Шагни из прошлого. Руководство по психотерапии травмы - Свиридкина Т.Л.

Глава 2. Что нужно терапевту, чтобы не произошло эмоционального сгорания?
Глава 3. О людях, с которыми мы работаем
Глава 5. Как стать «травматиком» без посторонней помощи?
Глава 6. О защитных механизмах психики, их роли в сопротивлении природным процессам и движению
Глава 7. Алекситимия и сигнальные функции эмоций
Глава 2. Телесные процессы при травматической реакции
Глава 4. Привязанность: роль раннего опыта межличностного общения в саморегуляции
Глава 6. О методе соматического переживания
Глава 7. Цели, правила и техники соматической терапии
Глава 9. Праздник, который всегда с тобой
Глава 10. «Где начало того конца, которым заканчивается начало?»
Глава 11. Соматические отношения в терапии
Глава 1. Если друг оказался вдруг... в травме
Глава 2. Потеря и интеграция смысла. Горевание
Глава 4. Несколько полезных советов по поводу психосоматики
Глава 7. Выбор, счастье и защита от манипуляций
Глава 9. Как мы отбираем шансы друг у друга
Глава 10. Самоценность, уважение к себе и достоинство
Автор: Свиридкина Т.Л.
Теги: психология социальная (общая) психология историческая психология личность психология семьи, быта, воспитания детей психотерапия психология личности
ISBN: 978-5-906815-90-3
Год: 2017
Похожие
Психосоматика и позитивная психотерапия
Психопатология развития детского и подросткового возраста
Логотерапия и экзистенциальный анализ. Статьи и лекции
Клиническая психология. Том 2. Частная патопсихология
Текст
                    УВАЖАЕМЫЕ ЧИТАТЕЛИ!
Представляем вам серию книг, необходимых как специалистам, так и всем, кто
хочет найти себя в нашем сложном противоречивом мире. Это:
- классические монографии и учебники;
- современные работы по психиатрии и психологии;
- учебные пособия по актуальным психологическим дисциплинам;
- популярная и просветительская литература по психологии.
Предлагаемые издания расширят научные горизонты практикующих специали-
стов, а также познакомят с возможностями психологической науки всех тех, кому
интересна данная тематика. Не замыкайтесь в себе, не оставайтесь со своими
внутренними проблемами, которые кажутся порой неразрешимыми!
Эти книги позволят вам открыть для себя методы психоанализа, аналитической
психологии, гештальт-анализа и каждому выбрать близкое направление, подска-
жут выход из сложной жизненной ситуации, помогут справиться с тревогой,
депрессией, внутриличностными конфликтами и изменить свою жизнь к лучшему.
Наш издательский проект создан для вас.
С радостью представляем новую книгу проекта!
Треушникова Наталья Валериевна
Президент Союза охраны
психического здоровья
Союз охраны психического здоровья — общественная организация, ставящая
своей задачей улучшение психического здоровья россиян, повышение субъектив-
но воспринимаемого качества жизни и рост психологического комфорта для всего
населения России.
В рамках своей деятельности Союз поддерживает:
- проекты в области повышения квалификации специалистов, работающих в
психиатрии и психологии;
- проекты, способствующие адаптации и повышению качества жизни людей с
психологическими и психическими особенностями и направленные на профилак-
тику психических расстройств;
- проекты по изданию и переизданию книг отечественных и зарубежных
авторов, близких темам программной деятельности Союза.
союз охраны
ПСИХИЧЕСКОГО ЗДОРОВЬЯ

Т. Л. Свиридкина
ШАГНИ
из ПРОШЛОГО
РУКОВОДСТВО
по ПСИХОТЕРАПИИ
ТРАВМЫ
ИЗДАТЕЛЬСКИ Й ДОМ
Москва

УДК 159.9
ББК88.5
С24
Редактор Т. В. Дубова
СвиридкинаТ. Л.
С24 Шагни из прошлого. Руководство по психотерапии травмы. -
М.: ИД «Городец», 2017. - 368 с.
Травма — это факт нашей жизни, который необходимо пра-
вильно прожить и грамотно интегрировать для того, чтобы
оставаться здоровыми и открытыми к счастью. Автор этой
работы предлагает инструментарий и руководство по исполь-
зованию техник, а также примеры и теорию, сопровождаемые
иллюстрациями. Метод соматического переживания, описан-
ный в книге, научит не бояться самих себя, своих эмоций, даст
стимул и поддержку, чтобы шагнуть из прошлого в настоящее,
в безопасность.
Книга адресована специалистам, работающим с людьми,
пережившими психологическую травму, студентам-психоло-
гам, а также тем, кто нуждается в выходе из посттравматиче-
ского состояния.
© Свиридкина Т. Л., 2016
ISBN 978-5-906815-90-3 © ИД «Городец», 2017

СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие редактора 5
О себе 8
Благодарности 12
О книге и моей работе 15
ЧАСТЬ I
Переживание целостности 23
Глава 1. Что такое травма • 25
Глава 2. Что нужно терапевту, чтобы не произошло
эмоционального сгорания? 37
Глава 3. О людях, с которыми мы работаем 44
Глава 4. Экология клиента 62
Глава 5. Как стать «травматиком» без посторонней
помощи? 71
Глава 6. О защитных механизмах психики, их роли
в сопротивлении природным процессам
и движению 79
Глава 7. Алекситимия и сигнальные функции эмоций 91
Глава 8. Возвращение к переживанию 102
Глава 9. Эмоциональная боль 123
Глава 10. Травматические чувства 133
ЧАСТЬ II
Разрешение травмы 149
Глава 1. Травма как остановленная реакция 151
Глава 2. Телесные процессы при травматической реакции .. 160
Глава 3. Детская травма 177

4 Содержание
Глава 4. Привязанность: роль раннего опыта
межличностного общения в саморегуляции 186
Глава 5. Структуры характера 193
Глава 6. О методе соматического переживания 203
Глава 7. Цели, правила и техники соматической терапии ... 213
Глава 8. Ода ресурсам 233
Глава 9. Праздник, который всегда с тобой 241
Глава 10. «Где начало того конца, которым заканчивается
начало?» 249
Глава 11. Соматические отношения в терапии 256
ЧАСТЬ III
Калейдоскоп тем (компаньоны травмы) 267
Глава 1. Если друг оказался вдруг...в травме 269
Глава 2. Потеря и интеграция смысла. Горевание 285
Глава 3. Психосоматика 291
Глава 4. Несколько полезных советов по поводу
психосоматики 300
Глава 5. О взаимосвязи травмы и суицида 310
Глава 6. Депрессия 323
Глава 7. Выбор, счастье и защита от манипуляций 331
Глава 8. И снова про сны 336
Глава 9. Как мы отбираем шансы друг у друга 344
Глава 10. Самоценность, уважение к себе и достоинство ... 353
Заключение 358
Библиография 361

Светлой памяти
моего дорогого отца...
ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА
Цель книги, которую Вы держите в руках, — показать, как
на практике происходит трансформация травмы: как человек на
психотерапии освобождается от удушающих последствий прошлых
событий, как становится чуточку счастливее.
Я предложила Татьяне Свиридкиной написать книгу о трав-
матерапии, так как хочу, чтобы в отечественной психотерапии
использовались действенные методы при работе с горем, чтобы
каждый мог, прочитав эти страницы, самостоятельно приблизить-
ся к счастью. Я очень рада, что автор знакомит Вас с новейшими
разработками в области травматерапии отечественных и англо-
язычных психологов, с конкретными техниками, подробно обос-
новывая их теорией как психологии, так и физиологии травмы.
С Татьяной я познакомилась на повышении квалификации
«Работа с психологической травмой» в ИСПТ, которое она
вела в 2015—2016 учебном году. Мне сразу понравился стиль
изложения материала, а главное — та атмосфера, которая была
на этих занятиях. Например, каждый цикл начинался с обмена
волнующими событиями за прошедший месяц, а восемь часов
в зале можно было проводить в любой позе: и сидя, и лёжа,
и укрывшись пледом.
Татьяна — интересный собеседник и мастер своего дела.
Она закончила философский факультет, защитила диссертацию
на стыке философии, психологии и педагогики, была переводчи-
ком, получила второе образование, уже по психологии. Владеет
семейным подходом, гештальт-терапией, психодрамой и другими
методами, работает из мировоззрения, опирается на духовную
составляющую. У неё можно и нужно учиться.

6
Предисловие редактора
В настоящее время в России единицы умеют грамотно рабо-
тать с психологической травмой. Соматическому подходу обучают
на специальных курсах, из книг можно прочесть только о теории,
а о том, как именно применять метод, какие есть нюансы —
в литературе информации пока нет. Автор щедро делится полу-
ченными знаниями, добытыми на международных курсах (в том
числе у П.Левина). Вдобавок эти знания проверены почти 20-
летним опытом работы с людьми. Получается, что информация,
изложенная в этой книге, передавалась из уст в уста, поэтому она
уникальна, особенно для русскоязычных читателей.
Я считаю, что книгу стоит прочесть каждому, поскольку все мы
живём в нестабильном мире, переживаем за себя и близких, а здесь
даются способы улучшения своего самочувствия и поддержания
настроения.
Тема книги раскрывается в трёх частях:
Часть I. Переживание целостности. Здесь автор вводит чи-
тателя в мир травмы, рассказывает о том, что это такое, почему
возникает, о людях, которые пережили травматическое событие.
Отдельное внимание уделяется чувствам человека: проблеме спо-
собности чувствовать, что делать с негативными эмоциями.
Часть II. Разрешение травмы. Автор подробно описывает фи-
зиологию травмы, её виды (острая, или шоковая, травмы развития,
включая травму привязанности, посттравматическое стрессовое
расстройство), показывает, как люди с разными структурами
характеров реагируют на шоковую травму. Здесь же описан сам
метод соматического переживания, ресурсные упражнения.
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы). Часть о том,
как применяется метод в приложении к отдельным темам: бессон-
ница, депрессия, суицид, зависимости, выбор, долженствование,
самооценка, проблемы в отношениях и прочее. Что делать, если
Вы столкнулись с чрезвычайной ситуацией.
Мы постарались оформить книгу так, чтобы Вам было легко
её читать. Отдельно выделили упражнения, примеры из практики,
интересные комментарии. Для той же цели автор нарисовала более
ста человечков, которые переключают внимание и позволяют
лучше представить описанное.

Предисловие редактора
7
Поскольку третья часть книги сама по себе очень жизненная и употреб-
ляемые термины уже Вам знакомы, картинок в ней мало (исключение
составляет более теоретическая глава о психосоматике).
Было сложно и интересно. Книга написана за три месяца
на основе материалов занятий, статей, заметок, которые имелись
у Татьяны к настоящему году. Отдельно горжусь тем, что нам
очень помогли мои подробные конспекты лекций по указанному
выше курсу. Тем не менее, ни автор, ни редактор не ожидали
столь большого объёма работы. Мы несколько раз переделывали
структуру книги, снова и снова обрабатывали текстовые заготовки,
переформулировали слова, меняли куски абзацев местами, искали
метафоры для иллюстраций...
Очень надеюсь, что получилось качественно, содержательно
и красиво, и что Вам, уважаемый читатель, будет легко и интересно
читать эту книгу!
Выражаю огромную благодарность Татьяне Свиридкиной за
приятное сотрудничество и полученные знания.
Татьяна Дубова

0 СЕБЕ
Я — психотерапевт. Не в смысле врач, а в смысле такой
психолог, который работает на уровне трансформации. Что это
за уровень такой? Это работа, которая меняет способ восприятия,
стили отношений, характер, во многом, а главное — призвана
восстановить или сохранить здоровье человека.
В такой серьёзный процесс включены все модальности (формы,
способы) нашего существования. Так, представьте себе челове-
ка, подвергшегося когда-то воздействию психотравмирующего
фактора, проще говоря, пережившего опыт, выходящий за рамки
переносимого и сопровождающийся чувством ужаса, беспомощ-
ности, ощущением сжатия во всём теле или шоком.
Это могло быть нападение, изнасилование, медицинская операция, тяжё-
лое переживание потери близкого, пожар, боевые действия, хроническая
ситуация угрозы, унижения, обесценивания, жизнь в семье, где кто-то
из родителей страдал зависимостью.
Редко встретишь того, кто совсем не знаком с этими признака-
ми. Само их перечисление переключает наше внимание от чувств
к ощущениям и воспоминаниям, от последних — к образам или им-
пульсам. Вы начинаете замечать, читая эти строки, что тело ваше
реагирует не меньше, чем эмоциональная составляющая вашего су-
щества. Это и есть разные модальности вашего существования или
различные части опыта. Они взаимосвязаны и взаимообусловлены,
они получают своё выражение благодаря единому пространству,
в котором живут, — телу. В теле хранится память о произошед-
шем. Тело — это единственная объективная данность и критерий
правдивости происходящего на терапии. Поэтому и работать
с проблемой ближе и честнее через тело, уделяя параллельно
должное внимание и всему остальному. Но — всё по порядку.

О себе
9
Почти пятнадцать лет прошло с тех пор, как я впервые прикос-
нулась к неведомому мне доселе чуду: пребыванию в настоящем
мгновении, когда полно и спокойно переживается всё, что про-
исходит с тобой. Когда происходят открытия и тревога уступает
место тишине и внутреннему свету, когда возвращается детское
состояние удивления и единства с миром. Как драгоценный дар
храню я первый опыт подлинного контакта в общении, такого
ошеломляюще приятного и обогащающего, что трудно описать
словами. Всем этим я обязана вхождением в поле гештальт-те-
рапии: метода, на который я опираюсь в своей работе с людьми
и о котором я скажу чуть позже.
Приблизительно в это же время я познакомилась с психодра-
мой. Это тоже психотерапевтический метод. Не углубляясь сейчас
в его описание, скажу только, что по способам и степени воз-
действия на психику он отличается от всех остальных настолько
разительно, что долгое время вызывал моё жесточайшее сопро-
тивление. Позднее мне удалось войти в волшебные врата этого
таинства и найти своё особое место в нем. На это потребовалось
время, хорошие учителя и трепетное отношение к терапевтиче-
скому процессу. Психодрама стала вторым чудом моего света,
превратившись в наилюбимейшую форму работы.
Вообще же я тогда поняла главное: любой метод, который
я применяю в своей профессии, становится волшебным, непости-
жимо эффективным и живым только в одном случае: при сочетании
любви к человеку, с которым работаешь, с профессиональным
отношением к процессу.
Помнится, одна очень мною уважаемая фея-терапевт рассказывала,
как однажды в Лондоне встретила свою самую первую клиентку. Лет
двадцать прошло с тех пор, как они виделись в последний раз. И эта

10
О себе
женщина, вкусившая уже плоды терапии не с одним именитым психо-
аналитиком, сказала: «Знаешь, лучше тебя никого не было». «Как?!» —
удивилась психологиня, — «Я же ничего тогда не умела и делала ошибку
на ошибке!» «Ты любила меня», — ответила та.
Так и с психотерапией: этот директивный метод групповой
терапии искусен и восхитителен, когда терапевт умеет любить
и создаёт вокруг себя атмосферу, в которую могут родиться
участники группы для новых открытий и творений, спонтанно об-
наруживая себя непривычно другими: могущественными, мудрыми,
счастливыми, принимающими и доверяющими, — наилучшими
из возможных. Любовь — не техника и не знание. Это — состоя-
ние, которое достигается постоянным трудом.
Потом в моей жизни были встречи с процессуальной и те-
лесной терапией, соматическая терапия психологической травмы
и кризисных состояний, бодинамика, знакомство с биоэнергетиче-
скими методами в психотерапии, body-mind гештальт, ведическая
психология. Отдельно и во главе всего стоит мой заочный учитель
и вдохновитель — Джеймс Бьюдженталь, экзистенциальный те-
рапевт, который и научил меня живому отношению к своему делу.
Всё это здание моего психотерапевтического опыта воздвигну-
то на фундаменте работы с телесными процессами. Под телесными
процессами я подразумеваю соматические реакции на воздействие
внешних факторов, таких как прикосновение, эмоциональное воз-
действие, события, требующие моторной реакции и другие.
Первыми моими учителями в соматически ориентированных
подходах (соматическое переживание, процессуальная терапия
и бодинамика) были Е. Романченко и Е. Мазур. Особое значение
в том, что я увлеклась методом соматического переживания,
имеет обучение у самого метра: Питера Левина. Дух его лекций
и тот трепет и уважение, с которыми он работает, вдохновляют
на интуитивность и чувствительность к процессу. Я ни у кого

О себе
11
из зарубежных преподавателей психологии не видела столь щедрой
передачи опыта.
Именно у него и у 3. Морено (ученицы, жены и соратницы
основателя психодрамы) я учусь отношению к своему делу как
к части жизни, которая органично вписывается в мой ежедневный
процесс. Тем более что общение с людьми, с которыми я постоянно
встречаюсь в своей работе, будь то коллеги, клиенты, студенты,
даёт возможности для колоссального развития.
Татьяна Свиридкина

БЛАГОДАРНОСТИ
Теперь, когда я пишу эти строки, мне приходит в голову
гениальная по своей простоте мысль: «А не посвятить ли мне
отдельную книжку тем, кто научил меня радоваться и быть
счастливой?» Люди, с которыми я работаю, многое знают про
мою жизнь и про те уроки, которые она мне преподавала.
Некоторые удивляются моему оптимизму и называют меня
сильной. Но и тут всё проще: рядом всегда были те, кто учил меня
быть счастливой в обстоятельствах, близких к экстремальным.
Таких людей много, и для каждого есть особенное место в моём
сердце. Я сейчас вспоминаю их, и мне становится тепло, как
от уютного камина в моём родном доме.
Выражаю огромную благодарность:
Моим друзьям, которые выдерживают мои долгие отсутствия,
и всё равно остаются друзьями.
Моим близким: трём Свиридкиным А. А. (сыновьям и мужу),
которые всегда и во всём поддерживают меня и помогают по пер-
вому намёку: переводом или помощью в оформлении этой книги.

Благодарности
13
Моим дорогим родителям и брату за счастливое детство и тре-
петное сопровождение всю мою жизнь, за атмосферу творчества
и философии в нашей семье.
Бережному Н.М., моему научному руководителю, профессору,
доктору философских наук, специалисту-антропологу и человеку,
беззаветно преданному науке, который много дал и многому научил
в профессии, которого уже нет с нами, но остался в моём сердце.
Жанне Лурье, учителю и психодраматисту, — за её веру,
поддержку, теплоту и огромную помощь на первых этапах моего
терапевтического пути.
Екатерине Михайловой, которая, побывав на мастер-классе,
проводимом мной много лет назад, оценила мою работу как
«настоящего профессионала». Это дало толчок дерзко воплощать
свои преподавательские и терапевтические амбиции.
Сьюзан Аарон, канадскому специалисту по работе с телом
в психодраме, которая в личном и профессиональном общении
вселила в меня воодушевление и энтузиазм.
Питеру Левину, основателю метода соматического пережива-
ния, который своей бережной терапией и внимательным отноше-
нием к тем, с кем работает, преподал неоценимый урок доброты
и любви к своему делу, вселил любовь к травматерапии.
Саше и Лене Николаевым, людям, остающимся моими друзья-
ми и коллегами, единомышленниками и вдохновителями, несмотря
на все трудности нашей жизни.
Варваре Безменовой, американскому психологу-юнгианцу, до-
рогой подруге, которая помогла мне попасть на обучение к Питеру
Левину и подарила ценнейшие книги, на которые я опираюсь
в своей работе.
Елене Романченко за волшебство свободного терапевтирова-
ния и пример увлечённости.
Елене Мазур за первое знакомство с соматическим пережива-
нием, системность и щедрость преподавания.
Елене Говердовской, ректору Института современных психо-
логических технологий, где я преподаю, за её терпение, высокую
оценку моей скромной деятельности и поддержку всех начинаний.
Марату Шайдулину, мастеру своего дела, художнику, который
воплотил мои мечты о прекрасном рабочем кабинете.

14
Благодарности
Моим студентам, бывшим и нынешним, за их неугасающий
интерес к травматерапии, за климат душевности и духовности
в наших учебных группах.
Моим клиентам, которые доверяют мне сокровища и тени
своего внутреннего мира.
Танечке Дубовой, моей бывшей студентке и неутомимому
редактору, человеку высокой ответственности и огромного творче-
ского потенциала, благодаря которой появилась на свет эта книга.

0 КНИГЕ И МОЕЙ РАБОТЕ
Эта книга посвящена наиболее безопасному, осторожному
и внимательному методу терапии травмы, с которым я когда-либо
сталкивалась в своей преподавательской и психотерапевтической
практике. Я говорю о методе соматического переживания, или
соматической терапии, основателем которого явился Питер Левин
(в дальнейшем был разработан Джоном Ингланом, в нашей стране
проводился Еленой Мазур и рядом других терапевтов). Я творче-
ски доработала этот метод привнесением туда различных методик
из нескольких психотерапевтических направлений, таких как ге-
штальт-терапия, арт-терапия, психодрама и телесная терапия.
Речь идёт о соединении важнейших принципов терапии травмы
с ведущими направлениями психотерапии. Акцент я делаю на том,
что наиболее эффективным способом обращения с травматиче-
ским опытом является способ обращения к телу как источнику
сенсорного опыта. Поскольку многие травматические пережива-
ния вытеснены и не доступны нашей когнитивной обработке, а тело
хранит травматический опыт, необходимо соединять информацию,
поступающую через ощущения, с переживаниями и когнитивной
обработкой через логику и образы.
Я думаю, что методы работы только с телом, а также методы
действия и методы отыгрывания травматической ситуации очень
эффективны, но есть одно большое «но». Я с этим сталкивалась
в работе достаточно часто, когда ко мне приходили клиенты с па-
ническими атаками, сильными флеш-беками, фобиями и другими
расстройствами, которые начались или усилились после прове-
дения терапии травмы. Эффективность этих методов в данных
случаях была минимальной, несмотря на то, что их применяли
опытнейшие психологи, имеющие хорошую теоретическую и прак-

16
О книге и моей работе
тическую базу, прошедшие огромное количество часов супервизий,
и люди достаточно ответственные. Ошибка специалистов была
в том, что они знали, как пробудить травматический опыт и рас-
крыть его, но не знали, как произвести трансформацию, не знали,
как обойтись с тем ценным материалом, который им открылся.
Поэтому в данной книге будет описан метод, который, прежде
чем пробуждать травматические переживания, прежде чем обра-
щаться к работе непосредственно с самим травматическим опытом,
сначала подготавливает надёжную почву для прохождения пу-
ти исцеления. Это метод, который основывается на бережном
отношении к клиенту или, другими словами, на ответственном
обращении с травмированными частями личности.
Ответственным обращением я называю возможность самого клиента
«нажимать на тормоза», то есть прежде, чем начать работу с травма-
тическим опытом, мы обучаем человека контейнировать своё состояние,
добавлять ресурсы, уметь обращаться к поддерживающим основаниям
своей личности.
Для того, чтобы это происходило и было эффективно, тера-
пия травмы должна основываться на определённых принципах
безопасности, доверия, создания ясных границ и хорошего каче-
ственного контакта между клиентом и терапевтом.
В век информации многих из нас порабощает банальное, я бы
сказала безответственное отношение к самому себе: «Кто-то
лучше меня знает про меня...», «Скажите, как!» И это не сию-

О книге и моей работе
17
минутное затмение, а способ жить. Чуть что — бежим за ин-
формацией! Мы, по большей части, ориентируемся на мнение,
чаще — чужое. А ещё чаще — и не на мнение вовсе, а на сто
раз переписанное и пересказанное, вырванное не весть откуда,
эффектно звучащее. В любом случае, это суета сует, погоня за
призраками. Не думаю, что это выход для взрослого человека. Это
ловушка. В полной зависимости сначала от родителей и воспита-
телей, потом от начальников, интернета, психологов, идеологий...
В плену установок и правил. В духоте ограничений, которых
нет в реальности, но с которыми привычней.
Кому не знакомо странное состояние, когда вдруг останавли-
ваешься и понимаешь: «А ведь мне никто не запрещал жить, как
я хочу... А как я хочу?» Может, многое из того, что формировало
нас, и было воспринято как запрет на свободу, но сейчас-то мы
можем себе позволить... Только как? Забылось.
Это величайшая иллюзия, что мы несвободны. В наших руках
ключи от всех наших замков. Другой вопрос — мы не хотим этого
видеть. Почему?
Наверное, выгода от освобождения не столь очевидна, сколь те восхи-
тительные превращения, которые нам обещает реклама и грамотный
маркетинг, порабощающие нас. Ведь они всё «знают за нас» ещё до того,
как мы осознали свою потребность в чем-либо.
А в интернете, печатных изданиях и прочих разных СМИ
грохочет неизбывно: «Делай с нами! Делай как мы! Делай лучше
нас!» Не удивительно, что со временем мы можем обнаружить
себя в ловушке. Ловушке, которую так кропотливо создавали
многие годы, отворачиваясь от собственных импульсов и отдавая

18
О книге и моей работе
предпочтение голосам извне. И это именно в тот момент, когда
больше всего нуждаемся в помощи.
Перед лицом трудного выбора или кризисной ситуации каждо-
му приходится решать для себя самостоятельно: быть или не быть.
Быть — рискованно, да и непонятно, непривычно. Что это —
быть? Некогда, не до ваших «соплей»... Неправильно, в конце
концов, ориентироваться на свои импульсы и ощущения. Жизнь
диктует, законы эффективного существования требуют — только
успевай. Надо же соответствовать времени, вписаться в рынок,
быть в тренде, суметь продать себя, не ударить лицом в грязь
перед соседями. Вот тебе и весь выбор: делай, как говорят, да-
вай-давай, беги, удовлетворяй.
Ниже мы, конечно, обсудим то, как можно «есть хлеб с маслом», при
этом получая удовольствие от всех процессов, с этим связанных.
Итак, в кризисный, очень трудный для нас момент, как
и прежде, доносятся до нас увещевания в духе «не-вешай-нос!»,
«встань-и-иди», «жизнь-прекрасна», «борись-как-та-лягушка»,
но... Не работает. Не помогает. Всё это верно, мы и сами знаем.
Но нет энергии, и никто не сделает за нас главного: не будет
вместо нас дышать, страдать, отвечать за наши решения. И как бы
мы ни хотели поверить в то, что надо встать и идти, это не станет
подлинной нашей потребностью, пока не прогрохочет нам изнутри,
как внутренний гром, пока не вспыхнет, как озарение: «Эврика!
Я могу слушать себя, и все ответы у меня внутри! И моё тело
говорит со мной! И моя психика — всегда за меня и на моей
стороне! Все ответы и указатели внутри! Я знаю, как быть!»

О книге и моей работе
19
И сразу вопрос: «Что делать?» — замыленный, вечный вопрос
оборачивается другим, конкретным и уже содержащим в себе
стратегию решения: «Как развить в себе мужество иметь дело
с реальностью?». По моему мнению, только реальность питает
наше счастье. Она защищает от ужасов собственного бреда
и выводит за ограничения нашего привычного, запутавшегося «Я».
Смысл моей терапии состоит в том, чтобы разогреть способ-
ность воспринимать реальность до пластики тёплого податли-
вого материала, чтобы легко было сделать оттиски, слепки с неё,
с одной стороны, и поступить с этими воображаемыми копиями
по своему усмотрению — с другой.
Мои программы в институте — это не только повышение ква-
лификации, но и средство для жизни. В повседневном общении
мы нацепляем на себя стрессоры, а всё-таки очень хочется стать
свободнее и счастливее. Я не видела людей, которым достаточно
свободы и счастья, разве что иногда, моментами.
По собственному опыту травматика скажу Вам с опреде-
лённостью: это всё работает, это необходимо, как вода, каждому
из нас. Однажды разочароваться — и сказать себе: «Меня никто
не осчастливит, кроме меня. Нет гарантии, что получится, но я попро-
бую. Помощь — это единственная соломинка, за которую я могу вы-
тянуть себя. Но Я. И Могу. А не терапевт, мама, муж, брат, сват...»
Помните, как у Мюнхгаузена:
— Я повёл отряд драгун через трясину. Но мой конь оступился и мы
стали тонуть. Положение было отчаянным. Нужно было выбирать одно
из двух: погибнуть или как-то спастись.
— Что же вы выбрали?
— Угадайте. Я решил спастись. Но как? Ни верёвки, ни шеста, — ничего.
И тут меня осенило: голова! Голова-то всегда под рукой, господа.
Я схватил себя рукой за волосы и рванул, что есть силы. А рука-то
у меня, слава богу, сильная, а голова, слава богу, мыслящая! Одним словом,
я рванул... И вытянул себя из болота. Вместе с конём.
— Вы утверждаете, что человек может поднять себя за волосы?
— Обязательно. Мыслящий человек просто обязан время от времени это
делать.
— Чушь! Невозможно. А где доказательства?
— Я жив? Вот так.
(Григорий Горин, «Тот самый Мюнхгаузен»)

20
О книге и моей работе
Жив. И это метафора. Грустно быть живым, не живя. Для того,
чтобы жить, с психобиологической точки зрения, надо ощущать,
воспринимать, чувствовать (эмоционально), мыслить, принимать
решения, действовать, наслаждаться или формировать новую
потребность.
Для всего этого нужна энергия. Энергия как психическая, так
и физическая. В метафоре Мюнхгаузена — это голова и рука.
Но этого мало. Он не усомнился в способности поднять себя
за волосы. А другие? Другие сказали: «Чушь!» Поэтому помимо
того, что есть у всех, нужно ещё одно: способность использовать
эти виды энергии. И это всё. Всё, чтобы переключить этот
внутренний тумблер на ВКЛ.
Образно говоря, всё, что делает терапевт на терапии, — это
помогает человеку переключиться с неспособности на способ-
ность саморегулироваться и самоорганизовываться.
На своих программах я замечаю, как трудно студентам бывает
пройти этот первый этап — переключения. Многое непривычно,

О книге и моей работе
21
неудобно. Поэтому я прошу их идти на терапию, если возрастает
сопротивление или становится некомфортно. Те, кому удаётся
преодолеть трудности этого этапа переключения на творческое
приспособление, много ценного выносят из этих занятий, создавая
и творя себя заново на том материале, который уже у них есть, уже
хороший, несомненно, в виде своих же собственных особенностей
индивидуальности. Люди обучаются относиться к себе и своей
бытийности, простите за пафос. Жизнь человека предполагает
нечто большее, чем «существование белковых тел» (К.Маркс),
однако без «правильного» их существования и функционирова-
ния невозможна сама жизнь со свойственной ей «органической
целостностью, т. е. способностью саморегуляторной стабилизации
при непрерывном обмене веществом и энергией с окружающей
средой» (Малая медицинская энциклопедия).
Вот такой круг. Никого не надо переделывать и прогибать. А только
«самоорганизованно обмениваться» со средой.
В процессе прочтения рекомендую Вам делать упражнения, ко-
торые Вы здесь встретите, и лучше — не в одиночку, а с кем-нибудь.
И то, что Вы прочитаете, обсуждайте, примеряйте, переваривайте,
не торопясь. Моя задача — познакомить Вас с методом, который
работает с травмой, поделиться знаниями, своей верой в него и ми-
ровоззрением человека, испытавшего на себе его жизненность.

Часть I
ПЕРЕЖИВАНИЕ
ЦЕЛОСТНОСТИ
Сто часов счастья...
Разве этого мало?
Я его, как песок золотой, намывала,
Собирала любовно, неутомимо,
По крупице, по капле,
По искре, по блёстке,
Принимала в подарок
От каждой звезды и берёзки...
Сколько дней проводила за счастьем в погоне
На продрогшем перроне, в гремящем вагоне,
Обнимала его, целовала в нетопленом доме.
Ворожила над ним, колдовала...
Случалось, бывало,
Что из горького горя я счастье своё добывала...
...Поверьте, это зря говорится, что надо
счастливой родиться.
Надо только, чтоб сердце не стыдилось над
счастьем трудиться,
Чтобы не было сердце лениво, спесиво,
Чтоб за каждую малость оно говорило
«Спасибо, спасибо, спасибо»...
Сто часов счастья...
Нет, это немало.
Вероника Тушнова, 1976

Глава 1
Что такое травма
Трудно вообразить себе счастливого человека, который день
ото дня живёт с хронической болью или в постоянном напряже-
нии. Легче представить счастливого человека с положительной
динамикой своего болезненного состояния. И уж совсем легко —
того, кто получает удовольствие от сна и бодрствования, кто
не подвержен зависимостям и при этом может регулировать своё
состояние сам, кому дышится свободно и у кого расправлены
плечи, лёгкая поступь и крылья за спиной. Это всё — метафоры
физических состояний, но как точно они отражают настроение
и способ бытия.
Нетравмированные люди существуют, их много, однако в на-
шем государстве они встречаются редко. Войны, теракты, при-

26
Часть I. Переживание целостности
родные катаклизмы, большие расстояния, — всё это не помогает
следующим поколениям переработать травмы предыдущих. Более
того, в нашей культуре не принято говорить о своих пережи-
ваниях по поводу случившегося, мы рассказываем друг другу
фактические подробности трагических ситуаций, отчего стано-
вится ещё труднее их пережить.
Я считаю важным отметить, что бытует мнение (среди психоло-
гов тоже), что не стоит травму выделять как отдельную проблему,
так как её не существует вовсе.
ПТСР — посттравматическое стрессовое расстройство — хотя и выде-
ляют, но его определяют именно как расстройство (заболевание), и здесь
занимает своё место психиатрия, коррекция и так далее, психология
только помогает.
Или же наоборот, люди говорят: «Ну зачем вы травму отдельно
выделяете?» — я очень часто это слышу от людей: «Понятно, что
каждый человек, приходящий к вам, приходит с травмой, и зачем
тогда её рассматривать отдельно».
Я согласна, что многие люди приходят непосредственно с трав-
мой, но даже если они знают, что они пришли отработать травму,
даже если они знают, что они с потерей пришли, они очень долго
не могут подступиться к этому, это бывает очень часто. И даже
когда человек говорит: «У меня была травма, я это понял, хотел бы
тронуть это, потому что это мешает жить», — психологические
механизмы с ходу не допускают его к проработке травмы.
Да, в терапии мы всегда сталкиваемся с какими-то травма-
ми. В длительной работе мы обязательно докапываемся либо
до какой-то шоковой травмы, либо до какой-то травмы развития
(неизбежно ребёночек ранится обо что-нибудь, человек может
раниться обо что угодно).
Однажды человек мне рассказал, что в 9 лет он услышал, как родители
умилялись его поведением, а он это воспринял, как то, что его всерьёз
не воспринимают, не видят Травма была мощнейшая, он просто вычерк-
нул родителей до пубертата.
Мы выделяем травму отдельно, потому что, когда мы касаемся
работы именно с травмой, это совершенно отдельный подход. Одно
дело, когда ты ко мне приходишь и говоришь: «Я не могу сделать

Глава 1. Что такое травма
27
выбор между тем-то и тем-то, как мне поступить?» — и тогда это
точно не про травму, и мы работаем обычной диалоговой моделью,
в когнитивно-бихевиоральном ключе, например, — не важно.
Но если в процессе работы над этим выбором вскрываются
какие-то глубинные именно травматические вещи, которые как
импринты отпечатались у нас в сознании (в психике), то получается
так: мозг блокирует производство каких-то импульсов действия.
Основная функция мозга — это воспроизводство действий
для поддержания жизнедеятельности организма; осознавания,
эмоции — вторичны. А в травме происходит блокирование актив-
ности. И когда мы добираемся до этих блоков, уже не идёт речь
о какой-то диалоговой (вербальной) модели, так как смысла нет,
не помогает. Мы будем ходить вокруг этих импринтов, не получая
эффекта (изменений в восприятии и поведении человека).
Особенно если пришёл очень рационализирующий клиент (с ментальной
структурой характера), со зрелыми психологическими защитами. Он
будет говорить: «Да, я всё понял. Я понял, в чём моё дело, я, наконец,
осознал». Уходит — и делает всё то же самое! Или в лучшем случае
в промежутках между сессиями он немножечко иначе начинает жить,
потому что есть поддерживающие осознавания. Но как только преры-
вается терапия, он снова сходит на прежние рельсы, так как у него
не хватает ресурсов.

28
Часть I. Переживание целостности
Поэтому травму обязательно надо выделять. Когда мы ра-
ботаем с перепрограммированием, с разблокировкой импульсов,
необходимо использовать другие принципы и методы работы.
В работе с травмой свои законы, своя экология.
В терапии травмы важно не установить контакт и начать
прорабатывать травму, а постоянно выстраивать контакт. Здесь
это не просто этап, который мы должны пройти, чтобы начать
работать, в случае травмы это и есть наша работа.
«Установить контакт» — само по себе звучит правильно, но абстрактно,
и часто не выполняется, хотя есть технологии: подстройка под дыхание,
отзеркаливание позы, активное слушание, использование в речи лексики
клиента и так далее.
Ты практически всё время, которое проводишь с человеком,
занят тем, чтобы контролировать своё уважение к этому человеку:
уважение к тому, как он живёт, уважение к нему как к личности,
уважение к его блокам и прочее. Это самое важное — контро-
лировать своё уважение (а если ты не уважаешь, то что с тобой
происходит?), иначе ты будешь транслировать что-то такое, что
ему транслирует социум, и эффект от терапии будет нулевым.
Цель уважения — выстраивание доверительных отношений.
И, прежде всего, ты доверяй, как терапевт. Доверие появляется
не потому, что «смотри, какой я классный, я всё умею делать, как
описано, давай, доверяй», — нет, это цинизм.
Совершенно справедливо некоторые клиенты упрекают терапевта: «Ты
за деньги меня любишь, я не могу тебе доверять. Очевидно, что я прихожу
к тебе, и ты меня будешь любить, потому что у тебя такая профессия,
цель у тебя такая, даже не за деньги ты в лепёшку разобьёшься, чтобы
меня только не ударить».
Выстраивание взаимного доверия начинается с собственного
доверия к человеку, когда ты не думаешь: «А, это он не догоняет,
а это он — травматик, тут у него блоки работают». Пока это есть,
это считывается подсознательно клиентом, и он не раскрывается.
Когда клиент видит противоположное, он как раз об это и лечится.
Это не этап, это именно процесс.
Когда тебя уважают, принимают и ценят, — исцеляет само
по себе. Благодаря уважению клиента и доверию к его процессу

Глава 1. Что такое травма
29
создаётся такая непривычно принимающая атмосфера (клиент
привык, что общество как-то косо на него смотрит с его особенно-
стями и травмами), что уже только это вышибает человека из его
паттернов, так как эта совершенно новая реальность не позволяет
использовать имеющиеся устаревшие способы реагирования. Эта
атмосфера является той критической обстановкой, в которой
только и могут происходить изменения. Почему? Здесь мы можем
перезаписать травматические переживания на ресурсы. Когда
человек выходит из зоны привычного, он как ребёнок, уходит
в регресс и... Что ребёнок делает, когда общается со взрослым?
Он подстраивается, подражает и учится у взрослого быть новым
и действовать по-новому.
Получается, что здесь ответственность в гораздо большей
степени лежит на терапевте. А в обычной терапии, по крайней ме-
ре, в гуманистической традиции, ответственность принято делить
пятьдесят на пятьдесят. Терапевт должен действовать максималь-
но осознанно.

30
Часть I. Переживание целостности
Если человеку, попавшему в какой-то момент консультации
в травму (а запустить этот процесс может всё, что угодно),
предоставить пространство: «Вот твои пятьдесят процентов от-
ветственности, сиди и приходи в себя», — то человек просто
потеряется, ему будет очень небезопасно, и мы повторно трав-
матизируем его. Поэтому надо постоянно чувствовать плотное
натяжение в контакте, чтобы человек ощущал, что ты где-то рядом.
Если пространство человека сжимается, как чёрная дыра, в точку, то
надо создать такую атмосферу, чтобы он понимал, что вот он из чёрной
дыры руку протянет, и там, снаружи, точно кто-то будет.
Работа с травмой заключается в том, что мы проводим клиента
через ту же травматическую ситуацию, но совсем из других чувств.
Если мы провоцируем у человека возникновение тех же чувств,
человеку снова будет это невыносимо.
Поэтому, да, много говорят о том, что мы здесь равные, но
это — ложь, потому что в терапии мы много работаем на переносе,
фигура терапевта — это, во многом, фигура родителя. Это надо
учитывать, иначе элементарно можно попасть в детскую травму
отвержения, когда родитель говорит: «Давай, я тебе доверяю, ты
уже взрослый», — а ребёнок воспринимает как «Ты неценный»,
ему не хватает внимания и любви.
Моменты приближения к травме надо видеть и особенно отно-
ситься к ним, менять терапевтический альянс в этот момент. Порой
клиенты приходят от прекрасных специалистов, травмированные
ещё больше, и ругаются на этих специалистов последними слова-
ми. Потому что они почувствовали, что хуже стало после терапии,
тяжелее. Потому что не учитывается специфика работы с травмой.
Я хочу сказать, что такое отношение людей к травме обос-
новано. Сейчас в литературе слово «травма» не употребляет
только ленивый. Раньше травмой занимались лишь клинические
психологи и психиатры. А потом включились психологи, которые
стали использовать этот термин в широком смысле. Я считаю,
что травма — это не болезнь, но и не любое событие в жизни
человека.
Сейчас травматерапия быстро развивается. Даже психиатры
приходят на соответствующие курсы, потому что своих знаний

Глава 1. Что такое травма
31
оказывается недостаточно, особенно для того, чтобы удержать
клиента на лечении. Можно, конечно, приглушить симптом, можно
даже снять симптомы ПТСР, но смысловой разрыв, который про-
изошёл в голове после травматического события, ты не исправишь
таблетками.
Тем не менее, люди с психологической травмой и психосома-
тикой приходят к психологу именно за «таблетками». У них бы
не было этих расстройств, если бы они осознавали и понимали
происходящее самостоятельно, то есть если бы более экологично
проходили через травму. Как правило, это люди с алекситимией,
которые не могут распознать чувства, назвать их и придать им
значение. И психотерапевт должен обязательно дать такому че-
ловеку какие-то «таблетки», иначе он быстро уйдёт из терапии,
не успев получить помощь.
В распространённой вербальной терапии особых «таблеток» нет А в не-
вербальной есть! В виде заземления, дыхания, отслеживания контакта,
возвращения эмоциональной чувствительности и других техник — спосо-
бов сразу почувствовать себя лучше. Смотри подробнее главу 9 части II.
Все эти «таблетки» составляют некий психологический навык
жить свободно, который может развить в себе любой человек.
Это даже не знание — не обязательно понимать, как это устроено,

32
Часть I. Переживание целостности
чтобы этим пользоваться, так жить. Но если родителям не удалось
сделать человека счастливым, он может осознанно научиться
чувствовать счастье.
Что мне нравится в США, так это простые семейные фильмы,
рождественские, про любовь, где методично проводятся через
весь сюжет определённые фразы, программирующие сознание:
«я тебя люблю», «всё будет хорошо», «ты самый лучший». Можно
сказать, что это уже звучит как штамп, в который не вкладывается
чувство, но можно сказать, что так воспитывается некоторая
культура отношений.
Когда ребёнок идёт спать, родители говорят: «Я люблю тебя», —
и целуют его на ночь.
Зрителю преподносится мудрая мысль: люби, будь оптимистом,
реагируй эмоционально на происходящее, и будешь счастлив.
Я здесь всё время думаю про классовую ненависть, в которой
воспитывали несколько поколений советских людей. Сознанию-то
всё равно, какая конкретно ненависть, важно, что именно «нена-
висть». Если раньше наша страна воспитывалась на любви
в христианской традиции (неважно, получалось это или нет, среди
ценностей была любовь), то потом появилась она.
Ненависть — это холодное неприятие, то есть чувство, нена-
правленное на контакт с другим. Причём в ненависти есть недо-
верие, я даже не воспринимаю тебя всерьёз с твоим миром.
Следовательно, не на кого положиться, так как если я испытываю
ненависть к тебе, то ты как партнёр исчезаешь, а я остаюсь
один. Если я одинок, я полагаюсь только на себя. Тогда в трав-
матической ситуации (например, в ситуации, в которой у меня
нет готового ответа, или в ситуации, которую моя лимбическая
система распознаёт как очень опасную) я беспомощен.
А этого паттерна, самого элементарного, — обратись к ближ-
нему за помощью, — его нет. Я от людей достаточно часто
слышу: «Надо же, мне и в голову не пришло», — или ещё чаще:
«Я не умею брать». Причём это звучит зачастую с некоторым
оттенком гордости: я только даю. Человек порой даже не пока-
зывает, что ему нужна помощь, — нет такой опции. Или есть
установка, что просить о помощи — унизительно.

Глава 1. Что такое травма
33
Поэтому простые американские фильмы, дающие очень про-
зрачные, тупые схемы, помогают выработать здоровые реакции
на происходящее.
Сел полицейский в машину, пристегнул ремни безопасности. Это ничего,
что каждая секунда важна, нет, — обязательно пристегнул. А преступ-
ник может и не пристегнуть ремень.
Никогда не поздно начать счастливое детство. Можно
даже не придя на психотерапию, улучшить своё состояние.
Конечно, есть поправка: надо захотеть улучшить своё состоя-
ние. Для меня это коренная проблема: психосоматики не хотят
улучшать своё состояние, они хотят избавиться от проблемы,
то есть от проблемной части расстройства (от ночных кошма-
ров, фобий, от тремора). Но в сцепке с избавлением идёт более
позитивный взгляд на жизнь. Человек должен изменить фокус
с болевых точек на точки возможностей.
Как один из моих клиентов: «Я сижу в тухлых помидорах, мне там тепло,
мягко. Это освобождает меня от необходимости куда-то двигаться.
Здесь реально много чего хорошего. Ну, пованивает. Если бы запах
убрать...»
Чем «таблетки» хороши в виде опор? Не надо агитировать
клиента за принятие ответственности за своё состояние, за более
оптимистичный взгляд на жизнь, — это само возникает после

34
Часть I. Переживание целостности
выполнения упражнений. Они запускают процессы саморегуляции,
и человек «вдруг» обнаруживает новый вкус к жизни.
Один из принципов работы с травмой — создание ресурсного
поля. Но если ты сразу начнёшь создавать это поле: «Давай
отнесёмся с уважением к твоим защитам, они ведь для чего-то тебе
сейчас нужны», — человек это не примет, а подумает: «Терапевт
опять хочет переключить меня на какой-то позитивчик». Поэтому
создание ресурсного поля, по существу, — это глубинная работа
по изменению мировоззрения. А мы не можем идти в травму без
ресурсов. Получается, огромную работу надо произвести до того,
как мы будем касаться каких-то болезненных тем.
Итак, метод соматического переживания (достижения целост-
ности всего организма) несколько мировоззренческий, философ-
ский. Мы всё что угодно можем сделать с человеком, но если
мировоззрение останется прежнее — пессимистическое, — то
человеку лучше не станет.
Поэтому в терапии травмы есть две параллельные задачи: пер-
вая — ты исцеляешь травму проверенными технологиями («таб-
летками»), вторая — ты меняешь человека на мировоззренческом
уровне, вернее, ты помогаешь об тебя изменить мировоззрение.
Это больше, чем установки, больше, чем соматические роли. Это
отношение, из какого отношения я взаимодействую с миром.

Глава 1. Что такое травма
35
Чтобы эту работу проделать, человек должен остаться в терапии.
Но как он сможет остаться, если это глубокая работа? Терапевту же
надо бесконечно доверять, а доверять травмированный человек ещё
не умеет Чтобы клиент остался в терапии, ты не применяешь сложные
техники, ты ему даёшь пару «таблеток» в виде соматических способов
работы, которые сразу помогают и необходимы каждому. Но при этом
твоя задача гораздо глубже. Изменить отношение к жизни, но так,
чтобы человеку было интересно на терапии. Это невероятно сложно,
сочетать обе вещи.
Нужно создать атмосферу, в которой человек рядом с тобой
раскроется. Цель у психолога может быть практической. На-
пример, сагитировать родителей привести ребёнка в социальный
центр. Но эту задачу надо отодвинуть как бонус, который появится
вследствие того, что человек сейчас раскроется. И дальше всё
только про это: уважительное отношение, уважительные реакции,
никакой коррекции. И как бонус идёт очень хорошая коррекция
и достижение цели.
Даже у психотерапевтов я встречала, что люди декларируют
одно («Я тебя уважаю, я тебе доверяю»), а выходят из кабинетов,
снимают пиджачок психотерапевта, и в приватных разговорах
могут начать критиковать («Болван, не понимает. Столько сил
в него вкладываю, никак не может понять»). Вот, оказывается, что
ты делаешь на подсознательных уровнях! Ты в него вкладываешь,
ты его исправляешь, учишь его доверию и сотрудничеству, —
а на самом деле это директивный подход, коррекция нарушений.
Может быть, это уже эзотерика, но это энергетически считывается.
Невозможно работать на глубинном уровне, когда ты не уважаешь
клиента и не доверяешь его процессу. У вас нет настоящего диалога,
если ты сам не относишься к жизни так, как учишь человека.
Во всех терапевтических подходах говорят про работу на ду-
ховном уровне, но зачастую вся психологическая работа сводится
к коррекции, и первое остаётся только заявленным. Эффек-
тивность таких подходов низкая. Человек может сознательно
употреблять новые программы, если только он находится в более
или менее сбалансированном состоянии. Когда человек включает-
ся в травматическую программу, то новая «операционка» слетает.

