Автор: Гачев Г.Д.  

Теги: история философии   русская литература   история литературы  

Год: 1991

Похожие

История русской философии

История русской философии

Три века русской поэзии

История русской философии

Текст
                    русс кая
ДУМ А
Новости
порт ре ты
ру сски х
мы сли теле й
Георгий
ГАЧЕВ


Ге орг ий
ГАЧЕ В
Р УССК АЯ
ДУ МА
портреты
русских
Mbic.iumeieü
Л ит ог рафии
Юр ия
Селиверстова
НОВОСТИ
Москва, 1991


ББК
87.3(2)
Г24
©Г.
Гачев,
текст, 1991г.
©Ю.
Селиверстов,
иллюстрации, 1991г.
©О.
Семенов,
худ.
оформление, 1991г.


От
издательства
Книга-альбом
«Русская Дума»
—
плод
сотворчества
художника-гра­
фика
Юрия
Селиверстова
(1940—
1990 гг .)
и
писателя-мыслителя
Ге­
оргия
Гачева
(родился в 1929 г.) .
П ер­
воначально
возникла
серия
ли т огра­
фий,
а
затем
к
ним
была
на пис а­
на
серия
литературно-философских
портретов.
Разумеется,
вы бор
худ о­
жник ом
именно
э тих,
а
не
иных
р усски х
мыс лител ей
односторонен:
здесь
акце нт иро ва на
та
традиция
мыс ли,
которую
в
недавние
г оды
име­
новали
«идеалистической»,
«рели ­
гиозно-философской»,
«почвенной».
Для
равновесия
и
полноты
полезно
был о
бы
не
обойти
и
такие
фигуры,
как
Радищев,
Бел и нский ,
Г ерц ен,
Ле­
нин...
Но,
признаться,
о
них
уже
на­
писан о
достаточно
много.
И
в
ны­
нешн ем
своем
виде
панорама
русск ой
мысли,
данная
в
книге,
может
х отя
бы
отчасти
удовлетворить
возра­
стающий
инте ре с
к
ней
у
нас
и
за
рубежом.
Ав торы
книги
— индивидуальности
самобытные,
и
даже
не
будучи
во
многом
согласно
с
их
трактовками,
издательство,
ц еня
талан т
и
ориги­
нальность
суждений,
счи т ает
в оз­
можным
и
даже
полезн ым
выпу­
стить
эту
р аботу
в
свет.


ЧАСТЬ
ПЕР ВАЯ


От
автора
Два
великих
вопрос а
завещано
нам
от
Девятнадцатого
в ека
русской
культуры:
КТО
В ИНОВА Т?
и
ЧТО
ДЕЛАТЬ?
И
сегодняшние
наш и
пр о­
блемы
к ак-то
сам и
собой
ле зут
в
ж ерла
этих
вопросов:
и щем
—
кто
вин оват ?
Суды-счеты
меж ду
собой
затеваем,
меж
эпохами
распри.
И
тут
же
лихорадочно
суетимся,
пы­
таемся
что-то
делать.
Но
ведь
не
понимаем
ничего
толком.
И
так
у
нас
деланье
рук
намного
опережало
понятие
ума.
И
се йчас ,
по-моему
бы:
не
судиться
и
не
делать,
а
замереть
и
задуматься:
КАК
ПОНИМА
ТЬ? —
вот
вопрос
«текущего момента» .
Ест еств енн о,
вопрошающий ум
наш
ищ ет,
с
кем
бы
посоветоваться
о
пер-
воценностях;
че го
ради
хлопотать-
жить-трудиться?
Самому
убивать­
ся,
да
еще
и
л юдей
убив ат ь
(под пред­
логами
забот
об
их
же
счастье
и
об
идейной
чистоте!)...
И
тут
—
зачем
далеко
ходить?
Своя
же
гигантская
традиция
мысли
е сть,
ли шь
частич­
но
нам и
усвоенная.
Это
усилия
рус­
ского
Духа ,
о
которых
Генрих
М анн
так
сказал: «Сто лет великой рус­
ской
литературы
—
это
ру сска я
ре­
волюция
до
революции».
И
вот
мы
отправляемся
в
Гра но­
витую
палату
Русской
Думы.
Вон
они
си дят,
ве чн ые:
боярин
Пушкин
и
думный
дьяк
Пришвин,
князь
Трубец­
кой
и
писарь
Бахтин...
Упокоенные:
страсти-партии
улеглись,
и,
как
в
Лимбе
Д ант ова
Круга
первого,
они
вечн о
ду му
ду мают .
Подойдем
же
—
и
повопрошаем.
Каждый
ведь
—
своей
жизнью,
личностью
и
твор­
чест во м
открыл-понял-воплотил
не­
кую
ипостась
Быт ия,
вар иан т
смы ­
сла
жизни,
что
всегда
ест ь
—
и
для
нас
вполне
также.
И
х отя
распола­
гались
они
один
вслед
за
другим
в
исторической
про гре сс ии,
но
ни
один
не
от мен ил
другого,
а
все
—
парал­
лельные
и
независимые
миры
ценно­
ст ей
и
понятий:
выбирай,
примыкай
к
кому
хочешь,
кто
—
по
душе-
натуре
твоей!..
«Дума», кстати,
—
емкое
слово .
Это
и
мысль
неторопливая,
сос ре до­
точенная,
что
так
подходит
к
ру с­
ск ой
Пр ир од е : «задумчивость
—
ее
по д руг а»...
Это
и
мысл ь
поэтическая,
не
рассудочная:
космос
бесконечного
простора
России,
что
вся
—в
зияниях
в
пространстве
и
в
прерывах
посте­
пенности
во
Времени,
неподатлива
од­
нозначной
логике
(«умом Россию не
поня т ь»!), но лишь образному мыш­
лению.
Потому
наши
мыслители
—
художественные
писатели.
«Ду­
ма»
—
это
и
с лово- речь:
по
старо­
сл авянс ки
и
ныне
по-болгарски, «ду­


ма»
—
это
буквально
«слово», и «ду­
м а й те» = «говорил». ..
Ну
и,
наконец,
Д ума
—
это
и
древ н ее
учреждение
в
государстве:
совет-вече,
собор,
об­
щество
умов...
Одн а
у мная
'женщина сказала:
—
А
вед ь
оба
ош иблис ь:
Маркс
и
Достоевский!
Первый
полаг ал,
что
пролетарск ая
революция
осущест­
вится
в
развитых
стран ах
Евро пы,
и
никак
не
в
отсталой
Рос сии.
А
вт о­
рой
думал,
что
Россию
минует
со­
циализм-атеизм:
народ
ведь
—
«бо­
гон ос ец»!..
Так
что
прошедший
век
историче­
ских
опытов
ставит
нас
в
позицию,
где
нам
положено
больше
их
пони­
ма ть
—
в
пу тя х-си лах
ис тор ии
и
в
человеке
(безднах добра и зла в нем).
Так
что
и
собеседовать
и
ос пари ­
ват ь
—
горько
временами
—
нам
придется
пророк ов
и
апостолов
Р ус­
ской
Думы...
Ведь
Богаты
мы,
едва
из
колыбели,
Ошибками
отцов
и
поздним
их
умом
—
как
в
своей
«Думе»
Лермонтов
нам
созвучно
проговорил.
Век
взле тов,
катастроф,
мечта­
ни й,
разочарований,
восторгов,
тра­
ге дий.
Да
мы
ж
на
золот е
сидим
—
для
ума,
осмысления,
литературы!
В ека
про
эти
наш и
опыты
писатъ-
обдумывать
—
и
еще
не
раз грес ти,
не
расхлебать...
Ес ли
Ум
челове­
чества
попитается
страданиями
по­
кол ени й
—
то
не да ром
они
были:
опыты,
бл уж дани я,
трагедии,
жер­
твы
нашей
ис то рии.
Слово
было
в
начале
—
и
оно
же
в
кон це
вся к ого
Бытия,
как
его
ко­
пилка-сокровище
и
квинтэссенция.
il31§lSl5l3lSlSl3lSlSlSl5lSlSlSlSlSlSlSlSlSlSl51SI5l31Sl31Slt 8 151S151§IS1S1S151§ISIS1S1§15151S1S151515151SISISIS151S15151S1


ушкин
Пушкин
—
наш
Бог-Слово.
Б ез­
гла г ольно
лежало
Бытие,
и
вд руг
из
пушки
—
не
на
Луну,
но
на
Землю
выс тре ли ло:
сошло
Слово.
И
чего
ни
коснется
—
все
заголосит
своим
и
нашим,
че лове чьи м
голосом:
Весна
(«Гонимы вешними лучами. . . »), Лю­
бов ь
(письмо Татьяны),
М оре
(«Прощай,
свободная
с т их ия!»), Пе­
т ербу рг
(«Красуйся,
град
Петр о в !»).
Воистину,
как
ча родей :
отмыкает
ус та
явл ен и ям : «Идет направо
—
песнь
за в одит,
Налево
—
сказку
го­
вор и т».
У
не го
—
тождество
Бытия
и
Мышления:
в сё,
бывшее-слывшее
тольк о
вещественным:
Анчар,
Туча,
«Мороз и Солнце», —
обнаруживает
дух
и
имя.
Есть
тако е
воззрение,
будто
и
то
Творение,
что
очерчено
в
Сем и
дня х
книги
Бытия,
бы ло
ра здан ием
имен-
слов:
Бог-Творец
н аимено вы в ал,
светом
Слова
мет ил
то,
что
на пор о-
ждено
Матёрьей-Природой.
Вот
Пушкин
и
явился
у
нас
та ким
Творцом-именователем:
все
означи­
л ось
из
немоты
как
разумное
и
действительное
(субъективно- ли ч­
н ое,
эн ер гий но е): и Ночь («Мой
голос
для
тебя
и
ласковый
и
том­
ный»), и « Тос ка,
предчувствия,
забо­
ты »,
и
«Дела давно минувших
дней» .. .
Бытие
ст ало
для
нас
члено­
раз дель но :
Хаос
превратился
в
Ко с­
мо с,
в
гармонию
сп лотн и чан1
—
в
строй
созвучий.
Мы
имеем,
чем
все
заклясть,
на
все
нам
д ано
Слово
волшебное:
мож ем
спр ав ит ься
и
с
тьмой: «Да будет свет!» = «Да
здр авст ву ет
солнце!
Да
скроется
т ьм а!»...
Так
что
«Ревет ли зверь в
лесу
глу хом .
Трубит
ли
рог ,
гр емит
ли
гром,
По ет
ли
дева
за
холмом
—
На
в сякий
зв ук
С вой
отклик
в
возду­
хе
пустом
(до тебя,
Пушкин!) Ро­
ди шь
ты
вд ру г».
Про
Гомера
и
Гесиода
эллины
го­
в орили,
что
они
им
д али
их
богов.
Так
и
П ушки н,
мифотворец,
населил
наш
Олимп:
там
вечно
отныне
о би­
тают
бессмертные
Че рн омор
и
Ру­
сла н,
Времена
года
(из « Оне ги на»),
Нева
в
постели
беспокойной
и
Пе-
троп оль,
как
тритон,
Бесы
и
Пико­
вая
дама,
Петр-царь
и
Евгений,
ма­
лен ьк ий
чел о век,
Т атьяна ,
что
д ру­
гом у
отдана,
Пр оза,
что
требует
мысли...
—
всякое
его
ре ч ение
=
миф
и
архетип
и
основоположение
нам.
Но
и : «А за тебя кто работать
будет
—
Пушкин?» и «Кто
вино­
ват
—
Пушкин?».
Он
(впаресЛер­
монтовым)
—
персонаж
нар одны х
анек дот о в,
как
Иван -ду рак
и
Тиль
Уле ншпиге ль.
Ма ло
того,
что
он
=
Бог-Слово,
он
сам
себе
пл ут,
с ата на,
бесенок,
трикстер:
все
обсмеял-
пер ед р азнил,
озорник-охальник!
А
скабрезен
до
чег о:
как
Матерь
Бо­
жию
(свою!) оскоромил в « Га ври-
1 Греч,
harmodzo — «пл о тнич аю», «со-
ст ра ива ю»,
откуда
гар мон ия
—
«скрепа»,
ус трой », «лад».
iigigi§l§igi§l§l§15l§l5l5l5l515l5lSlSl3l31SlSlSl51SlSlSl31SU 9 1§151§151S15151S151515151SIS151S151S151S151S151§ISIS1SI§1§151


илиаде»! Сам
—
святыня,
а
для
него
—
нич его
святого...
Да,
сам
—
свя тын я:
его
жизнь
ст а­
ла
нам
Житие,
национальное
досто­
яние.
Рождество
его
уже
волшебно­
чудесно,
нездешне:
от
какого-то
Арапа
П етра
Великого,
эфиопа
африканского,
с
э кв атора,
от
Солнца
в
зените
—
к
нам
на
Север
з алет ел
(инопланетянин!) и воплотился в
добротном
л оне
столбовых
некогда
бо яр
—
и
так
мощно
за зе млился
и
укоренился,
как
аб солютн о
свой:
привился
—
и
сок
матери-сырой
земли
брыз н ул
ск возь
его
ствол
и
обернулся
роскошным
цветом
и
плодом
русского
слова.
Ценил
он
св ое
укоренение:
за ботой
его
был а
«Моя родословная»
и
«Род Пушки­
ных
мят еж ный »: пририсовывал и
се бя
(как живописцы Возрождения
на
картинах
сбоку
свои
автопор­
треты...).
Так
что
и
как
Сын
Божий
—
вос-
приемен
он
т ут;
его
родители
—
не
совсем
настоящие:
бледен
оте ц,
тус­
кла
мать
—
ро жден ,
как
бы
минуя
их,
сами м
Бытием.
Зато
з наем
—
няню,
ко рм илицу,
сказочницу:
она
ему
пестунья
—
от
Руси.
Он
—
как
приемный
сын
России,
но
такой,
что
роднее
родных .
Ибо
—
Бо жий
д ар,
подкидыш!
Однако
это
су щ естве нно
ва жно
в
нем
—
присутствие
закваски
чужой
крови
= энергии,
что
п озво­
ляет
одолевать
засасы ваю щу ю
эн­
тропию
Кос мо са
Матери-сырой
зе м­
ли.
И
далее
в
русских
творцах
этот
чужекровный
фермент
важе н:
Ле р­
монтов,
Г ог оль,
Достоевский...
как
и
Григорий
Мелехов
—
тот
каз ак,
что
«турок,
не
ка зак ».
Но
не
тольк о
жизнь,
и
смерть
Пу шк ина
—
это
страсти,
крестный
путь,
к оего
м алейш ие
шаг и
со тряса­
ют
наше
сер дц е,
как
Геф сим а ния
и
Голг офа
Черной
речки.
Мы
беско­
нечно
сопереживаем
и
снова
возвра­
щ аемся
к
это му
сю же ту,
где
также
все
персонажи
—
архетипы
осн о­
вн ые
че лов е чес кого
существования:
жена-красавица;
залетный
«любо­
вник »; злоба людской толпы
—
хор
бесов,
что
потеснены
Солнцем
Сло­
ва:
бы ли
титанами,
а
теперь
за гна ны
перунами
в
Тартар,
откуда
и
ши­
п ят,
сыроземно-хтонические,
и
козн и
строят;
глупые
друзья,
что
п рог ля­
д ели
и
предали,
как
Петр-апостол...
И,
наконец,
Кесарь
—
царь,
что
ре­
внив
к
Богу
и
не
признает
ра зде ле­
ния: «Богу
—
Богово,
Кесарю
—
Кес ар ево», но стремится всегда в
России
Государство
управлять
Сло­
вом ;
а
уж
в
нашем
XX веке само
Государство
ст ало
плодовитейшим
п исател ем
и
словотворцем
(речи,
по­
становления,
резолюции
—
все
ж
это
огромная
литература!
Все
у
нас
и
«нам пишут»: даже врачи не лечат,
а
пишут
—
досье
на
нас,
жизне опис а ­
ния ,
а
мы
на
се бя
—
анкеты-авто-
биографии...).
А
дуэль?
По-царски
Бытие
и
за­
бра ло
к
себе
Пушкина:
получил
вы с­
шую
наг раду
—
пр аво
на
достойную
смерть!
Она
ж
—
легенда!
Как
сложно-артистично
забивали
сол ­
нечного
быка
Слово
на
корриде
рус­
ско й
истории!
Чтобы
и
неугодного
Ле рмо нто ва
за тем
убить,
к акая
ин­
три га
мн ог олет няя
и
многоперсона­
жная
—
и
вот
в
грозу,
у
под но жия
Кавказа
завершилась!
Не
смерть,
а
поэма
—
Лермонтова
же!..
Ка кие
ритуалы
соблюдены-выдержаны!
То
ли
дел о
через
век
ровно,
в
1937-м ,
когда
всенародно
и
официа льно
юбилей
П ушк ина
справляла
д ерж ава
и
«всяк сущий в ней язык», —
так
пы т ками
и зг ва здали
душу
человека,
выдавливая
из
нег о
доносы
на
себя
и
на
ближних,
так
уткн ул и
в
св ое
дерьмо
(герой гражданской войны
завизжит,
умоляя), что под занавес
жизни
получает
чел о век
полно е
омерзение
к
себе:
до ве дут
умельцы,
чтоб
душу
погубил
уже
перед
те м,
как
поволокут
его
на
казнь
тела...
Да,
а
у
П ушк ина
и
смер ть
—
за­
видное
совершенное
художественное
пр о изве дение .
И
вся
русская
культу­
ра
затем
—
это
перманентное
уже
Воскресение
Пушкина:
к
нему
обра­
щенность,
моли тв а,
солнцепоклон­
ничество:
Глинк а,
Ч а йковс кий,
До­
ISISISISISISISISISISUÖISISISISISISISISISISISISISISISISISISISI 10


сто ев ский,
Блок,
М аяк овс кий.. .
По­
сл едни й
тож е
доделывал
пушкин­
ское
д ело: «улица корчится безъязы­
ка я»
—
дал
ей
яз ык,
как
перед
при­
шествием
П у шкина
весь
русский
Косм ос
корчился
бе зъя зык им.
Да,
Пушкин
космичен,
сверхисто­
рич ен
(хотя и историческое самосо­
знание
России
им
же
началось:
«История Петра», «История Пугаче ­
ва », «Клеветникам России»...). В чем
тут
д ело
и
сказ,
поясню
современ­
ным
примером.
Нед авн о
в
застолье
дружеском
казах,
ар хит ект ор
пр е­
успевающий,
сорока
ле т,
в
сердцах
на
«перестройку»
так
сетовал: «Что
же
дочь
моя
и
вну к
станут
обо
мне
ду мать ?
Что
всю
жизнь
ты
во
лжи
про жил
—
во
вре ме на
«застоя»? А я
так
же
—
об
от це
своем,
что
при
«культе личности»
все
кушал,
что
ни
пр еп одн ос и ли?..» И человек в закон­
ном
стремлении:
с вою
единственно
текущую
жизнь
не
д ать
обессмы­
с лить
—
норовит
ве рн уть
хорошие
слова
и
Брежневу,
и
Сталину...
Но
зач ем
же
так
—
приписывать
им
излишнее,
такое
всеопределяю-
щее
зн аче ние
—
этим
политическим
на кле йк ам?
Ведь
ты,
чудак-человек,
сосал
сиську,
видел
солнце,
пел
песни,
любил
жену,
играл
в
карты,
ел
хлеб,
з нал
стыд,
честь,
угрызения
совести,
муки
творчества,
напряжение
мыс­
ли
—
вся
существенная
жизнь
с
тобою
с лучи лас ь,
и
не
так
уж
с уть
важно,
в
какую
историческую
эпоху,
в
како й
стране
и
«формации»
она
текла.
И
в
Испании
Дон
Гуана,
и
в
Ге рм ании
Гитлера
лю ди
име ли
вре м ена
года,
с лу шали
музыку
и
ревновали
же нщи­
ну...
Быт ие
и
к аждая
жи знь
человече­
с кая
—
ед инств енн ее
и
абсолютнее
процесса
Истории,
в
которой
все
цен­
ности
и
смыслы
относительны-пере-
носны
на
потом,
а
ответственности
—
на
другого,
зыбко-переменчивы...
Ну
да:
у
нее
ж
в
запасе
вечность,
она
мож ет
«исправиться», а у смертно­
го
—
отмеренный
срок,
необрати­
мость,
и
его
лишь
могила
исправит...
Так
вот:
Пушкин
и
помогает
нам ,
каждому,
чувствовать
себ я
жи ву­
щим
во
всегдашнем
Бытии,
т ор­
жественно
и
осмысленно
(тогда как
уже
с
Чаадаевым
надвигается
г ип­
ноз
Исто р ии
и
за вла дев ает
и
умом,
и
ориентировками-ценностями,
и
по­
ведением
смертного...).
Пушкин
воистину
наш
Спас(-итель)
в ездё
—
и
«во глубине сибир ­
ских
руд»
или
колымских,
и
в
любой
час
и
ситуации
—
и
«когда для
смертного
умолкнет
шум ный
день»;
как
вспом нишь
ст их
Пушкина,
за­
звучит
он
в
т ебе
—
уже
у пасен
ты,
дух
жив
в
тебе:
восстановлен
слух
на
Быт и е, «восставлен перпендикуляр»
на
Кра соту
(луч небесный в душе,
что
всеп роница ю щ
—
ив
тоску,
и
в
темницу), и вот уже не скотски,
а
ос мы сле нно
тече т
миг
и
слог
жизни
твоей.
Прои зне с: «Буря мглою небо
кроет»
—
и
осилил
смерч
и
страх
смерти.
Слово
Пушкина
нам
—
как
«святые дары», с помощию которых
творим
«евхаристию», причащаемся
к
аб солютн ому
смыслу
Бытия.
11


«Одна из наиболее печальных черт
нашей
своеобразной
цивилизации
заключается
в
том,
что
мы
еще
тольк о
открываем
истины,
давно
уже
ставшие
избитыми
в
других
ме­
стах...
Это
происходит
о ттог о,
что
мы
никогда
не
шли
об
руку
с
прочи­
ми
народами;
мы
не
принадлежим
ни
к
одному
из
великих
семейств
человеческого
рода;
мы
не
пр и над­
леж им
ни
к
Западу,
ни
к
Востоку,
и
у
нас
нет
традиций
ни
тог о,
ни
друго­
го.
Сто я
как
бы
вне
времени,
мы
не
бы ли
затр он уты
всемирным
воспи­
танием
человеческого
рода.
Эта
д ивная
связь
ч ел овеч еских
и дей
на
про тяже нии
веков,
эта
исто­
рия
че лов еч еск ого
духа,
возн ес шие
его
до
той
выс от ы,
на
к оторой
он
стоит
теперь
во
все м
остальн ом
ми­
ре,
—
не
ока зали
на
нас
ник ак ого
влияния...
У
нас
ничего
этого
нет.
Сначала
—
дикое
варварство,
потом
грубое
н евеж ество ,
зат ем
свирепое
и
униз ите льное
чужеземное
влады­
чество,
дух
к оторог о
позднее
у насл едо вала
н аша
национальная
власть,
—
такова
печальная
ис то рия
нашей
юности.
...Взгляните вокруг себя...
Ни
у
ко­
го
нет
определенной
сферы
суще ст ­
в ования,
ни
для
чего
не
выработано
определенных
привычек...
В
св оих
домах
мы
как
будто
на
постое,
в
семье
имеем
вид
чу жестр ан це в,
в
го­
родах
кажемся
кочевниками...
Мы
жи вем
о дним
настоящим
в
самых
тесных
его
пределах,
без
прошедше­
го
и
будущего,
ср еди
мертвого
застоя...»
Вот
элегия
по
России
из
Пер во го
«Философического письма»
Чаадае­
ва.
Опубликованное
в
«Телескопе»
в
1836 году,
оно
возмутило
и
власть,
и
общественность.
Правительство
проявило
забо ту
об
умственном
здоровье
автора
и
з асадило
сумас­
шедшего
мыслителя
в
домашнюю
«психушку». И в самом деле:
что
за
бре д,
пощечина,
антипатриотизм?
Общество
увидело
в
фи ло софе
«раз­
вратителя
ю ноше ст ва», подобно то­
му,
как
в
Древней
Греции
ополчи­
лись
на
Со кра та
и
других
ф ил осо­
фо в,
что
от мен или
бо гов
и
наивные
ве ро вания,
а
на
их
место
поставили
Раз ум,
Логос,
идеи.
З др авый
смысл
возмутился
абстрактной
м ысль ю.
Пу шкин
= Бог-Слово.
Чаадаев
=
Мысль,
фило- София,
покушение
на
Премудрость,
неисповедимые
пут и
постижения
Истории
и
П р овиде ния.
Мысль
род ить
труднее.
Слову
—
Пр и рода
помогает:
зву к
и
зра к
сов­
местны
с
мыслью
в
не м;
а
тут
—
голая,
как
чер еп
Чаадаева,
кто
—
фан том ас
интеллекта,
с
ли цом
мра­
морн ым ,
в
отличие
от
курчавых
за­
рослей
П ушк ина
—
нашего
Пана.
Да,
их
облик
сказателей.
Ч аад аев
—
прямолинеен,
как
вертикаль
после­
д ов ательн ой
мысли,
а
Пушкин
—
обезьянка
с
цапучими
конечностями,
даже
ногтем:
как
вцеплен
в
сущ ес т­
вование,
вплоть
до
последнего
вы­


стр ел а!
Этот
же
—
как
ракет а,
за­
остренная
вз лет еть
с
Земли
в
Небо,
к
Бог у.
Сл або
укоренен:
ни
жены-
детей,
а
лю бви
его
все
—
платониче­
ские,
будто
внепол -а ндро гине н
(как
Онег и н,
с
нег о
отчасти
слепленный).
Да
и
отц а-м атер и
не
знал,
как
и
об ычно
ав торы
и
ге рои
ру сск ой
ли­
тературы:
воспитанники
теток
и
ба­
бу шек,
а,
значит
—
косвенная
при -
родовая
связь
в
ни х,
пр иу сеч ена
корнево-почвенная
вер т икал ь,
осо­
бенно
у
«западников».
Зато
т ако­
вой
—
избранный
агнец
Духа,
на
пророчество
призванный.
И
го-
родск,
не
де ре вен ек.
Потому
Ис то­
рия
для
Чаадаева
за тмил а
Космос:
воля
Р оссии
как
Природины
в
нем
приглушена
—
будто
с
т ем,
что б
тем
чутче
с лыша ть
во лю
Истории,
п ро­
цесс
м иро вой
цивилизации.
Для
че­
ловека
с
оборванными
корнями,
ко­
нечно,
н есус ветн ую
значимость
пр и­
обре тает
самочувствие
себя
в
Об­
ще стве .
Ча ада ев
мучился
честолю­
бием,
т щесл авием
б ыть
первым,
выглядеть
высоко
в
своих
глазах
и
глазах
«света»; и напрягался,
на
ко­
ту рны
вст ав ал
—
и
па дал
ма лод уш­
но,
как
когда
«пред ним незапно гря ­
нул
упадший
гр ом »: во время обы­
ска
он
сам
в ы таскивал
рукописи,
а
на
допросах
«понес»
и
на
себ я,
и
на
да му -ад ресат
письма.
О тр ек ался,
как
Га лиле й;
в
нем
надлом...
Тут
он
—
как
серо й
Лермонтова:
то
Де­
мо н,
то
дубо вы й
лис то к,
то
инфер на ­
л ен,
то
инфантилен,
то
стои т
под
пулями
играючи,
то
боится
сквозня­
ка
(Печорин).
Ибо
сверхчеловеческо­
го
напряжения
т ребуе т
проявление
в
русской
Истории
и
Мысли,
и
человек
там
быстро
сгорает,
как
в
плотных
слоях
атмосферы.
И
—
у вы!
—
одной
вспышкой
часто
(«я просиял бы
—
и
п ог ас!») завоевывается проблеск
Мысли
—
ценою
в
Жизнь
и
ум.
И
верно:
на
Руси,
ч тоб
превозмочь
ее
Космос—среди
энтропии
ее
равнины
и
засасывающей
тяги
матери-сырой
земли
—
и
дать
сверхидеи
и
св ерх­
творчество,
пр ихо дитс я
их
со здат е­
лю
выходить
на
гр ань
безумия
«в
в еке
сем » (Гоголь,
Достоевский...).
Горе
от
ума
—
российский
сюжет
(кстати,
Ч аад аев
—
од ин
из
прото­
типов
Ча цког о-Ч адс ког о,
в
одном
из
вар иант о в).
Почему
же
Мысль
труднее
Обра ­
за,
Слова?
Да
по том у,
что
они
—
м но г оз нач ны , «шарообразны», мно ­
гомерны,
самодержны,
равны
Бы­
тию.
А
Мысль
—
«линейна», в каж­
дый
данный
момент
у тв ер ждает
что-то
од но,
по
частям
вынуждена
постигать,
а
пр едм ет
ее
—
Всё.
И
потому
всег да
на
мысль
есть
контр­
мысль,
на
которую
са ма
мысль
в
последовательном
своем
разверты­
вании
и
выход ит ,
и
это
и
есть
ее
ди ал ектика.
Но
здравый
смысл
та­
к ого
не
понимает:
он
торопится
«по­
ним ать »: рвет цепь рассуждения,
выхватывает
куски,
цитирует
—
и
по т еш ается - надмевает ся
над
мысли­
телем.
Но
и
впр ав ду
тут
е сть
недо­
разумение:
у
абстрактной
мысли
—
св ои
пр о блемы
и
язык,
а
в ыража ть
их
вынуждена
на
об ще м, «естествен ­
ном»
языке ,
нашими
слов ам и,
и
к ажет ся,
что
власть
и
масса
могут
тут
управлять
и
учить,
как
и
поэта
—
«чернь тупая».
Ит ак,
Ча ад аев
задум ался
назн аче­
ние
России
понять
среди
с тран
в
горизонте
со вре ме ннос ти
и
по
вер­
т икали
эпох
Истории,
так
же
как
и
Пе чо рин
—
над
назначением
лично­
сти
и
п у ти : «и верно было мне назна­
чение
высокое...
Но
я
не
угадал
э то­
го
назначения...»
Угадал
ли
Ч аа­
д аев ? «Ужели слово найдено?» И от­
чего
име нно
теперь,
прим ер но
в
1830
г оду,
началось
мощное
самосозна­
ние
России?
И
Киреевского
стать я
«Девятнадцатый век»
—
1829 года.
В есь
XVIII век
—
век
дела ния
без
особого
понятия-задумыванья:
а
что?
А
зачем?
Просто
—
надо!
Хочешь,
стр ан а,
ж ить
—
умей
вер теть с я!
Петр
вверг
в
движение
и
крутель
—
й
вот
пошли
вертеться:
и
на
Север
(со шведами контрданс), и на Юг (с
турками
гал оп),
и
с
Н ап олеон ом
дуэль,
и
в
голову
цар я
уда р
(дека ­
бри ст ы).
Это
было
последнее
внеш­
13


нее
дей ств ие
—
и
нас тал
покой
и
за с той:
пора
вдумываться:
что?
от­
че го?
зачем?
где
мы?
кто
мы?
откуда
и
как
шл и?
ку да
идем,
и
туда
ли?
Подобно
и
в
XX веке делали боль­
ше,
чем
понимали,
что
дел ают .
А
ме жду
дв умя
веками
делани я
—
век
думанья.
От
че го
же
Уму
тан цевать ?
От
какой
печки-основоначала?
Фи лос офс кий
ум
тем
отличается
от
обычного
здравого
смыс ла,
что
для
него
дальн ее
= самое интимное:
бе ск оне чность
Бы тия
в
Пространст­
ве
и
Времени
—
исходное
пережива­
ние.
От
него
—
восторг
и
восхище­
ние:
Разумом,
Кра сотой
и
Гармо­
нией,
—
но
и
ужас:
от
своей
малости-затерянности
в
Метагалак­
тиках.
Так
же
и
Россию
Ча адае в
взвидел:
как
м ал юсень кий
эпизод
во
Вселенно й
—
на
тех
же
правах,
что
и
«я»
смертного
чело в ека.
Для
бесконечного
Бытия
знаки:
«Всё», «Единое», «Целое», «Абсо­
л ю т», «Бог» (если Бытие понимать
как
о см ысле н н ое), «Ноосфера»
—
нынешнее
для
этого
сло во
будто
научное:
ум
как
сфера
видится,
одн о
из
n-измерений;
совокупность
ума
—
«Дух». ..
Мысль
Чаадаева
—
«рели­
гиозно-философская».
Что
это
зна ­
чи т?
Знать
мы
Все
не
можем.
Но
с вя­
за ть
с ебя,
подключить
к
нему
нам
необходимо.
Это
и
есть
«вос-св язь »
= re-ligio: связь без (и
до)
знания.
Ну
да:
снач ала
человек,
ро д ившись,
оторв ан
от
Целого
в
особность
отдельного
су щес тво вания ,
а
вот
помощию
усилий
души-воли
и
ума
мы
восстанавливаем
единство
и
имеем
со-весть
и
угадываем
со-мысл
всего.
Ум
призван
понять
то,
что
сверх
его
сил,
опытов,
касан ий.
Тут
—
гипотезы,
проекты...
Но
они:
идеалы,
це ли,
вера
—
нео б ход имы
ду ше
как
ор иен тиры.
Ими
OHà пи­
тает ся
и
крепит
с ебя
в
существова­
нии
средь
Вселенской
пустоты,
что
инач е
навевает
от чаяни е.
Ча ада ев
—
это
первое
и
неповто­
римое
дерзание
русской
мысли:
опершись
на
себ я,
замахнуться
по­
нять
Все
—
и
потому
рис к,
отплытие
К олум бов о,
равномощное
Декарто­
ву
cogito ergo sum = «я мыслю =
следовательно,
я
существую»,
что
есть
краеугольный
тезис-камень
новоевропейской
философии.
В
Ча­
адаеве
то
же
«методическое сомне­
ни е», вплоть до отчаяния.
Но
если
Декарт
обрел
остров-точку
опо ры
для
рычага
переворачивающей
Бы­
тие
мысли
—
в
«я», то расплывчатое
«мы»
Чаадаева
оставляет
«нас»
в
состоянии
вопро са ,
недоумения.
Вообще
это
«мы»
как
с убъек т
мы ш­
ления,
автор
мир о по ни мания
—
го­
с подс тву ет
в
русской
традиции
мы­
сли
и
порождает
постоянно
логиче­
ску ю
ошибку
pars pro toto = «часть -
партия
за
Целое».
Ведь
д умает-то
всегда
некое
«я» (как и глотает,
и
зач инает -р о ж ает), а пишет: «мы»; за ­
тем
это
«мы», которое всегда есть
голос
некоей
группы,
норовит
выражать-представлять
боль ше
се­
бя:
ин тере с
класса,
народа,
России,
Истории
самой,
человечества.
С му­
та
и
сумбур
от
этого
возн ик ают
в
поним ании.
Но
это
еще
не
беда
бы,
п ока
это
«мы»
с
узким,
частичным
своим
пониманием
не
начинает
де йств ова ть
—
от
имени
и
во
имя
и
на
бл аго
Всех.
Тут
уж
«сила есть
—
ума
не
надо».
И
напротив:
слаб ому
и
малому
пр ихо ди тся
быт ь
умным,
чтобы
прожить,
и
мысл ь
от
«я»
и
умнее
и
честнее...
А
от
«мы»
—
мы шле ние
всегда
не
точно
(не точеч ­
но,
как
от
«я»), не однозначно,
а
образно-метафорично:
фигура
«си­
некдохи»
получается,
как
во
«все
фл аги
в
гост и
будут
к
нам», где
«флаг»
—
за
«корабль», часть
—
за
целое
представительствует.
И
все
же
именно
Ча ада ев
произ­
вел
на
Руси
первый
акт
философст­
вующего
ума :
это
—
р еф ле ксия,
обо­
рот
на
себя,
самокритика
(нацио ­
на л ьна я); он проделал обрезание
России,
превратил
ее
в
отрезок
и
тем
самым
содеял
умаление
«я»
совре­
менности,
вечного
хв асто вст ва
жи­
вущих.
Его
дум а
—
о
смерти.
И
тут
nSlSlSl31SlSlSl313l51SlSlSlSl5lSl515lSlSlSlSlSlSlSlSlSl51Slk 14 IIÖ151SISIS151SISIS151SIS151S151SIS151S151S151SIS1S151SIS1SIS1


же
зашипели,
зашикали
одни,
оскор­
бились
другие,
задумались
третьи
—и
завязалась
работа
русского
са мопо­
зн ан ия.
Все
последующие
мы сли
в
России
ориентированы
на
вопрос
Ч аадаева.
Завязка
ес ть.
А
р а звязка?..
Еще
и
мы
те
же
вопросы
обдумы­
в аем.. .
Чаадаев,
как
камертон,
зада л
музыкальный
тон
русской
мысли:
это
—
греза,
тоска,
мечтанье,
от-
сыл
в
да ль
(что и в лад с Космо­
сом
безбрежного
простора,
пут и-
дороги...).
Пушкин
—
весь
Бытие,
Жизнь,
ее
полнота,
р еали зац ия
Естины,
настоящее,
по дли нно сть
«здесь» - и - «теперь» - существования.
Ча ада ев
—
ух од
от
настоящего,
ускользает,
угорь-глиста
(ипофигу­
ре
так о в).
Но
Чаадаев
заразителен:
да же
Пушкин
со бл азни лся
по
его
тра ект ориям
походить.
В
его
знаме­
нитом
послании
«К
Ч аадаев у»
(«Любви,
надежды,
тихо й
сл авы. .. »)
вз ят
не
присущий
ему
тон:
отсыл
п одл инно го
Бытия,
благ а
и
истины
куда-то
в
будущее:
ему
п лати ть
по
векселям
наших
усил ий
и
отк азов
ж ить
ум но
и
счастливо
сейчас...
—
основное
умонастроение
«западни­
к о в», а потом революционеров...
Вообще
ме жду
П ушк иным
и
Ча­
ада ев ым
«влеченье
—
род
недуга»:
полярности
притянулись,
взаимодо-
по лните ль ны
о ни.
15 j]l5lSl5l§l5lSlSlSlSlSlSl5lSlSlSlSl5lSl51SlSl5l3l3lSlSlSlSl5ll


ютчев
Тютчев
—
сам остоя тельны й
Бог-
Творец
ми розда ни я,
да ет
свой
ва­
риант
рус ск ого
Духа
и
миропонима­
ния
и
с вою
ипостась
Личности.
Вооб ще
нельзя
всех
мыслителей
во с­
принимать
в
по следо ват ель но ст и:
в
з атылок
или
в
струнку
шеренги,
равняющимися
дру г
на
друга.
Нет,
каждый
снова
см отри т
на
Абсо ­
лют
—
будто
до
нег о
ник ого
не
бы­
ло,
и
перепонимает
в се.
Тут
как
в
электричестве:
не
последовательное,
а
параллельное
подключение;
и
да­
же
так:
независимо-самоначальные
родники-источники.
Так
же
мы
ныне:
я
и
каждый
мож ет
и
должен
так
себ я
понимать
—
как
субъект
уник а ль ного
мировидения,
в
кото­
ром
в
то
же
время
отзывны
все
сю­
же ты
и
струны
и
мысли,
когда-либо
бывшие
и
сказанные.
П отом у-то
и
сказуемы
нам
так
и
Пуш кин ,
и
Ча­
адаев,
и
вот
Тютчев,
и
все
потом.
То
космообразование,
что
произ­
вел
Пушкин,
для
Тютчева
сло вно
не
су ществ у ет.
Этот
снова
вперен
—
в
Х а ос , «древний...
родимый», и чует,
как
под
упорядоченным
миром
Об­
щества
и
Истории,
душ и
и
рассуд­
ка
—
«Хаос шевелится»=разорванное
бытие;
и
оттого
вечно
в
его
душе
—
тревога,
предчувствие
катастрофы,
ужас.
Но
в
э той
зы бкост и
и
безн а­
дежности
человек
приз ва н
сам
со­
тв ор ять
тве рд ь:
Мужайтесь,
о
други,
боритесь
пр илежн о,
Хоть
бой
и
нер авен,
борьба
б ез наде жна!
Зачем
же
т ак,
раз
все
рав но
пользы
не
будет?
—
спросит
зд равы й
смысл.
—
А
зат ем,
что
«подвиг бесполез­
ный»—
все
р авно
подвиг,
и
в
не м:
в
превозмогании
своего
уныния
и
сла­
бости,
привычки
на
все
г ляде ть
из
пользы
— достоинство
личности,
и
искра
Божьего
образа
в
человеке
име нно
так :
из
свободы—действует.
Но
и
это
л ишь
од на
из
возможных
мыслей-решений,
а
у
Тют ч ева
их
на
всяк ий
сч ет
мин иму м
—
д ве.
Даж е
и
в
э том
стихотворении:
два
г олоса
в
себе
же
слышит
и
два
разных
повеления:
Пускай
олимпийцы
завистливым
о ком
Гля дят
на
борьбу
не прек лонн ых
сер дец .
Кто,
ратуя,
п ал,
побе жд енны й
лишь
Роком,
Тот
вырвал
из
рук
их
поб ед ный
венец.
Больно
г ладко
и
уютно
сл ожилс я
мир
по
Пу шкину .
Этот
же
—
снова
чует
во
вс ем
безд ну
и
см уту,
угро зу
и
тр аг едию.
И
именно
подл
День
и
С вет
(то,
что
божества
для
Пушки­
на:
Све т,
Солнце):День
—
«сей бли­
стательный
п окр ов»
над
катастро­
фой
Бытия,
в
Ночи
же
истина
траге­
дии
слышнее.
И
потому
дух,
взыс ку­
ющий
пр а вды,
к
ней
повернут: «О,
ночь,
ночь,
где
твои
пок ро вы,
Т вой
тихий
сумрак
и
р о са!..» Ночь
—
мир
души,
Псих еи,
то гда
как
день
—
мир
мат ер ии
и
вещества,
шум
и
скрежет
общественной
борьбы
и
политики.
Заглушает,
перекашивает
прямой,
интимный
вых од
души
—
на
ис тин­
ное
бытие.


Потому
«Бессонница»
ему
дорога:
тог да
слышит
«глухие времени сте­
н ан ь я», испытывает сострадание к
титанам
и
богам,
к
с тих иям
—
ибо
вся
тварь
вздыхает
и
томится.
И
человек
так ой
=? всечеловек:
от зыве н
всему.
Но
есл и
Пушкин
ве ро вал
в
Сло во,
то
э тот
—
и
сло ву
не
верит,
а
лиш ь
вдумывающемуся
Молчанию:
Молчи,
скрывайся
и
таи
И
ч увства
и
мечты
свои ...
Это
—
раскольничье
самосожже­
ние
русского
Слова
—
и
когда?
В
1830 году,
ког да
в
самом
зе ните-
акме
российское
Слово-Творение
(Пушкиным) .
Но
Тютчев
знает,
что
говорит,
ибо
см отри т
глубже:
в згляд
П ушкина
универсальнее
и
со­
вер ш енн ее,
но
Тютчев
ман и ака льно
вперен
в
те
аспекты
Бытия
—
траги­
че ск ие,
от
кото рых
светлый
ге ний
Пушкина
инстинктивно
отворачи­
в ае тся.
Пушкин
—
«аполлоново»,
светлое,
рац ион аль но е,
мужское,
небесно-дневное
начало,
а
Тютчев
—
«дионисийское» (по терминологии
Ни цш е): хтоническое,
мист ер иал ь-
но-женское.
И
потому
—
«Умом Рос ­
сию
не
понять...» Ибо Россия
—
как
раз
Космос
Хаоса:
вся
в
непонятно­
с тях
и
разрыв ах
постепенности
и
по­
следовательности.
А
именно
на
со м­
кнутой
ре ал ьнос ти:
в
освоенной
пр и­
роде
и
построенной
цивил изации
привычен
де йств ова ть
зап адны й
ум
и
рационалистическая
л о гика,
которые
примерили
к
нам
мод ель
з ападно й
цивилизации
и
истории.
И
потому
для
Тютчева
построения
Чаадаева
—
это
детский
лепет:
общественная
история
—
это
поверхностная
пленка
на
Бытии,
где
«Хаос шевелится»
и
роится
жизнь
Личности
во
глуби н е
души:
ее
в нут рен ние
сюжеты,
траге­
дия
и
любовь...
Чаадаев
р исо вал
с вою
историосо­
фию
—
без
хозяина:
Русского
Ко с­
моса.
Сначала
над о
КОСМОСО-
ФИЮ
начертать,
а
ее
функцией
уже
будет
и
историософия:
назначение,
це ли
и
пути
движения
о бщест ва,
ци­
вилиза ции
и
культуры.
Так
каков
же
ру сск ий
Космос?
Здесь,
где
так
вял о
свод
небесный
На
землю
тощую
глядит,—
Здесь,
погрузившись
в
сон
железный,
Усталая
природа
спи т...
Будт о
оскорбительно
так
прописа­
но.
Но
вот
ино е
слово,
им
же
п ро­
из не сенн ое,
—
золот ое
слово,
со
с ле­
зам и
смешанное:
Ущерб,
изнеможенье
—
и
на
всем
Та
кроткая
улыбка
увяданья,
Что
в
сущ естве
разумном
мы
зовем
Божественной
стыдливостью
страданья.
То,
что
ес ть
сла бос ть
ст рас ти
и
жизненной
силы,
—
тем
чутче
душу
дела ет,
что
застенчива,
не
ищет
с в оего,
зна ет
Любовь
—
Агапе,
а
не
Любовь
—
Эрос.
Во
всех
мифологиях
Небо
(Уран)
—
Муж
Земли
(Геи), и меж
ними
страстный
Эрос:
притяжение
и
вцепление
в
любов н ом
объятии,
че­
го
плод
—
жизнь
и
энергия
народа,
труда
и
истории.
А
ту т?
Вял ос ть,
сон,
недвижность,
доистория:
Время
будто
не
на чина ло сь
и
не
им еет
вла­
ст и.
Какая
же
нелепость
прилагать
к
сем у
а ршин
за пад ноевр опейс к их
эпох:
античность,
средневековье,
Ре­
нессанс,
Новое
вр емя
и
формации,
как
и
П.
Чаадаев,
потом
И.
Ки­
р еевски й
(вначале)
и
послушные
ге-
ге ли сты
стали
п ри клады вать
и
вы­
вод ы
насчет
пу тей
России
ст рои т ь!..
А
еще
и
«Бесконечный простор», а
в
нем
—
«как точки,
как
значки»,
пунктиром
рассеяны
«невысокие
твои
го р о да» (гоголевская картина
рус с кого
К о смо са). Значит,
в
России
Пространство
—
колоссальное,
а
В ремя
—
будто
еще
и
не
начиналось.
Или,
во
всяк ом
случае,
и
ему
должна
бы ть
дана
богатырски-замедленная,
а
не
суетливо-семенящая
мер а
—
шажки
западноевропейской
исто­
рии...
Их
сто
лет
= наша одна мину ­
та.
А
мы
все
—
нервически
торопим­
ся,
ускоряем
под верстаться...
Да,
но
и
понять
человека
на
Руси
можно:
у
него-то
срок
отмерен,
и
живет
он
столько
же: 50,70, ну
—
100 лет,
что
и
человек
З апада,
так
что
ему
на
осм ысле н ие
личностного
бытия
и
его
проблем
подходит
логи­


ка
и
язык,
выработанный
уже
вперед
ушедшими
ц иви лиз ация ми
Европы
и
Аз ии
(религии и философии Индии
и
Китая). А Россия-матушка
да
еще
в
браке
с
Каще ем
Бессм ер тны м
(Де­
дом
Мор озом )
может
не
торопить­
ся,
ждать,
пока
медленно,
в
сво й
срок
и
постепенно
н альютс я
в
ней
соки
на
органическое
развитие.
И
вот
отс юда -то
и
трагедия
и
ужас
для
личности:
любовь
к
Роди­
не
—
и
императив
се бя
полностью
реализовать
за
сро к
жизни
(= по­
знать
смысл
бытия
воо бще ,
по­
ст рои ть
жизнь
в
свободе
и
с часть е,
в
истине
и
по
со в ести)
приходят
в
кри­
чащий,
даже
воп ию щий,
конфликт,
из-за
разномерности
так тов
и
ритмов.
А
еще
если
учесть,
что ,
нар яду
с
женской
ип о стасью
русского
Космо­
са:
Ро ссией ,
Р од иной,
Мать-сырой
землей,
—
на
ней
еще
и
коллектив
На-рода
и
привыч ка
б ыть
и
мысл ит ь
от
«мы», а не «я»
—
залавливают
жизненную
в олю
и
энергию
лично­
сти ,
то
тр агиз м
мироощущения
на
Руси,
выра же нный
Тютчевым,
нам
еще
неразрешимее
предстанет.
То-то
русские
сверхличности
творческие:
Тютчев,
Го го ль,
Достоевский,
Тур­
г енев
—
люби ли
люби ть
Россию
из
«прекрасного далека»,
живя
себе-
поживая
в
Мюнхене,
в
Риме,
Дрез­
д ене,
в
Париже,
—
и
там
так
сл авно
им
творилось:
бытом-телом
насла­
ждаясь
динамичной
жизнью
запад­
ной
цивилизации,
а
умом-зрением
мечтательно
уносясь
в
русские
пр о­
сторы
и
сыри,
в
ее
кроткую
серость
и
дожди ,
которые
находящегося
т ам,
вб лизи
ее,
быстрехонько
пр и­
гнетали
к
об ломо вс кому
дивану
да
к
жару
вод оч ки.. ,
как
Ап олло на
Гр и­
горьева,
да
Мусоргского,
да
не
счесть...
А
Тютчев
дня
не
мог
выдер­
ж ать
в
своем
имении
в
Овстуге,
где
нынче
его
дом-музей...
Ита к,
колоссальна
ра знос ть
по­
тенциалов
и
ритмов
и
мер
—
между
утонченным
дворянско-западным
индивидом
(как Чаадаев,
Тютчев...),
бесконечностью
их
души
и
творче­
ск ого
духа
—
и
тело м
России,
ее
пространством,
в
прострации
лежа­
щим.
Эту
пропасть
позднее
точн о
выразил
Некрасов:
В
столицах
шум,
гремят
витии,
Кипит
словесная
вой на,
А
т ам,
во
глуб ине
Р осс ии—
Там
ве ко вая
тиш ин а...
Это
и
к
нынешнему
времени
и
си­
туации
«перестройки»
полностью
относимо:
тут
голосят,
а
там
—
вы­
жидают
и
дремлют
Дремлюги...
и
медведи,
в
берлогах
обломовских
—
обкомовских
окопавшись
и
ро га
больно
рет ивы м
молодым
да
ран­
ним
о бла мыв ая...
Но
и
—
парадокс,
а
и
ис тина !
—
они
максимально
соответствуют
дру г
другу:
бесконечно-тонкий
рус­
ский
дух-интеллект,
такой,
как
Пуш ­
кин
(Гоголь сказал,
что
так ов
будет
русский
чел о век
в
его
развитии
через
200 лет!
Ничего
подобного:
именно
тогда
и
был
ст оль
могущ
и
универ­
сален
русский
человек,
а
«200 лет»
—
это
просто
способ
выразить
метафо­
рой
Времени
плотность
его
душев­
но- ду ховного
«вещества»),
М.
Лер­
монтов,
Ф.
Тютчев,
А.
Герцен,
В.
Бе­
линский,
Ф.
Достоевский
и
т.
д., —
и
«вся
громадно-несущаяся»
Русь.
Оттого
меж
ним и
так ая
любовь-
ненависть,
стра сть
и
уж ас.
Они
взаимно
ориентированы,
вперены
и
ад екват ны .
Т о-то
и
дивился
всегда
З апад
чуду
«славянской души»: неве­
д омой
им
и
не понятн о
откуда
взяв­
ше йся
из
«варварской»
сей
с тр аны,
потрясающей
напряженностью
иска­
ний
ум а,
глубиной
духа
и
тонко­
стью—русской
женщины
в
том
чис­
ле.
Тут
—
как
индукция,
взаимное
навевание
сути
и
смысла
на
расс тоя­
нии,
а
не
притертость,
как
это
при­
вычно
на
Западе
—
по
логике
то­
ждества:
универсальный
Гёте
может
се бе
жить
в
т ыс яче лет не -ку льту рно-
цивилизованном
м ален ьком
Вейма­
ре,
и
вполне
уютно
себ я
тут
чу ять
и
мощно-европейски-всемирно
тво ­
рит ь,
вертикально-спокойно
сидя.
А
русские
—
будто
все
стронутые,
путники:
Гоголь
лишь
в
дорог е
себя
131SIS1S1515131515151S151SIS1S1315151S15151S151SIS15151S15151 18


«на месте»
ощуща л;
все
стремятся
куда-то:
в
ст оли ц у, «В Москву,
в
Мо ск ву!» (как три сестры чеховские),
—
но
лишь
бы
не
дать
себя
з асо­
сать
энтропии
мещанско-болотного,
сыроземного
места,
где
сидишь.
В
пу ть ! «От самой от себя у- бе -гу!».
Россия
постепенно
прорисовы­
вается
как
религиозный
объект
и
сущность,
равномощная
христиан­
скому
Богу
(Троице,
Богоматери,
Со­
фии. ..). Это уже у Лермонтова («Ро­
д и на »), у Тютчева («В Россию можно
толь ко
верить»),у«славянофилов», у
Гог оля,
у
До сто евско го ,
Вл.
Со­
ловьева,
Блока
и
т. д.
Она
действи­
тельно,
по
своей
уму
непостижимой
Бесконечности
и
трог ат ельн ости ,
Ве­
личию
—
и
немощи
(«Ты и могучая,
ты
и
бессильная». —
Некрасов), есть
п лоть
Люб ви, «Тело Христово»; а
снег
—
Покров
Богородицы
Пречи­
с т ой : «Край родной долготерпенья,
Кра й
ты
русск ог о
народа!.. Удручен­
ный
ношей
крестной,
Всю
те бя,
земля
родная,
В
ра бск ом
в иде
Царь
Небес­
ный
Исходил,
благословляя».
И
не­
даром
на род
земледельцев
здесь
означил
се бя
как
«крестьянство» =
«христианство».
Но
эта
близость
чревата
п од­
меной
идеало в
и
смешением
вер:
ты
просто
па три от,
Родину
любишь,
а
теб е
кажется,
что
ты
—
христиа­
н ин,
ве ру
Христову
исповедуешь
и
Его
учение...
Аберрация.
И
п осто­
янно
мы
стал кива емся
в
русской
к ульт уре
с
пар адо ксо м:
вселенская
духовная
ре лигия
Личности
—
хр и­
сти анств о
(«несть эллина,
несть
иу­
де я») локализуется в плоти «н аро да-
б о гоно сца », нового кумира и Мес­
с ии,
избранного,—
и
вот
уже
за ды­
шала
горячечно
рьян ым
патриотиз­
мом
вплоть
до
н аци онал и зма.
И
это
не
тольк о
у
«непросветленного наро­
да », но и у высше просветленного
Владимира
Соловьева
вст рет им:
Цер ков ь
Российской
империи
—
как
ре али зато р
экуменического
и деала
В селенск ой
Теократии...
Соб лазн
и
«прелесть» .
Но
что-то
тут
есть...
А
именно
—
Любовь
огромная,
умиле­
ние
щемящее.
А
ве дь
«Бог есть Лю ­
бовь».
И
кто
зн ает
это
чу вство
—
«знает Бога»
—
хотел
сказать ;
но
н е т: «может знать Бога», имеет к
Нему
п одступ .. .
1У jjlSlSl5l§15lSlSl5lSlSl515lS151SlSl5l51SlSl5lSlSlSlSlSl5lSlSU


ör
^Уишяков
И
вдр уг
перед
нами
человек,
кото­
рый
никуда
не
стремился,
а
вполне
с пок ойно
и
сам одос таточ но
препро­
вождал
всю
свою
жизнь,
то
в
усадь­
бе
в
деревне,
то
в
Москве
—и
пр и­
том
не
лениво-обломовски,
а
пр е­
восходно-деятельно:
во
всех
сф е­
р ах—
его
любознание
и
изобретатель­
ность.
«Хомяков защищает Право ­
с лавие
и
по сы лает
на
лонд о нск ую
вы ст авку
изобретенную
им
паро­
вую
м ашину,
—
так
писали
о
его
универсальности.— Хомяков
опро­
вергает
Гегелево
построение
Вселен­
ной,
доказывает
материалистам
не-
мыслимость
с ам ообр азующег ос я
ве­
щества
и
в
то
же
время
заказывает
какие-то
выдуманные
им
штуцера;
Хомяков
про води т
мысл ь
о
сво е­
образной
будущности
славянского
мира,
и
России
в
особенности,
он
же
высказывает
но вые
спо со бы
лечения
от
х оле ры». Спокойный семьянин —
в
отличие
от
бессемейного
Чаад ае ва
иль
многодетного,
но
рвано-нер­
вного
в
этом
отношении
Тютчева;
уверенно
его
существование,
как
хозяина
на
своей
земле,
а
не
при­
емыша,
стр анни ка
иль
беглеца.
А
все
потому,
что
иной
вектор
ск возь
него
пророс :
вертикаль
древа
из
Матери-сырой
земли
—
и
в
прямом
сообщении
с
Небом
Абсолюта,
ко­
торы й
оттог о
и
Абсо лю т,
что
не
лучше
он
и
не
больше
на
Западе
иль
в
Ки тае,
в
Ренессансе
иль
при
Пе­
рикле,
а
в
любом
месте
и
времени
р ав ном ощно
«дышет,
где
хощет», и
прямо
соотносится
с
тобой,
че лове­
ком,
и
весь
дан
и
реализуем
в
твоем
опыте
и
за
тв ою
жизнь.
Так
что
тут,
словами
С офьи
Ч ацко му
говоря:
«если любит кто кого,
з ачем
ума
искать
и
ездить
так
д але ко?» Сам
тв ори
—и
даже
радуйся
чис то те
не-
замусоренной
еще
чу ждым и
опыта­
ми
и
труд ам и
и
понятиями
стр аны ,
целомудренной
еще!
В
это м
см ысле
Х омяков
сродни
своему
«предшест ­
веннику»
Андрею
Тимофеевичу
Бо­
лотову,
деятельному,
умному
рус­
скому
«помещику», кто образцовое
аграрное
хозяйство
создал,
и
о
Боге,
и
по
в сем
наукам
писал,
и
детей
сам
уч ил- вос питыв ал,
и
так
в
радости
и
творчестве
пр ожил
95 лет,
благосло­
ве нный.
И
не
бы ло
ему
«и скучно и
грустно», и не билась его «вещая
д уш а » «на пороге как бы двойного
бы тия », но цельно и единым мир и
себ я
ощу ща л.
Если
Чаадаев
стра дал,
что
Исто­
рия
и
ее
шествие
не
коснулись
Руси,
а
Пушкин
и
По г один
показывали,
что
коснулись,
и
з наменит о,
или
что
у
нас
свои
истории,—
то
эти
как
бы:
и
слав а
Богу,
что
не
коснулись!
История
ведь
—
относительность
и
временность.
А
мы
в
Веч но сти
оби­
тае м
и
к
Абсолюту
б олее
пр ич аст­
ны,
непосредственно
прикосновен­
ны,
а
не
через
посредство
по литиче ­
ских
учреждений
(как в католицизме
и
романских
странах),
или
через
убог ие
выкладки
узк ого
рассудка
131S151SISIS13151SIS15151S151S151515151S1515151S13151S151S151 20 JÏISISISISISISISISISISISISISISISISISISI^ISISISISISISISISISISI 1


(как пыжится с Бытием соединиться
умно-ученый
индивид
в
германско-
протестантских
странах).
Хомяков
вступает
с
ними
в
полемику,
впе р­
вые
вво дя
в
обиход
русской
мысли
и
литературы
православие
—
не
как
внешне-обрядовое
учреждение,
а
как
живой
Ду х,
строй
ж изни
и
питание
уму
и
душе,
по
кр а йней
мер е
равно­
мощное
Шеллингу
и
Гегелю,
на
у ро­
вне
их
систем
сумев
истолковать
св я­
тоотеческие
пи сани я,
так
что
впер­
вые
стыдно
ст ало
русским
интелли­
г ент ам,
что
на
таком
духовном
бо­
гат ст ве
сидят
и
не
дог ад али сь
его
отк ры ть
и
проник нут ь
—
и
именно
лично
и
свободно.
Ниче го
общего
не
имеет
такой
подход
с
официальной
тог да
до к тр ино й: «православие,
са­
модержавие,
народность». Хомяков,
с
их
точки
зрения,
как
с а мо чинный
пр ав осла вны й,
был
о пасен
и
еретик
и
не
издавался
при
жи зни. ..
В
Хомякове
поражала
среди
об­
щей
нервности
и
расхристанности
—
ровность
и
рад остн ая
бодрос ть
ду­
ха.
Его
жизнь
был а
ритмизована
тем,
что
прис ло нена
к
годичному
календарному
циклу
Церкви.
А
в
России,
среди
бесконечного
аморф­
ного
П ростр ан ства ,
в
зияниях
и
р аз­
ры вах
ткани
Общ ест ва
на
ней,
а
так­
же
с
не нача вшимс я
иль
сбивчивым
Временем
истории,
кот орое
все
в
рывках
и
сбоях,
остановках,
— сре­
ди
всег о
этого
«шевелящегося Хао ­
са»
календарь
духовно-природной
последовательности
с обы тий
и
в
Космосе,
и
в
Храме
(весна
—
Па с­
ха;
огур цы
са жать
—
на
Тр ои цу;
«яблочный Спас», «медовый Спас»,
посты,
П окров
и
т .д.) предлагал
че­
ловеку
резонанс
и
гармонию:
пр и­
вести
с вою
жизнь
в
лад
с
Природой
и
Богом.
Открыл
п очи тать
нек огд а
люби­
мог о
Герцена
—
про
«славяно­
филов »
в
«Былом и думах»
—
и
удивился
в
себе
новому
слуху
на
его
текст:
какое-то
бряцание
суетливое
гор изон тальн о-п лоща дн ыми
поли­
тическими
шпагами
и
поспешливое
суждение. «Не
на ши.
Славянофилы
и
панс лави зм. —
Хомяков,
Киреев­
ские,
К.
Аксаков.—
П .Я.
Чаадаев» .
Даже
удивился
я:
вроде
бы
«запад ­
н ик», значит,
принцип
Личности
и
индивидуального
миросозерцания
бы
должен
допускать,
ан
нет
—
группирует:
в
«мы»
и
«не мы» .
И
в
нем
—
воля
русск ог о
Ло г оса:
мы­
слить
не
от
«я», как Запад,
а
от
«мы»: сам мыслящий субъект пред­
ставляется
как
ар тель
и
собор.
А
пер ед
этим
глава: «Наши.
Мо сков ­
ский
круг...» —
с вою
партию
обра­
зует...
У
Хом яков а
тож е
свой
«круг»:
Цер ко вь
(от лат.
circus — «к ру г»,
откуда
и
«цикл», и «ци рк»).
Им
так
в иди тся:
Истина
и
Любовь
разлиты
по
Бытию
и
«конденсируются», во ­
площаются
в
совершенную
фигуру-
ша р,
что
сим вол из ир ует
«тело Бога -
Слова»,—
и
нисходит
к
нам ,
ч е лове­
кам.
Че лове к,
кто
люби т
Истин у ,
ее
взыскуя,
адресует
сво ю
душу
на
это
во зв ышенное
п оле
всеценностей,
одолевая
земное
тяготение
Матери-
сырой
з емли
и
ее
энт р опию
уныния
и
сырости
и
вяло с ти,
и
грехов
—
в
усилии
вздымает,
вз ну зды вает
себя.
Ве ра
и
ес ть
просто
сл ух,
как
у
м узы­
канта,
обостренный.
У
ког о
он
е сть
—
для
тог о
ес ть
сверхмерная
и
сверхмирная
реальность,
«обличе ­
ние
в ещей
невидимых»: там,
где
для
человека,
кому
медведь
на
ухо
на­
ступил,
все
глухо
и
слепо,
для
имею­
щего
уши
слышать,
а
очи
д уши
—
видеть,
явлена
разнообразно
звуча­
щая
сим фония
и
град
духа.
Хом яко ­
ва
Бердяев
назвал
«рыцарем церк ­
ви ». Да,
он
—
как
пуш к инск ий
«ры­
царь
бе дн ый»: «имел одно виденье,
Непостижное
уму,
и
глубоко
в пе­
чатленье
в
сер дце
врезалось
ему» .
Идеальная,
н ебесн ая
Церковь
виде­
л ась
им
как
вечный
собор
людей
доброй
во ли,
живых,
умерших
и
еще
не
рожде н н ых,
—
и
п ре дс тавля­
лась
как
п атри а рха льн о-любо вн ая
община-родня:
большое
«святое се ­
мей ст во».
Тут
не
ну жны
юр идич е­
ск ие
«права» (ибо во истине и Любо­
ви
о би тают),
что
требуются
уже


обособленному
индивиду,
чтобы
ог рызать ся
в
отчужденном
мире,
ка­
к овой
установился
на
Западе
—
с
Рима,
и
чего,
с лава
Бо гу,
нет
еще
на
Руси.
Ее
церковь,
согласно
Хомя ко ­
ву,
пр ав осл авие
наиболее
сохранило
об лик
евангельского
любящего
хр и­
стианства,
тог да
как
католицизм
его
огосударствил,
а
про тест ан тизм
на­
сек
на
множество
самог орд ых
и
хо­
лодн ы х,
безлюбовных
и
шибк о
ум­
ных
индивидов.
Так
З апад
по тер ял
теплоту
веры
в
Бо га
Живаго
и
за ме­
нил
ее
на
мирс ку ю
власть
и
рацио­
нал ис тиче ские
с четы
и
суды.
Прав д а,
как
справедливо
замет ил
впоследствии
Вл.
Соловьев,
крити­
куя
з ападны е
варианты
христианст­
ва
(папизм и лютеранство), Хомяков
бил
по
их
реальной
ны нешне й
практике,
а,
во знос я
православие,
имел
в
виду
его
идеал,
а
не
реаль­
ную
практику
русской
церкви,
сл у­
жанки
ца риз ма.
Не да ром
его
бог о-
сл о вств о вания
встретили
резкое
осу­
ждение
церкви
и
правительства,
т ек­
сты
его
б ыли
под
за пре том,
и
изд а­
валс я
он
на
Западе.
Лишь
после
смерти,
в
конце
XIX века,
он
был
допущен
к
из дан ию
с
оговоркою:
«Неопределенность и неточность
встречающихся...
некоторых
выра­
же ний
произошли
от
неполучения
автором
специально-богословского
обр аз о вания ».
Да,
Хомяков,
как
К у либин
и
Циолковский,—
ген иа льный
само уч ­
ка
в
культуре.
И
таковы
все
истин­
ные
творцы
в
Духе
Рос с ии:
и
Федо­
ров
«без базового философского
образования»,
и
Римский-Корса­
ков
—
все
самочинно
в
ином
твор ят,
а
не
в
чем
бы ли
обучены,—
не
по
профессии,
в
какой
были
Г ос уда рст­
венным
Ун ивер сит ето м
и
системой
планового
образования
выш ко ле ны.
И
на
писателя
тог да
не
выучивали,
так
что
и
До ст ое вский
и
Тол сто й
без
диплома-разрешения
на
писателя,
выданного
в
Литературном
Инсти­
туте,
бесчинствовали
в
литературе.
А
была
тонкая
политика
Уварова,
министра
просвещения
при
Нико­
ла е,
огосударствить
всю
систему
просвещения:
чтобы
в сяки й,
кто
хо­
чет
пол уч ить
образование
и
раз вит ь
ум
и
культуру,
нигде
бы
этого
инач е
не
мог
сдел ать ,
как
в
сети
универси­
тетов
и
гимназий,
которые
все
—
под
контролем
власти,
по
ее
про­
граммам
и
на
ее
штате
и
коште:
чтоб
не
бы ло
частных
гимназий
и
внегосударственных
университе­
тов...
Пушкин
как
раз
за
от д еле нное
от
государства
Просвещение
(наподо ­
бие
отделения
церкви
от
государст­
ва)
ра това л:
чтобы
мог
развиваться
не зав исимы й
ум
и
гражданин,
а
не
л ишь
просвещенный
чиновник.
Та к­
же
и
Иван
Аксаков:
что б
Общество,
-а
не
Государство
за ни ма лось
обра­
зованием...
У
Хомякова
вполне
проступает
особенность
русского
Логоса,
т ипа
м ышл ения:
его
полемичность
и
кр и­
тичность.
Сво и
философско-бого­
словские
идеи
он
развил
в
остром
обличении
з ападно й
историософии,
католицизма
и
протестантизма.
Если
ну жно
Духу
Ро ссии
что-то
пря­
мо
положительное
с казать ,
он
это
вы ска жет
—
в
поэзии,
в
музыке,
в
форме
обра за.
А
так
себе
—
жи вет
человек
по д линно
и
истинно
в
сч а­
стье
и
совести,
пок о йно
и
да же
вяло;
исполняет
жизнь
и
не
нуждается
ф орм ули рова ть
сво е
понятие.
Ну­
жда
возникает
—
от
с толк новения
по
соседству
с
соседом
и
его
ум ом
(с
тем,
кто
немец
= «не мы»
и
«не ­
мой», по-нашему,
в
частности). Тог­
да
из
вертикали
просто
гармониче­
ского
су щес тво ва ния
чел о век
вых о­
дит
на
плоскость-площадь
города
и
салона
и
печати
—
и
там
его
слово
начинается
с
некоторой
задетости
чужим
словом:
сперва
оно
говорит­
ся,
ставится
под
сомн ен ие
через
во­
пр ос
—
и
далее
уж
откупоривается
своя
мысль
и
сл ово.
Так
что
если
западная,
аристотелева
логика
имеет
формулу
«это есть то-то»
(«Жучка есть собака»), то формула
р у сской
логики:
«Не то,
а...
что?»—
и
тут
уж
ищется
свое
сло-
15151S15131SI§15151513151S1S1515151S15151S1SIS151S15151515151 22 ^ISlSlSlfilSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSl1


.во
и
уходит
в
бе ско нечны й
поиск
и
даль.
«Нет,
я
не
Байрон,
я
д руг ой»;
«Не то,
что
мните
вы,
приро да »; не
Наполеон,
а
Кутузов
—
пафос
«Войны и мира»
и
т .п.
Так
что
у
русского
те че ния
даже
художествен­
ной
мысли
е сть
явное
четко е
начало
(в отвержении некоего тезиса- ж е р­
т вы), есть развитие,
но
нет
к онца
—
как
не
закончены
и
«Евгений Оне­
гин», и «Мертвые
души», и «Братья
Карамазовы»
и
т.д.
Словно
рус с ко­
му
человеку,
чтоб
преодолеть
тя гу
Матери-сырой
земли,
над о
разгоря­
читься
во
гневе,
ра зозлит ься
(как на
работу)
—
и
тогда
и
мысль
и
дуби­
нушка
«сама пойдет,
сама
по й­
дет!» —
в
сам оотталки ва н ии
и
ра-
кетно,
чей
при нц ип
недар о м
в
э том
космосе
изобретен:
ракета
тоже
—
по
модели: «от самой от себя у-бе-
гу !».
То-то
и
сейчас
у
нас
так
туз ят
друг
друга,
и
всякая
мыс ль
об рет ает
ритуально-ругательский
оттенок.
Но
это
просто
в оля
формы
русского
Ло го са:
без
соблазна
подраться
—
мысль
частичная
не
им ела
бы
стиму­
ла
сформулироваться.
А
так
она
—
выскажется,
что
уже
хорошо
и
всем
полезно.
il§l51§l§l5l§l5l3lSlSlSl5lSlSl5lSlSlSl5lSlSlSl3lSl31SlSl5lSlk 23 IS1515151S15151S1S151S151SISIS151SIS1515151§1§ISIS1515151SIS1


ÖT
^Гоголь
Страшноватенько
приступать
—
вглядываться
в
его
дело ,
мысль
и
об раз,
как
в
пор трет
страшн ог о
ста­
р ика
в
его
«Портрете»
или
в
веки
Ви я:
вд руг
р аскр оет
—
и
не
выне­
се шь
тог о
лице зре ния
бездны
форм
мира
и
мерзости
грехов
своих
(ибо
взгляд
Вия-Гоголя
—
и
наружу,
и
в
душу).
П одоб но
этому
в
индийской
философской
по эме
«Бхагавадгита»
человеку
на
миг
является
«тысячели­
кая
форма
Брахмо»: Бытие пред­
ст ает
собственной
персоной
в
бес­
конечности
своих
«п-измер е ний»
—
разом,
а
не
постепенно,
как
привык
справляться
с
многообразием
и
с ло­
жностью
бытия
наш
рас суд ок:
упро­
щая
и
вытягивая
в
линию
по
частям,
о дно
за
другим,
и
добиваясь
своей
гл упой
«однозначности»
—
глупой
им енно,
к оли
сопоставишь
ее
со
страшно
в ели кой
Истиной.
И
вот
Гоголь
именно
таковое
лице зре л
и
волшебною
палочкой
своего
пе ра
‘
вывел
из
невидали
нам
в
сожители.
Ну
да:
во-первых,
он
населил
Рос­
сию:
Ноз др ев,
Плюшкин,
Хлеста­
ко в,
Шпонька,
Та рас
Бу ль ба,
Чичи­
к о в, «Дама приятная во всех отно­
ш ен и ях», «Неуважай-ко р ыт о», «Русь-
т р о йка», Акакий Акакиевич...
—
да
как
же
это
могли
существовать
лю­
ди,
всег о
этого
не
зная
и
без
них
обходясь
в
самопонимании?
Да:
он
дал ,
подобно
Пушкину,
новый
на­
бор
архетипов,
мифов,
основных
образов-понятий,
новый
пл аст
бо-
готворения
—
и
вот
уже
русский
Пант ео н
построен.
Если
(повторяю)
греки
говорили,
что
Гомер
и
Гесиод
дали
им
их
бог ов,
то
у
нас
Пу ш­
кин
—
Гомер,
а
Гоголь
—
Геси од:
никто
далее
не
с ра внится
с
ними
в
это м
д еле
национального
мифотвор­
чества.
Причем,
есл и
Пушкин
создал
Мир,
то
Гоголь
сотворил
Антимир.
Но
како ю
сил ою
вывел
эту
вере­
ницу
из
ть мы
Гоголь?
Если
Пушкин,
наш
Б ог -Слово,—
силой
света
и
ра­
зума,
Сын
Божий,
и
прямо-честно
глядит
в сем
в
г лаза,
то
у
Гоголя
взор
—
ускользающий:
прячет
то,
что
у
него
за
душой.
О,
совсем
не
простодушен
его
гений:
не
Моцарт,
а
Сальери
ско р ее.
Да:
отринул
от
се бя
всю
жизнь
с
ее
простыми
че ло­
вече ским и
радо стям и ,
ли шь
бы
до­
стичь
высшего
совершенства
в
искусстве:
не
зн ал
ни
лю бви,
ни
се­
мьи;
даже
женщи ну ,
похоже,
не
по­
з нал
ни
разу
за
жизнь
(иль,
может,
с
панельной
раз
случился
—
и
ужас­
нулся,
и
в
страхе
бежал :
то-то
таки­
ми
неис пове дим ым и
выступают
женские
об разы
в
его
вереницах).
Экономил
энергию
на
твор чес тво:
как
Плюшкин,
каждое
лыко
иль
раз-
говорец
в
строку
клал-использовал,
так
что
Пушкин,
п о дарив ший
ему
два
вел ик их
сюжета:
и
«Ревизор», и
«Мертвые души»,— по сето вал
как-
то: «этот хохол меня обирает,
что
и
кричать
нельзя!».
Но
и
понять
можно:
как
же
с
ма­
л ыми
сил ами
смертного
человека
(а
24


он
был
болезнен
и
немощен)
спр а­
в иться
с
тем
вулканом
творчества,
что
из
него
напирал,
а
еще
пу ще
с
тем
чуемым
в
себе
пр из ван ием
вели­
ким:
озари ть
Россию
и
разом
так
ее
своими
произведениями
умудрить,
что
все
про чту т,
поймут
—
и
воца­
рится
тут
земной
р ай?
Нет,
на
то
человечьих
сил
—
недостанет.
И
если
Пушкин
призывал,
в
союзе
был
с
музой,
то
како ва
м уза
Г огол я?..
Как
задумаешься,—
она,
ско р ее,
та
де ва,
что
ведьмой
о бо рач и вается
(какПанночкав «Майской
ноч и»,
или
сотникова
дочка
покойница1
в
«Вие»): да,
с
нечистою
силою
св я­
зался
сей
ге ний
—
ра ди
сверхтвор­
чества.
То-то
и
перекошен,
кособок
(как нос его и сама его фигура сог ­
б ен ная)
выш ел
мир
из-под
его
виде­
ний :
сатира!
Гоголь
—
оте ц
с ати ри­
ческого
н аправ лени я
в
русской
ли те­
рат уре:
когда
не
п рямо-лю бов но -
простодушно
в
комизме,
но
похоха­
ты вая
смотрим
на
вещи
и
характе­
ры,
по до зр евая
в
них
иль
затая
в
себе
некое
ха мс тво:
зл о,
ложь,
гнусь,
гротеск...
Будто
отм сти ла
им
окраи­
на
России
(поляк он отчасти и
украинец)
за
присоединение
и
обра­
ще ние
себ я
в
Малороссию...
Но
кто
же,
как
не
он,
с
так ою
силою
внес
Гум а нно ст ь? «Зачем вы
меня
обижаете?»—
гол ос
бессловес­
ной
т в ари ны , «маленького челове ­
ка»
звучит
через
него
в
нашем
серд­
це.
«Все мы вышли из « Шине ли»,—
приписывается
Достоевскому.
И
как
к
Кр асоте
и
ко
Бл агу
взывало
его
сл ово,
тогда
как
нутрь
его,
похоже,
корчилась
в
адски х
муках:
ужас
гре­
ховных
помыслов
во
глубине
своей
—
сей
клубок
змей
—
нося
и
силясь
справиться!.. Да,
вступил
он,
можно
дум ат ь,
как
Фауст,
в
тор г
с
нечистой
силой:
тот
—
ради
всепознания,
это т
—
р ади
всетворчества.
Но
если
н емец
просто
п оль зов ался
да ром
безо
всяких
угрызений,
то
это т
всю
1 Не перекличка ли инфернальная с воскре ­
шением
дочери
на чал ьника
в
Евангелии
от
Матфея,
гл.
9?
жизнь
чув ст вова л
себя
распинае­
мым
—
жжение
нечистой
совести
и
к азнени е,
что
совершенно
одолело
его
под
конец
жизни
и
вве ргл о
в
принародное
покаяние
в
«Выбран­
ных
местах
из
переписки
с
друзьями»...
—
Зн ачи т,
такой
он
п лохой ,
скверный
человек,
раз
та кие
пы тки
от
со вес ти
испытывал?
—
Не т,
слишком
чуткий
и
хруп­
кий,
а
не
толстокожий,
как
мы.
Мера
угрызений
со в ести
—
не
в
вел ичи не
преступлений,
а
в
чуткости
ду ши.
П ото му-то
известно
и
д ивно,
что
святые
прославленные
—
се бя
самы­
ми
большими
гр ешник ами
счи та­
ют... «Но дай мне зреть мои,
о
Бо же,
прегрешенья,
Да
б рат
мой
от
меня
не
примет
униженья»,—
п ов торял
Пушкин
великопостную
молитву
Ефрема
Сирина.
Это
вел ик ий
дар:
виде ть
свои
грехи,
а
не
разгляды­
вать
сучок
в
глазу
ближнего.
В
Гоголе
—
покаяние
художника:
э стетиче ский
аморализм
ему
откры­
вался:
ве дь
в
искусстве
«ради крас­
н ого
словца
не
пож але ешь
родного
отца»
—
и
не
только,
но
все
готов
сделат ь
пр едмет ом
иг ры
и
смеха
—
все
святыни:
волочет
на
это ,
тянет
руку
вдохновение
демоническое
та лан та...
Эту
же
п отом
проблему
Лев
Тол ­
ст ой
расслышал
—
и
отр ек ся
от
ху­
дожественного
творчества,
этику
превыше
эс тети ки
поставил.
А
у
нас,
в
XX веке,—
много
сме­
ховых
авторов.
Но
б олее
всег о
—
хохмачества,
смеха,
отделенного
от
метафизики
сл ез,
от
сознания
греха
смеха.
Даж е
у
Булгакова
—
недаром
отделенны
в
романе
линии:
смехо-
ва я,
с
Волан д ом-Сата но ю
во
главе,
и
сл езна я,
с
Ие шуа.
Андрей
же
П ла­
тонов
в
«Чевенгуре»
и
«Котловане»
высший
си нтез
с ле зного
юмора
—
осуществил,
что
даже
Гоголю
не
всегда
удавался.
И
в
са мом
деле:
сии
маниакально
поучающие
и
пре обра­
зующие
наивняки:
Копенкин
да
Че-
пурной,
что
на
всё
предписания
да­
ют,
по стано вл ения
выносят,—
напо­
25


минают
Гог оля
«Выбранных мест»
с
его
педантизмом
правил
в сем
и
предписаний
- резолюций -
установок:
как
кому
поступать
и
мыслить.
Тут
в
Гоголе
та
же
ве ра
в
зако но да-
тельствование,
что
и
в
Петре,
и
у
на с:
в зять
вл асть
и
сверху
мудрое
предписывать
—
и
все
в
порядке.
Ну
и
самоуверенность:
что
я
—
мудрое
постиг
и
им ею
право...
26


Киреевский
Киреевский
—
еще
о дно
ве лик ое
усилие
и
т руд
рус с кого
у ма:
понять
ход
ис то рии,
место
в
нем
России
и
чем
жить
человеку,
пока
нич его
не
по нятно ? «Девятнадцатый век»
—
его
первая
статья-манифест
и
на­
долг о
уже
и
пос ле дн яя,
ибо
закрыли
тут
же
ос но ванны й
им
журнал
«Ев­
ропеец»
за
нее.
Ум,
выпес т ованн ый
на
последовательности
западноевро­
пейского
развития:
античность,
хри­
ст ианств о
и
церковь,
государство
и
просвещение,—
пытается
приложить
эту
схему
к
Росс ии
и
синхронизиро­
ва ть
часы.
Очевидно,
что
Россия
не
укл ады вает ся
в
эти
схемы.
И
что
э то?
Варварство
ли
ее
(как сначала
полагал
Ч аадаев), или особая сущ ­
нос ть,
что
призвана
сказа ть
свое
но­
во е,
пока
не
понятное
слово
в
ш ест­
вии
мирового
Духа?.. И чем питает­
ся
сущность
России?
Заветом
вос ­
точного
хр ис тианс тва ,
что
слепок
—
с
первоначального,
и
тут
в
чистом
виде
сохранено?
Но
в едь
и
е вропе й­
ская
история
развила
ценности
ци­
вилиза ции
и
культуры,
и
П етр
I на­
чал
смычку
миров
—
благодетельна
ли
она,
или
погубительна?
Может,
и
не
н адо
России
бежат ь
вприпрыжку,
задыхаясь
(ибо огромна страна)
и
не
поспевая,
за
м олоды ми
да
ра нними
цивилизациями
Е вро пы,
а
ти хо
вслу­
шаться
в
с вою
су ть
и
из
нее
путь
особый
вы вести?..
Это
я
уже
досказал
ид еи,
к
каким
Киреевский
придет
п оз днее,
за
трид­
цат ь
лет
своего
ду хо вного
труда,
ко­
торый
никак
не
мог
прорваться
на
пове рх нос ть
об щес тв енного
созна­
ния,
ибо
все
три
раза
(в 1831, 1845 и
1852 гг .),
ко гда
он
со
статьями-
иде ями
вылезал
в
печать,
ему
дава­
ли
по
рогам:
не
возникай!
Не
высо ­
вы вайс я!
Из-за
его
статей
за крыв али
журналы,
так
что
он,
человек
с
тем ­
п ера мен том
просветителя
и
фило­
соф ск ого
публициста,
был
загнан
в
личную
глубину,
тишину
и
вер ти­
ка ль:
та м,
в
тютчевской
«душевной
гл у бин е», растить чистые и абсо ­
лютные
думы.
«Что делать!
Будем
мысли т ь
в
молчании
и
оставим
ли­
тературное
поприще
Полевым
и
Булгариным»,—
св ой
путь
выбрал
по доб ный
ему
Баратынский.
Так
что
воп рос ,
кото рый
Киреевский
се бе
в
нач але
пу ти
зада ва л: «И может ли
оди н
человек
образовать
себе
жизнь
особую
по сре ди
общества,
образо­
ванног о
иначе?
Не т,
в
жизни
вну­
тренней,
духовной,
од инок ой
будет
он
искать
д опо лнения
жи зни
внеш­
ней
и
действительной»,—
са ма
судь­
ба
его
в
эпоху
нико лае вск ог о
застоя
ра зре шила
утвердительно:
да,
чело­
век
и
может,
и
даже
должен
проло­
ж ить
свой
путь-траекторию
в
бытии
по
ис тин е,
по
совести
и
счастливо
(по возможности), независимо от то­
го,
в
какую
эпоху
попался,
его
уг о­
раздило.
Ведь
общество
и
его
уро­
вень
ценн о стей
—
л ишь
о дна
из
мн о­
гих
составляющих,
что
об разу ют
содержание
жизни
человека.
Если
в


Со циум е
смрад
и
не движнос ть,
че­
ло век
об ращае тся
в
семью,
любовь,
мысль,
в
культуру,
в
природу,
в
труд,
в
хозяйство
—
и
там
добывает
су щ естве нн ые,
независимые
от
поли­
тических
веяний
ценности
бытия.
Со зда ть
св ой
оч аг
и
ковчег
сп асен ия,
особенно
если
жена—
друг,
как
у
Киреевского:
б ыла
д ух овной
до­
черью
С ераф има
Саровского,
ру с­
ского
святого,
с ко нчав шегос я
в
1833
году,—
современник
Пу шк ина
б ыл,
а
кто
зн ал ?.. Благо материальная не­
зависимость
по мещ ика
давала
в оз­
можность
удалиться
в
св ою
усадьбу
и
не
видеть
сатрапов,
не
сталкивать­
ся
с
ними
повседневно
на
службе
из-
за
куска
хлеба
и
не
сл ышат ь
их
гу ня­
вый
глагол
на
со бр ания х - заседа­
ниях ,
по
радио
и
телевизору.
И
это
—
с упер вопр ос
в
России:
мо жет
или
не
мо жет
человек
быть
свободным
от
ш аган ия
«в ногу со
в р еме не м»? Но еще вспомним:
То л­
стой,
Па сте рна к,
Бахтин,
П ришвин,
Лю би щев
—
каждый
со тво рил
сво е
пространство-время
и
в
нем
обитал
в
расхождении
с
текущим...
Более
то го:
сама
Россия
и
ее
пос т упь
ни­
когда
не
совпадали
с
ша го м-тем п ом,
предписанным
ей
сверху:
Петровым
ли
государством
или
прочим
«дог­
на ть
и
перегнать!»—
но
выламыва­
лась
из
этой
сбруи
и
пло хо
впряга­
л ась,
ка к,
впрочем,
и
в
понятия
ру с­
ских
интеллигентов-историософов
и
фил ос офов ,
что
прочерчивали
ей
в
основном
западные
схемы
и
логику
миропонимания.
И
даже
И ван
Ва­
сильевич
Киреевский
в
это м
отчасти
п ови нен.
В
нем
был
слух
на
И сто­
рию
и
Культуру,
но
не
б ыло
в
нем
с луха
на
Природу
России,
на
Ру с­
ский
Космос,
что
слышали
ху до­
жественные
натуры:
Пушкин,
Тю т­
ч ев,
Г ог оль.
Ведь
кто
ес ть
«субстанция- суб ъект »
—
жи вое
т ело
и
ду ша
истории,
творящейся
в
Кос­
мо се
страны
России?
Э то,
во-
первых,
М ать-с ыра
зем ля,
слабо,
спорадически
заселенная,
так
что
уже
т емп
столиц
и
про винции
—
не
в
ногу,
а
м ежду
ним и
—
к ак о фония.
Во- вто рых ,
на
Русской
Женщине
—
два
мужика: Ha-род,
Сын
ее,
ею
на­
рожденный,
вол ьный,
разгульный,
С ВЕТЕР
(Свет +
Ветер)
гуляет,—
и
пришелец:
варяг,
Государство
с
Запада.
Вот
и
у
них
свои
темпы
и
ритмы
—
ша ги
во
в реме ни.
У
Наро­
да
—
вообще
вневременье,
Вечность.
А
у
Державы,
что
включена
в
миро­
вую
ге опо литик у, —
с воя
соразмер­
ность:
м ежду
Европой
и
Ази ей
—
Евр ази я
ве дь
Россия!—
так
что
те м­
пы
ее
помедленнее
Е вропы ,
но
бы­
стрее
Азии.
А
вот
темпы
понятий
у
русских
люб ому дров ,
напротив,
всегда
самы е
полетные
и
б ыст рые:
не
от ягче нн ые
со бствен ны м
посту­
пательным
развитием,
они
схв ат ы­
в ают
ср азу
новейшие
течен ия
в
Ду­
хе:
вольтерьянство
перенимает
рус­
ский
вельможа
XVIII века,
роман­
ти зм
—
ст олбов ой
боярин
Пушкин,
а
Шеллинга
и
ГегеЛя
—
возлюбили
ра зом
все
«партии»
в
русском
духе
с
20- х
по
50- е
г оды
XIX века.
А
п отом
—
социализм
в
разных
в идах
и
т. д.
Вот
и
попробуй
синхронизируй,
отладь
все
это
(Лебедя,
Рака
да
Щу­
ку)
в
гармонический
шаг
и
р езо нанс!
Хо чешь
не
хочешь,
а
будут
вой
и
скрежет,
особенно
если
к
чему-то
убыстрять,
силою
др уг
ко
д ругу
пригнетать-прилаживать.
А
ты
пи­
шешь,
Иван
В асил ь еви ч, «Девятнад­
цатый
ве к », намордник европейско ­
го
календаря
н адев ая!
Тут
еще
Ка-
ще ево
цар ств о
дремлет,
сказочное,
доисторическое,
которое,
кстати,
твой
чудн ый
бр ат,
П етр
Васильевич,
знаменитейший
соб иратель
русских
песен,
хорошо
ведал.
И
даже
просве­
щеннейший
гра ф
Лев
Толстой,
ко­
мильфотно
по-французски
т р ёкаю-
щи й,
взирает
на
мир
гл аза ми
хри­
стианина
пе рво го
в ека
нашей
эры
(так его понял Короленко), или гла­
зам и
патриархального
(а значит,
довременного,
доисторического)
крестьянства
—
так
его
пон ял
Лен ин.
И
вот
русский
мыслитель
—
в
си­
туации
Г ам лета: «мир вышел из па­
зо в» (а,
то чнее ,
как
раз
никак
не
28


войдет
в
присущие
себе
пазы), иль в
другом
пе р ево д е: «распалась связь
времен,
зачем
же
я
ее
восстановить
рожден?» —
и
опять
же:
не
«распа­
ла с ь», а только зачинают впадать
друг
во
друга
разные
струи-токи
и
субъекты
русской
истории:
Земля,
Природа,
Народ,
Государство,
Лич­
ность,
Ум -Но осфе ра
тут,
Дух...
и
Цель-призвание
впереди...
И
все
это
со во ку пить
в
уме
пр из ван
русский
мыслитель
сразу.
29


(JTАполлон
ригорье в
Ясно,
что
немыслимых
перена­
пряжений
тр ебу ет
та кая
жизнедухо­
вная
раб ота:
распялен
русский
мы­
сли тель
и
поэт
на
этих
горах
(как
Прометей), кресте (как
Иисус)
ил и,
точнее,—
не
на
твердях
этих,
а
на
пустотах
- зияниях -
пропастях,
что
своей
жизнию
и
телом
и
ум ом
ка ж­
дый
призван
оплотнить
в
твердь
и
осмысленную
суть.
Именно
—
каж­
дый,
ибо
нет
линии
преемственности
(и слава Богу:
еле
намечена
она
—
и
оттог о
не
п од раж атель ны,
а
с амо на-
чальны
русские
творцы
в
дух е:
ка ж­
дый
и зобрет ает-о бразует
сво ю
кон­
фигурацию-модель
ми ра,
Р оссии ,
человека
и
образ
мыслей).
Это,
ко­
нечно,
страдательно:
каждый
на
свой
страх
и
рис к
само нач инай
с
азо в
снова-здорова!—но
за то
и
вд ох новите льно :
простор
и
сво бо да,
нет
подсказок-помех!
И
вот
чудо-то:
в
стране,
где
дер ж ава
насаждала
единомыслие,
сам
собою
с ложилс я
плюрализм
миропониманий
и
мно­
говариантность
жизнепрохождений,
модусов
жи зни
и
мысли,
где
все
они
в
итоге
и
диалогичны,
ор ие нти рова­
ны
дру г
на
др уг а, «нераздельны»,
выстраиваемы
в
логичную
последо­
вательность,— но
и
с понта нны,
не­
зависимы,
ли чн ос тн ы, «неслиянны».
И
так
об разуют
воистину
вольно­
творческий
С обор
рус ск ого
Духа,
нестесненную
общину.
Как
ни
поле­
м изи ровали
они
при
жизни,
во
вз а­
имно
необходимые
соработники
они
выстраиваются:
и
«западники»
и
«славянофилы», Белинский и Апол­
лон
Григорьев,
Герцен
и
Хом яков
и
т.д.
При
э том
такая
обнаруживается
закономерность:
русский
мыслитель
в
начале
пу ти
«западник», а в кон­
це
—
«славянофил».
Мо лодо й
чело­
век,
кто
«и жить торопится и чувст­
вовать
с пе ши т», только выскочил на
об ще с твенно- к уль ту рную
п овер х­
ность
Земли
—
и
тут
озирается:
страны
замо рс кие
влекут
и
прочие
дива
мысли
и
искусства.
Но
со
вр е­
менем
мужает,
тяжелеет,
п олю бляет
место
сво е
и
дом
и
семью
и
«щей
горшок
да
сам
большой»
—
и
н али­
вается
жизнью-дыханием
почв ы
и
обнаруживает
красоту
и
муд ро сть
Бытия
прямо
в
быте,
вблизи;
а
дух
уже
не
по
горизонтали
устремляется
шас тать
историческо-европейской,
а
по
вертикали
углубляется
и
вн из
(в
«преданья старины глубокой»),
и
вверх
—
в
неб о
и
дух,
Ноосферой
дыш ать,
и
сам
туда
воссылает
свои
ду мы
—
и
так
питается
и
питает
субстанцию
Ро ссии.
Таков ы
и
Пу ш­
ки н,
и
Ча ад аев
д аже,
и
Го голь ,
и
Тютчев,
и
Киреевский,
и
Григорьев,
и
Достоевский
и
т. д.
Вначале
любят-
об ли зыв аются
на
чужое,
пот ом
—
любят
и
добывают
свое:
обнаружи­
ва ют
тут
бесконечное
со кр овище
и
родник
ж изни
—
и
духа,
в
том
числе.
...Но я
—
о
перенапряжении
в
со-
прягании
пл аст ов
и
времен,
о
Га м­
il3151Sl5l51Sl515l51^13lSlSl3l515lSl3l51SlSlSlSlSl51Sl5lSlSlk 30


лет е
и
надрыве
начал.
Сем у
плоть
—
Аполлон
Григорьев,
кто
сго ре л,
как
и
Г ог оль,
сорока
дв ух
ле т,
—
г оряче е
серд це,
как
Д ми трий
Карамазов
(но
себя
и
Гамлетом
понимал), весь в
поры ва х
ropé и грехопадениях ниц,
но
с
душою
детской
и
щедрой,
как
и
любим ый
его
гер ой
—
Любим
Тор ­
цов
из
п ьесы
Островского.
И
все-т о
неуклюже
и
невпопад.
Как
его
на­
ставник
строгий
Пог о дин,
принимая
в
редакцию
«Москвитянина», атте­
с т овал : «Господин Григорьев
—
зо­
лот ой
с отр удник ,
борзописец,
много
хорошего
в езде
скажет
он,
и
с
ч ув­
ством,
но
не
з нает,
ни
где
ему
в.. .
ни
где
моли тву
прочесть.
Первое
испол­
нит
он
всегда
в
переднем
углу,
а
второе
—
под
лестницею».
Да
с
ме­
лодраматизмом
и
аффектацией:
чуть
что
—
падает
на
колени.
Не
в
очках
человек
(как Киреевский
—
профес­
сорский
вид) .
Он
—
ве лик ий
критик,
равномощ­
ный
Белинскому
(но не так удачно
попал
«в струю»
вре мен и,
как
тот), и
по эт
чуткий
(родня Фету и Некрасо ­
ву,
и
Б лок у), провел жизнь беспри­
ютно-неприкаянную:
то
в
Универ си­
тете ,
в
гостиных
на
философских
с п орах,
в
редакциях,—
то
в
запое
и
разгуле,
где
кабак
да
ц ыгане
и
«О,
говори
хо ть
ты
со
мной,
под ру га
семиструнная!»и«Две
гитары...
жа­
лобно
за ныли»
—
это
же
он
созда­
тель
сих
романсов,
наш
первый
«шансонье», как потом Окуджава и
Высоцкий...
«Вор»
и
«блатной»,
люмпен
неприкаянный,
деклассир о ­
ванный,
что
по том
и
Есенин
и
Ш ук­
ш ин,
и
наколка
«не забуду мать род­
н ую!», миллионы выломанных в XX
веке,—
их
он
первоголос
подал
в
русской
культуре:
тех,
кто
не
впи­
сался
в
социум
и
не
м ожет
«слу ­
жить», ибо душа их
—
«светер», и
лучше
жить
30 лет да питаться жи­
вою
кровию,
как
Орел,
а
не
300 и
питаться
п ад алью,
как
Ворон-
чиновник.
И
луч ше
самосжигание
раскольничье
жизни,
но
по
св оей
во­
ле,
нежели
умеренно-аккуратное
житье-бытье
раба...
Экзистенциальный
тип ,
человек
«абсурда»
—
так
его
поименуют
в
XX веке;
но
это й
выломанностью
из
форм
отчужденного
существования
(с навязанными человеку ролями -
ф ун кци ями)
заяв ляет
ду ша
о
сво ей
прич ас тно сти
Абсолюту,
в ы сшему,
а
не
временно-относительным
мер ам
и
идеям
и
ценностям.
И
потому
—
в
песне
душу
изливает,
как
собака
вое т
на
луну
(есенинская потом. . . ) . И
сво ю
тоску
не
променяет
на
уют
и
по длое
благополучие.
Н еда ром
ее,
тоску
русскую,
возведет
Достоев­
ски й
затем
в
ранг
фи лос офс ко-
экзистенциальной
категории.
Е сли
м уза
Пу шк ина
—
Солнце,
золото ,
Тют ч ева
—
се реб ро,
М есяц,
но чь
лунная
в
отк рыто м
кос мо се,
то
муза
Григорьева
—
цыганка
Стеша
в
ка­
ба ке
ночном
и
ды мн ом,
где
пропа­
да ть
—
так
с
музыкой!
Артистизм
высокий
е сть
в
это м
нещадении
жи­
во та
безоглядном:
лучше
Ничто,
но
во
взыскании
Абсолюта,
нежели
«что-т о», жалко - м из ерн ое
осуществ­
лен ие !..
И
тут
уж
тот
«секрет рус ­
ско й
душ и», чему долго будет ди­
виться
рационалистический
Запад,
ко гда
н а стало
ми ру
вр емя
отк рыть
для
себя
сокровищницу
русской
культуры.
Место
живота
Григорьева
—
Мо с­
ква ,
Замоскворечье;
оте ц
—
с
Севера
мужи к,
купец,
мать
—
из
кр епо ст­
ных.
Новый
с лой
социальный
от­
кр ыт
для
Дух а
и
им,
и
Островским-
драматургом,
кого
Григорьев
н аи­
лучше
понял:
кр епк ий
б ыт,
и
язы к,
и
уклад,
и
нрав,
и
мир
ку печ еств а;
го­
род
провинциальный,
и
в
нем
—
си­
ла
жизни
и
особый
здравый
смысл
и
язык
русский;
вот ,
оказ ы вается ,
есть
поч ва
и
такая
на
Руси,
сложилася,
а
дворяне
(Чаадаевы да Киреевские), в
усадьбах
да
в
сал он ах
живучи,—
ее
и
проглядели...
В
Петербурге,
кот орый
город
«ре­
гуля рн ый », Григорьеву
—
скука;
в
Москве
—
тоска.
Та
жизнь
—
пу ста,
холодна,
рассудочна
(как у Онегина
спервоначалу,
пока
не
на стр адал ся:
в
первой
гл аве
ему
скука,
в
послед­
31


ней
—
тоска);эта
—
горька,
страда­
ни е,
но
—
и
со дер жа ние
жизни
ду ши:
в
ней
воспоминания,
любовь
не-
сбывш аяся
и
много
чего...
Кс тати ,
у
Григорьева
в
стихах
и
пе снях
мотив
роковой
личной
любви-мечтания
(а
не
р еальн о сти)
—
тоже
нов
и
присущ
име нно
внебытному
поэту-«вору»...
Если
для
Белинского
первоцен-
ность
—
История,
для
Киреевского
—
Истин а,
то
для
Григорьева
—
Жизн ь.
По тому
он
выдви ну л
и дею
«органической
критики»
вместо
ис ториче ской :
произведение
е сть
ор­
ганизм
с а м ожизне нный,
а
не
только
элемент-звено
в
историческом
р аз­
витии
общества.
И
человек
каждый
и
жиз нь
его
—
сам о ценно ст ь.
Ритм
нет е рпе ливого
сердца,
внут рення я
жизнь
личности
—
вот
с ам он ачало
и
ко м пас,
с
чем
сверяться
всему .
И
это
уже
подсказ
и
подступ
—
к
Достоев­
скому.
Исторический
принцип
мыш­
ления
все
выкладывает
в
заты лок -
ко лон ну
эпох,
и
будущее
отвечает
за
то,
имеет
ли
смысл
настоящее?
Но
ве дь
человек-то
и
жизнь
его
про тека­
ют
именно
зд есь
и
теперь
и
полно-
смысленны
сами
по
себе
быть
д ол­
жны
и
истинны.
По
истории
или
по
истине
(мыслить,
вест и
с ебя,
ориентировать)?—
так
бы
парадок­
сал ьно
я
сформулировал.
Например,
мы
сейчас,
в
90- е
го ды,
выходим
—
те,
р ади
кого
и
революция,
и
гр а­
жданск ая
во йна,
и
все
десятки
мил­
лионов
же ртв
за
с вет лые
идеалы;
и
нам,
зна чит,
платить
по
векселям
их
исторических
мечтаний
о
будущем?
А
мы
—
уж
не
в
тупике
ли?
Что
же
тогда?
Обессмыслена
тем
самым
их
вся
жизнь
и
жерт вы?
Нет,
просто
ложн а
их
мысль
и
р аскладк а
всего
по
исторической
канве,
а
жизнь
—
не
ложна.
Для
ис торич ес кого
по дх ода
зло
в
жизни
и
человеке
за
их
скобки
выно­
с ит ся: «проклятое прошлое»
в
о сно­
вном,
а
«будущее
—
светло
и
пре ­
к ра сно» («завидуем внукам и пра­
в ну кам ! ..»); настоящее же так про-
цессно
и
р ассмат р ивает ся : «родимые
пятна»—выжигать,
и
«отсталые»
уч­
реждения—путем
критики.
Зл о—
вне
н ас : «темное царство», а мы,
критикующие,—
хорошие
и
имеем
пра во
су дить
—
других
людей,
к лас­
сы,
общество,
власть.
Так
и
Белин­
ский,
и
Герцен,
и
Доб ро любо в
глядели.
А
вот
Гоголь
в
«Выбранных ме ­
стах»
взглянул
вну трь
себ я
—
и
ужаснулся
собой:
там
темное
ца рст­
во,
внутри
нас.
Потому
и
прощающе
к
наруже
устремлен
его
взгляд,
а
к
с ебе
—
требовательнее:
са моот-
ве тств ен
вс як
человек.
Такова
и
«критика»
Григорьева,
в
отличие
от
Добролюбова
и
Ч ер нышевс ко го:
те
критикуют
именно,
суд ят,
то нко
зрят
сучок
в
глазу
общества,
в
самих
же
ни
грана
пок а яния;
а
ведь
и
Дн е­
вник
Доб рол юбов а
я вляе т,
к акие
бесы
в
нем
самом
гнездились:
и
те м­
ное
цар ст во
вну трь
нас
е с ть!..
Вот
это-т о
и
слышал
Григорьев,
а
п отом
и
Достоевский
и
Толстой.
И
потому
стать и
Григорьева
—
это
не
«критика», а толкование всесторон­
нее
жизн и
и
человека,
и
быта
налич­
ного
на
земле
и
во
гр аде
русском.
«Почва»
—
им
как
ценность
отк ры­
та:
вер ти кал ь,
вниз
на пра вле нна я;
разу мн ос ть
б ыта
народного
и
«мещанско» -ку п ече ск ог о
прозрел,
ибо
в
нем
выр ос
и
ч уял
субстанцию
н иза
России.
Пре жни е
«славянофи­
лы»
—
не
«почвенники»: Хомяков
глядел
в
вер т икаль
вверх
—
в
Небо ;
Киреевский
из
г ори зон тали
истории
пер еш ел
в
Центр:
в
ду шу
сво ю
вг ля­
д ыв аться
и
та м,
в
духе
и
кни ге
куль­
туры,
об ретать
опору.
Аксаковы
и
Григорьев
открыли
низ
Ро сси и:
те
—
село,
ра зумн ость
общины
на
земл е;
э тот
—
живой
уклад
рус с кого
горо­
да;
и
Дом ос трой
—
не
в
минусе
лишь
предстал,
как
«темное царст­
во», а как именно «строй», т.е.
лад
и
гармония
особая
и
мудрость
че лове ­
чес ких
отношений.
Вот
какие
источ­
ники
Ума
и
ценности
ввел
в
сло во-
мысль
Аполлон
Гр иго рье в.
131SIS15151S1315151S1SISISIS151SIS1S15151S15151S13151SIS151S1 32 jjisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisi1


Достоевский
—
это
тот,
кто
пере­
жил
смерть
(Голгофу)
—
и
воскресе­
ние.
Толстой
под
конец
жизни
толь­
ко
мечтал
искусственно
себе
в оск ре­
сение
со здать
(и роман такой напи­
са л), но Достоевскому выпало пос­
р еди
жизни
это
пройти
—
умереть
в
пр еж нем
мир о по ниман ии
(которое
он
и
тогда
дов ел
до
предела
и
вы­
соты:
фурьеристско-западное,
атеи-
стически-социалистическое,
и
гого-
левски-гуманное —
в
«Бедных лю­
дя х»): он по делу Петрашевского был
в ыв еден
на
Семеновский
плац
для
казни
—
и
пострадал,
как
никто;
еще
и
на
каторге
в
«Мертвом доме»
в
казни
пр инудит е ль ной
соборности
(никогда человек тут не один!); и
мо жно
сказ ат ь,
что
все
его
последу­
юще е
творчество
—
это
уникальный
в
м ире
феномен:
посмертного,
во­
ск реше нн ого
человека,
спустившего­
ся
к
нам
оттуда,
откуда
никт о
не
приходил
(над чем Гамлет еще заду ­
мывался), и вот он стал вещать то,
что
там
узнал,
и
нам
сообщать.
Принес
новый
з авет
и
ск риж али
—
с
того
света.
Потому
все
в
нем
—
сверх:
и
человек,
и
т р ебо вания
его
к
се бе
и
м иру
и
любви.
Потому
с вя­
ще нным
трепетом
нас
овевает
при
соприкасании
с
его
миром,
и
поня­
тия
его
выражены
с
н ечело веч еско й
энергией.
Но
не
с
демонической,
а
как
благ ая
весть:
ибо
Голгофу
п ро­
шел,
уподобление
с
Христом.
Все
прочие
русские,
даже
христианские
мыслители,
умники,
может,
и
более
Достоевского
ортодоксальные;
но
он
передал
«умение»
христианского
опыта
жизни,
со стр адания
и
в згляда
на
все:
и
на
мелкое
и
бытовое,
и
на
историю,
в
том
числе,
и
наши
ценно­
сти
руководящие
и
понятия.
У
него
всему
т отальн ый
пер ес мот р,
но
не
«критика», а
—
воз углу бле н ие
и
ра с­
ширение
наших
мер
и
представлений
и
о
«добре», и о «зле»
—
бер у
в
кавычки,
ибо
то
еще
пло с кого
уров ­
ня
различения,
а
Достоевский
коп­
нул
поглубже
—
в
сторону,
где
уже
не
«добро»
и
«зло», а «с вято ст ь»
и
«грех».
В
итоге
жизнепрохождения
сквозь
его
«страсти по Теодору»
им
обр ет е­
на
новая
арх имедо ва
точка
опоры,
с
кот орой
пер евор ачи ват ь
выработан­
ные
доселе
и
в
Европе,
и
на
Рус и
представления.
Во-первых,
ка те горич ес ки
заявле­
но:
человек
и
его
жизнь-путь
есть
А б солютна я
ценность.
Ни
История,
ни
Общество,
ни
к акое
учение
(со ­
циализ м,
например), ни Россия,
ни
Бог
даже
сам
—
не
могут
р ешат ь-
выбирать
за
не го,
даже
имея
самые
благие
и
разумные
для
че лове ка
идеи.
Он
—
не
объект
приложения
в нешних
ему
сил
и
энергий,
а
все
—
в
нем:
и
Христос,
и
бес.
Потому
на
самую
мощную
и
тв орче ск ую
брань
обречен-призван
Богом
тем
самым
в
сотворцы
в
духе.
Свобода
воли
—
пер вонач ал о.
Даже
ес ли
ты
д обр
по
натуре-характеру
или
живешь,
как
2-3856
ilSlSl§lSl§l515lSl5l51SlSlSl5l31Sl51Sl3l5lSlS151515l3l3l5lSlk 33 ISIS1§ISISI§15151SIS1SIS1SISIS1S1S15151S15151S131SIS151513151


положено
обычаем
и
законом,
по
лени
свободно
выбирать
доб ро
и
зло,
—
ты
ме нее
человек,
чем
тот,
кто
да же
зло
выбр ал
и
преступле­
ние,
но
на
сво ю
ответственность
—
и
потом
по плат ил ся
и
пострадал-по-
каялся
(как Раскольников).
В
ответ
непрошенным
благ одетелям,
кто
стремится
чел о веку
построить
хру ­
стальный
дворец
будущего
с ча стья,
ге рой
Достоевского
не
хочет
в
ваш
пр инуд ите льны й
рай,
а
«лишь бы по
св оей
по
глупой
в оле
пож ить »: пусть
и
гл упая ,
да
сво я
—
и
тем
ми р иадо-
к рат
ум нее
чужой,
хотя
бы
и
умной.
Но
эта
обреченность
человека
на
самоподвиг,
равный
Божьему,
Хрис­
тову,—
д елает
его
жизнь
ареной
стр аш но
напряженных
борений:
в
ней
Бог
с
дьяволом
дерутся,
а
по­
прище
—
ду ша
человека.
(Попри-
щин
с
тако го
поприща
о ст авил
нам
«Записки сумасшедшего»
Гоголя.)
Потому
г отов
ск ин уть
бремя
св обо­
ды
—
и
покориться
мудрому
пр авле­
нию
Великого
Инквизитора.
Го тов
и
на
готовенькое
решение
броситься,
как
мальчики
революционные
в
партию-мафию
в
«Бесах».
О,
невы­
но сима
сво бо да
воли,
когда
человек
блуждает
в
критериях,
идея х
и
це н­
ностях
мира
сего
горизонтально­
площадного,
исторического.
Ед ин­
ственно
проясняется
горизонт
души ,
ког да
выходит
на
Любовь
(которая
не
ищет
своего
и
до лго
т ер пит)
и
на
со-страдание,
как
к нязь
Мышкин,
и
Алеша,
и
Соня...
И
тут
компас
—
Христос.
И
по том у:
если
бы
так
с лу­
чилось,
что
Истина
разошла сь
с
Христом,
герой
Достоевского
пр ед­
по чел
бы
ос тать ся
с
Христом,
неже­
ли
с
Истиной.
Все
прочие
русские
мыслители
и
писатели
эк сте нси вны
рядом
с
До­
стоевским.
Даже
Пу шки н:
в
нем
все­
му
—
Мера,
в
Достоевском
—
сверх­
мерность
и
отрицание
ме р.
Вот,
на­
пример,
Вр емя.
У
Гог оля
Русь
—
бесконечный
простор,
раскинулась
в
довременье
как
бы.
Бе ско нечн о
большое
Прос транс тво -тело
д елает
совершенно
не знач им ой
катего р ию
Времени.
Когда
же
ду ша
человека
приним ае т ся
за
систе му
отсчета,
то
тут
незначимо
ст ан овит ся
Про­
странство,
зато
гениально-чув­
ствительно
ст анов ит ся
Время.
Вон
те
пять
минут,
в
каки е
человека
ве­
зут
на
казнь
(рассказ-размышле­
ние
князя
Мышкина)
равномощны
длительности
целой
жизни .
И
неда­
ром
Эйнштейн
говорил,
что
ему
чте ­
ние
Достоевского
да ет
больше,
чем
Гаусс:
именно
парадоксы
относи­
тельности
всех
мер
и
понятий
на­
ших ,
в
том
числе
и
простран­
ственно-временных,
с
моцартовской
легкостью
обнаруживает
нашему
уму
Достоевский.
Да:
он,
как
и
тот,
занес
нам
сверху
несколько
«песен
райских»
и
ос иява ю щих
все
разом
представлений,
как
и
накануне
пр и­
падка
эпилепсии
ес ть
ми г,
ког да
все
озаряется
с верх мо щно
(как в виде ­
нии
Тысячеликой
формы
Брахмо), и,
не
вынося
просветления,
человек
бьется
головой,
телом,
будто
само-
казня
их,
слабые,
не
по
ме ре
великой
душ и
и
д уха
и
образа
Божьего,
в
них
заключенных...
Такая
Лич но сть
—
Гулливер
сре­
ди
лилипутов
прежних
наших
по ня­
тий,
в
том
числе
и
«западнических»
и
«славянофильских»: они все рвутся
под
шев ел ен ием
его
руки,
взг ляд а
и
пов ед ени я.
Каждый
персонаж
До­
стоевского
—
это
не
в ы дел анная
форм а
(образ - пр едм ет,
вещь), но ав­
тор
цел ого
мир о по нимани я,
созна­
ния,
субъект
и
гол ос:
так
его
п оняв,
Бахтин
наиглубже
в
мир
Дос тоев­
ск ого
проникнет.
Ром ан
и
его
сюжет
—
цел ая
философема:
мироздание
в
динамике.
Все
пу ти
Исто ри и
миро­
вой
и
судьбы
России
не
только
обсу­
жи вают ся
в
предметах
разм ышле ­
ний
героев
(а романы
—
как
фило­
софские
диалоги,
со кр ати ческие ), но
и
прямо
ра зыгр ыв аю тся,
как
на
кар­
тах,
со бором
персонажей,
прикиды­
ваю тся
разные
комбинации
и
пере-
сочетания:
д иал екти ка
мысли
—
в
диалектике
авантюрного,
детекти­
вно го
даже
с юже та.
У
Достоевского
нет
России
как
34


П ри роды
наружной
—
то,
что
виде­
ли
Пушкин
и
Тютчев
и
Гоголь :
во
сти х иях
и
временах
года
лежащую
белотелую
Мать-сыру
землю,
как
с убъек т
вол ящий
истории,
что
тут
должна
р азыг ратьс я,
и
культуры,
кот орой
с ло житьс я.
Все
это
у
него
вверн ут о
—
в
же нск ий
характер,
ко­
торый
ес ть
движу щ ая
энергия
дейст­
вия
его
романов.
Любовь
пр авит
ми ром,
а
Кра сота
и
(мир спасет .
По­
тому
и
тот
ум е рший
и
воскресший
герой-авт^ор,
му жс кой
дух,
что
я
пре­
жде
восписывал,—
при
вс ей
его
пе­
тушиной
самос ти
и
свободоволии
—
только
и
норовит,
как
бы
пр и-
слониться-приткнуться
к
Жен ской
субстанции,
к
тому,
что
Гёте
наз вал
«Вечно Женственным» .
Макар
(=
«блаженный», по -гр еч еск и;
недаром
такое
имя
уже
у
первого
г ероя:
зна­
чит,
спасен
и
в
раю
б ыл,
и
«дважды-
рожденный») Девушкин в «Бедных
людях»
—
весь
к
«Маточке»
Ва рва ре
устремлен
и
толь ко
адресованно-
стию
на
нее
держится
в
эт ой
жиз ни.
Своеволием
рассудка
согрешивший
Раскольников
—
Сонею
сп асен
(Со -
фиею
= Премудростию Божией,
чей
х рам
первым
на
Руси
Киевс ко й
еще
в озд виг нут,
и
что
осознано
будет
Соловьевым
в
«Софийности»
—
как
божественной
субстанции,
чу ть
ли
не
четвертой
ипостаси,
нар яду
с
От­
цом,
Сыном
и
Св ятым
Духом). Ну а
в
«Идиоте»
и
«Братьях Карамазо­
в ых»
—
це лая
ди алект ика
женских
о бразов
и
ориентированных
на
них
мужских.
Аглая
—
«блестящая»
(эпитет из аристократического «с в е­
та»
и
петровского
дворянства:
из
мира
Кесаря - го су дар ст ва,
дочь
ге не­
рала )
—
и
Настасья
(«Анастасия» =
«Воскресение», по -г р еческ и:
ею
гл а­
вная
су ть
и
опыт
Достоевского
вы­
ра жен ы)
Филипповна,
как
жива я
Ду­
ша
Ро сс ии,
ее
Пси хе я,
из
глубинки:
там
выросшая
и
в
Питер
сор в ан­
ная,
—
тут
она
что
ве дьма- ша манк а:
вс ех
вихрить
и
сби ват ь
с
панталыку
«твердых»
понят ий
и
рассудка
ли­
шать.
Вокруг
нее
вьются
все
агенты
русской
истории:
и
разгульный
На­
род
(Рогожин -д ем он ;
но
он
не
адек­
ватен
ей,
и
лишь,
в
комплексе
непол ­
ноценности,
заб ить
ее
«своеволие»
ножом
в
терем
в
силах);иСоциумв
двух
ва риа нта х:
богач-вельможа
Тоцкий
и
чиновник
Ганя
Иво л гин
=
бессильное
понять
ее
и
овла деть
ею
Государство.
И
ангел
К нязь
Мы ш­
к ин,
любовь
в
высях ,
платоническая;
но
и
Христос
мельче
Магдалины:
беспл о тны м
духом
Агасфер о м - Де­
моном
витать
ему
в
пространствах,
если
не
полю би ть
ее
и
так
не
укоре­
ниться
в
божественном
бытии,
его
остров
и
твердь
ткани ю
Любви
единственной
меж
лич нос тью
и
ли ч­
ностью
образуя
самочинно...
И
верно:
при
том,
что
на
пове р х­
ности
русской
истории
все
пласты
и
действующие
сил ы
только
и
де ла ют,
что
пер евор ач ивают ся
и
только
на­
чи нают
укл ады ват ься
(как и в 60-е
го ды
XIX века,
и
не
раз
потом...), и
все
п лывет ,
и
в
зи ян иях
и
вопросах
и
непонятностях:
от
чего
и
куда
и
что
к
чему?—
что
же
остается
абсолют­
но
несомненным?
А
вот
что
у
меня
о дна
жизнь
сроком
в
50плюс-минус
лет,
и
я
должен
за
нее
все
главное,
что
пол ожено
Человеку
в
его
ид ее
и
идеале
и
по нят ии
(что реализуется
Человечеством
за
всю
его
Историю:
процессно
и
эксте нси вно ,
все
время
от кл адыва я),
по ст ичь
и
осущест­
вить.
Эту
же
безотлагательность
и
Толстой
в
«Крейцеровой сонате»
яви т
в
рассуждении
Позднышева:
деторождение
—
шанс
на
потом:
они
Bçfe решат и все поймут и будут
хороши
и
сч ас тливы/
а
нам
р ади
них
можно
и
поблажку
зла
и
гре ха
се бе
позволить.
Если
же
перестать
ро­
ж ать
= закрыть эту отдушину сла ­
бости
нашей
воли,
тогда
все
Бытие
сосредоточится
в
сроке
твое й
ж изни:
и
некуда
деться
(в детство детей), а
уж
будь
добр,
припертый,
око нч а­
тельно
с ебя
определить:
к
добру
иль
к
гибели...


ан ил евск ии
«Россия и Европа»
—
книга,
что
д ала
св ой
синтез
всему
с
точки
зре­
ния
Государства
так
же,
как
До­
стое в ский
—
си нтез
с
точки
зрения
Личности.
Как
бы
р аспал ся
к
60-м
годам
XIX века тот динамический
сюжет
меж
де ятелями
рус с кого
бы­
тия,
что
явил
Пушкин
в
«Медном
в садн ике ».
Точку
зрения
Евгения
развил
до
универсума,
вобрав-
поглотив
и
проблематику
Кесаря,
Достоевский
(Раскольников =
На­
полеон,
как
до
тог о
и
гоголевский
Ка п итан
Ко пейк ин
= Наполеон). А
логику
П етра-Г осуда ря
и
геополи­
ти ческий
взгляд
его
на
мир,
на
с оот­
ношение
—
равновесие
с ил- стр ан,
а
дал ее
и
на
ц енно сти
Духа
и
культу­
ры
последовательно
развил
Дани­
л евс кий,
так
что
его
к нига
—
это
политология
и
культурология:
науч­
ное
обоснование
политики
и
дипло­
матии,
приведенной
в
соответствие
с
сущностью
России
как
особым
куль­
турно-историческим
типом,
наряду
с
Е вропой
германо-романской,
Гр е­
цией,
Римом,
Египтом,
Китаем
и
т .д.
Тут
сразу
много
н ово го.
Во-пер­
вы х,
сам
Данилевский
являет
новый
«типикон» (по выражению Розано­
ва)
—
об раз
жизни
и
мысли.
Он
—
сын
генерала,
в
детстве
с
отц ом
исколесил
провинцию,
а
потом
в
ка­
честве
инспектора
рыбного
хозяйст­
ва
России
жил
и
в
Астрахани,
по се­
щал
Двину,
А зовс кое
и
Черное
м оря,
со ставил
ка рту
рыбохозяйства
России,—
т .е.
чу ть
ли
не
прополз
по-
пластунски
по
Матери-сырой
земле,
сво им
тело м
ее
ощутив
почву;
да
еще
и
г орд ость
России
—
ры бу
(кстати,
символ
Христа
в
византий­
с кой
т ра диции ),
русалку-водяную,
стихию
воды
ин ти мно
возлюбил
—
и
не
просто
лично,
как
лю б итель
р ы балки,
а
нау чн о:
вместе
с
ве ли­
ким
естествоиспытателем
Бэром
не­
сколько
лет
работал
в
его
э кспед и­
циях .
Ит ак:
ученый
и
государствен­
ный
муж
(дослужился до члена сове­
та
министра
государственных
им у-
ществ,
тайный
со в етн и к), честную
службу
позитивно
вершивший...
До
того
р усск ие
поэты
и
мыслители
—
в
оппозиции
к
власти,
не
хот ят
слу­
жить
и
живут
как
час тны е
лица .
Иск­
л ючен ие
—
Жуковский,
кто
понимал
обе
стороны
(воспитал Царя-О св о­
бодителя,
Ал ексан др а
Вто рого) .
Хотя
еще
Гончаров-цензор,
Ники­
тенко...
Вообще
просвещенный
чи­
новник,
что
б уфе ром
ме жду
деспо­
тизмом
Государства
и
максимализ­
мом
тв орц ов
культуры
выступает,—
необходимый
п ерсон аж
русс ког о
бытия:
блюдет
трудную
здесь
«меру» .
И
еще
черта:
не
по
зака зу
власти
писал
«Россию и Европу»
Данилев­
ский,
но
как
историк-дилетант,
са­
моучка
Кулибин:
в
свободное
от
ин­
спект ор ст ва
рыб
в
Черном
и
А зов­
ском
м орях
время,
зимами
в
Мисхо-
ре
и
в
Мш атке,
имении,
что
купил
с


виноградниками;
но
обнаружил
там
филоксеру
—
страшную
болезнь
и
искал
ей
упорно
исцеление.
Тот
же
тип
русс ког о
универсала,
как
и
Хо­
мяков,
и
Толстой,
и
другие
титаны
русских
эпох
Возрождения
и
Про­
свещения,
что
пришлись
у
нас
разом
на
Девятнадцатый
в ек.
Сиде л
у
себ я
в
провинции,
никем
не
знаемый,
а
вершил
судь бам и
государств:
и
Ме т­
терниха,
и
Бис мар ка
обсуживал
(как
и
Толстой
из
Ясной
Поляны
Нап о­
леона
по уча л,
стра тег
во е нный!), Во ­
сточный
вопрос
(здравую линию для
русской
дипломатии
и
вое нн ой
по­
литики
начертал): все
—
мо его
ума
дело!
Тем
более
поразительно,
что
ж естки й
государственнический
вз г­
ляд,
им
проведенный
в
его
историо­
софском
построении,
свободово­
л е н!.. Вот так бы и всегда:
частному
лицу
уметь
в стать
на
точку
зрения
Державы,
а
вот
Державе
—
на
то чку
зрения
частного
л ица! ..
Встречно
уступая...
И
он,
го во р ивший
с
рыба­
ми
(как Франциск Ассизский птицам
п ропов едов ал )~как бы от имени сти­
хии
Воды,
нек ог да
мятежной
(в на­
воднении
Невы),—
кротко-ласково
лиже т
Ка ме нь -г ород,
пар апе т
Ап­
парата.
Данилевский
—
дитя
Крымской
войны,
в
ней
пора жение м
России
ушиблен,
как
и
зат ем
Толстой
и
Леонтьев:
оттуд а
ста ртер
их
мысли
к
развитию.
Нед аром
в
Крыму,
где
живы
следы
и
отзвуки,
писал.
То же
заметим
новое
ме сто
творчества
и
рождения
сверхидей
на
Руси:
не
Петербург,
не
Москва,
не
усадьба
(Михайловское или Ясная Поляна)
и
не
Кавказ^Крым
как
ссылка
(как
Пушкин-Лермонтов),
а
спокойное
место
службы;
не
нервен
он
та м,
не
стремится
в
даль
и
в
«побег в оби ­
тель
не г», а позитивно существует
семьянином
и
служащим
и
ученым,
без
ра зла да
сих
ипостасей
и
ума
с
сердцем
(как в Чацком)
или
Д уха
с
ПриродойХкак
в
Тютчеве
и
До стое в­
ско м^.
Зн ачи т,
можно
и
в
Ро ссии
гармо­
нично
наладиться
и
путь
вс ем
бла­
гой
проложить,
без
бунта?
Но
тут
еще
и
натура
равномерная:
не
ро­
мантический
тип
(который преобла ­
дал
д осе ле), что желает то с неба
высших
звезд,
то
на
земле
вс ех
на­
слаждений
(как Фауст),—
и
так
со­
седствует
со
сверхчеловеческим,
де­
моническим
или
божественным,
их
постигает
и
на
них
о рие нтир ова н,
не
ц еня
«низменное мещанское прозя­
б ание» .
А
вот
Данилевский,
как
и
купцы
Островского
и
Григорьева,
которые
вырастут
п отом
в
мецена­
тов
Третьяковых
и
Мамонтовых,
и
да же
М орозовы х
(что станут финан­
си ров ать
революцию
против
себя
ж е),—
толковый
реалист
и
деятель,
неутомимый
шелкопряд
ткани
рус­
ск ой
цивилизации.
Но
и
то
надо
с ка­
зать,
что
пришло
время: 60—80-е
го ды
—
наиб оле е
разнообразно
про­
сторное
поприще
для
все х
самоначи-
на ний:
Государство
поступилось
частью
своей
властй’—
и
в
вакуум
хлын ули
си лы
час тны х
людей
и
де я­
тельность
самочинных
объединений,
корпораций,
что
об разовали
Об­
щество
и
разн ооб разн о
расчленен­
ную
общественную
жизнь,
как
тре тью
сил у
(«сословие»
даже)
—
пр о кладку
ме жду
Г осуд арств ом
и
Н ародо м.
Зыбка
она
в
России:
то
Государство
ее
норовит
съесть-
подчинить
(«заорганизовать»)
и
напрямую
на
Народ
давит
иль
еди­
нится;
то
Народ
смет ает
прослойку
«интеллигентов»
—
вишь,
лично­
сти!— не
могут
жить
артельно,
хо­
ром ,
на
в иду
и
единодушно!
Это
я
уже
и
мысли
Ивана
Аксакова
захва­
тываю:
од но сит уацио нны
они
с
Да­
нилевским...
Ит ак,
в
Крымской
войне
Европа
объединилась
про тив
России
—
и
Данилевский
начинает
с
в опрос а:
«Европа ли Россия?» Есть ли она
элемент
в
си сте ме
держав
Европы
(кем доселе в основном она выступа ­
ла,
пригибаясь
до
меры
Пр ус сии
иль
Ф ран ци и), иль она равномощна всей
Ев ропе
в
целом,
как
ей
противовес
и
баланс?
Да,
Россия
са моб ытн а,
и
у
нее
особый
инт ер ес.
Недаром
рас те­


кал ась
она
по лег оньку
на
Юг
и
Во­
ст ок
—
в
С р еднюю
Аз ию
и
на
Кав­
ка з;
все
бол ее
чувствуется
Россия
как
«Евразия» (хотя этого слова Да­
ни лев ский
еще
не
произносит).
А
с
другой
стороны,—
под
патронаж
России
есте ств ен но
склоняется
с ла­
вянство:
чехи,
болгары,
сербы
и
д р.;
д аже
румыны,
и
венгры,
и
греки,
не-
славяне
в
Австрии
и
Ту рции
в
эту
же
орбиту
естеств ен но
включаются...
Это
внешнее
з аявле ние
России
(и
с л а вянс т ва ), выступившей на арену
мировой
ис то рии
как
некое
полити­
ческое
тело,
предполагается
обнару­
жением
особой
сущ нос ти,
организма
са моб ытн ой
жизни,
души
и
ми роп о­
ним ания.
В
чем
их
особенность
—
и
ищет
Данилевский
описать-клас-
сиф ицир ова ть
как
естествоиспыта­
тел ь
—
некую
особь,
породу
р асте­
ния
или
живот ного :
уто чня ет
при­
зн аки
и
множество
наблюдений
ва­
жны х
высказывает.
Если
предыду­
щие
мыслители
о
Ро ссии
работали
ре лиг ио зно- фил осо фс ким
умо зре­
нием
шеллинговско-гегелевского
ти­
па,
ви дя
шествие
единой
мировой
истории,
стадии
ми ров ого
Духа
и
ища
место
там
России ,
то
Данилев­
ский
—
ученый-позитивист,
исходит
из
опытов
и
наблюдений,
уважает
частное
изучаемое
явление
и
по ла­
гает
его
независимую
особность
и
самоопределение,
как,
впрочем,
и
Достоевский
так
полагал
индиви­
дуума,
Личность...
Так
что
просто
другую
Личность,
большую,—
це­
лостность
России
как
единство
тела
= природы,
души
= народа,
хара к­
тера
русского
че лов ека
и
его
голо вы :
ума-языка
и
Го судар ства- вол и.
И
не
на до
у клады ва ть
Росс ию
звеном
в
последовательный
ряд
истории
(как
и
западники
и
славя но фи лы
доселе
стремились:
искали,
какое
она
свое
слово
скажет
и
в клад
вн есет
для
в се х ), но разбивает он историю из
к ол онны
—
в
шеренгу
параллельных
цивилизаций:
каж дая
сам а
по
себе,
се бя
обслуживая
самопонятно
и
со
своей
шкалой
ценн о стей
и
смыслов,
которые
непереводимы
на
язык
д ру­
г ого
ку ль тур но-ис то риче с кого
тип а
—
так
же,
как
береза
не
може т
вл и­
ять
на
сосну,
хотя
с ообща ть
нечто
шелестом
ветвей
и
тенью
—
мо жет.
Отдельные
эле ме нты
—
переносят­
ся,
но,
по п адая
в
иную
стр уктур у,
обретают
иной
смысл.
Данилевский
попытался
име нно
у мом
Россию
понять
(в нарушение
тютчевского
запр ет а), и неоценимо
его
усилие
в
это м
направлении.
Ч то­
бы
это
сдел ат ь,
ему
по надоб ило сь
на
материале
боле е
полно
проявив­
ших
себ я
в
мировой
ис т ории
стран
ра зви ть
с вою
теорию
культурно­
исторических
типо в,
которых
он
насчитал
доселе
10: египетский,
ки­
тайский,
ассиро-вавилоно-финикий-
ский,
халдейский
или
древне-семи­
тический,
ин дийс кий,
иранский,
ев­
рейский,
греческий,
римский,
нов о­
се ми тически й
или
аравийский,
гер­
мано - ро манский
или
европейский.
Теперь
вот
выступает
русский
(сла ­
вя нски й)
и
возможно
ск лады ван ье
американского...
Каждый
тип
п рояв­
ляется
в
четыр е х
сферах
дея тель­
ности:
религия,
культура
(наука,
ис­
кусство,
промышленность), полити­
ческ ая
и
со циально -эк оном иче ск а я.
У
евреев
акцент
—
на
религии,
у
гре­
ков
—
на
культуре,
у
европейцев
—
на
науке;
России
и
славянству
пред­
стоит
равномерно
разви ть
все
сферы
и
с озда ть
«четырехосновную»
куль­
туру.
Теория
Да нил евс кого
сродни
по­
следующим
построениям
Ш пенгл е­
ра
и
Тойнби,
Льв а
Гум иле ва.
В
ан а­
ли зе
он
множество
характерных
особенностей
точно
отметил.
Даже
в
ти пе
логики
и
наук и.
Например,
для
мысли
в
Англии
характерен
прин­
цип
«борьбы»: у Гоббса борьба
в сех
против
всех
—
закон
г раж дан­
с кого
общества;
у
Адама
Сми та
—
конкуренция;
у
Дарвина
и
Сп енс е­
ра
—
б орьба
за
суще ств ова ни е.. .
Ит ак, «Россия и Европа»
—
акт
самопознания
России
путем
научно­
естествоиспытательским.
Знамение,
что
достаточно
уже
отпочковалась
Россия
как
целостная
особь
и
разви­


ла
признаки...
Но
тут
же
и
нем ощь
научного
по дх ода
в
таких
вопросах
проявилась.
Не
х ват ает
дыхания,
ул е тучи лся
дух
живой
—
в
построе­
нии
Д а нилевс ко го.
Он
(и научный
метод
вооб ще )
опис ыв ает
данность,
ф ак т, «удел», «предел»
Ро ссии,
ее
Судьбу.
Но
кроме
Судьбы
есть
Сво­
бо да
—
воли
и
усилия
превозмочь
за да нно сть
пр ир оды
и
вещества
—
то
начало,
что
одновременно
всераз-
вил
Достоевский.
Оно
не
для
лично­
сти
толь ко,
но
и
для
национальной
целостности
вполне
дей ств ует .
Да,
место
на
Зем ле
каждой
стране-
народу
выдано:
равнина
иль
горы,
лес
иль
степь,
море...
—
и
там
ему
прилаживаться
трудом
и
строить
к ультур у.
Куль тура
и
Природа
и
в
с оо твет с твии,
но
и
в
дополнительно­
сти
друг
ко
д ругу
нах одя тс я:
чего
стране-народу
не
дано
от
Природы
—
то
Тру д
соз дает
в
Культуре.
И
вот
в
них
в
ходе
ис то рии
именно
превоз­
могается
з авет
низа-вещества:
в
св о­
бодном
усилии
к
Небу,
Духу
(атак­
же
к
серд цу), которые пределов не
имеют.
И
там
—
Ед инение
тутош­
них
«особей»
во
любви
и
взаимопо­
нимании.
Это
же
совершается
не
скопом,
а
через
личность:
от
нее
искра
и
завод,
какими
массив
тел
народа
мож ет
во сп лам енит ься
—
вверх.
Достоевский
и
То лстой
—
именно
вект ор
в
Центр:
в
сердце,
где
«царствие небесное внутрь нас есть».
Зат ем
Федоров
(и Вл.
Соловьев)
даст
ид ею:
все м
вместе
вверх,
в
Кос­
мо с:
понимая
уже
и.
народ,
и
Рос­
сию ,
и
все
чело в ечеств о
—
как
со­
борную
Личность
(«Богочеловече-
ст во»
Соло вье ва) .
Так
что
«научно»
описанные
ос о­
бенности
Ро ссии
в
статике
ее
содер­
жания
и
формы
(«наличное бытие»)
не
отм ен яют
вопр ос а
о
призвании
России ,
что
слышали
романтики
и
поэты;
и
далее
будут
мучительно
личности
искать
место
в
ней
и
де­
ло
—
во обще
и
в
каждый
момент
«текущий». ..
Однако
си нтез
с
точки
зрения
по­
литолога
Данилевским
произведен
и
доселе
непревзойденный.
Петербуржец
Ка рамз ин
пи сал
«Историю государства российско ­
го », москвич Полевой
—
«Историю
русского
н аро д а», а ученый середины
ве ка
С.
Соловьев
—
уже
«Историю
Ро с си и» (термин и Данилевского):
об раз ов ала сь,
значит,
ее
субстанция,
целое,
а
не
Русь
уже
и
не
Империя...
У
Данилевского,
как
и
у
Черны­
ше вс к ого,—
кул ьт
естественных
наук.
И
д аже
теория
разумного
эго­
изма
проступает:
только
у
Черны­
ше вс кого^ —в
применении
к
лично;
ст и,
а
у
Данилевского—к
государ­
ству:
оно
должно
не
жадничать,
а
разумно-умеренно
пре сл ед оват ь- по-
нимать
с вою
по л ь зу : «начало здраво
понятой
пользы,
очевидно,
недо ст а­
точное
и
не год ное
как
основание
нравственности,
должно
дать
гораз­
до
лучшие
результаты
как
принцип
политический».
39


Ива н
Ъ У^^к са ков
Из
б лаг одатн ой
семьи,
кот орая
са ма
—
целый
мир
и
Дума:
и
отец
—
патриарх
Сергей
Тимофеевич, «внук
Баг р ов»
и
Гоголев
друг,
и
его
сын
Константин,
кто,
по
словам
Герце­
н а, «за свою веру пошел бы на пло­
щ адь,
пошел
бы
на
плаху»...
И
вот
Ив ан.
С емья
—
живое
лон о
благо­
род ног о
славянофильства.
При
преимущественно
з апа дно
ориенти­
рованных
ве тра х,
какими
питался
русский
Дух
в
своих
высших
персо­
нажах
(Пушкин,
Жуковский,
Лер­
мо нто в,
Чаадаев,
Герцен,
Белин­
ск ий. ..), при том что сверху пирами­
да
Государства
насажена
по
прус­
скому
об р азцу:
горой
на клали
не
хлебушка,
а
чиновников
да
столона­
чальников,
и
они
бумагами
имити­
ровали
писанину
«литературы»,
а
ува р овск ое
«просвещение»
готовило
службистов-образованцев,
но
не
св о­
бодных
граждан-мыслителей,—
не­
обходимо
должен
был
на
Руси
заро­
диться
встречный
сему
импульс:
вер­
тикаль
сн изу,
из
почвы,
земли,
из
н арод а,
а
вектор
—
с
Вос ток а.
И
вот
в
Оренбуржье,
Пред-Уралье,
где
Бугу-Руслан,
деревенька
с
т юр кским
именем
Аксако ве
(Ак Су = «белая
вод а »), и оттуда зачалось как бы
самозарождение
заново,
забил
но­
вый
родник
русской
культуры,
кото­
ры й,
в
сущности,—
как
раз
самы й
древний,
народный,
коренный:
его
толь ко
в ыпро стать
было
надо
из
коросты-покрытий,
от
налетов
и
на­
носов
з ападны х
ве тр ов- вея ний,
чт об
он,
льдяно-чистый,
забил.
Но
ему
на до
бы ло
помочь:
сам
по
себе
крестьянский
народный
дух,
заг н ан­
ный
бу дто
надм енн ой
официальной
культурой
сверху,
а
также
европей­
скими
увлечениями
умников-роман­
тиков
в
«невежество»
и
«отста­
лость»,—
был
и де ологи че ски
б езг ла­
сен
и
нем,
как
Тургеневский
Гер асим
из
«Муму» . Ко му-т о
именно
из
выс­
ше го
интеллектуального
слоя
над о
бы ло
к
нему
приступить,
откопать,
первоценность
его
ум ом
о бо сно­
ва ть:
р усск ие
древности,
фольклор,
быт,
обычаи
—
как
органически,
естественно
выросшие
(а не искус ­
ст венно
форсированно,
как
пе тр о вская
цивилизация).
Эта
культура
прила­
ж ена
к
местной
природе,
душу
Ро с­
сии
выражает:
ри тм
ее
песни,
п ла­
вный
и
тягучий,
как
разлив
ее
рек,—
совсем
иной
такт
времени
бытия
и
истории
знаменует,
нежели
француз­
ские
прыгающие
трехдольные
ри т­
мы
«са ира», иль квадратные по ­
строения
даже
Бетховенской
м узы­
к и...
Конечно,
этого
не
слышно
в
«Российской Европии»
Петербурга,
но
вот
в
усадьбе
да
в
М оск ве-
матушке
сие
разборчивее.
Вообще
диалог
столиц
= диалог
идеологий.
Петербург
—
в
углу
Рос­
сии,
где
она
клином
со шл ась
(и где
на
нее
тевтонская
свинья
к лин
к ли­
ном
нат ы калася ).
Посередь
России
—
Москва.
Она
—
сердце.
Петер­
бург
—
«окно в Европу».
О кно
—


г лаз
избы.
Глаз
—
на
го лов е.
Выхо­
дит :
Петербург
ес ть
голова,
ум,
про­
мо згл ый
мозг;
Москва
—
сер дц е,
ду­
ша
России.
Мо сква
—
матушка,
а
Питер
—
бат ю шка.
Россия
ес ть
на
Земл е
страна
ра с се янного
бытия
по
преимуществу,
бесконечный
п ро­
стор,
где
Свет ер
(свет +
ветер)
гу­
ляет
и
люби т
Мать-сыру
землю.
И
вд руг
ей
задана
т акая
крепь,
как
го­
род
кам ня
Петер-Бург
(«петра», по-
гречески,—
«камень»; «бург»,
по-
немецки,—
«крепость») —
кулак,
острие,
приемно-излучательная
ан­
тенна,
где
вол ны
Е вропы
улавлива­
ют ся
и
з ападное
влияние,
и
где
энер­
гетика
России
со би ра лась
в
цивили­
зац ию
и
снопом
из лу чал ась
в
мир
(отсюда пошла и революция затем
—
как
отв ет ный
Западу
импульс:
что
посеешь...).
Но
Петербург
не
ес ть
Ро сс ия.
И
оста тн яя
Русь
не
е сть
Россия.
Ро ссия
осуществляется
как
бес ко нечн ый
диалог
Пет ерб ур га
и
Рус и,
города
и
дороги.
Прочтите
«город»
на об орот
—
выйдет
«дорог» -а:
они
ант ипод ы.
Пок а
не
был о
Пет ербу р га,
Нов ь-
гор од
ту
же
функцию
на
аналогич­
ном
месте
в
угл у
Росси и,
на
воде
Ильмень-озера,
исполнял.
(Ведь и
Петер бу рг
есть,
по
ид ее
своей,
Но­
вый
го р о д, «юный град».) Не Новго­
род ,
так
Петербург,
но
св ято
место
пусто
не
бывало...
И
вот
долго
назревавшее
со быт ие
на
Руси
произошло
в
Мос кв е,
и
ум­
ным
голосом
Аксаковых
так
во зго-
ворила
н арод ная
субстанция-душа,
вспоминая
Петров
переворот
и
е ло-,
вно
предчувствуя
последующий:
«Русская земля подверглась внезап­
но
страшному
внешнему
и
внутрен­
нем у
насилованию.
Рукой
палача
со­
влекался
с
р ус ского
че лове ка
образ
русский
и
напяливалось
подобие
об-
щеевропейца.
Кров ью
по лива лись ,
спешно,
без
критики,
на
веру,
выпи­
санные
из- за
гра ницы
семена
циви­
лизации.
Все,
что
толь ко
носило
на
с ебе
печать
народности,
было
преда­
но
осмеянию,
пор уга нию ,
гонению;
одежда,
об ыча й,
нравы,
самый
язык,—
все
бы ло
искажено,
и зуро до­
вано,
изувечено.
Народность,
как
ртуть
в
град усн и ке
на
морозе,
сжа­
лась,
сбежал а
сверху
вниз,
в
ниж ний
сло й
народный;
правильность
кро­
вообращения
в
общем
организме
приостановилась,
его
духовная
цель­
ность
нарушена.
Простой
народ
притаился,
замкнулся
в
себя,
и
над
ним,
ближе
к
источнику
власти,
сло­
жилось
общество:
во льн ые
и
нев ол ь­
ные
отступники
его
ду ха.
Русский
н арод
из
взрослого,
из
полнопра­
вного,
у
се бя
же
до ма
попа л
в
мало­
летки,
в
опек у
(под «ру ков о ди тел ей»
= «детоводителей»-«п ед а гогов»
—
хоче тс я
вставиться.—
Г.Г. ), в школь­
н ики
и
слуги
иноземных
всяких,
да­
же
духовных
дел
мастеров...» Так в
Речи
о
Пушки не
в
1880 году Иван
Аксаков
описывал
русскую
духо­
вн ую
ситуацию
ко
времени
Пушки­
на
и
к
началу
их,
сл авя нофило в,
деятельности.
Что
же
дел ать ? «Но обращаться
вспять
бы ло
уже
нельз я, —
да
и
не­
желательно.
Ост ав ало сь
идти
вп е­
ре д,
овладеть
сокровищами
и
оруди­
ями
европейского
просвещения
и
трудным
по двиг ом
самосознания
расторгнуть
ок овы
народного
ду ха,
воссоединить
разрозненные
слои,
одн им
сл о вом,
возвратить
русской
народной
жизни
свободу,
цел ьно ст ь,
правильность
и
плодот ворн ос ть
са­
мобытного
органического
ро ст а».
Зн ач ит,
принимается
совершив­
шееся
уже
как
факт
и
и щется
линия
труда
и
методы
в
сих
условиях.
Если
«европеизация»
шла
рывком-
скачком,
пос пе шно -су до рожным
пе­
ре во ротом
сверху
и
с
насилием,
а
поприще
и
оруди е
было
—
Госу­
дарство,
то
теперь
поприщем
дол­
жно
ст ать
Общество:
чтобы
то
псевдо-общество
из
св етско й
черни
и
чиновных
столоначальников,
что
се­
бе
во
рычаги
и
приводные
ремни
сформировало
Государство
для
п ро­
в еде ния
своей
пол итик и
в низ,
в
На­
род ,
сменилось
Обществом
др уг ого
обр аза
и
родника:
свободно­
тв орче ски е
о бъе дин ения
час тных -


честных
людей,
корпорации
созда­
телей,
а
не
проверялыциков-ре-
визоров-распределителей
готового
и
отнятого.
А
это
медленно
и
т ер пели­
во
дел ает ся
пл авн ым
ритмом
При­
роды,
к отор ая
«не терпит скачков».
И
вот
Ив ан
Аксаков
этим
делом
занимался
всю
жизнь:
и
на
службе
сн ачал а
пытался
честным
чиновни­
ком
быть,
но : «я решительно убе­
ждаюсь,
что
на
службе
можно
пр и­
носить
тольк о
две
пол ьзы: 1/ отри ­
цательную,
т.е .
не
брать
взятки;2/
частную,
и
тольк о
тогда,
когда
по­
зв оли шь
с ебе
нарушить
за кон ». Тог­
да
вышел
в
отставку
и
стал
ткань
Общ ест ва
упо рно
ткать:
то
как
пу­
блицист,
р едакт ор
и
и здат ель
жу р­
налов
и
га зе т: «Московский сбор­
ник», «Русская
бесед а», «Парус»,
«Дело», «День», «Москва», которые
з апре щал ись
цензурою,
но
по ддер ­
жива лис ь
снизу,
на
средства
русско­
го
ку пе чества
(Третьяковы,
М ор озо­
вы:
чтил
Аксаков
их
и
це нил
в
них
настоящих
и
будущих
меценатов,
кто
п отом
и
частные
оперы,
и
гим­
назии,
и
университеты
открыл,
что
неподконтрольны
чиновному
«про­
св ещен ию»
Государства).
Он
ра то­
вал
за
са моб ытны й
облик
русских
«провинций»
—
в
статье
«Об об­
ще ств ен ной
жизни
в
губернских
го­
рода х»: чтоб Казань и Пермь,
Аст рах ань
и
Са рат ов
—
имели
«ли ­
ца
необщье
выраженье».
Ив ан
Аксаков
—
именно
славяне
(а не просто русо)-фил :
чехи,
болга­
ры,
сербы
и
другие
«братья -с ла вяне »
в
составе
Австро-Венгрии
и
Турции
были
его
постоянными
корреспон­
дент ам и.
Он
с тал
инициатором
со­
здания
в
России
славянских
благо­
творительных
комитетов;
на
по­
жертвования
частных
лиц
многие
получали
образование.
А
когда
вос ­
стали
Сербия,
Черногория,
он
орга­
ни зо вал
отряды
русских
доброволь­
цев ;
после
освобождения
Б олгар ии
в
результате
Р усск о-туре цкой
войны
1877—1878 годов благодарные бол­
гар ы
выдвинули
его
кандидатуру
на
болгарский
престол
(он отказался) .
Имя
Ивана
Ак сако ва
—
родное
в
Болгарии.
Вот
и
мой
отец,
Димитр
Гачев
из
Брацигова,
что
у
подножья
Родопских
го р,
окон чи л
в
1920 го­
ду
в
Т ата р-П азард жи ке
г имназ ию
«Иван Аксаков» .
Ив ан
Аксаков
—
первый
общест­
в енный
дея т ель
по
преимуществу
в
Ро с сии.
Он
был
и
идео ло г,
и
писа­
тель
(поэт и публицист), но таковые
у
нас
не
внове.
А
вот
фигура
орг ан и­
затора,
общественного
дея те ля
—
пи он ерс ка.
ilS15151S15lSl5lS15lSl5l5lSl51§lSlSl31Sl31Sl§lSl5l3lSlSlSl5lk 42


6ПГ Лев
^Лиолстой
Лев
Т олстой
(именно так:
с
и ме­
нем
—
слух
душ и
требует
его
н аз­
ват ь)
—
это
Ясная
Пол ян а,
это
«зе­
леная
палочка»
—
полюс
Петербур­
гу
(эпицентру Кесарева мира)
да
и
Мо ск ве:
Мо сква
= мордва и та­
тарва
и
братва
— собирательное
су­
ще с твите льное ,
собор-сход
общины,
утопляя
личность,
в
чем
и
был
ак­
це нт
сл авянофил ов-«почвенников».
Сме ш но:
они
еще
за
почву
ратовали,
сид я
в
гостиных
и
на
улицах;
а
чего
бы
прямо
не
сесть
на
зем лю
—
и
ее
сока ми
дух
и
слово
питать,
без
л иш­
них
со
«западниками»
словопрений
и
доказательств?
Тем
более:
кусок
зе мли,
сл ава
Бо гу,
свой
есть ,
не
отнят-экспроприирован.
Этот
же
—
предельно
заземл ил
ру сск ий
Логос:
на
лугу
Яс ной
Поляны
его
возделы­
в ал.
Толстой
—
как
русский
н арод
в
описанной
им
войне
с
французами:
не
спросясь,
как
по
пра ви лам
в
по­
добных
случаях
поступали
другие
(именно:
нет
«подобных случаев», но
каждый
человек
и
пу ть
его
—
бесподобный
случа й!
Вот
за явле ние
То лстого
в
об щее
миропонимание!),
берет
первую
попа вшу юс я
дубину
и
гвоздит
ею
—
сам ,
а
не
спросясь
ни
у
Государства-власти,
ни
у
Общества-
схо да- ар тели ,
ни
у
Гражданства-
зако на,
а
л ишь
у
своего
здра вог о
смы сла
и
со-вести
(в камертоне с
Богом-Бытием).
Самолично
и
само­
начально.
Т олстой
—
это
воистину
русский
человек
в
его
максимальном
разв и­
тии:
так
Гоголь
про
П ушк ина
гово­
рил,
но
тот
не
успел:
меньше
полу­
жизни
толстовской
прожил
(37 —
против
82: патриарх Толстой на пра­
вах
вет хоз авет ных
у
нас;
а
долг оле­
тие
—
б ла го слов ение
Божи е
и
П ри­
родо-народное).
Да
и
не
так
еще
Пушкин
верил
своему
«я», но «хоро­
в ой»
бы л:
поэзия
ег о,
во
многом,
—
не
«лирика», а « м ел ика»: для вас,
о
др уги!
—
и
от
ва с;
народен
он
был
через
посредство
своего
круга-схода
братии
(друзья Лицея.. .).
Толстой
—
предельный
индиви­
дуалист:
мое
«я»
напрямую
вы ра­
жа ет
и
народ,
и
страну
Россию,
и
Природу,
и
Бо га,
так
что
и
не
надо
ни ка ких
посредников
—
в
в иде
ко л­
лектива
единомышленников,
апп а­
ра та
государства
и
его
законов,
нау­
ки
и
цер кви .
Че ло век
всесторонне
одарен
Бытием,
и
Богом,
и
Р аз­
умом,
и
Природой
—
и
сам
наибо­
лее
верно
может
обо
в сем
судить
и
жизнь
построить.
Только
в
«я», сли ­
том
с
Бытием,
—
гарант
Истины,
а
во
все м
оста льн ом
—
примесь
л жи,
нечестности,
зла
и
безобразия
в ме­
сто
обр аза
Божия.
Н е даром
же
он
придан
не
к оллект и ву,
а
именно
от­
дел ьн ому
человеку.
Вот
в
э том
его
«так в чем же моя
вера?»—
и,
как
таран ,
он
пер
во
все
об ласт и
быт ия
и
духа,
свой
след
мо­
г учий
пролагая:
в
гостиной
—
неук­
лю ж,
как
Пь ер , «анфан террибль»,
43 IS151S15151S151SIS151SISIS1SISIS1513151SIS1S151S151SISI§IS151


одинокий
медведь,
кто
ни
с
кем
дру­
жить
не
мог
—
по
сверхкрупности
своей;
но
в
берлоге
ему
яснополян­
ско й
залечь
и
там
с озда ть
и
свой
народ
(народил народ детей-л юд е й),
и
свое
го су дар ство
и
просвещение
(сам барин
—
закон
навел
и
школу
открыл,
и
педагогику
развил
есте­
ственно-здравомысленную), и свою
пис ьме ннос ть- лит ера ту ру:
Библия
-
«книги»
им
содеяны
(«Война и мир»
-
«Илиада»
р у сска я; «Анна Карени­
на»
—
аналог
всему
европейскому
роману
и
т . д.), вплоть до своей рели­
ги и:
как
Л ютер
выступил,
ре форм а­
тор
христианства,
и
создал
свою
ра­
ц ион ал ис тичес кую
систему
—
«тол­
с тов ст во». Да,
только
своя
планета—
Я сная
Полян а
—
его
мо гла
выдер­
жать,
где
он
при пал
к
Земле,
как
Антей,
и
насасывался
п рямо
от
сись­
ки
П ри роды
всеми
си лами,
со ками
и
умом.
Более
того:
постепенно
пр и­
тянул
туд а
и нте рес
целого
мира
—
и
с оздал
там
не
тольк о
духовную
сто­
лицу
(куда,
как
в
М екку,
на
поклоне­
ние
п от ян ули с ь), но и авторитет вла­
сти ,
так
что
Блок
говорил:
в
России
два
царя:
один
—
в
Петербурге,
д ру­
гой
—
в
Ясной
Поляне.
Вот
что
мож ет
один
человек,
ес ли
пов ер ит
с ебе
до
конца,
а
не
будет
ст ара ться
«как все». Пра в да ,
в
на ча­
ле
жизни
Левушка,
сиротка,
тянулся
быть
«как все»
—
быть
человеком
как
по лож ено, «комм иль фо»: и
бреттерствовал,
и
офицером
был
ге­
ройским:
доказывал
себе,
что
он
не
хуже
других
во
всем,
а
в
норме
(даже
в
пис ате льс тве
—
таков
был
им­
пульс
его
первых
повестей);но,
осво­
бодясь
от
этого
комплекса
неполно­
ценности
перед
сре дн ей
мерой,
ри­
нулся
д альше
и
глу бже
и
в ыше:
вз ял­
ся
за
невиданные
доселе
в
России
задачи
и
осуществил,
и
обрушил
их
на
пораженное
человечество
—
вот
первый
мировой
в клад
русского
ге­
ния
и
мысли
и
творчества!
Ибо
До­
ст оев ский
вз о йдет
в-восприятие
За­
па да
и
Вос то ка
п озже,
через
п ролом
Т олстог о
и
Ч ехо ва;
потом
и
Гоголь,
а
ныне
и
Пушкин...
Да,
Пушкин...
Дантесом
Франция
отомстила
России
за
свое
поражение
в
1812 году (и бо
убиение
Пушкина,
«Солнца русской поэзии», —
равно­
мощно,
если
не
по бо ле,
победе
иль
поражению
в
во йне); но вот Толстым
Ро ссия
снова
в зяла
реванш:
сочинив
на
м атер иале
той
войны
св ою
на­
цион альну ю
«Илиаду»
—
эпопею
«Война и мир».
И
э тот
текст
= со-
Бытие,
все
б олее
будет
оттеснять
ту
во йну
в
важности:
ибо
он
—
всегда-
шен,
а
той
—
уж
нету...
Кто
ж
он:
западник?
славяно­
фил?..
—
Пр имени тел ь но
к
его
ги-
гантству
смешон,
лилипуч
эт от
во­
прос.
Как
же
не
«западник», когда
пол-«Войны
и
мира»
по-французски
написаны,
и
весь
он
вышколен
за­
падной
к ульту рой :
Ру ссо,
Кант,
Б ет­
ховен,
и
ари с тократ
высшего
света,
и
в
курсе
вс ех
новейших
и дей
в
евро­
пе йско й
цивилизации,
и
на
все
от­
кликался?
Как
же
не
«почвенник»,
коли
всю
жизнь
на
земле
хозяйство­
ва л,
как
мужик-кулак,
и
уж
кто
душ у
народа
и
быт
п олуч ше
его
знал?
Как
же
не
р у сский,
когда
из
столбовых
б ояр
род
е го?
С
кем
же
ему
еще
сверяться,
за
умом-разумом
идти?
Т олько
Бог
Сам
—
ему
равномо­
щ ен,
а
никакое
не
учреждение
л юд­
с к ое :' будь то позиция партии или
класса,
или
учение
науки,
иль
мани­
ф ест
ис кус ства .
Все
он
т уто шнее
ск альп елем
своего
ум а- тал анта
про­
бу ра вил
—
и
простые,
народно
вер­
ные,
и
первичные
слова-мысли
добыл-сказал...
Т о-то
священный
трепет
охв атыв ал
приходящих
в
Яс­
ную
П ол яну:
жи вое
божество!
И
не­
уж то
—
ум ре т? (Горький хорошо об
э том
—
в
очерке
«Лев Толстой» .)
И
потому
внутри
н его
всю
жиз нь
—
ужас:
как
же
так?
Я
—
Лев
Толстой,
сто ль
совершенный
и
великолепно
выделанный
экземпляр
человеческо­
го
рода,
выш е
ко торог о
не
бывает:
воистину
Сверхчеловек,
Бого-чело-
век
почти
(или человеко- Б ог,
сата­
нинск и й,
гордынный?)—
и
должен
умереть,
как
последняя
падаль-
б ук ашка - вето шк а? (Раскольников


вопрос
—
узнаете?).
Его
брань
—
высшая:
метафизическая,
а
не
п ро­
сто
историческая
и
логическая
и
по­
литическая.
Он
попытался
некий
аб­
солютный
«модус вивенди» (способ
жить)
разви ть,
примерный
в сем
людям,
и
ежемгновенно
проверял
себя,
с вою
сейчас
скорость
и
н ап рав­
ле ние
—
в
дневниках,
как
с
гироком­
пасом,
заверченным
на
ось
Аб солю­
та
с
первых
шагов
жизни.
Дневники
То лстог о
—
это
такая
же
гигантская
литера тура,
что
уравновешивает
его
писания
наружу,
на
люд, «урби эт
орб и » (городу и миру).
А
тут
—
стенание,
борь ба
с
адом
своей
нату­
ры.
Чем
более
ос тр
и
судящ
его
вз гляд
на
установления
ми ра
се­
го,
—
тем
более
ср ы вает
он
«все и
всяческие
маски»
и
с
с ебя
само го ,
и
поползновения
притворства
в
себе
обличает.
Непрерывная
чистка
ло па­
той
мысли
и
слова.
Покаяние.
Сам
себе
ассенизатор.
И
потому
при
всей
своей
удачливости
и
цар ственн о м
великолепии
(на взгляд толпы)
он
с ебя
чувствовал
—
на
дыбе,
распя­
тым,
особенно
последние
30 лет жи­
зн и.
Голгофа
Достоевского
был а
од­
нократна
—
и
зато
в
душ е
сво ей
прочую
жизнь
ч у вств овал
комфорт,
рай
и
спасенность.
А
у
этого
она
целую
жизнь
зан ял а.
И
все
стр ада л,
что
не
мог
предельно
пос тра дать,
что
ес ть
зав ет ное
—
в
сердце
ру сс ко­
го
человека.
И
потому
под
конец
—
взвыл
—
и
сорвался,
как
зверь,
убежать-умирать:
р асст ат ься
со
всем!
Х оть
на
миг
последний,
но
привести
свою
жизнь
в
соответствие
со
своими
провозглашенными
прин­
ципами:
о тказ
от
собственности,
нестяжание...
—
как
птич ка
Божия,
довериться
Бытию.
А
это
ему,
кто
всю
жизнь
полагался
лишь
на
себя,
хозяин
и
на
з емле
и
в
Духе,
—
как
униз ит е льно
и
трудно
во зм ожно:
вд руг
встать
в
полну ю
зав исимо ст ь
от
подачки
Бытия,
л юде й?..
Да,
распят
он
еще
был
и
на
про ти­
воречии:
его
учение
требовало
бро­
си ть
все
и
ид ти,
а
он
ос тавал ся
во­
ждем
в
народе
семьи-семени
своего
и
заб ил ся
в
нору
Ясной
П оля ны!..
Но
терпя
анафемы
и
насмешки
от
всего
ми ра
и
постыднейшие
укоры
в
себе
самом
от
сов ес ти
—
и
тем
не
м енее
не
сходя
с
места,
он
тем
са­
мым
отд ав ал
на
посрамление
сам
Ум
свой,
ко торым
все
св ое
учение
развил,
—
и
пр едставал
как
новый
Иван-Дурак,
как
глупец
самонад-
менный,
т.е.
покорность
и
кротость
перед
Быт ием
и
Жизнью
как
высшей
инстанцией
в
сравнении
со
всякой
людской
теорией
(вплоть до религии
общей
и
веры
с во ей),
—
явил.
Потому-то
Ромен
Роллан,
один
из
его
восторженных
корреспондентов,
впоследствии
дал
ж изне оп исани е
То лстог о
в
цикле
«Героические жи­
зн и»
наряду
с
Микеланджело
и
Б ет­
ховеном.
Да,
на
подвиг
противоре­
чия
Разуму
пошел
пре де льный
ра­
ционалист
Лев
Толстой
—
и
тем
высшую
правду
Живой
Жиз ни
(«Бо­
га
Жи ваго ») на своей шкуре под­
тв ерд ил.
И
правомочие
семьи
св оей
на
дом
и
собственность
и
жить
в
аристократической
бездеятельности
и
утонченности;
и
разумность
ли те­
рату ры
и
пе чати,
и
форм
г ражда н ст­
венной
и
ре лигиоз но й
жизни
(раз че­
рез
их
посредство
влиял
на
мир
и
умы-души
людей:
свое
издательство
«Посредник»
имел
с
Че ртко вым
=
сво им
Чортом
домашним,
Меф и­
стофелем
—
во
секретарях). Ибо для
Ро сси и,
ко торая
из
пещерности
на
весь
эт от
счет
толь ко
в ылази ла
из
дремучести
Небытия,
дра г оце нны
б ыли
эти
начавшиеся
формы
пози­
тивной
жизни,
еще
слабый
покров
ее
сыроземно-энтропийной
слизи:
пусть
и
дурацкая
пл есень ,
но
уже
—
орга н изм
человечества
и
его
форм
об итания :
семья,
закон,
то
же
гос у­
дарство
и
церковь,
наука
и
искус­
ство.
И
это
все
бросить
в
тартарары
и
аннихилировать
в
анархизме
по­
следовательного
логицизма?..
Не т,
последней
кишкой
некоей
в
св оем
существе
чуял
Толстой,
что
не
впра­
ве
этого
дела ть ,
—
и
т олько
под
конец,
на
миг,
акту ализов ал
свой
бу нт.


