lO Г)
ТРУДЫ
ПОЛТАВСКОЙ
ЛЕНОЙ АРХИВНОЙ КОММИССІИ.
;здано подъ редакціей дѣйствительныхъ членовъ коммиссіи:
У(. <£р. Давловскаго, fi. ф. Мальцева, fi. р. уіадалкк и р>- fi. Дархоменка.
выпускъ ТРЕТІЙ.
ПОЛТАВА. Электрическая типографія Г. И. Маркевича, Панскій рядъ.
I Го 7.


ТРУДЫ
ПОЛТАВСКОЙ
УЧЕНОЙ АРХИВНОЙ КОММИССІИ.
JłJsaaHO подъ редакціей дѣйствительныхъ членовъ коммиссіи:
Ѵ(. фр. Павловскаго, <£. Мальцева, Jl. £>• ПаАалкИ к fi. Пархомемка.
выпускъ третій.
ПОЛТАВА.
Электрическая типографія Г. И. Маркевича, Панскій рядъ.
I Г6 7.


Раскольничій „патріархъ" въ Полтавѣ.
На старомъ, заброшенномъ кладбищѣ Полтавскаго Крестовоздвиженскаго монастыря, расположенномъ среди надворныхъ построекъ, находится одинокая могила, покрытая большой каменной плитой съ восьмиконечнымъ крестомъ на най.. Могила эта привлекаетъ къ себѣ невольное вниманіе всякого случайнаго посѣтителя этой части монастырской усадьбы. Вырѣзанная на плитѣ неискусною рукою и полустертая отъ времени могильная надпись гласитъ слѣдующее: „подъ симъ паметни- комъ погребено тѣло Семена Кузмина Ковилина. 13 Іюля 1859 году на 91-го году отъ роду".
При чтеніи этой надписи естественно возникаетъ вопросъ: когда и при какихъ обстоятельствахъ глава Ѳедосѣевщины— одной изъ многочисленныхъ вѣтвей Русскаго раскола—нашелъ себѣ пріютъ въ чуждой ему по духу украинской обители и какъ жилось ему въ монастырскихъ стѣнахъ? Отвѣту на этотъ вопросъ посвящается настоящій рефератъ; но предварительно мы охарактеризуемъ, хотя бы въ немногихъ словахъ, личность самого Семена Кузьмина, его дѣятельность на пользу Преображенскаго кладбища въ Москвѣ до закрытія послѣдняго.
Данныя находившіяся въ нашемъ распоряженіи, представляютъ Кузьмина, какъ личность далеко незаурядную не только по силѣ воли и твердости характера, но и по значительному умственному развитію. Вліяніе на ходъ дѣлъ Преображенскаго кладбища, какое проявлялъ Кузьминъ при жизни И. А. Ковылина, полновластнаго распорядителя этими дѣлами, показываетъ, что онъ былъ близкимъ лицомъ послѣдняго, его наперстникомъ. Близость эта была несомнѣнно, причиной того, что, по желанію Ѳедосѣевцевъ, на могильной плитѣ ему дана двойная фамилія Кузьмина-Ковылина, тогда какъ во всѣхъ «дѣлахъ» и


4
литературныхъ очеркахъ, касающихся раскола, онъ извѣстенъ подъ первой фамиліей Кузьмина. Принимая во вниманіе, что годъ крещенія Кузьмина совпадаетъ съ годомъ основанія Преображенскаго кладбища и что крещенъ онъ будучи четырех- лѣтнимъ мальчикомъ (1772 г.), можно даже допустить, что онъ былъ близокъ Ковылину не по духу только, но и по плоти. На послѣднемъ, впрочемъ мы не настаиваемъ.
Семенъ Кузьминъ принадлежалъ къ числу „образованныхъ воспитанниковъ Ильи Алексѣевича" и уже съ малыхъ лѣтъ готовился играть видную роль въ исторіи Ѳедосѣевщины. По обыкновенію всѣхъ Преображенскихъ насельниковъ, онъ былъ причисленъ къ Московскимъ цеховымъ и занимался въ молодые годы мастерствомъ шелковыхъ издѣлій. Кузьмину пришлось исполнять серьезныя порученія еще при жизни Ковылина, къ полному довольству послѣдняго и благъ кладбища. Такъ онъ отправленъ былъ съ посланіемъ въ Гороховскую общину, Владимірской губерніи, не признававшую авторитета Ковылина, съ цѣлью убѣдить ея членовъ присоединиться къ кладбищу. Въ рядѣ бесѣдъ онъ выяснилъ гороховцамъ, что „братіи должно быть подъ управленіемъ единаго пастыря, окормляю- щаго все стадо христіанства, да совокупными силами молятся христіане о спасеніи душъ". Бесѣды эти, а равно грамота Ковылина достигли намѣченнаго, что весьма успокоило пре- ображенцевъ. Первая удачно-выполненная миссія была причиною того, что Кузьмину стали давать другія отвѣтственныя порученія, такъ что вся жизнь его, до выбора въ старшіе наставники кладбища (1836 г.) прошла въ безпрерывныхъ переѣздахъ съ одного мѣста на другое. Гдѣ только происходили нестроенія среди Ѳедосѣевцевъ, или нужно было поднять упавшій духъ общины, туда посылали Кузьмина. Какъ бывшій уставщикъ кладбища и знатокъ, старинныхъ церковныхъ напѣвовъ, онъ былъ отправленъ на Кубань съ пѣвчимъ Ѳеодоромъ Емельяновымъ для исправленія въ тамошнихъ общинахъ чина молитвеннаго служенія, наученія правильному чтенію и пѣнію, и для устраненія непотребныхъ бабъ и дѣвокъ отъ права вѣнчанія. Здѣсь же, на Кубани, онъ долженъ былъ разъяснить женившимся, что отпадающіе замужествомъ своимъ отъ Ѳе'до- сѣевскаго согласія подвергнутся > вѣчному мученію, неискупному даже молитвами. На обратномъ пути Кузьминъ посѣтилъ донскихъ раскольниковъ, успѣлъ посѣять сѣмена Ѳедосѣевщи-


5
ны въ Воронежской губерніи, откуда доставилъ кладбищу немало пожертвованій. Возвратившись въ Москву, онъ недолго отдыхаетъ здѣсь: его посылаютъ сперва въ Тулу для примиренія раздѣлившихся на партіи членовъ общины, а затѣмъ, подъ видомъ продавца масла, въ Арзамасъ, Нижегородской губерніи и въ г. Юхновъ, Смоленской губерніи, гдѣ ему поручено было освободить содержавшагося въ тюрьмѣ Ѳодосѣевца.
Какъ энергичный и умѣлый работникъ на пользу Преображенскаго кладбища, ревностный защитникъ его духовныхъ и матеріальныхъ интересовъ, Семенъ Кузьминъ имѣлъ право разсчитывать, что на него, именно, падетъ выборъ въ главные наставники. Когда же въ 1824 г. это мѣсто было занято Алексіемъ Носковымъ, то, недовольный предпочтеніемъ оказаннымъ другому, онъ, вмѣстѣ съ нѣкоторыми своими приверженцами, оставилъ Москву и направился въ Воронежскую губернію, гдѣ раньше посѣянныя имъ сѣмена раскола дали обильный всходъ. Два года проведено было здѣсь Кузьминымъ въ цѣляхъ пропоганды Ѳедосѣевщины: изъ Воронеяса онъ на- ѣзясалъ въ губерніи Орловскую, Пензенскую и другія, всюду совращая „въ свою вѣру" Преобраясенцы, однако скоро поняли всю ваясность утраты въ лицѣ такого проповѣдника, какимъ былъ Кузьминъ, и выписали, вѣрнѣе пригласили вновь его къ себѣ въ Москву.
Изъ дальнѣйшей жизни Кузьмина до 1836 г. обращаетъ на себя вниманіе его паломничество въ Соловецкій монастырь, къ сосланному туда Ѳедосѣевскому учителю Гнусину. На послѣдняго, яраго фанатика и непримиримаго врага православія, Кузьминъ смотрѣлъ какъ на мученика за вѣру, жадно внималъ его рѣчамъ и наставленіямъ и дальнѣйшую свою жизнедѣятельность посвятилъ проведенію въ сознаніе Ѳедосѣевцевъ завѣтовъ Гнусина. Интересенъ одинъ изъ этихъ завѣтовъ, раз- ясияющій, какой тактики держались даясе болѣе сильные духомъ воясди преображенцевъ по отношенію къ другимъ членамъ общины. „Общину составляютъ люди, поучалъ Гнусинъ, а овладѣть ими надо имъ не противиться; терпи, если по возвращеніи найдешь ихъ отпаденіе; потворяй, не тронь молодыхъ, противящихся старикамъ, Чѣмъ чаще будешь отпускать ихъ прегрѣшенія, тѣмъ сильнѣе они привержены будутъ согласію и не пойдутъ въ церковь, что имъ тамъ дѣлать, гдѣ даютъ


6
одну жену, да и ту не смѣй кинуть? “ Дышавшая и доселѣ не навистью къ православію и правительству проповѣдь С. Кузьмина послѣ его свиданія съ «мученикомъ» Гнусинымъ приняла еще болѣе страстный и нетерпимый характеръ, онъ какъ бы самъ ищетъ «мученичества». Преслѣдованія, ссылки раскольниковъ стали наводить его на мысль о послѣднихъ для христіанства временахъ и эту мыслв онъ старается привить своимъ многочисленнымъ духовнымъ дѣтямъ, для чего изъ Соловецкаго монастыря направляется въ объѣздъ Ѳедосѣевскпхъ общинъ, раскинутыхъ по всей Россіи. Миновавъ Москву, онъ держитъ путь на Донъ и Кубань, въ станицахъ которыхъ смѣло проповѣдуетъ, идя по стопамъ Гнусина, о пришествіи антихриста: „антихристъ правитъ царствомъ, седьмой фіалъ льется на Россію, но не смущайтесь, братія, не обратитесь вспять, да не узримъ вашихъ плещъ, ратоборствуйте- противъ искушеній его. Примѣромъ вамъ можетъ служить мученикъ за вѣру Гнусинъ, заточенный и стрегомый въ Соловецкомъ монастырѣ “.
Популярность, какою пользовался Кузьминъ среди низшихъ рядовъ Ѳедосѣевщины, уваженіе къ его несомнѣннымъ личнымъ достоинствамъ среди высшихъ, послужили причиною того, что по смерти А. Носкова выборъ въ старшіе наставники Преображенскаго кладбища остановился на немъ: съ 1836 года онъ является главой всей Ѳедосѣевской общины. Почти 20 л. стоялъ Кузьминъ на стражѣ интересовъ преображенцевъ, переживая вмѣстѣ съ ними тревожное для раскола Николаевское время. Такъ какъ въ эту пору Ѳедосѣевское согласіе управлялось не однимъ лицомъ, какъ при Ковылинѣ, а цѣлымъ соборомъ, состоящимъ изъ богатыхъ Московскихъ раскольниковъ: Гучкова Стрѣлкова, Егорова, Гаврилова, то дѣятельность самого Кузьмина не можетъ быть охарактеризована съ достаточной полнотой. Можно сказать только, что, не уступая первому главному наставнику кладбища по уму и, превосходя его своими познаніями, Кузьминъ не былъ такимъ изворотливымъ и ловкимъ, какъ Ковылинъ. Послѣдній былъ, по словамъ своихъ почитателей, „въ церкви патріархъ, а въ мірѣ владыка міра“; первый же лишь стойкимъ защитникомъ Ѳедосѣевской старины, не способнымъ ни на какіе компромиссы и не умѣлъ, приспособляясь къ начальствующимъ лицамъ Москвы, способствовать усиленію своего согласія и умноже¬


7
нію богатствъ кладбища. Правда, и время было не то: правительство рѣшило прекратитъ недостойную и своекорыстную политику, какую вела по отношенію къ Преображенскому кладбищу и его богатымъ главарямъ Московскія власти. Общія узаконенія и частныя распоряженія стали суживать все болѣе и болѣе дѣятельность раскольниковъ вообще и Ѳедосѣевскаго согласія въ часности, а настойчивые слухи о крайней распущенности нравовъ среди насельниковъ кладбища и о тяжеломъ положеніи лицъ, попавшихъ на кладбище по невѣдѣнію или вслѣдствіе обмана, вызвали рядъ ревизій со стороны правительства. Въ качествѣ ревизоровъ сперва приставлены были заслуженныя лица изъ военныхъ, и въ числѣ ихъ неподкупный ревизоръ графъ Строгановъ 1-й. Графъ хотѣлъ было сперва путемъ убѣжденій воздѣйствовать на главу Ѳедосѣевцевъ, велъ бесѣды съ Кузьминымъ о догматическихъ началахъ согласія, распрашивалъ, почему его послѣдователи не молятся за Государя, не пріобщаются св. Таинъ, не имѣютъ священниковъ и о проч. Прійти къ соглашенію собесѣдникамъ было трудно, такъ какъ Кузьминъ твердо стоялъ на своемъ.
Послѣ ревизіи гр. Строганова (1847 г.) судьба преобра- женцевъ и ихъ дѣла ясно опредѣлилась; въ недалекомъ будущемъ долженъ былъ излиться, какъ возвѣщалъ Кузьминъ, седьмой фіалъ, но не на Россію, а на дорогое проповѣднику дѣло. Предвѣстниками грядущаго разгрома Преобразиенскаго кладбища были распоряженія правительства о подчиненіи Преображенскаго „богадѣленнаго дрма“ вѣдѣнію Московскаго Попечительнаго Совѣта заведеній человѣколюбиваго общества (въ 1847 г.) и о закрытіи крестильнаго дома и крещальни (въ 1850 г.). Новыя постройки и починки на кладбищѣ могли допускаться лишь съ разрѣшенія военнаго генералъ-губернатора; оказательство раскола и мнимое монашество уничтожались.*)
II.
Рѣшительный ударъ нанесенъ Преображенскому кладбищу 21 Декабря 1853 г., когда послѣдовалъ рядъ новыхъ ограниченій преображенцевъ въ ихъ внутренней организаціи съ *) В. Кельсіевъ. Сборникъ правительственныхъ свѣдѣній о раскольникахъ 1860 г. Вып. 1, стр. 1—74 ср. Рус. Вѣстникъ 1862 г. февраль, стр. 747—797. И. Нильскій. О Преображенскомъ Московскомъ кладбищѣ «Христ. чтеніе> 1863 г. 1 ч. 2.


8
оканчательнымъ подчиненіемъ кладбища вѣдѣнію Императорскаго человѣколюбиваго общества. Семенъ Кузьминъ, Гучковъ, Егоровъ, Стрѣлковъ и Гавриловъ—кладбищенскіе попечители и безконтрольные хозяева накопленныхъ тамъ богатствъ—были высланы изъ Москвы; значительная группа Ѳедосѣевцевъ присоединились къ единовѣрію, облегчая тѣмъ самымъ обращеніе мужскаго отдѣленія Преображенскаго богадѣленнаго дома въ единовѣрческій монастырь, что случилось въ 1866 г.
Кузьмина Семена, «обличеннаго въ распространеніи зловреднаго ученія, должно было, согласно Высочайшему указу, помѣститъ въ какомъ-либо монастырѣ подъ сторожайшій надзоръ настоятеля съ тѣмъ, чтобы изъ уваженія къ преклоннымъ его лѣтамъ поступаемо было съ нимъ кротко и снисходительно, съ прекращеніемъ однакоже ему возможности сообщаться съ прежними послѣдователями его». Мѣстомъ заключенія Кузьмина духовное начальство назначило второклассный Крестовоздвиженскій мужской монастырь Полтавской губерніи, настоятелю котораго предписано было принять Кузьмина по доставленіи его въ монастырь и, поступая съ нимъ согласно указу, пересѣчь ему средства сообщаться съ посторонними неизвѣстными лицами и расположить назидательными, при удобныхъ случаяхъ бесѣдами къ оставленію своихъ заблужденій. Объ успѣшности бесѣдъ, а равно и объ образѣ жизни Кузьмина, настоятель монастыря долженъ былъ сообщать мѣстному епископу, а епископъ Синоду по истеченіи каждаго полугодія. Узникъ былъ доставленъ въ монастырь 29 Января 1854 г. и въ пріемѣ его выдана квитанція слѣдующаго рода: «назначенный по распоряженію начальства бывшій главный настоятель Преображенскаго богадѣльнаго въ Москвѣ дома Семенъ Кузьминъ, подъ надзоръ въ Полтавскій Крестовоздвиженскій монастырь, доставленъ въ оный чрезъ жандармскаго унтеръ-офицера Василія Рышкова и принятъ двадцать девятаго Января тысяча восемсотъ пятьдесятъ четвертаго года. Вмѣстѣ съ тѣмъ получены принадлежащіе Кузьмину тысяча рублей серебромъ денегъ». Съ этого дня и до своей смерти С. Кузьминъ принадлежитъ всецѣло Полтавѣ, или вѣрнѣе Полтавскому Крестовоздвиженскому монастырю. Обстоятельства, при которыхъ Кузьминъ былъ поставленъ въ Полтаву, распоряженіе епископа настоятелю монастыря архимандриту Ѳеофи¬


9
лу «имѣть въ особомъ значеніи указъ, относящійся къ его личности»,—все это не могло не окружить въ глазахъ монастырской братіи и жителей Полтавы бывшаго наставника Преображенскаго кладбища таинственностью, придать ему особое значеніе. Кузьмина въ Полтавѣ возвели даже въ «раскольническіе патріархи». Подъ такимъ, именно, титуломъ онъ былъ извѣстенъ и обитателямъ монастыря и жителямъ Полтавы. Бывшіе воспитанники Полтавскаго духовнаго училища, находившагося въ ту пору при монастырѣ, нынѣ почтенные старцы, и доселѣ помнятъ невысокую фигуру «патріарха», прогуливавшагося по монастырскому двору въ старообрядческомъ одѣяніи «ков ылинскаго образца съ кожанными четками (вервицею въ рукахъ).
Надеждамъ духовныхъ властей на оставленіе Кузьминымъ его религіозныхъ заблужденій, проводникомъ которыхъ онъ былъ въ теченіе своей жизни, не суждено было, конечно, осуществиться. Да и могло ли столь упорному защитнику бракоборной ереси, поклоннику, «страждущаго соловецкаго мученика» Гнусина прійти на мысль поступиться хотя частію своихъ убѣжденій на закатѣ дней?
Для него они были драгоцѣннымъ сокровищемъ, которое онъ наслѣдовалъ отъ перваго наставника и основателя Преображенскаго кладбища Ковылина; сохранить это сокровище, а если возможно, то пріумножить—вотъ его долгъ, а не расточить или отдать другимъ. Проповѣдникъ, нѣкогда призывавшій своихъ сторонниковъ «не обращаться вспять, не показывать своихъ плещъ», долженъ былъ дать въ своемъ лицѣ примѣръ вѣрности долгу и ученію. Семенъ Кузьминъ такъ и поступилъ, до конца дней своихъ оставшись вѣрнымъ дорогимъ для него заблужденіямъ, вполнѣ сознавая, что его прежняя энергичная жизнедѣятельность навсегда смѣнилась тягостнымъ положеніемъ узника и поднадзорника. Въ качествѣ послѣдняго его трактуютъ и Полтавскія власти духовныя и свѣтскія, сносясь между собою по тому или иному вопросу, касюще- муся Кузьмина; но въ Москвѣ, гдѣ лучше знали степень нравственнаго вліянія его на Преображенцевъ, все еще считали павшаго главаря кладбища опаснымъ лицомъ, слѣдили издалека за нимъ, всячески стараясь о томъ, чтобы окончательно порвалась его связь съ прежними «братьями и сестрами».


— 10 —
За сильнымъ «патріархомъ» слѣдятъ на первыхъ порахъ какъ духовная, такъ и свѣтская власть, послѣдняя даже, кажется, ревностнѣе. Въ рядѣ отношеній полтавская полиція спрашиваетъ настоятеля монастыря архимандрита Ѳеофила «о послѣдствіяхъ наблюденія за раскольникомъ Кузьминымъ».
Въ своихъ отвѣтахъ настоятель сообщаетъ, что Семенъ Кузьминъ съ самаго представленія его въ монастырь помѣщенъ, по назначенію Преосвященнѣйшаго, въ особой келліи, сосѣдней съ келліей монастырскаго казначея, гдѣ находится подъ собственнымъ его и казначея вниманіемъ. Онъ совершаетъ свое молитвенное правило одинъ въ келліи, сообразно собственному своему образу вѣрованія и по своимъ книгамъ. Таинствъ же Православной церкви, равно и прочихъ его священныхъ установленій и обрядовъ вовсе не признаетъ, и въ православныя церкви на богослуженія, какъ прежде никогда не ходилъ, такъ и нынѣ не ходитъ, отзываясь слабостью своего здоровья по преклонности лѣтъ. Также и въ общую братскую трапезу ходить отказывается, почему пища для него приносится изъ братской трапезы въ его келлію. Вообще, по мнѣнію архим. Ѳеофила, Кузьминъ не подавалъ надежды къ обращенію когда нибудь на путь истины и на присоединеніе къ членамъ Православной Христовой церкви. Велъ же онъ себя скромно и благоприлично. Постороннія лица, неизвѣстныя настоятелю монастыря въ сущности ихъ; званія и вѣроисповѣданія, къ нему не допускались». Не допускалась къ Кузьмину безъ перлюстраціи даже частная переписка. Изъ находящагося при монастырскомъ «дѣлѣ» о Кузьминѣ отношенія Черниговскаго, Полтавскаго и Харьковскаго Генералъ-Губернатора Кокошкина, отъ 15 апр. 1854 г., на имя настоятеля монастыря видно, что центральнымъ органомъ почтоваго вѣдомства дано было предписаніе Полтавскому полиціймейетеру представлять всю корреспонденцію на имя Кузьмина въ управленіе Генералъ- Губернатора, находившееся въ Харьковѣ. Одно изъ писемъ было представлено въ управленіе и оттуда, какъ не заключавшее въ себѣ ничего противъ правительственнаго, направлено въ Полтавскій монастырь съ просьбою передать его по принадлежности, но безъ малѣйшей огласки о полученіи таковаго отъ генералъ-адъютанта Кокошкина.
Послѣ принятыхъ относительно Кузьмина мѣръ, имѣвшихъ


11
своею цѣлью «пресѣчь» ему возможность общенія съ прежними послѣдователями, опекунамъ 86-лѣтняго старца казалось можно было бы успокоиться. На дѣлѣ видимъ иное. Начальству духовному пришлось пережить не мало тревожныхъ дней изъ за дѣйствительныхъ и мнимыхъ попытокъ Кузьмина поддерживать' свое прежнее вліяніе на преображенцевъ и на всю вообще Ѳедосѣевскую общину. Дряхлый левъ все еще казался опаснымъ; открыты, по всей вѣроятности, были слѣды его вліянія на Московскихъ поклонниковъ, его призывы стоять твердо въ вѣрѣ, и въ результатѣ новое «совершенно-секретное» приказаніе правящаго архіерея Наѳанаила архим. Феофилу, поставляющее» въ непремѣнную обязанность строжайше блюсти за образомъ жизни и дѣйствіями Кузьмина, не дозволяя въ точномъ смыслѣ слова никому рѣшительно имѣть съ нимъ сообщенія, равно и передачи къ нему, ни отъ него кому и чего бы то ни было безъ его вѣдома и обо всѣмъ, могущемъ случиться не медля представлять епископу». Со стороны монастырскаго начальства послѣдовалъ, очевидно, отвѣтъ, что оно не можетъ своими силами пресѣчь общеніе Кузьмина съ посторонними лицами въ ярмарочное время, когда въ Полтаву наѣзжало много купцовъ—раскольниковъ. Тогда къ Кузьмину приставлено было два рядовыхъ солдата—Иванъ Григорашъ и Леонтій Лига- ревъ. Караулъ этотъ, впрочемъ, снимался по распоряженію начальника губерніи всякій разъ, когда оканчивалась Ильинская ярмарка и въ усиленной охранѣ не оказывалось больше надобности.
Не смотря, однако, на бдительную охрану Кузьмина со стороны солдатъ и особой сторожи изъ штатныхъ монастырскихъ служителей, не только въ Ильинскую ярмарку, но и во всякое другое время его посѣщали почитатели изъ мѣстныхъ и московскихъ жителей. Можно думать, что монастырское начальство смотрѣло на это снисходительно, а «особая сторояса» извлекала изъ этихъ посѣщеній нѣкоторую выгоду, пока слухъ о свободномъ общеніи Кузьмина съ посторонними лицами не достигъ Москвы и оттуда не послѣдовало запроса. Полтавскимъ властямъ пришлось отписываться и изворачиваться. Характерно поведеніе въ этомъ случаѣ настоятеля монастыря архим. Ѳеофила, который сперва хотѣлъ было свалить вину за посѣщеніе Кузьмина посторонними лицами на недос¬


12 —
татокъ бдительности со стороны приставленной военной стражи. По словамъ о. Ѳеофила, безпаспортной Московской раскольницы Мотрены Матвѣевой, о посѣщеніи которую Кузьмина запрашивалъ начальникъ губерніи, и и онъ самъ, никто изъ братіи никогда не видѣлъ въ монастырѣ, ни по какому случаю она не могла быть допущена къ раскольнику Кузьмину, развѣ въ Ильинскую ярмарку 1854 г., когда по распоряженію гражданскаго начальства, Кузьминъ порученъ былъ бдительному смотрѣнію двухъ жандармовъ. Иное представленіе по данному дѣлу даетъ отвѣтъ о. настоятеля на запросъ Московскаго митрополита Филарета. Послѣдній, видно, зорко слѣдилъ за тѣмъ, чтобы разоренное имъ гнѣздо Ѳедосѣевцевъ не проявило вновь прежней жизнедѣятельности по указаніямъ сосланныхъ главарей—Кузьмина и другихъ, и потомъ былъ заинтересованъ въ неослабномъ наблюденіи за послѣдними; небезопаснымъ казалось ему и общеніе сильныхъ между собою. Потому-то, когда митрополиту Филарету стало извѣстно, что въ 1854 г., по просьбѣ Московской купчихи Авдотьи Тимоѳеевой, купеческій сынъ Василій Санинъ ѣздилъ въ Полтаву провѣдать Кузьмина и передать ему порученіе отъ имени сосланнаго въ Пензу Константина Егорова, и исполнилъ свою миссію съ успѣхомъ, посѣщая самъ Кузьмина и посылая ему чрезъ бывшую у него въ услуженіи дѣвицу Елену Куликову и чрезъ присланную изъ Москвы въ Полтаву для услугъ старому узнику старуху Мотрону, то митрополитъ сдѣлалъ въ Октябрѣ 1855 г. запросъ Полтавской духовной консисторіи, на какомъ основаніи архимандритъ Полтавскаго монастыря и экономъ допускали подобныя свиданія. Дать удовлетворительный отвѣтъ на отношеніе московскаго владыки было дѣломъ не легкимъ, потребовавшимъ отъ Полтавскихъ духовныхъ властей значительной работы. Съ процессомъ этой работы знакомятъ насъ два сохранившихся при монастырскомъ дѣлѣ о Кузьминѣ про- экта отвѣта на запросъ изъ Москвы. Въ первой редакціи отвѣта, не подвергшейся еще цензурѣ, фамилія явившагося въ 1854 г. къ Кузьмину неизвѣстнаго человѣка названа: то былъ помянутый въ запросѣ Василій Санинъ. Ясно, однако, скоро стало, что такою откровенностью монастырскія власти выдаютъ себя, какъ соучастниковъ въ нарушеніи данныхъ имъ сверху приказовъ о недопущеніи никого сторонняго къ Кузьмину, и потому второй редакціи отвѣта человѣкъ этотъ наз¬


13
ванъ работникомъ содержавшаго вблизи монастыря мельницу русскаго человѣка православнаго исповѣданія, исполнявшаго всегда долгъ говѣнья въ обители. «Владѣльцу мельницы, а равно и его работникамъ приходилось часто проходить чрезъ монастырскую усадьбу въ городъ, почему о. настоятелемъ позволено было тому работнику видѣться съ Кузьминымъ, но не болѣе двухъ или трехъ разъ и то въ его присутствіи на самое короткое время и даже въ настоятельской келліи, причемъ, кромѣ обыкновенныхъ разговоровъ, ничего другого между ними не было: въ одно изъ такихъ свиданій работникъ принесъ и отдалъ Кузьмину въ склянкѣ деревянное масло для лампады». Только впослѣдствіи о. настоятель узналъ, что приходившій къ Кузьмину работникъ мельника есть мѣщанинъ Санинъ—раскольникъ, по распоряженію полиціи взятый подъ стражу, но кѣмъ и какъ это обнаружено и почему мельникъ держалъ раскольника и сколько времени, ни ему, ни братіи совершенно неизвѣстно было. Полнымъ невѣдѣніемъ отзывался о. настоятель и касательно того, чтобы, старуха, по имени Матрона, или кто либо другой приносили пищу Кузьмину и имѣли съ нимъ свиданіе. Не отрицаетъ онъ, однако, возможности свиданій Кузьмина съ раскольниками, приходившими въ монастырь подъ видомъ богомольцевъ, и въ ту пору, когда монашествующія лица находились въ церкви, а Кузьминъ: какъ никогда ея не посѣщающій, выходилъ на погостъ церковный, хотя никто никогда не замѣтилъ ни одного такого случая. Послѣднее замѣчаніе о, настоятеля даетъ основаніе заключить, что на свиданія Кузьмина съ посторонними лицами смотрѣли въ монастырѣ снисходительно, допускали къ нему Санина и другихъ, зная, что они раскольники и, быть можетъ, извлекали даже изъ такихъ посѣщеній для себя выгоды. Если въ часы богослуженій узника оставляли безъ всякаго надзора, то онъ не только могъ принимать къ себѣ посѣтителей, но и совершать для нихъ свои службы, такъ какъ монастырскіе обитатели проводили въ храмѣ значительную часть сутокъ. Только послѣднимъ обстоятельствомъ можно объяснить, что Кузьминъ, живя въ Полтавскомъ монастырѣ, могъ пропагандировать не безъ успѣха свои раскольничьи убѣжденія, что видно изъ обвиненія его въ крещеніи крестьянина князя Долгорукова Димитрія Димитріева. Будучи арестованъ, Димитріевъ «обговорилъ» Кузьмина въ томъ, что послѣдній крестилъ его по раскольническому обряду, по поводу чего возникла переписка


— 14 —
между духовною и гражданскою властію, не приведшая къ опредѣленному результату.
Порывы къ проявленію прежней кипучей дѣятельности, желанье все еще служить дѣлу раскола падаютъ на первые годы заточенія Кузьмина въ монастырѣ; девяностолѣтнему старцу скоро не по силамъ стала борьба съ обстоятельствами и временемъ, пришлось уступить, смириться и замкнувшись въ себя, зажить внутреннею жизнію. Въ «дѣлѣ» о Кузьминѣ нѣтъ ничего особаго, интереснаго, начиная съ 1855 г. и по 1658 г.; встрѣчаются лишь обычные полугодичные рапорты о немъ монастырскихъ властей, неизмѣнно заканчивающіеся словами, что Кузьминъ «ведетъ себя во всемъ безукоризненно, кромѣ вѣрованія».
Скончался Семенъ Кузьминъ, 13 Іюля 1859 г. отъ упадка силъ. Сообщая объ этомъ епархіальному епископу, настоятель монастыря замѣчаетъ, что «къ крайнему прискорбію христіанскому, онъ, Кузьминъ, до конца своей жизни остался непреклоннымъ въ упорномъ заблужденіи относительно понятій о православной вѣрѣ и, не смотря на дѣлаемыя ему постоянно увѣщанія и убѣжденія, сошелъ въ могилу съ замото- рѣвшими раскольническими предубѣжденіями». Тѣло скончавшагося Кузьмина было предано землѣ на общемъ монастырскомъ кладбищѣ, въ сопровожденіи всей братіи, при пѣніи трисвятаго.
При «дѣлѣ» сохранились свѣдѣнія о томъ, какъ распорядились монастырскія власти оставшимся послѣ почившаго имуществомъ; свѣдѣнія эти цѣнны не только для болѣе яснаго представленія о томъ, какова была внѣшняя обстановка послѣднихъ дней жизни лица, ворочавшаго нѣкогда громадными капиталами Преображенскаго кладбища, но и для характеристики дѣйствій властей при составленіи описи имущества. Съ внѣшней стороны «опись имущества, оставшемуся по смерти бывшаго настоятеля на Преображенскомъ кладбищѣ» составлена правильно. При ея составленіи присутствовалъ полицейскій чиновникъ; наименованіе вещей записаны подъ 15 №№, но мы имѣемъ основаніе предположить, что не все изъ имущества вошло въ опись, а самое малоцѣнное. Въ описи названы слѣдующіе предметы: мѣдная небольшая икона съ изображеніемъ распятія Спасителя, Апостоловъ и всѣхъ (?) свя¬


— 15
тыхъ, кожанныя четки, одинъ полушубокъ, немного проношенный, изъ простыхъ овчинъ, покрытый синею найкою, одинъ кафтанъ изъ сѣраго сукна, старый, подбитъ голубымъ кален- коромъ, три рубахи новыя, простаго холста, трое портокъ, одинъ холостяный утиральникъ, двѣ небольшихъ головныхъ подушки, одинъ настольникъ салфетный, одинъ дорожный кожаный чемоданъ съ замкомъ, одна шапка старая изъ сѣрыхъ смушковъ, однѣ перчатки козьяго пуху и денегъ 7. р. 60 коп. Вещи были оцѣнены присяжнымъ оцѣнщикомъ въ 9 р. 69 коп., всего, слѣдовательно, осталось по смерти Кузьмина имущества на 17 р. 29 к. Такъ какъ монастырь израсходовалъ на его погребеніе 25 р., то консисторія разрѣшила обратить вещи и деньги въ собственность монастыря, недостающую же до 25 р. сумму принять въ счетъ общихъ монастырскихъ расходовъ.
При чтеніи описи имущества Кузьмина невольно обращаетъ на себя вниманіе то обстоятельство, что среди оставшихся вещей не оказалось ни одной книги, а между тѣмъ изъ сообщеній о. настоятеля извѣстно, что Кузьминъ совершалъ молитвенное правило одинъ въ келліи и по своимъ книгамъ. Несомнѣнно, что любая изъ этихъ книгъ представляла собою большую матеріальную стоимость, чѣмъ все остальное имущество названное въ описи и этого не могло не знать монастырьское начальство. Не было ли съ этими книгами намѣренно поступ- лено такъ, какъ поступилъ о. настоятель съ тою денежною суммою какую привезъ съ собою Кузьминъ? Въ описи эта сумма (1000 р.), въ полученіи которой была выдана росписка, не вошла, и сдѣлано это потому будто-бы, что Кузьминъ далъ словесное завѣщаніе, чтобы она поступила въ пользу монастыря за свыше пятилѣтнее упокоеніе и призрѣніе его, такъ какъ кормовыхъ денегъ за содержаніе его въ теченіе всего времени монастырь ни отъ кого не получалъ и не просил ъ. Въ просьбѣ на имя епархіальнаго епископа о. настоятель ^высказалъ намѣреніе на эти деньги позолотить купола монастырской соборной церкви, крайне потемнѣвшіе отъ времени. Намѣреніе было одобрено и по выполненіи его настоятель монастыря получилъ отъ епархіальной власти благодарность за, ревность и благолѣпіе обители. Такова судьба невошедшей въ опись денежной суммы, принадлежавшей покойному Кузьмину. Послѣднему, несомнѣнно, никогда не могло даже на мысль прійти, что за его счетъ будетъ произведенъ ремонтъ храма,


— 16 —
принадлежавшаго тѣмъ лицамъ, съ которыми онъ велъ ожесточенную борьбу всю свою жизнь.
Въ библіотекѣ монастырськой нами не найдено ни одной изъ старообрядческихъ книгъ.
Кузьминъ Семенъ былъ, по всей вѣроятности, первымъ и послѣднимъ поднадзорнымъ изъ раскольниковъ въ Полтавскомъ Крестовоздвиженскомъ монастырѣ. Духовное начальство вскорѣ сознало все неудобство помѣщенія опасныхъ распространителей раскола въ первомъ попавшемся монастырѣ. Побѣги однихъ изъ этихъ расколоучителей, вредное вліяніе на окружающую духовную и свѣтскую среду другихъ, побудило правительство отдавать опасныхъ, на его взглядъ, вѣроучителей «въ собственно такъ называемыя арестантскія, отдѣленія, какія имѣлись при монастыряхъ Соловецкомъ и Спасо-Евѳимі- евомъ Суздальскомъ. Для эпитимійцевъ же изъ духовныхъ и свѣтскихъ лицъ каждой изъ епархій предложено было указать епархіальнымъ начальствамъ по одному мужескому и одному женскому монастырю, которые не привлекаютъ значительнаго числа богомольцевъ хранящеюся въ нихъ святынею, каковы нетлѣнные мощи угодниковъ Божіихъ и чудотворныя иконы, и находятся не вблизи городовъ, торговыхъ селеній, ярмарокъ, базаровъ (Указъ Св. Синода отъ 16 Іюля 1860 г. за № 488). Въ Полтавкой епархіи удобнѣйшими для устройства въ нихъ заключенія признаны; изъ монастырей мужескихъ—Густинскій, въ Прилукскомъ уѣздѣ, изъ женскихъ—Великобудищскій, Зень- ковскаго уѣзда, по отдаленности ихъ отъ городовъ, ярмарокъ, базаровъ, а равно по располагающему къ уединенію мѣстоположенію (указъ П. Д. Консисторіи отъ ‘23 Іюля 1860 г., за № 9649).
Епископъ Ѳеодосій.


17
Ильинская ярмарка въ періодъ ея существованія въ г. Ромнахъ.
(^освящается проф. JlJeaHy Васильевичу ^Дучицяому).
„Dzisiejsze Ramny jarmarKami sfawne". (Пшездзѣцкій, въ 40-хъ годахъ).
Какъ извѣстно, знаменитая нѣкогда Ильинская ярмарка до 1852 года находилась въ Ромнахъ, а съ этого года переведена въ Полтаву. Ромнамъ принадлежитъ періодъ ея роста и процвѣтанія. Въ послѣднее предъ переводомъ десятилѣтіе обороты Ильинской ярмарки въ Ромнахъ, по тогдашней приблизительной статистикѣ, простирались среднимъ числомъ до 10 милліоновъ рублей привоза и до 6 мил- сбыта. По силѣ и значенію это была первая ярмарка во всемъ южномъ краѣ и третья въ имперіи. Послѣ перевода ярмарки въ Полтаву, въ ея развитіи скоро наступаетъ переломъ, за которымъ пошло постепенное, но непрерывное паденіе.
Переводъ Ильинской ярмарки былъ чисто насильственный, онъ не обусловливался никакими нуждами мѣстной торговли и имѣлъ цѣлью—поднять благосостояніе Полтавы. Но прежде чѣмъ цѣль эта была достигнута, Ромны потерпѣли весьма чувствительный ущербъ. Здѣсь съ Ильинской ярмаркой, важной самой по себѣ, связывались другія большія ярмарки, что придавало городу особый, ярмарочный характеръ. Переводъ Ильинской, казалось, лишалъ опоры другія роменскія ярмарки и х^кимъ образомъ разорялъ городъ. Жители Ромна сильно заволновались. Протестамъ и жалобамъ по начальству не было конца. Загорѣлась страстная газетная полемика, упорная, вспыхивавшая еще лѣтъ десять спустя послѣ перевода ярмарки. Чрезмѣрные страхи роменцевъ потомъ не оправдались. Второстепенныя роменскія ярмарки продолжали существовать


18 --
й даже нѣсколько усилились, и волненіе улеглось мало-по-малу. Тѣмъ не менѣе чувство негодованія и горечи долго еще проявлялось во всѣхъ разсказахъ и воспоминаніяхъ роменскихъ обывателей и затихло лишь въ новомъ ихъ поколѣніи. Въ настоящее время въ Войнахъ, при разговорѣ объ Ильинской ярмаркѣ, можно только довольно часто слышать выраженіе убѣжденія въ томъ, что переводъ ярмарки въ Полтаву былъ ошибкой, что ярмарка, оставаясь въ Воинахъ, не погибла бы такъ скоро, какъ въ Полтавѣ. При этомъ часто приводятся ссылки на глубокую древность Ильинской ярмарки въ Воинѣ. Послѣднее обстоятельство находитъ себѣ, между прочимъ, объясненіе въ томъ, что, при смутности историческихъ представленій вообще, роменскіе обыватели до сихъ поръ довѣрчиво относятся къ старымъ полемическимъ газетнымъ статьямъ, оттиски которыхъ у нихъ еще и теперь ходятъ по рукамъ* Какого рсда историческія свѣдѣнія сообщаются въ этихъ статьяхъ, можно судить по лежащему передъ нами оттиску статьи. «Объ Ильинской ярмаркѣ» роменскаго уроженца Т. Балюры, помѣщенной въ 1868 году въ «Москов. Вѣдомостяхъ». На первой же страницѣ этой брошюры говорится: «Еще во времена Андрея Боголюбскаго роменскія ярмарки служили центромъ торговли между княжествами сѣверными и южными. Іоаннъ III, заключая торговый договоръ съ крымскимъ ханомъ Менгли-Ви- реемъ, тоже упоминаетъ о Войнѣ, какъ о средоточіи торговли между государствами: Вусскимъ, Крымскимъ и Польскимъ.»
Интересно теперь, чрезъ полстолѣтія съ того времени, какъ Воменъ лишился своей Ильинской ярмаркц, собрать уцѣ- лѣвшія свѣдѣнія о ней. Въ настоящей статьѣ мы и хотѣли бы представить первый посильный опытъ этого. Но мы здѣсь же должны предупредить читателей, что не имѣемъ претензіи трактовать предметъ съ точки зрѣнія экономической исторіи цѣлаго края; намъ доступно лишь сдѣлать обзоръ развитія Ильинской ярмарки съ точки зрѣнія исторіи г. Война. Въ виду этого мы просимъ извиненія читателей за нѣкоторыя, приводимыя ниже, подробности, которыя и могутъ быть оправданы только этой точкой зрѣнія.
I.
Возникновеніе въ Воинѣ Ильинской ярмарки не такъ древне, какъ это кажется съ перваго взгляда. Мы полагаемъ,


— 19 —
что она появилась здѣсь, сначала въ качествѣ мѣстной, т. е. такъ называемой черной и мелочной ярмарки, приблизительно въ послѣдней четверти XVII столѣтія.
Городъ Роменъ, расположенный первоначально на высокомъ выступѣ праваго берега Сулы, у .впаденія въ нее р. Ромна, быть можетъ представляетъ собою одно изъ древнѣйшихъ поселеній южной Руси. Нѣтъ ничего невѣроятнаго во мнѣніи новѣйшаго изслѣдователя древней исторіи этого края, что онъ, какъ славянское поселеніе, уже существовалъ въ то время, когда св. Владиміръ пришелъ къ убѣжденію, что «не добро есть мало городовъ (въ смыслѣ укрѣпленій) около Кы- ева», и когда онъ, вслѣдствіе этого, «нача ставити городы (укрѣпленія) по Деснѣ, и по Устрьи, по Трубешеви, и по Сулѣ, и по Стугнѣ; и начд нарубати мужи лутши отъ Сло- венъ, и отъ Кривичъ, и отъ Чюдий, и отъ Вятичь, и отъ сихъ насели и грады; бѣ бо рать отъ Печенѣгъ, и бѣ воюяся съ ними и одоляя имъ». (Ипат. л., подъ 988 годомъ).
Однако отъ до-монгольскаго періода мы имѣемъ единственное упоминаніе о Ромнѣ въ Лаврент. спискѣ, въ Поученіи Владиміра Мономаха: «и к Выреви бяху пришли Аепа и Вонякъ, хотѣша взяти и, ко Ромну идохъ со Олгомь и з дѣтми на ня, и они очитивше бѣжаша» (подъ 1096 г.). Да и то приведенныя слова лѣтописи можно понимать въ томъ смыслѣ, что здѣсь упоминается не городъ, а рѣка Роменъ. Впрочемъ, мѣстоположеніе г. Ромна больше всего говоритъ въ пользу его древняго происхожденія. Мы не будемъ касаться здѣсь вопроса о тождествѣ или нетождествѣ Ромна съ лѣтописнымъ, негізвѣстнымъ нынѣ по мѣстоположенію, городомъ Римомъ или Римовомъ, такъ какъ для предмета этой статьи онъ безразличенъ. Изъ книжныхъ поисковъ лѣтописнаго Римова, произведенныхъ Карамзинымъ, Арцыбашевымъ, Погодинымъ, Максимовичемъ, Барсовымъ, Голубовскимъ, Вагалѣемъ, Ляскоронскимъ, поиски послѣдняго (Ист. Пер. земли стр. 186 —189) наиболѣе удачны, хотя не могутъ пок? рѣшить вопроса окончательно.
Что было съ городомъ послѣ монгольскаго нашествія, вплоть до конца XVI столѣтія, пока все еще покрыто мракомъ неизвѣстности.2) Можно только съ большой долей вѣроятности
!) В. Г. Ляскоронскаго. См. его „Исторію Переяслав. земли съ древнѣйшихъ временъ до полов. XIII стол.“ Кіевъ, 1897 г., стр. 179—184. 2) Правда, вопросъ о новой, послѣ нашествія монголовъ, колонизаціи лѣ-


— 20 —
предполагать, что въ XVI вѣкѣ онъ уже существовалъ. Роменъ стоитъ уже въ перечнѣ городовъ Воскресенской лѣтописи. Хотя перечень этотъ ни къ какому году въ ней не пріуроченъ, но онъ помѣщенъ уже въ такомъ спискѣ лѣтописи, который самъ по себѣ относится, къ концу XVI в. (П. С. Л., т. ѴП, ѴП и 240). *).
Когда варшавскій сеймъ 1590 г. утвердилъ владѣніе землями по р. Сулѣ за кн. Александромъ Вишневецкимъ, то выраженіе постановленія сейма, что право дается «па pustynia rzeki sule... z iey przyleglosciami»,*  2) по отношенію къ нашему городу нельзя понимать въ буквальномъ смыслѣ. Городъ Роменъ (неизвѣстно, въ какомъ видѣ) существовалъ уже тогда. Подтвержденіе этого, кромѣ свидѣтельства Воскресенской лѣтописи, мы находимъ еще въ слѣдующемъ. Въ жалобѣ вдовы Михаила Вишневецкаго, кн. Раины Вишневецкой, на Юрія Мих. Вишневецкаго за отнятіе маетностей, упоминаются городки: Ситовичи, Лохвица, Старое и Новое Руменское. Жалоба относится ко времени 1616—1618 гг.3) Что такое здѣсь это Старое и Новое Руменское, даетъ нѣкоторое разъясненіе документъ, приводимый Максимовичемъ въ его «Вубновской сотнѣ» (Собр. соч. I, 759) и называемый имъ «записью», къ сожалѣнію—безъ указанія, гдѣ эта запись находится. «Року 1700, мѣсяца февраля 21. Я Денисъ Деркачъ, сотни Вубновской товарищъ и житель Бубновскій, чиню вѣдомо симъ моимъ письмомъ, явно п ясно, иже-мъ не съ примусомъ, але за по- радою всего товариства, такъ тижъ и посполитыхъ людей, смѣю построити млинокъ на вольномъ мѣсцу на Орѣховцѣ, и никому ни въ чемъ непенный, и перешкоди никому нема; ижъ пыталемъ старожитныхъ людей, чи не пенное мѣсце оное?Те- ваго берега Днѣпра, въ предѣлахъ нынѣшнихъ Полтавской и южной части Чер" нигов. губерній, послѣ трудовъ гг. Антоновича, Владимірскаго-Буданова, Яблонов" скаго и Лазаревскаго, въ значительной степени подвинулся впередъ; тѣмъ не менѣе, впредь до открытія новыхъ данныхъ, въ немъ остается еще много пробѣловъ. *
9 Что перечень не есть только суммировка городовъ, внесенныхъ компиляторомъ въ свой трудъ изъ лѣтописей Несторовой, Кіевской и Суздальской, слѣдовательно изъ до-монгольскаго періода, доказывается помѣщеніемъ въ немъ такихъ городовъ, которыхъ нѣтъ въ этихъ лѣтописяхъ, напр. хоть бы по Сулѣ: Снепородъ (въ Ипат. сп. только рѣка), Чемосовъ, Утѣшковъ, Синець (нынѣшн. Сѣнча, отъ котораго прилагат. въ народи, языкѣ «синецькій»), Кляпецъ, Ковыла, Вороно, Салъ, Песьи кости, Хотѣнъ.
2) Ѵоі. leg. изд. 1859 г., II., 317 (по статьѣ А. М. Лазаревскаго: «Лубенщина» въ Кіев/ Ст. 1896 г., I, 116-117).
3) Статья А. М. Лазаревскаго: «Лубенщина» въ Кіев. Ст. 1896 г., I, 122. О жалобѣ—ссылка на «Źródła dziejowe», XXI, 315.


21
ди всѣ нижеписанные люде повѣдали: Павло Норецъ, Андрей Бѣлько, Ванько Елищенко, Хилко Власенко и Таврило Хижникъ, що то мѣсце вольное: ижъ бывалъ, прави, натомъмѣс- цу млинокъ еще до Кумейского року передъ килъконадцять годовъ, якъ городъ Роменъ находилъ, и нѣякійсь человѣкъ Роменскій постановилъ былъ на томъ мѣсцу млинокъ, на вольномъ; а гди сталъ Роменъ осѣдати вдруге, и той человѣкъ покинулъ той млинокъ и на свои грунта до Ромна вернулся, и до сихъ часовъ тое мѣсце пусто зоставало...» То обстоятельство, что Ромны упоминаются, съ чрезвычайно точнымъ обозначеніемъ ихъ мѣстоположенія, въ «Большомъ Чертежѣ»,1) показываетъ, что они хорошо уже были извѣстны московскимъ людямъ въ самомъ началѣ XVII вѣка, если не раньше; а такая извѣстность не пріобрѣтается скоро. Итакъ, надо поло- гать, что Роменъ уже существовалъ въ XVI вѣкѣ.
Приведемъ здѣсь и другія свидѣтельства, относящіяся къ начальной исторіи нашего города.
При перечисленіи на московскомъ соборѣ 1634 года го~ родовъ которые «взяли государевы люди взятьемъ» у поляковъ, фигурируетъ и «Ромонъ»,*  2) очевидно—какъ городъ, заслуживающій упоминанія.
Не смотря на нелестный отзывъ о «роменцахъ» въ 1638 году короннаго польнаго гетьмана Николая Потоцкаго, что «несправедливо» и даже «непристойно» допускать въ козаки этихъ «несчастныхъ овчарей» («leda owczarze») и что будто бы сами козацкіе полковники добивались прежде, «aby żaden z Ru- menców nie вуі popisany»,3)—мы имѣемъ однако неопровержимое доказательство того, что въ Ромнѣ въ 1635 году уже были козаки и была церковь. На одномъ изъ евангелій, хранящихся въ роменскомъ соборѣ, есть надпись, что книгу «отмѣни раба Божія Марья Омеляновна зъ мужемъ своимъ Демъяномъ Щеръ- быною, козакомъ войска его королевской милосты запорозъкаго і нада на церков пренасвентшои Богородицы в Ромънѣ въ року #фб“-
Далѣе, уже къ 1644 году относится извѣстный эпизодъ объ отнятіи Ромна людьми кн. Іереміи Вишневецкаго у управ„А выше Глинска 20 верстъ пала въ Сулу рѣчка Романъ, на устьѣ градъ Романъ". Изд. Спасскаго М. 1846 г., стр. 94.
2) Собр. гос. гр. и догов. III, 344.
3) Дневникъ Окольскаго. Краков. изд. 1858 г., стр. 184 Здѣсь слова: «Кшппо»,
«Китопсу»—очевидная опечатка, или неправильное чтеніе рукописи. ’


22
ляющаго Казановскаго, разсказаный въ «Pamiętnikach» канцлера Альбрехта Радзивила (Познан. изд. 1839 г., II, 155—156, 157,158,164) и подтверждаемый напечатанной въ «Архивѣ Ю. 3. Р. (ч. II, т. 1 288—292) инструкціей объ этомъ дѣлѣ, данной волынскими дворянами посламъ, отправляемымъ на варшавскій сеймъ вальный 1645 года.
Скоро въ слѣдъ за этимъ наступила эпоха Хмельницкаго. Ромны, въ числѣ другихъ городовъ Вишневецкаго, отняты были у ихъ владѣльца и образовали роменскую козацкую сотню, сначала въ составѣ Миргородского, потомъ Лубенского полка. (*  *)
Мы подобрали здѣсь всѣ тѣ извѣстія, какія намъ были доступны, о времени появленія Ромна на исторической сценѣ, чтобы установить, отъ какихъ временъ возможно ожидать въ немъ возникновенія ярмарки.
Если городъ, судя по всему вышеприведенному, былъ значительнымъ поселеніемъ уже въ началѣ XVII вѣка, (*) то не къ этому ли времени и приурочивается происхожденіе въ немъ ярмарочной торговли? Можетъ быть. Такое мнѣніе было... Но его легче опровергнуть, чѣмъ подтвердить.
Арандаренко въ своихъ «Запискахъ о Полтав. губ.», составленныхъ въ 1846 году, говоритъ о Ромнѣ: «Этотъ пунктъ, какъ приближенный къ границамъ Великой Россіи еще до присоединенія къ ней Малороссіи, былъ издавна мѣстомъ торговли.» (III, 341). Составители новѣйшаго «Сборника по хоз. статистикѣ Полтав. губ.», перифразируя эти слова Арандаренка, выражаются опредѣленнѣе: Еще въ началѣ XVII вѣка, находясь на границѣ между Московскимъ и Польскимъ государствами, г. Роменъ былъ главнымъ торговымъ пунктомъ для тогдашней Малороссіи, сосредоточивавшимъ польскую, московскую и татарскую торговлю» (Полтава, 1893 г., XII, 15). Авторы приведенныхъ фразъ основываютъ свои заявленія очевидно только на соображеніи о пограничномъ положеніи города. Но они выпускаютъ изъ виду политическія отношенія того времени. Не говоря уже о «татарской торговлѣ», и «московской» въ Ромнахъ того времени не могло быть. Сношенія *) См. «Реестра войска Запор. послѣ Зборов. догов.» напечат. Бодянскимъ въ Чтеніяхъ Моск. Общ. Ист. и Др. 1874 г., III, 271—273. Къ Лубенскому полку Роменская сотня принадлежала до самаго введенія намѣстнйчествъ.
*) Опускаемъ реестръ Пшездзѣцкаго, по которому въ Ромнѣ тогс времени числилось 6000 господарей, такъ какъ сомнѣваемся, вслѣдъ за А.М. Лазаревскимъ, въ его достовѣрности.


23
ограничивались ближайшими пограничными мѣстами и были чаще враждебныя, чѣмъ дружескія; напр.: пришли изъ за московской границы люди, неизвѣстно—откуда, и „воровскимъ обычаемъ» побрали пять іюней «надъ рѣчкою Хмыловомъ» и ушли въ Путивль; или: королевскіе подданные Яцко Сенко- вичъ и Лазарь повели было нѣсколько лошадей въ Курскъ на продажу, нѣкій Володимиръ Череповъ съ ратными людьми напалъ на нихъ и отнялъ 7 лошадей. Это относится къ 1638 году. (!) Іеремія Вишневецкій въ письмѣ къ путивлькому воеводѣ кн. Юрію Долгорукому отъ 23 янв. 1648 г. пишетъ о выдачѣ ему бѣглыхъ крестьянъ его, переселившихся за московскую границу въ Недрыгайловскую волость; «сошлю я теды вборзѣ пана Яна Весѣдовского, старосту моего руменского, и пана Криштофа Сѣножацького, Хоружого чернѣговского, слугъ моихъ, чтобы они подданныхъ моихъ власныхъ, отъ мене збѣг- лыхъ, познавали и за позволеньемъ его царского величест ва оныхъ зъ животинами и зъ маетками всихъ спровадили» (і)  2) Значитъ, границы оберегались. Пограничные московскіе воеводы постоянно пикировались съ пограничными польскими урядниками объ искаженіи царскаго титула и часто воспрещали всякія пограничныя сношенія. А тутъ наступило время Хмельницкаго. До ярмарокъ ли было тогда Малороссіи? За Хмельницкимъ послѣдовало время Выговскаго. Ромны были какъ разъ театромъ военныхъ дѣйствій до Конотопскаго сраженія, (3) а послѣ него Выговскій съ ханомъ на обратномъ пути и вовсе разорилъ и сжегъ тѣ города, которые были противъ него: Константиновъ, Роменъ, Глинскъ, Лохвицу и другіе (1659 г.) (4) Не въ лучшемъ положеніи были Ромны въ послѣдующее затѣмъ время, въ 60-хъ годахъ того же столѣтія,—при Брюховецкомъ и Дорошенкѣ съ Многогрѣшнымъ. Мы не можемъ здѣсь останавливаться на томъ, какъ Ромны переходили изъ рукъ въ руки и терпѣли отъ каждой воюющей стороны, при чемъ роковымъ для нихъ являлось именно ихъ пограничное положеніе. Вполнѣ достовѣрныхъ свидѣтельствъ объ этомъ не мало можно найти хотя бы въ Актахъ Ю. и 3. Россіи (тт. ѴП, ѴШ и IX).
Итакъ первыя три четверти XVII вѣка были рѣшительі) 	Акты Ю. и 3. Р. XIII, 14—15.
’) А. ГО. и 3. Р. ХІП, 113.
3) ІЬід. IV, 200—240.
*) ІЬід. IV, 244; VII, 299.


— 24 —
но неблагопріятны для развитія торговли въ нашемъ городѣ. Въ подтвержденіе этого мы можемъ сослаться и на прямое свидѣтельство. Въ приложеніяхъ къ XI тому исторіи Соловьева помѣщена выписка изъ дѣлъ малороссійскихъ, хранящихся въ московскомъ Глав. Арх. М. Ин. Д. за 1665 годъ (№ 68). Въ этой выпискѣ есть «Роспись, въ которыя времена въ ма- лороссійскихъ городахъ ярмонки бываютъ.» Въ росписи перечисляются ярмарки въ слѣдующихъ городахъ: въ Кіевѣ, Переяславѣ, Баришевкѣ, Варишполѣ, Золотоношѣ, Черниговѣ, Мгли- нѣ, Погарѣ, Почепѣ, Конотопѣ, Коропѣ, Прилукѣ, Ичнѣ, Вар- вѣ, Чернухахъ, въ Красномъ, Сребномъ, Пирятинѣ, Лубнахъ Миргородѣ и Нѣжинѣ. Роменъ не упомянутъ. При чрезвычайной скудости бытовыхъ свѣдѣній въ памятникахъ того времени, это извѣстіе имѣетъ для насъ большую цѣну. Подозрѣвать тутъ случайный пропускъ мы не можемъ; за это ручается намъ имя покойнаго историка1).
Далѣе, въ имѣющихся у насъ свѣдѣніяхъ о роменской Ильинской ярмаркѣ пробѣлъ на цѣлыхъ 60 лѣтъ. Пробѣлъ оканчивается извѣстіями, что ярмарка уже существуетъ. Извѣстія эти мы находимъ въ дневникѣ Марковича, который доведенъ пока печатаніемъ (въ прилож. къ «Кіев. Ст.») до конца 1734 г.
Выпишемъ здѣсь всѣ тѣ немногія сообщенія дневника, которыя относятся къ Ильинской ярмаркѣ, чтобы судить о величинѣ и значеніи ея въ это время.
Въ 1723 и 24 г.г. авторъ дневника былъ наказнымъ лу- бенскимъ полковникомъ вмѣсто отца, отправленнаго въ Дербентскій походъ. 15 іюля 1724 года онъ отмѣчаетъ: «Верещацѣ Петру судами ярмарковыми казалемъ завѣдовать». 15 іюля онъ выѣзжаетъ въ Глуховъ, откуда ярмаркой не интересуется и ничего о ней не пишетъ. Въ маѣ мѣсяцѣ 1725 года авторъ самъ отправился въ Сулацкій походъ, гдѣ пробылъ до весны 1727 года. Въ іюнѣ и августѣ этого года онъ былъ въ Глуховѣ, откуда давалъ порученія 15 іюля Якову Дубровѣ въ Ромнахъ «о продажѣ вовни, тютюну и проч. и о покупцѣ юхтъ, тясомъ, тютюну, родзѣнковъ, киндяковъ 10.» 27 іюля ему привезли въ Глуховъ покупки Дубровы: «юхтъ 2, кагве полъ 2 фунта, родзѣ- нокъ подъ пуда, паперу полъ рази, киндяковъ зеленихъ 5, тютюну тур. око, имбрикъ вел. на чай, мѣдній». Іюль слѣдующаго года авторъ прожилъ въ Москвѣ. Въ іюлѣ и августѣ 1729 года Марковичъ былъ въ Глуховѣ, съ Ромномъ имѣлъ посто- х) Позже, мы лично въ Московскомъ Архивѣ М. Ин. Д. провѣрили выписку Соловьева изъ дѣла № 68. Она оказалось вполнѣ точной.


25 —
явныя сношенія, но о ярмаркѣ не пишетъ ничего. ‘20 іюля 1730 года запись: «жена 10 р. на ярмарковое покупки взяла». Это было въ Глуховѣ. Судя по тому, что Марковичъ, пріѣхавъ потомъ 11 августа въ Роменъ, засталъ тамъ жену съ дѣтьми, можно полагать, что «ярмарковое покупки» имѣлось въ виду сдѣ.іать въ Ромнахъ на Ильинской. Въ 1731 году авторъ былъ въ Ромнѣ 30 и 31 іюля, но о ярмаркѣ не упоминаетъ. 15 іюля 1732 года отмѣчено въ дневникѣ, въ Глуховѣ: «жена моя зъ дѣтьми поехала въ Роменъ.» 30 іюля и самъ авторъ пріѣхалъ въ Роменъ; 1 августа онъ съ женою уѣзжаетъ въ Лубны; о ярмаркѣ ни слова. Въ 1733 году къ ярмаркѣ относятся слѣдующія записи. 19 іюля Марковичъ прибылъ изъ Глухова въ Роменъ и пробылъ тамъ до обѣда 23. 21 іюля онъ отмѣчаетъ: «Вѣжевскому для покупокъ ярмарковыхъ далъ я 10 руб.»—22-го: «сей день тутъ продновалисмо, купили сутой парчи золотой локоть за 6 р., а у' Юріевого шафара Павла взяли локоть красной парчи за 3 рубля, да локоть бла- китной за 12 зол., да 14 локоть канавацу безъ чвертки по 65 к., штабного желѣза 3 пуда по 19 коп„ полъ пуда свинцу за 1 руб., да полторы тысячи чабаковъ за 12 зол., полу- едвабной матеріи у жидовъ локоть 33 по 11 а., оливи по 8 к. фунтъ, миёдаловъ по 12 а».—Наконецъ въ 1734 году, 20 іюля, отмѣчено мимоходомъ, что браковаго «лошака нельзя было продать въ Ромнѣ» за множествомъ коней», и 29 іюля —что авторъ получилъ отъ брата Марка увѣдомленіе о продажѣ въ Ромнѣ 18 пуд. «вовни бранки старой» по 1 руб. за пудъ и „простой старой“, 300 рунъ, по 7 к. за руно.
По этимъ записямъ можно сдѣлать нѣкоторыя заключенія: 1) срокъ ярмарки—около недѣли, приблизительно отъ 20 до 27 іюля (15 авторъ дѣлаетъ только распоряженія и даетъ порученія, 30-го уже не интересуется ярмаркой и, находясь въ Ромнахъ, не упоминаетъ о ней); торгуютъ на ярмаркѣ жиды, пріѣхавъ изъ за границы, изъ Польши, и противозаконно продаютъ товаръ въ розницу (J), что свидѣтельствуетъ уже о нѣкоторой привычкѣ ихъ къ мѣсту и людямъ; торгуютъ и ве- ликоросы (желѣзомъ, котораго и цѣна считается на алтыны); (*  2) торгуютъ также и южные люди (турки или татары, или 1) Указомъ 1727 года евреямъ запрещалось еще жить въ Малой Россіи и торговать въ розницу. Послѣднее разрѣшено имъ только указомъ 1734 года (Перв. П. С. 3., VIII, 5324 и IX, 6614).
2) О привозѣ желѣза изъ Тулы въ 60-хъ годахъ XVIII в. см. ниже] въ выдержкѣ изъ Румянцевской описи.


26
молдоване, такъ какъ запорожцы въ это время еще въ изгнаніи), продавая турецкій тютюнъ на око и, можетъ быть, кофе и изюмъ; 3) роменцы еще не совсѣмъ приспособились извлекать изъ ярмарки доходъ за наемъ помѣщеній, такъ какъ Марковичъ, великій стяжатель, имѣвшій дома въ Ромнахъ и аккуратно вносящій въ дневникъ получаемые по имѣніямъ доходы, ничего не пишетъ о доходахъ ярмарочныхъ.
Итакъ ярмарка въ концѣ 20-хъ и началѣ ЗО-хъ годовъ ХѴШ стол. привлекала уже заграничныхъ торговцевъ. На сколько же далеко назадъ надо отнести ея зарожденіе? Мы упомянули въ самомъ началѣ, что предполагаемъ ея возникновеніе въ послѣдней четверти XVII в. Въ самомъ дѣлѣ, только въ гетманство Самойловича и Мазепы роменскій край нѣсколько успокоился отъ смутъ и въ немъ начали завязываться болѣе частыя сношенія съ пограничьемъ московскимъ, тѣмъ болѣе, что въ это время въ значительной степени заселилась и Слободская Украйна. При спокойномъ состояніи края ярмарка въ Ромнахъ за 50 лѣтъ можетъ быть развилась бы и болѣе того, какъ мы видимъ это при Марковичѣ, но тутъ необходимо вспомнить о погромѣ, испытанномъ Малороссіей при нашествіи Карла XII, въ 1708—1709 годахъ. Этотъ погромъ сильно пошатнулъ сложившійся экономическій строй Малой Россіи. Требовалось нѣсколько лѣтъ на то лишь, чтобы возстановить въ краѣ правильное теченіе обычной жизни—обстроиться на старыхъ пепелищахъ, да обзавестись необходимымъ инвентаремъ. Что же касается Ромна, то онъ сугубо потерпѣлъ—и отъ шведовъ, и отъ русскихъ. Оставляя въ сторонѣ слишкомъ краснорѣчивое, но и довольно пристрастное описаніе роменскаго погрома въ «Исторіи Русовъ», (*) нельзя однако не признать, что городъ сильно пострадалъ. Этого не отрицаетъ даже гр. Головкинъ въ письмѣ къ гетм. Скоропадскому отъ 5 янв. 1709 г. «И что изволишь напоминать, пишетъ онъ, о учиненномъ грабежѣ отъ войскъ Е. Ц. В. въ Ромнахъ жителямъ, сіе грабленіе, правда, учинилось отъ нѣкоторыхъ своевольныхъ, которые напредъ приходу въ тотъ городъ генерала Галларта пріѣхали, но потомъ тѣ своевольники всѣ какъ офицеры, такъ *) Изд. Бодянскаго, стр. 213. Впрочемъ, и описаніе роменскаго погрома въ Исторіи Русовъ имѣетъ нѣкоторое право на достовѣрность, въ виду близкаго сосѣдства съ Ромнами предполагаемаго автора Исторіи—одного изъ Полетикъ. Родовое имѣніе Полетикъ с. Коровинцы--верстахъ въ 20 отъ Ромна.


27 —
и рядовые, по розыску изобрѣтены. И что пограблено у нихъ сыскано, то посланный для того нарочно отъ Е. Ц. В. двора маіоръ Бартеневъ съ полковниками и аудиторомъ отдаютъ нынѣ въ Ромнахъ по прежнему тѣмъ, у кого что взято. А помянутыхъ грабителей, какъ офицеровъ, такъ и рядовыхъ, велѣно имъ казнитъ въ Ромнахъ смертію во страхъ другимъ. И тако видя сію казнь тѣмъ грабителямъ, прочіе чаю уже не отважатся никогда дерзать чинить такихъ своевольствъ и гра- бительствъ.» f1) Начавшееся развитіе въ Ромнахъ Ильинской ярмарки навѣрно было событіями 1708 и 1709 годовъ нѣсколько пріостановлено.
Послѣ В. Сѣверной войны лѣвобережная Малороссія перестала быть театромъ военныхъ дѣйствій. Совершавшаяся въ ней затѣмъ постепенно, въ теченіе XVIII вѣка, перемѣна соціального строя не мѣшала развитію торговли. Торговля по условіямъ времени принимала ярмарочный характеръ. И тутъ то Ромны, чѣмъ далѣе, тѣмъ больше начинаютъ опережать другіе города. Ярмарочная торговля въ нихъ безпрерывно растетъ. Ильинская ярмарка мало-по-малу пріобрѣтаетъ значеніе оптовой и международной. Вмѣстѣ съ нею увеличиваются и другія ярмарки, особенно Вознесенская и Михайловская.
Въ Румянцевской описи, слѣдовательно въ концѣ 60-хъ годовъ ХѴПІ вѣка, говорилось: «Въ Ромнѣ бываетъ въ году четыре ярмарки: о Сырной недѣли, о Вознесеніи Господнемъ, на Илію пророка и на Архистратига Михаила, 8 ноября; ярмарки продолжаются: Вознесенская и Ильинская по четыре и по пять недѣль, а Маслянская и Михайловская по три и болѣе недѣль. Купечество на ярмарки пріѣзжаетъ изъ Польши, изъ великороссійскихъ и малороссійскихъ городовъ, до ста и болѣе человѣкъ. Привозятъ изъ Польши сукна (сетовыя и простыя), позументы, сѣтки серебрянныя и золотыя, шелковыя разныя парчи, бархаты, люстрины и другія нѣжныя матеріи; а изъ Россіи—канфы, выбойки, китайки, разное коренье, сахаръ, оловянную посуду, пушной товаръ, шелковыя матеріи и мониста; желѣзо и разную посуду привозятъ изъ Тулы; изъ полковъ Стародубскаго, Черниговскаго и Нѣжинскаго привозятъ горѣлки и деревянную посуду; изъ Сѣчи Запорожской— вино, бакалѣю, рыбу и соль; и-зъ донскихъ станицъ привозятъ соль и приводятъ лошадей»*  2).
9 Судьенко. Матеріалы для отеч. ист. II 100—101.
2) 	Изъ сгорѣвшихъ въ Полтавѣ связокъ. Сообщено А. М. Лазаревскимъ? которому какъ за это сообщеніе, такъ и за указаніе другихъ источниковъ приносимъ здѣсь искреннюю благодарность.


— 28
Отзывъ о роменскихъ ярмаркахъ у Шафонскаго, въ его «Топографическомъ описаніи Черниговскаго намѣстничества», составленномъ въ 1786 году, еще значительнѣе: «Роменскія ярмарки, особливо Вознесенская и Ильинская, во всей Малой Россіи первѣйшими почитаются. Вознесенская и Ильинская продолжаются по двѣ и до трехъ недѣль, и на оныя съѣзжаются многіе помѣщики, всѣ малороссійскіе и многіе великороссійскіе купцы изъ Москвы, Тулы, Калуги, Орла, Волхова, Воронежа, Курска, Харькова, Стародуба, Кіева, изъ Бѣлоруссіи, армяне изъ Астрахани, турки и татаре, и навозятъ всякіе красные лучшіе товары, яко-то: сукна, шелковые, бумажные, сребрянную посуду, золотыя и алмазныя вещи. Нѣжин- скіе греки привозятъ много шелковыхъ италіанскихъ и турецкихъ разныхъ товаровъ. Особливо въ ярмарку Вознесенскую главный косной торгъ бываетъ. Въ сію и Ильинскую изо всѣхъ заводовъ и изъ донскихъ ’ станицъ наводятъ табунами великое число лошадей, а изъ околичныхъ мѣстъ рогатаго скота; въ сіе время можно лучшихъ лошадей цугами купить. Словомъ, въ Ромнѣ купцы большіе по торгу отправляютъ дѣла, продавая и мѣняя товары и переписывая векселя». (Стр. 575).
Съ 1790-хъ годовъ за Ильинской ярмаркой, вмѣстѣ съ ея вспомогательными, особенно Вознесенской, можно - слѣдить уже по документамъ архива Роменской городской думы. Правда, статистика не велась тогда, оборотовъ ярмарокъ не подсчитывали; но ярмарки, особенно Ильинская, даютъ почти весь годовой доходъ городу; съ ярмарками связаны суммы винныхъ откуповъ, количество и откупная цѣна «герберговъ» и далѣе «трактировъ» и «ресторацій»; плата за помѣщеніе товаровъ и людей на ярмаркахъ составляетъ главный доходъ обывателей; ярмарками обусловленъ штатъ полиціи и другихъ присутственныхъ мѣстъ; переносъ Ильинской ярмарки изъ середины города на окраину его, влечетъ за собою радикальную перепланировку города, что поглощаетъ вниманіе мѣстныхъ властей и обывателей на цѣлые десятки лѣтъ. Что же мы видимъ изъ документовъ думскаго архива? Ярмарки, съ Ильинской во главѣ, непрерывно растутъ. Для констатированія роста ихъ въ концѣ XVIII вѣка, изъ суммы всѣхъ этихъ обстоятельствъ достаточно, намъ кажется, указазать на слѣдующія: Цѣна виннаго откупа въ городѣ за послѣднее десятилѣтіе XVIII в. поднялась съ 1450 р. въ годъ (1790 г.) до 6505 р.


— 29 —
(1803 г.)1)- При Шафонскомъ, въ 1786 году, во всемъ Ромнѣ было 346 торговыхъ деревянныхъ лавокъ и амбаровъ (стр. 571); по описи 1803 года, всѣхъ торговыхъ помѣщеній на однихъ лишь ярмаркахъ—365, не считая лавокъ или амбаровъ въ другихъ частяхъ города, которыя не относились къ ярмаркамъ*  2). Не оставляетъ, наконецъ, никакого сомнѣнія въ ростѣ ярмарокъ уже то обстоятельство, что старинное мѣсто для нихъ въ городѣ—у соборной церкви—становится рѣшительно негоднымъ по тѣснотѣ. Еще въ 1792 году 55 иногороднихъ купцовъ обратились въ Роменскую думу съ прошеніемъ-—перевести Ильинскую и Вознесенскую ярмарки за городъ, въ виду тѣсноты и опасности отъ пожара. Дума представила прошеніе губернатору, но дѣло не получило тогда движенія.3). Однако все увеличивавшаяся тѣснота была на столько ощущительна, что назначенный въ 1802 году малороссійскимъ генералъ-губернаторомъ кн. Куракинъ въ тотъ же годъ исхлопоталъ Высочайшее разрѣшеніе перенести ярмарки за городъ, на болѣе обширное мѣсто.
Этотъ переносъ Ильинской ярмарки за городъ, въ началѣ прошлаго столѣтія, составилъ эпоху въ ея развитіи, а потому дальнѣйшая исторія ярмарки, начиная съ размѣщенія ея на новомъ мѣстѣ, составитъ предметъ слѣдующихъ главъ. Теперь же, констатировавъ по возможности ростъ Роменской ярмарочной торговли въ теченіе ХѴШ вѣка, остановимся на выясненіи причинъ этого роста и на описаніи старой ярмарки.
Главнѣйшая причина— географическое положеніе Ромна. Когда съ конца ХѴП вѣка прекратились враждебныя столкновенія Малой Россіи съ Великой, гдѣ нибудь на пограничьѣ между двумя племенами, должна была необходимо возникнуть взаимная торговля.4). Великорусское племя, какъ болѣе подвижное, пошло къ малорусскому на встрѣчу, въ его землю. Идти далеко на югъ не было надобности, такъ какъ, установивъ пунктъ торговли въ южной части Малороссіи, пришлось бы заставить самихъ же малороссовъ сѣверныхъ полковъ обращаться далеко вспять, притомъ—изъ мѣстъ, гуще населенныхъ, въ край съ рѣдкимъ населеніемъ. Самимъ великороссамъ ѣхать 1) Дѣла архива Роменской гор. думы, по описи №№ 7, 11, 79, 92 и 114.
2) Опись № 116, 1803 года, въ арх. Ром. гор. думы.
3) Дѣло № 99, 1792 года.
4) Намъ кажется несомнѣннымъ, что большая Роменская ярмарочная торговля первоначально возникла на почвѣ малорусско-великорусскихъ отношеній. Другіе народы примкнули къ этой торговлѣ позднѣе.


— 30 —
далеко на югъ было бы тяжело и убыточно, да и безцѣльно. Не надо при этомъ выпускать изъ виду, что югъ Малороссіи не только въ концѣ ХѴП-го, но и въ первой половинѣ XVIII вѣка не былъ еще вполнѣ безопасенъ въ военномъ отношеніи. Избирать въ Малороссіи пунктъ для торговли гдѣ-нибудь на пограничьѣ, но сѣвернѣе Ромна, напр. въ Нѣжинскомъ или Стародубскомъ полкахъ было невыгодно великороссамъ, такъ какъ мѣста эти не были столь богаты мѣстными произведеніями, а съ начала XVIII вѣка они покрылись притомъ, въ сѣверной своей части, великорусскими раскольничьими колоніями, которыя сами искали во внѣ исхода для своей торговой предпріимчивости. Для Польши вся пограничная малороссійско-великороссійская черта была на одинаковомъ, приблизительно, разстояніи. Возникновеніе ярмарокъ на малорусской территоріи предпочтительно предъ пограничной великорусской, обусловливалось еще присутствіемъ въ Малороссіи евреевъ. Высланные было указомъ императрицы Екатерины I изъ Украйны въ 1727 году, они были уже въ слѣдующемъ 1728 г. верховнымъ тайнымъ совѣтомъ, по прошенію Даніила Апостола, допущены къ участію въ оптовой торговлѣ на украинскихъ ярмаркахъ. Императрица Анна Іоанновна въ 1734 году разрѣшила имъ здѣсь и розничную продажу.1). Хотя вслѣдъ затѣмъ Елизавета Петровна приказала опять выслать всѣхъ евреевъ изъ Малороссіи и это запрещеніе тяготѣло надъ ними вплоть до 1794 года,1  2  3) тѣмъ не мепѣе евреи, какъ видно изъ другихъ указовъ Императрицы Елизаветы, никогда всѣ изъ Малороссіи не уѣзжали8). Продолжали они держаться тамъ и въ царствованіе Екатерины II. Присутствіе же евреевъ всегда оживляло ярмарочную торговлю. Оно даже впослѣдствіи давало перевѣсъ Ильинской Роменской ярмаркѣ предъ Крещенской Харьковской, лежавшей за чертой еврейской осѣдлости.
Одною изъ причинъ превосходства Ромна надъ другими малорусскими городами, въ отношеніи ярмарокъ, была также рано развившаяся здѣсь культура табаку. Насажденіе этой культуры въ Роменской округѣ приписывали князьямъ Вишневецкимъ и относили появленіе ея къ началу XVII вѣка4). Такъ ли это, мы не имѣемъ пока средствъ провѣрить. Что
1) Перв. П. С. 3. VII, 5063; ѴШ, 5324; IX, 6614.
2) Перв. П. С. 3. XI, 8673; ХХШ, 17,224.
3) Тамъ же XI, 8840; ХП, 8867.
4) Арандаренко. Зап. о Полтав. губ., Ш, 333.


— 31 —
тютюнъ въ Малороссіи успѣшно привился въ теченіе XVII вѣка, это доказываютъ нѣсколько запрещеній ввоза его отсю¬
да въ Московское государство при царѣ Алексѣѣ Михайловичѣ и далѣе, до 1697 года, когда Петръ I разрѣшилъ ввозъ его въ Москву за извѣстную пошлину. Нѣсколько позднѣе царь Петръ сталъ уже заботиться объ улучшеніи табаководства въ Малороссіи. Онъ хотѣлъ привить здѣсь культуру американскихъ Табаковъ. Что именно Ромны при немъ, да и раньше, конечно, выдавались по табаководству предъ другими малороссійскими городами, доказываетъ слѣдующее письмо кн. Дм. Голицына къ гетьману Скоропадскому отъ 14 августа 1718 г.: «По именному Его Величества указу велѣно въ Украйнѣ разводить табакъ и къ тому мѣсто осмотрѣть въ Ромнахъ и въ Гадячѣ, и для того кабинета Его Величества присланъ иноземецъ табачный мастеръ Жанъ-Андрей Жизо. И писалъ я къ плацъ-маіору Кологривову: велѣно ему съ тѣмъ мастеромъ ѣхать къ вашему превосходительству и просить, дабы изволили приказать дать ему указъ и послать съ нимъ для показанія такихъ мѣстъ какую отъ себя персону. И когда онъ Вашему Превосходительству явится, прошу изволите противъ сего по означенному Е. В. указу приказать исполнить и о томъ насъ увѣдомить»1). Тутъ названы Ромны и Гадячъ. Но Гадячъ далеко уступалъ Ромнамъ въ табаководствѣ. Это видно изъ того,
что въ то же самое время, а именно въ 1722 и 23 годахъ, изъ 37.884 пудовъ малороссійскаго табаку, оплаченнаго пошлиной, приходилось на полки: Дубенскій Гадяцкій Прилуцкій .
Полтавскій .
Миргородскій
Нѣжинскій .
. 23.616 пуд.
6.635 пуд.
. 2.426 пуд.
554 пуд.
. 1.116 пуд.
. 3.535 пуд.*  2).
Хотя въ Дубенскій полкъ кромѣ Ромна входило все те¬
ченіе Сулы, но южное Посулье тутъ не играло никакой роли ни тогда, ни впослѣдствіи. Эта роспись интересна въ томъ отношеніи, что опредѣляетъ положеніе Ромна по табаководству не только въ сравненіи съ Гадячемъ, но и со всѣми другими украинскими городами. Въ царствованіе Екатерины II, «д. с. с. Тепловымъ, по порученію императрицы, была составлена ин-
х) Судьенко, Матер. II, 93.
2) Щербачевъ. Обзоръ табаководства въ Россіи, вып. II и Ш, стр. 2—3.


— 32 —
струкція для разведенія этихъ (американскихъ) Табаковъ и устроена малороссійская контора въ г. Ромнахъ, а въ каждомъ малороссійскомъ полку были назначены плантаторы, на обязанности которыхъ лежалъ учетъ плантацій и обученіе плантаторовъ собиранію и сохраненію табака. Контора малороссійская имѣла склады, гдѣ собирался скупленный у плантаторовъ табакъ... Плантаторамъ сѣмяна раздавались конторой даромъ и торговля табакомъ была свободна отъ всякихъ пошлинъ»1)- Это было въ началѣ царствованія Императрицы Екатерины. Лѣтъ черезъ 20 послѣ этого Шафонскій такъ описываетъ торговлю табакомъ въ Ромнахъ:
«Главный торгъ и промыслъ города состоитъ въ табакѣ виргинскомъ, амасфорскомъ и простомъ. Промышленники, въ Ромнѣ живущіе, скупаютъ оный осенью, въ торговые дни у крестьянъ, и продаютъ или мѣняютъ на шелковый, пушный и бумажный товаръ великороссійскимъ и бѣлорусскимъ купцамъ, а сіи по первой санной дорогѣ отвозятъ оный въ Сибирь на Ирбитскую ярмарку, въ Бѣлоруссію, Ригу, Курляндію, Москву, Петербургъ и въ Таврику, цѣною по примѣру на 50 тысячъ. Другіе привозятъ изъ Дону и отъ Днѣпра вялую рыбу, изъ Таврики соль, изъ Нѣжина и Кіева виноградное волоское, а изъ Новгородской-Сѣверской губерніи горячее вино, и оные въ своемъ городѣ и по ярмаркамъ развозятъ. Осенью, во время табачнаго торгу, великороссійскіе промышленники привозятъ рогожи и вербвки, которыя покупающимъ табакъ для увязки продаютъ». (Стр. 574). Съ тѣхъ поръ и дальше, даже къ концу Ильинской, торговля табакомъ въ Ромнахъ, какъ увидимъ, имѣла значительное вліяніе на дѣла ярмарки.
Что касается топографическихъ преимуществъ Ромна предъ другими украинскими городами, то они, въ смыслѣ фактора, привлекшаго сюда международную торговлю, мало заслуживаютъ вниманія.
Возвратимся къ положенію Ильинской ярмарки въ концѣ прошлаго и началѣ нынѣшняго столѣтія, въ послѣдніе годы передъ переводомъ ея на новую площадь. Она слыла уже «весьма знатной, на которую особливое бываетъ стеченіе купечества съ разныхъ мѣстъ и наипаче привозятся туда въ немаломъ количествѣ иностранные товары»*  2). Въ описи 1803 г. 9 Щербачевъ, стр. 4—5.
2) Отзывъ губернатора Андрея Милорадовича въ 1793 году. Дѣло № 116.


— 33 —
упоминается на ярмаркѣ 8 торговыхъ рядовъ: красный (со 108 лавками), пушной (24 лавки), полотенный (47 лавокъ), армянскій (58 лавокъ), греческій (15 лавокъ), соляной и рыбный (20 лавокъ), гончарскій (12 лавокъ) и 9 лавокъ «съ спорками». Кромѣ этихъ отдѣльныхъ рядовъ подъ ярмарочную торговлю занимаемы были у жителей коморы, амбары и погреба при домахъ; упоминаются даже «лавки внутри дома», т. е. среди двора; строились, гдѣ только возможно было, балаганы, «подташки», шалаши.
И все это помѣщалось на весьма небольшомъ пространствѣ вокругъ собора и по сосѣднимъ улицамъ, т. е. почти не далѣе того пространства, которое въ настоящее время занимаемо торгомъ въ базарные дни. Пространство это тогда огорожено было валомъ и рвомъ и составляло «місто»—городъ въ тѣсномъ смыслѣ, или, какъ говорятъ теперь, центръ города. Пространство за валомъ (который шелъ почти вдоль всего южнаго края нынѣшней В.-Роменской улицы) къ сѣверу называлось «замістьемъ», а къ югу, внизъ къ Сулѣ, и теперь зовется «пригородкомъ». Изъ улицъ одна называлась Мостовой и шла, какъ видно по частичнымъ планамъ разныхъ тогдашнихъ усадьбъ, приблизительно по направленію нынѣшней Духовской улицы, по ней шелъ отъ собора красный рядъ и загибался налѣво къ Никольской церкви, направо—къ Монастырищу. Какъ шли другіе ряды—по архивнымъ документамъ нельзя составить себѣ представленія. Но улицъ тогдашнихъ не надо представлять себѣ въ нынѣшнемъ видѣ: онѣ были, по нынѣшнему, переулками и переплетались между собою весьма замысловато1). Собственно на плошади, возлѣ соборной церкви, кромѣ ярмарочныхъ строеній, были еще слѣдующія постоянныя постройки: колодецъ, который кн. Куракинъ велѣлъ въ 1802 г. починить*  2), дворъ Роменскаго сотеннаго правленія и «козачой курѣнь, составлявшій городской караулъ, въ которомъ содержались и арестанты», «важница» соборной церкви, «калаш- ницкая цеховая ятка», «частныхъ людей гончарныя коморки», «олѣйныя казенныя городскія коморки» и «мясницкія лавки частныхъ людей»3). Послѣ этого легко себѣ представить,какъ боялось пожара торгующее купечество и почему торопился съ *) См. планъ, прилож. къ дѣлу № 486, 1821 года.
2) Глубины былъ 9 саж.; воду доставали колесомъ. См. дѣло № 252, 1802— 1834 г.г.
’) Дѣло № 298, 1808 г.


- 34 —
Переводомъ ярмарки князь Куракинъ, побывавъ въ Ромнѣ 14 іюня 1802 года.
Но и въ этой тѣснотѣ не только торговали, но и веселились и развлекались представленіями.
Приведемъ здѣсь то мѣсто изъ «Путешествія въ Малороссію» кн. Шаликова, гдѣ онъ описываетъ свое пребываніе въ Ромнѣ во время Ильинской въ 1802 году, т. е. въ предпослѣдній годъ ярмарки на старомъ ея мѣстѣ.
«Въ тихомъ, пустынномъ городѣ, который сдѣлался по чародѣйнымъ оборотамъ случая моимъ жилищемъ, !) всѣ и всякой разъ ожидаютъ съ нѣкоторымъ нетерпѣніемъ Ильина дня, времени, когда бываетъ здѣсь одна изъ лучшихъ ярмонокъ въ имперіи: пожилые люди для нуждъ хозяйственныхъ, молодые для веселья, другіе для дохода.—Я также ожидалъ сей славной ярмонки нетерпѣливо, и даю волю включить меня въ средній классъ изъ ожидающихъ ее.
«Напослѣдокъ, къ общей радости, она наступила. Какая перемѣна! Мертвая тишина, унылая пустыня превратилась въ необыкновенный шумъ, въ превеликое многолюдство.—Явились всякаго рода экипажи, всякой націи лица; возникли разнообразныя строенія; окрестныя поля покрылись простымъ народомъ, шатрами, шалашами, лошадьми и проч. и проч. Живость промышленности уподоблялась движенію арміи во время сраженія!
«Сколько мыслей родится при семъ зрѣлищѣ!... Сіи люди кидаются, можно сказать, туда и сюда безпрестанно; выкладываются и укладываются всю свою жизнь; ищутъ быстрымъ взоромъ имѣющихъ нужду въ вещахъ ихъ; говорятъ затверженными словами одно да одно безъ умолку; божатся часто противъ истины; не имѣютъ покоя—зачѣмъ?—чтобы имѣть деньги—сію удивительную пружину сердца человѣческаго— сей волшебный талисманъ подлуннаго міра!... Но когда страдальцы сіи насладятся плодомъ мукъ своихъ?... Богъ знаетъ!
«Не ко мнѣ принадлежитъ разсуждать о коммерціи и тому подобномъ; буду говорить совсѣмъ о другомъ.
«Съ утра до вечера разгуливалъ я по ярмонкѣ одинъ 1) Ниже авторъ объясняетъ, что имѣлъ въ Ромнахъ тяжбу со своимъ опекуномъ, желавшимъ отнять у него наслѣдство. Князь жилъ въ Ромнахъ у какого-то «почтеннаго мужа,» любившаго и сочинявшаго стихи. Благодаря заступничеству этого почтеннаго мужа, онъ выигралъ въ судѣ тяжбу. Опекунъ же. проигравъ дѣло, внезапно умеръ (стр. 95—114).


— 35 —
или съ обществомъ своимъ.—Въ каждое новое лицо—разумѣется, женское—вглядывался съ любопытствомъ, и каждое казалось мнѣ прекраснымъ: отъ чего это?... Отъ жажды видѣть нимфъ здѣшнихъ, которыхъ я такъ мало видѣлъ и которыя въ самомъ дѣлѣ вообще прекрасны. Природа съ особливою щедростію расточаетъ здѣсь дары свои: не ея вины, есть- ли иногда не пользуются ими!
«Изъ пріѣзжихъ красавицъ я на нѣкоторыхъ замѣтилъ платье нынѣшняго вкуса: это рѣдкость здѣсь; а что еще рѣже въ женскомъ мірѣ, здѣшнія нимфы не очень перенимаютъ моду въ одеждѣ: кокетство ихъ съ этой -стороны весьма покойно—жаль!... Готическое платье какъ то затмѣваетъ наружныя прелести. Нельзя сказать впрочемъ, чтобы суетность ихъ совсѣмъ не имѣла работы: желаніе нравиться есть стихія всѣхъ женщинъ во вселенной, просвѣщенныхъ и дикихъ... Итакъ для чего же не стараться, чтобы спины не казались горбатыми, формы не теряли красотъ своихъ? Къ тому же часто такія попеченія отвлекаютъ красавицу отъ другихъ попеченій...
«Кто изъ самаго шумнаго города переѣхалъ въ самой нешумной, и живетъ въ немъ давно, тому, натурально, очень весело ходить, не взирая на жаръ,х) ни на что, цѣлый день въ толпахъ народа; смотрѣть на то, на другое, а всего болѣе... „на красавицъ?" Конечно. И когда наглядишься на нихъ, налюбуешься ими?... Жаль только, что славная ярмонка терпитъ ужасную тѣсноту: она занимаетъ самое сжатое мѣсто города—одно, которое занять можетъ; негдѣ купцамъ выложить товаровъ, негдѣ ходить торгующимъ: важная невыгода! За то недостаточнымъ людямъ, отдающимъ домы, погреба и лавки свои въ наемъ (единственный доходъ ихъ) невыгода сія доставляетъ большую выгоду.—Интересы людей разны, такъ какъ и вкусы ихъ...
«Но ярмонка будетъ въ слѣдующій же годъ внѣ города и все получитъ другой видъ: тамъ выстроится обширный, великолѣпный гостинный дворъ, обсадится кругомъ березками, липами, и люди, занимаясь дѣлами, будутъ гулять по бульвару... Завидую!»
Далѣе разказывается, какъ авторъ встрѣтился на ярмаркѣ съ очаровательной незнакомкой, одѣтой «по послѣднему 9 „Въ іюлѣ мѣсяцѣ здѣсь обыкновенно страшные жары; въ полдень невозможно почти быть на воздухѣ—такъ солнце раскалитъ его!“ Прим. автора.