36
Часть I. Переживание целостности
Детский восторг в терапии у клиента возникает после кон-
тактной работы, когда терапевт тоже открывается клиенту своей
уязвимой частью. Не в плане: «Да, я был знаком с этим, я прошёл
и справился», — не из этого. А из того, что: «Я тоже иногда
встречаю в себе, мне знакомо это и сейчас, мне тоже бывает очень
стыдно, тоже бывает очень обидно, я тоже живу, и с тобой такой
живой присутствую».

Глава 2
Что нужно терапевту, чтобы не произошло
эмоционального сгорания?
Экология специалиста, работающего
с психологической травмой
Помимо обучения клиента безопасному контролированию
своего состояния, обращения с ресурсами и травматическим
опытом, мы уделяем особое внимание также безопасности самого
терапевта, работающего с травматическим опытом, с человеком,
пережившим травматический опыт.
Что значит безопасность самого терапевта? Я не говорю о про-
работанности, о достаточном количестве терапевтических часов,
пройденных лично самим травматерапевтом, — это требование
любой психотерапевтической школы. Важно обучить экологич-
ному обращению с собой, привить профессионалу, работающему
со сложными жизненными ситуациями, привычку к заботе о себе.
В этой и других главах книги я уделю внимание теме выстраи-
вания терапевтических отношений, наиболее грамотного способа
организации границ в контакте. Поскольку только такой тера-

38
Часть I. Переживание целостности
певт может обеспечить правильное качество близости терапевта
и клиента в сессии и безопасное пространство для трансформации
травматического опыта.
Будут описаны техники, которые я лично использую в своей
работе, такие как заземление, центрирование, отслеживание ды-
хания и свободный вход и выход из контакта во время терапии.
Также за рамками этой книги в качестве моих рекомендаций
остаётся правильное питание, режим и духовные основания.
Под духовными основаниями я понимаю мировоззрение, основанное на от-
крытом отношении к клиенту, мировоззрение, подразумевающее любовь
к ближнему. Оно также обеспечивает здоровье терапевта, который
работает со сложными темами.
Как уже отмечалось, люди, перенёсшие травму, неэкологично
обращаются со своими и чужими границами. Начиная работать
с ними, необходимо позаботиться о собственной сохранности. Это
может быть:
1) принятие того факта, что в их реальности это единственно
нормальный способ построения контакта;
2) работа с собственными границами;
3) «санкции» против нарушения ваших прав или вашей безопас-
ности;
4) повышение собственной чувствительности;
5) добавьте сами по крайней мере один пункт.
Терапевту важно следить за собственной открытостью, так
как в этом состоянии мы можем действительно хорошо помочь,
при этом не задев свои уязвимые стороны. Если мы открыты,
нам не приходится терпеть, мы сохраняемся, поскольку осознаём
себя в целом, с наиболее значимыми реакциями тела и психики.
Осознавая свои потребности и причины дискомфорта (если тако-
вой случается), мы можем позаботиться о себе самостоятельно
или обратившись за помощью. Мы не противопоставляем себя
клиенту, не сопротивляемся его воздействию на нас, а реагируем,
отвечаем на его самовыражение, каждый раз гибко регулируя гра-
ницы для обоюдной безопасности и рабочей атмосферы на сессии.
Если терапевтом часто движет потребность в удовлетворении
своих профессиональных амбиций (когда он ставит перед собой

Глава 2. Что нужно терапевту...
39
цель быть всегда успешным, не ошибающимся специалистом), эта
потребность может стать невротической. Она не позволит терапии
быть живой и контактной. Клиент встречается в лице такого те-
рапевта с непрошибаемой стеной гордыни и целеустремлённости,
не отражаясь, как положено в качественном терапевтическом «до-
родительствовании», потому что такой терапевт не видит клиента.
На достижение успеха можно потратить уйму сил и энергии
в ущерб эмпатии, но так и не стать совершенным, поскольку любой
профессиональный рост сопряжён с экспериментами, поиском
себя, а, значит, неизбежны и ошибки.
Плюс к этому, подобное отношение к своей работе опасно нервным
истощением и профессиональным выгоранием.
Другой вопрос, что путь становления терапевта, особенно
травмотерапевта, требует постоянного анализа и рефлексии. Пси-
холог в своей работе время от время встречается с трудностями,
связанными с собственными внутренними конфликтами и слепыми
пятнами. Поэтому невозможно преувеличить важность личной
терапии специалиста и супервизии.
Как в том анекдоте: «После встречи со мной мой психолог записался
на приём к своему психологу».
Повторюсь, чтобы было понятно, что такое открытый контакт:
• Терапевт присутствует во время сессии всем своим суще-
ством: мыслями, переживаниями, поведением.

40
Часть I. Переживание целостности
• Терапевт доверяет своему клиенту как индивидуальности
со своим уникальным опытом, не пытаясь навязать своего
опыта, своих выводов, «правильных» установок.
• Терапевт, наблюдая механизмы сопротивления клиента, вос-
принимает их не как недостатки и ограничения, а как необ-
ходимую меру заботы о своей безопасности, заслуживающую
уважения (только сам человек решает, нужно ли ему менять
привычки бытия, и способен ли он на это).
• Терапевт телесно включён в терапевтический контакт и за-
мечает моменты контрпереноса и резонанса.
• Терапевт живо реагирует на происходящее, то есть не игнори-
рует того, что с ним происходит во время сессии.
• Терапевт не считает себя экспертом в ситуации своего клиента,
а помогает ему достичь ресурсного состояния, из которого
тот может интегрироваться, осознавать происходящее
с ним, деятельностно отвечать на требования среды
и свои потребности. В противном случае, будет происходит
вторжение в святая святых человека, обратившегося к нам
за помощью, и, кроме вреда, мы не принесём никакой пользы.
• Терапевт осознаёт свои «трудные места» и прорабатывает их
на личной терапии или супервизии.
Это я считаю главными условиями эффективности любого
терапевтического подхода.
Перемещение ожиданий с того, что мы работаем вместе с нашим
клиентом, на то, что мы должны хорошо работать, приводит к тому,
что эффективность работы снижается, а напряжение возрастает.
Важно научиться получать удовольствие не от результата,
а от процесса. В терапии целителен сам процесс, сам контакт.
И это очень интересно и творчески, поскольку даёт «родиться
в терапевтическое пространство контакта» инсайтам (открытиям)
и отношениям с реальностью.
Самая поразительная новизна на сессии — в риске встречать-
ся с тем, что сейчас происходит друг с другом «здесь и теперь»
в новых условиях, безопасных и доверительных. Терапевту важно
научиться реагировать спонтанно (то есть неопосредованно свои-
ми фантазиями, опытом, знаниями) на то, что случается на встрече.

Глава 2. Что нужно терапевту...
41
Каждый терапевтический ход должен рождаться из актуальной
потребности, а не из идеи о методе и запасе техник. Быть жи-
вым — самая новая, творческая вещь, самое необходимое условие
успешной работы. Особенное чувство исцеляющего контакта —
встреча по поводу друг друга и собственных переживаний.
Всё это можно отнести и к ведению терапевтических групп.
Абсолютно каждый пункт. Один момент, который важно учесть
на группе: нельзя находиться в контакте с несколькими людьми
одновременно. Только попеременно. Поэтому, общаясь с участни-
ками группы, мы обращаемся не к группе, а к каждому человеку
отдельно: к одному, потом к другому, потом к третьему и так далее.
Хочу обратить Ваше внимание на такую хорошую новость: всегда есть
место и время для эффективной рефлексии. Зрелый терапевт учится
и лечится об кого угодно, то есть в любом контакте находит материал
для обнаружения себя и получения инсайтов.

42
Часть I. Переживание целостности
Если к нам приходит человек с расстройством не травмати-
ческим, а психотическим, их бывает сложно отличить на первый
взгляд. В этом случае вспоминаем золотое правило терапевта:
первым делом надо позаботиться о себе, а затем о клиенте.
Помните, как в самолёте: «В случае разгерметизации наденьте сначала
маску на себя, потом на ребёнка».
Иначе процесс выйдет из-под контроля и может стать реально
опасным для обоих. Психотические проявления для не-психиатров
бывают настолько впечатляющими, что у них может как будто
сбиться «точка сборки» и они начинают «заражаться», сливаться
с клиентом. В отдельных случаях таких клиентов можно вести
параллельно с психиатром, но всегда надо помнить про:
1. Заземление. Хорошо у себя в кабинете иметь набор трав-
матерапевта, в том числе иглоаппликаторы Кузнецова. Как
только понижается чувствительность, класть их под ноги, это
очень хорошо оживляет. Даже просто сидя на стуле, можно
пошаркать ногами по полу.
2. Центрирование, ощущение единства тела вдоль позвоночника,
дыхание, горизонтальную восьмёрку и другие способы почув-
ствовать свои границы (подробнее смотри главу 9 части II).
Как определить, что эмоциональное выгорание начинается?
• Лёгкое раздражение.
• Роль спасателя; перестаёшь себя различать в профессиональ-
ном и личном поле.
• Соматизация (напряжение, слабость).

Глава 2. Что нужно терапевту...
43
• Обесценивание клиентов (сначала родителей, а затем и детей).
Они как бы сливаются в одну физиономию: непослушные,
беспомощные, отвратительные.
• Профессиональный цинизм, ощущение, что главный — ты,
а не они (кажется, что это защищает).
• Негативное отношение к клиентам («Все клиенты — сволочи»).
• Тяжёлая соматизация, заболевания. Как правило, здесь симп-
томатика друг с другом не сочетается, как при обычных забо-
леваниях, снижается иммунитет.
Уважаемые коллеги, если вы заметили у себя какие-либо из
этих признаков, договоритесь о встрече со своим супервизором или
психотерапевтом. Даже самым сильным из нас иногда требуется
помощь.

Глава 3
О людях, с которыми мы работаем
Психологический портрет: особенности мышления,
поведения, телесные признаки, эмоциональный фон
/. Нересурсный взгляд на мир
Очень печально бывает слышать от кого-нибудь: «Жизнь
не удалась! Всё у меня по-дурацки!» — или что-то в этом роде.
Среди них бывают глубоко несчастные, обессиленные люди. А бы-
вают крайне недоверчивые, озлобленные, вечно кому-то что-то
доказывающие или обиженные. Так хочется поддержать такого
человека всем, что есть, показать ему: смотри, какой мир разнооб-
разный, переливающийся, сколько в нём любви и... вдруг замеча-
ешь, что он и рад бы поверить, да нечем. Что-то закрыто в сердце.
Где-то очень больно и одиноко. Как-то страшно, стыдно, обидно...

Глава 3. О людях, с которыми мы работаем
45
Пока мы вместе, как терапевт и клиент, мы дружно обнаруживаем всякие
живые чудеса в этой реальной жизни. Когда такой человек остаётся
один, он разочарованно вздыхает: «Всё было сон, обман, дурман...»
Требуется долгое время и терпеливое внимание, чтобы сложил-
ся этот навык — быть счастливым. Навык тренируется неустанным
вниманием к тому, что и как мы делаем со своим состоянием,
а так же ответственностью за те импульсы, которые оно рождает.
Это называется сенсомоторная регуляция, которую как раз и бло-
кирует человек в ситуации травмы.
И самое главное — пробудить в себе всеми доступными
и малодоступными способами потребность восстановить это
сенсомоторное единство.
Кстати, кто учился на психфаке в МГУ, если помните, ходило много
шуток на тему неоспоримого утверждения: «Потребность формирует
орган».
Так и здесь, важно пробудить в травмированной душе надежду,
а значит и возможность трансформировать травматические пере-
живания в опыт, на который впоследствии можно будет опереться.
Итак, на вопрос, почему в кабинете получается, а снаружи
забывается, есть понятный ответ: травмированному человеку
просто некуда складывать чудеса и прочие ценности-малости.
Структура травмированной личности предполагает закрытость
ресурсам, невозможность в силу разных причин фокусироваться
на них и хранить это всё на случай чрезвычайного происшествия.
Причём, не сохраняется это не то что долгие годы, а даже до дому
донести не удаётся.
Поэтому первым признаком травмированной личности назовём
нересурсный взгляд на мир, на действительность. Причём, это
совсем не то же самое, что оптимизм, с его масками, порой
затягивающими в бездну неосознанности, и тем самым не дающими
возможность позаботиться о себе должным образом в трудные
моменты жизни.
Помнится, я со своей подругой и коллегой Екатериной Крюковой делала
мастер-класс на конференции «Маски оптимизма». Он был посвящен как
раз тому, что с нами делают наши привычные «оптимизм-ориентиро-
ванные» штампы самовосприятия и поведения, как они отгораживают

46
Часть I. Переживание целостности
нас от собственных потребностей и ресурсов именно тогда, кода это
особенно необходимо. Ведь привычка «улыбаться непрестанно» затяги-
вает во мрак диссоциации (разъединённости с собственными частями
личности и потребностями) и грозит психосоматикой.
Иметь доступ к тому, что может поддержать и утешить —
в себе ли, в окружающей ли среде — очень важный навык, и ему
мы учимся на терапии в первую очередь. В мире есть многое,
что может нас поддержать. В терапии мы уделяем внимание
тому, как и что мы берём у этого мира, как храним его дары.

Глава 3. О людях, с которыми мы работаем
47
Полезно бывает просто задуматься, сколько подарков было
сегодня, какие они были, и что я с ними буду делать. Терять?
Раздавать? Преумножать? Просто радоваться им? Обесценивать?
Упражнение. Посмотрите вокруг. Что из того, что Вы видите, приятно
вашему глазу, что из того, что Вы слышите, приятно вашему уху? Что
из происходящего вокруг просто приятно или красиво? Позвольте каждому
фактору в отдельности повлиять на Вас. Как это происходит? Какая по-
требность кроется за этим? Что Вы можете сделать для её реализации?
Например, Вы увидели цветок флокса, обратили внимание
на его ярко-розовые и фиолетовые соцветия, почувствовали его
запах. Приятная волна прокатилась по вашему телу. Что приятного
произошло? Вы вспомнили детство на даче у любимой бабушки,
Вам стало тепло от любви и трепета при воспоминании о ней. Как
будто Вы вновь находитесь под её защитой и окружены её мягкой
заботой. А Вы и забыли, как это чувствовать себя в безопасности.
Ваше тело помнит, оно говорит Вам: «Это то, что сейчас так
нужно тебе». Какие у Вас есть возможности для создания себе
такого безопасного и уютного состояния, внутренние и внешние?
Другой момент, очень важный. Это — благодарность. Благо-
дарность тождественна принятию. Бывает, что человек и видит
ценное, да взять не может. Как будто руки-ноги связаны.
Помню, в юности, когда в магазинах было шаром покати, я работала
переводчицей в одной иностранной фирме. Мы все тогда старались оде-
ваться во что-то модное, хотя это было непросто. И вот однажды

48
Часть I. Переживание целостности
наш немец-босс привозит всем сотрудницам — бухгалтеру, секретарю
и переводчице — тёмно-синие костюмы, как у стюардесс, из ткани
прекрасного качества, а мне ещё и красное платье тончайшей шерсти,
да с дизайнерскими наворотами (я же и на конференциях с ним бы-
ваю и на солидных переговорах!). Мы с девчонками рты пораскрывали
от таких подарков и боимся прикоснуться ко всей этой красоте, а босс
наш и говорит вдруг: «Скажите просто „спасибо" и идите примерять!»
Просто. Просто «спасибо» и всё. Вот это новость для меня была! Ещё
чудеснее волшебных нарядов! На всю жизнь я запомнила тогда, как мож-
но не только что-то взять, а ещё и удовольствие получить и обязанной
потом полжизни себя не чувствовать, и человеку, подарившему тебе
радость, тем же отплатить! Разве не чудо?
В терапии, и не только в терапии травмы, мы учим человека
перво-наперво брать у мира и давать миру, совершать тот самый
естественный и чудесный взаимообмен, который обеспечивает
настоящую качественную саморегуляцию. И только потом мы
прибегаем к техникам и прочим «таблеткам». Сначала — витамины
в виде ресурсов и повышение защитных сил организма.
2. Гипо- или гиперчувствительность
Вторым признаком травмированной личности является толе-
рантность к боли или, напротив, гиперчувствительность.
В качестве частного случая толерантности к боли можно
рассматривать такое явление как самоповреждение.
В моей практике был один клиент — молодой человек с руками, рас-
сечёнными свежими и зажившими шрамами до локтя. Как выяснилось, он,
не мог пройти мимо острого предмета, вне зависимости от того, что
это был за предмет. Он сказал мне, даже как-то с гордостью, что, когда
он режет себя, он чувствует себя намного лучше. Ключевое слово —
чувствует.
Так, некоторые люди справляются со своими неприятностями,
вином запивая грусть или самоотверженно долбя ракеткой мяч,
а другие режут свои руки лезвием бритвы. Интересно, что таким
образом они отчаянно пытаются возвратить себе физическую
чувствительность и обрести чувство контроля.
Исследования показали (Bessel Van Der Kolk), что если в детстве человек
подвергся сексуальному или физическому насилию, он потом возвраща-

Глава 3. О людях, с которыми мы работаем
49
ется к опыту болезненных физических ощущений в форме суицида или
самоповреждения.
Ещё один важный момент о самоповреждении: если человек —
с ранней хронической травматизацией — не помнит себя в без-
опасности в отношениях с кем-то в детстве или не сформировал
нормальной привязанности, поскольку его ребёнком передавали
с рук на руки, он становится нечувствительным к доброму участву-
ющему отношению. Если человек носит память о том, что когда-то
давно он чувствовал себя в безопасности и был в тёплых отноше-
ниях с кем-то, эти следы любви могут стать хорошей почвой для
построения доверительных отношений как в терапии, так и в жизни.
Поскольку если у человека нет опыта чувствовать себя люби-
мым или любимой, его тело не помнит, как это, быть в безопасности.
Рецепторы в мозге, которые реагируют на человеческую доброту,
могут просто не развиться. И если такое происходит, то как же
такому человеку вернуть себе базовую иллюзию безопасности
и контроля? Как успокоиться и чувствовать уверенность в своём
теле? Это очень серьёзная проблема.
Существуют способы формирования ощущения безопасности, помимо
самоповреждения, и мы к ним вернёмся в главе «Праздник, который всегда
с тобой».

50
Часть I. Переживание целостности
В качестве примера гиперчувствительности при физической
и психологической травме могу привести случай из своей жизни.
Когда одному из моих сыновей было чуть больше года, он начал ходить,
и по моему недосмотру перенёс довольно сильный ожог стопы. Мы с ним
пролежали в больнице около месяца. Малыш так страдал, что мог за-
сыпать только у меня на животе. Когда нас выписали, и мы вернулись
домой, ему пришлось заново учиться ходить. И тут — новая напасть.
Стояла ранняя осень, и коммунальные службы пробовали включать цен-
тральное отопление. Батареи были чуть тёплые. Но ребёнок, только что
переживший боль и страх, едва коснувшись рукой чугунной поверхности,
вновь получил ожог.
Спас муж, который не имел ни малейшего представления о том, как
можно «ресурсно перепрожить травму», но обладающий хорошей природ-
ной интуицией. Он спокойно прыснул на набухающий пузырь лекарство
и стал играть с образовавшейся пеной, сдувая и вновь добавляя её. При
этом он ещё и фотографировал сына, который смеялся, глядя на выпол-
зающие из аппарата и проявляющиеся на глазах снимки. На утро след
от психосоматического ожога простыл, остались только фотокарточки
со слезинками на улыбающемся лице и ручкой в белой пене.
Что такое ресурсное перепроживание, и с чем его едят, мы
рассмотрим позже.
3. Нарушение восприятия границ
Третий признак травматизации — нарушение восприятия
границ: временных, пространственных, личных (физических и пси-
хических).
Именно потому, что внутренние часы травмированного чело-
века не в порядке, необходимо, во-первых, помогать ему струк-
турировать своё существование, обращать внимание на моменты
опозданий и пропусков занятий без раздражения, с пониманием

Глава 3. О людях, с которыми мы работаем
51
природы происходящего, и, во-вторых, чётко соблюдать границы,
применяя обговорённые меры ответственности (см. примерный
сеттинг в конце главы 7 части II).
При этом важно помнить, что, договорившись о первой встрече,
такой человек может вовсе не прийти. Поэтому заранее обгова-
ривайте с людьми, что пропуск первой встречи влечёт за собой
двойную оплату второй. И это не является драконовскими мера-
ми, поскольку защищает Вас как терапевта от эмоционального
сгорания, а Вашего нового клиента ориентирует на серьёзное
отношение к терапии. Серьёзное — подразумевает ответственное.
Без него любая терапия безуспешна, даже самая замечательная.
Помните, как в том анекдоте: Жил-был один несчастливый и невезучий
человек. Ему патологически не везло ни в чём — даже в лотерею выиграть
не мог ни копейки. И начал этот человек просить у Бога помощи: молиться
и соблюдать посты. Вот он просит месяц, второй, третий: Год, второй,
третий: А помощи всё нет. И вдруг с небес раздаётся голос: «Ну, ты бы
хоть лотерейный билет купил!»
Что такое границы, какие они бывают, и что делать с их нару-
шениями, мы рассмотрим подробнее в главе 10 части II. А сейчас
перейдём к теме, непосредственно связанной с этой.
4. Недостаток ответственности
Следующий признак травмированной личности — низкая
степень ответственности за свою судьбу в силу непреходящего
чувства беспомощности и страха, а так же других токсических
чувств, таких, как вина, обида, стыд и прочее.

52
Часть I. Переживание целостности
Приведу пример. Женщина, 43 года, никогда не была замужем. Более
20 лет назад пережила травмировавший её разрыв отношений с молодым
человеком, отягощенный шоком. Пришла на терапию после нескольких
неудачных визитов к разным психологам и психиатрам без особой надеж-
ды. Во время рассказа была поглощена чувством обиды, беспомощности
и бессильной злобы. Демонстрировала признаки регрессивного поведения,
подавленного отвращения и презрения. Страдает мезофобией (боязнь грязи),
невротической обидой и подозрительностью.
Целью визита назвала избавление от мезофобии, о которой рассказыва-
ла подробно и с чувством некоторой гордости. Очевидно, её «заболевание»
давало ей легальную возможность чувствовать своё превосходство и исклю-
чительность, восстановить уязвлённое чувство самоценности. В контакте
потребность почувствовать себя в безопасности проявлялась в пренебрежи-
тельном обвиняющем тоне, что являлось её освоенным способом защитить
свою травмированную часть личности (достоинство).
На первой встрече была многословна и просила о дополнительном
времени, по истечении которого обнаружились два факта: первый — терапевт
её не вылечил, вследствие чего она разочарована, второй — на терапию её
привезла мама, которая оплатит сеанс, и с которой, по её мнению, следует
обсуждать дальнейшую возможность и стратегию «лечения».

Глава 3. О людях, с которыми мы работаем
53
Прежде чем приступить к непосредственной работе с травмой
обесценивания и отвержения, необходимо освоить новые, более
конструктивные способы построения безопасного и доверительно-
го контакта. Терапевт в контакте с подобным клиентом является
объектом родительского переноса, поэтому клиент демонстрирует
примитивные механизмы защиты и сопротивления, с которыми сле-
дует обойтись уважительно и первое время работать, не пытаясь
взломать их, а используя как материал для обнаружения потреб-
ности с целью её удовлетворения новыми «взрослыми» способами.
5. Напряжение и недоверие
Люди с психологической травмой живут как на войне, то
есть в ожидании предательства и опасности. Их хроническим
состоянием является напряжённость (или уже усталость) и недо-
верчивость.
Думаю, предыдущий пример вполне иллюстрирует и этот признак.
Если такой человек приходит к вам, то потребуется достаточ-
но много времени и терпения, чтобы бережно помочь человеку
открыться не в его травматических историях, а в своих пережи-
ваниях, которые возникают в контакте с терапевтом и с другими
людьми. Чтобы аккуратно развернуть их от жалоб к сотрудниче-
ству. Считаю, что мастерство терапевта измеряется, прежде всего,
этим его умением.
6. Амнезии, диссоциации и непроизвольные
воспроизведения травмирующей ситуации
в памяти и поведении
Пьер Жане* был первым, кто указал на разницу между повест-
вованием истории травмы и самим травматическим воспоминанием.
Он описывает историю Ирен, молодой женщины, которая была
госпитализирована после смерти матери от туберкулёза.
Ирен ухаживала за матерью в течение многих месяцев, при этом она про-
должала работать вне дома, чтобы поддержать своего отца-алкоголика
* Французский психолог XIX-XX вв. Занимался разработкой психологической концеп-
ции неврозов, то есть предвестник 3. Фрейда.

54
Часть I. Переживание целостности
и оплачивать лечение матери. Когда её мать умерла, Ирен, истощённая
стрессом и недосыпанием, пыталась в течение нескольких часов оживить
труп, взывая к матери и пытаясь залить ей в горло лекарство. В ка-
кой-то момент бездыханное тело упало на кровать, пока пьяный отец
Ирены лежал в отключке рядом. Даже после того, как приехала тётя
и начала готовиться к захоронению, Ирен отказывалась принять факт
смерти матери. Её пришлось уговаривать присутствовать на похоронах,
она смеялась всё время службы. Спустя несколько недель она была достав-
лена в больницу, где попала на лечение к Жане. В дополнение к потере был
ещё один симптом: несколько раз в неделю она словно в трансе смотрела
на пустую кровать, игнорируя происходящее вокруг неё, и начинала уха-
живать за воображаемым собеседником. Она дотошно воспроизводила
эти действия, но не могла вспомнить подробности смерти матери.
(В. Van der Kolk)
Травмированные люди почти ничего не помнят о случившемся,
и, в то же время, помнят о нём слишком много. С одной стороны,
у Ирен не было осознанного воспоминания о смерти матери, и она
не могла рассказать историю о том, что произошло, с другой —
она была вынуждена физически «отыгрывать» произошедшее.
П.Жане ввёл термин «автоматизм» для описания непроизвольного
бессознательного характера подобных действий.
Трансформация травматического сознания в таком случае
должна строиться на интеграции психомоторных действий посред-
ством осознавания вытесненных частей опыта через движение
и через присвоение ему эмоционального компонента. Подробнее
на способах интеграции мы остановимся в главе 7 части II.

Глава 3. О людях, с которыми мы работаем
55
Существуют значительные различия между обычной и травма-
тической памятью. Травматические воспоминания связаны с кон-
кретными триггерами, когда один из элементов травматического
опыта (визуальный, обонятельный, аудиальный стимулы) может
автоматически запустить целую цепь травматических элементов.
Что и произошло в случае с Ирен, когда триггером явилась пустая
кровать.
Травматическая память достаточно разряжена (не насыщена):
людям требуется много времени, чтобы воспроизвести историю
травмы целиком. При этом повторные неосознаваемые действия
не имеют никакого эффекта завершения: образы и смыслы за-
стывают во времени, всегда неизменны и слабо связаны с ре-
альностью, — в отличие от обычной памяти, которая является
социально адаптивной, а истории в ней — гибкими и изменяемыми
в соответствии с обстоятельствами и требованиями комфорта.
Термин «диссоциация» употребляется для описания разде-
ления и изоляции частей опыта в памяти. Именно эта диссо-
циированная память и держит человека в страхе застывшими
травмирующими воспоминаниями. Травмированные люди как бы
отделяют свой травматический опыт от настоящего, привязывают-
ся к непреодолимым препятствиям и собственной беспомощности.
Они также теряют способность к ассимиляции нового опыта, при-
обретению новых навыков для адаптации, что медленно снижает
их личностную и профессиональную компетенции. Это явление
хорошо описано в современных исследованиях.
Люди с ПТСР связывают источник своих воспоминаний
не с реальным событием, а с разрозненными элементами памяти.
Это, безусловно, искажает восприятие и мешает интеграции лич-
ности в автобиографической памяти. Ощущения, мысли и эмоции
от травмы, если они заморожены, остаются всего лишь едва
понятными фрагментами. Такое явление можно обозначить как
«дуальная память».
В нашей работе мы всегда стремимся к снятию дуальности,
интегрируя элементы опыта в непрерывный поток собственного
существования клиента. Это — сложный ассоциативный процесс,
он «является плотной, при этом гибкой сетью, где каждый эле-

56
Часть I. Переживание целостности
мент оказывает тонкое влияние на множество других» (Bessel
Van der Kolk).
Таким образом, основной проблемой ПТСР является диссо-
циация, а целью работы с травмой становится ассоциация —
интеграция разрозненных элементов опыта в поток жизни для того,
чтобы мозг мог распознать, что было тогда, а что происходит сейчас.
7. Отсутствие базовых иллюзий
Поскольку травмированная личность находится частично в про-
шлом, уходит опора на так называемые базовые иллюзии.
Но как детям нельзя не играть,
Нам не верить нельзя в воскресение.
Невозможно себе не соврать,
Не соврать во спасение.
(Олег Митяев, «Гольфстрим»)

Глава 3. О людях, с которыми мы работаем
57
Одним из важнейших адаптивных механизмов здоровой пси-
хики, как мы уже отметили, является её стремление к снижению
уровня страха. Если не достраивать реальность до «безопасно-
го целого» в своём восприятии, сознание может «зациклиться»
на рисках и будет незащищено перед лицом бездны опасностей,
которые встречаются нам каждый день в мире.
Поэтому первой базовой иллюзией является бессознательная
установка, что этому миру можно доверять, он безопасен, а со мной
ничего плохого не случится. Основа такого мировосприятия
закладывается в раннем детстве, когда ребёнок ещё находится
в поле своей мамы, а мама является предсказуемой и заботливой,
предугадывающей важнейшие потребности малыша.
Если такой детский опыт отсутствует или человек лишается
его в результате травматического события, он эмоционально
закрывается от окружающих и начинает видеть опасность даже
там, где её нет.
Этот признак одновременно является и свойством травмированной
личности и предпосылкой для травматизации в дальнейшем.
Второй базовой иллюзией можно назвать убеждение «Я могу
чувствовать себя хорошим» в этом безопасном мире. Формируется

58
Часть I. Переживание целостности
оно на основе одобряющего отражения со стороны родителей,
положительной реакции, которую ребёнок получает в свой адрес.
Если этого не хватило, то ситуация с самоценностью может
развиваться в двух вариантах. Либо человек всеми возможными
способами добивается от мира подтверждения своей «хороше-
сти», — в случае, если у него уже есть хоть какой-нибудь
опыт удовольствия от позитивной оценки родителей, которого он
по какой-либо причине лишился. Либо он не стремится к этому
самоощущению, заранее определяя этот предикат другому, — если
ребёнок никогда не чувствовал себя хорошим, не имеет такого
опыта (в первую очередь, телесного опыта).
Мы это называем травмой развития, детальная систематизация кото-
рых дана во // части книги.
В результате воздействия травматического события у человека
может появиться убеждение в своей не-ценности или даже вредно-
сти для мира. Если до травмы такое убеждение отсутствовало, мы
можем констатировать смысловой разрыв — изменение ценности
или убеждения на противоположные по смыслу, — произошедший
в результате травмы. В этом случае будем работать по стратегии,
обозначенной ранее — ассоциации, то есть связывания дезинтегри-
рованных частей личности. В случае же травмы, полученной в про-
цессе развития (назовём её искажением здорового паттерна отно-
шений с родителями) терапия будет направлена на «дородитель-
ствование» и освоение нового опыта восприятия себя в отношениях.
Третьей базовой иллюзией можно обозначить соединение
первых двух в утверждение типа: «Я могу быть в этом мире,
выражать себя и чувствовать себя хорошим».
Поскольку она логично вытекает из первых двух, я не буду сейчас подробно
останавливаться на ней.
Подведём итоги
У человека, перенёсшего травму, расколото самовосприятие,
саморегуляция нарушена, и он теряет способность ответственно
и активно участвовать в собственной судьбе.
Судьба — это, по сути, последствия наших выборов, которые мы совер-
шаем или не совершаем в процессе нашей личной истории.

Глава 3. О людях, с которыми мы работаем
59
Травмированная личность имеет
• признаки нарушенных границ,
• диссоциации элементов своего опыта,
• память как бы «заморожена» в прошлом и теряет свою
гибкость и адаптивность,
• искажено восприятие себя и реальности.
Поэтому у травмированного человека нарушаются контакты
с окружающими и миром, он не может контролировать свои эмоции
и пользоваться ими для удовлетворения своих потребностей
(то есть для продуктивной заботы о себе). В особо тяжёлых
случаях исчезает критичность к своему поведению, формируется
роль жертвы или позиция вседозволенности. Человек находится
в состоянии постоянной тревоги, напряжения или раздражения.
Особенно это заметно у подростков, поскольку пубертат — время
кардинальной перестройки самовосприятия и личных границ.
Наблюдаются скачки настроения, исчезает палитра тонов на-
строения между крайними его проявлениями. «Всё или ничего» вы-
ражено в поведении, мышлении, эмоциональном настрое, — во всём.
Например: «Если я забочусь о муже, то интересы свои и детей задвигаю»,
«Если я о себе буду заботиться, я буду эгоистом».
Таким образом, человек, подвергшийся травме остаётся без
свободы выбора, не может расставить приоритеты, трезво взгля-
нуть на ситуацию, гибко принять решение. По сути, человек
становится орудием в руках случайностей.
Как говориться, жизнь подчиняется левой пятке и обстоятельствам.
А не осознанности.
Поскольку при ПТСР травматический опыт является ведущим,
то и решения принимаются из своего травматического опыта.
Например, сексуальное насилие может повлечь стыд и вину, из которых
человек впоследствии начнёт строить свои сексуальные отношения.
Терапевтическая стратегия здесь сводится к тому, чтобы разъ-
единить «тот момент», когда было важно сохранить целостность,
и «эту жизнь», когда он (она) жертвой уже не является, ни в чём
не виноват(а).

60
Часть I. Переживание целостности
После травмы базовое доверие к миру может перерасти
в убеждение «мир враждебен», а у инфантильных людей —
«мир дружелюбен, мир справедлив», — чрезмерно.
У здорового человека мир «более-менее дружелюбен». Есть понимание,
что не всё поддаётся контролю.
Травмированный человек теряет ценность обыденной жизни,
склонен к зависимостям и рисковому поведению.
В теле много напряжения, мышцы и суставы заблокированы,
как и потребности, импульсы движений не осознаются, чувства
не дифференцируются. Им трудно получить помощь, так как
эмоции прячутся глубоко внутри, «маяк» не включается, и мир
не узнаёт об их потребностях.
Остаётся уповать и полагаться,
Лучшей музыкой считать, что сердце бьётся,
И, конечно, просыпаясь, улыбаться,
Это — всё, что нам с тобою остаётся.
Но эта жизнь немая — не моя,
И я вернусь, когда-нибудь вернусь,
Вы только зажигайте вовремя маяк
И никогда вином не запивайте грусть.
(Олег Митяев, «Просыпаясь, улыбаться»)

Глава 3. О людях, с которыми мы работаем
61
В моментах великого горя заключена возможность великой
трансформации. Но, чтобы произошла трансформация, мы должны
идти глубже, к самым корням нашей боли, — раскрыть значение
переживания боли и прожить её такой, какая она есть, без
обвинения и жалости к себе.
Для этого требуется много силы и, главное, желания. Требуется
что-то внутри, на что можно опереться, и что-то снаружи, что
поддержит и защитит.
Это могут быть собственные возможности, таланты, навыки, надежда,
а могут быть люди и весь мир с его живым многообразием и связанностью
всех процессов.

Глава 4
Экология клиента
Ошибки терапии, которые могут привести
к ретравматизации
Прежде, чем Вы начнёте свой рабочий день, важно прийти
в себя. От суеты, от всех этих задач, которые не дают покоя,
от эмоциональных отпечатков предыдущих общений — к себе.
Осознайте всё то, что сейчас на Вас влияет изнутри и снаружи,
как влияет, какие оживляет страхи, темы, установки. Помните,
что Вы присутствуете на терапии всем своим существом: и телом,
и мыслями и настроением, — что Ваше поведение отражает Ваше
состояние. Придите в состояние равновесия.
Упражнение. Для того чтобы сосредоточиться на работе, отключиться
от назойливого «шума» ваших мыслей, уделите себе 5 минут времени перед
приходом клиента.
1) Сядьте удобно, положите руки на колени и сконцентрируйтесь на ощу-
щениях в левой ладони.
2) Проговаривайте вслух всё, что замечаете: вес, температура, влажность,
напряжённость, энергия, образ такой руки. Ладонь
3) Проделайте то же самое со второй рукой.
Это позволит Вам вернуться в ощущение своего тела, успоко-
иться и замедлиться для того, чтобы быть открытым восприятию
и слушать человека непредвзято, делясь с ним своей стабиль-
ностью. Не бойтесь делиться достигнутым ценным состоянием
и равновесием.
Помните, что сказал Шота Руставели в «Витязе в тигровой шкуре»:
«Что ты спрятал — то пропало, что ты отдал — твоё».

Глава 4. Экология клиента
63
Человек реагирует на другого, откликаясь на его мимику,
интонацию, улыбку. Люди удивительно восприимчивы к эмоцио-
нальным нюансам в окружающих людях.
Это чистая правда, много раз проверенная на опыте. И в этом нет
никакой мистики.
Поливагальная теория (см. главу 2 части II) объясняет, почему
доброе выражение лица или успокаивающий тон голоса может
кардинально изменить настроение. Она показывает, как осозна-
вание того, что значимые люди видят и слышат нас, успокаивает
и позволяет чувствовать себя в безопасности. И почему, если нас
игнорируют или отвергают, мы можем очень сильно закрыться
и расстроиться.
Самые незначительные изменения в напряжении бровей, мор-
щинок вокруг глаз, изгибе губ и наклоне головы дают нам мгно-
венный сигнал о том, насколько комфортно и спокойно человеку
рядом с нами, или он настроен подозрительно и испуган. Наши
зеркальные нейроны регистрируют то, что происходит с другими,
их переживания, и тогда наши собственные внутренние органы
сонастраиваются с тем, что мы видим. Точно так же и наши
мимические мышцы и интонации подсказывают другим, насколько
с нами можно иметь дело, безопасно ли нам открываться, делиться
с нами, подсказывают о наших намерениях помочь или отыграться
на ком-то, находимся ли мы в контакте или отчуждены и замкнуты.
Когда к нам поступает сообщение от другого человека, что мы
находимся в безопасности, мы расслабляемся. В жизни везёт тем
людям, которые излучают вокруг себя волны спокойствия и добра,
так как люди реагируют на них тем же самым образом. Так
создаётся та самая атмосфера безопасности и доверия, которая
необходима как для успешного протекания процесса терапии
травмы, так и для любой терапии.
Считайте, что полдела сделано!
Наше восприятие устроено таким образом, что, несмотря
на то, что мы осознанно стремимся увидеть уникальность, ин-
дивидуальность в каждом человеке, на глубинном уровне мы
почти не существуем вне контакта. Мозг построен таким образом,

64
Часть I. Переживание целостности
чтобы помочь нам функционировать в качестве членов племени.
И мы являемся частью этого племени, даже если мы находимся
в одиночестве.
Ведь, когда мы слушаем музыку, которую сочинили другие люди, смотрим
что-то по телевизору, например, спортивную передачу, наши мышцы
реагируют, как будто это мы производим эти движения. То есть мы всё
равно находимся в контакте с другими людьми.
Поэтому большая часть нашей энергии посвящена общению
с другими людьми. Если посмотреть на симптомы травмы, мы
обнаружим, что из всего списка самые серьёзные душевные
страдания проистекают от отсутствия нормальных отношений
в семье (с партнёром и с близкими), что человек больше всего
беспокоится о налаживании личной жизни, ему не хватает тепла,

Глава 4. Экология клиента
65
нежности и любви. Обычно с этим приходят люди, наряду с их
тревогой по поводу собственного поведения в отношениях (срывов,
ярости и гнева, недопонимания).
Как правило, травма представляет комбинацию обоих комплексов симп-
томов (В. Van der Kolk, 2015).
Поэтому только в отношениях, в безопасном и доверительном
тёплом контакте, может происходить трансформация травмы.
Поэтому так важна целенаправленная сонастройка с другим
человеком перед тем, как начать травматерапию: наше состояние
может оказать как поддерживающее, стабилизирующее влияние
на нашего клиента, так и дезорганизовать его.
Проще говоря, помимо реакций бегства и борьбы в травме есть ещё
отношения с другими людьми, которые имеют большое значение в её
преодолении.
Важно видеть человека, когда вы работаете. Не клиента,
который принёс вам деньги, не пациента, который довёл себя
до «такого состояния», а живого партнёра, чью точку зрения вы
уважаете и с которым сотрудничаете. Если этого нет, учитесь
этому, посвятите этому ваше время и усилия.
Важно присутствовать с человеком в актуальных отноше-
ниях, не увлекаясь целительством и наставничеством. Последнее
отдаляет нас от реальности контакта, в чём и без того пре-
успел обратившийся к нам травмированный клиент.
Кстати, о пространстве: следите за тем, чтобы не занимать
его слишком много (и в буквальном, и в переносном смысле).
Несмотря на то, что клиент приходит в «нейтральное пространство
встречи», он всё же приходит к Вам. Поэтому Вы здесь в большей
степени хозяин.
Окажите гостеприимство — не затмевайте своей блестящей работой
процесс клиента.
Психодрама — очень любимый мною метод, но иногда «дирек-
тор» (ведущий так и называется — «директор» — хотя, сдаётся
мне, это неудачный перевод, в том числе и самого названия метода)
становится главной фигурой на поле, и тогда клиент, особенно

66
Часть I. Переживание целостности
человек созависимый или подавленный, привычно входит во вто-
ростепенную роль и действует, согласно указаниям. При всём
полученном эффекте от сессии, мы не достигнем главного — осво-
бождения, творческой активности, инициативы, ответственности
за себя.
Как в том анекдоте. — Доктор, мне муж изменяет? — Откуда Вы знае-
те? — По понедельникам он приходит домой радостный и возбуждённый,
а во вторник сникает и становится мрачнее тучи. — А, так это он
ко мне ходит!
Даже если мы работаем с травмой или симптомом, мы всё
равно имеем дело с актуальным процессом, в котором отражается
эта травма или симптом. Наша задача — выявить, как происходит
это отражение, в чём проявляется, на что влияет.
Это могут быть поведенческие реакции или образ мышления, привычное
эмоциональное состояние или устойчивый образ себя. Наконец, это
различные соматические проявления в форме ощущений, симптомов,
организации телесной структуры (как выглядит тело).
Поэтому, как мы говорим, терапевтический процесс может
начаться из любой точки. Это неважно. Важно держать в фокусе
то, что беспокоит человека, и как человек с этим обращается.

Глава 4. Экология клиента
67
Среди техник обеспечения ресурсного состояния клиента,
увеличения контроля над своим состоянием, обеспечения безопас-
ности, можно отметить такие как: техника создания безопасного
пространства в психодраматическом ключе, техника из арт-те-
рапии «Рисование тяжёлой эмоции сквозь призму ресурсного
состояния», техника создания карты ресурсов, телесно-ориенти-
рованные всевозможные техники работы с опорами, гештальт-тех-
ники осуществления качественного терапевтического контакта
и прочие техники привлечения позитивных эмоциональных состо-
яний для прикосновения к травматическому опыту.
Наряду с этим в работе надо обучать человека контролировать
своё состояние, управлять им, не мешать процессам саморегуля-
ции организма и организовывать процесс терапии обоюдно, то есть
беря некоторый процент ответственности за своё состояние самому
клиенту. Хотя, конечно, в терапии травмы большая часть ответ-
ственности ложится на терапевта — человека, владеющего инфор-
мацией о физиологическом механизме травматизации, о том, что
происходит в когнитивной сфере при травматизации и на осталь-
ных уровнях, то есть эмоциональном, поведенческом и образном.
В его руках находится штурвал управления ситуацией.
Итак, на консультациях важно следующее.
Оказывать максимум внимания Вашему клиенту.

68
Часть I. Переживание целостности
Травмированным людям дать понять, что их могут выдержи-
вать.
Не ищите изъяны и деформации в жизни клиента — он сам их прекрасно
знает.
Говорить на языке клиента.
Замечать нюансы перемен в его состоянии.
Стараться проявлять максимум спокойствия в диалоге и те-
лесной работе.
Подтверждать, что Вы включены в контакт и присутствуете
не только телесно, но и эмоционально.
Следить не только за содержанием, но и за тем, что клиенту
представляется трудным выразить — какое-либо чувство, состо-
яние.
Бывает необходимо что-то записать при первой возможно-
сти — имена, детали, метафоры — человеку необычайно важно
в доверительном контакте опираться на то, что его услышали,
что он значим, ведь, как мы знаем, в травме страдает ощущение
самоценности и контактность.
У человека в травме нарушены все функции, связанные с раз-
граничением, поэтому важно учитывать его неспособность
распорядиться эффективно своим временем, а иногда и про-
странством. И не стоит всё приписывать сопротивлению —
у травмированных людей это в порядке вещей, хотя и доставляет
множество неудобств. Всё это надо иметь ввиду и оставлять окно
перед следующим клиентом, так как Вам может понадобиться
время, чтобы контейнировать его состояние по завершении сессии.
Клиенты опаздывают на терапию, что-то путают, теряются в метро,
не могут ответить на элементарные вопросы, застревая на несколько
минут в ступоре.
С другой стороны, им важно ощущать границы, чтобы чув-
ствовать себя спокойнее, понимать, где и когда они находятся.
Много лет назад моя терапевт ставила прямо передо мной большой
будильник, заметив, как я успокаиваюсь, контролируя время сеанса.
Ещё один важный момент — не растворяйтесь в Вашем
клиенте, иначе Вы лишите его возможности «лечиться о Вас», Вы
перестанете быть контейнером для его тяжёлых переживаний.

Глава 4. Экология клиента
69
Напомню: контейнер и мусорное ведро — не одно и то же! Терапевт как
контейнер означает осознанность и наблюдение за процессами клиента.
Постарайтесь задавать как можно меньше вопросов, так как
вопрос, не раскрывая ничего о Вас, вторгается в границы другого.
Попробуйте переформулировать его в виде послания. Дело в том,
что таким образом мы предоставляем человеку возможность
выбора — реагировать или нет, регулировать степень открытости,
чувствовать себя руководителем разговора о себе.
Например, вместо: «Как ты себя чувствуешь, когда это говоришь?» —
сказать: «Ты хмуришь брови, когда говоришь это».
Это важно, так как, помимо границ и уважения, у нас ещё одна
цель в терапии травмы — восстановить активность. Чем меньше
мы подталкиваем и чем больше пространства предоставляем
клиенту, тем ему спокойнее, и он скорее начнёт что-то делать
для себя.
Проверяйте, что человек берёт то, за чем пришёл. Замечайте
механизмы обесценивания и на собственном примере учите бла-
годарить. Это будет означать, что человек, во-первых, взял, и,
во-вторых, это ему ценно.
«Ну что Вы, зачем такой подарок? Зачем Вы тратились!»
Но и, конечно, не обязательно ему идти на поводу у ценностей
терапевта — учите различать, выбирать. Выборы — это отдельная
тема — это то, что формирует нашу биографию.
Помогайте человеку в том числе на телесном уровне осво-
бождаться: следите за выдохами, за тем, чтобы он сморкался,
завершал движения.
Учитесь открываться человеку на языке чувств, это создаст
ясную обстановку, снимет проекции, поможет получить опыт
пребывания в реальности.
Следите за безоценочностью Ваших высказываний.
Не «Ты устал», а «Похоже, было непросто» или «Я предполагаю, что:
Мне кажется...».
Или «У тебя покраснело лицо» вместо «Ты напрягся».
Людям в травме сложно строить отношения, а паритетные тем
более — помогайте это делать. Условьтесь, как вы обращаетесь

70
Часть I. Переживание целостности
друг к другу: на «Вы» или на «Ты». Не позволяйте себе фами-
льярностей и панибратства.
Отражайте чувства, называйте, обсуждайте их телесные прояв-
ления, чтобы человек их не соматизировал, как это ему привычно.
По завершении встречи хорошо вместе с клиентом придумать
ему домашнее задание, которое ему будет ресурсно и которое
поддержит его жизненную энергию.
Напоминайте о «карантине» — 2—3 дня не принимать ника-
ких серьёзных решений в своей жизни, не записывать красиво
и стройно сформулированные мысли. Вести дневник — очень
полезно, но первые дни лучше записывать мысли и впечатления
в разрозненном, незаконченном виде, не как выводы. Поскольку
в погоне за формулировками, можно попасть в размышления,
а это уведёт от телесного осознавания, а, значит, от тренировки
навыка контейнирования.
Через пару суток — совсем другое дело.
Если Вы спросили о чём-то, — дождитесь ответа. Не забрасы-
вайте человека вашими гипотезами, будьте уважительными к его
внутреннему миру и к себе.
К тому же таким поведением Вы поддержите его ответственность
на сессии.
Люди с ментальной структурой характера и с шоковой травмой
иногда очень нуждаются в объяснении того, что происходит.
Не скрывайте от своего клиента метода, в котором работаете,
если ему это интересно.