едоров
Толсто й
яв ил
ужасающую
мощь
одного
человека:
и
целый
н арод
на­
родил,
и
автор
индивидуальной
ци­
вилизации
—
самообслуживание!
Все
мо гу
сам!
Только
одного
не
мо­
гу:
Смерть
одолеть.
И
вот
на
этот,
уже
предельный
рубеж
доступного
человеку
усилия,
до зрел
выйти
рус­
ский
Дух
—
в
Н ико лае
Федоровиче
Федорове.
«Последний
же
вр аг
истребится
—
смерть!»—
ск азано
в
Евангелии.
И
Божьею
силою.
Но
это
—
к огд а-т о!..
А
пока
что
же?
Будем,
как
не
вз оше дшие
в
разум
истины
несовершеннолетние
дети,
развлекаться
бирюльками
ци вил иза­
ции,
у слаж дая
се бя
и
жен
ко мфо р­
том ,
играя
ум ом
в
бесплодную
на у­
ку,
или,
что
еще
хуже:
злым и
детьми
ополчаясь
друг
на
друга
—
война­
ми?
И
все
р ади
того,
чтобы
по-
жрать-понаслаждаться
повкуснее
—
и
умереть,
в
гн ой
превратиться?..
А
что
если
с об рать
все
достиже­
ния
р азум а,
науки
и
техники,
во­
ображение
и
творчество
и ску сс тва,
упование
и
чаян ие
ре лиги и
—
и
со­
во ку пным
че ло веч ес твом
всем
вме­
сте
ринуться
на
одоление
смерти?
Ведь
вот
корень
зла
и
греха!
Каб ы
не
стеснен-придавлен
человек
был
сроком
миз ерн ым
своей
жизни,
—
с тал
бы
он
на
ближнего
во
вра жде
устремляться?
В
той
из вра ще нной
воле,
что
Достоевский
по дп оль ный
человек
выск а зал: «а мне бы лишь
по
св оей
по
глупой
в оле
пожить»?
Хотя,
может,
и
ста л
бы...
Своб од а
воли
(даже дурной)
дороже
Вечной
жизни
—
может
быть...
Отчего
же
люди
в ыби рают-п ри ни мают
свобо­
ду: «Свобода или Смерть!»?
Но
это
как
раз
ге ро изирую щий
лозунг
доселешнего,
подросткового
состояния
мира
и
пон ятий
людей.
И
что
это
за
«смелость»
—
убогая:
смел о сть
уничтожения?
Давайте
вы­
берем
и ную
смелость
—
творчества!
Если
нам ,
че лове ка м,
для
ус илен ия
энергии
деятельности
так
уж
обяза­
тельно
ну жен
обр аз
Вра га
(враг лич ­
ный
вызывает
прилив
сил
у
меня ;
«враг народа»
—
у
трудящихся
масс,
дабы
сплотились
теснее
вокруг...;
«вражеское окружение»
—
чтобы
сти м улиро ва ть
па три оти зм
и
оборо­
носпособность...), так какой же Враг
пр евыш е
и
в сех
нас
о б ъед иня ющее?
—
Смерть,
цар ящ ая
в
Природе.
Так
о став им
р аз ъедин яющ ие
нас
счеты
и
цел и
—
и
весь
ум,
и
силу,
и
труд
собер ем
и
двине м
на
одоление
Сме р ти.
В
этом
общем
деле
всех
на­
родов,
эпох,
личностей
и
пр офе с­
сий
—
о бъе диним ы
все :
и
верующие,
и
социалисты-атеисты,
и
художники,
и
инженеры.
Ведь
нужно
разгадать
устройство
Природы:
отчего
там
за­
кон
Смерти
заправляет,
вы рв ать
ее
жало,
и
заменить
рож ден ие
су щест в
сотворением
их
с
п ом ощью
ума,
труда
и
творчества:
даровое
пр евр а­
ти ть
в
трудовое.
То
Преображение,
что
с ули тся
человеку
Божьей
волею
в
конце
времен,
воспринять
как
за­
il3131S13131SlSl51S13l3I515l5l315lSlSlSl3ISlSlSl31SlS13l5l31k 46 131SISIS151S1S15151S151515151 51SIS151 SIS15151S1S13131SIS13151


дание
в ысшее
нам
же
—
как
сора-
ботникам
Богу
в
Его
сверхзамысле
о
Бытии.
Но
это
еще
пол-идеи
Федорова,
лишь
ее
начало:
дост игн у ть
людям
нек огд а
л ичного
бессмертия
—
об
это м
мно гие
мечтали,
да
и
все
роб­
ко...
—
Ну
а
наши
отцы,
родители,
предки?
—
зада ется
следующим
во­
просом
Федоров.
—
Нравст венн о
ли
это
будет
нам
в
земной
рай
взой­
ти
—
на
костях
предшествующих
поколений,
кто
нам
жиз нь
дал?
Не
есть
ли
нам
высший
долг
—
воскре­
ш ение
отцовЧ
И
это
дело,
которое
лишь
Божьей
чу десно ю
си лой
меч­
тается
быть
осуществленным
в
кон­
це
вре ме н,—
поставить
целью:
туд а
направить
Ис тори ю
и
из обре тате ль­
ность
чел ов еч еског о
гения?..
«Я не отрицаю,
что
ва ша
и дея
безумна,
—
ск азал
одному
ученому
з намени т ый
физ ик.
—
Но
достаточ­
но
ли
она
безумна,
чтобы
бы ть
к
том у
же
еще
и
ве рно й?» Так вот идея
Федорова
—
име нно
так ов а.
Ее
вер­
ность
—
не
в
со пос та вл ении
с
фак­
тичностью
и
наличным
положе нием
«вещей»
в
П ри роде
и
мире
Истории,
а
как
Пр о ект', то самая верная Выс­
шая
цель,
что
может
быть
ч ел ове­
чеством
поставлена
перед
собой,
как
курс
и
направление.
Есть
в
философии
Канта
«регуля­
тивные
ид еи
разума»:ихфункция
—
не
ис тина -е с тина
(то,
что
есть ), ее
д ать-д об ыть,
но
организаторская:
они
даю т
на пра вле ние
поис к ам
истины,
исследованиям
и
тр удам .
И
в
их
прожекторе
все
факты
и
истины
обретают
слепяще
неожиданный
смысл,
передумывается
весь
опыт
и
труд,
история
и
теории,
в
ней
бывшие.
И
действительно,
когда
Федоров
вы шел
на
эту
дерзновенную
цель,
она
стала
вышкой
миропонимания,
с
которой
по-новому
объясняются
эпохи
и
соб ыт ия
истории,
ее
движу­
щие
си лы;
и
смысл
искусства
(как
попытки
«мнимого воскрешения») и
религии
(культ предков), и обряд за­
хоронений
(на хранение с целью во­
скрешения
некогдашнего), и все фи­
лософские
системы,
и
быт-обычаи
народов,
и
психология
поведения,
и
внутренний
мир
ли чно сти.
Человек
понят
именно
как
Сын
человеческий,
а
значит,
повернут
его
дух
—
к
Отцам:
не
себ я
р ади
и
свое­
го
эгоистического
самоосуществле-
ния
жить
и
трудиться,
а
име я
по ка­
янн ый
д олг
в озда ть
умершим.
При
такой
установке
ис чеза ет
соперни­
чество
между
л юдьми
и
народами
в
современности:
по
от ноше нию
к
От­
цу
человек
человеку
—
брат.
Сы-
новс тво
отц ам
порождает
само­
чувствие
братства.
И
так
можно
о си­
ли ть
то
«неродственное состояние
мир а», в котором пребывали и ныне
находятся
л юди,
нар од ы.
Отпадают
национализмы,
ар мии
п рев раща ют­
ся
в
«естествоиспытательную силу».
Когда
будут
воскрешены
мириа­
ды
прошедших
людей,
им
не
хватит
места
на
Земле,
и
надо
о свои ть
Кос­
мос
—
для
расселения.
Вдохн ов ле н­
ный
Федоровым
Циолковский
и
изо­
брел
в
это м
устремлении
ума
прин­
цип
ракеты.
«Не будет чрезмерным
желание,
—
писал
Федоров,
—
что­
бы
если
не
кажд ая
об щина
и
во­
лость,
то
хотя
бы
каждый
уе зд
имел
такой
во зд ушный
кр ейсер
для
иссл е­
до в ания
и
новых
оп ы тов.
Это
было
бы,
так
сказать,
приглашением
вс ех
умов
к
открытию
пу ти
в
небесное
пространство.
Долг
воскрешения
требует
такого
открытия,
ибо
без
обладания
н ебесн ым
пространством
невозможно
од новре ме нное
су ще ст­
вова н ие
поколений.
... Этот великий
подвиг,
который
пре дс тоит
совер­
шить
человеку,
заключает
в
себе
все,
что
ес ть
воз вышенно го
в
войне
(от ­
ваг а,
с а моо твер же ние), и исключает
вс е,
что
в
ней
есть
ужа с ного
(лише­
ние
жизни
се бе
подобных).
Человечество
должно
б ыть
не
п раздн ым
пассажиром,
а
прислу­
го ю,
экипажем
нашего
зе много . ..
корабля»...
Слова
эти
—
из
основного
труда
Федорова,
который
озаглавлен:
«Вопрос о братстве,
или
родстве,
о
il§l5l31§l5lSl515l5151SlS15lSlSl5l5lSlS15lSlSl51SlSl3l513lSlk 47 IS151SISIS15151S1315151S1S151SIS1S15151SISISISIS13151SISI§151


причинах
неб ратск ог о,
неродствен­
ного,
т. е.
немирного,
состояния
ми­
ра
и
о
средствах
к
восстановлению
родства.
Записка
от
неу ченых
к
уче­
ным ,
духовным
и
светским,
к
верую­
щим
и
неверующим».
Об
э том
н аз­
вании
Толстой
сказал ,
что
оно
«как
бы
вы воро че но
из
его
души».
Учение
Федорова
д ает
высшую
систему
идей
человечеству
на
все
вр ем ена
—
и
прежде
всего
нашему,
что
в
своих
расчленениях
и
а нт аго­
низмах
капитализмов
и
коммуниз-
мов,
национализмов,
ре лиги й
и
атеизмов,
—
лишь
под
так ими
з на­
мен ами
может
сплотиться
на
п оло­
жит е льное
Общее
дело,
а
не
просто
из
животного
ст раха
всепогибели
от
атомного
взрыва...
Эт от
мотив,
хоть
как
к нут
и
бич,
пусть,
конечно,
де йс тв ует:
но
он
постыден,
если
вспомнить,
какие
высокие
принципы
были
дан ы
человеку
на
воспитание:
Любовь,
И ст ина,
Свободная
воля,
Образ
Божий...
—
и
что
же
он
сумел
со
в сем
этим
сделать?
Не
вн ял,
а
снова
лиш ь,
как
скотина,
тварь
дро­
жащая,
из
ст раха
боли
и
смерти,
может,
об р азу мит ся?..
Кто
же
эт от
великий
п ро рок?
—
Побочный
сын
князя
Гагарина
(про­
роча
и
Гагарина
перво-космонавта),
родился
в
1829 году,
учился
в
Ри-
ше лье вск ом
лицее,
потом
учительст­
вовал
в
провинции
под
Москвой
—
в
Богородске
и
Боровске;
а
гл авну ю
жизнь
провел
как
кн ижн ик
в
Румян­
цевском
музее
(ныне Библиотека
имени
Л енина )
—
умопомрачитель­
но го
об разов ан ия
и
знаний
человек-
консультант
по
всем
в оп росам
куль­
туры.
Аск ет
и
одинок,
спа л
на
сунду­
ке,
х одил
в
«кацавейке»
и
жалованье
раздавал.
То
есть,
предельно
у ма­
лился
в
сво ем
«я» (антипод Толсто­
му,
кто
к
нему
влекся
и
боялся
к ого
единственно
из
лю д ей ); даже пред­
лагал,
чтобы
его
учение
было
вве­
дено
в
мир
под
именем
уже
з на­
менитым:
Достоевский,
Толстой,
Вл.
Соловьев
чтоб
с
ним
выступи­
ли...
Не
им ел
авторских
а мб иций;
а
когда
после
его
смерти
б ыла
из дана
«Философия общего дела»
его
уче ­
никами
Кожевниковым
и
Петерсо­
ном ,
она
бы ла
«не для продажи»,
бесплатна
—
ну
и,
у вы!
—
в
несколь­
ких
сотнях
экземпляров.
А
ко гда
почти
через
сто
лет
наш лась
женская
душа,
его
постигшая
и
воскресив­
шая:
подготовила
и
издала
том
Фе­
дорова
в
сер ии
«Философское насле ­
д ие»
издательства
«Мысль», в 50
т ыс.
экз.1, —
как
постыдно
ополчи­
л ась
н аша
фарисейская
идеологиче­
ская
«общественность» (в 1982-85
го­
д ах,
под
самый
конец
периода
«за­
стоя»)—
на
«скандал»
из дани я
сего
«мракобеса»!..
Всел енск о е
построение
Ф едор о­
ва
—
щемяще
русское
по
своей
инто­
на ции,
ло гике
и
ш кале
ценностей...
Куль т
Воскресения
—
за
сче т
Жи­
з ни.
И
в
самом
деле:
на
Руси
—
будто
застенчивость
и
сты д
жить,
и
р асст ают ся
с
жизнью
не
так
трудно
(героизм русского солдата,
и
полко­
водцы
не
щадят
жертв,
и
даже
будто
х вастаю тся
у
нас
20 миллионами
ж изне й,
заплаченных
за
великую
По беду
и
с лав у. ..).
Если
в
зап ад ном
христианстве
главный
пр аз дник
—
Рождество(=Жизнь), то у нас—Пас­
ха
(= Смерть и Воскресение).
И
сгу­
с ток
учения
Федорова
«Супрамора­
л изм»
—
это
«Двенадцать пасхаль­
ных
воп р ос ов».
У
нас
чт ут
не
Бога
Жив а го,
а
Бога
Распятого
и
Во­
скресшего.
Это
инородцы
чуют
пер­
во го
(«Доктор Живаго»
и
«Быть жи­
вым
и
тол ько
—
до
конца»).
Ну,
у
Достоевского
сказан о
н асчет
«жизнь
полюблять
пущ е
смысла
ея»
—
да
как- то
хлипко...
Творец
живущий
у
нас
как- то
ма­
ло
ц ени тся.
Как
горьковато
иро ни­
зировала
Б елла
Ах мадул и на
над
че­
той
литературоведов: «Но чтобы
мно ю
вед ать ,
Вам
н адо
прежде
меня
убить».
П одобн о
и
для
истории
и
культуры
наш ей:
вк ус
к
ре аби лит а­
циям
посмертным,
к
послежизнен-
1 Федоров Н. Ф.
Сочинения.
Вс ту пите ль­
ная
ста тья ,
примечания
и
составление
С.
Г.
Семеновой.
М.:
Мыс ль, 1982.
48


ным
пер во из дания м,
как
сейчас
с
Булгаковым,
Платоновым,
—
всё
то же
варианты
Воскресения,
его
по­
беды
над
Жизнью.
На
Зап ад е:
в
Ев­
ропе,
в
Америке
—
человек
макси­
мально
реализуется
в
Обществе
при
жизни
своей.
У
нас
шаг-темп
Со циу­
ма
и
фокус
его
зрения-понятия
ра с­
ходится
с
мерой
человечьей.
Потому
мимо
Андрея
Пла тон ов а,
как
мимо
мал я вки,
проходили
при
его
жизни
важные
заслуженные
и
лауреаты...
А
ныне
кто
их
п омни т?..
Пал а
це на
их
писаний,
а
этого
—
как
в злет ела !..
Но
и
с оот но шение
Отца
и
Сын а
з намен ате льн о
у
Федорова
как
ру с­
ского
мыслителя.
В
З ападн ой
Ев ро­
пе
—
Эдипов
комплекс:
Сын
уб ива ет
Отца
и
женится
на
Матери.
Моло­
дое
и
новое
сильнее
и
более
ц енит ся.
О тсюда
—
н ово е, «новости»
газет­
ные
и
«новеллы», и моды,
и
про­
гр есс,
и
революции,
быстрые
смены.
На
Востоке
же
сильнее
отец:«Руста­
мов
комплекс»
—
так
я
назвал
по
имени
б ог атыря
Р уста ма
из
поэмы
Фирдоуси
«Шах -намэ »: он убивает
сына
Зохраба,
неузнанного,
в
бою.
Также
и
на
Руси:
Отец
у бив ает
Сына
(и женится на снохе): Илья Муро­
мец
—
Сокольника,
Ив ан
Грозный,
Пе тр
Первый,
Тарас
Бульба,
Ст а­
лин
—
сыновей
своих.
Я вле ние
сн о­
хачества
у
Горького
о п исано : «Дело
Артамоновых», —
да
и
у
самого
роман
с
же ной
сына.
И
Аксинью
в
«Тихом Доне»
отец
имел.
Сыновья
—
х липк и:
в
«Братьях Карамазо­
вы х»
—
Эдипов
комплекс
по-русски:
артель
сы н овей
понадобилась,
что­
бы
св али ть-од олет ь
одного
отца.
Правда,
в
Революцию
вроде
бы
по
логике
Запада
у
нас
поначалу
дело
по шло,
по
Э д ипову
комплексу:
мо­
лод ой
класс
Пролетариат
сверг-
убил
Цар я-Б атюш ку
и
овладел
Матерью-Родиной.
Но
потом
так
вцепился
во
взятую
власть,
что
когда
по
ло гике
смены
поколений
нарос
Сын
его
смен ят ь
у
ко рми ла,
привел
страну
к
Войне,
где
полегло
поколе­
ние
сынов,
а
Отец
продолжал
оста­
ваться
наверху
в
«руководителях»
и
подобрал
ос т авшихс я
безмужними
сыновних
не вест .
То -то
и
установи­
л ось
у
нас
после
Во йны
наряду
с
К ащеев ым
и
Баб ье
царство!
И
уж
тол ько
к
кон цу
в ека
ста ли
они
из
склеротических
уже
рук
в ласть
чу ть
повыпускать...
Так
что
восточный
Рустамов
комплекс
и
при
советской
вл асти
одержал
верх
над
Эдиповым,
з ападным:
оттого
«застой»
и
«кон­
сер ват из м»
и
«механизм торможе ­
ния» .
Но
это
—
некий
«рок»
в
Ро с­
сии:
еще
«Отцы и дети»
Тургенева
вс пом ним;
и
«непутевый»
у
нас
—
«безОТЦовщина», тогда как в Бол­
гарии
он
—
«нехранимайко»-«к то
ма ть
не
кормит».
В
эту
же
строку
лыко
—
и
логика
учения
Федорова:
служение
Сынов
—
Отцам...
Ам ер ика
же,
пер вая
искусственная
цивилизация,
где
население
—
не
на-
РО Д,
но
съезд
пер есе ленцев,
—
«комплексом Ореста»
в
под с оз нании
руководима:
это
—
матереубийство.
Причем
Сын
тут
убивает
Мать
два ­
жд ы:
ос тавл яя
старую
Матерь-
Род ину
(Ирландию,
Италию
иль
Россию)
и
об ращаясь
с
ново й
землей
не
как
с
М атерью ,
а
с
материалом
в
трудовую
переработку,
бездушно.
iigi§l§l51§l§lSl5l515lSl5151Sl5lSlSl5lSl5l5l5l§l51SlSlSlSlSl!£ 49


ЪУ^еонтьев
Лео н тьев
Константин
= «Посто­
янны й», по-г реч ески .
И
это
—
гла ­
вн ая
его
и дея
России:
о стано в ить
шествие
прогр ес са
—
к
погибели.
Ибо
чу вст вова л:
цветения
достигла,
а
дал ьше
все
будет
хуж е
и
жесточе.
По
его
историософской
концепции
каждый
нацио нал ьн ый
организм
(как и природный
—
ив
это м
он,
врач
по
образованию,
естественно­
научный,
спенсеро-дарвинов
подход
частично
принимает)
проходит
три
стадии:
пер в онач ал ьная
простота
дет ст ва,
за тем
«цветущая
сл о­
жность»
мужества,
когда
все
эле ме н­
ты
развились,
членораздельны
и
высшее
сво е
сло во
сказ ываю т,
—
и
«вторичное смесительное упроще ­
н ие » (выравнивание, «энтропия», как
бы
мы
н азв али), что есть призрак
дряхлости,
разложения.
И
воистину
Россия
в
его
вр емя
(последняя треть
XIX века)
ра зв ила
св ои
потенции:
и
великая
дер жава,
в
бог атой
сосл о­
вной
с ложно ст и:
и
барство-аристо­
кратия
утонченная,
цв ет
истории,
и
крестьянство
со
с воим
б ытом
и
ду­
хо м,
и
купечество-мещанство
креп­
кое ,
горожанство
со
с воим
укладом
и
труд ом ,
и
земство,
и
гражданское
пра вово е
общество,
и
це рко вь,
и
ли­
тература,
и
искусство
(имузыкаижи­
вопись
ве ли кие ), и уже философия...
«О,
если
б
нав еки
так
бы-ыло!»
Ибо
что
су лит
будущее?
Бур­
жуа зна я
цив илиз ация
З апада
и дет
к
понижению
Дух а
и
К расот ы,
упро­
щая
и
человека,
и
его
потребности,
и
структуру
Социу ма ,
и
кр уг
интере­
сов,
занятий
и
целей.
Эгалитарная
пошлость
демократии.
А
уж
гряду­
щий
за тем
к
власти
Работник
—
и
тог о
примитивнее:
Красоту,
Пр и­
роду-Землю
не
знает,
труд а
своего
не
люб ит
(в отличие от земледель ­
ца), исполнен зависти да злобы,
—
какой
он
может
«рай земной»
уста­
н овит ь,
по
своим-то
понятиям?.. Не­
даром
вроде
и
полярный
Леонтьеву
Г ер цен , «западник»
вначале,
пожив
на
Западе
и
познав
его,
н аде жду
обр ати л
на
ру сск ую
сельскую
общину...
Вообщ е
тогда
существовало
м но­
го
мечтаний
и
утопий
—
особенно
в
России
проекты
ново го
у с тройс тва
Об ществ а
и
мира.
На
ЗаПАДе-то
уже
пессимизм,
и
л ишь
один
еще
шанс
на пере д:
социализм
попр об ова ть !..
А
в
России
—
много
вариантов:
и
славянофилы
с
надеждой,
что
она
о бно вит
мировую
цивилиза цию
своим
особым
словом
и
спасет ;
и
Достоевский,
хотя
отверг
насил ьст­
ве нно
осчастливливающий
«хру ­
стальный
двор ец »
коммунизма,
но
в
некоем
странном
для
пожилого
че­
ло века
младенчески-телячьем
во­
сторге
уповает
на
русский
народ
«богоносец»
и
на
«всевосприимчи-
вость»
русского
ду ха
(вречиоПуш­
к и не), так что он все поймет,
прим ет
и
примирит...
Тут
еще
проекты
ре­
волюционеров-демократов
(Черны ­
шевск ий)
и
нар од нико в,
и
тол­
n§lSl3lSl3l31S15lS15l5l3lSl5l5lSlSlSlSl3lSlSlSl3lSl3l5lSlSlk 50 1515151S1515151SISIS151§151SI§151§151S15151SISIS15131S1515151


стовцев,
и
уже
марксистов;
и
Федо­
ров
—
прое кт
«общего дела», и Со­
ловьев
со
своим
«Богочеловечест-
вом»
—
все
рвут ся
менять,
переме­
шивать
искусственно,
из
своих
идей
исходя,
ес тестве нно
сл ожившую ся
структуру
и
формы.
Но
раз
Природа
и
История
та ков ым
образование
России
соделали
—
значит,
не
без
вы сшег о
смысла...
По
крайней
мере,
тут
достоверность
Истины-Естины,
а
не
хлипкое
мечтание.
А
ты
име й
слух,
и
гл аз,
и
вку с
—
воспринимать
Красоту
на лично го
Бытия,
а
не
зуди
и
не
суди
в
суете.
И
вот
в
э том
г ений
и
уникаль­
ность
леонтьевского
миропонима­
ния :
консерватор
—
эстет!
Но
в едь
и
каждый
должен
уметь
люб оват ься
те м,
что
ес ть:
это
же
талант
именно!
Бытие
и
Жи знь
в
любых
условиях
и
строях
—
все
и
полностью
целиком
есть.
И
если
ты
сам
б огат
натурою
и
духом,
ты
и
вокруг
богатство
и
кр а­
с оту
и
четкость
форм
(что так ценно,
во
аморфности
сыроземли
россий­
ской)
уз риш ь;
а
коль
бе ден
—
то
все
не
по
т ебе,
и
все
менять-перерас-
пределять,
что б
чужим
обогатиться,
затеешь,
особенно
власть
взять,
ко­
ли
плохо
лежит...
Славянофилов
Леонтьев
то же
в
наивной
коротког лазос ти
уличает:
все
хорош е е
(истина,
цельность,
лю­
бовь)
будто
у
нас ,
а
на
Западе
—
глупость,
ра зло жение
и
частич­
ность...
Это
все
так
представляется,
не
выезжая
из
Москвы
иль
усадьбы.
А
Лео нть ев
десять
лет
по жил
в
Тур­
ции
и
Греции,
повидал
и
«братьев
с лав ян » (в частности,
корыстное,
бездуховное
болгарское
купечество)
и
узрел
чуждость
России
славянст­
ву
—
и
ее
большую
родственность
Востоку,
Византии,
да же
Исламу.
Н ед аром
так
со
вкусом
проживал
Леонтьев
в
Константинополе
ср еди
турок
и
в
фе ске
ходил.
И
вообще
н екое
«избирательное
сродство»
м ежду
Ро ссией
и
исламо­
т юр кским
Востоком
—
«влеченье
—
род
недуга»
и
вз аим о по ним ание.
Не­
даром
и
в
муз ыке
(Глинка,
Бородин,
Римский-Корсаков,
Рахманинов), и в
живописи
(Васнецов,
Суриков,
Вере­
щагин
и
проч.
—
до
Рериха,
кто
уж
далее
на
Ин дию
и
Монголию
вышел
и
в
буддизм)
тогда
ориенталистика
расцвела.
А
восточные
мотивы
у
Пушкина,
Лермонтова,
Толстого?
А
если
еще
гл у бже:
сам о
именно
та таро-м онг ольс кое
мно гове ко вое
сожительство
—
разве
не
бы ло
и
братанием-взаимопроникновением?
И
этнос,
черты
л ица
—
широколи-
цесть
и
скуластость...
Од ни
«рус­
ские»
фамилии
чего
стоят!
Карамзин
(Кара-м урза), Шереметев,
Юсупов,
Аксаков,
Рахманинов.
Ну
и
Держа­
вин
недаром
Фелицу
видел
в
облике
«царевны Киргиз- к а йс ац к ия
орды»
и
писал
«Видение мурзы» .. .
Нет,
это
все
—
не
в нешн ий
маскар ад,
но
сущ­
ностное
проникновение
и
сродство.
И
в
ти пе
государства:
Россия
как
империя
—
теократия,
как
и
Визан­
тия,
с
идеологизмом
официальным
(царь
—
первосвященник):таквXIX
веке
—
самодержавие,
православие,
народность.
Важна
сращенность
власти
с
определенной
верой:
здесь
тот
вариант
христианской
гос у­
дарственности,
что
о бра щен
на
Во­
сток,
а
не
на
Запад-Север,
где
като­
лицизм
и
лютеранство.
Жесткость
форм
редка
и
завид на
русскому
и
вызывает
восхищение:
красота!
И
ра ди
ее
сохранения
—
и
жестокость
вполне
приемлема.
«Го­
сударство
должно
быть
пе с тро,
сло­
жно ,
к реп ко,
со словн о
и
с
ос торо­
жностью
подвижно,
вообще
сур ово ,
иногда
и
до
свирепости;
Церковь
должна
быть
независимее
нынеш­
ней,
иер а рхия
должна
быт ь
см елее ,
властнее,
со ср едо то ченне е;
Быт
дол­
жен
бы ть
поэтичен,
раз нооб разе н
в
обособленном
от
Запада
единстве;
Законы,
принципы
власти
должны
бы ть
строже,
лю ди
должны
старать­
ся
быть
лично
добрее
—
одно
у ра­
вновесит
д ругое;
Нау ка
должна
р аз­
виваться
в
духе
глубокого
презрения
к
своей
по ль зе». И.
С.
Аксаков
нахо­
дил
у
Леонтьева
«сладострастный
культ
палки».
И
ему
вполне
эстети­
51 15151S15151SIS1S131S1S1S15131S1SISISIS1513151513151S1S151SIS1


чески
приемлем
мог
бы ть
восточный
деспот
Сталин
(с его своеобразной
инфе рна льной
эстетикой,
на
об а яние
ко торо й
поддавались
даж е
П аст ер­
нак
и
Булгаков;
а
М ан де льштам
пер
на
рожон
разыграть
интимный
сю­
жет
«Поэт и Царь», по -пу шкин ски
фамильярно), а ныне бы
—
Хомей­
ни...
И
понимание
христианства
у
него
было
жестче
и
церковнее,
неже­
ли
у
современных
ему
писателей,
что
так
гуманно-жиденько
хри-
ст ианст во вали :
Толстой,
Достоев­
ский
—
в
них
«ересь»
христианства
«сантиментального»
или
«розового»
(в терминах Леонтьева): слишком
уж
в
уго ду
человеку
и
его
слабости,
без
с вященно го
трепета
и
чувства
своего
греха.
Да,
Бог
ест ь
Любовь
—
но
это
в
итоге
долгого
тру да
и
аске­
зы,
а
«начало премудрости
—
страх
Господень».
И
наивно
и
ере тич но
желать
устроения
рая
на
земл е:
«мир во зле лежит»
—
ясно
сказано.
Так
что
не
в
потакании
сл абос ти
лю д ской
верное
на пра вл ение,
но
в
самообуздании...
Сам
Леонтьев
о чень
по
себе
чуял
разлад
натуры
человека,
ее
поведе­
ния
и
вкусов,
—
с
х р ист ианств ом
и
церковью.
Сладос трас тни к
(напоми­
нает
Свидригайлова
иль
Ставроги­
на,
то лько
с
ор ие нтаци ей
не
запад­
но-партийной,
а
в осточно -га рем­
н ой ), он всю жизнь смирял себя:
тя­
готел
к
Афону,
а
под
к онец
принял
постриг
и
жил
в
Оптиной
пустыни.
Но
и
в
церкви
был
брезглив:
еще
в
молодости
отвращал
его
входить
в
храм
з апах
чеснока,
и
он
даже
обратился
с
запиской-предложением:
учредить
особые
хра мы
для
ар ис то­
кр ат ии.
Аскетизм
—
что
садизм
и
мазохизм:
их
трансформация...
П рети ло
ему
и
русское
интелли­
гентское
слюнтяйство.
Вот
«Два
графа:
Алексей
Вронский
и
Лев
То л­
с той » (название его статьи) — кт о
из
них
нужнее
Ро сси и? «Великий ли ро­
ман ист ,
или
воин,
эн ерг ич еск ий,
об разова н ный
и
твердый,
видимо,
способный
притом
понести
и
тя ж­
кую
ношу
государственного
де ла ?..
Я
предпочитаю
Вронского
не
только
Левину,
но
даже
и
само му
гр:
Т ол­
стому...
В
наше
смутное
время,
и
раздражительное
и
малодушное,
Вронские
гораздо
полезнее
на м,
чем
великие
романисты
и
тем
более,
чем
эти
вечные
«искатели», вроде Леви­
на,
ничего
ясного
и
твердого
вс е-
т аки
не
находящие...»
Леонтьев
остро
чуял
две
гла вные
стихии
русс ког о
Космоса,
что
на
Ру­
си
н оро вят
св ести
«цветущую сло­
жность»
выросшего-таки
за
1000 лет
(и потому Россия— с ов сем
не
«мо ­
лод ая»
ст р ана,
как
о
ней
сла вян о­
фильско-западные
мальчики
мечта­
ют,
а
уже
сложившаяся
и
устоявшая­
ся
в
своей,
по
его
мнению,
высшей
форме)
и
развившегося
организма
—
на
нет.
Это
Мать-сыра
земля,
что
в раж дебна
форме
и
всякую
твердь
стремится
р ассо сать
—в
г рязь
и
жи­
жу,
чтоб
растеклась-расползлась
по
равнине,
в
энтр опии
эгалитарного
равенства.
И—Народ-стихия
(^Ве­
те р- вих рь), слабо укорененный вер ­
тикально,
в
тяге
в
даль
и
путь-
дорогу,
готовый
все
смести
(«рус ­
ский
бунт,
бессмысленный
и
бес­
пощадный»)—и
то же
все
выдаю­
ще еся
выровнять,
головы
сшибая.
И
потому
так
до рожи л
уже
сложив­
ше йся
структурой
и
ее
устойчи­
востью;
даже
предлагал
«подморо­
зить
Россию»—и
хотя
бы
так
про ­
длить
ее
нынешний,
современный
ему
цветущий
статус...
Хот я
тут
уж
ср азу
и
парадокс:
м ороз
и
цвет—
как
могут
соче тать с я?.. (Могут,
ко­
нечно,
сочетаться,
но
не
для
Жизни,
а
для
Красоты—для
с оз ерца ния
эстетического.)
И
так
Россия
во
многом
— К ащеево
цар ств о
Севера
и
Де да
М ороз а,
и
уж
сна
и
др емы
и
недвижности
и
безжизненности
тут
не
зан и мат ь-стать...
С
леонтьевской
точки
зрения,
мо­
жно
понять,
п очему
Ста лин
мог
в зять
верх
над
Лениным.
Вслушай­
тес ь
в
имена:
Ленин—от
«Лена» =
река,
вода- с т ихия
и
ближе
к
з емле
(потому и интерес земледельца в
нэпе
учел-понимал);такжеи «лень»
52


—милый
ру сс кому
сердцу
зв ук
и
по­
рок.
А
Ста лин
( = сталь,
труд,
фор­
ма,
воля,
усилие,
структура,
Ке­
сарь...)— более
соо тве тств ов ал
ди к­
тату ре
име нно
п роле тари ата:
ин­
струментально
его
имя,
как
и
ряд ом
Свер(д)лов
и
М олот(ов), Кир( к) о в
и
Ворошилов...
Ленин—чтоб
сме сти -
разрушить.
Сталин—чтоб
созд ать -
построить.
Другое
д ело:
что
и
как?
53


{^'Владимир
ID оловъев
18 марта 1988.
Проснулся
в
ночи,
в
4, в предутро я (как
и
мой
персо­
наж
ныне ,
что
не
разбирал
дня-ночи,
но
когда
застан ет
мысль—тогда
ра­
б отал...
А
я , «жаворонок», мысли­
тель
утреш н ий,
будто
ему
навстречу
подвигся),
как
в
потугах-схватках
родов:
лихорадочно
записываю
—
рож аю
образ
Вл.
Солов ь ева
—
как
образ
Философии
собственной
пе р­
соной:
ее
первоявление
полное
в
России.
Философ—шо
це
таке?«Лю­
б ящий
мудрость» — вот
бу кв альн ый
перевод
с
греческого.
У
нас
есть:
жизнь,
котенок,
Бо г,
драка,
музыка,
нужда,
враг,
здоро­
вье,
Китай...—множество
раздира­
ющ ее.
Как
разоб рать ся-сп рав и ть ся
с
ним?
И
н адо
ли
«справляться»?
Иль —о тд а т ьс я? «Пофилософствуй—
ум
в скруж итс я»
и
даж е
з айдет
за
Разум.
Мысль
освобождает
от
мн о­
ж ества.
Но
и
сама
работит:
в
ней
и
восторг,
и
раб ств о
новое—пшик
вместо
реальности
подсунет.
«Все
мысль
да
мысль...». Опасная игра и
связь:
промысли
всю
жизнь
= жизни
не
увидишь,
не
проживешь.
Да,
свои
правила
игр ы,
как
в
ша хматы.
Тут
тоже:
как
«для звуков жизни не
щ адит ь»
— так
и
для
мыслей.
Но
«мысль изреченная есть ложь» .. .
Игра
рискованнейшая—и
с
Ист и­
н ой:
шел
к
ней—и
вдр уг
угодил
в
ложь.
И
вл асти
мыслитель
всегда
подозрителен.
Но,
что
хуже,— и
себе
м ыслите ль
подозрителен:
ник то
так
не
обличал
мышление,
как
самые
сильные
м ыс лите ли:
Сок рат,
Па­
скаль,
Кант,
Достоевский...
И
какою
ей,
мысли,
быть?
Мысль
для
Жизни?
Или
сверх
и
выш е
жиз ни?
Или
сама
Мысль
и
е сть
Ж изнь:
ее
с од ерж ание
и
занятие?
Чем
лучше
нее
зан ять
вр емя
ж ив ота?..
Вот
она
какая
притягательная
и
отт алк ив аю щая
возлюбленная
—
Мысль!
Но
кто
ее
познал—тому
все
остальное
не
им еет
значения
и
це ны,
Как
только
веровать
в
рыдающие
з вуки,
Теб я
л юбит ь,
обнять
и
плакать
над
тобой!
/Фет/ .
В ладимир
Соловьев
—из бра нны й
сосуд,
Пушкин
русской
философии:
все
прочие
частичнее,
он
же
взялся
за
ВсеЦелое,
об ъять
необъятное,
что
нельзя
по
житейской
мудрости.
И
потому
безумен
в
веке
сем,
кто
бе­
рется.
И
он
надорвался:
все
последу­
ющие
русские
философы
начинают
с
того,
что
о тталки в аютс я
от
Соло в ь­
ева
и
критикуют.
Но
ОН
со зд ал-
з адал
м ате риал-т руд
для
кр ити ки
разума...
До
не го
русские
писатели-мыс­
лители
б ыли
в
фи лософ ии
ди летан­
ты-любители:
кроме
Мысли,
люби­
ли
еще
что-то—Жизнь,
Женщи ну ,
Поэзию,
Россию...
Соловьев
тоже
все
это
лю бит:
и
поэт
он
первокласс­
ный ,
а
уж
кто
так
поня л
«Смысл
Лю бви», как не он!
А
Россия
маячи­
I51515151§IS15151§151SIS151S151SISIS1SISIS131S13151S151S1S151 54 jjl5lSlSl5l5lSl§l515lSl5lSlSlS13lSl§lSl5lS15l5l5l51Sl§l§l5l5ll


ла
и
ему,
как
славянофилам,
в се раз-
решительницей
мировых
апорий...
И
тем
не
менее
все
э ти,
да же
ве личай ­
шие
и
великолепнейшие
сами
по
себе
предметы,
всего
лишь
—
об лич ья
многовариантные
единственно
лю­
бимой
им
Все-Мудрости,
Истины,
Софии!
Наша
по рода
о бо знач ена
в
кл ас­
сификации
с уще ств
Природы
— как
homo sapiens = «человек
мы сля­
щи й»,
а
еще
бу ква ль нее: «прах
(«гумус»
—
«земля») познающий», в
отличие
от
прочей,
безмысленной
телесности
существ.
И
все
мы
в
практике
жизни
пользуемся
с воим
разум ом:
без
него
и
улицу
не
перей­
дешь,
и
даже
«на троих» —
то же
С ООБР АЗ ИТЬ!
— надо...
Но
в езде
тут
мысл ь
по дсо бна
— ради
труда,
до стиж ения
благ:
счастья,
богатства,
жены ,
славы,
власти...
Для
фило­
с офа
же
Мысль,
Понимание
Истины
(того,
что
ес ть
в
Бы тии)
— главное
благо:
сверхценность
сама
по
себе,
для
которо й
все
прочие
на ши
це ли
и
ц енно сти
(а также страхи и боли,
ст р адани я,
ужасы,
не сч ас тья)
—
средство,
мизер,
призрак,
ил лю­
зия .
И
с
этого
утверждения
начинает
всякая
фи лос офи я,
мудрость:
то,
что
нам
представляется
важным
и
су­
ществующим
(сытый желудок,
отре­
зан ная
н ога,
л аска
на чал ьнич ка
и
кар ь ера,
смер ть
с ына
и
са ма
жизнь
моя),—
все
это
ли шь
ЯВление
не­
ко ей
скрытой
сущности:
ее
искать
и
люб ит ь,
на
нее
проориентировать
сво ю
жизнь!
И
если
так
себ я
поставил-настроил,
ты
уже
нашел
Ист ин у:
ты
—в
не й,
ее
избранник-
любовник,
и
она
ода ряе т
т ебя
несра­
вненными
с
благ а ми
низм енного
су­
ществования
ра достя ми
и
силами.
Во-первых,
ты
воору же н
против
ст р аданий,
болей.
Что?
Ампутиро­
ва ли
тебе
рук у?
Ничего
страшного:
ду ша
не
умаляется
от
веса
плоти,—
учит
Дек ар т.
Что?
Ты
ослеп?
П ре­
красно:
фи лос оф
Демокрит
сам
на­
рочно
себя
ослепил,
чтобы
раздра­
жающее
зрение
наружных
вещей
перестало
меш ать
его
сосредоточен­
но му
внутреннему
созерцанию
ч ис­
той
невещественной
Истины
и
Абсо ­
лютн ог о
Бл ага.
И
Смерть
не
страш­
на:
просто
свал ит ся
с
тебя
нынешняя
оболочка,
и
душа
осв обо дит ся
от
натуги
носить
п ять
п удов
те ла,
еще
и
быть
мешк ом
с
физиологическим
дерьмом:
на
не го
работать
-
тру­
диться
-
убиваться
-
зарабатывать!..
Философию
—
приуготовлением
к
Смерти
(как ее поборанием =
от-
менением)
называли.
Но
ко ли
так,
то
отпадают
н аши
волнения
пустые
и
радо сти
мира­
жные
—
то,
из
ч его
печемся
в
миру
и
душу
утр ужда е м:
стр ах ами
и
наде­
ждами.
Воцаряется
покой,
ровность
сияющей
души.
«Сухая психея
—
наилучшая», —
пол аг ал
Гераклит.
Принцип
философского
ж изнео тно -
ш е ния : «не радоваться и не стра­
да ть,
а
понимать»
—
вот
девиз
мо гу­
чего
философа
Спинозы,
что
пр они­
зал
Соловьева
с
юности
ег о.
А
«понять— з нач ит
простить»—ито­
го,
кто
тебе
приносит
боль
и
зло ,
«врага»
сво его :
изнутри
с ебя
его
постичь
— как
тоже
«я»
и
брата
по
Бытию.
Исчезает
вражда
и
мой
э гоизм ;
продуцирую-преображаю
я
мир
— как
Люб ов ь.
А
вед ь
и
«Бог
есть
Любовь».
По
Бо гу
живу
и
со­
тв оряю
с
Ним
мир
во
благе . ..
Так
что
преданность
отрешенной
(от будничности)
мысли
вд руг
ока ­
зы вается
самым
на ипра к тич нейшим
де лом
—
преображения-пересотво-
р ения
мира,
всех
вещей
и
стр аст ей
и
отношений
—
ко
Благу-добру.
И
са­
мом у
от
нее
исцелительно
(умаляет
бо ль
ст раданий ,
их
впечатление
на
душу,—тем,
что
ум
по ни мает
со­
мнительность
по казан ий
сигн алов-
рефле кс ов
чу в ств), и миру преобра­
зовательно:
от
мудреца
изливается
некое
сияние
света
и
покоя,
благо­
да ть
как
бы,
что
импульсом
бл ага
вторгается
в
пространство
ми ра
сего
и
его
оздоровляет.
Но
для
начала
на до
разобраться:
что
к
чем у
во
множественности
окружающих
тебя
и
дразнящих
ве­


щей
и
ид ей,
среди
которых
ты
ковы­
ляешь,
мечешься,
как
бел ка
в
ко ле се,
спо т ы каеш ься,
у дары
получаешь
и
раны...
Но
тол ько
с
высшей
точки
зрения
просветляется
низовое.
И
чем
выше
поднимаешься,
тем
выше
хочется,
ибо
горизонты
несказанные
раскрываются.
И,
в
принципе
и
пре ­
деле,
неостановимо
восхождение-
отрешение
праха
явлений,
аб стра к­
ция
от
м но ж ества,
по ка
не
уп ре шь­
ся
—
в
Единое,
Абсолют,
который
разновариантно
обозначается:
Бо г,
Д ух,
Материя,
Дао
и
т.
п.
Но
когда
до бер еш ься
до
верха,
воспомнишь,
что
шел
ве дь
ты
от
низа ,
и
низ
есть
ф акт
и
данность;
и
вот
тв оя
жизнь
и
хлеб,
и
1988 год
(когда пишу это), и эпоха « п ер е­
стройки», и вот эта соседка-курва
—
все
это
тоже
ЕСТЬ,
хотя,
иным
образом,
нежели
домогнутый
у си­
л ием
работы
мысли—Абсолют,
Единое.
Возникает
задача—их
со в­
местить:
Аб солю т
и
мир,
Дух
и
Ма­
терию,
Единое-и
М ножес тве нност ь
мелких
отдельных
вещей,
существ,
идей:
и
меня,
и
п тичек,
и
со ци ализ м,
апартеид,
очередь
за
во дко й,
А фро­
диту,
компьютер
и
«рок» (как танец)
и
Рок
(какСудьбу)—увлекательная
ра бота :
разобраться
с
точки
зрения
Е диног о
во
в сем
наш ем
многом—и
построить
из
всего
стройный
м ир,
систему
Бытия,
Космос
из
Хаоса.
А
и
разобраться
в
э тих
идеях-началах:
Хаос,
Зло
— зачем
они
и
как
м огут,
при
благом-то
Боге
и
Едином?..
Ит ак:
Единое
бедно
без
Многого,
и
Бо гу
скучно
без
мира:
мир
ему
на до
сотворить,
чтоб
было,
что
лю­
би ть
и
действовать...
Это
од но
по­
строение...
Но
также
спр аведли во
и
ф ей ербахов ск ое:
человеку
п отребо­
валось
Бога
сотворить;
это
ему
(человеку)
страдно
и
с тра шно,
и
скучно,
и
бессмысленно
без
гипотезы
Выс ­
шего,
Единого,
Бога.
Двунаправлен­
ность
и
Диалог.
У
Соло вьев а
(как и
у
Плотина
и
Шеллинга)—не
просто
Единое,
но
ВСЕ-Единое:
в клю чаю­
щее
в
с ебя
разнообразие
бытия.
И
тут
уж:
у
ко го
как
устроен
глаз,
оптика
души,
натура-личность,
—
такова
и
построится
система
Бытия.
У
Платона
— одна,
у
Аристотеля
—
другая,
у
Канта
еще
и
т .д.
Но
мо­
жно
и
пр инципиа льно
против
си сте­
мы
б ыть,
как
Сократ
и
Будда,
Роза­
нов
и
Шестов,
Монтень
и
Н ицше
—и
это
тоже
з ако нная
философема
и
возможная
саморегулировка
в
ми­
ре...
Вот
«здравый смысл», высмеивая
фил ос оф йю,
обращает
вн им ание
на
то,
как
все
они
разн ое
утверждают,
фил осо фы,
и
между
собою
не
со­
гласны:
значит,
все
«лгут», «оши­
б аютс я»!— и
особенно
любит
чернь
читать,
как
зд оров о
и
ум но
каждый
философ
опровергает
соседнего;
ког­
да
же
усиливается
позитив
с вой
из­
ложить,
тут
интерес
к
нему
ту хн ет,
и
здравому
смыслу
становится
скуч­
но ...
А
между
тем
нет
тут
«лжи»
и
«ошибки»: само Всеединое
—
мно-
гоипостасно:
каж дый
человек-лич-
ность-душа
бессмертная
е сть
по­
тенциальный
творец
возможной
фи­
ло со фии
и
системы
ми ра
—
единст­
ве нно
верной,
с
его
точки
зрения
(а
их
м ир иа ды ): так ему доставляет Се­
бя
видеть-строить
Бытие.
Так
что
множественность
не
о
«лжи»
всех
(в
том
числе
и
меня)
свидетельствовать
до лж на,
а
учить
ме ня
понимать
и ную
пр авду
и
люби ть
непохожесть
на
меня—травки,
волка,
анг лич ани­
на,
б уржу я,
диаметра—и
вс ех
про­
чих
явле н ий
Бытия.
Но
оп ять
же
и
это
— одно
из
в оз­
можных
(соловьевское и настроен­
ное
на
него
мое
сейчас)
толкова­
ний...
Итак,
СИНТЕЗ
= соположение
разного
в
Одн о
Целое—вот
упои­
тельнейшая
и
труднейшая
зад ача
у му.
И
за
нее
Ру сски й
Логос
впервые
в
Соловьеве
Владимире
отважился
взяться—по
всем
фронтам
Бытия
—
и
исполнил
эту
работу.
А
ве дь
обоб­
щить
н адо
было
уже
наличные
на
эту
т ему
великие
опыты
и
древнего
ума
эллинов
(Платон,
Аристотель,
Пл о ти н), и системы немецкой клас­


сич еско й
философии
(Кант,
Ше л­
линг,
Гегель), и Восток (Лао-цзы,
индуизм
и
буддизм).
Никто
в
Ев ро­
пе
в
конце
XIX века за такую то ­
та ль ную
задачу
уже
не
брался:
бр а­
ли
се бе
б олее
частные
—
методоло­
гические,
научные...
Но
им
и
не
на­
до:
уже
проделана
такая
работа
раньше.
А
вот
молодая
и
«отсталая»
Россия
—
по
наивности
и
жизненно­
сти
своей
брызжущей
—
о см елил ась
дерзнуть.
Да,
пр ав
Леонтьев:
пе риод
«цветущей сложности»
переживала
Россия
в
конце
XIX века;
и
вот
Вл а­
ди мир
Соловьев
—
тот
именно
со­
суд,
в
котором
отзы вае тся
всё—и
стремится
об ъ-Е ДИНИ- ться
(невы­
нос им о,
значит,
разнообразие
ру с­
скому
Л ого су .. . ): «Нам внятно все:
и
острый
галльский
смысл,
И
су мр ач­
ный
германский
ге ний»
—о
том
же
в
русском
Духе
скажет
вдо х но влен­
ный
Сол овьев ым
Блок.
Та
«все -
во спр иим ч ивост ь»
и
всепонимание
и
всеприглашение
(о коих Достоев­
ский), и «всесимпатия» (термин То­
м аса
Ман на)
нашли
в
Соловьеве
фи­
лософское
осмысление
и
ре али зов а­
лис ь
в
пр ек р асном
построении
его
системы.
Итак:
как
совместить-взаимо-
осмыслить
Многое
и
Единое?
Для
Многого
место—Земля.
Для
Е ди­
н ого
символ—Небо.
Схема
их
соединения
— вертикаль,
лестница,
др ево
(мировое), уровни и ступени
восхождения,
путь...
Человек
и
есть
такой
во площе нный
путь
— вверх,
в
самостроительстве
Блага
в
себе.
Но
и
Небо
спускается
на
З емлю
и
благо­
словляет
наше
м алое
многое
и
ма тери ю
— через
воплощение
Бога
в
человека
(«Слово плоть бысть»):
Сын
Божий
ста л
человеком
во
Хр и­
сте
и
так
дал
пут ь
и
человеку
ввысь,
но
и
освящение
плоти,
ма тер иа льно­
го:
жизни,
и
любви,
и
рожания,
и
труда,
и
всего
нашего
к опо шения
в
«мизере»
существования.
Вся
«ме ­
ло чь»
—
то же
имеет
отношение
к
Абсолюту.
Потому
так
любов н о
возятся
в низу
художники
в
«курят ­
нике»
нашей
жизни,
со
всеми
ее
ку­
д ахта ньям и-стр адан и ями
(Досто ­
евск ий),
а
и
Толстой—с
«мура­
вейными
братьями».
Эта
схема—во
Пространстве:
в ечн ая,
очевидная,
простая,—и
ее
берет
се бе
РЕ-лигия.
Вторая
схема
—
во
Времени,
по
его
шкале:
Про­
цесс,
История,
Раз вит ие,
Пут ь
всего
из
прошлого,
чер ез
настоящее
—
в
будущее.
Тогда
А бсол ют
п оме щает­
ся
в
начале
(Бог- Тв ор ец,
р ай, «золо­
той
век»)ивконец(Цель,
Преобра­
жение,
Новый
Иерусалим,
комму­
низ м, «будущее светло и прекрасно»,
всеобщее
Воскресение); а Насто­
ящее—поприще
борений
до бра
и
зла;
и
ар ена
их
— жизнь
наш а,
мо я,
че лове ка
каждого.
Соловьев,
сын
историка,
кто
во
мн огих
томах
живописал
мелочь
множества
событий,
фактов,
людей
(и ни у кого от этого не прибавилось
понимания
насчет
простого
и
гл ав­
но го
смысла
жизни,
а
напротив,
за­
темнилось...), и любил-знал
Ис то­
р ию,
и
отв ращ ался
от
ее
дурной
бес­
конечности
процесса
и
всеотклады-
вания
на
ПО ТОМ
исполнения
всего
благого—и
тем
самым
лишения
моего
теперь
ид уще го
существова­
ния
причастности
к
Абсолюту.
Напротив,
Религия
и
Церковь —
им енно
это
и
сообщают:
всегда
и
вне
времени
доступно
человеку
со­
ед ине ние
с
Богом
и
реализация
Аб­
солюта
и
Блага.
Первую
(историче ­
скую)
ш калу
ценностей
в
Ро ссии
исповедовали
«западники»
и
«про­
гре сси с ты », либералы -по ли т ики;
в то­
рую
—
«славянофилы»,
чувство­
вавшие
се бя
и
Ру сь
более
в
В еч­
ности,
нежели
во
Времени.
Также
и
Тютчев,
что
домирный
Хао с
ближайше
к
сердцу
ощущал,
и
все
поэты
— на пряже ннос ть
Бытия
ЗДЕСЬ
и
ТЕПЕРЬ,
а
не
когда-то
там
и
п отом ...
И
вот
все
это
сопряг
в
сво ем
по­
строении
Бытия
Соловьев:
и
ве р­
тикаль-лестницу
живой
Жизни
и
религиозно-церковного
сознания
(Богочеловек Христос— к ак
с вязь,
путь
и
и с ти на ), и принцип историз-


Ma, развитый наиболее Гегелем (в
от лич ие
от
Шеллинга,
кото рый
бо­
лее
Пространстом
мыслил-умозрел:
ср азу
по
Истине,
а
не
по
Истории...).
Ж ивая
Жизнь
человека
тем
всеос-
мыслилась:
она—перекресток,
ч ерез
нее
проходит
как
поступенное
вос ­
хождение
человечества
к
Богу
в
ход е
ис то рии,
так
и
со бст венн ая
духовная
жизнь
каждого
че лове ка
ср азу
во
Абсолюте
и
в
любой
миг
имеет
полный
смысл
и
ша нс
Богоупо-
добления.
Нововведения
Соло вьев а
в
миро­
вую
фил осо фию
(хотя тоже имею­
щие
прецеденты...)—это
два
пос ­
редствующих
з вена
между
Многим
и
Единым.
Ме жду
Хаосом
и
Кос ­
мосом—
Душа
мира,
София;
а
ме­
жду
Богом
и
че лове че ство м
—
идея
и
труд
Богочеловечества:
в
нем
вст р ечаю тся
Бог
и
человек;
без
чело­
ве ка
и
Бог
не возм ож ен,
человек
—
богостроителен,
человек
Богу
—
со-
творец
и
д руг.
Это
и
пр ед во звещ ено
воплощением
Сло ва
в
Богочеловека
(Иисус Христос) .
19.03.88. Всякая большая филосо­
фия
до лжна
объяснить
Мир
(Кос­
мос,
Пр ир о ду ), Человека,
И стори ю
(Общество)
и
Сознание.
Но
для
эт о­
го
вырабатывает
св ой
«миф», свой
образ-видение
сущности
Бытия
сквозь
все
эти
явле ния
и
м иры:
Ме­
т афи зику
(«сверхфизику»); и там от ­
тачивается
сист ем а
и
аппарат
ка те­
го рий,
ко торы ми
далее
строится
и
объясняется
в се.
У
Соловьева
исхо­
ден
—
А бсол ют
(Бог).
Он
в
себе
имеет
св ою
«основу», «свое дру­
гое» —«становящееся
Абсолютное»,
что
об разуе т
Т воре ние
или
Мир,
а
в
нем—и
Природу,
и
Человека,
и
Историю,
и
Дух.
Ес ли
в
Абс о­
люте—
Единое,
то
тут
— Всё,
бес­
предельность
отдельностей.
Это
был
бы
Хао с
и
Зл о,
если
бы
Мир
не
был
ориентирован
исходно
на
диа­
лог
с
Единым,
с
чем
они
об разу ют
ВсеЕдиное.
И
Бог
«любит хаос,
дает
свободу
хаосу», и Душа Мира им
дв ижет
и
живит.
Меж
ними
—
лю­
бовь,
меж
Богом
и
Миром.
П осле д­
ний
—
женская
ипостась
Бытия:
то,
что
в
и ных
системах
на зы вает ся
—
П ри рода,
Мат ер ь (я), Психея...
У
Со­
ловьева
это
—
Душа
мира,
Софи я
(божественная Премудрость
—
ж ена
Ло г ос а), Богоматерь,
Цер ко вь
(как
невеста
—
т ело
Христово)
—
сло­
вом,
Веч ная
Женственность
(что по­
том
и
у
Блока
—
«Прекрасная Да­
м а»...), всепронизывающая Бытие и
одушевляющая,
и
к
чему
и
из
чего—
Любовь
как
движущая
к
воссоедине­
нию
всег о
религиозная
сила.
В
При­
ро де
это—эволюция
от
Хаоса
к
Космосу.
На
своей
вершине,
создав
Человека,
эволюция
переходит
в
Историю.
Человек—также
двойст­
венное
существо:
он—отдельное
те­
ло,
в
нем
поддон—хаос,
демониче­
ские
силы,
что
влекут
во
множест­
венность,
грех,
зло
и
см ерть
(но это
в
нем
нужно,
чтобы
так
он
мог
по д­
цепить
собою
с илы
Природы—для
их
же
вызволения
и
одухотворения).
Но
он,
каждый—участник
В се­
единства:
в
нем
«образ Божий»
пол­
ностью
осуществим.
История—это
ар ена
в стр ечи,
диалог
Бога
и
Чело­
вечества,
прогресс
Богочеловечест­
ва,
в
котором
совокупный
Ч елов ек
усилием
свободной
воли
одолевает
в
себе—и
тем
самым
в
мире—зло;
и
так
со верш ает ся
Преображение
Бы­
ти я.
Но
для
этого
Бог
подал
че лов е­
ку
духовные
силы
и
путь,
сн и зшед-
ши
в
мир
и
освятив
плоть
и
мате­
рию
—
вочеловечением
Б ог а-Сло ва
и
дав
человеку
модель
пове де ния
и
мироотношения—в
Иисусе
Христе.
«Это постепенное одухотворение че ­
ловека
через
внутреннее
усвоение
и
развитие
божественного
нач ала
образует
собственно
исторический
пр оцесс». «К
человеку
тяготела
и
ст р емил ась
вся
природа,
к
Б ог очело­
веку
направлялась
вся
история
чел о вече ства» .
Но
и
чел о век
ра сколот
на
полы-
половинки,
на
недолжные
особи.
П ото му-то
и
влекутся
др уг
ко
д ругу
мужчина
и
женщина:
в оссо зда ть
це­
лос тно го
Человека.
Но
по
п ути
к
этому
их
ловит
на
это м
вл ечении
58


Душа
мира,
оттяг ив ае т
на
с ебя
При рода
—и
умножает
дурную
бе с­
к оне чность ,
употребляя
Любовь
—
на
прод о лжени е
Рода,
а
не
на
вос­
со един ение
половинок
в
Е дино го
Богочеловека.
В
трактате
«Смысл
Лю бви»
Соловьев
по-своему
проду­
мывает
проект
Федорова:
как
оси ­
ли ть
«природный порядок существо ­
в ан ия», основанный на смерти и вы­
т алкив ании
отцов
не пре рывным
рожд ен ие м?
На до
остановиться—на
влюбленности:
в
ней
совершается
идеал и зация
возлюбленного—и
так
Преображение:
в
человеке
на
под­
ставке
телесного
существа
зрится
его
ид ея,
образ
Божий,
душа
бессмертная...
Еще
невольник
суе тн ому
миру,
Под
грубою
корою
веще ства
Так
я
прозрел
нетленную
п орфи ру
И
ощутил
сиянье
божества,
так
в
стихотворении
«Три свидания»
ис повед ал
за
два
года
до
смерти
Соловьев
тот
пафос,
что
дв игал
им
всю
жизнь
и
мыс ль
его
одушевлял:
три
раза
ему
я вил ась
Вечная
Женст ­
венно сть !
Сначала
во
облике
дево ч­
ки
девяти
лет
(как Данте —
его
Бе а­
триче); затем—среди
кн иг
в
Бр и­
тан ско м
музее—как
Премудрость-
София;
наконец,
в
пу сты не
в
Египте—как
сама
Душа
Мира...
Да,
он
тоже—«рыцарь
бе дны й»,
что
«имел одно виденье,
непостиж­
ное
уму»,—и
соз ер цал
его
всю
жизнь.
И
Блок
об раз
Соловьева
оз на чил
в
св оей
стать е
«Рыцарь -
мона х»: нездешнее зрящий и в него
в пере нн ый.
Град
Китеж
он
созерцал
парящий
над
на личн ым
бытием
—и
в
нем
уже
обитал
сутью
своей.
В
Соловьеве
—
Разум
восхищенный
(не возмущен ­
ный,
мутн ы й): он постоянно в состо ­
янии
восторженной
идеализации
его
в
себе
по ддерж ивал
—
как
теур­
гическую
(бого-творящую)
да же
си­
лу
и
медиумическую
способность.
Чуто к
был
он
и
к
теософии,
к
гнози­
су
и
маг и зму
—и
тем
«грязноват»:
замусорен
в
нем
сим
прахом
Бог
и
Дух
—
именно
потому,
что
исходна
для
него
интуиция
тождества
Бога
и
мира
(а отсюда пантеизм...) — и
не
так
слышна
ему
трагедия
Быт ия,
что
со деявается
вто рже ние м
Творения
и
И скуп ле ния:
рв ет
тождество
и
у ско ль зает
от
ра ци он али зма...
За
то
и
критиковала
Соловьева
Церковь:
религия
в
нем
подчинена
фи ло со­
фии,
Мы сль
ему
любимее
(ее игры и
п о ст рое н и я), нежели Истина сама...
Он
именно
ф ил ософ , «бхакт»
Софии,
ее
дервиш-одержимый
и
Меджнун,
как
су фий
в осточн ы й:
не
об ращае т
внима ния
на
сво й
в нешн ий
вид—
ободран,
может
быть,
и
швы­
рять
де ньги,
отда ва я,
а
сам
не
имея
и
поесть
что...
Не
от
ми ра
сего. «Он
был
до
та кой
сте пен и
близорук,
что
НЕ
ВИДЕЛ
ТОГО,
ЧТО
ВСЕ
ВИДЕЛИ,
—
писал
о
личности
Со­
ловьева
князь
Ев г.
Трубецкой.—
Зато,
ког да
вз ор
его
устремлялся
вдаль,
он,
казалось,
проникал
за
до­
ступную
внешним
чувс тва м
поверх­
ность
в ещей
и
видел
ТО
ЗАПРЕ­
Д ЕЛЬН ОЕ,
ЧТО
ДЛЯ
ВСЕХ
ОС ТА ВАЛО СЬ
СКР ЫТ ЫМ».
Высокая
философия
д ер зновенно
фан таст ичн а
поболее
по э зии:
она
всегда
«стирает карту будня»
и
ви­
дит
нечто
совершенно
«несусвет­
ное»—и
он о-то,
в
магии
ее
выкладок
и
построений,
овл а де вает
на шим
умом
убедительнейше,
и
ст рой
этой
картины
ми ра
становится
нам
доро­
же,
нежели
хаотическая
и
мучитель­
но
дразнящая
и
глупая
раздробь
и
смуть
мира
житейского
и
опыта,
где
нас
швыряет
в
броуновском
движ е­
нии
случайностей,
и
мы
ничего
не
понимаем
и
чувствуем
се бя
л ишь
те­
лом
приложения
сил
извне ,
которое
л ишь
бессмысленно
ог ры заться
и
давать
сдачи
может.
Потому-то
так
взыскуем
мы
мировоззрения
целост­
ного:
какое
ни
на
ес ть,
но
ко ли
по­
до йдет
душ е
—мы
за
него
удержим­
ся,
как
за
Небо
и
С оло минку ;
и
оно,
имматериальное,
нас
вывезет—и
вывозит
реально!
Ибо
пробуждает
в
нас
вектор-усилие
в
осмысленном
направлении
и
строи т
из
хаоса
нас
составляющих
элементов
и
движе ­
59


ний
души
— некую
структуру;
и
вот
уже
мы—стройны
и
кр асивы
и
подтянуты;
а,
как
следствие
само -
строения,
и
мир
вокруг
нас
стано­
вит ся
строен:
выглядит
как
Космос,
и
всё
имеет
со-мысл
со
всем.
Вот
для
чег о
нам
нужна
филосо­
фи я:
нам
строит
мировоззрение
= са­
мо соз нан ие
своего
участия
в
чем-то
высшем,
нежели
я
сам.
Соловьев
и
человека
зрел
не
как
вот
я,
ты,
он,
вс якая
особь,
но—как
Одного
Человека,
к оторог о
обра­
зу ет
Ч ело веч ество
за
всю
историю
свою
и
чего
каж дый
из
нас
ли шь
атом-рефлекс.
«Субъектом истори ­
че ск ого
развития
является
челове­
чество
как...
собирательный
орга­
низм»
—
по
образу
АРТЕЛИ:
со­
бо рность
русская, «мы», а не «я»...
Вообще
Соловьев
— воплоще ние
Русского
Логоса.
Его
первая
круп­
ная
работа
«Критика отвлеченных
начал» — отвержение
Западного
фи­
лософствования,
где
познавание
оторвано
от
духовной
жизни
(что
ныне
и
у
нас
вполне
мы
имеем:
ин­
формация
и
сведения,
и
эр удиция
не
св яз аны
в
профессионале-профес­
соре
с
ро стом
его
ли чно сти
и
духо­
вн ым
восхождением)...
То
ес ть,
он
по
формуле
русской
логики
на чи­
на ет: «Не то,
а. ..».
И
вот
на чина ет
искать
далее
это
«...а—что?» и вы­
рабатывает
с вой
поз итив:
в
«Чте­
ния х
о
Богочеловечестве», в «Опра­
вдании
до бр а»... Кстати,
возмутился
тогда
здра вый
смысл:
зач ем
это
ну­
жно
Добру—еще
его
«оправдание»
выкладками-доказательствами
ра с­
судка?
Не
зам утняетс я
ли
тем
о че­
в идно е?..
Но
ве дь
«Хомо»- т о
мы
—
«сапиенс»! И разум,
как
и
Дух:«ды-
шет,
где
хощет»;иковсякойвещии
и дее
парен
и
сопряжен,
п ар алле ль­
ный
ряд
правомочен
стр оить,
упо ­
вая
в
с воем
оптимизме,
что
—
с ла­
дит!
И
—
нал адит ! ..
И
таким
умом
зачата
и
построена
свет лая ,
оптими­
стическая,
гуманитарная
философия
Владимира
Соловьева.
Она
имен­
но
—
пик
и
вен ец
Девятнадцатого
в ека
(умер в 1900 году) .. .
В
ней
ли­
нейный
прогресс
Добра
—
прими­
ти в,
без
п ара докса
эсхатологическо­
го,
кот орый
остро
ч увс тво вал
Леонтьев:
чем
б лиже
к
кон цу
времен
и
Пр ео бр ажен ию,
тем
х уже
ми р,
что
во
зле
лежит.
Так
в
м атем ати ке
функция,
уходящая
на
графике
в
бес­
конечность
вниз,
вдр уг
из
бе ско неч­
ности
сверху
выскочит...
Однако,
под
конец—и
в
нем
пред­
чувствия
совсем
другого
облика
Бы­
тия
и
мироустроения:
не
ли нейно
из
п рошло го
вперед,
а
все—в
разры­
вах
и
ка тастро фах
(зрелище чего и
подаст
Двадцатый
век,
ко торог о
«манит страсть к разрывам»— по
слову
Паст ер нака) . «Кр атк ая
по­
весть
об
Антихристе»
вся
в
ожида­
нии
конца
времен,
котор ый
—
близ­
ко;
и
тогда
придет
А нтихр ист
—
так
каков
же
он?
Н ельзя
ли
попробовать
п ред ви дет ь- пр едсказат ь
его
облик?
И,
вперясь
в
св ое
в идение,
прорисо­
вывает
Соловьев
совсем
нео ж идан­
ные
черты.
Это,
оказывается,
вели­
колепный
м олод ой
чел о век,
ге­
ниально
одаренный
в
науках,
ас кет
и
благодатель
род а
человеческого,
фи­
ла н троп
и
«филозой»
даже
(любит
все
жи вое
и
вегетарианец);ивотвсе
в
восторге
выбирают
его
Правите­
лем
Земли,
он
у ст раи вает
благо­
денствие
и
мир
всем—и
его
прини­
мают
за
Мессию-спасителя. «Благо­
даря
своей
выс ок ой
гениальности
к
тридцати
трем
годам
широко
про­
сл авил ся
как
великий
мы сли тел ь,
писатель
и
общественный
деятель.
Сознавая
в
самом
себе
великую
с илу
духа,
он
был
всегда
убежденным
спиритуалистом,
и
ясны й
ум
всегда
ук азыва л
ему
истину
тог о,
во
что
должно
верить:
д обро,
Бога,
М ес­
сию .
В
это
он
В ЕРИЛ,
но
ЛЮ БИЛ
он
тол ько
ОД НОГО
СЕБЯ.
Он
ве­
рил
в
Бога,
но
в
глу би не
души
не­
вольно
и
безотчетно
предпочитал
Ему
себ я».
И
в
благодеяниях
своих
человечеству
не
Христа
ради,
а
себя
ради
—
все
делал...
Люциферен
= «светоносный».
Предвестьем
льгот
приходит
гений
И
гнетом
мстит
за
свой
уход —
не
о
нем
ли
Пастернак?
|§13131SISI§IS13151S13151S1SISISISIS151S151S15151SIS1SIS1S1SI 60 ^131§1§IS1313131S1S1SIS131SISIS151S1313131S1315131SISIS131SU


Итак,
не
звероподобен
Антихрист,
а
дем он -ан гел,
совершеннейший
эк­
зем п ляр
род а
человеческого,
бр ез­
гливый
к
деторождению
и
с
думой
лишь
о
всех:
написал
трактат
«От ­
крытый
путь
к
вселенскому
миру
и
благоденствию»... «Да это,
д руг,
уж
не
ты
ли?»—как
в
«Борисе Годуно ­
ве»
монах
Вар лаам,
читая
приметы
Гр ишки
Отрепьева...
Не
с
се бя
ли
писал,
так
проникновенно
и
со
зн а­
нием
де ла
и
Соловьев
сей
портрет
(как возможную себя потенцию)?..
Ведь
и
он
долгие
годы
носился
с
проектом
воссоединения
церквей
(сам благосклонен к католицизму)
и
мечтал
России
в озг лав ить
в сел ен­
ску ю
теократию:
государство-цер­
ковь,
что
установит
Царство
Бо­
жие
—
и
на
земле
и
в
веке
сем
пр я­
мо...
Оптимист!
Утопист!.. Как и ког­
да
в
1881 году предложил царю
п рос тить-п ом илов ать
убийц
его
от­
ца:
тем
чтобы
царь,
на
трон
восшед-
ши,
ср азу
заявил
себя
пе рво священ ­
ник ом
христианским,
а
не
«кеса­
ре м »!..
Ко нечно ,
в
Соловьеве,
как
в
сосу­
де
тончайшем,—рефлексия,
само­
критика,
ир ония
над
собой...
Пра­
вда ,
м еня
даж е
не прият но
удивили
юмористические
стихи
Соловьева:
как
жутко
снизили
они
его
романти­
ческий
образ
вдохновенного
юноши-
гения,
моцартианский!
А
тут—как
с кре жет
по
сте клу :
похохатыванье
бесенятское.
Как
тень...—да,
зн а­
ч ит,
нуж ная
его
О т-Све ту. ..
И
вообще
ка кая-то
ущерблен-
ность
безжизненная—даже
в
его
брезгливости
к
плоти
ж енской .. .
Но
более
всег о
мне
ГЛ АДКО-
ПИСЬ
его
слога:
б орзая
легкость,
с
какою
он
так
полетно
и
яс но
все
философские
выкладки
излагал,—
подозрительна
всегда
каз алас ь.
Ведь
как
тяжелодумно
роет
мысль
Толстой,
в орочая
косноязычно
г лы­
бы
Бы тия— и
что-то
добывая
св ое!
Или
как
не рвно- рва но
и
неказисто,
зацепляючись
и
с
заусеницами,—
фра за
Достоевского
на
ходу
живо-
рождается!..
А
у
этого—сразу
отточенно-отполированная,
блестя­
щая !..
Да...
Дух—не
человек...
Ангел-демон...
Одновременно
нари­
со ванны й
Вру бе лем
Демон
на
ду шу
Владимира
Соловьева
похож—так
вижу.
Недаром
духовное
чадо
Соловьева—Александр
Б лок
— вос­
торженное
э ссе
сему
образу
посвятил.
...Прошелся.
Ост ан ови ла
м еня
на
себе
вы р вавш аяся
формулировка:
«Мысль ему любимее,
нежели
И сти­
на
сама»... А что?
Если
Достоевский
мог
в озлюби ть
Христа
пущ е
И сти­
ны,
так
ведь
и
фи лос оф
может!..
Ведь
что
е сть
Истина? = Естина:
то,
что
ес ть.
А
Мысль—может
помы­
слить
и
то,
чего
НЕ Т,
Небытие,
и
возможное
Бытие
предположить,
и
должное
ста ть
построить:
подви­
жное
она
Духу
орудие
— Мысль.
А
Ист ин а— в стала
и
стоит,
Федора-
дура...
131515151515151SI§151S15151SIS1S151S1S151515151SI§151S151315I 61 ^1S131§131SIS1315151SIS1SISISIS131S131SIS1SISIS131SISIS151SU


(Ж
^гозанов
20.03.88.
Р озанов
—
это :
Аз
—
есмь!
Вот
он
я,
Господи!
Никто
за
ме ня
не
умен,
не
ре шит,
не
счастлив!
Я
—
живу!
Никаких
глобалий:
ни
прошлого,
ни
будущего,
ни
«путей
Истории», ни «судеб
России»! Абсо­
лют
—
сей
ми г:
из
нег о
в есь
смысл
извле к ае м.
Да
и
слов
та к их: «Абсо­
лю т», «Единое», «Вечная Женствен ­
ность»
—
знать
не
хочу,
а
любить
их
—
тем
более!
Что
их
люби ть -то,
вечные,
нетленную
к рас оту?
Они
и
так
бытийствуют,
а
любить
над о
вот
эт от
комочек
живо го
тела
бо ле­
зной
ж ены
моей
в
драных
перчатках,
потому
что
нов ые
—
отдала
доче ри.
Тленное-то
—
оно
бесценнее,
ибо
вот
е сть
—
и
нету!
Над
ним
—
др ожь
и
любо вь ,
сверхбожествен­
ным ,
уникальным,
ед инс твен ным !
Вот
—
Бог,
а
не
Единое!
Таково
возможное
ми ро-в оле­
изъявление
каждого
человека,
если
он
так
поверит
в
священность
каж­
дого
мига
своей
жизни,
как
Розанов.
Свое
существование
он
ощущал
как
хождение
пред
Богом
—
прямо,
как
библейские
перволюди
на
пустой
еще
з емле
и
н аедин е
с
Тв орц ом.
По­
том у
так
вним ате ле н
к
м игу
и
шагу;
мысл ью
их
метит
и
словом
Б огу
наивно,
как
дитя:
понял
вот
что
из
Твоего
Творения!
—
выговаривает.
Но
на
такую-то
«наивность»
—
отважиться
надо
было,
особенно
в
России,
где
все
претендуют
от
«мы»
говорить
и
за
сверхидеи
об щие
пря­
чутся,
чо пор но
брезгливы
к
жизни
и
к
физио ло гии
те ла
—
фи!
дурно
па х­
н ут:
по дмы шки
да
гениталии!
Будто
и
не
мыслители
тут,
а
институтки
ханжеские
—
и
Соловьев
Владимир,
и
Цер ко вь
вся
христианская,
что
нос
воротит
от
п ола
и
зачатия.
А
ему
бы,
Ваське
Розанову,
и
в
миг
послед­
ний
живота
своего
прильнуть:
цело­
в ать
и
обонять
лоно
ж енско е
—
нет,
прямо:
женск ий
половой
орг ан
(а не
«лоно») или вымя коровы
—
св я­
щенный
ис точн ик
Ж изни,
б лагоу­
ха нный!
Как
он
еще
мальчиком
восьмилетним,
сирота,
спринцовкой
л ечил
мать
от
женской
болезни,
ибо
некому
бо ле
было,
в
бедности
их
сельской...
«Когда мама моя умерла,
то
я
тольк о
понял,
что
можно
закурить
папироску
открыто.
И
сейчас
заку­
рил.
Мне
бы ло
13 лет», —
так
выз ы­
вающе
ж естко ,
без
сентиментальных
«соплей»
—
на
эту
тему.
«Оконча ­
тельная
нище та
на стал а,
когда
мы
потеряли
ко ров у.
До
тех
пор
мы
все
пили
мо лочк о
и
б ыли
счастливы.
Огород
был
большой.
Гряды,
карто­
фель
и
по ливка . ..
Вообще
жизнь
бы­
ла
ФИЗИЧЕСКИ
страшно
трудна,
„рабоча”...»
Да,
бонны-немки
не
было
(как у
С ол о вьев а). Каждый шаг жизни сни­
зу
вверх,
из
провинции
—
в
Петер­
бург
—
пр о давл ивал ся,
был
пробле­
мой
и
мысл ью
с
полным
здесь
в ни­
манием.
Нельзя
бы ло
существовать,
не
видя
близи
и
не
це ня,
а
будучи
ilSlSl3l313lSlSl3lSlSlSlSISlSlSlSl3l3lSlSlSlSlS13lSlSI5l5131k 62


вперен
сквозь
вещество
в
даль
и
высь,
как
порхал
Соловьев,
ар ис то­
кр ат
и
баловень.
Но
в
э том
и
б ла гос ло вение
Божье
Розанову
и
з адани е
от
Русского
Ло­
г оса:
впе ритьс я
в
близь
и
узреть
ее
торжественную
н ебыв аль
доселе
и
невидаль:
миг
Ж изни,
каждый,
сей,
текущий
—
как
в сесмы сл
понять
и
выразить.
«Я весь в корнях,
ме жду
к ор ням и. „Верхушка дерева”
—
мне
совершенно
непонятно...
Все
„вели­
чественное”
мне
бы ло
пос т оянно
чуждо.
Я
не
люб ил
и
не
у важал
его...
У
м еня
какой-то
фетишизм
мелочей.
Мелочи
суть
мои
„боги”».
Отсюда
и
его
жа нр
—
открытие
в
русской
литературе:
мысль,
сх ват ываемая
на
ходу
жизни
в
самонаблюде­
нии,
фило со фс кая
ми н и атюра.
Во т:
«Во мне ужасно есть много ГНИ­
ДЫ 1,
копошащейся
около
ко р­
ней
волос.
Неви димо е
и
отврати­
тельное.
От ч асти
отс юда
и
глубина
моя
(вижу корни вещей,
гуманен,
не
осу­
ждаю,
сострадателен).
Но
как
тяжело
таким
жить .
Т. е.
что
ТАК О Й».
'Никто до него так не вглядывался
в
себя.
Ну,
То лстой
с
юности
вел
дневник,
где
анализировал
се бя
и
судил-каялся.
Но
п он имал
это
как
частно-подсобное
ко
г лав ной
жизни
и
писанию
д ело: «заготовки»
для
бу­
дущ их
полотен-построений
внелич-
ных ,
от
с ебя
отрешенных.
Р озан ов
же
понял
себя
как
прибор
Бытия,
общезначимый
во
всех
мельчайше-
стя х
и
«постыдностях» (ибо такое
—
у
в се х), и осмелился всему дать Сло­
во.
И
отчего
бы
нет?
Ведь
Б ог -Сло­
во
—
всехен
и
п рямо
глядит
на
меня,
как
и
Солнце.
Отчего
же
мне
не
смет ь
ему
доклад
пис ат ь,
а
к лан ять­
ся
ку мира м
выработанных
культу­
рой
(философией)
понятий-посред­
ников:
там
«Благо народа», «Ис­
тина»,
«Демократия»,
«Россия»,
«Христос»?..
Моя
жизнь
—
перво-
1 Здесь и далее в цитатах выделения
Г.
Д.
Гач ева .
путь,
в
том
числе
и
Кре стны й.
Как
первый
день
творенья
и
первочело­
век
я
—
и
все
первозданно
зрю!
И
потому
всем
готовым
и
расхожим
уже
в
русской
традиции
иде ям
и
по­
нятиям
почтенным
Розанов
д ает
по­
разительный
преоборот:
шиба ющ ий
в
нос,
как
шампанское,
нео ж идан­
ностью
и
свежестью
ви дения
и
вы ра­
жен ия.
Как
озорник
и
хулиган.
«—
Какой
вы
хотели
бы,
чтобы
вам
поставили
памятник?
—
Тольк о
один:
показывающим
зрителю
кукиш.»
«Наоборошник» (так мой сын обо
мне
выр а зилс я: «мой папа
—
наобо­
рошник!»)—
ив
это м
свое
амплуа-
роль
среди
все х
групп
и
партий
по­
нимал
и
сознательно
осуществлял,
всех
дразня.
Вам,
политикам,
дорога
Конституция?
Манифест
17 октяб ­
ря?
—
«Папироска после купанья,
малина
с
молоком,
мал осо л ьный
огурец
в
конце
июня,
да
чтоб
сбоку
прил ипла
нито чк а
укропа
(не надо
снимать)
—
вот
мое
«17-е
октября».
В
этом
смысле
я
«октябрист».
И
сраз у
отстранена
вся
сфера
по­
литики
и
толканий
России
к
какому-
то
«лучшему будущему»
и
изм ене ни­
ям...
Вед ь
это
все
—
от
бездарности
и
глухоты
слышать
наличное
Все-
бл аго
Бытия.
Раз
твое
Всеединое,
Соловьев,
—
во
всем,
то
вот
и
в
ниточке
укропа
—
Бо г.
(«Будда
—
это
кусок
д ер ьма»
—
парадоксально
в
дзен-буддистском
коане
з аявл ено .)
Потому
Розанов
—
принципиаль­
ный
ко нсер в атор
и
пр от ивник
вся ­
ких
социализмов
(что отменят его
«я»
и
его
жизнь
и
мысль
пря мо
во
Абсолюте)
и
ре вол юций,
и
хлестко
это
все
высм еив ает ,
как
слепоту
к
Ж изни
и
жизненно-интеллектуаль­
ную
бездарность
и
импотенцию
—
половую.
Остро
зам етил,
что
отли ч­
нейшие
умники
и
революционеры
в
ис то рии
—
б ессе м ейны
и
бездетны
(Декарт,
Кан т,
Белинский
и
про ч .).
Главные
человеку
страдания,
п ро­
блемы
и
решения
—
не
в
политике,
а
в
по ле. ..
«Связь пола с Богом
—
большая,
чем
связ ь
ума
с
Богом,
'SISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISI 63


даж е
чем
связь
совести
с
Богом,
—
выступает
из
тог о,
что
все
асексуалисты
обнаруживают
се бя
и
а-теистами.
Те
самые
господа,
как
Б окль
или
Спенсер,
как
Писарев
или
Белинский,
о
„поле”
сказавшие
не
больше
с лов,
чем
об
Аргентинской
республике,
очевидно
не
более
о
нем
и
думавшие...»
«Семья есть самая
АРИСТОКРАТИЧЕСКАЯ
форм а
жизни...
Да!
—
при
н есчасти ях ,
ошиб к ах,
„случаях” (ведь „ с л уча и”
бывали
даже
в
ис то рии
Церкви)
все-
та ки
е динс твенна я
аристократиче­
ская
форма
жизни.
СЕМЕЙНЫЙ
сапожник
не
толь ко
счастливее,
но
он
„вельможнее”
министра...»
И
во
имя
э той
аб со лютн ой
ценно­
сти
и
пра вды :
зач ати я,
рождения
Жизни
—
он
отворачивается
от
Но­
вого
зав ета
и
христианства
и
мона­
ше ств а,
от
лишь
снисходительной
к
браку
Церкви
—
и
во ссла вл яет
В ет­
хий
зав ет
и
иудейство
с
его
поэзией
«брачного завитка» . С каким в ку сом
в
его
ста тьях
и
книгах
пересказаны
и
продуманы
брачные
об ряды
Др евн е­
го
Востока
(с его культом Фаллоса и
Л отос а), Египта и Израиля:
Бога
Живаго
он
чу ял, «обонятельное и
осязательное
отношение
еврейства
к
крови»;икак,
напротив,
в
России,
и
гак
м орозн ой
и
чахлой
на
жизнь,
еще
и
христианская
идеология
уни­
зи ла
любовь
и
Эрос
и
половую
жизнь
л юдей,
воспевая
девство
и
ас кет изм!
То
—
«люди лунного све­
та » (то ли гермафродиты,
то
ли
го­
мосексуалисты,
то
ли
импотенты...).
«Темный лик»
—
он
даж е
в
Христе
узрел,
кто
вне пол- андр огине н,
не
мужик!..
Хр и стос
«оскопил Бога».
Розанов
—
яз ычн ик,
со лн цепо к лон­
ник,
за
Бога
Ветхого
з авет а.
«По­
пробуйте
рас пя ть
солнце.
И
вы
уви ­
дит е
—
который
Б ог»
—
т .е.
Ойо
или
Иис ус ? «Бог охоч к миру»
—
т.е .
полово
страстен.
«А мир охоч к Бо­
г у».
Та к,
кст ат и,
и
в
космологии
Соловьева...
Как
публицист,
он
ис сле д овал
«Семейный вопрос в России»
и
из
сотен
страдальческих
п исем
к
нему
составил
два
том а.. .
У
л юдей
прев­
ратные
понятия
о
ц енно стях ,
и
ло­
жный
ум
забивает
живую
и
пр ав ед­
ную
п лоть,
зап и рает
женск ое
лоно
во
девичество
и
эмансипантскую
ум с твенно ст ь.
А
ме жду
тем
«Всякий
оп лод отв оряющи й
девушку
сотво­
ряет
то,
что
нужно
(канон Розанова,
28 ноября)». «Жена входит запахом
в
мужа
и
всег о
его
д елает
пахучим
собою:
как
и
весь
дом.»
На
Западе
тоже
в
это
время
на
проблемы
пола
и
секса
выходит
Ум:
«Пол и характер»
О тто
Вайнингера,
Ф ре йд : «либидо», «вытесненная сек­
с уа ль но ст ь», «комплекс неполноцен­
ности»
и
«Эдипов
комплекс»;
разгляд-перегляд
с
этой
точки
зр е­
ния
и
поведения
человека,
и
с юже­
тов
искусства,
и
м ифов
древних
(Юнг). Но пол там
—
в
негативе,
как
придавленный,
и
источник
психозов
и
неврозов,
и
н адо
к ульт уре
его
при­
гасить,
чтобы
в
сублимации
человек
возрос
в
Дух
и
науку
и
славу.
У
Розанова
же
первобытно-языческое,
ну,
ренессансно-восславляюще-ра-
достное
Возрождение
славного
Эр о­
са
на
Руси
—
как
ш ир окая
ей
м асле­
ница
во
Логосе
и
миропонимании
—
творится.
И
сам
он
лико ва ние
семейно-любовной
ж изни
во
чадо­
родии
и
вз аимо по ним ани и,
как
ник ­
то,
воспел...
И
понятно:
сирота,
с
отч и мом
в
детстве
и
ошпаренный
в
первом
браке
со
з наменит о й
эманси-
панткой
Аполлинарией
Сус ло вой
(которая и с Достоевским была), —
как
он
возлюбил
с вою
Ва рю
—
«Друга», «Мамочку», что пять дето­
чек
(из них четверо девочек)
ему
по­
дарила
и
полноценным
семьянином
дал а
прожить!
П яток
детей
—
целый
выводок!
Какая
Беатриче
и
Лаура,
отдаленно,
на
расстоянии
и
ри туа ль­
но
неприкасаемо
воспетые,
как
Женственность-София
Соловьева
или
Пр екр асная
Дама
Блока,
—
ср авня тся
с
этой
поэзией
физиоло­
гии
животрепещущего
супружества,
где
каждое
наблюдение-пережива­
ние
и
словосказание
—
первооткры-
ngiSl§l5l§l§l§l3lSlSlSlSlSl3lS15lSl5lSlSl31SlSlSl3l5lSlSl51k 64


тие
в
ценностях
быт ия
и
в
ли тера ту­
ре !.. Нет для него ничего «ни зм е нно­
го»: чем ниже
—
тем
священнее! «У
м еня
ника к ого
нет
сте сне ния
в
ли те­
ратуре,
потому
что
ли те рат ура
ес ть
просто
мои
штаны»
—
естественно
купается
и
в
Слове,
как
в
Ж изни. ..
А
когда
пишет,
то
«для вдохновения»
дер жит ся
левой
рукой
за
«источник
всякого
вдохновения» («лучше пи­
ше тся»). Как подсоединяя к источни­
ку
тока
мыслей,
за зем лял
электри­
чество
ума,
головы
верхней
—
к
ме­
стоположению
ниж ней ...
В
это
вр емя
в
России
уже
почтен­
ная
наука
образовалась:
физиология
(Мечников и Сеченов и Тимирязев);
но
у
них
она
лишена
метафизическо­
го
смысла.
С
др угой
стороны
—
все
выше
в
интеллектуальный
Китеж
в оспа ря­
ют
вослед
за
Солов ьевы м
п роф ес­
сиональные
философы:
князья
Тру­
бецкие,
Бер дяевы
и
Булгаковы.
(Правда,
Флоренский, «самый ум­
ный », по Розанову,
с
кем
он
д ру­
жил,
—
пол
священно
тоже
пони­
мал).
Еще
и
поэты-декаденты-сим-
во л исты
в
теософскую
эротику
в да­
лись
—
но
тоже
всухую,
без
зачатия-
рождения-жизни...
Один
Р озано в
тут
здо ров о
- раблезиански -
ренессансно
ка рнав али л
и
самочинно
воцерков-
ливал
и
ос вяща л.
«Все мои пороки мокрые.
Огнен­
н ого
ни
од но го.
Ни
честолюбие,
ни
властолюбие,
ни
за ви сть
не
жгли
мне
душу.
Как
же
мне
судить
те х,
кто
не
умеет
совладать
с
огненными
поро­
ками
(а я их сужу), когда я не умел
спр авит ь ся
со
своим
м ок реньк им».
Хтоничен
он,
как
отец
Кара ма­
зов ,
сыроземен.
С
недром
Земли
все
время
связь
имеет.
Потому
и
право
за
собой
чует
нападать
на
сухих
поверхностно-исторических
ум нико в
и
политиков
—
и
В СЕХ
н ап рав­
лений.
То лько
прич ту т
его
о дни
ко
с воим
—
глядь,
он
их
с
п роти воп о­
ложной
позиции
тузит!
Как
угорь
и
Протей,
как
з мей
умный,
выскаль­
з ы вает.
Ни
к
како й
группе
и
мафии
не
прикреплен.
П ото му-то
Розанова
знают
и
как
горячего
юдофила
(в
м ет афиз ике
и
психологии), и как ан­
ти семи та
(в политике).
Но
—
как
уже
видно
по
вышней
мысли
его
—
сам
на
себя
постоянно
по каян но
оборочается
и
укоряет,
ко­
ли
судит,
а
права
не
имеет...
Так
что
никаких-то
«взглядов»
ус той чи вых
и
«позиций»
и
«убежде­
ний»
у
него
нечего
и
искать:
проти­
вопоказаны
его
под вижно ст и
жизне-
чувствия
и
ум а . «Какого бы влияния
я
хотел
пи сател ьств ом ?
Унежить
ду­
шу...
—
А
„убеждения”?
Ровно
на пле ват ь».
Принципиально
асистемен
он
и
ам орфн о
его
писание:
не
т ракт а­
ты,
а
«опыты».
За то
ясен
его
ме­
тод:
вживаться-вмысливаться
бе с­
предельно
в
сей
миг
и
ощущение
и
сюжет-проблему,
вбуриваться.
Каж­
дый
ход
его
вчувствующей
мысл и
—
как
пу нкция :
сквозь
ко сть
мо зг
до­
бы в ающая,
с уть
—
с
б олее
г лубок о­
го
ур овня ,
нежели
может
мы сль
си­
ст емная
и
об общ ающая.
Опыт
—
как
до-пыт:
пы т ающее
наблюдение.
Он
ЛЮБО-ПЫТ
—
и
так
ЛЮБО­
МУДР.
А
нюх
его
гениален:
по
смеху,
как
пес,
учуял
сатанизм
Соловьева:
в
нем
было
что-то
«врожденное и
вдохновенное
и
ге ниа л ьное
от
г ря­
дущего
„царя демократии”,
причем
он
со
всяким
„Ванькою”
бу дет
на
„ты”,
но
тол ько
не
он
над
„Ванькою”,
а
„Ванька”
над
ним
пусть
подержит
зонтик».
Р озан ов
—
не
системник,
а
семен­
ник
и дей
и
даж е
возможных
систем.
Ибо
из
каждой
его
ми ниат юр ы,
как
из
семени-зерна,
может
б ыть
часто
развит
роскошный
взгляд
на
целый
круг
проблем.
Например:«Малосол­
нышка—
вот
все
объяснение
рус­
с кой
истории.
Да
долгие
ноченьки.
Вот
объяснение
русской
психологич­
ности
(литература)».
Да
это
це лая
концепция
Русского
Кос мос а
и
пр и­
сущего
ему
типа
Истории,
Логоса
и
Психеи!..
«В России вся собственность вы­
65 ^ISISIS1SISISIS1315151SISISIS151SIS151S131S1SISIS131SIS131SU


росла
из
„выпросил”,
или
„пода­
рил”,
или
кого-нибудь
„обобрал”.
ТРУДА
собственности
о чень
ма ло.
И
от
этого
она
не
крепка
и
не
ув а жае тся».
«Воображать легче,
чем
ра бот ать:
вот
происхождение
соц и али зма
(по
крайней
м ере
ле нивог о
РУ ССК ОГО
СОЦИАЛИЗМА)».
«Русская жизнь и грязна,
и
слаба ,
но
как- то
МИЛА»
—
впол не
эта
за­
п ись
на
пр авах
стихотворения
—
Тютчева,
н ап ри ме р: «Эти бедные
селенья...»
Мысль
-
пу нкция ,
проницатель­
ность
острейшая
—
и,
конечно,
язвя-
ще
односторонняя
всегда
(ибо в дру­
гом
месте
также
односторонне
се бя
же,
первую
мысль,
—
и
опроверг­
нет).
У
Солов ь ева
—
многосторон­
ность
сразу
(но оттого и экстенси ­
вность
мысли
и
выражения), а у это­
го
какая- ни бу дь
о дна
сторон а
«в
е д инстве нном
числе»
в
данный
мо­
мент
прони цает с я
мы сл ию,
но
зато
так
энергично,
что
в
ней
чуешь
п ри­
сутствие
всего
Абсолюта:
мелочь
—
как
его
ипостась
и
всепоглотитель.
«От узости моих горизонтов проис­
ходили
некоторые
ПЛ ЮСЫ
во
мне».
Въе дливос ть
—
ив
человека
каж ­
до го:
не
так
пар ил,
не
заме чая ,
как
Соловьев,
но
в никал
и
любопытст­
вовал,
и
особо
физ ио ло гией
и
«ни­
жним
бельем»
писателей...
Соловьев
и
Розанов
в
с аду
Русско­
го
Логоса
—
как
Соловей
и
Роза.
Один
взвивается
в
небо,
на
все
л ады
переливается,
щелкает,
создавая
«са­
мый
п олноз ву чный
аккорд»
русской
мыс ли
(С.
Булгаков
так
о
нем); а
другой
—
та
еще
Ро за!
Вся
в
шип ах!
Но
рад остн о-яд ови т
ее
укол,
о хра­
няющий
с вященс тво
ее
бутона
(фал ­
ла)
и
чашечки-розочки
«брачного за ­
витк а»
женского,
жизне ро дног о. ..
«Всемирность»
—
р еши тел ьно
че­
пуха,
всемирность
—
зло.
Это
по­
ме сь
в ласто люби я
одних
и
р абс тва
других...
Не
спорю:
е сть
Бог
У ни-
версуса.
Но
мне
как-то
более
н ра­
ви тся
«Бог гнездышка» .
Р озан ов
—
это
частная
(честная)
мысль
—
ив
адекв ат
и
в
аккурат
сему
—
частное
издание
—
автора.
У
нас
же
—
ГОСиздат
и
мысль
всеобщая
(стертое клише и общее
ме сто ), для чего редактура стирает и
полощет-выплащивает
в сякую
жи­
винку,
чутким
нюхом
на падает
именно
на
самое
«солнечное сплете­
ние»
мысли
и
фразы
(наблюдение
В.
Б.
Шкловского)
—
и
его
изы мает ,
отчего
организм
рассыпается
и
прев­
ращае тся
в
искомый
ими
ме ха­
низм...
Р озан ов
не
строит
(как Соловьев,
что
—
мужик,
в
э том
с мысл е), не
вл адеет
даже
сво им
вниманием:
при­
з навал ся,
что
внимание
им
вл адеет
и
водит-перебрасывает
с
предмета
на
инт ер ес.
Он
—
б аба
и
чутко
пр име­
тил
«бабье в русском» . ..
В
его
шкале
Целесообразность
ва­
жнее
П ричинно с ти.
Ну
да:
послед­
няя
чинит-строит,
зачинает;
мас те­
ровое
дело,
—
ургийное.
Целесо ­
об разно сть
же
волочит
спер ед и:
ее
тол ько
слышь
и
от дав айся
—
и
все
будет
в
порядке...
Н ед аром
и
первый
его
философский
трактат
—
«О по­
нимании»
—
жен ск ая
способность,
в
отличие
от
Знания
—
самоуверенно­
го
и
жесткого...
)13]§]§l31313lS13lSlSl3l3l3l3lSlSl31Sl313l3lSlSlSlS15lSlSlSUr 66


Князь
Евгений
Vрубецкой
21.03.88.
Из
древних
Рюрикови­
чей
к
рубежу
XIX-XX
веков
выве ­
лись
два
у то нченн ейши х
мы сли тел я,
Диоскуры
русской
философии:
Сер ­
гей
и
Евгений
Трубе цки е,
друзья
и
по следо вател и
Владимира
Соло вье­
ва.
Тысячелетие
на
это
потребова­
лось:
чтобы
с
Кесар ев а
уровня
кня ­
жения,
практически
государственной
деятельности,
утончиться-воздвиг-
нуться
в
Ду х,
кша тр ию
стать
брах­
маном
(если по индийско -к ас то вой
терминологии).
И
естественно-орга­
нически
это
вышло
просто
потому,
что
всё
испытали:
и
богатство,
и
вл асть ,
и
все
сласти-прелести;
пре­
сытились
и
сами
отвергли
всю
эту
грубятину,
поняв
высшие
ценности
и
радо ст и
жи зни
в
Духе,
труда
—
в
мысли
и
Слове
(да,
именно
тружени­
ки
о ни,
эти
сверхаристократы,
б ыли
скромные
и
великие!)—
и
осущест­
вив.
И,
напротив,
кто
«из грязи
—
в
кн язи», тот стремится как можно бо­
лее
урвать
себе
бл аг
материальных
и
почестей,
ж рать
и
жрать
без
конц а,
драть
и
драть
в
от мще нии,
и
н аест ь­
ся,
желуд ок
имеет
нескончаемый
ибо
здоровый,
—
не
то,
что
«голубая
кровь»
а нглийск о го
лорда,
ко торой
дов ольн о
ов с янки
и
чаю
с
молоком,
так
что
дешевейше
обходится
нации
такого
прокормить...
А
в
нем
еще
и
со-весть
и
покаяние
—
за
вины
пр ед­
ко в: «кающийся дворянин»
—
ва­
жн ый
персонаж
рус ск ого
демократи­
ческого
движения,
даже
революции.
(Ау «нувориша»
и
молодого
го с­
подствующего
класса
—
ник ак ого
чувства
вины,
совести,
покаяния:
на­
про тив,
долг о
уверен,
что
перед
ним
все
виноват ы:
и
страна,
и
история,
и
другие
«классы», и право за собою
чув ств ует
все
хв атать
и
всем
пере-
пользоваться!
Сколько
поколений
нужно,
чтобы
в
таком
пробудилась
совесть
и
утонченность!)
И,
кст ат и,
Трубецк ие
—
таковы:
кн язь
Сергей,
став
ре кторо м
Мо­
сковского
Универс ит ета ,
до билс я
са­
моуправления
для
всех
университе­
тов
в
бурные
1904-1905 годы.
А
на
съезде
Земства
произнес
6 июня 1904
года
обращенную
к
Государю
зна­
менитую
ре ч ь: «Ненависть,
неумо­
лимая
и
жестокая,
накопившаяся
ве­
к ами
о бид
и
ут еснений ,
обостряется
н уждой
и
горем,
бесправием
и
тя ж­
кими
экономическими
ус л овиями,
подымается
и
ра стет. ..
Нужно,
что­
бы
все
Ваши
подданные,
рав но
и
без
различия,
чувствовали
се бя
гражда­
нам и
русскими...
Мы
хотели
бы,
чтобы
все
Ваши
подданные,
хотя
бы
чуждые
нам
по
вере
и
крови,
видели
в
России
св ое
отечество.
На родн ое
пр едстави те льст во
должно
служить
делу
объединения
и
мира
внутренне­
го» .
В ообщ е,
что
есть
в
каждой
стране-
народе
его
аристократия?
Все
эти
древние
роды-фамилии:
Вязем ский ,
ilSlSlSlS13lSlSlSlSlSlSl®lSlSlSlSlSlSlSlSl®lSl5lSlSlSlSlSlSlk 67


Волконский,
Черчилль,
Ча вчав адзе ,
Гогенцоллерн?..
Это
же
как
«куль­
турный
с лой»
в
археологии,
что
веками
отлаг ается.
Это
как
хумус
—
п лод ородя щий
слой
в
почве...
А
перережь-перелопать
ег о:
как
быст­
ро-просто
де ла ется
(как и Дуб сре­
за ть,
а
нарастить
—
попр об уй-
ка!)—
им енно
«дешево и сердито»; а
то чнее
—
наоборот:
сер дит о
(от-
мстительно)
начали
—
да
деш ево ­
бедно
в ы шл о!.. Род Трубецких
—
да
это
же
как
хра м
на
Н ерли
для
стра­
ны,
памяти-культуры,
—
тол ько
не
из
кирпичей,
а
из
живо й
плоти
муж­
чин
и
же нщ ин!..
И
человек
с
та кой
фамилией
—
как
зе мля
цел ая
и
гу­
бе р ния:
их
органический
вырост-
представитель
и
заложник
за
стра ну:
на
с ебя
принимает
ответственность,
ибо
звенит,
как
колокол,
его
фами­
лия
—
ему
не
укрыться
—
это
тебе
не
Васька
Р озан ов,
безродный
плут
и
озорник,
кто
отвечает
тол ько
за
се бя,
для
кого
государство
—
это
«они»
кто-то,
и
он
легко
критиканст­
вует,
ругая
чужое...
И
в
то
же
в ремя
ко му
они
нужны
за
рубежом
ст раны ,
эти
фа ми ли и?..
А
мы
их,
миллионы
живых
хра мов
на
Нерли
и
усадеб
Останкино
и
Яс ных
Полян,
сей
культурный
хумус
России,
как
кар­
тины
ра сп родали ,
не
ведая,
что
тв о­
р им,
—
вы швы рну ли
с
хо ду
ре во лю­
ционно го. . .
Миллионы
живых
зам­
ков
и
духовных
строений,
интеллек­
туальных
и
художественных,
—
вышвыр нул и.
Вспомним
«корабль
фил ософ ов», на котором в 1922 году
в
ос трак изм
отправлен
цве т
рус с кой
мысли.
Да
еще
спасибо
и
гуманно:
живыми
оставили...
Почему
и
как
это
сделалось
—
поня тно:
вековая
ненависть
народная...
(Хотя такое
ли
уж
это
доброе
качество,
мотив
п ов еде ния?
Почему
человек-нена­
вистник
—
это
плохо,
а
класс-
ненавистник
—
это
хорошо?)Новот
хорошо
ли
это
стало-обернулось
для
страны
и
цивилиза ции
в
ней
и
ее
богатства
и
культуры
—
в
итоге-
т о?..
Теперь
понаращивай-ка,
по-
строй-реставрируй
подобный
цвет
ин телл иг е нции !.. Хотя бы не трогай­
те
уже
образовавшихся
со ве тских
феодалов
—
с их,
как
у
П етр а, «дво­
рян
в
с луча е»! И из Орловых и
Меныпиковых-то
за
несколько
по­
колений
утонченные
и
интеллигент­
ные
вышли
дея те ли
и
умы
и
худ о­
ж ники.
А
то
снова
перелопатим
в
«демократизации»
—
и
снова
все
го­
ловы
посшибаем
и
поравним
в
эг а­
литарном
смесительном
упрощении:
н икак
не
дадим
ра зн ообра зов а-
нию
ра зноп ород н ому
быть-стать,
из
чего
«цветущая сложность»
выра­
стает...
В
связи
с
этим
мне
из
«Жизнеопи­
с ания
Эзопа»
о дин
сюжет
пр иход ит
на
ум.
Пришли
к
Эзопу
родосцы
за
советом:
следует
ли
им
свер гат ь
их
т ир ана?
Им
мудрец
—
басню
р асска­
зал.
Стоит
Лисица
в
омуте,
и
к
ней
прис о сал ись
пиявки.
На
берегу
Еж
г ов ор ит : «Лисица,
Л исица ,
что
ж
ты
мучаешься?
Давай
я
отдеру
с
тебя
эти х
пиявок
—
тебе
легче
станет».
На
это
умная: «Ненадо,
друг.
Э ти,
что
м еня
сос ут,
уже
нал или сь
мо ей
кровию
—
и
не
так
сильно
сосут.
А
вон
смотри
кругом:
плавают
моло­
дые
да
тощие
и
как
много
их!
Толь­
ко
ты
от
м еня
этих
отдерешь
—
присосутся
те
—
и
тогда
мне
уже
полный
каюк!»
Ес ли
как
Лисицу
мы
Россию,
как
страну,
и
природу,
и
народ,
поймем,
то
кто
ее
повысосал
попуще,
какой
кл асс?
Барыня
Раневская
или
п ро­
мышленник
из
народа
Ермолай
Ло­
па х ин?..
Но
тот
—
хоть
хозяин
т ол­
ковый:
не
д аст
все
погубить
—
доход
потеряет!
А
вот
уж
массовый
господствующий
к ласс
б юрокра тов
из
не навид ящих
труд
рабочих-
люмпенов,
для
ко го
один
принцип
«грязной тачкой рук не пачкай!
Это
дело
перекурим
как-нибудь!» —
вот
они
и
засели
за
чистую
работу
писа­
ни ны
ли тер атуры
резолюций,
уста­
нов ок
и
указаний
—
и
перекурили
и
Байкал,
и
тайгу,
и
нефть
и
газ
из
недр
(кровь и дух высосали), и мил­
лионы
крестьян-земледельцев;
а
им
и
не
ви дно
и
не
с лышно
в
их
кабине­


тах,
и
никто
не
в
отв ете :
ко ллег иа ль­
но
же!
Соборно!
Это
я
—
не
в
ук ор,
а
в
урок:
чтобы
сложность
и
неисповедимость
путей
истории
и
непредвидимых
ре зуль та­
тов
на ших
бу дто
поначалу
благо­
о пр авданны х
деяний
и
«свершений»
исторических
—
иметь
в
ви ду
и
в
осторожности
разума...
К
примеру
—
живопись.
Плебей-
купчик
из
русского
народа
Васька
Р озано в
при со са лся
к
эмблематике
Древнего
Египта
и
Израиля
—
но
не
за
красоту,
а
за
прагматику
брачно­
обрядовую:
в езде
фаллы
да
вагины
изук ра шенные
ус мат рив ая
—
живо-
род н ость
низовую,
половую,
что
проще
пареной
ре пы
да
в сем
доступ­
но
(хотя в уме и культуре
—
не
видно
и
не
оцененно,
и
в
том
его,
Розанова,
з аслу га
—
революция,
но­
вовведение).
А
кн язь
Евгений
Тру­
бе цк ой,
выро сший
в
музыке
и
знаток
живописи
и
изощривший
ум
свой
философией,
пишет
«Умозрение в
красках»
—
первое
фи лосо фск ое
про чт ение
древнерусской
иконописи,
за
чем
последует
и
«Иконостас»
Флоренского
и
п роч.
И
иде я
его
двухтомного
тру да
«Миросозерца­
ние
Вл.
С.
Соловьева»
образом
ик о­
ны
пояснена:
«В соборе св.
Владимира
в
Киеве
ес ть
зн ам ени тая
фреска
Васнецо­
ва
—
«радость праведных о Господе».
Мы
в идим
перед
собою
несметную
толпу
ищущих
Бога.
Бога
не
ви дать ,
но
Он
у гады вает ся
как
общая
ц ель,
к
к оторой
со
вс ех
сторон
устремлены
пламенные
взоры:
Он
чувствуется
во
всеобщем
стрем ит ель н ом
движении,
полете
человеческих
душ ,
как
н еви­
ди мый
для
них
сам их
источник
вдохновения.
Нев идимо
то
само е,
в
чем
всё
и
все
едино.
У
самого
пред­
дверия
рая
три
строгих
ангельских
ли ка
отд еляют
верующих
от
ми ра
Божественного:
они
об озна чают
со­
бою
грань
двух
миров,
отделяющую
посюстороннее,
зд ешне е
от
пр едме­
та
че лов е чес кого
ис к ания— за
ними
в
сиянии
радужного
неба
предчувст­
вуется
пот ус тор оннее ,
запредельное.
В
э том
видении
художника
вопло­
тилось
то
само е
переживание,
кото­
рое
со став ляет
жизненный
нерв
в се­
го
творчества
Соловьева.
Так
же
точно
перед
его
умственным
в зором
проходили
вереницы
ищущих,
во­
прошающих.
Так
же
ясн о
он
в идел
перед
ним и
ПРЕДЕЛ,
положенный
всему
относительному,
временному,
конечному.
И
так
же
глубоко
он
ч у вств овал
и
угадывал
зап ред ель­
н ый,
бесконечный
смысл
всег о
этого
п олета
человеческой
мысли,
воли
и
чувства,
—
смысл
для
ищущих
неви­
ди мый
и
многим
из
них
—
не в едо­
мый»(с. 97).
То,
к
чему
все
тя нут ся,
—
не вид и­
мо,
но
действительно-действующе
и
ЕСТЬ:
Абсолют,
Верховно-вышнее.
Р озан ов
же
ВСЕЕДИНОГО
не
ви­
дит,
а
от
ве рха
и
света
в
м окроту
п ола
ж адно
ус тр е млен,
где
«земешь
в
руки
—
маешь:
вещь!»—
физиоло­
гически
священный
ма тери али зм.
Но,
взяв
у
семитов
их
метафизику
русским
в
урок
—
их
уму
и
поня­
тиям,
тут
же,
в
б еск ульту рье
гражданственно-юридическом,
а та­
кует
евреев
в
антисемитском
аж ио­
таж е
вокруг
«дела Бейлиса» .
Патриот
—
и
князь
Евгений
Тру­
бе цко й.
Но
русскую
он
ум-мысль
извлекает
из
фресок
храма
Софии,
а
в
политике
ратует
за
конституцион­
ное
равноправие
и
гуманность
к
ин о ро дцам.
Раз ница
—
у ро вней!. .
Но
и
оба
да
будут
(в понятии,
не
в
действии)
—
и
да
не
аннихилируют
один
другой...
Тогда
богата
страна
и
цивилизация,
спект ра льн а,
как
Радуга-Радость
—
люби мы й
об раз
Евг.
Трубецкого.
Радуга
—
м ост
с
Неба
на
Землю,
многоцветие
плоти
и
земных
о тнос ит е льных
порожде­
ний,
как
божественных,
Абсолюту
це нных,
—
символизирует,
п од твер­
ж дает.
В
э том
—
его
расхождение
и
с
Вл.
Соловьевым,
учителем,
перед
кото­
рым
благоговел
вна чал е
и
кого
он и,
князья-друзья,
у
се бя
в
усадьбе
«Уз ­
к ое»
приютили.
К
Государству,
ко­
торое
их,
Трубецких,
род
создавал
и
69


в
нем
работал,
они
не
мог ут
так
легкомысленно
относиться,
как
все
же
ма лородн ы й
интеллигент
из
раз ­
ночинцев
Соловьев,
что
в
две
край­
ности
впадал .
В
начале
жизни,
как
нигилист,
Солове й -разбой ни к-у ш-
куйник,
на
нег о
подсвистывал,
а
в
марте
1881годас «розово-христи­
анским»
демагогическим
предложе­
нием
сенсационно
к
ц арю
обратил­
ся:
помиловать
цареубийц;
в
ко нце
же
ратовал
за
устроение
на
з емле
идеальной
«теократии»,
смеши вая
в
своем
максимализме
А бс олют
«Царствия Божия»,
невозможный
тут,
с
относительным,
разумным
п орядком
общественного
обустрой­
ст ва
на
земле,
что
в
наших
силах
учредить.
Но
сме шени е
Богова
и
Ке­
сар ева
скв ерно
и
том у
и
другому:
Соловьев
в
итоге
по низил
Абсолют,
освятив
им
Российскую
Импе­
рию ,
—
как
будт о
она
его
органом
на
Зем ле
пр изв ана
стать .
А
другие,
в идя,
что
из
максимализма
таког о
ничего
не
выходит,
—
вдались
в
анар хи ю
и
отк аз
от
участия
в
ж изни
Со циум а.
Трубецкой
же
Евгений
так
об
э том
мыс лит :
«Евангелие ценит государство не
как
возможную
ЧАСТЬ
царствия
Божия,
а
как
ступень,
долженствую­
щую
вести
к
нему
в
историческом
процессе.
Кто
хочет,
чтобы
жизнь
человеческая
когда-нибудь,
х отя
бы
за
пределами
земно го ,
претворилась
в
рай,
тот
должен
б лаг ос ловл ять
ту
силу,
хотя
бы
и
внешнюю,
кото рая,
по
вы ра жению
Соловьева,
ДО
ВРЕ­
МЕНИ
меш ает
миру
превратиться
в
ад.
Пу ть
к
Ца рстви ю
Божию
—
та­
ков,
каким
он
не к огда
явился
в
сно ­
видении
Иа к ову:
он
—
ЛЕСТВИЦА,
ко ей
вершина
—
на
небе,
а
осн о ва­
ние
—
на
земле.
Тот
ложный
макси­
м али зм,
кот орый
с
мнимо-религи­
о зной
точк и
зрения
отвергает
низ­
шие
и
пос ред с твую щие
сту п ени
во
имя
вершины,
—
во
имя
христиан-
• ского идеала отрицает христианский
п уть
—
это
М АКСИМАЛ ИЗМ
НЕ
ХРИСТИАНСКИЙ,
А
БЕС П УТ­
НЫЙ...
Ес ть
и
та кие
п о следо вател и
Хр и­
сто ва
уч ен ия,
к оторые
во
имя
фор­
мул ы
—
«или все,
или
нич его »
с
презрением
относятся
ко
в сему
ОТ­
НОСИТЕЛЬНОМУ,
в
том
числе
и
к
государству.
Это
—
точка
зрения
те х,
кто
хочет
быть
бол ее
христиа­
нами,
чем
сам
Христос»(с.
582).
«У нас в России формула „ил и
все,
или
ниче го ”
чащ е
всего
служит
оп р авдани ем
полного
бездействия.
С
христианской
точки
зрения,
одна­
ко,
такое
о пр авдание
не
может
быть
признано
состоятельным:
есл и
оди н
всемогущий
Бог
мож ет
б ыть
ВСЕМ,
то
отс юда
не
следует,
что
человеку
дозво лит ельно
быть
НИЧЕМ.
Для
не го
ЧТО-НИБУДЬ
все-таки
лучше,
чем
нич ег о;
если
он
не
в
силах
быть
СВЯТ ЫМ ,
то
отсюда
отнюдь
не
сл еду ет,
что
ему
д озволи те льно
не
быть
поряд очн ым
человеком.
С
евангельской
точ ки
зрения
всякая
положительная
величина,
хотя
бы
и
ма лая,
должн а
быть
предпочтена
полному
ничтожеству»(с. 584).
Хо тя
тут
Д остое вс кий
и
Розанов
могли
бы
и
вт ык
кн язю
сделать,
на-
п омня
о
с ыне
блудном,
о
«разбойни ­
ке
благоразумном»
и
Магдалине:
от
бездны
греха-падения
переход
через
по каян ие
к
святости
—
возможнее,
чем
от
пос л ушна го
сына,
кто
«те­
пе л »... Тут
—
г ениа льный
па радо кса-
лизм
х ри стиан ства ...
А
у
этого
—
л инейна я
лог ика
в
сей
выкладке...
Х отя
тут
разное
—
в
вид у: «все
или
ниче го !» можно предъявлять в
любви,
к
личности,
к
себ е.
А
к
учреж­
дению
—
чего
ж
от
нег о
любви
к
тебе
требовать?
Достаточно,
если
по
закону
отнесется;
умерен
будь
к
на­
руже
и
власти,
а
уж
максимализм
—
к
себе!
А
то
мы
—
иш ь (!) рессанти-
мантны
как!
От
власти
требуем
отцовско-материнской
«заботы»
и
чт об
нас
любили!
—
как
в
по в ести
В енед икта
Ер офе ева
«Москва
—
Пе­
ту шки»
герой
бухой
философски
вопрошает: «А как тыдумаешь:
где
нас
больше
люб ят:
по
ту
или
по
эту
сторону
П ир енеев ?»
И
сейчас
—
сколько
у
нас
чисто­


плюев,
что
со
стороны
смотрят
на
усилия
власти
в
«перестройке»: скеп­
тически
и
не
участвуя!
И
сам
я,
пр и­
выкший
отст ран ять ся
в
аполитич­
ность,
—
вот
этими
вышними
ар­
гументами
—
себя
уговариваю:
«Участвуй!
Не
презирай
медленных
шагов
и
мал ых
де л »...
«Мирской порядок
—
во обще
ОБЛАС Т Ь
ОТНОСИТЕЛЬНОГО.
Тем
самым
изобличаются
две
край ­
ности
в
области
ре лигиоз ных
воз­
зрений
—
и
то
уче н ие,
которое
ви­
дит
в
мирском
БЕЗ ОТН ОС И ТЕЛЬ­
НУЮ
ЛОЖЬ,
и
то,
которое
верит
в
его
превращение
в
БЕЗОТНОСИ­
ТЕЛЬНУЮ
ПРАВДУ»(с.
584).
Главное
и
последнее
сочинение
кн.
Евгения
Трубецкого
—
кни га
«Смысл жизни» (М .,
1918 год)
—
писалась
в
г оды
ка тас трофы
Первой
мировой
войны
и
в
предчувствии
г ря­
дущих
разломов.
«Потребность от ­
ветить
на
вопрос
о
смысле
жизни
в
такие
э похи
чув ств ует ся
сильнее,
чем
ко гда- л ибо.
...Где
глубочайшая
скорбь,
там
и
высшая
духовная
ра­
дость.
Чем
мучительнее
ощущение
царствующей
кругом
бессмыслицы,
тем
ярче
и
прекраснее
видение
того
безусловного
смысла,
к оторый
со­
став ляет
ра зр ешени е
мировой
траге­
дии » (с. Ш).
Смысл
жизни
—
в
чем
он?
В
зн а­
нии
этого
заинтересован
простолю­
дин
и
утонченнейший
художник.
В
ответе
на
э тот
вопрос
—
прямая
практическая
п ольза
вс якой
тео рети­
ческой
философии:
она
должн а
объ ­
яснить :
есть
ли
он?
А
если
есть
—
то
в
че м?
Обо сно ва ть
свое
решение
и
дать
чело в еку
пути
к
его
постиже­
нию
и
осуществлению.
Смысл
жиз­
ни
—
здесь
встречаются
и
здравый
смысл,
и
отвлеченное
умозрение,
и
ур оки
истории,
и
религиозная
вера,
и
личный
о пыт
—
и
с остязаю тс я
в
решениях.
Ев г.
Трубецкой
стремится
привести
их
к
единству
с
помощью
хрустально-прозрачного
размышле­
ния
—
и
это
ему
во
многом
уд а­
ется.
Смысл
= Со-мысл:
с
кем-то,
с
чем-то
—
уже
пр едпо л агает
два
уровня
бытия:
где
пот ок
существо­
вания,
где
жизнь
на ша
и
откуда
средь
мировой
су мят ицы
вы ки ды­
ва ет ся,
как
вопль
и
мечта,
—
меч та
о
смысле,
как
жажда
к омпаса
= «со-
путника», —
и
ур ове нь
недвижных
ценностей
и
идей,
как
звездное
небо,
по
коему
св еря ть
путь.
Уже
са мо
з адавани е
вопроса:
есть
ли
смысл
у
ж изни
и
в
чем
он?
—
е сть
п о л-его
р ешени я:
как
раздвоение
че лове ка
на
живущего
и
мыслящего,
акт
самоог-
ляд ки
и
рефлексии,
ко торою
све ря ет
и
примеряет
и
сличает
(с Верой,
Ме­
рой ,
Лицом-личностью: «образом
Бож ии м »...).
Но
ид ее
смысла
противится
зрели­
ще
все повт ор яю щейс я
крутели
на­
ше го
существования:
как
белка
в
ко­
ле се
или
как
осел
за
приманкой
со­
ломк и
бредет,
так
и
мы:
рождаемся,
брачуемся,
рождаем
себе
подобных,
умираем
—
и
«все опять повторится
сначала»
—
чего
ж
хорошего?.. И из-
за
этог о-то
и
мучиться
и
на
что-то
тут
надеяться?
Зрелище
вечного
во з вращ ения
как
порочного
кру га
навевает
пе сси ми зм:
Сизифова
рабо­
та,
ад
повт оре ний.
Чорт
в
«Братьях
Карамазовых»
—
Ивану: «Ты ду­
маеш ь
все
про
те пер ешн юю
землю.
Да
в едь
теперешняя
земл я,
может,
сама
биллион
раз
повторялась:
ну,
отживала,
трескалась,
рассыпалась,
разлагалась
на
составные
начала;
опять
же
во да,
яже
бе
над
твер ди ю;
потом
опять
комет а,
опять
солнце,
опять
из
солнца
земля;
в едь
это
р аз­
витие,
может,
уже
беско неч но
п ов­
тор ялось
и
все
в
одном
и
том
же
виде,
до
черточки
(революция,
за­
стой,
перестройка,
борьб а
за
мир... = тройка,
семерка,
туз...
—
Г.Г.).
Скучища
неприличнейшая».
Недаром
именно
Чорт
такие
нам
соображения
вн у шает:
погрузиться
в
отч а яние
и
просто
разв лекать с я
или
уби ват ь
—
ничто
не
имеет
зна чени я,
все
—
равно.
(Равенство!
Энт ро­
пия .. .) Хитрее уловка тех,
кто
будто
бы
ГАРАНТ ИРУЕ Т
наличие
смы­
сла
жизни,
если
тольк о
пойдешь
за
il315l3lSl315lSl51515l§l3l5l5lSl3l5l3l5l5l515lSl§l3l51Sl5lSl!r 71


ними
и
в
их
веру
и
группу:
всякое
«мы»
не
менее,
чем
«я», смертно
—
и
тут
лишь
отсрочка
бессмыслицы.
Нет,
смысл
в
полной
мере
—
п лод
нашей
свободно-личной
воли
к
бла­
гу,
он
тв орче ск
в
любо й
мом ен т,
а
не
тварческ-рабск,
где
мы
г отове нь­
кое
получаем.
Данное
—
это
уже
не
СО-мысл.
Ибо
раз
СО
—
то
диало­
гичен:
в
той
же
пол ной
мере
он
мой
— как
и
тог о,
с
кем
и
чем.
И
пространство
смыслов—это
как
сг о­
вор
ч елове ка
с
Истиной
п осред и
и
несмотря
на
сумятицу
видимой
бе с­
с мы слицы,
что
манит
и
обманыва­
ет.
Смысл
—
Богочеловечен,
и
нам
он
—
в
ус ил ии:
от
зверочеловечества
(войн и вражды)
—
к
Богочелове-
честву:
путем
Любви
и
же рт вы.
То г­
да
и
страдания
имеют
смысл: «Вы
пе чал ьны
б удет е,
но
печаль
в аша
об рати тся
в
радость.
Женщина,
ко г­
да
рождает,
терпит
ско р бь,
потому
что
пришел
час
ее;
но
когда
родит
мл аденца ,
уже
не
помнит
скорби
от
радости,
потому
что
родился
чело­
век
в
мир».
Но
тогда
и
на ши
дей ст­
вия
среди
относительных
в ещей
и
м алых
целей,
интересов
и
ценностей
ж итей ских
имеют
смы сл
в
той
мере,
в
како й
пронизаны
этим
вектором
ко
Благу,
адр есо ваны
мною
к
нему.
Бог
ест ь
интеграл
моих
бл агов оле­
ний
—
и
так
сокровищница
всесмы-
слов,
пребывающая
«и ныне и при­
сно
и
вове ки
веков»...
Через
страда­
ние
и
страстотерпие
(а их предстоя ­
ли
ми р иады
в
грядущем
веке,
и
князь
будто
предчувствовал
и
за ра­
нее
вооружал
душу
на
их
перенесе­
ние)
человек
претерпевающий
об лу­
чает
Благом
даж е
мучителя
(= му­
чен ика
злоб ы
своей)
и
орудия
казни:
материю
—
одухотворяет,
прича­
ща ет
к
че лов еч ес кому
и
далее
Боже­
скому
смыслу-Слову.
И
потому
крест
(орудие пытки и казни и зло ­
бы)
назван
«животворящим»: в нем
«горизонталь»
з емно
н ату ралис ти­
ческой
жизни
нашей
в
телесно­
материальных
за бота х
и
д е ловых
суетах
—
на
«вертикали»
устремле­
ния
в
вы сь
к
свету
(как и человек
вертикально
стоит
и
во знос итс я), и
оба
эти
нап р авл ения
ну жны;
не да­
ром
и
в
молитве
главной
сочетаемы:
«да приидет Царствие Твое»
и
«хлеб
наш
насущный
д аждь
нам
днесь»:
Божеское
—
с
человеческим, «ма­
к ро»
—
с
«микро»
со ч етаемы
необ­
ходимо.
И
опять
же
это
не
зн ачит ,
что
Смысл
(и Бог)
—
дан ,
а
е сли
см ысла
нет,
то
все
позволено...
Соб с тве нно,
д а , «все позволено»
(само по себе), но ТЫ себе не все
позволишь,
а
тол ько
в олишь
Бла­
гое
—
вот
этого
от
тебя
ж дет
Все-
смысл,
и
ты
его
так
сорождаешь.
Так
зло
по беж дает ся
извнутри
(прежде твоей борьбой со злыми по ­
ползновениями
в
тебе)—и
это
р ас­
пространяется
и
во
внешний
мир
не-
киим
излучением
(нимб,
ореол
—
это
уже
у
с вятых )
бл аг им, «аурой»
вокруг
каждого
поступка
и
доброй
мысли,
что
об ра зуют
поле
позитив­
ных
смыслов,
пронизывающее
ку-
терьму-океан-кучу
м алу
по
видимо­
сти
бессмысленных
или
даже
злых
де ян ий.
Но
и
о ни:
как
вызов
твоему
здравому
смыслу
и
благой
вол е
—
в ме шаться
и
упражнить
ко мпас
Высшего,
смы сла,
—
тоже
имеют
смысл;
то чнее ,
об ре тают
так ,
пост-
тебя-фактум,
а
имеют
его
—
в
по­
тенции,
в
«провокации»
—
т ебя
на
благосмысленное
поведение
из
с во­
бодной
вол и
твоей
и
из
любящего
сердца.
По тому
не
н адо
отрешаться,
а
на­
до
участвовать
в
даже
микро-делах
мира
сего:
всю
тка нь
его
н адо
так
постепенно
причащать-пронизывать
Всесмыслом
—
и
поднимать
и
од у­
хот в орять
(«спасать»). В т ом ч ис ле и
в
борьбе
за
мир
участвовать
и
внеш­
нем
обуздании
зла.
«Именно при ­
знавая
мирской
порядок
„цар­
ств ом
ан ти хри ста”,
мы
отдаем
его
во
в ласть
а нтихри ст а.
А
отк аз
от
борьбы
за
мир
е сть
не дост о йная
че­
л ов ека,
и
в
особенности
хр ис тиа ни­
на,
капитуляция
перед
господствую­
щим
в
ми ре
злом » (с . 225).
72


24.03.88 .
Блок.
Нет:
АЛ ЕК­
САНДР
БЛ ОК
—
так
им ено ват ься
ему.
БЛОК
—
немузыкально,
сухо...
А
ФЕТ?..
То же
—
н ет?..
Оба
и ме­
ни
—
нем ецки :
германский
закры­
тый
слог,
что
знаменует
ин дивида
как
Дом-Хаус,
самостного,
как
Кант
—
фил ос оф
ж есткий , «яйный»,
глу хой
н асчет
музыки.
И
Б лок
всю
жизнь
ко мплек совал
перед
Музы­
кой,
Хаосом
и
стихией,
сам
будучи
профессорски
педантичен
по
натуре
и
во спи тани ю
(и в порядке на столе,
сре ди
б ума г): как бы стремясь уси ­
л ием
к
откр ытос ти
души
и
жизни,
поэтической
отзывчивостью
проти­
в остоять
кирпично-блочному
ка­
зем ату
своей
фа м илии.
(Как бы гер ­
м анс кий
Haus перед Raum; Дом
—
перед
Пространством
пр екло ни л­
ся...)
Да,
Б лок
—
нову ю
ст рату
и
среду,
тип
творца
в
русском
Слове
яв ляе т:
ИНТЕЛЛИГЕНТ.
Если
до
т ого
был
Барин
(большой или мелкий), Раз­
ночинец,
из
духовного
звания..,
—
то
вот
из
профессорского
(Бекетовы,
Менделеевы,
Соловьевы
—
его
окру­
же ние
с
дет ст ва)
и
инженерного
(по
муж ск ой
л ини и); и среди женщин-
литераторов
Бекетовых:
три
се­
стры
—
энергичные
писательницы
и
переводчицы;
на
стихи
Екатерины
Бекетовой
Рах мани но в
написал
из­
вестный
романс
«Сирень» .
Густая
среда
культуры
и
литературы.
Власт­
ная
мат ь -э мансип е,
п ода ви вшая
и
пе рво го
мужа
(отца Александра), а
затем
и
сына,
ко торый
всю
жизнь
и збав лялся
от
статуса
«маменькина
сынка», да так и не смог:
извращены
были
и
его
семейно-брачные
о тно­
шения
с
женой,
дочерью
Менделее­
ва,
что
тоже
в
св ою
очередь
б ыла
в
претензии
к
слабой
мужественности
супруга:
обманул!
перевел
в
дружбу
и
дух
(в «Стихи
о
Пр екр асно й
Да­
м е»), а сам закованную в семействе
душу
сво ю
р аскр епо щал
—
т ам,
где
простор
и
вихрь,
во ля
и
нет
обяза­
тельств:
где
цыгане
и
улица,
вино
и
снежные
маски,
и
встреча
на
ночь,
и
Кар м ен:
любовь
—
дитя
с воб од ы!..
А
душа
его
—
а рфа : «ангельская
ли ра
грустит
в
пыли
по
небесах!»,
сло вам и
Тютчева
сказав...
Нет,
и
де­
монская:
по
жизни
во
плоти
грустит,
по
грехе
и
разгуле,
что
тоже
не
удается,
ибо
—
порядочен,
воспитан
слишком!.. А это
—
гне т
—
почище
политического,
ибо
тот
хоть
снару­
жи
и
да ле ко,
а
этот:
космос
порядка,
интеллигентный
Дом ос трой
и
ра­
ционализм
—
вот
он
ежемгновенно
тут,
дома,
в
м атери ,
в
жене,
в
себе,
в
своей
закованности
—
и
некуда
д еть­
ся!
То -то
так
п он имал
Б лок
пушкин­
с кое
взыскание
«тайной свободы»,
что
нео бх о дима
по эту
для
испол­
не ния
своего
н азна чен ия:
слы ша ть
стихии
и
п ретв оря ть
Ха ос
в
Кос ­
мо с.
Да,
пож алу й,
даже
н аоб орот:
в
Космосе-то
и
строе
он
перевоспитан
73


(как индивид и джентльмен закован ­
ный)
с
м оло ком
ма тери
и
генами-
кровью
потомственного
интеллиген­
та,
так
что
вырваться
в
неуправляе­
мость,
где
«древний хаос . .,
роди­
м ый» (Тютчев), —
на
родину
души
и
вольного
вдохновения
—
в
этом
тя­
га
его
всей
жизни.
То-то
он
томился
среди
паллиативов:
в
богемной
сре­
де
поэтов-символистов,
на
очень
учено-порядочно
организованной
«Башне»
Вяч.
Иванова,
и
в
театре
«новаторском» (хоть и был среди
них
пр изна н
как
первый
поэ т
эпо ­
х и),
—
и
лишь
на
роков ом
для
поэт а
тридцать
се дьмом —три д ц ать
вос ь мом
год у
жизни,
предсмертно,
вырвался
и
срастился
со
стихией
—
Р ево лю ции,
и
исторглась
из
него
ее
Музыка,
а
его
лебединая
пес нь
—
«Двенадцать».
Да,
это
—
Блоков­
ск ий
«уход Толстого»
из
среды
своей
жизни
(то-то
так
со
з нание м
дела
и
души
гвоздил
инте ллиг енцию
в
статье
«Интеллигенция и Револю­
ция»). Но это было и его самосжига-
ние
ра с к ольнич ье,
хот я
это
его
всег­
да шний
лей тм о ти в: «здесь человек
с горе л»
—
на
«снежном костре», и
по добно
с ебе
он
чуял
и
своего
пр ед­
течу
—
Вл.
Соловьева.
И,
конечно,
не
надо
искать
в
«Двенадцати»
отра­
ж ения
реальной
революции
и
ее
на­
рода:
на
них
Блок
спроецировал
свою
суть,
всю
жизнь,
рвавшуюся
наружу,
на
свободу,
свой
чаемый
об раз
мира:
М узык у,
Гармонию
Хаоса,
полнозвучие
В сеедин ства
в
раздерге
голосов,
что ,
на конец ,
ему
у дал ось
расслышать
в
январе
1918
года
и
ко сми зова ть
в
строй
и
стих.
Он
слышал
гул
Духа
Земли
и
узнал,
что
«сегодня я
—
ге ний» .
Впе рвы е
человек
дорв алс я
до
«МЫ»: от имени скифов заговорил
к
космизованно-упорядоченному
ро­
ман ско - гер манско му
миру
Европы
(в культе и культуре которого был
в ос п ит ан ), с сардонической ухмыл ­
кой
смакуя,
как
«хрустнет ваш ске­
лет
в
тя жел ых,
нежн ых
н аших
ла­
пах».
Как
«власть имеющий»
з аго­
ворил
он
и
в
инвективе
(обличитель­
ной
р еч и) «Интеллигенция и рево­
люция»
к
своей
художественной
со­
б ра тий;
так
Христос
разг он ял
би чом
торгующих
во
храме
Духа.
Это,
конечно,
в
него
во шла
и збы­
точная
сила:
вдухновлен
апокалип­
тическим
разломом
ми ра
—
и
ли­
ку е т, «чуткий демон»...
Но
т ак, «по­
ка
не
отвердел
за к он» (Есенин); ког­
да
же
стихия
сво бо дная
обуздана
и
музыка
отлетела
—
ему
перестало
хв ат ать
воз-Духу,
и
он
задохнул­
ся
—
на
т ретье м
го ду
Революции.
И так
—
АРФА.
Всю
ж изнь
рв ался
издать
чистый
абсолютный
тон,
что
был
бы
и
простодушно
искренен,
во­
ле н,
и
оформлен,
строен.
И
хотя
уж
с тал
первым
среди
поэ тов ,
он-то
чу­
ял,
что
это
все
не
то
—
и
потому
носил
не поня тную
толпе
трагиче­
скую
маску.
Ему
и
самому
бы ло
противно
тако е
амплу а,
но
все
же
в
эт ой
поз е
он
себ я
комф о р тнее
и
за­
щи щен нее
чув ст вова л
—
по
крайней
мере,
от
наружных
притязаний,
от­
д ав аясь
л ишь
внутренней
муке,
ску­
ке
и
тоске
—
оттог о,
что
это
все
—
не
то,
что
ему
удалось
сказать...
И
г лавно е
—
нед остат о к
пифийства,
од ерж имос ти:
слишком
маст ер
и
умелец
формы
сразу!
Завидовал
кос­
ноязычию: «Мне мешает жить
—
Лев
Толстой», —
так
он
ответил
поэту,
что
пр и знавал ся
в
св оей
зав и­
сти
к
нему,
Блоку...
Высшей
его
амбицией
было
(как у
гениального
актер а,
мученика
всех
возможных
ролей)
—
ска зат ь
«не
св оим
г ол о со м», а голосом Бытия,
стих и и,
иного
сл оя.
Так
и
«Двенад­
цат ь»
—
народно-частушечной
и
бл атной
стихией-интонацией
гол о­
си т,
люмпен-пролетарской...
По
поводу
стихотворения
«Голос
из
хора» («О,
если
б
знали
вы,
друзья,
хо лод
и
м рак
грядущих
д н ей !») он сказал: «Очень неприят ­
ные
стихи.
Я
не
знаю,
зачем
я
их
написал.
Лучше
бы
бы ло
этим
сло ­
вам
ос тав аться
не ска з анным и.
Но
я
должен
был
их
сказать».
То
—
д олг
Арфы:
если
нал ет ает
74


ветер,
м ал ейшее
откуда
ду нов е­
ни е,
—
она
не
м ожет
запереть
свою
отзывчивость.
А рфа
—
экзистен­
циально
без защ и тна.
И
Б лок
такой
б ыл,
а
еще
более
таким
себя
выд е­
лывал,
в ып раст ывал
от
вс ех
псевдо­
защит,
какими
человек
обороняется
от
муки
и
трагедии
многосложности
бытия:
кто
—
прячась
за
уд о бные
убеждения
позитивной
науки,
кто
за
силу
группы-партии,
кто
за
ко лл ек­
тив
едино м ы шлен ник ов
в
п роф ес­
с ии,
кто
—
за
Бо га
и
Цер ко вь,
кто
за
обычай
народно-деревенской
ж изни
на
земле.
Ни
ве рха
(Бога), ни низа
(почвы)
у
Блока
не
было.
Без
«суб­
станции»
существовал.
Культура,
Дух,
Слово
—
его
воз-дух
и
про­
странство
жития
—
меж
Небом
и
Землей.
Пото му -то
так
и
рвался
из
помещения
в
открытые
п ростр ан ст­
ва
—
и
все
равно
свиваЛся
бу мер ан­
гом
назад,
в
сво ю
среду
и
д ом,
в
кабинет
и
к омфо рт,
р аны
з але чи­
в ать
—
на
день
и
отд ав аться
тут ош­
нему
безумию
и
су ете
(«День прохо­
дил
в
сумасшествии
тих ом »), чтобы
в
ночь
—
выйти
в
неприкаянность
и
бесприютность:
в
метель
и
под
фо­
нарь,
в
тревогу...
Но
даж е
быт
боге­
мы
чи ще
и
честнее,
чем
твой,
обыва­
тель,
п око й: «Ты будешь доволен
собой
и
женой,
Свое й
конституцией
куцей.
А
вот
у
поэта
—
всемирный
запой,
И
ма ло
ему
конституций!».
Также
и
у баюкив ающ ие
с ебя
«строй­
ными»
фил ософ ск ими
в ык ладками
насчет
«смысла жизни»: будто Евге­
нию
Трубецкому,
спо ко йно - акаде­
мичному,
шлет
Б лок
св ой
сти х
про
суету
и
бессмыслицу:
Зап ущ енн ый
куда-то,
как
попало,
Летит,
жужжит,
торопится
вол чок!
И,
уцепясь
за
кр ай
скользящий,
острый,
И
слушая
всегда
жуж жащ ий
звон,
—
Не
сходим
ли
с
ума
мы
в
с мене
пе строй
Придуманных
причин,
пространств,
време н...
Что
ж
пора
приниматься
за
дело,
За
старинное
де ло
свое ...
25.03.88.
—
Засажи ваем
себ я
за
труд,
ремесло
сво е
будничное
—
после
вс ех
мета­
ний
и
порывов
ко
Абсолюту,
поле­
тов
и
отчаяний
там,1 —
за
послуша­
ние
относительного
тканья...
Так
ду­
ша,
ангельско-демонская,
поплакав,
по то ско вав
о
горней
родине,
отк уда
низвержена
и
по слана
на
воплоще­
ние
в
теле
земли,
смиряется
и
п ри­
ступает
к
исполнению
долга ,
с луж­
бы
своей
скучной,
бу дн ично й,
но
—
нужной
зачем-то
Бытию.
Знающий
себя
гением
преклоняется
под
ярмо
и
н адевает
хом ут.
Вот
это
в
Блоке,
может,
наиболее
редкое
и
ценное:
выб рос ,
про тубера­
нец,
извержение
стихийное
и
са­
моотдача
Хаосу,
—
и
одержание
се­
бя,
самодержавие:
жесткая
дисци­
пл ина
ка ждо дневно г о
труда,
а
не
расхристанность
в
загул
и
запой.
Широкая
раскидистость
славянской
души
в
нем
сопряжена
с
во лей
к
труду
души
германской.
Он
—
их
си н тез,
гибрид
и
всеединство:
но
не
как
тождество
и
упокоенность,
а
спор,
жи вое
действо,
источающее
сюжеты
и
смыслы,
сло ва
и
стихи.
И
оттуд а
—
амплитуда:
чем
мощнее
отдача
себя
Ха осу
и
стихии
в
«сла ­
вянской»
бесшабашности,
самозаб­
ве нии
и
самоотвержении
испе пел яю ­
щем
мотылька
на
ог онь
(не «со л дат
бумажный»
Окуджавы
о н. ..),
тем
б ольшая
воля
и
усилие
тв орч е ства
требуются,
чтобы
это
обузда ть
и
в ве­
сти
в
форму.
Шедевры
Блок а
им ен­
но
так
по луча ли сь: «Двенадцать»,
«Незнакомка» . ..
В
последней
—
за-
чарованность,
не кий
ступор
ок олд о­
в анной
души,
впе р ивш ейся
в
роман­
тический
«голубой цветок»
и
гото­
вой
идти
за
Нею, «с очами,
полными
лазурн ог о
огня».
И
потому
неслы­
ханная
доселе
музыка
в
рус ск ом
с лове
родилась
в
тишине -м ед итац ии
этого
с тих отвор е ния.
Но
в
нем
и
мысль:
обер егат ь
Незнание!
Оно
—
«сокровище»,
и
само
придет-от-
дастся
нам,
если
не
лез ем
его
лови ть
и
п рев ращать
в
Знание
и
ов ладе ва ть
1 Исповедальное писание того утра имеет ­
ся
в
виду,
здесь
выброшенное.
—
9.4 .88 .


силою!
Совсем
на
других
путях:
люб ви
и
благоговения
и
самоотда­
чи,
а
не
преследования-исследо­
вания,
к
тебе
придет
Истина,
Со­
ф ия,
Премудрость,
Дева
радуж­
ных
в орот,
Вечно
Женственное.
Тут
Блок
досказал
соловьевское
умозре­
ние. ..
Как
в
Элладе
был
один
храм,
посвященный
«НЕВЕДОМОМУ БО­
ГУ», —
как
не кий
«ИКС», пустое
множество,
место
для
будущего
заполнения-пришествия
и
уразуме­
н ия,
потенция...
(ее затем христиане
заполнили,
объявили
предчувствием
Хри ста ), так и в Русской Думе:
Неве­
домому
Б огу
(или Богине?) —
выде­
ляется
самое
«свято место»: оно
—
пусто
—
им енно
в
чаянии,
что
С АМ(А)
вз о йдет
и
скажется.
И
не­
пре р ывно
туд а
входят
к андидат ы :
то
Христианская
Троица
(Сергий,
Рублев), то Гегелев Дух (Абсолют),
то
Православие
и
Церковь,
то
Р ос­
си я,
то
Революция...
—
и
очере дн о
смахиваются
черты
—
«Нет,
не
то!..» —
и
снова
оставляется
место,
заполненное
не
об ъек том
(свер ­
шением-решением), а чаянием,
в зы­
сканием,
люб ови ю
к. ..
—
че м у?..
Любовь
и
знает
(в тяге своей проду ­
цирующей), но
—
не
с каже т,
ибо
и наче
пропадет
нужность
дел а-
бытия
само й
Любви:
как
и
творящей
и
(по) знаю щ ей
энергии...
Вот
э то-то
все
на
рассудочном
язы ке
я
должен
был
примерно
ска­
за ть,
чтобы
дать
по нят ие
о
фило­
софском
с од ер жании
«Незнакомки» .
Тут
полностью
ск азалось
преиму­
щество
поэтической
мысл и
—
над
философскою:
первая
с вобо дне е,
по-
летнее,
не
св язан а
долгом
ве рнос ти
к
своим
пр едыд ущи м
построениям,
а
м ожет
все
в
миг
ра зруш ать
—
и
снова
первоначинать
(как Бог
—
с вой
Хр ам). Каждый миг
—
от кры та
Откровению-Вдухновению:
может,
на
сей
раз,
в
сей
сти х
вз о йдет
И сти­
на
са ма?. .
А
фи лос оф
разве
что
имеет
единожды
или
счетное
число
раз
в
жизни
озарение-откровение
Высшего
смы сла,
в иден ие
стро я
Бытия
(Декарт и Шеллинг даже точ­
но
даты
зафиксировали:
где
и
ко г­
да ?..), —
и
за тем
уже
всю
жизнь
им
жи вет
и
его
формализует-расска-
зыв ает
рассудочком,
в
его
чертежах
выкладывает...
П ото му-то
Филосо­
фия
и
иде т
под
конец
своих
трудов-
усилий
—
на
поклон
к
Поэзии:
Ф.
Шеллинг
поздний,
Вл.
Соловьев,
М.
Хайдеггер,
Л.
Карсавин...
(ну,
э тот
еще
—
и
по
лагерной
нужде...).
И
в
это м
—
сюжет
Блока
и
симво­
лизма:
свято
место
на до
и
со дер­
жа ть
чисто-пусто,
и
в
то
же
время
оно
«пусто не бывает»
—
и
непре­
рывно
туд а
н аход ят
прекрасные
п ре­
тенденты,
явления
частные
(вот Не­
зн акомк а,
вон
П оле
Куликово,
Со­
ловьиный
сад)
—
и
их
на до
ловить-
описывать
—
и
смахивать
«случай­
ные
че рт ы», и снова видеть: «мир
прекрасен!».
Зыблется
все
про­
странство
Бытия
и
Духа,
и
частное
лишь
на
миг
на мекает
на
Всеце­
лое
—
и
улетучивается.
Потому
Бог
Блока
—
Ветер,
Вью ­
га,
М ятель ,
Бел ый
снег,
Снежный
к ост ер,
—
что
вмиг
вычищают-
в ысв обожд ают
Косм ос
мир а
и
его
души:
он
должен
б ыть
всегда
пуст
и
готов
для
нового
творчества.
Всякое
нагромождение
(город ли,
туча
ль
над
океаном...) — враждебно
выро­
ждением
Бытия.
Из
координат
Про­
ст ран ства:
д аль,
зов
и
пол ет,
путь-
дорога-странничество,
перекати-по­
ле—вот
что
дрожит
в
его
душе,
на
струне
ее
арфы,
притом,
что
она
не
может
сорваться
и
у бежат ь,
при­
кована
к
месту,
чтобы
именно
дело
свое
исполнить:
улавливать
Ха ос
и
п рет воря ть
в
Космос.
Но
это
—
и
«убить!» Рок творчества:
В
жаркое
лето
и
в
зиму
метельную,
В
дни
ВАШИХ
(не моих!
—
Г.
Г.) свадеб,
рож дес тв,
похорон,
Жд у,
чтоб
спугн ул
мою
скуку
смертельную
Легк и й,
доселе
не
слышанный
звон.
Вот
он
—
воз ник .
И
с
холодным
вниманием
Жду ,
чтоб
п он ять,
закрепить
и
убить...
С
моря
ли
вихрь?
Или
сирины
райские
В
листьях
по ют?
Или
вр емя
ст оит ?..