36 —
костюму». Общій знакомый представилъ автора «свѣтской женщинѣ». Это было «подлѣ книжной лавки». Затѣмъ авторъ бывалъ у своей новой знакомой по вечерамъ, при чемъ иногда компанія мужчинъ и дамъ отправлялась при лунномъ свѣтѣ гулять по улицамъ, «за неимѣніемъ еще бульвара».
«Какъ ярмонкѣ быть безъ спектакля? Есть и на здѣшней. Гуляя по рядамъ, увидите вдругъ чрезвычайное волненіе въ народѣ, услышите громкой топотъ лошадей, пронзительный бой барабановъ, и—явится глазамъ вашимъ взводъ амазонокъ какъ можно разрумяненныхъ, какъ можно разпещренныхъ; вмѣсто стрѣлъ и копій, летятъ изъ рукъ ихъ во всѣ стороны афиши, которыя говорятъ: въ семь часовъ вечера будутъ пантомимы, игры гимнастическія и балансеры.—«Очень хорошо; надобно посмотрѣть», говорилъ я самъ себѣ всякой разъ, и всякой разъ не имѣлъ къ тому довольно охоты, однакожъ видѣлъ, и вотъ какимъ образомъ.
«Однимъ вечеромъ былъ я у новой моей знакомки, тамъ стали говорить объ этомъ спектаклѣ; хозяйка предложила гостямъ своимъ ѣхать въ спектакль, и всѣ согласились. Два или три экипажа наполнились нашимъ обществомъ; пріѣзжаемъ, насъ вводятъ въ сарай, который весь уже занятъ былъ зрителями; съ трудомъ находимъ мѣста для себя; мефитической воздухъ задушалъ насъ—и представленіе начнется еще не скоро!... Нѣтъ содержателя; что дѣлать?... Надобно было отъ- искать его, и между тѣмъ покурить въ сараѣ. Я взялъ на себя этотъ трудъ—и не безъ удачи: черезъ минуту разнесся запахъ стираксы и явился содержатель: слава Бугу!... Прошло еще минуты двѣ—и вылетѣлъ изъ за простыни забавникъ Пальясъ; не много погодя, вышли актеры, натянулись канаты и началась потѣха. Первая всѣхъ до смерти перепугала: очевидно беременная женщина (балансерка) брякнулась съ веревки въ самое то время, когда сдѣлала усиліе, чтобы летать на ней: къ щастью безвредно; вспрыгнула на веревку опять и продолжала свое дѣло. Послѣ нее другія женщины ломались и выгибались ужаснымъ образомъ; Пальясъ смѣшилъ зрителей чрезвычайно; мы также много смѣялись—только другому.
«Я очень, очень рѣдко бываю въ сихъ спектакляхъ, и всегда думаю съ Мерсье: должно ли терпѣть сихъ нещастныхъ прыгуновъ по веревкѣ, которые употребя все время свое на экзерциціи, стольже удивительныя, сколь и безполезныя, под¬


— 37 —
вергаютъ публично жизнь свою опасности, и пріучаютъ тысячу зрителей почитать смерть человѣка за сущую бездѣлку; которыхъ неблагопристойныя движенія оскорбляютъ взоръ и сердце; которые могутъ ожесточить душу, юную и еще необразованную, привычкою находить удовольствіе подлѣ бѣдствія; и думать, что родъ человѣческой можетъ служить намъ забавою?»
«Спектакль нашъ заключился пантомимою, которая принесла мнѣ гораздо болѣе удовольствія. Каррикатура совершенно ярмоночная. Не меньше забавлялъ меня, и все наше общество, антрепренеръ труппы сей: съ гордостію творца удовольствій публики, онъ сидѣлъ на сценѣ, ровной съ партеромъ, подлѣ выпачканной простыни, т. е. завѣсы, и курилъ табакъ... «Курилъ табакъ?» Такъ точно и очень хорошо дѣлалъ, ибо очищалъ имъ воздухъ.—Повѣрите ли, что сей печальный антрепренеръ есть весьма богатый помѣщикъ?.. О вкусахъ спорить не должно.
«Изъ спектакля, или лучше сказать изъ сарая, мы возвратились къ милой знакомкѣ моей. За ужиномъ смѣялись отъ разныхъ вспоминаній о томъ, что видѣли и что слышали а особливо объ одной женщинѣ, которая забавлялась и мучилась: ибо всякой разъ, когда дѣти (въ числѣ балансеровъ есть обыкновенно дѣти) ломались или прыгали по веревкѣ, она безъ памяти кричала.—Кто принуждалъ ее къ этому? Таковы люди!»1)
П.
Кн. Алексѣй Борисовичъ Куракинъ былъ назначенъ малороссійскимъ ген.-губернаторомъ 4 февраля 1802 года. Обозрѣвая ввѣреный ему край, онъ 14 .іюня того же года былъ въ Ромнахъ и должно быть немедленно донесъ государю о замѣченной тѣснотѣ помѣщенія Ильинской ярмарки, такъ какъ уже 17 іюля того же 1802 года на его имя послѣдовалъ высочайшій указъ. Императоръ Александръ I писалъ: «Князь Алексѣй Борисовичъ! Два донесенія ваши по прибытіи во ввѣренныя вамъ губерніи я получилъ и съ удовольствіемъ изъ нихъ вижу попеченіе ваше о устроеніи разныхъ частей порученнаго вамъ управленія. На первое изъ нихъ— о переводѣ въ городѣ Ромнахъ лавокъ на плошадь въ пред-
J) Другое путешествіе въ Малороссію, изд. кн. П. Шаликовымъ. Москва, 1804. Стр. 87-95.


38
мѣстіи—утверждаю ваше предположеніе, находя впрочемъ, что хозяевамъ домовъ, дабы отъ перевода сего они не потерпѣли, можно дать нѣсколько и болѣе пространства для перестроенія лавокъ на площади, нежели сколько противъ домовъ своихъ они занимали». !) Къ ноябрю мѣсяцу, по приказанію кн. Куракина, былъ заготовленъ въ Полтавѣ планъ новаго помѣщенія ярмарки. 14 ноября полтавское губ. правленіе прислало планъ роменской городской думѣ, съ указомъ, въ которомъ говорилось, чтобъ мѣстный землемѣръ (кол. ас. Ив. Колобовъ) «въ натурѣ» обозначилъ, гдѣ будутъ отведены мѣста подъ лавки частнымъ лицамъ и гдѣ думѣ; при отводѣ мѣстъ частнымъ лицамъ, согласно Высочайшему повелѣнію, принималось за правило,' чтобы „каждый могъ получить не только то самое разстояніе, какое онъ въ городѣ подъ лавками имѣетъ, но для вознагражденія убытка и съ нѣкоторымъ по линіи пребавленіемъ. “ «Дѣйствительное въ натурѣ разбитіе ярмонковой площади» землемѣръ окончилъ 16 января 1803 года.
Между тѣмъ, въ связи съ новымъ помѣщеніемъ ярмарки, былъ поднятъ кн. Куракинымъ вопросъ и о новомъ распланировати города. Вылъ приготовленъ новый планъ города «съ новымъ прожектомъ» и представленъ государю. Государь 10 апрѣля 1803 года планъ «апробовалъ и подписалъ». Тогда губ. правленіе прислало его 8 мая роменскому уѣздному землемѣру Колобову «для разбитія новаго плана всему городу и постановку знаковъ онаго въ натурѣ».2)
Куракинскій планъ Ромна—это тотъ планъ, по которому городъ расположенъ въ настоящее время. Кн. Куракину нынѣшній городъ обязанъ своими широкими улицами, съ тротту- арами въ видѣ бульваровъ, своими обширными плошадями.
Гостиный дворъ выновился за тогдашній городъ, въ сѣверное его предмѣстье, у котораго сходились дороги изъ При- луки, Нѣжина и Конотопа. Гостиный дворъ, въ видѣ прямоугольника долженъ былъ расположиться среди площади въ 37 десятинъ, охватывая собою пространство въ 15 десятинъ. Четыреугольникъ имѣлъ въ длину около 238 саж. и въ ширину около 154 саж. и вытянутъ былъ прямо по направленію съ запада на востокъ. Каждая сторона его должна была состоять изъ ряда лавокъ, вплотную примыкавшихъ другъ къ
9 Перв. П. С. 3. XXVII, 20,333. Другое донесеніе Куракина касалось истребленія саранчи.
*) Дѣло № 260, 1802—1803 года.


— 39 —
другу и обращенныхъ лицевой стороной внутрь гостинаго двора. Каждая лавка имѣла въ ширину, по линіи ряда, 7 арш., а въ глубину 18 арш. съ «подташьемъ» (навѣсомъ), обращеннымъ къ лицевой сторонѣ. По угламъ гостинодворскаго четыреугольника должны были находиться бпшітп, занимавшія каждая двойное, сравнительно съ лавками, пространство. У угольныхъ башенъ были и узкіе въѣзды въ гостиный дворъ. Но кромѣ этихъ въѣздовъ .было четверо широкихъ воротъ, по однимъ на серединѣ каждой стороны лавочнаго прямоугольника. Съ обѣихъ сторонъ каждыхъ воротъ было тоже по башнѣ, такой же величины, какъ угольныя. Такъ какъ длинныя стороны гостинаго двора шли съ востока на западъ, а короткія съ сѣвера на югъ, то и четверо воротъ были обращены на востокъ, западъ, сѣверъ и югъ. Словомъ, точно такъ, какъ и въ нынѣшнемъ роменскомъ каменномъ гостиномъ дворѣ. Вся разница въ расположеніи стараго гостинаго двора съ нынѣшнимъ заключалось въ томъ, что «подташья» перваго, замѣнявшія корридоръ послѣдняго, были съ внутренней стороны двора.
Въ 1803 году ворота и башни еще не имѣли особыхъ названій, какъ видно по бумагѣ въ городскую думу самого землемѣра Колобова, разбивавшаго планъ новаго гостинаго двора на мѣстѣ.1) Но въ 1804 году кн. Куракинъ, въ своемъ предписаніи думѣ, даетъ уже башнямъ и воротамъ особыя названія: сѣверныя ворота называются Роменскими, и башни по обѣимъ ихъ сторонамъ—первой и второй Роменской; южныя—Полтавскими (съ первой и второй Полтавскими башнями), западныя—Московскими (первая и вторая Московскія башни) и восточныя—Монастырскими (первая и вторая Монастырскія башни); затѣмъ башня угольная сѣверовосточная называется Шленской, сѣверозападная—Мѣдной, югозападная—Панской и юговосточная—Овошенной. И такъ воротами и угольными въѣздами гостиный дворъ дѣлился на 8 линій; въ четырехъ изъ нихъ было по 26 нумеровъ лувокъ, въ четырехъ же другихъ по 45; всего 280 лавокъ, да 12 башенъ, равныхъ вмѣстѣ 24 лавкамъ, или всего на всего 304 лавки.
Кромѣ этого, какъ тогда называли, «большого)' гостинаго двора, лавочныя мѣста котораго должны были принадлежать многимъ различнымъ по положенію собственникамъ, подъ 1) 	Дѣло 260, 1802—3 гг.


— 40 —
ярмарку отводилось еще мѣсто для «малаго» гостинаго двора, долженствовавшаго принадлежать исключительно городу и быть въ завѣдываніи думы. Малый гостиный дворъ помѣщался сѣвернѣе большого, параллельно къ нему. Рядомъ съ малымъ гостинымъ дворомъ въ собственность думы отводилось еще мѣсто дли 10 «гуртовыхъ дворовъ» (вѣроятно для оптовыхъ продажъ), изъ которыхъ каждый занималъ пространство въ 1780 кв. саж.
Наконецъ подъ помѣщеніе скота и черной ярмарки отводилась новая, «Конная», площадь въ 34 съ лишнимъ десятины, въ концѣ проектированной Московской улицы.
Въ 1803 году ярмарка, надо полагать, помѣщалась еще на старомъ мѣстѣ, такъ какъ въ этомъ году къ переносу ея шли только всестороннія приготовленія. Выла составлена опись лавкамъ, предназначеннымъ къ переносу. Роменскій повѣт. маршалъ, Полетика, взялъ на себя трудъ удовлетворить каждаго лавко-владѣльца на новомъ мѣстѣ,х) что ему и удалось (по крайней мѣрѣ, на первое время), такъ какъ 19 августа 1803 года кн. Куракинъ далъ предписаніе полтав. губ. правленію выдать каждому владѣльцу новой собственности узаконенную данную. Въ маѣ 1804 г. Куракинъ предписалъ думѣ приступить къ засыпкѣ валовъ и выравненію гостинодворской и конной площадей и двухъ главнѣйшихъ изъ проектированныхъ улицъ, Московской и Полтавской. Такимъ образомъ къ іюлю 1804 года новое мѣсто для ярмарки было готово, хотя на немъ не было еще никакихъ построекъ.
Къ открытію Ильинской на новомъ мѣстѣ въ Ромны прибылъ самъ Куракинъ.2) Ознакомившись подробно со всѣми сдѣланными приготовленіями, онъ созвалъ къ себѣ на совѣщаніе все съѣхавшееся на ярмарку купечество. Здѣсь, подъ личнымъ руководствомъ ген.-губернатора, были выработаны обстоятельныя правила, касавшіяся благоустройства торговли на новомъ мѣстѣ и будущаго ея развитія.
*) Лавковладѣльцами были мѣстные дворяне (Адріанопольскій, Билимы, Безпальчевъ, Воротилякъ, Водарскій, Ласкевичи, Лукьяновичи, Манджосы, Марковичи, Навроцкій, Полетики и др.), купцы (Андрусяченки, Бондарцовъ, Кислый, Левченко, Лесковскій, Можневскій, Овсѣенко, Петровскій, Пушкаревы, Санинъ), мѣщане (Дейнека, Кашпуровскій, Сторчакъ), соборная церковь и городская дума (См. упом. „Опись* 1803 г., въ арх. ром. гор. думы).
а) Пріѣзжая въ Ромны, Куракинъ останавливался въ купленномъ думою отъ помѣщика Воротиляка домѣ, гдѣ помѣщалось»народное училище“.


— 41 —
1. Были размѣщены по гостиному двору ряды: заграничный, пушной, юфтовый, шляпный, шорный, желѣзный и мѣдный, панскій галантерейный, серебряный, книжный, суконный, москательный, московскій гуртовой, овощный, еврейскій. Ряды эти шли, начиная отъ Шленской (угольной :ѣв.-восточной) башни къ западу, и далѣе, вокругъ гостиннаго двора.
2. Если кому-нибудь изъ торговцевъ не достанетъ лавки въ соотвѣтственномъ его торговлѣ ряду, то можетъ онъ построить противъ своего ряда балаганъ внутри гостинаго двора. Торговцамъ заграничнаго ряда позволялось строить складочные балаганы и позади лавокъ, внѣ гостинаго двора.
3. Такъ какъ застраивать гостиный дворъ лавками предположено было по плану, начиная съ одного пункта и идя постепенно кругомъ, то на первое время была потребность по крайней мѣрѣ въ прочныхъ балаганахъ для каждаго ряда. Купечество просило ген.-губернатора, чтобы онъ склонилъ лавковладѣльцевъ назначить опредѣленныя цѣны на мѣста, срокомъ не короче, какъ на пять лѣтъ, съ тѣмъ, что сами купцы тогда построятъ себѣ балаганы, «съ нѣкоторою прочностію». Рѣшено было предложить хозяевамъ по 40 р. въ годъ за лавку въ заграничномъ, пушномъ, московскомъ гуртовомъ, овощномъ, москательномъ и еврейскомъ рядахъ, по 35 р. въ желѣзномъ и мѣдномъ, шорномъ, юхтовомъ, шляпномъ и суконномъ и по 30 р. въ панскомъ галантерейномъ, серебряномъ и книжномъ рядахъ.
4. Перекупать и перепродавать мѣста и лавки запрещалось подъ страхомъ «надлежащаго взысканія за таковой по коммерціи поступокъ». Торгующіе просили также о запрещеніи имъ самимъ распоряжаться при размѣщеніи балагановъ, находя необходимымъ, чтобъ положеніе лавокъ было «единообразно для всѣхъ».
5. Для разсужденія о торговыхъ дѣлахъ купечество просило построить внутри гостинаго двора особое зданіе подъ названіемъ биржи.
Сообщая думѣ, въ предложеніи отъ 26 іюля 1804 года, эти постановленія, кн. Куракинъ предписываетъ ей наблюдать, чтобы дополнительные балаганы строились внутри гостинаго двора параллельно рядомъ и не иначе, какъ при условіи, что предварительно будутъ заняты всѣ лавочныя мѣста даннаго ряда въ гостинномъ дворѣ, чтобы хозяева лавочныхъ мѣстъ отнюдь не потерпѣли убытка. За балаганы же плата


— 42
(соотвѣтствующая тому ряду, въ дополненіе котораго они построены) должна идти въ доходъ города,. Городъ, же получаетъ и плату за помѣщеніе внутри гостинаго двора «крама- рокъ и тому подобныхъ торговцевъ». «Подташья» дозволяется пристраивать къ самымъ рядамъ, и плата за нихъ должна идти хозяину лавочнаго мѣста, къ которому «подташье» пристраивается.
«За сдѣланнымъ съ купечествомъ (писалъ далѣе въ своемъ предложеніи думѣ кн. Куракинъ) о размѣщеніи рядовъ положеніемъ, остаются къ помѣщенію суздальскій торгъ и торгъ азіятскаго народа; сіи оба ряда и тѣ, которые не окончены для размѣщенія въ большомъ гостиномъ дворѣ, дума должна принять на мѣста, для ея гостинаго и гуртовыхъ дворовъ назначенныя; въ условіи же о наймѣ спхъ мѣстъ должна она имѣть ту осторожность, чтобъ цѣна онымъ была соразмѣрная цѣнѣ лавкамъ большаго гостинаго двора... Трактиры, каретный рядъ, повозки, лошади съ обозами пришедшія, и работники, для развозу товаровъ пріѣзжающіе, должны получать мѣста по устроеніи дворовъ по обѣ стороны, до малаго гостинаго двора, особенно для сего назначаемыя и впредь подъ именемъ постоялыхъ дворовъ къ построенію опредѣленныя.»
Одновременно съ предложеніемъ думѣ (26 іюля 1804 г.) ген.-губернаторъ написалъ два письма къ роменскому маршалу Полетикѣ. Въ первомъ изъ нихъ онъ, руководствуясь обязательнѣйшимъ принятіемъ на себя (Полетикою) въ прошломъ годѣ труда—уравнять каждаго изъ владѣльцевъ удовлетвореніемъ за потерянные ими чрезъ выводъ ярмонки выгоды, обращается къ нему «съ убѣдительнѣйшею просьбою о соглашеніи хозяевъ лавокъ на выполненіе желанія купечества»—назначить опредѣленныя цѣны за лавочныя мѣста, а именно тѣ, которыя приведены нами выше. Во второмъ письмѣ Куракинъ пишетъ: ,«М. государь мой Павелъ Андреевичъ. При настоящемъ устроеніи ярмарковыхъ торговъ въ городѣ Ромнѣ, по неудобности производить строеніе гостиннаго двора по частямъ владѣемыхъ хозяевами лавокъ, нахожу я гораздо сообразнѣйшимъ начать оное съ одного пункта и продолжать съ ряду до окончанія; и для того, дабы предложить въ семъ случаи потребный успѣхъ я считаю за удобное, чтобы составить изъ числа владѣльцевъ лавочныхъ мѣстъ, здѣшней думы и купечества особый комитетъ, оному поручить таковое построеніе гостиннаго двора, и опредѣлить начальнымъ для она¬


— 43 —
го пунктомъ отъ Шленскойбашни къ Роменскимъ в оротамъ и такъ далѣе вокругъ весь гостпнной дворъ. Купечество по предложенію моему нынѣ уже назначаетъ со всякой платимой цѣны за каждую лавку, сверхъ платежа за нее вообще полагаемой, взносить въ каждой годъ по 10 процентовъ. По уваженію же, что сіе составляетъ всегдашнею владѣльцовъ лавокъ собственность, предлагаю ко взносу отъ ихъ по 25 процентовъ, которой само купечество за каждаго владѣльца будетъ платить. Таковое предложеніе, заключая въ себѣ, кажется мнѣ, общую пользу, убѣждаетъ меня просить вашего, милостивый государь мой, въ семъ дѣлѣ обовязательнаго вспомоществованія на соглашеніе всѣхъ въ немъ участвующихъ къ приведенію онаго къ желаемому дѣйствію. Въ ожиданіи на сіе благосклоннаго извѣщенія вашего, пребуду съ истиннымъ почтеніемъ къ вамъ на всегда... кн. Алексѣй Куракинъ».1)
Послѣ этого кн. Куракинъ уѣхалъ изъ Ромна. По отъѣздѣ онъ не переставалъ заботиться объ устройствѣ Ильинской на новомъ мѣстѣ. 30 сентября того же 1804 года онъ прислалъ думѣ приказъ, въ которомъ назначилъ цѣны: за гуртовые дворы—отъ 150 до 200 р., за мѣста для крамарокъ внутри большого гостиинаго двора—отъ 40 до 50 р., за коморки на конной площади—отъ 20 до 25 р,; въ этомъ же приказѣ онъ предписывалъ думѣ отдавать процентный сборъ съ башенъ и лавокъ большого гостинаго двора въ строительный комитетъ, о которомъ онъ писалъ Полетикѣ, а плату съ лавокъ малаго гостинаго двора, съ гуртовыхъ дворовъ, «краморъ и балагановъ, какъ собственность города,— «собирать въ доходъ городской для построенія принадлежностей думы по ярмонковому торгу», т. е. «на постройку тѣхъ самыхъ гуртовыхъ дворовъ, лавокъ, и на пріобрѣтеніе для ярмонки обывательскихъ собственностей».*  2)
Въ концѣ того же года Куракинъ далъ инструкцію думѣ и о помѣщеніи на ярмаркѣ «азіятовъ». Еще раньше рѣшено было помѣстить ихъ въ думскомъ или маломъ гостиномъ дворѣ. Дума просила ген.-губернатора назначить имъ меньшія цѣны, «ибо цѣны, опредѣленной другимъ торговщикамъ, сіи азіаты платить не согласятся, потому что за существованія ярг) Всѣ данныя о переводѣ Ильинской ярмарки за городъ и объ устройствѣ ея на новомъ мѣстѣ мы заимствуемъ изъ дѣла архива Ромен. гор. думы, № 298 1804—1838 гг., на 509 листахъ.
2) 	Указъ губ. правленія отъ 14 февр. 1805 г. (Дѣло 298).


44
монки внутри города, они за коморки не платили болѣе, какъ отъ 3 до 8 и 10 рублей». Тогда предположено было выстроить имъ лавки «длиною и шириною въ 6 аршинъ, вышиною въ 4 аршина, потолокъ съ очерету подъ глину, крыша соломяная безъ глины; каждая лавка съ одними дверьми и одною лядою; всѣ,, лавки форостянныя». Всѣхъ такихъ лавокъ предполагалось построить имъ 40, за 2000 руб. х) Въ маломъ же гостиномъ дворѣ отводилось мѣсто и «суздаламъ которые не смѣшиваются съ торговцами мануфактурными товарами и московскими бумажными издѣліями. Это были представители Владимірскихъ и ярославскихъ кустарей, составлявшіе „поло- тенный рядъ въ прежнемъ ярмарочномъ помѣщеніи.
Ген.-губернаторъ входилъ во всѣ мелочи по устройству новаго гостинаго двора. Всѣ запросы и недоразумѣнія думы, полиціи, ярмарочнаго комитета разрѣшались имъ самимъ.1  2)
Выраженное купечествомъ желаніе имѣть внутри гостинаго двора зданіе „подъ названіемъ биржи" было осуществлено Куракинымъ въ размѣрахъ, превосходившихъ ожиданія. Князь рѣшилъ построить внутри гостинаго двора т. н. „контрактовый" домъ, въ которомъ не только купечество могло бы „производить во время ярмонки коммерческія свои условія и сдѣлки, «но и могло находить всѣ „выгоды" съѣзжающееся на ярмарку «благородное общество». Домъ былъ готовъ уже къ концу 1807 года. Это было деревянное зданіе, на дубовыхъ стоякахъ; стѣны были забраны стоймя изъ дубовыхъ бревенъ, цоколь обтянутъ шелевкою. Надъ залою срубленъ былъ изъ сосновыхъ бревенъ «бельетажъ». Домъ былъ оштукатуренъ. Передъ заломъ снаружи возвышалось 6 дубовыхъ колоннъ съ алебастровыми капителями и балюстрадой въ промежуткахъ. Крыша предполагалась деревянная, выкрашеннная, 1) Дѣло № 298.
2) Въ дѣлѣ думскаго архива о переводѣ ярмарки (д. № 298) больше «предложеній» отъ самого ген.-губернатора, чѣмъ отъ губ. правленія, а отъ гражд. губернатора за первые годы нѣтъ ни одной бумаги. Напр. на запросы думы и по- лиціймейстера Рѣдкина Куракинъ отвѣчаетъ: 1) о еврейскомъ рядѣ—можно ли помѣститься въ одномъ нумерѣ нѣсколькимъ торговцамъ?—можно,если они обезпечатъ что всѣ нумера будутъ заняты; 2) можно ли устроить особый балаганъ для мелко торгующихъ галантерейщиковъ? •-можно, и пусть они сами выберутъ удобное для себя мѣсто; 3) можно ли позволить торговать пуховыми шляпами въ панскомъ, или Московскомъ рядахъ?- можно; 4) для овощей можно занять одну башню и выкопать погреба для храненія; 5) о трактирахъ—что можно имъ помѣщаться гдѣ угодно, лишь бы трактирщики платили, кромѣ хозяевъ мѣстъ, 10°/о наемной платы думѣ; 6) временныя кухни можно допустить и на самой гостинодворской площади, пока будетъ выстроено хоть два постоялыхъ двора.


45 —
съ желѣзными жолобами и трубами, но потомъ замѣнена была соломенной, пропитанной глиной. Для входа были крыльца. Домъ былъ о 7 комнатахъ: большая зала въ два свѣта посерединѣ, двѣ гостиныхъ съ „одѣвальными" комнатами по бокамъ и буфетная съ «принадлежащей къ оной комнатой» позади.1) Какъ только домъ былъ готовъ, самъ Куракинъ рекомендовалъ думѣ и арендатора для него (губ. рег. Петра Ва- ляснаго), который и нанялъ домъ за ЗОО руб. въ годъ, обязываясь снабдить его «мебелями» и „все надобное исправить".
Одновременно съ контрактовымъ домомъ внутри гостинаго двора построено было зданіе для ямарочнаго помѣщенія полиціи, о которомъ Вас. Гр. Полетика пишетъ въ 1807 году: сдѣлано уже для временной городской полиціи прекрасно съ нежженаго кирпича зданіе, которое отъ колонъ, расположенныхъ на четырехъ предъ входами въ оное крыльцахъ, кажется все въ колонадѣ, съ куполомъ, на которомъ утвержденъ шпицъ, и на немъ видѣнъ городской гербъ».*  2  *) Кромѣ этихъ двухъ зданій, «в семитрію зъ контрактовымъ домомъ» было построено зданіе для помѣщенія мѣръ и вѣсовъ и «особо 6 кладовыхъ».8) „Вскорѣ по переводѣ ярмарокъ на площадь гостиннаго двора, богомольное русское купечество, не начинавшее безъ молитвы никакого дѣла, сейчасъ устроило на свой счетъ въ углахъ гостиннаго двора.... двѣ часовни: одну во имя Вознесенія Господня (въ юговосточномъ углу), другую во имя св. пророка Иліи [въ сѣверозападномъ]; здѣсь предъ началомъ и концомъ каждой ярмарки служились молебствія... А одинъ купецъ, Токаревъ, устроилъ въ 1803 году въ соборѣ на хорахъ придѣлъ во имя пр. Иліи, въ память бывшей долгое время около собора Ильинской ярмарки''.4  *)
Администрація ярмарки состояло изъ полиціи, городской думы [подъ наблюденіемъ стряпчаго] и двухъ комитетовъ. Кромѣ того для высшаго надзора за ярмаркой ежегодно пріѣзжали губернаторъ или вице-губернаторъ и не рѣдко—генералъ- губернаторъ. Штатъ полиціи въ 1804 году былъ Высочайше ') Постройка контр, дома съ пристройками обошлась въ 15,606 р. 66 к. (Дѣло ярмароч. комитета, безъ номера, 1805—1817 гг. и ,.Книга“ № 741. 1820 года).
2) Описаніе Ромна и его повѣта, сост. Вас. Гр. Полетикою въ 1807 году рукопись. Зданіе ярмарочной полиціи въ 12,943 р. 95 к. („Книга № 739, 1820 г.),
•) Зданіе для мѣръ и вѣсовъ и кладовыя по смѣтѣ должны были стокть 5508 р. 50 к. [Дѣло ярмарочн. комит., безъ номера, 1805—1817 гг.).
4),,Воспоминаніе ромен .старожила объ Ильинской ярмаркѣ “Кіев. Стар. 1893 г.
VII, 51—52.


46 —
утвержденъ въ числѣ одного полиціймейстера и трехъ квартальныхъ надзирателей, *) къ которымъ иногда прикомандировывались на время Ильинской ярмарки чины Полтавской полиціи.*  2] Изъ комитетовъ одинъ былъ учрежденъ, согласно приведенному выше письму кн. Куракина къ Полетикѣ, въ концѣ 1804 года и имѣлъ цѣлью сборъ денегъ, въ указанномъ Куракинымъ размѣрѣ, на постройку со временемъ каменнаго гостинаго двора; онъ состоялъ изъ представителей лавковладѣльцевъ, думы и купечества 3  4) Другой былъ учрежденъ Куракинымъ въ 1805 году, подъ предсѣдательствомъ повѣтоваго маршала,1 и имѣлъ цѣлью наблюдать „получили ли всѣ тѣ владѣльцы мѣста, которые имѣли таковыя во время нахожденія ярмонки внутри города, и нѣтъ ли таковыхъ, которые имѣютъ оныя непринадлежаще" Л)
Такимъ образомъ кн. Алексѣй Борисовичъ Куракинъ, ко времени оставленія имъ края [въ началѣ 1808 года] успѣлъ пустить въ ходъ на новомъ мѣстѣ сложную машину ярмарочной торговли, расширивъ притомъ и обновивъ ее сообразно требованіямъ времени.
Преемникъ его по должности малороссійскаго ген.-губер- натора кн. Як. Ив. Лобановъ-Ростовскій [1808—1816] не находилъ нужнымъ измѣнять въ чемъ нибудь заведенный порядокъ, хотя за 10 лѣтъ составъ и направленіе ярмарочной торговли на столько измѣнились, что слѣдовало нѣсколько исправить торговый распорядокъ.
Принявшій отъ кн. Лобанова управленіе краемъ, съ званіемъ малорос. военнаго губернатора, кн. Ник. Гр. Репнинъ (1816—1835) въ первую же Ильинскую пріѣхалъ въ Ромны. Осмотрѣвъ большой гостиный дворъ, онъ нашелъ, что нѣкоторые; ряды переполнены на столько, что добавочными балаганами загромождена площадь, другіе же почти пустуютъ; построеніе гостнн- наго дѣора по плану, съ постепеннымъ движеніемъ вокругъ, не приводилось въ исполненіе; временная же застройка лавочныхъ мѣстъ, никѣмъ не регулируемая, приняла нежелательныя фор1) Перв. П. С. 3., ХХѴШ. 21.564 и „Книга Штатовъ'1, т. ХЫѴ, ч. 2.
2) Напр. въ 1809 г. губернаторъ Козачковскій командировалъ въ Роменъ на Ильнскую, въ помощь мѣстной полиціи, квартальнаго Леонтьева (Дѣло 298).
3) Первый составъ его былъ слѣдующій; кол. ас. Ѳедоръ Ласкевичъ, тит- сов. Петръ Навроцкій, тит. сов. Ив. Лукьяновичъ, губ. секр. Ст. Адріанопольскій» гор. голова Ст. Беръ, куп. Ст. Пушкаревъ и куп. Матвѣй Подгорный (Дѣло 298)
4) Первый личный составъ его намъ неизвѣстенъ.


— 47
мы: въ еврейскомъ ряду были «безобразныя построенія», а въ московскомъ образцовыя. Кн. Репнинъ, по примѣру Куракина, созвалъ въ общее собраніе купцовъ и лавковладѣльцевъ. Здѣсь было констатировано, что переполнены ряды панскій и желѣзный, въ юфтовомъ же., суконномъ заграничномъ, и еврейскомъ многія мѣста совсѣмъ незастроены и стоятъ впустѣ; торговцы бумажными московскими мануфактурами помѣстились въ думскомъ ряду, назначенномъ спеціально для суздаль- цевъ; прибыль лавковладѣльцевъ крайне неравномѣрна, отчего и взносы на постройку будущаго каменнаго гостинаго двора дѣлаются не по правиламъ. Собраніе, подъ предсѣдательствомъ самого военнаго губернатора, рѣшило: постройки добавочныхъ балагановъ не допускать болѣе, торговцевъ же изъ нихъ перевести въ незанятые нумера другихъ рядовъ, для чего и самые ряды, по числу нумеровъ, распредѣлить такъ, что-бы всѣ мѣста въ большомъ гостиномъ дворѣ, были заняты; для заполненія большого гостинаго двора помѣстить въ немъ также и торговцевъ московскими бумажными мануфактурами, образовавъ изъ нихъ особый бумажный рядъ. Такъ какъ при отнятіи у купцовъ возможности избѣгать помѣщенія въ лавкахъ гостинаго двора, хозяева лавочныхъ мѣстъ могутъ несоразмѣрно повышать цѣны на лавки, то для устраненія «монополіи» лавковладѣльцевъ слѣдуетъ назначить на. лавочныя мѣста опредѣленныя цѣны, по крайней мѣрѣ на пять лѣтъ; сообразно этимъ цѣнамъ слѣдуетъ точно опредѣлить и взносы хозяевъ и нанимателей лавокъ на постройку будущаго каменнаго гостинаго двора. Кромѣ того, такъ какъ городская дума много потеряетъ отъ запрещенія строить на ея землѣ балаганы и отъ вывода изъ принадлежащаго ей малаго гостинаго двора бумажныхъ торговцевъ, то установить въ пользу города особый двухпроцентный сборъ съ наемной цѣны всѣхъ лавокъ; сборъ этотъ должны вносить торговцы, наниматели лавокъ. При постройкѣ временныхъ лавокъ должны быть приняты за образецъ лавки Московскаго ряда и не могутъ быть допускаемы „безобразныя построенія" въ родѣ тѣхъ, какія находятся въ еврейскомъ ряду. Цѣны на лавки Репнинымъ назначены были уже не- сравнено выше Куракинскихъ. Вотъ «табель» цѣнъ и взносовъ, назначенныхъ кн. Репнинымъ.


48
РЯДЫ.
Наи высшая годовая цѣна на лавку.
Тоже на незастроенное мѣсто.
Ежегод. взносъ платимый лав- ковлад. въ обществ. капит.
Ежегод.
взносъ,платимый нанимателемъ.
2°/о взносъ нанимателей въ
пользу рода.
ГО-|
Въ панскомъ .
300 р.
75 р.
50 р.
25 р.
5
р.
» суконномъ.
250
75
45
20
4
» башмачномъ
150
50
30
15
3
» желѣзномъ.
250
75
45
20
4
» шорномъ .
150
50
30
15
3
» юфтовомъ .
150
50
30
15
3
» пушномъ .
200
75
40
20
4
» загранич. .
200
75
40
20
4
» бумажномъ.
150
50
30
15
3
» еврейскомъ.
250
75
50
20
4
)) овощномъ .
200
75
40
20
4
)) московскомъ
300
75
50
25
5
Назначенныя на пять лѣтъ, съ 1817 года, цѣны эти были подтверждаемы и далѣе на разные сроки разными ген.- губернаторами вплоть до 1847 года.1)
Запрещеніе кн. Репнина строить балаганы могло держаться, разумѣется, до тѣхъ поръ, пока объемъ ярмарки дозволялъ это. Мы не знаемъ, съ какого времени торговля на Ильинской ярмаркѣ перестала помѣщаться въ 304 нумерахъ лавокъ большого и въ нѣсколькихъ десяткахъ лавокъ малаго гостинныхъ дворовъ, но извѣстно, по показанію современника, что въ 40-хъ годахъ балагановъ пристраивалось отъ 120 до 178.2) Ненадо выпускать изъ виду, что это только для крупной торговли, не могшей помѣститься въ гостиныхъ дворахъ.
Изъ болѣе важныхъ въ формальномъ отношеніи распоря*) Только въ 1840 году ген.-губернаторъ кн. Ник. Андр. Долгоруковъ внесъ нѣкоторыя поправки въ суммы процентныхъ взносовъ въ общественный капиталъ. Такъ какъ по указу 1839 года счетной единицей объявленъ былъ рубль серебряный (причемъ оффиціально установлена была стоимость его въ 3 р. 50 к. ассигнаціями), то кн. Долгоруковъ опредѣлилъ процентные взносы въ рубляхъ серебромъ, причемъ 25°/о владѣльческихъ были соединены съ 1О°/о нанимательскими въ одинъ взносъ, фактически всегда платимый нанимателями въ общей суммѣ наемной платы. Былъ опредѣленъ общій взносъ по 21 рублю серебр. въ линіяхъ московской, овощной, москательной, еврейской, заграничной, бумажной, пушной, желѣзной и панской, и по 15 р. сер.—въ линіяхъ суконной и башмачной. Этотъ же платежъ, въ размѣрѣ 15 р. сер., былъ теперь впервые введенъ и въ Суздальскомъ ряду, помѣщавшемся въ маломъ гостиномъ дворѣ.
з) 	„Нѣкоторыя свѣдѣнія о роменской ярмаркѣ1*, рукопись 1845 года.


— 49 —
женій относительно ярмарки замѣчательйо установленіе министромъ внутреннихъ дѣлъ опредѣленнаго срока для Ильинской въ 1841 году. До того времени Торговыми Уставами (ст. 2160) былъ назначенъ срокъ (съ 20 іюля по 10 августа) лишь для торговли шерстью на Ильинской ярмаркѣ въ Ромнахъ. Теперь же, по представленію ген.-губернатора кн. Долгорукова, министромъ былъ опредѣленъ, согласно установившейся практикѣ, общій срокъ для ярмарки—съ 10 іюля по 2 августа.1)
Отмѣтимъ затѣмъ еще нѣсколько подробностей, чтобы покончить съ домашними, такъ сказать, распорядками ярмарки.
Выстроенныя при кн. Куракинѣ для армянскаго ряда «форостяныя» лавченки скоро пришли въ негодность и стали замѣняться балаганами. Городская дума не позаботилась во время объ удобномъ помѣщеніи «азіятовъ», и ихъ мѣста стали захватывать частныя лица. Примѣръ подалъ городской голова Степанъ Веръ, который въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ (до 1821 г.) построилъ самовольно на городской землѣ 22 балагана, да 20 построили другія лица. Хозяева балагановъ стали возвышать на нихъ непомѣрно цѣну, чѣмъ и вызвали вмѣшательство властей. Губернское правленіе предписало полиціи въ 1823 году балаганы частныхъ лицъ въ армянскомъ ряду сломать и предоставить самимъ торговцамъ строить себѣ помѣщенія предъ каждой ярмаркой, уплативъ извѣстную сумму за мѣсто въ городской доходъ. Со стороны роменскихъ обывателей были потомъ попытки пристроиться къ армянскому РЯДУ подъ видомъ собственной торговли армянскими товарами, съ тѣмъ чтобы взять на себя нѣсколько мѣстъ и перепродавать ихъ армянамъ, но по жалобамъ послѣднихъ такія попытки были устраняемы.*  2)
Изъ Куракинскихъ ярмарочныхъ комитетовъ одинъ, а именно учрежденный въ 1805 году «для уравнительной раздачи лавочныхъ мѣстъ», понуждаемый кн. Репнинымъ, закон-
1) Втор. Поли. Собр. Зак. Р. И., XVI, 14,497.
2) Въ 1832 году въ думу жаловался :нахичейанскГй мѣщанинъ Капустъ Берберовъ, что ромен. куп. Вас. Фалѣевъ для виду только помѣстился въ полнумерѣ армянскаго ряда, а взялъ на себя полтора нумера и остатокъ, 7-аршинный балаганъ, нанимаетъ жалобщику за 110 руб. на одну Ильинскую ярмарку. Берберовъ просилъ у думы билета на мѣсто для собственной постройки. Дума выдала билетъ лишь послѣ оригинальнаго протеста городского секретаря, который въ письменномъ протестѣ, по долгу присяги, указывалъ думѣ, что она нарушаетъ узаконенія, выдавая билеты на мѣста въ армянскомъ ряду роменскимъ жителямъ и отказывая въ этомъ армянамъ (Дѣло № 503, 1821—38 гг.).


— hó —
чилъ свою дѣятельность къ 1831 году. Другой, для сбора процентныхъ взносовъ на постройку каменнаго гостинаго двора, существовалъ до 1845 года, когда былъ закрытъ ген.-губер- наторомъ кн. Долгоруковымъ и замѣненъ новымъ, о чемъ будетъ сказано ниже. Вообще послѣ кн. Репнина, при слѣдовавшихъ за нимъ малороссійскихъ ген.-губернаторахъ (графахъ Гурьевѣ, Левашовѣ, Строгановѣ и генералѣ Кокошкинѣ), помѣщеніе Ильинской ярмарки не измѣнялось п ея домашніе порядки подвергались лишь мелкимъ поправкамъ. Исключеніе составлялъ только предшественникъ Кокошкина, кн. Долгоруковъ, объ административной дѣятельности котораго по отношенію къ ярмаркѣ будетъ сказано въ послѣдней главѣ.
ПІ.
Перенесеніе кн. Куракинымъ ярмарки на просторъ, на новое мѣсто, благодѣтельно повліяло на ея развитіе. Объ этомъ свидѣтельствуютъ современники. Такъ, напр., тогдашній ро- менскій повѣтовый маршалъ, извѣстный образованностью, Вас. Гр. Полетика, въ своемъ описаніи Ромна 1807 года особенно останавливается на Ильинской ярмаркѣ и отмѣчаетъ успѣхъ въ ея развитіи послѣ переноса. «Особливо на Ильинскую ярмонку пишетъ онъ, съѣзжается много великороссійскихъ и иностранныхъ—въ томъ числѣ жидовъ, армянъ, татаръ, и турокъ— купцовъ съ разными товарами.» Сдѣлавъ затѣмъ длинный перечень товаровъ, онъ прибавляетъ: «на какую жъ сумму продается ими всего сего, и на всѣхъ роменскихъ ярмонкахъ, неизвѣстно. Но очень примѣтно уже то, что по перенесеніи лавокъ изъ тѣснаго и опаснаго отъ пожара мѣста внутри города, гдѣ оныя доселѣ были, по назначенію малороссійскаго генералъ-губернатора князя Алексѣя Борисовича Куракина, на новую за городомъ, отведенную для гостинаго двора, площадь й по умноженіи числа сихъ лавокъ, торговля изъ году въ годъ увеличивается, и тѣмъ дальновидность сего дѣятельнаго начальника начинаетъ уже торговлѣ и городу Ромну приносить существенную пользу.» *)
Судить о развитіи ярмарки по итогамъ ея оборотовъ нѣтъ возможности. Въ имѣющейся у насъ рукописи 1845 года («Нѣкоторыя свѣдѣнія о Ромен. ярманкѣ») говорится, что
х) Описаніе Ромна и его уѣзда, составл. Вас. Гр. Полетикою въ 1807 г. Рукопись.


— 5І —
«До 1818 года не собиралось свѣдѣній». Это подтверждаютъ и вышеприведенныя слова В. Г. Полетика. Съ 1818 года въ нашей рукописи даются цифры общаго привоза ярмарки за 1818., 1824, 1829, 1839 и 1840- 1845 годы включительно. Что цифры взяты неизвѣстнымъ авторомъ рукописи изъ оффиціальныхъ источниковъ, доказывается тѣмъ, что за послѣдніе годы онѣ въ точности совпадаютъ съ данными, приводимыми Аксаковымъ въ его извѣстномъ „Изслѣдованіи о торговлѣ на украинскихъ ярмаркахъ". Если мы продолжимъ данныя нашей рукописи цифрами изъ сочиненія Аксакова, то доведемъ итоги привоза ярмарки до послѣдняго года ея роменскаго существованія. Вотъ эти цифры:
Въ 1818 году привезено всѣхъ товаровъ на Ильинскую на 3,714,285 р. сер. До 1824 года привозъ постепенно падалъ и дошелъ въ 1824 г. 1,987,428 р. сер. До 1829 года привозъ постепенно возвышался и достигъ въ 1829 г.3,653,428р. сер, До 1839 года привозъ продолжаетъ расти и доходитъ въ 1839 г. до 7,045,714 р. сер.
ГОДЫ.
Привозъ въ
руб. сер. 4
Продажа въ руб. сер.
1840
9,001,904
п
1841
10,435,337
»»
1842
10,590,062
1843
11,600,800
1844
12,204,695
8,418,991
1845
10,695,183
4,722,137
1846
11,618,282
6,681,050
1847
11,580,758
7,961,583
1848
9,505,428
4,031,968
1849
10,727,184
6,402,619
1850
10,637,892
6,255,639
1851
9,215,871
5,399,672’)
Если вѣрить этимъ цифрамъ, то Ильинская ярмарка въ Ромнахъ возрастала въ своихъ оборотахъ до 1844 года; съ этого времени обороты ярмарки колеблются и какъ будто
і) 	До 1845 года включительно цифры взяты изъ упомянутой рукописи „Нѣкотор. свѣд. о ром. ярм.“, отъ 1844 года включитепьно и до конца—изъ „Ислѣдованія" И. С. Аксакова; такъ что за 2 года (1844 и 1845) цифры обоихъ источниковъ совпадаютъ.


— 52 —
нйкйоны къ паденію. Но дѣло въ томъ, что оффиціальныя цифры того времени крайне не надежны. И. С. Аксаковъ, объѣхавшій по порученію Географ. Общества всѣ ярмарочные іюрода Малороссіи (1853—54 гг.) и изучавшій способъ веде- йія ярмарочной статистики на мѣстѣ, весьма невысокаго мнѣнія Объ этоМъ предметѣ. «Нельзя не пожалѣть о томъ, говоритъ онъ, что вѣдомости, доставляемыя полиціями или ярмарочными комитетами объ оборотахъ каждой ярмарки въ Министерство Вн. Д., составляются такъ небрежно и исполнены такихъ грубыхъ ошибокъ. Въ каждомъ ярмарочномъ пунктѣ пишутъ ихъ на свой ладъ и образецъ и отъ того почти невозможно имъ сдѣлать общаго свода: въ иной вѣдомости показываются отдѣльно сукна, шелковыя и шерстяныя матеріи; въ другой всѣ эти Три товара соединены въ одну категорію, въ третьей вовсе не упомянутъ иной крупный товаръ, а означены Мелкіе товары, привозъ которыхъ не достигаетъ цифры и одной тысячи руб. сер. Въ иной годъ, по забывчивости, или, лучше сказать, по весьма естественному равнодушію квартальнаго надзирателя, вовсе пропущены нѣкоторые товары, тогда Какъ они были. на ярмаркѣ, да и въ вѣдомостяхъ прежнихъ лѣтъ показывались. Или же въ нынѣшнемъ году вдругъ приметъ ему въ голову поправить ошибки прежнихъ лѣтъ и включить товары дѣйствительно привозимые, но въ прежнихъ вѣдомостяхъ пропущенные. Квартальный надзиратель забылъ или вспомнилъ, а статистики ломаютъ себѣ голову и выводятъ заключеніе, что «возникло требованіе на товаръ, котораго прежде не привозилось», или—«въ торговлѣ замѣчается упадокъ» и т. п. ошибочные выводы.1) Въ одномъ изъ своихъ писемъ того времени, говоря о трудности собиранія свѣдѣній у купцовъ, Аксаковъ выражается еще прямѣе: «Потребовать свѣдѣній оффиціальною властью—значитъ испортить все Дѣло, не узнать ничего, удовольствоваться тѣмъ вздоромъ, который умышленно будетъ показанъ, и напугать торговцевъ! Я, впрочемъ—прибавляетъ онъ—къ оффиціальной власти и не прибѣгаю; дѣлаю свои разспросы, не обнаруживая своего званія, или же знакомлюсь, при пособіи разныхъ рекомендацій, съ важнѣйшими купцами, которымъ и объясняю цѣль своихъ изслѣдованій и которые уже и преподаютъ мнѣ общее понятіе о движеніи торговли по своей части.»*  2) При*) Аксаковъ. Изслѣдованіе, стр. 48.
2) 	Ив. Се'р. Аксаковъ въ его письмахъ, III, 28. Письма изъ Курска о Коренной ярмаркѣ.


53 —
бавимъ къ этому, что во воспоминаніямъ роменскихъ старое жиловъ, въ Ромнахъ не всегда даже собиралъ свѣдѣнія самъ квартальный, а посылались иногда полицейскіе писцы, которые обходили торговцевъ и записывали то, что скажутъ имъ приказчики. Въ концѣ сороковыхъ годовъ роменской полиціи уже было извѣстно желаніе ген.-губернатора перевести Ильинскую въ Полтаву. Не потому ли и обороты ея стали уменьшаться? Такъ или иначе, но паденіе оффиціальныхъ цифръ оборотовъ Ильинской въ послѣдніе годы ея роменскаго существованія противорѣчатъ всѣмъ другимъ даннымъ. Можно смѣло сказать, что ярмарка росла въ Ромнахъ до самаго ея насильственнаго удаленія оттуда.
Въ развитіи всѣхъ вообще украинскихъ ярмарокъ, въ томъ числѣ и Ильинской, Аксаковъ придаетъ огромное значеніе запретительному тарифу 1822 года. «Никакая правительственная мѣра въ Россіи, говоритъ онъ въ своемъ Изслѣдованіи», не произвела такого переворота въ быту промышленномъ, какъ этотъ знаменитый тарифъ. Московская, Владимірская, Костромская губерніи образовали цѣлый мануфактурный округъ; цѣлое народонаселеніе получило иное, фабричное направленіе; сотни тысячъ рукъ пришли, въ движеніе, сотни фабрикъ выбрасывали ежедневно массы произведеній, требовавшихъ сбыта. Украйна и Новороссійскій край представлялись готовымъ обширнымъ рынкомъ; на него устремились взоры промышленниковъ, и вся прежняя система украинскихъ ярмарокъ замѣшалась; значеніе ярмарочныхъ пунктовъ перестановилось. Города и ярмарки, нѣкогда сильныя торговлею иностранными товарами, значительно упали (Курскъ, Нѣжинъ, Коренная, Всеѣдная) а, напротивъ того, быстро усилились тѣ ярмарки, которыя и прежде были важны для сбыг та русскихъ товаровъ, тѣ пункты, которые быда ближе къ новому рынку и отдаленнѣе отъ соперничества иностранныхъ товаровъ и контрабанды".— «Первостатейными ярмаркми стаг ли зимняя Крещенская и лѣтняя Ильинская. Чтобы разомъ постави ть читателя на настоящую точку зрѣнія относительно важности украинскихъ ярмарокъ, скажемъ во 1 - хъ, что сбытъ на этихъ ярмаркахъ русскихъ мануфактурныхъ произведеній простирается на сумму до 22 милліоновъ руб. сер., составляя около трети общей' стоимости производства всѣхъ русскихъ мануфактуръ и превыг шая вдвое сбытъ красныхъ товаровъ на. Нижегородской ярмар¬


54 —
кѣ; во 2-хъ, что на главныхъ украинскихъ ярмаркахъ открывается до 200 лавокъ, производящихъ оптовую торговлю мануфактурными товарами, и что изъ числа этихъ 200 №№ до 150 приходится на долю самихъ производителей-фабрикантовъ, предлагающихъ товаръ изъ первыхъ рукъ, безъ посредничества купцовъ».1)
Намъ кажется, что если изслѣдователь вообще и преувеличиваетъ нѣсколько значеніе тарифа 1822 года, то по отношенію къ Ильинской ярмаркѣ онъ правъ. Мѣстныя данныя, которыми мы располагаемъ, потверждаютъ его выводы. Приведенныя выше цифры привоза Ильинской ярмарки показываютъ, что съ 1824 года въ теченіе 5 лѣтъ обороты ея почти удвоились и продолжали быстро рости въ слѣдующее затѣмъ десятилѣтіе.*  2)
Далѣе, изслѣдователь относитъ Ильинскую къ тѣмъ ярмаркамъ, которыя и прежде славились сбытомъ русскихъ товаровъ, а послѣ 1822 года усилили еще болѣе свои обороты въ этомъ направленіи. Архивными данными Роменской городской думы мы можемъ подтвердить, что какъ до 1822 года, такъ и послѣ него большую часть ярмарочныхъ торговцевъ высылали великорусскіе города.
Вотъ изъ какихъ городовъ торговцы посѣщали Роменскія ярмарки въ промежутокъ времени между 1809 и 1820 годами; кромѣ городовъ сосѣднихъ Черниговской, Харьковской, Курской губерній купцы были съ одной стороны изъ Москвы, Серпухова, Богородска, Шуи, Ростова, Суздаля, Гавриловска- го посада (суздал. у.), Переяславля Залѣсскаго, Юрьева Польскаго, Александрова (Влад. г.), Нерехты, Ярославля, Углича, Нижняго Новгорода и Арзамаса; (это какъ разъ тѣ мѣста, которыя, по мнѣнію Аксакова, образовали впослѣдствіи мануфактурный округъ); съ другой стороны купцы пріѣзжали изъ городовъ: Одессы, Дубоссаръ, Кишинева, Елисаветграда, Перекопа, Симферополя, Стараго крыма, Бахчисарая, Карасуба- зара, Маріуполя, Ростова (на Дону), Черкасска, Таганрога, Нахичевани и Кизляра; съ запада—изъ Кіева, Бердичева, Бѣлой церкви, Вогуслава, Константинова, Дубна и Бродъ.3) За численный же перевѣсъ и преобладаніе великорусскихъ купцовъ 9 Аксаковъ. Изслѣдованіе, стр. 13—14.
2) При всей неточности и малой достовѣрности цифръ въ данномъ случаѣ онѣ на стольно рѣзко и настойчиво возростаютъ, что это очевидно было отраженіемъ факта расширенія ярмарочной торговли.
3] Выборка изъ дѣла 298, 1804—1838 г.г. на 509 листахъ.


55 —
въ Роменской ярмарочной торговлѣ этого времени говорятъ слѣдующія обстоятельства: еще въ 1792 году изъ 55 купцовъ, подписавшихся подъ прошеніемъ о выводѣ Ильинской ярмарки за городъ, 40 душъ было великороссовъ;1) при кн. Куракинѣ въ новомъ гостиномъ дворѣ появляются Московскій и Суздальскій ряды, Московскія ворота и башни, въ новомъ планѣ города—Московская улица; въ 1817 году кн. Репнинъ указываетъ на лавки Московскаго ряда, какъ на образцовыя.
Въ Ильинскую 1834 года личный составъ торговцевъ большого и малаго гостиныхъ дворовъ былъ слѣдующій:
въ панскомъ ряду—8 купцовъ московск., 1 тверск., 1 осташковскій, 2 курскихъ, 3 рыльскихъ, 1 бѣлогородскій, 3 харь- скихъ, 1 сумской, 2 нѣжинскихъ, 2 кременчуцкихъ, 1 прилуцкій, 2 роменскихъ;
въ московскомъ—18 московскихъ, 1 подольскій (моск. губ.), 2 богородскихъ, 1 николаевскій, 1 покровскій, 2 курскихъ, 2 калуж., 1 тульскій, 1 крестьян. неизвѣстно откуда, 1 гжатскій, 3 харьков., 1 сумской;
въ овощномъ—6 москов., 2 харьков., 2 сумск., 1 тул. купчиха, 1 калуж., 4 черкас. козака;
въ еврейскомъ—5 бердич. куп.-евреевъ, 2 житомір. куп. евр., 1 бѣлоцерк. куп.-евр., 4 рыльскихъ куп.-русскихъ, 1 ромен. куп.-рус., 1 полтав. куп.-евр., 1 елисаветгр. куп.-евр., 1 «таганской фабрики», 1 «головинскій»(?);
въ заграничномъ—28 москов., 2 харьк., 1 богород., 1 серпухов., 1 курск., 1 юрьев., 1 нарвскій 1 симферопольскій;
въ пуганомъ—4 курск., 1 москов., 1 харьк., 1 ярославскій;
въ шорномъ, юфтовомъ, москательномъ и башмачномъ 8 курск., 4 болхов., 2 калуж., 1 тул., 1 москов., 1 воронеж., 1 павловскій (нижегор. г.) крестьянинъ;
въ желѣзномъ—2 арзамас., 1 нижегород., 2 тул., 1 моск., 1 воронеж., 1 нѣжин., 1 кременч., 2 гадяцкихъ, 1 ро- менскій;
въ каретномъ—6 курск. (2 купца, 2 мѣщан., 2 ямщика), 1 сумск., 1 житомір., 1 нѣжин., 1 добрянскій (черниг. г.), 1 кр. экономіи гр. Строганова, 1 кр. ген.-м. Бринкина, 1 мѣщ. Ващенко (неизв. откуда), 1 дворянинъ, 1 ротмистръ;
въ суздальскомъ—5 владимір., 4 моск., 6 шуйск., 3 *) Дѣло № 99, 1792 г.


— 56 —
юрьев., 1 серпухов., 1 костром., 1 ростов., 1 купциха Переяславля Зал., 1 суздал., 1 нерехт., 1 кишинев., 2 полоцк., 3 крест. (неизв. откуда);
въ армянскомъ—5 нахичев. (1 куп. и 4 мѣщ.), 2 ромен., 1 мѣщ. изъ стар. крыма;
въ каменнопосудномъ—3 москов., 5 нѣжин., 2 сумск., 1 хар., 1 орлов., 1 ромеи., 1 „муральскій мѣщанинъ", 1 крест. (неизв. отк.);
въ кожевенномъ—1 бахмут., 1 нахичеван., 8 неизв. откуда.1)
Этотъ перечень повторяетъ перечни прежнихъ годовъ, пополняя ихъ отдѣльными городами тѣхъ же мѣстностей, но не прибавляя новыхъ районовъ. Видно, что великорусскій мануфактурный округъ къ этому времени еще болѣе усилилъ свое вліяніе на роменскую ярмарочную торговлю. Изъ 245 душъ торговцевъ, заключающихся въ этомъ спискѣ, 153 великороссійскихъ. Фактъ преобладанія великороссовъ въ оптовой торговлѣ на роменскихъ ярмаркахъ такимъ образомъ и въ этомъ періодѣ очевиденъ. Чтобы показать, что этотъ фактъ остается въ силѣ до самаго конца пребыванія въ Ромнахъ Ильинской ярмарки, разберемъ племенной составъ ея дѣятелей, въ связи съ предметами ихъ торговли.
Въ старые годы довольно видную роль на роменскихъ ярмаркахъ играли греки, особенно нѣжинскіе. Во времена Ща- фонскаго, нѣжинскіе греки привозили въ Ромны итальянскія шелковыя издѣлія и разные турецкіе товары. Во время существованія ярмарки внутри города былъ особый «греческій» рядъ; но при переносѣ на новое мѣсто рядъ этотъ былъ упраздненъ и греки распредѣлились по разнымъ торговымъ отдѣламъ. Они потомъ какъ то стушевываются. Въ думскихъ роменскихъ документахъ они встрѣчаются потомъ преимущественно ръ роли содержателей ренсковыхъ погребовъ и торговцевъ фруктами.
Евреи (кіевскіе, бердичевскіе, житомірскіе, бродскіе) были представителями варшавскихъ и заграничныхъ издѣлій, впослѣдствіи часто—контрабандныхъ. Присутствіе ихъ на ярмаркѣ было важно не какъ поставщиковъ товаровъ, а какъ посредниковъ. И. С. Аксаковъ довольно мѣтко характеризуетъ ихъ дѣятельность на украинскихъ ярмаркахъ въ. началѣ 50-хъ годовъ. «На тѣхъ ярмаркахъ, говоритъ онъ, гдѣ евреи польх] Изъ дѣла 298 (извлеченіе изъ реестра, сколько съ кого взыскано денегъ въ городской доходъ).


57
зуются свободнымъ правомъ купли и продажи, они придаютъ торговлѣ какое то особенное, лихорадочное оживленіе, бѣгаютъ, суетятся, снуютъ, сопровождая каждое слово быстрыми тѣлодвиженіями; вездѣ раздается игь шибкій гортанный говоръ, вездѣ, на каждомъ шагу, останавливаютъ они посѣтите. съ предложеніемъ товаровъ,,.... “Торговля евреевъ тѣмъ еще замѣчательна, что около каждаго еврейскаго оптоваго купца толпится сотня мелкихъ, бѣдныхъ евреевъ, которые берутъ товаръ изъ оптовой лавки и продаютъ его въ раздробь,,... “Съ великорусскими купцами они въ большихъ ладахъ и пользуются отъ нихъ ласковымъ названіемъ жидковъ. Купцы не считаютъ ихъ слишкомъ опасными для себя соперниками. Въ самомъ дѣлѣ странно, что между русскими евреями мало основательныхъ, какъ говорятъ купцы фундаментальныхъ торговцевъ, вѣроятно отъ излишней поспѣшности и алчности».1)
Армяне всегда занимали исключительное и неважное по ложеніе на ярмаркѣ. Это были торговцы кавказскими тканями, персидскими коврами, металлическими издѣліями горцевъ, винами.
Казанскіе татары (т. н. „бухарцы") являлись въ Ромны въ небольшомъ числѣ только съ собственными товарами, преимущественно съ дорогими халатами, для мелкаго же, разноснаго торга онп пріѣзжали неохотно, такъ какъ въ районѣ еврейской осѣдлости ихъ ремесломъ занимались евреи.
Изъ Крыма являлись караимы съ фруктами, винами и табакомъ.
Поляки, въ качествѣ продавцовъ, какъ то не встрѣчаются на роменскихъ ярмаркахъ въ ЗО-хъ и 40-хъ годахъ; ихъ издѣлія поставлялись евреями. Закупали же они въ Ромнѣ шпанскую шерсть, табакъ, мѣха, лошадей.
Если прибавимъ сюда русскихъ инородцевъ—молдаванъ, крымскихъ татаръ, киргизъ, цыганъ—которые играли вообще неважную роль въ ярмарочной торговлѣ, то останутся три русскихъ племени: бѣлоруссы, малоруссы и великоруссы.
Первые были преимущественно покупщики и вывозили-съ Ильинской въ губерніи: Могилевскую, Минскую Витебскую— для мѣстныхъ ярмарокъ—табакъ, мануфактурные, галантерейные, бакалейные, рыбные товары и виноградныя вина. Вѣло- руссы сосѣдняго черниговскаго, могилевскаго и минскаго По!) Изслѣдованіе, стр. 36.


58 —
лѣсья привозили дёготь, деревянную посуду и другія деревянныя издѣлія, да грибы. ’)
Остаются главные дѣятели ярмарки—малоруссы и великорусски Первые на столько уступали послѣднимъ въ торговыхъ способностяхъ, что это бросалось въ глаза постороннимъ наблюдателямъ украинскихъ ярмарокъ. Нѣмецъ Коль, посѣтившій Харьковскую Крещенскую ярмарку въ 1840 году и составившій любопытное описаніе ея, говоритъ между прочимъ; «Главная роль во всѣхъ отношеніяхъ, какъ въ смыслѣ производителей, такъ и посредниковъ, принадлежитъ великоруссамъ. Значительно болѣе половины товаровъ выходитъ изъ ихъ большихъ фабрикъ и значительно болѣе половины оптовыхъ торговцевъ ярмарки принадлежитъ ихъ племени. Они обладаютъ столь положительнымъ торговымъ геніемъ, что превосходятъ всѣ другіе народы (Россіи) п такъ хорошо знаютъ свое обширное отечество, что никто не можетъ равняться съ ними въ этомъ отношеніи. Они берутся за всѣ товары безъ исключенія и нельзя назвать ни одного предмета, сбытомъ котораго они бы занимались по преимуществу.—Малороссы, ихъ братья, на оборотъ, могутъ приниматься въ разсчетъ менѣе всѣхъ другихъ. Они сами не поставляютъ даже немногихъ собственныхъ своихъ фабрикатовъ, своихъ ковровъ, войлоковъ, прекрасныхъ овчинъ и проч. Они даже все болѣе и болѣе выпускаютъ изъ рукъ и передаютъ великоруссамъ небольшую промежуточную (т. е. розничную) торговлю между оптовыми торговцами ярмарки и отдѣльными небольшими рынками".2)
Положимъ, Коль не совсѣмъ правъ относительно малорус- совъ, по крайней мѣрѣ, если имѣть въ виду роменскую Ильинскую ярмарку. Въ 1834 году изъ гостинодворскихъ торговцевъ было 42, относящихся къ городамъ малороссійскимъ. Если допустить, что изъ нихъ сколько-нибудь было и вели- коруссовъ, осѣвшихъ на Украинѣ, то все-таки малоруссы несомнѣнно' участвуютъ въ ярмарочной оптовой и розничной продажѣ. Изъ самихъ роменцевъ и изъ ихъ сосѣдей, особенно изъ жителей мѣстечекъ Смѣлаго (ромен. у.) и Рашевки (га- дяц. у.) выработались ловкіе, искуссные прасолы, скупавшіе по- мелочамъ хозяйственные продукты—холстъ, пряжу, медъ, воскъ, сало, щетину, пухъ, кожи, овчины, мерлушки, табакъ и проч.— О предметахъ торговли разныхъ народностей мы заимствовали свѣдѣнія, кромѣ указанныхъ письменныхъ источниковъ, еще изъ разсказовъ нѣсколькихъ роменскихъ старожиловъ.
3) I. G. Kohl. Rcisen im Іішѳгои vou Russlaud und Polen.IITh. Dresden. 1841 S 247.


— 59 —
и продававшіе эти предметы большими партіями оптовымъ торговцамъ. Въ м. Смѣломъ и въ миргородскомъ уѣздѣ возникла, благодаря роменскимъ ярмаркамъ, спеціальная промышленность —приготовленіе рядовины для мѣшковъ. Въ какомъ огромномъ количествѣ она стекалась на Ильинскую, увидимъ ниже. Извѣстно далѣе, сколько крымской соли и донской рыбы доставлялось въ Малороссію чумаками. Склады соли принадлежали многимъ купцамъ—малороссамъ, и солью шла большая торговля на ярмаркахъ. Изъ всего этого видно, что и малороссы не выпускали изъ своихъ рукъ мѣстной торговли, а нѣкоторые были даже хорошими посредниками въ сбытѣ на ярмаркѣ произведеній и чужихъ краевъ.
Тѣмъ не менѣе, однако, относительно великоруссовъ нѣмецкій путешественникъ правъ: большая половина торговли, притомъ тѣми товарами, которые выдвигали Ильинскую и другія украинскія ярмарки на степень оптовыхъ и всероссійскихъ, принадлежала великоруссамъ. Достаточно сказать, что большая часть мануфактурныхъ издѣлій въ самомъ широкомъ смыслѣ, почти всѣ металлическія, чай, мѣха, доставлялись изъ Великороссіи. Не забудемъ, что въ тѣ времена все желѣзо шло съ сѣверовостока. «Во всей южной Россіи, говоритъ Коль къ югу отъ Тулы, между Карпатами, Ураломъ и Кавказомъ, нѣтъ ни единаго мѣста, гдѣ бы можно было добыть какой бы то ни было металлъ. Это величайшее, лишенное металла, пространство въ Европѣ—страна въ четыре или пять разъ больше Германіи, гдѣ нельзя добыть желѣза столько, чтобы выковать одинъ гвоздь.»1) И на украинскія ярмарки, по показанію того же Коля, привозится желѣза столько, что оно занимаетъ второе мѣсто по цѣнности послѣ московскихъ мануфактуръ.1  2)
Но не одни указанные выше предметы были доставляемы на ярмарку великоруссами: заводскія и табунныя лошади изъ Воронежской губ., Донской и Уральской областей, рыба и рыбные продукты съ Дона, Волги и Урала, кизлярскія и донскія вина и многіе другіе товары были ихъ спеціальностью. Въ Роменъ на Ильинскую являлась масса т. н. щетинниковъ и коробочниковъ изъ великорусскихъ слободъ сѣверныхъ уѣздовъ Черниговской губ., которые закупали огромное количество галантерейнаго и краснаго крестьянскаго товара у оптовыхъ торговцевъ и разсыпались съ нимъ по Малороссіи, юго-запад1) Kohl II, 239
2) Ibid., 242.


— 60 —
нымъ губерніямъ, Новороссіи и Бессарабіи. Эти слобожане были весьма важными покупщиками на Ильинской ярмаркѣ.
Итакъ роменская Ильинская ярмарка, начавшись на почвѣ торговыхъ сношеній малоруссовъ съ великоруссами, съ нѣкоторой наступательной ролью со стороны послѣднихъ, и окончила свое существованіе въ Ромнахъ, оставаясь вѣрна первоначальному характеру; только перевѣсъ въ торговлѣ къ концу еще болѣе склонился на сторону великоруссовъ, какъ племени, болѣе способнаго къ торговой дѣятельности.
Въ отношеніи преобладанія великоруссовъ роменская Ильинская не составляла исключенія изъ другихъ украинскихъ ярмарокъ, по крайней мѣрѣ въ первой половинѣ нынѣшняго столѣтія. Покойный Аксаковъ въ своемъ «Изслѣдованіи», на основаніи личнаго объѣзда всѣхъ ярмарочныхъ пунктовъ и изученія дѣла на мѣстѣ (въ 1853—54 гг.), пришелъ къ заключенію, что всей торговлей на украинскихъ ярмаркахъ двигаютъ великоруссы.1)
Участіе одного и того же главнаго фактора въ нѣсколькихъ пунктахъ южнорусской ярмарочной торговли не могло быть одновременно и повело къ тому, что самыя ярмарки сроками своими приспособились къ передвижной способности этого фактора. На пространствѣ Малороссіи и Слободской Украйны образовалась ярмарочная замкнутая цѣпь, каждое звено которой послѣдовательно посѣщалось великорусскимъ подвижнымъ торгомъ. Каждая посѣщаемая великоруссами украинская ярмарка привлекала къ себѣ въ большей или меньшей степени и другихъ обычныхъ ярмарочныхъ дѣятелей и выдвигалась такимъ образомъ на степень оптовой ярмарки, дающей матеріалъ для цѣлой сѣти ярмарокъ мѣстныхъ, мелочныхъ. Къ концу первой половины истекающаго столѣтія, по изслѣдованію Аксакова, образовалось десять такихъ ярмарокъ на югѣ Россіи: 3 въ, Харьковѣ (крещенская, успенская и покровская), 3 въ Ромнѣ (ильинская, Вознесенская и маслянская), 1 въ Кро- левцѣ (крестовоздвиженская), 1 въ Сумахъ (введенская), 1 въ Курскѣ (коренная, въ 9-ю пятницу послѣ пасхи) и 1 въ Елисаветградѣ (георгіевская). Не всѣ изъ этихъ ярмарокъ имѣли одинаковое значеніе и въ одинаковой степени привлекали торговцевъ. На нѣкоторыя ярмарки привозились новые товары съ мѣстъ ихъ производства, на другія шли остатки отъ предыдущихъ ярмарокъ. Каждая оптовая ярмарка сопрог) Аксаковъ. Изслѣдованіе, введеніе.


61
вождалась ярмаркой мелочной. Но мелочной торгъ не цѣнился крупными торговцами; покупщики-потребители были для нихъ только „публикой", а настоящими покупателями считались торговцы, съѣзжавшіеся съ разныхъ сторонъ на ярмарку дѣлать запасы для собственной торговли. Въ нашу задачу не входитъ описывать годовой ярмарочный кругъ на югѣ Россіи; точно также налъ слишкомъ далеко завело бы описаніе разныхъ категорій продавцевъ и покупателей и продаваемыхъ товаровъ. Всѣ подобныя свѣдѣнія можно найти въ классическомъ трудѣ Аксакова. Для насъ интересно отмѣтить, какое мѣсто въ этомъ кругу занимала Ильинская ярмарка. И. С. Аксаковъ полагалъ, что второе послѣ Харьковской Крещенской; намъ же кажется, что . первое. Статистическимъ даннымъ того времени нельзя вѣрить; въ Харьковѣ притомъ была болѣе искусная статистика, чѣмъ въ Ромнахъ.
Перевѣсъ Ильинской надъ Крещенской давали слѣдующія обстоятельства: присутствіе евреевъ, черниговскихъ слобожанъ и бѣлоруссовъ; присутствіе нѣкоторыхъ особыхъ мѣстныхъ и, такъ сказать, сезонныхъ товаровъ, какъ то: шерсти и табаку; наконецъ—лѣтнее время. Евреи привозили довольно много заграничныхъ товаровъ и сами покупали въ Ромнахъ на наличныя деньги. «Гдѣ евреи, говорили купцы, тамъ и наличная монета» (Аксаковъ, 101). Черниговскіе слобожане закупали товары именно на Ильинской, такъ какъ пускались въ свои странствованія, подобно Владимірскимъ офенямъ, сейчасъ же по уборкѣ хлѣба. Бѣлоруссамъ въ Харьковъ ѣздить было далѣе, чѣмъ въ Ромны. Торговля шерстью на Ильинской была весьма значительна и привлекала заграничныхъ покупщиковъ. Что же касается табаку, то онъ привлекалъ, въ видѣ обратной клади, великорусскихъ извозчиковъ изъ самыхъ отдаленныхъ мѣстъ. Выгода извозчикамъ и великороссійскимъ оптовымъ торговцамъ была обоюдная: извозчики имѣли вѣрную обратную кладь—табакъ; торговцы, опираясь на это обстоятельство, платили извозчикамъ дешевле за доставку товаровъ въ Ромны. Простой табакъ шелъ не только въ Великороссію, но даже въ Сибирь. Лѣтнее время давало свои преимущества Ильинской: огромные табуны лошадей паслись въ окрестностяхъ города; это былъ дешевый кормъ, позволявшій съ выгодой торговать недорогими табунными лошадьми. Лѣтнее время давало возможность располагаться ярмаркѣ не толь-


— 62 —
ЙО ізъ городѣ, но и въ окрестностяхъ; оно же прибавляло оживленія мелочному торгу.
Отводя Ильинской ярмаркѣ второе мѣсто послѣ Крещенской, Аксаковъ, впрочемъ, имѣетъ въ виду первые годы ея новаго, Полтавскаго существованія. Въ Полтавѣ же она, вопреки восхваленіямъ властей, въ первые годы не могла подняться сразу на высоту, на которой стояла въ Ромнахъ. Объ этомъ единогласно свидѣтельствуютъ старожилы.
Итакъ, смотря по тому, выше или ниже была Ильинская по сравненію съ Крещенской, она занимала, по оффиціальнымъ тогдашнимъ даннымъ, третье или четвертое мѣсто въ имперіи, послѣ Нижегородской и Ирбитской (Аксаковъ, 116).
Приведемъ теперь описаніе Роменской Ильинской ярмарки 1846 года, когда она была въ апогеѣ своего развитія. Описаніе это принадлежитъ тогдашнему управляющему государственными имуществами Полтавской губ. Н. Арандаренку, серьезному и компетентному наблюдателю.1)
«Въ настоящее время Роменъ довольно обширный городъ, обстроенъ хотя небольшими, но удобными для помѣщенія временно пребывающей здѣсь многочисленной массы народа домами, амбарами, сараями, лавками, магазинами и другими угодьями для жилья и склада. Его широкія улицы и пространныя площади даютъ просторъ народному движенію и установкѣ продуктовъ. Все это представляетъ совершенное удобство для столь богатой торговли, каковую производитъ Ильинская ярмарка. А городскія постройки изъ дешеваго матеріала, сподручнаго хозяевамъ, по дешевизнѣ наемной цѣны доступны нанимателямъ. Окрестности города повсюду орошены рѣчками, притоками, озерами и прудами, прорѣзывающими обширныя пастьбища, на коихъ, по усвоенному здѣсь враменемъ обычаю, безденежно, или же за умѣренную плату, въ продолженіи ярмарки пасется большое количество чумацкаго скота и приводимыхъ для'продажи лошадей и овецъ. Окружающія городъ села, по р. Сулѣ, Засулье, Герасимовка, Плавинище, Оксю- тинцы; Процовка по р. Ромну; Коржи, Лозовая на притокѣ, Евлаши, Редькины хутора, въ разстояніи отъ одной до трехъ верстъ отъ города не только служатъ ему пособіемъ въ помѣщеніяхъ для пріѣзжающихъ, но жители этихъ мѣстъ, занимаясь огородни-
Ему же принадлежитъ, между прочимъ, статья: „О торговлѣ шерстью на Ильинской роменской ярмаркѣ" Журн. Мин. Гос. Им. 1842 г., т. VI, отд. Ш.


— 6Ś
чёствомъ и приготовленіемъ пищи для простого народа, снабжаютъ ярмарку огородными овощами и продовольствіемъ. Эти предметы между жителями окрестностей Ромна составили особую промышленность: поселянинъ, разводя въ своемъ огородѣ овощи, сбываетъ ихъ на ярмаркѣ и этимъ выручаетъ на содержаніе себя и своего семейства; или же приготовляетъ и продаетъ обѣдъ и ужинъ. Ежедневно нѣсколько тысячъ женщинъ приходятъ на ярмарку съ огородными овощами, съ борщомъ, кашей, варениками и съ жаркою бараниной. Простой народъ, получая всегда свѣжую и вкусную пищу за дешевую цѣну, не заботится о приготовленіи себѣ обѣда и ужина. Каждый можетъ имѣть это въ своемъ таборѣ, или у своей телѣги, отъ разносящихъ стряпухъ. За 10 или за 15 коп. сер. человѣкъ здѣсь имѣетъ сытный обѣдъ и ужинъ. Роменскій уѣздъ и сопредѣльные съ нимъ: гадячскій. прилукскій, лохвицкій, конотопскій, борзен- скій, Лебединскій, сумской и путивльскій снабжаютъ ярмарку сѣномъ и овсомъ въ огромныхъ размѣрахъ. Десятки тысячъ возовъ сѣна и десятки тысячъ четвертей овса поглощаются ярмаркой и никогда не случается ни недостатка въ этихъ продуктахъ, ни слишкомъ высокой на нихъ цѣны. Замѣчательно видѣть приливъ и отливъ на сѣнной площади: вотъ обширная на нѣсколько десятинъ площадь тѣсно уставлена возами сѣна; черезъ часъ—сѣно раскуплено и площадь опустѣла; еще часъ времени—тянутся огромные воловые возы длинными транспортами и площадь снова загромождена для снабженія потребителей. По полицейскимъ свѣдѣніямъ о прибывающихъ въ городъ на ярмарку на нѣсколько дней, въ общей сложности число животныхъ, получающихъ продовольствіе, простирается до 140 тысячъ головъ, не включая сюда тѣхъ, кои размѣщаются въ загородныхъ селахъ, деревняхъ и хуторахъ. Число же пріѣзжаго народа, постоянно въ городѣ на ярмаркѣ пребывающаго, по тѣмъ же свѣдѣніямъ, простирается свыше 120 тысячъ душъ обоего пола, не включая тѣхъ, кои пріѣзжаютъ на короткое время и не занимаютъ квартиръ и тѣхъ, кои расквартировуктся въ окрестностяхъ Ромна.
«Тысячи извозчиковъ на волахъ и лошадяхъ изъ роменскаго и окружающихъ его уѣздовъ во всякое время удовлетворяютъ потребностямъ Ильинской ярмарки. Въ 1846 году, имѣя по службѣ порученіе двинуть значительную массу хлѣба изъ Полтавской губерніи въ Псковскую, по случаю бывшаго тамъ въ то


— 64 —
бремя неурожая, обратился я на Ильинскую ярмарку для найма извозчиковъ, и желая знать, какое число ихъ прибыло въ городъ для извоза, спросилъ о семъ градскую полицію. По ея свѣдѣніямъ, въ тотъ день было въ городѣ предъявившихъ свои письменные виды 22 тысячи чумаковъ и извозчиковъ.
«Все это въ народѣ усвоилось въ протеченіе продолжительнаго времени, возрастая постепенно, по мѣрѣ развитія торговли и возрастанія ярмарки, бывшей въ первобытности небольшимъ базаромъ, потомъ торгомъ, перешедшимъ въ ярмарку, которыя, по мѣстному удобству, разширяясь ежегодно, въ продолженіи двухъ вѣковъ привлекла къ себѣ торговлю въ обширнѣйшихъ размѣрахъ и пріобрѣла европейскую извѣстность.
«Ильинская ярмарка въ торговомъ отношеніи, объемля обширное пространство въ губерніяхъ: Полтавской, Черниговской, Могилевской, Витебской, Смоленской, Курской, Харьковской и Кіевской, даетъ движеніе въ продолженіи марта, апрѣля, мая, іюня, іюля и августа мѣсяцевъ до 1100 большимъ и малымъ ярмаркамъ въ городахъ, мѣстечкахъ, селахъ и деревняхъ, кои, производя торговлю продуктами, для Ильинской ярмарки закупаемыми и получаемыми на ней товарами, почти всегда за наличныя деньги, даютъ начальное движеніе и завязку торговлѣ на этой огромной ярмаркѣ. Здѣсь оптовый торгъ движетъ громадными массами издѣлія; бумажныя, полотняныя, шелковыя, шерстяныя, сукна русскихъ фабрикъ, мѣха, простонародныя галантерейныя вещи, виноградныя вина, производимыя Дономъ и Крымомъ, кожевенные и желѣзные товары, сахаръ, производимый заводами малороссійскими Харьковской, Кіевской и Подольской губерніи; разнаго рода бакалейные товары, аптекарскія спеціи, шерсть испанскую1) и простую, кожи, овчины, пеньку, ленъ, табакъ малороссійскаго произведенія, селитру, рыбу, соль—произведенія Дона и Крыма. Предметы раздробительнаго торга составляютъ: холстъ, пенька, ленъ, медъ,воскъ, сало, масло коровье и конопляное, сырыя кожи: лошадиныя, рогатаго скота, овечьи, заячьи, волчьи, лисьи, выдръ, нороКъ, бѣличьи; перья, пухъ, щетина. Все это собирается перекупщиками въболыпія массы или партіи, и либо здѣсь же перепродается оптомъ, или вывозится въ другія мѣста. Лошади, рогатый скотъ, овцы, разнаго рода хлѣбъ, доски, дрань
9 „Въ 1846 году на Ильинской ярмаркѣ въ Ромнахъ было въ продажѣ мериносовой шерсти до 100,000 пудовъ.“ Записки о Полтав. губ. П, 362.


■— 65 —
и разныя крестьянскія издѣлія также составляютъ обширный торгъ. Краснорядцы разнообразятъ движеніе торговли различными товарами и издѣліями русскихъ и иностранныхъ фабрикъ и мануфактуръ, къ удовлетворенію обширныхъ требованій жизненной потребности, вкуса и роскоши многочисленной публики, одупіевляющей ярмарку. Цѣнность всѣхъ вообще товаровъ и произведеній, привозимыхъ на Ильинскую ярмарку, простиралась въ 1844 году до 13 мил. руб. сер., въ 1845 году до 11 мил., а въ 1846 до 12 мил.; во время ярмарки продано: въ 1844 году болѣе нежели на 9. мил. руб., въ 1845 году на 5 мил. и въ 1846 болѣе нежели на 8 мил. руб. сер.
«Для помѣщенія купеческихъ товаровъ во время ярмарки въ Ромнѣ бываетъ до 1 тыс. лавокъ и лавочекъ и до 80 погребовъ. Лавки здѣсь деревянныя, многія крыты желѣзомъ, расположены безопасно и съ большимъ удобствомъ для кратковременнаго лишь склада и торговли.1)
«Въ продолженіи ярмарки обыкновенно открываются для сбора публики: 26 трактировъ и ресторацій, 60 питейныхъ домовъ и цыставокъ. Для публичныхъ зрѣлищъ 2 театра и 4 карусели,*  2) для сбора дворянства и купечества контрактовый домъ.
«Иностранные купцы закупаютъ въ Ромнѣ шпанскую шерсть, мѣха и лошадей. Купцы западнаго края, польскіе, бессарабскіе, новороссійскаго края, крымскіе, грузинскіе и астраханскіе закупаютъ: пеньку, холстъ, мѣха, сукна, бумажныя и холщевыя издѣлія русскихъ фабрикъ. Кожи, овчины и овечьи ножки идутъ для великороссійскихъ кожевенныхъ и клеевыхъ заводовъ. Купцы, торгующіе постоянно и временно на ярмаркахъ въ городахъ, мѣстечкахъ, селахъ и деревняхъ Полтавской, Черниговской, Могилевской, Витебской, Смоленской, Курской, Харьковской и Кіевской губерній, закупаютъ на Ильинской ярмаркѣ: сукна, бумажныя, шелковыя и холщевыя издѣлія, юфту, опойки, сафьянъ, чай, сахаръ, деревянное масло, балыкъ, икру, разнаго рода бакалѣйные товары, разнаго рода галантерейныя вещи для простаго народа и образованнаго класса; виноградныя вина, мѣха, желѣзо и разнаго рода желѣзныя и другихъ металловъ издѣлія, словомъ, все 9 «Помѣщеніе для ярмарки великолѣпное, она вся въ сборѣ, вся видна, и въ тоже время плошадь такъ обширна, что какъ бы ни было многолюдно стеченіе народа, тѣсноты не бываетъ». Аксаковъ, Изслѣдованіе, стр. 100.
2) 	«Гдѣ совершаютъ свои представленія фигляры, волтижоры, показываются звѣринцы и проч.» Прим. автора.


— 66 —
потребное для хозяйства, жизни и болѣе или менѣе развившейся роскоши. Табакъ отправляется въ Ригу, Москву, Новороссійскій край и въ западныя губерніи.
«На ярмарку привозятся изъ чужихъ краевъ, преимущественно евреями бердичевскими и изъ Галиціи: шелковые товары, бронза, галантерейныя вещи, голландскій холстъ, иглы, карды для суконныхъ фабрикъ. Также пригоняютъ сюда изъ Саксоніи и Силезіи племенныхъ овецъ.
«Лошади заводскія и табунныя въ большомъ числѣ покупаются здѣсь ремонтерами для войскъ и торговцами для распродажи въ другихъ мѣстахъ.
„Для испытанія качества лошадей, во время Ильинской ярмарки существуютъ рысистый бѣгъ для упряжныхъ, скачки для верховыхъ и возка тяжестей для ломовыхъ.
«При взглядѣ на движеніе торговли въ Ромнахъ и на тѣ разнообразные каналы, которыми ея матеріальныя силы стекаются и разливаются, вліяніе Ильинской ярмарки на цивилизацію объемлемаго ею круга въ губерніяхъ: Могилевской, Витебской, Смоленской и Кіевской - происходитъ непосредственно въ коммерческомъ отношеніи, а въ губерніяхъ: Полтавской, Черниговской, Курской и Харьковской, для ихъ уѣздовъ: роменскаго, гадячскаго, Лохвицкаго, прилукскаго, бор- зенскаго, нѣжинскаго, конотопскаго, кролевецкаго, путивль- скаго, Лебединскаго, сумского и ахтырскаго, Ильинская ярмарка служитъ рынкомъ, на которомъ они сбываютъ произведенія своего малаго хозяйства. Въ этомъ краю вообще имѣнія не въ состояніи двигать свои произведенія большими массами. Они извлекаютъ доходы изъ небольшихъ отраслей разнообразнаго своего хозяйства и для сбыта его произведеній имѣютъ сподручною Ильинскую ярмарку. Сюда помѣщикъ или хозяинъ приводитъ: своихъ лошадей, скотъ, овецъ; привозитъ: свой холстъ, нитки, воскъ, медъ, сало, ветчину, табакъ, перья, йухъ, кожи, овчины, пеньку, ленъ, разнаго рода домашнія издѣлія разнаго рода хлѣбъ, и все сбываетъ по установившимся или открытымъ цѣнамъ. Безъ этой же ярмарки этотъ край не имѣя сподручныхъ себѣ другихъ рынковъ, при необразованности еще нашей мѣстной торговли, гдѣ всякій перекупщикъ старается скрыть отъ производителя настоящую цѣнность товару или продукту, былъ бы въ величайшемъ затрудненіи сбывать свои произведенія и выручать доходы отъ мелкаго своего хозяйства. Въ отдаленныя мѣста неудобно отправлять сборъ


— 67
разнообразныхъ продуктовъ въ мелкихъ частяхъ. Любопытно видѣть, какія массы рядовины собираетъ Ильинская ярмарка мелочною покупкой. Одно м. Смѣлое роменскаго же уѣзда продаетъ до 900 тыс. аршинъ этого издѣлія; миргородскій уѣздъ до 1 мил. аршинъ продаетъ въ Ромнѣ. Сборка табаку въ этой ярмаркѣ также значительная. Съ нѣкотораго времени наши хозяева стали заботиться раннимъ воздѣлываніемъ этого произведенія, дабы продать его на Ильинской ярмаркѣ, гдѣ цѣна болѣе опредѣлительна, нежели при продажѣ дома. Желательно, чтобы эти предметы болѣе усилились въ здѣшней торговлѣ. Они составляютъ сельское произведеніе здѣшнихъ мѣстъ, й проистекаютъ прямо отъ земледѣлія.
„Евреи западнаго края, стекаясь на Ильинскую ярмарку въ большомъ числѣ для оптовой и мелочной торговли по всѣмъ предметамъ, завлекаемые между прочимъ и удобствомъ помѣщенія въ пріобыкшихъ къ сему хуторахъ, деревняхъ и селахъ, окружающихъ Роменъ, въ движеніи торговли и промышленности составляютъ классъ особенно полезный".1)
Въ сороковыхъ годахъ ярмарочная торговля въ Ромнахъ достигла такой притягательной силы, чта стоило роменцамъ исхлопотать лишь небольшое удлиненіе срока одной изъ своихъ мелочныхъ ярмарокъ, и черезъ это разомъ убиты были
9 Записки о Полтав. губ., составл. въ 1846 году.’ ч. III, стр. 343—350. Упоминаемые Арандаренкомъ два театра принадлежали частнымъ лицамъ: одинъ кол. сов. Полетикѣ, другой купцу Терновцу. Полетика выстроилъ театръ на своей землѣ, въ сѣверозападномъ углу гостинодворской площади, скоро послѣ перевода туда ярмарки. Этотъ театръ дѣствовалъ исправно до 1835 года. Въ этомъ году содержатель труппы актеровъ, дворянинъ Млотковскій, испросилъ у гражданскаго губернатора Могилевскаго позволеніе построить для представленій, вслѣдствіе неисправности театра Полетики, балаганъ. Но вмѣсто балагана, онъ условился съ куп. И. Ст. Терновцомъ построить деревянное зданіе для театра. Терновецъ выстроилъ зданіе за 8000 р. асс., на городской землѣ, позади малаго гостиннаго двора, за армянскимъ и каменнопосуднымъ рядами. Онъ хотѣлъ сбыть театръ городу и по этому случаю въ 1837 году возникла переписка городской думы съ гражданскимъ губернаторомъ, входившимъ съ предстазленіемъ и къ ген. губ. гр. Строганову. Ген.-губернаторъ покупки не разрѣшилъ, а позволилъ городу взимать съ Терновца по 300 р. въ годъ за мѣсто подъ театромъ, съ правомъ для Терновца давать въ зданіи «оптическія и механическія представленія» днзмъ безъ огня, но отнюдь не вечернія „сценическія‘\ во избѣжаніе могущаго быть пожара по близости „шуйскихъ“ (суздальскихъ) рядовъ. Въ 1843 году Полетикинскій театръ занимала труппа нѣкоего Зелинскаго, а въ Терноцовскомъ ген.-губ. кн. Долгоруковъ разрѣшилъ давать представленія труппѣ харьковскихъ актеровъ. Съ тѣхъ поръ театральныя представленія давались въ обоихъ театрахъ 6 лѣтъ. Въ 1848 году иногородное купечество обратилось къ полтав. губернатору съ просьбой воспретить сценическія представленія въ театрѣ Терновца, вслѣдствіе опасности, грозящей ихъ товарамъ отъ пожара. Губернаторъ, по сношеніи съ ген.- губернаторомъ, нашедшимъ просьбу купцовъ основательной, запретилъ въ 1849 году въ театрѣ Терновца сценическія представленія, а въ 1851 году губ. правленіемъ приказано было Терновцу черезъ полицію вовсе убрать зданіе съ городской земли. (Дѣло арх. ром. гор. думы № 1935, 1851 г.).


— 68
двѣ смежныхъ по времени оптовыхъ ярмарки другихъ малороссійскихъ городовъ. Мы говоримъ объ учрежденіи въ 1844 году новой оптовой ярмарки въ Ромнахъ—Маслянской. До этого года въ нашемъ городѣ, при Ильинской, существовала еще другая оптовая ярмарка, гораздо менѣе значительная, Вознесенская. Она упоминается уже, какъ видѣли читатели, у Шафонскаго въ концѣ прошлаго вѣка, какъ одна „изъ первѣйшихъ ярмарокъ во всей Малой Россіи". Уступая по оборотамъ Ильинской, *) она тѣмъ не менѣе все время входила въ годовой кругъ украинскихъ оптовыхъ ярмарокъ. Для Ильинской она играла роль вспомогательной ярмарки и важна была по сбыту сахарнаго песку, садовыхъ ножей и другихъ нужныхъ для лѣта товаровъ.*  2) Двѣ остальныхъ роменскихъ ярмарки, Маслянская и Михайловская (8 ноября), были мѣстными черными и мелочными ярмарками. Ближайшими по времени къ масляницѣ были двѣ значительныхъ оптовыхъ ярмарки: Всеѣдная въ Нѣжинѣ и Сборная (въ первое воскресенье великаго поста) въ Сумахъ. «Не находя особенной выгоды раздроблять силу торговли на двѣ ярмарки, которыя обѣ были только вспомогательными, московскіе купцы, вынужденные имѣть въ г. Ромнѣ постоянные склады для Вознесенской и Ильинской ярмарокъ, признали за лучшее сократить разъѣзды и перевозку товаровъ, учрежденіемъ вмѣсто двухъ ярмарокъ—одной, въ Ромнѣ, какъ центральномъ пунктѣ между Сумами и Нѣжинымъ. Жители города Ромна просили начальство только продлить срокъ Маслянской ярмарки вмѣсто трехъ на 10 дней. Разрѣшеніе было дано въ 1844 году. Въ 1845 году и Нѣжинъ и Сумы почуяли опасность, стали хлопотать объ уничтоженіи новаго соперника, но успѣли исходатайствовать отъ М. В. Д. распоряженіе, которымъ срокъ Маслянской сокращался на 1 недѣлю и назначенъ не подвижный а опредѣленный, именно съ 17 по 24 февраля. Но эта мѣра не помогла: Нѣжинская и Сборная сумская ярмарки были окончательно убиты и въ 1848 году совершенно прекрати- тились»3) Съ тѣхъ поръ Маслянская ярмарка въ Ромнахъ заняла такое же мѣсто, какъ и Вознесенская, даже превысила *) По 10-лѣтней сложности, отъ 1845 по 1854 годъ включительно, на Вознесенскую было привезено товаровъ на 3,058,598 р. и продавалось на 1,183,267 р. ежегодно (Аксаковъ, 102).
2) Аксаковъ, стр. 101.
3) Аксаковъ, стр. 97—98.


69
ее по оборотамъ.1) Валена она была въ особенности мягкой рухлядью, т. е. сырымъ шнуровымъ товаромъ, привозимымъ слобожанами, раіпевцами, евреями и разными прасолами, а также торгомъ косами.*  2)
Роменскія ярмарки, особенно Ильинская, имѣли не только экономическое, но и образовательное значеніе въ краѣ. Не надо забывать, что въ прежнія времена и книленая торговля, особенно въ провинціи, имѣла ярмарочную форму. Въ Ромнѣ она играла значительную роль. Сюда въ XVIII вѣкѣ посылались изданія Кіевской .тавры, имѣвшей въ городѣ собственное подворье,3) изданія черниговской Ильинской типографіи.4) Князь Шаликовъ, посѣтившій Ильинскую ярмарку, какъ сказано выше, передъ самымъ переводомъ ея за городъ, заводитъ знакомство «съ свѣтской женщиной» «подлѣ книжной лавки». Должно быть книжная лавка была не одна на ярмаркѣ, если кн. Куракинъ отводитъ «для книжныхъ лавокъ» цѣлый рядъ въ новомъ гостиномъ дворѣ. Для болѣе поздняго времени нѣтъ надобности подбирать подобныя свидѣтельства о книжной торговлѣ на Ильинской: она не могла не быть значительной при огромномъ съѣздѣ мѣстнаго дворянства, да и не мало еще можно слышать воспоминаній объ этомъ отъ старыхъ людей не одного города Ромна. Кромѣ книжной торговли, Ильинская была знаменита, какъ источникъ модъ, къ которому стекались представители и представительницы высшаго общества цѣлаго южнаго края.
Съѣхавшееся въ Ромны дворянство не спѣшило уѣзжать въ свои помѣстья. Нанявъ квартиру на все время ярмарки, окруженное крѣпостной дворней съ мѣсячными запасами деревенской провизіи, дворянское семейство проводило время въ городѣ самымъ пріятнымъ образомъ, несмотря на пыль и духоту, свирѣпствующія въ Ромнахъ въ это время года. Дамы, одѣтыя „по послѣднему костюму", и мужчины, облеченные во фраки и мундиры, съѣзжались на вечера въ контрактовый *) По 9-лѣтней сложности, съ 1846 по 1854 годъ включительно, ежегодно привозилось товаровъ на Маслянскую на 3,903,490 р. и продавалось на 1,553,447 р. Приводя эти оффиціальныя цифры, Аксаковъ считаетъ ихъ ниже дѣйствительности и полагаетъ привозъ Маслянской ярмарки до 7,000,030 руб., а сбытъ до 4,000.000 р.; точно также и привозъ Вознесенской онъ считаетъ въ 6,000,000 р. и сбытъ въ 3,000,000 р. (Изслѣдов. 102, 113 и 114).
2) Аксаковъ, стр. 101.
Зі См. дѣла гор. думы №№ 91, 102, 113.
4) 	„Троецкой Ілинской Чернѣговской обители книгопродавецъ Никита Зогій слѣдуетъ въ ярмарки въ Роменъ и Харьковъ городи для продажи книгъ... трое лошадейнимъ возомъ и съ человѣкомъ..?* (Кіев. Стар. 1889 г., IV", 200).