Глава 5
Как стать «травматиком»
без посторонней помощи?
Личностные предпосылки травматизации
Следует сказать несколько слов о типе личности тех людей,
которые подвержены травматизации. Не секрет, что в одних
и тех же обстоятельствах одни люди могут получить психологиче-
скую травму, другие могут обойтись стрессом, не впадая в этап
истощения и дистресса. От чего это зависит?
Мы сейчас не берём объективные обстоятельства, а берём при прочих
равных, в одной и той же ситуации, причины, по которым один получает
травму, а другой нет
Причины, прежде всего, кроются в типе личности. Мы бы
даже могли выделить отдельный тип такой личности, травматика
или психосоматика (в общем, личности похожи).
Эти люди отличаются необыкновенно мощным защитным
слоем механизмов, препятствующих переживанию, происходящих
внутри реакций. Та уязвимая детская часть, которая реагирует
на обстоятельства так называемыми негативными чувствами,
негативными или болевыми ощущениями в теле, эта часть не имеет
контакта с осознаванием. И, не имея такого контакта, эта часть
менее обеспечена возможностью заботы о себе.
Так человек, подвергшийся, например, травме утраты, может не пе-
реработать её эффективно только по той причине, что не осознаёт
своей горечи, не совершает работу горя, останавливаясь на каком-то
из этапов горевания.
Если ситуация по своему воздействию слишком сильна, и пси-
хологический стресс находится на грани переносимости в пси-
хическом плане и в плане физиологического функционирования

72
Часть I. Переживание целостности
механизма, то включаются так называемые психологические защи-
ты. Психологические защиты как раз и мешают, с одной стороны,
естественному протеканию процесса переживания и не дают
трансфомироваться травматической энергии через деятельност-
ную реализацию, с другой стороны, психологическая защита
направлена на то, чтобы нейтрализовать и уменьшить отрица-
тельное влияние психотравмирующих факторов для того, чтобы
защитить организм от отклонений, изменений в психической и фи-
зиологической деятельности.
Таким образом организм сохраняет свой гомеостаз.
Поэтому вопрос психологических защит неоднозначен. С од-
ной стороны, психологическая защита необходима в момент
встречи человека с опасностью. С другой стороны, именно эта
психологическая защита может стать барьером для того, чтобы
травматическая энергия была переработана в какую-либо про-
дуктивную деятельность.
Психологических защит самих по себе бывает много, и это
зависит от структуры характера человека, от его культурных
условий развития и от того, какое психологическое травматическое
воздействие происходит на личность. Опять-таки разные люди

Глава 5. Как стать «травматиком» без посторонней помощи? 73
имеют разные привычные шаблонные способы психологической
защиты.
Некоторые люди снижают степень воздействия путём уменьше-
ния степени важности отрицательного воздействующего фактора
и путём создания новых интроектов, установок.
Так называемая смысловая защита.
С их помощью можно преодолеть и защитить себя от доста-
точно серьёзных воздействий большой интенсивности с тем, чтобы
не возникли какие-либо серьёзные изменения психологического
состояния или появились бы только на незначительно время.
И такие люди с ментальной структурой характера достаточно
хорошо психологически защищены до тех пор, пока они могут
действительно приписывать какие-то новые смыслы событиям.
Как правило, это работает достаточно эффективно, если не про-
изошла физиологическая реакция тела на травму. Иначе трав-
матическая энергия и гормоны стресса уже начали свою работу
и произвели выброс в мышцы и системы, который призван был
защитить человека от внешнего воздействия. Если выброс энергии
не отработать через деятельность, то эта травматическая энергия
может начать разрушать органы и системы.
Особенно в том случае, когда психотравмирующий фактор продолжает
воздействовать на человека.
Есть люди, которые даже не самые серьёзные события, случаю-
щиеся у них в жизни, даже небольшие неприятности воспринимают
как очень важные факторы, влияющие на их судьбу. Состояние
такого человека достаточно неустойчиво и подвержено изменению
в сторону чувства неполноценности, в сторону резких изменений
в жизни, падения ценностей.
А уж что говорить про психологическую травму, когда механизмы,
защищающие человека от неё, оказываются неспособны защитить его.
И компенсации неэффективны. В этом случае происходит рассогласование
деятельности человека, и человек перестаёт адекватно реагировать
на события.
У таких людей ограничиваются возможности справляться
с ситуацией. И защиты у них достаточно примитивные: отрицание,

74
Часть I. Переживание целостности
вытеснение, обесценивание. Это приводит к психологической
травматизации.
Итак, черты личности, подверженной травматическим рас-
стройствам, или как мы говорим, черты психосоматической лич-
ности.
Первое, что нужно отметить, это невозможность контактиро-
вать с внутренними переживаниями: отсутствие дифференциации
своих переживаний, реакции на события, различение, называние,
и вследствие этого невозможность позаботиться о потребностях,
возникающих из определённых переживаний, невозможность реа-
лизовать потребности.
Существует такой специальный термин — алекситимия — невозмож-
ность распознать и назвать словами определённое чувство.
Второе. Что мы замечаем у людей, легко подверженных трав-
матизации? Это ригидность установок. Ригидность установок

Глава 5. Как стать «травматиком» без посторонней помощи? 75
означает жизнь в соответствии с заранее установленными прави-
лами и принципами, жизнь, исходящую из определения «должно»,
а не из определения «необходимо» или «хочу». Таким образом,
любое событие, не вписывающееся в то, как должно быть, явля-
ется потенциально травмирующим для такого человека.
К примеру, если в моих взглядах на мир нет допущения о том, что пожары
случаются, такое бывает у людей в судьбах, то случившийся пожар
может явиться чем-то сверхтравмирующим вплоть до соматизации,
вплоть до параличей, инфарктов и так далее. Если в моём представлении
мужчина должен заботиться о моих потребностях, предугадывать их
(догадываться о том, что мне необходимо, что мне хорошо, а что плохо),
то в отношениях с мужчиной, не способным интуитивно считывать
ваши потребности, может произойти также травмирование об такого
человека, поскольку психика может интерпретировать его поведение
как отвержение, например, или обесценивание.
Если в опыте ещё есть травма отвержения или обесценивания,
то, накладываясь на запертую травматическую энергию преды-
дущей травмы, получаем так называемую ретравматизацию, то
есть повышение уровня травматического возбуждения, которое
не находит выход в действии или находит выход в виде страв-
ливания гипервозбуждения в еде, срывов, истерик, приступов
гнева. Стравливание энергии происходит, но, поскольку ситуация
не меняется, это возбуждение продолжает накапливаться.
А ситуация меняться не будет, если женщина не будет менять своё
представление о том, кто должен заботиться о её потребностях, и как
нужно простраивать контакт с партнёром.
То есть ситуация может меняться, могут меняться браки,
партнёры, могут разрываться и создаваться новые отношения,
но если внутренние установки не меняются, то травматическая
энергия будет по-прежнему накапливаться, паттерны поведения,
с точки зрения психики обесценивающие ситуацию, будут преж-
ними. Таким образом отношения не будут развиваться.
Поэтому вторым признаком являются жёсткие принципы
и установки, исходящие из долженствования.
Третьим признаком подверженности травматизации является
поведение, опосредованное определёнными моделями, шаблонами,

76
Часть I. Переживание целостности
паттернами. Это значит, что в силу каких-либо причин (запретов,
стыда, когнитивных ограничений) человек не может спонтанно
отреагировать на ситуацию.
Спонтанно — соответственно требованиям обстоятельств.
Когда мы попадаем в условия среды, угрожающей нашей
безопасности, или в нашем опыте нет готового когнитивного или
поведенческого ответа на ситуацию, нам необходимо отреагиро-
вать на них в соответствии с нашими базовыми потребностями,
прежде всего в безопасности и сохранения целостности. Если
у человека сформировался такой паттерн реагирования на угро-
жающее обстоятельство, как впадение в чувство беспомощности
или в панику и ужас, то человек не имеет возможности адекватно,
спонтанно и непосредственно отреагировать на предъявляемое
требование среды.
Кстати, это является последствием травматизации.
В таких обстоятельствах человек будет действовать, скорее
всего, в соответствии с собственными ограничениями, страхами,
запретами или согласно привычной роли в семейной системе
и социуме.
Так человек, воспринимающий себя как жертву, не будет
пытаться активно взаимодействовать со средой, а скорее всего,
займёт позицию подчинения, терпения, страдания, капитуляции.
Такая позиция может быть эффективна при некоторых обстоятель-
ствах, к примеру, при обстоятельствах, сила воздействия которых
значительно превышает возможности человека, попавшего в них,
а может быть неэффективной и угрожающе опасной, поскольку
позиция жертвы предполагает невозможность вступить в контакт
с аспектами окружающей среды, с людьми и обстоятельствами,
невозможность влиять в конечном счёте на собственную судьбу.
Более того, человек в позиции жертвы склонен обвинять внешние условия,
других людей в происходящим с ним, обвинять и обижаться. Обида —
само по себе отравляющее чувство, не находящее выхода и разрушающее
личность и даже организм изнутри. Об этом мы поговорим подробнее
в главе о токсических чувствах.
Обвинение внешних обстоятельств в том, как складывается
жизнь человека, предполагает пассивную роль, отказ от контак-

Глава 5. Как стать «травматиком» без посторонней помощи?
77
тирования, отказ от преобразования среды и приспособления
организма и личности к вновь предъявляемым обстоятельствам.
Поэтому если у человека сформирована роль жертвы, скорее
всего, этот человек травмируются в тех случаях, когда человек
ответственный и активный пройдёт через испытание сохранным.
Четвёртым признаком при прочих равных обстоятельствах,
мы назовём такую черту характера как пессимизм, отсутствие
ресурсов и навыка самоподдержки.
Я не буду подробно останавливаться на описании этого признака, по-
скольку более подробно мы поговорим об этом в разделе о ресурсах.
Отмечу только, что доступ к ресурсам обеспечивает человеку
возможность проходить через испытания сохранным, поскольку
и в смысловом, и в эмоциональном плане, и в конечном счёте
на уровне тела, человек поддерживает уровень энергии и мобили-
зует внутренние резервы таким образом, что это позволяет ему
максимально долго справляться с тяжёлыми обстоятельствами
и максимально эффективно противодействовать интенсивным воз-
действиям среды.
Так человек, потерявший значимого близкого, может подойти
к случившемуся с двух противоположных позиций. Например,
с позиции «Теперь я не смогу существовать без этого человека,
теперь я умру, теперь я не справлюсь, жизнь кончена». Или
с позиции «Мне очень горько, больно и страшно, и мне необходимо

78
Часть I. Переживание целостности
искать возможности выжить, помочь себе, обратиться к людям
за помощью».
Я думаю, не надо подробно останавливаться на том, какая из них
является пессимистической, какая является ресурсной. Естественно,
та из них, которая позволяет позаботиться о своих потребностях,
а не выносит окончательного вердикта.
Пятым признаком личности, входящей в группу риска по трав-
матизации, является отсутствие связи с реальностью, чрезмерное
фантазирование, жизнь в поле внутренних образов, неконтакт-
ность.
Называя этот признак, мы исходим из того, что в сложные
моменты своей жизни человек не столько находится в контакте
с происходящим с целью сканирования среды на предмет возмож-
ности удовлетворения своих потребностей, сколько поступает или
не поступает, исходя из представлений о том, как лучше поступить
в данной ситуации, из представлений о своих возможностях.
Не рискует исследовать свои возможности.

Глава 6
О защитных механизмах психики,
их роли в сопротивлении природным
процессам и движению
На зрелых защитах можно прожить всю жизнь, особенно
не осознавая себя. Наше поведение строится на бессознательных
импульсах. Если мне что-то думается, я могу заставить волевым
усилием себя об этом не думать, но потребность останется
неудовлетворённой. Это хорошая защита, адаптивная, зрелая,
но это защита. Я за то, чтобы мы защиты выбирали.
Я понимаю, что эта защита сейчас эффективна, она не создаёт напря-
жения в теле. Но это целая работа по осознаванию, на основе которого
я могу заключить: я могу сейчас не думать.

80
Часть I. Переживание целостности
Защитные реакции существуют для того, чтобы обеспечить
выживание в мире, в котором всегда были и есть различные виды
опасностей:
• угрозы хищных животных,
• насилие со стороны других людей,
• аварии,
• техногенные катастрофы,
• стихийные бедствия.
Для тех людей, чьи защитные реакции сохраняются десятки
лет после травмирующего события, справедливо утверждение, что
их инстинктивные и защитные реакции на эти опасности оказались
малоадаптивными или вовсе неадаптивными (неэффективными
для совладания с травматическим стрессом). Можно сказать,
что эти люди попали в порочный круг вечного напряжения, и их
усилия по преодолению своего такого изнуряющего состояния
мало помогают им.
Для того чтобы справиться с интенсивными эмоциональными
состояниями (психологи их называют аффектами), с постоянным
стрессом и болезнями, подстерегающими их на каждом шагу, они
тратят свои силы на то, чтобы как-то
• абстрагироваться от своих переживаний,
• объяснить себе, что не стоит переживать,
• оправдаться перед собой в своём деструктивном поведении,
• обесценить каким бы то ни было способом то, что с ними
происходит и не даёт им покоя,
• не обращать внимание на своё плохое самочувствие,
• забыть произошедшее.
Таким образом, они не завершают жизненно важный процесс
трансформации травмы, так как не приспосабливаются к изменив-
шимся условиям жизни и не учитывают их. Более того, меняется
не только среда, но и сам человек: его принципы, ценности, цели.
И самым здоровым здесь будет как раз использовать все доступ-
ные ресурсы, чтобы прожить непрожитое и оставить прошлое
в прошлом. Иначе это приводит всё к новым и новым проблемам.
Отгораживаясь или, точнее сказать, блокируя свои пережива-
ния, травмированные люди (те, у кого можно наблюдать признаки

Глава 6. О защитных механизмах психики
81
ПТСР — посттравматического стрессового расстройства) по-
вторяют одни и те же паттерны (привычные виды деятельности)
на уровне
• поведения (защитных действий),
• мышления (защитных автоматических мыслей и установок),
• телесных блоков (мышечных зажимов),
• неэкологичного обращения со своими чувствами и потребно-
стями (их вытеснение и неудовлетворение).
Эти изнурительные процессы никак не соотносятся с ре-
альностью, отгораживают человека от адекватного условиям
взаимодействия с действительностью, делают его недоверчивым
и закрытым.
Последствия такого мироощущения и самопредставленности в мире описа-
ны в третьей части книги и, к сожалению, далеко не исчерпываются ими.
Такие люди в повседневных делах больше доверяют своим
интеллектуальным способностям, чем всей целостности своего
существования (красиво сказано, но так и есть) в лице всех
своих ресурсов и частей организма. Замученные постоянным
анализированием, они становятся неспособными даже представить
положительного разрешения текущей ситуации, всегда наготове
их старые оборонительные тенденции, активированные в момент
травмы: бежать или сопротивляться опасности.
Другими словами, то, как люди защищаются, какие механизмы
при этом используют, зависит от набора их убеждений и от их
опыта, особенно детского и травматического.

82
Часть I. Переживание целостности
Если воздействие травматического стрессора слишком сильно,
у человека нет готовых подходящих копинг-стратегий (страте-
гий выживания). А это означает, что человек в данной ситуации
не может полноценно защитить себя, и ему остаётся только
«заморозиться». В этом случае человек теряет возможность ис-
пользовать мышечную энергию на отреагирование и замирает.
Причём, замирание это может сохраниться на долгие годы, поддер-
живаемое защитными механизмами, названными в начале главы.
То есть его защитная система организма впоследствии дезорганизуется.
Таким образом, система самозащиты человека подавляется,
и он остаётся невооружённым перед лицом внешних факторов
(включая физические травмы и инфекции).
Будучи блокированной «незащищающими защитами», адап-
тивная способность организма и саморегуляция не могут функцио-
нировать напрямую, им приходится преодолевать дамбы, воздвиг-
нутые рационализацией, мышечными блоками, гипервозбуждением
и истощением. В таком изменённом состоянии человек может
находиться настолько долго, насколько это ему позволяет его
генетический запас прочности.
Защитные механизмы, привычные для каждой отдельной лич-
ности, настолько настойчивы, что травма может быть неосознава-
емой самим человеком на протяжении десятилетий. А организм
в это время воспроизводит неадекватные ответы на обстоятельства
вновь и вновь.
В этом и заключается основной постулат соматической те-
рапии:
важно восстановить эффективные (адекватные) физиологические реак-
ции в виде функциональной последовательности движений, происходящих
из естественной потребности организма воспроизвести действие в от-
вет на травмирующий стимул.
Собственно, остановленные реакции нашего тела суть наши
заболевания и проблемы во всех сферах жизни. Любые остановки
и блоки в виде рационализации, обесценивания, отрицания и дру-
гих различных вытеснений и подавлений только поддерживают
симптомы травмы.

Глава 6. О защитных механизмах психики
83
Это важно помнить при работе с любым травматическим со-
стоянием или воспоминанием, поскольку большинство вербально-
ориентированных и даже телесно-ориентированных техник за-
частую предлагают «расправиться» с защитными механизмами
личности, не предлагая ничего взамен для безопасности кли-
ента. Поэтому мы столько повторяем про ресурсы, не уставая
подчёркивать их непреложное значение в терапии травмы. Именно
они призваны встать на место отживших механизмов защиты,
превратившихся в механизмы сопротивления нормальной саморе-
гуляции и принятия адекватных решений.
Из примера мы видим, что человеку приходится из-за вос-
производимых защитных механизмов всё время отстраняться
от каких-то своих осознаваний и опыта, приходится избегать
внутреннего роста и развития, подменяя последнее разными кон-
структами, не допускающими человека к реальности. Решения
откладываются или не идут на пользу. Человек чувствует себя
чужим на этом празднике жизни, болеет, попадает в дурацкие
истории.
Ведь что, по сути, делают эти самые защитные механизмы?
Они узурпируют защитные силы и не дают адаптивно функцио-
нировать. Вместо этого человек демонстрирует гиперготовность,
гипервозбуждение, то есть постоянно мобилизует энергию для
обороны или нападения. Такие люди жалуются на то, что они всё
делают старательно, продуманно и внимательно, но каждый раз
сталкиваются с непонятным им сопротивлением среды.
Это оттого, что среды они не видят и не принимают во внимание её
факторы.
Некоторые травмированные люди открыто проявляют гнев,
они поражают своей враждебностью и непримиримостью. Многие
такие клиенты быстро становятся эмоционально реактивными или
даже жестокими, испытывают значительные приступы ярости при
минимальной провокации. Склонность к агрессии может быть
объяснена незавершённой реакцией ответа на агрессию в пси-
хотравмирующей ситуации, где гнев был купирован и подавлен,
и в безопасной ситуации, он вырывается наружу.

84
Часть I. Переживание целостности
Подобного рода поведение ещё долго может возвращаться
в форме нападения на близких и далёких, особенно на тех, кто
слабее и не может дать отпор.
Помнится, в 90-е годы была передача «Я сама», где обсуждались раз-
ные женские темы. И среди прочих была заявлена проблема агрессии
на собственных детей. Психолог терпеливо объясняла матерям, что
вместо того, чтобы заниматься самообвинениями и закапыванием себя
заживо в наказание за крик на ребёнка (а порой даже и побои), стоит
поработать (смешно сказать — поработать в отсутствие психологов
как класса в 90-е) с собственными подавленными чувствами. Тогда это
звучало почти эзотерично.
Американские авторы обычно ссылаются на опыт вьетнам-
ской войны, нам же и нашим детям с лихвой хватило «мирных»
девяностых, не говоря о раскулачивании, репрессиях и Великой
отечественной войне, которые до сих пор отзываются в нас своими
психотравмирующими факторами (см. главу о тех, кто подвержен
травматизации), стабильно передающимися по наследству. Поэто-
му в нашей стране есть обширное и разнообразное поле для иссле-
дования и терапии людей, пострадавших от собственной неконтро-
лируемой агрессии по отношению к близким и, особенно, детям.
Некоторые из моих клиентов, возраста от 40 до 80 лет, до сих пор
пытаются сдерживать себя от чрезмерно яростных проявлений, находясь
в подавленном состоянии самообвинения и чрезвычайно изобретательном
процессе самонаказания, длящегося годы.
Понятно, что при таком положении дел, защитные реакции
травмированных людей не ориентированы на действительность.

Глава 6. О защитных механизмах психики
85
Они не оставляют возможности оценки стимулов с точки зрения
их потенциальной опасности для нас.
Когда стимул оценивается как угрожающий, физические и пси-
хологические защитные механизмы работают в тандеме, чтобы
уменьшить опасность и повысить шансы на выживание. Защитные
реакции состоят из серии последовательных сомато-поведенче-
ских реакций, выражение которых зависит от характера раздра-
жителя, его силы, опыта личности и условий внешней среды. Они
так же связаны с социокультурными обстоятельствами и доступом
к ресурсам в момент встречи с травматическим стрессором.
Следовательно, скорость реакции на событие и качество
бессознательного ответа на опасность зависит от множества
факторов. Поэтому нам представляется неэффективным и даже
опасным работать с травмой так, словно человек состоит только
из головного мозга и органов восприятия.
Поведение человека в момент опасности организуется в сле-
дующем контексте: через секунду после инстинктивного двига-
тельного импульса реагирования может включиться когнитивный
ответ, который может перевернуть всё с ног на голову в букваль-
ном смысле, лишив человека возможности естественно, как то
предусмотрела матушка-природа, выживать, сохраняя при этом
здоровье и адекватность.

86
Часть I. Переживание целостности
Эта адаптивность нужна нам для того, чтобы мы могли убежать
или обратиться за помощью, когда силы противника превосходят,
и справиться с ним, когда это возможно и необходимо. Адапта-
ция даёт нам свободу выбора и способность вносить изменения
в свои фиксированные привычные стратегии. Контакт с реально-
стью порождает спонтанность поведения и расширяет ролевой
репертуар (Я. Морено), то есть индивид реагирует не на свои
представления, воспоминания и страхи, а на стимулы, действу-
ющие извне непосредственно, не опосредовано защитными
механизмами. Только в этом случае потребности человека могут
быть услышаны и обслужены надлежащим образом. Это цель
нашей работы с травмой — возродить и освободить хорошее
творческое приспособление индивида.
Вспоминается известная песня А. Макаревича: «...Не стоит прогибаться
под изменчивый мир, пусть лучше он прогнётся под нас!»
А это возможно? Иногда — да, иногда — нет Мудрость состоит в раз-
личении. Мудрость, основанная на телесных процессах.
Если мы ведём себя эффективно и справляемся наилучшим
способом с проблемами, принимая решения и действуя в соответ-
ствии со своими жизненно важными потребностями и условиями
внешнего мира, мы получаем сигнал от лимбической системы в виде
положительной эмоции — удовлетворения и удовольствия, если же
нет, то в виде отрицательной эмоции, сигнализирующей о непоряд-
ке в системе «организм-среда». Если выработать так называемую
толерантность (нечувствительность в данном контексте) к своим
«плохим» эмоциям, то непонятно, по какому критерию остаётся
бедному организму обеспечивать свою безопасность и развитие.
Эти чувства (или некоторые из них) зачастую недоступны
травмированным людям, поскольку, защищаясь от одних, мы
делаемся нечувствительными к другим тоже.
Как отвечают травмированные клиенты на вопрос об их самочувствии:
«Думаю, всё хорошо!» или «Нормально: колбасит!»
Те, кто страдает от травматических воспоминаний, не сумели
проанализировать и получить удовольствие от тех своих дей-
ствий, которые привели к успешному преодолению жизненных
препятствий, застряв в повторяющейся тенденции к обороне,

Глава 6. О защитных механизмах психики
87
которая была необходима в ситуации первоначальной травмы,
и не присвоив, таким образом, новый инструмент, предоставляю-
щий возможность выбора стратегии.
А выбор, как известно, — это наипервейшая составляющая судьбы.
Таким образом, однажды возникнув, копинговая стратегия
может «застыть» в защитный механизм, который уже не являет-
ся таковым, а только сужает поле нашего зрения. Тоннельное
зрение — характерный признак травматизации — предполагает
ограничение ориентировочного рефлекса, при котором на сомати-
ческом уровне организм перестаёт реагировать на раздражитель
должным образом, то есть вопросом: «Что такое?» (И. Павлов).
Это, в частности, проявляется и телесными симптомами, такими
как блокирование суставов и мышц, отвечающих за ориентацию
(повороты и исследование).
При этом импульсы (или микродвижения) сохраняются и их
можно заметить и развернуть при наличии достаточных ресурсов
в осознавании. Это будет шагом к трансформации травмы.
Упражнение. Обратите внимание на зону наибольшего напряжения сейчас
в вашем теле. Какое движение Вы удерживаете, не совершаете? Попробуйте
дать ему развернуться и повлиять на ваше состояние в целом. Что меняется?
Проведите своё осознавание на всех уровнях вашего опыта: на уровне
ощущений, образов, чувств. Сделайте вывод.
В результате полученных травм клиентам бывает трудно по-
чувствовать себя, и у них складывается впечатление, что они
не могут справиться даже с простыми повседневными задачами.
Пример из практики. От сессии к сессии в процессе проработки своего
детского травматического опыта (когда её заперли в подсобном помещении
в яслях), повлёкшего привычное самоотчуждение в виде потери чувствитель-
ности, «маски оптимизма», изоляции и фонового чувства тревоги, а так же
череды, каскада последующих опытов травматизации, клиентка обнаружи-
вала с великим удивлением и радостью, что способна наводить в квартире
порядок, причём такой, какой нравится именно ей, и посещать официаль-
ные учреждения, контактируя там с людьми как с живыми существами,
а не функциями, и получать от этого наслаждение.
Термин «защитная реакция» изначально придуман Павло-
вым для обозначения функции защитной реакции для немедлен-
ной самозащиты и выживания, а так же для ориентировочного

88
Часть I. Переживание целостности
поведения. Там, где травмированный индивид сталкивается с на-
поминаниями о травмах, он производит защитную реакцию, так
как привычный механизм сместился с реагирования на стрессор
в ситуации травмы на повседневные стимулы, не несущие никакой
угрозы, а только интерпретируемые как угрожающие. Таким обра-
зом человек лишается возможности корректировать свои действия
в зависимости от контекста.
Пример из практики. Клиентка пережила в детстве сексуальное насилие,
в котором не имела возможности ни кричать, ни убежать. Попытка бороться
привела к угрозам со стороны насильника, так что она пережила состояние
сильнейшего ужаса.
Впоследствии, уже будучи взрослой, она неоднократно «заморажива-
лась» и впадала в состояние необъяснимого страха в присутствии крупных
мужчин и мужчин-начальников. Это привело практически к социальной
изоляции, поскольку её профессия не позволяла ей находиться в женском
коллективе (кстати, наглядный пример того, как жертвы травм одновременно
привязаны к травматическим стимулам и избегают их). Женщина знала,
что такая её защита не является адаптивной, но она не смогла изменить её,
независимо от того, как часто она говорила себе: «Это не про него! Теперь
другая ситуация!».
Это приводило к тому, что она не могла ни выразить своего мнения
на совещаниях, ни продуктивно сотрудничать с коллегами, хотя являлась
хорошим специалистом в своей сфере. Было впечатление, что её разум
говорил одно, а тело — другое. Так и возникала эта реакция иммобилизации,
не дающая возможности вести себя свободно, а иногда и слово молвить.
Стратегия работы в этом случае так же строится на обнаружении по-
давленных импульсов движения и освоения новых моторных (двигательных)
паттернов.
В исцелении травмы существенным моментом видится вос-
становление гибкости, причём в самом широком смысле этого
слова:
• телесной подвижности,
• широты мышления,
• путешествия по всей палитре чувств,
• богатство внутренних образов,
• разнообразие социальных и внутренних ролей,
• многоплановость задач и ценностей,
• свобода в отношениях.

Глава 6. О защитных механизмах психики
89
Возвращение себе ключей от собственных телесных и психоло-
гических замков — задача непростая, но благодарная: в процессе
кропотливой работы по трансформации травмы человек получает
доступ к своей жизненной силе (Е. Николаева).
А ни это ли главное?
Обновление, возвращение внимания к своему телу и восстановление
чувства самоуважения и компетентности в своей судьбе.
Стратегии работы
В терапии таких клиентов необходимо долго, чтобы была
возможность осознать, наблюдать собственные оборонительные
тенденции и желания тела, выражающиеся в микроимпульсах.
Это поможет разделить по времени триггер (пусковой механизм
травмы) и защитные механизмы, позволит замечать мелкие сома-
тические составляющие защитных привычек, вернуть возможность
осознавания и выбора, отличать эффективное взаимодействие
со средой от деструктивного поведения.
Так, при проработке травмы насилия, можно заметить микро-
импульсы в «замороженных», в буквальном и переносном смысле,
коленках и дать возможность выразиться движению сопротивле-
ния, отталкивания или другому необходимому действию. Важно,
чтобы это движение не было быстрым, аффективным и неосознан-
ным, как это часто бывает в эпизодах отреагирования на терапии
или в жизни. Движение надо осознать, насытиться им, прочув-
ствовать во всей целостности, связать с предыдущим опытом
и взять как новую стратегию на будущее.
Поэтому важно проделывать эту процедуру с терапевтом, который
помогает заметить эти микроимпульсы и безопасно и под контролем
самого клиента и психотерапевта бережно развернуть их в завершённое
движение.
Если работа проделывается качественно, возвращается глубо-
кое дыхание, уходит бледность и появляется здоровый цвет лица,
глаза оживают и «в теле такая приятная гибкость образовывает-
ся» (м/ф «Падал прошлогодний снег»). Человек получает доступ
к ощущениям в теле, чувствует себя сильным и энергичным, слу-
шает разум, а не углубляется в дебри аналитических конструкций.

90
Часть I. Переживание целостности
При возвращении свободного движения своему телу, клиенты
получают опыт восстановления спонтанной оборонительной ре-
акции в зависимости от разнообразных раздражающих стимулов.
Жизнь не становится проще — она становится полнее.
Восстанавливаются межполушарные связи — связи между рас-
судочной нашей частью и интуитивной, образной, между головой
и телом. Тело становится «мудрым», а разум — «воплощённым».
Действия, которые ранее были заблокированы как неэффективные
или бесполезные, завершаются, восстанавливается физическая
работоспособность, здоровый сон и питание.
Упражнение. Павловопосадский платок. (Зерно идеи — с мастер-класса
Н. Балабановой.)
Возьмите павловопосадский платок, который у Вас есть, или который
Вы найдёте на просторах интернета. Главное — чтобы он Вам нравился
и его было хорошо видно. Опишите палитру Ваших чувств, возникающих
при рассматривании его. Какие детали рисунка отражают их?
Проследите нюансы ощущений в Вашем теле во время этого процесса.
Проведите пальцем по наиболее созвучным Вашему настроению линиям
и узорам. Путешествуйте медленно, успевая обращать внимание на то, какие
импульсы возникают в теле, какая энергия обнаруживает себя. Что можно
делать на этой высвобождающейся силе Вашего тела?
Пусть это будет заметно только Вам, пусть только Вы знаете, что что-то
происходит. Это Ваше сокровище, и Вам им пользоваться.

Глава 7
Алекситимия и сигнальные
функции эмоций
Алекситимия — наиболее частая причина, по которой человек
не способен пережить своё эмоциональное состояние после встре-
чи со стрессогенным событием, не заболевая психосоматическим
расстройством. Это черта личности, которая проявляется в слож-
ности в определении и описании собственных эмоций и эмоций
других людей, в затруднении в различении эмоций и телесных ощу-
щений вследствие недостаточного внимания к своим импульсам.
Упражнение. Попробуйте назвать 10 разных эмоций или чувств. А 20
получится? Помните, что эмоции — это не ощущения, которые можно
описать в физических терминах (горячий, давящий и т.д.). Посоревнуйтесь
с коллегами, кто больше вспомнит обозначений эмоций. В интернете Вы
можете найти словарь эмоций, который обогатит Вашу речь.
Внешние раздражители вызывают у нас аффекты — внутрен-
ние реакции, служащие сигналами напряжения организма. Мы
говорили, что травматический стресс становится таковым из-за
субъективной значимости для человека, подвергшегося стрессу.
Таким образом, то, как человек отреагировал на ситуацию, ука-
зывает нам на то, что необходимо как-то позаботиться о себе
в ситуации дискомфорта.
Состояние человека в обстоятельствах, требующих предельной
концентрации ресурсов, — в травматических обстоятельствах, —
может характеризоваться:
• болезненно-пониженным настроением,
• чувством безысходности,
• нарушением контактности с другими и с собой,
• вспышками раздражительности,

92
Часть I. Переживание целостности
• физическим и нервным истощением,
• повышенной чувствительностью и ранимостью,
• чувством беспомощности,
• понижением продуктивности деятельности,
• нарушениями поведения.
Это обусловлено тем, что в состоянии стресса сначала про-
исходит гиперстимуляция всех систем и органов, отвечающих
за ответ на требования среды. Такая гиперстимуляция, или
перевозбуждение, вначале помогает человеку справиться с чрез-
вычайными обстоятельствами, но потом наступает ухудшение. Это
ухудшение — дистресс (истощение) — проявляется тем ярче, чем
больше потрясений перенёс индивид до этого события.
То есть физиологическое возбуждение выше у тех людей, чей «запас
прочности» меньше. Для тех, у кого до этого эпизода не было потря-
сений, характерна лучшая переносимость состояний гиперактивации
симпатической нервной системы.
Запускают такой тяжёлый для травмированного человека ме-
ханизм центры регуляции тревоги, на которые напрямую влияет
инерция ПТСР (посттравматического стрессового расстройства).
Говоря об инерции ПТСР, я подразумеваю те травматические
импринты (следы), которые продолжают влиять на состояние
(настроение, мышление, физическое состояние) человека в его
последующей жизни. Эти импринты становятся причиной его
гиперреактивности, тревожности, сверхбдительности, тенденции
к быстрому истощению, панике.
Паника также возникает из-за его постоянного страха пережить
возвращение своего травматического состояния.
Поэтому существует взаимная обусловленность травматиче-
ского расстройства алекситимией и, наоборот, алекситимии —
травматическим расстройством. Это надо учитывать при терапии,
поскольку именно неспособность различать сигналы эмоций, обо-
значать их для себя, реагировать на них адекватно запросу —
наиболее частая причина неуспешности разговорных видов пси-
хотерапии.
Эмоции знакомы всем. Мы постоянно существуем в про-
странстве их возникновения и движения. Но мы все по-разному

Глава 7. Алекситимия и сигнальные функции эмоций
93
переносим их. Для кого-то страх, например, является стимулом
к принятию мер по повышению степени безопасности, изменению
условий существования и наиболее эффективному использованию
доступных ресурсов. Для кого-то страх — непереносимое чувство
в самом своём зародыше: один намёк на угрозу безопасности
(причём эта угроза может заключаться в чём угодно, в зависимости
от индивидуальных значений слова «безопасность») может ввести
человека в ступор или состояние гипервозбуждения.
Очевидно, что хорошее самочувствие и последовательное изу-
чение ситуации обеспечивает эффективную деятельность на более
длительное время. Так, если катастрофа предвидится заранее,
человек имеет возможность подготовиться к ней. Это может уве-
личить степень переносимости тех эмоций, с которыми человеку
предстоит встретиться.
На этом основаны тренировочные действия специальных подразделений,
которые позволяют увеличить их контроль над своим состоянием и лучше
справляться со стрессом в момент, когда необходима помощь другим
людям или решительные действия.
Впоследствии, преодолев тяжёлую ситуацию, для восстанов-
ления эмоционального комфорта индивиду, вытеснившему, отри-
цавшему и изолировавшему свои эмоции, придётся «разблокиро-
вать» свой аффект. Это необходимо, чтобы вернуть осознанность,
понять последствия катастрофы, изменить своё отношение и пове-
дение к некоторым внутренним и внешним аспектам своей жизни,
скорректировать своё представление о себе и мире. Иначе блоки-
рованные переживания приведут к искажению чувствительности,

94
Часть I. Переживание целостности
нарушению ощущения собственных границ и невозможности эф-
фективно позаботиться о себе в сложной ситуации.
Поэтому важно понять, что для применения психотерапии
у человека должен быть доступ к своим эмоциям. Если доступа
нет, невозможна психотерапия, основанная на осознавании, кото-
рое необходимо для переработки травматического опыта.
Как быть? Первое, что нужно — работать с нарушенной спо-
собностью использовать эмоции в качестве сигналов. Реакции
травмированных людей в основном соматические. Это значит,
что такие люди реагируют на стресс не тем, что понимают: «Это
я злюсь. Я не приемлю того-то и того-то. Мне необходимо оградить
себя от этого. Для этого я могу так-то себя вести и то-то предпри-
нять, если мои границы вновь нарушатся», — а тем, что конкретная
эмоция у них принимает регрессивную форму, например, ярость.
Человек не в состоянии понять, что с ним происходит, а, значит, и вы-
разить своё чувство через адаптивное, защищающее границы слово или
действие.
Алекситимики часто не могут сказать, что с ними происходит,
они говорят: «Мне плохо» или «Я разрушаюсь». За этим может
стоять чувство голода, печаль, усталость, болезнь и многое другое.
У них нет навыка понимания своих состояний и внимания к сво-
им реакциям на события. Они обладают очень низкой способно-
стью к узнаванию, называнию и использованию своих эмоций для
ориентирования в пространстве своих состояний, для заботы о себе.
На языке соматического переживания это называется блокированием
естественной саморегуляции и целенаправленной самоорганизации.
Это приводит к сильной зависимости от внешних условий
и чрезмерной рационализации (сухости речи).
Пример из практики. Юноша обратился с соматическими жалобами,
причины которых не были обнаружены в ходе объективных обследований.
В метро, в случаях, когда надо было выступать перед аудиторией, начинались
приступы необъяснимой тревоги, учащалось сердцебиение, затруднялось
дыхание, ощущался общий дискомфорт и расстройство желудка. Это всё
обусловило общий нервозный фон его настроения и всячески сказывалось
на качестве его жизни.
После нескольких встреч с психотерапевтом, включающих как вербаль-
ный, так и телесный методы работы, выяснилось, что для него эти состояния

Глава 7. Алекситимия и сигнальные функции эмоций
95
похожи на эмоциональный стресс. Это привело его в состояние крайнего
удивления и замешательства. Однако он не смог связать эти симптомы
со своей жизненной ситуацией.
На самом же деле, его самооценка была крайне нестабильной, границы
в отношениях с матерью конфлюэнтные (в состоянии слияния), финансовое
и профессиональное положение, по его словам, оставляло желать лучшего.
Когда все эти факторы его жизни были тщательно рассмотрены и прожиты
в ходе терапии, то он пришёл к выводу, ошеломившему его настолько, что
он, произнеся его, не сразу смог его принять: он чувствовал себя очень
одиноким и нуждающимся в тёплых эмоциональных отношениях.
Однако эта эмоция не была им определена, более того, всячески вытес-
нялась. Молодой человек не мог признать ни чувства одиночества, ни свою
потребность, связанную с ним. Вместо этого он ощущал разные соматиче-
ские аспекты эмоции.
Алекситимия, или неспособность к рефлексии (обращения
своего внимания на особенности своего эмоционального реаги-
рования, принятия решений, мышления, активности), — причина
многих психологических проблем, поскольку именно самоосозна-
вание делает возможным для человека соотнести чувство, которое
он испытывает, с адекватным ему действием (сенсомоторным
откликом).
Необходимым этапом терапии травмы (и интеграции своего
состояния в целом) является предварительное освоение простран-
ства чувств личности для улучшения ориентации в собственных
психических процессах. Здесь имеется ввиду тренировка умения
соотносить:
• физиологические отклики (как части эмоционального реагиро-
вания),
• когнитивную обработку (приписывание значения эмоции).
После такого сопоставления и собирания этих элементов
воедино, человек может начать чувствовать.
Алекситимики зачастую употребляют названия эмоций
в своей речи, и это может ввести в заблуждение терапевта
и его самого, в первую очередь. Но это, скорее, похоже на то, как
незрячие говорят: «Я его давно не видел» или хромые: «Я сбегаю
в магазин». У травмированных людей, не имеющих доступа к пол-
ноценному чувствованию, есть различные признаки, на которые
они опираются, чтобы «добыть» сведения о своём состоянии.

96
Часть I. Переживание целостности
К примеру, они смотрят на других, читают в литературе об эмо-
циональных состояниях и рационально соотносят с собой.
Так, в моей практике одна девушка говорила: «Я думаю, что я радуюсь».
А когда она приходила на сеанс, то с глубоким вздохом сокрушалась: «Ох,
опять сейчас надо чувствовать! Как же это тяжело!»
Проблема заключается в том, что этим людям трудно по-
чувствовать себя живыми. Им приходится совершать работу
по осмыслению своей телесной реакции, соотнесению её с причи-
нами и обстоятельствами, строить гипотезы на тему, что с ними
произошло. Человек как будто живёт отдельно от себя и обна-
руживает свои эмоции только, когда они достигают достаточно
большой мощности, но в этом случае эмоции приобретают болез-
ненную форму.
В их речи мы так и слышим: «Мне больно», или «Я больше
не могу», или «Мне ужасно тяжело». То есть чувствуется смутное
болезненное состояние, но оно не дифференцировано, и что с ним
делать — непонятно. Человек предпринимает попытки по его
облегчению, но они больше похожи на медицинские меры: он
стремится «избавиться», «убрать», «снять», «обезболить» своё
переживание.
Кстати, по исследованиям, люди с низким болевым порогом имеют высо-
кую степень алекситимии.
Их эмоции не переживаются как понятные, выраженные,
отдельные и специфические. Они часто указывают на одно и то же

Глава 7. Алекситимия и сигнальные функции эмоций
97
место в теле, когда терапевт их спрашивает о том, где «живёт»
эта эмоция. Если терапевт просит описать то, что чувствует
клиент, последний обычно ограничивается называнием эмоции,
но не может детально описать своего переживания и переходит
на рассказывание ситуации, в которой она возникла, обозначение
соматических признаков своего состояния, много размышляет.
Обычно при этом они употребляют такие слова, как «кажется», «в об-
щем», «плохо» и «хорошо».
Они, как правило, демонстрируют две противоположные тен-
денции самовыражения:
• либо у них наблюдаются не слишком свободные движения,
ограниченные жестикуляция и мимика, неинтонированная,
сдержанная речь;
• либо, наоборот, поглощённость эмоциями, что выражено в их
речи и телесной организации, — слишком богато представ-
ленная чувственность клиента, которая заменяет собой само-
восприятие во всём многообразии и уникальности его форм.
Так одна женщина была чрезвычайно экспрессивна в описании своих
отношений с матерью. Она при этом морщилась, фыркала, сравнивала её
с различными химическими веществами. На просьбу терапевта описать
своё отношение к матери, она ответила, что чувствует, как та её
ненавидит.
В этом примере мы видим, как выносятся вовне (отчуждаются)
собственные чувства, словно бы их причина лежит где-то вовне,
в другом человеке и ситуации. И эта ситуация или другая личность
так увлекают их, что человек готов до бесконечности рассказывать
терапевту одни и те же истории по кругу, добавляя всё новые
детали, словно охваченные этим внешним образом. При этом
по-прежнему закрытым остаётся доступ к их переживаниям на эту
тему и желаниям, связанным с ситуацией.
Когда терапевт спрашивает: «А что с тобой в это время?» или «И что
ты хочешь в этой ситуации?», — клиент будто пробуждается от потока
своих речей и растерянно замолкает.
К этой же алекситимической тенденции относятся и внезапные
вспышки ярости или гнева, которые как резко возникают, так резко

98
Часть I. Переживание целостности
и прекращаются. Это похоже на то, как если бы человек неожи-
данно принял некую роль-маску, а потом снова вернулся в себя.
Поскольку человек с алекситимией сосредоточен на внешних
процессах, он может произвести впечатление эмпатичного и хо-
рошо контактирующего с другими, однако это «настраивание»
на собеседника не делает его чувствующим и сочувствующим, со-
беседник не является уникальным, и привязанность к нему может
быть легко перенесена на другое лицо. По существу, «другой»
нужен для отражения образа «Я», он лишён индивидуальности.
Отличие от нарциссической или пограничной личности состоит в том,
что в данном случае визави не обесценивается, а заменяется, и значимым
становится оказавшийся на его месте.
В речи таких людей отсутствуют нюансы, их описания состо-
яний, отношений, желаний бедны деталями и, скорее, являются
не живыми, а абстрактными. При этом они подробнейшим обра-
зом излагают события, внешнее окружение, действия людей и их
собственные.
В контакте они постоянно нарушают границы, широко исполь-
зуют проекции и умело оперируют фактами.
«Я знаю, что ты думаешь или чувствуешь».
Большинству из них редко снятся сны. И ещё реже — много-
слойные и красочные. Это также признак неспособности бессозна-
тельного фантазирования и символизации, с которой связана их
трудность в переработке эмоций на образном уровне и достаточ-
но быстрая соматизация конфликтов, проблем, и возникновение
психической боли.
Помните, как у Войновича в «Чонкине»? И сны ему снились простые:
«Вот сапог».
Всё вышесказанное объясняет трудности, которые возникают
с такими клиентами в традиционной терапии: вместо пережи-
вания сильной эмоции, которая может возникнуть в процессе
терапевтического исследования, люди с психосоматическими рас-
стройствами могут пережить обострение своего симптома.
Поэтому им противопоказана фрустрирующая и провокативная тера-
пия, провоцирующая тревогу.

Глава 7. Алекситимия и сигнальные функции эмоций
99
Более того, вербальные формы терапии не оставляют им воз-
можности реагировать на инсайты как на нечто ценное, поскольку
они берут из неё только те «открытия», которые не вызыва-
ют сильных, а, значит, непереносимых эмоций. Алекситимичные
клиенты гораздо эффективнее работают в таких направлениях,
как соматическое переживание и сенсомоторная терапия, где им
предлагается достаточно поддержки и одобрения, а сама терапия
строится на ресурсах и бережном контакте.
В противном случае мы вернём наших клиентов к регрессивным сомати-
ческим эквивалентам тревоги и болезненным симптомам.
Важно отметить и тот факт, что алекситимия может иметь под
собой физиологические основания.
• Исследования Хоппе, Богена и Буканэна, проведённые в про-
шлом веке, показали, что при блокаде взаимодействия между
правым и левым полушариями и даже при небольшой дисфунк-
ции правого полушария (отвечающего за визуально-простран-
ственное, образное, интегрирующее и целостное восприятие),
пациенты испытывали большую сложность в вербализации
своего эмоционального состояния.
• Имеются данные о том, что есть связь алекситимических и пси-
хосоматических расстройств с тем, что сигнал от лимбической

100
Часть I. Переживание целостности
системы (среднего мозга, отвечающего за аффективную реакцию,
так называемого «мозга млекопитающих») не проходит по верх-
нему пути, то есть в кору полушарий головного мозга (неокор-
текс). Это происходит от торможения более высоких структур
и гиперактивации примитивных (рептилийных) центров мозга.
Это означает, что нам в своей работе следует налаживать
следующие связи:
• между полушариями — для когнитивной (рациональной) об-
работки впечатлений;
Ч-
отдеды всего
мозга,
объединяйтесь
-А-
• между тремя отделами единого мозга:
о «рептилийным мозгом» (примитивным, нижним) — отве-
чает за двигательную активность;

Глава 7. Алекситимия и сигнальные функции эмоций
101
о «мозгом млекопитающего» (средним, лимбической систе-
мой) — связан с органами чувств, отвечает за обработку
сенсорной информации, его нейроны активируют работу
верхнего и нижнего отделов;
о неокортексом (верхним, корой полушарий) — отвечающим
за когнитивную обработку сенсорной информации.
Соответственно для этих целей наилучшим образом подходят
все сенсомотрные, арттерапевтические, телесные техники, сома-
тическая терапия, процессуальный и психодраматический метод,
поскольку они
• позволяют интегрировать телесный, чувственный и когни-
тивный опыт;
• развивают образное мышление и тем самым дают возможность
осуществляться целостному восприятию',
• освобождают мышечные блоки;
• закрепляют новые паттерны (модели) реагирования;
• учитывают необходимость опоры на ресурсы и поддержку
в работе с травмированными людьми, имеющими черты пси-
хосоматической или алекситимической личности;
• психодрама прекрасно работает с присвоением (интериориза-
цией) чувств, эмпатией и внутренними конфликтами.
Упражнение. Я Вам предлагаю очень хорошее упражнение, помогающее
объединить и понять себя, получить доступ к переживанию и выразить его
через активность (моторно). Это позволит Вам создать новую, взрослую,
программу реагирования в том случае, если у вас есть склонность «со-
матизировать» свои переживания или вытеснять их любыми защитными
механизмами (рационализировать, обесценивать, отрицать и так далее).
1) Припомните какой-нибудь недавний случай, когда Вы испытывали
сильные разрушающие эмоции. Что это была за ситуация?
2) Изобразите на бумаге, в виде скульптуры или инсталляции то, на что
похоже ваше состояние в этой ситуации.
3) Прищурьте глаза и сквозь ресницы посмотрите на то, что у Вас получи-
лось. Напишите ряд ассоциаций с этим образом.
4) Назовите 2-3 телесных ощущения, которые можете различить в этот
момент.
5) Скажите себе: «Я переживаю сейчас чувство...».
6) Ответьте на вопрос, как сказанное отображено в созданном Вами образе
и как связано с телесными ощущениями?