П рошл ое
страстно
глядится
в
гря дущ ее.
(«Пророчески- пр о щал ьны й
гла с»
Тютчева.
—
Г.
Г.)
Нет
настоящего.
Ж алкого
—
нет.
И,
наконец,
у
предела
зачатия
Новой
души,
неизведанных
си л,
—
Душ у
сражает,
как
гром ом,
проклятие:
Творческий
раз ум
осилил
—
у бил.
Вот
почему
—
г рех
чуял ,
Поэт:
уб ийца
жизни,
дух
угашающий!
Ес ть
в
на пе вах
твоих
сокровенных
Роковая
о
ги бели
ве сть ...
И
любил
по гибе ль
пуще
жизни,
влекся
к
ней.
И
потому
вр емя
от
времени
го лос ил: «Чур меня!» —
и
исп оведо вал ся
в
люб ви
к
жизни
(как
Тютчев
—
к
Матери-земле):
О,
я
хоч у
безумно
ж ит ь...
Он
весь
—
дит я
до бра
и
све та...
Пр иним аю
те б я...
Но
чувство
ВИНЫ
(в отличие от
О БИДЫ ), как где-т о
говорил
Бер ­
дяев,
—
творческое.
И
потому
из
по каян но сти
человека
и
восхищения
наружей
родилась
великая
русская
ли те ра тура
XIX века,
а
из
о биж ен-
ности
и
обличительства
—
зудящая
бел лет р ист ика
и
чтиво...
Потрясаю­
ща
всепониманием
запись
в
дне вни­
ке
Блока
от
6 января 1919 года:
«Всякая культура.. .
—демонична», и
«демон
—
барин»
—
«ой,
за
нас
л и?..»
и
что
«НЕ СМЕЮ Я СУ­
Д ИТЬ»
народ,
жгущий
мою
усадьбу
и
б иблио тек у. ..
И
потому
ми сти ческ ий
ужас
испы­
тывает
поэт
перед
теми,
кто
—
уве­
рен
и
всякую
вещь,
дело,
и
место,
и
слово
п ри нимает
не
за
нам ек
и
сим ­
во л,
а
за
окончательную
сказ анно ст ь
(= умершесть,
значит). То люди
—
мертвящие
(чиновники,
вл асти тел и
н овы е), хотя бы они на волне самой
Жизни
и
вихря
Революции
бы ли
воз двигнут ы. «Эти чиновники и суть
—
н аша
чернь...
Чернь
т реб ует
от
поэта
служения
том у
же,
чему
служит
он а:
служения
в нешн ему
ми ру;
она
требует
от
него
„пользы”...
Чино вники. ..
собирают­
ся
направлять
поэз ию
по
каким- т о
со бств енны м
руслам,
посягая
на
ее
тайную
свободу
и
препятствуя
ей
выполнять
ее
таинственное
назначе­
ние ».
«Если бы мир прекратил свои на­
д ое вшие
вс ем
и
бездарные
занятия
(я говорю,
кон ечн о,
о
во йне), с кото­
рыми
ле зет
и
пристает
(всякий волен
бы ть
б ездарн ым
в
своей
комнате,
но
навязывать
с вою
без дар но сть
на
улице
—
неприлично)!..».
А
у
нас
бездарные
эти
зан ятия
и
речи
многословные
в
с вязи
с
н ими
не
стесняются,
не
затаиваются
в
ре­
ф л ексии
тютчевского
«Молчи,
скры­
вайся
и
таи ...»
у
се бя
на
дому,
но
торжествующе
разглагольно
запол­
н яют
бумагу
и
эфир
и
слух
на
ули ­
цах
и
собраниях,
отучая
ду ши
от
тишины
и
глубины,
от
вникания
и
сосредоточения...
Но
и
тут
Блок
не
чистоплюйни-
чал,
а
побуждал
инт еллиг енцию
ид­
ти
сотрудничать
с
новым
классом,
направляя
и
образуя
е го,
иначе
с глу­
пу
со мнет ,
как
т анк,
не
замечая,
раз­
давит
культуру,
а
п отом
очухается:
«Да иде ж она? ..»
Если
на
языке
четы р ех
стихий
по­
нять
Б лока,
то
д ороже
всег о
ему
—
Воз-Дух.
Пу шк ина
«убило отсутст ­
вие
воздуха».
И нте ллиге нци и
—
«слушать ту музыку,
ко торой
гре ­
мит
„разорванный ветром воздух”».
Воздух
—
для
М узы ки.
Но
Музы­
ка
—
антиСвет.
Потому
—
Ночь,
«Черный вечер»
или
сумрак,
за кат,
заря,
луна,
серебристый
месяц,
цвета
лиловые
и
синие,
и
перламутр...
—
мерцание
света
лишь
приемлемо.
Не
день,
не
сол н це,
не
лето.
А
—
з има,
мятель, «Ночь,
улица,
фо на рь,
апт е­
ка », «По вечерам над ресторанами».
Не
д не вной
св ет,
а
лунный
и
отра­
женный
(зеркала,
хрусталь,
бокал).
День
= сумасшествие
(как и для
Тю т че ва); Жизнь Истины
—
ночью.
И
Со фия
—
зв езда
в
но чи,
с
н еба
па дает
—
и
вот
она
обернулась
Не­
n§lSl3lSl§l515l§l§l§lSlSl§l5l51SlSl51SlSl5lSlSl5l§lSlSl5lSlk 77


знакомкою
(в пьесе). Абсолютно чу­
жда
—
стихия
ЗЕМЛИ:
ее
то лща
и
вес-вещественность
—
залавливает.
Чтит
поэт
тол ько
свободную
по­
верхность
над
зе млей :
степь,
поле,
д аль,
чт об
там
«Летит,
летит
степ­
ная
кобылица
и
мнет
ковыль...»
—
Русь!
Же н ское
начало
Блоку
не
Мать-
сыра
земля,
т. е.
«водо- зе мл я», но
водо-воздух, «туман» (как в Поль-
скости...).
Ст ихия
В ОДЫ
—
т оже
чужда.
Лишь
как
снег
и
туман
—
приемлема:
на
гр анях ,
канунах
сво е­
го
пре вра щения
—
в
воздух
и
св ет,
но
безжизненный...
А
ОГОНЬ- сти х ия?
Он
в
дв ух
ипо­
ста сях :
ЖАР
и
СВЕТ.
С
одн ой
ст о­
роны,
Блока,
мотылька
воздушного,
манит
в
Огонь-костер:
сгореть,
испе­
пелить
с вою
тяг отящую
плоть-
з емлю
и
высвободить
ду шу!
Но,
с
д ру гой,
Све т
—
немузыкален,
а
Жар
—
ли шь
холодный
(«числ»
и
вью ги
обжигающий
хл ад
и
ветр)
приемлем
и
люби м.
В
пер вич ном
(дантовом)
Вихре
и
Туманности,
из
к оторой
образовы­
ваться
ли шь
еще
вселенным,
—
чувствует
себ я
обитающим
Бл ок
по
сути
своей.
А
мир
кругом
—
уже
оземлянел,
отвердел:
г ород,
и сто­
рия,
культура,
политика,
вражда...
Себя
чует
обреченной
жертвой
—
прекрасно
разубранной;
и
готовил
всю
жизнь
с ебя
на
костер,
и
т оско­
вал
оттог о,
что
вот
еще
раз
о ста лся
демоном,
Агасфером
по
Ро ссии
бе с­
крайней,
уп ыр ем.
Все
жд ал
послед­
ней
трубы
(эсхатологические ожида­
ния
тогда
у
в се х). Ликовал,
что
9/10
России
уже
погибло
в
Революцию.
Но
сам
принимал
на
се бя
о тв етст­
венность
за
то,
что
весь
интелли­
гентный
ген
и
кровь
его
вск о рм лены
Культурой,
и
готовно
алкал
взойти
на
Голгофу,
грехи
мира
Культуры
на
с ебя
принимая.
Пото му
ревнив
ко
Хри с ту,
и
про
«Двенадцать»
запи сы ­
вал:«Невтомдело,
что
красногвар­
дейцы
«недостойны»
Иисуса,
кото­
рый
идет
с
ним и
се йча с;
а
в
том,
что
именно
Он
идет
с
ними ,
а
надо,
что­
бы
шел
Другой...
Но
я
иногда
сам
глубоко
нена виж у
это т
женственный
призрак...»
—
влияние
Розанова...
Но
и
Люциферово
конкурентное
от­
торжение:
ибо
сам
Бл ок
е сть
тож е
«женственный призрак». ..
Также
и
об
Исто ри и
его
мысли
характерны:
его
динамизм
не
во
Вр ем ени
(эволюция,
история,
Б ого-
человечество,
прогресс), но в Про­
странстве
(вьюга и мятель и вихрь) .
Время
—
не
важно.
Лишь
взры в
Времени
—
в
Вечность.
Такое
бы ло
в
I веке нашей эры
—
Хр ис тос
и
христианство;
и
вот
теперь
снова
Начало
времен,
и
задумано
«Пере ­
делать
Вс е!».
Не
новый
виток
миро­
вой
истории
даж е
(круг он не прини­
мал
унылый,
ницшев
и
соломонов),
а
Перво-сотворение
мира.
И
ему
он,
Блок,
ангел-демон
сго р ающ ий,
—
Слово
и
Жертва
и
первоначало
—
ядро.
Потом у
с
таким
азартом
де­
моническим
и
в
об а янии
вос торг а
—
в
ви хрь
Революции
полетел
и
на
костер
ее !..
В
таком
контексте
и
координатах
мировых
—
его
понятия
обо
в сем,
есте ств ен но,
необычайно
глубоки
и
про ницат ел ьны :
ибо
всякая
ве щь
и
твердь,
и
мысль,
и
идея
для
не го
просвечены
и
сдвинуты
со
сво их
«естественных»
мест
—
и
на
экране
Всебытия
вольного,
вихревого
ви­
дятся...
Потом у
—
читать
и
умнеть
через
Бло ка !..
Но
и
—
с
о сто ро­
жностью!.. Ангел-Демонизм...
Напр имер ,
в
«Ни сны,
ни
я вь»
(кстати,
характерное
для
него
про­
странство
обитания)
воспомнен
не­
кий
«политический»
на
ве ло сип еде,
нелегальный,
—
вот
он
пришел
к
власти...
«Но ведь „политический”,
что
бы
ни
произошло,
всегда
оста­
не тся
„политическим”
и
„нелегаль­
ным”» —
ив
завоеванной
им
стра­
не
—
не
хозяин,
а
во р,
разворовы­
в ает
страну,
что
вор овс ки
прио бр ел,
чему
мы
свидетели...
А
страну
Блок
—
как
жену
чуя л;
по с тоянно
у
нег о
рядом:
il5l5l3lSlSl5l31SlSlSlSl51S131SlSlSlSlSlSlSlSlSl5l51Sl5lSlSlk 78 IS15I51SI§1S1SISIS1315151SIS13151SIS131S13151SIS131S1515131SI


О,
нищая
моя
страна,
Что
ты
для
сердца
зн ачиш ь?
О,
бедная
моя
жен а,
О
чем
так
горько
плаче шь ?
О,
Русь
мо я!
Жена
м оя!
До
боли
Нам
ясе н
долгий
пу ть!
Наш
пу ть
—
стрелой
татарской
дре вне й
в оли
Пронзил
нам
грудь
«На поле Куликовом»
Так
что
Б лок
—
не
блок,
а
скво зня к!
jl§lSl3l5l5l31Sl3lSlSlSl3lSlSl5l5lSlSlSlSl§lSlSl3lS15l5l3l51k 79 131§151S15151515151S131S131S1315151SISI§ISISISI§IS1SI§ISIS131


ф
Флоренский
26.03.88. Го с по ди !
Вразуми!
Впе р­
вые
священное
лицо
п ром ышлять
приступаю:
по дай
трепет
и
благого­
ве ние
и
ум
надмирный.
Ибо
двуми­
рен
таков
человек
уж:
землян
и
неб е­
сен ;
п р ичтен
—
к
«причту»
посредни­
ков
ме жду
Н ебом
и
Земл е й,
Духом
и
Материей,
О тцом
и
Мате рью,
Абсо­
лютом
и
относительностями.
Но у­
меном
и
Феноменом,
Вечностью
и
Временем.
И
вся
его
раб ота ,
Флоренского,
в
Духе
и
Сл ове
—
пер едать
сей
ст ык
между
Неб ом
и
Землей:
и
как
само­
чувствие
человека
в
Бытии,
и
как
особое
миро...
Не т!
—
отчего
только
«миро»..?
И
Богом-и-миро-пони-
мание,
Б ы тие- понима ние .
А
отчего
«понимание»
только?
И
—
жи тие
в
Боге-мире
зара з...
«По первым словам летописи бы ­
тия,
Бог
„сотворил небо и землю”,
и
это
деление
всего
сотворенного
на­
д вое
всегда
признавалось
основ­
н ым,
—
так
начинает
Флоренский
сво й
труд
„Иконостас”.
—
Так
и
в
исповедании
веры
мы
именуем
Бога
„Творцом видимых и невидимых”...
Но
эти
два
мир а
—
мир
видимый
и
мир
не вид имый
—
соприкасаются.
Однако
их
взаимное
различие
так
велико,
что
не
может
не
стать
во­
п рос
о
ГРАНИЦЕ
их
соприкоснове­
ния.
Она
их
разделяет,
но
она
же
их
и
соединяет.
Как
же
понимать
ее ?»
Вот
тема
думы
Флор енс ко го
на
всю
его
жизнь.
Всякую
вещь
и
идею
и
миг
жизни,
бу дь
то
магн ит ,
теория
множеств,
сон,
гра в юра,
им я,
ш аг,
—
он
видит
в
своей,
особой,
оптике,
как
взаимопросвечивание
и
встречу
видимого
и
невидимого:
ду ха
и
ве­
щества,
—
и
тогда
все
ес ть
символ,
исполнено
смы сла
большего
(и даже
бесконечного,
ибо
причастно
к
Бы­
тию
в
Целом), чем вот сей факт и
данно ст ь
и
форма:
твой
взгляд,
ос енни й
лист,
формула
«А есть А»,
складки
одежды
на
ико не.. .
И
вся
эта
полнота
бытия
и
смысла
—
не
когда-нибудь,
а
—
вот
он а!
при
нас!
Бытие
е сть
сбыточность
рад ост и
и
рая.
Нет
процесса
и
истории:
ты,
человек,
уже
искуплен
и
спасен
—
и
тольк о
вникай
и
ликуй
в
роскошь
храма-дома
Бы тия!
Откуда
такое
миро чу вс твие
в
че­
ловеке
в
наш
Двадцатый
век,
век
ар хи стр адани й,
па дени й,
отчаяний,
поисков,
восстаний
к
небу?
Не
про-
кля тос ть
(как Блок), а
—
благосло-
венность?..
Флоренский
= Флоренция русской
жизни
и
философии: «цветение»,
высший
цвет.
И
—
П ав ел: «паулюс»,
по-латыни,
—
«маленький», «маль­
ч ик»: умалился,
смирил
се бя
—
до
с луж ите ля-с луги :
преуспевающий
мыслитель
и
ученый
—
у шел
из
ми­
ра
и
принял
р ут инный
труд
с вящен­
ника
в
це ркв и:
ли шь
бы
быть,
само-
чувствовать
себя
пос т оянно
—
в
Ло­
не
Мат ер и,
в
Дом е
Сем ьи
—
дитя­
тею.
Детскость
на
всю
жизнь
= ге­
nSl3l§l313lSl3l3l5lS13131Sl3lSl3l31SlSlSlSlS13l3l3lS131SlSUr 80


ниальность
(по его,
и
вооб ще ,
то л­
к ованию ).
Мы
по мним,
как
презрительно
к
чувственности
Быт ия
относился
ангел-демон
Владимир
Соловьев,
тут
т олько
тоскующий
и
вспомина­
ющ ий
в
те м нице
з ак люче ния
в
сей
жизни
и
тел е,
среди
скучных
песен
земли,
—
о
райских
звуках.
И
взгляд
его
—
не
видел
близи,
проскакивал,
как
сквозь
несуществующее
и
несу­
ще ств енн ое
и
несусветное...
С овер шенно
и ной
взгляд
—
у
от ца
Па вла
Флоренского:
он
просто
впи­
вается
слад острастн о
в
ба рхат и­
стость
Бытия,
в
аромат
и
струение
всякой
«такости», в устройство вся­
к ого
мех аниз ма
и
листочка,
прони­
цая
в
нем
торжество
и
присутствие
всег о
высшего,
его
представительст­
во
и
посольство
во
в сех
наших
бу д­
ничных
предметах
и
словах
и
по­
ступках.
Они,
видимые,
именно
СУ-
СВЕТ-ны:
со-смысленны
с
невиди­
мы м,
с уть
его
«обличение»
и
сим­
волы,
воплощенности.
Каждое
яв­
ле ние
—
тор же ств енно,
е сть
микро­
откровение,
сказ
и
зав ет
Всего
Бытия.
Да
он
же
—
в
ра ю!
То
—
само­
чувствие
Адама
—
в
Эдеме!
И
как
же
такой
себе
учредить
остров
сп а-
сен н ости
—
в
нашем
аду?
Как ой
же
«ад»? Ад есть «А - ид», —
начнет
вдумываться
и
толковать
Флоренский.
А
по-гречески
это: «А-
иде с », буквально: «не -вид », то есть
ты
просто
не
видишь,
неправильно
видишь.
Надо
поставить
зрение
(как
ставят
голос
пе вцу)
—
и
тогда
ты
увидишь
смысл
и
рай
—
да,
рай
и
радость!
—
да же
в
том,
что
тебе,
не зряче му ,
ус т авившем ус я
во
тьм у
кромешную,
— представляется
как
«ад».
И
вот
всю
жизнь
и
занимался
Флоренский
в
своих
писаниях
и
про­
чих
трудах
выправлением
зрения
вс ем
—
через
вникание
в
феномен
собственного
зрения,
просто
делясь
опытом
правильного
видения,
кото­
рым
он
был
благословен-одарен
с
детства.
И
совершенно
не
надо бно
для
этого
«стирать случайные чер ­
т ы» (как призывал Блок: «Сотри
случайные
черты
—
и
ты
увидишь:
мир
—
прекрасен!»).
Да
что
ты,
го­
лубчик?
Нет
н икаки х
случайных
черт:
вглядись
в
них
—
и
ты
уви ­
диш ь
их
полносмысленность
и
ко­
рень
и
росток
кр асот ы
и
в
ни х.
Откуда
ж
пришла
к
нам
так ая
оп­
ти ка?
Не
наш а
она,
не
совсем
русская...
И
верно:
рождество
Цветущего
—
на
Юг е,
дет ств о
—
в
Колхиде, «в
краю
Медеи
и
Золотог о
Руна», где
«земля была насквозь пронизана
испарениями
античности», —
писал
он
в
самоаналитических
«Воспо­
мина ниях
д ет ст ва». Отец
—
русский
инженер-путеец,
с тр оивший
мосты
(и себя потом Флоренский понимал
стр оителе м
мо стов
ме жду
горним
и
дольним).
Ма ть
—
из
древнего
армянско-грузинского
рода...
О,
тут
б оль шой
замес,
крутой
заква с!
Гру­
зия
и
Армения
—
это
Высь
и
Ни з,
Воз-Дух-Отец
и
Мать-Земля,
Жив о­
пись
и
Музыка,
Свет
и
Тьм а.
Те
же
вроде
бы
горы
и
К авказ .
Но
для
грузинства
гор а
по ним ает ся
как
от­
т ал киван ье
земли,
разгон
на
вз лет
в
небо,
а
для
армянства
—
как
зах ват -
засос
Неба
Землею,
вздыбленность
низ а
вверх,
вс ас ывань е
невидимо­
го
—
видимым:
себя
на
продухотво-
рение
и
осмысление...
Так
и
по н имал
Флоренский
го ру
храма:
как
ниспуск
Н еба
в
Землю,
Духа
в
чу вств енн ое
вещество.
Ну
и
жизнь
так
св ою:
как
купель
в
саду
Бытия,
что
вку сил
еще
в
Эдеме
дет ст ва
—
в
Колхиде,
где
встреча
гор
с
мо рем,
следы
Эллады
и
мистерий
орфических
дыхание.
Живая
мифология.
Не да ром
и
ны­
нешний
писатель
О тар
Чиладзе,
ме­
сто м
д ейс твия
избирая
сей
же
кос­
мос
—
Колхиды,
непрерывно
ми-
фотворит,
перепляс
Веч но сти
со
В реме нем
у чи няет,
переплет
примет
на шей
современности
—
с
ант и чно­
мифологическими
персонажами
и
сюжетикой...
Да
даже
и
несчастный
отверженец
от
б лажен ства
жизни
131S15151313131SIS151SIS1515151SIS131S1315IS151513151S15151S1 81 jfl3l51§lSlSlSlSlS15lSl51SlSlSlSlS13lSl3l5lSl5l3l5l5ISlSlSlSU


Маяковский
так
о
Грузии
писал: «Я
знаю:
глупость
—
эдемы
и
рай ,
Но
если
пелось
про
это,
—
должно
быть,
Грузию,
радостный
кр ай,
п од­
раз у мевали
поэты».
Да
там
недале­
ко
и
первый
Эдем ,
а
б лиз
Ара р ата
и
Ковчег.
Ба туми
же
—
сад
и
цвет,
и
испарение
жар ко е,
и
струение,
и
соч­
ный
п лод
просолнечный,
и
сл адо сть
вкуса
мякоти
плотяной.
И
в
сад у
сем
дитя
—
ползком.
По
интуиции
Ро за­
нова: «Вся натура его
—
ползучая.
Он
ползет,
как
корни
дерева
в
земл е.
(О Флоренском)».
И,
продолжая
ту
же
ду му : «Воздух
—
наиболее
отда­
ленная
от
не го
стих и я.
Я
думаю,
он
вовсе
не
мог
бы
побежать.
Он
за п­
нет ся
и
уп аде т.
Все
—
к
земле
и
в
зе млю ».
То
е сть
Анти-Блок
—
вот
Фло­
ре нс к ий!..
Тот
весь
—
сквозняк
из
духов
воз -ду ха
бесплотных,
демо н ов
(что облегают землю и перехва­
тывают
сообщение
прямое
меж ду
человеком
и
Богом-Небом), упырь
бессубстанциальный.
Это т
же
—
как
божественный
пау к,
иль
райский
«гад ползучий», земноводное чувст­
вен но е,
при
том,
что
в оды
тут
—
ливни
со л нечны е,
субтропические.
Клубится
для
нег о
бы тие.
И
с об ытие
С НА,
и
всякую
жизнь
в
погранич­
ной
ситуации
меж
невидимым
и
видимым,
на
сей
нейтральной
п оло­
се,
где
под линно
«цветы
—
необы­
чайной
красоты» (и отец Павел мо­
жет
это
Высоцкое
представление
засвидетельствовать),
он
толкует
как
химическое
срастворение
тог о
и
другого
миров
др уг
во
друг е,
«и
жизнь
на ша
прих од ит
в
с плошное
струение,
врод е
тог о,
когда
поды­
мается
НАД
ЖАР ОМ
ГОРЯЧИЙ
В ОЗ ДУ Х» («Иконостас», с .
83).
Так
ч то:
ОГНЕ-З ЕМ ЛЯ
—
его
стихия.
Причем
Земля
—
не
«Мать -сы ра», а
в
не ге
чувственной
под
Со лнце м
ла­
скаемая.
И
Све т
его
—
не
сумрак,
вечер
и
зар я
(кануны и переходы
меж
дне м
и
ночью), но
—
зенит
и
полдень
эллино-платоновой
полно­
ты
Свет а- Вида ,
Иде и.
Платоник
он
(как и присуще грузинам): будто сам
Дионисий
Ареопагит
к
нам ,
вослед
за
Феофаном
Греком,
из
грек
в
варя­
ги
прибыл
помогать
сам оо см ыс-
ляться.
Но
и
т онкий
привкус,
п ри-
дух
грегорианства,
монофизит-
ст ва
—
в
гус той
плотяности
его
ми-
рочувствия,
как
мироощущения
и
осязания
—
да же
на
вкус!
—
в
его
построениях
и
опи са ниях
чувс тву ет­
ся.
Не
просто
«пантеизм»
и
«гности ­
ц и зм» (что пришивали и Соловьеву,
и
другим
русским
философам
стро­
гие
православные
ортодоксы),
но
прямо
МАГИЗМ.
Да
он
и
сам
в
шутку
и
всерьез
себя
«магом»
н азы­
вал.
И
дейст вит ель но ,
его
ан а лизы
и
описания
околдовывают:
будто
пр я­
мое
соприсутствие
и
соуч асти е
в
жи­
зни
описываемого
пр едмет а
и
ситуа­
ции
получаешь:
просто
переносят
т ебя
—
и
п рев ращаю т
в
сию
вещь
и
мыс ль.
Но
э то-то
как
раз
то,
чего
доселе
не
хватало
Русскому
Лого су:
м уд­
рость
плоти
Бытия,
чувственную
жизнь
—
как
всеосмысленную
и
Бого-благословенную
понимать,
а
в се-то
тут
спиритуальны
и
аскетич­
ны,
от
земли
отрывны
в
д аль
и
путь-
дорогу
бежать,
не
сидеть
вертикаль­
но,
и
к
телесности
—
«фи!» —
как
ин­
ститутки,
как
тургеневские
барыш­
ни.
За
п лоть
воинствовал
уже
Ро за­
нов
—
но
име нно
наскоком
и
вы зо­
вом
эпа тиру я.
А
Флоренский
про­
стым
житием
своим,
мирно-брачным
и
многодетным,
и
ра зум ом
восхи­
щенно-умиленным
райскую
сладость-
ра дос ть
и
божественное
очарование
всякой
«твари», как обители одной
из
м ногих
у
Бога,
—
нам
описал-
воспонял.
Конечно,
уже
в
симво л из ме
поэ­
тов
Серебряного
в ека
плоть
и
чувст­
венность
приподняты
в
смысле
и
восценены:
н ара стала,
значит,
нас о-
з ижд ена
тр удом-к уль турою
мат е­
риальной
и
в
России
благая
и
разум­
ная
предметность.
Тут
же
и
теосо­
фия
п о двер ста лась
(Штейнер и
Андрей
Б ел ый ), в которой,
напро­
тив :
все
духовное
представляется
как
на
самом
де ле
т он ко-м ате­
82


риальное,
эфирное,
замутненно-
по т емненно е1, —
и
нет
чистого
Духа
и
Света.
Символ
—
лучше
и
чище:
он
не
смесь-смуть,
а
намек,
встреча
Духа,
Абсолюта
—
и
плоти,
мате­
рии,
м алой
вещи
сей:
они
узнаются
друг
во
друге,
но
не
отменяют,
не
см ешиваю тся. . .
Но
и
в
символе
—
разные
акценты
могут
бы ть.
Вот
симво л
Б ло ка: «Уз­
кий
твой
бо кал
и
вьюга
За
глухи м
сте кло м
окна
—
Жизни
только
по­
ловина!
Но
за
вьюгой
—
со лнцем
юга
Опаленная
ст ран а!» Она
—
Истина,
а
п ер во е: «бокал», «вью ­
га »... —
туда
проход,
ок но,
сквозняк.
У
Флоренского
же
акцент
об ра тен:
будт о
Истина
себ е
входит
и
уютно
р аспо л агает ся
в
в ещи
нашего
быта:
«Опаленная страна»
—
в
«узком
бо кал е»,
и
так
осматривается
в
нашем
м ире
мелочей
жизни,
их
и
вкушает,
пр идавая
всему
сво ю
Абсо­
лютность
и
ею
на слаж дая сь
—
в
граненом
стакане,
в
кот ором
бы
са­
харную
во ду
в
дом е
Флоренского
де тств а
нервическому
Достоевскому
за ботлив о,
скандалезному,
под не­
сли : «чайный
—
непременно
гране­
ный
—
ст акан
—
с
сахарною
во­
дою».
По мнит е
розановскую
ниточ­
ку
укропа
на
огурце
в
июне?
То
же
гу р манст во
чувственно-философиче­
ск ое!
Тут
Абсолют
о бсасы вает
де­
таль ку
нашего
воплощенского
быта,
как
Свое
Т воре ние
лас кает
и
приго­
ва рива е т: «Зело добро!»
Да,
кар тин а
ми ра
у
Флоренско­
го
—
это
Седь мый
День
Творения,
в ечная
Суббота,
ког да
все
натворено
уже
прекрасно
—
и
тол ько
созер-
ца ть -осм ыслять
в
Премудрости
и
одобрять!
Ни
те бе
мук
грехопаде­
ния
—
и
восстановления
в
по ка янии
Истории
и
в
эво л юции
Богочелове-
чества.
Никакой
динамики,
нервно-
1 Когда я летом 1970 г.
чита л
теософскую
книгу
Э.
Шю ре
«Великие посвященные»
и
по­
казал
ее
Бахтину,
он
улыбнулся:
знакомое!..
«Но это все второй сорт», —
сказал.
«А что
тут
первый?»—
спр ос ил
я.
«В этом вообще
нет
первого
сорта», —
Тюдумав,
сказал
Б ах­
ти н.
—
9.4 .88 .
ст и,
порыва.
А
—
статика
и
исполне­
ние
сроков,
и
пол но та
Всебытия
и
приход
к
себе.
Энтелехия.
Те лео ло­
г ия.
Сов пад ение
концов-целей
и
начал-причин...
Хот я
—
нет,
совсем
не
то:
сам
акцент
то
ли
на
На чала
(Причины),
то
ли
на
Це ли
(Идеалы)
—
все
это
суверенитет
либо
П рошлого,
л ибо
Будущего
—
и,
значит,
проходность-
несущественность-текущесть
Насто­
ящего
как
бывания
и
существования
и
становления
—
в
отличие
от
Бы­
ти я,
что
где-то
и
когда-то,
запре­
дельно
нам,
к
чему
нам
ли шь
рвать­
ся,
как
за
пе ром
Жар - пти цы,
а
мы
и
всё
—
про ход но
и
бессубстанциаль-
но. ..
А
в
мир о сказ ании
Флоренского
—
А бс олют
ставшего
Бытия,
совер­
шенного,
к отором у
некуда
стр е­
миться,
а
тольк о
бытовать-бытий-
ст во вать
и
бе скон ечн ою
благодатию
н аслаж дат ься ,
в
сиянии
лучей
созер­
цат ь
Творение,
мир
как
уже
Б ожий!
Без
пробле м
—
греха
и
зла
даже.
Не
нужно
и
«я», и «св о боды».
Потом у
акцент
—
на
Настоящем,
кото рое
и
е сть
Истина,
что
взвиде на
им
как
Ести на .
А
ж итие
и
мышление
—
соборно-хоровое:
Я-Т Ы-О Н
—
как
Святое
семейство
и
Троица.
Н еда­
ром
жа нр
его
главного
трактата
«Столп и утверждение Истины» (На­
стоящего!)—
это
пись ма
к
другу,
«ТЫ - мышл ение », бахтинский прин­
цип
Диалогоса
пре двос хища я,
Со-
мыслие
взаимное,
со-зерцание,
а
не
вперенность
одинокого
декарто-кан-
тов а
«я»
—
в
отчужденный
предмет-
об ъе кт,
враждебный.
А
тут
и
в
мы ш­
ле нии,
и
в
гносеологии-онтологии
—
«и на земле мир,
и
во
ч ело вецех
благоволение».
Оттого
с толь
слад остно- медо­
точива
речь
Флоренского:
ну
просто
Златоуст
н аш,
словно
пчела
помаза­
ла
его
яз ык
в
детстве.
И
раз
он
—
глаз
и
ум
Бо га
в
Седьмый
день
Тво­
ренья,
то
его
взгляд
—
любяще ­
мудрый
на
малых
сих,
на
мелочиш­
ку
в сякую
натворенного
Бытия.
Потому-то
Флоренский
—
естест­
83


воиспытатель
и
математик,
ученый
в
Природе
и
Культуре,
описатель-
иссле дов ат ел ь
устроения
мелких
явлений-феноменов
во
всех
обла­
стях,
науках
и
профессиях.
Как-то
я
по
себе
понял:
идеалисты,
те,
кто
взыскует
видеть
перед
со бою
Св ет,
Истину,
Бога,
—
люд и
вну три
че р­
ные
и
грешные:
так
они
(и я)
лечат
се бя,
прикладывая
к
душе-нутри
своей
белизну-пластырь
сих
горних
созерцаний.
А
кто
жучка
како го
или
в одо росль
под
микроскопом
разгля­
ды вает ,
—
у
него,
з начит ,
на
душе
рай
и
мед,
все
в
порядке:
материали­
сты...
—
п облаг од атн ее
в
душе
их
с ам очу вствие .
Вот
и
Флоренский
та­
ко в:
богослов-естествоиспытатель,
для
ко го
естествознание
и
куль­
турология
—
совпадают
с
Б ого слу­
жением
и
восславлением: «Алли­
луйя!» — «Хвалите
Господа!»—
во
всякой
тварине
Его
Он
просвечи­
вает.
Пото му -то
слабее
и
ху же
Флорен­
ски й
в
ана лиз е
Первоначал
и
в
по­
строении
системы
(философской), в
чем
сил а
и
талант
Солов ь ева
—
«идеалиста», с Флоренским в сравне ­
нии:
все
вр емя
на до
бы ло
его
Люц и-
ферианскому
Высочеству
жадно
вглядываться
в
Ид еи
вышние,
в
Со­
фию
Саму,
Д очь
и
Жену
Бога
Отца-
Тв орц а,
ре вниво
любствуя
к
ней,
—
за
Небо
держаться,
чтобы
не
свер­
зиться
в
самое
неприличие
какое-
нибудь
достоевски-подпольное...
А
эт от
—
и
не
ведает
всего
такого
срамного,
упасен
сие
знать,
а,
как
дитя
рай ское ,
по
Эд ему
Бытия
шас тае т-шатае тся,
п олзае т
и
богоос-
м ысляет
мелочишку
всякую
и
«ветошку»
—
ВЕ ТО ЧКУ!
Так
что
не
его
дел о
—
система.
И
хотя
«Столп и утверждение Истины»
представляет
собою
по
затее
б оль шой
фил ос офс ко -р е лигиоз ный
трактат,
призванный
пр едст авит ь
систему
мира
и
Бога
и
Церкви,
но
си ла
его
и
уникальность
—
не
в
но­
вом
выстраивании
Пр инципо в
и
На­
чал
и
св еден ии
их
с
Концами,
—
а
в
огромном
м атер иале
природы
и
культуры,
нау к
и
искусств,
что
при­
вл ечен
сюд а,—
и
проумозрен
каж ­
дый
э леме нт
как
в мещающ ий
в
себ я
полноту
Божественной
Премудро­
сти ,
что
в
с уходр очк е
догматики
так
схоластична,
а
тут
впервые
у
нас
(после Григория Сковороды)
высту­
пи ла
цветисто,
как
«Луг Духовный».
Так
умели
наивные
святые
видеть
в
первые
ве ка
христианства;
а
п отом
ученые
з асу шили
«цветочки»
ассиз­
ские
и
заскучали
над
своими
«транс-
ценденциями»
и
«ноуменами- фе но ­
менами».
И
вд руг
снова
ф ило со фст­
вующий
ум
лазурно
святоотечески­
ми
гл аза ми
на
все
посмотрел
и
нату­
жную
(у Гуссерля и прочих,
с
поту­
гами
на
строгую
научность) «фено­
мен ол ог ию»
превратил
в
акт
духо­
вной
жизни,
в
«стяжание Святаго
Духа».
В
таком
познавании
совер­
ш ается
вс тре ча
энергии
образа
Божьего,
что
во
мн е,
с
об ра зом
Божьим
и
подобием
—
в
вещах:
бра -
ч еван ие
и
братотворение.
Тут
я
употребил
федоровский
те р­
ми н.
Они
с
Флоренским
тем
н ас тоя­
нием
с ходн ы,
что
христианские
лю­
ди
уже
в
спасенном
м ире
пребыва­
ют,
искупленном.
То лько
для
Федо­
рова
Христос
—
нам
п рооб раз
и
з адани е
для
д е йствия
пре об ра жения
се бя
и
ми ра
в
труде
и
соработни-
честве
с
Творцом
(потому - то
мы
и
можем
не
мнимое
дело,
и
истинно­
христианское
д ела ть,
что
уже
вну ­
три
искупленного
и
потенциально
спасенного
ми ра
происходят
н аши
действия:
воскрешение
отцов,
в
том
числе
и
в
первую
очередь,
как
цель),
а
для
Флоренского
н аше
—
делание
созерцания
и
упо тр ебле ния,
техники,
хозяйствования
и
и гры.
Христа
и
Кре ста
для
нег о
словно
еще
н ет,
сие
не
наступило
и
не
вопрос.
И
верно:
для
об и тателя
Субботы
—
это
так...
Но
—
не
минует
и
ег о:
Крестный
путь
и
Голгофа
ему
уготованы
—
под
конец
жиз ни:
в
л агере
ГУ Ла га,
на
Соловках
и
в
Коми.
А
в
середине
жиз не нного
пу ти
он
их
бу дто
мино­
вал
и
не
зн ал,
и
не
видел
тут
пробле­
мы
для
мысли.
Никакой
Трагедии.
84


27.03.88.
Зашел
вчера,
услыша
з вон
колокольный,
во
маленькую
церковь
переделкинскую
—
и
посте­
пенно
обволокнут
был
к рас отою
и
любовным
теплом:
лики
святых
со
стен
принимают
тебя,
сож ит ель ств у­
ют,
приглашают
в
сво й
м ир.
Дейст­
вительно:
ИК ОНА
= ОКНО
—
ку­
да?
То
ли
в
ду шу
тебе,
то
ли
в
мир
не ви дим ых ?.. Но точно:
встр еч а
про­
исходит,
как
и
то лков ал
Флорен­
ский.
«Окно есть свет,
или
оно
—
дерево
и
стекло,
но
нико гд а
не
бы­
вае т
просто
ок ном » (с. 98).
Вот
три
варианта
вид ения
всего:
символизм
(«конкретная метафизика»
Фл ор ен­
ского), материализм (натурализм)
и
позитивизм
научный.
Или
магнит
—
что
есть,
и
как
изобразить?
Кус ок
м ета лла
или
вместе
с
невидимыми
силовыми
линиями-энергиями? «Но..,
есл и
бы
художник
нарисовал,
поль­
зуясь ,
например,
хотя
бы
уч ебн иком
фи зи ки,
и
с иловое
поле,
как
некото­
рую
в ещь,
зрительно
ра вно знач у-
щую
с
сам им
магнитом
—
со
стал ью,
то,
см ешав
на
изображении
в ещь
и
силу,
ви димо е
и
невидимое,
он,
во-первых,
сказал
бы
неправду
о
вещ и,
а,
во-вторых,
лишил
бы
силу
присущей
ей
природы
—
способно­
сти
дей с твов ать
и
невидимости:
тог­
да
на
изображении
получились
бы
две
в ещи
и
ни
одного
маг нит а.
Яс­
ное
дело ,
при
изображении
магнита
должны
быть
переданы
и
поле,
и
сталь,
но
так,
чтобы
передачи
того
и
другого
б ыли
несоизмеримы
ме жду
собою
и
яв но
относились
к
разн ым
пл ана м.
При
это м
с таль
должна
бы ть
передана
цв ето м,
а
с иловое
по­
ле
—
отвлеченно...» (с. 130).
Так
ра­
бота ет
и
классическая
иконопись,
и
умозрение
Флоренского,
в
к оторо м
детски-наивное
чувственно-зримое
представление
про ница етс я
лучами
сверхидей
из
философского
Эмпи­
рея.
Он
впивается
и
сосет
явление,
как
пчела
в
цветок,
х оботком
слово-
мысли,
о бл из ывает
всякую
мело­
чишку
божественным
язычком
в
своей
символической
феноменоло­
г ии.
И
всё
—
статично,
не
дина мич но.
Его
не
и нтер есу ет,
как
и
почему
ве щь
стала
тако ю,
а
ЧТО
она
е сть
и
ЗАЧЕМ
такова
(функция ее).
Не
по
ИСТОРИИ,
а
по
ИСТИНЕ
зр ит-
толкует.
Что
значит
счастливое,
беспроб­
лемное
детст во
—
без
«комплексов»
и
напряжений
вдавленности
и
«суб ­
л им ац ии»! В их благодатной семье и
в
сад
их
не
вс тупа ло
неприятное
из
ж изни:
уродство,
злоба.
Фл оренс ки й
рос
—
как
цар ев ич
Гаутама
Шакья-
муни
(будущий Будда): в незнаемо-
сти
старости,
б оле зни
и
смерти...
Но
и
ког да
вышел
из
семьи
в
«большую
ж изнь », в учение на Севере,
в
Пите­
ре,
и
столкнулся
с
отв рати тельн ым
в
существовании...
—
быстро
юркнул-
сви лся- пр ибрал ся
снова
в
Божест­
ве нный
уют-приют:
женившись,
при­
няв
с вященс тво
и
начав
жить
в
Тро ице -Се ргие вой
лавр е.
Так
что
из
Эдема
дет ст ва,
почти
без
грехопаде­
ния
и
проклятости
«в поте лица
своего
добывать
хлеб», —
ощутил
себ я
в
восстановленном
Эдеме,
в
Новом
Иерусалиме:
ибо
Церковь
и
мы сл ится
как
Небо
на
Земл е,
Дом
Бога
среди
нас...
Так
что
для
Фло­
ренского
Бытие,
чуть
попробовав
разв ити я,
—
с овер шило сь
уже,
так
что
он
его
в
божественно-окон­
чатель н ом
в иде
и
формах
созерцает.
Не
над о
ника ко го
Богочеловечества,
сотрудничества-дружества
(соперни­
честв а)
с
Богом,
а
веч но
сл адко е
Сы-
н овс тво
—
у
Христа
за
пазухой...
Да,
Пав лик
Флоренский
(не Павлик
М оро зов!) — «з ап аз ушн ик», только
не
маменькин
сын ок
(как Блок), а
пап ень кин ;
и
вообще
он
свято­
семейственный:
ласковое
те ля
—
двух
м аток
сосет.
А
он
—
и
вс е х...
И
для
Блока,
и
для
Флоренского
не
важ на
История.
Пер вому
—
отто­
го,
что
Хаос,
стих и я,
доистория
его
сердцу
ближе
и
роднее.
Второму
—
потому
что
Космос,
в
коем
он,
—
это
уже
Сверх-История,
до-и-пост-
история:
совершение,
а
не
стан овле­
ние.
История
дорога
кому?
Гегелю,
jl§l§l§El§l§l3151SlSlSl5l5l31§l5l5lSl51SlSl5lSlSlS15lSlSlSUf 85


Соловьеву
—
кто
во
глубине
ду ши
богоборцы,
со пернич аю щи
с
Богом-
Отцом,
Люцифериане
Эдипо вы ,
гу­
манисты...
Са м,
мол,
я,
конечно,
сл аб,
один,
но
в
совокупном
Челов е­
честве
да
в
постепенности
пр огрес с а,
со
временем,
мы
ра зовь ем ся
и
срав­
нимся
с
То бою,
Творче-Отче
н аш!
Ну,
конечно:
у
Соловьева,
росше­
го
под
зн аменит ым
уже
папой,
естественно
им пул ьс
соперничества
возник
и
искал
путей
своих,
на
коих
превозмочь
Си льн ого !..
И
—
пафос
разв ити я,
изменения...
А
для
Флоренского
х ар акте рно
вот
какое
ви де ние
(оно в письме к
де тям
из
Соловков
от
11-12
января
1937 года . ): «Видно,
мои
мысли
тольк о
с
ва ми.
Се го дня
я
опять
ви­
дел
вас
во
сне,
нео бык но венно
живо,
и
опять
малень кими,
и
опя ть
ваши
обра зы
сливались
с
образами
мои х
братьев
и
се стер ,
когда
те
были
ма­
ленькими».
То
ес ть,
совместились
конгруэнтно
(как выражаются в его
люб им ой
мат емат ике)
два
Эдема:
се мьи
его
д етств а
и
им
созданной
семьи
как
священника
в
Лавр е.
Но
есл и
всё
—
совершено,
то
ум
имеет
и
з адани е
и
пр ивилег ию
Ад а­
мову
в
Эдем е:
хозяй ств ова ть
и
да­
вать
имен а:
раздавать
—
вс яко му
ноумену
—
по
феномену!
И
так
как
всё
глядится
во
всё ,
то
со уз наван ия
и
братания,
уравнения
явлений
из
р аз­
ных
сф ер
(мнимости в геометрии и
структура
мироздания
у
Дан та...) —
такова
работа
Флоренского
в
без­
брежности
его
пр едм ето в.
Каждый
становится
язык ом
для
описания
другого:
гравюра
Дюре ра
—
для
ха­
рактеристики
немецкой
классиче­
с кой
философии;
м аслян ая
живопись
поясняет
органную
му зы ку.
«Водо ­
р аз делы
мысли»
он
перекрывает
мо­
стам и
и
туннелями,
все св язу я.
«Ин­
вар и анты » (как на нынешнем языке
ск ажут )
—
во
всем.
А
то,
в
сущно­
ст и,
—
Бо жьи
замыслы,
Логос-Сло­
во
и
Премудрость-София,
что
«в на­
чале»
Творения.
Если
философы
—
о
принципах
(вон и Карсавин ревниво
к
Ори г ену
напис ал
книгу
«О нача­
л ах»
в
1925 году), то Флоренский
—
о
ж изни
Нач ал
во
в сех
концах
Бытия
—
писал...
И
пото му
его
ум
от
совершенства
тв ари
и
произведений
культуры
может
утверждать
бытие
Б о га : «Из всех философских доказа­
тельств
бытия
Божия
на ибо лее
у бе­
дительно
звучит
именно
то,
о
ко то­
ром
даже
не
упоминается
в
у чеб ни­
ка х;
примерно
оно
может
бы ть
по­
строено
умозаключением:
«Есть
Троица
Рублева,
следовательно,
ест ь
Бо г». «Как
уже
издали
й оди­
с тый
з апах
водорослей
св идет ельст ­
вует
о
мо ре », так и иконная живо ­
пись
—
то
«видимые изображения
та йных
и
сверхъестественных
зре­
лищ». (с. 99).
«Метафизичность жизни и жиз ­
ненность
м ет афиз ики»
открывает
Флоренский,
вглядываясь
в
свой
ду­
ховный
опыт,
котор ый
сов падает
с
жизненным:
есть
вдумывающееся
препровождение
жизни.
Потому
он
пишет
л ично
и
инт им но
и
имеет
от­
вращение
к
бесстрастному
стилю
от­
влеченного
философствования,
чего
тре бо вал
дот оле
этикет
м ышле ния.
Как
мы сли
Ро зано ва
—
это
пись ма
се бе,
так
«Столп»
Флоренского
—
это
записки
Другу.
И
еще
дальше
пошел
в
дневн ико во м
ст иле
м ышле­
ния
и
письма,
но
пре р ван
б ыл.
86 ^ISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISEISISISISISL1


i/арсавин
28.03.88.
Как
чело в ек
строи т
себе
дом
внешний
из
материалов
вещест­
венных,
чтобы
обер егат ься
от
ст и­
хий
Природы,
так
и
вн утри
нам
не­
обходимо
выстроить
дом
духовный,
чтобы
устроенно-уютно
там
жилось
душе
среди
множества
ид ей,
сумяти­
цы
це нн о стей,
понятий,
целей,
хао са
желаний...— из
этих
«материалов»
топорик
Ума
скол ачи вает
нам
до­
мик
по
душ е
каждому.
А
души
все
—
разные.
Так
что
и
мировоззрения
=
ми р оз дания
внутренние,
системы
—
инд ивид уа льны.
Й
каждый
чел о век
так ов ое
индивидуальное
м и росо зер­
ц ание
имеет-складывает.
Только
большинство
это
—
бессознательно
образует,
а
вот
философ
—
созн а­
тельно:
с пец иальной
целью
это
себе
ст авя
и
с
профессиональным
у ме­
нием,
с
чертежами
и
техникой,
на­
копленными
сим
цехом
мудрости
—
от
и знача ла
Бытия
и
сознания.
И
если
конструктор
м ашины
н овой
лишь
по сл едн ей,
современной
тех ­
никой
и
книгами
поль зуе тс я
и
нет
ему
надобности-потребности
читать
Архимеда
и
Птолемея,
то
каждый
мыслитель
обдумывает
всю
махину
ми ров ой
мудрости
снова-здорова:
от
мифо в
и
Б ибл ии,
от
Платона
и
Будды,
чре з
Канта
и
Мар кса
—
и
сно ва
гля дит
первично-наивно
в
ду­
шу
свою,
и
детски
вглядывается
в
приро д у
в ок руг,
игнорируя
все
ухищрения
рассудка
и
культуры.
Так
тольк о
и
возникают
оригиналь­
ные
фи лосо фски е
построения
—
как
худож еств ен ны е
произведения,
чи­
тая
которые
мы
н адоу мев аемся
и
себе
смысл
жизни
просветлить,
и
до-
мушку
миросозерцания
внутри
себ я
самообслужного
(«про домо суо»)
для
душ и
построить.
Уж
много
таких
домо в-тере мов
отличнейших,
палат
царских,
мы
с
вами
провидели.
Теперь
пр ибли­
жаемся
к
странной
и
гармоничной
(когда приглядишься)
конструкции.
Имя
на
ней
—
Лев
П лат онов ич
Кар ­
савин
(1882—1952).
Кто
же
и
из
ка­
ких
материалов
построил
и
какую
душ у
там
разместил?
И
в
каком
кли мат е
эпохи?
Снова
—
потомственный
русский
ба рин-инте ллиге нт :
ма ть
—
внучка
Х омяк ова
(что было очень важно
для
К арсав ина), отец
—
балетмей­
стер,
а
сестра
—
всемирно-славная
балерина,
кр аса
русск ог о
ис ку сств а.
С
дет ст ва
одарен
и
блестящ,
вра­
щался
в
изы ск анной
у м ств енно­
художественной
ср еде
Серебряного
века
русской
культуры
(с конца XIX
до,
прим ер но, 1929, Года Великого
перелома
станового
спинного
хреб­
та
Рос с ии).
Честолюбив:
в
отталки­
вании
от
ренессансно-гуманистиче­
ской
богемы,
модн о й,
его
окружав­
шей,
—
устремился
за
устоем
—
в
Средневековье,
причем
з ападно е,
ка­
то лич еск ое
(то взаимообогащение
пр ав осл авия
с
католицизмом
п ро­
должая,
что
начали
Чаадаев,
Со ло­
вьев...), и строгость «схолы», и жи­
I3151S131SIS151SIS151SISIS15151S1SIS1515151S151S15151SIS151S1 87


вую
веру
ересей
там
впивая -пос ти-
г ая.
Его
первые
книги: «Очерки ре­
лигиозной
жизни
в
Италии
XII—
XIII вв. », 1912; «Основы средневеко­
вой
религиозности
в
XII—XIII
в в.»,
1915 и др.
О тсюда
из ли лся
на
него
уверенный
онтологизм,
исходя
из
ко торог о
мог
он
так
презреть
ново­
модную
научку
гносеологию.
«Из­
давна
лу к авые
людишки,—
писал
он
в
живо й
собеседе
с
читателем
„SA-
LIGIA”, 1919 год, — по дст рекае­
мые
князем
тьм ы,
ославили
в елик их
мудрецов
именем
«схоластиков»,
придав
этому
имени
—
ибо
что
иное
вся
з емная
жизнь
на ша,
как
не
«схо-
л а », или школа мудрости и правед­
ности?
—
ху лит ель ный
смысл.
Не
довольствуясь
этим,
вернее—не
на­
дея сь
на
успех
своей
злокозненно­
сти ,
о бвинил и
они
великих
мудрецов
в
незнании
недавно
измышленной
им и,
лукавыми,
хо чу
я
ск аза ть,
лю­
ди шками ,
лженауки,
н азыв ае мой
гно с еол огией
и
подобной
в
некото­
ром
от ноше нии
зверю,
нос яще му
имя
«скорпион».
И бо,
как
известно
всякому,
скорпион
э тот,
будучи
ок руже н
ог ненным
кольцом,
от
бе с­
с ильной
ярос ти
сам
с ебя
умерщ­
вляет,
хотя
жа ло
дан о
ему
Соз да те­
лем
совсем
не
для
самоубиения,
а
для
иной
цели» (с. 6).
И
верно:
г но­
сеология
—
вроде
бы
нау ка
о
позна­
нии,
теорию
по зна ния
вырабатыва­
ю щая,
совершенно
ра зъела
уверен­
ность
нашего
ума
и
ввер гл а
в
грусть-тоску
агностицизма...
Карса­
вин
отб рас ыва ет
в опрос :
как
мы
мо­
жем
знать?—и
п рямо
приступает
к
по з навани ю,
хотя
весь
Запад
после
Канта
как
с
ума
сошел
на
этой
пр о­
блеме
(неокантианство,
феномено­
логия
и
проч.).
Вообще
в
Русском
Логосе
не
был
пока
су ще стве нен
в опрос :
КАК
Я
МОГУ
ЧТО-ЛИБО
ЗНАТЬ?
—
ре­
флексия,
что
на
Западе
с
а нтично ст и
разработана
(Сократ -П лат он :
ди а­
логи
«Теэтет», «Парменид»
и
др .,
п отом
Декарт
и
Кант
и
т.
д.), а
прямо
берут
на ши
бы ка
Истины
за
рога
и
в ыкла ды вают,
не
мудрствуя
лукаво-гносеологически,
но
п рост о­
д ушно
еще
(даже Соловьев
—
и
у
него
слаба
гно с ео логия),—
с вою
картину
мира,
не
запу тыв ая сь
в
диа­
лектике
субъекта-объекта.
Я
(грубо)
так
понимаю-прикидываю
причину
сего:
не
«я», а «м ы», или безличен
тут
постигающий
Ум,
так
что
в
прин­
ципе
он
неопределенен
и
неопреде­
л им,
ибо
общинен,
соборен,
артелей:
не
атом,
а
ра зм ытое
п оле
некое.
А,
во- втор ых:
и
Косм ос,
и
Со циум ,
и
История
России
—
не
сплошняк,
а
в
з ияни ях
и
ра зрыва х,
так
что
ник ак ая
постепенность-последовательность-
логичность
перехода
от
з вена
к
з ве­
ну,
ко
мне
и
от
м еня , «субъекта»,— к
миру—невозможна:
приходится
не­
пр ер ывно
прыгать,
как
чер ез
п олы­
нь и,
или
шагами
гиганта
перелетать
пустоши,
мет я
сразу
схватить
Це­
лое,
объять
необъятное,
а
не
шаг
за
шагом
скрупулезно
сочленения
вну­
три
него
прослеживать,
ибо
и
не­
исполнимо
это
тут,
в
отличие
от
с та вших
и
внутри
себя
притертых
миров
Запада:
Германия,
Ф ра нция
и
т.
д.
Пот ому -то
русская
филос о фс кая
мысль
пр и бегает
к
умозрению
и
об разу
и
бли зка
художественной
ли­
тературе:
е сть
просто
ее
самы й
интеллектуально-тонкий
жанр.
Так
это
д ос еле.
Не
зн аю,
как
будет...
Хотя
в
первой
пол овине
нашего
в ека
в
двух
своих
струях
русская
филосо­
фия
домогалась
до
строгости:
с
од­
ной
стороны,
у
нас
—
мар кси зм-
ленинизм,
кот орый
име но вал
себя
«единственно научным мировоззре ­
ние м»; а с другой
—
в
эмиграции:
Бердяев,
Фра нк,
Лосские
(у нас Ло­
сев
и
Б а хтин), вот и Карсавин и
другие
—
про фе сс иона льную
фило­
соф с кую
п роблем ати ку
и
язык
раз ­
рабатывали...
Приступая
ра зби р аться
в
си сте ме
каждого
философа,
я
ищу
ее,
так
ск азать ,
личный
нерв:
з ачем
это
ему
нужно
—
им енно
так
и
вокруг
таких
проблем
и
на
таком
языке
выстраи­
в ать
в
своей
душе
дом
мироздания,
им
ее
Облегать,
лечить
и
ут еш ать ?..
88


Ибо,
в
конце
к онцо в,— так ово
на­
значени е
вс яког о
писания
и
умство­
ва ния.
Это
тем
б олее
нелегко
с де­
лать
(сей «не р в»
и
пафос
и
им пул ьс
личный
отыскать), что,
во-первых,
пр авил а
философской
игры
о чень
отра бота н ы,
пр о блемы
и
язык
общи
всем;
а,
во-вторых,
этик ет
философ­
ств о вания
будто
запрещает
лично­
эмоциональную
интонацию
и
ис по-
вед альн о сть
ситуационную:
каждый
пыжится
всеобще-безлично-миро-
вую
Исти ну
сквозь
се бя,
как
просто
ясную
тр убу
взорную,
представить,
быть
органом
А б солюта
и
его
Лого­
са.. .
Правда,
ес ть
э ссеи стика
Монте­
ня
и
Паскал я,
Киркегора
и
Ницше,
у
нас
Розанов
—
но
они
не
претендо­
ва ли
системы
создав ать .
А
пре те н­
дующие
—
себя
убирают,
прячут
—
и
тем
невольно
лгут
и
нас
обманы­
вают.
Ибо
все
равно
кажды й
систе-
мостроением
сво им
реш ает
свою
лич ную ,
тольк о
запрята нну ю
и
не­
осознаваемую,
загвоздку
и
муку,
в
ко торой
и
стыдно
признаться
бы­
вает...
Вот
почему
—
если
честно
бы
—
тем
более
важно
каждо м у
и
раз-отвлеченному
мыслителю
от­
дать
себе
отчет
в
этой
домашне­
личной
сво ей
зау се ни це,
что
он
в
эмпиреях
абс трактн ого
миропо-
строения
сублимировать
бу дет.
Ка­
кую
«мысль разрешить»
—
ему
по
горло
необходимо,
инач е
не
про­
жить ,
не
продыхнуть?
В
это м
по зво­
ля ют
себе
сознаваться
персонажи
художественной
ли те ратуры
—
вот
у
Достоевского.
И
их
авт ор ы:
Толстой
и
др.
Но
вот
философы
—
на
это т
счет,
как
правило,
скрытны
и
чопорны.
И
Карсавин
таков:
уж
так
старается
безлично
выкладывать
свои
трактаты
—
да же
«О лично ­
с ти »: казалось бы,
самая
лична я
проблема!..
Хо тя
именно
потому
и
надо
ее
пос тарать ся
общезначимо
рассудить...
Но
вот
в
одной
кн иж ице
—
и
Кар­
савин
проговорился.
А
именно
в
э той
«SALIGIA»,
кот орую
я
уже
процитировал:
вы
уж
расслышали
там
иронически-шутливую
ин т она­
цию
и
п озу.
Давайте
вглядимся-вслу-
шаем ся
в
сей
его
«проговор» -пр о-
руху...
„SALIGIA”, или весьма крат ­
кое
и
душеполезное
размышление
о
Бог е,
мире,
человеке,
зле
и
семи
смерт­
ных
гре ха х»
—
вот
те ма
книжицы
малой
(75 стр.), опубликованной авто­
ром
самочинно
в
Петрограде
19-г о
го да
в
Издании
Трудов ой
Артели
Про­
фессоров
и
Педагогов
«Наука и
школа».
Ит ак,
Зло
и
Грех
—
откуда
они,
раз
Бог
всемогущ
и
всеблаг?
На
эту
т ему
косвенно
и
Флоренский
«Столп»
п исал:
его
под заг олов ок
—
«Опыт православной теодицеи. .. ». А
«теодицея»
ес ть
«оправдание Бога»
(таков ее традиционный сюжет)
и,
г лавно е, —за
н али чие
зла
в
совер­
шенном
Его
Творении.
Итак,
нашего
гер оя
—
предпола­
гаю
—
язвит
острое
чув ств о
собст ­
венного
гре ха
—
иначе
зачем
же
на
таку ю
тему
р инул с я?..
Во о бще,
мне
видятся
два
маги­
стральных
пут и,
по
ко торы м
че ло­
век
приходит
к
Богу:
первый
—
вос ­
х ищ ение
кра сотою
Бытия,
гармо­
нией
ми ра,
великолепием
богослу­
ж ения
(на этом основании князь
Владимир
предпочел
пр аво слав ное
христианство
в
«споре вер», отверг­
нув
ис лам
и
иудаизм);авторой
—
ужасание
человека
себе,
аду
зла
вну­
три
себя
и
отчаяние,
немощь
с
ним
справиться,
если
не
уцепиться
за
Не­
бо
прямо,
хо ть
за
с ол ом инку,
и
им­
пульс
чаяния,
выброс-протуберанец
веры,
ее
вектор
вверх
—
вытягивает,
спасает...
У
Флоренского
явно
—
первый
слу ч ай:
красотою
очарованный,
бро -
дит-осмысляет
сад
Бытия
райский.
У
Кар сави на
(показалось мне внача­
ле)
—
с лучай
второй...
Но
когда
вч и­
тался
—
да
Боже
м ой!
—
к
чему
дело
исследования
всего
склонилось?
Что
зла
и
гре ха
и
смерти
в
сущности
нет,
а
есть
л ишь
несовершенное,
ле н ивое
соработничество
человека
Богу
—
в
во ссо ед инени и
тварного
мира
с
Ни м.
И
доказано
это
с
вдохнове­
I3151SI§151S131315151SISISISIS151S151SIS131SI§151S151§13151S1 89


ни ем
и
блеском:
с ам оп ростил
себе
все
—
рассуждением
философским,
без
всяко й
надо бно сти
Церкви,
куль­
та:
просто
«правильно»
поставив
се­
бе
зрение...
Справился
у
знающего
его
био ­
гра фи ю:
бы ли
ль
«комплексы»
ка­
кие ,
по давлен но ст и
в
д етств е
в
се­
мье?..
Нет,
люби м,
блестящ
и
удач­
л ив.
И
бра к
хорош,
трое
дочерей.
Но
еще
и
искрометный
ром ан
за
рубежом
семь и
вскоре
(который да­
же
афишировал
в
общ ес тве:
во т,
мол,
какой
я
сверхчеловек!).
А
ле к­
ции
читал
в
Соловьевской
ауд и то­
рии,
и,
будучи
и
внешне
п охож,
вс та­
вал
прямо
под
портретом
—
не
сми­
ренно,
а
вызывающе...
Но,
с
другой
стороны,
сколь
а по­
калиптически
страшен
вдруг
оказал­
ся
в
его
вре мя
мир
наружный
Об­
щества
и
Исто р ии
(Первая мировая
война,
Рево лю ция,
войн а
Граждан­
ская)
—
ве сь
в
крови,
зл е;
и
как
выжит ь,
если
не
на йти
божественное
сем у
оправдание?
Зн ачи т,
н адо
в
си­
стеме
мира
расширить
коорди н аты
мысли
и
углубить
на ча ла,
чтобы
выйти
за
скобки
близкодействия
де­
шевого
морализма
и
аханья
—
и
чтоб,
с
одной
стороны,
мужественно
и
сурово
смотреть
прямо
в
ужасы
мира
сего
(такова стилистика мыш­
ления
основных
за тем
трактатов
К а рс а вина : «Введение в историю»,
1920; «Восток,
З апад
и
Ру сск ая
и дея», 1922; «О началах», Берлин,
1925; «Церковь,
личность
и
гос у­
дар ство »,
Париж,
1927; «О лично­
ст и», Каунас, 1929...); а с другой
—
игро во,
даже
легкомысленно
(как
вот
в
эт ой
«SALIGIA»,
написан­
н ой,
возможно,
в
э йфор ии
стр аст и
ша мпа нск ой:
по-моцартовски
разви­
вается
тут
самоопровергающая
диа­
лектическая
мысль,
а
не
натужно
и
с
потом,
как
потом
в
«О личности». . .),
так
что
Н.
О.
Лосский
в
с воем
очерке
философии
Карса ви на
писал,
что
у
нег о
Бог
играет
с
сотворенным
Им
миром.
Бог
(который
—
Абсолют,
Все­
единство,
а,
точнее,
у
нег о
—
Три­
единство,
совершенное
в
ра злич иях
испостасей)
из
н ичто
со з идает
мир
тварей
своей
ТЕ ОФАНИЕЙ
=
Бого-явлением:
как
бы
инду кц ие й,
наитием
во
всякую
вещь,
существо,
форму
и
идею,—
и
тем
в
ней
обра­
зуется
аб солю тное
содержание;
и
всё
причастно
Богу,
именно
«всё
—
да­
же
само е
мерзкое
и
ничтожное,
ибо
мерзко
и
ничтожно
оно
только
для
нашего
нев еде ния
или
недоведения,
сотворено
же
«добре зело» .. .
И
гре ­
ховное
и
не мо щное
узреваем
мы
сущим
только
как
Бож е стве нн ое;
вглядевшись
пристальнее,
перестаем
видеть
в
нем
греховность
и
не мо щь,
исчезающие
п о добно
дыму.
Созер­
цая
свое
тело,
малейшую
часть
ег о,
тончайший
волос
на
голове
своей
(и
возлюбленной...—Г.Г.),
созерцая,
как
все
это
существует
и
движется,
растет
и
жив ет,
мы
в езде
на хо дим
Бога
и
ТОЛЬКО
Бога...
Бог
как
бы
пр онос ит ся
в
тв оре нии
Своем,
су­
щем
л ишь
на
миг
соприкосновения
с
Н им» (с. 9).
Подобный
же
«птичий»
об раз
и
в
трактате
«О личности»
употреблен
в
пояснение
сме рти :
«Эмпирическая смерть не перерыв
лич ног о
существования,
а
только
глубокий
его
надрыв...
вну три
ду р­
ной
б ес кон ечност и
у мир ания,
ме жду
эмпирическим
и
метаэмпирическим
быт ие м , «врата адовы»...
Так
птица
падает
на
водную
поверхность,
что­
бы,
е два
задев
ее
кры лом,
снова
по д­
няться
над
не й» (с.
55).
Бог-Отец
= первоединство.
Бог-
Слово
—
саморазъединение
во
Вс е­
единстве
и
теофания-богоявление
в
тварный
мир
( = вочеловечение Сы­
на) .
Б ог -Святой
Дух
уже
ес ть
вос­
соединение
вся ческ ое
во
в сем
в
пол­
но ту
совершенства.
Это
все
в
Боге-
Т роице
сразу,
а
в
тв ар ном
мире
—
по
частям
(тактам,
актам)
и
в
после­
довательности:
отсюда
—
история,
ее
шествие
и
ступени-эпохи
ст анов ­
ления.
То
же
трехтактное
устроение
проницает
и
жизнь
личности
инди­
вид уа льно й,
ее
познавание
и
де ла:
все
живое
в
ней
—
от
теофании.
Она
т оже
—
всеединство
малое;
но
и
•ю


Всеединство
(Триединство)
большое
сюда
глядится,
как
в
зеркальце,
и
так
да ет
истинное
содержание
всем у
нашему
—
в
том
числе,
и
тому,
что
мы
на
горизонте
на шего
узкого
со­
з нания
именуем
«грехом» .
А
это
—
всего
лишь
некий
вариант
несовер­
шенства
твари
и
чело в ека.
Боже­
с тво
—
это
«движение стойкое и
стояние
п одв и жн ое» (по словам
Эриугены,
или
Ориг е на); «Бог как
бы
БЕСКОНЕЧНО
быстрое
замк ну­
тое
в
себе
самом,
т. е.
круговое,
дв и­
жение,
которое
по
причине
бесконеч­
ной
быстроты
св оей
есть
в
то
же
самое
время
полный,
истинный
и
живой
покой.
Соделывая
Себя
по­
стижимым,
т. е.
творя
Себ я,
как
те о-
фанию,
в
творимом
Им
относитель­
ном ,
Бог
как
бы
разве ртыва ет,
раз ­
вивает
Се бя
в
Божественно-тварные
обнаружения.
Поэтому
все
тварное
ес ть
подобное
Бо гу
движение
Бо­
го м,
в
Бо ге
и
к
Б огу,
но
дв иж ение
относительное,
т.
е.
не
беск он еч но
быстрое
и,
следовательно,
не
сверх­
временное,
а
временное»(с. 42).
Человек,
по
косности,
ленится
—
и
тормозит,
замедляет
д ви жение:
в
этом
его
«зло»
и
«грех».
Но
все
р авно
он
—
в
движении,
т.
е.
во
Бог е,
и
априорно
—
у п асен,
содер­
жится
в
лоне
Все единс тва
живых
и
мертвых,
тра в
и
морей,
ц арей
и
че р­
ве й.
«Так в каждой твари и во всем
мир е
раскрывается
нам
ве лик ое
множество
те оф аний
(что в разном
те мпе
вертятся.
—
Г.Г .),
ра сп оло­
женных
в
дивном
восходящем
по­
р ядке.
Ве сь
мир
и
кажды й
из
нас
(и
каждый
поступок
—
«злой», в том
числе
и
«убийство» . —
Г .Г.)
и
есть
та
ле ст вица,
в иден ная
отцом
нашим
Иако во м,
к отора я
ведет
с
земли
на
небо
и
по
ко торой
нис хо дят
и
вос­
ходят
ангелы
Б ожии,
знаменующие
Божественное
в
теофаниях». Так что
«не суди!» —
хотя
и
можешь:
ничего
страшного
—
это
же
самоосуждение
внутри
Бога,
Все един ства ,
в
тебе:
то
о дна
теофания,
быс тре е
движущая­
ся,
жу рит
м ед лящ у ю. «Сознайся,
что
в
не по лноте
Богоявления
(втебяив
мир .
—
Г .Г.) виноват ты сам
и
вино­
ват
т ем,
что
недостаточно
стр еми л­
ся
к
Б огу,
а
был
косен
и
ленив...
Ты
недостаточно
хотел,
т.
е.
не
—
«хотел не хотеть» (тогда в тебе есть
сила
иная,
антиБожья.
—
Г .Г.)
и
не
—
«хотел чего -ли бо
иного»(тогда
в
мир е
ес ть
нечто ,
кроме
Бога.—
Г .Г.),
а
просто
—
НЕ
хот ел
или
м ало
хотел,
почему
теофания
и
бы ла
неполною.
И
в
том-то
и
вина
твоя,
что
из-за
тебя,
из-за
ма лости
твоего
хотения,
недостаточно
проявился
Бог» (с. 36).
Вспоминается
тютчевский
«Про­
бл еск »: «Мы в небе скоро устаем»
—
и
некрасовский
«Рыцарь на час»; не­
хватка
темпа
—
из-за
тяготения
в
нас
понизового
«Мати-сырой
зем­
ли »: после мига просияния (к огд а
«эфирною струею по жилам небо
протекло») — «вновь
упадаем»...
«Зло или первородный грех Ада­
ма,
а
в
нем
и
в сех
на с,
т .е.
и
мой,
и
т вой,
л юбез ный
читатель,
заключал­
ся
в
св обо дно
недостаточном,
сл а­
бом
или
замедленном
движении
к
Б огу. ..» (с. 47).
Какой
РУССКИЙ
АКЦЕНТ
в
сей
Теодицее!
Лень
на ша
р о дная,
обло­
м ов ская , «мать всех пороков», —
оказывается
и
субс тан цие й
гре ха
и
зл а:
з амедл енн ос ть
движения,
д ре­
ма.
И
мука
наш а
смер т ная
и
см ерт­
н ого
греха
—
о ттог о,
что
«мир ле­
н ится
умирать,
медленно
и
косно
ра злаг ая сь
в
св оей
тв арной
от ъед и-
ненности,
задер ж ивая
воссоединение
всех
и
всячес кая
в
Божестве...» То-то
наш
родной
Ленин
—
главный
атеист
и
задержитель
Вс едер жит е лю!
30.03.88 .
О,
как
исцелительно
по­
сле
дня
суеты
«деловой»
приникнуть
к
симфонической
музыке
философ­
ского
мышления!
В
выси
под ым ает
и
дышать
Эмпиреем
дает,
а
смятый
в
ко л лапс
тюфяк
твое й
души
тургор-
но
наливает,
надувает,
выпрямляет
—
и
вот
ты
уже
вер т икаль но
сам о-
сто и шь !.. Нет,
не
САМО-,
ко нечно ,
а
сн ис хожде ни ем
Н еба
в
те бя,
Богоче­
ловечьим
наведением
—
в
т ебя,
тва-
il3lSl3l3l5lSlSl3l31Sl§lSISl3lS15lSl315l515l31315l513l5lSl3lk


рину
ничтожную!
За
Небо
держишь­
ся:
в
выси
—
тв ои
корни!
Но,
собственно,
я
пер едал
этим
ос но вную
инту ицию
философии
К арсави на:
тва рь
есть
лишь
субстрат-подставка
для
тог о,
чтобы
бы ло
куда,
на
что
и
во
что
совер­
шиться
Т ЕОФАНИИ
= САМООТ-
КР ОВ ЕНИЮ
Божества
Триединст­
ва.
И
м ера
быт ия
тв ари
всякой
=
ме ра
наведения-индукции
Божества
как
Личности.
...Осадок у меня некоторый остал­
ся
от
позавчерашнего
изложения
карсавинского
видения
совершенно­
го
Божества
и
ми ра
во
грехе:
к руг
стремительного
вра щения ,
в
нем
спотыкающийся
индивид,
—
и
так
вроде
бы
отмена
зла
и
ответственно­
сти,
и
вины.
Но
это
—
об о сно вание
простить
Другого,
кто
тебе
боль
причиняет
(чтоб тебе сносимее было
его
НЕ
СУДИТЬ,
исполняя
запо­
ведь), но не довод к себе:
к
себе
же,
напротив,
пре д ель ное
т р ебов ание
отвращения
и
отталкивания
от
по­
по лзнов ений
зла
и
эгоизма,
импера­
тив
самоотдачи,
же рт вы:
положить
душу
за
д руги
своя!
Тогда
лишь
со­
вершенно
открывается
человек-
тварь
к
теофании
Богочеловека
Ло­
г оса
в
него
—
и
Ему
уподобляется,
обожается.
Так
что
им енно
в
т ако­
вой
оптике:
прощения
др угог о
—
на­
до
чи тать
рассуждения
Карсавина
о
семи
смертных
грехах,
о
зл е,
убийстве
даже...
В
них
(в ипостасях разных грехов)
Всеединство
тоже
—
только
на шей
вины
= немощи,
й
отс юда
—
бра т­
ст во
и
жалость
к
гл упом у.
Гордец
—
са мон а сла ждае тся
ничтожеством
тварности
своей,
тогда
как
все
бы-
т ийстве нное
в
человеке
—
это
от­
бл еск
Божества;
и
зн аем
его,
когда
зн аем
со-страдание
как
насл аж де­
ние.
Гордец
же
—
глупы й
вор:
об­
крадывает
Бо га
в
себе...
Ск упец
—
то же:
рас точае т
высшее
в
себе,
ско ­
пидо м ст вуя
тварным.
Распутник
и
чревоугодник
приходят
на
см ену
скупцу
(как у Пушкина в «С куп ом
ры ца ре»); «второе я» (тварное,
не
Божественное
в
нас)
р асщепл яет
всеединство
личности
в
се бе
и
пр и­
надл ежи т
всякой
мелочи-ничтожест­
ву
похотного
зацепления,
облизыва­
ющегося.
Зависть
(не-н а-в и сть )
—
ошибка
видения
(как,
по
буддизму,
«неправильное видение»
—
п ричин а
ст радания ); это ЗА-бы тие:
в
ничто
бытия
з авиду ющ ий
вп ерен.
И
вино­
ват
я
тем ,
что
МАЛО
з авиду ю
Бо­
гу,
Красоте
= недостаточно
л юб­
лю.
«Не стремлюся я к светлому и
блаженному
страданию
жертвенно­
сти ,
к
са моо тдаче
и
му ч аюсь
в
себе
самом,
сам
и
мучитель,
и
ж ерт ва.
А
должен-то
я
б ыть
мучителем
ВСЕ­
ГО,
все
поглощая,
и
жертвою
ВСЕ­
ГО,
всему
отдаваясь.
Взгляни,
как
прекрасен
гнев
и
как
ве лико ле пна
мощная
и
темная
ярость!(Кажет­
ся
—
яз ычник
Карсавин!
От
силы
в
восторге!
Да,
но
не
в нешней ,
а
ду­
ховной
бодренности
и
тр езв ения!
Ну
—
не
совсем
та к:
есть
в
нем
опиянение
—
соб ою ...—
Г.Г. )
Слы­
ш ишь
ли
в
г ромов ых
ра ската х
и
п отряс ающем
мир
вое
урагана
голос
тихого
Божества?
Гневайся
свято;
а
свя т
твой
г нев,
как
стремление
т вое
в
другие
„я”.» Недаром на средневе­
к овых
кар т инках
гнев
изображается
в
аллегории
худой
ж енщ ины : «Рука­
ми...
с воими
яростно
разодрала
с вою
одежду
и
те рзае т
грудь
свою,
точно
хочет
с ебя
унич тожить .. .
Все
это
полно
глубокого
смысла.
Бе с­
сильный
гнев
—
а
г нев. ..
всегда
бе ссил ен ,—
о бр ащ ается
на
самого
се бя
и
яростно
самого
се бя
уничто­
жает...
Но
ве дь
это
—
„я второе”,
ко торое
и
должно
быть
уничтожено
для
тог о,
чтобы
воскресло
уп рятан­
ное
им
глубоко
в
зем лю
ду ши
(какая
энергия
выра же ния
и
о бр аза!
—
Г .Г .) „я первое”.
И
не
благодетелен
ли
та кой
г нев,
не
е сть
ли
он
люб овь
к
«первому я», а в нем и ко Все­
ед инст ву ?» (SALIGIA, с. 61).
«Где нет гнева,
где
изнемог
он
и
затих,
там
ж дет
душу
последний
и
самый
тяжкий
из
смертных
грехов
—
тоска,
воистину
г рех
смерти
и
тл е­
ния» .
Ка кой
русский
поворот
в
ие­
fll3l§lSl5lSlSlSlS1313lSlSlSlSl3lSlSlSlSl31SlSlSISlS13lSlSl3U


р арх ии!
По
з ападно й
т ра диции
ар­
хигрех
—
Гордыня.
А
у
нас
—
сама я
род ная
„грусть -тоска”.
По
западно­
му
это
еще
—
УН ЫНИЕ
и
его
ва­
риант
—
ЛЕ НЬ.
Но
тут
обратна
ие­
рархия
в
во ззре ния х
Личности
ин­
теллигентной
на
Руси
и
Нар о да:
для
Карсавина
Л ЕНЬ
—
яд ро
зла,
ибо
—
косность
и
не
дает
воспарить
в
сверхдвижении
к
верху,
Духу.
Для
народа
же
—
самы й
свой,
милый
г ре­
шок
(Иван- ду р ак
на
печи!
И
Ле нь
—
как
его
вождь
к
„светлому будуще­
му”
по-щучьему
велению...).
А
вот
гордый
= самый грешный.
Для
Кар ­
савина
(кто сам
—
горд)
гордец
—
мил,
а
ленивый
—
отвратителен:
клейкая
масса,
кисель
ползучей
гни­
ющей
сыри.
Мать-сыра
зе мля
—
от­
вратная
сти х ия.
Карсавин,
конеч­
но, —
огневоздушен,
по
со ст аву
ст и­
х ий.
Пленительна
ему
—
В ОДА
как
озеро
и
океан
и
г роза
—
отт уда
его
огню
ж енско е
на чал о,
но
чистое,
без
смеси
с
землей,
отчего
—
грязь,
бо­
ло то,
топ ь
по д- Петер бу рг ская.
И
в
это м
—
итальянство
К арсавин а:
космос
атома
в
сияющей
пустоте
и
сухости
—
против
чухонских
топей.
И
самое
см ерть
он
представляет
не
как
сгорание,
а
как
гние ние -ра з­
л агание,
УМ ИР АНИЕ:
оно
чувст­
вуется
му кою
только
потому,
что
мир
«ленится умирать,
медленно
и
косно
ра злаг а ясь
в
своей
тв арн ой
от ъе ди-
ненности». «И
по бедит ь
смерть
мо­
жно
тол ько
истинною
см ерть ю
(«смертию смерть поправ» . —
Г. Г.),
как
тоску
можно
преодолеть
л ишь
ис тинным
ст р адание м,
к оторое
уже
не
ст р адание,
а
страдание
и
бл а­
женство»(с. 62).
Вот
мы
постоянно
повторяем:«за
все
в
ответе», и «один
за
всех,
и
все
за
о дног о», и что каждый ответстве ­
нен
за
все,
—
но
бездумно
и
не
по ни­
мая.
А
Карсавин
философией
Вс е­
единства
дает
этому
продуманное
обоснование.
«Итак,
в
ка ждом
из
нас
ж ивем
мы
все.
В
каждом
из
нас
—
всечеловеческое
зло,
все
зло
пад­
ших
анг ело в
и
помраченного
Денни­
цы,
все
м иров ое
зло.
Но
в
нас
оно
не
сам о
по
себе,
ибо
са мо
по
се бе
оно
не
существует,
а
—
как
немощь
Ад а­
ма
и
немощь
всей
мировой
вол и.
И
виновен
каждый
из
нас
в селе нско й
виной
(за „Природный
порядок
су­
ществования”
—
в
термине
Федо­
рова-Семеновой.
—
Г. Г.), и страдает
мировой
скорбью,
как
и
весь
мир
виновен
и
страдает
вино ю
каждого
из
нас...
Не
думай,
будто
в
тв оих
хотениях
и
твоей
ярости
о дин
толь­
ко
ты
хочешь
и
яришься.
Нет,
в
теб е
хочет
и
ярится
весь
мир,
увлекая
с
соб ою
тебя,
так
же,
как
и
ты
его
с
собой
увлекаешь
(этот поворот ва­
ж ен:
для
св обо ды
воли
и
вменяемо­
сти
личности.
—
Г .Г.).
И
чу вс тву ешь
ты
в
се бе
э тот
поток,
заливающий
тебя
и
несущий
с
собою
в
стре ми­
тел ьном
течении
с вое м. (Буддийский
образ:
мир
= поток!
—
Г .Г.).
И
—
что
уд ивител ьне е
всего
—
чувст­
вуешь
в
себе
силы
ему
п роти вос тать
или
—
лу чше
—
его
за
собою
увлечь
(а это
—
уже
христианский
поворот:
св об ода,
и
не
отв орач ив ать ся
от
ми­
ра,
а,
с
просветления
себя
начав,
вызволить
и
всякую
тварь.
—
Г .Г.). ..
Тебе
кажется,
бу дто
мировое
зло
те­
бе
противится.
Но
ес ли
поб е жишь
ты,
стараясь
увлечь
за
со бою
меня,
тихим
шагом
за
тобою
идущего
(как
у
нас
в
пя тиле тки;
или
„попутчики”
при
„неистовых ревнителях”,
кото­
рые
нервничали:
или
мы
догоним,
или
нас
сомнут...
Правда,
вектор
тут
иной
бы л,
материально-насильст­
ве нный.
Х отя
тоже
—
вверх:
к
„сия­
ющ им
высотам”.
—
Г .Г.), разве не
покажется
тебе ,
что
и
я
тебе
п роти в­
л юсь?». «Дробность
и
частичность
тварных
объединений
обманывают
нас
видимостью
борьбы
и
ра злож е­
ния
и
застилают
от
г лаз
наших
не­
уклонно
созидающееся
всеединство.
Мы
и
не
помышляем,
что
д ело
в
з амедл енн ост и
круговорота,
что,
со­
ве ршайс я
он
стремительно,
мы
бы
видели
в
нем
не
тол ько
растечение,
а
и
слияние,
не
тол ько
смерть,
а
и
жизнь.
Мы
не
з наем,
что
дело
в
кос­
ности
и
лености
мира»(с. 67).
Так
что
«зло»
и
«вражда»
пр ич ину
93


имеют
в
разных
темпах
круг ов орота
различных
индивидов
и
групп.
И
потому
«не противьтесь злому», ибо
нет
зла
и
нечему
противиться..,
но
творите
благо,
т.
е.
узревайте
во
всем,
что
называют
злом , «слабый
огонек
блага
и
раздувайте
огонек
этот
в
пламенение
мира.
Тогда
зло
исчез нет
само
собою,
т.
е.
переста­
нет
обманчиво
быть,
как
и сч езает
дым
в
торжествующем
огне». Но от­
сю да
—
и
практические
выводы
че­
ловеку
света
и
д уха
для
поведения
в
ми ре
се м,
где
отовсюду
нап ирает
чернь.
З най,
что
«не ведают они,
что
тв орят», т .
е.
—
«думая,
что
они
уб и­
вают,
они
во скр еш ают
и,
дум ая,
что
творят
зл о,
творят
благо»
—
даже
самые
злодеи
в ека
на ше го,
Двад­
ц атог о!..
Но
это
—
тебе
для
ор ие нтиро вки
в
доме
ду ши
своей:
чтоб
не
кипят илс я
попусту
и
ж алел
казнящих
тебя...
«Видишь ты злоумышление или на­
сил ие,
останавливай
его
словом
уве­
щания
(не словом осуждения).. .
Не
по мож ет
слово
увещания
—
стань
м ежду
же р твой
и
мучителем
и
п оло­
жи
душ у
свою
за
братьев
твоих...
Но
е сть
ве ли кое
иск у шение...
В
на шем
м ире
вид им ых
б оре ния
и
вражды,
мож ет
быть,
приде тс я
тебе
сам ому
защищать
слаб ог о
на сил ием
и
спа­
с ать
жизнь
невинного
уби ен ием
ви­
новно го .. .
Но
см отри
не
спе ши
и
не
обманись,
ибо
это
самое
тонкое
и
опасное
искушение!
—
можно,
го­
во рю
я,
ощутить
как
вел ен ие
Божье,
необходимость
защи ти ть
на
земле
пра вое ,
уб ив
н есов ерше нн ое,
а
ве р­
нее
—
вернув
его
Всеединству.
Голос
Бо жий
может
ск азать
теб е: «Омочи
по
локоть
руки
тв ои
в
крови
бр ат ьев
твоих,
разрушай
и
убивай,
ибо
тако­
ва
во ля
Моя,
все
возвращающая
ко
Мне !
Ес ть
правое
убийство
и
святая
в ой на ». Но смотри:
не
прими
за
Го­
лос
Бо жий
го лоса
Лукавого,
ибо
Ан­
тихрист
весьма
похож
на
Христа...
Ты
должен
уб ива ть
люб я
и
люби ть
уби вая
(как Арджуна в «Б хаг ав ад ги­
те»
по
научению
Кришны.
—
Г.Г .). И
тогда
пос тигне шь
ты,
как
люби т
тебя
дающий
тебе
убить
его
(ибо,
если
не
даст
он
себя
убить,
ты
его
и
не
уб ьеш ь)
и
как
велика
жертва
люб­
ви
его.
А
ее
и
ты
должен
будешь
принести
убитому
и
вместе
с
ним
всем.
И
пу сть
станут
перед
тоб ою
тен и
всех
убитых
тобой
и
наполнят­
ся
уши
сто н ами
вд ов
и
сирот,
а
серд­
це
тв ое
пусть
жгу т
слезы
их,
научая
тебя
великой
жертвенности
люб ви
и
неточному
ед ин ству
наслаждения
и
муки !» (С . 72).
Это
—
архисюжет
для
нас
после
Г и тлера
и
С тали на
и
гекат о мб
жертв
их.
Как
относиться
теперь,
когда
совершившееся
—
факт,
и
ис­
пр авит ь
можно
не
жизни-тела
уб и­
енных,
а
д уши
наши?
Упражнять
ее
в
гне ве
бессильного
злобствования
на
тиранов
и
п ала чей?
Или
мудреть
—
пр ощ ая?..
Тог д а-то
(предположить
можно)
и
н ачн ется
ад
раскаяния
для
т ира нов
—
буд ь
их
душ и
еще
одарены
сознанием
на
«том свете». ..
Е сли
же
мы
ус илива ем
проклятия
СЕЙЧАС
—
это
же
закон,
что
обвиняемый
автоматично
стремится
оправдываться,
чем
более
на
не го
нападают,
—
и
так
пу ще
укореняет­
ся
душою
в
зле
и
грехе...
П ото му-то
и
АД
так
понимали
св яты е:
как
самомучения
со в ести
не-
когдашних
му чи тел ей:
картины
жертв
своих
с
осязаемостью,
сводя­
щей
с
ума
от
конкретности
—
пущей
да же,
чем
при
жи зни
воплощение,
ибо
там
тело
скрывает
процессы
духовно-душевные
и
стр аст и,
а
тут
они
—
обнажены.
Но
во
всех
э тих
выкладках
нара­
ст ает
у
нас
вопрос:
е сть
ли
у
индиви­
дуаль н ого
человека-личности
пря­
мое
сообщение
со
Всеединством
Бо­
жества,
или
л ишь
через
посредство
участия
во
тварном
в сееди нств е
и
его
образованиях,
и
группах,
и
тем ­
па х,
и
кругах
пространственно-вре­
менных
(страна,
эпоха,
пар т ия,
на­
р од )?..
И
тут
мы
пе рей дем
к
ист о­
риософским
воззрениям
Карсавина
и
его
учению
«О Личности»
—
глав­
ный
труд.
31.03. 88. Вот что значит
—
фило­
13131S1§131313131SISIS131S131SIS1SISIS1SIS1SISIS151S131513131 94


софское
открытие!
Так
это
просто
и
оче-видно,
и
давно
бы
во зм ожно:
за менит ь
понятие
ВИД
на
ЛИЦО!
Но
если
вмыслиться
и
разрабо­
тать
—
чре ва то
это
преобразованием
всей
картины
мир а
в не,
а
такж е
устроения
души
и
установки
поведе­
ни я.
С
Пл ато на
«вид» («эйдос») =
ИДЕЯ
зан яла
сверхважное
место
в
Духе.
А
в едь
всего
лишь
Види­
мость)
эт о,
взгляд
внешний,
снару­
ж и!.. «Если же мы хотим указать на
то,
что
«лежит за видом»
как
нечто
первичное,.,
пос т оянное . .,
поль зуем­
ся
слов ом
«лицо» . «Ли цо»
пр ир оды
(из)меняется(само!
—
Г .Г. ); «виды»
сменя ют
др уг
др уга ».
Христианство
—
религия
Лично­
ст и,
Бог
е сть
Лич но сть
(Един в трех
лицах)
—
это
зн аем о,
но
философия
как-то
уклонялась
от
сег о
исследо­
вания
и
снова
подставляла
св ои
«от­
влеченные
на чал а»: Бог есть Абсо­
лю т,
Дух,
Ум,
Сущность,
Субстан­
ция
и
т.
п.
Лицо
есть
пр едел
в ыра­
женности,
откровения,
к
чем у
и
стре­
мится
Бы тие
из
(в,
сквозь)
Ничто:
се
—
теофания
(«богоявление») Бо ­
жества
в
твари.
В
Лич нос ти
и
отк ры­
то,
и
замык ается
Всеединст во .
И
если
все :
вещь,
событие,
поступок,
миг
—
понять
как
ли чнос ть
(от -л ич­
ны й!), ее момент или аспект,
пер ево ­
рачивается
в
тебе
вся
шк ала
ценно­
стей
и
ориентировок
и
меняется
от­
ношение
ко
всему
вступающему
в
тв ой
опыт.
Варианты
Л ИЦА:
«лик» (это
об раз
Божий,
высший
аспект
Лично­
сти)
и
«личина»
—
«персона» . «Б ол ь­
шое
несчастие
для
западного
мета­
физика,
что
ему
прихо д итс я
строить
учение
о
личности,
исходя
из
поня ­
тия
«хари» (persona).
Не
случайно,
дум аю,
в
русс ком
язы ке
со
словом
«ПЕРСОНА»
сочетался
см ысл
чи­
сто
вн ешнег о
положения
человека,
частью
же
—
смысл
внутренно
не­
обоснованной
и
надутой
важности,
т.
е.
об мана» (О личности,
с. 8).
Еще
у
Баратынского
как
бы
зерно
этой
философской
возможности:
«Лица необщье выраженье»
ес ть
и
дар
(благодать), и проблема (т р у д­
ность
осо бо му
существовать), и за­
дание,
идеал...
Но
—
не
путать
«личность»
и
«ин­
дивидуум» (тем более
—
«особь»).
Христос,
который
вы сшая
Лич­
ность,
ес ть
са моот дач а,
ан ти-«я».
Эгоизм,
как
центростремительность
твари,
стяжение
мелочишки
сущест­
вования
вокруг
себ я
как
це нтра ,
есть
кр ай няя
помеха
надар ению
тебя
Личностью:
чтоб
в
тебе,
как
в
зер­
кальце,
о тразилс я
Божий
Лик
=
принять
теофанию...
Напротив,
в ся­
кое
выхождение
из
се бя:
в
любви,
да же
в
любопытстве
познания,—
е сть
служба
воссоединения
бытия
в
Триединую
Личность
после
его
само-раз-лич-ения.
См ысл
жизни
—
«лицетворение» .
Ост ан овка
бытия
в
раз ъ един е­
нии
—
это
«живущая смерть»: зате­
рянность
во
множестве
и
белка
в
колесе.
Без
цели
воссоединения
(воскресения)
л юди
бы
глупели
(пре­
бывая
в
раздерганности
на
ре фле к­
сы ). Напротив,
вся кий
акт
воссоеди­
нения
(например,
в
познавании
и
п оэз ии)
есть
умнение,
ибо
это
—
шаг
к
совершенной
Личности
из
моей
не­
совершенной
и
из
отдельностей
буд­
то
«внешнего»
мне
бытия.
«Если я
воспринимаю
удаленное
от
м еня
зе­
леное
шум ящее
дерево,
его
зелень,
шу м,
пр о ст ран ствен ная
форма ,
его
пр о стр анст венная
удаленность
от
ме ня,
т.
е.
с амо
пространство,
в
ко­
тором
мое
тело
соотносится
с
дер е­
во м,
с уть
и
МОИ
качествования,
и
МОЕ
порождение,
и
МОЯ
личность.
Это
и
я
(конечно, —
не
мое
ф из иче­
ское
тело)
зел ен ею
и
колеблюсь
в
листве
де ре ва,
пространственно
ка-
чествую»(с.
80).
От сюда
—
д инам ика,
развитие
в
жизни
человека
и
в
ис то рии
имеет
следующие
э та п ы: «сначала
—
толь­
ко
один
Бог
(«Отец» .—
Г.Г .), потом
Бог
умирающий
и
тва рь
возникаю­
щая
(Бог-Сын,
Логос,
Жерт ва
Бого­
человека,
Раз-лич-ение,
разъедине­
ние,
с от вор ение
мира.—
Г.Г.), по­
том
—
только
од на
тв арь
вместо
Бо­
igi§l515l513lSlSlSlSlSl5lSlS15lSI5lSlSl5l5lSl5l5l5l§l5l5l5l51


га
(этап грехопадения и эгоизма «я»,
предел
ра зъе дин ения
т вар ей,
война
и
вражда
всех.
—
Г .Г.\
потом—тварь
умирающая
и
Бог
воскресающий
(свобода воли твари
—
уже
к
добру,
любовь
—
саможертва.
—
Г.Г .), по­
том
опять
только
од ин
Б ог» (с. 161).
Эта
пятерица
м оме нтов
—
просто
раз вет вл ен ная
Тро ица :
со
сцепле­
нием
в
звеньях.
И
это
—
всегда
и
во
всем:
такова
структура
в сяк ого
бы­
тия
(всеэти «сначала»
и
«потом»
—
усл ов ны;
нам
для
по ним ания) .
Но
все
Бытие
—
собор
личностей
(как Церковь в толковании Хомяко ­
ва ).
Космос
—
Личность.
Индив и­
ду альна я
личность
человека
входит
в
б олее
широкие
и
высокие
собор­
ные
личности,
которые
К арса вин
н азыва ет
«СИМФОНИЧЕСКОЮ
ЛИ Ч НОС Т ЬЮ»: например,
семья,
партия,
народ,
человечество,
весь
тва рн ый
мир
в
целом.
Получается
иерархия:
всякая
«низшая»
симфо­
н иче ская
личность
—
момент
в
вы ш­
ней.
И
тут
уже
—
опасность
свободе:
тота лита ри стск ие
тенденции
рас­
слышал
в
учении
о
симфонической
лич ност и
чуткий
на
этот
счет
Бер ­
дяе в:
фил ософс кое
о пр авдание
ра бств а
человека...
И
не
без
основания.
К ар савин
вы­
ступил
как
философский
идеолог
«евразийства». Р о сси я в э то м движ е­
нии
понята
как
синтез
Зап ада
и
Во­
стока,
и
акцентируются
«восточные»
в
ней
элементы.
В
частности,
резко
отвергается
д ем ократи я
в
пользу
«корпоративных»
единств,
ко лл ек­
тивных
личностей,
где
индивид
вк люч ен
в
жесткую
иерархию...
И
эти
образования
уже
выступают
в
роли
«сотворенных кумиров», оттес­
няя
прям ое ,
с
глазу
на
гла з
отноше­
ние
человека
к
Богу,
что
именно
пе р­
вично
в
христианстве...
Так
что
в
«евразийстве»
есть
некоторое
срод­
с тво
с
тоталитарными
идеологиями
20-30 -х
годов
XX века .
«Дух време ­
ни»
—
ив
нем.
Но
по
су ществ у
—
это
интереснейшее
«постреволю ­
ционное»
т еч ение
в
русской
эмигра­
ции:
оно
принимает
революцию
—
как
факт
и
разв ив ает
альтернативу
как
большевизму,
так
и
либерально­
западному
пу ти.
Но
Кар сави н
ни
в
какую
по­
средствующую
«симфоническую лич ­
ность»
не
влагаем,
в
том
ч исле
и
в
движение
«евразийцев» . « Язви­
тельный
и
экстравагантный,—
пи­
шет
о
нем
С.
С.
Хоружий,—
созда­
т ель
изо щре нных
«спиралей мысли»
в
философии
и
богословии,
нос ив­
ший
с
в ызо вом
реноме
ересиарха
в
религии
и
«болыпевиствующего»
в
политике,
но
при
в сем
том
всегда
верный
п раво сл авию
и
кончивший
свои
дни
в ...
ко нцла гер е
(советском,
в
Коми...
—
Г.Г.),—
таки м
был
Лев
П латон ови ч
Карсавин».
Для
миропонимания
в
нашем
убийственном
ве ке
важно
карсавин-
ско е
положение:
Зло
—
сил а
(стихия)
БЕЗЛИЧНАЯ.
Личность
—
это
из
оперы
Бо ж ества,
Добра.
Так
еще
по
Августину
и
другим
мыслителям:
зло
—
безсубстанционально,
есть
тень
добра,
несовершенство.
Но
как
тогда
бороться
со
злом ,
что
—
должно?
«Если не выходить за границы
эмпирии,
не
ясно ,
как
на до
бо­
роться,
п очему
даж е
злодея
грешно
у биват ь,
почему
единственное
ве р­
ное
и
успешное
средство
бо рьбы
со
зл ом
заключается
в
прощении
вра ­
гов
и
об ид,
в
самоотдаче,
в
жертве
собою.
Есл и
же
выискивать
какое-то
ср ед нее
решение,
т.
е.
хром ать
на
обе
ноги,
что
всегда
по льз у ется
в
обществе
бо льши м
успехом,—
неиз­
бежн о
прид е шь
к
богохульному
ол и­
цет во ре нию
зла,
т.
е.
к
предположе­
нию
з лых
личностей
и ли,
верн ее
(по­
том у
что
з лы-то
мы
все), личного
зла
или
зла
как
личности» (с. 96).
Таково
нашенское
будто
поня тие
—
«культ личности»: усиленная персо­
нификация
зла,
как
прежде
—
добра
в
кумире...
Это
ничего
не
объясняет,
а
тол ько
запутывает,
что
и
свойст­
венно
всякой
трусливой
э кл ектике .
Не
удержусь,
еще
процитирую:
«Этически существенно различаются
казнь,
убийство
и
убийство
на
во йне,
ilSlSlSl51315l3l31SlSlSlS151SlSlSlSlSl5l31SlSl5lSlS13l5lSl5lk 96 |51§1§1§151SIS131S151SIS151SIS1SIS15151513 151S131SISIS151S151


где
некоторым
образом
уже
ес ть
со­
гласие
у биваем ог о
быть
убитым.
Но
и
эмпирическое
несогласие
быть
убитым...
вовсе
еще
не
является
п ол­
ным
несогласием
лич нос ти. ..
Гов оря
грубо
и
мифологически,
в
мета-
эмпирическом
сво ем
существовании
личность
нас ильс твенн о
уби ваемо го
ран о
или
поздно
до ходит
до
того,
что
«ПРОЩАЕТ»
сво его
убийцу,
т.
е.
преображает
насильственную
с вою
смерть
в
вольную
свою
са­
моотдачу.
Она
отпускает
своего
убийцу
на
волю
после
долг ог о
онти-
ческого
процесса,
который
в
уб ийце
эмпирически
яснее
всег о
выражается
как
«угрызения совести», «эрин ­
нии»(с. 96).
И
в
предсмертных
своих
стихах
(сонетах и терцинах,
чудом
до шед­
ших
из
концлагеря)
больной
старик
жарко
молил
ниспослать
ему
дар
жалеть
и
любить
мучающих
и
уби ­
вающих
его,
ибо
«не ведают,
что
тв оря т!»
97


РИШВИН
1.04.88 .
Ос тал ись
нам
Два
М ед­
ведя
—
два
р у сских
то тем а,
два
Ми­
ха ил
Михайлыча:
Пр иш вин
и
Ба х­
ти н.
Как
Пушкин
и
Чаадаев
откры­
вают
Русскую
Думу
данного
со з ыва,
так
эта
па ра
—
з авер ша ет,
пока...
Медведь
с
записной
книжкой
на
пне
уселся
и
медо к
Бытия
слизывает
язычком
Сло ва
—
таким
мне
видит­
ся
Пр ишви н.
Леш ий
русского
Лого­
са.
Пе ред
ним
все
больше
—
горо­
жане,
ну
—
п тичк и,
на
отр ыв
от
Матери-земли
и
лон а
П ри роды
в
Не бо
и
воз-Дух
в злетать
н оров я­
щи е:
Соловьев,
Карр-савин...
Со ло­
вей
и
Ворон...
Карсавин
меланхоли­
чески
пе редр азни вает
гармоническое
КРАСАвин,
драматизирует
сей
Кос­
мос:
в
недрах
его
прорыв
про рвы
хаоса
(Ничто,
тв арь ...), ощущая,
и
с
ним
борясь,
ус илива ясь
—
к
Ли цу.
А
эти,
Два
Медведя,
—
БАХЬтин:
из
эм пирее в
с верз лись
Выси,
с
гори­
зон та
Социума
в
жуткий
век
наш
панически
бежали
в
спасительное
лоно,
зарылись:
о дин
—
в
Природу,
другой
—
в
Душу
(книга о Достоев ­
ском)
и
Те ло
(книга о Рабле)
—
из
механичности
наружного
мир а
сего,
из
Об щест ва
и
Истории.
Пришва
—
деталь
тка ц кого
ста н­
ка.
И
Пр ишв ин -пи сат ель
= ткач из
вс ех
мелочей-деталей,
как
шелк о­
пряд,
—
«вещества жизни» (как у
Андрея
Платонова
—
«вещество су­
ществования») —
особой
материи-
субстанции,
з емли
и
пространства-
времени,
в
чем
мож но
существовать-
ды шать-п и таться
человеку
живым
и
настоящим
бытием,
в
отличие
от
предлагаемого
и
навя з ываем о го
ото­
всюду
сур рог ата
и
эрзаца:
в
городе,
в
технике,
в
комфорте,
в
науке,
где
информация
вместо
живородного
понимания...
В
дет ст ве
он
мечтал
бе жать
«из
неволи
душных
городов»
—
к
индей­
ца м,
в
Америку;
а
выросши,
устре­
мил ся
на
Север,
в
«Край непуганых
птиц».
И
всю
жизнь
скитался,
Робинзон-странник,
кал ика
п ер ехо­
жий,
все
тело
страны
России
прони­
цавши,
на
д ушу
и
м ысль
сво ю
на мо­
тавши
и
в
слово
переткав.
Но
кали­
ки
—
странники
по
путям-дорогам
открытого
пространства,
а
эт от
—
в
ворс-шерсть
русского
те ла,
в
леса
не ме ряные
з абил ся
—
и
заб ылся
от
р аз драж ений
города
и
культуры
удушливо-интеллектуальной
начала
Двадцатого
век а;
от
изы ск аннос те й
и
искусственностей
вс ех
«башен»
ивановских
и
си м воли змов
—
к
пер­
вичному
приник,
роднику,
откуда
Океан
Слова:
к
народным
р еч ени­
ям
—
их
записывать
пристрастился,
на
них
его
охота
гл авная .
И
—1
при­
слушиваться
к
жизни- д ых анию
П ри­
род ы
и
ее
существ:
как
из
них
перво-
рождается
Дыхание-Дух,
мысль-
смысл,
и
голосо-логос:
из
курлы­
к анья
журавля,
из
лесной
капели,
из
росинки,
из
листочка...
О тброси ть
города
иск у сствен ных
мыслей,
построений
и
слов,
нако­
98 15131SISISISISISI§151SIS13151315151S151SISIS151S13131SISISIS1


пленных
за
ист о рию
Культуры,
—
и
припа сть ,
п о-ан тее вск и,
к
зе мле,
прислушаться
чутким
ух ом
к
тон у
и
ри тму
ее
сердца
и
к
пульсации
ж изни
в
каж дой
тваринке-травинке
—
и
воскликнуть:
О,
Боже!
О,
чудо!
Вся
«тварь»
—
это
Ты!
Всеб о жест венн а!
А
не
просто
скудное
и
несовершен­
ное
отражение
(как горожанин Кар­
савин
брезгливо
м атер ию
и
п лоть
и
зеленый
шум
отринул
в
да ль
«тео -
ф ан ии »...).
Но
не т:
не
просто
к
«земле»
—
как
стихии
и
почве
и
поверхности...
Это-
то
и
прочие
р усск ие
писа те ли
и
мы­
слители
чуять
и
писа ть
умели:
го­
лую
зем лю
—
простор
бесконечный
и
на
нем
разгул
стихий
(Тютчев,
Го го ль,
Блок...), но именно к При-
Род е,
рождающей
Жизнь,
живое
—
даже
не
«вещество» (как одновре ­
менно
В ерна дск ий
с
учением
о
Био­
сф ер е ), но существа,
м ног ие,
беско­
нечн о
разнообразные
и
умилитель­
ные ,
и
л юби мые
и
умненькие,
как
детки
Божьи:
все
эти
зайчики
и
ка­
п ель ки,
и
тропки,
и
клюква,
и
Серая
Сова,
и
бобры,
и
сосна
и
т. д.
Он
пер ебр ал- з аписал,
как
бо т аник
и
зоолог ,
сотни
тысяч
жизненок,
но
не
объектно-предметно,
а
братски-ду­
шевно,
вслушиваясь
в
то
Слово,
что
кажд ая
излучает-говорит
в
мир .
Как
волшебник
добрый:
р ечь
птичью
и
зв он
сосен
ра зли чал
и
как
они
все
во згов а ри вают
человечьим
голо­
сом
—
чер ез
него,
записчика-писаря
Природы.
Переводчик
он
нам
ее
умов-голосов.
То лмач.
МНОЖЕСТВО
—
БОЖЕСТВЕН­
НО!
—
вот
философское
за явле ние-
тезис
«системы»
Пришвина.
После
всех
ВСЕЕДИНСТВ,
мани акал ь ных
устремлений
Русской
Мысли
к
Е ди­
ному,
с
бр езг ли вым
пренебрежением
ко
Многому
и
«деталям» -мел о ч ам,
как
ма лым
сим
(ну да:
баре,
столбо­
вые ,
высшие
к лассы!
Что
им
—
тра ­
винка
да
лягушка,
печка
да
лучин­
ка
—
все
тут
«маленький чело ­
в е к»!..), так именно потребовалось
Бытию,
зады ха вш емуся
уже
в
гарро­
тах-городах
разных
философских
систем-ошейников,
схематизирую­
щих
и
у пр ощаю щих
(Соловьев,
Тру­
бецкие,
Кар савин. . .),
наслади тьс я
своим
из о би лием,
вчувствоваться
в
св ое
неистощимое
Множество
—
как
не
мнимость
смысла
(не «м айя»
и
«авидья»), но как его переполнен ­
ность
в
ка ждом
обр азо в ании:
капле,
перепонке
пти чь ей
лапки,
в
дупле
и
в
дупеле.
И
никто
так
не
населил
жи­
выми
су щес тв ами- смысл ами
рус­
ск ий
Космо-Психо-Логос,
как
При­
шв ин.
Как
Даль
собрал
сл ова
сл о­
весные,
так
Пр ишв ин
—
сло ва
живо­
природные,
перворождающийся
из
Мат ер ии
Дух
в
каждой
точке
Бытия
как
Жизни
телесной,
в
формах
жи­
вых
существ;
форма
живого
те ла
и
е сть
его
за-явление-слово
и
сказ:
по­
том у
оп ис ывай
неустанно
и
по дслу ­
ши вай
в
тишине,
н аедин е,
в
берло­
ге
—
как
в
кабинете,
в
скиту-
пустыне.
Да,
вся
Русская
Приро­
да
—
Оптина
пустынь
Пришвина;
тайга
—
его
ски т,
а
он
в
ней
—
как
беглец-духоборец-раскольник...
Хо­
тя
не т:
нет
в
нем
отталкивания
и
злоб ы
д аже
к
городу
и
культуре,
откуда
бежит...
У бежав- то ,
он
им
и
принесет,
в озвра ти т,
золотоис­
кате ль-с тара тель,
—
несметные
со­
кровища:
добудет,
разработает!
Так
что
он,
ско р ее,
—
как
Препо­
добный
Сер афи м
С ар овск ий,
благо­
датный
и
благоуханный:
с
м едв едя­
ми
в
мире
и
любови
живет,
и
всяк-то
ему
зверь
= человек и «Радость
моя!»—
так
к
нему
априорно
обра­
щается...
Но
како в
же
импульс,
завод
ка­
ков?
А
он
—
с
детст ва.
Вгляд и мс я:
он
сам
се бя
непрерывно
анализиро­
ва л,
а
роман
«Кащеева цепь»
—
са-
моисследование
автобиографичес­
кое .
Он
—
из
купцов.
Купили
имени е,
усадьбу,
гнездо
дворянское
—
как
господа!
—
и
так
зажить
старалися.
А
всё
—
не естеств енн о
как-то
се бя
чувствовали:
не
на
мес те,
на
ч ужом
будто,
на
подворье,
а
не
дома.
Сей
комплекс
неполноценности
тог о,
кто
«без году неделя»
сво бо дный
чело­
99 1515151§151SISIS151SIS131S131SIS1§1§IS15131515151SIS1§131§ISI


век,
а
по
с ути
еще
раб ,
не
ба р,
—
ст ыдом
жег
чуткого
Кур ыму шку.
Особенно
когда
прекрасную
барыш­
ню
—
Ма рью
Моревну,
из
дворян­
ской
сказки,
Пушкинской,
чужой,
Татьяниной,
—
встретил,
ос леп и­
тельную.
И
что
поразило?
—
Пр о­
стота!
Мы-то,
плебеи
и
смерды,
все
—
в
ужимках
и
искусственно
на­
верху
ведем
се бя,
на т ужно,
образуя
мех аниз м
и
сложность
как
имит а­
цию
жизненности;
а
эти
—
как
Бог
прост!
Прос та я
субстанция,
ок азы­
ва ет ся,
—
самая
утонченная
и
п ро­
зрачно-духовная,
и
царственно-гос­
подская:
само дер жави е
че лове ка
как
любимого
Сына
Бытия.
А
я
—
пришлец,
не
на
сво ем
месте,
и
вре ­
мен и
у
м еня
не
б ыло
такого
в
ис­
тории
—
сложиться
—
и
простым
стать!
Простак,
что
из
грязи
в
кня ­
зи,
—
сложным
стара ется
казаться.
Пастернак
в
конце
жизн и
—
про
ересь
«неслыханной
про с тот ы»:
«Она всего нужнее людям,
Но
сло ­
жн ое
поня тней
и м», как вот нам,
руково ди мым
и
организуемым,
и
так
содержимым...
И
в езде
Пр ишви н
чув ство ва л
себя
—
на
чу жом
месте:
и
в
гимна­
зи и,
и
в
науке
агрономии,
и
в
учебе
за
границей,
в
Лейпциге
и
Париже,
и
в
среде
петербургской
интеллиген­
ции,
среди
элиты
интеллектуальной,
хотя
пос еща л
их,
Мережковских
и
К°, и был принят и оценен.
Нет,
не
свое,
не
мое
пространство-
время,
среда
оби тан ия.
И
—
бежал:
в
первозданность
НЕ!
—
не оку ль ту-
ре нного
Бытия,
чтобы
можно
бы ло
вслушаться—
и
самоначать
(свое де­
ло)
и
самоначаться
с
ним
—
как
человек.
«Искусство как поведе­
ние»
—
о со знает
он
это
потом.
Но
и
ср азу
на
это т
пут ь
навелся.
И,
уц е-
п ясь
за
Слово
(Неба-Культуры
скарб,
взятый
Робинзоном
с
собою:
умение
и
ум), с Божьей помощью в
сердце
и
лоно
П ри роды,
в
та йну
и
святыню
ее,
в
пещеру
тайги
з абрал­
ся:
жить ,
ды шат ь,
п одсм отреть ,
за­
писать.
Как
худож ни к-е стес тв оис -
пытатель-экспериментатор
на
себе...
«Никогда не становись на второе
место», —
за пом нил
гимназист
сло­
ва
д яди.
Но
где
же
найти
то,
где
я
—
на
своем
и
первый?
Среди
богемы
петербургской
—
второй
и
третий.
Но
ес ть
же
оно
где-то
и
ко гда- то,
где
я
—
первооткрыватель!
И
вот
—
нашел!
Эв р ика!
В
лесу
с
записной
книжкой
медок
сказок
и
с лов
при ро­
ды
и
пониманий
собирать.
И
далее
учение
о
таланте:
что
у
каждо го
ес ть
свой,
тольк о
вслушаться-открыть
на до
—
св ое
дел о
и
поведение...
И
каждый
миг
—
та ла нт,
а
к аждая
вс тре ча
—
сказка
и
притча.
Пошел
в
баню
с
шайк ой
—
и
по каз ало сь,
что
тут
и
враг
его
П.,
и
не
х о чется
г лаз
поднимать,
заранее
готовится
огреть
его
шайк ой
в
случае
чего...
Но
вот
человек
попросил
спину
по­
тер еть
—
гля ну л:
это
не
П., и друже­
ски
тре т
ему
спину.
Себе
же
мотает
уро к
на
ус
и
утро м
записывает,
как
Гамлет
в
сво и
таблички,
мысль:
«Так что сколько бывает случаев во­
зникновения
страх а
и
неприязни
к
чело в еку
только
из-за
того,
что
не
хочешь
г лаз
поднять
и
п ос мотр еть
на
него...
Сколько
раз
так
бывало
со
мн ой:
собрался
врага
шайкой
хва­
тить,
а
вместо
тог о
намы л ива ешь
мо ч алку
и
трешь
ему
с пину» («Еще
вра г»
—
из
цик ла
«Мастерская дят ­
ла »).
И
се бя
чует
Антеем,
который
возрождается,
п р ипадая
к
земле
поу­
тр у,
на
заре,
ког да
свет
и
новая
жизнь
всего
нал ивает
его
живым
ри тм ом.
На
дню
он
уже
скисает
и
особенно
к
вечеру,
когда
и
начинает­
ся
электрическая,
иску сс твен ная
жизнь
культуры
и
города.
Если
у
Блока
—
сумрак,
вечер,
ночь,
то
у
Пришвина
царст вует
утр о:
заря
пред­
утренняя,
п отом
вос ход
—
и
разли в
све та
до
полдня
—
вот
его
собствен­
ное
Время
живот а .
Состав
же
стихий
его
каков?
Не
—
о гонь
как
жа р.
И
даже
не
в оз- Дух.
Земля
тоже
—
ма ть,
но
не
он
сам...
А
вот
ВОД А
и
СВЕ Т
—
это
его
стихии
и
с ос тав.
ВЕСНА
СВЕ ТА
—
его
нововведение
в
Русский
Логос,
в
лексикон
философических
субстан­


ций.
И
это
—
он
сам:
Весна
= Вода,
Утро
года,
Раз ли в.
Роса
на
заре,
нимб
све та
вокруг
нее,
как
алмаз,
—
вот
атом
его
со ст ава,
так
сказ ат ь,
«пришвиненок» (медвежонок)
—
ро­
си нка- лу чик
из
г орлышка
п тичк и.
«На водах тихих,
на
ручь ях
звонких,
на
лугах
росистых,
на
сн егах
пуши­
ст ых
и
на
лучах
светлых
солнца
днев­
ного
и
звезд
ночных
—
вез де
тогда
я
нахожу
с лед
души
м ое й». «Река жи­
зн и», «поток»
—
постоянные
ар хет и­
пы
у
него.
И
плавность
фразы,
ее
некоторая
да же
экстенсивность,
равномерные
волны:
прилагатель­
ное
с
существительным...
—
отсутст­
вие
не ровно с ти,
от
пропитанности
«световодой».
СВЕТЛАНА
—
он !..
Дева
света,
не
мужик.
В
нем
—
бабье
в
рус с ком,
что
и
Р озано в
отмечал
в
себ е:
не
он
вл адеет
вниманием,
а
оно
вл адеет
им
—
и
ведет,
перебрасы­
ва ет
от
предмета
к
животному,
к
ольхе...
Он
перенял
сюжет
«Медного всад­
ник а»
и
природнил
его
себе
так
на
язык е
с тих ий: «Медный всадник»
—
«он», государство,
Ев г ений
—
«я»,
душа...
«Всадник»
это
настоящее,
это
необходимость,
вл аст ь,
«он»;
«они»
—
это
берега,
а
Евг е ний
—
во да
текущая...»(т. 8 с. 340).
Потом у
вл ечет
его
живой
Север:
болота
карельские
и
чухонские,
пер­
вичная
жизнь
т ам:
животных,
рече­
ний
народных.
И
на
Восток
по вер­
н ут:
тайгу
исходил,
в
том
ч исле
и
Дальний
Восток,
о бр ащен
и
на
Ки­
та й,
и
на
Коре ю
(«Жень-шень»
—
«корень жизни», на человечка похо­
жий:
растение
—
чело в еку
архетип).
Отв ор от
от
Запада
(хоть и был он
та м,
но
не
впечатлил
он
его), а ли­
цом
—
на
Север
и
Восток,
в
отли­
чие
от
Юго-Западной
о рие нта ции
Девятнадцатого
века:
Европа,
Ка в­
ка з,
Крым,
ну,
Ср едня я
А зия. ..
Ев ра­
зие ц
он,
При швин,
—
не
де
юре
(не
по
идее), а де факто:
как
Евразию
он
Россию
по стиг .
Собственно,
такова
ориентация
и
трудов
Советской
власти:
освоение
Сибири
и
Севера,
а
спиной
—
к
Запа­
ду
и
даже
к
своему
Це нтру
(упадок
Нечерноземья...).
Ит ак,
Пр ишв ин
—
это
оправдание
Природы,
Множества.
Если
С ол овь­
ев
писал
«Оправдание добра», Кар­
савин
—
Оправдание
Истории
(и
«зла»
в
ней)
и
«О Личности», то
Пр иш вин
—
личность
каждой
тра­
винки
и
горлинки
узнал,
в
«антропо-
фании»
своей
души-личности
навел-
срастил
—
и
так
«платформу»
Абсо­
люта,
где
жить
по
истине
и
со вес ти,
всем
нам
добыл.
2.04.88. Пришвин
—
это
лебединая
п еснь
русской
Природы
в
канун
ее
ст и рания
с
лиц а
земли,
чему
уж
эле­
гию
слагают
Распутин
и
Белов,
За­
лыгин
и
«деревенщики»
нашего
вре ­
мени.
Пришвин
пр е дчувс твова л: «В
России
быт
толь ко
у
дик их
пт иц:
неизменно
л етят
весной
гуси,
неиз­
м енно
и
радостно
вст реч ают
их
му­
ж ики.
Это
быт,
остальное
этн огр а­
фия...
и
надо
спешить,
а
то
ничего
не
останется...
Россия
ра злом итс я...
С креп
нет...»(с. 49).
А
это
потому,
что
у
нас
культ
исторического
движения,
бега
—
с
Петра: «Русь!
Ку да
же
н есешь ся
ты ?..» «Летит
ст епна я
кобылица
и
м нет
ковыль»
—
и
все
под
собой
живое
сми нает
катком
своей
ис то­
р ии:
и
з айца,
и
л ошадь,
и
м уж ика,
и
пруд,
и
родник,
и
мысль,
и
ли ч­
ность
—
ее
тоже
ст и рают
с
ли ца
земли:
раз
у
земли
от би р ается
лицо ,
то
и
у
души...
И
потому
Пришвин
—
как
вцепился
удержать...
разлуку
—
и
посадил
Россию
—
на
штыри
елей
и
сосен,
на
иглы
леса-тайги,
пр ишп и­
ли ть
д уру
Фе дор у,
ч то,
как
Евпр ак-
сеюшка
в
«Головлевых», эмансипан-
точка,
со бла знен ная
легкой
теорией,
пош ла
в
разгул
и
разнос...
Так
что
хваленая
прежде
симво­
лика: «Путь-дорога», «Ровень-гла-
день»
балто-славянского
щита,
что
тяне т
к
эгалитарному
смесительно­
му
у про щению
(Леонтьев), отменена
у
П ришвина:
вместо
быстрой
езды
(Гоголь)
—
медленная
ходьба
и
си­
ден ие
на
пне
и
на
лужа й ке,
и
мед ита ­
ция
над
на дре зом,
откуда
березовый


со к,
над
зябликом -в оробь и шком:
се­
бя
прививает
к
каждой
одиночной
тварине,
ненавидя
и
отв ра щаяс ь
от
«скопа»
и
«соборности»
и
массива
вс яко го
одн ор одног о
«мы» .
Пита­
ние
своего
«я»
черпает
лицом
(как
ко вшо м), к лицу души каждого су ­
ще ства
оборотясь.
Это
в
XIX веке,
когда
личности
были
в
го спо дах, — те,
не
ценя
это
яв лен ие,
и д еали зиров али
СОБОР­
Н ОСТЬ
и
ОБЩИНУ.
А
в
XX веке,
ког да
душа-личность
отовсюду
вы­
давлена
катком
массы,
ко лл екти ва-
коллектора,
как
пу зыри
во здух а
из
опл отн яе мого
в
мате ри ю
и
партию
вещества,
тут
хо ть
за
соломинку
ели-недоноска
(«Корабельная ча ­
ща ») вцепиться,
иль
за
рос и нку
на
паутинке:
чтоб
попитать
вертикаль
само дер жа вия
в
человеке.
И
за
во л­
шебную
палочку
Русского
Слов а
уцепился
Пр ишвин ,
как
последний
могиканин
русской
классики,
—
и
выдюжил...
«В России надо жить
долг о,
—
говаривал
Корней
Чук ов­
ск ий
(знаю в передаче поэта В.
Ле-
вика), —
т огда
что-нибудь
получит­
ся» .
Вот
Пр ишв ин
и
не
спешил,
тя­
нул
по-кутузовски
свою
жизнь...
Про
древних
скифов
(у Геродота,
кажется)
расск азано ,
что
они
умели
спас аться
от
нашествия
пол чищ
в
болотах:
ны рнут ь,
а
дышать
через
трубочку.
Пришвин
так
через
соло­
минку
ручки
пишущей
продержался:
жил,
дышал.
Ну
и
в
живой
храм-
церковь
Пр ир оды
вхож:
прямо
в
Ки­
теж е
жил,
неуловимый
и
невиди мый,
так
что
не
надо
ему
и
Церкви,
и
Богочеловечества
хв алено го
и
зн а­
менитого
в
Русской
Д уме
интелли­
гентской,
что
на
идеализации
Исто­
рии
и
Призвания
России
замешена-
заквашена...
Не т,
не
на до
судеб
и
величия!
Ничего
хорошего
величие
России
как
Со циу ма
и
историческо­
го
те ла
не
сулит
Природе,
Жи зни
в
России:
и
птичке
тут ,
и
реке,
со сне
и
человечку...
В
это м
на
жестоком
опыте
убедила
история
XX века...
П отом у-то
у
Пришвина
новое
в
фи­
ло с офии
русской
вот
еще
что:
чело­
век
тут
не
с
человеком
спарен
и
б ра­
тан
в
«род людской», или «на -р од
русский», или «класс»
там
какой,
—
а
со
ст ебел ько м,
с
п челк ою,
с
торфя­
нико м
= «кладовою солнца»
—
в
совсем
ино е
Единство.
С
ними
у
ме­
ня
общая
судьба,
а
не
с
«мне подоб ­
н ым и», двуногими «х омо
са пиен са-
ми ».
И
Пришвин
д ает
пример
нам
вс ем
и
прецедент:
как
человек
сам
мож ет
из
лю би мых
элементов
со­
здать
сво ю
Вселенную
и
в
ней
жить.
Туд а
входят:
утро
росистое,
тиш ина ,
со бака
Трав ка,
дум а
о
жене,
слово,
запись.
Вот
мой
«коллектив», а не
тот,
что
заседает
на
собр ани и
и
празднословит...
И
вот
еще
чему
на учил
наш
век
и
Пр ишви н
—
уразумению
какому.
Бояре-дворяне-феодалы
опасности
для
При ро ды
не
составляли.
Купец
на чал
уже
пе рев од ить
ле са
и
п ор­
ти ть
жизнь
Природы.
Но
ни
в
како е
сравнение
его
выборочная
порча
не
идет
с
н ати ском
организованного
в
Государственный
аппарат
рабочего
клас са ,
ч то,
горожанин
и
заводчик,
природы,
земли,
ж изни
ле са
не
знает
и
не
люби т,
и
для
к ого
это
не
Мать-
Природина-землица-травушка,
а
«ма­
териал»
и
«сырье»
и
«техниче­
ск ая
культура»...
Елец,
родина
Пришвина
на
Ор­
ло вщине ,
обезлесена
был а
уже
в
конце
XIX века.
То-то,
как
за
водой
из
суши,
устремился
на
Север,
в
ле са
еще
немеряные
—
зем лем ера­
ми
и
учетчиками.
Но
скоро
и
сему
—
к оне ц: «социализм
—
это
учет» =
закрыта
жизнь-природа
на
учет
—
Кащ еем -Моро зом
—
своих
вла де­
ни й.
Потом у,
как
т айну
жизни
Ро сси и,
хранит
н арод
Кора бель н ую
ро щу
в
неприступности
—
д аже
в
го ды
вой­
ны:
не
дает
ее
пер е вести
на
пользу
фанеры
для
аэро...
Это
—
Китеж,
ант ипо д
Кащеевой
це пи
Социума
и
Истории...
У
Пришвина
—
«геооп ­
ти миз м», как это в письме к нему
означил
Го рь кий.
Это
в
них
еще
—
народное
чу вство
(когда народ еще
на
Руси
был
не
переведен
на
м ыло
в
102


Год
Ве лик ого
перелома
костей
Рос­
с ии. ..).
Это
в
них
еще
—
соо тве тст­
вие
наличному
в
настоящем
Народу:
мужику-земледельцу
или
ин тел ли­
генту,
духовному
труженику-па­
мя т нику
Сло ва
России.
Ны не
же
«народность»
в
писателях
есть
(Ра­
спутин,
Айтматов,
А с тафь ев. ..).
Но
она
не
аналог
реально
существую­
щему
рядом
«на -ро д у» (он уже пере­
селен
в
города
и
о бр ащен
в
ф абр ич­
ных ,
м еха ни затор ов,
размолот), а
е сть
ПАМЯТЬ
о
нек о гда
бы вшем
тут
Ha- ро де
и
При-роде.
Мелан­
холический
стон.
И
«геооптимизм»
ныне ,
в
эпоху
отравы
Ба йка ла
и
Онеги
и
«лес рубят
—
щепки
ле­
тят», —
о пр авд ания
не
имеет.
Да:
родники
вод
и зу вечен ы.
Но
для
тог о
на до
бы ло
сначала
замутнить-око-
в ать
родники
вд ох нове ния
(Блок).
Сн ача ла
заткнули
глотку
Слову
России
(вольной мысли,
интеллек­
т у ), а потом уж расправились беспо -
мешно
и
с
Природой:
заткнули
кл я­
пом
химии
глотки
живым
род ни­
кам.
Ес ли
бы
г олос
Блока
и
Ве рн ад­
ского,
Бехтерева,
Вавилова
и
Плат о­
нова
слушала
в ласть
пролетарская,
а
не
кичилась
бы
«народностью»
своею
(будто!) перед «п ро сл ой к ой»
пре зре нной
интеллигенции
—
о,
если
бы !..
Но
Бытие
—
многоисточно
и
имеет
«n-измерений».
Уро к
Приш­
вина
—
что
и
в
нашей
ситуации
каж ­
дый
человек
мо жет
отк рыт ь
и
соб -
ра ть-с ообр ази ть
се бе
Всеединство
и
Вселенную:
жить
в
ней
и
о писат ь,
и
ею
питать
душу
свою,
поддерживать
во
благе
и
долгожитии.
А
п отом
окажется,
что
и
в сех
это
питает,
всем
подкрепа.
Коне чно,
Пр ишв ин
—
как
Деду ш­
ка
благой,
архаичный.
Не
зн ает
в
душе
адского
п оддон а
тьм ы,
что
уже
до
него
Достоевский
открыл
в
одиночном
человеке,
а
мы
это
упра-
жн или
в
ма ссо вом
масш та бе,
откро­
в енно
и
на
свету.
Целен
он.
Не
з нает
рас кола
себя
—
и
потому,
не
ведая
ада
в
себе,
—
не
ведает
и
Бога:
не
нужен
он
ему.
Т ьму
и
зло
в
се бе
и
вокруг
—
просто
игно рируе т.
Еще
может:
не
так
задавило!
И
так
рассу­
ж дает:
читателю
интересно
хорошее,
и
в
век
наш
—
нехватка
счастья.
По тому
дурное
и
боли
с вои
я
не
ст ану
восписывать
—
да же
в
дне вн и­
к ах!..
Зна ч ит,
не
так
б олит
и
не
так
ду­
р ен!
То лстой
бы
так
не
рассудил...
Благообразна
натура
П ришвина:
добр
от
природы.
Ка к-то
я
понял:
добрый
человек
и
без
Бога
хорош,
а
вот
плохому
(или кто таковым себя
чувствует)
—
Бог
нужен:
на
идеал
смотреть-чиститься
чтоб.
Пр ишв ин
же
подобно
объясняет
с вою
методу:
на
мелочишку
он
взирает
(анепря­
мо
на
Солнце)
—
и
так
и
твари,
и
светило
сл ави т.
Вперявшиеся
п рямо
в
Со лнце
(Ума,
в
А бс олют,
в
Идею,
в
Бога)
философы
хором
г лас ят,
что
слеп­
нут
в
вышнем
св ете,
и
уже
сомнамбу­
лически
ту
Невидаль
горнюю
в
апо-
фатическом
глаголаньи
нам
прори­
цают.
Бытие
= Ничто,
Сверхсвет
как
сле пота- темн ота.
Бытие
—
как
Не­
бытие,
Забытие...
Это
—
от
восторга
и
эк стаз а,
наших
чувств
превосхо­
ж дени я.
Пр ишв ин
же
их
люб ил
и
це­
нил :
та лан тли во сть
наших
орг ан ов
чувств
и
их
меру,
—
и
гармониче­
ским
к
сей
мере
словом
выражал.
Т о-то
ощу ще ния
в
нас
уютности
и
детской
человечности
из
ми ра
его
произведений:
в
них
действитель­
но
—
мир
среди
войны,
даж е
страш­
нейш ей,
Отечественной...
Ка к-то
убе рег ся
он
от
Колеса
Истории,
по
обочине
обойдя
це нт­
ры-столицы.
Как
Скула
и
Брошка,
скоморохи
в
«Князе Игоре»-о пе ре:
«Бяжать?
А
к уда
бяжать-то?
—
Во
л яса !» Вот и сокрылся там Пришвин
от
репрессий
и
раскулачиваний.
П ро винциа л!
Как
и
Бахтин
ему
по­
добно:
тоже
обходил
Москву
и
Ле­
нинград:
жил
в
Кимрах,
Савелове
да
Саранске
—
и
так
уцелел
в
сих
бер­
лог ах,
по дале
от
центрального
адо­
ва
огня.
Ит ак,
Пр ишв ин
—
Пу шк ин:
Кос­
мо тв орец
и
тоже
Бог-Слово.
От­
103


крыл-вословеснил
Россию
—
как
П рир оди ну.
Но
П ушкин
—
глобаль­
но , en gros, как говорят французы,
а
Пр ишв ин
—
де тальн о,
экспери­
ментально,
на
опытах
своей
шкуры,
чувств
и
пе рво слов.
У
Пу шк ина
—
макр о ко см.
У
Пришвина
—
микро­
мир,
атом
каж до го
существа,
каж ­
дой
мыслицы,
брезженье
просветле­
ни я.
Соответствует
новейшей
ф изи­
ке
и
ее
кар тин е
мира
—
квантовой
(в
д невник ах
по
поводу
бесед
с
Капи­
цей
Пр и швин
так
с вой
метод
и
кар­
тину
мира
осмысляет).
Он
е жем иг-
новенно
ставит
собою
духовно-ин­
т елл ект у аль но- ху д ожест венный
оп ыт
и
ведет
его
за пись ,
как
шту р­
ман
—
судовой
журнал
сквозь
пл а­
ва нье
всей
жизни.
И
все
на низано
на
се бя,
собою
п родума но ,
внутрь
вв е­
дено,
и
образовало
вну три
уже
не
образ
Божий,
а
—
Бог
его
з нает,
какой...
Во
всяком
случае,
тут
Вс е­
единство
и
Личностное
(всё
—
л ич­
ности
и
через
его
личность
пропу­
щенное
и
воззванное
к
словесному
бытию
—
Разуму).
И
не
«тварь»
и
«Творение»
—
этого
он
не
чует
и
не
люб ит,
а
—
Природа
и
Ро жа ние
и
Жи знь
и
Бессмертие
—
через
с ер деч­
ную
мысль
всех
друг
во
друге.
Ду­
ховное
—
чу вст вен но
у
него,
се н­
суально.
Материализм!
Только
анти-исторический,
живо-природ­
ный:
материю
—
как
живое
вещест­
во-существо
чуял.
Ибо
так
н азы­
ваемый
«исторический
материа­
л изм»
—
мировоззрение
н ед аром
п ролета риа та,
кто
далек
от
природы
и
М атер ь-зем лю
не
чует,
а
лишь
ма­
тери ал
труд а,
производства.
Если
труд,
то
им енно
кустарно-ремес­
ленный,
а
не
фабрично-заводской,
коллективный,
воспет
Пришвиным:
труд
чудиков-мастеров,
едино­
личников:
кто
сам
—
с
лицом
и
во
в сем
л ицо
и
личность
чуе т:
и
в
дере­
вне,
и
в
п тице
(охотник), и их тайны
и
повадки
и
х ар актер
знает-ведает.
И
уж,
кон ечн о,
никакой
не
ЗА-
ведующий,
НА-чальник
—
Р уково ­
дитель
(руками разводитель)
вм есто
рукомесла:
меси ть
руками
вещество
жизни...
И
—
анималист
он,
Пришвин,
в
от лич ие
от
растительной
чуткости
п рочих
русских...
Х отя
и
у
не го
еще
вопрос:
что
внутренне
принимал,
с
чем
самоуподоблялся:
с
растением
или
животным?
И
то
и
другое
им
испытано...
104


а
t^C/axmuH
3.04.88. Бах т ин
—
это
Город
(а не
Природа), Люд,
р азн оголос иц а
(а не
тишина), диалог ( а
не
единый
Ло­
го с), полифония (м но гозвуч и е), плю­
рали зм,
а
не
единство,
крепкий
чай
(а не березовый сок)
и
но чной
семи­
нар
до
утра
в
сво ем
кругу,
в
избран­
ной
об щине
интеллигентов,
как
в
культурной
церкви,
в
молитвенном
до ме,
—
да,
нечто
от
словесно
п ро-
поведничающих
баптистов,
а
не
от
православия
е сть
и
в
его
религиоз­
ности.
Не
Бо г,
а
ближний
—
на
э том
акце нт: «где двое (диал о г!
—
Г .Г.)
собралось
во
имя
Мое
—
там
и
Я
среди
в ас »: возлюби ближнего
—
так
реализуешь
Бога...
Бахтин
пережил
Жизнь,
Смерть-
забвение,
но
и
Воскрешения
при
жи­
зни
сподобился.
Тв ори л-мыс лил
в
20-е
годы
в
Нев ел е,
Витебске
и
Пите­
ре
(все
—
Запад
Ро сс ии,
ср еда
еврей­
ск ая), затем сослан,
заб ит
и
забыт
—
гд е-то
в
степях
Казахста н а,
в
лесах
Мордовии,
в
Саранске.
А
с
60-х
го­
дов
воспомнен
(летом 60- г о
года
мы
втр о ем:
Кожинов,
Б очар ов
и
я
—
пе р­
вые
приехали
к
нему
в
Сар анс к)
—
и
вок руг
него
ж ивая
церковь
культуры
обра зо ва лась ,
где
сходились
иначе
разъединенные:
структуралисты
и
славянофилы,
л ингвист ы
и
искусст­
вове ды
и
т. д.
А
он
—
ли шь
БЫЛ,
просто
м олчал
и
слушал.
Как
старец
Оптинский
был
нам .
С ераф им
Са­
ровский
Культуры
в
л есах
Слова.
Б ольш ая
пе р еор иент ация
через
не­
го
—
в
Русском
Логосе,
в
миропо­
нимании.
Слово
в
XIX веке стало де- ф акт о
первой
дейст вит ел ьно ст ью
русской
жиз ни:
там
самая
ис тинная
и
живая
жизнь
шла
—
реально.
Но
это
не
было
осознано,
не
подвергнуто
ре­
флексии.
Бахтин
вперил
ум
—
в
Слово,
в
его
жизнь:
Логос
—
в
Ло­
гос.
Кантово
д ело
у
нас
предпринял.
Если
предыдущие
русские
мыс лит е­
ли
тяг отели
к
Пла тону
и
преследо­
вали
Едино е ,
Свет,
Иде ю -вид- лицо
сквозь
суету
те лес но сти
и
веществен­
ности
и
множества
(Вл.
Соловьев,
Трубецкие...), то он
—
резко
анти­
платоник
и
антивизантиец,
и
сомн и­
тельно
православен,
и
вместо
собор­
ности
ва жной
—
пр аз дник
В авил он­
ск ого
смешения
языков,
но
по нял
его
именно
как
Богу-угодное
со­
бытие
и
нам
з адан ие
на
труд
и
уси­
лие
взаимопонимания.
Его
первая
фило со фс кая
люб овь
и
школа
—
неокантианство,
Ко ген,
М а рбург
(как и для Пастернака...).
Тради­
ц ионн ое
—
и
уже
ску ч ное
—
проти­
востояние
«я» -«о н» (субъект- об ъект )
в
европейской
культуре
и
кантов­
ску ю
пр о блему
непереходимости
тут
—
он
смело
и
св ежо
разрешил
введением
Т Ы-б ытия
и
ТЫ-мышле-
ни я: «Ты еси»! Ты
—
это
Другой
как
«я», изнутри него:
и
мы
уже
не
как
объекты
друг
другу,
как
вещи,
п ро­
тивостоим,
а
CO-ст о им
в
обществе
общения
и
повернуты
лицами
дру г
ко
дру гу
и
пр ев ращ аем
Другое
—
в
105 1§ISIS15151S1S151S131SISIS1S15151S15151S1S151§1§1SISUÖISIS151


Друга.
Вот
его
в ари ант
Эроса
(пла­
тон ов а,
д ухо вн о го): ДРУЖБА
—
как
преодоление
«ЕГО»,
О ннос ти
че­
ловека
др угог о
и
всякой
в ещи
и
яв­
ления.
И
так
в
со б еседе
и
сосмыслии
д воих
(или более:
ди а-
и
поли-
равно-мощны
у
Бах т ина)
реализует­
ся
Бог,
ко торый
ес ть
Любовь.
Ну
да:
ес ли
доселе
внешне
друг
другу
б рали
эти
определения-
сущности
Божества:
Логос
(Бог -
Слово)
и
«Бог есть Любовь», то
Бахтин
раскупорил
Сло во
и
об на ру­
жил
там
—
Л юбов ь.
Там
—
Богоче-
ловечество,
человечество
во
Б оге
об и тает
и
живе т
и
г олоси т
в
обще­
нии
Города
и
Культуры.
Так
что
Бахтин
и
его
мир
—
СО­
ЦИАЛ Е Н:
Со циум ,
Политая
им
принимается
всерьез
и
как
ценность;
агора,
форум
и
п лощад ь
—
он
слы­
шит
их
гу л,
встречу
там
разных
слоев
социальных
= как жаргонов и
пластов
языка,
живых
и
божествен­
ных
образований...
П отом у,
если
для
платоников
—
С вет
и
Дух,
то
для
Б ахтин а
—
разноцветная
тьма,
радужность
(вместо единого луча
белого
с в ета ), огни искусственные,
но ч ные:
факелы
и
эле кт рич е ство
—
и
д ионис ийств о
карнавала
(= вали
«карно»: тело- пл от ь
—
в
к учу
ма л у!).
Так
же
и
рус ск ую
проблему:
МЬ1 —
Я
(где «М ы»
за ла влива ет
«я»
бед­
ное
и
ссы лает
его
из
АЗ- а,
перво­
го
мест а
в
алфавите
—
на
Камчат-
ку-Чукотку
дальнего
Севера
иль
Во­
стока,
куда
и
реа ль но
в
XX веке
многие
уж
сильно
проявившие
се бя
«я»
сосланы:
в
ГУЛаг-Логос
Колы­
мы)
Бахтин
разрешил
—
вклинением
ТЫ.
Тогда
не
отвернуты
др уг
от
друга
все
«я», видя в другом лишь
отчужденное
«тело»
—
ОН,
вещь,
но
лице прият ны:
повернуты
друг
ко
другу
лицом
и
сл ышат
в
другом
—
не
«его»,
а
«твое»
—
Я,
как
возлюбленную
на
м еня
непохо­
жесть...
Так
обо гаще на
и скон но
рос­
сийская
иде я
«соборности», которую
до селе
по ни мали
как
объЕДИНение
личностей
в
тяготении
в сех
—
к
Высшему:
к
Богу,
к
Родине,
в
чем
рас топ ляютс я
уже
и
не
ва жны
отл и­
чи я.
Нет ,
в
«соборности»
по
Б а хтину
все
глядят
не
вверх,
на
Небо,
или
вперед,
на
священника
и
алтарь,
а
др уг
на
друга,
на
на шенс ко м,
низо­
вом,
г ори зон та льном
уровне,
ос у­
ществляя
кенозис
Бога
—
на
п ло­
щадь:
нисхождение
к
нам
и
жизнь
сре ди
нас;
в
каждом
—
особого
образа
Божия
обитель,
так
что
раз ­
вивай
в
себе
слух
его
ра сслыша ть
и
люби
всю
эту
разноголосицу
и
ат­
мосферу
обильной
ду хом
жизни.
Дух
—
как
не
наверху,
чи ст ый,
в
св ете
и
не бе
обитающий,
а
вопло­
щенный,
расцвеченный,
очеловечен­
н ый,
телесный
—
по длин но
и
прием-
люще,
а
не
застенчиво-стыдливо,
по-
институтски...
И
в
это м
Бахтин
впи­
тал
Розанова
и
чтил
благословен-
ность
плоти
людской
как
соцветия
и
оркестровки.
Если
р усск ий
поэт,
чтобы
внять
Бо гу
бежал
«на берега пустынных
волн,
в
широкошумные
дубровы»,
то
Бахтин
за
Богом
—
в
са мую
гущу
«улиц шумных», где сор сметать;
а
«сор» = алмаз разноСловья.
Ес ли
Тютчев
—
в
ночь
и
тишину
от
дня
и
суеты,
от
ш ума
—
в
молча­
ние
(также и Жуковский: «И лишь
молчание
понятно
говорит»), то век­
тор
Бахтина
—
разговор,
р ечи
как
проявленность
Слова
во
ч ело вецех.
Потому
роман
Достоевского,
ис­
полненный
диалогов
разных
со зна­
ний,
—
живое
откровение...
не
Бо­
жества
даже
(как хотел поначалу
сказ ат ь), а каждого « я»
в
атмосфере
всеобшего
ТЫ-бытия,
реально
че ло­
вечество
как
БРАТИЮ
ощу ща я,
переживая
и
понимая.
Братия
—
не
Кратия
(будьто «демо-кратия»
или
«аристо -к р а ти я»), кратер всякой си­
лы
и
мощи,
ку да
да в ится
и
подав­
ляется
дух
жив
и
каждого
«ты»
любимого.
Пот ому -то
и
любовь
п он имает
не
как
вожделение—вариант
воли
к
власти
(как Ницше и Фрейд): наси-
ли ть
тебя
как
«его»
в ещь
—
и
утвер­
д ить
«я»
свое,
пустое
и
абстр акт но е.
Другой
именно
люб им
как
иной
и
106


непохожий:
будучи
о бр ащен
лицом
ко
мне
в
Ты-отношении,
он
прони­
цает
мен я
и
ви дит
то,
чего
я
в
себе
не
знаю,
и
впервые
об разуе т
во
мне
некий
образ,
определение
м еня
как
«он» -а.
Так
что
через
Ты
я
себя
впер ­
вые
узнаю
как
«предмет»
и
«он-
ность»
и
«другого»: взаимоотраже -
ние;
но
оно
тол ько
на чина ет ся
этим
актом,
а
далее—замерцало
в
сим ­
фонии
бесконечных
живых
ре фле к­
сий
и
в
слухе
друг
на
друга.
Так
что
нет
Творения
как
данно­
сти,
а
мир
ТВОРИМ
каж дый
раз
—в
общении,
во
в стр ече,
в
усилии
друг
друга
с лу шания
(не разгляды­
ван ья
—
ив
эт ом
Бахтин
антиэллин
и
ант ип лато н ик:
те
все
чтили
вид
и
зр ен ие,
а
он
—
слух;
значит,
с вет
не
важен,
и
т ьма
даж е
лучше,
как
на
концерте:
не
отв лек ают
зрение
в нешн ие
фо рм ы).
И
человек—не
дан ,
а
ЗА- дан:
теб е
на
усилие
проникновения
в
Д ружб е.
Нет
ничего
ставшего,
совершенного,
но
есть
отк ры тос ть
Бытия
и
св обод а
для
теб я:
Бытие
ж дет
от
те бя
не
рабства-послушания,
а
бы ть
ему
Другом
(даже не «с ыно м»
патри­
архально-монологического
Отца).
Если
что
завершено-совершено,
—
мертво,
значит.
Живое
—
отк рыто
и
реагирует
(так и определяют в био­
логии:
ж ива
ли
к летк а? = реагирует
ли
на
раздра жен и я
среды?).
Потому
в
философии
и
эстетике
категория
СОВЕРШЕНСТВА
—
от­
в рати тельн а
и
безобразна
для
Б ах­
тина:
свидетельствует
об
умершести,
законченности
явления,
жизни.
Напротив:
если
торчит
в
живых
зау­
сени цах
и
топ орщи тся
чт о,
в
косно­
язычной
р ечи
пробивается
нелиней­
но,
—
вот
пр и знак
жизни
и
живого
Слова;
таков
стиль
р ечей
героев
Достоевского.
Также
и
«гармония», и «кос мос»,
и
«единство многообразия» — в се
эти
архаического
сознания
критерии
с уть
свидетельства
плоскости
рацио­
налистической
мысли,
ее
монологиз-
ма
и
линейности.
В
эт ом
смысле
Бахтин
в
культуре
гу ма нита р ной—
как
Э йнште йн
и
квантовая
физика
в м есте:
диалог
= дополнительности
взаимной
принцип.
Относитель­
ность
систем
отсчета
= источников
бытия
и
слова:
их
обернутость
друг
на
друга
в
кагале
и
вслушиванье.
Да,
в
каг але
и
Сод оме
Бытия—как
Божестве...
Предмет
Б ахтин а
и
его
среда
об и­
та ния— ли те ратура .
Он
сдел ал
ли­
тературоведение,
рефлексию
литера­
туры
о
се бе
(поэтику), универсаль­
ной
философией.
Доселе
что
б ыло?
Бытие
и
Мышление:
философия
стр ои ла
системы
мира
—
Бытия
(Платон)
и
самоисследовала
свой
инструмент:
Логос,
Мы сль
—
как
возможно
п озна ние ? (Кант). Но ведь
за
историю
цивилиза ции
все
это
осело
—в
Слово,
письменность,
ли­
тературу
—
всяческую:
от
ус т ного
жаргона,
минусово-литературного
(«мата»), —
до
выспренней
ритори­
ки,
пол итич ес ко го
ора торства ...
Мир
Слова—это,
оказывается,
целое
Общество,
Социум.
И
исследуя
архитектонику
литературы,
ее
п ро­
изведений
и
жанров
(романа и
п роч .),
изу чае шь
с тык
Бытия
и
Сознания
в
Жи зни
Общества.
А
она
целиком
проецирована
в
разнослой-
ность
и
ра зн ожан рово сть
литерату­
ры.
Роман—это
Город.
А
роман
Достоевского
— Мегаполис.
Так
что
исследуя
категории
поэтики,
обще-
б ыт ийс тве нные
и
философские
п ро­
блем ы
проницаешь;
тол ько
тут
удобнейше
и
проявленно
их
можешь
улавливать:
в
лаборатории
худо­
жественной
ли тера туры,
в
данности
и
подручности
ее
книг,
а
не
в
камере
обскура
эк спе рим енто в
над
откры­
той
природой
или
сре ди
схоластиче­
ских
г адан ий
самомышления
гносе­
ологического.
Вот,
например,
с оо тно шение
авто­
ра
и
героя
в
поэтике
Достоевского
ром ан а.
Провозглашается
так ой
те­
зис:
герой
как
ав тор
своего
созна­
н ия,
кот орое
обладает
живой
свобо­
дой
становиться
и
нео ж иданно­
незавершенно.
И
к
нему
сам
автор
пр оизве д ения
относится
вопроси­
107


тельно
и,
ожидая,
на
нег о
ориентиро­
ван
и
с
ним
диалогичен,
одноуров-
не в...
Да
это
же
человек
и
Бог !
Чело­
век
выходит
самотворец,
относи­
тельно
(именно:
Те б я !) свободоволь ­
ный ,
а
не
тварь
раб ская ,
как
персонаж-герой
у
всевидящего
мо­
нол огиче ск ого
автора
(как Толстой,
например,
который
все
знает
за
своего
героя
и
тот
в
его
руках
— как
вещь-изделие,
готово-совершенно-
определенное
им ).
Последнее
слово
не
сказано:
оно
—
за
героем-личностью.
И
на
гр анице
перехода,
на
пороге
—
может
неожиданностью
обернуться
(как покаялся благоразумный раз­
бойник). Так что и до
смерти
чело­
век
не
завершен.
А
и
после
— тоже...
И
произведение
искусства:
живет
и
перетрактовывается.
Даж е
целые
ци­
вилиз а ции
древ н ие,
как
египетская
или
эллинская:
вроде
бы
завершили
с вой
внешне-телесный
исторический
век
и
путь.
Но
пу ть
духовный
их
пр одо л жает ся:
в
переосмыслениях
и
в
участии
ди алог ич еском
ср еди
по­
следующих
образований
культуры.
Человек—самоавтор
своего
со­
знания
и
потому
ответственен,
а
не
Бог
за
не го
отвечай:
ты
меня
со-
тв ори л-п ороди л
—
ты
и
га дишь
и
убиваешь
или
благотворишь
мною...
Нет, «алиби»
нет:
че ло век
самоот-
ветственен,
и
всякий
шаг
е го—
поступок;
и
даж е
мыс ль
= поступок,
а
не
просто
игра
отвлеченными
терми­
нами,
шаляй-валяй
празднословное.
Например,
моя
мысль—о
те бе:
что
ты,
небось,
своровал!—уже
есть
мое
воровство,
дурнота
моя
в
бытии
тебя.
Не безр азли ч но
и
небезрезультатно
помышление—как
помысел
грехо­
вный.
И
чело в ек
каждый
существует
в есь
в
атмосфере
мне ний
о
себе
и
слов
и
отражений
и
чутк о
ловит
и
форми­
рует
свое
миропонимание
и
образ
са­
мого
себя
в
о р иент ации
на
чужое
сло­
во.
Так
что
Другой
также
формирует
меня
и
е сть
автор
ме ня,
как
и
я
сво бо­
ден
и
сам оо твет ст венен.
Но
и
ты—
свободен
и
есть
р азв ив ающее ся
«я», а
не
«пред-мет» (и не «гегенштанд»
= «противо-с т ой»
немецкий)
и
«пред­
ставление»
фасадно-онное,
лицево-
видно-идейное...
Нет:
слух
не
на
перед
и
высь,
а
на
глубь,
низ
и
зад,
на
всю
толщу—вот
подход
музыкальный,
мно гоз вуч ный.
Также
и
Роман—как
жанр.
Да
это
же—Город!
А
его
жанры—это
ф ор­
мац ии
общественного
со знан ия,
в
ко­
торы х
обитать
сл оям
социальным
и
стилям
их
речей.
Так
что
форма
есть
первосодержание,
а
не
«про что»
в
романе
р ас сказывае т ся,— как
содер­
жание
и
идейность
в идит
плоский
взгляд
традиционного
(не беспокой­
ног о)
гума н ита рн ого
сознания
в
духе
«доброго старого времени»
Девятнад­
цатого
века.
И
тут
мы
подходим
к
недоумению:
гд е?
ког да
принялся
э тот
ум
преда­
ваться
эквилибристике
литературного
само соз нания ?
В
годы
Рево л юции
и
Гражданской
войны!
В
двадцатые
бурные
годы
и
потом—в
пятилетки!
Какое
это
имеет
отношение
к
нашей
ж изни
и
ист ор ии
и
для
простого
крестьянского
или
рабочего
человека?
Но
ведь
то
многоголосие,
в
кото­
рое
вслушивался
Бахтин,—это
же
го­
лоса,
которыми
«гремит разорванный
ветром
воздух»
в
музыке
революции,
подслушанной
Блоком
в
«Двенадца ­
т и»: тут тоже стилистические пласты
каждой
части
представляют
голос
класса,
сословья
в
Слове
как
Общес т­
венном
устройстве:
романс
(город),
частушка
(деревня), марш
(армия),
лозунг
(политика)
и
т.д .
Бахтин
иссл едо вал
ту
же
«многоу-
к ла дов о сть », что Ленин отмечал по­
сле
революции
в
структуре
образо­
вавшегося
общества:
различные
«культурные»
археологические
слои—
в
одновременность
диалога
и
по­
лилога
вступили:
классы,
группы,
борьба
интересов,
пр офе сс ий,
миро­
понимании
разных...
И
что
же
произошло
у
нас?
После
перезвона-масленицы
разных
го­
лосов-сознаний,
образов
жизни
воз ­
обладал
О дин
голос
и
«Единствен ­
но
правильное
мировоззрение»,
и
«Единство воли», и « Па рт ия
и
народ
108


едины»—и
заглушено
всякое
разно­
голосие
и
иное
сознание,
и
«я»
и
«воля»
и
всякая
Другость.
Другость
стала
Врагость...
народа.
И
«если враг
не
сдается—его
уничтожают»,
добиваясь
Монол ога
то тальн ого:
что­
бы
большинство
было
не
просто
больше,
но—всем
и
единствен­
ностью,
а
то,
что
меньше,—вообще
что б
не
стало
с л ьппно
и
и сч езло
с
лица
бытия.
Так
что
бахтинское
от­
стаивание
слу ха
на
другое,
на
многое
и
ра зно е,
на
ли чное
и
самоответст-
венно-свободное,—конечно,
было
ак­
тивной
социальной
ал ь терн ат ивой
во­
зобладавшему
казенному
монологу.
Как
е сли
бы
вместо
симфонического
оркестра
осталась
одна
ги гант ская
тру ба
и
орала
бы
и
оглушала
бы
нас
и
наш
ум,
и
отупляла
сознание,
мас ­
сируя
целый
век,—и
ничего
чтоб
не
с ль ппно
ино го. ..
Недаром
так
пол ю­
бился
пре жне му
у
нас
государю
ан­
самбль
скрипачей
Б о льшого
те ат ра,
что
простенькие
и
доступные
звуча­
ния
единодушные
до
слуха
вла ст и­
тельного
доносит.
А
оркестр,
симфо­
ния
—
это
для
такого
с луха
ка ко­
ф они я...
Тепер ь
мы
пробуждаемся
от
моро­
ка
ед ино зву чия
и
единомыслия
и,
как
больные—ходить,
учимся
с лыша ть
другого
и
не
хвататься
сразу
за
писто­
л ет,
уловив
другоячесть
мысли
и
ми­
ропонимания...
И
тут
Бах тин— на м
школа
и
уч ите ль
первейший.
Причем:
Другой—не
вынужденность
мне
(с
чем,
как
с
помехой,
приходится
с чи­
т ать ся), но необходим именно для
образования
м еня
и
самопонимания
и
развития,
для
расширения
и
расковы­
ванья
свободовольно-творческого
в
мире,—и
продолжения
се бя
как
шес т­
вия
в
неизвестность
и
нез авер шен ­
ность:
путь
открыт
вперед!
Как
это
притягательно
и
отрадно!
Я
и
себе,
и
миру
не
из вестен —д о
конца
моего—
и
уповаю,
и
м огу
высшее
и
самое
благое
под
конец
сотворить
и
по­
ня т ь!..
Также
и
каждый
мне— не
«Он», а друг возлюбленный —им е нно
за
друг ос ть
сво ю!
А
его
мыс ль
об
ответственности:
что
нет
у
человека
«алиби»! Это,
во-
п ерв ых,
зна чи т,
что
я
занимаю
ун и­
кальное
пространство
и
время
и
ме­
сто
в
бытии:
им енно
единственный
я
и
незаменимый.
И
е сли
я
с
сего
места
у йду,
с
долга
своего
со зн ания
и
взгля­
да,
и
поддамся
на
замену—просто
другим,
одинаковым,
то
я —де зер тир
Бытия,
работник
на
энтропию
и
п аде­
ние
Жизни,
служащий
Смерти.
Е сли
прежние
фило со фы
Единство
и
Вс е­
единство
любили,
как
слияние
все х
в
одном,
и,
зна чи т,
ненадобность
каж­
д ого
и,
в
общем,
заменимость
(аунас
и менно
эт о: «незаменимых нет!»), то
здесь
Единое
понимается
как
Единст­
венность,
а
из
нее—Оркестровость
и
Хор
и
Спектр
радужный
Жизни .
А
что
м ысль
= поступок (р а зви то
в
«Философии поступка»)—д а
это
же
просто
идеология
для
ЧК
и
О ГПУ:
за
мы сль
инак о вую
сажали
и
к а знили.
Но
Бах тин
это
понял—не
как
беду ,
а
как
в ос цене ние
мыс ли:
вот
до каз а­
тель с тво
ее
субстанциальности:
она—
не
дуновение,
а
реальность,
раз
«опасность» ...
Как
кто-то
из
европейских
писа­
т елей— чу ть
ли
не
Ибсен—говорил:
з авид ую
русским
писателям:
у
них
та кой
прелестный
деспотизм!(Втом
смысле,
что
страх
власти
пе ред
Словом—набивает
ему
цену :
слово
у
нас—дело
се рье зное ,
тогда
как
на
За­
па де
привыкли
бо лта ть,
что
хоче шь,
и
не
придают
з на чения
идеям-словам
р азн ым. ..)
Так
что
сажание
у
нас
за
малейший
отличный
оттенок
мысли
(на это— «ше ст ое
чув ст во»
вышколе­
но
у
партийных
работников
и
че ки­
стов!
Нюх
на
с лов о: «душок»
какой-
то
почувствовали—«не
наш»!) было
«доказательством от противного» —
величия
Слова
и
что
оно
= Дело.
И
и менно
Общее
Дело:
таким
у
Бах тин а
исследовано
строение
Яз ыка
и
Ли­
т ературы—к ак
Космоса
и
Общества.
Ну
а
его
к нига
о
Рабле,
где
воспе­
ты
«пиршественные приношения гас-
тр оля тр ов»,— ра зве
это
не
народная
утопия
о
молочных
рек ах
и
кисельных
бе ре гах
—
как
сон
в
эпоху
смертного
гол ода
30- х
годов ?..
А
народный
109 jjl5lSlSlül5l5lSlSlSlSlSl5lSlSlSl51Sl5lSl5l5l5lSl51515lSl51Sll


карнавал
и
хохот
над
всем
официаль­
ным
и
над
казен ной
сер ь езно ст ью,
обряд
о куна ния
корол я
в
дерьмо
и
избрания
шутовского
короля
в
мисте­
риях
и
мениппеях
античных,
сред­
невековых,—каково
наш ей
чопорной
серьезности
и
величавой
ритуаль­
но сти—вс ё
это
снижающее
бого-
и
-к еса рехул ь с тво?
Так
что
сей
у ченей ­
ший
м уж,
наш
Эр азм
Ро ттер дам ски й
по
образованности
и
утонченности
культуры,—самый
народный
дем о­
к рат
—
он,
а
не
те
«рукамиразводи -
тели»-начальнички,
что
во
имя
и
от
име ни
и
на
бл аго
народа
вы сту пали
и
кл ялис я ...
4.04.88.
Поотмыслюсь!..
Как
пере­
в орачив аю
направление
души
при
эт ом
ср азу! «Интенция»—и на я:
не
на
мир
и
на
пр едме т
выход,
на
бой
и
ристалище
и
под
угрозу
удара
и
не­
уд ачи.
А—в
се бя,
сп ок ойно,
в
друже­
любное
пространство,
где
то лько
хо­
рошо
може т
быть:
от
сосредоточения
и
очи стки — не
прячась
от
Бо жья
г ла­
за,
не
имея
в
вид у
ни
«читателя», ни
р ед ак тора,
но
Ангела-хранителя
разве
что
в
собеседниках.
Он
крот ко
все­
понимающе
слушает
и
наводит
теб я
на
мысл и,
но
сам—не
говорит,
не
влагает
тебе
в
уста
слова:
лишь
тя гу
некую
дает
—
вниманием
—
и
так
наводит.
И
тоже
отличие
«Ангела-х ранит е ­
ля»
от
«Демона Сократа»: тот тоже
не
гов ори л
«что», «да», но говорил
«нет!
не
то !»— дав ал
сигнал
неудобст­
вом
в
ду ше,
дискомфортом
сов ест и:
отт ал ки вая
от
пут и
л ожно го
и
наводя
тем
самым
на
возм ожны й
истинный.
Но
эт от
сигнал
«нет!» —
пог ра ниче н
и
формален:
как
ток
элек три чес к ий
по
проволоке
концлагеря
ударяе т
тебя,
в
сомнамбулизме
любознания
шаст аю ­
щего.
Ангел
же
-хранитель
наводит
на
положительное
содержание,
но
маре­
вом-облаком
неопределенного
по ля ...
Вот
и
я
ум
св ой
держу
в
позитиве,
а
не
в
критиканстве
упражняю
(это
уже—внутренняя
полемика
с
Юрием
Давыдовым
и
Юр ием
Карякиным).
И
вот
УРОКИ
БАХТИНА—мне
самому—попробую
уяс нит ь.
Вче ра
я
его
пояснял
предметно,
ОН-но,
как
«вещь», хотя бы духовную,— и
это
уже
фалыпивовато,
по
его
взг л яду
на
все...
...За
окном
п ро ш елест ела,
взвыла
черная
«Волга»: начальничка какого -
то
повезли—в
каб ин ет
свои
волокут:
в
ихнюю
тюрьму!
А
они
величаются,
важничают!
Думают,
будто
«хоро ­
шо»
живут!..
А
что
лучше-то
вот
мое го
у
окна
сидения,
вглядывания
в
березы
да
сосны—и
в
душу
свою,
где
соб есе ду
не
с
начальничком,
а
с
нашим
Сок­
рат ом —с
Бахтиным—веду?
Вот
уже
и
з апись
эта—про
черную
’’Волгу”
—
в
д ухе
Бах т ина:
откры­
тос ть
меня ,
внемлющесть
входов-впе­
чатл ен ий;, не отталкивание их в само-
зам ыка нии ,
а
чуянье
с лух ом:
вот
те бе
из
ДРУГОСТИ
подача,
вход
н ек оего
слова-сказа
мира,
Господом
наслан­
ная
волна,
волнующая
твой
внутрен­
ний
покой
и
самозамкнутость
и
побу­
ждающая
на
выход
из
себя
и
на
РЕ-
ак цию
м ысл ию:
произвести
некое
но­
вое,
общее
с
сим
входом
СЛОВО—
в
Полилог
Бытия.
Мышление—как
собе седа!
Но
не
с
читателем,
а
вот
с
шум ом
’’Волги”
под
окном
и
с
мыслию,
во
мне
навеянн ой
чре з
сей
сигнал.
«Читатель»
—
это
условное
«ТЫ»,
хуже,
чем
ч естн ое
«ОН»,—э т о
Сатана
Бога,
передразниватель
истинного
Диалога
= открытости и беззащит­
ной
прозрачности,
когда
обращен
к
Д руг ому
—не
на
охорашиванье
себя
иль
защищаясь-оправдываясь,
а
благ ода ря-р ад уясь
наличию
Другого
—
как
то го,
что
поможет
разобраться
вместе
в
Бытии,
во
Всем—и
во
мне.
П омо жет,
хотя
бы
ТЯ ГОЙ—и з
м еня
вон
и
на
выход:
пробита
моя
скор­
лупа-граница,
и
отв е рзт
манящий
и
не ожид а нный
мир
вокруг—и
я
ли­
цом
к
нему
обращен.
И ме нно:
ЛИЦО
во
мне
рождается
впервые—при
обращенности
ку да -то
от
себя,
и
тог­
да
в
эту
сторону
стан ет
ПЕРЕД,
образуется
из
меня
(как в сказке к
и збу шке: «Повернись к лесу задом,
ко
110