70 —
домъ и ѣздили на обѣды другъ къ другу. Вечера проводились также въ театрахъ или за картами. Днемъ къ услугамъ мужчинъ была огромная конная площадь и ренсковые погреба, часто замѣнявшіе въ тѣ времена рестораны, а къ услугамъ дамъ—галантерейные и модные магазины.1) Вообще ярмарка доставляла пріѣхавшимъ такую массу зрѣлищъ, встрѣчъ, развлеченій, что время летѣло незамѣтно. Въ теченіе мѣсяца накоплялось столько впечатлѣній, что запасъ ихъ расходовался потомъ круглый годъ и расходился между остававшимися дома обитателями весей и хуторовъ цѣлаго края.
Любопытныя черты нравовъ роменскаго высшаго ярмарочнаго общества отмѣчаетъ Перовскій (Погорельскій) въ своей «Монастыркѣ». Романъ этотъ вышелъ въ свѣтъ въ 1830—33 годахъ, а авторъ его, Алексѣй Алексѣевичъ Перовскій, воспитанникъ гр. Алексѣя Кирилловича Разумовскаго, былъ въ Ромнахъ на Ильинской ярмаркѣ съ своимъ воспитателемъ въ 1819 году.*  2) Ярмарочная обстановка и бытовыя черты списаны авторомъ съ натуры.
Вотъ пріѣзжаетъ на ярмарку помѣщичье семейство Дюн- дика, бывшаго уѣзднаго предводителя. Останавливается оно въ домѣ бѣдныхъ родственниковъ, чтобъ не платить за квартиру. «Домъ этотъ былъ деревянный, какъ всѣ почти домы въ Ромнахъ, и находился на обсаженной деревьями, Полтавской улицѣ. Дворъ тѣсно застроенъ былъ флигелями и небольшими домиками, которые всѣ занимались пріѣзжими, между тѣмъ какъ хозяинъ, съ женою и старшею дочерью, помѣщался въ чуланѣ, получавшемъ свѣтъ со двора изъ открытыхъ дверей. Двое младшихъ дѣтей хозяина вмѣстѣ съ челядью, проводили цѣлый день на дворѣ или за воротами; ночью же или во время дождя дѣтей брали въ сѣни бывшія передъ чуланомъ, а челядь искала себѣ пріюта, гдѣ хотѣла. Во время ярмонки въ Ромнахъ бываетъ общее переселеніе всѣхъ жителей; большая часть хозяевъ отдаютъ въ наймы домы свои пріѣзжимъ, сами же переселяются въ какой нибудь уголокъ, гдѣ проживаютъ кое-какъ въ продолженіе цѣлой ярмонки. Даже тѣ изъ нихъ, которымъ состояніе позволяетъ не отдавать въ наймы домовъ своихъ, мало имй въ это время пользуются, ибо къ нимъ наѣзжаетъ столько родственниковъ, друзей 9 Въ ренсковыхъ погребахъ завтракали. Напр. въ концѣ сороковыхъ годовъ московскій погребъ француза Дюлу привлекалъ къ себѣ самое избранное общество..
2) Это видно изъ фамильныхъ бумагъ Перовскаго, какъ говоритъ В. П Горленко въ своей статьѣ о Перовскомъ, въ „Кіев. Стар.“ 1888 г., IV, 112.


71
и гостей, что самимъ бываетъ тѣсно въ собственныхъ домахъ. *) Герой романа, гвардейскій офицеръ Блистовскій, пріѣхалъ въ Ромны покупать лошадей и на конной площади знакомится съ Дюндикомъ, который, очевидно, частенько проводилъ здѣсь время. «На немъ былъ зеленый, довольно поношенный, сафьянный картузъ, свѣтлосѣрый нанковый сертукъ и такіе же панталоны. «Дюндикъ съ первой же встрѣчи приглашаетъ Блистовскаго къ себѣ обѣдать, видя въ немъ выгоднаго жениха для своихъ дочерей. Супруга Дюндика, Марѳа Петровна, встрѣчаетъ гостя разряженная, «хотя вообще нарядъ ея не соотвѣтствовалъ ни времени года, ни обѣденной порѣ»; «пунцовая тока на темныхъ волосахъ очень была ей къ лицу, хотя бѣлыя на ней перья сдѣлались почти сѣрыми отъ роменской пыли.» * 2) Герой романа, съ семействомъ новыхъ своихъ знакомыхъ, посѣщалъ собранія въ контрактовомъ домѣ. «Собранія въ Ромнахъ во время ярмонки бываютъ каждый вечеръ, въ довольно пространномъ домѣ, выстроенномъ на ярмоночной или, по тамошнему, ярмарковой площади. Тамъ собирается дворянство, платя за входъ умѣренную цѣну, одни играютъ въ коммерческія игры, другіе проводятъ время въ танцахъ, а охотники до ужиновъ тамъ ужинаютъ болѣе или менѣе хорошо, смотря по искусству повара, который на то время откупаетъ право угощать посѣтителей. Собранія сіи бываютъ иногда. весьма многолюдны, иногда же такъ пусты, что подрядчикъ разоряется отъ малаго числа гостей. Замѣчательно притомъ, что послѣднее случается не отъ того, чтобы пріѣзжіе въ иной годъ менѣе имѣли охоты ѣздить въ собраніе, нежели въ другой. Нѣтъ! добрыхъ жителей Малороссіи, равно какъ и вообще провинцій нашихъ, нельзя винить въ недостаткѣ собе- сѣдливости, и большая часть барынь и барышень, имѣющихъ привычку пріѣзжать на ярмонку, вздыхаютъ по Роменскимъ собраніямъ, какъ дѣти вздыхаютъ по игрушкамъ, ибо тутъ представляется имъ почти единственный случай потанцовать, повеселиться и показаться въ свѣтѣ. Тутъ же нерѣдко кладутся первыя основанія супружескихъ союзовъ, и это также 9 Сочиненія Антонія Погорельскаго. Изд. Смирдина. Ш, I, 1853 г., стран. 119 -120. Пріѣзжія помѣщичьи семейства устраивались иногда даже въ амбарахъ, коморахъ и проч. Для этого, какъ передаютъ старики, привозились изъ деревни — кому было не далеко—ковры, зеркала, мебель. Сарай обращался въ уютную палатку, вполнѣ приспособленную для отдыха и ночлега.
2) Пыль эта была такъ густа, что кучера съ козелъ не видѣли .своихъ форейторовъ. Помѣщики, не смотря на жару, предпочитали ѣздить по городу въ дорожныхъ тяжелыхъ каретахъ, чтобъ укрыться отъ пыли, (изъ разск. сторожиловъ).


— 72 —
для многихъ не послѣднимъ служитъ побужденіемъ къ посѣщенію собраній. Но при всемъ томъ, въ Ромнахъ существуетъ, или по крайней мѣрѣ въ то время существовалъ, странный предразсудокъ, что никто не хотѣлъ пріѣзжать первый на балъ, считая это какъ бы унизительнымъ: многіе, пріѣхавъ въ собраніе и видя, что никого еще нѣтъ, спѣшили домой, скрѣпись сердцемъ. Итакъ, въ Ромнахъ, не смотря на пламенное желаніе всѣхъ, могли быть собранія въ двухъ только случаяхъ: если судьба благопріятствовала публикѣ такимъ образомъ, что нѣсколько каретъ съѣзжалось случайно въ одно время, или же, если какое нибудь семейство, пріѣхавъ на передъ, такъ сказать жертвовало собою и оставалось ожидать другихъ.» ’)
На этихъ собраніяхъ пріѣзжіе франты продѣлывали иногда довольно грубыя проказы. «Повертѣвшись немного въ толпѣ веселящихся, Владиміръ (Блистовскій) уже намѣренъ былъ идти домой, какъ вдругъ услышалъ въ ближней комнатѣ необычайный шумъ и крикъ. Онъ бросился туда и увидѣлъ, что все общество находилось въ смятеніи. Дамы, съ видомъ сожалѣнія и участія, окружали молодую дѣвушку, сидѣвшую въ креслахъ, и блѣдную какъ полотно, между тѣмъ какъ мужчины суетились по комнатѣ и весьма горячо разговаривали съ полицейскими чиновниками. Владиміръ съ трудомъ могъ добиться толку, онъ узналъ наконецъ причину сего смятенія, поразившую его удивленіемъ.—«Вамъ, конечно, небезъизвѣтно,» сказалъ ему одинъ изъ гостей—«что въ прошломъ году всѣ иностранныя газеты наполнены были разсказами о появившихся въ Парижѣ шалунахъ, которые находили въ томъ удовольствіе, чтобы пугать женщинъ, укалывая ихъ острыми иглами и прожигая ихъ наряды и платья какою то ѣдкою кислотою. На такіе подвиги сыскались охотники и у насъ! Еще въ прошломъ году одинъ подражатель французскихъ проказниковъ перепортилъ здѣсь множество дамскихъ уборовъ и перепугалъ до полусмерти многихъ дамъ. Несмотря на всѣ старанія, не могли его открыть, и прошлогодняя ярмонка кончилась тѣмъ, что не удалось найти ни малѣйшихъ къ тому слѣдовъ. Мы надѣялись, что на этотъ разъ ярмонка пройдетъ спокойнѣе, ибо въ первые дни неслышно было ничего; но вотъ сегодня опять начались эти проказы, и притомъ такъ неостороясно, что у бѣдной дѣвушки не только испорчено платье, но и сожжено тѣло сквозь рукавъ!». Герою романа удалось въ од-
1) 	Соч. Ант. Погорельскаго 1, 111, 122, 132—133.


73
но изъ слѣдующихъ собраній схватить проказника на мѣстѣ преступленія. «Блистовскій такъ крѣпко схватилъ егоза руку, что не допустилъ выронить изъ оной шприцъ и, не смотря на всѣ сопротивленія, держалъ его до тѣхъ поръ, пока подоспѣлъ полицмейстеръ.» «Шалуномъ» оказался молодой человѣкъ Прыжковъ (по настоящему Прыжко), «родомъ изъ малороссіянъ», но воспитанный въ Петербургѣ и усвоившій тамъ худшія стороны столичной цивилизаціи; «всѣ пріемы являли въ немъ франта второго или третьяго разбора, одного изъ тѣхъ, кои въ Петербургѣ отличаются на всѣхъ публичныхъ гуляньяхъ, толкая людей безгласныхъ и нахально заглядывая подъ шляпку каждой женщинѣ, не имѣющей мужчинъ—провожатыхъ. *•)
Герой романа, оставивъ не исполнившимися надежды на него семейства Дюндика, уѣхалъ изъ Ромна.
IV.
Ильинская ярмарка, съ ея вспомогательными, была, говоря безъ преувеличенія, кормилицей города Ромна.
Ярмарочные доходы города можно разсматривать по двумъ категоріямъ: доходы общественно-городскіе и доходы частныхъ лицъ.
Объ общественно-городскихъ доходахъ есть оффиціальныя свѣдѣнія, но не совсѣмъ удовлетворительныя. По документамъ архива городской думы, которые начинаются съ 1784 года, видно, что въ прошломъ столѣтіи общественно-городскіе доходы составляли весьма незначительныя суммы. Такъ, въ 1786 году за ярмарочные мѣста собрано всего 36 р. 61 к., при общемъ годовомъ приходѣ въ 1683 р. 87 к., значительную часть котораго составилъ винный откупъ, давшій 1450 р. Въ 1791 году приходъ съ мѣстъ, застроенныхъ городскими лавками и шалашами, составлялъ всего 54 р. 80 к., въ 1794 году—157 р. 50 к., (при годовомъ приходѣ въ 3035 р. 37 к., въ число которыхъ входитъ виннаго откупа 2565 р.); наконецъ въ 1798 году—125 р. (весь годовой приходъ 4627 р., въ томъ числѣ винный откупъ 4400 р.) 2) Такая незначительность городскихъ общественныхъ доходовъ отъ ярмарокъ въ прошломъ вѣкѣ объясняется тѣмъ, что всѣ почти ярмарочныя помѣщенія на старомъ мѣстѣ были частновладѣльческія. Съ переносомъ
Ч Соч. Ант. Погор. ), 153,—155, 156.
2) 	Дѣла арх. гор. думы, №№ 7, 87, 138, 185.


— 74 —
ярмарокъ на новое мѣсто, городъ получилъ гораздо большую долю ярмарочныхъ доходовъ. Ему принадлежали, какъ выше было сказано, башенныя мѣста въ большомъ гостиномъ дворѣ, что равнялось 24 нумерамъ лавокъ,1) малый гостиный дворъ, контрактовый домъ, конная площадь и площадь большого гостинаго двора. Кромѣ того съ 1818 года, по предписанію кн. Репнина, въ пользу города взималось 2°/о съ наемной цѣны всѣхъ частновладѣльческихъ лавокъ. Разумѣется, съ ярмарками тѣсно связана была и стоимость другихъ городскихъ оброчныхъ статей, напр. кузницъ, городскихъ вѣсовъ, герберговъ (впослѣдстіи трактировъ и ресторацій), пустопорожнихъ мѣстъ внутри города, городского мѣста подъ театромъ Терновца и проч., въ особенности же виннаго откупа.
Въ 1837 году ген.-губ. гр. Строгановъ потребовалъ отъ роменской город. думы свѣдѣній, сколько городъ получилъ дохода съ Ильинской ярмарки за 30 лѣтъ вмѣстѣ и за каждый годъ отдѣльно, и куда эти деньги употреблены? Такъ какъ вопросъ былъ поставленъ лишь относительно одной Ильинской, то дума отвѣтомъ была поставлена въ большое затрудненіе. За прежніе годы не было точныхъ данныхъ. За болѣе близкіе годы нельзя было отграничить доходовъ Ильинской отъ доходовъ остальныхъ ярмарокъ, такъ какъ нѣкоторыя ярмарочныя статьи сдавались на откупъ на цѣлый годъ. Тѣмъ не менѣе надо было отвѣчать. И вотъ, «во исполненіе указа» дума составила «вѣдомость» городскихъ доходовъ отъ Ильинской ярмарки за 33 года, съ 1804 по 1836 годъ включительно. Разумѣется, «вѣдомость» эта мало достовѣрна. Судя по ней, доходы города отъ Ильинской, начавшись въ 1804 году съ 1623 рублей, въ 1814 году достигаютъ 2235 р. 50 к., въ 1917—3294 р. 50 к., 1018—4695 р. и затѣмъ стоятъ на 4 съ лишнимъ тысячахъ до самаго 1837 года (въ 1836 г.—4670 р. 60 к.,) переходя за 5 т. одинъ разъ, въ 1833 г. (5090 р.). Всего за <33 года дума получила 109,885 р. 75к. Относительно того, куда деньги были употреблены, дума отвѣчала чрезъ губ. правленіе, что «значащаясь по вѣдомости сумма употреблена въ расходъ въ значащихся въ вѣдомости годахъ, по распоряженію онаго губернскаго правленія, на разныя городскія надобности и высылку въ оное губернское правленіе, и изъ оной
г) Въ настоящее время городу принадлежитъ въ гостинномъ дворѣ всего 16 нумеровъ лавокъ, расположенныхъ на мѣстахъ предполагавшихся башенъ. Значитъ, городъ утратилъ 8 нумеровъ. Когда и какъ они очутились въ частныхъ рукахъ—неизвѣстно, но уже въ 50-хъ годахъ, по словамъ Аксакова, городъ владѣлъ лишь 16 нумерами.


— 75 —
суммы на лицо при думѣ, или на приращеніи процентами гдѣ либо по настоящее время ничего не имѣется». ')
Если самая вѣдомость и мало заслуживаетъ довѣрія, то отвѣтъ думы на второй вопросъ вполнѣ справедливъ: дѣйствительно, старинная дума была такъ ограничена въ своей дѣятельности надзоромъ губернскихъ властей, что всякій копѣеч- ный расходъ требовалъ переписки и разрѣшенія губ. правленія; все, что заносилось въ «дѣла» и зашнурованныя книги, становилось достояніемъ внѣгородской власти. Городъ не могъ дѣлать сбереженій, такъ какъ не могъ свободно располагать своими доходами.
Сколько же однако городъ получалъ съ ярмарокъ, по переносѣ ихъ на новое мѣсто? Отвѣтить на этотъ вопросъ крайне затруднительно. Для этого пужпо свести изъ разныхъ архивныхъ документовъ по годамъ данныя, разбросанныя по многимъ «дѣламъ» и «книгамъ». Мы можемъ пока сдѣлать это лишь за 8 лѣтъ, съ 1815 по 1822 годъ включительно. 2)
Годы.
I.
II.
ІП.
IV.
V.
VI.
Итого.
1815
1460
2145.50
1241
250
1000

6096.50
1816
1460
1977.57
1241
250
1000
—
5928.57
1817
1460
3294.50
1241
250
1000
—
7245.50
1818
1460
4695 »
1241
250
1000
—
8646 »
1819
7030
4432 »
2610
1105
1000
55
16232 »
1820
7030
4307 »
2610
1105
1000
55
16107 »
1821
7750
4612 »
1680
1105
655
80
15882 »
1822
7750
4355 »
1680
—
655
80
14520 »
9 Дѣло № 298.
з) Въ приводимой ниже таблицѣ подъ цифрой I помѣщены откупныя цѣны за городскія ярмарочныя мѣста „внутрѣ и вокругъ гостиннаго двора и на конной площади^ находящіяся (о нихъ смот. дѣло бум. арх. № 406 и „книги“ №№ 708 и 838); подъ цифрой II— „приходъ денегъ изъ мѣстъ, на вѣрѣ думѣ состоящихъ и принадлежащихъ въ гостинномъ дворѣ и на конной площади"; сюда входили башенныя мѣста въ большомъ гостинномъ дворѣ и всѣ мѣста малаго гостиннаго двора, заключавшаго въ себѣ ряды: суздальскій, армянскій, каменнопосудный, стекольный и каретный (данныя см. въ „книгахъ" подъ №№ 427, 453, 493, 516, 561, 593, 627, 676, 746, 785 и 843J; подъ цифрой III— откупная цѣна герберговъ (см. „дѣла“ подъ №<N° 401, 434 и 479); подъ цифрой IV—откупныя цѣны на собственную и харчевую торговлю и продажу хлѣбнаго квасу (см. кн. №№ 553, 587, 619, 659, 710); подъ цифрой V—откупная цѣна контрактоваго дома (см. дѣла №№ 298, 386, 434, 479J; наконецъ подъ цифрой VI—откупная цѣна за городскіе вѣсы (см. дѣло № 434).


— 76
Въ эту таблицу не включенъ нами винный откупъ, между тѣмъ, какъ онъ давалъ городу наибольшій доходъ. По изданіи императрицей Екатериной II Городового Положенія, отдача на откупъ розничной продажи нитей была предоставлена
городамъ.
Въ нашемъ городѣ она отдавалась но
слѣдующимъ
цѣнамъ:1)
Всѣ
Въ 1785—91 г.г. . . . за 1450
— 1791 » 1500
_ 1792—95 . ...» 2565
— 1795—99 . ...» 4400
— 1799- 1803. ...» 5700
1803—1807. ...» 6505
— 1807—1811. . . . 10,275
эти деньги до 1815 года шли сполна
р.
))
))
))
))
((
р.
въ городскіе.
доходы. 2
) «Съ начала 1815 года доходъ сей
за питейныя
продажи
обращенъ къ поступленію въ казну,
въ роменское
повѣтовое казначейство, но изъ сего дохода ежегодно назначается полтавскимъ губ. правленіемъ къ отпуску изъ оного казначейства въ роменскую город. думу на разные по оной расходы и предполагаемыя надобности.» Въ 1815 году винный откупъ въ Ромнахъ былъ сданъ полтав. каз. палатой уже по 41,500 р. въ годъ, и на нужды города было назначено губ. правленіемъ на 1817 годъ 18788 р. 54 к.*  2 3) Къ сожалѣнію, на четырехлѣтіи 1815—1819 гг. прекращаются наши документальныя данныя по откупамъ, но нѣтъ сомнѣнія, что въ послѣдующее время цѣна виннаго откупа въ Ромнахъ не понизилась, такъ какъ она была въ очевидной зависимости отъ процвѣтанія роменскихъ ярмарокъ; а послѣднія усиливались, какъ мы видѣли выше, впродолженіе всей первой половины истекающаго столѣтія. Если мы, основываясь на цифрѣ 1817 года, прибавимъ къ итогамъ ярмарочныхъ доходовъ города откупной суммы въ пользу него по 15,000 р. въ годъ, относя излишки на пополненіе первыхъ лѣтъ, то получимъ приблизительную годовую цифру общественно-городскихъ доходовъ Ромна отъ ярмарокъ въ 30,000 р. 4) Значитъ, за 48 ’) Дѣла 7, 11, 79, 92, 114, 172, 246, 330.
2( Въ архивѣ думы нѣтъ ,,дѣла“ о сд°чѣ виннаго откупа на четырехлѣтіе съ 1811 по 1815 годъ.
3) Дѣло № 298.
4) Для сравненія приведемъ бюджетъ города въ 50-хъ годахъ, непосредственно по переводѣ ярмарки въ Полтаву, и въ настоящее время, „Общій сводъ доходовъ", говоритъ Терещенко въ Стат. опис. г. Ромна" (составл. въ 1859 г.,


— 77 —
лѣтъ существованія Ильинской ярмарки на новомъ мѣстѣ чрезъ руки роменской думы прошло около полутора милліона рублей.
Старожилы роменцы вспоминаютъ о временахъ Ильинской ярмарки, какъ о золотой порѣ. Всѣ сословія и состоянія жителей пользовались ея выгодами. Чиновники получали «безгрѣшные» доходы, сообразно своему положенію «Предъ началомъ ярмарки, говоритъ одинъ изъ роменскихъ старожиловъ въ своемъ «Воспоминаніи объ Ильинской ярмаркѣ,» городская полиція командировала квартальныхъ надзирателей или просто писцовъ на заставы - отбирать и записывать въ книгу паспорты отъ всѣхъ идущихъ и ѣдущихъ въ городъ иногородныхъ торговцевъ и покупателей. Отъ этой только записки паспортовъ командированный писецъ или квартальный, за какіе-нибудь 8—10 дней наживалъ вчетверо больше своего годового жалованья, не считая того, что онъ обязанъ удѣлить высшимъ чинамъ полиціи, отъ которыхъ зависѣла его командировка. И нельзя сказать, чтобъ этотъ сборъ сопровождался насиліями и вымогательствами; это просто былъ твердо установившійся обычай. Выли даже такіе щедрые купцы, что за записку паспорта кидали писцу по червонцу»... «Неудивительно, что квартальные надзиратели, получая жалованья по 120 р. асс. въ годъ, не ходили пѣшкомъ, какъ теперь помощники пристава, а ѣздили на парѣ собственныхъ рысаковъ и строили въ городѣ дома, а за городомъ имѣли хутора съ крестьянами»... «По пріѣздѣ въ городъ, каждый торговецъ считалъ непремѣнною обязанностью явиться на домъ къ городскому головѣ и городничему, который у насъ до 50-хъ годовъ называется полиціймейстеромъ; являлись, не имѣя къ нимъ никакой просьбы и надобности, а такъ, съ поклономъ и, по русскому обычаю, съ хлѣбомъ-солью; кромѣ хлѣба-соли, каждый приносилъ начатки своего труда: лучшій кусокъ сукна, холста, матеріи, однимъ словомъ—всѣхъ возможныхъ товаровъ, а кто преподносилъ и денежные подарки. И это дѣлали самые солидные и степенные московскіе богачи, фабриканты и торговцы, кото, ые торговали съ чистою совѣстію и никакихъ тысячъ не взяли бы за оскверненіе своей чести. Они просто см. жур. М. Вн. Д. 1861 г. іюнь;, .,по пятилѣтней сложности (1853—1858 г.)’, по счетамъ общей городской казны, доходовъ 8,039 р. 693|і к., расходовъ 7,676 р. 75^4 к. Городскихъ капиталовъ всего 103,053 р. 42^2 к.“. Въ 1896 году, по сообщенію городской управы, приходъ города составлялъ 60,956 р. 91 к., расходъ 64.448 р. 20 к. Капитала нѣтъ, напротивъ—город. долгъ равняется 43,113 р. 90 к.


— 78 —
изстари привыкли дѣлать подарки начальствующимъ въ каждомъ городѣ, въ которомъ производили торговые обороты.»1)
О членахъ думы и другихъ лицахъ, исправляющихъ городскія должности, авторъ «Воспоминанія» говоритъ: «сколько въ старые годы собиралось во время Ильинской ярмарки за мѣста на ярмарочныхъ площадяхъ денегъ въ городской доходъ, и счета имъ, кажется, никто не знаетъ. Это по-пстинѣ было золотое время и роменскимъ жителямъ, и думѣ; золото и серебро такъ-таки и текло рѣкой въ полномъ смыслѣ этого слова: бумажныхъ денегъ вѣдь тогда было очень мало. Такъ какъ въ тѣ времена не было никакого правильнаго контроля надъ членами думы и назначаемыми отъ нея на каждую ярмарку сборщиками поземельныхъ денегъ съ площадей, то всѣ служившіе отводчиками мѣстъ и сборщиками ярмарочныхъ денегъ наживали себѣ порядочное состояніе. Нечего вспоминать про очень старые годы, когда члены думы, магистрата, бывшаго при немъ словеснаго суда, всѣ чины полиціи и всякаго рода сборщики понаживали себѣ очень доходные дворы, лавки и порядочные капитальцы. Я начну только съ двадцатыхъ и тридцатыхъ годовъ, отъ которыхъ есть еще живые свидѣтели. Есть еще нѣкоторые старики, которые сами были сборщиками денегъ на ярмарочныхъ площадяхъ, и передаютъ, какъ они по нѣсколько разъ въ день носили въ думу мѣшками золото и серебро и ссыпали его, какъ полову, безъ всякого счета; послѣ уже голова и члены считали и записывали въ приходные книги, сколько имъ Богъ положитъ на душу.»*  2)
«О размѣрахъ заработковъ тѣхъ роменцевъ, которые имѣли дворы вблизи ярмарочной площади, можно судить по слѣ-
9 Ив. А. Куриловъ. Воспомин. стар. объ Ильинской ярм, „Кіев. Стар. 1893 VI, 55—56.
29 Тамъ же. стр. 54—56. Относительно мѣшковъ’ золоті и серебра въ вос поминанія стариковъ надо внести нѣкоторую поправку. На основаніи манифеста 9 апр. 1812 грда, получившаго дѣйствіе только съ 1817 года, предписано было принимать въ казну всѣ подати и сборы только государственными ассигнаціями и мѣдною монетою. Вновь разрѣшенъ былъ пріемъ въ казну золота п серебра 11 декабря 1830 года. Потому то въ инструкціяхъ отъ думы сборщикамъ городскихъ ярмарочныхъ денегъ каждый разъ, въ періодъ 1817—1830 г.г., подтверждалось это. Напр. въ инструкціи 1825 года говорится: „по окончаніи же таковаго сбора, составя противъ врученнаго имъ самовѣрнѣйшій реестръ, съ поясненіемъ въ немъ, съ какого торговца и сколько именно получено ими процентныхъ или же мѣстовыхъ денегъ, и утвердя тотъ реестръ своими подписями, обязаны они доставить его въ сію думу въ мѣстѣ съ деньгами, при чемъ должны они при сборѣ тѣхъ денегъ получать отъ торговцовъ деньги мѣдною монетою и ассигнаціями, а „отнюдь не золотою и серебряною монетами'*. Разумѣется, .,самовѣрнѣйшій реестръ не исключалъ возможности вносить въ него, „сколько имъ Богъ положитъ на душу'*. (Изъ дѣла № 298J.


— 7й —
дующему: нѣкоторые домовладѣльцы помѣщали у себя отъ S0 до 80 душъ купеческихъ приказчиковъ и рабочихъ, за содержаніе которыхъ хозяинъ ихъ платилъ по рублю въ день съ человѣка; это собственно за харчи, а квартира оплачивалась отдѣльно; Ильинская же ярмарка продолжалась мѣсяцъ и больше. Нечего и говорить о тѣхъ случаяхъ, когда подвыпившій приказчикъ или самъ купецъ накуралеситъ; тогда гости таровато заглаживали свои грѣхи.» «По окончаніи ярмарки хозяева обыкновенно получали подарки; дарили также горничныхъ, поваровъ, дворниковъ.»1) Все это разжигало аппетиты ромен- скихъ жителелей до того, что они совсѣмъ забывали мѣру. «По разсказамъ купцовъ (между прочимъ извѣстнаго П. П. Гладкова,) говоритъ И. С. Аксаковъ, они брали деньги даже съ крестьянъ ’ за то, чтобы пустить ихъ въ сарай во время дождя. »*  2)
По нынѣшнимъ разсказамъ жителей, многіе изъ нихъ за наемъ домовъ на время одной Ильинской выручили болѣе, чѣмъ за цѣлый годъ за тѣ же дома въ настоящее время. Самые дома строились изъ очень легкаго матеріала, съ разсчетомъ только на лѣтнюю жизнь въ нихъ. Для собственнаго житья хозяева имѣли небольшія теплыя помѣщенія.
Особенно высоко поднялась наемная плата за квартиры и лавки съ учрежденіемъ Маслянской оптовой ярмарки.3)
«Громадное стеченіе народа на Ильинской ярмаркѣ приносило большія выгоды не только обывателямъ, владѣвшимъ лавками и дворами вблизи ярмарочныхъ площадей, но зарабатывали отъ него и всѣ бѣдные жители предмѣстій города и ближайшихъ селеній и хуторовъ. Одни изъ нихъ пекли хлѣбъ и варили разныя простыя кушанья, которыя выносили по нѣсколько разъ въ день на конную площадь и продавали; другіе, болѣе способные къ торговлѣ, строили на площади та- шевки, дѣлали квасъ, сбитень, солили огурцы и продавали разныя огороднія овощи. Городскіе ремесленники, портные и сапожники, строили также на время ярмарки балаганы, гдѣ занимались починкою и шитьемъ новыхъ сапогъ и платья, отчего имѣли также хорошій заработокъ.»4) Даже въ первые
х) Тамъ же, стр. 56- -57.
29 Аксаковъ. Изслѣдованіе, стр. 100.
39 Аксаковъ, стр. 99.
„Воспоминаніе сторожила04 стр. 53—54.—Легко нажитыя деньги не шли однако въ прокъ роменцамъ. Разсказываютъ, что по окончаніи Ильинской въ городѣ начиналось между простымъ народомъ повальное пьянство. Многіе въ теченіе нѣсколькихъ дней спускали всѣ свои заработки.


— 80 —
годы по переводѣ Ильинской въ Полтаву бѣднѣйшіе изъ ро- менцевъ отправлялись туда въ іюлѣ мѣсяцѣ на подобные промыслы. «Женщины и дѣвушки роменскія ѣздили и нанима¬
лись по дворамъ, въ которыхъ квартировали купцы и ихъ
приказчики, за горничныхъ и кухарокъ и учили полтавскихъ хозяекъ печь хлѣбъ и варить кушанья ярмарочнымъ людямъ,
а нѣкоторыя изъ нихъ самостоятельно на конной площади занимались печеніемъ хлѣба и приготовленіемъ обѣдовъ для
простонародія; этимъ онѣ зарабатывали каждую рядочныя деньжонки.»1 ]
Можно приблизительно высчитать, сколько ярмарки лавковладѣльцы гостинаго двора.
ярмарку по- получили за Мы будемъ
имѣть въ виду таксу, установленную кн. Репнинымъ въ 1817 году, такъ какъ она дѣйствовала, какъ выше было сказано, почти до конца ярмарки. Въ отзывѣ губернатора Ознобишина, приводимомъ нами въ приложеніяхъ и относящемся къ 1847 году, говорится, что лавковладѣльцы увеличили свои требованія къ купцамъ до чрезвычайности; слѣдовательно, скорѣе былъ переборъ, чѣмъ недоборъ, сравнительно съ таксой. По таксѣ кн. Репнина наивысшая плата за лавку 300 р. въ годъ, наинизшая—150 р., наивысшая за незастроенное мѣто—75 р., наинизшая—50 р. Положимъ среднюю плату за лавку 200 р. и за незастроенное мѣсто 65 р. Всѣхъ нумеровъ владѣльче¬
скихъ лавокъ было 280, изъ нихъ незастроенныхъ къ 1845 году было всего 6 мѣстъ*  2) Посчитаемъ незастроенныхъ лавокъ во весь періодъ ярмарки не. новомъ мѣстѣ—30, имѣя въ въ виду большое ихъ количество въ первые годы. Тогда годовой доходъ лавковладѣльцевъ опредѣлится въ 51,950 рублей. Для послѣднихъ двухъ десятилѣтій существованія въ Ромнахъ Ильинской ярмарки эта цифра, по всей вѣроятности, ниже дѣйствительности, на что существуютъ нѣкоторыя указанія.3) Такса притомъ не исключала возможности и частныхъ сдѣлокъ.
*) Воспоминаніе старожила, стр. 64.
2) „Нѣкоторые свѣд. о Рэмен. ярмаркѣ44, рукопись 1845 года.
3) 21 іюля 1827 года повѣтовый стряпчій Пилипенко писалъ думѣ, что торговцы, занимающіе башни въ московскомъ и панскомъ рядахъ, отдаютъ уже отъ себя другимъ торговцамъ подташки ,,къ дорогѣ состоящіе44, на 470 они не имѣютъ права, ибо подташки находятся на городской землѣ; а берутъ они за эти подташки очень дорого; именно подташекъ у башни мовковскаго ряда они сдаютъ за 400 руб., подташекъ у башни панскаго ряда—за 100 р. Стряпчій предлагаетъ думѣ взять подташки въ свое завѣдываніе и не брать за нихъ такъ дорого, а брать ,,сообразно начальственнымъ распоряженіямъ44 (изъ дѣла № 298). Въ 40-хъ годахъ ген.-губер. кн. Долгоруковъ дѣлалъ внушенія лавковладѣльцамъ


81
Мы упомянули выше, что учрежденный кн, Куракинымъ въ 1804 году ярмарочный комитетъ для сбора процентныхъ денегъ на постройку каменнаго гостиннаго двора существовалъ до 1845 года. Въ этомъ году онъ былъ преобразованъ, о чемъ мы скажемъ ниже, но сборъ денегъ не прекращался все время. Собрано было съ наросшими процентами:
Къ 1813-му гоцу—21,302 р. ЬЗ1,^ к.
— 1817 — 40,175 р.
— 1846 — 205,092 р. 12 к.
— 1852 — 266,000 р. >)
Несмотря на собранную столь значительную сумму, роменцы такъ и не собрались приступить къ постройкѣ каменнаго гостиннаго двора, пока ушла отъ нихъ и самая ярмарка.
V.
Въ Ромнахъ составилось убѣжденіе, что переводъ Ильинской ярмарки въ Полтаву—исключительно дѣло ген.-губерна- тора Кокошкина и что дѣло это подготовлено было имъ поспѣшно, въ одинъ или два года. Тутъ, конечно, многое позабыто. Изъ ген.-губернаторовъ больше всѣхъ сдѣлалъ для перевода ярмарки предшественникъ генерала Кокошкина, кн. Долгоруковъ, и дѣйствовалъ онъ въ этомъ направленіи довольно долго, во все время своего управленія краемъ (1840—1847).
Что главное руководство въ этомъ дѣлѣ принадлежитъ ему, доказывается послѣдовательностью дѣйствій по этому вопросу нѣсколькихъ, смѣнившихся при немъ, гражданскихъ губернаторовъ: Аверкіева, Селецкаго, Ознобишина, которые иногда и оговариваются въ своихъ бумагахъ,, что дѣйствуютъ по приказанію г. генералъ-губернатора. Когда кн. Долгорукова смѣнилъ въ должности ген.-губернатора генералъ Кокошкинъ, дѣло находилось въ такомъ положеніи, что новый начальникъ края долженъ былъ уже стать за, или противъ перевода яр-
соблюдать умѣренность. Аксаковъ тоже замѣчаетъ, что въ 40-хъ годахъ роменцы „неумѣренно" возвышали плату за помѣщенія (Изслѣд., 100).
*) Такая скудость данныхъ о количествѣ собранныхъ денегъ по годамъ объясняется слѣдующими словами указа Полтавскаго губ. правленія отъ 7 августа 1863 года: „существовавшій съ 1804 по 1845 годъ комитетъ изъ владѣльцевъ лавокъ въ гостинномъ дворѣ, хотя и имѣлъ книги, выдаваемыя предсѣдателемъ онаго, предводителемъ дворянства, на записку сбора суммы на устройство каменнаго гостиннаго двора, но оныя небыли представляемы куда-либо на ревизію, и нынѣ таковыхъ книгъ въ дѣлахъ комитета и городской думы не оказалось". См. прилож., въ отдѣлѣ «матеріаловъ»,—№ XV.


82
марки. Кокошкинъ сталъ за переводъ, и вопросъ полупилъ окончательное рѣшеніе.
Какія причины вызывали переводъ ярмарки изъ Ромна? Трудно теперь выяснить дѣло, какъ слѣдуетъ. Оффиціальные документы не даютъ указаній на главные мотивы дѣйствій тогдашняго начальства, а вся та обстановка, среди которой возникали, сталкивались, замѣнялись одно другимъ многоразличныя настроенія дѣйствующихъ лицъ, исчезла пока для насъ. Развѣ появятся когда-нибудь мемуары наблюдательнаго и безпристрастнаго человѣка, притомъ стоявшаго въ курсѣ дѣла, и они можетъ быть откроютъ настоящія причины.
Въ кипѣ лежащихъ предъ нами бумагъ—копій прошеній роменскихъ обывателей, жалобъ ихъ, «мнѣній» купцовъ, докладныхъ записокъ губернатора и проч.—заключается десятилѣтняя исторія пререканій роменцевъ съ начальствомъ изъ за своей ярмарки. Въ этой цѣпи пререканій можно усмотрѣть два явленія: 1) правоту начальства и неправоту роменцевъ, что касается разныхъ злоупотребленій со стороны послѣднихъ ярмарочными порядками, и 2) неправоту начальства и правоту роменцевъ, когда дѣло касается перевода изъ Ромна самой ярмарки. Всѣ аргументы начальства въ пользу перевода основывались на двухъ положеніяхъ: что ярмарка въ Ромнахъ начала упадать и что Полтава есть наиболѣе удобный пунктъ для ея поднятія. Но фактъ упадка ярмарки былъ безусловно невѣренъ и тогда же довольно успѣшно опровергнутъ, а выборъ пункта для возрожденія ярмарки уже съ самаго начала представлялся весьма сомнительнымъ. Между тѣмъ, послѣ первой неудачи (въ 1843 г.), вопросъ о переводѣ ярмарки былъ поднятъ мѣстнымъ начальствомъ другой разъ, и ярмарку все- таки получила именно Полтава. Видно, что дѣло о переводѣ покоилось не на аргументахъ за, и противъ перевода, а на чемъ то другомъ. Намъ кажется, что на начальствующихъ лицахъ. Роменцы «раздражили начальство»,—только не то начальство, при которомъ была переведена ярмарка, и не тѣми дѣйствіями. о которыхъ говорятъ въ Ромнахъ.
Возвышая безпощадно цѣны на всѣ ярмарочныя помѣщенія и деспотически распоряжаясь на ярмаркѣ, жители Ромна, въ особенности лавковладѣльцы гостиннаго двора не терпѣли ничьего вмѣшательства въ ярмарочныя дѣла. Они смотрѣли на ярмарку, какъ на нѣчто органически сросшееся съ городомъ и составляющее ихъ неотъемлемую собственность. Роменцы не


83
йе Чаяли конца своимъ доходамъ. О постройкѣ каменнаго гостиннаго двора они не заботились, относили это предпріятіе въ неопредѣленное будущее. Между тѣмъ неудобства и дороговизна помѣщенія вызывали все большія и большія жалобы пріѣзжаго торговаго люда. За жалобами торговцевъ слѣдовали воздѣйствія начальства. Но на каждое распоряженіе или даже предложеніе губернскаго начальства, вызванное безпристрастными попеченіями послѣдняго о ярмарочной торговлѣ вообще, но клонившееся къ матеріальному ущербу роменцевъ, они отвѣчали отказомъ, жалобами высшему начальству, иногда по нѣскольку разъ объ одномъ и томъ же, не всегда заботясь даже о сдержанности въ выраженіяхъ. Нельзя не видѣть, что поведеніе жителей Ромна относительно губернскихъ властей было вызывающимъ. Понятно поэтому, что разъ пущенная кѣмъ то въ оборотѣ мысль объ отнятіи вовсе у Ромна ярмарки нашла въ губернской администраціи, а вслѣдъ за нею и въ штатѣ ген.-губернаторскомъ, подготовленную почву. Какой городъ долженъ наслѣдовать Ромну въ этомъ случаѣ? Разумѣется, тотъ, который считается столицей края, гдѣ живетъ все высшее начальство, могущее охранить интересы торговли, и гдѣ сосредоточена вся мѣстная интеллигенція, которая въ состояніи оцѣнить значеніе ярмарки. Встрѣченныя ген.-губернаторомъ кн. Долгоруковымъ затрудненія въ осуществленіи плана перевода ярмарки, а тѣмъ болѣе постигшая его неудача, должны были сильно задѣть его самолюбіе, такъ какъ подрывали престижъ его власти въ самомъ подчиненномъ ему краѣ. Въ такихъ случаяхъ рѣдко встрѣчаются примѣры самообузданія, когда человѣкъ, во имя гражданскихъ цѣлей, отказывается отъ дальнѣйшаго настоянія на выполненіи своихъ желаній. Кн. Долгоруковъ, очевидно, не принадлежалъ къ этимъ рѣдкимъ людямъ. Дѣятельность его по отношенію къ роменскимъ иавковладѣль- цамъ послѣ 1843 года представляетъ рядъ репрессій. Нечего и говорить, какъ должны были работать въ желательномъ для ген.-rj бернатора направленіи всѣ подчиненные ему чиновники. За время управленія краемъ князя Долгорукова они настолько проникались извѣстнымъ направленіемъ въ отношеніяхъ своего начальника къ жителямъ Ромна,—направленіемъ, небезвыгоднымъ притомъ для нихъ самихъ, что постарались дать это направленіе и дъйствіямъ новаго ген.-губернатора. Сами же роменцы, своею заносчивостью, какъ увидимъ ниже, помогли имъ въ этомъ.


— 84 —
Изложимъ кратко десятилѣтнюю борьбу роменцевъ съ властями за Ильинскую ярмарку.
Дѣло началось съ того, что высшее начальство обратило вниманіе на жалобы торговцевъ о непомѣрномъ возвышеніи цѣнъ хозяевами на лавочныя мѣста. Въ 1841 году кн. Долгоруковъ предписалъ губернатору созвать въ Ромнѣ во Время Ильинской присутствіе изъ мѣстнаго предводителя, полицій- мейстера, градскаго головы и депутатовъ, какъ отъ лавковладѣльцевъ, такъ и отъ пріѣзжаго купечества, для разсужденія объ улучшеніи ярмарочной торговли; этому присутствію представлено было, между прочимъ, и предложеніе, обсуждавшееся еще на предыдущей Ильинской,—Составить новую табель лавочныхъ цѣиъ. Лавковладѣльцы рѣшительно возстали противъ этого и тогда же подали письменное заявленіе, въ которомъ говорили, что они повторяютъ свое прошлогоднее «мнѣніе», что учрежденіе таксы на наемъ лавокъ они считаютъ нарушеніемъ своихъ правъ собственности. * 2)
Тогда губернаторъ Аверкіевъ въ концѣ того же 1841 года, вѣроятно по желанію ген.-губернатора, сдѣлалъ ему представленіе о переводѣ ярмарки въ Полтаву. Основанія для перевода выставлялись слѣдующія.
1) Ярмарка въ Ромнахъ, по свѣдѣніямъ, стала упадать.
2) Ее можно поднять только въ Полтавѣ, устроивъ тамъ прочныя и обширныя помѣщенія для ярмарки.
3) До Полтавы ближе доставка «стромкихъ и тяжелыхъ» товаровъ съ юга Россіи.
4) Въ Полтавѣ для торговли будутъ особыя выгоды отъ съѣзда дворянства на выборы и отъ пріѣзда обывателей въ губернскія присутственныя мѣста и для помѣщенія дѣтей въ учебныя заведенія.
5) Непроданные на Ильинской ярмаркѣ товары везутся на Успенскую въ Харьковъ. Полтава ближе къ Харькову, чѣмъ Ромны, на 100 верстъ съ лишнимъ.
6) Въ Полтаву ближе ѣздить будетъ на ярмарку изъ Одессы, Николаева, Таганрога, Донскихъ станицъ, Кременчука, Харькова и проч.
!) Копіи документовъ, на которыхъ основывается дальнѣйшій разсказъ и которые помѣшены въ приложеніяхъ, найдены нами въ бумагахъ роменскаго поч. гражд. Е. А. Бабакова, которому приносимъ здѣсь искреннюю благодарность.
2) См. приложеніе № IV, въ „матеріалахъ* къ статьѣ.


85
Князь Долгоруковъ предписалъ губернатору отобрать мнѣніе по этому вопросу на слѣдующей Ильинской у купечества. Аверкіевъ черезъ роменскаго полиціймейстера полковника Ши- ланскаго обратился къ купцамъ, которые и подали Шиланско- му 30 іюля 1842 года письменный отзывъ для представленія ген.-губернатору. Подъ отзывомъ подписалось 83 человѣка пріѣзжаго купечества. г) Купцы просили оставить ярмарку въ Ромнѣ и возражали слѣдующимъ образомъ:
1) Ярмарка въ Ромнѣ не падаетъ, а возвышается.
2) Отъ съѣзда дворянъ, и другихъ лицъ можетъ быть небольшая польза только мѣстнымъ мелочнымъ торговцамъ, а не оптовымъ ярмарочнымъ купцамъ.
3) Изъ Ильинской товары никогда не идутъ въ Харьковъ на Успенскую ярмарку, а идутъ въ Кролевецъ на Крестовоздвиженскую; въ Харьковѣ же ждутъ купцовъ товары, привезенные заблаговременно.
4) Съ южными городами идетъ торговля въ Харьковѣ на Успенской и Крещенской ярмаркахъ. Въ Ромны они сами привозятъ свои товары, а не покупаютъ здѣсь; но ихъ товары незначительны: это бутылочныя вина, да нечиненныя кожп и овчины.
5) На Ильинской идетъ значительная торговля съ западнымъ краемъ и съ Польшею, откуда покупщикамъ ближе въ Ромны, чѣмъ въ Полтаву.
6) Роменъ—центральный пунктъ между ярмарками: Нѣ- жинскою, Сумскою, Коренною, Харьковскими и Кролевец- кою; въ Ромнѣ у купцовъ центральный складъ товаровъ.
7) Мѣстоположеніе Ромна удобно для торговли.
8) Отъ перевода ярмарки въ Полтаву нарушится равновѣсіе между оптовыми ярмарками; товары не будутъ поспѣвать на другія ярмарки во время; капиталы не поспѣютъ на Нижегородскую ярмарку и можетъ произойти «стѣсненіе въ знаменитой ея торговлѣ».
Несмотря на основательныя возраженія купечества, кн. Долгоруковъ 6 октября того же 1842 года представилъ министру внутр. дѣлъ о переводѣ ярмарки. Но роменцы не дремали. Узнавъ лишь о желаніи ген.-губернатора перевести ярмарку, они еще 6 марта 1842 года обратились съ просьбою
і] 	См. прилож. № VI, въ отдѣлѣ „матеріаловъ".


— 86
къ министру внутр. дѣлъ объ оставленіи ярмарки въ Ромнагъ. Въ просьбѣ своей роменцы повторяютъ аргументы купцовъ,, съ присоединеніемъ указаній на древность торговли въ Ромнахъ, на то, что предки ихъ, «по предложенію благодѣтельнаго кн. Куракина» пожертвовали своими садами, левадами, огородами для новаго гостиннаго двора, что на постройку Каменныхъ лавокъ собрано уже капитала до 700,000 руб., и съ лирической частью о томъ, что изъ сердецъ ихъ хотятъ вырвать благодарную память объ Императорѣ Александрѣ I и «благодѣтельномъ» князѣ Куракинѣ и что городу грозитъ раззореніе и даже участь—обратиться «въ пустыню». Они, впрочемъ, основательно прибавляли, что торговли насиловать нельзя, что «Полтава также съ незапамятныхъ временъ имѣетъ у себя 4 ярмарки, но ни одна изъ нихъ донынѣ не возвышается».
Просьба жителей Ромна осталась безъ отвѣта. Тогда они, по ихъ словамъ, «вторично утруждали г. министра внутр. дѣлъ просьбою» 14 августа того же 1848 года, съ приложеніемъ и мнѣнія купцовъ, «но и на сію не имѣли никакого разрѣшенія». Это побудило ихъ въ январѣ 1843 года обратиться съ прошеніемъ къ шефу жандармовъ графу Бенкендорфу, какъ къ ближайшему лицу къ Государю Императору и умолять его заступиться за нихъ1). Дѣйствительно ли гр. Бенкендорфъ заступился за Роменъ, или самъ министръ внутр. дѣлъ не сталъ на сторону ген.-губернатора, только въ скорости, 9 Февраля 1843 года, онъ прислалъ кн. Долгорукову слѣдующій отвѣтъ: «на представленіе вашего сіятельства, отъ 6 Октября 1842 г., по сношенію моему съ г. министромъ финансовъ, симъ честь имѣю отвѣтствовать, что по представленію вашему я нахожусь въ невозможности ходатайствовать у Государя Императора о переводѣ Ильинской ярмарки изъ Ромна въ Полтаву, по несоотвѣтственной мѣстности края, равно и могущимъ произойти отъ того транзитной торговлѣ, а вмѣстѣ съ тѣмъ и казнѣ убыткамъ, Извѣщая васъ о семъ, прошу оставить эту ярмарку на прежнемъ положеніи и наблюдать на будущее время всѣ на сей предметъ существующіе законы*  2).
На этотъ разъ ярмарка, казалось, была спасена.
Между тѣмъ лавковладѣльцы, „дѣйствуя, какъ выражался впослѣдствіи губернаторъ Ознобишинъ, вопреки указаній См. прилож. № VII, въ „матеріалахъ“ къ статьѣ.
2) 	Брошюра Т. Балюры, оттискъ изъ „Московскихъ вѣдомостей" 1863 года, стр. 4.


— 87 —
въ утвержденныхъ главнымъ начальствомъ края таксахъ, увеличивали до чрезвычайности требованія свои съ торговцевъ, занимавшихъ у нихъ лавки." Поэтому продолжались жалобы. Исправляющій должность губернатора Селецкій попробовалъ было составить новую таксу, но кн. Долгоруковъ не утвердилъ ея, предписавъ губернатору 10 Ноября 1844 года ограничиться пока однимъ внушеніемъ владѣльцамъ лавокъ—не возвышать цѣнъ за наемъ, «предваряя ихъ, что если и за симъ они не умѣрятъ своихъ требованій, то будутъ постанов- - лены положительныя и болѣе ограниченныя правила.»1)
Тѣмъ временемъ кн. Долгоруковъ обратилъ вниманіе на учрежденный еще кн. Куракинымъ въ 1804 году комитетъ для сбора денегъ на. постройку каменнаго гостинаго двора. Комитетъ этотъ, о составѣ котораго мы говорили выше, не желалъ никому давать отчета въ своей дѣятельности и собранныхъ суммахъ. Ген.-губернаторъ, воспользовавшись изданнымъ 27 Іюля 1843 года, Высочайше утвержденнымъ положеніемъ комитета министровъ объ учрежденіи особыхъ ярмарочныхъ комитетовъ, цѣль которыхъ состояла въ изысканіи и извлеченіи для городовъ доходовъ отъ ярмарокъ,—уничтожилъ, съ разрѣшенія министра вн. дѣлъ Куракинскій комитетъ и замѣнилъ его въ 1845 году новымъ, составленнымъ изъ городничаго, уѣзднаго судьи, городского старосты и словеснаго судьи. У прежняго комитета отнято было завѣдываніе собранной суммой (къ тому времени около 200,000 руб. сер.) и передано новому комитету. Назначенный въ 1845 году новый гражданскій губернаторъ Ознобишинъ дополнилъ, съ утвержденія ген.-губернатора составъ комитета городскимъ головою, гласными думы, стряпчимъ и уѣзднымъ землемѣромъ; вмѣсто уѣзднаго и словеснаго судей онъ предложилъ лавковладѣльцамъ выбрать въ комитетъ отъ себя депутата. Но владѣльцы, подавъ жалобу въ сенатъ, что они отстранены отъ своей собственности (лавокъ) и отъ капитала, выбирать депутата отказались. Сенатъ, потребовавъ справку отъ Полтав. губ. правленія, отвѣтившаго, что капиталъ есть собственность всего города, жалобу лавковладѣльцевъ оставилъ безъ послѣдствій.
Новый ярмарочный комитетъ долженъ былъ продолжать и сборъ денегъ на постройку каменнаго гостиннаго двора; отчетностью онъ подчиненъ былъ казенной палатѣ.
!) «Нѣкотор. свѣдѣнія о ром. ярманкѣ. рукоп. 1845 г.


88 —
Тутъ губернаторъ обратилъ вниманіе на то, кто такой эти лавковладѣльцы, тормозящіе всю ярмарочную торговлю изъ личныхъ своихъ видовъ? откуда и по какимъ правамъ достались имъ лавки? Вникнувъ въ дѣло, онъ нашелъ, что кн. Куракинъ еще въ 1803 году предписалъ роменской думѣ выдать узаконенныя данныя всѣмъ лицамъ, получившимъ мѣста въ новомъ гостиномъ дворѣ взамѣнъ ихъ лавокъ на старой площади. Когда онъ потребовалъ у думы объ этомъ свѣдѣній, оказалось, что выдано было думою только 50 данныхъ на 111 №№ лавокъ; остальными 173 лавками гостиннаго двора частныя лица владѣютъ безъ данныхъ. Правда, кн. Куракинымъ былъ учрежденъ въ 1805 г. комитетъ для повѣрки правильности пріобрѣтенія лавочныхъ мѣстъ въ новомъ гостинномъ дворѣ, но комитетъ этотъ просуществовалъ до 183І года и ничего не разъяснилъ1). Губернаторъ справедливо заподозрилъ его въ умышленномъ затягиваніи дѣла. Тогда онъ въ двухъ представленіяхъ своихъ кн. Долгорукову (отъ 23 Октября 1845 г. и 7 Янв. 1846 г.) подробно изложилъ основанія, по которымъ полагалъ возобновить комитетъ для повѣрки правъ на владѣніе лавками нынѣшнихъ хозяевъ ихъ. Кн. Долгоруковъ сдѣлалъ отзывъ объ этомъ министру внут. дѣлъ, который и согласился 24 Іюля 1846 года на учрежденіе комитета. Комитетъ былъ составленъ подъ предсѣдательствомъ вице-губернатора, изъ полтавскаго уѣзднаго предводителя, губернскаго прокурора, полтавскаго’ городского головы и двухъ депутатовъ отъ владѣльцевъ лавокъ. Министръ внутр. дѣлъ оговорилъ, что оспариваемыя лавочныя мѣста не могутъ быть отобраны у владѣльцевъ по однимъ опредѣленіямъ комитета, но предъявляемые владѣльцами документы должны быть въ сомнительныхъ случаяхъ представляемы «на разсмотрѣніе подлежащаго судебнаго мѣста.» Лавковладѣльцы отказались отъ участія и въ этомъ комитетѣ, и подали министру вн. дѣлъ жалобу на дѣйствія губернатора по учрежденію обоихъ комитетовъ. Министръ жалобу оставилъ безъ послѣдствій, а ген.- губернаторъ приказалъ (28 Сентября 1846 г.) открыть дѣйствія комитета и безъ участія депутатовъ отъ лавковладѣльцевъ.
9 Объ учрежденіи этого комитета о объ его закрытіи кн. Репнинымъ у насъ было упомянуто во ГІ главѣ. Временемъ учрежденія его ставится въ позднѣйшихъ прошеніяхъ роменцевъ 1806 годъ неправильно; по документамъ, заключающимся въ дѣлѣ думскаго архива № 298, видно, что онъ учрежденъ былъ въ 1805 году.


— 89 —
Это было послѣднее распоряженіе кн. Долгорукова по этимъ дѣламъ. 11 Апрѣля 1847 года онъ оставилъ должность.
Тогда лавковладѣльцы подали одно за другимъ два прошенія министру внутреннихъ дѣлъ (26 Мая. 1847 г. и въ іюнѣ 1847 г.), одно объ|ускореніи постройки каменнаго гостиннаго двора, считая собранную сумму достаточной и отказываясь дѣлать дальнѣйшіе взносы, другое—съ жалобою на губернатора Ознобишина, что онъ желаетъ нарушить волю Императора Александра I, предполагая строить новый гостинный дворъ не четыреугольникомъ, какъ Высочайше будто бы было рѣшено, а застроить площадь корпусами лавокъ. Разумѣется, никакого подобнаго Высочайшаго рѣшенія не было1). На послѣднія двѣ жалобы министръ отвѣтилъ, что вопросъ о постройкѣ новаго гостиннаго двора находится на разсмотрѣніи главнаго управленія путей сообщенія и публичныхъ зданій и потому предпринимать теперь какое бы то ни было рѣшеніе преждевременно*  2)..
Между тѣмъ лѣтомъ 1847 года былъ назначенъ черни- гов., полтав. п харьков. ген.-губернаторомъ генералъ-лейтенантъ Кокошкинъ. Въ сентябрѣ мѣсяцѣ онъ пріѣхалъ въ Ромны и былъ встрѣченъ лавковладѣльцами съ жалобою на губернатора Ознобишина. Въ жалобѣ этой, написанной на 30 страницахъ, лавковладѣльцы широковѣщательно, съ повтореніями, излагали ген.-губернатору притѣсненія, которыя они терпятъ отъ всѣхъ гражданскихъ властей, въ особенности отъ губернатора. 3) «Господинъ гражданскій губернаторъ Ознобишинъ, пребивъ на мѣсто отправленія своей должности, вмѣсто ожидаемаго отъ него попеченія о благосостояніи нашемъ, какъ отъ начальника, долженствующаго, по наставленію №№ статей, быть нашимъ защитникомъ и оберегателемъ правъ нашихъ; но напротивъ того, употребилъ всю власть на то, чтобъ непремѣнно; лишить насъ и другихъ вотчпнниковъ лавокъ и собраннаго съ оныхъ капитала; сначала предпринялъ къ тому средства утѣснительныя...» и проч. Вообще жалобщики не скупились на обидныя выраженія. Ознобишинъ обвинялся и въ томъ, будто онъ стращалъ чрезъ присланнаго архитектора лавковладѣльцевъ, что отниметъ у нихъ собранный капиталъ, и въ томъ, что подсылалъ того же архитек1) Надо замѣтить, что роменцы любили приписывать Высочайшей волѣ выгодныя для нихъ рѣшенія властей. Напр. они придавали Высочайшую санкцію даже учрежденію Куракинскаго комитета для сбора денегъ.
2) См, прилож. № VIII.
3) См. прилож- № VIII.


— 90 —
тора склонять купцовъ къ согласію на предлагаемый имъ планъ новаго гостиннаго двора. Ему приписывалось и учрежденіе новыхъ ярмарочныхъ комитетовъ, и заторможеніе постройки каменнаго гостиннаго двора: «избирая къ утѣсненію средства», губернаторъ самъ пріѣзжалъ на Ильинскую въ Ромны «и собиралъ къ себѣ иногородныхъ купцовъ для какого то неизвѣстнаго намъ потрактованія о гостинномъ дворѣ» и проч., чѣмъ «поселилъ въ душахъ нашихъ общую тревогу, страхъ и опасеніе»... На самомъ дѣлѣ, «общую тревогу, страхъ и опасеніе» возбуждалъ у лавковладѣльцевъ новоучрежденный комитетъ для повѣрки ихъ правъ на лавки. Лавковладѣльцы доказывали въ жалобѣ, что теперь они и не въ состояніи представить никакихъ документовъ на права собственности, что со времени отвода ихъ отцамъ и дѣдамъ лавочныхъ мѣстъ прошло болѣе 4 земскихъ давностей, что ко многимъ изъ нынѣшнихъ владѣльцевъ лавки перешли изъ третьихъ и четвертыхъ рукъ, по наслѣдству, по покупкамъ, за долги и проч. Они умоляли новаго ген.-губернатора заступиться за нихъ, защитить ихъ собственность, на которую губернаторъ дѣлаетъ «покушеніе». Кокошкинъ потребовалъ отъ губернатора объясненія. Ознобишинъ, снесшись съ предсѣдателемъ комитета, далъ весьма сдержанный, точный и фактически обоснованный отвѣтъ, опровергая каждый пунктъ жалобы.х) Въ концѣ онъ прибавилъ, что «просьба владѣльцевъ въ общихъ видахъ обнаруживаетъ желаніе и стремленіе ихъ удержать за собою право распоряженія всею ярмаркою», между тѣмъ какъ ярмарка помѣщается въ ихъ лавкахъ далеко не вся и не все время, пока происходитъ. Отвѣтъ Ознобишина помѣченъ 4 ноября 1847 года.
Прочитавъ жалобу и отвѣтъ на нее, нельзя не придти къ заключенію, что Кокошкинъ не могъ стать на сторону лавковладѣльцевъ. Послѣдніе своей жалобой вѣроятно повредили себѣ въ глазахъ ген.-губернатора, а еще болѣе могъ повредить имъ Ознобишинъ устными бесѣдами съ Кокошкинымъ. Что ген.-губернаторъ не принялъ стороны лавковладѣльцевъ, видно изъ того, что онъ невоспрепятствовалъ губернатору перенести дѣло о правахъ собсгвенности частныхъ лицъ на лавки въ сенатъ,*  2) и вслѣдъ затѣмъ онъ уже энергично хлопочетъ о переводѣ Ильинской ярмарки- изъ Ромна въ Полтаву.
х) См. «матеріалы» № X.
2) Губернаторъ хотѣлъ отнять лавки у нѣкоторыхъ частныхъ лицъ и отдать городу. Только въ 1852 году сенатъ рѣшилъ это дѣло въ пользу частныхъ лицъ.


91
Не знаемъ послѣ этого, какое значеніе придавать ходячему въ Ромнахъ разсказу о томъ, что ген.-губернатору, въ бытность его въ Ромнахь на Ильинской, не угодилъ ромен- скій городской голова И. С. Терновецъ. Несомнѣнно только, что этотъ эпизодъ, если онъ и былъ, упалъ на подготовленную почву; онъ долженъ былъ подбавить личной горечи къ отношеніямъ города къ начальству, и безъ того непріятнымъ. Генералъ Кокошкинъ, судя по расправѣ его съ харьковскимъ городскимъ головою купцомъ Рудаковымъ, былъ человѣкъ нрава крутого и энергичнаго. Онъ не остановился на половинѣ дороги и добился того, что Ромны лишились своей ярмарки.
О дальнѣйшей борьбѣ жителей города за Ильинскую у насъ нѣтъ ііодг. руками подробныхъ свѣдѣній. Интересно отмѣтить, что въ думскомъ роменскомъ архивѣ весь вопросъ о переводѣ ярмарки почти не оставилъ слѣда. Изъ частныхъ рукъ къ намъ попало тоже весьма немногое. Между про.чимъ, мы имѣемъ копію прошенія, съ которымъ обратилось къ министру внутр. дѣлъ гр. Перовскому иногородное купечество 8 марта 1850 года.!) Купцы просили объ оставленіи ярмарки въ Ромнѣ, повторяя аргументы, приведенные въ отзывѣ 1842 года, но прибавляли и нѣсколько новыхъ. Такъ указывали на весьма важное обстоятельство дешевой попутной доставки въ Ромны фабричныхъ московскихъ и другихъ товаровъ изъ внутренней Россіи, посредствомъ извозчиковъ, ѣдущихъ въ Роменъ за табакомъ (спеціальный товаръ, котораго не имѣла Полтава); ссылались на неудачную попытку правительства перевести Онуфріевскую ярмарку изъ Бердичева въ Кіевъ, откуда ярмарка по Высочайшей волѣ должна была опять возвратиться въ Бердичевъ, и проч.; купцы просили министра прислать на мѣсто особаго чиновника, который бы лично удостовѣрился въ удобствахъ и неудобствахъ расположенія ярмарки въ обоихъ городахъ. Въ октябрѣ того же года жители Ромна обращались со всеподданнѣйшимъ прошеніемъ объ оставленіи ярмарки къ Государю Императору. И. С. Аксаковъ, бывшій въ Ромнахъ сейчасъ же вслѣдъ за переводомъ ярмарки, говоритъ, что въ отстаиваніи ея принималъ живое участіе и уѣздъ; подано было нѣсколько прошеній, жалобъ, протестовъ, ѣздили въ Петербургъ депутаты. Но ничто не помогло.
!) См. „матеріалы", № XI.


92 —
Какъ бы въ насмѣшку надъ роменцами ген.-губернаторъ приказалъ сдѣлать распоряженіе „о вызовѣ желающихъ изъ обывателей г. Ромна принять участіе въ постройкѣ гостиннаго двора въ г. Полтавѣ для Ильинской ярмарки, предназначенной къ переводу изъ Ромна." Собранные 30 апрѣля 1851 года въ городскую думу для выслушанія предписанія губернатора объ этомъ, роменскіе купцы и мѣщане отвѣтили, что 14 апрѣля ихъ уже призывали для той же цѣли въ полицію, но что они дали тогда слѣдующій отвѣтъ: «какъ отъ жителей г. Ромна прошлаго 1850 года въ октябрѣ мѣсяцѣ послано Его Величеству всемилостивѣйшему Государю Императору всеподданнѣйшее прошеніе о непереводѣ изъ Ромна въ Полтаву Ильинской ярмарки и объ устройствѣ въ г. Ромнѣ на собранный здѣсь, владѣльцами лавочныхъ мѣстъ принадлежащій, капиталъ каменнаго гостиннаго двора, и на то прошеніе не объявлено никакого Высочайшаго разрѣшенія, то онѣ, куппы и мѣщане, не въ правѣ объявлять отъ себя желанія или нежеланія на постройку въ г. Полтавѣ гостиннаго двора»; «каковый отзывъ, прибавляли собравшіеся, они и теперь утверждаютъ». ч
Напрасно роменцы въ 1851 году ждали Высочайшаго разрѣшенія въ благопріятномъ для себя смыслѣ. Государь еще 6 іюля 1850 года утвердилъ рѣшеніе комитета министровъ о переводѣ ярмарки. Когда же ген.-губернаторъ 14 января 1852 г. донесъ Государю, что въ Полтавѣ все готово къ помѣщенію Ильинской ярмарки, Императоръ Николай повелѣлъ приступить къ переводу ея съ 20 іюля того же 1852 года, не ожидая плановъ на постройку въ Полтавѣ каменнаго гостиннаго двора.
Такъ Роменъ лишился Ильинской ярмарки. «Нѣжинъ и Сумы говорили, замѣчаетъ Аксаковъ, что это Ромну подѣломъ за его продѣлку съ ихъ ярмарками. Купцы говорили, что не поѣдутъ... Однако же поѣхали.» И не только поѣхали, а еще вручили въ Полтавѣ ген.-губернатору и присланному изъ Петербурга чиновнику благодарственные адресы за переводъ ярмарки. 1 2) Если генералу Кокошкину удалось одержать верхъ надъ противниками въ Петербургѣ и добиться для своего 1) Дѣло думского архива № 1896-й, 1851 года, чуть ли не единственное касающееся перевода ярмарки.
2) Изслѣдованіе, стр. 98. Балюра: «Объ. Ильин, ярм.», оттискъ изъ «Москов. вѣд.» 1863 г., стр. 6.


93
предпріятія Высочайшей санкціи. *) то кто и что могло поставить препятствія его волѣ во ввѣренномъ ему краѣ? Выли приняты всѣ мѣры, чтобы ярмарка удалась на новомъ мѣстѣ. И ярмарка настолько «удалась», что даже обманула такого наблюдателя, какъ Аксаковъ.
Самъ Кокошкинъ въ 1852 году доносилъ государю слѣдующее:
«Высочайшая воля Вашего Императорскаго Величества, воспослѣдовавшая на всеподданнѣйшій докладъ мой 14 января сего года, исполнена: Ильинская ярмарка 20 іюля открыта въ Полтавѣ торжественнымъ молебствіемъ, при 1 многочисленномъ стеченіи иногороднаго и мѣстнаго купечества, дворянства южнаго края и нѣсколькихъ тысячъ народа, болѣе изъ губерній сѣверныхъ и юго-западныхъ. Ярмарочный гостинный дворъ въ центрѣ города, ко дню открытія составился изъ 5 каменныхъ корпусовъ, въ коихъ 134 лавки, изъ 11 корпусовъ деревянныхъ, подъ желѣзными крышами, вновь выстроенныхъ, вмѣщающихъ 168 лавокъ, и 214 балагановъ,— всего 516 нумеровъ. Всѣ эти лавки наполнены были россійскими и иностранными товарами.
«Конно-шерстяная площадь, раздѣленная на кварталы, на пространствѣ 90 десятинъ, у берега рѣки Ворсклы, наполнялась лошадьми заводскими и степными, шерстью разныхъ сортовъ, коей было 110 т. пуд., кожами, овчинами, холстомъ рыбою, солью, смолою, дегтемъ, масломъ, скипидаромъ, табакомъ и прочими россійскими грубыми фабричными издѣліями и продуктами.
Всѣ сіи товары были привезены на полтавскую Ильинскую ярмарку съ запада и юга, на 12 т. подводахъ, суммою до 14 мил. руб. сер.
9 Роменцы разсказываютъ, что за Роменъ стоялъ самъ наслѣдникъ цесаревичъ. Вотъ записанный нами разсказъ объ этомъ 80-лѣтняго старика, Л. С. Т-ца. «Роменцы ходатайствовали въ Петербургѣ, пустили въ ходъ всѣ связи окружныхъ помѣщиковъ и добились того, что переводъ ярмарки былъ отложенъ до окончанія постройки шоссе отъ Харькова до Полтавы. На сторонѣ роменцевъ былъ самъ наслѣдникъ Александръ Николаевичъ. Тогда Кокошкинъ, бывшій въ то время въ Петербургѣ, упалъ передъ Государемъ Николаемъ Павловичемъ на колѣни и сказалъ: «Ваше Величество! мнѣ нельзя возвращаться во ввѣренныя мнѣ губерніи, потому что выѣзжая, я обѣщалъ перевести ярмарку въ этомъ же году (въ 1852)». Государь сказалъ: «встань, старикъ, поѣзжай въ свои губерніи, ярмарка будетъ переведена». Наслѣдникъ цесаревичъ видѣлъ Кокошкина, выходящаго изъ кабинета государя, и самъ вошелъ туда. Когда онъ узналъ, о чемъ просилъ Кокошкинъ, то сталъ просить государя за Роменъ. Но государь сказалъ „оставь старика! Стоитъ ли изъ за этого волноваться?" Такимъ образомъ переводъ былъ рѣшенъ въ тотъ же годъ.


94 —
„Иногородное россійское и иностранное купечество, изумленное неожиданнымъ появленіемъ на пустопорожныхъ площадяхъ Полтавы обширнаго, безопаснаго и красиваго ярмарочнагагос- тиннаго двора, устройствомъ и удобностію онаго во всѣхъ отношеніяхъ для торговли, немедленно наняло всѣ лавки, а площади, прилегающія къ сему гостинному двору, застроило балаганами.
„Торговля шла быстро, въ особенности оптовая, и продано товаровъ на сумму за 9 мил. руб. сер.
«При сравненіи сей ярмарки съ ярмаркою, бывшею въ Ромнахъ въ 1851 году, оказывается, что въ Полтаву было привезено товаровъ болѣе на сумму 4,300,000 руб. и продано въ Полтавѣ болѣе на сумму 3,500,000 руб. сер.
«Таковые счастливые результаты коммерческихъ оборотовъ столь значительныхъ капиталовъ вполнѣ убѣдили иногороднее купечество, торгующее на юго-западныхъ ярмаркахъ, что Полтава есть самый выгодный пунктъ для ихъ торговли, въ удостовѣреніе чего они представили мнѣ письменные адре- сы, въ коихъ, воссылая теплые молитвы о здравіи и благо- дѣнствіи В. И. В., просятъ меня повергнуть предъ В. В. благоговѣйную ихъ признательность за всемилостивѣйшее указаніе имъ столь выгоднаго пункта для большого развитія торговли съ юго-западною частію Россіи, въ городѣ столь достославномъ, гдѣ они нашли, съ полною безопасностію, всѣ удобства размѣщенія огромныхъ массъ товаровъ, которые были доставлены не только торговавшими всегда на И іьинской ярмаркѣ, но и многими торговыми домами, не бывавшими никогда въ Ромнахъ,—обстоятельство, убѣждающее, что въ кругъ торговой дѣятельности Полтавской ярмарки вступили и новые промышленники изъ губерній, которыя, по отдаленности отъ Ромна, не принимали прежде участія въ торговлѣ на ромен- скихъ ярмаркахъ.
«Сознаніе большихъ выгодъ для сельской промышленности и овцеводства отъ перевода Ильинской ярмарки въ Полтаву изъявило также письменно дворянство Екатеринославской губерніи и изъ 15 уѣздовъ Полтавской губерніи—дворянство 12 уѣздовъ». *)
Аксаковъ, тоже обманываясь на счетъ успѣха перевода ярмарки, оцѣнилъ по достоинству мѣры, принятыя при этомъ.
Всеподдан. докладная записка черн., Полт. и Харьк. ген.-губернатора отъ 14 сент. 1852 года. Въ полномъ видѣ—см. „матеріалы" № XII.


— 95 —
«Къ успѣху ярмарки служила много увѣренность купечества, что эта ярмарка въ особенности покровительствуема мѣстнымъ начальствомъ, которое изыскивало всѣ возможные способы, чтобы доставить торговлѣ просторъ и удобство. Выли приняты всѣ мѣры къ обезпеченію дешеваго продовольствія и устраненію излишней дороговизны на квартиры отъ небывалаго въ городѣ стеченія народа. Заботливость мѣстнаго высшаго начальства доходила до того, что, желая присвоить полтавской ярмаркѣ общій характеръ возникновенія ярмарокъ, какую-нибудь религіозную причину народнаго сборища,—оно вспомнило про чудотворный образъ въ с. Горбаневкѣ, въ 5 верстахъ отъ Полтавы, и распорядилось объ установленіи ежегоднаго крестнаго хода для перенесенія иконы изъ Горбанев- ки въ Полтаву на все время Ильинской ярмарки. Малороссія не въ такой степени любитъ церковные процессіи, какъ Великая Русь: крестные ходы въ ней рѣдки, и не смотря на всѣ усилія начальства, не смотря на утвержденный церемоніалъ съ конными жандармами и гарнизонными солдатами, ему не удалось сообщить крестному ходу той торжественности,, того искренняго религіознаго характера, которымъ запечатлѣны всѣ подобныя, сами собою создавшіяся, явленія религіозной жизни народа на Великой Руси». !)
«Тѣмъ не менѣе ярмарка удалась блистательно». * 2)
На Ромны переводъ ярмарки въ первое время подѣйствовалъ самымъ подавляющимъ образомъ. Дѣло въ томъ, что одновременно съ вопросомъ о переводѣ ярмарки ставился вопросъ и о переводѣ ярмарочнаго капитала, котораго, какъ мы выше видѣли, собралось къ этому времени 266,000 р. . сер. Ген.-губернаторъ находилъ, что такъ какъ капиталъ взносился на будущія ярмарочныя потребности, то онъ и долженъ соп- Изслѣдов., стр. 115. Въ письмѣ къ родителямъ Аксаковъ рѣзко осуждаетъ эту мѣру: „Ничего не можетъ быть возмутительнѣе, какъ это употребленіе къ своимъ услугамъ религіи: отыскалъ Кокошкинъ гдѣ-то, верстъ за 5, какую то явленную икону и приказалъ носить ее каждый годъ 10 іюля въ Полтаву, чтобы крестнымъ ходомъ начинать ярмарку. Народъ поддается на эту удочку; а если пустить въ ходъ нѣсколько нелѣпѣйшихъ разсказовъ въ родѣ тѣхъ, которые ходятъ объ Ахтыркѣ и коренной—и наконецъ такъ несправедливый и деспотическій поступокъ Кокошкина еще болѣе увѣнчается успѣхомъ". И. С. Аксаковъ въ его письмахъ. Т. III. стр. 39.
2) Въ томъ же письмѣ (изъ Ромна отъ 4 іюля 1854 г.) Аксаковъ говоритъ; «Благодаря стараніямъ Кокошкина, ярмарка, переведенная имъ Ромна, не смотря на все противодѣйствіе купцовъ и роменскихъ жителей, утвердилась въ Полтавѣ совершенно. Теперь это третья ярмарка. Еще на первой купцы, по его желанію, поднесли ему благодарственный адресъ, купцы иногородные, отъ него независящіе! Всѣ до одного его ругаютъ и всѣ, по русскому обыкновенію, трусятъ и подличаютъ». Тамъ же, стр. 39.


96
ровиждать ярмарку въ ея будущее мѣстопребываніе, въ этомъ смыслѣ онъ и сдѣлалъ представленіе министру вн. дѣлъ. Но комитета министровъ, куда внесено было министерствомъ вн. д. представленіе ген.-губернатора, нашелъ, что несправедливо лишать Ромны всего капитала, а слѣдуетъ раздѣлить его на двѣ неравные части, пропорціонально взносамъ двухъ сторонъ: владѣльцевъ лавокъ и купцовъ-ианимателей. Съ самаго 1804 года первые взносили по 25°/о наемной цѣны, вторые 10%. По приблизительному разсчету на долю первыхъ приходилось 160 тысячъ, на долю вторыхъ 106 тысячъ. Комитетъ министровъ и рѣшилъ 106 тысячъ рублей купеческихъ перевести въ Полтаву на устройство каменнаго гостиннаго двора. Положеніе комитета министровъ было Высочайше утверждено 15 мая 1851 года, т. е. какъ разъ къ переводу ярмарки.
Въ такомъ подавленномъ, крайнемъ положеніи города, не растерялись владѣльцы лавокъ роменскаго гостинаго двора, искушенные въ письменной борьбѣ съ начальствомъ. Они рѣшились еще разъ попытаться отстоять лавочный капиталъ и принесли на постановленіе комитета министровъ всеподданнѣйшую жалобу Государю Императору, «изъясняя, что вопросъ о правахъ собственности на этотъ капиталъ подлежитъ судебному разсмотрѣнію и что оный рѣшенъ комитетомъ министровъ въ то время, какъ относящіеся къ дѣлу документы находились въ разсмотрѣніи правительствующаго сената; они ходатайствовали о пересмотрѣ дѣла въ сенатѣ судебнымъ порядкомъ. Государь повелѣлъ комитету министровъ вновь пересмотрѣть дѣло, и 31 августа 1851 г. утвердилъ новое положеніе комитета, по которому повелѣвалось правит. сенату дать дѣлу о ро- менскомъ ярмарочномъ капиталѣ надлежащее направленіе, «не стѣнсяясь положеніемъ комитета г.г. министровъ 15 мая 1851 года» (т. е. прежнимъ утвержденіемъ государя). Сенатъ препроводилъ дѣло на заключеніе министра вн. дѣлъ, который и представилъ о немъ въ сенатъ свои соображенія. Министръ находилъ, что справедливѣе всего было бы употребить весь собранный капиталъ на его первоначальное назначеніе, т. е. на постройку каменнаго гостинаго двора въ г. Ромнахъ для двух- оставшихся въ немъ ярмарокъ, такъ какъ капиталъ не принадлежитъ ни городу (ибо во взносахъ участвовало много частныхъ лавковладѣльцевъ), ни частнымъ лицамъ (ибо во взносахъ принималъ участіе и городъ, да и невозможно было бы указать, кому изъ частныхъ лицъ какая именно сумма при-


— 97 —
йадлежитъ), ни Ильинской ярмаркѣ исключительно, ибо процентный сборъ считался съ годовой наемной цѣны лавокъ, а въ городѣ были еще и Вознесенская и Маслянская ярмарки. Сенатъ согласился съ заключеніемъ министра и 9 апрѣля 1855 года опредѣлилъ: «Весь безъ исключенія капиталъ, собранный съ лавокъ роменскаго гостиннаго двора, употребить согласно первоначальному его—назначенію на постройку гостиннаго двора въ г. Ромнѣ, сообразно съ нуждами и потребностями двухъ роменскихъ ярмарокъ, Вознесенской и Маслянской, съ тѣмъ, чтобы какъ частнымъ лицамъ, такъ роменскому собору и самому г. Ромну предоставлено было въ полную собственность то количество лавокъ въ новомъ, предполагаемомъ къ постройкѣ гостинномъ дворѣ, сколько они имѣютъ въ настоящее время въ старомъ»1).
Такимъ образомъ капиталъ остался за городомъ.
Мы сказали выше, что переводъ Ильинской подѣйствовалъ на Ромны подавляющимъ образомъ. Дѣйствительно, въ первое время по потерѣ ярмарки городъ былъ въ уныніи. Въ первый годъ послѣ перевода, если вѣрить тогдашнимъ записямъ, населеніе города уменьшилось болѣе, чѣмъ на шестую долю, съ 6031 души въ 1851 г. упало до 4907 душъ въ 1852 г. А. Терещенко, приводящій эти цифры въ своемъ статист. описаніи Ромна за 1859 годъ, замѣчаетъ: «городъ до перевода Ильинской ярмарки въ Полтаву освѣщался, а съ того времени освѣщеніе прекращено». Жители, по словамъ Аксакова посѣтившаго городъ въ 1854 году, выражали сожалѣніе, что не спохватились раньше и не построили во время каменнаго гостиннаго двора. Теперь главный доходъ, отъ ярмарочной терговли, прекратился, мѣстная же торговля въ городѣ незначительна: всего 65 лавокъ, да и тѣ «всѣ производятъ самую мелочную торговлю»*  2). Кто особенно пострадалъ, такъ это простой людъ, городской и пригородный сельскій. Никогда уже, Послѣ 1851 года, не было въ Ромнахъ такого стеченія народа, какъ это бывало во время Ильинской: въ каждую Ильинскую городъ и ближайшія села должны были помѣщать и продовольствовать у себя около 40,000 человѣкъ и огромное количество скота. Теперь эту дѣятельность жителей, направленную на заготовленіе запасовъ и на способы продовольствованія ярмарки, приходилось сократить въ нѣсколько разъ: стеченіе народа на Маслянскую и Вознесен9 См. прилож. № XIII. въ отдѣлѣ „матеріаловъ".
2) Изслѣд., стр. 100—101.


— 98
скую ярмарки никогда не достигло болѣе, чѣмъ 10 тысячъ душъ1). Да и времена года, въ которыя собирались эти ярмарки, были менѣе благопріятны для подобныхъ заработковъ, чѣмъ сроки Ильинской. Немудрено, что Роменскіе мѣщане и ремесленники не могли сразу разстаться съ привычною лѣтнею ярмарочною дѣятельностью и многіе годы ходили къ Ильинской въ Полтаву на заработки. Множество легкихъ лѣтнихъ построекъ въ городѣ, за которыя брались во время Ильинской большія деньги, оказались лишними; домовладѣльцамъ нужно было приспособлять ихъ къ другимъ цѣлямъ. Весьма чувствительныя потери понесли отъ утраты Ильинской окружныя помѣщичьи хозяйства, сбывавшіе на ярмаркѣ по выгоднымъ цѣнамъ разные хозяйственные продукты для гостинницъ и ресторановъ и прасольскіе товары—непосредственно купцамъ*  2).
Что касается лавковладѣльцевъ, то интересы ихъ пострадали меньше другихъ, такъ какъ скоро стало обнаруживаться, что оптовая ярмарочная торговля, съ которой интересы эти были связаны, не поддалась переводу.
Довольно скоро послѣ 1852 года начала выясняться реакція противъ насильственнаго перевода ярмарки. «Страхъ и опасеніе» Роменцевъ, что городъ ихъ обратится въ «пустыню,» стали мало по малу проходить, когда они въ первые же годы замѣтили, что вспомогательныя ихъ ярмарки—Вознесенская и Маслянская—не только не пали отъ ухода Ильинской, но даже стали усиливаться и пріобрѣтать самостоятельное значеніе. Пользуясь благопріятнымъ для обиженнаго Ромна настроеніемъ начальства, жители города въ 1855 году исхлопотали продленіе срока Маслянской ярмарки съ одной недѣли до одного мѣсяца (вмѣсто 17—24 Февраля—отъ 10 Февраля до 10 Марта),3).
9 Терещенко. Стат. опис. Ромна въ 1859 г. Журналъ Мин. Вн. Дѣлъ за 1861 г. Іюнѣ.
2) Понятно поэтому, что Роменское простонародье, по разсказамъ жителей, долго бранило городского голову Терновца за его строптивость по отношенію къ ген.-губернатору. Терновецъ былъ представителемъ лавковладѣльцевъ, погубившихъ, въ глазахъ народа, ярмарку.
Понятно также, что подъ «письменнымъ изъявленіемъ сознанія большихъ выгодъ» отъ перевода ярмарки, поднесеннымъ Кокошкину дворянами, не подписалось дворянство трехъ ближайшихъ къ Ромну уѣздовъ,
3) Государь Императоръ, по положенію комитета министровъ, во 2 день сего Августа [1855) Высочайше повелѣть соизволилъ: вмѣсто существующаго нынѣ срока съ 17 по 24 Февраля назначить для Маслянской ярмарки (въ г. Ромнахъ Полтав. г.) болѣе продолжительный срокъ, именно съ 10 Февраля по 10 Марта. „Вып. П. С. 3., XXX, № 29, 556.“


— 99
Въ 1858 году привозъ на Роменскія Маслянскую и Вознесенскую ярмарки опредѣлялся въ 9,997,946 р., хотя, очевидно, посредствомъ нѣсколько болѣе щедрой статистики, чѣмъ та, которая дѣйствовала прежде на Ильинской ярмаркѣ. Терещенко, приводящій эту цифру въ своемъ описаніи Ромна, говоритъ далѣе: «Не смотря на переводъ Ильинской ярмарки въ Полтаву, торгующее сословіе производитъ въ Ромнѣ до сихъ поръ свои сдѣлки и продаетъ товары оптомъ, какъ въ устроенномъ ими складочномъ пунктѣ. Отсюда расходятся привозныя издѣлія по всѣмъ рынкамъ малороссійскимъ, начиная отъ косы земледѣльческой до предметовъ роскоши и прихотей. Это замѣчательное обстоятельство служитъ доказательствомъ въ какомъ выгодномъ торговомъ положеніи находятся г. Роменъ, объясняетъ причины развитія въ немъ Ильинской ярмарки до такихъ значительныхъ размѣровъ, что она стала въ ряду первоклассныхъ нашихъ торговыхъ пунктовъ, показываетъ, что Ильинская ярмарка достигла бы въ Ромнѣ еще большого значенія и сдѣлала бы этотъ городъ для южной Россіи тѣмъ, чѣмъ является Нижній Новгородъ для прочихъ губ. Россіи».
Само купечество обращалось въ 1857 году къ министру внутр. дѣлъ съ прошеніемъ объ учрежденіи въ Ромнахъ Александровской (30 Августа) ярмарки. Не получивъ отвѣта, оно послало другое прошеніе о томъ, чтобы позволено было принимать оставленную въ Ромнахъ, въ видѣ мѣстной, черной ярмарки (Св. 3. изд. 1857 г. т. XI, ч. 2, ст. 2842) Ильинскую—за оптовую, «на такомъ основаніи, какъ оная существовала» не трогая Ильинской Полтавской. Купцы старались доказать, что возрожденная въ Ромнахъ Ильинская «ни въ какомъ случаѣ не сдѣлаетъ конкурренціи ярмаркѣ, переведенной въ Полтаву, потому что Полтавская будетъ служить рынкомъ для губерній южной, а роменская для губерній западной полосы Россіи;» если въ одномъ большомъ какомъ ни- будь городѣ могутъ въ одинъ и тотъ же день происходить базары въ разныхъ мѣстахъ, не подрывая одинъ другого и доставляя удобства всѣмъ частямъ города, „то кольми паче могутъ приносить обоюдную общую пользу эти двѣ ярмарки служащіе къ обогащенію двухъ обширныхъ краевъ южной и западной полосы Россіи»1)- Разумѣется, министръ не могъ удовлетворить просьбы купцовъ, потому что это убило бы Ильинскую ярмарку въ Полтавѣ.
х) См. «матеріалы» № XIV.


— 100 —
Ободряемые такою устойчивостью ярмарочной торговли въ Ромнѣ и находясь, отчасти, подъ вліяніемъ страха изъ за распространившихся было слуховъ о намѣреніи начальства отнять у города и Маслянскую ярмарку, лавковладѣльцы начали усиленно хлопотать о постройкѣ каменнаго гостиннаго двора. 4 Августа 1858 года Высочайше былъ утвержденъ проектъ постройки 300 нумеровъ каменныхъ лавокъ на мѣстѣ обветшавшихъ деревянныхъ. Лавки предполагалось сдѣлать съ мезонинами, и онѣ должны были обойтись въ 663,924 р. 40 к. Но такъ какъ собраннаго капитала съ наросшими процентами оказалось всего 360,000 р., то рѣшено было мезонины отбросить и произвести другія возможныя сокращенія въ планѣ, чтобы не выйти изъ размѣровъ имѣющейся суммы. Архитекторскій помощникъ Нольде, по порученію Полтавскаго вице- губернатора, сдѣлалъ требуемыя сокращенія въ планѣ и составилъ смѣту постройки въ 347,799 руб. Вслѣдствіе того, что новый четыреугольникъ лавокъ гостиннаго двора по плану былъ больше стараго и долженъ былъ выступать своими линіями наружу, возникъ вопросъ объ отчужденіи подъ лавки добавочнаго количества городской земли: пока происходила оцѣнка земли и переписка по этому поводу и по поводу способа постройки, дѣло затянулось. Лавковладѣльцы уже въ 1863 году обращались къ министру вн. дѣлъ съ просьбою ускорить давно рѣшенную постройку. Министръ въ Іюлѣ мѣсяцѣ того же года прислалъ предписаніе Полтавскому губернатору оставить «безполезную переписку» и «неотлагательно сдѣлать распоряженіе объ удовлетвореніи ходатайства владѣльцевъ лавокъ Ро- менскаго гостиннаго двора»1). Тогда дѣло пошло быстрѣе и въ Декабрѣ мѣсяцѣ 1863 года постройка была сдана съ торговъ Полтавскому 1-й гильдіи купцу Андрею Рейхельту, подъ наблюденіемъ помощника архитектора Ниценка. Рейхельтъ и окончилъ постройку новаго гостиннаго двора въ 1865 году*  2).
Что же можно сказать теперь, черезъ 45 лѣтъ послѣ перевода Ильинской ярмарки изъ Ромна въ Полтаву: удаченъ ли былъ этотъ переводъ?
Если имѣть въ виду самую ярмарку, а не благосостояніе города Полтавы, то можно не колеблясь сказать, что не!) См. матеріалы, № XV*.
2) Тогда же были выкопаны по угламъ внутренней площади и четыре ко¬
лодца.


— 101 —
удаченъ. Ярмарка въ Полтавѣ погибла преждевременно, между тѣмъ, какъ въ Ромнахъ она бы существовала до сего времени. Теперь каждый годъ мы встрѣчаемъ въ газетахъ по нѣскольку замѣтокъ объ Ильинской ярмаркѣ, въ родѣ слѣдующей: «Хар. Вѣд.» сообщаютъ, что купцы, отважившіеся было пріѣхать на ярмарку, давно разъѣхались, убѣдившись окончательно, что отъ ярмарки осталось только одно названіе»1). Съ другой стороны въ Ромнахъ нерѣдко можно услышать о томъ, что на Маслянскую или на другую какую- либо ярмарку пріѣхали покупщики изъ такихъ мѣстъ, откуда прежде не ѣздили2). Чтобы убѣдиться въ справедливости газетныхъ сообщеній относительно Полтавы и въ справедливости разсказовъ относительно Ромна, сдѣлаемъ сравнительный обзоръ нынѣшней торговли этихъ двухъ городовъ.
Въ Ромнѣ въ настоящее время бываетъ 4 ярмарки: Мас- лянская, Вознесенская, Рождество-Богородицкая и Михайловская; изъ нихъ двѣ первыя нѣсколько важнѣе послѣднихъ, хотя вообще нѣтъ рѣзкой разницы въ оборотахъ всѣхъ ярмарокъ. Въ Полтавѣ—одна Ильинская. По свѣдѣніямъ, доставляемымъ полиціей въ губ. стат. комитетъ, привозъ на 4
Роменскія ярмарки
въ послѣдніе годы
выразился
въ слѣдую-
щихъ цифрахъ:
ВЪ
1892
ГОДУ
. на
5,158,556.
р-
))
1893
»
»
3,099,048
р.
))
1894
))
»
4,591,565
р.
))
1895
»
5,042,128
р.
Привозъ на
Ильинская въ
Полтаву въ
тѣ же годы составлялъ:
въ
1892
ГОДУ
. на
1,333,230
р.
»
1893
))
»
1,635,808
р-
»
1894
))
»
1,694,094
р.
»
1895
))
»
1,428,804
р.3)
!) «Кіевлянинъ» 1896 года, 12 Августа.
Напр. изъ Кременчука и Елисаветграда- по проведеніи туда желѣзнодорожнаго пути.
3) По отдѣльнымъ роменскимъ ярмаркамъ цифры распредѣлялись слѣдующимъ образомъ:
на Маслянскую,
на Рожд.-Богор.,
на Михайлов.,
на Вознесенск.
въ 1892 году
2,204,851 р.,
500,000 р..
1.128,800 р.,
1,324,800 р.
1893 „
1,407,219 р..
459,932 р.,
156,615 р.,
1,075,282 р.
„ 1894 -
1,412,485 р.,
660,600 р.,
912,950 р.,
1,605,530 р.
„ 1895 „
2,164,478 р.,
1,372.200 р.,
626,150 р.,
882,300 р.
(Адресъ-Календ. и Справочн. книга Полтав. губ. за 1895 г., стр. 69 и за 1897 г. стр. 55J.