Глава 8
Возвращение к переживанию
Терапевтические подходы
к терапии алекситимии
Человек, перенёсший травму, как мы уже говорили, может
впасть как в состояние, подавляющее эмоции и блокирующие
чувствительность физических признаков дискомфорта, так и в ги-
первозбуждение, запускающее моторные и эмоциональные реак-
ции, плохо поддающиеся произвольному торможению и контролю.
У таких людей расстроена так называемая аффективная сфера,
то есть тот способ обработки и переживания эмоций, который
доступен индивиду, переживающему ПТСР, не является способом
адекватного реагирования и заботы о себе. Поэтому чрезвычайно
полезными для них являются описания и называния их эмоций.
До того, как попасть на терапию, травмированный человек обязательно
замечает, что он чем-то отличается от других и уже догадывается
о том, что многие его проблемы могут быть связаны со способом реаги-
рования на раздражители.
Есть такая психодраматическая техника — дублирование. Она
заключается в помощи клиенту назвать свои эмоции и соображе-
ния по их поводу. Для того чтобы вербализовать свои переживания,
человеку порой надо просто «оттолкнуться» от примера, чтобы
сориентироваться, сравнить, понять, насколько близко или далеко
то, что он слышит от терапевта, от его собственного представления
о своём состоянии.
Для того чтобы техника была эффективной, должны соблю-
даться некоторые условия:
• Терапевт (руководитель психодрамы) становится рядом со сво-
им клиентом (протагонистом — так он называется в психо-

Глава 8. Возвращение к переживанию
103
драме) и произносит очень коротко, тезисно то, что, по его
мнению, чувствует на этом месте человек.
• Говорить надо от первого лица, чтобы текст легче восприни-
мался человеком в некотором изменённом состоянии сознания
(терапия часто актуализирует изменённость состояния) и не на-
до было его «переводить».
• Перед тем, как начать говорить, следует присоединиться
к клиенту соматически, то есть постараться максимально
точно
о принять позу этого человека,
о отразить выражение его лица,
о если есть едва или явно заметные жесты, гримасы, движе-
ния — повторить их.
• И только после этого «посмотреть его глазами» на проис-
ходящее.
• Сформулировать те переживания и мысли, которые стано-
вятся доступными в этом состоянии.
Морено, основатель психодраматического метода, выводит
дублирование из раннего взаимодействия матери и ребёнка (Leutz,
1986). Поэтому, можно считать дублирование важнейшим этапом
формирования привязанности ребёнка, способом общения, фор-
мирующим навык распознавания своих чувств и использования
их для того, чтобы позаботиться о себе надлежащим образом.
В случае, если человек научается обходиться со своими чувства-
ми здоровым образом, он перестаёт «защищаться» от них, подавляя,
игнорируя или обесценивая их. У него пропадает так любимая мно-
гими алекситимичными клиентами фраза: «Какой смысл хотеть или
переживать? Всё равно я этого не получу», — поскольку само рас-
познавание и переживание освобождает от внутреннего напряжения,
что, в свою очередь, помещает эмоцию в промежуток между непе-
реносимыми экстремумами гипер- и гиповозбуждения и делает воз-
можным её проживание на благо своим потребностям и здоровью.
Пример из практики. Ольга, 35 лет. Обратилась по поводу сложностей
в личных отношениях, чувства одиночества, неудачи в браке, который рас-
пался после года совместной жизни. На трёх первых сессиях жаловалась
на невозможность испытывать тёплые чувства к людям, равнодушие, соб-

104
Часть I. Переживание целостности
ственный прагматизм и расчётливость в отношениях с мужчинами, а также
отсутствие дружеских связей.
В процессе работы была обнаружена травма привязанности, выраженная
отчуждёнными отношениями с матерью с детства по настоящее время. Однако
при эксперименте с проживанием (подробнее смотри про SIBAM) ей удалось
развернуть чувство одиночества через ощущение уплотнения в грудной клетке,
через разворачивание действия («дышать полной грудью, стоя у окна»), через
образ тёмного комка, движущегося к горлу, и прийти к трансформации
чувства одиночества в чувство обиды, стремящейся быть высказанной.
В этом месте произошло блокирование импульса «попросить о принятии
и тёплом отношении свою мать», выразившееся в упоминавшейся уже фразе:
«Она не даст!» Тогда терапевт предложил дубль: «Мамочка, я люблю тебя,
я хочу, чтобы ты одобряла и принимала меня такой, как есть». У Ольги
на глазах появились слёзы и улыбка одновременно. На вопрос, что с ней
происходит, Ольга ответила, что ей хорошо, тепло, необычно.
Так произошла трансформация одиночество-обида-нежность. Но по-
следняя оказалась «камнем преткновения». Прожить её оказалось сложнее
всего. Клиентка всё время срывалась в рационализации и обесценивание
своего переживания: «Я не могу этого повторить... Это так, но у нас в семье
так не принято. Все любят и ласкают только собаку...» Потребовалось
много усилий, пока она смога сделать вывод: «Переживание само по себе
приятно. И это не имеет значения, какое оно».
По завершении работы Ольга сама себе дала домашнее задание:
1) Замечать блокирование переживания и написать список способов,
которыми она это делает.
2) Попробовать переживать эмоцию, доступную к осознаванию через ощу-
щение по схеме: ощущение — образ ощущения — телесные импульсы
на действие — эмоция — смысл эмоции.
3) Переживать обнаруженную тёплую эмоцию рядом с мамой, не выражая
её, но осознавая. Посмотреть, что будет меняться в отношениях.
Далее ещё два слова про технику дублирования. Даже если
терапевт эмпатичен, хорошо чувствует своего клиента, дублирова-
ние может не попасть в «десятку». Да это и не так важно. Самое
главное — побудить человека к описанию своего внутреннего
пространства. Как и что там устроено, что с чем взаимодействует.
Таким образом, он предоставляет максимум материала, в котором
сам постепенно начинает ориентироваться. Постепенно, вместе
с терапевтом, человек обучается называть свои эмоции, осмыслять
их сигналы и видеть перспективу их обработки.

Глава 8. Возвращение к переживанию
105
Терапевт даже может для этих целей использовать такой приём
как провоцирующее, или заведомо неверное, дублирование. Клиент
может выдать нам различные реакции на это дублирование, и все
они будут целительны, то есть приближать его к переживанию
своих аффективных состояний. Это может быть: несогласие, спор,
игнорирование, обозначение настоящего чувства.
Вдобавок это диагностика.
Таким образом, помимо ценной функции
• прояснения и ориентации человека в его внутреннем состоянии,
• дублирование ещё полезно и в диагностических целях,
• а так же позволяет пройти естественный процесс развития
навыка «обращения с чувствами»,
• провести коррекционную работу с травмой привязанности,
• расширить рамки выдерживания возбуждения, опираясь на
поддержку терапевта.
Когда человек замечает, что на каждую эмоцию есть физио-
логический отклик, в целом плохое состояние можно разложить
на составные элементы (эмоции), эмоцию можно использовать как
информацию, — он испытывает огромное облегчение и чувствует
некоторое расслабление.
Которое само по себе уже можно считать наградой за труды и тем,
что вселяет надежду на исцеление.

106
Часть I. Переживание целостности
К тому же такой «разбор меса», как говорила одна моя кли-
ентка, очень поддерживает обнаружением «нормальных» чувств
за «ненормальным» состоянием. Некоторые из клиентов даже
признавались в том, что считали себя не вполне нормальными
и боялись идти на терапию, дабы не быть зачисленными в ряды
психопатов. Травмированный человек ведь часто чувствует себя
изгоем, Штирлицем, инопланетянином.
Поэтому чрезвычайно полезна групповая терапия, которая даёт воз-
можность разным людям обозреть, как «это» устроено у других и что
«это» не уникально.
Тем не менее, описанных шагов ещё недостаточно для того,
чтобы начались изменения в поведении. Необходимо, чтобы
закрепился тот самый навык «выдерживания возбуждения».
Речь идёт о том, что описано в главе 2 части II, — как человек реагирует
на само переживание возбуждения (эмоции).
Исследования моделей отношений со своими чувствами даёт
хорошую базу для того, чтобы человек осознал, как он поддержива-
ет те или иные свои «тяжёлые» состояния. Так, в описанном случае
с Ольгой, клиентка усугубляла своё одиночество тем, что играла
по правилам семьи — выражать нежность только по отношению
к собаке — при том, что остро нуждалась в нежности и ласке
со стороны матери и сама накопила огромный потенциал тёплых
чувств к ней. «Любовь тоже может доставлять боль, если ей уже
тесно», — резюмировала она. Так же обстоит дело и с депрессией,
которую тоже можно считать формой боли (Кристал, 2016).
В этом смысле бывает полезно рассмотреть все доступные способы
облегчения боли, а, значит, и уменьшения страданий клиента.
Вышесказанное относится к людям, у которых есть доступ
к своим чувствам, или к тем, кто уже приблизился к распознава-
нию эмоций. Вообще же расстройство аффективной сферы, как
правило, связано с:
• отсутствием навыка продуцирования образов у человека;
• неспособностью выдерживать достаточно высокого или, напро-
тив, низкого уровня возбуждения (благодаря поливагальной
теории мы теперь знаем, что это два типа реакции на стресс
и травматический стресс).

Глава 8. Возвращение к переживанию
107
Если у человека присутствуют оба эти признака, он почти
не имеет шансов хорошо о себе позаботиться, так как не имеет
доступа к информации о психологическом дискомфорте, которую
предоставляют эмоции.
То есть человек может замечать сам дискомфорт, даже страдать, но бо-
лее ничего не знать о нём: с чем связан (причины), какую потребность
маркирует, какие возможности и ресурсы есть у организма и среды для
её удовлетворения.
Пока «плохое состояние» не разложено на составные части,
человек и не подозревает о том, что сам может что-то для себя
сделать, и, более того, это может не потребовать много сил.
Есть ещё один момент — люди с травмой привязанности в до-
полнение к шоковой травме испытывают осознаваемый или неосо-
знаваемый дефицит внимания, заботы и привязанности, и поэтому
не могут решить задачи (в отсутствии навыка):
• самоподдержки,
• поиска внутренних и внешних ресурсов для выдерживания
возбуждения,
• заботы о себе,
• ответственности за своё состояние.
В описанном случае с Ольгой видно, что такие клиенты относятся к себе
и другим людям как к предметам, видя в живом человеке лишь функцию.
Поэтому эмпатичность терапевта целебна сама по себе. Проще
говоря, эмпатия на первом этапе должна быть в фокусе работы
постоянно, будь то эмпатия со стороны терапевта или со стороны
клиента к другим или терапевту. Когда человек сможет осознать,
как он относится к значимым другим в своей жизни, он сможет
увидеть своё отношение к себе. Это с большой вероятностью
станет фундаментом его мотивации в заботе о себе. (Кристал, 2016)
Вообще люди, плохо контактирующие со своими эмоциями,
бывают зачастую удивлены теми несоответствиями, которые они
наблюдают в отношениях с близкими. По мнению первых, они
могут довольно серьёзно участвовать в жизни своих друзей
и близких, прикладывая поистине героические усилия по оказанию
им помощи, но в ответ получать странное отчуждение и даже
упрёки в невнимании.

108
Часть I. Переживание целостности
Пример из практики. Клиентка Валерия, 48 лет, пришла на приём по по-
воду «странной закономерности» в её жизни. Психолог по образованию,
опытный психотерапевт, она много лет поддерживала своих друзей в трудных
для них ситуациях. Как профессионал могла дать не только дельный совет,
но и сориентировать близкого человека в его внутренних проблемах, обна-
ружить «спрятанные» чувства, встретить с самолёта, привезти из больницы,
помочь материально и ещё оказать множество других видов помощи.
Будучи довольно занятым человеком с плотным графиком работы,
она едва находила время для общения с домочадцами, не говоря уже
об отдыхе. При этом помочь другу, когда тому приходилось «лихо», она
всегда находила время в ущерб себе. Но однажды сразу несколько близких
ей людей упрекнули её в чёрствости по отношению к ним. Один человек
сказал: «Я жалею, что рассказал тебе о своих проблемах», другой: «Я так
рассчитывал на твою поддержку, а ты...», третий: «Временами у меня
не хватает терпения, и я подумываю прекратить наши отношения».
Можете себе представить масштаб того несоответствия, с которым
пришлось встретиться Валерии, услышав такие слова от людей, на которых
она с таким трудом находила время? В процессе работы мы обнаружи-
ли её склонность к рационализации своих переживаний, неспособность
сочувствовать другим и себе (отчасти это было связано с феноменом
профессионального выгорания), ценность «конкретных дел» в противопо-
ложность ценности «простого человеческого слова».
Обнаружение этих свойств весьма удивило Валерию, поскольку её
образ «Я» как эмпатичного профессионала, в первую очередь, никак не кор-
релировал с подобной темой.
И тут снова на помощь приходит психодрама с её теорией
ролей, согласно которой человек действует одновременно сразу
во всём диапазоне своих ролей от ранних, усвоенных соматически
и психологически, до более поздних, социальных и трансценден-
тальных. Так вот, последние — это роли, в которых выражается
человеческое осознанно-эмпатическое стремление к взаимодей-
ствию. (Лейтц, 2007)
Осознанный характер этой тенденции и то, что трансцен-
дентальная роль формируется позже остальных, означает, что
эмпатия может быть осознанным механизмом регуляции отно-
шений и проявляться в определённых условиях, не требующих
большой спонтанности, с заданными условиями и границами, как
это происходит в случае «обстановки на терапевтической сессии
для терапевта».

Глава 8. Возвращение к переживанию
109
Поэтому Валерия могла быть эмпатичной, осознанно выстраивая кон-
такт в своём кабинете. И ей этого не удавалось в более «живых»
спонтанных отношениях, не опосредованных заданными условиями.
На ранних этапах психотерапии часто приходится встречать-
ся с подобными несоответствиями и даже парадоксами. Чело-
век, обладающий незаурядной логикой, блестящим образованием,
успешный в карьере никак не может предположить наличие связи
между этими его способностями и трудностями в отношениях.
Отчуждённое восприятие настолько закрывает доступ к реальной
причине психологических проблем, что приходится «продираться
сквозь заросль травматического тёрна» в поисках живой эмоции,
так естественно присущей каждому человеку. Часто случается так,
что алекситимия с её отчуждённостью, функциональностью, ра-
ционализацией, предметностью свойственна людям, пережившим
сильнейший стресс и выбравшим в качестве стратегии выживания
диссоциацию от своих эмоциональных реакций.
Следовательно, для того, чтобы достичь ядра проблемы кли-
ента с ограниченным доступом к своей эмоциональной сфере,
необходимо:
• расширить «окно толерантности», то есть обучить человека
возможности обходиться с уровнем своего возбуждения так,
чтобы удерживать его в рамках переносимости;
• привить ему навык вербализации своих эмоций посредством
о разделения составляющих состояния (эмоции, чувства,
образы, мысли, действия),
о знакомства с существующими эмоциями и чувствами,
о отзеркаливания терапевтом эмоциональных состояний кли-
ента,
о и дублирования
— как ранней функцией эмоционального общения в мла-
денчестве,
— терапевтической поддержки,
— диагностической техники,
— расширяющего аспекта,
— социальной тренировки;

но
Часть I. Переживание целостности
• обучить средствам самовыражения;
• освоить до относительного автоматизма эмпатичное поведение.
Всё это необходимо проделывать в терапии травмы, поскольку
клиент не в состоянии компенсировать себе дефицит сопере-
живания, полученный в детстве, когда в семье имело место
обесценивание определённых эмоций.
Как правило, некоторые эмоции принимаются в среде алекситимиков,
но они занимают «рэкетное» положение по отношение к другим ас-
пектам аффективной сферы, и поэтому замещают собой весь спектр
переживаний.
Далее, в процессе работы над возвращением способности
к переживанию, важно видеть, как клиент обходится с функцией
заботы о себе. Необходимо каждый раз выяснять:
• какие препятствия или запреты есть у него в этом процессе;
• в чём они выражаются;
• каково отношение клиента к своей обязанности заботиться
о себе.
Нередко бывает, что человек охотно отдаёт эту функцию своим роди-
телям или другим значимым другим, что, конечно, затрудняет доступ
к осознаванию эмоций, поскольку исчезает мотивация.

Глава 8. Возвращение к переживанию
111
Клиенты с алекситимичными чертами могут уходить из терапии,
едва начав её, потому что им с первого раза может показаться
неразрешимой задача осознать, вербализовать и регулировать
свои эмоции. Им кажется, что терапевт предъявляет к ним тре-
бования, несоизмеримые с их возможностями. Это оставляет их
с нерешёнными проблемами посттравматического и психосомати-
ческого свойства и может привести к зависимостям, депрессиям,
суицидальному поведению.
Сравнить впечатления такого клиента от терапевтического сеанса
можно с ситуацией, как если бы мы посадили его, не умеющего водить,
за руль, рассказали бы как завести автомобиль, как пользоваться ак-
селератором, а потом бы он умчался, один на один с необходимостью
управлять машиной и неизбежностью когда-нибудь остановиться.
Поэтому прежде, чем начинать работу с чувствами, необходимо
сначала:
• выяснить, какие установки присутствуют у каждого конкрет-
ного человека относительно эмоциональных переживаний;
• в чём состоят его основные страхи;
• что он готов взять в качестве терапевтической поддержки
для переживания «трудных» эмоций.
После этого, для активации вентровагального комплекса,
который является фантастически эффективным и быстрым ин-
струментом саморегуляции и самоорганизации, надо разместить
переживание:
1) в «окне толерантности», для этого:
а) используем ресурсы,
б) вырабатываем доверие в отношениях,
в) обеспечиваем безопасность;
2) в контакте — для:
а) обеспечения полноты проживания,
б) отражения,
в) поддержки.
Активированный VVC позволит клиентам аффективно реаги-
ровать на происходящее в терапевтическом процессе и выносить
переживания и возбуждение, прежде недоступные из-за сильной

112
Часть I. Переживание целостности
интенсивности или травматического опыта, ассоциирующегося
с угрозой жизни.
Именно такая работа имеет шансы на исцеление и большой прогресс
в разрешении ПТСР.
Следует ещё остановиться на том, что требует временных
затрат в терапии. Это, прежде всего, десоматизация — такой
диссоциированный способ восприятия своего тела, при котором
человек теряет навык осознавать свои ощущения во всём теле
или в какой-либо его части.
При этом ощущение либо совсем отсутствует, либо воспринимается
«притуплённо».
Десоматизация требует неоднократных:
A) повторения переживания,
Б) связывания его проявления с эмоцией,
B) тестирования терапевтом реальности переживания,
Г) «расшифрования» смысла эмоции.
Перечисленные задачи работы по возвращению способности
к переживанию (и сопереживанию) помогают людям научиться:
• различать нюансы своих и чужих реакций,
• наблюдать за собой (рефлексировать),
• переживать эмоции от простых до самых сложных.
Хочу обратить особое внимание на то, что терапевтические
отношения при такой работе должны быть обязательно гибкими.
Представьте себе, что перед нами человек, который получил дет-
скую травму привязанности в очень раннем возрасте, не будучи
достаточно зрелым, чтобы осознать свою отделённость и позабо-
титься о себе. Вопрос: с каким состоянием у него будет ассоции-
роваться необходимость взять ответственность за себя? Очевиден
ответ: с самым неприятным и непереносимым. Отсюда два вывода:
1) отстранение от чувств было полезным и единственным спосо-
бом пройти через ужасное состояние;
2) повышение чувствительности грозит оживить травматические
детские воспоминания и без того уязвимого клиента.
С тех пор, как ребёнок научился десоматизироваться, от-
страняться от соматических и эмоциональных переживаний, он

Глава 8. Возвращение к переживанию
113
лишился возможности включённо контактировать с внешним
миром и обрабатывать информацию, поступающую извне, какими-
либо другими способами, кроме рационального. Таким образом,
живые люди перестали для него быть объектами живых отношений
и стали в один ряд с предметами и функциями.
Собственно, и к себе — то же отношение.
Поэтому алекситимия не позволяет распознавать желания
и маркировать потребности. Тем более, что человек, нашедший спо-
соб быстро выходить из дискомфортного состояния (отстранение
от телесности), не натренирован на более-менее длительное пере-
живание фрустрации (остановки в удовлетворении), а именно оно
необходимо для ориентировки в сигналах тела. Следовательно, та-
ким клиентам поддержка нужна как никому, и мы постоянно помним
об этом и настраиваемся на кропотливую и бережную работу с ними.
Несколько слов о роли фантазирования. Фрустрация является
той основой, на которой человек преодолевает операциональ-
но-предметный стиль мышления. Не получая доступ к матери-
ализации желаний, человек на символическом уровне начинает
обрабатывать энергию своего возбуждения (эмоцию).
У некоторых людей свойство фантазировать настолько притуп-
лено, что терапевт сталкивается с проблемой понимания в терапии.
Они не в состоянии воспринять абстрактные понятия, метафоры,

114
Часть I. Переживание целостности
работать с предметами, символизирующими кого-или что-нибудь.
Поэтому арт-терапевтические техники, с одной стороны, показаны
как инструмент развития фантазирования, символизации, способа
переживания, а с другой — требуют медленного вхождения и при-
выкания к незнакомому виду деятельности.
Люди, имеющие ограниченный доступ к своим эмоциям, имеют
ограниченный доступ и к своим потребностям. Ограниченный,
но не закрытый. Дело в том, что они в состоянии распознавать
свои желания (и потребности) в случае их немедленного удовле-
творения.
Таких людей называют импульсивными.
Внутреннее телесное возбуждение, не имея возможности кон-
тейнироваться (осознаваться на уровне ощущений, чувств, фан-
тазий), ищет выход в моторной деятельности, в действии. Ввиду
этого обстоятельства просто разговоры не годятся. В терапии
пошагово, поэтапно применяем всё, что умеем, осознанно телес-
ного, чувственно-развивающего, образно-облачающего. И только
потом «поговорить».
Но, правда, диалектика здесь заключается в том, что для снижения
уровня тревожности, необходимо всё же «подкармливать» время от вре-
мени алекситимичного клиента разговорами.
Вся эта работа осуществляется на основе формирования при-
вязанности в ситуации переноса. Возьмём для примера описание
процесса содействия матерью развитию эмоций ребёнка своей

Глава 8. Возвращение к переживанию
115
реакцией на них. Она помогает ребёнку называть и определять
его эмоции. Если он сердит, она пытается понять причину, объяс-
няет её и фиксирует её (Кристал, 2016, стр.479): «Если ребёнок
печален, она его успокаивает, если он выходит из-под контроля,
она восстанавливает контроль, если он счастлив, она разделяет
его счастье». Особо важно, что это происходит в период, когда
ребёнок учится говорить, что даёт ему возможность связать от-
клик на свои эмоции и, таким образом, совладание с ситуацией
с вербализацией чувств (Furman, 1978, р. 204).
Роль уникальных терапевтических отношений состоит в том,
что в них формируются признаки индивидуальной привязанности.
В этом контексте клиент начинает видеть другого человека —
терапевта, который отзывается на его (клиента) переживания
внимательно и одобрительно, стараясь вступать в коммуникацию
посредством того эмоционального материала, который предлага-
ется клиентом.
Упражнение. Что я имею ввиду, когда говорю о построении коммуникации
на эмоциональном материале? Попробуйте в парах проделать упражнение,
которое я люблю давать своим студентам.
1) А — делает некоторое утверждение о себе. Хорошо бы, чтобы это было
утверждение, касающееся его эмоций или ощущений в теле, а лучше —
и то, и другое сразу.
2) Б — внимательно прислушивается к своим телесным и/или эмоцио-
нальным реакциям, а лучше сразу и то, и другое.
Б делится с партнёром тем, что обнаружил, в форме: «Когда ты говоришь
о том, что... (или так-то и так-то), я...»
3) А проделывает шаг № 2.
И так далее, чтобы получился диалог.
Посмотрите:
1. Как изменилось Ваше состояние в процессе диалога?
2. Как изменилось Ваше отношение к партнёру?
3. Какие изменения в отношении к себе Вы заметили в партнёре?
Итак, конкретная работа по возвращению способности к пе-
реживанию включает следующие задачи:
• Поиск воспоминаний из раннего довербального опыта.
• Связывание телесных переживаний с ранним опытом.
• Использование детских способов самовыражения.

116
Часть I. Переживание целостности
• Установление контакта между внешней и внутренней реально-
стью.
• Перевод психосоматических состояний в эмоциональные пе-
реживания.
• Подключение образного способа обработки эмоций.
• Связывание последнего с актуальными потребностями и им-
пульсами.
• Обнаружение препятствий на пути удовлетворения потребно-
стей.
• Обнаружение ресурсов для реализации потребностей.
• Поддержание сенсомоторного (телесно-двигательного) им-
пульса.
• Разворачивание действия до его завершения.
• Обобщение и резюмирование полученного опыта.
Для поставленных задач наилучшим образом подходят техники:
1) соматического переживания,
2) арт-терапии,
3) психодрамы,
4) танце-двигательной терапии,
5) аутентичного движения,
6) использования метафоры.
Таким образом, через привязанность, безопасность и взросле-
ние клиент приходит к возможности творческого приспособления
и осознанной заботы о себе в ситуации, когда требуется регуляция
внутреннего возбуждения и совершение адекватного поставлен-
ным реальностью задачам действия.
Если в детстве какие-то потребности не удовлетворяются, есть
много фрустрации, то человек начинает отделять свои потребности
от себя, а затем и свои желания (чувства). Однако фрустрации
бывают и полезными: они
• помогают развивать толерантность человека к эмоциям чрез-
мерно высокой или, наоборот, слишком низкой интенсивности,
• повышают его чувствительность,
• способность к саморегуляции,
• стрессоустойчивость.

Глава 8. Возвращение к переживанию
117
Генри Кристал пишет: «Когда ребёнок благополучно и безо
всяких опасений привязан к объекту своей первичной любви
и имеет его мысленный образ, а также представление о его
подготовительных ритуалах (включая готовность объекта удо-
влетворить его потребности), — тогда задержки [удовлетворения
потребностей] являются желательными» (Кристал, 2016, стр.483).
И наоборот, когда не происходит нормальной сепарации в отно-
шениях привязанности, «младенец побуждается к достижению
немедленно порождающего транс экстаза от своего тела, чтобы
отвлечь внимание от неописуемой боли, исходящей от внешнего
мира» (Tustin F. 1980, р. 33).
Для того чтобы после проделанной работы наладить саморегу-
ляторные навыки клиента, нам необходимо развить и поддержать
функции:
1) регуляции самоуважения,
2) самоуспокоения,
3) переживания аффектов.
Для этого нам как терапевтам важно неустанно давать под-
держивающие послания о том, что наши клиенты вправе осва-
ивать и использовать весь свой спектр опыта, как телесного,
так и эмоционального, для расширения внутреннего осознавания
и адекватного внешним раздражителям и своим потребностям
поведения.
«Вы выглядите задумчивым, может быть вы растеряны и хотите что-то
прояснить?»
«Бывает, что человек чувствует себя беспомощным. Может быть, Вам
нужна помощь?»
«Вы начинаете дышать едва заметно, что сейчас здесь для Вас произо-
шло?»
«Когда мы затронули эту тему, у Вас на глазах появились слёзы. Это
слёзы трепета и нежности?»
«Вы сжимаете кулаки. Я хочу поддержать Вас и помочь Вам защититься».
«Представьте себя на месте Вашего партнёра. Как Вы относитесь к N?»
«Вы выглядите как испуганный ребёнок. Что Вас испугало?»
«Вы сделали жест руками, напоминающий взмах крыльев. Если бы Вы
были птицей, что бы Вы сделали?»
«Представьте, что Вы добились желаемого. Как это будет выглядеть?
Что изменится в Вашей жизни?» и т.д. и т.п.

118
Часть I. Переживание целостности
Предлагаю Вам ещё несколько психодраматических техник,
которые сильно помогут Вам в деле формирования или возвраще-
ния переживания.
I. Техника «Дублирование»
Уже была обозначена, её здесь описывать не буду, но помещу
в общий список, дабы она не забылась.
II. Техника «Внутренний монолог»
Позволяет почувствовать себя, познакомиться с феноменами,
невидными терапевту, выявить их, обозначить и вербализовать.
Здесь сами условия техники способствуют погружению в себя
и соединению с внутренним ощущением безопасности.
Проводится так: клиент отворачивается в сторону или при-
крывает рот ладонью, высказывает свои мысли и чувства, а также
выражает всплывающие образы.
В обыденности человек так или иначе «разговаривает» внутри себя.
От того, как он это делает, зависят, в частности его отношения, успех
в карьере, даже здоровье, а также подверженность травматизации.
Выводя внутренний монолог наружу, клиент сам и с помощью
терапевта
1) обнаруживает паттерны внутренних тенденций,
2) шаблоны реагирования,
3) запреты на некоторые чувства,
4) установки и другие препятствия для переживания.
Эта техника помогает раскопать многие бессознательные
аспекты внутренней жизни и взять их в работу. Высказанные в мо-
нологе мысли и чувства зачастую являются ключами к пониманию
и разрешению конфликтов. Особенно это важно, когда человек
находится в кризисе или проблемной жизненной ситуации, когда
автоматизм действий, идущий из неосознаваемых установок и со-
стояний не позволяет реагировать на новую ситуацию по-новому.
Многие исследователи сходятся во мнении, что внутренний монолог
гораздо эффективнее свободных ассоциаций в психоанализе, поскольку он
включён в контекст актуальной ситуации и не столько способствует ди-
агностическому прояснению, сколько драматическому изменению «здесь

Глава 8. Возвращение к переживанию
119
и теперь», так как реальность на психодраматическом сеансе оживает
и то, что было «там и тогда» проживается как «здесь и теперь», но при
других условиях.
III. Техники «Смена ролей» и «Обмен ролями»
Как пишут Б. Эрлахер-Фркас и К. Йорда, «обмен ролями —
это смена ролей двух индивидуумов. Смена ролей, в отличие
от этого, является половинным обменом ролями, так, например,
протагонист в монодраме чередует свою роль со вспомогательным
объектом; ведь объекты со своей стороны произвести смену ролей
не могут, поэтому здесь говорить об обмене ролями нельзя. Чтобы
отметить это, вспомогательный для самого протагониста всегда
стоит на месте протагониста» (Б. Эрлахер-Фркас и К. Йорда,
2004, стр. 141).
Клиент в технике обмена ролями чередует свою роль с соци-
альной ролью того человека, в отношениях с которым он сейчас
находится в своей внутренней реальности и с которым у него
сейчас трудности.
При чередовании ролей с вспомогательными объектами, чело-
век разговаривает с разными частями себя. Это помогает
1) ориентироваться во внутреннем мире,
2) знакомиться с его «обитателями»,
3) налаживать отношения между ними,
4) воспитывает способность к эмпатии,
5) расширяет самовосприятие,
6) способствует более объёмному восприятию других,
7) увеличивает спектр реагирования,
8) помогает выявить латентные возможности и ресурсы.
Травмированный человек эгоцентричен, сконцентрирован на
своей боли, часто «выключен» из социального контакта или
использует его функционально, манипулятивно. Поэтому техника
обмена ролями, работающая с социальной частью личности,
позволяет человеку
1) интегрироваться в группу,
2) достичь адекватного реагирования и поведения в паре, в соци-
уме и т.д.,

120
Часть I. Переживание целостности
3) помогает естественно развиться и завершиться процессам
привязанности и сепарации.
При смене ролей, когда чередование происходит с сома-
тической или психической болью, травматическим состоянием,
внутренней пустотой и т.д., есть возможность выяснить отно-
шение к ним, а также проявить ранее скрытые их черты,
которые могут дать новый материал, а, значит, и базу для процесса
переживания. Более того, взгляд на проблему изнутри, глазами
самой проблемы, сильно продвигает в принятии ответственности
за собственное состояние.
IV. Техника «Зеркало»
Техника предполагает встречу клиента с теми реалиями, кото-
рые для него почти непереносимы (Petzold, 1978, р. 150).
Для исполнения этой техники клиент выходит за рамки проис-
ходящего, физически выходя из терапевтического пространства
в другое место, а терапевт (или помощник, вспомогательное «Я»,
если это групповой процесс) становится на место, где был клиент
и зеркально отражает его поведение, речь, позу и прочее. Клиент
при этом наблюдает за «собой» как в зеркало, со стороны.
Подобного рода встреча с собой может оказаться жёстким испытанием
для травмированного человека, поэтому её надо применять осмотри-
тельно, ориентируясь на возможности и состояние клиента.

Глава 8. Возвращение к переживанию
121
При безопасном применении, когда терапевт подражает одоб-
рительно и уважительно, техника даёт возможность
1) ориентироваться в своём поведении
2) и реакциях окружающих на него,
3) подталкивает клиента к инициативе,
4) снижает градус накала возбуждения,
5) обеспечивает метапозицию, из которой ситуация видна «как на
ладони».
V. Техника материализации
Психодрама позволяет материализовать в работе (диалоге)
как на сцене те аспекты и феномены нашей психики, которые
нуждаются в корректировке. По существу, это обозначение с по-
мощью символических предметов и реквизита, а так же с помощью
вспомогательных ролей (если это группа — то это могут быть
участники группы, участвующие в драматизации) определённой
темы, состояния, пространства и времени.
На одной из сессий мой клиент на роль материнской опеки выбрал игру-
шечную железную пожарную машину; группа ахнула, поскольку красноре-
чивее сам клиент бы не выразил то, как он воспринимает этот феномен.
Далее идёт работа по осознаванию и проживанию чувств,
возникших в процессе материализации. Эта техника помогает
алекситимичным клиентам распознать свои чувства, обозначить
их, вступить в контакт, сделать что-то физически, проявить
активность для интериоризации (присвоения) ответственности
и функции заботы о себе.
VI. Техника «Социальный атом»
Является важнейшей техникой
• выявления и коррекции социальных отношений клиента,
• позволяющей проективно изобразить отношения притяжения
и отталкивания в социальной группе значимых близких клиента.
• Она так же даёт представление о более и менее близких слоях
социального окружения клиента.
• С её помощью можно осуществлять «перестановку сил»
во внутренней реальности человека,

122
Часть I. Переживание целостности
• выявлять характер отношений внутри социального окружения
клиента, одновременно представляя всю картину отношений
в целом.
Осуществляется эта техника с помощью предметов (монет,
пуговиц, камней, стульев), если работа проходит в индивидуальном
режиме, или с помощью участников группы, которые берут на себя
роли значимых других в жизни клиента. Далее клиент расставляет
их на определённом расстоянии от себя и формулирует, как он
слышит их «послания» себе. Осознаёт и озвучивает свои ответы
на них, выделяет ресурсные фигуры и источники конфликта.
Эта техника требует определённого навыка психодраматической рабо-
ты, но если Вы освоите её, получите в свои руки неоценимый инструмент
в терапии ПТСР — систему социального взаимодействия (см. главу о по-
ливагальной теории).

Глава 9
Эмоциональная боль
Прежде чем сформулировать алгоритмы и направления транс-
формации болезненных чувств, возникающих в острой травме
и затем переходящих в изнуряющие, лишающие витальности
(жизненности) состояния, необходимо сказать о душевной боли.
Как правило, люди, когда к нам обращаются, не говорят: «Мне
непереносимо одиноко (я разочарован, я потерял надежду) и я хочу
быть в контакте с людьми (снова очароваться кем-то или чем-то,
найти надежду)». Если такое случается, то терапия имеет хороший
прогноз, вероятнее всего, краткосрочный, а мы имеем возможность
дать человеку шанс переживать в отношениях с нами конкретное
чувство, трансформируя его, замечая, что там ещё есть, какие
нюансы других переживаний, ресурсы и так далее.
Итак, человек чаще приходит с тем, что
• ему плохо,
• ему невыносимо,
• он видит нарушения в своём поведении,
• он в тупике (депрессии, безысходности, беспомощности),
• жалуется на близких,
• хочет снять психосоматические симптомы.
Это всё относится к тому, что мы называем «первичный запрос».
Другими словами, мы не сможем дать ему того, что он ожидает
от терапии, предъявляя симптоматику.
У меня не так давно был случай, когда ко мне пришла девушка, вдох-
новлённая отзывами своих друзей о терапии травмы. Каково же было её
разочарование, когда она после первой встречи не получила чудесного
восстановления отношений с матерью!
Первая встреча подходит под такую метафору. Мы, клиент и те-
рапевт, приходим к клиенту на его садовый участок. Терапевт —

124
Часть I. Переживание целостности
опытный агроном и дизайнер, но он не может благоустроить чужой
участок без сотрудничества с клиентом. Он может обследовать
почву, услышать пожелания, сделать свои предложения. Но копать
его надо вместе. В две лопаты. На этом участке есть клад (или кла-
ды), где-то закопан электрокабель, через него подведён газ к дому,
есть зелёные насаждения, которые надо сохранить, пересадить
или подлечить, что-то из того, что хочет клиент, приживётся в этих
условиях, что-то нет — надо как-то обойтись с этим.
Только сам человек знает, как это — хорошо. А то получится,
как в известной телепередаче: сначала «Ух, как здорово! Мы
не ожидали...» — а потом всё начинает сыпаться или надо
переделывать, поскольку неудобно и не нравится. Если человек
скажет, что здесь всё плохо или невыносимо, вряд ли можно
сделать из этого то, что подходит хозяину (если ему, конечно, есть
дело до своего садика).
По сему, задачи терапии болезненных эмоциональных состоя-
ний следующие:
1. Изучить сами жалобы и симптомы со всей тщательностью
и уважением, не торопясь «копать».

Глава 9. Эмоциональная боль
125
2. Связать, то, что создаёт непереносимое состояние с тем, какое
переживание стоит за ним.
3. Разобрать на чувства эмоциональное состояние.
4. Помочь переживать чувства в контакте с терапевтом. Этот
пункт — о том, что в травме происходит блокировка пережи-
вания, которая может быть на явном уровне выражена в
• неадаптивном поведении, разрушающем отношения или
предающим самое себя,
• психосоматических симптомах,
• невыносимых чувствах,
• дизориентации в ситуации,
• невозможности получать удовольствие или радоваться,
• одиночестве и изоляции и проч.
На уровне, скрытом от восприятия самого человека, существует
нервное состояние, которое мешает адаптироваться к реальности.
Человек просит: «Скажите, что делать?» А ответ один: «Пере-
живать». Рано говорить о физическом действии и исправлении
поведения, пока не определена цель.
В «Алисе в стране чудес» есть чудесные строки:
— Как мне пройти?
— Это зависит от того, куда вы хотите попасть...
Невозможно что-то делать видимое и преобразующее дей-
ствительность, пока неясно, зачем. Всегда важно разделять две
вещи: «хочется» и потребность, лежащую за этим «хочется».
Пример из разговора с клиенткой.
К: У меня не получается ничего в этой жизни. Либо я «взрываюсь»
в отношениях, либо замыкаюсь в себе. За два дня три ссоры с разными
людьми.
Т: Ты напряжена?
К: Я, например, стараюсь не обращать внимание, как муж фыркает
и ругается матом. Я терплю, терплю, а потом прошу, наконец, перестать.
Он продолжает, а я взрываюсь!
Т: Ты хочешь, чтобы он перестал быть чем-то недоволен?
К: Я не пойму, что это со мной происходит такое? Почему я не могу
не обращать внимания? Не получается быть спокойной.

126
Часть I. Переживание целостности
T: Чтобы быть спокойной, надо не обращать на него внимания?
К: Не понимаю...
Т: Ведь что-то происходит с тобой, ты реагируешь какой-то эмоцией.
К: Ну конечно! Разорвала бы!
Т: Это ярость?
К: Ух, не знаю... Вот он говорит что-то неприятное, а я прямо так
и убила бы, и на куски!
Т: Очень сильная эмоция. Какая?
К: Да что ты: эмоция. Делать-то что?
Т: С чем?
К: Да вот с моей распущенностью...
Т: Распущенность — испытывать гнев или ярость?
К: Вот подожди: я тут штаны купила, прихожу к нему, а он говорит, что
я чучело.
Т:И?
К: Не хочу, чтоб высказывался!
Т: Не хочешь, чтобы он высказывался, не хочешь, чтобы ты высказыва-
лась?
К: (Молчит.)
К: Я поняла тебя: я всё делаю неправильно!
Т: А какое ко мне-то чувство сейчас?
К: Да какое это имеет значение, хочешь, чтобы мы поссорились? Я хочу
принципиально другого отношения ко мне в семье!
Т: Ты боишься ссор, и они всё время происходят.
К: Да.
T: Ты терпишь, потому что хочешь одобрения?
К: Одобрения, тепла, нежности, доброты:
T: Возможно ли что-то сделать для этого?
К: Так убила бы... Нет, не подходит... (Смеётся.) Что ж, получается,
я всё делаю прямо наоборот? Я терплю и злюсь, что он не ласков со мной,
а это только хуже получается... Что-то не то здесь. А если бы я сказала,
не фыркай, я хочу твоей нежности?
Т: Ты слышишь, как меняется твой тон? Что происходит внутри?
К: Я люблю его (улыбается).
Т: А он знает об этом?
К: (Смеётся.) Он знает, что я ненавижу его! Наверное, забыл... Я, ка-
жется, поняла: я сама забыла!..
Вот такой диалог, в котором только два чувства были обозначе-
ны клиенткой: любовь и ненависть. Эти чувства невероятно сильно
заряжены и создают большое напряжение внутри. Причём, и то,

Глава 9. Эмоциональная боль
127
и другое обозначают одно стремление — приблизиться. Ненависть
здесь появляется как знак потребности в слиянии, однако это
трудно осознать без опыта переживания привязанности.
Когда здоровый младенец проявляет свою потребность в тепле
и ласке, обычно он плачет, кричит, выражает своё страдание
и ужас одиночества доступным ему образом. Если в силу ка-
ких-либо причин (включая проблемы во время беременности
и родов) у матери с ребёнком не сформировалась привязанность,
удовлетворяющая инстинктивную потребность в слиянии, как
правило, ни мать, ни, тем более, младенец не осознают, в чём
причина их постоянного дискомфорта.
Мать может находиться в постоянной тревоге, реализуя своё
напряжение в функциональной заботе о малыше, младенец же ре-
агирует двумя способами на фрустрацию его потребности в любви:
либо отстраняется, не кричит и не требует ничего, но проявляет
беспокойство, возбудимость и плохо спит или ест, либо же боль-
шую часть времени ведёт себя «распущенно», как сказала моя
клиентка.
Конечно, это выматывает и маму, и малыша.
Часто бывает, что никто не виноват, что так происходит, бывает,
что условия в семье тяжёлые, и это сказывается на атмосфере
отношений и нарушении привязанности. Но, как бы то ни было,
ребёнок не получает в этом случае опыт заботы о себе, когда ему
больно. Он не научается разделять свою боль на возмущение
от дискомфорта, когда ему мокро, и потребность в мамином тепле,
когда одиноко.
Незачем — ответ одинаков: «Господи, когда же ты перестанешь кри-
чать!», — или любой другой, но всегда шаблонный («Давай покормлю»,
«Давай покачаю»...), — и «не обо что» учиться, ведь мама не говорит:
«Наверное, что-то не так, давай посмотрим, что? Сухой, накормленный,
может, соскучился? А, тебе здесь скучно одному, никто не разговаривает
с тобой...» — или что-то в этом роде.
В описанном примере клиентка не может дифференцировать
своих чувств, поскольку есть интроект (установка): «Требовать,
злиться, просить, выражать себя — это распущенность. Хорошо,
когда ребёночек терпит, не буду на него такого кричать!» А муж

128
Часть I. Переживание целостности
^Mt^Wky^ HAVAAfcHUfra"
не соблюдает правила — диссонанс. Тот способ, с помощью
которого ей удавалось успокоиться, не работает. А другого нет.
Что делать?
Учить клиента переживать чувства в контакте. Если маме
было невыносимо недовольство ребёнка, это не значит, что нельзя
быть недовольной. И в терапии, в этом «дородительствовании»,
клиент получает первый опыт принятия себя такого другим
человеком. Другой может выносить его чувства, значит, они
выносимы, значит, и я могу иметь с ними дело, обращаться как-то,
не впадая в ярость или аутизм.
Но скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.

Глава 9. Эмоциональная боль
129
Осталось вспомнить ещё о двух задачах терапии эмоциональ-
ной боли:
5. После того, как медленно начнут переживаться чувства, очень
постепенно, с телесной проработкой, титрованием и колебани-
ем, человеку необходимо как-то учиться обходиться с тем,
что его потребности:
• удовлетворяются;
• не удовлетворяются.
В первом случае надо осваивать навык насыщения и полу-
чения удовольствия, а во втором — выдерживать фрустрацию
(откладывание реализации осознанной потребности).
Для осознавания насыщения и удовольствия можно использо-
вать простой приём: учиться благодарить и переживать чувство
благодарности, которое маркирует принятие.
Одна моя студентка, обнаружив у себя неспособность радоваться,
говорила «спасибо» даже пришедшему вовремя автобусу и светилась
как довольный ребёнок, рассказывая об этом.
С энергией же реакции на фрустрацию мы обходимся во взрос-
лом возрасте разными способами: осознанно выбираем из возмож-
ных вариантов самый здоровый из них и компенсируем неудовле-
творённую потребность фантазированием, творчеством, заботой,
корректировкой планов и т.д. Все способы в большей или меньшей
степени приемлемы для человека в зависимости от его предпочте-
ний, целей и ценностей.
6. Изменение представлений о себе и о мире.
Проходя через переживание, мы становимся другими. Нельзя
войти в одну и ту же реку: поток наших переживаний меняет
потребности, состояние, среду, так как мы вступаем с ней в кон-
такт, выражая свою реакцию на стимул через действие. Строя
своё мировосприятие на том, что всё в мире изменяется, ничто
не постоянно, и постоянство состоит лишь в изменчивости, чело-
век приобретает неоценимые инструменты в обращении с собой:
философское отношение к жизни и принятие себя.
А это уже основания для здоровья и большой шанс не переводить острые
травмы в хронические.

130
Часть I. Переживание целостности
Г
1. Нарушение привязанности
2. Неспособность переживать радость
и удовлетворение
3. Ригидность установок
S
С течением времени...
1. Психосоматика
2. Социальная изоляция
Травматическое событие (или серия)
1. Блокировка переживания
2. Психическая боль
Нарушение функции заботы о себе
Нарушение творческого приспособления
1. Перевод острой травмы в ПТСР
2. Нарушение саморегуляции
3. Нарушение творческого
приспособления
4. Нарушение отношений
Такой цикл обнаруживается, когда причины блокировки пе-
реживаний и психической боли становятся, в том числе, и след-
ствиями из этого паттерна. То есть цикл травмы превращается
в спираль, по мере закручивания которой усугубляются симптомы.
Таким образом, к психической боли приводит подавление пере-
живаний вне независимости от их содержания. Причём, как видно
из примера диалога выше, остановка переживаний «со знаком

Глава 9. Эмоциональная боль
131
плюс» (которые должны реализовываться в отношениях при-
вязанности) имеет не менее, а порой, даже более болезненные
последствия.
Чувства, которые актуализируются в результате травмы, могут
быть такими, как:
• печаль, • ненависть,
• отчаянье, • нежность,
• злость, • вина,
• гнев, • обида,
• ярость, • беспомощность,
• любовь, • безнадёжность,
• ужас,
• страх,
• тревога
• и производные
от них.
В моей практике был случай, когда мать, потерявшая ребёнка, обнару-
жила в терапии массу невыраженной любви. И, найдя свой уникальный
способ реализовывать её в контакте с мистическим образом своего сына,
она получила возможность снять с сердца огромный камень блокирован-
ного чувства и начала обнаруживать энергию для возвращения к жизни.

132
Часть I. Переживание целостности
Важно только помнить о том, что разблокировка чувств и вы-
свобождение боли является достаточно болезненным процессом
и требует сопровождения и поддержки терапевта, как это было
описано в главе о техниках соматического переживания.

