать о том, что наша партия - это
сильная демократическая партия»45.
С 1952 г. сблизились и позиции Мендес-Франса и Э. Даладье, поддер-
жавшего политику правительства в Индокитае и по вопросу о ЕОС. Фе-
дерации Востока присоединились к Мендес-Франсу тоже в 1952 г., недо-
вольные поправением партии. Лидером мендесистов здесь стал А. Ма-
розелли, признанный лидер региона. В декабре 1954 г. он возглавил по-
литическую комиссию партии, и его первым решением стало предложе-
ние уйти партии в оппозицию в случае падения правительства Мендес-
Франса46.
Радикалы Юго-Запада дистанцировались от неорадикалов во время
регионального съезда 1953 г., а в 1954 г. эта дистанция усилилась. 26 сен-
тября на собрании радикалов Верхней Гаронны была выражена поддерж-
ка правительству Мендес-Франса47. Лидер Юго-Западного региона
Ж. Байле на страницах издаваемой им газеты, стал открыто выражать со-
жаление о том, что Мартино-Депла еще не смещен со своего поста48. В
одной из передовиц говорилось также, что “единственным возможным
для радикалов союзом может быть только союз левых сил, который
единственный сможет укрепить республиканский строй и ... противосто-
ять консерватизму крайне правых и сателлитов Москвы”49.
Таким образом, радикалы-мендесисты являлись сторонниками ре-
форм как в стране, так и в партии, симпатизировали идее создания новой
71
левой во Франции, в их числе были интеллектуалы Парижа, знаменитые
фигуры III Республики. Их всех объединяло одно - недовольство полити-
ческим курсом административного председателя партии Мартино-Депла
и в целом всего руководства, приведшего к внутренним конфликтам сре-
ди радикалов. Многие из них считали, что в партии назревает кризисная
ситуация, грозящая спровоцировать конфликт между мендесистами, ор-
тодоксами и неорадикалами, и лишь чрезвычайный съезд может изме-
нить дело.
Завоевание партии
Первая просьба о созыве чрезвычайного съезда последовала 6 февраля
1955 г. от федерации Дубе, вторая два дня спустя от федерации Кальвадос.
К 10 марта 1955 г. уже 20 федераций добивались его созыва50.
Недовольство, охватившее федерации, было существенным. Одни на-
падали на радикалов, голосовавших против правительства Мендес-Фран-
са 5 февраля 1955 г., другие - на комиссию Кадиллак за ее неэффектив-
ность, третьи - на правительство Э. Фора51, сменившего Мендес-Франса
на посту премьер-министра, за его “реакционность”. Идею экстренного
форума партии радикалов пропагандировали “якобинцы”, а также близ-
кая к ним газета “Экспресс”, издаваемая с 1953 г. Ж.-Ж. Серван-Шрей-
бером.
Почувствовав угрозу, Мартино-Депла пытался помешать созыву
съезда. Его поддерживали неорадикальные федерации Северной Афри-
ки, Нижней Сены, Па-де-Кале, Морских Альп и др. На руку администра-
тивному председателю был и нейтралитет ряда федераций, среди кото-
рых могут быть названы Лот и Гарона (председатель Кайяве), и Коррез
(председатель Кэй)52.
Свою попытку отсрочить съезд Мартино-Депла мотивировал пред-
стоящими в апреле кантональными выборами, а вслед за ними - в июне -
выборами в Совет Республики. Кроме того, административный председа-
тель стремился привлечь на свою сторону Э. Фора и, заручившись его
поддержкой, через его министров воздействовать на радикалов-ортодок-
сов. В конце марта 1955 г. Мартино-Дела провел через исполнительную
комиссию резолюцию доверия правительству Фора53.
Однако противникам созыва чрезвычайного съезда не удалось его
отменить, так как, по уставу, прошения 20 федераций было достаточно
для того, чтобы созвать чрезвычайный съезд партии54. 16 марта 1955 г.
этот вопрос обсуждала исполнительная комиссия. Марозелли выступал
от сторонников организации съезда, Р. Мейер, Лафарг и другие - от про-
тивников. Неожиданным для всех стало выступление Эррио в поддержку
идеи проведения внеочередного съезда. Эррио даже заявил, что уйдет с
поста председателя, если комиссия проголосует против созыва съезда. В
итоге было решено провести этот съезд после кантональных выборов.
Повестка дня его звучала следующим образом: “Выборы в Сенат и так-
тика партии. Доктрина партии и правительственная коалиция”55. Испол-
нительная комиссия также “выразила надежду, что съезд пройдет в атмо-
сфере единства и без сведения личных счетов”56. Докладчиков на съезд
решено было не назначать, а дебаты должен был провести Эррио.
72
Положение Мартино-Депла ухудшилось после кантональных выбо-
ров, на которых радикалы потеряли по своим спискам 8 голосов в метро-
полии57. Кроме того, депутат от федерации Роны, вотчины Эррио, Дегут
предложил упразднить пост административного председателя партии, за-
менив его директорией во главе с Мендес-Франсом58. Предложение Дегу-
та по настоянию мендесистов было внесено в повестку дня чрезвычайно-
го съезда, открывшегося 4 мая 1955 г.
Съезд проходил в обстановке накала страстей. Мендесисты главенст-
вовали, корифеи партии - от Эррио до Лафея - старались сохранить един-
ство своих рядов. Эррио, например, не критиковал Мартино-Депла, но в
своей речи подчеркнул, что является представителем левой традиции в
радикализме. “Я - выходец из народа, - говорил он, - я всегда с обездо-
ленной и наиболее страдающей частью населения. Партия радикалов
должна сыграть важную роль и не должна раскалываться”59. Э. Фор тоже
призывал делегатов к единству, но сплотиться предлагал не вокруг Мен-
дес-Франса, а вокруг своего правительства.
Самыми продолжительными на съезде были выступления Мендес-
Франса и Мартино-Депла, отражающие столкновение двух концепций ра-
дикализма.
Линия Мендес-Франса - это прежде всего реформа партийной струк-
туры, нацеленная на установление тесных контактов партийного руко-
водства с местными федерациями, привлечение в партию молодежи, вве-
дение в партии строгой дисциплины голосования, обновление доктрины и
возвращение к идейным истокам радикализма, ориентацию на союз с со-
циалистами и другими левыми некоммунистическими силами. Он предло-
жил устранить пост административного председателя, ликвидировать ко-
миссию Кадиллак, изменить устав, четко подчеркнуть левую ориентацию
партии60.
Мартино-Депла начал свою речь, верно подметив, что борьба на
съезде - это политическая борьба. Он предложил делегатам свою страте-
гию - антимендесистскую. Ее главным козырем являлся “союз с правыми
и правоцентристскими партиями на пути либерализма”. Он резко крити-
ковал идею Мендес-Франса о перегруппировке левых сил, заявив делега-
там, что “справа тоже есть настоящие республиканцы” и “отказ от союза
с ними неминуемо приведет к коллективизму и новому Народному фрон-
ту”61. Отклонял он также и идею всяческого союза с левыми католиками,
хотя сам всегда имел хорошие отношения с лидерами МРП62.
В конце дискуссий федерация Роны внесла резолюцию с требованием
“усилить пропагандистскую работу накануне парламентских выборов
1956 г., отменить пост административного председателя и заменить его
комиссией из 7 человек, которая должна будет разработать новые устав
и программу, четкие и динамичные”63.Эта резолюция была принята боль-
шинством голосов, Мартино-Депла поплатился за “преступление” 5 фев-
раля 1955 г., день, когда он голосовал против доверия правительству Мен-
дес-Франса, отомстив ему таким образом за “преступление 30 августа
1954 г.” (провал в парламенте договора о ЕОС). С этого момента быв-
ший административный директор больше никогда не выдвигался на пер-
вый план.
4 мая 1955 г. была создана комиссия из 7 членов, состоявшая из трех
73
депутатов и 4 представителей от федераций. Депутатами были Марозел-
ли, Мендес-Франс и Бильер, четыре делегата представляли федерации
Па-де-Кале, Дубе, Буш-дю-Рон, Сена. Эта комиссия должна была сотруд-
ничать с комитетом старейшин - Эррио, Даладье, Кэем. Таким образом,
в комиссии оказывалось 10 человек. Из руководителей нового состава об
уходе Мартино-Депла сожалел лишь один Кэй, шестеро являлись менде-
систами и остальные трое следили с симпатией за деятельностью Мендес-
Франса, но не очень активно ратовали за обновление.
Различные политические наблюдатели по-своему оценили чрезвы-
чайный съезд партии радикалов. Сторонники Мендес-Франса, “Экс-
пресс”, “якобинцы” стали с надеждой смотреть на будущее партии. Газе-
та “Монд” выражала скептицизм, когда писала, что “очень трудно пред-
ставить себе, что партия не развалится теперь на сторонников РЖР и мен-
десистской перегруппировки”64. Правая пресса критиковала Мендес-
Франса. “Фигаро” 5 мая 1955 г. писала: “Партия радикалов, которая все-
гда давала столько примеров мудрости и политической осторожности, се-
годня разрывается. Раскол представляется неизбежным. Этой ночью пар-
тия проиграла”.
Известный французский политолог А. Зигфрид вписал ситуацию 4
мая 1955 г. в историческую традицию партии. По его мнению, “кризис
партии радикалов, спровоцированный Мендес-Франсом, является важ-
ным событием в политической жизни страны. После Освобождения две
параллельные тенденции разделяли радикализм. Одна - унаследованная
от III Республики - направляла партию влево, в духе Пелетена и Эррио.
Другая - новая и ярко выраженная - ориентировала партию на индивиду-
ализм и либерализм в противоположность скорее марксизму, чем идеям
1789 года”65.
Начиная с 5 мая 1955 г. Мендес-Франс и его друзья опирались внутри
партии на три группы поддержки. Во-первых, на “комиссию десяти”, из-
бранную на съезде, которая вскоре превратилась в “комиссию восьми”,
так как из трех старейшин союзником Мендес-Франса остался вскоре
лишь Даладье. Эррио, ссылаясь на здоровье, заявил, что уходит с поста
пожизненного председателя партии. Причем в интервью газете “Прогре
дю Лион” 10 мая 1955 г. он высказал сожаление по поводу “конфликта в
партии” и намекнул, что готов вернуться к вопросу о том, чтобы снова
возглавить ее на очередном съезде в октябре 1956 г. при условии “восста-
новления единства среди радикалов”66. Что касается А. Кэя, то он нико-
гда не скрывал, что принадлежит к правому центру в партии. Ход съезда
4 мая 1955 г. не вызвал его одобрения, так как он привык к спокойной и
мирной атмосфере на форумах радикалов, поэтому с 5 мая лидер федера-
ции Коррез стал высказываться против Мендес-Франса.
Во-вторых, Мендес-Франс опирался на политическое бюро партии,
которым руководил Марозелли. В-третьих, его поддерживало 30 федера-
ций, выступивших с инициативой созыва чрезвычайного съезда. После
съезда многие из этих федераций приняли резолюции с одобрением дея-
тельности своего кумира. Так, федерация Валансьен призывала департа-
ментские федерации “во время временного руководства партией соблю-
дать дисциплину и следовать решениям съезда, признавая полноту власти
комиссии семи”67.
74
Вместе с тем газета “Монд” называла примерно 30 федераций, нахо-
дящихся в состоянии апатии, т.е. ни за, ни против Мендес-Франса68. Были
и откровенно враждебные Мендес-Франсу федерации, особенно пять:
Константины (Р. Мейера), 2-го округа Буш-дю-Рон (Мартино-Депла),
Морских Альп (Юге), Нижняя Лаура (А. Мориса), Ньевр. В июне 1955 г.
федерация Константины приняла декларацию, решительно осуждавшую
“неприемлемые условия, в которых проходил чрезвычайный съезд” и от-
казалась “признать полномочия директории, назначенной вопреки всем
требованиям демократии”69.
Были и такие федерации, которые считали, что надо реформировать
партию и предоставить действовать директории, но одновременно сохра-
нять и исполнительную комиссию как руководящий орган и поддержи-
вать правительство Э. Фора. В их числе - федерации Дордонь, Гар, Эр,
Луар, Корсика. Федерация Сены, возглавляемая Лафаргом, предложила
создать “арбитражный комитет” для улаживания внутрипартийного кон-
фликта из наиболее авторитетных фигур партии70.
Из числа депутатов примерно десять являлись ярыми мендесистами
(Бильер, Даладье, Перрен, Масон и др.), около 30 составляли центр, же-
лая одновременно успеха и Мендес-Франсу, в то же время поддерживая
правительство Э. Фора. Депутаты, враждебно настроенные по отноше-
нию к Мендес-Франсу, которые в свое время вызвали падение его прави-
тельства, насчитывали в своих рядах 17 человек.
Через три месяца после Чрезвычайного съезда группа в составе 24
радикалов, включая 17 депутатов, опубликовала резолюцию предложен-
ную Э. Юге, где осуждалась деятельность Мендес-Франса. Там, в частно-
сти, говорилось: “Нижеподписавшиеся члены парламентской группы ра-
дикалов выражают недовольство антидемократичными условиями прове-
дения чрезвычайного съезда 4 мая 1955 г. и требуют новых консультаций
с федерациями на местах, а до этого нижеподписавшиеся отказываются
следовать решениям директории”71. В числе подписавшихся оказались
Кэй, М. Фор, Кайяве, Вьолет, А. Морис и др.
Что касается Совета Республики, то радикалы из группы РЖР в ос-
новном были настроены враждебно по отношению к Мендес-Франсу. Его
сторонников там насчитывалось не более 15 из общего числа сенаторов-
радикалов (71). Председатель Совета Республики Г. Моннервиль скорее
следил за экспериментом Мендес-Франса, чем его поддерживал.
В конце июня 1955 г. специально собранная исполнительная комиссия
обсуждала новый Устав партии, разработанный “комиссией семи”. Док-
ладывал Р. Юмбер, отметивший в начале своего выступления, что комис-
сия стремилась “к установлению равновесия между желанием обновления
партии и ее традициями”72.
По мнению мендесистов, демократия в партии возможна лишь при ус-
ловии сохранения в ее исполнительных органах равноправия между “чле-
нами по праву” и делегатами с мест. Комиссия всячески стремилась к со-
кращению доли “членов по праву” в руководящих органах. Так, предлага-
лось из их числа исключить генеральных советников и казначеев73.
Следующим нововведением устава было усиление централизации
партии путем принятия решения об обязательном участии в съездах фе-
дераций представителя партийного руководства, который согласно ста-
75
тье 8 мог вмешиваться в работу федеральных собраний. Этот пункт явно
нарушал прежнюю традицию партии74.
Новое руководство намеревалось активизировать деятельность ис-
полкома партии. Двойное членство оставалось запрещенным, статья 4
предусматривала обязательную регистрацию федераций. Изменялась
процедура голосования на съездах: отныне по всем вопросам, кроме вы-
боров президента партии, членов бюро, а также дисциплинарным, вводи-
лось открытое голосование75.
Существенно реформировались руководящие органы партии. Статья
18 вводила вместо отмененного поста административного председателя
пост 1-го вице-председателя партии, избираемого тайным голосованием.
Мендес-Франс, конечно, стремился к руководству партией, но так как Эр-
рио формально оставался избранным ее пожизненным председателем, он
в любое время мог употребить свой авторитет.
Кроме того, устав упразднил исполнительную комиссию. Оставалось
лишь бюро партии, включавшее в себя 17 представителей актива и 16
парламентариев. Таким образом, члены бюро, насчитывая в своем соста-
ве почти вполовину меньшее число лиц, чем исполнительная комиссия,
должны были обеспечивать более эффективную работу партии.
Намечал устав также создание ассоциаций и клубов друзей (молоде-
жи, женщин, служащих и т.п.) как на федеральном, так и на центральном
уровне76.
В целом текст устава 1955 г. выглядел более четким, чем устава
1947 г., имея 38 статей вместо 70. При его обсуждении 15 федераций, вра-
ждебных Мендес-Франсу, выступили против, но большинство одобрило
его. Лидером оппозиции была федерация Сены, за нею следовали феде-
рации Алжира, Марокко, Кот-дю-Нор, Эр и Луар77.
В конечном итоге мендесистам удалось добиться принятия Устава на
съезде партии в ноябре 1955 г. Еще в мае 1955 г. Эррио заявил, что готов
вновь стать председателем партии, что и было зафиксировано в ноябре.
Мендес-Франс был на ноябрьском съезде фактически единственным кан-
дидатом на пост 1-го вице-председателя и был избран 53,69% голосов про-
тив 44,38%78. Таким образом, он все больше и больше отстранял своих
противников от руководства партией. В ноябре главным из них для него
оставался лишь Э. Фор, бывший в то время премьер-министром и лиде-
ром РЖР.
12 мая 1955 г. Э. Фор заявил депутатской группе радикалов, что его
правительственная деятельность “вполне совместима с пребыванием у ру-
ководства партией Мендес-Франса”79. Однако наиболее активные сторон-
ники Мендес-Франса считали все же, что Фор не должен был возглавлять,
несмотря на весь свой талант, правительство после отставки Мендес-
Франса, а партии радикалов следовало бы до выборов 1956 г. уйти в оп-
позицию80.
В свою очередь Фор стал постепенно отдаляться от партии радикалов
и сближаться с РЖР, где с июня 1955 г. сгруппировались все радика-
лы-противники Мендес-Франса. Фактически сложилась такая ситуация,
что партия радикалов не выходила из РЖР, но на площади Валуа господ-
ствовали мендесисты и их сторонники-ортодоксы, а в РЖР в основном со-
стояли неорадикалы и ортодоксы-антимендесисты. Вскоре Э. Фор стал
76
президентом РЖР, что позволило ему создать политический блок для
борьбы с партийным руководством, возглавляемым Мендес-Франсом.
Мендес-Франс и его сторонники, в частности Р. Бильер, с августа
1955 г. начали нападать на правительство Фора, о чем свидетельствуют
письма, приходившие в штаб-квартиру партии из местных федераций,
хранящиеся в архиве партии81. Многие федерации обвиняли премьер-ми-
нистра в “полной несостоятельности как главы правительства”. Особен-
но усилилась критика Э. Фора в связи с его заявлением о досрочном рос-
пуске парламента. Аргументы его сводились к тому, что, во-первых, ал-
жирская проблема обострилась до такой степени, что требует скорейшей
консультации с избирателями, во-вторых, досрочная избирательная кам-
пания будет длиться меньше, и у партий не хватит времени на демагогию.
За этими аргументами крылся еще один. Премьер-министр, симпатизиро-
вавший МРП, пошел на роспуск Национальной ассамблеи в угоду ее ли-
дерам, которых очень тревожила ситуация в партии радикалов и тенден-
ция ее сближения с социалистами. Они надеялись, что сокращенная изби-
рательная борьба не позволит радикалам существенно сблизиться со
СФИО82.
Невзирая на критику в собственной партии, Э. Фор 2 ноября 1955 г.
поставил на обсуждение в парламенте вопрос о его досрочном роспуске,
и большинство депутатов поддержали эту инициативу. Радикалы при го-
лосовании разделились: 30 депутатов отныне стали сторонниками Мен-
дес-Франса, 28 поддержали Фора83.
Вопросу об отношении радикалов к РЖР и поведению Э. Фора мен-
десистское руководство посвятило несколько специальных заседаний бю-
ро партии (23 и 28 ноября, 1 и 9 декабря 1955 г.)84. Выступления большин-
ства членов бюро свидетельствовали, что мендесисты намерены были ра-
зорвать отношения с неорадикалами из РЖР, которое обвинялось в “на-
мерении стать умеренной партией, тогда как партия радикалов ориенти-
руется влево”. Резкой критике подвергся и Э. Фор. М. Перрен, например,
обвинял Фора в том, что “он всегда обращал взоры в сторону МРП, ми-
нистерств Пинэ и Ланьеля, сотрудничал с правыми, которые, с первых
дней после Освобождения не прекращали содействовать исчезновению
партии радикалов”. В конечном итоге бюро приняло решение об исклю-
чении Э. Фора из партии и о выходе партии из РЖР85. Однако оконча-
тельное решение по этим вопросам должен был вынести очередной съезд
партии в ноябре 1955 г. Неорадикалы, в свою очередь, обвинили “партий-
ное руководство (т.е. мендесистов. - Г.К.) в тоталитаризме”, хотя в то же
время некоторые из них - Э. Фор, Виллепонту, Давид, Шассень, Лафарг,
Лойот, Кюни - отправили в его адрес письмо, где писали о том, что “не
желают покидать партию”86.
Ноябрьский съезд партии радикалов подтвердил решения о санкциях
против РЖР и Э. Фора, вынесенные бюро. Э. Фор на этом съезде, как не-
когда Мартино-Депла, предстал перед совершенно враждебной ему ауди-
торией. Делегаты в большинстве своем поддержали предложение Мен-
дес-Франса об исключении Э. Фора из партии. Последний пытался защи-
щаться, а в заключение апеллировал к Эррио, но тот поддержал Мендес-
Франса, и в результате Э. Фор был исключен из партии87.
В конце концов Э. Фор решил противостоять мендесистам в РЖР,
77
взял курс на автономию его от партии радикалов, и с этого момента РЖР
“превратилось в настоящую партию”. Отныне “якобинцы” стали рас-
шифровывать РЖР как “Объединение больших реакционеров”88. Неора-
дикалы, сгруппировавшиеся в РЖР, “имели мало общего с традиционным
радикализмом; по своей политической географии, социальной структуре
и идеологии они ничем не отличались от правых либералов, поэтому по-
пытка Мендес-Франса обновить партию была направлена главным обра-
зом против неорадикалов”, - пишет известный французский политолог
Ж. Тушар89.
Мендесистское руководство партии радикалов тоже взяло курс на
разрыв с РЖР. Оно потребовало от своих членов, избранных в РЖР, воз-
вратить свои мандаты членов партии радикалов в штаб-квартиру на пло-
щадь Валуа. Некоторые этому требованию подчинились, а не подчинив-
шихся из партии исключили. Исключенными оказались антимендесисты
с первых дней - Лафарг, Лафсй, Мартино-Депла, Давид, Мейер и др. С
этого момента партия радикалов стала вести независимую от РЖР изби-
рательную кампанию. Парламентская группа радикалов вышла из РЖР,
ее новым главой был избран Даладье.
Таким образом, и исполком, и парламентская группа радикалов стали
в основном мендссистскими, что позволило Мендес-Франсу надеяться на
успех начатой им политики обновления партии на съезде в мае 1955 г. Ли-
деры обновленного радикализма имели большие политические амбиции в
мае 1955 г. Они хотели придать партии новый идеологический импульс,
сориентировав ее влево, привлечь в нее новых активистов, организовать
на должном уровне пропаганду, одним словом модернизировать партию.
С мая 1955 г. пропагандистская деятельность партии усилилась. В но-
ябре 1955 - октябре 1956 г. специальные делегаты центра М. Перрен и
Л. Дегут посетили многие федерации с целью изучения там пропаганди-
стской работы. Особое внимание уделялось работе с молодежью. Для
обучения молодых радикалов была создана Школа кадров во главе с Мен-
дес-Франсом90. Один из преподавателей мендесистской Школы кадров
Фалько говорил, что “ее цель в том, чтобы обеспечить молодежь необхо-
димыми сведениями по злободневным проблемам современности и подго-
товить для партии квалифицированные кадры”91.
Процесс обновления партии привел к возвращению в ее ряды некото-
рых левых радикалов, исключенных в 1946 г. Так, 23 ноября 1955 г. пар-
тийное бюро приняло решение о восстановлении в партии Ж. Кейзера,
который возглавил Комиссию по истории партии, созданную в конце
1955 г. по инициативе Мендес-Франса; 8 октября 1956 г. - Лемана92.
Идеи Мендес-Франса очень широко пропагандировала газета “Экс-
пресс”. Существенно изменился и характер центрального печатного орга-
на партии, особенно когда газету возглавил А. Гудрон. Увеличился ее ти-
раж, в ней появились новые рубрики, типа: “Деятельность кружков”,
“Слово федерациям”, “Трибуна активиста”. Мендес-Франс прилагал не-
мало усилий, чтобы снискать поддержку радикалов. За 1955-1956 гг. он
посетил 20 федераций93.
Весной 1956 г. мендесисты начали издавать теоретический журнал
“Кайе де ля Репюблик”. Фактически этот журнал не был партийным, так
как был открыт для всей интеллигенции, разделяющей взгляды Мендес-
78
Франса. 18 апреля 1956 г. “Радикал-социалистическая информация” пред-
ставила этот журнал как “имеющий радикальную тенденцию”. На него
можно было подписаться в штаб-квартире радикалов, и за подписку как
на “IRS”, так и на “Кайе” отвечал один и тот же человек. Главным реда-
ктором журнала был К. Николе, активными авторами - Ж. Кейзер и
П. Авриль. Значительная часть статей журнала была посвящена филосо-
фии радикализма, и с этого времени особенно часто стали упоминаться
труды Алэна как ее теоретика94.
Журнал стал ареной идеологических дискуссий с социалистами.
М. Сор, например, писал на его страницах, что в отличие от социализма
радикализм “не заинтересован в подчинении индивида интересам общест-
ва”. П. Авриль считал, что объединяет обе идеологии их совместная борь-
ба в защиту Республики, а разъединяет “догматизм и консерватизм соци-
алистов”. Авриль ссылался на утверждение Алэна о том, что “не бывает
идеальных общественных систем, а социалисты изображают таковой си-
стему, основанную на общественной собственности”. Радикалы выступа-
ли также против классовой борьбы, будучи, как они сами о себе писали,
“индивидуалистами и оптимистами”95.
Вместе с тем мендесисты оставались антикоммунистами. В архиве
П. Мендес-Франса имеется текст его речи в Эвре 23 июля 1955 г., где
он говорил: “Голосовать за коммунистов - это значит противопоставить
себя прогрессу, устраниться от участия в политике, оказаться бесполез-
ными”96.
Начиная со съезда 3-6 ноября 1955 г. произошли организационные
изменения в деятельности партии радикалов. Отныне заседания председа-
телей и генеральных секретарей федераций, отчеты парламентских
групп заслушивались лишь в первый день работы съезда, а следующие
дни были посвящены выступлениям делегатов во второй половине дня и
собраниям парткомиссий для выработки резолюций - в первой. Таким об-
разом, делегаты с мест получили больше возможности для выступлений,
чем прежде, и, как отмечает Ж.-Л. Риззо, “съезды стали проходить живо,
выступления носили острый характер, сопровождаясь и аплодисментами,
и свистом, словом обстановка на съездах существенно отличалась от пе-
риода бюрократического руководства Мартино-Депла”97.
Накануне съезда 1956 г. была введена новая процедура: федерации
заранее получали тексты выступлений партийного руководства, чтобы
обсудить их вначале на местах, а затем уж заявить о своих позициях на
съезде98.
После мая 1955 г. начала прогрессировать численность партии ради-
калов. К ноябрю 1955 года, впервые за послевоенные годы ей удалось со-
здать федерации во всех департаментах страны. Причем 56 федераций
увеличили свою активность в сравнении с 1954 г., 19 - оставались ста-
бильными и 15 - испытывали отток членов99.
Федерации, терявшие своих активистов, были неорадикальными или
ортодоксальными. Среди тех, численность которых возрастала, выделя-
лось, однако, и некоторое число “фористских”, которые, как вспоминает
об этом Э. Фор, “стремились увеличить численность для предстоящей
борьбы против Мендес-Франса на съездах” (Эн, Морские Альпы, обе Ша-
ранты, Кот-дю-Нор, Гар, Индр, Ньевр, федерации Французского союза)100.
79
На гребне роста популярности партии усилились федерации ортодок-
сальные - Коррез, Дордонь, Ланды, Ло и Гаронна, Восточные Пиренеи101.
Наконец, имелись федерации чисто мендесистские, беспрекословно
следовавшие за своим лидером, - Кальвадос, Финистср, Иль и Вилен,
Мейен, Дё-Севр (на юго-западе), Мез, Мозель, Нижний Рейн, Верхний
Рейн (на северо-востоке)102.
Существенный приток сил зарегистрировала федерация Сены, где ру-
ководство (Лафарг) оставалось антимендесистским, а рядовые члены
мендесистами. Федерации Парижского района - Сена и Сена-и-Уаза во-
обще в 1955 г. составляли 16% актива партии103.
В условиях отсутствия членских карточек невозможно точно уста-
новить соотношение сил в партии радикалов, равно как и ответить на
вопрос, кто же такие были радикалы-мендесисты. Относительное
представление о деятельности федераций можно составить лишь по
публикациям в центральном органе партии. В итоге к ноябрю 1955 г.
вырисовывалась следующая картина. Во-первых, в партии имелись
федерации, поддержавшие Мендес-Франса сразу же, затем - в борьбе
против Э. Фора, затем - в деле обновления партии. Во-вторых, были
федерации, которые шли за Мендес-Франсом до определенных преде-
лов, одобряя его идею обновления партии, но не более того. В-треть-
их, выделялись федерации, не одобрявшие идею обновления партии,
но следовавшие за Мендес-Франсом, принимая его прагматизм и из же-
лания сохранить единство партии. Наконец, определенную группу со-
ставляли федерации, абсолютно враждебные Мендес-Франсу. Послед-
ние поглощали около 45% активистов, т.е. мендесизм не вызвал карди-
нального переворота в партии, и вес неорадикальных федераций все
же оставался значительным.
Представление о радикалах-мендесистах можно составить, изучив
письма о вступлении в партию после съезда 4 мая 1955 г., хранящиеся в
архиве П. Мендес-Франса104, а также сведения о новых членах, публико-
вавшиеся в “IRS”. Как следует из этих двух видов источников, идея обно-
вленного радикализма вдохновляла главным образом молодежь, препода-
вателей и лиц свободных профессий.
Один из корреспондентов “Экспресс” так определил социальную
опору мендесистов-радикалов: “Кто они, эти новые радикалы? Что дви-
жет их многочисленными успехами, основательно потрясшими одну из
старейших партий Республики? На этот вопрос можно ответить одно-
значно — это буржуазная интеллигенция, поверившая в свои собствен-
ные силы... с оптимизмом смотрящая в будущее. Одновременно она по-
кинула правый лагерь, в котором оказалась с перепугу, и пытается воз-
родить в стране движение к новой жизни”105. К. Николе определял мен-
десистов так: “Исходя из некоторых исследований, сделанных на пло-
щади Валуа, а также личных наблюдений, можно прийти к выводу о
том, что новые члены партии вышли из мелкой буржуазии, средних
слоев, лиц свободных профессий и особенно преподавателей”106. Но-
вый электорат радикалов-мендесистов составляли, таким образом, те
французы, которые откликнулись на призыв Мендес-Франса к наибо-
лее динамичной части общества.
На наш взгляд, наиболее емкую характеристику мендесистов дают
80
Берстайн и Милза: «1955 год был годом расцвета как внутри, так и вне
партии радикалов течения мендесизма, особенно популярного среди мо-
лодежи и объединившего в своих рядах тех представителей левых сил, ко-
торые не очень комфортно ощущали себя в традиционных партиях,
СФИО Ги Молле и компартии М. Тореза. К этому течению примкнули
разные модернистские левые: студенты ЮНЕФ (Национальный союз
французских студентов. - Г.К.\ члены молодежных организаций социа-
листов, находившиеся в более или менее открытом конфликте со СФИО,
молодые радикалы и республиканцы, сгруппированные Ш. Эрню в “Яко-
бинском клубе”, левые католики, которые никогда так и не смогли соз-
дать собственной значительной организации, франк-масоны, профсоюз-
ные деятели, читатели левых еженедельников, таких как “Экспресс”, “Те-
муаньяж кретьен”, “Франс-Обсерватер”»107.
Весьма характерна манера вступления мендесистов в партию. Они за-
частую обращались не в местные федерации, а сразу на площадь Валуа,
что говорит не о популярности партии, а о популярности лишь ее нового
лидера Мендес-Франса. Многие прямо извещали об этом центральный
печатный орган партии108.
В архиве партии можно встретить, например, директивы генерально-
го секретаря Анксьоназа председателям отдельных федераций разыскать
у себя и зарегистрировать тех или иных граждан, уже подавших просьбы
о вступлении в партию в штаб-квартиру. Причем, как свидетельствуют
архивные документы, зачастую молодежь, поддержавшая Мендес-Фран-
са, обратившись в местные федерации, была неприятно поражена засиль-
ем в них антимендесистского руководства в основном в возрасте свыше 45
лет. Для Мендес-Франса было большим успехом то, что в 1955 г. ему уда-
лось провести своих людей во главу федераций Парижского района, За-
пада и Северо-Востока. На остальной территории старые кадры сохраня-
ли большое влияние109.
В 1955 г. Мендес-Франс пользовался большой симпатией среди фран-
цузских граждан. Согласно данным опроса общественного мнения, прове-
денного ИФОП в июле 1955 г., 93% радикалов, 81% социалистов, 67%
голлистов, 66% “умеренных”, 51% членов МРП назвали Мендес-Франса
одним из наиболее популярных современных политических лидеров110.
Вместе с тем заслуживает внимания заключение авторитетных француз-
ских специалистов, изучавших деятельность Мендес-Франса и менде-
сизм111, о том, что «многие видели в мендесизме не то, что он представлял
на самом деле, и проецировали на мендесизм свои собственные стремле-
ния. Те, кто видел в Мендес-Франсе человека, способного к обновлению
общественного устройства, несомненно, были правы, даже если он и не
успел сделать очень многого в этой области. Но те, кто видел в нем чело-
века, способного к обновлению левых сил, ошибались, потому что сам он
стремился лишь к обновлению партии радикалов и с негодованием отбра-
сывал предложения некоторых своих друзей о создании новой политиче-
ской партии, потому что в его глазах создание партии вокруг одного ли-
дера означало “фашизм”»112.
Известно также, что сам Мендес-Франс был против введения в поли-
тический лексикон понятия “мендесизм”113. Таким образом, совершенно
справедливым является утверждение известного французского политоло-
81
га А. Лансело о том, что “следует отделять мендесизм от Мендес-Фран-
са”114. Тем не менее необходимо подчеркнуть, что избирательная кампа-
ния по выборам в парламент в январе 1956 г. “развернулась не столько во-
круг алжирской войны, ставшей к этому времени главной проблемой во
Франции, сколько вокруг принятия или непринятия мендесизма”115.
Республиканский фронт и крах мендесизма
2 января 1956 г. во Франции проходили досрочные выборы в парла-
мент116, ставшие серьезным испытанием для мендесистов. Основными со-
перниками на этих выборах выступали четыре политические силы. Два
типа списков были представлены партиями, не участвовавшими в прави-
тельствах - ФКП и пужадистами117. Два других типа списков объединяли
партии, участвовавшие в правительствах, причем три партии раскололись
и оказались в обоих типах списков.
Одно из этих объединений - Республиканский фронт - было новым
политическим союзом в истории IV Республики, хотя по сути оно “вос-
производило мендесистскую коалицию 1954-1955 гт.”118 и включало в
свой состав социалистов, часть радикалов (мендесистов), левое крыло
ЮДСР во главе с Ф. Миттераном и левое крыло социальных республи-
канцев во главе с Ж. Шабан-Дельмасом. “В глазах общественности Рес-
публиканский фронт выглядел как объединение мендесистов”119, что под-
тверждалось тем фактом, что главным вдохновителем идеи создания Рес-
публиканского фронта стала газета “Экспресс”, на страницах которой 5
декабря 1955 г. и появилось впервые название Республиканский фронт и
которая на время избирательной кампании стала выходить ежедневно. В
избирательной кампании Мендес-Франс выступал в двух качествах: во-
первых, как кандидат в депутаты от департамента Эвр в блоке с социали-
стами, во-вторых, как возможный лидер будущего правительства.
Другое объединение, во главе которого стоял тоже радикал, послед-
ний премьер-министр правительства правоцентристской коалиции
Э. Фор, представляло собой традиционный союз правоцентристских сил,
сложившийся в парламенте с 1952 г. как союз “независимых”, МРП, нео-
радикалов, перенесших свою деятельность в РЖР, правого крыла ЮДСР
во главе с Р. Плевеном и Клодиусом-Пети, а также правого крыла соци-
альных республиканцев.
Радикалы-мендесисты связывали много надежд с победой на выборах
Республиканского фронта. Для них эта победа явилась бы в первую оче-
редь подтверждением правильности курса на обновление партии радика-
лов, выбранного на съезде в мае 1955 г. Партии Республиканского фрон-
та не выработали единой развернутой программы. В предвыборной про-
паганде они убедительно доказывали необходимость покончить с войной
в Алжире120, а также выступали за то, чтобы вновь избранное Нацио-
нальное собрание провело избирательную реформу в стране и вслед за
ней - еще одни парламентские выборы121.
По результатам выборов 2 января 1956 г. из числа победивших спи-
сков партии радикалов 41 (или 53,5%) был заключен ею с партиями Рес-
публиканского фронта, 8 - с правыми партиями и 26 - были самостоя-
82
тельными. Радикалы-мендесисты выступили в 31 регионе из 46, выдви-
нувших кандидатов от этой партии122. Причем в их числе были и радика-
лы-ортодоксы, сторонники Мендес-Франса. Однако соперничающие кан-
дидаты-радикалы, по возможности, старались избегать конкуренции в де-
партаментах. В итоге радикалы-антимендесисты и мендесисты столкну-
лись лишь в 10 департаментах. В метрополии за радикалов было подано
9,58% голосов, в том числе за мендесистов - 5,18%. РЖР получила 2,16%
голосов, а в целом радикалы собрали по стране 11,75% голосов123. Отме-
тив успех радикалов в департаменте Нижний Рейн, партийное бюро ради-
калов констатировало, что во многих департаментах Юго-Востока (Буш-
дю-Рон, Вар, Дром, Изер, Дё-Севр, Вовклюз, Од, Нижние Альпы, Эн)
“результаты оказались разочаровывающими”124.
Главной победительницей на выборах оказалась ФКП, получив 25,9%
голосов. Партии Республиканского фронта, собрав 27,7% голосов, также
укрепили свои парламентские позиции, что свидетельствовало, по мне-
нию А. Лансело, “о согласии избирательного корпуса с мендесистскими
идеями”125.
Партиям правого центра не удалось завоевать большинства в парла-
менте. В этой коалиции наибольшие потери понесли социальные респуб-
ликанцы и МРП, электорат которых продолжал сокращаться и примы-
кал к классическим правым - СНИП126.
В новом Национальном собрании, избранном 2 января 1956 г., ни ле-
вый, ни правый центр не получили большинства.
Все же в январе 1956 г. казалось, что Мендес-Франс победил как в
партии, так и в парламентской группе радикалов. Однако президент Рес-
публики Р. Коти предложил возглавить кабинет министров не ему, а ли-
деру социалистов - Ги Молле, исходя из того, что парламентская фракция
СФИО была самой многочисленной в коалиции Республиканского фрон-
та. Бесспорно, что избрание Ги Молле премьер-министром расстроило
мендесистов. “IRS” не преминула поместить статью, а также циркуляр ру-
ководства партии радикалов под названием: “Почему мы участвуем в пра-
вительстве?”, где говорилось о теоретических разногласиях между социа-
листами и радикалами по вопросам экономики, европейской интеграции,
светскости127. Газета “Якобинец” вообще начала обвинять правительство
Ги Молле в том, что оно “включилось в обычные парламентские манев-
ры”, вместо того чтобы приступить к осуществлению обещанной избира-
телям программы128. В “Экспресс” от 4 февраля 1956 г. Серван-Шрейбер
писал, что “те, кто хочет искренне помочь правительству, не должны
скрывать возникшего у них разочарования и заявить об этом прямо”. 18
февраля 1956 г. федерация Марны, руководимая Анксьоназом, направила
на площадь Валуа заявление о том, что “правительство не отвечает демо-
кратическим требованиям”, и была поддержана федерацией Сены и
Уазы129.
Сам Мендес-Франс официально заявил в газете “Экспресс” о полном
согласии с выбором президента Республики. Выступая 24-25 февраля пе-
ред студентами-социалистами, он защищал идею союза радикалов и
СФИО130. Кроме того, 21 февраля политическая комиссия партии радика-
лов под руководством Марозелли приняла резолюцию, одобряющую уча-
стие радикалов в правительстве, оговорив, однако, что выбор Р. Коти в
83
пользу Ги Молле “тяжело отразится на судьбе режима, потому что та
часть общественного мнения, которая была мобилизована Пьером Мен-
дес-Франсом, разочаруется и отвернется от IV Республики”131. Кроме то-
го, перед Ги Молле встала проблема поиска министерского портфеля для
Мендес-Франса. Последний хотел бы стать министром иностранных дел,
но Ги Молле “опасался не очень ярко выраженной приверженности быв-
шего премьер-министра европеизму, а также того, что этому назначению
воспротивится МРП”. В свою очередь Мендес-Франс отказался от пред-
ложенного ему Ги Молле поста министра финансов, потому что “расхо-
дился с социалистами по вопросам экономики и финансов”132. В ито-
ге Мендес-Франс стал “государственным министром без портфеля,
что лишило его реальной возможности влиять на деятельность прави-
тельства”133.
Кроме Мендес-Франса, в правительстве Республиканского фронта во
главе с Ги Молле участвовало 13 радикалов. Среди них были как менде-
систы: (Анксьоназ, Масон, Марозелли), так и ортодоксы Юго-Запада,
ставленники всемогущего директора “Ля Депеш дю Тулуз” Ж. Вайле
(М. Буржес-Монури, М. Фор, Р. Бильер), а также мало участвовавшие во
внутренней борьбе на площади Валуа Лафоре, Филипп, Дулен, Борденев,
и, наконец, О. Пантон - представитель федерации Рона и картслистской
традиции Э. Эррио.
Политика правительства Республиканского фронта получила доста-
точное освещение в отечественной литературе134. Поэтому, не вдаваясь в
детали, отметим, что в целом эта политика “представляла собой попытку
продолжить курс правительств Мендес-Франса и Э. Фора на приспособле-
ние Франции к реалиям XX века... но современные и позитивные намере-
ния правительства Ги Молле прошли незамеченными современниками и
часто забываются историками... так как с весны 1956 г. война в Алжире
приобрела первостепенную значимость, подчинив себе все остальные
проблемы политической жизни”135.
Алжирский вопрос вызывал острые разногласия между социалиста-
ми и мендесистами в правительстве, с одной стороны, а также между мен-
десистами и ортодоксами в партии радикалов - с другой. После того как
Ги Молле взял курс на усиление военных действий Франции в Алжире и
добился в парламенте в марте 1956 г. предоставления его правительству
специальных полномочий в алжирской политике136, Мендес-Франс начал
дистанцироваться от политики кабинета Ги Молле.
На заседании партийного бюро 20 марта 1956 г. сторонники реформ
в Алжире столкнулись со сторонниками продолжения там военных дейст-
вий. В результате было принято решение отправить на 3 недели в Алжир
представителей партии для ознакомления с ситуацией на месте и после их
возвращения снова вернуться к обсуждению алжирской проблемы. Одна-
ко уже до визита делегации радикалов в Алжир Мендес-Франс начал
свою индивидуальную деятельность против Ги Молле. В апреле 1956 г. он
направил премьер-министру письмо на 27 страницах, где излагал собст-
венную позицию по алжирской проблеме, предлагая “немедленно начать
переговоры о прекращении огня в Алжире, создать там новую структуру
власти с широким привлечением к управлению местного населения”137.
Отправляя это письмо, Мендес-Франс еще не стремился к разрыву с пра-
84
вительством, предлагая Ги Молле лишь немедленно провести в Алжире
серию реформ по реорганизации местного самоуправления. Поступок
Мендес-Франса вызвал критику со стороны некоторых радикалов, воз-
главил которых депутат от департамента Нижняя Луара А. Морис138,
ставший главным оппонентом Мендес-Франса во время заседания бюро
партии 4 мая 1956 г., специально посвященного рассмотрению письма
Мендес-Франса139.
А. Морис выразил недовольство не только позицией Мендес-Франса
по алжирскому вопросу, но и исключением из партии Э. Фора. Но бюро
партии большинством голосов поддержало Мендес-Франса и в принятой
резолюции призвало членов партии “прекратить маневры, нацеленные на
раскол партии”. Тем не менее Морис не прекратил своей агитации против
Мендес-Франса. 15 апреля 1956 г. группа радикалов (17 депутатов и 16 се-
наторов) во главе с А. Морисом опубликовала манифест, где осуждались
выступления Мендес-Франса по алжирскому вопросу и говорилось о под-
держке правительства Ги Молле140. В числе подписавших манифест были
как традиционные антимендесисты (Лафарг, Лафей, Давид), исключен-
ные из партии, так и радикалы, ранее не участвовавшие во внутрипартий-
ной борьбе (Гайяр, Кэй, Девина и др.).
Неодобрение позиции Мендес-Франса по алжирскому вопросу со сто-
роны части соратников по партии не повлияло все же на усиление его оп-
позиции к правительству Ги Молле, и 23 мая он подал премьер-министру
заявление об отставке, мотивируя его несогласием с алжирской полити-
кой правительства.
Уход лидера мендесистов из правительства поставил в сложное поло-
жение в первую очередь других министров-радикалов, а также парламен-
тариев. Парламентская группа радикалов обсуждала позицию Мендес-
Франса 24 мая. А. Морис назвал его поведение предательством и вместе с
В. Бади предложил принять резолюцию, резко осуждавшую Мендес-
Франса, но благодаря Даладье депутатская группа радикалов все же не
осудила действия Мендес-Франса, приняв в то же время 31 голосом про-
тив 11 резолюцию Шателена в поддержку правительства Ги Молле. Пар-
тийное бюро рассматривало вопрос об отставке Мендес-Франса 25 мая.
Объясняя свой шаг, Мендес-Франс сказал, что “уже в течение 6 недель
мечтает об отставке”, потому что его не устраивает то, что происходит в
Алжире. Он подчеркнул, что считает “военные меры уже запоздалыми и
неэффективными”, что “алжирцы равнодушны к обещаниям экономиче-
ских и социальных реформ” и для него “давно очевидна необходимость
проведения в Алжире политических реформ”141.
В этом же своем выступлении Мендес-Франс выразил надежду на то,
что его “стремление к отставке не должно никоим образом ослабить свя-
зи между радикалами и социалистами” и попросил министров-радикалов
оставаться в правительстве142. Мнения министров-радикалов раздели-
лись: одни, например Анксьоназ, были за то, чтобы покинуть правитель-
ство, другие (Буржес-Монури, Бильер) за то, чтобы сохранить свое при-
сутствие. В конце концов они учли просьбу своего лидера, но “Анксьоназ
и Масон оставались в правительстве по принуждению, Бильер все больше
склонялся к точке зрения Мендес-Франса по алжирскому вопросу, но в то
же время ратовал за единство левых сил, Буржес-Монури полностью под-
85
держивал политику Ги Молле в Алжире”143. На наш взгляд, справедли-
вым является утверждение Ж.-Л. Риззо о том, что «тактика Мендес-Фран-
са на уход из правительства и как бы “обезглавливание” своих министров
в правительстве была ошибочной и вела его к все большей изоляции в
партии»144. К тому же уход Мендес-Франса из правительства вызвал не-
доумение среди части рядовых радикалов. Во время заседания партийно-
го бюро 25 мая на это указал Фоссорье, сообщив, что “на местах начались
волнения и активисты требуют от Мендес-Франса дополнительного разъ-
яснения своего решения об отставке”145.
Очередной конфликт среди радикалов развернулся, таким образом,
не столько по поводу алжирской политики правительства Ги Молле,
сколько по вопросу о действиях первого вице-председателя партии. Весь-
ма нежелательным для Мендес-Франса стало то, что с его официальными
противниками в партии - неорадикалами и “фористами” - по алжирскому
вопросу солидаризировались и некоторые ортодоксы, например М. Бур-
жес-Монури, Э. Рош. Поддержал их и Эррио, который в декларации, по-
мещенной на страницах “Прогре дю Лион” в апреле 1956 г., заявил, что
поддерживает политику Ги Молле146. Правда, исторический лидер ради-
калов отметил, что это его личная точка зрения, стараясь избежать раз-
ногласий в партии, но это оказалось уже невозможным.
Мендесисты считали мужественным поступок своего кумира. Одоб-
ряли Мендес-Франса федерации: Сена, Сена и Уаза, Буш-дю-Рон, Морби-
ан, Кот д’Ор, Западные Пиренеи и др. Однако приближался съезд в октя-
бре 1956 г., на котором Мендес-Франс решил добиться принятия решения
об установлении в парламентской группе радикалов дисциплины голосо-
вания по важнейшим вопросам. С июня 1956 г. левые радикалы в своих
федерациях все чаще ставят вопрос о целесообразности пребывания в
правительстве. В числе этих федераций могут быть названы Сом, Сена,
Сена и Уаза. Ратовала за разрыв с правительством и радикальная моло-
дежь147.
Накануне октябрьского съезда 1956 г. назрели еще и противоречия
между частью радикалов и социалистами по вопросу о европейской инте-
грации. Ярым приверженцем создания объединений “Общий рынок” и
Евратом148 выступал Морис Фор, государственный секретарь министер-
ства иностранных дел в правительстве Ги Молле. Мендес-Франс считал
необходимым вовлечение в европейское строительство Англии, Даладье
и Байле вообще были противниками всякой “наднациональности” в этом
процессе149. И июля 1956 г. по предпроскту Евратома радикалы голосо-
вали как за, так и против150. Противники были представлены не только
мендесистами, но и ортодоксами, которые в то же время поддерживали
алжирскую политику Ги Молле.
Мендесисты усилили критику не только правительства Ги Молле, но
и неорадикалов, остававшихся в партии, однако ортодоксы, стремившие-
ся сохранить партийное единство, не одобряли мсндесистов. Федерация
Сены, например, не только резко протестовала против возвращения в
партию Э. Фора, Лафея, Мартино-Депла, но и добивалась исключения
А. Мориса и В. Бади151. Против политики санкций категорически возра-
жал ортодокс Буржес-Монури.
Неорадикалы, не исключенные в 1955 г., сохраняли значительный вес
86
в партии и в федерациях. В их числе можно назвать Гайяра, Юге, Девина,
Мари, Бади, Мориса. Они были очень близки к исключенным из партии
и на выборах 1956 г. шли по спискам РЖР. Главное обвинение, которое
они выдвигали против Мендес-Франса, это нарушение норм партийной
демократии. Для них исключения 1955 г. означали превращение партии в
“централистскую, монолитную, что противоречило традиционной авто-
номии”152.
С января 1956 г. А. Морис возглавил движение за возвращение ис-
ключенных из партии. В марте один из исключенных, Ж. Лафарг, создал
автономную федерацию радикалов в департаменте Сена, которая начала
сотрудничать с РЖР. В мае в “IRS” появилось несколько антимендесист-
ских статей, где первый вице-президент партии обвинялся в тоталитариз-
ме153. Неорадикалы, выступавшие в январе 1956 г. против союза со
СФИО, стали теперь поддерживать правительство Ги Молле в алжирской
политике, называя Мендес-Франса “изменником и пораженцем”154.
Алжирская тема служила главным козырем Морису и его единомыш-
ленникам в борьбе против Мендес-Франса, потому что именно по этому
вопросу они могли солидаризироваться с частью ортодоксов - сторонни-
ков алжирской политики Ги Молле.
Ситуацию, сложившуюся в партии радикалов накануне съезда в Лио-
не, очень метко охарактеризовал журнал “Нувель обсерватер”, где гово-
рилось: “Итак, остается узнать, где же находится сегодня радикальная ис-
тина - между Буржес-Монури, Лафоре и даже Бильером, который в пос-
леднее время существенно отдалился от Мендес-Франса ...или молодыми
депутатами федераций Сена и Сена и Уаза, критикующими плачевные
итоги политики умиротворения (имеется в виду в Алжире. — Г.К.)”155.
Нсорадикалы действовали на съезде в октябре 1956 г. исходя из оче-
видной для них логики: необходимо поддерживать правительство, а так как
Мендес-Франс этого не делает и, более того, постоянно его атакует, то он
не должен оставаться во главе партии. Основным лидером оппозиции стал
А. Морис, депутат Нижней Луары. Он выступал как когда-то Мартино-Де-
пла, под свист и улюлюканье. Он нападал на молодых радикалов, на “Экс-
пресс”, на мендесистов, на прогрессистов. Мендес-Франса он упрекал в том,
что его манера “все очернять (имеется в виду его критика политики прави-
тельства Ги Молле. - Г.К.) неизбежно приведет страну к идее спасителя”.
По мнению А. Мориса, из-за Мендес-Франса “партия радикалов не являет-
ся больше гарантом идеи величия Франции... прекратила быть демократич-
ной... сблизилась со лжелевой и отдалилась от настоящей левой”156. Морис
настаивал на коллегиональном руководстве партией.
Мендесисты оборонялись от нападок неорадикалов, но они не были
едины. Среди делегатов-мендесистов, выступавших на съезде, имелись
как противники присутствия в правительстве (Перье, Овнаньян), так и
сторонники (Бишоф, Эрню)157.
Радикалы-ортодоксы придерживались своей логики. Их устраивала
идея обновления партии, выдвинутая Мендес-Франсом, потому они вы-
ступали против коллегиального руководства. Вместе с тем они полно-
стью поддерживали коалицию Республиканского фронта и правительст-
во Ги Молле, следовательно, выступали за участие радикалов в прави-
тельстве. Их действия направляли Буржес-Монури и Бильер.
87
Мендес-Франс категорично отверг идею коллегиального руководст-
ва, равно как и все обвинения в авторитаризме, высказанные Морисом.
Он заявил, что “А. Морис и Тони-Ревийон проводят политику саботажа
работы партбюро и исполкома”. Затем Мендес-Франс коснулся главной
проблемы - алжирской. Он повторил свою критику в адрес алжирской
политики Ги Молле, но в то же время подчеркнул, что “прерогативой
свержения правительства нс может служить съезд партии”, и призвал сво-
их единомышленников “отказаться от выдвижения соответствующих ре-
золюций”158.
Большинство делегатов съезда выразили доверие Мендес-Франсу, из-
брав его снова первым вице-председателем партии 69,5% голосов против
29,6% и отклонив идею коллегиального руководства159. Однако раскола
партии радикалов в 1956 г. избежать не удалось.
После съезда сторонники А. Мориса покинули площадь Валуа, чтобы
создать новую партию, среди них и один из лидеров ортодоксов, А. Кэй.
В числе диссидентов насчитывалось 13 депутатов и 11 сенаторов. Все по-
кинувшие партию слыли антимендесистами, имели связи с Мартино-Деп-
ла и Мейером. В одной из газет, хранящихся в архиве партии радикалов,
содержится заявление А. Мориса, в котором он, называя съезд 1956 г.
трагикомедией, пишет: “Мы уходим, но остаемся радикалами, а уходим
потому, что не узнаем больше собственной партии, в которой стало не-
возможно дышать. Именно поэтому мы убеждены, что наша главная за-
дача - укреплять позицию правительства”16^. 16 октября коллективное
письмо о выходе из партии подписали Бади, Морис, де Пьербург, Рамоне,
Тони-Ревийон, Габори, Юге, Кэй, Морев, Мари, Аррини, Бегуэн, Девина,
Фажианнели. За ними последовали письма от индивидуальных членов
партии, 25 экземпляров которых сохранилось в архиве П. Авриля. Вот,
например, выдержка из письма о выходе из партии Р. Мансо, члена пар-
тии радикалов с 1933 г.: “Я очень сожалею, но не могу поступить иначе.
Я буду ждать возможности вернуться в партию, когда в ней снова восста-
новится дух терпимости и дружбы и будет покончено с тоталитарной прак-
тикой, недостойной демократической партии”161.
В этом же архиве хранится и ответное письмо Мендес-Франса всем
недовольным. В нем, в частности, говорится: “Ответственность за раскол,
о котором вы сожалеете, безусловно, ложится на меньшинство, которое
не побоялось на протяжении всего съезда предпринимать подчас прово-
кационные атаки, как будто бы уход нескольких парламентариев был
уже заранее предрешен, и они искали только повода... Наша партия уже
испытала на себе в прошлом расколы подобного рода и не очень сожале-
ет об этом; единственные, кто об этом пожалеет, это инициаторы раско-
ла”162. Некоторые неорадикалы все же остались в партии в надежде сыг-
рать свою роль в будущем примирении. Диссиденты увели за собой 12 фе-
дераций, или 10 тыс. активистов. Хотя опять же некоторые члены этих
федераций предпочли остаться в партии163.
Единомышленники Мориса и Кэя создали Партию радикал-социали-
стов, разместившуюся по адресу: 229, бульвар Сен-Жермен. Партия при-
няла манифест, в котором говорилось, что “новая партия освобожда-
ется от тоталитарных методов руководства, практикуемых на площади
Валуа”, и подобно тому, как Мендес-Франс называл свою акцию “рево-
88
люцией 4 мая”, диссиденты провогласили, что “возвратят радикализму
свое место, вернут его к старому уставу и возвратят избирателям права,
которых их лишили”164.
По сути диссиденты заняли позиции неорадикалов начала IV Респуб-
лики. В апреле 1957 г. они провели учредительный съезд, где была сфор-
мирована исполнительная комиссия из 24 членов и бюро - из 20. Предсе-
дателем партии стал А. Кэй, генеральным секретарем А. Морис. Руко-
водство партии состояло из всех бывших противников Мендес-Франса.
На съезде присутствовал Мартино-Депла, сказавший: “Новая партия яв-
ляется как бы прибежищем для радикалов и поэтому я здесь”. На съезде
говорилось, что численность партии около 33 тыс. человек, а федераций
имеется 55165. В действительности новой партии радикалов удалось закре-
питься лишь в 15 федерациях, так как в остальных руководство все же
поддерживало партию радикалов во главе с Эррио и Мендес-Франсом.
Официальным печатным органом этой партии стала газета “Репюб-
лик”, выходившая раз в месяц с января 1957 г. Программа партии была во
многом похожа на прежнюю: в ней содержались те же требования избира-
тельной реформы, усиления исполнительной власти и т.п. Единственное, в
чем диссиденты сразу же разошлись с Мендес-Франсом, это экономическая
программа. Новая партия стояла на позициях либерализма в экономике,
который защищал на страницах печати Лафарг166. Кроме того, диссиденты
по-прежнему поддерживали алжирскую политику Ги Молле. Морис был
одним из ярых защитников лозунга французского Алжира.
Газета “Монд” 23 апреля 1957 г. справедливо подчеркнула, что дисси-
денты “встали на путь классических правых”.
На площади Валуа уже с ноября 1956 г. начали раздаваться голоса за
объединение с радикалами-диссидентами, как в прессе назвали сторонни-
ков А. Мориса. Один из них, Бегуэн, предпочевший остаться в партии,
призвал к общему примирению радикалов167. Эту идею подхватили раз-
личные федерации, призывавшие кто к единству, кто к примирению, кто
к возвращению, кто к реинтеграции168. Суть всех этих призывов своди-
лась к одному: в партию надо вернуть ушедших и исключенных. Некото-
рые федерации, в частности Марна, Па-де-Кале, где председателями яв-
лялись мендесисты, были против возвращения в партию Фора, Мейера,
Мартино-Депла, но за принятие обратно диссидентов, ушедших после
съезда 1956 г. Другие федерации (Север, Лот, Луара) добивались объеди-
нения всех радикалов169.
Вопрос о диссидентах обсуждался на заседании бюро партии 30 янва-
ря 1957 г., где Мендес-Франс не присутствовал. На этом заседании оратор
Мези (федерация Рона) говорил, что “в партии возник кризис, на местах
все чаще раздаются голоса о том, чтобы заменить Мендес-Франса Биль-
ером”. Его поддержал вице-президент федерации Эр и Луар А. Бонне, ко-
торый сказал: “Мендес-Франс дискредитировал себя и показал, что не
способен играть роль объединителя... Не секрет, что он является главной
причиной болезни радикалов, главным препятствием к объединению”170.
На заседании бюро впервые антимендесистскую позицию занял председа-
тель федерации Сена Перье. Он атаковал руководство площади Валуа, а
также “интеллектуалов, следовавших за Мендес-Франсом и “Радикал-со-
циалистической информацией” в односторонней подаче материалов”171.
89
Затем разногласия были перенесены на заседание исполкома 15 фер-
валя 1957 г., созыва которого потребовала федерация Сены и Марны, на-
правив 7 февраля письмо Мендес-Франсу, в котором подтверждала свое
“истинное и горячее желание восстановить единство в партии с учетом
либеральной традиции радикализма и убежденность в том, что надо вни-
мательно проанализировать ситуацию, сложившуюся в партии после
съезда 1956 г., на внеочередном съезде партии в мае 1957 г.”172 На заседа-
нии исполкома с докладом об эволюции партии выступал депутат от де-
партамента Луара М. Сулье. Он активно защищал мендесистов и крити-
ковал диссидентов, обвинив их в том, что “они пытаются повернуть пар-
тию вправо”. В то же время М. Сулье сожалел об уходе из партии Кэя,
Тони-Ревийона и нс сомневался в правильности отлучения от партии Мо-
риса, которого назвал умеренным, а не радикалом173. В конце концов
Мендес-Франс и Сулье заявили о возможности примирения с диссидента-
ми, но “только на условиях принятия программы площади Валуа и пуб-
личного покаяния”174, что сделало это примирение невозможным.
Кроме того, Мендес-Франс и Даладье начали и выиграли судебный
процесс против “партии Кэя” с целью лишить ее права называться ради-
кал-социалистической. С 27 марта 1957 г. эта партия стала именоваться
Республиканский центр. Последствия раскола партии радикалов в 1956 г.
тяжело сказались на ее деятельности. Во-первых, она продолжала терять
голоса, во-вторых, в ряде федераций все больше проявлялась тревога за
дальнейшую судьбу партии. Газета “Ла Депеш дю Миди” - рупор ортодок-
сов Юго-Запада - писала о “болезни” партии. В-третьих, раскол повлек за
собой уход с поста президента партии Эррио, который всегда пытался со-
хранить единство среди радикалов, и его отношения с Мендес-Франсом
охладились. В журнале “Франс обсерватер” даже проскользнула инфор-
мация о том, что Эррио чуть было не покинул площадь Валуа175.
Э. Фор иронизировал по поводу сложившейся ситуации: “Какая поль-
за партии и Республике от этих постояных исключений парламентариев,
федераций, наконец, от превращения радикалов в партию, где один пред-
седатель оставил ее кресло, а другой официально не получил? (Имеется в
виду тот факт, что Эррио не являлся больше председателем партии, а
Мендес-Франс оставался только первым вице-председателем. - Г.К.). Как
все это компенсируется?”176
В течение 1957 г. было зарегистрировано ослабление позиций орто-
доксов в стране, особенно в промышленных - мендесистских - районах177.
На местах стало очевидным стремление к сближению с диссидентами. В
целом же в партии усилились трения между ортодоксами, считавшими,
что критика правительства, а также раскол партии радикалов привели к
ослаблению ее влияния в некоторых департаментах, и мендесистами, для
которых поддержка политики правительства Ги Молле без участия в нем
Мендес-Франса оказалась ненужной. Кроме того, сам Мендес-Франс по-
степенно усиливал оппозицию правительству Ги Молле.
Таким образом, весной 1957 г. стало ясно, что союз мендесистов и со-
циалистов не сложился. Все чаще мендесистские федерации стали прини-
мать резолюции, призывающие своих министров покинуть правительст-
во. Например, в таком духе выступали федерации Ла-Манша, Нижнего
Рейна, 6-го округа Парижа, молодежная организация радикалов. На засе-
90
дании исполкома партии 15 февраля 1957 г. оратор студентов-радикалов
доказывал, что “единство партии не сможет быть достигнуто, пока ради-
калы останутся министрами правительства, политику которого партия
осудила”178.
Вместе с тем федерации ортодоксов не менее рьяно отстаивали идею
присутствия радикалов в правительстве, предостерегая, что в противном
случае коалиция Республиканского фронта рухнет и к власти придут пра-
вые. Резолюции доверия правительству приняли федерации Эр и Луар,
Верхняя Сона, председатель которой А. Марозелли в 1955 г. активно под-
держал Мендес-Франса, а в 1957 г. открыто заявил, что дистанцируется от
него179. Особую опасность для Мендес-Франса представляло поведение
влиятельнейших федераций Юго-Запада, возглавляемых министрами
Буржес-Монури, М. Фором, Р. Бильером, которые считали участие в пра-
вительстве непреложным. В феврале, на заседании исполкома Бильер за-
явил, что уйдет из партии, если она будет настаивать на разрыве с прави-
тельством180.
После заседания исполкома несколько федераций Юго-Запада пере-
шли к открытой критике мендесистов и первого вице-председателя за его
выступления против правительства Ги Молле, а также за “нажим менде-
систов на своих друзей по партии, не согласных с директивами руководст-
ва”. Например, федерации Гаронны, Верхних Пиренеев, Лот и Гаронна181.
Ортодоксов поддерживали неорадикалы, которые оставались в пар-
тии. Это были Бегуэн, Рош. Последний, будучи председателем Экономи-
ческого совета, в выступлении перед радикалами Тулузы 7 апреля 1957 г.
заявил, что “готов сыграть роль арбитра в разрешении возникших разно-
гласий в партии”182.
Влияния ортодоксов оказалось достаточно для того, чтобы некото-
рые федерации, считавшиеся мендесистскими, например Лот и Морская
Шаранта, начали настаивать на участии радикалов в правительстве183.
Мендес-Франс старался найти компромисс с ортодоксами и поддер-
жал резолюцию исполкома о том, что окончательно вопрос об участии в
правительстве решит чрезвычайный съезд в марте 1957 г., который впо-
следствии из-за смерти Эррио перенесли на май.
В период подготовки съезда попытку сгладить внутрипартийные про-
тиворечия предпринял Даладье, глава депутатской группы радикалов.
10-11 марта он созвал в Шартре собрание руководства партии, 50 парла-
ментариев и 10 министров. Здесь была принята резолюция по Алжиру, в
которой говорилось, что “радикалы выступают за сохранение связи Ал-
жира и Франции, а правительство Ги Молле делает все, чтобы эту связь
разорвать”184. Кроме того, Мендес-Франсу удалось добиться принятия ре-
шения о том, что “ни один член партии не может войти в правительство
без согласия на то комиссии Кадиллак”, что фактически подкрепляло су-
ществовавшие в партии традиции185. Но он явно уступил оппозиции, сог-
ласившись с резолюцией доверия министрам-радикалам.
Собрание в Шартре коснулось также вопроса о дисциплине голосова-
ния депутатов партии в парламенте, ставшего злободневным уже с 1955 г.,
когда, например, Бильер предложил установить строгую дисциплину го-
лосования, что традиционно не было присуще радикалам. На этом собра-
нии было решено, что дисциплина голосования будет обязательной лишь
91
при обсуждении таких вопросов, как “вручение инвеституры на формиро-
вание правительства, доверие правительству, а также, если парламент-
ская группа решит, что обсуждаемая проблема представляет особую важ-
ность. Причем допускалась возможность воздержаться в момент подачи
бюллетеней, но эта позиция должна быть заранее объяснена”186.
Следовать принятому решению оказалось не так-то просто. Так, уже
28 марта 1957 г. при голосовании за доверие правительству по европей-
ской политике группа радикалов раскололась почти поровну, а Даладье,
видя сложившуюся ситуацию уже накануне голосования, разрешил свобо-
ду выбора187.
В день открытия съезда 3 мая 1957 г. мендесисты сразу же начали
атаку против правительства и участия в нем радикалов. Ш. Эрню предста-
вил на обсуждение текст резолюции от федерации Сена, принятие кото-
рого означало бы конец Республиканского фронта. Мендес-Франс этот
текст поддержал, однако министры Юго-Запада (М. Фор, Буржес-Мону-
ри и Бильер) смогли переломить настроения делегатов съезда в пользу
участия в правительстве. Они говорили, что “согласны даже его поки-
нуть, но при условии, если партия объяснит им четко причины этой необ-
ходимости”. При этом Буржес-Монури напомнил, что он в свое время по-
кинул правительство Мендес-Франса по вполне конкретной причине -
провал в парламенте ЕОС188.
В кулуарах съезда Мендес-Франс пытался в очередной раз добить-
ся компромисса, в результате чего резолюция Эрню была отозвана, а,
высказавшись за сохранение министерских портфелей за радикалами,
партия обязала своих министров добиваться в правительстве конкрет-
ных требований: справедливости и разрядки в Алжире, восстановления
там прав человека и уважения республиканских свобод, оздоровления
экономики и финансов, возвращения к системе выборов по округам. На
съезде с новой силой вспыхнули дискуссии о дисциплине голосования.