— 102 —
По этимъ цифрамъ нынѣшня Роменская ярмарочная торговля превосходитъ Полтавскую приблизительно въ три раза Но цифры эти не только гадательны въ смыслѣ оцѣнки оборотовъ каждой отдѣльной фирмы, а онѣ прямо вводятъ читателей въ заблужденіе, смѣшивая въ себѣ обороты постоянной мѣстной торговли съ оборотами пріѣзжей ярмарочной, такъ какъ мѣстныя торговыя фирмы продолжаютъ свои дѣла и въ ярмарочные сроки. Вотъ почему, при существованіи якобы полуторамиліонныхъ оборотовъ Ильинской ярмарки въ Полтавѣ, замѣтки газетныхъ корреспондентовъ о призрачности ярмарки остаются вполнѣ справедливы.
По условіямъ времени, прежняя оптовая ярмарочная торговля теперь или вовсе уничтожается, или превращается въ складочную. Розничная же торговля въ каждомъ городѣ, не лишенномъ путей сообщенія, съ каждымъ годомъ все болѣе и болѣе становится въ уровень мѣстныхъ потребностей. Тѣ самыя причины, которыя прежде живили оптовыя ярмарки, въ настоящее время даютъ силу, хотя и въ меньшей степени, складочной торговлѣ. Посмотримъ, какъ стоятъ Ромны и Полтава въ этомъ отношеніи. Мы приведемъ данныя о мѣстной торговлѣ по свѣдѣніямъ, доставляемымъ въ полтавскую казенную палату гг. податными инспекторами1).
Замѣтимъ прежде, что по однодневной переписи 28 января 1897 г. въ Ромнахъ 15,213 душъ обоего пола, въ Полтавѣ—53,060 душъ.
Если мы оставимъ въ сторонѣ тѣ торговыя предпріятія, годовые обороты которыхъ менѣе 50,000 р., какъ не имѣющіе, за рѣдкими исключеніями, признаковъ оптоваго торга, и возьмемъ лишь тѣ, годовой оборотъ которыхъ составляетъ 50,000 р. и больше въ каждомъ, то въ Ромнахъ такихъ торговыхъ предпріятій будетъ 25, съ итогомъ въ 4,082,000 р., въ Полтавѣ—37, съ итогомъ въ 3,196,000 р.; если же возьмемъ изъ' нихъ тѣ торговыя предпріятія, оборотъ которыхъ не менѣе 100,000 р., то въ Ромнахъ и Полтавѣ ихъ будетъ по 11, но итогъ оборотовъ роменскихъ составитъ 3,227,000 р., полтавскихъ—1,666,000 р. Въ числѣ торговыхъ предпріятій г. Полтавы, годовые обороты которыхъ простираются отъ 50 до 100 т. р., есть нѣсколько такихъ, самыя названія которыхъ показываютъ, что торговля въ нихъ мѣстная, розничная
г) Данныя взяты за 1896 годъ. За сообщеніе свѣдѣній по г. Ромну приносимъ благодарность роменскому податному инспектору Я. М. Данилову.


— 103 —
напр. гастрономическій магазинъ (50 т. р. въ годъ), модногалантерейные, готовой обуви, ренсковый погребъ и нѣсколько мануфактурныхъ; въ Ромнахъ, кромѣ двухъ . мануфактурныхъ магазиновъ, нѣтъ въ этомъ числѣ такихъ, [которые носятъ на себѣ признаки исключительно розничной торговли. Наоборотъ, въ Ромнахъ однихъ оптовыхъ мануфактурныхъ складовъ 7, съ итогомъ оборотовъ ихъ въ 2,015,000 р., въ Полтавѣ такихъ складовъ лишь 2, съ незначительнымъ итогомъ въ 300,000 р.
Изъ этого видно, что Полтава, съ ея 50-тысячнымъ населеніемъ, едва ли возвышается надъ уровнемъ мѣстной городской, или, пожалуй,—уѣздной торговли, такъ какъ тѣ немногочисленные склады, какіе существуютъ въ ней (по нашимъ свѣдѣніямъ, это—2 мануфактурныхъ, 1 чайный, 1 земледѣльческихъ орудій, 2 или 3 бакалейныхъ, 1 сахару, 1 пива, 1 керосина), если принять во вниманіе не высокіе ихъ обороты (отъ 50 т. до 300 т. р.), могутъ поддерживать лишь небольшое число городскихъ и уѣздныхъ розничныхъ лавокъ.
Другое дѣло въ Ромнахъ. Городъ, съ населеніемъ вь 3^2 раза меньше Полтавы, имѣетъ 7 мануфактурныхъ складовъ которые оборотами своими въ 7 разъ превышаютъ подобные же склады полтавскіе; 2 болѣе крупныхъ бакалейныхъ торговли Ромна (на 775 тыс. р.) равняются своими оборотами 6 такимъ же полтавскимъ (на 790 т. р.). Очевидно, торговля Ромна разсчитана не на одинъ уѣздъ. Дѣйствительно, городъ и по сей день привлекаетъ въ свои склады покупателей не только изъ сосѣднихъ уѣздовъ Полтавской, Харьковской, Курской и Черниговской губерній, но изъ уѣздныхъ городовъ Кіевской губерніи, что было бы не понятно, еслибы въ Ромны не ѣздили оптовые покупатели даже изъ самаго Кіева.
Уничтоженіе Ильинской ярмарки въ Полтавѣ нельзя приписывать исключительно развитію путей и средствъ сообщенія. Этотъ факторъ, подтачивающій вообще ярмарочную торговлю, дѣйствуетъ съ одинаковой силой и на Ромны; однако здѣсь онъ не оказался такимъ губительнымъ. Уничтоженіе полтавской ярмарки надо приписать географическому положенію города, близости его къ такимъ центрамъ, какъ Харьковъ и Кременчукъ, которые раздѣлили меледу собою полтавскую торговлю. У Ромна нѣтъ такихъ сосѣдей: находясь въ 242 верстахъ отъ Харькова, въ 200 в. отъ Кременчука, въ 297 отъ Кіева, въ 216 отъ Чернигова и въ 350 отъ Курска, Ро¬


— 104 —
менъ составляетъ центръ огромнаго района, мало снабженнаго культурными произведеніями. Совокупность историческихъ условій, о которыхъ говорилось выше, сдѣлала его складочнымъ пунктомъ этихъ произведеній для означеннаго района. Въ силу такого своего значенія для края, Роменъ раньше другихъ городовъ получилъ желѣзнодорожное сообщеніе съ болѣе крупными центрами, производящими культурныя издѣлія. Ясно, что онъ до тѣхъ поръ будетъ выполнять роль передаточнаго пункта для всѣхъ городковъ и мѣстечекъ своего района, пока каждый и каждое изъ нихъ постепенно не станетъ въ лучшее сообщеніе съ центрами-производителями, чѣмъ Роменъ. Когда и какъ это будетъ, не беремся предсказывать.
Увеличеніе постоянной роменской торговли пріѣзжими купцами, въ сроки, незначенные для нынѣ существующихъ въ городѣ ярмарокъ, причемъ оживляется вся торговая дѣятельность города, даетъ основаніе думать, что и Ильинская, оставайся она въ Ромнахъ, была бы дѣятельна до сихъ поръ. Она бы подѣлилась, можетъ быть, своими оборотами съ другими роменскими ярмарками, но находясь въ числѣ ихъ, въ силу торговыхъ традицій поддерживала бы на большей высотѣ общій уровень роменской торговли.
Городу Ромну Ильинская ярмарка оставила въ наслѣдство огромный, въ 304 нумера, каменный гостинный дворъ, построенный, какъ выше сказано, послѣ перевода ярмарки, но на ея капиталъ. Лавки идутъ въ видѣ сплошныхъ одноэтажныхъ корпусовъ, образующихъ огромный четырехъуголь- никъ, посреди котораго стоитъ большая пятикупольная Александровская церковь, оконченная постройкой и освященная въ 1891 году. Церковь тоже построена главнымъ образомъ на остаточныя отъ гостиннаго двора суммы ярмарочнаго капитала1).
х) Хотя постройка Александровской церкви пріурочена была нынѣшними роменскими жителями къ событію мученической кончины Императора Александра II, однако рѣшеніе построить церковь принадлежитъ болѣе раннему времени. Еще въ 1862 году, въ одномъ изъ своихъ собраній въ городской думѣ лавковладѣльцы постановили построить среди гостиннодворской площади каменную трехпре- отольную церковь, съ среднимъ престоломъ въ честь Ангела Императора Александра II--св. Александра Невскаго, и съ боковыми—въ чесгь пророка Иліи и въ честь всѣхъ святыхъ. «Какъ издавна всѣ православные торговцы и жители города всѣхъ сословій (исключая евреевъ) единодушно желаютъ, чтобы въ центрѣ гостиннаго ярмарковаго двора была устроена приличная во славу благодѣющаго намъ Господа каменная церковь, но нѣтъ на это положительныхъ средствъ, то мы, владѣльцы лавокъ, желая скорѣе достигнуть таковаго священнаго исполненія долга христіянскаго, согласны съ общаго нашего владѣльческаго, для выстройки намъ каменныхъ лавокъ собраннаго, капитала отчислить 30 тысячь рублей серебромъ и приступить въ одно же время съ постройкою лавокъ и къ устройству въ


— 105 —
Александровская церковь много придаетъ красы гостиннодворской площади и служитъ приходскимъ храмомъ для сѣверной, новой части города, лишенной церквей.
Существованіе такого огромнаго числа лавокъ въ одномъ мѣстѣ придало особый характеръ и мѣстной городской торговлѣ: она вся сосредоточена въ гостинномъ дворѣ, городъ же въ другихъ частяхъ лишенъ большихъ магазиновъ и имѣетъ, лишь мелочныя и черныя лавочки, да базары, собирающіеся въ старинномъ мѣстѣ, близь собора. Постоянной городской торговлей и складами занято нынѣ немного болѣе половины гостиннаго двора. Другая половина занимается отчасти ярмарочной торговлей, отчасти подъ разныя мѣстныя надобности: подъ ссыпку зерна для паровыхъ мельницъ, подъ склады военнаго вѣдомства и проч. Года четыре тому назадъ сгорѣло 20 нумеровъ лавокъ, и такъ какъ это произошло въ сѣверной, малозанимаемой части гостиннаго двора, то владѣльцы сгорѣвшихъ лавокъ не находятъ для себя выгоднымъ отстраивать ихъ, и обгорѣвшія стѣны портятъ общій видъ площади и гостиннаго двора. Площадь пока ничѣмъ не застроена, и желательно, чтобы городъ благоразумно ею распорядился: не помѣщалъ бы на ией построекъ, удовлетворяющихъ эфемернымъ нуждамъ или вызываемыхъ случайными проектами отдѣльныхъ лицъ, а составилъ бы общій планъ такого или иного пользованія ею.
Городъ получилъ еще наслѣдство отъ Ильинской ярмарки и въ видѣ результатовъ вліянія ея на нравы жителей, но объ этомъ говорить пока преждевременно.
Ромны, 20 октября 1897 года.
Ѳ. Миколайчикъ.
центрѣ площади трехпрестольнаго храма, именно: одинъ престолъ въ память нынѣ царствующаго Императора нашего Александра II—во имя угодника Господня Александра Невскаго; второй во имя пророка Иліи и третій престолъ во имя всѣхъ святыхъ угодниковъ Божіихъ. Долженствующіе же на сіи 30 т. руб. сер. до употребленія ихъ на постройку сказанной церкви получаться проценты опредѣляемъ отчислять на устройство и вышеупомянутой на христіянскомъ кладбищѣ церкви, бывъ вполнѣ увѣрены, что эта жертва наша вознаградится намъ процентами на капиталъ, который мы просили губернскаго начальства, до надобности въ ономъ перевесть въ Харьковскую контору государственнаго коммерческаго банка, на изъясненныхъ въ прошеніи нашемъ условіяхъ». Постановленіе лавковладѣльцевъ 26 февраля 1862 года.


I.
Мнѣніе депутатовъ отъ пріѣзжаго ярмарочнаго купечества о постройкѣ новаго, каменнаго гостинаго двора. Съ черновой, на которой подписи сдѣланы другой рукой, очевидно--иногда изъ депутатовъ. Относится къ 1828 году.
Мнѣніе господъ купцовъ, торгующихъ въ городѣ Ромнѣ во время Ильинской ярмарки.
Чтобы перестроить деревянныя, нынѣ существующія въ городѣ Ромнѣ въ гостинномъ ярмарковомъ дворѣ лавки и сдѣлать оныя каменными, то желаніе торговцевъ состоитъ въ томъ, чтобы тѣ каменныя лавки построены были по образцу таковыхъ, построенныхъ въ Нижнемъ городѣ для Макарьевской, существующей тамо ярмарки: а) въ полтора этажа, изъ коихъ первый долженъ быть вышиною въ 5 или въ б1^ аршинъ, а второй полуэтажъ вышиною въ 3 аршина, и сверхъ того кровля; в) лавки должны быть раздѣлены такъ, чтобы между каждыми двумя номерами былъ одинъ каменный простѣнокъ, и сіе необходимо потому, что иному торговцу нужна лавка большая, а другому, въ томъ же ряду торгующему купцу, нужна меньшая лавка,—то въ такомъ разѣ можно будетъ между каждыми двумя номерами сдѣлать раздѣленіе деревянными дощатыми простѣнками; с) вмѣсто теперь имѣющей фигуру четверо- угольной площади необходимо нужно сдѣлать лавки, въ четырехъ кварталахъ заключающіяся, чрезъ что ни одинъ владѣлецъ не будетъ лишенъ своихъ лавокъ и доходовъ; d) при лавкахъ необходимо нужно имѣть двѣ галлереи, изъ коихъ одна передняя должна имѣть ширины б аршинъ, а другая задняя для складки товаровъ въ четыре аршина, лавки же глубиною или продольною стороною дожны быть въ 14, а шириною, какъ уже и на планѣ назначено, въ свѣтлости 7 аршинъ; е) для торгующихъ винами необходимо нужно сдѣлать подъ лавками каменные погреба, кои должны быть чрезъ всю длину лавки, а раздѣленіе меледу погребами также, какъ и между лавками, а входъ въ оные сдѣлать съ задней галлереи; f) чтобы многія незанимаемыя теперь лавочныя мѣста не оставались безъ за-


— 108 —
нятія, чрезъ что многіе владѣльцы лишаются дохода, необходимо нужно перевести теперь существующій временный за гостинымъ дворомъ Суздальскій рядъ въ линію вновь устрояема- го гостинаго двора.—Депутатъ, московской 2-й гильдіи купецъ Петръ Матвѣевъ; депутатъ, харьковскій купецъ Иванъ Ивановъ ; депутатъ, нѣжинскій купецъ Григорій Федоровъ
Макаровъ; депутатъ, ; ыльской купецъ Павлинъ Ивановъ Аристарховъ.
II.
Депутаты отъ лавковладѣльцевъ и пріѣзжихъ купцовъ, въ собраніи 27 іюля 1829 г. подъ предсѣдательствомъ Полтавскаго гражданскаго губернатора, дѣлаютъ постановленіе ходатайствовать предъ военнымъ губернаторомъ объ испрошеніи Высочайшаго утвержденія плана и фасада новаго гостинаго двора, съ тѣмъ, чтобъ постройку его начать съ весны слѣдующаго 1830 года. Видъ предполагаемаго гостинаго двора и способъ его постройки (съ копіи, безъ подписей депутатовъ).
1829 года, іюля 27 дня. По случаю предпринимаемой благодѣтельной цѣли правительства объ устроеніи въ городѣ Ромнѣ каменнаго гостинаго двора, для безопасности разныхъ торговцевъ, пріѣзжающихъ на существующія здѣсь ярмарки, и особо Ильинскую, по значительности торговли и привоза товаровъ, такъ и самаго города,—мы, по требованію начальства, бывъ избраны депутатами отъ прибывшей на настоящую Ильинскую ярмарку торговцевъ и отъ вотчинниковъ, имѣющихъ въ г. Ромнахъ въ гостиномъ дворѣ лавки, въ присутствіи ихъ, въ собраніи сего числа, бывшемъ подъ предсѣдательствомъ господина Полтавскаго гражданскаго губернатора, сдѣлавъ осужденіе. на счетъ построенія здѣшняго гостинаго двора, соображаясь пользамъ и выгодамъ торговцевъ и хозяевъ лавокъ, съ спокойствіемъ сопряженнымъ, и согласно мнѣнію отъ нѣкоторыхъ изъ насъ депутатовъ, изложенному въ поданной еще въ прошломъ 1828 году августа 5 дня его сіятельству г-ну малороссійскому военному губернатору просьбѣ, полагаемъ и нынѣ слѣдующее:
1-е. Для построенія въ городѣ Ромнѣ гостинаго двора, просимъ покорнѣйше начальство исходатайствовать планъ и фасадъ, съ такимъ предположеніемъ, чтобы ряды были устроены квадратомъ, такъ же какъ оные теперь существуютъ, только съ нѣкоторымъ уменьшеніемъ, площади, и чтобы лавки были полутора-этажныя съ колоннами и галлереями съ обѣихъ наружныхъ сторонъ и съ постройкою колодцевъ.


— 109 —
2- е. Какъ учиненное г. военнымъ губернаторомъ 27 іюля 1817 года распоряженіе о раздѣленіи въ гостиномъ дворѣ для зандтія торговцами мѣстъ, о сборѣ по таксамъ, при томъ изданнымъ, платежа къ усилію суммы для постройки гостинаго двора, равно городу и вотчинникамъ за занятіе собственныхъ ихъ мѣстъ, есть общеполезное,—то до начатія и окончанія предполагаемой постройки гостинаго двора просимъ оставить оное въ своей силѣ и дѣйствіи, съ строгимъ подтвержденіемъ по полиціи и думѣ о непремѣнномъ исполненіи тѣхъ распоряженій во всей точности.
3- е. За поступленіемъ уже до нынѣ въ сборъ съ ярмарочныхъ мѣстъ суммы въ количествѣ до 250 тысячъ рублей, согласуясь съ благодѣтельнымъ для всѣхъ торговцевъ попеченіемъ Его Сіятельства о поспѣшнѣйшемъ начатіи постройки гостинаго двора, мы просимъ начальничьяго его распоряженія, чтобы сія постройка, по плану и фасаду, какіе будутъ утверждены, начата была съ весною будущаго 1830 года, для чего обязать подписками владѣльцевъ всѣхъ мѣстъ въ гостиномъ ряду, чтобы они таковую каменную постройку лавокъ, сообразно плану и фасаду, позволили отъ себя непремѣнно въ теченіи трехъ лѣтъ со времени дозволенія оной и объявленія; есть ли же кто изъ сихъ окажется къ тому несостоятельнымъ и въ протеченіи годичнаго времени не начнетъ постройки, то затѣмъ вмѣсто несостоятельныхъ начать; постройку лавокъ за разъ, а за уклонившихся отъ исполненія сего предположенія, по истеченіи трехгодичнаго срока, на счетъ суммы, въ сборѣ имѣющейся, съ тѣмъ, что по окончаніи выстройки лавокъ, тогда уже владѣльцы мѣстъ должны получать себѣ въ доходъ одни только поземельныя деньги, какія уравнительно комитетъ и начальство опредѣлять; а лавочныя имѣютъ поступать для усилія суммы, необходимой гостинному двору.
4- е. Къ удаленію также встрѣчаемыхъ нынѣ торговцами разныхъ затрудненій, дозволить платимую по таксѣ вотчинамъ (sic) и комитету сумму взносить прямо въ городскую думу, которая и разсчитывалась бы, съ кѣмъ только слѣдуетъ, сама, торговцамъ выдавала билеты на свободное занятіе лавокъ по номерамъ, въ билетахъ означенныхъ. Есть ли же кто изъ торговцевъ по окончаніи ярмарки денегъ на слѣдующее время не взнесетъ, то дума, не передавая занимаемыхъ имъ лавокъ другому, даетъ сроку настоящему сидѣльцу по 12 іюля будущаго года; а буде въ сей срокъ сидѣлецъ сей


— 110 —
лавки не явится, денегъ не заплатить и билета не получитъ, тогда дума имѣетъ право отдать сію лавку другому.
5- е. Чтобы увеличить скорѣе сборъ необходимой на устроеніе гостинаго двора суммы, торговцамъ Суздальскаго ряду, остающимся до сего свободными отъ всякаго платежа въ комитетъ на сей предметъ, съ будущаго уже 1830 года взносить деньги наравнѣ съ прочими и для комитета, счетомъ справедливыхъ уваженій, что по выстройкѣ гостинаго двора займутъ и они готовые номера лавокъ, какъ и другіе; и наконецъ.
6- е. Когда предположеніе правительства объ устроеніи въ г. Ромнѣ гостинаго двора будетъ удостоено Высочайшаго утвержденія, для поспѣшнѣйшаго начатія сего общеполезнаго и необходимаго къ спокойствію и благосостоянію торговли предмета признаемъ нужнымъ учрежденіе въ Ромнахъ строительнаго комитета по выбору членовъ онаго съ утвержденія начальства, которые, наблюдая за постройкою лавокъ и точнымъ исполненіемъ постановленій, а вмѣсто несостоятельныхъ или же уклонившихся отъ сего произведя самъ постройку лавокъ, на счетъ имѣющихся суммъ со всякимъ сбереженіемъ оныхъ, давалъ бы отчетность губернскому начальству и въ нужныхъ случаяхъ испрашивалъ бы отъ онаго разрѣшенія.
III.
Прошеніе купцовъ на Высочайшее имя о постройкѣ каменнаго гостиннаго двора, 1831 года. Просятъ, въ виду безпрерывной опасности отъ пожара, ссылаясь на пожаръ 1827 года у купца Андрусяченка, возлѣ гостиннаго двора. Говорятъ, что собрано лавочнаго капитала свыше 300 тысячъ рублей, но просятъ въ добавленіе къ нимъ разрѣшить заемъ изъ государственнаго заемнаго банка на 26 лѣтъ, съ погашеніемъ будущими поступленіями того же лавочнаго капитала. (Съ копіи, безъ подписей).
Всеавгустѣйшій Императоръ, всемилостивѣйшій Государь! Съ давныхъ временъ существуетъ Полтавской губерніи въ уѣздномъ городѣ Ромнѣ Ильинская ярмонка, на которой производится торговля на многіе милліоны рублей. Сперва находилась она внутри города, а послѣ того, 1802 года, бывшимъ малороссійскимъ генералъ-губернаторомъ княземъ Куракинымъ переведена на особую площадь, составляющую гостинной дворъ и заключающую въ себѣ двѣсти восемдесятъ лавочныхъ мѣстъ, котѳрыя всѣ почти застроены деревянными лавками,


—111 —
съ коихъ по распоряженію мѣстнаго начальства собирается ежегодно, съ занимаемыхъ торговцами лавокъ, въ учрежденный для того комитетъ, значительная сумма, на тотъ предметъ, чтобы изъ тѣхъ собранныхъ денегъ выстроить каменныя лавки, каковой суммы собрано уже болѣе трехъ сотъ тысячъ рублей, находящихся на процентахъ въ казенныхъ мѣстахъ.
А какъ такая значительная сумма на устроеніе каменныхъ лавокъ собрана, то мы, видя частые въ Ромнѣ, а особливо во время ярмонковъ случающіеся, пожары, и просили господина малороссійскаго военнаго губернатора и кавалера князя Николая Григорьевича Репнина о дозволеніи устроить изъ той собранной суммы каменныя лавки, которыя гораздо безопаснѣе отъ пожара, отъ коего многіе изъ купечества могутъ понести значительный убытокъ и даже сущее раззореніе. По которому прошенію нашему, хотя господинъ малороссійскій военный губернаторъ и предполагалъ начать постройку каменныхъ въ городѣ Ромнѣ, на гостинной ярмонковой площади лавокъ, для чего и планъ 1829 года былъ составленъ; но таковое предположеніе не исполнилось, а мы между тѣмъ, производя торговлю въ деревянныхъ лавкахъ, находимся всякой разъ въ опасности отъ пожара.
Въ каковыхъ обстоятельствахъ осмѣливаемся припасть къ освященнымъ стопамъ Вашего Императорскаго Величества и яко отца своихъ вѣрноподанныхъ умоляемъ: повелите, Всемилостивѣйшій Государь, изъ собранной уже роменскимъ лавочнымъ комитетомъ суммы начать постройку каменныхъ лавокъ, каковымъ всемилостивѣйшимъ отеческимъ благоуваженіемъ просьбы нашей отвратится опасность, коей подвергаются въ деревянныхъ лавкахъ товары; украсится городъ, и самые владѣльцы мѣстъ могутъ получить величайшую пользу.
Соображая съ здѣшними мѣстными обстоятельствами и цѣнами на матеріалы, можно каждую лавку, заключающую въ себѣ мѣры въ длину 14-ть, а въ ширину 7 1/а аршинъ, выстроить въ 5000 рублей, постройку коихъ можно разсрочить на четыре года; а чтобы владѣльцы не лишались своихъ доходовъ до устройства каменныхъ лавокъ, то дозволить купечеству производить торговлю въ балаганахъ, кои въ теченіи того четырехъ лѣтняго времена могутъ быть устрояемы на ярманковой, весьма достаточной для того площади.
Но какъ при устроеніи такъ значительнаго количества каменныхъ лавокъ необходимо нужно имѣть дѣятельный и


— 112 —
акуратный присмотръ, то всеподданнѣйше Вашего Императорскаго Величества просимъ всемилостивѣйше повелѣть учредить комитетъ о устроеніи въ городѣ Ромнѣ каменныхъ въ гостинномъ дворѣ лавокъ, для чего могутъ быть избраны ро- менскіе полицмейстеръ, стряпчій и нѣсколько владѣльцовъ изъ помѣщиковъ и купечества, людей извѣстныхъ своею честностію, коимъ и ввѣрить сумму, необходимую для постройки тѣхъ лавокъ, а для присмотра за прочностію и порядкомъ необходимо нужно опредѣлить благонадежнаго архитектора. Комитетъ сей долженъ давать ежегодно господину малороссійскому военному губернатору отчетъ о приходахъ и расходахъ, никакому и малѣйшему сомнѣнію не подлежащій.
Поелику же собранной нынѣ суммы на устроеніе въ городѣ Ромнѣ на ярмонковой въ гостинномъ дворѣ площади каменныхъ лавокъ недостаточно будетъ, то осмѣливаемся всеподданнѣйше Вашего Императорскаго Величества просить о дозволеніи отпускать въ теченіи четырехъ лѣтъ необходимую по смѣтѣ сумму изъ государственнаго заемнаго банка срокомъ на двадцать шесть лѣтъ съ тѣмъ, что тѣ лавочныя владѣльческія и городу принадлежащія мѣста могутъ служить обезпеченіемъ и по мѣрѣ сбора въ комитетъ на устроеніе лавокъ собираемой суммы таковой заимообразный долгъ будетъ уплаченъ безъ отягощенія владѣльцевъ.
Кромѣ того повелите, Всемилостивѣйшій Государь, чтобы пріѣзжающимъ на роменскую Ильинскую ярмонку купцамъ дозволено было излишніе, но для продажи необходимые и въ лавкахъ помѣститься никакъ немогущіе товары складывать внутри гостиннаго двора, каждому при своей лавкѣ, а не за лавкамъ на улицѣ, чего мы сей 1831-й годъ мѣстною полиціею лишены были.
Какъ отца Отечества, убѣдительнѣйше просимъ, и какъ Всемилостивѣйшаго Государя, умоляемъ не отрынуть сей нашей вѣрноподданнѣческой просьбы, по той причинѣ, что мы, занимая каменныя лавки, можемъ быть безопасны отъ пожара, каковой, случившійся въ 1827 году возлѣ гостиннаго двора у купца Андрусяченка и брата его, привелъ было насъ въ ужасъ. Одно только бдительное распоряженіе бывшаго тогда во время ярмонки коменданта князя Ивана Прозоровскаго и усердіе гражданъ и купечества спасло насъ отъ невозвратной потери.
Будучи всѣ преданы съ вѣрноподданническимъ усердіемъ Вашему Императорскому Величеству, мы не имѣемъ другаго


—113 —
надежнѣйшаго средства, какъ пасть предъ престоломъ нашего Всемилостивѣйшаго Государя и умолять о покровительствѣ, коего удостоиваются всѣ сыны Россіи; а потому пребываемъ съ благоговѣніемъ Вашего Императорскаго Величества вѣрно- подданнѣйшіе... (подписей въ копіи нѣтъ).
IV.
Мнѣніе депутатовъ отъ лавковладѣльцевъ, составленное въ Ильинскую 1841 года о томъ, что новой таксы на наемъ лавокъ нельзя устанавливать, что необходимо перевести торговцевъ московскими мануфактурами изъ суздальскаго ряда въ гостинный дворъ для заполненія его пустующихъ лавокъ, что можно дозволить торговцамъ строить при лавкахъ балаганы единственно для складки товаровъ и что не слѣдуетъ облагать городскимъ налогомъ мелочныхъ торговцевъ, торгующихъ со шкафиковъ. (Съ черновой, безъ подписей).
Настоящаго іюля 22 числа, по распоряженію Чернигов., Полтав. и Харьков. генералъ-губернатора кн. Долгорукова открыто въ городѣ Ромнѣ присутствіе подъ предсѣдательствомъ прибывшаго сюда его превосходительства г-на полтав. гражд. губернатора, состоящее изъ предводителя дворянства сего уѣзда, исправляющихъ должность ромен. полиціймейстера и градскаго главы, да депутатовъ изъ владѣльцовъ лавокъ гостинаго двора отъ дворянъ и купечества, а также и пріѣхавшихъ на ярмарку торговцовъ. Въ присутствіи сего засѣданія его превосходительство предложилъ на посужденіе владѣльцовъ лавокъ и торгующаго купечества: 1-е, должно-ли измѣнить существующій до сего времени наемъ владѣльцами своихъ лавокъ торговцамъ и учредить на то новую табель; 2-е, какими средствами отвратить вкравшеесь нынѣ то зло, что много владѣльческихъ лавокъ остаются въ Ильинскую ярмарку незанятыми и не приносятъ чрезъ то дохода ни имъ, ни городу; 3-е, дозволить ли пріѣзжающимъ на ярмарку торговцамъ устраивать позади ихъ лавокъ балаганы для облегченія ихъ торговли.
На сіи вопросы нижеподписавшіесь депутаты отъ владѣльцовъ лавокъ мнѣніемъ полагаютъ:
1-е. Объ этихъ предметахъ и о прочемъ было уже въ Ильинскую ярмарку прошлаго 1840 года въ городѣ Ромнѣ совѣщаніе между вотчинниками лавокъ и торгующимъ купечествомъ, по распоряженію губернскаго начальства, подъ предсѣдательствомъ совѣтника полтав. губ. правленія Люнтанска- го?, коему подано было 25 іюля того года отъ насъ мнѣніе,


— 114 -
съ подробнымъ объясненіемъ того, что могло бы быть полезнымъ какъ владѣльцамъ лавокъ, такъ равно торговцамъ й городу; но что по нему учиненно правительствомъ, намъ не объявлено. На каковомъ мнѣніи нашемъ основываясь, мы и нынѣ полагаемъ, что учрежденіе таксы на наемъ владѣльцами своихъ лавокъ торгующимъ купцамъ будетъ несогласно съ правами каждаго съ насъ: ибо отнять волю у владѣльца рас- поряжать самому собственностію по желанію его, есть дѣйствіе, противное уже какъ закону гражданскому, такъ и отдаленное отъ сущей справедливости, почему учрежденіе оной ни въ какомъ случаи допустить не слѣдуетъ, тѣмъ болѣе, что наемъ лавокъ каждаго вотчинника торговцу есть добровольный, непринужденный, и выгодный обоимъ; слѣдственно, что дѣлается полюбовно, то должно быть свято и неизмѣнно.
2- е. Средство, чрезъ которое лавки владѣльцовъ въ гостинномъ дворѣ будутъ всегда во время ярмарки заняты торговцами, есть слѣдующее: во первыхъ, размѣстить торговцевъ въ мнѣніяхъ гостиннаго двора по роду ихъ торговли такъ: евреевъ съ еврейской линіи перевесть въ панскую линію, сахарниковъ и войска Донскаго Козаковъ, торгующихъ винами, и юхотниковъ—въ линію, никѣмъ не занимаемую суконную, шорниковъ въ линію желѣзную, а на мѣсто ихъ перевѣсть изъ суздальскаго ряду торговцевъ, московскими мануфактурными товарами торгующихъ, помѣстившихся тамъ въ совершенную противность порядка, оставивъ въ томъ ряду однихъ только настоящихъ суздаловъ, и то количество лавокъ, сколько имъ назначено по предписанію бывшаго ген.-губернатора кн. Куракина, впредь до выстройки каменнаго гостиннаго двора; во вторыхъ, строжайше запретить пріѣзжающимъ купцамъ производить торговлю своими товарами въ дворахъ, гдѣ они нанимаютъ для себя квартиры, и повелѣть имъ торговать въ лавкахъ гостиннаго двора, въ назначенныхъ по роду ихъ товаровъ линіяхъ. Сими средствами не только всѣ лавки владѣльческія будутъ заняты торговцами безъ малѣйшаго ущерба и помѣшательства ихъ торговой системы, но и доходъ городу значительно увеличится, и комитетъ лавочный будетъ имѣть въ сборѣ большую сумму денегъ для предполагаемаго устройства каменныхъ лавокъ гостиннаго двора.
3- е. Касательно устройства торговцами позади ихъ лавокъ балагановъ для складки и расташовки ихъ товаровъ, а отнюдь не для торговли, то таковые имѣть при лавкахъ необходимо


— 115 —
имъ должно дозволить, ибо сіе послужитъ имъ величайшею помощію предохранить товары ихъ какъ отъ пыли, такъ и отъ дождя, причемъ учинить распоряженіе, чтобы за устройство ими таковыхъ балагановъ откупщикъ городскихъ площадей не простиралъ бы на нихъ своей власти и не вымогалъ бы съ нихъ платы въ пользу свою, такъ какъ гостинный дворъ и вокругъ онаго пространство земли на пять 3—аршинныхъ сажень въ составъ площадей городскихъ входить не долженъ, а служащій единственно для выгодъ торговцевъ, на коихъ тѣ балаганы ими устраиваются.
4-е. Въ засѣданіи нынѣшняго присутствія его превосходительство г-нъ гражданскій губернаторъ изволилъ изъяснить, что онъ, проходя рядами лавокъ, замѣтилъ въ панской линіи, что въ нѣкоторыхъ мѣстахъ оной напротивъ лавокъ къ галереямъ или подташьямъ ихъ придѣланы небольшія пристройки, въ родѣ шкафиковъ, въ коихъ мелочники производятъ торговлю своими товарцами, принося пользу не городу, а тому торговцу, противъ лавки котораго они устроены, о коихъ имѣя съ ними и торговцами посужденіе, подалъ мысль, чтобы съ тѣхъ шкафиковъ собирать и городу доходъ. Въ семъ предметѣ мы полагаемъ, что сихъ мелкихъ торгашей должно оставить свободными отъ взиманія съ нихъ денегъ въ городскій доходъ, потому, во первыхъ, что они, имѣя у себя товаровъ на самую незначительную сумму, состоящихъ изъ самыхъ мелкихъ вещей, какъ-то: булавокъ, нитокъ, иголокъ, прутковъ, гребешковъ, пуговокъ, зеркалецъ, перчатокъ, чулокъ и тому подобныхъ мелочей, и пріѣхавъ на ярмарку, едва оканчиваютъ свою торговлю тѣмъ, что въ состояніи заплатить за шкафикъ дозволившему помѣститься въ немъ торговцу лавки; во вторыхъ, существованіе сихъ мелкихъ торговцевъ при розничн хъ лавкахъ въ панскомъ ряду даже необходимо: ибо покуп. тель въ лавкѣ матерій и суконъ тутъ же для себя находитъ ь ъ этихъ мелочниковъ весь нужный къ нимъ приборъ и остаемся доволенъ; да даже и помѣщеніе ихъ не безобразитъ, а еще болѣе даетъ видъ линіи, да притомъ отъ этого, кромѣ выгоды, никому никакого зла нѣтъ, и устройство сихъ шкафиковъ зависитъ собственно отъ воли торговцевъ въ лавкахъ, противъ тѣхъ шкафиковъ помѣщающихся; если же сихъ бѣдныхъ торговцевъ обложить еще и платежомъ въ пользу города, то они могутъ лишится способа пропитать себя; а при средствахъ, которыя бы не стѣсняли ихъ, они легко могутъ въ нѣсколь¬


—116 —
ко годовъ развить свою торговлю до того, что въ состояніи будутъ нанять для себя лавки уже въ линіи, и число торговцевъ, такъ сказать уже капитальныхъ, возрастетъ и болѣе, ярмарка процвѣтетъ и усилится, слѣдственно тогда и доходъ городу будетъ интереснѣе; а это опытомъ доказано, что съ усиліемъ торговли не только города, но и цѣлыя гасударства богатѣютъ и народъ благоденствуетъ.
5-е. Наконецъ, заключаемъ свою мысль тѣмъ, чтобы касательно устройства каменныхъ лавокъ, предварительно начатія ихъ составленъ былъ планъ и фасадъ онымъ, предъявленъ вотчинникамъ и торговцамъ на разсмотрѣніе, для чего составить присутствіе подъ предсѣдательствомъ чиновника губернскаго присутственнаго мѣста, или же и самого начальника губерніи, и затѣмъ, какъ обѣ стороны признаютъ для себя выгоднѣе и одобрять общимъ голосомъ тотъ планъ и фасадъ, тогда приступить и къ постройкѣ лавокъ; до того же мы признаемъ необходимымъ устроить въ четырехъ углахъ гостиннаго двора по одному колодцу.
24 іюля 1841 года.
V.
Циркуляръ министра внутреннихъ дѣлъ статсъ-секретаря Блудова губернаторамъ о невозможности произjэльнаго перевода ярмарокъ изъ одного мѣста въ другое. 1837 года. (Съ копіи).
МИНИСТЕРСТВО
Внутреннихъ Дѣлъ
ДЕПАРТАМЕНТЪ
ХОЗЯЙСТВЕННЫЙ.
Отд. 1, столъ 2. 24 декабря, 1837 г. № 1211.
Господину гражданскому губернатору. (Циркулярно).
Во ввѣренное мнѣ министерство нерѣдко поступаютъ представленія отъ гг. начальниковъ губерній о переводѣ въ города ярмонокъ изъ ближайшихъ селеній, въ коихъ
онѣ издавна производятся, но представляютъ, по мнѣнію городскихъ жителей, разныя неудобства, какъ-то: недостатокъ мѣста, торговыхъ помѣщеній и проч.
Отклоняя постоянно подобныя распоряженія въ частныхъ моихъ отзывахъ на представленія сего рода, я считаю неиз- лпшнимъ сообщить нынѣ всѣмъ гг. начальникамъ губерній къ соображенію и руководству принятыя на то уваженія. 1. Пе¬


— 117 —
реводы ярмонокъ, гдѣ бы оныя ни производились, безъ особенныхъ чрезвычайныхъ причинъ никогда не допускаются, ибо торговлѣ нельзя давать направленія и измѣнять торговые пункты по произволу; отъ сего могутъ произойти замѣшательства и затрудненія для торговцевъ и . покупателей; и го нашимъ узаконеніямъ надлежитъ предоставлять торговлѣ полную свободу. 2. По силѣ постановленій, всякій городъ имѣетъ полное право на учрежденіе въ немъ, съ разрѣшенія начальства, своихъ ярмонокъ, съ назначеніемъ только такихъ сроковъ, которые съ одной стороны были бы удобны по мѣстнымъ обстоятельствамъ, съ другой же—не дѣлали подрыва прочимъ ярмонкамъ, прежде учрежденнымъ и укоренившимся временемъ п привычкою. Если съ учрежденіемъ ярмонки въ городѣ, для ярмоночной торговли представится тамъ болѣе удобствъ и выгодъ противу сельскихъ ярмонокъ, то торговля сама собой перейдетъ въ сей городъ, безъ перевода ярмонки и безъ нарушенія чрезъ то правъ сторонней собственности.
Подписалъ: министръ внутреннихъ дѣлъ статсъ-секретарь Д. Блудовъ. Скрѣпилъ директоръ Лексъ. Вѣрно, начальникъ отдѣленія А. Бороздинъ.
VI.
«Объясненіе» ярмарочнаго купечества, поданнаго, чрезъ, полиціймейстера Шиланскаго. ген.-губернатору кн. Долгорукову. Въ немъ купцы доказываютъ вредъ отъ перевода Ильинской ярмарки въ Полтаву. Подано 30 іюля 1842 года. (Съ копіи, безъ подписей).
Господину Роменскому нолиціймейстеру, полковнику и кавалеру Антону Мартиновичу Шиламскому.
Нижеподписавшагось купечества, съѣхавшагось въ городъ Роменъ въ настоящую Ильинскую ярмарку
ОБЪЯСНЕНІЕ.
Его превосходительство, господинъ Полтавскій гражданскій губернаторъ, *) предписаніемъ отъ 27 насіоящаго іюля за № 160, вашему высокоблагородію даннымъ, предписать изволилъ истребовать отъ насъ мнѣніе касательно предположенія о пе*) Аверкіевъ,


— 118 —
реводѣ съ Ромна въ Полтаву Ильинской ярмарки и таковое доставить его сіятельству господину Чернигов., Полтав. и Харьковскому ген.-губернатору князю Долгорукову. Вслѣдствіе сего предписанія требуетъ, ваше высоблагородіе отъ насъ таковаго мнѣнія, во исполненіе чего излагаемъ слѣдующее.
Въ предъявленномъ вашимъ высокоблагородіемъ намъ предписаніи его превосходительства написано:
«Ильинская ярмарка, существующая съ давняго времени въ Ромнѣ, начала, какъ по свѣдѣніямъ извѣстно, упадать въ оборотахъ своихъ.
«Правительство, обращая на сіе вниманіе, предполагаетъ перевести сію ярмарку въ губернскій городъ Полтаву, какъ для усиленія ея, такъ и для того, дабы съ устройствомъ въ семъ городѣ необходимыхъ для распространенія круга торговли помѣщеній положить прочныя основанія къ незыблемому состоянію означенной ярмарки.
«Убѣжденіемъ къ сему служатъ удостовѣренія, что переводя въ Полтаву Ильинскую ярмарку, можетъ быть въ семъ городѣ производство и усиленіе торговыхъ оборотовъ въ большей мѣрѣ, чѣмъ въ Ромнѣ, потому что до Полтавы сокращается путь въ доставленіи стромкихъ И тяжелыхъ товаровъ изъ южнаго края Россіи и слѣдственно въ большемъ количествѣ можетъ быть доставка оныхъ на ярмарку, а также и отъ большаго стеченія народа въ г. Полтаву и значительнаго пріѣзда дворянства по надобностямъ, какъ въ мѣстахъ губернскихъ и къ главному губернскому начальству, такъ и по случаю утвержденія учебныхъ заведеній: кадетскаго корпуса и института благородныхъ дѣвицъ, и производства дворянскихъ выборовъ,—можетъ служить усиленіемъ торговли. Что остаю- щіесь въ Ромнѣ товары непроданными на Ильинской ярмаркѣ обыкновенно отправляются на Успенскую ярмарку въ Харьковъ, то и въ семъ случаѣ представляются для торговцовъ выгоды при извозѣ товаровъ изъ Полтавы въ Харьковъ, отъ сокращенія пути слишкомъ на 100 верстъ.
„Обстоятельства сіи служатъ главнымъ основаніемъ удобствъ и выгодъ Ильинской ярмарки съ учрежденіемъ ея въ Полтавѣ, а значительное стеченіе народа удостовѣряетъ въ распространеніи круга торговли и усиленія ярмарки отъ сближеніи разстояній къ Полтавѣ съ извѣстными торговыми городами: Одессою, Николаевымъ, Таганрогомъ, мѣстами Донскихъ станицъ, Кременчугомъ, Харьковомъ и другими".


— 119 —
На таково его превосходительства заключеніе мы и лично объясняли и нынѣ подтверждаемъ, что Ильинская ярмарка въ Ромнѣ не упадаетъ въ оборотахъ своихъ, а ежегодно возвышается и что выводимыя обстоятельства и причины, къ выгодамъ нашимъ и развитію торговли клонящіесь,—если ярмарку Ильинскую перевесть въ Полтаву—не имѣютъ ни наглѣйшаго повода (не только главнаго основанія), чтобы совершить сіе предположеніе: ибо они не принесутъ нашей обтовой торговлѣ мануфактурныхъ и другихъ издѣлій совершенно никакой пользы; потому, во первыхъ, что отъ учебныхъ заведеній полтавскихъ и отъ дворянства, съѣзжающагось туда по надобностямъ въ губернскихъ мѣстахъ, а не для торговли, а также и отъ дворянскихъ выборовъ, которые бываютъ въ Полтавѣ въ урочное только время, и то въ сентябрѣ мѣсяцѣ, а не въ іюлѣ,—можетъ быть небольшая польза однимъ только мѣстнымъ мелочнымъ торговцамъ, а не намъ и многимъ, гуртовую продажу производящимъ. Во вторыхъ, непроданные отъ Ильинской въ Ромнѣ ярмарки товары никогда не отправляются въ Харьковъ на Успенскую ярмарку, а идутъ они прямо отсюда въ Кролевецкую Воздвиженскую; въ Харьковѣ же въ Успенскую ждутъ насъ товары, отправляемые нами съ другихъ торговыхъ пунктовъ, заблаговременно и за выгодный извозъ; слѣдственно разстояніе Полтавы хотя и ближе къ Харькову, но оно для насъ въ оборотахъ торговыхъ совершенно безполезно. Въ третьихъ, съ Одессою, Николаевымъ, Таганрогомъ, Кременчугомъ и Донскими станицами производится большею частію небольшая торговля въ Харьковѣ въ Успепскую и Крещенскую ярмарки, ибо тѣ города сами на Ильинскую ярмарку въ Роменъ привозятъ свои товары для продажи, а не для покупки, слѣдственно они сами ищутъ сбыта оныхъ; да притомъ съ Таганрога и Донской станицы привозятся одни только бутылочныя вины, да нечиненныя кожи скотскія и овчины—товаръ черной не составляющій предмета важности торговли.
Изъ вышеписаннаго ясно видно, что причины, • въ предписаніи его превосходительства предложенныя, нимало не могутъ служить для насъ убѣжденіемъ о изъявленіи согласія на перемѣщеніе съ Ромна Ильинской ярмарки въ Полтаву, какъ въ существѣ своемъ безполезныя нашимъ торговымъ выгодамъ. Выгоды же существованія ея въ Ромнѣ для насъ чрезвычайно полезны, потому что пунктъ этотъ связываетъ Нѣжинскую, Сумскую, Коренную, Харьковскую и Кролевецкую ярмарки, въ кои мы отправляемъ отсюда заблаговременно


— 120 —
и за выгодный извозъ свои товары, имѣемъ здѣсь, какъ въ мѣстѣ центральномъ, постоянную складку онымъ; и здѣсь, въ Ромнѣ, мѣстность для ярмарки Ильинской такъ выгодна и безопасна для насъ, какой мы нигдѣ не видимъ. А значительная здѣсь обтовая торговля и сбытъ нашихъ товаровъ производится больше со всѣми западными губерніями и Польшею, чему служитъ близкое разстояніе оныхъ къ Ромну.—Если же перевесть Ильинскую ярмарку въ Полтаву, то выйдетъ общее разстройство и потрясеніе торговыхъ выгодъ нашихъ: ибо чрезъ сіе мы не можемъ поспѣвать съ своими товарами ни въ одну изъ тѣхъ ярмарокъ въ назначенное время, слѣдственно лишимся и торговли; дѣла наши въ расщотахъ и платежахъ потеряютъ издавна заведенный порядокъ, главное же, что съ Полтавы не поспѣютъ наши капиталы въ Нижегородскую ярмарку и торговые дѣла наши совершенно разстроятся, и самая Нижегородская ярмарка, не получа въ назначенное время огромнаго наличнаго капитала нашего, можетъ потерпѣть стѣсненіе въ знаменитой ея торговлѣ. Вотъ послѣдствія, могущія быть отъ передвиженія торговаго пункта съ Ромна въ Полтаву.
Объяснивъ все сіе, какъ лично его превосходительству, такъ и нынѣ, просимъ его сіятельства обратить вниманіе на пользу государственной торговли и не подвергать насъ вреду и разстройству въ нашихъ торговыхъ дѣлахъ, что можетъ неминуемо случиться чрезъ измѣненіе пункта Ильинской ярмарки; оставить ее на прежнемъ мѣстѣ и тѣмъ успокоитъ насъ, для пользы государственной торговли, которой по нашимъ узаконеніямъ должно даватьполную свободу. 1842 года, іюля 30 дня.
Мнѣніе сіе подписали купцы: 1-й гильдіи—14, 2-й—30, 3-й—39. ——
VII.
Прошеніе роменцевъ къ шефу жандармовъ гр. Бенкендорфу объ оставленіи Ильинской ярмарки въ Ромнѣ, написанное въ январѣ 1843 года. Просители указываютъ, что они уже два раза въ теченіе 1842 года обращались съ просьбою о томъ же къ министру внутреннихъ дѣлъ, но не получили удовлетворенія. (Съ копіи).
Его Сіятельству
Господину генералу отъ кавалеріи, генералъ-адъютанту, шефу жандармовъ и кавалеру, графу Александру Христофоровичу Бенкендорфу.
Полтавской губерніи города Ромна жителей.
ПРОШЕНІЕ.
Въ началѣ прошлаго 1842 года дошло до свѣдѣнія нашего, что полтавскій гражданскій губернаторъ Аверкіевъ, безъ


— 121 —
вѣдома нашего и торгующаго купечества, сдѣлалъ въ 1841 году представленіе о переводѣ Ильинской ярмарки съ Ромна въ Полтаву. Мы, не зная причинъ, на коихъ онъ могъ основать сію мысль, но одно уже предположеніе его въ семъ предметѣ, грозящее намъ сущимъ разореніемъ и потрясеніемъ государственной торговли, заставило насъ обратиться съ просьбою къ г. министру внутреннихъ дѣлъ, которая и послана его высокопревосходительству 6-го марта того 1842 года.
Въ томъ прошеніи объяснили мы, что Ильинская ярмарка, а. съ нею и Вознесенская, существуютъ въ Ромнѣ съ незапамятныхъ временъ, а усиливаться начали, какъ преданіе говоритъ, со времени одержанія побѣды императоромъ Петромъ I надъ Карломъ XII, королемъ шведскимъ, въ особенности первая возвысилась до того, что получила мѣсто въ числѣ главныхъ и знаменитыхъ въ имперіи Россійской; что возвышенію п усиленію сей ярмарки способствовали чрезвычайныя мѣстныя удобства города Ромна и выгодное его положеніе съ другими городами, славящились подобными же ярмарками, какъ то: Курскомъ, • Харьковомъ, Сумами, Луб- нами, Кролевцомъ и Нѣжиномъ; ибо Роменъ, окружась сими -городами и стоя въ близкомъ между ними растояніи, какъ бы въ центрѣ, связалъ и подкрѣпилъ своею Ильинскою ярмаркою значительную торговую промышленность и тѣхъ городовъ; что эта центральная связь приноситъ необыкновенныя выгоды торговцамъ, ибо Роменъ служитъ имъ постоянною складкою ихъ товаровъ, отправляемыхъ отсюда заблаговременно и за дешевый извозъ во всѣ ярмарки; что Ильинская ярмарка до 1802 года тѣснилась внутри города, а благодѣтельный князь Куракинъ, начальствовавшій тогда надъ малороссійскимъ краемъ, видя быстрое ея распространеніе и постигая связь ея съ другими и,пользу отъ нея государственной торговлѣ, далъ ей новый видъ: согласилъ предковъ нашихъ пожертвовать для помѣщенія ея собственными ихъ садами, огородами, левадами и другими угодіями и по Высочайшему утвержденію плана его блаженной памяти государемъ Александромъ I, расположилъ ее на чрезвычайнѣйшей площадѣ—жертвѣ предковъ нашихъ, городъ чрезъ планировку увеличился и получилъ свой выдъ, жители за отшедшіе подъ планъ ихъ дворы, сады, огороды, лавки и проч. вознаграждены отъ правительства лавочными мѣстами въ новомъ гостинномъ дворѣ, что и послужило къ скорому устроенію деревянныхъ лавокъ для торгующихъ


— 122 —
купцовъ; что съ согласія владѣльцевъ сихъ учрежденъ благодѣтельнымъ Куракинымъ денежный' сборъ съ каждой лавки на тотъ предметъ, чтобы со временемъ тотъ капиталъ владѣльческій употребить на выстройку въ Ромнѣ каменнаго гостиннаго двора, для чего учрежденъ и существуетъ здѣсь лавочный комитетъ и уже собрано таковой суммы съ процентомъ до 700,000 рублей, которые хранятся въ полтавскомъ приказѣ общественнаго призрѣнія, что время, народныя выгоды и удобный для торговли пунктъ города Ромна сами собой образовали въ немъ столь значительную Ильинскую ярмарку, торговля распространилась во всѣ концы государства, въ особенности же съ Польшею и западными губерніями; что ярмарка сія одна только и поддерживаетъ состояніе жителей города Ромна, уѣзда и цѣлаго края, обогощаетъ сосѣднія губерніи Курскую, Черниговскую и Орловскую сбытомъ всѣхъ произведеній ихней промышленности: что она, по связи своей въ области государственной торговли, ворочаетъ огромною наличною суммою отъ покупателей западныхъ губерній и евреевъ и служитъ представительницею знаменитѣйшей въ Россіи Нижегородской ярмаркѣ, гдѣ русскіе мануфактуристы и фабриканты возвышаются, ибо эта сумма переходитъ туда и на такую же выносить еще и товаровъ отдаваемыхъ въ кредитъ; что она годъ отъ году въ теченіи столѣтій возвышается торговлею, чему служитъ выгодный пунктъ города Ромна и требуетъ необходимаго ея здѣсь существованія; что она въ Полтавѣ не можетъ утвердиться потому, что купцы не повезутъ туда своихъ товаровъ, чтобы не утерять сбыта ихъ въ Коренной, Кролевецкой, Харьковской, Сумской, Нѣ- жинской и другихъ ярмаркахъ и обтовой торговли съ западными губерніями, чему служитъ доказательствомъ то, что Полтава также съ незапамятныхъ временъ имѣетъ у себя четыре ярмарки, но ни одна изъ нихъ, по невыгодному для государственной торговли пункту, до нынѣ не возвышается; что торговая промышленность требуетъ совершеннѣйшихъ выгодъ къ ея распространенію, что перечвижепіе столь полезнаго государству торговаго пункта съ Ромна въ Полтаву произведетъ разрывъ выгодныхъ сообщеній поясненныхъ ярмарокъ, единственно зависящихъ отъ Ильинской, какъ центральнаго звѣна торговли- уничтожится Ильинская, за нею упадетъ Вознесенская, а тамъ ослабятся и прочія,—дѣла купеческія совершенно разстроятся, словомъ сказать—выйдетъ общее потрясеніе вѣковаго порядка и торговыхъ выгодъ государственной торговли; что циркулярнымъ предписаніемъ, бывшимъ министромъ внутреннихъ дѣлъ статсъ-сек-


— 123 —
ретаремъ Блудовымъ 24 декабря 1837 года за 1211-мъ начальникамъ губерній сдѣланнымъ, воспрещенно входить съ представленіями о переводѣ ярмарокъ съ одного мѣста въ другое,—въ коемъ сказано: «что переводы ярмарокъ, гдѣ-бы они ни производились, безъ особыхъ чрезвычайныхъ причинъ никогда не допускаются, ибо торговлѣ нельзя давать направленія и измѣнять торговые пункты по произволенію, отъ сего могутъ произойти замѣшательства и затрудненія для торговцевъ и покупателей, и по нашимъ )законеніямъ надлежитъ предоставить торговлѣ полную свободу»; наконецъ, что чрезъ переводъ Ильинской ярмарки въ Полтаву мы прійдемъ въ совершенную бѣдность, лишимся нашей собственности наслѣдственной, надѣленной предкамъ нашимъ за наши же усадьбы, сады и прочее, отшедшіе подъ планировку города, жертва наша на выстройку въ Ромнѣ каменнаго гостинаго двора, собыраемая нѣсколько десятковъ лѣтъ, пойдетъ Богъ знаетъ на какую потребность, городъ опустѣетъ и понесетъ разореніе, и все это произойдетъ отъ одного перемѣщенія Ильинской ярмарки въ Полтаву.
На сію просьбу нашу, мы, не имѣя счастія получитъ отъ господина министра внутреннихъ дѣлъ разрѣшенія, а между тѣмъ г. гражданскій губернаторъ, прибывъ въ іюлѣ мѣсяцѣ прошлаго года, во время самой ярмарки, въ Роменъ для обревизованія присутственныхъ мѣстъ, убѣждалъ и склонялъ разными обѣщаніями иногороднихъ купцовъ, чтобы они согласились дать мнѣніе о переводѣ Ильинской ярмарки съ Ромна въ Полтаву; но какъ купцы противъ того остались неприклонны, то г. губернаторъ, выѣзжая съ Ромна 28 іюля въ Полтаву, оставилъ роменскому полиціймейстеру два предписанія за № 160 и 168-мъ, коими возложилъ на его обязанность отобрать отъ иногороднихъ купцовъ мнѣніе на бумагѣ, на щетъ предположенія его о переводѣ въ Полтаву Ильинской ярмарки. Купцы, повинуясь требованію полиціймейстера, и дали таковое 3-го числа іюля, которое въ вѣрной копіи’ при семъ прилагаемъ.
Послѣ сего произшествія мы вторично утруждали господина министра внутреннихъ дѣлъ просьбою 14-го августа прошлаго года, при коей приложили и мнѣніе купцовъ; но и на сію, не имѣя никакого разрѣшенія, остаемся въ тревогѣ, страхѣ и безпокойствѣ, что если предположеніе губернатора Аверкіева исполнится, то постигнетъ всѣхъ насъ и потомковъ нашихъ и цѣлаго края неминуемое бѣдствіе, а государственной торговлѣ нанесетъ вредъ и разстройство.


— 124 —
Сіятельнѣйшій Графъ! Изъ этого краткаго историческаго обзора Ильинской ярмарки, утвержденія, возвышенія и существованія ея въ Ромнѣ, въ полнѣ удостовѣрительно, что она должна быть на своемъ мѣстѣ: ибо въ теченіи столѣтій приноситъ пользу государственной торговлѣ, питаетъ и обогащаетъ весь западный край Россіи, связываетъ и возвышаетъ шесть значительныхъ ярмарокъ, выше сего прописанныхъ, стоя между ними въ центрѣ; составляетъ единственное наше богатство и пропитаніе: для нее предки наши пожертвовали собственными угодіями, а мы капиталомъ до 700,000 рублей чтобы имѣть каменный гостинный дворъ; да и самыя деревянныя лавки, нынѣ нами и другими владѣльцами устроенныя, сто- ютъ большихъ тысячъ издержекъ, на нихъ употребленныхъ; и всего этого мы должны лишиться и остаться въ вѣчномъ несчастій безъ вины, и не для пользы государства, по одному лишь предположенію одного лица; забыть драгоцѣнную память вѣчно достойной п блаженной памяти государя- Александра I и благодѣтельнаго князя Куракина, которую, такъ сказать, вырываютъ изъ нашего сердца; вѣчно оплакивать наше злополучіе, передавая его въ потомство.
Ваше сіятельство! Спокойстг о благодѣтельно нынѣ царствующаго Государя для насъ драгоцѣнно, мы не осмѣливаемся нарушать его нашимъ ?к. еніемъ объ отвращеніи гибели, готовой пасть на главы на. : но вы, графъ, какъ ближайшій сановникъ Монарха нашего, дсдпора трудовъ его, защитникъ угнѣтенныхъ, истинный бл- гсдѣтель человѣчества, вы можете отвратить столь пагубное для насъ предположеніе, и даже вредное государству, что впдно изъ самаго мнѣнія купцовъ, при семъ прилагаемаго; къ вамъ возноспмъ молящій гласъ нашъ и испрашиваемъ и единственный милости, благодѣянія и содѣйствія—оставить на мѣстѣ Ильинскую ярмарку, утвердить ее вѣчно въ Ромнѣ, положа ей основаніе тѣмъ, чтобы на собранный капиталъ нашъ разрѣшено было приступить къ началу выстройки каменнаго гостиннаго двора.
Сіятельнѣйшій графъ! внемлите слезамъ нашимъ и простите дерзновенію нашему, что мы прибѣгаемъ подъ защиту и покровъ особы Вашей; сему руководствуютъ насъ несчастіе, о коемъ мы и подумать не смѣли, бывъ увѣрены, что память государя Александра I будетъ сіять въ сердцахъ нашихъ изъ рода въ родъ вѣчно. Осчастливте, ваше сіятельство, ско¬


— 125 —
рымъ разрѣшеніемъ сей просьбы нашей, на радость цѣлаго края, и пролейте въ души наши отрадную струю благодѣянія вашего, которое всякъ изъ насъ съ чистою молитвою понесетъ въ могилу, какъ памятникъ вѣчной благодарности.—1843 года, генваря-дня.
На подлѣнномъ тако: помѣщикъ маіоръ Владимеръ Киси- левскій, помѣщикъ коллежскій совѣтникъ Григорій Рѣдкинъ, надворный совѣтникъ Юдзевичъ, помѣщикъ штабсъ-капитанъ Фаустинъ Перретъ, надворный совѣтникъ Василій Пясецкій, помѣщикъ капитанъ Василій Валясный, штабсъ-ротмистръ Михаилъ Бергунъ, штабсъ-капитанъ и кавалеръ Андрей Бѣлогрудъ, титулярный совѣтникъ Степанъ Радченко, коллежскій ассесоръ Мойсей Павленковъ, коллежскій регистраторъ Ѳедоръ Шкларевичъ, губернскій секретарь Бѣлогрудъ, корнѣтъ Михаилъ Гусаковъ, штабсъ-капитанъ и кавалеръ Яковъ Швидков- скій, титулярный совѣтникъ Григорій Прядка, губернскій секретарь Устимъ Кисловъ, титулярный совѣтникъ Иванъ Вон- дарцовъ, коллежскій регистраторъ Николай Радченко, коллежскій регистраторъ Иванъ Загурскій, коллежскій регистраторъ Іосифъ Сененко, коллежскій регистраторъ Иванъ Михайловскій, штабсъ-ротмистръ Василій Мачинскій, титулярный совѣтникъ Флоръ Зеленскій, подпорутчикъ Василій Рымаревъ, порутчикъ Григорій Яновскій, коллежскій секретарь Иларіонъ Тандѣтниковъ.
Роменскіе купцы: 2-й гильдіи Киріакъ Нестеренко, 3-й гильдіи Филипъ Бардаковъ, Онисимъ Цибульскій, Иванъ Кузнецовъ, Василій Фалѣевъ, Іосифъ Литвиненко, Федоръ Запо- рожченко, Данило Павленко, Андрей Терновецъ, Иванъ Носниковъ, Василій Титаренко, Порфирій Зѣнченко, Иванъ Пиньковъ, вдовствующая купчиха Татьяна Сенчукова, а за ея неграмотную по ея велѣнію руку приложилъ сынъ ея Константинъ Сенчуковъ, Данило Зѣнченко, Иванъ Ващенко, Максимъ Татариновъ, Иванъ Андрусяченко, Павелъ Петровскій, Андрей Шумко, Максимъ Лютый, Иванъ Сребняковъ, Тимо- фей Приходько, Дмитрій Могилатъ, Иванъ Терновецъ.
Роменскіе мѣщане: Иванъ г',ешковскій, Антонъ Склягинъ, Емиліянъ Шумко, Фома Хлѣбниковъ, Лука Семенчиковъ, Петръ Вербецъ, Ѳома Воскобойникъ, Симонъ Яремченко, Ва- рлааммъ Чернишь, Корнилій ЛІтанченко, Семенъ Литвиненко, Дитонъ Олѣйникъ, Дпмитріі' Каневскій, Яковъ Бирнутъ, Фе-


— 126 —
досъ Скиданъ, Федоръ Гахъ, Василій Малашевскій, Григорій Зайцевъ, Афанасій Григоровскій, Андрей Прохоренко, Петръ Ильченко, Артемъ Потѣтевъ, Василій Нѣмченко, Прокофій Носенковъ, Ѳедотъ Ильченко, Федотъ Величко, Иванъ Омельченко, Евстафій Момотъ, Захарій Ганчинъ, Яковъ Момотъ.
VIII.
Прошеніе лавковладѣльцевъ къ новоназначенному генералъ-губернатору, генералу Кокошкину, съ жалобой на полтавскаго губернатора Ознобишина за учрежденіе имъ въ Полтавѣ особаго комитета, имѣвшаго цѣлью провѣрить права жалобщиковъ на владѣніе лавками въ роменскомъ гостиномъ дворѣ. Просители сгруппировали здѣсь всѣ аргументы въ пользу неприкосновенности ихъ правъ на лавки и даже на лавочный капиталъ; они упоминаютъ о своихъ прежнихъ жалобахъ министру внутр. дѣлъ, оставленныхъ послѣднимъ безъ удовлетворенія. Написано 28 сентября 1847 года. (Съ копіи).
Его Высокопревосходительству
Господину черниговскому, полтавскому гг харьковскому генералъ -губернатору и кавалеру Сергіго Александровичу Кокошкину.
Владѣльцевъ лавокъ роменскаго гостыннаго ярмарковаго двора.
ПРОШЕНІЕ.
I.
Существующая съ незапамятныхъ временъ въ Ромнѣ Ильинская ярмарка располагалась внутри дворовъ, въ домахъ, амбарахъ и прочихъ строеніяхъ владѣльческихъ. Въ то время начальствовалъ надъ малороссійскимъ краемъ человѣколюбивый и благодѣтельный генералъ-губернаторъ сенаторъ князь Алексѣй Борисовичъ Куракинъ. Сей начальникъ, видя быстрое распространеніе въ Ромнѣ Ильинской ярмарки и постигнувъ связь ее съ другими торговыми городамы, а въ мѣстѣ съ тѣмъ замѣтывъ и тѣсноту помѣщенія для оной, обозрѣвая богатое мѣстоположеніе разнаго сословія обивательскихъ вокругъ сего города левадъ, садовъ, огородовъ и другихъ угодій, создалъ въ умѣ своемъ планъ вывесть Ильинскую ярмарку изъ тѣсности города и расположить ее на предполагаемомъ имъ


— 127 —
мѣстѣ. Не медля нимало, мисль свою князь объявилъ обивателямъ и торговцамъ: предложилъ первымъ, чтобы они пожертвовали своими садами, огородами, левадами, выгонами и протчими угодями для удобнѣйшаго и просторнаго помѣщенія на нихъ столь быстро возвышающейся Ильинской ярморки, городъ распланировать по образцу другихъ, и въ новомъ яр- марковомъ гостинномъ дворѣ всякой владѣлецъ получаетъ въ вѣчность столько лавочныхъ мѣстъ, сколько кто имѣлъ тогда вокругъ и внутри своихъ дворовъ торговыхъ помѣщеній и сколько чіей земли отойдетъ подъ планъ города; затѣмъ, услышавъ отъ всѣхъ лестное для него, благодарное согласіе, какъ истенный соревнователь общественному благу, вошелъ о своемъ предположеніи со всеподданнѣйшимъ представленіемъ къ высочайшей власти, съ приложеніемъ при ономъ плана, какъ новому гостинному ярмарковому двору, такъ и самому городу.
2.
Блаженной памяти государь императоръ Александръ I, даннымъ на имя князя Куракина 17 іюня 1802 года высочайшимъ рескриптомъ предположеніе его и планъ утвердить изволилъ; на основаніи сего рескрипта князь Куракинъ предложилъ полтавскому губернскому правленію 2 ноября того года объявить всѣмъ, имѣющимъ въ городѣ Ромнѣ лавки, что на новомъ мѣстѣ предоставляется каждому получить во^вѣч- ное и потомственное владѣніе не только то самое количество торговыхъ помѣщеній, какое въ городѣ было, но для вознагражденія убытковъ—и съ нѣкоторымъ по линіи прибавленіемъ. Затѣмъ князь Куракинъ предписалъ исправлявшему’’въ то время должность маршала дворянства хоренжому Павлу Полетикѣ, чтобы онъ учинилъ самую вѣрную опись всѣмъ торговымъ помѣщеніямъ, въ старомъ городѣ бывшимъ для вывода ихъ на новую площадь; по совершеніи чего Полетикою съ 25-ю лицами вотчинниковъ, приглашены были въ собраніе 1803 года іюня 17 всѣ вотчинники, въ присутствіи князя Куракина, и расцоложили, гдѣ, въ какой линіи новогостиннаго двора, снятаго на планъ, получить во вѣчность каждому изъ нихъ слѣдуемое количество лавочныхъ мѣстъ согласно описи, хоренжимъ Полетикою учиненной и вотчинниками тогда подтвержденной. Послѣ сего выведенна ярморка въ новой гостинной дворъ, въ коемъ каждый владѣлецъ и получилъ мѣс¬


— 128 —
то за мѣсто, какъ значится по плану, тогдашнимъ повѣтовымъ землемѣромъ Колобовымъ по сему предмету составленному; причемъ князь Куракинъ, съ согласія владѣльцовъ лавокъ новаго гостиннаго двора, учредилъ ежегодный денежный сборъ съ цѣны лавки, нанимаемой владѣльцами торговцу, весьма для владѣльцовъ неотяготительный, а совершенно полезный, на тотъ предметъ, чтобы со временемъ тотъ владѣльческій капиталъ употребитъ на выстройку же въ Ромнѣ каменныхъ лавокъ, для чего учрежденъ особый владѣльческій комитетъ и со времени устройства гостиннаго двора собрана уже съ владѣльческихъ лавокъ сумма, съ процентами—полагаемъ—болѣе милліона, которые находятся въ полтавскомъ приказѣ общест- свеннаго призрѣнія. За симъ началась планировка города, и всякъ изъ жителей, за отшедшія подъ, улицы и базарную площадь ихъ собственности, вознаграждался или лавками въ новомъ гостинномъ дворѣ, или дворовыми мѣстами, или же денежною платою. Вмѣстѣ съ симъ распоряженіемъ вмѣненно въ объязанность градской думѣ и 26 іюля 1804 года предписано ей выдать каждому на спокойное владѣніе собственностію узаконенную данную и планы. Наконецъ князь Куракинъ въ 1806 году учредилъ въ городѣ Ромнѣ другой комитетъ, на обязанность коего возложилъ объяснить, всѣ ли лица за отшедшія ихъ собственности получили слѣдуемое вознагражденіе лавочными мѣстами, дворами, или деньгами, и нѣтъ ли такихъ, кои воспользовались излишне и ненадлежаще? Комитетъ сей, исполняя свою обязанность, въ окончаніи оной затруднялся обстоятельствомъ, въ разсужденіи несоразмѣрно якобы отданныхъ лавочныхъ мѣстъ губернскому секретарю Игнатьеву за его землю и градскому главѣ Беру за труды и стараніе по должности, представлялъ объ этомъ затрудненіи поступившему на мѣсто князя Куракина бывшему военному губернатору князю Репнину, который въ предписаніи отъ 5 іюня 1820 гола за № 3560 замѣтилъ комитету, что обстоятельства тѣ вовсе не должны затруднять его, ибо прописанные владѣльцы не самовольно присвоили себѣ лавочныя мѣста, слѣдственно и лишать оныхъ было бы несправедливо, а тѣмъ болѣе никто не въ правѣ приступить къ отмѣнѣ распоряженій прежняго начальства, ибо на семъ только основывается безпечность каждаго въ правѣ собственности; и какъ дѣло комитета есть объяснить, всѣ ли тѣ, кому должно, получили мѣста и нѣтъ ли таковыхъ, кои присвоили ихъ безъ права


— І29 —
или излишне противу слѣдуемаго, то по исполненіи сего его сіятельство и предписалъ комитету окончить свою обязанность въ самомъ скорѣйшемъ времени; въ слѣдствіе сего комитетъ, учиненнымъ въ 27 день октября 1829 года опредѣленіемъ, выводя всѣ обстоятельства сего предмета и не находя, чтобы кто либо изъ владѣльцевъ лавокъ получилъ оныя ненадлежаще или присвоилъ ихъ самоправно, заключилъ представить о семъ на благоразсмотрѣніе господина военнаго губернатора князя Репнина и просить о закрытіи сего коммитета, какъ окончившаго въ дѣлѣ томъ обязанность свою; а 19 февраля 1830 года учинилъ и представленіе. Въ разрѣшеніе сего полтавское губернское правленіе, во исполненіе предложенія князя Репнина, указомъ отъ 26 августа 1831 года за № 17994, въ комитетъ послѣдовавшимъ, предписало оному коммитету объявить заключеніе свое поименнованнымъ въ донесеніи его лицамъ по порядку и затѣмъ оный, яко окончившій должность свою закрыть, а дѣло отослать для храненія въ городскую думу, что комитетъ и исполнилъ и губернскому правленію 21 октября 1831 года за № 6, отрапортовалъ.
3.
По закрытіи сего коммитета поступающимъ отъ разныхъ лицъ прошеніямъ въ полтавское губернское правленіе о вознагражденіи ихъ лавками въ гостинномъ дворѣ, за отшедшія собственности, получили таковыя во вѣчность уже отъ оного правленія.
4.
И какъ мы всѣ, и прочіе вотчинники, владѣя спокойно собственными своими лавками гостиннаго двора болѣе сорока лѣтъ, иные по наслѣдству, другіе по пріобрѣтенію отъ прежнихъ владѣльцовъ по законнымъ крѣпостямъ, взносили ежегодно, по требованію коммитета, и деньги на предметъ выстройки себѣ каменныхъ лавокъ, и утверждаясь правилами собственности нашей, 4-мя законными давностями земскими утвержденной, не имѣя въ теченіе почти полувѣковаго времени, ни отъ кого не сбора, ни иска, ни доноса о владѣемыхъ нами лавкахъ, пользовались имы и выжидали того благопріятнаго времени, когда соберется уже нашей суммы Столько,


— 130 —
Что Можно начать постройку каменныхъ лавокъ, и только что достигли сего блага, какъ въновъ назначенный въ полтавской губерніи господинъ гражданскій губернаторъ Ознобишинъ, пребивъ на мѣсто отправленія своей должности, вмѣсто ожидаемаго отъ него попеченія о благосостояніи нашемъ, какъ отъ начальника, долженствующаго, по наставленію 292 и 293-й статьи 2 тома изданія 1842 года, быть нашимъ защитникомъ и оберегателемъ правъ нашихъ, но напротивъ того, употребилъ всю власть на то, чтобы непримѣнно лишать насъ и другихъ вотчинниковъ помянутыхъ лавокъ и собраннаго съ оныхъ капитала; сначала предпринялъ къ тому средства утѣснительные, т. е. учрежденный съ Высочайшаго разрѣшенія и княземъ Куракинымъ изъ согласія вотчинниковъ лавокъ лавочный коммитетъ о сборѣ съ нашихъ лавокъ денегъ на пред- мѣтъ выстройки намъ каменныхъ (лавокъ), изъ вотчинниковъ же состоявшій и существовавшій болѣе сорока лѣтъ, по неизвѣстнымъ намъ причинамъ и безъ согласія нашего, уничтожилъ, а сборъ денегъ съ нашихъ собственныхъ лавокъ на вышеизъясненный предмѣтъ повелѣлъ производить учрежденному въ Ромнѣ коммитету, подъ именемъ ярмарковаго, на основаніи положенія коммитета министровъ, 27 іюня 1843 года Высочайше утвержденнаго, составленному изъ полиціймейсте- ра, градскаго главы, стряпчего, землемѣра, т. е. изъ лицъ, совершенно ему подвластныхъ; вотъ этимъ приступомъ и удалилъ уже насъ вовся отъ собственнаго нашего капитала.
5.
А потомъ далѣе, избирая къ утѣсненію средства, г. гражданскій губернаторъ, пріехавши въ Роменъ на Ильинскую ярмарку прошлаго года для обревизованія присутственныхъ мѣстъ, собиралъ къ себѣ иногородныхъ купцовъ для какого то неизвѣстно намъ потрактованія о гостинномъ дворѣ и рѣшительно при томъ объявилъ имъ, что будто сумма, жертвуемая нами и собираемая болѣе 40 лѣтъ на выстройку каменныхъ лавокъ, уже не намъ принадлежитъ и что оная ни въ какомъ случаи не употребится на тотъ предметъ, а лавки будутъ строится отъ казны, и что наконецъ онъ докажетъ, что лавки у насъ отберутъ, —поселилъ въ душахъ нашихъ общую тревогу, страхъ и опасеніе, что можетъ быть успѣетъ, какъ начальникъ губерніи, безъ всякой выны и причины нашей, отнять у многихъ изъ


— 131 —
насъ послѣднее средство къ пропитанію. Въ слѣдъ же затѣмъ учредилъ въ г. Полтавѣ особый коммитетъ изъ вице-губернатора, полтавскаго предводителя дворянства, депутата дворянскаго собранія, губернскаго прокурора, полтавскаго главы и поручилъ оному въвойты въ разбирательство правъ нашихъ на владѣніе лавками, подъ тѣмъ предлогомъ, что будто сказанный, вышеучрежденный было въ Ромнѣ княземъ Кураки- номъ коммитетъ о уравнительной раздачи вотчинникамъ лавокъ, за отшедшія подъ планъ города собственности ихъ. не окончилъ своей обязанности. Напослѣдокъ, въ прошліе ярмонки,. Маслянскую и Вознесенскую, присылалъ въ Роменъ губернскаго архитектора, который по приказанію его превосходительства, мимо вѣдома нашего и прочихъ владѣльцовъ лавокъ, какъ коренныхъ хозяевъ оныхъ, предъявилъ купцамъ, а болѣе прикажщикамъ, составленный имъ планъ и фасадъ лавкамъ и убѣждалъ ихъ изъявить согласіе строить по оному лавки, не на тѣхъ владѣльческихъ мѣстахъ, на коихъ таковыя Высочайше конфирмованными планами назначены, а на площадь и внутри гостиннаго двора, корпусами; однимъ словомъ, во всѣхъ своихъ предположеніяхъ и дѣйствіяхъ отчуж- дилъ насъ и всѣхъ владѣльцовъ лавокъ отъ предмета, до нашей собственности касающагось.
6.
Объ уничтоженіи его превосходительствомъ учрежденнаго въ Ромнѣ княземъ Куракиномъ коммитета о сборѣ съ владѣльческихъ лавокъ денегъ на предметъ выстройки каменныхъ лавокъ, существующаго болѣе 40 лѣтъ, а также и объ учрежденіи въ Полтавѣ безъ прямой необходимости комитета о разборѣ нашихъ правъ на лавки, сороколѣтнею давностію утвержденныхъ, мы въ августѣ мѣсяцѣ прошлаго 1846 года при- несли жалобу господину министру внутренныхъ дѣлъ; посему, объяснивъ подробно все приписанное и исторію о нашихъ лавкахъ, спокойно нами владѣемыхъ болѣе 40 лѣтъ не насильно и безправно, а съ вѣдома и распоряженія Высочайшей воли и мѣстнаго правительства, равно о принадлежности намъ денегъ, въ теченіе того времени собираемыхъ, опредѣленныхъ нами по предложенію господина Куракина на выстройку себѣ каменныхъ лавокъ, передали его высокопревосходительству нашъ страхъ и опасеніе, породившеесь въ сердцахъ нашихъ отъ


— 132 —
объявленныхъ господиномъ гражданскимъ губернаторомъ угрозъ, что капиталъ, собираемый съ нашихъ лавокъ, есть уже не нашъ и на предмѣтъ выстройки намъ лавокъ ни въ какомъ случаи не употребится и что и самыя лавки отъ насъ отберутъ, просили его высокопревосходительства господина министра внутренныхъ дѣлъ сжалиться надъ нашимъ положеніемъ и защитыть какъ отъ дѣлаемыхъ уже намъ утѣсненій, и отъ приготовляемыхъ несчастій,—уничтоженный безъ согласія нашего коммитетъ о сборѣ съ нашихъ лавокъ денегъ возстановить, а вновь учрежденный въ Полтавѣ отмѣнить, какъ вов- ся ненужный и приготовленный для разсмотрѣнія дѣла, которое правительствомъ разсмотрѣно и окончено и наконецъ покрыто 40-лѣтнею давностію, о капиталѣ, въ теченіи почти полувѣка собираемомъ съ нашихъ лавокъ, объявить, что онъ есть принадлежность наша, и тѣмъ удалить отъ насъ страхъ и общую тревогу, господиномъ гражданскимъ губернаторомъ разсѣянную, и напослѣдокъ—положить конецъ обстоятельствамъ сего предмѣта, коему данъ ненастоящій толкъ и косвенное направленіе. На сію жалобу нашу послѣдовало отъ господина полтавскаго гражданскаго губернатора 19 мая сего года за № 3320 въ роменскую городскую полицію предписаніе, коимъ велѣно объявить намъ, что какъ описанное нами распоряженіе его, г. гражданскаго губернатора, дѣлается съ цѣлію привести въ лучшее устройство Ильинскую въ Ромнѣ ярмарку и доставить болѣе удобства къ развитію торговли, то господинъ министръ призналъ жалобу нашу не подлежащею удовлетворенію.
7.
Затѣмъ, чтобы обратить вниманіе господина министра на столь важную статью нашей собственности, каковая есть ми- ліонный капиталъ, съ нашихъ лавокъ собираемый, какъ выше сказано, болѣе 40 лѣтъ для выстройки намъ каменныхъ въ гостинномъ дворѣ на линіяхъ, на Высочайше утвержденномъ планѣ назначенныхъ, въ посланномъ намы того же мая 26 числа прошеніи къ нему, господину министру, изъяснили, что какъ сказанной нами суммы, на тотъ предмѣтъ собираемой и въ кредитныхъ установленіяхъ хранящейся, мы полагаемъ достаточно уже для выстройки намъ каменныхъ лавокъ, слѣдственно и имѣется уже вѣрное средство начать постройку оныхъ, то посему мы и не желаемъ далѣе продолжать взноса


— 133 —
на сей предметъ денегъ, почему и просили его высокопревосходительства учинить распоряженіе—составить въ городѣ Ромнѣ изъ владѣльцовъ лавокъ особый комитетъ, въ который мы изберемъ изъ промежду себя благонадежныхъ и опетцыхъ депутатовъ со всѣхъ сословій, и поручить имъ устройство оныхъ лавокъ по фасаду, имѣющему быть отъ насъ представленному на утвержденіе куда слѣдуетъ, а планъ онымъ уже указанъ Высочайше конфирмованными планами блаженной памяти императоромъ Александромъ I и нынѣ царствующимъ императоромъ въ 10 день декабря 1843 года, для чего также просили его высопревосходительства ускорить какъ о учрежденіи онаго коммитета, такъ п о высылки въ оный и собранныхъ на сей предмѣтъ денегъ нашихъ, хранящихся въ кредитныхъ установленіяхъ, на распоряженіе того коммитета; ибо мы, и прочіе владѣльцы лавокъ, заботясь о скорѣйшемъ доставленіи сего блага, къ выгодамъ нашимъ и торгующаго купечества клонящагось, равно и способствующаго къ украшенію города, учреждаемъ и заводы для выдѣлки кирпича и приготовляемъ прочіе къ тому потребные матеріалы; а въ случаи изъ собственности нашей—собраннаго капитала нашего— не доставало для окончанія постройки лавокъ, то мы добавымъ и еще онаго, каждый изъ своей собственности; и такимъ благодѣтельнымъ, полезнымъ и справедливымъ удовлетвореніемъ прозьбы нашей его высокопревосходительство увѣковѣчитъ память въ Бозѣ почивающаго императора Александра I и благодѣтельнаго князя Куракина, положившихъ начало столь благотворной цѣли и пламенно желавшихъ исполненія оной.
8.
Наконецъ въ отношеніи того, (что) господинъ гражданскій губернаторъ намѣриваетъ застроить столь рѣдкую въ Ромнѣ гостиннаго двора внутренную площадь лавками, т. е. не на линіяхъ, по Высочайше конфирмованнымъ планамъ назначенныхъ, а корпусамы, какъ сказано въ 5-мъ пунктѣ сего прошенія, для чего присылалъ въ Роменъ и губернскаго архитектора,—мы въ іюнѣ сего же года входили его высокопревосходительству господину министру внутреннихъ дѣлъ съ прошеніемъ, въ которомъ изъясняли, что справедливость и законъ убѣждаютъ насъ, что воля государя должна быть съя- щена и неизмѣнна, почему согласно высочайше утверждепно-


— 134 —
му плану площадь роменскаго гостиннаго двора не должна ни въ какомъ случаи застраиваться корпусами, а лавки должны быть на мѣстахъ, по плану указанныхъ, чего никто измѣнить не въ правѣ, а посему и просили господина министра, въ случаи представленія губернатора о утвержденіи такова предположенія его,. то таковое отвратить, ибо оно противно Высочайшей воли.
9.
На сіи послѣднія прошенія наши послѣдовали отъ господина министра разрѣшенія слѣдующаго содержанія, что какъ проэктъ на постройку гостиннаго двора въ г. Ромнахъ находится въ разсмотрѣніи главнаго управленія путей сообщенія и публичныхъ зданій,, то его высокопревосходительство въ настоящее время признаетъ неудобнымъ сдѣлать какое либо распоряженіе къ удовлетворенію изъясненнаго домагательства просителей и что предмѣтъ тотъ будетъ принятъ при окончательномъ разрѣшеніи постройки гостиннаго двора.
10.
Затѣмъ, описавъ по самой сущей правдѣ право 40-лѣтняго спокойнаго владѣнія нашимы собственными лавкамы и не имѣя въ столь правомъ дѣлѣ отъ начальствующаго губерніею ни только никакой защиты, но напротивъ того, еще утѣсняемы безъ малѣйшей вины нашей, какъ выше доложено, такъ что и жалобы наши не уважаются министромъ, почему и полагаемъ, не вошелъ ли онъ къ господину министру съ представленіемъ, въ коемъ господинъ полтавскій гражданскій губернаторъ,. дабы удобнѣе достигнуть исполненіе своихъ намѣреній, вошелъ съ господиномъ министромъ въ переписку и безъ всякой побудительной причины представилъ ему на утвержденіе мнѣніе свое, чтобы лишить насъ и правъ собственности, и капитала, собираемаго на предмѣтъ выстройки намъ каменныхъ лавокъ, и быть можетъ выставилъ права владѣнія нашего въ городѣ—какого то будтобы временнаго владѣнія, давъ имъ превратный смыслъ и подвергъ ихъ разбирательству учрежденному по предположенію его въ Полтавѣ коммитету, такому мѣсту, которое по закону не имѣетъ никакого права, Ибо онъ составляетъ въ отношеніи насъ лице ищущее, и уч¬


— 135 —
режденное подъ тѣмъ предлогомъ губернатора, что будто закрытый уже въ 1829 году военнымъ губернаторомъ княземъ Репниномъ коммитетъ не окончилъ своего (дѣла), тогда какъ оный совершенно уже за князя Репнина съ 1829 года обязанность свою окончилъ и закрытъ, что доказано нами въ концѣ 2 пункта сего прошенія, мы же, претерпѣвая вышеобьяснен- ное утѣсненіе и оставаясь огъ высшаго начальства безъ защиты, не дерзали прибѣгнуть къ милосердію и справедливости Монарха, коего спокойствіе для насъ драгоцѣнно, съ чистымъ упованіемъ на Бога прибыли (sic) въ терпѣніи и совершенной покорности'его святѣйшей волѣ. Промысломъ Божіимъ, не оставляющимъ невинно скорбящихъ и утѣсненныхъ, въ особѣ Вашего Высокопревосходительства указалъ намъ хранителя и покровителя! Движиміе чувствомъ совершенной увѣренности, что ваше высокопревосходительство пріймете насъ подъ покровъ законовъ; простите нашему дерзновенію, что мы всмѣливаемся на первыхъ порахъ обезпокоить вниманіе ваше и просимъ заступничества въ нуждахъ нашихъ! тяжка для насъ самыхъ сія крайность тѣмъ болѣе, что мы встрѣчаемъ своего начальника хотя и съ радостію, но нещастны тѣмъ, что не успѣвъ ознакомиться, заставляемся уже необходимостію утруждать просьбами; не оскорбитесь ваше высокопревосходительство такою встрѣчею! Вѣрно такъ угодно Провидѣнію, что мы въ тяжкой долѣ обрѣли справедливую защиту въ особѣ вашего высокопревосходительства, какъ невинно страждущія жертвы, и потому, припадая къ стопамъ вашимъ, просимъ, будьте нашею опорою и спасите отъ несчастія, приготовляющаго намъ господиномъ гражданскимъ губернаторомъ касательно вышедоложеннаго предположенія его, ибо они для насъ стѣснительные и съ законами не сообразные.
II.
Въ доказательство же того изъясняемъ слѣдующее. Первое, распоряженіе князя Куракина касательно вывода Ильинской ярмарки изъ внутри стараго города Ромна на теперешнюю площадь и планировка города, равно раздачи лавочныхъ мѣстъ, не на условіяхъ, а на вѣчность, за отшедшія на планъ собственности жителей совершены съ утвержденія Высочайшей воли, ко благу общему владѣльцовъ лавокъ, торговцевъ и жителей; слѣдственно нѣтъ ни приличія, ни закона разрушать


— 136 —
сіе благо, приносящее пользу въ теченіе полу вѣковаго почти времени, что подтверждается. Второе, учрежденнаго же господиномъ Куракиномъ въ Ромнѣ съ согласія владѣльцовъ лавокъ коммитета, составленнаго изъ владѣльцовъ же ихъ, на пред- мѣтъ сбора денегъ, опредѣленныхъ владѣльцами для выстройки себѣ каменныхъ лавокъ на лавочныхъ мѣстахъ своихъ, и существующаго до начала дѣйствій г. гражданскаго губернатора болѣе 40 лѣтъ, не предстояло его превосходительству ни причины, ни прямой необходимости уничтожать его безъ согласія нашего и прочихъ владѣльцовъ и безъ всякой намъ отчетности въ капиталѣ, изъ нашей собственности собранной, ибо коммитетъ тотъ завѣдывалъ не казенною, а частною нашею собственностію. Третье, за уничтоженіемъ' сего коммитета, другому, учрежденному въ Ромнѣ подъ именемъ ярмарко- ваго, въмѣненъ его превосходительствомъ въ обязанность собирать ежегодно во время ярмарокъ изъ владѣльческихъ лавокъ деньги, опредѣленные владѣльцами на выстройку себѣ каменныхъ,—вовся неправильно потому, что тотъ ярмарковой коммитетъ учрежденъ на основаніи положенія комитета министровъ, въ 27 день іюля 1843 года Высочайше утвержденнаго; и какъ въ семъ положеніи ясно изложенъ смыслъ распоряженія правительства и опредѣлено учрежденіе ярмарочныхъ коммитетовъ въ городахъ для того единственно, дабы они занимались построеніемъ временныхъ, на однѣ только ярмарки, балагановъ на городскихъ мѣстахъ и тѣмъ бы извлекали съ оныхъ построекъ пользу къ умноженію городскихъ доходовъ, независимо отъ поземельнаго сбора; составляться такіе комитеты должны изъ полиціймейстера, уѣзднаго судьи, : городскаго старости и словеснаго судьи; но чтобы тѣмъ положеніемъ было узаконенно и вмѣненно въ обязанность подобныхъ коммитетовъ завѣдивать и частною собственностію и для того имѣть членами въ немъ лицъ, владѣющихъ въ городахъ имѣніями, то такого права тѣмъ коммитетамъ не предоставлено; слѣдственно, къ нарушенію правилъ того Высочайше утвержденнаго положенія г. полтавскимъ гражданскимъ губернаторомъ' приступить не въ правѣ и подчинять оному нашей собственности не имѣлъ законнаго основанія, что изъяс- ненно нами и въ объясненіи, 7 іюня сего въ ярмарочный коммитетъ поданномъ; равнымъ образомъ сдѣлано отступленіе отъ сего же положенія въ томъ, что вмѣсто уѣзднаго судьи, городского старосты и словеснаго судьи посажены въ тотъ ярмарковый


— 137 —
коммитетъ чиновники; уѣздный стряпчій, градскій глава и землемѣръ. Четвертое. Изъ учиненной въ 1803 году, по предписанію князя Куракина, хоренжимъ Политикою описи уѣзднымъ землемѣромъ Колобовымъ плана ясно выдно, кто за от- шедшія мѣста и лавки получилъ въ нынѣшнемъ ярмарковомъ гостинномъ дворѣ лавочныя мѣста во вѣчность, а изъ предписанія Куракина, 26 іюля 1804 года роменской городской думѣ даннаго, во 2-мъ пунктѣ сего прошенія нами прописаннаго, доказывается, что онымъ и вмѣненъ въ обязанность той думы выдать таковому каждому владѣльцу на вѣчное владѣніе полученными лавочными мѣстами узаконенныя данныя и планы, слѣдственно съ того время всякой владѣлецъ, получивши лавочныя мѣста, представилъ и доказательства на свою собственность отшедшую подъ планъ города и потому введенъ въ опись и получилъ таковое въ нынѣшнемъ гостинномъ дворѣ; есть ли же дума во свое’ время не исполнила того предписанія и не видала кому либо изъ владѣльцовъ, получившихъ таковыя лавочныя мѣста, данныхъ и плановъ, то въ томъ состоитъ виновницею сама; а можетъ быть выданы таковыя данныя, но какъ таковая выдача данныхъ производилась не въ одно время, а въ теченіи нѣсколько годовъ, то быть можетъ и переписка объ этомъ по думѣ затерялась, такъ какъ дѣла оной прежнихъ годовъ, переходя отъ одного секретаря къ другому, не издавались по описи ими, почему и не изъ чего извлечь удовлетворительнаго свѣдѣнія; лица же, коимъ слѣдовала выдача данныхъ, измерли, оставивъ свои лавочныя мѣста въ наслѣдіе дѣтямъ и. пріемникамъ, владѣющимъ оными болѣе 40 лѣтъ, слѣдовательно какъ владѣніе таковыми лавками настоящими владѣльцами покрыто давностями, то за силою 157 статьи 15 т. и не предстояло г. полтавскому гражданскому губернатору прямой необходимости требовать нынѣ посредствомъ учрежденнаго въ Полтавѣ комитета отъ нѣкоторыхъ владѣльцовъ документовъ на принадлежность имъ тѣхъ мѣстъ, которые были внутри города до перевода еще ярмарки на настоящую площадь и отошли подъ планировку города и за оныя получили въ замѣнъ лавочныя мѣста, въ нынѣшнемъ гостинномъ дворѣ имъ отведенныя. Принимая въ соображеніе тогдашнюю благую цѣль правительства, совершив- шуюсь за 45 лѣтъ назадъ, т. е. цѣль—расположить быстро возвышающуюсь Ильинскую въ Ромнѣ ярмарку на просторѣ; несомнѣнное удостовѣреніе тогдашнего начальства въ натури,


— 138 —
чьи именно собственности отошли тогда подъ планъ города, въ опись и планъ введенныя, а затѣмъ и распоряженіе объ отдачи въ замѣнъ каждому такому владѣльцу во вѣчность лавочныхъ мѣстъ въ нынѣшнемъ гостинномъ дворѣ законно и правильно; учрежденіе коммитета о сборѣ съ владѣльцовъ новыхъ лавочныхъ мѣстъ на предмѣтъ выстройки имъ на оныхъ каменныхъ лавокъ; постоянный взносъ владѣльцами съ того времени до нынѣ капитала на сей предмѣтъ и твердое полувѣковое владѣніе ими своими собственностями безъ всякаго чьего либо въ томъ помѣшательства; наконецъ равносильныя права таковаго владѣнія какъ тѣхъ, коимъ дума выдала данныя, такъ и тѣхъ, коимъ—какъ полагаютъ—не выдала оныхъ по неизвѣстнымъ причинамъ, ибо какъ тѣ, и другіе лица суть члены одного и того же (общества?) и также лишась, своей собственности, при распланировкѣ города вознаграждены правительствомъ въ замѣнъ ихъ другими собственностями, т. е. лавочными мѣстами въ нынѣшнемъ гостинномъ дворѣ, не насильно и безправно, а правильно и законно, слѣдственно ни по чьему предположенію и ни по какому закону 'не должны лишаться оной, потому что оградились правами законнаго своего владѣнія 4 давностями; однимъ словомъ, всѣ сіи законныя и сильныя права владѣнія лавочными мѣстами нами и прочимы владѣльцами отстраняютъ уже навсегда всякаго рода притязаніе къ нашей собственности, какъ и 167 статьею 15 тома воспрещено возобновлять дѣла, покрытыя десятилѣтними давностямы. Послѣ законнаго и правильнаго правительствомъ надѣленія насъ и прочихъ владѣльцовъ во вѣчность лавочными мѣстами въ нынѣшнемъ гостинномъ дворѣ за отшедшія ихъ собственности подъ планъ города, многіе изъ нихъ, и даже безошибочно можно сказать—почты всѣ, измерли въ теченіе полувѣковаго времени, оставивъ сказанныя свои лавочныя мѣста въ наслѣдіе своимъ дѣтямъ и законнымъ пріемникамъ, въ промежуткѣ же того времени тѣ первоначальные владѣльцы, а по ныхъ—и наслѣдники, выпустили свои лавочныя мѣста продажею въ сторонные руки по законнымъ актамъ, въ присутственныхъ мѣстахъ совершеннымъ, такъ что почты большая часть изъ насъ владѣетъ таковыми мѣстамы по праву покупки изъ четвертыхъ и пятыхъ даже рукъ, слѣдственно такіе пріобрѣтатели вовся не имѣютъ средствъ доставить полтавскому коммитету доказательствъ на право владѣнія мѣстами, до перевода ярмарки внутри города


— 139 —
бывшими и до планировки города во владѣніи первоначальныхъ ихъ владѣльцовъ состоящими и подъ планъ отшедіпими, и даже не имѣютъ способовъ доискаться не только того, кто въ то время былъ первый оныхъ владѣлецъ, получившій въ нынѣшнемъ гостынномъ дворѣ лавочныя мѣста, перешедшія нынѣшнимъ владѣльцамъ, какъ выше сказано, по наслѣдству и покупки изъ 4-хъ и 5-хъ рукъ, но даже и самаго того мѣста, въ натурѣ бывшаго и преобразовавшагось планировкою города да при томъ, имѣя въ рукахъ своихъ купчіе акты, избавляются уже по закону отъ подобнаго неудобнаго затрудненія и невозможнаго разисканія. Другіе же изъ насъ, получившіе отъ предковъ или родителей такія, мѣста, тоже находятся въ подобномъ неудобно-исполнительномъ состояніи, но ограждаясь правомъ спокойнаго оными владѣнія чрезъ нѣсколько десятилѣтнихъ давностей, не должны быть превликаемы къ таковому незаконному требованію коммитета, ибо ихъ предки и родители въ то время представлялы отъ себя доказательства, на коихъ правительство основывая свои распоряженія, и вознаградило ихъ за отшедшія мѣста лавочными мѣстами, ' по наслѣдству ихъ дѣтямъ и пріемникамъ дошедшія, бывъ твердо увѣрены, что если бы не слѣдовало давать первымъ такой замѣны, то правительство не дало бы оной даромъ и безъ всякого на то права. Далѣе, владѣльцы такихъ же лавочныхъ мѣстъ были такіе, что впавши по разнымъ обстоятельствамъ въ долги, не имѣя чѣмъ раздѣляться съ своими кредиторами, правительство подвергло тѣ лавочныя мѣста публичной продажи съ уакціоннаго торга въ полтавскомъ губернскомъ правленіи; слѣдственно, если бы таковыя мѣста не составлялы собственности тѣхъ владѣльцовъ, то губернское правленіе и не приступило бы къ продажи ихъ съ уакціоннаго торга, какъ добра чуждаго. Пятое. Когда кто интересуется получить отъ другаго имѣніе или тому подобное, по правамъ ему слѣдуемое, то долженъ по закону предъявить свои правильныя требованія въ надлежащемъ присутственномъ мѣстѣ, и этотъ процесъ именуется тяжбою, начинается съ низшей инстанціею судебнаго мѣста и восходитъ по аппеляціи до высшаго, по предписаннымъ въ законѣ правиламъ, и въ этомъ процесѣ или тяжбѣ долженъ быть истецъ и отвѣтчикъ. Судебное мѣсто, разсматривая право каждаго изъ тяжущихся, давая всѣ способы къ оправданію, есть ли направо иска не потеряны сроки и давности, дѣлаетъ свое рѣшеніе на законномъ основаніи; непра-


— 140 —
вельно привлеченный къ тяжбѣ и потерпѣвшій отъ оной убытокъ и обиду, по окончаніи дѣла въ правѣ требовать себѣ отъ несправедливаго истца вознагражденія. Слѣдуя сему законному постановленію, и г. полтавскій гражданскій губернаторъ долженъ бы отъ имени лица, объявившаго къ намъ претенсію свою за лавочныя мѣста, начать къ каждому изъ насъ тяжбу въ низшей инстанціи судебнаго мѣста, какъ велитъ законъ, призвать къ отвѣту и оправдаться; тогда бы всякій представилъ на судъ свои оправданія, и въ случаи несправедливаго нападенія, зналъ бы, съ кого требовать вознагражденія убытковъ. Но г. полтавскій гражданскій губернаторъ, предположивъ коснуться къ уничтоженію правъ нашихъ на владѣніе лавочными мѣстами, не только отступилъ отъ вышеизьясненнаго законнаго порядка, не только не призвалъ насъ къ отвѣту въ судебное мѣсто, но напротивъ того, безъ вѣдома нашего, безъ объясненій и оправданій, не смотря на безспорное и спокойное право владѣнія нашею, утвержденное полувѣковымъ почти временемъ, не признавая, и распоряженій правительства, по Высочайшемуоутвержденію окончательно исполненнаго, завелъ переписку бъ этомъ предметѣ такими косвенными путями, какъ будьто не онъ тому причиною и не по его предположенію произошла тревога и опасеніе между нами и прочимы владѣльцами дышится нашей же собственности безъ всякой вины и причины, отстранилъ насъ вовся отъ нашей же собственности, уничтожилъ безъ вѣдома нашего коммитетъ, изъ вотчинниковъ состоящій, учрежденный генералъ-губернаторомъ княземъ Куракиномъ и существующій въ Ромнѣ болѣе 40 лѣтъ, на предмѣтъ сбора съ нашихъ лавокъ денегъ для выстройки намъ же каменныхъ на мѣстахъ нашихъ, Высочайше утвержденными планами назначенныхъ, и исходатайствовалъ у министра внутреннихъ дѣлъ дозволенія учредить въ г. Полтавѣ коммитетъ для разбора правъ нашихъ на владѣнія лавочными мѣстами, отъ правительства назначенными и отданными, подъ тѣмъ предлогомъ, что будьто бы прежній уравнительный коммитетъ не окончилъ своей обязанности, тогда какъ противное тому доказано нами въ 2 пунктѣ сего прошенія; выставляетъ, что будьто капиталъ, взносимый владѣльцами на выстройку намъ же каменныхъ лавокъ, есть не владѣльческій, а будьто принадлежащій городу; предположило внутренную' площадь гостиннаго двора застроить лавками не въ томъ выдѣ какъ Высочайшимъ планомъ назначено палале-


—141 —
бграмомъ, а корпусами, и проэктъ объ этомъ представилъ мй- нистру, а отъ сего передалъ въ управленіе путей сообщенія и публичныхъ зданій; поставилъ насъ въ крайность утруждать г. министра просьбами, такъ точно, какъ выше описано и которыя министромъ оставлены безъ удовлетворенія, и мы лишились справедливаго законнаго заступничества.
Въ столь несчастномъ положеніи мы другаго не обрѣтаемъ способа, какъ упасть предъ стопами вашего высокопревосхо- тельства, умолять чувствительное сердце ваше принять насъ подъ покровъ и защиту справедливости; и законъ оправдываетъ нашу невыность; въ горѣ нашемъ необходимо только человѣколюбивое вниманіе вашего высокопревосходительства, какъ начальника справедливаго; съ надеждою на Бога и съ полною увѣренностію на справедливость вашего высокопревосходительства, мы прибѣгаемъ къ вамъ, какъ къ заступнику нашей собственности; и молимъ васъ: войдите въ разсмотрѣніе пред- мѣта, с коемъ осмѣлились утруждать, и тогда удостовѣритесь, что мы обречены столь злощастному положенію безъ всякой выны и причины; наконецъ, по удостовѣреніи, что мы правы, не оставьте ваше высокопревосходительство принять сторону нашей невынности, и всѣ предположенія, г. гражданскимъ губернаторомъ предпринятыя, прекратыть, какъ во всѣхъ отношеніяхъ не сообразныя съ законами, долженствующія по закону имъ самымъ (быть) отвращаемы для спокойствія и блага общаго; касательно проэкта, составленнаго мымо вѣдома нашего и прочихъ владѣльцовъ, о постройкѣ каменныхъ лавокъ на нашъ капиталъ и представленнаго въ управленіе путей сообщенія и публичныхъ зданій, не оставте ускорить вдѣлать сношеніе съ сымъ управленіемъ, что проэктъ тотъ несообразенъ съ Высочайше утвержденнымъ планомъ роменска- го гостиннаго двора, а потому необходимъ для исправленія, а вмѣстѣ съ тѣмъ оному управленію, и г. министру внутреннихъ дѣлъ пояснить, что капиталъ, собираемый съ владѣльческихъ лавокъ на предмѣтъ выстройки каменныхъ лавокъ не есть городу или городскому обществу принадлежащей, а собственно владѣльцамъ лавокъ, на тотъ предмѣтъ жертвуемымъ и болѣе 40 лѣтъ взносимымъ, и что права владѣльцовъ лавочныхъ мѣстъ не подлежатъ уже никакому новому разбирательству (тѣмъ болѣе коммитету, не имѣющему на то по закону никакого права), ибо таково ихъ владѣніе есть законное и съ вѣдома Высочайшей воли и мѣстнаго правительства со-


— 142 —
вершившіесь и болѣе 40 лѣтъ безпорно продолжающіеся». Сымъ благодѣтельнымъ, справедливымъ начальничьимъ распоряженіемъ ваше высокопревосходительство увѣковѣчьте память Вашу въ сердцахъ нашихъ и потомства нашего, какъ неоцѣненное чувство истинной любви и благородной признательности, а между тѣмъ уничтожите на всегда и незаконыя притязанія къ нашей собственности. Умоляемъ, ваше высокопревосходительство, ускорите приступомъ къ столь доброму дѣлу, облег- . чите душевное наше страданіе отраднымъ извѣщеніемъ, что вы принимаете участіе въ нашемъ положеніи и доставите справедливую защиту.—Сентября 28 дня 1847 года.
Подлинное подписали: подполковникъ Степанъ Игнатьевъ, губернскій секретарь Устымъ Кисловъ, корнѣтъ Михайло Гусаковъ, коллежскій регистраторъ Иванъ Михайловскій, дворянка Евдокія Рымарева, титулярный совѣтникъ Иларіонъ Тандѣтниковъ, роменскій 2 гильдіи купецъ Павелъ Ивановъ Аристарховъ, по довѣренности жена Пелагія Аристархова, нѣ- жинскій 2 гильдіи купеческій братъ почетный потомственный гражданинъ Іосифъ Черновъ, роменскій 2 гильдіи купецъ Иванъ Терновецъ, роменскій 3 гильдіи купецъ Максимъ Татариновъ, роменскій мѣщанинъ Никифоръ Астаховъ, дьячковская жена Елена Базилевская, роменскій купеческій. сынъ Осій Посниковъ, роменская мѣщанка Стефанида Можневская, вдова купеческая жена Анна Варадинова, соборной церкви староста купецъ Димитрій Могилатъ, роменскій 3 гильдіи купецъ Петръ Смоляновъ, роменскій мѣщанинъ Евменій Андрусячен- ко, вдова мѣщанка Марья Ильченкова, курской 3 гильдіи купецъ Матвѣй Матвѣевъ Лавровъ, роменскій 3 гильдіи купецъ Иванъ Пинковъ, роменскій 2 гильдіи купецъ Петръ Матвѣевъ, роменскій 3 гильдіи купецъ Иванъ Соколовъ, роменскій 2 гильдіи купецъ Киріакъ Нестеренко, роменскій купеческій сынъ Василій Семенчиновъ, коротоякская мѣщанка Настасія Кольцова изъ дворянъ вдова' купеческая жена Татьяна Веръ, а вмѣсто ея неграмотной по ея прозьбѣ руку приложилъ подполковникъ Степанъ Игнатьевъ, роменскій купеческій сынъ Василій Соколовъ.