Глава 10
Травматические чувства
«Чувство как реакция на событие детерминирует процесс его
переживания, способствует заживлению душевных ран (выступая
своего рода аналогом иммунной системы организма)» (Погодин,
2012, стр. 68). Для переживания чувств необходимо развернуть
их до действия и ассимиляции опыта, и эта последовательность
в здоровом варианте не может быть нарушена, поскольку именно
она гарантирует возможность процесса переживания.
Чувства питаются из органов чувств, решения и выборы де-
лаются из потребностей, а потребности обозначаются чувствами.
И всякий раз, когда на нашем пути переживания встаёт дамба
в виде собственных установок, страхов или острой травмы, необ-
ходимо помнить, что блокировка чувств — это блокировка энергии
в теле и, как следствие, не удовлетворение своей потребности.
В. Гусев пишет в своей книге «Средство от болезней»: «После нескольких
увиденных мною работ с психосоматикой у меня возникла и существует
до сих пор энергетическая модель. Многие человеческие болезни начали
представляться мне результатом препятствия на пути течения энергии
в организме человека. Дамба, поставленная в русле реки, заставит реку
выйти из берегов и распасться на множество разных русел. Каждое
из этих новых русел и будет патологическим процессом. Река не может
не течь. И если закрыт основной путь, вода найдёт обходные, разрушая
всё на своём пути» (В. Гусев, 2007).
Таким образом, чувство — это
• энергия, • процесс, • маркер потребности.
Из вышесказанного следует, что каждая его характеристика
указывает на необходимость реагирования, иначе оно отразится
и на здоровье, и на качестве жизни.

134
Часть I. Переживание целостности
Травма — это стресс, интенсивность воздействия которого
превышает порог переносимости, из-за чего возникает сверхвоз-
буждение (и его блокировка просто опасна сама по себе) или им-
мобилизация — подавление функций возбуждения (что уменьшает
чувствительность и закрывает доступ к процессу переживания).
Остановка последнего останавливает высвобождение энергии.
Травматическая энергия «застревает» в теле в виде «заморожен-
ных» чувств. Незавершённое переживание в прошлом блокирует
доступ к нашим чувствам и не даёт возможности непосредствен-
ного адекватного реагирования в настоящем.
Травма — это панцирь, заковывающий душу и тело в замороженные
слёзы. Парадоксально, но это также главные ворота, которые ведут
нас к осознаванию, пробуждению и свободе через переживание.
Итак, чувство направлено на изменение условий существова-
ния, поэтому носит агрессивный характер.
Попробуем разобраться, что с этим можно сделать.
Создание ресурсного поля
1. Проверка отношений на контактность:
• Насколько отношения доверительные и открытые.
• Оговорены ли и соблюдаются ли условия безопасного кон-
тактирования (сеттинг с клиентом). Оговариваются границы,
запреты, пожелания, условия, язык и темп.

Глава 10. Травматические чувства
135
Например, если у нас разный темп, то это уже небезопасно. Даже если
я очень деликатна, а человек привык использовать матерные слова, то
человек не позволит себе, будет себя контролировать, это будет мешать
терапии, так как сильно ограничивает.
Терапевт в ролевом смысле должен быть очень широк, чтобы
принять другого человека. Если желания (запрос) далёк от того,
что терапевт видит в клиенте, мы всё равно должны уважать его
пожелания, на их материале совершать работу.
Запреты: поскольку СТТ предполагает работу с телом (не есть
прикосновения), иногда приходится чуть-чуть прикоснуться, после
терапии похлопать по плечу, — эти вещи надо заранее оговаривать
и следить за собой, чтобы не было даже случайных прикосновений.
Условия: ты получаешь то, что тебе нужно, при определённых
условиях. С травмированными людьми очень важно это отслеживать,
так как они ведут себя как психотики (травматики, приближающиеся
к ядру травмы, начинают вести себя как шизофреники). В контак-
тировании удерживать фокус внимания на том, что ты получаешь
поддержку, я тебя слышу при условии, что ты меня слышишь, ты
получишь результат при условии, что ты будешь работать со мной.
• Совпадение уровней глубины контакта.
Например, мы говорим только на уровне содержания, про
чувства не в «здесь и теперь». Это в терапии не работает, хотя
достаточно безопасно для человека.
Если достаточно ресурсов, безопасности и доверия у человека,
то мы можем себе позволить третий уровень, критический, на ко-
торых изменения и происходят. Это уровень по поводу нашего
события с тобой здесь сейчас. «Ты мне открываешься в том, что
с тобой сейчас происходит».
В терапии часто бывает, что клиент открывается, а терапевт остаётся
в экспертной позиции на уровне обмена информацией (уровня социальных
контактов). Сколько бы терапевт ни говорил, не произойдёт измене-
ний, так как своим неконтактным уровнем, он вытягивает человека
из контакта. Травма — всегда воздействие внешнего стрессора, то есть
получена в контакте, значит и изменения возможно только в нём.
Цель терапии — прийти к критическому уровню контакти-
рования, чтобы человек открылся происходящему внутри себя
в ощущении.

136
Часть I. Переживание целостности
Вообще говоря, это очень страшно, надо иметь большой запас прочности
(особенно если есть перенос), чтобы открыться терапевту в том, что
моя реакция на его слова — зажатость, дрожь, ёкает сердце, — особенно,
если терапевт хорошие вещи говорит.
Поэтому, чтобы человек имел возможность открываться своим
разным движениям души, живым, а не только позитивным или
отталкивающим, сам терапевт должен в этом поле находиться,
в поле критического контакта, а не интервьюировать, своим
примером приглашать в мир риска и эксперимента.
Но здесь невозможно долго удерживаться, это уязвимая по-
зиция. Мы касаемся, уходим, снова касаемся и так далее, —
челночёк, чтобы человек отдыхал в безопасной зоне. Иначе он
сбежит, не выдержит своей беззащитности, «бесшкурности».
Даже тренированный терапевт, проработанный, может выносить та-
кую глубину контакта часа четыре, и то это просто сдирание шкуры,
это очень сложно.
Если мы будем удерживать клиента в зонах дистантного контак-
та, то изменений не будет происходить, потому что мы работаем на
уровне «пены». Пропорция должна сохраняться примерно 20—80%.
2. Знакомство с ценностной шкалой клиента, признание (приня-
тие) её и проявление этого уважения к ней (важно транслиро-
вать человека).
3. Обнаружение ресурсов в процессе проживания так называе-
мых трудных чувств (стыд, зависть, обида, вина, тревога).
Горе проживать не так тяжело, как обиду. Нам важно фик-
сировать малейшие проблески энергии, когда человек говорит,
например, про обиду.

Глава 10. Травматические чувства
137
Ты чувствуешь, что клиент бубнит, энергии нет, а в какой-то момент
вдруг проявляется возмущение. В это время совершенно другая энергия
проходит, высвобождается возбуждение в контакте.
Важно в этот момент остановить и дать возможность прожить
это, то, что сейчас произошло. Обычно люди проскакивают этот
момент, так как быстро включаются защитные механизмы. Но это
и есть ресурсы:
• Творческое возбуждение. «Достал».
• Возвращение в контакт.
Например, есть какая-то фоновая тревога, энергии нет. «Ну,
помоги мне», — обращение к терапевту. Это как будто выдох
в терапии, человек освещается в этот момент. Замечаем это и даём
человеку осознать, что это удовольствие от контакта. Возвращаем
человека в контактирование и научаем брать как ресурс.
• Обнаружение игнорируемых и подавленных потребностей.
Клиент замечает, чего ему не хватает, понимает причину своего
дискомфорта.
• Возможность удовлетворения потребностей.
Если человек не замечал и подавлял свои потребности, он с ни-
ми подсознательно ничего сделать не мог («Я не могу додать» —
ложь). А теперь может! Получается обнаружение возможностей:
я могу что-то сделать с этой потребностью.
— Давай примем как аксиому. Что можно? — Нет, нельзя. — Давай
поиграем, как будто мы оказались в такой реальности, где это возможно.
Тогда что бы это могло быть? — Хм, я могу додать уважение моему
выросшему ребёнку, это будет как форма материнской заботы.
Принятие своих прав
1. Право на различные варианты самопредъявления.
Токсические чувства — это чувства с закрытой границей, те,
что я не выражаю в контакте.
Например, стыд. Включаются защитные механизмы, направ-
ленные на то, чтобы никто не узнал о существовании стыда, в том
числе и сам человек. Потому что совершенно недопустимо быть
таким, каким ты себя считаешь.

138
Часть I. Переживание целостности
Я почувствовала себя тупой в разговоре, я его не предъявляю, я продол-
жаю контактировать на внешнем уровне.
Происходит остановка переживаний. То же самое в случае
с завистью.
Книжку пишешь ты, а я тебя в сто раз умнее. Я не пишу книгу, потому
что я не смогу так хорошо донести, не смогу логично изложить. И я делаю
всё, чтобы ты не догадался, что я хочу так же, как ты.
Зависть — остановленная энергия очарования, энергия «я хочу
так же». Эта энергия не распознаётся человеком, потому что
завидовать стыдно, это чувство не принимается в обществе.
Поэтому я останавливаю зависть и начинаю рассказывать, что все
хорошие книжки уже написаны, так какой смысл плодить новые.
Мы объясняем: «Несмотря на то, что в обществе зависть
не одобряется, ты имеешь право быть неодобряемым, в этом
много кайфа».
По существу, это не пройденная подростковость, когда человек
не пробовал нарушать границы социума. Если он не проламывал
эти границы, он не может и свои внутренние границы нарушать
(рисковать), — и обнаруживать себя новым.
Задача терапии — создать человеку условия для проживания
этого «подросткового периода», чтобы он начал пробовать нару-
шать границы.
«Ты нарушаешь границы при мне, я не разрушаюсь от этого, продолжаю
с тобой контактировать. Здесь можно даже дивиденды получить в виде
названных ресурсов».
2. Право на любые формы общения, в которых человек может:
• Делать ошибки. Люди в общении избегают ошибок. Этот
запрет сформировался, когда человек травмировался.
Например, когда родители говорили ему: «Объясни внятно, не мямли».
• Экспериментировать. С границами, с глубиной переживания,
со степенью открытости. Игра в лучшем смысле в контакте.
• Проявлять себя из различных ролей. «Я буду всегда одинакова,
я буду всё время такой», — тогда человек застывает в этой
роли, из которой часто неадекватно делать что-то, возникает
большое напряжение.

Глава 10. Травматические чувства
139
3. Право на выбор способов обращения с токсическими чувствами.
• Компенсаторное поведение.
Если стыдно, ты можешь нарочно нарушать правила.
• Право на переживание в контакте.
Право открываться в своём стыде.
• Обеспечение надёжной защиты. Например, рационализация.
Это не тот человек, с которым сейчас мне надо обнаруживать стыд,
я про этот стыд подумаю завтра.
Следовательно, силу и возбуждение, обращенные внутрь,
которые блокируются защитными механизмами (обесценивание,
вытеснение, проекция, отрицание, рационализация и другие), —
нужно развернуть на продуктивную деятельность (деятельность
в контакте, преобразующая и создающая деятельность).
Вскрывая защитные механизмы, на которые эта энергия тра-
тится, мы помогаем клиенту сначала обнаружить, затем высвобо-
дить, а в последствии использовать то возбуждение и энергети-
ческий ресурс, которые питают защиту или сопротивление, для
более конструктивных целей.
Пример алгоритма работы (стыд)
Стыд всегда двухслойный: у нас стыдно стыдиться. В этом
основная сложность работы со стыдом, поэтому я привожу
алгоритм работы с ним отдельно.
1. Обнаружение стыда по речи, поведению, соматическим прояв-
лениям, фантазиям. Терапевт замечает его, отражает клиенту.
2. Легализация. Стыд — нормальное чувство для человека как
социального существа, поскольку регулирует его поведение
в обществе. Скажите клиенту, как Вам рядом с ним таким,
«Мне тоже знакомо это чувство».
3. Описание и раскрытие ощущений, фантазий, мыслей и образов,
связанных со стыдом. Это снятие первого слоя стыда — каким
нельзя быть в контакте (нельзя занимать много пространства,
не улыбаться, быть тупым и т.д.).
4. Осознавание себя в контакте по поводу стыда. Это относится
и к терапевту, и к клиенту. Общение на критическом уровне,

140
Часть I. Переживание целостности
когда мы встречаемся «здесь и теперь» по поводу того, что
с нами происходит в эту секунду, то есть происходит транс-
формация этого чувства.
Например, человек после 3-го п. может раскрываться на эту тему:
«Мне очень стыдно сейчас тебе признаваться тебе в том, что
я не улыбаюсь тебе». Терапевт отвечает, как ему слышать то, что
клиент такой сейчас, что он не позволяет себе быть таким-то.
Главное терапевту быть честным, тогда клиент получит новый
опыт. Если он автоматически скажет: «Мне нормально, что ты
стыдишься», — то это не приведёт к новому опыту, терапевт сни-
жает градус контактности. Если терапевт откроется человеку:
«Когда ты не улыбаешься, я тебя чувствую острее при этом, ты
мне становишься интереснее в этот момент, хотя комфорта мень-
ше», — открываются новые аспекты проживания этого чувства.
Этот диалог важно удержать хотя бы на пару минут.
5. Создание нового образа себя, новых когнитивных установок,
связанных с этим стыдом. Выводы, или резюмирование того,
что было полезного на этой части сессии.
В книге И. Погодина «Рискуя быть живым, психотерапия
присутствием», на мой взгляд, как нельзя лучше описана терапия
чувств, таких как ужас, обида, вина, отчаянье, стыд. Поэтому
дальнейшие рассуждения будут во многом опираться на эту
теорию. О стыде мы уже говорили, так что рассмотрим, как в этом
труде автор подходит к остальным чувствам.
I. Чувства, регулирующие отношения
Ярость и ненависть относятся к ранним архетипическим пе-
реживаниям, маркирующим слияние. Ярость является последним
отчаянным способом восстановить близость.
Несмотря на большую интенсивность возбуждения, разрушение не вхо-
дит в функции ярости, а, напротив, подобна крику: «Любите меня как
можно сильнее!»
Ненависть же не выражает привязанности. В ней человек
концентрирует все свои силы для выживания и уничтожения
опасности. В отличие от открытой ярости, ненависть направлена

Глава 10. Травматические чувства
141
вовнутрь, не выражает себя так горячо. Человеком движет лишь
одно стремление — защититься от угрозы, минимально подвергая
себя контакту с ней, но платя при этом довольно высокую цену —
отвержение контакта.
Эти чувства обращены к самым значимым объектам, и удовле-
творение потребностей, связанных с ними так же приписывается
этим объектам и касается больших ценностей.
Более поздними в смысле видового (филогенетического) фор-
мирования человека являются раздражение, злость и гнев.
Это — более зрелый способ регулирования отношений, который
представляет собой относительную автономию и большее доверие
своему праву быть каким-то и как-то выражать себя.
Эти три чувства различаются по степени интенсивности воз-
буждения. Раздражение — это намёк на нарушение границ или
фрустрации потребности, злость — более выраженный намёк,
а гнев — это сигнал об угрозе. В норме они указывают на раздра-
жители разной силы и агрессивности.
При блокировании же чувствительности к вторжению в свои
границы раздражение может не появиться, злость тоже, зато
гнев выдаст всё на-гора за две пропущенные ступени. Дру-
гой вариант — человек может останавливать своё раздражение
и злость по этическим соображениям, из страха или желания быть
привлекательным для другого. В этом случае энергия реакции
раздражения не питает действие, и человек ведёт себя в ущерб
своим интересам и заботе о своих предпочтениях.
Это тоже наносит вред как отношениям, так и здоровью.
Занесём полученную информацию об этих чувствах в табл. 1.
С помощью табл. 2 (см. стр. 142) покажем, как с ними работать.
II. Чувства, выражающие обращение с опасностью
Перечислим эти чувства в порядке нарас
тания интенсивности возбуждения:
• тревога,
• страх,
• ужас.
Ужас Ярость

142
Часть I. Переживание целостности
Таблица 1
Место
в филогенезе
Ранние
Более поздние
Чувства
Ярость
Ненависть
Раздражение
Злость
Гнев
Механизм
отношений
с объектом
Сильная
зависимость
от объекта
(слияние)
Насторожен-
ность
Защита
Борьба
Способ обращения
с потребностью
«Сожрать» того, кто угрожает
потребности
«Уничтожить» того, кто
угрожает потребности
Быть готовым к отражению
угрозы неудовлетворения
потребности
Отразить нападение на ценность
Выразить импульс, соответству-
ющий силе угрозы
Таблица 2
Ранние
Более
поздние
Чувства
Ярость
Ненависть
Раздражение
Злость
Гнев
Терапия
Помещение возбуждения в пределы переносимости:
1) благодаря опыту контакта с терапевтом, который
выдерживает такое возбуждение клиента;
2) обучение контейнированию — восприятию
телесных эквивалентов этих чувств — и заботе
о себе;
3) определение потребности;
4) поиск экологичных способов заботы о себе.
1. Восстановление чувствительности к агрессии:
• собственной, • извне.
2. Регуляция интенсивности реакции до адекватной
силе раздражителя.
Ужас, так же как и ярость, появляется среди первых эмоци-
ональных состояний, когда младенец ещё не отделён от матери,
и его близкие отношения с ней обеспечивают выживание. Если

Глава 10. Травматические чувства
143
ребёнок не может повлиять на присутствие матери рядом, его
охватывает ужас, который в случае перевозбуждения может вы-
звать ярость. Ярость же разрушительна для организма и может
снова ввергнуть младенца в ужас. Получается замкнутый круг.
Поскольку человек, не способный позаботиться о себе (на-
пример, младенец), подвержен постоянной угрозе существованию
и целостности, то его важнейшей потребностью является безопас-
ность. Сохранению безопасности должны в норме служить тревога,
страх и ужас. Примечательно, что поливагальная теория описывает
эти же уровни реагирования на стрессор (см. табл. 3 на стр. 144).
При том, что тревога не адресована никакому объекту, она
в норме кратковременна и, в случае увеличения интенсивности и про-
должительности, переходит в страх. Страх в норме вырабатывает
энергию и определяет её направление, то есть уже направлен на объ-
ект. Значит, это контактное переживание, маркирующее реальную
угрозу. В случае, если интенсивность угрозы превышает выносимый
уровень («окно толерантности») и нет возможности начать бороться
или избежать опасности, то страх трансформируется в ужас, и тогда
снова «исчезает» объект, которому адресовано это чувство.
В чём заключается терапия чувств, обращающихся с опасно-
стью?
1. Прежде всего, учим контейнировать эти переживания, то
есть осознавать телесный опыт их проживания, благодаря

Таблица 3
4^
4^
Уровень
опасности
1
2
3
Значение
Не опасно,
обычные
условия
Опасно
(угроза)
Угроза
жизни
Форма
отношения
к объекту
Дообъектная
Объектная
Безобъектная
Чувство
Периодическая
возникающая
кратковременная
тревога
Страх
Ужас
Уровень
возбуждения
В рамках «окна
толерантности»
Гипервозбуждение
Гиповозбуждение
Регуляция
Вентровагальный комплекс
(VVC) — часть парасимпатической
системы, регулирующей
торможение через отношения.
Симпатическая нервная система —
регуляция возбуждения через
активацию мышц.
Дорсовагальный комплекс
(DVC) — часть парасимпатической
системы, регулирующей
торможение отключением
социальных функций
и парализацией конечностей.
СО
го
*
S
оэ
со
X
°
ас
о

Глава 10. Травматические чувства
145
чему «позволить происходящему внутри быть воспринятым
на телесном уровне» (Е.Мазур, 2013).
2. Получить опыт размещения этих чувств в контакте
с терапевтом для увеличения доступа к их осознаванию.
3. Восстановить здоровые границы, обеспечивающие безопас-
ность переживания тревоги, страха и ужаса.
4. При помощи создания ресурсного поля и поддержки терапевта
работать в направлении приведения уровня возбуждения
в рамки переносимости.
5. Только после п. 4 установить объект, по отношению к ко-
торому возникло чувство.
III. Вина и обида
Это чувства, которые, как и стыд, достаточно часто возникают
при травме и потом становятся причиной ПТСР и других психо-
соматических расстройств при условии, что вина не переживается
через
• раскаяние (отношение с объектом) и
• ответственность (действие, связанное с объектом вины),
а обида не переживается через
• прощение (отношение с объектом),
• заботу о своих границах и возвращение активности (дей-
ствие из злости).
Это — два шага на пути переживания токсической вины, кото-
рая несёт в себе энергию, не израсходованную на деятельность из
этого чувства. Поэтому удержанное возбуждение (по причине невоз-
можности или ограничивающей установки), предназначенное для
• контакта с тем, перед кем человек испытывает вину и
• перевода вины в ответственность через заботу о нём,
начинает свою разрушительную деятельность, нанося энергети-
ческий удар по организму человека.
При этом не имеет значения, насколько нанесённая обида
реальна. «Виноватый» проецирует её на «обиженного», не вы-
ходя за рамки своих представлений и не сверяя свои фантазии
с действительным положением дел.

146
Часть I. Переживание целостности
Причём, человек делает это не для того, чтобы «снять» чувство вины,
встретившись с необоснованностью самообвинения, а для того, чтобы
вступить в контакт и получить возможность прощения или действия
в отношении другого.
Терапия чувства вины включает в себя:
1. Размещение чувства в контакте с терапевтом для возможности
• её контейнирования,
• «проверки на реальность»,
• восстановления чувствительности
о к ответным реакциям,
о к динамике своих переживаний.
2. Определение потребности, лежащей в основании чувства вины.
3. Совершение «ответственного» действия.
4. Через п. 3 возвращение возможности раскаяния.
5. Разведение намерения и результата, приведшего к чувству
вины.
6. Если прощение невозможно, то перевод вины в сожаление
(в диалоге и при поддержке терапевта).
Аналогично переживается и обида:
1. Размещение чувства в контакте с терапевтом для возможности
её контейнирования, «проверки на реальность», восстанов-
ления чувствительности к ответным реакциям и к динамике
своих переживаний.
2. Определение потребности, лежащей в основании чувства
обиды.
3. Совершение действия, маркирующего заботу о себе (из злости).
4. Через п. 3 возвращение возможности прощения.
5. Разведение намерения «обидчика» и результата, приведшего
к чувству обиды.
6. Если прощение невозможно, то перевод обиды в сожаление
(в диалоге и при поддержке терапевта).
IV. Горе, отчаянье, беспомощность
Главная задача терапии при этих схожих переживаниях —
восстановить жизненную энергию. Так, в чувстве отчаянья обо-

Глава 10. Травматические чувства
147
значен кризис невозможности удовлетворения желания. Здесь
происходит сильнейшая фрустрация потребностей в
• безопасности,
• привязанности (близости),
• неизменности положения вещей в мире,
• предсказуемости,
• подконтрольности происходящего и т. д.
В этом кризисе прежнее отношение к миру и к себе, ценности
и установки невозможно сохранить. При остановке в нём человек
погружается в состояние безысходности, беспомощности, токси-
ческого горя.
Терапия чувств:
1. Разместить чувство в контакте с терапевтом.
2. Контейнировать его.
3. Проверить интроекты (установки) на устойчивость и жизне-
способность во вновь наметившихся условиях существования.
4. Если нужно и возможно, сформулировать новые интроекты.
5. Увеличить чувствительность к изменениям окружения и себя.
6. Создать новый образ окружения и себя.
7. Реализовать потребность в привязанности в контакте с другими
объектами.
8. Пережить чувства злости, гнева, ярости и страха, лежащие
за отчаяньем, беспомощностью, безнадёжностью, горем.

148
Часть I. Переживание целостности
Формулы творческих преобразований
1) Ярость -» злость.
2) Ужас -» страх.
3) Стыд -> смущение.
4) Зависть -» потребность.
5) Вина —> раскаянье и ответственность.
6) Обида -» принятие и прощение.

Часть II
РАЗРЕШЕНИЕ ТРАВМЫ
Жизнь не для того, чтобы о ней думать,
а для того, чтобы по ней ходить.
Олег, 2 года

Глава 1
Травма как остановленная реакция
Травма — это стресс, очень сильный по своему воздействию.
Говоря о стрессе, психологи обычно ссылаются на исследования
Ганса Селье, основоположника теории стресса. Не буду переска-
зывать то, что многократно и хорошо изложено в трудах наших
соотечественников о стрессе. Обозначу только 2 вещи:
• Стресс — это общая адаптационная реакция организма. Это
«хорошая» реакция, мобилизующая наши силы на сопротив-
ление опасности.
• Выделяют 3 стадии стресса: тревога, сопротивление, истощение.
Подробнее, понятно и системно о стрессе можно почитать в книге
Е. Миронова «Стресс» (2003). Там приведены хорошие графики, иллю-
стрирующие стадии стресса и функционирование организма на каждой
стадии.
Травма — это сильно энергетически заряженная реакция,
которая не нашла своего разрешения. Травма обычно вызыва-
ется событиями, реагирование на которые не находит аналогов
в хранилище нашего опыта — гиппокампе, который переводит
эпизоды нашей биографии в долговременную память, и потому
возбуждение, которое передаётся амигдалой — миндалевидное
тело, реагирующее страхом на опасные ситуации — не находит го-
тового способа реагирования (ситуация новая) и посылает сигнал
тревоги в мышцы, активируя симпатическую нервную систему.
Подробно о физиологических механизмах при травме я рассказываю
в следующей главе.
В норме человек имеет гибкую систему саморегуляции и само-
организации, которая «работает» с возбуждением таким образом,
что, подобно пружине, наше возбуждение пластично движется

152
Часть II. Разрешение травмы
<bvc
Лнеьогиожйрсть
отодгиро&айкя
от минимальных до максимальных значений в то время, как мы
работаем и отдыхаем.
Когда человек воспринимает ситуацию как невозможную (акти-
вируется DVC), он не в состоянии эффективно противодействовать
ситуации — бороться или бежать (блокируется реакция симпати-
ческой НС), то:
— человек не может эмоционально разрядиться (блокируется
реакция симпатической НС),
— аккумулирует травматическую энергию ранее неразрешённых
травматических ситуаций (кумулятивный стресс).

Глава 1. Травма как остановленная реакция
153
Значение уровня возбуждения резко падает или подскакивает,
мобилизуются силы организма, огромное количество процессов.
И что происходит в травме — это то, что неиспользованная энер-
гия блокируется. В живой природе это происходит естественным
образом, когда животное после реакции стресса «протряхивает-
ся». Человек же боится этой энергии, сам останавливает реакции
своего тела. Мы стараемся всеми возможными способами удер-
жать её внутри. И это выражается действительно болезненными
симптомами.
Мы травмируемся, так как фрагменты процедурной памяти
(памяти на действия, телесные импринты) и декларативной (па-
мять на лица, места, предметы, информацию) диссоциируются.
Соматическое переживание соединяет разные части опыта вместе,
разряжая эту энергию.
Таким образом, основными задачами терапии являются:
1. Высвободить заблокированный естественный ответ организма
на опасность.
2. Интегрировать этот опыт.
Есть девять шагов метода соматического переживания (метода
трансформации травмы):
3. Создание обстановки относительной безопасности:
• сострадание,
• спокойствие,
• мягкое присутствие.
4. Поддержание начального исследования — прикосновения
к ощущениям:
• исследование (техники медитации, нажатия, душ)
о своих границ,
о центрирование;
• сопровождение.
5. Раскачивание — ритмичность возбуждения-расслабления.
6. Титрование — прикосновение очень маленькими дозами к энер-
гии возбуждения (активации травмы).
7. Восстановление активной реакции.
8. Отделение (распаривание) испуга от иммобилизации — кон-
тейнирование большого количества активированной энергии

154
Часть II. Разрешение травмы
возбуждения, чтобы нормализовать уровень возбуждения. Это
поможет вернуть клиента в состояние баланса (в «окно толе-
рантности») и гибкости, задействовать систему «социального
взаимодействия» (VVC), то есть
• не бояться иммобилизации,
• не бояться выхода иммобилизованной энергии.
9. Помощь в разрядке и регуляции состояния высокого возбуж-
дения.
10. Включение саморегуляции для восстановления динамического
равновесия и расслабленного ориентирования вместо сверхб-
дительности.
11. Переориентирование в «здесь и сейчас» (ассимиляция).
Травма — это энергия, которая ограничивает нас. Не надо
специально «выкидывать» эту энергию в терапии, надо осво-
бодить процесс, то есть снять блоки, чтобы запустился
процесс саморегуляции. Тогда она сама найдёт для организма
оптимальный режим возвращения в норму.
Кстати, кошмарные сны выполняют туже функцию — воз-
обновить процесс саморегуляции. И, что важно, нужно найти
способ — освободить эту энергию постепенно, пошагово, для
того, чтобы нервная система интегрировала этот опыт высвобож-
дения и «перезагрузилась».
Поэтому техники отреагирования, отыгрывания неэффектив-
ны — они только стравливают уровень возбуждения, но не транс-
формируют травматические реакции тела. По капельке, чтобы
человек не перевозбуждался, мы производим этот процесс. Здесь
важный момент — прочувствовать то, что происходит с мышцами,
сознанием, дыханием, чувствами.
Панические атаки и фобии, по существу, — это та же попытка тела
завершить реакцию ответа на опасность и блокирование этой энергии
нами самими.
Функции парасимпатической и симпатической нервной системы.
Симпатическая нервная система осуществляет иннервацию
всех органов и тканей: стимулирует работу сердца, увеличивает про-
свет дыхательных путей, тормозит секреторную, моторную и вса-
сывательную активность желудочно-кишечного тракта и так далее

Глава 1. Травма как остановленная реакция
155
Она выполняет гомеостатическую и адаптационно-трофиче-
скую функции. Её гомеостатическая роль заключается в под-
держании постоянства внутренней среды организма в активном
состоянии.
То есть симпатическая нервная система включается в работу только
при физических нагрузках, эмоциональных реакциях, стрессах, болевых
воздействиях, кровопотерях.
Адаптационно-трофическая функция направлена на регуляцию
интенсивности обменных процессов. Это обеспечивает приспособ-
ление организма к меняющимся условиям среды существования.
Таким образом, симпатический отдел начинает действовать
в активном состоянии и обеспечивает работу органов и тканей.
Парасимпатическая нервная система является антагонистом
симпатической и выполняет гомеостатическую и защитную функ-
ции, регулирует опорожнение полых органов.
Гомеостатическая роль носит восстановительный характер
и действует в состоянии покоя. Это проявляется в виде уменьшения
частоты и силы сердечных сокращений, стимуляции деятельности
желудочно-кишечного тракта при уменьшении уровня глюкозы
в крови и так далее.

156
Часть II, Разрешение травмы
A 4-rwniP805£^AtME
НОРМ Л,
ГйпоЕшеу^еные.
СЦЯИЬАЦЦЯ
V
Все защитные рефлексы избавляют организм от чужеродных
частиц. Например, кашель очищает горло, чиханье освобождает
носовые ходы, рвота приводит к удалению пищи (М. Г. Дрангой,
2000).
Симптомы неразрешённого травматического стресса:
А. Симптомы гипервозбуждения:
тревожность,
паника,
сверхбдительность,
гиперактивность и невозможность расслабиться,
бессонница,
проблемы с пищеварением,
эмоциональная переполненность,
• хронические боли,
враждебность и ярость.
В. Симптомы гиповозбуждения:
депрессия,
апатия,
истощение,
• слабость,

Глава 1. Травма как остановленная реакция
157
йИИЙТОМЫ
• СОНЛИВОСТЬ,
• хроническая усталость,
• дезориентация,
• запоры,
• низкое давление.
Итак, травма, с точки зрения теории соматического пережива-
ния, — это застывшая реакция в теле:
Разрядка
Событие )*+£ Реакция )
Q Блокировка
^ч
***** ~^,,
Cv «Паралич» J
► i^ Разрешение^
к Травма }
Наилучшим способом для разрешения травмы является раз-
рядка энергии, активированной на сопротивление или избегание
опасности. Травма появляется как результат блокирования им-
пульса к разрядке.
Травма происходит, когда человек:
• не может вернуться к нормальной жизни;

158
Часть II. Разрешение травмы
• регулировать своё возбуждение, выносить скачки возбуждения;
• испытывает страх и постоянные негативные эмоции:
о опасения,
о беспомощность,
о рассеянность.
Когда эти симптомы становятся хроническими, они порож-
дают состояние постоянной тревоги. Происходит дизрегуляция
нервной системы, гормоны стресса начинают разрушать организм,
создавая физиологические изменения, такие как подавление функ-
ций гиппокампа и постоянная активация амигдолы. Последние
влекут за собой нарушение восприятия времени и навязчивые
воспоминания.
Травма — это не событие, это — состояние нервной системы,
которое заключается в инстинктивном ответе (страх, возбуждение),
который «застыл» в нашем мозге.
Общие признаки травмы:
• подавленность,
• боязливость,
• раздражительность,
• чрезмерная стеснительность,

Глава 1. Травма как остановленная реакция
159
• навязчивости,
• эмоциональные взрывы,
• агрессия по отношению к другим,
• импульсивность,
• ночные кошмары,
• ночное недержание,
• неспокойный сон/трудности с засыпанием,
• легко вспугнуть,
• боли в животе/головные боли,
• тошнота.
Важно, чтобы эти симптомы не перешли в хронические. Ост-
рая травма в норме может продолжаться до 1,5 месяцев, считая
от возникновения угрозы до снятия стрессора (и это естественная
реакция на травмирующую ситуацию). Если симптомы продол-
жаются больше, то приходится говорить о посттравматическом
стрессовом расстройстве (ПТСР).
Стадии травмы:
I. Шок — от нескольких минут до нескольких часов.
II. Острая травма — с момента возникновения до 6 недель.
III. ПТСР — от 6 недель.
IV. Отсроченная стадия развития ПТСР — от 6 месяцев.
V. Отложенная травма — симптомы возникают спустя некоторое
время, например, через месяц.
В качестве компаньонов травмы, с которыми обращаются
люди на терапию, можно назвать:
• депрессию,
• тревожность,
• трудности выбора и принятия решений,
• агедонию,
• суицидальные мысли,
• проблемы с самооценкой,
• созависимость/трудности с границами,
• неустойчивость отношений,
• проблемы со сном.

Глава 2
Телесные процессы
при травматической реакции
Как эмоции вызывают травму
Исследования в области нейронауки прошли долгий путь в по-
мощи, прояснении, почему некоторые стимулы, которые одним
людям доставляют удовольствие, других раздражают. Эмоцио-
нальные ответы случаются не по сознательному выбору, но по дис-
позиции структур лимбической системы, такие как амигдола,
связывают входящие сенсорные стимулы для определения их эмо-
ционального значения. Интерпретация этих подкорковых структур
мозга базируется на предыдущем опыте, который определяет наше
отношение к принятию или избеганию того, с чем мы сталкиваемся.
Нейронаука подтверждает ранние исследования учёных, таких
как Дарвин и Вильям-Джеймс, что физические телесные ощуще-
ния формируют субстраты эмоциональных состояний, которые,
в свою очередь, определяют качество принимаемых нами попыток
для принятия решений и качество самих решений, которые мы
создаём для того, чтобы взаимодействовать с определёнными
обстоятельствами. Эти физические ощущения затем стимулируют
человеческий организм предпринять определённые действия.
Как сказал Роджер Спери, лауреат Нобелевской премии
медицины в 1981 году, мозг — это орган движения и для движения,
мозг — это орган, который двигает мускулы. Он делает ещё много
разных вещей, но все они вторичны по отношению к производству
движений. Спери утверждал, что даже восприятие вторично
по отношению к движениям. Поскольку организм воспринимает
данный объект, он готов ответить на него. Наличие или отсутствие
возможности адаптивной реакции готово привести в движение,

Глава 2. Телесные процессы при травматической реакции
161
выявить моторные паттерны, которые и составляют разницу между
восприятием или невосприятием.
Нейроучёный Рудольф Лайнос суммировал отношения между
действием и мозгом следующим образом: для того, чтобы быть
произведённым в этот мир создание какого-то активного движения
должно быть способно быть приписанным какому-то входящему
стимулу и найти способ быть выраженным. Это приписывание
случается путём формирования сенсомоторного образа, основан-
ного на слухе, на способности видеть, на прикосновении, которые
создают контекст внешнего мира и сравнивает его с существу-
ющей внутренней картой. Сравнение внутреннего и внешнего
миров формирует подходящее действие и оно воспроизводится.
Человеческий опыт создаёт комбинации ощущений, которые ведут
к физической активации, такой как эмоции.
Оба, как Чарльз Дарвин, так и Иван Павлов совершенно
ясно понимали, что цель эмоции — это воспроизвести физиче-
ское движение, помочь организму избавиться от вредоносного
воздействия. В случае отрицательных эмоций и двигаться в сто-
рону положительных эмоций и положительных стимулов. Дарвин,
в частности, отмечал, что наше человеческое существование не так
сильно отличается от животных, как это принято считать. Эмоции
активируют организм для ответа определённым способом, таким
как защита, готовность к борьбе, как отворачивание от чего-то
или принятие чего-то для увеличения близости и заботы.
Короче говоря, эмоции служат гидами для действия.
Нина Боулд, Джак Пенксеп, Антонио Домассио и другие
демонстрировали, что каждое отдельное эмоциональное состояние
автоматически активируют двигательную тенденцию. Когда люди
испытывают входящие извне восприятия, они интерпретируют

162
Часть II. Разрешение травмы
новую информацию путём сравнения её с прошлым опытом. На ос-
нове этого сравнения организм приписывает входящим различным
стимулам возможные действия и организовывает физический ответ
для входящих стимулов.
Как сказал Домассио, физические действия создают контекст для мен-
тальных действий. Нижние, глубинные процессы запускают процессы
высшего уровня. Дальше он поясняет: то, что делает людей отличными
от мира животных, — это их гибкость, это их возможность совершать
выборы, как отвечать на воздействия окружающей среды.
Эта гибкость есть результат приспособления человеческого
неокортекса для интеграции огромного мужества различных ку-
сочков информации, для приписывания значений как входящим
стимулам, так и физическим импульсам, которые они пробуждают
и применить логическое мышление для вычисления долгосрочных
эффектов определённого действия. Это позволяет людям продол-
жительно исследовать новые пути взаимодействия с входящей
информацией и преобразовывать их ответы на без тех уроков,
которые они получили очень сложным путём, гораздо более слож-
ным, чем собаки и другие животные.
Однако возможность отвечать гибкой манерой возникла очень
постепенно в ходе человеческого развития и поэтому может быть
легко разрушена. Маленькие дети имеют очень мало контроля над
своим плачем и цепляются, когда чувствуют себя заброшенными,
и точно также чувствуют мало контроля над выражением своего
возбуждения, когда они довольны. Даже взрослые склонны быть
вовлечёнными в автоматическое поведение, когда они поглощены
интенсивными эмоциями.
В случае с шоковой травмой, то есть внезапным внешним собы-
тием, выходящим за рамки обыденного опыта, угрожающим жизни
или здоровью, сигнал от этого внешнего события может поступать
в лимбическую систему и далее отправляться по двум путям.
Первый вариант — это активирование так называемого мозга
рептилий, то есть когда сигнал ответа посылается вниз с целью
активировать мышцы и всю систему стрессового реагирования,
призванную выдержать предельные по интенсивности силы воздей-
ствия на организм. Активируется симпатическая нервная система
и происходит реагирование действием.

Глава 2. Телесные процессы при травматической реакции
163
В случае, если по каким-нибудь причинам, в том числе осо-
бенностям организации нервной системы, такого ответа организма
не происходит, может возникнуть ситуация внутренней иммо-
билизации — когда сигнал не подаётся в неокортекс, сигнал
где-то зависает по дороге в мозг рептилии или что-то блокирует
отреагирование, и тогда сила, возникшая в мышцах вследствие
работы симпатической нервной системе (а это прежде всего мате-
риализовано гормонами стресса) остаётся в мышцах.
В зависимости от того, как человек обходится с активирован-
ной энергией, он получает или не получает психологическую травму.
Если человеку удаётся осознать дискомфорт в теле, переживания,
которые остановлены, дифференцировать чувства беспомощности,
ужаса, паники, у него появляется возможность каким-либо обра-
зом обойтись с потребностями, возникающими из этого диском-
форта и из этих переживаний. Если человек привычным способом
автоматически включает механизмы защиты или механизмы со-
противления переживанию, травматической энергии практически
не остаётся шанса быть трансформированной через отреагиро-
вание в действие или через какое-то конструктивное поведение.
По этой причине мы и говорим, что наряду с физиологическими предпосыл-
ками травматизации, существуют предпосылки структуры личности,
структуры характера, которые также могут повлиять на возможность
попадания человека в число травмированных.
Второй путь, по которому может проходить сигнал на реак-
цию травматического события, — это верхний путь, путь через
неокортекс. Он предполагает осмысление ситуации и принятие
решения, которое приведёт к разрядке этой ситуации.
Понятно, что для второго пути требуется больше времени
и может произойти сбой в активации симпатической и потом
парасимпатической систем. Когда случается такой сбой, так-
же возникает реакция иммобилизации — происходит запирание
травматической энергии, выброшенной на то, чтобы справиться
с ситуацией, в виде мышечных блоков.
Если ситуация продолжает воздействовать на человека, то
мышечный блок закрепляется в виде соматического паттерна,
в виде привычного избегания невыносимых переживаний, в виде

164
Часть II. Разрешение травмы
идей и смыслов, обслуживающих это запирание. Тогда человек
теряет контакт с собственным телом, травматические реакции
сохраняются на долгое время, и острый стресс переходит в пост-
травматическое стрессовое расстройство, которое может длиться
годами и в последствии соматизироваться.
Поливагальная теория
Автором этой современной теории является С. Поргес*. Теория
представляет собой эволюционный взгляд на то, как устроена
эмоциональная реакция человека.
Поливагальная теория описывает иерархическую систему
реагирования на стрессоры. В общих чертах можно сказать, что
существует три типа реакции на действие стрессора. И это зависит
от того, как человек оценивает ситуацию.
1. В случае смертельной опасности происходит блокада возбуж-
дения (гиповозбуждение), подобно тому, как это происходит
с рептилиями. И за это ответственна задняя ветвь блуждаю-
щего нерва dorsal vagus.
2. В случае опасности, не угрожающей жизни, — гипервозбужде-
ние, и работает в этом случае симпатическая нервная система.
3. Если опасности нет, и человек в оптимальном режиме воз-
буждения, работает передняя ветвь блуждающего нерва —
ventral vagus.
Ги пер возбуждение
Оптимальное
возбуждение
Гиповозбуждение
2. Ответ симпатической НС
т
1. Ответ нервного комплекса
«социальной включённости»
■
3. Ответ нервного комплекса
«замирания»
Симпатическая НС
VVC
DVC
Поливагальная теория берёт своё название от "vagus" —
блуждающий нерв — и описывает процессы возбуждения-тормо-
Stephen W. Porges — доктор наук, профессор Мэрилендского университета, нейро-
психолог.

Глава 2. Телесные процессы при травматической реакции
165
/ Ц0левОПО|\
жения в автономной нервной системе более тонко и интегративно,
нежели это было делалось ранее.
В вузе нам рассказывали о балансе симпатической и парасимпатической
нервной систем.
Ранее возбуждение всегда связывалось с симпатической нерв-
ной системой. Поргес же предполагает, что нервную систему
лучше описывать не в терминах баланса симпатической-пара-
симпатической систем, а в терминах иерархии реакций.
Поливагальная теория говорит о трёх иерархически органи-
зованных подсистемах автономной нервной системы, которые
управляют нашими физиологическими ответами на внешний раз-
дражитель. Это:
• передний парасимпатический комплекс блуждающего нерва,
отвечающий за нашу социализацию, привязанности, связи
с другими людьми;
• симпатический комплекс, запускающий мобилизационные про-
цессы;
• задний парасимпатический комплекс, вводящий нас в состоя-
ние ступора.
Каждая из этих подсистем соответствует одному из трёх уров-
ней возбуждения модуляционной модели: система социального
взаимодействия (вентровагальная) связана с зоной оптимального
возбуждения, симпатическая система — с зоной гипервозбужде-
ния, также, как и дорсальновагальная.

166
Часть II. Разрешение травмы
Самая недавняя с точки зрения эволюции и самая сложная
из подсистем — это вентровагальный комплекс, включающий
переднюю ветвь блуждающего нерва — миелинизированный вагус,
который начинается в nucleus ambiguus в стволе мозга.
Один из нескольких маленьких клочков специализированных нейронов,
которые составляют ретикулярную активирующую систему.
Эта система определяет индивидуальный уровень осознанности
и внимания. Вентровагальный комплекс (передний комплекс
блуждающего нерва) обычно активируется, когда возбуждение
находится на оптимальном уровне. Поргес называет его системой
социального взаимодействия, потому что он наделяет человека
большой гибкостью в коммуникации и регулирует части тела,
которые участвуют во взаимодействии с людьми и окружением.
У системы социального взаимодействия есть компонент в коре
головного мозга (т.е. верхние двигательные нейроны), который
регулирует ядро ствола головного мозга (т. е. нижние двигательные
нейроны), чтобы контролировать открытие век (например, зрение),
лицевые мышцы (выражение эмоций), мышцы среднего уха (вы-
членение голоса из фонового шума), жевательные мышцы (приём
пищи), мышцы гортани и горла (просодия), а также мышцы пово-
рота и наклона головы (социальная жестикуляция и ориентация).
Все эти компоненты социального взаимодействия обеспечи-
вают быстрый вход и выход из контакта с окружением, а также
в социальных отношениях они регулируют пульс без вовлечения
симпатической нервной системы.
Мы можем быстро и оживлённо говорить, при этом спокойно слушать
нашего собеседника, соответственно меняя выражение лица, тон голоса
и «работая» мышцами среднего уха.
Этот тонкий механизм принятия решений, механизм системы
социального взаимодействия, может с лёгкостью уменьшать или
увеличивать сердечный-ритм, позволяя нам замедляться, а потом
вновь мобилизовываться, ограничивая свои примитивные защит-
ные реакции.
Таким образом, эта система способствует достижению более
спокойного гибкого, адаптивного состояния и тем самым помогает
возбуждению оставаться на оптимальном уровне.

Глава 2. Телесные процессы при травматической реакции
167
Когда человек чувствует себя спокойно и безопасно, его вентро-
вагальный комплекс регулирует симпатическую нервную систему,
увеличивает его включённость в среду и помогает формировать
позитивные привязанности и устанавливать межличностные связи.
Даже когда хорошо адаптированный человек находится в тревоге,
он может эффективно пользоваться этой системой, например, для
убеждения противника. А если этот метод окажется не слишком
подходящим, то этот вентровагальный комплекс автоматически
переключается на симпатическую нервную систему для отражения
или избегания опасности.
Когда человек попадает в условия травмы, то этот комплекс не ра-
ботает, поэтому уровень его энергии повышается для того, чтобы
справиться с ситуацией.
Активация симпатической нервной системы, эволюционно
более примитивной и менее гибкой, чем комплекс социальной
включённости, увеличивает общее возбуждение и включает ме-
ханизмы выживания («бей-беги») в ответ на опасность. Когда
активирована симпатическая нервная система, возбуждение мо-
жет доходить до столь высокого уровня, что человеку уже труд-
но справляться с ним. Поскольку опасность воспринимается
и интерпретируется мозгом, цепочка реагирования «разум-тело»
приводится в движение: амигдала (миндалевидное тело) трубит
тревогу, пробуждая к действию симпатическую нервную систему
с помощью гипоталамуса. Это ведёт к выбросу целого ряда ней-
рохимических веществ, повышающих возбуждение.
Эти «чрезвычайные» системы мобилизуют энергию для мощ-
нейшей реакции на стрессор и включают в себя как энергосбере-
гающий, так и энергозатратный процессы: ускорение, глубокое
дыхание в ответ на потребность в большем количестве кислорода,
повышение кровяного давления в мышцах, уменьшение кровя-
ного давления в коре головного мозга, повышение бдительности,
подавление систем организма, которые не имеют отношения к вы-
живанию. Когда мощные физические реакции, такие как бегство
или борьба, приносят успешные результаты, снижается не только
уровень опасности, но и происходит каскад нейрохимических
обменных реакций — разрядка энергии (человек предпринимает
действие), и уровень его энергии возвращается к норме.