Мендесист Перен потребовал установить процедуру санкций против
“ослушавшихся”. Съезд, несмотря на противодействие ортодоксов, одо-
брил предложение “о применении санкций к нарушившим дисциплину
голосования”189.
Сторонники Эрню не скрывали своего разочарования работой съез-
да, Анксьоназ и Масон выразили желание покинуть правительство Ги
Молле190, а газета “Монд” 5 мая 1957 г. утверждала: “Партия радикалов
вернулась на прежние позиции, и мендесизм отступил, а будущее в ней те-
перь за теми, кто с самого начала не любил новый вид радикалов и всегда
выступал против авторитаризма, за автономию федераций, избранных
лиц, министров”.
После падения в мае 1957 г. правительства Ги Молле Мендес-Франс
на заседании комиссии Кадиллак добивался, чтобы в качестве необходи-
мого условия вхождения радикалов в правительство было выдвинуто тре-
бование выполнения решений майского съезда партии радикалов. Но
этому воспрепятствовал Байле и добился успеха191. Мендес-Франс в ито-
ге подал в отставку с поста первого вице-председателя. В письме Э. Дала-
дье он писал: “Решения съезда в зале Ваграм попраны; явные нарушения
дисциплины голосования не наказываются; последнее решение комиссии
Кадиллак ведет нас к участию в правительстве, которое так же будет иг-
92
норировать наши требования, как и предыдущее. Я прошу Вас рассмот-
реть мою просьбу об отставке на исполкоме 14 июня”192.
Мендесисты были расстроены решением своего лидера. Они еще со-
храняли большинство в исполкоме, имели половину приверженцев в депу-
татском корпусе, в бюро, могли рассчитывать на поддержку Даладье, что
давало им возможность надеяться на успех в предстоящих партийных ба-
талиях. Однако избрание премьер-министром ортодокса Буржес-Монури
привело к серьезной перегруппировке в рядах радикалов, что не замедли-
ло сказаться во время очередного съезда партии в ноябре 1957 г. в Страс-
бурге. Буржес-Монури сформировал свое министерство таким образом,
что никак не мог удовлетворить Мендес-Франса. В новый кабинет вошел
А. Морис со своими сторонниками, но в то же время под нажимом МРП
не вошел Даладье. Правда, были в правительстве и два мендесиста - Су-
лье и Перен.
Мендесисты вместе с коммунистами и пужадистами голосовали в пар-
ламенте против инвеституры правительству Буржес-Монури193. “Ради-
кал-социалистическая информация”, находящаяся под их контролем, сра-
зу же начала критику этого правительства, которое, по словам газеты,
“ни по составу, ни по программе, ни по большинству, на которое опирает-
ся, не позволяет считать его способным выполнить программу партии ра-
дикалов”194.
Мендесисты продолжали голосовать против мероприятий правитель-
ства Буржес-Монури в парламенте. В партии мендесистские федерации
тоже нападали на новый кабинет. Федерация Сены даже предложила от-
странить ее председателя Перена за то, что тот стал министром, но боль-
шинство активистов не поддержало это предложение. Молодые радика-
лы федерации Востока, прямо заявляя о том, что “считают правительст-
во Буржес-Монури правым”, добивались отстранения с поста главы “Ра-
дикальной молодежи” П. Бруса, близкого к Буржес-Монури, а также гла-
вы федерации Марозелли. Солидаризировались с Мендес-Франсом и не-
которые федерации Запада, но Юго-Западные, а также Северные стояли
на стороне Буржес-Монури. Имелись и такие федерации, которые под-
держивали последнего, но в то же время выступали за примирение в пар-
тии. Например, федерация Ланд одновременно одобряла и Мендес-Фран-
са, и Буржес-Монури195.
Мендесисты надеялись на сведение счетов со сторонниками премьер-
министра на заседании исполкома 28 июня 1957 г., но большинство их не
приехало на это собрание, мотивируя отказ разгаром сельскохозяйствен-
ных работ. Фактически такая позиция означала бойкот исполкома орто-
доксами Юго-Запада. В архиве Мендес-Франса сохранились данные о
том, что из 1031 делегата прибыли 358 человек, или 34,7%196. В итоге ис-
полком превратился в плебисцит в поддержку Мендес-Франса, и боль-
шинство участников заседания критиковали действия правительства, а
подчас ставили вопрос о возвращении Мендес-Франса к руководству пар-
тией. Мендес-Франс в заключительной речи снова отказался возглавить
партию, заявив, что “страница перевернута” и что “цель обновления пар-
тии заключалась в том, чтобы сделать ее способной содействовать демо-
кратическому обновлению Республики во избежание опасности со сторо-
ны крайне левых и крайне правых, но это не получило поддержки в семье
93
радикалов”. На заседании исполкома неоднократно проводилась мысль о
возможности создания новой партии левых сил за счет “объединения от
двух до четырех маленьких или больших левых партий”, но она не полу-
чила дальнейшего развития197. В июне 1957 г. журнал “Франс обсерватер”
организовал дебаты на тему о том, целесообразно ли мендесистам оста-
ваться в партии радикалов.
Мендес-Франс со своими единомышленниками не поддержали и пра-
вительство радикала Ф. Гайяра, пришедшего на смену кабинету Буржес-
Монури осенью 1957 г. 11 мендесистов при голосовании по инвеституре
правительству Гайяра воздержались198, хотя радикалы-ортодоксы полу-
чили в новом правительстве 7 портфелей, в том числе Буржес-Монури
стал министром внутренних дел, Бильер - национального образования.
Накануне съезда в ноябре 1957 г. обе группировки радикалов готови-
лись к борьбе. Ортодоксы и проправительственные радикалы собирались
предъявить Мендес-Франсу обвинение в раскольничестве199.
Архивы Даладье содержат его переписку с Мендес-Франсом по пово-
ду предстоящего съезда. Даладье стремился помочь и обезопасить Мен-
дес-Франса. Так, он с июня до ноября 1957 г. не собирал партбюро, кото-
рое в силу его антимендесистского настроя явно попыталось бы принять
какую-нибудь резолюцию против Мендес-Франса. Генеральный секре-
тарь Анксьоназ преднамеренно закрыл 30 сентября двери штаб-квартиры
партии, чтобы бюро не могло собраться200.
Мендес-Франс в письмах к Даладье призывал его на съезде избрать-
ся одновременно и председателем партии, и председателем парла-
ментской группы радикалов. Касаясь возникшего в партии конфликта,
Мендес-Франс считал его не “конфликтом поколений”, как иногда гово-
рил Даладье, а “борьбой тенденций, противопоставлений двух идейных
позиций”201.
За Мендес-Франсом до конца последовательно шла молодежь. Одна-
ко в федерациях все чаще стало раздаваться требование изменить Устав
партии. Кроме того, ее активисты добивались возможности блокировать-
ся в парламенте с радикалами-диссидентами. В начале октября 1957 г. три
депутата мендесистской федерации Сена (Юге, Леклерк и Ролан) опубли-
ковали коммюнике, в котором говорилось, что они “дистанцируются от
мендесистского течения в партии”202.
Примерно в это же время на региональном съезде 17 федераций Во-
стока произошел раскол, и 4 мендесистские федерации покинули регио-
нальный союз, тогда как 3 другие решили остаться, чтобы противостоять
изнутри Марозелли, который, возглавляя одновременно исполнительную
комиссию партии, на ее заседании 3 октября высказал пожелание “объе-
динить всех радикалов, вернуться к старому Товариществу, которое неко-
гда сопровождало все дебаты в партии”. Он констатировал также, что
“из-за распрей партия потеряла активистов приблизительно в 60 федера-
циях, тогда как рост зафиксирован всего в 12”203.
Мендесисты тоже атаковали своих противников на заседании этой
комиссии. Эрню обвинял в раскольничестве Э. Фора, который не провел
реформу избирательной системы, А. Мориса и Тони-Ревийона и всех, кто
ушел из партии.
На заседании партбюро в ноябре 1957 г. нападки на мендесистов уси-
94
лились. Председатель федерации Сена Перье восклицал: “Мы никогда не
видели в нашей старой партии столь наглой попытки замены демократии
диктатурой нескольких лиц против воли активистов... Вы должны вы-
брать между эффективностью диктатуры и свободой демократии”204.
Здесь же председатель “Радикальной молодежи” П. Брус потребовал ней-
тралитета “IRS”. Однако Брус вскоре ушел с занимаемого поста, и во гла-
ве молодежи встал мендесист Швейер, тогда как генеральным секретарем
все это время оставался П. Авриль, и студенческая молодежь одобряла
по-прежнему Мендес-Франса.
Съезд партии радикалов открылся 21 ноября 1957 г. собранием
председателей и генеральных секретарей партии, где большинством го-
лосов было решено изменить Устав партии. Кроме того, съезд должен
был избрать нового председателя партии в связи со смертью Э. Эррио.
Антимендесисты, возглавляемые премьер-министром Ф. Гайяром, ре-
шили воспользоваться необходимостью кадровых перестановок в пар-
тии, чтобы отстранить Мендес-Франса от руководства ею. Им удалось
добиться принятия съездом решения о том, чтобы не избирать первого
вице-председателя, а председателем партии единогласно был избран
Э. Даладье, который обратился к делегатам съезда с призывом сохра-
нить единство205.
Следующим пунктом стало обсуждение политики Гайяра, и здесь
мендесисты открыли огонь по его финансовой и экономической полити-
ке, связав ее с непомерными расходами на войну в Алжире. Тон выступ-
лениям задавал Анксьоназ, протестовавший против возвращения дисси-
дентов в партию. Речь самого Мендес-Франса сопровождалась призыва-
ми ко всей Франции “осознать реалии XX века”, а также к радикалам -
“спасти Республику и французское сообщество”206.
Итак, на съезде выявилась непримиримая вражда между Мендес-
Франсом и Ф. Гайяром, а делегатам пришлось выбирать между двумя ли-
дерами. В конечной резолюции все острые углы были сглажены, выгля-
дела она довольно обтекаемо и содержала требования “сохранять свет-
скость государства, провести реформу системы образования, модернизи-
ровать сельское хозяйство, обеспечить строительство жилищ, осущест-
вить реформы в Алжире, чтобы сохранить его в составе Франции”207. Од-
нако уже при выборе нового состава бюро стало очевидным, что менде-
систы оказались в партии в меньшинстве. В партийное бюро избрали 19
сторонников правительства (т.е. Ф. Гайяра) и 17 мендесистов. На заседа-
нии нового бюро партии при выборе новых вице-председателей, секрета-
рей и генерального секретаря мендесисты тоже оказались в меньшинст-
ве. Генеральным секретарем стал соратник Байле Гали Гаспару, казначе-
ем Фоссорье - антимендесист. В итоге Даладье председательствовал в
партии в окружении антимендесистского партийного бюро, и вскоре о
Ф. Гайяре “заговорили в партии как о наследнике Э. Даладье”208.
Таким образом, начатая Мендес-Франсом в мае 1955 г. попытка обно-
вления партии радикалов полностью провалилась осенью 1957 г. из-за
противодействия радикалов-ортодоксов. Поражение мендесистов проде-
монстрировало, что партия радикалов по своему характеру не терпит об-
новления. Несмотря на все исключения и расколы в ней так никогда и не
было достигнуто единства. И произошло это не только потому, что там
95
постоянно оставались ортодоксы, которые положили конец мендесист-
скому эксперименту, но и потому, что в этой партии всегда были сильны
центробежные силы. Ее руководство всегда зависело в принятии решений
от ветеранов партии Эррио и Даладье, мнение которых учитывалось в
первую очередь, а также от внутренней оппозиции. Мендес-Франс, по су-
ти, никогда не контролировал ни деятельность парламентской группы, ни
министров, ни региональные федерации.
Ближайший сподвижник Мендес-Франса К. Николе утверждал: “По-
пытка Мендес-Франса обновить партию радикалов, которую он предпри-
нял в надежде на создание в будущем здоровой в моральном плане Рес-
публики носила с самого начала неопределенный характер, зависела боль-
ше не от программы, а от людей. Партия радикалов была насыщена пра-
выми идеями и правыми людьми и несмотря на многочисленные иск-
лючения эти люди все время оставались в партии и участвовали в прави-
тельстве”209.
Находясь в центре политической жизни Франции в годы IV Респуб-
лики, партия радикалов сама неоднократно раскалывалась по различ-
ным вопросам. Сначала, в 1955 г., из партии были исключены Э. Фор,
Р. Мейер и другие, взявшие курс на сотрудничество с партиями правого
центра в рамках РЖР; затем, в 1956 г., партию покинули А. Кэй и
А. Морис, выступив против переговоров о прекращении огня в Алжире и
создав свою партию - Республиканский центр; наконец, в 1957 г., не до-
бившись в парламентской группе радикалов соблюдения дисциплины
голосования, оказался “ в состоянии почти разрыва с партией П. Мен-
дес-Франс вместе с 15 депутатами”, тогда как руководство партией на
площади Валуа перешло к «центристам из группы “Депеш” М. Фору,
М. Буржес-Монури, Р. Бильеру, Ф. Гайяру», к которым примкнул гла-
ва федерации Востока А. Марозелли210. Те, кто выступил против Мен-
дес-Франса в партии радикалов в 1957 г., олицетворяли собой ортодок-
сальный радикализм и были убежденными сторонниками союза со
СФИО, тогда как Мендес-Франс, на их взгляд, своей критикой прави-
тельства Ги Молле вел к ослаблению этого союза. Вместе с тем следу-
ет отметить, что деятельность Мендес-Франса, как в стране в качестве
премьер-министра, так и в партии радикалов в качестве первого вице-
председателя, заметно отличалась по стилю от других глав прави-
тельств IV Республики и лидеров радикализма. Стилю Мендес-Франса
был присущ особый динамизм, умение верно ориентироваться в поли-
тической ситуации и стремление приспособиться к реалиям послевоен-
ной жизни Франции. Отказавшись от поддержки курса Мендес-Франса
на обновление радикализма, открывавшего партии радикалов перспек-
тивы превращения ее в более влиятельную политическую силу левого
центра, ортодоксы фактически вернули партию в русло традиционного
балансирования между социалистами и партиями правого центра. И ес-
ли “кризис мсндесистского правительственного эксперимента был пер-
вой фазой кризиса режима IV Республики”211, то падение IV Республи-
ки в мае 1958 г. не только аннулировало мендесистские попытки об-
новления радикализма, но и свело на нет итоги послевоенного восста-
новления партии радикалов, снова поставив ее перед угрозой исчез-
новения.
96
1 Berstein S., Milza P. Histoire de la France au XX-e siccle. Bruxelles, 1995.
2 Mcndes-France cl le menddsisme. P., 1985. P. 12.
3 Подробнее см.: Hарийский М.М. Борьба классов и партий во Франции. 1944—1958. М.,
1983.
4 См.: Lacouture J. Pierre Mendes France. P., 1981.
5 Rizzo J.-L. Menddsisme et radicalisme. 1955-1957. P., 1985. P. 48.
6 Цит. no: Lacouture J. Pierre Mcndds-France. P., 1960. P. 180.
7 Berstein S.t Milza P. Op. cit. P. 818.
8 Цит no: Rizzo J.-L. Op. cit. P. 130.
9 JO. Assemble Nationale. 1953. P. 1167.
10 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 134.
11 JO. Assemble Nationalc. 1953. P. 1187.
12 Ibid. 1954. P. 1121.
13 Berstein S„ Milza P. Op. cit. P. 819—820.
14 Цит. no: Lacouture J. Op. cit P. 247.
15 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 137.
16 Lacouture J. Op. cit. P. 218.
17 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 822.
18 Ibid. P. 823.
19 JO. Asscmbldc Nationalc. 1954. P. 1032.
20 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 824.
21 JO. Assemble Nationalc. 1954. P. 1174.
22 Bersten S., Milza P. Op. cit. P. 820-821.
23 Наринский M.M. Указ. соч. С. 215.
24 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 826.
25 См.: АР. II. Parti radical. N 19.
26 JO. Ddbats parlcmentaires. Assemblde Nationalc. 1951. P. 531.
27 Из личной беседы автора с М. Фором в марте 1995 г.
28 Pierre Mendes France ct le role de la France dans !c monde. P., 1991. P. 85; Marciel A. Maurice
Faure: L’dtonnant destin politique. P., 1997. P. 88-89; JO. Ddbats parlcmentaires. Assemble
Nationalc. 1954. P. 1152.
29 Из личного интервью автору в марте 1995 г.
30 Цит по; Girault R., Bossuat G. L’Europc perdue, 1’Europe retrouvde. P., 1990. P. 356.
31 Marciel A. Op. cit. P. 94.
32 JO. Ddbats parlcmentaires. Assemblde Nationale. 1954. P. 1154.
33 АР. XIV. Allocutions. N 229.
34 JO. Ddbats parlcmentaires. Assemblde Nationalc. 1954. P. 1123, 1147.
35 АР. IX. Communautd europdene. N 115.
36 JO. Asscmbldc Nationale. 1955. P. 531.
37 Ibid. P. 574.
38 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 157.
39 Цит. no: Ibid. P. 160.
АНФП. Дело П Авриля. RA 4 Dr2.
41 См., например: IRS. 1954. 8 sept.; 3; 18 oct.; 13 dec.
42 АР. II. Parti radical. N 24.
43 Ibid. N 28.
44 АР. XIV. Allocutions. N 229.
45 АР. II. Parti radical. N 22.
46 JO. Assemblde Nationale. 1954. P. 1084; 1164; АР. II. Parti radical. N 24.
47 АР. II. Parti radical. N 24, 27.
48 La Ddpechc du Midi. 1954. 1 nov.
49 Ibid. 1954. 17 nov.
50 АР. II. Parti radical. N 29.
51 После падения кабинета Мендес-Франса, чтобы избежать ухода в оппозицию радикалов-
мсндесистов, президент республики Р. Коти предложил возглавить правительство ради-
калу Э. Фору. Кабинет Э. Фора просуществовал до конца 1955 г. и в отличие от мини-
стерства Мендес-Франса опирался только на партии правоцентристской коалиции, при-
чем контакты с партийным руководством при выборе министров, прерванные Мендес-
Франсом, были возобновлены. По сути, политика Э. Фора мало отличалась от политики
Мендес-Франса, особенно по проблемам экономики и колоний. Главное их отличие за-
4. Канинская Г.Н.
97
ключалось в стиле правления. Как пишут Берстайн и Милза, “Э. Фор, уважая положение
дел в парламенте и партийном руководстве, больше рассчитывал на свою гибкость и
умение приспосабливаться в решении злободневных проблем, чем на силу довода и опо-
ру на массы” (Berstein S., Milza Р. Op. cit Р. 828).
52 АР. IL Parti radical. N 29.
53 Ibid.
54 Statuts du Parti adoptd par lc Congres National des 3, 4, 5, 6 nov. 1955. P., 1955. P. 4.
55 АР. II. Parti radical. N 29.
56 Ibid. N 30.
57 АР. I. Elections. N 3.
58 АР. XII. Principaux d6bats. N 145.
59 Ibid.
60 Ibid.
61 Ibid.
62 Baal G. Op. cit. P. 105.
63 АР. XII. Principaux d6bats. N 145.
64 Lc Monde. 1955. 7 mai.
65 Siegfried A. De la IV a la V Rdpubliquc. P., 1958. P. 195.
66 Цит. по: АР. XV. Presse. N 211.
67 АР. II. Parti radical. N 30.
68 Lc Monde. 1955. 4 juin.
69 АР. XI. Sondages statistiques. N 129.
TO Ibid.
71 АР. II. Parti radical. N 31.
72 Statuts... P. 3.
73 Ibid. P. 4.
74 Ibid.
?5 Ibid. P. 5.
76 Ibid. P. 5-6.
77 АР. II. Parti radical. N 31.
78 Ibid. N 32.
79 Цит. но: IRS. 1955. 15 mai.
80 Ibid. 1955. 17 mars.
81 АР. II. Parti radical. N 32.
82 IRS. 1955. 28 oct.; 3, 17 nov.; Rizzo J.-L. Op. cit. P. 214.
83 JO. Assemble Nationalc. 1955. P. 791.
84 Стенографические отчеты этих заседаний хранятся в архиве партии: АР. II. Parti radical.
N 32.
85 Ibid.
86 Ibid.; АНФП. Дело П. Авриля. RA 11 Dr 3.
87 АР. II. Parti radical. N 32.
88 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 831; Rizzo J.-L. Op. cit. P. 144.
89 Touchard J. La gauche cn France d6puis 1900. P., 1977. P. 277.
TO AP. Parti radical. N 32.
91 Ibid.
92 Ibid.
93 АПМФ. Parti radical. 345/12.
94 См., например: Cahiers de la R6publiquc. 1956. N 1, 3, 5, 6.
95 Дискуссии о социализме и радикализме см.: Ibid. 1956-1957. N 1-6.
96 АПМФ. Parti radical. 345/12.
97 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 402.
98 АР. II. Parti radical. N 33.
99 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 305.
100 Faure E. M6moircs. Vol. 1-2. P., 1982-1984. Vol. 1. P. 402.
101 АР. XI. Sondages statistiques. N 129.
102 Ibid.
to3 Ibid.
104 АПМФ. Parti radical. N 345/12.
105 Exprcsse. 1956. 26 juin.
106 Nicolet C. Pierre Mendes France ou lc m6ticr de Cassandrc. P., 1959. P. 123.
98
107 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 829-830.
108 IRS. 1955. 17 mai; 25 juin; 6 sept.
l(W АР. II. Parti radical. N 35.
110 Sondages. Revue frangaise de 1’opinion publiquc. 1955. N 3. P. 89.
111 Деятельности П. Мендес-Франса было посвящено три коллоквиума, материалы которых
опубликованы в сб.: Mendes France ct le menddsisme (P., 1985); Pierre Mendes France: la
morale cn politique (Grenoble, 1990); Pierre Mendes France ct le role de la France dans le monde
(P., 1991). Кроме того, вышел специальный номер журнала “Пувуар” (Pouvoirs) под назва-
нием “Мендесизм” (Lc mcndcsismc. 1983. N 27).
112 Pierre Mcndds France: la morale... P. 124.
113 Об этом пишет Ж. Лакутюр в политической биографии Мендес-Франса, ссылаясь на свое
интервью с ним (Lacouture J. Op. cit. Р. 160), об этом неоднократно приходилось слышать
автору от соратников Мендес-Франса либо во время коллоквиума в 1991 г., либо при лич-
ных беседах, наконец, об этом автору рассказывала жена П. Мендес-Франса Мари-Клэр
Мендес-Франс в 1991 и 1994 гг.
114 Lancelot A. Le Front rdpublicain ct lc menddsisme II Pouvoirs. 1983. N 27. P. 32.
115 Berstein S., Milza P Op. cit. P. 833.
116 Эти выборы проходили по той же системе, что ив 1951 г., когда партии могли “блокиро-
вать свои списки”. Подробнее см. выше, гл. 2.
117 “Движение Пужада”, официально называвшееся Союз защиты торговцев и ремесленни-
ков (ЮДКА), возникло в 1953 г. под руководством П. Пужада. Опираясь на отсталые
маргинальные слои, оно отстаивало консерватизм и свободное предпринимательство, су-
лило возврат ко временам процветания мелких собственников, имело явно антипарла-
мснтский и антидемократический характер и было, по сути, реакционно-националисти-
ческим правопопулистским движением.
118 Berstein S., Milza Р. Op. cit. Р. 831.
119 Ibid. Р. 832.
120 Le Monde. 1955. 15 dec.
'21 Ibid. 1955. 9 dec.
122 АР. I. Elections. N 5.
123 Ibid.
124 АР. II. Parti radical. N 35.
125 Les Elections legislatives du 2 janvier 1956. P. 72, 62, 82; Lancelot A. Lc Front... P. 33.
i26 Les elections... P. 82.
127 IRS. 1956. 6 fev.; 16 fcv.
128 Цит. no: Rizzo J.-L. Op. cit. P. 392.
129 АР. II. Parti radical. N 35.
130 Expresse. 1956. 27 janv.; АПМФ. Lc Front rdpublicain. N 346/8.
131 АР. II. Parti radical. N 35; Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 833.
132 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 361.
133 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 834.
134 См., например: Михайловский. Е.Г. Создание Республиканского фронта во Франции
(1955-1956) Ц Проблемы всеобщей истории. М., 1977. С. 89-103; Он же. Программа Рес-
публиканского фронта и вступление Франции в “Общий рынок” // Вестник МГУ. Серия
история. № 3. М., 1977. С. 56-68; Наринский М.М. Указ. соч.
135 Berstein S., Milza Р. Op. cit. Р. 836.
136 JO. Ddbats Parlemcntaircs. Asscmblde Nationalc. 1956. P. 173-174.
137 АР. II. Parti radical. N 35; АПМФ. Le Front Rdpublicain. N 346/8.
138 А. Морис был специалистом по организации общественных работ, помощником мэра в
Нанте. Участвовал в правительствах Р. Шумана (МРП), А. Мари (радикал), А. Кэя,
Ж. Бидо (МРП), Р. Плевена. В партии радикалов являлся другом Эррио, считался одним
из ее теоретиков. См.: Francc-soir. 1956. 10 oct.
139 АР. II. Parti radical. N 35.
14^ Ibid.
141 Ibid.
142 Ibid.
143 Сведения о настроениях министров-радикалов удалось составить на основе анализа раз-
личного рода переписки, хранящейся в архиве партии радикалов (см.: АР. XVI. Dossiers
personnels. N 243).
144 Rizzo J.-L. Op. cit. P. 335.
4*
99
145 АР. II. Parti radical. N 35.
146 Цит. no: Rizzo J.-L. Op. cit. P. 400.
147 АР. II. Parti radical. N 35.
148 Соглашения о создании “Общего рынка” и Евратома странами-членахги ЕОУС были
подписаны правительством Ги Молле в 1955 г. и знаменовали собой дальнейший шаг на
пути экономической интеграции в Западной Европе по “наднациональному” принципу.
149 АР. IX. Communautd сигорёепс. N 69.
150 Ibid.
151 АР. II. Parti radical. N 35.
152 Ibid.
’53 irs. 1956. 6; T1 mai.
154 IRS. 1956. 20 mai.
155 Le Nouvel Obscrvatcur. 1956. Oct.
‘56 ДР. II. Parti radical. N 36.
137 Ibid.
167 IRS. 1956. 7 nov.
158 Ibid.
159 Ibid.
160 Paris-prcsse I’intransigcanl. 1956. 16 oct
161 АНФП. Дело Авриля. RA 13 Dr I.
162 Там же. RA 4 Dr 5.
163 AP. XL Sondages statistiques. N 130.
164 Lc Monde. 1956. 1 dec.
165 Ibid.; RcSpubiique. 1957. 1 avr.
166 Rdpublique. 1957. 1 avr.
168 IRS. 1956. 14, 21 nov.; 3, 10 dec.; 1957. 5, 19 janv.
169 АР. VII. Centre ddmocrate. N 51.
170 АР. II. Parti radical. N 36.
171 Ibid.
172 Ibid.
173 Ibid.
174 Ibid.
175 La Dcpcchc du Midi. 1956. 18 oct.; France obscrvatcur. 1956. oct.
176 Lc Monde. 1956. 15 oct.
177 АР. XI. Sondages statistiques. N 130.
178 АР. II. Parti radical. N 36.
»79 ibid.
180 Ibid.
181 Ibid.; IRS. 1956. 13; 28 mars.
182 IRS. 1957. 8 avr.
183 АР. II. Parti radical. N 36.
184 Ibid.
185 Ibid.
186 IRS. 1955. 23 scpL; АР. II. Parti radical. N 36.
187 АР. I. Elections. N 6.
188 АР. II. Parti radical. N 36.
189 Ibid. N 37.
190 АР. XIV. Allocutions. N 228.
191 АР. II. Parti radical. N 37.
192 АПМФ. Le Front Republicain. N 346/8.
193 JO. Ddbats parlcmcnlaires. Assemble Nationalc. 1957. P. 2729.
194 IRS. 1957. 13 juin.
195 АР. II. Parti radical. N 36.
196 АПМФ. Parti radical. N 345/12.
197 Ibid.
198 JO. Ddbats parlemcntaires. Assemble Nationale. 1957. P. 2701.
199 АР. II. Parti radical. N 37.
200 НАФ. Дело Даладье. 5DA 14 - 5 dr a du DR 5; Rizzo J.-L. Op. cit. P. 349.
201 НАФ. Дело Даладье. 5 DA 14 - 5 dr a du DR 5.
202 АР. II. Parti radical. N 37.
203 ibid.
204 ibid.
205 ibid.
206 ibid.
207 Ibid
20* Le DouarecF. Felix Gaillard. 1919-1970: un dcstin inachcv6. P., 1991. P. 190.
209 Lc Monde. 1958. 14 avr.
210 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 849.
2H ibid. P. 831.
Часть II
РАДИКАЛЫ В V РЕСПУБЛИКЕ. 1958-1995
Глава четвертая
УПАДОК ПАРТИИ В ПЕРВЫЕ ГОДЫ
V РЕСПУБЛИКИ. 1958-1962
Положение радикалов в период становления
власти де Голля и принятия конституции
Падение IV Республики 13 мая 1958 г. и приход к власти де Голля означа-
ли большой поворот в истории Франции1. “13 мая положило конец поли-
тической истории Франции, основанной на концепции парламентской
республики, родившейся в 1877 г. и продолжавшейся, за исключением ви-
шитского периода, в годы Республики, восстановленной в 1944 г.”, - пи-
шут С. Берстайн и П. Милза2. В последние годы IV Республики массы из-
бирателей, оставаясь по духу республиканскими, разочаровались в парла-
ментском правлении. Во время опроса, проведенного ИФОП в марте 1958 г.,
88% французов называли себя республиканцами, хотя значительная их
часть - 81% - не были уверены, что “существующая государственная си-
стема сможет предотвратить упадок Франции”3. Большинство граждан
полагали, что события “13 мая означают подъем страны против деграда-
ции властей” (42%) и “естественную смерть IV Республики” (14%)4.
Возглавив правительство, 3 июня Шарль де Голль получил согласие
парламента на реформу конституции и обсуждение вопроса о ее принятии
на всенародном референдуме5. Разработка проекта новой конституции
была поручена группе компетентных юристов, во главе которых стоял
министр юстиции в правительстве де Голля, один из его ближайших и
преданнейших соратников М. Дебре. Затем проект внимательно изучал
специальный министерский комитет, затем Консультативный конститу-
ционный комитет в составе парламентариев под руководством П. Рейно,
лидера умеренных, и, наконец, 28 сентября состоялся референдум, на ко-
тором французы должны были высказать свое мнение по поводу текста
нового законодательства страны6. Конституция V Республики была “ре-
зультатом компромисса между идеями де Голля, выраженными в речи в
Байе в 1946 г., и лидеров IV Республики, которые вели переговоры с де
Голлем о возвращении к власти и играли важную роль в министерском
комитете при обсуждении конституции (особенно Ги Молле, а также
П. Пфлимлена)”7. Она вела к установлению во Франции президентской
республики, усиливая исполнительную власть в лице президента путем
предоставления ему широких полномочий в управлении страной. Двухпа-
латный парламент сохранялся, и даже в угоду тем, кто испытывал нос-
101
тальгию по III Республике, вторая палата парламента снова стала назы-
ваться Сенат. Однако президент получил возможность независимо от
парламента назначать премьер-министра и министров своего правитель-
ства, а также распускать парламент; он мог прибегнуть к процедуре созы-
ва референдума по вопросам организации общественного управления; на-
конец, ст. 16 предоставляла ему возможность получения специальных
полномочий в случае угрозы нации или целостности национальной терри-
тории страны8.
На референдуме 28 сентября большинство французов (79,25%) одоб-
рили Конституцию, после чего было намечено провести в ноябре выборы
в Национальную ассамблею, в декабре - выборы президента, а в апреле
1959 г. - выборы в Сенат V Республики. Вручая де Голлю управление
страной, население выражало надежду на то, что он сумеет разрешить
наиболее насущные жизненные проблемы, главными из которых счита-
лись проблемы Алжира и Французского союза, финансовой стабильности
и равновесия государственного бюджета, государственного управления9.
Основные политические партии страны тоже в большинстве своем под-
держали де Голля в парламенте10.
Радикалы, как уже отмечалось в предыдущей главе, с 1957 г. дейст-
вовали разобщенно: в партии, располагавшейся на площади Валуа, сосу-
ществовали мендесисты и ортодоксы, ставшие по большей части анти-
мендесистами, а неорадикалы группировались в основном в РЖР и в Рес-
публиканском центре. Ортодоксы и неорадикалы 1 и 3 июня единоглас-
но голосовали в парламенте за де Голля, тогда как мендесисты, поддер-
жанные частью членов ЮДСР во главе с Ф. Миттераном, голосовали
против. С этого момента наметилось сближение Мендес-Франса и Мит-
терана и усилилась дистанцированность Мендес-Франса от руководства
партии радикалов, расположенной на площади Валуа. Оставаясь в пар-
тии радикалов, мендесисты вошли в Союз демократических сил (ЮФД),
объединивший политических деятелей, выступавших против войны в
Алжире11.
В то же время наметилось сближение ортодоксов и неорадикалов, со-
стоявших в разных политических партиях. Особенно это проявилось в пе-
риод подготовки проекта новой конституции. “IRS” писала, что “радика-
лы не жалеют о падении IV Республики, так как с самого начала высту-
пали против ее конституции”12. Единственное, что вызывало недовольст-
во некоторых ортодоксов - это процедура утверждения проекта новой
конституции, предложенная де Голлем, - референдум. Партия радикалов
традиционно была настроена против “правления страной путем референ-
думов”, считая “эту процедуру присущей диктаторскому стилю правле-
ния”. Поэтому на заседании парламентской комиссии по избирательному
праву представитель радикалов П. Жиакоби активно добивался принятия
резолюции о первоначальном обсуждении конституционного проекта
прежде в Национальной ассамблее, а затем уж на референдуме13. Однако
его не поддержали в парламенте. Когда там начались общие дебаты по
вопросу о реформе конституции, депутатская группа радикалов, чтобы не
расколоться и окончательно согласовать свои позиции даже просила пе-
рерыва заседания парламента на 45 минут. В конечном итоге при голосо-
вании в парламенте 3 июня 1958 г. поддержали де Голля неорадикалы и
102
часть ортодоксов, в том числе Девина, Юге, Морис, М. Фор, А. Кэй и др.,
тогда как некоторые ортодоксы воздержались (Буржес-Монури, Байле,
Марозелли, Кайяве и др.)14.
Радикалы-сенаторы при обсуждении в комиссии по избирательному
праву, а затем на общем заседании Совета Республики одобрили предло-
жение де Голля о реформе конституции15. Поддержав в целом курс на ре-
форму конституции, радикалы заявили на страницах печатного органа
партии, что “создадут специальную комиссию из своих депутатов, чтобы
следить за подготовкой конституционной реформы и вырабатывать соб-
ственные предложения”16. Однако, на наш взгляд, это заявление было
сделано с чисто пропагандистскими целями, так как реально партия ни-
как не могла повлиять на ход разработки нового конституционного про-
екта. К тому же больше упоминаний об этой комиссии на страницах газе-
ты не встречалось.
Во время подготовки проекта Конституции V Республики радикалы
Люшер и Солаль-Селини входили в состав группы юристов, трудившейся
под руководством М. Дебре. В числе экспертов работал один радикал -
Ф. Люшер, профессор конституционного права. Однако, как это уже бы-
вало и прежде, сотрудники де Голля выступали не от имени партии, а
лично от себя. Люшер в данном случае был избран именно как компе-
тентный юрист, а Солаль-Селини являлся близким другом и кузеном
М. Дебре17. В министерском комитете по изучению предложений юри-
стов о реформе конституции был представлен радикал Бертуэн — ми-
нистр национального образования в правительстве де Голля, сформиро-
ванном 1 июня 1958 г. В Консультативном конституционном комитете,
состоявшем из 39 человек, трудились 4 радикала - Давид, Дегут, Жюль и
Люшер18.
Причем, как вспоминает Ф. Люшер, “даже среди четырех радикалов
невозможно было прийти к согласию: сенатор еще со времен III Респуб-
лики и бывший министр внутренних дел Жюль активно выступал в за-
щиту прав Национального собрания и Сената, мендесист Деугут сразу
не скрывал, что новый проект конституции не вызывает его одобрения
и был в числе тех четырех членов Консультативного комитета, кото-
рые воздержались при голосовании по его принятию, безоговорочно
одобрял проект лишь Давид, но он был в партии А. Мориса (имеется в
виду Республиканский! центр. — Г./С.)”19. О себе Люшер сказал, что “дей-
ствовал скорее как профессор конституционного права, чем как ради-
кал, потому что выступал докладчиком от имени правительства во вре-
мя дебатов в Консультативном комитете, а также в Государственном
совете20.
Председатель Совета Республики радикал Г. Моннервиль старался по
мерс возможности влиять на процесс выработки новой конституции. Лю-
шер вспоминает, что Моннервиль неоднократно обращался с письменны-
ми заявлениями к М. Дебре. Некоторые письма хранятся в архиве Г. Мон-
нервиля, в Национальном фонде политических наук21. Отдельные заме-
чания Моннервиля были учтены в тексте конституции, в частности о соз-
дании смешанной паритетной комиссии из представителей обеих палат
для разрешения спорных политических вопросов; об ответственности
правительства не только перед Национальной ассамблеей, но и перед Се-
103
натом (ст. 20), о праве парламента принимать конституционные законы
или законы, касающиеся деятельности Сената только с одобрения пос-
леднего (ст. 89 и 46). Некоторые пожелания Моннервиля остались без
внимания, например его предложение о том, чтобы Верховный суд воз-
главлял председатель Сената. Ф. Люшер вспоминает также, что наряду с
Моннервилем в защиту прав Сената выступил еще один радикал - Э. Рош,
председатель Экономического и социального совета. Он был в числе тех,
кто в 1958 г. заставил де Голля отказаться от идеи слияния Сената и руко-
водимого им органа, что радикалы считали “совершенно недопустимым
как меру, лишающую Сенат законодательных функций и сводящую его
роль к совещательному органу власти”22.
Накануне референдума, 11-14 сентября 1958 г., в Лионе проходил
съезд партии радикалов, которому предстояло обсудить линию поведения
на референдуме23. Работой этого съезда руководил вновь избранный
председатель партии Ф. Гайяр, выставивший свою кандидатуру по прось-
бе 38 федераций против Э. Даладье. Выдвигая кандидатуру Гайяра, сена-
тор от департамента Морская Шаранта А. Дулен заявил: “Радикалы хотят
молодого динамичного человека способного положить конец личным
распрям и повести партию вперед, вновь обретя единство”24. Гайяр счи-
тался “человеком, мало участвовавшем в войне шефов на площади Ва-
луа”. Делегатам съезда он сказал, что «не собирался выставлять своей
кандидатуры на пост председателя партии, но если они этого хотят, то
пусть подумают 5 минут, готовы ли прекратить внутреннюю борьбу и на-
чать работать в департаментах, разъясняя позицию партии за “да” по от-
ношению к де Голлю и его конституции»25.
Ф. Гайяр был юрист по образованию, национальный делегат Сопро-
тивления, вошел в состав Временного правительства в качестве главы ка-
бинета А. Пароди (министра труда) после освобождения Франции26. Он
“являл собой одного из тех редких представителей послевоенного поколе-
ния ортодоксов Юго-Запада, которых приглашали к управлению стра-
ной”27. С 1946 по 1970 г. (в 1970 г. Ф. Гайяр трагически погиб в возрасте
50 лет) избирался депутатом от департамента Шаранта, в годы IV Респуб-
лики неоднократно входил в министерства (Р. Плевена, Р. Мейера, А. Пи-
нэ, Э. Фора, М. Буржес-Монури) и наконец стал самым молодым пре-
мьер-министром в истории IV Республики (с 6 ноября 1957 г. по 16 апре-
ля 1958 г.) Ф. Гайяр был близок Ж. Моннэ, с которым трудился в предста-
вительстве ООН в 1944-1945 гг., а также в комиссариате по планирова-
нию во Временном правительстве. Горячо поддерживая взгляды Моннэ
по вопросам европейской интеграции, Гайяр выступил противником Мен-
дес-Франса уже с момента обсуждения во Франции договора о ЕОС.
На Лионском съезде Гайяр поддержал Конституцию V Республики.
Своим избирателям в Шаранте он так аргументировал собственную пози-
цию: “Эта конституция гораздо лучше предыдущей, а изменение избира-
тельного закона должно укрепить новый режим и предоставить ему воз-
можность с успехом разрешить главнейшие проблемы в жизни Франции.
Мы всегда хотели этих реформ, поэтому я поддерживаю новую конститу-
цию и призываю одну из крупнейших французских партий сделать то же
самое”28.
Эмоции делегатов съезда в момент обсуждения конституции накали-
104
лись настолько, что его работа даже прерывалась 12 сентября, во время
выступления Мендес-Франса, проявившего себя главным критиком новой
конституции. Мендес-Франс возражал практически по каждой ее статье.
Его не устраивало, что конституция “объединяла нацию вокруг одного
лидера, а не вокруг определенных принципов и правил”. Он был против
усиления полномочий президента, против процедуры выбора правитель-
ства, Конституционного совета. Особенно его не удовлетворяло положе-
ние парламента, который, по его словам, “будет связан по рукам и ногам,
ограничен и подавлен президентом”. Мендес-Франс заявлял, что “знает де
Голля, его стиль править”, и утверждал, что “если даже 28 сентября на ре-
ферендуме конституция будет провалена, генерал не уедет тут же домой,
а передаст свои полномочия новому Учредительному собранию”29.
Таким образом, Мендес-Франс как бы напоминал делегатам съезда
ситуацию с обсуждением Конституции IV Республики и пытался убедить
их в том, что де Голль будет добиваться повторного обсуждения проектов
нового законодательства. Поэтому он призывал “всех демократов спло-
титься, чтобы в течение месяца (имелось в виду в случае провала консти-
туции на референдуме 28 сентября. - Г.К.) подготовить новую, республи-
канскую конституцию”. В заключение Мендес-Франс заявил: «Ответ “да”
на референдуме будет означать авантюру во Франции и в Алжире, а от-
вет “нет” послужит призывом к новому ополчению республиканцев и де-
мократов»30.
Позицию Мендес-Франса поддержали на съезде Даладье, Буржес-
Монури, Байле, Бади, Дезарно, Вьолет и др. Оппонентами его были ос-
новной докладчик П. Брока, депутат от департамента Жер, а также
Г. Моннервиль, М. Фор, Р. Бильер, Ф. Гайяр. Сторонники конституции в
выступлениях делали главный упор на то, что де Голль учел их пожела-
ния при определении прерогатив Сената. Брока даже шутил по этому по-
воду, заявив, что “де Голль в какой-то мере становится радикалом”.
Г. Моннервиль активно возражал “своему другу Мендес-Франсу”31.
М. Фор говорил, что “не является большим поклонником обсуждаемой
конституции, так как сильная президентская власть, ограничение власти
законодательной и т.д. не очень вписываются в чисто республиканские
традиции”. Однако в качестве главного аргумента, позволяющего одоб-
рить эту конституцию, он назвал “обеспечение правительственной ста-
бильности, которой давно добиваются радикалы”32. Фор вспоминал, ка-
кие конституционные принципы отстаивал патриарх радикализма Эррио
в борьбе против Конституции IV Республики, и заявил, обращаясь к Мен-
дес-Франсу: «Я не могу привести доводов за то, что Эррио сказал бы “да”
этой конституции, но и Вы попробуйте приведите их за то, что он сказал
бы “нет”»33.
В заключительной речи Ф. Гайяр предложил съезду принять резолю-
цию в поддержку новой конституции, но в то же время “считать эту под-
держку условной, с сохранением за радикалами права свободного воле-
изъявления”. В итоге из 1262 делегатов съезда 716 проголосовали за кон-
ституцию и 544 - против34. Против голосовали мендесисты и часть орто-
доксов (Мендес-Франс, Даладье, Байле, Буржес-Монури), за выступили
М. Фор, А. Кайяве, Ф. Гайяр и др.
Поведение радикалов при обсуждении Конституции V Республики во
105
многом напоминало их позиции в годы борьбы по вопросам конституци-
онного устройства IV Республики. Они по-прежнему чрезвычайно озабо-
чены были судьбой Сената, стремились апеллировать к тем же республи-
канским принципам, что и прежде. К тому же на съезде партии явно про-
слеживалась убежденность ее лидеров в том, что и при новом режиме они
смогут стать правительственной партией.
Тем не менее, как отмечает Ф. Люшер, “радикалы должны были бы
извлечь для себя некоторые уроки из дискуссий вокруг создания во Фран-
ции нового типа власти”. Таких уроков Люшер выделяет два: “...во-пер-
вых, бросался в глаза тот факт, что де Голль не видел в партии возмож-
ных партнеров из-за отсутствия у нее четкой доктрины в духе времени.
Поэтому и участвовали радикалы в разработке конституции лишь как
технические советники и специалисты, выступая не от имени партии, а от
своего собственного. А так как они с самого начала не принимали актив-
ного участия в создании новой Республики, то им не на что было особен-
но надеяться и в будущем, когда новый механизм власти вступит в силу.
Во-вторых, радикалам сразу следовало понять, что после урегулирования
алжирской проблемы де Голль вооружится новой конституцией не для
того, чтобы создавать в стране строй по типу III или IV Республики, а бу-
дет использовать ее для создания совершенно нового типа власти”35. По
мнению Люшера, по сути “Мендес-Франс и Миттеран сразу осознали, что
де Голль в силу своего темперамента не преминет обратиться к прямому
диалогу с гражданами и заменит процедуру избрания президента коллеги-
ей из 80 тыс. нотаблей (что предусматривалось по Конституции 1958 г. -
Г.К.) на систему прямых всеобщих президентских выборов, что и про-
изошло после референдума 1962 года”36.
Накануне выборов в новое Национальное собрание V Республики, в
октябре 1958 г. Совет министров решил заменить пропорциональную си-
стему выборов, существовавшую в IV Республике, на мажоритарную сис-
тему, проходящую по округам в два тура, по одноименным спискам. При-
чем во втором туре победивший кандидат получал голоса избирателей
тех партий, которые заключали с партией, где он состоял, избирательные
союзы.
Таким образом сбылась давняя мечта радикалов, постоянно критико-
вавших пропорциональную систему и считавших ее порождением эпохи
трехпартийной коалиции, с целью обеспечить большинство мест в парла-
менте прежде всего коммунистам, социалистам и МРП. Метрополия бы-
ла разбита на 465 округов, и житель каждого округа мог проголосовать
только за одного кандидата. Следовательно, чтобы иметь больше депута-
тов, надо было не только выдвинуть в каждом округе своего представите-
ля, но и добиться его победы.
На заседании исполнительного комитета партии радикалов 19-20 ок-
тября обсуждался вопрос о ее избирательной платформе во время пред-
стоящих выборов. Из выступления Гайяра вытекало, что радикалы не от-
казались от антикоммунизма (ФКП он исключил из числа возможных со-
юзников, заявив, что “коммунизм нс национальное и не республиканское
явление”), неприемлемым для партии объявлялся и союз с крайне правы-
ми (в первую очередь с пужадистами), которых Гайяр назвал “фашиста-
ми”37. Председатель партии призвал активистов заключать союзы с “цен-
106
тристами левого толка”, а в качестве лозунгов для избирательной кампа-
нии выдвинул следующие: “восстановление мира в Алжире, укрепление
франко-африканского содружества, продолжение европейского строи-
тельства, достижение финансового равновесия во внешней торговле и
подъем жизненного уровня населения”38.
Радикалы сумели выдвинуть лишь 171 кандидата, поэтому понимали,
что не смогут претендовать на получение значительного числа мест в
парламенте. Однако уже после первого тура парламентских выборов 23
ноября 1958 г. стало очевидным, что им вновь, как и в первые послевоен-
ные годы, придется бороться за выживание. Партия радикалов, располо-
женная на площади Валуа, получила самый низкий за всю свою историю
процент голосов (4,8%) и имела в новом парламенте всего 13 мест. Конеч-
но, если суммировать этот результат с числом бюллетеней, поданных за
неорадикалов, выступавших от РЖР и Республиканского центра, эта циф-
ра увеличивалась до 7,3%, но радикалы оставались разобщенными, и их
раскол сохранялся в парламенте. Не очень утешительным был и тот
факт, что в первом туре за них проголосовало всего на 500 тыс. граждан
меньше, чем в 1956 г., но даже чуть больше, чем в 1951 г.39
Берстайн и Милза на основе анализа итогов первого тура парламент-
ских выборов делают четыре главных вывода: «1) Широкий процент воз-
державшихся при голосовании (около 23%) говорит о недоверии общест-
венных масс к политическим партиям и полной поддержке де Голля (так
как на референдуме в сентябре было зарегистрировано лишь 15% воздер-
жавшихся).
2) Крупное поражение противников голлизма как слева, так и справа.
Пужадисты и крайне правые, имевшие успех в 1956 г., провалились, со-
брав лишь 2,6% голосов (из них всего 0,5% получили кандидаты, высту-
павшие по спискам Пужада). Коммунистическая партия, которая никогда
не собирала меньше 25% голосов в годы IV Республики, потеряла треть
своего электората, получив 19,2%. Что касается Союза демократических
сил, то, несмотря на престиж его руководителей, он потерпел полное кру-
шение и был приговорен к политическому исчезновению со своими 1,2%
голосами.
3) Партии, которые идентифицировались с IV Республикой, оказа-
лись в состоянии либо стагнации, либо крушения; стагнация - для СФИО
(15,7%) и МРП (11,1%), крушение - для радикалов (7,3%).
4) Наконец, выборы продемонстрировали мощный подъем правых
партий, которые лучше всего идентифицировались с голлистским движе-
нием. Независимые добились поразительного успеха, получив 22,1% го-
лосов, тогда как ЮНР40, неизвестная всего несколько дней назад, собрала
свыше 20% голосов»41.
Большинство французов выражали решительную готовность следо-
вать за де Голлем. Накануне образования ЮНР 21% опрошенных твердо
заявляли, что поддержат ту партию, которую он возглавит, и 25%, что
они, вероятно, поддержат эту партию42.
Второй тур парламентских выборов, проходивший 30 ноября, закре-
пил результаты первого, и в итоге в Национальной ассамблее оказалось
10 депутатов-коммунистов, 44 социалиста, 23 радикала, 57 народных рес-
публиканцев (МРП), 198 голлистов и 133 независимых43.
107
Многие видные деятели радикалов периода IV Республики, в том чис-
ле Мендес-Франс, Анксьоназ, Масон, Буржес-Монури, Даладье, Кайяве,
Жиакоби, Э. Фор, Юге, Габори, Бади и др., лишились своих депутатских
мест. А. Кэй вообще нс выставлял своей кандидатуры. Новая депутатская
группа радикалов объединилась вокруг нескольких “старых” деятелей
Ф.Гайяра, М. Фора, Р. Бильера, к которым присоединились новые парла-
ментарии (Морис, Давид, де Пьебург и др.). Положение председателя пар-
тии радикалов Гайяра сравнивали с положением Эррио в первые послево-
енные годы. Федерации партии фактически бездействовали, и известно,
например, что Гайяр в своей федерации в департаменте Шаранта внес
собственные деньги за неоплаченные членские карточки, чтобы она сов-
сем не развалилась44. Ф. Ле Дуарек пишет, что, “избравшись в парламент,
Гайяр грустил, говорил, что там не осталось людей, с которыми он тру-
дился прежде на важных постах”45. Как отмечал сам Гайяр, “голлисты
смотрят в парламенте на депутатов-радикалов как на беспомощных не-
удачников, побоявшихся встретиться лицом к лицу с трудностями полити-
ческой жизни страны”46.
После формирования в январе 1959 г. нового правительства де Голля,
избранного президентом страны 21 декабря 1958 г., радикалы оказались
отстраненными от правительственной деятельности, лишившись даже
единственного министерского портфеля47.
Руководство партии понимало, что итоги парламентских выборов
должны заставить их сделать определенные выводы. Новый централь-
ный печатный орган48 выделил три главных урока, которые следовало
извлечь радикалам из поражения на парламентских выборах. «Во-пер-
вых, - писал журнал, - надо осознать, что выборы по одноименным спи-
скам выгодны партиям, имеющим сильную местную структуру и хорошо
приспосабливающимся к изменениям в политике. Такая позиция была у
нас до войны, но теперь мы ее потеряли из-за того, что долго сопротив-
лялись предоставлению права голоса женщинам, из-за ошибок в годы III
и IV Республик. Поражение усугубляется тем, что в стране сгруппирова-
лось мощное движение вокруг одного лидера - де Голля, и одновременно
с ним распространился лозунг “Устаревшие! Уходите!”, которым обгоня-
ется поражение многих известных политиков»49.
Вторым уроком, по мнению журнала, было то, что “выборы проходи-
ли очень жестко, и чтобы в них победить, надо иметь структуру нотаб-
лей”, т.е. большое число выборных должностных лиц на местах. Нако-
нец, третьим стал вывод авторов статьи о том, что “радикалам отозвались
внутрипартийные разногласия и потребуются годы работы, чтобы пре-
одолеть последствия “гражданской войны” (имеются в виду внутрипар-
тийные расколы. - Г.К.), так как лидеры деморализованы, а партия со
своими расколами вызывает недоверие избирателей»50.
По сути, анализ, предпринятый в этой статье, был верным по всем
пунктам, но к каким-либо кардинальным изменениям политической ли-
нии партии не привел. К тому же радикалы считали, что потеря сущест-
венного числа депутатов не является смертельным ударом для партии.
Они надеялись, что имеют еще довольно сильные корни на местах, пу-
щенные в годы двух предыдущих Республик, и это позволит им сохранять
влияние в традиционных районах, таких, как Юго-Запад и Северо-Восток,
108
бассейн Роны, Корсика. Поэтому в марте 1959 г. после муниципальных
выборов радикалы полагали, что им удалось в основном сохранить свои
позиции. Ф. Гайяр писал: “Десятки тысяч мест, полученных партией по
итогам выборов, превратили ее во вторую во Франции по числу муници-
пальных кадров”51.
Кантональные выборы 1961 г. тоже принесли радикалам удовлетво-
рение, так как они получили 446 мест в генеральных советах из 1054 и 29
должностей генеральных советников из 89. На заседании исполкома пар-
тии в июле 1961 г. особо было отмечено, что из 20 молодых кандидатов
в генеральные советы прошли 14, и делался вывод в том, что партия не
“стареет”52.
В некоторых районах страны радикалы имели весьма внушительные
позиции. Так, в Верхней Соне им удалось сохранить мэров в 6 крупных го-
родах и добиться переизбрания всех генеральных совет ников. На Корси-
ке число мэров-радикалов даже возросло с 32 до 45 (из общего числа 62).
В департаменте Лот им принадлежало 3 депутатских кресла (из 3), 24 по-
ста генеральных советников из 30, 280 должностей мэров из 3 3 253. Осо-
бенно гордилась партия результатами выборов в Сенат, состоявшихся в
апреле 1959 г. Она не имела, правда, там своей фракции, войдя в состав
сенатской группы под названием Демократическая левая. Группа эта до-
билась 50 мест в Сенате, 31 из которых приходилось на долю радикалов.
Партия радикалов стала второй по числу сенаторов после голлистов54.
Председателем Сената вновь был избран Г. Моннервиль. Успех радика-
лов на выборах в Сенат объясним. Дело в том, что в отличие от Нацио-
нальной ассамблеи выборы во вторую палату парламента организовыва-
лись по иной системе. Сенаторов избирала коллегия выборщиков, пред-
ставленная местными нотаблями, а так как радикалы сохраняли еще оп-
ределенный вес на местах, то они и смогли получить такое число мест.
Вместе с тем нельзя было не заметить стирания представительства
партии в департаментах. Радикализм клиентеллы55 исчезал, так как мно-
гие выборные функционеры не смогли должным образом обеспечить се-
бе преемственность на местах.
“BIRS” неоднократно выражал сожаления по поводу того, что сред-
ства массовой информации, комментируя итоги выборов, относили ради-
калов в графу “разные” или “разные левые”. Гайяр на съезде партии ра-
дикалов в 1961 г. говорил: “Даже если нас не любят, мы не оставляем ни-
кого безразличными к нам, ни слева, ни справа. Это, по крайней мере,
свидетельствует о нашей жизненности”56. Однако, учитывая реальное со-
отношение сил в Национальной ассамблее, игравшей важную роль в по-
литической жизни Франции, следует отметить, что оптимизм радикалов
по поводу своей значимости был явно завышенным.
В первые годы V Республики, даже не получив министерских портфе-
лей в правительстве де Голля, радикалы в большинстве своем поддержи-
вали его политику. На заседании исполкома М. Сулье говорил, что “кон-
ституция стала законом, его надо принять и действовать в его рамках ... а
де Голль единственный, кто может и уже пообещал урегулировать поло-
жение в Алжире”. На съезде в 1960 г. Гайяр продолжил мысль Сулье и от-
метил, что “правительство де Голля имеет несомненное преимущество в
том, что защищает основные свободы и противостоит угрозе граждан-
109
ской войны, которая отнюдь не является теоретической”57. Угроза “гра-
жданской войны”, на которую намекал президент партии радикалов, бы-
ла вызвана алжирской войной, серьезно измотавшей страну, приведшей к
упадку ее экономики и финансов, вызывавшей к тому времени протесты
не только большинства французов, но и во всем мире.
Радикалы уже на съезде в 1959 г. приняли резолюцию, подчеркивав-
шую, что они “верят, что престиж и авторитет президента Республики по-
зволит открыть путь для установления справедливости и мира в Алжире”.
В ней они настаивали на “переговорах сторон о новом статуте Алжира”,
но считали “невозможным предоставление ему независимости”58. На
страницах “BIRS” радикалы выражали уверенность, что “после прекра-
щения алжирской войны в стране, в том числе и для их партии, наступит
большое облегчение”. Когда 16 сентября 1959 г. де Голль впервые произ-
нес слова самоопределение Алжира, радикалы писали, что «это хороший
признак, означающий то, что генерал отвернулся от “людей 13 мая”»59. В
понятие самоопределение они вкладывали свой смысл, т.е., что “Алжир
останется французским”60.
Вплоть до 1962 г. радикалы неоднократно корректировали свое отно-
шение к правительственному курсу в данной области. В передовицах
“BIRS” они иногда высказывали лишь «сожаления по поводу промедле-
ния де Голля с введением “самоопределения” Алжира», отмечая, что так
он “теряет доверие народа”. Иногда они резко нападали на главу прави-
тельства, особенно, когда тот предложил стране референдум по вопросу
о самоопределении Алжира61.
Так, уже на съезде партии в 1960 г. Буржес-Монури, Лафоре и другие
заняли ультраколониалистские позиции и выступили против “ухода Фран-
ции из Алжира”. В итоге на этом съезде оказалось гораздо труднее при-
нять резолюцию в поддержку алжирской политики де Голля, хотя в кон-
це концов она была одобрена единогласно62.
Те радикалы, которые не занимали ультраколониалистских позиций,
критиковали де Голля в основном потому, что он использовал для разре-
шения алжирской проблемы всенародные референдумы63. Накануне ре-
ферендума 1961 г. А. Марозелли на заседании исполкома партии потре-
бовал от своих коллег ответить “нет” и был поддержан Буржес-Монури.
Оба доказывали, что ответ “да” будет означать “полную свободу дейст-
вий генерала в Алжире и усилит его личную власть”. Некоторые члены
исполкома предлагали опустить незаполненные бюллетени. Весьма осто-
рожную позицию занял М. Фор, заявив, что он «на 51% - “за” и на 49% -
“против”». Свое скорее положительное отношение к идее референдума
оратор мотивировал тем, что «де Голль все же первым произнес слова
“Алжирская республика”», и предложил поэтому предоставить федера-
циям свободу выбора64. Фора поддержали М. Перрен и Ф. Гайяр. Предсе-
датель партии радикалов в выступлении по радио и телевидению сказал:
«Каждый радикал ... свободно определит свой ответ, в соответствии с его
убеждениями. Если большинство из нас не смогло прийти к единогласно-
му решению ответить “да”, то это потому, что многие не поняли реально-
го смысла алжирской политики, как и смысла консультации (референду-
ма. - Г.К)»65. Несмотря на призывы партийных лидеров, большинство
федераций партии все же ответило “нет” на референдуме66.
110
По сути, это было первое прямое выступление радикалов против по-
литики де Голля. Против выступили, с одной стороны, ультраколониали-
сты во главе с Буржес-Монури, а с другой - противники политики рефе-
рендумов или, как они себя называли, “противники плебисцитарного ти-
па правления”67 во главе с Марозелли68. Год спустя на референдуме по во-
просу о предоставлении Алжиру независимости радикалы ответили в
большинстве “да”, но накануне референдума на заседании исполкома пар-
тии ее руководство не преминуло подчеркнуть в коммюнике, что «сожа-
леет о том, что франко-алжирская политика де Голля, которую оно одо-
бряет, сопровождается процедурой, наносящей вред государственной за-
конности ... однако, учитывая политическую важность алжирской проб-
лемы в международной жизни ... решило ответить “да” на референдуме,
хотя это “да” - без энтузиазма»69.
Обвинения де Голля в нарушении демократических принципов упра-
вления страной и несоблюдении ее основного закона появлялись на стра-
ницах “BIRS” довольно регулярно70. Кроме того, на заседании исполкома
5 октября 1959 г. выступавший с докладом на тему “Год после конститу-
ции” Брока, заявил, что “все опасения прошлого года подтвердились:
Конституционный совет слишком довлеет над парламентом, министры не
несут политической ответственности, глава государства абсолютно доми-
нирует”71. В марте 1960 г. он же опубликовал в центральном партийном
печатном органе статью под названием “Когда конституция не уважает-
ся, нет демократии”, где писал, что уже с февраля 1959 г. радикалы оза-
бочены тенденцией исполнительной власти к нарушению конституцион-
ных свобод и что правительство слишком независимо от парламента72.
Критиковал действия правительства и председатель партии радикалов.
На заседании исполкома 5 октября 1959 г. он говорил: “Это не правитель-
ство, это собрание административных чиновников, которые занимаются
управлением текущих дел”73.
После того как в марте 1960 г. де Голль отказался созвать чрезвычай-
ную сессию Национальной ассамблеи по сельскохозяйственной политике,
несмотря на то что депутаты, добивавшиеся ее созыва, собрали установ-
ленное по конституции число голосов74, депутаты-радикалы оценили
этот отказ как “попрание властями законных прав парламента”75. На ап-
рельском исполкоме партии Брока назвал режим, установленный де Гол-
лем, “не президентским, а консульским, которому свойственно полное от-
сутствие демократии”76.
Особенно недовольство радикалов стилем правления де Голля прояв-
лялось на съездах партии, где ораторы не стеснялись в выражениях в хо-
де критики. В 1959 г. Марозелли охарактеризовал политический строй V
Республики как “либеральный деспотизм”, Ф. Гайяр на съезде 1960 г. за-
явил, что “де Голль правит, как монарх”, а в манифесте, принятом на этом
съезде, говорилось, что радикалы сожалеют о том, что “де Голль придал
монархический характер новому правительству”77.
На страницах “BIRS” де Голля упрекали за то, что он “подчинил себе
все средства массовой информации и поддерживает демократические сво-
боды тогда, когда они его не раздражают, а Республику тогда, когда она
ассоциируется с ним самим”78.
Таким образом, в отличие от коммунистов, которые с самого начала
111
не поддерживали политику де Голля в целом, социалистов, ушедших из
правительства из-за несогласия с социально-экономической политикой
правительства, МРП и части “умеренных”, разошедшихся с президентом
по вопросам европейской политики, оппозиция радикалов де Голлю вы-
текала в основном из неприятия стиля его правления. Это прямо подтвер-
ждал на страницах печати председатель партии Ф. Гайяр: “Наша оппози-
ция де Голлю не из-за его общей политической линии, а из-за верности
парламентскому режиму”79.
Как показывают стенографические отчеты съездов партии радика-
лов, они не были решительными противниками ни международной (евро-
пейской), ни внутренней (социально-экономической) политики де Голля.
Так, на съезде в 1961 г. М. Фор, убежденный европеист, хотя и говорил,
что «не очень поддерживает идею де Голля о “добром соседстве наций” и
создании Европы от Атлантики до Урала», опасаясь, “как бы она не ском-
прометировала западную солидарность”, но все же видел “преемствен-
ность в европейской политике де Голля и правительств IV Республики” и
был одним из тех, кто предложил делегатам принять резолюцию с одоб-
рением европейской политики де Голля80.
Выступая с докладом по внешней политике на съезде в 1962 г., Сулье
подчеркивал, что “идея сближения с Германией и создания Европы оте-
честв не такая уж плохая. Но главная слабость внешней, как и внутрен-
ней, политики де Голля состоит в том, что голлистская система опирает-
ся на престиж одного человека и никоим образом не на государственные
органы власти”. Он спрашивал далее: “Что предвидит де Голль, хорошо
связано с ним лично, с его пониманием величия Франции, но что будет без
него? Кто продолжит? Опять переделывать Республику?”81.
Фактически становилось очевидным, что де Голль и радикалы по-
разному представляют себе пути развития европейского строительства,
хотя одобряют эту идею в принципе. Это приводило к тому, что резолю-
ции съездов партии радикалов по вопросам европейской политики де Гол-
ля не были составлены в духе критики, а сводились к пожеланиям прави-
тельству “укреплять западную солидарность” и, как всегда, “изменить
личный стиль правления”82.
Что касается отношения радикалов к социально-политической поли-
тике де Голля, то и тут они усматривали “преемственность курса де Гол-
ля и курса правительств Буржес-Монури и Гайяра” в этой области83. Осу-
ждался де Голль и за то, что “не считается с профсоюзами, с Националь-
ной ассамблеей, а опирается лишь на патронат и крупных административ-
ных чиновников”. На заседании исполкома партии в 1960 г. М. Сулье уп-
рекал правительство де Голля за “дирижизм в экономике, постепенное
исчезновение мелких и средних предприятий и ремесленников, рост нало-
гов, ударяющий по среднему французу”84. Но вместе с тем резолюции
съездов партии радикалов в 1959-1962 гг. по вопросам социально-эконо-
мической политики де Голля были выдержаны в том же рекомендатель-
ном духе, что и резолюции по вопросу европейской политики. Можно
предположить, таким образом, что радикалы, случись им получить пред-
ложение де Голля войти в правительство в первые годы V Республики, с
готовностью откликнулись бы на это предложение.
Окончательный разрыв с де Голлем последовал лишь тогда, когда он
112
решил провести реформу конституции и ввести в стране процедуру выбо-
ра президента прямым всеобщим голосованием граждан и объявил о на-
мерении вынести обсуждение этого вопроса на всенародный референдум.
10 сентября 1962 г. против подобной процедуры резко выступило пар-
тийное бюро радикалов, опубликовав коммюнике, где подчеркивалось,
что они “обсуждают не столько идею де Голля о выборах президента все-
общим голосованием, сколько процедуру, избранную им для своей рефор-
мы - референдум, так как вопрос о референдуме скрывает другой, не ме-
нее важный вопрос - об уважении конституции и соблюдении процедуры
ее ревизии, записанной в статье 89”85 (в которой говорится, что вопрос о
конституционной реформе президент Республики должен предваритель-
но согласовать с парламентом, а потом выносить на референдум).
Съезд партии, проходивший в сентябре 1962 г., был специально по-
священ предстоящему референдуму. Накануне съезда, 28 сентября, как
пишет Ж.-П. Брюне, опираясь на воспоминания М. Фора, Э. Дали и
А. Кайяве, “состоялось два важных для партии совещания”. На одном из
них собрались радикалы-франкмасоны, на другом - под председательст-
вом М. Фора - партийные лидеры Ф. Гайяр, М. Буржес-Монури, П. Брус,
Ж. Филипи, Ф. Жиакоби, Э. Юге. Франкмасоны, а за ними и лидеры пар-
тии призвали председателя Сената Г. Моннервиля возглавить оппозицию
референдуму по реформе конституции. Моннервиль сначала отказывал-
ся, а потом согласился, причем сказал, что на съезде партии радикалов он
назовет решение де Голля “должностным преступлением” (forfaiture)86.
Этого слова ему “никогда не простит де Голль”87.