мне
п ере дом !»). Ну да,
пока
я
сам—я
чую
себя
или
точкой,
или
ра с плыв ча­
тым
во
все
стороны
объемом:
как
БО Г,
чей
центр
везде,
а
ок­
ружность—нигде.
Таково
самочувст­
вие
одного—без
обращенности
когда
ку да-л ибо ,
а
лишь
внутрь
себя
или
в
слух
бы тия
в
полноте-Плироме
(как
при
и
в
Музыке)
обратясь...
Да,
вот
еще
и
новое
вывелось:
в
Бахтинстве—я
п овора чив аю сь
лицом
к
тебе,
но
не
на
взгляд,
а
на
с лух:
не
глаз
тут
мне
нужен,
а
ухо
—
в нешне е
и
внутреннее,
ума
сердечного.
То
есть,
не
ИДЕЮ—Вид
я
ловлю:
она
поверхностна
и
плоска.
И
не
Л И ЦО- лично сть
твою
да же
(Карса­
в ин!), что есть сход толщи твоего бы­
тия
тож е
к
переду
и
виду-фасаду,
хоть
бы
и
как
в
Единое
Ц^л ое.
То
все
подходы
из
СВЕТОВОЙ
ЦИВИЛ И­
З АЦИИ.
А
Бахтин—из
МУЗЫКИ,
что
ан т исвет
и
ант иЯВлен ие,
а
з вук
и
слух,
и
мат ь ма,
и
пол нот а
атмосферы
отовсюду.
С
закрытыми
глазами
по­
стижение
бытия
у
Бахтина.
Н ед аром
в
среде
музыкантов
(Мария Юдина—
пианистка!)иевреев,
кто
музыкальны,
а
не
зрящи,
и
в
душу-Психею
устре­
млены,
и
для
к ого
м ат ерия
бытия—
не
Мать-земля,
тем
бо лее:
не
Мать-
СЫРА;
а
ТОРА
= СЛОВО
—
вот
их
Те рр ито ра,
Материя-вещественность.
То же
и
акцент
на
ТЕЛЕ
народа
(в
«карнавале»— из
книги
о
Р аб ле): это
ве дь
им енно
еврейство
свою
су бст ан­
цию
содержит
не
как
Космос-При­
роду
(земля,
климат,
в ремя
и
про ­
стр ан ство ,
четыре
стихии
и
т.п.), но
содержа
ПЛОТЬ
с вою
чистою,—и
на
то
предписания
Моисеевы:
что
есть
и
как,
а
гигиена—на
правах
законов,
к ото рые
в
странах-народах
с
землею
регулируют
отношения
меж ду
про ­
странственными
ве л ичина ми:
хозяин,
участок
земли,
ве щи
и
их
пр исвое ­
ние...
А
тут
в<5е направлено— н а
ТЕЛО!
И
вот
живое,
редкое
во
российстве
ощущение
Бытия—как
ТЕЛА
плот­
ского,
человечья
(Мир— к ак
Адам!
Кадмон!
К аббал а!)— э то
опя ть
из
Ви­
тебс ка
в
Бахтине.
Из
кагала
Ш агала,
что
его
там
пло тным
эротическим
кружком
обступал
и
глядел
в
его
ум
и
восхищался,
обволакивая
и
направляя
и
пи тая,— и
наводил,
и
тво рил
через
н его
новое
и
неслыханное
доселе
в
Дух е
и
Слове.
И
спасибо
им
всем,
бах т и нским
сотрудникам,
за
эти
сов­
местные
открытия.
Итак,
ку да
же
меня
о тнесл о
от
про ­
мышления
про
и
с
Бахтиным?—Да
никуда
в
лишнее,
а
куда
надо:
все
более
н ав орачи ваю тся
на
мою
мы сль
собеседниками
новые
агенты
и
«сло ­
ва»
Бытия
с
ним и.
Вот
и
витебский
круг
Бахтина
стал
и
моим
с обе-
седником-сомыслителем.
И
помогает.
Вот
еще
вторжение
Бытия
и
его
Голоса
в
ПОЛИЛОГ
мой,
или,
точ­
н ее:
со
мной.
Уборщица
пришла
белье
менять.
Смотрит:
я
печатаю.
—
А
что
Вы
пишете?
Поэзию?
Прозу?
—
Мысли.
—
А
что
это
такое?
—
Но
вот
Па сха
сейчас
скоро.
Бог—есть?
Нету?
Что
такое?
—
Бога
нет,
это
выдумали,
его
ник­
то
и
не
видел.
Я
в
книжке
читала.
—
А
музыку
Вы
в иде ли?
—
А
как
же?
Играют...
—
Что
и гра ют,
Вы
видите,
но
вот
музыку
же
Вы
не
видите,
а
как
палка­
ми
ше вел ят
и
губы
надувают.
—
Да,
не
вижу,
а
с лышу.
—
З на чит,
уже
это
не
доказательст­
во:
что
Бога
нет,
раз
его
н икто
НЕ
ВИДЕЛ.
Он
слышен
может
быть—в
душе,
со вес ти ...
—
И
Н ико лай
угодник—это
пр о­
сто
у
царя
хороший
человек-чиновник
б ыл.
—
Вот
и
это
мне
для
мысли
задача:
Наш
мир
—
с
начальниками-руково­
дителями,
и
Вы
во
всем
такое
устройство
видите:
и
Небо,
и
устройство
козявки:
там
«началь­
ник»
—
голова,
или
сердце,
а
про­
чие
—
передатчики...
Еще
спросил:
—
Ав
церковь
ход ите ?
—
В
де тст ве
ходила,
а
т еперь —
дет и,
некогда.
Это
бабкам
ест ь
время,
ко му
н ечего
делать.
Да
и
устанешь
111


там:
войти—войдешь,
а
не
выйдешь.
Это
в
других
странах—скамейки:
си­
деть
можно,
а
у
нас—стой
и
задыхай­
ся.
Мучение!..
Вот
уже
сколько
мне
от
Бы тия
нашвыряно
слов-идей,
под
коими
из­
г иб ается
прямая
линия-выкладка
м ое­
го
мышления,
и
она
должна
принять
их
в
себя
и
изогнуться
—
и
так
углу­
биться:
траектория
волнующаяся,
что
присуща
толще
Бытия,
ее
внимать
и
проницать,
—
образуется.
И
Бахтина
кружок
си дящих :
раде­
ние,
горизонталь
Социума.
А
в
Церк­
ви
православной—стоять:
свечою
в
Не бо
се бя
ставя
и
сгорая;
вертикаль
с
к уп олом
в
небе—вот
СОБОР.
А
у
Бахтина
—
СОБРАНИЕ-заседание,
как
и
в
советском
заводе-стиле.
Бо­
жественная
По лити я.. .
Вот
и
я
вчера
в
церковь
передел­
ки нск ую
завезен
был
Юрием
Сели­
верстовым—и
вы стаив ал
ра здра жен ­
но:
вл ип
в
чужую
дхарму!—так
ро п­
тало
мое
тут
самозамыкание,
не
же­
лавшее
растворяться
привходящим
впечатлениям
и
голо са м
из
Полилога
Бытия,
что
мне
предложили
себя—
окружили
«предлагаемыми обстоя­
тельствами».
...Лежу я послеобеденно,
дремлю
—
после
утреннего
штурма
Бахтина:
за
раз
на
вершину
его
взл етел
—
три
с
половиной
часа
ум озре л
и
вроде
на­
бросал
образ,—и
уж
го лова
болела
от
перенатуги.
А
тут
вдруг
Се лив ер­
сто в
п рие хал:
Никитин
Ва ля
там
и
итальянка
из
Милана.
Приехали
дачу
Пастернака
смотреть
и
мог илу ;
и
в
церковь—ну,
пошли.
Поначалу
хор о­
шо
—
воз дух.
Но
потом
—
сверх
меры
моей
стало.
Алехин
Юр ий
Вл а­
димирович,
дир е ктор
несуществую­
щего
музея,
рассказывал
о
перипети­
ях:
угрозы
«Памяти»: не будет тут
музея!
Как
начальство
Союза
писате­
лей
не
захочет
отдавать
дачу—и
раз­
ве
что
музей
на
всех
тут
устроить.
Как
Во зн ес енский,
председатель
ко­
миссии
по
литнаследству,
ли шь
себ е
на
этом
рекламу
д елае т,
а
реально
—
м ало ...
Как
и
пожар
был
—
и
в сех
бы
ус трои л!
—
и
не
разобрались;
а
был
—
поджог,
наверное.
Как
даже
из
Белграда
писатель
в ы сказы вал
опасе­
ние ,
что
музей
Пас терн ака
мож ет
стать
прию то м
диссидентов.
Как
пр и­
ехал
японец
маленький,
и
когда
Ал е­
хин
сказ ал,
что
не
может
пу ст ить
без
разрешения
Министерства
культуры,
тот
залепетал
ти хо:
«Гласность,
Ускорение,
Перестройка»(как«Трой­
ка,
Сем ер ка,
Туз»),— и
не
выдержал
Ал ех ин:
открыл.
Красивый
б ольшо й
ру сс кий
м ужик
с
бородой,
но
с тал
еврея
Пастернака
защитник.
Умили­
тельно...
П отом
на
могилу
проехали:
п рямо
через
поле
у
церкви;
так
что
«жизнь
пройти—не
по ле
пер е йти» —б ук­
вально
в
его
с лучае
сказалось
Бы­
ти ем:
из
дома
глядит
на
с вое
кладби­
ще
и
н аоборот .
В
церкви
Ва ля
Н икит ин
сказал
мне:
когда
впе р вые
б ухн улся
на
пол—от
вс ей
души,—тогда
впервые
к
церкви
причастился,
хо тя
и
кре щен
был.. .
У
меня
было
так ое— но
забылось.
И
снова
чурбаном
стою.
И
я
выстаивал
монастырскую
дол­
гую
службу
(тутже «Афонское
п од­
ворье»! —
представительство
Панте­
леймонова
монастыря
на
Афоне)
и
роптал
в
душе:
сейчас
у
нас—ужин.
И
сидел
бы
дом а
и
чита л
Бахтина,
как
вчера,
—
и
нарабатывал
бы
ура зу ме­
ния
на
ут ро
(на сегодня уж)
п ро-
мышлять-писать.
А
так—прервал
коитус
с
Бахтиным...
Раздражение...
Но
вот
утихомирил
себя—с
по­
мо щью
Сло ва:
его
как
мир
поняв-
р ассль пиав
и
все
муче ни я
вчераш­
ние— в
голо са
в
хор е
Сло ва
превра­
тив:
в
м ыс ли-иде и
надоумливающие,
в
собеседники
Полилога,
все
вместе
думающие
о
Бытии;
и
теперь
мне
уже
все
вчерашнее—плюс.
О,
именно
Б ож ественно ст ь
Слова:
все
в
него
взойдет,
тра н сформ ир у­
ется—и
благом
ока жет ся!
Вот
реально—Бог
есть
Любов ь :
всякий
зуд
и
удар,
и
грязь,
как
то лько
назову
и
вовле ку
в
мысль,—тут
же
Смерть
теряет
в
том
св ое
жало,
и
Вр аг
прев­
р ащ ается
в
Другого
= Друга!
Мы ш­
лен ие
и
есть
способ
возлюбления—
112 ISIS1515131S1S1SISIS1515151SISIS151S151S151SISIS1S1515151S151


Быт ия
и
Б ога
и
ближнего,
в кл ючая
и
вещных
бли жни х:
заноза
под
ногтем,
или
тошнота
в
ж ел удк е...
или
за пор
в
кишке.
Раз
в
слово
обратимо—уже
равнобожественно.
Вспомнился
ко ан
д з енбу д д из ма: «Будда есть кусок
дерьма».
Ну
да:
называние
«дерьма»
сл овом
есть
уже
превращение
его
в
«Будду».
Х отя
бы
так—не
дискути­
руя
вопрос
о
субстанции
Всеединства
(откуда тоже выводимо дерьмо как
ипостась
Бо га ...).
И
вот
тоже
важный
момент
бах ­
тинс к ой
гносеологии:
отказался
от
споров
по
существу
Бытия
и
Со з­
нания-мышления,
а
на
промежуточ­
ной
меж
них
территории—Слова—
всё
стал
разбирать;
а
Слово — их
ре­
альная
встреча,
единение
и
брак,
и
тр ет ье.
Трансцензус.
В
Слове
—
пол­
ное
представительство
и
Бытия
и
Мышления—и
все
их
проблемы
тут
уловимы
и
ставимы
и
разрешимы—
ли ?..
Но
это
и
не
важно:
именно
для
Слова
важна
его
открытость
и
неза­
вершенность,
что
значит:
бессмертие
и
жизнь
всегда,
и
впереди—есть
работа!..
А
в
Слове
берется
не
просто
первое:
субстанция—Язык
(как лингвисты
изучают), а—Литература:
образова­
ния
из
слов,
существа,
пр оизве д е ния,
жанры,
формы—как
в
естес тво зн а­
нии
орг ан из мы,
их
классы
и
строение.
Так
и
для
Бахтина
Роман,
Мениппея,
Новелла—как
Млекопитающие,
Ры­
бы,
Насек ом ые.
А
в
Романе—под­
виды:
восп ит ания
роман,
авантюрно­
бытовой,
роман-исповедь
и
т.
д.
А
статья
«Слово в романе» —э то
тра нс формац и я
Бога-Слова
в
ке но зи-
се
воплощения
на
площади
города
и
в
тутошних
сюж ет ах
и
переплетах.
Но
это
ты
снова
сбился
Бахтина
п р омыш лять.
А
ты-то
как ?
Теб е
ка­
кой
подсказ
на
жизнь—перечтение
нынешнее
Бахтина,
а
многого—и
в перв ые?. .
Во-первых,—удар
по
моей
установ­
ке
от ъед ине ния
от
людей:
ч тобы
не
мешали
вну тр енне му
слуху
и
сосредо­
точению.
Но
в
итоге
так
ко ру
нара­
щиваю
и
не
люблю
Другого,
ч ужд
Дружбе.
А
всё
лишь
Эрос
и
Любо вь
чтил.
Теперь—смирись
в
гордыне
одинокого
самомышления:
бес едуй
и
вслушивайся
доброжелательно—и
из
всего
изв лек ай
голос
Бытия
и
тебе
подсказ.
В о- в торых:
чтение
и
К ультура
—
вос вят ились .
Возжизнились!
Всё
ты
через
них
можешь
иметь,
вну три
ми­
ра
Слова,
—
толь ко
вникай
поглуб­
же!
А
не
думай,
что
гл авн ое
—
телесно-плотская
жизнь
и
уч асти е
в
Обществе,
и
«дела»
—
то,
что
теб е
как
раз
не
удается
—
и
мучительно!
Бахтин
—
баб
не
барал
и
на
флот
не
ход ил
(как ты в рывке
—
в
жи з нь!)
и
дея т елем
не
был
в
культуре,
а
сидел
дома,
читал
и
писал-мыслил.
И
—
глубочайше
ЖИЛ
в
БЫ­
ТИИ
—
через
СЛ ОВО:
им
дыш а-
проникаясь
и
служа.
Так
что
можешь
во звр ащаться
к
милому
литературоведению:
оправ­
д ано
и
обожено
это
дело
—
Б ах­
тиным.
Также
не
б ре згуй
со врем ен ным
—
его
читать,
и
методологии
всякие
западные.
Бахтин
ве дь
т оже
—
из
Когена,
нео канти анства,
н ач инал
и
развился,
и
на
сво ю
но ту-д уду
вышел...
6.04.88. В но ч и
—
встреча
с
Бахти­
ным.
Проснулся
в
5—
и
в зял
к нигу.
Чем
мучиться
за став лять
себя
снова
заснуть
и
при
этом
бороть с я
с
в ол­
н ами
гад ких
образов,
нап лы вающ их
из
вчерашнего
дня
в
городе
и
в
по­
пытке
дел,
—
лу чше
я
уж
ср азу
в
сн ов иде ние
мысли
уйду
—
и
за бу­
дусь.
И
так
и
произошло
—
и
СО­
ВЕРШИЛОСЬ
ПОНЯТИЕ!
Корот ­
кое
з амык ание
встречи.
Понял!
Прон­
зило—как
озарение:
НЕ
ВЕ ЩЬ,
А
ЛИЧНОСТЬ!
—
вот
сл ово
Бах т ина
во
Р ус ском
Логосе
(и по его форму ­
ле
«не то,
а. ..»). К этому все шло
—
и
уж
Карсавин
д аже
специальный
трактат
написал
«О Личности»
—
вот
и ме нно: «О»: Личность там
—
предмет,
как
вещь,
и
вещной
еще
логикой
р ассмат р ивает ся
и
выстраи­
вается
в
дедукции.
О
Личности,
но
не
она
с ам а!..
113


А
Бахтин
со
вс ей
мощ ью
ума
тал ­
дычит,
не
устае т:
О
лич нос ти
—
ни­
че го
не
узнаешь,
если
она
САМА
тебе
не
скажет-доверится,
а
ты
—
слух
име й
—
и
отве чай .
Только
в
свободо-вольном
диал ог е
сов ерш ае­
мо
познание
—
и
то
как
ВЗАИ М О-
лишь-познание
дву х
друг
другу
ТЫ,
а
не
Я
против
ОН
как
предмета
и
пре дс та вл ения.
А
так
доселе
мысли­
ли
понять
Личность
—
даж е
силь­
нейши е
гер ма нск ие
у мы.
Все
рав­
но
—
как
вещь- пре д ме т.
И
у
нас
все
к ра сивые
пос т ро ения
дотоле
—
того
же
Соловьева,
не
говоря
о
ранеш-
них,
—
постигают
Бытие
и
Историю
и
че лове ка
как
форму
и
в ещь
опреде­
л енн ые,
некий
строй-Космос,
идею-
вид
и
цель-Целое,
за(со)вершенным,
зна чит,
пр едп ол агаемо е
за- у мно
(в
смы сл е: «один пишем
—
два
в
уме »).
Бахтин
о став ляет
впереди
—
бес­
конечное
многоточие:
н аст аивает
на
о ткрытос ти
и
нез аве ршенно сти
бы­
тия
—
и
человека,
и
всякого
явления,
даж е
после
их
смерти
и
вроде
бы
«конца»
—
да,
вещного,
но
не
личностно-духовного,
которые
уже
—
в
ином
«пространстве- вр еме­
ни»
«ТЫ-общения»
дум ы
и
па мяти
и
разви ти я
в
диалоге
эпох
и
личностей
—
живых
и
умерших.
Вот
и
во
мне
с ег одня
—
жиз нь
Бах т ина
интенси­
вна я
идет,
диалог
и
с пор азу ме ние,
и
движ ет
меня
—
более
мириадократ,
нежели
вчерашняя
ди ску ссия
в
Ин­
ституте
с
живыми
сослуживцами...
И
в
это м
Бахт ин
реализует
рус­
ские
и
мировые
идеи,
их
с инте з.
Со­
борность
—
да,
но
ВНУТР Е Н­
НОСТЬ
Соборности:
обернутость
всех
личностей
д руг
ко
другу
на
ТЫ,
а
не
просто
объединение
прутьев
индивидов
в
пучок
СИЛ Ы.
Нет:
не
сила,
а
СО-ВЕСТЬ
совместная
— вот
что
в
ди ало ге
совершается.
Тут
—
не
сил а,
а
как
раз
расход
сил
—
на
рефлексию
общины
внутрь
себя:
все
сюд а
уходи т;
и
после
ра зг овор а-
беседы-взаимопознания
люд и
ис то­
щены
более,
нежели
после
битвы
на
кула чки
с
соседней
сомкнутой
общи­
ной,
где
они
—
ве щь
на
вещь:
ка кая
вещ ь
больше
и
сильнее
—
так
соре­
внуются,
а
себя
как
личностей
пога­
шают,
как
душу
и
ду х,
ибо
лишь
тело
нужно
Со циуму
—
на
дела,
труд
и
на
в ойну.
И
вещно
устроен­
ный
м озг
принимает
эти
правила
игры.
А
резул ьта т
—
массакры,
ге­
ноцид,
бойни
мировых
вой н
и
конц­
лагерей
и
массовых
ликвидаций
лю­
дей
—
как
не
тех
кровей,
анкет,
идей,
п роис хожде ни й;
и
в езде
тут
не
лица ,
а
г оловы -ша ры
имеются
в
виду
в
человеке.
И
то-то
писатель-коммунист
Г ро ссман
Василий,
в
итоге
долг ой
стра ды
вдумывания
в
глоба ль ные
идеологии
и
системы
XX века,
в
их
сшибку
и
де ла
уничтожения
лю­
дей
—
будт о
бы
во
имя
счастья
их
же;
и
как
сами
же
люди
готовно
принимают
тако е
с
собою
об раще­
ние,
в
гипнозе
идеологий:
на
себя
как
на
вещь,
а
не
на
личность
привы­
ка ют
см отре ть,
—
приходит
в
рома­
не
«Жизнь и судьба» (вчера днем как
раз
читал
во
граде)
к
так ому
по ня­
ти ю:
«Человеческие объединения,
их
смысл
определены
ли шь
одной
глав­
ной
целью
—
зав оев ать
людям
пра­
во
быт ь
разн ым и,
особыми,
по-
о тдель н ому
чувствовать,
д ум ать,
жить
на
св ет е» (глава 53).
Вот,
замученный
св ал кой
собра­
ний
и
толп ,
че лов ек
у
нас
еще
не
Личностью,
а
хотя
бы
Индивиду у­
мо м,
Индивидуальностью,
хотя
бы
Особью
да же
м ечта ет
стать:
не
в
коммуналке
жить
и
не
в
бар аке
—
всегда
на
виду,
в
массе
и
коллективе
просвеченным,
не
име я
oдинo чecт вaJ
В
пы тке
на
мир у
ум и рать
непреры-.
вно
(кто сказал,
что
там
—
«смерть
кр ас на»?..).
Но
когда
о бесп ечен а
особность
и
индивидуальность,
то г­
да
человек
уже
св ободов оль но,
сам
т ян ется
навстречу
другому
—
в
тяге
высказаться,
изну три,
душу
излить ;
и
это
уже
общение
не
тел
и
осо бей
и
даже
не
индивидуумов-характеров,
но
—
Личностей:
их
внутренняя
жизн ь,
проницающий
их
мировой
114


ДИАЛОГ
или
ПОЛИЛОГ
в
Духе
Святе,
что
иде т
чер ез
ми ры
и
в сел ен­
ные
и
пок оле ния
истории.
Только
вслушайся
—
и
все
голоса
—
в
те бе!
Тв оя
жизнь
—
их
ж ивая
память
и
воскрешенная
жизнь
—
в
об ращен­
ности
друг
на
друга,
в
бр атст ве.
И
тут
в
Бахтине
—
о со бым,
стран­
ным
образом
—
интуиция
ФЕДО­
Р ОВА
работает:
б ратст во
в сех
и
обращенность
друг
ко
другу
и
к
от­
цам
и
воживляя
все
прошлое
—
да­
вая
ему
про дол же ние
жит и
в
поле
внутреннего
диалога,
в
установке
на
слух
ко
в сем
ког да-л ибо
сказ анным
речам
и
подуманным
мы сл ям: «чу­
жое
с лово», делая своим,
МИЛУЯ
его
и
так
понимая-по-имая.
Акт
Любви
и
восценения.
Потому
д ру­
гой
мне
нужен
—
пуще
мен я
само го :
как
удостоверитель
и дущей
во
мне
жизни
Духа,
причастности
к
ней,
что
я
и
каж дый
—
Его
сквозняк
и
поприще...
Хотя
—
снова
не
так ,
не
точно
передал
мысль
Б ахти на
(то-то
он
так ое
значение
придавал
кенозису
выражения
—
как
низ хожд ения
Сло­
ва
—
в
слово): не «ты»
и
«я»
—
я вле ния
некоей
Сути,
а
она
именно
сот вори тся
на шими
личностями
—
из
них
ис ход ит
(из облака Памяти о
б ывших
жизнях-душах
и
р ечах ), сей
по сев
в
себе
за
жизнь
(талант не
зары в)
человек
приумножает
—
и
да лее
передает,
жив я
и
питая
«суб­
с тан цию»
мирового
Полилога:
не
Слова,
не
Диалога
даже,
и
не
Д уха
(как некиих замкнутых Единых Це­
л ы х ), но копошения нас,
милых
и
страстных
душ;
сей
ангельский
му­
равейник
голосов
—
вот
вечная
жизнь
како в а,
а
не
просто
немое
созерцание
Слав ы
Божией
в
золоти­
стости
В се-Св ета.
Но
я
еще
не
д ове л-дод ум ал
цитату
из
Г ро ссм ана. «Чтобы завоевать это
право
(быть особыми,
отд ельн ы­
ми,
—
Г.
Г.), или отстоять его,
или
расширить,
люди
объединяются.
И
тут
рождается
ужасный,
но
м огу чий
предрассудок,
что
в
таком
о бъеди­
не нии
во
имя
расы,
Бога,
па ртии,
государства
—
смы сл
жизни,
а
не
средство.
Нет ,
нет,
нет !
В
человеке,
в
его
ск ромн ой
особенности,
в
его
праве
на
эту
особенность
—
единст­
венный,
истинный
и
вечный
смысл
борьбы
за
ж изнь ».
Вот
к
чем у
привела
ужасная
ре­
ализация
идеала
насильственного
коллек тив изма
в
веке
наш ем
и
с тро­
ях
общественных,
где
«личное надо
приносить
в
жертву
общественно­
м у», где общественный интерес
—
превыше,
противопоставлен
лично­
му,
как
Молох-Левиафан
всепожи­
рающего
Государства.
Но
когда
ис ко мая
особность
до­
стигнута,
не
давит
власть
соединять­
ся,
тогда
люди
начинают
св обо до­
вольно,
по
внутренней
потребности
и
и зби ратель н ому
ср од ству
душ
стремиться
друг
ко
другу
—
в
жи­
вые ,
малые,
СКРОМНЫЕ,
смирен­
ные ,
но
честно-совестные
«коллекти­
вы»
—
м алых
в стр еч,
даж е
разгово­
ро в,
даж е
мыслей.
Вот
я
сейчас
об разую
коллектив
с
Бахтиным:
ду­
мая
о
нем
и
с
ни м,
точнее...
С
НИМ
Со-мысл
и
Со-весть
и
Со­
знание,
ибо
Со-бытие
= С ТОБОЙ—
так
точнее
и
вернее:
ОН
—
закупо­
р ен,
с
«НИМ» (поскольку Он и
Пре дм ет
—
это
за мкн утая,
застегну­
тая
на
все
сто
форм а) «С»
—
не
бы вает .
И
с
«Я»
тоже
не
бы вает ,
а
тол ько
когда
Я
и
Он
ста ли
ДВА
ТЫ.
И
тогда
образовалось
п оле
беско­
нечного
источения
Со-держаний
и
Со-мыслов.
В
нем
о би тает
Бахтин
и
нам
это
откровение
со общает :
мы­
то
в
нем
живем
и
р еализ у ем,
но
не
осознаем
(как то,
что
«прозой»
гово­
рим ). Вот Бахтин и довел до нашего
ума
—
то,
что
реально
происходит
в
бытии
и
жизни,
и
как
и
чего
ра ди
все
совершается:
выс к азы вание
Лично­
ст ей. «Другому как понять тебя?» —
Тютчев
задал
вопрос
в
«Силен-
циум !» —
и
вот
через
век
по сев
во­
проса
в
ответе-жатве
Бахтина
совер­
шился.
Ответ
Бах т ина: «Как тебе
понять
с ебя
—
без
Другого?» Так
что
сам
обернись
на
Ты
к
Другому
115


как
Др угу
—
не
Врагу,
и
будете
лю­
бим ы
и
поняты
взаимно.
Мы
же,
тупые,
п родолжа ем
мы­
слить
о
человеке
и
чел о вечес тве,
и
народе,
о
себе
и
теб е
—
как
вещах .
И
наука
так
счи тает:
вероятностно
и
статистически;
и
информатика-
эру ди ция
учен ых:
все
извне
и
по
форме,
как
законченные
в ещи,
не
по­
дозре в ая
в
лично сти
свободоволь­
ный
взбрык
и
фортель
и
прерыв
ва­
ших
выкладок.
П отом у-то
в
таких
«узлах»
и
фокусироваться
с тала
жизнь
Личностей,
и
Достоевский
эти
м иги
л юбил:
в
них
жи вут
его
персо­
нажи
и
их
душ и,
и
воли,
и
слова...
Но
совсем
не
обязате льн о
такое
п олем и чес кое , «эпатажное»
сущ ес т­
во вание
личностей
и
их
свободной
воли
л ишь
в
мига х. . . «У Бога обите­
лей
много»
—
нестесненно:
Беско­
нечность
ве дь
—
пр о ст ранст во-
«время»
жизн и
Души
в
нас
—
не
Интеграла,
а
КАЖДОЙ!
Бахтин
—
да же
не
столько
бы тие
Бо га
утвер­
ждает,
ско л ько
БЕССМЕРТИЕ
ДУШ
—
в торой
важнейший
посту­
лат
христианской
культуры.
Так
что
спокойно
и
пл авно
пристало,
вольно
и
раздольно
личностям,
душам
и
словам-разговорам
б ыть
—
особен­
но
в
бесконечном
просторе
Руси
и
долгими
з имн ими
вечерами
и
ноча­
ми,
когда
«У самовара я и моя Ма­
ша»
—
так
и
Бахтина
кружок
за
чаями
ночи
в
бес еда х
препровож­
дал
—
«чтоб только вечность прово­
д ить »...
Ита к,
приводя
Бах т ина
к
формуле
русской
логики
(мною ранее предло ­
же нн ой): НЕ ТО,
А ...
ЧТ О?..
—
ус­
матриваю
тут
ее
полную
ре али за­
цию.
Нач инает
Бахтин
—
с
критики
вещной
л огики, «формального мето­
да»
—
ив
литературоведении
та кже:
ког да
к
слову
подходят
как
приему
и
форме,
меха ни ческ ой
дета ли ,
а
не
как
источению
личностному
—
и,
зна чит,
всегда
неусчитываемому,
микрооткровению.
Также
и
в
книге
о
Достоевском
вначале
дает
п арад
ло жно -ве щных
подходов
и
к
герою,
и
к
идее,
и
к
жанру
романа,
отвергая
их
и
с ма хива я: «Нет,
не
то!»—
как
то лков ал
наш
музыковед
Серов
на­
ча ло
финала
9-й
симфонии
Бетхове­
на:
проводит
уже
готовые
и
данные
т емы
—
и
речитативом
их
отвергает,
пока
не
зазвучит
ТА!
ТЫ
(не ОНА)
—
и
тогда
Эвр и ка!
Ликование...
Следующий
шаг
после
«Нет,
не
то»
в
мы шле нии
Бах т ина
—
пере­
ключение
х ода
ду мы
на
иной
диапа­
з он:
открытие
Личности
как
ТЫ-
бытия
и
Соузнавания.
Ничего
не
по­
лучается,
ког да
Личность
п ытаю тся
постигать
по
модусу
и
под
соу сом
«Я»
и
«Он-она-оно».
А
когда
Лич­
ность
—
не
од на,
а
всегда
—
Л ицо
к
Лицу,
минимум,
—
два,
тогда
в сег­
да,
мин имум,
—
ДиаЛогос,
а
не
Мо-
ноЛогос,
как
мыслилось
в
фило с о­
фии
до
Бахтина,
хотя
в
жиз ни- то
и
реально
всегда
так
и
было,
а
в
лите­
ратуре
художественной,
не
ск о ван­
ной
обе том
верности
рассудочной
логике,
так
и
осуществлялось.
И
вот
почему
философ
наш
и
мировой
XX
века,
Бахтин,
был
именно
ЛИТЕ­
РАТУРОВЕД,
а
его
философия
имеет
форму
ПОЭТИКИ.
И
тут
уже
—
открывается
беско­
нечный
простор
взглядов
и
в печ аты­
ваний
друг
д руга
и
сло в
—
в
хоров о­
дах
люб ви
и
игры,
притяжения
и
отталкивания
—
сло во м,
Жизнь
во
Боге,
который
—
Л юбов ь...
Но
это
все
—
полутаинство
всегда,
и
не из­
вестно,
к акое
ЧТО
скажется...
И
эт им
ЧТО
—
да ль
н еск ончае мая:
Много-ЧТО-чие...
Так
что
воистину:
НЕ
ТО,
А
—
ЧТО ?..
Бахтин
—
враг
формул,
но
так ая,
себ я
уничтожающая
сама,
мо гла
бы
его
частично
устроить...
И
—
вну шае т
она
оптимизм:
Ди-
а лог -то
не сконча ем,
незавершен
—
без
ме ня
и
моих.
И
все
—
его
участ­
н ики,
д аже
умершие
те лом
и
истлев­
шие
к о нечно стя ми.
(Вот,
например,
сейчас,
какой
бурный
ди алог
иде т
со
Сталиным!
Разве
что-либо
подобное
по
обилию
жи вых
сло в,
к
нем у
устремленных,
имел-слышал
он
при
жизни
т ела
св оег о ?.. Так что Сталин
сейч ас
—
«живее всех живых»! А и с
116


прочими:
переобсуждаются
плат­
формы
и
позиции,
удушенные
с илою
диалоги
—
слова,
не
сказанные
в
свое
время
(в 20-е
и
30- е
годы), как
жгуче
страстно
на ми
г ов орятся
и
восприемлются!)
И
не дар ом
из
в сех
ру сск их
писате­
лей
именно
Достоевский
ок аза лся
в
последние
десяти лет ия
наш
самы й
собе се дн и к-сов реме нни к.
Какая
раскупорка
вен
д уши
и
мы­
сли
—
этот
Бахтин!
Снова
сангва
заструилась
(аж стихом заголосил я,
лик уя!).
А!
И
вот
еще
что!
Пер естан ь
гип­
нотизироваться
апокалипсической
интон ацие й
конца
света
и
века:
уг ро­
зы
бом б
и
гибелей,
и
стираний
с
лиц а
земли.
Всегда-то
они
были
—
и
то
но вая
уловка
Вещной
Логики:
те­
бе
себя
те лом
и
ве щью
считать
и
угрожать,
и
за ста вля ть
треп ета ть
и
играть
по
нотам
Тотала
Толпы
и
Тел а
Целого
(Человечества и Бы­
тия) .
Это
сейчас
—
новый
морок,
как
прежде
идеи:
Земной
Рай,
Свет­
лое
Будущее,
Колесо
Истории
и
проч.
На
трепет
выживания,
на
ЖИ В­
ЦА
это го
—
име нно!
—
щу ку
души
пойм а ть!
Чтоб
она
себя
именно
—
щукой
чувствовала,
хищной
ста ла
и
огрызалась,
п алач ом
или
же рт вой,
по
лог ике
Гёте
—
Димитрова:«Тяж­
ким
молотом
свергайся,
Или
нако­
ва льне й
стой!»1
Нет,
вся
эта
оп позиция
и
выбор
—
отвергаются,
смахиваются
как
ло­
ж ные
и
мнимые:
телесно-вещест­
венного
о
чел о веке
соображения
п ро­
дукт,
в
з абве нии
его
как
личности,
в
к отор ой
и ное
пространство
Бытия.
И
если
мы
все
совокупно
забудем
бо­
р оться
за
телесное
выживание
чело­
вечества
—
мы
тем
самым
иную
си­
стему
ценностей
утвердим,
и
сама
собой
о т падет
угроза,
аннигилирует­
ся
это т
уровень,
в
За-Бытие
перейдет.
То
есть:
чем
более
я
думаю
о
вра­
ге
и
жду
его,
и
гот овл юсь
его
от ра­
зить
и
победить,
принеся
в
жертву
1 На Лейпцигском процессе Георгий Дими­
т ров
эти
сти хи
Гёте
процит иров а л.
эт ой
готовности
и
думе
все
прочие
занятия,
—
тем
б олее
я
врага
и
ут­
верждаю,
и
зло,
и
всю
эту
ориенти­
рованность
и
сферу
бытия
питаю.
А
если
я
просто
з айм усь
земледелием
и
чте ни ем
и
люб ов ию
и
д еторожде­
нием
—
т.
е.
положительными
дея ­
тельностями,
—
так
и
ослабится
эта
натяга
и
натуга...
А
то
ве дь
«Есть
упоение
в
бою
И
бездны
страшной
на
кр аю»
—
и
чем
б олее
туд а
вгля­
ды ваешь ся ,
тем
более
манит
свер­
зиться...
Не
«борьба за мир»,
а
просто
мирные
за няти я
—
вот
путь...
Но
также
по до бно
—
откинь
и
трепет
тв ой
за
про па жу
п исани й
тв оих
по
смерти,
и
суету
беготни
по
и зда тельс тв ам
с
заявками
печатать,
на
что
расходуешь
остатние
силы
живота,
неизвестно,
на
ско л ько
теб е
оставшегося.
И
глупеешь,
и
се бя
презираешь...
Не
тольк о
«рукописи
не
г орят» (урок Булгакова), но и
слова,
д умы
и
разговоры
не
выве­
три в аются,
но
стоят-пребывают,
об разуя
атмосферу,
ко торою
пи­
тается
живой
Диалог,
Общ ест во
об­
щен ий
душ
и
дум
из
в ека
в
век
«и
ны не
и
присно
и
во
веки
ве ков»2.
И
—
откройся
вст реч ам
с
люд ьм и,
и
чтениям,
и
гл азе ниям :
и
природы,
и
кино,
и
те ле ...
Всякому
пр охожд е­
нию
бу дь
благожелателен
—
нет,
благо-любезен
—
даж е
злому!
Да,
и
ему
«благожелателен»: такою встре­
чею
—
обезоружишь
наёжившегося
Вра га,
превращая
его
из
Другого
—
в
Друга,
растопляя
его
твердость.
(Это и по Карсавину:
личность
ут­
вер ж дает
Л ично с тный
принцип
—
са мож ертвою,
готовностию
на
н ее.)
1.30. Прогулялся с Латыниным
—
беспроигрышное
д ело:
по
в озд уху
прогулка
и
беседа
легкая,
нена­
тужная
по
пути.
Говорю:
—
Бахтин
—
о пр авдани е
ли тер а­
туры
написал,
как
философы
«Оправ­
да ние
добра»
и
зла,
и
мира,
и
бы-
2 Это
—
Ноосфера
Вернадского-Леруа:
из
той
же
оперы
и
той
же
сущ но сти
понятие,
что
и
«Диалог»
у
Бахтина.
117


тия,
и
ума.
А
то
доселе
я
ту жилс я
за
умом-пониманием
в
философию
хо­
дить:
у
н их,
ва жных
и
умных
и
тру д­
ных ,
ответа
ища.
А
теперь
Б а хтин,
пос тиг ши
все
философеи,
спустился
с
их
Синая
и
сообщил,
что
там
пр а­
вды
нет:
она
—
меж
на с.
Чи тай
книжки
художественные
—
там
больше
истинной
правды
и
ума
и
смысла.
И
жиз ни
и
ра дос ти
при
том ...
Еще
ск азал
я:
—
А
ве дь
у
него
лексика
зэ ка:
у
Достоевского
—
«слово С ЛАЗЕЙ­
К ОЙ»: чтобы было куда удрать,
за­
пасной
выход,
когда
теснят
и
за го­
н яют
в
же стк ое
определение
заклю­
ч ения
рассудочного.
Так
что
и
Ба х­
тин
им еет
и
вы ра жает
БЛ АТН ОЙ
ЛОГОС,
как
и
Есенин,
и
Шу к шин,
и
Высоцкий
—
Слов о
с
п оддон а
Бы­
тия,
го ним ых;
вот
и
ин тел ли гент
тончайший
—
б лат арем
с ебя
чует
в
век
Единственно
Научного
мир о­
воззрения,
сей
духовной
тюря ги ,
где
па йку
ума
и
ми ропо ни ман ия
—
«Краткий курс», сию баланду умст­
венную,
—
в ыдают.
И
Латынин
на
это:
—
И
у
Гумилева
Льва
лексика
зэ­
ка
—
в
его
ис то рио пис аниях .
Так
и
слышишь,
как
тюрк и
устроили
шм он
повоеванным
н ар одам ...
...Ой,
как
хорошо
это :
прийти
с
весеннего
воздуха
—
и
д ушу
с вою
отпустить
—
в
Слово.
Ест ь
до мушка
родименькая!
Выговориться
—
как
надо!
Вот
тебе
и
вся
правда
Бахтина
в
этом,
ее
почва
всенародная:
выго­
вориться
—
в аж нее,
чем
поесть-
попить!
Особенно
—
в
в озд ух,
по­
путчику,
кто
теб я
не
знает!
Так
что
—
пр ямо
НА
ВЕТЕР,
про
что
и
песня:«ХотелбывЕдиноеСловоЯ
сли ть
сво ю
грусть
и
печаль
И
б ро­
сит ь
то
слово
на
ветер,
Ч тоб
в етер
унес
его
вд ал ь!..»
Вот
С ВЕТЕР
р у сских
равнин
—
во спр ием ник
и
Бах т инско го
Диало­
га:
человеку
не вынос имо
тухнуть-
ду шить
в
себ е
Слово,
а
требуется
д ушу
нараспашку,
д ругу
в
жилетку
хоть
поплакаться
—
и
вел икая
в
эт ом
т ебе
услуга.
Потому-то
и
пьют:
ду ша
раскупо­
ривается
от
вещности
и
самочув­
ст вия
себя
вещью,
а
соседа
—
пред­
м ето м-ф орм ою,
и
готова
выйти
тет
на
тет,
а нтен ной
с тать
(перефрази­
рую
«тет а тет»
—
хранцузское...
—
оговариваюсь,
д абы
не
лови ли
ре­
дактора
на
неграмотности.
Вот
—
«слово с оглядкой на чужое», на кон­
текст
и
ситуацию,
—
сейчас,
по
Б ах­
ти ну,
я
проговорил
—
такой
жа нр
мышления...).
О,
снова
живым
ст ано влю сь:
в ыс­
в ободи л
Бахтин
мне
душу
на
покая­
ние
—
им ен но!
—
перед
ли тера ту­
рой,
перед
ко торой
я
давно
грешен
стал,
ее
заб рося,
чтение
и
ду ман ье
над
нею.
Ну
—
обедать!
Д ва!
—
И
че го
тебе
не
хватает?
Денег?
—
Нет ,
сам
се бе
мешаю:
ото­
драть
себя
от
суетности...
Хотя
—
она
и
дает
материал
и
сюжеты
на
мысли
и
слух
на
л юд.
Так
что
—
б ыть
среди
суеты,
но
—
радуясь
и
великодушно!
А
еще
от
низкопоклонства
перед
Жизнью
избавляет
Бахтин
—
то,
что
было
мо им
комплексом
—
чи та­
ющего
отрока...
118


Приложение
сениным
Вст р еча
в
Со лот че
(Очерк одной поездки)
Есенина
я,
конечно,
читал
и
з нал
про
него
—
кто
ж
из
филологов
не
зна ет?
Уж
по лож ено,
по
программе
даже...
И
все
же:
и
не
читал
я
его,
и
не
зн ал,—
как
это
поня л,
когда
вдруг
пронзенным
сердцем
заслы шал
его
душ у
и
речь
—
и
плакал.
А
было
это
де ло
—
в
Соло тч е.
В
начале
марта
приехали
мы
с
приятелем
на
турбазу,
что
ме жду
Мещёро й
и
Окой,
—
пог он ять
напо­
следок
на
лыжах,
а
з аодн о,
конечно,
и
Константиново
посетить.
Четыре
дня
мы
вместе
кат ались ,
ели,
чи та­
ли,
спали;
потом
он
уехал,
а
я
еще
на
дво е
с уток
осталс я
один
в
ком н ате
и
ис поль зова л
их,
что б
заглубиться
и
в стр ечу
сердца
с
Есениным
продумать-записать.
Так
что
на и­
лучше
будет
дат ь
слово
дне вни ку
тех
дн ей.
5 марта 1984.
«Ой,
как
хорош о!» —
расправляю­
щее
кры лья
души
восклицание
выле­
тело
птицей
из
меня.
Нач инаю
быть
сам.
Полчаса,
как
меня
покинул
мой
спутник...
Виктор
Визгин
чу ет
до лг
вернуться
в
Институт,
в
мир.
А
я
вот
чую
зов
—
вывалиться
из
ролей:
сын,
му ж,
отец,
нау чны й
сотрудник,
собутыльник,
п оздрав ляющий
ж ен­
щин-сослуживиц
с
8 Марта и проч.. .
В
метафизическую
д ыру,
в
т р ансцен­
де нт ный
кол о дец
хоть
на
сутки-дру­
гие
провалиться
—
й
очухаться,
оду­
маться:
где
я?
кто
я?
и
что
мне
дел ать ?
Са мое
трудное
—
это
вырваться,
сня ть
портупею
датчиков,
что
при­
ложены
к
тебе
ежедневно
и
что
чув ст вит ел ьны
стано вя тс я,
когда
их
начинаешь
с
с ебя
сдирать.
Ок азы­
ва етс я:
и
по
тому
не льзя,
и
по
эт ой
причине
не
вовремя,
на до
отложить!
Да
и
ку да?
Чем
плохо
до м а?..
Да
еще
собираться...
Но
когда
все
же
усилием
с ки нешь
с
се бя
пре поя сь
эту
датчиков
и
п ро­
водов,
к
теб е
подключенных,—
об­
наруживаешь
в
с ебе
Д УШУ,
а
до
тог о
в
тебе
—
НЕРВНАЯ
СИСТЕ­
МА:
в
си на псах,
рефлексах
и
прочих
обвязях
ко мм уника ций.
То
есть:
не­
что
сложное,
механически-систем-
н ое.
А
Душа
—
н ечто
простое.
И
вот
этой-то
душой
здесь
я
—
и
на
душу
Есен и на
вышел,
постиг,
сопряг...
Но
отсюда
и
гно сео логич ес ки й
вывод:
наука
«психология», подходя
к
нашему
внутреннему
миру,
не
мо­
жет
его,
свой
предмет,
ина че
п оло­
жить
(предположить), чем как «не ­
р вную
систему»
—
по
аналогии
со
сво им
аппаратом,
сетью,
к отор ою
и
вылавливают
эту
рыбку
нут ри
на­
шей.
Что
вложишь
—
то
и
полу­
ч ишь:
системный
подход
—
систему
и
видит
во
всем,
а
не
«организм»
и
не
«душу», «целое» .
С
каждым
годом
всё
боле е
в яжу­
ща
инерция
и
препоясанность
об вя-
119


занностями,
и
кажется:
лу чше
не
ше­
велиться
—
безболезненнее
тог да
лям ки
и
тяжи
давят.
А
вот
как
р ва­
нешься
скинуть
—
все
недовольны:
домашние,
л юбя щие,
прежде
всего.
Да
и
дела...
Ну
а
если
бы
удар,
болезнь,
ар­
м ия,
тюрьма,
см ерть
вырвала?—
и
все,
оказывается,
можно
и
без
меня:
и
жить
род ным ,
и
де лать ся
делам...
«Дыра!
Невосполнимая!»—
с
ух о­
дом
ч елове ка
образуется,—
говорят.
А
ну-ка,
я
сам
в
эту
дыру
от
своего
исчезновения
позалезу:
п осм отрю,
каково
т ам,
в
вакууме
без-меня-
йного
существования?
Анни гили ру­
юсь .
Хоть
пусть
на
время.
.. .В етер
гудит,
высокие
верхушки
сосе н
продувая.
Вот
они,
свечами
на
снегу
выстроились,
желтоствольные,
совертикальники
с
человеком,
мо­
стовые
между
небом
и
землей.
И
головы
их
кач ают ся
в
копне
во­
лос ,
—
как
и
моя
думает
в
шапке
ветвей-извилин.
Созвучники!
Собе­
сед ники
ныне
м ои!
Ия
—
сопостою
с
вами ,
посострадаю...
Сходил
на
ужин
по
талону.
Пуб­
ли ки
ма ло
—
человек
50.
Боль­
шинс тво
—
девиц.
Славно
чувство­
в ать
себя
з ащищ енны м
от
п оп олзно­
вени й
—
люб ови ю
к
жене!
Тоже
св о­
бода!
Да
еще
ка кая!
В езде -то
приме­
ты
свободы
и
легкости
д уша
тв оя
высвобожденная
на ход ит.
То лько
одна
у
т ебя
несво бо да
—
вот
от
этой
привычки
писать,
ко гда
ду маеш ь.
А
думать
и
не
писать
—
тебе
мучение...
Да
ведь
и
сюд а-то
поехал,
вз яв
книги
и
предвкушая:
вот
начитаюсь!
И
верно:
пока
был
Виктор,
по
вече­
рам
сидели-читали.
Я
—
Мар сел я
Пруста,
что
он
мне
п ри вез: «Любовь
Свана ». Но вчера ходили на лыжах к
Есенину
в
Константиново
—
и
вз ял
томик
его
стихов
и
р аз береди лся
т ак,
что
и
спал
плохо,
и
на
мысли
повело
—
и
вот
это
пи сан ие
затеял.
Тебе
бы,
по
му ке
руки
твоей
остеохондрозной,
—
стихи
писать:
мало.
А
те бе
все
—
сит у ацию
пода­
вай
о пи сать
да
разветвления
мысли.
Поэт
вон
—
д ает
шестистрочие
бесситуационное:
всегда
и
везде
так,
применяй
к
себе
ка жды й!..
...Открыл
оты ска ть
это
шести­
строчие
—
и
за вяз
в
красоте
и
энер­
ги и.
И
стыдно
ст ало
за
свое
вялое
и
некрасивое
письмо.
А
все
—
свобода!
То же.
Она
—
причиной.
Поэт
вон
ско л ько
несво бо д
на
се­
бя
накладывает,
им
с лужи т,
меж
них
в ье тся:
и
ритм,
и
рифма,
и
строфа,
и
единство
образа
и
проч.
А
в
мышле­
нии
прозой,
да
еще
в
дневниковом
жанре
—
все
годится,
всяко
лыко
в
строку
и дет:
и
сор,
и
бисер...
...Вот
я
один,
н аслажда ю сь
у бе­
г ом,—
а
под к ре плен
ве дь
тем ,
что
е сть
семеечка
та м,
что
ж дет
своего
Гошку.
Вот
и
жена
из дал ека
свобо-
дит
м еня
от
женщин
ту т.
Но
также
ведь
и
Есенин:
мог
быть
«хулиган», потому что был привечен
изысканной
культурой
начала
века,
Серебряным
веком
русской
поэзии,
Блоком
и
проч.:
ими
пр иня т,
обла­
скан
—
и
на
эт ом
фоне
мог
себе
выкобениваться.
Также
и
Маяковский:
рушить
и
хулиганить
и
«Растрелли
—
к
стен­
ке!»—
пока
на лицо
роскошь
культу­
ры
была.
Балованные
сынки
щедрой
Культуры:
пока
она
еще
жива
бы ла
—
они
там
вы пенд ривал ись
эпа та жно:
скан дал ист
Есенин
и
Мая­
ковский
в
желтой
кофте.
Ну
а
когда
всерьез
и
безвозвратно
разрушили
эту
п лазму
выс око й
культуры,
на
фоне
и
внутри
ко торой
тол ько
и
значил
их
вызов
и
бунт,
и
когда
уже
не
Б лок
и
Вячеслав
Ива­
нов,
а
Авербах
стал
«Ценителем»
их
поэзии,
а
реш ать
вопрос
о
художест­
венности
стал
Бед ный
Демьян?..
Да,
только
Культурой,
вну тре н­
ней
причастностью
к
не й,
могли
п родерж ать ся
при
наскоках
громил-
вульгаризаторов
многие
сформиро­
вавшиеся
ранее
худож ни ки
и
мысли­
тели...
И
даже
Пла тон ов
и
За болоц ­
кий
бы ли
дезориентированы
и
заби­
ты
вначале,
потому
что
не
имели
диапазона
Исто р ии
и
Культуры,


чтобы
воспринимать
ос траки зм
се­
бя—как
все
же
эпизод
и
держаться
и
питаться
Градом
Духа,
—
но
сму ­
щены
фундаметально
были:
с вои
ж
бьют!
—
так
им
казалось.
А
Маяко в ский
—
люмпен
из
п ро­
летариев,
д руг
техн и ки
и
в раг
пр и­
роды,
и
наоборот
ему
Е сенин,
у жа­
савшийся
железу
и
паровозу
от
и ме­
ни
рощ,
собак,
берез
и
жеребят,
—
и
тоже
без
корней
(ближайших:
ве дь
человек
в
микромире
живет...
—
а
дальние-то
корни
у
них
—
глубочай­
шие:
народные,
ге н иал ьные !), семьи,
и не рции
ра бо ты,
культуры
—
при
в сем
вызо ве ,
аб солютн о
беспомощ­
ные
сосунки
душою,
подростки,
не­
дор осли,
не
м ужи!
Держались
они
—
чем?
Сн ача ла
—
за
реа ль нос ть
чу­
жой
Культуры,
потом
за
стихию
Ре­
волюции
и
ее
зах ваты ва ющую
Кр а­
соту
освобождающих
в сепер ем ен:
(Пугачевский виделся бунт
—
для
Е се нин а); Маяковский верил в сов­
падение
футуризма
и
Леф а
с
новыми
установками;
—
когда
же
оказались
в
подозрительных
и
не
нужных
—
у
обоих
поч ва
из-под
н ог,
и
нечем
ды­
ша ть...
Не
т вер до каменны е
же
сосуды-то,
не
те,
из
ко торы х
«гвозди
бы
дел ат ь»; укокошить таких чувст­
вите льных
ничего
не
стоит...
Но
ве дь
Культу ра
—
тоже
уч ре­
ж дени е,
истэблишмент.
Куль тура
—
она
тоже
Контора!
Чопорна
и
тупа
по-своему
к
сердечно-лично-душев­
ной
боли.
И
ее-то
они,
неприкаян­
ны е,
и
выразили:
тра ге дь
и
вопл ь.
И
Есенин
—
больше:
даж е
душу
Мая­
ковского
он
за одно
выразил,
по ка
тот
об ольщался
сво им
уж
е динс т­
вом
с
всеподозрительными
прове-
рялыц и кам и
из
РА ППа
и
проч.—
и
горланил...
Эт от
же
—
пил
и
стонал
предсмертно,
п редч увств уя. ..
И
его
стихи
двадцать
в торого
—
двадцать
п ятого
годов—это
сплош­
ная
л ебеди ная
песнь.
Это
молитвен­
ник
обре чен ны х
душ,
выломанных,
у
к ого
—
нич ег о:
ни
кола,
ни
двора,
ни
дел а,
ни
це ли,
ни
ж ены,
ни
любви,
ни
детей
-
семьи,
—
а
ли шь
«не забуду
ма ть
родную!» —
н ако лка
на
руке,
на
груди.
И
т аких
—
миллионы,
и
десятки
миллионов
в
век
наш
лом ок
и
переломок,
загнанных
и
ра­
зогнанных,
кто
нигде
и
никуда...
И
таких
душ
язык
—
Ес е нин.
Их
он
—
Бог-Слово.
Но
ве дь
и
все
мы
—
т акие
душ и,
каждый
человек
—
если
честно-то,
ес ли
не
обкружится
ст енам и
дел
и
к ульт ур.
И
я
такой,
хоть
и
вро де
образованный
и
семейный.
*
*
*
Что
ни
возьмешь
—
какая
п уш­
кинская
ин то на ци я! «Любимая с
другим
люби мы м» («Цветы мне го­
во рят
прощай») = «Как дай вам
Бог
л юбим ой
бы ть
дру ги м».
Виктор,
ко гда
я
читал
ему
в
вечер
Есенина:
—
Но
он
не
н ов атор
в
поэзии,
не
дал
нового,
не
ставил
с ебе
формаль­
ных
задач,
как
Маяковский,
Па стер­
нак...
А
традиционен,
как
Кол ьцов
и
Ник итин,
—
уз кую
крестьянскую
струну
выразил...
—
Но
ведь
и
такие
вел и кие
поэты,
как
Лермонтов
и
Тютчев,
—
не
«но­
ват о р ы », не обновители стиха,
а
—
в
пушкинской
т рад иции
и
норме...
Что
же
до
сравнения
с
Кольцовым
и
Никитиным,
—
они
поэ ты
локаль­
н ые,
а
Есенин
—
поэт
мировой
т раг едии,
экзистенциально-глубо­
чай ши й,
с
чистейшей
нотой.
Когда
ничего
нет
у
человека
—
о дна
д уша
осталась,
и
все
тел о
—
ду ша,
сплош­
ная
ранимость.
Как
вон
и
Шукшин
пот ом
таков:
вздрагивающий
к аж­
дой
артерией
и
нервом
пёс.
Это
ду­
ша
—
выкинутая
в
никчемность
и
бесприютность.
И
Есенин
ее
послед­
ние
слова
лоп от ал.
Она
и
сказ ал ась
ч истейш е
—
меж
дв ух
твердых
эпо х.
И
пока
—
больше
никогда...
«Нова­
торство»! А на хрен оно?
Вот
—
слушайте:
Не
к риви
улыбку,
руки
тер еб я,
Я
люблю
другую,
только
не
теб я.
Ты
с ама
ведь
знаешь,
знаешь
хорошо
—
Не
тебя
я
вижу,
не
к
тебе
при шел.
Проходил
я
мимо,
с ердцу
все
равно
—
Просто
захотелось
заглянуть
в
окн о.
121


Это
же
—
архи!
Это
чистейшая
исти­
на
и
музыка
и
кр ас ота
—
и
п рос тота
и
искренность!
Как
стих и
народные.
Как
стихи
Сафо
иль
Гёте
—
иль
как
Катулла
миниатюра: Odiet ато =
«Ненавижу и люблю» .
...Не могу!.. Открываю:
и
каждый
ст их
—
прямо
уколом
в
сердце:
не
в
ум
и
соображение,
а
в
самую
подно­
готную
души.
Но
и
—
отличная
от
Пуш к ина
но­
та
в
любви:
ин ая
г отовн ос ть
делит ь
с
др угим и.
Не
самоотв ерг аясь ,
он
желает
ей
быть
счастливой
с
другим,
а
потому,
что
все
—
общие
и
повто-
римые
(вот что ему кошмар:
обнару­
жившая ся
повторимость
всего!): и
он а,
ия
—
подменимы;
а
я
—
разве
что
л ишь
«цветок неповторимый», а
не
«я» = личность.
Тут
—
хоровость,
арте ль
русская
и
недостаток
(иль утрата?) чувства
личности
—
в
эпоху,
ког да
ко лл ек­
тивизм
и
«незаменимых нет!» и «Д е ­
ло
не
в
личности,
братия:
личность
может
пе ре мен ить
заня т ия » (Демья­
но ва
формула). Вот и на ум Есенина
это
легло,
как
рок ов ая
формула:
«Все на свете повторимо»
и
«уми ­
рать
не
ново,
но
и
жи ть,
конечно,
не
нове й» .
Как
пьяная
братва
пь ет
из
одного
стакана,
женщ ин
по
очереди
день
за
днем
меняя;
и
он
—
Дон
Жу ан
поневоле
—
каждый
вечер
у
других
колен...
О,
какая
встреча!
С
кем
бе седа
в
э тот
вечер!
С
кем
разговор!
Лично
со
мн ою
сам
с
тог о
света
—
гл авные
слова
говорит
святой
бог
зд ешни х
м ест.
Под
завыванье
им
воспетых
ве тро в.
И
льет,
и
питает
душу...
И
вот
я
уже
зн аю
его
«буераки. ..
пень ки.. .
косогоры», что «обпечали-
ли
русскую
ширь».
Излази л
вчера
их.
И
вс ё:
Нездоровое,
хилое ,
низ ко е.
Во дян ис тая,
серая
гла дь.
Это
все
мне
родное
и
близкое,
От
чег о
так
лег ко
зарыдать.
Его
пространство
вня то
душой.
И
он
—
Слово
этог о
пространства,
источенное,
как
в ода
из
колодца.
Боже!
Но
как
это
хорошо
чи т ать:
сердцем
к
сердцу
сл ова
внемля!
А
не
—
изучая,
ознакомляясь-осведом-
ляясь,
чтобы
«быть в курсе»
—
и
«объяснять»! А ведь так доселе я
читал
Есенина:
не
сердечно,
а
умст­
ве нно.
А
это
—
все
равно,
что
не
чит ать
его .
Да
и
хуж е,
чем
вовсе
не
читать:
ибо
со здает
в
тебе
и ллюзи ю,
будто
ты
—
знаешь,
понял,
уж
за н имае тся
свят о
место
—
оно
уж
не
пусто,
и
мешает,
не
дает
прор ва ть ся
вдруг
—
ис тинно му
причастию-пониманию.
Не
допускает
—
к
встрече
«ты»
с
«я»,
все-то
—
«он»
тебе.
В о т :, «Я очутился в узком проме­
ж ут ке» («Русь уходящая») —
к
тому,
что
я
о
нем
понял
выше.
6 марта 1984.
Как ой
ужас!
Воздвигся
сатанин­
ск ий
черный
столп
клубящегося
ды­
ма
на
снегу:
слева
стройка
и
жгут
м азут,
что
ли?
О,
черно-черное,
смрадное
д ыхан ие!
Крас на я
кабина,
за
нею
огонь-язык,
а
над
ним
—
черный
султан
из
клуб
и
хлопьев.
А
вок руг
—
свечечки,
сосенки-
есенинки
на
беленьком
с не жку!
Пр и­
говоренные?..
Н ет:
задохнется
смрадное
в
своей
же
че рни.
Не бо
—
не
взять
им.
Лишь
Землю
—
это
могут...
Даж е
Х ле бнико в,
технократ:
нож
Земли,
каки м
Бештау-бандит
в
неб а
г орло
нацелился,—
пр из нал
пригво­
жд енным
к
земле
л ишь
и
пр екр а­
щенным
тем
самы м.
Вон
из
стихо­
творения
«Осень»:
Это
Бештау
—
грубый,
к рив ой...
Небу
грозил
боевым
лезвием,
Точно
оно,
слабое
горло,
нежнее,
чем
лен,
Он
же
—
кремневый
нож
В
грубой
ж естк ой
руке,
К
шее
н ебес
устремлен...
Но
не
смутился
неб есный
объ ем:
По-прежнему
яс но
чело.
Как
прокаженного,
к репк ие
цепи
Бештау
связали,
Прибили
к
долу
и
сте пи ...
Это
я
еще
бу ду
с
Есениным
Хл еб­
никова
сравнивать:
как
лебяжьи
шеи
122


реж ут,
колос
серпом
заваливая...
...Откинулся.
О,
какой
хор
верху­
шек
боров,
какие
танцы-переплеты
пре до
мн ою
в
выси!
Вспомнилось
живое
круж ево
го­
лой
ветлы
(иль березы?) в Констан ­
тинове.
В
автобусе,
что
долго
стоял,
я
в
окно
глядел
на
это
дерево
на
высоком
обрыве
над
Око й:
ветры
со
всег о
на ката -разгон у
из
сте пи
нале ­
тали
на
нее
(ветлу иль березу,—
но
име нно
«ее», в женском роде хочется
это
называть
тут,
а
не
«дерево»
—
«оно»
и
«его»
—
в
ро де
среднем,
ибо
Ветр
— муж,
а
Она
— женщина,
де­
ва .. .), а она преображала,
как
Эоло­
ва
ар фа,
их
свирепый
гор изон та ль­
ный
набег
и
нал ет,
односторонне
свергающий
д олу,—
в
разнообра­
зны е
колыхания
ве твей ,
что
такое
гармоническое
созвучье,
дивно
орке­
стр о ванно е,
образовывали,
что
я,
за­
мерши,
созерцал
—
как
симфонию
долго
слушал.
И
как
они,
плавные,
разнорукие,
встречно
сходились,
расходились:
то
ск рип очки
и
пикко ­
ло-флейточки
тонюсеньких
в ето чек
оконёчных,
то
фаготы
расклонений,
то
т убы
и
тромбоны
несущих
стволов...
...Вот
и
Е сенин,
бедн яг а!
Вроде
славу
име л
и
ре али заци ю
одновре­
менно
с
жизнию
своею.
Но
ведь
по­
том
—
похоронен
на
долгие
деся ти­
летия
б ыл,
дискредитирован
(«есе-
нинщина»! как «обломовщина»
—
слово
бы ло
произнесено,
и
клей м ен
им
был,
как
ка торжан и н
духа)
—
и
лишь
10—15 лет,
как
воскрешен
и
доп уще н.
Это
я
додумываю
сейчас
приме­
нительно
к
Е сенину
то,
о
чем
мы
на
днях
с
Виктором,
гоняя
на
лыжах
по
си яю щим
пр осек ам
ме щёрс ких
ле­
сов,
то лкова ли.
Что
у
деятелей
кул ь­
туры
в
России
не
о дна,
а
две
эпохи,
как
правило:
о дна
—
в
которую
ре­
ально
живут
и
творят
(признаны или
не
признаны
—
это
уже
варианты), а
вторая
—
в
которую
воскрешаются,
уже
задним
ум ом
Истории,
кото­
рый
—
крепок
(а не хлипок,
в
отли­
чие
от
переднего).
И
что
Культу ра
вообще
—
не
тольк о
ист орична ,
но
и
сверхисторична.
Правда,
самодо­
вол ьные
и
сч ас тли вые
в
сов рем ен­
ном
выражении,
полностью
самоо­
сущ ес твив ш иеся
Гёте
и
Гегель
п ро­
во зг ласил и
тезис:
тольк о
тот
име ет
шанс
бы ть
со вре м енник ом
вс ех,
и
даль ны х
эпох,
кто
был
хорош
с воим
современникам
и
выразил
их
дух
и
голос
—
и
объективировал
это
в
пр едмет ы,
вещ и,
пр оизве д ения
и
им ел
у дачу
и
успех.
А
че го
не
принял
Мировой
Дух
в
твое
время
—
то
уже
не
имеет
значения,
а
е сть
лишь
твоя
дурная
субъективность.
Так
что
торопись
вписываться
в
те
формы
и
возможности
и
жанры
культуры,
ко­
торые
осуществимы
при
жизни
твоей...
—
Ну,
у
них ,
в
Ев ропе ,
про­
странства
не
те!
—
зам ети л
Виктор.
—
Да,
но
при
не
тех
п ростран ст­
вах
мы
в
России
имеем
то
же
время,
да
еще
и
покороче...
Так
что
нам
бы,
пропорционально
Пространству,
и
другой
шаг
Времени
и
в
индиви­
д уальн ом
век е-ср о ке
жизни
иметь!
—
Лет
500 бы жить. ..
—
Вот
именно,
не
меньше.
Е сли
уравнять
отн оше ния
Пространства
страны
ко
Времени
жизни
че лове ка
в
Англии
иль
Франции,
например,
и
в
Ро ссии.
Да
и
поболе
выйдет,
ес ли
на
плотность
населения
разложи ть .
Пр остра нств а
у
нас
почти
в
50 раз
больше,
а
населения
—
в
пят ь.
Зна­
чит,
про стран ств а
на
человека
у
нас
в
10 раз больше,
и
есл и
средний
н ыне
век
человека
в
Европе
—
70
лет,
то
нам
бы
в
десять
раз
б ол ьше,
т.
е.
700 лет жить надо:
век
библ е й­
ских
патриархов,
Мафусаиловы
и
Аридовы
ве ки!..
А
мы
свер зив аем -
ся
—
толщ у
Пространства
на
себе
вынося
—
еще
и
меньше
западной
нормы
жи вя
(35 лет в среднем,
поэты...).
Вон
Хле б ник ова
только-только
вос­
кр еш ать
начинают:
кн ига
В.
П.
Гри­
горьева
«Грамматика идиостиля»,
1983 год . ..
Все
—
по
мер е
очухиванья
нашего
от
над менн о го
якобы
всезнания
и
отмычки
ко
всему,
что
123


будто
у
нас
в
руках
и
за
пазухой,
—
как
н орм ати ви сты -вуль г ариза торы
20—30- х
годов
в сем
п оотмери ли
мер
и
значений
для
«нас»
и
навсегда
и
вообще.
Такого
хорошо
Кустодиев
изобразил:
шагает
Громадный,
пропирает,
режет
насквозь
всю
Жи знь
и
Россию
—
ис
не вид ящим
в зором
(и не глядящим на то,
что
к руш и т: «на что он руку подни­
м ал !..»).
А
Е сенин,
д уша
ми ла,
жива !
—
ведь
как
с таралс я
понять
и
сестриц-
ком сом ол ок,
и
новый
я зык!.. Но по­
н ял,
увы,
что
«Капитал»
ему
не
оси­
лить.
Не
тот
г лаг ол,
не
его
язык.
Ни
при
какой
погоде
Я
этих
кни г,
к онечн о,
не
читал.
Когда
я
В ик тору
эти
стихи
сказал,
он:
—
Он
имеет
в
виду,
очев идн о,
«политический
к лимат »,
период
истории,
иносказание
тут...
—
Да
что
вы!
Именно
—
погоду!
Ибо
всегда
—
погода
та
или
иная:
хо ть
сегодня,
хоть
вчера,
хоть
с ей­
ча с,
хоть
через
час,
хо ть
на
Западе,
хо ть
у
нас,
хоть
при
Вл адим ире ,
хоть
при
Лен ин е.
Так
—
пр екр асн ее
и
сильнее,
аб солю тное
выражение.
Как
инопланетянин
он
к
этому.
Ай-
я й-яй,
Виктор!
Это
именно
рассу­
дочник
и
непоэт
может
так
м ыс­
ли ть
—
«политический климат»
под
«погодой»
имет ь
в
виду.
А
поэт
вольный
и
вдо хно венный
именно
погодой
шпарит
по
фолианту,
т .е.
чем-то
совсем
с
ним
несоизмеримым
и
трансцендентным.
С
утра
сегодня
упустил
поездку
в
Рязань
и
то
же
Константиново:
ав­
тобус
с
т урба зы,
пока
я
ко леб ал ся,
ушел...
Ну
и
л адно.
Заповедь
хорошая:
не
жалеть
ни
о
чем ,
ни
о
какой
вещ и,
а
человека
—
жалеть.
Ну
что
я
бы
там ?
Напичкался
бы
внешне-историческими
фа ктам и
—
и
отог н ал
бы
вр емя
интимного
возу-
глуб ле ния
и
выхода
на
сер дечну ю
в стр ечу
с
тем
же
Есениным,
что
сей ­
час
во
мне
идет.
Даж е
что-то
символическое
сейчас
п он имаю
в
том ,
что
ничего-то
мы
толком
в
Константинове
не
в ид ели:
продрогшие
после
25 километров на
лыжах
по
пойме
Оки
(из Солотчи
—
на
колокольню
Богоявленского
со­
б ора
в
Пощ упо ве
вз яв
курс), а потом
на
ветрах
по
сте пи
почти
голой,
с
ов раг ами
да
перелесками
чахлы­
ми, — заби лись
мы
сперва
согреться,
чай
попить,
а
п отом
пришлось
бегом
по
м ем ори альн ому
музею
и
в
дом
рождения,
—
чтоб
успеть
на
авт о бус
на
Рязань
в
3 часа вроде
(ибо назад против ветра тот же путь
б ыло
б
нам
не
осилить:
носы
и
пон и­
же
выступы
от мор ози ть,
да
и
лыжи
с пили ть
совсем
по
обледеневшему
насту).
В
муз ее
же
—
толпа
экскурсии
и
заученный
текст
экскурсовода
—
как
кошмар.
Глянул
на
некоторые
э кс­
понаты,
но
Виктор
ме ня
торопил.
А
он
потом
рассказал,
что
п рос коль­
з нул
в
соседний
зал
и
ви дел
ци­
л индр,
перчатки
и
ст ек
Есенина...
—
Что
ж
вы
меня-то
не
позвали?
—
обиженно
я...
Очень
до садно
бы ло
сначала.
А
п отом
смирился
и
понял:
и
хорошо,
что
так
ма ло
в
ме ня
во­
шло
внешнего
есенинского
мифа,
не
возобновился
он
во
мне,
не
п одтв ер­
дился,
не
втвердился
—
и
не
встал
б арьером
к
его
душе
—
от
м оей
ду ши.
Ибо
в нешн ий
миф
его:
р ус­
ски й
кр асавец
(«красавёц!» —
с лышу
это
в
самоироничной
инто нации
Шу кш ина
из
«Калины красной»),
шикарный
ху ли ган
и
приблатнен-
ный;
иль
сусально-березово-розо-
вый-весенний...
—
все
это
пр егр адой
меж
н ами
встало
бы.
Вон
и
ресторан
«Русская быль»
—
в
в иде
огромной
из бы
с
п ря слами
и
прялками,
с
чеканкою
коней,
да
с
«русскою похлебкою»
в
горшочках,
куда
закинуты
обрезки
кур ьих
ножек
—
бабье-ягино
вар ево
отвратное,
и
дорогое...
Все
это
—
индустрия,
э ксплу ат и­
рующая
есен инс ки й
ми ф,
в
кот ором
он,
душа
жива,
убивается,
при-ока-
зенивается.
124 fafafafaffoffofafafafafafafa[p)fafafafa[TüfafafafafafafafaГгЗГгЗГгЗ|


На
уровне
Есе н ина
как
хлыща
со
стеком
я
вот
это т,
южномордый,
на
лыжах
с
рюкзаком,
—
тоже
неч то
совершенно
инородное,
отвратное,
и
т олько
враждебность
бы
в
нем
выз ва л.
Так
что
снимем
этот
экскурси-
онно
- ра згляд ыва тельско -
разузнава-
тельский
лак
и
слой,
и
обнажимся
сер дцам и
и
словами...
А
вот
главное:
Косм ос
Есенина,
к
Пространству
его
я
причастился,
по­
чу ял,
и
домушечку
его
неказис­
тую
—
тож е
в
сердце
внял.
Одна к о,
уж
за
12. Давай на лыжи.
Да
в
Солотчу
за
бумагой
и
ст ер жня­
ми
съез ди
как
раз
по
снежку-то
свеженькому.
И
руке
дай
отдохнуть
—
бе дняж­
ке,
р абе
графомании
твоей.
Во т,
по­
ня л:
рукоделие
мое
—
писание.
Как
монаху
рекомендуется
ру ко месло м
за ни мат ься,
мо лит ву
непрерывную
творя,
—
так
и
я:
ум ом
«молюсь»-
думаю,
а
рук а
—
на
подхвате:
рыбку
мысли
сачком
слов а
—
ив
г ерба­
ри й!.. —
иль
как
та м...
—
слов ом
—
в
коллекцию.
Мавзолей!
И
без
четверти
два
уже .
Как
тих о
на
душе
и
как
благоуханно!
Съе зд ил
на
лыжах
в
городок
ближний
Солот­
чу,
тет радок
купил,
стерженек
мне
уде ли ла
продавщица
мил о сер дно
сво й
(в продаже не было) .
Сн абд ил­
ся
стройматериалом
—
и
ве рнул ся
тропинками
среди
бора.
В
душе
—
нерасплескаемый
сосуд
благодати
и
тишины.
И
уж
в
нем,
чую,
как
мило­
сер дие
нач ина ет
притекать-натекать
ко
своим,
д ом ашн ень ким,
дев оч кам
—
бедненьким,
нервненьким,
без ви-
таминным,
что
судьбу
мою
неизбе­
жно
ра зделяют:
Мен ьш ико ва
в
Бер е­
зове ...
И
да же
захоте1
ось
по с лужить
им
—
миленьким:
подзаработать
что.. .
Деревеньку
им
наладить
на
ле­
то
и
огород
засадить.
А
уж
—
отлы­
нивать
собирался.
И
про
Есе н ина
дума .. .
Кс тати ,
в
Солотче
два
маленьких
мал ь чика-
школьника
прос ил и
их
проводить-
оберечь
от
собаки,
что
за
ними
увя­
зал ась .
Беленькие
мальчики,
в
уш ан­
ках
и
валенках.
Пр едст ави л,
что
и
ведь
Се реж ен ька
такой
же
был-хо­
ди л,
той
же
породы,
ряза нс кие
паца­
ны.
И,
ум иляс ь,
оберег
их,
прово­
дил.
Да...
Такой,
как
он,
и
я
снаружи:
он
со
стек ом ,
хлыщом
и
фертом,
а
я
—
фра йер
в
очках,
—
мы
дру г
для
друга
нео по з наваемы
и
необитаемы.
И
неподходимы
даже .
Но
—
сн яв
все
это...
Лиш ь
на
уровн е
сердечной
глуби
встречны
все
люди:
и
Есе­
нин
—
с
П русто м
Марселем.
Ведь
первоначально,
когда
п оза­
в чера
так
мощно
вторгся
в
м еня
Есе­
нин,
его
именем
плеванулся
я
было
на
Пр уст а:
вот ,
фр ей!
о
чем
пи шет-
выписывает!..
Все
эти
переживания
С вана
во
лю бви
к
Одетте
—
на
со­
т нях
страниц!.. «Не
хрен
собаке
де­
лать
—
так
она
яйца
лижет!»—
так
сло ва ми
матроса
Ви ти
Пилипенко
на
мои
«Морские мемуары»
—
и
про
Пруста
захотелось
презрительно.
А
тут,
у
Есенина,
—
жизнь,
душа,
кровь,
трагедия!
Но
потом
—
о сек ся,
ус тыдя сь:
не­
хорошо
ведь
о дним
именем,
одною
ча стию
—
бичевать
другую!
Это
и
е сть
плебс
во
человеке:
так
тот
мыслит,
по нимает
и
де йс тв ует.
Вот
тебе
еще
урок:
не
пренебре­
гать
законными
путями.
Вернулись
соседки
из
экскурсии
в
Рязанский
Кремль
и
в
Константиново:
—
А
вы
фильм
о
Есенине
в идел и?
Н ет?
Живой
он
совсем
и
жи вой
го­
лос !
Вы
много
потеряли.
Ко лосс аль ­
ное
мы
получили
удо вол ьств ие !..
А
мы
—
как
побирушки,
сбоку
пощипали
объедки
с
барского
с тола
з ак онных
экскурсий.
Аутсайдеры
са­
модеятельные!.. Но зато
—
са ми:
по
личной
воле,
когда
приспичило
—
и
на
лыжи,
и
к
Ес е нину. ..
Своб од а! ..
Ну,
нич его :
как
обычно,
тоской
о
несбывшемся
по пи таем ся
—
и
сыт ы
будем
горечью
в
сердце...
Т оже
в едь
сбли жает
—
с
тем,
от
ко го
горечь...
Без
се ми
7.
С
лыж
вернулся.
В


сво й
метафизический
колодец.
Что
ж
ты
сетуешь,
что
не
в
Рязань
на
экскурсию
ездил?
Тогда
б
предал
идею
своего
метафизического
ко­
лодца.
Ведь
тол ько
нач ал
в
него
по­
гружаться,
заглубляться.
Хорошо
вот,
что
уже
на
уро вень
ум илени я
к
сем ееч ке
вышел
наш ей.
Но
дал ь ше,
г лубже
опускайся.
До дум ат ься
на до
до
уро вня,
где
братаются
и
поймут
дру г
друга
Е сенин
и
Пруст,
совесть
и
логика.
С
по след не го
я
начал
наши
фило­
со фич еск ие
бесе ды
с
Виктором
еще
в
м етро,
в
Мо с кве.
—
Вот
ваш,
ученых,
люби мы й
Аристотель
ведь
совсем
туп
к
нрав­
ственной
проблематике,
в
отличие
от
П ла тона
и,
тем
более,
—
Сокра­
та.
Для
них
со - весть
звучаща.
А
для
этого
—
лишь
п о-з нание:
поверх
пр едмет а,
объ ек тно е.
Со-весть
же
есть
«ты- зн ан ие»: с
Бытием
на
«ты», на равных.
И
отту­
да
—
самочувствие
человека
и
до­
с то инство .
Врожд ен н ый
ко мпас
ис­
тины
в
н ем,
в
себе
чуе т:
что
хорошо,
что
—
дурно.
И
это
—
не за висим о
от
об разо ван ия
и
да же
ум а:
и
глу­
пый
совестлив
может
(и должен)
быть.
Но
совесть
не
говорит:
что
хоро­
шо
(дурно), а,
как
«демон Сократа»,
дает
сигнал
в
чувстве
д ов ольс тва
(комфорта души), иль свербит,
что
и
значит: «нет,
не
то
тут
что -т о».
А
что?
—
Там
уж
ум ом
на чина й
разби­
раться,
в
чем
тут
дело.
И
тут-то
и
путаница.
—
Да,
на
уро вне
рефлексии
совес­
ти,
—
Виктор
ут оч нил
термином,
—
уже
вступает
логиках
ее
аппаратом
поним ания.
—
Вот
я,
с
флота
воз вратяс ь,
за­
думал
писать
«Историю совести» .
—
И стори ю
нр авств енн о го
созн а­
ния
—
точнее.
—
Да.
И
к
Бахтину
пришел.
Он:
«А на что вы обопрете совесть?
Для
м еня
это
—
Бог.
Ну
а
вы,
ко ли
этого
не
чувствуете,
пишите
т ак,
бу дто
со­
ве сть
—
последняя
инстанция:
так
тоже
неплохо
будет». Но как только
ст ал
я
вн икать
в
«феномен»
Совести,
—
ср азу
уперся,
что
она
зав исит
от
картины
ми ра
—
и
п ер ешел
к
изуче­
нию
нацио наль ны х
об разов
мир а,
т. е.
от
этики
—
снова
к
эстетике:
национальные
миропонимания
по стичь .
Бросил
унылую
философскую
пл е­
тень,
сче ты
эти ,
—
снова
зачитался
Есениным:
душу
его
всасывая,
с
су дьб ой
со б еседу я.
До
чего
ж
чисто­
я сно
все
т ам,
в
лю дях
той
эпохи
и
их
судьбах!
И
как
гр язн ов ато
все
у
ме­
ня!
Муть-перемуть,
как
мать-пере-
мать.
Ничего
не
перелить,
не
перемять.
Неказист
и
ублюдок,
недородок-
выродок
я...
И
мысль
и
слово
мои
—
грязны,
с му тны.
Винегрет,
сборная
со ля нка
отовсюду.
Мыс ли
—
недодуманные.
Слова
—
н ед овы лепле нн ые.
Промежуток.
Межеумок.
Но
р ад,
что
не
пошел
развлекать­
ся,
в
кин о,
а
весь
вечер
читаю
есе­
нинское.
К ино
—
Молох
века:
вы п ивает
на­
ши
веки,
ок и,
очи
—
и
через
них
и
век
наш
высасывает,
и
мысл ь
и
ду­
шу;
кретинит
нас...
Потому:
просто
от
жанра
этого
бе ги
—
к
жанру
кни ­
ги,
му зы ки,
к
задумчивому,
архаиче­
скому.
И
з ачем,
ком у,
какому
человеку
—
развлечение
потребно?
Это
—
р абу
машины,
работы,
ап­
парата.
А
мне
за чем?
Я
и
так
сли ш­
ком
развлечен-рассеян.
Соб раться
на до.
Призадуматься
в
тишине
о
главном.
Но
почему
Любовь
его
не
спасала,
и
никого
тогда?
Я
люб лю
другую,
только
не
теб я.
Но
ве дь
и
«другой»
нет,
кого
он
любит.
Это
просто
—
з нак,
пустое
значимое
место,
некая
вакансия
смысла,
как
в
формуле
русской
ло­
126


гик и
(как я ее понял-в ы вел1): если
форму ла
определения
в
аристоте-
левской-эллинской,
а
затем
и
запад­
ноевропейской
логи ке: «это есть то-
то», —
то
схема
русской
лог ики : «не
то,
а...»
Или: «это (все)
—
не
то,
а
(что?)...»,
т.е.
как
бы
отк аз
от
опр ед ел ения- огра ниче ния
—
и
во-
просительность,
а
не
утвердитель­
ность
вс яко го
«что» .
И
тут
у
Есени­
на: «не ты (не
та), а
—
другая».
Но
«другая»
—
это
не
к он крет ная
дру­
гая
женщина,
а
просто
X (икс), неиз­
вестное,
многоточие,
отсыл
в
путь-
дорогу...
.:.Тихий
вечер.
Вспомнил,
как
ночью
п рос нулс я:
п ере стук
где-то
мы­
шино-крысиный.
Неприятно?..
Но
что
сделаешь?
И
—
зачем?
Я
ж
не
претендую
уп ра влять
шелестом
со­
сен.
У
них
—
сво и
мир ы
и
ме ры.
Ост авь
их,
не
мешайся...
И
этим,
ус по ко ясь,
за сн ул.
(Перепечатывая это сейчас,
26
марта,
в ижу:
да
это
ж
в
тебе
—
Есениным
вложенное
л юбов но- со­
страд ате ль н ое
отно ше ние
к
каждой
тварине:
не
лезь ,
не
мешай,
дай
им
жить-быть,
как
хотят...).
Читаю
—
и
—
нет !
Х оро шо,
что
1 В статье «О
русском
и
бол га рском
обра­
зах
п рост ранст ва
и
движения»
—
в
кн.
«Поэ­
тика
и
с тил ис тика
русской
литературы».
Л.,
1971.
С.
304—305 .
Что
формула
русской
логики: «(этовсе)
не
то,
а
(что?)...»
есть,
конечно,
сильное
утвер­
жден ие,
и
его
на до
хот ь
чуть
рас к рыт ь. «Нет,
я
не
Байро н,
я
дру го й» (Лермонтов); «Не то,
что
мн ите
вы,
приро да » (Тютчев), «Нет,
не
т ебя
так
пы лко
я
л юб лю» (Лермонтов)
—
и
не
счесть...
Ру сск ой
мысли
(энергии), чтоб
разо грет ься
(как двигателю середь снегов)
и
двинуться,
надо
спе рва
оттолкнуться
(реактив­
ный
принцип,
что
н едаром
на
Руси,
в
ракете
Циолковского
осуществлен)
от
н еко его
отр и­
цан ия: «фи!», нечто развенчав,
нек ое
положе­
ние-тезис
(чуждый), как жертвенного агнца рас­
тер зав ,
в
э том
деле
набрав
разогрев
и
напитав­
ши сь
смыслообразующим
н ати ск ом,— при­
ст уп ить
з атем
к
поиску
своего
утверждения,
чего-то
положительного:
от
«нет»
—
к
«да» .
Отсюда
полемически-критический
пафос
рус­
ской
лит ерат уры
(«критический реализм»
не­
даром
здесь)
и
кр и тики . «Война и мир»
—
это
тоже
«не то,
а ...» = не Наполеон,
а
—
Куту­
зов...
Достоевский
весь
реактивно-отталки-
ва те лен
от
Запада
и
рационализма
и
т.
д.
не
автобусом.
Мы
лучше
пришли
в
Константиново:
пробираясь
чрез
сте пи
и
д олы,
и
овраги,
и
пе ре лески,
по дн имая сь
на
высокий
берег
Оки
со
стороны
мо на стыря,
—
а
не
прика­
тили
м ашинно -т оч ечно :
музей
смо­
треть.
Но
—
как
пал омник и:
тру д
и
подвижничество
приняли,
чтоб
ко
с вят ыне
доб раться .
Зато
я
чую
гла в­
ное
—
просторы
и
ветра,
обрывы
и
дали...
7 марта 1984.
О,
последняя
мне
бл аго дать !
Св я­
тое
утро
в
солотчинском
бору.
В ече­
ром
—
в
у езд. ..
Не
могу
ж
я
женщи-
нок
своих
без
единственного
му жика
оставить:
я
в едь
у
них,
как
мл ад­
шенькая
говорит, «на пять баб
—
о дин
прораб».
Итак,
ввинтиться
должен
я
ныне
и
в
у зел
св язать
заброшенные
нити
и
сети
мысли
в
эти
дни.
И
как
тольк о
напрягаюсь
—
в
ц ен­
тра льную
точку
совпадения
всех
по­
пасть
—
ускользает,
и
—
отчаяние...
Вот
я
Со весть
пос тав лю
в
Це нтре :
уж,
кажется,
чел о век
может
бы ть
и
не
учё н
(без культуры), и глуп (б ез
ло ги ки ), но последний и главный ду ­
ховный
регулятор
во
всех
—
еди н,
и
он
—
совесть:
хорошо
иль
плох о
он
делает?.. —
Но
и
тут
все
ра спа дает ­
ся:
как
сов мест ит ь
к о нгру энтно
со­
весть
А льбер та
Швей цер а,
европей­
ца-гуманиста,
—
и
ка нниба ла ?
Даж е
в
«не убий»
не
сойдутся:
для
людое­
да
убить
= жить-е с ть.
Оставлю...
Беспомощен...
Правда,
совпадение
вс ех
нас
е сть
—
име нно
в
этом
чувстве
сво ей
человеческой
ма­
лости
—
ив
пе р едаче
прерогатив
раз у ма,
суда
и
смысла
чему-то
св ерх
нас:
Пр ир оде,
Матери-и,
Небу,
То­
тему,
Богу,
Разуму,
Истории?..
Вот
и
я
се йча с:
забра сыв аю
ре ше­
ние
в сесв язи
и
вс е узла
—
не
моему
уму,
а
че му -то
«эдакому»
отд аю
это
дело,
сам
же
приступаю
описывать
милые
по с тижим ые
частности,
что
по
с илам
мои м
и
по
вк усу.
Частности!
Вот
и
над
этим
заду­
мался,
г лядя
из
ок на
в озвра тног о
тогда
автобуса
из
Константинова
на
127


садовы е
участки-домики
под
Ря­
зань ю.
Воскрешаем
теперь
вку с
к
личному
хозяйству,
а
как
это
в ыкор­
чевывали
тотально
50 лет назад!
Но
трудно
в озрод ить
в
л юдях
охоту:
не
пришье шь
яй ца
к
мерину...
жеребца
пожелав
восстановить.
И
вот
это
в
устроении
человечья
ума
удручает.
Что
«по частям видим и постига­
ем»
—
это
еще
в
др евно сти
понято
и
сформулировано.
Так
что
не
это
уд­
ру чае т,
что
«по частям», —
но
что,
умнея
по
отношению
к
той
части
Истины,
которую
мы
сегодня
острее
и
очевиднее
п о нимаем,
мы
рок овым
образом
глупе е м
и
стан о вимся
дура­
кам и
и
да же
убийцами
—
к
др уги м:
бывшим
и
будущим,
потенциаль­
ным
ист ина м,
если
не
только
ду ма-
ем-понимаем,
но
еще
и
руки
р аспу­
скаем
и
дела
дел аем
на
основе
сво е­
го
частичного
понятия.
Вот
п очему
всегда
памятовать
на­
до,
что
частей
наш
ум
и
понятие,
и
не
полагать
это
видимое
нам
сейчас
частное
уразумение
сего
дня
(«злобу
дня») —
всем,
полной
Истиной.
И
потому
долж на
быть
именно
СО­
ВЕСТЬ :
память
у
частного
разума
о
то м,
что
он
частичен,
а
не
всеобщ,
и
не
в сем
подходящ,
—
и
co- ведат ь
о
других
возможных
вещах,
которые
другим
сейчас
видны,
а
и
мне
по том
с та нут.
Ну
—
как
ценность
тог о
же
Сер гея
Есенина,
к оторог о,
почитай,
полвека
шпынял и.
И
за
«есенинщи-
ну»
из
комсомола
исключали...
А
сейч ас
ведь
сбы ло ся
по
слову
поэта:
и
тем
зн амени то
Константиново,
«что здесь когда -то
ба ба
родила
российского
скандального
п ии та».
Вот
п очему
уважать
другое
мнение
всегда
на до,
пусть
оно
и
в
мень­
шинстве
сейчас,
а
мое
—
в
боль­
шинстве.
Ибо
в
нем
—
та
часть,
которую
и
я
уви жу
как
имеющую
в
себе
Ис тину,
но
потом,
сп у стя...
—
да
как
бы
не
упустя...
Кстати,
в
это м
как
раз
—
сов ес ть
и
честность
Науки.
Когда
я
ст ал
на
нее
нападать,
что
Ло ги ка,
поскольку
Всеобщее
полагает
знае мым ,
всегда
з аст упает
за
Совес т ь,
больше
на
се­
бя
берет,
чем
может,
—
на
это
мне
Виктор
хорошо
возразил:
—
Ученый-эмпирик
з нает,
что
его
опыт
частей;
ученый-теоретик
для
критики
и
опр овер жения
п одс тав­
ляет
ще ку:
в
эт ом
совесть
исследова­
ния ,
честность
науки
—
ив
э том
она
честнее
религии,
которая ,
не
зна я,
верит,
что
з нает
И сти ну,
и
за ста в­
ляет,
и
воюет...
Да:
та кая
частичность
=
ч ест­
ность:
часть
по
части
= честь по
чести.
...Итак,
главное,
что
же ла нно
и
в
чем
сходятся
все,
—
это
Любовь
и
Мудрость.
Чт об
не
тольк о
ум,
но
и
сер дце.
Вон
—
как
плывет
на
сердце
и
плавит
его
—
чтение
стихов
Есени­
на.
Но
ведь
чер ез
ум
и
они
по сту па­
ют
в
меня:
через
чтение-разумение
смысла
слов!
И
тут
же
—
и
Сван
Марселя
Пруста.
Сошлися!
Связа-
ли ся
все
—
во
взаим опо нима нии!
Значит,
общее,
в
чем
мы
сходим­
ся,
все
человеки:
и
кан нибал -л ю доед
и
ученый,
и
Пруст
и
Есенин,
и
его
критик-«напостовец»
—
это
в
само­
чувствии
мал ости
на шей
мил ост и
и
жалкости:
что
сл абы,
умрем,
и
ну­
жна
Люб ов ь.
И,
следовательно,
на­
против:
расходимся,
когда
само-
чувствуем
себя
великими,
зн ающи ­
ми
что-то
точно
и
совершенно
ис­
тинно,
—
и
тогда
пр е возно симс я,
чувствуем
силу
и
пр аво
на
суд.
Зна­
чит,
основа
всеединства
—
па мять
смертная...
Тогда
и
нюансы
чувств
«слабака»
Св ана
к
Одетте
—
не
пре­
зрительны
предстанут
Ес е нину,
кто
в
ка баке
с
той,
что
«измызгана»
и
смотрит
«синими брызгами».
Все
—
несчастны
и
милы.
Вон
э тот
п оэт
мил о сер дья
—
Се р­
гей
Есенин:
И
зверье,
как
братьев
наших
меньших,
Никогда
не
бил
по
голо ве.
И
листик,
и
цветок
сердечно
чуял.
—
Но
это
же
яз ыче ст во,
дохри с-
тианство,
а нимиз м!
—
мне
Виктор,
когда
я
ему
зачи тыв ал
«Песнь о
хле бе »:
128


Русская
ду ма
Иллюстрации
Юрия
Селиверстова


Александр
Пушкин


Петр
Чаа д аев


И ван
Ки рее вски й


А лекс ей
Хо мя ков


Федор
Тютчев


К онст антин
Л еон тьев


Николай
Данилевский


Лев
Т олстой


Ник о лай
Федоров


Владимир
Соловьев
\
\
•I


Василий
Розанов


Ев ге ний
Трубецкой


Александр
Блок


Сергей
Есенин


Сергей
Бул гак ов


Лев
Карсавин


Николай
Бе рдя ев


Ми хаил
Пришвин


Михаил
Бахтин


Юрий
С ел иве рстов
«Так же,
как
неразлучимы
в
Ро ссии
живо­
пись,
музыка,
пр оза,
поэзия,
неотлучимы
от
них
и
друг
от
друг а
философия,
религия,
общественность,
даж е
—
политика.
Вмест е
они
об разую т
единый
мощный
поток,
кото­
рый
н есет
на
себе
драгоценную
но шу
нацио­
на ль ной
культуры».
Это
сказал
Александр
Блок
и
сказал
словно
на
по лях
судьбы
Юр ия
Селиверстова
и
его
«Русской думы» .
Сибиряк
по
рождению,
ма­
т емат ик
по
стр ою
ума
(мальчиком он легко
побеждал
на
по пу ляр ных
тогда
олимпиадах),
архитектор
по
об разовани ю,
мыслитель
по
природе
духа
и
художник
по
установлению
д ара,
Селиверстов
счастливо
подтверждал
эту
полноту
всесоединяющей
русс ко й
душ и.
Он
созд ал
графические
портреты
земляков-
п иса телей
Р а спу тина,
Вампилова,
Астафьева,
Шугаева,
стал
из вест ен
иллюс тра ц иями
к
Аку таг аве ,
Ивлину
Во
и
Вон нег ут у,
но
по д­
линное
признание
получил
благодаря
перво­
му
после
1917 года отечественному иллю ­
с три рова нному
из да нию
Нов ого
Завета.
Он
в ыпо лнил
графический
ц икл
по
«Слову о пол­
ку
Игореве», написал о нем статью «Источ­
ник
из вечны й.
Зап иски
художника».
Его
жизнь
шла
вполне
по-московски
—
ле­
туче,
многос л ойн о,
порывисто,
без
вн ешн ей
логики,
а
меж ду
тем
оказалась
редкостно
по­
следовательна
и
едина.
В
сво й
час
судьба
привела
художника
к
М.
М.
Бахтину,
чтобы
зде сь
в
б еседах
о
Достоевском
о дна жды
ро­
дилась
идея
вот
этой
серии
порт ре тов .
Всегда
мощна я
в
художнике
тяга
к
символу
по дс ка­
зал а
поначалу
и
евангельское
чи сло
мыс лит е­
лей
—
двенадцать.
Но
русс кая
ду ша
плохо
уживается
с
подсказками
умозрения.
Как
то лько
мастер
вошел
в
настоящее
сердце
на­
циональной
мысли,
философы,
писа тел и,
му­
зыканты,
поэты,
чья
«неразлучимость в мощ ­
ном
потоке
культуры»
так
хорошо
отмечена
Блок ом,
са ми
стали
приходить
од ин
за
дру­
гим,
укрепляя
и
призывая
друг
друга,
чтобы
свод
был
пол он
и
животворен.
Эта
работа
длилась
и
полнилась
до
ранне­
го
смертного
часа
художника.
Она
бы ла
его
душой,
его
м олит вой,
его
жив ым
деланием.
Тут
согласно
соседствовали
умнейший
Вл.
С оло вьев
и
детски
простой
в
евангель­
ском
неисчерпаемом
смы сле
пре по до бный
Серафим
Саровский,
непр имир им ый
К.
Ле­
онтьев
и
сострад ательн о- от кры т ый
ко
всем
(и
именно
к
мученикам
ума
особенно
сострада­
те льный)
оптинский
старец
Амвросий.
И
если
худ ожн ик
не
рисовал
и
не
литографировал
портре т ы
духовных
подвижников,
то
потому,
что
всегда
знал,
где
начинаются
святые
пр е­
де лы
иконы,
и
не
вступал
в
них.
По
«Русской думе»
видно,
как
серьезен
был
не
один
философский,
но
и
церковный
опыт
художника
и
как
сказалась
следом
за
школой
М.
Бахтина
и
аскетическая
ш кола
пок ойно го
Ленинградского
митрополита
Антония,
изда­
теля
«Богословских трудов», глубокого мы ­
с лите ля
и
умного
иерарха,
т онког о
наставни­
ка
и
пр озо рливог о
психолога,
сумевшего
на­
править
д ушу
художника
в
вели ко е
русло
р ус­
с кой
религиозной
мысли
в
самый
нужный
час,
ко гда
сердце
открыто
и
«почва души»
б олее
всего
готова
пр инят ь
зерно
благовестия.
В се,
что
било сь
порознь,
что
всходило
сильно
и
свободно,
что
как
ручьи
стекалось
самым
прихотливым
об разо м
отовсюду,
бу д­
то
разом
соединилось
и
осветилось,
и
гал ер ея
вн ешне
разрозненных
портретов
выросла
в
единую
«Думу», в завет художника услышать
наконец
это
велик ое
нас леди е
во
вс ей
полноте
и
ответственно
воспользоваться
им,
чтобы
н аше
Преображение
бы ло
достойно
р усско й
мысли
и
на ц иона ль ного
призвания.
Вал ентин
К урбатов


Реже т
сер п
т яже лые
колосья,
Как
под
горло
реж ут
леб ед ей...
Каждый
с ноп
лежит,
как
желт ый
труп.
—
Нет,
тут
всесострадание,
ощу ­
щение
своей
погибели
—
в
снопе.
Это
после
многокровья
вой н
и*
рево­
люций
—
жа лость
ко
всей
прир оде ,
обреченной
под
железо
и
паровоз,
—
а
не
язы ческ ое
пред
ней
преклоне­
ние,
перед
М атерью- Пр ирод ой ,
как
пред
Всесило й
в
цвету.
Сейчас
же
она
так
же
см ертн а
и
несчастна:
и
река,
и
месяц,
и
со бака
—
как
и
я,
человечек.
И
потому
кругом
об разы
железной
с ме рти:
Вот
сдавили
за
шею
деревню
Каменные
руки
шоссе.
Шею
особенно
чу е т:' горло,
куда
пить,
и
откуда
—
слово!
Вообще
эту
«Песнь о хлебе»
хоро­
шо
бы
ср авни ть
с
б алла дой
Бернса
«Джон Ячменное Зерно» . Та м им ен­
но
—
язы ческ ий
оптимизм
Смерти-
Возрождения.
А
ту т:
уб ийца
хл е­
ба
—
убитой
мукой
убивается:
Вот
т огда-т о
входит
яд
б елесы й
В
жбан
желудка
я йца
злобы
клас ть.
Отравляет
жернова
кишок.
Пища,
добытая
убийством
приро­
ды
—
да,
вот
эти
бе зо бидны е
б ли­
ны!
—
ра с шире нно
воспроизводит
в
человеке
убийцу
в
принципе:
И
свистят
по
всей
с тран е,
как
осень ,
Шарлатан,
убийца
и
злодей...
Оттого
что
режет
сер п
колосья,
Как
под
горло
реж ут
ле беде й.
Именно
это
и
по ни мало сь,
в ероят­
но,
под
термином
«первородный
г р ех », а именно: «природный поря­
док
с уще ство вания »
—
в
те рми но ло­
гии
современного
мыслителя.
Пр ев­
зойти
его
пр из ван
человек.
(26.3.84.
Выполняя
тогда
за ду­
манное,
вз ял
сейчас
Бернса
и
пе р ечи­
тал
это
поистине
великое
и
народное
стихотворение.
Тут
все
благ ие
п ро­
ц едуры
з емледел ия
буффонно
пр и­
равниваются
к
акц иям
злых
с ил:
вы­
рыли
могилу
Джону
(= пахота и сев
зе рна ); когда тот все же ожил,
п ро­
рос
и
вырос,
его
о без глав или
(=
ж ат ва), зверски избили (м олоть б а),
развеяли
пра х
(веянье),
растерли
сердце
(на мельнице), утопили его в
колодце
(квашня- зак вас к а ), сожгли
на
костре
(варка)
—
и
что
же?
Кровь
Д жона
(= пиво)
веселит
и
радует
души
и
крепит
отвагу
в
людях.
Все
весело,
жизнерадостно.
Убийство
—
это
та к,
м етаф ора,
иносказание,
красное
сл овцо , «понарошку».
У
Есенина
ж:
нет,
не
«понарош­
к у».
Настоящее
убийство.
И
неч его
эгоистически
буффонить,
человече.
Ладно
уж:
жри
блины,
к оль
инач е
кормиться
не
можешь.
Т олько
не
за быв ай
при
это м
совесть
со
злаком
уб ие нным
и
зарезанной
лебедью,
и
памятуй
и
поним ай:
отт ог о-то
и
че­
ловекоубийца
ты,
что
животно-трав-
ноубийца
ты.
Так
что
не
ликуй
уж
так
на
тризне
по
Природе,
как
лику­
ют
у
Бернса
Р об ерта
доб рые
йоме­
ны . ..).
Вдумываюсь:
любовь
у
Пруста
и
у
Е сени на.
Вот
Св ан
вроде
так
детально
и
долго
проникается
в
одну
Одетту,
а
наш
Сергей
тольк о
и
меняет
ж ен­
щ ин:
у
других
колен
се бя
за стае т
в
нов ый
вечер.
Один ,
кажется,
пости­
г ает
одну,
вгл уб ь,
а
этому
—
как
глубь
и
суть
ж енскую
п ости чь,
ос та­
ваясь
рабом
поверхности,
дурной
бе ск онечн ости
множественности?
Но
ве дь
нутрь
Одет ты ,
ду ша
ее
совершенно
закрыта
для
нас:
описы­
вается
она
лишь
в
ее
капризах,
и зя-
ществах,
об ман ах
стра да ю щего
Свана:
он
—
изнутри,
она
—
извне.
А
эт о т : «Излюбили тебя,
измызга­
ли»
—
со ст рада ние
к
сестре
= «ани­
ме»
своей,
душе,
проницание
в
ее
несчастность,
как
несчастность
суки,
у
ко торой
то пят
щенков,
—
и
во
всех
женщинах
с уть
их,
сквозь
сме ну
тел
и
обликов,
чует,
жа лее т.
И
е сли
Дон
Ж уан
он
(каким себя вдруг с удивле­
нием
об нар ужил: «походить я стал
на
Дон
Жуана») —
то
по-русски:
поневоле,
душевный
со страд атель
(таковой же Дон Жуан
—
даж е
князь
Мышкин), а не покоритель-коллек­
ционер,
гордый
испанец: «Ну а на­
129 j]l5lSlSl§l5l5lSl51Sl51SlSlS13lSl5lSlSlSlS15lSlSlSl5l3l31SlSU


ших
испанок?
А
испанок
—
так
ты­
ся чи
три!» —
как
«Ария- сп исо к»
у
Моцарта
нам
со о бщает.
Сегодня
утр ом,
проснувшись,
прочитал
«Письмо матери»:
Ты
жи ва
ещ е,
моя
старушка?
Жив
и
я.
Ну
что
проще
и
бо жес т вен нее?
—
и
слезы
и
тогда,
и
сейчас,
когда
пи­
шу
это.
Ибо
то
—
мо лит ва
в сего
не прик ая нно го
на
Руси
люд а,
всех,
для
кого
последней
за цепк ой
за
жизнь
о стал о сь: «Не забуду мать
ро д ную », наколкой на груди,
как
на
камне,
высеченное,
не
вытравимое
Слово,
как
клятва,
как
«символ ве­
ры», —
с
чем
и
под
пулю,
и
в
моги­
лу,
иль
кого
мятель
зам ете т...
А
еще
щемит
это
всплывающей
бритой
го­
ловой,
поющей
эти
слов а
в
«Калине
красной»
Шукшина.
Мятель
за мете т
его
в
сте пи
Ба­
тыя,
и
з абуд ется
он;
р о внем- г ладнем
его
покроет,
забуд ут
его,
но
не
забу­
дет
он!
Эти
с лова: «Не забуду мать
родную!»—
как
исповедание
любви
к
Земле
у
души,
во з вр ащаю щейся
из
во площ ения
временного
—
на
Небо,
к
«Отцу» .
Тут
ответ
Есенина
Лер­
м онто ву
на
то го
стихотворение
«По
небу
полуночи
анг ел
летел»;тотто­
ско вал
на
земле
по
небесам
(как и
Тютчев
в
«Проблеске») —
эт от
бу­
дет
и
на
небесах
тосковать
по
Ма­
тери-земле:
песнь
памяти
о
Мат е-
ри-и
поет,
разносит:
Сл ишк ом
я
любил
на
э том
св ете
Вс е,
что
ду шу
облекает
в
плоть.
...Счастлив тем,
что
целовал
я
женщ ин,
Мял
цветы,
валялся
на
траве.
Есл и
лермонтовской
душе,
которую
нес
ангел:
И
звуков
н ебес
за ме нить
не
могли
Ей
с кучные
песни
земли,
то
есенинская
—
и
на
не бе
не
з абу дет
цветов
и
песен
земли,
—
там,
где
бесцветно,
сухо
и
абстрактно:
Знаю
я,
что
не
цветут
там
чащ и,
Не
звенит
ле бяж ьей
шеей
рожь.
«Лебяжья шея»
—
это
как
всесвязую-
щий
об раз
в
мире
Есенина,
как
«сред ­
ний
термин
силлогизма», что объ­
ед иняет
и
же нщ ину,
и
к олос
ржи
в
ми роощуще ни и
поэт а
«благоразум­
ных
разбойников»
и
блудниц-Маг­
далин.
Он
в сем
брат,
и
все
ему
—
сестры;
и
мать
есть
ему:
сын
он
ей,
но
не
отцу
з емно му,
а
Сл ову
он
сын:
пиит.
Т олько
вот
что:
не
отец
он
с ам!
И
вот
сюжет-дело,
за ве щанные
наперед
русс ки ми
поэ та ми:
все
они
поч ти
—
с ыны,
но
не
отцы.
А
о со­
бе нно
в
XX веке-то...
А
тол ько
сы­
ном
себя
чувствующий
—
ин фант и­
лен
неизбежно,
подростков
по
пс и­
хике,
р ессан тим ан тен
и
об идч ив,
не
самостоиу,
но
подветрен
(в откры­
том
просторе)
и
подвержен
—
и
са-
мовалитси
ле гко,
сам о убивает ся. . .
Зн ачи т,
над о,
чтоб
творец-поэт
был-
ст ал
сам
семье-строитель,
муж
и
отец,
порождающий
свое
Простран­
ство-Время,
поле
жизни,
счастья
и
свободы,
—
и
самодержно
чтоб
су­
щ ество вал
—
и
других
поддерживал,
а
не
цеплялся
за
друг и х,
прихлеба­
тель
у
чужих
семей
и
жен,
—
и
сам
в алил ся
и
других
бы
сваливал
—
как
справедливо
Маяковский
Есенину
выговаривал: «Над собою чуть не
взвод
расправу
у чин ил».
27 марта .
Да
вот
совершенно
диа­
ло гично е
с
«По небу полуночи»
Л ер­
монтова
и
с
«Проблеском»
Тютчева
с тих от вор ение
Ес енина: «Душа гру­
ст ит
о
небесах».
Вспомним
тютч ев­
ск ую
строку
из
«Проблеска»:
Ты
скажешь:
ангельская
лира
Грустит
в
пы ли
по
небесах!
Но
како е
густое
заземление
всего
«небесного»
у
Ес енина:
хотя
д уша
«нездешних нив жилица», но влю­
блена,
очарована
всем
телесным,
и
весь
в зор
ее
не
вверх,
а
вни з:
д аже
совсем
под
землю ,
в
корень
заглу-
биться
(как мужчина
—
в
женщ ину )
алчет:
О,
есл и
б
прорасти
глазами,
Как
эти
ли с тья,
в
глубин у.
А
«глаза»
ве дь
= звезды,
а
звезды
при ра вне ны
—
листьям:
130


И
расцветают
зве зды
сло в
На
их
листве
первоначальной.
Так
что
«понятен мне земли гла­
гол».
Ег о,
Сергея
Есенина,
поэзия
и
есть
глагол
Земли
—
Логосу
Неб а:
рассказ- до но с- докл ад
гордовлю­
бле нн ый
того,
кто
—
не
отрекается
от
Матери-и:
Но
не
с тряхн у
я
му ку
э ту.
Заглянул
снова
в
томик
Есенина.
«Товарищ»
прочитал, 1917года.
И
подумал:
не умел ы,
неуклюжи
его
концепционные
пос тр оения
—
везде:
и
в
«Пугачеве»
даже,
не
гов оря
о
прочих
поэмах,
где
умственность
понятия
требуется.
Шатко-валко,
концы
с
кон цам и
не
сходятся
у
не го
в
стихах
по добн ых
(какиуменяв
рассуждениях,
если
разобра ть ся...).
Но
за то
об разы
и
подробности,
частности
на
этих
каркасах
неуклю­
жих
—
как
верны
и
хороши!
А
в
н их-
то
все
и
дело:
в
верности
частностей,
но
знающих
себя
именно
честн ы ми
частностями,
а
не
всеобщностями,
и
не
претендующих
на
Целое
и
Е ди­
ное .
И
вот
тоже
гордыня
западной
эстетики:
требование
Е динс тва
Це­
лог о
в
произведении:
чтоб
непроти­
воречиво
само дер ж ало сь
оно
и
кон­
цы
све дены
с
концами
были
(Ари­
стотель,
Г ёте ...).
Нет!
Пущ ай
т опор щится
в се!
Как
«Мертвые души».
Как
«Евгений
О не гин».
Как
«Братья Карамазо­
вы».. .
И
еще
идея: «ЕСЕНИН и ХЛЕБ­
НИК ОВ»
—
такое
сопоставление
произвести,
хо тя
вроде
разноуровне-
вы
они,
в
отличие
от
пары
«Есенин и
Маяковский»,
что
проще
рас см о­
треть:
не
такой
пе ре пад,
из
одной
оп еры
две
ар ии- вар иант а.
Хл ебник о ва
не
зн аю,
а
вот
захва­
тил,
читаю
сей час
его
томик
и
о
нем
(Григорьева дали мне книжку
—
чт об
мне
помочь
самообъясняться:
«идиостиль»
свой
отста ив ать ,
пра во
на
текст
у
мыслителя...), как и Есе­
нина ,
впрочем,
не
з нал
так
уж ...
Душу
он,
коне чн о,
не
кормит.
Но
Слово,
Лог ос
—
это
да!
И,
конеч­
но,
—
умник-разумник-системник,
в
отличие
от
Есенина;
символик,
в
от­
личие
от
образника-безобразника
( = «имажинист»
и
«хулиган - ска н­
далист»).
История
и
культура
тут,
н аука
и
ма темат ика ,
космос
и
числ о
—
энергии
и
пит али ща
его
Слова.
Читать
тяж ел о:
не
льётся-поётся,
как
у
Есенина,
у
к ого
не
над о
над
словом
зас трев ать -дум ать ,
в
нем
нет
«сопромата»: оно
—
прямой
пр о­
водник,
от
сердца
к
се рдцу
собесе-
да
и
язык
со-общение.
Для
Хл ебник о ва
Слово
—
именно
Соп ром ат
(«сопротивление мате­
ри алов »), и каждое
—
ребус,
загад­
ка.
потрудись
умом
над
связью
слов-мыслей,
ув ажь
самочин
это т
и
родовитость
Само ви тог о
(и са-
м о- ви то г о), самовидного,
кто
сам
с
усам!
И
эт о,
конечно,
—
опора!
Вот
кто
себ я
твердейше
в
Бытии
о щуща л,
ныне
разв али вающ емс я
(войны,
ре­
волюции,
перестройки), в отличие от
под ветр е нного ,
шатучего
Есенина,
самосвального
и
неприкаянного.
Ка­
кие
б
ни
были
тут
мятели
и
смуты
и
ветры
в низу,
—
у
этого
на
небесах
П лан
Бытия,
независимый
и
проч­
ный,
продумывается,
начертан,
и
он
—
самодержец
т ут , «председа­
тел ь
Земного
шара».
И
это
—
необходимый
труд
и
поиск
как
раз
среди
шатучести
все об щей
и
о тно сите льнос т и:
впе-
ренность
в
Абсолют!
А
что
есть
тело
Абсолюта,
как
не
Слово?
Бог
=
Слово
и
Свет
(и Счет,
—
уважим
подсказ
опечатки
машиночьей)
для
Хлебникова
—
так
же,
как
для
Ес е­
н ина
другая
ипостась
божества
ска-
зуема:
Любовь
и
Жизнь.
Оба
—
мо-
нахи-бхакты-адепты-верные
своих
в ер:
Е сенин
—
вихрям
Ж изни
предан
и
Любовям,
аскет
насчет
холодного
ума
и
логики
(ужасперед «пузатым
«Капиталом»
и
«ни при какой
погоде...»); а тот
—
аскет
насчет
жен щин
и
жизненного
гнезда:
нищ
и
странник,
перекати-поле.
Сын
инженера
и
историка.
А
тот
—
купца


и
крестьянки.
Естествоиспытатель-
математик
один.
Университет.
Лобачевский.
А
другой
—
церковно­
приходскую
кончил:
лампада
и
ладан,
священное
пи сан ие
и
его
мифология
и
об разы
—
ему
яз ык,
наряду
с
природой
и
народной
песней
и
русской
поэзией.
Глянул
в
«Уструг Разина»
—
кс та­
ти
сопоставить
бы
с
поэмой
«Пуга­
чев»
Е сенина:
душевный
сюжет
в
Пугачеве
расслышивает
один,
а
в
Разине
тот
—
космический.
И
ср азу
наткнулся
на
принцип
вя­
жущего
сл ова
у
Хлебникова:
Где
пу чина,
для
поч ина.. .
Кулак
ка лек ...
И ль,
по м ню: «утих,
утух,
утех,
у
тех . ..»
Слов о
за
словом
из
сл ова
выводит,
по р о ждает,
це пи
и
хороводы
—
ср а­
зу,
бок
о
бок,
слово
о
слово
высекая
кр есало м,
но
именно
фактурное,
фрактурное,
а
не
по
мысли.
Сло­
во
—
гарант
мысли:
так ое
ту т,
об ратн ое
обычному
соотношение.
И
созвучье
= сосмыслие и силлогизм
на
арене
са мов и того
слова,
само дер -
жного;
Слово
= Пантократор и са­
мообеспеченность
смыслами!
В о т: «ножами наживы», «копейки
на
п о пой ке», «он невидим и неве­
до м»...
И
совершенно
верно:
н овые
смы слы
так
высекаются,
новые
умы
и
ду мы
—
чрез
«за- умь », что совсем
не
оскорбительное
слово,
как
«За -
Бытие»
е сть
вывод
еще
дал ьш е,
по
ту
сторону,
в
«сверхБытие». «З а­
ум ь»
—
это
как
ультразвук
и
инфра­
к ра сные
луч и:
то,
что
за
«порогом»
мер ы
нашего
восприятия
и
у ме­
ния
—
пока...
И
даж е
им енам и
они
на
разное
закляты
и
призваны.
«Сергей Есе­
нин»
—
как
«Евгений Онегин»
—
плывет
му зы кал ьно- пес енно е,
на
звук
шири
«е»
и
д али
«и» (основные
векторы
русского
пространства,
св я­
т ые:
тут
«даль»
и
«ширь»
—
з амест о
«выси»
и
«глуби») и всё сонорными
и
з во нкими
со гл асны ми
(авних
—
воздух
и
вода
—
сти х ии)
инструмен­
тованное
им я.
А
«Виктор («Вели -
мир»
—
само про з вищ е)
Хлебников»
—
всё
имя
рубленое,
дискретное,
атомарно
р ассеч енно е
на
равные
за­
крытые
слоги,
с
глу хим и
согласны­
ми,
з ву ками
труда
и
ог не- зем ли,
мужскими,
так
же
как
же нск и-
любовны
звуки
сонорные
(«л»,
«м»,
«н»).
И
в
име ни
«Виктор»
=
«победитель», по- ла-
тынски:
римлянин,
р имс кая
воля:
«Вели
—
м иру!» Urbi et orbi =
«городу и миру»
—
адр есован о
сл о­
во
Хлебникова:
технике
и
Космосу.
А
эт от
о сенне-весенний
весь:
хоть
и
от
кор ня
славянской
«осени»:
«есень»
его
имя,
но
всё
также
весною
звучит
и,
во
всяком
случае,
—
бо ка­
ми
года,
сторо нка ми ,
кот орые
на
Руси
—
род имы ,
ок ольны е,
в
отл и­
чие
от
выси-прями-вертикали.
Пото­
му
и
в
сутках
род имы
сторонки:
утро
(заря)
и
вечер,
а
не
пол день
(чтимый во Франции,
как
и
лето)
и
ночь
(чтимая в германстве). Хл ебн и­
ков
же
—
летний
(когда хлеб- жар-
солнце
на
с толе ), вертикален,
земле-
ко сми чен,
вселеннск.
И
«Сергей»
—
серенький,
как
си­
тец
не бес
р оссийск их ,
рязанских,
имя
главного
молельника
русс ког о,
святого
Се ргия
Радонежского.
Да
и
гр ад
его
—
Ря-зань,
а
у
то го
—
А ст ра- ха нь: «звезда»
ла тынс кая
+
(плюс)
китайское
«Хань» (=само­
на зва ние
К ит ая : «страна Хань»), —
кос мо по лити зм
зад ан
ему
и
ас трал,
как
аре ал
ду мы
(совершенно воль­
ное
веду
этимологизированье
поэти-
чески-научное,
по-хлебниковски
же,
да
и
по-давно-моему.
А
смыслы
многие
так
неожиданно
выковыри­
в а ют ся!..).
...Читаю стихи про « Эл ь».
Тут
—
космостроительство
ве ршитс я
из
зв ука
как
и деи
и
субстанции,
проро­
чес тва.
Как
можно
за дать ся
вопро­
сами:
какие
предметы,
из дел ия
—
из
дерева,
какие
—
из
же ле за,
какие
—
из
стихии
во ды
иль
огн я,
—
так
и
у
Хл ебн ико ва
натурфилософская
по э­
ма
об
устроении
природы
(какуЭм­
пе докл а
и
Парменида)
—
исходя
из


звука
как
первоэлемента,
первости-
хии
Бытия:
что
из
че го?
Л ен ивец,
лодырь
или
лодка,
кто
я?
Эль
—
это
лёгкие
Л ели ...
Однако , 12 уж.
Последние
лы жи
в
Солотче... (тоже на«эль»
и
мой
тут
ск аз).
8 марта 1984. Хотя в Москве уж я,
но
уразумениями
в
Солотче
полон.
А
еще
—
приник
и
не
мог
оторвать­
ся,
п ока
не
д очи тал,— к
«Драчунам»
М.
Ал ексее ва.
На чит ав шись
Есени­
на,
захотелось:
а
что
д альше
в
дер е­
вне
стало?
—
и
отложил
Пруста
Мар сел я
(что мне сейчас Сван и
Одетта,
когда
сердце
в
крови
и
ду ша
из
тела
народа
вон
—
в
голоде
33- го
го д а? !). И дочитал вчера в электрич­
ке
с
Рязани
до
Москвы
про
29- й
и
33-й
годы.
Но
какой
с ильны й
си м­
в о л: «драчуны!» —
эх,
вы!
Пацан ы
глупые...
Как
быки,
наверное,
попа в
в
смертный
заг он
и
по н имая
л ишь
быков
же,
причину
зла
друг
во
д руге
ус мотр ят
и
все
неудобство
свое
и
«дискомфортность»
станут
в ыме­
ща ть
друг
на
друге,
—
так
и
н аши
«драчуны»
российские
в
непреры­
вной
др аке
многодесятилетней.
Так
мужик,
ущемленный
в
социуме,
на
службе,
—
приходит
домой
и
лу пит
ж ену
и
детей
пужает...
И
ка кая
г ра­
жданская
не воспи танно ст ь,
незнание
своих
пр ав
и
от с утс твие
на выка
их
отс таив а ть,
а
—
покорность,
неуме­
ние
п ользова ться
своим
же
народ­
ным
пр инципо м
власти,
которая
—
совет
(а не приказ)
да
любовь!..
—
н еда ром
сп арив аю тся
эти
с вятые
по­
нятия
на
Руси.
Все
это,
конечно,
от
г рома дно сти
Целого
и
неисповедимости
и
неви­
ди мос ти
и
непонятности
его
воли,
так
что
принимается
презумпция:
н ам,
на
местах,
—
не
видно ,
не
на­
шего
ума
дело,
там
—
в иднее ,
а
кому?
что
за
Сверх-Ум
предпола­
г ае тся?
в
ком,
в
чем?..
А
там
в едь
тоже
си дят
не
б оги
и
горшки
о бжи­
г ают,
а
свои
же
ребята,
кто
тоже
об
«выпить- зак усит ь»
непрочь
сообра­
зить...
Да,
трудно
Логосу
в
Космосе
та­
ких
пространств.
Еще
и
освящают
это
поэты,
гордясь
пред
Западом:
«Умом Россию не понять. . .» О п ус ка­
ются
руки-крылья
ума...
Ладно,
оставь
глобальности.
Ча стн ости
милые
описывай,
в никай ,
запечалевай...
Но
ведь
ты
ж
—
«мы­
слитель!» Как же тебе без ума-то?
И
без
пот уг
п он ять -об нять
ум ом
все,
в
том
числ е
и
необъятное?..
Вот
еще
уразумение
—
чр ез
думу
о
Х леб никове
и
Есенине.
На
Колесо
Истории
как-то
слишком
в ост ор­
женно
п ола г ались
энтузиасты
—
ч уть
ли
не
как
на
Кривую,
что
—
выве зе т,
авось!
А
ве дь
оно
—
как
то
же
Колесо
Фортуны,
колебания
то
вверх,
то
в низ,
маятник
механиче­
ский,
непрерывное
опровержение
смы сл ов
и
ц енно с тей,
вознесение,
а
потом
ниспровержение
и
надруга­
тельство.
Ничего
устойчивого
(кро ­
ме
Ос и,
Центра,
н ул я), поток су­
ществования,
каш а
бессмысленная.
Смысл
—
лишь
в
Бытии,
в
Истине,
в
Слове,
в
его
табло,
что
во
Космосе,
в-устроении
мироздания,
в
частно­
сти,
—
на
неб есах
писано
звездною
азбукою.
И
к
ней
Хлебников
мудро
приник:
держаться
за
скрижали
неба
и
за
крышу
до ма
бытия,
—
ко гда
«колесо истории»
на
бурные
оборо­
ты
повело
и
вихри
и
мятели
внизу.
А
им
податлив,
их
люби т
Есенин
—
во
Эросе
к
погибели...
...Приехал вчера
—
и
до
3-х
ночи
со
Светланой
о
Есенине
—
проника­
лись.
Показал
я
ей,
как
на
сти хотв о­
р ении
«Песнь о хлебе»
надписал:
«Светлане!», а она улыбается:
что
ты!
это
давно
для
меня
важнейший
текст!
Природный
порядок
сущест­
во вания ,
со
смер т ью
в
корне
и
осно­
ве,
тут
так
пережит-продуман,
вы­
сказан...
—
А
ты
читал
«Ключи Марии»?
Не
помнишь?
Вот
—
смотри!..
И
я
читал
и
ахал:
какой
им енно
ум
ясный!
А
я,
дурак,
ему
отказывал
в
способности
на
ко нце пцию!. .
133


—
А
вот
Ахматова
не
считала
его
за
с ер ьез ного
поэта...
—
Пи жо нка
она,
А нна,., в этом.
И
сегодня
д етям
я
р ассказы вал ,
как
впервые
Есенина
узнал!
Что
так
вот
бывает,
и
со
мной
б ыло:
вроде
и
читал
и
зн ал
про
него.
А
узнал
—
впервые
сейчас:
когда
сердцем
зачу­
ял,
когда
р езо нанс
в
душе
с лучи лся
с
его
волной.
А
до
тог о
б ыло:
зн ан ие,
люб оп ытств о,
св едени я,
информа­
ция
—
но
не
понимание:
ибо
не
по -и-
мал
я
его,
не
поймал
в
се бя,
собою,
ибо
в
поним ании
«я»
—
и
место-ам­
бар ,
и
сачок-инструмент.
Однако
все
р авно
на до
образовы­
ва тьс я:
грузить,
чт об
в
памяти
б ыли
стихи
и
и деи
(даже и не очень -то
понимаемые
слова...)
—
и
ждали,
когда
вд руг
искра
спл авлени я
пробе­
жит
и
р езо нанс
наступит:
чтоб
было,
чем у
резонировать.
По тому
в
Индии
учили
священные
Веды
и
Махабха­
ра ту
—
и
не
п он имая
смысла:
чтобы
сами
слова
в
тебе
жи ли
и
работали
не зр имо
и
неосознанно,
латентно...
И
у
м еня
ве дь
Есенина
многие
стихи
были
на
слуху
и
до
этой
встречи...
Но,
с
другой
стороны,
за би тость
сусека
черепушки
нашей
сведениями
и
сл о вами,
без
понятия
запущенны­
ми,
—
т акую
кашу
там
и
отв ра ще­
ние
может
произвести,
и
именно
препятствием
ста ть
к
сердечному
знанию-уразумению,
ко тором у
че­
рез
окрошку
эту'и
не
пробиться!
11 марта 1984.
Зв учит
в
се р дце,
з венит
в
ушах:
Радуясь,
сви реп ст вуя
и
мучась,
Хорошо
жи вет ся
на
Руси.
Это
—
в
отв ет
на
рассказ
зн аком ой
болгарки,
живущей
в
Лондоне:
б ыла
вче ра
у
нас
в
гостях
и
рас сказыв ала,
как
успешлив
ее
сы н,
в
26 лет уже
профессор
славистики,
издает
книгу
о
Ч аадаеве ,
везде
ездит.
Я
сидел,
к ис лел,
завидовал...
Но
вот
что
по­
ду мал:
как
бы
ум но
и
прекрасно
он
ни
писал
о
русской
культуре,
—
не
имеет
он
этой
тоники
русской
мы­
сли:
органного
пункта
—
на
страда­
нии ,
что
дает
жизнесок
экзистен­
циальный
нашей
мысли
и
слову:«де­
ло
про чно ,
когда
под
ним
струится
к ровь » (Некрасов).
И
это
именно
дар
—
пострадать:
за
мысль,
за
идею,
за
слово
—
и
вообще...
Н ас только
это
непременное
тут
качество,
что
даж е
Лев
Толстой
ст рада л,
что
не
мог
пострадать!
—
в сю-то
жизнь
свою,
и
выдумывал-на­
ходил
се бе
иные
страдания
(духов ­
ные
кризисы,
и
«арзамасский ужас»,
и
самоубийства
соблазны,
и
севаст о­
п ольс кие
подвиги)
—
и
все-то
м ало,
не
то!
—
и
под
конец
все-таки
—
убёг
совсем!
Его
ух од
и
ес ть
эта
алчб а
—
«принять страдание»,
урвать
себе
и
из
этого,
самого
сла дког о
на
Р уси
для
дея т еля
культуры,
пир ога
кусок
—
хоть
под
занавес...
До­
стоевскому
же
не
надо
бы ло
этим
комплексом
мучиться:
отмучился
уж
наперед,
на
всю
жизнь,
на
С ем ено­
вом
плацу!
Да,
различны
формы
и
пути,
каки­
ми
себе
находили
СТ Р АДАНИЕ
русские-мыслители-писатели:
крест
от
власти
(протопоп Аввакум), вод­
ка
и
саморазрушение
(Аполлон Гри ­
горьев
и
Е с енин), тоска ( Бл ок), са­
моубийство
(Маяковский)
и
проч.
Правда,
в
эт ом
ес ть
и
опасность
духовная:
надм енн ост ь
страдаю­
щего...
Но
вник ни:
в
чем
же
тут
дар
мы­
сли
и
слову?
—
Да
кровеносность,
наверное!
Кровеносным
сосудом
соединены
они
тогда
с
Бытием,
субстанцией,
Жизнью,
а
не
произвольно-игрово
тут
слово
иль
отв л ечен но- учена
мысль.
Ну
да:
мысль-то,
в
общем,
—
гл у­
бо ка
ли,
л егка
ли,
красива
ль,
—
всегда
съемна
и
ле туча
и
другою
з амен ч ива,
подобною
же,
—
ив
это м
уже
мука
—
с воя,
собственная,
вс яко го
мышления:
н еоб яза тель­
ность
в
се бе
(на этом и диалектика и
софистика
основаны,
и
скептицизм
и
п ро ч.).
По тому
так
маниакально
и
упо рно
ищет
Мысль
опереть
се бя
на
Бытие,
иль
О пыт,
иль
вообще
объя­


вит ь
себ я
Бы тием
( = тождество
Мышления
и
Бытия
в
идеализме,
пантеизме
и
пр оч.), —
но
так
или
иначе
зав оев ать
себе
это
качество,
ЕСТЬ! = «аз-есмь!», что хотя бы в
глаголе-связке
постоянно
присутст­
в уе т: «Сократ есть человек»
никако­
го
смысла
не
добавляет
к
отношени­
ям
по нят ий
«Сократ»
и
«человек»,
но
да рует
им
качество
—
Бытия!
—
всему
э тому
провозглашению,
ук о­
реняет,
кровеносным
сосудом
снаб ­
жает.
Русская
тяга-жажда
Мыс ли
и
Сло ­
ва
— пострадать
бы!
—
как
раз
туда
же
напр авл ена
и
есть
поиск
себе
это ­
го
«есть!» —
качества
Бытия,
что
на
Руси,
в
космосе
рассеянного
бытия-
небытия,
когда
все
так
вопроситель­
но
и
сомнительно
—
в
том
числе
и
мое
существование
(«Жизнь моя?
иль
ты
приснилась
мне?»—
Ес е нин),
не
гов оря
уж
о
мысли,
чем-то
эфе ­
мерном
и
ле ту чем,
как
сон,
—
так
на
Руси
это
качество
«есть!» смертель­
но
желанно!
—
как
достоверность
и
удостоверение
моего
со бс тве нного
с уще ство ва ния
и
его
значимости
и
см ы сла,
что
я
хотя
бы
по
боли
мо гу
получить:
по
боли
в
сердце,
по
то­
ске,
по
ссылке
и
дыбе...
Да,
на
Руси
декартово-францу-
зово: «мыслю =
существую»
—
не­
достаточное
удостоверение
ни
того,
ни
другого:
ни
существование
эт им
не
удостоверено-заверено
—
отсы-
лом
к
мысли,
за
справкою
в
ее
ве­
д омс тво,
ни
сама
мы сль
—
тем,
что
«я существую!» А что такое тут « с у ­
ще с тв ова ть»? Недаром так шатко­
ва лко
и
да же
унизительно
это
сл ово
оц ен ив ает ся: «существовать»
тут
=
«прозябать», «тлеть». Г ог оль в юн о­
шеском
письме
из
Нежина,
ка жется:
жизнь
населена
ничтожными
«су-
ществователями»
=
«обывателя­
м и»;
«существовать»,
по-россий­
ски,
—
это
еще
мнимо
быт ь.
Нет,
ру сск ий
силлогизм
должен
С'Х
бы ть
ино й: «Страдаю
—
значит:
су­
щ ес тв ую », а точнее: «есмь!», «жи­
ву!» —
и
тогда
—
«мыслю!» —
обос­
нована
в
таком
случае
моя
мысль:
существенная
она
и
«существитель -
на», а не «прилагательна» (по рас­
кладке
мудрого
дурака
Ми троф а­
нушки
про
дверь...).
Я
жи ть
хочу,
чт об
мыслить
и
страдать
—
вот
и
весь
точный
об
этом
сказ
и
форм ула
—
у
Пушкина.
Конечно,
и
на
этой
почве
ло жь
се бя
проявляет,
а
именно
—
пе ре во­
рач и вая
отн оше ние : «раз я постра­
дал
за
идею,
труд
св ой
и
слово,
—
зна чит,
моя
и дея
верна,
мысль
—
истинна,
а
слово
—
прекрасно!»Ма­
ло,
что
ли,
ист ор ия
на ша
зн ала
тако­
вых
тщеславников-бездарников,
кто
за
св ои
некогдашние
страдания
и
подвиги
не
тольк о
«законно»
заслу­
женное
право
причинять
стр ад ания
другим,
садизм
свой
у дов ле творя ть
ст я жев али,
но
и
художнических
лав­
ров
домогались?..
Потом у
так
важно
б ыло
на
Ру­
си
—
уметь
по стр ад ать
без зло бно
и
неосудительно:
что б
«печаль моя
с вет ла » (Пушкин)
и
как
Жуковский,
у
к ого
«светлая печаль» . Не уко р ят ь
других
св оей
пе ча лью
и
не
носить
с тр адан ия,
как
орде на .
На
это м
—
Достоевский
и
та
школа,
что
через
его
творчество
русский
дух
пр ош ел.
И
эта
же
милая,
бла гор одн ая,
пушкинская
н ота
—
вполне
у
Есени­
на:
нет
вызова
и
укора
кому-то,
чему-то,
человеку
како му
за
всю
из-
раненность
свою,
но
—
приемлет,
и
тихо
у хо дит,
никого
не
вин я.
И
в
эт ом
он
и
Маяковского
превзошел,
кто
все
ж
обидчиво,
рессант имант но
отошел...
Бу дь
же
ты
вовек
благословенно,
Что
пришло
процвесть
и
умере ть.
Март
1984
Солотча
—
Мо сква


ЧАСТЬ
ВТОРАЯ


От
автора
20 марта 1990 года.
Пр ошло
два
года
(как я написал то,
что
стало
перв ой
ч астью
эт ой
книги).
Хотя
интер ес
к
русской
мысли
нарастал,
мой
текст,
как
слишком
личное
пр о­
думыванье,
был
еще
не
ко
времени:
шла
пора
простого
озн ак омле ния,
информация-сведения
требовались.
Ю.
Сели в ерсто в
по шел
другим
пу­
те м:
приг лаш ал
авторов
на
каждого
персонажа
—
и
вот
в
«Литератур­
ной
газете»
появилась
серия
«Из
ист ории
русской
философской
мы­
сли », где выступают специалисты и
знатоки
по
каждому
мы слител ю,
просвещают
нас
и
св ои
концепции
из­
лаг ают.
Достойнейший
тр уд,
и
я
из
этих
ра бот
себ е
на учен ие
извлек.
И
вдруг
—
неожиданная
заинтере­
с ованность
просвещенного
Изда­
тельс тва
А ПН:
вк люч ают
в
план
и
предлагают
дополнить
—
еще
ес ть
время.
А
у
Селиверстова
как
раз
е сть
нес кол ько
портретов
мыслите­
лей
XX века,
кого
я
не
прод умы в ал
еще:
Бер дя ев,
Франк,
Булгаков,
Ло­
сев
—
какие
фигуры
вдохновляющие!
Какой
ш анс
—
ими
заняться
и
выт а­
щ ить
себ я
из
жутк о
жгущей
злобы
дня,
хоть
на
время,
в
эмпирей
Д уха
и
там
под ыша ть
вольным
воздухом,
горным
и
горним,
умозрения
и
так
подпитать
в
се бе
Психею,
Ум
и
Дух ,
да
и
здоровье
даже.
Ибо
ус покаив а ­
ют,
умиротворяют
медитации
фи­
лософов,
равновесие
и
возвышенность
дух а
в
теб е
устанавливают.
И
снова
ринулся
я
в
Пере делк и­
но
—
в
уединение
монастырское
на
сосредоточенное
промышление,
и
устроил
се бе
философский
марафон:
на
траверс
четырех
горных
вершин
подвигнулся...
Читателя,
верно,
дав но
уже
см у­
щает
неравномерность
проработки
мною
персонажей
Ру сско й
Думы:
ко­
му
—
пять
страниц,
а
кому
—
50...
Дело
в
том,
что
в
первый
при се ст,
два
года
назад,
когда
мне
предстояло
делать
разом
траверс
двадцати
од­
ной
ве ршин ы
гигантов
Русского
Ду­
ха,
я,
естественно,
начал
сп ерва
гнать
во
в есь
опор
и
щел кал
по
фигу­
ре
за
ден ь...
Когда
же
почувствовал,
что
—
с мо гу!—
успокоился
и
стал
помедленнее
шагать;
да
и
персонажи
пошли
мне
понеизвестнее,
кого
подольше
почитать-поизучать:
Вл.
Соловьев,
Евг.
Трубецкой,
Флорен­
ск ий,
Карсавин...
И
потому
на
них
больше
времени
и
пространства
тек­
ста
выпа ло.
А
уж
последние
че тыре
филосо­
фа
—
их
я
делал
не
торопясь,
в сл асть
проникаясь
ими.
Да
в
них
и
некие
ближайшие
к
нам
с тад ии,
пр о­
139 1§1515151SISIS1515151SIS151S15151S151S151SIS13131SISISISISIS1


бле мы
и
сюжеты
русского
ре ли­
гиозно-философского
сознания,
так
что
хот елос ь
повнимательнее
их
промыслить
и
в
связь
с
ныне ш ни­
ми
з агвозд к ами
нашей
общественной
ситуации
и
темами
ума
прив ест и.
Им,
собственно,
и
посвящена
вто­
рая
часть.
Но
тут
как
раз
в
канун
приступа
к
этим
четырем
филосо­
фам
понад обил ось
мне
с обрать
в
уз ел
свои
иде и
насчет
Ко см о софии
Ро с­
сии
—
в
связи
с
о бсужд ен ием
страстным
в
нашей
печати
нацио ­
на ль ной
проблемы
и,
в
частности,
соотношения
р усс кой
и
«русскоязыч­
ной»
культуры
в
российской
цивили­
зации.
Потому
и
начну
с
эти х
заме­
т ок,
а
дальше
опять
пойдут
«пор­
тр е ты».
140


Космософия
России
8 февраля 1990 г.
(Год дальше
в езде
о дин
и
тот
же,
и
я
его
писать
не
бу ду .) Удивительно,
как
гадавшим
о
судьбах
России
не
приходило
на
ум
спросить
ее
п рирод у:
чего
она
хочет,
какой
бы
истории
она
могла
желать
от
народившегося
на
ней
че­
ловечества?
Все
русские
мыслители,
чертавшие
ей
модели
развития:
от
Чаадаева
до
Шафаревича,
—
д умали
в
рамках
ИСТОРИОсофии.
То
есть:
б рали
некие
схемы
раз ви тия
и
устроения
обществ,
которые
ск аза­
лись
на
по вер хно сти
земли
за
тыся­
челетия
цивилизаций,
и
прилагали
эти
ка рты
к
России,
р аскла дыв али
ей
п ась ян сы . «Западники», «славяно­
ф ил ы », «соборность», «православие
и
кат о лиц из м», «Византизм и Сла­
вян с тво », «Россия и Европа», «народ -
б огон осе ц », «Развитие капитализма
в
Ро с сии », «Русская идея», «Евра­
зи й ст во», «Социализм», «Русофо­
б ия»
—
все
берут
некие
надземные
г отов ости
вокруг
России
и
принима­
ются
ими
с ообра жать
насчет
нее.
Так
это
и
в
нынешних
страстных
публицистико-политических
спорах:
«что нам менять и брать?»...
Будто
страна
и
ее
п рирод а
е сть
некая
пас­
сивная
без гл асно сть
и
безмыслен-
ность
и
просто
материал-сырье
ис то рии
в
переработку.
Но
ве дь
уже
устроение
природы
здесь
есть
некий
текст
и
ска з:
горы
или
море,
лес
или
степь,
тропики
или
вр ем ена
года
—
это
же
все
некие
мысли
бытия,
ск а­
занные
сло вам и
п рирод ы!
Историософия
ес ть
«мудрость
И ст ори и »: какие строи и общества
она
разыгрывает
на
тер ритори и
да н­
ной
страны
как
на
экране,
исходя
из
своих
ценностей:
КОСМОсофия,
что
я
ра зви в аю,—
е сть
«мудрость
К осмо са».
Природа
страны
пони­
мает ся
как
Природина
Н аро ду,
кото­
рый
ей
и
Сын,
и
Супруг.
Культура,
что
во з никает
в
ходе
их
сожительст­
ва
за
историю,
ес ть
чадородие
их
семейной
жизни.
Природа
ес ть
текст,
ск риж аль
з авет а,
что
Народ
должен
прочитать,
понять
и
реа ли­
зовать
в
ходе
Труда,
в
тв орче ст ве
культуры
на
сей
земле.
Причем
Труд
и
культура
восполняют
то,
чего
не
дан о
стране
от
природы.
Каждая
на­
ци он аль ная
целостность
ес ть
Космо-
Психо-Логос,
то
есть:
тип
м ес тной
при род ы,
национальный
характер
народа
и
ск лад
мышления
находятся,
во
взаимном
соответствии
и
до­
полнительности
друг
к
другу.
«Русь!
Куда
же
несешься
т ы?»
«Что пророчит сей необъятный про ­
стор?» Писатели-художники,
поэт ы
чуяли
излучения
вол и
и
смысл а
от
Русского
Кос мос а
и
пытались
у га­
дывать
их
зн ачен ия.
Пушкин,
Го­
голь,
Тютчев,
Блок,
Ес е нин,
Пастер­
нак...
Но
чистые
умники:
философы,
пол итик и,
даже
историки
(чуть есть
о
р у сской
пр ир оде
в
начале
«Исто­
р ий»
Соло вье ва,
и
Ключевского...)
как-то
решали
за
Россию
без
хозяй­
ки.
Не
говорю
уж
о
м ар ксизм е,
ко­
торы й
будто
уж
«материализм», а
совсем
не
люби т
«Матушки- пр ир о­
ды »,
кото рый
попросту
налагает
схемы
своих
п яти
всеобщих
форма­
ций
и
не
ж дет
милостей
от
природы,
а
насилует
ее...
Ныне
ах нул и:
что
сделал и
с
природой!—
и
возникло
слово
«эко­
ло ги я». Но оно,
научненькое,—
то же
гуманистично-эгоистично:
будем
жа­
леть
природу,
как
р ач ите льный
хозяин
жалеет
кобылу,
не
заг оня ет
конягу
в
усмерть.
Нет
—
вернуться
к
благоговению
перед
Природой
как
сокровищницей
сверхидей
тайного
разума!
Это
ум ели
и
первобытные
народы,
и
древние
философы.
Вот
и
я,
строя
Космософию,
прибег
к
на­
турфилософскому
яз ыку
чет ыре х
стихий.
«Земля», «вода», «воз-д у х »,
«огонь», понимаемые расширитель ­
но
и
символически,
—
суть
слова
этого
языка,
его
«морфология»; а
его
«синтаксис» (вос- с вя зь
всего
—
«ре-лигия») —
Эрос
(любовь) .
На
141


это м
языке
и
принял ся
я
читать
на­
циональные
миры,
в
том
числе
и
Россию,
ее
природу,
историю,
куль­
ту ру,
ли тера туру
и
мысль
—
и
даю
здесь
несколько
на
сей
сче т
п ред ло­
жений.
Но
для
начала
дам
некую
сх ему
Русского
Космоса.
Россия
—
Мать-
сы ра
земля,
то
е сть
«водо-земля»
по
составу
стихий.
И
она
—
«бесконеч­
ный
п ро сто р»: Пространство тут ва ­
жн ее
Времени.
Беспредельность
—
ам орфнос ть . (Для сравнения
—
Ко с­
мос
германства:
тут
первоидеи
—
«огне- зе мля », форма,
труд,
и
Вре мя
важнее
П ростр анс тва ,
ко торог о,
«жизненного»,
не
хватает...)
Ро с­
сия
—
огромная
белоснежная
баба,
ра спо лзающая ся
вширь:
распростер­
л ась
от
Б алти ки
до
Китайской
сте­
ны, «а пятки
—
Каспийские
ст епи»
(по образу Ломоносова). О н а,
выра­
жаясь
термином
Гегеля,— «субстан­
ция-субъект»
разыгрывающейся
на
ней
истории.
Очевидно,
что
по
со­
ставу
стихий
ее
должны
восполнить
«воз-дух»
и
«огонь»,
ам орфн ость
д олжна
бы ть
вос полне на
форм ой
(предел,
гр аницы), по Пространству
должно
врубиться
работать
Время
(ритм Истории)
и
т. д.
Это
и
призвано
осуществлять
Мужское
начало
здесь.
Природина-
Россия-Мать
рожд ае т
се бе
Сына
—
р усск ий
Народ,
что
ей
и
Мужем
ста­
нов ится
(как Гея -З ем ля
в
греческой
мифологии
рож дает
се бе
Уран-Не­
бо,
что
ей
то же
и
Сы н,
и
Супруг). Его
ду ша
—
нараспашку,
широкая
—
значит,
стихия
«воз -ду ха»
в
нем
из о­
б ильна .
Он
легок
на
съем
в
«путь -
до ро г у» (сверхценность это в Рус­
ско м
Кос м ос е); Даль и Ширь здесь
прив иле гир ован нее
Выси
и
Глуби
(что,
напротив,
во
ге рманст в е
сверх­
ц е н не е ), горизонталь мира важнее
вертикали
(опять же обратное
—
во
германстве,
где
горняки-рудокопы
и
шпили
г оти чес ких
кирх
п рон зать
не­
бо
устремлены;
русские
ж
церкви
п риз емисты ,
и
ок ру глы
грибки-боро­
вичк и
к уп олов).
Ру сски й
народ
=
СВЕТЕР
(Свет +
Вет ер
—
мой
не­
ологизм): гуляет, «где ветер да я»,
л ет учий,
странник
и
солда т,
п лохо
укорененный.
Неважно
он,
такой
бе­
глы й,
па шет
с вою
землю,
как
мужик
бабу,
—
по
ве рт ик али,
так
что
его
даж е
пришпиливать
прих одил ось
крепостным
правом,
а
то
все
в
б ега
норовил...
И
потому
в торо го
Му жа
России
по надо бил ось
(уже не как
Матери-Родине,
а
именно
Же н­
щ ине-жене)
в
д ополне ние,
который
бы
ее
продраил
по
вертикали
да
крепко
обнял-охватил
обручем
с
бо­
ков,
чтобы
она
не
р аспо лз алас ь:
за­
ставой
богатырскою,
пог ра нични­
ком
К арацу п ой,
железным
з анаве ­
сом
—
б абу
в
охр япк у. ..
И
эт от
му­
жик
—
чужеземец.
Охоча
холод н о­
ватая
М ать-с ыра
земля
до
огненно­
го
чужеземца
в
дополнение
к
своему
реденькому,
как
и ная
бороденка,
Народу:
он
свой,
р одн ой,
любимый,
да
больно
малый
да
шалый.
Воз-
Дух
и
С вет
(недаром и мир тут
—
«белый свет», как снег)
он
ей
подает,
но
ведь
у
стихии
Огня
вторая
ва ж­
не йшая
ипостась:
Жа р,
а
се го
не до­
дает .
Вот
и
вынуждена
Россия
ва ря­
га
п ри г лашать
на
порядок-форму
и
закон,
из
грек
правостояние
право­
славия
(тоже прямая,
вертикаль
и
закон
—
Божий), половца и турка с
Юга
притягивает,
татаро-монгола—
с
Вос ток а.
Потом
немцы
с
Петра
правили,
социализм
с
Л енина ,
гру ­
зин
Джугашвили,
в
ком
соединились
П етр
с
Тамерланом
(догматический
м арк сизм
и
талмуд
идеологии
с
За­
пада
—
и
султан
«секим -б аш к а»
с
Востока).
Уж
он-то
так
п родраи л
Русь-бабу,
что
безд ых анная
лежит...
Потом
ч уть
полегче:
хохлы -ма ло­
россы
с
Хр у щева
пошли,
с
выгово­
ром
на
фрикативное
«гх»
—
и
у
Бр е­
жнева,
и
у
Го р бач ева.
Как
бы
в
от­
местку
за
присоединение
к
России,
У кр аина
в
п ору
«застоя»
своими
людьми
стала
Россиею
править:
ку­
да
ни
гл ян ешь
в
аппарат
в ласти ,
ар­
ми и,
культуры
—
в езде
от
всяческих
«енко»
рябит...
Даж е
стратегия
русских
войн
—
от
охоты
России-бабы
на
чужеземца.
142 l5131315l3l®Sl5l5l3lSlSl313l5131313l51SlSl§l§l3l315lS1513iei


Она
его
п ри мани вает
(поляка,
француза,
н е мца ), затягивает в глубь
себя:
никогда
не
на
границах
ему
отбой,
а
взасос
его
вовлекает
—
и
уж
тут,
во
глубине
России,
самый
оргазм
битв:
летят
головушки
и
тех
и
других,
орошают
ее
топкое
лоно
огненной
кровушкой,
как
спермою:
им
смерть,
а
ей
—
страсть
да
сласть.
Так
ве дь
еще
в
«Слове»
би тва
как
св ад ьба
видится,
как
смертельное
сои ти е.
Если
г ерм анская
тактика
—
«свинья», «клин» = стержень,
то
русская
—
«котел», «мешок»
—
как
ва гина,
влаг алищ е.
Да,
в
ка ждом
национальном
Кос­
мо се
об ита ет
и
особый
националь­
ный
Эрос.
Он
определен
прежде
все­
го
вер т икаль ю:
Небо
(мужское)
—
Земля
(женское). «Здесь,
где
так
в яло
св од
не бесн ый
На
зем лю
тощую
глядит»,
—
такой,
не
страстный
Эрос
отм ечал
Тютчев
в
Ро ссии,
где
вектор
Вы си
переходит
в
тяг у
Дал и-
горизонтали:
путь-дорога,
разлука,
поэзия
несостоявшейся
любви,
то­
ска...
Родима
тут
сторонка,
край,
ко св енно е , «косые лучи заходящего
с олнца »
люб ил
Достоевский...
Ит ак,
в
Русском
Космосе
три
гл а­
вные
агента
Истории:
Россия
=
М ать-с ыра
земля,
а
на
ней
работают
два
мужика:
Народ
и
Государство-
К есарь .
И
оба
начала
ей
необходи­
мы.
Народ
—
это
тот
мал ый,
что
протягивается
по
горизонтали:
из
Руси
—
всю
Россию
собою
покрыть
напрягается,
хотя
и
убогий
числом-
населением:
мал
да
удал!
Но
—
и
б егл,
не
сидит-стоит
на
месте.
Пото­
му
и
понадобилось
же ст кое
нач ало
власти,
формы,
порядка
—
и
оно
естественно
с
Запада
натекло.
О тту­
да
же
—
инд уст рия
(огнеземля про­
мышленности)
и
город.
Народ
=
воля,
а
Государь
(ство) = закон.
Меж
ними
и
р аспял ена
Психея
Ро с­
с ии,
душа
русской
женщины.
Неда­
ром
в
русском
романе
при
ней
два
ге роя,
что
ре ализуют
эти
ипостаси:
Оне гин
—
и
Генерал
при
Татьяне,
Вр онск ий
и
Каренин-министр
при
Анне,
непутевый,
бесСТАНный
Гри­
горий
и
есаул
Л ис тницкий
при
Ак­
синье,
поэт-доктор
Живаго
и
ко мис­
сар
Стрельников
при
Л аре
и
т.д.
Раз
уж
я
Психею
зат рон ул,
что
о би тает
в
Р ус ском
Космосе,
то
и
о
присущем
сему
месту
Логосе
итог
своих
исследований
доложу.
Тут
ум
тоже
д во який,
как
и
два
его
су бъ ек­
та
—
мужских
на чал а,
и
он
все
время
мыкается-трепыхается
в
эт ом
поле,
усиливаясь
сво дит ь
начала
с
кон­
цами.
Поскольку
Кесарево
нач ало
в ласти ,
за кона
и
формы
у
нас
не
первовырабатывалось,
а
уж
приш ло
готовым,
как
и тог
и
рез ульта т,
с
З апада
(и мы не посвящены в те
поиски
и
мучения
тысячелетневеко­
вые,
в
ко торых
эти
итоги
и
законы
и
формулы
так
же
мучительно
рожда­
лись), закон,
аппарат
и
ихний
Ло­
гос
—
рассудок
об ретают
не вол ьно
догматическую
недвижную
ф орму:
тезисов,
положений
веских
и
же ст­
ких: «так надо!» —
и
пос л ушания
науке
и
логике
и
ид еол огии
и
правой
в ере : «молчать!
не
ра с сужда ть!» —
за
те бя
уже
рассудили
люд и
зн аю­
щие,
что
ТАМ
—
наверху...
В
противовес
этому
—
Логос
воли-свободы,
поиска
пу ти
и
смысла
жизни,
что
в
поэзии,
песне,
в
фол ь­
клоре
рус с ком.
Л и терат ура
же
вели­
к ая,
русская
классическая
XVIII—
XX веков,
Слово
России,—два
эти
полюса
сопрягает,
и
потому
в
ней
такая
пружинность
и
энергетика,
что
вечно
питать
будет.
Также
и
мысль
философская
во
России
отмечена
на пряже нно й
поисковостью,
тут
не
ответы,
а
вопросы...
Принципиаль­
ная
не за верше ннос ть
и
несказуе-
м ость
«последнего слова»
—
это
и
Бахтин
отмечал
в
строении
русского
романа
и
в
мысли.
Е сли
форм ула
логики
Запада,
Ев­
ро пы
(еще с Аристотеля): ЭТО
ЕС ТЬ
ТО-ТО
(«Сократ есть чело­
в ек», «некоторые лебеди белы»), то
русский
ум
мысл ит
по
логике:
НЕ
ТО,
А ... (ЧТО)?..
Нет,
я
не
Байрон,
я
другой...
Не
то,
что
мни те
вы,
природа...
143


Русский
ум
на чинае т
с
некоего
от­
рица ния,
отвержения,
й
в
ка чес тве
«тезиса -же ртвы »
берется-кладется
некая
г отов ая
данность
(из Запада,
как
правило,
пр ишед шая) .
Оттол­
кнувшись
в
критике
и
так
разогрев­
шись
на
мысль,
начинает
уже
шуро­
вать
наш
ум
в
поиске
положительно­
го
ответа.
Но
это
дело
оказывается
труднее
—
и
долго
ищется
и
—
не
находится
чего-то
четкого,
а
пови­
сает
в
воздухе
вопросом.
Но
сам
поиск
и
путь
—
уже
становится
цен-
ностию
и
как
бы
ответом.
По
этой
же
ло гике
и
«Война и
ми р»: не Наполеон,
а
Кутузов;
и
До­
сто е вски й:
не
Рим
и
З апад,
а
мы...
И
т. д.
Даже
рак ета
н ед аром
у
нас
из о­
бретена.
Ее
принцип
движения
—
само о т т алкиван ие:
тоже
«не то,
а...». «От самой от себя у-бе-гу!..»
Мир
удивляется:
как
это
у
нас
критика
и
полемика
такая
жестокая
и
страстная
между
собой!
А
я
это
по н имаю
как
необходимый
разо­
грев:
в
промозглом
космосе
Мати-
сырой
земли,
чтобы
не
св алит ься
на
обломовский
дива н,
на
успение
в
медвежью
б е рлогу,
—
все
средства
хороши:
в
том
ч исле
и
раз ог рев
зло­
сти.
Да
и
работяга
русский,
ко гда
хорошо
раб отает?
Когда
разозлит­
ся,
раззад ори тс я...
Но—
хватит
давать
и тог ов,
как
пилюль
готовых
к
по ним а нию.
Я-то
эти
идеи
вы вел
за
30 лет исканий и
изучений.
Теперь
поразмышляйте-ка
немного
со
мною,
читатель!..
il3lSiSl3l51515l51Sl§lS1313lSlSlSl51SlSlSl3l5lSl5l51S13lS15Uf 144 151S151SISIS15151513151S151S151S1S15151315151S1513151SI§1§IS1