168
Часть II. Разрешение травмы
Если же обе системы реагирования оказываются неэффектив-
ными в совладании с внешним раздражителем, тогда включается
последняя, самая древняя система защиты — дорсальный вагаль-
ный комплекс (DVK) парасимпатической системы.
И это последняя линия защиты нашего организма.
Дорсальная ветвь блуждающего нерва также берёт своё нача-
ло из ствола головного мозга и содержит немиеленизированные
волокна (без оболочки, обеспечивающей быструю проводимость
сигнала) и запускается гипоксией (нехваткой кислорода в тканях
тела). Она снижает уровень возбуждения настолько сильно, что
иногда это приводит к смертельному исходу. Этот комплекс забо-
тится исключительно о выживании и проявляет себя симптомами
«мнимой смерти», ступора и обморока.
В противоположность энергоёмким процессам, опосредован-
ным симпатической нервной системой, повышенный тонус DVK,
связан с консервацией энергии. Многие телесные функции замед-
ляются, ведут к относительному понижению кровяного давления
и угнетению дыхания, сопровождаются чувством онемения, обо-
рачиванием вовнутрь и потерей самоощущения. В своём крайнем
значении активация DVK может привести к обмороку, рвоте,
непроизвольной дефекации, потере возможности действовать.
Несмотря на то, что такое состояние призвано спасти жизнь челове-
ку в экстремальных условиях, подобное функционирование организма
длительное время может привести к брадикардии, апное, аритмии, смер-
тельному исходу.
Эти три автономные подсистемы в норме всё время чередуются
в определённой последовательности, которая зависит от смены
обстоятельств окружающей среды. Рассмотрим ещё раз, как
именно это происходит.
1. Наиболее тонкая, чувствительная, гибкая, подвижная система
социального взаимодействия — активация вентровагального
комплекса (VVC). Это «первая линия» защиты, которой более
всего пользуются те, кто способен выдерживать достаточно
большую амплитуду возрастания-падения возбуждения.
Человек вступает в переговоры с потенциальным насильником с целью
отвлечь его от намерения причинить вред.

Глава 2. Телесные процессы при травматической реакции
169
2. В качестве резервной реакции выступает активация симпатиче-
ской нервной системы (SNS), которая увеличивает возбуждение
для активного физического ответа на угрожающие условия и снаб-
жает организм энергией для реакции «бей-беги». Это происходит
в случае, когда переговоры невозможны и никакое социальное
взаимодействие не может принести действенные результаты.
Человек быстро впрыгивает в машину и захлопывает дверь, когда
за ним гонятся.
3. Эволюционно последним пристанищем является система DVK,
которая включается в самом крайнем случае, когда все осталь-
ные попытки не приносят успеха. Люди становятся пассивными.
Дети, подвергшиеся насилию, когда пытаются бороться, встре-
чаются с ещё большей опасностью, поэтому в какой-то момент
перестают сопротивляться.
Во время травмирующих событий подобная нервная иерар-
хия предоставляет связанные с выживанием преимущества: эти
системы взаимосвязаны и управляются инстинктивно. При этом
существуют альтернативы реагирования, они встроены в эту иерар-
хическую систему. И это важно, поскольку расширение рамок
переносимости возбуждения позволяет больше использовать VVC
для гибкого реагирования.
Система социального взаимодействия управляет остальными
системами, поэтому она может препятствовать как симпатическим
ответам, так и включению DVC. Этот сложный механизм тормо-
жения (VVC) обеспечивает регуляцию общего возбуждения
в нетравматичной повседневности.
Но когда испытывается хроническая неспособность VVC за-
щитить от угрозы (как часто бывает в случае хронической детской
травмы), эта система по привычке выключается, и тогда человек
реагирует как в ситуации опасности и угрозы. Неконтролируе-
мые «тормозами» VVC (вследствие низкого уровня осознанности,
отсутствия успешного опыта совладания, субъективной оценки
ситуации как опасной), симпатическая или DVC системы остаются
в высокоактивном состоянии, приводя к возбуждению, выходя-
щими за рамки переносимого.
То есть появляется посттравматическое стрессовое расстройство.

170
Часть II. Разрешение травмы
Скачки возбуждения при травматизации
Пример из практики. Ко мне обратился молодой человек, Константин,
23 лет, с психосоматическим параличом после несчастного случая в армии.
Травматический стресс, перенесённый пять лет назад, повлёк прогресси-
рующее посттравматическое стрессовое расстройство с признаками дез-
адаптации, нарушения саморегуляции и искажения образа «Я». Последнее
выражалось в состоянии беспомощности, депрессивных установках, усиле-
нии психологической зависимости от матери, потере веры в собственные
силы и огромном количестве сопротивления терапевтическому процессу.
Клиент был недоверчив, безынициативен и пассивен, мотивировал свой
приход на терапию «верой матери» в его исцеление от недуга и, скорее,
«поддавался» лечению, нежели сотрудничал в терапии.
Сложные обстоятельства его детского опыта не сформировали в нём
способность опираться на VVC (систему социального взаимодействия)
в контакте с терапевтом. Забота в его раннем развитии подменялась кон-
тролем и материнской стратегией «я знаю, как кому лучше». Созависимость
в семье с пьющим отцом не могла создать хороших условий для построения
привязанности в том виде, когда эмоции являются сигналами потребностей.
Сильные аффективные всплески ребёнка, живущего в такой семье,
и соматизация переживаний были единственным способом привлечь вни-
мание к своим нуждам. В результате, став взрослым, Константин не смог
пережить травматический опыт, полученный им в отношениях в армии,
поскольку слишком слаб был внутренний ресурс взаимодействия с окружа-
ющими. Оказавшись в ситуации травмы, он не смог «включить» систему
социального регулирования парасимпатической системы, замкнулся в своём
одиночестве и беспомощности.
Когда человек воспринимает социальное окружение как в целом
безопасное, он охотно включается в контакт с реальностью, с людь-
ми, используя ресурсы среды. Но этого не происходит, если окру-
жение ошибочно интерпретируется как угрожающее жизни.
То, что произошло с ним в армии автоматически приобрело тотально опасный
характер в его внутренней интерпретации, поскольку среда его детства была
опасной: отец представлял угрозу жизни как для матери, так и для него.
Мать не смогла дать ощущение защищённости сыну, поскольку находилась
в положении жертвы по отношению к отцу. У ребёнка не было возможности
вступить с кем-либо в «исцеляющий контакт», его тело теперь хранит
модели совсем другой реакции на опасность.
Семья была довольно закрытой для внешнего воздействия (в том числе
ресурсного), ребёнок привык ощущать себя «неправильным». Из всех до-

Глава 2. Телесные процессы при травматической реакции
171
ступных осознаванию чувств были: стыд достаточно высокой интенсивности
и страх как реакции закрывающего свойства, уводящего от опоры на собствен-
ные возможности (чередующиеся гипер- и гиповозбуждение не давали доступа
к осознаванию своих потребностей, а отсутствие опыта здоровой безопасной
привязанности не могло обеспечить навыка адекватной заботы о себе).
Когда мы говорим об ошибочной интерпретации окружения
как угрожающего, надо иметь ввиду, что этот аспект запускает
физиологическое состояние, которое поддерживает две защитные
стратегии:
• Симпатическая реакция автономной нервной системы (SNS) —
гипервозбуждение, реакция «бей-беги», энергетически акти-
вирующая мышца, отвечающие за двигательную деятельность.
• Реакция дорсального комплекса (DVC) — гиповозбуждение,
замирание, реакция архаическая, включающаяся при неэф-
фективности SNS в данной ситуации.
В случае описанного психосоматического расстройства активной стала
система DVC, что и повлекло паралич.
У Tffl^eRAeTPPUfcU
Клиенты, страдающие ПТСР имеют функциональное расстрой-
ство «тонких настроек» (то есть VVC), которые дезактивируют
SNS, так как окружение либо воспринимается как угрожающее,
либо является таковым на самом деле. Мы говорили о том, что
VVC действует эффективнее и быстрее других систем, но только

172
Часть II. Разрешение травмы
в том случае, если возбуждение находится в рамках переносимого
(окне толерантности). Окружение и социальные взаимодействия
в этом случае не могут регулировать сердечный ритм и мозжечок
без симпатической или дорсальной активации.
Последняя — отвечает за системы, находящиеся ниже диафрагмы, проще
говоря, «отрубаются» ноги.
Задачи терапии в таком случае следующие:
1) выдернуть клиента из прошлого опыта «жертвы» (прежде
всего телесно);
2) развить новую идентификацию;
У Константина была идентификация с матерью: оба спасались и прята-
лись от отца, вместе преодолевали трудности и опасности.
3) настроить восприятие клиента на ощущение внешней и внут-
ренней поддержки;
4) вернуть импульсы агрессивного ответа на опасность;
5) найти возможности расширения окна толерантности через
работу с алекситимией.
Большинство адаптивных реакций выживания для специфиче-
ского набора обстоятельств периодически активизируются даже
после травматических событий. Это происходит как подготовка
к новой опасности, которая запускается травматическими воспо-
минаниями и ассоциациями (триггерами). Травмированные люди
обычно настолько чувствительны из-за прошлых травматических
событий, что у них — очень низкий болевой порог к относитель-
но незначительным стрессорам. Поэтому такие люди отвечают
на них экстремальным адаптивным возбуждением (симпатической
реакцией) или торможением (дорсальной реакцией) в настоящем.
В любом случае их уровень переносимости возбуждения стано-
вится очень функционально ограниченным этими повторяющимися
травматическими реакциями (SNS и DVC). Поэтому травмирован-
ные люди становятся всё более и более уязвимыми к восприятию
травматических триггеров (аспектов, запускающих травматиче-
скую реакцию).
Многие из этих людей не в состоянии предотвратить «раска-
чивание» этого возбуждения, регулировать его. Травматическое

Глава 2. Телесные процессы при травматической реакции
173
реагирование колеблется между экстремальными значениями
гипер- и гиповозбуждения. Это сужает творческое отношение
к жизни, препятствует исследовательскому интересу, сказывается
на качестве жизни, деформирует отношения с окружающими.
Что сказывается на карьере, здоровье и личных отношениях.
Такие повторяющиеся скачки возбуждения переживаются
как внезапные срывы терпения и невыносимость, после которых
люди неспособны легко и быстро вернуться к нормальной жизни.
Хроническое перевозбуждение создаёт порочный круг:
• перевозбуждение, запускаемое триггерами, —
• воспоминания, провоцируемые этим состоянием, —
• непроизвольное вторжение травмы —
• новое гипер- или гиповозбуждение.
Скачки возбуждения часто сопровождаются фрагментарным
восприятием в эмоциональной и сенсорной сфере, поэтому в жизни
человека часто наступает полная неразбериха. Обычно люди
ругают и винят себя за такое восприятие и поведение, но это
относится к непроизвольным аспектам реагирования и только
отягощает положение дел, так как создаёт дополнительный очаг
стрессовой стимуляции.
Как говорила одна моя клиентка, «я была в полной несознанке — не ведала,
что творила».
Такое диссоциированное восприятие (и фрагменты воспомина-
ний) рецидивирует в качестве симптомов:
• «флэшбэков»,
• ночных кошмаров,
• увеличивают сердечный ритм,
• кровяное давление,
• проводимость кожи.
А также соматоформных симптомов:
• повышения телесной чувствительности,
• постоянного напряжения,
• постоянных неконтролируемых движений.
Зная эти механизмы, становится многое понятно в психосома-
тических расстройствах и методах работы с ними.

174
Часть И. Разрешение травмы
Lanius в своих магнитно-резонансных исследованиях образов показал,
что травматические реакции случаются в связи с субъективными обра-
зами, вызывающими страх и панику. Индивиды становятся уединёнными,
отстранёнными от реальности, думающими и поступающими, как буд-
то прошлое вновь происходит с ними в этот момент их жизни. Влия-
ние хронического гипервозбуждения может быть довольно длительным
по времени и тяжёлым по своим последствиям, придавая всей деятельно-
сти травмированного человека форму защитного реагирования. Такие
люди испытывают трудности в использовании своих эмоций по назначе-
нию — как сигналов, из которых проистекает определённое значение.
Это происходит потому, что гипервозбуждение ведёт к истолкованию
безобидных стимулов как опасных.
Увеличивающиеся интенсивность и темп возникновения эмо-
ций, ощущений и сенсорных стимулов подрывают рациональное
мышление и способность к рефлексии. Человек перестаёт пони-
мать себя, жалуется на то, что «умом всё понимает, но сделать
ничего не может». Затрудняется доступ к тестированию реаль-
ности, ориентировке. Гипервозбуждение ведёт к тому, что люди
перестают доверять своим телесным ощущениям и, значит, не могут
адекватно вести себя в состоянии тревоги. Поэтому их поведение
можно назвать, скорее, импульсивным реактивным, чем адаптив-
ным и рефлексивным.

Глава 2. Телесные процессы при травматической реакции
175
В других случаях — при восприятии ситуации как чрезмерно
опасной — дорсальный комплекс может затормозить возбуждение
настолько, что
• ответы на внешние стимулы практически отсутствуют,
• человек двигательно и эмоционально «вымораживается»,
• слышит и видит всё как сквозь туман,
• закрывается, его взгляд как будто «оборачивается вовнутрь».
В отличие от навязчивых симптомов гипервозбуждения, гипо-
возбуждение переживается:
• потерей памяти,
• моторного и аффективного функционирования,
• сомато-сенсорным состоянием шока.
Хроническое гиповозбуждение часто включает в себя сомато-
формные диссоциативные симптомы, такие, как:
• мышечная слабость,
• ощущение тяжести в конечностях,
• паралич,
• атаксия (нарушение точности и координации движений),
• онемение.
А так же психоформные диссоциативные расстройства:
• нарушение когнитивных (познавательных) функций,
• амнезии (потери памяти),
• нарушения внимания,
• фрагментация восприятия — клиенты могут говорить о
о субъективном ощущении отделения от тела,
о отсутствии ощущений в частях тела,
о ощущении пустоты в области внутренних органов,
о ослабленных или отсроченных телесных реакциях.
Гипервозбуждение уменьшает или вовсе блокирует эмоцио-
нальную и сенсорную чувствительность так, что человек воспри-
нимает действительность как лишённой красок, вкуса, запахов
и т.д., у него пропадает интерес к другим людям, перестаёт волно-
вать собственная безопасность, исчезает мотивация какой-либо
деятельности.
Эти симптомы легко перепутать с депрессией, однако они имеют трав-
матическое происхождение, и терапия такого рода расстройств должна

176
Часть II. Разрешение травмы
непременно учитывать этот факт и опираться на принципы проработ-
ки травмы.
Поскольку когнитивные процессы, участвующие в рефлексив-
ном (осознающем) процессе нарушены, гиповозбуждение вмеши-
вается в способность ясно мыслить и мешает трезво оценивать
уровень опасности ситуаций. Человек становится неадекватно
реагирующим как на небольшие трудности, так и на угрозу жизни.
Подобное увеличение тонуса DVC может привести к
• пассивности,
• уменьшению мышечной активности,
• отказу от готовности действовать в ситуациях, требующих
поведенческой реакции,
• ограничению сфокусированного внимания и концентрации.
Недостаточность возбуждения часто наблюдается у клиентов
с депрессией, сопротивлением, пассивной агрессией. Поэтому,
как уже отмечалось, следует учитывать, что подобные симптомы
могут быть следствием включения системы гипореагирования —
замирания при травме.
Итак, гипер- и гиповозбуждение обычно сосуществуют в экс-
тремальных порогах чувствительности. Большинство травмиро-
ванных людей не выдерживает воздействия стимулов, незаметных
для здоровых людей и реагирует гипервозбуждением и сильной
болью, физической и психической. Другие же — ничего не боятся
и ищут приключений, но имеют трудности в ассимиляции (усвое-
нии) полученного возбуждения.
Одни могут слабо реагировать на очень громкий звук в самом ближай-
шем окружении, другие же — слышат шорох приближающейся машины
на очень большом расстоянии.
Травмированные люди могут демонстрировать игнорирование
стимулов, заметных для здоровых людей, но это происходит
до определённого предела, по превышении которого они могут
выдать реакцию с удесятирённой силой.
(Достало».

Глава 3
Детская травма
• Верим ли в то, что существуем, и одного этого доста-
точно, чтобы чувствовать себя хорошими? Или нам для
этого надо быть умными или экспрессивными?
• Верим ли в то, что, что имеем право на свои потребно-
сти и на отказ от них? Или их надо сдерживать, чтобы
любили, или во что бы то ни стало реализовывать, что-
бы себя не потерять?
• Знаем ли, что можем как просить о помощи, так и помо-
гать, — и это естественный обмен со средой, дающий
полноту жизни?
• Чувствуем ли любовь в своём сердце?
• Внимательны ли к себе как к организму, телу?
• Даём ли себе право голоса? Не забываем ли, что и другой
имеет право на то же самое? Что бывает одновременно
два правильных мнения?
• Умеем ли находиться в паритетных отношениях с парт-
нёром, с миром?
Большинство из нас не используют слово «травма», когда
рассказывают про своё детство. Когда мы говорим о травме
в детстве, мы связываем её с такими событиями, как болезни,
несчастные случаи или потери, а также насилие. Если мы даже
говорим себе, что не было никакой травмы в нашей жизни. Но это
не значит, что её действительно не было.
Травма может быть определена как состояние, которое появля-
ется во время шока вследствие воздействия любого существенного
негативного события или инцидента, которое заставило нас чув-
ствовать себя плохо, страшно, больно или стыдно. По этому
определению мы все прошли через травмы в процессе взросления.

178
Часть II. Разрешение травмы
И насколько хорошо мы сегодня справляемся в нашей жизни
с трудностями, зависит в значительной степени от того, насколько
мы готовы признать и осмыслить эту травму.
Неважно, как часто мы пытаемся сказать себе, что прошлое
прошло, или списывать свои обиды на детскую инфантильность,
убеждать себя, что «нет ничего страшного в той истории», —
прошлое продолжает влиять на нас бесчисленными сознательными
и бессознательными способами. Исследования показывают, что,
когда мы не можем противостоять и прожить большие и маленькие
травмы нашего прошлого, мы застреваем в нашей боли.
И не имеет значения, знаем мы об этом или нет.
Мы можем бороться за отношения, но при этом всё равно
постоянно воссоздавать прошлое в своей теперешней жизни. Для
того чтобы как-то выявить события, которые причинили нам
боль, мы должны понять, что травма существует в разнообразных
формах и «прячется» в структуре нашего характера.
Психологи часто имеют дело с травматическими отношениями
в прошлом, которые не были опасными для жизни, но вызвали
значительный эмоциональный отклик. Их можно назвать неболь-
шими травмами, которые имели тенденцию к накоплению и стали
хроническими.
Это могут быть случаи домашнего насилия, отвержения, пренебрежения,
унижения и насмешек, а также оскорбления и всё то, что порождало
длительную тревожность.
Наш список травматических воспоминаний может и не быть
длинным. Человек зачастую прилагает огромные усилия, чтобы
бороться с воспоминаниями и даже не встречаться ни с какими
ассоциациями на тему травмы, полученной в процессе детского
развития.
Так часто бывает, что мы, взрослые люди, говорим себе: «Брось, это
несерьёзно, ты уже взрослый человек, всё понимаешь. Мама не хотела
тебя тогда обидеть, или у неё были свои „тараканы". Хватит об этом
думать, давай живи дальше, не копайся в прошлом».
Что бы там ни было, мы должны помнить, что не важно, как
мы относимся к тому или иному событию теперь, а важно, как
мы чувствовали себя, когда были детьми, потому что это

Глава 3. Детская травма
179
продолжает влиять на нас через «память тела» и бессознательные
следы тех событий.
А это значит, что в поступках, поведении и принятии решений мы всё
те же, хотя и «умные», хотя и «объяснили себе всё рационально и даже
простили своих близких».
Многие вещи, которые происходили тогда в нашем младен-
честве и в более поздний период детства, намного серьёзнее
и страшнее, чем можно себе представить, поскольку ребёнок
слабо контролирует и влияет на обстоятельства.
Например, многочисленные видеоролики, которыми изобилует
интернет, и которые называются наподобие «Самые смешные
дети» могут показаться простительными или даже смешными для
взрослого человека, однако для ребёнка порой оборачиваются
травмой.
Там можно увидеть младенцев, застывших в испуге на резкий звук,
прячущихся, когда их «застали» за «нехорошим» делом, детишек, которых
родители не поддерживают в какой-то очень эмоционально насыщенной
ситуации, а снимают их на камеру, весело хихикая за кадром.
И ладно бы, если бы это было единожды. Но вряд ли родитель,
видящий смешное в страдании своего ребёнка сегодня, завтра
вдруг изменит своё отношение к детской боли. А душевная боль,
как известно, — это высокая концентрация непрожитого аффекта
(сильной эмоции). Попробуйте представить себе то же событие,
но с точки зрения ребёнка.
Вы полагаетесь на большого человека, от которого зависите, и вдруг,
когда Вам плохо, он становится «заодно» с надвигающейся на вас
опасностью. И вы вдруг понимаете, что ситуация не контролируется
никем, происходит нечто странное, и Вы здесь не можете сделать
ничего, что могло бы как-то помочь справиться с ситуацией. Что
Вы почувствуете? Это потом, гораздо позже, из рассказов Ваших
родителей, Вы узнаете «смешную историю» про то, как Вы плакали,
оторвав любимой игрушке голову, а она ещё и приклеилась криво под
ножкой стола, и получился уродец, а Вы были разочарованы и в сердцах
кинули её в кастрюлю с супом.
Таких случаев настолько много, что родители почти не помнят
их. Но они могут иметь большое влияние на детей. Не стоит
слишком ругать себя или своих родителей за такое «травмиру-

180
Часть II. Разрешение травмы
ющее» поведение. Это неизбежно, и это создаёт определённый
тип характера, дизайн, если хотите. Поэтому мы разные, кто-то
в чём-то сильнее, в чём-то слабее. Это естественно.
Но это не значит, что эти ситуации не требуют проработки.
Это значит, что никто не виноват. Чувства вины или обиды,
а также горечь, одиночество и разочарование, перенесённые нами
в детстве, маркируют темы, проработав которые, можно стать
сильнее и независимее перед лицом трудных обстоятельств. Чтобы
трансформировать отношение к тому, что пугает или тревожит,
справиться с болезненными переживаниями, не надо терпеть.
Как я говорю людям, обращающимся ко мне за помощью, не бойтесь
переживать, бойтесь НЕ переживать.
Наши врождённые стратегии выживания предназначены для
того, чтобы сохранять нас в безопасности, но, к сожалению, это
делает иногда нас сверхбдительными и остро воспринимающими
то, что вполне безобидно, а иногда наоборот нечувствительными
к тому, что опасно для жизни.
Так, дети, импульсы которых были остановлены раньше, чем
они научились их выражать или осознавать, взрослея, становят-
ся малочувствительными к своим переживаниям и собственным
потребностям, им трудно просить а помощи и доверять себе.
Они привыкли «отвлекать себя» от трудной деятельности или
поступков, требующих сосредоточения и концентрации сил, часто
считают себя жертвой обстоятельств, не проявляют инициативы
и идут на компромиссы или испытывают трудности с формиро-
ванием своего мнения и самовыражением. В бодинамическом
анализе всё это называется ранними структурами характеров.
Такие люди более всего подвержены травматизации, поскольку
у них не хватает самоощущения, энергии и навыка для того, чтобы
вынести свои переживания и импульсы.
Для такого ребёнка даже небольших колебаний настроения
(возбуждения) может быть достаточно, чтобы почувствовать себя
на грани жизни и смерти.
Такое «предчувствие» угрозы характерно для маленьких детей, которые
зависимы от родителей и не могут позаботиться о своём состоянии или
выживании.

Глава 3. Детская травма
181
Мы можем сделать вид, что нас не беспокоит то, что в детстве
нам не хватило мамы, или что нас «забыли» в детском саду, но опыт
может интегрироваться в детское самоощущение, что заставит
человека, уже вполне взрослого, чувствовать себя нелюбимым
или «не нужным». Поэтому терапия ранних структур характера
должна вселять веру в то, что он или она могут быть полностью
самостоятельными.
Дети быстро усваивают чувство собственной беспомощности
и начинают винить себя в своём травматическом опыте. Этот
способ позволял в детстве не чувствовать неприятные эмоции
и не брать ответственность (до которой ребёнок пока ещё просто
не дорос) за события, которые «там и тогда» были вне их контроля.
Это был достаточно «утешительный» путь, на котором ребёнок
мог не страдать от того, что ему не хватало безопасности.
Ведь самообвинение гораздо безопаснее той реальности, с которой он
мог столкнуться.
Отвержение, насилие, угрозы от близких (особенно от того, кто
должен заботиться о ребёнке) подобно смерти. Самое страшное,
что может пережить маленький ребёнок — это видеть угрожаю-
щего или ущербного родителя. Так формируется образ себя как
беспомощного человека перед обстоятельствами и людьми.
Люди, склонные к суицидальному поведению — как правило те, кого
научили «не расстраиваться», «держаться», «понимать других» и «усту-
пать» вместо того, чтобы заботиться о себе и своём состоянии.
В процессе развития ребёнок интернализует (усваивает) эти
ужасающие события в форме основных чувств — страха и беспо-
мощности — и основных телесных ощущений — подавленности,
зажатости, слабости. И их трудно сменить на положительные чув-
ства, то есть «научить» человека другому мироощущению. Внешне
такие люди могут вести себя как самостоятельные и сильные,
поскольку знают о многих своих проблемах и даже пытаются их
преодолевать. Но «отпечатки» детского опыта в виде убеждений,
установок и ориентации влияют на их поведение в стрессовых
ситуациях, люди неосознанно подчиняются им в отношениях.
Когда нам не удаётся разобраться с нашими травмами, мы
продолжаем чувствовать вину в нашей взрослой жизни, что мешает

182
Часть II. Разрешение травмы
*Р°
полноценно общаться с другими людьми, строить паритетные
отношения в паре — с другом, ребёнком, мужем, родителями...
Проблемы переносятся из одних отношений в другие и очень
похожи по своему сценарию.
Пытаясь избегать в воспоминаниях «острых моментов» или
постоянно сбрасывая глубокую эмоциональную боль, мы не полу-
чаем доступа к пониманию происходящего с нами и заботе о себе,
тем самым становясь жертвами нашего прошлого в настоящем.
Когда нет доступа ко всему своему опыту и всем своим воспоминани-
ям, мы диссоциированы, то есть разобщены. Наш мозг не в состоянии
интегрировать события и переживания, вынести ценную информацию
для саморегуляции и направить нашу деятельность по оптимальному
пути. События сегодняшнего дня могут вызвать у нас чувство опас-
ности, потому что эмоциональные состояния, которые мы испытывали
в детстве и из которых не нашли выхода до сих пор, пугают и вводят
в ступор. Всё, что остаётся, — избегать этих переживаний освоенными
способами.
Упражнение. Я рекомендую Вам модифицированное упражнение «Дождь»,
предложенное Д. Корнфилдом, для того, чтобы помочь осознанно справлять-
ся с этими «вредными привычками». Шаги этой техники включают в себя:
1. Признание. Сделайте паузу и заметьте, что вы чувствуете.
2. Принятие/осознание/позволение. Заметьте свои чувства, какие бы
сильные эмоции ни происходили в данный момент.
3. Расследование. Проживите свой внутренний опыт. Разберите и отметьте
ощущения, образы, чувства и мысли, которые возникают. Осознайте
импульсы движений, рождающиеся в ваших мышцах. Поддержите их,
развернув движение.

Глава 3. Детская травма
183
4. Разотождествление. Не позволяйте мыслям, чувствам или впечатлениям
детства завладеть вашим состоянием. Если возникает воспоминание,
знайте, что это память, а не то, что происходит с Вами сейчас, это
не является Вами.
5. Бытие в потоке. Не останавливаете шаг № 3 до тех пор, пока состояние
не прояснится, и не появится чёткое осознавание того, что «это был
опыт» и теперь Вы можете, в состоянии поступать в своих интересах.
Когда Вы научитесь подходить к Вашим воспоминаниям со спо-
койствием и любопытством, то с меньшей вероятностью будут
срабатывать те ассоциации, которые могут запустить Ваше травма-
тическое состояние. Также Вы гораздо быстрее начнёте замечать
эти триггеры, отражающие то, что было «там и тогда» и соответ-
ствующие по интенсивности прошлому, а не настоящему опыту.
Возможно и Ваши родители смогут отпустить эту ситуацию,
когда Вы сами проживёте то, что не было пережито в детстве.
Если Вы научитесь определять, когда, в каких ситуациях и с кем
происходит эта повышенная эмоциональная реакция, то Вы смо-
жете отделить прошлое от настоящего и будете чувствовать себя
более спокойно и целостно в каждый отдельный момент.
Часто бывает, что когда мы осмысливаем травматический опыт про-
шлого, как будто что-то переключается, и мы становимся более урав-
новешенными и уверенными в себе, способными на принятие решений
и действия, получаем доступ к разумным и осмысленным реакциям.
Одним из наиболее эффективных методов отделиться от нашего
прошлого и взять под контроль свою жизнь — это создать связ-
ное повествование, нарратив. Понимание прошлого освобождает
настоящее и даёт будущее. Правильный процесс рассказывания
травматической истории является прекрасным способом осмыс-
ления своего развития, обстановки, которая сформировала нас.
После этого мы можем обойтись с результатами нашей детской
ситуации наиболее экологичным способом, выводя воспоминания
и чувства из глубины на поверхность.
«Правильно» — это в ресурсном состоянии, при поддержке специалиста,
в безопасной и доверительной обстановке, опираясь на свои возможности
и сильные черты характера, осознавая всю целостность своего опыта —
эмоции, образы, ощущения, значения и моторные импульсы

184
Часть II. Разрешение травмы
Задачи, которые не были решены в прошлом, как снежный
ком наворачивают на себя новые проблемы и трудности. Создание
связного повествования способствует восстановлению творческой
саморегуляции. Эмоции и соматические состояния начинают авто-
матически растворяться, когда встречаются с нашим осознаванием,
и резко действовать, пусть незаметно для других, но новым спо-
собом (вернее старым, но тем, от которого пришлось отказаться
во имя безопасности и выживания, ещё не или едва освоив). Та-
ким образом, мы начинаем лучше ориентироваться в собственной
жизни и получаем ключи к разгадке неразрешимых ранее задач.
Восстановление целостного восприятия с учётом детских травм
и сформировавшихся под их влиянием структур характера разви-
вает и углубляет девять важных функций префронтальной коры:
1) регуляция телесных процессов,
2) поддержание душевного равновесия,
3) баланс сонастройки с собой и другими в отношениях,
4) гибкая реакция на раздражители,
5) интуиция,
6) сопереживание (эмпатия),
7) обработка и оформление эмоции страха,
8) осознанность,
9) нравственность.
Хорошая новость состоит в том, что если Вы можете сделать
вывод из своего опыта, особенно детского, переосмыслить ситуа-
цию и моторно преобразовать (завершить) остановленные реакции
в отношениях с родителями, то Вы можете изменить эти отношения
таким образом, что они станут более здоровыми и безопасны-
ми. Это возможность того, что другие отношения — с друзьями,
с партнёрами, с настоящими или возможными в будущем детьми —
будут контактными и полноценными и обогащающими для всех
участников.
Перепроживание травм развития помогает стать хорошими
родителями или партнёрами, поскольку возвращает отношениям
спонтанность, непосредственность (независимость от травмати-
ческого опыта) и творческую чувствительность. В противном
случае, когда мы отказываемся чувствовать себя, мы не можем
почувствовать партнёра, услышать и понять его, с уважением

Глава 3. Детская травма
185
отнестись к его проявлениям и потребностям. Всё, что остаётся
человеку, избегающему собственных переживаний, — это проек-
ции, манипулирование собой и другими, шаблонность в поведении
и чувство беспомощности в ситуациях, требующих концентрации
сил. Это также позволяет нам жить более осознанно и лучше
организовывать отношения в целом.
Исследования привязанности показали, что работа с травмами разви-
тия, компенсация и осмысление нашего прошлого, изживание боли нашего
детства является лучшим условием формирования здоровой привязанно-
сти с нашими собственными детьми.
Слишком часто мы слышим аргумент, что мы не можем изменить
прошлое, так зачем вспоминать его. Однако, если мы не смотрим
на наше прошлое, мы, скорее всего, сохраняем негативные убежде-
ния о себе. Эти не соответствующие действительности интроекты
и искажённый образ себя ослабляют наши позиции в совладании
со стрессами и ограничивают нашу жизненную активность.
К тому же подобное представление о себе как о жертве обстоятельств
создаёт почву для повторной травматизации и психосоматических
расстройств.
Повторяя модели поведения, усвоенные с травмами развития,
мы не видим партнёра и себя в диалоге, что существенно уве-
личивает риск разрыва отношений или травматизации «об» эти
отношения. Всё, что мы знаем о нормальной привязанности, учит
нас, что не столько то, что случилось с нами, но сколько мы
пережили из своего детства, влияет на то, что происходит в наших
отношениях сегодня.
В детстве наша биография формирует нас, а во взрослости —
мы сами формируем свою биографию. Теперь наш выбор решать —
что мы хотим сделать с тем, что из нас сделали наши родители.
Никогда, в конце концов, не поздно начать счастливое детство.
Мы не можем контролировать то, что произошло в прошлом,
но мы можем держать под контролем власть прошлого над нами
в нашей настоящей жизни.

Глава 4
Привязанность: роль раннего опыта
межличностного общения в саморегуляции
Все человеческие существа от младенца до взрослого нужда-
ются в эффективной системе социального взаимодействия и в за-
висимых отношениях для того, чтобы создать привязанность
(Porges, 2005). В свою очередь, ранний опыт привязанности вли-
яет на развитие системы социального взаимодействия, помогает
нам вырабатывать навыки регуляции при реагировании на внеш-
ние и внутренние раздражители.
Младенцы рождаются с очень ограниченными способностями
саморегуляции и сильно зависят от того, как их «регулирует»
внешний человек, родитель или другой значимый взрослый, ко-
торый ухаживает за ребёнком. Этот взрослый, обычно мама,
поддерживает (извне, конечно) возбуждение ребёнка в пределах
выносимости.
Что это за предел выносимости такой? В англоязычных ис-
точниках (Van der Kolkm, Van der Hart) он называется окном
толерантности, то есть границами способности к регулированию
и обработке возбуждения.
Блокированные импульсы движений, направленные на вы-
живание, бывают связаны не только с обороной, но и с быстрой
мобилизацией вегетативной нервной системы в ответ на трав-
мирующие раздражители. Невозможность справиться с тем ко-
личеством реакций, которые включаются в этот момент, по-
рождает возникновение огромного количества травматических
образов и воспоминаний, а так же труднопереносимых ощущений
в теле.

Глава 4. Привязанность
187
Так, для людей с ПТСР характерна уязвимость, которая происходит
из чрезмерного и/или недостаточного возбуждения (то есть слишком
сильной/малой активацией нервной системы).
Это обусловлено тем, что травматический опыт, переживание
которого возобновляется ассоциациями, связанными с произо-
шедшим событием, запускает механизм травматической реакции,
когда вегетативные процессы, активизирующие симпатическую
нервную систему, оставляют клиентов на милость дизрегуляции
возбуждения.
При гиповозбуждении клиенты страдают ещё от одной непри-
ятности: когда не хватает телесных ощущений и эмоций, человек
чувствует общее онемение, мертвенную пустоту, он пассивен,
у него нарушается функция заботы о себе, поскольку он лишается
доступа к собственным потребностям, которые в нормальном со-
стоянии осознаются через эмоции. У них возможно возникновение
психосоматического паралича. Всё это не позволяет человеку быть
восприимчивым к сигналам опасности, и он начинает постоянно
попадать в ситуации, травмирующие его физически и психически.
Это происходит от того, что начинают работать защитные
механизмы диссоциации, помогающие психике отстраниться от пе-
режитого и невыносимо болезненного опыта.

188
Часть II. Разрешение травмы
Эти крайности возбуждения (гипо- и гипер-) могут быть адап-
тивными в определённых стрессовых ситуациях, но они становятся
неадекватными и неэффективными, когда начинают действовать
в безобидном контексте повседневности, в отсутствии угрозы.
Для того чтобы прожить прошлое, оставив его в прошлом,
не реагируя вновь и вновь на то, чего уже нет в нашем опыте, важно
поддерживать своё возбуждение в окне толерантности на уровне,
доступном для переживания и когнитивной обработки информации
(Wilbarger, 1997). Именно здесь находятся различные физические
и эмоциональные состояния, которые могут быть обработаны,
восприняты и отреагированы без разрушающего воздействия
на организм и на личность.
В таком состоянии человек может адекватно реагировать
на возникающие внешние раздражители, творчески приспосаб-
ливаться к действительности, не будучи опосредованным и за-
висимым от прошлого травматического опыта. В терапии такие
люди могут говорить, одновременно воспринимая и осознавая
происходящее внутри.
Это называется контейнированием. Таким образом, речь идёт о том,
что человек внутри окна толерантности способен контейнировать свои
эмоции, справляться с ними в соответствии с собственными нуждами,
обеспечивать себе безопасность и заботу.
Если отношения со значимым взрослым обеспечивают такое
возбуждение, которое может усваиваться и обрабатываться мла-
денцем, они позволяют сформироваться навыку регуляции своего
возбуждения таким образом, что оно удерживается в рамках
переносимости. Раннее прерывание нормальных отношений при-
вязанности влечёт за собой негативные последствия в виде невоз-

Глава 4. Привязанность
189
можности регулировать уровень своего возбуждения, развивать
здоровые взаимоотношения, совладать со стрессом (Sable, 2000).
Это зависит от того, насколько младенец чувствует себя в безопасности,
насколько предсказуема среда, насколько его плач и другие способы
выражения дискомфорта влекут за собой ответную реакцию заботы
со стороны мамы.
Когда рождается доношенный здоровый младенец, то его
система социального взаимодействия (VVC) проявляется плач,
мимику, улыбку, гуление, которые он использует для выражения
себя в общении с тем, кто о нём заботится. Эти мышцы лица,
гортани и среднего уха обеспечивают нейрорегуляцию посредством
включения элементов, необходимых человеку для совладания
со стрессом, и которые обеспечиваются именно социальным
взаимодействием.
Первый опыт такого защищающего и формирующего адаптивные ме-
ханизмы человек получает в детстве в процессе общения с тем, кто
осуществляет уход и заботу о нём. Так у человека формируется защит-
ная, адаптивная функция VVC. (Porges, 2005)
Эти виды поведения младенца служат увеличению степени бли-
зости между ним и взрослым. Благодаря опыту, который ребёнок
получает в этом процессе, он научается регулировать, настраивать
свою VVC посредством диалога с матерью. Таким образом он по-
степенно получает успешный опыт управления своими эмоциями,
их выражением, адекватного реагирования на внешние стиму-
лы. Это реагирование, в свою очередь, выстраивает социальное
взаимодействие. Активация этой системы ведёт к переживанию
чувства безопасности, доверия, управляемости.
Это то, что в последствии становится основой формирования базовых
иллюзий, таких как безопасность, управляемость и предсказуемость мира.
Напомню, что их утрата или отсутствие делает человека уязвимым
и подверженным травматизации.
Система социального взаимодействия VVC становится эф-
фективной в результате опыта межличностного общения «лицом
к лицу» и «тело к телу» (Ogden, Minton, Pain, 2006). И это про-
исходит задолго до возникновения вербального общения. В таком
невербальном диалоге происходит интериоризация (присвоение,

190
Часть II. Разрешение травмы
включение во внутреннее пространство психики) опыта успешного
управления возбуждением и заботой о себе. Так развивается та
префронтальная кора — та часть мозга, которая ответственна
за саморегуляцию. Она обеспечивает возможности планирования,
принятия решений и совладания с трудными жизненными обстоя-
тельствами.
Способность к саморегуляции — основа самоощущения, са-
моценности, уверенности в себе. Она развивается и укрепляется
благодаря контакту с телесными ощущениями. А этот контакт,
в свою очередь, поддерживается моторными функциями. Поэтому
мало ощущать, чувствовать и осознавать, важно использовать
осознавание для активной поведенческой заботы о себе.
Самые первые ощущения, которые ребёнок получает в начале своей
жизни, такие, как тактильные и физиологические, с годами развива-
ются и укрепляются, вырастая в систему адекватного реагирования
на сигналы своего тела. Когда это происходит, укрепляется система
социального взаимодействия, ответственная за копинговые стратегии
[выживания].
Ранние детские травмы, полученные в результате общения
по мере взросления ребёнка, являются не только препятствием
для интеграции жизненного опыта, но и угрозой для развития
системы социального взаимодействия. Более того, если причи-

Глава 4. Привязанность
191
ной травматизации становятся родители, этот факт препятствует
формированию здоровой привязанности, обуславливая подвер-
женность стрессам в будущем.
Человек, встречающийся с обстоятельствами, выходящими за рамки
его опыта и представляющими угрозу жизни и целостности, проявляет
эмоциональную нестабильность, неспособность противостоять стрессу,
невозможность осмыслить сигналы, поступающие от эмоций (аффектов),
дезорганизованность в состоянии стресса.
Способность ребёнка эффективно использовать систему меж-
личностного взаимодействия для заботы о себе и защиты в трудных
ситуациях становится условием успешного исцеления посттравма-
тических симптомов без медикаментозного вмешательства и дли-
тельной терапии, исключает деформацию личности после трав-
мы. Человек, таким образом, развивает способность переходить
от прошлого к настоящему и будущему, опираясь на собственные
ресурсы и ресурсы окружения.
Понимание того, как способность человека к саморегуляции
зависит от его опыта ранней привязанности, полезно как тем
терапевтам, которые работают в вербальном подходе, так и тем,
кто использует телесные и арттехники в трансформации травмы.
Работа с привязанностью помогает сформировать адаптационные
механизмы реагирования на внешний раздражитель, независимо
от силы его воздействия. Поэтому эту информацию полезно
учитывать, даже если в вашей актуальной терапии нет работы
с травмой, и клиент обратился к Вам за помощью по поводу
«текущих проблем».
Отслеживание того, как происходит невербальная коммуника-
ция, даёт ценнейший материал для исследования опыта ранней
привязанности. Так мы можем выстроить терапию наиболее эф-
фективным образом — реставрируя бреши в отношениях и проходя
этапы детского развития во взрослом возрасте, тем самым разви-
вая систему социального взаимодействия клиента и укрепляя его
стрессоустойчивость.
Например, если лицо клиента выражает страх, его тело сжимается и по-
даётся назад, терапевт может учесть этот знак, интерпретировать
как признак опасности и сделать что-то для увеличения безопасности.

192
Часть II. Разрешение травмы
Это даст опыт проживания того, что окружающая действительность
отзывается заботой на сигналы его тела. А этот опыт, в свою очередь,
поможет включить защитную функцию системы социального взаимодей-
ствия в состоянии тревоги. Впоследствии человек сможет регулировать
степень близости в небезопасном состоянии, регулируя, таким образом,
уровень возбуждения новым способом.
Рассмотрим далее, как образуются те или иные искажения
привязанности в детском возрасте. Для этого воспользуемся
системой, предложенной Лизбет Марчер: бодинамикой.

Глава 5
Структуры характера
Травма развития — это хроническая ситуация низкой интен-
сивности, которая была в детстве и повлияла на дизайн (структуру)
характера человека. Является травмой, так как имело место ограни-
чение некоторых функций при осваивании ребёнком какой-то задачи.
Прежде всего, физически сформироваться и выжить.
Опыт прохождения травм развития программирует мозг на то,
как мы:
• справляемся со своими глубокими эмоциями;
• формируем представление о себе;
• выстраиваем свои отношения с другими людьми и с миром;
• проходим через шоковые травмы;
• проводится терапия.
Чтобы преодолеть такую травму, нам необходимо выявить
взаимосвязь между физическим развитием ребёнка и психоло-
гическими функциями, которые ребёнок осваивает в каждом
конкретном возрасте.
Лизбет Марчер выделила семь структур характера (этапов раз-
вития ребёнка до 12 лет). Каждый человек может иметь несколько
таких структур. Они, накладываясь друг на друга, создают уни-
кальный, неповторимый характер, на основании которого мы
выстраиваем наши отношения.
У каждой структуры есть две крайности (два типа характера):
• Гипоразвитие (ранняя) — отставание в развитии, какие-то
функции не освоены.
Например, на структуре потребности ребёнок потянулся,
а мама уже дала, ребёнок ещё не заплакал, а он уже накормлен.
Так ребёнок перестаёт проявлять свои потребности, у него даже
не формируются соответствующие мышцы (потянуться за вещью

со
4^
Структура
характера
1
Представление
о себе
при ПТСР
2
Представления
о мире
3
Обращение
с сильными
чувствами
4
Терапевтические
отношения
5
Реакция
на шоковую
травму
6
Ловушки
для терапевта
7
Терапевти-
ческие
стратегии
8
Терапевтические
(родительские)
послания
при ПТСР |
9 |
Травма существования
Со второго триместра беременности до 3 мес.
Ранняя —
ментальная
(шизоид-
ная)
У меня нет сил.
Я никому
не нужен. Если
я испытываю
сильные эмоции,
я плохой.
Главное — понять,
что происходит
и придумать, как
справиться.
Мир опасен.
Миру нельзя
доверять.
Мир нельзя
«грузить» собой.
Люди меня
не любят и я им
в тягость.
Для того чтрбы
выжить, надо
отказаться
от сильных
эмоций; они
мешают мне
и отягощают
других.
Недоверие
в отношениях.
Свести
к минимуму
постороннее
участие.
В случае
травмы
говорят:
«Это меня
разрушает,
убивает,
сносит».
Удерживают
процесс
в ментальном
поле,
провоцируют
на логику.
«Обижают»
недоверием.
1. Повышение
телесного
осознавания.
2. Обучение
осмыслению
эмоций.
3. Обучение
контейнированию
энергии.
1. Интегрировать
эмоции и
ощущения в опыт
постепенно,
на основе
размышлений.
2. Быть
в эмоциональном
контакте.
3. Справляться
с тревогой,
переживая
эмоции.
Ты можешь
беспокоить меня
своими эмоциями.
Ты имеешь право
опираться
на других, когда
тяжело.
Твои эмоции —
твои подсказки
о том, что тебе
необходимо.
СО
га
|Е
га
со
оэ

Глава 5. Структуры характера

1
Недоверие
2
Я вечно обделён
чем-то хорошим.
Мне чего-то
недодают, меня
опять забыли.
3
Другие не дадут
того, что нужно
или дадут не то.
Мне все должны.
4
Весь спектр
чувств
сводится
к раздражению
и недоверию.
Проще злиться,
чем догово-
риться. Много
одновременно
гордости и го-
речи от того,
что умеет
только давать.
5
Ты всё равно мне
не дашь то, что
мне нужно.
Ты никогда
не можешь меня
правильно понять.
6
Чувство знако-
мого отчаянья
и одиночества.
Безысходность
и невозмож-
ность опереть-
ся на помощь
извне
7
Терапевт в
контрперено-
се чувствует
себя неспо-
собным дать
то, что нуж-
но клиенту.
Опора на про-
фессиональные
и индивидуаль-
ные ресурсы мо-
жет защитить от
эмоционально-
го выгорания.
8
Учим принимать
(и благодарить!)
и различать, что
приятно, а что
неприятно. Учим
отказываться,
опираясь
на злость
и отвращение.
Учим заботиться
о своих потреб-
ностях.
9 1
Если ты
не получил то, что
нужно, ты
можешь получить
это позже.
Ты способен
заботиться
о себе сам.
Ты можешь
выбирать, что
тебе 1гужно,
а что — нет.
Травма автономии
От 8 мес. до 2,5 лет |
Невер-
бальная
Я пассивен
и беспомощен.
Мне нужен
кто-то, кто будет
направлять меня.
Я этого не делал!
Это не я!
Кто-то другой
лучше знает,
что делать.
Постоянное
чувство беспо-
мощности и не-
уверенности
в себе.
Страх перед
сильными
чувствами
и остановка
переживаний.
Стыд и страх
замещают все
остальные
чувства.
Есть доступ
к обиде и вине.
Скажи, как нуж-
но, я всё сделаю.
Научи, как
правильно.
Я знаю, что ты
чувствуешь и чего
от меня хочешь.
Гиповозбуж-
дение. Ожи-
дание, что
кто-то придёт
и спасёт,
позаботится
о безопасно-
сти. Стремят-
ся «прильнуть»
к кому-то.
Постоянная
провокация
на унижение
и подавление.
Сверхчувстви-
телен к анализу,
так как воспри-
нимает его как
контроль. Те-
рапевту важно
не впасть в роль
руководителя.
Могут пропус-
кать занятия,
ссылаясь на
важные или
неожиданные
дела, — прого-
варивать усло-
вия и границы.
Учим ощущать
свои импульсы
в теле, развора-
чивать их и дово-
дить до заверше-
ния.
Ты можешь
чувствовать себя
иначе, чем это
ожидают другие.
Это нормально,
когда ты сам
решаешь, что
делать.
Ошибки — это
естественный ход
событий, ты
сможешь чему-то
научиться.
Познакомься
со своими
возможностями.