Моннервиль был вторым оратором на съезде, выступив после основ-
ного докладчика - Э. Юге, резко осудившего де Голля за “попытку нару-
шить конституцию”. Делегаты аплодировали Юге стоя. Председатель
партии Гайяр доказывал, что “выборы президента Республики прямым
всеобщим голосованием разрушат принцип разделения властей и приве-
дут к диархии во главе государства, а также неизбежной конфронтации
исполнительной и законодательной власти”. Пантон предупреждал деле-
гатов: “Мы являемся сегодня свидетелями развития власти одного чело-
века, причем не в интересах политики, а с одной лишь целью - удержать
эту власть и показать обществу свое презрение”88.
В результате на съезде была принята резолюция под заголовком
“Нет плебисциту!”, где говорилось: «Чтобы преградить дорогу личной
власти... партия предлагает на первой же сессии парламента выдвинуть
“резолюцию порицания”, осуждающую сторонников правительства за от-
крытое нарушение конституции»89.
4 октября 1962 г. от имени депутатов-радикалов “резолюцию порица-
ния” выдвинул М. Фор. 5 октября она была одобрена в парламенте 280 го-
лосами (для того, чтобы ее принять, надо было абсолютное число голо-
сов - 241)90. Однако де Голль распустил парламент и назначил референ-
дум на 28 октября 1962 г.
Радикалы объединились со всеми противниками де Голля, за исклю-
чением коммунистов, в “Картель нет” (или Объединение демократиче-
ских организаций во главе с П. Рейно), призывая провалить референдум.
В составе “картеля” союзниками радикалов были ЮДСР, РЖР, Республи-
канский центр, примерно половина МРП и социалисты. Тогда как голли-
113
сты (партия ЮНР), ‘независимые” и часть МРП - положительно реагиро-
вали на инициативу генерала. В результате 62% французов ответили на
референдуме “да”, одобрив, таким образом, процедуру избрания прези-
дента прямым всеобщим голосованием. Правда, неоспоримым остается
тот факт, что в некоторых районах традиционного влияния радикалов,
таких, как Воклюзы, Коррезы, Буш-дю-Рон, Нижние Альпы и других,
сторонники ответа “нет” преобладали91.
После победы на референдуме де Голль назначил выборы в Нацио-
нальную ассамблею на 18 и 25 ноября. Результаты первого тура, 18 нояб-
ря 1962 г., сразу же принесли абсолютный успех голлистам, получившим
32% голосов92. Голлисты “установили рекорд в парламентской истории
Франции, так как раньше ни одна партия не преодолевала уровня 30% по-
данных голосов”93.
Партии “Картеля нет” снова заключили союз во время выборов, при-
чем социалисты и коммунисты договорились о взаимопередаче голосов
во втором туре в пользу кандидатов друг друга, собравших наибольшее
число голосов, благодаря чему, как пишут Берстайн и Милза, ФКП “впер-
вые после 1947 г. вышла из политического гетто и сумела возвратить
часть потерянных в 1958 г. голосов, увеличив их с 19 до 22%”. СФИО
тоже улучшила свои результаты по сравнению с 1958 г., особенно пос-
ле второго тура, проходившего 25 ноября. Другие партии “Картеля нет”
(радикалы, МРП, “умеренные”, “независимые”) потерпели сокруши-
тельное поражение. МРП собрала чуть больше 9% голосов, радикалы -
меньше 6%94.
Радикалы и часть членов ЮДСР во главе с Ф. Миттераном образова-
ли в парламенте левоцентристскую группу под названием Демократиче-
ское объединение, а “независимые” вместе с МРП и другой частью чле-
нов ЮДСР во главе с Р. Плевеном - Демократический центр. Одним из
важнейших итогов парламентских выборов 1962 г. стало то, что полити-
ческая жизнь Франции постепенно пошла по пути биполяризации, когда
«между двумя крупными политическими силами - голлистами и левыми -
те, кто называл себя “центристами”, стали иметь незначительный вес»95.
Поэтому вполне понятен провал радикалов на выборах. Очень заметным
было их исчезновение в департаментах к северу от Луары. Партия смог-
ла выдвинуть на этот раз лишь 90 кандидатов и после второго тура полу-
чила 23 депутатских места96.
Комментируя итоги парламентских выборов 1962 г. на заседании ис-
полкома партии радикалов, ее генеральный секретарь П. Брус привел
весьма удручающие данные по регионам страны. На Севере радикалы
смогли выдвинуть лишь 3 кандидатов, и ни один не был избран. На Вос-
токе из 13 кандидатов на 63 места только 2 выбрали в блоке с Демокра-
тическим объединением и 1 - по спискам только радикалов. В районе
Верхних Альп из 16 кандидатов, выдвинутых на 40 мест, избрали только
3, правда по спискам только партии радикалов. На Юго-Востоке - тоже
16 кандидатов на 41 округ, из них 2 радикала прошли. На Западе удалось
собрать 16 кандидатов на 78 округов, но лишь 1 радикал победил. На
Юго-Западе было 18 кандидатов на 39 округов, и 4 избрали. В Парижском
районе зарегистрировалось 18 кандидатов на 78 округов, а выбрали лишь
1 радикала. В Центральном районе предстали 15 кандидатов на 38 окру-
114
гов, и 4 радикала победили. На Юге сумели набрать 38 кандидатов на 38
округов и провести 5 депутатов97.
Цифры говорят сами за себя: радикализм ослабел, появились районы,
где партия больше не была представлена вовсе, а во многих местах, где ее
федерации еще существовали, они, по выражению Бруса, находились “в
таком сонном состоянии, что их считали умершими”98. Сохранить свои
скромные позиции партия радикалов смогла лишь благодаря глубоко
укоренившейся радикальной традиции в некоторых местах, а также лич-
ным связям ее отдельных лидеров, которые, впрочем, старели и часто не
оставляли себе преемников. Молодежь предпочитала голосовать за дру-
гие партии.
Как отмечал один из председателей Движения левых радикалов пери-
ода 70-х годов Р. Фабр, “преимущество быть наиболее старой партией не-
сло в себе массу неудобств, потому что позади себя всегда имеешь образ
прошлого, а для молодого поколения заявить, что мы - партия Гамбетты,
- не означало уже ничего. Но радикалы не осознавали необходимости по-
ворота к современности и продолжали свою индивидуалистическую поли-
тику с преходящими звездами, такими, как Мендес-Франс”99. Другой ле-
вый радикал, Ф. Люшер, в интервью автору данной работы вспоминает,
что Ги Молле сказал ему в 1962 г.: “Новый тип выборов президента раз-
делит на две части если не всю Францию, то, по крайней мере, избира-
тельный корпус, а линия раздела пройдет как раз через партию радика-
лов и разобьет ее надвое”100. В первые годы V Республики партия ради-
калов если и не исчезла с политической сцены, то, несомненно, вступила
в стадию своего политического угасания.
Попытки “воссоединения семьи”
и переориентации “к центру”
“Вечером 25 ноября 1962 г. де Голль одержал вторую крупную победу над
политическими партиями. Отныне он стал хозяином игры, находился в зе-
ните своей славы и имел свободные руки для того, чтобы действовать по
собственному усмотрению вплоть до ближайших выборов, выборов пре-
зидента в декабре 1965 г., на которых, никто в этом не сомневался, он вы-
ставит свою кандидатуру и победит уже в первом туре”101.
Лидеры партии радикалов тогда еще не осознавали сложности поло-
жения, в котором оказались центристские партии. К тому же центрист-
ская оппозиция де Голлю - “либеральная и европеистская”102 - существо-
вала в парламенте (радикалы, ЮДСР, МРП), и партии центра имели опо-
ру на местах. Радикалы, например, очень гордились своим традиционным
влиянием на Юго-Западе. Один из департаментов этого региона, Лот, где
начинал свою карьеру Л. Гамбетта, стоявший у истоков партии, находил-
ся под влиянием радикалов еще с кануна первой мировой войны, а после
второй мировой войны там “сложился слой радикал-социалистических
нотаблей, которые со временем возглавили большинство мэрий”. М. Фор
- бессменный мэр Лота с 1951 по 1992 г., считает, что “радикализм в Ло-
те - это нечто генетическое”103.
В надежде на живучесть радикализма в районах традиционного влия-
115
ния лидеры партии в течение нескольких лет с момента создания V Рес-
публики предприняли несколько попыток создать и возглавить новые по-
литические объединения центристского характера. М. Фор в личном ин-
тервью автору данной работы объясняет стремление радикалов возгла-
вить процесс объединения центристских партий так: “Оно было как раз в
традиции партии радикалов к объединению еще со времен IV, а особенно
III Республик, когда партия находилась в центре правительственных ком-
бинаций, сориентированных то вправо, то влево. Таким образом, в тече-
ние свыше 50 лет радикализм составлял костяк всех правительств... Мы
очень любили без конца делать и переделывать политические комбина-
ции в годы IV Республики... Враждебность партии радикалов по отноше-
нию к одним партиям и близость к другим служили естественной причи-
ной к этому объединению... Между некоммунистической левой и центром
было не меньше близости, чем между левыми и крайне левыми (так Фор
называет коммунистов. - Г.К.)... Социалисты и мы не составляли боль-
шинства, а с голосами коммунистов мы никогда бы не победили голлист-
ское большинство, но зато потеряли бы голоса центристов, которые бы
отошли к де Голлю... Благодаря союзу левых и правых республиканцев,
объединенных вокруг центра, мы могли надеяться на реальный количест-
венный успех”104.
В отечественной историографии эта сторона деятельности партии ра-
дикалов еще не получила подробного освещения, хотя заслуживает вни-
мания, так как в более широком плане связана с вопросом о политических
перспективах центристских партий, вызывающим до сих пор дискуссии
среди политиков и ученых Франции.
Первую попытку образовать союз радикалов с партиями левого цен-
тра предпринял Ф. Гайяр, намеревавшийся реорганизовать партию по
двум направлениям - добиться идеологического примирения и изменить
ее структуру. Во время съезда 1958 г., заявив, что “партия больна нетер-
пимостью”, он призвал к объединению “всех радикалов, к какой бы тен-
денции они не принадлежали”, и предложил “создать французский тра-
вайизм (термин происходит от названия Лейбористской партии труда в
Великобритании, а по-французски слово “труд” звучит как “травай”. -
Г.К.), т.е. федерацию от социалистов до радикалов, которая возьмет на
себя функции арбитража правительства слева”105. Гайяра поддержал на
съезде выступавший с докладом о внутрипартийном положении М. Пер-
рен, бывший мендесист, отошедший от Мендес-Франса в 1956 г.
Перрен обрисовал делегатам царящую в партии атмосферу в тревож-
ных тонах. Резко нападая на Мендес-Франса, но напомнив, что 4 мая
1955 г. поддержал его, чтобы “спасти партию от регулярного сползания
вправо”, Перрен обвинял мендесистское руководство в том, что оно “на-
рушило радикальные традиции... установив в партии обстановку нетерпи-
мости... господства кланов вместо радикального братства”. Отметив, что
Мендес-Франс многих разочаровал, оратор настаивал на том, что партия
радикалов “традиционно не была монолитной, что эта партия либераль-
ная, признающая наличие в ней различных тенденций”106.
Перрен одобрил устранение мендесистского руководства из бюро
партии в 1957 г., но в то же время высказывал сожаления по поводу без-
действия партийного руководства на протяжении 1958 г., указав, что ис-
116
полком, например, не собирался ни разу107. В итоге по предложению Пер-
рена съезд наметил курс на оживление деятельности исполкома, обязав
его собираться 3 раза в год, а также на усиление связи центральной вла-
сти с местными федерациями.
Призыв к “воссоединению семьи” радикалов, а также к концентрации
усилий партии на то, чтобы стать активной составной частью “демокра-
тической левой”, звучал в выступлении депутата от Луары М. Сулье108.
Съезд 1958 г. избрал почетным председателем партии мендесиста
Э. Даладье, тогда как в состав нового руководства вошли антимендесисты
Ф. Гайяр, Гали Гаспару (генеральный секретарь), П. Брус, М. Перрен и
др. Кроме того, после скоропостижной кончины Ж. Байле, погибшего в
автомобильной катастрофе, левое крыло лишилось своего наиболее ав-
торитетного лидера. Мендес-Франс еще оставался в партии, но вскоре
вступил в очередной конфликт с ее руководством.
Поводом для окончательного разрыва с мендесистами явилось реше-
ние исполкома партии от 18-19 октября 1958 г. о запрете состоять одно-
временно и в партии, и в Союзе демократических сил, куда мендесисты
вошли в 1958 г. 7 января 1959 г. партийное бюро потребовало от всех чле-
нов партии до 31 января определить свои позиции, подчеркнув еще раз,
что участие в Союзе демократических сил противоречит принятым в 1951
и 1955 гг. положениям о запрете двойного членства. Тем, кто не пожела-
ет считаться с постановлением партруководства, грозило исключение из
партии. Из 11 федераций радикалов, состоявших в Союзе, 4 сразу подчи-
нились решению партбюро, 7 отказались109.
16 января 1959 г. П. Анксьоназ вместе со своими единомышленника-
ми опубликовали письма протеста против требований руководства пар-
тии110. Однако бюро партии, собравшееся 11 февраля того же года, при-
няло решение исключить из партии федерации, остающиеся в других бло-
ках. Тут же в знак протеста против этого решения трое мендесистов по-
кинули бюро111.
Окончательно вопрос решился на съезде в 1959 г. Там не было фор-
мальных исключений. Членам Союза лишь еще раз предложили сделать
выбор, и мендесисты окончательно порвали с партией радикалов, добро-
вольно покинув ее112.
Таким образом, уход Мендес-Франса, а также постепенное отдаление
от активной деятельности в партии в силу почтенного возраста лидеров
крупного масштаба вело к усилению партийных кадров, не очень извест-
ных в стране (Марозелли, Пантон, Сулье и др.). Отсутствие заметных по-
литических фигур в партии радикалов не могло не сказаться на ее неуда-
чах в процессе перегруппировки левоцентристских политических сил в
годы V Республики.
После ухода мендесистов “воссоединение радикальной семьи” уско-
рилось. Первым вернулся в партию уже на съезде 1958 г. А. Кэй. Затем
съезд 1959 г. принял специальную резолюцию, обязавшую председателя
партии, бюро и исполком “до января 1960 г. обсудить с соответствующи-
ми федерациями вопрос о воссоединении со всеми исключенными в
1955-1956 гг. на основе части VI устава”113.
К концу 1959 г. в партию вернулось несколько ранее исключенных
федераций и индивидуальных членов. Выступая на заседании исполкома
117
14 декабря 1959 г., Ф. Гайяр отметил, что всего предстоит рассмотреть во-
прос об объединении “семьи радикалов” в 50 федерациях, а на настоящий
момент единство восстановлено уже в 10 из них, а в 12 проблема решает-
ся полным ходом. Председатель партии сообщил о своих переговорах с
Р. Мейером и Ж. Лафаргом, которые заявили, что “никогда и не порыва-
ли душой с партией”, но отошли от политической жизни. Далее он выска-
зал желание встретиться с другими лидерами РЖР - Давидом, Марти-
но-Депла, Лафеем - и особо поставил вопрос о возвращении в партию
Э. Фора114.
По кандидатуре Э. Фора мнения разделились. В 1959 г. радикалы ос-
тавались еще в обиде на него за роспуск Национальной ассамблеи в
1955 г., по-прежнему называя его “приспособленцем”, и считали, что мо-
лодежь не поймет своих наставников, если те пойдут на примирение с
ним. Около трети членов бюро положительно восприняли инициативу
Гайяра, примерно столько же были настроены против возвращения в пар-
тию Фора и еще треть активистов оказалась индифферентной к проб-
леме1 15.
Следующий съезд, проходивший в 1960 г., продолжил курс на восста-
новление партийного единства. Оратор от федерации Сена и Уаза Пару-
то призывал к “возвращению старых друзей” и пытался доказать своим
соратникам, что “все раздоры среди радикалов, как слева, так и справа,
были вызваны не политическими убеждениями, а личными симпатиями к
лидерам разных тенденций”116, хотя на самом деле это не совсем соответ-
ствовало действительности, если вспомнить, что каждый раз при раско-
лах партии радикалов решался вопрос о ее политической ориентации вле-
во или вправо.
Объединительный процесс в партии радикалов тянулся до 1961 г., до
принятия 7 июля исполкомом решения о том, чтобы “считать недействи-
тельными исключения периода 1955-1956 гг.” Затем, как полагалось по
уставу, решение исполкома закрепил октябрьский съезд 1961 г., приняв
резолюцию, в которой говорилось, что “партия радикалов, готова восста-
новить существовавшую в ней всегда либеральную традицию и терпи-
мость и предлагает всем исключенным в 1955-1956 гг. снова обрести дру-
зей в радикальной семье”117.
Важным направлением в активизации деятельности партии радика-
лов в первые годы V Республики явилось решение о реорганизации пар-
тии и принятии новых программных документов. Октябрьский исполком
партии 1958 г. взял курс на “оживление радикализма в новой Республике”.
Съезд, работавший в 1959 г., одной из основных своих задач наметил пе-
рестройку внутрипартийной структуры с помощью изменения устава. Ос-
новной докладчик по этому вопросу К. Элин подчеркнул, что “смена ре-
жима логически ведет к изменению стиля партии” и что, приступая к ре-
форме устава, руководство исходит из двух главных целей: “сделать пар-
тию более демократичной и упростить механизм ее функционирования за
счет улучшения связей бюро и федераций, придания решениям съездов и
исполкомов более эффективного характера, предоставления рядовым
членам возможности оказывать большее влияние на работу партии”118.
При обсуждении устава главные дискуссии развернулись вокруг тех
статей, которые предлагали мендесисты. Часть депутатов добивалась
118
возвращения генеральных советников в состав “членов по праву” в испол-
комы, что на деле отнюдь не способствовало бы усилению роли федера-
ций в руководстве. Поэтому это предложение и не было одобрено боль-
шинством делегатов, которые на своем личном опыте прочувствовали
разницу в организации работы партии эпохи Мартино-Депла и Мендес-
Франса.
Статьи 13 и 14 устава фиксировали положение о том, что в исполком
направляются члены бюро, парламентарии и выборные лица других ас-
самблей, предусмотренных конституцией, а также главы федераций в
расчете по 1 человеку от наличия 300 членских карточек, а если федера-
ция имеет генерального или муниципального советника в городах с насе-
лением свыше 120 тыс., а также мэра - для населенных пунктов с числен-
ностью проживающих больше 9 тыс., то она получает автоматически 50
дополнительных членских карточек119.
Во избежание “ошибок прошлых лет и обострения борьбы и личных
распрей”, как говорил К. Элин, статья 18 устава предусматривала проце-
дуру выбора президента партии сроком на 2 года и с правом обновления
мандата не более одного раза. Таким путем радикалы надеялись оградить
свою партию от “царствования одного лидера во главе се”120.
Съезд сократил число комиссий партии до шести, и называться они
стали так же, как и в парламенте. Исполком партии сократился с 600 до
200 членов. Кроме того, исчезла комиссия “Кадиллак”, вызывавшая недо-
вольство со стороны рядовых членов партии. Однако это не принесло
сколько-нибудь заметного облегчения на местах, так как, теряя избирате-
лей, партия все больше превращалась в партию кадровых политиков, ли-
шенную прочной массовой основы. Было принято решение принять но-
вую программу на следующем съезде. Председателем партии вновь из-
брали Гайяра, который в заключительной речи констатировал, что в пар-
тию “вернулся дух взаимного доверия”121.
Руководствуясь решениями съезда, Гайяр предпринял многочислен-
ные поездки по стране, чтобы непосредственно участвовать в реоргани-
зации деятельности федераций в соответствии с новым уставом. Боль-
шую помощь в этом деле ему оказывал П. Брус, бывший генеральным се-
кретарем партии с 1957 по 1969 г. В сентябре-октябре 1959 г. Гайяр посе-
тил 10 департаментов122.
Произошли изменения и в пропагандистской работе партии. Как уже
отмечалось, ее новым центральным печатным органом стал журнал
“Бюллетень радикал-социалистической информации”, издававшийся ти-
ражом до 60 тыс. экземпляров примерно раз в две недели. Претерпели из-
менения и рубрики печатного органа, в частности появились специальные
разделы, посвященные внутрипартийной жизни. В то же время по харак-
теру публикаций он стал более официальным, так как в основном печа-
тал выдержки из выступлений руководителей партии на исполкомах, бю-
ро, без каких-либо комментариев, критических замечаний. Кроме того,
издавались специальные номера с текстами основных докладов на парт-
съездах. П. Брус, отвечавший за пропаганду партии, на съезде 1962 г. го-
ворил о том, что ежегодно партия рассылает по федерациям от 5 до 7 тыс.
циркуляров, не считая “BIRS”123.
Кроме того, с марта 1960 и до 1962 г. радикалы издавали ежемесяч-
119
ный журнал “Демократ”, которому отводилась роль теоретического ор-
гана, а его основным содержанием должна была стать публикация дискус-
сионных статей по актуальным проблемам как внутри партии, так и в по-
литической жизни страны. В каждом его номере помещались статьи
Ф. Гайяра, давалась хроника внутри- и внешнеполитических событий, на
последней странице обязательно печатали что-нибудь из истории радика-
лизма. Журнал пытались продавать в киосках, но спросом он не пользо-
вался, суммы расходов на тираж не покрывались выручкой от его реали-
зации, и в результате он прекратил существование из-за материальных
трудностей в июне 1962 г. Таким образом, издание теоретико-полемиче-
ского характера у радикалов не получилось. За время выхода “Демокра-
та” партии так и не удалось добиться каких-либо доктринальных измене-
ний в духе со временем.
Со второго номера “BIRS”, появившегося в марте 1959 г., радикалы
приступили к публикациям материалов, которые должны были лечь в ос-
нову их новой программы. Первая публикация, воспроизведенная также в
газете “Комба”, принадлежала Ф. Гайяру. По-видимому, она имела целью
доказать жизнеспособность радикализма на современном этапе, поэтому
носила довольно общий характер и была посвящена главным образом до-
казательству преданности радикализма “идее равновесия исполнительной
и законодательной власти - основы основ демократического строя”. Гайяр
писал: “Когда я вступал в партию 15 лет назад, мне говорили, что она уми-
рает. Однако она сыграла заметную роль в истории IV Республики... Не-
возможно умереть, пока не умер демократический строй”. Касаясь про-
граммы партии, Гайяр подчеркивал, что “слово программа часто смешива-
ют с понятием доктрина. Если говорить в таком случае о доктрине ради-
калов, то для них она означает наличие определенного идеала, традиций,
состояния духа, на основе которых вырабатывается политическая позиция,
а затем на ее основе предлагается решение тех или иных проблем”124.
Как справедливо отмечает Сулье, Гайяр по своему характеру был
“скорее просвещенный консерватор, чем смелый реформатор... поэтому
в оппозиции он не нашел себя”125, что, естественно, не могло не сказать-
ся на деятельности руководимой им партии.
В 6-м номере “BIRS” была помещена статья членов федерации Се-
на Леклерка и Селара под названием “Идеи для манифеста радикалов”.
Ее авторы продолжали рассуждения о судьбах радикализма и предлагали
в основу будущего манифеста включить такие предложения, как “призна-
ние равных прав для каждого гражданина выполнять общественные
функции в зависимости от компетентности и способностей; борьба про-
тив корпоративизма, технократизма и любой диктатуры; защита частной
собственности и светскость государства”. Однако и эта статья имела до-
вольно общий характер и не содержала каких-либо новых программных
установок для манифеста партии.
Текст самого манифеста обсуждался сначала на заседании политиче-
ской комиссии партии, затем на заседании партийного бюро, а в сентябре
1960 г. был напечатан в “BIRS” и разослан в федерации для предваритель-
ного ознакомления. После чего на площадь Валуа поступил 51 ответ от
федераций и кружков, 12 из которых документ одобрили сразу, 20 внесли
дополнения по сути, 19 - по стилю126.
120
В октябре 1960 г. на съезде в Булонь-Бийянкур манифест был принят
в качестве новой программы партии. В преамбуле новой программы под-
тверждалась “верность вечным республиканским идеалам радикализма”
и говорилось, что ее цель - “на основе незыблемых принципов радикализ-
ма наметить политическую стратегию партии в новых условиях”. Там же
подчеркивалось, что “главная черта радикальной доктрины - это посто-
янная эволюция и защита индивидуализма”127.
Манифест содержал требования “морализации политики, организа-
ции общества во имя человека, либерализма и гуманизма, защиты демо-
кратических принципов институтов власти”. В разделе внешней политики
говорилось о “необходимости укрепления Антлантического союза и
борьбе за разоружение в мире”, выдвигались предложения “провести вы-
боры в Европейский парламент всеобщим голосованием”, а также лозунг
“Алжир для алжирцев”. В части, озаглавленной “Социальные и экономи-
ческие проблемы. Будущее французов”, радикалы подчеркивали, что
“насущной задачей для Франции является ускорение темпов экономиче-
ского прогресса”, и призывали “провести реформы в сельском хозяйстве,
добиться равновесия между отдельными экономическими районами, де-
мократизировать систему образования, создать сеть профессионального
обучения, улучшить социальное обеспечение, жилищное строительство”.
Завершало манифест обращение к политическим организациям и проф-
союзам “обсудить выдвинутые партией радикалов предложения и создать
на их основе новое демократическое объединение”128.
Однако этот документ не получил в стране широкого резонанса.
Ж.-Т. Нордман считает, что его значение заключалось в том, чтобы, “как
и в 1907, 1913 и 1955 гг., дать радикалам некоторые теоретические вы-
кладки, чтобы партия могла самоидентифицироваться и самоопределить-
ся”129. Кроме того, по словам М. Сулье, “не вызывало особого энтузиаз-
ма у радикалов и то, что Манифест имел слишком технократический ха-
рактер, так как в нем больше говорилось о задачах экономического раз-
вития, а не о социальных реформах”130.
На съезде радикалов в 1960 г. неоднократно упоминалось о том, что
нужно бороться за омоложение партии и против того, чтобы о ней гово-
рили как об устаревшей. Так, делегат от федерации Верхний Савой Резэн
выражал сожаление, что “партия до сих пор еще не встала во главе объ-
единительного процесса демократических сил”. Вместе с тем в выступле-
нии Перрена четко прозвучала мысль, что партия радикалов не может
стать массовой и “ошибкой Мендес-Франса было полагать, что, значи-
тельно увеличив численность, радикалы тут же добьются обновления не
только своей партии, но и политической структуры страны”131.
Таким образом, к началу 60-х годов радикалы покончили с мендесиз-
мом и его проектами по реорганизации партии. Наступило время господ-
ства радикалов-ортодоксов. Их идеологи прочно заняли руководящие по-
сты в партии и всячески содействовали возвращению в нее неорадикалов.
В их числе были президент партии Гайяр, а также Брус, Жиакоби,
М. Фор, Буржес-Монури, Р. Бийер, А. Марозелли. Однако отсутствие
“наступательного мендесистского меньшинства сделало дебаты съезда
1960 г. невыразительными”132.
Съезды партии стали проходить в традиционной манере — по основ-
121
ным вопросам выступали заранее назначенные ораторы, предваритель-
ные тексты их докладов публиковались в “BIRS”, дискуссии не отлича-
лись остротой, носили однообразный характер. Создавалось, таким обра-
зом, впечатление, что все вернулось на круги своя.
В первые годы V Республики радикалы еще возлагали надежды на
то, что снова смогут стать влиятельной партией. В ноябре 1961 г. “BIRS”
напечатал статью А. Стибио под названием “Пробуждение радикализма”,
где автор утверждает, что “если бы радикалов не было, то их надо было
бы выдумать”. Развивая далее свою мысль, автор напоминал, что некото-
рые голлисты, входящие ныне в партию де Голля ЮНР, начинали свою
политическую карьеру как радикалы, а теперь, покинув площадь Валуа,
пытаются убрать партию радикалов с политической арены. Стибио выра-
жал твердую уверенность в том, что голлистам не удастся добиться поста-
вленной цели, потому что они считают себя “непогрешимыми, тогда как
радикалы никогда нс рассматривали ни свою, ни какую-либо другую пар-
тию как непогрешимую и всегда готовы к исправлению ошибок”133.
Радикалы попытались укрепить связи с кружками друзей, расширяли
международные контакты, установив связи с радикальными и либераль-
ными партиями других стран (Италии, Австрии, Великобритании)134.
П. Брус в докладе о политике партии на съезде 1961 г. говорил, что за
последние три года восстановлены федерации во всех департаментах. Од-
новременно он указывал на ослабление связей центра с местными феде-
рациями, на то, что во многих из них не налажено руководство135. Кроме
того, перечисляя департаментские федерации, радикалы никогда не на-
считывали их больше 50, а если учесть, что в метрополии было 90 депар-
таментов, то утверждение о распространении влияния партии почти на
всю страну выглядит весьма сомнительным.
Руководство партии не могло не заметить также ослабления связи с
молодежью. Выступая на одном из съездов, Пантон, например, полагал,
что вина в этом отчасти ложится на саму партию, которая “в течение не-
скольких лет раздиралась противоречиями”. “Надо проявить мужество и
признать, что старые идеи устарели, - говорил он, - а для многих мы
представляем старую систему... т.е. нестабильность и развал”136.
На собраниях исполкомов в июле и декабре 1961 г. принимались ре-
шения об обновлении партийных кадров. В 1962 г. ИФОП на основе ана-
лиза электората Франции опубликовал следующие данные о партии ради-
калов. Электорат остался, как прежде, в основном пожилым, хотя отме-
чалось, что теперь к радикалам по возрастным показателям приблизи-
лись правые партии, имевшие десять лет назад гораздо большее число
молодых избирателей. Впрочем, это не могло, на наш взгляд, служить
утешением для партии. Далее структура электората выглядела следую-
щим образом: на 64% это был электорат мужской, на 36% - женский. За
радикалов голосовал самый высокий по стране процент ремесленников и
торговцев (14%). Следующие категории граждан распределялись следую-
щим образом: рабочие - 25% (эта цифра вызывает у нас удивление), пен-
сионеры - 22, средние кадры - 18, сельскохозяйственники - 17, лица сво-
бодных профессий и высшие кадры -4%137. Кроме того, было установле-
но, что доходы лиц, голосовавших за радикалов, являлись средними по
стране и в сумме составляли цифру меньше, чем доходы электората ком-
122
мунистов. И что выглядело катастрофичным для партии радикалов и да-
же, более того, смехотворным, так это доходы в ее казну от рядовых чле-
нов. Они составляли 5 франков в год, тогда как коммунисты вносили еже-
годно до 10 тыс., а социалисты 2-3 тыс.138 Конечно, руководящий состав
партии радикалов состоял из людей с достатком, что позволяло партии
держаться на плаву.
В начале 60-х годов среди радикалов все чаще стали раздаваться при-
зывы о создании нового объединения демократических сил под эгидой их
партии. На съезде партии в 1961 г. при обсуждении вопроса о союзниках
радикалов выявились две тенденции: часть делегатов (во главе с Р. Биль-
ером) считала, что партии следует взять курс на союз только с социали-
стами, другая (во главе с М. Фором) выступала за союз как с социалиста-
ми, так и с МРП. Оба лидера выдвинули свои кандидатуры на пост пред-
седателя партии, победил М. Фор, а вместе с ним и курс на ориентацию
партии радикалов в сторону правого центра139.
Морис Фор, ‘‘один из последних ныне живущих видных деятелей
IV Республики”140, с которым нам удалось встретиться и побеседовать
лично, принадлежал к тому же поколению радикалов, что и Ф. Гайяр. Он
родился в 1922 г. в семье учителей (мать его была директором школы, а
отец - преподавателем), его прадед был мэром-республиканцем, а отец -
радикалом. О себе М. Фор говорит так: “Мы никогда не были крайними.
Мы были всегда как раз в центре: радикалы, но не типа П. Кота, как и не
типа реакционного радикализма. Мы были радикал-социалисты”141. В
партию радикалов Фор вступил в 16 лет, в Сопротивление - только в мо-
мент высадки союзников во Франции летом 1944 г. и участвовал в нем (в
операциях в Вогезах) не от имени партии, а от себя лично. Ранее уже упо-
миналось о том, что Фор был мэром департамента Лот с 1951 по 1992 г.
По профессии М. Фор - историк, прошедший конкурс на преподавание в
университете, он также защитил диссертацию доктора права и сразу пос-
ле войны преподавал в институте политических наук в Тулузе. В партии
радикалов в то время М. Фор был особенно близок с Буржес-Монури и
Моннервилем. Фор пользовался большой популярностью в парламенте,
где его “ценили за спокойную силу”, его красноречие часто сравнивалось
с ораторским даром Гамбетты, а кроме того, “он считался красивым и
снискал симпатии женщин Лота, получивших право голоса после войны’.
Фор особенно любил заниматься вопросами внешней политики, на съез-
де 1961 г. сам себя он охарактеризовал как “европеиста и левого полити-
ка”142. Доктрина радикализма, по мнению М. Фора, сводится “к защите
четырех основных приоритетов для государства: светскости, но не сек-
тантства; частной собственности как социальной основы; социального за-
конодательства; европейского строительства”143.
Возглавив партию радикалов в 1961 г., М. Фор сразу же подчеркнул
свой антикоммунизм, сказав: “Пока я являюсь председателем партии ра-
дикалов, Народного фронта нс будет”. Свой антикоммунизм автору дан-
ной работы он объяснял тем, что “коммунистическая идеология прямо
противоположна цивилизации, основанной на гуманизме, индивидуализме
и социальной справедливости”144.
Фор предложил делегатам съезда “оригинальную концепцию радика-
лизма”, зявив, что для того, “чтобы бороться за завоевание большинства
123
в парламенте, радикализм должен стать открытым и возглавить объеди-
нительный процесс всех политических центристских сил в стране”145. Сам
он обосновывал это так: «Республиканцев можно найти как слева, так и
справа от центра. К республиканцам относятся все, кто располагается в
политическом спектре от умеренных социалистов до “умеренных”, но не
реакционеров. Исходя из этого, можно было сделать вывод о том, что
партия радикалов, благодаря своему республиканскому духу, действи-
тельно могла попытаться привлечь на свою сторону как тех, так и других.
Я всегда был сторонником союза социалистов, радикалов и “умеренных”.
Моей давнишней политической мечтой была идея прихода к власти после
объединения вокруг партии радикалов социалистов и МРП»146. По сути, в
предложении М. Фора мало оригинального, так как его идея центристско-
го союза представляла собой попытку возродить политическую коали-
цию “третьей силы” периода IV Республики.
Начало было положено 16 января 1962 г., когда на обед в Альма (ре-
сторан недалеко от моста Альма в Париже. - Г.К.) собрались лидеры
СФИО (Ги Молле), “независимых” (А. Пинэ), радикалов (М. Фор), МРП
(Колан), а также некоторых профсоюзов: Ботеро (Форс увриер), Левар
(Французская конфедерация трудящихся христиан), Дебатис (молодых
предпринимателей сельского хозяйства) и др. Как впоследствии Ги Мол-
ле доложил на заседании руководящего комитета СФИО, “участники обе-
да пришли к единому мнению по вопросам алжирской политики, европей-
ского строительства и верности атлантической солидарности, а также
осудили социальную политику де Голля”147. Однако уже во время обеда в
Альма выявились противоречия между социалистами и МРП по вопросу
о светскости государства, и Ги Молле сказал, что “подписание партнера-
ми совместной программы невозможно, так как МРП никогда не отка-
жется от своих антисветских законов”148.
В октябре 1962 г. вышеназванные партнеры все же объединились в
“Картеле нет”, но он быстро распался, и после референдума 1962 г. о все-
общих прямых выборах президента “социалисты, по словам М. Фора, по-
вернули к союзу с коммунистами, нанеся удар планам создания широкого
центра”149 с их участием. Тогда Фор перенес организаторскую деятель-
ность в парламент, в группу Демократическое объединение, к которому,
кроме радикалов и части членов ЮДСР (Ф. Миттеран, Э. Бонефус и др.),
присоединились Республиканский центр, руководимый А. Мари и А. Мо-
рисом, и некоторые независимые политические лидеры (среди которых
было немало бывших членов партии радикалов (в частности, Ж. Дюамель
и Б. Лафей). В этой инициативе М. Фора явно прослеживалось стремле-
ние повторить опыт РЖР периода IV Республики. Он стал председателем
Демократического объединения и попытался убедить своих соратников
по партии “приспособиться к новой системе президентской власти и пере-
стать быть все время привязанными к парламентскому режиму”150.
На заседании исполкома партии в декабре 1962 г. М. Фор говорил о
том, что “необходимо сохранить в Конституции Франции все лучшее, что
привнес в нее де Голль”, но в то же время предложил радикалам доби-
ваться конституционной реформы (он назвал это “борьбой за развитие
президентского режима в стране”), чтобы отменить право роспуска пра-
ламента президентом, передать инициативу созыва референдумов парла-
124
менту и упразднить пост премьер-министра151. Коллеги поддержали и
развили инициативу председателя партии. Например, Аперей, депутат от
Кальвадоса, предложил радикалам “перестать отстаивать принцип мажо-
ритарной системы выборов и стать сторонниками пропорциональной”,
мотивируя свою мысль тем, что “времена изменились, и если прежде
французы голосовали за свою личность в округах, то теперь даже в окру-
гах они голосуют не за того или иного лидера ЮДР, а за де Голля. То же
самое относится и к другим лидерам: голосуют за Ги Молле, а не за того
или иного социалистического деятеля, за Фора или Моннервиля, а не за
конкретного радикала округа”. Соглашаясь с Фором, Буржес-Монури и
Юге выразили уверенность в том, что в развивающуюся биполяризацию
не “впишутся все политические семьи Франции, поэтому задача радика-
лов - найти и привлечь незадействованный электорат”152.
На этом заседании исполкома М. Фор говорил: “В нынешней Фран-
ции существует три силы: коммунисты - они автономны и с ними еще
сложно постоянно сотрудничать в совместной программе; правые - ана-
логичные английским консерваторам; и между ними - социалисты, ради-
калы, часть МРП, другие либеральные силы, аналогичные либералам.
Эти последние вполне могут объединиться”. Задачу радикалов председа-
тель партии видел в том, чтобы “протянуть руку МРП и СФИО в Демо-
кратическом объединении”153.
На съезде партии радикалов в 1964 г. Фор утверждал, что Демокра-
тическое объединение на 20% состоит из радикалов. Одновременно он ос-
тавался президентом партии радикалов, и в 1963 и 1964 гг. съезды партии
радикалов и Демократического объединения проводились одновременно
и в одном и том же месте, докладчиками по основным политическим воп-
росам были представители всех составляющих Демократическое объеди-
нение. Например, на съезде 1963 г. основными докладчиками были
Ж. Дюамель на тему о современной демократии; А. Морис - о региональ-
ной экономике; М. Сулье - по вопросам пропаганды; Ф. Миттеран - о
правах человека; за Э. Фора зачитали его доклад о политике доходов154.
Кроме того, иногда проводились совместные заседания бюро партии
радикалов и Демократического объединения. На одном из таких заседа-
ний в сентябре 1963 г. Фор говорил, что в случае успеха намеченного кур-
са во Франции “может возникнуть в будущем организация по типу лейбо-
ристской партии в Англии или демократической партии в США, т.е. там
будет левое крыло (социалисты), центр (радикалы) и более умеренное
(МРП)”155. Он вообще предлагал А. Морису и Ф. Миттерану, с которым
был очень близок, вступить в партию радикалов. Однако, по словам
М. Фора, “темперамент Миттерана и Мориса совершенно отличались
друг от друга, поэтому Объединению было довольно трудно прийти к
единому решению. Для них, Миттерана и Мориса, оно представлялось
лишь частью глобальной стратегии, довольно простой в принципах и
сложной в реализации’156.
О Форе М. Сулье писал так: “Это был заметный политический лидер,
но его политический стиль несколько истощился. Он обладал природным
красноречием и благодушием, вежливостью, мягкостью, гибкостью ума,
вкусом к импровизациям в духе Юго-Запада... Но он не организатор, не
вдохновитель; это трибун, который способен убеждать благодаря своему
125
темпераменту, дружелюбию и пониманию, исходившему от него. Это
личность и сложная, и яркая. Он возглавлял партию в своей легкой и не
очень серьезной на вид манере”157.
На совместном съезде партии радикалов и Демократического объе-
динения в 1963 г. была принята программа, содержание которой своди-
лось к пяти основным положениям. Во-первых, она предусматривала
“ориентацию команды на одного сильного лидера”, хотя конкретного
имени названо не было, но все же, как нам кажется, тогда еще у М. Фора
был шанс стать им. Ж. Дюамель, в частности, на съезде подчеркивал, что
“персонализация де Голля в голлизме - это нормальное явление. Во
Франции персонализация лидеров существовала всегда, прежде она про-
являлась на местном уровне, когда граждане оказывали доверие тому, ко-
го знали и видели. Теперь она вышла на уровень национальный”158.
Вторым пунктом программы значилось достижение экономической
экспансии. Причем ее реализация связывалась с введением демократиче-
ского планирования, которое обеспечит равномерное развитие регионам
страны. Планирование, по мнению организаторов Объединения, должно
стать делом политическим, а не технократическим159.
В-третьих, говорилось о том, что необходимо вести в стране полити-
ку справедливого распределения национального дохода; в-четвертых,
подчеркивалось, что нельзя в современной политике обойтись без учета
реалий современности, наконец, в-пятых, акцентировалась привержен-
ность европейскому строительству путем создания федерации госу-
дарств160.
Совместная программа партии радикалов и Демократического объе-
динения носила в целом довольно общий характер, по-видимому она бы-
ла рассчитана лишь на то, чтобы стать отправной точкой в развитии даль-
нейших планов объединения центристских сил. На пресс-конференции в
мае 1963 г. М. Фор высказался за выдвижение единого кандидата левых
некоммунистических сил на президентских выборах 1965 г.161, хотя тогда
тоже не было названо имя такого кандидата.
Однако усилия М. Фора, Ф. Миттерана и Ж. Дюамеля наталкивались
на сопротивление социалистов. Ги Молле еще крепко держал контроль в
СФИО. Он, по словам Сулье, “очень страдал из-за атак на него в
1956-1957 гг. по поводу Алжира, а в 1958 г. - за поддержку де Голля. Это
был патриот, типичный социалист, догматик по темпераменту, он отка-
зывался от всяких уступок, чреватых ущербом доктрине социалистов”. В
итоге, продолжает М. Сулье, “со съезда в июне 1963 г. СФИО взяла курс
на единую тактику с коммунистами”162.
Эту позицию социалистов критиковал Фор, отмечая, что они “одни,
даже при условии их объединения с коммунистами, никогда не создадут
большинства”163. Ги Молле, как считал Фор, “должен почувствовать, что
время традиционных политических союзов закончилось и что на повест-
ке дня стоит вопрос о создании нового демократического образования,
основанного на условиях предварительного и лояльного обсуждения раз-
деляющих нас проблем”. Председатель партии радикалов добавлял, что
его партия готова к переговорам прямо сейчас. Ту же уверенность он вы-
ражал и в отношении партии МРП164.
Основанием для такой уверенности М. Фора послужил съезд МРП в
126
1963 г., “на котором новые руководители движения, председатель Ж. Ле-
канюэ и генеральный секретарь Ж. Фонтане согласились с идеей вхожде-
ния их партии в Демократическое объединение”. После этого, в апреле
1963 г. возник Комитет связи демократов (Comite de Liaison des democ-
rates), куда вошли Демократическое объединение, МРП, “независимые”, а
также некоторые профсоюзы. На базе комитета была предпринята по-
пытка создать крупную партию центра, но вопрос об участии в ней соци-
алистов, “даже несмотря на известное недоверие к ней со стороны
Ги Молле”, по-прежнему оставался главным для радикалов165.
В конечном итоге Демократическое объединение преуспело в движе-
нии вправо, сблизившись с МРП. Его заслугой стало также то, что оно по-
могло выжить партии радикалов, хотя простого выживания по тем време-
нам было мало. Как пишет известный французский политолог Ж. Шарло,
“V Республика, унаследовав от III и IV Республик многопартийность, под-
чинила ее законам вновь созданных институтов власти и вынудила много-
численные французские партии перегруппироваться в разного рода кар-
тели, а французских избирателей голосовать с выгодой”166. Поэтому, для
того чтобы повести за собой центристские группировки к единству, над-
лежало иметь новых, “непримелькавшихся” лидеров, а таковых, как по-
казала действительность, у радикалов не было.
Кроме того, одним из главных (если вообще не определяющим) фак-
торов, сказавшихся на критическом положении радикализма, являлось
состояние их массовой базы. От настроений рядовых членов партии ее
судьба зависела в гораздо большей степени, чем от участия в том или
ином объединении с другими партиями. А настроения не могли не вызы-
вать пессимизма. В 1963 г. П. Брус и Э. Юге докладывали на заседании ис-
полкома партии о проделанной ими совместно с Национальным институ-
том общественного мнения работе по выявлению настроения в местных
федерациях. Показательно, что после того, как по всем федерациям бы-
ли разосланы соответствующие анкеты, более или менее полные ответы
на них удалось получить лишь от двух регионов - Севера и Центра. Там
соответственно ответили на 99 анкет из 100 и на 207 - из 250167.
Даже столь скудные ответы позволили Юге прийти к весьма удруча-
ющим выводам. Он обращал внимание партруководства на то, что партия
радикалов “старая и должна непременно обновиться. Ей не хватает про-
граммы, динамизма, необходимых людей, молодежи, активно действую-
щих федераций. В настоящее время 50% федераций в провинции ничего
не делают, и если начинать обновление, то начинать его надо с роспуска
на 50% провинциальных федераций и создания вместо них новых, по дру-
гим методам, на иной базе, со свежими идеями. Сейчас местные интересы
мало волнуют людей ... сегодня главное - программа и новые лидеры. Тут
у радикалов почти ничего не сделано”. В заключение Юге сказал: “Мы —
на краю могилы, на грани исчезновения. Надо действовать”168.
Если посмотреть ответы, собранные по федерациям, то становится
очевидным, что докладчик был прав. Так, на вопрос, как должна действо-
вать партия радикалов, 53% и 34% респондентов Центра и соответствен-
но 35% и 30% - Севера ответили, что надо обновиться и объединиться.
Причем 72% опрошенных Центра и 62,5% - Севера считали неважным,
поменяет ли партия название. Кроме того, федерации Севера заявляли,
127
что их выбор при голосовании на 50% зависит от личности и на 45% - от
программы. Это явно свидетельствовало о том, что для рядовых членов
немаловажное значение имел факт наличия четкой партийной програм-
мы, а таковой у радикалов в тот период фактически не было. Несколько
иным оставалось процентное содержание ответов в Центре, где еще 77%
радикалов связывали свой выбор с личностью того, за кого голосуют. По-
этому и влияние партии в Центре было более ощутимым, чем на Севере.
Что касается самоидентификации партии, то соответственно 71% и
50% членов в Центре и на Севере относили ее к левому центру и 16% и
25% - к левым. В числе союзников 25% опрошенных Центра отдавали
предпочтение коммунистам, 84 - социалистам, 31 — партии МРП, 15 —
“умеренным” и 2% - голлистам. На Севере этот показатель выглядел сле-
дующим образом: 50% выступали за союз с социалистами, 25-е МРП,
25% - с “умеренными”. Северные федерации оказывались, таким обра-
зом, более антикоммунистическими, вполне терпимо относились как к
левому, так и к правому центру, тогда как федерации Центра отдавали яв-
ное предпочтение социалистам.
Приоритетными направлениями стратегии партии радикалов назван-
ные федерации считали защиту демократических свобод (82% ответов в
Центре и 100% на Севере), затем - борьбу против режима личной власти
(63% ответов в Центре и 35% на Севере) и защиту принципа светскости
государства (29% ответов в Центре и 15% на Севере)169.
Из приведенных цифр видно, что радикализм в Центре оставался бо-
лее традиционным, тогда как на Севере он видоизменялся, становился бо-
лее современным. Об этом, в частности, свидетельствует слабый интерес
к антиклерикализму и повышенный к программе.
Весьма настораживающими для радикалов были и результаты анали-
за социально-профессионального состава федераций. В них насчитыва-
лось 16,9% сельских предпринимателей (при общем их количестве среди
активной части населения Франции 20,8%), 16% - сельскохозяйственных
рабочих (по стране - 10%), 14% - промышленников и торговцев (по стра-
не - 14%), 3% - лиц свободных профессий (2,9% - по стране). Таким обра-
зом, в партии почти не были представлены “средние кадры”, переживав-
шие взлет в социальной структуре в то время, тогда как традиционная
клиенте ла партии - сельские предприниматели и мелкие средние слои -
неуклонно сокращалась. Юге совершенно справедливо говорил, что “ес-
ли не завоевать средние кадры, то можно все потерять ... а день, ког-
да партия не соберет свыше 2% голосов избирателей, станет днем ее
гибели”170.
Анализируя деятельность Ф. Гайяра и М. Фора, можно сделать вывод,
что лидерам радикалов не хватало осознания того факта, что создание V
Республики и начавшийся в стране процесс биполяризации политических
сил вызвали серьезные изменения в политической структуре Франции и
что центристские идеалы IV Республики не могут составить конкуренцию
голлизму, снискавшему симпатии большинства французских граждан.
М. Фор считает эту биполяризацию “искусственной, не отвечающей по-
литической реальности”, хотя признается, что “уже с начала V Республи-
ки опасался вассализации радикалов, но не ожидал, что это произойдет
так быстро”171.
128
К тому же существенную роль играло изменение международной об-
становки в начале 60-х годов. Стала ослабевать холодная война в мире,
создававшая в годы IV Республики “непреодолимую пропасть между ком-
мунистами и другими политическими партиями”172, в том числе и социа-
листами, которые начали сближаться с ФКП, и их не устраивал антиком-
мунизм радикалов. Безусловно, на состояние партии радикалов оказывал
влияние и тот факт, что в общественном сознании французов ее имя свя-
зывалось с кризисом двух Республик. Если, как уже отмечалось выше, в
восстановлении авторитета радикалов в первые послевоенные годы, а за-
тем и в дни IV Республики определенное значение имели их привязан-
ность к довоенным республиканским традициям в условиях обострения
холодной войны в мире и широкой антикоммунистической кампании во
Франции, а также опасение удара по этим традициям со стороны де Гол-
ля, то с начала V Республики, особенно после прекращения колониальной
войны в Алжире, с чем не могли справиться прежние правительства, не-
маловажную роль в которых как раз играли радикалы, де Голль стал га-
рантом сохранения республиканских принципов. Радикалы как бы на пра-
ктике в течение десяти послевоенных лет подтвердили мысль о том, что
их идеи устарели, поэтому прогрессирующее сокращение их влияния с
1958 г. вполне объяснимо. Кроме того, уход из партии радикалов Мендес-
Франса, безусловно, лишил ее одного из лидеров, который еще как-то
мог поднять авторитет партии, сориентировав ее на союз с социалистами.
Ни Ф. Гайяр, ни М. Фор, ни другие лидеры партии радикалов не имели та-
кого авторитета в стране, как Мендес-Франс. Как заявил один из предсе-
дателей Движения левых радикалов Ф. Ори, ‘после 1958 г. некоторым ра-
дикалам понадобилось целых 15 лет, чтобы понять, что их место в новом
союзе левых сил - с социалистами и коммунистами”173.
1 События мая-июня 1958 г. подробна освещены и проанализированы в отечественной
литературе. См.: Рубинский Ю.И. Пятая республика. М., 1964; Черкасов П.П. Распад
колониальной империи Франции. М., 1985; Ратиани Г.М. Франция: судьба двух
республик. М., 1980.
2 Berstein S., Milza Р. Histoire de la France au XX-c sieclc. Bruxelles, 1995. P. 867.
3 IFOP. Les franc;ais ct de Gaulle: Presentation ct commcntaires de Jean Chariot. P., 1971. P. 75.
4 Ibid. P. 284.
5 JO. Debats parlementairc.s. Asscrnblee Nationale. 1958. P. 3720.
6 Подробнее о том, как подготавливался текст Конституции V Республики см.: L’histoire de
Pelaboralion de la Constitution de 1958. P., 1987.
7 Ibid. P. 102.
8 Подробный анализ правового положения президента и парламента V Республики дастся
в работах: Крутоголов Л.М. Президент V Республики. М., 1984; Он же. Парламент V
Республики. М., 1987. Текст Конституции см.: Les Constitutions de la France depuis 1789. P.,
1994.
9 L’Annee politique, economiquc, socialc ct diplomatique cn France. 1946 1995. 1958. P. 471; IFOP.
Les fran^ais ct de Gaulle. P. 77.
10 1 июня 1958 г. 329 депутатов против 250 (коммунисты, мендесисты и часть социалистов)
проголосовали за инвеституру правительства де Голля; 3 июня - 351 депутат против 161
(коммунисты и мендесисты), а также 70 воздержавшихся (социалисты) одобрил
предоставление де Голлю права на реформу конституции (JO. Debats parlcmcntaircs.
Asscrnblee Nationalc. 1958. P. 3689; 3721).
11 Le Douarec F. Felix Gaillard. 1919-1970: un dcstin inacheve. P., 1991. P. 190.
12 IRS. 1958. 2 nov.
5. Канинская Г.Н.
129
13 Luchaire F. Les radicaux cl la Constitution de 1958 // Cahiers d’histoire du radicalisme. 1988. N 4.
P. 3.
14 Brunet J.-P. Gaston Monnervillc: Lc Republicain qui defia de Gaulle. P., 1997. P. 205; JO. Debats
parlcmcnlaires. Assemble Nationalc. 1958. P. 3721.
15 L’histoire de 1’elaboration... P. 145.
16 IRS. 1958. 6juin.
17 Это Ф. Люшер подтвердил и в интервью автору данной работы в апреле 1991 г.
18 Luchaire F. Op. cit. Р. 5.
19 Из личного интервью автора с Ф. Люшером в апреле 1991 г.
20 Там же.
21 Luchaire F. Op. ciL Р. 5; АНФП. Дело Г. Моннсрвиля. № 38.
22 Из личного интервью автора с Ф. Люшером в апреле 1991 г.
23 См.: АР. II. Parti radical. N 37.
24 Le Douarec F. Op. cit. P. 191; АР. II. Parti radical. N 37.
25 Le Douarec F. Op. cit. P. 187.
26 Подробнее см.: Ibid.
27 Ibid. P. 14.
28 Цит. no: Ibid. P. 139.
29 АР. II. Parti radical. N 38.
30 Ibid.
31 Ibid.
32 Ibid.
33 Ibid.
34 Ibid.
35 Luchaire F. Op. cit. P. 6.
36 Ibid.
37 АР. II. Parti radical. N 39.
38 Ibid.
39 Аппёе politique... 1958. P. 576; АР. I. Elections. N 6; IRS. 1958. 25 nov.
40 Партия ЮНР (с июня 1968 г. она стала называться ЮДР) - Союз в защиту новой респуб-
лики - была создана голлистами накануне выборов в парламент. Подробнее см.: Нови-
ков Г.Н. Голлизм после де Голля. М., 1984.
41 Berstein S.. Milza Р. Op. cit. Р. 874.
42 IFOP. Les fran^ais ct de Gaulle. P. 180.
43 JO. Debats parlcmentaires. Assemblec Nationale. 1958. P. 181.
44 Nordmann J.-T. Histoirc des radicaux. 1820-1973. P., 1974. P. 418.
45 Le Douarec F. Op. cit. P. 199.
46 Combat. 1959. 25 mars.
47 В правительстве де Голля периода перехода от IV к V Республике, длившемся с июня
1958 г. до января 1959 г., радикал Бертуэн был министром образования.
48 С 1959 г. на смену “Радикал-социалистической информации” пришел “Бюллетень ради-
кал-социалистичсской информации” (Bulletin d’Information radicale-socialistc - (далее -
BIRS).
49 BIRS. 1959. N 1.
50 Ibid.
5‘ Ibid. 1959. N 2.
52 Ibid. 1961. N 23; АР. II. Parti radical. N 39.
53 BIRS. 1959. N 2; 1961. N 26; 1961-1962. N 27.
54 Ibid. 1959. N 2.
55 Институт клиентелы во Франции-это партийная традиция опираться на определенные
социальные группы (клиентов), которые стремятся провести своего представителя
(посредника) в выборные органы в надежде на то, что, получив должность от
государства, он будет действовать в их интересах и помогать им править на местах.
Клиентелой партии радикалов еще со времен III Республики считались мелкие
предприниматели и торговцы, крестьяне-собственники, имевшие собственные
профессиональные объединения, чтобы оказывать давление на власть через своих
ставленников в выборных государственных учреждениях.
56 АР. II. Parti radical. N 40.
57 Ibid.
58 Ibid.
130
59 BIRS. 1960. N 14, 15-16, 19; 1961. N 27; 1962. N 29.
60 Ibid. N 27. 1961.
61 Ibid. 1960. N 14, 15-16, 19; 1961. N 27; 1962. N 29.
62 АР. II. Parti radical. N 41.
63 Референдумов по Алжиру состоялось два: в январе 1961 г. -о предоставлении Алжиру
самоопределения; и в апреле 1962 г. - о признании Эвианских соглашений о
предоставлении ему независимости.
64 АР. II. Parti radical. N 41. 66 АР. X. Referendums. N 128.
65 Цит no: Le Douarec F. Op. cit. P. 205. 67 АР. II. Parti radical. N 41.
68 Стиль правления дс Голля вызывает разные оценки как во французской, так и в отечест-
венной литературе. В.Н. Чернсга, ссылаясь на В.В. Маклакова, считает, что все ре-
ферендумы де Голля носили плебисцитарный характер именно потому, что всякий раз
связывались с его личностью (см.: Чернега В.Н. Буржуазные партии в политической
системе Франции. М., 1987). Г.Н. Новиков, исходя из сравнений голлизма с
бонапартизмом, данных Р. Ремоном и выдающимся деятелем ФКП Ж. Дюкло,
утверждает, что, несмотря на то, что голлизм усвоил основные черты бонапартизма,
“разные социально-экономические уровни эпох... сам характер общественного сознания
классов и политических сил делают за груднительными такие сравнения”, и напоминает
о том, что бонапартизм дважды уничтожал республику (см.: Новиков Г.Н. Указ. соч.
С. 79-80), тогда как у де Голля подобных намерений не было. Берстайн и Милза
называют стиль правления де Голля прямой демократией (Berstein S.f Milza Р. Op. cit.
P. 888).
69 Цит. no: Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 888.
™ BIRS. 1959. N 7; 1962. N 29. 72 BIRS. 1960. N 12.
71 АР. II. Parti radical. N 41. 73 АР. II. Parti radical. N 41.
74 Де Голль аргументировал свой отказ тем, что решение большинства депутатов было
принято под давлением сельскохозяйственных организаций, представлявших частные, а
не государст венные интересы.
75 JO. D£bats parlcmcntaircs. Assemble Nationalc. 1960. P. 401.
76 АР. II. Parti radical. N 42.
77 Ibid.
78 BIRS. 1962, N 22.
79 Lc Democrat. 1960, N 1.
80 АР. II. Parti radical. N 42.
81 Ibid.
82 Ibid.
83 Так, например, заявил M. Сулье на исполкоме партии в 1961 г. (Ibid.).
84 Ibid.
85 АР. X. Referendums. N 128.
86 Brunet J.-P. Op. cit. P. 222.
87 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 893.
88 АР. II. Parti radical. N 43.
89 Ibid.
90 JO. Assemble Nationale. 1962. P. 1256.
91 АР. X. Referendums. N 128.
92 JO. Debats parlementaircs. Assemble Nationale. 1962. P. 1092.
93 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 896.
94 Ibid.; JO. Debats parlementaires. Asscmblec Nationale. 1962. P. 1092.
93 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 896. 97 АР. II. Parti radical. N 44.
96 BIRS. 1962, N 34. 98 Ibid.
99 Воспоминания записаны автором во время личного интервью в июне 1996 г.
юо Интервью записано в апреле 1991 г.
101 Berstein S., Milza Р. Op. cit. Р. 896-897.
102 Marciel A. Maurice Faurc: L’etonnaut destin politique. P., 1997. P. 163.
103 Lacam J.-P. Le politicicn investisseur. P., 1985. P. 52; Из личного интервью с автором в марте
1995 г.
104 Из личного интервью с автором в марте 1995 г.
105 АР. VII. Centre democrate. N 112.
106 ibid. 109 Ibid.
Ю7 ibid. no BIRS. 1959. N 12.
108 Ibid. 111 Ibid.
112 Мендес-Франс с некоторыми соратниками сначала примкнули к Автономной социалис-
5*
131
тической партии (ПСА), созданной левым крылом социалистов после раскола СФИО на
чрезвычайном съезде партии в сентябре 1958 г. Затем мендесисты сблизились с
Ф. Миттераном в Конвенте республиканских институтов, образованном под его руководст-
вом из многочисленных оппозиционных де Голлю клубов в 1964 г., однако сам Мендес-Франс
стал “аутсайдером в политике”, как его назвал Ж. Лакутюр (Lacouture J. Pierre Mendes France.
P., 1981. P. 218). Подробнее о мендссизме V Республики - вне партии радикалов - см.:
Новоженоаа И.С. Французская социалистическая партия в 70-е годы. М., 1989.
113 АР. VII. Centre democrate. N 112.
114 Ibid.
115 Ibid.
116 Ibid.
1,7 Ibid.
1 ,8 BIRS. 1958. N 128; АР. VII. Centre democrate. N 112.
119 АР. VII. Centre democrate. N 112.
120 Ibid.
121 Ibid.
122 BIRS. 1959. N 12.
123 АР. II. Parti radical. N 57.
124 Cm.: BIRS. 1959. N 2; Combat. 1959. 25 mars.
125 Soulie M. De Lcdru-Rollin a JJSS: l^i parti radical entre sone pass6 et son avenir. P., 1971. P. 134.
126 АР. VII. Centre democrate. N 113; BIRS. 1960. N 17; 18.
127 АР. VII. Centre democratc. N 113.
8 Ibid. Di АР. VII. Centre democrate. N 113.
i29 Nordmann J.-T. Op. cit. P. 426. 132 Le Douarec F. Op. cit. P. 203.
130 Soulie M. Op. cit. P. 134. 133 BIRS. 1961. N 26.
134 Ibid. 1960. N 18; 1961, N 21; 26; 1961/62, N 27.
!35 ДР. VII. Centre democratc. N 113.
136 Ibid.
7 1FOP. 1962. Tableau d’etude Г electoral fran^ais. P. 38, 39.
138 Ibid. P. 38.
I39 АР. VII. Centre democrate. N 113.
140 Marciel A. Op. cit. P. 3.
141 Из личного интервью автору в марте 1995 г.
142 Marciel A. Op. cit. Р. 51-52; АР. VII. Centre democratc. N 114.
143 Из личного интервью автору в марте 1995 г.
144 АР. VII. Centre democratc. N 114; Из личного интервью автору в марте 1995 г.
*45 Marciel A. Op. cit. Р. 158; АР. VII. Centre democratc. N 114.
146 Из личного интервью автору в марте 1995 г.
147 Marciel A. Op. cit. Р. 172; Liberation, 1962. 25 jan.
148 Цит. по: Marciel A. Op. cit. Р. 173.
*49 Из личного интервью с М. Фором в марте 1995 г.
150 АР. VII. Centre democratc. N 115. 153 Ibid.
151 Ibid. 154 ibid.
152 Ibid. 155 ibid.
156 Из личного интервью с автором в марте 1995 г.
157 Soulie М. Op. cit. Р. 135.
158 АР. VII. Centre democratc. N 115.
I59 Ibid.
160 Ibid.
161 BIRS. 1963. N 37.
162 Soulie. M. Op. cit. P. 137.
163 BIRS. 1963. N 38.
164 Ibid.
165 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 901.
166 Chariot J. Les partis politiques et le systemc des partis en France. P., 1992. P. 5.
167 АР. II. Parti radical. N 60. 169 Ibid.
168 Ibid. 170 Ibid.
171 Цит. no: Marciel A. Op. cit. P. 164.
172 Becker J.-J. Ilistoirc politique de la France depuis 1945. P., 1988. P. 42.
I73 Из личного интервью с автором в июне 1996 г.
Глава пятая
ПРОВАЛ ПОПЫТОК РАДИКАЛОВ СТАТЬ ВО ГЛАВЕ
ЦЕНТРИСТСКОГО ОБЪЕДИНЕНИЯ. 1964-1973
“Большая федерация” левых сил. 1964-1965
Период, который начался с приходом к власти де Голля в 1958 г. и завер-
шился в 1974 г. со смертью его преемника на президентском посту
Ж. Помпиду, ознаменовался во Франции самыми существенными за всю
се историю структурными сдвигами “в политических институтах власти, в
повседневной жизни, менталитете и поведении населения” и изменением
места Франции в мире1. Определяющим фактором этой трансформации
служил экономический подъем, наблюдавшийся во Франции, как и в дру-
гих индустриально развитых странах, в это время2. Темпы экономическо-
го роста за эти годы составляли в среднем 5,5%, достигнув уровня таких
стран, как Германия и Италия, и превысили показатели других западноев-
ропейских государств3.
Стремясь повысить конкурентоспособность французской экономики
на мировом рынке, правящие круги поощряли в первую очередь развитие
ее наиболее передовых отраслей, поддерживали тех предпринимателей,
кто готов был инвестировать свой капитал на модернизацию отечествен-
ного производства. Заметные преобразования произошли в сельском хо-
зяйстве, которое, по словам Берстайна и Милза, “пережило между 1958 и
1973 гг. настоящую революцию”4. Вместе с тем следует подчеркнуть, что
модернизация французской экономики усилила диспропорцию развития
отдельных регионов страны. Наиболее передовыми районами были Па-
рижский, Прованс, район Альп и долина Роны, тогда как Запад, Юго-За-
пад, Центральный массив считались отсталыми5.
Экономический подъем привел к эволюции социальной структуры
Франции. Категориями населения, наиболее всего пострадавшими в ре-
зультате бурного экономического роста, были крестьяне и мелкие (или
традиционные) средние слои (владельцы мелких предприятий, ремеслен-
ники и торговцы), удельный вес которых в составе населения сократился
соответственно с 26,7 (в 1957 г.) до 7,7% (в 1975 г.) и с 10,6 (в 1957 г.) до
8,7% (в 1975 г.)6. Эти категории, как отмечалось выше, составляли основ-
ную социальную опору партии радикалов, поэтому можно говорить о
том, что, если принятие Конституции V Республики и референдум 1962 г.
о выборе президента прямым всеобщим голосованием означали институ-
циональное поражение радикализма, то сокращение численности кресть-
янства и мелких средних слоев в стране нанесло заметный удар по элек-
торальной базе партии радикалов.
Экономический рост позволил де Голлю не только модернизировать
страну, но и успешно завершить процесс деколонизации, встать на путь
более независимой от западных партнеров внешней политики7. Полити-
ческая стабильность режима V Республики обеспечивалась не столько
133
прочностью его законодательных основ, сколько “той интерпретацией,
которую давал им де Голль”, постоянно общаясь с гражданами страны с
помощью референдумов, а также наличием прочного голлистского боль-
шинства в парламенте. Вопрос о переизбрании де Голля президентом
страны в 1965 г. “казался простой формальностью”8.
Тем не менее у центристов, предпринимавших попытки объединения
своих сил против голлистского большинства, носившие “традиционный
характер” (центристы в основном стремились завоевать большинство в
парламенте, как это было свойственно IV Республике и не выдвигали
конкретного кандидата на пост президента), появился конкурент - жур-
нал “Экспресс”, который, исходя из “новой институционной логики, сде-
лавшей президентские выборы главным событием в жизни страны”9, в
конце 1963 г. выступил с идеей “создания портрета-робота идеального
кандидата от оппозиции на президентских выборах 1965 г.”10, назвав его
Мистер X... Вскоре на страницах журнала было названо имя Мистера X:
это был социалист Г. Дсффер, мэр Марселя, депутат от департамента
Буш-дю-Рон, противник Ги Молле, имевший родственные связи с редак-
тором газеты “Экспресс” Ж.-Ж. Серван-Шрейбером11. Заявив о намере-
нии баллотироваться на пост президента Франции, Деффер попытался
также взять на себя инициативу по объединению вокруг своей кандидату-
ры оппозиционеров, предложив Комитету связи демократов и СФИО со-
здать Социал-демократическую федерацию, получившую название
“Большая федерация” (ФДСЛ). Таким образом, радикалы оказались от-
страненными от роли лидера в процессе объединения центристской оппо-
зиции де Голлю. Их умение составлять различные парламентские комби-
нации оказалось недостаточным в условиях, когда речь шла о выдвиже-
нии единого кандидата на пост президента от оппозиции.