— 143 —
IX.
Дополнительное (къ поданному 28 сентября 1847 г.) прошеніе лавковладѣльцевъ къ ген.-губернатору Кокошкину, съ указаніемъ статей законовъ о давностяхъ и съ упоминаніемъ о томъ, что просители посылаютъ ген.-губернатору чрезъ одного изъ своихъ членовъ копіи указовъ губернскаго правленія и другихъ актовъ, на которые ссылались въ предыдущемъ своемъ прошеніи. Написано 13 ноября 1847 года. (Съ копіи, неисправно сдѣланной)
Его Высокопревосходительству
Господину черниговскому, полтавскому гг харьковскому ге- нералъ-губернатору
Владѣльцевъ лавокъ гос- тиннаіо двора города Ромна.
ПРОШЕНІЕ.
Въ истекшемъ сентябрѣ мѣсяцѣ настоящаго года мы прибѣгнули къ вашему высокопревосходительству съ покорнѣйшею просьбою о защитѣ правъ нашей собственности, то есть лавокъ въ роменскомъ гостинномъ дворѣ, владѣемыхъ нами почти пять десятилѣтнихъ давностей безспорно, съ вѣдома и утвержденія начальства и Высочайшей воли. Въ прошеніи томъ, изложивъ подробно исторію образованія гостиннаго двора въ восемисотыхъ годахъ (за) генералъ-губернатора князя Куракина и совершившуюся въ то же время планировку города Ромна, отходъ при томъ владѣльческой собственности подъ площади и улицы и наконецъ полученіе за оную въ нынѣшнемъ гостинномъ дворѣ лавочныхъ мѣстъ, а инымъ—дворовъ и денежныхъ вознагражденій, меледу прочимъ сослались на опредѣленіе 27 октября 1829 года, учиненное бывшимъ въ Ромнѣ комитетомъ о уравненіи лавочными мѣстами владѣльцевъ, удостовѣряющее, что никто изъ лицъ, получившихъ въ нынѣшнемъ гостинномъ дворѣ лавочные мѣста, не владѣетъ ими не надлеясаще, равно и на указъ полтавскаго губернскаго правленія 26 августа 1831 года за № 17993-мъ, въ тотъ комитетъ послѣдовавшій, предписывающій (въ исполненіе предложенія военнаго губернатора князя Репнина) объявить оное заключеніе комитета поименованнымъ въ донесеніи его лицамъ и затѣмъ закрыть оный на всегда, какъ окончившій уже свою обязанность; учиня ссылку на документы, не при-


— На¬
ложили съ нихъ копій; дабы уже отстранить 'заботу о истребованіи оныхъ, мы прилагаемъ ихъ въ справочныхъ копіяхъ съ насъ—Татаринову, на благоусмотрѣніе вашего высокопревосходительства и просимъ покорнѣйше осчастливить насъ вашимъ заступничествомъ въ огражденіи правъ нашей собственности. Въ дополненіе же сего изъясненія, что право владѣнія нашего утверждается десятилѣтними давностями на основаніи 2232 статьи тома 10-го, изданія 1842 года, а 157 статьи 15 тома воспрещено возобновлять дѣла, покрытыя десятилѣтними давностями. Сверхъ того, о тѣхъ изъ насъ, кои имѣютъ лавки по пріобрѣтенію,—тома 10-го 756-й статьи узаконенія: «по истеченіи двухъ лѣтъ, если никто для спора объ актѣ не явился, или явился но доказательствъ къ опроверженію его не представилъ въ присутственное мѣсто, коему актъ былъ предъявленъ, купленное имущество оставляется за пріобрѣтателемъ»,—безспорно подтверждено о дозволеніи права владѣнія, равно и предоставлено право продажи лавочныхъ мѣстъ; въ примѣчаніи же къ 1078 статьѣ 10 тома сказано: «тѣмъ изъ дворянъ, владѣющихъ лавками въ гостинномъ дворѣ города Ромна (полтавской губерніи), коимъ тѣ лавочныя мѣста достались отъ предковъ ихъ, получившихъ отъ самаго правительства за отшедшія на городскія надобности собственности ихъ, дозволено владѣть сими лавками, съ соблюденіемъ правилъ, изложенныхъ въ уставѣ торговомъ». А въ уставѣ торговомъ тома 11-го въ 311-й статьѣ постановлено: «тѣмъ изъ дворянъ владѣющихъ лавками въ гостинномъ дворѣ города Ромна (полтавской губерніи), коимъ тѣ лавочныя мѣста достались отъ ихъ предковъ, получившихъ отъ самаго правительства за отшедшія на городскія надобности собственности ихъ, дозволено владѣніе ими на прежнемъ основаніи, существовавшемъ во время предоставленія лавочныхъ мѣстъ при распоряженіи правительства, т. е. безъ записки въ гильдіи, съ тѣмъ однакожъ,, что если они пожелаютъ продать ихъ, то могутъ совершить таковую продажу не иначе, какъ купцамъ, мѣщанамъ и посадскимъ, коимъ право покупки лавокъ въ гостинномъ дворѣ предоставлено статьею 310-ю, т. е. купцамъ, мѣщанамъ и посадскимъ». Всѣ сіи основанія законовъ 60 статьи 1-го тома не подлежатъ измѣненію. Слѣдовательно, лавочныя мѣста, находящіяся въ нашемъ и протчихъ лицъ спокойномъ владѣніи, по наслѣдству или по пріобрѣтенію болѣе четырехъ десятилѣтнихъ давностей отъ времени раздачи оныхъ прави-


— 145 —
тельствомъ, а отъ закрытія комитета, уравняющаго за отшеД- шія собственности таковую раздачу, болѣе полторы земскихъ давностей, не подлежатъ никакому отъ кого либо притязанію, а должны (по силѣ законовъ о правахъ собственности) оставаться въ таковомъ нашемъ спокойномъ владѣніи на вѣчныя времена; а посему и комитетъ, учрежденный въ г. Полтавѣ, за силою вышеприведенныхъ законовъ о давностяхъ и двухгодичномъ срокѣ, не имѣлъ права входить въ разборъ дѣла о розданныхъ правительствомъ лавочныхъ мѣстахъ роменскаго гостиннаго двора, какъ совершенно оконченнаго и покрытаго многими давностями, 1847 года, ноября 13, (сего же числа послано чрезъ почту).
X.
Объясненія полтавскаго губернатора Ознобишина, данныя ген.-губернатору Кокошкину въ отвѣтъ на жалобу лавковладѣльцевъ роменскаго гостиннаго двора, написанную 28 сентября 1847 года. (Съ копіи).
х По предписанію Вашего Превосхо-
Лояоря 4-го, 1а4г. дительства отъ 10 минувшаго октября № .14,339*). №3764, я предлагалъ комитету,.учреж¬
денному въ г. Полтавѣ для приведенія въ положительную ясность дѣла о лавочныхъ -мѣстахъ въ роменскомъ гостинномъ ряду доставить заключеніе по жалобѣ владѣльцовъ сказанныхъ мѣстъ, принесенной вашему превосходительству на несправедливыя и стѣснительныя будьтобы для нихъ распоряженія начальства въ отношеніи учрежденія помянутаго комитета и предполагаемой постройки гостиннаго двора.
Изложенныя комитетомъ по этой-' жалобѣ свѣдѣнія, до онаго касающіяся, заключающіяся въ отзывѣ ко мнѣ Предсѣдателя, здѣшняго г. вице-губернатора,; за № II, - имѣю честь представить при семъ въ копіи на. усмотрѣніе вашего • превосходительства. Обращаясь за симъ къ . изложенію требуемаго вами мнѣнія по просьбѣ владѣльцовъ плавокъ, я . считаю долгомъ представить таковое, .по содержанію этой просьбы, въ слѣдующемъ: ...
1. 	Владѣльцы лавокъ жалуются на учрежденіе комитета для приведенія въ ясность дѣла о лавочныхъ Мѣстахъ въ Ромнахъ, объясняя между тѣмъ, что учрежденный • бывшимъ ге*) Вверху помѣта: получено 5 ноября 1847 года. Харьковъ.


— 146 —
нералъ-губернаторомъ княземъ Куракинымъ въ 1806 году комитетъ для разбора правъ на владѣніе лавками окончилъ свои занятія въ 1829 году и по распоряженію начальства закрытъ. Комитетъ этотъ возобновленъ не мною, но по распоряженію высшаго правительства, послѣдовавшему по разрѣшенію г. министра внутреннихъ дѣлъ, основанному на отзывѣ къ нему предмѣстника вашего превосходительства, покойнаго князя Долгорукова. Подробности основаній, по которымъ необходимо было приступить къ возобновленію сказаннаго комитета, изложены въ представленіяхъ моихъ къ князю Долгорукову отъ 23 октября 1845 г. № 15830-й и 7 января 1846 года № 170-й, въ повтореніе которыхъ и въ поясненіе нѣкоторыхъ объстоятельствъ противъ жалобы владѣльцевъ лавокъ, имѣю честь доложить Вашему Превосходительству:
Сами жалобщики въ просьбѣ своей объясняютъ, что князь Куракинъ, въ послѣдствіе сдѣланнаго имъ распоряженія о предоставленіи лицамъ, имѣющимъ право на полученіе лавочныхъ мѣстъ въ гостинномъ дворѣ, предписалъ,*) чтобы каждому на эту собственность была выдана узаконенная данная: слѣдовательно, каждый, кто долженъ былъ принять въ собственность мѣста на площади, могъ и обязанъ былъ испросить себѣ документы на оныя, которыхъ на этомъ основаніи, какъ изъ представленнаго мною при донесеніи къ князю Долгорукову, составленнаго изъ дѣлъ роменской городской думы, свѣдѣнія значится, было выдано только 50 на 111 нумеровъ лавокъ, на прочія же 173 лавки, находящіяся нынѣ въ распоряженіи частныхъ лицъ, не было выдано данныхъ, и потому они, не получившіе таковыхъ актовъ укрѣпленія въ собственность, не введенные на основаніи 751 и 757 ст. Хт. Св. Зак. Гражд. (изданія 1842 г.) во владѣніе оными и не вступившіе въ права собственности по силѣ 768 ст., не могутъ почитаться законными владѣльцами. Въ помянутой просьбѣ своей жалобщики объясняютъ, что если градская дума кому либо не выдала таковыхъ документовъ, то въ томъ она же должна быть обвинена, но изъ обстоятельства этого дѣла слѣдуетъ правильнѣе заключить, что’ градская дума исполнила сдѣланное ей назначеніе выдачею данныхъ тѣмъ, которые просили о томъ и которымъ они слѣдовали; что тѣ, которымъ не подлежали лавочныя мѣста, не могли ходатайствовать о томъ въ думѣ, ина*) Предложеніе его объ этомъ губернскому правленію отъ 19 августа 1803 года въ дѣлахъ канцеляріи генералъ-губернатора. Примѣч. подлинника.


— 147 —
че вѣроятно не упустили бы, на основаніи распоряженія кня-: зя Куракина, представить свои права и получить документы на укрѣпленіе оныхъ, и что поэтому, не будучи въ возможности достигнуть того, заняли мѣста произвольно. Для удостовѣренія въ этомъ случаѣ впослѣдствіи, по распоряженію князя же Куракина, учрежденъ былъ въ Ромнахъ въ 1806 году комитетъ, на обязанность котораго, какъ и сами . вда-* дѣльцы лавокъ упоминаютъ, было возложено «разсмотрѣть и объяснить, всѣ ли тѣ, кому должно было, получили мѣста для постройки лавокъ въ гостинномъ дворѣ, и нѣтъ ли такихъ, которые воспользовались излишкѣ и ненадлежаще?» Вмѣсто должнаго тогда же исполненія, комитетъ медлилъ этимъ дѣломъ 23 года, вѣроятно съ цѣлію продлить неправильное частное владѣніе и предоставить лицамъ воспользо-. ваться оными, передать лавки другимъ, что и обнаружилось на самомъ дѣлѣ; многія лавки перешли въ распоряженіе чрезъ нѣсколько рукъ по купчимъ крѣпостямъ, записямъ и другимъ формальнымъ сдѣлкамъ. Наконецъ, по опредѣленію,-2 7 октября 1829 года состоявшемуся, комитетъ заключилъ: «розданныя разнымъ лицамъ мѣста для постройки лавокъ оставить безъ перемѣны по имѣющимся въ комитетѣ документамъ тѣхъ лицъ», каковые въ 1831 году и передалъ въ градскую думу..
Въ первый годъ прибытія моего въ г. Ромны, желая положительнѣе ознакомиться и сблизить къ. осуществленію давно предположенный предметъ постройки каменнаго гостиннаго двора, такъ необходимаго по значительности роменскихъ ярмарокъ, я счелъ нужнымъ между цругими, собираемыми относительно сего свѣдѣніями, обратить вниманіе на подлинность' документовъ, принятыхъ комитетомъ въ основаніе при разрѣшеніи вышеприведеннаго, возложеннаго на оный разбора. Удостовѣряясь въ незаконности многихъ изъ этихъ актовъ, составляющихъ частныя свидѣтельства и другія сдѣлки, я поручилъ составить о существѣ оныхъ опись и впослѣдствіи, при донесеніи къ кн. Долгорукову отъ 7 января 1846 № 1.70, представилъ перечневую вѣдомость таковымъ, названнымъ комитетомъ документами, изъ которой оказалось: а) что доставленныя отъ 20 лицъ суть купчія крѣпости, уступочныя записи и другія бумаги, составленныя въ прежнее время, на. дворы, мѣста и лавки, бывшія до перевода ярмарки на. нынѣшнюю площадь гостиннаго двора; в) что второе, отдѣленіе, поступившихъ въ комитетъ отъ 35 лицъ бумагъ, состоитъ изъ взаим¬


— 148 —
ныхъ другъ другу свидѣтельствъ частныхъ лицъ, объявленій и разныхъ партикулярныхъ сдѣлокъ о бывшихъ будьто бы у нихъ собственностяхъ внутри города, занимавшихся ярмарочною торговлею; с) что изъ представленныхъ отъ 22 лицъ купчихъ крѣпостей оказывается пріобрѣтеніе лавокъ въ нынѣшнемъ гостинномъ дворѣ однимъ у другаго послѣ перевода ярмарки на эту площадь. Находя, что первые изъ сихъ документовъ подлежатъ тщательному пересмотру о законности п правильной принадлежности ихъ лицамъ, получившимъ мѣста въ гостинномъ дворѣ, что вторые, какъ частныя свидѣтельства и сдѣлки, не представляютъ никакихъ правильныхъ доказательствъ, и что наконецъ третіе акты, свидѣтельствующіе о пріобрѣтеніяхъ, сдѣланныхъ въ нынѣшнемъ гостинномъ дворѣ, не есть факты того, что лица, продавшія лавки, получили оныя справедливо и что они точно имъ слѣдовали, я предполагалъ, что сказанный, бывшій въ Ромнахъ комитетъ несправедливо и неосновательно сдѣлалъ въ 1829 году опредѣленіе объ оставленіи по означеннымъ, названнымъ имъ документами во владѣніи частныхъ лицъ находящихся у нихъ лавокъ гостиннаго двора, неупомянувъ даже, кому они принадлежатъ, и что этимъ онъ не только не окончилъ и не исполнилъ возложенной на него обязанности, но скрылъ дѣло о неправильномъ владѣніи многими лицами городскою собственностію. По доведеніи княземъ Долгоруковымъ этого обстоятельства до свѣдѣнія г. министра внутр. дѣлъ, разрѣшено его высокопревосходительствомъ*) возобновить сказанный комитетъ, открывъ его въ Полтавѣ подъ предсѣдательствомъ вице-губернатора изъ полтавскаго уѣзднаго предводителя, депутата дворянства, губернскаго прокурора, полтавскаго градскаго головы и двухъ депутатовъ отъ владѣльцевъ лавокъ. Причемъ г. министръ внутр, дѣлъ присовокупилъ, что отобраніе лавочныхъ мѣстъ, состоящихъ въ частномъ пользованіи, если представлены будутъ документы, не можетъ быть сдѣлано по однимъ опредѣленіямъ комитета, но по общему закону слѣдуетъ, предъявленныя отъ владѣльцевъ о правахъ документы передать на разсмотрѣніе подлежащаго судебнаго мѣста.
Изъ сего видно, что открытіе въ Полтавѣ комитета есть собственно желаніе правительства—повѣрить дѣйствія того учрежденія, которое было назначено еще въ 1806 году, но *9 Предложеніе генералъ-губернатору отъ 24 іюня 1846 года № 1572. Прим. подлинника.


— 149 —
которое, какъ выше оказывается, не исполнило въ точности возложенной на него обязанности, и потому сочло необходимымъ привести въ положительную ясность этого дѣла, слѣдовательно владѣльцы лавокъ, имѣющіе неотъемлемое право на собственность, напрасно предаются, какъ выражаютъ они въ просьбѣ, опасенію въ отнятіи у нихъ этой собственности, тѣмъ болѣе, что документы, ими предъявленные, о правахъ ихъ предназначено передать разсмотрѣнію судебнаго мѣста, въ которомъ правильность оныхъ еще болѣе можетъ быть укрѣплена силою закона. Напротивъ того, владѣльцы лавокъ во первыхъ отказались по требованію правительства отъ назначенія въ комитетъ изъ среды своей депутатовъ, дѣйствія котораго, по разрѣшенію предмѣстника Вашего отъ 28 сентября 1846 года № 3929, велѣно произвести и безъ нихъ, а во вторыхъ жалобами своими, наполняемыми дерзкими отзывами, сомнѣніями на справедливость дѣйствій начальства и опасеніями на лишеніе собственности подаютъ явное сомнѣніе въ нетвердости ихъ правъ владѣнія многими мѣстами, быть можетъ произвольно занятыми и по прошествіи нѣсколькихъ лѣтъ составившими ихъ значительный доходъ. Результаты комитета о разборѣ этого дѣла, по окончаніи онаго, имъ уже приготовляемые, я вслѣдъ засимъ буду имѣть честь представить на усмотрѣніе вашего превосходительства.
2. О безотчетномъ существованіи комитета, бывшаго въ Ромнахъ для сбора значительной суммы на устройство каменнаго гостиннаго двора, который оставилъ дѣла свои въ крайнемъ безпорядкѣ, объ уничтоженіи онаго предмѣстникомъ вашего превосходительства и о порученіи этого сбора со всею правильною отчетливостью ярмарочному комитету я имѣлъ честь донести на усмотрѣніе ваше 21 минувшаго октября, № 13548. Владѣльцы лавокъ въ жалобѣ своей упоминаютъ, что упраздненный комитетъ былъ учрежденъ кн. Куракинымъ съ Высочайшаго разрѣшенія; по дѣламъ здѣшняго губернскаго управленія свѣдѣнія этого не оказывается и показаніе ихъ ничѣмъ не подтверждается.
3. Они жалуются также на неправильное учрежденіе ярмарочнаго комитета по положенію комитета гг. министровъ, Высочайше утвержденному 27 іюля 1843 года, но комитетъ этотъ учрежденъ до моего еще вступленія, по разрѣшенію князя Долгорукова 10 ноября 1844 г. № 4051. Въ 1845 году я нашелъ его составленнымъ изъ городничаго, уѣзднаго судьи,


— 150 -
городоваго старосты и словеснаго судьи. Но принимая во вниманіе, что цѣль учрежденія ярмарочнаго комитета относится въ особенности къ правильному и болѣе порядочному размѣщенію ярмарочной торговли, а также къ правильному полученію сбора со всѣхъ предметовъ въ пользу города, я признавалъ справедливымъ, что дѣйствія ярмарочнаго комитета не должны быть безъ участія градскаго главы и гильдейскихъ гласныхъ думы. Подобно тому, какъ статьи ярмарочныхъ доходовъ составляютъ большею частію незастроенныя мѣста, то для правильнѣйшаго опредѣленія пространства ихъ уѣздный землемѣръ долженъ быть также членомъ комитета. Для наблюденія же за исполненіемъ предначертанныхъ правилъ, предписанныхъ въ законахъ постановленій и вообще за правильностію дѣлопроизводства, въ комитетѣ долженъ присутствовать уѣздный стряпчій. Такимъ образомъ я предполагалъ, и предмѣстникъ вашего превосходительства въ составленной мною комитету инструкціи утвердилъ, подъ предсѣдательствомъ городничаго членами того комитета—градскаго главу, гласныхъ думы, стряпчаго и землемѣра, а вмѣсто уѣзднаго и словеснаго судей—депутата отъ владѣльцевъ лавокъ, отъ избранія котораго они впослѣдствіи также отказались. Владѣльцы лавокъ напрасно жалуются, что учрежденіемъ ярмарочнаго комитета они удалены отъ извѣстности о сборѣ суммы на устройство гостиннаго двора; депутатъ, котораго предоставлено было имъ избрать и отъ назначенія коего они отказались, могъ бы свидѣтельствовать предъ ними успѣхи по этому предмету. Впрочемъ, они очень хорошо знаютъ, что существующій теперь ярмарочный комитетъ, обязанный отчетностію и подчиненный ревизіей контролю палаты, не можетъ не исполнять безъ упущенія возложенной на него обязанности и что по дѣйствіямъ его гораздо выше сборъ суммы какъ въ городской доходъ, такъ и на устройство гостиннаго двора. Сравнительный отчетъ объ этомъ представленъ мною Вамъ при донесеніи 28 октября.
4. 	Владѣльцы лавокъ жалуются на отчужденіе ихъ отъ капитала, собраннаго на устройство гостиннаго двора. Предметъ этотъ еще не разрѣшенъ, но въ представленіи моемъ покойному кн. Долгорукову 23 октября 1845 года я представлялъ соображенія свои, что капиталъ этотъ ни въ какомъ случаѣ не можетъ почитаться собственностію или принадлежностію владѣльцевъ лавокъ, во 1-хъ потому, что во взносѣ


— 151 —
онаго они нисколько не участвовали, а производился платежъ сбора собственно отъ торговцевъ, за себя и за владѣльцевъ, который сіи послѣдніе назначили на нихъ въ опредѣленіи своемъ, 13 декабря 1804 года состоявшемся; при томъ же, дѣйствуя вопреки указаній въ утвержденныхъ главнымъ начальствомъ края таксахъ и увеличивая до чрезвычайности требованія свои съ торговцевъ, занимавшихъ у нихъ лавки, они такими усиленными доходами чрезмѣрно уже вознаградили себя за оныя; во 2-хъ, что какъ сказанный сборъ производится собственно съ тѣхъ лавокъ, которыя были занимаемы во время ярмарокъ, то поэтому тѣ владѣльцы, которыхъ вовсе не были нанимаемы мѣста, не могутъ имѣть одинаковаго права на притязаніе къ означенному капиталу, и потому, сколько кому могло бы принадлежать, никто изъ нихъ не знаетъ и опредѣлить невозможно; въ 3-хъ, что какъ лавочныя мѣста переходили по продажѣ отъ одного лица къ другому, то настоящіе владѣльцы ни въ какомъ случаѣ не должны воспользоваться тѣмъ, что поступило или собрано до ихъ еще права на собственность лавокъ; въ 4-хъ, что при покупкѣ лавокъ они не пріобрѣтали съ тѣмъ вмѣстѣ и поступившаго съ нихъ въ помянутый капиталъ сбора, о чемъ не упоминается нигдѣ въ купчихъ ихъ крѣпостяхъ, иначе же, они должны были по количеству таковаго капитала внести узаконенныя пошлины. Основываясь на правильности сихъ соображеній, я полагаю, что сказанный капиталъ, собранный по опредѣленнымъ начальствомъ источникамъ къ составленію онаго, не можетъ быть обращенъ ни въ чью собственность, но какъ поступившій собственно отъ торговцевъ, долженъ составлять принадлежность гостиннаго двора, собранную распоряженіемъ и заботливостію начальства для выгодъ и пользы торговцевъ въ будущемъ.
5. 	За совѣщаніе съ торговцами относительно расположенія постройки гостиннаго двора владѣльцы лавокъ также жалуются, но я полагаю, что свѣдѣнія касательно потребности въ помѣщеніяхъ, удобствъ для расположенія торговли и вообще выгодъ въ размѣщеніи оной ближе и правильнѣе слѣдовало получить отъ первыхъ, нежели отъ владѣющихъ нынѣ лавками, обращающихъ единственное только вниманіе на увеличеніе своихъ доходовъ и большею частью не производящихъ сами собою никакой торговли, каковыя данныя я и считалъ обязаннымъ передать губернскому архитектору, которому по¬


— 152 —
ручено составленіе проэкта постройки и который по окончаніи онаго по порученію моему отправлялся въ Ромны не для убѣжденія торговцевъ, какъ выражаются жалобщики, къ согласію на сказанный проэктъ постройки, но для предъявленія имъ онаго и для исправленія, въ чемъ оказалось бы нужнымъ, по ихъ замѣчаніямъ, дабы таковою постройкою обезпечить и удовлетворить потребностямъ ярмарочной торговли.
6. Между тѣмъ ■ владѣльцы лавокъ объясняютъ, что постройкою гостиннаго двора, по желанію торговцевъ, корпусами, измѣнится Высочайше конфирмованный планъ; но при этомъ должно замѣтить, что на постройку каменнаго гостиннаго двора не было еще Высочайше утвержденнаго проэкта; что по плану г. Ромна, конфирмованному Государемъ Императоромъ, назначена только площадь, на которой показаны существующія нынѣ лавки, во время ярмарки занимаемыя, и что какъ предполагаемая постройка каменнаго гостиннаго двора должна послѣдовать не иначе, какъ по Высочайшему разрѣшенію и утвержденію проэкта плана, на сей предметъ составляемаго, то застроеніе сказанной площади должно быть сообразно тому проэктному назначенію.
7. Наконецъ, въ жалобѣ своей владѣльцы лавокъ пишутъ, что претензіи за лавочныя мѣста я долженъ былъ начать къ каждому изъ нихъ формальною тяжбою и призвать къ отвѣту; но постановленія, въ 404 и 405 ст. 2-го т. изложенныя, налагаютъ на меня прямую обязанность тщательнымъ надзоромъ и надлежащими, въ случаѣ нужды, распоряженіями охранять неприкосновенность городской собственности, стараясь всѣми зависящими законными мѣрами предупреждать или прекращать самовольное кѣмъ либо завладѣніе, безъ особо даннаго на то установленнымъ порядкомъ дозволенія; слѣдовательно, жалоба владѣльцевъ лавокъ на распоряженіе о разобраніи ихъ правъ на лавочныя мѣста, изъ которыхъ многія не подтверждаются законностію документовъ, оказывается совершенно неправильною.
Въ общихъ видахъ просьба владѣльцевъ лавокъ обнаруживаетъ желаніе й стремленіе ихъ удержать за собою право распоряженія ярмаркою, въ отношеніи размѣщенія торговли въ потребныхъ для того помѣщеніяхъ, въ безотвѣтственномъ сборѣ сумйъ за оныя и вообще въ дѣйствіяхъ по этому предмету посредствомъ носившаго прежде названія комитета, безъ участія и вліянія на таковыя дѣйствія ни мѣстнаго начальства, ни контроля.


— 153 —
Но какъ ярмарки въ г. Ромнахъ, начинающіяся прежде на конной площади, принадлежащей городу, переходятъ потомъ на площадь гостиннаго двора, гдѣ кромѣ владѣльческихъ лавокъ есть городскія лавочныя мѣста и гдѣ кромѣ того площадь эта занимается постройкою временныхъ помѣщеній, слѣдовательно размѣщеніе торговли и вообще доставленіе удобствъ для оной, по знатности ярмарокъ столь необходимыхъ, должно непремѣнно относиться къ непремѣнной заботливости и распорядительности мѣстнаго начальства, чтобы поддержать и возвысить благосостояніе ярмарокъ для пользы края,—то изъ сего очевидно, что изъясненное домогательство и стремленіе владѣльцевъ лавокъ не только можетъ быть вредно, но даже предосудительно.
Вмѣстѣ съ симъ считаю долгомъ присовокупить, что съ подобными просьбами они обращались въ министерство внутр. дѣлъ, которыя, по соображеніи съ производствомъ дѣла, признаны неосновательными и не подлежащими удовлетворенію. Просьбу ихъ, принесенную вашему превосходительству, имѣю честь представить.
XI.
Прошеніе ярмарочныхъ купцовъ къ министру внутреннихъ дѣлъ графу Перовскому объ оставленіи Ильинской ярмарки въ Ромнѣ. Купцы ссылаются, между прочимъ, на неудавшуюся попытку правительства перенести Онуфріевскую ярмарку изъ Бердичева въ Кіевъ. Написано 8 марта (во время Маслянской ярмарки) 1850- года. (Съ копіи).
Его Сіятельству
Господину министру внутреннихъ дѣлъ, дѣйствительному тайному совѣтнику и кавалеру графу Льву Алексѣевичу Перовскому.
Нижеподписавшагось иногороднаго купечества, производящаго торговлю полтавской губерніи въ городѣ Ромнѣ на Ильинской ярмаркѣ.
Прошеніе.
Еще въ прошломъ 1841 году полтавское главное начальство предположило было перевесть изъ города Ромна въ городъ Полтаву Ильинскую яумарку, о чемъ и сдѣлало пред¬


— 154-
ставленіе вашему сіятельству, а затѣмъ отъ бывшаго полтавскаго гражданскаго губернатора Аверкіева послѣдовало къ намъ чрезъ роменскаго полиціймейстера Шиланекаго требованіе мнѣнія нашего относительно перевода оной; вслѣдствіе чего мы, въ числѣ 85 душъ торговцевъ, представили таковое 1842 года іюля 30 дня съ подробнымъ изъясненіемъ въ ономъ всѣхъ могущихъ встрѣтиться чрезъ то для насъ неудобствъ, невыгодъ и невозвратимыхъ убытковъ по торговли и коммерческимъ дѣламъ нашимъ, единственно причиною перевода ярмарки постигнуть насъ могущихъ, и просили не стѣснять насъ таковымъ обиднымъ и безполезнымъ для насъ предположеніемъ. И мы оставались въ совершенной увѣренности, что ваше сіятельство, имѣя попеченіе о благосостояніи торговцевъ для благоденствія отечества, оставили предположеніе здѣшняго губернскаго начальства на счетъ перевода изъ г. Ромна въ г. Полтаву Ильинской ярмарки; но нынѣ къ свѣдѣнію нашему дошло, что таковой переводъ ярмарки долженъ совершиться непремѣнно. Это свѣдѣніе, для насъ торговцевъ убійственное, привело насъ въ уныніе и заставило насъ принять смѣлость прибѣгнуть подъ сѣнь покровительства вашего сіятельства и представить на милостивое начальничье ваше усмотрѣніе и благоуваженіе, какіе чрезъ переводъ ярмарки могутъ послѣдовать непріятныя и разорительныя для насъ послѣдствія. А именно:
1. 	Не упоминяя о томъ, что Ильинская ярмарка утвердилась въ г. Ромнѣ сама собою съ незапамятныхъ временъ,— но по причинѣ оказавшихся здѣсь по мѣстному положенію г. Ромна чрезвычайныхъ удобствъ и выгодъ для торговцевъ и промышленниковъ, мало по малу возвышаясь, достигла наконецъ до самаго цвѣтущаго состоянія и, находясь въ центральномъ пунктѣ между ярмарками: Коренною, Харьковскою, Сумскою, Кролевецкою и другими, приноситъ намъ чрезвычайною пользу тѣмъ, что мы имѣемъ капитально устроенные балаганы, производимъ въ оныхъ постоянно складку товаровъ, часть которыхъ остается отъ ярмарки до ярмарки, а при надобности отправляемъ отсюда заблаговременно и за дешевый извозъ во всѣ другія ярмарки, равно и изъ другихъ городовъ въ Роменъ, что дѣлается съ великою для насъ выгодою, потому что извоз- щики, съ давнихъ временъ отправляющіеся въ г. Роменъ для поднятія и доставленія оттоль въ г. Москву и другія дальнія губерніи табаку, чтобы не ѣхать въ Роменъ впустѣ даромъ,


— 155 —
забираютъ наши товары и везутъ туда за выгодную плату съ пуда, чрезъ что пріобрѣтаютъ уже себѣ за поднятіе табаку значительныя выгоды; привозка же товаровъ нашихъ въ городъ Полтаву чрезъ нарочито для того нанятыхъ извощиковъ будетъ для насъ до высочайшей степени обременительна и сопряжена съ немалозначительными убытками, ибо извощики съ Москвы и другихъ мѣстъ, гдѣ существуютъ фабрики, не повезутъ нашихъ товаровъ въ Полтаву за выгодную для насъ цѣну, потому что ихъ не привлекаетъ туда цѣль обратнаго табачнаго извоза, по неимѣнію тамъ сего произведенія, а обратятся въ Роменъ за табакомъ по заведенному вѣками порядку; слѣдовательно, мы уже не только лишимся выгоды въ доставленіи въ Полтаву нашихъ товаровъ, какую извлекали при отправкѣ въ Роменъ, но даже не будемъ имѣть средствъ къ доставкѣ въ Полтаву товаровъ и за самую убыточную за извозъ плату, равно и оттуда въ другіе ярмарки. Притомъ же время, въ которое производится торговля, и разстояніе между ярмарками другихъ городовъ такъ соразмѣрили наши торговыя соотношенія, что мы въ каждую изъ нихъ поспѣваемъ съ своими товарами въ извѣстные намъ сроки свободно, безъ излишней поспѣшности; а различные наши покупатели, пользу- ющіесь отъ насъ въ кредитъ товарами и сбывающіе ихъ въ безчисленныхъ мелкихъ ярмаркахъ по разнымъ городамъ, мѣстечкамъ и селеніямъ западныхъ губерній, бываемыхъ въ промежуткѣ времени между главными ярмарками, успѣваютъ по распродажѣ ихъ въ Роменъ, какъ для расчетовъ ихъ съ нами, такъ равно и для покупки вновь у насъ товаровъ, чѣмъ доставляютъ намъ способъ вести свободную и нестѣснительную торговлю съ фабрикантами, что зависитъ единственно отъ центральнаго торговаго пункта Ильинской въ городѣ Ромнѣ ярмарки, а чрезъ то и польза для насъ очевидна. По невыгодному же пункту Полтавы въ отношеніи связи торговли съ вышеупомянутыми ярмарками, западнымъ краемъ и Польшею, мы не только не въ состояніи будемъ заготовлять и отправлять заблаговременно потребнаго количества товаровъ для тѣхъ ярмарокъ, но по дальнему разстоянію отъ нихъ Полтавы, мы не можемъ поспѣвать въ свое время ни въ одну изъ нихъ и для торговли, а тѣмъ болѣе наши различные покупатели; не успѣвъ по сей же причинѣ распродать въ мелкихъ ярмаркахъ взятыхъ у насъ въ кредитъ товаровъ, прійдутъ въ замѣшательство и невольно окажутся неисправными платель¬


— 156 —
щиками и тѣмъ остановятъ ходъ нашей торговли, а мы понесемъ убытки, разореніе, растроимся въ дѣлахъ нашихъ, и наконецъ такое же понесетъ разстройство и вся фабрикація наша.
2. Мы имѣемъ въ городѣ Ромнѣ съ разными лицами разнаго рода сдѣлки и контракты, на нѣсколько лѣтъ заключенные. Если же Ильинская ярмарка будетъ переведена изъ Ромна въ Полтаву, всякъ изъ насъ по неволѣ долженъ будетъ нарушить оные невыполненіемъ въ точности, а чрезъ то невинно будемъ вовлечены въ непріятности, тяжбы и самое разореніе; притомъ по многимъ векселямъ назначенъ платежъ въ городѣ Ромнѣ въ Ильинскую ярмарку, а за переводомъ оной въ Полтаву, мы лишены будемъ возможности получить слѣдуемое по онымъ удовлетвореніе въ опредѣленные сроки, а чрезъ то также будемъ вовлечены въ убытки, ибо должники могутъ приносить въ оправданіе изговорки, что они въ городъ Роменъ являлись, но по переводѣ ярмарки не имѣли возможности удовлетворить насъ и съ тѣмъ возвратились по домамъ своимъ. Изъ Bcęro вышеобьясненнаго ваше сіятельство бла- гоусмотрѣть изволите, какія могутъ произойти послѣдствія отъ перевода ярмарки изъ чрезвычайно выгоднаго торговаго пункта, съ Ромна въ Полтаву; а по сему нѣтъ причины, ни повода лишать насъ такого блага, которое утвердилось само собой вѣками и приноситъ государственной торговлѣ существен-. ную пользу, съ каждымъ годомъ возвышающуюся.
Одинъ опытъ перевода Онофріевской ярмарки изъ Бердичева въ городъ Кіевъ можетъ послужить для насъ урокомъ, ибо при всемъ настояніи и содѣйствіи правительства, хотя Онофріевская ярмарка и была переведена изъ города Бердичева въ городъ Кіевъ, но тамъ оная не утвердилась и опять по Высочайшей волѣ переведена въ Бердичевъ, торговцы же чрезъ то потерпѣли значительные и ничѣмъ не возвратимые убытки. Да и кто бы изъ насъ не содѣйствовалъ цѣли начальства, если бы оная соотвѣтствовала общимъ государственнымъ и нашимъ пользамъ!
3. Хотя же, какъ къ свѣдѣнію нашему доходитъ, нѣкоторые изъ купечества и изъявляютъ согласіе на переводъ Ильинской ярмарки съ Ромна въ Полтаву, то сіи торговцы суть мелкіе торгаши, коихъ товаръ можетъ вмѣститься на 3-хъ, и не болѣе какъ 4-хъ, извощичьихъ фурахъ, тогда какъ у каждаго изъ насъ едвали можно поднять товаръ на 150 и болѣе подводахъ. Да и то они склонились на сіе не почему иному,


— 157 —
какъ по убѣжденію начальства, а не по собственному произволу; каковое предположеніе ихъ едва ли когда усовершиться можетъ. Ваше сіятельство! не благоугодно ли вамъ будетъ поручить какому либо особому чиновнику удостовѣриться, какой изъ тѣхъ городовъ болѣе способенъ, по мѣстному своему положенію, для помѣщенія Ильинской ярмарки: Полтава, или Роменъ, и могутъ ли имѣть торговцы выгоды свои въ безводномъ и неудобномъ для производства столь обширной торговли городѣ Полтавѣ? И хотя цѣль правительства, какъ мы замѣчаемъ, есть та, чтобы улучшить губернскій городъ, но улучшеніе это послужитъ къ разоренію нашему и униженію города Ромна, который впослѣдствіи времени быть можетъ превратиться въ мрачную пустыню. По волѣ въ Бозѣ почивающаго государя императора Александра I, распоряженіемъ благодѣтельнаго князя Куракина, образовалась съ 1802 года въ г. Ромнѣ безпримѣрно просторная площадь и на ней гостинный ярмарковый дворъ, составляющій частную собственность; для выстройки же въ немъ каменныхъ лавокъ какъ вотчинники, такъ и мы, торговцы, по соглашенію князя Куракина, согласились жертвовать ежегодно положенную сумму денегъ, кото- торая жертва донынѣ продолжается и собрана уже милліонная сумма денегъ, въ коей мы и прочіе торговцы имѣемъ третью долю, а вотчинники двѣ; и какъ сія жертва дѣлалась и дѣлается нами единственно для выстройки въ г. Ромнѣ каменныхъ лавокъ, а не для другихъ какихъ либо потребностей и не для другихъ юродовъ, то и это обстоятельство мы передаемъ на милостивое благоусмотрѣніе вашего сіятельства и всенижайше просимъ не нарушать пункта Ильинской ярмарки и не стѣснять насъ какъ въ торговыхъ оборотахъ, такъ и въ самой собственности нашей жертвуемой нами для выстройки въ городѣ Ромнѣ въ гостинномъ ярмарковомъ дворѣ каменныхъ лавокъ, которыя дозволить намъ по Высочайше утвержденному плану выстроить, и тогда по усмотрѣнію начальства опредѣлить таксу для взиманія съ лавокъ въ пользу казны акциза. Изъяснивъ необходимость существованія въ городѣ ромнѣ Ильинской ярмарки и пользу, приносимую ею государственной торговлѣ, равно разстройство и потрясеніе коммерческихъ оборотовъ нашихъ и всей фабрикаціи, пріемлемъ смѣлость утруждать особу Вашего Сіятельства всепокорнѣшею просьбою, что въ случаѣ послѣдуетъ представленіе вашему сіятельству о переводѣ Ильинской ярмарки изъ города Ромна, въ Полтаву,


— 158 —
оставить таково представленіе безъ всякихъ послѣдствій и тѣмъ успокоить и избавить насъ отъ могущихъ произойти намъ отъ того неизбѣжныхъ убытковъ и разореній, и затѣмъ не остав- те осчастливить насъ скорымъ по сему предмету благотворительнымъ разрѣшеніемъ и увѣдомленіемъ.
Марта 8 дня 1850 года. Городъ Роменъ.
XII.
Всеподданнѣйшая докладная записка ген.-губернатора Кокошкина императору Николаю 1 объ Ильинской ярмаркѣ, послѣ перваго ея пребыванія въ Полтавѣ. (Съ печатной современной копіи).
Всеподаннѣйшая докладная записка Черниговскаго Полтавскаго и Харьковскаго генералъ-губернатора. 14 сентября 1852 года. Чугуевъ.
Высочайшая воля Вашего Императорскаго Величества, воспослѣдовавшая на всеподданнѣйшій докладъ мой 14 января сего года, исполнена: Ильинская ярмарка 20 іюля открыта въ Полтавѣ торжественнымъ молебствіемъ, при многочисленномъ стеченіи иногороднаго и мѣстнаго купечества, дворянства южнаго края и нѣсколькихъ тысячъ народа, болѣе изъ губерній сѣверныхъ и югозападныхъ. Ярмарочный гостинный дворъ въ центрѣ города, ко дню открытія, составился изъ 5-ти каменныхъ корпусовъ, въ коихъ 134 лавки, изъ 11 -ти корпусовъ деревянныхъ подъ желѣзными крышами, вновь выстроенныхъ, вмѣщающихъ 168 лавокъ и 214 балагановъ,—всего 516 нумеровъ. Всѣ эти лавки наполнены былп россійскими и иностранными товарами.
Конно-шерстяная площадь, раздѣленная на кварталы, на пространствѣ 90 десятинъ, у берега р. Ворсклы, наполнялась лошадьми заводскими и степными, шерстью разныхъ сортовъ коей было 110 т. пуд., кожами, овчинами, холстомъ, рыбою, солью, смолою, дегтемъ, масломъ, скипидаромъ, табакомъ и прочими россійскими, грубыми фабричными издѣліями и продуктами.
Всѣ сіи товары были привезены на Полтавскую Ильинскую ярмарку съ Запада и Юга, на 12 т. подводахъ, суммою до 14 м. руб. сереб.
Иногороднее россійское и иностранное купечество, изумленное неожиданнымъ появленіемъ на пустопорожныхъ площадяхъ Полтавы обширнаго, безопаснаго и красиваго ярмароч-


— 159 —
наго гостиннаго двора, устройствомъ и удобностію онаго, во всѣхъ отношеніяхъ, для торговли, немедленно наняло всѣ лавки, а площади, прилегающія къ сему гостинному двору, застроило балаганами.
Торговля шла быстро, въ особенности оптовая, и продано товаровъ на сумму за 9 м. руб. сереб.
При сравненіи сей ярмарки съ ярмаркою бывшею въ Ромнахъ въ 1851 году оказывается, что въ Полтаву было привезено товаровъ болѣе на сумму 4,300,000 руб. и продано въ Полтавѣ болѣе на сумму 3,500,000 руб. сереб.
Таковые счастливые результаты коммерческихъ оборотовъ столь значительныхъ капиталовъ вполнѣ убѣдили иногороднее купечество, торгующее на юго-западныхъ ярмаркахъ, что Полтава есть самый выгодный пунктъ для ихъ торговли, въ удостовѣреніе чего они представили мнѣ письменные адресы, въ коихъ, возсылая теплыя молитвы о здравіи и благоденствіи Вашего. Императорскаго Величества, просятъ меня повергнуть предъ Вашимъ Величествомъ благоговѣйную ихъ признательность за всемилостивѣйшее указаніе имъ столь выгоднаго пункта для большаго развитія торговли съ югозападною частію Россіи, въ городѣ, столь достославномъ, гдѣ они нашли съ полною безопасностію, всѣ удобства размѣщенія огромныхъ массъ товаровъ, которые были доставлены не только торговавшими всегда на Ильинской ярмаркѣ, но и многими торговыми домами, не бывавшими никогда въ Ромнахъ,—обстоятельство, убѣждающее, что въ кругъ торговой дѣятельности Полтавской ярмарки вступили и новые промышленники изъ губерній, которыя, по отдаленности отъ Ромна, не принимали прежде участія въ торговлѣ на Роменскихъ ярмаркахъ.
Сознаніе большихъ выгодъ для сельской промышленности и овцеводства отъ перевода Ильинской ярмарки въ Полтаву, изъявило также письменно дворянство Екетеринославской губерніи и изъ 15 уѣздовъ Полтавской губерніи—дворянство 12 уѣздовъ.
Ильинская ярмарка, за наемъ лавокъ въ ярмарочномъ гостинномъ дворѣ, за отводъ мѣстъ подъ постройку балагановъ на городскихъ площадяхъ, за поземельный сборъ съ кварталовъ на конно-шерстяной и прочихъ площадяхъ и за открытыя, по случаю ярмарки, гостинницы, рестораціи и трактиры, принесла доходу 52,116 руб. сер., изъ коихъ поступило въ пользу города 6,816 руб., въ пользу владѣльцевъ каменныхъ лавокъ


— 160 —
20,100 руб. и въ пользу хозяевъ временныхъ лавокъ 25,200 рублей. Кромѣ сего, жители г. Полтавы, за наемъ квартиръ для пріѣзжихъ и отдачу домовъ подъ гостинницы, рестораціи, модные магазины и проч., получили значительныя выгоды.
По свѣдѣніямъ же, представленнымъ мнѣ управляющимъ полтавскою палатою государственныхъ имуществъ, подвѣдомственные оной крестьяне семи ближайшихъ къ г. Полтавѣ округовъ получили отъ постоялыхъ дворовъ своихъ, находящихся на трактѣ, за перевозку товаровъ, работы въ устроенныхъ для ярмарки помѣщеніяхъ и продажу своихъ произведеній, болѣе 70 т. руб. сереб.
При семъ имѣю счастіе доложить Вашему Императорскому Величеству, что при устройствѣ Ильинской ярмарки въ г. Полтавѣ обращено было особенное вниманіе на соблюденіе выгодъ города и на увеличеніе его доходовъ, имѣя при томъ въ виду общую безопасность и доставленіе полнаго удобства въ размѣщеніи товаровъ, привезенныхъ на огромныя суммы, какъ на ярмарочныхъ площадяхъ въ центрѣ города, такъ и на конноярмарочной площади по берегу р. Ворсклы.
Полтавское купечество, по приглашенію моему, предоставило 134 №№ принадлежащихъ оному каменныхъ лавокъ въ распоряженіе ярмарочнаго комитета на 8 лѣтъ, для отдачи ихъ въ наемъ иногороднему купечеству, съ тѣмъ, чтобы плата, какая ярмарочнымъ комитетомъ назначена будетъ, выдана была владѣльцамъ изъ общаго дивидента, по окончаніи ярмарки.
То. же купечество и нѣкоторые изъ дворянъ выстроили 168 №№ деревянныхъ лавокъ, на ярмарочныхъ площадяхъ, по данному фасаду, подъ желѣзныя крыши, съ платою за каждый № по 15 руб. сереб. каждогодно въ пользу города, и передали оныя въ распоряженіе того же комитета, на тѣхъ же условіяхъ и съ тѣмъ, что по истеченіи 8 лѣтъ лавки эти, на постройку коихъ употреблено ими 118 т. руб. сереб., поступаютъ на всегда' въ собственность г. Полтавы.
Полтавскій ярмарочный комитетъ, въ заключеніе дѣйствій своихъ, донесъ мнѣ, что большая часть изъ означенныхъ временныхъ лавокъ иногороднимъ купечествомъ у строителей куплена, а остальныя всѣ заняты на будущую въ 1853 году Ильинскую ярмарку; при чѣмъ, по недостатку лавокъ^ многіе желающіе нанять таковыя не могли быть удовлетворены.
Обстоятельство сіе, предвѣщающее значительный съѣздъ иногородняго, купечества и на будущую въ 1853 году Ильинскую ярмарку, вызвала желающихъ выстроить на вышеизло¬


—161 —
женныхъ условіяхъ по общему плану гостиннаго двора и указанному фасаду еще одинъ корпусъ временныхъ лавокъ, въ 24 нумера, по Александровской улицѣ, который къ слѣдующей веснѣ и будетъ совершенно оконченъ со всею внутреннею отдѣлкою.
Копію завѣрилъ: правитель канцеляріи Танскій.
XIII.
Рѣшеніе сената о роменскомъ ярмарочномъ капиталѣ (266 тысячъ руб. сер.), который ген.-губернаторъ Кокошкинъ хотѣлъ перевести въ Полтаву вмѣстѣ съ Ильинской ярмаркою и употребить тамъ на постройку гостиннаго двора.
Указъ Его Императорскаго Величества Самодержца Всероссійскаго изъ полтавскаго губ. правленія роменской городской думѣ.—По указу Е. И. В. губ. правленіе слушали указъ пра- тельст. сената по Высочайшему повелѣнію отъ 9 минувшаго апрѣля за № 1203, въ губ. правленіи полученный 22-го числа, что по выслушаніи записки изъ частнаго дѣла, подвергнутаго пересмотру пра.в. сената по Высоч. повелѣнію, послѣдовавшему по положенію комитета г.г. министровъ, вслѣдствіе всеподданнѣйшей жалобы владѣльцевъ лавокъ роменскаго ярмарочнаго гостиннаго двора, о суммахъ, собранныхъ ими для возведенія въ Ромнѣ каменнаго зданія во мѣсто принадлежащихъ имъ, просителямъ, деревянныхъ лавокъ,—правит. сенатъ нашелъ изъ дѣла сего: въ 1802 году Ильинская ярмарка г. Ромна полтав. губ., располагавшаяся до того времени внутри города, была выведена по Высоч. повелѣнію въ предмѣстье онаго; вслѣдствіе сего въ предмѣстьи были построены деревянныя лавки. Въ 1804 году бывшій малороссійскій ген.-гу- бернаторъ князь Куракинъ исходатайствовалъ Высоч. утвержденный планъ г. Ромну и гостиннаго двора и предложилъ владѣльцамъ лавокъ установить ежегодный сборъ для возведенія новаго гостиннаго двора. Владѣльцы лавокъ общественнымъ приговоромъ положили взымать по 35°/о съ наемной за каждую лавку платы, для сбора коей былъ учрежденъ изъ владѣльцевъ лавокъ особый комитетъ. Въ 1845 году бывшій начальникъ губерніи поручилъ сборъ сей комитету, учрежденному съ разрѣшенія министерства внутр. дѣлъ подъ' именемъ ярмарочнаго; при чемъ дана была съ утвержденія же министерства внутр. дѣлъ инструкція для доставленія большаго удобства производившейся на трехъ роменскихъ ' ярмаркахъ:


— 162 —
Ильинской, Вознесенской и Маслянской торговли и для руководства какъ иногороднимъ торговцамъ, такъ и самимъ владѣльцамъ лавокъ. На учрежденіе ярмарочнаго комитета и дачу означенной инструкціи владѣльцы лавокъ г. Ромна жаловались правит. сенату, объявляя между прочимъ, что чрезъ учрежденіе ярмарочнаго комитета они лишены возможности располагать ихъ собственностью—собираемымъ для постройки гостиннаго двора капиталомъ. Полтавское губ. правленіе въ объяснительномъ противъ этой жалобы рапортѣ донесло прав. сенату такъ же между прочимъ, что собираемый въ городѣ Ромнѣ капиталъ для постройки гостиннаго двора есть собственность городская, а не частныхъ лицъ. Такимъ образомъ въ дѣлѣ о ярмарочномъ комитетѣ и о помянутой инструкціи возбужденъ второстепенный вопросъ о ярмарочномъ капиталѣ. Черниговскій, полтавскій и харьковскій ген.-губернаторъ, съ которымъ министерство внутр. дѣлъ входило въ сношеніе по этому дѣлу, отозвался такъ же и объ этомъ капиталѣ, полагая, что оный есть собственность ни частныхъ владѣльцевъ, ни г. Ромна, а самой Ильинской ярмарки, предположенной тогда къ переводу въ г. Полтаву. Между тѣмъ ген.-губерна- торъ, озабочиваясь объ установленіи Ильинской ярмарки въ Полтавѣ, вошелъ въ министерство внутр. дѣлъ съ предложеніемъ о постройкѣ на этотъ капиталъ гостиннаго двора въ этомъ городѣ; но комитетъ министровъ, въ который внесено было министерствомъ вн. д. это предположеніе, нашелъ, что изъ 266 тысячъ руб. сер., собранныхъ для возведенія гостиннаго двора въ г. Ромнѣ, 160 т. руб. сер., внесенные самими владѣльцами лавокъ, составляютъ неотъемлимую собственность города, а остальные 106 тысячъ, внесенные по приблизительному разсчету ген.-губернатора иногородними торговцами, могутъ быть употреблены на гостинный дворъ въ г. Полтавѣ. Положеніе это Высоч. утверждено 15 маія 1851 года. Владѣльцы лавокъ, получивъ свѣдѣніе объ этомъ Высоч. утвержденномъ положеніи комитета министровъ, принесли Государю Императору всеподданѣйшую жалобу, изъясняя, что вопросъ о правахъ собственности на этотъ капиталъ подлежитъ судебному разсмотрѣнію и что оный рѣшенъ комитетомъ министровъ ,въ то время, какъ относящіеся къ дѣлу документы находились въ разсмотрѣніи правит. сената, а потому всеподданнѣйше ходатайствовали о пересмотрѣ дѣла объ этомъ капиталѣ въ правит. сенатѣ судебнымъ порядкомъ.—Жалоба эта


— 163 —
была по Высоч. повелѣнію, вмѣстѣ съ подлиннымъ опредѣленіемъ правит. сената, приведеннымъ въ исполненіе 30 іюня 1852 года о правахъ владѣльцевъ роменскаго гостиннаго двора на лавочныя въ томъ дворѣ мѣста и о прочемъ, разсмотрѣно въ комитетѣ г.г. министровъ, по положенію коего, Высоч. утвержденному 31 августа 1854 года, повелѣно правит. сенату дать дѣлу о капиталѣ, собранномъ на постройку гостиннаго двора, надлежащее направленіе, не стѣсняясь выше приведеннымъ положеніемъ комитета г.г. министровъ 15 маія 1851 года.—Г. министръ внутр. дѣлъ, къ коему дѣло это препровождено было изъ правит. сената на заключеніе, находитъ, что согласно изъясненной Высочайшей воли, существенный вопросъ въ настоящемъ дѣлѣ есть законное его направленіе; изъ вышеозначенныхъ обстоятельствъ видно: что о капиталѣ, собранномъ для постройки гостиннаго двора въ г. Ромнѣ, не было возбуждено установленнымъ судебнымъ порядкомъ иска, а лишь высказаны полтав. губ. правленіемъ и чернигов., полтав. и харьков. ген.-губернаторомъ мнѣнія, кому долженъ принадлежать этотъ капиталъ; посему подвергать настоящее дѣло, т. е. собственно мнѣнія мѣстнаго губернскаго начальства и ген.-губернатора судебному разсмотрѣнію низшей и средней инстанціи, безъ предъявленнаго законнымъ порядкомъ иска, было бы съ одной стороны не соотвѣтственно ни съ учрежденіемъ губ. правленія (229 пунк. прилож. къ 648 ст. Св. Зак. Граж. т. 11 по 17-му продол.), ни съ званіемъ главнаго начальника края; съ другой же стороны размотрѣніе дѣла сего въ низшей и средней инстанціяхъ имѣло бы слѣдствіемъ остановку въ постройкѣ гостиннаго двора на неопредѣленное время, ко вреду мѣстной торговли, и вовлекло бы владѣльцевъ лавокъ города Ромна, предъявившихъ права на этотъ капиталъ, въ неизбѣжные и невозвратимые расходы; почему, принимая въ соображеніе, что искъ, возбужденный въ пользу г. Ромна бывшимъ начальникомъ полтавской губерніи на земли подъ частными лавками роменскаго гостиннаго двора и не разсмотрѣнный ни въ какой инстанціи, рѣшенъ однимъ правит. сенатомъ (указъ 1852 г. іюня 30), по причинѣ несомнѣнной принадлежности этихъ земель частнымъ лицамъ, господинъ министръ внутр. дѣлъ полагаетъ, оставивъ ходатайство владѣльцевъ лавокъ въ г. Ромнѣ о пересмотрѣ сего дѣла, т. е. собственно мнѣній полтав. губ. правленія и г. чернигов., полтав. и харьков. ген.-губернатора безъ поЬлѣд-


— 164 —
ствій, приступить нынѣ же, по вышеизложеннымъ причинамъ, къ рѣшенію вопроса: какое употребленіе дать этому капиталу? Изъ актовъ, имѣющихся въ дѣлѣ, видно: 1-е) что по предложенію г. бывшаго ген.-губернаторгі кн. Куракина 1804 года владѣльцы лавокъ г. Ромна положили взимать для постройки въ этомъ городѣ новаго гостиннаго двора по 35°/о наемной за каждую лавку платы, что 25°/о изъ этихъ денегъ платили сами владѣльцы лавокъ, а 10°/о наниматели оныхъ иногородніе торговцы; 2-е) что въ 1840 году бывшій черниг., полтав. и харьков. ген.-губернаторъ кн. Долгорукій предписалъ взимать 2/з этого сбора съ владѣльцевъ лавокъ, а х/з съ нанимателей еныхъ; 3-е) что вышеприведенный разсчетъ главнаго начальника края о внесенныхъ владѣльцами лавокъ 160 т. р. сер. и иногороднимъ купечествомъ 106 т. р. сер.—есть приблизительный, и что болѣе вѣрнаго разсчета сдѣлать невозможно, какъ утверждаетъ и самъ ген.-губернаторъ въ отношеніи 19 мая 1851 г. за 3275, гдѣ сказано: «сборъ съ роменскаго гостиннаго двора назначенъ былъ производить съ торговцевъ собственно за тѣ лавки, кои были занимаемы во время Ильинской ярмарки; но какъ не во всякую ярмарку во всѣхъ помѣщеніямъ была торговля, то поэтому при домогательствѣ владѣльцевъ о принадлежности имъ означеннаго капитала, они сами не могутъ указать, кому именно и сколько слѣдуетъ; таковаго ращи еленія этого капитала и наросшихъ за 46 лѣтъ процентовъ тѣмъ болѣе невозможно произвести, что въ общую массу капитала, обращающагося нынѣ въ приказѣ общ. иризрѣнія, поступилъ и сборъ съ тѣхъ торговцевъ, которые занимали въ каждую ярмарку лавки устроенныя ими самими на городской землѣ»; 4-е) что 1804 года, когда установленъ этотъ сборъ, до 1845 года, (когда) былъ учрежденъ помянутый ярмарочный комитетъ въ г. Ромнѣ, деньги для постройки гостиннаго двора въ этомъ городѣ собирались самыми владѣльцами лавокъ, безъ всякаго участія со стороны городскаго и губернскаго начальства и что комитетъ сей, отсылая собираемыя суммы въ мѣстный приказъ общ. призрѣнія не давалъ казенной палатѣ отчета въ оныхъ, какъ въ частной собственности; 5-е) что въ пользу городскихъ доходовъ взимался и взимается особый сборъ съ лавокъ въ г. Ромнѣ; 6-е) что согласно удостовѣренію ярмарочнаго комитета, учрежденнаго въ 1845 г. губ. начальствомъ въ г. Ромнѣ, деньги, которыя платили въ этотъ сборъ наниматели лавокъ, входили въ ра-


— 165 —
щетъ наемной за лавку платы, такъ, что плата этихъ послѣднихъ денегъ, хотя и производилась иногороднимъ купечествомъ, но собственно не за нихъ самихъ, а за владѣльцевъ лавокъ; 7-е) что ни въ одномъ изъ документовъ, коими установленъ этотъ сборъ, не сказано, въ чью пользу долженъ быть возведенъ новый гостинный дворъ; 8-е) что сборъ сей взимался не только съ частныхъ лавокъ, но съ принадлежащихъ городу и мѣстному собору.—При такихъ положительныхъ данныхъ нѣтъ никакого основанія предполагать, чтобы сборъ этотъ предназначался собственно для одной только Ильинской ярмарки, такъ какъ въ г. Ромнѣ существуетъ сверхъ этой ярмарки еще двѣ—Маслянская и Вознесенская, въ продолженіи коихъ торговля производится на этой же ярмарочной площади и въ тѣхъ же лавкахъ, гдѣ помѣщалась переведенная нынѣ изъ Ромна въ Полтаву Ильинская ярмарка; невозможно также предположить, чтобы владѣльцы лавокъ г. Ромна согласились на сборъ съ оныхъ денегъ для постройки новаго гостин. двора, который бы поступалъ въ городскую собственность и лишалъ ихъ доходовъ со старыхъ лавокъ: этому послѣднему обстоятельству явно противорѣчитъ, независимо отъ участія городскаго и губернскаго начальства съ 1804 по 1845 годъ взиманіе этого сбора комитетомъ, члены коего избирались самими владѣльцами лавокъ и не давали отчета въ собранныхъ деньгахъ ни городской думѣ, ни губернскому правленію, ни казенной палатѣ, чего ни въ какомъ бы случаѣ не было допущено, если бы при установленіи этого сбора оный предназначался въ пользу городской казны въ то время, когда особенный въ пользу городскихъ доходовъ сборъ, взиманный также съ каждой лавки городскою думою, подвергался ревизіи казенной палаты. Но разсматривая имѣющіеся въ дѣлѣ документы объ установленіи сбора для постройки гостиннаго двора въ городѣ Ромнѣ, нельзя не убѣдиться, что оный не можетъ быть обращенъ въ безотчетную собственность владѣльцевъ лавокъ, такъ какъ онъ установленъ не столько въ пользу сихъ владѣльцевъ, сколько въ видахъ содѣйствія производящейся на роменскихъ ярмаркахъ торговлѣ. Посему министръ внутрен. дѣлъ въ рапортѣ его правит. сенату отъ 16 октября 1854 г. за № 652-мъ изложилъ мнѣніе его, ниже сего въ заключеніи правит. сената прописанное. Сообразивъ обстоятельства какъ настоящаго производства, такъ и бывшаго уже въ разсмотрѣніи правит. сената частнаго дѣла о правахъ владѣльцевъ лавокъ роменскаго яр¬


—166 —
марочнаго гостиннаго двора на состоящія въ томъ дворѣ лавки и прочее, правит. сенатъ находитъ: что по точнымъ словамъ 2179 ст. т. X. Св. Зак. въ каждомъ тяжебномъ или исковомъ дѣлѣ долженъ быть истецъ и отвѣтчикъ; въ настоящемъ дѣлѣ, если владѣльцевъ лавокъ роменскаго гостин. двора признать отвѣтчиками, то истцами противу ихъ являются полтавское губ. правленіе и чернигов., полтав. и харьк. ген.-гу- бернаторъ, представившіе высшему начальству предложенія свои употребить часть изъ собраннаго съ лавокъ роменскаго гостин. двора капитала на постройку гостиннаго же двора въ г. Полтавѣ; посему подвергать дѣло о правахъ владѣльцевъ на упомянутый капиталъ разсмотрѣнію въ первыхъ двухъ инстанціяхъ судебнымъ апелляціоннымъ порядкомъ не представляется никакого основанія: это могло бы быть допущено развѣ только тогда, когда бы кто либо изъ иногороднихъ торговцевъ, пріѣзжавшихъ въ разное время въ г. Роменъ для ярмарочной торговли, предъявилъ къ кому либо изъ владѣльцевъ лавокъ какую либо претенсію за тѣ именно деньги, которыя когда либо были уплочены имъ за наемъ во время ярмарки въ г. Ромнѣ лавокъ; но и въ такомъ случаѣ подобная пре- тенсія могла бы быть подвергнута судебному разсмотрѣнію только относительно того изъ владѣльцевъ лавокъ, до котораго она могла относиться, какъ долженствующаго отвѣтствовать въ полученныхъ имъ отъ истца за наемъ лавокъ деньгахъ, а не къ массѣ цѣлаго сословія владѣльцевъ лавокъ роменскаго ярмароч. гостин. двора. Но какъ подобнаго случая въ настоящемъ дѣлѣ вовсе не содержится, то изъ сего само собою ясно слѣдуетъ, что о принадлежности владѣльцамъ лавокъ ромен. гост. двора собраннаго съ оныхъ капитала не было и нѣтъ по сей день въ виду ни отъ кого никакого спора; предположеніе же полтав. губ. правленія и ген.-губернатора относительно употребленія части помянутаго капитала на постррйку гостин. двора въ г. Полтавѣ ни въ какомъ случаѣ не заключаетъ въ себѣ спора, а есть только мнѣніе, принятіе или утвержденіе коего зависитъ отъ высшаго начальства въ административномъ или исполнительномъ, а не судебномъ. и апелляціонномъ порядкѣ. Правит. сенатъ разрѣшилъ уже по опредѣленію 11 марта и 27 маія 1852 года подобное настоящему и помянутое выше частное дѣло по жалобамъ тѣхъ же владѣльцевъ лавокъ ромен. ярмароч. гостин. двора на полтав. губ. начальство, подвергшее судебному раз-


— 167 —
бору права и документы ихъ на лавки, состоящія въ ромен. гостин. дворѣ; опредѣленіе это приведено окончательно въ исполненіе 30 іюня 1862 года посылкою, куда слѣдовало, указовъ. Затѣмъ помянутое опредѣленіе разсматривалось сначала въ комитетѣ прошеній, а потомъ по Высочайшему Государя Императора повелѣнію въ комитетѣ гг. министровъ и осталось по сей день неизмѣннымъ во всей его силѣ. Принятіе нынѣ, при расмотрѣніи настоящаго дѣла (о собранномъ съ помянутыхъ выше лавокъ капиталѣ) какихъ либо другихъ для окончанія этого дѣла мѣръ было бы явнымъ противорѣчіемъ приведенному выше опредѣленію правит. сената 1852 года, никѣмъ не обжалованному и Высочайшею волею Государя Императора не отмѣненному. По симъ основаніямъ правит. сенатъ, согласно заключенію г. министра внутр. дѣлъ, опредѣляетъ: Весь безъ исключенія капиталъ, собранный съ лавокъ ромен. гостин. двора, употребить согласно первоначальному его назначенію—на постройку гостиннаго двора въ г. Ромнѣ, сообразно съ нуждами и потребностями двухъ роменскихъ ярмарокъ, Вознесенской и Маслянской, съ тѣмъ, чтобы какъ частнымъ лицамъ, такъ роменскому собору и самому г. Ромну предоставлено было въ полную собственность то количество лавокъ въ новомъ, предполагаемомъ къ постройкѣ гостинномъ дворѣ, сколько они имѣютъ въ настоящее время въ старомъ.—Обо всемъ этомъ къ надлежащему исполненію п для объявленія просителямъ—владѣльцамъ лавокъ въ ромен. гостин. дворѣ— со взысканіемъ съ нихъ по равной части гербовыхъ пошлинъ за бумагу 76 листовъ, употребленную въ сенатѣ, въ сіе правленіе послать указъ, причемъ, давъ знать губ. правленію, что на точномъ основаніи 2 пункта 101 ст. т. V Св., Уст. о пошлинахъ, 2805 и 3764 ст. пун. 5 т. X Св. Зак. Гр., староста роменской соборной церкви, подписавшій вмѣстѣ съ другими разрѣшаемую нынѣ правит. сенатомъ всеподданнѣйшую Государю Императору жалобу, отъ платежа гербовыхъ пошлинъ за бумагу долженъ быть освобожденъ. Приказали: съ прописаніемъ настоящаго указа правит. сената дать знать объ ономъ указами роменскимъ городской думѣ для вѣденія и полиціи для объявленія кому слѣдуетъ, со взысканіемъ гербовыхъ пошлинъ и отсылкою оныхъ въ казну, съ тѣмъ, чтобы полиція, по исполненіи сего донесла губ. правленію немедленно.—1855 года, маія 31 дня. Подлинный подписали: совѣтникъ Соколовъ, секретарь Жарковъ, столоначальникъ Любарскій. =====


— 168 —
XIV.
Прошеніе фабрикантовъ и купцовъ къ министру внутр. д. объ учрежденіи въ Ромнахъ новой, Александровской ярмарки, или о превращеніи оставленной городу черной Ильинской—въ оптовую, на прежнемъ основаніи, но безъ уничтоженія Ильинской ярмарки въ Полтавѣ. (Съ копіи, безъ даты; но прошеніе относится къ концу 50-хъ годовъ и важно по упоминанію въ немъ-о прежнихъ купеческихъ прошеніяхъ).
.Его Высокопревосходительству
Господину Министру Внутреннихъ Дѣлъ.
Московскихъ фабрикантовъ и другихъ городовъ купечества.
ПРОШЕНІЕ.
Съ переводомъ Ильинской ярмарки изъ города Ромна въ г. Полтаву, мы лишились торговаго пункта въ Ромнѣ, приносящаго намъ существенныя выгоды отъ западной полосы Россіи, и потому въ 1852 . году въ числѣ 176 лицъ просили Вашего Высокопревосходительства о учрежденіи въ Ромнѣ Богородицкой ярмарки; но, получивъ отказъ, многіе съ насъ и другіе ярмарочные торговцы утруждали Вашего Высокопревосходительства новою просьбою отъ 1-го марта 1857 года о учрежденіи тамъ же Александровской ярмарки, на которую еще не получили разрѣшенія. Убѣждаясь же въ необходимости имѣть въ Ромнѣ въ такое время торговый пунктъ со сказаннымъ краемъ, пріемлемъ смѣлость прибѣгнуть опять къ Вашему Высокопревосходительству съ сею покорнѣйшею просьбою, не оставьте оказать намъ начальничье благотвореніе разрѣшеніемъ въ Ромнѣ Александровской ярмарки, или распоряженіемъ о приведеніи въ исполненіе закона, въ 2842-й статьи XI тома, части 2-й изданія 1857 года изображенной, дозволить намъ принимать существующую въ Ромнѣ, назначенную этою статьею Ильинскун^ на такомъ основаніи, какъ оная существовала, ярмарку, которая ни въ какомъ случаѣ не здѣ- лаетъ конкуренціи ярмаркѣ, переведенной въ Полтаву, потому что полтавская будетъ служить р ынкомъ для губерній южной, а роменская для губерній западной полосы Россіи, чѣмъ обѣ принесутъ великую, вѣрную и существенную пользу для производительностей обѣихъ краевъ народа, а торговлѣ двойную


— 169 —
выгоду, ко юрой по всѣмъ узаконеніямъ слѣдуетъ предоставить полную свободу. Неоспоримымъ доказательствомъ сему служитъ то, что во многихъ значительныхъ городахъ, для общей пользы и выгоды гражданъ и для привозящихъ со всѣхъ окружныхъ поселеній для продажи разныхъ жизненныхъ потребностей, учреждены въ одномъ и томъ же городѣ и въ одинъ и тотъ же день въ разныхъ пунктахъ базары, но оные одинъ другому не только не дѣлаютъ никакого подрыва, а напротивъ того, принося удобства и выгоды жителямъ всѣхъ частей города, доставляютъ таковыя и для сподручныхъ каждой части города, народонаселеній, но и привозящимъ на тѣ базары свои производительности, вѣрнымъ сбытомъ ихъ безъ застоя, то кольми паче могутъ приносить обоюдную общую пользуГэти двѣ ярмарки, служащія къ обогащенію двухъ обширныхъ краевъ, южной и западной полосы Россіи, и къ значительному развитію государственной торговли.
Городъ Роменъ есть центральный пунктъ между всѣми ярмарочными городами и привлекателенъ для торговцевъ какъ по выгоднѣйшему въ оный, чѣмъ въ другіе города извозу товаровъ,—съ Москвы и другихъ великороссійскихъ городовъ, имѣющихъ фабричныя издѣлія—такъ и потому, что въ немъ учреждена обширная на сорока десятинахъ для ярмарочнаго' гостиннаго двора очень удобопомѣстительная, простораяи безопасная площадь, на которой во мѣсто имѣющихся деревянныхъ уже предположено строить каменныя лавки, для чего собранный, не малозначительный капиталъ имѣется въ готовности; а при томъ не въ дальнемъ растояніи отъ лавокъ есть и другая таковая же, называемая конноярмарковою, обширная площадь, для чорныхъ товаровъ и разныхъ экономическихъ продуктовъ и издѣлій весьма удобная и полезная; ибо таковая торговля. имѣетъ свои связи и съ мануфактурною и другого рода товарами ярмарочною торговлею.
Отъ приведенія въ исполненіе сказаннаго закона, или учрежденія въ Ромнѣ Александровской ярмарки, имѣя въ виду несомнѣнныя, огромныя и вѣрныя выгоды во всѣхъ отношеніяхъ для народонаселенія объясненныхъ краевъ государства, и удобства въ двойномъ развитіи въ оныхъ торговли, предоставленіемъ : свободы ѣхать на ярмарки продавцамъ и покупателямъ, куда кто съ нихъ за выгоднѣе для себя признаетъ, мы вполнѣ уповаемъ, что Ваше Высокопревосходительство окажете въ этомъ предметѣ, истенно общеполезномъ, справед-


— 170 —
ливое удовлетвореніе, чѣмъ осуществится и попечительная воля монарха нашего, изъясненная Вашимъ Высокопревосходительствомъ въ общемъ циркулярѣ, данномъ въ 1856 году отъ 10 апрѣля за № 66 начальникамъ губерній, по предмету изысканія и указанія средствъ, служащихъ къ обогащенію народа всѣхъ краевъ Россіи.
XV.
Указъ Полтавскаго губ. правленія въ Роменскую гор. думу, полагающій ходъ дѣла о постройкѣ нынѣ существующаго въ Ромнахъ каменнаго гостиннаго двора (Съ копіи).
Указъ Е. И. В. Самодержца Всероссійскаго изъ полтав. губ. правленія—роменской городской думѣ (№ 6960)
По указу Е. И. В. губернское правленіе слушали предписаніе г. министра внутр. дѣлъ, 11 іюля полученное, что предложеніе объ устройствѣ въ г. Ромнахъ новаго гостиннаго двора, возникшее еще въ 1804 году, по настоящее время не приведено въ исполненіе, тогда какъ существуютъ всѣ данныя, чтобы привести это дѣло къ желаемому окончанію: необходимый на означенную постройку капиталъ въ количествѣ 360 т. руб. уже собранъ владѣльцами нынѣ существующихъ лавокъ, планъ на эту постройку удостоенъ Высочайшаго утвержденія и наконецъ опредѣленіе самаго способа производства работъ не можетъ встрѣтить никакого затрудненія, такъ какъ новый гостинный дворъ, устраиваемый на средства частныхъ лицъ, по силѣ указа правит. сената, послѣдовавшаго въ 1855 году, долженъ составить собственность лицъ, владѣющихъ лавками въ существующемъ гостинномъ дворѣ, и слѣдовательно проиводство предлагаемой постройки, должно быть представлено непосредственному усмотрѣнію означенныхъ лицъ; между тѣмъ полтавское губернское начальство по настоящее время ограничивается безполезною перепискою и соображеніями о томъ, должно ли допустить существованіе особаго комитета для постройки помянутаго гостиннаго двора изъ лицъ, непосредственно заинтересованныхъ въ дѣлѣ, или произвести эту постройку на общемъ основаніи, съ торговъ. Нынѣ владѣльцы лавокъ стараго гостиннаго двора обратились въ министерство вн. дѣлъ съ прошеніемъ, въ которомъ, объясняя невозможность продолжать торговлю въ этомъ дворѣ, прихо¬


— 171 —
дящемъ въ разрушеніе, ходатайствуютъ о порученіи постройки новаго гостиннаго двора особому комитету изъ лицъ избранныхъ въ составъ онаго, два года тому назадъ, владѣльцами лавокъ. Принимая во вниманіе, что новый гостинный дворъ устроивается въ г. Ромнахъ исключительно на средства частныхъ лицъ и долженъ составить частную собственность, вслѣдствіе чего опредѣленіе способа постройки онаго должно зависѣть исключительно отъ лицъ, непосредственно заинтересованныхъ въ дѣлѣ, безъ прямаго участія губ. начальства, которое обязано лишь имѣть наблюденіе, чтобы постройка эта произведена была соотвѣтственно Высочайше утвержденнымъ плану и фасаду, г. министръ внутр. дѣлъ проситъ г. начальника губерніи неотлагательно сдѣлать распоряженіе объ удовлетвореніи настоящаго ходатайства владѣльцевъ лавокъ роменскаго гостиннаго двора и о послѣдующемъ сообщить министерству.
И по справкѣ приказали-. существовавшая съ давнихъ временъ Ильинская ярмарка въ г. Ромнахъ въ 1802 году по распоряженію бывшаго ген.-губернатора князя Куракина съ Высоч. разрѣшенія, при распланированіи г. Ромна, выведена была изъ центра города въ предмѣстье онаго на просторное мѣсто, принадлежащее разнымъ владѣльцамъ, на коемъ и образовался ярмарочный гостинный дворъ, и въ ономъ владѣльцы разныхъ сословій, получивъ въ вѣчную собственность лавочныя мѣста, застроили ихъ деревянными лавками. Въ 1804 году кн. Куракинъ предложилъ владѣльцамъ лавокъ установить ежегодный сборъ денегъ изъ получаемой платы за наемъ лавокъ для возведенія со временемъ новаго каменнаго гостиннаго двора; вслѣдствіе чего владѣльцы, по постановленію 13 декабря 1804 года, опредѣлили производить сборъ изъ доходовъ каждой лавки по 10°/о самимъ купечествомъ и по 25°/о владѣльцами лавокъ. Въ іюлѣ 1817 г. малороссійскій военный губернаторъ кн. Репнинъ, принявъ во вниманіе, что сборъ суммы, получаемый отъ хозяевъ лавокъ и купечества, ихъ занимающаго, незначительный, и нельзя надѣяться когда-либо достигнуть до прямой цѣли—постройки гостиннаго двора, увеличилъ цѣну найма лавокъ по достоинству линій и подтвердилъ, чтобы взносъ въ общую сумму производимъ былъ владѣльцами по 25°/о съ той непремѣнно суммы, какую взимать будутъ владѣльцы за наемъ мѣстъ и лавокъ. Существовавшій съ 1804 по 1845 годъ комитетъ изъ владѣльцевъ лавокъ въ гостинномъ дворѣ, хотя


— 172 —
и имѣлъ книги, выдаваемыя предсѣдателемъ оиаго, предводителемъ дворянства, на записку сбора суммы на устройство каменнаго гостиннаго двора, но оныя не были представляемы куда-либо на ревизію и нынѣ таковыхъ книгъ въ дѣлахъ комитета и городской думы не оказалось; со введеніемъ же въ началѣ 1846 года ярмарочнаго комитета согласно указу правит. сената отъ 9 сентября 1843 года возложена уже на сей комитетъ обязанность и особо существовавшаго комитета для сбора поступающихъ съ лавочныхъ мѣстъ на постройку гостиннаго двора денегъ, съ тѣмъ, чтобы отчетность по сбору ихъ передаваема была на ревизію казенной палаты, и вслѣдствіе сего ярмарочный комитетъ ведетъ свои счеты съ 1846 года и представляетъ оные на ревизію; самый же сборъ денегъ на постройку каменныхъ лавокъ производился до 1852 года, т. е. до времени перевода Ильинской ярмонки изъ г. Ромна въ Полтаву. Съ переводомъ сей ярмонки, ген.-губернаторъ здѣшняго края и гражданскій губернаторъ Ознобишинъ ходатайствовали у правительства о переводѣ изъ города Ромна въ Пол- ту составленнаго капитала на постройку гостиннаго двора, для той же надобности, но по всеподданнѣйшей жалобѣ на это владѣльцевъ лавокъ въ Ромнахъ государю императору, высочайше повѣлено правит. сенату постановить'законное рѣшеніе, и сенатъ, согласно заключенію министра внутр. дѣлъ, постановилъ рѣшеніе слѣдующаго содержанія: «весь безъ исключенія капиталъ, собранный съ лавокъроменскаго гостиннаго двора, употребить согласно первоначальному его назначенію, на постройку въ г. Ромнѣ каменнаго гостиннаго двора, сообразно съ нуждами и потребностями двухъ роменскихъ ярмарокъ, Вознесенской и Маслянской, съ тѣмъ, чтобы какъ частнымъ лицамъ, такъ роменскому собору и самому городу Ромну предоставлено было въ полную собственность то количество лавокъ въ новомъ, предполагаемомъ къ постройкѣ, гостинномъ дворѣ, сколько они имѣютъ въ настоящее время въ старомъ». Объ этомъ послѣдовалъ изъ сената указъ губ. правленію отъ 9 апрѣля 1855 года за X» 1203. На основаніи этого постановленія владѣльцы существующихъ въ роменскомъ гостинномъ дворѣ деревянныхъ лавокъ, какъ жители г. Ромна, такъ и иногородніе, а съ ними вмѣстѣ и все купечество, торгующее въ этихъ лавкахъ во время существующихъ въ Ромнѣ ярмарокъ, Вознесенской и Маслянской, ходатайствовали объ устройствѣ въ этомъ городѣ новаго каменна-


— 173 —
его гостиннаго двора, и вслѣдствіе происходившей переписки Высочайше утвержденъ 4 августа 1858 года проектъ, по которому составленныя смѣты на постройку ЗОО номеровъ каменныхъ лавокъ полтавская губернская строительная и дорожная коммиссія представляла въ главное управленіе путей сообщенія и публичныхъ зданій и присовокупила, что для возведенія этого, хотя общественнаго и частнаго зданія, необходимо учрежденіе особаго комитета изъ владѣльцевъ прежнихъ лавокъ, который будетъ самъ распоряжаться хозяйственнымъ образомъ, или признаетъ за лучше отдать съ подряда одному лицу, но во всякомъ случаѣ соблюдать значительную выгоду. Въ сихъ видахъ, и чтобы по полученіи разрѣшенія отъ г. управляющаго немедленно было приступлено къ распоряженію о постройкѣ лавокъ, г. начальникъ губерніи просилъ предводителя дворянства роменскаго уѣзда распоряженія объ избраніи изъ среды владѣльцевъ прежнихъ лавокъ въ члены комитета объ устройствѣ гостиннаго двора въ г. Ромнахъ и изъявить свое согласіе быть предсѣдателемъ того комитета. На что предводитель дворянства, соглашаясь принять на себя званіе предсѣдателя особаго временнаго Комитета для устройства каменнаго гостиннаго двора, сообщилъ о своемъ сображеніи по сему предмету, чтобы выборъ въ члены произвести изъ однихъ наличныхъ мѣстныхъ владѣльцевъ лавокъ, а иногороднымъ предоставить право, буде они того пожелаютъ, при первомъ съѣздѣ въ г. Ромны избрать изъ среды себя одного въ члены, и чтобы число членовъ по выбору ограничить тремя, кромѣ предсѣдателя и канцеляріи комитета. Поэтому г. начальникъ губерніи предлагалъ роменскому градскому главѣ истребовать отъ всѣхъ безъ исключенія владѣльцевъ лавокъ въ гостинномъ дворѣ письменные отзывы объ избраніи изъ среды своей членовъ комитета, такъ какъ нѣкоторые не имѣютъ возможности явиться гъ г. Ромны для бытности и совѣщанія при общемъ избраніи членовъ этого комитета; во исполненіе чего городской голова представилъ отзывы 41 владѣльца лавокъ, въ томъ числѣ городской думы и причта соборной церкви, о лицахъ, избранныхъ ими въ члены строительнаго комитета. Засимъ и по утвержденіи главнымъ управленіемъ путей сообщенія и публичныхъ зданій смѣты на постройку каменныхъ лавокъ въ Ромнахъ суммою въ 663,924 р. 40 коп. сер., строительная и дорожная коммиссія ту смѣту и всю переписку по этому предмету передала въ гу¬


— 174 —
бернское правленіе. Послѣ сего г. полтавскій вице-губернаторъ, во исполненіе предложенія г. начальника губерніи, приглашалъ въ г. Ромны, чрезъ посредство тамошняго городскаго головы и городничаго, владѣльцевъ лавокъ роменскаго гостиннаго двора и предъявилъ имъ собранныя его превосходительствомъ свѣдѣнія о капиталѣ на возведеніе, новаго гостиннаго двора, совѣщался съ ними о мѣрахъ и способахъ къ приведенію въ исполненіе Высочайше утвержденнаго плана на сію постройку. По внимательномъ и подробномъ обсужденіи сего дѣла, единогласно всѣми признано: возвести гостинный дворъ на мѣстѣ, показанномъ по Высочайше утвержденному плану; но какъ собраннаго капитала (360 т. руб.) недостаточно для выстройки гостиннаго двора согласно тому же плану, то въ этой крайности также единогласно предположено произвести постройку безъ мезониновъ и съ другими сокращеніями въ расходѣ, какіе окажутся возможными при составленіи новаго плана. Г. вице-губернаторъ, поручивъ архитекторскому помощнику Ноль- де составить по симъ узаконеніямъ новый планъ и смѣту, предлагалъ думѣ доставить къ нему справочныя цѣны на рабочихъ и матеріалы; по требованію помощника Нольде, вмѣстѣ съ симъ принимая въ соображеніе, что постройка гостиннаго двора по Высочайше утвержденному плану опредѣлена не на прежнемъ мѣстѣ, гдѣ существуютъ нынѣ деревянныя лавки, а съ нѣкоторымъ отступленіемъ къ городскимъ постройкамъ, а чрезъ это увеличивается количество земли и измѣняется мѣстность, отходящая подъ постройку, его пр—стло г. вице- губернаторъ обязывалъ также думу распорядиться приглашеніемъ городскаго общества и, предъявивъ оному настоящее предположеніе, предъявить, согласно ли оно на замѣнъ городской земли на ту, которая находится нынѣ подъ лавками, и на уступку нѣкоторой излишней части въ собственность владѣльцевъ лавокъ, какая дѣйствительно потребуется для устройства лавокъ, съ тѣмъ, чтобы предварительно сего произвести оцѣнку той и другой земли на законномъ основаніи; по отзыву же общества составя приговоръ, представить оный для дальнѣшаго распоряженія; каковой приговоръ дума, представила 7 іюня 1861 года съ оцѣночною описью и присовокупила, что уступка и самая оцѣнка сдѣланы правильно и съ выгодою для города. Все это г. вице-губернаторъ 16 іюня 1861 г. представилъ г. начальнику губерніи. Общество купцовъ и мѣщанъ г. Ромна приговоромъ, 6 іюня 1861 года составленнымъ,


— 175 —
изъяснило, что оно, принявъ во вниманіе обстоятельство, по которому не можетъ быть исполненъ планъ по постройкѣ каменныхъ лавокъ въ г. Ромнахъ, и дабы споспѣшествовать къ возведенію новаго каменнаго гостиннаго двора къ общей гражданъ г. Ромна пользѣ, оно на замѣнъ городской земли на ту, которая находится нынѣ подъ лавками и на уступку нѣкото • рой, дѣйствительно потребующейся подъ устройство лавокъ излишней части въ собственность владѣльцевъ лавокъ совершенно и съ охотой согласно, съ тѣмъ впрочемъ, чтобы за излишнюю часть,, противъ земли владѣльческой, изъ городской земли было заплочено городу по оцѣнкѣ присяжныхъ оцѣнщиковъ, предъявленной обществу, посаженныя деньги за каждую квадратную сажень земли, отходящей въ вѣчность владѣльцамъ. По составленной того 6 іюня оцѣнкѣ, городская въ гостинномъ дворѣ земля, не приносящая городу почти никакого доходу, оцѣнена за каждую квадр. сажень по 3 руб. сер. Наконецъ губ. дорожная и строительная коммиссія, при отношеніи 9 марта 1863 года препроводила въ губ. правленіе для надлежащаго распоряженія переданное въ оную г. начальникомъ губерніи сообщеніе къ его пр—ству товарища главноуправляющаго путями сообщенія и публичными зданіями, со смѣтою, разсмотрѣнною и поправленною въ главномъ управленіи на постройку по Высочайше утвержденному проекту гостиннаго двора въ г. Ромнѣ, по коей исчислено 347,799 руб. Губ. правленіе, не видя изъ отобранныхъ городскимъ головою отзывовъ единодушнаго желанія всѣхъ владѣльцевъ учреждать ярмарочный комитетъ и предоставлять ему распоряженіе по устройству лавокъ и принимая въ соображеніе, что при постройкѣ лавокъ въ г. Полтавѣ, учрежденный по этому предмету комитетъ не принялъ на себя оной, а призналъ болѣе удобной произвесть эту постройку съ торговъ, которая и отдана подрядчику, по журналу, 13 истекшаго мая состоявшемуся, полагало, не утверждая въ г. Ромнахъ строительнаго комитета, для отклоненія всякихъ недоразумѣній и жалобъ, тѣмъ болѣе, что и владѣльцы лавочныхъ мѣстъ большею частію жительствуютъ въ разныхъ мѣстахъ, постройку эту произвесть на общемъ законномъ основаніи о городскихъ общественныхъ постройкахъ; о чемъ 21 мая (№ 4768) представило г. министру внутр. дѣлъ. Нынѣ (11 іюля) получено предписаніе отъ 26 іюня его высо- копр—ства, что предположеніе объ устройствѣ въ г. Ромнахъ новаго гостиннаго двора, возникшее еще въ 1804 году, по


— 176 —
настоящее время не приведено въ исполненіе, тогда какъ существуютъ уже всѣ данныя, чтобы привести это дѣло къ желаемому окончанію; необходимый на означенную постройку капиталъ, въ количествѣ 360 т. руб. сер. уже собранъ....1)
Разсмотрѣвъ все это, губ. правленіе находитъ, что по Высочайше утвержденному проекту и плану мѣстности на постройку каменнаго гостиннаго двора въ г. Ромнѣ, постройка эта опредѣлена не на прежнемъ мѣстѣ, гдѣ существуютъ нынѣ деревянныя лавки, а съ нѣкоторымъ измѣненіемъ, т. е. отступленіемъ къ обывательскимъ кварталамъ, а чрезъ это увеличивается количество земли и измѣняется мѣстность, отходящая подъ постройку, но въ какомъ количествѣ отойдетъ . городская земля, по перепискѣ не видно. Между тѣмъ купеческое общество г. Ромна по приговору своему, 6 іюня составленному, уступаетъ часть городской земли, которая потребуется подъ каменныя лавки, съ платою въ пользу города, по оцѣнкѣ присяжныхъ оцѣнщиковъ, за каждую квадр. сажень одновременно по 3 руб. сер. Посему правленіе опредѣляетъ: 1-е, о настоящемъ предписаніи г. министра вн. дѣл. дать знать роменской городской думѣ указомъ для надлежащаго съ ея стороны распоряженія къ точному и непремѣнному исполненію предписанія его высокопр —ства, препроводивъ въ оную думу проектъ и смѣту на постройку каменнаго гостиннаго двора, равно для соображенія при распоряженіяхъ—и отзывы владѣльцевъ лавочныхъ мѣстъ объ избранныхъ ими лицахъ въ особый комитетъ для постройки новаго гостиннаго двора; 2-е, такъ какъ при устройствѣ въ г. Ромнахъ новаго гостиннаго двора неизбѣжно должна будетъ поступить въ частную собственность и городская земля, по случаю разширенія линій лавокъ, каковую землю общество г. Ромна соглашается уступить въ вѣчность владѣльцамъ нынѣшнихъ лавочныхъ мѣстъ съ платежомъ единовременно по 3 руб. сер. за каждую квадр. сажень; земли этой, по примѣрному исчисленію съ планомъ, потребуется до 400 кв. сажень, а на основаніи 1053 ст. Св. Зак. т. X, ч. 1-й продажа недвижимыхъ имуществъ городскихъ выше 1000 руб. разрѣшается министромъ, то представить о семъ г. министру вн. д. и просить разрѣшенія на уступку сей земли, согласно приговору общества; 3-е, предписать думѣ въ посылаемомъ указѣ, чтобы она нынѣ же привела въ извѣстность чрезъ уѣзднаго землемѣра, сколько при
9 Повторяется предписаніе министра вн. д., приведенное въ началѣ.