1
Вербаль-
ная
2
Я лучше других
знаю, что делать.
Я самостоятельный
и независимый.
Я это всем
докажу.
3
Я не желаю,
чтобы мне помо-
гали, так как меня
могут подавить
или решить, что
я слабак.
4
Избегание
чувств, ассо-
циируемых
со слабостью.
Подавление
и неперено-
симость бес-
помощности
и разговора
5
Я не дам себя
поймать!
Манипулятивное
поведение, нет
доступа
к чувствам.
Постоянное
сопротивление.
6
Сверхактив-
ность и гипер-
возбуждение.
Желание за-
щититься, сде-
лать вид, что
ничто его глу-
боко не трогает.
7
В терапии всё
время меняют
тему.
8
Удерживать тему
в фокусе и обу-
чать способам
«выдерживания»
и контейнирова-
ния эмоций.
9
У тебя есть право
помогать.
Ты можешь быть
верен тому, что
решил делать.
Травма воли
От 2 до 4 лет
Жертвен-
ный
Я умею терпеть.
Вряд ли я могу
сделать
правильный
выбор и вряд ли
с чем-нибудь
справлюсь.
Я ничего
не решаю.
Я буду много
работать, чтобы
искупить свою
неспособность.
Другие
лучше во всём
разбираются.
Другие ответ-
ственны, умны,
ловки. Важно
уметь угадывать,
как правильно
делать и что
от меня хотят.
Нет физиче-
ских ресурсов
на пережи-
вание, диссо-
циированная
позиция по от-
ношению к чув-
ствам.
Старается кон-
тролировать
эмоции и их
внешние про-
явления.
Очень боится
конфликта, при
этом не может
назвать причины
страха.
Стремится взять
на себя большую
часть работы
и при этом
подстраиваться
под стиль работы
терапевта.
Самообвине-
ние, смешанное
с обидой; де-
прессивность;
«затравлен-
ность»; за-
труднён доступ
к ресурсам и
самостоятель-
ности; забота
о себе делеги-
руется другим.
Производит
впечатление
мягкого и по-
датливого че-
ловека, мно-
го спрашивает
советов, запи-
сывает, ста-
рается быть
максималь-
но терпеливым
и вниматель-
ным, а за всем
этим кроет-
ся отсутствие
контакта с са-
мим собой.
Хорошо рабо-
тают телесные
и метафориче-
ские техники,
арттерапия, по-
скольку не воз-
буждают тревоги
и не провоциру-
ют самообвине-
ние.
Ты можешь сам
выбирать, каким
тебе быть и что
делать.
Я здесь для тебя
и тебе решать, что
тебе нужно и как
тебе лучше.
Ты можешь
пробовать
и ошибаться, это
нормально.
Если ты с чем-то
не согласен — это
не вызовет ссору
и мы спокойно
во всём
разберёмся.
со
^4

198
Часть II. Разрешение травмы
Ь
J3 <У
CJ X О
«: <у о
з- а £
о о. н _
5 < о с*
>% X
" 8
as
lI
!&:?
2 £»
£g
< о"
О §
•_: О О о
S о ; о.
X Н X О.
fM5
X
&н
X
СУ
X
К 3 X
о 2
^ S
= 2
X
а со
X
03
X
н
^
&
S.
X
X
8.
3
а 7 и с eg
О О '
5 то
9- *
lllillllll
8.2
HcQooSc^x=J<agx2
О а х о о.
>, и s ю с
= 9
3
-1
в&
2-е 5
2 *
U §
| 5
« *2
с = & 2 2
О CJ X Л X ■
of
еЗ О
§ х S
1 -
5 Ё
х о.
5 2
о 51 '
3 D s 2 £> Е
: ш ш s 3x2
ч о.
о о
б i
5со
с 2 * 3
= £
* Е
- I s
£ о 8 =
я 5 8 S
&S
§6
3 2 1! &о "
х х 5Г
х С ж -3
2 & я 5
в fc
Е S
£ 3
= 3 х £ * =
С U X <У ej а
els
fig
оэ 2 С
го т: J. «5
a J s 3
е g &i.
« 2 о. в*
о 9- о *
= 1
' Р л к S
0Q К о 2
&2
« 5 *
х w л
а. g.
II
S §oa &
2 Ё
. 3 3 х

1
Соблазня-
ющий
Замкну-
тый,
угрюмый
2
Я — простой
и прямой человек,
не терпящий
недосказанности.
Моя сексуальность
движет меня
к успеху.
У меня есть
мнение, но я с ним
не согласен.
3
Другие оценива-
ются с точки
зрения сексуаль-
ности, физической
привлекательно-
сти.
Другие не могут
вытерпеть моего
мнения, и мне
приходится жерт-
вовать им во имя
отношений.
4
Чувства
в контакте —
лишнее.
Действие —
вот выражение
любви.
Чувство бро-
шенности и от-
верженности:
либо сам
отвергает себя
со своим
мнением, либо
родители.
5
Поднимает
сексуальные темы
как основу всех
своих проблем.
Гордится
количеством
связей.
Травма мнения
От 5 до 8 лет
Невозможность
выразить свое
мнение, замкну-
тость, пессимизм.
6
Сильнейшая
зависимость
от сексуаль-
ных контактов,
невозможность
вынести в кон-
такт свои пере-
живания и по-
требности.
7
Сексуальными
темами и
отношениями
подменяются
переживания
и проблемы.
Нарочитая
свобода
в сексуальных
отношениях
скрывает
уязвимость
и страх перед
эмоциональной
близостью.
Теряет чувство
осознанности,
не верит себе,
своим пред-
ставлениям; ис-
пытывает труд-
ности с осмыс-
лением своих
эмоций; расте-
рян.
Пассивное
сопротивление
в контакте
требует посто-
янного фокуса
терапевта,
иначе клиент
будет незамет-
но выпадать
из контакта.
8
Помогать обна-
руживать ресурс
в чувствитель-
ности и воспри-
имчивости, свя-
зывать пробле-
мы в отношениях
с игнорировани-
ем или обесцени-
ванием душевной
сферы как друго-
го, так и своей.
9
Ты можешь быть
нежным, сочувст-
вующим, состра-
дающим, и в этом
нет слабости.
Когда ты сенти-
ментален, ты...
Техники дублиро-
вания, притчи —
всё, что верба-
лизует состояние
и отношение.
Я буду рад
послушать твое
мнение.
Ты можешь
задавать глупые
вопросы,
я с удовольствием
на них отвечу.
Ты не должен всё
аргументировать.
00
О)
аз
со
I со

I ю
о
о
1
Упрямый,
чрезмерно
самоуве-
ренный
Равный
со всеми
(«Серая
мышь»)
2
Самое главное —
доказать, что
я прав, это вопрос
жизни и смерти.
Если со мной
не согласны,
я разрушаюсь.
Я не имею права
радоваться
и получать
удовольствие
от собственных
успехов.
Я не принимаю
своего высокого
внутреннего
статуса.
3
Все обесценивают
мою позицию,
и мне приходится
прерывать
отношения из-за
непонимания.
4
Отвергается
значимость как
собственного
эмоционально-
го состояния,
таки других.
Другие не одобрят,
если я начну
«выпендриваться»
и «отсвечивать».
Я завидую «наг-
лости» и само-
уверенности
других.
Испытывает
огромные
сложности
с доступом
к удовольствию
и радости.
Наслаждение
от своей
«значимости»
подавлено.
В контакте
с чувствами
обиды и подав-
ленности.
5
Многие фразы на-
чинаются с «нет»,
«да нет», «просто».
Трудности в веде-
нии диалога.
Воспринимает те-
рапевта как про-
тивника в спорею.
Контрзависимость.
6
Спасает вера
в идею,
молчаливое
присутствие,
поддержка
в правоте.
Травма лидерства
От 7 до 12 лет
Попытка быть
«объективным».
Удивление
и смущение
от комплиментов
и одобрения.
Воздвижение
терапевта
на пьедестал.
Хорошо про-
живает чувства
в контакте,
постоянно
нуждается
в присутствии
другого,
который будет
тактичен
и деликатен
в заботе.
7
Внешняя
склонность
к конфронта-
ции не заме-
чается самим
клиентом, ча-
сто проециру-
ется. Важно не
поддаваться на
провокации
и не конфрон-
тировать.
Провокация
на лидерство
терапевта в от-
ношениях —
необходимо
постоянно
заботиться
о паритете.
8
Учить тому, что
может быть два
разных равно-
правных мнения,
и это нормально.
Не приемлют
интерпретаций.
Хорошо
работают в арт,
телесных
техниках, хуже
в диалогичных.
Обучение заботе
о себе, работа
с самоценностью
(в противополож-
ность самооцен-
ке).
9 |
Ты можешь
сохранять своё
мнение при себе
и не тратить
внутреннюю
энергию на дока-
зательства своей
правоты.
Полезно посмо-
треть на ситуацию
глазами партнёра.
Ты можешь быть
внимательным
к себе, проявлять
себя так, чтобы
удовлетворять
свои потребности,
разворачивать
свои импульсы,
выражать себя
и одновременно
слышать и видеть
другого.
2
Е

1
2
3
Я чего-то стою
только благодаря
борьбе.
Я сам автор своей
I жизни.
«Не стоит
прогибаться под
изменчивый мир».
Я должен
соответствовать
идеалу, быть
примером.
Часто считает
себя неприз-
нанным гением.
Мир должен
прогнуться под
меня.
Все на меня
смотрят и оцени-
вают, я должен
всё делать наи-
лучшим образом
и показать всем,
чего я стою.
Считает других
ниже себя или
вовсе не учиты-
вает наличие
других в своей
жизни.
| 4
Чувства и пе-
реживания за-
стают врас-
плох, мешают
двигаться к це-
ли, считаются
невыносимыми
и избегаются.
Существует
множество
защитных
механизмов
от эмоций,
мешающих са-
мовыражению
и достижениям.
5
На терапию при-
ходят редко, оце-
нивают, показыва-
ют себя, им важно,
чтобы терапевт их
оценил по досто-
инству.
6
Часто проска-
кивают свою
травму, позднее
обнаруживая
её в психосома-
тическом симп-
томе, который
тоже отчужда-
ется и «лечится
беспощадно».
В ситуации
горя или кри-
зисе им важно
«не быть
уличёнными»
в слабости.
7
Терапевту
нужно следить
за тем, чтобы
не поддаваться
на конкуренцию
и не «подпе-
вать» клиенту.
8
Работать
из ресурсов,
не сильно
акцентировать
внимание
на «промахах»,
зависимости,
«любимых
граблях»
клиента, чтобы
не ввести его
в противо-
стояние.
9
Ты можешь
не быть умнее
других и при этом
оставаться
ценным.
Для того чтобы
быть успешным,
не обязательно
состязаться
с другими, доста-
точно развиваться
самому и дости-
гать своих целей.
х
со
го
го
со
ю

202
Часть II. Разрешение травмы
и т.д.). Такой человек никогда не приложит усилий, чтобы до чего-
то «дотянуться».
«Ну, не буду я преодолевать. Значит, не судьба». Человек даже не осознаёт
этого. Если у него что-то не получается, он думает, что тот, кто
требует, — дурак.
Это всегда подстраивающийся человек, обращенный на других.
Он предаёт себя ради любви.
Жене ведь не скажешь, что её борщ отвратителен.
• Гиперразвитие (поздняя) — очень сильное развитие каких-
то функций.
Структура уже реализована, но что-то мешает ребёнку достичь
результата. Например, родители начинают ругать, наказывать,
и малыш вынужден удерживать свою энергию. Во избежание
самоповреждения, ребёнок удерживает её в мышцах, поэтому
мышцы чрезмерно развиты.
Ребёнок уже освоил свою ценность, оценил свою возмож-
ность, но он уходит от контакта с миром ради своей сохранности
и ценности. Такие люди обращены на себя.
И они будут спорить, даже если с ними никто не спорит
• Здоровая позиция. Нейтральный ответ, мышцы освоены
хорошо.
На страницах 194—201 представлена таблица, составленная
на основе бодинамического анализа Лизбет Марчер. Она поможет
Вам сориентироваться в том, что за клиент перед Вами, и как
найти с ним общий язык.

Глава 6
О методе соматического переживания
Краткая история открытия
метода Питера Левина
В своих лекциях, рассказывая историю создания метода, Питер
Левин подчёркивает, что тема травмы так же является темой
воплощения. Аналитический метод, использующий вербальные
средства, не в состоянии помочь травмированным клиентам.
Поэтому основной задачей соматической терапии является поиск
телесного разрешения травмы.
В травме происходит диссоциация. Это феномен, когда человек
чувствует себя таким образом, словно различные части его тела
разъединены, диссоциированы. В этом состоянии человек не может
воспринимать своё тело как часть себя. Поэтому цель терапии —
вернуть человеку ощущение тела, соединить «части» себя.
Питер Левин в качестве примера такого феномена приводит
миф об Осирисе и Исиде.
Согласно этому мифу, Осирис и Исида были первыми правителями Египта.
Наследники богов, они передали людям знания и навыки обращения
с Землёй, приоткрыли тайны жизни и смерти, смысл их собственного
существования. Они пробудили в людях стремление к познанию. Это
было прекрасное для Египта время.
Однако свершилось ужасное: брат Осириса, Сет, стремясь к власти
над миром, убил правителя и бросил его тело в Нио. Исида, любящая
супруга, нашла его тело и спрятала в тростнике. Сет в этот раз
нашёл тело и разрубил его на 14 частей и разбросал по всему Египту.
Но его супруга вновь пустилась на поиски. Она находила части его тела
и возводила святилища на местах находок. Так она увековечила память
о нём и соединила его члены. По-английски это сочленение и памятование
даже обозначается одним словом — "remember"\

204
Часть II. Разрешение травмы
Питер Левин считает, что этот миф хорошо иллюстрирует
то, что происходит с человеком во время травматизации и затем
во время исцеления травмы: диссоциация — и восстановление
целостности.
Левин отмечает, что у половины клиентов есть симптомы
травмы, которые хотя и не являются флэшбеками и кошмарами,
но доставляют массу неудобств — соматические симптомы.
Так люди периодически ощущают:
• боли, которые перемещаются по всему телу;
• усталость;
• проблемы с расстройством кишечника;
• головокружение и другие симптомы.
Они долго ходят по врачам и оказываются на приёме у пси-
хиатра. И тогда им начинают выписывать препараты, нарушая
совсем и без того нарушенную саморегуляцию.
Именно с таких пациентов началось изучение травмы и развитие метода
соматического переживания.
В 60-х годах прошлого века, когда Питер Левин начинал свои
исследования, не было ещё никакой телесной работы. Но Левин
уже тогда обратил внимание на то, что, если заставить пациента
расслабить мышцы шеи, то у него может нормализоваться кровя-
ное давление (со 150 до 120 за 20 минут).
В то время к Питеру пришла пациентка с целым букетом
соматических симптомов и, вдобавок, страдающая агорафобией
и паническими атаками. Она тогда пришла в состоянии большого
беспокойства, с широко раскрытыми глазами (телесная метафо-
ра — «у страха глаза велики»). Для того чтобы она хоть как-то
успокоилась и приободрилась, он заставил её расслабить мышцы.
И у неё стал постепенно снижаться пульс.
Питер очень обрадовался, но пульс сначала снизился до 80
ударов в минуту, потом опять резко поднялся, причём выше,
чем прежде. Ситуация становилась угрожающей. Но терапевт
продолжал настаивать на расслаблении, как на единственном
спасительном выходе. Но пульс, снижаясь, не мог установиться
на нормальном значении, снижался всё дальше.

Глава 6. О методе соматического переживания
205
Впоследствии, Питер Левин скажет, что этим самым он сделал
самую глупую вещь из возможных, и у него сжимается сердце,
когда он вспоминает этот случай. Женщина бледнела и всё время
повторяла: «Доктор, не дайте мне умереть!» Потом он вдруг
боковым зрением «увидел» крадущегося тигра в дальнем углу
комнаты и закричал: «Нэнси, спасайся!» И к удивлению, она
вдруг заработала руками и ногами, словно бежала и карабкалась
наверх. По её телу ходила дрожь, её бросало то в жар, то в холод.
А спустя некоторое время она открыла глаза и спросила:
«Знаете, что произошло?» И Питер знал: он изобрёл метод, метод
соматического переживания. В нём он пробудил сенсорную память
(процедурную), которая в свою очередь дала толчок ассоциациям,
и женщинам вспомнила, как она, будучи девочкой четырёх лет,
в больнице была скована по рукам и ногам и обездвижена
цепкими «объятиями» докторов и медсестёр. Тогда она ждала,
что её освободят, но вместо этого получила лишь ощущение
беспомощности.
Таким образом, заставляя клиента расслабиться, его можно по-
вторно травматизировать, вызвав в нём чувства и физическое состо-
яние, схожее с тем, которое было во время травматического опыта.
При разрядке травматической энергии (когда вместо расслаб-
ления Левин вызвал напряжение), как это случилось в описанном
случае, симптомы исчезают и появляется новый импринт самоощу-
щения — силы в теле и способности справиться с угрожающей
опасностью.
Примерно в то же время на семинаре по нейроэтологии
один из профессоров в приватной беседе рассказал о феномене
тонической иммобилизации: «Если вы возьмёте животное и будете
его удерживать, оно становится парализованным, не способным
двигаться. Когда вы его отпустите, он продолжает быть в таком
состоянии несколько минут, и только потом оно убегает».
Это состояние он назвал «животный гипноз» ("animal hypnosis").
Получается, что феноменология различных примеров похожа,
но есть различие: в отличие от животного, человек может не выйти
из этого «гипноза». Человек может по-прежнему удерживаться
в состоянии иммобилизации, и то, что нужно в терапии, — это разо-

206
Часть II. Разрешение травмы
рвать связь между страхом и беспомощностью и вернуть человека
к жизни, так как травма — это невозможность быть здесь и сейчас.
В 1977 году компания «Галлоп и Мэйсор» провели исследовательскую
работу, в которой учёные обездвижили животное, положили его на V-
образную поверхность на спину. При выходе из этого состояния жи-
вотное пугалось и снова впадало в это состояние. И это продолжалось
достаточно долго. Дело в том, что страх вводил животное в состояние
иммобилизации.
Травмированных людей может остановить страх телесных
ощущений, возникающих при выходе из состояния иммобилиза-
ции. Этот процесс требует много энергии, непривычен, пугает.
Поэтому, едва начав высвобождение травматической энергии че-
рез соответствующее действие, люди останавливают завершение
нормальной реакции и застывают.
Получается, что главное открытие учёных в этой области — это
конфликт тела и сознания. Тело становится хранилищем страха,
его движения воспринимаются как оживляющие травматическое
состояние, а, следовательно, угрожающее целостности и жизни.
В журнале "Psychology today" было опубликовано исследование, которое
утверждало, что если вы касаетесь человека, вы добываете в 5 раз
больше информации о человеке, чем обычно даёт простое наблюдение
за его лицом. «Вся наша жизнь строится вокруг прикосновений, хотя мы
и живём в мире, лишённом их», — говорит Питер Левин.
По мнению Левина, то, что многие терапевты вообще не поз-
воляют себе прикасаться к человеку, с которым работают, значи-
тельно ослабляет их работу и даже делает её непрофессиональной.
Особенно это относится к людям, находящимся в глубоком горе
и сильно страдающим, для которых простое прикосновение к руке
может быть целительным.
С другой стороны, раньше на такие действия даже существовал
запрет (разумеется, в странах, где была психотерапия, например,
в Америке), и за это даже могли лишить лицензии. В настоящее
время ситуация изменилась, однако в практику телесный контакт
вошёл ещё не достаточно широко.
Помнится, мне несколько лет назад сказала моя коллега: «А я знаю, что
ты обнимаешься со своими клиентами!» Я растерялась тогда, не поняв,

Глава 6. О методе соматического переживания
207
что она имеет ввиду, ведь для меня это было абсолютно естественным
и даже необходимым. Я видела, как люди «оживают» от такого рода
контакта, да просто было бы невероятно глупо не поддержать телесно
тот обмен теплом, который происходил на терапии.
Мы каждый день касаемся друг друга тем или иным способом,
и это неосознанная не просто эмоциональная вещь, а телесный
резонанс, мы резонируем нашими телами. Это — соматическое
качество нашего существования. Но об этом подробнее в главе 11.
О соматической терапии
Травма накладывает сильнейший отпечаток как на нашу лич-
ную жизнь, так и на всю человеческую сегрегацию в целом. Конеч-
но, реальность травмы постоянно пересматривается в различных
социальных подходах, политике, образовании, в здравоохранении
и психическом здоровье. Но удивительно то, что когда об этом
говорят, всё время как будто пропускают важнейшую составляю-
щую психической травмы. Это боль, психическая боль и зачастую
физическая боль.
Когда мы пишем книги, формулируем подходы, читаем лекции, мы всё ере-
мя наполняем свои концепции словами и дистанцируемся таким образом
от непосредственной данности, от реальности. Мы постоянно мыслим
словами, разговариваем словами, создаём абстрактные идеи, которые
вписываются в какие-то лингвистические конструкции, в которые укла-
дывается информация.
Основанные на словах теоретические рамки, конечно, очень
важны для нас, чтобы понимать суть вопроса, это позволяет нам
лучше разбираться, видеть картинку в целом и ориентироваться
в предмете, но это очень сильно отдаляет нас от того, чтобы видеть
реального человека с реальной психологической травмой. Как мы
можем помочь человеку, если мы основываемся исключительно
на абстрактных идеях, знаниях и теориях, отвлекаемся от живых
деталей человеческого существования?
Самой непосредственной данностью человеческого существова-
ния являются ощущения, поэтому без баланса вербальных и невер-
бальных методов психотерапии невозможна психотерапия реальная.
Когда мы говорим о вербальном аспекте, о словесной психотерапии,

208
Часть II. Разрешение травмы
мы говорим только об одном аспекте нашего существования, —
это смысловой аспект. Но не секрет, что в травме смысловые
центры просто не активируются, не участвуют в переработке опыта.
Поэтому очень важно подключить к терапии травмы такие части
опыта как образы, чувства и ощущения, а не только идеи, которые
отдаляют нас от настоящего опыта переживания травмы.
В психотерапевтических установках, которые фокусируются
преимущественно на словах, думаний, на обсуждении ситуации,
в этих установках мы остаёмся на поверхностных уровнях, поэто-
му травма может быть не разрешённой. В своём опыте я часто
сталкиваюсь с тем, что люди приходят с удивлением, что после
нескольких даже лет терапии травма остаётся. Это всё проис-
ходит от того, что акцент в их терапии делался на логическом,
вербальном, на мыслительном процессе.
Совершенно не уделялось внимание ощущениям, целостный подход к те-
рапии травмы, к уменьшению стресса и восстановление функций саморе-
гуляции.
Центральной идеей соматического переживания является идея
интеграции. А, как известно, именно интеграция лежит в сердце
нашего существования, на этом основывается всё наше существо-
вания. Интеграция различных частей нашего опыта связывает
различные элементы нашего бытия в функциональное целое. Ин-
тегрируя различные элементы нашего опыта, мы становимся более
гибкими, более адаптивными, более адекватными, у нас больше
энергии и больше стабильности. Без этой интеграции поток наше-
го сознания отдаляется от нашего опыта, от реальности, делает
нас более ригидными, более хаотичными.
Поэтому травма может рассматриваться только в интегративном
подходе.
Посттравматические состояния отличаются именно ригидно-
стью и беспорядочностью в отношениях, границах, в мыслях
и в отношениях с самим собой. Люди в этих состояниях перестают
спонтанно реагировать на обстоятельства и действуют согласно
шаблонам, которые сохраняют их энергию и защищают от опас-
ных с их точки зрения события: ограничивают социальные связи,
мешают риску и творчеству.

Глава 6. О методе соматического переживания
209
Посредством же объединения, связывания, интегрирования
различных частей нашего опыта внутри нашего восприятия, осо-
знавания, мы развиваем большую связность и гармоничность
в нашей деятельности, связываем работу наших полушарий, и та-
ким образом у нас происходит большая осознанность того, что
мы делаем. Осознанность, в свою очередь, запускает процесс
самоисцеления, который блокирован после травмы.
Процесс самоисцеления — есть наша природная способность,
важно высвободить этот процесс и дать ему возможность воздей-
ствовать на нас. Это и является целью терапии травмы, запустить
процессы саморегуляции и самоисцеления. Тем самым мы высво-
бождаем свободный поток энергии внутри нашего тела.
Это, безусловно, влияет и на качество нашей жизни и на качество нашей
ментальной деятельности.
Восстанавливая процесс самоощущения, человек восстанавли-
вает не только свободу своего тела, не только высвобождает мыш-
цы, но это всё влияет на его поведение, на работу внутренних орга-
нов, на взаимодействие с другими людьми, на его активность. Таким
образом, его сознание становится более открытым и принимающим,
если хотите, более любящим и тёплым, что естественно не может
не сказаться на качестве жизни человека и на его судьбе, в тоге.
Поэтому ещё одной особенностью соматической терапии яв-
ляется эмпатическая коммуникация, то есть весь психотерапевти-
ческий процесс построен на отношениях доверия и уважения. Это
очень важно, поскольку любая работа с телом в психотерапии
предполагает достаточно высокий, критический уровень близости
между психотерапевтом и клиентом. Именно благодаря этому
пробуждающееся тело пробуждает наше сознание, следование
мудрости тела пробуждает ментальную мудрость.

210
Часть II. Разрешение травмы
Таким образом, основополагающим принципом соматической
терапии является обращение к телу одновременно с общим осо-
знаванием себя в «здесь и теперь» и через интеграцию различных
частей опыта. Благодаря этому принципу становится возможным
исцеление.
Благодаря такому принимающему осознаваниям, раскрытию,
вниманию без суждений, исследовательскому отношению к жизни,
наше сознание может двигаться от хаоса и ригидности к согласо-
ванному функционированию вместе с телом. Такое осознавание
своего тела, или соматическое переживание, способно погружать
человека в архетипические состояния самоисцеления, наполнен-
ности энергией, активности, не включая те привычные механизмы
психологической защиты, которые мешают переживанию и ме-
шают включённости человека в жизнь, мешают спонтанному
реагированию на обстоятельства.
Тем более, что мышление с его защитными механизмами зачастую просто
не может осознать соматическое состояние, не может осознать чувства
и потребности, поскольку они очень тесно связаны с ощущениями.
В последнее время мы забыли этот важнейший фактор бла-
гополучия и здоровья человека — связь телесных ощущений,
соматического состояния и психологического здоровья. К сча-
стью, современная наука снова обратилась к центральной роли
тела в создании эмоций и смыслов, значит, и потребностей, ведь
именно тело является источником всего этого. Именно тело ре-
зонирует с нашим эмоциональным состоянием и отражает его,
поэтому совершенно несправедливо было бы забывать о том, что
наша психика телесна.
Эти аспекты и учитывает соматическая терапия, поэтому фоку-
сом работы своей делать так называемое соматическое сознание,
интеграцию всех элементов опыта человека. Это является очень
хорошим практическим, действенным инструментом в исцелении
травмы.
Тем более, что материал данной книги основан не только на теоретиче-
ских построениях, но и на богатом практическом опыте автора.
Мы постараемся показать в следующих главах, как осуществ-
лять этот челнок между различными частями опыта: от слов к телу,

Глава 6. О методе соматического переживания
211
образам, к чувствам и обратно. Каким образом наиболее эффек-
тивно простроить контакт с травмированным человеком, и при
этом сохранить собственную экологию. Отдельно уделим вни-
мание тем критериям, которые безусловно и безошибочно могут
указать нам на то, что процесс трансформации травмы произошёл.
Про универсальность подхода
Чем хорош метод соматического переживания — он прекрасно
сочетается как с
• любым видом психотерапии (что мы и хотели показать в этой
книге), будь то метод
о вербальный (гештальт, экзистенциальная терапия),
о действия (психодрама),
о телесно-ориентированный, танцевальный,
о процессуальный,
о арт-терапевтический,
о семейной психотерапии;
• любым типом клиента:
о сопротивляющимся,
о жалующимся,
о любящим телесно-ориентированный подход (без «умство-
ваний»),
о любящим поговорить,
о любящим помолчать и ничего не раскрывать о себе,
о пришедшим за советом;
• любой проблемой:
о травмой,
о психосоматикой,
о экзистенциальным кризисом,
о возрастным кризисом,
о ролевым кризисом,
о с трудностями
— выбора и принятия решений,
— в отношениях,
— с границами,

212
Часть II. Разрешение травмы
о зависимостями,
о самооценкой;
• любым форматом работы:
о индивидуально,
о в группе,
о с парой,
о с детьми,
о с младенцами;
• не только терапией, но и с
о массажем,
о йогой,
о боевыми искусствами (тай чи),
о искусствами саморегуляции (цигун),
о духовными практиками и медитациями,
о самоподдержкой при стрессе,
о саморегуляцией при проблемах со здоровьем.
Для этого важно только помнить о соблюдении принципов
этого метода, уделяя особое внимание
• безопасности,
• контейнированию,
• пошаговое™,
• нюансам динамики,
• целостности восприятия,
• осознаванию.
Я с удовольствием приглашаю вас в этот удивительный, ре-
сурсный и очень красивый мир психотерапии травмы.

Глава 7
Цели, правила и техники
соматической терапии
Начал хоровод — танцуй его до конца!
Болгарская пословица
Соматическое переживание является органически-ори-
ентированным подходом к разрешению травм и других стрессовых
расстройств. Органически-ориентированный подход (дословно:
сома-ориентированный) означает не телесность как таковую,
а именно организмическую целостность, организм как систему
процессов, связанных с деятельностью мозга и мышц, производя-
щих нашу ментальную деятельность на уровне значений и образов,
эмоциональное и физическое реагирование на уровне ощущений,
аффектов и поведения.
Этот метод был сформулирован и тщательно обоснован Пите-
ром А. Левиным как результат его междисциплинарного изучения
физиологии стресса, психологии, этологии, биологии, нейробио-
логии, эндогенной практики и медицинской биофизики. У этого
метода за плечами 45 лет успешного клинического применения.

214
Часть II. Разрешение травмы
Подход разрешает травматические телесные реакции, кото-
рые выражаются в диссоциации, сверхсцепленности элементов
опыта (когда плохо дифференцируются ощущения, блокирован-
ные телесные импульсы и поведенческие реакции), нарушении
саморегуляции и целенаправленной самоорганизации, проблемах
с планированием, выбором, принятием решений, зависимостях
и других нарушениях. Метод является ключом к трансформации
посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) и послед-
ствий травмы привязанности и других травм раннего развития.
Цель терапии — скорейшее восстановление всех сфер жизни
человека:
• восстановление саморегуляции и интеграция личности (связ-
ность элементов опыта — преодоление диссоциации и принятие
травматического опыта);
• выработка адекватности (у человека есть внутренний мир, есть
мир, с которым он контактирует, адекватность — соответствие
тому, на что он реагирует);
• восстановление активности человека (блокируются мышцы —
блокируется активность).
Метод соматического переживания предлагает дейст-
венный способ работы с травмой, когда человек «застревает»
в моменте ответа, когда уже тело среагировало некоторым импуль-
сом к движению, отреагированию, но что-то помешало завершить
реагирование:
1) либо превосходящие силы травматического стрессора;
2) либо физическая невозможность завершить начатый ответ,
физическое препятствие;
3) либо естественное импульсивное отреагирование действием
повлекло ещё большую опасность (так рождающийся ^аденец
в ножном предлежании или с обвитием пуповины, толкаясь
ножками, ещё больше углубляется вовнутрь или усугубляет
удушающий эффект, процедурно (телом) запоминая опасный
опыт проявления своей силы и активности);
4) либо спасение пришло раньше совершения действия;
5) либо угроза была такой высокой степени, что сигнал, минуя
активацию симпатической нервной системы, пошёл в реп-
тилийный мозг — дорсальный вагальный комплекс (DVC)

Глава 7. Цели, правила и техники соматической терапии
215
и заблокировал мышечный ответ, «заморозив», иммобилизо-
вав действие;
6) либо человек, испугавшись телесной реакции разрядки, оста-
новил, удержал её.
Метод соматического переживания, ведущий метод сомати-
ческой терапии, предоставляет инструментарий (набор техник)
для разрешения заблокированных физиологических состояний.
Этот метод обеспечивает эффективные навыки, которые можно
применять как специалистам, психологам-консультантам и психо-
терапевтам, так и людям других специальностей, которые могут
столкнуться с задачей помощи травмированным людям (педагогам,
спасателям, тем, кто работает с зависимостями).
Теоретические основания метода. Травма может про-
изойти
• как реакция острого стресса на предполагаемую угрозу жизни
и целостности,
• как результат хронического стресса (кумулятивного стресса).
Оба типа стресса могут серьёзно повлиять на способность
человека к продуктивной деятельности и эффективному функци-
онированию, лишая процесс взаимодействия с внешним миром
лёгкости, а психические процессы — устойчивости.
Травма может стать результатом самых разнообразных стрес-
совых факторов, таких как несчастные случаи, медицинские
процедуры, сексуальное или физическое насилие, эмоциональное
насилие, пренебрежение, войны, стихийные бедствия, потери, ро-
довые травмы, факторы, порождающие страх и беспомощность.
Как работает метод?
Соматическое переживание облегчает завершение защитных
двигательных реакций и высвобождает энергию прерванных дви-
жений, призванных обеспечить выживание, которая осталась
связанной в организме. Таким образом, обращаясь к первопри-
чине симптомов травмы, метод находит выход их травматической
блокировки там, где был совершён вход, — в месте остановки.
Этот подход мягко обучает клиентов развивать всё большую
терпимость к ранее непереносимым телесным ощущениям и по-
давленным эмоциям.

216
Часть II. Разрешение травмы
Метод был выведен из того, как реагируют животные на силь-
ный стресс и угрозу жизни. Питер Левин исследовал, как происхо-
дит нагрузка на нервную систему животного в ситуации опасности
и понял, что животные постоянно находятся под угрозой смерти,
но не обнаруживают никаких признаков травмы. Этот феномен
связан с тем, что человек относится к той части приматов, которая
обладает тремя мозговыми уровнями:
• Неокортекс — сознание, память, человек воспроизводит сим-
волы и образы, планирует, совершает волевые акты. Эта
деятельность производится корой головного мозга на основа-
нии импульсов, приходящих из верхней части ствола мозга.
В обычной ситуации все эти импульсы приходят последова-
тельно, и поступающие сигналы успевают обрабатываться
префронтальной корой. Таким образом работает целостная
система восприятия-реагирования на основании всех уровней
нашего опыта — ощущений, аффектов, реагирования, образов,
приписывания значений. И когда мы получаем эти опыты,
мы хотим выстроить свою жизнь в соответствии со своими
потребностями и возможностями. Но в травме всё это проис-
ходит хаотично, все импульсы приходят вместе, нарушается
процесс целостного функционирования.
• Лимбический мозг — уровень примата — язык, сознание, сим-
волы. А лимбическая система, отвечающая за эмоциональное
реагирование, контролирует символы, мотивацию, взаимодей-
ствие, отношение. Она решает, по какому пути направить
сигнал опасности: по короткому (в мышцы) или по длинному
(осознанное принятие решения).
• Рептильный уровень — связан с механизмом возбуждения,
регуляцией поведения, гомеостазом, инициацией импульсов
выживания. «Язык» этой части мозга — это ощущения и мо-
торные функции.
То есть существуют три уровня: разум, чувства и ощущения.
Мы должны понять, что, когда человек травмирован, травма
влияет на функционирование всех частей мозга. И больше всего
страдает уровень ощущений.
Метод соматической терапии помогает клиенту связаться
с более примитивными частями мозга через ощущения и движение.

Глава 7. Цели, правила и техники соматической терапии
217
Травма связана с «рептилийной» реакцией выживания в обсто-
ятельствах предполагаемой угрозы. Это — реакция иммобилиза-
ции, когда борьба и бегство невозможны или неэффективны. Зами-
рание делает нас уязвимыми, и мы становимся мишенью для опас-
ности. Тем не менее, эта реакция со временем трансформируется,
и массивная энергия, которая была подготовлена для борьбы или
бегства разряжается через тряску и дрожь. Если фаза неподвиж-
ности не завершается, то заряд остаётся в «мышечной ловушке», и,
с точки зрения организма, человек всё ещё находится под угрозой.
Соматическое переживание работает на высвобождение этой
накопленной энергии и отключает сигнал тревоги, который продол-
жает воздействовать на лимбическую систему, вызывая сильную
дизрегуляцию и диссоциацию.
Основной тезис метода
В соматической терапии под причиной травмы понимается
не травматическое событие, а то перевозбуждение нервной систе-
мы, которое влечёт несбалансированность её работы.
Цель метода
Помочь клиенту получить доступ к процедурной (телесной)
памяти о событии, а не к декларативной (самой истории). Таким
образом, вовсе не обязательно обсуждение того, что произошло.
Достаточно, если Вы будете следовать внутренним реакциям
и поддерживать их. Главное — чтобы Вы осознали смысл про-
изошедшего через телесный ответ и моторные движения.
Другими словами, происходит восстановление правильного на-
правления реакции снизу вверх.
Правила работы
Не принято об этом говорить публично, но всё же необходимо:
путь к профессионализму лежит через ошибки, порой очень
серьёзные. То, чего точно не следует делать, — это закрывать
на них глаза или оправдываться незрелостью клиента, как это
иногда бывает в нашей среде.
В практике травматерапии самое главное — знать, что травма-
тический материал — это цель. Вам не нужно докапываться до ис-

218
Часть II. Разрешение травмы
торий, восстанавливать пошагово детали события. Для нас с Вами
самое ценное — это запертая свобода, импульс, который не имел
возможности разрешиться. Сначала — имеем дело с его аккурат-
ной, медленной разрядкой, разворачиванием, а уже потом, на эту
трансформацию, нанизываем вновь явленные смыслы и сюжеты.
Мне лично приходилось наблюдать работу Питера Левина с младенцем,
едва произносящим простые слова. Малышу пришлось многое пережить,
прежде чем он появился на свет Мать до 18 месяцев не слышала от него
плача, как будто он смиренно и обречённо терпел, только покряхты-
вал и постанывал, оставаясь напряжённым всеми своими маленькими
мышцами. Я видела, как постепенно, капелька за капелькой, терапевт
поддерживал новый опыт разрешения травмы рождения и привязанно-
сти. Это было невероятно. Слёзы удивления и радости у мамы, малыш,
впервые закричавший и мягко прильнувший к её телу после нового опы-
та... И маленький клиент не произнёс почти ни слова.
Поэтому важно «не выпускать джина из бутылки», чтобы
потом не пострадать от его необузданной силы. Когда к Вам
приходит человек, который знает о своём травматическом опыте,
он хочет поделиться с Вами, как с человеком, на которого возлагает
последнюю надежду.
Найдите способ не допускать преждевременного проговари-
вания истории. Если ему необходимо выговориться, предупредите,
что это может вскрыть травматические реакции, и состояние
может ухудшиться. Продвигайтесь к травме медленно, не давайте
человеку «сбить самого себя с ног», научите его сначала выдержи-
вать то возбуждение, которое поднимается на подступах к травме.
Это придаст Вам и Вашим клиентам уверенность в том, что их
эмоции и беспомощность будут контейнированы, а их телесные
реакции не увлекут в воронку травмы. Человек, знающий, как
переживать безопасно, не причинит себе вреда и не будет бояться
своих чувств. Ведь, когда мы чего-то боимся, мы боимся именно
своих переживаний. Следование принципу: «Не вскрывай травму,
пока человек не готов к этому, и не форсируй процесс», — сделает
Вашу терапию безопасной, а её направление контролируемым.
Для того чтобы работа была эффективной и безопасной, важно
соблюдать определённые правила работы в этом методе. Главным
из них является безопасность.

Глава 7. Цели, правила и техники соматической терапии
219
Мы как травматерапевты должны быть директивны в плане
бережности, заботы и ответственности за безопасность протека-
ющего на терапии процесса. Мы отвечаем за то, что происходит
с человеком, так как он не всегда это осознаёт, находясь в состо-
янии травмы. А оно характеризуется ограниченным восприятием
(«тоннельным зрением») и часто дезориентацией. Мы словно
берём человека за руку и идём с ним вместе, поддерживая на пути
исцеления. Поэтому у нас есть право и задача выбирать, что
полезно, а что нет в данном терапевтическом процессе.
Любая терапия предполагает «дородительствование», а трав-
матерапия — в особенности, поэтому в этом процессе мы:
• Обучаем человека принятию бережных прикосновений, пред-
варительно поинтересовавшись, как он к ним относится, для
того, чтобы расширить самовосприятие и включиться в исце-
ляющий контакт с терапевтом.
• Настраиваемся на помощь, а она при травме отличается
от обычной психотерапии и от консультирования тем, что
эта помощь должна быть краткосрочной и сфокусированной.
Терапевт всё время должен держать в фокусе то, что чело-
век обратился с травмой, и как только есть возможность
(установлен безопасный контакт и доверие в отношениях), мы
прикасаемся к этому ядру.

220
Часть II. Разрешение травмы
• Устанавливаем и обучаем чувствовать здоровые границы тера-
певтического контакта (больший фокус на границы, которые
у травмированного человека сильно нарушены: временные,
пространственные, границы отношений и свои собственные).
Они не должны быть жёсткими, но обязательно должны быть.
Этому служит так называемый сеттинг, пример которого я при-
вожу в конце главы.
• Ответственность терапевта больше на первом этапе терапии
травмы.
• Проявляем уважение и недирективность. Недирективность —
сложнейшая составляющая терапии: с одной стороны, на пер-
вых этапах на терапевте лежит больше ответственности, с дру-
гой стороны, мы уважаем право человека на его реакции,
мнение, потребности и не навязываем ни советов, ни «здо-
рового» контакта — только мягко сопровождаем и помогаем
сделать свои выводы из собственного опыта.
• Отзеркаливаем, то есть говорим на языке, понятном клиенту.
При этом обучаем его языку чувств.
• Уважаем физические границы человека. Так как они одна-
жды были нарушены, важно обратить на это особое внима-
ние. Прежде чем прикасаться к человеку, поинтересуйтесь,
можно ли прикасаться в принципе, как человек относится
к прикосновениям?
• Озвучьте ваши методы работы и правила. Сориентируйте, как
это проходит и т. д. Даже если человек был раньше на терапии
у другого терапевта, Вы работаете точно иначе, и неплохо
рассказать про то, как и что происходит (примерно на 4—5-ю
встречу может возникнуть сопротивление, это нормально;
на трансформации сопротивления выплывают самые глубокие
темы, у человека есть возможность получить новый опыт,
обойтись по-новому с этим сопротивлением, научиться на ней-
ронном уровне делать то, чего раньше никогда не делал, —
получить этот опыт в эксперименте новых отношений с тера-
певтом, встретиться с новым собой в этих отношениях).
• Поскольку при травме нарушается водный обмен, в кабинете
всегда держим воду и предлагаем её клиенту.

Глава 7. Цели, правила и техники соматической терапии
221
Безопасность обеспечивается принципами работы с травмой:
• Установление доверительного контакта. Терапия травмы не мо-
жет происходить в жёстких условиях, потому что перезапи-
сывание импринта не может случиться в тех же условиях,
в которых он был создан (насилие, директивность, небез-
опасность). Пока доверия нет, человек не может осознанно
подпустить другого к своим глубоким процессам, так как они
слишком мощно защищены, а неосознанно — может про-
изойти вторжение, которое часто приводит к ретравматизации.
Сама по себе отработка травмы не требует много времени, это
может произойти за 15—30 минут. Много времени занимает
установление терапевтического контакта, возможность предъ-
явить свою травму, довериться терапевту.
• Медленный темп процесса.
• Контейнирование — обнаружение и поддержание естественного
хода того, что происходит на телесном уровне. Поэтому в терапии
отслеживаем и осознаём (воспринимаем и обходимся с этим).
Техники работы с травмой
Вся работа в целом и каждый её этап всегда начинается
с выстраивания поля ресурсов (создание приятной ат-
мосферы, спокойной и снимающей тревогу беседы, добрых
воспоминаний), то есть с поддержки, внутренней и внешней.
•
СХ--

222
Часть II. Разрешение травмы
В соматическое переживание можно идти только после вы-
страивания поля ресурсов. В терапии травмы ресурс — это то,
что позитивно ощущается на уровне тела. Наличие сил, лёгкости,
расслабленности, пространства, вся ритмика (дыхание, сердцеби-
ение и т.д.), ощущение целостности. Когда у человека появляются
силы справляться с трудностями, он может встречаться с травма-
тическим опытом и преобразовывать его. Ресурс поддерживается
способностью к саморегуляции, а саморегуляция — объективная
сила, которой можно довериться.
• Движение снизу вверх.
Подобно другим телесно-ориентированным подходам в пси-
хологии соматическая терапия исповедует подход к разрешению
травматической реакции (а она в большинстве случаев соматиче-
ская) через ощущения и физические симптомы. Это означает, что
терапия опирается не на воспоминания, интерпретации и измене-
ние строя мышления и убеждений, а
о на связывание ощущений с чувствами и мыслями и на разво-
рачивание движений для того, чтобы поведение стало более
спонтанным, то есть позволило реагировать на новую ситуа-
цию по-новому, а не из шаблонов реагирования и поведения;
о а также на осознание и изменение образа «Я» (человек
благодаря психотерапии делает новые выводы о прожитой
ситуации и о самом себе в этой ситуации).
• Титрование.
Это — медленное высвобождение энергии, движение от сжа-
тия к расширению. Эта техника предполагает очень аккуратное
прикосновение к болезненным переживаниям (в том числе фи-
зическим), растворение их «капля за каплей», так как прямое
обращение к травмирующим воспоминаниям может нанести вред
вплоть до повторной травматизации.
Термин взят из химии, где, как нам известно, некоторые жидкости нельзя
смешивать сразу, так как может произойти взрыв, но при смешивании
их микродозами, растворение одного вещества в другом происходит
достаточно успешно.
Титрование предполагает такое же обращение к травматиче-
скому состоянию для создания нормального (выносимого) уровня

Глава 7. Цели, правила и техники соматической терапии
223
возбуждения. Таким способом тело «работает» с уровнем возбуж-
дения в пределах окна толерантности в отличие от ситуации травмы,
когда всё происходит слишком быстро, одновременно и интен-
сивно. Соматическое переживание происходит очень медленно,
не торопясь, с перерывами внутри циклического процесса.
Это позволяет интегрировать, усвоить травматический опыт,
включить его в «нормальную» жизнь на всех уровнях через
колебания внутреннего ощущения — от сжатия к расширению,
от удовольствия к боли, от холода к теплу и обратно — но толь-
ко на том уровне возбуждения, который выносим, осознаваем,
с которым можно справиться и который включён в позитивный
контекст настоящего. Это повторяется несколько раз, порождая
ритмичный процесс, который запускает и восстанавливает процесс

224
Часть II. Разрешение травмы
саморегуляции и самоисцеления, помогающий развить большую
способность справляться со стрессом и оставаться в настоящем
моменте и пространстве, оставляя прошлое в прошлом.
• Целостность опыта, или SIBAM, — это аббревиатура
английских слов:
о Sensations — ощущения;
о Images — образы;
о Behaviour — поведение, действие;
о Affects — аффекты, эмоции;
о Meanings — смыслы, значения.
Соматическое переживание подразумевает собой изменения
во всех этих слоях целостной системы опыта через тело. Телес-
ный процесс непосредственно связан с психическим, — с тем, как
я себя веду, какую энергию реализую в действиях, как общаюсь
и как выстраиваю отношения с социумом, как себя чувствую,
а так же с моими мыслями и с образами, которые я продуцирую.
Но сам процесс саморегуляции находится в телесных процессах.
Получая доступ к саморегуляции на телесном уровне, у нас
отлаживаются механизмы на всех остальных уровнях.
SIBAM даёт алгоритм переживания себя во всей своей целост-
ности. Важно только не забывать всё время сверяться с телесными
ощущениями, но и замечать их динамику и связывать со всеми
остальными частями опыта.
Мои студенты, обучаясь соматическому переживанию, заметили, как
этот алгоритм помогает при стрессах, и даже придумали слово — «про-
сибамить», которое означает теперь «трансформировать нересурсное
состояние в ресурсное или, по крайней мере, стабильное».
• Естественные колебания — термин введённый Питером
Левиным для обозначения колебаний состояния, включения
человека в повторяющийся и осознанный процесс движения
«туда-сюда» между спокойствием или ресурсными зонами тела,
ресурсными опытами и ощущениями (воронкой исцеления)
и болезненными и дискомфортными зонами или опытами
(воронкой травмы).