В отечественной литературе деятельность радикалов в “Большой”, а
затем и “Малой” федерациях левых сил не получила достаточного осве-
щения12, тогда как ее изучение заслуживает особого внимания, потому
что именно в эти годы, вместо того чтобы сразу примкнуть к левым си-
лам, радикалы попытались расширить союз левых сил в сторону центра,
что вновь обострило внутреннюю борьбу в партии и, на наш взгляд, яви-
лось их серьезной стратегической ошибкой.
Вопрос об отношении радикалов к кандидатуре Деффера решали
съезды партии радикалов и Демократического объединения в 1964 г.
Мнения делегатов разделились. Против поддержки Деффера выступил
Ф. Гайяр, заявив, что “социалист не сможет победить де Голля”13. В защи-
ту Деффера сразу же встал М. Сулье, который надеялся, что на предсто-
ящих президентских выборах Деффер будет представлять кандидата от
демократической оппозиции, и подчеркивал, что “очень важно, чтобы он
не появился как кандидат только социалистов, а, что еще хуже - как кан-
дидат от коалиции коммунистов и социалистов”14. Таким образом, ради-
калы по-прежнему оставались настроены против союза с коммунистами и
опасались, как бы к такому союзу не пришли социалисты в случае, если
не найдут себе партнеров в центре.
Радикалы-сторонники союза с социалистами (Р. Бильер, М. Сулье, се-
натор О. Пантон и др.) влились в состав участников комитета “Горизонт
80”, в котором участвовали также Миттеран15, Серван-Шрейбер и неко-
134
торые профсоюзные и университетские деятели. Их цель состояла в вы-
работке соответствующих документов для Деффера.
Лидером радикалов стал Бильер, “человек твердых убеждений, с го-
рящим взглядом, красивой улыбкой и проникновенным голосом, соеди-
нивший в себе культуру пиренейского крестьянина и выпускника Высшей
Нормальной школы (одно из элитных учебных заведений Франции. -
Г.К.), близкий к народу, глубоко верующий и сторонник светскости госу-
дарства одновременно, радикал в духе традиций 1848 года, основанных на
социальной справедливости и равенстве, вере в силу просвещения и обра-
зования. Ориентированный влево, он не мыслил деятельности партии
вне союза с социалистами, поэтому все инициативы социалистов прини-
мал”16.
М. Фор был вполне благожелательно настроен по отношению к Деф-
феру, о чем он говорил как на съезде 1964 г., подчеркнув, что “между
Деффером и де Голлем нет места третьему кандидату”17, так и в личных
интервью автору данной работы и А. Марсьелю18. Однако, памятуя отказ
социалистов участвовать в Демократическом объединении, Фор считал,
что надо сначала заняться своей “политической семьей и укрепить наме-
тившийся союз с христианскими демократами” (имеется в виду МРП. -
Г.К.)19.
Обсуждение вопроса об участии партии радикалов в “Большой феде-
рации” вызвало появление оппозиции партийному руководству со сторо-
ны тех радикалов, кого беспокоил вопрос о том, не приведет ли выбран-
ный партией курс к ее полному исчезновению. В 1964 г. главным оппо-
нентом выступил М. Перрен, утверждавший, что “в партии есть уже не-
мало тех, кто не верит в ее дальнейшую судьбу”20.
Через год, на очередном съезде, Перрен повторил свои опасения и
был поддержан Буржес-Монури и Ж. Марозелли (сын известного ортодо-
кса А. Марозелли). Оба оратора беспокоились по поводу слишком оче-
видной ориентации на союз с МРП в ущерб расширению коалиции влево.
Буржес-Монури заявил, что сложившаяся ситуация напоминает ему “эпо-
ху баталий из-за ЕОС, когда хотели военную интеграцию осуществить
прежде всего. Теперь таким же образом хотят начать перегруппировку с
МРП”21. Он предупреждал руководителей партии, что Юго-Запад - “реги-
он, где немало еще найдется тех, кто сердцем с партией радикалов, видя в
ней защитника местных интересов, действующего независимо, без всяких
этикеток, не поймет ее, если она откажется от своей линии”, и предвещал,
что в противном случае “наступит конец партии радикалов, которой ни-
чего не останется, как оплакивать свое великое прошлое”22.
Ж. Марозелли настаивал на том, что радикализм - “это не только со-
стояние души, но и доктрина... разработанная еще К. Пеллетаном. ... и
Л. Буржуа, которые всегда вели партию радикалов к союзу с социалиста-
ми”. Он, как и его единомышленники, не отрицал идею объединения, но
отметил, что “строиться оно должно по двум направлениям: в плане оппо-
зиционном и правительственном, а главное, ориентироваться на союз
всех республиканцев, включая коммунистов и независимых”23.
Сторонникам компромиссов М. Фору и О. Пантону удавалось сгла-
дить характер дискуссий на съездах вокруг судьбы партии радикалов. Ее
председатель в 1965 г. доказывал делегатам, что “наступила эпоха, когда
135
идеология все больше теряет свое значение в политической жизни обще-
ства”. “Обратите свои взоры к вашим городам и деревням, - призывал он, -
людям в возрасте старше 40 лет, которых Вы хорошо знаете, Вы може-
те дать характеристику: один - коммунист, другой - социалист, третий -
радикал, четвертый - христианский демократ, другие - в разной степени
голлисты... Посмотрите на тех, кому нет 40 лет, возьмите тех, кому 25, 30,
32, 33 года и попробуйте дать им этикетку! Вы увидете, что это гораздо
труднее; то же относится и к женщинам”24.
Съезды партий МРП и СФИО, проходившие соответственно в конце
мая и начале июня 1965 г., высказались в поддержку ФДСЛ. Бюро партии
радикалов также поддержало Деффера25.
В течение марта-июня 1965 г. состоялась серия переговоров между
заинтересованными сторонами по вопросу создания ФДСЛ. Решающее
совещание проходило 15-17 июня на квартире П. Абелена, депутата МРП
от Вьенны. На нем присутствовали четыре радикала (в том числе М. Фор
и Р. Бильер), четыре социалиста (тон задавал Ги Молле), четыре предста-
вителя МРП (в том числе Леканюэ и Фонтанэ). М. Фор вспоминает: “Ле-
канюэ сказал, что на съезде социалистов в Виши были приняты решения,
которые ему мешают: это положения о светскости, об отношениях с ком-
мунистами, экономическая платформа... что МРП против заявления Ги
Молле о том, что однажды коммунисты смогут вернуться в политическую
жизнь... и что во втором туре он предпочтет голосовать за голлистов, а не
за коммунистов,...что помощь частным школам - это нс клерикализм, а
средство выражения свободы”. В ответ на это Ги Молле, как вспоминает
Фор, ответил Леканюэ: “Если Вы хотите поддержки большинства социа-
листов, не употребляйте подобных заявлений”26. Бильер поддержал Ги
Молле, тогда как Фор пытался сыграть роль арбитра и в школьном воп-
росе встал на сторону Леканюэ. Договориться партнерам не удалось, 17
июня было опубликовано соответствующее коммюнике по этому поводу,
что означало конец попыток создания “Большой федерации”, разбивших-
ся “о стойкий патриотизм партий”, а 25 июня Г. Деффер снял свою канди-
датуру на пост президента27.
С этого момента, по оценке М. Фора, “партия начала сползать влево”,
а он сам “стал пассивно наблюдать за этим процессом”28, хотя какое-то
время его имя рассматривалось некоторыми бывшими партнерами по
ФДЛС в качестве возможного кандидата на президентский пост на выбо-
рах 1965 г. В частности, опять-таки по утверждению Фора, Ги Молле
“был против Деффера”, а последний сказал Фору в конце лета: “Совер-
шенно необходимо, чтобы ты принял эстафету... Ги Молле будет настро-
ен по отношению к тебе менее враждебно, чем по отношению ко мне”28.
М. Фор так рассказывает о заседании руководящего комитета СФИО 8
сентября 1965 г.: «Ги Молле написал в блокноте пять имен: Мендес-
Франс, Моннервиль, Мейер, М. Фор, Миттеран - и сказал: “Прочтите эти
пять имен. Человек, которого мы поддержим, находится среди них”. За-
тем он прибавил вполголоса: “По причинам социальным, которые я не ос-
меливаюсь произнести вслух, надо исключить первых трех30... Фор слиш-
ком вялый. Остается Миттеран”, - о котором он сказал: “У него нет убе-
ждений, он то слева, то справа, в зависимости от необходимости момен-
та... Но он пойдет до конца, чтобы дать себя перекупить”»31.
136
После таких откровений руководителя соцпартии ее руководящий
комитет назвал имена двух возможных претендентов от левых сил на
пост президента страны, за которых они могли бы проголосовать, - М.
Фор и Ф. Мигтеран. В этот момент Фор, по его словам, “взял отпуск”32
(т.е. отстранился от борьбы). Свой отказ в интервью автору данной рабо-
ты он мотивировал тем, что никогда не жил ради того, чтобы стать пре-
зидентом, тогда как отлично знал, что ради этого жил Ф. Миттеран, с ко-
торым они были очень дружны. «Я прекрасно помню этот день, 9 сентя-
бря 1965 года, - вспоминает Фор, - когда Миттеран приехал ко мне в 8 ут-
ра, без опоздания, что с ним практически никогда не случалось... и сказал
мне: “Если ты выставишь свою кандидатуру, то я не буду выставлять
свою, если откажешься, я сегодня объявлю о своем намерении”. Я отве-
тил, что не буду выставлять своей кандидатуры, и вопрос был решен33».
Фор считает, что принял вполне правильное решение и впоследствии, ко-
гда Миттеран был избран президентом, имел при нем все, что хотел: был
дважды министром, членом Конституционного совета. Так председатель
партии радикалов добровольно уступил первенство в объединительном
процессе левой оппозиции более сильному лидеру - Ф. Миттерану.
“Малая федерация” левых сил (ФДСЛС).
1965-1969
Выдвинув свою кандидатуру, Ф. Миттеран 10 сентября предложил всем
политическим силам, которые его поддержали, объединиться в Федера-
ции демократических и социалистических левых сил (ФДСЛС), имевшей
еще другое название - “Малая федерация” левых сил. Таким образом,
участниками ФДСЛС становились социалисты, радикалы и Конвент рес-
публиканских институтов. От радикалов в числе тех, кто ее активно под-
держал, были Ж. Марозелли, А. Селар, М. Сулье. 9 декабря 1965 г. Мит-
теран был избран председателем этой федерации.
В то же время лидер МРП Леканюэ 19 октября 1965 г. заявил о наме-
рении выставить свою кандидатуру на президентский пост от Демократи-
ческого центра, став представителем блока МРП и независимых. В ре-
зультате во время президентских выборов, проходивших в декабре 1965 г.,
радикалы оказались перед дилеммой: или голосовать за Миттерана
(ФДСЛС), или за Леканюэ (Демократический центр). Съезд партии, про-
ходивший в Лионе в октябре 1965 г., должен был сделать выбор по под-
держке кандидатуры Ф. Миттерана на пост президента, определить свое
отношение к ФДСЛС и избрать нового председателя, ибо мандат М. Фо-
ра истекал.
Этот съезд свидетельствовал о переориентации партии влево, так как
основной докладчик по вопросу о ФДСЛС А. Селар высказался в ее под-
держку, заявив, что “главной слабостью Деффера являлось отсутствие в
названии Большой федерации слова социалистическая”. Весь смысл вы-
ступления Сслара сводился к тому, что надо создать настоящий союз ле-
вых и левоцентристских партий, “подтвердив тем самым местом партии
радикалов слева, что несомненно, придаст ей былую силу”34. Своим вы-
ступлением Селар дал толчок главной дискуссии на съезде - отношению
137
к коммунистам. Большинство активистов склонялись к возможности сов-
местных с ними действий. Например, доктор Шарлэн, представлявший
федерацию Лиона, говорил, что его ужаснуло заявление шофера такси о
том, что партия радикалов - правая. Он утверждал, что в “оппозиции гол-
лизму вполне допустим блок с коммунистами”35.
Селара на съезде поддержал докладчик по вопросу о генеральной ли-
нии партии сенатор от Роны О. Пантон, который отметал нападки на
Миттерана за его слишком прокоммунистические настроения и безогово-
рочно одобрял его кандидатуру на пост президента36.
Уходящий председатель Фор был более осторожен. Он и защищал
Миттерана, и одновременно приветствовал кандидатуру Леканюэ. Объяс-
нял он свою позицию так: “У Леканюэ меня привлекают два аспекта: то,
что он антиголлист и европеист, а у Миттерана отталкивают его проком-
мунистические симпатии”. Фор предлагал “попросить главу Демократи-
ческого центра в случае победы в первом туре Миттерана отдать голоса
центра за лидера ФДСЛС”37. Сам он в первом туре голосовал за Лека-
нюэ38. В то же время М. Фор поддерживал и участие партии в федерации.
Он говорил, что “согласен с утверждением Миттерана и Ги Молле о том,
что в настоящее время во Франции существует четыре политические си-
лы: коммунисты, социалисты, либералы и консерваторы, тогда как во
времена Деффера им казалось, что между коммунистами и консерватора-
ми существует один большой центр”. По его мнению, “в настоящее время
возможен компромисс между неолибералами и социалистами по типу то-
го, как это уже сделано в Скандинавских странах”39. Таким образом сво-
им выступлением Фор явно демонстрировал ностальгию по “Большой
федерации”, как бы верил еще в возможность сотрудничества ФДСЛС и
Демократического центра.
Поэтому Фор был против союза с коммунистами. Он обосновывал
свое мнение двумя соображениями - тактическим и идейным. Первое он
объяснял тем, что не верит “в возможность победить голлистов с голоса-
ми коммунистов”. Второе - тем, что не представляет, “как можно догово-
риться с коммунистами о совместной правительственной программе”40.
Но все же активисты партии повернули на съезде 1965 г. влево, и под-
тверждением тому стало избрание президентом партии Бильера, сторон-
ника союза левых сил, и принятие резолюции в поддержку кандидатуры
Миттерана41.
В заключительной речи на съезде новый лидер радикалов говорил о
“союзе прогрессивной демократии и демократического социализма” и
выражал надежду на то, что “перед демократическим движением в целом
открываются новые горизонты и новые политические перспективы, ко-
торые позволят активизировать молодежь и ‘расцвести радикализму в
рамках социал-демократии”. Новый председатель партии поставил перед
собой три цели: “сохранить единство партии, укрепить союз составляю-
щих ФДСЛС, по возможности расширить ее на МРП”42. Таким образом,
радикалы все же не сбрасывали окончательно со щита МРП. В окруже-
ние Бильера вошли такие радикалы, как Сулье, Брус, Селар, Пантон,
Моннервиль, Боннэ. В то же время Фор и Гайяр на время удалились
от дел.
Первый тур президентских выборов 1965 г. выявил двух лидеров оп-
138
позиции де Голлю: на втором месте по числу поданных голосов оказался
Ф. Миттеран, на третьем - Ж. Леканюэ43. Согласно конституции во вто-
рой тур вышли де Голль и Миттеран. “Большинство радикалов, - утвеж-
дает М. Фор, - даже те, кто был сторонником Демократического объеди-
нения, а не ФДСЛС, между двумя турами отдали свои голоса Миттера-
ну”44. Все же некоторые радикалы отдали предпочтение де Голлю, и са-
мой заметной фигурой среди них был Э. Фор, которого вместе с другими
“ослушавшимися” снова исключили из партии на съезде 1966 г. Д. Голль
стал победителем на выборах, собрав 54,5% голосов против 45,5%, отдан-
ных Миттерану45, хотя для ФДСЛС в целом результаты выборов счита-
лись обнадеживающими, особенно в свете перспективы предстоящих в
1967 г. выборов в парламент.
14 июля 1966 г. ФДСЛС приняла совместную программу, называвшу-
юся “Хартия демократических и социалистических левых сил46”. Она бы-
ла довольно общего характера, чтобы удовлетворить все составляющие
федерации. “Хартия” не содержала упоминания о классовой борьбе и ди-
ктатуре пролетариата, она выступала за “гуманистический и либераль-
ный социализм”. В ней провозглашалась необходимость защиты индиви-
дуальных свобод, реформы государственных институтов власти, а также
предусматривалась национализация в банковской сфере, военной, неко-
торых секторах фармацевтической промышленности, говорилось о воз-
можности финансирования социальных программ за счет ликвидации
французских ударных сил в армии и сокращения кредитов на исследова-
ния в атомной области, а также создания инвестиционного банка в целях
облегчения возникновения новых предприятий47.
ФДСЛС управлялась исполкомом, во главе которого по очереди по
полгода должен был стоять представитель каждой из входящих в него
группировок, но фактически ее главой до 1968 г. оставался Миттеран. В
исполкоме было по 18 представителей от каждой составляющей, решения
принимались большинством в 2/з и по сути, как пишет Нордман, ФДСЛС
“была скорее конфедерацией, чем федерацией”48.
20 декабря 1966 г. ФДСЛС подписала с ФКП соглашение о единстве
действий на выборах49. Окончательно вопрос о совместных действиях с
коммунистами решался на заседании исполкома федерации, собравшего-
ся в “Республиканском кружке”, на улице Опера. Основные дискуссии
развернулись между радикалами и Ги Молле, который угрожал им, что
если они станут противиться союзу с коммунистами на выборах, то соци-
алисты везде будут голосовать против радикалов. Миттеран занял более
гибкую позицию и пытался убедить радикалов, что, противясь союзу с
коммунистами, они тем самым дают лишний козырь голлистам. После
появления в печати сообщения о соглашении ФДСЛС и ФКП 21 декабря
Леканюэ заявил об отказе “вступать в контакт с ФДСЛС, повернувшейся
к коммунистам”.
Обсуждению “Хартии”, тактики единства действий с коммунистами и
позиции по отношению к Демократическому центру было посвящено не-
сколько заседаний исполкомов партии радикалов, а также съезд 1966 г.,
проходивший в ноябре в Марселе. Среди радикалов по-прежнему не бы-
ло единства. Перрен, например, на июльском заседании исполкома про-
возглашал, что “надо защищать Республику, неважно с кем” (имея в виду
139
коммунистов. - Г.К.). Ф. Гайяр там же выступил противником союза с
коммунистами и призывал “усилить своими действиями Демократический
центр”. Сулье говорил, что есть препятствия для сотрудничества радика-
лов как с Демократическим центром, так и с коммунистами. Главным
препятствием для единства с Демократическим центром, по мнению Су-
лье, была “приверженность многих его лидеров не только правым, но и
голлистам”51.
Что касается коммунистов, то тут Сулье выделил немало разногла-
сий, особенно в вопросах внешней политики, в частности присутствия Ан-
глии в Общем рынке. Он подчеркнул, что «радикалы - сторонники всту-
пления Англии в “Европу шести” и сохранения дружественных отноше-
ния с США, тогда как коммунисты придерживаются линии де Голля на
недопуск Англии к европейским сообществам и к тому же следуют во
внешнеполитическом курсе за Советским Союзом». Он предложил так-
тику сотрудничества с коммунистами по трем направлениями: “во-пер-
вых, частично соглашаться там, где есть общность взглядов, и обходить
спорные вопросы, во-вторых, в совместной программе по внешней поли-
тике коснуться лишь глобальных проблем, в-третьих, при условии фор-
мирования совместного правительства четко поставить перед ними воп-
рос о демократии”52.
М. Перрен, приверженец идеи “вечности радикальной традиции во
французском обществе”, постоянно призывал “бороться против исчезно-
вения партии радикалов в Федерации”53.
Марсельский съезд продолжил линию на поддержку ФДСЛС, но в то
же время подтвердил намерения радикалов “заключать избирательные
союзы и с другими политическими партиями”54.
К январю 1967 г. были составлены избирательные списки ФДСЛС,
где значилось 79 радикалов, кандидатуры которых иногда утверждались
исполкомами федераций, а иногда исполкомом партии. После первого ту-
ра в марте 1967 г. сразу лидерами стали голлисты, получив 37,8% голосов,
налицо были успехи ФКП по сравнению с 1962 г. (она собрала 22,5% го-
лосов), однако ФДСЛС, собрав 18,7% голосов и подтвердив определен-
ную стабилизацию позиций составляющих ее партий в сравнении с 1962 г.,
“не оправдала избирательных надежд Ф. Миттерана”55. Еще большее ра-
зочарование ждало Демократический центр, на долю которого пришлось
13,4% голосов56.
Партию радикалов уже с первого тура охватило уныние, так как, во-
первых, ФДСЛС оказалась на третьем месте по числу голосов после гол-
листов и коммунистов, во-вторых, партия радикалов отстала от своих со-
юзников по коалиции, в-третьих, ни один радикал не был избран сразу в
первом туре, в-четвертых, некоторые радикалы были избраны только
благодаря поддержке коммунистов (в частности, так был избран М.
Фор)57.
В результате перед вторым туром в мае 1967 г. партия радикалов на-
чала вести переговоры о блокировании с Демократическим центром Ле-
канюэ, и было принято решение о возможности в конкретных случаях на
местах практиковать с ним тактику снятия своих кандидатов в пользу то-
го, кто имеет наибольший шанс быть избранным58.
Тактика отказа собственного кандидата в пользу того, кто имеет
140
шанс быть избранным, успешно применялась во втором туре между ФКП
и ФДСЛС, что позволило им в конечном итоге добиться большого успеха
на выборах: у коммунистов стало 73 депутата, а у ФДСЛС - 12059. Радика-
лы добились 26 депутатских мест и по-прежнему сохраняли свои позиции
на Юго-Западе, в Пуату-Шаранте, в бассейне Роны и районе Пиренеев60.
ФДСЛС создала в парламенте свою фракцию, положив конец фракции
Демократическое объединение.
После парламентских выборов социалисты во главе с Ги Молле нача-
ли говорить о необходимости усиления организационной структуры
ФДСЛС, предусматривая возможность слияния всех ее компонентов в
единой организации с 1 января 1968 г.61 Однако тут же возникли разно-
гласия среди ее участников. Социалисты предлагали изменить представи-
тельство партий в руководстве ФДСЛС в соответствии с их численно-
стью. Радикалы возражали, по вполне понятным причинам настаивая на
том, что вес партии в коалиции определяется не по количеству ее членов.
В конце концов соглашение было достигнуто не в пользу последних. Бю-
ро ФДСЛС, укомплектованное в мае 1967 г., состоявшее из 25 человек,
предоставило 11 мест социалистам, 7 - радикалам и 7 - клубистам. Хотя в
составе исполкома никто не получил абсолютного большинства, так как
в нем было по 18 представителей от радикалов и клубов и 33 от СФИО62.
Разногласия между партнерами по ФДСЛС возникли также по вопро-
сам взаимоотношений между отдельными партийными федерациями, а
также о том, как быть с индивидуальными членами ФДСЛС, например
мендесистами, как им участвовать в руководстве. По мнению Сулье, с мо-
мента, когда в ФДСЛС “стали учитывать вес каждой из трех ее составля-
ющих согласно влиянию и важности, там было посеяно зерно смерти”63.
Результаты парламентских выборов 1967 г. и места партии в ФДСЛС
обсуждал очередной съезд радикалов. Здесь усилили свои позиции про-
тивники сотрудничества с коммунистами. Их выступления доминировали
на съезде 1967 г.
Во-первых, в дискуссию вступил один из тогдашних авторитетов пар-
тии Ф. Гайяр. Он критиковал ФДСЛС с двух сторон: “с точки зрения ее
структуры и с точки зрения ее базовых принципов”. В структуре Федера-
ции, “по его мнению, радикалы должны иметь больший процент предста-
вительства. Что касается принципов, то здесь оратор высказывался за со-
хранение партией своей оригинальности. “Если в XIX веке, - говорил Гай-
яр, - радикалы не принимали тогдашнего капитализма, то теперь они не
должны принимать социализм типа 1900 года, с его бюрократизмом, эта-
тизмом, подавлением личности”64. Таким образом, Гайяр продолжал от-
стаивать центристскую тенденцию в партии. С ним солидаризировался
Буржес-Монури.
За сохранение самостоятельности партии, но в рамках ФДСЛС высту-
пал М. Перрен, который в отличие от центристов тяготел все же больше
к союзу левых сил. Наконец, Р. Фабр и Ж. Марозелли представили на
съезде левую тенденцию и призывали радикалов не опасаться Федерации,
ибо отказ приведет к тому, что “в будущем может возникнуть новая пар-
тия с радикальной традицией, но уже без радикалов”65.
Разногласия между левыми и центристскими силами в партии радика-
лов в середине 60-х годов не носили острого характера. К тому же орто-
141
доксы одинаково были представлены в обоих лагерях, гарантируя в из-
вестном смысле сохранение мира в партии, так как всегда, когда в ней
происходили расколы, они в большинстве своем принимали одну сторону.
М. Фор и Ф. Гайяр с 1967 г. стали участвовать в руководстве ФДСЛС, со-
ответственно как члены политбюро и исполкома. Бильер был переиз-
бран председателем партии, а конечная резолюция съезда одобряла идею
укрепления Федерации, но в то же время призывала делегатов “активнее
заниматься делами собственной партии”66.
С развернутым анализом положения в партии радикалов выступил на
страницах “Монд” известный политолог Дюверже. Он писал, что съезды
радикалов больше не вызывают интереса. “Тем не менее определенное
влияние на политическую жизнь эта партия оказывает. Она может либо
ускорить, либо затормозить развитие Федерации и ее союз с коммуниста-
ми. Защита Республики требует твердого радикализма, как в начале века.
С другой, стороны, теперь избиратели радикалов не очень боятся, что со-
юз с коммунистами приведет к революции, и считают, что союз всех ле-
вых более выгоден при условии, что руководить в нем будут умеренные.
Чтобы остаться верной своим принципам, укрепить Республику и способ-
ствовать развитию движения, где они являются умеренными, радикалы
должны решительным образом изменить свою стратегию колебания в
блоках парламента 1918-1958 гг. Главное правило политической игры в
биполярной демократии - это то, чтобы каждым из противоположных
блоков правили умеренные, чтобы они могли сгруппировать вокруг себя
всех крайних. В этом плане радикалы, может быть, имеют будущее”67.
Партийное руководство осознавало неуклонное падение влияния ра-
дикалов в общественной жизни Франции, сталкиваясь с атмосферой апа-
тии, царившей на съездах. Р. Фабр, например, поведал: “Я помню высту-
пление Пантона, сенатора Лиона, с речью полной пессимизма на съезде
1965 г. Нас было всего 300 человек в зале. Пьер Брус - генеральный сек-
ретарь - нашел меня и сказал, что надо выступить. Я ответил, что не го-
тов, но он настаивал, что это необходимо, ибо никто не хочет выступать
и съезду грозит провал”68.
Тревожно звучали выступления генерального секретаря П. Бруса на
заседаниях исполкома и съездах.
В январе 1966 г. он сообщил следующие цифры. Радикалы имеют 26
депутатов, что составляет 6,5% от общего числа мест в парламенте, 40 се-
наторов - 14,2% от сенатского корпуса, свыше 800 генеральных советни-
ков, или !/4 часть от их количества по стране, и примерно такое же соот-
ношение по занимаемым должностям генеральных советников, немалое
число мэров68. Однако положение в федерациях, по словам Бруса, было
далеко не радужным. Он сетовал, что на местах очень трудно распростра-
нить членские карточки.
На съезде в 1966 г. Брус особо остановился на ослаблении “милитан-
тизма” (имеется в виду активная деятельность ячеек на местах. - Г.К.) в
партии. Он заострял внимание на том, что появились “пустынные регио-
ны радикализма”, а также такие, где установилась “феодализация” пар-
тийной жизни, т.е. избранные должностные лица полностью игнорируют
деятельность местных ячеек. С сожалением говорил он о том, что почти
во всех федерациях число членских карточек не соответствует числу из-
142
бранных от этих федераций. (Имеется в виду то, что практиковалось под-
час: председатель местной федерации покупал большее число членских
карточек, чем было уплачено взносов.) “Надо признать, что во многих
важных для нас департаментах не предпринимаются необходимые уси-
лия, поэтому теперь наша партия теряет там свое влияние, и многие зо-
ны, считавшиеся ранее традиционно радикальными, оказались в состоя-
нии склероза”, - отмечал генеральный секретарь70.
Брус справедливо обращал внимание делегатов на то, что по сравне-
нию с другими партиями, “старение радикалов более очевидно”, что “со-
циопрофессиональная структура руководства партии не аналогична стру-
ктуре ее электората”. Далее генеральный секретарь сказал: «Мы были
вчера партией мелкой буржуазии и крестьян, сегодня нас презрительно
называют партией Франции “зерна и каштанов”. Мы не отрицаем этого...
Но в любом случае нам надо адаптироваться и стать выразителями инте-
ресов всех средних слоев, главным образом городских, заменивших те-
перь ту мелкую буржуазию, которая когда-то господствовала в наших
кантонах, округах и префектурах»71.
Однако новые средние слои отнюдь не стремились стать радикалами.
Почему это происходило, четко объяснял М. Дюверже: “Для молодых ра-
дикализм не представляет чего-либо особенного, для старого поколения
он олицетворяется с постоянным балансированием между правыми и ле-
выми, что приводило к непопулярности и бессилию предыдущие режимы.
Мало кто вспоминает сегодня, что они когда-то были значительной си-
лой, создали Республику, демонстрируя огромную энергию в начале века
и последовательность, которая стоила им имени. Кое-кто вспоминает еще
необыкновенное возвращение к истокам в 1954-1955 гг. и упущенные
возможности. Большинство людей считают сейчас, что партия слишком
слаба, чтобы оказывать политическое влияние... Партия радикалов, от-
личающаяся своим мягким и колеблющимся характером, в настоящее
время не актуальна. Мягкость не актуальна, потому, что надо бороться за
действенное правительство и иметь стабильное и единое большинство, а
этого с мягкостью не сделать. Недисциплинированность при голосовании
тоже не играет, ибо надо иметь авторитарный дух, чтобы побеждать”72.
После парламентских выборов 1967 г. Брус особо остановился на том,
что радикалам уже не хватает собственных кандидатов на замещение
должностей, хотя всего-то у партии таковых было 23 человека. Он спра-
ведливо связывал дефицит актива партии с ростом пассивности в федера-
циях, где совершенно “отсутствует бойцовский дух”. В отличие от радика-
лов, замечал Брус, социалисты всегда готовы бороться и выставляли своих
кандидатов даже тогда, когда были уверены, что не победят. Генеральный
секретарь и казначей партии Берар-Келин настаивали на увеличении пар-
тийных взносов. В 1966 г. депутаты объявили о намерении отчислять в пар-
тийную казну вдвое большую сумму, а руководство партии обратилось с
аналогичной просьбой к сенаторам. Однако некоторые федерации возра-
жали и, что было характерно для радикалов, обязать их никто не мог73.
Майские события 1968 г. во Франции74, ошеломившие всю страну,
стали роковыми для Федерации. Парламентские выборы, проходившие в
июне 1968 г., вновь принесли победу голлистам, получившим абсолютное
большинство в парламенте (294 депутата из 485), а ФДСЛС, которая смог-
143
ла получить лишь 57 депутатских мест, потерпела серьезное поражение75.
Радикалы сумели выдвинуть лишь 67 претендентов, у них осталось всего
13 депутатов, и они снова оказались отброшенными на уровень 1945 или
1958 г. Коммунисты тоже понесли потери: число их депутатов сократи-
лось до 34. Позиции центристов также были неутешительны: 32 депутат-
ских кресла76.
Радикалы по-разному оценивали причины поражения ФДСЛС. Норд-
ман, например, главную причину видит в том, что она “не выдвинула ни-
какой конкретной программы на выборах, а рассуждала лишь о сохране-
нии республиканских институтов власти”77. Сулье считает, что главной
причиной слабости ФДСЛС стало ее стремление “поскорее втянуться в
переговоры с другими партиями вместо того, чтобы лучше утвердиться в
стране, внедриться в партийно-политическую систему”78. Р. Фабр вспоми-
нает: «Это было тяжело. Я все время был с Миттераном...его обвиняли во
всех грехах, после возвращения де Голля левая потеряла 100 депутатов. С
этого момента стали говорить, что ФДСЛС не возможна, стали обвинять
Миттерана в ее провале... И тут возник вопрос: “Что делать?” Организо-
вали собрание в “Сите Малезерб”, Миттеран выступил с отчетом, после
чего ФДСЛС фактически похоронили. Никто там даже не хотел поблаго-
дарить Миттерана. Это я взял слово и сказал: “Мы потерпели поражение,
но это ошибка не только Миттерана. Надо, по крайней мере, ему сказать
спасибо”. Не раздалось ни одного аплодисмента79».
Таким образом, после выборов 1968 г. составляющие ФДСЛС разо-
шлись, и среди социалистов начался процесс перегруппировки, завершив-
шийся созданием в 1969 г. новой социалистической партии (ФСП) во гла-
ве с Ф. Миттераном.
В партии радикалов тоже наметилась линия на переоценку стратегии.
Серьезно пошатнулся авторитет Бильера, которого стали упрекать в
чрезмерных уступках и компромиссах с коммунистами. Так, на заседании
исполкома в июле 1968 г. атаку повел единственный депутат от департа-
мента Алье Г. Перроне. Он заявил, что “сближение с коммунистами на-
несло ущерб и Федерации, и радикалам”. Перроне резко выступил против
намеченного слияния составляющих ФДСЛС и предложил “открыть дис-
куссию по трем основным направлениям: смена кадров, изменение мето-
дов и стиля действий, изменение политической ориентации”80.
Перроне был поддержан многими выступавшими. Так, депутат от
Жиронды Фижак говорил о непопулярности Миттерана и привел в при-
мер образец избирательной афиши голлистов в его департаменте, где го-
ворилось: “Голосовать за Фижака - это значит голосовать за заложника
коммунистов, это значит - голосовать за Миттерана или Роше (генераль-
ный секретарь ФКП)”. Фижак предложил открыть ФДСЛС “всем, не
только слева, но и справа, кто голосует против голлистов”81.
Другой оратор, депутат Парижского района Ноде, рассказывал об
итогах выборов на этой территории. Там в 83 округах ФДСЛС смогла вы-
ставить лишь 76 кандидатов, получив 10% голосов и одного депутата, то-
гда как в остальных 80% округов противниками голлистов оказались ком-
мунисты. Заявив, что “победа коммунистам досталась из-за того, что Фе-
дерация отказалась от союза с Демократическим центром”, Ноде делал
вывод, что программа Федерации устарела82.
144
О. Пантон соглашался с критикой в адрес коммунистов, заявив,
что “у французов сложилось мнение, что Федерация, и радикалы в том
числе все больше и больше следуют за коммунистами, так как собст-
венных инициатив они не предпринимали”83. Вместе с тем он полагал,
что Федерацию надо сохранить, вернувшись к ее программе 1966 г.
(Имеется в виду - до подписания соглашения о совместных действиях
на выборах с ФКП.)
Сходную с Пантоном позицию занял и М. Фор, предостерегавший
коллег по партии от “немедленного разрушения начатого дела” (т.е. от
разрушения ФДСЛС). Он говорил о том, что “в сложившейся партийно-
политической структуре нет возможности иного способа голосования,
что после выборов президента в 1965 г. партия радикалов стала заложни-
цей биполяризации, а часть избирателей от нее отвернулась, как от шар-
нирного звена в этой системе”. Он сожалел о том, что радикалы оказа-
лись не видны в ФДСЛС, и высказался против слияния входящих в нее
партий и групп, а также за то, чтобы радикалы играли там роль умерен-
ных, нравится или нет это социалистам. Как всегда, Фор призывал сорат-
ников “посмотреть направо”84.
Аналогичную позицию занял и Гайяр, напомнивший, что “еще со вре-
мени съезда 1966 г. критически относился к Федерации”. Он тоже верил
в возможность спасти положение ФДСЛС, высказав свои пожелания “от-
казаться от идеи национализации в программе, действовать независимо от
других политических групп, усилить роль радикалов”85.
Дискуссии были продолжены на съезде в ноябре 1968 г., где, как пи-
шет Сулье, “снова началась борьба кланов”86. В кулуарах съезда стал вы-
зревать заговор против Бильера, его пытались отстранить от руководст-
ва на год раньше срока. Однако он сумел сохранить свой пост, пообещав
делегатам съезда к весне 1969 г. представить новую программу партии и
устав87. Их обсуждение решено было приурочить к внеочередному съез-
ду партии, назначенному на это время.
К весне 1969 г. произошел окончательный разрыв между Бильером и
Гайяром. Последний отказался присутствовать на очередном съезде,
опубликовав в феврале 1969 г. “Письмо активистам”, где объяснял, что не
приедет на съезд, “чтобы продемонстрировать свой протест против ката-
строфической ситуации, в которой оказалась партия”. Гайяр считал, что
разногласия в партии наметились “не между теми, кто скорее справа или
скорее слева, а между теми, кто добивается прекращения существования
партии радикалов, и теми, кто борется за ее самобытность”88.
На самом деле разногласия Бильера и Гайяра являлись все же очеред-
ным раундом борьбы между теми, кто оставался верен традициям партии
на союз с социалистами, и теми, кто прочно впитал идеологию неоради-
кализма. Причем на этот раз на фоне ослабления влияния партии радика-
лов в ее бастионах на Юго-Западе ортодоксы уже не могли сказать своего
решающего слова.
Бильер с сожалением заявил делегатам съезда 1969 г., что партии не
удалось к намеченному сроку представить новые программные докумен-
ты, и попросил у них доверия и разрешения остаться на посту председате-
ля партии до окончания намеченного срока. Он сказал также, что “ради-
калы, безусловно, не присоединятся к новой партии социалистов (имеет-
145
ся в виду ФСП, - Г.К.), но могут сотрудничать с ней, ради совместного за-
воевания власти”89.
С Бильером полностью солидаризировались Фабр и Марозелли, тог-
да как Фор и Бонна по-прежнему призывали “не забывать и центристов
справа в процессе создания республиканских группировок”90, сотрудничая
с социалистами.
В итоге, Бильер остался на посту до очередного форума радикалов,
назначенного на октябрь 1969 г91 В известной мере ему удалось сохра-
нить за собой пост председателя благодаря надвигающемуся референду-
му в апреле 1969 г., который предложил де Голль, чтобы узнать мнение
граждан по поводу намечаемой им реформы Сената и региональной по-
литики92.
Радикалы единым фронтом выступили против де Голля, поэтому на
время сплотились в борьбе93. Тут главную роль играли сенаторы-радика-
лы во главе с Г. Моннервилем94. В знак протеста против реформы Сена-
та Моннервиль сложил с себя обязанности его председателя. На афишах,
на страницах своих газет95 радикалы развернули мощную агитацию за от-
вет “нет” на референдуме в надежде на то, что де Голль, как он то пообе-
щал, в случае негативной реакции в стране уйдет в отставку.
27 апреля 1969 г. большинство граждан (52,41%) ответило “нет” на
референдуме, де Голль подал в отставку, и во Франции были назначены
новые президентские выборы96.
Радикалы поддержали кандидатуру выразителя взглядов правоцент-
ристских и правых антиголлистских группировок Поэра, заместившего
Моннервиля в Сенате. Исполком партии радикалов под влиянием Гайяра,
Фора, Боннэ, Моннервиля, Бруса, Пантона и других единогласно одобрил
выдвижение Поэра 7 мая 1969 г. Поддержку Поэра они мотивировали
тем, что “его победа станет началом того объединения, которое не уда-
лось сделать в 1969 г. Дефферу”97, т.е., по-видимому, у них еще остава-
лись надежды на шанс “Большой федерации”. В первом туре Поэр состя-
зался с Ж. Помпиду (от голлистов), Г. Деффером (от социалистов), зая-
вившим, что в случае избрания сделает своим премьер-министром Мен-
дес-Франса, Ж. Дюкло (от коммунистов). Во второй тур прошли Ж. Пом-
пиду и А. Поэр, а окончательную победу одержал Помпиду98.
Поражение Поэра еще больше осложнило положение радикалов.
Кризис партии становился хроническим, и ей снова грозило исчезнове-
ние: федерации деградировали, кадры таяли и старели, избранники уми-
рали, не оставив наследия, активисты были дезориентированы, нового
притока сил не наблюдалось. Р. Фабр вспоминает: “Имелись федерации,
в которых было зарегистрировано всего 5 членских карточек, но их пред-
седатель, как, например, председатель федерации Алье, имел такое
же право голоса, что и председатель федерации Корсика, где у нас было
два сенатора и два депутата. М. Фор сам взял 20 карточек партии, чтобы
создать федерацию в Лот, но не интересовался даже, есть ли там ак-
тивисты”99.
Положение радикалов усугублялось еще и тем, что уход де Голля оз-
начал для некоторых радикалов то, что “сошел на нет президентский ре-
жим, основанный на преобладании исторического лидера”, который они
не принимали с самого начала. С избранием Ж. Помпиду, по их мнению,
146
режим “стал более открытым и менее монархическим”, поэтому ортодо-
ксы, особенно с Юго-Запада, стали воспринимать его более положитель-
но100. Например, не скрывал своих симпатий к Помпиду Ф. Гайяр, и, как
пишет Ле Дуарек, уже в 1969 г. он был готов войти в его правительство101.
И Сулье, и Нордман отмечают, что радикалам импонировало в Помпиду
то, что своим происхождением, образованием и манерами он представлял
“республиканскую семью”, а назначенный им премьер-министром Ша-
бан-Дельмас “вообще был радикал”102.
Октябрьский съезд партии радикалов в Нанте в 1969 г. многим пред-
ставлялся как последний. Докладчик по общей политике Пантон не скры-
вал пессимизма. Политическую атмосферу в стране он охарактеризовал
следующим образом: “Коммунисты, способствовавшие победе Помпиду,
по-прежнему следуют линии Москвы, Объединенная социалистическая
партия (ОСП) остается фактором раскола некоммунистической левой,
социалисты из новой социалистической партии (ФСП) снова встали на по-
зиции устаревшего марксизма и не привели к объединению левой, лиде-
ры Демократического центра разобщены, центр теряет избирателей,
большинство из которых бросились в погоню за наживой, радикалы - в
обстановке полного безразличия к ним масс, с июня партия как бы не уча-
ствует в политической жизни, в федерациях беспорядок, и мы или умрем,
или возродимся”. Пантон говорил об исчезновении средних предприятий
и мелких торговцев и призывал партию “в целях укрепления своего поли-
тического веса в стране завоевывать симпатии независимых трудящихся
и кадров, омолодить состав партийного руководства”103.
Складывающий полномочия председатель партии Бильер пытался
отстоять идею союза с социалистами и соглашения с коммунистами, но
был освистан104. В такой атмосфере новым председателем партии радика-
лы избрали М. Фора, который, как бы вспомнив стиль правления Мендес-
Франса, предложил делегатам съезда “заключить пари”105, пообещав в
течение 100 дней разработать программу обновления партии106. Последо-
вала вторая попытка М. Фора создать во Франции крупное центристское
объединение.
Движение реформаторов. 1969-1971
Надежды на обновление партии Фор связывал с именем нового генераль-
ного секретаря партии Ж.-Ж. Серван-Шрейбера, избранного вместо Бру-
са на заседании партбюро 29 октября 1969 г. К моменту прихода в руко-
водство партии радикалов Серван-Шрейбер был уже довольно известен в
стране, но отнюдь не как приверженец идей радикализма107. Он был сы-
ном создателя газеты “Эко”, закончил элитную инженерную Политехни-
ческую школу, в годы второй мировой войны находился в США, был лет-
чиком-истребителем. Вернувшись во Францию,'стал журналистом, авто-
ром передовиц газеты “Монд”, но в 1950 г. покинул ее, так как являлся
сторонником НАТО, а “Монд” тогда заняла нейтралистскую позицию. В
1953 г. вместе с Ф. Жиру и П. Вьянсон-Понте он создал еженедельник
“Экспресс” и стал очень активно поддерживать Мендес-Франса, с кото-
рым был связан родственными узами. Серван-Шрейбер был причастен к
147
деятельности Мендес-Франса по обновлению партии радикалов, с 1956 по
1958 г. он представлял в исполкоме партии федерацию от Французской
Гайяны и очень резко выступал против алжирской политики прави-
тельств IV Республики. На референдуме по Конституции 1958 г. он отве-
тил “нет”, в 1962 г. попытался избраться в парламент от федерации ради-
калов в Сен-Маритим (мэром этого департамента был его отец), но не по-
бедил.
В 1965 г. Серван-Шребер активно поддерживал Деффера (как уже от-
мечалось выше, именно его журнал “Экспресс” первым выдвинул канди-
датуру Мистера X на президентский пост против де Голля). После прова-
ла “Большой федерации” Серван-Шрейбер не сразу высказался за того
или иного кандидата на пост президента, но в конечном итоге во втором
туре голосовал за Миттерана.
В 1967 г. вышла в свет книга “Американский вызов”, которая принес-
ла Серван-Шрейберу успех, его стали называть “французским Кеннеди”.
В 1968 г. о нем писали в “Нью-Йорк тайме мэгэзин”, в “Форбс”. Там же
появился его портрет: “удобно устроившийся в кресле, с сигарой в руке, с
наморщенным лбом и указательным пальцем левой руки на нижней губе,
со взглядом, вопрошающим и одновременно тревожным”108. В 1969 г. он
выступил противником реформы Сената и поддержал во втором туре
кандидатуру Поэра, причем очень удачно организовал поддержку его вы-
ступления по телевидению.
С радикалами Серван-Шрейбер вновь сблизился во время различного
рода перегруппировок некоммунистических левых сил, сначала его пред-
ставил П. Брусу главный редактор “Экспресс” К. Имбер, а затем состоя-
лась их встреча с М. Фором, и после этого Серван-Шрейбер вошел в пар-
тию радикалов как индивидуальный член109. В течение лета 1969 г. Фор и
Серван-Шрейбер неоднократно встречались, обсуждали новую доктрину
партии, которая должна была стать основой ее обновления. Уже тогда
было придумано название Манифест радикалов. Их инициативу одобрял
Ф. Гайяр110.
Когда на съезде в Нанте в октябре 1969 г. М. Фор заключил пари с де-
легатами, имя Серван-Шрейбера еще не было произнесено открыто, но,
по замечанию Сулье, “в кулуарах о нем уже заговорили, причем сразу же
одни с презрением, другие с надеждой”111.
В момент избрания Серван-Шрейбера генеральным секретарем пар-
тии на заседании партбюро из 48 голосовавших 6 человек были против112.
Р. Бариллон называет вхождение Серван-Шрейбера в партию радика-
лов “пактом без любви”, потому что для них стоял вопрос: “или ЖЖСС113
или ничего, который для него лично формулировался так: или партия ра-
дикалов или ничего”114. Выбор Серван-Шрейбера генеральным секрета-
рем партии стал своего рода сенсацией, ибо, как писали известные фран-
цузские политологи Ф. Гогель и А. Гроссер, “имелись все основания за-
даться вопросом, что принесет деятельность Серван-Шрейбера партии,
опирающейся преимущественно на сельских жителей и находящейся под
контролем республиканских нотаблей, если принять во внимание, что он
является наиболее красноречивым проповедником промышленной кон-
цепции и вступления Франции в эру вычислительных машин”115.
Тем не менее Серван-Шрейбер решился, оставил “Экспресс” и летом
148
1969 г. выступил на заседании партбюро радикалов с изложением своих
целей. Он заявил, что “обновление партии подразумевает не возвращение
к жизни определенного оппортунизма, который мог бы проявиться в дея-
тельности радикалов, а возрождение весьма положительной традиции ра-
дикализма”. Касаясь проблем партии, Серван-Шрейбер считал, что ей
необходима не “тактическая перегруппировка, а политическое углуб-
ление”1 16.
31 октября 1969 г. в газете “Монд” появилась статья о том, что в жиз-
ни французской левой произошли одновременно два важных события: со-
циалист М. Рокар, 35 лет, финансовый инспектор, избран в парламент, а
Ж.-Ж. Серван-Шрейбер, 45 лет, выпускник Политехнической школы, из-
бран генеральным секретарем партии радикалов. Автор статьи объясня-
ет важность упомянутых фактов тем, что оба они не любимы традицион-
ным руководством, оба используют современный язык экономистов, со-
циологов, политических философов. Стиль Серван-Шрейбера назван
смесью кассуле (традиционное французское блюдо: рагу из гуся, утки,
свинины или баранины с фасолью) и компьютеров. В статье также отме-
чается, что «в лексике Серван-Шрейбера отсутствуют слова “левая” и
“социализм”, а вместо них используются термины “экономическая демо-
кратия”, “равенство в доходах и культуре”, “вторая промышленная рево-
люция”».
По избрании генеральным секретарем, рекламируя себя как «сильно-
го человека, способного создать альтернативу голлизму... который после
ухода своего вождя не имеет более ни политики, ни доктрины, ни концеп-
ции будущего Франции»117, Серван-Шрейбер возглавил комиссию из ше-
сти человек, которой было поручено подготовить проект новой програм-
мы партии и устава в целях коренной реорганизации партии и ее идейно-
пропагандистского багажа118. Затем в состав “комиссии шести” добави-
лись еще три почетных члена партии, и в результате начало деятельности
“команды ЖЖСС” было весьма схоже с деяниями Мендес-Франса. Сер-
ван-Шрейбер, как и Мендес-Франс, “опирался на поддержку нотаблей
партии, традиционных бастионов радикализма на Юго-Западе”119. Была у
него и своя команда, состоявшая примерно из 15 человек, среди которых
прежде всего следует назвать М. Альбера - финансового инспектора, од-
ного из авторов программы, Н. Малумяна - специалиста по маркетингу,
руководившего так называемой “группой действий”, а также Ж.-К. Кол-
ли, Р. Приуре и др.
Комиссия по подготовке новых документов собиралась каждую неде-
лю либо на квартире М. Фора, на улице Распай, либо у Гайяра, на авеню
Фош. Кроме уже названных, в нее входили Брус, Сулье, Фабр, Берар-Ке-
лин, Пантон, Шевалье. Как вспоминает М. Фор, “работали по-американ-
ски - вокруг холодных закусок”120. В январе 1970 г. комиссия представи-
ла текст объемом 200 страниц на обсуждение во время специально орга-
низованной для партийного руководства учебы в Версале. Затем этот
текст был опубликован под названием “Небо и земля. Манифест ради-
калов”.
Текст состоял из 11 глав, в которых развивались конкретные тезисы
программы. Основные идеи манифеста были довольно противоречивы,
авторы преподносили его как “альтернативу революционному преобра-
149
зованию общества, характерной чертой которой должно стать сочетание
экономического роста с реформами”. Серван-Шрейбер и Альбер писали,
что радикалы “не приемлют более капиталистическую цивилизацию”, и
выдвигали требования “всячески развивать частнопредпринимательскую
инициативу”, в связи с чем предлагали “отделить экономическую власть
от политической” (т.е. ограничить государственное регулирование эконо-
мики), “ликвидировать нерентабельные отрасли экономики и предоста-
вить полную свободу экономической деятельности и конкуренции”121.
Особое внимание в манифесте уделялось “политике регионализма”,
необходимость которой его авторы обосновывали “несовершенством ад-
министративно-территориального устройства Франции” и, в частности,
“крайней недостаточностью прерогатив и средств, находящихся в распо-
ряжении местных выборных органов власти”122. В качестве конкретных
мер по проведению “политики регионализма” предлагалось “деконцент-
рировать полномочия государственной администрации”, а также “прекра-
тить выделение средств из государственного бюджета местным выбор-
ным органам власти” и “заимствовать средства на рынке капиталов по
примеру предпринимателей и капиталистических компаний”123.
Авторы манифеста выступили за создание “Соединенных Штатов Ев-
ропы” и предложили, во-первых, принять “федеральную конституцию”
Европы (имеются в виду страны ЕЭС), а во-вторых, реформировать Ев-
ропейский парламент - сделать его двухпалатным и проводить выборы в
Ассамблею путем всеобщего голосования в государствах-членах, а в со-
став Сената включить представителей национальных парламентов124.
В области регулирования социальных отношений Манифест радика-
лов предусматривал установление “социального равенства” в обществе
путем «повсеместного строительства детских садов с подготовительными
классами и ликвидации привилегированных “больших школ”»125. Кроме
того, для достижения социальной справедливости на предприятиях, для
“примирения трех главных компонентов капиталистического предпри-
ятия - наемных работников, капитала и администрации”, предлагалось
“назначать руководителей предприятий коллегией, состоящей из предста-
вителей акционерного капитала, рабочих и инженерно-технических ра-
ботников”126, причем в этой коллегии только один голос из трех принад-
лежал бы представителю акционерной компании. В манифесте говори-
лось также о необходимости расширения прав профсоюзов на предпри-
ятиях, об отмене права наследования промышленной собственности127.
Основные идеи манифеста ориентировали партию радикалов на при-
нятие реформистской стратегии в условиях благоприятной экономиче-
ской конъюнктуры, характерной для Франции 60-х годов. Не случайно
поэтому тогдашний премьер-министр Ж. Шабан-Дельмас128 писал: “В ма-
нифесте имеется несколько отличных идей, близких нам”129. По мнению
составителей манифеста, “Франция может стать Калифорнией Европы,
если сохранит и при этом будет успешно развивать традиционные отрас-
ли национального производства и различные виды интеллектуальной де-
ятельности”130. Основными элементами новой программы радикалов ста-
ли экономический либерализм, децентрализация управления и террито-
риального устройства, европеизм и социальное равновесие в обществе.
Реализация манифеста Серван-Шрейбера, по точному замечанию Ж. Ба-
150
аля, “должна была в смысле приспособления Франции к современности
связать воедино эффективность американской экономики с немецким
или скандинавским социал-реформизмом”131.
Однако нельзя не согласиться также с утверждением авторитетной
французской исследовательницы К. Исмаль, что “манифест, провозгла-
шавший промышленный рост как инструмент революционного обновле-
ния, превозносивший рыночную экономику и конкуренцию, не очень со-
ответствовал традиционным идеалам радикализма”132. Более того, в это
время с аналогичными проектами выступила Национальная федерация
независимых республиканцев (НФНР), созданная в 1966 г. под руководст-
вом В. Жискар д’Эстена133.
При этом у НФНР было гораздо больше шансов на успех среди изби-
рателей благодаря тому, что она, во-первых, входила в состав правитель-
ственного большинства де Голля, а ее лидер В. Жискар д’Эстен даже был
некоторое время министром экономики и финансов. Как справедливо пи-
шет В.Н. Чернега, «принадлежность НФНР к “большинству” позволяла
провести передачу власти без перерыва преемственности политической
линии в основных ее чертах и в то же время создавала иллюзию измене-
ний, усыпляла общественное мнение, “уставшее” от слишком долгого
пребывания голлистов у власти»134. Во-вторых, существенным моментом
являлось то, что программу НФНР, как и ее лидера, единодушно поддер-
живали рядовые члены, тогда как у радикалов принятие манифеста на
съезде в 1970 г. было “условным, вызванным скорее желанием не дать за-
стопориться намеченному процессу обновления партии, чем безоговороч-
ным согласием со всеми положениями манифеста”135. Так, М. Буржес-
Монури сразу же резко выступил против манифеста и лично Серван-
Шрейбера и в знак протеста не приехал на съезд 1970 г.
С критикой манифеста на съезде 1970 г., проходившем в Париже в за-
ле Ваграм, где когда-то развертывались баталии сторонников и против-
ников Мендес-Франса, и собравшем, как и в те времена, гораздо больше
делегатов, особенно молодежи, так что оказалось мало места и заседания
транслировались по телевидению в других залах, выступили некоторые
лидеры ортодоксального радикализма, такие как Ф. Гайяр, Э. Рош, Р.
Бильер, Ж. Берар-Келин (казначей партии), П. Брус, Ф. Люшер, М. Пер-
рен136. Ф. Гайяр, в частности, выступал против отмены права наследова-
ния промышленной собственности, высказав опасения, “как бы достоя-
ние французских акционеров не перешло к иностранцам” и “как бы пред-
лагаемые реформы не оттолкнули от радикалов их союзников”. Для Гай-
яра главным, по его словам на съезде, оставалось “сплочение реформато-
ров”. Он говорил, что при сложившейся системе выборов во Франции
“приход к власти реформаторов возможен только в условиях единства, а
не разобщенности”137.
Спустя неделю после съезда Гайяр на страницах газеты “Прогре дю
Лион” писал о необходимости союза всех реформаторов. Причем он поло-
жительно отзывался о реформаторстве премьер-министра Шабан-Дель-
маса и не исключал возможности «присоединения радикалов к сторонни-
кам программы “нового общества”, чтобы избежать мертворожденных
реформ и революции»138. Более резко против Серван-Шрейбера и мани-
феста выступил М. Перрен - “хранитель радикальной традиции”, возгла-
151
влявший в то время комиссию по политической линии партии. Он пола-
гал, что новый генеральный секретарь “как бы только что открыл пар-
тию радикалов, ибо на 200 страницах манифеста ни разу не упомянут Эр-
рио, а на странице 149 дается хвалебный отзыв правительству де Голля,
против режима личной власти которого радикалы боролись в течение 10
лет”. Против манифеста выступил и Ф. Люшер, считавший “слишком
скороспелым” выступление Серван-Шрейбера и добивавшийся “более де-
тального обсуждения документа”139.
Большинство федераций потребовали тайного голосования по мани-
фесту, и руководство партии внесло некоторые поправки в документ, к
примеру об “установлении размеров состояний” в части, касающейся от-
мены права наследования промышленной собственности, о “сохранении
государственной системы школьного обучения, как основы национально-
го образования”140. В итоге голосование по манифесту было открытым, и
15 февраля он был принят в качестве новой программы партии радика-
лов. Спустя неделю после съезда в интервью газете “Прогре дю Лион”
Ф. Гайяр сказал: “Политическая партия, базирующаяся на подобном ма-
нифесте, даже после поправок, превратится в клуб”141.
Однако председатель партии М. Фор на страницах ее центрального
печатного органа в статье под названием “Смысл нашей борьбы” утвер-
ждал, что манифест дал новый толчок партии142. Несомненно, что благо-
даря новой программе партия радикалов снова привлекла к себе внима-
ние французов. Манифест был переведен на 9 иностранных языков, попу-
лярность Серван-Шрейбера в стране необыкновенно возросла. Если в
1969 г. газета “Монд” писала о нем 7 раз в октябре, 5 раз в декабре, то в
феврале 1970 г. ему было посвящено 40 публикаций143. Сам Серван-
Шрейбер открыто заявил во время выступления в мае 1970 г. в Руане, что
“ищет повода, чтобы заставить французов говорить о себе”144. В архиве
Г. Моннервиля хранится приветственное письмо в адрес Серван-Шрейбе-
ра от почетного председателя партии радикалов Э. Даладье, где говорит-
ся: “Ни один лидер радикалов не подвергался таким нападкам, как Вы.
Но и никто из них не отвечал на нападки так эффективно и чистосер-
дечно”145.
Вместе с новой программой был принят и новый устав. Некоторые
изменения в нем носили принципиальный характер. Например, партия ви-
доизменила название - отныне она стала именоваться не партией радика-
лов и радикал-социалистов, а партией радикал-социалистов. Устав преду-
сматривал расширение федераций. Исчезла статья о возможности стать
членом партии через газеты, исполком заменил комитет директоров
(опять напрашивается аналогия с Мендес-Франсом), ликвидировались
должности многочисленных вице-президентов (их осталось всего два),
прекратила существование комиссия по политическим вопросам. Послед-
ние два пункта вызвали протесты делегатов съезда как нарушавшие тра-
диции партии. Но в целом дискуссии по уставу были менее острыми, чем
по программе.
После принятия новых программных документов во все департамент-
ские федерации партии были направлены делегации с целью перестроить
местные организации, снизить в них роль классических нотаблей, игнори-
рующих партийную дисциплину.
152
Если сравнить инновации Ссрван-Шрейбра в партии радикалов с тем,
что в середине 50-х годов попытался сделать Мендес-Франс, то можно
увидеть много общего, что, естественно, объясняется нс только сотрудни-
чеством обоих лидеров, но и их умением верно уловить смысл происходя-
щих в жизни общества изменений. Памятуя неудачу Мендес-Франса, Сер-
ван-Шрейбер, как пишет Бариллон, “был несколько мягче в методах дей-
ствия: при нем не делалось попыток централизации партии, усиления пар-
тийной дисциплины. Он не шел на острые конфликты со своими соперни-
ками, предпочитая конкретные шаги теоретическим дебатам и фактиче-
ски игнорируя своих противников. Он систематически проводил электо-
ральные собрания, на которых экспертами анализировались различные
точки зрения”146.
Главным отличием между двумя лидерами было то, что Серван-
Шрейбер оставался чужим для радикалов, сформировался вне рядов пар-
тии, тогда как Мендес-Франс являлся типичным радикалом, “всегда тре-
петно относившимся к авторитету Эррио”147. Серван-Шрейбер не стес-
нялся заявлять: «Я не люблю слова “вывеска” партии, но я люблю слово
“радикал”»148. Лидеры партии упрекали генерального секретаря в непоч-
тительном отношении к патриарху радикалов Э. Эррио. В архиве Г. Мон-
нервиля сохранилось сообщение о том, что председатель конституцион-
ной комиссии партии Э. Дали критиковал Серван-Шрейбера за то, что тот
“неверно оценил историческую роль Эррио в интервью журналу “Нувель
обсерватер” в апреле 1970 г.149
Однако поначалу рядом с Серван-Шрейбером стоял президент партии
М. Фор, которому радикалы доверяли. Кроме того, руководство партии
радикалов вновь начало вынашивать планы создания крупного центрист-
ского объединения во Франции. Став генеральным секретарем, 30 октяб-
ря 1969 г. Серван-Шрейбер опубликовал в “Экспресс” статью, где напом-
нил, что “между голлистским большинством и коммунистами150 есть тре-
тья сила - центристы”. Весной 1970 г. он заявил о своем намерении реор-
ганизовать французскую левую, отметив при этом, что допускает диалог
с коммунистами, которые в принципе тоже защищают интересы трудя-
щихся, при условии, если те займут реформистскую позицию151. Спустя
несколько недель Серван-Шрейбер как бы выразил согласие с предложе-
нием Гайяра, призвав на митинге в Лионе к союзу все реформаторские си-
лы152. Однако социалисты этот призыв не поддержали, тогда Серван-
Шрейбер с октября 1970 г. покинул парламентский блок с социалистами,
так же поступили и остальные депутаты-радикалы, за исключением
Бильера и Дюко.
На подступах к парламентским выборам 1973 г. (весной 1970 - осе-
нью 1971 г.) генеральный секретарь обратился с письменным призывом о
союзе ко всем желающим, в том числе и к коммунистам. Лидерам Демо-
кратического центра он предлагал организовать совместными усилиями
Движение реформаторов. Здесь даже говорилось, что со стороны радика-
лов инициативу по созданию этого движения возьмет на себя М. Сулье.
Обращаясь к социалистам, Серван-Шрейбер подчеркнул, что “у радика-
лов совершенно разные взгляды с коммунистами по вопросам управления
страной, развития общества и правосудия, но если Миттерану удастся до-
говориться с ними по этим пунктам и подписать совместную программу,
153
то его (Серван-Шрейбера. - Г.К.) партия будет только приветствовать эту
инициативу”. Коммунистам он сообщил об организации Движения рефор-
маторов, выразив надежду, что сближение коммунистов и социалистов
откроет новые перспективы перед Францией, Европой и миром, и пред-
ложил им взаимную поддержку кандидатов в первом и втором турах153.
Компартия отвергла предложение Серван-Шрейбера. Ее глава
Ж. Марше не скрывал своей неприязни к личности нового лидера радика-
лов, называя его “выразителем интересов буржуазии”154. Социалисты то-
же в конечном итоге порвали с Серван-Шрейбером после его обращения
к Демократическому центру, отказав радикалам в блокировании на пар-
ламентских выборах155.
В отличие от левых партий Демократический центр положительно
отреагировал на призыв Серван-Шрейбера. Тенденция к сближению на-
метилась между ними после принятия Манифеста партии радикалов.
Съезд Демократического центра в феврале 1970 г. этот манифест привет-
ствовал. Тогда уже возникла Ассоциация за альтернативу и прогресс,
объединившая радикалов и центристов. В октябре 1971 г. четвертая На-
циональная конференция Демократического центра, на которой Лека-
нюэ был переизбран его председателем, приняла решение о начале пере-
говоров с Серван-Шрейбером по вопросу о союзе в Движении реформа-
торов. И хотя газета “Монд” писала, что Демократический центр «сказал
осторожное “да” Серван-Шрейберу»156, прослеживалась явная тенденция
к сближению партии радикалов и Демократического центра в рамках
правоцентристской коалиции.
Наученные опытом “Большой федерации” и ФДСЛС, Фор и Серван-
Шрейбер решили начать укрепление собственной партии перед тем, как
приступить к созданию Движения реформаторов. С весны 1970 до весны
1971 г. они организовали массу собраний в Лионе, Руане, Лилле, других
местах провинции. Руководители партии преследовали в первую очередь
цель подготовки радикалов к предстоящим муниципальным выборам в
1971 г., а затем - к парламентским 1973 г. Причем уже в апреле 1970 г. на
заседании бюро партии М. Фор дал понять, что, если начинание Серван-
Шрейбера потерпит неудачу, он расстроится, но в отставку не уйдет157.
В результате за 12 месяцев число членских карточек удвоилось, в
партию влились молодые кадры, в отличие от мендесистских времен ус-
тановилась связь между нотаблями и новыми лидерами на местах. По сло-
вам Р. Бариллона, “шрейберистами” - сторонниками партии радикалов
становились “спортивные выпускники Политехнической школы, дина-
мичные инженеры, технократы, сформировавшиеся в эпоху экономиче-
ского роста”158.
Однако сразу же начались конфликты между старым и новым руко-
водством. В архиве Г. Моннервиля хранится подборка документов, свиде-
тельствующих о недовольстве Серван-Шрейбером в партии. Например,
казначей партии Берар-Келин выражал беспокойство по поводу “возве-
личения Серван-Шрейбером собственной персоны в партии”159.
М. Перрен в письме М. Фору от 9 мая 1970 г. писал, что “с неожидан-
ным приходом в партию Ж.-Ж. Серван-Шрейбера ее решения стали зави-
сеть от одного человека, начались манипуляции с членскими карточка-
ми”. Перрен сообщал, что отныне не будет участвовать в заседаниях ни
154
своей федерации (Сен - Сен-Дени), ни партбюро, оставаясь в то же время
верным партии. Недовольство действиями Серван-Шрейбера выражал и
руководитель федерации Сена-и-Марна Э. Дали, которому генеральный
секретарь отправил 5 мая 1970 г. письмо с советом присмотреться к сво-
им активистам, слишком резко нападавшим на Фора, на Серван-Шрейбе-
ра и его команду. Дали ответил Серван-Шрейберу в весьма резких тонах,
подчеркнув, что “его (Серван-Шрейбера. - Г.К.) критикуют не новички в
партии, а люди со стажем”. Письмо Дали пропитано духом неприязни к
генеральному секретарю, там прямо говорится о его невоспитанности160.
Конституционная комиссия, которую возглавлял Дали, на одном из
своих заседаний поставила в вину генеральному секретарю то, что ход об-
суждения партийных документов не доводится до сведения остальных
членов партии, отчеты Серван-Шрейбера не публикуются, не учитыва-
ются поправки и замечания, как, например, это было при обсуждении ма-
нифеста161.
Сенатор О. Пантон 25 апреля 1970 г. разразился письмом под назва-
нием “Болезнь”, где пытался доказать, что в партии снова начался кризис.
Он ставил в вину новому партийному руководству его стиль действий, пи-
сал, что Серван-Шрейбера невозможно застать в штаб-квартире партии,
что решения его группы малопродуктивны. Не нравилось автору письма
и то, что мало почестей отдается Э. Эррио. Пантон считал, что у многих
радикалов еще не изгладилось из памяти недовольство авторитарностью
Мендес-Франса, а с появлением Серван-Шрейбера “партии как бы снова
приделали его (Мендес-Франса. - Г.К.) мозги”. Поэтому Пантон вполне
логичной считает оппозицию Гайяра, Бильера, Берар-Келина и др. Он
указывает также на то, что на местах активисты ожидают от Серван-
Шрейбера двух вещей: политического и парламентского усиления, но ни
того, ни другого они пока не получили. “Желание Серван-Шрейбера об-
новить старую партию, - продолжает Пантон, - предполагает необходи-
мость учета ее традиций и правил... Реформировать - это хорошо, но без
грубого обращения с людьми”162.
Серван-Шрейбер в свою очередь не скрывал своего неуважения к по-
литическим лидерам 30-50-х годов, потому что ему “надоели рутина, ос-
торожность, ложная мудрость этого поколения... которое фактически в
двух поколениях из-за этих качеств терпело политическое поражения”163.