— 177 —
исполненіи Высочайше утвержденнаго плана на постройку гостиннаго двора дѣйствительно будетъ отходить городской земли, и объ оказавшемся донесла губ. правленію; 4-е, увѣдомить полтавскую губ. строит. коммиссію къ распоряженію ея о наблюденіи, чтобы постройка гостиннаго двора въ Ромнѣ была произведена соотвѣтственно Высочайше утвержденнымъ плану и фасаду и 5-е, о разрѣшеніи семъ донести г. министру вн. д. отъ лица начальника губерніи.—Августа 7 дня 1863 года. Подлинный подписали: за совѣтника Павловскій, секретарь Жарковъ, столоначальникъ Яцута.


По поводу двухъ документовъ конца XVIII и начала XIX в. о вознагражденіи приходскаго духовенства за требо- исправленіе.
$>. }ѴІалъцеба.
Прилукскій землевладѣлецъ Петръ Викторовичъ Новицкій вручилъ мнѣ для передачи въ Полтавскую Архивную Коммиссію два документа—рукописныя условія прихожанъ с. Не- хаевки (теперь называющаго «Нехайки») Пирятинскаго уѣзда на доходы приходскимъ священникамъ, которые обезпечивались за всякаго рода требоисправленіе.
Первый документъ представляется въ двухъ экземплярахъ: въ подлинникѣ съ роспискою кандидата на священство и въ копіи его; писанъ въ Сентябрѣ 1782 года. Подписей прихожанъ, какъ въ подлинникѣ, такъ и въ копіи не существуетъ. Этимъ условіемъ прихожане Покровской церкви с. Нехаевки, казачьяго и посполитаго званія жители, въ случаѣ полученія у нихъ мѣста священника Яковомъ Григорьевымъ Христіано- вичемъ, обязывались уплачивать ему условленные платежи за всякое требоисправленіе въ указанныхъ размѣрахъ, а Яковъ Христіановичъ съ своей стороны обязывался довольствоваться установленными размѣрами вознагражденія за требоисправленіе и вымогательства не чинить. Кромѣ размѣровъ платы за разнаго рода требы въ условіи указаны еще и другіе источники доходовъ священника, а именно:—«роковщина» или отсыпное зерно отъ хлѣбопашцевъ, замѣняющееся деньгами отъ безземельныхъ, свѣчи отъ приходящихъ на исповѣдь въ четыредесятницу, пользованіе лѣсомъ въ указанномъ урочищѣ и сѣнокосомъ въ другомъ урочищѣ.
Другой документъ представляетъ также условіе прихожанъ того же села Нехаевки, общества помѣщичьяго и казачьяго званія людей, на доходы священнику при приходской Покров¬


— 180 —
ской того села церкви Даніилу Яковлеву Хрпстіановичу. Условіе составлено 29 Октября 1814 года и подписано прихожанами и ихъ уполномоченными. Священникъ Даніилъ Яковлевъ Христіановичъ—сынъ Якова Христіановича, съ которымъ было заключено первое условіе въ 1782 году. Въ началѣ договора приводится причина составленія его:—указывается, что такого ■рода условія прихожанъ со священниками всегда взаимно устанавливаются, что по сіе время священникъ о. Даніилъ оставался на положеніи покойнаго отца своего, но «таковое положеніе доходовъ, по причинѣ отдаленнаго времени, въ которое тотъ договоръ былъ заключенъ, ни мало не соотвѣтствуетъ съ теперешнимъ возвышеніемъ цѣнъ на всѣ вещи».
«Уважая сіе, пишутъ прихожане, мы дѣлаемъ во всемъ прибавку». Въ концѣ условія о размѣрахъ платы за требо- исправленіе также, какъ въ первомъ документѣ, указаны другіе источники доходовъ священника, а именно:—«роковщина» съ хлѣбопашцевъ съ замѣной ее у безземельныхъ деньгами, «руга въ лѣсѣ» въ урочищѣ обирка и въ сѣнокосѣ въ урочищѣ лужава.
Для облегченія сравненія вознагражденія за требоиспра- вленіе и «роковщины», по тому и другому условію, здѣсь приводится списокъ требоисправленій съ оцѣнкою ихъ въ концѣ таблицы:
•
По условіямъ:
1782 г.
1814 г.
За погребеніе «стараго» .....
10 к.
20 к.
За погребеніе «малаго» .....
5 »
10 »
За панихиду великую .....
10 »
20 »
„ „ малую
5 »
10 »
За освященіе дому ......
10 »
20 »
За молитву родильницѣ .....
2 »
5 »
За крещеніе младенца .....
3 »
10 »
За причащеніе и исповѣдь больного
5 »
10 »
За исповѣдь въ посты съ души
1 »
2 »
За обвѣнчаніе богатыхъ .....
25 »
50 »
„ „ «убогихъ» ....
10 »
50 »
За вписаніе въ субботникъ ....
50 »
» »
За «заздоровный обѣдъ» .....
10 »
» »
За Евангеліе надъ больнымъ .
» »
10 »


— 181 —
По условіямъ:
1782 г.
1814 г.
За Евангеліе надъ умершимъ ....
)) ))
5 »
За малое освященіе воды .....
)) ))
20 »
За «Трисвятое» ......
)) ))
20 »
За сорокоустъ годовой .....
2 р.
3 р.
За «граматку».......
)) ))
20 к.
За молебенъ съ акаѳистомъ ....
)) ))
50 »
За освященіе иконы. .
)) ))
10 »
За водоосвященіе съ крестнымъ ходомъ .
)) ))
50 »
«Роковщины» съ хлѣбопашцевъ
четвери
чекъ.
„ съ безземельныхъ
5 к.
25 к.
При сравненіи вознагражденія за трудъ священника отъ прихожанъ въ 1782-мъ году съ вознагражденіемъ въ 1814-мъ году мы видимъ дѣйствительную «прибавку» во 2-мъ договорѣ и кромѣ того дополнительные виды «требъ», которыя въ первомъ договорѣ не указываются.
«Прибавка» вознагражденія по второму договору является очень существенной. По требамъ, указаннымъ въ первомъ договорѣ, она составляетъ въ большинствѣ случаевъ увеличеніе вдвое, а по нѣкоторымъ даже гараздо болѣе того. Во второмъ договорѣ причина прибавки объясняется „возвышеніемъ цѣнъ на всѣ вещи “ въ сравненіи съ в. еменемъ, когда заключался первый договоръ. Въ этотъ періодъ времени, прошедшій между первымъ и вторымъ договоромъ на розстояніи 32-хъ лѣтъ, въ Малороссіи совершились такія событія и перемѣны, которыя не могли не повліять на экономическую жизнь населенія и на состояніе цѣнъ на разнаго рода жизненные продукты.
Въ 1783-мъ г. въ Малороссіи окончательно введено крѣпостное право. Кромѣ того, это время было временемъ страшныхъ народныхъ бѣдствій отъ неурожаевъ и эпидемій.
Величайшая неправильность погоды, въ видѣ полнаго извращенія ея, съ дождливыми зимами и сырыми лѣтними мѣсяцами въ концѣ 18-го и въ первые годы 19-го в., вызвала сильнѣйшіе недороды и голодъ. Отечественная война въ началѣ 19-го в. вмѣстѣ съ разразившейся въ это время страшной эпидеміей тифа, а также эпидеміями болотно—міазматическихъ лихорадокъ и инфлюэнцы, породили въ народѣ страш-


— 182 —
ную смертность. Здоровый мужской элементъ защищалъ отечество, а женщины умирали отъ эпидемій въ такомъ огромномъ количествѣ, что 12-й и 13-й годы 19-го столѣтія дали перевѣсъ смертныхъ случаевъ надъ рожденіями. Мужское населеніе въ эти годы уменьшилось на 4,7°/о, а женское вдвое болѣе противъ этого. Вслѣдствіе указанныхъ бѣдствій дѣйствительно цѣны на всѣ жизненные припасы и вещи во всей Малороссіи поднялись до неимовѣрной высоты. Съ 1812-го по 1816-й годъ 1 рубль ассигнаціи цѣнился въ 431 /з копѣйки на серебро, каковая котировка совершалась во всѣхъ правительственныхъ казначействахъ. Кстати сказать, въ дальнѣйшіе годы 1 рубль ассигнаціи упалъ еще болѣе въ цѣнѣ: съ 17-го по 39-й годъ онъ принимался уже въ 27^2 коп. серебра.
Помимо увеличенія платы за ранѣе существовавшія требо- исправленія, въ условіи 1814 года приведены новыя формы церковныхъ требъ, не указываемыя въ условіи 1782-го года. Здѣсь мы встрѣчаемъ: чтеніе Евангелія надъ больнымъ, чте - ніе Евангелія надъ умершимъ, малое освященіе воды, «трисвятое», «за гранатку», молебенъ съ акафистомъ, освященіе иконы, водоосвященіе съ крестнымъ ходомъ. Въ свою очередь изъ старыхъ требъ, существовавшихъ въ 1782-мъ году, по новому условію отсутствуютъ: а) «заздоровный обѣдъ», бывшій въ обычаѣ въ сущности «чинъ о панагіи», совершавшійся въ 40-ый день и черезъ годъ послѣ смерти родственниковъ, и б) вписаніе въ субботникъ. Послѣднее, по всей вѣроятности, замѣнено подачей «граматки» на каждый случай въ отдѣльности.
Въ виду интереса свѣдѣній, приводимыхъ въ условіяхъ конца 18-го и начала 19-го в., въ бытовомъ отношеніи и особенно для сравненія положенія обезпеченія сельскаго духовенства тѣхъ временъ съ настоящимъ временемъ, я обратился съ просьбой къ настоятелю ц. с. Нехайки (бывшаго с. Нехаевки) сообщить свѣдѣнія о теперешнихъ нормахъ вознагражденія священника за требы въ этомъ селѣ.
Отецъ настоятель любезно сообщилъ мнѣ слѣдующее: Договора съ прихожанами о нормахъ платы за требоисправленіе въ настоящее время не существуетъ. Получается то, что даютъ добровольно.
1. 	За погребеніе взрослыхъ бывали случаи платы отъ Г;-ти


— 183 —
рублей, 2 рублей 1 р. 50 коп. и даже до 15 коп. на весь причтъ. Но было много случаевъ и безплатныхъ похоронъ.
2. За погребеніе младенцевъ плата не превышала 50-ти коп. на весь причтъ.
3. За панихиду великую (малая не совершается)—15 коп.
4. За освященіе дома—отъ 1 р. и выше по усердію.
5. Сорокоустъ годичный отъ 3-хъ рублей.
6. а Змолитву родильницы («вводины»)—10 к.
7. За крещѳніе младенца—15 к.
8. За исповѣдь въ великомъ посту 1—2 коп.
9. За вѣнчаніе отъ 2-хъ до 10-ти рублей.
10. За молебенъ съ акаѳистомъ отъ 30 до 60 коп.
11. Освященіе хлѣбовъ съ крестныхъ ходомъ за 5 7г верстъ было 1 разъ и получено 3 руб.
Многія требы, бывшія въ обычаѣ прежде, въ настоящее время не практикуются; такъ „заздоровный обѣдъ" совсѣмъ не отправляется, «трисвятое» даже неизвѣстно, вписываніе въ субботникъ не практикуется, «частновые» или «граматки» не развиты (подаютъ не болѣе 5-ти человѣкъ отъ 1 до 10 к.). Евангеліе надъ больными совершается очень рѣдко и уплачивается за это по 3 коп.; надъ умершими Евангеліе читается безплатно. Освященіе воды съ акаѳистомъ при теперешнемъ настоятелѣ ни разу не было; точно также не было водосвятія съ крестнымъ ходомъ. Роковщины не даютъ, а при хожденіи съ молитвою получается священникомъ около 15 п. овса (при 322 дворахъ). Лѣсовъ и сѣнокосовъ нѣтъ, но существуетъ ружная земля. Всѣхъ доходовъ священникъ получаетъ въ годъ около ЗОО р. и отъ земли около 100 руб. (безъ псаломщика).
Изъ этихъ данныхъ усматривается, что въ періодъ времени, протекшій съ 1814-го гоца, т. е. за 91-нъ годъ, вознагражденіе священника за приходское требоисправленіе въ сущности поднялось очень мало. Увеличилась плата за требы, случающіяся рѣдко, обычныя-же требы оплачиваются почти въ тѣхъ-же размѣрахъ. А кромѣ того, многія обычныя требы, бывшія прежде, въ настоящее время вышли изъ употребленія.


— 184 —
Жизнь пастыря, вслѣдствіе этого, стала теперь обезпеченной менѣе, особенно если принять въ разсчетъ состояніе культуры въ настоящее время и цѣны на жизненныя потребности.
Помимо всего сказаннаго, первый изъ приведенныхъ документовъ—условіе прихожанъ съ Яковомъ Григорьевымъ Хри- стіановичемъ, еще не получившимъ сана священства, въ 1782-мъ году,—интересенъ въ томъ смыслѣ, что онъ указываетъ на существовавшее въ то время право выбора священника прихожанами. Это право существовало въ Малороссіи изстари. Его особенно полно использовали Западно-Русскія церковныя братства и передали во всей силѣ Малороссіи, гдѣ оно существовало до конца 18-го вѣка.
А. 	Ф. Мальцевъ.


ПОЛТАВСКАЯ ГИМНАЗІЯ
с*ь 1808 по 1831 годъ.
Очерки по архивнымъ даннымъ)
ГЛАВА I.
Въ древней Россіи школа должна была служить главнымъ образомъ цѣлямъ религіозно-нравственнымъ; на пастырей церкви падала забота о просвѣщеніе народа. Наиболѣе просвѣщеннымъ классомъ въ древней Россіи было духовенство. О степени даже развитія грамотности въ средѣ другихъ сословій (купцовъ, посадскихъ—жителей городовъ, крестьянъ) можно говорить лишь гадательно. Нѣкоторые ученые нашй полагаютъ, что большинство училищъ московскихъ ХѴ-ХѴІІ в. в. были простыми школами грамоты. Въ нихъ учили азбукѣ, читались часословъ, псалтырь, апостолъ. Полагаютъ, что правильно поставленной начальной школы не было; въ большихъ центрахъ, какъ Москва, Новгородъ, въ богатыхъ монастыряхъ, можетъ быть, были попытки основать правильную начальную школу.
Въ общемъ образованіе поставлено было слабо. Иностранцы, бывавшіе въ Россіи, поражались невѣжествомъ русскихъ. Вмѣсто усвоенія знаній, шедшихъ въ Россію съ Запада, люди московскіе, знакомые съ книгой, проклинали науки; занятія науками считали за ересь. Все это вмѣстѣ взятое развивало въ русскомъ народѣ косность, суевѣріе,—приведшія въ ХѴП в. къ расколу, т. е. къ обособленію части русскаго православнаго населенія отъ православной вѣры и' церкви. Характеръ русской школы рѣзко мѣняется со времени императора Петра I. Задачей школы служило подготовленіе нужныхъ для службы людей-моряковъ, чиновниковъ, военныхъ. Впрочемъ, въ послѣдніе годы жизни у императора Петра I зараждалась мысль о школѣ общеобразовательной, которая давала бы общее знаніе;


— 186 —
былъ выработанъ планъ Академіи Наукъ. Академія эта была открыта уже послѣ смерти Петра (въ 1726 г.); при ней былъ учрежденъ университетъ и гимназія. Читать лекціи приглашены были изъ Германіи ученые профессора; слушатели были русскіе, но ихъ оказывалось такъ мало, что и слушателей частью должны были выписать изъ Германіи. Учениковъ въ гимназію приходилось набирать изъ дѣтей мастеровыхъ, солдатъ. Когда для дворянскихъ дѣтей учрежденъ былъ сухопутный шляхетскій корпусъ, слушателей въ университетъ, состоявшій при Академіи, набирались изъ воспитанниковъ славяно- греко-латинской Академіи, основанной въ самомъ концѣ XVII в.
Въ серединѣ XVIII в. центромъ образованія становится Москва. Въ ней основанъ былъ университетъ (въ 1755 г.) и при немъ двѣ гимназіи для дворянскихъ дѣтей и для разночинцевъ. Въ гимназіи строго были отдѣлены дѣти дворянъ, отъ дѣтей «подлаго» званія: дѣти «подлаго» званія учились преимущественно искусствамъ (музыка, пѣніе, живопись, знанія техническія), дѣти дворянъ главнымъ образомъ изучали науки, иностранные языки и поступали въ университетъ.
Для крестьянъ не считалось нужнымъ имѣть какія либо школы. Созванные въ коммиссію для составленія проекта новаго уложенія (1767 г.) чины ея заявили, что «училищъ для крестьянъ совсѣмъ имѣть не надлежитъ, потому что земледѣльцамъ другихъ наукъ, состоянію и?ъ не принадлежащихъ совсѣмъ имѣть не слѣдуетъ, кромѣ россійской грамоты, которую могутъ онѣ имѣть и безъ учрежденія для нихъ училищъ, «какъ и донынѣ оной было». Въ нѣкоторыхъ мѣстностяхъ, особенно въ Молороссіи, народъ самъ старался создавать себѣ школы. Учителями въ нихъ были дьячки (церковные причетники). Не имѣя никакой осѣдлости, дьячки эти жили въ домахъ при церквахъ и за умѣренную плату деньгами или хлѣбомъ обучали дѣтей грамотѣ. Ревизія 1782 года, прикрѣплявшая каждаго къ опредѣленному мѣстожительству и роду занятій, способствовала паденію и этихъ школъ. Императрица Екатерина думала устроить начальное образованіе при посредствѣ мѣстныхъ губернскихъ органовъ управленія. Созданы были Приказы общественнаго призрѣнія и имъ предписано было въ городахъ и многолюдныхъ селахъ заводить школы для обученія письму, ариѳметикѣ, катехизису; за обученіе полагалась извѣстная плата, хотя бѣдные освобождались отъ нея.


І 87 —
Впрочемъ, въ началѣ царствованія императрица Екатерина обращала вниманіе не столько на ученіе, сколько на воспитаніе, на развитіе въ народѣ добронравія. Средствомъ для этого должны были служить закрытыя школы. Дѣти удалялись отъ вліянія окружающей среды, отъ жизни; сношенія съ семьей почти прерывались; свиданія съ родителями устраивались при свидѣтеляхъ.
Для воспитанія женщинъ при Смольномъ монастырѣ устроено было закрытое заведеніе. Оставивъ несбыточный планъ перевоспитанія русскаго общества, императрица во вторую половину царствованія главное вниманіе обратила на образо- ніе. Она воспользовалась новой системой школы, вводимой въ Австріи. Православный сербъ Ѳедоръ Ивановичъ Янковичъ-де- Меріево, знавшій русскій языкъ, по рекомендапціи императора Іосифа II приглашенъ былъ въ Россію насадить новую школу Янковичъ выработалъ планъ учебныхъ заведеній. Комиссія, учрежденная въ 1782 году подъ предсѣдательствомъ т. с. П. В. Завадовскаго (потомъ перваго министра просвѣщенія), приняла этотъ планъ. Училища раздѣлялись на малыя, среднія и главныя. Когда подготовлено было въ главномъ училищѣ около 100 учителей и составлены необходимые учебники, послѣдовало высочайшее повелѣніе открыть главныя народныя 'училища въ 25 городахъ. Комиссія однако выработала новый уставъ народныхъ училищъ, по которому училища раздѣлялись только на два разряда—главныя и малыя. Главныя училища открывались въ губернскихъ городахъ, а малыя въ городахъ уѣздныхъ. Въ главномъ училищѣ для желающихъ поступить въ гимназію проходился латинскій языкъ. Въ малыхъ училищахъ учили чтенію, письму, ариѳметикѣ; катехизисъ, священная исторія, русская грамматика, чтеніе книгъ о должностяхъ человѣка и гражданина дополняли программу. Главныя училища имѣли 4 класса. Въ нихъ проходили, катехизисъ, священную исторію, ариѳметику, русскую грамматику, исторію, географію, геометрію, механику, физику, естественную исторію и архитектуру. Высшее наблюденіе за училищами въ каждой губерніи возлагалось на губернатора и генералъ-губернатора, а матеріальныя заботы о ихъ благосостояніи падали на приказы общественнаго призрѣнія. Они изыскивали средства, устраивали помѣщенія, содержали учи¬


— 188 —
телей, покупали- книги. Завѣдываніе учебной частью въ губерніи поручалось директору училищъ *).
Въ г. Полтавѣ главное народное училище по уставу 1786 года открыто было 15 октября 1799 года. Помѣщалось оно въ деревянномъ домѣ, близъ церкви Воскресенія, пріобрѣтенномъ приказомъ общественнаго призрѣнія, и состояло изъ 4-хъ классовъ. Учителями въ немъ были въ 1803—1806 году: математическаго класса Ив. Никит. Зозулинъ, происходившій изъ купеческаго званія. Онъ получалъ жалованья—400 р. въ годъ. Историческаго класса Яковъ Ильичъ Холминовъ—400 р., 2-го класса Павелъ Ѳедоровичъ Тиссаревскій—200 р. 1-го класса и рисованія Алексѣй Ивановичъ Ѳедоровъ—300 р. Нѣмецкаго и латинскаго языка Паратичъ, французскаго Дюпюи2). Съ 1799—1803 во главѣ училища стоялъ смотритель; съ 1803—1805 былъ опредѣленъ директоръ училищъ, которымъ состоялъ Никита Васильевичъ Дроздъ-Вонячевскій. По выходѣ его въ отставку, до 1806 года до назначенія И. Д. Огнева (13 ноября 1806 г.) во главѣ дирекціи находился учитель математики И. Н. Зозулинъ. По таблицѣ статистическихъ свѣдѣній объ учебныхъ заведеніяхъ по 1829 г. въ немъ
было учениковъ:
Въ
1794
ГОДУ .
. . 56
»
1800
))
. . 78
»
1801
))
. . 105
1802
))
. . 115
1803
))
. : 1203)
»
1808
))
. . 149
Относительно
происхожденія
учениковъ въ указанной
таблицѣ говорится,
что двѣ трети
ихъ ежегодно состояло изъ
дворянъ и чиновниковъ, остальные изъ купцовъ, мѣщанъ и другихъ сословій.
/ ' 1) Шуми горскій. Истор. В. 1904 г. 10. Соболевскій. Образованіе въ Московской Руси. Мякотинъ. Очерки по исторіи русской культуры. Павловскій И. Ф. Приходскія школы въ старой Малороссіи. Мякотинъ. Протопопъ Аввакумъ (предисловіе). Историч. обзоръ дѣятельности М. Н. Пр. Шмидъ. Исторія среднихъ учебныхъ заведеній въ Россіи.
а) Таблица статист. свѣд. объ учебн. зав. Полт. губ. по 1829 г. № 1113, за 1831 г. № 1039, Архивъ Губ. Прав. г. Полт. дѣло № 164; арх. П. Г. Дѣло № 3,1806 г. время открытія указ. 7 декабря.
3) 	Но другимъ свѣдѣніямъ—81 мужскаго п 5 женскаго. Архивъ Полт. Губ. Прав. Дѣло за 1803 г. № 164, стр. 45.


— 189 —
На содержаніе главнаго училища въ г. Полтавѣ отпускалось суммъ сначало изъ Черниговскаго Приказа общественнаго призрѣнія, а послѣ открытія Полтавской губерніи въ 1802 году изъ Полтавскаго ежегодно по 1960 р. Кромѣ того, на наемъ квартиръ служащимъ въ училищѣ ежегодно отпускалось изъ Полтавской строительной экспедиціи по 540 р.
Съ 1807 г. изъ Полтавскаго повѣтоваго казначейства по распоряженію Министерства Народнаго Просвѣщенія на содержаніе училища отпускалось 1250 р. Изъ нѣкоторыхъ данныхъ журналовъ комитета Полтавскаго главнаго училища, сохранившихся начиная съ 1806 года, можно заключить, что служащіе въ немъ имѣли недостатокъ въ средствахъ даже на наемъ писца и канцелярскіе расходы; въ 1806 году учитель французскаго языка за недостаткомъ учебныхъ книгъ не могъ вести преподаваніе1).
Въ день открытія Полтавской гимназіи 2-го февраля 1808 года главное училище преобразовано было въ повѣтовое (уѣздное) двухклассное училище, на основаніи высочайше утвержденнаго устава 5 ноября 1804 г., причемъ І-й классъ раздѣлялся на два отдѣленія высшее и низшее.
Помѣщалось оно нѣкоторое время въ казенномъ каменномъ флигелѣ, принадлежавшемъ къ дому, выстроенному для малороссійскаго почтамта, но почтамтъ оставленъ былъ въ Черниговѣ, домъ же тотъ, занимаемый полтавской губернской почтовой конторой, въ 1822 году, Высочайше подаренъ былъ для помѣщенія Полтавской гимназіи. Послѣ преобразованія гимназіи въ 1831 году по уставу 1828 года въ семиклассную повѣтовое училище переведено было въ отдѣльный отъ гимназіи домъ*  2). На содержаніе училища отпускалось отъ казны: смотрителю 300 р., двумъ учителямъ по 250 р., законоучителю 75 р., за рисованіе 75 р., на содержаніе дома, служителей и т. п. 300 р., всего 1250 р. въ годъ3).
9 Арх. Полт. Г. дѣло № 3, 1806 г. Таблица статистич. свѣд. объ учобн завед. Полт. губ. по 1829 г. № 1113.
а) Что Полт. повѣт. училище еще въ 1831 г. помѣщалось въ каменномъ флигелѣ, прпн. П. Г. см. Вѣд. объ учебн. зав. П. Г. за первую х/2 1831 г. № 1039. Арх. Полт. Г. 1829, № 1113 донесеніе въ учебн. комит. X. У. 24 н. 1831 г. № 1548. 1822 г. №№ 6218 и 6079 объ уступкѣ гимназіи казеннаго дома.
3) 	Арх. Полт. Губ. Пр. дѣло № 206, стр. 11—12 Сборн. пост, по М. Н. П. стр. 35— 36, I т.


— 190 -
Цѣлью учрежденія уѣздныхъ училищъ было: 1) приготовить юношество для гимназій, если родители пожелаютъ дать дѣтямъ своимъ лучшее воспитаніе, 2) открыть дѣтямъ различнаго состоянія необходимыя познанія, „сообразныя ихъ состоянію и промышленности." При 28 часахъ въ недѣлю въ уѣздномъ училищѣ преподавались слѣдующіе предметы: Законъ Божій и священная исторія, должности человѣка и гражданина, русская грамматика, а гдѣ въ употребленіи другой языкъ—грамматика мѣстнаго языка, чистописаніе, правописаніе, правила слога, всеобщая географія и начальныя правила математической географіи, географія русскаго государства, всеобщая исторія, русская исторія, ариѳметика, начальныя правила геометріи, начальныя правила физики и естественной исторіи, начальныя правила технологіи, рисованіе. Учителя уѣзднаго училища опредѣлялись университетомъ округа (по отношенію къ полтавскому-Харьковскимъ). Учебное время, какъ и въ гимназіяхъ, продолжалось отъ 1 августа предыдущаго года по 1 іюня слѣдующаго; іюль мѣсяцъ полагался для отдыха; въ воскресные и табельные дни ученія не бывало1).
Во вновь открытое повѣтовое или уѣздное училище поступило 130 воспитанниковъ*  2).
Первымъ смотрителемъ Полтавскаго повѣтового училища назначенъ былъ учитель 2-го класса математики И. Н. Зозулинъ. Учитель исторіи и географіи главнаго училища Холми- новъ назначенъ былъ смотрителемъ Кобелякскаго повѣтового училища. Мѣсто учителя 1-го класса занималъ временно учитель латинскаго языка въ Полтавской гимназіи Тиссаревскій; приготовительнаго класса Ѳедоровъ3).
Лучшіе ученики по окончаніи 2-го класса Полтавскаго и другихъ повѣтовыхъ училищъ губерніи, по выдержаніи экзамена, принимались въ первый классъ Полтавской гимназіи. Въ сентябрѣ 1808 года поступило ихъ 17; въ августѣ 1809 г. —19; въ 1810—1811 учебномъ году изъ Полтавскаго повѣтового училища изъ числа 35 учениковъ второго класса переведено въ І-й классъ Полтавской гимназіи въ сентябрѣ тоже 19 и изъ Кобелякскаго училища со второго класса—8
х) Сборы, пост, по Мин. Н. Ир. т. I, Уставъ 1804 г. Историч. обзоръ дѣят. М, Н. Пр. 1802 г.—1902 г. 64-65.
2) Періодич. сочны, объ успѣх. нар. просвѣщ. 1808 г. № 21.
3) Арх. П. Г. 1809 №№ 255, 1025 п др. Поріодпч, сочны. 1808 г, № 21.


— 191 —
учениковъ; въ 1825 году изъ разныхъ повѣтовыхъ училищъ поступило 23 ученика1). На протяженіи до 1830 г. находится единственный въ своемъ родѣ примѣръ возвращенія ученика изъ гимназіи за дурное поведеніе обратно въ уѣздное училище.
Въ экзаменной вѣдомости 1819 года подписанной «учитель Ф. Целларіусъ» сдѣлано примѣчаніе: «ученикъ 1-го класса Григорій Сапицкій перемѣщенъ за дурное поведеніе въ классѣ въ уѣздное училище»*  2  3).
Привожу списокъ учениковъ Полтавскаго повѣтового училища въ числѣ первыхъ поступившихъ въ августѣ 1809 года въ «Полтавскую Губернскую гимназію».
Анабаловъ Иванъ, Воробьевскій Павелъ, Ге Николай, Да- нильченко Яковъ, Дещенко Евлампій, Диторовъ Дмитрій, Емозъ Деомидъ, Кричевскій Иванъ, Кричевскій Павелъ, Кричевскій Степанъ, Куликовъ Алексѣй, Мазуровскій Викторъ, Найдю- новъ Александръ, Наумовъ Михайло, Одинецъ Николай, Сели- мовскій Яковъ, Хилецкій Павелъ, Щербинскій Платонъ, Фра- поли Николай.
За исключеніемъ Наумова, сына купца и Фраполи—ита- ліанца, остальные всѣ были дѣти дворянъ8).
Въ 1810 году правленіе Харьковскаго университета предписало, чтобы въ свидѣтельствахъ увольняемыхъ учениковъ было означаемо кончилъ ли ученикъ гимназію, уцздное, или другое какое либо училище, или его не кончилъ, такъ какъ въ силу Высочайше утвержденныхъ правилъ народнаго просвѣщенія 24 января 1803 года, спустя пять лѣтъ послѣ учрежденія округа, никто не могъ быть опредѣленъ къ гражданской должности, требующей юридическихъ и другихъ познаній, если не окончитъ ученія въ общественномъ или частномъ училищѣ4  *).
Другимъ распоряженіемъ, исходившимъ отъ Главнаго Правленія Училищъ, запрещена была выдача аттестатовъ и вообще какихъ либо свидѣтельствъ ученикамъ, не окончив9 Арх. Полтав. Г. вѣдомости 1808 и 1809 г.г. 1810 г. № 265, историческая записка 1825 г. № 141-11.
2) Арх. Полт. Г. 1819 г. № 65, дѣло о совершеніи экзамена въ П. Г.
3) Вѣдомость объ успѣхахъ учениковъ за 1-ю половину 1809 года за № 84.
4) Арх. П. г. 1810 г. № 237 Сборц. цостан. т. I, стр. 510, предварительныя правила
народи, просвѣщенія § 24, ibid, стр. 17.


— 192 —
шимъ курса наукъ, причемъ указывалось па то, что выдача аттестатовъ такимъ ученикамъ должна дослужить имъ поводомъ къ произвольному оставленію гимназіи, что имѣло бы вредное вліяніе на училища1).
Распоряженія эти однако не достигали цѣли, такъ какъ нельзя было удержать учениковъ въ гимназіи до окончанія въ ней курса. Въ отношеніи Полтавской гимназіи изъ года въ годъ наблюдается такого рода явленіе, что чѣмъ выше классъ, тѣмъ меньше въ немъ учениковъ. Весьма не большая часть учениковъ уѣздныхъ училищъ, поступавшихъ въ нее, проходили въ ней курсъ предметовъ до конца; многіе уходили изъ нея едва успѣвъ переступить порогъ. Въ 1810 году Полтавская гимназія имѣла три класса и 54 ученика; изъ нихъ 9 ушли для поступленія въ кадетскіе корпуса. * 2) Въ 1812— 1813 учебномъ году число учениковъ въ гимназіи увеличилось до 113, въ ней было полныхъ 4 класса, но окончило полный курсъ съ аттестатомъ только 9 учениковъ, 20 поступили въ кадетскіе корпуса, а 11 выбыли неизвѣстно куда3).
Въ 1813—1814 учебномъ году изъ 77 учениковъ, выбывшихъ въ гимназіи въ теченіе года, съ аттестатомъ 4-хъ классовъ окончило 7—8, а выбыло до окончанія курса 15 учениковъ4).
По сословіямъ ученики въ указанномъ 1813—1814 г. распредѣлялись такъ: дворянъ было 30, дѣтей оберъ-офицеровъ 21, купцовъ 2, мѣщанъ 1.
Въ 1814—1815 году изъ 64 учениковъ, окончило курсъ съ аттестатомъ 4 классовъ 8 учениковъ и выбыло 6 5  6.)
Въ 1822—1823 году изъ 104—105 учениковъ окончило курсъ съ аттестатомъ 17 учениковъ, а выбыло до окончанія 14е).
Въ 1823 —1824 году изъ числа 106 учениковъ 4 класса гимназіи окончило 9-ть учениковъ.7)
Въ 1824—1825 году изъ 97 учениковъ окончили курсъ съ аттестатомъ 9, а выбыло въ дома родителей 16 учениковъ8).
1) Арх. П. Г.~1810 г. М. 437.
2) Арх. П. Г, 1810 г. Вѣдом. объ учебн. завед. II. губ. №. 252.
3) Вѣдомость о сост. П. Г. за 1813 г. № 99.
4) Вѣдом. учителей 1813—1814 г. п Вѣдом. о сост. П. Г. за 1814 г. № 127.
5) Вѣдом. объ учебн. зав. Полт. губ. 1815 г. донес. уч. ком. X. У. 1815 г. № 310.
6) Истор. записка объ учил. П. дирекціи за 1823 г.
7) Вѣдом. объ уч. зав. Полт. губ. 1824 г. № 153,
8) Истор. зап, П, Г, за 1 825 г, № 141,


— 193 —
Въ 1821 году ученикъ 4 класса гимназіи Кохановскій Дмитрій писалъ въ своемъ прошеніи, что онъ былъ боленъ и не могъ продолжать ученія, по выздоровленіи же возымѣлъ желаніе поступить въ военную службу. Объ ученикахъ Савиныхъ Директоръ гимназіи И. Дм. Огневъ писалъ коллежскому регистратору, окулисту, Савину, что «сынъ его Николай и племянникъ Викторъ при необыкновенной лѣности въ наукахъ и невниманіи въ наставленіяхъ учителей—имѣютъ большой навыкъ къ шалостямъ, къ искорененію которыхъ неимѣ- ется никакихъ средствъ». Дойдя до второго класса, Викторъ Савинъ поступилъ на службу въ Полтавское Губернское Правленіе.1)
Въ 1828 году одинъ изъ учениковъ гимназіи Зощенко Григорій самовольно бѣжалъ и скрылся неизвѣстно куда.
Нѣкоторые ученики гимназіи, изъ окончившихъ уѣздныя училища, уволившись, вступали на путь преступленій. Григорій Заливанченко, уволенный изъ гимназіи своею матерью, отпущенною на волю вдовой, для поступленія въ военную службу, имѣя на рукахъ аттестатъ Константиноградскаго повѣтоваго училища, занялся воровствомъ. .
За покражу разныхъ вещей, денегъ, за перемѣну своей фамиліи—онъ содержался въ острогѣ г. Константинограда. Директоръ гимназіи И. Дм. Огневъ характеризовалъ его полиціи какъ лѣниваго, нерадиваго, рѣдко посѣщавшаго классъ.*  2)
Другой ученикъ Каменскій Петръ, сынъ коллежскаго регистратора, жителя м. Рѣшетиловки, Полтавской губерніи, поступившій въ Полтавскую гимназію въ 1823 году и самовольно оставившій ее въ слѣдующемъ году, разыскивался комиссіей военнаго бессарабскаго суда по дѣлу надъ какимъ то козачьимъ урядникомъ3).
Въ виду такого рода фактовъ, очевидно въ то время довольно распространенныхъ, училищный комитетъ Харьковскаго университета издалъ распоряженіе, въ которомъ указывалось, что ученики, надлежащимъ образомъ окончившіе уѣздныя училища, по вступленіи въ гимназію не съ надлежащимъ прилежаніемъ и поведеніемъ продолжаютъ въ ней ученіе между прочимъ и потому, что при вступленіи на службу могутъ !) Арх. П. Г. 1821 прош. Кохановскаго. 1828 г. кол. рег. Савину № 748 и 1831 г. № 1562.
2) 1828 года дѣло № 120.
3) Арх. П. Г. 1830 г. № 414.


— 194 —
представлять только аттестаты, выданные уѣздными училищами; въ виду этого предписывалось не возвращать ученикамъ аттестатовъ, выданныхъ изъ уѣздныхъ училищъ, представляемыхъ при поступленіи въ гимназію, а только въ выдаемыхъ аттестатахъ или свидѣтельствахъ прописывать ихъ содержаніе. Распоряженіе это было объявлено ученикамъ Полтавской гимназіи по классамъ1).
Наряду съ фактами оставленія Полтавской гимназіи учениками до окончанія ея, можно отмѣтить, правда единичные, случаи желанія продолжать учиться, у людей, состоявшихъ уже на службѣ. Максимъ Онищенковъ, выбывъ въ 1808 году изъ Полтавской гимназіи до окончанія курса, опредѣлился въ Полтавское Губернское Правленіе. Получивъ оттуда аттестатъ для продолженія въ гимназіи наукъ, онъ просилъ вновь принять его въ число учениковъ гимназіи и былъ принятъ*  2).
Въ 1810 году губернскій регистраторъ Симонъ Писаренко-Нестеренко, кончившій Полтавское главное учядище, въ поданномъ прошеніи указывалъ на желаніе учиться иностраннымъ языкамъ—французскому, нѣмецкому и латинскому и также просилъ принять его въ число учениковъ Полтавской гимназіи3).
Причины столь чаСтой смѣны учениковъ въ Полтавской гимназіи носятъ общій характеръ, свойственный той эпохѣ, когда ни чиновники, ни горожане не видѣли никакой пользы въ образованіи своихъ дѣтей. Чиновникамъ и дворянамъ гимназическій курсъ ученія казался слишкомъ продолжительнымъ. Кромѣ того, уставъ 1804 года открывалъ доступъ въ гимназіи для лицъ всѣхъ сословій и дворяне-помѣщики могли опасаться, что дѣти ихъ заразятся не свойственными имъ привычками и пороками отъ дѣтей низшихъ сословій. За тѣмъ, Высочайшій рескриптъ отъ 14 марта 1807 года предоставлялъ льготы «благородному юношеству» при вступленіи его на военную службу; косвенно онъ также могъ повліять на то, чтобы почетной военной карьерѣ предпочесть продолжительное ученіе въ гимназіи4).
х) 1830 г. Изъ учил. ком. X. У., 30 мая, № 1906.
2) Арх. Н. г. 1809 г. Дѣло № 24.
3) 1810 г. Дѣло № 15.
4) Сборн. постановл. т. 1, стр. 411. Шмидъ, Исторія среднихъ учебныхъ заведеніи въ Россіи по ж. М. Н. II. 1877 г. кн. 3, стр. 71—72. Историч. обзоръ дѣятельности И. Н. Пр- стр. 132.


— 195 —
Съ 1778 по 1810 годъ въ Полтавѣ находился еще женскій пансіонъ, который содержалъ нѣмецъ Менежъ или Мен- гесъ; ученицы всѣ были изъ дворянъ; контингентъ ихъ состоялъ ежегодно отъ 10—15, при двухъ учителяхъ. Въ немъ изучались языки—русскій, французскій, нѣмецкій, географія, ариѳметика, исторія и рисованіе. Пансіоны въ то время пользовались большимъ довѣріемъ общества. Уставъ 1804 года каждому, обладавшему соовѣтственнымъ образовательнымъ цензомъ, предоставлялъ заводить частный пансіонъ; разрѣшеніе на открытіе зависѣло отъ университета; но ближайшій надзоръ ввѣрялся мѣстному директору гимназіи. Ограничительныя мѣры противъ іезуитовъ и вообще иностранцевъ-учителей и содержателей пансіоновъ начались позже.
ГЛАВА II.
Комиссія народныхъ училищъ 1782 года не успѣла создать стройной системы управленія; не имѣла опредѣленнаго бюджета. Главныя и малыя училища и возникшія раньше высшія и среднія учебныя заведенія не имѣли ничего общаго.
Императоръ Александръ I по вступленіи на престолъ задался вопросомъ «преобразованія Россіи на началахъ законности»; онъ видѣлъ въ просвѣщеніи могучее орудіе въ рукахъ правительства.
«Неофиціальный комитетъ», составленный изъ близкихъ къ государю друзей дѣтства, выработалъ планъ учрежденія министерствъ; 8 сентября 1802 года послѣдовалъ указъ объ учрежденіи 8 министерствъ. Они являлись важными, центральными органами распорядительными и исполнительными.1)
Въ кругъ дѣятельности Министерства Народнаго Просвѣщенія входило просвѣщеніе народа, воспитаніе юношества и распространеніе наукъ. Ему подчинялись высшія ученыя учрежденія—академіи, университеты, разныя другія училища; типографіи, библіотеки, музеи; принадлежала цензура книгъ и періодическихъ изданій. Помощникъ министра назывался товарищъ министра. Первымъ министромъ народнаго просвѣщенія назначенъ былъ графъ П. В. Завадовскій, (1802—1810) его товарищемъ М. Н. Муравьевъ.*  2)
1) Романовскій, Госуд. учрежд. др. и новой Россіи; Митоковъ очеркъ по истор. р. культуры ч. 11. Ист. обзоръ дѣят. М. Н. Пр. 1802—1902 г.
2) П. В. Завадовскій упом. уже раньше: былъ предсѣдат. комиссіи 1782 г.; но происхожд.


— 196 —
При министерствѣ образована Пыла коммиссія училищъ, переименованная вскорѣ (въ нач. 1803 г.) въ Главное Правленіе Училищъ,—такъ назывался совѣтъ министра. Комиссія эта выработала „предварительныя правила народнаго просвѣщенія" высочайше утвержденныя 24 января 1803 г., излагавшія главныя основанія новой учебной системы па широкихъ общеобразовательныхъ началахъ. Учебныя заведенія раздѣлены были на 4 разряда: 1) училища приходскія, 2) уѣздныя, 3) губернскія или гимназіи, 4) университеты. Въ учебномъ отношеніи Россія раздѣлена была на 6 округовъ: Московскій, Виленскій, Дерптскій, Харьковскій, С.-Петербургскій и Казанскій. Попечитель округа являлся представителемъ своего округа въ Петербургѣ въ званіи члена Главнаго Правленія Училищъ.
Учебные планы располагались такъ, что низшее училище служило подготовительной ступенью къ высшему до самаго университета и отъ него зависѣло. Университетъ съ попечителемъ во главѣ представлялъ учебный и административный центръ округа; ему подчинены были гимназіи. Директору гимназіи подчинялись уѣздныя училища, смотрители послѣднихъ наблюдали за училищами приходскими. Содержаніе училищъ обезпечивалось средствами казны, Приказами общественнаго призрѣнія, доходами городскихъ обществъ (т. е. городскихъ думъ) и «патріотическими приношеніями и пожертвованіями всѣхъ благонамѣренныхъ гражданъ».
Главное Правленіе Училищъ составило примѣрную смѣту суммъ казны на учебное дѣло въ 1,319,450 р.; на имѣющіяся открытыя .42 гимназіи—236 т. р.; на 45 уѣздныхъ училищъ 563,450 р.1) Вскорѣ «предварительныя правила» 1803 г. болѣе подробно разработанныя въ формѣ уставовъ, учебныхъ плановъ-университетовъ, гимназій, уѣздныхъ училищъ—получили Высшую санкцію. 5 ноября 1804 года Высочайше утвержденъ. былъ уставъ учебныхъ заведеній, подвѣдомыхъ университетамъ.
Въ 1802 году, 9-го марта, Полтава была объявлена губернскимъ городомъ. Почти одновременно съ этимъ (съ 4 фев.) постъ генералъ-губернатора Малороссійскихъ губерній Полтавмалороссъ сынъ манора см. Шмидъ. Истор. среды, учебн. зав. въ Россіи Ж. М. Н. Пр. 1877.1— прилож., стр. 15—16 сравн. Ист. Обз. дѣят. М. Н. Пр. стр. 37—38.
х) Сборникъ постановленій по Мпн. Народ. Просвѣщ. т. 1, стр. 35—36. Истор. Об?оръ дѣят. М. Н. Пр. 1802 —1902 г.


— 197 —
ской и Черниговской занялъ князь Алексѣй Борисовичъ Куракинъ. Фамилія эта принадлежала къ знатнѣйшимъ; она находилась въ родствѣ съ русскимъ царствующимъ домомъ. Одинъ изъ князей Куракиныхъ женатъ былъ на родной сестрѣ царицы Евдокіи—Парасковьѣ Федоровнѣ Лопухиной. 38 лѣтъ отъ роду князь Алексѣй Борисовичъ назначенъ былъ при имп. Павлѣ I генералъ-прокуроромъ.1)
Ставши генералъ-губернаторомъ и знакомый съ видами правительства на образованіе, князь Куракинъ сдѣлалъ представленіе государю Александру I объ употребленіи городскихъ доходовъ городовъ Полтавской губерніи на богоугодныя заведенія. Въ послѣдовавшемъ именномъ указѣ (20 іюня 1803 г.) князю Куракину поручалось, между прочимъ, учредить въ каждомъ уѣздномъ городѣ уѣздное училище, „въ Полтавѣ гимназію на общемъ положеніи и въ зависимости отъ главнаго училищъ правленія и домъ воспитанія бѣдныхъ, кои будутъ обучаться въ гимназіи". Первые три года содержаніе гимназіи должно быть отъ казны, а въ послѣдующее время имѣло быть обращено на городскіе доходы.*  2)
Годомъ раньше кн. Куракинъ назначилъ генеральнаго судью В. В. Капниста на должность директора училищъ Малороссійской Полтавской губерніи. Онъ разсчитывалъ назначеніемъ столь просвѣщеннаго лица, какъ Капнистъ, улучшить положеніе училищъ; кромѣ того, при недостаткѣ суммъ, Приказъ общественнаго Призрѣнія сохранялъ въ свою пользу жалованье директора училищъ. 3) Н. И. Новосильцеву C-Петербургскому попечителю, временно управлявшему и Харьковскимъ учебнымъ округомъ, кн. Куракинъ писалъ, что онъ долгомъ своимъ считаетъ выполнить предначертанія Главнаго Правленія Училищъ по учебной части. Онъ имѣлъ въ виду приступить прежде всего къ постройкѣ гимназіи. «Ничтожество строеній по городамъ Полтавской губерніи, ветхость, тѣснота домовъ, гдѣ помѣщаются теперь учили-' ща»—доносилъ князь Куракинъ—«не допускали возможности пристроить даже временно въ нихъ училища»4). Князь. Кура9 Павловскій И. Ф. Полтава въ началѣ XIX в. Ж. М. Н. П. 1839 г. май, отд. V - Князь Долгоруковъ, путешествіе въ Кіевъ и Одессу 1810 г., стр. 60 (примѣч. Бодянскаго).
а) Сборн. пост, по Мин. Народ. Просвѣщ. т. 1. стр. 68—69.
3) Архивъ Полт. Губ. Правл. по описи дѣло № 136.
4) Къ Новосильцеву Н. И. 1804 г. 27 янв. № 196 дѣло Арх. Полт. Губ. Правл. В. Е. Бучнѳвичъ въ соч. „Записки о Полтавѣпзд. 2-е, стр. 300. В. В. Капниста называетъ первымъ директоромъ П. гимназіи. Назначеніе Капниста дир. училищъ П. г. произошло въ


— 198 —
кинъ представилъ планы для училищныхъ зданій въ Главное Правленіе. Н. II. Новосильцевъ также указывалъ министру на тѣсноту и ветхость домовъ Полтавской губерніи. Для выполненія плана открытія училищъ - было одно средство: воспользоваться дѣятельностью князя Куракина, поручить ему это дѣло. 9 На постройку зданій уѣздныхъ училищъ и гимназій, а также на содержаніе наличнаго штата изъ городскихъ доходовъ отпускалось 18,750 р. * 2  3) Сумма не большая. И вотъ князь Куракинъ дѣлаетъ предположеніе построить каменные дома для гимназіи и нѣкоторыхъ уѣздныхъ училищъ Полтавской губерніи изъ нежженнаго кирпича; для большей экономіи предполагалось въ одномъ дворѣ расположить гимназію, повѣтовое (уѣздное) училище и домъ воспитанія бѣдныхъ (дворянъ). 8) Онъ готовъ былъ строить зданія изъ лѣса, пожертвованнаго государемъ на богоугодныя заведенія, но не рѣшался, вслѣдствіе дороговизны провоза и спрашивалъ о томъ мнѣнія Новосильцева. Къ министру народнаго просвѣщенія гр. Завадовскому кн. Куракинъ писалъ, что онъ разсчитывалъ при исполненіи своихъ плановъ на счетъ расширенія образованія въ Полтавской губерніи на содѣйствіе, матеріальную помощь дворянства, но не получилъ желаемаго въ томъ успѣха. 4) Новосильцевъ согласился съ планами Куракина на счетъ постройки деревянныхъ домовъ для училищъ и прочнаго зданія для гимназіи и производство ихъ просилъ взять въ полное свое распоряженіе. 5)
Князь Куракинъ заготовленіе матеріала для постройки каменнаго зданія гимназіи и самую постройку возложилъ на полтавскаго городничаго Михайла Максимовича Значко-Явор- скаго. Въ его распоряженіе поступала сумма изъ городскихъ доходовъ, ассигнованная на учебную часть въ Полтавской губерніи. На постройку и содержаніе, гимназіи и уѣздныхъ училищъ отпускалось всего 18750 р. Собст’енно же на гимназію, начиная съ 1803 года, отъ Приказа общественнаго призрѣ1802 г., временныя же правила объ устройствѣ училищъ (т. е. гимназій и др.) утв. 24 янв
1803 г. Указъ на имя кн. Куракина объ учрежд. гимн. въ Полт. изданъ 20 іюня 1803 г., дир. же училищъ II. г. съ 1803—х/г 1805 г. состоялъ Н. В. Дроздъ-Вонячевскій.
9 Изъ копіи предст. М. Н. Пр. отъ 17 февр. 1804 г. Дѣло но описи № 196, Ар. П. Г. Правленія.
2) Арх. П. Г. Пр. дѣло по описи № 206 и 249.
3) 0 домѣ для воспитанія бѣдныхъ дворянъ рѣчь будетъ ниже.
4) Гр. Завадовскому 1804 г. № 1025, дѣло по описи «N» 196.
5) Арх. Полт. Губ. Правл. 1804 г. дѣло № 196, отъ 12 аир. «№ 61.


— 199 —
нія отпускалось: въ 1802 г. 9285 р. 70 к., въ 1804 г. и 1805 г. 9503 р., въ 1906 и 1907 г. 4003 р. и 1808 г. 6702 р. 30 к., всего 43 т. руб. Начиная съ 1803 г. отпускаемая сумма въ первые три года обращена въ строительную. Къ 18750 на 1805 годъ дѣлалась прибавка въ 4090 р. 60 к. Суммы этой для постройки зданія гимназіи и содержаніе ея. также и повѣтовыхъ училищъ оказывалось не достаточно. Князь Куракинъ ходатайствовалъ передъ министромъ нероднаго просвѣщенія Завадовскимъ, чтобы гимназія и училища содержались на счетъ суммъ государственнаго казначейства, по Высочайше утвержденному штату, а суммы изъ городскихъ доходовъ поступали исключительно на возведеніе для нихъ построекъ.
Императоръ Александръ I утвердилъ ходатайство князя Куракина. *)
Значко-Яворскому врученъ былъ планъ расположенія построекъ гимназическихъ, одобренный министерствомъ; городскому архитектору поручено было Высочайше одобренный пллнъ фасада зданій гимназіи разработать въ деталяхъ, составить смѣту. Мѣсто для гимназіи и зданій, относящихся къ ней, должно было обнять цѣлый кварталъ; понадобилось пріобрѣсть, между прочимъ, усадьбу надворнаго совѣтника Дротоевскаго, лежавшую блись сада гр. Разумовскаго и занимавшую болѣе двухъ десятинъ пространства. Дротоевскому предложено было уступить свою усадьбу, взявъ себѣ такое же количество земли въ другомъ мѣстѣ по собственному выбору, или же продать. Дротоевскій соглашался, * 2) предлагалъ самому князю опредѣлить стоимость его усадьбы. «Для меня»—писалъ онъ —«будетъ восхитительнымъ утешеніемъ, что ваше сіятельство на томъ мѣстѣ, гдѣ я намѣривался поселить своего сына, воздвигнете благотворительною рукою своею храмъ музамъ и поселите тамъ просвѣщеніе».
Усадьба была пріобрѣтена за 500 р. Значко-Яворскій, приступая къ дѣлу, съ разрѣшенія Куракина окружилъ себя цѣлымъ штатомъ помощниковъ: тутъ комиссіонеръ съ жалованьемъ 200 р., бухгалтеръ тоже 200 р., смотритель 100 р.; на канцелярскіе расходы испросилъ онъ 60 р., а всего 560 р. 9 Арх. Полт. Губ. Правл. по описи дѣло 249. Гр. Заводовскому 28 февр. 1805 г. Аз 833. Отвѣтъ его Куракину 28 апр. 1805 г. № 241.
2) 	Дротоевскій жилъ въ Жптомірѣ. Письмо его кн. Куракину 1804 г. 31 марта. Арх. Полт. Губ. Правл. по описи дѣло № 206.


— 200 —
Въ маѣ слѣдующаго 1805 г. кн. Куракинъ писалъ Значко- Яворскому, что по новому плану г. Полтавы гимназія должна быть построена на круглой площади; мѣсто назначенное для построекъ' ея онъ предлагалъ уступить для приходской церкви. У кн. Куракина по его шутливому выраженію «дабй съ учрежденіемъ гимназіи Полтава отъ Чернигова не отстала» 2  3) родилась мысль для временнаго помѣщенія Полтавской гимназіи пріобрѣсти два дома Тишевскаго на Александровской улицѣ. Куракинъ предлагалъ Тишёвскому уступить свои дома за 8 тысячъ рублей. Находившійся въ долгахъ, ТишевскіЙ радъ былъ продать ихъ и разорвать контрактъ съ казенной палатой, занимавшей большой домъ и дворянской комиссіей, занимавшей часть флигеля. 2) По распоряженію князя Куракина, городская дума пріобрѣла эти дома. Министръ гр. Зава- довскій, проѣздомъ черезъ Полтаву, лично осматривалъ размѣщеніе дома. Кн. Куракину онъ писалъ: «безъ усерднаго ва-1 шего содѣйствія учебныя заведенія въ малороссійскомъ краѣ не могли бы получить столь скорыхъ и очевидныхъ успѣховъ въ своемъ образованіи»8).
Въ 1806 году кн. Куракинъ также остатривалъ домъ Тишевскаго, предназначенный для временнаго помѣщенія Полтавской гимназіи; найдя печи, оконныя рамы и двери обветшалыми, онъ приказалъ ихъ исправить4).
Вь томъ же году въ распоряженіе заступавшаго мѣсто директора училищъ И. Н. Зозулина изъ государственнаго казначейства на Полтавскую гимназію отпущено было 2146 р., на жалованіе директору 800 р.; потомъ въ февралѣ еще 2704 р..5). Харьковскій попечитель округа гр. Северинъ Осиповичъ Потоцкій торопилъ Харьковскій университетъ пріискать для Полтавской гимназіи учителей, заготовить учебныя книги, инструменты. Харьковскій университетъ извѣщалъ кн. Куракина, что министръ исхлопоталъ отпускъ полной штатной суммы для. Полтавской гимназіи, кромѣ ассигнуемой 2146 р., и просилъ поскорѣе приготовить домъ для помѣщенія гимназіи.6)
9 Намекъ на открытіе гимназіи въ Черниговѣ въ 1804 г., помѣстившейся въ генералъ- губернаторскомъ домѣ.
3) 	Казенная палата платила 1000 р., а дворянск. комиссія 350 р. въ годъ, письмо Тишевскаго 1805 г. 26 мая. Арх. Полт. Г. Пр. № дѣіа по описи 206.
3) Арх. Полт. Г. Пр. 1805 г. 14 дек., № дѣла по описи 206.
4) Арх. Полт. гимн. Въ комит. X. Ун. 1806, дѣло № 16, листъ 81.
5) Арх. Полт. гимн. 1806 г. дѣло № 8.
6) Арх. Полт. Губ. Правл. 1806 г. 20 янв. № 38, по описи № 206.


— 201 —
Оказалось, что домъ Тишевскаго, занятый полтавской казенной палатой, могъ быть освобожденъ не раньше января будущаго 1807 года.
Въ ноябрѣ (13) 1806 г. назначенъ былъ директоръ училищъ Полтавской губерніи Иванъ Дмитріевичъ Огневъ. Гр. Завадовскій и гр. С. О. Потоцкій оба писали о немъ кн. Куракину; какъ человѣку новому въ краѣ, они просили оказать ему свое содѣйствіе и покровительство. 8)
Въ маѣ 1807 года экспедиторъ Значко-Яворскій’доносилъ Полтавскому гражданскому губернатору: «купленный, для временнаго помѣщенія гимназіи деревянный домъ исправляется и уже многое сдѣлано». На обстановку гимназіи отпускалась ничтожная сумма—130 р. Директоръ Огйевъ Просилъ объ отпускѣ по крайней мѣрѣ 1200 р. на устройство кабинетовъ,
1) Арх. Полт. Губ. Правл. 1806 г. 30 марта № 1068, по описи дѣло № 206.
2) Арх. Полт. гимн. 8 дек. 1806 г. дѣло № 14. Арх. Губ. Правл. по описи № 206.


— 202 —
пріобрѣтеніе моделей, машинъ. Кн.'Куракинъ написалъ: «можно, но не все вдругъ»! Флигель предназначался для квартиръ учителей; онъ имѣлъ соломенную крышу, дававшую течь; онъ покрытъ былъ потомъ деревомъ (дранью). Наступилъ 1808 годъ. Кн. Куракинъ получилъ высшее назначеніе. х) Директоръ Огневъ писалъ ему, что гимназія еще не открыта: не прибыли учителя, не готова классная мебель. «Въ февралѣ или мартѣ должно сіе сдѣлаться непремѣнно». 1 2)
ГЛАВА ІП.
Полтавская гимназія на основаніи Высочайше утвержденнаго Устава гимназій 5 ноября 1804 года торжественно открыта была попечителемъ Харьковскаго учебнаго округа, которому была подвѣдома, графомъ Севериномъ Осиповичемъ Потоцкимъ 2 февраля 1808 года въ составѣ двухъ классовъ. Въ первый классъ поступили 18, во 2-й 12 учениковъ3).
По случаю открытія гимназіи въ г. Полтаву съѣхалось много помѣщиковъ дворянъ. Изъ мѣстечка Рѣшетиловки, Полтавской губерніи, доставленъ былъ оркестра музыкантовъ въ 37 человѣкъ и хоръ пѣвчихъ. Послѣ торжества открытія—почетнымъ гостямъ предложено было угощеніе.
Первымъ директоромъ гимназіи назначенъ былъ еще въ 1806 году Иванъ Дмитріевичъ Огневъ. Учителями опредѣлены были: математики и физики Филиппъ Ивановичъ Ефремовъ, исторіи, географіи и статистики Алексѣй Семеновичъ Рожественскій,. философіи и словесности Павелъ Сочава, латинскаго языка Павелъ Федоровичъ Тиссаревскій и французскаго и нѣмецкаго языковъ Самуилъ Егоровичъ Вельцынъ. Послѣдній 1) Назначенъ былъ Министерствомъ Внутреннихъ Дѣлъ въ 1807 г.
2) Арх. Губ. Правл. по описи дѣло № 206, 10 янв. 1808 г.
3) ( Періодич. сочин. объ успѣхахъ нар. просвѣщ. 1808 г. № 21 стр. 383—384 (указ. около 30 уч.). Комплектъ учениковъ измѣнялся: въ концѣ сентября въ 1 классѣ было 29, во 2 кг. 19, всего 48; въ теченіе мѣсяца выбыло 3, такъ что осталось 45, а къ концу 1808—9 уч. года ихъ было 31. Вѣдомость Полтавской гимназіи за 1808 годъ, особеино <Nś 70. Сословный составъ впервые поступившихъ въ Полтавскую гимназію учениковъ. Въ 1 классѣ 13 дворянъ, 1 разночинецъ, 2 дѣти купцовъ, 1 сынъ мѣщанина п 1 казеннаго поселянина. Во 2 классѣ 9 дворянъ, 2 дѣти купцовъ, 1 казеннаго поселянина. Списокъ учениковъ приложенъ въ концѣ. На музыкантовъ и пѣвчихъ израсходовано 155 р. 45 к., на „закуску“ 50 р. Арх. Полт. гпмн. расходная вѣдомость за 1808 годъ, февраль.
Труды Полт. архивн. комиссіи Вып. II, стр. 133.
Рѣчь Вельцына напѳч. въ Періодическомъ сочиненіи № 21, стр. 464—479.


— 203 —
на торжествѣ открытія гимназіи на французскомъ языкѣ произнесъ рѣчь о возникновеніи и задачахъ наукъ и искусствъ. |Sur 1‘oriąine et lis diffórens buts des Sciences et des beaux arts, prononcó ś, 1‘occasion de l‘ouverture du Gyiunase de la vi- lle du Gouvernement de Pultaya, par S. Weltzien, maitre de langues francoise et allemande].
Разсмотримъ въ общихъ чертахъ уставъ б ноября 1804 года, которымъ Полтавская гимназія руководилась до 1831 года. Предварительныя Правила народнаго просвѣщенія предписывали введеніе въ каждомъ губернскомъ городѣ гимназіи; начальникъ гимназіи директоръ избирался университетомъ Округа (относит. Полтавской г.-Харьковскимъ) и по представленію попечителя утверждался министромъ народнаго просвѣщенія. Директоръ непосредственно зависѣлъ отъ университета; онъ наблюдалъ за точнымъ исполненіемъ постановленій и правилъ устава; онъ представлялъ въ университетъ на утвержденіе учителей. Учрежденіемъ гимназіи преслѣдовалась двоякая цѣль: приготовленіе юношей къ университету и преподаваніе наукъ тѣмъ, кто не имѣя намѣренія продолжать ученіе въ университетѣ, пожелалъ пріобрѣсть свѣдѣнія, необходимыя для благовоспитаннаго человѣка. Курсъ ученія въ гимназіи долженъ былъ соотвѣтствовать этой двойной цѣли. Начиналось оно съ тѣхъ предметовъ, которые заканчивались въ уѣздныхъ училищахъ и продолжалось 4 года, будучи распредѣлено на 4 класса 1-й, 2-й, 3-й и 4. На прохожденіе курса полагалось въ каждомъ классѣ 30 часовъ въ недѣлю; ученіе происходило два раза въ день—до полудня и послѣ полудня. Курсъ гимназіи обнималъ слѣдующіе предметы: языки латинскій, нѣмецкій, французскій, дополнительный курсъ географіи и исторіи, статистику общую и русскаго государства, философію, изящныя науки и политическую экономію, математику чистую и прикладную, опытную физику и естественную исторію, съ „приноровленіемъ оной къ начальнымъ основаніямъ сельскаго и лѣсного хозяйства", технологію, рисованіе. На каждую гимназію полагалось 8 штатныхъ учителей. Учителя наукъ назывались старшими и состояли на службѣ въ 9 классѣ, учителя языковъ младшими и состояли въ 10 классѣ; учитель рисованія въ 12. Гимназія могла содержать учителей танцевъ, музыки, гимнастики. По уставу въ гимназіи приготовлялись учителя для низшихъ школъ—уѣздныхъ, приходскихъ и другихъ. Въ гимназію принимались всякого званія ученики, прошедшіе


-204-
курсъ уѣздныхъ или другихъ училищъ, даже съ домашней подготовкой. Пріемъ въ гимназію былъ одинъ разъ въ годъ по окончаніи экзаменовъ. Какъ и въ уѣздныхъ училищахъ, ученіе продолжалось отъ 1 августа предыдущаго по 1 іюня слѣдующаго года; іюль мѣсяцъ назначался для каникулъ (отдыха). Для наблюденія за чистотой въ классахъ и для другихъ хозяйственныхъ надобностей въ гимназію опредѣлялись служителя1).
Излагая обязанности учителя гимназіи, уставъ 1804 года напоминаетъ о томъ, что учитель не вправѣ требовать отъ учениковъ платы за ученіе, не долженъ пренебрегать дѣтьми бѣдныхъ родителей, не долженъ вносить ничего посторонняго, до учебныхъ предметовъ не относящагося; онъ долженъ болѣе заботиться объ образованіи и изощреніи разсудка, чѣмъ о наполненіи и упражненіи памяти. Учитель занималъ для учениковъ мѣсто родителей, почему долженъ проявлять кротость, ласковость, терпѣніе. Совмѣстно съ родителями учитель долженъ стараться о наилучшемъ воспитаніи дѣтей.
Всѣ предметы въ гимназіи должны проходиться по книгамъ, изданнымъ Главнымъ Правленіемъ Училищъ.
Въ каждой гимназіи должна быть библіотека, собраніе географическихъ картъ, собраніе предметовъ естественныхъ изъ всѣхъ трехъ царствъ природы, собраніе чертежей и моделей машинъ, собраніе разныхъ геометрическихъ тѣлъ и орудій, собраніе предметовъ физическихъ; все это должно находиться въ завѣдываніи учителя извѣстнаго предмета. Еще предварительныя правила указывали на награды учителямъ и пенсіи въ соотвѣтствіи съ числомъ лѣтъ службы (§§ 22 и 23)1  2). Уставомъ налагались и другія частныя обязанности на учителя гимназіи: составленіе записокъ учебныхъ заведеній, исто1) Служителя въ гимназію въ то время прикомандировывались изъ низшихъ военныхъ чи« новъ, т. н. инвалиды. Гимназія на свои счетъ ихъ обмундировывала, выдавала на провіантъ деньги. Такъ, въ 1830 г. въ ноябрѣ на обмундированіе 3 служителей выдано 10 р. 74 к. и тогда же на провцзію имъ на 6 мѣсяцевъ 48 р. 42 к. За самовольныя отлучки „отъ должности" ихъ препровождали въ полицію и тамъ (тѣлесно) наказывали; только съ разрѣшенія директора гимназіи они могли отлучаться для свиданія съ родными, вступать въ бракъ. Въ случаѣ болѣзни они отправлялись въ больницы Приказа общ. призрѣнія; за нихъ платилось 60 к. въ сутки и 10 к. на лѣкарства; на погребеніе отпускалось 3 р. 50 к. Арх. Полт. г. 1828 г. 17 ноября № 1532; 1831 г. № 4004, протоколъ освидѣтельствованія суммъ за 1830 г. и друг.
2) Сборникъ постановленій по Министерству Народнаго Просвѣщенія т. 1-й, Уставъ 1804 г. стр. 302—314. Историч. обзоръ дѣятельности Министерства Народнаго Просвѣщенія 1802 г.—1902 г.


— 205 —
рическихъ, метеорологическихъ, топографическихъ и статистическихъ записокъ о губерніяхъ и т. п.
Ученики Полтавской гимназіи помѣщались въ пансіонѣ, устроенномъ при гимназіи и въ домѣ воспитанія бѣдныхъ дворянъ, частью на частныхъ квартирахъ. Еще до открытія гимназіи 16 октября 1807 года директоръ училищъ Полтавской губерніи И. Д. Огневъ оповѣстилъ дворянъ Полтавской губерніи, что «будучи побуждаемъ пользою въ воспитаніи благороднаго юношества, онъ учредилъ при Полтавской гимназіи пансіонъ». Принимались въ него дѣти дворянъ всякого возраста, «способнаго къ» ученію, т. е. отъ 7—15 лѣтъ, съ платою 250 р. въ годъ. Дѣти проходили курсъ ученія въ гимназіи, или повѣтовомъ училищѣ, смотря по возрасту и подготовкѣ. Наставниками пансіонеровъ назначались учителя, извѣстные добрымъ поведеніемъ и знаніями. Но главное наблюденіе за пансіономъ имѣлъ самъ директоръ. И. Д. Огневъ приводилъ и мотивы учрежденія пансіона. «Дѣти пробывъ въ учебныхъ классахъ 3 часа по утру и 3 часа по полудни, прочее время, т. е. 18 часовъ въ сутки, проводятъ дома, или въ квартирахъ. Если надъ кѣмъ нибудь изъ нихъ есть хорошій надзоръ, то домашнее поведеніе и время употребляетъ благоразумнымъ образомъ, успѣваетъ въ наукахъ, утверждается въ благонравіи, образуетъ съ желаннымъ успѣхомъ и умъ и сердце. Въ Полтавѣ, благодаря человѣколюбивымъ намѣреніямъ малороссійскаго генералъ-губернатора кн. А. Б. Куракина, учрежденъ домъ воспитанія бѣдныхъ. Въ то самое время, когда для воспитанія дѣтей бѣднаго состоянія открыты столь хорошіе способы, дѣти благородныхъ родителей теряютъ время на квартирахъ безъ надлежащаго надзора, вслѣдствіе чего могло случиться такъ, что пробывъ нѣсколько лѣтъ въ Полтавѣ они могли остаться напослѣдокъ и безъ знаній, приличныхъ дворянину, и безъ свойственныхъ ему навыковъ.» Попечитель Харьковскаго округа гр. С. О. Потоцкій, прибывъ въ Полтаву для открытія гимназіи, одобрилъ намѣреніе директора Огнева и предложилъ находившемуся тогда въ городѣ дворянству купить домъ для пансіона. Семенъ Михайловичъ Кочубей изъявилъ яселаніе принять на себя трудъ пригласить частнымъ образомъ дворянъ Полтавской губерніи для составленія суммы 6000 р. Бывшіе на лицо дворяне и чиновники сначала изъявили согласіе участвовать въ пожертвованіи, но вскорѣ почему то отказались и все это предпріятіе разстроилось.


— 206 —
«Гимназическій пансіонъ» помѣщался въ домѣ, принадлежавшемъ надворному совѣтнику Значко-Яворскому1). Нуждаясь въ деньгахъ, Значко-Яворскій предлагалъ директору Огневу продать домъ за 4200 р. и торопилъ его выдачей всѣхъ денегъ. Не испросивъ предварительно согласія училищнаго комитета Харьковскаго университета, Огневъ выдалъ ему въ видѣ задатка 2000 р. изъ гимназической остаточной суммы, чѣмъ вызвалъ неудовольствіе комитета.
Для осмотра дома Харьковскій университетъ командировалъ адъюнкта архитектора Васильева, признавшаго домъ пригоднымъ для пансіона. По распоряженію училищнаго комитета Харьковскаго университета домъ Значко-Яворскаго для помѣщенія пансіона пріобрѣтенъ былъ за 4200 р. на счетъ суммы, ассигнованной изъ городскихъ доходовъ «на училищныя строенія». Пансіонъ офиціально былъ утвержденъ 29 февраля 1808 года, но уже при открытіи гимназіи, 2 февраля, въ немъ находилось 14-ть пансіонеровъ*  2). Инспекторомъ пансіона назначенъ былъ учитель математики полтавской гимназіи Ф. И. Ефремовъ, а смотрителемъ пансіона и вмѣстѣ завѣдывающимъ хозяйственною частью состоялъ смотритель Полтавскаго уѣзднаго училища И. Н. Зозулинъ.
Въ 1809 году въ гимназическомъ пансіонѣ жили, между прочимъ, дѣти помѣщиковъ дворянъ:
Александровичъ Филиппъ, Александровичъ Феоктистъ, Булюбашъ Николай, Бутовичъ Захарій, Высоцкій Левъ, (содержался надворн. совѣтн. Марченко). Кодинецъ Димитрій, Коди- нецъ Феодоръ, Козяковскій Иванъ, Мазарскій Егоръ, Родзянко Александръ, Руновскій Владиміръ, Сахновскій Осипъ, Хиль- чевскій Феодоръ.
На первыхъ порахъ въ пансіонѣ не было ни необходимыхъ принадлежностей, ни служителей.3) Самое помѣщеніе пансіона оказалось тѣснымъ и могло вмѣщать только 14 пан-
Это тотъ самый М. М. Значко-Яворскій, который завѣдывалъ постройкой каменнаго дома для П. г. Планъ мѣста и фасадъ дома и флигелей сохранились въ Архивѣ Полт. Губ. Правл. дѣло № 382. Домъ Значко-Яворскаго имѣлъ 8 оконъ на улицу; онъ деревянный, одноэтажный; имѣлъ на деревянныхъ столбикахъ крыльцо и высокую типичную съ перехватомъ крышу; см. 207 стр-
2) Арх. Полт. гимн. 1807—1808 дѣло № 30 о пансіонѣ при Полт. гимн. О времени открытія—Вѣдом. объ учебн. зав. Полт. губ. за 1810 г. Бумага въ учил. сов. X. У. 1808 г. 29 мая, 1808 г. № 159; 1808 г. № 130 (допес. генѳр. губ. Лобанову-Ростовскому). 1808 г. № 203 (отъ учѳн. компт. X. У. о задаткѣ въ 2000 р.). Арх. Полт. Губ. Правл. дѣло по описи № 382.
3) Арх. Полт. г. 1809 г. № 6, 144; 1808 г. № 110. Вѣдомость о приходѣ и расходѣ суммъ по П. г. и пансіону, январь 1809 г. № 87.


— 207 —
сіонеровъ, между тѣмъ къ маю число ихъ дошло до 17,1) въ октябрѣ до 21,*  2) а въ 1809 году ихъ было уже 25,3) Не располагая средствами для расширенія дома, директоръ Огневъ снова обратился къ дворянству съ просьбою о поддержкѣ пансіона, объявилъ, что въ гимназическомъ пансіонѣ заведенъ «классъ для танцевальнаго искусства» и что современемъ будетъ учрежденъ «музыкальный классъ», «дабы въ воспитаніи благороднаго юношества не было нималѣйшаго недостатка»....
Жалобу на тѣсноту помѣщенія пансіона директоръ Огневъ принесъ и генералъ-губернатору кн. Лобанову-Ростовскому, при чемъ указывалъ, что многимъ желавшимъ отдать въ пансіонъ своихъ дѣтей было отказано. Онъ предлагалъ устроить новый корпусъ, въ томъ же дворѣ, или пріобрѣсть сосѣдній домъ.4)
Для надзора за воспитанниками въ пансіонѣ жило три учителя, несшіе дежурство чрезъ день. Обязанность дежурнаго надзирателя состояла въ томъ, чтобы весь день не отлучаться изъ пансіона, наблюдать, чтобы дѣти не рѣзвились,' а учили бы свои уроки; чтобы въ самыхъ играхъ наблюдали благопристройность. Надзирателю полагалась особая комната 1) Арх. Полт. гимн. 1808 г. № 111, донес. попечителя Харьковск. Округа.
2) Вѣдом. о числѣ учениковъ и пансіонеровъ дворянъ за октябрь 1808 г.
3) Вѣдомость объ учебныхъ завед. Полт. губ. за 1809 г. № 90.
<) 1810£г. №jj232, 18 іюля.


— 208 —
въ домѣ пансіона съ услугой, отопленіемъ и освѣщеніемъ; столъ имѣлъ онъ вмѣстѣ съ пансіонерами; жалованья полагалось въ годъ отъ 200—500 р. ассигнаціями.
Французскому языку обучалъ пансіонеровъ учитель Полт. г. Бюте, музыкѣ Козьма Сизовъ, дворовый человѣкъ надворнаго совѣтника Милорадовича, получавшій 10 р. въ мѣсяцъ,1)
Кушанья пансіонерамъ приготовлялись изъ свѣжихъ продуктовъ, сообразно времени года; обѣдъ состоялъ изъ 4—5, а ужинъ изъ 3—4 блюдъ. Каждый день два раза пансіонерамъ давался сбитень, варенный изъ хорошаго меда съ лавровымъ листомъ и молокомъ, или вмѣсто него на завтракъ давался бѣлый хлѣбъ съ коровьемъ масломъ. Для стола отпускалось «судацкаго» (т. е. крымскаго) вина 4 ведра въ мѣсяцъ. На содержаніе 25 пансіонеровъ и 3 учителей отпускалось 3000 р. въ годъ. Между тѣмъ плата за пансіоневовъ поступала не аккуратно. Въ 1809 г. за январь—мартъ 9 пансіонеровъ не уплатили 749 р. 97 к. * 2) Въ то же время сильно поднялись цѣны на разные продукты: фунтъ сахару до 2 р., фунтъ чаю стоилъ 4 р. Расходы, не смотря на извѣстную экономію, были такъ велики, что не оставалось почти ничего на уплату жалованья учителямъ и другимъ служащимъ въ пансіонѣ, на ремонтъ ит. п. 21 декабря 1814 года директоръ Огневъ письменно заявилъ инспектору пансіона Ефремову, что «по причинѣ возвысившихся цѣнъ на всѣ жизненные продукты, гимназическій пансіонъ съ 1-го января 1815 г. существовать уже не будетъ»; объ этомъ онъ долженъ былъ при отпускѣ пансіонеровъ на рождественскія святки извѣстить ихъ родителей и содержателей,—Послѣ закрытія пансіона въ главномъ корпусѣ занялъ квартиру директоръ Огневъ, 3) а во флигелѣ помѣстился учитель Ефремовъ4).
Перехожу къ описанію дома воспитанію бѣдныхъ дворянъ, учрежденнаго въ Полтавѣ по проекту кн. Куракина. Правила, составленныя для него, представлены были кн. Куракинымъ въ министерство народнаго просвѣщенія и имъ одобрены въ 9 Вѣдомость по гимназическому пансіону 1809 г. № 87 письмо директора Огнева Ми- халевскому 1810 г. № 417 (въ письмѣ указ. 25 панс. и 3000 р. расхода).
2) Вѣдомость по пенсіону 1809 г. № 87, стр. 6. Пансіонеры пмѣли въ пансіонѣ своихъ слугъ (изъ деревень); на содержаніе слугъ присылалось въ годъ на каждаго около 3/4 ржаной муки, 6 четвериковъ крупъ пли пшена, V2 пуда свиннаго соленаго сала. (Дѣло № 30).
*) Директоръ Огневъ первый разъ женатъ былъ на дочери маіора Руновскаго и жплъ въ его домѣ, (Отношеніе въ Учпл. Комит. Харьк. Унив. 1816 г. безъ номера).
4) 	1815 г. 6 марта №№ 2883 и 531, отношеніе Огнева X. У. 2 апр. № 36.


— 209 —
началѣ 1805 года. Общія же начала для учрежденія домовъ воспитанія бѣдныхъ Высочайше утверждены были еще въ 1803 г. !)
Прежде всего, въ 1802 г., кн. Куракинъ поднялъ вопросъ объ учрежденіи въ Полтавѣ дворянскаго училища. По его порученію губернскій маршалъ (предводитель дворянства)
В. 	И. Чернышъ собиралъ маршаловъ уѣздныхъ и ему они поручили приглашать дворянъ Полтавской г. «на складку» для собранія нужной суммы для устройства училища для дворянъ. Была ассигнована сумма взносовъ отъ каждой крестьянской души по 15 копеекъ Роменскимъ и до 50 коп. Полтавскимъ, Гадячскимъ и Константиноградскимъ дворянствомъ. По порученію кн. Куракина, упоминаемый уже В. В. Капнистъ составилъ «краткое начертаніе правилъ для заведенія дворянскаго училища». Кн. Куракину Капнистъ писалъ, что «въ краѣ мало великопомѣстныхъ дворянъ, что множество родовъ, извѣстныхъ заслугами предковъ, превратностью судьбы пришло въ весьма бѣдное состояніе; для возстановленія значенія этихъ захудалыхъ родовъ единственное средство воспитаніе». Дворянское училище устраивалось по проекту Капниста для 200 дворянскихъ дѣтей; изъ нихъ 50 изъ самыхъ бѣднѣйшихъ дворянъ получали даромъ образованіе, пищу, одежду; остальные 150 подраздѣлялись на разряды, сообразно количеству душъ крестьянъ, какимъ владѣлъ помѣщикъ, 1 2)
Училище должно было имѣть цѣлый штатъ учителей наукъ, языковъ, артиллеріи, архитектуры, рисованія, танцевъ, берейтора, капельмейстера инструментальной и учителя вокальной музыки. 3) По проекту, во главѣ училища долженъ былъ стоять директоръ. На одну учебную часть дворянство должно было ассигновать 28,450 р. Для надзора за учебною и хозяйственною частью—по проекту—учреждался особый комитетъ изъ дворянъ. Этому комитету изъ дворянъ желающій опредѣлить сына въ училище долженъ былъ представлять свидѣтельство о дворянствѣ и самое дитя и комитетъ уже рѣшалъ принять его, или не принять. Увольненіе ученика изъ училища также не могло послѣдовать безъ утвержденія коми1) Сборникъ постановл. по Мин. Нар. Пр. т. 1, стр. 68 и сборникъ распоряженіи по Мин. Нар. Пр. т. 1, стр. 41—49 правила для дома воспитанія бѣдныхъ.
2) Возрастъ для большинства поступающихъ опредѣлялся въ 7 лѣтъ, право пребыванія въ училищѣ 4 трехлѣтія.
3) При училищѣ на подобіе кадетскихъ корпусовъ устраивалась рота военныхъ экзерци" пій, въ которую зачислялись лучшіе изъ учениковъ.


— 210 —
тета изъ дворянъ. Окончившіе училище по этому проекту должны были награждаться оберъ-офицерскими военной и статской службы чинами.
Уѣздные маршалы (предводители дворянства) и наличные дворяне, съѣхавшись въ Полтаву, одобрігли этотъ проектъ учрежденія дворянскаго училища и просили- князя Куракина ходатайствовать о разрѣшеніи открыть его. Но дворяне Дубенскаго и Хорольскаго уѣздовъ не согласились съ проектомъ Капниста. И кн. Куракинъ предводителю дворянъ Хорольскаго уѣзда Родзянко въ письмѣ выражалъ сожалѣніе, что дворянство не пожелало способствовать такому общеполезному дѣлу, какъ устройство дворянскаго училища. *) Въ виду такого разногласія во. взглядахъ, губернскій маршалъ предложилъ обратиться съ правительству съ ходатайствомъ о выдачѣ заимообразно на устроеніе дворянскаго училища 600 т. р. безъ процентовъ на 20 лѣтъ, но противъ этого выступилъ съ рѣчью въ дворянскомъ собраніи В. В. Капнистъ, составитель кратка го начертанія правилъ для дворянскаго училища, и предложеніе губернскаго маршала было отвергнуто. 2) Не встрѣтивъ полнаго сочувствія дворянъ въ стремленіи основать дворянское училище, князь Куракинъ внесъ отъ себя проектъ правилъ для дома воспитанія бѣдныхъ въ министерство народнаго просвѣщенія, которое и одобрило ихъ. 3) По этому проекту домъ воспитанія бѣдныхъ учреждался для вспомоществованія неимущимъ, которые не въ силахъ были сами давать воспитаніе и образованіе своимъ дѣтямъ. Средства для учрежденія дома воспитанія бѣдныхъ внесены были частью дворянствомъ, частью отлагались изъ городскихъ доходовъ, на что князь Куракинъ испросилъ Высочайшее утвержденіе. 4) Учрежденіе это въ хозяйственномъ отношеніи зависѣло отъ приказа ‘общественнаго призрѣнія, который опредѣлялъ надзирателя и двухъ его помощниковъ, а въ учебномъ—отъ директора мѣстной гимназіи, которому вмѣнялось въ обязанность посѣщать домъ воспитанія бѣдныхъ. Комплектъ воспитанниковъ опредѣлялся въ 50. Могли быть принимаемы и пансіонеры съ платою по 100 р. х) Арх. Полт. губ. Пр. № 136 (0 заведеніи въ Полтавѣ дворянскаго училища).
2) Рѣчь В. В. Капниста произнесена 5 января 1805 г. въ Полтавскомъ Дворянскомъ собраніи см. Кіевск. стар. 1886 г. 12, стр. 717—722.
3) Архивъ Полт. 176. пр. дѣло по описи № 196 и Сборникъ распоряж. по мин. народ.і. пр. т. 1, 1802 г. -1834, стр. 41—49.
4) Дѣло по описи № 196. Дворянство на учрѳжд. дома воспитанія бѣдныхъ внесло 15 т. руб., изъ городскихъ доходовъ поступило 4,500 р.