Р усь
—
жертва
России
(Неосторожные соображения
Русскоязычного)
Русскоязычная
цивилизация
2 февраля.
Встретился
мне
на
дн ях
одйн
мой
д обрый
знакомый
из
ч ис­
топ оро дно
русских
—
и
го вор ил:
«Книжку твою купил о «Н ац и он аль­
ных
об раза х
мира»
—
и нте ресн о,
конечно.
Но
пишешь
ты
как-то
с тр анно:
вроде
на
русском,
а
не
по-
русски...
Вс е-та ки
чувствуется
—
не
НАШ ... »
Задумался
я.
Тут
в
его
реакции
—
отторжение
возрождающейся
с тро­
гой
русскостью
—
«русскоязычных»,
к
ко му
и
я
принадлежу.
Дейст­
вительно:
на
теле
России
в
XX веке
нарос
с лой
из
пришельцев,
чуж е-
кровцев,
слетевшихся
из
других
на­
родов,
почв,
космосов
и
этносов:
ев­
р еи,
нацмены
из
республик
Сою за
С СР,
политэмигранты.
Пастер н ак,
Мандельштам,
одесситы:
Бабель,
Багрицкий...
Айтматов,
Быков...
И
уж
вся
перемешанная
культура
моего
п окол ен ия.
Тут,
кон ечн о,
на
языке
русском
со здан а
некая
цивилизация,
культу­
ра,
ценности.
Но,
с
точки
зрения
от­
тесненной
этим
чистой
русской
т ра­
диции,
—
это
и
тем
хуже :
что
так
сильно
и
влиятельно
на
русском
языке,
исказив
его
пол е
э тою
силою,
проявились
тал ан ты-и нород ц ы.
И
сейчас
естественно
возник
процесс
отторжения
т ако вых
от
своего
по ля,
ко торое
н адо
в озрод и ть,
пока
с ов­
сем
не
зас орилос ь
«русскоязычны­
ми».
И
я
чл ен
той
культуры,
оттор­
гаемой
и
уже
прошлой
—
для
на би­
рающей
свежесть
и
пассионарность
чисто-природно-русской.
И
как
ты
не
сказ ался ,
не
мог
вы­
лезти
наружу
в
св ое
время
(из-за
идеологических
препон), теперь сно­
ва
тебе
не
выйти
в
печать
—
уже
из-
за
препон
национально-русских.
Ты
для
них
—
еретик
в
Сло ве.
И
чем
та лантли ве е
и
ярче
твои
мысли,
и
слова,
и
тексты
—
тем
опаснее,
со­
блазнительнее.
Это
с вое
безместно-безвременное
положение
на до
понимать.
Но
см ешно
и
пан ик ов ать.
Тут
—
Н ера зрешим ост ь,
просто
сюжет
ди­
намический,
что
вечен
для
России
и
в олн ами
туд а-сю да
ходит.
Кс тати ,
почему
нет
такого
сюжета
в
С ША,
где
тоже
слетелись
имми­
гра н ты -чуж ер од цы?..
Да
потому,
что
там
и
об щий
яз ык
—
анг л ий­
ский
—
тоже
импортированный,
как
и
все
съехавшиеся
на ции:
не
приви­
легирован
он
своей
там
почвой,
а
въе зжи й
тоже.
А
в
России,
к отор ая
тоже
приняла
много
инор од цев,
язык
абориге­
нов
—
русский
—
привилегирован­
ный
и
крепимый
почвою
и
кровию
основного
народа.
Русские
се йчас
на
советчине
оказались
в
положении
американских
индейцев
для
и нтер­
на ционал исто в-пр ише льце в:
тож е
ис ко рен яли
народ-крестьянство
и
ве­
ру,
и
дух,
и
вот
язык:
его
из
родни­
к ово -по чвенно го
сод елать
горизон­
тал ьно-об щите льным ,
н ейт раль­
ным,
не
диалектным
(как тот,
на
котором
пишут
Ай тм атов
и
Сулей-
ме н ов ). А если кто поигрывает язы­
ком
и
словами
—
то
это
баловство
с
игрушкою,
с
бабо ю:
так
и
сяк
ее
распяливать
и
см отре ть,
пер ело па­
чивать,
конструировать
—
то
есть,
безпиететное,
не
це ло му др енное
от­
ношение
к
языку
—
не
как
к
с вятыне ,
но
игровое,
хам ское :
вп ерив ать ся
в
наготу
язык а
и
свежевать-анато-
мировать.
Так
что
моя
ст ил исти­
ка
—
это
анатомический
театр
ру с­
ского
языка.
Хотя
тут
е сть
и
нал ет
сверху
—
с
неба,
из
Духа
и
Логоса,
из
мировой
культуры
—
ее
присест
на
ковер-
самолет
русского
языка
и
на
нем
полеты
и
резвление...
З десь
сказы­
вается,
кон ечн о,
бесцеремонность
il§l§l§l§l31§lSlSlSlSlSlSlSlSl3lSl51Sl31Sl51Sl5lSl5lSl5l3lSlk 145


инд ивид уа льнос ти:
кто
не
чует
се бя
в
народе,
а
сам
—
наедине
с
язы ком,
сво бо дно
к
нему
подходит
и
в ыка­
блучивает
на
н ем,
отп лясыв ает
в
его
материале
—
вот
именно:
как
в
ма­
терии,
а
не
в
святыне.
Но
ведь
и
П ушкин
—
от
француз­
ского
к
русскому
перешел
и
св об од­
но
в
нем
резвился:
то-то
и
см ог
со­
творить
в
языке
п ерв ообра зы
и
образцы,
мо дел и,
по
ко им
равняться
затем.-
Но
язык
не
тольк о
почвен-землян,
он
еще
и
воздушен,
надземен,
косми-
ч ен:
яз ык
Св ета
и
Духа,
сверху
н ис­
ходит.
И
инородцы
ру сс ко языч ные
эт от
зав ет
еще
приемлют:
слух
на
Не бо
и
и деи
с
не ба
и
из
культуры
мировой.
Так
мыслители
работают
(Чаадаев
—
тот
вообще
русские
и деи
по-французски
и злаг ал), фило ­
с офы
XX века:
Флоренский,
Ба х­
тин...
И
ра зрослас ь
огромная
цивилиза­
ция
инородцев
на
русском
языке
—
и
разносится
по
миру.
И
вот
ны не,
когда
выпирают
—
плечиками
и
ло­
к отка ми
и
кулаками,
—
ку да
девать­
ся?
Земли
для
т ако вых
нет.
Есть
лишь
Небо
Духа,
культуры...
Кс та­
ти,
потому
так
к
культурологии
пад­
ки
таковые
(и я,
и
се мио ти ки ): миро­
вая
культура
—
наш
дом
и
почва;
история,
ее
театр
и
и деи
—
в
них
жить-плавать-дышать...
И
это
тоже
чуждо
и
соблазн,
хотя,
ка залос ь
бы,
самопониманию
со­
действует...
Но
НЕ
ТО
это
понима­
ние ,
не
изнутри,
не
НАШЕ,
чуждым
д ухом
—
и
опасно
тем
более.
Так
что
—
н ет,
де вать ся
никуда
не
надо .
Это
выпира ние
—
не
мг но вен­
ное,
а
хроническое
во
Ро сс ии:
какое-
то
сосуществование
динамичное
учредится
в
итоге
—
ибо
куда
же
денутся
десятки,
а
то
и
сотни
м ил­
лионов
«русскоязычных»
на
тер ри­
тории
России?
Раз
уж
по дв игл ась
стать
империей:
не
Русью,
а
Росси­
ей,—то
и
бр емя
инородцев
на
се бя
принимать,
и
отвечать
за
н их,
и
привечать,
жить
давать
и
пользу
от
них
брать.
Русскоязычные
—
диалог
в
них
Логоса
с
Эт нос ом
(Духа с Телом)
3 февраля.
Да,
РУССКОЯЗЫЧ­
НЫЕ
—
становится
это
не киим
культурным
образованием
и
автоно­
мией:
и
еще
посостязаться
в
ценно­
стя х
и
т ворч е стве
могут
с
РУССКИ­
МИ.
Тут
—
Флоренский,
Ахматова,
Ходасевич,
Пастер н ак,
Слуцкий;
теперь
Айтматов,
Искандер,
Окуд­
ж ава,
Высо цк ий,
А.
Ким...
И
даж е
более
выгодная
тут
для
творчества
в
Духе,
в
Логосе
ситуа­
ц ия:
е сть
с ило вое
п оле
п роти воре­
чия:
между
Язык ом
и
Этносом,
плотью,
кровью,
землей-натурой.
Они
вст у пают
в
диалог
—
и
лиются
в
эт ом
перепаде
творческие
идеи,
мысли,
слова,
как
укрощающие
эту
трещину.
Это
—
продуцирующее
противоречие.
А
у
ч ист окр овных
р у сских
—
эт о­
го
силового
п оля
нет:
единство
п ло­
ти
и
дух а
может
ро жд ать
п окой,
ровность,
сон,
об лом овс тво
и
д иван,
вод ку
и
бытие-небытие.
Может
не
доставать
силы
под ъе м ной:
п роти­
в ос тать
з асасы вающ ей
энт ро пии
Кос мос а
Мати-сырой
зем ли
—
на
творчество,
плодотворение.
Так
что
во
России
для
творчества
во
Логосе
—
как
раз
продуктивна
з акваска
чужой
крови.
Так
и
было
во
мн огих
творцах
ту т.
Тождество
Бытия
и
Мы ш ления
тут
производит
—
со н,
небытие
и
тог о
и
другого.
Здесь
гр еет
с пор
их,
эти х
нач ал, —
и
из
нег о
высекаются
искры
мыслей
и
слов,
культура
и
ли тера тура...
Родина
Духа
—
Не бо.
Там
—
Ло­
гос.
Он
—
не
з емл ян,
а
между
небом
и
землей.
Ру сски й
Язык
—
в
Не бе
России:
ее
покров
—
над
всяким
под
ним
ока завши м ся
народом
(«всяк
сущий
в
ней
яз ык»
—
как
не
слово,
а
il3l513l3l3lS151515l5l5l31Eîl5l5lSl5lSlSlS15l5l31SlSlSl5l5l51k 146


плоть
бысть).
Не
из
почвы
Руси
(то
первично
было), а с Неба России
получают
люди
тут
Слово
—
как
Б ожье
уж е,
а
не
зе млян о- рус ско е.
Ради
Бога,
да
будут
там
п очве нни ки
и
да
разв ив а ются
ди алект ы
—
как
родники
и
прит ок и,
питающие
В ол­
гу
языка.
Но
Русский
Логос
—
не
р у сских
л ишь
собственность,
как
и
русская
женщина
—
М ать-с ыра
з ем­
ля,
Россия:
она
тоже
приняла
в
свое
и
на
св ое
лоно
чужеземца
и
чуже-
кр о вца,
точнее,—
головушки
их
и
тельца
там
ра вн омощн о
с
русскими
лежат,
уд обряю т
—
ее
добром,
ми-
лостию
и
бл аго сти ю.
Ит ак:
и
Небо
России
(Русский Ло­
го с), и Мать-сыра
земля,
женщина
русс кая
—
принимают
гостеприим­
но
всякого
(то «всепонимание»
и
«всевосприимчивость»
русских,
о
чем
Достоевский).
И,
конечно:
тут
историческое
«кви
про
кво»
совершилось,
пе р ип етия.
Русь
расширялась
в
Россию,
повое-
выва я
уже
не
р усск ие
земли,
а
ины х
народов.
Так
что
Россия
—
не
Русь:
и
по
народам,
и
по
зем ля м.
Сибирь
—
якутов,
бурятов.
Средняя
Аз ия
—
казах о в,
киргизов,
узбеков,
туркме­
нов...
Да же
до
Урала
—
татар
и
башкир
з емли
и
этносы.
Так
что
Русь
не
по
ч ину
взяла,
распростер­
ши сь
и
по во евав
—
и
Украину,
и
Литву,
и
Белую
Русь
даже.
Так
что
если
по
тождеству
Бытия
и
Мышле­
ния
рассуждать
и
бр ать,
то
вб ир ать­
ся
в
берега
Руси
—
даже
до
Ивана
Третьего.
Ибо
уже
с
Гр оз ным
—
Татария
и
Ливония
вошли
в
сюжет
русской
истории.
Так
что
первородный
г рех
Руси
—
расширение,
и
за
него
ныне,
в
XX
веке,
платится.
Но
это
был
и
Рок
расширения
—
и
цивилизующий
до
известного
предела.
Русский
Логос
ст ал
Мыслию
Севера
Евразии,
Рос­
сии,
а
не
Руси
лишь.
Как
Рим
и
язы к
латинский
—
яз ык
полумира
циви­
лизованного.
Язы к
Августина-афри­
канца
и
Эразма-германца...
Можно
п ара докса ль но
выразиться:
Русь
костьми
лег ла
жертвою
за
Язык
с вой
великий
и
мо гучи й,
за
его
во з­
несение
на
Небо
России
в сей
и
ра с­
пространение
и
покров
—
Софией,
Премудростию
Господней—над
всеми
вошедшими
в
орбиту
России
народами
и
этносами
и
телами
и
кровями.
Сама
же
Русь
ныне
в
пр о стр ации
л ежит
—
и
опу с тош ена
даж е
от
на­
рода
с вое го,
что
был
муж ик,
а
ста л
солдат
и
на ча льник -о прич ник
Вс ея
Ро сс ии,
руководитель-рукамираз-
водитель...
Бедняга.
Люмпен
стал.
Две
же нщины :
Р усь
и
Россия
Значит,
тут
в опрос :
почему
же
Русь
сошла
с
к ат ушек
своих
и
ру с­
ски й
народ-мужик
о ст авил
св ою
ба­
бу
—
же ну,
зе млю
Руси,
и
д вину лся
в
да ль
и
в
ширь
в
путь-дорогу?
Ра зве
плоха
сво я
з емл я- баба?
Еще
на
худ­
ших
люд и
об ит али
—
и
не
сдв ига­
лись,
а
в озделыв али
и
превращали
в
земной
рай
(Голландия и проч. ).
Или
рядом
соседи
были
так
жирны
землей
и
сл абы
н ародом -муж ам и,
что
нетрудно
их
по вое ват ь?
Это
от­
части
так
—
особенно
на
В ос ток,
в
Сибирь-тайгу.
Но
рядом
—
сильны:
и
татары,
и
турки,
и
Крым,
и
Ка в­
каз...
Раз ве
что
У кр аина
и
Белая
Русь
—
не
сопротивлялись
та к,
а
просто
просачивались
туд а
ру с­
ские
—
как
свои,
своеязычные
(хоть
и
не
сво еэт нич еск ие:
этнос
ру сс кого
и
украинца
—
розен).
Значит,
слаба
вертикаль
и
ее
т яга
на
Ру си.
Эрос-хоть-лоно
России-жен-
щины
пер етя г ивает
любовь
к
своей
благоверной
Руси-бабе,
к отор ая
—
М ат ь-сыра
земля...
И
это
поня тно:
опасна
она
мужскому
началу,
кото­
рое
вообще
и
тут
особенно
есть:
во з­
дух,
огонь
и
свет;
она
ж
норовит
в
себя
погрузить
и
засосать,
осырить
и
заг а сить
—
волю,
свободу,
му же-
скость,
самостояние.
Т о-то
и
тянет
его
от
своей
земли,
от
ужаса
перед
ее
ловушкой,
могилой
глиняной
и
топ­
147


ко й,
бо лоти сто й
—
куда
прочь,
в
д аль -п рос тор.
Вот
е го,
русского
ду­
ха,
ж енщ ина:
Даль,
Ширь,
Путь-До­
рога,
Родимая
Сторонка
—
Страна.
Н еда ром
име нно
этим
корнем
н аз­
вана
Ро дин а,
всеЦелое
России.
Страна
= сторона,
бок,
ТАМ
(а не
ЗД ЕС Ь), вечное ТУДА-ст р ем л ени е,
очарованность
не зде шно стию ,
не-
земностию
(«Очарованный стран ­
ник »
—
русский
человек).
И
оттого
так
п од атлив
на
ман ящ ие
сверхидеи,
что
ув одят
от
тутошнего
д ела
и
в оз­
д ела
з емли
и
ж ены
—
на
б ега
и
во
со лдаты
(русский способ путешест­
в ова ть,
как
по
анекдоту:
каким
транспортом
кто
мир
видит?
Амери­
канец
—
са мо летом,
француз
—
на
«Рено»- авто ,
а
русский—на
танке...).
Потому
податлив
и
на
ману-иску-
ш ения -со блаз ны
идеалов:
комму­
низм,
мировая
революция,
с вет лое
бу ду щее. ..
Ита к,
новое
для
своей
Космосо-
фии
России
нахожу-вывожу.
Две
жен­
щины,
оказывается,
ту т:
Русь,
сво я
б аба,
и
Россия
—
ст р ана.
Русь
—
дома,
из ба,
ра збит ое
ко рыто,
не
уб е­
жи т.
Синица
в
руке.
А
вот
Россия
—
пышна ,
богата,
Шемаханская
цари­
ца,
не
тут,
а
на
стороне:
до
нее
дойти
надо ,
повоевать!.. Она—суха
и
горя­
ча,
в
отличие
от
своей
бабы ,
что
м окра -сы ра
и
ры бья
кро вь
руса л ки-
во дяно й.. .
Застенчивость
и
са моув ере ннос ть
в
русском
человеке
До
сих
пор
я
непродуманно
до
конца
п олаг ал,
что
Р ОССИЯ
=
МАТЬ-СЫРА
ЗЕМЛЯ,
и
она
ес ть
субъект
русской
ис то рии,
а
при
ней
два
му жи ка:
Народ-сын,
с вой
СВЕ-
ТЕР ,
и
Государство-кесарь,
ч у жезе­
мец,
закон,
аппарат...
Теперь
в
самом
женском
начале
обнаруживается
раздвоение:
сам
русский
народ,
человек
—
в
поле
тяготений
и
выбора.
Как
эллин
—
между
дв умя
А фрод ита ми
(у Плато­
н а): Афродита земная =
св оя
жена-
баба,
зе мля
мать-сыра,
Русь,—
и
А фрод ита
н ебес ная,
вле ку щая
от
се­
бя
и
отсюда:
в
небо,
в
даль,
к
идеа­
лу,
от
жизни
сей,
очарованность.
И
тут
это
—
Р осси я,
Страна
родная,
Родина-мать
ЗО ВЕТ
—
оп ять
же
от
тебя-себя,
идт и
в
да ль,
куда-то,
где
Г ран ица,
Влади-Восток!
Вл ад и-Ка в-
каз!..
ДАЕШЬ?!(АЧТОдаешь
—
неважно:
всегда
что-нибудь
оч ере д­
ное
появится:
Коммунизм,
мировая
революция,
пятилетка
в
че тыре
го­
да,
А фга нист ан. ..)
Нынче
ЗДЕСЬ
—
завтра
ТАМ !
Итак,
распялен
р усск ий
человек-
мужчина
ме жду
ве рт икал ью
пр ивя­
занности-любви
к
бабе
своей:
земле,
Руси,
к
хозяйству
на
ней,—
и
гори­
зон талью:
то
тя га
в
СТРАНУ
род­
ну ю,
родимую
сторонку, «от самой
от
с ебя
у-бе-гу!» —
в
д аль,
в
путь-
дорогу
странничество,
во
бега.
И
тут
г отов но
р усск ий
человек
из
амплуа-роли
мужика-хозяина
пере­
ходит
на
рол ь
солдата-начальника
(в других местах начало класть,
краеугольные
к ам ни), руководителя-
водителя
других
детей
за
руч ку:
ве ч­
ны ми
недорослями
их
п олаг ая,
к ого
я
мо гу
научить
—
своему
пон ятию. . .
Тут
по раж ающ ее
всех
противоре­
чие
в
пс ихик е
русского
человека
про­
ясняе тс я:
он
застенчив,
стыдлив,
кроток
—
и
нагл,
самоуверен...
Но
это
в
разных
местах
и
отношениях.
У
себя
дома,
на
Руси,—
он
неуверен
и
чу вст вует
себя
виноватым,
ибо
—
верно:
плохой
хозяин,
плохо
гре бе т-
возделывает
же ну- зе млю
и
дом
сво й;
чует
в
себе
зуд
в
да ль
—
ив
том
г рех
перед
своей
бабо й
землей
(знает кот,
чье
мя со
съел!)—
и
по­
корно
принимает
кару
и
тюрь м у,
как
раз
чуя
в
се бе
г отов ность
су му
при нят ь:
скорее
она
ему
по
душе,
посох
страннический
и
ружье,
неже­
ли
лопата
и
плуг.
Потому
у
се бя
дома
покорно
кл али
голову
на
плаху
—
и
стрельцы,
и
новгородцы,
и
когда
раскулачивали...
Тоже
не кр еп­
ко
сидели
на
земле,
и
да же
в ино ва­
тос ть
за
излишне е
в
нее
вклещение
148


за
деся ть
лет
НЭ Па
чуяли
—
но
уже
иную
виноватость:
за
измену
тяге
г ори зон тали
—
на
съем
в
путь-
дорогу
и
да ль.
Тогда
их
силой
—
в
да ль,
но
по
внутренне
согласной
он­
толог и и
человека
тут...
Совсем
другая
психика
и
душа
и
самочувствие
у
рус с кого
НА
С ТО­
РОНЕ:
та м,
куда
пришел
в
мессиа­
низ ме
расширения
Руси
во
Россию
и
где
он
уже
пришелец,
начальник
—
полагающий
НАЧАЛО
новой
жизни
ту т,
как
цивилизатор...
И
верно:
он
несет
Русский
Логос:
Универсум
Слова,
раздвигает
покров
Небес .
Но
он
.также
у ст анавл и вает
с вои
при­
в ычки
и
порядки
как
всеобщие
и
присущие
—
и
переучивает
всех
жить
и
мыслить,
и
страдать,
и
что
дел ат ь.
И
тут
он
—
слишком
са моу­
верен
и
ограничен
и
незыблем:
на­
чальник
не
может
поступаться
при­
нц ипам и
(= «началами», по латы­
ни)
—
п еред
лицом
всег о
мира:
и
Ю га,
и
З апа да,
и
Вос ток а.
И
совсем
не
слышит
другое
слово
и
опыт
и
сознание.
И
это
в
разлад
с
тою
все-
восприимчивостью
и
всепонима-
нием,
о
чем
Достоевский
и
Блок
и
другие
—
как
че рте
русской
души...
Теперь
и
тут
кое-что
проясняется:
эта
всевосприимчивость
—
у
рус с ко­
го
дома,
когда
слушает
сказки
о
чу­
жих
краях,
очаровывается
их
о бы­
чаем
и
стремится
их
по /н/ ять
—
в
же ны.
Это
—
что
к асает ся
Психеи
рус­
ского
человека,
д уше внос ти
его.
Но
эта
всевосприимчивость
ес ть
б олее
черта
русского
Неба
(где Ло­
го с,
Слов о
Р о ссии)
и
Кос мо са
Ро с­
сии
—
как
плиты,
ра внины
балто­
славянского
щи та,
распростершего­
ся
от
Б алти ки
до
Китая
и
Океа на:
всевосприимчив
и
п ри г лашающ
э тот
щит
—
прикатить
сю да
все
наро­
ды
—
и
помереть.
Так
что
под
зн амен а
Русского
Ло­
госа
пр иг лашен ы
и
сходятся
люди
разных
п ород
телесных
—
соучаст­
во ва ть.
И,
кст ат и,
какие
русские
писатели
эту
всевосприимчивость
п роявля ли
и
о
ней
ратовали?
Да
те,
в
ком
п ри­
месь
иной
плоти
и
крови
ес ть:
Жу­
ко вс кий,
Пушкин,
Достоевский,
Блок...
Да,
о
самоуверенности
рус с кого
на ча льн ика
на
стороне,
что
учит
д руги х,
как
жить
и
что
делать,—
памятно
мне
ск азал
в
1964 году в
Т арту
эстонский
поэт ,
теол ог
и
фи­
лософ
Уко
М азинг .
Он
говорил,
что
Эстония
между
Германией
и
Ро с­
сией,
и
почему
Россия
ей
—
меньшее
зло.
«Немец приходит
—
он
хочет
всего
лишь
не мно жко
убивать.
Рус-,
ский
приходит
—
все
начинает
пере­
менять
и
вс ех
учит
как
жить .
Но
главное:
он
учит
ДЕЛАТЬ
НИЧЕ­
ГО!
Год
жи ви
—
дел ай
ничего,
два,
всю
жизнь .. .»
Тут
г ени аль ная
формула:
не
«НИ­
ЧЕГ О
НЕ
ДЕЛАТЬ», но «ДЕЛАТЬ
НИЧЕГО»
—
как
о бъект
труда;
Не­
бытие,
П ус тота
—
как
изделие.
А
делать
при
э том
приходится
оч ень
много
движений,
прямо
с го рать
на
ра боте
(«кипенье в действии пу­
с то м»...).
Но
тут
некая
метафизическая
пр и-
званность
России
—
как
Кос мос а
Рассеянного
Бытия-Небытия,
что
ТОПИТ
в
пропасти
забвенья
Н ароды ,
царства
и
цар ей.
А
ес ли
что
и
остается
Чрез
з вуки
лиры
иль
трубы,
То
вечнос ти
жерлом
пожрется
И
об щей
не
уйд ет
судь б ы.
(Державин)
Вот
это
эсхатологическое
и
апока­
липтическое
пр изван ие
России
и
ру с­
ского
народа
(может,
в
э том
он
—
«богоносец»: приблизить все к по ­
следним
вр еменам
и
всеобщей
поги­
б ели
всего
земного
—
как
мало
ст оя­
щего
и
«человеческого,
слишком
че­
ловеческого»:втомчислеирожания
л юдей,
и
культуры
изделий—идолов
сих)
чуялось
и
Чаадаевым,
и
Го го­
л ем,
и
Б локо м,
и
Андр ее м
Платоно­
вым ,
и
русскими
религиозными
фи­
лософами,
и
в
революции,
и
во
вс ей
советской
истории
уничтожения
и
самоуничтожения
—
с ильно
прояви­
лось...
149


Влечение
к
Небытию,
к
Смерти,
к
пог ибе ли
ск азало сь
и
в
з намен ит ой
же ртве ннос ти
русских
и
г отов ности
умирать
—
не
рожать: «Все как
оди н
ум рем— в
борьбе
за
ЭТО!» —
некое
об личь е
иде ала,
под
него
мо­
жет
что
угодно
встроиться:
и
Царст­
вие
небесное,
но
и
Мировая
Р ев олю­
ция
и
См ерть
всеобщая...
Конечно,
естественно
с опе рни­
чество
в
Логосе
России
д вух
творче­
ских
пот ок о в-ис точ нико в:
пе рвично ­
го,
из
Ру си,
чистопородно-русского,
где
чуют
сильнее
волю
почвы,
низа,
п лоти
Матери-сырой
з емли
(русал­
ки,
воды,
Волги...
—
недаром
водя-
ны
си мвол ы
р у сских
писателей
по­
следнего
в реме ни:
и
«Царь -Р ыба », и
«Прощание с Матёрой» . ..) —
и
тех,
вовлеченных
в
поток
ис то рии
Ро с­
сии:
повоеванных
или
привлечен­
ны х,
как
аз иаты ,
евреи,
иммигранты
«интернационалисты» (немцы,
по ля­
ки,
болгары
и
д р.), кто первично
п лотию
не
русск,
но
оча ров ан
ру с­
ским
небом:
Словом
России
—
ив
нем
парит-творит.
И
тут
творится
тоже
Ру с ский
Д ух,
который,
однако,
не
РУСЬЮ
ПАХНЕТ,
не
зе м лей-
почвой,
как
вертикалью,
а
более
—
верхом
(Небом,
Богом,
Св ятым
Ду­
хом,
и
д алью- го риз онта лью
вселен-
скости
мир а).
Тут
цивилиза ции
ми­
ров ой
идеи:
сверхценности
культуры
и
философии
проблемы.
Для
их
п од­
нятия
и
решения
—
приветлив
Рус­
ский
Логос,
ум.
И
особенно
ныне:
после
в ека
Голгофы
и
опытов
стра­
дан ий
т еперь
в
ум
и
разумение
п ри­
ходить
и
за
вс ех
мы сли ть
—
после
т ого
как
за
всех,
за
все
человечество
пострадали...
Конечно:
рассуждению
сему
им­
п ульс
—
вопрос
о
месте
под
солн­
цем:
Что
делать
вовлеченным
в
историю-путь
России
чужекровцам
или
полукровкам?
И менно :
под
солнцем
России
им,
безусловно,
мест о
есть,
и
туд а
они
привлечены
вс ей
историей
России
—
при гл аш ены-
призваны
в
Ру сски й
Логос:
он
им
да же
более
р о дина,
нежели
та
или
иная
зе мля
и
этнос
на
планете,
ибо
они
уже
сдвинуты
и
свихнуты
с
устойчивости
той
или
иной
в
эт ом
(и
Пас тер нак
—
не
евр ей,
а
А йтма­
тов
—
не
к иргиз
и
т.д.), так что и
никакой
им
И зра иль
не
«родина»
и
не
«свой народ»
—
нет
уже
у
тако­
вых
«своего народа» .
Но
е сть
—
Р ОДНОЕ
СЛ ОВО:
в
нем
они
д аже
б олее
рождены,
нежели
во
плот и:
в
русской
литературе,
культуре,
циви­
лиз ации. ..
Как
Сын
Девы
—
не
столько
от
плоти,
почвы
и
земли
рожден,
сколько
от
Духа
зачат ...
Ит ак,
что
делать
далее:
выметать­
ся
«подобру- по здо ро ву», но куда?
Нет
нигде
им
ниши
в
бытии
—
везде
они
не
с вои
и
не-у-местны,
чужие.
Их
родина
—
Слово
Ро сси и.
Или
есть
и
им
дел о
в
дал ьнейш ей
цивилиза ции
и
культуре
России
—
совместно
или
наряду
с
почвенно
русскими?
Ин ые
из
последних
го­
ворят:
убирайтесь,
не
нужны
вы,
до­
статочно
нам
попортили,
сбил и
с
панталыку.
Мы
са ми
будем
свой
порядок
устанавливать...
Но
ве дь
как
раз
этим
зан им ала сь
Ру сь
во
России
более
пяти
ве ков
—
и
на
то
п олож ила
с вои
силы
и
их
исто­
щила,
и
в се,
что
по-своему
хо те ла:
в
Сибир и,
в
Средней
Азии ,
в
Та тари и
и
на
Украине,—
уже
при нес ла
и
сде­
лал а.
Но
—
за
сче т
са мой
Централь­
ной
Руси.
Истощил
русский
человек
св ои
с илы
на
расширение
и
руко­
во дс тво
Россией
и
мир ом
д аже
—
в
XX веке,
а
с вой
родной
Центр,
Русь
—
в
пустошь
и
ме рзость
запустения
привел.
Теперь
н адо
оттягиваться:
сп асат ь
им енно
Русь
—
и
здесь
со­
средоточить
с илы
и
ум
п очв енно
русских:
восстановить
земледелие,
крестьянство,
промыслы,
б ыт,
уклад,
веру,
культуру,
чтоб
каж дая
про винц ия
ожила
и
лицо
приобрела.
Возродить
п очву
именно
Руси,
а
не
«всея Руси»
—
вс еяд но
ее
всепожрав,
как
доселе,
и
само п ог ибел ьно
—
им енно!
Ит ак:
вот
русский
Рок
—
Россия.
Она
—
и
влечение,
и
идеал,
и
служ­
ба
—
но
и
прорва,
погибель.
Она
от тян ула
русский
народ,
сн яла
его
с
il3l31313l3l3l51§l5lSl3l3lSl§l5l5l5l3l51Sl3lSl3l31SlSl§lSl31k 150


Руси,
из
мужика
сд елал а
со лдатом ,
руководителем,
начальником,
а
не
хозяином.
Особенно
после
войны
с
немцами
эт от
рок
сказался.
Когда
остались
после
немцев
сожженные
города
и
села
Смоленщины,
Брянщины,
Ор­
ловщины
и
т.д .,
заповедных
давних
исторических
тер ри тори й
Руси,
по­
чему
не
вернулись
со лдаты ,
не
обз а­
велись
те ми
же
или
новыми
семьями
и
не
ста ли
возрождать
села,
пепели­
ща,
а
убежали
от
отеческих
гр о­
бов
—
на
приглашаемые
нов ые
зе­
м ли:
в
Прибалтику
и
Калининград­
скую
об ласть
(где в качестве солдат
и
руководителей
и
р абоч их
им
п ри­
вилегированные
ус ло вия
Ц ен тром
созда ва ли сь
для
колонизации
оп ять
же
новых
з емель )
—
притянулись?
Опять
Россия
и
служба
ей
—
во
вр ед
Руси
пошла.
Они
невольно
из мен­
щиками
и
п редателям и
р оди ны,
де­
зертирами
ок аза ли сь.
И
пусть
не
го­
в орят,
что
сталинские
колхозы
и
ра­
ботать
за
галочки
—
это
было
везде.
Но
ко ли
б
в
русском
мужике
сил ьна
б ыла
вертикаль
почвы,
а
не
тя га
на
сто рону
(что « ро дим а»), то вернулся
бы
и
была
бы
Русь
ж ива.
Вот
это
теперь
и
н адо
д ела ть,
по­
ка
не
поз д но.
А
не
б раться
с нова
малыми
своими
и
вымирающими
силами
—
за
правление
в сею
Рос-
си ею
и
изгоняя
оттуда
(и так совсем
редко
на се ле нного
пространства)
исторически
прижившихся
там
и но­
родцев
и
пол укр овок .
Сюжет
с
еврейством
Он
тоже
во зник
«по воле Рока»
рус с кого
—
России.
До
разделов
Польши
в
конце
XVIII века евреев
на
Ру си
не
было.
Пр ич ина
их
п ояв­
ле ния
—
слав а
русского
оружия:
на­
ша
г орд ость
—
Суворов
—
в зял
Прагу,
вош ел
в
Варшаву,
и,
ликви­
дировав
Р ечь
Посполитую,
Россия
заполучила
три
миллиона
евреев,
а
с
тем
—
и
революцию
17-го
года
и
каз нь
царя;
также
и
поляка-отмсти-
теля
Дзержинского,
со з давшег о
Ч е Ка1. Так что рукоплещешь Суво­
ро ву
—
принимай
ответственность
за
присоединенных
в
орбиту
сво ей
истории.
Тоже
ведь
св оя
победа
=
с вой
грех,
свое
п ораж ени е.
Та кова
ироническая
ди алект ика
Истории
и
воочию
неисповедимость
ее
путей
наш им
рассудочком
—
обличает.
Или
еще:
Ерм олов
за вое вал
Кав­
каз,
Шамиля
победили
и
«Влади­
кавказ»
на
знамени
города
нап иса­
ли?
Ну
что
ж,
заполучили
и
Джугаш­
ви ли
себе
—
как
бич
Божий
и
в оз­
мездие
за
Владей
Кавказом,
что
порешил-повырезал
русское
кресть­
янство
и
инт елл игенцию
и
довел
до
войны
с
немцами.
А
сюжет
с
еврейством
отчего
так
страстен
во
России?
Если
каждая
на­
циональная
целостность
е сть
Ко с-
мо-Психо-Логос,
то
еврейство
о ка­
залос ь
способно
обходиться
без
своей
Природины,
родного
Кос мос а
(и тем это
—
«избранный народ»): в
диаспоре
две
тысячи
лет,
в
порах
других
стран.
Так
что
еврейство
—
это
Психо-Логос
ми нус
Космос,
при­
чем
минус
тут
—
как
в
м атем ат ике
отри ц ате льн ая
величина:
не
просто
отсутствие,
но
зн ачащая
величина:
Кос мос
ока за лся
как
бы
вд авл ен
в
Этнос
(природа еврейства
—
это
его
народ,
живые
тела
л юдей
«Бога Жи­
в аг о»), а также за счет Космоса на­
лил ись
энергией
Психея
и
Логос.
«Тора»
—
их
те ррит ор а:
Закон
Бо­
жий,
Бу ква
Слова,
а
также
т р епетная
и
жи во
реагирующая
пс их ика
(неда ­
ром
и
пс ихо ло гия
—
развита
еврея­
ми:
Фрейд,
Фромм,
и
пс ихиат ры
они
сильные...). И когда в России оказа­
лись
после
ра зделов
Польши
м ил­
лионы
евреев
—
тут
же
возникло
1 Мицкевичем в поэме «К о нр ад
Вал лен-
род»
соз дан
символический
об раз
патриота-
предателя.
Ли т овец
ст ановит ся
Великим
Ма­
гистром
германского
Ордена
крестоносцев
и
в
решающей
битве
со
славя нами
так
ра спол а­
гает
свои
полки,
что
при водит
их
к
пора же ­
нию.
Такой
Конрад
В аллен род
Польши
явил­
ся
и
во
России-СССР
в
ипостаси
Феликса
Дзержинского.
151


метафизическое
влеченье
—
род
не­
д уга:
минус-Космос
пр ивил ся
к
та­
ком у
сверхКосмосу,
как
Ро с сия.
И
эт от
восторг
—
в
Лев ит ане- пейз а­
жисте,
а
у
П ас терна ка
—
просто
плотоядная
влюбленность
в
ру с­
с кую
природу.
А
дар
Божий
Русско­
го
Сло ва!..
Но
не кий
рок
исторический
свел
в
Революции
эти
два
политически
не­
во спита нных
народа
на
об щий
путь-
пролом.
Ибо
р усск ие
люд и
на
р убе­
же
ве ков
только
приуч алис ь
жить
в
гражданском
обществе,
обретали
правосознание
и
юридическую
куль­
ту ру.
А
уж
еврейство
имело
ли шь
религиозно-идеологически-бытовой
закон,
но
ник а кой
традиции
жить
обществом
гражданским
и
гос у­
дарством
—
не
то,
что
А нглия,
Франция...
А
между
тем ,
когда
ми л­
лионы
дворян
и
интеллигентов
б ыли
из гн аны
из
России,
святы
м еста
ин­
теллигенции
вол ей-не воле й
зан яты
бы ли
юркими
евреями
из
мест е­
чек
—
пока-то
прочухается
русак
с
его
з амедл енн ым,
по
природе-берло­
ге,
темпоритмом!..
Вот
и
ст ало
ев­
рейство
тут
законничать,
а
закон-то
знали
—
как
Тор у
и
Талмуд,
и
выра­
ботали
из
марксизма
и
социализ­
ма
—
идеологию
начетническую,
буквалистскую,
что
оцепенила
ум ы.
Также
«ам-хаареца» = «человека зе­
мл и»
традиционно
презирали
во
иу­
действе
—
как
низшего,
и,
не
име я
понятия
о
земледелии,
крестьянина
(ещеи =
христианина)
—
в
низший
разряд
отря ди ли
в
сравнении
с
классом-мессией,
по
Марксу,—
п ро­
летариатом.
Так
что,
когда
пошло
раскулачивание:
Не
мог
понять
в
сей
миг
кровавый,
На
ЧТО
он
ру ку
поднимал!..
Са ми -то
мало
марались,
но
идео­
логию
т акую
дали...
Так
что
г рех
великий
произошел...
И
во
многом
по
неразумию,
а
не
столько
по
злой
воле...
Одн ако
в
вер хн их
слоях
атмосферы
—
в
Духе,
в
Культуре,
в
литературе,
искусстве
и
науке
—
еврейский
Ре нессанс ,
что
с ове ршилс я
в
советские
годы,
—
многое
творчество
общезначимо
ценное
вн ес
в
культуру
России
и
ми­
ровую.
Нака пл ивав ший ся
за
век а
ди аспо ры
по т енциал
народа
тут
пас­
сионарно
и
пружинно
ра спря ми л­
ся
—
за
д ва-т ри
десятилетия.
Но
—
трагедия,
грехи,
недоразумения,
с че ты!..
4 февраля.
О,
милая
моя
КР И­
В АЯ!
На
т ебя
полагаюсь
—
кладусь:
повози
—
чуток,
п ока тай
утречком.
А
то
сла б-вя л
сегодня.
Плачу,
верно,
за
вчерашние
п олеты
избыточные
—
и
по
Руси-России,
и
по
Болгарии.
Одна к о,
вот
уже
и
крючок-зацепоч­
ка
—
на
промышление:
вс по мнил
вчерашнее
соображение,
что
под
ко­
нец
умозрения
появилося,—
инте­
ресное:
Р ОССИЯ
—
с
ЗАПАДА
(из
«варяг»),
РУСЬ
—
с
ЮГА
(из
«грек»).
Итак,
Россия
—
пре воз може ние
Руси,
ее
с ам опр евос хож дени е,
на­
пряг-натуга
б ыть
не
само й
собою,
но
больше
себя.
И
по дви гну та
Русь
на
то
—
с
Запада:
контактом
с
ним
и
самоприравниваньем
к
его
м ер­
кам
—
тоже
империей
ст ать,
вели­
ч ие м , «грандёр»...
Отту да
подстегивается
растекание
Руси
во
Россию
—
на
Восток
и
на
Юг
—
в
соперничестве
с
А нглией
(на
Ка в каз,
в
Среднюю
А зи ю). На Запа­
де
—
ж естки е
стычки:
с
бо ем
дает ся
туд а
распространение
на
каждый
исторический
ш аг,
и
от
него
отд ача
ра ск ата
беспрепятственного
на
Вос­
ток
—
за
Урал,
в
Сибирь:
отдается
—
затя ги ва ет.
И
л егко
сн имают ся
—
в
д аль,
растекаться.
Так
Русь
не
соз­
дал а
инте нсивно го
жанра
развития:
наращивая
цивилиза цию ,
на
мес те
сидючи,—а
все
в
экстенсивном
пре­
бы вал а;
и
доселе
соб лазняе т
ле г­
кость
решения
проблем
—
ч ерез
Пространство
беспредельное.
Но
эта
п рос тота
и
легкость
—
кажущая­
ся
и
обманная,
как
«многая просто­
та
есть
удобопревратна» (по слову
Исаака
Сирина).
Так
и
вышло
—
и
обнаружилось
ныне,
к
концу
второ­
152


го
тысячелетия:
веселое
и
лег к омы­
сленное
растекание
вширь
было
за­
ман иван ьем
Руси
Востоком
в
запад­
ню
(как и в тактике татаро- мо нго ­
лов
некогда,
коче в ник ов).
Про сто ­
душные
линейные
з емледел ьц ы
—
шли
и
шли
—
и
растеклись
—
и
потеряли
упругость,
ра зряди ли сь
их
ряды
—
и
потонули
в
беспределье:
не
хватило
рож ае мой
Русью
массы
народу.
Т ак,
если
река,
мощная
и
упр уга я
в
присущем
ей
русле,
будет
выве ден а
р аст екать ся
на
плоскую
степь,
то
заилится,
вп ит ает ся,
улету­
чится
—
прекратится.
Так
что
та
х вален ая
«БЕЗМЕРНОСТЬ»
ру сс ко­
го
че лове ка
и
души,
и
бытия,
и
«бес­
кон еч ный
простор»,
которым
во­
сторгался
колдун
Гог оль
и
льстил
искушающе
Русскому
Богатырю,
—
обернулся
г розн ым
утоплением
Руси
во
России.
Недаром
еще
мудрые
эллинские
философы
(Анаксимандр с его уче ­
нием
об
«апейроне» = беспредель­
ном,
без мер но м,
и
Аристотель
в
«Метафизике») толковали « бес пр е­
дел»
—
как
ам орфнос ть ,
незнание
Меры,
податливость
на
количество,
величину
и
массу
—
в
ущерб
качест­
ву,
структуре
и
ум у.
П ринцип
про­
д виже ния
Русскости
во
Российскость
—
это
Единство,
по н имаемо е
как
о динако во ст ь,
не ра злич еннос ть.
«В
ед ине нии
—
сила»; араз «сила
е сть
= ума не надо»
—
вот
тут
с тал
пр ин цип:
давить
массой,
количест­
во м, «жизней не жалеть»! —
как
выигрывал
сражения
Жуков.
И
это
тоже
—
экстенсивный
принцип
в
воинстве,
как
и
в
хозяйстве.
Все
это
—
от
самодовольного
са­
мо хв альства
о
БОГАТЫРСТВЕ
РУССКОМ,
в
чем
подначивали
и
подзуживали
его
—
уж
и
не
з наю,
кто:
с вои
ли,
чужие
ли
д обр охоты,
или
по гиб ели
Руси
ж елающ ие
—
в
ее
растворении
на
беспредельном
лоне
России-империи?
Чтобы
—
«душа
нараспашку» = на ветердушу,
туда
силы
и
сл ова
пускались,
бе сс четно
и
ще дро-рас точите ль но.
Так
вот
теперь:
надо
за мк нуть
ду­
шу,
кафтан
застегнуть,
пока
не
выле­
тела
вся
пр ана, —
и
вобраться
в
свои
пределы
и
там
возродиться
и
во с­
креснуть,
набрать
упругости
и
ка­
чества,
и
своей
мер ы
и
форм ы
—
и
перейти
к
развитию
и
жизни
в
своих
берегах,
исконно
при-сущих
= при
с ути
своей,
а
не
в
дали
от
не е;
мужи­
ком
и
мужем
б абы
своей,
а
не
в
вечных
со лдата х
и
начальниках...
—
тоже,
кст ат и,
характерное
понятие
для
экстенсивного
стиля
бытия:
на­
чальник
—
вечно
начинает
толь ко,
но
не
зав ерша ет
—
и
стройки,
и
проч.
Тут
—
как
душа,
так
и
стр ой­
ка:
нараспашку-нараспушку
—
и
на­
родные
денежки
—
на
ветер.
И
тоже
принцип
«незавершенности», аморф­
ности,
что
и
в
ром ан ах
русских:
е сть
начало
—
нет
конца...
(Бахтин вос­
славил
уже
в ыс окую
«незавершен­
н ос ть», открытость
—
как
Духу
на­
встречу,
в
отличие
от
замкнутости
атома-индивида
З апада. )
Итак,
хва л еный
Б ЕСКОНЕЧ ­
НЫЙ
ПРОСТОР,
по
коему
манил
катиться
Гог оль
Русь-Тройку
(точна
и нтуи ц ия: «Русь»
—
на
раскат
по
России
со блаз ня ет ся),
ока зался
прорвой-бездной,
бочкой
Д анаид,
куда
ухнули
силы
Руси.
Так
что
сейчас
русским
патрио­
там
—
не
величаться
величием
Ро с­
сии
и
героизмами
и
воинскими
п од­
ви гам и,
но
плакаться
о
том
н ера зум­
ном
р аст екан ии
и
са мора страте .
Ил и,
т оч нее:
да,
это
бы ло
—
и
то
был
же ртве нный
труд
России,
но
теперь
он
исполнен,
и
не
в
эту
сторо­
ну
далее
развиваться,
а
именно
по­
том у,
что
это
сделано
и
далее
в
эту
сторону
погибель,
надо
на зад,
на
от­
кат
в
с ебя
вектор
раз ви тия
устре­
мить
и
цел ь
поставить
—
не
в
дал и,
а
в
центре,
в
сер дце.
Как
и
другие
мировые
империи,
исполнившие
свою
цивилизаторскую
роль:
Св я­
ще нная
Римская,
Карла
Великого,
Османская,
Британская
—
п отом
в бир аются
и
мирно
существуют
как
Италия,
Фра нция,
Австрия,
Турция,
Англия.
Так
и
Русь
мож ет
—
и
не
стыдно
—
вернуться
к
разбитому
il5lSlSlSl§l§l5l51§lSlSlSlSlSlSl51SlS15l5lSlS15l5l3lSl51SlSlk 153


корыту,
построить
тут
тер ем
—
и
не
в озды хать
о
б ылом
величии.
Нет,
в озды хать
можно:
пе ть
—
«о добле­
с тях,
о
по дви гах,
о
славе»
—
минув­
ших
времен,
как
Ба ян,
как
Гомер
—
об
эпической
эпохе,
героический
эпос
сла га я.
Но
как
точно
выяснено
фил оло гией,
героический
эпос
с ла­
гается,
когда
героические
вре м ена
п рошли
—
и
на чин ают ся
прозаиче­
ские.
А
те
—
уходят
в
ле ген ду,
в
пр едань я
старины
глубокой.
Так
и
ныне
изобильные
произведе­
ния
о
в оях
р у сских
и
российских
—
как
раз
примета
к онца
этой
эпо хи.
Эпоха
отрезвления
начаться
до л­
жн а.
Понятно:
сейчас
—
шок,
страна
в
ситуации
конца
эпохи
величия
и
в
ощущении
себя
малой
и
слабой...
Но
«сила Божия
—
в
немощи
совер­
ш а ет ся». Полезно ощутить себя сла­
бым
и
глупым
—
то му
ум
и
сила
по даду тся ,
тогда
как
при
гордыне
и
к ичливос ти
—
и
последние
отымут­
ся.
И
каж дый
народ
—
с вой
грех
да
памятует,
а
не
тык ает
другому
—
его
грех.
Конечно:
со
стороны
чужой
грех
очевиднее,
понятнее
—
и
стран­
но,
как
ты
сам
своего
не
видишь
(как
своих
у ше й), когда он мне так ясней -
ше
(твои уши моим очам)
виден!
Ну
да:
глаза-то
у
нас
так
устрое­
ны
—
на ру жу!
Потому
и
считается,
что
это
труднейшая
спо со бно сть
и
име нно
Божий
дар :
Но
дай
мне
зреть
мои ,
о
Боже,
прегрешенья,
Да
б рат
мой
от
меня
не
примет
осу жде нья ,
И
дух
смирения,
терпения,
л юбви
И
целомудрия
мне
в
сердце
ожив и
—
не
удержался
до
конца
процити­
ровать
эти
божественные
ст рок и,
хотя
собир ал ся
лишь
первые
д ве.
Но
тут
указан
т акже
ис целит ельны й
в е ктор:
вну трь
се бя
с обрать ся ,
в
сердце
—
и
то гда
в
теб е
целая
муд­
рост ь,
и
с
миром
ты
и
в
со-вести.
Когда
же
вектор
центробежен
(а до
сих
пор
курс
ис то рии
здесь,
как
путь
Ру си
во
Россию,
был
т ако в), тогда
очи
зрят
наружу,
чужое
хорошо
раз­
личают,
а
св ое
забыли.
Теперь
же
н аст упает
такт
—
центростреми­
те ль ное TM: к самопознанию призыв
и
своей
мер ы
уяснение
—
вот
задача.
И
тог да
встает
воп рос
о
такте
в ре­
мени,
о
сту ке
сердца
и
ритме
вд оха-
выд оха .
Ру сь
—
в
прострации
(вернувшись из пространства
—
России:
очн увши сь
от
соб лазна
эт о­
го
и
всемирно-исторического
себе
искушения-призвания,
исполнив
его,
«долг,
завещ анны й
от
Бога
мне,
г ре шн о му»). И надо дать очухаться.
И
как
дитяти
или
выписавшемуся
из
бол ьни цы
не
задают
сразу
полную
на груз ку,
но
помалу
и
пищу,
и
дви­
жения,
приучая
самого
ходить
и
разумет ь ,—
так
и
тут
предстоит
за­
ново
классы
истории
проходить,
а
не
перепрыгивать
через
необходи­
мые
фазы,
чем
и
отличалась
русская
история
до сел е:
нарушением
органи­
ки,
ускоренным
пробеганием
—
без
интенсивного
самовызревания
с та­
ди й,
а
примеривая
чужой
кафтан
и
ме ру
(Петр,
пя тиле тк и, «догоним -
пе ре г они м!», «ускорение и техниче ­
ск ий
пр о гр есс!»...).
Нет
—
л ош адку
бы
да
плуг,
но,
на конец ,
на
сво ем
кус ке
земли:
в ыра щив ать
«я», са -
моопорность
и
са мос ть
рус ског о
че­
ловека,
вместо
вечно
вытягивающе­
го
его
из
вертикали
вб ок
—
«мы» .
Самочувствие
ру сс кого
как
«мы»
—
есть
околдовывающий
зов
Ро ссии,
Да ли,
Смерти
сладкой:
перестать
быть
древом-растением-земледель-
цем,
а
сня ть ся
со
своего
до ма- по ро-
га
—
и
ст ать
ее
служивеньким,
со­
лдатом,
ст р аннико м,
чиновником,
начальником
—
других,
но
не
на­
чальником
самого
с ебя,
го сп один ом
самого
се бя,
самодержцем,
как
ан­
глича нин
—
«самосделанный чело­
в ек » (self-made man).
Вот
и
ныне:
через
«мы»
русских
вз ять
курс
на
«я»
русского
—
таков
ве к тор,
а
не
через
«мы»
русских
—
на
тоже
«мы»
других
стран
и
наро­
дов
(как это было доселе
—
такой
тип
самосознания
го спо дст во вал
здесь ).
Вед ь
от
культа
«мы», от слабости
ли чно сти
и
неверия
в
«я»
св ое
и
в
его
здрав ый
смысл
и
способность
су­
ждения,
—
и
такая
увлекаемость
il5l5lSlSl5lSlS13lSl5lSlSlSlSlSl51SlSlSl5l5l5l5lS15l5lSl3l3lk 154 151S151S1515151S1515151SIS151SISIS1S131S151SISISISISISIS151S1


русского
в
чужие
и деи
и
дела,
свих-
нутость
с
вертикали
самостояния
твердого
—
в
бо к;
в
неуверенности,
застенчивости
—
он
за
стенку
чужую
держаться
норовит...
Потому
и
ма с­
совому
психозу
п од атлив
—
в
мя те­
же
и
ре волю ц ии : «коллектив всегда
пра в» (это еще от «м ира»
и
«схода»
и
«общины»). Т о-то
без
особого
тр у­
да
и
отнять
единоличную
со бствен­
ность,
и
в
колхозы
втянуть
удалось.
С
ин ыми
народами
—
с
иной,
не
«мы-йной», но «я-йной»
психологией
в
человеке,—
это
бы
не
прошло:
не
у дал ось
бы
свихнуть
—
и
в ыд рать
с
корнем;
но
тут
сл абы
были
верти­
к а льные
корешки,
не
гл у боко
в
с вою
зем лю
пущены,
а
все
на
чужие
вд аль
озиралися...
Так
и
сбит
со
своего
панталыку
б ыть
смо г
в
увлечении
само пог и-
бель н ым
здесь
коммунизмом
(как
«чевенгурцы») —
ибо
тут
уж
собра­
лись
окончательно
порешить
все
во­
просы
(а Жизнь и есть неразрешае -
мо сть
проблем
—
иначе,
как
тол ько
са мою
ж изни ю:
ее
т еч ение
и
е сть
нагромождение
проблемы
на
во­
прос,
как
Пе лио на
на
Оссу)
—
и
«все
как
о дин
умрем»
—
так
л аско во,
обнявшись
во
Любови
к
тов ар ищу
—
не
к
«я», а к « мы»...
А
«товарищ» -
б лижний
—
тоже
«родимая сторон-
ка»-человечинка,
в
отличие
от
яй ной
чел о вечи нки
семьи,
что
по
вер т ика­
ли
рода
от
м еня
происходит,
как
др ево
жизни.
Россия
же
для
Руси
—
не
Древо
жизни,
а
Древо
поз на ния
добра
и
зла
—
во
муках
и
исп ыт ани­
ях.
Да,
Ру сь
—
бы ла
р ай,
Эдем,
а
потом
—
грехопадение
во
Россию
совершилося;
и
в
эт ом
эоне
бытие
тут
до
сих
пор
пребывало
—
но
вот,
кажется,
кончается...
Темпоритмы
ис то рии
—
о
них
тут
вопрос.
Разные
они
—
у
к аж дого
народа
и
с тра ны.
А
у
нас
—
трагическая
какофония
ша га
Време­
ни,
присущего
на
род но м,
ог ран и­
ченном,
умеренном
пространстве
Руси,
—
и
ш ага
Времени,
что
и зы-
ску етс я
на
«бесконечном просторе»
России.
Тут
бы
все
вдесятеро
по­
д ольше
на до
—
всем
процессам
п ро­
текать.
П одобн о
то му
как
та кт
сердца
у
мамонта
иной,
чем
у
волка,
как
год
вр аще ния
Ю пит ера
вокруг
Солнца
в
12 или более раз дольше
года
Венеры
иль
Земли.
Так
и
ме д­
ведю
русскому
—
а
ему
еще
и
полго­
да
в
берлоге
отос па ть ся
зимою,
при­
глушить
жизненные
п роце ссы
ас си­
м иля ции- д исс имиля ции
на добно ,
чтобы
выжить
нормально.
А
тут
вы­
волокли
его
из
л есу
цыгане-ком­
мунисты
и
на
потеху
чуж им
нациям
плясать
в
центре
исторической
пло­
щ ади
зас тави ли
—
по
чужим
нотам,
чужую
музыку
ис полня я
и
в
игре
участвуя.
Ясно,
что
оша лел
Ми­
ше нька
и
еле
жив...
Так
в от:
если
бы
органическим,
своим
темпоритмом
развивалась
Русь-Россия,
она
бы
те
ф азы
и
фор­
мации,
что
З апад
проходил
за
век,
д олжна
бы
растянуть
на
пять
веков:
феодализм
—
тысячелетие,
капита­
л изм
—
полтысячелетия...
То
же
и
формации
в
культуре:
классицизм,
романтизм,
реализм...
Но
и з-за
подключения
к
темпо-
ритму
З апад а,
с
П етра
особенно,—
в
хво ст
и
гри ву
ста ли
погонять
конягу
Руси-тройки
по
Ро сс ии:
чтобы
со от­
ветствовал,
мерз ав ец! —
на
уровне
был
и
в
курсе
современного
и
модер­
но го
в
Европе.
В
эт ом
смысле
Китай
и
Индия
—
сво им
темпоритмом
развивались
—
то чнее ,
жили:
тысячелетия...
А
Рос­
сия
—
на
переходе,
Е вра зия:
волны-
им пуль сы
от
З ападно й
Европы
ей
биения
пульса
учащенные
создава­
ли.
Так
что
история
России
—
з ады­
хания
и
непереваренность
о дног о,
неизжитость
—
и
уже
на вали ваетс я
иное...
Несварение
исторического
желудка...
Но
это
—
тоже
особый
тип
и
путь
и
рок
—
и
уник а льнос т ь,
и
себе
уже
п рис ущесть ,
и
«лица не -
общье
выраженье»
обеспечивает
с ре­
ди
других
стран,
исторических
це­
155


лостностей...
Но
в оздых ать
—
мо ж­
но:
б ол езне нно
ведь!
«Хоть у китайцев нам занять Пре­
му дрог о
у
них
незнанья
инозем­
цев!..» —
еще
Чацкий
сокрушался...
Но
не
та к-то
просто
и
механично
вышло
дело,
как
я
тут
пока
нарисо­
ва л.
Дело
в
то м,
что
с
Петра
в
диа ­
лог е
Русь
—
Россия
и ску сстве нно
поначалу
со зда лось
третье
образо­
вание:
д ворян с кая
цивилизация.
Она
два
век а
особым
социумом
поверх
Ко см оса
России
и,
впитав
диалог
Русь
—
Россия
(в спорах также сла ­
вянофилов-дворян
и
з апад нико в-
дворян),
существовала
и
развива­
ла сь
—
примерно
как
Ан гл ия,
Фран­
ция
и
Пруссия:
м едв едя
сердце
в ол­
ком
застучало
в
том
же
такте-шаге
истории,
что
и
современные
страны
Ев ропы :
у
них
абсолютизм
и
класси­
цизм
о дин
в ек, XVII—XVIII,—
и
у
на с;
у
них
романтизм
в
первой
трети
XIX века
—
и
у
нас;
у
них
символизм
и
декадент ст во
на
рубеже
веков
—
и
у
нас;
у
них
социализм
и
рабочее
движение
в
начале
XX ве­
ка
—
и
у
н ас,
да
и
пу ще!
О бгон и м!..
И
вот
тут-т о
историческая
оши­
бочка
и
п росче тец.
Уж
раз
образо­
в ался
у
нас
такой
ис ку сств енны й
по­
началу,
а
потом
уже
и
привившийся
и
саморазвиваться
нач авш ий
Соци­
ум-питомник,
оранжерея-теплица
цив илиз а ции
и
культуры,
—
то
бе­
реч ь
н адо
от
ветров
и
вихрей
эту
«цветущую
сложность»
(термин
К.
Лео нт ь ева), не торопиться ее вы ­
носить
в
грунт
на
«ветер,
ветер
и
белый
снег»
и
«простор речной вол­
ны», —
но
постепенно
п роса чив ать­
ся,
все
рас ши ряя
и
окультуривая
Россию,
чт о,
в
общем,
и
происходи­
ло
естественным
путем
и
темпом
—
в
конце
XIX и в начале XX
веков.
А
что
п рои зошло
в
революции:
социум-семенник
(каким была дво ­
р я нская
цивилизация
два
в ека)
вы­
лили
в
океан
и
на
пустошь,
рассея­
ли
—
в
азарте
р авенст ва,
во
«вто ­
ричном
смесительном
упрощении»
(Леонтьев же). Это как роялем печку
топить:
дер ево
ве дь
тоже,
дрова!
Как
профессорами
рудник
на
Колы­
ме
копать
—
тоже
ведь
руки-ноги!..
Быстро
—
лишь
разр уши ть
мо ж­
но.
Что
и
сделали...
Теп ерь
очухиваемся.
П охме лье.
П онять
надо
свою
точку
и
момент
—
и
самоопределиться
в
исторических
координатах,
а
в
з ависим о сти
от
этого:
что
де лать,
какие
цели
с та­
ви ть
и
какими
шагами
и дти?. .
Похоже,
так:
Руси
—
с виват ься ,
выволакиваться
из
России,
как
и
всем:
сначала
сосредоточиться,
у
сердца
оста ток
сил
этносов
собрать,
снова
укорениться-внедриться,
чт об
ож или
с оки
и
заструились
органиче­
ски.
Пе рест ать
русским
бы ть
исто­
рической
Марфой,
заботящейся
о
многом,
но
стать
Марией,
выбрав­
шей
единое
на
потребу.
А
прочее
предоставить
своей
судьбе
—
иным
образованиям
на
территории
Ро с­
сии,
вовлеченным
ранее
в
общую
судьбу...
Но
как
же
мир,
т ех нич еский
про­
гресс,
электроника
—
а
ты
л о шадку
рекомендуешь!..
Зуд
прожектёрский
и
меня
не
обоше л ,
и
я
на
д нях
на пис ал
(но пока никуда не послал):
КАК
ВЫКАРАБКАТЬСЯ?
(Соображения Простодушного,
или
Пр ос то­
душные
соображения.)
Пустует
земля.
А
и
будут
раздавать
—
некому
взять,
ибо
лю мп е низирова н
народ:
привык
в
городах
из
окошечка
получать
к орм.
Как
пом очь
повернуться
ли цом
к
зе­
мле,
полюбить
труд
на
ней
—и
так
возродить
кр ес тьян ст во?
1.
Превр атить
воинскую
пови нн ос ть
—
в
земледельческую.
В
нынешнем
виде
призыв
пар ней
18—20
л ет,
в
самом
сок у,
на
2—3
года
отрывая
их
от
учебы,
труда,
об разован ия ,
се мей
и
де т орожд е ния,
—
люмпенизирует
му­
ж ика
на
корню.
Его
приучают
б ыть
служакой
в
командной
системе,
к
нравственному
циниз ­
му,
она ни зму
и
гомосексуализму,
к
блуду
—
идет
порча.
В
то
же
вре мя
и
в
военном
де ле
—
не
профессионалы:
губят
тех ни ку
и
неумелы
в
военных
действиях
(как в Афранистане и За ­
кавказье:
только
вредят
и
гибнут).
А
боль­
шинс тв о
используется
в
стройбатах
как
труд-
армиях.
Но
так
как
по
традиции
к
призыву
в
ар мию
относятся
в
на шем
народе
как
к
с вя тыне,
то
п усть
призывают,
но
п риводя т
не
в
стройба­
ты,
а
на
зе млю.
Вот
те бе
2—5
га,
можешь
жениться
и
семью
тут
сели.
П ожив,
многие
п олюбя т
осмысленный
т руд
на
природ е
на
156


себя
и
продолжат
уж
крестьянствовать.
А
то
вед ь
горожане,
не
нюхав
природы,
не
знают,
как
это
может
быть
хорошо.
На до
просто
привести
в
соприкосновение
—
а
там
и
«сама
по йде т!..» —
у
многих...
Пус ть
вместо
пороху
поню хаю т
ро су
и
сен окос.
2.
Число
кадровых
во енн ых
сокращается
ныне
на
500 тыс .,
а
то
и
на
1 млн.
Вм есто
того,
чтобы
им
про стаи ват ь
в
оче ред ях
на
квартиру
в
городах,
пре д ложит ь
ст ать
садо ­
вода ми
и
ог ородн ика ми ,
а
кто
и
фермером
ст анет.
И
дни
свои
продлят
на
природе-
воз ду хе,
себ я
накормят,
а,
может,
и
д руги х.
Ту да
же
—
увольняемых
из
аппарата
влас ти :
пусть
им
раньше
сро ка
дадут
пенсию
и
дач­
ные
уч астк и.
Наро ду
бу дет
дешевле
от
них
откупиться,
чем
чт об
руководили-вредили.
3.
Беженцы
из
национальных
регионов:
За­
кавказья,
Прибалтики,
Сре дн ей
Азии
и
т. д.
Мно гие
туда
попали
после
раскрестьяни­
ванья,
в
ссы лку.
Когд а
их
вытесняют
назад,
русские
города
их
приня т ь
не
в
силах.
То же
предложить
им
осесть
на
зе млю
—
тем
бо лее,
что
города
ожидает
голод,
а
на
асфальте
еда
не
растет,
на
земле
ж
с
голоду
не
помрут.
И
будет
—
как
отрицание
отри ца ния
—
такой
ур ок
диа ле кт ики
преподает
ист о рия
XX века .
Были
крестьянами
—
стали
ссыльными
рабочими-горожанами.
Теперь
высылка
сно ­
ва
с
чуж би ны
на
ро дину
—
и
на
земл ю.. .
4.
А
в
качестве
минитехники
этим
хозяйст­
вам
—
снова
разводить
лошадей:
от
подачи
б е нзина
не
зависит
лошад ка ,
мобильна,
корм
пов сюду
—
в
лесах
заросших
и
пустошах,
экологически
чиста
—
и
удобрение
дает.
А
трак тор а,
если
и
появятся
малые,
то
сразу
зависеть
—
от
все го
ми ра ...
от
цепи
р азделе­
ния
труда.
Недаром
держат
лош аде й
и
ослов
в
личных
хозяйствах
и
в
Польше ,
и
в
Болга­
рии :
и
дешево,
и
сердито.
5.
Насчет
национальных
республик
и
СоУ-
За.
Ко гда
эшелон
сошел
с
рельс
и
по пал
в
трясину,
легче
вытаскивать
по
вагону,
чем
пытаться
вытаскивать
в есь
состав
сразу.
6.
Зарубежные
ф ирмы
хотят
с
н ами
сот руд­
нич ат ь,
но
нет
им
помещений
для
оффисов.
А
вон
Академия
общественных
н аук
—
новень­
кое
здание
возле
ме ня
—
тысячи
п омещ ений !
Что
им
там
делать?
У чить ся,
как
резолюции
писать
и
нас
иде о ло гией
морочить?
Отдать
народу
эти
помещения,
как
и
многие
ад ми ни­
стративные
здания:
на
го с тиницы,
школы,
больницы
да
квартиры
—
как
селили
п осле
революции
в
ус а дьбы
и
особняки.
21.1 .90
Гачев
Георгий
Дмитриевич,
писатель,
доктор
филологических
наук,
лауреат
премии
им.
Паисия
Хилендарского
Болгарской
академии
наук.
Да
ве дь
электроника,
как
и
элек­
тронное
се рд це,
вживля е тс я
ко му
—
на
исходе
ис то рии,
старцу
в
помощь.
А
русский
с нова
дитя
и
недоросль
—
и
надо
снова
постепенно
классы
истории
и
цивилизации,
э коном и­
ки
и
пс ихи ки
хозяина
проходить.
Дважды
два
усвоить,
а
не
обру­
шивать
высшую
ма темати ку,
ч тоб
совсем
сдурел,
ошалевши,
и
пере­
ста л
бы
верить
в
свои
способности...
Умудряюсь
Сол овьев ым
—
историком
5 февраля.
Вчера,
увлекшись
ду­
мать
про
Русь-Россию,
захотел
пос ­
м отреть :
а
у
историков
как
на
это т
счет?
—
и
в зял
Соловьева.
Конечно:
«В русской истории мы замечаем то
г лавн ое
явление,
что
государство
при
расширении
своих
владений
за­
н имает
об шир ные
пустынные
п ро­
странства
и
населяет
их,
государст­
венная
об лас ть
расширяется
преи­
мущественно
посредством
КОЛО­
НИЗАЦИИ;
господствующее
племя
славянское
выводит
свои
поселения
все
далее
и
далее
в
глубь
востока.
Всем
пл емена м
Европы
з авещ ано
ис то риею
высылать
поселения
в
другие
части
света,
рас п ростр ан ять
в
них
христианство
и
гражданствен­
ность;
западным
европейским
пле ­
мена м
суж д ено
совершать
это
дел о
мо рск им,
восточному
племени
—
славянскому,
сухим
п утем» (Избр .
труды.
М. , 1983, с 28).
Тут
ва жно
на прав ле ние
—
вос т ок,
и
способ
—
сухой:
не
вс тупа я
в
т ра нсцен де нцию
Смерти,
на
палубу
риска,
атомом-щепкой-индивидом
к ора бля
с ебя
чуя,
а
все
—
однообра­
зно ,
все
о дно
и
то
же,
монотонно
расширяя
то,
что
уже
и
есть .
Без
скачка
через
пропасть,
бездну,
иное.
Без
перерыва
постепенности
и
ко н­
тинуума.
И
это
—
ме н тально сть
российская
т р адицио нная ,
без
пере­
рывов...
А
что
с ухос ть
—
так
влаги
доста­
точно
на
родине,
в
метрополии,
где
М ать-с ыра
зе мля
и
баба- р у салка,
Isi3isi3i3i3i5isi3isisi5isi3i3i3isi5isi5isisisisi5isisisi^ 157 iisisisisisisisisisisrasisisrasisisisisisisisisisisisisisu


во дян ая,
дома.
Так
что
да ль
и
Ро с­
сия
—
манит
именно
сухостью,
во з­
духом...
Но
гл авн ое
—
что
колонизация
шла
не
естественным
путем:
ко гда
размножается
население,
ему
не где
уже
хозяй ств ова ть
—
и
оно
рас п ол­
зается
вшир ь,
на
пустошь,
или
у
со­
седей
зем лю
по во евы вает
(как
естественным
путем
шли
расшире­
ния
границ
и
войны
в
Европе
Запад­
но й ), но сверху:
самостроительст-
вом
Го су дар ства.
И
пол уч ал ось
обратное:
св ое
—
погружалось
в
за­
пустение
отто го ,
что
сдергивали
мужика-хозяина,
му жа-отц а
с
земли
его
—
и
во
солдаты:
завоевать
но­
вую
землю,
простор;
и
льготы
д ава­
ли
туд а
лу чше
сдвиг ать ся,
п ер есе­
лят ься
(как казакам), а свое забрасы ­
вать.
Так
и
шло
расширение
Руси
во
Россию:
как
Т ришк ин
кафтан
—
лат­
ку
к ладя
на
новое,
сдир ая
со
старо­
го.
И
всё
от
извечной
п роблем ы
тут:
население,
народ
—
и
территория,
пространство.
Не хв атка
л юдей,
жиз­
не й,
рожаемости
(нет тут
—
роко-
во!
—
Божья
бл аго сло вени я,
как
во
иу д ейс т ве: «Плодитесь и размно­
ж айт есь!» —
не
в
п очете
это
и
не
ос в яще но ), но все равно императив:
«Служи России!» (не Руси) . Ру с ь,
ко­
торая
н ето чно
есть
имя
н аРОДа ,
ля­
жет
костьми
ра ди
создания
СТРА­
НЫ
= проСТРАНства ( т ол ь ко
в
русском
языке
им енно
такой
корень
у
«пространства», ведь родима тут
сторона-сторонка:
мое
де ло
—
с то­
рон а!
—
а
не
здесь,
тут,
вертикаль...)
Ро сси и.
И
до
сих
пор
та
же
история
и
си туац ия:
сде рги в ают
людей
из
опу ­
стошенного
Нечерноземья
(да и
Черноземья)
—
и
б росают
на
Даль ­
ний
Восток,
колонизовать
БАМ,
Ко­
лыму,
Якутию
и
т. д.
И
субъект
этой
колонизации
—
не
са мо наро жда ю-
щийся
народ
( = тела человеков,
эт­
нос
цветущий), но
—
крыша:
кумпол
Власти,
Сам о-Д е ржавы ,
и нте рес
Го­
сударства
и
Аппарата
людей,
в
нем
служивых...
То
е сть
искусственно
пол итиче ­
ский
импульс
имела
колонизация.
Не
пр ир одны й,
натуральный.
Но
—
зн ачит:
б олее
метафизический,
об­
щеземельный,
геополитический
ин­
терес
тут
ра бо тал.
Не
ф изиче ский
=
природный
(«фюзис», по - гр ече ски
—
«природа»), но именно сверхфизиче ­
ский,
метафизический,
более
духо­
вный,
идейный,
идеальный...
Божий
как
бы,
хотя
по
во ле
и
в
интересах
Кесаря-царя-власти.
И
потому
на­
род
христианский
повиновался
—
и
жертвовал
сему
Вышнему
интересу
даже
своим
крестьянством.
Как
и
при
советской
вл асти
—
подчинился
сему
же
вектору
—
тольк о
в
тоталь­
ном
масштабе...
Под
корень
в ыдра в­
шись,
сдвинулась
Русь
ст роить
Рос­
сию
—
последним
саможертвенным
ры вком
—
как
уже
Союз
—
со-УЗ:
узилище,
тюр ьму
для
в сех
народов.
И
подчинясь
и
ис пол ни
пословицу:
«от сумы да от тюрьмы не отрекай­
ся », то есть от странничества (чт о
в
крови
и
в
строении
рус с кого
челове­
ка
—
эта
тяг а
впечатлена,
встроена,
как
пружина)
и
оттог о,
что
«строим
мы,
строим
тюрьму»
—
в
ней
осесть...
Сня вшис ь
с
жив ой
оседло­
сти
своего
крестьянства
и
дома-
хозяйства
с
бабо й - дет и шками,
—
пол уч ить
о седло сть
в
тюрьме
и
ве ч­
ную
прописку
в
вечной
ме рзло те
ГУЛага...
А
чего
ради?
Чтобы
зап олни ть
хо ть
кем-чем-то
пустошь
Севера
Ев­
разии,
посредником
ст ать
между
Во­
ст оком
и
Западом,
растянуться...
У
других
же
стра н -на родов
Евро­
пы,
Западной,
ко л они зация
б олее
на­
тура ль ным и
потребностями
вызы­
ва ла сь:
когда
б?зземельным
в
Ан­
гли и
или
младшим
сыновьям
в
ры­
царстве
(майората принцип), что без
мест а
и
без
дела,
—
на ним ать ся
и
в
крестовых
походах
или
в
пл авань ях
участвовать
и
переселяться...
Так
и
Америку
и
другие
з емли
в
мировом
Океане
Британия
освоила...
А
п отом
втянулась
в
с ебя
—
и
нич ег о:
живет!
Густа
т ра дицией
и
культурой,
при
себе.
Все
на капли вал а,
не
ра зруш а­
MS151S15151S13151§IS1S1S131S1®31515131SISI315131313IS151 158


ла,
не
разметывала...
О,
Русь
бедная!
Все-т о
ее
трясут-
перетряхивают.
Не
дадут
век
по ве-
ковать
недвижно
на
том
мест е
и
том
строе,
как
уж
сложилось,
чтоб ы
по­
степ ен но
обволочь
жизненностью
зем лю
под
собой,
полюбить,
пус­
ти ть
корни,
вертикаль
углубить-уси-
ли ть,
чтоб
уж
и
не
сдвинуть...
Даж е
«застой»
в
э том
и
«стагнация»
—
бы ли
орг ани чес кие
состояния:
по­
степ ен но
л иша йник
обволакивал
ка­
м ень
жесткой
системы
живой
влагой
«коррупции»- гн и ли ,
а
она
ведь
—
жизнь
и
живородна,
в
отличие
от
м ета лла -ст али
пролетаризованной
«жизни»
и
человеков-гвоздей...
А
тут
—
перестройка,
сно ва
перетрях...
Х отя
как
раз
в
«застое» « неп ер сп ек­
тивные
деревни»
бульдозерами
сры­
ва ли
—
по
понятию
начальников
сверху.
Все-то
упр а жняе тся
Государство
своим
рассудочком
и
прожектами
—
на
бедной
земле,
баб е
русской,
и
на
сы не
ее
—
на род о нас ел ении,
и
так
слабом
и
малом...
и
уже
анемич н ом
и
малоэросном...
И
вот
что
же
—
в
св ете
сих
по­
строений
насчет
Русь-России
—
как
сейчас
выходить
из
пропаданья?..
Сн ача ла
я
простодушно
склонялся
к
такой
схеме:
раз
не
про шли
на­
чальных
классов
истории
и
эконо­
мики
—
то
их
все
равно
н адо
буд ет,
хоть
и
стяженно,
пройти,
чтобы
не
вершки
хватать
новейшего
и
класть
на
неподготовленную
и
не
способ­
ную
п онять
с уб с танцию
(как не пой ­
дут
дроби
до
таблицы
умножения),
но
п ласт
на
пл аст
чтобы
ло жилс я,
культурный
слой
создавая
—
ив
стране,
и
в
ис то рии,
и
в
психике...
И
потому
—
дать
с вои
5 десятин иль
20, лошадь,
осе сть
с
бабой-семьей,
хутора
и
деревни
чтоб
ес тествен но
с лож ились ,
а
там
ви дно
буд ет. ..
Тут
сразу
—
возр аже ния:
абсурд!
Ут о пия!
См отри те
вокруг!
Весь
мир
не
на
лошад и
и
примитивно,
а
с
техникой
и
крупными
хозяйствами.
То
же
и
в
городе
—
инд ус тр ия,
а
не
ремесла-мастерские
малые!..
На
то
мне
по дхо дящ ий
аргумен-
тец
тот
же
Соловьев
припас:
в
XVI
веке
на
Руси
вводят
крепостное
пр а­
во,
пришпиливают
крестьянина
к
зе­
мле
( = усиливают вертикаль,
со­
действуют
ей
с в ерху:
приказом,
при-
гнетом,
пр и дав лив анием,
а
не
н ату­
рально:
из
охоты
земледельца
па-
ха ть-г реба ть
с вою
бабу-землю
—
из
вертикали
ее
лон а
пахучего
и
плодо­
родного
—
возжжения
и
вожделе­
ния) .
«Долго иностранцы,
а
за
ним и
и
р усск ие,
изумлялись
и
глумились
над
этим
явлением:
как
это
случи­
лось,
что
в
то
само е
время,
как
в
З ападно й
Европе
крепостное
право
исчезло,
в
России
оно
ввод ило с ь?
Теперь
наука
показывает
нам
ясно ,
как
это
случилось:
в
З ападно й
Ев ро­
пе,
благодаря
ее
выгодному
положе­
нию ,
усилилась
промышленная
и
то рг овая
деятельность,
од но сторон­
ность
в
экономической
жизни,
го­
спо дст во
не д вижим ой
со бст вен но­
сти ,
зем ли
и счезл и
(а у нас госу­
дар ст вен ная
собственность
на
зе м­
лю,
без
п латы
ренты
за
нее
этим
же
г осуда рств ом
и
без
права
прода­
жи
= движения
—
относительного:
не
зе млю
передвинуть,
а
человека
ин ого
к
ней
передвинуть,
что,
по
теории
относительности,
—
то
же
само е.
—
Г .Г.), подле них явилась
собственность
дв иж имая,
деньги,
увеличилось
народонаселение,
раз ­
богател
город
и
освободил
село
(от
и збытк а
че ло век ов,
а
у
нас
—
не­
хватка
ве чн а я.—Г. Г}', а на востоке
образовалось
государство
при
са­
мых
невыгодных
усл ов иях,
с
гро­
мадною
об ластью
и
ма лым
народо­
населением,
нуждающееся
в
боль­
шом
в ойс ке,
зас тавля ем ое
бы ть
вое нным ,
хотя
вовсе
не
воинс твен ­
но е,
вовсе
без
завоевательных
стре­
млений,
имеющее
в
виду
тольк о
по­
стоянную
защиту
своей
независимо­
сти
(так что синдром « капит ал исти ­
ческого
окруж ен ия», что за грани­
цей
—
в раг
не
дремлет!
—
исконен
во
Руси
на
ее
п ути
в
Россию.—Г.Г.)
и
св об оды
своего
народонаселения,


государство
бе дн ое,
земледельче­
ское,
и
как
то лько
отношения
в
нем
между
частями
народонаселения
на­
чали
определяться
по
главным
по­
тре бн остям
народной
и
государст­
венной
жизни
(два субъекта- м ужик а
на
бабе-России:
Народ
и
Государст­
во.— Г.Г.),
то
оно
и
представило
известное
в
подобных
государствах
я вл ение:
вооруженная
часть
народо­
населения
ко рми тся
непосредствен­
но
за
сче т
невооруженной,
вл адеет
з емлею ,
на
ко торой
невооруженный
человек
является
крепостным
раб от­
н и ком». (с. 56).
То
же
и
при
советской
власти:
б ес­
правный
«колхозник», что даже па­
сп орта
не
имел
и
переселиться
не
мо г,
—
кормил
и
кормит
Го су дар ст-
во,
что
од но
имеет
собственность
на
зем лю
этого
же
крестьянина
и
пов е­
л евает ,
как
и
когда
п аха ть -г ребать
бабу -з емлю .
Так
что
даж е
в
«семей ­
но й»,
интимной
своей
ж из ни- бли­
зост и
с
землею-женою,
наш
«хлебо­
роб»
на
виду
и
сожительствует
во
блуде
с
нею
—
дел я
ее
с
н ача льст­
вом :
как
«право первой ночи»
бы ло
у
феодального
сеньора,
так
и
ны­
нешний
Райком
иль
Агропром
л езет
между
мною
и
бабо й
моей.
Но
уже
в
уме
м оем
нарастает
раз ­
дражение
и
во зра же ние
мо им
же
вы­
кл адкам:
что
же
ты
предлагаешь?
Руси
оттянуться
из
России
(Союза
С СР )? Она всю свою силу и прану
п олож ила
на
создание
этого
истори­
ческо г о
тел а,
а
теперь
отсоединить­
ся,
отдать
в
воздух
и
ничего
с
этого
не
иметь
—
диви де ндо в
хоть
каких ?
Теперь
пусть
созданная
Россия
(Со­
юз)
помогает
подвоскреснуть
Ру си!
Но
ведь
воскресать
тут
н адо
не
чему-то
внешнему,
а
почве,
су бст ан­
ции,
земле
родной
и
семье-союзу
своего
мужика
с
нею .
Так
что
в
э том
деле
(а оно
—
интимное)
чужая
«по­
мощь»
—
тол ько
вр ед
да
сглаз:
чу­
же род ный
эл ем ент
снова
в несет
—
и
как
раз
и
по в редит
во сстан ов лени ю
русской
субстанции.
А
материальная
помощь
и
об­
мен
—
это
да,
возможно...
Но
пока­
то
все
наоборот
б ыло:
из
Руси
соки-
жилы-силы
тянули,
как
и
се йчас
мо­
лодых
парней,
семенники
родные,
на
усмирение
окраин
—
все
та
же
с луж­
ба
по
«заставе богатырской», что
об ры дла
уж
и
не
нужна...
Как
раз
по
радио
сегодня
разго­
вор
со
Стародубцевым
—
сильным
и
знаменитым
председателем
колхоза.
Против
фе рм
и
ар енд:
все
рас стро­
ят...
И
подумал:
а
вро де
ве дь
верно:
Робинзоном
дик о
русскому
быть.
Привык
—
в
общине,
на
деревне
па рнем
быть:
тут
жизнь
и
мир,
и
с ход
и
п омощ ь,
так
что
и
гру ст ь-
тоска,
и
грязь
веселее
сносится.
Не
индивидуалист
по
пс их ике
русский.
И
это
—
тоже
природой
объяснимо:
в
лесах
да
б олотах
в
одиночку
не
вы жит ь,
не
пройти,
утопнешь:
руку
подать
и
гатить
надо...
Сооб ща
это... (А финны как?)
Ин див иду ал изм
—
это
сил а
от­
т алки вани я,
и
она
—
как
раз
от
со­
седства
п лотн ого
нарастает
ср еди
природы
благоприятной,
где
спр а­
виться
можешь
сам
с
семьей.
Так
что
индивидуальный
хозяин
—
на
Западе
и
юге
Европы
естественен.
Или
где
работяга
о чень
энергич­
ный
—
и
сам
силен:
переселенцы
в
СШ А,
хозяева
хуторов
на
Севере
Европы...
Но
русские
—
жмутся
(«жмудь»!)
и
не
имеют
азарта
к
труду-работе
и
прибыли
= ПРИ- быт ию.
Тут
скорее
КОС МОС
ОТ-бытия,
У- быт ия:
уход,
р ассе ян ие.
(Кстати,
Б олг ар-
с тво
—
Косм ос
прихода:
сю да
пр и­
шли
тюрк и-бол га ры ,
осели,
влились
в
тутош нюю
чаш у,
где
уже
сжились
славяне
с
фракийцами
—
и
об разую т
сок
болгарина
в
века...
А
Ру сь
—
космос
ухода:
с
порога,
на
кануне...)
Вдруг
Федоров
Н икола й
по-ново­
му
прояснился!
Объединение
людей
вокруг
клад би ща
предков,
чуя
се бя
их
потомками,
на
дело
воскрешения,
вник ая
в
пра х
отцов,
—
да
это
же
Дух
Вертикали:
призыв
сосредото-
160


читься
на
род н ом,
отчем
мес те
—
т. е.
Русь,
а
не
Россия
—
его
пафос.
Россия
—
К есар ева
и дея
ВЕЛИЧИЯ
любой
ценой:
и
жизней,
и
прир од ы.
И—строгиваться
с
ме ста— и
нес­
тись!
Это
со
стороны,
э стетиче ск и
на
Ру сь
глядящие
—
чуж екров ц ы,
как
Гог оль
и
Блок,
—
мо гли
этому
у ми­
ля ть ся: «Летит,
летит
ст епная
ко бы­
лица
и
мн ет
к овыль! ..»
Но
родные
на
Руси
и
более
мета­
ф изич ески
коренные,
как
Лермонтов
(«Родина», «Когда
в олн уетс я. ..»),
чуют
движение
и
с тра нниче с тво
—
как
тяжкий
рок
и
увод
—
изгнание
(«Тучки ...»). И Пу шки н: «Телега жи­
зни », «Долго ль мне...», «Нужна хо­
зяйк а
да
щей
горшок,
да
сам
б оль­
ш ой »...).
Да,
двояко
метафизическое
пр и зва­
ние
русского
человека
понимается:
горизонтально
—
Россию
создать,
стоят ь
меж ду
Востоком
и
З ападо м
(Чаадаев,
Данилевский,
Блок)
—
и
вертикально:
дух
правой
веры
и
жизни
крепить
(Хомяков), на месте
стоя
(быть Русью), народ- бо г он осец
(Достоевский), отчасти Тютчев.
Всю
тебя,
з емля
родная,
В
рабском
ви де
Ца рь
Неб есны й
Исходил,
благословляя.
Он
ходил,
а
не
она,
Русь,
она
же
—
на
месте
л ежал а.
И,
наконец,
Федо­
ров:
воскрешение
предков
из
праха.
И
Соловьев:
теок рати я
—
на
месте
и
ввысь,
а
не
распространяться.
Хо тя
у
в сех
—
ис
г ори зон талью
сочетается:
и
Тютчев
(быть России
оплотом
против
Революции
в
Ев ро­
пе
—
полит ика ). А и Федоров:
поле­
ты
в
Кос мос
и
р ас сел ение
(Циолков­
ский
р аз вил ), и Соловьев
—
«пан-
мо нг о лиз м»; евразийская идея и т. д.
Как
буд то
так
это
ма ло
—
самой
спастись
(и откуда?
Л ишь
веянье
возм ожн ог о
благообразия
дается), а
уж
мечт ает
с
благою
вестью
идт и
в
мир
и
всех
сп аса ть!
Ту да
же
и
Мир о­
вая
Революция,
и
Копенкин
в
«Че­
венгуре», и «Гренада»
Св етлов а
и
т. д.
Вот
Толстой
центростремителен:
осесть,
до м- семь я,
Ясная
Пол ян а,
пахать
поле
и
тачать
сапоги.
Кст ат и,
то же
—
при
уже
чудесах
европей­
ско й
т ехн ики
и
агрономии
—
не
сты­
дился
за
первичное
ратовать:
за
ло­
шадку
и
св ое
рукомесло,
домашний
промысел.
Достоевский
—
тот
уже
шал ьной:
Наполеон
или
вошь?
Рим
и
Мы,
Ве­
ликий
ин квиз ит ор
—
на
вселенское
дело
замахивается...
А
Толс той
—
внут рь
себ я,
как
бы
в
Русь
ввернуть­
ся,
укорениться...
Ну
да:
Достоевский
—
надзем-
ность!
А
надземная
духовность
по
вертикали:
земля-небо
—
легко
пере­
кашивается
зд есь
в
социальную
го­
ризонталь:
«призвание
России»,
«народ -б ог онос е ц»
—
Христофор,
значит:
иде т
и
несет
(не сидит на
м е сте ); глядит-о зир ает
чужое
(Запад,
Рим
и
ат еи зм,
как
там
поляк
и
еврей,
католик
и
лютеранин;
Хом яков
еще
при
этом,
кот орый
тоже
имперск,
—
с тих отворе ние
«Орел»: Россия
—
единитель
сл авя нст ва
и
оплот)
—
и
судит,
и
самопохваляется...
По дход ящ
Достоевский-горожа­
нин
нынешним
л юм пенам,
что
зе м­
лю
не
знают
и
на
нее
не
сядут,
а
хотят
спасат ь
Россию
во
градах
и
на
площадях,
очи щая
от
чуж до го
эле ­
мента...
Смешно:
страна
—
пу с тошь
нена­
селенная
—
и
изгонять
раб отающих
тут
пришельцев:
немцев,
татар,
ев­
реев,
арм ян,
—
что
во
всех
странах
с лой
вторичного
производства:
тор­
го вли,
городских
ремесел
и
умных
умений
—
осуществляли.
Тянет
ещё
почитать
Соловьева
—
историка;
обо ль щен ия
его
сын а,
фи­
лософа,
—
читал...
Ни
земли,
ни
космоса-природы
тутошней
не
чувствовал
он;
и
Бердяев
то же,
пиша
«Русскую идею»: все
—
историосо-
фы:
из
абстрактных
различений
идей
и
вер
исходили
или
из
гори зон тали
геополитической
(Евразия) .
А
Толсто й
—
вертикаль
снизу:
Эрос
зе мли
и
ее
вла сть
—
пусть
и
«тьмы» (но «ма ть мы») чуял.
И
не даро м
историки
здесь
пишут
161


«Историю ГОСУДАРСТВА Россий­
с кого»
—
оно
тут
определенный
субъект
и
деят ел ь.
А
Россия
—
поня­
тие
не ясно е,
еще
тогда
не
сложилась,
не
в ошла
в
берега...
Итак,
вот
социумы
на
э том
п ро­
странстве:
Русь
—
нач ало ,
Россия
—
цель.
Агенты
ее
строительства:
Го­
сударство
и
Дворянская
цивилиза­
ция
—
как
Земля
на
Юпите ре
(или,
т оч нее:
на
аморфном
Хаосе,
что
строится
в
Космос).
Сою з
ССР
—
это
уже
Сверх-
Россия:
надстройка
барочная
на
ней,
с
из ли шест вами
архитектурными...
162


ЧЕТЫРЕ
ФИЛОСОФА
Осваиваюсь
в
Переделкине
22 февраля.
Ухнул
ма шиноч ку
на
последнем
перег он е.
Боюсь:
не
испортил
ли
чего?
В
дверях
дома
творчества
выпала
из
слабых
моих
пальцев.
И
сту к
ее
какой-то
жес ткий
стал.
Но
—
Бог
да ст
—
поработаем.
А
пока
—
проветриться
прогулкою
—
от
треволнений
п ер еезда.
А
впрочем:
з ачем
гу лят ь?
Там
—
люди;
человек
с про сит
чего,
влезет
в
мир
твой.
Вон
М.
П.
в
холл е
—
здо ­
ровается,
призывает
и
го ворит :
«Блестящая идея мне пришла», —
что-то
пишет
и
хочет
поделить­
ся.
Но
я
увиливаю: «Только прие­
хал!»—
говорю...
И
все
же
поклонимся
—
м естн ос­
ти,
деревьям!
12 часов.
Пр ош елся
—
вник
в
ко с­
мос:
де рев ья,
качаясь,
поклонились-
приветили.
Пересняли
с
меня
часть
недугов:
на
лап ы
милые
своих
ве т­
вей
мягко
их
положили
—
и
ве тру
передали.
Снова
оттепель:
с ловно
для
того
снегу
навалило
в
прошлую
неделю,
чтобы
н ыне
потоп
пошел.
Звук
сля ­
котный:
капельный,
не
отл ичишь
от
воробьино-птичья
пощебетыванья.
Укрощает.
Но
эта
серость
не
дае т
воспарения
—
не
то
что
бели зна
сне ­
га,
кот ора я,
как
космодром
во
Свя­
той
Дух.
А
именно
этого
я
желал,
мечтал
тут
причаститься:
вознестись
в
эмпирей
ид ей,
сухой,
—
в
климат
Бытия,
а
не
Жизни.
А
сы рь
и
сля-
кость
—
климат
даже
не
Жизни,
а
Болезни:
пер ем о гает
переходность
Космос.
Все
п олз ет,
яс ных
форм
не т,
а
расползается
су бст анция :
из- под
кожи,
сне га
—
кишки-мяса
слизистых
тканей
и
оболочек
земли,
сырой
матери-и.
В место
оч ар о вания
и
полетов
—
пригнетель:
в
тихую
мягкость
сосре­
доточения
нап равл я ет
—
от
восхи­
щений
и
полетов
во
в не...
Но
колонны,
е ли,
шум
ветра
и
сырой
воз-дух:
им
горячечность
мою
остудить,
городского
зав ода
еще,
—
д аже
лучше
э то,
наверное,
чем
к оли
б
«мороз и солнце
—
де нь
чудесный!»—
он
вытянул
бы
на
во­
сторг,
на
Икар ий
полет
—
и
по ги­
бель,
ра зрыв
сердца
от
свер х сил.
А
так
—
немощь
с вою
чую,
свива­
юсь ,
зависимость
от
подачи
влаги
—
как
водяной
ру ба шки
мое му
разго­
ряченному
ра ди атору
— вос приз наю
и
кротость
упражняю.
Нет,
подходящая
ко мна тенк а
мне
д оста лась
на
сей
раз.
Рас поло же на
хорошо:
в
торце,
что
на
лес
выхо­
дит ,
далее
всего
от
люд а
и
подъезда;
вид
—
лишь
на
деревья
скво зь
две
колонны,
как
у
фли г еля
барской
усадьбы.
Горенка-светлица
—
ма­
ленькая
пр авда.
Но
я
и
сам
не
б ол ьшой.
И
возвышено:
второй
этаж.
А
сто рон а
тут
южная;
вот
и
со­
лнышко
прорезалось
и
подало
улы б­
ку
м иру
—
и
из
меня
ее
извлекло.
Вон
уже
серебристые
лучи ки
птичь­
их
голосков:
точат
горлышки
о
с ол­
нечные
лучики.
Какое
царство
—
иное ,
чем
Город!
Ж ивые
вр еме на
г ода
—
тут,
на
При­
роде:
меди таци я
внимательного
со­
жития
с
кажды м
сезоном
и
с
оттен­
ком
его
—
как
совершенным
в
сво ем
роде;
и
этот
«свой род»
каж дог о
дня
и
мгновения
—
чтить
нау чаешь с я.
На
то
Пришвин
был
ма стер,
убежав
из
гнуси
помещений
со циум а
—
в
чистое
пространство
и
в
его
св я­
тость.
А
и
тонк ие
штри хи
гол уб ых
тен ей
от
елей
на
снегу
бугристом.
Не
хочется
и
в озвра щатьс я
мы-
сли ю
ко
вчера-дню
во
гр аде
и
груз


тог д а-там о-шн их
уразумений
с
се бя
скинуть.
Но
—
надо.
Вчера
—
как
кр от,
мотался
по
г ра­
ду,
последние
д ела
доводя.
...Уже и расчихался
—
хорошо:
то­
же
прочистка
ка н алов
и
клапанов
—
в
натуре
моей,
как
и
в
натуре
снаружи.
Да,
зри
и
чуй
се бя
микронатурой:
что
в
ней
—
то
и
в
теб е.
Л абора то­
рией
Н атуры.
Духовной:
где
она
в
м ысль
и
слово
переходит.
Откинулся.
Лег.
И мею
пр аво
—
плашмя
заземлиться.
Ну,
надо
мирно
ра зложи ть
ве щи:
заселить
к омн ату
—
собою.
...А
Пастернак
мог
бы
тут
до лго
жить
—
лет
до
90: вон какой у него
крепкий
вид
на
снимке
еще
1957 го­
да.
Но
рак
во г нали
в
него...
Хочется
объясняться
жестами.
Вон
в
коридоре
женщина
толкается
в
ко мнат у
напротив
с
криком:«Мож­
но
с пи че чку?» Я выхожу
—
и
пал ец
к
губам,
вместо
слов
укора.
Она:
«Простите»
—
и
замолкла.
Я
с но­
ва
—
к
себе.
И
так
ужасно
предстоит:
стол­
кнуться
с
человеком
—
и
с
ним
го во­
рить!
А
нет
—
так
обидится.
Особен­
но
«хорошие знакомые» . .. А тут х о ­
чется
цел ому др ия
набраться
—
у
природы:
от
ее
органики
и
красо­
ты
—
и
пр а вды.
От
ее
настоящееTM.
Да,
в
д оме
писателей
—
тишина
б
и
молч ань е
да
царили.
Так
остр о
проституция
словом
и
в
ми ре
С ло­
ва
—
тут,
на
природе,
вос прини­
мается.
А
то
вон
бодренький,
веселенький
Л.
в
белых
шта нах
—
те бя
п рос то­
ду шно
подстерегает
на
ум ное
гуля­
ние
с
говорением.
Побегу-ка
сам!
Но
на до
сперва,
как
между
рифами,
—
между
человеками
проплыть-прою-
ли ть,
не
ободрав
бо ка
грубым
от­
талкиваньем,
а
шутя
извиться
и
ускользнуть...
4ч.
Ну
и
влип!
Прихожу
на
обед,
а
сосед
мой
за
с толом
справа—«де­
ревенщик»
Л ...
Я,
было,—про
не й­
тра л:
про
его
мест а,
что
он
описы­
вал ,
расспрашивать;
но
он
скоро:
—
Зря
Вы
этого
Д ани эля
за щи ща­
л и!..1
—
Не
Даниэля,
а
Синявского.
(Это он,
кон ечн о,
на ро чно
так
«спу­
та л»: Даниэль
—
б олее
жидо вск ая
фамилия.)
—
И
не
искренни
б ыли.
Как
это
можно
за щи щать
—
па с квиль
на
Пу шк ина?
П ришлос ь
р ассказыв ать ,
объяс­
нять ;
еще
и
друг
его
пришел
лютый-
м олодой .
Р азв озм ущали
дух
мой
—
и
не
мог
после
обеда
дремануть.
Пересяду
от
них
—
решат:
сдрейфил,
с бе жал.
А
тут
по до шел
другой
Л.
—
к
себе
зов ет
садит ься;
но
тоже
не
над о.
О,
где
бы
м еня
не
знали,
чу жие
лю ди !..
Или
вон
к
дамам,
где
Ж ух овицкий
сидел:
уезжает,
д ам­
ский
у го дник- лю бит ель
Вечно
Жен­
ского,
как
и
я...
Но
после
э тих
ст р астей
(«И всюду
страсти
роковые,
и
от
судеб
защиты
нет»!) даже не хочется «Русскую
идею»
Бер дя ева
чи тать
(как намере­
ва лся ), да и его самого
—
слишком
политичен.
Хочется
в
саму ю
фило­
софскую
да ль
от
сей
жизни
дико­
суетной
удрать.
Да же
не
в
Бога,
но
в
абстр акции
чисто
философские
за­
браться.
Или
«Опыт эсхатологиче­
ск ой
метафизики»
восчитать
Бер дя е­
ва;
или
Франка
—
но
не
«С нами
Бог», а «Непостижимое»:чтоэтота­
кое?
Бер у
—
и
читаю.
Так
на
пользу
обратить
поп роб ую
земно-страстно-политический
укол:
чтоб
н аип ода лыпе
от
политического
и
че лов е чес кого
—
улететь:
в
чи сте й­
ший
эм пире й
Духа.
8 вечера.
Ну
—
и
все
ко
б лагу
устрояется.
Во-первых,
читал
я
с
че­
тырех
часов
«Непостижимое»
Фран­
ка
—
упоение,
как
классическую
симфонию!..
Именно:
как
П роко фь­
ев
в
стиле
Гайдна,
так
и
Фр анк
—
в
стиле
Канта,
но
поизящнее,
похудо­
жественнее.
60 страниц прочел
—
как
все
ясн о
1 Это по телевизору в программе « Ве сы»
недавно
у
нас
с
В.
Гусевым
был
диалог
по
поводу
«Прогулок с Пушкиным»
Синявского.


и
внятно
сердцу
и
ум у:
с вое
родное
тут
высветляется,
вы г овар ивает ся.
И
так
д ушу
прояснил:
в
некую
Sérénité —
безмя т ежн о сть
ее
вынес.
И
в
эт ом
состоянии
поше л
попо зж е
на
ужин,
чтоб ы
разойтись
во
времени
с
вои нстве нным и
соседями.
Л., верно,
уже
по ужина л
—
и
сидел
у
телевизора.
А
другой,
м олодой ,
еще
ел
—
и
так
мило
ул ыбн улся : «Вы
простите,
что
мы
на
Вас
так
накинулись», —
и
по шел
живой
мя г­
кий
р аз говор
—
с
поч те нием
друг
ко
другу.
Тут
другой
Л.
подошел
и
на
ухо
мн е: «Переходи к нам за стол
—
они
замучают
т ебя
с
Синявским». Я
от­
м ахн у лс я: «Посмотрим» .
И
даже
с
ним и
мне
легче,
чем
излияниям
Л.
се бя,
как
лоханку
п одс тав лять.
П род олжу
чтение:
п огруж е ние
в
родной
Град
Духа.
23 февраля.
Как
выспался—про­
зрачно:
существо
мое
н аутро
ясное,
благое.
Так
в
Москве,
среди
бет о­
на,
—
не
станет.
И
лег
п о-св оему:
в
начале
первого.
А
дома
—
в
по лвто­
рого
лишь:
по
л ар исино му
ритму
корежишься.
Вечером
был
д ождь
и
темень.
N. N.
попросила
проводить
ее
—
довел;
предложила:«Незайдете?»—
«Да нет», —
з ачем
мне
еще
вп ечат ­
ления
получать:
чужой
д ом,
его
тще­
славный
ин тер ьер
—
и
проч.? Хране­
ние
Духа,
покоя
души
—
моя
сейчас
забота.
А
и
утром
за
столом
уже
мне
бодро-весело.
Сосед
еще
один
—
мо л давски й
ли тера турове д
Рыбак
р асспр аш ива ет
о
болгарах.
Как
де­
лят ся
с
македонцами:
слышал,
бу д­
то
Живков
г отов
был
принять
Маке­
донию
в
состав
Болгарии
от
Тито,
но
лишь
бы
писались
«болгарами» .
И
как
Вапцарова
д е лят : «Расстреля­
ли
же
его
в
Со фии!» —
г ов орят
б ол­
га ры,
хотя
его
за
своего;
а
т е: «Вот
единственное,
что
могли
сдел ат ь
болгары:
его
расстрелять
у
се бя», —
отв еча ют
македонцы.
—
О,
бо ги
смеются,
—
говорю
я
е му,
—
глядя,
как
люд и
тут
кудах­
чут :
к
какому
курятнику
петуха
от­
нести?
Дурно
говорит
это
об
интел­
лектуальных
способностях
«гомо
са пи енс а».
Тут
как
раз
Л.
пришел
за втр ак ать,
п оже лал: «Приятного аппетита»; я:
«Пойдем потрудимся!» —
сказал
и
пошел.
165


Однако
н адо
приступать
к
писа­
нию
о
философах,
для
чего
и
пр и­
ехал
сюда.
Вчера
пог рузил ся
це ли­
тельно
в
чтение
«Непостижимого»
Франка
—
п очти
100 страниц прочел
легко:
родные
проблемы
и
язык.
Но,
подустав,
взял
«Сборник памяти Се­
мена
Людвиговича
Франка» (1954)—
и
узнал,
что
он
—
евр ей.
А
я-то
ду мал:
немец,
лютеранин...
Неско ль ­
ко
это
меня,
жидоболгарина,
резану­
ло,
антисемитскую
во
мн е, «полу -
ж йдке », жилку задело...
А
я
уж
и
модель
для
него
вну тр енню ю
пр ед­
варительно
построил:
как
вот
н ем­
цы
—
и
Даль,
и
Франк
—
в
Р усск ом
Духе
трудятся;
а
Франк
—
как
Ка нт
новый...
Ну
что
ж:
переключимся
—
созда­
дим
новую
схему:
иудей,
уверовав­
ший
во
Христа,
С авл- П авел,
Иосиф
Аримафейский...
В
философии
Франк
—
аналог
Пастернаку
в
поэ­
з ии:
такая
же
просвещенная
среда
и
семья;
и
теп лот а-жар
семейного
гнезда,
и
те п лота
се р дечн ая.
И
е сли
тот
в
Природе
и
Сл ове
Ро ссии,
то
э тот
—
в
Духе
и
Уме
России
сотво-
рец.
И
от
обоих
сю да
—
прививка
Жи зни,
как
внутренней,
из
Че лов е­
ка,
кто
ес ть
связь
и
мос т
между
ми­
ром
о бъект ов
и
Богом.
Но
у
Франка
это
—
м инуя
Природу
и
Простран­
ство-Время,
тогда
как
Па стер нак
—
вурдалак
на
Пространство
Русское,
з ах лебы вает ся
от
восхищения-вож­
деления
к
сему
К осмо су
белосне­
жному.
И
вамп ир
на
Вр емя : «Какое,
милые,
у
нас
тысячелетье
на
дворе?»
И
«столетья поплывут из тем­
ноты...»
Коне чно,
Франк
(как философ -
библиофил
С об олев
А льбе рт
Василь­
е вич,
с на бд ивший
меня
к нигами ,
по­
завчера
говорил)
—
губка:
всев ос-
приимчив
и
мягок,
кругозор
широк
на
вняти е
п ри тока
ид ей
и
с
боков,
тогда
как
первотворец
вперен-мани-
акал ен
в
од но
на прав ле ние
и
до л­
бает
туд а
св ой
философский
миф.
Потому
у
не го
так
пла вно
и
приятно
и зл агае тся
все,
и
бл агоу х анна
его
к нига
«С нами Бог». У к ури цы,
как
опыты
показали,
узок
кругозор-
полукруг
зр ен ия:
нет
бокового
виде­
н ия;
когда
поставили
перед
нею
не­
большую
стенку,
открытую
с
боков,
она
все
бил ась
вперед
и,
не
вид я
отк рытос ти
спр ава
и
слева,
не
дога­
далась
об о йти.
Так
и
вперед
в пер ен­
ный
первотворец...
Одн ако
уже
нащупываю
его,
Франка,
специфический
н ерв
и
пред­
мет
дум
в
философии:
Бытие,
его
толщ а;
и
это
—
Бог
как
«Сый»1: Он
с
нами
—
и
нас
всепронизывает,
но
не
ви дим
предметно
(как нельзя во
иу даиз ме
и
исламе,
ар або -сем ит­
ском
же,
и зоб ража ть
Бо га); но Он
—
как
Жизнь
(«Бог Живой») и Дух
—
не
в сеОБЪ ЕМл ет
(как это про ­
странственно
мы сля щим
людям
во
1 «Аз есмь Сый» (слав.) = «Я Сущий»
—
откровение
Бога
Моисею.


своих
национа л ьных
космосах-
ст ранах
пристало
мыслить), но все-
проПИТывает
извнутри
твое
су­
щество,
человека,
—
так
что
там
Он,
внутрь
нас
ца рст вие
небесное:
Не­
бо
—
в
Психее.
Русской
же
ментальности
естест­
венно
хотеть
ВИДЕТЬ
Бога,
ибо
взгляд
здесь
притянут
к
божествен­
ности
пространства
с н аружи
и
к
кр а­
сотам
та м:
небо,
снег,
лес,
даль,
ря­
бин а,
звезды.
И
вот
—
иконы
в
рус­
ск их
храмах
—
чудотворные,
как
и
вся
пр ир ода
в ок руг,
—
чудо
Творе­
ния.
Тут
ес ть
что
видеть.
Еврейству
же
в
диаспоре,
среди
чуж их,
естественно
в зор
отводить
извне,
от
ма ло
приветного
им
и
чужого,
—
внут рь
себ я,
где
содержится-пере-
н оси тся,
как
в
скин ии,
Бог
зав ета
в
своем
избранном
народе
—
«Эмма­
нуэль» = «Бог с нами!»—
так
что,
вникая
в
бе ск оне чность
т олщи
нутри
сво ей,
можно
там
Его
отк рыв ать,
питающего
Жизнию.
Т о-то
и
гла з
ев рея
—
близорук,
не
д альн озоро к
(как зрение русского и
горца-грузина,
что
в
пре крас ны х
космосах
об ита ют),
но
испорчен
чтени ем
Торы
в
хедере
и
в
синагоге
темной.
Зато
взаме н
с илы
внешнего
ВОЗзрения
ввысь
—
мощь
внутр ен ­
него
«зрения», проницания- о бл ич е­
ния
вещей
невидимых,
талант
ве ры
и
мистики:
по-н-имать
то,
что
есть,
реал ьн о,
но
не
наглядно,
а
—
с ерд еч­
но,
что
«темно»
для
внешнего
о ка,
но
ослепительно
ярко
—
для
жи ву­
ще го
и
думающего
над
таинством
бытия.
И
в
это м
ас пе кте
прививка
еврей­
ского
жизнечувствия
и
миропонима­
ния
к
Русскому
Космо-Логосу
—
п лод отворн а
для
обретения
им,
рас ­
простертым
слишком
вшир ь
и
вдаль
по
прекрасной
поверхности
необъятной
страны,
—
сосредоточе­
ния
внутрь
в
сердце,
в
глубь
и
ти шь,
в
тол щу
и
вертикаль
вниз:
для
боль­
шег о
укоренения
—
на рода
и
че лове ­
ка,
сл ишко м
легколетучего,
съ ем но­
го
в
путь-дорогу,
вдаль,
отсель
и
прочь.
А
фи лософ- и уде й
Франк
сильнейше
развивает
главную
фило­
софскую
и нту иц ию: «ВСЕ БЫТИЕ
ЗДЕСЬ
И
ТЕПЕРЬ
ЕСТЬ», так что
и
не
н адо
бежать
в
даль
ку да- то
ко
внешним
знакам-объектам,
а
си ди
и
привейся,
где
сидишь,
—
и
тут
тебе
всё
и
бездо нно ст ь
дела
и
смысла.
И
это
—
смирение
и
кротость,
неб ун-
тарство,
то гда
как
русский
веч ный
порыв
—
в
даль,
с
порога
и
бре га,
чуя
себя
лишь
накануне,
а
не
в
веч­
ности
и
истине;
это
значит,
что
в
пс ихее
вихрится
м ятель
и
гонит
на
мятеж...
И
тут
тоже
сходство
и
различие.
Еврейство
тож е
ст ран нич ает
по
ми­
ру,
но
не
по
своей
воле,
а
гонимое,
в ы тал киваемо е
странами,
народами,
где
в сел яется.
Русский
чело­
век
—
с тр анник
то же,
но
как
бы
по
внутреннему
заводу,
по
неприкаян-
нос ти- бе зме с тнос ти,
не верт ик аль но-
сти,
хотя
мог
бы:
н ичто
вроде
бы
не
меш ает
вб ить
ствол
и
пустить
корень...
То
же
самое:
у силение
чувс тва
и
ценности
Жизни,
что
еврейство
во
российство
доб ав ляет
(«быть живым
и
только,
до
к о нца», «Доктор ЖИ ­
ВА ГО»
—
именно!)—
это
как
ле­
карство
и
в ит амин
самосохранения
русскому
народу,
склонному
легко
жертв ов ать
жизнию
—
даже
за
пу­
стяки
и
кажимости
и
обо ль щен ия
идеалов
(«все,
как
один,
умрем
—
в
борьбе
за
ЭТ О!») и готовому жизней
не
жалеть
в
боях...
И
опасное
освящение
этого
влече­
ния
русских
к
Небыт ию
(от Жизни к
Смерти
—
своей
и
чужой)
развито
в
философии
Бердяева:
что
русский
Дух
и
Идея
—
эсх ато логич ны
и
апо­
калиптичны
в
з аводе
своем
и
энте ­
лехии.
И
это
—
кр асиво !
Это
—
и
так,
но
и
с як.
Бердяеву
угодно
эту
сторону
русского
Логоса
развивать-акцентировать.
Но
не да­
ром
ему
в
pendant (в дополнение -
поправку)
Г осп одь
тут
же
по до слал
Франка,
что
то же
на
прекрасном
русском
языке
ра зовье т
пафос
и
красоту
Ж изни
—
как
Бого­
служения,
и
ск ажет ,
что
в
жизни
—
167


все
есть
п рич ас ти е. «Ощущение про-
ни занн ост и
Богом
всего
нашего
бы­
ти я,
всего
нашего
существования,
—
вспоминал
о
Франке
его
брат
Л.
В.
З ак,
—
никогда
не
покидало
ег о.
Раз
как- то
мы
говорили
с
С(еменом)
Л(юдвиговичем)
о
церко­
вном
таинстве
евхаристии,
и
С.
Л.
сказал : «В сущности,
все
в
жизни
есть
п р ича сти е». Часто повторял он
эти
сл ова» (Сборник,
с . 21)...
Но
это
означает
вс епро низа ннос ть
Бытия
Богом
—
в
том
чи сле
и
мира
феноменального,
объектов,
тог о
ку­
сочка,
что
мы
«знаем». «М ир
в
его
феноменологической
сущности
не
был
для
него
не пр они цаемы м
по­
кр ово м,
наброшенным
на
то
«НЕ ­
ПОСТИЖИМОЕ»,
которому
он
посвятил
целую
книгу,
но,
наоборот,
к аза лся
ему
д остато чн о
п розра ч­
ным,
чтобы,
не
отб ра сы вая
его
(как
Тютчев
в
стихотворении
«День и
Н очь»: «День
—
сей
блистательный
покров»,
что
наб ро шен
«на мир
таинственный
д ухов »... —Г .Г.), про­
зре ва ть
в
нем
и
через
него
истинную
реальность».
Тютчев
эту
же
проблему
ч уял
(и
н еда ром
Франк
им
занимался, jho-
бил
и
п и сал ), но Тютчев ужасался
этой
бездне
—
и
влекся
к
не й,
поги­
б е льной,
не
живите л ьной,
э сха толо­
гически
—
к
«Последнему катаклиз­
м у ». Чуя эту бездну:
О,
бу рь
заснувших
не
буди:
Под
ним и
хаос
шеве ли тся,
—
он
пел
«про древний хаос,
про
родимый»...
Но
Франк,
иудей
и
платоник,
как
Филон
Александрийский,
син тез ир о­
вавший
эллинство
с
иудейством,
—
эту
бездну
чу ял
радостной,
питаю­
ще й:
не
Хаосом,
а
Богом
(хотя и не
«Космосом»,
кото рый
е сть
внеш­
ний,
упо ряд оче нный
мир
объектов
рационального,
дневно-научного
зна­
н ия,
«действительность»).
И
не­
даром
его
фи лос офс кие
люб ови
—
это
и
Н и колай
Кузанский
(германец -
платоник,
развивавший
сократову
идею
«Ученого незнания», которую
и
разрабатывал
Франк
в
«Непости­
ж им о м»), но и Спиноза,
согласно
ко тором у
Бог
—
это
Субстанция
(то
е сть
толща
и
«подставка»
и
«осно­
ва »; то германская идея: «основа в
Боге»
—
у
Шеллинга
в
«Философ ­
ских
ис сле д ованиях
о
сущности
че­
ловеческой
сво бо ды»
она
разв ита ),
откуда
и
пошло
чуть
ли
не
ото ж­
дествление
Бо га
с
Природой,
чем
прониклись
и
Гёте,
и
Шеллинг,
и
Маркс,
и
под кр епилс я
одухотворен­
ный
ма тер иа лизм
—
как
«пан­
теизм».
Франк
п редлаг ает
—
«пан-
Э Нт еизм»
=
«всеСУЩЕбогость»,
то
есть:
что
всякая
в ещь
и
и дея
го­
д ятся
как
причастие
к
Божественной
сущности,
су ть
«облатка», плоть и
кро вь
Бога.
Откуда
и
благоговение
ко
всему
бытию
и
всякому
существу;
восхищенный
разум
это
вн имает
—
и
его
в
себе
упражнять
надо ,
а
не
судящий
рас-СУД-ок,
мирской,
суд
людской
—
в
поз нании
и
науке,
в
пол итик е
и
проч.
Так
что
есл и
в
Тютчеве,
в
русс ком,
Хао с
и
«дионисийство», страсть и
см ерть
—
в л екущи
под
ле гким
покровом
дня
и
мира
феноменов
и
объектов,
то
для
Франка,
иудея-
п латони ка
в
русском
Ло го се,
даже
толща
и
бездна,
низ
бытия
—
«аполлоновым»
началом
блага
и
свет а
пропитаны,
туда
опущены.
И
нет
зла- тьм ы
во
Боге.
С вет
есть
п од­
дон
нашей
т ьмы
мира
се го
(что « во
зле
ле жит») и ужасов истории рода
человеческого.
Тако в а,
п олаг аю,
бу­
дет
иде я
его
книги
«Свет во тьме»1,
что
еще
не
читал,
но
л ежит
у
м еня
на
очереди.
Да,
это
важнейшие
и
тонкие
мо­
менты
—
прибавки
к
русскому
Лого­
су,
к
мироощущению
и
пониманию,
что
привносят
труженики
в
Русском
Дух е
—
иу деи
по
э тн осу.
Еще
тогда
и
Ш есто в,
и
Гершензон...
Что
Жизнь
—
пусть
и
непонятна
нашим
ап п ара­
том
рациональным,
но
оттого
не
ху­
же
наших
идей-понятий,
а
умо по м­
рачительнее,
всеосмысленнее.
И
ум
• 1 Посложнее будет
—
тр аги чн ее.
—
10.3.90.
168


теряется
и
не
в идит
—
от
Всесвета,
как
он
не
может
глядеть
на
со л нце.
Русский
же
Логос
из
фа кта
непо­
нятности
Жизни:
Я
понять
тебя
хочу,
смы сла
я
в
тебе
ищу.
(Пушкин)
—
измучась,
усталый
скоро,
де­
л ает
выво д:
Скорее
жизнь
свою
в
за бота х
истощи,
Разлей
отравленный
напи ток !
(Лермонтов).
Или:
Жи знь
м оя,
иль
ты
приснилась
мне?
И:
В
этой
жиз ни
у мира ть
не
нов о,
Но
и
жить,
конечн о,
не
нове й
(Есенин).
—
то
есть
почему-то
обожествляя
неко е
«НОВОЕ», влекущее,
как
Даль
и
Идеал,
—
прочь
от
Жизни.
Идеал
ценнее
Ж изни
самой,
отчего
и
п оз­
волили
себе
уми р ать
и
уб ив ать
ради
Идеи
—
Революции
и
«чистоты»
ко мм уни зма
(«Чевенгур»
Платонова
и
сталинский
Г УЛ аг).
То
~ есть
допущено
с
легкостью: «Убий!» А
подспудным
о пр авда нием
сему
как
бы
сл уж ило
новозаветное
«мир во
зле
ле жит»
и
«плоть и кровь не на­
следуют
царствия
небесного», и со­
гласие
на
распятие
и
боль,
на
стр а­
дание
и
см ерть
—
р ади
воскресения
и
в озн есен ия
грядущего.
То
есть
вле ­
чение
к
концу,
святость
к онца
—
«эсхатологизм»: скорее приблизить
последние
времена,
ко гда
все
му че­
ние
жизни
и
истории
окончится
и
всё
разрешится,
все
мысл и
(что му­
чи ло
героев
Достоевского: «мысль
разрешить»
—
ценою
даж е
жизни,
старушки
или
своей,
—
готовно
на
это
идет
р у сский
дух...).
В
это м
смысле
еврейство
просве­
щенное
с нова
у
нас
первый
Д екало г
(«десять заповедей»
Мо исее вых )
во з­
рожд ает
в
значимости
и
ценности
—
после
«декалога»
заповедей
бл а­
жен с тва
Иисусовых.
Ведь
и
Им
ска­
зан о,
что
не
в
отмену
зак она,
а
во
исполнение
Он
пришел
и
его
Завет ;
так
что
Ветхий
зав ет
—
им енно
с уб­
с та нция
и
Бог-Отец
Н ов ого,
а
не
то,
чтобы
Новый
отменил
Ветхий
—
на­
под об ие
Эдипа,
что
уб ива ет
отц а
своего.
И
это
о чень
важ ная
в
русском
Ло­
госе
раб ота:
воссмыслить
в
его
д ух овно -б оже ст венной
ценности
—
Ветхий
за вет
и
его
заповеди,
что
не
отменены
же,
а
входят
в
Б и блию,
в
Священное
п иса ние
и
христианство.
Потому
что
у
нас
очень
склонны
поторопиться
объявить
с ебя
все
превзошедшими
и
всех
об огн ав ши­
ми:
как
мы
склонны
бы ли
льстить
себе,
что
в
наш ем
«социализме»
раз ­
решили
все
проблемы,
над
чем
би­
л ась
«предыстория человечества», и
высокомерно
посматривали
на
«гни ­
ющий»
За пад
и
капитализм,
—
по­
добно
то му
ведь
само ль сти л ись
мы
еще
в
начатке
на шего
христиан­
ств а
—
в
проповеди
митрополита
Ила рио на
(XI век) «О законе и бла ­
годати»:чтонамзаконнеписанине
нуже н,
раз
мы
уверовали
во
Христа
и
жи вем
уже
по
благодати!..
Гре шны
этим
и
славянофилы
XIX
века:
что
наше
пр аво сл авие
и
собор­
ность
делают
нам
не
нужными
ни
закон,
ни
юридическое
правосозна­
ние ,
ни
гражданское
общество,
а
в озлюби м
тов а рища
—
обнимем­
ся
—
и
спасемся
(что и осуществлено
в
самоубийственном
ко мму низ ме
«Чевенгура»).
Анали з
же
Франком
бездны-толщи
НЕПОСТИЖИМОГО
явил
Любовь
и
Благодать
и
в
Законе
самом,
как
окутанность
островков
заповедей
за­
ко на
—
о кеано м
Жизни
БогоБытия.
А
в
России
это
важнейшее
для
воспитания
нации
уразумение:
на­
чать
чтить
закон :
Свободною
душой
закон
боготворить!
—
Именно!
Как
точно
Пушкин
по­
нял
в
«Деревне»
сво ю
и
нашу
задачу:
не
самопохваляться-фанфаронить
перед
Западом,
что
мы-де
превзошли
мерки
Закона
и
норм
гражданского
общества,
дем окр ат ии
и
парламен­
та,—
но
пройти
эту
при г отов ите ль­
ную
школу,
чтобы
вня ть
Бл агод а ть,
с тать
ее
достойными.
169


А
то
и
в
фольклоре
русском
—
на
суде
зад ае тся
вопрос: «Как тебя су­
дить:
по
закону
али
по
сердцу
(чувству,
б ла го да ти)?» И подсудный
п ре дп о чи та ет : «Суди по благодати».
Однако
и
это
недар о м:
значит,
какой-то
н ерв
и
тембр
устроения
все-
Бытия
наиболее
русс ки ми
чуется,
и
н ед аром
они
так
привержены
каким-
то
странным,
на
сторонний
взгляд
других
народов,
убеждениям...
Как
вот
и
те,
что
я
выш е
наз вал :
слабость
чу вст ва
Жи зни,
влечение
к
«послед­
ним
вр ем енам », к последним воп­
росам...
И
тут
тоже
разница:
в
то
время
как
НАЧАЛЬСТВО
у
нас
—
Ло гос
К еса­
р ева
ур овня,
Государства,
ск ло нен
к
НА Ч АЛАМ
= «принципам», «не по­
ступаться
при нципа ми», —
ду ша
че­
лов ека
тут,
народа,
влечется
к
КО Н­
ЦАМ
—
целям,
смысл ам,
к
«послед­
ним
вопросам»:тутпростороткры­
тый
для
устремлений;
и
не
ставят
точку
ни
писатели-художники
в
ко н­
це
своих
произведений
(не завершены
р у сские
кла сси ч еские
шедевры: «Ев­
г ений
Онег и н», «Мертвые души»,
«Братья Карамазовы»), а и русский
м ыслите ль
Бахтин
обосновывал
НЕ­
З АВ ЕРШЕН НОС ТЬ
мира,
бы тия
и
понятия
—
как
ценность.
Кстати,
принцип
длящегося
Творе­
ния
—
и
у
Франка,
вослед
за
Сп ино­
зой
и
арабом
Аверроэсом
(кажется)
гласит:
что
поддержание
мира
Бо­
г ом,
его
co-д ерж ан ие
равносильно
в
каждый
миг
возобновляющемуся
ак­
ту
Т вор ения . «Семен Людвигович не­
од нокра тн о
вы сказы вал
мысль,
что
Создатель
под об ен
художнику,
тво­
р ение
ко торог о
не
получается
совер­
ше нным
сразу,
а
требует
все
время
новых
и
новых
поправок.
Творение
о казы вает
как
бы
сопротивление
Творцу»(Сб., с. 23).
Но
эти
«поправки к Творению»
сопряжены
с
вопросом
о
зл е,
страда­
нии
и
боли
в
Божьем
ми р е: «С.Л.
всю
жизнь
страдал
невозможностью
на й­
ти
объяснение
прис утс т вию
зла
в
ми­
ре
и
оправдать
страдания,
которые
оно
вызывает.
Ортодоксальное
об ъ­
я с нение
первородным
грехом
не
удо влетв оряло
е го,
а
с
другой
сторо­
ны,
он,
как
Достоевский,
не
мог
со­
г ласит ься
с
теми,
кто
пытается
обос­
новать
присутствие
зла
и
страданий
в
мире
необходимостью
их
для
некоей
высшей
гармонии
мироздания.
Час­
то
он
пр иво дил
слова
Достоевского
о
слезах
невинного
ребенка,
ко торым и
он
не
со гла шалс я
оплачивать
эту
так
н аз ываему ю
гармонию».
О,
это
великая
проблема
—
ТЕ О­
ДИЦЕИ:
о пр авдани я
Бога
за
нал и­
чие
зла
в
мире.
Есл и
Он
его
допус­
тил
—
Он
не
всеблаг.
Если
хотел
не
допустить,
но
не
мог ,—
то
не
всемо­
гущ,
бессилен.
Ес ли
Его
во
зле
нет
—
то
не
вездесущ,
и
часть
бытия
—
не
Его
тво ре ние,
и
не
Го сп одь
Он
надо
всем ...
Такие
тут
загвоздки
для
рассужда­
ющего
разума
и
чу вст ва
человека.
Один
из
вариантов
решения
—
и дея
о
продолжающемся
Творении
и
поправках
к
не м у. «Но мне казалось,
что
сам
Семен
Лю двиг ов ич,
выска­
зывая
эту
мысль,
не
был
впо лне
в
ней
уверен,
не
был
уверен
в
предельной
ее
убедительности,
и
—
как
знать?—
может
быть,
эти
ночные
ст р адания ,
пережитые
как
божественная
ли тур­
г ия,
дали
ему
тот
не
подлежащий
словесному
ан ализ у
ответ,
который
С. Л.
искал
всю
жи зн ь» (с. 23).
Ре чь
иде т
о
т ом,
как
вн имат ель но
он
шел
к
концу,
умирая
последние
восемь
месяцев
жизни
—
в
болях
и
ст радания х .
Но
прежде
чем
вникнем
в
его
опыт,
поставим
проблему.
Наш
век
и
оп ыт
от лич ен
от
преды­
дущих
исторических
—
массо вы м
мученичеством
человеков:
пытки,
ка­
зни,
лагеря,
изуверство,
изощрен­
ность
в ым ог ательств а
признаний
из
бедной
плоти,
муча
ее,
так
н аучно
пытая,
что
даже
высочайший
дух
и
смельчак
и
ге рой
в
миру
—
тут
сл а­
мы вал ся
и
ви зж ал,
как
поросенок,
и
вы дав ал
и
по дпис ыва л,
чего
до бива-
ли ся.
То
е сть
дух
и
разум
не
выдержи­
вали
—
и
м атер ия
и
плоть
в
адск ом
оскале
торжествовали
над
духом
и
свою
всереальность
утверждали,
так


что
не
«хомо»
ты
«сапиенс», а мешок
с
дерьмом,
требуха.
И
научает
ли
чем у
э тот
историче­
ски й
оп ыт
Ум
человечества,
на у чите-
лен
ли
он
и
для
философии?
Такового
опыта
не
знали
наш и
че­
тыре
профессора
(кроме отчасти
А.
Ф.
Ло с е ва ), за промышление кото­
рых
я
вз ял ся.
Они
еще
—
ч ада
гума­
нитарного
XIX века,
и
для
них
боль
и
зло
—
в
антиномиях
Ивана
К арама ­
зова;
они
—
п роблем ы
ума
(о слезин­
ке
младенца
и
проч.), а дажене опыт
«Мертвого дома», который имел сам
Достоевский.
Так
что
рассуждали
они
о
ТРАГЕДИИ
СУЩ ЕСТ ВОВА ­
НИЯ
—
в
эт ом
смысле
—
понаслыш­
ке,
а
не
опытно:
для
них
на
стороне
прошел
э тот
ад
и
вихрь,
а
сами
уют­
но
в
кабинетах
о
нем
разм ышляли .
Для
нас
же— Шал амов
и
Солжени­
цын:
физиология
пыт ок,
му чени чест ­
ва
и
истязаний
и
из деват ел ьст в;
ре­
альный
ад
—
наш
опыт.
Правда,
Шал ам ов
где-то
сказ ал ,
что
ничему
не
учит
э тот
оп ыт
в
смысле
об ога ще­
ния
Духа,
а
понижает
че лове ка
и
сл амы вает .
И
все
же
—
кто
в
л агере
вы дер жи­
вал
и
ЭТО?
То лько
крепко
верующие
люди:
держа
перед
оком
души
распя­
тог о
Хр и ста,
это
можно
бы ло
выне­
сти.
Лишь
п рис тег нув
с ебя
к
это й
иконе-образу:
пытки
с вои
поняв
—
как
честь
сораспятия
с
Самим
Сыном
Божиим.
А
прочие
установки
и
«прин­
ципы»
разума
и
философии
—
тут
не
помогали,
рушились.
И
вот
Франк,
хотя
всю
жизнь
ст аралс я
облизывать
фи лосо фи ей
религиозный
опыт
и
пер ев одит ь
его
в
ее
слова-термины,—
все
ж
чу ял
неу до влет во р енно сть
и
отрешенность
с ебя
от
чего-то
главно­
го.
И
в
конце
жизни
спо до бил ся
фун-.
даментального
религиозного
опыта,
что
пер едать
уже
в
философствова­
нии
не
мог,
но
как- то
в ысказал
бл и­
жн им
у
од ра
е го : «Однажды утром,
за
несколько
дн ей
до
кончины
С.Л.,
я
застал
его
чем-то
взволнованным
и
радостно
удивленным.
Вот
что
я
услышал
из
его
ус т: «Послушай,—
сказ ал
он
мне,—
я
сегодня
ноч ью
п ереж ил
нечто
очень
необыкновен­
ное,
н ечто
о чень
удивительное.
Я
ле­
жал
и
мучился
и
вд руг
поч ув ство ва л,
что
мои
мучения
и
страдания
Хрис­
та
—
одно
и
то
же
страдание.
В
моих
страданиях
я
приобщился
к
како й- то
Литургии
и
в
ней
со уч аст вов ал,
и
в
наивысшей
ее
то чке
я
приобщился
не
тольк о
ко
ст рада ни ям
Христа,
а,
как
ни
дерз но венн о
ск азать ,
к
са мой
с ущ­
ности
Христа.
Земные
формы
вина
и
хлеба
—
ничто
в
сравнении
с
тем ,
что
я
имел;
и
я
впал
в
блаженство.
Как
странно,
что
я
п ереж ил
ведь
это
вне
всего
тог о,
о
чем
я
всю
жизнь
раз ­
мы шлял.
Как
это
вдру г
пришло
ко
мне?»(с. 22).
В
это м
дет ско м
удивлении
сего
«совопросника мира сего», ученейше­
го
философа,
неумно
было
бы
видеть
отме тани е
философии
ве рою
и
т ор­
жество
святой
п ростоты
над
уче ­
ностью.
Нет ,
можно
видеть
в
э том
как
раз
венец
то го
УЧЕНОГО
НЕ­
ЗН АНИЯ ,
принцип
ко торог о
Франк,
вослед
за
Сократом
и
Николаем
Ку-
з анским,
развивал
всю
жизнь:
гр о­
моздя
знание
на
зна ние
и
из у чение
на
ново е
поним а ние ,
он
именно
р асши­
рял
свое
пре дс та вле ние
об
океане
Н ев едом ого
Бытия:
его
в ели чие
и
без дна
—
во
не
всей,
но
о чень
б оль­
шой
мер е
открывается
именно
тому,
кто
упо рно
дознается
его
постичь,
кто
исчерпывает
все
доступные
нам
методы
познания,
а
не
просто
нев еж де
и
профану
наивному.
И
даж е
и
как
раз
наивность
пов ышена
в
це не
у
такого
«совопросника мира сего»: не­
даром
им енно,
как
дитя,
сей
старец
на
одре
смерти
ликовал,
дивоваться
был
способен.
И
на против :
простак
от
з емли
и
ст анка,
чу ть
заполучит
м алую
толику
поз наний
из
школы
и
науки,
так
надуто
с
нею
но сит ся
и
самоуверен,
что
совершенно
ли шае т­
ся
наивности
и
простодушия,
а
все
хитрит
и
л у кавит
(как это мы и видим
по
сам о ув еренн ым
идеологам
кл ас­
сической
советчины,
которых
од на
идейка
«коммунизма»
и
«единствен ­
но
правильное
мировоззрение»
осво­
бодили
от
в сех
вопросов
и
исканий
171


Духа,
но
и
лишили
также
простоду­
шия
и
наивности
и
здравого
смысла
простого
народа...).
Ученый
Франк
к левал
умом
все
в
одну
точку
—
Бога,
его
мир
вы разит ь
на
язык е
разума,—
и
док ле ва лся
до
прорыв а
в
искомое
и
л юбим ое
и
НАДозреваемое...
Подобного
же
мнения
и
наблюдав­
ший
его
брат
м ладш ий: «Я думаю,
что
эт от
ми сти чески й
опыт,
данный
Семену
Людвиговичу,
был
высшей
точкой
вс ех
его
пр еж них
исканий
и
увенчанием
их...
Его
д у ховный
пу ть
был
и
покаянием
(он говорил: «Я
ме дь
звенящая
или
кимвал
звучащий,
я
не
з нал
любви »), смиренным отка ­
зом
от
своей
во ли
и
приятием
во ли
Божией
(всегда говорил: «да впро­
чем ,
да
будет
вол я
Твоя,
а
не
моя»)и
любо в ью
к
Бо гу
(«я познал бла­
женство
от
л юбви;
самое
высо ко е
—
это
любовь
гр ешник а
к
святыне»). То
ми сти чес кое
состояние
с озерц а тель­
но го
зн ани я,
о
котором
я
говорил
выше,
характеризовало
духовный
путь
С. Л., и он говорил нам: «...живу
жи вым
источником.
Все
выраженное
уже
не
то ». (Там же,
с. 22 —23.)
Снова
Тютчев:
«Лишь жить в себе самом умей»,
«Мысль изреченная есть ложь».
Но
и
от личи я:
у
рус ск ого
поэта
—
максимализм
большевистский
к ате­
горического
выра же ния
и
отверже­
ние
п роч его
и
компромисса.
У
Фран­
ка
—
и
по к аяние
в
нелюбви
и
в
глупости:
не
так
жил
и
не
то
по­
нимал,—и
все
же
мягкость
и
понима­
ние,
что
и
то
недаром
было-шло
—
и
с юда
привело.
Так
что
не
«ложь»
косвенная
мысль...
Кст ати ,
и
русский
фи ло соф
Бе р­
дяев
фразу
строит
профетически:
как
афоризм-заклятие,
прос т ыми
пре дл о­
жениями-заявлениями
движась.
Его
с ти ль : «только», «лишь»
—
ка тег о­
рически-ассерторически
сво ю
мысль
в оле из ъяв ляе т...
Дацее:
Тютчев,
обр ащая
к
жизни
в нутри
с ебя,
там
не
з рит
«ЖИВОЙ
ИСТОЧНИК»
Бо га
Ж иваг о,
как
Франк,
но
—
не кий
Кос мос
Бытия-
Н еб ыт ия: «звезды», «ночь», «лу ­
чи»
—
не кое
неорганическое
про ­
странство
Вс еле нной
или
Бездны:
пр о­
зрачность,
а
не
живую
толщу
(как это:
живую
плотность
—
чу ет
ум
иудея).
И
нак он ец : «Другому— к ак
понять
тебя?»
«Я»
и
«Ты»
—
гиг ант ск ая
пробле­
ма
мирового
и
особенно
ев ре йског о
Логоса. «Я и Ты»
—
трактат
Марти­
на
Бубера:
отвержение
«ОН-ного»
мироотношения
и
к
человеку
—
как
к
объ ект у.
В
русском
Духе
Тютчев,
ста вя
про­
блему
взаимопонимания
ме жду
людьми ,
его
агентами
ви дит: «Ты»
и
«Он» («другой»), но не « Я»
и
«Ты»
(как в замкнутом микрокосмосе ев­
рей ск ой
об щины ,
ее
«минус -кос -
мосного»
бытия
среди
лишь
своей
пло­
ти
и
крови
семьи-народа:
тут
все
—
«я»
и
«ты», а для «о н»
—
нет
дал и,
расстояния,
отчуждения,
чтоб
выне­
сти
в
ПРЕДставление-предмет-объ-
ект). В Русском Логосе не «Я»
и
«Ты»,
а
«Я»
и
«Мы»
—
сюж ет
—
и
разрешение:
как
утопление
—
в
ро е­
вой
жизн и
(Толстой), в коллективиз ­
ме
(советчина), в соборности и общи­
не
(славянофилы). . .
Иудей ски й
же
Логос
утопляет
«я»
—
в
«ты»: в
теплоте
любовно-сердечно-семейной
любви,
жертвы
и
взаимопомощи
—
на
этих
путях
устремляется
мыслить
и
Бубер,
и
Франк.
«Ты»
понять
как
более
«Я», чем я сам.
И
тогда
это
«Ты» = Бог:
как
большое
«Я»
и
Лич­
ность
личностей
—
и
ме ня
в
том
чис ле.
«Мы»
же
—
не
Личность:
не
может
зреться-мыслиться
как
Ли цо,
но
как
Масса,
тол ща,
собор,
Объем,
Сила,
но
не
Ум
(недаром говорится мудро:
«сила есть =
ума
не
н адо »).
Итак,
пол е зный
тоже
добав ок
Ф ран ком
вво дит ся
в
Русский
Логос:
пр о блему
«Я»
и
«Мы» («личность и
об щ е ст во», общественное и едино­
личное
—
на
яз ыке
со ве тских
ценно­
стей,
где
явн о
пренебрегается
ли ч­
ным,
как
единичным
и
малым;
ведь
у
нас
же
БОЛЬШОЕ
— ценность,
Ве ли-


ч ие!
Большинство,
Большевики!)по­
ве рн уть
иначе: «Мы»
—
к
«Я», а
«Я»
—
к
«Ты» .
Тогда
п ов орот
от
«Мы»
и
«Наше»
к
«Я»
поведет
не
к
узости
эгоизма
и
к
воинс тву ю щему
ин дивиду ализ м у
(как того опасаются
вскормленные
в
т р адиции
пр ежн ей
русской
мысли
с
ее
приматом
«мы»
над
«я»
как
последней
буквой
в
алфа­
в ите ), но к личностной любви и пере­
теканию
м еня
—
в
тебя
(аневморе
безличное
«мы») и к умножению
Любви
и
Бога
в
мире,
а
не
к
ат ом ар­
ности
и
фактичности
и
ве щизм у
(это
эл ементы
«ОНного»,
об ъ ектн о-от­
чуж де нног о
модуса
существования).
Кс тати ,
и
у
Пас тер нака
в
«Докторе
Живаго»
это
перетекание
«Я»
в
«Ты»
я влено ,
и
тогда
мы
все
—
в
Божьей
плазме
обитаем,
у по до блены
Магда­
лине
и
Иисусу,
и
все,
что
с
нами,—как
божественная
литургия
совершается,
торжественно
и
священно...
И
име н­
но
так ое
переживание-уразумение
вынес
и
Франк
из
своего
пр едсм ерт ­
н ого
вид ения- опы та .
И
в
это м
см ысл
тог о
«плюрализма
м нен ий», что у нас ныне стараются
выработать,
чему
учимся.
Р ечь
тут
не
просто
о
терпимости
к
чужому
мн е­
нию
—
как
к
досадливо
«онному»,
другому,
и
просто
удерживать
се бя
в
рамках
приличия,
чтобы
не
дат ь
то­
му
идиоту
в
ро жу
и
мо рду,—
но
о
возлюблении
ин ого
как
друга
и
как
«ты», кто брат и ближний.
То
есть
чтобы
возлюбить
ра з личие
и
п роти­
воположность
себ е
—
как
«свое дру­
г о е» (термин Гегеля)
и
с вое
дополне­
ни е.
Раз
мы
все,
человеки,
лишь
по
частям
познавать-понимать
можем
(как апостол Павел сказал), то другая
часть,
в идимая
тобою,—
е сть
мне
дар
Божий
и
подсказ
и
подаяние
ума,
благость
и
м илос ть !..
24 февраля.
Днесь
с
робос ти ю
при­
ступаю.
Вчера
уж
больно
да леко
п ро­
скакал
—
на
об разе
с воем
о
Фр ан ке:
легко
то
было.
Сегодня
же
—
вру­
баться
в
р ассказ
трудовой
и
трудный
о
с об стве нно
философии
его.
Конечно,
удачно
надоумило
мен я
приняться
за
чтение
«Непостижимо ­
го », что узловая философская его
книга,
а
не
за
«С нами Бог» (что читал
лет
6—7
на зад,
благоуханную
эту
книгу,
и
большое
питание
душе
от
нее
з аимел )
и
«Свет во тьме»
—
переход­
ные
от
философии
к
богословию
его
трактаты.
Все
ж
философия
—
тру д­
нее
и
ч естн ее
ремесло.
Огромно
со­
про тивле ние
материала
накопленной
фил ософ ск ой
т р адиции
тут,
и
само -
кон тр оли рующая
методика
рассу­
ждения
строга,
тогда
как
в
религио­
зном
исповедании
всё
б олее
рас плыв­
чато
в
умилении,
облачно-призрач­
но:
просветлило
настроение
и
душу,
пока
читалось,—
и
улетучилось.
И
форм а-структ ура
тут
необязательна:
взгляд
и
нечто...
Философское
же
по­
строение
—
как
классическая
симфо­
н ия,
разыгранная
устоявшимся
со­
ставом
оркестра.
Попробуй-ка
тут
сочини
ор и гин альн ое!..
Как
жить
и
об ра щаться
с
тем ,
что
мы
не
знаем?—
вот
проблема.
Мы
не
знаем
Земли,
Вс елен но й,
устройства
своего
тела,
однако
движемся,
по д­
н имаем
руку,
говорим
слова,
хотя
не
знаем,
как
д оходи т
приказ
от
мысли
в
пальцы,
откуда
вз я лись
слова.
Одно
де ло
—
в
городе
я
перехожу
у лицу,
сна чал а
г лядя
влево,
а
п отом
вправо
(хотя в Англии и Индии— нао бо р от ):
тут
мы
сами
по
своим
поняти­
ям-знаниям
построили
пространство
и
время,
у сл овилис ь- до гово рилис ь,
как
и
что
тут
понимать
и
д ела ть.
Тут
ра бо тает
линейная
логика
рас суд ка:
«да
—
да,
не т—
нет,
а
прочее
—
от
лук а вого», закон исключенного треть ­
его,
с
его
помощью
представляем
пр едмет ы
и
ор ие нтируе м ся
в
окружа­
ющей
дейст вит ель но ст и
(что сами
надействовали-наработали). Но ведь
и
она,
бу дто
нами
вся
со деланн ая,
вдруг
выкидывает
с
на ми
непонятные
фортели,
—
как
наше
общество,
ис то рия:
вд руг
нам
ГУЛаг
вместо
ком мун из ма,
куда
шли. ..
—
Непонят­
ность!
Н е пост ижимос т ь! «Неиспове­
ди мы
п ути
Господни!» —
говорим.
Так
что
же
это
так ое
и
как
все
же
исп оведат ь
Неисповедимое?
Какое
мы
об
это м
глубочайшем
и
неизвест­
173


ном
можем
иметь...—
и
что ? «Пред­
ста вл ени е»?—
отпадает:
оно
—
ли шь
о
предметах-изделиях
руки
или
об
объектах
ра зума ,
что
можем
пос та­
вить
перед
собой.
А
как
же
с
тем,
чего
нам
не
виде ть
как
своих
ушей?«По­
нятие»?— это
тоже
о
том ,
что
можем
по-/н/-ять,
п озн ать
—
как
в
жены .. .
Кст ат и:
вот
и
вспомогательный
нам
образ
для
уразумения
пробле­
мы.
Допустим:
ночью
я
встретил
случайную
женщи ну ,
случился-«по-
з нал»
эту
женщину,
совершив
по ло­
вой
акт.
П оор удов ал
с
э тим
неиз­
вес тным
вроде
умело
и
по
прави­
ла м.
Но
зн аю
ли
я
то,
что
я
«по­
знал»: кто она,
каково
устроение
этого
божественного
су щ ества:
тел а,
души,
жи зни
прошедшей,
д уха
и
мы­
сл ей
ее
за
ж изн ь ?.. Но ведь орудовал
же
с
этим
непостижимым,
бытийст-
вовал
им
и
в
нем...
Франк
сем у
дает
более
целомуд­
ренный
образ:
островки
понятной
нам
действительности
в
океане
нев е­
дом ог о.
Но
да же
все
устроение
острова
намыто
океаном,
так
что
и
наши
знаемости:
А
и
В
—
все
пр опи­
та ны
и
обволокнуты
иксо вост ию,
как
всеобщей
субстанцией,
как
атмосферой.
«Рассуждая отвлеченно,
мы
в се,
конечно,
знаем,
что
мир
не
исчерпы­
вается
те м,
что
нам
в
нем
уже
из­
в естно
и
зн аком о,
что
по знан о
нами,
а,
напротив,
бесконечно
шире
и
со­
держательнее
всего
нам
уже
извест­
ного.
Но
на
практике
нашего
позна­
вательного
от ноше ния
к
мир у
и
—
более
того
—
нашей
общей
установ­
ки
к
бытию,
мы
все
склонны
жить
в
«привычном», т .
е.
уже
известном,
—
жи ть
так,
как
есл и
бы
мир
им
и
кончался.
То,
что
мы
переживаем
как
«окружающий нас мир»
—
то,
в
свя зи
с
чем
протекает
наш а
жизнь
и
поз нание
чего
определено
нашими
жизненными
интересами,
—
факти­
чески
переживается,
как
совпадаю­
щее
с
МИРОМ
В ООБ ЩЕ.
На ша
го­
сподствующая
установка
т ако ва,
что
мир
нам
известен
и
что
из ве ст­
ное ,
з накомо е,
привычное
нам
е сть
весь
мир...
Очевидно,
пр акт ика
жи­
зни ,
ка кая-то
потребность
эко ном ии
духовных
сил
и
чувство
прочности
и
о бе спечен но сти
вынуждает
нас
за­
кр ыват ь
глаза
на
окружающую
нас
со
вс ех
стор он
темную
бездну
неиз­
вестного,
требует
от
нас
этого
са­
моограничения
и
потому
—
ОГР А­
НИЧЕННОСТИ». Но «наша
комна­
та»
или
«наш дом»
—
«мирок», в
ко то ром
мы
живем,
е сть
толь ко
ча сть
бесконечного
неизвестного
нам
мира.
С кол ько
споров
было
бы
устранено,
если
бы
каждый
мог
уви­
дать
и
реально
восчувствовать,
что
«мирок»(онже«островок». —
Г.
Г.)
его
ближнего
в
так ой
же
ме ре
ре­
ален,
как
и
его
собственный!
Ско ль­
ко
социальных
и
политических
тра ­
гедий
и сче зли
бы
сами
собой,
если
бы
каждая
партия
могла
выйти
конкретно-психологически
за
преде­
лы
своего
собственного,
частного
мирка
(вспомним,
что
слово
«пар­
ти я»
про ис х одит
от
сло ва
pars —
«часть»! —
Г .Г.), восчувствовать его
огр анич енно сть
и
относительность,
и
равноправие
наряду
с
ним
тех
«мирков», в которых живут другие
«партии»! И это не есть только
«обывательская»
о гра ниче ннос ть
простых,
немудрящих
и
немысля­
щих
людей;
политические
деятели
живут
в
«мирке»
своих
представле­
ний,
определенных
партийными
взглядами
и
интересами,
вожди
наро­
дов
в
«мирке»
СВОЕЙ
нации,
специ­
алисты-ученые
(«увечные»
—
н ебес­
смысленно
ош ибл ась
тут
м ашино ч-
ка.
—
Г.
Г.)
в
«мирке», ограничен­
ном
методами
и
интересами
данно­
го
научного
(«надувного»
—
тут
уж
будто
специально
по д кинула
м аши-
ночка:
про
надув ат ел ьст во
науки
на­
ме к.
—
Г.
Г.)
исследования».
«Пусть
—
в
извест ны х
пределах
—
ог ра ниче нност ь
и
замкнутость
со­
зн ания
есть
условие
его
«трезвости»
и
практической
годности.
Но
это
имеет
силу
именно
толь ко
в
извес т ­
ны х,
тоже
весьм а
ограниченных
пре­
делах.
Наряду
с
этим
раскрытость
с о знания
—
его
способность
безг ра­
IS1SISISISIS1SIS151S131SISIS1SIS!SIS151S151S131S131SIS1SIS151 174 ^151515131SIS151S131S131S131SISISISIS151SISISISISISIS151SISU


нич но
раскрываться
и
расширяться,
и
тем
самым
основная
установка
б е згра нично го
п рост ора
(еще и рус­
ского
Кос мос а
тут
во
помощь
ин­
ту иц ия: «что пророчит сей БЕСКО­
НЕЧНЫЙ
ПРОСТОР?»—
Г ог олем
сформулированный
наш
вечный
во­
прос.
—
Г.Г.)
вокруг
познанного,
привыч ного ,
уже
знакомого
мирка
ес ть
ТАКЖЕ
условие
но рм а льно­
го
—
д аже
практического
—
фу нк­
ционирования
нашего
сознания
и
по­
знания.
В
самом
деле,
зам кн утость
сознания
в
сво ем
п ре деле
е сть
не
что
иное,
как
основной
п ризн ак
—
поме­
ш атель ст ва
(т.
е.
ума-лишенности.
—
Г.
Г.).
Она
об разует
само е
существо
МАНИИ.
Какую
бы
манию
мы
ни
взяли
—
манию
величия
(у вождя
или
ве лико го
народа.
—
Г .Г.)
или
ман ию
преследования
(последняя
нынче
сильна
очень
стала
в
обста­
новке
национальных
обид,
счетов
и
во зм езд ий: «юдофобия», «русофо­
би я»
—
от
«фобос» = «страх», а «у
ст раха
глаза
в ел ики », и неизвестно,
кто
к ого:
нас
ли
боятся,
мы
ли
боим­
ся?
—
но
тонус
стр аха
повышается
в
социуме,
а
тем
самым
—
и
безу­
мия.
—
Г.Г .)
и
т.п.,
—
она
всегда
предполагает,
что
чел о век
ощущает
се бя
центром
мира,
воспринимает
мир
превратно
им енно
потому,
что
берет
его
не
во
всей
его
широте,
т.
е.
не
учитывает
тех
его
стор он
и
обла­
ст ей,
которые
не
имеют
отношения
к
его
с об ст венной
личности,
не
входят
в
состав
его
круг озора,
опреде­
л енно го
его
интересами,
—
коротко
говоря,
не
воспринимает
мира
ЗА­
ПР ЕДЕЛ ЬНОГ О
его
собственному
«мирку» (Непостижимое,
с. 24—26).
Таким
образом
и
совершенно
практическое
зн ачен ие
имеет
пр а­
ви ль ная
установка
ума
и
ду ши
чело­
в ека
в
расселине
ме жду
известным
и
та инст венны м:
и
для
поведения,
и
для
счастья,
а
не
тол ько
для
любо-
знания,
хо тя
оно
тоже
—
один
из
п рекра сн ых
модусов
поведения
че­
ловека
в
жизни
сей
и
источник
счастья.
Им
жив
был
«свободный
фи лос оф»
(как именовал себя
С.
Л.
Франк,
робея
называться
«бо ­
гословом»), и на кресте на его моги­
ле
—
люб имы е
им
слова
из
книг и
«Премудрости. .. »:
«Премудрость
возлюбих
и
п оис ках
от
юности
моея.
Познав
же,
яко
не
инако
одержу,
аще
не
Го сп одь
д аст,
приид ох
ко
Господу».
И
в
Предисловии
к
«Непостижи ­
мо му»: «Автор не имел бы права
считать
с ебя
философом
и
изменил
бы
своему
собственному
тези су ,
есл и
бы
он
п ри давал
своему
труду
значение
большее,
чем
некоего
л ишь
пос ил ьно
наме каю щег о , «лепечуще­
го»
у казан ия
на
истину
по дл инно й,
не изъяс ним ой
и
неизреченной
Ре­
альности»(с. 8).
Но
это
«лепечущее»
указание
нам
в
высшей
сте пен и
нужно,
и
толь ко
вы сшее
напряжение
человеческого
ра зума
—
на
уровне
Сок ра та,
Бу д­
ды,
Хр ис та,
Николая
Кузанского,
Д ек арта,
Канта
и
др.
достигает
Со­
кратова
уразумения,
что
«я знаю
тол ько
то,
что
я
ничего
не
знаю»,
(однако и профан,
и
научный
гордец
не
знают
за
собой
и
этого)
и
что
наши
и
самы е
умные
«слова,
слова,
сл ова»
—
су ть
«лепет»
перед
Словом...
Ни
здравый
смысл
(который есть
хитрый
ум
трезвого
юления
среди
жестких
в ещей
и
по нятий
на
ост ров­
ке
нашей
д е йствит ель ност и), ни нау­
ка
(что снабжает нас условными и
относительными
«знаниями»
и
тер­
мин ами ,
о
которых
МЫ
договари­
в аем ся:
что
под
ним и
понимать
се­
годня,
а
что
—
вчера,
и
ко тора я
ратует
за
«однозначность»
и
«непро­
ти вор ечиво ст ь»
—
то
ес ть
за
добро­
во льну ю
ограниченность)
—
не
да­
дут
на м,
не
разверзнут
нам
двери
души
и
ума
—
в
океан
Неведомого.
На
то
—
философия,
ее
труд.
«Философия есть ориентирование
как
бы
в
беспредельно
раз литой
АТ­
МОСФЕРЕ
бытия,
как
в
общем
фо­
не,
на
котором
вырисовывается
предметное
бытие
(которое изучает
наука.
—
Г.
Г.)
и
особенностями
ко­
торого
определена
са ма
его
пред­
175


метность.
Ее
можно
б ыло
бы
сра­
внить
с
«пленэризмом»
в
живоп и­
си
—
с
искусством
воспринимать
и
и зоб ра жать
самы й
«воздух», а не
отдельные
п ред меты
без
учтения
то­
го
вида,
котор ый
они
имеют,
погру­
женные
в
в озд ух» (с.
110).
Как
же
это
дел ает ся,
ка кою
м ето­
до ю?
Как
постичь
Непостижимое
(что есть уже противоречие и вроде
бы
абсурд
в
самой
постановке
зада­
ч и)? И может ли с ним справиться
фи лосо фи я?
И
вот
Франк
демонстрирует
тех­
ник у
высшего
философского
п и лота­
жа,
чтоб
все
же
спр ави ть ся
с
этим
затруднением
и
добыть
нам
некие
постижения
Непостижимого.
И
ок а­
зывается:
оно
не
где-то
з апредел ьн о
нам,
а
мы
са ми
и
есть,
и
вс е,
чем
ближайше
живы
и
дышим,
любим
и
мыслим:
наше
тело, «ты», «я», «ду­
ша»,«Бог»
—
все
это
з наки
сег о
нам
интимного
и
бл ижай шего
и
родно­
го
—
и
в
то
же
вр емя
беспредельно
та инс т венног о.
А
ум
пр ибл иж ается
к
пос т иже нию
се го
—
чер ез
«ученое
н езн а ни е » (термин Николая Кузан-
ского,
германского
неоплатоника
XVвека), через «умудренное
не ве де­
н и е » (термин Франка),
техникой
«трансцендирования»
=
пересту­
пания.
Сн ача ла
ум
строит
стройную
систему
пр авил ,
работает
в
не й,
но
потом
обнаруживает,
что
она
не
в
силах
объяснить
как
раз
ту
основу,
на
ко торой
воздвигнута.
Чтобы
ее
постичь,
ум
п роры вает
с вои
п ре жние
правила
и
зап реты
и
в ыстр аив ает
нов ые
—
для
постижения
сей
осно­
вы.
Однако
и
тут
упирается
в
стену,
и
снова
надо
ст ать
преступником
своего
собственного
зак он а,
чтобы
подняться
по
лестнице
по з нания
до
следующего
эт ажа- неба. . .
Тогда
ум
возмущается:
что
же
это :
он
влип
в
дурную
бесконечность
самокритики?
Как
тут
остановиться,
на
что
опе­
реться?.. И т.д.
Философский
Разум
тут
разверты­
ва ет
бездну
остроумия,
и
т акие
и гры
и
партии
и
гамбиты
тут
разыгрыва­
ют ся
и
произведения
систем
творят­
ся,
не
мен ее
яркие,
чем
художествен­
ные
сочинения
и
классические
сим ­
фонии,
—
и
уж
в
э том
их
(этих по ­
строений)
ценность
и
к расо та
и
именно
нам
научение
и
практич­
ность:
научаемся
поднять
глаза
со
своего
пупа-принципа-острова-мир-
ка,
ви дим
бесконечность
возможных
миров
—
и
тогда
лучше
м ожем
п ро-
ориентировать
и
св ой
и
п озн ать
са­
мого
себ я.
И
вот
высший
и тог
фи лос офс кой
работы: «МЫнеможемговоритьо
высшей
правде,
в ыска зать
ее
сам у
в
н аших
понятиях
—
но
тольк о
п ото­
му,
что
ОНА
СА МА
—
м олча
—
го­
ворит
О
СЕБЕ,
се бя
вы сказ ыв ает
и
открывает;
и
это
ее
собственное
са-
мооткровение
мы
не
имеем
ни
пр а­
ва,
ни
в озможн ости
выразить
спол­
на
НА ШЕЙ
мысл ью ;
мы
должны
умолкнуть
перед
величием
само й
пра вд ы.
Это
е сть
последний
итог
философ­
ского
само со зн ания » (с.
117).
3 часа.
Пробежался
—
и
сфор­
мулировалось
так :
перефразируя
поэта: «Я житьхочу,
чтоб
мысл ит ь
и
с трад ат ь» (Пушкин), —
постигший
смысл
и
назначение
философии
—
ск аж ет:
Я
мы слить
хо чу,
чтоб ы
жить
(полно,
во
все
стороны)
и
страдать
(их,
ст р адани й,
смысл
постигая,
а
не
во пя
живо тно;
мысль
также
про чи­
щает
чувствительность
души,
сн и­
мает
с
нее
покровы
пр авил
и
шоры
ра сс уд ков )...
А
насчет
смысла
произведений
искусства
и
философии:
они
держат
нас
—
пус ть
на
время
чтения
и
вос ­
приятия
—
в
Высшей
реальности,
ею
д ыша,
—
и
потом
мы
уже
в
буднях
все
ж
памятуем
сей
опыт:
было
небо,
мы
—
бытийствовали
од н ажды!
25 февраля.
К ак ая-то
подавлен­
нос ть,
вялость
сегодня
в
природе:
серь,
сырь,
вода.
Неба
не
видно:
бе­
лесая
п ел ена.
И
в
крови
не
горит
ог онь
желанья
—
ни
к
чему.
И
к
мысли.
А
ведь
как
Франк
где-то
в
«Непостижимом»
цитирует:
Wunsch — der Vater des Gedankes =
176 ■nlSlSl51SlSlSlSl515lSlSlSlSlSlSlSl§lSlSI31Sl515l§lSlSlSlSlSU