Газета “Фигаро” писала 7 сентября 1970 г., что “после Мендес-Франса,
Деффера, Миттерана тип крушителя весьма успешно работает на Ж.-Ж.
Серван-Шрейбера среди молодежи”.
Особенно обострила отношения с лидерами радикальной партии “из-
бирательная авантюра” Серван-Шрейбера в Жиронде, когда в июле 1970 г.
после смерти одного из депутатов от Жиронды Серван-Шрейбер решил
выставить свою кандидатуру в этом округе против Шабан-Дельмаса, ко-
торый в то время был премьер-министром, а также в течение 23 лет воз-
главлял мэрию города Бордо - столицы Жиронды. Радикалы никогда не
скрывали своих симпатий к Шабан-Дельмасу, помня его прошлое. Сер-
ван-Шрейбер на этот раз выступал от имени не партии радикалов, а от
Демократического центра, с которым только что наметилось сближение.
В результате действия генерального секретаря резко осудил Буржес-Мо-
нури, заявив накануне выборов: “Шабан-Дельмас стоит наиболее близко
155
к нашему пониманию концепций радикализма”164. В знак протеста Бур-
жес-Монури покинул партию радикалов.
Руководство партии (М. Фор, Г. Моннервиль, О. Пантон и др.) прямо
не высказывало своего неудовольствия, но никто из них не сопровождал
Серван-Шрейбсра в Бордо. Газета “Комба” 18 сентября 1970 г. в статье
“Бунт сына” так комментировала решение Серван-Шрейбсра баллотиро-
ваться в Бордо: “М. Фор научил всему Ж.-Ж. Серван-Шрейбера и ввел его
в партию радикалов, а тот уже забыл, кому обязан, и заявляет, что не ну-
ждается в поддержке старых нотаблей и осуждает политиков, которые 25
лет руководили страной”. Единственно, кто из авторов-составителей Ма-
нифеста радикалов оставался в эти дни рядом с ЖЖСС, это Р. Фабр, но и
он понимал, что “совершается психологическая ошибка” и что “авантюра
Серван-Шрейбера в партии окончена”165. Серван-Шрейбер потерпел со-
крушительное поражение, ибо уже в первом туре Шабан-Дельмас полу-
чил 63,55% голосов против 17%, поданных за его соперника166.
После провала в Бордо популярность Серван-Шрейбера в стране упа-
ла. Бариллон назвал его “бесполезным” политическим деятелем, М. Дю-
верже на страницах “Монд” охарактеризовал его кампанию как “дезорга-
низаторскую”. М. Перрен считал, что поражение Ж.-Ж. Серван-Шрейбе-
ра и победа Ж.-Ж. Шабан-Дельмаса означает “катастрофу для левых рес-
публиканцев и позор для партии радикалов”167. Тем нс менее 22 сентября
1970 г. партбюро снова избрало Серван-Шрейбера генеральным секрета-
рем партии. Несмотря на то, что после Бордо в партии радикалов все
больше не одобряли “действия и идеи” Серван-Шрейбера, ее председа-
тель М. Фор все же доказывал, что деятельность генерального секретаря
для партии “продуктивна, во всяком случае больше, нежели деятельность
его противников в семье радикалов”168.
К тому же в стране надвигались муниципальные выборы весной 1971 г.
В преддверии их в ноябре 1970 г. Серван-Шрейбер выпустил книгу под на-
званием “Обеспечить будущее”, которую предложил считать Муници-
пальным манифестом партии и где развил идею регионализации Фран-
ции, провозгласив “борьбу французов против государства”169. Затем он
начал рекламировать свои идеи, выступая в провинции. О них писала ме-
стная пресса170. Однако тут же у нее появились решительные противники.
Газета “Фигаро” 8 декабря 1970 г. напечатала статью протеста против
Муниципального манифеста, подписанную представителем федерации
Лот, которую возглавлял М. Фор.
Муниципальный манифест как программу на предстоящих муници-
пальных выборах обсуждал съезд партии радикалов в декабре 1970 г. Со-
держание манифеста сводилось к двум главным положениям - создание в
стране региональной власти в лице самостоятельных правительств, а так-
же обеспечение им финансовой независимости, так как государство обви-
нялось в нецелесообразном использовании общественных денег. Этот ма-
нифест еще раз подтвердил способность Серван-Шрейбсра “быстро по-
нять и выдвинуть проблему”, появление этого документа заставило и дру-
гие партии выдвинуть свои предложения, в том числе и правящее
большинство171. По сути вопросы региональной политики остаются акту-
альными для Франции и по сей день.
На съезде против проектов регионализации выступила значительная
156
часть лидеров оппозиции Серван-Шрейберу. С одной стороны, его крити-
ковали левые радикалы во главе с Бильером, с другой - радикалы-евро-
пеисты, включая президента партии М. Фора. Они опасались, что “рас-
членение Франции нанесет ущерб европейскому строительству”. Серьез-
но звучали выступления сенаторов Моннервиля, Бруса, Кайяве, сожалев-
ших об умалении роли государства и напоминавших делегатам о том, что
идея “неделимой Республики” была вечным тезисом радикалов172.
В конечном итоге съезд Муниципальный манифест одобрил с учетом
двух поправок М. Фора: во-первых, исчезли слова “региональные прави-
тельства”, их заменили словами “региональная власть”; во-вторых, депар-
таментам четко определяли границы их самостоятельности от центра173.
После съезда борьба в партии усилилась, так как встал вопрос о со-
юзниках на предстоящих муниципальных выборах. По инициативе Пер-
рена был создан Комитет бдительности. Серван-Шрейбер предложил
всем желающим присоединиться к блоку сторонников региональной вла-
сти, однако сам на время проведения муниципальных выборов уехал в
Швецию. В результате радикалов можно было видеть как в союзе с цен-
тристами, так и в союзе с социалистами. Радикалы, действовавшие вместе
с социалистами, объединились в Комитет левых радикалов174.
Следствием разброда среди радикалов стала их неудача на этих выбо-
рах. Они потеряли шесть важных муниципалитетов (в Кастере, Балансе,
Перигоре, Ажане и др.), получив взамен лишь два новых - в Ла-Рошели и
Орлеане, да и то там были выбраны “антишрейберисты” - М. Крепо и
Ф. Абади. Выборы свидетельствовали о росте влияния партии радикалов
в новых динамичных районах Севера и Востока и об ослаблении в тради-
ционных, на Юго-Западе175.
С весны 1971 г. начался новый виток борьбы против Серван-Шрейбе-
ра в партии. Против него активно стали выступать парламентарии, тогда
как федерации скорее поддерживали генерального секретаря, особенно
такие, как Северная, Эн, Сомм. Наступление повели Берар-Келин - спра-
ва (после трагической смерти лидера правых радикалов Гайяра) и Бильер
- слева. Первый обратился с призывом к Мендес-Франсу и Э. Фору вер-
нуться в партию в случае ухода Серван-Шрейбера. Второй обвинял гене-
рального секретаря в оторванности от социалистов. Сенатор А. Кайяве
на заседании исполкома партии 31 марта выступил с резолюцией недове-
рия Серван-Шрейберу176.
Газета “Орор” писала о “настоящем кризисе верхов у радикалов”177.
Газета “Иси Пари” причины кризиса видела в том, что “радикалы нахо-
дятся в стадии конфликта поколений, личностей и концепций”. Конфликт
поколений, по мнению авторов статьи в “Иси Пари”, «носил скорее не
возрастной характер, а политический, так как Серван-Шрейбер пытался
привить партии умение “делать политику”, а она не была к этому приуче-
на». «Отсюда вытекает, - продолжали они, - и конфликт личностей, ибо
фактически сразу же появились противники как справа (Гайяр, Буржес-
Монури), так и слева (Бильер). Поэтому и союз М. Фора с Серван-Шрей-
бером оказался непрочным, потому что президент партии из-за свойст-
венной ему “радикальной терпимости” некоторое время оттенял крайно-
сти генерального секретаря, но до определенных пределов. Что касается
концептуального расхождения, то оно обусловлено тем, что радикалы не
157
столько приняли новую программу и политику регионализации, сколько
воспользовались ими для того, чтобы совсем не развалиться»178.
Октябрьский, 1971 г., съезд партии радикалов проходил в обстановке
постоянных столкновений М. Фора и Серван-Шрейбера. Оба лидера вы-
ставили свои кандидатуры на пост председателя партии, и большинством
в 431 голос против 237 победил Серван-Шрейбер179. За Фора голосовали
в основном депутаты парламента и нотабли партии, за Серван-Шрейбера
- активисты федераций и молодежь. М. Фор вспоминает: “Я уже перестал
быть председателем партии, был побежден Серван-Шрейбером из-за ма-
хинаций... Это целая история... Отключили микрофоны, когда я должен
был говорить”180.
Средства массовой информации считали, что Серван-Шрейбер был
избран не из-за его идей, а из-за его стиля действий, что после его победы
стало очевидным исчезновение традиционного радикализма из руководя-
щих органов партии. Радикализм “банкетов в ресторанах” заменился ра-
дикализмом “системы самообслуживания”, в которой нет “столов, при-
способленных к распределению должностных портфелей” (намек на тра-
дицию партии всегда заканчивать съезд республиканским обедом. -
Г./С)181. I
Р. Фабр, руководивший последним заседанием съезда и объявивший
об избрании Серван-Шрейбера, вспоминает, что сразу же увидел недо-
вольных результатами голосования. Тогда у радикалов было 16 сенато-
ров и, по словам Фабра, они все были против генерального секретаря,
особенно Брус и Моннервиль. Успехи Серван-Шрейбера Фабр объясняет
следующим образом: “М. Фор был очень хороший человек, но он никогда
не был способен на сильный рывок, его не очень интересовал настрой ак-
тивистов партии и идея поворота от ФДСЛС. И поэтому он нашел хитре-
ца, посчитав его прекрасным. Я доверяю ЖЖСС генеральный секретари-
ат, то есть аппарат, а сам буду произносить речи на собраниях, митингах,
буду наблюдать за избирательной кампанией, и мы будем разделять зада-
чи. И это сделало хозяином ЖЖСС, который со своим многолетним дру-
гом Малумяном (Н. Малумян стал генеральным секретарем партии. -
Г.К.) совершили поездки по федерациям, там, где их не было, они их соз-
дали, они поставили везде своих людей, и в течение одного-двух лет все
федерации стали шрейберистскими... И в такой ситуации, конечно,
ЖЖСС привлек больше симпатий. Благодаря своей манере выступать по
телевидению он воплощал новый стиль, он со своим микрофоном стал
олицетворять новые идеи, а М. Фор организовывал обеды, митинги”182. I
Сам М. Фор впоследствии сказал: “Серван-Шрейбер нас похоронил”183.
Возглавив партию радикалов, Серван-Шрейбер активизировал дея-
тельность по объединению в Движении реформаторов с Демократиче-
ским центром. 3 ноября 1971 г. в Сен-Жермен-ан-Лай состоялась встреча
руководителей трех партий - радикалов (Серван-Шрейбер), Демократи-
ческого центра (Леканюэ) и Республиканского центра (Дюрафур). После
этой встречи было обнародовано решение о создании Движения рефор-
маторов. Совещание приняло решение о выдвижении каждой партией
собственных кандидатов в первом туре предстоящих парламентских вы-
боров 1973 г. и об отказе в пользу собравшего наибольшее число голосов
- во втором. Однако возникли тактические разногласия: Леканюэ предла-
158
гал во втором туре голосовать против социалистов и коммунистов, тогда
как Серван-Шрейбер предлагал голосовать против партий правительст-
венного большинства. Серван-Шрейбер отправил также письмо Э. Фору
с предложением войти в Движение реформаторов184.
После того как о совещании стало известно в стране, оппозиция ра-
дикалов к Серван-Шрейберу усилилась. Встревожились в первую очередь
те радикалы, которые, как М. Фор, были избраны в парламент в 1967 г.
благодаря поддержке во втором туре со стороны коммунистов и социали-
стов. Сенатор О. Пантон отправил Серван-Шрейберу письмо с осуждени-
ем избирательного союза с Демократическим центром185. Генеральные
секретари федераций Вал и Уаза напечатали в прессе письма протеста
против сближения партии с правыми центристами186. Наконец, 12 депута-
тов-радикалов попросили разрешения социалистов принять их снова в со-
вместную депутатскую фракцию после годичного перерыва. Парламен-
тарии-противники Серван-Шрейбера (Р. Бильер, М. Фор, П. Брус, А. Кай-
яве, Г. Моннервиль и др.) начали собираться в “Республиканском кружке”
на авеню Опера. 17 ноября 1971 г. они создали Группу изучения и дейст-
вия радикал-социалистов во главе с Р. Фабром. Местом собраний сделали
Сенат, так как одним из ее вдохновителей был Г. Моннервиль, во времен-
ное бюро вошли А. Кайяве, М. Крепо, Ф. Люшер, М. Фор, Р. Бильер и
др.187 По сути эта группа объединила левых радикалов, выступающих за
союз с социалистами.
Однако Серван-Шрейберу удалось добиться на заседании партийного
бюро 24 ноября 1971 г. одобрения 48 голосами против 41 идеи создания
Движения реформаторов. Как видим, курс на развитие Движения рефор-
маторов продолжился. 8 декабря состоялось собрание депутатов всех со-
ставляющих Движения, на котором был избран исполком из шести ради-
калов, шести членов Демократического центра, одного представителя
Республиканского центра. От радикалов туда вошли Серван-Шрейбер,
Перроне, Шлезинг, Лафон, де Вазьер и Пансар. Председателя решили не
выбирать188.
Итак, руководство партии радикалов снова повернуло официальный
курс своей политики в сторону правого центра. Причинами тому послу-
жили, во-первых, усиление антикоммунизма радикалов после событий в
Чехословакии в 1968 г., а во-вторых, неоднократные заявления (на засе-
дании партийного бюро радикалов 24 ноября 1971 г., в прессе, на различ-
ного рода собраниях189) Серван-Шрейбера о том, что “для того, чтобы по-
бедить большинство, нужно согласие Движения реформаторов и социа-
листов”190. Иначе говоря, перед радикалами вновь вырисовывалась пер-
спектива создания столь близкой им коалиции “третьей силы”. Причем в
Движении реформаторов лидирующую роль сразу занял Демократиче-
ский центр, так как эксцентричный Серван-Шрейбер не у всех вызывал
доверие191, а кроме того, и это являлось, на наш взгляд, главным, Демо-
кратический центр был более органичной организацией, четко ориенти-
рованной на правый центр, тогда как партия радикалов раздиралась про-
тиворечиями именно из-за своей политической самоидентификации: меж-
ду левым и правым центром, между союзом с ФСП и Демократическим
центром.
Партия радикалов, став непосредственной участницей процесса бипо-
159
ляризации партийно-политической системы Франции192, сама поляризо-
валась. Поэтому и внутрипартийный конфликт у радикалов, несмотря на
присутствие в нем сильного личностного фактора, носил все же концеп-
туальный характер - между левыми и правыми центристами. Причем, в
отличие от “мендесистского периода” в партии, развивался он в условиях,
когда в стране появились новые, более сильные политические партии и
руководители, способные стать лидерами в этой биполяризации и повес-
ти за собой другие партии, в том числе и радикалов. Было очевидно, что
попытки радикалов встать во главе крупного центристского объединения
V Республики закончились неудачей. Слева таким лидером стала Социа-
листическая партия во главе с Миттераном, справа - “независимые рес-
публиканцы” во главе с В. Жискар д’Эстеном. Политическое угасание ра-
дикализма вступило в свою завершающую стадию.
Р. Фабр вспоминает: «Серван-Шрейбер хотел начать наступление в
партии, и это быстро превратилось в конфликт между левыми и центри-
ст ами. Возглавив партию, он почти порвал связи, которые мы имели с со-
циалистами. Мы знали, что социалисты на пути выработки совместной
программы с коммунистами. Это не нравилось Серван-Шрейберу. Он уси-
лил контакты с Леканюэ, поехал на съезд МРП-Демократического цент-
ра и заключил с ними секретное соглашение... Никто об этом не знал, он
не посвятил никого, поставив нас перед свершившимся фактом. С этого
момента вокруг Моннервиля сгруппировались тс, кто стал задаваться во-
просом “что делать”? Мы не хотели порывать, но создали Группу изуче-
ния и действий радикал-социалистов. Там были все, кто выступал против
Серван-Шрейбера»1 3.
Председатель партии заявил, что не будет исключать членов этой
группы из партии. Однако становилось все более очевидным, что раскол
партии неминуем. Приближались парламентские выборы, а до этого дол-
жен был состояться съезд радикалов в Лилле, где Серван-Шрейбер гото-
вился к конфронтации с оппозицией.
Раскол партии радикалов в 1973 году
Несмотря на формальное единство радикалов, фактически уже с начала
1972 г. в партии действовали два автономных и все более и более непри-
миримых друг с другом течения - левое и центристское.
Разногласия между ними наглядно проявились в момент референду-
ма, организованного во Франции правительством Ж. Помпиду по вопросу
о вступлении Англии в Европейский рынок в апреле 1972 г.
Вопрос этот обсуждался на расширенном заседании партийного бюро
6 апреля. Сторонники Движения реформаторов поддерживали положи-
тельный ответ на референдуме, тогда как Группа изучения и действий ра-
дикал-социалистов предлагала опускать чистые бюллетени. В результате
из 136 собравшихся 92 высказались за ответ “да” и 42 - “нет”. Причем со-
гласно статистике традиционные бастионы радикализма склонялись к от-
рицательному ответу на референдуме194.
7 апреля собралось Национальное бюро Движения реформаторов,
которое призывало своих, членов ответить на референдуме “да”195.
Серван-Шрейбер в “BIRS” доказывал, что Ж. Помпиду “не заимство-
160
вал голлистскую концепцию государства”, так как у него встречаются
выражения типа: “Политическая Европа, всеобщее избирательное право
и т.п.”, поэтому референдум Помпиду не является плебисцитом и не нару-
шает конституционные нормы196.
Таким образом, официальное партийное руководство радикалов со-
лидаризировалось с правительством и правоцентристскими партиями.
Оппозиция скорее тяготела к левым партиям - коммунистам и социали-
стам, - которые призывали к ответу “нет”. Однако левые радикалы были
европеистами, в их рядах находился М. Фор, который в свое время подпи-
сывал от имени Франции соглашение о создании Европейского рынка. В
вопросах европейского строительства они резко расходились с коммуни-
стами, выступавшими против западноевропейской интеграции. В нейт-
ральном решении левых радикалов - опускать чистые бюллетени - еще
раз наглядно проявилась традиционная двойственность радикалов. С од-
ной стороны, они не хотели себя противопоставлять левым партиям, с
другой - надеялись, что социалистам, лидер которых - Миттеран - был
европеистом, удастся в конечном итоге переориентировать левую оппо-
зицию в духе европеизма.
Учитывая сложившуюся в партии ситуацию, Серван-Шрейбер решил
созвать в июне 1972 г. чрезвычайный съезд партии, чтобы выработать
стратегию во время предстоящих парламентских выборов 1973 г. Группа
изучения и действий радикал-социалистов отказалась участвовать в рабо-
те съезда, назвав его “сфабрикованным, составленным лишь из сторонни-
ков Серван-Шрейбера”197. 14 июня эта группа отправила письмо прези-
денту партии, в котором отвергались все его нападки на левых радикалов,
подчеркивалось, что они “намерены добиваться сохранения политиче-
ской ориентации партии радикалов влево и заключения соглашения с со-
циалистами по типу Федерации”. В письме говорилось также, что цель их
деятельности - “чередование правящих групп или переустройство обще-
ства в духе гуманистического социализма”198.
Объясняя свой шаг несогласием с политическими позициями Серван-
Шрейбера, Группа заявила, что “в случае принятия съездом платформы,
предусматривающей участие радикалов в союзе левых, ее члены возоб-
новят работу в партии”199. Те левые радикалы, которые формально не со-
стояли в Группе, но разделяли ее позиции, решили не выступать в дискус-
сиях съезда, которые могут повлиять на их союз с левыми. Р. Фабр вспо-
минает, что, после того как он отправил Серван-Шрейберу письмо с изло-
жением мотивов, которые не позволяют Группе изучения и действий ра-
дикал-социалистов приехать на съезд, получил такой ответ от президента
партии: “Мой бедный Фабр, куда Вы катитесь? Это очень печально”200.
Действия Группы фактически стали курсом на отделение от партии.
Для понимания этого необходимо учитывать и приближение парламент-
ских выборов весной 1973 г. Здесь можно согласиться с К. Исмаль, что,
“не ставя под сомнение искренность создателей движения левых радика-
лов, нельзя не понимать все же, что их соображения были настолько же
электоральными, насколько и идеологическими”201. Большинство членов
Группы были избраны в департаментах, жители которых традиционно
голосовали за левых. Поэтому, если бы левые радикалы стали участво-
вать в центристском Движении реформаторов, сориентированном впра-
6. Каминская Г.Н.
161
во, в то время как намечался союз левых сил во главе с ФСП и ФКП202,
несомненно встал бы вопрос о переизбрании членов Группы депутатами,
что негативно сказалось бы и на всей партии, традиционно опирающейся
на нотаблей.
В результате чрезвычайный съезд радикалов в июне 1972 г. прошел
довольно спокойно. Работа его показала, что левые радикалы недооцени-
ли приверженность своих коллег по партии традициям радикализма. Сре-
ди делегатов съезда оказалось достаточное число сторонников союза ле-
вых сил, которые тем не менее осудили членов Группы за решение отка-
заться от участия в работе съезда203. Серван-Шрейбер сказал на съезде,
что ему “будет стыдно, если партия не добьется 24 депутатских мест”. Он
критиковал правящее большинство и коммунистов за “схожесть их пред-
ставлений о власти”, за этатизм, основанный на том, чтобы “подчинить
французов государству, вместо того чтобы направить национальную
энергию на службу гражданам”. В курсе реформ, предложенных предсе-
дателем партии делегатам съезда, назывались такие, как “перераспреде-
ление общественных средств в пользу граждан, создание региональных и
европейских органов власти, обеспечение всем равенства шансов путем
образовательной реформы, а также пересмотр системы наследования
крупного капитала, отмена всеобщей воинской повинности, улучшение
жизни пенсионеров”204. Выступление Серван-Шрейбера по сути повторя-
ло идеи, высказанные в его обоих манифестах. Поэтому и стратегия пар-
тии на выборах сводилась к объединению всех сторонников этих манифе-
стов, чтобы сместить правящее большинство.
В то же время съезд пошел на компромисс по вопросу о союзниках на
выборах в парламент. В первом туре предполагалось выставить собствен-
ных кандидатов без каких-либо союзов, т.е. и вне Движения реформаторов,
и вне союза левых сил. Во втором туре партийным федерациям рекомендо-
валось “принимать во внимание местные условия”, что предполагало сог-
лашения и с левыми, и с центристами205. Таким образом, радикалы продол-
жали колебаться между центристским союзом и союзом левых сил.
По вопросу о союзниках на выборах партийное руководство пыта-
лось довести до активистов мысль, что «реформаторы могут при необхо-
димости объединяться с социалистами, но при условии, что последние от-
кажутся в своей программе от двух “коммунистических” пунктов - высту-
плений против европейского строительства и политики разрушения эко-
номики национализацией»206.
Критике курса на национализацию, к которому, по мнению радика-
лов, “социалисты шли исключительно под влиянием коммунистов”, был
посвящен доклад Ж.-К. Колли, председателя парткомиссии по вопросам
экономики и финансов. Он был одним из руководителей Движения ре-
форматоров и на страницах партийной газеты часто выступал с призывом
превратить Движение в “крупный социал-демократический альянс” во
Франции207.
Лидеры Движения реформаторов в передовицах центрального печат-
ного органа партии всячески старались подчеркнуть, что если среди них и
происходят горячие дебаты, то это никак не влияет на его единство, и вы-
ражали надежду выдвинуть 200 своих кандидатов, т.е. больше, чем когда-
то выдвигала ФДСЛС208.
162
Однако радужным надеждам радикалов-реформаторов не суждено
было сбыться, так как в ночь с 26 на 27 июня 1972 г. ФСП и ФКП подпи-
сали Совместную программу, которая окончательно развела по разные
стороны баррикад не только реформаторов и социалистов, но и левых и
центристски настроенных радикалов209.
Это программа рассматривалась коммунистами и социалистами как
программа действий, обязательство обеих партий друг перед другом и пе-
ред страной, дальнейший путь в новой обстановке, позволяющий создать
подлинную экономическую и политическую демократию. Она состояла
из четырех разделов, посвященных мероприятиям будущего левого пра-
вительства соответственно в социальной сфере, сфере экономики, прав и
свобод личности и внешней политики210.
Принятие Совместной программы левых сил и ее публикация в печа-
ти резко изменили политическую ситуацию в стране, а также принесли
немало беспокойств левым радикалам. Прежде всего, впервые соглаше-
ние коммунистов и социалистов было подписано без их участия. Во-вто-
рых, в программе говорилось о “разрыве с капитализмом” и предусматри-
валась широкая национализация в промышленности и финансовой сфере.
Съезд радикалов 26 июня как раз завершал свою работу, когда стало
известно о том, что левые радикалы согласны принять участие в подписа-
нии Совместной программы211. 28 июня было опубликовано коммюнике
Движения реформаторов, в котором заявлялось, что “союз, заключенный
на этой неделе между ФСП и ФКП, не вызывает сомнений в том, что они
не способны управлять и тем более реформировать”212. 1 июля 1972 г.
“Монд” опубликовала статью Серван-Шрейбера, посвященную Совмест-
ной программе, уже одно название которой - “Опасная эйфория” - гово-
рило само за себя. 4 июля 1972 г. партбюро радикалов опубликовало ком-
мюнике, где отмечалось, что Совместная программа “дискредитирует
подписавшие ее партии в глазах реформаторов”, что она ведет страну “к
ослаблению экономики и регрессу, спаду покупательной способности гра-
ждан и инфляции, остановке европейского строительства и в конечном
итоге к потере Францией возможности играть важную роль в мире”. От-
ныне руководство партии радикалов провозглашало борьбу по двум на-
правлениям - справа (как это и было прежде) - “против правящего боль-
шинства”, слева - “против партий Совместной программы”213.
В это же время левые радикалы во главе с Фабром, Бильером, М. Фо-
ром и Пантоном подписали соглашение об избирательном союзе с социали-
стами под названием Союз левых социалистов и демократов, в котором, по
словам М. Фора, “социалисты абсолютно доминировали”. 12 июля 1972 г.
Группа официально объявила себя сторонницей Совместной программы214.
В ходе переговоров с представителями ФСП и ФКП левым радикалам
удалось добиться включения в текст программы дополнения, оговарива-
ющего, прежде всего, что Группа изучения и действий, объединив левых
радикалов, преданных идеалам гуманизма в обществе, констатирует, что
Совместная программа не затрагивает самостоятельности каждой из
вступивших в нее партий и конкретизирует волю и способность управлять
вместе на базе программы легислатуры”215.
Далее все присоединившиеся стороны по инициативе левых радикалов
выделили следующие моменты программы: во-первых, что она без огово-
6*
163
рок гарантирует существование мелких, средних предприятий всех видов,
развитию которых будет уделяться должное внимание; гарантировались
также “место и роль независимых трудящихся и лиц свободных профес-
сий”; во-вторых, что расширение государственного сектора сохранит кон-
курентный характер экономики, управление национализированными
предприятиями будет отвечать требованиям экономического роста, всем
прежним владельцам будет выплачена компенсация; в-третьих, что все ме-
ры, направленные на увеличение социальных пособий, не вызовут роста
инфляции и будут способствовать росту инвестиций, занятости и продук-
тивности хозяйства. В заключение отмечалась возможность присоедине-
ния к Совместной программе всех сил, готовых способствовать установле-
нию совершенно новой экономической и политической демократии216.
Главный смысл дополнения сводился к смягчению некоторых наибо-
лее идеологических и сомнительных, с точки зрения умеренных избира-
телей, статей Совместной программы. Поэтому особо подчеркивались га-
рантии мелкого и среднего предпринимательства, а также отмечалось,
что все экономические мероприятия не расстроят состояния националь-
ного хозяйства.
Как видим, подписание левыми радикалами Совместной программы
означало, что они разделяют ее основные положения и вступают в союз
левых сил, который создавался под лозунгом “разрыва с капитализмом”.
Р. Фабр описывает происходящее таким образом: «Мы наладили контак-
ты с Миттераном и социалистами, объяснив им, что не хотим идти с Де-
мократическим центром по пути создания Движения реформаторов, что
все, чего мы хотим, это сохранить согласие с социалистами. Миттеран
мне сказал, что надо встретиться, рассказал о Совместной программе и
заявил: “Или радикалы ее одобряют, или нет”. Он сказал также, что, ес-
ли радикалы того хотят, они могут отсрочить ее подписание, но надо, что-
бы некоторые из нас участвовали в официальной церемонии подписания.
Я ответил, что мы не можем подписать программу, над которой мы не ра-
ботали. С этого момента А. Кайяве, М. Фор и другие составили дополне-
ния к программе, которые были в нее включены. В частности, такое, как
необходимость сохранения частного сектора в экономике. Это дополне-
ние позволило нам подписать Совместную программу. Но с опасениями,
которые свойственны радикалам, так как мы считали ее слишком наце-
ленной на коллективизм. Мы против коллективизма, но сначала мы не
хотели идти на обострение по этому вопросу. Я сказал группе (нас было
приблизительно 16 сенаторов и 10 депутатов): “Или мы остаемся в союзе
с левыми, действуя в соответствии с нашей традицией, убеждениями, ко-
торые нас ведут к союзу с ними, или - с правыми и центром”. С этого мо-
мента мне дали право подписать Совместную программу на официальной
церемонии. Никто из “звезд” радикалов туда не явился - ни Фор, ни дру-
гие. Нас было пять неизвестных...»217.
Действия левых радикалов повлекли за собой ответные меры партий-
ного руководства. 19 июля 1972 г. было приостановлено членство в пар-
тии семи депутатов-радикалов - Р. Фабра, Р. Бильера, М. Фора, М. Мас-
ео, П. Дюрафура, А. Бэра, Ф. Бертуэна. Однако решение этих радикалов
вступить в союз левых сил было поддержано многими рядовыми членами
партии, что позволило участникам Группы изучения и действий радикал-
164
социалистов, собравшимся 26 июля в помещении Национального собра-
ния, принять решение о структурировании своей организации218.
После приостановки членства в партии левых радикалов в федераци-
ях наступило смятение. За кем следовать? С одной стороны, у левых ра-
дикалов оказались большинство парламентариев, с другой - они подписа-
ли Совместную программу, которую большинство активистов партии,
как было видно из публикаций “BIRS”, не одобряли219.
Среди радикалов начался пересмотр позиций. Фабр, например, вспо-
минает, как депутат от Пиренев Эбрар, входивший сначала в Союз левых
социалистов и демократов, покидая его ради того, чтобы остаться на пло-
щади Валуа, сказал: “Я - радикал, но не могу подписать Совместную про-
грамму”220.
В архиве Моннервиля имеется специальная папка, где содержится
масса писем от федераций, свидетельствующих о том, насколько сильны-
ми и продолжительными были колебания радикалов221. Весьма показа-
тельна в этом плане переписка Бруса с Моннервилем. П. Брус 14 января
1974 г. сообщал Моннервилю, что в федерации, от которой он избран ге-
неральным советником и в которой является вице-председателем, во вре-
мя муниципальных и парламентских выборов часть округов голосовала
за левых радикалов, часть - за реформаторов. После этого было приня-
то решение на кантональных выборах голосовать за левых, а если в
1973 г. на площади Валуа после съезда ничего не произойдет, присоеди-
ниться к движению левых. Но после того как Серван-Шрейбер был пере-
избран президентом партии в 1973 г., федерация понимает, что перемирие
с левыми невозможно и ей надо выбирать. “Поэтому она отмечает неко-
торые расхождения с левыми радикалами в том, что касается союза с
коммунистами, и ставит условием своего присоединения к левым возмож-
ность свободно выражать свое мнение”222. Брус был назначен ответствен-
ным за переговоры с левыми, Моннервиль ответил ему положительно и
предложил встречу в январе-феврале 1974 г.
П. Брус, Э. Дали, а также некоторые другие авторитеты партии, ос-
тававшиеся на площади Валуа, еще надеялись на примирение в партии на
очередном съезде в 1973 г. На заседании руководящего комитета партии
радикалов они предложили не выставлять своих кандидатов на парла-
ментских выборах против левых радикалов. Однако 47 голосов против 27
их предложение было отклонено223.
Левые радикалы образовали осенью 1972 г. Движение левых ради-
кал-социалистов, которое возглавил Р. Фабр. К этому движению примк-
нуло большинство депутатов, к ним ушла примерно половина федераций.
Местные ячейки левых радикалов были сформированы в департаментах
Буш-дю-Рон, Вал-де-Марн, на Корсике224. В ноябре 1972 г. “BIRS’ сооб-
щал о переходе на сторону левых части членов партийных федераций в
департаментах Жиронда и Авейрон. К 1973 г. к левым присоединились
федерации Шаранта, Дордонь, Верхняя Гаронна225.
Продолжались и исключения из партии. Так, за симпатии и связи с ле-
выми были исключены Ф. Люшер и М. Сулье226. 29 октября 1972 г. в га-
зете “Фигаро” появилась карикатура, изображавшая М. Фора и Р. Билье-
ра, покупающих билет в кассе железнодорожного вокзала, и кассир их
спрашивает: “Вам, как всегда: туда и обратно?”
165
К левым радикалам уходили и те, кто не любил лично Серван-Шрей-
бера и считал, что в Движении реформаторов их партия играет подчинен-
ную роль. Нордман пишет, что уходящие к левым «надеялись встретить
там ту семейную атмосферу и тепло, которые требованиями “менеджмен-
та” были истреблены на площади Валуа»227.
Команда Серван-Шрейбера развернула активную пропаганду Движе-
ния реформаторов и приступила к замещению потерянных федераций но-
выми под вывеской Движения реформаторов. Один из ее членов, мэр
Сен-Гратьена Л. Овнаньян в радужных тонах описывал это движение на
страницах центрального печатного органа радикалов, утверждая, что оно
представляет собой “третью силу” между правящим большинством и ком-
мунистами, силу “либеральную и прогрессистскую”228.
В той же газете генеральный секретарь партии радикалов Н. Малу-
мян перечисляет регионы, где уже удалось создать федерации Движения
реформаторов, - Жиронда, Буш-дю-Рон, Авейрон, Коррез, Крез и др.
(всего II)229.
В ноябре 1972 г. Движение реформаторов составило программу -
“Реформаторский проект”, авторами которой стали Леканюэ и Серван-
Шрейбер. 13 января 1973 г. проект был принят на совместном собрании в
Версале, а также появился в печати в виде отдельной книги230. Как спра-
ведливо считает В.Н. Чсрнега, «содержавшиеся в программе ссылки на
“Небо и земля” ясно давали понять, что именно идеи этого документа бы-
ли положены в его основу. Однако в условиях, когда появились признаки
экономического кризиса, потрясшего капиталистический мир в следую-
щем году, авторы “Реформаторского проекта”, по существу, отошли от
большинства сколько-нибудь новаторских положений манифеста»231.
Кроме того, проект был составлен в духе “общих пожеланий” и не со-
держал указаний на то, как конкретно они будут осуществляться на пра-
ктике. Например, в нем говорилось о необходимости “введения демокра-
тии на предприятиях” за счет “автономии профсоюзного движения, рас-
ширения права трудящихся на получение информации и на участие в дея-
тельности предприятия, права участвовать в принятии решений наряду с
представителями капитала и административного персонала”232, но этим
авторы и ограничились. К тому же “Реформаторский проект” содержал и
несколько противоречащих друг другу предложений. Так, обвинив голли-
стскую партию в “недостатке реформизма”, проект предлагал сохранить
государственное планирование экономического развития (правда, с ого-
воркой, что “план должен разрабатываться региональными и националь-
ными инстанциями, а затем выноситься на одобрение парламента”) и в то
же время отдавал приоритет “рыночной социальной экономике, основан-
ной на усилении конкуренции как основного механизма экономического
развития”233.
Программа Движения реформаторов основывалась на идее дальней-
шего развития европейского строительства путем реформы институтов
ЕЭС, которая должна была бы привести к образованию “европейского
правительства” и к усилению прерогатив Европейского парламента через
усиление его законодательной функции и возможности контролировать
национальные правительства. В ней пропагандировалась также идея “со-
вместной европейской обороны”, которая “не зависела бы от француз-
166
ских ударных ядерных сил, слишком дорогостоящих для одной, отдельно
взятой страны”234.
Проект реформаторов сохранил также основные положения манифе-
ста Серван-Шрейбера о “политике регионализации” Франции. Более то-
го, его авторы уделили больше внимания проблеме политической систе-
мы V Республики, подчеркнув отсутствие в ней “механизмов, с помощью
которых можно было бы решать возможные конфликты между исполни-
тельной властью и парламентом”, и предложив учредить Конституцион-
ный суд с более широкими полномочиями, чем имел уже существующий
Конституционный совет235. Объединение почти всех центристских груп-
пировок236 на базе “Реформаторского манифеста” означало, как верно
отметил В.Н. Чернега, «не просто сплочение их на позициях “умеренно-
го” буржуазного реформизма и “европеизма” и важный шаг на пути идей-
ного сближения с независимыми республиканцами, но также устранение
противоречия между прежними левоцентристскими лозунгами некото-
рых из них (в частности, радикалов) и гораздо более “умеренными” уста-
новками центристского электората»237.
Один из известных французских политологов, Ж. Гогель, анализируя
биполяризацию во Франции в годы V Республики, пришел к выводу, что
«центристские группировки, утратив “шарнирную функцию”, одновре-
менно утратили большую часть традиционного для них “текучего” элек-
тората ... левоцентристской ориентации, ранее искусно объединявшегося
с избирателями более правых взглядов, но отныне поддерживающего
партии левой ориентации. Электорат центристов приобрел, таким обра-
зом, определенную устойчивость, но на гораздо более правой основе»238.
По данным ИФОП, среди центристских избирателей уменьшался процент
рабочих и увеличивался процент новых средних слоев, прежде всего кад-
ров, а также мелких предпринимателей и торговцев, причем центрист-
ский электорат “помолодел”: лица в возрасте до 50 лет составляли в нем
в 1967 г. 50%, а в 1973 - 61%239.
Радикалы все больше растворялись в Движении реформаторов. Засе-
дания в штаб-квартире партии стали проходить все реже, выпуск цент-
рального печатного органа прервался с 1973 по 1976 г. Однако и само
Движение реформаторов вскоре вступило в фазу острых разногласий и
противоречий, вызванных как личным соперничеством Серван-Шрейбе-
ра и Леканюэ, так и идейно-стратегическими разногласиями. Сторонники
Леканюэ явно тяготели к независимым республиканцам, тогда как в вы-
ступлениях Серван-Шрейбера все еще оставалось немало “левой фразео-
логии” и звучала надежда на формирование коалиции по типу “третьей
силы” между голлистами и коммунистами в случае, если социалисты и ле-
вые радикалы откажутся от Совместной программы с коммунистами.
В январе 1973 г. Серван-Шрейбер начал и выиграл судебный процесс
против Движения левых радикал-социалистов, чтобы запретить им такое
название. Партия левых радикалов стала именоваться Движение левых
радикалов (ДЛР), главой его по-прежнему оставался Фабр, а сторонники
Серван-Шрейбера, размещавшиеся по старому адресу партии радикалов
(пл. Валуа, 1) сохранили прежнее название, а иначе еще их стали назы-
вать валуазьенцы240.
Итак, на парламентские выборы 1973 г. шли две самостоятельные
167
партии радикалов и выступали они в разных союзах. Однако и те, и дру-
гие уже не представляли собой сколько-нибудь значительной политиче-
ской силы. На выборах Движение реформаторов собрало 12,4% голосов,
на долю радикалов там пришлось около 4%. Характерной чертой право-
центристского электората был антикоммунизм. Так, из тех, кто голосо-
вал за Демократический центр в первом туре, 64% отдали свои голоса
голлистам и лишь 17% - кандидатам “некоммунистической левой”241. Ле-
вые радикалы тоже не собрали больше 4%, но партия ДЛР имела 11 депу-
татских мест в парламенте, тогда как валуазьенцы всего 4. Однако успех
левых радикалов по сравнению со своими бывшими соратниками по пар-
тии был налицо, так как в 1968 г. единая партия радикалов имела 13 депу-
татов.
Движение реформаторов создало в парламенте свою группу - Рефор-
маторов и социальных демократов. Многие радикалы остались недоволь-
ны местом, отведенным их партии в Движении. К этому добавлялось
дальнейшее разочарование деятельностью Серван-Шрейбера, который
во время выборов отправился в Полинезию протестовать против испыта-
ния там Францией атомного оружия242.
До очередного съезда 1973 г. на площади Валуа все еще вынашивали
надежды на примирение, но они были уже гораздо более слабыми, чем
год назад. Взяв курс на сближение с правительственной коалицией и под-
держав ее кандидатов во втором туре парламентских выборов, Движение
реформаторов вовлекало валуазьенцев еще дальше вправо, к союзу с
НФНР. В то же время, по словам М. Фора, начался процесс “вассализа-
ции” ДЛР социалистами243.
Таким образом, раскол партии радикалов в 1973 г. означал политиче-
ское поражение радикализма в V Республике. Этот раскол стал заверша-
ющим этапом в процессе политического угасания радикализма, прибавив-
шись к институциональному поражению партии радикалов в 1962 г., а
также - к электоральному, вызванному социальной эволюцией француз-
ского общества в 60-е - начале 70-х годов. Оставаясь лишенными собст-
венной конкретной программы переустройства французского общества и
присоединившись либо к Совместной программе левых сил, либо к “Ре-
форматорскому манифесту” Движения реформаторов, ни ДЛР, ни валу-
азьенцы не могли рассчитывать на сколько-нибудь заметный успех у
французских граждан, явно тяготевших к более сильным и динамичным
партиям и их лидерам. На наш взгляд, профессор Р. Потье, бывший ради-
кал, отошедший от большой политики после раскола партии радикалов в
1973 г., дал довольно меткую оценку политической перспективы радика-
лов: “Партия радикалов не может стать массовой: индивидуализм и мини-
мум руководства - ее главная идеология. Она может иметь в своих рядах
только нотаблей и отдельные личности... Ее многоликость обрекает ее
на то, чтобы быть постоянно раздираемой между оппозицией и большин-
ством, не приниматься в расчет, быстро сокращаться и умереть”244.
Вместе с тем раскол означал в известной мере адаптацию партии ра-
дикалов - партии правительства - к партийно-политической системе
V Республики, потому что и ДЛР, и валуазьенцы взяли курс на вхождение
в правительство. Радикалы остались также верны своей традиции быть
шарнирным звеном в правительственных коалициях. Только в отличие от
168
IV Республики их роль как связующего звена была гораздо слабее в свя-
зи с выдвижением на политическую авансцену более крупных и влиятель-
ных партнеров. Усилившаяся биполяризация общественно-политической
жизни заставила маленькие партии сделать более четким свой выбор. А
то, что у радикалов всегда присутствовали лево- и правоцентристские
тенденции привело к тому, что, совершая свой выбор, партия раскололась
надвое.
Определенную роль на ориентацию радикалов оказывал и их электо-
рат. Эту зависимость довольно четко обрисовал Р. Фабр, когда говорил о
том, что политик, после того как заинтересовал партию, должен найти
округ, где эта партия может быть избрана, и “с этого момента партия на-
чинает видоизменять свою программу, так как, чтобы победить, надо не
навязывать ее жителям округа, а приспособиться к главным идеям, рас-
пространенным в том месте, где политик хочет избраться”245. Поэтому,
например, П. Брус, противник Серван-Шрейбера, имевший как сенатор
обязательства перед своими избирателями, а также некоторые другие, ос-
тавались на площади Валуа.
1 Berstein S., Milza Р. Histoire de la France au XX siecle. Bruxelles, 1995. P. 947.
2 Подробнее см.: Франция (Экономика и политика современного капитализма) / Отв. ред.
Ю.И. Рубинский. М., 1973; Франция: Современный монополистический капитализм / Отв.
ред. Г.Г. Дилигенский, В.И. Кузнецов. М., 1982.
3 Annuairc statistique de la France. P., 1975. P. 18.
4 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 965.
5 Vincent G. Les Frangais, 1945-1975; Chronologic et structures d’une soci£t6. P., 1977. P. 116.
6 Ibid. P. 43.
7 Подробнее см.: Шилов B.C. Политические партии и внешняя политика Франции (1958-
1969). М., 1977.
8 Berstein S , Milza Р. Op. cit. Р. 899.
9 Ibid. Р. 901.
10 L’Exprcss. 1963. N 482.
11 Ibid. 1964. N 521.
12 В общем виде этот вопрос затронут в: КоломиГщев В.Ф. Эволюция МРП и партия радика-
лов //Французский ежегодник. 1968. М., 1970; Рубинский Ю.И. Центризм в политической
жизни Франции // Мировая экономика и междунар. отношения. 1970. № 11; Чернега В.Н.
Буржуазные партии в политической системе Франции. М., 1987.
»3 АР. VI. FGDS. N 97.
14 Ibid.
15 В 1964 г. Ф. Миттеран стал лидером Конвента республиканских институтов, объединив-
шего несколько клубов (Якобинский клуб, Лига за республиканскую борьбу, Клуб Робес-
пьера и др.), участники которых - служащие, кадры, интеллигенция - видели свою глав-
ную задачу не в немедленных политических действиях, а в выработке политической про-
граммы в современном духе и дистанцированной от традиционных идеологий. Однако в
целом по своей политической ориентации клубы были все же близки оппозиции.
16 Soulie М. De Ledru-Rollin a JJSS: Le parti radical entre son passd et son avenir. P., 1971. P. 140.
17 АР. VI. FGDS. N 97.
18 Интервью с автором данной работы записано в марте 1995 г.; с А. Марсьелем см.:
Marciel A. Maurice Faurc: L’etonnant dcstin politique. P., 1997.
19 АР. VI. FGDS. N 97.
20 Ibid.
21 АР. VI. FGDS. N 98.
22 Ibid.
23 Ibid.
24 Ibid.
25 Ibid.
169
26 Из личной беседы автора с М. Фором в марте 1995 г.
27 Berstein S., Milza Р. Op. cit. Р. 902. Отмстим, однако, что парламентская группа Демокра-
тическое объединение существовала до 1967 г.
28 Из личной беседы автора в марте 1995 г.
29 Цит. по: Marciel A. Op. cit Р. 177.
30 Мендес-Франс и Мейер были евреями, что тогда делало их избрание проблематичным,
так как, по данным oirpoca 1966 г., 50% французов нс проголосовали бы за кандидата-ев-
рея на президентских выборах и 33% - на парламентских (см.: Dreyfus F. Histoire des gauch-
cs en France. 1940-1974. P.T 1975. P. 259-260); Г. Моннервиль, по происхождению потомок
рабов с Антильских островов, представлял чернокожее население Франции, поэтому и
его кандидатура на пост президента вызывала сомнения (см.: Brunet J.-P. Gaston
Monncrvillc: Le Rdpublicain qui defia de Gaulle. P., 1997. P. 245).
31 Цит. по: Marciel A. Op. cit. P. 177.
32 Ibid.
33 Из личной беседы с автором в марте 1995 г.
34 АР. VI. FGDS. N 98.
35 Ibid.
36 Ibid.
37 Ibid.
38 Из личной беседы с автором в марте 1995 г.
39 АР. VI. FGDS. N 98.
40 Ibid.
41 Ibid.
42 Ibid.
43 Fondation nationale des sciences politiques: I’election presidcntiellc des 5 ct 19 deccmbre 1965. P.,
1970. P. 18.
44 Из личного интервью с автором в марте 1995 г.
45 АР. VI. FGDS. N 99; Fondation... Р. 23.
46 Programme de gouvemement de la Federation de la Gauche Democratique et Socialistc (Pour les
elections legislatives 5 et 12 mars 1967). P., 1966. Текст се был напечатан также в: BIRS. 1966.
N57.
47 Programme... P. 2.
48 Nordmann J.-T. Histoire des radicaux. 1820-1973. P., 1974. P. 440.
49 Ibid. P. 2-3.
50 Soulie M. Op. cit. P. 152; Из личного интервью с Р. Фабром в июне 1996 г.; BIRS. 1967. N 63.
51 АР. VI. FGDS. N 99.
52 Ibid.
53 Ibid.
54 Ibid.
55 Les elections legislatives de mars-mai 1967. P., 1971. P. 319; Berstein S.f Milza P. Op. ci. P. 908.
56 Из личной беседы с автором в марте 1995 г.
57 АР. XL Sondages statistiques. N 144; Les elections... de mars-mai 1967. P. 320.
58 BIRS. 1967. N 64.
59 Les elections... de mars-mai 1967. P. 322.
60 АР. XI. Sondages statistiques. N 144.
61 Soulie M. Op. cit. P. 148.
62 АР. VI. FGDS. N 100.
63 Soulie M. Op. cit. P. 157.
64 АР. VI. FGDS. N 100.
65 Ibid.
66 Ibid.
67 Le Monde. 1967. 16 dec.
68 Интервью записано автором данной работы в июне 1996 г.
69 АР. VI. FGDS. N 99.
70 Ibid.
71 Ibid.
72 Le Monde. 1967. 16 dec.
73 АР. VI. FGDS. N 99.
74 В нашей работе нет необходимости подробно останавливаться на “майском кризисе 1968 г.”
во Франции. Подробнее см.: Трудовая Франция против власти монополий. М., 1973.
170
75 Les Elections legislatives de juin 1968. P., 1969. P. 12.
7* BIRS. 1968. N 69; Les Elections... de juin 1968. P. 12.
77 Nordmann J.-T. Op. cit. P. 454.
™ Soulie'M. Op. cit. P. 157.
79 Из личного интервью с автором в июне 1996.
м АР. II. Parti radical. N 38.
81 Ibid.
82 Ibid.
83 Ibid.
84 Ibid. N 39.
85 Ibid.
M Soulie M. Op. cit. P. 159.
7 АР. II. Parti radical. N 39.
88 Ibid.
89 Ibid.
Ibid.
91 Ibid.
92 На референдум было вынесено два текста: один касался региональной реформы, по дру-
гому предполагалось свести экономический и социальный совет и Сенат в один орган -
Консультативный сенат, 173 представителя которого избирались бы сроком на 6 лет по
регионам, а 146 назначались государственными органами власти. Сенат, таким образом,
лишился бы своей законодательной власти (Berstein S., Milza Р. Op. cit. Р. 927).
93 Радикалы на сей раз выступили против де Голля не только из-за “плебисцитарного сти-
ля” его правления, а главным образом из-за “посягательств на Сенат”, права которого
они постоянно рьяно защищали.
94 В Фонде политических наук Парижа хранится архив Моннервиля, где в папке № 81 соб-
раны многочисленные документы, посвященные его борьбе против реформы Сената.
95 BIRS. 1969. N 77; 78.
96 АР. II. Parti radical. N 40.
97 Ibid.
98 L’elcction presidentielle de 1 et 15 juin 1969. P., 1970. P. 12-14.
99 Из интервью с автором данной работы в июне 1996 г.
оо BIRS. 1969. N 66; 1970. N 72.
101 Le Douarec F. Felix Gaillard. 1919-1970: un dcstin inachcvd. P., 1991. P. 223.
102 Soulie M. Op. cit. P. 161; Nordmann J.-T. Op. cit. P. 456.
103 АР. II. Parti radical. N 41.
104 Ibid.
105 Имеется в виду пари Мендес-Франса, заключенное в июне 1954 г. с депутатами парламен-
та по вопросу войны в Индокитае.
>06 др. и. Parti radical. N 41.
107 Биографические данные Серван-Шрейбера заимствованы из книги Р. Бариллона, дирек-
тора политического отдела газеты “Монд” (Barillon R. Scrvan-Schreiber, pour quoi fairc?
(Rdflexions sur quclques donnds de la vic politique cn France). P., 1971), из личных бесед с же-
ной Мендес-Франса, М.-К. Мендес-Франс (кузиной Серван-Шрейбера), в ноябре 1990 г.,
а также из архивных материалов партии радикалов (АР. XVI. Dossier personnel. N 243).
108 Barillon R. Op. cit. P. 12.
109 О процедуре вхождения в партию радикалов см. выше, гл. 1.
110 Из личного интервью автора с М. Фором в марте 1995 г.
111 Soulie М. Op. cit. Р. 163.
112 АР. III. Mouvcmcnt rdformatcur. N 52.
1 ,3 По-французски имя и фамилия Серван-Шрейбера пишутся: Jcan-Jacqucs Scrvan-Schrcibcr,
что по первоначальным буквам произносится, как ЖЖСС.
1 ,4 Barillon R. Op. cit. Р. 122.
115 Gogel F, Grosser A. La politique en France. P., P. 113.
116 AP. III. Mouvcment Rcformatcur. N 52.
117 Vajou J.-Cl. JJSS. vu par JJSS.: Jean-Jacques Scrvan-Schreiber. P., 1971. P. 137.
118 Программные установки Серван-Шрейбера, текст подготовленной под его руководством
программы партии радикалов, названной “Небо и земля: манифест' радикалов” (Servan-
Schreiber J.-J., Albert М. Ciel et terre: manifeste radical. P., 1970), а также его действия по со-
171
зданию Движения реформаторов хорошо освещены В.Н. Чернсгой в уже упоминаемом
выше исследовании, поэтому мы не будем останавливаться на них подробно, а попытаем-
ся проследить реакцию радикалов на деятельность Серван-Шрейбера и показать ее зна-
чение для радикализма конца 60-х - начала 70-х годов.
119 Marciel A. Op. cit. Р. 182.
120 Из интервью с автором в марте 1995 г.
121 Servan-Schreiber J.-J., Albert М. Ciel... Р., 63, 74, 69, 113.
122 Ibid. Р. 113.
123 Ibid. Р. 146, 149.
124 Ibid. Р. 149.
125 Ibid. Р. 115.
126 Ibid. Р. 117.
127 Ibid. Р. 118-119.
128 Шабан-Дсльмас был назначен премьер-министром в 1969 г. как раз для того, чтобы при-
дать “реформаторский” облик правительству де Голля. Тогда же он представил на обсу-
ждение Национального собрания программу “нового общества”, в которой призывал
расширять права органов мест ного самоуправления, смягчать авторитарные методы, ус-
тановить во Франции договорные отношения между наемными работниками и админист-
рацией предприятий путем “социального согласования”. Подробнее см.: Новиков Г.Н
Голлизм после де Голля. М., 1984. С. 103-109.
129 Le Monde. 1970. 16 fev.
130 Servan-Schreiber J.-J., Albert M. Ciel... P. 18.
131 Baal G Op. cit. P. 112.
132 Ysmal C. Les partis politiques sous la V Rdpublique. P., 1989. P. 87.
133 НФНР объединила правоцентристские группировки “независимых”, входившие в прави-
тельственное большинство де Голля. В 1972 г. она приняла программу “Вообразить бу-
дущее”, которая во многом перекликалась с Манифестом радикалов, провозглашая идею
“социального либерализма”. Подробнее см.: Чернега В.Н. Указ. соч.
134 Там же. С. 140.
135 Nordmann J.-T. Op. cit. Р. 469.
136 АР. III. Mouvcmcnt Rdformateur. N 53.
Ibid.
138 Progrds du Lyon. 1970. 21 fev.
139 Ibid; AP. III. Mouvcmcnt Rdformateur. N 53.
140 AP. III. Mouvcmcnt Rdformateur. N 53.
141 Текст' интервью хранится в архиве Г. Моннервиля: АНФП. Дело Г. Моннервиля. № 81.
142 BIRS. 1970. N 80.
143 Bari Hon R. Op. cit. Р. 10.
144 Ibid. Р. И.
145 АНФП. Дело Г. Моннервиля. № 436.
146 Barillon R. Op. cit. Р. 28.
147 Из личного интервью автора с М.-К. Мендес-Франс в ноябре 1990 г.
148 Barillon R. Op. cit. Р. 121.
149 АНФП. Дело Г. Моннервиля. № 187.
1 По словам М. Фора, после событий в Чехословакии в августе 1968 г., когда ФКП отказа-
лась осудить ввод туда советских войск, антикоммунизм радикалов усилился (из лично-
го интервью с автором в марте 1995 г.).
151 Combat. 1970. 25 mars; Le Nouvel Obscrvatcur. 1970. 13 avr.
152 Barillon R. Op. cit. P. 59.
153 Lc Monde. 1970. 3 mars; 24 mai; La Depechc de Midi. 1971. 20 oct.; Combat. 1971. 6-7 nov.
154 L’Humanitd. 1970. 13 oct
155 Liberation. 1971. 12 nov.; Aurorc. 1971. 30-31 oct.; Figaro. 1971. 30-31 ocL
!56 Lc Monde. 1971. 26 oct.
157 AP III. Mouvcmcnt Rdformateur N 54.
158 Barillon R Op. cit. P. 149.
159 АНФП. Дело Г. Моннервиля. 436.
160 Там же.
Ю BIRS. N 75. 1970.
162 Ibid.
163 Цит. по: Barillon R. Op. cit. Р. 57.
172
164 Figaro. 1970. 7 sept.
165 Из личного интервью автора с Р. Фабром в июне 1996 г.
166 Barillon R. Op. cit. Р. 149.
167 Ibid.; Le Monde. 1970. 6-7; 21 sept.
168 AP. III. Mouvcmcnt Reformateur. N 55; NordmannJ.-T. Op. cit. P. 476; Lc Monde. 1970. 28 nov.
169 Servan-Schreiber J.-J. Forcer le destin. P., 1970. P. 32.
170 Est Republicain 1970. 16 nov.; Lc Provcncial. 1970. 5 nov.
171 Servan-Schreiber J.-J. Forcer... P. 19-23; Barillon R. Op. cit. P. 158-159.
172 AP. III. Mouvcmcnt Reformateur. N 56.
173 Ibid.
174 BIRS. N 78. 1971; Barillon R. Op. cit. P. 56.
15 AP. XI. Sondages statistiques. N 133.
176 Aurorc. 1971. 27-28 mars; AP. III. Mouvcmcnt Reformateur. N 56.
17 - Aurorc. 1971. 30 mars.
178 Ici Paris. 1971. 5 avril.
179 AP. III. Mouvcmcnt Reformateur. N 57.
!8( Цит IIo; Marciel A Op. cit. P. 185.
181 Combat. 1971. 18 oct.; France-soirc. 1971. 19 oct.; Lc Nouvel Observateur. 1971. 20-27 oct.
182 Из личного интервью автора с Фабром в июне 1996 г.
183 Цит. по: Там же.
184 AP. III. Mouvcmcnt Rdformateur. N 58; Baal G. Op. cit. P. 114.
185 Специальная подборка документов об образовании Движения левых радикалов находит-
ся в архиве Г. Моннервиля: АНФП. Дело Г. Моннервиля. № 267.
186 Figaro. 1971. 6-7 nov.
187 АНФП. Дело Г. Моннервиля. № 267.
188 АР. III. Mouvcmcnt Reformateur. N 58.
189 Ibid.; Barillon R Op. cit. P. 72.
190 AP. III. Mouvcmcnt Reformateur. N 58.
191 Baal G. Op. cit. P. 128.
192 По официальным данным, во время парламентских выборов 1967 г. в 80% случаев гол-
листы имели против себя кандидатов левых сил (см.: Les elections... de mars-mai 1967.
P. 36).
Из личного интервью автора с Фабром в июне 1996 г.
194 АР. III. Mouvement Reformateur. N 58.
195 Ibid.
19« BIRS. 1972. N 84.
197 Документы о деятельности левых радикалов в 1972-1973 гг. хранятся в архиве Г. Мон-
нервиля: АНФП. Дело Г. Моннервиля. № 348.
1 8 Там же.
199 Lc Monde. 1972. 9 juill.
200 Из личного интервью автора с Р. Фабром в июне 1996 г.
201 Ysmal С. Op. cit. Р. 82.
202 В феврале 1970 г. XIX съезд ФКП разработал понятие “общество передовой демокра-
тии”, трактуемое как “переходный этап на пути к социализму”. В “обществе передовой
демократии” будут проведены широкие демократические преобразования, но будет со-
хранена частная собственность и гарантированы свободы личности. ФСП уже на съезде
в 1969 г. приняла Декларацию принципов, в которой утверждалось, что социальные пре-
образования во Франции “нс могут быть результатом коррегирующих реформ”, и стра-
на нуждается не в совершенствовании системы, а в замене ее другой (подробнее см.: Ши-
лов В.С. Образование новой Французской социалистической партии. 1968-1971 //Фран-
цузский ежегодник. 1978. М., 1980. С. 94). В течение всего 1970 г. между социалистами и
коммунистами велись переговоры, которые, однако, нс завершились выработкой совме-
стного документ! а из-за отсутствия у ФСП четкой программы. Но в июне 1971 г. ФСП
вплотную занялась выработкой программы, поручив руководство составлением ее про-
екта лидеру левого крыла партии Ж.-П. Шсвенману, стороннику сотрудничества с ком-
мунистами.
203 Из личного интервью автора с Р. Фабром в июне 1996 г.
204 АР. III. Mouvcmcnt Reformateur. N 59.
205 ibid.
2(* Ibid.
173
207 Ibid.; BIRS. 1973. N 87.
208 BIRS. 1972. N 86.
209 Programme commun de gouvemement du Parti communiste et du Parti socialiste. P., 1972.
210 Ibid. P. 49. В нашей работе нет возможности и необходимости подробно анализировать
текст Совместной программы. Подробнее см.: Арсеньев ЭА. Франция под знаком пере-
мен. М., 1984.
211 Baal G. Op. cit. Р. 268.
212 BIRS. N 85. 1972.
213 AP. III. Mouvcment R£formateur. N 59.
2,4 Marciel A. Op. cit. P. 187.
215 Programme commun... P. 187.
216 Ibid. P. 187-188.
217 Из личного интервью автора с Р. Фабром в июне 1996 г.
218 АР. III. Mouvcment R£formateur. N 59; АНФП. Дело Г. Моннсрвиля. № 29.
219 BIRS. 1972. N 85, 87, 88.
220 Из личного интервью автора с Р. Фабром в июне 1996 г.
221 АНФП. Дело Г. Моннсрвиля. № 29.
222 Там же. № 348.
223 Там же. № 199.
224 Там же; Le Monde. 1972. 24 oct.
225 BIRS. 1972. N 86; 1973. N 87.
226 Из личного интервью автора с Ф. Люшером в апреле 1991 г.
227 Nordmann J.-T. Op. cit. Р. 485.
228 BIRS. 1972. N 86.
229 Ibid.
230 Lecanuet J., Servan-Schreiber J.-J. Le projet reformatuer. P., 1973.
231 Чернега В.Н. Указ. соч. С. 152.
232 Lecanuet J., Servan-Schreiber J .-J, Op. cit. P. 78.
233 Ibid. P. 17,26,28.
234 Ibid. P. 44.
235 Ibid. P. 45, 60.
236 В Движение реформаторов, кроме Демократического центра и радикалов, вошли мало-
численная Социал-демократическая партия Франции, руководимая Э. Мюллером, Дви-
жение за прогресс и свободу во главе с Ж. Сустелсм и Европейская либеральная партия,
возглавляемая Ж.-П. Давидом (исключенным из партии радикалов в 1955 г.).
237 Чернега В.Н. Указ. соч. С. 154.
238 Goguel F. Bipolarisation ou renovation du centrisme? // Revue fran^aise de science politique. 1967.
Mai. P. 918-923.
239 IFOP: quand la gauche peut gagner. (Sous la direction de J. Chariot). P., 1973. P. 53, 54.
240 BaalG. Op. cit. P. 431.
241 Les forces politiques et les elections de mars 1973. P. 15.
242 Bari lion R. Op. cit. P. 194.
243 Из личной беседы с автором в марте 1995 г.
244 Potier R. Radicalisme et les Institutions // Cahicrs d’histoire du radicalisme. 1985. N 2. P. 19.
245 Из личного интервью с автором в июне 1996 г.
Глава шестая
ДВЕ ПАРТИИ. 1973-1995
Валуазьенцы и ДЛР в период правления правых сил
во Франции. 1974-1981
После раскола в 1973 г. процесс “вассализации”1 радикалов в союзах с бо-
лее сильными политическими партиями усилился. Как показывали дан-
ные опросов общественного мнения, за ДЛР выражали намерение голо-
совать не больше 3% французов, а за валуазьенцев вместе с Центром со-
циальных демократов (ЦСД) - от 5 до 2%2.
Деятельность радикалов в 70-90-е годы не привлекала внимания оте-
чественных специалистов в качестве объекта самостоятельного исследо-
вания. Однако, на наш взгляд, это может представлять определенный ин-
терес, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, потому, что, ока-
завшись “правым крылом левого блока (имеется в виду место ДЛР в сою-
зе с коммунистами и социалистами. - Г.К.) и... левым крылом правого
блока (речь идет о месте валузьенцев в союзе с центристами. - Г.К.)”3,
радикалы, представлявшие некогда “одну радикальную семью”, служили
необходимым связующим звеном в политике “открытости к центру”, пра-
ктикуемой время от времени различными политическими лидерами. Во-
вторых, тот факт, что, являясь центристской партией, радикалы не исчез-
ли окончательно с политической арены в течение 70-90-х годов, когда, ка-
залось бы, центризм был приговорен к исчезновению в условиях биполя-
ризации общественно-политической жизни страны, позволяет связать
изучение политической роли радикалов в более широком плане с местом
центризма в современной Франции.
Рассматриваемый период деятельности радикалов проходил на фоне
существенных изменений в экономической, политической и социальной
жизни общества. В это время Франция, как и остальные индустриально
развитые страны мира, вступила в полосу затяжного экономического
кризиса, поставившего под удар послевоенную модель экономического и
научно-технического развития, господствовавшую в этих странах в тече-
ние 30 лет4. Под влиянием кризиса правящие круги Франции были выну-
ждены отказаться от реформаторских проектов переустройства общест-
ва, особенно в социальной сфере, и постепенно встать на путь политики
“жесткой экономии”.
Политическая жизнь Франции характеризовалась в эти годы посто-
янным ростом влияния левых сил - коммунистов и особенно социалистов.
Уже с 1974 г., после второго тура президентских выборов, которые выиг-
рал лидер правых сил В. Жискар д’Эстен, первый секретарь ФСП Ф. Мит-
теран “стал в глазах общественности главным лидером оппозиции”5. В
1976 г., после первого тура кантональных выборов, стало очевидно, что
большинство французов отдает предпочтение трем левым партиям, под-
писавшим Совместную программу, так как они вместе получили 52,5% го-
лосов6. Причем социалисты впервые опередили коммунистов по числу
175
поданных за них голосов. Успех левых сил был закреплен на муниципаль-
ных выборах в марте 1977 г. Левые партии добились избрания мэров в 156
из 221 крупного города (с населением свыше 30 тыс. человек), причем у
социалистов насчитывался 81 мэр, а у коммунистов - 727. В результате пе-
ребалансировки сил в пользу социалистов в союзе левых сил ФКП пред-
ложила в 1977 г., в преддверии парламентских выборов 1978 г., социали-
стам и ДЛР актуализировать Совместную программу, чтобы пересмот-
реть ее некоторые статьи, в частности, увеличить число предприятий,
подлежащих национализации. Переговоры об актуализации Совместной
программы окончились неудачей, и в сентябре 1977 г. произошел разрыв
между подписавшими ее партиями.
Перегруппировка сил произошла и в партиях правящего большинст-
ва. Избрание в 1974 г. президентом Франции В. Жискар д’Эстена положи-
ло конец голлистскому правлению. “48-летний В. Жискар д’Эстен, высту-
пая во время кампании по выборам президента как открытый и терпимый
политический лидер, имел также возрастное преимущество перед своими
главными конкурентами - Ф. Миттераном и Ж. Шабан-Дельмасом”8. Его
стиль правления, названный им самим “передовая демократия”, сводился
к трем основным элементам: либерализм, центризм и европеизм9. Болес
того, с приходом В. Жискар д’Эстена в Елисейский дворец инициатива пе-
регруппировки центристских сил стала исходить от президента страны, а
ядром правоцентристского союза оказалась возглавляемая им Нацио-
нальная федерация независимых республиканцев, переименованная в
1977 г. в Республиканскую партию, выступавшую как “партия президен-
та”10. Стремление “создать динамичный, современный, привлекательный
образ голлизма и выйти из пассивной позиции”11 привело к преобразова-
нию в 1976 г. голлистской партии ЮДР в Объединение в поддержку рес-
публики (ОПР) под руководством Ж. Ширака.