— 211 —
въ годъ. Возрастъ для пріема опредѣлялся отъ 8—12 лѣтъ. Пансіонеры, какого бы состоянія они ни были, должны были неразлучно находиться съ остальными воспитанниками. Образованіе воспитанники этого дома получали или въ уѣздномъ училищѣ, или въ гимназіи; учиться они ходили подъ присмотромъ одного изъ помощниковъ надзирателя; внѣучебное время они также находились подъ ихъ постояннымъ надзоромъ. Надзирателю дома и его помощникамъ вмѣнялось въ обязанность постоянное пребываніе совмѣстно съ воспитанниками. Н. Н. Новосильцевъ, попечитель Петербургскаго округа, управляющій временно и Харьковскимъ округомь, предполагалъ домъ воспитанія бѣдныхъ дворянъ помѣстить въ самой гимназіи и въ ней ввести курсы уѣздныхъ и приходскихъ училищъ. Но министръ графъ Завадовскій съ этимъ не согласился: «воспитанники дома воспитанія бѣдныхъ»—писалъ онъ Новосильцеву—«должны скорѣе приближаться къ уѣзднымъ и приходскимъ училищамъ, чѣмъ къ гимназіи, такъ какъ и ученіе должно начинать съ низшихъ классовъ». *) Домъ для воспитанія бѣдныхъ дворянъ въ Полтавѣ торжественно былъ освященъ и открытъ 27 іюня 1804 года. 2) Еще до утвержденія правилъ князь Куракинъ назначилъ директоромъ дома воспитанія совѣтника полтавской казенной палаты Лобанова. По представленію кн. Куракина онъ получилъ высочайшій подарокъ—брильянтовый перстень.3) Точно также приказъ общественнаго призрѣнія принялъ малолѣтнихъ дѣтей сиротъ: вдовы Карнетской, вдовы Долгой сыновей Василія и Николая и сыновей умершаго дворянина Денюковскаго Ивана и Якова. Они были поручены приказомъ директору народныхъ училищъ Дрозду-Бонячевскому и упомянутому Лобанову. На ихъ содержаніе приказъ отпустилъ 50 р. 4) Во время открытія дома воспитанія, 27 іюня, въ немъ было уже 32 принятыхъ воспитанника. 5) Вскорѣ Лобановъ и директоръ училищъ вошли съ представленіемъ къ генералъ-губернатору о снабженіи воспитанниковъ дома книгами и другими вещами. 6)
9 Арх. Полт. губ. правл. № 196, письмо отъ 9 марта 1804 г.
2) Открытію дома воснит. бѣдн. дворянъ предшествовали закладка памятника въ память Полтавской побѣды на Круглой Александровской площади въ видѣ высокой колонны, —которая п до нынѣ стоитъ, Арх. Полт. губ. пр. № 222.
3) Архивъ Поіт. губ. правл. Дѣло по описи № 222.
4) Арх. Полт. губ. пр. по описи дѣло № 206.
5) Ibid, по описи дѣло № 222.
6) Ibid, отъ 30 іюня № 6263.—Дроздъ-Бонячевскій директор. народи, учил. былъ не


— 212-
Послѣ того какъ открыта была Полтавская гимназія, извѣстная часть учениковъ дома воспитанія, получившихъ предварительную подготовку, поступили въ нее. 26 марта 1808 года учитель философіи и словесности Сочава довелъ до свѣдѣнія, директора гимназіи И. Дм. Огнева, что ученики, жившіе въ домѣ воспитанія бѣдныхъ, не бывали въ классѣ на его лекціи за неимѣніемъ сапогъ; другіе по той же причинѣ приходили въ половинѣ урока, напримѣръ Хомовской, Добро- мильскій, Поранси-Шмитъ.
Приказъ общественнаго призрѣнія не ассигновывалъ своевременно денегъ на покупку учебныхъ книгъ, такъ что изъ книжнаго магазина, бывшаго при Полтавской гимназіи, учебники выдавились въ долгъ. Въ 1810 году ихъ выдано было воспитанникамъ дома воспиіанія на сумму 626 р. 75 к. * 2)
Въ числѣ учившихся въ Полтавской гимназіи въ 1809 году воспитанниковъ дома воспитанія бѣдныхъ—Василій Фонъ Шлихтинъ и Иларіонъ Трощинекій содержались на средства д. т. с. Димитрія Прокофьевича Трощинскаго. 3) Въ документахъ архива гимназіи встрѣчается указаніе на то, что въ домѣ воспитанія содержались пансіонеры и на средства Полтавской гимназіи. Такъ, въ 1822—1827 г. гимназія платила по 200 р. ежегодно за пансіонеровъ Зощенка Григорія и Огнева Германа. Съ 1820 года встрѣчаются указанія на казенныхъ или казеннокоштныхъ воспитанниковъ, кромѣ пансіонеровъ. Эта категорія воспитанниковъ получала образованіе на счетъ правительства; они готовились для занятія мѣстъ учителей уѣздныхъ и приходскихъ училищъ. Въ 1828 году во всѣхъ 4 классахъ Полтавской гимназіи казенныхъ воспитанниковъ было 21 и кромѣ того 7 пансіонеровъ; въ 1830 году казенныхъ было 19 и 2 пансіонера. Изъ числа 5 воспитанниковъ, поступившихъ въ домъ воспитанія въ 1831 году, Лещенко Андрей, 10 л., не былъ принятъ въ гимназію въ первый классъ. Надзирателю дома воспитанія бѣдныхъ майору И. П. Котляревскому было сообщено, что Лещенко не умѣетъ надлежащимъ образомъ читать, писать и не знаетъ первыхъ четырехъ правилъ ариѳметики. 4)
долго; изъ донесенія приказа обществ. призр. отъ 28 сѳнт. 1805 г. № 1283 видно, что учитель математики Полтавскаго главн. училища И. Н. Зозулинъ правилъ тогда должность директора народныхъ училищъ.
9 Рапортъ учит. Сочавы 1808 г. 26 марта.
2) Арх. Полт. гпмп. 1810 г. № 44.
3) Арх. Полт. гпмп. 1810 г. № 16. Трощинекій извѣст. владѣя, с. Кпбепець, находящихся недалеко отъ г. Миргорода, былъ потомъ министромъ юстиціи.
<) Арх. Полт. гимн. 1829 г. № 1317; 1830 г. № 1141; 1831 г. № 1350.


— 213 —
Въ 1810 году явилась необходимость произвесть разныя передѣлки въ деревянномъ зданіи гимназіи; всѣ четыре класса ея переведены были въ октябрѣ мѣсяцѣ въ домъ воспитанія бѣдныхъ. Но вскорѣ и тамъ понадобилось произвести ремонтъ, вслѣдствіе чего возникъ вопросъ о наймѣ помѣщенія для классовъ гимназіи. По распоряженію губернской администраціи полиція отвела для временнаго помѣщенія гимназіи казенный каменный домъ, предназначенный для городского .трактира. .
На высочайше утвержденномъ планѣ г. Полтавы 1805 года 26 декабря, находящемся въ полтавскомъ губернскомъ правленіи въ строительномъ отдѣленіи, домъ городского трактира обозначенъ на нынѣшней Круглой площади тамъ, гдѣ теперь помѣщается зданіе присутственныхъ мѣстъ. Домъ оказался теплымъ и настолько обширнымъ, что въ немъ размѣстились всѣ четыре класса. Неудобство однако заключалось въ томъ, что-домъ тотъ отдаленъ былъ отъ гимназическаго пансіона и дома воспитанія бѣдныхъ. Воспитанники его въ непогоду даже вовсе не являлись въ классъ. Надзиратель дома воспитанія—доносилъ въ училищный комитетъ Харьковскаго университета директоръ Огневъ—капитанъ Котляревскій лично заявилъ ему, директору, что вслѣдствіе дальности розстоянія, онъ, Котляревскій, не можетъ дозволить ученикамъ ходить въ такое время въ классъ, неподвергая здоровье ихъ опасности.- А такъ какъ воспитанники дома воспитанія составляли главный контингентъ учащихся въ гимназіи, то классы пустѣли и учителямъ приходилось работать съ 2—3 учениками1}.
Въ 1814 году послѣдовало распоряженіе, министра народнаго просвѣщенія, чтобы ученики, живше въ полтавскомъ домѣ воспитанія бѣдныхъ и выказавшіе отличные успѣхи и способности отсылаемы были въ Харьковскій университетъ для зачисленія въ число казенныхъ стипендіатовъ2}. Дальнѣйшая судьба дома воспитанія бѣдныхъ дворянъ была такова: Въ 1835 году ИМПЕРАТОРЪ НИКОЛАЙ I проѣздомъ черезъ г. Полтаву посѣтилъ и домъ воспитанія бѣдныхъ дворянъ, при чемъ выразилъ желаніе, чтобы директоръ училищъ Полтавской губерніи имѣлъ надзоръ за воспитанниками не только въ клас-
і) 	Упоминаемый И. П. Котляревскій f въ 1838 г. Полтавѣ, извѣстный малорусскій писатель, авторъ Энеиды. Архивъ Полт. гимн. 1810 г. 21 окт. № 353 (донес. генер. губернатору Лобанову-Ростовскому; 1810 же г. № 5707 (изъ городской полиціи) и отъ 11 ноября № 373 (донесеніе въ училищный комитетъ Харьковск. унив.).
3) 1814 г. Архивъ Полт. гимн. № 446 и Сборникъ постановленій т. 1 стр. 762.


— 214 —
сахъ, но и внѣ ихъ,, и при томъ по всѣмъ отраслямъ управленія дома. Составлена была полтавскимъ губернаторомъ инструкція для директора училищъ Полтавской губерніи, которая и утверждена была министромъ народнаго просвѣщенія1). Въ силу этой инструкціи, директоръ училищъ обязанъ былъ надсматривать за порядкомъ въ домѣ воспитанія бѣдныхъ дворянъ. Надзиратель дома сообщалъ директору словесно о своихъ распоряженіяхъ. Въ качествѣ ревизора, директоръ долженъ былъ слѣдить, чтобы воспитанники были помѣщены удобно, одѣты опрятно, получали свѣжую и здоровую пищу, вели себя прилично и т. п.
Директоръ училищъ могъ во всякое время посѣщать домъ, сообщать надзирателю о всякихъ замѣченныхъ имъ упущеніяхъ, а въ случаѣ неисправленія безпорядковъ доводилъ до свѣдѣнія губернатора. Пріемъ частныхъ пансіонеровъ въ домъ дѣлался не иначе, какъ съ вѣдома и согласія директора училищъ; онъ долженъ былъ обращать вниманіе на поведеніе желающаго поступить въ пансіонеры, его способность продолжать ученіе въ гимназіи. Увольненіе воспитанниковъ въ отпускъ, тѣлесное наказаніе, исключеніе за неспособность или дурное поведеніе изъ дома дѣлались съ вѣдома и согласія директора училищъ. * 2  3)
Въ 1838 году дворянство Полтавской губерніи въ чрезвычайномъ собраніи своемъ 16 апрѣля установило сборъ по 2 копейки ассигнаціями (4/т к. серебр.) съ души на содержаніе въ имѣющемся открыться при Полтавской гимназіи благородномъ пансіонѣ 15 пансіонеровъ. Постановленіе это было Высочайше утверждено 22 апрѣля 1841 года, домъ призрѣнія бѣдныхъ дворянъ упраздненъ, а воспитанники его переведены въ благородный пансіонъ при Полтавской гимназіи. ’)
О частныхъ ученическихъ квартирахъ нѣтъ никакого указанія въ дѣлахъ Полтавской гимназіи за этотъ періодъ, но что они были—видно изъ автобіографіи С. Л. Геевскаго. Онъ сообщаетъ, что отецъ въ первый годъ пребыванія его въ гимназіи нанялъ ему квартиру у отставного воина Говорухина, состоящую изъ двухъ комнатъ, за 120 р. въ годъ ассигнаціями. С. Л. жилъ съ роднымъ братомъ Андреемъ, ученикомъ уѣзднаго училища, и двумя двоюродными братьями, служив21 ноября 1835 г.
2) Ж. Мин. Народ. Просвѣщ. 1835 г. кн. 12, стр. 29.
3) Ж. Мин. Нар. Просвѣщ. 1841 г. іюль стр. 148.


— 215 —
шими въ казенной палатѣ. При нихъ были собственная кухарка и мальчикъ для услугъ лѣтъ 12. Провизія имъ частью доставлялась изъ дому, частью покупалась. Вмѣсто чаю они пили сбитень два раза въ день. Ни кухарка ни лакей ихъ не могли отличить «грошъ отъ пятака», поэтому они по очереди ходили на рынокъ скупать продукты, мясо. Обѣдъ ихъ состоялъ изъ борща или супа, жаркого, по праздникамъ прибавлялись пироги, вареники; на ужинъ готовили кулиши или галушки съ саломъ1).
Держали у себя на квартирѣ учениковъ и нѣкоторые учителя Полтавской гимназіи, напримѣръ Ефремовъ, Вутковъ, Крупье*  2).
ГЛАВА IV.
Прежде чѣмъ перейти къ описанію учебно-воспитательной стороны въ Полтавской гимназіи, считаю не лишнимъ сказать нѣсколько словъ о самомъ помѣщеніи ея. Уже говорилось раньше, что Полтавская гимназія помѣщалась въ деревянномъ домѣ, купленномъ у врача Тишевскаго на Александровской улицѣ, до 1822 года. Вскорѣ же послѣ открытія гимназіи директоръ ея И. Д. Огневъ писалъ князю А. Б. Куракину, съ осени 1807 года уже министру внутреннихъ дѣлъ, что «въ томъ домѣ, который нынѣ для оной (т. е. гимназіи) оправленъ можетъ она помѣщаться съ великою нуждою, по причинѣ его тѣсноты и ветхости»3). А въ 1810 году директоръ Огневъ доносилъ малороссійскому генералъ-губернатору князю Лобанову-Ростовскому, что домъ занимаемый гимназіей такъ ветхъ, что ему грозитъ обрушеніе. Зимою въ немъ бывало настолько холодно, что помѣщеніе нельзя было обогрѣть двойною топкою печей; поэтому въ зимнее время вести въ немъ учебныя занятія можно было съ большимъ трудомъ. Коридоры между классами были холодны. Когда открытъ былъ *) Кіевск. стар. 1893 г. кн. 10. стр. 101, 107.
2) Въ 1827 г. у Буткова стоялъ на квартирѣ сынъ вдовы поручика Огіѳвскій; мать его пожертвовала на гимназію 10 р. Въ 1829 г. у Крупье находился на квартирѣ и у него подготовлялся сынъ штабсъ капитана Копоповпча, который пожертвовалъ на гимназію 10 р. банковыми ассигнаціями. О квартиросодержатольствѣ Ефремова сообщаетъ С. Л. Геенскій. Кіевск. Старина 1893 г. кн. 10, стр. 109.
3) Архивъ Полт. Губ. Правл. дѣло по описп № 206, 1808 г.


— 216 —
4 классъ, для помѣщенія учениковъ не доставало скамей; не было столовъ (амвоновъ) для учителей; въ зданіи не было стѣнныхъ часовъ1).
Къ 8 часовъ утра ученики собирались въ зданіе гимназіи; въ 8 часовъ билъ звонокъ. Туда къ тому времени являлись учителя и водворяли порядокъ среди учениковъ*  2) Затѣмъ въ извѣстномъ порядкѣ ученики отправлялись въ залъ, гдѣ законоучитель читалъ отрывокъ изъ Евангелія, а потомъ введена была и общая молитва предъ ученіемъ3).
Затѣмъ слѣдовали уроки. Каждый урокъ продолжался 2 часа. По уставу 1804' года по понедѣльникамъ, вторникамъ, четвергамъ и пятницамъ занятія велись отъ 8—12 часовъ дня, а по средамъ и субботамъ отъ 8 — 11 часовч; по пелу- *) Арх. Полт. гимн. 1810 г. №№ 232, 138, 239, 353. Вѣдомость объ учебныхъ заведеніяхъ Полтавск. губ. 1822 г. № 131 (здѣсь прямое находится указаніе, что съ 13 декабря 1822 г. Полт. гимн. стала помѣщаться въ высочайше подаренномъ ей каменномъ домѣ). Еще въ 1809 году директоръ Огневъ писалъ профессору Харьковскаго университета Шумпляпскому о необходимости имѣть въ зданіи гимназіи стѣнные часы, прося его походатайствовать о томъ предъ Полтавскимъ губернаторомъ. Черезъ 15 лѣтъ директоръ Огневъ снова писалъ о необходимости имѣть стѣнные часы малороссійскому генералъ-губернатору. Тогда Полтавская строительная экспедиція прислала наконецъ стѣнные ч:’.сы, н«» безъ мастера дія установки ихъ; не была отпущена сумма для найма часовщика для ихъ починокъ. Директоръ Огневъ снова обратился къ генералъ-губернатору объ ассигнованіи для приведенія въ по|мідокъ часовъ и ихъ починокъ по 30 руб. въ годъ. Характеренъ отвѣтъ генералъ-губернатора: онъ находилъ, что заводить часы могъ кто либо изъ учителей гимназіи, «ибо дѣйствіе сіе не сопряжено ни съ нарочитою потерею», времени, ни съ тягостію», въ случаѣ же порчи, должно было представлять о ремонтѣ часовъ особо, почему п требуемая въ ежегодную ассигновку сумма признана излишней. Арх. П. Г. 1809 г № 394 (на имя проф. Шумлянскаго); 1824 г. № 385, 3 окт. (на имя малор ссійскаго генералъ- губернатора); 1825 г. № 235—тоже; 1825 г. № 4280, 7 іюля (отъ Малорос. Военнаго Губернатора.
2) Автобіографія С. Л. Геевскаго Кіевск. Старина 1893 г. 10, стр. 102. Арх. П. Г. 1814 г. № 830 6 іюня (о приходѣ учителей V4 часа раньше начала уроковъ.
3) Сборн. распоряж. по Мпн. Нар. Пр. 1819 г. стр. 346; сохранился рапортъ учителя гимназіи Рождественскаго 1825 г. 16 дек., въ немъ указывается, чіо во время чтенія евангелія многіе воспитанники отсутствовали; изъ 3 кл. было 2 ученика Терещенко и Боровиковскій, а изъ 4 класса ни одного ученика не было. Въ 1824 году распоряженіемъ Министра Дух. Дѣлъ и Народнаго’ Просвѣщенія были введены молитвы предъ ученіемъ п послѣ ученія. Молитва предъ ученіемъ:
Преблагій Господи! нпспослп къ намъ благодать Духа Твоего Святого, дарствующаго смыслъ и укрѣпляющаго душевныя наши силы, дабы, вниманія преподаваемому намъ ученію, возрастмы Тебѣ, нашему Создателю, во славу, Государю же нашему, родителямъ и Государству всему на пользу.
Молитва послѣ ученія: Благодаримъ Тебѣ Создателю! Яко сподобилъ оси благодати Твоея, воеже внпмати ученію. Благославп Государя нашего, начальниковъ, родителей и учителей, ведущихъ насъ къ познанію блага, и подаждь намъ силы и крѣпость ко продолженію ученія сего Арх. Полт. г. 1824 г. № 1052 (изъ учѳн. комит. Харьк. упив.)


— 217 —
дни же по понедѣльникамъ ьторникамъ, четвергамъ и пятницамъ отъ 2—4 часовъ; время отъ часу до трехъ по средамъ и субботамъ назначено было для занятія рисованіемъ и гимнастикой.
Въ 1814 году училищный комитетъ Харьковскаго университета предписалъ завести книги для записи учениковъ.
Производившій ревизію Полтавской гимназіи въ августѣ 1830 года профессоръ Харьковскаго университета Артемовскій Гулакъ снова указывалъ на пользу заведенія въ гимназіи по классамъ «книги» для ежедневной отмѣтки противъ имени каждаго ученика его поведенія и знанія задаваемыхъ уроковъ1).
Лучшіе по успѣхамъ ученики въ каждомъ классѣ назначались аудиторами. Хотя въ дѣлахъ Полтавской гимназіи на нихъ никакого указанія мною не найдено, но о нихъ говоритъ С. Л. Геевскій, учившійся въ Полтавской гимназіи отъ 1825 по 1829 годъ. Обязанность аудиторовъ заключалась въ томъ, чтобы до прихода въ классъ учителя спросить урокъ у порученныхъ ихъ контролю учениковъ и въ графѣ списка поставить имъ соотвѣтственную отмѣтку*  2).
Къ сожалѣнію, въ архивѣ Полтавской гимназіи за время съ 1808—1831 годъ не сохранилось никакого указанія на то, въ какомъ порядкѣ располагались предметы по днямъ недѣли, какъ распредѣляемъ былъ учебный матеріалъ въ теченіе; года, равно не сохранилось никакихъ отчетовъ по Полтавской гимназіи визитаторовъ3), по которымъ можно было бы судить о характерѣ преподаванія и самой постановкѣ учебнаго дѣла въ этотъ періодъ существованія Полтавской гимназіи. Придется ограничиться кое какими отрывочными данными.
Съ начала, со времени открытія Полтавской гимназіи, чувствовался замѣтно недостатокъ учебныхъ книгъ и разныхъ пособій; на это жаловались учителя исторіи, географіи, статистики и рисованія. Первый заявлялъ, что онъ не можетъ вести преподаванія по недостатку учебниковъ, а рисованія учитель за неимѣніемъ никакихъ рисунковъ4).
1) 1814 г. № 841, 1830 г. (засѣд. педаг. совѣта 8 окт;) Отъ 1831 г. уцѣлѣлъ отрывокъ класснаго дневника отъ 5 окт. но 20 іюня; на большомъ листѣ 1/2 арш. длины и почти 3/< арш. ширины сѣрой бумаги написаны предметы въ такомъ порядкѣ: Законъ Божій, россійская грамматика, географія, исторія, латинскій, нѣмецкій, чистописаніе, черченіе и рисованіе безъ обозначенія класса и названія дней: сверху журнала вертикально написаны > фамиліи учениковъ, а внизу врядъ поставлены отмѣтки.
2) Кіевск. старина 1893 г. 10 кн. стр. 103, 109.
3) Визитаторъ инспекторъ, ревизоръ. Настольн. словарь Толля т. I стр. 466.
4) 1808 г. Въ училшц. комит. Харьк. унпв. (безъ нумера).


— 218 —
Въ 1808 году по распоряженію училищнаго комитета Харьковскаго университета ученикамъ Полтавской гимназіи были розданы «таблицы», вѣроятно нѣчто въ родѣ конспектовъ, о томъ, чему они должны учиться въ теченіе года.
Еще въ 1807 году училищный комитетъ Харьковскаго университета обратилъ вниманіе на усиленіе преподаванія латинскаго языка, въ виду того, что лекціи въ университетѣ большею частію читались на этомъ языкѣ; ученикамъ Полтавской гимназіи ставилось на видъ, что безъ достаточной подготовки, безъ знанія латинскаго языка, никто изъ нихъ не будетъ принятъ въ студенты Харьковскаго университета1).
Между тѣмъ оказывалось, что ученики 3-го, предпослѣдняго класса Полтавской гимназіи не въ силахъ были переводить сочиненій Цицерона, и учитель латинскаго языка Квят- ковскій просилъ директора гимназіи Огнева отложить на время переводъ этого автора1  2). Затѣмъ, ученики уѣздныхъ училищъ поступали въ гимназію съ такимъ слабымъ знаніемъ русской грамматики, что учитель словесности Бутковъ многимъ изъ нихъ ставилъ нули3).
Министерство обратило особенное вниманіе на неудовлетворительность методы преподаванія въ гимназіяхъ: учителя старались, чтобы ученикъ выучивалъ отъ слова до слова наизусть, вмѣсто того, чтобъ требовать передать содержаніе мысли своими собственными словами; диктовали ученикамъ и обремѣняли ихъ перепискою курсовъ, „произвольно" самими составляемыхъ.
Предписывая ввести составленныя по порученію Главнаго Правленія Училищъ Якобомъ руководства философскихъ наукъ въ- гимназіяхъ, каковы: логика, всеобщая грамматика, начертаніе эстетики и теорія словесныхъ наукъ, а также математическія сочиненія академика Фуса, министерство разрѣшало преподаваніе наукъ лишь по руководствамъ, одобреннымъ имъ4).
1) Архивъ Полт. гимн. 1809 г. № 439, 29 мая; и отъ 2 окт. № 1077.
2) 1814 г. 6 мая—рапортъ учителя латинскаго языка Квятковскаго.
3) 1830 г. Протоколъ педагог. сов. 8 окт. Впрочемъ, незнаніе правилъ русской орѳографіи присуще тогда было и многимъ учителямъ уѣздныхъ училищъ; училищ. ком. Харьков. унив. предписывалъ, чтобы при опредѣленіи на службу отъ кандидата требовали основательно знанія правилъ отечественнаго языка (1830 г. № 3019, 29 авг., изъ училищ. комит. Харьк. унив.)
4) 1814 г. №№ 454, 501 и 267 (о введеніи сочиненія Якоба и Фуса,—Сборникъ распор. по Минист. Народ. Просвѣщ. т. I стр. 175; Шмидъ по жур. Мин. Нар. Просв. 1877 г. кн. 4, стр. 104—105.


— 219 —
Послѣ полученія такого рода распоряженія, учителя Полтавской гимназіи естественной исторіи и коммерческихъ наукъ Спаскій и философіи и словесности Сочава, въ поданныхъ директору Огневу донесеніяхъ, просили указать имъ, какъ они могутъ преподавать науки за неимѣніемъ книгъ Влюменбаха, Функе, но риторикѣ, логикѣ, психологіи, нравственной философіи, политической экономіи и т. п. Рукописные курсы существовали и потомъ: С. Л. Геевскій указываетъ, что въ его время былъ рукописный курсъ русской исторіи и статистики, составленный учителемъ Рожественскимъ1).
Съ другой стороны случалось, что въ книжномъ магазинѣ, находившемся при Полтавской гимназіи, оказывались нераспроданными рѣчи Цицерона De officiis, разныя христоматіи въ стихахъ; слѣдовало распоряженіе директора ученикамъ 3 и 4 классовъ купить тѣ книги, а учителю латинскаго языка заняться съ учениками переводомъ ихъ*  2).
Вслѣдствіе недостатка въ учебныхъ пособіяхъ, высылаемыхъ обыкновенно отъ Главнаго Правленія Училищъ изъ С.-Петербурга, или изъ книжнаго магазина при Харьковскомъ университетѣ, ихъ приходилось покупать иногда у случайныхъ проѣзжихъ продавцовъ. Завѣдывавпгій одно время книжнымъ магазиномъ при Полтавской гимназіи учитель словесности Вут- ковъ пріобрѣлъ такимъ способомъ 85 экземпляровъ пространныхъ катехизисовъ по 50 к. каждый3). Книги вообще въ то время стоили дорого.
С. 	Л. Геевскій разсказываетъ, что отецъ спеціально на покупку учебныхъ книгъ оставилъ ему 15 р. Обыкновенно, новички старались пріобрѣтать подержанныя книги отъ учениковъ гимназіи, перешедшихъ въ высшіе классы; такъ поступилъ самъ Геевскій4).
Курсъ математики по распоряженію училищнаго комитета Харьковскаго университета по всѣмъ четыремъ классамъ распредѣленъ былъ такимъ образомъ: въ первомъ классѣ оканчивалась ариѳметика и алгебра, во второмъ геометрія и пло- 1) 1814 г. 29 апр.—рапорты учит. Опаснаго и Сочавы. Кіевск. Стар. 1893 г. 12 кн., стр. 437. Шмидъ по жур. Мин. Нар. Пр. 1877 г. кн.‘ 8, стр. 198.
2) 1824 г. № 816, 30 сент.—предложеніе учит. латинск. * яз. Сорочинскому, при чемъ указывается, что не распроданы рѣчи Цицерона 10 экземпл., De officiis 15 экземп., Хрестоматія въ 2 частяхъ—8 экземпяровъ.
3) Арх. Полт. гимн. 1831 г. № 2308, 22 дек. донесеніе учит. Буткова директ. Огневу.
4) Кіевск. Стар. 1893 г. кн. 10, стр. 102.


— 220 —
окая тригонометрія; въ третьемъ общая физика > и изъ прикладной математики-механика; въ четвертомъ оптика и астрономія1).
Впрочемъ, въ распоряженіяхъ училищнаго комитета на счетъ преподаванія математики замѣтно нѣкоторое колебаніе. Когда въ 1830 году послѣдовало со стороны комитета распоряженіе о томъ, что учителя математики должны обращать главное вниманіе на знаніе учениками ариѳметики, а не заниматься съ ними дифференціальными и интегральными вычисленіями, то учителя математики Полтавской гимназіи въ оправданіе свое сослались на распоряженіе того же училищнаго комитета отъ 1814 года. Для лучшаго способа дѣлать математическія вычисленія, училищный комитетъ рекомендовалъ способъ генералъ-маіора Свободского посредствомъ подвижныхъ косточекъ или счетовъ. Пс проекту профессора Байкова при университетѣ вводился особый классъ для преподаванія математики по методу г.-м. Свободскаго; только прошедшіе этотъ классъ могли быть учителями математики1  2).
Уставъ 1804 года съ его весьма обширнымъ кругомъ наукъ съ 1819 года замѣненъ былъ значительно упрощенными учебными планами. Изъ числа наукъ, раньше проходимыхъ въ гимназіяхъ, были исключены: начальный курсъ философіи и изящныхъ наукъ, основанія политической экономіи, начальныя основы наукъ, относящихся до торговли и основанія технологіи. Въ новый планъ 1819 года вошли: чтенія изъ Св. Писанія, языки: латинскій, нѣмецкій, французскій, а для желающихъ и греческій, дополнительный курсъ географіи и исторіи, въ которую включалась миѳологія и древности, статистика общая и частная русскаго государства, логика и риторика, курсъ чистой математики, а изъ прикладной статистика и начала механики, курсъ опытной физики и естественной исторіи, а также рисованіе3).
Несмотря, однако, на сокращеніе программы, не замѣтно увеличенія числа учениковъ въ высшихъ классахъ Полтавской 1) Сборникъ распоряж. по Мин. Нар. Пр. т. I, 1809 г. стр. 168—170.
2) 1830 г. №№ 1068 и 1210, засѣданіе Педагог. сов. 1830 г. 16 апрѣля (заявленіе учителей). Еще въ 1815 г. году учитель математики Полтавскаго повѣто- вого училища Ѳ. Фатѣевъ изъявилъ желаніе безъ всякаго вознагражденія учить воспитанниковъ Полтав. гимн. артиллеріи и фортификаціи; училищный комитетъ Харьковскаго унив. разрѣшилъ, но чтобы эти науки въ Полтавской гимн. приходились ни изъ чего не видно. Архивъ Полт. гимн. 1815 г. Дѣло № 69.
3) Сбор. распоряж. т. I, стр. 387—389; Историч. обзоръ дѣят. Мин. Народ. Просвѣщ. стр. 131 — 133; Шмицъ журн. Мин. Нар. Пр. 1877 г. кн. 5, стр. 129—133.


— 221 —
гимназіи; съ 1819 года число учениковъ 4 класса къ 1822—23 учебному году подымается до 17, а затѣмъ цифра ихъ понижается до 8 учениковъ въ 1830—31 учебномъ году1).
Тѣмъ не менѣе, училищный комитетъ Харьковскаго университета въ своихъ распоряженіяхъ касательно учениковъ гимназіи и пансіонеровъ неустанно напоминалъ, что если они не будутъ успѣвать во всѣхъ наукахъ и языкахъ, а будутъ заниматься исключительно тѣми только предметами, которые относятся къ факультету, избранному для продолженія изученія наукъ въ университетѣ; что если окажутся ученики съ односторонними познаніями, то они не будутъ приняты въ университетъ; самые успѣхи учениковъ въ аттестатахъ и свидѣтельствахъ предписывалось «отмѣчать по всей справедливости»2).
Въ разсматриваемый періодъ успѣхи учениковъ Полтавской гимназіи опредѣлялись шарами, т. е. количествомъ балловъ по каждой наукѣ отдѣльно. Въ педагогическихъ засѣданіяхъ изъ за числа шаровъ для каждой науки просходили иногда настолько серьезныя несогласія, что училищный комитетъ долженъ былъ издать особыя правила. Правилъ этихъ, однако, въ архивѣ Полтавской гимназіи не оказалось. Самая оцѣнка шарами представлялась не вполнѣ ясной уже въ то время3). Въ основу оцѣнки успѣховъ учениковъ я кладу свѣдѣнія о переводахъ ихъ изъ класса въ классъ, хотя эти свѣ-
дѣнія далеко не полны.
1-й
классъ
1814—1815 учебный годъ.
24 учен., во 2-й перешло 12 учен.
2-й
»
20 » въ 3-й » 10 »
3-й
»
9 » въ 4-й » 6 »
4-й
»
10, изъ нихъ окончили съ аттестатомъ 8
1-й
классъ
1816—1817 учебный годъ.
38 учен., во 2-й перешло 21 учен.
2-й
»
17 » въ 3-й » 16 »
3-й
»
б » въ 4-й всѣ перешли.
4-й
»
3, и всѣ окончили съ аттестатомъ.
1) Вѣдом. объ учебн. завед. Полт. губ. за первую половину 1831 г. № 1039.
2) 1830 г. № 1068 заслушано въ засѣд. педагог. сов. 16 апр. 1830 г.
3) Архивъ Полт. гимн. 1819 г. № 1063 и 1824 г. № 1133.


— 222 —
1822— 1823 учебный годъ.
1- й классъ 46 учен., во 2-й перешло 24 учен.
2- й » 20 » въ 3-й » 16 , »
3- й » 15 » въ 4-й » 10 »
4- й » 17, изъ нихъ окончили съ аттестатомъ 161).
1823— 1824 учебный годъ.
106 учениковъ; окончили съ аттестатомъ 4 кл. 9.
1824— 1825 учебный годъ.
1- й классъ 40 учен., во 2-й перешло 20 учен.
2- й » 28 » въ 3-й » 16 »
3- й » 19 » въ 4-й » 12 »
4- й » 10, окончило съ аттестатомъ 9.
1825— 1826 учебный годъ.
1-й
классъ
34
учен., во
2-й перешло 24
учен.
2-й
»
24
)) въ
3-й » 19
»
3-й
19
)> въ
4-й » 12
>»
4-й
»
12,
окончили
аттестатомъ 9*  2).
1828—1829
учебный годъ.
1-й
классъ
48
учен., въ
2-й перешло 31
учен.
2-й
»
22
)) въ
3-й » 12
)і
3-й
»
88
)) въ
4-й » 8
»
4-й
»
И,
окончили
съ аттестатомъ
9.
1830—1831 учебный годъ.
Въ теченіе года было 112 учениковъ.
Оказали
успѣхи
въ
1-мъ
классѣ
20 учениковъ.
»
во
2-мъ
»
20 »
»
»
въ
3-мъ
»
6 »
»
»
въ
4-мъ
»
83).
Сохранилась шаровая (или бальная) вѣдомость 1826 г. «для означенія успѣховъ учениковъ при экзаменѣ по замѣна-
!) Изъ историч. записки за 1823 г.
Въ теченіе года выбыло въ дома родителей, 16.
3) Вѣдомость объ учебныхъ заведеніяхъ въ Полт. губ. за 1815 г. донес- Попеч. Харьк. Округа № 310, записка объ ученикахъ 1817 г. № 47; вѣдомости учителей за 1824 г. № 153; за 1825 г. № 157; истор. зап. Полт. г. 1825 г. № 141j


— 223 —
ніямъ экзаменатора». Изъ вѣдомости этой видно по какимъ предметамъ въ указанномъ году производилось ученикамъ испытаніе и какіе получили ойи шары (или баллы, отмѣтки). Ученики перваго класса держали экзаменъ по 9-ти предметамъ: алгебрѣ, ариѳметикѣ, всемірной исторіи, всеобщему землеописанію, логикѣ, русской грамматикѣ, языкамъ латинскому, нѣмецкому и французскому. Полный шаръ (или баллъ) по всѣмъ предметамъ 4; число всѣхъ шаровъ 36. Изъ числа 32 учениковъ 1 класса одинъ получилъ 35 шаровъ (3,44), одинъ 28 (3,37), одинъ 26 (2,35), одинъ 23 (2,321), остальные отъ 19—5 шаровъ или балловъ въ общей сложности, въ томъ числѣ три ученика показаны больными.
Ученики 2 класса держали экзаменъ по 8 предметамъ: геометріи, всемірной исторіи, всеобщему землеописанію, риторикѣ, логикѣ, языкамъ: латинскому, нѣмецкому и французскому.
Полный шаръ по каждому предмету 4; такъ что число всѣхъ шаровъ составляло 32. Изъ 22 учениковъ 2-го класса держало экзаменъ 20. Изъ нихъ одинъ получилъ полный шаръ изъ всѣхъ предметовъ—32; 5 учениковъ получили отъ 28— 22 шаровъ; 13 учениковъ отъ 19—3 шаровъ и одинъ—Михаилъ Галаницкій—всего только одинъ шаръ въ общемъ выводѣ изъ всѣхъ 8 предметовъ.
Ученики 3 класса держали экзаменъ по 10 предметамъ. Полный шаръ (или баллъ) по каждому предмету въ отдѣльности 4; число всѣхъ шаровъ 40. Предметы: Законъ Божій, тригонометрія, коническія сѣченія, естественная исторія, россійская исторія, россійская географія, риторика, языки: латинскій, нѣмецкій и французскій.
Изъ 17 учениковъ этого класса приступили къ экзамену 14. Высшій шаръ 37 получилъ на испытаніи Алексѣй Марковъ, а самый малый 11 Авксентій Кирьяковъ*  2).
Ученики 4 класса держали экзаменъ по 11 предметамъ: Закону Божію, дифференціальному и интегральному вычислевѣдом. учит. за 1826; вѣдом. объ учебн. завед. Полт. губ. 1829 г. № 1242; вѣдомость о состояніи гимназіи за 1831 г. (безъ нумера).
9 Стефанъ Геевскій, получившій по алгебрѣ 2, и не державшій почему-то экзаменъ съ нѣсколькими товарищами по нѣмецкому и французскому языкамъ. Написалъ автобіографію, изд. профессора Харьковск. унив; Багалѣемъ; на нее я не разъ ссылаюсь въ своемъ очеркѣ.
2) Въ 1827 г. выбылъ изъ Полтавской гимназіи по слабости здоровья; поступилъ изъ Полтавскаго повѣтового училища, дворянинъ.


— 224 —
ніямъ, механикѣ, статистикѣ россійскаго государства, физикѣ, естественной исторіи, риторикѣ, поэзіи, латинскому, французскому и нѣмецкому языкамъ.
Полный шаръ по каждому предмету отдѣльно 4; слѣдовательно сумма всѣхъ шаровъ составитъ 44. Изъ 12 учениковъ, приступившихъ къ экзамену, три прервали его, получивъ по нѣскольку плохихъ шаровъ и обозначены въ вѣдомости больными. Наибольшее число шаровъ 38 получилъ Помпей Свирскій, а наименьшее 17 (1,28) Пименъ Демидовичъ.
О томъ, какъ относились къ ученію ученики можно судить отчасти потому, какъ относились они къ самому посѣщенію уроковъ. По вѣдомостямъ учителей Полтавской гимназіи, дошедшихъ до насъ, за мѣсяцы: августъ, сентябрь, ок-
тябрь и ноябрь 1828 года мы получаемъ
на этотъ
счетъ та-
кого рода свѣдѣнія:
Число
Число
проиущ. уроковъ.
ученик.
Августъ". Исторія и географія . .
22
86
Французскій языкъ . .
. 11
—
Латинскій языкъ . , .
. 46.
1 »
Математика
—
Сентябрь". Нѣмецкій языкъ . . .
. 47
84
Латинскій языкъ .
. 68
86
Исторія и географія . .
. 81
92
Математика
. 80
90
Естественная исторія
. 18
22’)
Словесность
. 70
91
Французскій ....
. 49
‘ 87
Рисованіе .....
. 91
86
Октябрь: Исторія и географія . .
. 146
92
Словесность
. 103
90
Латинскій языкъ . . .
. 124
86
, Нѣмецкій языкъ . . .
. 106
86
Рисованіе
. 77
87
Ноябрь: Французскій языкъ . .
. 61
87
Исторія и географія . .
. 68
90
Естественной исторіи. .
. 10
221)
Латинскій языкъ . . .
. 99
87
Рисованіе
. 68
86
В Вѣдомость относится только къ ученикамъ 3 и 4 классовъ.


— 225 —
Кромѣ того, изъ дошедшей вѣдомости учителя исторіи, географіи и статистики за май мѣсяцъ того же 18-28 года видно, что 75 учениковъ всѣхъ 4 классовъ вмѣстѣ пропустили 161 урокъ (болѣе 20 уроковъ каждый.)
Изъ таблицы этой видно, что пропуски уроковъ учениками Полтавской гимназіи прогрессивно увеличивались къ октябрю мѣсяцу, въ ноябрѣ же цифра ихъ значительно понижается. Въ данномъ случаѣ едва ли здѣсь имѣла мѣсто простая манкировка уроками со стороны учениковъ; скорѣе всего она находилась въ связи съ чисто стихійными явленіями, къ какимъ принадлежала, между прочимъ, полтавская грязь1).
С. Л. Геевскій, учившійся въ Полтавской гимназіи отъ 1825 по 1829 г., въ автобіографіи своей разсказываетъ, что осенью, по причинѣ страшной грязи, учениковъ гимназіи отпускали пока не подмерзнетъ, пока не теряя сапогъ можно будетъ ходить въ гимназію; такіе экстраординарные каникулы продолжались по 5—6 недѣль. За отсутствіемъ книгъ „мы“— пишетъ Геевскій—„играли въ карты по шести и семи часовъ въ своего козыря, въ короля, въ мельника и иногда въ жгута®*  2).
Оказывается, что уже въ то время ставился на очередь вопросъ объ удовлетвореніи умственныхъ интересовъ воспитанниковъ Полтавской гимназіи; для старшихъ учениковъ 3-го и 4-го класса была составлена особая библіотека въ помѣщеніи гимназіи, лучшіе изъ нихъ получали право приходить послѣ уроковъ два раза въ гимназію и тамъ читать книги.3) По словамъ С. Л. Геевскаго, ученики Полтавской гимназіи въ то время читали сочиненія Булгарина, Пушкина, Жуковскаго, Батюшкова; рукописная комедія Грибоѣдоваа «Горе отъ ума» и другія сочиненія очень много занимали ихъ. Случалось, что и учитель словесности давалъ нѣкоторыя объясненія и дѣлалъ замѣчанія. «Мы читали много»—пишетъ С. Л. Геевскій—«читали съ удовольствіемъ, даже съ наслажденіемъ, а потому не мудрено, что умственныя способности наши развивались весь1) О Полтавской грязи см. м. пр. Павловск’й И. Ф. Полтава въ началѣ XIX в. стр. 67. О Полтавѣ сложилась даже историческая поговорка: «Сидитъ на горѣ, какъ пава (павлинъ), а въ грязи какъ жаба.» Отечеств. Семенова, т. V, стр. 476.
2) Кіевская Старина 1893 г. кн. X стр. 106.
3) Арх. П. Г. 1809 г. № 482, 5 іюня изъ Учен. ком. Хар. Ун..о дозволеніи ученикамъ пользоваться 2 раза въ недѣлю библіотекой.—1828 г. дѣло № 18—директоръ Огневъ предписывалъ учмт. Карпенку принять оть переведеннаго въ Екатеринославъ г. учит. Черкасова библіотеку, сост. для чтенія учениковъ 3-го и 4-го кл.


— 226 —
ма порядочно и у насъ проявлялись ученики, которые писали весьма порядочно и прозой и стихами». Тотъ же С. Л. Геевскій сообщаетъ, что въ его время былъ обычай при переходѣ въ третій классъ дарить въ библіотеку гимназіи какія нибудь книги. Кто не далъ книги, тотъ не имѣлъ права брать книгъ изъ библіотеки. О себѣ С. Л. Геевскій сообщаетъ, что онъ внесъ въ библіотеку Полтавской гимназіи двѣ части повѣстей кн. Шаликова1).
Любопытенъ тотъ фактъ, что въ то отдаленное отъ насъ время ученики Полтавской гимназіи наряду съ директоромъ и учителями могли участвовать въ подпискѣ на серьезный научный журналъ. Въ 1815 году профессоръ Харьковскаго университета Каменскій, задумавъ издавать журналъ, написалъ директору гимназіи Огневу частное письмо, въ которомъ изложилъ и самую программу будущаго журнала: политическія произшествія, произведенія словесности, физическія и химическія свѣдѣнія, относящіяся до экономіи (т. е. хозяйства), фабрикъ и заводовъ, свѣдѣнія, касающіяся успѣхомъ просвѣщенія въ Харьковскомъ округѣ; сочиненія, присланныя любителями наукъ. Въ числѣ подписчиковъ на журналъ профессора Каменскаго наряду съ директоромъ Огневымъ, учителями гимназіи Ефремовымъ, Ростовцевымъ и Спаскимъ встрѣчаемъ и подписи двухъ учениковъ: 3-го класса Михаила Ильенка и 4-го класса Ив. Корицкаго*  2 3).
Не менѣе любопытно и то, что въ спискахъ учениковъ за 1821 —1825 учебный годъ въ первомъ классѣ оказываются вольнослушателями: Хилецкій Александръ и Макарскій Павелъ3).
Отъ того времени до насъ дошли «Правила для чтенія», въ которыхъ излагаются руководящія мысли о томъ, какъ должно пользоваться книгами, какъ ихъ слѣдуетъ читать. Правила подраздѣлены на десять пунктовъ. Привожу ихъ въ связномъ порядкѣ въ подробномъ извлеченіи.
Первый пунктъ говоритъ, что чтеніе необходимо должно быть сопряжено съ какою нибудь избранною цѣлью полезною для ума и пріятною для сердца. Относительно пріемовъ чтенія дается совѣтъ читать не спѣша, разКіевская Стар. 1893 года кн. 12, стр. 430.
2) Арх. П. Г. 1815 г. № 82, 26 февраля—отвѣтъ директора Огнева профессору Каменскому.
39 Вѣдомости учителей 1821—1822 г.


— 227 —
суждать по поводу прочитаннаго: книги для чтенія должно выбирать сообразно со своими понятіями и способностями, наблюдая нѣкоторую постепенность въ переходѣ отъ разсужденій или предметовъ простыхъ къ высшимъ. Въ выборѣ книги, не полагаясь на собственный вкусъ и знанія, рекомендуется слѣдовать совѣтамъ просвѣщенныхъ людей. Избравъ книгу для чтенія слѣдуетъ стараться не прерывать чтенія чтеніемъ другихъ книгъ, имѣющихъ иное содержаніе, а стараться вполнѣ понять автора, вникать въ ходъ его мыслей и составъ цѣлаго сочиненія. При чтеніи о предметахъ высокихъ слѣдуетъ болѣе важныя и трудныя мѣста выписывать, стараться узнать настоящій ихъ смыслъ, или спрашивать о нихъ разъясненія у людей болѣе свѣдущихъ и опытныхъ. Послѣ прочтенія книги нужно стараться составить въ умѣ точное и ясное понятіе о содержаніи, для чего рекомендуется заводить о ней разговоръ съ друзьями, разбирать съ ними красоты и недостатки сочиненія, черезъ что вырабатывается правильность сужденія и изощряется вкусъ. Для усовершенствованія въ одномъ какомъ либо родѣ знаній рекомендуется читать всѣхъ лучшихъ и важнѣйшихъ писателей отечественныхъ и иностранныхъ. Одобряется пріемъ выучиванья на память лучшихъ мѣстъ изъ поэтовъ и особенно нравственныхъ, такъ какъ стихи, „выученные въ малолѣтствѣ, никогда на забываются, и что это было въ системѣ воспитанія у грековъ и у самыхъ древнихъ народовъ1)".
Тѣмъ не менѣе наиболѣе важные проступки учениковъ Полтавской гимназіи въ этотъ первый періодъ ея дѣятельности имѣютъ въ основѣ своей не желаніе учиться. Въ вѣдомости учителя латинскаго языка Квятковскаго объ ученикахъ 2 класса за іюнь мѣсяцъ 1814 года касательно будущаго знам. математека Михаила Васильевича Остроградскаго имѣется такого рода запись: „ученикъ Остроградскій, переводимый изъ класса въ классъ безъ знанія латинскаго языка и сей годъ не былъ въ классѣ и никогда не зналъ уроковъ латинскихъ". Относительно занятій учениковъ 2-го класса по французкому и нѣмецкоиу языкамъ противъ имени Михайло Остроградскій написано «неходитъ», а относительно учениковъ Баранова, Мельникова и Еленчина замѣчено, что они не имѣютъ ни книгъ, ни тетрадей.
!) Арх. Полт. гимн. 1822 г. Дѣло № 89. Правила для чтенія № 1322.


— 228 —
Затѣмъ, вь вѣдомости упомянутаго уже учителя латинскаго языка Квятковскаго за августъ 1814 г. сдѣлана такого рода замѣтка: «ученики Остроградскій и Еленчинъ, не учившіяся до латыни, а Лялинъ и Барановъ, слабо учившіеся во 2 классѣ и переведенные въ 3-й, препятствуютъ къ продолженію успѣховъ сего класса1). Особенно же дурными наклонностями выдѣлялись казеннокоштные воспитанники дома воспитанія бѣдныхъ дворянъ. Приведу нѣкоторые болѣе выдающіеся проступки учениковъ. Въ 1814 году въ февралѣ директоръ Полтавской гимназіи И. Д. Огневъ довелъ до свѣдѣнія завѣдывающаго домомъ воспитанія бѣдныхъ дворянъ надзирателя И. П. Котляревскаго, что воспитанники Башкатовъ, Дмитріевъ, Каневскій, Кованько, Конивецкій, Еникуровъ, Лощин- скій, Твердохлѣбовъ по части историческихъ предметовъ не хотятъ заниматься ученіемъ; а Пироцкій, когда учитель начинаетъ ему выговаривать за неисправность, съ усмѣшкою отвѣчаетъ, что его уроковъ онъ учить не желаетъ»... Въ 1825 году группа около 15 учениковъ дома воспитанія бѣдныхъ дворянъ, встрѣтивъ 20 мая около 8 часовъ вечера письмоводителя гимназіи Ра діона Витавскаго въ воротахъ гимназическаго двора, окружила его; воспитанникъ Запорожскій, выйдя изъ группы, подошелъ сосжатыми кулаками и началъ кричать «какое вы имѣете право говорить моимъ начальникамъ, что видѣли меня ходящаго по городу и въ городскомъ саду», при чемъ дѣлалъ угрозы Витавскому... С. Л. Геевскій въ своей автобіографіи, описывая проступки учениковъ Полтавской гимназіи, называетъ ихъ шалостями, сравнительно съ тѣмъ, что дѣлали воспитанники казеннокоштные въ домѣ воспитанія бѣдныхъ дворянъ1  2). По заявленію директору гимназіи И. Д. Огневу учителя латинскаго языка Тиссаревскаго ученикъ Ив. Дедюховскій на его замѣчаніе говорилъ: «я нарочно не хочу учиться, ей Богу никогда не буду!». При этомъ Дедюховскій начиналъ спорить на урокѣ, подымалъ шумъ3). Въ 1815 году учитель французскаго и нѣмецкаго языковъ Целларіусъ доносилъ директору Огневу, 1) М. В. Остроградскій р. 1801 г,; ум. 1861 г. Полтавскій кружекъ любителей физико-математическихъ наукъ 12 сентября 1901 года' праздновалъ голѣтіе дня рожденія знаменитаго математика, уроженца Полтавской губерніи. См. брошюру nM. В. Остроградскій “ съ біографіей, сост. П. Трипольскимъ, Полтава, 1902 г. Историч. Вѣстник. 1901 г. XII. 15 окт. 1906 г. помощникомъ Попечителя К. У. О. П. А. Адріановымъ открыта мраморная доска въ актовомъ залѣ П. Г. въ память Остроградскаго.
2) 1825 г. 21 мая Рапортъ письмоводителя Витавскаго; Кіев. Стар. 1893 г. XII, стр. 432—434.
к 3) Въ 1809 г. Рапортъ Тассаревскаго.


— 229 —
что ученики 4-го класса Волковицкій, оба Павловскіе, Хилец- кій никогда не бываютъ въ классѣ; Значко-Яворскій очень рѣдко и то безъ тетради, равно какъ и ученики 3-го класса Волковъ, Горюнъ, Жуковскій. Ученики 2-го класса Николай Щербаковъ, Конивецкій, Тимченко, оба Ефимьевы, Тарасовъ, Ту- калевскій, Кучеренко, Юркевичъ, Глоба—не только не учили уроковъ нѣмецкаго языка, но и такъ дурно вели себя на урокѣ, что учитель Целларіусъ нѣкоторыхъ изъ нихъ вынужденъ былъ удалить совсѣмъ изъ класса. ■
И. Д. Огневъ.
Тотъ же учитель новыхъ языковъ Целларіусъ доносилъ въ томъ же 1815 году, что на его урокѣ ученики перваго класса Долинскій, Агалевцевъ и Семеновъ усѣлись на одной скамьѣ и одинъ изъ нихъ бросилъ въ печь шерсть съ цѣлью произвесть угаръ; когда шерсть сгорѣла, всѣ трое начали кричать: «ахъ, ахъ, голова, голова наша болитъ», причемъ произвели


— 230 —
такой шумъ ногами, что учитель самъ себя не могъ слышать. Для возстановленія спокойствія въ классѣ Целларіусъ долженъ былъ всѣхъ трехъ учениковъ удалить изъ класса
Директоръ Полтавской гимназіи И. Д. Огневъ былъ противъ такой мѣры наказанія, практикуемой довольно часто учителями, какъ удаленіе учениковъ изъ класса. Въ началѣ еще 1814 г. послѣдовало его распоряженіе учителямъ Полтавской гимназіи, въ .которомъ между прочимъ говорилось: «Отъ нѣкоторыхъ родителей и родственниковъ я слышу справедливыя жалобы, что дѣти ихъ, будучи изгоняемы изъ классовъ, лишаются пользы отъ преподаваемаго ученія. Если не остановить ихъ жалобъ должнымъ удовлетвореніемъ, то они могутъ дойти и до высшаго начальства, и послѣдствія изъ этого должны быть для всякаго очевидны. По симъ довольнымъ причинамъ я долгомъ себѣ поставляю предписать г.г. учителямъ, дабы упомянутаго наказанія ученикамъ ни подъ какимъ видомъ чинимо не было. Если же случится такой шалунъ изъ учениковъ, который разными способами будетъ дѣлать шумъ во время преподаванія ученія и сооблазняя къ смѣху своихъ товарищей отвлекать ихъ вниманіе отъ слушанія лекцій,—такового тотчасъ при запискѣ въ сопровожденіи сторояса представлять ко мнѣ, какъ и дѣлаетъ иногда г. учитель латинскаго языка Квятковскій. Не могу такясе умолчать здѣсь и о томъ, что г. учитель Кнейперъ, не удерживая быстрыхъ порывовъ своей запальчивости, производитъ иногда въ классѣ такой неприличный крикъ и шумъ, что имъ препятствуетъ даже преподавать ученіе въ другихъ; классахъ, какъ случилось въ недавнемъ времени, именно 20 сего января въ первомъ классѣ. Ибо кротость и важный видъ учителя возбуждаютъ въ ученикахъ почтеніе и послушаніе къ учителю, а противныя симъ качества возбуясдаютъ ненависіь и смѣхъ». 2)
і) 	Арх. Полт. гимн. Рапорты Целларіуса 21 марта и 22 ноября 1815 года Шмидъ приводитъ указаніе на слѣд. постепенность въ наказаніяхъ учениковъ, и назнач. учил. комитетомъ Харьк. унив. 1) выговоръ учителя, 2) стояніе у пирога, 3 и 4) саженіе на заднюю скамью на день и недѣлю, 5) выговоръ директора, 7 и 8, извѣщеніе родителей и оглашеніе виновнаго во всѣхъ классахъ, 10) переводъ въ низшій классъ, 11) исключеніе и оглашеніе. Журналъ Мин. Нар. Пр. 1877 г кн. 8, стр. 205—206.
3) 1814 г. 31 января. Отъ директора училищъ Полтавск. губ. всѣмъ г.г. учителямъ Полтавской губернской гимназіи.


— 231 —
Причина какъ слабой дисциплины на урокахъ, такъ равно и безразличнаго отношенія учениковъ къ тому, что происходило въ классѣ, лежала не въ однихъ ученикахъ, но въ многомъ зависѣла отъ самихъ учителей Полтавской гимназіи того времени. Учителя по цѣлымъ мѣсяцамъ не ходили на уроки вслѣдствіе болѣзни, х) или являлись на нихъ, будучи въ нетрезвомъ видѣ, какъ напримѣръ учитель латинскаго языка Сорочинскій. Въ высшей степени талантливый преподаватель Каруновскій (съ 1808 по 1809) являясь въ нетрезвомъ видѣ въ гимназію—буянилъ. 1 2) Учитель нѣмецкаго языка Кнейперъ, какъ мы видѣли, забывался до того, что выйдя изъ себя, подымалъ шумъ и крикъ, чѣмъ мѣшалъ вести преподаваніе въ другихъ классахъ.
Учитель математики Ефремовъ нажилъ себѣ прекрасное состояніе содержаніемъ пансіонеровъ. Будучи не женатымъ, онъ занимался самъ веденіемъ хозяйства; ежедневно самъ ѣздилъ. на базаръ, отвозилъ купленное домой и потомъ уже появлялся въ гимназіи часовъ въ одиннадцать, кагда не только первый, но и второй урокъ проходилъ до половины.
Имѣя въ селеніи Малыя Будища верстахъ въ пяти отъ Полтавы хуторъ, онъ почти каждый день ѣздилъ туда и пропускалъ по той причинѣ послѣобѣденные уроки. 3)
Смѣнившій директора Огнева кн. Цертелевъ тотчасъ же лишилъ Ефремова права преподаванія въ старшихъ классахъ гимназіи 4) Учителя новыхъ языковъ, старый уже со1) 	Въ 1808 г. учит. нов. языковъ Вельцынъ болѣнъ два мѣсяца; преподаваніе пріостановилось; родители стали выражать неудовольствіе (№ 92 1808 года донесеніе попечителю Потоцкому). Въ 1815 г. учитель философіи Ростовцевъ не ходилъ на уроки цѣлый мѣсяцъ августъ. (Вѣдом. о пропущ. учит. урок. 1815 года) Въ 1820 г. болѣлъ цѣлый мѣсяцъ учитель Ефремовъ. Ученики 4 кл. приходили къ нему заниматься на домъ, а сами вели потомъ занятія въ низшихъ классахъ
(Вѣдомость о пропущ. преподав. урок. за февр. 1820 г. № 296). Учитель естеств. исторіи и физики Спаскій болѣлъ желтяницей отъ декабря 1822 г по май 1823 г. (1822 г. № 1172, 1823 г. дѣло № 8.) Назначенный въ ноябрѣ 1823 г. учитель словесности и философіи Карпенковъ въ сен г. былъ освидѣтельствованъ врачебной управой, какъ неспособный дальше нести службу. (Изъ историч. записки объ учи- лищ. Полт. дирекціи за 1823 г.) Учитель латинскаго языка Соричинскій велъ не воздержную жизнь, за что и былъ уволенъ, имѣя всего 35 лѣтъ. 1823 г. дѣло № 30, Кіевск. старина 1893 г. X, стр. 110.
3) 	1809 г. № дѣла 57 (О худыхъ поступкахъ учит. Каруноввкаго).
3) Кіевск. стар. 1893 г. X. стар. 109. Въ с. М. Будища Ефремовъ имѣлъ 60 д. земли, деревянный домъ и 6 душъ крестьянъ, кромѣ того имѣлъ домъ въ Полтавѣ. Послужной списокъ 1814 и 1831 г.
. <) Гимназія Полтавская въ сентябрѣ 1831 г. была преобразована по уставу 1828 г. въ 7-ми классную.


232 —
всѣмъ Целларіусъ и сравнительно еще молодой учитель французскаго языка Альфонсъ Крупье, послѣ ревизіи Полтавской гимназіи, произведенной профессоромъ Харьковскаго университета Артемовскимъ-Гулакомъ, получили отъ Совѣта этого университета замѣчаніе за слабое преподаваніе своихъ предметовъ. *)
По разсказу С. Л. Геевскаго, директоръ гимназіи И. Д. Огневъ жилъ отъ гимназіи далеко, имѣлъ обширный кругъ знакомыхъ и въ гимназію являлся разъ десять въ годъ; его примѣру слѣдовали учителя. Когда директоръ появлялся въ гимназіи, тогда приходили и учителя въ классъ; но пробывъ въ нихъ около получаса, они остальное время проводили въ канцеляріи. Ученики же въ то время дрались,—классъ выходилъ на классъ, играли въ жмурки. Изъ учителей конца разсматриваемаго періода, т. е. съ 1825—1829 годъ, С. Л. Геевскій добромъ вспоминаетъ лишь учителя словесности И. Г. Бут- кова и П. И. Иваницкаго, учителя естественной исторіи.
Уроки естественной исторіи назначаемы были отъ 8—10 часовъ утра. Ученики же имѣли право приходить къ 9 часамъ. До того времени они отправлялись въ поля и сады для собираніъ травъ и цвѣтовъ; чаще всего ученики ходили въ садъ гр. Разумовской. Собранные травы и цвѣты раскладывались въ спстематическомъ порядкѣ; являлся Иваницкій и сообщалъ ученикамъ о тычинкахъ, листьяхъ, стволахъ, корняхъ, питаніи ит. п. * 3) Поставлено было также очень хорошо рисованіе, и лучшіе рисунки учениковъ даже, вставлены были въ нарочито заказанныя рамы. 3)—Мы уже видѣлп въ какое затруднительное положеніе ставились учителя Полтавской гимназіи вслѣдствіе недостатка учебныхъ пособій. Главное Правленіе Училищъ не позаботилось объ изданіи учебниковъ по новымъ языкамъ и лексиконовъ. Бывшая въ употребленіи сначала всеобщая грамматика проф. Якоба признана потомъ Ученымъ Комитетомъ сочиненіемъ «праздноумственнымъ и безплоднымъ»; курсъ математики Осиповскаго отличался слишкомъ большимъ объемомъ.
По имѣющимся даннымъ, преподаваніе въ первый періодъ существованія Полтавской гимназіи велось по слѣдующимъ руководствамъ: естественная исторія по Блюменбаху, техноло9 1831 г. № 1410 (изъ Учил. комитета Хар. унив.).
2) Кіевск. Стар. 1893 г. XII стр. 431—432.
3) Арх. Полт. гимн. 1830 г. № 4226, заслуш. въ подагогическ. совѣтѣ 31 дек. №№ 4227 (благодарность учителю рисованія отъ Учил. ком. Харьк. Ун.).


— 233 —
гія по соч. Функе, наука о торговлѣ—по руководству къ коммерческой наукѣ, изданной въ пользу высшихъ классовъ гимназій, состоящихъ въ округѣ Московскаго университета; философскія науки—по запискамъ профессоровъ петербургскаго педагогическаго института; логика—соч. Лоди; политическая экономія по запискамъ, составленнымъ иа основаніи соч. Вэлугіан- скаго; опытъ риторики Рижскаго; всеобщая грамматика и эстетика-по запискамъ, составленнымъ по сочин. Мартынова; всеобщая географія, всеобщая исторія, русская исторія и русская географія, теорія статистики—по руководствамъ, изданнымъ для училищъ Главнымъ Правленіемъ Училищъ.
Статистика Русскаго государства проф. Зябловскаго; древняя географія по запискамъ, составленнымъ на основаніи соч. Остервальда; ариѳметика, алгебра, геометрія, тригонометрія-по соч. Осиповскаго; механика—по запискамъ профессора петербургскаго педагогическаго института Рязанова; физика—по книгѣ, изданной для гимназій Главнымъ Правленіемъ Училищъ, латинская грамматика—по книгѣ изданной Харьковскимъ университетомъ; познанія о древностяхъ—по запискамъ, составленнымъ самимъ учителемъ Квятковскимъ, которыя диктовались ученикамъ; нѣмецкая грамматика также диктовалась учителемъ Кнейперомъ; для переводовъ съ нѣмецкаго языка на русскій употреблялись сочиненія Виланда, Гердера, Гете, Шиллера и другихъ; съ русскаго на нѣмецкій языкъ—сочиненія Карамзина; францусская грамматика также диктовалась ученикамъ тѣмъ же учителемъ Кнейперомъ. *)
Въ 1814 году на учителей гимназіи было распространено распоряженіе министра народнаго просвѣщенія гр. Разумовскаго, направленное прежде противъ однихъ только иностранныхъ учителей и содержателей пансіоновъ, въ силу чего они обязаны были платить также 5°/о сборъ за содержаніе пансіонеровъ.
На запросъ директора гимназіи И. Д. : Огнева, учителя Рожественскій и Квятковскій отвѣчали прямо, что ни живущихъ, ни приходящихъ учениковъ у нихъ нѣтъ и частныхъ уроковъ они не преподаютъ. Учитель же математики .Ефремовъ писалъ: «пансіонеровъ живущихъ за плату неимѣетъ и уроковъ приходящимъ не даетъ, а для повторенія и поясненія въ случаѣ недоумѣнія кого нибудь изъ гимназистовъ въ классѣ къ нему приходятъ многіе, но безъ всякаго условія, а поль-
і) 	Арх. Полт. гимн. 1814 г. .Ча 290 донесеніе училищн. комитету Харьк. Ун.


— 234 —
Зуюсь за то Токмо благорасположеніемъ публики, приверженностью учениковъ и личною благодарностью родителей». Учитель французскаго и нѣмецкаго языковъ Кнейперъ частнымъ образомъ занимался съ 8 учениками съ платой по 100 руб. въ годъ, изъ нихъ было 2 гимназиста, четыре ученика повѣтоваго училища и два нигдѣ не учились. Учитель рисованія Сплитстессеръ занимался съ шестью учениками полтавскаго повѣтового училища, съ платою по 50 р. въ годъ. Изъ представленія директора Огнева въ департаментъ министерства народнаго просвѣщенія видно, что частные уроки имѣли и смотрителя и учителя уѣздныхъ училищъ. Отъ дирекціи училищъ Полтавской губерніи получено было 5°/о сбора за частные уроки въ 1814 году 93 рубля. ’)
Ученіе въ Полтавской гимназіи продолжалось на основаніи устава 1804 года до 1 іюня. Іюнь же мѣсяцъ предназначался для производства переводныхъ экзаменовъ изъ всѣхъ предметовъ курса и объ окончаніи четырехъ классовъ гимназіи. Предварительные полные экзамены производились учителями гимназіи въ присутствіи директора гимназіи, или заступающаго его мѣсто. Въ 1815 году Училищный Комитетъ Харьковскаго университета издалъ распоряженіе, 2) чтобы экзамены производились не однимъ директоромъ, но учителемъ экзаменаторомъ и третьимъ лицомъ, выбраннымъ изъ среды учителей. Всѣ они трое должны оцѣнивать успѣхи ученика, въ случаѣ неравенство шаровъ (балловъ), брался во вниманіе средній изъ нихъ... Если ученикъ со средними успѣхами въ году оказался бы слабымъ въ одномъ какомъ либо предметѣ (познаніи), то такого не переводя въ высшій классъ, но и не оставляя окончательно отложить рѣшеніе жребія его до окончанія вакаціоннаго времени, поокончаніи котораго онъ долженъ подвергнуться вторичному испытанію и тогда уже д..же за посредственные успѣхи долженъ быть удостоенъ повышенія" . Училищный комитетъ не разъ напоминалъ, чтобы мѣстные начальники «при частныхъ и публичныхъ испытаніяхъ»
1) Сборникъ распоряж. т. I стр. 231—232; Арх. Полт. гимн. 1814 г. № 281 28 февр. о 5°/о сборѣ; 14 авг. № 620 (представл. въ Департ. Народи. Просвѣш. собр. денегъ). Учитель рисованія Сплитстессеръ вмѣстѣ съ женою и тещею Фра- поли содержали <благородный пансіонъ» для дѣвочекъ; въ немъ училось 10 дворянокъ и 2 дочери купцовъ; плата назначена была отъ 150—300 р. въ годъ.ІІри пансіонѣ сост. 3 учит. и Инадзират. (донесеніе Попечителю Харьковск. Округа 1829 г. № 260).
2) 1815 г. № 618 отъ 5 іюня.


— 235 —
не Запрещали учителямъ другихъ предметовъ и посѣтителямъ предлагать вопросы испытуемымъ ученикамъ. *)
На переводныхъ экзаменахъ въ Полтавской гимназіи въ 1814 году на ряду съ учителями гимназіи принимали участіе надзиратель дома воспитанія бѣдныхъ дворянъ И. П. Котляревскій и помощникъ его Сангредо.
На переводныхъ экзаменахъ въ 1814 году произошло довольно непріятнаго свойства столкновеніе между учителемъ латинскаго языка Квятковскимъ и правящимъ должность директора Полтавской гимназіи, учителемъ математики Ефремовымъ, обстоятельно описанное имъ директору гимназіи И. Д. Огневу по возвращеніи его. 1 2)
Благодаря этому обстоятельству можно составить нѣкоторое понятіе о томъ, какъ производились экзамены въ то время въ Полтавской гимназіи. Привожу описаніе, сдѣланное Ефремовымъ въ сокращенномъ видѣ, но дословно: «Экзаменъ начатъ съ общаго учителей согласія 1 числа іюня въ первомъ классѣ гимназія по предметамъ, преподаваемымъ г. учителемъ Квятковскимъ. Первый и второй день испытываемы были ученики въ грамматическомъ разборѣ латинскаго языка и между тѣмъ испрашиваемы учителемъ изъ грамматики по моему назначенію, вспрашиваемы также изъ миѳологіи и древностей безъ всякаго между нами разногласія, а на третій день, когда оставалось выслушать токмо трехъ учениковъ, пришедшия въ классъ, предложилъ г. учителю Квятковскому дабы окончпвать испытанія тѣмъ же порядкомъ. На что получилъ грубый отъ него отзывъ, якобы и всѣ ученики еще неэкзаменованы. При чемъ требовалъ онъ съ запальчивостью, дабы каждаго опять спрашивать всю грамматику со всѣми примѣчаніями по порядку, крича при томъ, якобы не выполненъ уставъ учебныхъ заведеній и между тѣмъ держа въ рукахъ уставъ махалъ онымъ неучтивымъ образомъ... Не прошло и пяти минутъ послѣ того, какъ пришли г.г. учителя Спаскій и Рожественскій, надзиратель дома воспитанія бѣдныхъ г. Котляревскій и помощникъ его Сангредо. Мы всѣ вошли въ классъ, тогда я не давая и замѣтить прочимъ о случившемся предъ симъ, предложилъ опять оканчивать испытаніе трехъ остальныхъ учениковъ, 1) Арх. Полт. гимн. 1821 г. № 38.
2) Директору Огневу отъ правящаго должность директора училищъ учителя Ефремова 1814 г., іюнь (безъ дня и нумера).


— 236 —
Коихъ и начали мы испрашивать, а г. учитель Квятковскій между тѣмъ вычислялъ неудовольствія свои отъ неприлежанія ихъ происходившія, сердился и шумѣлъ, то на тѣхъ то на другихъ учениковъ, потомъ на учителей... Я окончивъ испытаніе сихъ трехъ учениковъ за необходимое почелъ вышедъ въ залу собранія позвать изъ класса г. Квятковскаго, дабы узнать отъ него безъ учениковъ и постороннихъ истинную причину неудовольствій, что приводитъ его въ такую запальчивость, но на первый мой о томъ вопросъ столько услышалъ грубостей, въ безпорядочномъ смыслѣ на меня изверженныхъ, что и описать не могу». Перемѣнивъ систему экзамена «начали испытывать по частямъ математики и физики... По окончаніи физики испытывали учениковъ въ исторіи, географіи и статистики, послѣ въ естественной исторіи и технологіи, за симъ во французскомъ и нѣмецкомъ языкахъ, а напослѣдокъ, дабы кончить все, надлежало продолжать прежде начатое испытаніе и въ латинскомъ языкѣ во 2-мъ, 3-мъ и 4-мъ классахъ». Примиренія съ. Квятковскимъ не послѣдовало. «При встрѣчахъ съ каждымъ изъ насъ»—писалъ Ефремовъ—«дѣлалъ онъ изъ себя смѣшныя фигуры, какъ бы нездоровый въ разумѣ»... Уже безъ Квятковскаго «сіи три класса—2, 3 и 4 экзаменованы въ латинскомъ языкѣ мною обще съ прочими учителями гимназіи. Но и тутъ остановлены мы были г. Квятковскимъ въ третьемъ классѣ, который ставъ на дверяхъ кричалъ, что невцуститъ въ классъ, почему и принуждены были ожидать его выхода»...
Послѣ окончанія предварительныхъ полныхъ испытаній составлялись списки учениковъ, назначенныхъ къ переводу въ высшіе классы и выпущенныхъ съ аттестатами и отсылались цъ полтавскому губернатору.
Вмѣстѣ съ. тѣмъ слѣдовало приглашеніе губернатора на публичный экзаменъ, который въ иные годы въ Полтавской гимназіи производился утромъ, въ другіе послѣ полудня въ залѣ дворянскаго собранія, на что каждый разъ предварительно испрашивалось разрѣшеніе маршала дворянства. Полтавская городская полиція извѣщалась о днѣ и часѣ предстоящаго публичнаго экзамена; ей предлагалось оповѣстить всѣхъ живущихъ въ г. Полтавѣ, не пожелаетъ ли кто либо присутствовать на экзаменѣ. Директоръ училищъ Полтавской губерніи и вмѣстѣ Полтавской гимназіи со своей стороны также считалъ долгомъ извѣстить «почтеннѣйшую» публику о време-


— 237 —
мени и часѣ, когда имѣло быть публичные испытаніе обучаю- ющагося юношества въ Полтавской губернской гимназіи. Приглашенія, «почтить личнымъ своимъ присутствіемъ» публичный экзаменъ посылаемы были маршалу дворянства Полтавской губерніи, архимадриту полтавскаго Крестовоздвиженскаго монастыря, въ канцелярію малороссійскаго военнаго губернатора, членамъ губернскаго правленія, въ казенную палату, въ генеральный судъ, въ приказъ общественнаго призрѣнія, въ дворянское депутатское собраніе, въ полтавскій совѣстный судъ, во врачебную управу, въ духовное правленіе, командиру полтавскаго внутренняго гарнизоннаго баталіона.
Публичный экзаменъ въ описываемый пері'одъ существованія Полтавской гимназіи производился совмѣстно большею частью ученикамъ гимназіи и повѣтового или уѣзднаго училища. Письменныя отрывочныя свѣдѣнія о публичныхъ экзаменахъ въ архивѣ Полтавской гимназіи мною найдены лишь за 1810, 1815, 1819, 1823, 1825 и 1830 годы. Въ 1831 году испытанія въ іюнѣ вовсе не были произведены вслѣдствіе сильно дѣйствовавшей въ то время въ Полтавѣ холеры1).
Привожу дословно сохранившейся планъ публичнаго экзамена, бывшаго 30 іюня 1819 года.
1) Учитель повѣтового училища Савинскій произноситъ рѣчи о пользѣ знанія отечественной исторіи. 2) Затѣмъ провозглашаются имена учениковъ Полтавскаго повѣтового училища, отличившихся добрымъ поведеніемъ и успѣхами въ наукахъ и за то удостоенныхъ по предварительному полному испытанію къ переходу въ слѣдующіе высшіе классы. 3) Потомъ слѣдуетъ экзаменъ изъ чтенія и письма изъ пространнаго катехизиса и краткой священной исторіи, россійской грамматики, россійской исторіи и географіи. 4) Произноситъ рѣчь учитель гимназіи Спаскій о пользѣ геогнозіи. 5) Провозглашаются имена гимназистовъ, удостоенныхъ къ переходу въ
!) Архивъ Полт. гимн. 1810 г. Дѣло № 29 (образецъ приглашенія директоромъ публики на публичный экзаменъ) 1830 г. №№ 910- -929 (въ Полтавскую городскую позицію); № 930 (отношеніе Полтавскому губернатору); вѣдомость о состояніи Полт. гумназіи за 1831 г. (безъ нумера); 1831 г. № 1103 1-го сентября указаніе на холеру. Назначенный вмѣсто И. Д. Огнева, директоръ Полт. гимназіи кн. Цер- телевъ доносилъ въ училищный комитетъ Харьковскаго университета, что по прибытіи нъ Полтаву съ 10 августа по 25 ежедневно, включая праздники и воскресные дни, онъ производилъ испытанія учащимся въ гимназіи и повѣтовомъ училищѣ. О холерѣ въ Малороссіи въ 1830—31 г. Русск. Старина 1885 г. 8, ст. Д, Д. Ахшарумова.


— 238 —
высшіе классы и выпущаемыхъ изъ гимназіи съ аттестатами.
6) 	Изъ статистики россійскаго государства, изъ математики, тригонометріи, а сверхъ того кому что угодно изъ посѣтителей изъ естественнаго права J), дѣлаются переводы съ иностранныхъ языковъ и читаются стихи и рѣчи, сочиненные учениками гимназіи. 7) Показываются рисунки. 8) Раздаются награды ученикамъ. 9) Въ заключеніе всего произносится отъ ученика гимназіи благодарственная рѣчь къ посѣтителямъ2).
Публичный экзаменъ, произведенный въ 11 часовъ утра 30 іюня 1810 года, отличался особенною торжественностью. На немъ присутствовали малороссійскій генералъ-губернаторъ кн. Яковъ Ивановичъ Лобановъ-Ростовскій, случившіеся въ то время въ Полтавѣ графъ Илія Андреевичъ Безбородко и тайный совѣтникъ Судіенко3), вице-губернаторъ Бояриновъ съ чиновниками присутственныхъ мѣстъ, архимандритъ полтавскаго Крестовоздвиженскаго монастыря Ѳеодосій съ почетнымъ духовенствомъ и множество частныхъ особъ, какъ изъ дворянства, такъ и гражданъ. Экзаменъ открытъ былъ рѣчью, произнесенною учителемъ исторіи, географіи и статистики Рожественскимъ о томъ, какое имѣетъ вліяніе образованіе человѣка на умъ и сердце и исполненіе его обязанностей. Потомъ экзаменованы были ученики, назначенные къ переходу въ высшіе классы изъ исторіи, географіи, математики, логики, нравственной философіи и словесности. Затѣмъ произнесена была рѣчь учителемъ французскаго и нѣмецкаго языковъ Вельцынымъ о причинахъ всеобщаго употребленія французскаго языка; послѣ произнесенія рѣчи, слѣдовало испытаніе по по языкамъ французскому, нѣмецкому, латинскому, а также изъ опытной физики. Въ заключеніе сказана была къ собранію краткая благодарственная рѣчь ученикомъ 3 класса Соколовскимъ, составленная имъ самимъ. По окончаніи испытанія отличнѣйшіе ученики награждены были книгами, которыя вручалъ генералъ-губернаторъ; затѣмъ публика разсма1) 	Подразумѣвается- -производится экзаменъ.
2) 	Арх. Полт. гимназіи дѣло № 65 о совершеніи экзаменовъ въ Полт. гимназ. въ 1819 г. самаго описанія публичнаго экзамена въ 1819 г., равно какъ и въ 1830 г. не сохранилось.
3) 	Графъ Илія Андр. Безбородко родной братъ извѣсти, государств. дѣятеля А. А. Безбородко; крупный помѣщикъ Хорольскаго уѣзда Полт. губ. (Арх. Пол. губ. правл. по описи дѣло № 136). I. О. Судіенко, членъ почтоваго Управленія, завѣдывалъ имѣніями гр. А, А. Безбородко (Павловскій И. Ф. Полтава въ началѣ XIX в. стр. 50).


— 239 —
тривала рисунки учениковъ и образцы практической геометріи.
На послѣдующихъ публичныхъ экзаменахъ были нѣкоторыя отступленія. Передъ началомъ экзамена въ 1815 г. ученикъ IV кл. Семеновъ привѣтствовалъ собраніе рѣчью. Учитель Ростовцевъ произнесъ рѣчь «о чудесахъ историческихъ и заблужденіяхъ, ими причиняемыхъ». Въ присутствіи публики производились опыты и объяснялись ученикамъ; учитель латинскаго языка Квятковскій предлагалъ ученикамъ вопросы изъ миѳологіи и древностей; директоръ гимназіи И. Д. Огневъ громко произносилъ имена учениковъ, отличившихся и удостоенныхъ перевода въ высшіе классы, а также окончившихъ курсъ гимназіи. Въ 1823 году на публичномъ испытаніи учениковъ учитель словесности Карпенковъ произнесъ рѣчь на русскомъ языкѣ «о причинахъ способствующихъ развитію талантовъ и распространенію просвѣщенія»; ученики 4 класса гимназіи при публикѣ вели разговоры на нѣмецкомъ и французскомъ языкахъ, читали свои сочиненія, написанныя прозой и стихами; благодарственная рѣчь къ публикѣ произнесена была ученикомъ 4 класса Савичемъ на нѣмецкомъ языкѣ. Въ 1825 году публичный экзаменъ начался привѣтственнной рѣчью ученика повѣтового (уѣздного) училища. Далѣе произведенъ былъ экзаменъ ученикамъ повѣтового училища сначала по Закону Божію, а затѣмъ и по другимъ предметамъ. Передъ испытаніемъ учениковъ гимназіи произнесейа была рѣчь учителемъ математики Ефремовымъ о пользѣ математики1).
Публичныя испытанія такого рода съ соблюденіемъ извѣстной торжественности, помимо гимназіи, производимы были въ тогдашнее время и въ другихъ учебныхъ заведеніяхъ Полтавской губерніи*  2).
Пѣтъ сомнѣнія, что подобная система открытыхъ, публичныхъ испытаній, на которыя публика являлась, какъ на какое нибудь театральное зрѣлище, имѣла свои слабыя стороны, вслѣдствіе чего уже въ то время она подверглась довольно суровой критикѣ3).
*) Арх. Полт. гимн. 1810 г. Дѣло № 29; 1815 г. № 310; 1823 г. изъ Исто- рич. записки училищъ Полтавск. губ.; 1825 г. изъ уцѣлѣвшаго отрывка донесенія училищн. комитета Харьк. Унив. въ февралѣ 1826 г. № 141. Повѣтъ, повѣтовый замѣнены словомъ уѣздъ, уѣздный въ 1832 г. № 432.
2) Изъ историч. Зап. училищъ Полтавской дирекціи за 182,3.
3) Шмидъ по Ж. Мин. Нар. Пр. 1877 г. кн. 8, стр. 207—209.


— 240 —
ГЛАВА V.
По штатамъ, установленнымъ по уставѵ 5 ноября 1804 f., на содержаніе Полтавской гимназіи изъ государственнаго казначейства отпускались 5650 р. Директор} гимназіи 800 р., четыремъ учителямъ наукъ каждому по 550 руб., 3 учителямъ языковъ по 400 р., учителю рисованія ЗОО р., на бібліотеку 250 р., на содержаніе дома, служителей и проч. 900 р. Къ нимъ надо присоединить 3070 р., ассигнуемыхъ Полтавской городской думой на квартиры, дрова, свѣчи и „другія надобности", директору гимназіи и учителямъ. Сумма эта поступала по третямъ годамъ въ размѣрѣ 1023 р. 33 к., да и то не всегда аккуратно и не въ одинаковомъ размѣрѣ. Такъ, въ 1809 и послѣдующихъ годахъ она отпускалась Полтавской строительной экспедиціей по третямъ года въ суммѣ 598 р. 3 З1/^ к.х). Между тѣмъ учителя гимназіи, по замѣчанію директора И. Д. Огнева, сдѣланному имъ въ отношеніи въ Полтавскую Городскую думу въ 1831 году, въ тѣхъ деньгахъ крайне нуждались1)- ,і
Директоромъ Полтавской гимназіи въ этотъ первый періодъ ея дѣятельности былъ Иванъ Дмитріевичъ Огневъ. Происходя изъ духовнаго званія, онъ получилъ образованіе въ Бѣлгородской семинаріи (Курской губ.), по окончаніи которой въ 1800 году назначенъ былъ въ Рыльское духовное начальное училище магистромъ, т. е. учителемъ. По переѣздѣ въ Петербургъ онъ поступилъ на службу въ Высочайше утвержденную комиссію объ училищахъ, а послѣ преобразованія комиссіи въ Главное Правленіе Училищъ назначенъ былъ столоначальникомъ по учебной части и болѣе двухъ лѣтъ завѣ- дывалъ и зданіемъ «Періодическаго сочиненія объ успѣхахъ народнаго просвѣщенія». По представленію попечителя Харьковскаго округа, И. Дм. утвержденъ былъ директоромъ училищъ Полтавской губерніи, о чемъ уже упоминалось раньше, 13 ноября 1806 года.
Въ 1826 году И. Дмитр. награжденъ былъ орденомъ Св. Владиміра 4-й степени, вмѣстѣ съ тѣмъ получивъ потомственное дворянство; какъ потомственный дворянинъ, онъ внесенъ былъ въ родословную дворянскую книгу по Полтавской губер>) 1827 г. № 303 и 1809 г. №№ 102, 200 и др. 1831 г. J6 1432 въ Полт. гор. думу. 1830 г. Сборы, распоряж. т. I стр. 745 (относительно времени выдачи квартирныхъ денегъ).


— 241 —
ніи. Кромѣ Полтавской гимназіи И. Дм. подчинены были 15 повѣтовыхъ или уѣздныхъ училищъ Полтавской губеніи, а также и всѣ бывшія училища г. Полтавы—приходское училище нѣмецкихъ фабрикантовъ, школа чистописцевъ и садоводства и друг.1) Завѣдываніе столькимъ количествомъ училищъ, конечно, отрывало иногда на болѣе или менѣе продолжительное время вниманіе директора Огнева отъ Полтавской гимназіи. Количество всякаго рода бумагъ по дирекціи уже къ концу 1814 года возросло до такой степени, что небыло никакой человѣческой возможности—писалъ Ив. Дм. Огневъ училищному комитету Харьковскаго округа—слѣдить за точнымъ исполненіемъ разныхъ предписаній и обрабатывать на нихъ отвѣты, • имѣя лишь одного письмоводителя*  2). Кромѣ того, самыя поѣздки на долгихъ по губерніи сопряжены были со всякаго рода приключеніями. Въ 1814 году Ив. Дм. во время поѣздки по губерніи доѣхавъ до г. Роменъ заболѣлъ, а когда отправился въ дальнѣйшій путь, то былъ застигнутъ въ октябрѣ сильной вьюгой въ Золотоношѣ и Кременчугѣ3). Въ другой’ разъ его понесли лошади, онъ получилъ сильныя ушибы головы и лѣваго бока, вслѣдствіе чего проболѣлъ цѣлыхъ два мѣсяца4).
Однако въ первые годы своего директорства Ив. Дм. Огневъ, какъ можно судить по замѣткамъ учителей въ вѣдомостяхъ, аккуратно посѣщалъ уроки учителей и слѣдилъ, какъ за успѣхами учениковъ и ихъ отвѣтами, такъ и за веденіемъ преподаванія учителями. Въ вѣдомостяхъ учителей за 1810 г. мною насчитано 117 посѣщеній директоромъ Огневымъ уроковъ учителей французскаго и нѣмецкаго языковъ, естественной исторіи, философіи и словесности, математики, исторіи, географіи и статистики. Въ вѣдомости учителя математики Ф. И. Ефремова, напримѣръ, за указанный годъ въ графѣ «примѣчаніе» написано его рукой: «Г. директоръ И. Д. Огневъ г) О школѣ чистописцевъ въ Полтавѣ см. труды Полт. уч. Арх. ком. вып- 1-й, стр. 95.
2) 1814 г. № 784 въ училищный комитетъ Харьковск. Округа.
3) 30 октября, № 761 въ училищный комитетъ.
4) 1823 г. дѣло № 44 донесеніе Ефремова въ училищный комитетъ и самого Огнева. Уѣздныя училища Полтавской губерніи съ указаніемъ времени основанія: Кременчугское (1806 г.) Роменское (1808 г.) Прилукское (1812 г.) Кобелякское (1808 г.), Хорольское (1813 гД Миргородское (1813 г.), Лохвицкое, Лубенское и Пирятинское въ 1814 г.; Гадячское и Зѣньковское 1815 г., Константиноградское и Переяславское въ 1816 г. Золотоношское въ 1819 г. Арх. Полт. гимн. счетн. вѣд. 1829 г. таблицы статистич. свѣдѣній по 1829 № 1113; Дѣло Губ. Правл. №№ 164 и 206. (1813 г.).


— 242 —
посѣщалъ уроки математики въ 3 классѣ 2 и 8 августа; во 2 классѣ въ августѣ 2, 6, 11, 13, 15, 19, 23, 26, 28, 30; въ октябрѣ посѣщалъ ежедневно». Такимъ образомъ сообщеніе С. Л. Геевскаго о томъ, что директоръ Огневъ разъ десять въ годъ являлся въ Полтавскую гимназію можетъ быть относимо развѣ лишь въ 1825—1829 годамъ, т. е. къ концу управленія его гимназіей1). Преобразовывая Полтавскую гимназію въ 1831 году изъ четырехклассной въ семиклассную министерство не нашло удобнымъ оставлять И. Д. Огнева во главѣ гимназіи.
Онъ назначенъ былъ сначала симбирскимъ вице-губернаторомъ, а потомъ управлялъ казанской казенной палатой. По выходѣ въ отставку И. Дм. поселился въ г. Ромнахъ, Полтавской губ. Отличаясь крѣпкимъ здоровьемъ, онъ осенью 1851 г. простудился и скончался 13 января 1852 г., 75 лѣта отъ роду*  2).
По уставу учебныхъ заведеній 5 ноября 1804 года учителя наукъ назывались старшими и состояли въ 9 классѣ государственной службы, учителя языковъ младшими и состояли въ десятомъ, а учителя рисованія въ двѣнадцатомъ классѣ (§ 9 устава). Но уже въ 1811 году учителя латинскаго языка были уравнены въ правахъ со старшими учителями3). Затѣмъ, въ 1814 году, послѣдовало разъясненіе такого рода, что учителя, состоящіе въ гимназіи сверхъ штата, должны считаться наравнѣ со штатными въ отношеніи правъ государственной службы4). Тогда же, по поводу спора, возникшаго въ Черниговской гимназіи при подписаніи аттестатовъ между старшими учителями и законоучителемъ, послѣдовало распоряженіе министра народнаго просвѣщенія гр. Разумовскаго, чтобы въ выдаваемыхъ аттестатахъ ученикамъ гимназіи учителя Закона Божія подписывались выше прочихъ учителей 5), хотя въ отношеніи получаемаго содержанія (75 р. въ годъ) они не были уравнены съ прочими учителями.
Ч Кіевск. старина 1893 г. кн. 10, стр. 108—109.
2) Полтавскія губ. вѣдомости 1852 г. № 5 некрологъ И. Д. Огнева. Въ некрологѣ по недоразумѣнію сказано, что онъ имѣлъ ученую степень магистра. По сообщенію внука И. Дм. И. Гр. Огнева дѣдъ его, отличаясь бережливостью, скупалъ участки земли возлѣ Полтавы и такимъ образомъ пріобрѣлъ порядочное имѣніе. Помѣстье внука И. Гр. Огнева до сихъ поръ носитъ имя „Огневки44.
3) Сборн. пост. т. I стр. 663.
4) 1814 г. Сборн. пост. т. I, стр. 758 и Арх. гимн. №№ 1611 и 10249.
5) Арх. гимназіи 1814 г. № 1766 и сборн. распор. т. I стр. 258.


— 243 —
Изъ вѣдомостей Полтавской гимназіи за 1808 и 1809 годы видно, что директоръ и учителя гимназіи получали со¬
держаніе тогда въ такомъ размѣрѣ:
Директоръ И. Д. Огневъ 800 р.
Учителя: Закона Божія 100 р.
Математики Евремовъ 550 р.
Исторіи, геогр. и статистики Рожественскій 550 р.
Философіи и словесности Сочава . . . 550 р.
Нѣмецкаго и французскаго языковъ Вельцынъ . 700 р.
Латинскаго языка Тиссаревскій ЗОО р.
Естественной исторіи Каруновскій 550 р.
Кромѣ того, изъ строительной экспедиціи выдавалось на наемъ квартиры, дрова, свѣчи и другія «надобности» въ треть года директору 100 р. и шести учителямъ по 50 р., х) а по другой вѣдомости старшимъ учителямъ изъ годоваго оклада 150 р., т. е. 15 р. въ мѣсяцъ. Старшія учителя наукъ получали годовой окладъ содержанія 550 р., младшіе языковъ, кромѣ латинскаго послѣ 1811 г., отъ 400—ЗОО р.
Причина, почему Вельцынъ, по штату младшій учитель, получалъ болѣе старшихъ учителей наукъ объясняется отчасти трудностью пріисканія въ то время учителей новыхъ языковъ. Въ 1805 году, когда еще стоялъ на очереди вопросъ объ открытіи гимназіи въ Полтавѣ, попечитель Харьковскаго округа графъ Потоцкій писалъ князю А. Б. Куракину, что «въ назначеніи учителей иностранныхъ языковъ онъ встрѣчаетъ не малое затрудненіе, такъ какъ они не соглашаются вступать въ званіе учителя съ жалованьемъ, положеннымъ по штату и требуютъ сверхъ того прибавки на квартиру, дрова, между тѣмъ какъ въ малороссійскихъ губерніяхъ на это не отпускается средствъ. Это—по мнѣнію гр. Потоцкаго—могло послужить не малымъ препятствіемъ къ пріисканію достойныхъ наставниковъ». * 2) Этого, однако, не случилось, такъ какъ часть городскихъ доходовъ г. Полтавы, какъ мы видѣли, и послѣ утвержденія штатовъ 1804 г. и обращенія ихъ на «строенія училищъ» все же отпускалось въ видѣ прибавки на дрова, свѣчи, наемъ квартиръ для учителей. Недостаточность штатовъ сознавало и само министерство.
Въ запискѣ, поданной въ комитетъ министровъ 1 февраля 1819 г., министръ духовныхъ дѣлъ и народнаго просвѣ1) 1808 и 1809 г. №№ 102, 321, 200.
2) Арх. Полт. Губ. Пр. Дѣло № 206; письмо отъ 18 дек. 1805 г. № 171.


— 244 —
щенія князь Голицынъ указывалъ, что при составленіи въ 1804 году училищныхъ штатовъ сумма на училища отъ казны назначена весьма скудно въ томъ предположеніи, что она будетъ дополнена отъ городскихъ обществъ. х)
Въ то время изъ жалованья учителей дѣлались вычеты при производствѣ въ слѣдующій чинъ, на госпиталь по одной копейкѣ съ рубля, на сенатскую типографію, на содержаніе городской полиціи; на равнѣ съ иностранными содержателями пансіоновъ учителя въ 1814 г. обложены были 5°/о сборомъ изъ суммы, выручаемой за содержаніе пансіонеровъ; за отпускъ свыше 29 дней также производился вычетъ изъ жалованья. 5°/о сборъ съ учителей комитетомъ министровъ отмѣненъ въ 1816 г.; вычеты же за отпуски свыше 29 дней остались, при чемъ вычитаемыя деньги сначала отсылались въ казначейство и причислялись къ общимъ государственнымъ доходамъ, а съ 1831 года разрѣшено обращать ихъ въ хозяйственныя учебныхъ заведеній.*  2) Дома директоровъ и учителей гимназіи освобождались, начиная съ 1809 года, отъ постоя, «чтобы лица эти могли спокойно заниматься предметами своей должности». 3) Участіе же учителей въ сборахъ на содержаніе городской полиціи сенатъ мотивировалъ въ 1830 году тѣмъ, что «всякое въ городѣ учебное заведеніе, увеличивая число гражданъ, необходимо увеличиваетъ и расходы на содержаніе полиціи, тѣмъ болѣе, что города въ Россіи обременены повинностями, а средствами скудны». 4)
Въ 1815 году Совѣтъ Харьковскаго университета вошелъ въ министерство съ ходатайствомъ о прибавкѣ жалованья учителямъ и составленіи новыхъ штатовъ. Въ дѣлахъ архива Полтавской гимназіи нѣтъ указанія на то, по чьей иниціативѣ самое ходатайство возникало; равно какъ неизвѣстны и его мотивы. Сохранился лишь самый отвѣтъ министра народнаго просвѣщенія графа Алексѣя Кирилловича Разумовскаго, слѣдующаго содержанія: «на представленіе Совѣта № 73 даю знать, что въ настоящее время нельзя помышлять о составленіи новыхъ для училищъ штатовъ съ назначеніемъ прибавки 9 Сборы, пост. т. 1 стр. 1146.
2) Арх. Полт. гимн. 1810 г. № 829 (о вычетахъ за отпуски); 1830 г. № 804 (Высоч. указъ сенату 30 дек. 1829 г.); Сборы, пост. т. II стр. 363—365. Арх. Полт. гимн. 1814 г. о 5°/о сборѣ 281, 620 и Сборы, пост. т. 1 стр. 817 (объ отмѣнѣ 5°/о сбора).
3) Сборы, пост. т. 1 стр. 487 (объ освобожд. домовъ директ. и учит. отъ постоя)*
Арх. Полт. гимн. 1830 г. № 556 (съ приложеніемъ указа сената).