«желание
—
о тец
мы сл и » (Русский
Логос
сказ ал
бы
—
«МАТЬ мысли»,
ибо
у
нас:
Родина-мать,
а
германцу
«Фатерланд», т .е.
ОТЦова
земля)...
Однако ,
чу ть
разбереди
з ону
С ло­
ва,
сразу
ток
пойдет
—
и
сюжет
вспыхнет.
У
м еня
же
на
националь­
ную
логику
всегда
СТОИТ.
Вот
и
сейчас:
окидывая
мысленным
взгля­
дом
уж
три
четверти
прочитанного
«Непостижимого», усматриваю,
как
м ысль
Франка
все
роется
в
глубь,
в
н из,
в
лон о
(и сравнение с ним есть),
то
е сть
в
женское,
семейно-мате­
ринское,
в
тол щу
реальности
там
многослойную.
Но
по
мере
погруже­
ния
туда,
то лща
легчает,
светлеет
—
имматериализуется,
и
мы
выходим
умо м
на
Дух
и
С вет
—
на
Бога,
От ца,
мужское...
Рытье
вглубь
мне
поначалу
виде­
л ось
как
со впадающее
с
в екто ром
германского
Космо-Психо-Логоса.
И
верно:
в
германской
философской
традиции
и
языке
вскормлен
Фра нк.
Во
всяком
сл у ча е, «Глубь»
—
не
из
русского
Духа
первоценностей:
тут
—
Д аль-ш ир ь,
Вы сь
—
наискось
(а не по вертикали сразу:
так
с
разго­
ну
по
ко смо дром у
плиты
России
улетают, «само-леты»
—
поэты
в
не­
бо.
Вот
ведь
и
сам
лет аю,
в злетаю
во
эм пире и
д уха. ..).
Одн ако
в
г ерм анско м
об разе
ми ра
мест о
материнского
—
Глубь,
но
мест о
мужского
—
Высь.
А
тут
в
ме тафорах
и
ценностно-образных
ориентировках
Франка
все
время
на­
с то йчиво
—
глубина,
вертикаль
вниз
(и не по месту,
а
вну трь ,
в
се бя
ввинчивание:
в
человека).
В
гер-
ман ств е
тоже
важное
«место»
и
це н­
нос т ное
понятие
—
Innere =
«внутреннее» (и «во сп о ми н ан и е»
—
Er-inner-ung = «овнутриванье»), но
там
и
для
Глуби
е сть
также
и
внешний
ло кус
и
топос:
зе мля
своя.
В
иудейском
же
мироощущении,
ко торое
строится
при
минус-
Космосе
(он вынесен за скобки,
его
нет
для
народа
в
диаспоре), Глубь
совпадает
с
«Нутрь»
—
человека:
ду­
ша
в
теле,
п сих ика,
к ото рая
и
е сть
в
си ст еме
Франка
«непосредственное
само бы ти е»
Непостижимого.
Но
дал ь ней ший
про ва л:
из
глуби-
толщи-души
(Вечно Женского,
лона)
оп ять
же
в
низ
и
глубь
и
вовнутрь
—
в
пустоту,
в
Д ух,
Све т,
Небо,
Ко с­
мос,
и
нахождение
таким
образом
Всеединства
меж
внешним
мир ом
действительности,
пр едмет ов ,
и
в ну­
тре нн им
—
сердца
и
души,
что
ес ть
уже
—
Божество,
Святыня,
и,
кс та­
ти,
совпадает
и
с
евангельским:
«царствие небесное внутрь нас есть»,
то
есть:
Не бо
не
вверху,
а
внизу,
—
все
это
п одтв ержда ет
мою
инту и­
цию
про
еврейский
образ
мир а
как
Психо-Логос
минус
Космос,
причем
«минус-Космос»
—
не
просто
как
отсутствие,
а
как
акт ивн ая
отрица­
тельная
величина:
Кос мос
вд авле н
вовнутрь,
в
Психею
и
Логос.
Его
от с утс твие
вовне,
как
материально­
природной
инстанции-субстанции,
п рида ет
усиленную
нагрузку
и
эне р­
гетику
о ст авш имся
для
иуд ейс тва
со ста вным
сей
целостности:
Психее
(душевной жизни)
и
Логосу,
Духу.
И
на
мест о
категории
Бытия
(что
космично-объемно)
з десь
—
Жизнь:
и
Бог
Живой,
и
«быть живым и
тольк о,
до
конца»
—
народу,
плоти
и
крови,
сем ени .
Ибо
на
те ле
челове­
ка
лежит
та
нагрузка
и
миссия,
что
в
национальных
целостностях
со
своими
космосами-природами
ра с­
пределена
между
народом
и
стра­
ной.
Русскому
человеку
не
так
стра шн о
ум е ре ть: «Была бы только
Родина!», а она
—
есть,
никуда
не
денется
Природина-Русь,
и
п одаст
с илы
и
возродит:
национальная
с уб­
с та нция
прочно
обеспечена-под-
ст р ахо вана:
не
тол ько
в
народе
она
(в этносе-антропосе), но и в при-
роде-земле-Космосе
наци о наль но м.
У
Франка
во
в сем
томине
совер­
шенно
не
чувствуется
органической
Природы:
живо тных ,
растений,
пе й­
зажей;
очень
редко,
и
то
условные
образы:
дерево
и
корни;
ну
и
н еорг а­
нической
природы
образы:
ос тров а
в
о кеа не,
мо ре,
лучи.
И
вообще
н ару­
жная
организация
Бытия
в
Кос мос
177 ISISIS151S151S15151S151S131S151S151S1SIS151515131§IS151SIS151


не
чуется
—
то,
что
так
с ильно
у
эллинов
и
в
п латони зме,
где
Р азум
Восхищенный
вперен
наружу
и
зрит
звезды
и
идеи,
пифагорейское
н ебо
ночное,
—
и
там
вычисляет
гармо­
нию
и
р итм
и
музыку
сфер.
Тонкость-трепетность
Псих еи
и
изощренность
Логоса
(комбинато­
р ика
в
диалектике)
—
вот
аре ал
и
м атери а л-прос тран с тво
и
музыка-
м етод ика
со верш аю щего ся
разв ит ия
мысли
в
«Непостижимом»
Франка.
И
эта
интенсивность
—
жертвою
Кос мос а,
кото рый
—
экстенси­
вность
(бесконечность,
раз дель ­
ность,
расточительность)
уже
по
идее
своей.
И
в
эт ом
от те нке
—
оп ять
же
вклад
Франка
в
Слово
России.
Оно
как
раз
разбаловано
бесконечным
простором
и
экстенсивностию
Ко с­
моса
и
потому
презрительно
к
экономии
= «жадности»
буржуазно­
з ападн ой,
от
скудости
ихней
з емли
и
м изера
ду шевно го
(а тут
—
нара­
спашку),— и
к
рассудку,
логике,
ко­
торы е
тоже
суть
вид
экономии
в
мышлении:
чтобы
кратчайшим
пу­
тем
добывать
рез ультаты,
понятия.
Также
и
диалектика
и
форм а
нам
кажутся
суходрочкой
мышления
и
тюрьмой
содержанию.
Из
русских
писателей
близки
Франку
Достоевский
и
Тютчев
—
горожане,
отгородившиеся
от
Ко с­
мо са
наружного
и
повернувшиеся
к
Хаосу,
что
в
П сихее
шевелится.
А
там
—
«живая жизнь»
—
э тот
те р­
мин
Достоевского
очень
в
духе
Бога
Живого,
по
душе
и
соз вуче н
мир о­
ощущению
(не МИРОВОЗЗРЕНИЮ:
оно
—
уже
во
вне,
а
не
во
мн е)
еврейства.
Скажут:
у
Тю тч ева
—
вд ох нове н­
ные
картины
природы!
Да,
но
п ро­
жить
в
ней,
в
р у сской
(не то,
что
в
Ал ьпах
и
Ницце), он и дня не мог
—
в
своей
усадьбе
в
Овстуге,
и
бежал
ск орее
в
город,
в
гостиную
и
са­
лон
—
остроумничать:
в
М юн хен,
а
отт уда
уж,
из
прекрасного
дал ека
(как и Гоголь хорошо любил Русь из
Рима), восписывать «Весенние
во­
ды»
и
«Эти бедные селенья». ..
Да,
з амеч аю,
что
поворачивает
моя
«Русская Дума»
ныне
несколь­
ко
—
чтоб
внять
в
себ я
и
вк лад
рус­
с коязы чных .
И
это
не
моя
прихоть,
а
органика
разв ит ия
нашей
культуры
в
Двадцатом
веке.
Как
в
Че тве ртой
Думе
бы ло
представительство
и
грузин,
и
евреев,
а
у
нас
—
так
Совет
национальностей,
—
так
и
в
р у сскую
литературу,
и ску сство
и
философию,
и
религиозную,
привой-подвой
иноэт­
нич еских
субстанций
происходил
—
и
дары
от
н их,
усилий
их
д ухов
и
ум ов.. .
Хотя
ныне
строгие
русичи
на
э тот
сче т
припоминают
сти х
из
«Энеиды»
Ве рг и лия : Timeo Danaos
et dona ferentes = «Боюсь данайцев
—
и
д ары
п рин осящи х.. .»
12.00.
Недостает
сегодня
—
не
«пороху», а воз -Д ух у
мне.
Задыхаясь
в
помещении,
вы бежал
на
про­
странство:
побегал,
помахал
рука­
ми,
как
бы
з агр ебы вая
себ е
в
грудь
Святаго
Духу
с
Не ба,
—
и
вот
уже
второе
д ыха ние
на
утренний
транс-
пр исеСт
на брал .
На
бег у
и
надумы­
вал
кое -что.
Отвернутость
Достоевского
от
Кос мос а
П ри роды
в
Город:
тя го­
стен
ему
р усск ий
«бесконечный про ­
стор»
—
аж
от
Питера
до
острога
М ертвог о
дома;
воздыхал
он
и
о
душе
русс ког о
человека
нараспашку:
«широк человек,
широк
слишком
—
сузить
б ы!» От экстенсивности про ­
странственного
обитания
—
во
ин­
те нс ив ность
психейного
ве кт ор,
что
и
в
ра зрабо тке
еврейством
именно
психики
—
и
«живой жизни»: не про ­
сто
Жизнь
ту т,
а
Жи знь
в
кв а дра­
те
—
за
сч ет
Бытия
и
Природы
еще...
Так
что
и
у
Достоевского:
при
внешнем
отталкиваньи
от
типа
ме­
стечкового
еврея
—
в
мире
его
рома­
нов
тоже
Психо-Логос
минус
Кос­
мос
раз ви т,
то
е сть
внутреннее
сбл и­
же ние
ид ет
интенсивного
хр и­
стианства
—
с
ветхозаветностию.
И
обратно:
крещеное
(не внешне,
а
всерьез)
иудейство
во
России
—
это
встречное
движение:
перелив
ветхо­
з аветн ост и
в
новозаветность.
Неда­


ром
в
короткой,
но
многозначитель­
ной
з амет ке
А.
В.
Карташева
«Идео ­
логический
и
церковный
путь
Фр ан­
ка»
Семен
Франк
уподоблен
Симе-
ону -Б о гопр иимцу : «Помню. . .
в
1927
го ду
он
проводил...
день
своего
анге­
ла,
Симеона
Богоприимца
(3 февра­
ля
стар,
с тил я)...
Я
забе жал
в
ц ер­
ковь.
Сл ужил
о.
Сергий
Б улга ков
в
левом
приделе.
Пел и
уже
О тче
н аш.
В
пустой
церкви
на
фоне
б оль шой
иконы
Богоматери,
прикрывающей
часть
левого
клироса,
стояла
б оль­
шая
фигура
Франка.
Во
время
за-
пр ича с тного
стиха
голова
Ф ранка
приблизилась
к
те мн ому
лик у
ик о­
ны,
по
безвкусной
мо де
XVIII века
прикрытой
массивной
с ер еб ряной
ризой;
д олг о-до лго
он
его
ра ссма ­
тривал...
за
две-три
минуты
до
тог о,
как
г олос
иерея
позовет
его
к
та инст венно й
ч аше.
Мне
с тало
не­
ловко
б ыть
„наблюдателем”
в
та­
кую
минуту.
Я
ушел
и
надолго
о ст ался
под
впечатлением
виденно­
го
или,
то чнее ,
внешне
никому
не
видимого,
но
вечно
совершающего­
ся,
трагического
преодоления
ветхо­
го
завета
но вы м . (Трагического,
ибо
это
—
ка тастро фа,
ра зрыв ,
прыжок
через
без дну ,
трансцендированье
то­
же!
—
Г .Г.).
Тогда,
при
кесаре
Т иве­
рии,
Симеон
Богоприимец'„радост­
но
п ри нял”
из
рук
Девы
тог о,
Кто
сос тав лял
непреходящую
„славу Из­
раильского
народа”
и
„свет открове­
ния
для
языко в”.
А
через
40 лет
нужен
был
громовой
у дар
и
ослепле­
ние,
чтобы
строптивого
Савла
обра­
ти ть
в
Павла.
Теперь
новый
Симеон
иде т
светлым
путем
ст арог о
Бо го­
при имца,
без
видимых
пот ря се ний
„принимая”
от
ик онного
лика
род­
ной
ему
по
плоти
Девы
Ея
Сына,
как
Бога».
И
еще
г ор едал
я,
бег ая
и
думая,
что
не
получается
у
м еня
стро йно­
последовательного
изложения
чита­
т елю
системы
и дей
Франка
как
предмета-объекта...
Ну
что
ж,
оп ра­
вдываюсь,
это
в
духе
стиля
м ышле­
ния
и
са мог о.С.
Л.: я же живу сейчас
с
ним,
собеседую
в
общении,
он
мне
сейчас
не
«он» (объект), а «т ы- е с и!»
—
ив
таком
разе
и
жанре
рождают­
ся,
пусть
и
не
с тр ойно -лог ичны е,
но
сердечно-понимающие
размышле­
ния ,
и
образ
мыслителя
и
человека
как- то
ненатужно,
само
собой
—
а
сл агается. . .
Жа ль
тольк о,
что
разная
у
нас
с иту ация
с
читателем:
мои-то
раз ­
мышления
сегодняшние
о
Франке
вырастают
на
дрожжах
вче ра
и
ра­
нее
пр очит анны х
его
текстов,
кото­
рые
я
уже
держу
в
уме,
а
читателю
они
еще
не
дан ы,
не
вед омы .
И
хо­
чется
п росто
дать,
под
конец
хотя
бы,
компендиум
избранных
ярки х
мест,
цитат,
что
ме ня
на
себе
задер­
жали,
восхитили.
Пояснить
н адо
«трансцендирова -
ние»
—
метод
движения
мысли
и
добывания
новых
смыслов
—
через
переступание
своих
же
предыдущих
правил
и
ограничений.
Например,
вот
первое
верное
суждение: «каж­
дый
человек
—
это
ИЛИ
мужчина,
ИЛИ
ж ен щин а» («да или нет,
треть­
его
не
да но »).
После
вд умы ван ия
и
анализа
и
углубления,
кроме
тог о,
что
обнаруживаются
переходные
случаи
(гермафродитизм и проч.),
нарушающие
факты,
мысль
прихо­
дит
к
бо лее
высокому
об об щению :
«Человек вообще
—
это
И
мужчина,
И
женщина».
И
это
тоже
верно.
Уже
—
противоречие
дв ух
л ог иче­
ских
схем: «или то,
или
д руго е», «и
то,
и
д ругое ».
И
вот
нашему
уму
приходится
провалиться
на
новый
этаж-бездну
проблем
и
принять
там
оба
—
в
некое
б олее
глубокое
пони­
мание.
«Мы возвышаемся до уни­
версального
„ДА”,
до
полного,
все­
объемлющего
ПРИЯТИЯ
БЫТИЯ,
которое
ОБЪЕМЛЕТ
И
ОТРИЦА­
ТЕЛЬНОЕ
ОТНОШЕНИЕ,
И
СА МО
ОТРИЦАЕМОЕ,
В
КАЧЕСТВЕ,
так
сказать,
ПРАВОМЕРНОЙ
И
НЕ­
У СТР АНИМОЙ
РЕАЛЬНОСТИ»(с.
107).
Так
что
—
и
Нет,
и
«зло», и
«сатана»
в няты
в
Божество
и
служат
Ц ел о м у. (Это от себя добавим.)
Тут
ва жно,
что
серией
провалов
вглу бь ,
на
новые
уровни
понимания
il3lSl5lSl§l315l9lSl3lSlSlSlSlSlSl5l5l3l51Sl5ISlSlSISlSl51Slk 179


и
об о бщ ения,
приходят
в
итоге
не
к
полной
расшатанности
ума
и
поня­
тия,
но
—
к
тверди
и
«Да!».
Вот
из
сегодняшней
злободн ев н о­
сти
прим е р.
С его дня
ожидается
гр о­
мадный
митинг
по
стране
—
и
со­
вершенно
неясно,
ко му
что
вы го дно
и
не
провокация
ли
те
или
ин ые
лозунги,
в ыдви гаемы е
от
той
или
иной
г р у ппы ?.. «Шла я позавчера по
Пушкинской
п ло щади,
—
говорила
за
столом
А.
Л., —
и
там
наклеены
воззвания
разные,
в
частности
от
Де мокр ат ич еског о
Со юза,
где
пр и­
зыв
—
чу ть
ли
не
к
вооруженному
восстанию.
И
я
никак
не
могу
бы ть
уверена,
что
это
им енно
они,
а
не
от
их
имени
какая -н ибу дь
другая
груп­
па
та кое
вывесила,
чтобы
э тих
по д­
вести
под
монастырь:
чтоб ы
на
них
нау ськат ь
в ласть
—
и
ун ичт ожить .
То
же
само е
и
недавнее
выступление
р у сских
шовинистов
на
собрании
«Апреля»
в
ЦДЛ .
«Память»
го во­
рит,
что
это
сам
«Апрель», где мно­
го
евреев,
се бе
такой
антисемитский
ша баш
подстроил,
чтоб
обществен­
ное
мнение
мир а
и
США
подогреть
се бе
на
защиту.
Ведь
США
отменили
выгодный
статус
«политического
бе жен ца»
для
евреев-эмигрантов
из
СССР,
а
эти
угрозы
погромов
дол ­
жны
ве рн уть
евреям-эмигрантам
«режим наибольшего благоприятст­
вова н ия »... Так что верно:
это
может
б ыть
выгодно
евреям...
Но,
с
другой
стороны,
—
и
абсурд...
Тогда
я
сказала
«памятнику»,
выд винувше м у
эту
гипотезу:
—
Ко­
му
больше
всего
выго де н
шум
во­
к руг
напеч ат ания
отры в ка
из
«Про­
гулок
с
Пушкиным»
Синявс кого -
Тер ца
в
«Октябре»? Конечно
—
са­
мо му
Синявскому:
вел икая
снова
ре­
клама.
Значит,
это
он
ин спир ир овал
полугодовую
камп ан ию
против
«Прогулок с Пушкиным»
в
«Литера­
турной
России»
и
пр оч .?»
Так
что
невозможность
нам
по­
нять
смысл
единичного
фа кта
по
элементарной
логике: «да ИЛИ
н ет», а вынужденность прибегнуть к
более
задумчивому
«И да,
И
нет», и
оба
эти х
варианта
де ржать
в
уме
как
р авно
правомерные,
—
де мон с три­
рует,
как
нам
постоянно
прих одит ся
п род елыв ать
«ТРАНСЦЕНДИРО-
ВАНИЕ»
и
мысл ит ь
единством
про­
тивоположностей.
«В этом и заключается принци­
пиальное
различие
ме жду
позна­
нием
предельного,
абсолютного,
не­
постижимого,
и
в сячески м
позна­
нием
частных
содержаний
бытия:
в
последнем
случае
колебание
ме жду
дв умя
противоречащими
друг
д ругу
суждениями
е сть
лишь
выражение
нашего
бессилия
—
ведь
„на самом
дел е”,
в
природе
ве щей
ЕСТЬ,
ИМЕЕТ
С ИЛУ
ЛИБО
ОДНО,
ЛИ­
БО
ДРУГОЕ,
и
мы
не
име ем
ПРА­
ВА
отказаться
от
т р ебо вания
прео­
до л ения
или
устранения
противоре­
чи я.
Напротив,
здесь,
в
о бл асти
умудренного,
ведающего
н еве ден ия,
наша
резиньяция
(отказ от сужде­
ния.
—
Г. Г.)
совершенно
СОЗНА­
ТЕЛЬНА
и
опирается
на
ус м отр ение
ее
внутренней
убедительности
и
п ра­
вомерности.
И
д ело
ид ет
здесь
поэ­
том у
и
совсем
не
о
беспомощном,
бессильном
КОЛ Е БАНИИ
или
ША­
ТА НИИ,
а
об
—
основанном
на
твердом
решении
и
самоочевидно
ясном
узре ни и
—
СВОБОДНОМ
В ИТ АНИИ
в
средине
или
в
единстве
двух
по знаний
—
о
витании,
ко торо ­
му
как
раз
и
открывается
пос ле дняя
истина.
Более
того:
эта
трансрацио­
н аль ная
позиция
—
будучи,
в
о тно­
шении
объединяемых
ею
противоре­
чащих
отвлеченных
познаний,
„ВИТАНИЕМ”
МЕ ЖДУ
или
НАД
ними,
—
сама
по
себе
ес ть
совершен­
но
УСТОЙЧИВОЕ,
тв ердо
оп ира ю­
ще еся
на
ПОЧВУ
реальности
СТ О­
ЯНИЕ.
О
нем
Николай
Кузанский
г ов ор и т: „Великое дело
—
быть
в
состоянии
твердо
укрепиться
в
ед и­
не нии
противоположностей” (с. 117).
26 февраля .
Дочи тал
вчера
вече­
ром
«Непостижимое».
Какое
благое
и
восхищенное
от
сей
фрески
остает­
ся
состояние
души!
Будто
по ды шал
в
Небе,
витал
возле
неисповедимых
путей
и
п ром ыслов
Гос под них
и
по
180 jjisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisi1


индукции
напитывался
вышней
муд-
ростию
и
Славой.
А
кругом
народ
писательский
трепетал-шушукался
о
м итинге
в
Москве
и
по
Союзу,
которым
уж
неделю
запугивали
вл аст и,
и
слухи
о
кровавостях
гр яд ущих
заранее
ра с­
пространялись.
Вон
и
Светлана,
когда
позвонил
ей,
сказа ла:
звонил
ей
о дин
из
«Памяти»
ходок
на
ее
семи нар
по
Федо ро ву
и
рус с кому
ко смиз му
—
и
уговаривал
на
это т
д ень
уезжать
с
детьми
из
города
—
ку да
глаза
гляд я т!..
А
прошло
все
—
мирно,
благо­
родно...
И
вот
снова
проблема,
что
обсу­
ждают
в
философии
(и Франк): одно
дело
—
в ещь,
пр едмет ,
событие,
по­
нятие,
а
другое
—
их
смысл.
Первое
мы
можем
описать
и
пр и чины
найти-подобрать,
и
так
вроде
«по­
ня ть»
и
«объяснить»
себе
—
локаль­
но,
в
бл ижай шем
контексте.
Но
смысл
их
—
нечто
совсем
иное
и
в
других
связях
и щет ся.
Это
—
СО-
мысл
со
в сем
Бытием,
в
его
прош­
лых ,
настоящих
и
будущих
суд ь бах;
и
некиим
«нам»
сейчас
«хорошее»
и
«выгодное»
м ожет
в
ито ге
или
скоро
обернуться
ужасом
(как победа Ок­
тябрьской
революции
ее
же
авто­
ра м,
к
примеру).
Но
по
про ше ствии
еще
времен
—
и
это
страдание
осмы-
слится
как
Богоугодная
ж ерт ва,
а
люди
и
тираны
сих
в ремен
—
как
герои
национального
эпос а , «преда­
ний
старины
глу бок ой », предстанут-
осмыслятся,
как
великомученики
и
научители
нам
—
на
своей
жертве
и
г орьк ом
опыте.
Так
что
СМЫСЛ
не
равен
поня­
тию;
он
плывет-витает
в
пол е
меж
многих
поня тий,
всяких
«да»
и
«нет», «то»
или
«другое», —
и
есть
некая
«точка», но уже в поле Всее­
дин ства,
Вечного
Бытия,
угадка
не­
исповедимых
путей
Господних.
Это
и
обозначали
философы
—
как
«идею»
в ещи
(Платон), «энтелехию»
(«целевая причина»
—
Аристотель),
даже
«атом» (Демокрит), «гомеоме -
р ия » (Анаксагор), «монада» (Лейб­
ниц), «трансцендентальное» (Кант),
«конкретно -в с еоб щ ее
понятие» (Ге­
ге ль)
и
т.д.
И
фи ло соф
ищ ет
(и
строит)
это
ТАБЛО
СМ ЫСЛО В,
статичное-вечное
(как Бытие)
или
динамичное
(как Жизнь,
История...);
и
множество
э тих
про извед ений
фи­
лософского
ума,
конструкций
Е ди­
н ого
—
не
опровергает
друг
друга
намертво
(как похохатывает обыва­
те ль:
см отрите,
како й
ра зноб ой
у
вас
получается,
а
претендуете
уло­
ви ть
Истину,
А бс олю т!), но,
опро­
вергая
и
противореча
друг
другу,
—
нас
всех,
человечество
и
культуру,
делают
богаче
пониманием
смы сл ов
Бытия.
Так
ведь
с имф ония
М алера
не
опровергает
с имф онию
Бетхове­
на,
а
«Война и мир»
не
отменяет
«Илиаду».
И
вот
«Непостижимое»
—
ве лико ­
лепной
архитектуры
сооружение
фи­
лософского
Р азума ,
во
всеоружии
вс ех
развитых
прежде
в
философии
систем
и
ид ей,
и
принципов
и
ме­
тод:
от
и ндий ских
У пани шад
и
эл­
линских
пе рвофил осо фов
Гераклита
и
Сократа,
через
отцов
церкви
хри ­
стианской
и
новоевропейский
си нтез
(Николай Кузанский,
Д ек арт,
Кант,
Гегель)
к
нове йшим
п одхода м
(ин­
туитивизм
Бергсона,
феноменология
Гуссерля,
Ницше
и
экзистенциализм,
Фрейд
и
психоанализ);ноужегла­
вное:
накопленная
т ра диция
русского
религиозного
философствования
(от
Владимира
Соловьева
и
далее)...
Однако
не
просто
во
у ясн ение
уму
пишется
та кой
трактат,
но
более
как
акт
духовной
жизни
—
и
автора,
и
читателя,
что
и
я
вот
эти
дни
с
ним
переживал,
а
еще
ранее
несколько
лет
—
за
чте ни ем
«С нами Бог»
его
же.
То
е сть
как
вхождение
во
храм
э то,
на
литургию
и
питание
всего
твоего
существа
—
бл аг ом:
серд­
ца
—
люб ов ию
и
со стр адан ием,
очей
—
кр асото ю,
ума
—
истиною...
Как
проницательно
писал
известный
ис то рик
русской
религиозной
мысли
протоиерей
Ге ор гий
Фло ро вск ий
в
ст атье
«Религиозная метафизика
С.
Л.
Ф ра н к а»: «Философию С.
Л.
181 I515151S15151S151S1515151515151515151515151S1S1515151SIS151S1


Франка
можно
рассматривать
как
своеобразный
вариант
„экзистен­
циализма”.
Ибо
движ у щим
фа кто­
ром
его
философского
искания
бы­
ла
не
столько
люб озн а тельнос ть,
ско л ько
„жажда бытия” (подтвер ­
ждает,
о
чем
я
вы ше : „Я мыслить
хочу,
чтобы
жить
и
страдать”.
—
Г.
Г .).
Его
по длин ной
темой
бы ла
не
сто лько
проблема
з на ния,
ско л ько
апория
жизни
(ее недоказуемость,
не испов ед имо ст ь,
нелогичность,
как
знаменитые
„апории”
З ен о на: „летя­
щая
стрела
покоится”
и
„Ахиллес не
догонит
черепаху”,
чем
он
по дл инно
логически
доказывал
от с утст вие
движения,
хотя
оно
реально,
как
ф акт
—
есть,
неоспоримо!
—
Г.
Г .).
И
задача
фил осо фии
для
него
был а
не
в
том ,
что бы
построить
вс ео бъ­
ем лю щую
схему
мира,
а
в
том ,
чт о­
бы
пробиться
и
приник нуть
к
самим
и ст окам
бытия,
приобщиться
его
животворным
силам
и,
хот я
бы
в
предчувствии,
п рео брази ть
бытие.
Философия
поэтому
является
неким
деланием,
хотя
и
внутренним,
и
им еет
своей
задачей
об но вление
и
пре об ра жение
человека»(Сб., с. 146).
Основная
тема
и
проблема
Фра н­
ка
—
философия
и
ре лигия .
И
вот
как
его
устремленность
толкует
Флоровский:«С.
Л.
Франк,
в
особен­
ности
в
с вои
последние
годы,
созна­
тельно
стремился
б ыть
религио­
з ным
философом.
Ибо
в
его
по ни­
мании
тольк о
религиозная
или
веру­
юща я
философия
мо гла
б ыть
фило­
софией
подлинной.
В едь
философия,
по
существу
и
природе
своей,
есть
некое
исповедание
или
признание
(как хорошо,
если
бы
этот
аспект
мы
имели
в
уме,
подходя
к
„страшили ­
ща м”
трактатов
Плотина,
Спиноз ы,
Канта,
Гегеля
—
с
их
же стк о­
абстрактной,
как
бы
предельно
ан­
тичеловеческой
и
внежизненной
те р­
минологией,
—
и
слушали
бы
м узы­
ку
робкой
исповеди
че л овече ской
ду­
ши,
под
этим
панцирем
сок ры тую!
Как
бы
нам
все
легче
и
понят не е
в
них
ста ло
—
так
же,
как
не
скр ы ва­
ют
сих
своих
человеческих
за бот
Платон
и
Д ек арт,
Киркегор
и
Ни ц­
ше...
—
Г.
Г .),
свидет ел ьств о
об
испытанном
(как некий „ ме муа р”
о
своей
духовной
жизни
и
ее
приключениях-авантюрах.
—
Г.
Г .),
о
то м,
,что открывается в опыте,
и
уже
вторично
и
всегда
предвари­
тельно
есть
его
ис то лк ова ние.
Но
опыт,
не
достигающий
Божества
или
его
не
вмещающий,
е сть
опыт
пове р хнос тный
и
су щ естве нно
не­
полный
и
потому
недостаточный
и
не
мо жет
с луж ить
на д ежной
основой
для
фи лосо фски х
построений.
Оп ыт
должен
быть
расширен
и
углублен.
И
в
своей
последней
глу бин е
опыт
о казыв ает ся
ничем
иным ,
как
опы­
том
ве ры,
опытом
непосредственной
очевидности,
опытом
личной
встре­
чи
с
Божеством.
Строго
говоря,
с
этой
точки
зрения
нет
различия
ме­
жду
опытом
религиозным
и
опытом
философским.
Последний
„предмет
з нан ия ” (аллюзия на первый круп ­
ный
трактат
Франка
—
„Предмет
знания.
Об
ос нов ах
и
пределах
от­
влеченного
знания”
СПБ , 1915. Там
развитие
т емы
русской
философии
—
славянофилов,
„Критики отвлечен­
ных
начал”
Вл.
Соловьева.
—
Г.
Г.)
и,
ст ало
быть,
пр едель ная
реа ль­
ность,
е сть
„Непостижимое”,
а
в
опыт е
ли чной
веры
опознается
Оно
как
Б оже с тво».
Франк
«не прими­
ряет
и
не
согласует
„знание”
и
„веру”,
не
обосновывает
веру
раз­
умом
и
не
ук ре пляет
знание
верой.
Са мо
это
разделение
произвольно
и
мнимо.
Ибо
самый
„разум”
в
пони­
мании
Франка
коренится
в
вере
или
в
„мистическом умозрении”
и
толь­
ко
от
него
питается.
Первично
—
име нно
это
„умозрение”,
некое
ви­
де ние
(помните,
то,
что
видел
„ры ­
цар ь
бе дный”
в
стихотворении
Пушкина:
Он
имел
одно
виденье,
Неп ост иж ное
(!) уму,
И
глубоко
впе чатле нь е
В
сердц е
врезалось
е му...
Но
постойте!
Припоминая
даль­
ше,
ЧТО
же
он
видел,
—
зри м
облик
löZ


Девы,
то
ес ть
Вечно
Женственного,
что
затем
во
облике
С офии
= Пре­
мудрости
Господней
вз вид ит
Вл.
Со­
ловьев
в
„Трех свиданиях”
и
что
стан ет
те мой
напряженных
иск ани й
и
исповеданий
влюбленного
Ума
в
д ал ьнейше й
русской
философии:
Се­
ргий
Булгаков
и
др.
А
у
ис ток ов
—
„Рыцарь бедный”
Пушкина.
И
н еда­
ром
это
с тих отвор е ние
любимо
До­
стоевским,
и
Аглая
в
„Идиоте”
в
его
парадигме
зри т
князя
М ышкина . ..
Вот
прочерчивается
пунктиром
—
как
„общей лирики лента”,
м ая ков-
ское
выражение,
—
так
и
общей
ду­
мы
те ма
в
русской
мысли...—Г.Г.), и
оно,
при
всей
несказанности
и
„ме­
талогичности” (термин Франка:
Без ­
условное,
Н е пост ижимое ,
глубинная
реальность
и
В сееди нс тво
„рассу-
жд аю тся”
не
обычной,
но
св ерх­
логикой.
—
Г.
Г.), все же существен­
но
„логично”,
т.е .
осмысленно,
и
ес ть
не
что
иное,
как
узрение
и
обре­
тени е
См ысла
(вон того „т абл о
в сес-
мыслов”,
о
чем
я
выше.
—
Г.
Г. ).
И
по
той
же
причине
фило со фия
по д­
линная
оказывается
„живым
зн а­
нием ”,
ибо
рождается
она
из
в стр ечи
с
живым
Богом.
И
в
этом
смысле
она
ока зы вает ся
неким
ре аль ным
со бы тием
(неустанно акцентирует
Франк
это:
что
акт
мысли
не
сторо-
нен
бытию,
как
с
другой
пл анет ы,
но
входит
в
нег о
и
е сть
некое
событие
в
бытии,
так
что
про бле ма
Тождества
Бытия
и
Мышления,
которая
так
му чила
немецких
классиков,
особен­
но
Шеллинга
и
Г е геля,
—
тут
то же
„трансцендируется”,
прорывается
—
и
снимается.
—
Г.
Г.),
творческим
этапом
в
с та новле нии
или
само-
осуществлении
познающего.
С амо
познание
принадлежит
к
составу
бы­
тия.
Личность
философа
вовлекает­
ся
в
процесс
философствования
и
в
этом
процессе
строится.
' (Вспо ­
минаются
родственные
мыс ли
у
П ас­
т ер нака
—
да!
в
пе рев оде
Тициан а
Табидзе: „Не я пишу стихи,
ст ихи
пишут
ме ня!” —
так
примерно:
то
ес ть
мы шле ние
и
творчество
ест ь
обоюдостроение:
я
высекаю
предмет
= творение созидает меня
—
парал­
лельно
и
попутно
и
реактивно,
отда­
чей
выстрела
вдохновения
в
м ир.
—
Г.
Г. ).
По
твердому
убеждению
С.
Л.
Франка,
т олько
в
осознанном
опыте
ве ры,
т .е.
в
ре лигиоз ной
встрече
с
Живым
и
Личным
Богом,
личность
человеческая
вполне
о бре­
тает
сама
с ебя
и
ст анов ит ся
с ама
собой»(с.
146).
Легко
ск азать
и
подытожить
та­
кое!
Но
какой
траверс
вершин
фи ло­
со фс ких
проблем
и
трансцензус
п ро­
пастей
и
бездны
противоречий
и
опр овер жений
—
пришлос ь
проде­
лать
уму
философа
в
его
книге
«Не­
постижимое», чтобы выйти на эту
встречу
лично сти
с
Личностью!
Тут
снач ала
—
«предметный мир», нас
окружающий,
поверхность
объектов
труд а
и
науки
—
сей
ос тро в.
Зат ем
вых од
на
берег
океана
Непостижи­
мого,
в
сей
ИК С,
что
залегает
под
всяк им
наш им
малым
сведением:
А
иль
Б.. .
Но
это
еще
—
толща
ма­
териально-предметная,
а
луч-то
ума
туда
направляется
—
из
ме ня,
м ало­
го
«я» .
Что
же
это
за
«субъект зна ­
ния
и
о п ыта »? Это есть мое сущест­
вование
—
«непосредственное само -
бытие»
Непостижимого
—
и
равно­
мощно
всему
предметному
миру
и
бытию.
Это
—
д уша,
д уше вная
жизнь,
потенциал
и
свобода
и
твор­
чес тво
о т сюда.
Но
вникая-пог-
ру жая сь
дал ьш е,
выхожу
в
д альне й­
шую
глубь:
из
души
—
в
дух,
в
жизнь
духовную,
и
на
кромке
встре­
чи
моя
сам ос ть
превращается
в
л ич­
ность
—
именно
потому,
что
и
Без­
условная
Реал ьно ст ь,
Божество
обо­
рачивается
ко
мне
—
как
Личность,
и
обнаруживается
следующий
слой
бытия:«Бог-со-мной». И тут уж ока­
зывается
—
вместо
Декартова
cogito ergo sum = «я мыслю
—
следовательно,
я
существую», Баа-
дерово: cogitOR ergo sum = «Я
мыслИМ
—
следо в ател ьн о,
су­
ществую».
Все
переворачивается:
не
«я» -су б ъект
позна ния
мир а
вперен
в
него,
рою
его
доз нани ем
упо рны м,
но
как
бы
в
ответ
и
благ од ар
на
это
il§lSl§l5l51Sl5l51SI5l5l51SlSlSl51SlSlSl5lSlSlSl51S!§l5lSl3lk 183 151SISIS1S151S1S1SI§ISISISIS1S151SISISIS1515151S131S151SIS151


усилие
—
на
мен я
из ли вает ся
Отк ро­
вение:
С амо
Бо ж ество
р аспах ивает
Себя
и
да рует
Себя
мне
и
строит
м еня
и
со-держит.
12.30 .
Вот
и
мне
тол ько
что
б ыло
даровано
малое
откровение-
уразумение
Смысла.
Попробую
во-
спишу
его.
Помыслив-полетав
с
утра
в
пе р­
вом
трансе-присесте
и
п очу яв,
что
уж
повыдыхаюсь
я
и
п ора
вы йти
наружу
и
хлебнуть
Св ят ого
во з­
духа,
понакачать
его
себе
в
грудь
движением,
я
вы шел
в
12 походить -
побегать
по
аллеям
и
дорогам
пере­
делкинским.
А
я
не
просто
чин но
хожу,
а
вовсю
размахиваю
руками.
Это
я
чтоб
с вой
шейный
остеохонд­
роз
ра змас си ров ать,
а
то
правая
ру­
ка
сохнет
от
скрюченности
в
много-
писании
некогдашнем
ручкою
(те-
перь-то
на
машиночку
перешел,
что
мне
подсказочки-опечаточки
вр емя
от
времени
дарует).
Но
на
д нях
до­
шел
до
м еня
и
горний
смы сл
с его
бу дто
тол ько
«физкультурного»
раз ­
м ах ивань я:
я
ж
руки
—
в
кр ылья
об ращаю,
м ашу
им и,
как
ветряная
мел ьни ца,
—
но
и
как
птицы,
и
даж е
ангелы:
кр ылато сть
сво ю
потен­
циальную
упражняю,
ак туали зи­
рую
—
и
прича с тник
воздушного
п ростр анс тва
между
небом
и
з емлей
(царство духов)
становлюсь, .но и
—
н еба:
ту да
п од скакив аю
и
рвусь-
норовлю:
ндрав
с вой
земной
р аспл е­
скиваю,
же ст ок овыйный,
а
легкий,
небесный,
благой
—
понакачиваю,
как
п омп ою,
насо сом
легких
и
лопа­
стям и
рук -к рыл.
Э то,
разумеется,
странно
выгля­
дит
«радяньским письменникам»,
что
чинно
прогуливаются,
руки
в
карманы
или
смиренно
де ржа
—
не
по
шв ам,
но
почти...
Вспоминается
лермонтовское
насчет
Печорина
за­
меча ни е:
когда
ходил,
он
не
ра зма­
хивал
руками
—
верный
приз нак
скрытности
натуры...
Ну
а
я
дейст­
вительно
—
простодушен,
н аиве н,
и
д уша
моя
—
нараспашку...
Однако
люд и
до брожела тельн ы
ко
мне
—
к
сему
преступлению
негласного
э ти­
кета:
все
ж
во о бр ажение
о
некоем
ином
поведении
и
видении
во змо­
жном
им
подаю.
Так
что
вро де
местного
юродивого
я,
idiot de
village —
деревенского
иди от а.
И
в от,
когда
я
уже
напр ав ился
н азад
(зашел перед этим на аллею
дачи
П астерна ка,
его
аурой
дохнуть-
попроникнуться
чуть),
по
дороге
на встр ечу
ид ет
да ма
в
шубе
и
меховой
шапке.
Я
зд оров аюсь
со
всеми
(на всякий случай:
не
различаю
особенно
лиц
—
и
от
близорукости,
и
от
задумчивости,
так
что
мо гу
не­
нароком
и
о бидет ь
к ого
знакомого),
и
ей
сказал: «Добрый день!» Она
улыбнулась
и
как- то
прив етл иво
и
рад ост но
даж е
ответила.
Я
пошел
дальше
и
подумал:
вот
ее
л ицо
—
красивое
и
правильное,
по ка
шла
в
себе
и
мо лчалив о.
А
когда
улыбну­
лась
и
рас крыла
рот
и
сказала
слово
мне
навстречу,
—
обнаружила
гни­
лов а тые
зубы,
и
вообще
щель
какая-
то
разрезала,
ра зв ерзла
замкнутую,
совершенно-овальную
поверхность
л ица,
—
стала
она
некрасивее
те лом
и
форм ою.
Но
ка ким
светом
об дала -
дохнула:
сноп
ласково-душевного
излучения
обрушился
на
мен я
благо­
датно.
Из
д уше вно -д ух овной
ре аль­
ности
безусловной
—
сияние
и
лу ч.
И
вдруг
спаялось
во
мне
это
с
тем,
что
я
вчера
прочитал
в
«Непостижи ­
м о м»: анализ зла в мире,
гре ха
и
стра да ни я.
Это
та
проблема
ТЕ О­
ДИЦЕИ:
ответственность
Бо га
за
наличие
зла
в
сотворенном
Им
ми­
ре,
—
что
извека
мучает
верующих,
а
ат еис там
подает
вроде
бы
легчай­
ший
аргумент
к
опровержению
бы­
тия
Божия:
раз
Он
впустил
зло
в
мир
—
значит,
не
всеблаг,
а
к оли
благ,
но
не
мо жет
с
ним
справить­
ся,
—
то
не
вс ем огущ,
и,
значит,
не
Бог
он
вовсе,
а
«божик», идол...
Проблема
э та,
с
другой
стороны,
обходится-облегчается
ин ыми
тео­
логами,
когда
они
г ов орят,
что
это
нам
кажется
«зло», а на самом деле
не
уз на нное
нами
благо,
что
скажет ­
ся
п ото м...
И
Августин:
зло
—
не
имеет
сущности,
оно
—
т ень
добра.
1315151S13151315151515131S151SISIS151S15151S151S151515151S151 184 ^31§1S151S151S151515151S151S151S1S15151515151S151SIS15I5151 1


Нет,
кон ечн о,
е сть
в
нем
с воя
—
бессущностная
сущность
нетости,
ра змы шляет
далее
Франк.
И
раз
БО ЖЕ СТВО
= Всеединство,
то
и
зло
мира
и
в
человеке
должно
иметь
с вой
корень
в
Нем,
и
это
—
как
трещина
в
Бытии,
никуда
от
этого
момента
«безобразия»
не
деться...
«Через гармоническое,
божествен­
ное
всеединство
бытия
проходят
глубокие
тр ещи ны,
зи яют
бездны
небытия
—
бездны
з ла.
Всеединство,
каким
оно
пр едстав л яется
эм пирич е­
ски,
есть
некоторое
Н АД ТРЕС НУ­
ТОЕ
единство» (с.
301).
Но
так
это
—
лишь
на
нашем
уровне
ре аль­
ности
и
видимости.
А
в
Боге
эт их
уровней
м ноже ст во.
И
когда
про ни­
кнешь
на
глубинно-высший
эт аж
в стре чи
с
Безусловным,
испытание
«злом»
и
претерпение
страдания
—
е сть
в вод
в
некое
новое
Откровение
и
взаимо-Любовь
с
Бытием.
Но
так
вед ь
и
на
лице
м олод ой
дамы
случилось.
Р азве рзла сь
тре ­
щ ина
—
уродство
рта
и
гнилость
зуб
(= уровень мира сего,
что
«во зле
л еж ит»).
Но
тут
же
излилось
Слово
Духа
и
привета,
и
луч исто е
сияние
из
солнца
г лаз
—
как
«обличение ве­
щей
невидимых»,
но
совершенно
реальных:
коснулась
т ебя
субстан­
ция
Святаго
Духа
—
в
его
эон
ты
на
сей
миг
вступил,
взлетел.
И
имен­
но
—
же р твою
совершенства
(шар
—
и
вдр уг
прорезь
в
не м!) совершилось
Откровение,
Слово,
Св ят
Дух
излился-снизошел...
И
п отом у-то
так
аб солютн о
су­
щественно
важно,
что
Сын
Божий,
Бог-Логос,
так
бе зобра зно
распят
и
выглядит
не
совершенным
Дорифо-
ром
и
Д и ско болом, «культуристом»
античности,
но
даже
таким,
каким
ужаснулся,
его
увидя,
Достоевский
и
его
герой
князь
Мышкин
в
картине
«Снятие с креста»
какого-то
немца,
кажется,
Гольбейна?
—
прове­
рить!
—
что
так ое
н ат ура­
листическое
изображение
страданий
плоти
опасно
потерей
веры...
А
уж
в
наш
век
—
непредстави­
мых
прежнему
гуманитарному
веку
и
человечеству
великомучений
тела
и
ду ши
человеков,
что
из дерг аны
в
пытках
и
исхлестаны
в
надруга­
т ель ств ах,
вплоть
до
са моотв раще-
ния
и
самопрезрения,
—
для
нас
то,
что
наш
Бог
—
не
красавец,
а
стра­
далец,
нас
еще
пущий,
нам
е сть
име нно
сп асе ние
и
две рь
в
С вет
и
Духовную
Реальность.
(Даивин­
дуизме
Бхагавадгиты
глубочайшее
умозрение
ми ра,
всего
процесса
Бы­
тия
—
как
жертвы
Б рахм о,
Перво-
б оже с тва.)
И
так
как
в сем
нам
—
страдать
неизбежно,
не
удержусь,
приведу
мудрые
и
це лите льные
вс ем
рассу­
ждения
на
эт от
сче т
Франка: «Стра­
дание,
во з никая
из
зла ,
ра зделя ет
со
зл ом
его
безосновность
и
не ос мы-
сленность,
и
в
эт ом
смысле
само
ес ть
зло,
которое
никогда
не
может
б ыть
так
„объяснено”,
чтоб ы
этим
быть
оправдано
(= укоренено
в
Пр авде,
что
пуще
Ист ины
е сть
пе р-
во ценнос ть
во
Всебытии.
—
Г.
Г. ).
Но
со держ а
в
самом
себе
ст рем ле­
ние
преодолеть
се бя,
страдание
е сть
вместе
с
тем
ДВИЖЕНИЕ
ВОЗВРА­
ТА
К
РЕАЛЬНОСТИ
(а мир зла
—
„действительность”,
но
не
Реаль­
ность,
по
данн ой
ко нц епц ии.
—
Г Г.)
и
в
э том
смысле
уже
само
е сть
по д­
линная
реальность
или
благо,
а
не
з ло.
Момент
безнадежной,
бессмы­
сленной
мучительности
—
мучи­
тельности,
доводящей
до
отч ая­
ния,
—
лежит
не
в
самом
ст р адании,
как
таковом,
а
в
том
волнении,
отв ­
ращении,
противоборстве,
с
к ото­
рым
мы
его
испытываем,
—
т. е.
в
стремлении
избавиться
от
него
как
бы
внешним
механическим
спосо­
б ом,«просто УНИЧТОЖИТЬ его
—
пр едат ь
его
чистому,
аб солютн о
разде ляюще му
и
уничтожающему
„НЕ”
или
„НЕТ”. (Перед этим раз­
вита
мысль,
что
принцип
„нет”,
ко­
торый,
как
и
в се,
содержится
в
Бо­
ж еств е,
отделившись
от
связи
с
п оч­
вой
своей
в
Боге
и
самозамкнув-
шись,
об разуе т
эту
«субстанцию»,
«материю»
з ла.
—
Г.Г .)
Чистое
же
существо
страдания
открывается
151S131SIS151S151SIS151§ISISIS15151SWS1S15151S151§151315151 185


нам
в
той
форме
его
преодоления,
к ото рая
заключается
в
духовном
ПРИЯТИИ
и
ПР Е ТЕР ПЕ ВАНИИ
страдания
—
в
нашей
способности
ВЫСТРАДАТЬ
и
ПЕРЕСТРАДАТЬ
страдание.
Тогда
стр адание
испы­
тывается
и
отк рыва ет
се бя
не
как
бессмысленное
зло,
не
как
нечто
бе зу словн о
недолжное,
да же
не
как
извне
наложенная
на
нас
кара,
а,
напротив,
как
ИСЦЕЛЕНИЕ
от
зла
и
бедствий
(перед этим: „единствен­
но
возможное
постижение
зла
ес ть
его
преодоление
и
погашение
через
со знание
вины ”
—
нашей
общей
от­
ветственности
за
допущение
зла
в
мир .
—
Г.
Г .), как желанный Богу и в
это м
смысле
уже
сущностно
божест­
венный
возв ратн ый
пут ь
на
род и ну,
к
совершенству
реальности.
Одн а
из
самых
очевидных
зако но мер ност ей
духовной
жизни
сост о ит
в
то м,
что
вне
страд ани я
нет
совершенства,
нет
полного,
завершенного,
незыб­
лемо-прочного
утвержденного
бл а­
женства.
„Блаженны плачущие,
ибо
они
ут еш ат ся ”; „тесны врата и узок
путь,
ведущий
в
жизнь”; и „многими
ско рб ями
надл еж ит
нам
вой ти
в
царствие
Божие”.
Или,
как
то
же
в ыражае т
Май ст ер
Экхарт:
„бы­
стрейший
кон ь,
кото рый
до везет
теб я
до
совершенства,
есть
страда­
ние”.
Страдание
ес ть
как
бы
р аска­
ле нный
зонд,
очищающий
и
р асши­
ряющий
на ши
ду ховн ые
д ыха тель­
ные
пути
и
тем
впервые
открываю­
щий
нам
свободный
доступ
к
бл а­
женной
глубине
под линной
реа льн о­
с ти.
Нет
надо бно сти
особо
повто­
рят ь
здесь ,
что
ст р адание
отк рыва ет
это
свое
глубочайшее
существо
тольк о
будучи
внутренне
пережито
в
МО ЕМ
опыте,
т. е.
как
МОЕ
страда­
ни е,
и
т олько
в
э том
сво ем
аспект е,
как
МОЕ
стр адан ие,
на хо дит
этот
свой
смысл
и
опра вд ание .
Но
это
МОЕ
ст радание
в
силу
всеедин­
ства
бы тия
есть
стр ада ние
за
общий
грех,
—
за
грех,
КАК
ТАКОВОЙ.
В
эт ом
закл юча ется
ис т инный
см ысл
—
смысл,
открывающийся
уже
в
об­
щем
и
вечном
от к ров ении
(в отличие
от
специального
откровения
той
или
иной
религии
и
положительного
тек­
ста
ее
Слова.
—
Г.
Г.), —
не
только
христианской
и деи
искупления,
но
и
общей
и деи
же рт вы,
как
мы
ее
встре­
чае м
едв а
ли
не
во
в сех
религиях».
И
не
надо
«мыслить и абсолютное
совершенство
—
и
тем
самым
бла­
женство
—
само го
Бога
на
пошлый,
рационалистически
иска жен ны й
лад
бе з гр ан ичного
самоуслаждения
и
благополучия
и
монотонно
неподви­
жно го
покоя»(с. 317).
...Уф!
Ну
и
поносился
я
се год ня
в
вы сях!
Гл ядь
—
2.20.
Два
сильных
сеанса
по
два
часа
полетал.
Вышел
сно ва
под
неб о
п ома хать
руками
—
и
слышу
в
душе
звучит
—
что
э то,
такое
лику ю ще
торжественное?
А
—
Свадебный
м арш
из
«Сна в летнюю
ночь»
Мендельсона.
Ну
да:
и
я
се­
год ня
—
жених!
Допущен
в
чертог
богов
на
пир
духа!.. —
и
вд руг
слезы
рва нулис ь
из
м еня
—
от
умиления
и
восторга:
что
мо гу
понимать
мысль,
пропитан
музыкой!
С лава
Тебе,
Го­
спо ди,
—
за
благодары
Т во и!..
27 февраля.
Немощь.
Опадание.
Уныние.
Вч ера
под
ночь
больно
рь я­
но
размахался
руками
—
и
рывком
сд ерн ул
очки
с
носа:
они
тра хнул ись
о
лед
—
и
треснуло
именно
то
сте­
кло
единственного
зря чег о
гл аза,
что
с
диоптриями
и
«хамелеон» . Хо ­
рошо
хоть
треснуло,
а
не
разбилось
навылет,
так
что
еще
могу
сквозь
т ре щины
вот
глядеть-печатать.
Не
зарывайся,
гол уб чик,
в
вос-
хищении-то
слишком.
О с торож­
ность
и
малые
поправки
и
сохране­
ние
тог о,
что
еще
есть,
—
так
дер­
жать
и
в
отношении
себя,
и
о бщест ­
ва.
Не
соблазняйся,
человече,
ради­
кально
его
выправить-усовершенст-
вовать:
то
прелесть
бесовская
уто­
пизма,
и
вместо
земного
рая
социум
угождает
в
ад,
как
и
случилось
в
XX
веке...
Это
я
уже
в раб отался
в
т ему
кни­
ги
Фр анка
«Свет во тьме .
Опыт
хри ­
стианской
этики
и
социальной
фило­
с оф ии » (Париж, 1949), писавшейся в
потрясении
в торой
мировой
войны.
IЕй](д1 Сй1(л1(л!(л1(л1(л1Gil(л1GTI(л1 С л1 Сг ПGilGîlGilGil С л1 Сп1GilСл1 Сл1GilСл1GilСгПGil Сг нGil 190 Л1 Гл1[гПСгПСгП1 л1GilGilGilGilGilга171GilG71КПGîl га Г711771G71гагагагагагагагага


Прекраснодушный
гуманистический
завет
культуры
XIX века,
в
ко тором
возросло
его
поколение,
рухнул;
в
осколках
—
ценности.
Агрессивное
з верст во
—
не
просто
«радикальное
зло
в
человеческой
природе» (как о
том
нау чно
толк ова л
Кан т)
—
в
ли­
це
сталинизма
и
гитлеризма
выро­
сло
из
ренессанского
гуманизма
=
само обо ж ения
человека
и
его
поры­
ва
построить
совершенное
общест­
во,
рай
на
зем ле
—
и
ОК ОНЧА­
ТЕЛЬ НО
раз реши ть
все
вопро сы ,
о пир аясь
на
сво и
яс ные
понятия
и
убеж ден ия
убогого
рассудочка
сваво.
Как
же
быть
христианину
в
ситуа­
ции
этог о
краха
и
вл адев шего
людь­
ми
цин из ма
и
сл або сил ия
добра?
А
—
не
отчаиваться:
вед ь
так
не
раз
бывало
в
ис то рии,
и
казалось:
по­
следние
времена
пришли,
и
не
видно
просвета
и
разрешения.
Так
бы ло
и
в
конце
Рима
—
ан,
глядь
—
хри­
стианство
возникло!
И
наше
дело
—
не
забота
об
о бщем
деле
(«рес пу ­
блика»), а о конкретном ЭТОМ че­
ло ве ке,
ближнем:
ему
подать,
по­
мочь
—
о тсюда
начинает
работать
Бог
в
человеке:
изнутри,
из
ма лог о,
из
семьи,
а
потом
это
распростра­
няется
и
на
нравственную
атмосферу
множества
людей
—
и
сказ ыва ть ся
может
в
итоге
и
на
более
благом
устроении
общества.
В
последнем
тоже
должен
принимать
участие
христианин
и
церковь,
но
—
не
то­
ропясь
и
не
уповая
на
э тот
вн ешн ий
путь:
исправить
среду,
условия
—
и
тогда
люди
станут
лучше.
На
эт ом
как
раз
попались
мар ксист ы
и
национа л- со циа л исты :
по
сво им
мо­
д елям
извне
пер еделы ват ь
че ло ве­
ка
—
силою.
Ма ги страль н ый
пу ть
участия
христианства
в
обществе
—
внутренний:
через
д уховную
жизнь
кажд ог о
человека,
ее
просветляя...
Бог
не
торопится.
Вос пита ни е
че­
ловека
как
Сына
Божия
по
дару
и
по
цели
—
через
трагедию
Ж изни
и
иску ше ния
Исто р ии
—
и
сейчас
в
пол ной
энергии
совершающийся
процесс.
Смысл
Бытия
(в том числе
и
Истории)
предвысказан
«в таинст­
венном
прологе
Евангелия
от
Иоан ­
на», где стих «И
св ет
во
тьме
светит,
и
ть ма
не
об ъяла
его» (так это в
славянских
переводах
греческого
«каталабен») равно допускает иное
тол к ова ни е: «и тьма не восприняла
его»
—
и
так
это
вошло
в
з ападное
христианство:
католическое
и
проте­
стантское.
Первый
вариант
дела ет
акцент
на
непобедимости
Света
в
его
борьбе
с
тьмой;
второй
—
на
непроницаемости
тьмы
для
св ета:
да,
он
светит,
но
без
влияния,
не
в
силах
рассеять
тьм у: «И мир остает­
ся
ца рство м
тьмы ,
хотя
в
его
глуби­
не
светит
Ве чн ый,
Немеркнущий
Све т».
Но
именно
оба
смысла
(по
логике
co-впадения
пр оти воп оло­
жн остей
в
океан
Е д иного
Все см ы­
с ла)
должны
уд ер живат ься
созна­
нием
христианина
и
регулировать
его
поведение
в
мире.
«При невнимательном отношении
к
тексту
мож ет
по казат ь ся,
что
де ло
здесь
идет
о
РАДИКАЛЬНОМ
ра з­
л ичии
ме жду
ра достн ым
утвержде­
нием
ТОР ЖЕС ТВА
СВЕТ А
над
тьмою
и
прямо
противоположным
ему
СКОРБНЫМ
сознанием
БЕС­
СИЛИЯ
СВЕ ТА
перед
упорством
т ьмы
—
как
бы
о
противоположно­
сти
между
бе зу словн о
„оптимисти ­
ческим”
и
бе зу словн о
„пессимисти ­
чес ки м”
воз зр ен и ем ». «Если вообще
говоря,
евангелист
не сомнен н о
по
су ще ству
верует
во
всемогущество
божественного
с вета
в
ином ,
на д­
мирном
плане
бытия...
—
то
в
плане
зем но го
бытия
возвещаемый
им...
р адо стны й,
уте шите льный
факт
со­
стоит
л ишь
в
т ом,
что
свет
у спешн о
ОБОРОНЯЕТСЯ
от
натиска
тьм ы,
что
ему
обеспечена
его
НЕОДОЛИ­
МОСТЬ
для
вра жд е бных
сил
тьмы...
Судьба
„света”
в
мире
—
тра­
гическая,
полная
опасности»(с. 21).
Но
без
трагедии
чел о век
бы
спа л
на
печи
у
Христа
за
п аз ухой,
а
не
сотрудничал
бы
Бо гу
в
одолении
тьмы
и
матер и и
и
вещества
и
в
ра­
щен ии
блага
в
себе,
а
через
то
—
в
мире.
Из
трагедии-то
—
твор че ств о:
187


из
диссонанса
—
тя га
к
гармонии,
из
расселины
страдания
—
«Верую!»
(Эту тему Бердяев разовьет в «См ы­
сле
т во р чест ва».) Тут опять о пользе
философии:
не
в
том
она,
что
фило­
с офия
подсказывает
к онкре т ные
решения.
Напротив:
она
н оров ит
за­
бр аться
в
са мую
в ысь
и
эмпирей,
недосягаемый
для
прямых
локаль­
ных
выводов,
—
работает
с
мифами
и
м оделям и,
которыми
улавливают­
ся
СМЫСЛЫ
(вот и Бердяев
—
не
о
Творчестве:
его
процессе,
вида х
о пи­
са ние
д аст,
но
о
Смысле
с его
яв ле­
ния
реч ь
п ове дет). Так и Франк:
на­
чинает
с
задумчивости
над
ситуа­
ци ей
XX века,
а
отв ет
находится
в
еванг ельско м
стихе.
Пути
же
ра зре­
шения
наших
загвоздок
са ми
собой
найдутся
каж дым
человеком
в
каж ­
дом
его
конкретном
сл уч ае.
Так
и
мы
—
в
ситуации
перестрой­
ки
и
хаоса
при
это м
неизбежного:
как
личности,
чья
ду х овная
жизнь,
чей
смы сл
жизни
укоре не н
и
обе сп е­
чен
Богопитанием
(на нашей глуби­
не
—
непосредственная
п роток а
к
Отц у ), не должны рассчитывать ни
на
какое
тот альн ое
р азр ешение
про­
блем,
но
должны
научиться
т ер пели­
во
жи ть
сред и
проблем
и
все
новых
возникающих
трудностей,
по
мере
сил
укорачивая
их
щупальца
в
до­
ступном
тебе
бл ижай шем
ок ру же­
нии
—
среди
ближних.
Н аше
дело
—
т ерап ия.
А
уж
хи рур гия
—
действие
неисповедимых
путей
Гос по дних
и
Его
Промысла
и
попущения
—
си­
лам
К есар ева
универсума...
В от,
например:
з ашел
в
общую
уборную
в
н ашем
корп усе ,
а
там
на кладен о
в
унитаз,
воняет
и
не
смыто.
Первым
движением
отшаты­
ваюсь,
бег у
в
соседнюю
клетушку
и
в нутре нне
бранюсь
на
«гада,
что
насрал,
а
не
слил:
тем
самым
других
л юдей,
м еня
вот,
за
л юдей
не
сочтя,
не
ув ажа я».
Но
потом
подумал:
а
ве дь
это
от
рассеянности
может
быть:
з аду маеш ься
—
и
забудешься,
и
поб е жишь
мысль
записывать;
с
то­
бой
ведь
бы вает
подобное
заб ве­
ние
—
ну
пусть
не
на
унитазе,
а
вообще...
И
так
умягчился
сердцем
н асчет
сег о
предтечи
на
толчке.
И
само
собой
повело
далее
и
на
малый
филантропический
жест:
слить-то
все
равно
кому-то
надо!
Войдет
с ле­
дующий
человек
—
и,
увидя
меня
выходящего
из
туалета,
подумает,
войдя,
что
это
я
нак лал ,
что
«меа
ку л ьпа »...1
Так
что
лучше-ка
я,
не
до жи даясь
осуждения
и
ра сп ростр а­
нения
зла,
—
прикорочу
его
на
сем
участочке:
приму
вину
ближнего
—
на
се бя,
за
него
и
сделаю...
И
так
поше л
и
сл ил
и
приуготовил
чисты­
ми
пу ти
для
последующего
че лове ­
ка.
Вот
и
механика
малых
христиан­
ских
дел.
И
мне
на
душе
после
ма­
лой
неприятности
(зажав нос от во ­
ни)
—
светлее
и
легко.
А
и
во
Космо­
се,
в
вещественности
мира
се го
—
некий
ряд,
бл аг ооб разов ани е
в
ит о­
ге:
см ыт,
чи ст
то лчок!
Сиречь, «уни­
таз», по-иностранному-научному.
Однако ,
12 уж.
Пойдем
п оды­
шим
—
но
с мир енно,
не
рь ян о-люто,
как
вчера.
1 час.
Ну
вот
и
намахал
ма лую
мыслицу
—
сяду
запишу.
Снова
по­
дошел
к
дач е
Пас тер нака ,
заше л
во
двор.
П ос тоял,
не
движась:
вверх
на
дер евья ,
на
п ростор
поля
перед
до­
мом
глазел.
И
подумал:
про
возвы­
шенные
пр едмет ы
поэт
писал.
А
ты
—
про
ку чу
в
толчке!..
Но
тут
же
и
оп рав д ыва ющая
мысль:
воспомнился
знаменитый
«провокационный»
коан
(изречение -
заг а дка)
в
д зен- б удд изм е: «Будда
—
это
кусок
дерьма».
Объясни-ка,
ра­
с толку й:
как
это
м ожет
бы ть ?..
—
А
так ,
что
и
ми р-то
—
Божий,
и
все
—
в
Нем,
в
Бытии,
нич то
не
вне
Вс ееди нств а.
И
это
наши
узенькие-глупенькие
различения-от-
меточки:
что
красиво,
а
что
—бе­
зоб разн о.
Кишки
или
цветок.
Более
того:
вокруг
сег о
куска
де рьма,
что
я
увидал
в
унитазе,
ка-
1 Меа
.culpa (лат. )
—
«моя вина!» —
фор му ла
сак рал ьно го
покаяния,
бия
себя
в
грудь.
131SI§IS1§151513151SISIS15151515131315151S151S1515151S15151S1 188 ^131SIS151S151§ISISISIS15131S15131S151515131S1315151515131SU


кие
вполне
божеские
во
мне
пробле­
мы
и
мысли
ста ли
прокручивать­
ся
—
и
к
нравственному
поступку
пр иве ли!
В
п оле
Всесмысла
эта
к уча
б ыла
мною
помещена
и
толчок
п ро-
толк ова н
—
и
дал о
сие
повод
к
упра­
жнению
в
высоком.
И
пример
ВНИ­
МАНИЯ
хр ис тиан ско го
—
к
каждо­
му
ш агу
и
ми зе рному
об стоят ельс т­
ву:
во
ис пра вле ние
и
вос пита ние
се­
бя.
Так
что
и
от
к учи
—
к
Б огу
вышел,
и,
значит,
обратно:
и
в
кус ке
дерьма
—
Будда.
Ита к,
м алые
дела...
А
какое
бл и­
жайшее
благое
де ло
в
христианском
духе
всегда
в
моей
вл асти
дел ать ?
Не
судить
и
прощать.
И
вот
ди вная
запись
в
записной
кн ижке
Франка,
пом е ченна я
19 ноября 1942 года ( в
самы й
кошмар
войны,
значит): «В
ужасающей
бойне,
ха осе
и
б ес чело­
вечности,
царящих
ныне
в
мире,
по-
•бедит в конечном счете тот,
кто
пер­
вым
начнет
п роща ть.
Это
и
значит:
по бедит
Б ог».
Итак,
в
сем
ми ре
мы
—
послы
Всесмысла.
С
нами
Бог
вс егд а,
так
что
наша
заб ота:
о
благе
в
сей
миг.
Как
довлеет
дневи
злоба
его
—
так
и
благо.
Не
на ша
забота
—
и тог
и
что
будет:
то
—
в
неисповедимых
пу тях
Всесмысла;
но
совершенно
отчетли­
во
всегда
тебе
по дсказ ан
ж ест
(или
не-жест,
воздержание
от
д е яния)
се­
го
миг а.
«Так как «весь
мир
лежит
во
зл е», и зло имманентно присуще
миру
и
человеческой
природе,
то
б орьба
против
него
ИМЕ ЕТ
СМЫ СЛ
СОВЕРШЕННО
НЕЗА­
ВИСИМЫЙ
ОТ
ВЕ РЫ
В
П ОБЕДУ
НАД
НИМ
—
более
тог о,
имеет
смысл
при
ув ерен нос ти,
что
оконча­
тельная
по беда
добра
—
в
пределах
. мирового бытия
—
не возм ож на» (с.
47). Как и в мудрости Бхагавадгиты
предписывается
человеку
благое
действие
НЕЗАВИСИМО
ОТ
П ЛО­
ДОВ
ДЕЛ.
«Как однажды выразился в траги­
ческие
дни
войны
со
свойственной
ему
нравственной
силой
Уинс то н
Че р чилль : «Дано человеку знать
тол ько,
в
чем
его
долг;
но
не
дан о
человеку
знать,
что
ему
ко
благу»(с.
94). Тут тоже понимание,
что
в
к он­
тек сте
Всесмысла
наше
суждение
не
раб ота ет:
отк азыв аюсь
судить
по ря­
док
вещей
и
друг и х.
Но
се бя
—
мо гу:
тут
—
предел
точности
по п адани я,
нам
доступной.
«Мои пути
—
не
ваши
пути,
—
говорит
Бог
у
п ророк а
Исайи,
—
Мои
мысл и
—
не
ваши
мысли;
но
как
небо
о тли­
чается
от
земли,
так
Мои
п ути
и
мысли
отличаются
от
в аших ».
То,
что
мы
на
нашем
языке
именуем
С-
М ЫСЛ
чего-то
(вещи,
жизни,
мысли
да же
вот
этой,
что
я
сейчас
ду­
маю), —
и
е сть
приближение
к
Мы­
сли
Бога:
к
итоговой
«клетке»
да н­
ного
предмета,
явления,
идеи,
су­
ществования
человека
этого
—
на
ш кале
Всесмыслов
(в Книге Живот-
не й).
И
ту да
вперен
взгляд
и
ум
фи л ософ ов.
П отом у-то,
держа
прицел-мушку
ума
своего
так
высо­
ко,
фил ос оф
и
по ни мает
то,
чего
не
п он имает
простой
чел о век,
когда
он
берется
СУДИТЬ,
и
у чен ый,
когда
он
уверен,
что
нечто
З НАЕТ.
«Всякая вещь и всякое существо в
ми ре
есть
нечто
б ол ьшее
и
иное,
чем
все,
что
мы
о
нем
знаем
и
за
что
его
принимаем,
—
б олее
тог о,
е сть
н еч­
то
бо льш ее
и
иное,
чем
в се,
что
мы
ког д а-либо
сможем
о
нем
узнать»
(Непостижимое,
с. 38).
Но
н аряду
с
таким
«высокомер­
ным»
Богом,
что
ве лича во
говорит:
«Мои пути и мысли
—
не
ваши
пути
и
м ыс ли»,
с
Богом
Всемогущим,
«Страдающий Бог
—
Б ог,
разделя­
ющ ий
страдания
творения,
из
любв и
к
нему
соучаствующий
в
его
траги­
чес ком
борении,
ценою
собственных
муче ни й
по дающ ий
человеку
сп аса­
ющую
и
укрепляющую
руку,
—
ес ть
необходимое
восполнение
всемогу­
ще го
Б ог а» (Свет во тьме,
с.
97).
И
это
—
Христос,
прише дший
с
Б ла­
гою
вест ью
(как и переводится сло­
во
«Ев-ангел-ие») о том,
что
мы
—
дети
Отца
и
исконные
п рича стн ики
Царствия
небесного.
«По выражению немецкого ми­
с тика
Ангелуса
С иле зиу са : «бездна
189


души
в л ечется
к
бездне
Бога».
И
«человеческое сердце
—
и ли,
и наче
г ов оря,
двойственное,
одновременно
духовное
и
э мп и рическ ое,
ду ше вно­
телесное
существо
че ловек а
—
е сть
тол ько
единственное
опытно
нам
из­
вестное
место
соприкосновения
этих
двух
миров
—
единственное
опыт но
нам
доступное
отверстие,
через
ко­
торое
б лагод атн ые
си лы
иного ,
выс ­
ше го
мира
мог ут
вливаться
в
мир
эмпирический
и
д ейс тв овать
в
нем »
(с. 8 8).
Однако
«что просто и очевидно
для
сердца,
остается
н ев ыразим ым
для
отвлеченной
мысли»(с.
104).
Так
мы
снова
вернулись
к
пробле­
ме
Непостижимого
—
основной
те­
ме
философии
Франка.
18 ч.
Однако
я
слишком
увлека­
юсь
толкова ни ем
отдельных
ходов
мысли
Франка
и
никак
не
могу
пр ед­
с тав ить
целостную
концепцию
его
христианской
этики
и
со циаль но й
философии,
как
она
ра звит а
в
трак­
та те
«Свет во тьме».
Сейчас
дисци­
плинирую
себ я
и
дам
ее
очерк
—
чужими1
словами:
«Еслиив«Непостижимом»
Франк
говорит
об
иррациональной
«над­
треснутости»
Всеединства
в
зем ном
плане,
то
в
«Свете во тьме»
он
го во­
рит
уже
о
«противоестественном со ­
с то янии
ми ров ого
бы тия », «метафи­
зически
нево з мо жно м»,
«Всемо­
гущий,
божественный
свет
ок азы­
вается
в
эм пириче ск ом
бытии
мира
все
же
не
вс ем огу щим,
поскольку
ему
противится
зла я
человеческая
воля.
Метафизически
невозмож­
ное
—
огра нич енно сть
силы
в
мир е
божественного
н ачала
света
—
ок а­
зывается
эмпирически-реальным».
Трудно
было
бы
лучше
сформули­
ровать
всю
заг адочн ость
власти
тьм ы
и
всю
и ммане нт ную
тра г ич­
нос ть
мирового
бытия...
Единственно
возможный
здесь
выход
и
единственно-оправданная
1 Левицкий С .
А.
Очерки
по
истории
рус ской
философской
и
общественной
мысли,
т.
II.
Двадцатый
век.
Посев, 1981, с.
ПО—111.
теодицея
закл юч ает ся
в
ук аза нии
на
с ияю щий
об раз
Христа,
сошедшего
в
мир,
чтобы
пр иня ть
на
себя
грехи
мир а
и
спасти
мир
от
зла.
«Мир во
зле
лежит...
Но
мужайтесь,
ибо
Я
победил
ми р »...
✓
Что
же
можно
сдела ть
в
этом
ра­
сколе
человеку,
христианину?
Фр анк
проводит
тут
четко е
различение
ме­
жду
совершенствованием
мира
и
его
сп асе нием .
«Спасение мира возмо ­
жно
(пересказывает Левицкий)
лишь
через
«обожение»
ми ра
и
ч е лове­
ка
—
через
преодоление
само й
фор­
мы
мирового
бы тия.
С пас ение
ми ра
возможно
ли шь
ак том
бо жес тв ен­
ной
благо дат и»...
Но
это
отнюдь
не
снимает
задачи
совершенствования
мира
—
с озда­
ния
в
нем
таких
условий,
при
кот о­
рых
зло
бы ло
бы
св еде но
к
миниму ­
му...
Здесь
предоставляется
широкое
поле
для
самодеятельности
ч ел ове­
ческой
воли.
Ц ель
сп асе ния
—
оза ре­
ние
тьм ы
светом,
ц ель
совершенст­
вов ания
—
возможно
большее
огра­
ждени е
света
от
окружающей
его
тьмы.
В
наше
время
эти
две
з адачи
не­
редко
смешиваются.
Возможное
со­
вершенствование
ми ра
подменяется
стремлением
к
метафизически
невоз­
мо жн ому
сил ами
человеческими
«спасению» .
Так
возникает
«ересь
у т оп изма»,
со став ляющая
прокля­
тие
нашей
этохи.
Природа
самого
•заблуждения,
говорит
Франк,
з ак­
лючается
в
з амы сле
«спасти мир»
мер ами
зако на,
т .е.
установлением
некоего
идеаль но го ,
прину дите льно
осуществляемого
порядка
(замысел
построения
ко мм ун изма
как ,
по
сл овам
Мар кса, «разрешения загад­
ки
всемирной
истории». —
Г .Г.).
Но
спасти
мир
прину дите льно
невозмо­
жно,
так
как
лишь
просветленная
с в обода
может
я вит ься
«проводни­
ком »
сил
благ одати .
Поэтому
все
уто пис ты
переносят
на
закон
(ср.
упоение
законотворчеством
в
«Че­
венгуре»
Платонова
и
на
нынешних
сессиях
Верховных
Советов.—
Г. Г.),
в
лучшем
случае,
на
моральное
при­
190


нуждение
(= воззвания к « соз н ател ь­
н ост и».—
Г.Г.),
ту
функцию
спас е­
ния,
которую
по
существу
д ела
спо ­
собна
ос уще ст вить
тол ько
св обод­
ная
сил а
Божией
бл аг ода ти.
И,
так
как
задача
су щност ного
спас ения
на­
талкивается
на
сопротивление
чело­
веческой
природы,
то
в
тщетной
по­
пытке
осуществления
этой
задачи
пр иход итс я
прибегать
к
жестоким
и
деспотическим
мер ам.
Попытка
по­
с трои ть
новый,
идеаль ны й
мир
на­
т ал кивает ся
на
пре пятс твие
в
лице
р еаль но
существующего
ми ра,
от­
сю да
вытекает
стремление
унич то ­
жить
старый
мир .
В
результате
зада­
ча
положительного
построения
но­
вого
мира
на
практике
подменяется
задачей
разрушения,
что
приводит
к
гос под с тву
в
мире
«адских сил» .
В
н аше
вр емя
национал-социализм
и
большевизм
особенно
явили
собой
примеры
этой
стихии
ра зру ше ния.
В
э том
и
заключается
злая
ди алект ика
«ереси утопизма».
Но
если
«спасение мира»
неосу­
щест вим о
сил ами
чел о в еческ ими
и
пр иво дит
л ишь
к
новому
приумно­
же нию
сил
зла ,
то
задач а
его
совер­
шенс т вова ния
вполне
по
силам
чело­
веческим.
Высшая
этическая
иде я
та­
ко го
«совершенствования»
—
это
идеальный
образ
мира,
вложенный
в
не го
Творцом.
...Положительная,
священная
ос­
но ва
мирового
бытия...
присутст­
вует
и
действует
в
нем
конкретно
в
форме
некоей
гармонии,
сог ласов ан­
ности
отдельных
часте й,
коротко
го­
вор я,
в
форме
п орядка
или
строя
—
того,
что
античная
мысл ь
.разумела
под
непереводимым
словом
«кос ­
м о с»: тот комплекс нормирующих
начал,
который
чел ов ечес кая
мысль
воспринимает
как
«естественное
право»
или
как
закон
ми ров ой
жи­
з ни,
установленный
самим
Богом.
Отсюда
вытекает,
продолжает
Фра нк,
обязанность
блю сти
эти
начала,
пока
не
кончится
самое
время.
З адача
«совершенствования»
есть,
таким
обр аз ом,
за дача
«блюдения»
богоустановленных
нач ал
и
сов па­
д ает
поэтому
с
задачей
«сохранения
мира»...
По
его
мысли,
то,
что
ка­
жется
нам
«прогрессом», на самом
деле
есть
не
что
иное,
как
«восста­
новление»
не ких
утерянных
давно
положительных
начал.
«Всякое со ­
вершенствование
мира
ес ть. ..
борьба
против
ка ких- то
ра з руше ний
и
бедствий,
вносимых
в
жизнь
гре­
хом...»
В сякая
о б ъе ктивно
оправ­
данная
реформа
(как и нынешняя
«перестройка».
—
Г .Г.)
есть
не кое
восстановление,
возрождение,
нек ий
во звр ат
к
нормальному,
исконному,
естественному
порядку
ж и зни—к
«образу мира»,
п он имаемо му
как
совокупность
ве чных
устоев
бытия.
...Франк
особенно
обра ща ет
вни­
мание
на
то,
что
в
задач е
сохране­
ния
ми ра
нужна
ог ром ная
напря­
женная
энергия,
чтобы
по ддер жи­
вать
мир
в
стационарном
состоянии.
Мы
стоим
перед
таинственной
си­
лой
гре ха
в
мире.
Враг,
с
к отор ым
нам
прихо д итс я
бороться,
не
ес ть
случайный,
внеш ний
враг.
Это
ес ть
внутренний
враг,
таящ ий ся
в
глуби­
не
нашего
сердца
(но автоматика от ­
чуждения
с кл онна
у сма три вать
та­
кового
—
во
в нешн их
телах
особых
люд ей : «врагов народа»
или
«врагов
н ации ».
—
Г .Г.).
Именно
поэтому
задача
простого
сохранения
ж изни
приобретает
п ерв осте пе нное
значе­
ние
(чтобы остался материал хотя
бы
человеческий
Б огу
для
рабо­
ты...
—
Г.
Г. ).
Око нчат ел ь ная
по бе­
да
здесь
невозможна
—
дай
Бог
оградить
мир
от
разрушительных
с ил» (Левицкий,
с.
114).
А
так
как
нравственная
работа
на­
чи на ется
с
«я», то чем меньше со­
ц иум
(семья,
село,
ма лень кое
гос у­
дарство)
—
тем
больше
«удельный
вес»
лю бовн ых
отношений
там
и
обоженнее
кос мо с.
И
нам
ныне ,
при
хаосе
и
см уте
в
огромном
госу­
дарстве,
да же
совет
не кий:
как
вы ка­
рабкат ься?
—
у
Франка
во
«Свете во
тьме»
вычитать
може м: «Отсюда
у ясн яетс я,
ме жду
прочим,
о дна
в
высшей
с т епени
существенная
черта
необходимого
общего
социально­


пол итич ес ко го
устройства.
Это
ус­
тро йств о
наиболее
нормально
и
п лод отворн о
там,
где
оно
ск лад ы­
вается
из
гармонической
координа­
ции
многих
не б ольших
со юзов
и
общественных
объединений.
Ибо
име нно
в
м алых
союзах
обществен­
ный
порядок
мо жет
в
наи бол ьш ей
мер е
носить
характер
личных
о тно­
ше ний
ме жду
конкретными
людьми
и
потому
определяется
вну тре нними
нр ав ствен ными
силами,
тогда
как
вс евла ст ие
более
о бшир ных
о бъеди­
нений
и
в
особенности
государства
неизбежно
опирается
на
бездушное
принуждение,
на
безличное
—
и
по­
то му
всегда,
в
конце
к онцо в,
не
уч и­
тывающее
конкретно-нравственной
п ри роды
отд ель ног о
случая
—
действие
общего
закона,
или
на
хо­
л одны й,
ра вно д ушный
к
конкрет­
ным
нуждам
жизни
б юрокра тизм .
Семья,
соседская
организация,
про­
фессиональные
ячейки
и
со юзы
вс я­
к ого
рода,
свободные
благотвори­
тельные
организации,
местное
са­
моуправление
—
все
это
е сть
ка на­
лы,
чер ез
кото рые
животворящий
дух
личных
от ноше ний
между
людь­
ми
и
тем
самым
личная
нравствен­
ная
жизнь
(т.
е.
принцип
Ли чно с­
ти!
—
Г.
Г.)
проникает
в
сферу
при­
нудительных
общих
порядков
и
в
максимальной
мере
способствует
действию
в
нем
благодатных
сил
внутренней
богочеловеческой
пр а­
в д ы» (Свет во тьме,
с. 38 9).


ердяев
28 февраля.
Так
бы
еще
хотелось
поне жить ся
душой
и
ум ом
в
теплом,
любовно-семейном,
домашнем,
ла­
сковом
мире
Франка,
где
так
интим­
но
чув ств ует ся,
что
«с нами Бог»
( = «Эммануэль») и что он ближе ко
мне
(по слову Августина,
принятому
Ф ранко м), нежели я сам к себе;
что
моя
личность
с
Богом
в
интимном
сожительстве;
а
раз
так—то
я
уже
в
обеспеченности
и
ко мфо рте
пребы­
ваю
д аже
среди
т р агедии
ми рско го
сущ ествов ан ия...— н о
«ваше время
и с те кло » (сиречь,
пространство,
от­
пущенное
мне,
т.
е.
что
я
себ е
м огу
п озволи ть
отпустить
на
Франка
в
этой
кн иге ), и снова подстегиваю се­
бя
кнутом-рефреном
из
Пушкина:
«Вперед,
в пер ед,
моя
исторья!
Лиц о
нас
ново е
з ов ет . ..» Или чувствую се­
бя
Х лестак овы м,
ч то,
взяв
очеред­
ную
взяточку
от
чиновников
город­
ка
(«в дороге», мол, «поиздержал­
ся »), отправляет их за дверь: «Не
смею
больше
з адер ж иват ь»...
Но
не
стыжусь
этого
об раза,
ибо
и
трудо­
люби в ая
пчела
с
цветочка
взяточку
берет—и
я
так
напитываюсь
в ол­
шебным
н ек таром
выс ок ой
мысли,
«что и требовалось доказать»
—
мн е,
когда,
вырываясь
из
м елко­
травчатой
злоб ы
се го
дн я,
рванулся
в
небеса
Духа
и
Логоса—за
пита­
нием
увядающего
внизу
ума
моего.
С
Б ерд яевым
мне
легче—потому,
что
читаны
мною
основные
его
тр у­
ды,
а
«Смысл творчества» — а ж
бо­
лее
30 лет назад,
в
конце
50-х,
в
первую
«оттепель»
и
наш
первый
философский
р енессан с,
связанный
для
мен я
с
Гегелем
и
Ильенковым.
Из
его
круга
тогда
Борис
Шрагин
(тогда эстетик,
не
пол итик )
пореко­
мендовал
мне
эту
книгу.
И
когда
я
весной
1960 года писал свой трактат
«О необходимости искусства» (что
был
набран
уже
в
«Искусстве»
в
1962
год у,
но
Хрущев
поше л
в
Манеж
и
обрушился
на
художников
и
к нигу
мою
рассыпали;
в ышла
уже
в
1980
год у,
в
«Детской литературе», но
укоротили
мое
за гла вие: «Творчест­
во
в
жизни
и
и скус ство »
на
вялое
и
беспроблемное
савейское
перечисле­
ни е: «Творчество .
Жизнь.
Искусст­
в о»), бердяевской мыслью,
несом­
ненно,
был
пропитан
и
восхищен.
Франка
же
лишь
«С нами Бог»
чи­
тал
я
р ань ше,
а
по-настоящему
по­
знавал
лишь
сейчас,
в
про ше дшую
неделю
сожительства
с
ним.
Бер дя ев
сам
облегчил
зада чу
и зу­
чающим
его,
написав
под
конец
жи­
зни
«Самопознание ( оп ыт
философ­
ско й
ав то би о гр аф ии )» (Париж, 1983г.)
—
как
своего
род а
Испо ведь
(Ав­
густин,
Руссо,
Толстой...). Хотя сра­
внен ие
неточно:
те
писали
(кроме
Р усс о)—о
духовном
переломе,
пе ре вор оте , «революции», что с ни­
ми
св ер ши лась , «земную жизнь прой­
дя
до
пол овины» (по словам Дан ­
т е ); этот же итожит свой путь и труд
накануне
приш ест вия
на
Суд
—
сло­


вно
сам
с вой
листок-анкету
в
Книгу
Живота
заполняет.
При
эт ом
не
от­
ступает
от
гордо-свободного
пр и­
нципа,
ко им
руководился
всю
жизнь:
быть
се бе
автором
—
поведе­
ни я,
суждения,
мысли:
Ты
сам
с вой
высший
су д!..
—
даж е
здесь
за мы сля
перехва­
ти ть
инициативу—у
Бо га
сам о го:
не
Ты
м еня
судишь,
но
я
себя,
сво ­
бодной
волею,
поставляю
в
об ъ­
е кт— так
же,
как
и
прежние
предме­
ты,
разв ит ые
мо им
философским
ум ом
в
трактаты.
И
пол уч илас ь
дей стви тел ь но
зам ечат ельная
книга,
и
по
ней
нам
сподручно
его
обр аз,
его
об щий
абрис
обрисовать,
с
ч его
я
и
начинаю
обычно
вхождение
в
мир
идей
мы сли тел я.
Сел
перечитывать
вчера
«Самопо­
знание»
и—«д а
это
ж
Печорин!»—
та кой
у
м еня
с тал
ск лады ватьс я
образ:
гордый
ар исто кра т,
бало в ень
судьбы
во
вс ем
внешнем,
и
«я очень
хорошо
ез дил
верхом
и
хорошо
ст релял
в
ц ел ь». И точно: «У каждо­
го
ч елов ека
кро ме
позитива
е сть
и
свой
негатив.
Моим
негативом
был
Ставрогин.
М еня
часто
в
м олодос ти
н азыв али
Ставрогиным,
и
со бл азн
был
в
том ,
что
это
мне
нравилось
(например, «аристократ в револю­
ции
о бая телен », слишком яркий цвет
лица,
слишком
черные
во ло сы,
ли­
цо,
пох од ящее
на
мас ку )». «Я всегда
себя
чувствовал
о чень
св яз анным
с
г ероям и
романов
Достоевского
и
Л.
То лстог о,
с
Иваном
Ка рама зо­
вым,
Ве рс иловы м,
Ставрогиным,
кн язем
Ан др еем
и
д альше
с
тем
ти­
по м,
ко торый
Достоевский
назвал
«скитальцем земли русской»,
—
Чацким,
Евгением
О негины м,
Печо­
риным
и
др.
В
этом,
б ыть
может,
была
моя
самая
г лубо кая
связ ь
с
Ро с сией,
с
русской
судьбой.
Также
чувствовал
я
себя
св я занным
с
ре­
ал ьным и
людьми
русской
земли:
с
Чаадаевым,
с
некоторыми
славяно­
филами
(о Хомякове и Леонтьеве у
него
книги
—
оба
ар ис ток раты
во ль­
ные ,
а
последний
—
и
эстет,
бр ез­
гл ив
к
плебсу,
как
и
Бер дя ев.
—
Г. Г.), с Герценом,
даже
с
Бакуни­
ным
и
русскими
нигилистами,
с
са­
мим
Л.
Толстым,
с
Вл.
Соловьевым.
Как
и
многие
из
этих
людей,
я
вы­
шел
из
дворянской
с реды
и
порвал
с
ней.
Разрыв
с
окружающей
средой,
выход
из
мира
аристократического
в
мир
революционный
—
основной
факт
моей
б иогр афии,
не
толь ко
внешней,
но
и
внутренней.
Это
вх о­
дит
в
мою
борьбу
за
право
св об од­
ной
и
творческой
мысли
для
себя»
(с. 43). Дав ему поболе пространства
слова,
мы
уткнулись
в
его
главные
т емы
и
с лова : «свобода», «творчест­
во », «я», «мысль».
Можно
как
ср ез
ткани
брать
с
некоего
массив а
его
текста
—
и
непременно
кучность
этих
и дей
нам
встретится,
как
им ен­
но
«идей фикс»
се го
персонажа
рус­
ского
Духа,
одной
из
ипостасей
по­
следнего,
р азв ивш его
с вой
тут
вариант.
Но
еще
на
об разе
задержимся.
Бе рдяе ев
сам
пригоршнями
ш вы­
ряет
любителям
психоаналитической
клубнички
ма тер иалы
на
себя
«ком ­
про ме т ирую щие ». (При
жизни-то
был
на
эт от
сче т
максимально
цел о­
му дре н,
скрытен
и
брезглив
и
прези­
рал
к опа ние
фрейдистской
черни
в
ж изн ях,
характерах,
натурах
и
«комплексах»
гениев
тв орчес ки х,
выис кив ая
у
них
приближающее
их
к
ним
низкое
и
пошлое,
как
бу дто
бы
определяющее
суть
и
содержание
их
творческих
па ре ний
и
открытий
человечеству.) И делает это—не
без
высокомерной
иронии:
да,
я
чуток
к
за паха м,
не
желал
с вою
мать,
бр ез­
гл ив
к
плоти,
люблю
сумерки,
не
вкусно
мне
мясо,
о чень
р едко
бы вал
счастлив,
не
люблю
л юдей,
но
при­
вязан
к
коту
и
собаке,
противна
«жизнь»
и
не
им ею
охоты
лов ить
мгновение,
мне
трудно
вдвоем,
а
легче
с
б оль ше;
с
кадет ског о
учили­
ща
отв ра ти тельн о
общество
маль­
чи ков
и
их
ра зг ово ры,
а
пре дпо чи­
таю
женщин
как
д рузе й;
не
люблю
«род», семью и «п о чву»; лес ближе
сада...—и
т. п.
М ол,
на те
в ам!— ну
и
что?
Стали
194


вам
понятны
мои
б ор ения
в
Дух е
и
по с трое нные
мною
замки
в
филосо­
фии
и
отвоевания
новых
просторов
Разуму
Человечества?
Смеш но !
Де­
ло
в
том,
что
мне
самому
мое
«я» —
чуждо,
я
не
совпадаю
с
ним
(и эта
интуиция,
самочувствие—у
глубо­
чайших
мыслителей:
и
у
Августина,
и
у
П ас каля,
у
Де ка рта,
и
у
Фра н ка:
что
не
я,
но
мн ою
мыслит
и
пишет
некий
С в ерхс убъе кт,
что
ближе
м не,
чем
я
сам...), а дано мое поле-тело
как
поприще
на
подержание,
в
ар ен­
ду
—
мысли,
Творчеству
свободного
Духа .
А
вы
меня
связываете:
хотите
укоренить
и
детерминировать
в
этих
признаках
и
так
будто
—
«понять»,
улов и ть!. .
Н ате
—но
не
выйдет!
Вся
моя
жизнь
и
труд
—
ускользание
от
предопределений,
и
это
я
развивал.
И
потому
под
конец
жизни
смело
«иду на Вы»— с
отк ры тым
забра­
лом
рыцаря
свободного
Духа.
«Ну­
жно
о тли чать
«я»
с
его
эгоис тич ­
ностью
от
«личности» . « Я»
ес ть
пер ­
вичная
данность,
и
оно
мож ет
с де­
л аться
нена вист ным ,
как
говорил
Паска ль . «Личность»
же
ес ть
качест­
венное
достижение.
В
моем
«я»
е сть
многое
не
от
меня»(с;44).
Однако,
как
«космософ», я не мо­
гу
не
воспользоваться
теми
по дска­
зами ,
что
д ает
Бердяев
о
себе
прямо
на
лю б имом
мое м
язык е
четы р ех
натурфилософских
ст ихи й.
«Гипер­
чувствительность
соединялась
во
мне
с
коренной
суховатостью
м оей
прир од ы. (Таков и наш Шукшин:
сух
и
поджар,
как
б орзая ,
а
вся
т кань
—
словно
из
одних
нервов
и
сухожи­
лий,
а
не
из
вялого
мяса.
И
ноздря­
ми
по во дит , «чуткий демон», как и
Берд яе в : «Я исключительно чувстви­
телен
к
м иру
запахов.
Поэтому
у
меня
стра сть
к
духам». —
Г. Г.).
Моя
чувствительность
сухая.
Мно гие
за­
мечали
эту
мою
душевную
сухость.
Во
мне
м ало
влаги.
Пейзаж
м оей
душ и
иногда
представляется
мне
безводной
пустыней
с
г олыми
скала­
ми.
Я
всегда
о чень
любил
сады,
лю­
бил
зелень.
Но
во
мне
самом
нет
сада.
Высшие
по дъем ы
моей
жизни
свя заны
с
сухим
огнем.
Стихия
огн я
мне
наиболее
близка.
Более
чужды
стихии
во ды
и
земли»(с. 39).
То
е сть
перед
на ми
сосуд
—
анти­
под
матери-сырой
земле,
что
есть
сост ав
России,
ее
субстанция.
И
по­
том у
так овой
ей
наиб оле е
п одход я­
щий
Му ж:
его
состав
—
воз-Дух
и
огонь
= те стихии как раз,
что
жен­
скому
нач алу
России
и
необходимы
в
восполнение.
Потому
имеет
пр аво
тако вой
сос уд
гордо
с ам ос тоять
и
чуять
с вою
пр аво ту
и
быт ь
нескло­
ня ем
и
непреклонен:
ибо
именно
в
так овой
своей
вертикальности,
как
предельный
«столп и (да же
само­
утверждение
Истины», —
он
есть
наилучший
и
наикрепчайший
фалл-
монолит,
что
потребен
сей
расплыв­
чатой
каше
и
грязи
(что есть плоть -
почва
сыр о земл и), ее лону.
Он
—
ас кет,
всю
жизнь
испытывал
к
сему
склонность;
и
на
так овог о
как
раз
сильнее
вожделение
женского
нача­
ла:
привлечь
его
в
разные
склоне­
ния
—
«мы», «партии», «коллекти ­
вы»; но он их бежал и оставался
гордый
ме д жнун
Мысли,
неистовый
бхакт
духовного
Эроса,
в
пу сты не
наилучше
предающийся
своим
эк­
стазам
—
творческим.
Но
здесь
ес ть
важный
акц ен т-
оттенок.
По
мои м
в ыкладк ам
из
к осм ос офии
России:
Мати-сырой
зе­
мле
парен,
как
сын
и
су пру г,
—
народ-СВЕТЕР
(свет +
ветер). А тут
сам
Бердяев
означает
в
себе
именно
чистый
огонь.
И
в
массиве
его
текстов
не
по мню
умилений-
блеяний
к
Све-е-е-ту,
как
вот
и
у
Франка,
у
Со л ов ьева,
Булгакова
С.
и
многих
—
сих
разнеженных,
нем у­
же ств енн ых
пр ипад аний
к
слиянию,
отк азов
от
своей
вертикальности
од инок ой,
стремясь
раствориться
в
субстанции
—
пусть
и
НАД-станции:
не
зе мли- поч вы,
но
Неба-Бога-
Славы -си яния.
Бердяев
—
мужест­
венный
атом,
самостоящий
в
мире
и
чертящий
с вою
траекторию.
Теперь
я
нашел
наконец
слово
(«ужели слово найдено?»), что мне
просветило
(опять
—
ах!
—
«свет»!
ilSlSl5l5l31SlSlSlSlS13lSlSl513l5lS13l5l5lSlSl5lSl5lSl51§lSlïî 195 IS151S15151515151S151SIS151S15151SISISISIS1515151SISIS15151S1


Я -то
тоже
скорее
светопоклонник,
чем
огнепоклонник,
как
мой
герой
с е йч а с ), что мне понять помогает
за га дку
бердяевского
с тиля.
Его
текст
и
сл ог
сразу
п ора жает
корот­
ки ми
п росты ми
пр ед ло жениям и.
Это
как
п ули
отлиты е
и
выстрелы,
даже
не
короткие
очереди.
Там,
где
другой
сл ов ослаг ате ль
склонен
был
бы
слить
в
о дно
сложное,
соподчи­
ненное
предложение
несколько
п ро­
стых
связанных
друг
с
другом
и
поч­
кующихся
те зис ов,
он,
скорее,
даже
простое
разрубит
на
части.
«Тоска
может
быть
религиозной.
Рел иги о­
зн ая
тос ка
по
бессмертию
и
вечно­
сти ,
по
бесконечной
жизни,
не
похо­
жей
на
эту
кон ечн ую
жизнь»(с.
59).
Тут
точкой
—
даже
в
пр оти вор ечие
с
гр аммат ик ой
—
обрублено
прило­
же ние,
к отором у
нормально
бы
или
через
запятую,
или
тире
быть
п ри­
соединенным
к
предыдущему
сказу.
Но
так
Бер дяев у
не на вис тно
всякое
слияние,
со-Уз,
со-подчинение,
так
бл юдет-б ди т
над
одиночеством
и
са­
мостью
и
отдельностью
своих
гр а­
ней
и
форм ы
как
замка
сво бо ды
(«по характеру я феодал,
с идящ ий
в
сво ем
з амке
с
п од нятым
мостом
и
о тст р ели вающий ся»),
что
не нави­
ст ен
ему
д аже
СИН-таксис,
кот орый
есть
СО -у -по рядо чивание ,
спарива­
ние
и,
значит,
с ра внивание
самостей,
ин аче
бы
свободных.
И
потому
в
своем
мышлении
(а оно всегда
—
связывание
раз ног о)
Бердяев
так
слагает
слова
и
мысли,
где
бы
они
наивозможно
самостно,
вып у кло
выпирали.
Его
Мысль
—
на
п реде ле
СО-мысла.
А
Франк-то,
напротив:
в
своей
тя­
ге
к
синтезу
и
ор га нике
Жизни
(а ее
начало
—
вла жно е,
Веч но -жен ско е),
какие
с ло жнос о подч ине нные
—
и
со
многими
еще
и
вводными
—
в
одну
фразу-период
зак ла дыв ае т-за пузы-
ривает
всякие
разн ости
и
в сячин ку
мыслительную,
умную!
О,
от
ст и­
ля
—
и
к
проблематике
мне
выход
наметился!
Не
им еет
Бердяев,
как
помнится
мне,
ж елани я
витать
мы-
сл ию
вокруг
Всеединства
и
на
все
ла ды
его
описывать-строить-обос-
новывать:
это
как
раз
—
утопление
различностей.
А
им енно
Личность
ему
дорога
—
персона,
и
именно
человека,
не
ра стоп ляя
ее
в
Л ич­
ность
Божества
(как у Франка); и его
философия
—
персонализм,
а
не
Всеединство.
И
ка ждая
м ысль
у
не­
го
—
персоналия:
предел
простоты.
И
в
эт ом
тоже
—
мысль
и
и дея.
Ве дь
ат ри бут
Бо га
—
простое;
сложное
же
—
качество
вторичного,
произ­
водного.
Выражаясь
сложными
предложениями,
человек
стилисти­
чески
исповедует
с вою
вторичность,
тв арн ость ,
что
он
раб
и
сы н,
—
и
вот
и
юли т
и
вьется
и
ста раетс я
—
у
ног
Отца
и
Вла ды ки.. .
Есл и
же
я
в ыра­
жаю
м ысль
п росты ми
т ез исами
—
да
я
ж
в
эт ом
равнобожен:
пр ям
и
горд,
не
согбен.
И
Иисус
учил
ап о­
с то ло в: «да будет слово ваше:
да-да,
нет-нет,
а
прочее
—
от
лукавого». И
Сам
говорил
простыми
предложени­
ями
з апов едей
и
притч
—
говорил
«как власть имеющий».
И
слог
Бердяева
—
это
слог
власть
ап риорн о
имеющего,
не
спросясь
и
не
доказываясь
(свое пра­
вомочие
обосновывая,
как
Кант).
Нет
—
как
Ни цше:
афоризмами,
как
Сверхчеловек,
преодолевший
«че­
ловеческое,
слишком
человеческое».
Как
и
ницшеанец
Сатин
в
«На дне»
Горького.
Тот
тоже
в
ницшеанский
свой
период
любил
а фори зма ми
вы­
ражаться.
А
аф ори зм
—
это
в ол евая
м ы сл ь-з акли нание,
энергией
заря­
женная
избыточной
—
той ,
что
бы
р аст екла сь
на
все
с ложно е
пр ед­
ложение-период,
как
это
у
Франка.
И
дей ст ви тель но , «всеединщики»:
Вл.
Соловьев
(с его гладкописью по ­
лированно-паркетно-салонной), Сер­
гей
Булгаков,
Флоренский
(златоуст
м ед о то чивый), Франк
—
бу дь
им
во­
ля
и
возможность,
в
о дно
бы
пр ед­
ложение
вселенское
вложили
все
свои
к ниги-м ыс ли
о
Всесмысле,
все
время
л астя сь
об
всеобщий
синтез
и
убегая
трагедии:
ра скола
и
дискрет­
ности
существования.
Бер дя ев
же
им енно
эту
дискретность
бытия,
его
196


состоящесть
из
атомов
и
пустоты
(как Демокрит)
знаменует
точками,
как
зияние
пустоты,
ее
глазение
на
нас
между
тире
текстов
= текстуры,
тканей,
мат ер ии
—
неизбежно
материнского-рожденного
пр едЛО-
ЖЕния.
Оно
—
как
лон о-тело ,
тези­
са
положение
—
вниз,
на
плоскость-
п лощад ь
о бще ния
социума,
на
гори­
зон таль;
как
р аспласт ыв ан ье- ун и­
же ние
г ордой
вертикали
огня-пламе­
ни,
—
так
это
мне
мнится-видится-
понимается. «И манит страсть к раз­
ры вам » (Пастернак)
—
это
вектор
Бер дя ева;
установка
его
—
в ыры­
ваться
изо
всяческого
облегания,
и
ч уть
п очует
его
своими
чуткими
н оздря ми
—
хотя
бы
дух-запах,
по­
т угу
на
такое,
—
ср азу
вырываться
и
бе жать !
Ну
да:
те, «всеединщики», пишут
ПЕРИОДАМИ.
А
что
есть
си е?
«Пери- од ос », по- гр ечес ки, «об- ход»,
«путь вокруг», дорожка окольная,
обхождение
приятное,
да мс кое
—
с
Вечно
Жен ст венн ым
так
им енно,
га­
лантно
толковать
пристало,
а
не
косноязычно-рублеными
толчками-
ты чками
бердяевских
ударов-уко­
лов ,
выпадов
шпагою
аристократи­
ческо ю .
И,
кст ати ,
тут
и
сословный
оттен ок
в
стиле
есть.
Это
ар и стокр а­
там
п рис уще
в ыра жаться
кратко-
лаконично-энергично:
«Максимы»
герцога
Ларошфуко,
pensées déta­
chées
(«отрывочные
мысли»)
Монтеня,
П ас каля
—
в
век
аб с олю­
тизма.
А
вот
роман
—
жа нр
буржуа­
з ный,
третьесословный,
человече­
ск ий,
слишком
чел о вече ский
и
пле ­
бей ски й,
—
какую
«периодику»
в
с тилис тике
ра зв ил!
Таки е
в иения -
обволакиванья
мысли-идеи!
Все
кос­
венно,
отводя
в зор
застенчивый,
стеснительный,
пока
в
Ка нте
совсем
не
зажались
в
себя
и
не
расписались
в
неспособности,
в
отсутствии
э ро­
тической
энергии
в зять
вещь
в
себе,
по-н-ять
ее
(в жены), познать сию
женщину
—
материю.
И
затиснули
мы сль
в
р абску ю
проблему
«гносео­
ло гии»
—
сию
фил осо фс кую
импо­
тенцию...
Ну
и,
кон ечн о,
стихийный
самоа­
нал из
Бердяева
нам
тут
в
помощь:
каждое
предложение
так
и
стоит
—
как
голая
скал а
в
безводной
пусты­
не.
В ода
—
это
женское:
связь,
со­
циальность
(река,
т еч ение
К), влече­
ние
—
то
е сть
склонение
и
несвобо­
да,
обвязь.
И
связывание
простых
пре д ло жений
—
это
бы
их
сл ияни е,
обобществление
их
единоличности
= я-самости.
Этот
же
—
как
Анчар,
или
как
где-то
в
рефлексиях
Печ о ри­
на:
я
—
суховей,
ветер
из
пустыни,
сж иг ающий
чужую
жизнь...
Но
вернемся
к
бердяевскому
испо­
ведани ю
с ебя
О ГНЕМ
—
не
СВЕ­
ТОМ.
В
России
—
это
новость,
ред­
кость.
И
тут
на
ум
мне
приходят
ОГНЕЗЕМЛЯ
Германства
и
ОГНЕ-
ВО ДА
Французского
образа
мира
(так они почувствованы у меня в
Космософии
разных
национальных
целостностей).
Да
ведь
Бер дяев
со­
о бщил,
что
с
дет ст ва
на
нем ецко м
и
французском
языках
говорил,
как
на
русском,
и
бабу шка
его
—
францу­
женка,
графиня
Шуазель.
Да
и
из
Ки ева
он
—
с
Юга
России,
отк уда
и
Г ог оль.
И
у
тог о
огонь
не
как
св ет,
а
огонь
как
жар
—
акцент ир о ван
бо­
лее.
Не
петербуржец
Бердяев
и
не
москвич,
как
д отоле
р усск ие
мы сли­
тели.
Киевлянин
п отом
и
Михаил
Булгаков,
что
тоже
б олее
жарок,
не­
жели
с вето в,
—
и
сатанинско-
огненную
буффонаду
и
Вальпургие­
ву
ночь
развернул
в
«Мастере и
Мар г ар ите »... Важные акцентики...
И
Бер дя ев,
конечно:
ар ист окра т
и
рыцарь
в
мышлении,
как
француз,
но
и
огненный
дух
(Geist) свободы,
как
и
Кант
—
в
«Критике прак­
тического
разума». И наиболее он из
р у сских
мыслителей
Канта
понял
и
любил
и
школу
его
про ше л.
(Все -то
более
норовили
—
к
П латон у,
Ш ел­
лингу,
Гегелю,
и
даж е
большие
на­
ши
философы
не
улав лив али
св о­
бодный
нерв
Канта...)
Ну
раз
уж
стихийный
анализ
ве­
де м:
СВЕТ,
по
и дее
са мой
себя,
—
не
м ожет
б ыть
«один», «атом», «инди ­
в ид», но
—
коллектив, «мир»(=«бе­


лый
св ет», в русском умозрении), на ­
род.
Вот
народ
русский
—
это
дейст­
вительно
СВЕТЕР,
ему
это
подхо­
дит .
Личность
же
одиночная
—
это
образ
вертикали
(«светер»
же
—
образ
объемный,
пространства,
дали- ш ири ),
и
ей
б олее
подобает
символ
дер ева
или
огн я
(свеча,
я зык
пла м ени).
Недаром
Бог
—
Логос
—
это
С вет
(Он же
—
Небо).
Ч ел овек
же
в
евангелиях
со
светом
не
ср авни­
вается,
разве
что
«светильник»
—
одиночный
источник...
2ч.
Так
что
сосуд
Бе рд яева
—
ОГНЕ-ВОЗ-ДУХ.
Да
его
патроны:
ОНе ГиН
и
СтаврОГиН
=
огни,
вслушайтесь
в
зв учн ос ть.
«Меня на­
зыв али
в
м олод ости
«вольный сын
эфира». Это верно лишь в том смы­
сле,
что
я
не
сын
земли,
не
рожден
от
массовой
стихии,
я
произошел
от
свободы» (с.
61).
Кс тати ,
ув аж аю­
щий
синтаксис
тут
бы
сказал : «НО
про из оше л.. . »: ни к чему повторять
«я», раз есть в начале фразы и отно­
симо
с юда
же;
но
Бер дяев
бу дто
за­
был
о
том
«я», и каждый кусок тек­
ста
снабжен
своим
«я».
Но
«огне-воздух»
—
пространство
«духов»,
между
Землей
и
Не­
бо м,
о пасная
обитель
К нязя
д ухов
(по Порфирию-неоплатонику): про­
странство
борьбы
анг ело в
и
аггелов,
де мон ическ ое.
И
это
чувствуется
и
у
предтеч
Бер дя ева
(людей «х ищ н ого
ти п а », по Аполлону Григорьеву), и в
нем
самом...
1 марта.
Возвысимся
от
рабст­
ва
—
к
свободе.
А
что
на
утро
—
р абст во
твое?
Массажн ая
сестра
еще
на
неделю
отодвигает
меня,
а
там
и
у езж ать
скоро
—
и
не
подмогу
рук е.
А
сунул
ей
позавчера
десятку
в
к он­
ве рте
(«к 8
Марта
по дар ок»
—
ска­
зал)
—
подмазать.
Мало,
мож ет?
Или
не
умею
до бива ть ся?
Вот
где
слуга
=
господин...
Зависимость,
раб ств о
мое
—
от
человека
сего?
Но
он
в тори чен:
первична
—
плоть
моя
немощная.
Но
и
это
потом,
а
ра нь­
ше
—
мое
желание
чего-то
се бе
«луч­
шего»
—
и
ра бс тво
у
него.
А
это
уже
—
свободовольное
расположе­
ние
моего
духа:
я
выбрал
хотение
того,
что
от
м еня
не
зависит.
Но
могу
и
дат ь
отб ой
сему
желанию.
И
это
будет
уже
—
акт
освобождения
от
власти
бытия
надо
мно й.
И
со­
вершу
его
—
через
бунт.
Но
не
про­
тив
условий:
против
сестры
ма сса­
жн ой
(на нее сердиться
—
это
даль­
нейшее
укоренение
в
р абст ве,
ку да
я
сам
себя
в вер г).
А
против
бл иж ай­
шего
ко
мне
ус ловия,
что
в
моей
власти:
хотение
и
раздражение
от
неисполнения
желания.
Ж елан ие
=
страдание.
О,
это
уж
—
и
буддизм:
«дукха» = желание - стр ад ание ,
в то­
рая
«благородная истина»
—
о
стра­
дании
и
его
причине.
«Возможно,
что
тут
найдут
во
мне
что -то
б уд­
дийское»(с.
74). А это о себе рассу­
ждение
я
попробовал
выдержать
в
бердяевской
ш кале
понятий
и
ценно­
стей.
И,
пож алу й,
п одоб ралс я
к
корню
проблемы:
теперь,
с
этой
точки
—
заг а сить
себя
(что предлагает буд­
д изм
—
к
нирване,
что
—
«нибха-
на » = угасание), или воспламенить,
что
в ыб ирает
огне-воздух
Бердяева:
ввысь,
вперед
—
сотворяя
про­
странство
св об оды
и
обитель
лично­
сти
та м?
Но
это
—
радикально
иная
установка
у ма.
Не
ласковое
об с ас ывание
бытия
(как его,
Б ожья
мира
и
природы,
любители,
в
том
ч исле
и
«всеедин-
цы», которые,
как
ласковое
теля,
—
дв ух
маток
сосут:
и
бытие,
и
дух:
и
Соловьев,
и
Флоренский,
и
С.
Бу л­
гаков), но отказ от «бытия»
и
опора
на
«свободу»: «Дух есть свобода и
св обод а
е сть
дух» (с.
70).
То
есть,
выбирая
Дух,
о тме таю
Бытие.
И
если
в
мире
нет
мест а
для
свобо­
ды
—
я
его
тв орю.
Потому
что
«я»
—
искра
свободы,
и
за
жизнь
я
ее
разжигаю
в
костер
—
Личность.
Ее
ж
те рри тори я
—
не
бытие,
а
св о­
бода.
Ее
пища
и
воздух.
И
это
вполне
согласуется
с
тем,
что
потребно
России,
как
мат ер и-
сырой
земле:
в
кротости
и
уныл ой
поникшести
ее
серенькой
природы
и
реденького
населения
—
огненный
il5lS15l31Sl313l5151SlSl5lSlSlSl§lSlSl515lSlSl51SlSlSl5l5l5lk 198 IS1§1S1515151SIS1SISI§15151S1S151SIS1SISIS151S151S1S15151S151


м уж!
Что
не
даст
се бя
засосать
в
топ ь
и
св алит ь
на
Обломовский
ди­
ван
и
в
халат,
чему
тут
предлагают­
ся
ми лли оны
«законных»
о сно ва­
ний
—
от
быт ия
именно:
и
нет
усло­
вий ,
и
«среда заела»' и все равно
«плетью обуха» («олуха»
—
хорошо
ошиблась
м аш ино чка)
не
переши­
бешь», и «один
в
п оле
не
воин», и
проч.
Нет,
им енно
ОДИН-то
в
пол е
и
вои н
—
ес ли
он
Ч ацкий
(так раз ­
мышлял
еще
Гончаров
в
стать е
«Мильон терзаний»), родной Бер ­
дяеву
персонаж.
А
всякое
«мы»
(перед которым даже Франк распи­
нался
в
умиленном
блеяньи: «мя-я-я»
и
«ме-е-е»),
ко лл екти в,
масса
—
это
ипос т аси
бытия,
удушающего
лич нос ть,
свободу
и
творчество.
Всякий
РОД
—
в
том
числе
и
«на-
Р ОД»
и
«приРОДа»—отвратитель­
ны
адепт у
Св об оды
и
суверенности
Л ично сти.
«Все родовое проти­
воположно
свободе...
Род
всегда
пр едст авл я лся
мне
врагом
и
порабо­
ти телем
личности.
«Род»
е сть
п оря­
док
необходимости,
а
не
свободы.
По этому
б орьба
за
свободу
есть
б орьба
против
власти
родового
над
че лове ком .
Для
моей
философской
мысли
бы ло
еще
о чень
существенно
противоположение
рождения
и
тв ор­
чества. (В моей системе это «-гония»
контра
«-ургия».
—
Г.Г.)
Св обода ,
личность,
творчество
ле жат
в
осно­
вании
моего
мироощущения
и
мир о­
с оз ерца ния» (с. 64).
...А кстати,
могу
п род емон стри ро­
вать
сейчас,
как
я
по-«бердяевски»
выпутался
из
ситуации
с
массажной
сестрой,
с
чего
начал
сег одня шн юю
думу.
Во-первых,
я
принялся
ее
об­
думывать:
т.е.
переложил
из
Бы­
тия
—
в
Дух
(и мой), на его террито ­
рии
стал
с
сим
общаться.
Я
это
—
ОТговорил,
отмыслил,
и
в
хо де
ду­
ман ия
сам
породил
себе
пр ед меты
и
сюжеты
для
мысл и
и
времяпрепро­
вож д ения
при
эт ом
—
такого
слад­
к ого
и
увлекательного,
что
за был
и
о
хворях
своих,
и
вольно
ле таю
в
пространстве
свободного
м ышле­
н ия,
ко торое
этим
же
мышлением
себе
и
сотворил
для
жизни
в
духе,
как
обитель.
Не
спросясь
у
Бытия,
а
—
«сам с усам»! Поверив себе
—
в
персональность
и
осуществляя
ее
правомочие.
Так
и
я
на
с воем
опы те
се го
утра
являю
бердяевскую
триа­
ду:
Св обод а,
Личность,
Т ворч ес тво.
Все
три
«необходимы ему»
—
хотел
ск азать ,
но
«необходимость»
—
ан­
типонятие
в
его
мире.
Все
они
взаи-
мопитают
др уг
друга.
Неслиянны
и
нер аздел ь ны.
И
даж е
сопоставить
со
Св ятой
Т роиц ей
я вля ется
во
мне
со­
блазн:
Св обод а
= Бог-Дух
(Святой) .
Личность
=
Б ог- «Сы н»,
Логос.
Творчество
= Бог-Творец
(«Отец»).
В
к авыч ки
ст авлю
«Отец»
и
«Сын»,
так
как
они
из
«Рода»
и
неадекватны
бердяевской
си ст еме
понятий.
Но
все
же
п ока
эти
заклинания
о
Свободе
звучат
не об ос нова нны ми.
И
это
так
и
должно
быть:
ибо
Св о­
б ода
—
первичное
понятие,
и дея,
ценность,
которая
сама
будет
обос­
новывать
все
п рочее
построение
и
расположение
идей
и
в ещей
и
ми­
ра
—
в
данной
ипостаси
Всесмысла,
что
развивает
Бердяев.
Ну
а
если
вы,
как
раб ы,
не
можете
остановиться
на
Свободе
как
пе рвона ч але
и
посту­
лате
и
живом
корне,
—
так
на те
вам
из
богословия
о бъ яснен ие:
Сам
Б ог-
Творец
в озж елал
иметь
себе
в
Чело­
веке,
ко его
со здал,
—
не
раба
по­
слушного
и
вещь-инструмент,
но
—
сотрудника,
сотворца,
друга
—
и
для
тог о
«вдунул»
в
нег о
сво бо ду
воли
—
и
по пус тил
даж е
б унт
п ро­
тив
себя
и
грехопадение.
Потому
что
Свобода
и
Богу
дороже
п ра­
вильного
быт ия
и
Кос мос а
и
Закона,
кот орый
Бог-Творец
Сам
прекрасно
мог
учредить
—
и
Бытие
вышло
бы
Совершенством,
и
И с тиной,
и
Б ла­
го м.
Но
—
статикой
—
и
ск укой
и
самому
Гос по ду.
А
чтобы
весело
было,
мир
вве рг нут
во
Время,
Исто­
рию,
ди намик у
и
игру.
И
че лов ек
в
эт ом
партнер
Богу-Творцу,
кем
он
может
б ыть
лишь
при
«условии»
Свободы,
как
первокачества
и
пер -
восущности
его . «Идея свободы для
199


м еня
первичнее
и деи
совершенства»
(с. 61).
Но
и
эти
рассуждения
—
в тори ч­
ны,
и
обоснования...
А
первична
—
СТРАСТЬ
к
свободе:
акт
Любви
(отчего сразу и антиномия,
ко торую
отм еча ет
в
своей
жизни
Бердяев:
«Свобода могла сталкиваться с лю­
бовью»
—
с
жа лос тью
в
н ем,
с
со­
страданием).
Ит ак: «Я люблю» =
«я хочу!» —
первее
Бытия,
а
и
Бога.
Философия
Бердяева
—
от
че лов е­
ка,
а
не
от
Бога:
не
претендует
раз ­
обрать
строение
Бога
и
Божьего
ми­
ра,
но
как
он,
мир,
все
—
долженст­
вует
п ред стать
в
оптике
Личности
человека
(а не Личного Бога даже:
это
уже
вто ри чн о).
И
это
«оправдано»
—
да же
из
Бы­
тия
и
Всеединства
—
может
быть.
Поскольку
«ВСЕ ВО ВСЕМ», то и
ВСЕ
ИЗ
ВСЕГО
—
и
из
ка ждог о
мо жет
б ыть
взвидено
и
выведено
(как из монады), положив сие как
первоидею.
Т олько
она
самовоспла­
менит ь ся
должна
—
как
з везда,
осо­
бой
энергией.
На
то
и
рож даютс я
в
ми ре
разные
личности,
существа
ду­
ховные,
что
излучают
от
себя
на
все
вокруг
особый
ракурс
и
особую
пер ек ом би нацию
старых
э лем ен тов,
з нако мцев
философии
и
религии,
ос-
в ежен но
взвиденных
и
перепонятых,
да ют
—
и
тем
вс ех
нас
обогащают
новым
пониманием
Всесмысла
су­
ществования.
Так
что
ско л ько
лю­
дей,
да
и
вообще
сущ ес тв
—
столько
и
фи лос офий .
Я
вот
нап исал
«Еван­
гелие
от
Ра стени я»1 (как «О т
Иоан­
на»)—
и
это
тоже
возможно:
отту да
око
на
мир
и
его
устроение
как
и
что
видит-разумеет?..
В
контексте
развитых
тол ько
что
п роблем
и
сю жето в
поня тне е
зазву­
чит
нижеследующее
исповедание
Бердяева
в
главке
«Свобода»
из
его
«Самопознания». ( Не н ача л я ср азу с
цитаты,
потому
что
в
ней
даны
ит о­
ги
и
формулы
уж
готовые,
что
от-
1 См.
в
к н. «Человек и Природа», 1989, No 5
—
мой
«Смысл Растения»: словом моим
«Евангелие»
убоялись
об озна чи ть ...
л ил,
как
пули,
Бер дя ев
за
всю
жизнь
и
устал
уж
раз ъясн ять.
А
нам
над о
ра зрыхли ть
вопросы
—
и
тогда
по­
нятнее
лягут
его
ответы.)
«Меня называют философом сво ­
боды.
Ка кой -то
черносотенный
иерарх
сказал
про
меня,
что
я
«плен­
ник
свободы».
И
я,
действительно,
превыше
всег о
в озлюб ил
свободу.
Я
изошел
от
св об оды
(как «и сходя т»
от
Духа
—
новорождаясь,
в
креще­
нии.
—
Г.
Г.), она моя родительни ­
ца.
Свобода
для
м еня
первичное
бы­
тие.
(Кстати,
задумался
о
з наках
препинания
в
синтаксисе
Бердяева:
нет
почти
двоеточия
и
редко
тире.
Ну
да:
эти
з наки
знаменуют
связь
и
зависимость
и
вытекание
одного
из
другого,
т.
е.
несвободу
атомов
рече­
ния .
И
н еда ром
Бердяев
признается,
что
сла б
в
ан ализ е
и
дискурсии.
Они
су ть
почкования
из
матки
—
деток,
пор ож де ние
но вых
понятий
из
родительского.
А
дискурсия
при
это м
—
как
пупо винна я
нить
р ас­
суждения.
—
Г. Г.)
Своеобразие
моего
философского
типа
прежде
всег о
в
т ом,
что
я
ПОЛ ОЖИЛ
В
ОСНОВАНИЕ
ФИЛОСОФИИ
НЕ
БЫТИЕ,
А
СВОБОДУ.
В
та кой
ра­
дикальной
форме
этого,
кажется,
не
делал
ни
один
фи лосо ф.
В
свободе
ск рыта
тайна
мира.
Бог
зах отел
св о­
бо ды,
и
от
этого
п рои зошла
траге­
дия
мира.
(Всеединцы норовят хи­
троумными
построениями
о
расколе
и
зле
прикрыть-«преодолеть»
траге­
дию
мир а
и
чел ов е ческог о
существо­
вания,
за
что
их
жу рит
церковная
ортодоксия,
например,
в
книге
Ф ло-
ровского
«Пути русского богосло­
вия ».
Но
и
«светский»
мыслитель
Бердяев-экзистенциалист
нас таи вает
на
ненадобности
преодоления
траге­
ди и.
Тра ге дия
—
ценность
человека.
Дух
и
личность
—
тут
как
1#(?ь/
—
ть фу
ты,
пропасть!
в торой
раз
машиночка
подсовывает
«ра ­
бы», где я имел в виду «рыба
в
воде».
—
Г. Г.)
Св обод а
в
начале
и
св об ода
в
ко нце.
(То есть и как ис­
хо д,
с ущно сть
и
энергия
и
самопри-
чи на,
—
и
как
цель,
что
должно
200


развить
в
человеке:
через,
свободу
стр оится
Личность.
—
Г.
Г.)
В
с ущ­
ности,
я
всю
жизнь
пишу
филосо­
фию
свободы,
ста раясь
ее
ус ове р­
шенствовать
и
дополнить.
У
меня
е сть
основное
у беж дени е,
что
Бог
присутствует
ли шь
в
сво бо де
и
действует
лишь
через
свободу»
(с. 60).
Но
как,
зачем,
отчего
первофило­
соф
Св обод ы
явился
в
России,
где
еще
пещерные
насчет
св об оды
л юди,
приготовишки
в
яс лях
гражданского
о бщест ва,
—
обитали?
—
А
именно
п оэт ому!
—
г отов
объяснить.
Тут
—
свежесть
перво-
уд ивл ения
сему
принципу.
В
других
странах,
где
она
уже
ве ка
самоопре­
делялась
и
уж
об став и лась
пр авами ,
законами
и
гарантиями,
—
она
ста­
ла
привычна,
п оте ряла
свой
бл еск
и
сия ние.
В
России
же
—
вс пышка
удивления
Свободе.
А
удивление,
по
Аристотелю,
—
начало
поз нания .
И
ср азу
на
вс ех
этажах-уровнях
бытия
ее
молния
прорезалась:
и
в
устрой­
с тве
общества,
и
в
человеке
(свобода
воли,
а
отс юда
и
зло,
и
грех...), и в
ми ре
ценностей
и
всесмыслов
(«Ле­
ге нда
о
Ве лико м
инквизиторе»: как
л юдям
тяжело
б ремя
свободы,
и
Христос
«виновен», его возложив...),
и
в
метафизике,
что
и
развил
фило­
софски
Бердяев.
И
для
тог о
понадобилась
«цвету­
щая
сложность» (терминК.
Леонть­
ев а),
ар и стокр ати зм
в
человеке-
сосуде
Свободы;
на
вершине
двухве­
кового
развития
дворянской
цивили­
зации
в
России
вс пышка
молнии
сей
ид еи
п роре зала
Русскую
Д уму
—
са­
мочинно
и
бунтарски.
М ят ежно.
И
в
это м
ар и сток рат
и
причастник
к
выс шем у
правящему,
государивше-
му
сл ою
Бердяев
—
как
Стенька
Разин
в
философии."
Да
и
социологически
это
объясни­
мо:
вс пышка
созвездия
ид ей:
Свобо­
да,
Личность,
Творчество
—
да
это
ж
именно
то,
чег о
ча яла
из века
Русь
и
человек
в
не й;
вот
и
после
рефор­
мы
1861 года повеяло,
и
устреми­
лись
к
простору
в
это м
на пра вле нии,
ве ршиной
чего
явилис ь
революции
1917 года .
Так
что
«Свобода в на­
ча ле
и
св обод а
в
конце»
сего
по луве ­
ка,
когда
она
самовзорвалась
и
са-
мосожглась
—
раскольничьи...
Или
то
—
не
она?
Ведь
Бердяев
не
устает
доказывать
и
объяснять,
что
свобо­
да
—
тонкое,
аристократическое
со­
стояние
и
ценность.
«В противопо­
ложность
распространенному
м не­
н ию,
я
всегда
думал,
что
св обод а
аристократична,
а
не
демо кр атич н а.
Огромная
масс а
л юдей
совсем
не
любит
св об оды
и
не
ище т
ее.
Ре во­
люционные
массы
не
любят
св обо­
ды»(с. 60). Ну да:
св обо да
сопряже­
на
с
личностью,
а
м асса
—
давит,
удушает
лич нос ть,
как
м атер ия
угне­
тает
дух.
Свобода
—
это
тра ге дия
и
ответственность
(«Свет»
е сть
в
«от -
светственности»,—подсказала
мне
ошибочкой
м ашиноч ка .
—
Г.
Г .).
А
масс а
р вется
к
счастью
и
отчудить,
возложить
бы
на
ко го
или
что
(пло­
хой
правитель
или
«среда», «засуха»,
непросвещенность...)
—
в ину
и
грех...
По тому
свободный
чел о век
не
из бегает
опасности
и
идет
на в­
стречу
страданию
(как Христос) .
Это
р едко сть
и
роскошь
в
че лов е­
ке
—
такой
выбор.
Из
троицы
и зве стн о й: «свобода,
р авенст во
и
братство»
масса
ле гко
пр и емлет
«равенство»
—
и
это
эн­
тропия,
вектор
к
поравнению:
за­
ли ть
и
угасить
цветущее
и
слож­
ное
—
чер ез
з авист ь.
«Братство»
—
лучшее
«равенства»
понятие.
Если
«равенство»
—
из
неорганической
природы,
зак он
вещества,
механики,
то
«братство»
—
из
организма
Жи­
зн и,
приРОДы.
Но
тут—тоже
да­
вят
личность.
Ее
же
опора
и
принцип
и
с ущно сть
и
пит ание
—
сво бо да.
Но
по
мере
восхождения
в озрас тае т
смысл
и
дух
—
и
у бы вает
сила.
Этот
закон
еще
германский
фи ло соф
Ни­
колай
Гартман
вывел: «что УРО­
ВЕНЬ
бытия
об ратн о
пропорциона­
лен
его
СИЛЕ
—
что
в ыс шее,
будучи
производной
надстройкой
над
низ­
шим,
всегда
слабее
последйего.
Си­
лы
духовного
п оряд ка
слабее
сил


живо тных ,
с илы
органического
мир а
слабее
сил
мира
неорганического»
(Франк,
Све т. ..
с.
39).
Эта
же
зако­
но мер но сть
выражена
по-простому
в
п ого во рк е: «сила есть
—
ума
не
надо».
А
так
как
«в единении
—
с ила», то,
не на видя
массу
и
силу,
Бердяев
отвращен
был
и
от
идеи
«единства»
и
«Всеединства» (что на
разные
ла ды
развивали
р усск ие
ра з-
ночинческие
и
п лебе йские
мы сли те­
ли,
т акие
думники», как
Вл.
Со­
ловьев,
П.
Флоренский,
С.
Булгаков,
С.
Франк)
и
жестко
и
неколебимо
ст оял
за
п ерс она ли зм -плюрали зм.
Но
не
как
бытийственно-природно-
цв ету щее
разнообразие
—
сие
ра с­
слабленное
эстетство,
гед они зм
и
пантеизм
ему
были
чужды
(в частно­
сти ,
и
Гёте,
перед
кем
в сееди нцы
ле б ези ли ), но как самоначальность
многих
д ухов
и
путей
и
са мо зако-
н ов,
которые
исполняются
каждым
даж е
в
ас кезе
мужественной.
Уж
вы­
бирай:
са мод остои нств о
или
насла-
ждейство.
В
пос лед нем
ты
—
раб
своих
желаний
и
чувственности.
В
первом
же
—
самодержец,
но
и
над
собой!
П ринцип
carpe diem! (лат.)
= «лови мгновение сего дня!» —
не
для
такого.
«Я никогда не мог
ловить
счастливых
м гнове ний
жизни
и
не
мог
их
испытать.
Я
не
мог
примириться,
что
мгновение
быстро
сменяется
другим
м гновение м .
С
необычайной
ос тротой
и
силой
я
п ереж ил
страшную
болезнь
вр е­
мени».
Вот
еще
па ра
категорий:
Вре мя
и
Вечность. «Я,
очевидно,
принадлежу
к
религиозному
типу,
ко торый
опре­
дел яет ся
жаждой
вечности.
«Я лю­
блю
тебя,
о
вечность», —
говорит
Заратустра.
—
Ия
всю
жизнь
это
г ов орил
с еб е» (Самопознание,
с. 41).
...1.15.
Прошелся
—
и
кое-что
на­
кача л
в
у м. (Кстати,
эт от
пул ьс
серд­
ца,
дрожь
мигновений,
что
я
обозна­
чаю
датами
и
часами,
—
из
оперы
именно
Времени,
и
чуждо
это,
как
и
Дневник,
Бердяеву.)
Итак,
если
Бытие
не
берется
в
предмет
мысли,
то
и
причины
—
не
мое
дело.
А
вот
цели,
к онцы
—
это
да:
их
уже
я
могу
с ебе
св обо дно
положить
и
ра зви ть,
и
с трои ть
се бя
туда,
и
ус трем лять
путь
и
жизнь,
тогда
как
в опрос ы : «откуда я,
из
чего?..» —
оставить
это
должен
че­
ловек
Св обод ы
за
бортом
мысли,
как
не
мо его
ума
д ело.
Пото му
Бер дя ев
стро ит
«Опыт ЭСХАТО­
Л ОГ ИЧЕС КОЙ
метафизики»
—
ис­
х одя
из
конца
св ета
и
вещ ей,
из
спе­
реди,
тогда
как
все
прежние
филосо­
фы
копали
основания
и
дознавались
до
п ричин
и
происхождений
(особен­
но
гер м анск ий
Логос
туд а
устре­
млен:
в
низ
и
глубину;
фундамент
и
основания
здания
разума
строит
Кант).
И
не
ис тина
—
как
данность
е сть
то,
что
я
ищ у,
но
Истина
—
как
мое
строительство,
чему
близко
Христо­
во : «Аз есмь истина,
путь
и
жи зн ь»,
так
что
и
истина
—
эк зист е нциа льна ,
творческа.
Ну
да:
п озади
—
РОД
(родители,
природа
—
отв ратн о
это,
дурно
па х­
нет
Б ер д яе ву), впереди
—
Дух,
воз­
дух
чистый,
ну
или
окрашенный
моими
любимыми
духами,
или
ды­
мом
си гар /ет/: мною зацвеченный ...
Да
и
ис тина
—
не
дан а,
а
р асст и­
л аетс я,
как
к овер,
что
я
тку
в
в оль­
ном
умозрении
—
сочинения,
в
коем
в
сей
миг
с уще ст во вания
моего
пре ­
бываю.
Вот
и
я
сейч ас
в
ис тинном
пространстве
пребываю:
из
«я»
в
сво бо де
творю
соображения.
Такое
состояние:
среди
троицы
(Свобода,
Личность,
Творчество), внутри ее и
ею
облучаемое,
—
Истина
(не вооб ­
ще,
а
та,
что
присуща
миропонима­
нию
в
сей
оптике). Истина =
Естина
(Флоренский так толковал).
Но
что
подлинно
ЕС ТЬ
со
мн ою
сей
ми г?
То,
что
я
свободно
со тв оряю
из
себя
и
мат ер ии
мира
и
духа,
вырываясь
из
их
плена;
ЭКСТАЗ
—
люби мое
состояние,
к уда
стремится
вольный
творец:
выйти
из
се бя,
из
ограниче­
ний
и
у-словий
облегающего
бытия
и
среды.
Тяга
к
превосхождению
—
и
самопревосхождению. «Работа над
собой»
—
мы
говорим.
Чем
же
202 1S1SISISIS151S15131513151S151SIS1SIS151S1515131SISISISIS1S1S1


пл охо?
Оптимальна
таковая
уста­
но вка
для
человека.
...Снова
о
си нтак сисе:
нет
у
Бер­
дяева
построений
ти п а: «если. ..
—
то», «хотя.. .
—
т о», то есть услов­
ных
и
уступительных
соподчине­
ний,
—
которыми
извека
работала
философская
дискурсия-рассужда-
тельство.
Понятно:
это
же
логосы
несвободы,
всезависимости,
вы т ека­
ния
одного
из
другого,
а
не
св обо д­
н ого
самополагания
тезисов-предло­
жений.
Ну
да:
предложение
бер дяев­
ск ое
именно
само
се бя
вот
велико­
ду шно
дар у ет,
кладет
—
из
ниот ку ­
да,
будто
с
неба
свалясь,
веск о
и
атомарно
ударяясь,
но
не
раскаты­
вая сь. ..
Ну
хватит
на
с ег одня
писать.
Да­
вай
читать-начитывать...
Кстати,
эти
реплики
себе
вы дают,
что
имен­
но
экзистенциально
у
меня
тече т
мышление,
как
вплетенное
в
жизнь
мою,
ко тор ая
не
отмысливается
при
этом:
познающий
вк лю чен
в
процесс
мышления,
что
и
де лаю
я
в
«жизне -
мысли»
и
«привлеченном мышле­
нии».
2 марта .
Ну,
п р ипадем
к
делу
лю­
бимому,
с трас тн ому
—
умо зр ения.
Х оть
силенка
и
невелика
на
се год ня,
но
начни ,
а
там
—
Господь
п о даст!..
А
зачем
«Господь»? Раболепное сие
наименование
Бога...
Бер дя ев
его
—
и
вполне
в
соответствии
с
ко мпл ек­
сом
своих
идей
—
не
любит...
Во об­
ще
прорезывается
мне
орга н изм
бе рдяев ск их
воззрений,
где
все
со от­
ветствует
др уг
другу.
Его
ствол
—
Древо
Свободы.
И
оно
ветвится,
пи­
т аясь
всеми
проблемами
Духа:
куль­
туры,
философии
мировой,
как
в оз-
д у шно- водн о-л уч евой
средой,
—
и
перетолковывает
их
по-своему,
св ои
листья
наращивает,
добиваясь
со в­
ме сти мо сти
тканей-идей.
Вчера
отложил
«Самопознание»
и
перечитывал
«Смысл творчества». И
тут
просто
чувственно
ощутимо,
как
пр ин цип
Св ободы
обосновывает
Личность,
та
—
Творчество,
а
по­
следнее
—
но вый
взгляд
на
все:
на
Богочеловечество
и
т. д.
И
в
то
же
вр емя
вы дав лив ает
из
с ебя
по
капле
раба
= принятые миром (и
отчасти
и
им
самим
с
детства)
воззр ения.
Например:
постулат
«научности»
философии,
что
буд то
как
«само
со бой
разумеющееся»
нечто
ук ре пи­
ло сь
в
к ульт уре.
Перед
духом
науки
лебезили
и
Спиноза ,
и
Кан т,
и
Ге­
ге ль,
не
говоря
уж
о
не ок антиа нца х
и
прочих
гуссерлях
в
наш ем
в еке.
Философия
меч тала
ста ть
наукой,
точным
знанием.
Зачем?
—
вопро­
шает
Бердяев.
На ука
—
да,
Нау ч­
ность
—
нет.
Наука
имеет
свой
уз­
кий,
частный
аре ал
в
приспособле­
нии
человека
к
миру
сему,
ее
узень­
кий
расс удоче к
несмелый
—
ито г
падшести
человека:
прида вленны й
гре хом ,
он
ловит
сини цу
в
руки
и
как
бы
про жить:
не
до
жиру
Духа,
бы ть
бы
жи ву! ..
Но
у
философии
—
высшие
зада­
чи:
п розр еть
горнее
и
выправить
в згляд
человека
на
св ерхми рное.
Потом у
она
—
не
ремесло
методиче­
ское
(а так,
помню,
Декар т
размыш­
лял,
с троя
«Рассуждение о методе»:
чтобы
люб ой
посредственный
чело­
век,
вооружась
его
мет одом ,
шаг
за
шагом
мог
бы
постигать
мир), но
искусство,
художество.
«Филосо ­
фия
—
как
творческий
ак т»
—
с
эт о­
го
тезиса
начинается
трактат-
во зз вание
о
«Смысле творчества».
Нау ка
—
экономное
приспособление
к
необходимости;
она
ве тх оза ве тно-
законническа
(«законы»
пр иРОД ы
ищ ет,
в
рабст ве
у
РОД а ), связана / с/
гр ех ом.
И
ядовитый
дух
«научно ­
сти», как зараза и миазм,
лез ет
во
все
поры
ума
и
Духа
в
куль туре ,
пр иг нетая
полет
во обр аж ения
и
выпрямление
человека
к
свободе. «А
д ок ажь!» = «А уважь!» —
меня,
мир
сей
и
его
самозапреты.
Давит
тя­
же сть
и
м асса
вещества
—
и
их
действительно
способнее
постигать
на уко й:
недар о м
в
естеств енн ых
ма­
териях
она
ра зобра лась.
Но
верх
ми ра,
Дух
—
не
ее
ареал.
Тут
—
дыхание
воль ное,
огонь
в
вертикаль
ст р емит
навстречу
Небу.
И
фи ло со­
фия
—
роскошь,
а
не
экономия.
203 IS1S131S1SIS1S1S151SIS1SIS1S1S151S131S13151H151S1SISIS15151S1


И
тут
национальный
Ло гос
про-
зревается.
Недаром
в
Германии,
где
известный
«педантизм» (от лат. pes,
pedis =
с топ а- сту пня),
то
есть
тяжесть
зовет,
—
там
и
ум
фи­
лософов
вперен
в
«фундамент», «ос­
нов ания», «причины»
и
«происхо­
ж ден ие»
в
п рошло м,
в
начале
все
ищет,
—
и
фил ос офия
там
наиболь­
ший
соблазн
«научности»
испытала.
Хотя
и
там
же,
словно
р еактив но ,
выстрадан
экзистенциальный
бунт
философии:
Киркегор,
Шопенгауэр,
Ницше...
Но
в
России
не
вертикаль
вниз,
а
«вертикаль»
в
даль
—
в
странни­
чество
зовет,
на
поиск,
в
незавер­
ше ннос ть
бытия,
открытость;
и
тут
ес тествен нее
чувствовать
филосо­
фию
как
поиск,
а
истину
—
по
Х ри­
с ту:
как
«путь и жизнь» . И вижу ,
как
и
в
Бердяеве
подтверждается
моя
фо рмул а
русского
Логоса: «НЕТО,
А. ..
(ЧТО?)».
Если
западная
ло гик а:
«это есть то», дает ответ,
мир
тут
завершен,
космос
—
с овер ше нство ,
и
мысль,
развиваясь,
в озвра тн а,
в
о гл ядке
на
с вои
ос но вания ,
зак ру­
г лить ся
в
форму
ищет,
—
то
Бердяев
об и тает
как
бы
в
м ире
тол ько
что
начавшемся,
словно
в
первый
де нь
Творенья:
кругом
просторы
и
це ли­
на
для
новых
дел
и
пониманий.
Сов ­
сем
не
н азад
глядит
(как те страны -
народы,
что
чуют
позади
и
под
со­
бой
и
вок руг
увесистое
с та вшее
бы­
ти е,
«дазайн»
—
Dasein —
гер-
манства,
и
вынуждены
это
все
по ни­
мать
стараться
—
Естину
Бытия), а
от
зада
лишь
отта лкив ае тся
—
в
«НЕ!» —
в
«критике отвлеченных
на ча л» (Соловьев)
западного
ума
и
научности
(Бердяев).
И
не
мучается
объясняться,
оправдываться,
что
смеет
мыслить,
—
в
ра бском
суди­
л ище
гно се оло гии
(как препоясаны
западные
философы
с
Канта
до
Ко­
ге на
и
Г ус се рля), а мыслит,
дума­
ет
—
и
баста!
Так
и
жив ет
в
Духе
и
пролагает
пути-дороги
в
Даль
и
Ширь.
Отношение
Бер дя ева
к
запретам
гносеологии
подобно
поведению
русского
народа
в
партизанской
войне
против
Нап о лео на: «И благо
том у
на р оду,
—
пишет
То лстой
(привожу по памяти.
—
Г. Г.г), —
который,
не
спрашиваясь,
как
в
по­
добном
случае
по
правилам
посту­
пали
другие,
берет
первую
по павш у­
юся
дубину
и
гвоздит
ею,
по ка
по­
следний...» (дальше не помню слов,
но
смысл:
пока
последний
ч у жезе­
мец-захватчик
не
и сче знет
с
зе­
м ли. ..).
И
Бер дяев
—
такой
парти­
зан-бунтовщик,
ушкуйник
в
пр илич­
ном
университете
философии
(то-то
всегда
чурался
кафедр
и
п роф ес­
сорства
и
казенного
дома
философ­
ских
«проффи»).
Так
что,
хоть
и
обличал
он
большевиков
и
совет­
ски й
коммунизм,
но
д елал
это
с
та­
кой
макси мали ст ско й
стр астью ,
что
ве рно
уч уяли
эмигранты
в
его
душе­
вн ой
структуре
—
революционера-
«болыпевика»,
гне вливо го,
д аже
«террориста»
в
Духе
—
с
та кой
от-
чаянностию
он
пер
прямо
на
научно­
гносеологический
профессорский
рожон...
Но,
в
отличие
от
революционной
массы
(что единой силой своей суме ­
ла
ли шь
ра зруши ть
хорошее,
а
по­
ст рои ла
—
ад
и
у блюдо к ), личность
творит
из
се бя
—
из
нич ег о,
а
так
много
умного
и
прекрасного!
Имен­
но
в
п оложи тель н ом
сотворении
—
философский
подвиг
Бер дя ева,
а
не
в
к рит ика нст ве.
Из
возлюбленной
первоинтуиции
Свободы
он
по­
стр оил
и
он тологи ю
«бытия», и ме­
т афи зику
(«эсхатологическую»),
и
фил осо фию
истории,
и
теологию
и
т.д.
Так
что
фил ос офия
его
—
п ро-
ф етич е ская:
пророчествует
о
то м,
че­
го
не
зна ли- не
ведали,
т аких
подхо­
дов
и
пониманий.
И
естественно,
что
и
стиль
его
—
не
извиняющийся
во
всяких
условных
«если»
и
уступи­
тельных
«пусть», «предположим»,
1 Не выправляю цитат:
инач е
выветрится
дух
и
инто на ция
живого,
непосредственно
здесь
и
теперь
совершающегося
мышления.
А
случающиеся
«ошибки»
памяти
—
не
ошибки,
а
своего
рода
трансформации,
переживания
мыс ли,
истолкования.
—
13.3.90.
204


«хоть», но заклинательный,
прямо
афористически
п олаг ающи й
мысль,
как
капсулу,
амп улу
и
корпускулу,
спору
—
в
оболочке
т вер дой,
что
как
бутылку
в
океан
бр осают,
—
на
дол ­
гое
плавание,
выживание,
и
когда-то
дойти
до
понимающего
ума...
Ареал
мысли
Бер д яева
—
вот
это
многоточие
в
«Не то,
а. ..».
Тут
ме­
сто
для
новизны ,
икс
для
зап олн е­
ния
—
жизнью
и
творчеством,
ибо
ес те стве ннейш е
зад ае тся
внутрен­
ним
вопросом
та ково й
неп р едвз я­
тый
и
не
рабский
ум:
ес ли
Бытие
с овер шенно- за ко нчено ,
е сть
Кос мос
(как и Платон:
табло
и дей
совершен­
но,
и
лишь
крутится
—
повторяется
К осмо с), то зачем же я и моя жизнь,
душа
и
ум ?..
Вот
э то:
проблема
НОВОГО
—
также
в
исходной
интуиции
Бер дяе­
ва.
И
н адо
сказать,
что
она
—
ренес-
са нсн а.
Это
тогда
зачался
в
Европе
интерес
и
вкус
к
н ове н ьком у: «новел­
ла » (откуда и роман
—
«новел», по -
а нгли й ски ), «новости».
Новое
инт е­
ре снее
ст арог о,
тогда
как
в
фольк ло­
ре
—
«старины», «былины», в рели­
гии
—
«старчество», «отцы -м удр е­
цы », «старейшины», «Ветхий завет»:
старшее
—
умн ее
молодого-модно-
го.
Так
и
в
Средневековье
было.
Но
теперь
и
в
России
—
эпох а
«перво­
начального
накопления», после Ре­
форм ы
1861 года,
и,
естественно,
ренессансные
пошли
п роце ссы
в
са­
мо чу вс твии
и
в
культуре.
Н ед аром
так
и
имену ю т
«Русский религиозно ­
фи лос офск ий
Ре нессанс »
рубежа
ве­
ков .
Но
он
ши ре
—
ив
психологии
общественной,
и
в
самочувствии
лю­
де й,
личности
в
человеках
—
р аскр е­
п о щени е, «выдавливанье в себе по
каплям
раб а»
—
крепостного...
Да
и
Ленин
пис ал
—
о
выпрямлении
чув­
ст ва
ли чно сти
в
революции...
И
естественен
пристальный
инте­
рес
и
пе ре ду мы вание
именно
НО ВО­
ГО
За ве та:
уже
До ст о евским
и
Тол­
сты м
(последний вообще свой пере­
вод
Евангелий
сделал). В ту же дугу
и
дуду
—
и
концепция
Богочелове-
честв а
Вл.
Солов ьев а
—
основная
интуиция
русской
религиозной
фи­
ло соф ии,
что
равномощна
двум
пре­
дыдущим
тут
сверхидеям:
Ветхому
Завету
Бога-Творца,
Новому
Завету
Б ог а-Сы на,
Иисуса
Христа.
Теперь
естественно
вызрела
идея
Третьего
Завета.
Она
уже
давно
в ызрев ала
в
Европе
—
и
логично
бы ло
стать
За­
вету
Святаго
Духа .
Об
эт ом
и
И оа­
ким
Фло рск ий
еще
в
Италии
XIII
века,
и
реформаторские
«ереси», что
именно
в
канун
и
в
эпоху
Возрожде­
ния
развились
и
со впал и
с
гуманиз­
мо м:
с
возвышением
че лове ка
и
его
самочувствия
в
бытии.
Но
гуманизм
ка ким -то
рок ов ым
образом
свернул
с
предложенной
ему
ясн ей шей
и
пре ­
красной
идеен
Бого-ЧЕЛОВЕКА
(ведь в Христе был наивозможнейше
верховным
образом
осмыслен
пр ин­
цип
и
роль
человека:
как
Духа
и
Сына
и
Друга
Бога
и
Сотв ор ца
Ем у), а человек вместо того припал
к
земле
(«гумус») —
вгрызся
в
«прах
я
и
в
пр ах
во звр а щус я», предался
т я жести
своей
и
земляную
свою,
а
не
воздуховную
субстанцию
пр инялс я
ра зви вать- пе стов ать
—
в
том
числе
и
в
педантично-методичном
рассуд­
ке
науки...
И
вот
в
России
теперь
нач али
на­
капливаться
потенции
для
Третьего
религиозного
сказ а
о
Б оге,
ми ре
и
человеке,
где
должны
встретиться
принципы
Святаго
Духа
—
и
Чело­
ве ка
как
Сына.
Все
к
этому
сходилось
на
рубеже
веков.
И
вдр уг
культ
н ов оотк рытог о
русского
ве лико го
святого
—
Сера­
фима
Саровского,
кто
именно
про­
поведовал
СТЯЖАНИЕ
СВЯТАГО
ДУХА
и
радостное
хрис тиа нст во
(как и Франциск Ассизский:
Сера­
фим
тоже
жил
в
прир од е
и,
как
тот
«проповедовал птицам»
и
цветоч­
кам,
так
это т
—
в
лесу
и
медве­
дям . . . ): встречаемого человека он
име но вал
«Радость моя», —
а
не
по-
каянно-стыдно-греховное
христи­
анство,
когда
чел о век
не
смеет
глаз
поднять
ropé, а смотрит лишь вниз,
в
землю.
Кста ти ,
Бердяев
опо л­
чается
и
на
э тот
традиционный


образ
ч елове ка
и
по зу
смирения
в
живописи
и
ик оно гра фии:
что
чело­
ве ку
бу дто
положено
только
вниз,
в
зем лю
глядеть,
самозамыкаться
на
ви не
и
грехе,
тол ько
их
видеть
—
сво ю
тьму;
небезвредно
это:
т ьма
перед
очами
ума
(как и материя и
гум ус
в
естественной
и
гу м ан итар­
ной
науке)
—
т ьму
и
зло
в
человеке
подпитывают
мощно,
в
уго ду
как
раз
«князю мира сего», что « во
зле
лежит»
—
ст ар ый.
Еще
б олее
мощный
в клад
в
новое
религиозное
откровение
внос ит
Ни­
ко лай
Федоров:
человек
пр из ван
к
сотворчеству
с
Богом
—
в
п рео бра­
жении
и
се бя,
и
мира,
вплоть
до
д ела
воскрешения
отцов
—
то,
что
уж
тол ько
Богу-Творцу
п олаг ал ось
по
сил ам.
И
п ретв ори ть
приРОДный
порядок
существования.
Так
поня­
тый
человек
(и его дело и призва­
ние )
уже
—
не
раб
Божий,
а
Сын
Человеческий
и
Божий;
выпрямлен
и
со ставл ен
вертикально
вверх
и
вглу бь :
пра х
отцов
под
собой
и
в
себе
чует...
Недаром
Вл.
Соловьев
оценил
учение
Федор ова
—
как
первое
с ло­
во
после
Христа.
И
его
Богочелове-
чество
—
в
фарватере
федоровской
интуиции:
привил
эту
идею
к
др еву
наличной
религиозно-философской
т ради ции.
Также
и
Бердяев
еще
дальше
тут
пошел. «В это время был
открыт
Н.
Фе дор ов,
ко торо го
рань­
ше
совсем
не
знали.
Это
я
считаю
о чень
ценным.
Н.
Федоров
во
мно ­
гом
мне
очень
бл из о к » («Самопо­
зна ние», с.
187.
Вы пис ываю
и
для
Светланы
—
Семеновой,
жены
моей,
Федорова
духовной
дщери,
пассио­
на рии
и
пророчицы
и
издатель­
ницы...).
Да
сам
Космос
России
сводил
на
сво ем
те ле
эти
св ер х идеи:
Све т,
Дух,
Творчество.
Их
как
бы
вз ыск ивал о
П ространс тво :
тут
белый
св ет
и
бе­
лый
сн ег
(и«мир» = «белыйсвет», и
человек
тут
—
«свет ты мой,
батюш­
к а »); стихия надземная тут
—
Во з-
Дух
и
Све те р.
Ну
и
«Бесконечный
простор»
—
это
как
бы
то
многото­
чие
(«как точки,
как
зн ачки ,
торчат
не приме тны е
тв ои
г ород а»
—
Го­
го ль), пунктир путей-д оро г,
ширь-
д аль,
незавершенность
—
е сть
где
про йтис ь
и
разв ив ат ь ся-р азгулять -
ся
богатырю
вольного
Творче­
ства...
Т олько
вот
насчет
сверхидей:
Че­
ловек,
Свобода,
Личность
—
я
вд руг
застопорился,
засомневался:
зовет
ли
их
Космос
России,
взыскует
ли ?..
Да,
с
точки
зрения
Простран­
ст ва
—
тут
естественнее
бы ть
не
«я»,
но
«МЫ», не «личность», а «НА­
РОД».
И
не
самодержание
—
в оз­
д ер жание
свободной
лич нос ти
гра­
жданина,
но
само дер жав ие
Госу-
дар/ь/ства-Кесаря,
а
не
частного
че л овек а...
Но
так
это
—
именно
БЫЛ О
во
Ро ссии:
таковое
ей
—
уже
былина
и
старина.
А
она
уже
вс ту пила
—
в
Историю,
и
в
нынешнем
шаг е
Вре­
мен и
им енно
их
черед
настал
—
сих
ид ей.
Человек
—
как
Свободная
Творческая
Личность.
Как
Сам ость ,
а
не
Род
и
Ра б.
Потому
что
эта
п ара:
Народ
и
Государство
—
что
могли,
то
уже
сказ али- со дел ал и
над
Россией
—
с уп ругой
своей
общей:
обняли
(дошла она до границ -
пределов,
форму
с вою
обрела), кое-
как
ее
любили-возделывали-па-
хали...
Но
сл або,
экстенсивно,
по­
верхностно
—
ибо
в сею
плоскост­
ною
массо ю
и
не
давая
воли
верти­
ка ли
единоличности.
И
философия
Бер дя ева
—
это
то­
же
отмена
крепостного
права
на
са­
мо со знан ие
человека.
В едь
его
дер ­
жали
пот упя
очи
вниз,
впер енны м
в
с вою
вину
и
грех,
будто
и
не
прихо ­
дил
Христос,
что
жертвою
Свое ю
и скуп ил
грех
первочеловека,
так
что
после
Христа
человек
уже
Бого-
Человек,
напоен
Христовой
су бст ан­
цией,
сыновней
Богу,
и
как
Друг
и
Сотворник
Богу
—
Отцу-Творцу
от­
ныне .
Так
нет
же:
це рк овь
(как Запа­
да,
так
и
Востока)
будто
и
не
вняла
Новый
завет,
а
все
держит
человека-
хр ис тиани на
уже
—
в
сознании
пер­
в ородн ого
греха,
на
уровне
Ветхого
206


зав ета
и
закона,
вперенным
в
сот во­
ренный
уже
мир
и
себя,
и
все
усилия
за
жизнь
—
бу дто
на
то,
чтобы
сн о­
ва
и
снова
прочувствовать
св ою
пр и­
частность
ко
греху,
пережить
иску­
пление
—
и
больше
нич ег о.
То
ес ть
взгляд
вперен
—
вс пя ть,
в
короткое
з амыкание
на
прошлое
и
причины,
и
со быт ия
исторического
откровения,
что
записаны
в
Священном
Писа­
нии.. .
Но
возникает
яд ови тый
ко нт рво­
прос:
отчего
же
это
в
Евангелии
ни­
чего
не
сказ ано
впрямую
о
Твор­
честве
—
как
при звании
человека,
как
уже
Сына
Божия?
Раз ве
трудно
бы ло
Христу
среди
п рочих
запове­
дей
и
это
разъяснить?
Чего
стоило?..
И
тут
ум
мы сли теля
великолепно
«изворачивается»
и
нах о дит
простой
и
очевидный
ответ,
о бор ота
это
«опровержение»
—
себе
же
в
«подт ­
вер жд ение».
Вед ь
если
бы
Бог
так
прямо
и
приказал
человеку:
тв ори
свободно!
—
это
было
бы
как
раз
п роти воп оказа но
самому
принципу
и
и дее
Св об оды
и
Творчества:
они
по
понятию
своему
—
автохтонны,
само во зн икающ и.
Тут
как
в
песн е:
«Догадайся,
м ол,
са ма ...»
Человек,
искупленный
Сыном
Бо га
от
греха,
ть мы
и
тяжести
земли
и
праха,
мо­
жет
поднять
св ое
лицо ,
зали тое
по­
том , ropé и взвидеть небо и свет и
дух
и
бесконечные
п росторы
для
но­
во го
творения
в
бытии
—
по
образу
и
подобию
Творца
мира
и
его
ак та
Творения.
Туда
теперь
ему
ес тес т­
венно
г ляд еть
и
д елат ь,
а
не
снова
и
снова
вспять
и
назад,
бу дто
все
уже
сделано
и
он
не
нужен
и
су ществ о ва­
ние
его
призрачно-повторно
(как и
учит
всеединец
Платон
в
переселе­
нии
души-метемпсихозе
и
в ечном
воз вр а щении. ..).
Да:
им енно
в
новом
религиозном
самосознании
жизнь
человека
—
ну­
жна
именно
с воею
новостью
Богу
и
становится
содержательна
и
тверда:
в
хо де
творчества
из
свободы
—
выр ас тает
моя
личность,
строится
она
—
как
духовная
эне ргия
и
со-
ре аль н ость
Бо гу
и
миру.
Бог
не
окончен. «В отличие от вся­
кой
мистики
единого
(Индия,
Пло­
тин,
Экхарт)
я
исповедую
моноплю­
рализм,
т.
е.
метафизически
и
мисти­
чески
пр и нимаю
не
тольк о
Еди но е,
но
и
субстанциальную
множествен­
ность,
раскрытие
в
Едином
Боге
не­
преходящей
космической
множест­
венности,
множества
вечных
инди­
видуальностей.
Космическая
мно­
жественность
ес ть
обогащающее
от­
кровение
Бога,
развитие
Бога»
(Смысл. . .
1989, с. 260).
Но
ве дь
и
для
Откровения
Бога
нужен
сосуд,
способный
внять,
вос ­
принять
Открывающегося,
—
и
та­
ковой
пр из ван
из
с ебя
со здать
вы­
прямляющийся
человек.
Бог
нуждает­
ся
в
ч ел о в еке: «В Боге есть страстное
томление
и
тоска
по
человеку.
В
Бо­
ге
е сть
трагический
недо ст ато к,
ко­
торы й
восполняется
великой
пр и­
былью
—
рождением
человека
в
Нем.
Мистики
учили
о
тайне
рожде­
ния
Бо га
в
человеке.
Но
есть
иная
тайна,
тайна
ро жде ния
че лове ка
в
Боге.
Есть
зов
человека,
чтобы
Бог
в
нем
родился.
Но
е сть
и
зов
Бога,
чтобы
человек
в
Нем
родился.
Это
и
есть
та йна
христианства,
тайна
Х ри­
ста...
Бог
и
человек
—
бо ль ше,
чем
один
Бог...
Л ишь
миф
о
тоске
Б ожь­
ей
по
человеку
и
по
люб ви
человека
приближает
нас
к
последней
тайне»
(с.
356).
Человек
призван
«к исклю­
чительной
активности,
к
созданию
той
прибыли
для
ца рст ва
Божьего,
имя
к оторо й
богочеловечество».
И
это
—
его
ПОДВИГ
и
риск
и
д ерзн о­
вение,
на
что
он
мо жет
под ви гнут ься
лишь
свободной
в о лей . «А платони­
ческое
учение
о
том ,
что
все
че лов е­
чество
и
в есь
космос
предвечно
за­
в ерш ены
на
небе,
в
и деях
Божьих,
пр евр ащ ает
мировой
процесс
в
ко­
медию
и
ли шает
че лов ека
реальной
акт ивно ст и
и
реальной
свободы.
Че­
ло век
е сть
прибыльное
откровение
в
Боге».
И
потому
приемлемее
траге­
дия
жизни,
чем
мнимое
будто-бытие
в
предварительной
за
человека
вс е-
решенности.
Отсюда
—
экзистенциа­
лизм:
вд ум чивое
переживание
своего
207 IS1SIS1SIS1S1S1SISISISIS131515151S1S131S1SISIS15151S151S1S15I