Пытаясь найти свою нишу в общественно-политической жизни Фран-
ции после раскола в 1973 г., валуазьенцы и ДЛР опирались на мало отли-
чавшийся по составу друг от друга электорат. За них соответственно го-
лосовало: мужчин - 53 и 57%; женщин - 47 и 43%; молодежи в возрасте
от 18 до 24 лет - 18 и 9%; от 25 до 34 лет - 20 и 8%; лиц возрастной кате-
гории от 35 до 49 лет - 18 и 29%; от 50 до 64 лет - 20 и 28%; свыше 65 лет -
24 и 26%. По социально-профессиональной принадлежности электорат
обеих партий распределялся следующим образом: за левых радикалов и
валуазьенцев соответственно голосуют 12 и 13% сельских собственников;
5 и 9% ремесленников и мелких торговцев; 12 и 17% высших кадров, круп-
ных промышленно-финансовых деятелей и лиц свободных профессий;
18% средних кадров; 20 и 11% рабочих; 33 и 32% пенсионеров12. Таким об-
разом, обе партии опирались на поддержку людей более зрелого возрас-
та, что, как нам кажется, свидетельствовало об устойчивом сохранении у
французов представления о “старости” радикализма.
Состав активистов обеих партий изучался во время их съездов: в
1975 г. среди валуазьенцев и в 1977 г. - среди ДЛР13. Результаты опроса
выявили следующие данные о социально-профессиональной принадлеж-
ности их членов. Среди активистов партий преобладали лица свободных
профессий: 14 и 15,8% соответственно у ДЛР и валуазьенцев; средние
кадры и преподаватели начальных школ - 25 и 25,4%; служащие - 5 и
176
5,2%; преподаватели средней и высшей школы и высшие кадры - 17,5 и
20%. Свидетельством принадлежности радикалов к высшим кругам фран-
цузского общества являлся их образовательный уровень - 51% опрошен-
ных заявлял о наличии диплома о высшем образовании, причем домини-
ровали дипломы юристов, экономистов, специалистов по политическим
наукам14.
Данные опросов свидетельствовали об обновлении партий по соста-
ву: 48% членов ДЛР пришли в него в 1976—1977 гг.; 74% пришли на пло-
щадь Валуа после 1969 г. Вместе с тем опросы подтверждали, что радика-
лы отчасти сохраняли свои традиции, а в партиях просматривается семей-
ная преемственность, так как у 40% активистов кто-нибудь из старших
принадлежал ранее к “радикальной семье”, а большинство валуазьенцев
по-прежнему “смотрит влево” или мечтает “о третьем пути”15.
В 1973 г. “BIRS”, ставший теперь центральным печатным органом ва-
луазьенцев, поместил передовицу, подписанную “бюро партии радика-
лов”, в которой анализировались причины слабости партии16. Их было
названо четыре. Во-первых, отмечалось общее разочарование избирате-
лей в политиках и политике, вызванное проявлением личных амбиций на-
кануне президентских выборов, что ведет к усилению в партиях центро-
бежных тенденций. Во-вторых, подвергалась критике тактика радикалов,
которая была сведена лишь к завоеванию депутатских мест, что способ-
ствовало уходу левых из партии. Третьей причиной слабости партии на-
зывалась определенная “чувствительность” радикалов, так как значи-
тельная их часть сожалела о расколе, сохраняя прежнюю дружбу, а их
партнеры по Движению реформаторов были довольно сурово настроены
в отношении такой позиции. К тому же, как полагали авторы передови-
цы, и среди радикалов, особенно пришедших в партию после 1969 г., “нет
уже прежней приверженности к старой семье”17. Наконец, четвертым фа-
ктором ослабления радикализма считалась личность Серван-Шрейбера,
который “предпочитал собственные политические каноны, часто идущие
вразрез с радикальной традицией”. В статье четко прозвучала мысль, что
радикалы “хотели бы видеть кандидатом на пост президента Франции от
реформаторов Э. Фора”18.
Съезд валуазьенцев в ноябре 1973 г. должен был выработать страте-
гию партии в новых условиях. Н. Малумян констатировал, что партия на-
считывает около 16 тыс. членов, что положение в некоторых федераци-
ях остается довольно критическим, например федерация Вандеи имеет
всего 7 оплаченных карточек19. Он говорил также о том, что при попыт-
ке получить полный список членов федераций руководство обнаружило,
что некоторые названные в нем либо давно умерли, либо вообще не зна-
чились проживающими в данной местности.
Сложность положения понимали многие делегаты съезда, поэтому
там звучала критика в адрес Серван-Шрейбера, а также партнеров по
Движению реформаторов. Особенно резким было выступление члена по-
литбюро Л. Овнаньяна, сожалевшего об уходе левых радикалов. Под-
черкнув успех ДЛР на парламентских и кантональных выборах в союзе с
социалистами, оратор сказал, что левые радикалы не вернутся на пло-
щадь Валуа, но с удовольствием примут своих бывших соратников по пар-
тии. Не вызывала его оптимизма и перспектива “растворения” в правитель-
177
ственном большинстве, “против которого выступает все больше и боль-
ше французов”. Главного союзника в Движении реформаторов - Демо-
кратический центр - Овнаньян обвинил в предательстве радикалов на вы-
борах в парламент, отметив, что “члены Демократического центра ча-
сто голосовали на местах против кандидатов партии радикалов”. Он спра-
ведливо отметил, что валуазьенцы оказались в изоляции, а ее члены,
“разочарованные в том, что радикализм не приносит больше никаких на-
дежд, и дезорганизованные действиями своего президента, замкнулись
в себе”20.
В выступлении Овнаньяна звучала довольно резкая критика в адрес
Серван-Шрейбера, которого он осуждал за определенные “ошеломляю-
щие и неожиданные” поступки и заявления, намекнув даже на его некую
политическую незрелость. Призвав своих соратников по партии в общем
и целом следовать Манифесту радикалов и “бороться с собственной сла-
бостью”, Овнаньян в то же время сказал, что поймет Серван-Шрейбера,
если тот возьмет “паузу для раздумья” и сложит с себя полномочия главы
партии21.
В кулуарах съезда много говорилось о возможной отставке Серван-
Шрейбера и замене его Г. Перроне. Последний видел смысл борьбы ре-
форматоров в том, чтобы воспрепятствовать биполяризации политиче-
ской жизни, в чем радикалы видели реальную угрозу центризму. Он дока-
зывал, что “центр” Франции необходим и что Движение реформаторов
“должно находиться в оппозиции” и бороться против авторитарного ре-
жима22. Как видим, не все валуазьенцы смягчили свою критику в адрес
голлистов, и то обстоятельство, что некоторые федерации хотели бы ви-
деть Перроне председателем партии, свидетельствовало о том, что среди
радикалов, остававшихся на площади Валуа, сохранялись левоцентрист-
ские настроения.
Перроне предложил актуализировать манифест, выдвинув в нем та-
кие требования, “как сокращение президентского мандата до 5 лет, уси-
ление ответственности правительства перед Национальным собранием,
признание в качестве первоочередной задачи борьбу с инфляцией”. Он не
одобрял также антивоенные выступления Серван-Шрейбера, подчеркнув,
что считает “необходимым для Франции иметь ядерное оружие в рамках
единой европейской ядерной политики и постоянно подчеркивать атлан-
тическую солидарность”. Вместе с тем он заявил, что отказывается вы-
ставлять свою кандидатуру против Серван-Шрейбера, и в итоге 50 феде-
раций против 8 проголосовали за переизбрание Серван-Шрейбера предсе-
дателем партии23.
Серван-Шрейбер выдвинул на съезде очередную новую идею в борь-
бе против биполяризации - создание в стране “правительства обществен-
ного спасения”, так как, по его мнению, Франция “в результате мирового
экономического кризиса оказалась втянутой в мировую экономическую
войну”24. Он заявил также, что позиция радикалов во время референдума
1972 г. оказалась ошибочной и надо было воздержаться, как социалисты,
продемонстрировав таким образом неприятие правящего большинства.
Согласно решениям съезда была проведена некоторая реорганизация
структуры партии радикалов - партбюро увеличилось с 9 до 15 человек,
в его состав включили председателей региональных и департаментских
178
федераций. Г. Перроне стал генеральным секретарем партии, А. Мари -
вице-председателем.
Освещая итоги работы съезда “валуазьенцев”, газета “Ла Круа” писа-
ла, что их партия, “действительно, новая, так как старых людей типа
Г. Перроне и А. Мари там немного”25. В последнем информационном
бюллетене партии за январь 1974 г. (до перерыва его выпуска почти на
2,5 года) Г. Перроне опубликовал статью, характеризующую партию ра-
дикалов как “либеральную левую”, традиционными ценностями которой
остаются “защита индивида, терпимость, разнообразие, провозглашение
всех форм свободы, создание постоянных и неограниченных шансов для
продвижения человека по социальной лестнице, подчинение экономики
интересам человека”26.
Левые радикалы, вдохновленные результатами парламентских выбо-
ров 1973 г.27, не были столь озабочены расколом партии радикалов, как
валуазьенцы, что наглядно подтвердил учредительный съезд ДЛР, прохо-
дивший 1-2 декабря 1973 г.28 Главными вопросами повестки дня были об-
суждение стратегии и тактики новой партии, выработка ее политической
платформы. Делегаты съезда одобрили политический выбор в пользу со-
юза левых сил и высказались за необходимость “осторожного подхода к
выполнению намеченных программой преобразований в области эконо-
мики”29.
Р. Фабр стал первым председателем ДЛР, а А. Кайяве - вице-предсе-
дателем. Было принято решение о выпуске центрального печатного ор-
гана партии под названием “Движение левых радикалов”, а также о соз-
дании специальных бюро по делам женщин и молодежи.
Член секретариата партии Ги Женнесо сообщил, что ДЛР насчитыва-
ет 12 тыс. членов, из которых 1/5 часть ранее не принадлежала к радика-
лам. Констатировалось наличие организованных федераций партии в де-
партаментах Тарн и Гаронна, Верхние Пиренеи, Восточные Пиренеи,
Верхняя Сона, Корсика. В стадии формирования находились федерации в
департаментах Верхняя Марна, Коррез, Воклюз, Эн, Верхняя Гаронна. К
числу неожиданных отнесли факты возникновения федераций в департа-
ментах Кальвадос, Приморские Альпы, Атлантическая Луара, Уаза. ДЛР
делало ставку на завоевание среднего класса - сельских собственников,
торговцев и ремесленников, средних классов, - а также пенсионеров30.
Движение левых радикалов не выходило, таким образом, за рамки
последователей радикальной традиции. Его приверженность союзу левых
сил вписывалась в рамки традиционных позиций радикалов. От старой
партии оно унаследовало и организационную структуру - опору на нотаб-
лей, так как большинство федераций было создано депутатами Нацио-
нального собрания или Сената. Тот факт, что многие парламентарии из-
бирались от Юго-Западного региона, обусловил наличие там самых силь-
ных федераций и наибольшее влияние новой партии. Все вышесказанное
объясняет принятие учредительным съездом ДЛР заключительной резо-
люции о том, что движение “должно быть умеренным элементом союза
левых сил и выражать интересы средних классов”31.
М. Сулье в газете “Монд” писал 23 декабря 1973 г., что после отдель-
179
ных съездов радикалов стало очевидным, что их воссоединение невоз-
можно. В то же время он критиковал Серван-Шрейбера за то, что тот не
понимает, что, выступая против правящего большинства, валуазьенцы
логически должны прийти к союзу с левыми. Сулье заявлял, что радика-
лы в “новых условиях необходимы, так как индустриальное и постиндуст-
риальное общество рождает новые средние классы, открытые идеям лич-
ной ответственности и личной независимости, а такие настроения и соот-
ветствуют духу радикализма. Он сравнил роль радикалов с ролью либера-
лов в Англии и Германии, отметив, что там они необходимы, и выразил
надежду на будущее для радикалов во Франции.
А. Кайяве выступил с публикацией в “Монд”, где высказался за боль-
шую автономию ДЛР в союзе левых сил. По его мнению, “Совместная
программа представляет собой лишь тот отрезок пути, который подпи-
савшие ее стороны согласны пройти вместе... а дальше левые радикалы
не пойдут”32. Там же была напечатана статья Р. Фабра под заголовком
“Нет троянскому коню в левой”, где президент ДЛР выступил за верность
союзу левых сил и отказ от участия в каких-либо контактах с правящими
партиями33. Целью Фабра было создание собственной “леворадикальной”
фракции в Национальном собрании, для чего необходимо было иметь
30 депутатов. Однако, имея 13 депутатов, кандидаты левых радикалов не
могли соперничать с кандидатами-социалистами, как это практиковалось
в отношениях ФСП и ФКП.
Досрочные президентские выборы во Франции в 1974 г. и победа на
них В. Жискар д’Эстена, казалось бы, могли придать второе дыхание ва-
луазьенцам, так как к власти пришли правоцентристские силы, а их лидер
В. Жискар д’Эстен прямо заявил, что “французы хотят управляться цен-
тром”34. Некоторое время валуазьенцы колебались в определении своей
позиции, но перед вторым туром Серван-Шрейбер обнародовал решение
партийного бюро о поддержке кандидатуры Жискар д’Эстена и их оппо-
зиция правящему большинству прекратилась, в правительстве д’Эстена
они получили два министерских портфеля (Г. Перроне стал государствен-
ным секретарем по туризму, а Ж.-Ж. Серван-Шрейбер - министром ре-
форм). В июле 1974 г. Жискар д’Эстен создал секретариат по делам жен-
щин, который возглавила Ф. Жиру, спустя некоторое время вступившая в
партию радикалов35.
Таким образом, валуазьенцы, как и их “родные братья” - левые ради-
калы, попытались найти свой путь адаптации к биполярной политической
системе Франции. Однако, имея еще более слабое парламентское пред-
ставительство, чем левые радикалы, валуазьенцы, несмотря на наличие
некоторых министерских портфелей, не могли претендовать на то, чтобы
оказывать существенное влияние на формирование правительственного
курса.
Продолжил свои непредсказуемые выходки Серван-Шрейбер. Так,
спустя 4 дня после назначения его министром он отправился протестовать
против французских ядерных испытаний в Тихом океане, из-за чего был
смещен с министерского поста через 13 дней после назначения36, что не
могло не вызвать недовольства действиями председателя партии со сто-
роны его соратников. Вскоре Серван-Шрейбер, не проконсультировав-
шись с партийным бюро, порвал с Демократическим центром Леканюэ и
180
заявил об объединении с группой “Левых реформаторов”. Ее возглавля-
ли Ф. Жиру, А.-М. Фритч, М. Дюрафур, входивший в Республиканский
центр А. Мориса, который интегрировался в партию радикалов в середи-
не 60-х годов на федеральной основе.
Объясняя свою инициативу, Серван-Шрейбер заявил на страницах
“Монд” 2 октября 1974 г., что представление, будто французы хотят упра-
вляться “центром”, уже устарело, что теперь очевидно, что они хотят уп-
равляться левыми, и потому одна из его целей - поскорее дать понять это
президенту страны, чтобы не упустить шанс и воспрепятствовать победе
Миттерана. Второй целью, важной для укрепления влияния радикалов,
Серван-Шрейбер счел необходимость “организовать второй левый по-
люс - антиколлективистский, т.е. антимиттерановский”. По сути дела,
это свидетельствовало, что Серван-Шрейбер в очередной раз довольно
быстро уловил главное направление эволюции политической структуры
Франции середины 70-х годов, признавая, что она бесповоротно стала би-
полярной, что “центризм” нс способен победить голлизм и что симпатии
французов все больше отдаются левым силам. Однако он явно переоце-
нивал возможности свои и радикалов, полагая, что вокруг них в качестве
второго полюса можно создать еще одно объединение левого толка, спо-
собное оттеснить союз социалистов и коммунистов.
30 сентября 1974 г. на заседании партийного бюро радикалов Сер-
ван-Шрейбер объявил о формировании руководящего комитета буду-
щей партии радикал-социалистов и реформаторов, куда наряду с ним во-
шли Перроне и Дюрафур, занимавший пост министра труда в правитель-
стве д’Эстена. В ноябре предполагалось провести съезд обновленной
партии37. Однако действия председателя партии радикалов вызвали не-
одобрение ее активистов, задетых в очередной раз стилем его руководст-
ва. Активизировались те, кто еще мечтал о “воссоединении семьи”. Вну-
три партии валуазьенцев возникла группа “Радикал-социалистическая
борьба” во главе с К. Катессоном и Л. Овнаньяном. Они считали, что
участие в правящем большинстве ничего не дает радикалам. В сущности,
они предлагали тот же выход, что и Серван-Шрейбер - создание сильной
левой оппозиции, но путем объединения с левыми радикалами и социа-
листами38.
Сторонников группы “Радикал-социалистическая борьба” поддержа-
ли 23 федерации, которые делегировали 9 своих представителей в Наци-
ональную комиссию размышления и предложений, куда, кроме них, во-
шли члены ДЛР, Группы изучения и действия реформ, вышедшей из Де-
мократического центра, несколько левых голлистов и беспартийных ли-
деров39.
Таким образом, на площади Валуа назревал новый конфликт, вы-
званный явным тяготением части валуазьенцев к союзу с левыми партия-
ми. Пытаясь его избежать, Серван-Шрейбер добился исключения из пар-
тии Овнаньяна и Катессона и, кроме того, отсрочил проведение съезда на
три месяца, до января 1975 г.40
Но избежать дискуссий между членами группы “Радикал-социалисти-
ческая борьба” и сторонниками Серван-Шрейбера на съезде 1975 г. не
удалось. С компромиссным предложением выступил Г. Перроне, предло-
жив объединить всех радикалов (от ДЛР до Республиканского центра) и
181
вместе с социалистами и республиканцами Жискар д’Эстена создать “но-
вое большинство” в стране41. Основная часть делегатов поддержала Пер-
роне, его выбрали председателем партии. Как видим, валуазьенцы все же
остались на центристских позициях, несмотря на усиление в их пропаган-
де левой терминологии. Съезд показал также, что они надеялись на воз-
можность отрыва левых радикалов от союза левых сил.
Г. Перроне в течение 1975-1976 гг. развернул активную организатор-
скую деятельность. С мая 1976 г. снова стал выходить BIRS. На его стра-
ницах печаталось немало статей, всецело одобряющих политику прави-
тельства Жискар д’Эстена, особенно после назначения в 1976 г. премьер-
министром “центриста” Р. Барра (у радикалов в этом правительстве было
4 министерских портфеля)42. Особенно импонировал валуазьенцам либе-
рализм Жискар д’Эстена. Перроне писал, что радикалы “всегда были ле-
выми либералами”43. Выступивший на заседании исполкома партии по во-
просам ее доктрины Ж.-Т. Нордман опять повторял мысль, что партия ра-
дикалов — “это либеральная левая, представляющая левую в большинст-
ве, а не являющаяся левой большинства”44. Руководство валуазьенцев на-
правило письмо левым радикалам, призвав их тоже поддержать политику
правительства Жискар д’Эстена.
В надежде на возможное сближение с левыми радикалами валуазьен-
цы стали действовать более осторожно в отношении своих потенциаль-
ных союзников. Так, бюро партии на предложение Леканюэ в мае
1976 г.45 об “ассоциации с независимыми республиканцами и реформато-
рами” ответило, что согласно лишь на совместные действия на предстоя-
щих в 1978 г. парламентских выборах, “но растворяться в федерации ра-
дикалы пока не собираются”. При Г. Перроне распри в партии утихли,
Серван-Шрейбер почти не появлялся в штаб-квартире, однако политиче-
ского веса партии это не прибавило. Деятельность валуазьенцев своди-
лась в основном к управлению генеральными советами и муниципалите-
тами в некоторых регионах провинции, где радикальные традиции были
еще живы. По признанию руководства, “кантональные выборы мая
1976 г. нанесли партии поражение”; при этом оно не указало даже точно-
го числа оставшихся у партии генеральных советников46.
Не случайно поэтому и на съезде в мае 1977 г. докладчик по вопросам
кадровой политики партии Ж. Мезар с сожалением признавал, что руко-
водству так и не удалось установить точное число членов партии. Этот
съезд должен был сделать соответствующие выводы и определить такти-
ку на предстоящих в будущем году парламентских выборах. Ив Галлан,
представляющий Парижскую федерацию и ведавший в бюро вопросами
пропаганды, выступая на съезде, сказал, что “радикалам срочно надо оп-
ределиться по трем вопросам - доктрины, лидера, места в политической
структуре”47. А Г. Перроне заявил, что не будет выставлять еще раз свою
кандидатуру на пост председателя партии. Одновременно активизировал-
ся Серван-Шрейбер, который вновь претендовал на пост главы партии,
его соперником оказался Э. Фор, в очередной, третий, раз, вернувшийся к
радикалам в 1976 г.
Э. Фор призывал делегатов съезда “осознать необходимость участия
в правительственном большинстве, сохраняя, безусловно, свою независи-
мость и самобытность” и говорил о том, что партии “не обойтись без все-
182
возможных союзов, дабы улучшить свое положение на парламентских
выборах”, и не видел ничего “унизительного и недостойного в альянсах с
правыми”48.
Э. Фор являлся сторонником классического неорадикализма, ориен-
тированного на участие в правительствах в союзе с правыми и правоцен-
тристскими партиями, на вживание в систему. Серван-Шрейбер предлагал
эту систему, руководимую правыми партиями (в первую очередь, конеч-
но, голлистской ОПР), изменить путем создания крупной центристской
партии с радикалами во главе и проведения первичных президентских вы-
боров в стране по американскому образцу. Кроме того, Серван-Шрейбер
учитывал настроения многих делегатов съезда, мечтавших о воссоедине-
нии с левыми радикалами49.
Кандидатуру Э. Фора на пост президента партии поддерживали преж-
де всего представители ее центрального руководства, например высту-
павший на съезде министр внешней торговли в правительстве Р. Барра
А. Росси. Высказывались в его поддержку и некоторые федерации - За-
падная Луара, Северная, Верхняя Сена, Буш-дю-Рон50. Оппоненты Э. Фо-
ра мотивировали отказ поддержать его кандидатуру тем, что он - гол-
лист51.
Из 1016 человек, присутствовавших на съезде, голосовали 811 деле-
гатов, 6 из них опустили незаполненные бюллетени, 340 - отдали пред-
почтение Э. Фору, 465 - Серван-Шрейберу52. Таким образом, председате-
лем валуазьенцев вновь избрали Серван-Шрейбера, которому суждено
было разработать стратегию партии на предстоящих в 1978 г. парламент-
ских выборах. Поддержка делегатами съезда Серван-Шрейбера свиде-
тельствовала, что среди активистов партии еще теплилась надежда укре-
пить свои позиции в стране, оставаясь центристской и независимой. Гене-
ральным секретарем партии стал Д. Барриани - представитель федера-
ции Парижа.
28 февраля-1 марта 1975 г. проходил II съезд ДЛР, на котором в чис-
ле прочих обсуждался вопрос об автономии Движения в союзе левых сил,
сторонником которой выступил А. Кайяве53. В начале сентября 1975 г.
А. Кайяве покинул ДЛР. В письме на имя Фабра, выдержки из которого
были приведены в печати, Кайяве отмечал, что его уход “вызван нежела-
нием помешать тем кандидатурам-радикалам, которые будут баллотиро-
ваться на выборах, опираясь на поддержку социалистов”. Сам он не же-
лал такой поддержки, так как был не согласен с зависимостью Движения
от ФСП. Кайяве призывал также пересмотреть положения Совместной
программы, ввиду невозможности выполнения ее требований из-за начав-
шегося осенью 1973 г. экономического кризиса54.
На съезде ДЛР в 1975 г. была сделана попытка дать определение ра-
дикализму в его современном варианте. Делегаты одобрили специально
подготовленный доклад Ф. Люшера и М. Сулье под названием “Левые на
службе человеку”. В нем радикализм определяется одновременно как
“дух (сознание), метод и цель”55. Радикализм как сознание, или дух, по
мнению авторов, означает доверие к человеку, уверенность в его мудро-
сти, в его способности к прогрессу, в его достоинстве и ответственности.
183
Радикализм как метод представлялся как научный анализ реальностей на-
шего времени, что “предохраняет радикальную мысль от застывания,
превращения в набор догм”. Наконец, радикализм как цель - это путь к
материальному и интеллектуальному прогрессу человека за счет его соб-
ственных усилий через его собственное участие в работе на всех уровнях
власти56.
Приведенные определения радикализма свидетельствуют о сохране-
нии приверженности ДЛР традициям прежних поколений радикалов. Это
позволяло на протяжении всего периода существования “двух семей” ра-
дикалов сохранять контакты отдельных их членов в рамках совместных
кружков и других общественных объединений.
В свою очередь Фабр рассматривал возможность усиления влияния
ДЛР путем расширения “третьей составляющей” (имеется в виду ДЛР. -
Г.К.) союза левых сил. Он обратился в секретариат Елисейского дворца с
просьбой о приеме его В. Жискар д’Эстеном и получил согласие прези-
дента. Решение Фабра пойти на этот прием вписывалось в радикальную
традицию сотрудничества со всеми политическими силами страны. Неод-
нозначность этого поступка в том, что он выходил за рамки принятых в
годы V Республики отношений между большинством и оппозицией. К то-
му же к партиям большинства после мая 1974 г. относились и радикал ы-
валуазьенцы, что породило слухи о возможном воссоединении партии.
Различные политические партии по-разному восприняли решение Фабра.
Коммунисты резко осудили, социалисты выразили беспокойство, пред-
ставители правящего большинства восприняли дружелюбно57.
Без сомнения, визит президента ДЛР в Елисейский дворец был не
только политическим ходом в радикальной манере, но и имел пропаган-
дистский характер. После встречи газета “Монд”, например, опубликова-
ла большую подборку материалов, в которой освещалась история созда-
ния партии, перечислялись ее главные руководители, депутаты и сенато-
ры58. Этот демарш Фабра был рассчитан и на демонстрацию “автономно-
сти” политики левых радикалов, так как ранее Ф. Миттеран и Ж. Марше
высказывались против подобных визитов. Правда, перед встречей с Жис-
кар д’Эстеном глава ДЛР посетил Миттерана и изложил все, о чем соби-
рался говорить с президентом страны59.
Левые радикалы сыграли немаловажную роль во время дискуссий по
“актуализации” Совместной программы левых сил. 14 сентября 1977 г. со-
стоялась встреча делегаций ФСП, ФКП, ДЛР на высшем уровне, которую
возглавляли соответственно: Миттеран, Марше и Фабр. Позиции левых
радикалов сводились к трем основным пунктам: 1) повторение уже выска-
занных требований относительно национализации; 2) требование сохра-
нения, демократизации и децентрализации местных сельскохозяйствен-
ных комитетов по благоустройству территории, созданных в 1962 г., что
означало одобрение радикалами политики правящих партий в этой обла-
сти; 3) нежелание национализации банков регионального и департамент-
ского значения (эти банки, как правило, не играли большой роли в обще-
национальном масштабе, а главным содержанием их деятельности была
поддержка мелких и средних предпринимателей)60.
Р. Фабр писал впоследствии, что работа делегатов на встрече прохо-
дила в обстановке недоверия между социалистами и левыми радикалами-
184
с одной стороны, и коммунистами - с другой. За первую половину дня
встречи из 60 спорных вопросов удалось разрешить только 1561. Ни одно
из предложений левых радикалов не встретило поддержки их партнеров,
в том числе и социалистов. Фабр попросил остановить ход встречи в це-
лях небольшого совещания делегации своей партии. Во время совещания
левые радикалы констатировали отсутствие взаимопонимания среди
партнеров и стремление коммунистов действовать с позиции силы, после
чего Фабр заявил о приостановке встречи, чтобы можно было еще раз
подумать и взвесить свои предложения и найти “основу для приемлемого
соглашения”62.
Новый раунд был назначен на 21 сентября, проводить его решили в
помещении ЦК ФКП, на улице полковника Фабиена. Переговоры про-
должились до 22 сентября, но несмотря на некоторые взаимные уступки,
все же завершились ничем. В результате Совместная программа факти-
чески прекратила существование.
Однако после угасания Совместной программы левые радикалы не
собирались кардинально менять свои позиции. Под лозунгом принадлеж-
ности к левым прошел и IV съезд ДЛР в 1977 г. Руководящий комитет
партии 107 голосами против 48 ратифицировал предвыборное соглаше-
ние, заключенное с социалистами, по которому левые радикалы получи-
ли в рамках совместной коалиции 35 округов для своих кандидатов в де-
путаты. Совместные списки были составлены по более чем 200 избира-
тельным округам63.
В то же время некоторые делегаты съезда (Бредэн, Лонкль, Бонакос-
са, Шварценберг) отмечали, что ДЛР не смогло по-настоящему найти
свой образ, подтвердить свою индивидуальность среди других левых пар-
тий, и внимание к нему проявлялось лишь в моменты демаршей Р. Фаб-
ра64. Эти утверждения были справедливы, так как, по данным опросов об-
щественного мнения, лидеру левых радикалов Р. Фабру отдавали пред-
почтение 22% французов, тогда как Миттерану - 50, Рокару - 27, Деффе-
ру - 25, Марше - 23%. 48% респондентов заявляли, что достаточно или
мало доверяют Р. Фабру, а 32% не определили своего отношения вовсе65.
Что касается ДЛР, то его роль в союзе левых сил оценивалась следующим
образом: очень важной ее считало 10% опрошенных, достаточно важ-
ной - 42, незначительной - 32, совсем незначительной - 11%, а 5% не вы-
сказали своего мнения66.
К моменту съезда ДЛР насчитывало по данным одних ее лидеров
50 тыс. человек67, по данным других (на наш взгляд более достоверным) -
25 тыс. человек68. Низовой партийной организацией являлись базовые
комитеты в рамках избирательного округа департамента. Низовые коми-
теты составляли департаментские федерации, которые, в свою очередь,
объединялись в региональные федерации. По сути, структура ДЛР не от-
личалась от организации прежней партии радикалов. Раз в год проводи-
лись съезды, избиравшие Руководящий комитет, который избирал затем
Национальное бюро партии в составе 31 человека. Из его членов назна-
чались национальные секретари, ведущие всю техническую работу. Глав-
ным лицом в партии являлся председатель, избиравшийся тайным голосо-
ванием на два года с правом продления мандата еще на один срок. Как ви-
дим, и здесь не было отличия от процедуры, сложившейся ранее в единой
185
партии. До 1975 г. существовал только один вице-председатель, после
ухода А. Кайяве их стало четыре: по одному - от депутатов, сенаторов,
членов масонских лож и местных партийных организаций. Членом пар-
тии считался “заполнивший формуляр вступления, уплативший в срок го-
довой взнос и получивший соответствующий членский билет”69. Финанси-
рование партии осуществлялось в основном за счет пожертвований сос-
тоятельных членов70. Наиболее сильны позиции ДЛР были на Юго-За-
паде (департаменты Лот, Тарн, Тарн-и-Гаронна, Верхние Пиренеи) и на
Корсике.
Таким образом, партия левых радикалов была в большей степени,
чем валуазьенцы партией “кадров”, где главную роль играют профессио-
нальные политики, которые мобилизуют нотаблей на проведение выбо-
ров различных уровней71.
Парламентские выборы 1978 г. свидетельствовали об установившем-
ся во Франции равновесии между левыми и правыми силами. После пер-
вого тура левые имели 45,5% голосов (к тому же 2,2% голосов получили
экологисты, тяготевшие скорее к левым), а правые - 46,2%. ФКП потеря-
ла несколько голосов по сравнению с 1973 г., тогда как социалисты и ле-
вые радикалы, напротив, выиграли несколько голосов, получив 24,9%72.
Однако доля ДЛР в общем с социалистами количестве голосов была весь-
ма незначительной - всего 2,1%, и они получили всего 10 депутатских
мест. Кроме того, среди них имелось 16 сенаторов и 200 генеральных со-
ветников (в их числе 8 председателей генеральных советов)73,
Результаты выборов обнажили несостоятельность планов Р. Фабра
создать собственную фракцию в Национальном собрании, и в 1978 г. он
сложил с себя функции главы ДЛР74.
В мае 1978 г. состоялся внеочередной съезд партии, на котором но-
вым президентом был избран 47-летний М. Крепо, адвокат по профессии,
выходец из Вандеи, мэр города Ла-Рошель, прежде возглавлявший в те-
чение 5 лет федерацию радикалов в Бордо и в течение 15 лет выступав-
ший адвокатом профсоюза ВКТ, депутат Национального собрания, сто-
ронник линии на автономию от социалистов. Газета “Монд” в свое время
называла его “младшим братом Шабан-Дельмаса”, не преминув сооб-
щить, что он имеет забавную коллекцию старых автомобилей, его крест-
ным отцом был родитель известного французского маршала де Латр
де Тассини, а сам Крепо - “худой, нервный брюнет с металлом в голосе”75.
М. Крепо написал манифест партии под названием “Лицом к будуще-
му”, который был одобрен на съезде ДЛР в 1980 г., а позднее издан от-
дельной книгой76. Отмечая, что другие левые партии - ФКП и ФСП - уде-
ляют слишком много внимания экономике и политике, Крепо предложил
ДЛР “заняться нетрадиционными для политической партии проблемами-
развитием спорта, охраной природы, совершенствованием средств массо-
вой информации и улучшением условий жизни человека”77. Этим сюже-
там он дал название “человеческое измерение”78.
Манифест состоял из 12 разделов, которые включали в себя главные,
по мнению левых радикалов, проблемы французского общества начала
80-х годов. Некоторые из них повторяли положения Совместной про-
граммы, например, регионализацию страны79. Левые радикалы предлага-
ли передать исполнение функций, входящих в компетенцию департамент-
186
ских органов власти, председателям генеральных советов, тогда как в
1980 г. решение генерального совета проводил в жизнь назначаемый
президентом страны префект. Отвечало Совместной программе и пред-
ложение институциональных реформ: сокращение с 7 до 5 лет срока пре-
зидентского мандата, отмена некоторых безусловных прав президента,
например принятия им законов без согласования с парламентом в случае
чрезвычайного положения, права роспуска Национального собрания,
и т.п.80
Конкретные предложения левых радикалов излагались в разделе “За
более гуманное общество”. Там предлагался путь борьбы с безработицей
путем создания 350-400 тыс. рабочих мест в сфере общественных служб,
образования кооперативов, семейных фирм, постепенного сокращения
рабочей недели до 35 часов к 1984 г., введения 5-й смены на тяжелых ра-
ботах81. Предложения Крепо по сути ориентировали партию на сферу об-
щественно-гуманистической деятельности.
Валуазьенцы участвовали в выборах в парламент в 1978 г.82, вдохно-
вленные широко разрекламированным средствами массовой информации
выступлением Жискар д’Эстена 22 января этого же года в городе Верден-
сюр-ле-Ду, где президент страны говорил, что в правительственном боль-
шинстве, несмотря на “согласие в главном”, существуют две тенденции,
одна из которых “тяготеет к традициям”, т.е. представлена голлистами, а
другая - к нему самому и к его “реформаторской деятельности”83. Речь
Жискар д’Эстена глава валуазьенцев воспринял как призыв к союзу и в
тот же день выступил с декларацией, в которой провозгласил: “Наш долг
откликнуться на его призыв. Это принесет выгоду всем и будет означать
организацию настоящих первичных выборов в стране”84.
1 февраля было официально объявлено об учреждении Союза за
французскую демократию (СФД), где объединились Республиканская пар-
тия, Центр социальных демократов, радикалы-валуазьенцы, а также более
мелкая группировка - Движение социальных демократов. С этого момента
радикалы с площади Валуа, как несколько ранее и их “левые родные бра-
тья”, нашли себе постоянных партнеров по правительственным коалициям.
Причем первоначально мнение электората, симпатизирующего федера-
ции, относительно перспектив ее дальнейшего развития было довольно не-
определенным: 42% высказывалось за дальнейшее слияние партий в СФД,
31% - за то, чтобы партии, напротив, продолжали играть свою самостоя-
тельную роль, 27% - еще не выработали собственной позиции85. Выбор ра-
дикалов подтверждал, что руководство на площади Валуа продолжало не-
орадикальную традицию ориентации на союз с правыми и правоцентрист-
скими партиями, а левая фразеология, звучавшая на съездах, была призва-
на успокоить активистов, среди которых еще оставались очевидцы совме-
стных действий с социалистами, а также являлась “данью современности”,
так как идеи левых сил становились все более популярными в стране.
Серван-Шрейбер связывал большие надежды с исходом парламент-
ских выборов 1978 г., полагая, что коалиция СФД может получить на них
2/3 голосов86. Однако ожидаемых результатов не было достигнуто, и, хо-
тя валуазьенцы вместе с другими партиями СФД собрали 21,5% голосов и
получили для себя 9 депутатских мест в новом парламенте87, они по-преж-
нему не имели веса в правительстве.
187
Верный себе Серван-Шрейбер во время первых всеобщих выборов в
Европейский парламент, проходивших во Франции в июне 1979 г., опять
совершил непредвиденный поступок, выдвинув собственный список и на-
рушив тем самым принятое на площади Валуа решение голосовать за спи-
сок СФД, возглавленный С. Вэй. К списку Серван-Шрейбера присоедини-
лись некоторые левые радикалы, покинувшие к этому времени ДЛР и об-
разовавшие “Кружок друзей Р. Фабра”, хотя сам Фабр, отдалившийся от
ДЛР, в нем не участвовал. Кроме того, члены ассоциации Радикальное
единство оказались в списке лидера ДЛР М. Крепо, независимом от социа-
листов88. Таким образом, разочарование итогами парламентских выборов
1978 г. привело обе партии “радикальной семьи” к осложнению отноше-
ний с партнерами по предвыборным коалициям и, соответственно, усили-
вало тягу некоторых се членов к единству друг с другом.
Первое семилетие на президентском посту Ф. Миттерана
и позиции ДЛР и валуазьенцев. 1981-1988
Избрание 10 мая 1981 г. социалиста Ф. Миттерана президентом страны89
означало поворот в истории V Республики, которая в течение 23 лет с мо-
мента своего возникновения управлялась правыми партиями. Перед вто-
рым туром во время теледебатов с В. Жискар д’Эстеном 5 мая Ф. Митте-
ран твердо пообещал французам в случае своего избрания приступить к
реализации намеченной социалистами программы “разрыва с капитализ-
мом”.
В первом туре президентских выборов ФСП, ФКП и ДЛР действова-
ли независимо друг от друга и выставили собственных кандидатов: социа-
листы - Ф. Миттерана, коммунисты - Ж. Марше, левые радикалы -
М. Крепо.
Председатель ДЛР заявил о намерении выставить свою кандидатуру
от партии на чрезвычайном съезде в 1981 г., посвященном предстоящим
президентским выборам, и был поддержан большинством делегатов
(83%). Против Крепо высказались сторонники лозунга “выиграть прези-
дентские выборы”, опасавшиеся, как бы действия левых радикалов не по-
мешали левым партиям одержать победу. В их числе были Марозелли,
Фабр, Бильер, Шварценберг - всего 17% делегатов90.
Основным лозунгом своей предвыборной кампании Крепо сделал:
“1000 мэров за мэра города Ла-Рошель”, - намереваясь получить не мень-
ше 3% голосов избирателей91, однако в первом туре собрал лишь 2,2% го-
лосов, а во втором - призвал всех поддержавших его отдать свои голоса
Миттерану.
В июне 1981 г. Миттеран досрочно распустил парламент, и новые вы-
боры в Национальное собрание, проходившие 14—21 июня, принесли аб-
солютную победу левым силам, получившим 334 депутатских кресла из
общего числа мест -49192. ДЛР имела 13 депутатов в Национальном соб-
рании. Кроме того, левые радикалы сохраняли значительное влияние в
генеральных советах таких регионов, как Юго-Запад, Юг, а также в от-
дельных районах Бургони, Альпийской Роны, Нормандии. Кроме того,
они неизменно доминировали на Корсике93.
188
Первое правительство левых сил возглавил социалист П. Моруа, в
его состав после 37-летнего перерыва вошли коммунисты, получив 4 ми-
нистерских портфеля. От ДЛР в правительство были включены двое -
М. Крепо (министр окружающей среды) и Ф. Абади (государственный се-
кретарь по туризму).
На октябрьском съезде 1981 г. председателем ДЛР стал P.-Ж. Швар-
ценберг94. Выступая на съезде, он представил себя гарантом единства
партии, выдвинув программу “четырех Д”: децентрализация, права чело-
века (droits de 1’homme), разнообразие (diversification), человеческое изме-
рение (dimension humaine). Шварценберг заявил также, что присутствие
ДЛР в союзе левых уже способствовало присоединению к ним значитель-
ного числа граждан в 1981 г., а сейчас главная задача - удержать их, соз-
дав под своим управлением “политическое пространство, которое назы-
вают левый центр и которое должно стать важным полюсом нового боль-
шинства”95.
Левые радикалы поддерживали все основные мероприятия прави-
тельств левых сил, возглавляемых соответственно П. Моруа (1981-1984)
и Л. Фабиусом (1984—1986), в том числе и национализацию в промышлен-
ности и финансовой сфере96. Их политическая линия в эти годы, как зая-
вил в личной беседе с автором данной работы один из председателей ДЛР
Ж.-Ф. Ори, сводилась в основном к тому, чтобы “на следующее утро пос-
ле избрания очередного председателя ДЛР новый лидер радикалов отпра-
вился к социалистам с вопросом, какой пост он будет иметь в правитель-
стве”. С одной стороны, утверждение Ори выглядит весьма убедитель-
ным. Например, возглавивший в октябре 1983 г. ДЛР Ж.-М. Байле97, в
1984 г. вошел в правительство Фабиуса в качестве министра по туризму.
С другой стороны, нельзя не согласиться с утверждением П. Бакиаста,
что “преимуществом маленькой, но автономной от влиятельного полити-
ческого партнера партией, является определенная свобода действий”98.
Наглядным подтверждением тому стала попытка объединить в едином
списке левых радикалов и валуазьенцев на выборах в Европейский парла-
мент в июне 1984 г. Исходила она от Ж.-М. Байле, который отмечал, что
никогда не мог примириться с разделением Франции на две части. Реаль-
ностью этой страны, по его мнению, всегда являлся центр. “Когда отбра-
сываются все политические ухищрения, видно, что различие между бла-
горазумной левой и центром не очень важны”, - писал он99.
На съезде в октябре 1983 г. левые радикалы поддержали инициативу
Ж.-М. Байле выставить на выборах в Европарламент собственные, вне
союза с социалистами, списки100.
Призыв левых радикалов был положительно воспринят некоторыми
валуазьенцами, позиции которых в стране были значительно подорваны
после президентских выборов 1981 г. Поддержав с первого тура Жискар
д’Эстена, партия радикалов находилась в оппозиции правительству левых
сил, имела всего двух депутатов в парламенте (А. Россино и О. Стирн), ее
генеральные советники действовали в разных мелких областях Франции
- в Аквитании и Средних Пиренеях, Верхней Нормандии, Центре, Шам-
пани-Арденнах, Франш-Конте101, а среди ее активистов усилились разно-
189
гласил, которые возникли уже в 1979 г., когда валуазьенцы, недовольные
поведением Серван-Шрейбера во время парламентских выборов 1978 г.,
добились на заседании партийного бюро “приостановки” его полномочий
в качестве главы партии. Среди валуазьенцев возникла группировка, воз-
главляемая сестрой Серван-Шрейбера, сенатором от департамента Иве-
лин Б. Грос, опубликовавшая коммюнике, в котором ее члены писали,
что “не желают видеть превращение их партии в инструмент, используе-
мый для удовлетворения личных амбиций, и отвергают политику прави-
тельства как не соответствующую их представлениям о справедливости и
обеспечении полной занятости”102.
Инициативу по преодолению внутрипартийного кризиса взял на себя
генеральный секретарь валуазьенцев, 36-летний корсиканец по происхо-
ждению, “обожатель” футбола Д. Бариани, победивший на выборах
1978 г. мэра-коммуниста в XX округе Парижа103. Так как функции Сер-
ван-Шрейбера были приостановлены, то Бариани фактически уже управ-
лял партией. Чтобы избежать открытой конфронтации на съезде, кото-
рый намечалось провести в Париже 12-14 октября 1979 г., он начал дей-
ствовать заранее.
13 сентября в газете “Монд” была напечатана статья Бариани под за-
головком “Что стало с левым центром?”, в которой он утверждает, что
радикализм является традиционным носителем ценностей левого центра,
основываясь на таких идеях, как “республиканизм, гуманизм, рефор-
мизм”, однако эти идеи “стали достоянием всей нации, их больше никто
не оспаривает, что, с одной стороны, приносит радикалам гордость, а с
другой - ставит и в драматическое положение, так как если вся Франция
стала радикальной, то она уже не задумывается об этом”. Бариани пола-
гал, что левый центр еще может “обрести национальную значимость”, а
партия радикал-социалистов выражать его политические интересы, если
в первую очередь будет “достаточно убедительно отстаивать перед парт-
нерами свои принципы”, а также если сумеет адаптироваться к изменив-
шимся экономическим и социально-политическим устоям современного
общества. Главной политической целью левого центра Бариани считал
борьбу за дальнейшую демократизацию общества и привлечение к ней
масс, которые до сих не участвуют в политике, предлагая «изменить по-
литический лексикон и ...создать “команду звезд”, способных обеспечить
ему популярность и гарантировать спокойствие его сподвижников».
Накануне съезда генеральный секретарь валуазьенцев облек свои
теоретические рассуждения в конкретно-практическую форму: он выдви-
нул лозунг создания во Франции “другой левой”, означавший прежде все-
го, что радикалы будут, по словам Бариани, “по-другому участвовать в
СФД, т.е. сохранять за собой свободу критики внутри объединения”,
а также свободу голосования по поводу отдельных мероприятий пра-
вительства Жискар д’Эстена. Главным политическим требованием “дру-
гой левой”, как заявил Бариани, будет “борьба за солидарность в об-
ществе”104.
Предложения Бариани, по сути, не вносили ничего нового в програм-
му радикалов в сравнении с ее прежними манифестами. Единственным
новшеством был лозунг “другой левой”, от имени которой Бариани пред-
ложил ДЛР “выработать совместные стратегические и тактические про-
190
екты”105. Таким образом» политическая ориентация новых лидеров на
площади Валуа базировалась на тактических приемах, уже испытанных
либо в годы IV Республики, либо в “шрейберистский” период. Она оста-
валась неизменной в главном - сохранить во Франции сильный левый
центр. Это стремление валуазьенцев, несмотря на все их заявления о ди-
намизме и реализме радикальной доктрины, свидетельствовало скорее об
их некоторой ограниченности и несоответствии предлагаемых ими проек-
тов требованиям изменившейся общественно-политической жизни Фран-
ции. Можно ли было серьезно говорить о конструктивности левой оппо-
зиции в правящем большинстве, имея всего 9 депутатов? Можно ли было
недооценивать стремление французов в конце 70-х годов к изменению
стиля правления, их симпатии к уже сложившемуся и успешно набираю-
щему силу левому большинству и предлагать им последовать за левым
центром, не оформленным организационно?
Однако особая “радикальная чувствительность” к роли партии в ле-
вом центре обеспечила Бариани избрание его председателем партии в
1979 г. “Команда” Бариани после съезда предпринимала различные ини-
циативы по активизации радикализма. Было организовано двухмесячное
турне по департаментам, чтобы привлечь под знамена “другой левой” но-
вых сторонников106. В январе 1980 г. было принято решение о вхождении
в партию кружка “Радикальная дружба”, созданного в 1956 г. А. Марозел-
ли, по поводу чего руководящий комитет радикалов выпустил специаль-
ное коммюнике, где этот акт рассматривался как “хорошее начало в ук-
реплении другой левой”107. Несколько позднее, в декабре 1980 г., на пло-
щадь Валуа переместился клуб “За новый социальный контракт”, органи-
зованный в 1970 г. Э. Фором.
Однако идея “другой левой” устраивала не всех валуазьенцев, что
проявилось на съезде 10-12 октября 1980 г., где разгорелись острые дис-
куссии вокруг позиции партии на предстоящих выборах президента стра-
ны. С одной стороны, вице-председатель партии О. Стирн обращал взоры
делегатов на возможного кандидата от социалистов М. Рокара и совето-
вал подождать решения очередного съезда социалистов; с другой - среди
радикалов появилось как бы третье поколение - сторонники союза с гол-
листами (их точку зрения на съезде отстаивал Ги Женессо, член нацио-
нального бюро партии, призывавший голосовать за Ширака)108. Бариани
решительно призвал соратников по партии поддержать Жискар д’Эстена.
В конечном итоге большинство делегатов проголосовало за поддержку
его кандидатуры на президентских выборах Франции в 1981 г.
Сделав свой выбор, радикалы-валуазьенцы, несмотря на левоцентри-
стскую терминологию, фактически проявили себя как выразители право-
центристских взглядов. С этого времени они постоянно поддерживали
наиболее близких к центру кандидатов на президентский пост в стране: в
1988 г. - Р. Барра, в 1994 г. - Э. Валадюра и при этом постоянно проигры-
вали вместе с потерпевшими поражение на выборах кандидатами, что со-
ответственно еще больше сокращало их политический вес в стране.
Однако проголлистская тенденция на площади Валуа продолжала
усиливаться. Возник Национальный радикальный комитет поддержки
кандидатуры Ж. Ширака под руководством помощницы мэра Парижа,
председателя федерации Канталь Ж. Небу. В нем участвовали все те
191
представители обеих “радикальных семей”, которые не одобряли полити-
ческой линии своих партий. В их числе находилось немало довольно вли-
ятельных представителей радикализма (вице-председатель партии Ги Же-
нессо, незадолго до этого покинувший ДЛР, П. Ожье и К. Беланжьер -
члены национального бюро, М. де Гилленшмидт- глава комиссии по пра-
вам человека, Р. Дюпере - генеральный советник и др.)109. Свой выбор в
пользу Ширака они объясняли тем, что, во-первых, партия радикалов по-
теряла свое лицо в СФД, во-вторых, полной несостоятельностью, по их
мнению, политики правительства Жискар д’Эстена, а в-третьих, тем, что
Ширак предлагает многие мероприятия, отвечающие требованиям ради-
калов, например “политику регионализации, улучшение планирования,
заботу о социальной защите граждан, более реалистичную и самостоя-
тельную внешнеполитическую ориентацию”110.
Таким образом, радикалы-валуазьенцы снова были разобщены на
выборах президента страны в 1981 г. Поражение Жискар д’Эстена яви-
лось для них тяжелым ударом. Разногласия в партии радикалов вспыхну-
ли с новой силой. Ж. Небу выступила на страницах газеты “Радикальное
единство” с резкой критикой в адрес партийного руководства, подчерк-
нув, что биполяризация стала нормой политической жизни страны, что
радикалы - “бедная партия, а бедность в политике часто ассоциируется
со слабостью”, поэтому, чтобы “вести речь о каких-либо союзах, надо
прежде всего начинать на местах, чтобы завоевывать муниципалитеты,
генеральные советы и другие возможные мандаты”. Вместо этого, как
писала Небу, партийное руководство “задается вопросом о том, даст ли
Ширак больше гарантий, чем Жискар д’Эстен”111.
Съезд валуазьенцев в ноябре 1981 г. должен был, по словам Бариани,
ответить на вопрос, “жив ли еще радикализм”. Этот съезд проходил в
обстановке бурных дебатов. С критикой линии руководства партии на со-
юз с СФД выступила Б. Грос. Заявив, что “французы устали от иммоби-
лизма Жискар д’Эстена и голосовали за изменение в стране, но не все из
них абсолютно поддерживают программу Миттерана”, она потребовала
выхода партии радикал-социалистов из СФД и “обретения ею своего тра-
диционного места в левом центре, что всегда было ее призванием”112.
Ги Женессо, который тоже призвал к выходу из СФД, предложил де-
легатам программу создания “Республиканского фронта” из тех, кто го-
лосовал за Миттерана, но уже недоволен мероприятиями правительства
левых сил и рано или поздно от него отвернется. В первую очередь Же-
нессо обращал взоры на ДЛР, мечтая о том, что “две партии опять смогут
объединиться на предстоящих в 1983 г. муниципальных выборах и выбо-
рах в Европарламент в 1984 г.” Он говорил также, что, находясь в оппо-
зиции, радикалы должны представлять в ней “третью, независимую, ле-
вую силу рядом с правой республиканской, представленной ОПР, и пра-
вой жискаровской, немного монархической, представленной СФД”113. Ви-
це-председатель партии О. Стирн считал, что задача радикалов - создать
к очередным президентским выборам в 1988 г. “социал-демократическое
объединение по типу того, как в Англии сделали социал-демократы и ли-
бералы”, и лидером такого объединения он видел М. Рокара114.
Главные дискуссии, таким образом, развернулись между сторонника-
ми сохранения курса на союз с СФД и его противниками. Причем в числе
192
противников были как те, кто симпатизировал ДЛР и социалистам, так и
те, кто голосовал за Ширака.
Линию на продолжение единства с партиями СФД отстаивало партий-
ное руководство - Бариани, Россино, Галлан, Росси, Ж.-Т. Нордман. Они
развивали идею “разумной оппозиции” правительству левых сил, что в их
интерпретации означало твердое намерение не порывать с СФД, но в то
же время попытаться проводить политику открытости всевозможным
иным союзам, например создать с социал-демократами и Центром социа-
льных демократов объединение по типу прежнего Движения реформато-
ров. Д. Бариани на съезде 1981 г. был переизбран председателем партии
радикалов, победив свою соперницу Б. Грос 437 голосами против 144115.
Генеральным секретарем партии снова был избран А. Россино, т.е. сто-
ронники Бариани смогли удержать свои позиции на площади Валуа.
Курс на “разумную оппозицию” руководство партии начало с уточне-
ния своих позиций в СФД. Исполнительный комитет партии 16 апреля
1982 г. решительно высказался против всяких попыток слияния его соста-
вляющих, мотивируя это тем, что, во-первых, “партии СФД взаимно до-
полняют друг друга, но их доктрины не совпадают абсолютно”, а во-вто-
рых, что “искусственное исчезновение партий вызовет тут же появление
вне СФД новых объединений”. В то же время было принято решение о
составлении совместных списков СФД на предстоящих кантональных вы-
борах весной 1982 г.116
На октябрьском заседании исполкома были применены санкции про-
тив тех, кто поддерживал голлистов, так как группа “Радикальное един-
ство” не следовала директивам партии во время кантональных выборов
1982 г. и заявила о намерении на муниципальных выборах 1983 г. снова
действовать по своему усмотрению. В результате члены этой группы бы-
ли исключены из партии117.
Приспособление валуазьенцев к условиям оппозиции проходило не-
легко, так как партия продолжала “сползать” с политической арены.
Очередной съезд, который намечалось провести в ноябре 1982 г., был пе-
ренесен на январь следующего года. Д. Бариани на съезде в 1983 г. рисо-
вал положение радикалов в довольно мрачных тонах. Он говорил о слож-
ном состоянии партийной казны, подчеркнув, что валуазьенцы существу-
ют лишь благодаря “пожертвованиям от частных лиц или общественных
организаций”, отметил пассивность и инертность местных федераций, ко-
торым приходилось “по шесть раз посылать одни и те же запросы даже
по простым организационным вопросам”118.
Анализируя причины бессилия радикалов, Бариани назвал и слабость
доктрины, и нехватку крупных политических фигур, и ошибки стратегии,
ведущие к тому, что они “не смогли верно оценить глубокие изменения в
общественной жизни страны”. Одной из причин слабости радикалов Ба-
риани считал то, что уходящие кадры не обеспечивают себе замены во
властных структурах на местах, поэтому там сокращается число предста-
вителей партии119.
Руководство партии радикалов считало, что ее место в оппозиции,
представленной “четырьмя течениями - голлизмом, либерализмом, хри-
стианской демократией и радикализмом”. Наличие радикальной состав-
ляющей в оппозиции позволит избежать крайностей, сотрудничества с
7. Канинская Г.Н.
193
экстремистскими организациями, а также придаст ей конструктивный
характер и не позволит скатиться “лишь к голословному обструкцио-
низму”120.
Как видим, радикалы по-прежнему верили в то, что их традиционная
терпимость и умение приспосабливаться помогут им стать незаменимой
картой в комбинации оппозиционных партий. Кроме того, провозгласив,
что “борьба за светскость государства - это борьба за нейтралитет
школьного образования” и что “истинные сторонники светскости отдают
предпочтение государственному образованию, допуская при этом его со-
существование с частным”, валуазьенцы, по сути, отказались от своей не-
примиримости в школьном вопросе, которая долгое время сближала их с
социалистами в борьбе против финансирования частных школ государст-
вом. На этом съезде больше не произносилось слов о “другой левой” и ле-
вом центре, а партия с площади Валуа изменила свое название: она пре-
вратилась из Партии радикал-социалистов просто в Партию радикалов121.
Валуазьенцы стали бороться за реабилитацию радикализма в его пра-
воцентристском выражении, их главной задачей на протяжении всего по-
следующего времени было “отвоевание” себе побольше представительст-
ва в составе СФД на всех уровнях - в организационной структуре, в раз-
личных избирательных списках, при выработке новых программ и заклю-
чении новых союзов. На очередном съезде в конце 1983 г. председателем
партци был избран А. Россино, представитель “команды” Бариани, что
обеспечивало преемственность прежнего политического курса ради-
калов.
Однако в партии радикалов-валуазьенцев постоянно имелись в нали-
чии “ослушавшиеся” - те, кто не подчинялся директивам центрального
руководства. Лидерами их в 1983 г. стали Э. Фор и О. Стирн, положитель-
но воспринявшие призыв ДЛР создать центристское объединение вокруг
левых радикалов и валуазьенцев, о котором газета “Монд” писала: “Эта
новая попытка слияния правого и левого центра стара, как сам радика-
лизм... Она означает поиск того времени, когда политическая борьба
скорее была похожа на приглашение на обед, чем на фронтальное насту-
пление”122. Идея создания левого центра исходила от Миттерана, стре-
мившегося “временно приспособиться к радикальному центру” в целях за-
воевания дополнительных голосов избирателей123. Воплотить идею Мит-
терана в жизнь взялись левые радикалы М. Фор и Ф. Абади. Достигнуть
поставленной цели М. Фор намечал “по трем направлениям: составить ко-
манду из представителей ДЛР, валуазьенцев, а также всех тех, кто поже-
лает присоединиться к центристскому объединению; разработать и под-
писать текст о новом объединении; подчинить его тандему руководите-
лей: левый радикал - радикал-валуазьенец”124.
В результате 19 января 1984 г. было создано Демократическое сбли-
жение, лидерами которого стали два Фора - Морис и Эдгар. М. Фор гово-
рит, что “главным фактором, сближающим их обоих, был европеизм”,
поэтому они и попытались начать совместную деятельность с составле-
ния единых списков кандидатов по выборам в Европейский парламент в
1984 г., однако среди партнеров по Демократическому сближению возни-
кли трения по вопросу, кто возглавит совместный список, а также о том,
кого конкретно в него включать125. Кроме того, против инициативы
194
“двух Форов” выступил М. Крепо, заявивший: “Левый центр - да! Правый
центр - нет!”126 - и выдвинувший свой собственный список. Руководство
валуазьенцев тоже отмежевалось от идеи Демократического сближения,
включив своих представителей в списки СФД. Стирн покинул партию ра-
дикалов и присоединился к списку ДЛР - экологистов, получившему
название “Радикально-экологическое соглашение за Соединенные Шта-
ты Европы”, или список “Стирн-Лалонд (экологист. - Г.К.) - Дубэн”
(ДЛР. - Г.К.).
Таким образом, третья попытка М. Фора возглавить центристское
объединение в годы V Республики провалилась в 1984 г. и в середине
80-х годов стало очевидно, что “в политическом пейзаже Франции нет ме-
ста для диалога и рассуждений, свойственных радикалам”127. К тому же в
это время Миттеран сделал политическим проектом развитие общества
смешанной экономики и начал проповедовать новую философию - “ли-
берального социализма”, или “левого либерализма”128, что создавало ре-
альную возможность союза левоцентристских сил Франции с социалиста-
ми напрямую, без посредничества левых радикалов. Это понимали и ли-
деры радикалов. Так, Ф. Дубэн129, ставший председателем ДЛР в 1985 г.,
заявил: “Мы не должны быть партией-придатком”130.
Накануне парламентских выборов 1986 г.131 левые радикалы приняли
решение об отказе от прежней практики предвыборных соглашений с со-
циалистами. Эта позиция ДЛР получила развитие на очередном съезде,
где говорилось, что “на уровне департаментов левые радикалы готовы
открыться различным демократам и реформаторам в зависимости от ме-
стных условий”. По их расчетам, такая тактика принесла бы им 6% голо-
сов на выборах и минимум 4 депутатских мандата - два на Корсике, один -
в Ла-Рошели и один - на острове Майот в Тихом океане. Они намерева-
лись выдвинуть депутатские списки в 35 департаментах132.
Однако во время парламентских выборов в марте 1986 г. победили
правые партии133, получив относительное большинство голосов (44,90%)
и 338 депутатских мандатов и оставив социалистам 215 мест (32,65% голо-
сов), а коммунистам - 35 (9,78% голосов). Левые радикалы понесли суще-
ственные потери на выборах. Их “автономные” списки собрали всего
0,22% голосов134. Из 9 возглавлявших эти списки в Национальное собра-
ние прошел лишь один член ДЛР - Э. Зюкарелли, от острова Корсика. В
то же время из 5 левых радикалов, возглавлявших совместные списки
ДЛР и ФСП, в парламент попали трое. Всего у них стало 7 депутатов135.
Это было чувствительное поражение сторонников курса автономии пар-
тии. Не был избран и сам автор этого курса Ф. Дубэн. К потерям в Наци-
ональном собрании добавились потери в Сенате, где в сентябре 1986 г. ра-
дикалы лишились двух мандатов. Кроме того, заметно сократилось влия-
ние ДЛР на Юго-Западе и Юге136.
В мае 1986 г. Ф. Дубэн обратился с Открытым письмом к радикалам,
предложив несколько вариантов возможных действий партии в будущем -
объединение с радикалами-валуазьенцами, интеграция в ФСП, создание
федерации с социалистами по типу ФДСЛС, объединение несоциалисти-
ческой левой вокруг ДЛР, закрепление статус-кво137.
Обсуждение предложений президента партии было перенесено на
съезд в октябре 1986 г. Дубэн отстаивал идею “независимости левых ра-
195
дикалов от социалистов и практики национальных соглашений перед вы-
борами”, считая, что “на местном уровне надо действовать в зависимости
от местных условий”138. М. Крепо выражал солидарность с президентом
партии по первому пункту, но не соглашался в вопросах тактики на мес-
тах. По мнению Крепо, раскол страны на два политических лагеря -
окончательное явление, и место радикалов - в союзе с левыми. Поэтому
отказ от практики предвыборных соглашений с ФСП вызывал у него опа-
сение, так как в условиях господства социалистов он был чреват исчезно-
вением ДЛР с политической арены139. Дубэна поддержал Ж.-М. Байле,
который в известной мере опирался на личный опыт, так как он не про-
шел в Национальное собрание, но благодаря поддержке со стороны неза-
висимых центристских лидеров в сентябре стал сенатором140.
Съезд большинством голосов поддержал предложение Дубэна.
60,23% делегатов отдали свои голоса за его резолюцию против 39,77% -
за резолюцию Крепо141. Окончательное решение вопроса о стратегии и
тактике было отложено до следующего съезда в 1987 г.
Парламентские выборы 1986 г. несколько стабилизировали положе-
ние валуазьенцев. Число их депутатов увеличилось до 6 человек, а в пра-
вительстве Ширака они получили два министерских портфеля (Ив Галлан
и А. Россино). Кроме того, у “валуазьенцев” насчитывалось 54 генераль-
ных и 15 региональных советников. Самой влиятельной, не считая Па-
рижской, была федерация Средних Пиренеев. Кроме того, валуазьенцам
удалось восстановить свое влияние на Юго-Западе и Юге, существенно
потеснив оттуда “своих братьев”, а также в Центре и на Северо-Востоке,
сохранив при этом и прежние территории”142. А. Россино, остававшийся
председателем партии два срока (до 1988 г.), сохранял ее правоцентрист-
скую ориентацию и полностью солидаризировался с политикой прави-
тельства Ж. Ширака. Однако нельзя не согласиться с мнением одного из
видных валуазьенцев, представителя партии радикалов в руководстве
СФД Д. Моса, что “радикалы фактически не играли никакой роли в поли-
тической жизни Франции на национальном уровне”143.
В течение первых семи лет пребывания у власти Ф. Миттерана осо-
бенностью стратегической и тактической деятельности ДЛР и валуазьен-
цев было постоянное маневрирование и заметный разрыв (особенно у по-
следних) между их декларациями и реальной политической линией. При-
чем продолжался процесс неуклонного сокращения политического влия-
ния радикалов во Франции. В ноябре 1987 г. 57% французов положитель-
но относились к ФСП, 45 - к ОПР и 40% - к СФД144. В таких условиях по-
пытки поднять авторитет среди избирателей путем создания центристско-
го объединения вокруг радикалов, основанного на идее “левого либера-
лизма”, с которой выступали левые радикалы и время от времени валу-
азьенцы, не могли иметь успеха. С одной стороны, “левый либерализм” в
целом соответствовал новому типу сознания, появившемуся в стране в это
время. Идеологическим выражением этого типа сознания стал либерта-
ризм145, выдвигающий свободу и автономию личности и получивший ши-
рокое распространение в новых средних слоях, “особенно среди тех фран-
цузов, которые интернационализировали гуманистические ценности, иде-
196
алы солидарности и социального равенства”146. С другой стороны, если
учесть, что политику “левого либерализма” с начала 80-х годов проводил
президент страны Миттеран, то становится очевидным, что ни ДЛР, ни
валуазьенцы, по сути, ничем не обогатили идейно-политическую жизнь
французского общества в эти годы. Однако периодические обращения к
“открытости” общества, исходящие как от социалистов, так и от голли-
стов и СФД на протяжении 80-х - начала 90-х годов, явились той пита-
тельной средой для радикалов, которая не позволила им окончательно ис-
чезнуть с политической сцены.
ДЛР и валуазьенцы во время политики
“открытия центру” Ф. Миттерана. 1988-1995
В мае 1988 г. Ф. Миттеран был вторично выбран президентом Франции,
получив во втором туре 54,02% голосов против 46%, поданных за его ос-
новного соперника Ж. Ширака147. Успех Миттерана во многом был обу-
словлен его новой избирательной программой, базирующейся на идее
“Единой Франции” и сформулированной в Письме ко всем французам,
опубликованном в апреле 1988 г.148, а также тем, что маятник политиче-
ской жизни страны к началу 90-х годов снова сместился от биполяризации
к центру. Так, если в 1981 г. 73% граждан считали, что традиционное де-
ление общества на левых и правых остается актуальным, и относили се-
бя соответственно на 42% к первым и на 31% - ко вторым, то в 1995 г.
57% опрошенных заявили, что это деление стерлось, причем так полага-
ло 58% электората социалистов и 63% - СФД149.
Став президентом Миттеран начал проводить политику “открытости
центру”, а первым ее актом было назначение премьер-министром социа-
листа М. Рокара, “сторонника умеренного реформизма”, и включение в
состав правительства двух центристов (М. Дюрафура и Ж. Пеллетье), а
также бывшего жискаровца Л. Столерю. Кроме того, Миттеран вел пере-
говоры о возможном участии в правительстве с ЦСД, возглавляемом
П. Меанери150.
Желая обеспечить себе прочное большинство в парламенте, Митте-
ран досрочно распустил Национальное собрание, назначив новые выбо-
ры на 5-12 июня 1988 г.151 Итоги парламентских выборов 1988 г. впервые
в истории V Республики создали ситуацию, когда правые потеряли абсо-
лютное большинство голосов, которое имели в 1986 г., а социалистам то-
же не хватило до абсолютного большинства 13 депутатских мест, поэто-
му для успешной реализации своей политики, они должны были опирать-
ся на поддержку центристов и коммунистов152.
Второе семилетие пребывания у власти Миттерана отличалось от
первого. Социалисты отказались от идеи “разрыва с капитализмом” и
встали на путь политики “рыночной экономики” и реформизма “в духе
социал-демократии стран Северной Европы”153. Политика правительства
не строилась теперь вокруг борьбы правых и левых, а сводилась “к поис-
ку консенсуса в парламенте и нейтралитета или поддержки со стороны
ЦСД”154. К тому же второе семилетие правления Миттерана началось в
197
условиях улучшения экономической конъюнктуры в индустриально раз-
витых странах, которое, правда, было временным, продолжалось с 1983
по 1990 г., а затем наступил очередной экономический спад.