— 245 —
жалованья учителямъ. Университету извѣстно, что по недостаточному отпуску суммы, надлежитъ даже изъ положенной на университетъ по штату сумму на нынѣшній годъ убавить 19,200 р., тѣмъ менѣе находимъ возможности дѣлать какія либо въ штатахъ прибавки; желая однакожъ хотя нѣсколько облегчить состояніе учителей, предлагаю собрать свѣдѣнія о тѣхъ, кои безъ помощи обойтись не могутъ и оную заслуживаютъ; также вмѣстѣ съ тѣмъ указать изъ какихъ остаточныхъ суммъ, при училищѣ имѣющихся, хотя бы сумму одного училища надлежитъ взять въ пособіе учителямъ другого училища, можно сдѣлать единовременную выдачу и кому сколько изъ учителей. Составя таковую вѣдомость представить мнѣ для исходатайствованія училищнымъ чиновникамъ упомянутой едионвременной награды къ поправленію ихъ состоянія».
Министръ предписывалъ, чтобы директоръ гимназіи составилъ списки о достойныхъ училищныхъ чиновникахъ и представилъ ихъ въ училищный комитетъ Харьковского университета. Директоръ училищъ Полтавской губерніи И. Д. Огневъ въ училищный комитетъ Харьковскаго университета донесъ, «что по нынѣшней дороговизнѣ жизненнаго содержанія, нѣтъ нп одного чиновника, который бы не нуждался въ помощи отъ правительства, хотя оную почти всѣ они заслуживаютъ. Но какъ нельзя всѣхъ удовлетворить тѣмъ по неимѣнію денежныхъ суммъ, то испрашиваю симъ единовременной выдачи слѣдующимъ чиновникамъ Полтавской гимназіи: старшимъ учителямъ Рожественскому, Опасному, Квятковскому, Ефремову и Ростовцеву по ЗОО р., младшимъ: Целларіусу 250 р. и Сплитстессеру 150 р. и письмоводителю директора училищъ Ивченку также 150 р. изъ экомомической суммы Полтавской гимназіи».
Съ цѣлью улучшить матеріальное положеніе учителей гимназіи, назначенный вмѣсто г.р. Разумовскаго министромъ народнаго просвѣщенія князь Голицынъ исходатайствовалъ высочайшее соизволеніе въ 1817 году, чтобы учителя гимназіи могли вести преподаваніе въ разныхъ учебныхъ заведе- ніихъ; мотивировалось это тѣмъ, что преподающій по окончаніи лекцій совершенно свободенъ и что нѣтъ основаній не дозволить ему тогда переносить свои общеполезныя и часто
1) 1815 г. № 1041 (Изъ учил. комит. Харьк. Унив. съ прилож. копіи дредлож министра гр, Разумовскаго) и № 549 (донес. директора Огнева въ учил. комитетъ Харьковскаго университета/


— 246 —
Необходимыя знанія въ другое учебное заведеніе. *) Училищный комитетъ Харьковскаго Университета, однако, находилъ эту мѣру неудобной на томъ основаніи, что каждый учитель долженъ извѣстное время употреблять для приготовленія къ преподаванію. 2)
Для поднятія престижа учителей въ глазахъ общества имъ запрещалось безъ разрѣшенія мѣстнаго начальства' вступить въ бракъ въ виду того, что «черезъ несообразную съ честью женитьбу они теряли уваженіе отъ жителей города и довѣріе родителей учениковъ» 3).
Утѣшеніемъ для женъ мало обезпеченныхъ матеріально учителей могло служить то, что въ случаѣ смерти ихъ мужей до срока, назначеннаго по уставу для полученія пенсій, они могли надѣяться на полученіе единовременнаго пособія въ 300 р.
Въ 1824 году учителя Полтавской гимназіи обязаны были подпиской не принадлежать къ массонскимъ ложамъ, или другимъ тайнымъ обществамъ4) Въ случаѣ удаленія со службы за дурное поведеніе, вслѣдствіе указа отъ 22 авг. 1826 г. о пріемѣ офицеровъ выключенныхъ со службы послѣ исправленія первымъ офицерскимъ чиномъ, въ виду приравненія перваго офицерскаго чина въ 14 классу или коллежскаго регистратора, учителя вновь могли быть приняты на службу этимъ чиномъ5).
Въ 1808 году учителя Полтавской гимназіи, по распоряженію училищнаго комитета Харьковскаго университета, привлечены были къ подробному описанію библіотеки, оставшейся послѣ смерти коллежскаго ассесора П. Богдановича6). Сначала опись сдѣлана была по требованію полтавскаго губернскаго правленія, по всей вѣроятности, учителями Полтавской гимназіи, но краткая, училищный комитетъ ею не удовлетворился и потребовалъ составленія новой, съ подраздѣленіемъ ея на слѣдующія четыре графы: 1) должно быть прописано заглавіе J) Сборы, пост. т. I, 875—878 .
3) Шмидъ по Журн. Мин. Нар. Пр. 1877 г. кн. 6, стр. 165.
3) Арх. Пол. гимн. 1830 г. № 1639 изъ училищн. ком. Харьковск. унив.
4) 1824 г. № 1814, 1830 г. № 4137 изъ учил. комит. Харьк. унив. и сборы, пост. т. 1 ст. 617.
ь) 1831 г. № 233.
6) 	П. Богдановичъ писатель и переводчикъ конца XVIII в., урож. Полтавы, Въ 1796 г. онъ „яко безпокойный и упорного нрава человѣкъ, не повинующійся властямъ" былъ высланъ въ Полтаву къ отцу. Энциклопед. словарь Брокгауза и Ефрона т. IV стр. 159; Чт. ист. и Древн. 1863 I стр. 211.


— 247 —
каждой книги на томъ, языкѣ, на какомъ она написана, гдѣ напечатана и въ которомъ году, 2) должно быть обозначено число томовъ, 3) форматъ книги и 4) въ какомъ переплетѣ—кожаномъ, или бумажномъ. Директоръ гимназіи И. Д. Огневъ поручилъ составленіе описи учителямъ гимназіи. По документамъ архива Полтавской гимназіи нельзя установить, почему училищный комитетъ Харьковскаго университета такъ заинтересованъ былъ книгами, оставшимися послѣ Богдановича; неизвѣстно также и самое количество книгъ. Эпизодъ этотъ интересенъ потому, что онъ неожиданно привелъ на первыхъ же порахъ дѣятельности учителей гимназіи къ столкновенію съ полтавской полиціей. 30 мая Полтавская полиція офиціально донесла директору Огневу, что учителя Полтавской гимназіи производили «опись» книгамъ медленно, небрежно, вслѣдствіе чего книги портились, гнили. По просьбѣ учителей, директоръ Огневъ посѣтилъ тѣ мѣста, гдѣ сложены были книги Богдановича. Оказалось, что часть книгъ была сложена въ какомъ то погребѣ подъ колокольней соборной церкви, въ ней насыпано было нѣсколько четвертей нерастворенной извести; воздухъ тамъ былъ такъ ядовитъ и сыръ, что даже «реестры» книгъ отсырѣли, а чернила на бумагѣ растворились. Другая часть книгъ свалена была въ комнатѣ подъ губернскимъ правленіемъ; и тамъ воздухъ былъ настолько сырой и гнилой, что деревянныя вещи, бывшія въ ней, покрылись плесенью. Несмотря на все это директоръ Огневъ требовалъ, чтобы учителя продолжали «опись» книгамъ, оставшимся послѣ Богдановича. Несомнѣнно, что учителя Полтавской гимназіи должны были заниматься описаніемъ книгъ Богдановича даромъ, безвозмездно; тѣже чиновники полицейскіе, какъ видно изъ документовъ, на обязанности которыхъ было присутствовать при описи книгъ, нарочито не являлись въ условное время, заставляя, такимъ образомъ, учителей только попусту ходить и терять время1)*
Въ 1824 году при Харьковскому университетѣ издавался „Украинскій Журналъ“• Чтобы придать ему больше разнообразія, учителя Полтавской гимназіи приглашены были къ составленію топографическихъ и статистическихъ описаній селъ, городовъ, даже цѣлыхъ мѣстностей*  2).
1) Отъ директора гимназіи г.г. учителямъ Полт. губ. гимназіи 1808 г. №№98 и 141.
2) Арх. Полт. гим. 1824 г. № 1958.


— 248 —
Кромѣ того, нѣкоторыя учителя, какъ, естественной исторіи Иваницкій, русскаго языка и словесности Вутковъ, исторіи Боровиковскій и нѣмецкаго Рогалла приглашены были занять уроки въ Полтавскомъ институтѣ благородныхъ дѣвицъ. Учитель рисованія Сплитстессеръ за труды по институту даже получилъ высочайшій подарокъ—бриліантовый перстень1).
Дальше мы увидимъ, что ускореніе преобразованія Полтавской гимназіи изъ четырехъ въ семиклассную по уставу 1828 г. связывалось съ недостаткомъ знающихъ, образованныхъ учителей въ Полтавскомъ институтѣ, которыхъ безъ особаго труда можно было заимствовать, въ случаѣ преобразованія Полтавской гимназіи, изъ болѣе многочисленнаго преподавательскаго состава.
На учителяхъ Полтавской гимназіи лежала также обязанность водить въ церковь учениковъ въ праздичные и воскресные дни. Еще въ 1807 году училищный комитетъ Харьковскаго университета предписалъ, чтобы ученики въ каждое воскресенье, въ праздники и табельные дни заблаговременно собирались «въ училище». Тамъ учителя должны были дать имъ наставленія вь правилахъ богопочитанія, поведенія, опрятности и т. п.
Затѣмъ въ сопровожденіи ихъ ученики отправлялись въ храмъ для слушанія литургіи. Учителя безъ различія исповѣданія по очереди исполняли эту обязанность. Домовой церкви въ Полтавской гимназіи тогда не было, она считалась въ приходѣ церкви Срѣтенія Господня; впрочемъ, вѣроятно въ виду большого удобства, ученики исповѣдывались и пріощались Св. Таинъ и въ Покровской церкви богоугоднаго заведенія; такъ было въ 1831 году*  2).
Не прошло ещё года послѣ открытія Полтавской гимназіи, меледу тѣмъ въ стѣнахъ ея начали разыгрываться сцены борьбы и столкновеній между директоромъ ея И. Д; Огневымъ и учителями. Начались эти столкновенія въ 1809 году съ учителемъ естественной исторіи Ѳ. Ѳ. Каруновскимъ. Вскорѣ по прибытіи въ Полтаву Каруновскій вступилъ въ непріязненныя отношенія къ директору Огневу; его онъ изобличалъ въ неправдѣ, считалъ виновникомъ неустройствъ въ Полтавской *) 1831 г. «N1 22 отъ совѣта института; 1832 г. Дѣло № 2 формулярные списки; отчетъ о состояніи Полт. гимназіи за 1831—1832 академич. г. стр. 65*
2) Арх. Полтавской гимназіи 1809 г. Дѣло № 30; вѣдомость о состояніи Полтавской гимназіи за 1831 г. (безъ №-ра), 1831 г. № 678. ’


— 249 —
гимназіи, обвинялъ также въ томъ, что директоръ не ревизовалъ со старшими учителями денежныхъ суммъ, принадлежащихъ гимназіи, какъ это требовалось уставомъ, не созывалъ на педагогическія собранія учителей и т. п. Директоръ Огневъ въ свою очередь доносилъ училищному комитету Харьковска- по университета, что учитель Каруновскій потерялъ границы всякой благопристойности и здраваго разсудка и служитъ нынѣ однимъ только по срамленіемъ своему званію «Духъ буянства», по словамъ Огнева, -f- «поддерживался въ немъ излишнимъ употребленіемъ горячихъ напитковъ». Однажды директоръ въ стѣнахъ гимназіи одинъ на одинъ сталъ упрекать Каранов- скаго въ томъ, что онъ, являясь на уроки, употребляетъ „горячіе напитки". Обиженный, Каруновскій набросился было на директора Огнева; конфликтъ, однако, прервалъ вошедшій служитель.
Нѣкоторые учителя сослуживцы Каруновскаго подали въ свою очередь прошеніе на имя директора Огнева; въ немъ они просили «принять начальническія мѣры къ отвращенію зла, въ противномъ случаѣ грозили безпокоить высшее начальство о перемѣщеніи ихъ въ другія гимназіи». Прошеніе это также было послано въ училищный комитетъ Харьковскаго университета. Училищный комитетъ долженъ былъ назначить визитаторомъ профессора Шумлянскаго для разслѣдованія этого дѣла. По его донесенію, для возстановленія спокойствія въ Полтавской гимназіи иного средства не было-какъ перевести Каруновскаго, о чемъ и самъ онъ хлопоталъ, въ другую гимназію; онъ и былъ перемѣщенъ въ Новгородъ—Сѣверскую гимназію тоже старшимъ учителемъ и съ тѣмъ же содержаніемъ.
Изъ документовъ видно, что Каруновскій происходилъ изъ дворянъ Полтавской губерніи. Образованіе получилъ онъ въ Переяславской семинаріи и Педагогическомъ институтѣ. По окончаніи его, ему предстояла поѣздка за границу, чтобы потомъ занять мѣсто адъюнкта. Просьбы старухи матери, потерявшей пять сыновей, убитыми на войнѣ, и трехъ дочерей— были причиной, почему Каруновскій согласился принять предложеніе быть учителемъ въ Полтавской гимназіи. Онъ имѣлъ небольшое помѣстье въ Дубенскомъ уѣздѣ въ с. Чирковкѣ и 40 душъ крестьянъ. Находясь въ Полтавской гимназіи, Каруновскій продолжалъ интересоваться наукой, написалъ сочиненіе по минералогіи, велъ замѣтки о рѣкахъ, пескахъ, лѣсахъ, плодородіи почвы въ Полтавской губерніи.


— 250 —
Послѣ перевода Каруновскаго Полтавская гимназія нѣкоторое время оставалось безъ преподавателя естественной исторіи.1)
Вообще въ этотъ ранній періодъ Полтавской гимназіи учителя смѣнялись довольно часто: въ продолженіи 23 лѣтъ ихъ смѣнилось около двадцати, считая въ томъ числѣ и о. законоучителей.
Считаю не лишнимъ при случаѣ указать на то, что о нѣкоторыхъ преподавателяхъ нѣтъ никакихъ данныхъ въ архивѣ Полтавской гимназіи ни о времени ихъ назначенія, ни ухода изъ нея; отчества даже нѣкоторыхъ изъ нихъ не могутъ быть возстановлены, не говоря уже объ образованіи, происхожденіи и т. п.
Первымъ законоучителемъ Полтавской гимназіи былъ протоіерей Димитрій Стефановскій, настоятель Срѣтенской церкви, назначенный въ эту должность епископомъ Полтавскимъ и Переяславскимъ Ѳеофаномъ. За уроки во 2 и 3 классѣ законоучитель тогда получалъ 75 р. въ годъ. 2) Второй законоучитель протоіерей Стефанъ Фидровскій умеръ въ 1813 г.
Съ разрѣшенія училищнаго комитета Харьковскаго университета директоръ Полтавской гимназіи Огневъ отнесся къ Полтавскому епископу Анатолію о назначеніи преемника ему. Имѣлся въ виду переведенный изъ Лубенъ протоіерей Самой- ловичъ; но онъ отказался, ссылаясь на невозможность совмѣстить свои обязанности по духовному вѣдомству съ должностью законоучителя. Тогда обратились къ священнику Срѣтенской церкви о. Слатинскому. Въ письмѣ къ нему директоръ Огневъ такъ излагалъ обязанности законоучителя: «учитель Закона Божія преподаетъ однажды въ недѣлю въ четвертомъ классѣ два часа сокращеніе богословія, котерое должно быть изложено или написано на латинскомъ языкѣ, а объяснено на россійскомъ,, при переводѣ съ латинскаго. Сверхъ сего, въ каждый воскресный день отъ 8—9 часовъ утра законоучитель читаетъ объясненіе Евангелія всѣмъ ученикамъ гимназіи и повѣтового училища. Жалованья учителю Закона Божія положено 75 р. въ годъ». Священникъ Статинскій, однако, отказался, ссылаясь на недостатокъ силъ и неимѣніе опыта. Директоръ Огневъ обратился тогда къ священнику Рождество-Богородицкой
>) Арх. Полт. гимн. 1809 г. Дѣло № 57 о переводѣ учителя Каруновскаго ’) 1808 г. №№ 205, 394 и друг.


— 251 —
о. церкви Дмитрію Ширмовскому, который наконецъ, согласился быть законоучителемъ гимназіи. Въ 1814 году въ сентябрѣ было послано о немъ представленіе въ училищный комитетъ Харьковскаго университета; но комитетъ медлилъ почему то отвѣтомъ до 1815 года. 4)
Четвертый и послѣдній заноучитель Полтавской гимназіи въ разсматриваемый періодъ священникъ Іоаннъ Сребниц- кій также получилъ образованіе въ Полтавской духовной семинаріи. Былъ священникотъ соборной церкви и вмѣстѣ проповѣдникомъ; Епископомъ Полтавскимъ Георгіемъ назначенъ законоучителемъ въ 1829 году. Въ м. Бѣликахъ, Кобелякскаго уѣзда, имѣлъ усадьбу и 30 десятинъ пахатной и сѣнокосной земли. * 2)
Старѣйшіе учителя Полтавской гимназіи исторіи, географіи и статистики Алексѣй Семеновичъ Рожественскій, математики и физики Филиппъ Ивановичъ Ефремовъ, философіи и словесности Павелъ Сочава и естественной исторіи Михаилъ Иса- акіевичъ Спаскій вышли изъ духовнаго званія; первые трое получили высшее образованіе въ петербургскомъ педагогическомъ институтѣ; Спаскій въ Харьковскомъ университетѣ, гдѣ состоялъ казеннокоштнымъ степендіатомъ. Рожественскій въ 1831 году перемѣщенъ былъ въ слободско-украинскую (Харьковскую) гимназію. Онъ сначала завѣдывалъ нѣкоторое время существовавшимъ при Полтавской гимназіи книжнымъ магазиномъ; послѣ перемѣщенія на него сдѣланъ былъ начетъ въ 199 р. 54 к., который Рожественскій пополнилъ. Павелъ Сочава былъ въ Полтавской гимназіи учителемъ не долго: на службѣ онъ заболѣлъ чахоткой, отъ которой и умеръ въ октябрѣ 1814 г. Директоръ Огневъ въ донесеніи Харьковскому университету выражалъ сожалѣніе по поводу смерти Сочавы 3  4)
Спаскій, учитель естественной исторіи, заступавшій мѣсто Каруновскаго, пробылъ учителемъ въ Полтавской гимназіи около 14 лѣтъ; съ конца 1822 . года Спаскій началъ серьезно хворать; 4) оправившись нѣсколько отъ болѣзни (желтяница), Спаскій въ маѣ 1823 года снова занялся преподаваніемъ. Умеръ онъ 34 лѣтъ скоропостижно въ декабрѣ 1824 года. Послѣ него остались жена и шестеро малолѣтнихъ дѣтей безъ 1) 1813, 1814 и 1815 г.г. Дѣло о болѣзни и кончинѣ законоучителя Ст Фидровскаго.
2) Послужной списокъ о. I. Сребницкаго за 1831 и 1832 г.г.
3J 1814 г. 30 окт. № 761 въ учил. комитетъ Харьк. унив.
4) 1822 г. донесеніе въ учил. комитетъ Харьк. унив.


— 252 —
всякихъ средствъ. А. С. Рожественскій израсходовалъ собственные 100 р. на погребеніе Опаснаго *).
Учителя новыхъ языковъ, первые съ основанія Полтавской гимназіи,—Самуилъ Егоровичъ Вельцынъ и Варфоломей Вюте были лица широко образованныя, особенно Вельцынъ. Уроженецъ г. Риги, онъ изучалъ сначала медицину въ Петербургѣ въ хирургическомъ институтѣ, потомъ заграницей въ университетахъ Іенскомъ, Геттингенскомъ и Вюрцбургскомъ; путешествовалъ по Швейцаріи и Италіи. Съ 1797 года поселившись въ Парижѣ, занимался естественными науками, химіей, новыми языками, а также переводами съ англійскаго и нѣмецкаго языковъ. Тамъ онъ завелъ школу для дѣтей. Вернувшись въ Россію, онъ преподавалъ французскій языкъ въ одномъ изъ училищъ Петербурга, потомъ былъ учителемъ новыхъ языковъ въ Вологодской гимназіи. На открытіи Полтавской гимназіи, какъ указывалось уже въ своемъ мѣстѣ, онъ сказалъ рѣчь. Вюте учился въ первомъ кадетскомъ корпусѣ и въ Екатерининскомъ институтѣ въ Петербургѣ. Изъ письма покровительствовавшаго Вюте И. И. Мартынова видно, что Вюте имѣлъ степень бакалавра Парижскаго университета. * 2) Онъ былъ смотрителемъ гимназическаго пансіона и преподавалъ французскій языкъ во 2-мъ классѣ гимназіи. Въ 1809 году Вюте переведенъ былъ въ Харьковскую гимназію. Попечитель гр. Потоцкій писалъ: «усматривая изъ поступковъ и письменныхъ отзывовъ (какихъ не указано) учителя французскаго языка Вюте, что дальнѣйшее пребываніе его въ гимназіи и пансіонѣ не полезно и согласно желанію Вюте онъ предложилъ ему перейти въ Харьковскую гимназію». 3)
Учитель рисованія Димитрій Михайловичъ Сплитстессеръ былъ иностранецъ (прусакъ) по происхожденію. Образованіе получилъ въ Харьковскомъ университетѣ. Наряду съ другими учителями послѣ ревизіи Полтавской гимназіи пр. Артемов- скаго-Гулака въ 1830 году получилъ благодарность за хорошую постановку рисованія. Въ Полтавѣ Сплитстессеръ не дурно устроился: пріобрѣлъ домъ, женился, вмѣстѣ съ женой и тещей завелъ пансіонъ для дѣвочекъ.
*) Рапортъ Рожественскаго директору Огневу 16 января 1825 г. и 1825 г. № 400; 1825 г. № 51 въ учил. комитетъ о возвращеніи 100 р. Рожественскому.
2) 	1808 г. СПБ. № 409 письмо Мартынова. И. И. Мартыновъ извѣстный переводчикъ греческихъ классиковъ, правитель дѣлъ въ Мин. Нар. Пр. Историческ. обзоръ дѣятельн. Мин. Нар. Пр. стр. 40.
1809 г. № 265.


— 258 —
Новый учитель иностранныхъ языковъ Ѳеодоръ Кнейперъ получилъ образованіе въ нѣмецкихъ университетахъ и имѣлъ степенъ доктора философіи. Въ вѣдомости о состояніи Полтавской гимназіи за 1810 годъ въ графѣ поведеніе и прилежаніе написано: «не рекомендуется». Въ августѣ 1814 распоряженіемъ училищнаго комитета Харьковскаго университета Кнейперъ былъ уволенъ отъ должности учителя Полтавской гимназіи; самый аттестатъ врученъ былъ ему черезъ полицію. 9 Учитель латинскаго языка миѳологіи и древностей Станиславъ Венедиктовичъ Квятковскій, полякъ по происхожденію, не имѣлъ аттестата объ окончаніи какого-либо высшаго учебнаго заведенія. О странныхъ выходкахъ его на переводныхъ испытаніяхъ въ 1814 г. указывалось уже. Въ 1820 году онъ переведенъ былъ учителемъ въ Воронежскую гимназію. Извѣстіе о переводѣ такъ сильно повліяло на Квятковскаго, 410 онъ серьезно заболѣлъ въ своемъ холодномъ домикѣ, купленномъ имъ въ 1814 г. за 650 р. ассигнаціями. Квятковскій оказался въ такомъ бѣдственномъ состояніи, что неимѣлъ средствъ выѣхать въ Воронежъ. По его просьбѣ, на лѣченіе ему было выдано 13 р. 27 к. Умеръ Квятковскій въ богоугодномъ заведеніи; передъ кончиною онъ перешелъ въ православіе. Имущество его и книии для пополненія казенныхъ суммъ, издержанныхъ на погребеніе и наудовлетвореніе нѣкоторыхъ претензій частныхъ лицъ,—продано было полиціей съ публичныхъ торговъ за 150 р. 67 к. і) 2)
О преемникѣ Сочавы учителѣ философіи и словесности , Петрѣ Черкасовѣ (1814—1823 г.) извѣстно лишь то, что онъ переведенъ былъ учителемъ въ Екатеринославскую гимназію въ 1823 г. 3)
Его замѣститель казеннокоштный студентъ Харьковскаго университета (1823— 1824) Василій Яковлевичъ Карпенковъ вскорѣ заболѣлъ. По освидѣтельствованіи его врачебной управой (Карпенковъ страдалъ отдышкой и кровохарканіемъ), онъ признанъ былъ больнымъ. Карпенковъ, кромѣ того, страдалъ иппохондріей.4)
Преподаватель философскихъ и политическихъ наукъ Яковъ Павловичъ Ростовцевъ (1814— 1820) происходилъ изъ мѣщанъ; учился въ Харьковскомъ университетѣ, но аттестаі) 	Арх. Полт. гимн. 1814 г. №№ 744 и 3943.
а) Арх. Полт. гимн. 1826 г. 134, 476. Вѣдом. о Полт. гимн. за 1813 г. № 99.
3) Изъ записки объ училищахъ Полт. губ. за 1823 г. и № 18 дѣло о перев. Черкасова.
4) 1823 № 8 о болѣзни и освид. учителя Карпенкова.


— 254 —
та объ окончаніи его почему то не получилъ. Въ 1820 году переведенный въ Кіевскую гимназію, Ростовцевъ подалъ въ училищный комитетъ Харьковскаго университета прошеніе объ оставленіи его въ Полтавской гомназіи, но въ этомъ ему было отказано.1)
На его мѣсто переведенъ былъ изъ Кіевской гимназіи Іосифъ Сишровичъ. Онъ считался не надежнаго поведенія и о немъ училищный комитетъ Харьковскаго университета требовалъ доставлять свѣдѣнія каждую треть года. Сигировичъ сначала хотѣлъ было подать въ отставку, такъ ему не .хотѣлось ѣхать изъКіева въ Полтаву. Назначенный учителемъ Полтавской гимназіи въ январѣ, онъ только въ маѣ 1820 г. явился въ Полтаву. Сигировичъ представилъ аттестатъ отъ военносиротскаго отдѣленія Кіевской гимназіи, въ которомъ говорилось, что Сигировичъ въ благодарность за данное ему правительствомъ воспитаніе въ педагогическомъ петербургскимъ институтѣ безъ всякой паты въ теченіи двухъ лѣтъ обучалъ воспитанниковъ исторіи и географіи, при чемъ усердіемъ и даромъ ясного изложенія довелъ учениковъ до желаемой степени познанія, а кротостію обращенія поселилъ къ себѣ при вязанность и почтеніе. Аттестатъ подписанъ былъ попечителемъ военно-сиротскаго отдѣленія генералъ-маіоромъ Орловымъ. Когда и почему Сигировичъ оставилъ Полтавскую гимназію, нѣтъ никакихъ указаній въ документахъ. * 2)
Вмѣсто умершаго въ 1820 году Квятковскаго учителемъ латинскаго языка назначенъ былъ Гавріилъ Максимовичъ Сорочинскій (1820—1827), происходившій изъ дворянъ. Образованіе онъ получилъ въ Кіевской духовной академіи и Московскомъ университетѣ. По занятіи въ 1812 году французами Москвы, перешелъ въ Харьковскій университетъ, который и окончилъ со степенью кандидата. Сорочинскій страдалъ алкоголизмомъ. Изданный еще въ 1814 году циркуляръ мин. нар. пр. гр, Разумовскаго противъ пьянства учителей, 3) очевидно, мало интересовалъ Сорочинскаго. С. Л. Геевскій, бывшій ученикъ Сорочинскаго, въ своей автобіографіи довольно картинно описываетъ домашнюю обстановку его. Сорочинскій отлич-
9 Вѣдомость о состояніи Полт. гимназіи за 1814 г. № 127; 1820 г. №№ 26, 282 о переводѣ въ Кіевъ Ростовцева.
2] Арх. Полт. гимн. 1820 г. 29 февр. и мая рапорты Сигировича; № 560 донесеніе о прибытіи Сигировича.
3) Сборн. распоряж. по мин. Нар. Пр. т. 1 стр. 232.


— 255 —
но зналъ свой предметъ. Часто одна фраза служила ему «прицѣпкой» проговорить цѣлый часъ и вызвать изъ гробницы и катакомбъ Виргиліевъ, Гораціевъ, Ювеналовъ, Тиб уловъ, тѣмъ не менѣе ученики не только ничего не понимали, но и незна- ли ‘склоненій и спряженій1). Частые пропуски Сорочинскимъ уроковъ въ 1823 году повели къ тому, что его сталъ самолично навѣщать въ квартирѣ директоръ Огневъ; руки у Сорочинскаго тряслись; онъ могъ писать только придерживая одну руку другой. Однажды, директоръ Огневъ съ полицейскимъ чиновникомъ и повѣтовымъ штабъ лѣкаремъ явились въ квартиру Сорочинскаго для освидѣтельствованія въ 11 часовъ утра и нашли его еще спящимъ. Но и такая мѣра не исправила Сорочинскаго, равно какъ и ревизія Полтавской гимназіи профессора Камлишинскаго, обнаружившая полное назнаніе учениками латинскаго языка. Въ 1827 году училищный комитетъ Харьковскаго университета уволилъ Сорочинскаго отъ службы2).
Учитель новыхъ языковъ Ѳ. И. Целларіусъ, замѣститель Кнейпера, происходилъ изъ австрійскихъ дворянъ; кончилъ нейштадтскій кадетскій корпусъ; участвовалъ въ походѣ 1792 года противъ французовъ и дослужился чина штабъ ротмистра. По прибытіи въ Россію, жилъ нѣкоторое время въ г. Кременчугѣ (Полт. губ.;); въ 1813 г. держалъ экзаменъ при Полтавской гимназіи на право преподавать новые языки.
Кнейперъ, производившій ему экзаменъ, писалъ о его результатѣ директору Огневу, что «Целларіусъ не только знаетъ основанія языковъ французскаго и нѣмецкаго, но и ихъ красоту и силу». На званіе учителя гимназіи Целларіусъ выдержалъ экзаменъ при Харьковскомъ университетѣ. Съ 1826 года, въ виду раздѣленія нѣмецкаго и французскаго языковъ, онъ преподавалъ одинъ только нѣмецкій языкъ. Целларіусъ имѣлъ большую семью и матеріальное положеніе его было не завидно. Въ 1827 году полтавскій мѣщанинъ Иванъ Носовъ подалъ на него жалобу за неуплату долга (болѣе 170 р.). Въ 1831 году лѣтомъ въ Полтавѣ свирѣпствовала холера. Ѳ. И. назначенъ былъ генералъ-губернаторомъ помощникомъ попечителя второй части «для пресѣченія эпидеміи». Самоотвержено посѣщая больныхъ холерой, какъ въ частныхъ домахъ, такъ и въ больницѣ, Ѳ. И. заразился самъ и проболѣвъ около 12 *_) Кіевская Старина 1893 г. 10. стр. 110.
а) 1823 г. Дѣло № 30 и 1827 г. №№ 624 и 1758.


— 256 —
часовъ умеръ (18 іюля 1831 г.). Семья Целларіуса осталась безъ всякихъ средствъ *)•
На вакантное мѣсто учителя словесности послѣ того, какъ Карпенковъ долженъ былъ оставить службу по болѣзни, назначенъ былъ Иванъ Григорьевичъ Бутковъ. Онъ происходилъ изъ войсковыхъ обывателей, учился сначала въ Острогожскомъ училищѣ, потомъ въ Воронежской гимназіи, два раза прошелъ курсъ въ Харьковскомъ университетѣ и по окончаніи его въ 1823 году назначенъ былъ учителемъ исторіи въ Полтавское уѣздное училище, откуда черезъ годъ перемѣщенъ учителемъ словесности въ Полтавскую гимназію. Завѣдывалъ ученической библіотекой и книжнымъ магазиномъ при Полтавской гимназіи. По сообщенію его ученика С. Л. Геевскаго, это былъ прекрасный преподаватель. Кромѣ гимназіи онъ имѣлъ уроки русскаго языка и словесности въ Полтавскомъ институтѣ благородныхъ дѣвицъ. Бузковъ не разъ получалъ благодарность отъ училищнаго комитета Харьковскаго университета за хорошую постановку преподаванія. 1 2)
Послѣ скоропостижно скончавшагося М. И. Спаскаго, учителемъ естественныхъ наукъ и физики назначенъ былъ Павелъ Ивановичъ Иваницкій, перемѣщенный изъ Орловской гимназіи. Сынъ протеіерея, онъ прошелъ курсъ Бѣлгородской духовной семинаріи, Харьковскаго коллегіума и университета. Владѣлъ 20 душами крестьянъ и 150 десятин. земли въ Харьковской губерніи. Прекрасно зналъ свой предметъ. Уже указывалось съ какимъ восторгомъ отзывался о немъ ученикъ его С. Л. Геевскій. Послѣ преобразованія Полтавской гимназіи въ 1831 году изъ четырехъ въ семиклассную по уставу 1828 года Иваницкій назначенъ былъ инспекторомъ и получилъ знакъ отличія за безпорочную службу. 3)
Въ 1826 году назначенъ былъ особый преподаватель французскаго языка Альфонсъ Осиповичъ Крупье. Онъ происхо1) . 1831 г. Отъ Полтавскаго губернатора о f Целларіуса; № 1285 того же года донесеніе въ Уч. комитетъ Харьк. унив. Ѳ. И. Целларіусъ долженъ былъ получить наслѣдство, оставшееся послѣ родственника Фр. Беккера, жившаго въ гер. Нассаускомъ. Потомки Ѳ. И. не получили этого наслѣдства досихъ поръ. 1831 г. ЛГ° 2201 (о вызовѣ Целларіуса для врученія наслѣдства).
2) Истор. записка по Полт. дирекціи за 1824 г. послужи, списки за 1829 г. и 1831 г. 1830 г. № 4227 изъ учил. ком. Харьк. унив. по поводу ревизіи пр. Артемовскаго.
3) 1825 г. № 122 о перемѣщеніи изъ Орл. г. Иваницкаго. Историч. записки о Полт. г. за 1831 г. послужи, списокъ за 1831 г. № 1568 о награжд. знак. отличія.


— 257 —
дилъ изъ военноплѣнныхъ французовъ и записанъ былъ въ мѣщане гор. Дерпта. Учился въ какомъ то лицеѣ, но курса не окончилъ. Переведенный изъ Псковской гимназіи, Крупье въ своемъ прошеніи писалъ, что осеннія непогоды и крайне бѣдное состояніе не дозволили ему взять съ собой ни вещей, ни семейства; жена и дѣти не имѣли средствъ доѣхать до Полтавы. Съ разрѣшенія министра, Крупье было выдано пособіе въ 200 р. х)
Объ учителяхъ латинскаго языка П. Ѳ. Тиссаревскомъ и Алексѣе Барташевичѣ нѣтъ никакихъ данныхъ; въ документахъ упоминаются лишь имена; послѣдняго—Барташевича—даже отчество неизвѣстно. Объ учителяхъ: латинскаго языка Иванѣ Ивановичѣ Вислоцкомъ, исторіи и географіи Иванѣ Ивановичѣ Боровиковскомъ, математики Яковѣ Афанасьевичѣ Бе- резницкомъ и нѣмецкаго языка Андреѣ Ивановичѣ Рогалла- рѣчь будетъ впереди, такъ дѣятельность ихъ всецѣло относится къ Полтавской гимназіи, преобразованной по уставу 1828 г., 27 сентября 1831 г., изъ четырехъ въ семиклассную.
ГЛАВА VI.
Въ разсматриваемый періодъ Полтавскую гимназію не- разъ посѣщали попечителя Харьковскаго учебнаго округа и спеціально назначаемые визитаторы или ревизоры изъ профессоровъ университета, отъ котораго непосредственно зависѣла тогда Полтавская гимназія, но данныя объ этихъ посѣщеніяхъ весьма скудны, отрывочны и часто случайны. Такъ, въ 1809 году для разслѣдованія дѣла учителя Каруновскаго училищный комитетъ Харьковскаго университета назначилъ визитаторомъ профессора Шумлянскаго.*  2)
Въ 1810 году, в ъоктябрѣ, Полтавскую гимназію посѣтилъ и ее осматривалъ, а также посѣщалъ уроки учителей попечитель графъ Северинъ Осиповичъ Потоцкій3). Нѣсколько болѣе извѣстно о посѣщеніи Полтавской гимназіи въ 1818 году преемникомъ его, попечителемъ Захаріемъ Яковлевичемъ Карнѣе- вымъ (1817—1822 г.) Онъ «съ удовольствіемъ видѣлъ весьма похвальные успѣхи нѣкоторыхъ Учениковъ». По его распог) Арх. Полт. гимн. Послужной списокъ Крупье 1831 г.; а также 1826 г. 11-го ноября прошеніе Крупье; 1826 г. №№ 1016 и 622 разр. выдать 200 р.
2) Арх. Полт. гимназіи 1809 г. № 1312.
3) Вѣдомости учителей 1810 г.


— 258 —
ряженію награждены были книгами и похвальными листами ученики 4-го класса: Трощинекій Иларіонъ и Шкларевичъ: Александръ; 3 класса Барановскій Викторъ и Яковлевъ Иванъ: 2 класса Кириловъ Викторъ, книгами награждены были ученики 1 класса: Дементьевъ Николай, Ждановичъ Кассіанъ и Гайдуковъ Василій.
Трощинекій получилъ въ награду рѣчи Цицерона, Шкларевичъ россійскую грамматику Могилевскаго, Барановскій и Яковлевъ тоже рѣчи Цицерона, Дементьевъ, Ждановичъ и Гайдуковъ—De officiis Книги и похвальные листы розданы были директоромъ Ив. Дмитр. Огневымъ въ торжественномъ собраніи.1) Въ 1823 году Полтавскую гимназію посѣтилъ новый попечитель Харьковскаго округа Егоръ Васильевичъ Кар- нѣевъ (1822—1830). При немъ ученики въ каждомъ классѣ спрашиваемы были по предметамъ, которые преподавались (а по какимъ не указано*  2).
Въ 1825 году, въ іюнѣ, въ качествѣ визитатора (ревизора) Полтавскую гимназію осматривалъ профессоръ Харьковскаго университета Василій Сергѣевичъ Камлишинскій. Директоръ Огневъ обратилъ вниманіе визитатора на учителя латинскаго языка Сорочинскаго, который «отъ пьянственной жизни» потерялъ здоровье, а ученики его обнаружили крайне слабые успѣхи въ латинскомъ языкѣ3). Въ 1830 году по порученію Совѣта Харьковскаго университета Полтавскую гимназію ревизовалъ профессоръ Артемовскій—Гулакъ. За усердное исполненіе обязанностей отъ имени училищнаго комитета Харьковскаго университета объявлена была тогда благодарность директору гимназіи Огневу и учителямъ Ефремов), Бар- ташевичу, Буткову, Иваницкому и Сплитстессеру4).
Особенно строгую ревизію Полтавской гимназіи произвелъ въ 1831 годѵ тотъ же профессоръ Артемовскій—Гулакъ. Потребовавъ вѣдомости учителей съ отмѣтками объ успѣхахъ учениковъ и относительно пройденнаго по каждому предмету, онъ, соображаясь съ тѣми данными, произвелъ ученикамъ своего рода экзаменъ. При чемъ оказалось, что отмѣтки, поставленныя учителями въ вѣдомостяхъ, совершенно почти совпадали съ отвѣтами, данными учениками. Только по француз!) Арх. Полт. гимн. 1818 г. Дѣло № 47 листы 26 и 27.
2) Изъ историч. записки Полтавск. дирекціи за 1823 г.
3) Арх. Полт. гимн. 1827 г. № 624. Дѣло объ увольн. учителя Сорочинскаго-
4) 1830 г. № 4227.


— 259 —
скому и нѣмецкому языкамъ отвѣты учениковъ разнились съ отмѣтками, поставленными въ вѣдомостяхъ.
Это поставлено было въ вину учителямъ новыхъ языковъ, нѣмецкаго—Целларіусу и французскаго—Крупье; отъ имени Совѣта Харьковскаго университета имъ объявлено было послѣ ревизіи замѣчаніе «за слабое стараніе въ преподаваніи своихъ предметовъ»1).
Около 1-го марта 1808 года началъ функціонировать при Полтавской гимназіи книжный магазинъ. Цѣлъ его учрежденія состояла въ томъ, чтобы снабжать книгами учениковъ гимназіи, а также книжные магазины, существовавшіе при повѣтовыхъ училищахъ Полтавской губерніи. Завѣдываніе книжнымъ магазиномъ при гимназіи возлагалось обыкновенно на одного изъ учителей. Такъ, имъ послѣдовательно въ разсматриваемой періодъ существованія Полтавской гимназіи за- вѣдывали Рожественскій, Целларіусъ, Бутковъ. Магазинъ снабжался книгами отъ Главнаго Правленія Училищъ и изъ книжнаго магазина Харьковскаго университета.
Впослѣдствіи министерство народнаго просвѣщенія издало правила, въ силу которыхъ книги отъ департамента министерства непосредственно могли выписывать только губернскія дирекціи, а не уѣздныя училища. Обыкновенно департаментъ министерства просвѣщенія дѣлалъ только первое изданіе учебной книги, которую разсылалъ въ учебныя заведенія, а потомъ университетъ, при которомъ имѣлась типографія, отпечатывалъ требуемое количество экземпляровъ каждой книги для своего округа. За пересылку книгъ департаментъ взималъ 3°/о, при этомъ онъ небралъ на себя доставку глобусовъ, а равно вещей и пособій подверженныхъ ломкѣі)  2). Доставка книгъ въ то время, при отсутствіи удобныхъ путей сообщенія, совершалась крайне медленно. Въ 1809 году Главное Правленіе Училищъ выдало билетъ на имя крестьянина Поликарпа Аникина, который отъ подрядчика Лысова долженъ былъ доставить книги на имя директора училищъ Полтавской губерніи. Билетъ выданъ былъ 15 февраля, а книги крестьяниномъ Аникинымъ доставлены въ Полтаву 22 апрѣля. Пересылаемыя черезъ Аникина книги и разныя учебныя пособія уложены і) 	1831 г. № 1410 изъ училищн. комитета Харьковск. университета.
а) Арх. Полт. гимназіи 1814 г. № 161 на имя смотрителя Полт. Уѣзднаго Учил. 1831 г. № 347.


— 260 —
были въ 19 ящикахъ и вѣсили 87 пудовъ 10 фунтовъ; самая доставка до Полтавы дирекціи обошлась 68 р. 12^2 к. (около 80 к. пудъ).
Въ 1811 году директоръ Огневъ писалъ въ Главное Правленіе Училищъ, что въ доставленныхъ черезъ подрядчика Лысова книгахъ не оказалось третьяго тома Библіи, а вмѣсто него, подъ той же подписью присланъ второй томъ, въ сочиненіяхъ Лапласа вмѣсто четвертаго и пятаго томовъ оказались томы второй и третій; во всемірномъ атласѣ не оказалось карты Швеціи, Норвегіи и Даніи1). Въ 1814 году директоръ Огневъ писалъ бухгалтеру Харьковскаго университета Хвостову, что недоимка Полтавской гимназіи за присланныя отъ университета книги составляютъ 1582 р.*  2  3) Долгъ не могъ быть уплаченъ по той причинѣ, какъ объяснялъ директоръ, что вырученныя деньги за проданныя книги ушли въ уплату за переплетъ книгъ, присланныхъ изъ Главнаго Правленія Училищъ.
Къ 1 января 1825 года въ книжномъ магазинѣ числилось книгъ на сумму 2755 р. 59 к., между тѣмъ какъ долгъ за книги составлялъ всего 765 р. Правленіе Харьковскаго университета, обыкновенно, требовало, чтобы напередъ составляема была смѣта о томъ, на какую сумму должно полтавской дирекціи выслать книгъ и учебныхъ пособій передъ началомъ учебнаго года8). О томъ, что учебныя книги пріобрѣтались иногда и у случайныхъ заѣзжихъ продавцовъ, мною указано уже было. Въ 1831 году приходъ по книжному магазину достигъ 6823 р. 46 к., а расходъ 3295 р. 71 к.4).
Изъ списка, составленнаго завѣдывавшимъ книжнымъ магазиномъ учителемъ Бутковымъ видно, что въ 1831 году въ магазинѣ находилось 739 экземпляровъ разныхъ книгъ, на сумму 1010 р. 90 к. Въ томъ же 1831 г. за книги, присланныя изъ департамента министерства, въ Правленіе Харьковскаго университета выслано было 1800 р., а за книги, присланныя отъ самого университета—200 р., при чемъ долга къ 1 января 1831 г. оставалось: за департаментскія книги 37 р., а за университетскія 4 р. 741,/2 к.5).
х) Арх. Полт. гимн. 1809 г. № 28 и 1811 г. № 298.
2) 1814 г. № 289.
3) 1824 г. № 979.
О приходѣ и расходѣ денежн. суммъ на 1831 г.
5) 	1831 г. № 733.


— 261 —
Въ среднемъ, надо полагать, продажа книгъ изъ книжнаго магазина при Полтавской гимназіи простиралась на сумму до 1000 р. въ годъ.1)
Расплата за пріобрѣтенныя книги велась на ассигнаціи —6,50 и 100 рублеваго достоинства.
Денежныя суммы Полтавской гимназіи раздѣлялись на штатныя и не штатныя. Первыя отпускались изъ полтавскаго повѣтового (уѣзднаго) казначейства, сверхштатныя изъ городской думы или Приказа общественнаго призрѣнія. Приращеніе суммъ происходило на счетъ остатковъ отъ расходовъ, произведенныхъ въ теченіе года*  2). Суммы принадлежащія гимназіи, равно и государственныя бумаги государственнаго заемнаго банка, въ которыя обращалась часть суммъ, хранились въ кладовой повѣтового казначейства въ гимназическомъ сундукѣ3). По проекту, выработанному княземъ Куракинымъ, на содержаніе Полтавской гимназіи изъ городскихъ доходовъ должно было быть отдѣляемо 5500 р. Но когда въ 1804 году утверждены были уставъ к штаты гимназій, то штатная сумма стала отпускаться изъ казначейства, суммы же, ассигнуемыя на содержаніе гимназіи изъ городскихъ доходовъ, или Приказовъ общественнаго призрѣнія получали другое назначеніе,— именно предназначались на строеніе училищъ и другія нужды учебныхъ заведеній4).
Въ самомъ началѣ возникло недоразумѣніе на счетъ того, какая сумма была отпущена на Полтавскую гимназію изъ полтавскаго казначейства. Въ 1807 году по свѣдѣніямъ, бывшимъ въ распоряженіи полтавской казенной палаты, всѣхъ суммъ было отпущено 8883 р. ЗЗ^г коп., которыя слагались изъ 5383 р. и добавочныхъ къ нимъ 3500 р. Между тѣмъ, бывшій директоръ училищъ Полтавской губерніи Дроздъ Бо- нячевскій въ донесеніи своемъ училищному комитету Харьковскаго университета умолчалъ о полученіи имъ добавочныхъ 3500 р. На это обратила вниманіе экспедиція для ревизіи государственныхъ счетовъ и полтавской дирекціи послѣдовалъ Рапорты Бугкова: въ 1829 г. продано книгъ на 1043 р. 98 к., въ 1838 г. на 1156 р. 79 к. въ 1831 г. на 872 р. 76 к. за болѣе ранніе годы трудно сдѣлать подсчетъ, вслѣдствіе крайней отрывочности и даже по отсутствію данныхъ.
2) Изъ историч. записки о Полт. гимн. за 1831 г.
3) Засѣд. Педагогич. Совѣта 1831 г. 4 февр.
4) Выписка изъ представл. въ Училищн. комитетъ Харьк. унив. 1808 г. отъ 18 февр.


— 262 —
запросъ. Директоръ Огневъ отвѣтилъ, что правившимъ должность директора училищъ Полтавской губерніи Зозулинымъ и имъ получено на содержаніе гимназіи 5650 р. Что же каса-г лось 3500 р. «то ни изъ какихъ книгъ дирекціи полтавской не видно, чтобы они были приняты»1).
По уставу 1804 года завѣдываніе суммами, принадлежащими гимназіи, получалось сначала исключительно директору, который въ концѣ полугода, равно и по истеченіи года, счеты о приходѣ и расходѣ суммъ отсылалъ въ университетъ*  2) Въ виду того, что въ нѣкоторыхъ гимназіяхъ въ суммахъ оказались недочеты, послѣдовало распоряженіе Главнаго Правленія Училищъ 1) чтобы директорѣ, принявъ училищныя суммы, слѣдующія на содержаніе и выручаемыя продажею учебныхъ книгъ, немедленно вносили ихъ въ училище для храненія въ назначенномъ для того сундукѣ. 2) Въ гимназіи четыре старшихъ учителя, не входя въ распоряженіе суммъ, обязаны были хранить ихъ вмѣстѣ съ директорами за своими печатями и ежемѣсячно свидѣтельствовать приходъ и расходъ. 3) Означенные четыре учителя утверждали совмѣстно съ директоромъ своею подписью годовые отчеты, а также подписывали донесенія въ Главное Правленіе Училищъ о присылкѣ учебныхъ книгъ и пособій3).
Директоръ могъ по собственному усмотрѣнію произвесть издержки только по статьямъ, указаннымъ въ штатѣ училищъ, въ другихъ случаяхъ онъ обязанъ былъ испрашивать разрѣшенія высшаго начальства. При ревизіи суммъ производился осмотръ разныхъ учебныхъ пособій, книгъ, дровъ, также ремонтъ домовъ и вообще всего имущества учииісща; свидѣтельствовавшіе всякій разъ должны были изготовлять журналъ, который за своею подписью представляли высшему начальству на его усмотрѣніе4).
Такого рода ревизія или свидѣтельствованіе суммъ директоромъ совмѣстно съ учителями давали поводъ къ недору- зумѣніямъ, служили причиной возникновенія взаимныхъ неудовольствій, что не ускользнуло отъ вниманія окружного на- чульства. На это обратилъ вниманіе во время ревизіи Харьковскаго учебнаго округа попечитель его 3. Я. Карнѣевъ. Въ 1818 году училищный комитетъ Харьковскаго университета 9 1810 г. Арх. Полт. гимн. №№ 374 и 770.
2) Уставъ 1804 г. § 169.
3) 1807 г. Сборн. распоряж. по Мин. Нар. Пр. томъ 1, 145 — 147.
4) 1808 г. Сборникъ распоряж. т. 1, 162.


— 263 —
отъ имени попечителя округа издалъ такого рода правила: директоръ непремѣнно долженъ былъ давать на разсмотрѣніе старшимъ учителямъ приходныя и расходныя книги; но учителя не могли входить «въ разборъ и сужденіе» о сдѣланномъ расходѣ, такъ какъ право на то предоставлено было училищному комитету и высшему начальству; учителя лишь по книгамъ могли узнавать сколько должно быть гимназическихъ суммъ въ наличности и въ билетахъ; учителя ни въ какомъ случаѣ не могли уклонятся отъ свидѣтельствованія суммъ, равно и отъ подписи вѣдомостей и журналовъ; учителя должны были обозначать, что по сличеніи приходныхъ и расходныхъ книгъ показанный остатокъ оказался вѣрнымъ.
При подпискѣ самихъ вѣдомостей учителя должны были указывать и на сомнѣніе, если оно у нихъ возникало; въ случаѣ неподписанія вѣдомости кѣмъ либо изъ старшихъ учителей за болѣзнью, директоръ долженъ былъ представлять рапортъ съ вѣдомостью за подписью старшихъ учителей, что такой то дѣйствительно боленъ и при освидѣтельствованіи суммъ присутствовать не могъ1).
Въ 1816 году директоръ гимназіи И. Д. Огневъ и старшіе учителя Полтавской гимназіи ревизуя суммы принадлежавшія гимназіи, замѣтили вырѣзку изъ шнурованной книги трехъ листовъ и вклейку вмѣсто нихъ другихъ; оказалось, что то сдѣлано было письмоводителемъ Бѣлавинымъ. Но такъ какъ онъ не имѣлъ у себя на рукахъ никакихъ денежныхъ суммъ, то училищный комитетъ Харьковскаго университета сдѣлалъ заключеніе, что Бѣлавинъ произвелъ вырѣзку по не осторожности и дѣло о проступкѣ его по службѣ направилъ въ полтавскую палату уголовнаго суда. Дѣло о Бѣлавинѣ окончилось только въ 1820 году удаленіемъ его изъ гимназіиі)  2).
Его замѣститель Коробка черезъ шесть мѣсяцевъ послѣ поступленія на службу самовольно взялъ свой формуляръ и другія дѣла и скрылся.
Мотивомъ для бѣгства послужила ничтожность получаемаго содержанія (200 руб. въ годъ) и невозможность существованія съ семьей3).
Въ 1831 году бѣжалъ въ г. Кобеляки письмоводитель Генбачевъ, бросивъ въ безпорядкѣ дѣла. По просьбѣ директо- і) 	Арх. Полтав. гимн. 1818 г. Дѣло № 47. «О пререканіяхъ между директоромъ и учителями по поводу свидѣтельствованія казенныхъ денежныхъ суммъ».
а) Арх. Полт. гимн. 1816 г. Дѣло № 81 и 1820 г. № 1383.
з) 1820 г. № 1157.


— 264 -
pa Полтавской гимназіи князя Цертелева полтавскій губернаторъ предписалъ безъ всякихъ отговорокъ, подъ полицейскимъ надзоромъ препроводить въ Полтаву Генбачева. Но кобеляк- скій земскій судъ увѣдомилъ, что Генбачевъ серьезно боленъ. Въ рапортѣ своемъ Генбачевъ объяснялъ свое бѣгство невозможностью справиться со множествомъ вступающихъ въ полтавскую дирекцію дѣлъ1)
Когда въ вѣдомости за декабрь 1828 года по ошибкѣ не показана была сумма 27 р. 91 к., выдавая письмоводителю Ви- тавскому, то училищный комитетъ Харьковскаго университета нашелъ, что ошибку нельзя исправить, такъ какъ вѣдомость «пошла по начальству», а потому 27 р. 91 к. должны быть пополнены на счетъ виновнаго.
Въ 1829 году послѣдовало распоряженіе министра народнаго просвѣщенія о томъ, чтобы къ 15 ноября каждаго года ему присылался краткій годовой отчетъ о денежныхъ суммахъ для представленія государю'*  2).
Полтавская гимназія начала фукціонировать съ крайне незначительными средствами. Къ 1 марта 1808 года въ кассѣ гимназической находилось 5459 р. 93 к.3  4) А къ концу слѣдующаго, 1809 года, средства гимназіи падаютъ до 3191 р. 27 к?) Съ 1810 года, однако, замѣтенъ постоянный приростъ суммъ. Въ теченіе этого года израсходовано было болѣе семи тысячъ рублей (по подсчету 7667 р. 24 к.), и все таки къ концу года получился остатокъ суммъ въ количествѣ около пяти тысячъ рублей (4710 р. съ копейками5).
Въ то время свободныя суммы въ размѣрѣ болѣе 500 рублей отсылаемы были или въ государственный заемный банкъ, или въ Приказъ общественнаго призрѣнія для приращенія процентовъ. Въ 1817 году отослано было въ государственный заемный банкъ 3000 рублей для приращенія процентовъ; въ 1б20 году 8500 р., въ 1821 году 2500 р., въ 1823 г. 1000 р., въ 1824 и 1825 годахъ по 500 р., въ 1826 году 700 р., въ 1827 г. 900 р., въ 1828 п 1831 г. по 600 р. Въ 1822 году въ полтавскомъ Приказѣ общественнаго призрѣнія хранилось 11 тысячъ рублей, отданныхъ съ тою же *) 1831 г. № 10141 и 1832 г. № 1614.
2) Арх. Полт. гимн. 1829 г. №№ 1455, 2162, 3659.
3) Въ училищный комитетъ Харьк. унив. 1808 г. № 94.
4) Изъ донес. проф. Шумлянскому, 1809 г. безъ нумера.
Вѣдомость о свидѣтельствованіи суммъ за 1810 г.


— 265 —
цѣлью1). Къ концу разсматриваемаго періода суммъ, принадлежавшихъ Полтавской гимназіи, находилось въ билетахъ государственнаго заемнаго банка 18300 р. Къ 1 января 1832 года Полтавская гимназія располагала всего 24100 р.*  2)
Кромѣ указанныхъ денежныхъ суммъ, отпускаемыхъ отъ казны и изъ городскихъ доходовъ, Полтавская гимназія располагала еще суммами, жертвуемыми частными лицами.
Издавая предварительныя правила относительно просвѣщенія въ 1803 году, правительство разсчитывало на патріоти- тическія приношенія и пожертвованія гражданъ при устройст- ствѣ училищъ3). Въ 1810 году министръ народнаго просвѣщенія предписалъ представлять ему о важныхъ пожертвованіяхъ немедленно, а о малыхъ по прошествіи каждой трети года для того, чтобы доводить до свѣдѣнія Его Величества о всякихъ пожертвованіяхъ4).
Съ теченіемъ времени министерство просвѣщенія сознало, что отпускаемыя отъ казны суммы не достаточны для содержанія училищъ. Чтобы привлечь частныхъ лицъ къ пожертвованіямъ на пользу просвѣщенія, министръ вошелъ съ докладомъ въ комитетъ министровъ „о наградахъ для благотворителей училищъ “/ въ которомъ предлагалъ печатать обо всѣхъ благотворителяхъ въ вѣдомостяхъ обѣихъ столицъ, съ обозначеніемъ ихъ пожертвованій; въ училищахъ должны быть заведены прошнурованныя книги въ лучшемъ сафьянномъ переплетѣ съ золотымъ обрѣзомъ для вписыванія всѣхъ вообще благотворителей и ихъ пожертвованій. Кто жертвовалъ деньгами или вещами неменѣе, какъ на 1000 р., то такихъ министръ предлагалъ называть почетными благотворителями и на доскѣ, сдѣланной подъ черный мраморъ, выставлять въ училищной залѣ, написавъ имя, отчество и чинъ благотворителя. Кто жертвовалъ 3000 р. и болѣе, кромѣ указанныхъ почестей, портретъ благотворителя долженъ быть выставленъ въ училищномъ залѣ; если пожертвованіе превышало 5000 р., то министръ испрашивалъ высочайшій рескриптъ на имя жертвователя5).
!) Арх. Полт. гимн. 1817 г. Дѣло № 46 1820 г. вѣдомость о приходѣ и расходѣ за январь, 1822 г. Дѣло № 35, 1823 г. № 382, 1825 г. вѣдомость о суммахъ на °/о въ заемн. банкѣ.
2) Вѣдомости о свидѣтельствованіи суммъ за 1831 г. и вѣдомость о сост. учебныхъ заведеній за майскую треть 1836 г. № 78.
3) § 48 предварит. правилъ въ сборн. постановл. т. 1, стр. 21.
4) Сборн. распоряж. т. 1, стр. 172.
5) Сборн. постановл. т. 1-й, 1816 г., стр. 781—785; Шмидтъ по Ж. М. Н. Пр. кн. 4, стр. 100.


— 266 —
Въ Полтавской гимназіи пожертвованія деньгами поступали отъ родителей обыкновенно при опредѣленіи ими дѣтей въ нее и были незначительны по размѣрамъ—отъ б до 25 р. ассигнаціями. Двадцать пять рублей пожертвовалъ въ 1827 г. хорольскій помѣщикъ Ѳ. Хильчевскій. Управлявшій дѣлами гимназіи за отсутствіемъ директора Огнева учитель математики Ефремовъ въ 1828 году отъ родителей при опредѣленіи ихъ дѣтей собралъ 58 рублей ассигнаціями.
Въ 1827 году сумма частныхъ пожертвованій простиралась до 119 рубл.; въ 1829 году до 692 р.; въ 1830 году пожертвовано было 7 рублей, въ 1831 году 59 рублей. Дѣлая приблизительный подсчетъ пожертвованіямъ частныхъ лицъ— находимъ, что за первый 23 лѣтній періодъ существованія Полтавская гимназія имѣла весьма небольшой приливъ пожертвованій—всего около 2 тысячъ рублей.
Уставъ 1804 года «педагогическія совѣтованія» учителей гимназіи съ директоромъ отнесъ къ «частнымъ обязанностямъ учителей». Совѣщанія эти должны были происходить разъ въ мѣсяцъ, но они не носили характера постоянныхъ учрежденій, имъ не дано было ни опредѣленныхъ обязанностей, ни правъ. Въ силу этого директоръ являлся единоличнымъ хозяиномъ въ въ управленіи гимназіей. ’) Уцѣлѣвшіе протоколы засѣданій педагогическихъ Совѣтовъ Полтавской гимназіи отличаются бѣдностью содержанія и отсутствіемъ данныхъ, которыя могли бы пролить свѣтъ на внутренній строй гимназіи, а также хотя бы отчасти познакомить насъ съ взглядами педагогическаго персонала на учебную и воспитательную сторону дѣла въ этотъ первый періодъ существованія Полтавской гимназіи. Письменныя записи засѣданій Совѣта Полт. гимн. дошли до насъ не за все это время, а лишь съ 1822 года.
Выписываю дословно первый изъ сохранившихся протоколовъ Совѣта отъ 8 января 1822 года. «Директоръ училищъ Полтавской губерніи Огневъ и учителя гимназіи Ефремовѣ, Рожественскій, Спаскій, Сигировичъ, Сорочинскій, Целларіусъ и греческаго языка Савинскій * 2) имѣли педагическое собраніе, въ которомъ по неимѣнію предметовъ къ разсужденію предложено г. директоромъ къ окончанію прочесть наставленіе главныхъ народныхъ училищъ учителямъ иностранныхъ языковъ 9 Уставъ 1804 г. ст. 49. Историч. обзоръ дѣят. Мин. Нар. Пр. стр. 64.
2) Въ документахъ за это время нѣтъ болѣе указанія на преподаваніе греческаго языка въ П. Г. Въ 1824 г. Савинскій переведенъ учителемъ французскаго языка въ Таганрогъ 1824 г. № 18.


— 267 —
отъ 6-го пункта. По прочтеніи статей и по справкѣ съ письменными гимназическими дѣлами опредѣлено записать въ сей протоколъ, что къ генварю мѣсяцу въ пользу гимназіи никакихъ пожертвованій не было».
Наряду съ вопросами учебнаго характера, напримѣръ, объ экзаменахъ публичныхъ и произнесенія на нихъ учителями рѣчей, приличныхъ случаю, на педагогическихъ Совѣтахъ разсматривался приходъ и расходъ, свидѣтельствовались остатки денежныхъ суммъ и вещей, заслушивались отчеты смотрителей уѣздныхъ училищъ, отчеты завѣдывавшаго книжнымъ складомъ при гимназіи, распоряженія Попечителя округа «о покупкѣ дровъ для дирекціи своевременно и единовременно въ дешевое время».
Иногда учителя дѣлали замѣчанія относительно поведенія и успѣховъ учениковъ. Но въ чемъ заключались подобныя замѣчанія—не указывается. Всего насчитано мною за разсматриваемый періодъ существованія Полтавской гимназіи, начиная съ 1822 года, съ какого времени сохранились о нихъ записи 36 засѣданій, педагогическаго совѣта. Самыя засѣданія Совѣтовъ происходили въ опредѣленный день въ началѣ каждаго мѣсяца,—именно въ среду.
Параграфомъ 31-мъ устава 1804 года предписывалось, чтобы въ каждой гимназіи была библіотека изъ извѣстнѣйшихъ авторовъ и научныхъ сочиненій иностранныхъ и русскихъ, собраніе географическихъ картъ и глобусовъ, предметовъ естественной природы всѣхъ ірехъ царствъ, особенно мѣстной, собраніе чертежей, моделей машинъ, геометрическихъ тѣлъ, геодезическихъ орудій, астролябій, компасовъ, также физическихъ приборовъ (орудій). Каждое изъ этихъ собраній ввѣрялось надзору учителя извѣстной науки. Что касается библіотеки при Полтавской гимназіи, то уже къ 1 января 1810 г. въ ней числилось 643 тома книгъ. Въ физико-математическомъ кабинетѣ тогда же было 88 предметовъ; относящихся къ минералогіи 1173, 75 предметовъ по батаникѣ, 14 ландкартъ и 6 глобусовъ. Къ началу 1811 года въ библіотекѣ было уже 662 тома разныхъ названій книгъ; въ 1815 году 804 тома; 1818—991 томъ; въ 1820 году 1034 тома; къ началу 1831 года 1192 тома, въ теченіе года поступило отъ департамента министерства народнаго просвѣщенія и Харьковскаго университета 30 томовъ разныхъ сочиненій, т. е. всего 1212 томовъ. Впрочемъ, есть и другія данныя, которыя стоятъ въ явномъ противорѣчіи съ приведенными выше цифрами.


— 268 - -
Такъ, въ вѣдомостяхъ о провѣркѣ суммъ за J 826 годъ въ библіотекѣ Полтавской гимназіи указывается 1248 томовъ книгъ, въ 1829 году 1271 томъ и т. д. Я взялъ меньшія, среднія цифры, считая ихъ болѣе вѣрными, при томъ заимствованныя изъ документовъ, представляемыхъ въ Харьковскій учебный округъ1).
Пополнялась гимназическая библіотека выпискою сочиненій, рекомендованныхъ министерствомъ, хотя былъ и Высочайшій даръ и частныя лица жертвовали книги и деньги, спеціально на пріумноженіе библіотеки. Въ 1824 году императоръ АЛЕКСАНДРЪ I подарилъ въ библіотеку Полтавской гимназіи журналъ изящныхъ наукъ въ шести частяхъ. Нѣсколько раньше—въ 1814 году—аптекарь Зессъ пожертвовалъ 24 книги на голландскомъ и нѣмецкомъ языкахъ, относящихся къ химіи, естественной исторіи, къ медицинѣ, въ томъ числѣ томъ библіи на голландскомъ языкѣ и книги историческія*  2). Въ 1825 году помѣщикъ Манько и купецъ Панте- лѣевъ вмѣстѣ пожертвовали на библіотеку 95 рублей3).
Полтавской гимназіей въ то время выписывались: Отечественныя Записки, Русскій Инвалидъ, Вѣстникъ Европы, Журналъ россійскаго библійскаго общества на русскомъ и нѣмецкомъ языкахъ, Сынъ Отечества, Московскія Вѣдомости, Духъ Журналовъ, Литературная Газета издаваемая Дельвигомъ. Высылка послѣдней, впрочемъ, прекращена была почему то на 64 нумерѣ.
По распоряженію министерства, выписывались весьма дорогія по цѣнѣ изданія Экономическаго общества, которыя оно издало за 50 лѣтъ въ 71 томѣ и стоившія 150 рублей. По полученіи трудовъ, директоръ Огневъ извѣщалъ общество, что они присланы въ «измятомъ видѣ»4). Удѣляя на выписку книгъ ежегодно изъ своего скромнаго бюджета отъ 50 до 100 р. гимназія отказывалась отъ выписки Русскаго Инвалида5), отъ составленнаго поручикомъ Башкатовымъ «Геограх) Арх. Полт. гимн. 1810 г. донесеніе въ канц. учил. комит. Харьк. унив. № 175, 1811 г. вѣдомость о свидѣт. суммъ; вѣдом. 1815, 1817, 1820, 1830 и 1831, вѣдомость о состояніи гимназіи (безъ нумера).
2) 1814 г. Дѣло № 96.
3) 1825 г. № 96
•і) Арх. Полт. г. 1824 г. № 1718, 1827 г. № 1252, 1828 г. № 428.
5) 	Русскій Инвалидъ или Военныя вѣдомости, судя по сохранившемуся объ- явл. С.-Петербургскаго почтамта экспедиціи на 1835 г., стоилъ 42 р. въ годъ, а въ полгода 23 р. 50 к. 1834 г. Дѣло № 130.


— 269 —
фическаго лексикона», а на вторичное напоминані) училищнаго комитета о выпискѣ ихъ директоръ Огневъ писалъ, что «эти книги» онъ предполагаетъ выписать на счетъ суммы, положенной въ виду преобразованія гимназіи на пріумноженіе библіотеки1).
Въ 1822 году заведены были шнуровыя книги для записыванія поступающихъ въ библіотеку книгъ и разныхъ пособій въ кабинеты. Такимъ способомъ имѣлось въ виду устранить упущенія по «экономической части» въ гимназіяхъ, замѣченныя профессоромъ Кронебергомъ во время визитаціи имъ гимназій Курской, Орловской и Воронежской*  2).
Въ 1829 году изъ гимназической библіотеки отосланы были дубликаты разныхъ сочиненій въ Александровскій финляндскій университетъ3). Книги въ гимназической библіотекѣ расположены были также, какъ и книги въ библіотекѣ Харьковскаго университета, сообразно присланной таблицѣ на латинскомъ языкѣ, составленной ректоромъ университета4). Въ 1831 году по требованію ревизовавшаго Полтавскую гимназію профессора Аргемовскаго Гулака составленъ былъ систематическій каталогъ книгъ гимназической библіотеки и отосланъ въ училищный комитетъ Харьковскаго университета.
Полтавская гимназія вѣ описываемое время имѣла также минералогическій и физическій кабинеты, заключавшіе коллекціи по ботаникѣ п зоологіи и небольшое собраніе моделей разныхъ машинъ.
Минералогическій кабинетъ Полтавской гимназіи подарилъ въ 1808 году графъ Викторъ Павловичъ Кочубей. Кабинетъ заключалъ въ себѣ будто бы 1578 разныхъ предметовъ.
Нѣсколько позже, въ 1809 году, д. с. с. Семенъ Михайловичъ Кочубей подарилъ коллекцію ископаемыхъ; отъ учителя Спаскаго и другихъ лицъ въ разное время поступило 211 предметовъ. Составляя каталогъ предметамъ минералогическаго кабинета въ 1827 году учитель естественной исторіи и физики II. И. Иваницкій замѣтилъ исчезновеніе нѣсколькихъ лучшихъ экземпляровъ ископаемыхъ, напримѣръ, благороднаго кварца, топазовыхъ кристалловъ и т. п. Болѣе точное представленіе о составѣ минералогическаго и естествен!) Арх. Полт. гимн. 1831 г. № 2461.
2) 1822 г. № 1923.
2) 1829 г. № 30.
«) 1824 г. X 153.


— 270 —
наго кабинета Полтавской гимназіи можно составить по подробному описанію его, сдѣланному для представленія Ке.ппену, служившему дѣлопроизводителемъ въ министерствѣ просвѣщенія1)- Изъ описанія этого видно, что гр. В. П. Кочубей подарилъ 560 штуфовъ; изъ Главнаго Правленія Училищъ прислано 401 штуфъ; д. с. с. С. М. Кочубей подарилъ 613 штуфовъ; въ разное время отъ разныхъ лицъ поступило въ кабинетъ 1785 штуфовъ*  2).
Всѣ эти предметы относились главнымъ образомъ къ природѣ Сибири, По ботаникѣ въ кабинетѣ находилось собраніе 749 растеній, произраставшихъ въ окрестностяхъ Полтавы; по зоологіи—головной черепъ человѣка, обыкновеннаго оленя съ рогами, коллекція Черепахъ, раковинокъ, улитокъ и разнаго рода насѣкомыхъ въ количествѣ 557. Къ тому надо присоединить еще колекцію, перевезенную изъ Дубенскаго уѣзднаго училища въ 1825 году, съ согласія почетнаго смотрителя Голованева, подарившаго ее собственно тамошнему училищу, но тамъ она лежала безъ всякаго примѣненія. Составъ этотъ коллекціи по документамъ, однако, не можетъ быть возстановленъ по неимѣнію никакихъ данныхъ. Затѣмъ, тѣмъ же Голованевымъ, по всей вѣроятности, прислано было въ даръ Полтавской гимназіи 16 „слоновыхъ костей4, выкопанныхъ въ сечѣ Гонцахъ, лубенскаго уѣзда3). Отъ всѣхъ этихъ коллекцій въ Полтавской гимназіи въ настоящее время ничего не сохранилось.
Располагая столькими пособіями для изученія естественныхъ наукъ, Полтавская гианазія отказалась отъ предложенія пріобрѣсть травникъ или гербарій у академика Петрова, заключившій 25 тысячъ экземпляровъ засушенныхъ растеній русскихъ и иностранныхъ, расположенныхъ по системѣ Линнея 9 Арх. Полт. гимн. 1831 г. № 100; 1808 г. № 133 и отрывокъ вѣдомости за 1817 Историческій обзоръ дѣятельн. Мин. Нар. Пр. стр. 177; Арх. Полт. гимн. 1827 г. № 963 Труды Полтавской Архивной Комиссіи, вып. 1, стр 71.
29 Штуфъ кусокъ, ручная глыба руды, или иного ископаемаго. См. Словарь живого великор. языка Даля.
3) Арх. Полт. гимн. 1823 г. № 24; 1825 г. письмо Голованеву и №241; 1830 г. № 6-й. Въ 1839 г. при добываніи песка на кирпичныхъ заводахъ Приказа въ Полтавѣ найдены были необыкновенной величины три кости мамонта.; онѣ походили на кости, найденныхъ въ Лубенскомъ уѣздѣ, хранившіяся въ естественномъ кабинетѣ П. г. По доведеніи губернаторомъ о находкѣ до М. В. Д., по Высочайшему повелѣнію для изслѣдованія мѣстности и найденныхъ костей Харьковскій
унив. командировалъ проф. Калиниченка. 1839 г. Дѣло № 80.


— 271 —
и оцѣненныхъ составителемъ въ 6500 р., т. е. по 25 к. за экземпляръ1).
Въ 1814 году помѣщикъ Курской губерніи щигровскаго уѣзда Потуловъ продавалъ недорого собраніе моделей разныхъ машинъ. Узнавъ о томъ, директоръ Огневъ просилъ разрѣшенія училищнаго комитета купить ихъ, причемъ выразилъ желаніе съѣздить и лично осмотрѣть тѣ модели на собственный «коштъ» * 2). Пріобрѣтены ли были тѣ модели-изъ документовъ не видно.
Въ томъ же году уплочено было 130 рублей за модели машинъ механику при Харьковскомъ университетѣ Кельну. Затѣмъ, у губернскаго секретаря Потребкина куплена была для физическаго кабинета ручная панорама, состоявшая изъ плоскаго зеркала и большого обоюду выпуклаго стекла съ 12 печатными видами и мѣдный маленькій столовый кубикъ съ находящимся на верху шлема холодильникомъ. Пріобрѣтенъ былъ также за 185 рублей гальваническій столбъ съ электрофоромъ, сработанный «приспѣшникомъ» физическаго кабинета Харьковскаго университета Питрою 3) Физическій. и естественно-минералогическій кабинеты сначала не имѣли шкафовъ и помѣщались въ одной комнатѣ; тамъ было настолько тѣсно, что, по словамъ учителя Иваницкаго, ни расположить предметы, ни производить физическіе опыты не представлялось никакой возможности. 4) Въ виду такихъ неудобствъ, директоръ Огневъ счелъ нужнымъ просить разрѣшенія малороссійскаго военнаго губернатора занять для кабинета три комнаты въ нижномъ этажѣ каменнаго двухъэтажнаго дома, въ которомъ съ декабря 1822 года помѣщалась Полтавская гимназія. Каменныя зданія Полтавской гимназіи, большею частью, были покрыты желѣзомъ, но болѣе половины ихъ занималъ призрѣваемый Приказомъ домъ воспитанія бѣдныхъ.
Одной изъ главныхъ причинъ, ускорившей переходъ Полтавской гимназіи въ каменный двухъэтажный домъ была страшная буря, которая, сопровождаемая градомъ и ливнемъ, разразилась 19 іюля 1822 года надъ Полтавой. Ветхое деревянное зданіе гимназіи было окончательно потрясено бурей: крыша была сдвинута, дымовыя трубы сломаны; во флигелѣ, за>) Арх. Полт. гимн. 1829 г. М 658.
2) 1814 г. №М 8 и 58.
3, 1828 г. 10 дек. и 1829 г. № 1734; 1831 г. № 1222.
■*) 1826 г. рапортъ П. И. Иваницкаго.


— 272 —
нятомъ служителями, буря обрушила часть стѣны и сорвала крышу; въ домѣ, въ которомъ жилъ директоръ Огневъ, крыша также была сорвана, дымовыя трубы сброшены на потолки, выбиты почти всѣ стекла въ окнахъ, вырваны оконныя рамы и т. п.
Архитекторъ совмѣстно съ полиціей осмотрѣлъ полуразрушенное деревянное зданіе гимназіи, кое что было подправлено, однако ясно видно было, что дальше въ подобномъ домѣ гимназія помѣщаться не могла. Такимъ образомъ Полтавская гимназія очутилась въ каменномъ домѣ, занятомъ полтавской почтовой конторой. Страннымъ кажется то обстоятельство, что два корпуса, спеціально приспособленные для помѣщенія гимназіи, на постройку которыхъ затрачено было 50 тыс. рублей, были заняты полтавской почтовой конторой, взамѣнъ тѣхъ, въ которыхъ помѣстилась Полтавская гимназія. *)
1905 г., Полтава.
Вл. Л. Василевскій.
9 Арх. Полт. гимн. 1822 г. № 703; вѣдом. объ учил. Полт. дирекціи № 131 1822 г. 1826 г. №№ 1027, 1029, вѣдом. объ учил. Полт. губ. 1831 —1832 г. № 112* 1834 г. № 13514, Дѣло № 126.


Гдѣ похоронены шведскіе воины послѣ битвы 27 іюня 1709 года?
Этотъ вопросъ былъ возбужденъ шведскими офицерами, пріѣзжавшими въ 1901 г. въ г. Полтаву, для опредѣленія мѣста постановки памятника павшимъ ихъ собратьямъ въ этомъ бою. На этотъ вопросъ они получили указаніе на мѣстность, носящую названіе «Побиванка». Они были на этой мѣстности и, какъ говорятъ, остановились выборомъ ея для означенной цѣли. Затѣмъ въ Швеціи явилось мнѣніе, что удобнѣе поставить памятникъ въ своемъ государствѣ и при томъ памятникъ всѣмъ воинамъ, павшимъ въ бояхъ на чужбинѣ, а не тѣмъ только, что пали въ полтавскомъ бою. Это мнѣніе получило господствующее значеніе и такой памятникъ нынѣ уже воздвигнутъ .
Но вопросъ всетаки остается интереснымъ хотя-бы для историка. Какъ бы въ отвѣтъ на интересовавшій шведскихъ офицеровъ вопросъ, въ № 27 «Русскаго Инвалида» за 1903’г., я помѣстилъ статью, въ которой указываю, что не въ курганахъ, нынѣ существующихъ надо искать могилъ шведскихъ воиновъ, что могилы ихъ сравняло время и плугъ земледѣльца, такъ какъ эти могилы рылись не глубоко, засыпались только вынутой землей, все дѣлалось наскоро, чтобы очистить поле предъ укрѣпленнымъ лагеремъ отъ труповъ въ жаркіе іюньскіе дни. И, какъ извѣстно, не смотря на поспѣшность работы, поле всетаки не было убрано къ 13 іюля, когда трупный запахъ былъ такъ силенъ, что царь во избѣжаніе заразныхъ болѣзней, перенесъ въ этотъ день лагерь въ м. Рѣшетиловку. Что за двухсотлѣтній почти періодъ времени эти могильныя насыпи должны были исчезнуть, убѣждаетъ насъ то, что даже отъ передовыхъ редутовъ и укрѣпленій лагеря не осталось слѣда, не смотря на то, что всѣ они занимали огромную площадь и тянулись на протяженіи нѣсколькихъ верстъ: при этомъ всѣ они имѣли профиль временныхъ укрѣпленій; значитъ высота бруствера ихъ была 7 футъ, они имѣли рвы и легкіе гласисы впереди.
Отъ Ред. Помѣщаемъ эту замѣтку, какъ первую попытку выяснить вопросъ о мѣстѣ погребенія павшихъ шведовъ, разрѣшеніе котораго нуждается еще въ тщательныхъ раскопкахъ.


— 274 —
Въ 1853 г. Императоръ Николай I, посѣтивъ полтавское поле битвы, нашелъ слабые слѣды одного изъ укрѣпленій лагеря и пожелалъ, чтобы это укрѣпленіе было реставрировано. Кадеты Петровскаго Полтавскаго кадетскаго корпуса изъявили желаніе сдѣлать эту реставрацію и въ теченіи шести недѣль лѣтнихъ періодовъ 1853 и 1854 годовъ, они подъ руководствомъ своего офицера—сапера подпоручика Коллерта эту работу исполнили. Это укрѣпленіе сохраняется неприкосновеннымъ и понынѣ конечно благодаря тому только, что находится въ чертѣ лагерной мѣстности, принадлежащей корпусу, а потому и не распахиваемой. Конечно, если-бы не было такого благопріятнаго стеченія обстоятельствъ, мы въ настоящее время не имѣли-бы никакого видимаго признака не только могилъ, но даже огромнаго укрѣпленнаго лагеря.
Вскорѣ послѣ того, какъ появилась эта статья въ «Русскомъ Инвалидѣ», а именно 10 апрѣля того-же года, рабочіе колоніи душевно-больныхъ (колонія расположена на мѣстности, входящей въ раіонъ поля сраженія), роя пограничную канаву, отдѣляющую владѣнія колоніи отъ земель с. Тахтаулова, попали на могильникъ на глубинѣ полъ аршина на ровной ничѣмъ не выдѣляющейся мѣстности. Этотъ могильникъ въ глубину въ 13/і арш. и въ длину 4 арш., былъ наполненъ человѣческими костями. Въ немъ было найдено 85 довольно хорошо сохранившихся чередовъ, много разсыпавшихся, съ огромной массой костей прочихъ частей тѣла. Что этотъ могильникъ принялъ въ себя воиновъ, павшихъ въ бою, видно изъ того, что многіе черепа и кости носятъ на себѣ слѣды ударовъ и порѣзовъ холоднаго оружія и пулевыхъ прострѣловъ. Что здѣсь похоронены шведскіе воины можно придти къ такому заключенію изъ слѣдующихъ соображеній.
Сраженіе подъ Полтавой окончилось отступленіемъ шведовъ въ Будищанскій лѣсъ. Не имѣя возможности въ бурномъ натискѣ русскихъ задержаться въ немъ, воспользоваться имъ, какъ естественной защитой, усиленной еще ровиками и валами (сохранившимися до нынѣ благодаря тому, что рука земледѣльца не трогала ихъ въ лѣсу) шведы обратились въ бѣгство и, преслѣдуемые, теряли въ направленіи отступленія наибольшее количество жертвъ. Могила—курганъ русскихъ воиновъ воздвигнута на мѣстѣ наибольшаго кровопролитія и наибольшихъ потерь въ людяхъ, именно на лѣвомъ флангѣ нашей арміи послѣдняго періода боя; точно также и могилы шведовъ


— 275 —
должны быть въ направленіи наибольшаго количества павшихъ, то есть въ направленіи отступленія. Къ этому приводитъ простое соображеніе: хоронить тамъ, гдѣ трупы лежатъ гуще, гдѣ меньше нужно тратить времени и труда на переноску ихъ. А указанный могильникъ лежитъ именно въ такомъ направленіи. Онъ лежитъ на окраинѣ будищанскаго лѣса. Затѣмъ онъ удовлетворяетъ требованію царя, чтобы могилы шведовъ были не ближе двухъ верстъ отъ могилы русскихъ. Наконецъ, отсутствіе на могильникѣ внѣшнихъ признаковъ могилы—насыпи или кургана, показываетъ, что хоронили эту массу людей не торжественно, а торопливо. И дѣйствительно піведскихъ воиновъ похоронили въ четырехъ братскихъ могильникахъ съ молитвеннымъ напутствіемъ плѣнныхъ пасторовъ. Найденный могильникъ есть одинъ изъ четырехъ такихъ могильниковъ.
Лица, производившія рытье пограничной канавы, разрыли весь могильникъ, и такъ какъ часть его приходилась на канаву, то они вынули изъ этой части всѣ костяки, перенесли ихъ за валъ во внутрь и здѣсь насыпали новую могилу, выложивъ ее дерномъ. Видѣвшихъ эти костяки поразило то обстоятельство, что между ними не было видно ни суконныхъ, ни мѣдныхъ вещей и чего либо изъ принадлежностей военной формы. Но надо помнить, что сраженіе происходило въ жаркую пору лѣта, когда люди работаютъ не иначе, какъ въ самыхъ легкихъ костюмахъ, почему же воинамъ нужно было сражаться въ суконной одеждѣ? Если же сраженіе происходило въ суконной одеждѣ, то уже по дороговизнѣ ея нельзя допустить, чтобы въ ней и хоронили умершихъ. Забравшись такъ далеко отъ своихъ складовъ и шведамъ и русскимъ нужно было быть очень экономнымъ во всѣхъ отношеніяхъ, касающихся снабженія арміи предметами обмундированія. Мы, живые свидѣтели бывшей войны, знали изъ газетъ, какую нужду часто терпятъ обѣ противныя арміи въ одеждѣ и обуви. Отсутствіе въ описываемомъ могильникѣ признаковъ одежды и обуви всего лучше показываетъ, что это могильникъ не простыхъ обывателей въ мирѣ опочившихъ, а воиновъ шведскихъ. Въ курганѣ русскихъ воиновъ мы встрѣчаемся съ тѣмъ же явленіемъ. Во время работъ по постановкѣ на курганѣ гранитнаго памятника и нынѣ, во время ремонта памятника, приходилось разрывать курганъ до костяковъ, и, какъ тогда, такъ и теперь не найдено никакихъ предметовъ обмундированія. Очевидно, что и русскіе воины, погребавшіеся въ


— 276 —
торжественной обстановкѣ, въ присутствіи царя,—хоронились не въ форменной одеждѣ. Не въ форменной одеждѣ, а прикрывая простыней,—хоронятъ и нынѣ. Единственнымъ предметомъ, найденнымъ въ могильникѣ оказался подборъ сапога. Толстая слоистая подошва, подбитая желѣзными гвоздями со шляпками, выступающими изъ подошвы и высокій каблукъ по описанію напоминаетъ сапогъ военныхъ именно той эпохи. Къ сожалѣнію этотъ подборъ пропалъ.
Вотъ соображенія, которыя указываютъ, что этотъ могильникъ одинъ изъ тѣхъ четырехъ, которые были вырыты по повелѣнію царя и хранятъ въ себѣ тѣла шведскихъ воиновъ, и, что эти могильники должны находиться на полѣ битвы и, ничѣмъ не выдѣляясь отъ окружающей мѣстности, а потому и отыскиваемы могутъ быть только случайно. Въ ок- рестныхъ-же курганахъ искать ихъ нѣтъ основаній.
Такъ меня очень смущалъ найденный мною курганъ на землѣ тоже принадлежащей колоніи душевно-больныхъ. Онъ находится на границѣ владѣній колоніи съ с. Ивонченцы, около пруда, въ центрѣ тыла послѣдней позиціи шведовъ. Слѣды протекавшей здѣсь рѣчки сохранились и донынѣ. Здѣсь соединялись всѣ удобства для устройства перевязочнаго пункта, а нахожденіе здѣсь-же кургана, имѣющаго форму христіанской могилы, только въ увеличенномъ размѣрѣ, наводило меня на мысль, что этотъ курганъ—есть братская могила шведовъ. Нынѣшнимъ лѣтомъ я обратился къ содѣйствію доктора К. М. Гааха, завѣдующаго колоніей душевно-больныхъ и въ присутствіи его мы разрѣзали этотъ курганъ и вдоль и поперекъ. Углубившись до Р/з арш. нижэ горизонта и встрѣтивъ тамъ материковую землю безъ всякихъ признаковъ могильника, мы прекратили дальнѣйшіе поиски. Выяснилось, что это наносная земля и содержитъ перегной болотной земли, насыпанной, вѣроятно, при очисткѣ пруда.
Совсѣмъ другой видъ имѣетъ Побпванка. Побиванкой называется небольшая деревня, около с. Тахтаулово, лежащая при большой дорогѣ, ведущей въ г. Зеньковъ, проѣхавъ изъ Полтавы поле битвы. Она появилась здѣсь не задолго до освобожденія крестьянъ, когда помѣщица Тарковская перевела сюда нѣсколько крестьянскихъ дворовъ. Деревенька получила названіе Побиванка по мѣстности впереди ея лежащей по другую сторону дороги и носящей это названіе издавна. На мѣстности, носящей это названіе имѣются остатки трехъ кургановъ;


•— 277 —
мѣстные жители характерно опредѣляютъ ихъ названіемъ „горбы". На трехъ верстной картѣ генеральнаго штаба эти курганы нанесены; значитъ въ шестидесятыхъ годахъ прошлаго столѣтія, когда эти карты составлялись, курганы были настолько высоки, что признавались съ военной точки зрѣнія предметами важными для нанесенія на карту. Нынѣ же, если бы производилась военная съемка, эти курганы не привлекли- бы вниманія съемщика; онъ пожалуй ихъ и не замѣтилъ-бы. За эти пятьдесятъ лѣтъ плугъ земледѣльца почти сравнялъ ихъ съ горизонтомъ. Такъ какъ, про эти курганы сложилась легенда, что они хранятъ въ себѣ кости шведскихъ воиновъ, павшихъ въ бою 27 іюня 1709 г., то, при отсутствіи историческихъ указаній о томъ, гдѣ именно похоронены шведы, эта логенда поддерживалась безпрепятственно и, какъ сказано выше, могла-бы послужить основаніемъ для постановки на этомъ мѣстѣ памятника. А между тѣмъ имѣлись соображенія прямо указавшія, что здѣсь не могло быть братской могилы. Одно изъ такихъ соображеній указано мною въ началѣ статьи—это, что не въ курганахъ надо искать могилы шведовъ, но затѣмъ главное, что курганы эти лежатъ на полверсты въ сѣверномъ направленіи отъ праваго фланга нашей арміи послѣдняго періода боя, когда она стояла фронтомъ къ западу т. е. къ Будищанскому лѣсу, предъ которымъ выстроилась въ этотъ періодъ шведская армія. Тамъ, гдѣ стоятъ эти курганы сраженія не было, слѣдовательно и убитыхъ шведовь въ значительномъ количествѣ не могло быть. Какой смыслъ былъ бы устраивать на этомъ мѣстѣ братскую могилу шведовъ, когда наибольшее количество убитыхъ лежало въ западномъ направленіи, т. е. на пути противоположномъ ихъ наступленію.
Конечно всѣми такого рода доводами установить фактъ: были-ли шведскіе воины похоронены на курганахъ Побиван- ки—невозможно. Нужно было разрыть эти курганы и узнать ихъ содержаніе. Лѣтомъ 1904 года я испросилъ разрѣшенія владѣлицы этой земли и 23 іюля, когда пшеница была уже убрана, приступилъ къ работѣ. Кадеты, жившіе въ лагерѣ, изъявили желаніе принять участіе въ этой работѣ. Мы начали съ большаго кургана. Мы разрѣзали его въ направленіи съ сѣвера на югъ, провели борозду въ аршинъ слишкомъ шириной и рылись сначала съ горизонта, а затѣмъ углубились еще аршина на три, когда показалась матерая земля. Углубляясь въ наносной землѣ, мы не нашли никакихъ признаковъ


— 278 —
костей. Попались нѣсколько кусочковъ отъ глиняныхъ горшковъ. Въ другомъ курганѣ, едва выдающемся отъ горизонта, на небольшой глубинѣ, показалась дубовая балка, лежавшая въ направленію съ сѣвера на югъ и на столько сгнившая, что лопата едва чувствовала ударъ по ней. Замѣтивъ, мы осторожно обнажили ее, но поднять оказалось невозможно; она разсыпалась на кусочки. Одинъ изъ такихъ кусочковъ хранится у меня. По цвѣту, онъ отличается отъ земли болѣе свѣтлымъ отливомъ. Подъ нею, на аршинъ ниже найдены были грудка древесныхъ углей и не много золы около нихъ. Костей никакихъ не нашли до глубины матерой земли. Очевидно, что оба эти курганы не были могильниками не только шведскихъ но и какихъ бы то ни было воиновъ. Это были и не могильники; скорѣе можно предположить, что это были сторожевые курганы по надъ Ворсклой рѣкой, долина которой и забережье видны отсюда верстъ на тридцать и что второй курганъ имѣлъ въ себѣ землянку для жилья.
По крутому берегу р. Ворсклы такихъ кургановъ довольно много и они расположены не вдалекѣ другъ отъ друга. Такъ уже у с. Яковцы, на растояніи трехъ верстъ отъ описываемыхъ, лежитъ курганъ на землѣ земской школы. Его, для разграниченія отъ земли села, пришлось разрѣзать и при этомъ тоже не нашли ничего, что давало бы возможность предположить въ немъ могильникъ. Нѣкоторые изъ этихъ кургановъ носятъ названія, напр. курганъ стоящій верстъ на пять далѣе къ сѣверу отъ Побиванки, носитъ названіе Петрова могила.—Онъ хорошо сохранился и донынѣ, не смотря на постоянные подрывы его плугомъ земледѣльца.
А. Липеровскій.


ОГЛАВЛЕНІЕ.
Стран.
1. Раскольничій «патріархъ» въ Полтавѣ. Епископа
Ѳеодосія 3— 16
2. Ильинская ярмарка въ періодъ ея существованія
въ гор. Ромнахъ. Ѳ. Миколайчика, . . . 17—105
Приложенія ....... 107—177
3. По поводу двухъ документовъ конца XVIII и
начала XIX в. о вознагражденіи духовенства за требоисправленіе. А. Ф. Мальцева . . . 179—184
4. Полтавская гимназія съ 1808 по 1831 годъ.
В. Л. Василевскаго 185—272
5. Гдѣ похоронены шведскіе воины послѣ битвы
27 іюня 1709 года. А. Липеровскаго . . 273—278


В Цѣна третьяго выпуска 75 коп. Й
'. -Ж/.'Ж '/ж/гж/гж//жл QJ
изданія полтавской ученой архивной коммиссіи:
1. 	Труды вып. первый . Л-... ц. 1 р. 50 к.
СОДЕРЖАНІЕ: В. И. .Васмлетші—«Къ исторіи размежеванія земель въ Полтавской губерніи»; Н. Г. Максимова—«Церковь въ с. Запселье во имя св. Николая»; А. Ф. Мальцева — «Св. Ефремъ переяславскій, строитель первыхъ больницъ въ Россіи»; II. Фр. Павловскаго—«Къ исторіи Малороссіи во время генералъ-губернаторства кн. Репнина»; Л. В. Падалки—«Древнія земельныя сооруженія въ предѣлахъ Полтавской губерніи, ч. I», «О древнихъ городахъ, городищахъ и насыпанныхъ валахъ», «Приложенія: «Отчетъ по межеванію Полтавской губерніи», «Положеніе о межеваніи Полтавской и Черниговской губерній»; В. Л. Модзалевскаго—«Матерьялы для исторіи Полтавскаго полка и къ родословной Гоголей-Яновскихъ».
2. 	Труды вып. второй ' ц. 75. к.
СОДЕРЖАНІЕ: Л. В. Падалки—«Что сказало населеніе Полтавской губерніи о своемъ старомъ бытѣ»;^ С. Т. Сиротенка—«Церковное пѣніе въ южной и сѣверной Россіи въ XVII в.ьуІІ. А. Китицъі/на—«Печати городовъ 3-хъ малороссійскихъ казачьихъ полковъ»; Приложенія: В. Л. Модзалевскаго—«Матерьялы для исторіи Полтавскаго полка»; И. Фр. Павловскаго—«Статистическія свѣдѣнія о Полтавской губерніи сто лѣтъ назадъ».
3. 	Отчетъ по межеванію Полтавской губерніи и положеніе о размежеваніи Черниговской и Полтавской губерніи . ц. 60 к.