с уще ство ва ния,
его
каждого
ша га
и
п ути
—
как
духовного
опыта,
п ол­
н ого
см ы сла,
достойного
именно
Священного
Писания.
«Нужна доб­
род ете ль
небезопасного
положе­
н ия,
спо со бно сть
бесстрашно
ст ать
над
бездной.
Третье
тв орче с кое
от­
кровение
в
Духе
не
будет
иметь
св я­
ще нного
писания,
не
бу дет
г олос ом
св ыше:
оно
совершится
в
человеке
и
чел о ве че стве,
это
от кр ове ние
антро­
п ологи че ско е,
раскрытие
христоло-
гии
человека.
Антропологического
откровения
Бог
ждет
от
человека,
и
человек
не
мо жет
его
ждать
от
Бо­
га...
Его
должен
совершить
сам
че­
ловек,
живущий
в
Духе,
совершить
свободным
творческим
ак том ...
В
нем
все
трансцендентное
становится
им манент ным.
Ч ело век
совершенно
сво бо ден
в
откровении
своего
твор­
чес тва.
В
этой
страшной
сво бо де
—
все
богоподобное
достоинство
чело­
в ека
и
жуткая
его
ответственность.
Доб роде тель
небезопасного
положе­
ни я,
д обр одете ль
дерзновения
—
ос­
новные
до бр оде тели
творческой
эпохи...
То т,
кто
трусливо
отк азы ­
вае тся
от
страшного
бремени
по­
следней
свободы,
тот
не
мо жет
бы ть
о бр ащен
к
Христу
Грядущему,
тот
не
уг отов ляе т
Его
в торо го
пришест­
в ия. (Стилистика « Песн и
о
Буревест­
нике »
Горького:«Им,
гагарам,
не до­
ступно
наслажденье
битвой
жи­
зн и. ..».
—
Г .Г.)
Лишь
жертвенная
решимость
ст ать
в
пол оже ние
о пас­
ное
и
рискованное,
п лыть
от
старых
и
т верды х
берегов
к
нев едо мо му
и
не
отк рытом у
еще
материку,
от
ко­
торого
не
п ротяг ив а ются
руки
по­
мощи,
лишь
ст рашн ая
св обод а
де­
ла ет
человека
достойным
увидеть
А бс олютно го
Ч ел овека. . .» (с. 338).
Тут
мне
вспомнился
исходный
образ
Фр анк а,
каким
он
давал
нам
пре дс та вле ние
о
Непостижимом:
ос тров а
в
оке ан е.
И
оч евид на
раз ­
ность
их
ум оз рений:
Фра нк,
уютно
устроясь
на
острове,
в
доме-семье
и
где
«с нами Бог», подручный и обе­
спечивающий
смы сл
его
су ществ ова­
ния
—
везде
(в том числе и в мире
сем ),
гедонистически
протягивает
щуп
мысл и
в
о кеан
и
его
холод,
в
простор
и
красоту
бесконечности.
Он
подходит
к
берегу,
смотрит,
по­
нимает,
что
з наемы й
им
мир
А
и
Б,
понятий
и
объектов,
е сть
песчинка
в
Ве лико м
Бытии...
Но
—
с
м еста
не
сходит
—
на
риск
пу ти.
А
—
приво­
дит
мир
к
себе.
Ведь
и
так
можно:
раз
Всеединое
—
везде,
то
каж дая
точк а
мо жет
с ебя
считать
его
це н­
тром
и
преисполненной...
Бытие
—
статично
у
Франка
выхо д ит.
И
только
повторенья
Гряд уще е
с улит.
(Баратынский)
А
Бер дя ев
я вно
отвечает:
мои
дни
нужны
Богу,
с
них
Он
ждет
от
мен я
по дви га
одоления
бездны
не знаемо ­
го
—
и
творчества
себя
как
личности
и
нового
в
мире.
Торжествующий
и тог
философ­
ского
труда
Бердяева:
найдено
оп ра­
вда ние
человека,
А НТР ОПО ДИ­
ЦЕЯ
вп ер вые
осуществлена
(тогда
как
доселе
два
тысячелетия
религио­
зн ые
философы
зан яты
были
TEO-
дицеей
—
«оправданием Бога»). О т­
вет
—
Творчество:
за тем
и
нужен
человек
Бо гу
и
миру
—
и
себе.
И
эт от
отв ет
в ынес ен
в
п одзаг оловок
этого
тр уд а : «Смысл Творчества .
Оп ыт
о пр авда ния
человека»...
Со­
л ов ьев,
по мн им,
пис ал
«Оправдание
До бр а»...
3 марта.
10 утра
—
принимаю
по­
зи туру:
у
окна
слева,
сидя
на
крова­
ти,
распялив
ног и
—
торе ц
масси­
вного
стола
об няв.
Слишком
утрен-
не
расслабился:
за
завтраком
пере­
сел
за
стол
к
пожилым
дамам,
что
весело
стрекочут
новости,
как
ми-
лыя
сороки.
Кант
го во р ил: «Фило­
соф
не
должен
об едать
один»
—
и
верно:
и
так
ум
за
ра зум
от
со ср едо­
то че ния
заходи т,
так
что
хоть
чуть
рассеять
о
жизнь,
ее
повпустить
—
«экзистенцию», заботы и карнавал .. .
Но
вот
и
—
слишком:
разметалось
нут ро
в
мелкие
др я зги -д ребез ги.
На­
до
снова
со бр ать
себя.
Как?
А
вот
как:
фу!'—
и
нету!
—
отдунуть-
208 151SISISISIS15151513151S151S13151513131SISI§IS151S1§ISISIS1S1


отплюнуть,
как
при
кре ще нии
—
от
сатаны...
Это
милое
мирское
мно­
же ст во,
изыди
от
м еня
се й час!
Оно
будто
облегчает
—
от
напряжения-
аскезы
мысли,
но
с
ним
вляпы­
ва ешьс я
в
р аздр ажени я- биени я,
что
вразнос
твое
внутреннее
существо
рас тас кив аю т,
так
что
облегчение
—
о тяг че нием
выходит.
Да
и
вчера:
завершив
утром
трудно-усильную
все
ж
работу
над
«Смыслом творчества»
Бердяева
—
его
пер епо ня ть -п редст авит ь,
—
ре­
шил,
что
теперь
из
него
н адо
будет
что
полегче
взять:
например, «Рус­
ск ую
идею»
—
некую
рекреацию
мне
и
читателю
на
ней
учинить
—
день
отдыха.
И
что
же?
Стал
читать
и
—
устал
—
гораздо
более,
нежели
от
чтения
книги
«О рабстве и сво­
боде
че ло в ека » (что перед этим еще
на
свежую
голову
читал), где,
по
его
же
самооценке,
в
«Самопознании»,
лучше
и
зр елее
дано
его
миропос-
тижение
из
свободы,
нежели
в
кни­
ге
р анней
под
прямым
наз ванием
«Философия свободы». Е го « Ру сс кая
идея»
—
такая
верхоглядно-озна-
комительная
пробежка
по
головам-
темам
русских
мыслителей
и
писате­
лей
(не такова ли выходит и сия моя
«Русская Дума»?..), от чего только
дразнишься
и
утомляешься.
А
гл а­
вное
—
беспроблемно:
сам
при
э том
не
мыслит-перводумает,
а
излагает
до бы тые
уже
прежде
уразумения,
и
не
чувствуется
сопротивления
мате­
риала
и
усилия
мысли
по
его
прео­
до ле нию.
А
им енно
этим
он
и
его
мы сль
сильны
—
и
увлекательны:
борение
героическое
созе рц ать
его
д уха
с
толщей
предыдущего
фило­
софского
материала
—
в
перво-
стройке
им
мироздания
—
из
Свобо­
ды
(а не из Бытия и Идеи).
Роет,
вр у бается
—
философский
шахтер-
работяга
Духа...
(Фу!
вм ешалс я
в
слух
мо дный
В озне се нский,
зас ори в­
ший
ухо
«Прорабами духа».. .
Да,
как
отдыхаешь
душой
—
при
усилии
дух а!
Когда
ум
тво й
сосредо­
точенно
обрабатывает
одну
идею,
предмет,
деталь
(как токарь на стан­
ке ), то восстанавливается и в тебе
мо ноли т,
еди но е:
космос
из
ча стей
т ебя
снова
сл агается
—
при
том ,
что
космизуешь
нечто
вне
себя:
ряд
в
ид еи
или
форму
в
материю
вносишь.
А
когда
открываешь
се бя
потоку
впечатлений,
содержаний,
материа­
лов,
—
бомбардируют
они
тебя,
бедного,
т кань
твоего
существа,
мембрану,
и
весь
ты
раздерган,
не
в
себе,
помешан:
мешают
твоей
ти ши­
не,
«я»
взмешивают-взмучивают:
му ть
и
му ку
в
тебе
взвешивают:
во
взве сь
взбалтывают.
От
болтовни
—
что
бу дто
бы
легче
углубления
мысли...
Но,
опи сав
это
св ое
состояние,
я
уже
по
бердяевским
темам
прошел­
ся.
Дух
—
не
душа.
Душа
—
в
сопря­
жении
с
тело м,
ввержена
в
бытие
и
мир
объектов,
что
вот
и
впус тил
я
в
себя
через
праздные
разговоры:
трассирующе
запуляли
в
мен я
имена
л юдей,
события,
предметы,
сл у чаи,
слова,
схемы
ценностей,
о ценки ...
При
это м
я
отд ался,
принадлежал
миру.
Но
когда
я,
измучась,
отверг,
от­
плюнулся
от
сег о
раздергивающего
множества
(что делаю сейчас вот)
и
вслушиваюсь
внутрь
себя,
прих одя
именно
в
себя,
одинокого
ед иног о,
—
и
я
успокаиваюсь
и
что-то
понимать
начинаю:
про яс няет ся
болтушка
ми­
ра
мне,
и
его
взвесь
—
оседает,
прозрачнеет.
Что
ж:
устремился
в
древнее
дело:
«познай самого себя»
—
и
чр ез
то
соберется
и
по з нается
и
ми р,
и
вы­
стро итс я
из
твоего
унив ерс ум а
—
на ру жный
и
внутренний
космос.
То
е сть
«я», как потенциал самостроя-
щейся
Л ично сти,
есмь
универсум
(по
Бердяеву), и когдаприхожу в себя =
п ри хожу
в
Свободу,
освобождаюсь
от
ра бств а
мира
сег о
—
разнообра­
зного
(в том числе и от рабства у
пол итик и,
любо п ытств а
с вое го,
от
хворей
плоти
и
п роч .) и задышу сво­
бодно
и
свободою,
—
тем
самым
изымаю
с ебя
из
кутерьмы
внешнего
хаоса
и
внутренней
мути
ра здраж е­
209


ний;
и
так
постепенно
мир
в неш ний
об рета ет
образ
(красоту,
космосом
ст анов ит ся ), а во внутреннем гармо ­
низуется
ду ша,
и
мир
в
ней
устанав­
ливается.
Как
в
молитве
сказано:«И
на
земле
мир
(= космос), и во чело-
вецех
(в том числе и во мне)
благо­
воление». И тогда
Смиряется
души
моей
тревога...
И
в
неб ес ах
я
виж у
Б ога
(Лермонтов)
Происходит
вс тре ча
моей
лично­
сти
с
Богом
как
Личностью
—
сразу
в
двух
местах:
в
Небесах
внешних,
в
высях,
в
Косм осе
(что есть наруж­
ный
символ
Бога)
и
внутри:
в
«царствии небесном,
что
внутрь
нас
есть»
—
на
глубине
ду ши
моей:
там
ми р,
покой,
гармония,
ра дость
—
и
благоволение...
Тут
мне
моя
форм ула
Бо га
прихо­
дит
на
ум,
что
я
за
многие
го ды
духовно-душевного
опыта
себе
п ро­
яснил
и
в ыр абота л: «Бог есть Инте­
гр ал
мои х
благоволений»
—
э тих
моих
состояний,
что
во
мне
пунк­
тирны:
то
появятся,
то
исчезают,
по­
кидают
—
ия
оп ад аю,
как
«Про­
бле ск»
Тю тчева
и
«Рыцарь на час»
Нек расо ва.
Но
все
ж
—
БЫЛ О
ЭТО,
и
я
п ам ятую
то
состояние,
ко гда
Как
бы
эфирною
струёю
По
жилам
неб о
протек ло!
(Тютчев)
И
вот
соборность
всех
этих
моих
воскресений
из
падшести:
когда
я
во
люб ви
и
рад ости
и
благой
воле
ко
всем
и
вся
пр ебываю
—
аз,
жестоко­
выйный
ин аче
и
смер д
обычно,
в
буднях,
—
это
и
составляет
мой
«образ»
—
чувство
Бо га
—
интим­
н ый,
уникальный,
ибо
это
МОИ
со­
стояния,
в
к онк ре тных
ситуациях
моего
с уще ст вова ния
и
его
перепле­
тах
вдруг
—
вспыхивающие,
меня
посещающие
миги
о зар ения
и
подъ­
ема
и
восхищения
к
Вышнему
(они
же
—
миги
прихода
в
с ебя
ис тинно ­
го,
ми ги
во звра та
в
простую
су ть
и
ду шу
мою...).
И
уж
если
на
то
пошло,
и
мою
формулу
«доказательства
бытия
Божьего»
приведу: «ЯХОЧУТЕБЕ
БЫ Т Ь!» То есть:
Бог
—
не
данность
и
факт
Бытия,
его
объект,
ве щь
и
понятие;
так
Его
не
найдешь.
Он
не
тако в
—
и
постыдно
бы
Ему
бы ть
так овы м.
Так
что
формула: «Бог
ес ть»
—
проскакивает
мимо
его
су­
щества,
и
пр ав
атеист
и
«нечести­
в е ц », что рече: «Несть Бог»! Не по
модусу
Бытия
Он
проходит,
а
по
модусу
Воли,
Любви,
Се рд ца.
А
Во­
ля
—
из
Свободы
акт
и
акция
из
«я»,
устремленного
ст ать
Личностью,
ко
Благу
нацелившей
себя.
И
вот
ко гда
я
таков
стан о влю сь
—
т огда
для
меня
ес ть
Бо г.
Потому
и
в
псалме
Давида
«рече безумец В СЕРДЦЕ
С ВОЕ М: «Несть Бог!» —
и
это
не
то
же
самое,
что
я
выше
пр едст авил
как
объектно-умное
за явле ние
рассудка
и
поня тия.
Тут
он
с огр ешил
в
се рдце
—
и
оно
бол ьно .
Для
злой
воли
—
действительно
нет
Бога.
Даж е
по-латински
мо гу
эту
св ою
формулу
заявить:
Volo Те esse!
=
«Я хочу Тебе
—
быть!» или
«Чтобы Ты был!» и именно с вос­
клицательным
знаком:
как
воле вое
провозглашение-заклинание
души,
ис пу ска ние- изл у чение
энергии
серд­
ца
Тебе
н авс тр ечу:
и
эта
эне ргия
—
со творя ющая
Тебя
в
сей
миг,
вожив-
ляющая.
И
это
не
маг ия
(тоже мне,
как
и
Бердяеву,
противно-грязная,
тон ко-м ате риальн ая,
как
и
теософия
и
антропософия), а волевое и твор­
ческое
движение
свободного
д уха
из
личнос ти
моей.
Вот
я
уже
и
в
терминах
Бердяева
заг ов ори л.
И
это
потому,
что
узн аю
родственный
мне
духовных
иск ан ий
опыт.
Снова
вникнем
в
то,
что
со
мно ю
сим
утром
происходило.
Я
отвер­
нулся
от
суетливых
разговоров
—
повернулся
в
гл убь
себ я
—
и
там
встретил
дух
род с тв енный
бли жн е­
го
—
Бердяева
(его мысль как род ­
ную
проч е л- понял )
—
и
встретил
Бо­
га.
Обоюдный
акт
внимания-пони­
il515l3l5lSl5lSlS15l51S15l5l3lSl5lS13lSl5lSl51Sl3lSlSl51SlSlk 210 131S1SIS151515151515151SIS1515151S151S151SISISIS151SIS1515151


мания-любви-познания
совершился:
и
се бя,
и
мира
идей;
и
при
эт ом
я
духом
жил:
жизнь
как
интенсивное
существование
препровождал.
Началось
и
завелось
все
по
фор­
муле
Русского
Ло г оса: «Не то,
а. ..»
1-й
а кт : «НЕ ТО» = отвращение
ду ши
«от ликующих (и л и
трепещу­
щи х), праздно болтающих»...
2-й
акт : «А» = противопоставле­
ние,
мятеж,
борьба:
сосредоточение
в
некоей
точке,
атоме,
в
Аз
—
и
из
него
(«я», корня Личности)
основонача-
тие,
самодержание,
—
и
импульс
энергетический,
что
п обуж дает .
Акт
Во ли
—
к
п ози тиву,
что
уже
3-й
ак т: «...» —
многоточие
—
б ес­
конечный
простор,
и
по
нему
вектор-стрелка
устремление
в
о дно напр ав ленн ую
(ко Благу-п ози­
тиву)
бесконечность,
отк рытос ть
в озмож но му
Откровению,
выход
на
встречу
к
Нему,
на
риск,
и
отплытие,
«а там
—
бу дь
что
будет!»и «была
не
бы ла !».
Отчаянность
—
от
пре ­
жнего
о тв р ащение
= ЧАЯНИЕ «бу­
дущего
в ека»
и
упование,
акт
Веры,
взыскание
грядущего
града
и
блага
и
истины...
И
стронулся
—
на
«ПУТЬ И ЖИЗНЬ», что и станет
мо им
прибавлением
к
Бытию,
актом
моей
жизни
—
как
творчества
в
себе,
в
мире
и
во
Боге.
Еще
мо гу
б ыть
рад ,
что
моя
ин­
туиция,
когда
вырабатывала
эту
«формулу» (что тоже условно,
ко­
неч но)
Русского
Л ого са,
то
ост ан ав­
ли в алась
на
многоточии,
а
если
до­
ходила
до
некоторого
утверждения,
то
подавала
его
так:
НЕ
ТО,
А. ..
—
(ЧТО?. .)
то
есть
под
в оп росом
и
в
скобках:
как
н еобязатель но сть
и
зыбкость
не­
коего
итога-завершения-ответа.
Ибо
сам
пу ть
и
е сть
истина
и
жизнь:
и ска ние
смы сла
= уже его некое на­
хождение.
Где-то
и
у
Бердяева
в
«Самопознании»: сообщает он,
что
это
было
ему
некое
коренное
озарение-убеждение:
что
са мо
иска­
ние
см ысла
во
в сем
—
есть
Е ГО,
смы сла ,
ему
от к рове ние,
отклик
и
дар .
Как
и
Откровение
доступно
то­
му,
кто
открыл
с ебя
Ему
навстречу.
Это
и
есть
—
ЭКЗИСТЕНЦИА­
ЛИЗМ;
его
яд ро
—
в
энергии
каждо­
го
мига
с уще ст вования
как
вектора
жизни
—
пути,
волею
свободною
устремленных
ко?.. —
к
чему-то
ве р­
ховно
хорошему
(что символизует-
ся,
как
Вы сшее
Благо,
Бог
и
т .д.),
как
средоточию,
с ходу
лучей
и
из
предполагаемого
Бытия,
и
из
мира
идей;
в
мо ей
пульсации
их
узел
жи­
вой
и
максимально
истинное
за-яв-
ление,
познание.
На
м еня
—
как
на
ноумен,
на
состояние
се го
мига
энер­
гетического
с уще ство ва ния
оно
все
кладется,
ловится-притягивается,
как
на
ЖИВЦА
—
им енно !
Тени
идей
и
форм ы
быт ия
—
как
тен и
душ
в
Аиде:
на
жи вую
кро вь
(на
живую
ж изн ь !) они притягиваются,
сходятся
—
и
говорят-пророчест-
вуют
о
себе;
они
ж
то же
—
в
тоске
непонятости
и
жаждут
об ще ния
и
в стре чи
—
пон има ю щих,
личност­
ных
(в сем арсенале -ур овн е -яз ык е-
инт она ции), а не утилитарно - о бъ ект ­
ны х,
что
в
рассудке
и
науке:
к
ним
(бытию и идеям)
как
ко
вр аж дебным
п од ходят
—
осуществляют
приспо­
собление
с
опаской,
в
борьбе
за
су­
ществование
и
«классовой». ..
То
е сть
—
притягивание,
а
не
отчуждение-объектавация,
как
дото­
ле
виделся
акт
познания:
я
за гаш аю
св ое
сердце
и
любовь
и
в олю
и
ж елани я
и
всю
эмоциональность
—
и,
как
холодный
радиомеханик,
и зу­
чаю
строение
наружных
вещей,
ло­
г ику
понятий
и
и дей
—
лов лю-
охочусь:
на
вещь,
как
на
дичь,
на
п рок орм
и
убийство,
для
существо­
вания
м еня
как
ма терии
и
тела
—
не
как
личности
и
духа.
И
тут
мне
еще
о дно
красивое
ура­
зумение
Бер дя ева
на
ум
приходит,
что
форма
тел а
—
от
Духа .
Мат е­
риал
—
от
природы,
но
абрис,
об раз,
ко торы й
сия
м атер ия
и
телес­
ность
принимает,
—
не
от
ни х.
По­
добно
то му
и
л ицо
и
глаза:
их
мате­
рия
—
от
вещества,
но
выражение
лица
и
глаз
—
от
Личности,
от
Д уха
в
человеке.
«Форма человеческого
211


тела
е сть
уже
победа
духа
над
пр и­
родным
ха ос о м». «Для материализ­
ма
форма
тела
непонятна
и
необъяс­
нима.
Дух
соо бщае т
форму
душе
и
т елу
и
приводит
их
к
единству» (О
ра бств е
и
свободе
человека,
Париж,
1972, с . 29).
Потому
и
в оскре шен ие
п редп ола­
г ается
во
п лоти
—
форм у
и
образ
ч елове ко в-личн ост ей
восстановив,
и
тогда
мы
узнаем
друг
друга,
лю­
бимых.
И
тут
далее
в ыра жаются
мысли,
совершенно
актуальные
для
нашего
в ека
ГУЛага
и
пыток
телу.
Вопрос:
затрагивает
ли
это
Дух
и
личность
или
безразличны
они
к
се му,
в
ат а-
раксии-бесстрастии-бесчувствии
(как
у
аскетов,
умерщвляющих
плоть)
должны
б ыть
и
как
нам
с ебя
вести?
Или
ум е рщвле ние
п лоти -тела
и
фо р­
мы
его
е сть
одновременно
умерщ­
вление-умаление
и
личности?
«Персонализм должен признать и
достоинство
че л ове ческог о
тела,
не­
до пусти мо сть
дурного
с
ним
обра­
щения,
права
тела
на
ис тинно
чело­
веческое
существование.
По этому
и
проблема
хлеба
делает ся
духовной
проблемой.
(О,
как
ак туаль но
это
у
нас
ны­
не
—
при
исчезновении
пи тан ия
и
дефиците
фитонцидов
и
пр оч !..
И
это
уже
полемика
с
л юбим ой
Бердя­
евы м
«Легендой о Великом Инкви­
зиторе»
Достоевского,
где
и ску ше­
ние
Христа
в
пустыне
духом:
из
кам­
ней
—
хлебы
создам
и
накормлю!..
тьфу!
—
не
путаю
ли
уж
чего?.. Но и
эт от
миф
и
вариант
—
тут
сгодится,
проясняет
мысль,
дает
ей
символ...
Так
в от:
народу
пр едл агает ся
выбор:
или
хле бы,
или
свобода?.. И народ в
искушении
материализма
вы бир ает
хл еб
и
жертвует
свободой...
Но,
как
п ок азал
опыт
XX века,
в
стране
материализма,
удушившей
дух
и
св обо ду
в
устремлении
к
хлебу,
—
в
итоге
исчез
и
хл еб.
Так
что
именно
ОПЫТн о
подтверждена
сопряжен­
ность
Хл еба
со
Свободой,
Духов­
ность
и
Личностность
Хлеба!
Н аше­
го,
Насущного.
—
Г. Г.).
Права
ч ело веческ о го
тел а
потому
уже
с вяза ны
с
достоинством
лич но­
сти,
что
самые
воз м ущаю щие
пося­
гательства
на
личность
прежде
всего
бывают
пос яга т ельс тва ми
на
тело.
М орят
голодом,
бьют
и
уб иваю т
прежде
всег о
человеческое
тело,
и
че­
рез
т ело
распространяется
это
и
на
всего
человека.
Д уха
самого
по
се бе
нельзя
ни
бить,
ни
убивать»(с. 29).
И
тут
не
внешняя
при вязь.
В
су ть
Личности
входит
—
чувствитель­
ность:
любо вь ,
ст ра дание,
сострада­
ни е.
Зна я
любов ь,
личность
зн ает
и
боль.
И
в
это м
ее
отличие
от
всякой
идеи
и
понятия
и
прочих
краеуголь­
ных
основ
систем
Бытия
и
Всеедин­
ст ва
платоновского:
из
ма тер ии
или
из
идей
—
все
они
безлюбовны
и
б ес-
чувственны-бессердечны.
Экзистен­
циалистская
же
персоналистская
фи­
лософия
свободы,
ее
ж ивая
с уть
—
ЛЮБОВЬ
= БОЛЬ.
Идея
не
стр ада ет.
Как
остроумно
сформулирует
Лосев,
поясняя
поня­
тие
ИДЕИ
П латон а: «вода замер­
зае т
и
к ипит,
идея
же
во ды
не
замер­
з ает
и
не
кипит»
—
то
есть,
не
ст р адает.
«Личность есть экзистенциальный
центр,
и
в
ней
е сть
чувствилище
к
страданиям
и
ра дос тям.
Личности
не т,
ес ли
нет
способности
к
страда­
ни ю.
Школьная
ортодоксальная
тео­
логия
отрицает
страдание
Бога,
ей
пр едстав ля ется
это
унижением
вели­
чия
Бога,
в
Боге
нет
движения...
Но
такое
понимание
Бога
получено
не
столько
от
библейского
откровения,
ско л ько
от
философии
Аристотеля.
Если
Бог
е сть
Личность,
а
не
Аб со­
лютное,
е сли
Он
не
тол ько
essentia
(сущность .
—
Г.
Г .),
но
existentia
(существование .
—
Г.
Г.), если в нем
раскрывается
личное
отношение
к
другому,
ко
многому,
то
Ему
присуще
ст р адание,
то
в
Нем
ес ть
трагическое
нач ало .
Иначе
Бог
не
ес ть
лич нос ть,
а
отвлеченная
и дея
или
сущность,
«бытие» (кавычки
мои:
имеется
в
в иду
понят ие
«бы­
тие».
—
Г.
Г.)
элеатов.
Сын
Бо жий
страдает
не
тол ько
как
человек,
но
и
212


как
Бог...
Бог
ра зделяет
страдания
людей.
Бог
тоскует
по
своему
др уго­
му,
по
ответной
л юбви» (с. 44).
Так
что,
когда
я
начинаю
ут ро
философствования
с
переживания
от
сестры-массажистки
и
о писы ваю
и
вникаю,
ЧТО
мне
говорит
сей
опы т,
его
СМЫСЛ,
—
я
б олее
со верш аю
акт
эк зист ен циалис тск ой
филосо­
фии,
нежели
о бъя вив ший
с ебя
«экзи­
стенциалистом»
Хай дегг ер ,
что
на­
чинает
накручивать
на
К АТЕ ГО­
РИЮ
(не на живой жизненно-д у хов­
ный
оп ыт
пе ре живания
се го
мига
с уще ст вова ния) «существование»
—
весь
тяжеловесный
аппарат
о бъект и­
вированных
сист ем
философии
и
их
понятий
от
Канта
до
неокантианцев
и
Гуссерля.
В
эт ом
Бердяев
уличал
Ясп ер са
и
Хайдеггера.
«Тема экзи­
стенциальной
философии
совсем
не
нова.
Всегда
существовали
филосо­
фы,
которые
в клады вал и
в
св ою
фи­
лософию
се бя,
т.
е.
познающего
как
существующего.
(Вот мой метод
«жизнемысли», или «п р ив лече н но го
мышления».
—
Г.
Г.)
Бл.
Августин,
Паскаль,
отчасти...
Шопенгауэр...»
«Получив от Кирхегардта ( К ир кег о ­
ра
или
Кьеркегора.
—
Г.
Г.)
э кзи-
стенциальность,
Хайдеггер
захотел
выразить
п роблем ы
экзистенциаль­
ных
философов
в
категориях
акаде­
ми чес кой
рациональной
философии.
Он
налагает
рациональные
ка тег о­
рии
на
эк зис те нциал ьный
опыт
(при­
чем
не
с вой
личны й,
а
н екий
чужой
или
вообще.
—
Г.Г.), к которому они
не
применимы,
и
созда ет
невы­
носимую
терминологию
(все эти
«бытие- в
ми ре»
и
проч.
—
Г. Г.).
Терминология
оказывается
ориги­
нальнее
мысли.
Я
н азыв аю
экзистен­
циальным
философом
тог о,
у
к ого
мы сль
означает
тождество
личной
судьбы
и
мировой
судьбы...
П ре одо­
ление
объективации...
Я
всегда
ду­
м ал,
что
фил осо фс кое
поз на ние
ес ть
функция
жизни,
есть
символика
ду­
ховного
опыта
и
духовного
пути.
На
философии
отп еча тыва ются
все
про­
тиворечия
жизни,
и
не
нужно
их
пытаться
сглаживать.
Философия
есть
бо рь ба» (Самопознание,
с.
17).
Великолепно!
Но
отчего
же
Вы,
Николай
А лек с анд рович,
утаивали
опыты
Вашей
жизни
и
были
так
брезгливы
и
замкнуты
в
се м,
и
л ишь
под
к онец
с вой
в
«Самопознании»,
чуя
несоответствие
провозглашав­
шегося
всегда
с
ос уще ст вле нным
в
тр ак тат ах,
приоткрылись
и
попри-
знались?
И
все
равно
—
в
роли
не­
коего
МЭТРА
и
му др еца
всепознав-
шего
(не ищущего,
а
итожащего)
вы­
ст у пил и ?.. Закупорен и во фраке...
И
еще
—
удачливость
подозри­
тельна:
в
жизни,
в
к ультур е,
в
печа­
ти.
Как-то
о чень
легко
ра сп ростр а­
ня емы ми
получились
тв ои
мысли,
а
их
форма
(простых предложений и
без
ме таф ор)
и
малый
объем
т ракт а­
тов
—
так
у добно
переводимы
на
все
языки!
Пот ому -то
и
пришелся
по
нут ру
механическому
веку,
что
стиль
твоего
мышления
—
мех ани­
че н:
тезис
к
тезису
лепишь,
как
де­
т аль
к
детали
в
машине
че тко
приго­
няется
—
в
прямолинейной
по след о­
вательности.
Нет
чтоб
унестись
в
об раз-м етаф ору
или
закрут ить
фразу-период
—
как
жизнь
и
судь­
б у?!
И
это
уже
будет
им енно
вполне
эк зис те нциал ьно
и
уникально-пер­
сонально
—
и. ..
непереводимо:
тр а­
гедию
непризнания
испытает
так
мыслящий
и
пишущий.
(Это я,
ко­
не чно,
личную
обиду-досаду
изли-
в аю-вы п равля ю
сим...
Не
прячу,
не
с тыж усь
—
вполне
в
духе
че ст­
но го
экз ист енци ализ ма. . .)
4 марта .
«Тише,
тише,
не
шуми-и-
те!» —
так ,
хором
из
оперы
«Риго­
л ет то », укрощаю расходившиеся во
мне
привхо жде ния
от
кон та ктов -
разговоров
за
завтраком
с
люд ьм и.
Тут
Кор жав ин
р ассказ ывал
о
з агра­
ничной
жизни:
как
пр ил етел
из
Шта­
тов
в
Париж
и
с
Нек расо вы м
Ви­
кой
к
Галичу
пошли
потрепаться,
а
им
сообщили,
что
тот
умер. «Как же
ум ер,
когда
я
к
нему
иду?» —
опе ­
шил
Коржавин...
—
А
про
Вас
в
«Известиях»! —
Лиходеев
с
соседнего
стола.
Дейст­
вите льно,
А;
Турков
—
лас ков о
о
213


«Национальных
об ра зах
мир а»,
книге
моей,
противопоставя
мои
«искры обоюдопознания»
во сп ламе­
няющим
искрам
национальных
страстей...
Это
все
осколки
объективного,
внешнего
мира,
что
г лушат
внима­
ние
внутрь,
во сст ан авли ваю щее
свободу,
дух
и
единство
м еня
как
личности.
Тут
вспомнилось
ког д а-то
(уж 21
год
назад
—
в
з аписи
в есны
1969 года у меня в «жи зн е мы слях»,
помню
эт о)
впеч а тленное
от
чтения
Фихте:
быть
свободным
—
это
не
то.
СТ АНОВ ИТЬ СЯ
свободным
—
вот
что
красиво
и
в
чем
на ше
дело
(так
примерно)!
И
это
с
бердяевской
установкой
сходится:
с во бода
—
не
ст ати ка,
а
ди намик а.
Св обод а
е сть
—
осв обо­
ждение,
у сил ие;
и
им
о на,
как
и
«царствие небесное силою берется» .
И
я
сейчас
вот
—
п рорыв аюсь
к
Свободе
и
к
жизни
в
Духе,
и
на
эт ом
п ути
встречаюсь
с
истиной,
уразуме­
ваю
нечто
от
нее,
как
вот
уже
за
эти
полстраницы
м ышл ения- писа ния,
творческого
состояния.
Ибо
и
твор­
чество
—
не
как
вынос
себя
вовне,
в
предмет-изделие,
товар,
про ИЗв ё-
дение-объект,
но
как
дыхание,
пре ­
б ыва ние,
состояние, «бытие», раз­
говор-общение
с
Ист ино й
как
Л ич-
но ст ию,
на
уровне
беседы
наших
эк зис те нциа л ьных
центров,
не
отчу­
жденно
—
вот
чем,
по
Бердяеву,
бо­
жественно
—
н ет,
Богочеловечески
з нач имо
творчество.
Как
раз
не
«про-ИЗ-водить»
из
се бя,
отчуж-
дать-объективировать,
но
В-водить
(в себя)
и
С-водить(ся)
с
духом
и
личностью
собеседника,
как
я
вот
се йчас
—
с
Бер дя евы м.
И
как
сказа­
но : «Когда двое собрались во имя
Мое,
там
и
Я
с
ними», а мы с Бер­
дяевым
собрались
дей ст вит ел ьно
во
имя
И с тины,
путь
и
жизнь
св ою
ту­
да
н ап рав ляя,
—
и
п отому
меж
нас
се йчас
вот
образуется
Це рко вь
жи­
вая,
моментальная,
с
Х ри стом
в
ц ен­
тр е.
Как
духовная
общность,
а
не
как
со циал ьн ый
ис теб л ишмент .
Это
я
п род олжал
вче ра
чи тать
и
проникаться
книгою
«О рабстве и
св обо де
человека»
Бердяева:
тонкую
его
работу
расчистки
нашего
созна­
ния
от
идолов
и
порабощающих
символов
и
«объективаций»
себе
в
душу
з апускал
—
и
сердце
св ое
гл а­
дил ,
артерии
от
холестерина
рабских
уз,
сужений
тем
прочищая
—
лучше
всяких
лекарств.
Да,
как
сказ ано
кем-то,
что
такие,
как
у
П астерна ка,
стихи
по ле зны
для
легких,
от
туберкулеза-чахотки
чистоснежной
свежестью
их
проду­
ва я,
так
и
чтени е
Бер дя ева
от
запруд
кровообращение
освобождает:
в оль­
нее
струится
дух
по
в сем
порам-ка­
пиллярам,
изгоняя
венозность
по­
винности,
из
вен
ви ну
греха
перво­
родного,
угнетающего,
и
стеснение
ст рах а.
С
духовной
личностью
твоею
ничего
не
м ожет
произойти
страшного
в
наружном
мире;
толь ко
са моп ре да те льство
ей
опасно:
ко гда
перестаем
верить
себе
и
гл асу
св обо­
ды
и
любви,
когда
выходим
из
этого
с е рд ечно - экзис т енциаль ного
ур овня
в
плоскость
мира
сег о
и
его
в ещей
и
ст ано ви мся
там
ро лью
и
функцией,
шатуном-кривошипом
в
механизме
машины
мира.
Т ог да-то
и
страхи
в
нас
п роби раютс я,
как
с вер яния
не
с
г олос ом
Бога
и
совести
в
н ас,
а
с
ус т анов ление м
«князя мира сего»
и
логикой
ра сСУД ка
(не любви).
...«Растворил я окно
—
ст ало
ду ш­
но
не вмо чь»
—
и
солнце
по
снегу
среди
ел ей,
тени,
а
с
крыши
уж
ка­
пель...
Что
это?
Привыкли
н азыв ать
это
—
«ПриРОДа». Н о Бер дяев р ас­
ку по р ивает
этот
з нак
и
об ращае т
вн им ание
на
то,
что
тут
каж дое
су­
щество
—
к
моему
сущ ес тву
и злуч е­
ние
и
г олос
подает,
а
не
некий
аб­
стракт
из
них
в
целом.
И
верно:
я
же
н ед аром
почувствовал
надобность
перечислить
—
тьфу!
—
пер еИМЕ -
Новать
(число
—
отчуждение!)их
поодиночке,
пер ебр ать ,
к осн уть ся:
и
лучика
солнышка,
и
блеска
на
снегу,
и
ели,
и
капели.
Они
из
«экзистен­
циа льны х
центров»
своих
сущ ес т­
вований)
лично-доверительно
как
бы
на
встречу
с
человеком
и
про чи­
il31SlSl31SlSl51SlSlSl31SlSlSlSlSlSlSlSlSlSlSigiSlSl3131SlSlk 214 lSiæi5l3lSlSlWSlSlMSl5l5l51SlSlSlS15lSlSl5l5151513lSl


ми
бр ат скими
существованиями
выходят.
И
я
л ично
во спр ини маю
их
обращение
и
сказ-слог
ко
мн е.
Их
форм ы
красоту
(а форма
—
духо-
образование
в
су щ естве
из
вещест­
в а), сиротства их воззвание,
гл ас
пу­
стыни
вопиющей
—
белоснежной.
Ил и,
как
сейчас,
напротив,
ликую­
щей
—
и
радостию
своей
переполня­
ющей,
со
мною
делясь,
ощедряя...
Живая
жизнь
су щ еств
в
сво бо де
и
духе
—
непосредственная,
выходя
в
мир
объектов,
известкуется,
и
так
образуется
кора-скорлупа-панцирь
мира
сего:
мы
все
в
нем
уже
не
нагие
душами
и
сер дцами
про ст од ушные,
а
под
одеждою
понятий,
опасений,
страхов
и
законов
общаемся
иска­
женно.
Это
и
есть
грехопадение
и
падше сть
человека,
а
с
ним
и
вс ех
су щест в.
А
фил ос оф
освобождения
Бердяев,
как
в рач
Айболит,
чуя
боль
и
ст он
подпанцирных
личностей,
об­
ходит
и
сн имает
шоры,
б ельма
и
с ко рлупы,
пробуждая
в олю
к
духу
и
св обо де
в
на с,
а
гла вное :
понятие,
что
это
—
так
естественно
и
присуще
и
—
можно!
Ибо
снаружи
ос вобо­
дить
ч елове ка
н е льзя:
та ков ой,
из­
вне,
чу жою
в олею
приведенный
к
свободе,
—
все
равно
р аб.
Тут
толь­
ко
внутреннее
пробуждение,
вос к ре­
сение
ра ботае т.
А
гл авн ый
в
нас
па нцир ь
—
это
зат ормо жен н ость-заби то сть
пр еиз о­
биль но
опредмеченной
цивилиза­
цие й
и
законами
государства
и
на у­
ки
и
«природы»: всем этим мы «б о­
га ты,
едв а
из
колыбели». И вся шко­
ла
и
во спита ние
и
врастание
в
про­
изводство
и
ка рьера
в
обществе
—
тол ько
наращивают
эт от
«культур ­
ный
сл ой », многослойный панцирь
безлюбовной
жизни
и
бессердечного
функционированья
—
совершенно
вне
себя
и
убегая
Духа.
И
зачем?
Счастлив
ли
так
ста нов итс я
человек?
Нет
—
в
ст рах ах
п отерь
сих
извест­
кований:
сросся
с
решетками
тюряг и
своей,
да
еще
и
выстраивает
ее
сам.
А
причина
—
тя га
низа ,
масса,
падшесть.
Свобода
чуется
как
бр е­
мя.
Да,
она
стала
неимоверно
тру д­
на,
подвиг
—
в
мире,
где
первым
о бр ез анием
мы
даем
согласие
(как
в отум
доверия
и
голосование...
—
сегодня
мне
пре д с тоит;
в
. двух смы­
сл ах:
и
в
УРНУ
—
слово-то
ка кое,
смертное!
—
ив
же ну,
в
лоно
благое
окунуться,
пережженному
уже
Ан­
т ею. . .) отдать свою волю и голос и
клятву
верности
—
наруже
и
идолам
«объективаций»: Государству,
На­
роду,
Ис тин е,
Ло г ике,
Закону
и
про ч.
Они
все
—
и
хороши,
и
нужны
мо гут
быть,
но
не
как
существа-сущнос­
ти,
а
как
функции,
обслуживаю­
щие
человеков,
личности
и
на­
шу
жизнь
духовную
и
любовь.
Но
они
—
вурдалаки:
и меют
тенденцию
с тать
как
бы
с уще ст вами
—
будто
ж ивы м и, «организмами», что будто
б олее
и
истинно
и
вечнее
существу­
ют,
нежели
каж дый
из
нас:
че лове ­
к ов,
листиков,
лучиков,
звезд...
Общество
—
не
организм,
а
ко­
операция
в
об с лугу
личностей.
«Правильная ступенность
—
в
пр и­
м ате
ли чно сти
над
о бщест во м,
в
п ри мате
общества
над
государст­
вом.
И
за
этим
стои т
примат
д уха
над
миром.
Органическое
же
по ни­
мание
о бщест ва
(а такую идеализа­
цию
разрабатывали
и
на ши
славяно­
филы.
—
Г.
Г.)
ес ть
всегда
примат
ко смо са
над
духом,
натурализация
духа ,
са крал изац ия
необходимости
и
порабощенности» (с.
91).
Лишь
как
метафора
и
симво л ,
уподобление
со­
циума
организму
раб ота ет,
но
в
ло­
жном
направлении:
про чь
от
св обо­
ды
и
духа
и
личности.
Вчера
вдр уг
мне
просветилось:
как
фил ос офия
Бер дя ева
соотносима
с
моей
«Космософией России», чему,
ка ково му
подходу:
из
некоей
с верх цело ст нос ти
—
его
философия
св об оды
абсолютно
противится.
Но
я
это
предложу
—
как
аналогию
и
п ри тчу,
а
не
причинное
объяснение.
Как
некое
соответствие
«экзистен ­
циальных
ц е н тро в» (по терминоло­
гии
Бер дя ева
же)
России,
как
судьбы
и
Духа
жива го,
Ро дины,
—
и
мы с­
ля щей
личности,
ро д ившейс я
в
ее


лоне
и
пропитанной
все
же
ее
ко смо­
с ом.
Неясно
мне
было
вот
что .
Лич­
ность
и
Свобода
—
это
Запада
п ро­
бл емы
и
идеи,
уже
много
веков
р аз­
работанные.
Также
и
Творчество,
Труд...
Россия
же
в
этих
вс ех
от но­
ше ниях
—
цел ина
и
дремучесть
и
первичность,
азы
и
ясли:
необрабо­
танность,
хаос...
Но
он
н еда ром
—
«РОДИМЫЙ»,
по
сочувственному
слову
Тю тч ева,
что
бл изки й
сердцу
звук
и
для
Бердяева.
Ит ак:
Запад
уже
—
покрыт,
ска­
зался:
его
цивилизация
совершенна
в
с воем
роде ;
отлажены
и
со глас ов а­
ны
роли
и
функции
и
понятия
—
и
принцип
отчуждения
и
объектива­
ции,
опредмечивания
там
св ое
и
д обро,
и
зло
реализовал.
Этот
пут ь
уже
осуществлен
—
и
закры т.
Зачем
же
России
повторять
его
и
покры­
ваться
оп ять
тем
же?
В едь
Бог
тут
дает
нов ый
ш анс
человечеству
—
и
на до
срочно
оты ска ть
свой
путь
и
смы сл
особ ы й.
И
вот
б унт
против
известкования
на
з ападн ый
лад ,
против
этого
панциря-скорлупы,
что
удушит
живу
душу
и
свой
поиск
и
вероятную
Богу
надежду
на
откровение
сотворчества
новое,
—
это
с
первых
ша гов
пробу­
ждения
русской
мысли.
И
у
славяно­
фил ов,
и
в
предпочтении
Тютчевым
хаоса
и
но чи
—
златотканому
по­
крову
кос моса
и
д ня.
Это
и
в
бу нте
Ивана
Кар ама зо ва
против
«гармо­
нии
ми ро во й» («Всеединство»
фило­
со ф о в!), если слезинка младенца в
нем
предусмотрена:
не
н адо
ничего,
раз
так!
И
Бога-то
я
приемлю,
а
вот
мира
Божьего
не
принимаю
—
и
свой
б иле тик
в
его
рай
в озвра щаю.. .
Это
же
—
яд ро
философии
персона­
лизма
и
св об оды
бердяевской.
Бог
да:
Он
—
сво й
б рат,
личность
тоже
и
с трад а ющая.
«Бог
—
не
админи­
стратор
мирового
порядка».
Он
не
Промысел
и
не
Вседержитель-Пан-
тократор
мир а
сего.
«Бог есть
смысл
чел ов е ческог о
су ществ о ва­
ния...
Целое,
мировой
п орядок
н иче­
го
оправдать
не
может,
наоборот,
оно
находится
под
судом
и
требует
оправдания...
Бог
действует
не
в
ми­
ровом
порядке,
якобы
оправдываю­
щем
страдания
личности,
а
в
борьбе
личности,
в
борьбе
св об оды
против
этого
миропорядка.
(«Человека со­
здае т
его
сопротивление
ок ружаю­
щей
среде»
—
примерно
так
говорил
Горький,
современник
Бердяева,
против
рабского
тезиса,
что
че лове ­
ка
с озд ает
среда,
что
«среда зае­
ла»...
—
Г.
Г}.
Бог
со тво рил
ко н­
кретные
существа,
личности,
творче­
ские
эк зис те нциа льные
це нтр ы,
а
не
мировой
порядок,
означающий
пад-
шесть
эти х
существ,
вы бр ош енно сть
их
во
внешню ю
объективированную
сферу»(с. 75).
Это
о чень
ва жное
перепонимание
а кта
Творения.
Во
«главу угла»
тут
ста в ятся
не
ре зультаты
(там,
п риро­
да,
стихии,
во да,
суша,
рыбы ,
л юди),
но
живо-творческие
духи,
источники
со-творения
вс ех
этих
вещей
и
сти­
хий
и
пр едмет ов
и
существ...
И
это
как
раз
последовательно
в
духе
бердяевской
Т роицы:
Св об ода,
Лич­
ность,
Творчество...
«Бог находится в ребенке,
п роли­
вающем
слезинку,
а
не
в
миропоряд­
ке,
которым
оправдывают
эту
сл е­
зинку.
Весь
ми ро пор ядок
с
ц арств ом
универсально-общего,
б езл ичного
придет
к
концу
и
сгорит,
все
же
ко н­
кретные
существа,
человеческая
л ич­
ность
прежде
всего,
но
также
и
жи­
вот ные ,
р аст ения
и
все
имеющее
ин­
дивидуальное
существование
в
при­
роде
наследуют
вечность.
И
сгорят
дотла
все
ц арс тва
мира
с его,
все
ц арс тва
«общего»,
истязающие
индивидуально-личное»(с. 75).
Но
это
же
—
и
сверхидея
Русской
Революции:
она
переживалась-
ч ая лась
как
мировой
очищающий
пожар,
в
котором
сгорит
в есь
мир
падшести
и
отчуждения,
как
«предыс­
тория
человечества» :—
и
начнется
Божья
жизнь
в
человеках.
В
филосо­
фии
Бер дя ева,
как
и
в
наивных
«биокосмистах»- фед о ровца х ,
над
ко торы ми
он
добродушно
поте­
ш ается
(слушая их выступления на
216


со бр аниях
ре л игиоз но- фил ос офс ких
после
Революции), —
Д уша
Ру сско й
Революции
—
в
ее
потенции
и
идеа­
ле,
в
чистом
в иде.
П ото му-то
он
ник о гда
не
отк азы в ался,
не
отр ек ал­
ся
от
нее
—
как
порыва
(а не осу­
щ ес тв лен и я), и среди эмигрантов он
сл ыл
«большевиком».
Россия,
чт о,
покрытая
полусоот-
ветствовавшим
се бе
покровом-пан­
цирем
двувековой
Пе тров о-дв орян ­
с кой
цивилизации,
переросла
ее,
вспучилась
и
готова,
как
зм ея,
сме­
ни ть
к ожу
—
предметность,
объек­
тивный
мир
на
себе,
одежду
на
сво ем
те ле
(«бесконечный про ­
стор»!), —
ив
ра зрыв ы
эти
ог оньк и
мыслителей
и
писателей
д ушу
и
дух
и
ум
ее
ула вли в ают
и
ск азыв ают
—
на
с вой
лад
и
кто
как
поймет
и
во
что
г ора зд.
Это
—
как
Пятидесятни­
ца
тогда:
сошествие
Святого
Духа
на
ап ос толов
—
и
на
г олов ах
их,
черепах
лы сых,
—
о г он ьки -све чечки
вдохновения,
и
пошло
«говорение
языками».
Так
и
в
русском
р ели­
гиозно-философском
Ре нес сансе
и
сер ебр ян ом
ве ке
ли тера туры,
да
и
в
советской
ли те ратуре
20—30- х
го­
дов...
Андрей
Платонов
и
проч.
И
тут
—
ПР ЕДЕЛ Ь НОЕ
—
вы­
сказано:
м инуя
вопрос
о
по-
СРЕДстве,
—
ср азу
цели
и
идеалы
и
свершения.
Так
и
в
«Чевенгуре»
Платонова
—
все
порешили
из
л юб­
ви
к
тов ари щу
прямо
ду шам и,
эк зи­
ст енциал ьн ым и
центрами
понимать
друг
друга,
об ни м аться
и
срастать­
ся
—
мимо
домов,
п ищи
и
п рочей
фактуры
«объективаций». . .
Рок
России
пока
вечный
(хотя
«пока»
к
«вечному»
не
подходя­
ще...) —
не понят нос т ь,
как
быть
со
средним
з вено м,
посредством,
то
ес ть
с
огородом-городом,
цивилиза­
цией ,
культурой,
миром
сим,
с
предметностью,
обществом-государ­
ством,
правами-законами
и
т.
п.
Не­
доразвитость
у
нас
третьего
сосло­
вия
и
презрение
к
«мещанству»
( = «горожанству» = БУРЖуазии-
бюргерству)
—
это
БЕСКОНЕЧ­
НЫЙ
ПРОСТОР
высокомерен
к
МЕСТУ,
а
все
сн им ает
своих
чело­
вечков
с
мест а
—
в
даль
и
ширь,
в
с тр анниче с тво
и
бега.
Вон
и
Бердяев
в
своей
ду ше
э тот
вектор
на блюл :
«мой курс не К (чему-то), но ОТ»
(Самопознание,
с.
35).
Вспомним
и
Го г ол я : «черт побери все!». «Бро­
с ить
все
и
уйт и!» —
внутренняя
меч­
та
души
русского
ч ело века- ст ран­
ника .
Одн ако
н ебр еж ение
посредством
приве ло
к
том у,
что
так ой
страшен­
ный
объективный
мир
установился
в
итоге
эт их
чаяний
Абсолюта,
что
и
дух,
и
св обод а,
и
творчество,
и
л ич­
ность
—
под
корень
выр уб ле ны.
Мо­
рок
настал
и
бред.
Власть
тьм ы.
И
Русский
Китеж
исч ез
из
видим ос ти.
На
время...
И
хотя
могут
«винить»
Бер дя ева
им енно
в
н ебр еж ении
посредством
и
в
анархизме
и
что
не
снисходит
до
умеренной
политики
и
м алых
дел,
участия
и
удержания
мира
от
еще
пущего
зла
(как Франк в своей со­
циальной
этике
—
см.
«Свет во
тьме»), но его труды
—
это
та
зап и­
ска
в
бутылке,
что
душа-чаяние
Ро с­
сии
накануне
и
в
Русской
Революции
смогла
ск азать-в ыра зить
—
и
пу­
сти ть
в
оке ан ...
Да
уловится
и
расслышится...
Потому
ч у вств овал
за
собой
п ро­
ро чес кое
право
и
долг
такие
безум­
ные
идеи
высказывать:
перестройка
быт ия
на
нач ал ах
совсем
иных
(не ­
жели
пока
случилось
—
в
примерной
цив илиз а ции
З а па да), а именно:
не
Бытие,
Пр ир ода
и
Государство
и
человек-раб
(и Божий в том числе),
но
—
Свобода,
Дух,
Личность,
Тв ор­
чество...
Но
и
понял,
что
для
тог о
—
риск
и
трагедию
и
б оль
и
страдание
приять
н адо
(это тоже в русской душе не ­
пр ел ожное
убеждение:«отсумыиот
тюрьмы
не
о т к азы вай ся»...). И стра­
дания
ве ка
Двадцатого
корреляти-
вны
с
этими
сверхидеями.
Ес ли
без
них ,
эти
страдания
—
тупы
и
б ес­
смысленны.
Но
ко ли
с
высей
(и бли-
зей
душе
и
сердцу)
э тих
сверхидей
взглянуть,
то
—
их
.питают и осмы­
217


сленны
вых од ят:
как
наш и
труды
и
ак ты
в
Богочеловечествовании.
Как
сос тра дан ия
и
уподобления
и
«Под­
ражание
Х ри ст у» (книга,
любимая
Бердяевым
с
дет ст ва.
Читал
и
я
ее:
Фом ы
Кемпийского,
а
в
переводе
не
кого
иного,
а
Сперанского
—
рефор­
матора
вр емен
Ал ексан др а
I).
Священник
Дмитрий
Дудко
где-то
сказал : «Россия
—
Голгофа.
Но
Г ол­
гофа
—
ближайшее
мест о
ко
Хр исту ».
5 марта .
Тай м-а ут
небольшой
у
м еня
са мо
собой
вышел:
вчера
в
Москву
после
обеда
ез дил
—
голо­
совать
и
до ма
побывать.
А
утро м
был
у
массаж ной
се стры .
И
вот
все
с тыжус ь,
что
нап расно
я
за п одозри л
ее
в
вымогательстве,
от тяги вая
на­
ч ало
мо его
курса
(Марк Поляков
объяснил,
что
это
в
порядке
вещей:
он
раз
месяц
на
оч ере ди
стоя л.)
И
сегодня
сама
да ла
время
и
уже
пер ­
вый
сеан с
с
ут ра
со
мн ой
провела.
И
все
это
—
не
механические
функционированья
в
коре-известке
мир а
се го
предметного,
и
человека
тут
тоже
как
пр ед мет
и
вещь
исп о ль­
зуя
(массажную сестру
—
как
руки).
Нет,
с
тем
некий
душевно-проб­
лемный
сюж ет
вспыхнул
(а уму
—
тем а),
эк зис те нциа льны х
центров
наших
со-общение
(что и есть,
по
Бердяеву,
ур ове нь
подлинной
жи­
зн и,
и
тут
—
истина).
И
когда
я
утром
л ежал
на
кушет­
ке,
а
Н адя
(сестра)
н адо
мною
мани­
пулировала,
я
же
поначалу
п родо л­
жал
витать
у мом
где-то
вдали,
вспо­
миная
вчерашнее
или
«бердяевское»
думая,
—
вд руг
припомнил,
что
ре­
комендуется
ум-душу
св ою
со ср едо­
точивать
в
тех
местах
тел а,
куда
касание
массажное
в
сей
миг
упра-
жнено,
—
тогда
толк
будет:
вожив-
ляется
орган,
те
клетки,
сплетения
тканей,
—
им
дух
подается,
душе­
вн ая
энергия.
Так
йоги
прану
посы­
лаю т
во
внутренние
органы
и
выл е­
чи ваю т:
бомбардируют
из нут ри
психикой,
вниманием,
посылают-
и злуча ют
волны
—
наподобие
тог о,
как
Бог
д ушу
в
те ло
посылает
или
благодать
шлет...
И
стал
я
удерживать
вн им ание
от
отвлечения
на
св ою
мы сль
—
и
вни­
мал
ка жд ому
ша гу
и
м игу
наружно­
го
касания ,
туд а
же
п осылая
дух
свой,
так
что
каждое
ме сто
мо его
те ла
оказывалось
как
в
в оль товой
дуге,
между
катодом
ка тафа тики
=
ма тери аль н о-объе ктн ог о
пришест­
вия
туд а,
опыта
телесного,
—
и
ан о­
дом
«апофатики»
= молчаливой,
несказуемой
подачи
мысли
туда...
Но
ве дь
так
и
по
экзистенциализ­
му
жить
и
м ысли ть
д ол жно:
впива­
ясь
в
каж дый
миг
и
шаг
п ути
жизни,
как
ше ст вия
Ист ины
(«Аз есмь исти ­
на,
путь
и
жизнь»)—
и
так
в
по дл ин­
ности
пр ебы вая,
а
не
в
мнимости
отчуждения
и
об ъек т ива ции.
Насто­
яще е
—
как
Вечность.
Да,
и счез ает
Время
(а оно троякое:
космическое,
чей
символ
—
круг;
и стори ческое ,
чей
символ
—
линия,
прогресс;
и
эк зист енциал ьно е
—
точка,
что
ес ть
уже
пре д ел ьное
умаление
материи,
пр о ст ранст ва,
и
переход-транс-
це ндиро ва нье
—
в
имматериаль-
ность,
в
ца рст во
Духа).
Но
и
то
не
забыть,
что
сосредото­
чение
вн им ания
на
то чке
те ла
мне
пришлось
усилием
вол и
своей
совер­
шить.
А
до
то го
мысль
витала
в
эм пирея х
отвлеченных...
Но
что
это
значит?
Как ов
им енно
СМЫ СЛ
этой
ситуации
и
ее
динамики?
А
то,
что
вольно
шатучая
мысль,
им ея
од­
новременно
сильные
впечатыванья
в
п лоть -м атери ю
своего
существа,
мо­
жет
отъединиться
от
сего,
вольна
влияться
или
не
влияться.
Значит,
Решение:
быть
по
сему
(или то­
му!)—
в пер еди
с обыти я;
вы бор
мо ей
в оли
—
в
свободе
пребывающей,
как
в
своей
с т ихии.
М огу
дух-душу-ум
туд а-сю да
перепускать-направлять.
И
когда
м еня
п ыта ют,
я
ст ану
мо­
ли ться
и
м ощне йше
образ
Христа
распятого
перед
душой,
как
икону
и
кварцевое
облучение,
держать,
что ­
бы
благодаря
этому
поч ти
нечувст­
вительным
стать
к
боли
те лу;
а
вот
при
благом
соитии
с
возлюбленной
218


женой
я
это
дейст во
переживаю
как
СВЯЩЕННОдейство:
весь
дух
и
ду­
ша
и
ум
туда,
в
каждую
там
пору
и
фибру
перелиты,
и
в
итоге
это
вроде
бы
телесное
совокупление
превра­
ща ется
в
Тождество
Бытия
и
Мыш­
ления,
в
воссоздание
из
нас
двоих,
полов-половинок,
—
Андрогина,
це­
лостного
человека;
мистерия
Всебы-
тия
нами
совершается,
одухотворе­
ние
м атер ии
(плоти)
и
материализа­
ция
Духа,
их
братство
и
взаимопо-
н имаемо сть
и
ис по в едимост ь
осу­
щ ествл яет ся
и
упр ажня етс я.
Со­
бытие
как
Со-весть
и
Со-мысл...
Так
и
мое
возлежание
под
руками
массаж но й
сестры
(а именно тут ме­
ня
оза ри ло
сими
уразумениями,
что
я
вот
сейчас
последовательно­
дискурсивно
развил-записал)
можно
рассматривать
как
некую
притчу-
п ара болу
и
табло-модель
экзистен­
циального
проживания-промышле­
н ия.
Тут
со
мной
совершается
вроде
некое
вн ешнее
действие
во
Космосе,
и,
с
точки
зр ения
последнего,
дан о
некое
тощее
мужское
тело,
которое
15 минут полная мускулистая феми-
на
вся ческ и
щиплет
и
давит.
Но
в
оптике
«я»
моего
и
д уха
и
мысли
—
перевернуто
о каз ывает ся
сие
от но­
шение:
не
я
в
кос мосе ,
а
сие
материально-физическое
событие
со верш ает ся
в
духе
м оем
и
туд а
впу­
скается
и
претворяется
—
и
стано­
вит ся
ЧАСТЬЮ
моего
су ществ ова­
ния,
м еня
как
свободной
личности,
и
одухотворяется
ее
сюжетами,
и
в
св ете
ее
проблем
нравственных
и
по­
знавательных
(ума занятия тоже
—
ЛЮБОзнания
его,
ФИЛО-софии)
проступает.
Это
и
повторяет
Бердяев
на
мн о­
жество
ладов:
что
Космос,
Об щест ­
во,
Культу ра
—
с уть
части
моего
униве рс ум а
—
Личности,
ее
жизни
в
Свободе,
Тв орч е стве
и
Духе
(даже не
«в»
—
а
Свободой,
Духом
и
т.д.).
Это
лишь
в
па дшем
ми ре
«объекти­
ваций»
и
отчуждения
так
п остав ле­
но,
что
я,
моя
жизнь
—
их
часть
и
функция...
На
самом
деле
они,
эти
великие
об о бщ ения,
понятия,
—
ли­
шены
ч увст вит ел ьнос ти,
любви-
боли,
экзистенциального
центра
не
имеют.
Его
имеют
лишь
«составля ­
ющие»
их
существа
—
л юди.
А
на
самом
деле
эти
«целостности»
с уть
на полне ния-ч ас т и
внутренней
жизни
Личности...
219


6 марта .
Однако
тону
я
уж
и
в
Бердяеве:
совсем
«обердяевился»
—
даже
массаж
по
нем у
толк ов ать
нау­
чился.
К стат и,
легко
и
дешево,
конеч­
но,
иро низиро ват ь,
как
Гер цен,
над
гегельянцами
в
России
30—40- х
гг.
XIXв.:
что
так ово й
люб ом удр
не
просто
говорил
на
рынке
с
бабо й,
а
о бщ ался
с
субстанцией
в
непосредст­
венном
проявлении
(так примерно),
или
вот
то чно : «Человек,
который
шел
гулять
в
Сокольники,
шел
для
тог о,
чтобы
отд а ться
пантеистиче­
скому
чувству
своего
единства
с
кос­
мосом»,— однако
им енно
так ое
жи­
вое
философствование,
ощущение
их
взаимной
всепронизанности:
си туа­
ций
жизни
и
категорий
мышления,
способность
их
УЗН АВА ТЬ
друг
друга
в
самы х
мелочах,
—
вдохно­
вите льно:
тогда
ВСЕ СМ ЫСЛ
пр и­
ближен
и
д ома шен,
а
жизнь
припод­
нята,
т ечет
торжественно,
каждый
миг
ее
—
как
священнодейство
и
литургия
совершается.
Так
и
м ною
привлечение
систем
и
тем
филосо­
фии
для
просвечивания
микрослу­
чаев
моего
обывания
= БЫВАНИЯ
обывательского
(вплоть до обува­
ни я)
как
раз
суть
опыты
духовной
жизни
и
эк зис те нциал ьной
филосо­
фии
р аз ъясн ения
(и этих опытов,
и
ее
са мой
этими
опытами).
Но
некое
удушье
я
уж
и
в
Бердяеве
ст ал
испытывать:
героизм
отсоеди-
ненности
от
мир а
и
природы
—
ко­
турны
с ии,
напряжение
профетиче-
ского
полагания
всег о
из
себ я,
из
лич нос ти
и
свободы..
Хочется
с нова
взвидеть
свет
не бес
—
на ру жных
(а
не
ли шь
царствий
небесного
внут ри
нас), расслабиться и прильнуть к ло­
ну
—
б лаго го
Бытия,
самого
по
себ е
и
без
м еня.
А
то
тоже
натуга
какая:
и
б лаг о-то
вокруг
лишь
я
сам
дол-
жен-призван
полагать,
а
без
меня
его
и
нет!..
И
н ика ких
«гарантий»,
той
«обеспеченности», что так уют­
но
б ыло
и спыт ыват ь
в
ми ре
Франка,
на приме р:
раз
«яко с нами Бог»
—
то
все
в
по р ядке!. .
Да,
чувствую
себя
как
чеховская
Душечка,
что
так
безраздельно
от­
дается
(на недельку)
очередному
су­
пругу
и
проникается
им
и
его
забо­
та ми
—
до
отождествления:«Ах,
мы
с
Семочкой
так
глубоко
в
Неп о сти­
жимое
забрались
и
там
Све т
во
Т ьму
опускаем:
его
с вет
в
мою
мат ьм у!..»
А
спустя
время: «Мы с
Коленькой
оп ыты
эсхатологической
метафизики
проделываем!» Ну а
теперь
Душечка
во
мне,
в
наш ем
философическом
марафоне
сег о
ме­
сяца,
в
неудержимо
до нжу ан ском
духовном
Эросе
люб ом удр ия,
свои
в зоры -ми лов зоры
уже
ко кет ливо
за­
кидывает
на
следующего
мужика-
столпника
в
Духе,
и
скоро
доложено
бу де т: «А мы с Сереженькой Софий -
ность
обосновываем!»
Их
как
раз
интересно
рядом
ра с­
см атр ив ать:
Бер дя ева
и
Булгакова.
Они
—
братья-антиподы.
Внешний


путь
их
сходен:
они
и
однолетки
п очти
(Бердяев
—
1874, Булгаков
—
1871 года рождения), оба в ранней
м олод ости
увлеклись
марксизмом,
потом
«от марксизма
—
к
и деализ­
му»
(симптоматичного названия
сборник
статей
Булгакова, 1903год),
высылка
из
Страны
Советов
на
«ко­
ра бле
философов»
в
1922 году
—
и
дал ьн ейш ая
разработка
в
эмиграции
религиозной
философии,
а
Булгако­
вым
—
и
б ого с ловия:
он
принял
сан
священника
и
стал
«отец Сергий
Б ул гак ов».
Но
с уб ста нция
и
з аквас
у
них
раз ­
н ый:
Бер дя ев
—
это
дворянство,
Булгаков
—
духовенство:
в
семье
провинциального
с вященник а
в
го­
родке
Ли вны
Орловской
губернии
рос.
Родителей
любил
простодушно
(в отличие от некоторого,
любящего
тоже,
но
иронизирования
—
у
Б ер­
д яев а), и свой главный труд «С ве т
Нев еч ер ни й» (1917 год): «Памяти
отшедших:
отц а
моего,
г.
Ливен
протоиерея,
о.
Николая
Васильевича
Булгакова
и
матери
мо ей
(аж слезы
текут
и
у
меня,
сейчас
перепечаты­
вая...)
Ал ександр ы
Козминичны,
ур ожд.
Азбукиной
(совсем слезами
заливаюсь
и
слепну,
аж
прерваться
прих одит с я)
с
чувством
духовной
верности
посвящается».
И
как
сим­
метрично
вышло:
отец
—
п ротоие­
рей,
и
сам
сын,
после
стольких
жизненно-духовных
блужданий,
—
к ончил
жизнь
протоиереем.
Ес ли
Бердяев,
анализируя
свое
духовно-религиозное
развитие,
от­
мечал,
что
не
им ел
в
детстве
первич­
ных
впечатлений
теплой
ве ры,
кра­
соты
богослужения,
пронизанности
б ыта
церковностью,
—
то
у
С.
Бу л­
гакова
в
фу нда ме нте
его
существа-
(вания)
залегает
непосредственная
вер а
как
субстанция.
Бер дя ев
—
как
баптист:
прише л
к
вере
в
со знат ельно м
возрасте;
Б ул­
гаков
—
пр ав осл авны й,
крещен
в
детски-доверчивом
состоянии
и
тог­
да
уже
продуховлен
—
помимо
вол и
своей,
благодатно
и
ав ансом.
Не
по­
том у
ли
и
в
дальнейшем
духовном
развитии
некую
априорную
осенен-
ность
быт ия
и
мира
и
се бя
спасен-
нос ть
ощущал
Булгаков
—
на
это
опираясь,
а
не
на
с вою
в олю
во ль­
ную
как
на
А бс олют
(как Бердяев)?..
Но
когда
по шел
по
традиции
се­
мьи
в
д ух овную
семинарию,
ум
о тв­
ращен
был
до гмат ич еско й
рациона­
лизацией
т он ч айшего
т аинс тва
ве­
ры.
Топ орн ость
казенного
катехизи­
са,
где
дух
будто
на
логику
перево­
дится,
—
в озм утила
ясн ый
ум.
Раз
уж
рассудок
применять,
то
св етские
н ауки
ч естн ее
тут,
—
«и неудиви­
тельно,
что
Булгаков
еще
в
возрасте
13-т и
лет
п отеря л
веру
в
Бога,
ста л
материалистом,
атеистом
и
вскоре
сблизился
с
левыми
кругами.
Окон­
чив
гимназию,
он
поступил
в
Мо­
сковский
университет,
который
ок о нчил
в
1896 году,
избрав
себе
специальностью
политическую
эк о­
номию.
Р АНО
ЖЕНИВШИСЬ
(я
подчеркиваю:
в
отличие
от
Бер дя е­
ва,
долго
одинокого
демона...
—
Г.
Г .), уехал затем в Германию,
где...
ст ав
м аркс и стом
и
примкнув
к
социал-демократической
па рт ии,
Булгаков
проявил
характерную
для
него
са мос тоя тельно сть
мысли...
Получив
за тем
кафедру
политиче­
с кой
экономии
в
Ки евск ом
политех­
ническом
Институте,
Булгаков
обос­
новался
на
время
в
Ки еве.
(И Бер­
д яев
—
из
К иева,
и
Флоренский
—
с
Кавказа,
и
Лосев
—
с
Дона.
Рел и­
гио зно -фило с офс кий
импульс
и
п од­
к орм
русской
мысли
оттуд а,
с
Юга,
идет...
—
Г.
Г .).
За
эти
го ды
(1-901—
1906), под влиянием углубленного
чтения
Владимира
Солов ь ева
и
Би­
блии,
в
нем
происходит
духовный
перелом.
Из
Савла
он
становится
Па вло м,
Бу л гаков
вы хо дит
из
рядов
социал-демократической
партии
и
становится
вскоре
членом
консти­
туционно-монархической
партии...
В
1903 году он выпустил замечатель­
ную
книгу
«От марксизма к идеализ ­
му»...
Книга
эта...
стала
поворот­
ным
пунктом
в
истории
русской
мы­
сли.
Вместе
со
своим
другом
Б ер­
дяевым
Б улга ков
и здав ал
затем
ре­


лигиоз но- фил ос оф с кий
журнал
«Вопросы жизни»
и
принял
у ча стие
в
знаменитом
сборнике
«Вехи», где
по м естил
ст атью
«Героизм и подви ­
жн ичес тво » («героизм»
—
бе рдя-
евск,
интеллигентск,
но
и
ст авро -
гин ск ; «подвижничество»
—
смирен­
но,
духовного
усилия
поприще,
—
Г.
Г.).
В
то
же
время
Булгаков
не
пр екращ ает
об щес тве нной
д еятель­
ности,
и
был
и збран
в
1906 году
де пута том
во
II Государственную
Думу.
К
1910 году относится его зна­
ко мст во
с
отцом
Павлом
Флоренс­
ким ,
оказавшим
на
него,
по
его
собст­
венным
с лова м, «гипнотическое влия­
ние».
Под
вл ия нием
Флоренского
Булгаков
переходит
к
софиологиче-
ским
темам,
которым
он
о ст ался
ве­
рен
всю
жизнь.
В
1913 году он опу ­
бликовал
книгу
«Философия хозяй­
с тва », в которой выдвигал тезис,
что
и
экономика
до лжна
иметь
духов­
ные
основы», —
писал
С.
А.
Ле виц­
кий
в
«Очерках по истории русской
фил осо фс кой
и
общественной
мы с­
ли»(с.
147).
Остановим
это
ознакомительство.
Вернемся
к
духовному
образу.
Есл и
Бер дяев
—
ари с токр ат,
в ерхов ни к,
то
Булгаков
из
среднего
сословия
(народное духовенство в России
именно
так ой
социальный
уровень
за ни ма ло), что в любом социуме
есть
самое
ответственное
и
опора,
и
верх
и
низ
равно
чув ств ующе е,
Дух
и
Материю.
Та ков
и
е сть
Булгаков.
Он
—
коренник
в
тройке,
ломовик
ор ло вск ий.
Недаром
из
той
мест но ­
сти
родом,
отку да
и
Тургенев,
и
Толстой,
и
Бунин:
из
сре дн ей
Ро с­
сии,
лесостепной,
где
наиболее
укоренился-заземлился
р усск ий
че­
ловек
и
органическую
к ульт уру
испускал-порождал.
Тургеневские
образы
используя,
Булгаков
од но­
вре м енно
—
и
Хорь,
и
Ка линыч .
Он
основателен,
нетороплив
и
вдумчив,
хозяйственен,
как
Хорь;
но
он
и
меч­
тателен,
чувствителен
к
горней
кра­
соте
и
податлив
на
о баян ие
Вечно
Женственного,
разлитого
в окр уг,
в
Природе,
—
как
поэтический
Кали­
ныч ...
Ес ли
же
из
персонажей
Д осто ев­
ского
ему
аналог
по ды скиват ь
и
ко­
ли
Бер дя ев
—
Ставрогин,
то
Булга­
ков
будет
—
Шатов
(по верной ин­
туиции
Ирины
Роднянской
в
ее
ст а­
тье
о
Булгакове
в
«Литературной га­
зет е»
от
27 сентября 1989 года) . Да,
он
не
са мосто яте лен
в
первоидеях,
увлекающийся
в
доверчивости:
от
первичного
беззлобия
своего
и
в
ближних
не
подозревает
зла
и
демо­
низма.
Одн ако
здоровая
нр авст вен­
ная
субстанция
и
здрав ый
ум
побу­
ждают
его
продумать
до
основания
воспринятую
поначалу
на
веру
идею
—
и
тут
уж
он
ра звер тыва ет
таланты
своей
натуры
и
духа .
Он
—
не
из
м олод ых
да
ранних,
но
из
зрелых
да
основательных.
Надежен.
Ве ре н . «Честный Яго»
—
он
так
мо­
жет
ск азать ,
как
Отелло:
ибо
сам
честен
и
доверчив.
И
—
зла
поч ти
не
в идит
в
мире
и
в
лю дях
(тогда как
Бер дяев
к
нему
прикован
и
п очти
любит:
ибо
зло
—
раскол
и
траге­
дия,
а
в
ней
—
Св обод а
и
Личность;
как
в
мутной
воде,
рыбку
смысла
жизни
—
легче
ловит,
в
ге ро изм е. ..).
Ну
а
е сли
из
персонажей
Толсто­
го,
он
—
не
блестящий
Вронский,
но
Левин
или
Пь ер
Б ез ухов
(тогда как
Бердяева
аналог
—
Андрей
Б олк он­
с ки й: «сухой огонь» . ..).
Сам
Булгаков
—
не
знаю:
перево­
дил
ли
себя
на
язык
стихий,
но
мне
он
так
видится
—
как
«земле -во-
да»
или
«земле-воздух»,
нечто
ср еднее
меж
н их.
Огня
в
нем
мало­
вато
и
потому
тянется
к
нему
—
в
высь,
но
не
в
ипостаси
«жара» (как
Бердяев), но «света». «Свет»
—
г ла­
вны й
герой
его
дум
(«Свет Невечер ­
ний»), а также «Свето-Вода»
—
Жен­
ское
нач ало
в
высях
—
София,
«Жена,
обл е ченн ая
в
солнце».
Ее
он
бхакт
и
адепт
в
Дух е,
и
в
Разуме
ее
с каз
усиливался
нам
рассказать:
эпо­
пею
Софии
писал
он
вто рую
пол ови­
ну
жизни
в
двух
три логи ях.
За
па­
ри жс кие
год ы
им
б ыли
опубликова­
ны
две
трилогии:
ма лая
тр ило гия,
222 151SIS151S1HISISIS151SIS151S1S151S151SIS151S151S151S1S151S151


состоящая
из
кн иг: «Купина неопали ­
ма я», «Друг Жениха»
и
«Лестница
И ак овле ва», и большая трилогия «О
Б ог о чел ов ечест ве»: «Агнец Божий»,
«Утешитель»
и
«Невеста Агнца» .
В
кар т ине
Нестерова
«Философы»
рядом
идут,
беседуя-думая,
Флорен­
ский
и
Булгаков,
и
можно
с тать
его
и
текстуру
прощупать.
Он
широко­
кос тен ,
кряжист,
и
тело-груди
бе­
л ый,
как
у
мужика
русского:
су б­
ст анция
—
водоземельная,
сы розем­
н ая.
Ес ли
Бер дяев
—
дем о н, «воль­
ный
сын
э фи ра», порхающий воль­
но,
отвечая
лишь
за
себя;
если
Фло­
р енски й
—
папенькин
сын
у
Бога
в
Эдеме,
ласковое
теля,
размягчен-
изне жен,
звездочет,
маг
и
зла тоу ст
медоточивый,
тот
Сын
из
притчи
о
Блудном,
что
всегда
при
О тце
(а
Бер дяев
—
Сын
Блудный,
к
Отц у
вернувшийся,
но
не
раскаянный,
а
г ер о ически
упорствующий...),
то
Булгаков...
—
н ет,
не
получается
ему
в
э тих
схе мах
места.
Г лав ное
—
он
труженик
з емли
и
духа ,
муж
з ре лый,
середняк
—
от ве тс твенны й,
а
не
пользующийся
даровым
(как Фло­
ренский).
Трудяга.
На
т аких
мир
сто ит
и
жизнь
продолжается
и
дух
источается.
7 марта.
Ск у чнова то
поначалу,
прозаично
было
уму
мо ему
от
Бер ­
дя ева
переходить
к
Булгакову:
сло­
вно
после
героических
жа р- птицы-
ных
пол е то в-у силива ний
творческо­
го
духа
лич нос ти
построить
совер­
шенно
новый
образ
мира
—
из
с во­
бо ды,
возвращаться
на
землю,
к
разбитому
корыту,
в
избушку
нашей
жизни
смиренной,
чем
и
пр едст ал
мне
люби мы й
прежде,
род ной
п ла­
тонизм
и
Вс ееди нств о. ..
И
читаю
его,
Булгакова,
капитальные
и
пе­
дантичные
труды,
с
огромным
коли­
чеством
выписок-цитат,
—
и
нудно
как- то ,
и
скучно,
и
гру с тно. ..
Словно
из
фи лосо фич ес кой
сказки
вернулся
в
будни,
уж
обрыдлевшие
и
никако­
го
нового
уразумения
не
сулящие.
И
особенно
мешала
эта
его
—
прости
Господи,
злополучная
«Со -
фи йн ос ть », которую
—
как
некую
энигму
и
ко ан
—
разгадать
коли,
то
ключ
бу дет
найден.
Сам
он
ее
по в­
сюду
насовал
в
с вои
ду мы
и
т екст
—
понятно:
вл юб ленн ый
он
сосуд,
в
нем
Разум
Восхищенный
сияет,
в
то
вр емя
как
в
ми ре
вокруг
«кипит наш
ра зум
возмущенный»
—
и
мир
взба­
ламучивает,
и
м уть
люд ская
на
по­
верхность
к
власти
прис т упа ет
—
не
сливки
общества,
как
прежде,
в
д ол­
гом
отстое
аристократии
(«аристос»
по-гречески
—
«достойный», «спра ­
ведливый»).
Ум
простодушный,
смиренный,
не
гордый,
увлекаю­
щийся,
он
эту
идею-слово
у
Вл.
Соловьева
энтузиастически
вос­
принял,
а
развитие
ее
магом
Флорен­
ским
об лучи ло
и
е го...
И
эта
идея-
с лово
ста ла
его
идеалом,
знаменем,
с гус тком
всего
на ипр ек р асне йше­
го
—
ну
как
«Мировая Революция»
и
«Коммунизм»
для
на ивны х
рус ски х
и
советских.
Это
некие
предельные
«объективации» (по Бердяеву), отчу ­
ждения
= выносы из себя некоего
своего
реального
сод ерж ани я
ж изни
в
некий
Эмпирей.
И
как
смешно
и
нелепо
(сейчас нам это очевидно)
—
пытаться
объяснить
многосложную
жизнь
р усск их
крестьян
и
прочих
со­
словий,
а
также
историческую
ситуа­
цию
первой
трети
XX века,
на чина я
с
анализа
понятия
«Коммунизм»,
т.
е.
с
некоей
«крыши», —
так
и
слово-энигма
«Софийность»
л ишь
уведет
нас
в
дебр и
схол а сти чес кие
(коли с него начнем); а коли придем
к
нему,
восчуяв,
чем
жив
был
чело­
век
и
мыслитель
Сергей
Николаевич
Булгаков:
что
у
него
болит,
что
лю­
бит,
чего
хочет,
коли
поймем,
—
тогда
и
то
само
соб ою
и
просто
прояснится.
И
отло жи л
я
«Философию хо­
з яйст ва»
и
отодвинул
«Свет Неве ­
черний»
(который читал- ш т у ди­
ровал
внимательно
совсем
недав­
но
—
весною
1985-г о
в
Голицыне
месяц,
так
что
на
свежей
памяти
сей
ТР УД
У
меня)
—
и
рас крыл
сборничек
«Тихие думы» (ища экзистенциаль­
ный
нерв,
где
душа
р аскро ется )
из
статей
1911—1915 годов,
и зданны й
в
223


Москве
в
1918 нищем году,
на
ж ел­
той
бумаге,
так
что
Издательство
Г.
А.
Лемана
и
С.
И.
Са харо ва
даж е
вклеило
изви нени е:
«Книгоизда­
тельство
из виняе т ся
перед
а втор ом
и
читателями,
что
выпускает
н ас тоя­
щее
из да ние
в
таком
малопривлека­
те льн ом
виде.
Но
цены
на
бумагу
и
типографские
работы
д ошли
до
пре ­
делов,
явно
угрожая
русскому
п ро­
свещению,
и
единственная
возмо­
жность
сд елать
книгу
более
доступ­
ной
по
цене
ши рокому
кр угу
читате­
лей
—
это
понижение
требований
к
ее
в не шнос ти».
И
п одум ал
я:
как
хорошо,
когда
у
и здате льств а
есть
фамилия
и
личность,
что
имеет
стыд-совесть
и
с
к ого
можно,
коли
что
не
т ак,
с прос ить.
А
у
нас
—
по ди,
спроси-ка
с
Советской
России
са мо й! (кому тут отвечать?) или с
Гослитиздата
—
с
самого
Госу­
дарства!
—
от с ко чишь, «отзынь на
три
лаптя!» А тут:
с
Г.А.Лемана
и
С.
И.
Сахарова,
—
с
че ло век ов,
как
и
я,
—
чего
ж
не
по смет ь
с прос ить,
а
и
в
суд
подать?!
А
п осуди сь
—
с
Госу-
дарством
или
«Искусством», или с
«Наукой», иль с «М узы ко й»
вооб­
ще!
—
с
аб стра кци ями
т акими ,
с
без-
личностями!
А
за
их
вывесками
как
удобно
хитреньким
червячкам,
лич­
н остям
подленьким
начальничков
с вои
делишки
обделывать,
ни
за
что
не
отвечая!
Так
что
вот
о на,
бер дяев­
ская
«объективация, = наша жизнь
среди
безличных
псевдосущностей;
и
как
человечнее
всякий
«персона ­
л изм»
и,
значит,
б ремя
и
тру д
и
по двиг
ответственности
за
личный
выбор
и
гре х!.. Вот и иллюстрация к
будто
труд н ому
тезису
Бердяева:
что
т акие
вроде
огромные
целостно­
ст и,
как
Ро ди на,
Общество,
Исто­
рия ,
Государство,
М узыка
—
не
имеют
экзистенциального
центра,
не
живые,
а
мн имые
«сущности», суть
на ши
ол ице т вор ения
и
«трансцен­
дентальные
иллюзии»
разума
(тер­
мин
Ка нт а), смешения идей с реаль­
ностями,
средневековый
«реализм»:
когда
пр едст авл я ли,
что
где-то
в
за­
гашнике
у
Бо га
стоит
совершенный
Сто л
—
как
праидея
и
об разец
всех
возможных
бытовых
столов...
Х отя
в
это м
тоже
есть
свой
гига нтс кий
смысл...
Но
ве дь
мы
не
в ыби раем
и
не
оце нивае м ,
а
вариации
наших
человеческих
пре д ст авл ений
пе ре­
сматриваем,
парад
их
пр ед
очи
ума
проводим:
пытаясь
все
их
п онять
—
из
кор ня
их
живог о,
где
каждое
воз зре ние
с вой
убедительный
смы сл
имеет...
Итак,
«Тихие думы». ..
Тут
же
вспомнилось,
как
Бердяев
обозначал
«интенцию»
и
интонацию
своих
пи­
саний: «крикнуть»
ему
требуется.
И
простые
и
отлитые,
как
пули,
его
предложения
—
как
выстрелы
и
заклятия.
Афоризм
вяжет
волю
во спр инимаю щ его :
недаром
термин
«МАКСИМА»
е сть
для
этого
в
ро­
ман ско м
регионе,
то
е сть
пр едел ьн о­
напряженное
слово-мысль,
их
ма к­
симум,
доступный
человеку.
И
Бер ­
дяев
все
вр емя
пишет
изречениями,
«максимами». Так что и в этом пла­
не
сродни
максимализму
Р ев олю­
ции,
с
ее
п ул емет ами
«Максимами»
и
с
вечно
в озвра щающи м ся
Макси­
мом
—
в
русское
искусство...
М ак­
сим
Горький
—
то же
хитрец
или
слухач
талантливый:
интуиция
его
хорошо,
выдумывая
себе
псевдоним,
сочетала
противоположности
в
некое
е динс тво
(прямо по Николаю
К у зан ско м у!): «Максим»
—
значит,
макси маль ны й ,
оптимальный,
оп­
тимист,
счастливец
и
победитель,
во ждь
и
в лад ыка
мира;
а
«Горь­
кий»
—
кон ечн о,
жалкий,
несчаст­
ненький,
бедняга,
бедолага,
народ-
ст р адал ец, «брат мой,
ст р адаю щий
бр ат »...
А
еще
и
три логи я
о
Макси­
ме
—
з наменит о е
ки но,
образцовое
произведение
социалистического
ре­
али зма .
Правда,
под
конец
славной
эпохи
—
Мак си ма
из гн али
(сына
Шостаковича,
дирижера), и это тоже
симптоматично...
_
И
зач ита лся
я
его
ст ать ей
«Рус ­
ская
т р агедия », что начинается как
будто
рецензия
на
постановку
спек­
такля
«Бесы»
по
роману
Д осто ев­
ского
во
МХ Те
(ещене «Академи-
224


ческом»
—
тоже
важное
по нят ие
для
савейского
Ло г оса:
прислонение
с оц­
реализма
—
к
классицизму,
минуя
новизну;
ее
более
теперь
не
надо:
все
но виз ны
совершены
раз
и
навсегда
и
за
в сех
В ел икой
Ре вол юцие й,
и
вс я­
кие
«авангарды»
уже
не
нужны,
по­
скольку
у
нас
теперь
о дин
аван­
га рд
—
партия!
И
мы
отныне
за
старину-былину-традицию
—
как
вид
вечности:
чтоб
«история прекра­
ти ла
тече ние
сво е», скакнув разок в
се бя,
однажды-единожды,
—
из
«предыстории»).
И
уже
характерно:
не
«Легенда о
Ве лико м
Инквизиторе»(из«Братьев
Ка рама зовы х»), что на множество
ла дов
пер ео смысл я лась
—
и
Розано­
вым,
и
Бер дя евы м,
оп ять
же
с
«кры­
ши »: решая сразу предельное ура­
внение
между
Х ри стом
и
Кес аре м
и
на
котурны
до
их
уровня
с ебя
пр и­
подымая,
само в елич аяс ь,
—
но
«Бесы», где самими людьми греш ­
ны ми
разыграна
как
бы
мод ель -
парадигма
в озможн ой
ру сс кой
рево­
л юции,
бунта-мятежа-переворота-
п ожа ра,
Апокалипсиса
и
э сха толо­
г ии , «конец света»
по-русски,
—
то
есть,
к
нам
приближено,
и
более
то­
го:
самоучастно
и
с а мопо ка янно!
Ибо
впо лне
узнавать
и
себя
мог
Б улга ков
в
эт их
увлеченных
моло­
дых
людях,
собирающихся
на
та й­
ные
сборища
и
к ружки
и
мечтающих
и
клянущихся,
—
и
как
они
стано­
вятся
марионетками
духов
неч ис­
ты х. «Бесы»
—
н еда ром
во
Франции
пер евод ят ся
—
как
Les Possédés —
«одержимые», то есть сами
—
не
б есы,
а
одержимые
бесами:
в
к ого
бес
вошел.
Так
и
во
многих
милых
м олод ых
людей,
р адею щих
о
благ е
н арод а,
со циал ист ов
и
народников,
в
марксистов,
—
вошли
бес ы
и
сделал и
их
стадом
св иней,
что
мы
особенно
в
последующем
развитии
бесовщины
оч е видно
зре ть
с мо гли:
даж е
чистые
и
любящие
поначалу,
по
субстанции
своей,
люди-ком­
м унист ы,
как
тол ько
отдали
с вою
в олю
идолу,
отчудили
ее
П артии ,
—
вс ё!
—
превратились
в
св ине й,
что
им
и
доказал
Антихрист
в
застенках,
пытая,
и
на
показных
процессах:
герой
революции
оказывался
меш ­
ком
с
дерьмом
—
и
им енно
по­
тому,
что
о т рекся
от
лич нос ти
и
во­
ли,
от
совести
и
голоса
свое­
го
—
ради
Партии
и
ее
единства
и
силы.
Так
что
П ерс онали зм
—
не
категория
и
теория,
а
самая
п рак ти­
ка
и
пр агма тик а
оказывается:
от
Личности,
ее
чуя
в
себе,
а
с
нею
и
со­
весть,
—
и
прямая
п ольза
челове­
ку—даже
в
жит ейс ком
смысле:
кто
не
наговаривал
на
себя
и
на
других
и
удерживался
от
подписывания
клеве­
ты
на
себя
и
до но сов
— того
и
(быва­
ло)
не
убивали...
И
да же
понятно
это
—
с
точки
зрения
пытателей
и
палачей:
тако­
вой,
ус т оя вший,
—
более
безвреден
да же
им:
не
клокочет
всунутым
в
него
дерьмом,
ко торое
выплюнуть
ему
—
ли шь
об ли чив
палачей;
и
от­
то го
последнего,
как
свидетеля,
—
полезнее
уничтожить...
И
в
ст атье
своей
Б улга ков
иссле­
д ует
процесс
об о льще ния:
кто
обольстители,
чьими
устами
входит
в
человеков
«прелесть»
—
ут опия,
гуманистически-богоборческая
меч ­
та тельн ость,
—
и
что
за
материал
чел о вече ский
в
обольщаемых
(кем и
он
сам
о дно
время
был). И сам он
—
как
Шатов,
ес ли
бы
тот
не
у бит
был
в
ту
ночь,
когда
с
ним
произошел
христианский
в
душе
переворот
и
прозрение
(у одра жены его,
рожаю­
щей
от
общего
их
об оль сти теля
Ставрогина:
сцена,
аналогичная
Ка­
ренину
и
Вронскому
у
лож а
рожаю­
щей
Анны), —
но
выжил
и
пошел
бы
«от марксизма
—
к
идеализму».
И
великолепен
анализ
Ставроги­
на.
И
хотя
он
—
п ароди я
на
Бердяе-'
ва
(мог Булгаков и не угадывать
тог о,
что
о
себе
самопризнает
его
параллельный
путешественник
в
ре­
лигиозной
философии
в
«Самопо­
знании»
под
конец
пути), но,
как
некое
возможное
опровержение
пе р­
сонализма
и
творчества
в
само св о-
бо де
из
небытия,
э тот
анализ
нам
мо жет
пос л уж ить.
SIS151S15131SIS151S151SISIS15151SIS1515151SIS151SIS151S15131. 225 jJl§l5l5lSlSl5lSl5l§lSlSl5lSlSlSlSlSlSlSI5lSlSlSl5131Sl51Sl5U


Са мое
парадоксальное,
что
Став­
рогина
невозможно
актеру
сы г­
рать:
он
маска
—
им енно
ПАРС У­
НА
(«персона»,
от
л ат инско го
persona,
что
зн а чи т: «маска»),
то
е сть
под
этим
полость,
нет
ничего,
нет
состава-субстанции.
Нет
лично­
ст и,
но
ее
имит ац ия,
воровство
облика
лич нос ти
многозначитель­
ной,
на
что
и
п оп ада ются
п рос то­
душные,
как
на
м аг нит.
Он
—
как
выеденное
я йцо
и
бесплоден.
«Загадочной и почти непреодоли­
мой
труд но сть ю
для
инсценировки
„Бесов”
является
это
отсутствие
жи­
вого
Ставрогина,
его
личинность
(не
Л ИЧ-н ост ь.
—
Г.
Г.).
Ставрогин
есть
герой
этой
т раг едии,
в
нем
ее
уз ел,
с
ним
связ ан ы
все
ее
нити,
к
не му
устремлены
все
ча яния,
наде­
жды
и
верования,
и
в
то
же
время
ЕГО
НЕ Т,
страшно,
з ло веще,
адски
н ет,
нет
вовсе
не
постольку,
по­
скольку
он
не
удался
автору
или
исполнителю,
но
именно,
поскольку
уд ал ся.
Достоевский
зн ал,
чего
хо­
тел,
то чнее ,
зн ал
это
его
мистиче­
ски й
и
художественный
гений.
Став­
рогина
не т,
ибо
им
в ладеет
дух
не­
бытия,
и
он
сам
з нает
о
себе,
что
его
н ет,
отс юда
вся
его
му ка,
вся
стран­
ность
его
поведения,
эти
неожидан­
ности
и
эксцентричности
(ср.
бердя­
ев ский
г ерои зм
идт и
всегда
против
течен ия
и
эпатировать
«последова­
телей»
и
на ивну ю
прохфессуру
за­
падных
казенных
казначеев
от
фило­
софии...
—
Г.
Г.), которыми он хочет
как
будто
самого
с ебя
разубедить
в
сво ем
небытии.
От
него
останется
ли шь
психологический
скелет
(как и
во
мне
сейчас
скелет
философии
св о­
боды.
—
Г. Г.)
—
железная
воля,
т емпер амент ,
бесстрашие
и
даже
авантюристическое
искание
о пасно ­
сти ,
как
ост рог о
впечатления
(вспомним апологию риска и дер­
зновения
навстречу
опасности
у
Бер дя ева.
—
Г.
Г.), но дух его «св я­
за н»
цепями
и
узами,
и
в
нем
живет
«легион» (с .
6).
А
это
уже
масса
и
чернь,
чего
всю
жизнь
сторонился
Б ер дяе в: «Если в партию сгрудились
малые»
—
то
смерть
личности,
а
наверху
—
одна
Л ичина
Вождя
вз­
мывает
в
н ебо
на
цепеллинах.
Творчество,
по
Бердяеву,
—
тоже
из
Небытия,
из
Ничто
в
Боге
(и по
мистикам
германским:
Экхарту,
Бё­
ме
и
Шел лин г у).
Его
источник-
«субстанция»
—
Свобода.
Она
—
самоопорна,
самосодержательна.
Да льше
—
Ничто:
не
спр аш ив ай,
ЧТО
там
в
осн ов е,
како ва
причина?..
И
вот
тут- то
и
уз ел
и
уще рб
в
бердяевской
фи лос офии ,
что
изна­
чально,
из
де тств а
веровавшее
со­
зна ние
Булгакова
принять
не
может.
Для
Булгакова
не то чно
Благо
Бы­
тия,
наличная
Благодать
Бо ж ьего
мира
и
ею
осе не ннос ть
человека,
а
ПОТОМ
уж
его
св об ода,
как
встреч­
ное
движение
Сы на
к
Отцу
—
назад,
на
в озвр ат,
а
не
в пер ед,
на
п род ол­
же ние
тру да
Творца-Отца
(как это у
Бер дяев а) .
Кс тати ,
у
Николая
Федорова,
к то,
как
пророк-матка
первоидей,
влиял
и
питал
и
Бер дя ева,
и
Булгакова,
—
оба
эти
вектора
ес ть:
человек,
как
Сын
Человеческий,
иде т
в пер ед,
пр е-
со тв оряя
мир,
как
и
Отец
творил.
Но
г лавн ый
вектор
его
труда
—
вос­
крешение
предков,
отцов,
род ите­
лей,
то
есть
назад,
к
Бо гу
и
Адаму...
И
потому
—
никуда
не
де не шь­
ся
—
я
тоже
был
обворожен-оболь-
щен
прелестью
бе рдяев ск их
начер­
таний
в озм ожног о
нового
образа
ми ра,
творимого
из
Св обод ы
и
Л ич­
ности...
Но
когда
отдам
се бе
отчет,
то
виж у,
что
в
это м
проекте
нет
с од ерж ания:
ЧТО
дел ат и?
Ну
да:
фи­
лософ
м ожет
сказ ат ь:
Бог
сам
дал
св обо ду
человеку
найти
отв ет
и
это
ЧТ О...
И
все
же ...
Не кая
полость
и
пустота,
и
бу дто
в
мороке
побы­
вал
—
остается
после
бердяевской
философии:
есть
м ан ипуляц ии,
на­
чертания
и
предназначения,
ими та­
ция
полной
жизненной
фи лосо фи и.
Но
когда
вспомнишь-вдумаешься:
все
содержание
и
все
«ЧТО»
—
из
блестящей
критики
накопленного
прежде
историей
философского
ма­
тер иа ла,
на
это м
паразитируя-вые-
15131313131S1313131S131SISISIS15151SIS151S151513131S151SI§IS1 226 ^151SIS1313151S13131513151SISISISIS15151S1SISIS151S13151SISV


дая .
Но
и
д ей ствит ель но:
когда
к
том у
подведешь
новые
основания
и
точку
зрения,
в
новой
оптике
—
все
страшно
интересно
заново
п ер еду­
мывается...
Но
Булгаков
—
не
тог о
материала
человек:
ему
не
язы ком
пл амени
устремляться
от
з емли
прочь,
но
пр ипаст ь
к
земле-матери
сырой,
ло­
бызать
и
п лака ть,
сы ну
окаянному
и
блудному,
—
и
так
восчиститься
и
воскреснуть...
Н еда ром
юродивая
Х ром оно жка
так
приковала
из
пе р­
сонажей
«Бесов»
его
дух,
и
он
ци­
тирует
р ассказ
о
ее
религиозном
опыте:
«—А
по-моему,
г ов орю,
Бог
и
п ри рода
е сть
все
одно»... А тем вре­
менем
и
шепни
мне,
из
церкви
вы­
хо дя,
одна
на ша
старица,
на
покая­
нии
у
нас
ж ила
за
пророчество: «Бо­
городица
что
есть,
как
мнишь?»
«Великая мать,
—
отвечаю,
—
уп о­
вание
рода
человеческого». «Так,
—
г ов орит,
—
Богородица
—
великая
мать-сыра
земля,
и
великая
в
том
для
человека
заключается
радость.
И
всякая
тос ка
з емная ,
и
вс якая
с ле­
за
земная
ра до сть
н аша
есть:
а
как
напоишь
сл езами
с воими
под
собою
зе млю
на
пол-аршина
в
глубину,
то
тотча с
же
о
вс ем
и
возрадуешься.
И
никакой,
никакой,
—
г ов орит,
—
го­
рести
твоей
не
будет,
таково,
—
го­
ворит,
—
е сть
пророчество».
Часть
этих
сл ов
вз ята
и
в
книгу
«Философия хозяйства», в Преди­
словие,
наряду
и
вот
с
сим: «В на­
путствие
к
этой
книге,
как
вы р аже­
ние
ее
паф оса
и
устремления,
да
бу­
дет
позволено
вс помн ить
в ещие
сло­
ва
Ф.
М.
Достоевского: „Любите все
создание
Божие,
и
целое,
и
каждую
песчинку.
Каждый
листик,
каждый
луч
Божий
любите!
Любите
живот­
ных ,
люб ите
растения,
люб ите
вс я­
кую
вещь.
Будешь
любить
в сякую
вещь,
и
т айну
Божию
пос т игне шь
в
ве ща х” („Братья Карамазовы”,
из
поучений
старца
Зоси мы )».
И
странный
еще
поворот
мысли
(запишу
—
и
на
л ыжи
пойду:
зиму
догонять,
что
будто
платит
до лги
и
навалила
снегу,
под
солнце,
так
что
д аже
ш ут /о: „Люблю зиму в начале
ма я!”): «Медиумичность,
женствен­
ная
рецептивность,
паралич
мужско­
го
н ачала
Логоса
отли чают
Ставро­
гина,
как
и
большинство
действую­
щих
лиц
в
„Бесах” (с.
7).
А
в едь
таким
сверхмужчиной,
об ольс ти те­
лем
всех
и
жен
и
дев
там,
и
мужей
он
выглядит.
А
на
самом
д еле
—
и
он
полость,
нетость,
и
все
о дер жи­
мые
—
вагины.
Теперь-то
пафос
Булгакова
прояс­
н яе тся:
он-то
с ебя
как
раз
самым
н ас тоящим
и
первичным
мужиком
чует.
Ну
да:
именно
му жск ое
начало
может
так
неистово,
как
предмет,
любить
и
мать-сыру
землю,
припа­
дая
со
слезьми,
как
семя
источая,
—
и
небесную
Софию,
Вечно
Женст­
ве нное .
И
конечно:
фил ос офия
Бул­
гакова
—
это
миросозерцание
рус­
ского
мужика-земледельца,
подня­
тое
до
сам ых
интеллектуальных
вы­
сей...
И
в
э том
ключе
—
и
да лее
ее
ра сп утыва ть
станем...
8 марта .
Ой,
как
хорошо!
Сн ова
усесться
у
окна
слева,
а
за
ок ном
две
колонны
б елые
—
аристократиче­
ской
цивилиза ции
столпы,
а
далее
—
ели,
с
не ба
—
снег
—
членораздель­
но,
медленными
пу ш инками- сл ов а­
ми,
вд ум чиво
падает.
Нисходит.
В
кено зисе:
малое
Боговоплощение
—
з везды
в
сн еж инку
звездчатую.
Но
какие
жизни
темени
пролегли
между
вчерашним
и
сегодняшним
восседанием
моим!
Вчера
был
ри­
туальный
вечер
у
Юрия
С еливе рст о­
ва: 15- ле тие
с
кончины
Бахтина
Ми­
х аила
. Михайловича,
и
собрались
к
семи
вечера
близкопричастные:
Ко­
жинов
В адим
с
Лен ой
Ермиловой,
Турбин
Владимир
Николаевич
и
из
его
семинара
—
Ля ля
Мелихова,
Се р­
гей
Александров,
Галя
из
Саран­
ска
—
ныне
ди рект ор
музея
До­
стоевского,
я
со
Светланой.
Пришел
еще
Никита
Ильич
Толстой,
Борис
Тарасов
и
ред акто рша
книги
н ашей
в
АПН
—
Егорова
Маргарита
с
сы­
ном
Иг о рем.
А
еще
мо лоды е
ре бята
с
киноаппаратурой
—
снимать
чт о-
227


то,
и
мы
говорили
под
светом;
по­
том
застолье...
Но
ка кая-то
вз бала муч енн ос ть
была:
от
заразы
нынешних
о бщ ест­
венных
треволнений
и
ра змеж ев а­
ний
—
по
ре акц иям
разным
на
со бы­
тия,
ид еи,
что
носятся
вихр ями .
И
бу дто
люд и
уже
не
са ми
человеки
и
личности,
но
ва жны
как
к
чему-то
относящиеся,
примыкающие
к
чему:
грубо
говоря:
к
Западу
или
к
Ру си
(даже не к России), хотя еще себя
«Россией»
именует?
Фу!
даже
фо р­
мулировать
не прият но,
обидно...
И
все
мы
—
б удто
мече ны е
атомы
ста­
ли:
не
са ми
по
себе,
а
с
како й- то
м етой
на
л бу,
на
душе,
—
и
неволь­
но
в
какие-то
ст айки
нас
волокут
ра зных
магнитных
полей
—
и
там
шушукаться
и
сурдинить
голос,
ко г­
да
чужак
подходит,
не
«свой», не
«наш» . ..
Как
все
чу ждо,
противно
—
свобо­
де,
личности,
жизни
реальной,
по
существу!..
Ну
и
люди ,
во
всем
эт ом
барахта­
ющиеся,
их
об разы
в
теб я
толпою
в зошли
и
лица,
и
разг ов оры:
их
сл о­
ва,
тв ои
ре плик и
—
це лый
кагал
в
душе
твоей
после
вчера,
ку дах таю-
щий
курятник...
Хотя
и
можно
было
бы
и
толк ов ые
в ещи
выудить
и
по­
ра сск аза ть,
но
все
равно
—
злобой
—
именно!
—
дня
все
мечен о .
И
неохота...
Скорее
припасть
к
Небу
чистого
мышления...
А
потом
—
уже
опоздал
на
по­
езд
—
и
ночевал
в
Москве.
Светлана,
умученная
ре да кт орам и...
В
н очи
—
пр и падан ие
друг
ко
дружке
—
уто ­
мленное:
возродить-воспамятовать
хоть
о
жизни
простодушной,
естест­
ве нной!..
А
утр ом,
в
8, пока мои спали,
—
б ежать
в
Переделкино;
удачно
попа­
ла сь
машина
и
за
троя к
—
я
тут
уж
в
п олдев ятог о.
Пер ео делся
в
лыжный
костюм
= мою «робу»
тутошнюю,
за рядку
сд елал
—
и
уж
в
с вой
р итм
уповаю
войти,
но
о кл икает
—
Ай т­
матов,
и
посидели-поговорили
ми­
нуток
с
десяток...
Теперь
попробуй,
прогони
—
та­
кие
с ильные
об разы,
вторжения
в
твой
по к ой!..
Опять
в
ок но
гля жу:
снег,
божест­
венно
падучий,
как
звезда, •—
вот
исцеление
и
высветление.
Во площе н­
ная
благодать.
Ее
подача
духу
б оля­
ще му
—
от
Б ог а-Н еба.
Из
Космо­
са
= мира самоупорядоченного уж
—
и
без
н ас,
все
мечущихся:
как
с вою
жизнь
меж
людей
в
обществе
и
исто­
рии
все
наладить
и
переналадить
как?..
И
вот
выхожу
на
тему
Бу л гако ва:
Мир
—
Божий!
Кос мос
—
благ
и
е сть
пример
и
сказ
нам.
Вне
нас
гармония
и
кр асот а,
что
из ли вает ся
на
н ас,
смутных
и
одержимых
пр и­
зраками,
—
и
укрощает,
со-МИР-
яет.
И
разв е
даром
С- МИ Р-е ние
—
такое
же
Божье
в
человеке
качество,
ка к'
и
СО-ВЕСТЬ
(= СО-Мысль)?
Значит,
г лядя
на
мир,
—
ив
душ у
мир
и
благоволение
вно сим.
Бога
вносим:
некую
независимую
от
на­
шего
«я» (и возможных там смут,
смущений
и
глупостей
и
помраче­
ний)
светлую
реальность
в
м ире
им еем
—
в
природе,
прежде
всего.
А
то
—
как
представлю:
об и тать
тол ько
в
бердяевском
пространстве
человековстреч,
личности
к
лично­
сти ,
в
городе
(не в мире:
в
«урби»
—
не
в
«орби») —
в
сумасшествие
в па­
д ешь,
как
вон
и
на
м еня
за
полдня
в
городе
сим
пахнуло,
как
возмож-
ностию.
Да
так
и
оба
они :
Бердяев
и
Булга­
ков.
—
отвращались
от
э стетски -
интеллигентских,
эротико-теософ­
ских
встреч
в
элите
начала
ве ка
—
у
Мережковских
и
на
«башне»
у.
Вяч.
Иванова.
Душно-парфюмерно
т ам,
нарочито-привязчиво.
И
оба
бежали:
Бер дяев
—
в
«я», в личность
с вою
и
дух,
во
глуб ин у
и
невидаль:
там
В ЕДаль ,
в
шахте
этой,
уповая
д обы ть,
со тво рит ь,
коли
нет
го то во­
го;
Б улга ков
же
—
н аруж у,
воззрясь-
взви д ев
обновленно-удивленными
очами:
Батюшки!
Благодать-то
во­
к руг
какая
—
в
ми ре
и
пр иро де
—
вне
нас!
И
нам
сие
е сть
скрижаль
ilSl5l3l5lSl5lSl5lSlS131SlSl5l315l3lSlSlSl51Sl5lSl51Sl5lSl5lk 228


завета
и
текст
(да
—
не
мен ее
Писа­
ния
Свя ще н но го): не заповедь,
но
кроткое
приглашение,
наведение
—
к
благообразованию
душ
наших
и
жизней
—
в
лад
с
гармонией
окружной.
Если
Вл.
Солов ь ев
пис ал
«Опра­
вда ние
Д об ра», Бердяев
—
«Опра­
вда ние
Ч ел овека»
(«антроподи ­
це ю»
—
в
«Смысле творчества»), то
Булгаков
—
«Оправдание Мира»
—
как
Божьего,
Богом
пропитанного
и
ос м ысл енно го.
Не
тол ько
внутри,
во
глубине
Личности,
но
в
восхищен­
ном
воззрении
в
мир
—
также
пол­
ностью
в озм ожна
вс тре ча
с
Бо гом
(что отвергалось в философии Бер­
д яева ). И если последний не мог от­
метить
в
се бе
тог о,
что
называется
«озарением», «конверсией» (как у
Д ек арта,
Шеллинга:
даж е
да ты
ими
зафиксированы,
когда
им
открылся
с вет
в
философии,
наподобие
ре­
лигиозного
откровения,
видения),
то
чувствительно-доверчивая
ду ша
Булгакова,
в
ком
Р азум
Восхищен­
ный
жив
и
им
д виж ет,
—
з нает
за
собой
эти
несколько
мигов
встречи
со
святыней,
когда
сноп
света
в ор­
ва лся
в
душу
и
радикальное
пре ­
ображение
понятий
свершилось.
В
«Свете Невечернем»
размышление
о
приходе
философии
к
ре ли гии
пре­
рывается,
а
то чнее :
об основ ыв ает­
ся
рассказом
о
личном
духовном
опыте:
«ЗОВЫ И ВСТРЕЧИ. (Из истории
одного
об р ащения)». «Мне шел 24-й
го д,
но
уже
почти
десят ь
лет
в
душе
мо ей
подорвана
б ыла
вер а,
и,
после
бурных
к риз исов
и
сомнений,
в
ней
воцарилась
религиозная
пустота.
Душа
стала
забывать
религиозную
тревогу
(хорошее выражение!
—
Г.
Г. ),
п ог асла
самая
в озмож но сть
сомнений,
и
от
светлого
де тств а
о ст авал ись
ли шь
поэтические
грезы,
дымка
воспоминаний
(все же фунда ­
мен т
эт от
—
б ыл!
—
простодушной
веры
и
церковной
жизни.
Б ыло
к
чем у
вернуться
Б лудн ому
сын у.
—
Г.
Г.),
всегда
готовая
ра стаять.
О,
как
страшен
эт от
сон
души,
ве дь
от
него
можно
не
пробудиться
за
це­
лую
жизнь!
Одновременно
с
умст­
венным
ро стом
и
научным
разви­
тием,
д уша
неудержимо
и
нез ам етно
погружалась
в
липкую
тину
(образ
б олоти стой
топи,
сыроземный
тоже,
тогда
как
у
Бер дяе ва
об разы
вр а­
ждебного
и
мнимого
мира
„объек ­
тивации”
—
жестки,
с ухи,
огнезем-
н ы : „оковы”
та м,
„узы”, „панцирь”
и
„известь”
—
контра
„со-весть”. —
Г.
Г.)
самодовольства,
само у ва же­
н ия,
по шлос ти.
В
ней
воцарялись
какие-то
серые
с уме рки
(как раз лю­
бимое
время
суток
Бер дя ева,
а
и
Достоевского:
само е
метафизиче­
ское,
когда,
по
ма го мета нств у,
кс та­
ти,
происходит
пересменка
а нгело в-
хранителей
на
ва хте
меня:
дневной
уходит,
а
ночной
еще
не
заступил,
так
что
д уша
покинута
с ама
на
се бя,
и
острейше
ощущается
и
покину­
тос ть,
и
трагедия;
но
в
то
же
вре ­
мя
—
б ремя
и
крест
Христов,
д олг
личности:
призванность
и
обречен­
ность
б ыть
личностью
и
свободой.
Это
—
ге рои че ское
время:
время
ис­
пытания-искушения
—
и
о пр авдан ия
человека
—
Свободой;
вынесет
ли
ее
крест?
Булгаков
—
не
выносит:
он
из
тех ,
кто
норовит
—
припасть
и
пр и­
слониться.
—
Г.
Г.), по мере того как
потухал
с вет
де т с тва . (Кстати,
и
До­
стоевский
не
мо жет
дет ст во
добром
помянуть,
неблагодатно
он о,
он
так
же
са мос трои лся
сп ер еди,
как
и
Бердяев.
—
Г.
Г.).
И
тогда
не ожи­
данно
пришло
ТО... (Как у Блудного
с ына
среди
„ярыжек кабацких”
=
эстетов-мистов
Мережковских
—
пробуждение.
—
Г.Г.)
Зазвучали
в
душе
таинственные
зовы,
и
рину лас ь
она
к
ним
навстречу...
Вечерело.
Ехали
южною
степью,
овеянные
благоуханием
медовых
трав
и
сена
(пейзаж „С т епи”
Чехова,
ко го
Булгаков
люби л
и
о
ком
писал.
Тоже
кроткий
автор,
не
мятежный,
чутко-внимательный
к
р еальн ост и;
и
третьесословный
тоже...
—
Г.
Г .),
озолоченные
багрянцем
благостного
за кат а.
Вдали
синели
уже
ближние
кавказские
го ры . (Степь,
горы
—
от­
229


крытый
Космос,
как
р аз гон-т ра мп­
лин
от
города
и
люда
—
в
Небо.
—
Г.
Г.).
Впервые
видел
я
их.
И
вперяя
жадные
в зоры
в
открывшиеся
горы,
впивая
в
се бя
с вет
и
воздух
(вот что
е сть
ис комо е
сы роземн ому
те лу
му­
жик а
рус с кого,
из
той
же
плоти,
что
и
его
м ать- сыра
земля.
—
Г.
Г .), вни­
мал
я
откровению
пр ир о ды . (Значит:
то,
что
при
мне,
что
я
зн аю,
что
есть
мой
опыт,
феномены,
—
это
ЗЕМЛЯ
и
ВОДА.
А
то,
что
извне
меня,
из
т ран сценден тно го ,
что
дано
как
язык
откровения,
ноумены,
—
это
СВЕТ
и
ВОЗ-ДУХ.
—
Г.
Г.)
Душа
давно
привыкла
с
тупою,
молча­
ли вою
бо лью
в
природе
видеть
ли шь
мертвую
пус т ыню
под
покры­
валом
кра соты ,
как
под
о бманч ив ой
маско й
(наука,
гносеология
т ак,
уче­
ность
нео к ант ианск ая
д ик това ла.
Да
и
персонализм
бе рдяев ск ий: „приро­
да”
—
трансцендентальная
ил лю­
з ия,
смешение
идеи
с
реальностью.—
Г.
Г .у,
помимо
собственного
созна­
ния
она
не
мирилась
с
природой
без
Бога.
И
вд руг
в
тот
час
за­
волновалась,
за рад ов ала сь,
задро­
жа ла
душа:
А
ЕСЛИ
ЕСТЬ...
есл и
не
пустыня,
не
ложь,
не
маска,
не
смерть,
но
Он,
бл агой
и
л юбящ ий
Отец.
(Заметим,
что
Бердяев
бр ез­
гли в
к
образу
Бога
как
О тца,
как
и
всему,
что
РОД
на пом инае т,
—
и
Бо­
га
приемлет
с
атрибутом
Т ворц а.
—
Г.
Г.)
Его
ри за,
Его
любов ь...
Серд­
це
ко лоти лос ь
под
зв уки
стучавшего
поезда,
и
мы
неслись
к
этому
дого­
р ав шему
зо лоту
и
к
этим
с изым
го­
рам .
И
я
снова
с таралс я
поймать
мелькнувшую
мысль,
зад ержа ть
сверкнувшую
рад ость .. .
А
ес ли ...
ес ли
мои
детские,
святые
чув ств а,
когда
я
жил
с
Ним,
ходил
пред
ли­
цом
Е го,
люби л
и
треп е тал
от
свое­
го
бессилия
к
Нем у
приблизиться,
ес ли
мои
отроческие
горения
и
слезы
(какой совсем иной детский и отро ­
ческий
опыт,
нежели
у
жестко-иро­
нического
к
сентиментальности,
от­
крытой,
простодушной,
—
хотя
в
се бе
зн ал
жа лостли вос ть
застенчи­
вую,
—
Бердяева!
—
Г.
Г.), сладость
молитвы,
чистота
моя
дет ская ,
мною
осмеянная,
оплеванная,
з ага­
женная,
если
все
это
пр авда ,
а
то,
мертвящее
и
пустое,
—
слепота
и
ло жь? (Интонация душевных пробу­
ж дени й,
переживавшихся
героями
Толстого:
Олениным,
тоже
на
Кав­
ка зе,
П ьеро м,
Андреем,
Ростовым,
Н ехл юдов ым
и
др.
И
в
эт ом
то же
симптоматичное
поделение:
Бер дя е­
ву
близок
Достоевский,
Б улга ко­
ву
—
стилем
мироощущения,
бл и­
зос тью
к
пр иро де
—
Толстой.
—
Г.
Г.)
Но
разв е
это
возможно?
Ра зве
не
знаю
я
еще
с
с ем инар ии,
что
Бога
нет
(вот где атеистов- т о
плодят
—
и
Сатаналина
в
том
числе!
Тут
пе р­
вый
интеллектуальный
искус:
начи­
нается
перевод
на ивн ой
ве ры,
языка
притч,
—
на
рациональный.
И
к оли
понятия
рацио
тут
топорны
и
догма­
тичны,
не
диалектичны,
по
крайней
мере,
но
формально-логичны,
—
а
откуда
же
иному
пониманию
вз ять­
ся
в
первичной
школе?
—
то
пе рвая
ученость
изгоняет
веру.
—
Г.
Г .),
разве
вообще
об
это м
может
быть
разговор?
Мо гу
ли
я
в
эти х
мыслях
признаться
даже
себе
са мом у,
не
стыдясь
своего
малодушия,
не
испы­
ты вая
панического
ст раха
перед
„научностью”
и
ее
синедрионом?
О,
я
бы л,
как
в
ти ска х,
в
пл ену
„научно­
сти ”,
этого
вороньего
пу г ала,
по­
ставленного
для
интеллигентской
черни,
полуобразованной
толпы,
для
дураков!
Как
ненавижу
я
тебя,
и счад ие
полуобразования,
духовная
чума
наших
дней,
заражающая
юн о­
шей
и
детей!
И
сам
я
был
тогда
за­
раженный,
и
вокруг
себя
распростра­
нял
ту
же
заразу...
Закат
догорел.
Стемнело.
И
ТО
погасло
в
ду ше
мо ей
вместе
с
последним
его
л учом,
так
и
не
родившись,
—
от
ме р твос ти,
от
л ени,
от
запуганности.
Бог
тих о
постучал
в
мое
сердце,
и
оно
расслы­
шало
э тот
стук,
дрогнуло,
но
не
ра­
скрылось...
И
Бог
от ош ел.
Я
скоро
забыл
(„твой голос нежный,
Твои
не­
бесные
черты”
—
хочется
продол­
жить...
И
совершенно
та
же
тут
структура
ВСТРЕЧИ
с
Высшим
—


в
душе,
чуткой
к
прекрасному,
но
погруженной
в
томление
скуки
мира
сего.
—
Г.
Г .).
И
после
этого
ст ал
опять
мелок,
гадок
и
пошл,
как
ре­
дко
бывал
в
жизни.
(„В глуши,
во
мр аке
заточенья
Тя ну лись
тихо
дни
мои
Без
божества,
без
вдохновенья,
Без
слез,
без
жизни,
без
л юб ви”,
—
Г.
Г.,
то
е сть
—
П у шкин!
И
он
тут
как
ту т:
кто
за
те бя
все
моделиро­
вать
будет
—
Пушкин?
—
Да,
все
—
он!
—
Г.
Г. ).
Но
вскоре
оп ять
ТО
за го во рило,
но
уже
громко,
победно,
власт н о.
И
снова
вы,
о
горы
Кавказа!(„Душе
н ас тало
пробужденье:
И
вот
опять
я вил ась
ты”.
—
Пушкин.)
Я
зрел
ва ши
льд ы,
сверкающие
от
мо ря
до
м оря,
ваши
снега,
алеющие
под
утренней
зарей,
в
небо
вонзались
эти
пик и,
и
д уша
моя
истаевала
от
во­
ст о рг а. („И сердце бьется в упоенье,
И
для
него
воскресли
вновь
И
бо­
же ств о,
и
вдохновенье,
И
жизнь,
и
слезы
и
любовь”,
—
все
Он,
Пуш­
кин!)Ито,
что
на
миг
ли шь
блесну­
ло,
чтоб ы
тот час
же
погаснуть
в
тот
степной
вечер,
теперь
звучало
и
пе­
ло,
сплетаясь
в
торжественном,
див­
ном
хорале.
Пе редо
мн ой
г орел
пе р­
вый
день
мироздания.
(О!
Это
—
встреча,
это
—
воспамятование!
Ду­
ша
перенеслась
к
корню
своему,
в
домирность,
к
Богу
за
пазуху,
где
в
Премудрости
Его
зачины
вс ех
душ,
пригоршни
их,
как
звезд.
Вот
куда
за бра лся
—
в
лон о
к
Софи и
самой!
То -то
не
захочет
и
далее
всю
жиз нь
сходить
с
этого
плацдарма,
узретого
в
озарении,
—
и
так
и
ст анет
не
просто
Софию
в
мире,
но
и
в
с ос­
т аве
Бога,
в
Троице
—
расковыри­
в ать
ей
местечко
сре ди
самих
Ипоста­
сей,
выговорить-вымыслить любяще­
пр еданны м
ей
богословствовани-
ем!
—
Г.
Г)
Все
бы ло
ясн о,
все
ста ло
примиренным,
ис по лне нным
з веня­
щей
радости.
Сердце
б ыло
готово
разорваться
от
блаженства.
(Брез­
гли во
Бердяеву
это
состояние
и
в
человеке,
и
даже
в
Бо ге
самом
—
как
чувственный
гедонизм,
приятность,
вариант
ра бств а
как
расслабленно­
сти
и
дезертирство
от
т ра гедии
мир а
и
креста
свободы.
—
Г.
Г.)
Нет
жи­
зни
и
смер т и,
е сть
од но
вечное,
не­
подвижное
ДНЕСЬ.
НЫ НЕ
О ТПУ-
ЩАЕШИ,
звучало
в
душе
и
в
приро­
де » (Свет Невечерний,
с. 7 —8).
Когда
я
ст ал
контрапунктом
к
рассказу
Булгакова
проводить
п уш­
ки нско е
«Я помню чудное мгно ­
вень е»,— по д ивился ,
как
догматиче­
ские
«софиянцы», все танцуя предан­
но
от
д линно- про заиче с ких
«Трех
свиданий»
их
мэт ра
Соловьева
с
сим
Вечно
Женственным,
что
они
имену­
ют
«Софией», —
не
до слы шалось
до
этого
же
CO-Б ыти я
в
б оговд ух но-
венном
пушкинском
с тих отвор е нии,
исполненном
такого
страстного
Эроса,
рядом
с
которым
анемичен
и
бл екл
с тих
и
сл ог
Соло вьева ?. .
Вот
где
п рооб раз
и
икона
чудотворная
для
страсти
человека
к
Вечно
Женст­
венному,
по-русски!
9 марта.
И
снова
—
борь ба :
с
вторжением
жизни,
и
мо щным .
Вче­
ра
ездил,
по
просьбе
Светланы,
ее
под р угу
N встречать в аэропорт
—
из
М екс ики.
Полтора
месяца
там
провела
с
мужем,
в
его
семье.
...И
когда
рассказывала
о
их
жи­
зни
та м,
в
бедной
семье,
с
мужем
без
работы
(устроился преподавать рус­
ски й
язык
раз
в
неделю,
и
платят
20 р.
в
месяц
—
на
наши...), я понял,
что
она
там
стеснялась
ест ь.
Утром
и
ве че ром
еще
ели
в
его
семье,
а
когда
уходили
в
город
по
делам,
не
могли
даже
булку
купить: «Хоть и
сто ит-т о
25 копеек,
но
их
еще
на до
и меть !» И мыться
—
пр о блема.
Т ут-
то
при выкл а:
во да,
газ
—
несчетны,
а
там
и
питьевая
—
оплатна.
Так
что
стеснялась
в
до ме
его
семьи
лишний
раз
помыться.
А
на
ра боту
в
эт ом
супергороде
Мехико
(чуть не 20 млн .
населения,
а
то
и
больше)
тратят
два
с
половиной
часа
—
в
один
ко нец.
А
дышать
не чем
—
от
газов
машин.
И
б олела
она
там
три
недели
—
и
это
ок азала сь
ст рашн ая
нагрузка
на
семью.
А
ее
мужу
раб ота
пока
никак
не
свет ит
постоянная,
а
разная
с лу­
чай н ая.
10 ящиков книг русских
—
231


им
некуда
в
доме
поставить.
В
семье
люди
милые,
но
не
понимают
его
литературных
интересов,
и
он
чует
в ину .. . N его сажала с утра писать
—
пример
с
мен я
ему
на поми ная .
Но
у
него-то
и
сесть
не где,
а
лишь
в
ма­
стерской
брата
на
г ря зном
чердаке...
«Вы не понимаете,
—
говорила
N,—
какими
тут
благами
пользуе­
те сь
—
даж е
ес ли
не
печатают
тебя!
Но
ты
—
дома,
свободное
время
имеешь,
еда
деш ева,
вода.
А
коли
н ап еча тают
—
за
гонорар
жить
дол ­
го
можно.
А
еще
из ба,
природа!
А
там
—
всяк ая
мелочь
на
счете,
и
напрягаться-зарабатывать
над о,
с
утра
целый
день...»
И
вот
мне
по-новому
предстал
сюжет:
ХЛ ЕБ
и
С ВО БОДА.
Имен­
но:
св обо да
—
бремя.
Вот
они
в
св обо де
—
и
потому
са ми
должны
обо
в сем
п озабо тит ься ,
развивать
себя
в
соответствии
с
многосложны­
ми
переплетениями
и
законами
(и
юридическими)
окружающего
со­
циума
и
производства.
И
гетевское
итоговое
в
«Фаусте»:
Лишь
тот
дост ои н
жизни
как
свободы1,
Кто
кажды й
день
за
них
и дет
на
бой!
—
и
за
кап лю
во ды
и
булку,
в
том
числе.
А
не
просто
тут
э тический
г ерои зм
личности,
что
в
«персона­
лизме»
Б ерд яе в а-ари ст ократа
теоре­
ти чес ки
положен...
Так
что
когда
в
«Легенде о Вели­
ком
Инквизиторе»
че лов ек
склонен
п ожер твов ать
свободой
за
хлеб,
—
он
еще
и
б еззаб относ ть
обретает,
псих ик у
птички
Божией,
о
существо­
ва нии
ко торо й
мир
п оза боти тся,
а
я
себе
—
пе ть
могу,
на
иждивении
у
Бытия.
Х оть
бытие
мое
и
лагерем
может
быть,
но
ведь
и
раб
о
се бе
не
за боти тся,
не
может:
обо
вс ем
бремя
заботы
принял
на
себя
Хозяин:
Го­
сударство,
Партия
и
П рав ит ельств о
и
«лично товарищ Сталин»: «Спаси­
бо
за
наше
счастливое
детство!..»
* В оригинале у Гете помнится: «Свободы
как
жи зни », (Freiheit wie das Leben).
В
переводе
Холодковского:«жизниисвободы».
Ну
а
моя
па мять,
цитир уя ,
ош иблась
по-
бердяевски.
—
21.3 .90.
И
тем
не
мен ее
раб ств о
—
и
б езза­
ботность.
А
Св об ода
= забота.
Не­
даром
и
Хайдеггер
с уть
б ыт ия-в-
мире
означил
как
им енно
«заботу».
Ну
и
я
мо гу
б ыть
неразвитым
граждански-юридически
(каков я и
есмь:
законов
не
знаю)
и
вообще
не
юрким-вертким,
а
чудаком
мо но­
литным
и
простодушным,
зн ать
ли шь
с вое
интересное
дел о,
полуни­
ще,
но
и
б езза ботн о
живя.
Так
что
мы
—
полурабы,
но
зато
заботу
о
на шем
прокорме,
жилье
и
во де
Хо­
зяин
на
с ебя
берет:
с оциал ьны е-
ком мун аль ные
услуги
—
за
Госу­
дарством.
И
так
—
в
несвободе,
но
в
о бес печенн о сти
некоей
—
о бит аем.
И
и меем
св обо ду
—
внутреннюю:
чем
хочу-люблю
—
тем
занимаю
с вой
ум
и
душ у.
А
не
печься
о
нару­
жном
так
у ж...
Все
равно
сие
от
меня
не
з ависи т
и
не
изменишь.
Так
что
на
вну тр еннюю,
существенную
жизнь
ума
и
д уши,
и
духа,
и
интел­
лекта,
а
также
на
споры,
ра зг оворы
и
—
на
Любовь
—
мо гу
направить
с вои
с илы
и
время
живота.
Быть
беспечным
ДИЛЕТАНТОМ
= ЛЮ­
БИТЕЛЕМ:
все
ж
от
кор ня
«лю­
б овь », Божеское это понятие,
тогда
как
«профессионал»
в
любом
деле
—
понятие
рабское,
из
мир а
отчужден­
ного,
где
ты
—
винтик
в
м аш ине,
хорошим
винтиком
быть
должен.
И
об
эт ом
ТАМ
радение:
б ыть
хоро­
шим
«профи»
—
ив
культуре
гума­
нитарной,
в
том
числе.
Это
ра з личие
и
мы
ныне
чу вс тву ем,
но
его
и
Б ер­
дя ев
отмечал,
участвуя
на
Западе
в
разных
встречах
интеллектуалов:«и
должен
ск азать ,
что
на ши
русские
споры
были
выш е
и
глубже.
И
вот
в
чем
главная
р азни ца.
В
Западной
Ев­
ропе,
и
особенно
во
Франции,
все
проблемы
рассматриваются
не
по
существу,
а
в
их
к ульт урных
отраже­
ниях,
в
их
преломлении
в
историче­
ско м
человеческом
ми р е. (То есть,
не
ЧТ О,
а
О
ЧЕМ
—
они
мыслят-го-
вор ят:
гносеологически,
а
не
о нто ло­
гически,
по
существу
и
впрямую.
—
Г.Г. )
Когда
ст ави лась ,
например,
проблема
одиночества...
то
г ов ори­
232


ли
об
одиночестве
у
Петрарки,
Руссо
или
Ницше,
а
не
о
самом
одино­
честве.
Говорившие
стоя ли
не
перед
последней
тайной
жизни,
а
перед
культурой.
В
эт ом
ск азыв алас ь
ут о­
мленность
великой
культурой
прош­
лог о,
неверие
в
в озмо жн ость
раз ­
решить
п роблем ы
по
существу.
(У
нас
же
в ерят
в
в озмо жн ость
ра зре­
шить
—
от
неразвитости
и
наи вн о­
ст и,
от
неведения
и
не пре д ста вления
всех
многих
и
тонких
проблем:
так
и
коммунизм
как
рай
на
земле
именно
ВЕРИЛИ
легко
и
сразу
осущ ес т­
в ить : «разрушим
—
и
построим!»—
Г.Г.) У нас в России,
в
период
наших
старых
споров,
дело
шло
о
по­
следних,
предельных
жизненных
проблемах,
о
пе рвично м,
а
не
об
отраженном,
не
о
вторичном.
Так
бы ло
не
тол ько
в
религиозно-фило­
со ф ских
обществах,
но
и
в
спорах
в
частных
домах,
на по минавш их
спо ­
ры
з ападн иков
и
славянофилов
40- х
годов.
Белинский
г ов орил
после
сп о­
ра,
продолжавшегося
целую
ноч ь:
нельзя
расходиться,
мы
еще
не
ре шили
вопроса
о
Б оге » (Самосо­
знание,
с.
183).
Но
тут
снова
вопросы:
эти
милые
русские
баре-господа
не
оттого
ли
так
бессонно
мучились
последними
вопросами
(о цели,
о
смысле,
о
Б оге ), что не знали
—
пе рвых :
как
хлеб
дел ает ся
и
к опе йка
зарабаты­
в ается?
То
же
само е
и
я,
раб
и
не­
ве жда
в
эконом-гражданско-юриди-
ческих
вопросах,
просто
уверен,
что
п рав
никаких
не
им ею
во
внешнем
мире
и
ничего
добыть-доказать
не
могу,
—
отчаявшись,
всю
жизнь
пре ­
да юсь
тольк о
жизни
в
се бя,
по
су­
ществу,
и
мысл и
интересной
—
в
б ум агу,
в
ст ол
и
в
же ну ...
Итак,
КОНЦЫ
и
НА ЧА ЛА!
За­
пад
ищ ет
Начала
(еще от греков:
«архай», а от римлян: «принц- ипы »
= «первые»).
Русская
же
м ысль
—
особенно
рубежа
XIX—XX
ве­
ков
—
с
г орд остью
отм ечает
с вою
ЭСХАТОЛОГИЧЕСКУЮ
у ст рем­
ленность:
к
последним
временам
и
срокам
и
целям
и
проблемам,
к
ко н­
цу
свет а
и
человека,
а
там
—
к ...
чему?
К
Новому
Иерусалиму?
А по­
к алипт иче ск ой
катастрофе
всего
и
вся?
К
Страшному
Суду?
Или
к
Во­
скресению
в сех
и
«апокатастаси-
су»
—
прощению
всех,
так
что
и
Сатана
прощен
будет
и
спасется?..
И
все
же
связь
мне
п редс тала
те­
пе рь
эти х
сублимированных
разли­
чий
и
оттенков
—
с
понизовыми,
хозяйственно-экономическими.
Для
Бер дя ева
все
же
хл еб
на
дереве
ра­
стет,
а
кофий
с
бу л ками
к
за втра ку
по
щучьему
велению,
по
моему
хо­
тению
до став ляетс я,
как,
впрочем,
и
для
ГУЛАГовского
з эка
—
его
ба­
л анда:
не
з ависит
от
его
ума
и
труда,
по
благодати
начальства-господ­
с тва;
как
и
для
м еня
—
уже
в
не каз­
нящую
эпоху:
низенький
прожиточ­
ный
минимум,
а
все
ж
вот
«дом
творчества»
и
ко рм,
а
пишу
—
что
хочу,
но
и
не
напеч атаю т.
Одно
от
др угог о
не
зависит:
жизнь,
э коном и­
ка,
дух
—
все
само
по
себе
как-то
враздробь
иде т;
а
и
лучше
так:
беззаботно.
Там
же,
перед
лицом
многослож­
но-разветвленного
предметного
ми­
ра
и
производства,
среди
тонких
за­
конов,
—
и
ч ел овек- мембр ан а
на
все
это
повернут,
откликнут:
многосло­
жен
в
ответ,
—
но
и
занят
всем
этим,
всей
э той
мелочью
и
швалью;
все
нутро
этим
и
дух
з анят ы: «хочешь
жить
—
умей
в ер те ться!»
Мы
ж
—
б олее
простодушны
и
цельны,
и
как
Мар ии
(а не Марфы,
что
р адеет
о
многом)
—
о
Едином...
«на потребу» (все же и в Евангелии
упомянута). «Потребу»
же
мы
игно­
рируем
как-то:
эк оно мику -по льз у.
Вот
и
Булгаков:
вышел
вро де
вп ря­
мую
на
«марфину»
проблему:
на
хозяйство
и
написал
«Философию
хозяйства»
—
и
что
же?
И
тут
по то­
ропился
в
эм пире й
вечных
п роблем
Духа
взлететь
и
к
Со фийнос ти
пр и­
лепился...
Но
это
еще
чу ть
п озже
рас см отри м.
А
пока
—
еще
о
«нача ­
ла х»
и
«концах». Западный человек,
частичный
индивид,
зато
частный
собственник
и
хозяин
самого
себя
и


д ела
своего
и
сам осдел анн ы й
чел о­
ве к,
в
св обо де
и
самоответственно-
сти
(под крестом ее), может самона-
чинать
д ело
св ое
и
об
эт ом
ду мает ,
и
туда
устремлена
мысль:
из
че го
и
как
все
устроено
и
с
чего
начать
и
как
что
сделать?
И
когда
эти
вопро­
сы
у
нас
по явилис ь
(Чернышевский
и
Л енин ), они явно дыханием запад­
нической
мысли
овеяны.
Ну
а
русский
мужик,
ко ль
ра бот ать
невмочь...
Эй,
ухнем!
Бабахнем!
Па ль нем- ка
пулей
в
Святую
Р усь
...
в
толстоза­
ду ю!
Порешить
все
—
нарраз!
и
о дним
м ах ом!..
Но
и
в
тонк ом
атеизме—как
ра с­
суждает
Ки ри ллов
в
«Бесах»? Сра ­
вниться
с
Богом
в
творчестве:
со­
здать
мир
и
живые
существа,
т .е.
б ыть
НАЧ АЛОМ,
он,
че лове к,
не
мо­
же т.
Но
что
может?
Ко нч ать
все!
—
прежде
всег о
себя:
когда
страх
смер ­
ти
преступлю
и
сам
конч у
се бя
=
стану
как
Бо г!
Ну
и
естественно,
и
мир
кончать,
и
Землю-планету
(как
ныне
атом
и
«экология», и всемир ­
ный
взрыв
и
порча,
и
Апокалипсис
и
зв езда
По лын ь -Че рноб ыль ...
—
это
в
нашей
власти...).
Так
что
столь
упоенно
само во с-
хва ля вшийс я
русскими
религиозны­
ми
философами
«эсхатологизм»
русской
души
и
мысли,
х оть
они
это
как
Богочеловечество
т рак туют,
—
это
же
вполне
«человекобожество»
и
сатанинство,
из
чего
и
революция,
и
искус
всех
и
вся
«кончать», —
как
это
в
«гражданку»
к
стен ке
и
«в рас­
ход»
и
в
Ч еКа;
и
в
ст ал инско м
са­
моистреблении..
.
Да , «концы»
—
в
нашей
власти.
Только
«наша»
ли
это
власть,
чел о­
вечья,
а
не
Князя
ли
мира
сего?
Ко­
не чно
(опять «к оне ц»
—
корень
даже
в
эт ом
вводном
слове,
сопутствую­
щем
всякому
на
Руси
утверждению,
как
«разумеется» .
Так
что
и
Разум
тут
«суб специе»
КОНЦА:
всякое
разумение
и
понимание
из
проекции
итога
строится...), сам «конец»
мы­
слится
—
как
начало
НОВОГО
мира
и
Н ОВОЙ
жиз ни:
воскрешение
(Фе­
до р ов).
Но
и
то
отметим:
о
начале
Но во го , «жизни будущего века», ду­
мают,
а
не т,
чтобы
начало
того,
се­
го,
как
и
что
есть
и
началось,
—
понять
(как это делает мысль Запа­
да,
ар ист о тел евска я,
научная). У нас
же
—
«проекты», «утопии», «бли­
зость
конца»
—
в от-в от
(эсхатоло­
гия
—
от
«эсхатос» = «крайний»,
«конец»)... И из влечения к тому,
что
начнется
(воскрешение,
новая
жиз нь), —
незамечание
малень ко й
предварительной
ступени,
а
им енн о:
смерти
—
ближнего
и
своей,
через
которую
на до
преступить,
и
что
так
ласкова,
в
беспамятстве
любв и
к
то­
варищу,
делают
в
«Чевенгуре»: уби ­
ва ют
ошибочных
буржуев...
Так
что
и ме нно: «прости им,
Гос­
поди,
ибо
не
ведают,
что
тво рят», —
и
братишечки,
и
чекисты...
И
то-то
пар адо кс
налицо:
в ел икие
п рес ту­
пления
совершены
на
советчине
ру­
кам и
человеков
и
народов,
а
—
не
липнет
кровь
и
вина:
будт о
не винны ,
просто
«бес попутал»
и
«взятки
гла дки ».
То
ли
толстокожесть:
что
«как с гуся вода» (и это тоже вероят­
но:
ведь
именно
святой
чует
с ебя
гр е шнее
всех
людей:
от
п роз рачн о­
сти
плоти
своей
да же
малое
пя т­
нышко
—
ужас
ем у ), то ли действи­
тельно
в нешн ее
это
все
было
нали­
п ание
и
души
не
затро нуло
—
в
том
чис ле
и
русск ог о
народа?..
• Так что после всего эсхатологиче­
ск ого
обо л ьщ ения
нашего
в ека,
от
зан ос ов
торопливости
к
КОНЦУ,
чт об
«раз и навсегда»
решить
загад­
ку
ми ров ой
истории,
—
нам
пов оро т
«колеса дхармы» («дхармачакрапра-
вартана»
бу ддизм а)
нужно
в
Душе,
во
Психее
России
произвести:
от
тя­
ги
к
кон цам
—
к
н ач алам
и
к
тому,
что
есть:
к
«истине», «правде».
Что
и
делается:
узнавание,
соо б­
щение,
покаяние
в
т ом,
что
у
нас
было ,
и
что
мы
есьмы
ныне,
—
ура-
зумети.
И
тогда
—
снова-здорова:
школа
хозяйства,
ясли
эк ономи ки,


с об с твеннос ти,
ответственности
—
и
СВОБОДЫ!
Ибо
бр емя
она!
То -то
убоялись
и
у беж али
—
ск орее
к
то­
му,
Х ри ст ову: «ибо иго Мое благо и
бр емя
—
легко».
А
иго
сво бо ды
—
не
благо
(может,
и
благо...), а бре­
мя
—
не
легко.
Так
что
ясе н- поня тен
естественный
выбор:
к
чем у
он
нас
поклонит.
И
когда
в
России,
уже
многосло­
жно
устроявшейся
на
руб еже
веков
XIX и XX, возник- р аз вив ать ся
на­
чал
экономизм
и
инте ре с
к
м арк сиз­
му,
это
был
естественный
вектор
Логоса
теперь:
к
том у,
как
что
де­
лается,
чтоб
самим
начать
и
уметь
нач ин ать
что-то
делат ь :
к
«причи ­
нам»
и
«истинам»
поворот.
Ту
са­
мую
с ре диннос ть,
о пос ре дс тв ование
между
началами
и
ко нцами
начать
зап олн ять .
Искомую
«третьесосло-
в нос ть ». А приЧИНа
—
н ед аром
от
«ЧИНить»: как трудовая,
з начит ,
категория,
неточна
в
разуме.
Т о-то
и
восторгнулся
я,
пр ин яв­
шись
за
«Философию хозяйства»
Бу л гако ва.
Ну,
думаю,
«низкими
ис тинам и», наконец,
русский
ум
за й­
мется...
Но
н ет,
поторопился
он
от­
толкнуться
от
поганого
и
вульгар­
но го
«экономического материализ ­
ма» (а в нем это есть,
кон ечн о,
но
ведь
и
б олее
того:
много
р еал ьно
нужного
и
очень
с вое вре менн ого
для
тол ько
на ча вшей
св ое
буржуазно­
капиталистическое
развитие
поре­
форменной
России), по формуле рус­
ского
Ло го са: «Не то,
а... (что?)»—
и
п ошла
писать
губерния
его
ума
—
про
Со фийнос ть
—
всю
оставшуюся
жизнь.
Конечно,
замечательна-проница-
тельна
его
критика
мар ксиз ма:
в
частности,
в
с татье
«Крал Мраке ( о,
моя
машиночка:
какие
н адоу мева ю-
щие
опечаточки-подсказы
уму
м ое­
му
пр оизво дишь!) —
то
биш ь
«Карл
Мар кс
как
ре л игио зный
тип», в нем
ап о стола
религии
ЧЕЛОВЕКОБО­
ЖИЯ
он
видит
и
потому
такая
в
том
ненависть
к
истинному
Бо гу
и
лич нос ти
человека.
По
пе р есказу
Н.
О.
Л ос ск ог о1, «говоря о личном
х ар актере
Мар кса,
Булгаков
харак­
теризует
его
как
в лас толюб ца
и
че­
ловека,
в
душе
к оторог о
бы ло
б оль­
ше
ненависти,
чем
любви...
Он
н азы­
вает
Маркса
«демократическим дик­
та тор ом», отмечая его «б е сц ере м он­
ное
от ноше ние
к
человеческой
инди­
виду а льнос ти». «Для взоров Маркса
люди
складываются
в
социологиче­
ские
группы,
а
группы
эти
чинно
и
закон ом ерн о
об разуют
правильные
геометрические
фигуры
(«Арифме ­
т ика!», «Бернары!» —
помним
эти
эк зист енциал ьны е
вопл и
лич нос ти
у
Достоевского
против
бе счел о вечн ой
науки.
—
Г. Г.)
так ,
как
будто
кроме
этого
мерного
д виж ения
социологи­
ческих
элементов
в
истории
ничего
не
п ро и сход и т», и это упразднение
п роблем ы
и
заботы
о
личности,
ч р езмер ная
аб стра кт нос ть
е сть
ос­
новная
черта
м ар ксизм а». Н.
О.
Лос­
ский
продолжает:
«Отношение
Маркса
к
религии,
особенно
хри ­
с тианс т ву,
бы ло
язвительно
в ра­
ждебным.
Такое
отношение
к
рели­
гии
Б улга ков
объясняет
тем ,
что
«христианство
пр о бу ждает
лич ­
ность,
зас тав ляе т
человека
ощущать
в
себе
бессмертный
дух,
ин дивиду а­
лизирует
человека,
указывая
для
не­
го
путь
и
цель
внутреннего
роста;
социализм
его
обезличивает,
по­
скольку
он
об ращае тся
не
к
душе
индивидуальности,
но
к
ее
соц иа ль­
ной
коже,
сво дя
наличное
содержа­
ние
лич нос ти
в сеце ло
к
социальным
ре флек са м».
Он
проводит
аналогию
между
со­
циализмом
Мар кса
и
еврейской
хи-
лиастической
утопией
(хилиазм
—
зол отой
век,
тысячелетнее
цар ст во
святых
на
зе мле ). Путаница из эсха­
тологического
и
хилиастического
пла нов,
говорит
Булгаков,
придает
1 Лосский Н.О.
И стори я
ру сск ой
ф илос о­
фии .
М., 1954, с. 201
и
сл.
На
титульном
листе
г риф : «Рассылается по особому списку»
—
как
бы
«совершенно секретное»
в
те
го ды
издание,
для
«авгуров»: чтобы были « в
курсе
дела», что о «нас»
думает
«идеологический
противник».