Переизбрание президентом страны Ф. Миттерана, которому левые
радикалы оставались верными союзниками еще с 1965 г., породило у них
надежды на усиление “центризма” в новом политическом курсе. Дубэн
увидел хороший признак уже в предвыборном лозунге Миттерана на “от-
крытость” всем демократическим силам. Левые радикалы положительно
оценили назначение премьер-министром М. Рокара и включение в прави-
тельство ряда центристских деятелей. На выборах в новое Национальное
собрание в 1988 г. левые радикалы получили девять депутатских манда-
тов, в правительстве М. Рокара было три их представителя - М. Фор,
Ф, Дубэн, Ж.-М. Байле155.
В ноябре 1988 г. на очередном съезде ДЛР произошло окончательное
примирение Ф. Дубэна и М. Крепо, а избрание председателя завершилось
довольно специфически. Претендовавшие на этот пост сенатор от депар-
тамента Тарн-и-Гаронна И. Коллен и депутат от Корсики Э. Зюкарелли
собрали почти равное количество голосов, в результате чего пост между
ними разделили: в 1988 г. президентом был Коллен, а в 1989 г. - Зюкарел-
ли. К очередному съезду в 1989 г. руководство ДЛР обязалось подгото-
вить проекты обновления партийной организации. Партии предстояло в
который раз осмыслить роль и место радикализма в современном фран-
цузском обществе, определить цели и приоритеты своей организации.
Для валуазьенцев итоги президентских и парламентских выборов
1988 г. были тяжелыми. В первом туре они голосовали за центристского
кандидата Р. Барра156, уступившего соревнование за президентское крес-
ло Ф. Миттерану и Ж. Шираку. Поэтому во втором туре валуазьенцы вы-
нуждены были выбирать между теми лидерами, которых они не очень хо-
тели бы видеть на посту президента, и их единогласие было поколеблено.
Часть “валуазьенцев” оказалась затронутой идеей “открытости” центру,
провозглашенной Миттераном, и голосовала во втором туре не за Шира-
ка, как того требовало партруководство, а за Миггсрана. “Недисциплини-
рованных” из партии исключали, но эта процедура стала настолько при-
вычной, что многие, будучи исключенными на местном уровне, даже не
апеллировали в центральные инстанции, а просто уходили в ДЛР. Такой
путь, например, проделал Ж.-Л. Риззо, возглавлявший местный комитет
партии в городке Монтаржи, входящем в федерацию Луары, о чем он рас-
сказал автору данной работы во время личной беседы в октябре 1996 г.
В Национальном собрании в 1988 г. партия радикалов имела лишь
трех депутатов157, что делало ее деятельность все более и более незамет-
ной в национальном масштабе.
В декабре 1988 г. очередной съезд радикалов избрал своим председа-
телем И. Галлана, депутата Европарламента с 1979 г., члена правительст-
ва Ширака в 1986-1988 гг., отвечавшего за связи с местными органами
власти, генерального секретаря партии с 1983 по 1988 г.158 Приход Галла-
на к руководству означал очередной поворот в политической ориентации
валуазьенцев. Новый председатель уже на съезде заявил, что “не стоит
198
искать новый центр по Франции”, а надо просто “усилить свое влияние в
СФД и в политической жизни страны”159.
Средства массовой информации считали Галлана “одной из главных
фигур современного радикализма”, называли его представителем третье-
го, обновленного, типа радикалов - радикалом-шираковцем160.
Возглавив партию, Галлан провозгласил две принципиально важные
задачи: добиться увеличения числа депутатов от радикалов минимум до
10 человек в 1993 г. и пересмотреть позицию в СФД161. На расширенном
заседании исполкома партии 4 декабря 1988 г. в документе под названием
“Радикальные приоритеты” были уточнены требования радикалов, с ко-
торыми они собирались предстать как на предстоящих парламентских
выборах, так и перед партнерами по оппозиции162. Основные положения
этого документа стали лейтмотивом деятельности радикалов на все пос-
ледующие годы, неизменном в главном, несмотря на их различную по
форме интерпретацию разными лидерами радикализма, и легли в основу
очередного манифеста, вышедшего в 1994 г.
“Радикальные приоритеты” были сгруппированы по четырем разде-
лам. В разделе “Перераспределение власти” предлагалось “провести ре-
форму конституции и сократить президентский мандат, усилить полномо-
чия парламента, расширить возможности проведения референдумов, сде-
лать более независимой юстицию”. Раздел “Переориентация государст-
ва” развивал прежние идеи о децентрализации, предлагая сделать “авто-
номной казну местных органов власти” путем введения системы местно-
го налогообложения, оставив государству лишь такие функции, как “кон-
троль за безопасностью в стране, модернизация органов правовой власти,
обеспечение обороноспособности за счет развития европейских воору-
женных сил, в том числе и быстрого реагирования, гарантия социального
равновесия в стране, стимуляция экономического развития путем даль-
нейшей денационализации и увеличения капиталовложений, улучшение
системы государственного аппарата власти”163.
Следующий раздел назывался “Гарантировать солидарность” и, про-
возглашая “несостоятельность социалистической модели смешанной эко-
номики”, предусматривал восстановление “солидарного либерализма, ос-
нованного на доброй воле граждан”. Под таким либерализмом авторы до-
кумента подразумевали необходимость “обеспечения гражданам возмож-
ности преуспеть в обществе за счет развития системы школьного образо-
вания, начиная с первых классов, но в то же время отказ от мифа о рав-
ных шансах для всех”. Этот раздел предполагал, что “добрую волю”
должны проявить руководители предприятий и открыть широкую систе-
му профессиональной переподготовки и обучения в первую очередь для
молодежи, представляющей “другую культуру” во французском общест-
ве. Солидарность, по мнению составителей документа, должна была про-
явиться и в пересмотре жилищной политики, в частности в сокращении
прав на предоставление квартир за умеренную плату государственным
чиновникам, доход которых “позволяет им снимать частное жилье за бо-
лее высокую плату”164.
Борьба с безработицей, названная “насущным вопросом националь-
ной безопасности”, составляла еще один из разделов “Радикальных при-
оритетов”. В нем предлагались такие мероприятия по борьбе с безрабо-
199
тицей, как стимулирование мелких и средних предприятий на создание но-
вых рабочих мест путем ослабления налогов и предоставления кредитов,
увеличение строительных работ государственного и общеевропейского
масштаба, в том числе в таких областях, как защита окружающей сре-
ды, автодорожное, железнодорожное и воздушное строительство, поощре-
ние финансово-предпринимательской деятельности граждан, сокра-
щение возрастного уровня для ухода на пенсию, сокращение рабочего
времени165.
Наконец, последний раздел документа - “Переоценка национального
богатства Франции” - предусматривал развитие отсталых регионов стра-
ны, в частности опустевших деревень, путем финансового поощрения гра-
ждан, пожелавших поселиться или открыть дело в таких местах166.
Левые радикалы, как и валуазьенцы, тоже разработали новые про-
граммные документы. В феврале 1989 г. на заседании Руководящего ко-
митета партии специальный доклад о восприятии ДЛР французами сделал
А. Дорна, возглавляющий Институт истории радикализма, созданный ле-
выми радикалами. Опираясь на данные опросов общественного мнения,
он отметил, что французы считают, что левые радикалы не имеют чет-
кой программы, являются “заложниками” ФСП, у них отсутствует ярко
выраженный лидер, слишком часто меняются руководители. Из тех, кто
смог определить свое отношение к партии, 18% считали ее консерватив-
ной, 15% - слишком много внимания уделяющей чисто политическим
проблемам167. А. Дорна призвал руководство левых радикалов заняться
разработкой четкого имиджа партии, способного привлечь избирателей.
Для этого нужна была прежде всего внутренняя работа, определение при-
оритетов в деятельности, обретение идентичности. В качестве потенци-
альной массовой базы для ДЛР он называл молодежь, женщин, научных
работников и людей искусства168.
Первые результаты такой внутренней работы и были представлены
на съезд в 1989 г. в виде документа под названием “Если говорить о люб-
ви...”, содержащего элементы программы партии. Объясняя такое не-
обычное для политических документов название, его авторы отметили,
что, конечно, в политике не принято говорить о любви, но отказываясь от
этого, радикалы приговаривают себя быть слишком рациональными,
слишком скучными для тех, кто мог бы заинтересоваться их програм-
мой169. В соответствии с общим названием документа были и названия его
частей: “Любовь к политике”, “Любовь к свободе”, “Любовь к прово-
кациям”.
Отмечая, что прежде чем приступить к действию, необходимо опре-
делить его цель, авторы проекта пытались вначале дать анализ состояния
французского общества. Оно, по их мнению, раздирается противоречия-
ми ввиду изменения ценностных ориентиров. Традиционные социальные
институты, сплачивающие прежде людей - семья, школа, религия - ока-
зались разрушены или существенно трансформировались. Экономиче-
ские кризисы 70-80-х годов породили в умах людей восприятие окружаю-
щего мира как чего-то непрочного, расцвел индивидуализм. Все это отра-
зилось и на политике. Французы не доверяют существующим партиям,
200
что проявляется в размахе внепартийных форм выступлений, например,
экологистов. Граждане хотят участвовать в принятии и осуществлении
решений, касающихся их лично, что проявляется в активном голосовании
на выборах в местные органы власти, но воздерживаются на выборах на-
ционального масштаба. Общество стало “многомерным” и корпоративи-
стским, расчлененным на множество мелких “обществ”. Их члены едины
в подходах к одним вопросам, но кардинально расходятся при решении
других170.
Авторы проекта программы отмечали также, что сегодня в стране
происходит кризис идеологии. Они утверждали, что история Франции бы-
ла, по сути, историей идей, которые сплачивали французов, служили дви-
гателями развития на протяжении десятилетий. Так было, например, с
идеей Республики. Сейчас эти мифы утрачены, и вместо определения
ориентиров и путей движения к ним политики занимаются управлением,
повседневной работой. Такое положение приводит к тому, что культи-
вируются псевдоцснности: “золотой телец” - экономический рост, безо-
пасность, стабильность, которые есть не что иное, как средства, но не
цели1 L
Отмечая противопоставление мира политики гражданскому общест-
ву, составители документа подчеркивали, что это является еще одним
свидетельством, подтверждающим стремление политиков оставаться в
кресле вместо того, чтобы способствовать поступательному развитию
общества. Поэтому все их действия сводятся к простому отправлению
власти, которое меньше восстанавливает против них общественное мне-
ние, чем сильные и смелые реформы172.
Чтобы не остаться в стороне от происходящей эволюции француз-
ского общества, левые радикалы считали своим долгом адекватно отве-
чать на возникающие проблемы, а для этого организовывать и развивать
различные формы наблюдения, изучения и оценки меняющейся действи-
тельности. Другим направлением своей деятельности они называли раз-
витие внутрипартийной демократии, т.е. организацию внутренних деба-
тов по злободневным проблемам. Третью возможность для себя ДЛР ви-
дела в развитии новых форм работы (организация клубов, концертов,
публичных чтений, банкетов), чтобы избежать закоснелости и обюрокра-
чивания173.
Левые радикалы намеревались бороться за свободу в тех новых обла-
стях жизни человека, которые появляются в результате развития науки и
техники. Они предлагали изменить некоторые механизмы V Республики
— ввести пропорциональную систему выборов, усилить роль парламента,
ограничить “цезаризм” (имеется в виду сильная президентская власть. -
Г.К.) президента, увеличить внимание к работе местных органов власти,
контролировать экономический рост, обеспечить гражданам равные
шансы на право их личного развития, социального успеха и полезности
для общества. В подобном же духе развивалось содержание и следующих
частей проекта174.
Последняя часть была совсем необычна. Она представляла собой на-
бор провокационных утверждений и двусмысленных выдержек из речей
лидеров ДЛР и других партий. Объясняя появление этой части, авторы
писали, что предыдущие показались им “немного грустными и немного
201
классическими”, поэтому они и попытались “спровоцировать устоявшую-
ся мысль”175. В этой части приводились результаты любопытной анкеты,
в которой радикалам предлагалось расположить их лидеров по шкале
“авторитет-свобода” и “правый-левый”. Судя по результатам, наиболь-
шим авторитетом в партии пользовался Байле, самыми левыми считались
Крепо и Шварценберг, самым правым - Дубэн176.
Проект программы отражал стремление левых радикалов стать не
традиционной политической партией, а движением, открытым обществу,
внимающим его проблемам и противоречиям и стремящимся выразить
эти противоречия политическими средствами. Это стремление угадыва-
ется и в необычном названии документа, и в его форме и содержании, и в
характере затрагиваемых в нем тем. Последние сами по себе не являлись
предметом острых политических дебатов и тем не менее они касались во-
просов, реально существовавших и требовавших разрешения. Вот в этом -
в привлечении внимания к проблемам, которых “большие” партии не ка-
саются или не хотят касаться - и видели одну из главных задач левых ра-
дикалов авторы проекта. Такая программа, конечно, не могла быть про-
граммой крупной массовой партии, борющейся за власть, но ДЛР и не
претендовала на это, все больше перенося свою деятельность в социаль-
но-гуманистическую область.
Специальный доклад по доктрине партии под названием “За новый
подъем” подготовила комиссия во главе с А. Дорна177. Сущность радика-
лизма на современном этапе Дорна сводил к четырем понятиям: гума-
низм, светскость, демократия, социальный эксперимент178. Дорна счита-
ется одним из ведущих теоретиков партии по вопросам идеологии радика-
лизма, которую он представляет как “школу жизни и мысли, действия и
созидательного движения, формирующую скорее психологию, чем поли-
тическую философию, предлагающую вместо программы конкретное
знание о взаимоотношениях человека и общества179.
Новый партийный документ повлек за собой активизацию внутри-
партийных дискуссий в ДЛР в ноябре 1989 г. Появилось новое печатное
издание партии - небольшой бюллетень под названием “Радикальная три-
буна”. В нем, как правило, скрещивались две противоположные точки
зрения на определенную проблему, как то: введение пропорциональной
системы выборов, ядерные испытания.
Институт изучения радикализма ввел новую форму работы - прове-
дение Дней размышления об актуальности доктрины радикализма. От-
крытие Дней состоялось 5 мая 1990 г., приглашенными были обе партии
радикалов, члены масонских лож, различные общественные организации
и движения. Специальные отчеты, посвященные этим мероприятиям, пе-
чатались отдельными брошюрами и в бюллетене института под названи-
ем “Гамбетта”. Таким образом, ДЛР с начала 90-х годов еще больше ста-
ло похоже на общественно-политический клуб, объединявший в основ-
ном интеллектуалов и политиков.
В 1988 г. по инициативе А. Дорна был проведен опрос среди делега-
тов съездов обеих партий, позволивший предпринять сравнительный ана-
лиз социального статуса и идейного состояния активистов современного
радикализма180. Данные опроса позволили сделать следующие выводы.
Традиционными регионами влияния радикализма остаются Тарн-и-
202
Гаронна, Морская Шаранта, Верхняя Корсика, Верхние Пиренеи, Лот
и др.181
Средний возраст активистов обеих партий составляет 46 лет, правда,
ДЛР более “молодо”, так как в его составе молодежь в возрасте от 16 до
30 лет составляет 17,5%, а у валуазьенцев - 6%. Остальные возрастные
категории между ДЛР и валуазьенцами распределяются соответственно
следующим образом: лица от 31 до 45 лет - 22,5 и 40%; от 46 до 60 лет -
44 и 35%; свыше 61 года - 16 и 19%182.
Члены обеих партий принадлежат в основном к средним и высшим
слоям французского общества, в руководстве преобладают высшие кад-
ры, хотя 23% левых радикалов менее обеспечены, чем их “сородичи”.
Большинство их вступило в партии в 70-80-е годы: члены ДЛР - 42,5% в
1973-1977 гг. и 31,25% - в 1981-1986 гг.; валуазьенцы - 53% в
1973-1977 гг. и 23% - в 1981-1988 гг.183 И те, и другие обучались в основ-
ном в государственных и светских учебных заведениях. Университетские
дипломы имеет 40% левых радикалов и 48% валуазьенцев, дипломы
“больших школ” (конкурсные элитные учебные заведения, готовящие в
основном государственных и правительственных служащих. - Г.К.) - со-
ответственно 13,75 и 22%, другие дипломы - 26,25 и 14%184. Это обуслов-
лено тем, что валуазьенцы, будучи более зажиточными, имеют возмож-
ность продолжать обучение, чтобы вливаться в состав правящей элиты,
тогда как левые радикалы часто останавливаются на средней и высшей
профессиональной подготовке.
По социально-профессиональной принадлежности ДЛР и валуазьен-
цы распределились следующим образом: высшие кадры и лица интеллек-
туальных профессий - 56,25 и 77%; ремесленники, торговцы, владельцы
предприятий - 15 и 16%; профессии посреднические - 8,75 и 3%; служа-
щие - 5 и 2%; рабочие - 1 и 0%; сельские собственники - 2,5 и 0%; другие
профессии - 7,5 и 2%185. Таким образом, среди активистов на площади Ва-
луа преобладают высшие кадры, причем значительная их часть (68%)
трудится в частном секторе. У ДЛР эта цифра - 52,5%. Большинство ва-
луазьенцев заняты в торговой, административной, банковской и транс-
портной сферах, а также в сфере обслуживания (по 18% в каждой отрас-
ли), тогда как у левых радикалов прибавляется еще и преподавательская
деятельность (15% против 9% у валуазьенцев). Для обеих партий харак-
терно слабое участие в профсоюзах: не состоят в них 70% активистов
ДЛР и 57% - радикалов с площади Валуа186.
Довольно любопытным оказалось представление радикалов о собст-
венной доктрине. 52,5% левых радикалов, отвечая на вопрос, к какой по-
литической традиции они ощущают себя наиболее близкими, назвали
мендесизм и 15% - революцию 1789 года. 36% валуазьенцев тоже выдели-
ли мендесизм, еще столько же - радикализм III Республики, 13% — гол-
лизм. Комментируя эти данные, авторы опроса вполне справедливо дела-
ют вывод о “замораживании” радикальной доктрины, об отсутствии “дви-
жения” радикализма, видя причину этому или в отстранении партий от
власти, или в их нежелании “адаптироваться к нашей эпохе”187.
Что касается политических симпатий к другим партиям и лидерам, то
левые радикалы в основном отдают предпочтение социалистам (47,5%),
зеленым (21,25%), валуазьенцам (11,5%). Последние в первую очередь
203
симпатизируют как раз “своим братьям” (33%), затем СФД и в частности
республиканской партии (27%), а потом - Центру социальных демократов
(15%). В 1988 г. 40% членов ДЛР намеревались голосовать за Рокара в
случае выдвижения его кандидатуры, 30 - за Делора, 18,75% - за Фабиу-
са, т.е. популярностью среди них пользовались лишь социалистические
лидеры (правда, Миттеран в анкете не упоминался). 45% валуазьенцев со-
бирались голосовать за Россино в случае выдвижения его кандидатуры,
15 - за Делора и по 14% соответственно за Ширака и Бара (имя Жискар
д’Эстэна даже не фигурировало в анкете)188. Как видим, позиции активи-
стов ДЛР выглядят довольно определенными, тогда как валуазьенцы ос-
таются распылены между разными политическими лидерами.
Сами радикалы определяют свою политическую принадлежность
так: 10% членов ДЛР считают, что они — левые, 61,25 — левоцентристы,
20 - центристы; 16% валуазьенцев заявляют о принадлежности к левому
центру, 64 - к центру, 16% - к правому центру189. Левые радикалы счита-
ют валуазьенцев правыми, тогда как валуазьенцы не считают левых ра-
дикалов абсолютно левыми. Для радикалов с площади Валуа понятия
центр и правый центр как бы сливаются, тогда как для ДЛР понятия
центр и левый центр представляются по-разному190. Подобная разница в
представлениях, по-видимому, всегда мешала сближению левых радика-
лов с валуазьенцами. И те и другие были нс очень высокого мнения о ра-
боте своих федераций. 45% валуазьенцев считали, что они функциониру-
ют хорошо, и 51% - что плохо; деятельность федераций ДЛР оценивали
положительно 52,5% активистов, отрицательно - 45%. Федерациям, по
мнению и тех, и других, не хватало организованности, эффективности
действий, а также собраний191.
Что же объединяло и что различало ДЛР и валуазьенцев?
Обе партии были сторонницами европейского строительства. Свыше
90% их активистов одобряли идею создания единой европейской валюты,
свыше 80% - идею создания единой европейской обороны, 67,5% левых
радикалов и 75% валуазьенцев положительно относились к перспективе
выбора президента Европы прямым всеобщим голосованием и т.п.192
Различия касались в основном вопросов внутренней жизни Франции.
Во-первых, валуазьенцы стали более веротерпимыми, чем ДЛР. Сре-
ди них верующих было 55%, среди левых радикалов-45%. Во-вторых, ва-
луазьенцы являлись сторонниками более строгих мер по отношению к
иммигрантам (86%), ужесточения судебных мер против правонарушите-
лей (58%), отмены выплат из касс медицинского страхования на аборты
(36%), пересмотра политики субсидий частным школам (66%), системы
социальных пособий (65%) и других завоеваний трудящихся (8О%)193. В
этом плане они выглядели выразителями правых взглядов по сравнению
с ДЛР, у которого все эти показатели были гораздо ниже. Единственным
направлением экономической политики, по поводу которого прослежива-
лось сходство взглядов обеих партий, являлись одобрение децентрализа-
ции страны (67,5% - у ДЛР и 66% - у валуазьенцев) и неприятие само-
управления на производстве (51,5% - у ДЛР и 67% - у валуазьенцев)194.
Среди наиболее почитаемых понятий члены ДЛР называли свободу,
гуманизм, солидарность, правосудие, братство, а валуазьенцы акценти-
ровали внимание на слове радикал-радикализм (81%)195. Такой необыч-
204
ный выбор валуазьенцев в 1988 г. объяснялся, по-видимому, их сильным
стремлением к самоидентификации после многочисленных неудач в по-
литике “открытости”. Поэтому, может быть, большинство их предпочи-
тали видеть президентом страны А. Россино.
Таким образом, оказавшись разделенными по вопросу о политических
союзниках в сложившейся биполярной структуре, радикалы оставались во
многом связанными некоторыми прежними “радикальными ценностями”.
Левые радикалы, возглавляемые с 1989 г. Э. Зюкарелли, начали осу-
ществлять проект создания “несоциалистического полюса” президент-
ского большинства. В феврале 1990 г. состоялась встреча Зюкарелли с
Миттераном, где обсуждалась стратегия ДЛР196. Президент левых ради-
калов начал налаживать контакты с Ассоциацией демократов (АДД), со-
зданной в промежутке между президентскими выборами из диссидентов
от оппозиции, а также “свободных политиков”. Среди них были и старые
знакомые радикалов - Ж. Пеллетье, М. Дюрафур, Ж.-П. Суассон. 20 фев-
раля 1990 г. руководители ДЛР и АДД подписали договор о сотрудниче-
стве. На встрече присутствовали от радикалов: Зюкарелли, Байле, Дубэн,
Пеллетье, Дюрафур. Однако не было одной из ключевых фигур полити-
ки открытости - Ж.-П. Суассона. Как отмечал Дюрафур, договор преду-
сматривал создание “второго полюса президентского большинства”, объ-
единение всех французов, следующих за президентом страны, обновление
общественной и политической жизни197. Эту же мысль, отвечая на вопро-
сы журналистов, повторил и глава ДЛР, отметив, что задачей будущей ко-
алиции будет “привлечение на сторону президента тех, кто не находит се-
бя в лозунгах социалистов, но и не относится к правым. Между 54% голо-
сов избирателей, полученных Миттераном, и 36% - ФСП есть политиче-
ское пространство, которое и займет коалиция”198. Планировалось также
создание автономной группы этой коалиции в Национальном собрании,
тем более что после поражения на выборах в 1986 г. следовало тщатель-
но готовиться к очередным выборам в 1993 г.
В конце концов возникла коалиция Объединенная Франция, програм-
мой которой стали социальная помощь наименее обеспеченным и сплоче-
ние всех французов, а также развитие финансово-политического союза
европейских стран. В руководящие органы коалиции вошли 18 членов
ДЛР, 15 - АДД, 11 сторонников Суассона, несколько диссидентов социа-
листов и партии В. Жискар д’Эстэна Союз за французскую демократию
(СФД)199.
24-25 ноября 1990 г. состоялся очередной съезд ДЛР, на котором раз-
вернулись острые дискуссии вокруг проекта Объединенной Франции.
P.-Ж. Шварценберг, например, заявил, что “голос радикалов нс должен
быть заглушен голосами центристов”, что радикалы не должны быть пеш-
ками в чужой игре. Байле выступил против растворения ДЛР в Объединен-
ной Франции, и его не устраивало, что ДЛР “упустила руководство коалици-
ей”. Ряд ораторов высказался вообще против политики “открытости”. Так,
единственный депутат левых радикалов в Европарламенте, выбранный в
1989 г. по спискам социалистов, Ж.-Ф. Ори, заявил, что “в погоне за голоса-
ми центристов большинство теряет голову, что открытость не принесла ве-
сомых результатов в электоральном плане и к большинству присоедини-
лась лишь горстка депутатов Национального собрания200.
205
Линию на союз с социалистами продолжал М. Крепо. Вскоре после
съезда он дал интервью журналу “Экспресс”, в котором открыто крити-
ковал правительство М. Рокара за то, что оно “забывает о братстве и со-
лидарности”201 .
В защиту проекта Объединенная Франция выступил Э. Зюкарелли.
Присутствовавший на съезде Ж.-П. Суассон, кому адресовалась львиная до-
ля критики Объединенной Франции, предостерег левых радикалов от слиш-
ком резких заявлений, заметив, что последствия могут быть очень серьезны-
ми. Объединенная Франция будет такой, какой вы ее захотите, но я уже был
однажды в большинстве, которое развалилось изнутри”, - сказал он202.
Дальнейшая деятельность Объединенной Франции не имела успеха
по нескольким причинам. Во-первых, она не получила поддержки ее глав-
ной составляющей - ДЛР. Во-вторых, прочие организации, вошедшие в
нее, были слишком эфемерны. Они представляли собой объединение ам-
биций и личных планов вошедших в них политиков и не имели реальной
программы и массовой поддержки. Наконец, главной причиной неудачи
этой коалиции служило настороженное к ней отношение со стороны со-
циалистов. Последние не собирались потворствовать созданию сильного
левоцентристского объединения, для них речь шла о структуре, которая
должна была получать 3-5% голосов центристски настроенных избирате-
лей. Отставка в мае 1991 г. правительства Рокара знаменовала конец пра-
вительственной политики “открытости”, после чего Объединенная Фран-
ция формально продолжала существовать, но фактически ее действия не
были заметны в стране.
ДЛР в начале 90-х годов оказалось в довольно трудном положении.
С одной стороны, это были годы общего падения доверия масс к левым
партиям. Социалисты, например, на региональных выборах 1992 г. полу-
чили самый низкий процент голосов с момента создания ФСП в 1971 г. —
всего 18,3%. В плачевном состоянии оказались и левые радикалы. Чис-
ленность их партии сократилась до 6,5 тыс. человек203. С другой стороны,
в ДЛР пришло новое руководство, провозгласившее в очередной раз курс
на реорганизацию и партии и радикализма.
Председателем партии на съезде 1992 г. стал Ж.-Ф. Ори, адвокат по
профессии, депутат Европейского парламента с 1989 г., а до этого - пред-
ставитель федерации ДЛР от Тихоокеанского острова Майот204. В своей
предвыборной программе на съезде Ори обещал в ближайшие два года
подготовить новые программные документы партии и вывести ее из кри-
тического положения. Он заявил, что “не собирается быть музейным хра-
нителем исторического прошлого радикализма и тем более управляю-
щим синдиката его баронов”, и провозгласил, что его цель - “поставить
ДЛР в центр политической жизни страны”205. Итак, новый председатель
ДЛР имел далеко идущие политические амбиции.
Однако планам Ж.-Ф. Ори не суждено было осуществиться из-за по-
ражения левых сил на парламентских выборах 1993 г.206 Социалисты на
этих выборах потеряли 4 млн голосов по сравнению с 1988 г., и у них ос-
талось в новом Национальном собрании всего 54 депутата, ФКП тоже по-
несла потери, сохранив 24 депутата, а в целом левые силы вместе с левы-
ми радикалами и другими левыми лидерами, примкнувшими к президент-
скому большинству, насчитывали всего 91 из 577 депутатов207.
206
От левых радикалов было избрано шесть депутатов - Б. Шарль,
Ж.-П. Дефонтэн, К. Гата, P.-Ж. Шварценберг, Б. Тапи, Э. Зюкарелли208.
Причем двое из них стали министрами и покинули депутатские скамьи.
Таким образом, ДЛР оказалось в положении, аналогичном состоянию ва-
луазьенцев после парламентских выборов 1973 г., и получалось, что их
стратегия за 20 предыдущих лет себя не оправдала.
Конечно, к парламентариям можно было добавить пять сенаторов от
левых радикалов и говорить о сохранении некоторого влияния партии в
традиционных районах, так как четверо из них были выбраны на Юго-За-
паде и один - в Верхней Корсике209. Но, во-первых, это число было суще-
ственно меньше, чем в 1978 г., когда ДЛР имело 16 сенаторов; во-вторых,
они входили в группу Демократического и европейского объединения,
включавшую представителей как большинства, так и оппозиции; в-треть-
их, даже суммарное число парламентариев (11) не шло ни в какое сравне-
ние с их числом в годы IV Республики, не говоря уже о III.
Как и прежде, солиднее выглядело внедрение партии на местах, где у
ДЛР насчитывалось 38 генеральных советников, основная масса которых
была избрана на Юго-Западе, в Верхних Пиренеях, в Верхней Корсике, но
и эта цифра далеко не соответствовала прежним результатам, когда, на-
пример, в 1978 г. они имели 98 генеральных сответников210.
На парламентских выборах 1993 г. неожиданный успех ждал валуазь-
енцев211. Выдвинув всего 25 кандидатов, они получили 15 депутатских
мест в парламенте, имея к тому же 12 сенаторов212. Теперь они надеялись
на весомое представительство в правительстве голлиста Э. Валадюра213,
но получили лишь один министерский пост (А. Россино стал министром
по делам государственных служб), тогда как их партнеры по СФД —
Центр социальных демократов — имели шесть министров. И хотя сам Рос-
сино шутливо заявлял, что “каждое правительство нуждается в одном ми-
нистре-радикале, чтобы проявлять терпимость и открытость”214, прези-
дент радикалов Галлан не скрывал обиды. В интервью газете “Фигаро”
он прямо говорил о задетой “чувствительности радикалов”, потому, что
они никогда еще не были так представлены в парламенте со времен осно-
вания IV Республики215. Здесь же он заявил, что намерен создать в боль-
шинстве “третий полюс - реформистский” путем слияния партии радика-
лов и еще одной составляющей СФД - партии социал-демократов.
Идея слияния с социал-демократами неоднократно обсуждалась
И. Галланом с председателем и одновременно генеральным секретарем
партии социальных демократов А. Сантини на протяжении 1993 г.216 Од-
нако в 1993 г. слияния, по поводу которого много иронизировали средст-
ва массовой информации, сообщая о нем как об “операции муравьев про-
тив слона”, “выступлении маленьких дракончиков”, “втором историче-
ском событии после встречи Рабина-Арафата”217, так и не произошло.
Обе партии понимали, что, с одной стороны, они могли от этого выиг-
рать, получив совместно 22 депутатских места, но с другой - их бы рассма-
тривали как единую составляющую СФД и соответственно сократили бы
их процентное представительство в руководящих органах федерации.
Кроме того, возникали сложности с наименованием партии, с лидерами, к
207
тому же И. Галлан, инициатор создания реформистского полюса в правя-
щем большинстве, отбывал свой последний срок на посту главы радика-
лов и был переизбран на февральском съезде в 1994 г.
Несмотря на все это национальное бюро партии 21 декабря 1993 г.
опубликовало коммюнике, в котором подтверждалось полное доверие
радикалов правительству Э. Валадюра и содержался призыв к оппози-
ции о совместных действиях на выборах в Европарламент в июне
1994 г.218
21-23 января 1994 г. состоялся 94-й съезд партии. Лозунг очередного
форума валуазьенцев был следующим: “Наши реформистские пожелания
ясны. Большинство должно нас услышать!”219. Реформистский аспект ва-
луазьенцев базировался на уже упоминаемых приоритетах, единственным
дополнением к нему прозвучало требование Манифеста партии для ново-
го руководства. Однако французская пресса уже давно заявляла, что “фа-
ктически каждый съезд партии радикалов проходит под вопросом о ее су-
ществовании”220. Имена кандидатов на руководство валуазьенцами были
известны заранее и, как отмечала 11 января 1994 г. “Фигаро”, “радикаль-
ная дружба будет сглаживать остроту борьбы... которая может закон-
читься смертью партии”.
Кроме того, учитывая, что партией фактически руководили одни и те
же лица на протяжении 15 лет (Бариани, Россино, Галлан), а сама партия
становилась все более и более незаметной в национальном масштабе,
вряд ли можно было говорить о серьезности ее дискуссий. К тому же еще
со времен Серван-Шрейбера упомянутые лидеры не изъявляли желания
поменять политический курс партии по сути, и все его коррективы своди-
лись лишь к новому словарному оформлению основных положений преж-
них манифестов о децентрализации и регионализации власти, модерниза-
ции и либерализации экономики, социальной солидарности общества. Да-
же требования создания европейских вооруженных сил, а также собст-
венного атомного и ядерного оружия, которые шли, казалось бы, вразрез
с миролюбивыми инициативами Серван-Шрейбера, в конечном итоге
вписывались в рамки одинаково мыслимой идеи европейской интеграции
и атлантической солидарности.
В 1994 г. автор данной работы провела небольшой опрос среди валу-
азьенцев - делегатов 94-го съезда. Результаты опроса свидетельствуют,
что к этому времени основные идейные ценности радикализма, перечис-
ленные в анкетах, еще больше их приблизили к левым радикалам, так как
теперь они говорили не о “радикал-радикализме”, а в первую очередь о
терпимости, гуманизме и республиканизме, либерализме, светскости и не-
зависимости. Некоторые делегаты отмечали, что занимают сходные по-
зиции с левыми радикалами по таким вопросам, как гуманизм, светскость,
децентрализация, открытость, солидарность, но большинство опрошен-
ных заявляло, что их или ничего не сближает с ДЛР, или мало, или толь-
ко история.
В отличие от своих партнеров по СФД валуазьенцы считали себя бо-
лее “терпимыми, светскими, реформистскими, левоцентристскими, а так-
же менее персонализированными”. Главными сближающими моментами
партнеров по СФД назывались “европеизм, либерализм, реализм, защита
индивидуальных свобод граждан”. Свидетельством нелегкого положения
208
валуазьенцев в федерации служили нередко встречающиеся ответы о
том, что их сближает лишь необходимость политических союзников.
Меньше симпатий было высказано в адрес голлистской ОПР. Делега-
ты называли эту партию “расистской, реакционной, догматической, дири-
жистской, идолопоклоннической”. Свои совместные действия с ОПР “ва-
луазьенцы объясняли потребностью иметь союзников, а также тем, что
голлисты - сторонники либерализма в политике и реалисты.
Данные опроса подтвердили приверженность валуазьенцев таким ис-
торическим лидерам, как Мендес-Франс, Э. Фор и Ж.-Ж. Серван-Шрей-
бер (они разделили первое место по популярности), Э. Эррио (на втором
месте), Ф. Гайяр (на третьем). Пути прихода активистов на площадь Ва-
луа объясняются ими либо семейной традицией, либо привлекательно-
стью программы. Вместе с тем большинство делегатов считают, что их
партия не играет никакой роли в национальном масштабе, но вполне до-
вольны ее деятельностью в местных органах власти221.
Председателем партии радикалов в 1994 г. избрали А. Россино, гене-
ральным секретарем стал Ж.-Л. Морле, являвшийся до этого казначеем
партии, а также главой Парижской федерации. Для Д. Бариани утверди-
ли должность пресс-секретаря при президенте партии. Таким образом
преемственность в руководстве партии была обеспечена и фактически у
руля власти оставались одни и те же лидеры валуазьенцев.
А. Россино попытался реанимировать партию в политической жизни
путем организации всевозможных общественных инициатив и собраний.
Так, в октябре 1994 г. состоялось “Радикальное собрание” под девизом
“Примирить граждан и политику, создать новый социальный конт-
ракт”222. На собрании присутствовали 1000 членов, среди них директор
Института политических наук в Париже А. Лансело, историк П. Микель
и др.223. Здесь А. Россино выдвинул (в очередной раз) тезис о том, что ме-
сто радикалов как политической организации “в центре, в левом центре”,
между социалистами и Центром социальных демократов, а также зачитал
20 предложений партии, которые, по его мнению, помогут ей достойно
занять свое место на политической сцене224. По сути эти предложения по-
вторяли основные требования радикалов за последние 15 лет, в них лишь
снова усилилась левоцентристская терминология, что было не ново для
радикализма на протяжении всей его истории. К тому же, как отмечают
Берстайн и Милза, “включив в состав своего правительства двух центри-
стов (ЦСД): С. Вэй (министр социальной политики) и П. Меанери (ми-
нистр юстиции), - Валадюр создал впечатление в общественном мнении,
что его политика ориентирована к центру”225. Поэтому пресса совершен-
но справедливо подчеркивала, что стратегия валуазьенцев вполне вписы-
вается в стратегию Э. Валадюра226. Россино заявил, что на основе 20 пред-
ложений партия в течение 100 дней разработает новый манифест, кото-
рый будет обсужден на очередном съезде в 1995 г. и станет ее програм-
мой на предстоящих в этом же году президентских выборах.
Дальнейшее развитие инициатива Россино получила на организован-
ных межрегиональных “Радикальных собраниях” 10 и 17 декабря 1994 г.
и 14 января 1995 г.227, в ходе которых появился новый политический ло-
зунг, ставший как названием манифеста, так и девизом 95-го съезда, и
провозглашавший, что партия радикалов - гуманистическая, светская, со-
8. Канинская Г.Н.
209
циальная, европеистская228. По сути, этот девиз сближал валуазьенцев с
партиями СФД по вопросам европейского строительства. Однако такие
определения, как гуманизм, светскость и социальность, имели явно вы-
раженный левоцентристский характер, что не совсем соответствовало
правоцентристским установкам СФД на либерализм, центризм и европе-
изм. Россино, как и Галлан, критиковал положение дел в СФД. И хотя на
выборах в Европарламент в июне 1994 г. радикалы вместе с другими
партнерами по СФД и ОПР поддержали единый список, возглавляемый
лидером Демократического центра Ф. Байру229, они солидаризировались
с президентом Республиканской партии Ж. Лонге в требовании к В. Жис-
кар д’Эстену отказаться от выдвижения на пост президента Франции в
1995 г. собственной кандидатуры и поддержать Э. Валадюра230.
Вместе с тем радикалы заявили о своем намерении голосовать за Ва-
ладюра. В январе 1995 г. Парижская федерация партии проголосовала за
поддержку Ж. Ширака. На 95-м съезде 11-12 февраля часть делегатов вы-
сказывалась за Валадюра, часть - за Ширака, были также и такие, кто
вспоминал, что радикалы никогда не голосовали за голлистов, поэтому
предлагали опускать чистые бюллетени231. В пользу Ширака высказались
И. Галлан, Д. Бариани, а за Валадюра - А. Россино. В результате из
869 делегатов съезда в голосовании приняло участие 658 человек, или
80,5% присутствовавших. Из них 72,2 7о отдали предпочтение Валадюру, а
26,14% - Шираку232.
Таким образом, валуазьенцы еще раз остановили свой выбор на пред-
ставлявшимся им наиболее центристским кандидате правящего большин-
ства, но в очередной раз проиграли, так как победу одержал в мае 1995 г.
Ширак. В составе нового правительства А. Жюппе оказался лишь один
радикал - И. Галлан, который входит в состав министерства финансов и
внешней торговли и является, как отмечалось выше, атипичным для пар-
тии лидером. Валуазьенцы так же, как и их “родные братья” левые ради-
калы, продолжают “угасать”. Не способствовало усилению их позиций и
появление вскоре после съезда очередного манифеста. Вступление к не-
му написал А. Россино, а окончательно отредактировал текст
Ж.-Т. Нордман. Состоит он из трех разделов: “Помирить граждан с поли-
тикой”; “Создать новый социальный контракт”; “Заблистать в Европе и
мире”233.
Уже из названия разделов можно сделать вывод, что этот манифест
лишь синтезирует прежние политические установки партии в едином до-
кументе, но не содержит в себе никакой теоретической и политической
новизны. Фактически он как бы подтверждает вывод о том, что радика-
лизм, удаляясь от большой политики и управления страной, все больше
уходит в сферу гуманистической деятельности, благодаря жизненности во
Франции таких ценностей, как гуманизм, солидаризм, веротерпимость,
идея единства европейской цивилизации.
В начале 90-х годов более решительные попытки придания нового
импульса радикализму исходили от ДЛР, возглавляемой Ж.-Ф. Ори, идео-
логические и политические взгляды которого, в сущности, не очень соот-
ветствовали радикальной традиции. В интервью автору данной работы он
210
сказал, что является сторонником “политического либерализма”, или
“либерализма либертарного”, что означает, в его трактовке, “борьбу за
государство общественной свободы”, где “общество каждый день служит
каждому его члену”234. Назвав себя “политическим либералом”, Ори ут-
верждал, что является противником либерализма экономического, свой-
ственного “крупным политическим семьям”, так как, по его мнению, эко-
номический либерализм отстаивает идею “преобладания экономики и
техники над политической и культурной жизнью”. Вознося на пьедестал
индивида (отметив, что писал слово индивид всегда с прописной бук-
вы), Ори особо подчеркнул свой антиколлективизм, причем пояснил, что
коллективисты не только коммунисты, но и социалисты, потому что и
те, и другие выступают за то, “чтобы индивид каждый день служил обще-
ству”235.
По словам Ори, сегодняшний политический пейзаж Франции нахо-
дится “между экономическим либерализмом и коллективизмом в его сов-
ременной социал-демократической версии”, поэтому, назвав ДЛР “левой
индивидуалистской партией”, Ори попытался вписать ее в политический
пейзаж, заявив сразу же после избрания председателем ДЛР, что хочет
превратить его в крупную народную, светскую, независимую партию -
европейский филиал социалистов”. Причем залогом успеха в реализации
намеченных планов должна была стать “широкая реклама партии в сред-
ствах массовой информации”, без которой в наши дни не обойтись и чего
радикалам всегда не хватало236.
Разочарованные поражением на парламентских выборах 1993 г., ле-
вые радикалы поначалу положительно восприняли инициативу своего
председателя. Вскоре Ори обрел необходимого помощника в осуществле-
нии намеченной цели. Им стал Б. Тапи, фигура которого вызывала в то
время повышенный интерес французской общественности237. Извест-
ность Тапи оказалась весьма скандальной. Выходец из народа, он стал
миллионером, владел фирмой “Адидас”, футбольным клубом “Олимпик”
из Марселя, но затем решил заняться политической деятельностью и в
1988 г. вошел в ФСП и победил на муниципальных выборах в VI округе
Марселя по ее спискам. Округ этот считается самым трудным в городе,
населен в основном иммигрантами арабского происхождения. Тапи был
весьма популярен среди “отвергаемых французским обществом имми-
грантов”238, среди малообеспеченных граждан, особенно среди молодежи.
Кроме того, он очень много и удачно выступал по телевидению, еще со
времен руководства “Олимпиком”. В средствах массовой информации по-
явилось четкое определение феномена Тапи - “левый популист”, и до-
вольно часто проводилась параллель между ним и правым итальянским
популистом С. Берлускони239.
По мнению Тапи, левым можно быть не только по убеждениям, но и по
поведению, каковым он себя и считал. А в партии левых радикалов для се-
бя он нашел как раз то, что искал - свободу действий, отсутствие строгих
милитантистских правил, предпочтение индивида организации, справедли-
вости - равенству”240. В интервью газете “Монд” Тапи заявил, что считает
ДЛР довольно динамичным движением, но “хотел бы сделать его еще и бо-
лее амбициозным”241. Конечно, отношение Тапи к ДЛР было чисто потре-
бительским, и правы были те, кто говорил, что он купил партию242. Впро-
8*
211
чем, сторонники курса Ори понимали это, но никакой опасности для пар-
тии не усматривали. В частности, П. Бакиаст, генеральный секретарь пар-
тии, ответственный за связи с массами, прапраправнук К. Пеллетана, счи-
тал куда более важным, чем финансовые вливания Б. Тапи в ДЛР, то, что
вместе с ним к левым радикалам пришел его электорат - в основном моло-
дежь иммигрантского происхождения243. По данным партийной статисти-
ки, численность ДЛР возросла до 14 тыс. человек244.
Финансовое оживление партии особенно ощущалось на ее печатных
изданиях: журнал “Радикал” стал издаваться на бумаге отличного качест-
ва, увеличился по объему, по тиражу и стал похож на издание, предназна-
ченное для массовой продажи. Кроме того, ДЛР публиковала брошюры с
выступлениями Ори и Тапи, часть которых реализовывалась через киос-
ки. Однако происходившие в партии изменения не очень вписывались в
радикальную традицию, особенно ее новые члены-иммигранты.
Авторитеты партии левых радикалов (М. Фор, Р. Фабр, Ф. Люшер,
М. Крепо, Ф. Дубэн) выступили против приема Тапи, особенно двое пос-
ледних245. Ф. Дубэн вообще покинул ДЛР и ушел к валуазьенцам, на что
журнал “Радикал” откликнулся вопросом: “Был ли он вообще радика-
лом?”246.
У “баронов радикализма” личность Тапи вызывала аналогии с бур-
ным началом деятельности Серван-Шрейбера, но в то же время воспоми-
нания об исходе внутрипартийного конфликта со Серван-Шрейбером
удерживали их от прямого обострения с новым руководством. Сказыва-
лась традиционная для радикалов терпимость, немаловажную роль в по-
средничестве между старыми и новыми лидерами сыграл Ж.-М. Байле,
продолживший политику компромиссов, характерную для ортодоксов
Юго-Запада. По мнению последнего, Тапи и ДЛР взаимодополняют друг
друга. “У нас есть своя история, структура, ценности, - говорил Байле, -
а его широко разрекламированная личность служит лишь дополнитель-
ным доказательством актуальности наших ценностей”247.
Однако с социалистами из-за Б. Тапи руководство ДЛР отношения
разорвало, так как когда ДЛР включило Тапи в состав делегации для пе-
реговоров о совместных действиях с ФСП на предстоящих выборах в Ев-
ропарламент в 1994 г. М. Рокар, возглавлявший список социалистов, по-
требовал исключить Тапи из состава делегатов248. Левые радикалы отка-
зались, тогда Рокар выступил в прессе с сообщением, что переговоры не
состоятся, не уведомив об этом своих партнеров. Руководство партии ос-
корбилось, и Ори заявил, что отныне “ДЛР находится в состоянии поли-
тического разрыва с нынешним руководством соцпартии”249.
В июне 1994 г. на выборах в Европарламент ДЛР добилось небывало-
го успеха: его автономный список, называвшийся “Радикальная энергия”,
собрал 12,5% и, получив 13 депутатских мест, движение впервые смогло
составить самостоятельную фракцию250. Конечно, результат этого объ-
яснялся прежде всего тем, что выборы в Европарламент проводятся в
один тур по пропорциональной системе, к тому же они нс имеют общена-
ционального значения, наконец, в 1994 г. социалисты еще не объединили
свои усилия вокруг единого лидера — Л. Жоспена. Но все же нельзя сбра-
сывать со счетов и личные заслуги Тапи и Ори по организации предвы-
борной кампании.
212
Окрыленные успехом, левые радикалы стали серьезно задумываться о
возможности выдвижения собственного кандидата на президентских выбо-
рах во Франции в 1995 г. Ори и Тапи действовали энергично и эффектив-
но, организуя различного рода форумы и кампании. Так, в сентябре был
проведен “летний университет ДЛР”, в ноябре - начался шестинедельный
тур двух лидеров по стране, журнал “Радикал” писал о “возрождении ради-
кализма”251, состоялась серия необычных мероприятий, таких, например,
как “День открытых дверей” в партии, “Неделя солидарности с Гаити”,
“Политическая выставка Франция-Сенегал”, коллоквиум на тему “Евро-
па-Африка”252. Все перечисленные акции сопровождались присутствием
телевидения и журналистов, создавалось впечатление, что ДЛР постоянно
находится в состоянии какого-то праздника, представляет собой довольно
несерьезное движение. В частности, на всю страну по телевидению был по-
казан Ори, курящий гашиш во время демонстрации за легализацию нарко-
тиков во Франции в 1994 г.253. Кроме того, по мере усиления “юридическо-
го скандала” вокруг Б. Тапи усиливалась и ассоциация ДЛР с его именем в
массовом сознании. Автор данной работы как раз находилась во Франции
в момент активизации там президентской кампании и неоднократно слы-
шала высказывания о партии левых радикалов как о “партии Тапи”.
В такой обстановке проходил съезд ДЛР, которому суждено было при-
нять новые партийные документы. Ори представил делегатам Манифест
радикальной, республиканской и демократической левой, как он заявил, не
в качестве новой программы, а как “руководство к радикальным действи-
ям”254. Он провозгласил, что это не “отказ от традиционных ценностей, не
компромисс, а возврат к истокам путем их обновления и адаптации к сов-
ременным структурам”. Суть манифеста сводились к изложению идейно-
политических установок Ори, о которых говорилось выше, и в нем выра-
жалась уверенность, что левые радикалы “могут и должны занять прочное
место слева в общественно-политической жизни Франции”255.
Касаясь вопроса о союзниках, Ори в первую очередь подчеркнул, что
левые радикалы намерены действовать независимо, хотя это и трудно. Но
в то же время он считал, что партия в различных формах может участво-
вать в широком объединении всех левых реформистов, в том числе с ком-
мунистами и социалистами, назвав последних “двоюродными братьями
радикалов”256.
Что касается основных ценностей, то они в сущности остались неиз-
менными, появилась лишь иная терминология. Так, радикализм понимался
как “гуманизм, универсализм, солидаризм светского характера”. Если пре-
жде в программных документах говорилось о том, что радикалы защища-
ют свободу индивида, то теперь этот тезис был расширен за счет определе-
ния “солидарного индивида”. Новым, нетипичным для радикальной докт-
рины было представление об электорате партии - его намечалось изыски-
вать среди молодежи, безработных, жителей трудных кварталов, второго
поколения иммигрантов, сторонников федеральной структуры партии и
тех, кто воздерживается от активного участия в политической жизни257.
Манифест предлагал также партии посвятить себя деятельности в та-
ких областях политической жизни, как благоустройство городов и террито-
рий, гражданское, экологическое и школьное движение, борьба за справед-
ливость, против безработицы, наркомании, СПИДа, за равноправие граж-
213
дан, децентрализацию, разоружение, европейское строительство, биоэти-
ку. В то же время областями государственной политики, где радикалы “аб-
солютно не могут прижиться или приживаются с трудом”, называлась обо-
ронная промышленность и государственная администрация258.
Весьма оригинальной была и тактика, предложенная делегатам съез-
да. Их призывали действовать там, “где их не ожидают”, - в различного
рода ассоциациях, в профсоюзах, на праздниках, концертах, во время про-
ведения спортивных мероприятий и выставок художественного творчест-
ва, в кафе, театрах, общественном транспорте259.
В соответственном духе изменялся устав ДЛР. Отныне он стал назы-
ваться Контракт, его предлагалось заключать с кружками и другими объ-
единениями, которые становились членами партии без права голоса. Основ-
ной базовой ячейкой партии по-прежнему оставалась федерация, для созда-
ния которой достаточно было 15 человек. Сохранялся также запрет на
двойное членство в партии. Руководящие органы назывались: Совет феде-
раций, Национальное бюро, Национальная делегация. Все эти нововведения
предполагали сделать партию более открытой, децентрализованной. Ман-
дат президента партии продлевался до трех лет. Наконец, весьма необычно
изменялось название партии: оно свелось к одному слову - радикал260.
На этом съезде Ори был переизбран председателем, и вскоре он заявил
о желании выдвинуть свою кандидатуру на пост президента страны в 1995 г.
Однако корифеи партии выступили против подобной инициативы.
Особенно резко возражали М. Крепо, Э. Зюкарелли, считавшие, что на-
до продолжать контакты с социалистами и их кандидатом Л. Жоспе-
ном261. Благодаря стараниям Ж.-М. Байле, Юго-Западные федерации
ДЛР отказали Ори в подписях на предвыборную кампанию262.
P.-Ж. Шварценберг оставался все время во фракции социалистов и не
принимал участия в кампании Ори. Имидж левых радикалов был значи-
тельно подорван скандалами с Тапи, которого в 1995 г. приговорили к
трем годам тюрьмы. В результате Ори не смог даже собрать 500 необхо-
димых подписей для развертывания своей президентской кампании, сойдя
с дистанции уже в марте 1995 г.263
На съезде в октябре 1995 г. Ори сложил с себя полномочия председа-
теля, а его место занял Ж.-Б. Байле, радикал-ортодокс, что означало за-
вершение еще одной неудачной попытки обновления французского ради-
кализма, предпринятой на этот раз левыми радикалами. По сути, очеред-
ная попытка обновления радикализма была самой нетипичной для исто-
рии партии радикалов и, как и все предыдущие, натолкнулась на реши-
тельное противодействие со стороны радикалов-ортодоксов, не пожелав-
ших отказаться от своих традиционных ценностей. В конечном итоге
Ж.-Ф. Ори осознал это, назвав автору данной работы в качестве главных
ошибок то, что он “экономил время на работу на местах, не приспособил
новых членов партии к действиям в базовых федерациях, не учел тради-
ции, занимался только будущим и презирал прошлое, людей, представля-
ющих базу”264.
Таким образом, единственным положительным фактором раскола
радикалов на две партии было то, что после 12 лет оппозиции радикалы
снова стали участвовать в правительствах и благодаря этому не исчезли с
политической сцены окончательно.
214
Негативных последствий раскола насчитывалось гораздо больше и
ощущались они острее. Воздействие раскола проявилось прежде всего в
превращении этих партий в маленькие придатки больших партий в прави-
тельственных коалициях. Их роль была совершенно незаметной, когда
эти коалиции находились у власти, однако недостатки правления общест-
венное мнение приписывало всем партиям поровну, что приводило к еще
большему неприятию или забвению радикализма.
Долголетняя история радикалов не привлекала молодое поколение
политиков, предпочитавших обретаться в других партиях. Во Франции,
например, нынешнего президента Ж. Ширака, сменившего на посту мэра
в Коррезе А. Кэя, считают его прямым наследником и часто пишут, что
“он имеет все, чтобы быть радикалом, - республиканское нутро, стремле-
ние к компромиссам, политическую карьеру”265. Однако Ширак - лидер
современных голлистов.
Если вспомнить лозунги ДЛР и валуазьенцев, то получается, что они
вполне соответствуют запросам населения. Данные некоторых опросов
позволяют согласиться с тезисом, что сегодня многие французы - радика-
лы, сами того не осознавая. В 1989 г. они выдвигали на первое место в
числе ценностей, которые наиболее важны для улучшения политической
жизни в стране, здравый смысл (34%), терпимость (30%), солидарность
(22%), умеренность (18%), гуманизм (13%), светскость и республиканские
традиции (соответственно по 5%), но на вопрос, какие из этих ценностей
ассоциируются у них с радикализмом, 32% граждан ответили, что ника-
кие, а 26% затруднилось ответить266.
Как отмечают социологи, неприятие радикалов в обществе объясня-
ется тем, что “они все время настаивают на усилении роли парламента
для достижения своих идеалов”, тогда как французы хотят “профессиона-
лизации политических программ и конкретных действий”267. Носителями
таких программ во Франции являются крупные партии, в первую очередь
голлистская ОПР и социалистическая ФСП, поэтому 49% граждан по-
прежнему отдают им свои симпатии268.
Молодое поколение обеих партий радикалов все чаще рассматривает
свое вступление в партию не как стремление бороться за основные цен-
ности радикализма, а как возможность преуспеть на политическом по-
прище, чему во многом способствуют “мягкость и расплывчатость” пар-
тийной структуры, остававшейся однотипной в “разных радикальных
семьях”. В то же время именно инициативы этого поколения поддержива-
ют жизнеспособность современного радикализма.
1 “Вассализацией” М. Фор назвал подчиненное положение ДЛР в союзе с социалистами, но,
на наш взгляд, то же самое можно сказать и о положении валуазьенцев в союзе с центри-
стами.
2 Louis Harris - France. Les intentions de vote des Fran^ais. P., 1977. P. 2.
3 BIRS. 1973. N 90.
4 См. подробнее: Пирогов Г.Г. Структурный кризис в промышленно развитых капиталисти-
ческих странах: Некоторые общие характеристики // Рабочий класс в мировом революци-
онном процессе. М., 1985; Он же. Капитализм в лабиринтах структурного кризиса // Рабо-
чий класс и современный мир. 1985. К° 3.
5 Berstein S., Milza Р. Histoirc de la France au XX siecle. Bruxelles, 1995. P. 1137.
6 Les Sondages IFOP pour les elections cantonalles lc 7-14 mars 1976. P. 15.
215
7 Les Sondages IFOP pour les Elections municipallcs le 5-20 mars 1977. P. 19.
8 Berstein S , Milza P. Op. cit. P. 1125-1126.
9 Ibid. P. 1129.
10 Подробнее см.: Чернега В.Н. Буржуазные партии в политической системе. Франции. М.,
1987.
11 Цит. по: Новиков Г.Н. Голлизм после де Голля. М., 1984. С. 143.
12 Louis Harris - France. Structure des electorats. 1977. P. 2-10; 1978. P. 7.
1 Результаты опросов были опубликованы в Projet. 1976. N 104; Le Monde. 1978. 24 mai.
14 ProjcL 1976. N 104. P. 464; Le Monde. 1978. 24 mai.
15 Projet. 1976. N 104. P. 463,464, 466, 467. >6 BIRS. 1973. N 89. 17 Ibid. Ibid. 19 AP. III. Mouvcment Reformateur. N 60. 20 Ibid. 21 Ibid. 22 Ibid. 22 Ibid. 24 Ibid. 25 La Croix. 1973. 27 nov. 26 BIRS. 1974. N 91.
2 Вскоре после парламентских выборов к левым радикалам примкнули еще 2 депутата, и их
фракция теперь насчитывала 13 человек.
28 Протокол этого съезда хранится в архиве Г. Моннсрвиля: АНФП. Дело Г. Моннсрвиля.
№ 348.
29 Там же.
30 Там же.
31 Там же.
32 Le Monde. 1975. 19 fevr.
33 Ibid.
34 Ibid. 1974. 8 oct.
35 ProieL 1976. N 104. P. 463.
36 Baal G. Histoire du radicalisme. P., 1994. P. 227.
3 AP. III. Mouvement Reformateur. N 61. 41 Ibid. N 62.
38 Ibid. 42 BIRS. 1976. N 95.
3 Ibid. 43 AP. III. Mouvcment Rdformateur. N 62.
40 Ibid. 44 Ibid.
45 В 1976 г. возник Центр социальных демократов (ЦСД), объединивший Демократический
центр и центр “Демократия и прогресс”, основанный в 1969 г. Дюамелем. Лидерами ново-
го объединения стали Леканюэ и Дюамель, и их курс был направлен на сближение с не-
зависимыми республиканцами в рамках федерации.
BIRS. 1976. N 92.
47 АР. III. Mouvement Рё(Ьппа1еиг. N 63.
48 Ibid.
4 В таком духе выступали, например, уходящий президент партии Г. Перроне, председатель
учетной комиссии партии М. Рибера, генеральный секретарь федерации Вар Ж.-М. Вас-
сало, делегат от федерации Дром П. Пети и др. (см.: Ibid.)
50 Ibid.
51 Э. Фор с 1969 г., когда стал министром национального образования Франции, входил в
голлистскую ЮДР, а после образования ОПР некоторое время был ее членом (Faure Е.
Memoires: Vol. 2. Si tel doit ctrc mon dcstin cc soir. P., 1984. P. 321).
52 AP. III. Mouvement Reformateur. N 63.
53 Le Mouvcment des radicaux de gauche (далее - Mouvement...). 1975. N 16.
54 Le Monde. 1975. 4 sept
55 Luchaire F., Soulie M. La gauche au service de 1’homme: Rapport adoptd par le II congres MRG
(Bordeaux, 1975). P. 1 (текст доклада любезно предоставлен автору Ф. Люшером в апреле
1991 г.)
56 Ibid. Р. 1, 2.
57 L’Humanite. 1975. 18 sept.; Liberation. 1975. 18 sept.; Le Monde. 1975. 18 sept.
58 Le Monde. 1975. 25 sept.
59 Из личного интервью автора с Р. Фабром в июне 1996 г.
60 Fabre R. Toute verite est bonne & dire: Histoire de la rupture. P., 1978. P. 5-46.
61 Ibid. P. 46.
62 Ibid. P. 51.
63 Mouvement... 1977. N 25; IjC Monde. 1977. 13 dec.
216
64 Mouvcment... 1977, N 25.
65 Sondage - baromclrc mcnsuel Figaro Ц SOFRES. Jan. 1976. P. 5; Louis Harris... 1977. P. 55.
66 Luois Hams - L’image du MRG apres I’lnterruption des negociations sur Pactualisation du pro-
gramme commun. 1978. P 7-8.
67 Schvartsenberg R.-G. Le Mouvcment des radicaux de gauche: Association Fran^aise de science
politique. Conference-debat. 9.11.1977. P. 2 (текст выступления автор получила в штаб-квар-
тире ДЛР).
68 Из публикации Р. Фабра в: Le Monde. 1975. 22 fevr.
69 MRG.-Mouvement des radicaux de gauche. 1977. P. 108-109 (документ автор получила в штаб-
квартире ДЛР).
™ Le Monde. 1975. 16 dec.
71 Подробнее о таких типах партии см., например: Чернега В Н. Образование Союза за
французскую демократию (1974-1978)//Французский ежегодник. 1980. М., 1982. С. 42-60.
72 Les ё1ес1юп8 legislatives de mars 1978 - Supplement aux “Dossiers et documents” du “Monde”. P.,
1978. P. 53, 76.
3 Les Sondages IFOPpour les elections legislatives. 20 mars 1978. P. 1; MRG... P. 119-120.
74 Fabre R. Op. cit. P. 102.
75 Le Monde. 1973. 30 mars.
76 Crepeau M. L’avcnir en face: Le Manifesto radical. P., 1980.
77 Ibid. P. 3-7, 11-15.
78 Lc Monde. 1978. 29 mai.
79 См.: Programme commun de gouvcrncment du Parti communi ste et du Parti socialiste. P., 1972.
P. 155-159.
80 Crepeau M. Op. cit. P. 73-75, 79-82.
81 Ibid. P. 179-201.
82 18 декабря 1977 г. исполком партии радикалов утвердил список 120 кандидатов на пред-
стоящие выборы.
83 Lc Monde. 1978. 29 janv. 86 6-12 fevr. Exprcssc. 1978.
84 BIRS. 1978 N 103 . 87 Les £lections Idgislatives de mars 1978 . P 43.
85 SOFRES. 1979. Janv. P. 5. 88 BIRS. 1982. N 130.
89 В первом туре (26 апреля 1981 г.) Ф. Миттеран собрал 26% голосов, а его основные поли-
тические соперники В. Жискар д’Эстен и Ж. Ширак - соответственно 27,8 и 18%. Второй
тур принес 52,2% голосов Миттерану и 47,8% - В. Жискар д’Эстену (L’Election presiden-
tiellc 26 avril - 10 mai 1981 - Supplement aux “Dossiers et documents” du “Monde”. P., 1981.
P. 98-102).
90 Mouvement... 1981. N 43.
9‘ Ibid.
92 Les elections Legislatives de 14-21 juin 1981. Supplement aux “Dossiers et documents” du
“Monde”. P., 1981. P. 76.
93 BIRS. 1986. N 142.
94 38-летний P.-Ж. Шварценберг был доктором права, закончил Институт политических на-
ук в Париже, преподавал в ряде университетов страны.
95 Mouvement... 1981. N 47.
96 Основные мероприятия программы “разрыва с капитализмом” пришлись на 1981-1982 гг.,
а затем под влиянием новой волны экономического кризиса, ставшего структурным, и пе-
рехода индустриально развитых стран к политике “неоконсерватизма” социалисты были
вынуждены отказаться от намеченной программы и с 1984 г. взять курс на проведение по-
литики “жесткой экономии”. Коммунисты отказались участвовать в правительст ве Л. Фа-
биуса, а левые партии во время кантональных 1982 г. и муниципальных 1983 г. выборов
начали терять голоса избирателей. Подробнее см.: Арсеньев Э.А. Франция под знаком пе-
ремен. М., 1984; Бунин И.М. Социалисты и общественно-политическая борьба во Фран-
ции в 80-е годы. М., 1989.
97 Ж.-М. Байле - 36-лстний сын известного радикала-ортодокса Ж. Байле, как и отец, по
профессии журналист'. Его мать - Э. Байле - в 70-е годы была членом генерального со-
вета в департаменте Тарн-и-Гарона от партии радикалов. Р. Фабр в интервью автору дан-
ной работы в июне 1996 г. сказал, что именно он приобщил Ж.-М. Байле к большой по-
литике вопреки желанию его матери.
98 Из личного интервью с автором в январе 1998 г.
99 Baylet J.-М. La Nouvcile alliance: Pour un grand parti democrate a la fran^aise. P., 1985. P. 58-64.
217
100 Mouvement... 1983. N 51.
101 BIRS. 1993. N 161; 1986. N 142.
102 AP. III. Movement Reformateur N 66.
103 В партию радикалов Д. Бариани пришел на гребне “шрсйберистской волны”, имея за
плечами диплом Института политических наук в Париже и будучи помощником гене-
рального директора по вопросам законодательства в Совете французского патроната
(НСПФ). С 1973 г. он возглавлял Парижскую федерацию радикал-социалистов, в 1974 г.
был главой кабинета тогдашнего госсекретаря Г. Перроне. На площади Валуа Бариани
представлял новых радикалов, пришедших вместе с Серван-Шрейбером, но являвшихся
не столько “шрейберистами”, а тем более радикалами по духу, сколько молодыми, дина-
мичными кадрами, стремящимися к политической карьере и считавшими вполне подхо-
дящей для этой цели нс очень строгую в смысле партийной дисциплины, постоянно ищу-
щую новых лидеров и обновления маленькую партию радикал-социалистов.
104 Figaro. 1979. 15 sept.
1 5 АР. III. Mouvement Reformateur. N 67. 111 Ibid. P. 2-3.
106 BIRS. 1980. N 120. 112 AP. III. Mouvement Reformateur. N 68
107 AP. III. Mouvement Reformateur. N 67. 11 ' Ibid.
108 Ibid. 114 Ibid.
109 Unite radicale. 1981. N 41. P. 1, 5. 115 Ibid.
no Ibid. 1981. N 43. P. 2. I '6 Ibid.
117 Unitd radicale. 1982. N 46. P. 3; AP. HI. Mouvcment Rdformateur. N 69.
118 AP. III. Mouvement Rdformateur. N 69.
119 Ibid.
120 Ibid.
121 Ibid.; BIRS. 1994. N 163.
122 Le Monde. 1983. 25-26 dec.
123 Ibid. 1983. 11 nov.; 25-26 dec.
124 Из личного интервью с автором в марте
1995 г.
125 Там же.
126 Le Monde. 1984. 6 mars.
127 Le Monde. 1983. 30 nov.
128 Бунин И.М. Указ. соч. С. 100.
129 Ф. Дубэн - выпускник Национальной школы администрации, 15 лет проработавший в
сфере экспорта автомобилей крупнейшей государственной компании “Рсжи-Рсно”.
130 Mouvement... 1985. N 54.
131 Выборы в парламент в 1986 г. проходили по пропорциональной системе, по департамент-
ским спискам и в один чур. При этом к распределению депутатских мандатов допускались
партии, получившие в департаменте не менее 5% голосов избирателей. Кроме того, уве-
личилось число депутатов с 491 до 577.