апокалиптике
«специфический ха­
ра ктер,
благодаря
которому
она
сы г­
рала
так ую
роль
в
истории
иудей­
ско го
н аро да,
притупляя
в
нем
чу вст во
дейст вит ель но ст и,
историче­
ско го
реализма,
ослепляя
утопиями,
развивая
в
нем
религиозный
аван­
тюризм
(что вполне проявился в Ок­
тяб рь ской
р ево лю ции,
в
ускорен­
ной
ко лл екти виз ации,
пятилетках
и
проч.
—
Г.Г.), стремление к ВЫМО­
ГАТЕЛЬСТВУ
ЧУДА». Вера в про­
гресс
им еет
хилиастический
харак­
тер
и
«для многих играет роль им­
манентной
религии»...
Что
пр ед­
ставляет
собой
социализм
Маркса?
Булгаков
г ов орит,
что
«социа­
л изм
—
это
ра цио налис тич ес ко е,
пе­
реведенное
с
язык а
кос молог и и
и
те­
ологии
на
язык
политической
эконо­
мии
переложение
иудейского
хили­
азма,
и
все
его
dramatis personae
(«действующие лица» .
—
ла т.
—
Г.Г. )
п оэ тому
получили
экономиче­
ское
истолкование.
Избранный
на­
род,
но сит ель
мессианской
идеи,
или,
как
позднее
в
христианском
се­
ктантстве,
народ
«святых», заменил­
ся
«пролетариатом»
с
особой
проле­
тарской
душой
и
особой
ре в олю­
ци онн ой
миссией...
Р оль
сат аны
и
Ве лиар а,
естественно,
досталась
на
долю
к ласса
капиталистов,
возве­
денных
в
ра нг
представителей
м ета­
физического
зла...
Мессианским
му­
кам
и
последним
ск орбям
здесь
со­
ответствует
неизбежное
и,
со гл асно
«теории обнищания», все прогресси­
рующее
обеднение
народных
масс,
сопровождаемое
ростом
классовых
антагонизмов...
Роль
deus ex
machina («бог с машины»
в
ан­
тичной
т раг едии,
чье
появление
под
конец
разрешало
все
конфликты.
—
Г.Г.), облегчающего переход к хи ­
ли азму,
в
со ци ализ ме,
опять-таки
соответственно
духу
времени
и
его
излюбленной
наукообразной
мифо­
логии,
играют
«законы»
развития
о бщест ва
или
рос та
п рои звод и тель­
ных
си л .. .» (Два града,
т.
II, с.
118).
10 марта .
Вчера
вни кал
в
бого­
словские
построения
Булгакова
и
поня л,
что
свободно-творческий
(ив
то
же
вр емя
смиренно-благоговей­
ный)
подход
протоиерея
Отц а
Се­
р гия
к
догматам
православия
и
и дея
о
возможности
развития
в
понима­
нии
Бо га
человеком
сродни
русс ки м
простонародным
искателям
правды
Божией
(как,
например,
Сютаев:
«все в табе»
и
«все сейчас»), только
выполнено
на
самом
сублимирован­
ном
языке
религиозной
философии
и
богословия.
Русский
хо зяйс тве нный
мужик
в
нем
—
как
ес ли
бы
перед
т ем,
как
приняться
хозяйствовать,
захотел
ис про сить
соизволения
у
Бога
на
это
д ело:
чтоб
благословил
на
это
з анят ие.
И
тогда
уж
с
чистой
ду шой
бы
в озд елыв ал
землю.
Ведь
г лавн ый
н ерв
религиозной
филосо­
фии
Булгакова
—
это
о пр авдание
мира
как
Божьей
эко но мии
= «до­
мостроительства»: что и в нем Со­
фия
(Премудрость)
обитает.
Греческое
«ойкос» = дом,
двор,
хозяйство.
«Номос»
=
закон.
И
вполне
естественно,
что
в
России
ру­
б ежа
XIX—XX
веков,
когда
и
к ре сть яне,
и
купцы,
и
художники
ос­
новывали
собственные
дела,
хозяй­
с тва,
не
просто
юридической
за­
конности
тут
требовала
душа,
но
—
божественной,
участия
в
Законе
Бо­
жием.
Так
что
и
хуторяне
Столып и­
на,
и
единоличные
хозяйства
НЭПа,
кот орые
все
не
просто
«земледель­
цы», но «КРЕСТьяне» = «ХРИС-
Ти ан е», как бы делегировали своего
по сл а-пр едстав ител я,
своих
инт ер е­
сов
понимателя
и
з ащи тник а,
—
в
н ебеса
бла госл овляя.
И
тот,
хотя
и
с мир енно,
но
упо рно
и
упрямо,
ши­
рок им
лбом
своим
и
кряжистой
костью,
Микула
Селянинович,
па­
харь
во
Боге,
п ров одил
б орозды
—
из ви ли нами
мозга
своего.
Уже
и зна чала
интеллектуально­
го
развития
его
привлек
«эконо­
мизм»
—
т ем,
что
и
хозяйство
мо­
жно
вести
не
как
придется,
а
умно,
по
науке,
природность
дедовскую
слить
с
умственностию
новейшей.
Однако
отвратила
его
политэко­
номия
—
Кесаревым
поворотом
хо­
n51S151S1313151S131S13131315l31313l3131S1513l313151SlS131Slk 236


зяйствования:
во
злоб у
мира
сего,
куда
ойкономию
загонял
марксизм
—
в
классовую
ненависть
и
борьбу,
на
горизонталь
площадей
городов.
Природно-крестьянское
м иро ощу­
ще ние
Сергея
Ни ко лаевич а,
любя­
ще е,
побуждало
его
дом
и
двор,
и
хозяйство
(сей шар-объем)
ра сп ро­
странить
на
Кос мос,
взаимно
га рмо­
низовать
и
оправдать
их
друг
д ру­
гом,
и
дело
хозяйствования
рассма­
тр иват ь
по
ве рт ик али:
Земля-Небо,
то
есть
между
лю бов ью
к
Мат ер и-
Земле
и
к
Отцу-Небу-Богу.
То
есть
кесареву
Политэкономию
оп ро­
вергнуть,
а
ра зви ть,
напротив,
ТЕОэкономию:
чтоб
она
там,
где
«Богу
—
Б ог ово», располагалась.
И
так
это
инс тинкт ив но
в
народном
сознании,
крестьянском:
бл аг ог ове­
ние
к
Матушке-Земле,
сыновнее
к
ней
чувство.
И
потому
нравится
ему
«материализм»: он верно слышит в
нем
корень
«МАТЕРЬ»
—
в
фило­
софском
понятии
«материи».
И
смы сл
его
дал ьней шей
религиозно­
фил ософ ск ой
работы
—
о пр авдание
Матери-и:
Женское
начало
во
Бо ге
самом
отыскать
—
ей
место,
равно-
ипостасное.
А
для
тог о
—
полно
оснований.
Хотя
бы
и
то,
что
все
поч ти
качествования
во
Божестве
—
женского
рода:
и
«Природа»
(«усия»), и «Л ич нос т ь» («ипостась»),
и
«Любовь»,
и
«Истина»,
и
«Премудрость»- Софи я
—
и
не
счесть...
Как
Богородица
—
заступница
зе­
мли
и
рода
люд ског о
и
ка жд ого
бед­
н ого
человечка
перед
Небом
и
От­
цом
и
Сын ом,
Судией
Страшным:
как
«ПОКРОВ»
прикрывает
от
гнева
и
ог ня,
—
так
и
Со фия
мы сл ится
как
Душа
Мира,
что
стоит
меж ­
ду
Богом-Творцом
и
миром
твар-
ным
—
как
«прокладка»
меж
тем
и
д ру гим:
и
пр о водник ,
и
переводчик
смыслов-замыслов.
Ибо
Божествен­
ная
София
в
Боге
(как его «д щ ерь»
и
«супруга»), имеет аналог в Тварной
Софии
в
мире
се м,
а
затем
и
в
Пад­
шей
Соф ии
(когда мир после грехо­
падения
во
зло
попал
лежать). Но и
тут
она
—
залог
возрождения
во
бл аге
и
воссоединения
с
Богом.
Потому
мир
есть
Космос,
красо­
та,
пронизан
духовностью
и
см ы сла­
ми.
А
человек
—
это
хозяин,
сора-
ботник
Богу
в
изукрашении
земли,
каким
был
Первый
Адам
в
Эдеме;
и
ныне
таким
стремиться
б ыть
до л­
жен.
Еще
в
св ой
«марксистский»
пе­
ри од
в
книге
«Капитализм и земле ­
де л ие» (1900) Булгаков выступил
против
механического
пер енесени я
закона
к онцент ра ции
производства
в
промышленности
—
на
земледелие
и
утверждал,
что
там
—
тенденция
к
децен тр ал и зации
(чтои «от
п роти­
вног о»
—
ужасно
доказал
горький
оп ыт
ц ентра лизов анн ог о
советского
сельского
хозяйства,
а
от
«положи­
тельного»
—
фермерство
американ­
ское
и
за пад ное вропе йс к ое).
Но
тут
не
просто
экономика,
но
и
БОГО-ойкос:
Божий
Дом
—
тако­
вым
ми р,
сн изу
от
земли,
через
пос ­
редничество
человека,
обоживать-
од ухотв оря ть .
Тут
—
и
СОБОР­
НОСТЬ,
как
она
по н имал ась
в
рус­
с кой
умной
мысли,
еще
с
Хомякова.
Снизу
само ст но
рас тет
личность
—
в
св обо дов ольн ом
влечении
к
Небу,
и
т ам,
наверху,
как
деревья
кронами,
со пле таю тся
умами-идеями
в
единую
горнюю
Церковь.
Так
что
лишь
полностью
и
без
п омех
до
пр е­
делов
с обс твенны х
возможностей
и
сил
развивший
сво ю
личность
и
дом
и
хозяйство
—
именно
та ков ой
вл и­
вает ся
по лноце нно,
как
с от рудник -
соработник-сотворец,
в
Божий
дом
и
хо р:
как
не
зарывший
св ой
та лан т,
но
развивший.
А
не
то,
как
варвар­
ски
по няли
«общинную»
склонность
русс ког о
человека
торопливые
со­
циалисты:
на
корню
пер ерез ать
ствол
человека,
его
интимную
с вязь-
бр ак
любов н ый
с
ма терь ю -зе млей
объявить
«эгоизмом», отодрать от
материнского
лона,
а
в
итоге
и
ее
изнасиловать,
об ращаяс ь
не
благо­
говейно,
как
с
м атерь ю,
но
как
со
шлюхой
на
панели,
беззащитной
(ибо ее защищала,
п ри кры вала
соб­


с твенн ос ть
мужа
—
«мелкого», сми ­
ренного
с ына
ее) .
Как
проницательно
за мети ла
И.
Ро дня нск ая, «Булгаков как поли­
ти ческий
экономист»
о каз ывается
«предшественником Чаянова,
и
как
натурфилософ
—
пре дше с твенник ом
Вернадского:
«эпоха
хозяйства
есть...
эпох а
в
истории
земли,
а
чр ез
нее
и
в
истории
космоса»
—
эта
мысль,
с
убедительностью
выска­
занная
в
«Философии хозяйства»,
совпадает
с
о сно вами
учения
Ве р­
надского
о
ноосфере».
«НОО-сфера» — от
греч.
«нус» =
разум:
аналог
уровню
ИДЕ Й,
миру-«сфере»
духов,
душ,
умов,
смыслов-первообразов,
а нге лов,
что
в
п латон изме
и
христианской
«не­
бесной
и ерархи и».
Сюд а
вывел
би о­
логию,
би ох имию
и
геологию
уче­
ный
Вернадский,
со
своей
теорией
о
«живом веществе», но сюда же,
к
платонизму,
как
к
«наименьшему
общему
кратному»
и
«знаменате ­
л ю», вывели и Русскую Думу мыс­
лители
XX века
—
с
учениями
о
Всеед инст ве
и
Софийности
Кос моса,
мира,
человека,
земли
и
и стори и.
Что
попросту
значит:
не
пр опа щи
они,
не
прокляты
и
«во зле лежат»,
но
вызволяемы
—
свободным
твор­
ческим
усилием
че лове ка
ко
благу
и
личности.
А
залог
том у
—
т абло
всесмыслов
в сех
идей-ноуменов
в
Бо ге
(Божественная София)
и
его
от­
ражение
и
аналог
—
тварная
Со фия
= табло смыслов всех явлений ми­
ра:
вс ех
существ,
вещей,
событий
ис то рии,
ж изней .
И
человек
пр изв ан
их
соединять:
совершенствовать
мир
и
хозяйствование
в
нем
—
в
христианском
направлении.
А
доселе
христианство,
особенно
православие,
виновато
сл абым
уч а­
ст ием
в
мирской
деят ел ьно ст и,
по­
кинуло
мир
и
эк оно мик у,
г ражда н­
скую
жизнь
и
культуру
—
на
самих
се бя . «По мнению Булгакова,
—
пи­
шет
Н. О.
Лосский,
—
успех
со циа­
л изма
в
наше
время
«прежде всего
е сть
ка ра
за
грехи
исторического
христианства
и
грозный
призыв
к
и с пра вле ни ю ». «Христиане
сделали
о чень
мало
для
тог о,
чтобы
рефор­
мировать
экономическую
жизнь
в
духе
социальной
спр аведл ивос­
ти»,—
считает
Н.
О.
Лосский
(с. 201).
А
какими
примерами
божеского
о бр ащения
с
зе млею
и
п рирод ой
бы­
ли
монастырские
хозяйства-«эко-
н ом и и», и старообрядческие,
да
и
из
новых
сект:
духоборы,
м олока не
—
великолепные
х о зяева !..
И
ныне ,
когда
спр авил и
всенародно
Ты ся че­
летие
христианства
на
Руси
и
вос ­
прянула
церковь,
повернуться
ли­
цом
и
к
экономической
благой
дея ­
тельности
в
м ир е: «крестяще,
научи­
те . ..», как земледелить и мастерить
благостно,
—
тоже
не
недостойная
ц ель!
Напротив:
чтобы
не
толь ко
для
п уза
и
бренной
пло ти
по н имали
бы
люд и
с вой
труд,
но
и
ко
украше­
нию
и
гармонизации
Природы
и
Все­
ленной
—
акт ивно
бы
приняться
цер квам
на
в сех
местах
за
организа­
цию
крестьянствования
—
вместо
чиновников
райкомов
и
исполкомов
и
кон тор
совхозных...
А
ид е ол огией
тут
и
ми р ским
лю дям
вмест о
марк­
си зма
хорошо
пос л ужит
преодолев­
шая
политэкономию
теоэкономия
отц а
Сергия
Бу л гако ва.
Вед ь
что
е сть
ПОЛИТэкономия?
Э
го
поворот
экономики
к
политике:
сначала
о бъяв ив
экономику
за
«ба ­
з ис»
пол итик и,
но
потом
политика
п ожра ла
эк оном ику ,
и
Ленин
про­
возгласил
«примат политики над
экономикой
в
э поху
ди кта туры
п ро­
лет ариа та»; и как в этике нравствен­
но
то,
что
по л езно
для
«нас», для
па рт ии,
то
и
экономически
закон о­
мерно
то,
что
вы г одно
для
власти
пролетарского
го су дар ства.
Ну
да:
«полис»,
по-гречески
—
город-го­
сударство,
так
что
политэкономи-
ческий
подход
к
сельскому
хозяй­
ств у
—
это
горожанский
к
нему
п од­
ход,
по
мерке
фабрики-завода.
А
она
—
не
работает
на
земле.
На
вертикали
З емля - Небо
оптимальная
вертикаль
—
это
человек-лич­
ность.
А
«собственность» = «са­
мо ст ь», есть самообладание,
само­
238


раз вит ию
в
личность
опора.
Задача
человеку
за
жизнь:
с вой
кусок
ве­
щества
плоти
и
мир а
—
к
Бо гу
пр и­
вести,
нал адив;
ха ос
в
космос-кра­
с оту
обратив-подняв.
Булгаков
видит ,
что
мир
в
XX
веке
стал
хозяйством.
Раньше
оно
как
бы
само
по
се бе
шло ,
п ри родно­
дедовски
ро жая:
как
и
человека,
так
и
хлеб-пищу;
а
ум
и
дух
з анима ли сь
собою,
духовною
стор он ою
в
че ло­
веке.
Теперь
же
срочно
н адо
духу
продумать
хо зя йств енную
д еятель­
ность
—
труд,
творчество:
ин аче
не­
н аро ком
о т берет
эту
об ласть
себе
Кн язь
мира
сего,
что
почти
и
случи­
лось
—
и,
в
частности,
от
чи ст оп­
люй ств а
церкви
и
богословия
в
этом
отношении.
Потому
Булгаков
ра­
ту ет
за
«христианский религиозный
м ате риа лизм » (выражение Вл .
Со­
л ов ьева), против аскетизма и ухода
от
ми ра
сего.
И
даром
ра зве
«БОГа -
тство»
—
так
наименован
материаль­
ный
д оста ток
человека?
Значит
—
богоугоден
он...
В
некотором
см ы­
сле
богословие
Булгакова
аналогич­
но
реформатским
течениям
на
Зап а­
де,
в
которых
труд олюб и е
и
с тяжа­
ние
выступали
как
богоугодные
добродетели
(Кальвин,
а
в
XX веке
это
хорошо
ра сто лков ал
и
Мак с
Ве­
бер).
У
нас
же,
в
си лу
стяженности
исторических
стадий
в
развитии
России,
Бу л гаков
—
это
Лютер-
Кальвин
и
Макс
Веб ер
одновремен­
но:
то
е сть
и
ЧТО,
и
О
ЧЕ М...
Ес ли
по
Бер дяев у
Бог
не
может
без
человека
(как личности в твор­
честве
и
с вобо де ), то по Булгакову
Бог
не
может
без
мира,
как
хозяйст­
ва
с вое го,
общего
у
него
с
че лов е­
ко м,
в
Богочеловечестве.
И
тут
уж
не
аристократическое
Творчество,
а
с мир енный
Тру д
мужика-мужа
Ма-
тери-сырой
зем ли
религиозно
восце-
нива етс я
мыслителем.
Соо тве тс т­
венно,
РОД
у
него
первее
инд иви­
дуума,
а
ид еи
Платоновы
(из чего
состоит
С офи я ), общие,
—
первее
экзистенций
су щ еств.
«Что сущест­
вует
раньше:
человеческое
естество
или
ин дивиду аль ны й
че лов ек,
всеце­
лый
пе рво зд анный
Адам
или
адами­
ты?
Нам
кажется,
что
тольк о
при­
знанием
единого
человечества,
п ра­
отц а
(в метафизическом
-смысле)
Адама,
дает ся
возможность
понять
характерное
со ед ине ние
индиви­
дуального
и
общечеловеческого
в
личности.
То,
что
де лает
ин дивида
че лове ко м,
совсем
не
е сть
его
инди­
видуальное
нач ало ,
образующее
лишь
особый
динамический
центр,
способ
проявления
общечеловечно-
сти,
но
именно
эта
последняя,
со
в семи
заложенными
в
ней
бе спр е­
дельными
возможностями» (Фило­
с офия
хозяйства,
с.
130).
И
е сли
бердяевская
Личность
чувствует
се бя
оптимально
в
ситуа­
ции
риска,
опасности,
борьбы
с
ми­
ром
сим,
и
отв рат ительн о
ей
всякое
«слияние»
и
брезгливо
«растворе­
н и е», то булгаковский человек меч­
тает:
«утопать
в
сверхиндиви­
дуальном». «В
гармонии
индиви­
дуальностей,
в
их
свободной
любви
и
д еятельн ом
единстве
заключается
особый
источник
блаженства...» (с.
133).
Как
все
прилегает
в
системах
фи­
лософов
—
од но
к
одному!
Г ран ица
«я», обособление человека
—
удер­
живается
ли шь-
в
ка чес тве
основы:
для
преодоления
во
любви.
И
хо­
зяйствование
—
это
не
творчество
нового,
но
актуализация
потен­
циа льно
содержащейся
в
ми ре
Ум-
ности
(«Софийности»).
Бытие
пер­
вичнее
Свободы. «То,
что
выступает
в
сознании
как
постулат
долженст­
вов ания,
заложено
в
метафизиче­
с кой
об ласт и
как
бытие.
Мир
и
в
нем
человечество,
сдвинутые
со
своих
основ,
снова
стремятся
к
ним
возвратиться» (с.
134).
Ну
да:
кру­
гооборот
—
мо дель
живущего
в
природе,
на
земле.
А
для
горожани­
на
—
лине йнос т ь
«прогресса»: все
вперед
—
такова
модель
Времени...
«Человеческое творчество не со­
держит
поэтому
в
себе
ничего
МЕ­
ТАФИЗИЧЕСКИ
НО ВОГ О,
оно
лишь
воспроизводит
и
во ссо здает
из
имеющихся,
созданных
уже
элемен­
239 ISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISISI


тов,
и
по
вн овь
н аходи м ым,
воссоз­
даваемым,
но
также
наперед
дан­
ным
образцам.
Творчество
в
со бст­
венном
смысле,
создание
метафизи­
чески
нового,
человеку,
как
тварно-
му
существу,
не
дан о
и
принадлежит
тол ько
Тво рц у» (с.
140).
А
в
миро­
воз зре нии
Бер дя ева,
что
на
сл еду ю­
щий
год
выскажется
мощно
в
«Смы­
сле
т во р че ст ва» (1914), творчество
человека
име нно
метафизически
но­
вое
призвано
с отв орять,
и
так
чело­
век
Богу—сын
и
сотрудник.
Бог
ну­
ж дает ся
в
человеке.
Одн ако
Булгаков,
ко торый
всю
жизнь
вн имал
и
учился
и
ра з вивал­
ся,
в
том
чи сле
и
пи т аясь
от
работ
других
рыцарей
Духа,—в
да ль ней­
ших
своих
работах
раздв и нул
мест о
и
для
личности,
и
для
свободы,
и
для
творчества;
даже
в
богословии
и
догматике
он
развитие
допустил—и
сам
же
активно-творчески
и
осу­
ществил.
А
пока
у
н его— не
ТВОРчество,
а
ВТОРчество
(настадии «Философии
хозяйства», 1913год).
11 марта .
По нимани е,
прощение
и
о пр авдани е,
а
в
итоге—восхищение
всем,
что
ни
на
е сть
в
бытии
и
в
ми­
ре,
как
Божьем,—вот
пафос
думы
от­
ца
Се ргия
Бу л гако ва.
Что
зн а­
чит
—
хороший
человек
(Л.
И.
Ше­
стов
о
не м: «Булгаков,
когда
был
ма ркс истом ,
был
таким
же
хорошим
человеком,
как
и
теп ерь »), ориенти­
рованный
—
на
Любовь,
а
не
на
борьбу
и
кр итику !
Потому
его
тр уд
—
это
добыча
и
р аз вер т ывание
по ло­
жительного
содержания
—
чер ез
перелопачивание
огромного
прежне­
го
философского
и
религиозно­
богословского
м ате ри ала.
Он
любит
чужую
мысль,
большими
п лас тами
ее
цитирует,
так
что
капитальные
труд ы
его
одновременно
и
как
хре­
стоматии
по
данному
вопросу,
так
что
их
и
для
об разов ан ия
полезно
читать.
Да,
любит
Дух,
а
не
с ебя
в
Духе
(самонаслаждение своим со ­
стоянием
творящего—у
Бердяева;
да
и
у
меня...)
...Смотрю снова на
его
лицо:
ка­
кой
лоб
широкий,
таранный!
Как
у
Сер афи ма
Саровского
—
ши рок о­
костный
русски-богатырский
т ип.
Как
Ил ья
Му ро мец.
А
на
к а ртине
Нестерова
рядом
с
ним
Фло ре н­
ский
—
о,
змий,
не
простодушный,
никак!
Если
тот
—
сом
лобастый,
то
э тот
—
уго рь:
тонкий,
длинный,
из вива ю щи йся.
Почувствовать
прекрасную
душ у
Булгакова
можно
по
излившейся
из
нег о
собственной
молитве: «Ты всег­
да
мен я
видишь!
Хорошо
з наю
я
эт о,
скр ы ваюсь
ли
от
Тебя
со
сты­
дом
и
стр ахом,
или
вн емлю
Тебе
с
в ост оргом
и
трепетом.
Ча ще
же
—
у вы!
—
тольк о
мысл ью
помню
о
Теб е,
но
холодна
бывает
ду ша
моя.
И
тогда
бы ваю
я
свой,
а
не
Твой,
зам ыка ется
небо,
один
ос таюсь
в
своем
ничтожестве,
на
жертву
не­
настного
и
бессильного
я.
Но
Ты
зовешь,
и
ра достн о
вижу ,
что
толь ко
я
отход ил
от
Тебя,
и
Ты
всегда
меня
видишь.
Ты
всегда
м еня
в идишь :
в
жутком
бессилии
порывов
к
Теб е,
как
в
р об­
кой
и
хладной
м оли тве
моей,
в
р ас­
плавленной
муке
дробящегося
со­
з нания
и
в
жгучем
стыде
греха
м ое­
го.
Ты
зришь
пот а енные
помыслы,
что
от
с ебя
я
со
стр ахом
скрываю.
Ты
во
мне
з наешь
и
холодного
себя­
любца
и
унылого
труса.
Ты
ведаешь
и
лукавого
похотливца
и
кор ыстн о­
го
з авис тник а.
О,
страшно
ду мат ь,
что
Тебе
все
мое
ведомо,
ибо
Ты
всегда
мен я
вид ишь !
Ты
всегда
м еня
в идишь !
И
Ты
знаешь,
как
хочу
я
любить
Тебя,
хоть
и
бессильна
любов ь
мо я.
Хо чу
любить
тол ько
Тебя,
ничего
я
поми­
мо
Т ебя
не
хочу .
Но
не
умею
хотеть,
извиваюсь
в
безвольном
усилии.
А
Ты
ждешь
молчаливо
и
стр ог о,
пе­
чально
и
те р пеливо .
Но
Ты
не
отни­
м аешь
над ежды
моей,
ибо
веришь
мне
бо ль ше,
чем
я
сам
себе
верю.
Ты
всегда
м еня
в идишь !» (Свет. ..
с. 46).
Какая
прозрачность,
просквожен-
ность!
Как
у
древних
святых
было
та кое
понятие:
«хождение пред
il§l§l3lSl§l§151SlSl5lSl3lSl5lSl31SlSlSlSlSlSlSlSl31SlSlSlSlk 240


Богом»,—так
и
ту т:
во
всем!
Но
если
та кой
Он
всепроницающий—
как
же
злу
угнездиться
в
мире?
И
потому
чувство
доброго
о тца
Се р­
гия
—
ну
никак
не
м ожет
зла
пр и­
нять
как
субстанциального
на личия,
но
ра змя гча ет
его,
пр евр ащ ает
в
тень.
Все
положительное
—
божест­
ве нно.
«Негативно» (условно)
—
не­
п ро зра чн ое : «тварный эгоизм»
нахо­
дит
св ое
выра жение
в
«пространст ­
венной
взаимонепроницаемости».
Но
и
это
необходимо:
грехопадение
и
потемнение
и
«падшая София»
—
как
фазис
в
ди нами ческо м
Творении,
что
—
как
в
земледельческом
круговороте:
от с тупле ние
—
для
возврата
с
прибытком.
«Мир есть СТАНОВЯЩИЙСЯ
Б ог.
Бог
ЕС ТЬ
тол ько
в
ми ре
и
для
мира...
Творя
мир,
Бог
тем
самым
и
Себя
вв ер гает
в
т воре ние,
Он
сам
Се бя
как
бы
д елает
тв оре ние м.
Бог
ист о щается
в
ничто,
превращая
его
в
материал
для
Своего
образа
и
п одо­
б ия.
Он
да ет
ему
полную
сво бо ду
акт у ализ ации
в
тварях,
сам
стано­
вя сь
потенциальным.
Не
ве дая
зав и­
сти ,
Он
хочет
жить
в
тв арях
и
СТ А­
НОВИТЬСЯ
в
н их.
Он
чтит
природу
твари,
которая
ничто
(имеется в
виду
то
метафизическое
НИЧТО,
что
как
бы
ДО
Бо га
как
Бытия
и
Тв ор ца;
в
мистике
германской
раз ­
вито
это
ум оз ре ние. — Г.Г.), больше
с об ст венной
мощи,
ибо
хочет
Себя
в
творении,
в
нем—в
д ругом ,
же лая
иметь
друга,
нез ависим о го
по
отн о­
шению
к
Се бе,
хотя
и
всецело
Ему
об язан но го
бытием.
Бог
умеет
ждать...»(с.
193).
«... И
можно
ск аза ть,
что
Бог
не
за вер ш ен », а следовательно,
не
мо­
жет
б ыть
завершено
и
наше,
церко­
в ное
знание
о
Не м,
и
догматы
допускают—развитие,
чем
и
занял­
ся
упорно
отец
Сергий,
развив
дал ее
учение
о
вс епро ника юще й
Софии
как
Премудрости,
светлого
ми ра
всесмыслов
и
в сеи дей
(как у Плато ­
на ), что просвечивает всё:
и
тварь,
и
мир
в
состоянии
грехопадения,—
как
Богородица
д аже
во
ад
сходит,
ра здел яя
судьбу
с
человеком,
тварью
и
о сил ивая
«зло» .
«В Женственности тайна мира» .
Со фия
«находится МЕЖДУ Богом и
миром.
Ан гел ом
тв ари
и
Началом
путей
Божиих
является
св.
София.
Она
е сть
любовь
Лю бв и». Ее диапа­
зо н:
от
то го
«Начала», в котором
Бог
со тво рил
мир
(т.
е.
Его
П ре муд­
рость,
идеальный
умопостигаемый
мир
п ервоо бразов ,
как
у
Плато­
на)—до
Мат ер ии;
а
посредница
—
Богоматерь.
В
промежутке
же
она
также
и
Душа
мира,
Пс и хея—
словом,
все
варианты
Женского
на­
ча ла
—
«Вечная Женственность» .
И
она
во з ведена
Б улгак овым
в
ранг
как
бы
еще
одной,
четвертой
ип о ста­
си
—
вдвинута
в
Троицу.
И
вот
ее
богословские
толкования,
уточнения
и
соответствия: «Как приемлющая
свою
с ущнос ть
от
Отца,
она
ес ть
со здан ие
и
дщерь
Б ожия;
как
позна­
юща я
Божественный
Логос
и
Им
познаваемая,
она
е сть
невеста
Сына
(Песнь песней)
и
жена
А гнца
(Новый
Завет,
Апокалипсис);какприемлю­
щая
из лияние
даров
св.
Духа,
она
е сть
Це рко вь
и
вместе
с
э тим
стано­
вится
Мат ерью
Сы на. ..
и
она
же
ес ть
ид еальн ая
ду ша
твари,
Кра сота.
И
все
это
в м есте:
Дочь
и
Невеста,
Же­
на
и
М атерь,
триединство
Блага,
Истины,
Кр ас оты,
Св.
Троица
в
мире
есть
божественная
София»
(с. 21 4).
Так
что
н адо
узн ава ть
духовную
просвеченность
всякой
твари,
и
жи­
вотного,
и
события
в
истории.
«Человек есть ВСЕЖИВОТНОЕ и в
се бе
со дер жит
как
бы
всю
програм­
му
творения.
В
нем
можно
найти
и
орлиность,
и
львиность...
В
связи
с
этим
понятна
не
тол ько
любовь
че­
ловека
к
живой
твари,
столь
непос­
р едст венная
особенно
у
детей,
но
и
вся
символика
зв ере й,
в
ко торо й
их
образами
в ыра жаются
человеческие
черты...
Египетская
религия
с воим
обоготворением
животных,
а
еще
более—сознательным
соединением
ч елове ка
и
животного
в
об ра зах
бо­
гов,
с
на ибол ь шей
ос тротой
ощути­
241 Jfl§lSl5l5lSlSlSlSlSlSl3lSlSlSlSl5lSl5lSl51SlSl5l5lSlSlSlSlSU


ла
эту
всеживотность
че лов ека
или,
что
то
же,
че лове чнос ть
животного
м ир а» (с. 286).
Даже
см ерть
о каз ывает ся
бл а­
гом
—
«для отравленного бытия»
(чей субстрат
—
ничто,
как
в
Ст ав­
рогине,
пустоте
под
личиной.
—
Г.
Г .).
Таковое
сущ ес тво
во звра ти т­
ся
в
зем лю
ожи да ть
всеобщего
во­
скресения
и
жизни
будущего
в ека,
когда
мо жет
б ыть
наполнено
ис тин­
ным
бы т ием,
так
что
так ов ому
см ерть
—
блаженство,
а
не
бе дств ие.
Исторические
неудачи
(какмымо­
гли
бы
пов ерх нос тно
расценить
наш
оп ыт
в
XX веке)
тоже
имеют
свой
б лагой
с мы сл, «потому что они (как
толкует
Лосский)
исцеляют
л юдей
от
тенденции
пок ло не ния
че лов е­
честву,
нации
или
миру
и
нездоро­
вой
веры
в
гуманитарный
прогресс,
движущей
силой
которого
является
«не любовь,
не
жалость,
но
гордели­
вая
мечта
о
земном
р ае».
12 марта .
Что-то
абстрактное
у
м еня
жит ье
пошло.
Сей
чемпион­
ски й
интеллектуальный
марафон,
что
я
предпринял,
начал
м еня
изну­
рять.
Чем?
Не
тол ько
отс осом
мо зга
преизбыточным,
но
и
недокормом
души.
Уве л
себя
от
домашних,
от
очага
живой
жизни,
что
—
как
бочаг,
в
ко ем
ручьи
зар ожда ются,
и
струится
ток
экспромптных
жизнен­
ных
ситуаций,
сюжетов,
проблем.
И
когда
уж
он
иде т
сквозь
поле
отв ле­
ченного
мышления
о
проблемах
Ду­
ха
(той же философии), тогда по ­
следние
наворачиваются
на
сей
ток
и
получают
от
нег о
жизненное
со­
держание
и
н ерв
и
нрав,
а
первые
—
себе
осмысление
и
высокое
оправда­
ние.
Так
что
мысль
течет
—
как
электромагнитная
волна,
с
перпен­
дикулярными
д руг
другу
в ект ора­
ми, —
и
о бъемн о,
стереоскопично
бытие
охв атыв ая
и
голографично
просвечивая.
«Жизнемысль», что я
так
практикую
и
именую,—
и
ес ть
таковая
«электромагнитная волна»,
что
сл агает ся
из
э лектрото ка
Жизни,
пронизывающего
магнитное
п оле
Духа .
Или
наоборот
можно
взви­
деть:
ток
Ума
—
чрез
поле
Души.
Нус-Логос
чрез
Пси хе ю,
Ми ро вую
Душ у.. .
Но
tu Га voulu, Georges Dandin!
«Ты этого хотел,
Жорж
Да нде н!» Ну
да:
давно
ты
удушался
и збытко м
жизни,
ба рахта лс я
умом,
ее
сюжеты
расхлебывая,
и
совсем
п олзуч ий
на­
туралист
и
эм пирик
в
м ышле нии
стал:
тольк о
то,
что
раздражение
и
впечатление
жизни
сег о
мига
и
дня
тебе
по даст ,
—
тол ько
то
и
поспевал
расхлебывать
—
пронимать-воспи-
сы вать .
И
ныне
удалился
на
чистое
промышление
—
и
возлетел
в
долго­
жданный
и
приснопамятный
Эмпи­
рей
Духа,
в
котором
тебе
славно
носилось
в
прежние
го ды
и
где
да­
вно
уж
надолго
не
бывал.
И
вот
усыхать,
чую,
начала
там
моя
и
мысль
—
без
подачи-то
жизненочки.
Да,
им енно
так :
отстранил
я
себ я
от
живо го
Женского,
от
жены-дочерей,
от
земной
Афродиты-Софии-Лю-
бови
—
и
вот
и
горняя
София:
Премудрость-Истина
с тала
тебе
по-
мене
подавать,
истощаться
в
тебе.
Чудно
и
дивно!
Ведь
именно
ей,
не­
бесно й ,
чтоб
ее
даров
сподобиться,
принес
я
в
жертву
(временную)
с вою
жизнь
земную
—
и
что
же?
Безжи­
зненной,
не
сочной,
безвкусной,
не
талантливой,
сухой
и
узенькой
моя
мысль
философейная
становиться
начинает.
Пересыхает
ручеек...
И
потому
напоследок
больше
переписываю
хорошие
мысли
своего
персонажа,
нежели
сам
соображаю.
«Вот это интересно!
Дев ка
тол­
ста
—
кун ка
т е с на!» Тоже парадокс и
неисповедимость
путей!
Как
и
еще
од но
словцо-байка
из
той
же
блат­
ной
«оперы», что приведу себя по ­
греть
(как под картер лесовоза зи­
мой
в
Ком и
костер
разв одят :
масл о
растопить.
Там
я
был-работал
месяц
отпуска
своего
в
65-м
го ду
и
словес
сих
н а слых ался ): «Беда за бедой:
к упил
бычка
—
и
тот
с
...дой!» Та ж
самая
структура:
ждешь
од но го,
по~
логике
рац и он альн о-п рям оли­
нейно й,
а
получаешь
иное,
обрат­
242


ное...
Диалектика
и
п ери пет ия: «кви
про
к во » = «одно вместо другого»,
т еат ра льный
п реоб орот
и
фоку с-п о­
кус
Быт ия,
что
дл ин ный
нос
показы­
ва ет,
надув ая
глу пого
человека
(глу­
по го
—
как
раз
в
самоуверенной
рас ­
судительности
с во ей).
Да, «человек,
предполагает,
а
Бог
ра с пола гае т».
И
тут
некий
толчок-наущение
мы­
сли
слышу.
Вед ь
нашего
ума
ка тег о­
рии
многие
—
с
ПР Е Д: «пред- ме т»,
«пред- ста вл ен ие », «предикат»—в с е
предваряющее
и
предвосхищающее,
опережая
co-б ыт ие
и
со-мысл,
пла­
нируя.
И
это
—
Логос
Труда,
твор­
чества:
чело в ек
хочет,
дол жен
напе­
ред
прикинуть,
что
де лать
и
что
из
его
идей-усилий
полу чить с я
может.
Человек
смертный
—
«и жить торо ­
пится,
и
чувствовать
сп еши т» (эпи­
гр аф
из
П.
Вя зем ск ого
к
«Евгению
Онегину»).
А
Бог
—
не
торопится,
может
жд ать
и
РАСсуждать.
Как
«Мне отмщение и Аз воздам»
—
так
и
Ему
Суд
(и Страшный)
и
РАСсуд
наших
предположений
и
пропози­
ций
—
итоговый,
конечный.
И
вдруг
просветилось
мне
по-
новому
в
эт ом
контексте
дело
и
структура
мышления
нашего.
В
нем
уч ас твую т:
Пр ед(ме т,
-ставление)
и
Р ас (с у до к), Раз(у м). «Пред»
—
де ло
н аше,
человечье
создание,
с низу
вы­
кидыш
вверх.
«Раз»
—
с тяжа ние
на­
ми
Бо ж ьего
ума,
по
мере
н ашей
с по­
собности
внять,
свер ху
пр испу ск,
его
в
нас
проекция
(и наш на его счет
пр ое кт).
И
иде т
м ышле ние
как
в стре ча,
ди а-лог
че лов еч еск ого
и
«божеского» (в кавычках,
ибо
это
наш,
человеческий
об раз
божеского):
мы
подставляем
ПРЕД,
его
клюет
РАЗ.
И
кант о во
построение
просвет­
ляется
та к.
АПРИОРИЗМ
= ПРЕД:
до
вс яко го
опыта
и
дела
и
со бы тия
мы
от
се бя
выдвигаем
и
пр ед лаг аем
присущие
нам
«априорные»
формы
чув ств ен нос ти
(Пространство,
Вре­
мя)
и
сх емы
ПР ЕДст авл ени й
и
ПРЕДметов.
И
потом
работаем
на
этой
же
территории
—
с
помощью
ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫХ
спо ­
собностей:
категорий
РАС-судка,
ид ей
РАЗ-ума...
Последние
—
уже
и
наши,
и
не
наш и:
человеческие
стя­
жания
Божьих
(трансцендентных)
способностей...
...
Растворил
я
окно...
Мягенько
снежок
слегка
сып ле т.
Сучья
—
как
воздетые
го ре
руки,
тонкие,
как
не­
рвы ,
белизной
от оро ченн ые,
опу­
шенные...
За явлен и я,
мольбы
п ро­
стертые
—
и
переплетенные,
как
жи­
вой
ха ос
жизни.
А
в ижу
их
в
р амке
двух
белых
ко лонн,
кругло-строй­
ны х,
аристократических,
державных,
об лик
Ко смо са,
его
устой
и
«начала»
собой
явля ю щих.
Тако во й
диалог
—
в
каждой
«клеточке»
бы­
тия,
в
пе йз аже
усмотряем.
И
худо­
ж ник
«сюжет»
и
«композицию»
кар­
тины
так
выбирает,
строит,
чтобы
там
сей
вечный
внутренний
ди алог
меж
Хаосом
и
Косм осом
шел,
ды­
шал.
Так
и
в
музыке
—
диссонанс
и
консонанс
взаимонеобходимы.
«Зло»
и
«Добро» .. .
И
вр оде
бы
статическую
карт ину
в
р аме
окна
я
ви жу:
недвижны
ко лон­
ны,
и
не
колышутся
ого ленны е
ос то­
вы
дерев,—
но
какая
в
сем
динами­
ка,
напряжение
противостояния,
пружинность
Природы
и
Труда,
Жи­
зни
и
Истории
—
сокрыта
—
да
н ет:
отк рыта
зрящему,
имеющему
очи
вид е ть!
Но
отчего
я
имею
эти
«очи»? Да
из
Культуры:
напитанный
излучени­
ями
из
Республики
Духа,
спектр
ее
проблем
и
иде й,
развитый
за
исто­
рию,
освоив
и
как
свой
внутренний
сюжет
и
арсенал
уже
нося.
«Пока в
голове
нет
ид ей,
глаза
не
видят
ф ак­
т ов» (давний философский прин­
цип)
—
и
пе йзаж ей. ..
Ну
ладно:
з аймись
с читыв анием
уж
на писа нного
—
для
пер еп ечатки
готовь.
И
так
передохни,
накопи
праны
для
восхождения
на
послед­
нюю
тебе
ны не
вершину
—
пик
Лосева.
4.40.
Вот
—
открылся
—
и
надо­
умлен.
Когда
гонял
по
пушистому
свеже­
выпавшему
снегу,
вспом нил
разго­
243


вор ,
бывший
у
м еня
две
недели
на­
з ад,
когда
тол ько
сюд а
приехал,
и
бы ла
слякоть.
Утром,
делая
з ар ядку
вниз
по
дороге,
сн ова
встретил
ж ен­
щину,
кото ро й
год
назад
я
помогал
ч ист ить
снег
у
какой-то
дачи.
Она
несколько
оплывшая,
трудно
дви­
жется,
но
все
работает
у
кого-то.
И
лу чит ся
какой-то
д оброто й,
просто
осияивает
благодатию.
Я
обрадо­
вался ,
ее
увидя,
и
она
вроде
тоже:
—
Вот
не
п рошло
и
года,—
я
г ов орю,—
как
снова
видим с я.
А
как
вы
думаете,
бу дет
ли
еще
сн ег?
—
Будет.
То лько
вот
уж
почки
набухать
у
кустарников
нач али
—
от
теп ла
неожиданного,
долгого;
а
по­
том
их
—
морозом.
Погибнуть
могут.
—
Да,
они
ж
д овер чивые .. .
При­
рода
ве рит
—
порядку,
Богу...
И
вот
вспомнил
ее
и
р аз говор
на ш,
и
это
важное
уразумение:
что
жи вое
—
д овер чиво.
Жизни
это
естественно
—
верить!
П рос тоду­
ши е.
Д уша-то
—
простая.
Как
и
Бог:
п рос тота
—
Его
качество,
а
не
сложность...
Вера
—
функция
Жи зни.
«Для
сер дца
нужно
верить». Не может без
этого,
захиреет.
А
у
Дьявола
не да­
ром
эпитет
—
«обманщик». И не кий
«бог-обманщик»
у
Де ка рта
в
пр ед­
положении.
В
П ри роде
нет
лжи .
Как
и
зла.
Это
—
от
ч елове ка
и
социума,
среди
мира
о бъект о в, «действитель­
ности». Там,
где
сложность,—там
и
хитрость.
А
вторым
уразумением
снаб ди л
м еня
сос ед
по
ст олу
—
Виктор
Слав­
к ин,
драматург.
Ему
письмо
боль­
шое
на
ан гл ийск ом
прислала
журна­
л ист ка,
его
соп ров ождав шая
в
Брюсселе,
и
он
про сил
перевести.
Очень
ин тел ли гент ная
девушка,
страдающая
от
экономического
п од­
ход а
к
культуре
и
духу
на
Западе,—
теперь
с
ужасом
видит ,
что
и
Во­
сток,
на
который
надеялась
запад­
ная
инт е ллиге нция :
что
не
мер кан ­
тильный
принцип
жизни
разрабо­
та ет,—
поплелся
на
экономический
пу ть
—
еще
и
в
хвосте
З апада.
Как
оскорбительны
ей
виделись
поляки,
кто
на
рынке
Западного
Берлина
торговали
жалкими
своими
ве щица­
ми
и
за
жалкие
цены
—
лишь
бы
хоть
немно г о
з ападны х
м арок
д обы ть.
И
дошла
до
м еня
действительно
трагедия
интеллигенции
Запада,
ко­
торая
уповала,
что
со циал изм -
коммунизм
я вит
новый
путь
и
ва­
риант
устройства
общества,
где
ма­
териальное
не
будет
так
давить
ду­
хов ное .
А
оказалось,
что
в
еще
б оль­
ший
ми зер
и
экономизм
убогий
вп а­
ли...
И
нет,
значит,
выхода
и
ша нса ?..
А
ве дь
такие,
как
отец
мой
и
его
брат
—
дядя
Георгий,
неприхотли­
вые
материально,
Духом
высоким
и
культурой
пит алис ь.
И
ра з ре шение
со циал ьн ых
проблем
мыслилось
—
как
утоление
плоти
настолько,
чт об
не
мешала
предаваться
Д уху,
Мы­
с ли,
Му зык е,
Культуре.
Но
формула
Маркса
об
удовлетворении
«беско ­
нечно
растущих
материальных
и
культурных
потребностей»
—
это
уж
п рямо
в
паст ь
Молоху
Дух
отд ать .
Этот
курс
приняли
—
и
лишились
и
тог о
ми зер а,
что
имели,
мате­
риального...
Но
все
р авно
пропорционально
Д ухом
более
живем,
чем
Запад.
Вс ер ьез
его
проблемы
и
те мы
при­
нимаем
и
переживаем-спорим.
Л ари са,
кст ат и,
готовит
в
своем
училище
художественном
доклад
о
в ыраб отке
мировоззрения.
Она,
ко­
нечно,
маминым
Федоровым
в се-
пропитана
б лагос тно
и
подключила
подруг
в
эту
веру.
Меня
спросила,
не
подскажу
ли,
что
почитать?
Я
—
«Легенду о Великом Инквизиторе»
и
«Апологию
Сок рата»
(Платона)
по дсказал .
Потому
что
прочее:
и
Евангелие,
и
другое
хо ро шее
—
ей
м ама
п одс казала,
да
и
сама
уже
знает...
И
сейчас
по
те л ефону
я
ей
вот
про
это
огорчение
западной
ле­
вой
инте ллиг енции
кра хом
социали­
стического
эксперимента
у
нас
р ас­
сказ ал.
Всё
же
надежды
во зла га­
лис ь
—
на
с вет
и
дух,
а
не
п росто
на
244


накорм
«хлебами».
А
вот
и
мы
по­
плелись
подражать
западному
жи-
знеобстройству
—
да
и
в
самом
хво­
ст е,
перенимать...
—
Нет ,
все
равно
у
нас
так
не
сложится,—весело
она,
юн ая.—
И
Дух
все
равно
первее
буд ет.
И
—
права.
Конечно:
даж е
и
пере­
нимая
эк оном ичес к ое
и
демократи­
ческое,
м атер иа льное
и
политиче­
ское,
души
наш и
Духа
и
Правды
взыскуют,
голодные.
И
это
—
от
не пло тнос ти,
разряженности
Космо­
са
России;
а
от
кавардака
рушащих­
ся
т вер дей
и
вещественностей
и
по­
рядков
—
еще
больше
зазор,
где
обитать
в оп росам
и
п робл ема м,
и
ид еям,
и
м ыслям ...
И
меч т ам,
и
про ­
ект ам,
и
устремлениям...
А
ведь
федоровский
путь,
после
кра ха
со ци али зма-к оммун из ма,
ос­
тается
как
раз
единственным
ва­
риантом
благ ородн ой
социально­
религиозной
жиз ни
и
дея тел ьн ост и.
Тут
минимум
бытово-материально­
го,
а
максимум
нравственно-ду­
хо вног о
и
интеллектуально-творчес­
к ого:
в
изучении
природы
и
че лов е­
ка,
и
духа,
и
культуры
—
ив
одоле­
нии
смерти
и
в
воскрешении.
П ре­
дельно
в озможн ый
че лов еку
синтез.
...
Еще
вспомнил
утром
помы-
сленное,
но
не
записанное.
Значит:
пожертвовать
я
ре шил
Жизнью
для
Мысли
—
и
вот
сама
мы сль
усыхать
стала.
Да
это
же
—
САЛЬЕРИЗМ!
Это
Сальери
п ожертв ов ал
всеми
ра­
д остям и
жизни
ради
достижения
со­
вершенства
в
искусстве
—
и
что
же?
Гений
дан
—
«гуляке праздному»,
М оц арту,
кто
играет
на
полу
с
мальчишкой...
...
Тут
как
раз
м еня
к
телефону
зовут:
—
Па!
Ты
сдавал
в
Гослитиздат
«Американский образ мира»? —
это
Лар исено к
мой
звонит :
папке
секре­
тарские
функции
исполняет.—
Так
в от:
звонил
ре дак тор,
Михаил
Ио­
нович,
и
просил
к
за втрашн е му
дню
на
12 строк аннотацию принести .
Никто
другой
этого
сд елать
не
сможет.
—
Ну
так
я
тут
сочиню
и
пр о дик­
ту ю.
—
Вот
его
телефон...
—
Ну,
спасибо
тебе!.. Уа-уа-уа!.. —
наш
условно-любовный
перед
сн ом
домашний
лепет...
Так
что
ж?
С
хо ду
и
со чин ю.
«Георгий Гачев .
Американский
образ
мира,
или
Амер и ка
глазами
человека,
ко торый
ее
НЕ
видел.
Ин­
теллектуальный
детектив
и
роман-
хэппенинг. 45л.
Автор,
писатель
и
уч е ный-
куль туролог ,
уже
30 лет занят описа ­
нием
национальных
об ра зов
мир а.
Это
его
способ
путешествовать:
из у­
чая
и
ср ав нивая
природу,
быт,
об раз
жизни,
языки,
культуру,
н аци она ль­
ные
характеры,
понятия
и
системы
ценностей
разных
народов.
Так
и
в
США
он
«съездил»
—
в
го ды
самого
к рут ого
«застоя»: 1975—1976. За г ра­
ницу
не
в ыпу ск али,
а
видеть
св ет
—
с трасть
как
хотелось.
Вот
и
пред­
принял
он
интеллектуальную
аван­
тюр у
—
как
бы
на
с пор
и
«на сла­
бо !»: вы вон там,
журналисты
и
по­
литики,
ездите
и
видит е
внешними
очами,
впечатления
получаете,
а
я,
не
вы ез жая
из
Москвы
да
из
дере­
веньки
своей
Новоселки,
чер ез
чт е­
ние,
мышление
и
воображение
по­
пробую
уг ад ать-п он ять
Америку
в
сравнении
с
Россией,
Индией,
Ге­
р м анией,
Францией,
Англией,
Евра­
зи ей
во о бще,
чьи
«космосы»
уже
до
тог о
мною
бы ли
о писа ны!
Кто
по й­
мет
глубже?
Книга
на писа на
в
жанре
дневника;
размышления
об
Америке
пер ем ежаю тся
с цена ми
жизни,
се­
мейной,
деревенской,—
вроде
с лу­
чайно
и
непреднамеренно
(«хэп­
пе нинг !»), а в итоге выходит увлека­
тельный
роман
Мысли
с
Жизнью».
Зачитал
ему,
но
оказалось
сл иш­
ком
длинно
и
лично.
Пр идет ся
ту­
шить
огонь
текста...
245


ос ев
14 марта .
Ле жу
сам
—
как
миф
и
с имвол:
нали то й
бы тием
и
с мы сла­
ми
—
после
маст ер ско го
массажа.
Воистину,
будто
с ток
всесил
Бытия
по
полнобелым
рукам
искусной
На­
дежды
в
меня
со ве ршилс я,
благодат­
ные
энергии
по давая .
И
хо тя
еще
б олее
прекрасное
мне
дело
пр едст о­
яло
в
Духе:
приступать
к
осмысле­
нию
Лосева,
—
я
не
мог
оскорбить
Жизнь
невниманием
и
воз лег,
преда­
ваясь
медит ации
над
пульсацией
ее
сил
в
моем
существе,
которое
сейч ас
больше,
чем
обычно,
—
полубоже-
ско .
Вроде
и
то
же
тело
во
мне,
но
я
—
«пространством и временем пол­
ный» (как Одиссей «б огор авн ы й»):
избыточной
энергетикой
нал ит,
пе ре лит
( = преображен -п е ред е лан
так же:
второй
смысл
«перелитая»
тут
тоже
работает)
—
и
к
все см ы-
слам
при чащ ен,
причтен.
Оттого
от
тел
полубогов
—
с ияние ,
излучение:
з везды
из
глаз,
и
«в чешуе,
как
жар
гор я», —
космичны,
то
ес ть,
с уще ст­
во ва ния
таковые.
Вот
и
я
намек
на
подобное
в
себе
ощутил,
вкушая
м ассаж,
п родлев ая
им
м еня
преи­
сполнение
—
в
думы.
А
дум ы
эти
натекли
—
из
чтени я
вчерашнего
«Диалектики мифа»
Ло­
сева,
бурно-пламенного
его
со чине ­
ния
в
год
(1929—1930) Великого
перелома
—
станового
хребта
жи з­
ни
России,
ко гда
удар
сокрушитель­
ный
по
ее
Земле
(коллективизация
крестьянства)
и
по
Духу
(процесс
Промпартии
и
разгром
интеллиген­
ц ии,
ос т авшей ся
«старой») был нане ­
сен,
а
светлейший
Лосев,
как
«мра­
кобес-идеалист», был осужден на де­
ся ть
лет
лагерей,
а
жена
его,
астро­
ном ,
—
на
п ять.
Но
потрясающий
эффект
от
вче ­
раш нег о
чтения:
вд руг
раску по ри ­
л ась
внутренняя
жизн ь
этог о
акаде­
мического
«олимпийца», каким он
уж
нам
пр ед став ал
в
свои
поздние
год ы,
отчего
и
я
ро бел
приступать
к
нему ,
как
бы
полированно-гладкому
в
своей
совершенной
эрудиции
и
мудрости,
—
и
страстно-жизненный
пафо с
его
излился
и
пронзил
и
возжег
меня.
По сл уш айте,
как
он
втолковы­
вает
ученым,
что
их
науки,
и
яко бы
«точные», основаны тоже на мифоло­
ги и,
только
неосознаваемой,
—
в
отличие
от
честно
ува жавше й
миф
ант ичной
фи лосо фии
и
религии:
«Не менее того мифологична и
НАУКА,
не
толь ко
«первобытная»
(которым званием плоскомыслен­
ные
с овр еме нные
этнографы,
тип а
Фрезера
и
Ле ви -Брю ля,
даруют
снисходительно
ар х а ические
ми фы
как
«наивные»
воззрения...
—
Г.
Г.),
но
и
в сяка я.
Механика
Ньют он а
по­
строена
на
г ипоте зе
(а«гипотеза»
—
пр и ни маемая
на
веру,
недоказуемая
предпосылка,
есть
из
оперы
мифа
интеллектуальный
выб ор.
—
Г.
Г.)
однородного
и
бесконечного
пр о­
стр анст ва.
Мир
не
имеет
границ,
т.
е.
не
име ет
формы.
Для
меня
это
зн а­
ч ит,
что
он
—
бесформен.
Мир
—


абсолютно-однородное
п рос транс т­
во.
Для
м еня
это
значит,
что
он
—
абсолютно
плоскостей,
невыразите­
лен,
нерельефен
(в отличие от про­
странства
общей
теории
относитель­
ности
и
искривленных
геометрий,
которые
тоже
д ают
с вой
миф
о
ми­
ре,
но
он
уже
выглядит
упругим,
рельефным,
и
эти
«законы»
и
ч ис­
ла
—
как
«умные изваяния», по выра­
же нию
Плотина.
Вообще
телесно­
скульптурная
интуиция,
как
и
у
элл и­
нов,
преобладает
в
мироощущении
Лосева.
Недаром,
л юбу ясь
диалекти­
кой
Гегеля,
он
именовал
ее
«мысли ­
тельной
скульптурой».
—
Г.
Г .).
Неимоверной
скукой
в еет
от
такого
мира.
Прибавьте
к
этому
абсолют­
ную
темноту
и
нечеловеческий
хо­
лод
междупланетных
пространств.
Что
это,
как
не
черная
д ыра,
даж е
не
могила
и
даже
не
б аня
с
пауками,
потому
что
и
то
и
другое
все-таки
и нтер есн ее
и
теплее
и
все-таки
гово­
рит
о
чем-то
чел ов е чес ком.
Ясно,
что
это
не
в ывод
науки,
а
м иф оло­
г ия,
которую
нау ка
взяла
как
вероу­
чение
и
догмат...
А
я,
по
грехам
своим,
никак
не
могу
в зять
в
толк:
как
это
з емля
мож ет
дв иг ат ься?
Учебники
читал,
когда-то
сам
хотел
быть
ас трон ом ом,
даж е
женился
на
астрономке.
(Восторг!
Возлюблен-
нейшая
им
Ва ле нтина
Ми хайл о вна,
первая
помощница
в
трудах,
—
и
так
небрежно,
фамильярно!.. Но зна­
ч ит,
знает
он
захватывающий
азарт
и
Эрос
«красного словца», которого
р ади
«не пожалеешь и родного от ­
ца»
—
и
всю
пре жню ю
культуру
и
науку,
п еред
ко торой
и
благоговеет
бо го мольн о,
как
«перед святыней
красоты»
—
слов а
Пу шк ина
тут
при­
вожу,
и
СМЕ ЕТ
восстать
и
все
пере­
думать
из
себя,
как
ново й
и
уникаль­
ной
Л ично сти,
нос ит еля
Духа.
—
Г.Г.)
Но
вот
до
сих
пор
ни как
не
мо гу
себя
убедить,
что
зем ля
дви­
жется
и
что
н еба
никакого
нет.
Какие-то
там
мая тн ики
да
отк лон е­
ния
че го -то
куда-то,
какие-то
парал­
лаксы...
Неубедительно.
Просто
жидковато
как-то.
Тут
вопрос
о
це­
лой
земле
идет,
а
вы
какие-то
маят­
ник и
качаете
(как «п рав а», что тоже
всякие
там
научные
«фрайера»
«качают»-доказывают.
—
Г.
Г .).
А
главное,
все
это
как- то
неуютно,
все
это
како е- то
неродное,
злое,
жесто­
кое.
То
я
был
на
земле,
под
род ным
небом,
слушал
о
вселенной, «яже не
по д виже т ся»...
А
то
вдр уг
ничего
н ет,
ни
земли,
ни
неба,
ни
«яже не
подвижется».
Куд а-то
в ыг нали
в
шею,
в
какую-то
пустоту,
да
еще
и
матерщину
вслед
пустили.
«Вот-де
тв оя
р о дина,
—
наплевать
и
разма­
за ть!» (Да ведь так втолковывали
крестьянину-единоличнику
на у чен­
ные
марксизмом
к о м иссары -« двад-
цатипятитысячники», пролетарии и
братишечки,
«рабочая косточка»,
уверенные,
что
они,
вооруженные
«единственно правильным
миро­
во ззре ние м », окончательно все по
истине
понимают,
—
и
вот
снисхо­
дительно
ра стол ков ыва ют
мужику-
земледельцу,
что
ты
е сть
«мелкобур­
ж уа зная
стихия»
и
отс та лая
т емень
и
«пережиток проклятого прошлого»,
его
«родимое пятно»,
а
все
тв ои
понятия
—
дурь
и
н евеж еств о
и
ошибка,
и
ступай-ка
в
колхоз,
мо­
лись
на
трактор,
чем
т ебя
передовой
пролетариат
снабжает,
а
не
хошь
—
так
в
Сибирь
иль
к
с тен ке!
Так
что
страсть,
с
кото рой
Ло сев
на
априор­
ные
вер о вания
современной
науки
обрушивается,
—
еще
и
народным
стенанием
пропитана,
ко торое
он,
происхождением
из
Новочеркасска,
где
атаман
вольного
казач ес тва
пре­
стол
дер ж ал,
не
мог
не
аккумулиро­
в ать
сердцем.
—
Г.Г.)
Читая
учеб­
ник
астрономии
(как и диалектиче ­
ского
и
исторического
материализ­
ма,
а
за тем
«Краткий курс истории
ВКП (б)» —
Г.
Г.),
чувствую,
что
кто-то
палкой
выгоняет
м еня
из
собственного
до ма
и
еще
г отов
п лю­
нуть
в
физиономию.
А
за
что?»1
1 Лосев А.
Ф.
Диалектика
м ифа.
Мо скв а.
1930.
Изда ние
авто ра
(О,
зависть!
Все
ж
мо­
жно
еще
бы ло
—
хоть
и
в
500 экз.! Использо­
вал
все
ж
Лосев
«передышку»
Н ЭПа
и
восемь


И
вот
в есь
пафос
жизни
долгой
и
мысл и
Лосева:
что
Бытие
и
Культ у­
ра
и
весь
Кос м ос,
Жи знь
и
Красота
и
Ум
—
это
МОЙ
ДОМ,
собствен­
ный,
мое
хозяйство,
ку да
я
посажен
Богом,
а
вы,
лют ые
самоуверенные
невежды
и
каз нит ел и,
—
временщи­
ки
и
м орок,
что
лишь
в
об мороке
г луб оком
до
времени
мож ет
еще
терп е ть
Родина;
но
прейдете,
а
мо­
гучее
Бытие
и
Дух
—
в озьму т
с вое
и
воссияют.
Где
ныне
сотни
ты сяч
тон н
сочинений
генсеков
и
б рошюр
по
диа-ист-мату?
В
макулатуре.
Ж аль
тол ько,
что
п олтай ги
на
них
спилено.
А
вот
эти
в
500 экземпля ­
рах
60 лет назад изданные труды
мы слите ля
—
национальное
достоя­
ние
и
всемирно-историческая
ц ен­
ность.
Вот
и
су ди
теперь:
ЧТО
обла­
дает
подлинным
Бытием
и
качест­
вом
«реальности»? Тот ли смерч и
А пок алипс ис,
вполне
материальный,
что
разрушил
ци вил изаци ю
России,
изувечил
ее
природу
и
з агу бил
де­
сятки,
а
то
и
сотни
миллионов
жи­
зней,
—
или
п ростран ство
идеалий:
мыслей
и
слов,
где
век
це лый
творил
эт от
му др ец?
Что
обладает
ис тин­
ным
существованием,
а
что
—
мира­
жным,
и
как
тут
насчет
п рав оты
ма­
териализма
иль
ид еализ ма?
Г рад
мир а
сег о
и
Град
Духа
—
сей
Китеж...
О,
какое
счастье,
что
сохранил,
упас
Господь
эт от
сосуд
—
Алексия
Лосева
—
в
некоем
подспуде
и
по д­
вал е
нашей
жутко
тра -та-та -ка ющей
истории,
в
д оме
на
Арбате
(хоть и
бо мба
попала
туд а
в
войну
в
но чь
с
11на12
ав г уста
1941 года,
но
в
Кратове
тогда,
за
городом
оказа­
л ись
супруги
Л ос е вы); когда косяка­
ми
ложились
труп ам и
мо лоды е
да
ранние,
эт от
подслеповатый
(в лаге­
ре
на
лесоповале
п отеря л
зр ени е)
по­
степенно
в ыр астал
в
полубога!
Представим,
что
его
б
не
было
—
тогда
не
протянулась
бы
до
нас
жи-
кн иг
своих
могучих
катапультировал
в
куда-
то
—
и
сам
за тем
на
десятилетия
исч ез,
точ ­
нее: «исчезнут был»
—
такую
форму
упот реб им.)
вая
традиция
могучей
русской
ин­
теллектуальной
культуры,
ко торой
он
—
«последний из могикан», и
н ечем
б ыло
бы
ок ормля ться
той
на­
шей
пер в оста тейно й
культурологии,
что
после
во йны,
на
базисе
л осев­
ск их
исследований
в
античной
фило­
софии
и
эстетике,
а
также
тру дов
по
вс ем
отраслям
культуры:
и
по
м узы­
ке,
и
по
м атем ати ке,
—
так
пышно
ра зви лась
(как и питаясь Бахтиным,
другим
из
«последних могикан». ..) .
Лосев,
десят к и
его
книг
и
сотни
ис­
с лед о ваний,
—
и
есть,
собственно,
хра м
э той
культурологии,
а
про­
чее
—
пр ист р ойки
и
отпрыски.
Это
же
так
важ но
—
живо й
му д­
р ец,
старец
и
пример!
Значит
—
мо­
жн о!
Значит
—
не
ск азка
это
п ре­
жн их
времен,
что
бы вает
боговдох­
новенный
мыслитель,
что
шествует
по
облакам,
не
затрагиваемый
с уе­
той
и
зло бой
мир а
сего,
питаясь
не­
бом
и
светом,
ид еям и,
как
р еаль ней­
шей
жизненной
едой.
И
вот
«Аридо-
вы
веки»
прожил
—
95 лет,
век
це­
лый
провел
—
и
совсем
иной,
н еже­
ли
тот,
что
разгуливался
на
п ове рх­
ности,
на
п лощадях
ис то рии.
Он
именно
ПРОВЕЛ
ко рабль
Духа
и
живо й
Мысли
—
собою,
как
Нико­
лай
М ирликий ский,
де ржа
хра м
на
рука х.
Соб ор
республики
Духа,
три
тысячелетия
строившийся
(по мень­
шей
мере ).
Одна ко
и
не
п рав
я
в
сей
риторике-
панегирике,
что
ему-то
понизовое
совершенно
не
нужно:
прекрасно
ви­
дел
он
и
п он имал
совершающееся
(другие участвовали и страдали и
ги бли,
но
не
имели
ЧЕМ
это
все
происходящее
понимать
—
иначе,
как
в
заученных
в
школе
пло ск ос тях
нашей
исторической
будто
«науки»),
о
чем
вот
про д олже ние
прерванной
мысли
из
«Диалектики мифа»
свиде­
те ль ству ет : «Итак,
м ех аника
Нью­
тон а
о сно вана
на
мифологии
ниги­
лизма.
Этом у
вполне
соответствует
специфически
нов о- е вропе йс кое
уче ­
ние
О
БЕСКОНЕЧНОМ
ПР О­
ГРЕССЕ
ОБЩЕСТВА
И
КУЛЬТУ­
РЫ.
Исповедовали
ч асто
в
Е вропе
ilSl3l31515l§lSl§lSl315l31S1513l§l3lSlSlSl§lSl5151§lSl51SlSlk 248 151SIS151515151S1515151S151S151S1§151S151515151S151SIS151§ISI


т ак,
что
одна
эпоха
имеет
смысл
не
сама
по
себе,
но
лишь
как
подготов­
ка
и
удобрение
для
др угой
эпохи,
что
эта
другая
эпох а
(а также и
жизнь
др угог о
человека,
добавим.
—
Г.
Г.)
не
им еет
см ысла
сама
по
себе,
но
она
также
—
навоз
и
почва
для
третьей
эпохи
и
т.
д.
(Пять сменяю­
щих
друг
друга
общественно-эко­
н о мическ их
формаций
в
прогрессиз­
ме
и
оптимизме
исторического
«ма­
тер иа ли зма », который,
конечно,
то­
же
—
мифология,
только
из
своих,
новых
мифов,
—
так ов ую
схему
предлагают.
—
Г.
Г.)
В
ре зульт ате
получается,
что
н икакая
эпох а
не
им еет
никакого
са мос тоятельног о
см ысла
и
что
смысл
данной
эпохи,
а
равно
и
вс ех
возможных
эпох,
отод­
вигается
все
д альше
и
д альше,
в
б ес­
конечные
времена.
Ясно,
что
подоб­
ный
взд ор
нужно
на зва ть
МИФО­
ЛОГИЕЙ
СОЦИАЛЬНОГО
НИ­
ГИ ЛИЗМ А,
какими
бы
«научными»
аргументами
ее
ни
об став лять.
Сю­
да
же
нужно
о т нести
также
учение
О
ВСЕОБЩЕМ
СОЦИАЛЬНОМ
У РАВ НЕ НИИ,
что
также
несет
на
себе
все
признаки
мифологически-
социального
ни гил из ма.
Вполне
ми­
фологична
тео рия
Б ЕСК ОНЕЧ НОЙ
ДЕЛИМОСТИ
МАТЕ Р ИИ...» (с.21).
Какой
кругозор!
Все
поле
ВСЕ -
СМЫСЛОВ
держит
перед
собой
его
ум
и
делает
т акие
ца рс тв енные
пере­
н осы
и
уравнения:
явлений
из
об­
щества
и
из
физики,
представлений
«простонародья»
и
«аристократов
ду х а»...
15 марта .
В двиг аю
в
себя
Элладу,
пр иле гши
(послемассажно), как кас ­
се ту
в
диктофон
(вчера журналистка
всовывала,
из
«Московской правды»
приехав
интервью
у
мен я
бр ат ь).
Усилием
д уха
вернуться
и
ввернуть­
ся
в
Лосева
—
после
рассеяний
вчера-дня.
Еще
ведь
и
Съезд
—
сей
«Театрон политикон,
си речь
Г ра­
жданское
по зо рищ е» (как трактат о
пол итик е
был
переведен
с
греческого
на
славянский-болгарский
в
начале
XIX века)! А что?
Конечно,
суета
и
злоба
дня ,
но
ве дь
и
«минуты роко­
вые »
истории,
и
гладиаторские
бои
живьем,
и
карнавал
страстей,
спек ­
та кль,
ставимый
Главным
режиссе­
ром -постан ов щиком
—
Гос п одом
Богом
над
нами...
А
ты
уж,
ко ли
не
участвуешь,
—
созерцай,
как
олим­
пийцы,
сос трад ай
и
хохочи...
Зрели­
ще
и
охлократии,
и
потуги
разумиш-
ка
нашего
человечье-смертного
ра зо­
б раться
и
выпутаться
из
т енет
и
не тей,
из
пе ре плет ов
Бытия...
А
к лу­
бок
тем
вр ем енем
от
ка ждог о
шеве­
ле ния
еще
пуще
запутывается...
Во­
сторг!
Просто
осязаешь
неисповеди­
мые
пути
Гос по дни,
Непостижи­
мое
—
живьем!
Так
и
мечу сь
последние
дни
между
мы шл ением
над
Русской
Дум ой
(аи
тут
ср азу
несколько
д ел:
н ачи тыв ать
и
писать
о
Лосеве,
считывать
уже
на пис а нное
—
для
перепечатки), лы­
жа ми
(ибо вдруг снова зимний блеск
и
«Мороз и солнце
—
день
чудес­
ный!» —
льзя
ли
пр енеб регат ь
по­
сл едним
белосиянием
Зимы,
когда
она
снова
сво ю
цар ст венно сть
я ви­
ла,
б удто
чтоб ы
ожечь
сердце
то­
ской
по
себ е
до
следующего
сез о­
на?)—
и
кино г лазо м
телевизора.
Ну
и
что?
Больно
хорошо
живешь
и
много
хочешь
(= мало получишь,
—
как
приговорка
п родолжа ет,
что
Св етлан а,
из
своих
лет
отроковичь-
их
вынесенное,
мне
иногда
сказ ы­
вает).
Хот я
само
желание
такового
прекрасного,
а
значит,
к
н ему
приле пление - уст ре мле ннос ть,
д аро-
ванность
понимать
такое,
—
уже
есть
«получение», питание сим.
Ин­
тенсивная
экзистенция
мною
проис­
ходит.
Так
что
—
терпи,
выноси,
не
отлынивай
—
от
се го
ИЗОБИЛИЯ
БЫТИЯ,
что
на
т ебя
наваливается
и
что
и здав на
уж
—
ведь
тв ой
ид еал
существования:
дышать
его
ро­
скошью
и
«жить во все стороны». ..
А
впрочем,
э тот,
р ен есса нсны й,
ид еал
—
оставлен
уж
мною
—
в
молодости
и
зрелости.
То
—
«мар -
фи но ». А переходя к старчеству,
от­
секай
лишнее,
многое,
—
и
выходи
на
«мариино»
—
Единое...
Однако ,
«изобилие бытия» (да
249


пл юс
с
сознанием
сег о
изобилия,
с
мысл ью
при
этом)
—
это
же
и
есть
МИ Ф,
как
его
по н имает
Ло сев
и
как
я
с ебя
вче ра
почувствовал
«налитым
бытием»: что «сам
как
миф»
—
ле­
жу,
хожу,
самочувствуюсь,
бытий-
ствую.
Миф
—
не
сказо ч ка
и
не
аллегория
(как недопонятие),
но
событие
грандиозное,
сверхсуществами
со­
вершаемое
(богами,
полубогами,
ге­
роям и
—
и
ч елов еко м,
вот
мною,
когда
се бя
избыточно
живущим
и
мы сля щим
ощущаю), —
т. е.
ре аль­
нейшее
и
живое,
телесно-мате­
риальное
св ер шени е.
То
есть
жизнь
и
вещь
в
предельно
высшей
мере
сво ей.
И
оттого
—
в
предельно
выс ­
шем
смысле
своем,
совпадая
с
ИДЕЕЙ
себя.
Тождество
Бытия
и
М ышле ния
тут.
Их
co-впадение,
в
от лич ие
от
дряблой
науки,
все
более
у даля ющ ейся
от
живой
реальности
и
мучающейся
с
разр осшим и ся
пр и­
зра ка ми
своих
категорий,
зап ре тов
и
пра вил,
что
все
дал ее
отгоняют
от
прямого
ЖИТИЯ
(жизни, . р авно й
бы т ию ), как призван обитать чело­
век.
Ве дь
в
«житии»
—
как
жа нре
с уще ст вования
и
ли тер атуры
—
каж ­
дый
шаг
—
си мвол ,
переполнен
смыслом.
Лосев,
м огу чий
телосложением
и
интеллектом
(хороших кровей жере­
бец
до н ско й !), конечно,
п рорыв ался
име нно
к
так ово й
сверхжизни
—
ее
собою
осуществить
в
жизнепрохо-
ж дении
своем.
Как
раз
и
в
воз дух е
це нно ст ном
эпохи,
когда
он
вступал
в
культуру
(начало XX
в ека),
«человек есть то,
что
должно
пре ­
возмочь», —
де виз
Ницше.
А
чтение
его
«Рождения трагедии из духа му­
зы ки»
ок азал о
сверхвлияние
на
ум
и
жизненную
ус т ановку
юного
Лосева.
Музыка
бы ла
его
сти х ией
с
де тств а
(отец
—
страстный
му з ыкант
и
дир иже р
оркестра,
и
сам
Лосев
—
скрипач,
на
выпуске
«Чакону»
Баха
иг ра л),
и
вагнерианцем
был
до
конца
д ней. (Помню,
как
к
Ильенко­
ву
на
вагнерово
действо
приходил,
крупный,
седой,
в
шапочке,
и,
ра­
скрыв
кл авир
или
либретто
с
немец­
ким
тек стом,
слушал
из
те тралог ии
«Кольцо Нибелунга»
или
«Трис ­
тана»...)
Све рхжи зн ь
—
это
«дионисий­
ское»
на чал о:
самовольная
раско­
ванн ос ть
Всебытия,
оргиазм
домы­
сленный
—
в
том
с мысл е,
что
каж ­
дое
те лод виже ние
= мысль,
и дея;
тогда
—
совпадение
т ел есно- мат е­
риальной
форм ы
с
ид еей
и
смыслом.
Но
раз ошли сь
они
в
ра звод е
и
импо­
тенции
дал ьней шей
цивилизации.
И,
собственно,
все
исследования
п отом
Лосева
об
ИДЕЯХ
у
Платона
это
яв ляю т:
не
анемичность
только
по­
нят ийн ую
в
них
зрит-мыслит,
но
как
живо -с ку льпт ур ную
форму
и
«струк ­
ту р у », «порождающую модель»
—
ко ли
п ользов а ться
поневоле
науко­
образным
языко м.
Но
тут
именно
РО Ды
ва жны
(то,
от
чего
как
раз
в орот ил
нос
чистоплюй
насчет
те ла
Бердяев).
Итак,
от
музыки
к
античности
подходить
—
это
совсем
иной
ко­
ленкор
и
другой
аспект
ее
внимать,
нежели
тот
подход
от
пластических
ис ку сств
(архитектуры,
скульптуры,
отчасти
живописи), что был ужетра­
диционен
в
новоевропейской
культу­
ре,
нач и ная
с
Ре нес сан са,
а
потом
жи во
обновлен
Винкельманом
и
Ге­
рдером
в
Германии,
и
в
э той
тради­
ции
античность
по ним али
и
Гёте,
и
Гегель,
и
Гельдерлин,
да
и
Ма ркс
—
как
телесно-пространственных
форм
гармонию
и
меру,
как
космос.
И
вдр уг
Н ицше
ра зверз
тот
Хао с,
что
шевел ит ся
под
Космосом
(и наш
Тютчев
это
сильнейше
ощущал
и
передал)
в
этой
идеализированной
и
лакированно-полированной,
порце-
лан овой
античности.
Это
ли шь
на­
верху
—
А поллонов о
начало
гармо­
нии,
пла ст ики,
свет а
и
ра зум а.
А
внизу
—
Дионис
свои
мистерии
и
оргии
сп равл я ет,
жизнь
полная
кр о­
ви
и
спермы
и
не ист овог о
самозаб­
вения .
Не
человек
и
не
бог
и
не
герой,
как
форм а,
а
словно
са ми
по
себе
энергии
и
жизненные
с илы
б родят
в
своих
уже
ри тм ах,
прони­


цая
существа
и
вещи,
их
форм ы
раз ­
рывая,
чтоб
мч ал ись
эти
энергии
—
в
вихре
танца,
соития,
в
круговороте
жизни-смерти-воскресения...
И
это
у л авли вает
уже
не
пл аст ика
класси­
ки
—
она
тут
теряется,
ее
формы
ползут,
становятся
«эллинистически ­
м и», «барочными», но музыка (не­
даром,
кстати,
им енно
в
музыке
век
ба рокко
м ощне йше
сказался:
Бах,
Ге нд ель,
ранее
—
Монтеверди,
Ви­
вальди...).
Итак,
взгляд
на
эллинскую
антич­
ность
из
духа
музыки,
изнутри
и
души,
—
он,
естественно
возженный
в
ге рманст в е
(Ницше и Вагнер:
его
«музыкальная драма»
уп ова ла
п ро­
д олж ать
собой
традиции
трагедии
античной,
где
и
текст,
и
хо р,
и
хорея,
и
па нто мима
—
как
философия
н агля дная ),
максимально
развит
ок аза лся
им енно
русским
мы сли те­
лем
—
Ло сев ым.
И
в
1927 году выш ­
ла
его
книга
«Музыка как предмет
логики»
в
издательстве
автора,
а
в
1961- м
уж
в
государственном
изда­
тельстве
«Искусство» (принят уж в
ист ебли шм ент
со в ет ски й!) его книга
«Античная музыкальная эстетика».
Но
тут
еще
е сть
ак цент.
Интерес
и
у вл ечение
Э ллад ой
на
рубеже
веков
и
русскую
инте ллиге нцию
зах ват и­
ли.
Тут
прежде
всего
Вячеслав
Ива ­
нов
—
великолепный
зн аток
и
ды­
шавший
античностью
в
плас т ике
стихов
своих
и
в
эссеях.
Тут
и
пере­
во ды
Еврипида
Иннокентия
Аннен­
ского,
и
Фаддея
Зелинского
универ­
ситетская
школа.
Но
тут
все
—
п ла­
стика,
поэ зи я,
трагедия,
ну
—
Пла­
то н,
ко торог о
переводили
и
з ачи­
т ывал ись
уже
(его диалогами про
Эрос
—
«Пир»
и
«Федр»), но пони­
м али
более
как
художника,
а
не
фи­
лософа,
гения
диалектики.
А
она
как
раз
е сть
музыка
в
мышлении,
в
д ис-
курсии
( = «пробеге», франц.
—
мыс-
лию
пространств
Духа,
интеллек­
туальные
ритмы
и
фигуры
выпле­
та я ). А этого-то
как
раз
не
слышали
телесно-пространственно-зрительно
ориентированные
любители
антич­
ности.
И
вот
Ло сев
первый
мощно­
ритмическим
сердцем
р асслыш ал
и
умо м
понял
д ионисийс тво
диалекти­
ки
Платона
—
то,
что
даже
Ницше
не
ул овил,
обвинивший
Сократа
в
рассудочности:
что
он
будто
от ец
суходрочки
научно-гносеологичес­
кой ,
беспредметной,
и н телле ктуа ль­
ности
от чужд енной
от
живой
жизни
Бытия.
Ко нечно ,
на
поверхностный
подход
и
слух
бросается
в
глаза
«аполлоново», светло - над земно е
ка­
чество
ра зума ,
мышления,
филосо­
фии.
Недаром
и
с ама
мысль
извека
все
з акл и нала:
Свет,
Свет!
Ум
=
Солнце,
ИДЕ Я
—
от
корня
«вид»,
ви димо сть ,
значит.
И
сам
Пл ато н,
а
затем
в
неоплатонизме
Плотин
—
м етафо ры
Света
в ьют
(даивэллин­
ско м
по
духу
Евангелии
от
Иоанна:
Бог
=Светвотьмеит.
д. ).
Но
это
все
—
как
бы
один
пл ан
и
фон
и
материал,
канва-подсобье,
на
кото­
ром
нач и нает
самостроиться
мыш­
ление
—
как
чистая
жизнь
и
ток
Духа,
в
своих
ритмах
и
форм ах
и
структурах,
которые
ближе
формам
музыкальным,
нежели
пластиче­
ск им.
И
все
спутывание
и
нас
(даже в
толкованиях
и
самого
Ло сева)
—
от­
того,
что
приходится
пользоваться
для
наглядности
пластическими
формами
и
образами,
метафора­
ми,
—
для
пояснения
му зыкаль ног о
д ела
мышления
и
его
та ктов
= по­
ня тий
и
мо ти вов
= суждений.
Так
это
и
в
многотомной
«Истории ан ­
тичной
эст ет и ки»1 Лосева,
где
то н­
чай шие
и
великолепнейшие
анализы,
но
му зыка
мышления
объясняется
через
пластику,
что
доступнее
наше­
му
рассудку,
демократичнее.
Х отя
я
не
прав.
Сейчас,
после
эт о­
го
крайнего
утверждения-заноса,
могу
уточнить
—
глу бже
дел о
Л осе­
ва.
Он
осуществляет
синтез
мышле-
1Термин «эстетика»
тут
—
ш ирма,
а
по
су ти-т о
—
«История античной философии» .
Но
в
советских
условиях
«философия»
мо гла
быть
л ишь
«марксистско -л ен ин с кой »
ид еоло­
гией,
так
что
более
в ол ьное
философствова­
ние
разв ивалось
в
формах
эстетики,
поэтики
(Бахтин), теории литературы,
л ингви стики,
кул ьту ролог ии. ..
251


ни я,
пластики
и
музыки.
П ото му-то
его
тексты
—
это
не
просто
ака-
демически-научные
компендиумы
для
нашего
образования
в
а нтично й
к ультур е,
но
сами
суть
творческие,
мыслительно-художесгвенно-литера-
турные
со чин ени я,
где
он
в
тигле
своего
духа
сп ла вляет
эти
пласты
и
элементы
Всеединого,
так
что
они
г лядя тся
о дно
в
другое
и
соузнают-
ся
—
каждое,
как
символ
каждого
из
прочих
и
обо
вс ем
сказ.
Но
такая
мощь
в ещи
—
именно
в
М ИФЕ
была,
есть.
Вещ ь
веща:
вед ь­
ма
о на,
ве ду нья
—
ве дает
т айну
как
истину.
А
ты
уж,
мы сли тель
и
с ово-
просник
мира
сего,
—
п ов опроша й
у
нее,
у
вещи,
как
у
ведуньи
и
пи­
фии,
—
мож ет
что
и
повыведаешь...
Но
на
п ути
к
такому
Всебытию
и
Всемышлению
много
препятствий
должен
был
од олеть
наш
Геракл
Ду­
ха.
И
гл авны е
тут
д ва:
нау ка
совре­
менная
и
философия,
очень
разви­
тые,
специализированные,
соблазны
и
искушения
уму
п отон уть
в
ее
са мо-
восхитительных
игра х
и
пасьянсах
категориями,
как
картами,
—
и
на ша
грубая
и
жуткая
со вет ская
действи­
тел ь ность
с
ее
«дионисийством»
кр о­
вопусканий
революционных,
вое н­
ны х,
лагерных,
где
стр ах
и
трепет
гноили
сердце
даж е
в
мирное
вре ­
мя
—
в
ож ид ании,
что
вот
ночью
позвонят
—
и
поволокут
в
подзе­
м елья
Лу бянк и,
где
с
тоб ой
ор фи че­
ские
мистерии
и
ра зъятия
произво­
дить
н ачну т.
Так
что
Ло сев
—
как
меж
Сциллой
науки,
ее
выморочным
«аполлоновым»
началом
ра зума ,
перетекшего
в
рассудочность,
—
и
Харибдой
советчины,
с
ее
адским
«дионисийством».
Теперь
мне
прорисовываются
и
акценты
периодов
творческой
дея ­
тельности
Ло сева.
В
первом,
что
сво ю
вершину
и мел
в
лосевском
«Восьмикнижии», в тех восьми кни­
гах
и здани я
автора,
что
вышли
с
1927 по 1930 год,—
он
в
пол е мике
с
современной
наукой
и
философи­
ей
—
«дионисиец»: окунает ее,
ч ис­
топлюйскую,
в
ее
м ифоло гиче ск ий
поддон
(как это уже по приведенным
цитатам
из
«Диалектики мифа»
очевидно),—
и
такие
там
неистовые
оргии
справляет
(взять хотя бы
его
толкование-описание
ЛУННО­
ГО
СВЕТА,
что
я,
за
неимением
ме­
ста,
вынужден
не
приводить), так
сам
п рямо
мифологизирует,
что
ну
просто
ху ли ган
и
блатарь
(что тоже
важнейший
персонаж
дионисийской
послереволюционной
нашей
дейст­
вительности).
Распоясавшийся
б ес­
призорник
из
че ст ной
научно-фило­
логической
семьи...
Но
тут-то
его
и
зам ети ли
—
при­
зрели:
тол ько
не
профессора
ученые,
а
—
чекисты;
и
глаз
на
него
положил
не
кто
иной,
как
сам
Лазарь
Мои с ее­
вич
К агано ви ч,
что
в
д оклад е
ЦК
ВКП(б)
на
XVI съезде мракобесно­
идеалистические
писания
некоего
не­
добитка
Лосева
жестко
п омя нул
(да
и
Мак си муш ка
наш
Горький
тут
с
непонятая
поддал,
хотя
потом
в
ли­
це
с воей
первой
жены
Пеш ко вой
по­
к аялс я:
она
по могла
в ызвол ить
Ло­
севы х
из
их
лагерей—в
1934 году), и
попал
наш
«беспризорник»
—
в
те
еще
«дома призрения»!..
И
там
уж
хлебнул
«дионисийства»
вдоволь,
когда
пай ка
и
баланда
в
м ифичес к ом
ореоле
мечты
—
как
не ктар
и
амбро­
зия
—
предстали.
И
уж
в ерн увши сь
снова
к
интеллектуальной
жизни,
за
небо
и
свет
стал
цепляться,
подале
от
д ионисийс ко го
кошмара
и
ада,
с
ихними
оргиазмами
бесовскими.
Так
что
вторая
половина
творчества
Лосева
«аполлоново»
начало
разви­
в ает:
культура,
филология,
эруди­
ц ия,
тонкости
интеллектуальных
уточнений
и
т.д.
И
в
э том
облике
и
в иде
он
уж
нашему
поколению
пред­
стал:
гл адк ий,
благой,
в
профессор­
с кой
шапочке,
полубог
учености,
так
что
дух
за хват ыва ет
от
пр ибли же­
ния
к
нему...
Т о-то
и
я
не
зн ал,
как
приступить
к
Л ос еву,
как
его
раскрыть-раску-
порить
—
эту
его
отп олиров ан н ость
и
уже
округлость
совершенства
ощу ­
щая.
И
не
в
том
бы ло
мне
сей час
дело,
чтоб ы
сесть
его
перечитывать
252


(уж тысячи страниц его текстов,
а
может,
и
деся то к
тысяч
за
жизнь
п ер ечи та ны), но чтоб живой нерв его
ощутить.
И
это
—
сл ава
Богу!—
по­
дал а
как
раз
не
читанная
прежде
«Диалектика мифа», и зачувствовал
я
его
пафос.
Кс тати ,
и
мне
он
роден:
я
ве дь
тоже
в
музыке
и
греческой
антично­
сти
вз раще н.
Рос
в
музыкальной
семье
и
учился-играл
на
фортепьяно
и
даже
ко мп озито рств ов ал:
а
отец
мой,
музыковед
и
эстет,
болгарин
из-под
Родоп,
о казав ши сь
на
полюсе
холода,
из
ко л ымског о
лагеря
писал
мн е,
от рок у: «В древние времена,
две
с
половиной
тысячи
лет
том у
назад,
жил
зам еча тель ны й
м ален ь­
кий
народ
—
греки,
уч ите ль
всего
человечества.
Идеалом
вос пит а ния
юношества
у
древних
греков
счита­
л ось
гармоническое
сочетание
ф изи­
ческ ог о
и
духовного
начала
в
чело­
ве ке.
Человек
должен
бы ть
кре пок ,
зд оров ,
красив
и
богат
духом...
Так
вот,
м илый
сыночек.
Тв ое
развитие
иде т
несколько
односторонне.
Умст­
в енно
ты
шагнул
весь ма
дал еко,
а
физически
ты
отстал
—
являешься
в торого дн ик ом
и
вообще
м альчи ­
ком
неуспевающим,
нездоровым,
некрепким.
Твое
тело,
ко торое
от­
ст ало,
должно
догнать
тв ою
душу.
А
для
этого
тебе
нужно
ежедневно
теперь
зи мой
ка та ться
на
коньках
и
лы жах». (Письмо
от
4. XII. 1938 из
прииска
«Разведчик».) А к ог да я е ще
подрос
и
объявил,
что
выби р аю
не
м узык у,
а
литературу,
он
мне
при­
сл ал
список
м иро вой
литературы,
ко торую
я
должен
сам
изучать,
и
на чал
та к : «Необходимо начинать с
ли те ратуры
Древней
Г рец ии.
Нужно
напомнить
тебе,
что
вся
европейская
культура,
на чина я
с
Ре несс анса ,
раз ­
в ивал ась
под
з намен ем
(лексика- то
революционная!
Пр и ехал
он
сюд а,
политэмигрант
из
Болгарии,
стро­
ить
социалистическую
культуру!—
Г.Г.) античной культуры...» (Письмо
от
2.XII.1944 из Нексикана .)
Но
какое
переплетение
судеб!
Перепечатываю-то
я
се йчас
эти
письма
отца
из
своего
о
нем
очерка
«Воспамятование об отцах», кото­
рый
напечатан
в
жу рна ле
«Дружба
народов», 1989, No 7, и в этом же
номере
через
несколько
страниц
да­
лее
иде т
переписка
из
двух
лаг е­
рей
—
супругов
Лосевых!..
Но
более
того.
Когда
я
единствен­
ный
раз
отважился
прийти
к
Лосеву1
в
начале
70- х
и
уж инал
у
них
и
раз­
говорился,
Ал е ксей
Федорович
ла­
сково
сказал : «А я ведь отца Вашего
помню:
он
учился
у
м еня
в
кон­
серватории—в
конце
20-х ».
Ну
да:
ведь
с
1926 по 1929 год мой отец
учился
на
музыкально-научно-ис­
следовательском
отделении
к он­
серватории
и
д елал
д оклад ы
«Вагнеризм» (как музыкальное и
идеологическое
яв лен ие)
и
«Музыка
в
Древней
Г рец ии»... Лосев там пре­
подавал
фил осо фию
и
э стетик у.
И
мой
отец
внач а ле
вдохновлялся
ницшеанско-вагнерианским
мифом.
Об
эт ом
свидетельствует
его
пис ьмо
«Прекрасной Незнакомке» (Антвер­
пен, 24 мая1925г.), во время его
двухлетней
эмиграции
из
Болгарии
в
З ападну ю
Европу.
На
пр едст авл е­
нии
«Кольца Нибелунга»
Димитр
о каз ывает ся
рядом
с
м оло дой
бель ­
гийкой.
Художественные
восторги
их
соединяют,
и
вот
он
уже
строчит
ночью
на
французском
языке
пыл­
кое
пис ьм о: «...Вся жизнь молодого
чужестранца
(как он себя ритуально
им е ну ет: jeune étranger, а ее
—
Belle
inconnue.
—
Г.Г.)
п рошла
под
то н­
чайшими
впе ча тл ениям и
от
ис­
кусства
и
природы
—
чу в ств,
му­
чительных
до
бо ли,
сл адо стны х
до
опьянения.
Когда
бы
вы
жи ли
жизнью
природы
в
са мой
природе,
э том
гигантском
храме
Пана
и
Ор­
фея...
—
о,
тогда
бы
Вы
поняли
ду­
шу
молодого
чужестранца!..
Слы ха-
1 Под предлогом подарить ему мою книгу
«Содержательность художественных форм .
Эп ос.
Ли рика.
Театр».
М ., «Просвещение»,
1968, что выполнена в основном на материале
античной
ли терат уры ,
и
на дпись
сочинял
им
с
А.
А.
Та х о-Год и: «Эллинству во Российст-
ве...» — 21.3 .90.
253


ли
ль
Вы
о
смер ти
древнего
Пана
и
о
ко нце
его
ца рств а
гармонии?
Мертв
уж
великий,
тот,
кто
св оей
фл ей той
вносил
в
мир
восхитительные
звуки
и
се ял
повсю д у
гармонию
и
лю бов ь.
Сег одня шн яя
жизнь
с
ее
дисгармо­
ние й
шумов,
расчетливостью,
кин о
и
дансингом
р асс трои ла
гармониче­
ско е
цар ст во
древнего
Пана,
и
он
рухнул,
бросив
всему
это му
п ро кля­
т ому
мир у
с вой
сардонический
смех,
полный
ярости
и
гнева.
Ум ер
ве ли­
кий
Пан
и
его
цар ст во
идиллии.
Нет
больше
гармонического
с лияния
че­
ловека
с
природой,
нет
больше
па­
стора льн ой
музыки,
нет
больше
любви.
С
этог о
момента
человек,
это
утилитарное
двуногое
кап и та­
лизма,
оглушенный
шум ом,
отрав­
ленный
д ымом
и
алк ог о лем,
ра з­
учился
чувствовать
пространство
(аналог отвращению Лосева от
Ньют оно ва
мифа
о
беска-
чественно-однородном
пространст­
ве.
—
Г.Г.), любить торжественную
тишину
ле са,
виде ть
солнце.
Он
да­
же
не
понимает,
насколько
он
ст ал
банальным,
б езд ух овным.
И
моло­
дой
чужестранец,
ок ружен н ый
всею
этой
мер зостью
современной
жизни,
трагически
оп л аки вает
сме рть
слав­
ног о
Пана.
Но
он
не
пок о ритс я.
Он
будет
бороться.
Соединив
свою
ду­
шу
с
душой
в сего
протестующего
мира,
он
глубоко
верит,
что
божест­
венное
цар ст во
Пана
будет
во сст а­
новлено.
И
тогда
счастье
прольет
св ои
блага
на
человечество,
изм у­
ченное
веками,
тогда
гармония,
лю-
бо вь
б удут
уп рав лять
миром
в
Веч­
ности,
тогда
Человек
станет
Богом».
Как
интересно!
Ч ел овек
из
совсем
иной
среды
и
судьбы,
а
пафос
его
—
сродни
лосевскому.
Тако е
же
отвра­
ще ние
к
буржуазной
серости
и
во­
с торг
к
а нтично ст и,
и
кипит
в
нем
Разум
Восхищенный
и
устремлен­
ность
к
Б ого че лове чес тву
(только с
д руго го
конца,
в
аберрации
созна­
ния : «Человекобожества»).
Роз ны
символы-знаки,
но
по
внутреннему
чу вс тву
и
содержанию
—
ср одст во.
И
Революцию
он
видит
как
п оэзи ю:
она
воскресит
классику,
гармонию,
естество
и
ис ку сство ,
выс ок ий
дух
Великого
Пана.
Себя
же
он
осознает
не
то лько
угнетенным
бедняком,
пролетарием,
человеком
низ ов,
но
и
человеком
царственных
высей:
он
—
естественный
человек
с
Б алкан ,
от­
к уда
не
тол ько
Па н,
но
и
Орф ей
(отец играл на флейте с детства,
уходя
в
горы
и
долины,
а
потом
и
на
Колыме
она
продлила
ему
жизнь
в
лаг ерн ой
культбригаде...
но
не
спа­
с ла . ..), и он несет в себе живое преда­
ние
античности,
фра к иец
из
Родоп,
сошедший
в
низкие
земли
Нидер­
ла ндов
и
в
их
же
туманные,
север­
ные ,
бессолнечные
ду ши.
Среди
за г­
нивающего
Запада
он
о щу щает
себ я
сыном
древнего
и
молодого,
полно­
го
жи вых
си л,
неиспорченного
н аро­
да,
целостностью
натуры
и
творче­
ского
д уха,
призванного
влить
жи­
вую
кр овь
в
закатную
цивилизацию
Е вроп ы.
Так
что
—
не про ста
В ел икая
Рев о­
люция.
Сколько
в
ней
потоков,
ка­
кая
полифония
—
и
схож де ни я,
и
ко нс о нансы !..
И
сын
каз ач еств а
Ло­
сев,
мы слите ль
из
религиозно­
философского
Ре нес санс а,
и
болгар­
ски й
политэмигрант,
кто
пи сал
в
1926,
накануне
пр ие зда
в
СССР:
«Завтра поезд понесет меня к Идеа­
лу! ..» —
п латон ов ым
Эросом
к
пре ­
кр асно му
восхищены
из
буд нич ной
з емно сти
в
выси
Духа...
16.3 .90 .
Однако
во
вк ус
я
вхожу:
полежать
после
массаж а,
а
не
как
обычно:
с
ходу
жизненного
движ е­
ния
—
плюхаться
за
ст ол
и
отду­
ваться
мыслесловием,
отгоняя
жи­
тей ские
п омехи ,
и
т ак,
бы вает ,
до
мышления
с поко йного ,
горнего
и
не
доберусь.
А
вот
п ри лег,
глаза
за­
крыл,
надвинул
кап юш он
куртк и,
жизненные
духи
из
смя т ения
мета­
ний
у спо к аиват ься
начали,
гармони­
зуется
нутро,
из
хаоса
приходит
в
космос
некий,
сосредотачивается
вним ание
—
и
из
глубины
существа
са ма
собой
по д ымает ся
та
именно
проблема,
что
органична
бу дет
тебе
сегодня
на
промышление;
но
она
не
254


вд руг,
а
п род олжа ет
ток
предыду­
щей
твоей
жизни
с
мы слью
и
выз ­
ревшую
очередную
т ему
вы двига е т.
А
ты,
сосредоточась
вниманием,
как
ох от ник
на
мысль,
за таясь
в
кустах,
се бя
вдр уг
зришь,
как
на
экр ан
души-ума,
снова
чистый,
выплывает
л ебедь - тема
и
увлекает
за
со бою
и
в
эро сно е
восхищение
приводит
твой
дух,
и
он
в
погоню
за
сим
видением
пускается... (Так и Декарт,
мой
п ер­
сонаж
з имы
1972—73 года,
предпочи­
тал
м ысли ть
—
вообще
с
утра
не
вс тавая
с
постели:
без
помех
жизни
тогда
в
умозрение
уносился...)
Так
и~сейчас:
ЭЛЛИНСТВО
ВО
РОССИЙСТВЕ
—
как
первосюжет
на
обдумывание
всплыло.
Известно
и
давно
зналось,
что
из
грек
на
пути
в
варяги
христианство
в
Русь
приш­
ло
—
в
варианте
православия,
что
в
Виз антии
сложилось;
а
та
—
наслед­
ница
Э ллады ,
однако,
в
сдвиге
на
М алую
Азию,
ныне шню ю
Турцию,
так
что
«о-восточ-нено»
ср азу
и
как
бы
потенциально
исламизировано
в
чем-то.
Так
что
византинизм
—
ориентальный
на ибол ее
вариант
хр ис тианс тва .
А
впрочем,
нет:
еще
дал ее
—
Иверия-Грузия,
и
м оно фи-
зитство
армянское...
Во
всяком
сл у чае,
восточное
хри ­
стианство
за клад ыва лос ь
на
почве
эллинской
культурной
традиции,
что
и
в
Александрии,
и
в
Сирии,
и
К апп адоки и,
отк уда
в ели кие
от цы-
учители
пр аво слави я:
Василий
Ве ли­
к ий,
Григории
—
Б ог ослов
и
На-
з ианз ин
и
Нисский,
и
Иоанн
Зла ­
тоуст,
а
тут
же
—
Ис аак
и
Ефрем
Сирины...
Все
они
вп итал и
в
себя
эллинскую
цивилиза цию,
Платона,
неоплатонизм
—
и
все
это
вошло
питающе
в
корпус
ве ры,
обряда,
слова,
литургии
и
пр едани я
восточ­
ной
церкви.
А
и
потом
постоянна
подача
духопитания
отс юда
на
Се­
вер
к
нам,
на
Русь:
и
Феофан,
и
Макси м
Гр ек
—
живописец
и
м ысли­
тель,
и
болгарин
Григорий
Цамблак;
да
и
Н икон
для
«очищения»
церков­
ных
книг
снова
к
грекам
приник...
И
так
это
все
струилось
к
нам:
через
обряд,
церковные
книги
и
ико ­
нопись
—
но
поднято
бы ло
впервые
в
св етс кий
интеллект
в
XIX веке
славянофилами,
а
точнее,
Х омя ко­
вым:
им
был
отчетливо
осознан
«корпус»
православия
—
как
фи ло­
софии
и
подхода
ко
всему,
отлично­
му
от
западноевропейской,
герман­
ской
т ради ции.
И
он
стал
описывать
эти
отличия
мировоззренческие,
за­
р ы ваясь
в
тол щу
пре да ния
и
писа­
ний,
что,
естественно,
привело
его
к
Византии
—
и
дал ь ше,
к оли
бы
п ро­
ник
в
«культурный слой»
почвы,
должен
был
бы
добраться
до
Элла­
ды.
Но
—
остановился,
инс тинк ти­
вно
тут
почуя
«перебор»: ибо
рубежом-то
вст ало
—
именно
само
христианство,
первый
век
н ашей
эр ы,
а
вглубь
ведь
—
языче ство !
И
тем
опаснее,
чем
п рекра снее
и
утон­
ченнейше
ра звито !
И
са мо
прекрас­
ное
эллинство
—
вроде
и
так
бл и­
жайше
к
христианству
по
вре ме ни
историческому,
а
к
православию
—
и
по
месту,
про с тра нс тву;
а,
может,
в
нем
—
самы й
яд
и
вред,
искус
и
соблазн?.. Ведь и Люцифер был бли­
жа йший
к
Бо гу
и
ч уть
ли
не
равно­
мо щен
Богу-Слову:
эт от
—
«Свет»,
а
тот
—
«СВЕТО-но сн ый»... (Так и в
политике:
ближайший,
да
не
совсем
такой,
как
я,—
пущ е
и
хуж е
ясного
и
отк рытог о
ант ипо да- вр ага:
меньше-
вик-«соглашатель»
для
большевиков
опаснее
б уржуя
и
кадета. . .
—
та
же
структура
опыта
и
сознания...)
И
вот
русская
религиозно-фило­
со фск ая
мысль
с
Владимира
Со лов ь­
ева
тут
все
время
бьется
«на пороге
как
бы
двойного
бы т ия» (Тютчев)
—
и
миропонимания.
С
одной
сторо­
ны,
влечет
естественно
в
эллинскую
фил ос оф ию,
как
в
пра р од инную
пр аво славно му
богословию. ‘И оправ­
да ние
есть:
Платон
давно
пр и­
знан
как
пр ед уг ад авший,
что
Бог
есть
Слово.
Да
и
князь
Владимир
рав н оапос толь ный
—
отчего
пр ед­
по чел
именно
восточное
правосла­
вие
из
пр едлаг авши хся
ему
на
выбор
об ряд ов
иудейского
и
исламского?
Да
за
кр асоту
и
благолепие:
послы
IS1S13151SISI§IS131SISISI3151SISISISISISI§IS1S1SIS1S1S15151S1 255 jjlSlS15lSl515lSl5l5l5l515lSlSlSlSlS15lSlSl5lSl5lSl3l5lSl5lSll


ему
сообщили,
что
во йде шь
в
право­
сл авны й
хра м
и
забудешь:
на
з емле
ты
иль
на
небе?
Такая
красота!..
А
кр асо та
= космос,
гармония
—
первокатегории
элл инс к ого
мир о­
воззрения
и
миротворчества.
И
далее
тут
естественно
в ыплы ва­
ют
ид еи
и
принципы:
Божий
мир
—
п рекра сен ,
Мир
= Храм,
и деи
Це ло­
го
и
В сееди нств а.. .
Ну
и
—
элимина­
ция
зла
и
греха:
они
—
так
себе,
тень
добра.
А
мир
—
как
э манац ия
Св е­
та:
понижение-кенозис
его
в
м ате­
рию
(как и низхождение Бога - С лов а
в
человека
и
воплоще ние- ро жде ние
от
Бого-материи).
Так
что
нет
пропа­
сти
между
Д ухом
и
Материей,
и
ма­
терия
—
как
бы.
толст ый
Дух,
а
Дух
—
тончайшая
мат ери я,
эфир.
И
вот
уж
пантеизм,
эманация,
теософия,
«астральные тела», метемпсихоз
—
фу,
душный
и
грязный
дух,
не
св о­
бодный,
вы ход ит,
отягощенный
плотию...
И
г ениаль ны й
н еоп лато­
низм
—
во
вс ем
э том
«повинен», и
Д ионисий
Ареопагит
—
с
«Небесной
и ерархи ей », что тоже как эманация и
каск ад
уровней,
постепенных
пере­
ходов
от
Духа
к
Материи...
В
противоположность
этому
мо щ­
ная
главная
ид ея
и
инт уиция
хри­
ст ианс тва
—
раскол,
ра зрыв
«ми­
ров»
и
«уровней», их неисповеди -
мость
и
непереходимость
«человечес-
кима
умама»
и
усилиями.
Онтоло-
гичен-первороден
гре х
и
зло,
так
что
трагедия
существования
не за полняе -
ма
пос те пенно с тя ми,
нет
переходов,
но
скачок
и
чудо:
и
их
Вера,
Наде­
жда
и
Любовь
осуществляют,
а
не
София-Премудрость
и
ученость
—
платоников
в
том
ч исле.
И
тут
уж
не
Красота
и
Космос,
Единство
и
Цел ое
—
категории
в ерхов ны е,
пр и­
вилегированные
для
ф илос офии ,
но
—
Любовь
и
Жер тва.
А
под
ним и
—
Страх,
Грех,
Страсть-страдание.
И
тут
уж
не
о
М ИРЕ
дума,
а
о
БЛ И­
ЖНЕ М
—
человечке
сем
малом,
этом:
его
любить
(как Христа в нем
и
им ), а не Красоту Космоса и При ­
род ы,
и
искусства-творчества,
и
Со­
фию
—
красоту
интеллектуальную,
что
в озлюби ли
П латон ,
неоплатони­
ки,
Шеллинг,
Гёте,
а
у
нас
—
всее-
динщики
и
софиянцы.
Т о-то
они
вс е,
любители
ДАЛЬНЕГО
и
ГОРНЕ-,
ГО,
—
б лижних- то
не
л юбил и,
семью
не
заводили,
де тей
не
рожали
(в большинстве— т ак ой
это
тип
ан-
тропоса.
Вон
и
Ло сев
—
как
выяснил
я
вчера
—
бесплотен
был
бр ак
его
с
двумя
прекрасными
последователь­
ными
супругами:
Валентиной
Ми­
хайловной
Соко ловой
и
Азой
А ли­
б ек овной
Тахо-Годи,
что
как
ве стал ­
ки
вокруг
его
очага
Мысли
—
с вя­
щеннодействовали,
питая
и
обере­
гая...
Но
не
как
баядерки...). А люби­
ли
—
ид еи,
красоту
неба
(астроно ­
м ы), шелест леса и т. п.
—
сии,
может
быть,
«трансцендентальные иллю­
зи и»
чувственности
и
разума
(по
Канту)
—
творения
своего
вообра­
жения,
нереальности
—
лишенные
«экзистенциально- с ерд е чно го
цент­
р а» (по Бердяеву). Как раз вот такие
философы,
как
Кан т
и
Бер дя ев,
—
ближе
к
этой
христианской
интуи­
ции
мир а
в
разры ве
и
трагедии
и
в
«радикальном зле в человеческой
природе» (Кант), и они выходят бо­
лее
орт одок са льн о
христиански,
не­
же ли
сии
сластены
на
мир,
и
в
нем
гурманы-гедонисты,
как
н еоп лато­
ни ки
и
идеалисты-монисты,
как
па н­
теисты
и
софиянцы-всеедиттцы...
Я
очертил
полярности
и
развел
их.
Во
втором
об разе
мира
—
рели­
гии
и
ве ре
и
церкви
присуща
почва,
и
там
они
привилегированны
и
знают,
что
делать
и
как
воссоединять
чело­
в ека
с
... —
чем?
Не
с
«миром», а с
«Богом»: тут его образ нужен и пу­
ти,
ср едст ва,
те хн ика
с
Ним
соедине­
ния
(«ре-лигио»
—
re-ligio (лат .) =
«вос-св язь »).
Первый
же
образ
Бытия
(интуи ­
ция
устройства
мира)
—
роден
для
работы
ума,
фи лос офии ,
что
выра­
батывает
с вою
тех н ику
соединения
с
Целым:
логика,
силлогизмы,
рассу­
ждения,
ди ал ект ика,
онтология-
гносеология,
феноменология
и
си­
ст емы
разные
—
выбирай
на
вк ус
души
и
ума
и
что
по
сердцу!


И
для
философии
—
тоже
два
г ла­
в ных
пути:
стремиться
к
синтезу
и
п оп ытать ся
его
со делать
(Платон,
Гегель,
Соловьев...)
или
смиренно
признать,
что
человек
—
не
Бог
и
смертен
и
ограничен,
но
уж
в
рамках
этой
своей
исповедуемой
честно-со­
вестно
ог ра ниче ннос ти
развивать
св ой
талант
и
макси му м.
Таковы
—
Сок рат,
Д ек арт,
Кант,
у
нас
—
Б ер­
дяев .
То
е сть
дуалисты.
Также
и
«опытники»-эм п ир и ки
и
даже
мате­
риалисты
—
с лово м,
научники,
уче­
ные
(отчасти и Аристотель): не на ­
шего
ума
де ло
—
Целое
и
Всееди-
но е,
а
вот
возлюбим
ч асть
и
приле­
пим ся
и
и зучи м.
Наука
—
тоже
сми ­
ренница.
Точнее
—
«науки», многие;
а
Н ау ка-то
в
целом
—
тоже
религио­
зно
о
се бе
мнить
со бл азня ет ся.
По
в торо му
типу-пути
пошел
За­
пад
—
и
его
тру д
и
эк оно мика :
я,
чел о век,
м ал,
единоличник,
но
на
сво ем
учас тке
разовью
свой
оп ти­
мум.
А
вот
на
Руси,
с
максимализ­
мом
ее
человека
с
ду шой
нараспаш­
ку
и
с
тяг ой
к
«мы», «общему»
и
«всему»: коли не все
—
то
и
ничего
не
надо!
Пропадать
—
так
с
м узы­
кой
= красотой,
значит,
и
песнею
лебединою!
То- то
и
с очиня ли
эти
ле­
бединые
песни
наши
мыслители
религиозно-философского
Ренессан­
са
накануне
Апокалипсиса
и
эсхато­
ло гии
Р е волю ции.
И
какие
песни
прекрасные!
Я
их
уж
отчасти
описал
ра нь ше.
Теперь
вот
п есню
Ло сева
предстоит
расслышать.
Но
что
же
делать
философу
—
Любителю
Мудрости
и
в
то
же
вре ­
мя
христианину,
православному,
или
да же
атеисту
и
ученому,
что
ви­
дит
бесспорный
«факт»
непонятного
в
мире
—
как
облегающего
его
от о­
всюду
и
в
себе,
перед
чем
так
мал
и
жалок
его
ум
и
его
познания?
Тут
—
чья
возьмет:
любовь
к
чему
переве­
сит?
К
час ти
—
иль
к
Целому?
К
че лове чку
родному
—
или
к
Истине?..
Т ут-то
все
и
б росают ся
на
Христа,
Богочеловека,
в
ком
две
субстанции
и-кто
сам
о
себ е
сказал: «Аз есмь
истина,
путь
и
жизнь», —
з начит ,
вот
м ост
в сееди не ния
и
кем-чем
перейти
бездну
и
совершить
транс-
цензус...
И
антиномию
описанных
двух
полярных
видений
бытия
—
«снять» .
Так
рожда ется
философия-рели­
гия
Богочеловечества
(так названная
Соло вьев ым
у
н ас,
но
вообще-то
она
прорывалась
все
вр емя
после
Хр и­
ста
в
цив илиз а ции
Евр оп ы).
И
в
ее
ру сле
работали
мысл ит ели
ру сс кого
религиозно-философского
Ренессан­
са,
с
акцентом
то
на
Вс ееди нств о
(и
Со фию ), то на Творчество и опра ­
вда ние
ч елове ка
(Федоров,
Бердяев).
Где
же
тут
Лосев?
Он,
конечно,
по
первоинтуиции,
—
философ,
люби­
те ль
Единого
Целого,
Кос мос а,
Со­
ф ии,
Кра соты.
Но
он
в
то
же
вре ­
мя
—
страстный
эмпирик,
люб ите ль
разных
частей
бытия
и
фактов
куль­
туры
(как рядом и раньше Флорен ­
ский). То есть,
кроме
тог о,
что
фило­
соф,
он
—
и
ученый:
филолог,
исто­
рик
фи лос офии ,
культуролог,
м узы­
ковед.
Как
Аристотель.
Все
ж
«Мар­
фа»
он
в
гуманитарной
культуре,
а
не
«Мария».
Эн цикл оп еди зм
—
это
антиВсеединое
(хотя вроде бы и ря­
дом,
и
б лиз ко).
Энциклопедист
—
в
мир
фактов
и
дан ных
вл ю блен,
и
ими
его
ум
занят
—
частями
бытия
и
су щест вам и
разными.
Он
и
сам
их
множество
любит
творить-порож-
д ать -кон струи ров ать .
У
Лосева
по­
с тоя нны : «конструирование предме­
та», «порождающая модель»
и
о пи­
са ние
явлений,
феноменология
«эй -
досов»
—
в
эти х
частных
и
тонких
ан а лизах
и
кар т инах
и
миниатюрах
внутри
своих
громадных
энцикл опе ­
дий,
ко мпендиу мо в
—
он
маст ер -
искусник.
Т о-то
иные
г ов орят,
что
как
фило­
соф
он
не
сто ль
ор игинал ен,
перво­
роден,
к ак,
например,
Флоренский
(от него во многом лосевские векто ­
ры
и
первовидения)
или
Бердяев.
Верно:
своего
мо щно го
оригиналь­
но го
философского
ми фа
у
Ло сева
не
про щупы вае тся .
Но
в
нем
ес ть
мощно-творческая
реализация,
ак­
туализация
потенций-замыслов
пред-
257 lEisieisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisisi


шестующей
ему
русской
и
мировой
инт ел лиг енции
(в смысле: «разума»,
«интеллекта», духовной культуры) .
В
э том
и
я
Лос ева
родным
чувст­
ву ю.
У
м еня
нет
своего
ми фа
о
мире,
це лос тной
системы,
но
выработан
метод
«привлеченного мышления»
или
«жизнемысли»: способ прини-
кания-присасыванья
к
любому
ф ак­
ту,
ид ее,
мы сли,
ст раху ,
случаю,
что
п ора зит
ме ня
(за живое заденет
чувствительность
или
привлечет
лю-
бо зна ние
ума)
—
и
на чать
так
его
проницать-внимать-понимать,
что
привлекаю
к
нему
отовсюду
и
сбоку
и
откуда
ни
возьмись
ассоциации
из
всего
поля
Бытия
—
и
так
его
оп и­
сываю
как
некую
«монаду»
и
де таль
Все смыс л а.
И
тем
усиливаю
свое
ощущение
пр от екающ ей
со
мн ою
жизни :
ее
путь
меня
во
Исти ну -
естину
вводит
тут
же.
После
посещения
Л ос ева,
помню,
запись
у
м еня
в
дневнике
жизнемы­
с ленн ом
была
—
пока-то
найду
ее
в
своем
в орох е,
но
примерно
так
там
б ыло:
«Алексей Федорович Лосев,
фило­
соф,
когда
я
ему
излагал,
как
что
вижу-понимаю,
сказал: «Надо пи­
са ть
систему». А
я
сомневаюсь:
вот
сейчас,
каков
я
есмь
и
что
п он имаю
на
п ятачке-к у ске
своего
нынешнего
состояния
и
опыта
и
ума,
—
засяду
на
много
лет
конструировать
пла н
мира,
останови
и
сво ю
жизнь,
и
п уть
и
развитие
во
Истине,
—
какое
ж
это
будет
«Целое»? Мое Целое
—
то,
что
я
«освою» -п ой му
за
жизни
путь
своей,
—
скажется
ли шь
в
итоге:
как
сумма
м оих
за
жизнь
частных
уразу­
мений
—
в
их
взаимовытекании
и
развитии.
Моя
жизнь
= моя систе­
ма.
Жизнь
—
как
гн ос еолог ич еская
лестница.
Мое
«Целое»
откроется
после
ме ня,
интегрируется...»
Но
вернемся
к
ситуации
филосо­
фии
и
религии.
Уж
так
потянулась
философия
в
России
к
религии
и
на
все
лад ы
сл абость
отвлеченных
на­
чал
и
рассудка
(но все же не разума,
умозрения
и
интуиции)
п ри зн авала,
критиковала,
и
объявила
се бя
им ен­
но
«религиозной философией»,
не
смея
на зватьс я
«богословием» (а
Сергий
Булгаков
и
в
тот
домен,
в
догматику
вломился), и такие пре­
красные
до мы- храм ы
талантом
сво им
мыслители
п ос тр оили,
изу ­
крашенные,
—
а
все
не
уго дят
н икак.
Иерархи
хмуро-косо
смотрят
на
их
усилия
—
ив
ереси,
в
опасном
прельщении
и
гордыне
разума
ло­
вят.
Те,
что
ис повед ую т
«Все­
единство»
и
«Софийность», —
вп а­
дают
в
«прелесть», в тонкий пан­
теизм,
эстетизм
и
магизм
(Флорен­
с к ий), в язычество ( пла то ники
и
нео­
пла тоники,
как
Лосев)
и
т.д.
А
те,
что
принимают
трагедию
существо­
вания
и
что
человек
мал
и
сам
дол­
жен
напрягаться
(как Кант и Бер ­
дяев)
—
те
«человекобожники», гор-
дынники
и
чу ть
ли
не
«люцифериан -
цы », «антихристы»...
Это
я
остро
почувствовал
вчера,
ко гда
ездил
к
фи лос офу
N, кто мой
шеф
в
проникновении
во
Флоренско­
го
и
Карсавина
был
и
неделю
назад
великодушно
передал
мне
сво ю
ксе­
рокопию
«Диалектики мифа»
Лосе­
ва,
а
вчер а
дал
и
свое
предисловие
к
готовящемуся
изданию
этой
к ниги.
Читать
еще
буду,
а
п ока
вот
от
раз­
говора,
хоть
и
краткого,
но
важ но го,
—
впечатление.
Он
в
пр авосл ав ии
знаток
и
тверд,
я
ж
шаток
и
жалко
за про сил:
что
же
это
—
все
наши
религиозно-философские
творцы
—
опасны,
собл азн ит ели, «ересиархи»
(как вон и о Федорове в
«Богословских трудах»
пис ал и. ..)?
Ве дь
такую
интенсивность
духовной
жизни
развили,
яв или
усилия
ума
понять
Божий
мир
и
так
много
ура­
зумений
добыли?!
—
Это
с
эстетической
позиции
на-
слажденцев
и
гурманов,
смакующих
мир
и
жизнь
на
вкус,
—
так.
Ну
а
когда
стоишь
перед
задач ей
не
ог ляд ыва ться-любо ватьс я
с оздан­
н ым,
а
сделать
ша г,
де яние,
—
это
отлетает,
не
помогает.
Тут
на д обно
пр ос тое
и
твердое...
(так примерно
говор и л).


—
Да,
понимаю:
сейч ас
перед
це рко вью
трудная
зада ча
—
в
мир
в ход ить,
просвещением
и
д аже
хо­
зяйством
заняться.
Ведь
как
раз
недо­
статок
православной
церкви
в
сра­
вне нии
с
католицизмом
отмечали,
что
тот
ак т ивно
в
соц иаль ны й
мир
входил,
а
наш а
церковь
его
покину­
ла
самого
на
себя,
и
человека
в
мире...
—
Нет,
православная
церковь
входила
в
крестьянский
быт,
в
зе­
мледельческий
цикл,
но
при
это м
за
ним
плелась
и
ср ащ ивал ась
с
язы ­
чеством,
и
не
просвещался
н арод
евангельски,
а
церковность
сли шком
как
раз
к
Бо жь ему
миру
пр ир оды
и
земли
пр испос а б ливал а сь -прини-
жалась.
Т о-то
и
когда
пришла
рево­
люция
и
ста ли
х рамы
ломать
сами­
ми
наш им и,
русскими
руками,
и
так
легко
вер а
улетучилась,
и
совсем
не
«богоносец»
о казалс я
русский
на­
род.
Зн ачи т,
не
глубоко,
не
про све ­
щен
он
ок аза лся
христиански.
—
Это
верно.
Я
в
деревне
ле том
ж иву
уж
20 лет с лишком.
И
рядом
Анюта
—
крестьянка
п ро­
стая.
Знает
пра зд ники.
Вот
говорит:
«Сегодня Троица.
Березку
рвать
и
веточки
на
крыльце
развесить...»
(Кстати,
один
раз
мы
веточку
так
воткнули
—
Лариска,
когда
младен­
чик
бы ла, «посадила»
ее,
—
и
что
же?
Пошел
росток
—
и
вот
сейчас
моло­
дая
берез а
осеняет
наше
крыльцо
—
Троичная!
Благословение!
И
когда
пожар
был,
и зба
моя
горела,
—
она
же
нез адето й
осталася!)Яееспраши­
ваю:«Ачтотакое«Троица»?Чтотам
за
«три»? Кто там трое?
Как
ты
понимаешь,
объясни...» Она задума­
лась,
по том
махнула
р у кой : «Троица
она
и
ес ть
Троица.
На
Троицу
огурцы
сажать
надо»... Вот и «символ
веры»
русс ког о
крестьянина...
А
когда
я
в
двух
словах
складыва­
ющу юся
во
мне
концепцию
дела
Ло­
сев а
п оп роб овалл
так
изло жить:
—
Он
подвел
базис
эллинства
под
пр аво сл авие
—
дело,
что
еще
с
Хо мяков а
просилось
бы ть
испол­
н енны м,
орг аничн о
для
вос точ ной
цер кви. ..
В
частности,
неоплато­
низм...
—
мой
собеседник
улыб н улся
и
сказал:
—
Не опла тони зм
—
самы й
я зы­
ческий
яд,
соблазн
и
есть...
А
Плат о­
на
—
не
он
пер вый:
Соловьев
глу бо­
ко
понимал,
Флоренский...
—
Но
это
—
на
уровне
«дилетан­
т ов», а чтоб так каждый поворот
мысли
и
текста
понять,
пр ивит ь
нам
к
душе,
возлюбить-пережить-пере-
д ума ть,
перещупать,
токи-энергии
отт уда
через
прикосновения
любо­
вно го
ума
и
рассуждения
снимая,
—
к
нам
магически
передав-перелив!
О,
это
великое
д ухо вное
питание
он
соделал!..
17 марта .
Вникаю
дальше
в
Лосе­
ва
—
и
все
сложнее
задача:
много
возможных
линий
открывается
в
толковании
его
дел а
и
об лик а.
Мо­
ж ет,
н аб росаю
сразу
несколько,
а
по­
том
связывать-объединять
их
начну.
ДОЛ ГО
И
МНОГО.
«В России
надо
жить
долго
—
тогда
что -
нибудь
получится», —
Корней
Чу­
ко в ский
говорил.
И
вот
по
Пр о­
странству
России
—
и
время
жизни
чел о веку
надо
пространнее,
чем
на
Западе.
И
95 лет жизни Лосева,
век
по чти
целый,
—
дар
Божий
се му
богатырю
Духа.
Пропорционально
простору
жил .
Медведь
белый.
И
в
бе рл огу
на
спячку
(= перерыв жи­
знедеятельности)
уходил-зарывался.
И
зар ыва ем
был
(вГУЛаг-берлогу
л агеря ), но и сам затем в некоем
ана био зе
замирал,
не
выходя
нару­
жу,
напоказ,
в
пе чат ь,
по-кутузовски
уклоняясь
от
сражений,
отступая,
за то
сохраняя
арм ию
= себя,
жизнь
и
ум
тв орчес кий .
Так
что
да:
в
ли це
Лосева
Фило- Со фия
Р оссии
ве ла
именно
Отечественную
войну
с
апо­
калиптическим
нашествием
гр у бого
ма тер иа лизма
и
зл а,
—
вела
ее
рус­
ским
ман ером ,
оттяг и ваяс ь
в
глубь
с вою
бесконечную,
бездонную,
пере­
с иливая
п рос транс твом
и
време­
нем
—
э тих
бе сен ят
без
го ду
н еде ля,
все
ускоряющихся
в
м ел ьте шении.. .
Но
н ед аром
к
ж енским
я
тут
обра­
зам
пр ибе г:
Лосев
—
не
пойм е шь,
j|513l3lSl5lSlS1515l5l31SlSl3l5l31SlSl5lSlSlSl31Sl5lSlSlSlSlk 259


кто
в
с воем
поле:
мужчина
или
ж ен­
щ и на ? (Айв Кутузове Толстой от ­
мечает
«бабье»
—
округлость,
мя г­
кость...)
В
«Диалектике мифа», раз ­
ви вая
мысль,
что
миф
—
лично ст ь,
он
пиш ет: «Можно ли эти выводы
п онять
в
том
смысле,
что
всякая
личность
—
мифична?
ОБЯЗА­
ТЕЛЬ НО
НУ ЖНО
ТАК
ПОНЯТЬ.
(Значит,
то
самочувствие,
что
поза­
вчера
я
вы р ази л: «лежу сам,
как
миф», —
верной
интуиции
предуга­
ды вань е.
—
Г. Г.)
ВСЯКАЯ
ЖИВАЯ
ЛИЧНОСТЬ
ЕС ТЬ
ТАК
ИЛИ
ИНАЧ Е
МИФ ».
И
д алее
разъ­
яс няет
«личностное значение тела и
его
отдельных
органов»
и
прежде
всего
—
ПОЛОВЫХ.
Хотя
во
вне ш­
нем
«материальном смысле они ни­
чем
пр инципи а льн о
не
отлич аю тся
от
пальцев,
ушей
и
т.
д .», но значе­
ние
их
—
грандиозно:
космогонично
и
мифично,
они
симво л ,
и
смы сл
их
иллюстрирует
рассуждением
«тако­
го
по ловы х
дел
маст ер а,
как
В.
Ро­
з ано в».
В
книге
«Люди лунного све­
та»
йаш
Василь
Васильевич,
вполне
в
соответствии
с
з др аво смысл енным
пр едст авлени ем
среднего,
нормаль­
ного
человека,
рассуждает
о
соот­
ветствии
кач ест ва
души
и
устройст­
ва
п оловог о
органа.
«Мужская ду ­
ша
в
идеале
—
ТВЕРДАЯ,
П РЯ­
МА Я,
КРЕПКАЯ,
НАСТУПАЮЩАЯ
В ПЕР ЕД,
НАПИРАЮЩАЯ,
О ДО­
ЛЕВАЮЩАЯ;
но
между
тем
ведь
это
все
—
поч ти
словесная
фотогра­
фия
того,
что
ст ыдли во
мужчина
за­
кр ыва ет
рукою !. .
Пер ей дем
к
же н­
щ ине:
ид еал
ее
ха рактера,
поведе­
н ия,
жизни
и
вообще
всего
очерка
ДУ ШИ
—
НЕЖНОСТЬ,
МЯ Г­
КОСТЬ,
ПОДАТЛ ИВ ОСТ Ь ,
УС­
ТУПЧИВОСТЬ.
Но
это
тольк о
—
НАЗВАНИЯ
качества
ее
детородно­
го
органа».
А
у
Лосева
—
иная
на
эт от
сч ет
интуиция
и
«половая ми­
фо ло гия», и вот какое он слово гово­
ри т: «Необязательно думать так,
как
думал
Розанов.
Пол ,
действи­
тельно,
е сть
основное
и
глу бинное
сво йст во
человека,
но
(противопо ­
ставим
Р озан ову
другую
мифоло­
гию )
он
меньше
всег о
выражается
в
совокуплении
и
деторождении.
Мо­
нахини
и
проститутки
более
интерес­
ны,
чем
та
мелкобуржуазная
иуда-
истическая
мистика,
которую
пропо­
ведует
Розанов.
Розанов
—
мистик
в
мещанстве...
Он
об ог отво ряет
все
мещанские
«устои»
—
щи,
папиро­
сы,
уб орны е,
пос т ел ьные
увеселения
и
«семейный уют» . Э то по казы в ает ,
что
ему
не
понятно
благоухание
же нс кого
иночества,
не
ощутительна
из ыскан ная
женственность
подви­
жничества
девственниц
с
ю но сти,
не
ясно,
что
совокупление
есть
вульга­
ризация
бр ака.
Он
не
был
в
с тр огих
же нских
монастырях
(а ты -то
как
туд а
по п адал,
если
они
—
«стро­
гие»?—
Г.Г.)
и
не
простаивал
ночей
в
Ве лико м
П осту
за
богослужением,
не
сл ышал
по каян но го
хора
девст ­
в енниц,
не
видел
слез
ум иле ния,
те­
лесного
и
д уше вного
содрогания
(приметы эротического экстаза,
ор­
газма.
—
Г.Г.)
кающейся
под вижни­
цы
во
в ремя
молитвы,
не
встречал
в
храме,
после
многих
часов
но чног о
молитвенного
по двиг а,
восходящее
солнце
и
не
ощутил
чудных
и
ди­
вных
знаний,
которые
дает
многод­
невное
неядение
и
сухоядение
(вода =
жизнь,
и
вот
он
против
нее.—
Г.Г.), не узнал милого,
родно­
го,
ве чн ого
в
это м
исхудалом
и
т он­
ком
теле,
в
эт их
с ухих
и
несмелых
ко ст очк ах,
не
почувствовал
близко­
го,
светлого,
чистого,
родного-
род но го,
простого,
глубокого,
ясно­
го,
вселенского,
ум но го,
по движ ни­
ческого,
благоуханного,
наивного,
материнского
(вот много -то
слов-
эпитетов!
Словно
ими
лобызает-лас-
кает,
взамен
ласк
те ле сн ых.— Z’.F.) —
в
этой
впалой
груди,
в
усталых
гл а­
за х,
в
слабом
и
хрупком
тед е. ..»
(с . 93).
Так
вот
его
и деал
женского
тела!
Он
ведь
обычно
по
контрасту
к
свое­
му.
И
тут,
мат емат ич ески
от
про ти­
вного,
мо жем
заключить:
раз
идеально-возлюбленный
им
«пред­
ме т»
—
сухое,
тонкое
тело,
хрупкие
сухие
косточки
(тоизстихии «мо­
ZOÜ


щей»,
которые
= «огне -зе мл я»,
по
из гна нии
влажности), то самого его
плоть
—
велика
и
во дя нист а.
И
так
оно
и
ес ть:
кто
видел-встречал
Л осе­
ва,
впечатлялся
его
благообразно­
округлым,
полноватым
б елым
те­
лом ,
что
б ыло
как
бы
некое
ар иф ме­
ти чес ки
среднее
м ежду
высокой,
стройной
статью
строгого
уч ен ого
и
колышащейся
женственной
телес­
ностью
п рав ослав но го
иерарха.
Так
что
он
сам
—
АНДРОГИН,
са моза ключ ен н ость
в
себе
и
мужско­
го
и
женского,
и
их
уже
саморешен-
ность,
так
что
не
ра ск олот
он
и
не
односторонен-частичен
(это таковой
нуждается
в
восполнении
противо­
положной
половинкой), но
—
как
шар,
совершенная
фигу ра,
самоце-
лостность.
И
это
тож е
п одт верж дает
ту
интуицию
насчет
него
как
«полу ­
б ога », с коей я начал...
Причем
в
первой
половине
жизни,
в
«диони ­
сийский»
период,
в
нем
муж ск ие
и
бойцовские
качества
преобладали,
а
во
второй
—
женские.
Но
все
это
—
уже
наверху,
в
сублимированном
пространстве
ид ей.
Видно,
уж
с
мо­
лод ост и,
когда
о дин
из
первых
его
д окл адов
был
«Эрос у Платона», он
так
проникся
ст растью
по
Небесной
Афродите
и
так
отвергся
Афродиты
земной,
что
и,
когда
в
бр ак
вступил
(а венчал их с Валентиной Соколо­
вой
отец
Павел
Флоренский,
кто
насчет
пола,
напротив,
был
въед ли в,
как
и
Розанов), словно
—
в
мо на­
шество
в
миру
они
сговорились
вступить,
защ ити в
с ебя
от
мир а
сте­
нами
условного
брака
(в эпоху,
к ог­
да
кирпичные
стены
монастырей
ру­
шились
мат ер иал ист ами ): чтобы не
лезли
к
ним...
И
это
б ыло
в
стиле
высоких
интеллектуалов
тогда.
Б рак
Бахтиных,
Михаила
Михайловича
и
Елены
Александровны,
тоже
без дет ­
н ый,
п охоже ,
был
тоже
и
беспл о т­
ным .
За то
же ртв ою
плоти
—
в
ка­
кую
изысканность
Духа
в озле тали ,
люб или
др уг
друга
на
н ебеса х
и
во
Психее
сердечной.
Вот
из
Си бла га
на
А лтае
пис ьмо
заключенной
Ло сев ой
Валентины
Мих а йл овны
зэ ку
Лосеву
Ал екс ею
Федоровичу
во
в торое
отделение
Свирлага
(Мурманск,
жел.-дор.)
от
12.Ш. 1932. «Р од ной
мой
человек,
здравствуй!
У
нас
сейчас
ст оят
чу­
десные
звездные
ночи,
смотрю
к аж­
дый
вечер
на
звезды
и
думаю,
ч то,
может,
на
те
же
звезды
см отри шь
сейчас
и
ты.
Вид
звездного
не ба
у
н ас,
т.
е.
здесь
и
в
Свир и
одинако­
вый,
мы
ве дь
с
тоб ой
почти
на
од­
ной
широте...
Какая
бы ла
бы
ра­
дость
наблюдать
вместе.
... Головушка моя бедная (и м ен но
ЭТА
часть
те ла
помянута.—
Г .Г.),
не нагл ядны й
мой
чел о век,
хочется
хоть
н ари с овать
тебе
ту
часть
неба,
на
которую
обычно
см отрю ...»
Да
это
ж
—
как
Элоиза
и
Абеляр,
ко ли
б
они,
по
разлучении
жесто­
ко м,
затем
в
браке
мирном
жили,
но
именно
н ебесн ую
Афродиту,
Агапэ,
исповедуя
и
упражняя...
И
э то,
кстати,
у
наших
архиинтел-
лиг ентны х
персонажей
перекликает­
ся
и
в
соответствии
с
жизненными
установками
насчет
Эроса
и
деторо­
ждения
—
у
революционеров-атеис­
тов,
и
у
наивных
русских
оча ров ан­
ных
ст ранн ико в,
что
собрались
в
«Чевенгуре»
на
последние
вр емена
и
решение
за га дки
вс ем ирной
исто­
рии,
чтоб
построить
коммунизм
в
отдельно
взятом
поселке.
Все
пре ­
кратили
соитие
и
деторождение
—
и
по
идейным
соображениям:
сперва
мировую
революцию
совершить,
а
потом
уж
и
личной
жизнью
зан и­
ма ться.
Но
не
н адо
будет
и
потом:
ибо
в
окончательно-решенном,
со­
вершенном
существовании
—
как
и
в
царствии
н ебесно м: «не женятся и не
разв одят ся» .
И
Лариса
Ре йснер -
комиссарша,
и
прочие
а кт ивные
большевики
—
а ск еты.
И
Бер дя ев
—
«эсхатолог»
по
м ироо щуще нию :
стиль
и
слух
на
последние
времена...
Так
что
чего
ж
и
РОД
лю д ской
про­
д олжа ть,
совокупляясь
и
деторо-
ж дая ?..
Космосом
зан яты.
Чего
ж
там
об
ойкосе
(доме-семье)
радеть?
И
н еда ром
это
все
ж
разводили
—
д омох озяйс тв о
—
умы-души
не
бу н­
261


тарские,
а
благолепные,
как
Фл ор ен­
ск ий
и
С.
Бу лг аков,
что
и
жен
своих
те ла
благоуханные
любили,
и
детей
рожали-растили,
и
полагали,
что
они
не
в
последних
временах,
а
в
нормальных
и
ве чных
об и тают.
Тут
уж
магическая
интенсивность
жи­
тельства,
которую
моло дой
Лосев
в
себе
ощущал,
в
его
рассуждении
о
врем е ни
и
вечности
—
просвечивает.
Если
и
советские
строители,
и
те,
что
в
концепции
Богочеловечества
(Соловьев,
Бе рдяев )—
во
времени
историческом
об и тают,
самочувст-
вуют:
как
в
линейности
развития
вперед
и
в
задаче
творчества
и
со вер шенст вов ания ,—
то
Лосев,
сде­
лав
выкладку
у мом
на
ма тери але
со вре ме нной
физики
(теория относи ­
тельности,
Лоренцево
сокращение...)
и
приведя
ее
к
Античному
Космосу,
выходит
к
самоличному
преодоле­
нию
Времени
в
мирочувствии
и
са­
мон аст р ойке
себя.
Нет,
тут
красиво
и
бог ато.
И
де­
монстрирует
ту
экзис т енциа льн о
напряженную
и
полную
жизнь
как
бытие,
что
цел ил
и
вел
в
каждый
миг
Лосев,
чуя
се бя
и
все
—
как
символ
и
ми ф.
Миф
е сть
личность.
Ли ч­
но сть
—
тело
и
жизнь.
Жи знь
—
история,
во
в р еме ни. «Времен столь­
ко,
сколько
в ещей
(верно:
как
и
ско л ько
личностей
и
душ
—
все
уни­
кальны;
каждое
т ело
—
«особое тело
о тс че та », и по Эйнштейну.—
Г. Г.); а
в ещей
или,
вер нее,
родов
их
столько,
ско ль ко
смыслов
и
ид ей.
Время
—
б оль
истории,
не
понятная
«науч ­
ны м»
исчислениям
времени.
А
боль
жизни
—
яснее
всег о,
реальнее
всего.
БОЛЬ
ЖИЗНИ
го раз до
могущест­
веннее
ИНТЕРЕСА
К
Ж ИЗНИ.
Вот
отчего
ре лигия
всегда
будет
од оле­
вать
ФИ ЛОС ОФИ Ю» (с.
105).
«Но в муках мы мать вспоми­
на е м !» (Некрасов)
—
Б ог ом ат ерь...
Итак:
время
= боль.
Отселева:
веч ­
ность
= блаженство.
И
человек,
ес­
тественно,
стремится
выйти
из- под
власти
времени
в
надмирность:
в
вечность
и
блаженство.
(Не всякий
человек,
разумеется.
Кант
и
Бердя­
ев
—
н ет,
против
блаженства:
траге­
дия
человека
—
эт ичне е.
А
з начит ,
и
не
уклоняться
от
в ре мени
и
б оли
ист ории. )
Особенно
такой
человек,
как
Лосев,
который
время
вн ял
в
себя
—
м узы кой,
извлекши
его
из
истории
и
уже
чис т ыми
структурами
ст ано влен ия
питая
существо
свое.
А
историю
и
мир
сей
воз вер нул
и
ввер ­
нул
вспять
—
в
Косм ос
античности,
где
и
когда
все
в ели кие
ид еи
предвы-
сказ аны
и
поня ты .
А
тут
и
н аука
современная
подала
ва ри ант
толко­
вания
вечности.
«Как же мыслить себе ФИЗИЧЕ­
СКИ
разную
степе нь
вечности?
К
счастью,
современная
нау ка
возвра­
щ ает
нам
эту
д авно
утерянную
ми­
фическую
и дею
и
дела ет
ее
мысли­
мой
как
математически,
так
и
физи­
чески,
а)
Время
проявляется
в
физи­
ческом
теле
как
движение
или
покой.
Движение
мож ет
иметь
разную
ско­
рость.
Чем
движение
тела
быстрее,
тем
расстояние
между
предельными
то чка ми
его
объема
дел ает ся
все
меньше
и
меньше
з амет ным.
Вы чи­
слено,
что
ес ли
т ело
движется
со
скоростью
света,
то
ОБЪЕМ
ЕГО
РАВЕН
НУЛЮ.
Стало
быть,
опре­
деленная
выявленность
вре ме ни
уже
приводит
тел о
к
полной
деформа­
ций;
не
пер еставая
по
смыслу
своему
б ыть
телом ,
оно
уже
перестает
иметь
объем,
б)
Допустим,
что
тело
движе тс я
со
скоростью
бол ь шею
скорости
света.
Тог да,
очевидно,
о бъем
его
будет
равен
какой-нибудь
мнимой
вел ичин е;
и
мы
погрузимся
в
цар ств о
таких
тел
и
времен,
из
которых
наши
тела
и
врем е на
могут
появиться
только
п утем
выворачи­
вания
наизнанку
и
устремления
«го ­
ловой
вн из»
и
«вверх пятами» (с .
107).
Стоп!
Эта
же
интуиция
и
у
Флоренского
в
его
исследовании
«О
мнимости
в
геометрии», где он ил­
люстрирует
мнимые
величины
п ро­
стра нс твом
«Божественной коме­
дии»
Данте.
Там
Вергилий
и
Данте,
проваливаясь
в
дно
А да,
выходят
в
Эмпирей,
т.
е.
из
пре д ельно го
низа
—
в
пр е де льный
ве рх
(какэтоив
ilSl5lSlSlSl§1515lSlS15l5l5lSlSl5l5l3l515ïl3lSl3lSl51SlSl5lSlk 262


графике
некоторой
фу нк ции:
уходя
в
бесконечность
вниз,
вд руг
выныри­
вает
после
трансцензуса
оси
игрек
—
откуда-то
из
бе скон ечн ости
сверху).
Но
Ло сев
ведет
с вой
мысленный
эксперимент
дальше: «в)
Допустим,
наконец,
что
те ло
движется
с
БЕСКОНЕЧНО-БОЛЬШОЮ
ско­
ростью.
Это
бу дет
значить,
что
оно
находится
ср азу
и
ВЕЗДЕ
(ибо в
один
миг
оно
охв ат ыва ет
всю
беско­
нечность,
скорость
его
бе ск о нечна)
и
НИГ ДЕ
(ибо оно непрерывно дви­
жется
и
нигде
не
остается
и
не
за­
с тре ва ет).
Это
и
е сть
ВЕ ЧНОСТ Ь
И ДЕЙ
—
да,
да,
э тих
самых
Плат о­
но вс ких
идей,—которая
сразу
в езде
и
нигде,
в
ко торой
следствие
раньше
причины
(«целевая причина»
—
«эн ­
тел е хия»
Аристотеля
—
так
очевид­
на
и
н аг лядн а.—
Г .Г.), т.
е.
ко торая
е сть
ц арс тво
аб солю тны х
целей
и
идеальность
ко торой
физически
мы­
слима
тольк о
ли шь
как
ТЕЛО,
все
то
же
самое,
обыкновенное
земное
тело,
но
ДВИЖУЩЕЕСЯ
С
БЕС ­
КОНЕ ЧНО
БОЛЬШОЙ
С КО­
Р ОС ТЬЮ.
И
поэтому,
если
хо тит е,
платонизм
ес ть
просто
отд ел
ф изики
или
физика
есть
отдел
платонизма
(это одно и то же).
То лько
так
и
может
рассуждать
мифология,
для
ко торой
все
телесно
и
все
нетелесно
в
о дно
и
то
же
время»(с.
108).
Да
тут
высказана
отчетливо
та
ос­
новная
интуиция,
котор ой
Ло сев
бу­
дет
работать
во
вс ех
последующих
трудах
об
античности,
эллинской
философии,
в
толковании
и дей
у
Платона
и
в
ис сл ед ова ниях
о
не о­
пл ат о низме.
Космос
ид ей
рекон­
струируется
им
как
архитектурно­
скульптурные
фигуры-модели
поро­
ждающие,
а
значит:
Жизнь
телесно­
м ате риал ьн ая,
но
вечная
—
в
них
предусмотрена
и
пре д пол оже на.
Но
здесь
и
жиз ненно -ли чная
уста­
новка:
как
человеку
уж
при
жизни
своей
самочувствоваться
обитаю­
щим
в
в ечно сти
—
в
совершении
времен?—
А
в
частности,
выйти
из
РОДа
и
ПОЛа,
из
семьи
—
в
небо,
семью
как
монастырь
п остро ить ,
ойкос
—
как
космос:
в
интеллек­
туальных
созерцаниях
об ит ать-
пр ебы вать .
Что
и
д ела лось
им
и
с
первой
супругой,
а
после
ее
кончины
с
преданною
вест алк ою
Азой
А ли­
б ек овной
Тахо-Годи.
И
я
сквозь
с ле­
зы
чи тал
ее
публикации
пе р еписки
супругов
Лосевых
до
ее
эры.
Ка кая
интонация
чистейшей
преданности
и
любви
—
и
к
к ому?
к
«сопернице»
с вое й!..
«Но я,
А.
А.
Та хо-Г оди
(тоже сим­
волично:
Аза
Ал ибеко вна
—
с
Ка в­
к аза
Северного,
что
естественно
в
сте пи
Дон а
переходит,
где
и
Ново­
ч ер касск
—
тоже
«черкесский», и
юж ная
стра сть
и
Эрос,
близкий
к
Греции
Космос,
как
и
во
Флорен­
ско м
из
Колхиды,—
вот
откуда
мощные
интуиции
ста ли
в
Русскую
Ду му
изливаться.
А
имя
«Аза»
—
мне
сти х
Гейне
припом нил о: «Я из
рода
бедных
Азров:
по л юбив
—
мы
умираем»... —
Г.Г.), которая приш­
ла
в
дом
А.
Ф.
и
В.
М.
Л осе вых
аспиранткой
по
кл асси ческо й
фило­
логии
осенью
1944 года,
мо гу
засв и­
д етел ьст во вать
—
Алексей
Федоро­
вич
работал
не
покладая
рук,
и
весь
ха ос
неустроенной
жизни...
лежал
на
Валентине
М иха йл овне
и
на
нем
са­
м ом,
пока
я
не
ра здели ла
жиз нен­
ную
ношу
с
ним и
двумя,
а
потом,
после
кончины
Валентины
Михай­
ловны
в
1954 году,
не
взяла
ее
це ли­
ком
на
себя.
Да,
я
свидетель
удиви­
тельного
горения
д уха
этих
дорогих
для
м еня
людей,
их
повседневных
трудов
и
бессонных
ночей.
Ал ексе й
Федорович
им ел
обыкновение
вме­
сто
сна
ночью
продумывать
(и тут
не
пол овинен ье
суток
на
день
и
ночь,
но
т р ансцендир о вань е
и
андроги­
ния-целостность
их,
совершенст­
во. —
Г.Г.)
до
мелочей
в
уме
текст,
ко торый
он
будет
диктовать
дн ем
Валентине
Мих а йло вне
или
мне
без
всяких
п ома рок,
а
по
ве чер ам
мы
подбирали
необходимые
мате­
риа лы ».
Да
и
слепота
его
—
как
бы
наро­
чита:
по
модели
Э дипа
и
Демокрита
высечен
он
советской
действитель­
263 31S1515151S1£I^IS151SIS151SIS1SISIS15151S15151SIS151S151S1S1


ностью
как
скульптором:
в
лагерях
на
лесоповале
сетчатка
близоруких
глаз
по ех ала
—
и
стал
он,
вместо
близкозрения
н аруж у,
д альн озо рок
вн ут рь:
интенсивные
внутренние
ви­
дения
и
к онфигур ации
выделывал
его
ум,
тоже
скульптор-архитектор-
инженер-конструктор
в
умозрении
и
диалектике.
Ну,
Демокрит,
как
языч­
ник,
САМ
ослепил
се бя,
чтоб ы
не
мешало
в неш нее
зрение
умным
со­
зерцаниям
лу чше
виде ть ,
но
Лосев,
как
православный,
не
смел
само ч ин­
но
посягнуть
(род самоубийства
ве дь
—
чл е новре ди тел ьс тво!),
так
предоставил
Ке сарю-Д ерж аве
это,
втайне
же ланно е
и
чаемое
им,—
за
него
ему
осуществить-проделать.
И
так
тоже
вы шел
из
за цепл ения
с
ми­
ром
сим
—
еще
б олее
и
выше...
А
ве дь
за
ПОЛ
воис тину
нас
мир
сей
держит
и
Со циум ,
и
Кн язь
мир а
сего.
Народишь
де ток
—
и
др ожи
за
их
жизнь,
что
попадает
уж
в
нез ави­
с имые
от
те бя
переплеты.
И
со­
гне шьс я
за
них,
д ушу
пог уб ишь. ..
Так
что
пол
—
это
дейст вит ел ьно
тот
крючок-коготок
в
н ас,
что
коль
в
лон о -бо лото
увя з
—
всей
птичке
пропасть!..
Однако
н еда ром
все
же
б рак
—
таинство
церкви,
и
бл аго сло венн о
деторождение.
Да,
так
мы
подпа­
даем
под
трагедию,
страдания
и
б оль
живота,
и
ее
вылечить
—
толь­
ко
Х ри стом
распятым,
религиею.
И
потому
логично
совершенно,
что
Ло сев,
как
философ,
в
ком
инт ерес
к
жизни
и
всему
поставлен
превыше
боли
жизни,
должен
был
ее
в
себе
приглушить
и
перекрыть
канал ы
этой
боли
жизни
от
мира
внешнего
в
его
внутренний,—
и
ли шь
интеллек­
туа льно
трагедии
переживать-
понимать-восписывать.
За то
там
его
чадородие
—
неимо­
верно:
цел ая
цивилизация
и
культу­
ра
им
одним
создана.
МНОГО
—
благодаря
ДОЛ ГО.
Против
м ате­
риа ль но -ве щес тве нных
строек
совет­
ской
дейс твит ель но ст и,
что
н ыне
ухают
в
тартарары,
как
бессмыслен­
ные
и
вредные,—
м илли оны
промы­
сленных
им
фе ном ено в-явл ений,
ве­
щей
и
идей,
про извед ений
мысл и
и
искусства
—
в осс тают
ныне
чи стые
и
св еж ие,
как
др аго ценн ые
камни
и
палаты
Нового
Ие ру сал има,
или,
по
нашему,—
града
Китежа.
Роскош­
ная
предметность
в
ее
см ы слах
яр­
к их,
и
мысли,
и
ид еи.
И
каждая
—
«эйдос» = идея-в е щь ;
каждая
—
си мвол
каждой.
И
раз ви то
искусство
то нча йшее
их
вз аимо о бъя снения
всех
—
др уг
другом.
Тут
он
—
ГЕНИЙ
= Родитель,
рождающий
—
Духом
и
Умом.
И
сейчас
так
вижу:
име нно
п отому,
что
в
нем,
донце-
же реб це
кровей
жиз не нно- от менны х,
так
жизненная
энергия
и
в оля
кл ок отала ,
что
выплескивалась
именно
за
рамки
нашего
временно­
см ертно го
«живота», он взалкал,
как
Эмпедокл,—
жизни
вечной,
в
нее
взойти
и
жить
в
духе,
как
бог,—
он
аскезу
сексуальную
принял
(от
сверхсилы,
а
не
от
немощи-импо­
т ен ции). Потому и мысль его налита
страстностию,
а
не
научно-ане­
мично-абстрактна.
Как
он
в
письме
определил
се бя
—
как
«философа,
строящего
фил осо фию
не
абстракт­
ных
форм ,
а
жизненных
явлений
б ыти я».
Вот ,
например,
Время.
Как
оно
ск учн о -нау чно
линией
«Т»
идет ,
на­
сеченной
на
равные
д оли-п ро ме­
жут ки
(как и такты «хо ди ков», се -
кундминуты...), и по ней считаются
в
механике
события.
Это
—
«аб­
ст рактн ая
форма»
Времени, «в стиле
новоевропейского
физического,
т.
е.
однородного
и
бесконечного,
пусто­
го
и
тем н ого
в ремен и. ..
Ес ли
вы
хо­
тите
говорить
о
подлинно
РЕАЛЬ­
НОМ
времени,
то
он о,
конечно,
всегда
Н ЕОД НОРО ДНО,
сж имаемо
и
расширяемо,
совершенно
о тн оси­
тельно
и
условно.
Кто
же
не
п е режи­
вал
три
секунды,
как
целый
го д,
а
год ,
как
три
секу нд ы?
Я
даже
думаю,
что
с
1914 года время как-то
уплот­
нилось
и
ст ало
протекать
ско р ее.
Апокалиптические
ож ид ания
в
про­
шл ом
объясняются
именно
сгуще­
нием
времен,
бл из ким
к
окончанию
264 IS151S151SIS151SIS1515131S1S1S1S151S1S151S151SIS1SIS1SISISIS1


времени
и
потом
р ассасы вающ им ся.
Время,
как
и
п ространс тво,
имеет
СКЛАДКИ
И
ПРОРЫВЫ.
Я
не
раз
в
своей
жизни
переживал
какие-то
ямы
и
ра зрыв ы
во
времени.
С мо­
тришь,
вр емя
как
будто
кончилось,
а
потом,
вишь-ты,
засвистело,
заклу­
билось
неохватным
вихрем
(как у
Блока
в
«Двенадцати».
—
Г. Г.).
Иной
раз
время
настолько
нагло
пре т
вперед,
что
хоч ет ся
подойти
к
ч асам
в
моменты
их
боя
и
ра зб ить
вдребезги
эту
беспощадную
машин­
ку,
к оторо й
дано
уп ра влять
вс ей
жизнь ю » (с.
104).
Вот
како й
макси ­
м ал ист- пассио нар ий,
«профессор» -
то
н аш!
А
в
своем
эстетическом
(какиу
К.
Леонтьева)
отвращении
к
серой
научности
и
буржуазному
позити­
визму,
к
среднеарифметическому,
бескачественному
представлению
бытия
и
вещей
и
мышлению,
он
сродни
«братишечкам»
и
подстеги­
ва ет
на
еще
пущую
революцию,
и
бранит
ны нешню ю
советскую
им ен­
но
за
интеллектуальную
половинча­
тость,
в
сил у
чего
она
буржуазно­
ли бераль н ый
атеизм
и
материали­
стическую
научность
приняла
как
с вой
убогий,
серенький
ми ф,
а
могла
бы
со тв орить
нечто
покрасивше. «Я
думаю,
е два
ли
также
стоит
тут
об­
наруживать
буржуазную
природу
материализма...
В
особенности
от­
вратителен
и
сам
по
себе,
и
как
обезьяна
христианства,
тот
попу­
лярный,
о чень
распространенный
в
бездарной
тол пе
физиков,
хи мик ов,
всяких
естественников
и
медиков
«научный»
материализм,
на
кото­
ром
хо тят
базировать
все
мировоз­
зр ен ие.
Это
даж е
не
буржуазная,
а
МЕЛКОбуржуазная
ид еоло г ия,
фи­
лософия
ме лк их,
серых,
черствых,
скупых,
бездарных
душонок,
всего
этого
тошнотворного
марева
м ел­
ких
и
холодных
эгоистов,
относи­
тельно
которых
поне во ле
пр изнае шь
русскую
революцию
не
тольк о
спр аведлив ой,
но
еще
и
мало
до­
статочной»(с.
152).
18 марта.
П рилег
настроиться
—
и
как
раз
соната
для
скрипки
и
ф -но
Бетховена
No
3, а потом Шуберта
сонатина
по
радио
стали
вливаться,
организуя
мое
нутро,
ри тм
души.
И
вдру г
именно
воушию
разли чил
му­
зыкальные
форм ы
—
эти
образова­
ния
во
времени,
с толь
же
бесконечно
разные,
как
вот
сосна
или
хра м,
до­
ро га
или
небо,
жа ба
иль
птичка,
люб ов ный
шепот
или
драка.
Вот
шар
—
а
вот
ку б,
фор ма
кв ад ратн ая,
а
это
—
виение-скольжение.
И
все
это
—
структуры
Ж изни,
невиди­
мы е,
но
в
высшей
сте пен и
реальные,
организующие.
И
их
—
и
зримых,
и
невидимых
—
бе ско нечно е
множест­
во,
и
ка ждая
вещь
и
существо
—
совершенны
В
СВОЕМ
РОДЕ.
Надо
тол ько
вмедитироваться-настроить-
ся
на
сей
род-вид,
внять-понять
его
и
опи сат ь.
И
тем
и
з анимает ся
Лосев.
Сам
уже
находясь-обретаясь
в
совершенности,
вознеся
себя
в
тот
континуум,
что
им
представлен
вы­
ше
(коли тело движется с бесконеч­
ной
скоростию,
тогда
наступает
ве ч­
ность
и
совершение
всего,
и
устанав­
л ивает ся
уровень-мир
П латон ов ых
идей), —
он
занят
тем ,
что
все
вещи,
мысли,
идеи,
про изве де ния
культу­
ры,
явления
истории,
сюжеты
жизни
и
проблемы
духа
описывает-кон-
струирует
«суб специе»
совершенст­
ва:
свой
род,
в
ко ем
они
совершен­
ны,
напрягаясь
ум ом
и
в оображ е­
нием
и
сл ово м,
—
воспроизвести.
И
в
та кой
оптике
че го
ни
коснется
его
ум,
на
что
ни
направит
взор,
все
пр едст ает
приподнятым,
как
бы
в
нимбе,
торжественно
бытующим,
как
символ
и
миф
самих
се бя
(а,
значит,
и
всего
прочего,
ибо
в
поле
ВСЕСМЫСЛОВ
вещь-идея
выно­
сится
и
толкуется).
Есл и
Булгаков
выносил-расширял
ОЙКОС
(домостроительство)
до
КОС МОС а
и
так
оп ра вды вал
мир
как
Божий,
в
целом,
п одв одя
под
это
аргументы
философские
и
бо го­
словские,
прежде
всего
—
прокладку
Со фии
(как набора тоже Платоно ­
вых
и дей)
между
Богом
и
Кос мос ом
проложив,
и
на
это
все
силы
потра-
265


тил ,
—
то
Ло сев
ис хо дит
как
бы
уже
из
решенности
этого
«вопроса»: он
для
него
уже
не
в опрос ;
а
вот
вопр ос
и
задача
—
каждую
из
множества
вещей-идей-существ-творений
в
сем
Косм осе
так
космично
и
протолко­
вать,
торжественный
и
совершенный
смысл
каждого
ЭТОГО
очами
ума
увид е ть
и
оправдать
и
сж ато
вос ­
про изве ст и
ср едст вами
уже
ло гики,
ди ал екти ки
и
умозрения,
ассо циат и­
вного
мышления
и
т. д.
То
е сть
когда
опьяненные
Ис то­
рией
временщики,
исполненные
«разума возмущенного», ринулись
рушить
до
основанья
весь
мир
—
как
старый
и
ло жный,
намер евая сь
построить
совершенный
и
вечный,
—
анал ог ич но
и
мыслитель
Лосев
пр и­
нялс я
в ызволять -с па са ть
сей
на лич­
ный
мир,
вывести
его
из
времени
к
свету
вечности
(как Данко у не­
поня вшег о
его
Го р ьк ог о): слить Вре­
мя
и
Вечность,
Историю
и
Бытие
—
в
Жизни
ус иле нно- смы сло вой,
когда
она
—
как
символ
и
м иф;
и
работает
он
Р азум ом
Восхищенным,
во
Эросе
п латон ов ом.
Не
писать
про
Дом
Бы­
тия
(как Хайдеггер), а самочувство-
в ать
се бя
хозяином
этого
Дома
Бы­
тия
и
обхаживать
с вои
вл адень я
и
возделывать.
Ком ис сары
и
нау ч ни-
ки
—
его
гнать
из
Бытия-Жизни
(как
крестьянина
с
з емли
и
из
избы,
им
сби то й,
сг он ят ь), а он не уступает,
п роти воп ос тавля ет
им,
временщи­
кам,
самочувствие
существа
ВЕЧ -
НУЮЩЕГО,
хо зяина ,
для
к ого
Бы­
тие
= собственный дом.
Напомню
сн о в а: «Читая учебник астрономии
(ну и диамата и истмата,
само
со­
бой .
—
Г .Г.), чувствую,
что
кто-то
выгоняет
м еня
из
собственного
дома...»
И
вся
творческая
жизнь
Лосева
в
культуре
—
это
ОСВОЕНИЕ
с об­
ст венно го
на м,
человеку
каждому,
ДОМА
БЫТИЯ
—
как
КОСМОСА
ВСЕСМЫСЛОВ.
Прохаживается
в
нем
—
как
Г осп одь
Бог,
садов ник
по
Эд ему
Духа
и
Культуры.
И
восписав
так
про
него
и
и стол­
ко вав
его
дело,
некое
вы сво бож де­
ние
и
я
получил
—
от
уныния,
в
коее
вчера
к
веч еру
был
ввергнут.
«Ну
что
ты,
—
яд
с ом нения
заговорил
во
мне,
—
ку да
еще
л езешь
в
калашный
ряд
философии,
культурологии,
Сло ва
вообще,
когда
так
роскошно
и
много
уж
тут
на тр ужено
и
ск азано !
Од ин
Ло сев
чего
стоит!
Попробуй
успей
прочитать-напитаться
тем,
что
он
осветил!
А
ты
туд а
же
—
засорять
сфер у
Сло ва
своими
мы-
с лица ми,
уразуменьицами
доморо­
щенными!..»
И
поник
я,
и
бессмы­
сленным
ста ло
ка заться
и
это
пред­
прият ие
с
промышлением
четырех
фило со фов,
да
и
все
писания
мои...
—
Да,
но
так
я
усиленно
живу,
смысл
всег о
совершающегося
и
со
мн ой
постигаю,
так
что
каж дый
миг
св ящ енен
и
исполнен
значения
—
остро
переживается-осмысляется.
И
им енно
хорошо,
что
ДО МОро щ ен-
но,
наивно-первично:
с
таким
чувст­
вованием
всякой
пр о блемы
и
идеи
мировой
культуры,
будто
она
прямо
к
тебе
относится
и
на
т ебя
г ла зеет
личным
вз ывание м.
И
е сли
теб е
удастся
это
пер едать
—
вот
и
п ро­
чим
прецедент
и
так
жить ,
и
пережи­
вать
м ысль
усиленно.
Ведь
самое
и нте ресн ое
—
это
не
учено-научно
о писы ват ь,
как
что
бы­
ло
и
по ни мало сь,
но
раскрыть,
как
все
вечные
проблемы
и
и деи
являют­
ся
и
работают
прямо
с
нами
и
в
н аших
поступках
и
речах,
хотя
мы
этого
не
слышим,
не
р аз умеем.
Вон
как
Ло сев
советскую
мифологию
о п исал : «С точки зрения коммуни­
сти ческо й
мифологии,
не
тольк о
ПРИЗРАК
ходит
по
Европе,
при­
зрак
ко мму ни зма» (начало «К ом ­
му н.
манифеста»),
но
при
э том
«КОПОШАТСЯ ГАДЫ КОНТР­
РЕВОЛЮЦИИ», «ВОЮТ
ШАКА­
ЛЫ
ИМПЕ РИАЛ ИЗМ А», «ОСКА­
Л ИВАЕТ
ЗУ БЫ
ГИДРА
БУРЖУА­
З ИИ», «ЗИЯЮТ
ПАСТЬЮ
ФИ­
НАНСОВЫЕ
АКУЛ Ы»
и
т.д.
Тут
же
сну ют
т акие
фигуры,
как
«банди­
ты
во
фра ка х», «разбойники с моно­
к ле м», «венценосные кровопускате -
л и», «людоеды в митрах», «рясофор­
ZOO


ные
скулодробители»...
Кром е
то го,
везде
тут
«ТЕМНЫЕ силы», «МРАЧ­
НАЯ
ре а кц и я», «ЧЕРНАЯ
рать
МР АКО БЕС ОВ»; и в этой тьме
—
«КРАСНАЯ заря» «мирового пожа­
ра », «КРАСНОЕ знамя»
восстаний.
Картинка!
И
после
этого
говорят,
что
тут
нет
ник ак ой
мифологии
(а
е д инс тв енно- пра виль ное
н ау чное
ми­
ровоззрение!
—
Г .Г.)» (с.
123).
Но
ве дь
и
с
нами
интереснейшая
дей стви т ель но сть
совершается,
ко­
торая
просто
напичкана
вечностию
и
ид еями
—
т еми
ка ртам и,
что
уже
ра скла ды в ались
в
пасьянсах
всемир­
ной
ис то рии,
и
в
то
же
время
новые
гамбиты
и
ко м бинации
их
проис­
ходят.
Так
что
человеку
Духа
и
Культ уры
здесь
также
е сть
дело,
как
и
Лосеву
в
его
время.
И
тут
как
раз
об одряюще
звуч ит
тот
афоризм,
что
вроде
бы
уныние
и
скепсис
при­
зван
в
нас
по дпи тат ь : «опыт истории
учит
том у,
что
он
никогда
никого
ничему
не
научил
и
не
учит», —
так
что
все
с нова,
как
в
первый
р аз,
сов ер шать
и
понимать
прих од итс я
ка жд ому
новому
поколению
людей
и
мыслителей.
Так
что
не
отчаиваться
—
и
нам
е сть
дело:
в
новых
обличьях
и
веч ­
ные
те мы
и
ценности
узнавать,
и
новые
уразумения
д обы вать.
Также
ведь
и
Любовь,
и
Жизнь,
и
Му д­
рость:
ми р иады
раз
уже
бы ли,
а
ка жд ому
—
внове
и
лично
первоот-
кр ыв ать
вс е.
И
это
ново е
сверше­
ние
—
есть
и
творчество
и
д обыча
Мировому
Смыслу
от
ун ика льно й
жизни
и
личности
твоей.
Богу
пита­
ние
—
в
труде
Богочеловечествова-
н ия.
267


Соде ржание
От
издательства
3
Част ь
первая
От
ав тора
7
Пушкин
9
Ч аадае в
12
Тю тчев
16
Хом як ов
20
Гоголь
24
Киреевский
И.
В.
27
Аполлон
Григо рь ев
30
Достоевский
33
Данилевский
36
Ив ан
А ксак ов
40
Лев
То лст ой
43
Федоров
46
Леонть ев
50
Вл ади мир
Соловьев
54
Розанов
62
Кн.
Е вг ений
Трубе цк ой
67
Б лок
73
Флоренский
80
Карсавин
87
Пр ишв ин
98
Бахтин
105
Приложение.
С
Есениным
119
Часть
вторая
От
автора
139
Космософия
России
140
Рус ь
—
жертва
России
144
Франк
166
Б ер дяев
193
Сергей
Булгаков
220
Лосев
246


Гачев
Г.
Г24
Ру с ская
Дума.
Пор тре ты
русских
м ыс­
лителей.—
М.:
Издат ельс тв о
«Новости»,
1991.—272 с., с ил.
30000 экз.
Книга-альбом
«Русская Дума»
составлена
из
26 графических портретов
русских
писателей
и
мыслителей
вы дающ егос я
графика
и
и ллюс трат ора
м но­
гих
произведений
ми ров ой
литературы
Ю.
И.
Селиверстова
и
литературно­
фил осо фски х
этюдов
Г.
Д.
Гаче ва
о
каждом
из
них,
дающих
панораму
ра зви­
тия
рус ской
мысли
почти
за
два
ве ка.
4502010000
Г
------------------
Без
об ъявл .
ББК
87.3(2)
067(02)—91
ISBN 5-7020 -0095-1


Георгий
Д мит рие вич
Гачев
РУ ССКА Я
ДУМА
Пор трет ы
русских
мыслителей
Р едакт ор
М.
В.
Егорова
Заведующий
редакцией
К.
Г.
Л икутов
Художественный
редак тор
А.
И.
Хисиминдинов
Тех нич еск ий
ред акт ор
H. М.
Л адик
Корректор
О.
В.
Коновалова
Технолог
С.
Г.
Во лодина
ИБ—10311
Сда но
в
набор
31.10.90. Подписано в печать 11.04.91.
Формат
из дани я
70x90/16. Б ума га о фсе т ная.
Гарнитура
тайме.
Печать
офсет.
Усл.
пе ч.
л. 22,2.
Уч.-изд.
л. 25,86 Тираж 30000
экз.
Заказ
No
3856. Из д.
No
8721. Цепа 5
р.90к.
Издательство
«Новости»
107082. Москва.
Б.
Поч то вая
ул., 7.
Типо гр афия
Издательства
«Новости»
10700 5, Москва,
ул.
Ф.
Энгельса,46.


Геор г ий
ГА ЧЕВ
—
из вес т­
ный
писатель-мыслитель
и
уче­
ный-культуролог,
доктор
фило­
ло гич еск их
наук,
автор
деся ти
книг
и
более
ста
статей.
«Блестящие мысли»
и
«свой
сп особ
образного
мышления»
отмечал
у
не го
академик
Д.
Ли­
хачев.
«Гачев
пыта ет ся
привить
др ево
познания
к
древу
жизни.
Меня
всякий
раз
уди вляет
сти­
хия
его
воображения,
сп особ­
ность
видеть
уникальное
в
пр и­
вычном»,— писал о
нем
Ч.
Ай т­
матов.
[Новости^
5р. 50к.