132 Mouvement... 1985. N 67.
133 Победа правых сил на выборах в парламент в 1986 г. привела к тому, что Миттеран был
вынужден назначить их представителя премьер-министром, положив тем самым начало
политике сосуществования, когда президентом является представитель одних политиче-
ских сил, а премьер-министром - прсдставич'сль их оппозиции. Премьер-министром в
1986 г. стал Ж. Ширак, который в рамках политики “жесткой экономики” начал широко-
масштабную кампанию по приватизации национализированных левыми предприятий и
отмене их мероприятий в социальной области.
134 Les Eldctions legislatives du 16 mars 1986 - Supplement aux “Dosiers et documents” du “Monde”.
P., 1986. P. 24.
135 Ibid. P. 44.
136 BIRS. 1986. N 142.
137 Mouvement... 1986. N 59.
138 Ibid. 1986. N 68.
139 Ibid.
140 Lc Monde. 1986. 28 oct.
141 Mouvement... 1986. N 68.
142 BIRS. 1986. N 142.
143 Из личного интервью с автором в декабре 1993 г.
144 Le Monde. 1987. 11 nov.
145 Подробнее см.: Дилигенский Г.Г. В поисках смысла и цели. М., 1986.
146 Бунин И.М. Указ. соч. С. 10.
147 L’Election presidentielle 24 avril - 8 mai 1988 - Supplement aux “Dossiers et documents” du
“Monde”. P., 1988. P. 56.
148 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 1195.
149 Le Nouvel Obscrvatcur. 1981. N 1123. P. 34; 1995. N 1567. P. 36.
150 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 1196.
151 Эти выборы снова проходили по мажоритарной системе в два тура.
218
152 Les 61ections legislatives de juin 1988 - Supplement aux “Dossiers ct Documents” du “Monde”.
P., 1988. P. 44.
153 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 1198.
154 ibid.
155 Mouvement... 1988. N 6, 7.
I56 Текст резолюции съезда партии от 16—17 января 1988 г. в поддержку кандидатуры Р. Бар-
ра хранится в: АР. II. Parti radical. N 50.
157 BIRS. 1993. N 161.
15R Галлан - офицер запаса, страстный любитель охоты в Африке, после отставки,
вместо того чтобы, как писали в прессе, превратиться в фермера и примкнуть к пар-
тии охотников и рыболовов, стал владельцем двух рекламных предприятий (кото-
рые он продал, уйдя в правительство) и издательства, а также выбрал для себя пар-
тию радикалов, куда он пришел вместе с Серван-Шрейбером, в котором ценил “ди-
намизм и новый стиль”. Сам Галлан любит подчеркивать свой индивидуализм и по-
вторять, что “не подчиняется никому” и что “дружба - это одно, а действие - это
другое”, а в качестве особо уважаемых политических лидеров называет Мендес-
Франса, С. Вэй и Ж. Ширака. Верный решению партии, Галлан в первом туре пре-
зидентских выборов во Франции 1988 г. голосовал за Р. Барра, но на выборах в Ев-
ропарламент 1989 г. выбрал список коалиции ОПР—СДФ против центристского спи-
ска С. Вэй. Журналисты отмечают, что “оставаясь худощавым в свои 50 лет и очень
подвижным, всегда полным идей”, Галлан ни внешне, ни психологически не похож
на типичных радикалов, которых обычно рисуют “полными, преуспевшими в поли-
тических интригах и традиционно привязанными к идеям республиканизма периода
III Республики”. См.: Figaro. 1990. 13 juin; 1993. 13 juin.; Marianne. 1992. Janv.
159 AP. II. Parti radical. N 50.
160 Figaro. 1994. 13 juin.; Marianne. 1992. Janv. 163 Ibid.
P. 21. 164 Ibid.
161 BIRS. 1990. N 154. *65 Ibid.
162 ЛР. II. Parti radical. N 50. 166 Ibid.
167 Dorna A. Rapport communication: Comite dircctcur MRG. 1989. P. 8 (текст автор получила в
штаб-квартире ДЛР).
16* Ibid. Р. 5.
169 Et si on parlait d’amoure?... Elements programmatiques destines au congres extraordinaire du
MRG. Octobrc 1989. P. 9 (тсксг программы автор получила в штаб-квартире ДЛР).
’70 Ibid. Р. 15, 17,24-32.
171 Ibid. Р. 33-42. 174 Ibid. Р. 47, 93-104, 170.
172 ibid. Р. 24-30. 175 ibid. Р. 61-92.
’73 Ibid. Р. 43-44. 176 Ibid. Р. 190.
I77 Dorna A. Pour un nouvel elan radical. P. 3 (текст документа автор получила в штаб-кварти-
ре ДЛР).
178 Ibid. Р. 7-12.
179 Из личной беседы с автором в ноябре 1990 г. и феврале 1994 г.
180 Материалы опроса были обобщены А. Бсдосса под названием: J'ecris ton nom:
Radicalisme. Etude comparative de deux organisations politiques.
181 Ibid. P. 32. i89 Ibid. P. 39.
I82 Ibid. P. 33. 190 ibid. P. 13.
183 Ibid. P. 12,37. 191 Ibid. P. 41.
184 Ibid. P. 36. 192 Ibid.
185 Ibid. P. 34. 193 Ibid. P. 43, 47, 52.
186 Ibid. P. 35, 37. !94 Ibid. P. 44, 49.
187 Ibid. P. 14. 195 Ibid. P. 48.
188 Ibid. P. 15. i96 Lc Monde. 1990. 13 fevr.
197 Текст письма Дюрафура от 3 марта 1990 г. любезно предоставил автору Ж.-Л. Риззо, со-
стоявший тогда в АДД.
198 Le Monde. 1990. 13 fevr.
1" Lc Monde. 1990. 11 avr.
200 Из записей автора, которая присутствовала на съезде ДЛР.
219
201 Exprcssc. 1990. 22-28 nov.
202 Из записей автора данной работы на съезде ДЛР.
203 Lc Monde. 1992. 3 avr.; Radical, N 8/9. 1993.
204 Приход Ори в ДЛР был весьма своеобразен, о чем он поведал автору в интервью в янва-
ре 1998 г. Выходец из левацкой молодежной организации о-ва Майот (во Франции таких
называют гошистами), Ж.-Ф. Ори пришел в ДЛР, по его словам, в силу обстоятельств,
когда к нему лично как к депутату от о-ва Майот, избранному в 1988 г. (в парламенте Ори
сначала был в группе “невписавшихся”, т.е. среди депутатов, не примыкавших ни к одной
парламентской партии, но собирался вступить в ФСП), обратился Миттеран с просьбой
приблизить избирателей о-ва к левому большинству. “Озираясь год в парламенте”, как
выразился Ори, он обратил внимание на левых радикалов потому, что “те нс следовали
слепо за доктриной социалистов”. По мнению Ори, получилось все “довольно удачно”,
так как принадлежность к ДЛР давала возможность одновременно быть в левом боль-
шинстве и “сохранять свою свободу”.
205 Radical. 1993. N 4/5.
206 Парламен тские выборы 1993 г. проходили в условиях нового мирового экономического
спада, под влиянием которого во Франции катастрофически росла безработица, составив
к февралю 1993 г. 3 млн человек. Доверие к социалистам в стране было подорвано, и на
выборах, по всем прогнозам, должны были победить правые партии (Berstein S., Milza Р.
Op. cit. Р. 1205-1207).
207 Les elections legislatives de mars 1993 - Supplement aux “Dossiers et documents” du “Monde”.
P., 1993. P. 1924.
208 Radical. 1993. N 1.
209 Ibid. N 7.
2,0 Ibid. 1994. N 13.
2,1 Уже слега 1990 г. руководство валуазьенцев начало готовить списки кандидатов в депу-
таты на парламентские выборы 1993 г. Был объявлен конкурс на лучшую избиратель-
ную афишу, в итоге которого решено было соответственно вверху и внизу плаката с изо-
бражением портретов кандидатов поместить следующие лозунги: “Меньше слов - боль-
ше дела” и “За победу радикального здравомыслия в 1993 году” (BIRS. 1990. N 154). 4 де-
кабря 1992 г. на заседании исполкома была принята программа для нового правительст-
ва на случай, если победит оппозиция. В основном она пересказывала текст “радикаль-
ных приоритетов”, но, приняв ее заблаговременно, радикалы надеялись таким образом
усилить свой вес в возможном новом правительстве (BIRS. 1993. N 160).
212 BIRS. 1993. N 160, 161.
213 Получив в парламенте подавляющее число мест - 449, правые партии обрели вместе с
тем право на формирование правительства. Их лидер Ж. Ширак заранее предусмотрел на
случай победы правых предложить Миттерану кандидатом на пост премьер-министра од-
ного из своих соратников, бывшего министра экономики и финансов в его правительст-
ве 1986-1988 гг. Э. Валадюра. Так началось второе сосуществование левого президента
и правого премьер-министра в истории V Республики (Berstein S., Milza Р. Op. cit.
Р. 1205-1207).
2,4 BIRS. 1993. N 161.
215 Figaro. 1993. 24-25 avr.
216 BIRS. 1993. N 161.
217 La Croix. 1993. 15 avr.; Figaro. 1993. 21 juin; L’Evenement du jeudi. 1993. 23 sept.
218 AP. II. Parti radical. N 52.
219 Лозунг был помещен на предсъездовских афишах, расклеенных в Париже, на сцене зала
отеля “Нико”, где выступали ораторы, а также на сопроводительных документах, разда-
ваемых делегатам, в числе которых довелось побывать автору данной работы.
220 Lc Monde. 1992. 15 avr.
221 Из анкет, распространенных автором на 94-м съезде партии радикалов 21-23 января
1994 г.
222 Документы собрания под названием “Les Assises du Radicalisme: Reconcilier les citoyens et
la politique, batir un nouveau contrat social” и “Les Assises du radicalisme. Les 20 propositions
radical” автор получила в штаб-квартире валуазьенцев.
223 Figaro. 1994. 17 oct.
224 Les Assises du Radicalisme: Les 20 propositions radical. P. 1-5.
225 Berstein S., Milza P. Op. cit. P. 1209.
226 Figaro. 1994. 17 oct.
220
Tin
Т2Я
229
230
231
232
233
234
235
236
237
238
239
240
241
242
243
244
245
246
247
248
249
250
251
252
253
254
255
256
257
258
259
260
261
262
263
264
265
266
267
268
Документы этих собраний: 10 декабря в городах Сэнт-Этьсн, Ним; 17 декабря - в Анти-
бах, Страсбурге, Рони-су-Буа; 14 января - в Амьене, собранные в досье “Des Assises
Interregionales au 95 Congres” автор получила в штаб-квартире валуазьенцев.
Figaro. 1995. 27 janv.
Радикалы смогли провести в Европарламент лишь одного своего члена - И. Галлана, то-
гда как Ж.-Т. Нордман значился 28-м в этом списке, по которому было избрано всего
27 депутатов, и оказался таким образом первым кандидатом на случай замены кого-ли-
бо из избранных.
Figaro. 1994. 10 nov.
Автор данной работы присутствовала на съезде валуазьенцев в феврале 1995 г. и фикси-
ровала выступления ораторов. С предложением опустить чистые бюллетени выступил
А. де Монтескью, вице-председатель партии.
Результаты голосования объявил делегатам съезда А. Россино.
Humaniste, laic, social, europeen: Le Manifesto des radicaux. P., 1995.
Из личного интервью автору в январе 1998 г.
Там же.
Там же.
См., например: Le Monde. 1993. 4 fevr.; Le Nouvel Obscrvatcur. 1993. N 1477.
Lc Monde. 1993. 3 fevr.
Lc Point. 1994. N 1125, 1128, 1159; Le Nouvel Obscrvatcur. 1993. N 1500; 1994. N 1538.
Furet F.f Julliard J., Rosanvallon P. La Republique du centre. P., 1990. P. 96-97.
Lc Monde. 1993. 14-15 fevr.
Тот факт, что возможности финансирования ДЛР со стороны Тапи имели определенное
значение, не отрицал и Ори в интервью автору данной работы в январе 1998 г.
Из личного интервью автору в июне и октябре 1996 г.
Radical. 1993. N 8/9.
Из личных интервью автора с Ф. Люшером в феврале 1994 г., М. Фором в марте 1995 г.,
и Р. Фабром в июне 1996 г.
Radical. 1994. N 17.
Lc Journal du dimanchc. 1993. 7 fevr.
К этому времени судебные органы возбудили против Тапи сразу несколько процессов по
обвинению в коррупции, нечестной наживе капитала, подкупе футболистов и т.п. Лиде-
ры социалистической партии в это время тоже неоднократно вынуждены были давать
объяснения в суде по поводу источников финансирования их избирательной кампании
1988 г., поэтому связь с Тапи была для них нежелательной.
Radical. 1993. N 4/5.
Ibid. 1994. N 14/15.
Ibid. 1994. N 10, 16, 17.
Обращение к истории стран третьего мира было, безусловно, нацелено на привлечение
внимания иммигрантов в ДЛР.
Из личного интервью автора с П. Бакиастом в октябре 1996 г.
Йогу J.-F. Radical. Definitions et autres elements pour un Manifeste de la gauche radicale,
reformiste et republicainc. P. 10 (текст доклада автор получила в штаб-квартире ДЛР).
Ibid. Р. 12-14.
Ibid. Р. 62, 63.
Ibid. Р. 26-53.
Ibid. Р. 57, 58.
Ibid. Р. 61.
Radical: Lc contrat. Р., 1994 (текст устава автор получила в штаб-квартире ДЛР).
Figaro. 1995. 25-26 fevr.
Из личного интервью автора с Ж.-Ф. Ори в январе 1998 г.
Автор данной работы находилась в это время в Париже и была очевидцем неудачи
Ж.-Ф. Ори.
Из личного интервью с автором в январе 1998 г.
Lc Quotidicn de Paris. 1989. 18-19 nov.
Ibid. Общий процент перечисленных ценностей больше 100 потому, что можно было на-
зывать сразу несколько.
Ibid.
Nouvel Obscrvatcur. 1995. N 1531. P. 36.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Деятельность радикалов в годы IV и V Республик во Франции сводилась
к попытке сохранить за собой роль “реформистской партии, наилучшим
образом приспособленной к традициям, темпераменту и реалиям Фран-
ции”1, которую они довольно успешно играли в довоенный период. После
войны им удалось добиться этого лишь частично, в годы правления коа-
лиций “третьей силы” и правоцентристских правительств, потому что су-
ществовавшая в эти годы IV Республика была “республикой центра”2, где
центристские партии, в том числе и радикалы, даже теряя электорат и
свое прежнее влияние в стране, оказались главным связующим звеном
при формировании правительств.
Однако такой центр был неспособен обновиться, потому что, “созда-
ваясь за счет исключения крайних... он представлял собой иммобильную
структуру, в которой не могло идти речи ни о каком чередовании власти,
так как всякая такая попытка включила бы в эту политическую комбина-
цию... крайних (под крайними понимались коммунисты и голлисты в том
плане, что выступали слева и справа против IV Республики. - Г.К.)... В IV
Республике крайние, коммунисты и голлисты, имели больше 200 депута-
тов”, поэтому без учета их голосов при формировании правительств не-
возможно было проведение политики чередования власти. В то же время
создавалась благоприятная возможность для появления маленьких шар-
нирных партий, “балансирующих в центре и служащих, таким образом,
обязательным элементом каждого парламентского большинства”3. Фран-
цузские историки часто цитируют Э. Фора, ответившего в 1946 г. пре-
мьер-министру Ж. Бидо на вопрос, кто в партии радикалов может быть
министром: “Гм... все, месье министр”4.
В начале IV Республики партия радикалов “отвечала интересам тех
французов, в сознании которых глубоко укоренилось представление, как
об идеальных, о золотых годах начала века, ассоциирующихся с радика-
лами”5. Партия радикалов сохраняла в основном свою традиционную,
сложившуюся до войны, социальную структуру и политическую геогра-
фию. Это по-прежнему была центристская партия, в ее рядах оставались
представители как левых, так и правых центристских тенденций, сложив-
шихся в начале века. Она опиралась на традиционные средние слои горо-
да и деревни: сельских собственников, ремесленников и мелких торгов-
цев. “Традиционные радикалы в основном представлены мелкой провин-
циальной буржуазией, которая медленно исчезает. Департаменты, где
они еще сильны и представляют костяк избирателей, - это департаменты
экономически отсталые. Поэтому нет ничего удивительного в том, что
интересы радикалов направлены на защиту мелких промышленников,
торговцев, ремесленников и крестьян, которым в первую очередь угро-
жает современный капитализм”, - писал один из видных политических
обозревателей Ж. Фове6. В руководстве партии преобладали выборные
222
лица, мэры, генеральные советники, врачи, фармацевты, нотариусы, ве-
теринары, адвокаты, учителя. Она по-прежнему оставалась партией но-
таблей7. Газета “Ле Котидьен де Пари” приводит выдержку из “Пособия,
как жить в политике” (Le Manuel du savoir-vivre en politique) о том, что для
радикала «говорить все время “председатель” означает то же, что для
голлиста - “компаньон” (компаньонами называются во Франции участни-
ки Сопротивления, и это обращение по вполне понятным причинам было
свойственно историческим голлистам. - Г.К.)... а для социалиста - “това-
рищ”, по крайней мере накануне съезда»8.
Основу организационной структуры партии продолжали составлять
местные комитеты (для формирования которых было достаточно 10 че-
ловек), которые в свою очередь группировались в департаментские феде-
рации. Радикалы оставались влиятельны в провинции, главным образом
на Юго-Западе и Северо-Востоке, где большим авторитетом пользова-
лись радикалы-ортодоксы, которые, по сути, определяли политическую
линию партии в годы “прогрессизма”, неорадикализма, мендесизма, Сер-
ван-Шрейбера и пр.
Однако одной из главных слабостей партии радикалов в послевоен-
ное время было то, что она не смогла выдвинуть “сильных идей”9 или ли-
деров в силу ряда факторов, коренившихся как в политической практике,
так и в самой структуре и идеологии партии. Единственным исключени-
ем в истории послевоенного радикализма был мендесистский период,
продемонстрировавший, что “можно изменить политический курс, не ме-
няя системы союзов, иначе говоря, проводить левую политику, не броса-
ясь в объятия коммунистической партии”10. Однако Мендес-Франс в ко-
нечном итоге не был поддержан ортодоксами радикализма.
Причины поражения мендесизма частично объясняются ошибками
его лидеров и политической ситуацией в стране, но главная из них кроет-
ся все же в самой партии радикалов, в ее специфике и силах, на которые
она опиралась. С мая 1955 г. новые руководители партии допустили неко-
торые просчеты. Мендес-Франс не использовал благодатную для него си-
туацию после 4 мая, чтобы существенно изменить устав. Как отмечает
Ж.-Л. Риззо, он сам был слишком радикал, чтобы сразу ликвидировать
комитет Кадиллак и усилить внутреннюю дисциплину, а когда он решил-
ся поставить эти вопросы в мае 1957 г., было уже слишком поздно”11. По-
литическая конъюнктура 1955-1957 гг. тоже не облегчала деятельность
Мендес-Франса. Партия радикалов никогда не могла развивать програм-
му, находясь в оппозиции, она скорее являлась “партией власти”, к тому
же в ней всегда наличествовала двойственность. Обновление партии на-
правлялось в первую очередь против проводимой во Франции политики,
а именно - против Э. Фора - члена “семьи радикалов”. Затем оппозиция
сложилась против Ги Молле - социалиста, союзника на выборах в парла-
мент в 1956 г., правительство которого в значительной степени опиралось
на радикалов, в том числе и мендесистов. После отставки Ги Молле мен-
десисты снова стали атаковать правительства “своих”: Буржес-Монури и
Гайяра. Ж.-Л. Риззо считает, что “если бы в 1956 г. на выборах победили
правые и правоцентристские партии, то шансы на успех обновления пар-
тии радикалов были бы большими, но такого не случилось”12.
Кроме того, не следует сбрасывать со счетов, что по своему характе-
223
ру партия радикалов никогда не была монолитной. Несмотря на все ис-
ключения и расколы, в ней так никогда и не было достигнуто единства. И
произошло это не только потому, что там до конца оставались ортодок-
сы, которые положили конец мендесистскому эксперименту, но и потому,
что в ней сильны были центробежные силы. Руководство партии всегда
зависело в принятии решений от ветеранов партии - Э. Эррио и Э. Дала-
дье, мнение которых учитывалось в первую очередь. Мендес-Франс нико-
гда, по сути, не контролировал деятельность ни парламентской группы,
ни министров, ни региональных федераций.
Ближайший сподвижник Мендес-Франса К. Николе 24 января 1957 г.
писал в газете “Монд”: “Попытка Мендес-Франса обновить партию ради-
калов, которую он предпринял, носила с самого начала неопределенный
характер, зависела больше не от программы, а от людей. Партия радика-
лов была насыщена правыми идеями и правыми людьми, и, несмотря на
многочисленные исключения, эти люди все время оставались в партии и
участвовали в правительстве”.
Находясь в центре политической жизни Франции периода IV Респуб-
лики, партия радикалов сама как раз раскололась по центру между тен-
денциями Бильера-Марозелли и Мендес-Франса. Два первых парламен-
тария олицетворяли собой ортодоксальный радикализм Юго-Запада и Се-
веро-Востока, были убежденными сторонниками союза со СФИО, поэто-
му они и помогли Мендес-Франсу отстранить Мартино-Депла, слишком
ориентировавшего партию вправо. Им принадлежит большая заслуга в
созыве чрезвычайного съезда партии в мае 1955 г., борьбе против Э. Фо-
ра и поддержке правительств Республиканского фронта, равно как и идея
усиления внутрипартийной дисциплины.
Блестящий анализ трудностей мендесизма дает один из ближайших
соратников его лидера А. Гудрон: “Мендес-Франса часто упрекали за то,
что он не покинул сразу партию радикалов, а начал с попыток ее рефор-
мы, обновления избирателей и активистов, а также исключения наиболее
непримиримых врагов, но в то же время всячески избегал ее развала. Ес-
ли бы он сделал это сразу, то имел бы больший успех на выборах 2 янва-
ря 1956 г. Тогда он не был бы стеснен привычными рамками, мог бы соз-
дать новую партию, не носящую радикальной вывески. Но это выходило
за рамки его путча 4 мая 1955 г., так как это означало бы полное отрече-
ние от Э. Эррио, вело бы к потере традиционной клиентелы партии, к
разрыву с большинством депутатов-радикалов и тех рядовых членов пар-
тии, которые шли за ним, не понимая до конца смысла его начинаний”13.
Провал обновления партии радикалов в 1955-1957 гг. был, таким обра-
зом, предсказуем, и радикалы никогда больше не получали подобного
шанса в истории.
На наш взгляд, идейно-политический кризис, постигший радикалов
после ухода из партии мендесистов, не преодолен и поныне. Не случайно
поэтому в обоих “семьях” радикалов Мендес-Франс остается одним из по-
читаемых лидеров.
Угасание радикализма заметно усилилось в годы V Республики. Важ-
ным фактором этого процесса являлась трансформация социальной стру-
ктуры французского общества. Исчезновение традиционных средних сло-
ев города и деревни: сельских собственников, ремесленников и мелких
224
торговцев, служивших основной социальной опорой партии радикалов,
концентрация населения в городских массивах, существенно изменили со-
циально-политическую картину Франции. Пришедшие им на смену новые
средние слои (средние научно-технические руководящие кадры и государ-
ственные и частные служащие) предпочитали вступать в новые, более ди-
намичные партии, лишая таким образом радикалов значительной части
электората. Общественные лидеры не считали для себя актуальными
традиционные идеи радикализма. Не привлекала партия и крупных поли-
тических деятелей. Радикалам, похоже, больше мешала их привязанность
к основным ценностям радикализма. Радикализм как идейно-политиче-
ское течение стабильно вызывает негативное отношение большинства
французов. Так ответили 45% граждан в 1983 г., 47% — в 1987 г., наконец,
54% - в 199514. Позитивный взгляд на радикализм оставался соответст-
венно у 17, 15 и 17% опрошенных.
Приток свежих сил к радикалам, пополнение их рядов за счет новых
средних слоев и молодежи, а также распространение влияния партии на
новые промышленные районы наблюдались лишь в моменты попыток ее
обновления, которые были краткосрочны, терпели в конечном итоге не-
удачу, сопровождались расколами и влекли за собой отход не только но-
вых, но иногда и старых партийных кадров и электората.
Существенным фактором угасания радикализма стало изменение по-
литической системы во Франции в годы V Республики, когда сначала (в
1958 г.) де Голль создал президентский тип правления, а затем позднее (в
1962 г.) дополнил его введением системы выборов президента страны
прямым всеобщим голосованием, положив тем самым начало биполяри-
зации политической жизни. Отныне, “чтобы укрепить свое влияние и по-
бедить на выборах, политическая партия нуждается прежде всего в кре-
дитоспособном для президентского поста кандидате “15, а таковых у ради-
калов в годы V Республики не оказалось.
Пятая республика во Франции нанесла сильный удар по политическо-
му центризму. Однако радикалы долгое время необоснованно игнориро-
вали преобладание среди французов тенденции к режиму сильной власти,
поэтому, создавая новые центристские объединения в 60-е годы, они ду-
мали о постголлистском времени в надежде, что законодательная власть
вновь обретет силу. Радикалы постоянно выступали за усиление исполни-
тельной власти в лице Национальной ассамблеи и премьер-министра, но
не президента, в то время как французские граждане одобрили Конститу-
цию V Республики, установившую в стране президентский тип правления,
а также принцип выбора президента прямым всеобщим голосованием.
Радикалы психологически очень тяжело переживали отстранение от
власти в первые годы V Республики. Особенно остро это ощущалось в
районах традиционной клиентелы партии: на Юге и Юго-Западе, где эле-
кторат “был очень чувствителен к престижу от участия в правительст-
вах”16. Неоднократные попытки радикалов стать во главе различных цен-
тристских объединений в 60 - начале 70-х годов явились наглядным под-
тверждением тому, что партия “упорно искала союза с левыми, чтобы
проводить правую политику”17.
В стремлении радикалов к организации сначала Демократического
объединения и Большой федерации (ФДСЛ) с участием как социалистов,
225
так и правоцентристских партий, затем Малой федерации (ФДСЛС), ис-
ключавшей из союза правых центристов, наконец, Движения реформато-
ров, отторгнувшего на этот раз социалистов, четко прослеживаются две
тенденции. Заботясь о сохранении своего электората, радикалы, с одной
стороны, периодически мечтали о формировании центристской коали-
ции, значительно расширенной вправо, где они будут являться осью; с
другой-радикалы были вынуждены заботиться о сохранении баланса ме-
жду своими социальными идеями, которые их ориентировали влево, и
своей политической ориентацией, вписывавшей их в правый лагерь. Поэ-
тому, вырабатывая программы правительственных коалиций, они посто-
янно смотрели в сторону социалистов и, отказываясь от совместной с ни-
ми программы, часто “спотыкались” на социальных вопросах и “терялись
среди правых, как добродетель теряется в интересе”18.
Вследствие этого завершилась неудачей и очередная попытка обнов-
ления партии радикалов, предпринятая Серван-Шрейбером. Являясь в
прошлом мендесистом, он во многом повторил эксперимент Мендес-
Франса, пытаясь оживить радикализм в 70-е годы. Многие идеи манифе-
стов, принятых партией радикалов в 1970-1971 гг., не были лишены здра-
вого смысла и продолжают развиваться французскими правительствами
вплоть до настоящего времени. Такими являются, например, политика ре-
гионализации и децентрализации, самоуправление на производстве, охра-
на окружающей среды. Однако на практике реализуют эти идеи либо со-
циалисты, либо голлисты, являясь ведущими политическими партиями
современной Франции.
Радикалы считают, что именно Серван-Шрейберу, а не В. Жискар
д’Эстену принадлежит заслуга в создании СФД19, однако и здесь их пар-
тия оказалась как бы не у дел. В известной мере это объясняется особен-
ностями поведения Серван-Шрейбера, из-за которых его никто не рас-
сматривал как серьезного политического лидера. Даже в период пика сво-
их демаршей Серван-Шрейбер считался популярным лишь среди 23% гра-
ждан, тогда как Жискар д’Эстен - среди 63%20. На наш взгляд, главная
причина неудачи Серван-Шрейбера крылась все же в его политическом
просчете. Он ошибочно полагал, что в V Республике вполне возможен
трипартизм. Для его успешного внедрения, как он надеялся, достаточно
создать крупную центристскую зону или партию, главной задачей кото-
рой станет организация демократического согласия в обществе нс путем
чередования правящего большинства, а за счет ее максимального расши-
рения как влево, так и вправо. Отсюда вытекала и вся левая фразеология
Серван-Шрейбера. В действительности же шансов у такого трипартизма
не оказалось, так как процесс биполяризации политической жизни во
Франции развивался довольно успешно и, как слева (социалисты и комму-
нисты), так и справа (голлисты), уже сложились мощные политические
партии, готовые к чередованию власти.
Для центризма Серван-Шрейбера остался лишь один путь - «назвать
“центристским” типично правое политическое объединение, которое бу-
дет проводить умеренную политику»21, что, по сути, реализовал В. Жис-
кар д’Эстен в СФД.
Радикалы не смогли занять прочные позиции в СФД в силу своей тра-
диционной двойственности, причем в силу не только постоянного наличия
226
в партии сильных тенденций к союзу с социалистами, но и осознания того
факта, что “без коммунистов и против них действовать нельзя”22. Один из
создателей ДЛР М. Сулье пишет, что французские радикалы очень похо-
жи на английских лейбористов и социал-демократов стран Северной Ев-
ропы, нацеленных на союз с ближайшими соседями левого центра. Но в
то же время сильная тогда ФКП, а также “марксистская социалистиче-
ская партия” делали французскую реальность отличной от Англии, Гер-
мании и скандинавских стран, создавая для радикалов сложности в их от-
ношениях с левыми партнерами23. Взгляды радикалов и социалистов сов-
падали по таким вопросам, как представление о демократии и политиче-
ских свободах, “программе-минимум”, преобразовании общества, но, ко-
нечно, они оставались соперниками, что наглядно проявилось во времена
ФДСЛС. Сулье считает, что “разделяют радикалов и социалистов док-
трина, несовместимость темперамента и реальные интересы”, но, “по-
ка существует демократическая левая, они обречены жить вместе во
Франции”24.
После раскола в 1972 г. обе партии еще раз воочию убедились в спра-
ведливости утверждения почитаемого ими философа Алэна, что “ради-
кал имеет слева очень сложных друзей... Справа он имеет лишь соблаз-
нительных врагов. Судьба радикала - быть отброшенным друзьями и
притянутым врагами”25. Левые радикалы, покинувшие в 1972 г. площадь
Валуа, считали, что должны с выгодой для себя “использовать тот факт,
что в современных условиях меньше 10% коммунистов верит в классовую
борьбу и пролетарскую революцию”, и действовать вместе с коммуниста-
ми, но не вводить их в правительство26. И хотя во Франции иногда быту-
ет мнение о том, что радикалы опять упустили свой шанс, когда не “вос-
соединились после разрыва в 1977 г. Совместной программы”27, нам пред-
ставляется невозможной перспектива соединения “радикальной семьи” в
условиях сложившейся политической системы V Республики. Подтвер-
ждением этому служит провал многочисленных попыток диалога ДЛР и
валуазьенцев в 80-е годы.
Раскол партии радикалов на левых и валуазьенцев является логиче-
ским разрешением одного из главных противоречий идеологии радика-
лизма - ее двойственности. Несмотря на ее прежнее влияние, она никогда
не была ни организованна, ни дисциплинированна. Это соответствует пси-
хологии ее активистов и принципам ее политической философии. Как го-
ворил Э. Эррио, радикализм - “это состояние ума, общая концепция че-
ловека”28.
Партия радикалов - “в первую очередь партия свободы мнений, а ее
доктрина - прежде всего индивидуализм. Независимость суждений стоит и
ценится в ней дороже, чем догма и система”, - подчеркивает М. Сулье. Она
не признает сильной власти центрального партийного руководства, ее стру-
ктура расплывчата, для нее “строгое подчинение официальной партийной
линии считается тормозом в развитии мысли, схоластикой, несвободой. Ее
кредо - достижение согласия в основных, главных принципах, а в осталь-
ном - свободомыслие”29. Такая политическая философия несет в себе мно-
го опасностей для партии. Слабость идеологической концепции, во-пер-
вых, грозит ей скатыванием к приспособленчеству, во-вторых, мешает дви-
гаться вместе, в-третьих, любая попытка укрепления партийной дисципли-
227
ны и организационной структуры сталкивается с противодействием. Мест-
ные интересы и стремление избраться во властные структуры имеют для
активистов партии большее значение, чем резолюции съездов. Иными сло-
вами - это партия личностей, которые хорошо внедрены на местах, имеют
там авторитет и сильнее, чем центральные органы власти, контролируют
деятельность партии. Как говорил автору данной работы Ж.-Ф. Ори, «ра-
дикалы уже 40 лет не занимаются идеологией, а думают только о своих ба-
стионах... Руководители федераций на местах даже и не хотят националь-
ной партии, они думают только о себе и заявляют так: “Если все будет хо-
рошо, я буду последним избранным от этой партии”»30.
Партия радикалов никогда не стремилась стать массовой. Как пишет
М. Сулье, “в 1936 г. каждый 15-й из ее электората имел членский билет,
а в 1949 г. - каждый 26-й”31, что свидетельствует о том, что партийное ру-
ководство не добивалось увеличения числа партийных активистов.
Отсутствие единства и строгой дисциплины голосования зачастую
приводило к независимости электората и выборных лиц партии от офи-
циальной политической линии партийного руководства. «Для радикала
избранный ответствен в первую очередь перед своим “я”, затем - перед
своим избирателем, а затем уж - перед партией»32. Поэтому депутаты и
сенаторы всегда сохраняли свободу действий, в том числе и в моменты
министерских кризисов, а, кроме того, часто вообще находились в оппо-
зиции партруководству. Так было, например, во времена ФДСЛС, когда
сенаторы и нс собирались создавать единую группу с социалистами. Как
замечает Сулье, “даже в 1970 г., когда всего осталось 15 депутатов-ради-
калов в оппозиции, 2/3 их всегда воздерживалась при голосовании”33.
Можно вспомнить также о том, что шесть депутатов ДЛР в 1993 г. оказа-
лись в разных фракциях, а при голосовании по Конституции 1946 года,
против которой единогласно выступало руководство партии, 39% ее изби-
рателей заявили о том, что поддержат линию партии, 25 - отказывались
следовать ей, 25 - говорили, что не знают, как поведут себя, а 11% - со-
бирались воздержаться34. Радикалы-министры имели более тесную связь
с партией, чем депутаты, однако было немало случаев участия многих из
них в правительствах, которые партруководство не одобряло. Исключе-
ния “ослушавшихся” из партии никогда не носили окончательного харак-
тера, и классическим примером тому служит трехкратное возвращение “в
семью радикалов” Э. Фора.
Борьба лидеров, мелкие интриги, отсутствие четкой партийной стру-
ктуры и идеологии, все это создавало в общественном мнении Франции
представление о партии радикалов как о неспособной четко определить
свою политику и линию деятельности и разрывающейся между противо-
положными тенденциями и соперничающими лидерами, которые соеди-
няются лишь ради избирательных целей и достижения власти, что вполне
соответствовало действительности.
История партии радикалов связана с двумя основными противоречи-
ями - ее принципы, чувства и избиратели ориентируют партию влево, то-
гда как привычки парламентской жизни и требования правления - впра-
во. М. Сулье объясняет это тем, что “по историческим корням... инстин-
ктивно и по зову сердца радикалы являются левыми, а вправо склоняют-
ся под влиянием обстоятельств”35.
228
На наш взгляд, вполне справедливо замечание М. Сулье о том, что
«зачастую, как только ориентация вправо начинала угрожать основным
принципам радикализма, в партии совершались “революции”, исходив-
шие чаще всего от активистов, и она вновь ориентировалась влево»36. Так
было во времена Мендес-Франса и в момент раскола радикалов в 1972 г.
Даже когда на политической сцене появилось две партии радикалов, раз-
граничив их по линии левые-правые, провал попытки обновления ДЛР,
предпринятой Ж.-Ф. Ори, а также трения валуазьенцев с партнерами по
СФД объяснялись стремлением радикалов-ортодоксов, представленных в
настоящее время старшим поколением, сохранить незыблемыми основ-
ные ценности радикализма.
Эти ценности, основанные на “вере в разум, мораль в политике, отри-
цании классовой борьбы и признании народа верховным источником вся-
кой власти, провозглашении солидаризма граждан и важности проведе-
ния социальных законов путем вмешательства общественных сил в эко-
номику, защите прав человека и идее светскости государства”3 , постоян-
но ориентируют радикалов в сторону центра, причем, как нам кажется, в
сторону левого центра. Кроме того, они, по сути, остаются общими для
обеих партий. Поэтому левые радикалы все время тяготели к политике
открытости в союзе с социалистами и коммунистами, а валуазьенцы вы-
ступали инициаторами либо “другой левой”, либо прямо говорили о необ-
ходимости укрепления левого центра в СФД.
Место центризма в общественно-политической жизни современной
Франции детально проанализировано в фундаментальном труде Ф. Фюре,
Ж. Жюльяра и П. Розанвалона38. Нам представляется вполне обоснован-
ным утверждение авторов о том, что современная французская демокра-
тия строится на философии центризма, “основанной на идее политическо-
го плюрализма и признании необходимости установления диалога и тер-
пимости в обществе”39, которая впитала в себя многое из традиционных
ценностей радикализма. В этой связи можно сказать, что заявление “Ле
Котидьен де Пари”, что “сегодня все радикалы”40, отчасти верно. Как же
в таком случае объяснить, почему, если “все французы радикалы”, они
сегодня за них не голосуют?
Ответом на этот вопрос может послужить также, на наш взгляд, спра-
ведливое утверждение Фюре, Жюльяра и Розанваллона, что “политиче-
ский центризм” сегодня обречен, так как, если даже во Франции и суще-
ствует аутентичный центристский электорат, т.е. “если избиратели и при-
ближаются по своим взглядам к идеалам центризма”, они в конце концов
политически разделяются на выборах президента на два лагеря и “заявля-
ют себя сторонниками либо левых, либо правых”41. Поэтому радикалы
оказались расколотыми на две партии и, как считает М. Фор, “если бы та-
кая система выборов президента существовала в III или IV Республике, с
партией бы произошло то же самое”42.
Почему же тогда, несмотря на политическое угасание, радикалы не
исчезли окончательно из политического пейзажа Франции? Объяснением
этого феномена может служить вполне резонное, как нам кажется, за-
ключение Фюре, Жюльяра и Розанваллона, что у центризма остается ши-
рокое поле деятельности в социально-культурной сфере43. Как пишут ав-
торы, в «центре социальной структуры выделяется социальная группа,
229
которая пытается реализовать в конце XX в. то, что “новые социальные
слои’" периода Гамбетты сделали в конце XIX века»44. В этой социальной
группе радикалы нашли свою нишу. Выдвижение ими проблем защиты
окружающей среды, угрозы ядерных испытаний, регионализации хозяй-
ственной жизни и улучшения территориальной политики, наконец, посто-
янная приверженность идее солидаризма общества, его терпимости и от-
крытости, единства европейской цивилизации - все это вполне вписыва-
ется в программу “социального центризма”, обеспечивая тем самым жиз-
неспособность радикалам. Существование двух маленьких партий радика-
лов составляет одну из специфических черт французской демократии, и
идеология радикализма создает возможности для “возрождения рациона-
листической утопии в современном политическом пространстве, находя-
щемся под угрозой крушения в силу своей незначительности”45.
Можно согласиться также с М. Сулье, что искусство выживания ра-
дикалов происходит оттого, что “партия продолжает одно из мощных ин-
теллектуальных и этических течений Франции - республиканизм, прочно
укоренившийся в социальной действительности страны”46. Справедливо
будет сказать, что для части старшего поколения французов, “сожалею-
щих о том, что в конце XX в. Франция забыла или утратила из своей ис-
тории”47, радикализм оставил заметный след в прожитой ими политиче-
ской жизни и продолжает удерживать их под своим знаменем. Особенно
это касается валуазьенцев, которые единственные вместе с голлистами
по-прежнему сохраняют в своей символике образ Марианны.
1 Soulie М. De Ledги-Rollin a JJSS: Lc parti radical entre son passe et son avenir. P., 1971. P. 55.
2 Berstein S.; Milza P. Histoire de la France au XX sieclc. Bruxelles, 1995. P. 678.
3 Furet F., Julliard J., Rosanvallon P. La Republiquc du centre. P., 1990. P. 80.
4 Э. Фор пишет об этом в мемуарах: Faure Е. Memoircs. Р., 1984. Vol. 2. Р. 94. См. также: La
Reconstruction du parti radical. 1944-1948 // Actcs du colloquc des 11 ct 12 avril 1991... P., 1993.
P. 138; Brunet J.-P. Gaston Monnervillc: Le republicain qui defia de Gaulle. P., 1997. P. 128.
5 Brunet J -P. Op. cit. P. 129.
6 Le Monde. 1958. 5 janv.
7 Furet F., Juillard J., Rosanvallon R. Op. cit. P. 14.
8 Le Quotidicn de Paris. 1989. 18-19 nov.
9 Soulie M. Op. cit. P. 92.
10 Furet F., Juillard J., Rosanvallon P. Op. cit. P. 78.
11 Rizzo J.-L. Mcndcsisme ct radicalisme. 1955-1957. P., 1985. P. 532.
12 Ibid. P. 534.
13 Цит. no: Cheverny J. Ccs princes que 1’on gouveme. P., 1960. P. 96.
14 SOFRES. 1983. Nov. P. 7; Le Point. 1987. N 874. P. 28; Nouvel Observateur. 1995. Fevr. P. 36.
15 Furet F., Julliard J., Rosanvallon P. Op. cit. P. 32.
16 Soulie M. Op. cit. P. 82.
17 Furet F., Julliard J., Rosanvallon P. Op. cit. P. 75, 79.
18 Ibid. P. 80.
19 Bedossa A. J’ccris ton nom: Radicalisme: Etude comparative de deux organisations politiques. 1988.
P. 6.
20 Sondage-baromcre mcnsuel Figaro-SO FRES. 1973. Juin. P. 4.
21 Furet F., Julliard J., Rosanvallon P. Op. cit. P. 110.
22 Soulie M. Op. cit. P. 177.
23 Ibid. P. 175.
24 Soulie M. Op. cit. P. 115.
25 Alain. Hommcs ct doctrines. 14 mars 1924.
26 Ibid. P. 177.
27 Lc Quotidicn de Paris. 1989. 18-19 nov.
230
28 Цит. по: Soulie М. Op. cit. Р. 8.
29 Soulie М. Op. cit. 99.
30 Из личного интервью автору в январе 1998 г.
31 Soulie М. Op. cit. Р. 100.
32 Ibid. Р. 101.
33 Ibid. Р. 107.
34 Brule М., PiretJ. Reflexions sur 20 ann£cs de Sondages politiques de 1’IOFP. P., 1966. P. 26.
35 Soulie M. Op. cit. P. 113-114.
36 Ibid.P. 117.
37 Soulie M. Op. cit. P. 14-23.
38 Furet F., Julliard J., Rosanvallon P. Op. cit.
39 Ibid. P. 109.
40 Le Quotidicn de Paris. 1989. 18-19 nov.
41 Furet F., Julliard J., Rosanvallon P. Op. cit. P. 110.
42 Цит. no: Marciel A. Maurice Faure: L’6tonnant dcstin politique. P., 1997.
43 Furet F., Julliard J., Rosanvallon P. Op. cit. P. 111.
44 Ibid. P. 120-121.
43 Ibid. P. 129.
46 Soulie' M. Op. cit. P. 56.
47 Furet F., Julliard J., Rosanvallon P. Op. cit. P. 55.
БИБЛИОГРАФИЯ
ИСТОЧНИКИ
Архивные и партийные документы
Архив партии радикалов: дела I-XVI, папки № 1-265.
Архив Национального фонда политических наук: дела Ж. Кейзера, П. Авриля,
Г. Моннервиля.
Архив Института П. Мендес-Франса: дела “Партия радикалов” и “Республикан-
ский фронт”.
Национальный архив: дела Э. Даладье, П. Девина.
Интервью с лидерами радикалов, записанные автором данной работы: Ф. Люше-
ром, А. Дорна, М. Фором, Р. Фабром, П. Бакиастом, Ж.-Л. Риззо, Ж.-Ф. Ори,
М. Руби, Ж.-Т. Нордманом, Д. Мосом, Ж.-Ж. Кюрьелсм.
Des Assises interrdgionales au 95 congr£s. 1995.
Les Assises du Radicalisme: Les 20 propositions radical. 1995.
Les Assises du Radicalisme: R£concilier les citoyens, batir un nouveau contrat social.
1995.
Baylet J.-M. La nouvelle alliance: pour un grand parti d£mocrate a la frangaise. P.,
1995.
Bedossa A. J’ecris ton nom: Radicalisme. Etude comparative de deux organisations poli-
tiques. 1988.
Crepeau M. L’avenir en face: Le Manifeste radical. P., 1980.
Dorna A. Rapport communication: Comit6 directeur MRG. 1989.
Dorna A. Pour un nouvel £lan radical. 1989.
Et si on parlait d'amour?.. E16ments programmatiques au congr6s extraordinaire du MRG.
Octobre 1989.
La France citoyenne: Projet radical. 1994.
Ногу J.-F. Radical: Definition et autres 616ments pour un Manifeste de la gauche radicale,
r£formiste et rdpublicaine. 1994.
Humaniste. laic, social, еигорёеп. Le Manifeste des rsdicaux. P., 1995.
Luchaire F., Soulie M. La gauche au service de I’homme: Rapport adopts par le congr£s
MRG (Bordeaux, 1975).
Lecanuet J., Servan-Schreiber J .-J. Le projet r6formateur. P., 1973.
Le Manifeste des radicaux: Document de trvail. 95-eme congr£s II et 12 fevrier 1995.
MRG - Mouvement des radicaux de gauche. 1977.
Parti. r6publicain radical et radical-sicialiste: Rapport morale de Monsieur Pierre Maz6 au
petit congrds de decembrc 1944. P., 1944.
Programme commun de gouvemement du Parti communiste et du Parti socialiste. P.,
1972.
Programme de gouvemement de la Federation de la Gauche d€mocratique et socialiste
(Pour les 616ctions I6gislatives 5 et 12 mars 1967). P., 1966.
Radical. Le Contrat. 1994.
Servan-Schreiber J.-J.', Albert M. Ciel et terre: Manifeste radical. P., 1970.
Servan-Schreiber J.-J. Forcer le destin. P., 1970.
Le Statut du parti гёриЬНсат radical et radical-socialiste. P., 1947.
Tapi B. De l’£nergie pour ГЕигоре. P., 1994.
232
Пресса
Bulletin d’information Radical-socialiste. 1959-1973; 1976-1995.
Cahiers de la Republique. 1955-1957.
Cahiers d’histoire du Radicalisme. 1987-1995.
Le Democrat. 1959-1962.
L’information Radical-socialiste. 1946-1959.
Mouvement des radicaux de Gauche. 1973-1993.
Radical. 1993-1995.
Le Radical. Supplement du BIRS. 1994.
Unite radicale. 1973-1984.
Основные центральные печатные органы, а также: La Depeche de Paris; L’Est
Republicain; L’Evenement de jeudi; La Haute Marne libre; Le Provencial; Paris-
presse intransigeant.
Мемуары
Auriol V. Mon septennat. 1947-1954. P., 1970.
Chaban-Delmas J. L’ardeur. P., 1975.
Fabre R Quelque baies de genievre. P., 1976.
Fabre R. Toute v6rit£ est bonne a dire: histoire de la rupture. P., 1978.
Faure E. Mdmoircs. Vol. 1. Avoir toujours raison c’est un grand tort. P., 1982; Vol. 2. Si
tel doit etre mon destin ce soir. P., 1984.
Gaulle Ch de. Memories de guerre. Vol. 3. Le salut. 1944-1946. P., 1959.
Gaulle Ch.de. Memories d’espoir. Vol. 1. Le r6nouveau. 1958-1962. P., 1970.
Голль Шарль де Военные мемуары. М., 1957-1959. Т. 1-2.
Palevsky G. M^moires d’action. 1924-1974. Р., 1988.
Парламентские, справочные и статистические документы
Данные опроса делегатов съезда партии радикалов 21-23 января 1994 г., прове-
денного автором данной работы.
Annales de Г Assemble Nationale Constituante. Eluc le 2 juin 1946.
L’Ann6e politique, economique, sociale et diplomatique en France. 1946-1995.
Assemble Constituante Provisoire. 1944.
Annuaire statistique de la France. 1946-1995.
Les Constitutions de la France depuis 1789. P., 1994.
L’Eiection presidentielle - Supplement aux “Dossiers et Documents” du “Monde”. 1958;
1962;1965;1969;1974;1981;1988.
Les Elections legislatives - Supplement aux “Dossiers et Documents” du “Monde”. 1956;
1958; 1962; 1967; 1973; 1978; 1981; 1986; 1988; 1993.
IFOP: Tableau d’etude de l’£l£ctorat frangais. 1962; Les fran^ais et de Gaulle. Presentation
et commentaires de Jean Chariot. 1971; Quand la gauche peut gagner (Sous la direc-
tion de J. Chariot). 1973.
L’image du MRG apres Pinterruption des negotiations sur 1’actualisation du Programme
commun. 1978.
Joumale Officiele. Assemble Conctituante. 1946.
Jourmale Officiele. Debats Parlementaires. Assemble Nationalc. 1946-1995.
Louis Harris-France: Les intentions de vote des fran$ais. 1977; Structure des eiectorats.
1978.
Les Sondages IFOP: 1952. N 3; 1955. N 3; pour les elections cantonalles le 7-14 mars
1976; pour les elections municipalles le 15-20 mars 1977; pour les elections legisla-
tives le 20 mars 1978.
Sondages-barometre mensuel Figaro-SOFRES: 1976; 1978; 1981.
SOFRES. Opinion publique. 1984; 1985; 1986. L’Etat de 1’opinion publique. 1987; 1988;
1989; 1990; 1991 - presente par Duhamel O., Jaffre J.
233
Литература
Айвазова Г.С. Левый радикализм в идейно-политической жизни Франции. М.,
1986.
Арзаканян М.Ц. Де Голль и голлисты на пути к власти. М.» 1990.
Арсеньев Э.А. Франция под знаком перемен. М., 1984.
Бунин ИМ. Социалисты и общественно-политическая борьба во Франции в 80-е го-
ды. М„ 1989.
Бунин И.М. Буржуазия в современном французском обществе. М., 1978.
Верт А. Франция. 1940-1955. М., 1959.
Гурвич С.Н. Радикал-социалисты и рабочее движение во Франции в начале XX в.
М., 1976.
Гурвич С.Н. Рабочее движение и левый блок во Франции (1921-1926). М., 1966.
Канинская Г.Н. Колониальная политика Мендес-Франса и проблема перехода
Франции к неоколониализму // Проблемы новой и новейшей истории. М.,
1982.
Коломийцев В.Ф. Эволюция МРП и партии радикалов // Французский ежегодник.
1968. М., 1970.
Крутоголов А.М. Государственный строй современной Франции (Четвертая рес-
публика). М., 1958.
Крутоголов М.А. Президент Французской республики: правовое положение. М.,
1980.
Крутоголов AM. Парламент Франции. М., 1988.
Макаренкова Е.М. Французская Социалистическая партия в годы IV Республики.
М., 1973.
Михайловский Е.Г. Создание Республиканского фронта во Франции (1955-1956) //
Проблемы всеобщей истории. М., 1977.
Михайловский Е.Г. Программа Республиканского фронта и вступление Франции
в “Общий рынок” // Вест. МГУ. Серия история. М., 1977. № 3.
Молчанов Н.Н. Четвертая республика. М., 1963.
Наринский М.М. Борьба классов и партий во Франции в годы Четвертой респуб-
лики. М., 1983.
Наумова Н.Н. Голлизм в оппозиции. М., 1991.
Новиков Г.Н. Голлизм после де Голля. М., 1984.
Новоженова И.С. Французская социалистическая партия в 70-е годы. М., 1989.
Рубинский Ю.И. Пятая республика. М., 1964.
Рубинский Ю.И. За колоннами Бурбонского дворца. М., 1967.
Рубинский Ю.И. Центризм в политической жизни Франции // Мировая экономика
и междунар. отношения. 1970. № 11.
Салмин А.М. Промышленные рабочие Франции. М., 1984.
Славенов В.Н. Очерки внешней политики Франции (1981-1986). М., 1986.
Смирнов В.Н. Новейшая история Франции. М., 1979.
Фадеева ТМ. Стратегия буржуазного реформизма в современной Франции. М.,
1975.
Франция: (Экономика и политика современного капитализма). М., 1973.
Франция: Современный монополистический капитализм. М., 1982.
Черкасов П.П. Распад колониальной империи Франции. М., 1985.
Чернега В.Н. Буржуазные партии в политической системе Франции. М., 1987.
Шилов В.С. Образование новой Французской Социалистической партии.
1968-1971 Ц Французский ежегодник. 1978. М., 1980.
Шилов В.С. Политические партии и внешняя политика Франции (1958-1959). М.,
1977.
Alain. Eldments d’une doctrine radicale. P., 1925.
Aron R. Immuable et changeante, de la Quatrieme a la Cinquieme R6publique. P., 1959.
234
Avril P., Vincent G. La IV Rdpublique: Histoire et socidtd. P., 1988.
Avril P. La Cinqueme Rdpublique, histoire politique et constitutionnelle. P., 1987.
Baal G. Histoire du radicalisme. P., 1994.
BardonnetD. Evolution de la structure du parti radical. P., 1960.
Barillon R. Servan-Schreier, por quoi fairc? (Rdfldxions sur quelques donndes de la vie
politique en France). P., 1971.
Becker J.-J. Histoire politique de la France de 1940 a nos jours. P., 1972.
Becker J -JBerstein S. Histoire de Panticommunisme. P., 1987. Vol. 1-2.
Bedarida F., Rioux J.~P. (dir.) Pierre Mendes France et le menddsisme, 1’expdrience gou-
vememental 1954-55 et sa posteritd. P., 1985.
Berstein S. Histoire du Parti radical. P., 1980-1982. Vol. 1-2.
Berstein S. Edouard Heriot ou la Rdpublique en personne. P., 1985.
Berstein S., Milza P. Histoire de la France au XX siecle. Bruxelles, 1995.
Berstein S., Rudelle O. (dir.) Le modelc rdpublicain. P., 1992.
Bloch R. Histoire du parti radical-socialiste: Des radicaux-socialistes d’hier aux ddmoc-
rates-socialistes de demain. P., 1968.
Bloch-Laine F., Bouvier J. La France rcstaurde. 1944-1954. P., 1986.
Bonin H. Histoire dconomique de la IV Rdpublique. P., 1987.
Borella E. Les partis politiques dans la France d’aujourd’hui. P., 1981.
Boussard I. Les agriculteurs et la Rdpublique. P., 1990.
Brunet J.-P. Gaston Monnerville: Le rdpublicain qui ddfia de Gaulle. P., 1997.
Caron F. Histoire dconomique de la France XIX-XX siecles. P., 1981.
Chapsal J. La vie politique en France de 1940 a 1958. P., 1984.
Chapsal J. Les partis et la vie politique sous la IV Rdpublique. P., 1982.
Chapsal J La vie politique sous la V Rdpublique. P., 1981.
Chapsal J., Lancelot A. La vie politique en France depuis 1940. P., 1979.
Chariot J. Le gaullisme d’opposition. 1946-1958. P., 1983.
Chene J., Aberdam E., Morsel A. (dir.) Pierre Mendes France: La moral en politique.
Grenoble, 1990.
Chevallier J.-J. Histoire des institutions et rdgimes politiques de la France de 1789 a nos
jours. P., 1972.
Colliard J.-C. Les rdgimes parlementaires contemporains. P., 1978.
Courtier P. La Quatrieme rdpublique. P., 1975.
Debut-Bridel J. Les partis contre Charle de Gaulle. P., 1948.
Denquin J.-M. 1958, la genese de la V Rdpublique. P., 1988.
Le Douarec F. Felix Gaillard. 1919-1970: un destin inachevd. P., 1991.
Duhamel E. L’Union ddmocratique et sociale de la Rdsistance. Doctorat de 1’Universitd de
Paris-Sorbonne (Paris IV) sous la dir. de J.-M. Mayeur. 1993.
Duverger M. Partis politiques et classes sociales en France. P., 1955.
Duverger M. Les partis politiques. P., 1976 (2-eme ed.).
Elgey G. Histoire de la IV Rdpublique. P., 1965-1991. Vol. 1-3.
Fauvet J. Les forces politiques en France. P., 1951.
Fauvet J. La Quatrieme rdpublique. P., 1961.
Furet F., JulliardJ., Rosanvallon P. La Rdpublique du centre. P., 1990.
Girault R., Frank R. La puissance franchise en question. 1945-1949. P., 1988.
Gogel F., Vedel G. (dir.) L’dtat des forces politiques a la veille de 1’dldction prdsidentielle:
La candidature Deffere, analyse retrospective. P., 1965.
Gogel F. Chronique dldctorale. P., 1981. Vol. 1.
Henri Queille et la Rdpublique: Actes du Colloque de Paris - Senat 25-26 oct. 1984.
Limoges, 1984.
Hoffman S. Essais sur la France, declin ou rdnouveau? P., 1974.
Julliard J. La Quatrieme rdpublique. P., 1968.
Kayser J. Le radicalisme des radicaux. P., 1960.
235
Lacouture J. Pierre Mendes France. P., 1981.
Lancelot A. L’abstentionnisme doctoral en France. P., 1968.
Lebacqz A. Les droites et les gauches sous la V Rdpublique. P., 1984.
Lerner H. De Gaulle et la Gauche. P., 1994.
Lopez L. Les rapports entre le radicalisme et la gaullisme, de la Libdration jusqu’a la cre-
ation du Rasscmblement du peuple franqais (1944-1947) // Mdmoire de 1’Institut
d’Etudes politiques de Paris, sous la dir. de S. Berstein. 1995.
Marciel A. Maurice Faure: L’dtonnant destin politique. P., 1997.
Maus D. Documents pour servir a 1’histoire de Pdlaboration de la constitution. P.,
1987-1988. Vol. 1-2.
Meny Y. Iddologies, partis politiques et groupes sosiaux. P., 1989.
Milhaud A. Histoire du radicalisme. P., 1952.
Murabuto P. Les partis politiques et les mouvements sociaux sous la IV Rdpublique. P.,
1948.
Nicolet C. Pierre Mendes France ой le mdtier de Cassandre. P., 1959.
Nicolet C. Le radicalisme. P., 1983.
Nordmann J.-T. Histoire des radicaux. 1820-1973. P., 1974.
Ory P. Nouvelle histoire des iddes politiques. P., 1987.
Pierre Mendes France et le role de la France dans le monde. Coloque organisd par 1’Institut
Pierre Mendes France a 1’Assemblde Nationale les 10-11 janvier 1991.
Portelli H. La politique en France sous la V Rdpublique. P., 1987.
Priouret R. La Rdpublique des partis. P., 1947.
Priouret R. La Rdpublique des deputds. P., 1959.
Reau E de. Edouard Daladier. 1884—1970. P., 1993.
La Reconstruction du parti radical. 1944-1948 // Actes du colloque des 11 et 12 avril 1991
organisd par la Socidtd d’histoire du Radicalisme. P., 1993.
Remond R. Les droites en France. P., 1982.
Remond R. Notre siecle. 1918-1988. P., 1991.
Remond R. (sous la dir. de) Pour une histoire politique. P., 1988.
Remond R. Lc retour de de Gaulle. Bruxelles, 1983.
Rdnd Mayer. Etudes, tdmoignages, documents (sous la dir. de Mayeur D.) P., 1983.
Rioux J.-P. La France de la Quatrieme rdpublique. P., 1980-1983. Vol. 1-2.
Rizzo J.-L. Mcnddsisme et radicalisme. 1955-1957. P., 1985.
Rouanet P. Pierre Mendes France au povoire. 1954-1955. P., 1965.
Ruby M. Les radicaux dans la guerre (1936-1946). Lyon, 1995.
Rudelle O. Mai 1958, de Gaulle et la Rdpublique. P., 1988.
Siegfried A. De la III a la IV Rdpublique. P., 1956
Siegfried A. De la IV a la V Rdpublique. P., 1958.
Sirinelli J.-F. (sous dir. de) Histoire des droites en France. P., 1992. Vol. 1-2.
Sirius (Hubert Beuve-Mery). Le suicide de la Quatridmc rdpublique. P., 1958.
Soulie M. De Ledru-Rollin a JJSS: Le parti radical entre son passd et son avenir. P., 1971.
Touchard J. La gauche en France depuis 1900. P., 1977.
Touchard J. Le gaullisme. 1940-1969. P., 1978.
Viansson-Ponte P. Histoire de la Rdpublique gaullienne. P., 1970-1971. Vol. 1-2.
'Williams Ph. La vie politique sous la IV-eme Rdpublique. P., 1979.
Winock M. La Rdpublique se meurt, chronique. 1956-1958. P., 1978.
Ysmal C. Les partis politiques sous la V Rdpublique. P., 1989.
RESUME
Avec pres de 100 ans d’existence, le radicalisme est sans doute le plus vieux
courant politique de France et le doyen des partis fran^ais. Dans 1’histoire du ra-
dicalisme, on peut distinguer trois grandes epoques: celle des grands ancetres,
celle du radicalisme “heroique” (Troisieme Republique), celle de la derive neo-
radicale et des diverses tentatives de renovation.
Le parti radical parait condamne a la Liberation, et chacun annonce sa dis-
parition. Neanmoins, il connait une resurrection inattendue sous la Quatrieme
Republique, parait redevenir un temps Гахе de la vie politique frangaise, Г element
constituant indispensable de toute majorite. C’est justement pendant I’experience
mendesiste de 1955-1957 que le radicalisme connut un dynamisme formidable.
La greffe, pourtant, devait echouer.
Le bouleversement institutionnel sous la Vе Republique prend figure de mo-
dernisation politique et marque ainsi une etape essentielle dans 1’aventure de la
France au XXе siecle. Au systeme multipolaire de la IVе Republique, avait suc-
cede le systeme bipolaire de la V-eme. La transformation de la structure sociale et
la diminution en nombre des classes moyennes traditionnelles apres 1’avenement
de la Vе Republique porterent un coup mortel au centrisme.
La voie de 1’autonomie etait tres difficile pour un radicalisme situe au centre
de 1’echiquier politique. Refusant 1’alliance communiste pronee par le P.S. de F.
Mitterrand, Jean-Jacques Servan-Schreiber chercha 1’alliance des centristes (CDS,
UDF). Ce fut l^clatement du parti, en octobre 1972.
Aujourd’hui, d’autres formations que les “deux families radicales” (les radi-
caux de gauche et les valoisiens) s’efforcent de jouer ce role de parti representatif
“du Fran^ais moyen”, moins attache a definir un contenu doctrinal precis qu’a
imposer une image dans laquelle peut se reconnaitre la та)огкё des Frangais.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение ......................................................... 3
Часть I
РАДИКАЛЫ В IV РЕСПУБЛИКЕ. 1944-1958
Глава первая. Борьба за выживание. 1944-1947..................... 12
Возрождение партии............................................... 12
Борьба вокруг конституции ....................................... 29
Глава вторая. Радикалы в правительстве. 1947-1954................ 38
Новый политический курс.......................................... 38
Политический курс радикалов в правительствах ................... 51
Глава третья. Взлет и падение П. Мендес-Франса. 1954-1958 ....... 64
Правительство “семи месяцев и семнадцати дней”. Июнь 1954 - февраль
1955 ............................................................ 64
Завоевание партии ............................................... 72
Республиканский фронт и крах мендесизма.......................... 82
Часть II
РАДИКАЛЫ В V РЕСПУБЛИКЕ. 1958-1995
Глава четвертая. Упадок партии в первые годы V Республики. 1958-1962 101
Положение радикалов в период становления власти де Голля и принятия
конституции..................................................... 101
Попытки “воссоединения семьи” и переориентации к “центру” ...... 115
Глава пятая. Провал попыток радикалов стать во главе центристского
объединения. 1964—1973 ......................................... 133
“Большая федерация” левых сил. 1964-1965 ..................... 133
“Малая федерация” левых сил (ФДСЛС). 1965—1969 ................. 137
Движение реформаторов. 1969-1971 ............................... 147
Раскол партии радикалов в 1973 году............................. 160
Глава шестая. Две партии. 1973-1995 ............................ 175
Валуазьенцы и ДЛР в период правления правых сил во Франции. 1974—
1981 ........................................................... 175
Первое семилетие на президентском посту Ф. Миттерана и позиции ДЛР и
валуазьенцев. 1981-1988 ........................................ 188
ДЛР и валуазьенцы во время политики “открытия центру” Ф. Миттерана.
1988-1995 ...................................................... 197
Заключение...................................................... 222
Библиография ................................................... 232
Resume.......................................................... 237
SOMMAIRE
Introduction ................................................................ 3
Partie I
LES RADICAUX SOUS LA IVе RftPUBLIQUE
Chapitre 1. Vers la resurrection du parti. 1944-1947 ....................... 12
La Reconstruction du parti. 1944-1947 ...................................... 12
Les radicaux et la Constitution de 1946 .................................... 29
Chapitre 2. Le retour au gouvemement. 1947-1954 ............................ 38
La nouvelle orientation politique .......................................... 38
Les radicaux au gouvemement .............................................. 51
Chapitre 3. L’experience de P. Mendes France. 1954-1958 .................... 64
Le gouvemement de 7 mois et 17 jours. 1954-1955 ............................ 64
La tentative de rdnovation du parti ........................................ 72
Le Front rdpublicain et la chute de Mendes France........................... 82
Partie II
LES RADICAUX SOUS LA Vе RfiPUBLIQUE. 1958-1995
Chapitre 4. Declin des radicaux pendant les annees gaulliennes. 1958-1962 ... 101
Les radicaux et la Constitution de 1958 ................................... 101
Vers le “rassemblement de la famille” autour du “centre”.................. 115
Chapitre 5 L’echec des tentatives des radicaux pour se regrouper au
centre. 1964-1973 ......................................................... 133
La Grande fdddration. 1964-1965 ........................................... 133
La Petite fdddration (FGDS). 1965-1969 .................................... 137
Le Mouvement rdformateur. 1969-1971 ....................................... 147
L’dclatement du parti...................................................... 160
Chapitre 6. Deux partis. 1973-1995 ........................................ 175
Valoisiens et le MRG pendant les dnndes giscardiennes...................... 175
Lc premier septennat de Mitterrand et le MRG. 1981-1988 ................... 188
Le MRG et les Valoisiens pendant le deuxidme septennat de Mitterrand. 1988-
1995 .................................................................... 197
Conclusion................................................................. 222
Bibliographic ............................................................. 232
Resume..................................................................... 237
Научное издание
Канинская Галина Николаевна
РАДИКАЛЫ И РАДИКАЛИЗМ
В ПОСЛЕВОЕННОЙ ФРАНЦИИ
Республиканская партия
радикалов и радикал-социалистов
в годы IV и V Республик
Заведующая редакцией “Наука - история”
ИЛ. Петрова
Редактор Н.Ф. Лейн
Художник В.Ю. Яковлев
Художественный редактор Г.М. Коровина
Технический редактор В.В. Лебедева
Корректоры Д.£. Васильев,
Н.И. Харламова, Т.И. Шаповалова
Набор и верстка выполнены в издательстве
на компьютерной технике
ЛР № 020297 от 23.06.1997
Подписано к печати 12.03.99
Формат 60 х 90 !/16. Гарнитура Таймс
Печать офсетная
Усл.псч.л, 15,0. Усл.кр.-отт. 15,3. Уч.-изд.л. 20,7
Тираж 600 экз. Тип. зак. №3172.
Издательство “Наука”
117864 ГСП-7, Москва В-485, Профсоюзная ул., 90
Санкт-Петербургская типография “Наука”
199034. Санкт-Петербург В-34, 9-я линия, 12
Г. Н. Канинская
РАДИКАЛЫ
и РАДИКАЛИЗМ
в ПОСЛЕВОЕННОЙ
ФРАНЦИИ
В центре внимания автора история
одной из старейших политических
партий Франции-Республиканской
партии радикалов и радикал-
социалистов - с момента ее
восстановления после второй
мировой войны и до политического
угасания к концу 90-х годов XX века.
f IE П
J СКАЯ РАДИКАЛЫ И РАДИКАЛ-
к ?СКАЯ РАДИКАЛЫ И РАДИКАЛ
I й .00.
«НАУКА»