Глава 7. Цели, правила и техники соматической терапии
225
Хотелось бы остановиться на этом более подробно, поскольку
такое изменение условий весьма полезно и помогает клиентам как
в состоянии гипервозбуждения, так и в состоянии замороженности
сместить фокус с травматической активации на более ресурсный
опыт или с прошлого на настоящее.
В процессе титрования создаётся так называемая воронка ис-
целения — комплекс ресурсов, дающих ощущение безопасности.
Здесь включается весь спектр переживаний, которые создают пози-
тивное ощущение на уровне тела: тепло, чувствование своего веса
(весомость и наполненность) и другие. Воронка травмы — метафора,
обозначающая комплекс травматических симптомов: беспомощ-
ность и замороженность, сверхвозбуждение, сжатие, диссоциация.
Таким образом, в работе с травмой происходит диалог (коле-
бания) двух полярных состояний — травматического и ресурсного.
Такие колебания — это естественный процесс саморегуляции,
который запускается организмом. Задача терапевта здесь —
сопровождать и поддерживать этот процесс естественных коле-
баний. Клиента можно попросить двигаться «туда-сюда» между
переживанием образа и ощущения или переживать то, что вызы-
вает приятные чувства и неприятные чувства. Просто наблюдая
за соматическими откликами, человек позволяет происходящему
внутри трансформировать его состояние и самоисцелиться от боли
(Ogden, Minton & Pain).
Например, если клиент жалуется на сверхвозбуждённое состояние, кото-
рое сопровождается головной болью, терапевт просит его представить
визуальную картинку, которая символизирует его боль, и противопо-
ложный этому образ. Клиент представляет себе мячик для гольфа как

226
Часть II. Разрешение травмы
образ боли и зефир для противоположного состояния. Терапевт просит
клиента перемещаться между этими двумя образами и замечать телес-
ные реакции на тот и на другой образ.
• Техника прослеживания ощущений — фундамент сома-
тического переживания.
Травматический опыт блокирует энергию, и поэтому в теле
создаются зоны напряжения, человек может быть зажат и скован,
причём не замечая этого годами.
В работе с рационализирующими клиентами самая большая трудность —
не поддаваться на содержание разговоров. Иногда полезно просто «вы-
ключить звук» и смотреть, как человек рассказывает, как живёт его тело.
Для того чтобы восстановить нормальное физическое состо-
яние, не доводя дело до психосоматических расстройств, надо
восстановить нормальное движение энергии, пластичность и от-
крыть доступ к силе и возможности действовать активно. Для
этого необходимо обучить клиента быть внимательным к сигналам
своего тела, распознавая их и высвобождая зажатую энергию
через разворачивание и завершение действий, рождаю-
щихся из микродвижений и физических импульсов.
Травмированные люди чаще всего демонстрируют две реакции
на раздражитель: бегство или борьба при гипервозбуждении
и замирание при гиповозбуждении. Но при этом адекватная
ситуации реакция может предполагать другое, более адаптивное
действие, которое недоступно человеку в этих двух состояниях.
Для того чтобы обнаружить более глубокие переживания,
такие как горе, разочарование или отвращение, и поступить в со-
ответствии с этими эмоциональными состояниями, предварительно
осознав их, человеку требуется развить навык самоощущения.
Терапевтический кабинет — наиболее подходящее место для того,
чтобы завершить реакции борьбы и бегства и почувствовать,
наконец, себя в безопасности, пробудить в себе активность, ини-
циативу и мотивацию для эффективной заботы о своём здоровье
и развить способность к творческой адаптации.
Творческое приспособление к ситуации — когда человек
исходит не из общего адаптационного синдрома, не впадает в шок
или гнев, а реагирует непосредственно на настоящие события,

Глава 7. Цели, правила и техники соматической терапии
227
конкретно «здесь и сейчас», когда учитывает свои возможности
и возможности среды, то есть ступает в контакт с ситуацией.
И это не вопросы силы воли и интеллекта. Это — вопрос
доступа к собственным телесным ощущениям. Всё соматическое
переживание строится на отслеживании телесных ощущений
и работе с ними. Терапевт в этом процессе ориентируется на то, что:
• телесные ощущения точно есть (вопросы, направленные на на-
хождение ощущений в теле: Где? В каком месте? Где сильнее?
Где могут быть?);
• у них есть характеристики (вопросы, направленные на распо-
знавание качеств этих ощущений: Какие? Опишите их прила-
гательными, обозначающими физические состояния (давление,
расслабление, расширение, покалывание и т.д.);
• есть ощущения схожие и противоположные (вопросы, расши-
ряющие область чувствования: А какие ещё ощущения есть?
В какой области?);
• из ощущения рождается импульс к действию (вопросы, относя-
щиеся к энергии действия: Какая поза наиболее соответствует
вашему физическому состоянию? Какая энергия в теле сопро-
вождает это физическое ощущение? Что хочется сделать?).
Таким образом происходит разворачивание и завершение
импульса, который, возможно, был остановлен в травматической
ситуации. И, если следовать движениям тела, разрешить ему жить
своей естественной жизнью, то вскоре обнаружится, что тело
ищет свой путь высвобождения из ловушки травмы и движется
к нормализации напряжения и возбуждения.
Контейнирование, титрование, колебание, работа с целостным
опытом SIBAM, прослеживание ощущений, — всё это происходит
в одном процессе и требует навыка.
Этапы работы с травмой
1. Начинаем работать с создания позитивного настроения и со-
стояния.
2. «По капельке» обращаемся к травматическому опыту.
3. Помогаем клиенту пережить столько травматического мате-
риала, сколько ему под силу (в окне толерантности — когда
возбуждение в пределах нормы).

228
Часть II. Разрешение травмы
4. Поддерживаем естественное колебание в сторону позитивного
самоощущения, не забывая о титровании.
5. Когда начнётся высвобождение травматической «заморожен-
ной» энергии, поддерживаем и сопровождаем его.
6. По завершении процесса помогаем вернуться в «здесь и те-
перь», восстановить силы перед движением в новый цикл
переживания.
7. В конце имеет смысл сделать вывод об «уроке» из травмати-
ческого опыта.
8. Почувствовать импульс, из которого можно начать действовать,
и что конкретно человек может сделать на этой энергии.
Далее идёт новый цикл травматического опыта, требующий
некоторое время для «раскачивания» колебаний и медленного вхож-
дения в более глубокое физическое и эмоциональное состояние.
Заострю внимание на том, что травма циклична, особенно если
была хроническая травматизация. Мы прорабатываем сначала
один этап травматического события (первый цикл), затем второй
этап и так далее, пока не отработаем всю травму. Работа с одним
циклом занимает около 10—20 минут. Если циклов много (а мы
заранее не знаем этого), то работа непосредственно с травмой
займёт по времени несколько сессий.
Когда человек работает со своей травмой, он из одного цикла
переходит в другой. Очень важно не торопиться, останавливать
его между циклами и вводить в хороший глубокий ресурс, иначе

Глава 7. Цели, правила и техники соматической терапии
229
на очередной цикл сил и поддержки может не хватить (и тогда
человек будет переживать ситуацию точно так же как и раньше —
без ресурсов, и, вполне возможно, повторно травматизируется).
Если мы останавливаем человека после каждого цикла, мы можем
гармонично закончить сессию. Если не удалось завершить встречу,
отработав случай травмы (цикл), то необходимо «заморозить»
переживания клиента. Любая терапия — это изменённое состояние
сознания, человек должен выйти на улицу, придя в себя, для этого
в конце сессии возвращаем его в «здесь и сейчас» и даём мощный
комплекс ресурсов.
Конечно, даже если терапевт придерживается всех основных
правил проведения соматической терапии, у него должны быть
критерии хорошо сделанной работы и завершения её трансформа-
ции. Разрешение травматического опыта характеризуется:
• Дезактивацей симптома: ощущением завершённости, пере-
ходом к спокойствию, изменением ритма и глубины дыхания,
выделением и ощущением тепла, новым смысловым виде-
нием, улучшением качества контакта с терапевтом, другими
и миром, свободным движением глаз, расслаблением, спокой-
ствием, ощущением мира и радости в душе, способностью
и желанием что-то сделать (восстановления тока энергии),
видением возможностей реализации потребности. Конечно,
может проявиться не весь названный комплекс, но многое
из перечисленного обязательно укажет нам на завершение
процесса.
Человек становится как бы другим, мы с ним заново знакомимся:
светится изнутри, спокойно складывает руки, исчезают ломаные
жесты и движения.
• Возвращением саморегуляции, которая есть мудрость тела,
благодаря ей человек способен восстанавливать свои силы
и здоровье после встречи с трудными обстоятельствами, ста-
новится подвижным, творческим, гибким.
Саморегуляция подразумевает реакцию организма на реальные внеш-
ние стимулы и поведение в соответствии с этой реакцией.
Как понять, что мы в контакте с саморегуляцией? Ощущение
энергии — лучший признак этого контакта. Когда у клиента

230
Часть II. Разрешение травмы
рождается новый смысл, и он связан с чувством, физическим
состоянием, осознаванием.
• Новым видением. Мы можем сделать проверку на эколо-
гичность. Производится в непринуждённом разговоре о том,
насколько нов и важен вывод из травматического опыта, чем
полезен. В это время часто случаются очень важные осо-
знавания, которые человек формулирует в виде достаточно
обычных, на первый взгляд, фраз, но с интонацией и впечат-
лением, указывающим на то, что человек «вернул» себе эту
известную всем аксиому, включил её в свою жизнь и теперь
может опираться на неё. Аксиомы и правила необходимы
нам в жизни так же, как и традиции той культуры, в кото-
рой существует человек. Они как фундамент встраиваются
в повседневность и играют роль верных опор в кризисах для
поиска способов творческого приспособления к изменившейся
ситуации. А это — главная цель любой терапии.
Над актовым залом одного старинного финского университета
я увидела инкрустацию на стене: «Если хочешь творчески, научись
сначала, как правильно!» С тех пор я встретила множество под-
тверждений этому афоризму.
Базовая договорённость (сеттинг),
необходимая для проведения терапии, — как точка
отсчёта для проработки проблем
Доброго времени суток!
Для достижения наибольшего эффекта предлагаю Вам озна-
комиться с правилами, принятыми в терапевтических отношениях.
Про целесообразность. Частота встреч, условия оплаты, вре-
менные рамки и границы в отношениях между терапевтом и клиен-
том полезны не только и не столько терапевту, сколько человеку,
обратившемуся за помощью, который решился на серьёзные из-
менения в своей жизни (обнаружение механизмов сопротивления
требует от человека значительной честности и смелости, ответ-
ственного желания пожертвовать привычкой во имя изменения).
Про закономерности, В зависимости от интенсивности про-
работки личных тем на определённом этапе терапии возникает

Глава 7. Цели, правила и техники соматической терапии
231
достаточно сильное сопротивление процессу, которое имеет смысл
обсудить и успешно преодолеть. Не скрывайте своего сомне-
ния или недовольства. Именно эти моменты являются наиболее
целительными и продуктивными. Приобретая опыт нового от-
ношения к препятствиям, мы повышаем свою жизнестойкость,
становимся свободнее, и наша деятельность становится творче-
ской и созидательной. А, следовательно, мы приобретаем умение
самостоятельно и эффективно справляться с трудностями.
О пропусках. Поскольку Вам предстоит вложить материаль-
ные и нематериальные ресурсы в личное изменение (или развитие),
я призываю Вас быть рачительными. Каждый раз, пропуская
встречу, Вы делаете шаг назад, что, во-первых, впоследствии
приходится возмещать всё новыми затратами времени и денег, а,
во-вторых, не только не решает Ваши проблемы, но закрепляет
те привычные и часто неосознаваемые механизмы восприятия
и поведения, которые обычно и создают трудности в Вашей жизни.
Про длительность терапии. 10 встреч считаются тем необхо-
димым минимумом, который называется краткосрочной терапией,
и в рамках которого разворачивается первый уровень осознанно-
сти. Глубокая проработка тем длится значительно дольше, и время
терапии определяется индивидуально.
Про качество. Ответственность за то, насколько хорош те-
рапевтический эффект, как правило, лежит на обоих участниках
процесса, поэтому для достижения хорошего результата нам
необходимо сотрудничество. Это, разумеется, предполагает
высокий уровень профессионализма терапевта, что подтверждает
его образование, опыт и рекомендации.
Про деньги и взаимоуважение. В случае невозможности
прихода в назначенное время, пожалуйста, предупредите за сутки.
Если Вы звоните в день встречи, то Вам придётся компенси-
ровать 100% стоимости, поскольку для терапевта становится
невозможным перенос и уплотнение графика работы, и время,
предназначенное для Вас, оплачивается как обычно.
Если по каким-либо причинам терапевт отменяет встречу, то
к нему также применимы все вышеизложенные правила, и ком-
пенсация заключается в проведении бесплатной встречи.

232
Часть II. Разрешение травмы
Форс-мажорные обстоятельства (внезапная болезнь или
несчастный случай по дороге) составляют исключение. Они могут
произойти в жизни каждого, но я убедительно прошу Вас не зло-
употреблять доверием терапевта.
Пробки на дорогах форс-мажором не являются — это давно
стало реалией московской жизни.
Чтобы не было недоразумений по поводу «перепутанного времени»,
пожалуйста, записывайте точную дату и время встреч в еженедельник.

Глава 8
Ода ресурсам
Травмированные клиенты — это, как правило, те, у кого нару-
шены процессы возбуждения-торможения. Это могут быть люди
как с повышенной тревожностью и двигательной активностью,
так и те, у кого сильно включены защитные механизмы, и они
кажутся заторможенными и заморожненными.
Как то, так и другое приводит к ухудшению качества их жизни
и ослаблению их фактической психологической и физической без-
опасности. Причём, это может быть на самом деле или это может
быть их фантазией. Для психики не имеет значения, реальность

234
Часть II. Разрешение травмы
это или нет. Самочувствие и поведение исходят из одного: их
пугает и прошлое, и настоящее и будущее. Их тело реагирует так,
как будто они находятся в обстоятельствах постоянной опасности,
они живут как «под Дамокловым мечом», считая благополучие
чем-то недостижимым в своей жизни.
Соответственно, их эмоциональный фон окрашен страхом
и недоверием к окружающим. Понятно, что к себе они относятся
с тем же предубеждением: «Я ненадёжен, я неспособен что-то
исправить в своей жизни, я не могу ни на что повлиять».
На вербальном уровне, мы слышим много таких слов, как
«всегда», «никогда», «вечно», «всё», «ничего». Эти речевые мар-
керы могут сильно помочь в терапии или даже в самотерапии,
если обратить на них должное внимание и потрудиться перефор-
мулировать их во что-то менее категоричное.
Упражнение. Обратите внимание в своей речи на такие «маркеры» или по-
просите кого-нибудь из близких проследить, насколько часто и в каком кон-
тексте Вы употребляете эти слова. Проанализируйте, действительно ли Вы
считаете, что что-то происходит «всегда», «никогда» или что-то может про-
исходить «всё» сразу или «везде». Или это просто привычная форма речи?
Будет здорово, если Вы сможете осознавать такие штампы прямо во
время их произнесения.
Соответственно телу и эмоциям их мысли крутятся вокруг
одних и тех же проблем и пугающих убеждений. Чувство беспо-
мощности порождает потребность в том, чтобы что-то изменилось
в окружающем мире, отношениях, финансовом положении, по-
скольку они не могут присвоить себе своё тревожное состояние
и обойтись с ним прежде, чем переводить фокус внимания вовне.
Упражнение. Ответьте на вопросы:
• Что Вас особенно тревожит в Вашей теперешней ситуации?
• Как это влияет на Ваше настроение, здоровье, качество сна или общения
с близкими и не очень?
Выпишите:
• Какие Ваши мысли мешают Вам справиться с тревогой?
• Какие Ваши чувства негативно влияют на Ваше состояние?
• С каким из них Вы ещё никак не обошлись? (То есть не позаботились
о каждой отдельной потребности, стоящей за каждым из этих чувств.)
• Что зависит только от Вас в реализации этой (этих) потребностей?

Глава 8. Ода ресурсам
235
Плюс ко всему этому они постоянно страдают от возобнов-
ления травматических воспоминаний в форме навязчивых аф-
фектов (кратковременных интенсивных эмоциональных вспышек)
и ощущения напряжённости в теле, которое зачастую привычно
не осознают, но которое является бессознательным сигналом
опасности для мозга даже в мирное время и поэтому поведение
и реакции на с виду безобидные стимулы порой неадекватно
происходящему на самом деле. Повседневная жизнь наполнена
избеганием различных, с их точки зрения опасных, ситуаций, и,
в то же время, их внимание фокусируется на признаках угрозы.
Это, конечно, нарушает внутреннюю саморегуляцию и не возможности
организовывать свою деятельность в соответствии с предъявляемыми
требованиями среды и организма.
Если мы пытаемся лечить симптомы, исследуя воспоминания
о событиях, которые их вызвали, мы можем дестабилизировать
состояние наших клиентов, поскольку вновь столкнём их с травма-
тическим опытом, в то время, как их тело не только не в состоянии
вновь пережить его. Весь комплекс внутренних переживаний
клиента просто не позволит приблизиться к новому восприятию
ситуации: либо активизируются защитные механизмы, и Вы будете

236
Часть II. Разрешение травмы
разговаривать «как будто терапия происходит», или человек может
замереть на некоторое время, не будучи в состоянии реагировать
на происходящее вокруг.
Этим объясняется тот феномен, когда человек приходит к травма-
терапевту, жалуясь, что уже долго и нудно работал «с этой темой»
с профессионалом высокого класса и думал, что проблема решена.
Работая с травмой, важно учитывать её специфику, физио-
логические механизмы, принципы и этапы работы. Важнейшей
составляющей всех названных категорий является опора на ре-
сурсы.
Для этого на первом этапе проработки травмы должны быть
подобраны такие методы, которые будут способствовать как
психологической стабилизации, так и позаботятся о нормальном
гомеостазе, то есть координации всех внутренних процессов
и систем таким образом, который наиболее эффективно обеспечит
приспособление организма к среде, поддержит внутренний баланс
на всех уровнях — биологическом, психологическом, когнитивном
и социальном, обеспечит безопасность и позаботится о базовых
потребностях индивида.
Без этого невозможно приступать ни к какой переработ-
ке смыслов произошедшего, как и невозможно «повлиять или
убедить» психику травмированного человека перестать бояться
и «не обращать внимания на ерунду».
Эти методы — мы называем их «обресурсивание» — помогают
сформироваться и вернуться навыкам саморегуляции, поддержать
возбуждение в пределах переносимости и снизить или ликвиди-
ровать такие саморазрушительные тенденции, как суицидальные
мысли и поведение, самоунижение и пребывание в состоянии
отравляющих, или, по-научному, токсических чувств.
Этап развития ресурсного состояния направлен на расширение
возможностей клиентов, интеграцию всех сфер существования
(эмоциональной, физиологической, ментальной и т.д.) для того,
чтобы человек мог адаптивно функционировать в повседневной
жизни, укрепить веру в свои возможности (проблема чувства
собственного достоинства и самооценки).
Наши клиенты должны научиться так регулировать свои эмо-
ции и уровень возбуждения, чтобы не реагировать деструктивно

Глава 8. Ода ресурсам
237
на собственные мысли и чувства, а так же на внешние обстоятель-
ства (например, членовредительство, опасные действия, насилие,
суицидальные мысли и поведение и другое).
6
/ ^^&&ц
%
%*&
%
\
о*
%
Коротко говоря, наш процесс в терапии — это процесс движения от дез-
адаптации к адаптации.
С самого начала терапии терапевт становится интерактивным
регулятором психобиологических процессов клиента и обуча-
ет этому человека, перенёсшего травму, и потерявшего контакт
со своей нервной системой по объяснимым причинам. Учиты-
вая эту «нормальную реакцию» человека на «ненормальные
обстоятельства», мы формируем у организма и психики навык ре-
агировать по-новому на новые обстоятельства, не отгораживаясь
от своих переживаний и потребностей защитными механизмами,
не обманывая себя таким образом.
Это, собственно, и ведёт к таким тяжёлым для человека состояниям, как
чрезмерное возбуждение, усталость, психосоматические расстройства
и нарушение социальных контактов.

238
Часть II. Разрешение травмы
Терапевт регулирует темп и процесс терапии таким образом,
чтобы помочь клиентам нарабатывать ресурсы, необходимые
для саморегуляции. Он выступает в качестве «вспомогательной
коры» (Diamond S., Balvin R., Diamond F, Inhibition and choice,
1963) и «регулятора аффектов» нарушенного состояния пациента
в целях обеспечения условий роста и поддержки для его незрелых
регуляторных структур.
Постепенно, благодаря ресурсному контакту терапевт-кли-
ент, через эти интерактивные регуляции, через психологическое
просвещение клиента, через приобретение навыка распознава-
ния своих триггеров (механизмов, активирующих травму), через
знакомство и грамотное обращение со своими защитными меха-
низмами, клиенты учатся осознавать себя и замечать, когда их
возбуждение превышает нормальный уровень, а так же использо-
вать свои ресурсы, которые призваны помочь им стабилизировать
своё состояние, когда это происходит с ними.

Глава 8. Ода ресурсам
239
Первый этап трансформации травмы должен включать вос-
становление утраченных ресурсов, изучение новых ресурсов
и усиление имеющихся ресурсов. Под ресурсами мы подразу-
меваем все личные навыки, умения, объекты, связи и службы,
которые способствуют саморегуляции и обеспечивают чувство
компетентности и устойчивости.
Например, ресурсы, необходимые для клиента, чтобы заниматься психо-
терапией могут включать приём медикаментов для того, чтобы суметь
доехать к психологу, финансовые ресурсы на лечение или парковку и бен-
зин, навыки межличностного общения, чтобы договориться на работе
о времени для участия в терапии.
Обратите внимание, что как внутренние ресурсы, такие как
межличностные способности, навыки вождения и так далее, так
и внешние ресурсы, такие как лекарства и финансы, нужны для
того, чтобы облегчить визит клиента к терапевту.
Работа с ресурсами начинается
• с признания имеющихся ресурсов, способностей и навыков
клиента, которыми он обладает в настоящее время;
• с обнаружения «ресурсов выживания», которые позволили
ему справиться с посттравматическими событиями.

240
Часть II. Разрешение травмы
Следовательно, мы:
1) сначала проводим ревизию имеющихся ресурсов;
2) затем мы осознаём их;
3) расширяем ресурсы;
4) нарабатываем новые ресурсы посредством научения, инфор-
мирования, исследования;
5) развиваем их, творчески перерабатывая и применяя в жизни.
Такая работа помогает клиентам
• достичь сбалансированного состояния на первом этапе работы,
• обеспечивает возможность Встречи терапевта и клиента,
• интегрирует травматические воспоминания на втором этапе
работы,
• способствует развитию осознанности своего состояния и по-
ведения,
• помогает творчески адаптироваться для того, чтобы удовле-
творить жизненно важные потребности на заключительном
этапе терапии.
При грамотном сопровождении, прикладывая усилия, прак-
тикуясь и уделяя время, клиенты постепенно учатся и уже сами
становятся способными разрабатывать эффективные ресурсы
на протяжении не только всей терапии, но и жизни.

Глава 9
Праздник, который всегда с тобой
Техники восстановления равновесия
Стресс — это часть нашей жизни. Он не так вреден для орга-
низма, как о нём принято думать. Он мобилизует защитные силы
организма, концентрирует, заставляет делать рывок к достиже-
ниям. Эустресс — первый этап стрессовой реакции — обладает
именно этими «оживляющими» свойствами. Но затянувшийся,
хронический стресс — это совсем другое дело. Он характери-
зуется истощением сил, нарушением работы систем и органов,
повышенной утомляемостью и приводит к заболеваниям.
Психологически дистресс (а именно так этот этап называется
у Г. Селье — основателя теории стресса) выражается в
1) нерешительности,
2) плавающей самооценке (когда появляется слово «самооценка»
вместо «самоценности»),
3) невозможности управления своим эмоциональным состоянием,
4) нарушении контакта с реальностью,
5) искажении образа себя и мира,

242
Часть II. Разрешение травмы
6) потере контакта со своей ресурсной частью,
7) снижении энергии и мотивации,
8) зависимости,
9) ухудшении отношений,
10) шаблонности поведения,
11) депрессии и так далее.
Важно уметь приводить своё возбуждение в норму, снимать
острые приступы тревоги и стабилизировать своё состояние для
того, чтобы не терять контакт со своими переживаниями, а, значит,
и потребностями, правильно и эффективно заботиться о себе.
Обладая этими необходимыми навыками, мы приводим свою жизнь
в соответствие со своими целями, действительными, связанными
с нашей уникальной реальностью, а не теми, о которых прочли
или услышали от авторитетных лиц, что они хороши.
У человека есть неограниченные возможности для того, чтобы
перешагнуть с края безнадёжности на устойчивую почву восста-
новления саморегуляции, которая подарена нам самой природой.
Для того чтобы не позволить стрессу овладеть собой и не довести
себя до состояния дистресса нужно всего три вещи:
• Быть внимательными к своему организму как целостной
системе, включающей как телесные состояния, так и эмоцио-
нальные, ментальные, энергетические его аспекты.
• Научиться управлять своим психическим статусом —
возбуждением и торможением.
• Направить свой ум на благо себе, опираясь на две предыдущие
ступени.
Всё это вполне достижимо. Для этого требуется лишь одно —
желание. Оно рождает и силы и волю. Позаботьтесь только
об одном: разблокируйте желание — и Вы увидите, как всё
изменится.
Уделяйте время себе, начиная с пяти минут. Не надо ставить
невыполнимую задачу! Понемногу. Вы просто вспомнили о своём
теле, о своих желаниях, сделали одно упражнение и — наслади-
лись. Пока достаточно.
Как гласит китайская пословица — «Дорога в сто миль начинается с пер-
вого шага» или другая: «Не бойтесь расти медленно, бойтесь оставаться
неизменными!»

Глава 9. Праздник, который всегда с тобой 243
Первые два упражнения подсмотрены на семинаре у Арие
Бурштейна — израильского специалиста в области «боди-майнд»
гештальта и контактной импровизации.
Упражнение «Муравьи».
• Представьте, что в Вашу одежду заползли муравьи.
• Хорошо вытряхните их отовсюду: из-под одежды, с головы, с ног, с рук,
со спины...
• Выбейте мягкими, но уверенными постукивающими движениями, как
выбивают пыль из ковра. Не суетитесь. Уделите внимание каждой
области вашего тела отдельно, последовательно, системно.
• В завершении прогладьте каждый «встряхнутый» участок длинными,
плотными движениями, с удовольствием.
Упражнение «Поток».
• Представьте, что Вы — свежевыстиранное бельё — штаны и рубаха.
• Вы сушитесь на свежем воздухе: колышетесь на ветру.
• Вы постепенно отцепляетесь от верёвки. Представьте, как происходит
Ваше освобождение от прищепок. Аккуратно, не порвите ткань! Гибко.
• Вас несёт поток ветра, кружит, надувает штаны и рукава, складывает
и расправляет.
• И вот — бельё наполняется Вашим телом: появляются руки, ноги,
туловище, голова. Ощутите, как это приятно!
• Встаньте на одну ногу — почувствуйте свой вес, опору, всего себя, при
этом сохраняя пластику «белья». Только одна нога устойчивая.
• То же — с другой ногой.
• Встаньте на обе ноги, устойчиво, с удовольствием, ощутите свои ноги.
Упражнение. Один из вариантов «Муравьёв» — упражнение «Барабан»
(я его увидела на мастер-классе Якоба Наора — израильского психодрама-
тиста, исследовавшего психологические последствия у жертв Холокоста):
Несколько человек одновременно простукивают одного мягкими сво-
бодными кулачками в произвольном порядке и направлениях. Движения
должны быть «плюхающимися» и расслабленными.
Далее идут упражнения из цигуна. Это основные приёмы
в соматическом переживании.
• Заземление.
Заземлиться — это значит прийти в равновесие, в контакт
с собой, со своей опорой, твёрдо стоять на ногах. Если Вы умеете
заземляться, Вы не будете бояться переживаний — ни радостных,

244
Часть П. Разрешение травмы
ни тяжёлых, это укрепит Вас на пути из прошлого в настоящее
и Ваше здоровье.
Хорошо, если у Вас появится привычка заземляться каждый
день. Это важно, и когда Вас что-то «сбило с ног» или Вы
«не чувствуете под собой опору», и когда Вы живёте «...ног не чуя
под собою между небом и землёю».
Заземление даёт возможность вернуть самоощущение, контей-
нироваться, добиться восприимчивости органов чувств. Тот, кто
хорошо скоординирован, связан с землёй, видит и слышит, тот
не оступится и не потеряет направление.
Как это сделать?
о Ощутите вес собственного тела. Какие части у Вас тяжелее,
какие мышцы?
о «Послушайте» ногами землю (пол). Что Вы слышите, что
мешает или помогает?
о Представьте, что Ваши ноги — это корни, уходящие глубоко
в землю. Прорастайте,
о «Подышите» через ноги. Что вдыхаете, что выдыхаете?
о Соберите всю нужную Вам энергию в своём центре (ниже
пупка на ладонь и в глубине).

Глава 9. Праздник, который всегда с тобой
245
Это может быть совсем новый и непривычный для Вас способ
жизни — попробуйте, это поможет Вам чувствовать себя целиком.
Ноги — это устойчивость, умение выносить себя на ногах — это
сила. При беспомощности хорошо подключать ноги к работе.
• Центрирование — воспринимаем ощущение «Я есть».
Это упражнение хорошо даёт «телоосознавание» о том, где
я, кто управляет моей жизнью, из чего я действую, то есть при
проблемах с границами (слияние, созависимости). Это ощущение
надо тренировать. У травмированных людей часто бывает, что
все чувства и центр смещены вверх, в область груди. Если была
перенесена травма на грани жизни и смерти, то ощущения в голове,
голова живёт отдельно, как будто голова больше, энергетически.
Центрирование даёт навык контроля положения тела. В цигуне
это означает приведение своего тела в наиболее комфортное
состояние, регуляцию напряжения-расслабления.
Если Вы будете в напряжении и скованно себя чувствовать, вряд ли Вы
сможете осознавать свои переживания и делать правильные выводы.
Техника помогает «слушать» послания собственного тела,
запускать саморегуляцию и самоисцеление. Это придаёт энергию
и силу.
Основное правило саморегуляции: энергия жизни пребывает
там, где находится ваше внимание, которое приводит в движение
телесную энергию.
Итак,
о Выровняйте Ваше тело, сбалансируйтесь относительно Вашего
центра тяжести.
о Отцентрируйте Ваш ум — направьте внимание в свой центр
и удерживайте его там.
о Расслабьте последовательно все мышцы вашего тела, почув-
ствуйте каждую его часть.
о Если Вы хорошо заземлены и укоренены, Вам легче будет
найти Ваш центр и вступить с ним в контакт.
о Устойчивый центр тяжести, сбалансированность помогут Ва-
шей энергии течь равномерно и свободно по Вашему телу.
Почувствуйте это.

246
Часть II. Разрешение травмы
о Сохраняйте ощущение центра. Попробуйте так походить, по-
лежать, пообщаться.
• Свободный позвоночник.
Для того чтобы всё многообразие наших движений и состояний
было структурировано, нам важен правильный стержень, иначе
в нашей деятельности не будет системности. Таким стержнем
является наш позвоночник. Он держит наш корпус, к нему
крепятся мышцы, он является главной осью движений,
о Встаньте прямо, ноги на ширине плеч, центр тяжести спро-
ецирован между ступнёй,
о Шагните вперёд. Чтобы не напрягаться во время исполнения
этих движений, но и не упасть, потеряв равновесие, нужно
точно отслеживать положения всех частей тела, регулируя их
относительно вертикальной оси.
о Сбалансируетесь относительно позвоночника: представьте,
что Вы подвешены за макушку к чему-то в космосе. Ваш
позвоночник — как тяжёлая нитка жемчуга. Почувствуйте её.
о Свободно ощущайте спину. Спина — это защищённость,
о Если Вы чувствуете страх или тревогу, попросите кого-нибудь
положить руку между лопатками — и Вы почувствуете эту
защищённость. Запоминайте её телесно. Дайте себе время
и вновь вернитесь к «жемчужной нити»,
о Двигайтесь свободно. Походите со свободным позвоночником,
подышите — экспериментируйте. Вы увидите, как все Ваши
движения становятся свободнее.
• Саморегуляция дыхания.
Дыхание говорит о том, что я в принципе есть. Иногда ка-
жется, что человек почти не дышит, словно его жизнь протекает
на поверхности. Нам важно возвращать навык дыхания, не оста-
навливать его. Если человек «не дышит», ему больно встречаться
с со своими переживаниями.
Цель восстановления саморегуляции дыхания — достичь
эмоционального равновесия.
Дыхание оказывает влияние на эмоции, и при нарушении
ритма и глубины дыхания мы перестаём их контролировать.
Эмоции так же влияют на характеристики дыхания: когда мы

Плава 9. Праздник, который всегда с тобой
247
горюем, дыхание становится глубоким и спазматическим, когда
сердимся — выдох удлиняется, а вдох укорачивается, при стрессе
или тревоге дыхание учащается и поверхностное, когда расстроены,
то вдох заметен, а выдох — нет.
Поэтому говорят: «Выдохни», когда хотят поддержать.
Когда мы спокойны, то вдох-выдох уравновешены, сбаланси-
рованы, возбуждение в рамках «окна толерантности». И наоборот,
глубокое и спокойное дыхание помогает расслабиться, снимает
внутреннее напряжение. С восстановлением кислородного обмена
нормализуется функционирование наших органов и систем. Более
того, проясняется ум и улучшается самочувствие и работоспо-
собность.
о Просто обратите внимание, что Вы дышите.
о Ничего не делайте специально. Захотелось Вам поглубже
вдохнуть? Подлиннее сделать вдох или поярче выдох? —
Следуйте своим потребностям.
о Экспериментируйте так до тех пор, пока Ваше дыхание не до-
стигнет нормального ритма и глубины.
о Посмотрите, как меняется Ваше восприятие, самочувствие,
физическое состояние.
• Смена фокуса контакта.
Самый последний этап — попробуйте попеременно то «быть
в себе», то в контакте с кем-то или чем-то извне. Дайте себе
время, чтобы убедиться, что Вы либо там, либо здесь.

248
Часть II. Разрешение травмы
Сразу невозможно быть и снаружи, и внутри. Только бу-
дучи в хорошем последовательном контакте с разными частями
действительности, возможно наблюдать взаимовлияние, взаимо-
действие, обогащаться и отдавать.
Все эти 5 упражнений — про пребывание в «здесь и теперь»,
возвращение в реальность, в свою витальность и ресурсы.
При совладании со стрессом и его физическими проявлениями,
для стимуляции иммунной системы, я ещё, даже в первую очередь,
пользуюсь гимнастикой парадоксального дыхания Стрельниковой.
Она позволяет производить глубочайшее дыхание и стабилизиро-
ваться в довольно короткий срок.
Этот метод я применяю уже 30 лет, горжусь тем, что лично у неё
училась (это было ещё у неё в квартире в Тушино) вместе с теми, кто
успешно оставил в прошлом диабет, астму, логоневроз и проч.
Стрельникова научила многих людей не только дышать и ис-
целяться, но и думать, и относиться друг к другу, менять свою
философию, опираясь на мудрость человечества.
Но я не берусь описывать этот метод на словах — лучше один раз
увидеть у тех, кто умеет (и попробовать), чем услышать.

Глава 10
«Где начало того конца, которым
заканчивается начало?»
Справочный материал о границах
Границы — это то, что отделяет «Я» от «не-Я». Понимание,
что такое здоровые границы, необходимо для поддержания само-
ценности и адекватного действительности представления о себе.
Простейшую классификацию границ можно представить так:
• Физические:
о тело,
о вещи (в том числе одежда),
о пространство, территория.
• Психологические:
о время, о идеи, о верования,
о чувства, о решения, о представления,
о ценности, о желания, о нормы поведения,
о принципы, о мысли,

250
Часть II. Разрешение травмы
• Границы отношений:
о явные правила (договор), проговорённые и обсуждённые,
о неявные и очевидные («так принято», правила поведения,
тендерные роли, и т. п.),
о неявные и неочевидные.
Иногда ещё отдельно выделяют энергетические, эмоциональ-
ные, интеллектуальные и другие границы.
В любом случае, они представляют из себя наш способ
общения с другими, наше отношение к себе, самоуважение, чувство
собственного достоинства, — то, что позволяет нам оставаться
собой, самим определять степень своей свободы или несвободы.
Именно наличие границ защищает нас от манипуляций, по-
могает сделать свой выбор и принять решение. Благодаря им мы
знаем, кто мы такие, отличаем свои мысли и чувства от мыслей
и чувств других людей. Человеку со здоровыми границами легко
уважать как своё, так и право другого на свою уникальность
и самовыражение.
Травматическое событие само по себе нарушает границы:
меняется восприятие пространства и времени, происходит втор-
жение разрушающего фактора в личное пространство. Человек
получает опыт собственной беспомощности перед лицом внешней
опасности, что не может не сказаться на том, как он начинает
обращаться со своими границами после ситуации травмы, будь то
хроническое или шоковое воздействие.
Нарушаются отношения, человек не может понять, в чём
причина его сложностей с близкими, неустойчивости связей,
постоянных конфликтов. Человек, который не имеет представления
о границах, сам вторгается на чужую территорию без дурных
намерений. И ему кажутся обидными ограничения, выставляемые
другими, или непонимание с их стороны.
Такие клиенты обычно говорят нечто, вроде: «Ведь я же была с ним совер-
шенно искренняя, ничего не скрывала, а он...». Если спросить такую девуш-
ку, как она относилась к чувствам своего друга, можно получить ответ,
свидетельствующий о её неуважении права партнёра на свой внутрен-
ний мир или непринятие его отличающихся или негативных чувств.
Людям со слабым представлением о том, что такое границы,
бывает сложно признать, что каждый из нас является уникальной

Глава 10. «Где начало того конца, которым заканчивается начало?» 251
личностью с различными эмоциями, потребностями и предпочте-
ниями. Это в равной степени справедливо и для наших супругов,
и детей, и друзей.
Для установления и чувствования здоровых границ, необхо-
дима целостность, а для её наличия необходимы границы. Чтобы
разобраться с этой диалектикой причины и следствия, можно
начать работу сразу с двух фронтов, как это принято в методе
соматического переживания (в технике колебания):
1. Восстанавливаем целостное самоощущение, объединяя и свя-
зывая аспекты SIBAM, проверяем самоощущение границ.
2. Поработали с чувствительностью к нарушению или проницае-
мостью границ, — смотрим, как меняется ощущение целост-
ности.
Эти два свойства в жизни человека тесно связаны с его ответ-
ственностью и способностью влиять на то, что с ним происходит.
Некоторые симптомы слабых границ:
• чувство подавленности, бессилия;
• нехватка энергии, сложность с просыпанием и активностью
по утрам;
• раздражительность;
• непонимание своих потребностей;
• неуверенность в себе, своей женственности или мужественности;
• навязчивые агрессивные мысли;
• постоянные конфликты, скандалы;
• отсутствие длительных отношений;
• завал и аврал на работе;
• дефицит времени на себя;
• близкие «сели на шею»;
• непослушные дети;
• зависимости;
• кожные заболевания.
Проблемы слабых границ:
• нездоровые отношения;
• аддикции (зависимости, навязчивые потребности в опре-
делённой деятельности);
• ожирение;

252
Часть II. Разрешение травмы
• иммунные нарушения;
• эмоциональная зависимость;
• дисфункциональные семьи;
• одиночество;
• инфантилизм.
Восстанавливая или развивая здоровые границы, важно по-
могать осознавать человеку:
1. Право на наличие своих границ.
При этом клиенты не только имеют право, но и должны взять
на себя ответственность за то, как они позволяют другим
относиться к себе. Тот, кто сам имеет слабые границы, легко
нарушает границы других.
Границы дают о себе знать элементарными эмоциями отвращения
и удовольствия и действуют как фильтры позволения того, что
приемлемо в вашей жизни, а что нет.
2. Если мы принимаем право на свои границы, то этот факт авто-
матически влечёт за собой партнёрство — признание, что
ни я, ни кто-либо другой не имеет преимуществ в подавлении
воли другого. Здоровые границы дают возможность уважать
собственные сильные стороны, способности и индивидуаль-
ность, а также — других.
3. Право говорить нет. Многие из нас предают себя ради
отношений. Нас учили не быть эгоистами и ставить обществен-
ное выше личного. На самом деле, определённое количество
эгоизма необходимо иметь для здоровых личных границ.
4. Право самому решать, что является для тебя приемлемым
в поведении других людей, а что нет. Другие люди могут
не знать о твоих критериях — они у всех разные. Важно
не бояться рассказывать о том, что тебе нужно эмоциональное
и физическое пространство.
5. Право позволить себе быть тем, кем ты на самом деле
являешься, доверять и верить в себя. Никто не знает
о наших потребностях и ценностях так хорошо, как мы сами.
Важно учить не позволять никому другому принимать за себя
решения.

Глава 10. «Где начало того конца, которым заканчивается начало?» 253
Нездоровыми границы становятся тогда, когда Вы принимаете
в отношениях роль жертвы, контролёра (опекуна) или критика.
Признаки здоровых границ:
• достаточная уверенность;
• устойчивость;
• индивидуальность;
• целостность, защищённость и наполненность энергией;
• лучшее понимание себя и других;
• умение адекватно отвечать на агрессию или манипуляцию;
• возможность уравновешивать свои интересы и интересы дру-
гого в отношениях;
• ровные отношения с близкими и коллегами;
• достаточная ресурсность и возможность для своих целей
и желаний;
• возможность сохранять и накапливать ресурс;
• красивая здоровая кожа;
• крепкий иммунитет;
• стройное тело.
Таким образом, здоровые границы — это проницаемые и гиб-
кие, нездоровые — непроницаемые (ригидные), слишком узкие
или широкие, отсутствие границ.

254
Часть II. Разрешение травмы
Что делать?
• Учиться осознать границы.
• Декларировать их.
• Отстаивать при необходимости.
Упражнение. Вспомните какую-нибудь конфликтную ситуацию. Поду-
майте, какие границы были нарушены? Сформулируйте границу в форме
декларации.
Некоторые примеры нарушения границ:
• прикосновения,
• непрошенные советы,
• обвинения,
• контроль (иногда под видом заботы),
• принятие решений за других,
• оценка внешности (в том числе комплимент),
• оценка личности,
• оценка действий,
• игнорирование статуса,
• манипуляции,
• угрозы.
Для того чтобы знать наверняка, что происходит в отноше-
ниях, необходимо тренировать навык чувствительности к таким
чувствам, как
• возмущение,
• раздражение,
• злость,
• и гнев,
работать с их принятием, контеинированием их значительного
энергетического заряда, разворачиванием в действие, направлен-
ного на защиту или обозначение границ.
Учитывайте, что
• Правда — это способ отстаивать границы.
• Ложь — это способ скрыть границы.
Что делать в конфликтной ситуации?
• Понимать, как именно нарушен ваш интерес.
• Говорить о фактах.

Глава 10. «Где начало того конца, которым заканчивается начало?» 255
• Предъявлять свои чувства.
• Отстаивать то, что считаете ценным.
• Не нарушать чужие границы.
• Назначать адекватную меру ответственности.
В этом значительно помогают навыки конструктивного диалога,
которые предполагают умение выражать себя через «Я»-послания
(«Я отказываюсь говорить в таком тоне»), факты, чувства, по-
требности («Когда ты употребляешь такие слова, я злюсь и хочу
уважения к себе»), ответственные заявления («Если вы не прислу-
шаетесь к моей просьбе, я обращусь к вышестоящим органам»).
Итак, здоровые границы и травма — понятия взаимоисключаю-
щие. Границы — это некий предел, который в здоровом состоянии
является гибким, проницаемым и защищающим, изменяющимся
в зависимости от внешних и внутренних условий, служащим од-
новременно местом нашего контакта с миром и разделением себя
с ним. Маркерами состояния границ являются определённые чув-
ства-фильтры. Наиболее предпочтительными для людей являются
проницаемые границы, обеспечивающие взаимообмен со средой.

Глава 11
Соматические отношения в терапии
Терапевт является интерактивным регулятором психобиологи-
ческих процессов клиента. Так как большинство травмированных
клиентов имеют обширную историю межличностных нарушений,
они часто испытывают множество трудностей в общении, что
мешает формированию терапевтических отношений.
Клиент может быть охвачен стыдом, тревогой и ужасом по по-
воду того, что его судит и как его видит терапевт. Терапевт также
может быть воспринят в качестве основания для негативного или
позитивного переноса. Это означает, что клиент, по существу,
не вступает с ним в контакт как с реальным человеком, а видит
в нём родителя — не оправдавшего ожидания травмированного
ребёнка или долгожданным хорошим родителем и спасателем.
Перенос может быть постоянным — негативным или позитивным —
или чередоваться последовательно или хаотично.
Поэтому в терапии важно нормализовать отношения, ува-
жительно отнестись к переносу или страху близости в контакте
с терапевтом. Терапевт должен «научить» клиента наблюдению
и осознаванию того, как его защитные механизмы подрывают
отношения, в том числе терапевтические.
Кстати, фобия — это один из ресурсов выживания, доступных травми-
рованному клиенту.
Как и во всех других подходах, в соматической и сенсомо-
торной терапии (два практически идентичных по методам рабо-
ты подхода) трансферентные отношения (перенос и контрпере-
нос), которые устанавливаются между терапевтом и клиентом
(Pearlman & Saakvitne), как усиливают работу, так и затрудняют
её. Понимание сложного влияния этих мощных сил необходимо

Глава 11. Соматические отношения в терапии
257
для того, чтобы максимально использовать их потенциал при
соматической интервенции.
Как только создана атмосфера доверия на консультациях,
терапевтические отношения предоставляют возможность клиенту
пережить новый опыт безопасной актуальной (здесь и теперь)
привязанности, а так же осознать и преобразовать те паттерны
отношений и потребности, которые относятся к прошлому и про-
являются в контакте до сих пор. Когда человек находится под
влиянием опыта травмы в межличностных отношениях и травмы
предательства, его посттравматические отношения с терапевтом
могут стать достаточно сильным фактором для исцеления от трав-
мы, а могут остаться незамеченными и не принятыми в работу.
Реагируя на терапевта, человек может испугаться, испытать
недоверие, отнестись к тому, что происходит на терапии с большим
подозрением, обвинить терапевта в лицемерии, неискренности,
злонамеренности, а так же, наоборот, испытать противополож-
ный спектр чувств — надежду, доверие, симпатию и открыться
в своей ранимости и уязвимости терапевту. Таким образом клиент
реагирует на тонкие сигналы интереса или безразличия, принятия
или осуждения, холодности или включённости терапевта.
Пример из практики. Молодой человек испытывал затруднения в контакте
со своей девушкой, жаловался на то, что она не ценит его внимания, не даёт
ему нежности и тепла в отношениях. В работе вышло на поверхность, что
его восприятие терапевта схоже с его восприятием своей мамы: она всегда
ждала от него терпения и сдержанности в поведении, запрещала «разглашать
тайну» об алкоголизме отца и о том, как им трудно живётся, сама была
тихой женщиной, несущей груз семейных забот безропотно и печально. Его
мать восхищалась своим старшим сыном, который, женившись, остался
жить с ней и принимал участие во всех семейных проблемах, хотя у него
на тот момент уже было два ребёнка, и зарабатывал он весьма скромно.
Клиент заметил, что ожидает от терапевта осуждения за его «дерзость»
начать своё дело, уйдя с хорошо оплачиваемой стабильной работы, чувствует
себя «плохим и непослушным». Здесь терапевт обратила внимание на то,
что тело клиента при этих словах сжимается, и он как будто «вдавливается»
в кресло, прячет руки и опускает взгляд. При этом терапевт заметила, как
сама останавливает дыхание, перестаёт быть включённой в процесс и ста-
новится «терапевтической машиной». Во время тщательного исследования
мыслей и чувств, проявившихся в контакте с обеих сторон, оба согласились

258
Часть II. Разрешение травмы
с тем, что между ними нет сейчас реального контакта, принадлежащего
этому времени и месту, а есть отношения переноса, когда клиент перестаёт
видеть настоящего человека, сидящего перед ним, и начинает приписывать
терапевту мысли и чувства, принадлежащие его матери. Очень терапевтиче-
ски полезной оказалась «встреча» терапевта и клиента, когда последний
обнаружил, что, по крайней мере, одна женщина, пусть терапевт, не ждёт
от него «сдержанности» в поведении и радуется его «дерзости», отдавая
дань его предпринимательским талантам.
Таким образом, обнаружились его «пристрастные» ожидания от женщин
как от тех, кто требует от него какого-то определённого поведения, осуждает
проявления открытости и творческого риска, и выявилось его самоощущение
в контакте (закрытость, сжатие, подавленность). Это стало большим шагом
в терапии, поскольку помогло ему обнаружить свою девушку как отлича-
ющуюся от матери, и обнаружить себя как способного и неординарного
мужчину, ценного своей яркой индивидуальностью.
Клиент в результате этой терапевтической встречи получил новый
опыт самоощущения, что явилось важной частью трансформации его
хронической травмы обесценивания. Изучение соматического состояния
в контакте позволило обнаружить влияние прошлых отношений клиента
на динамику настоящих.
Тщательное изучение телесного состояния даёт возможность
открыться нескольким слоям отношений. Мы можем обнаружить
телесные ощущения и реакции, вызванные тем, что:
• происходит непосредственно на терапии,
• происходит в актуальных отношениях с партнёром,
• происходило в отношениях со значимым взрослым в детстве.
На примере соматической реакции (на терапевта и у терапевта) удалось
увидеть и повторно прожить тот соматический опыт, который был у клиента
в прошлом и который сопровождает все три слоя отношений. Клиент сумел
почувствовать и связать те телесные реакции, которые присутствуют в его
в отношениях с матерью, подругой и терапевтом: напряжение, сжатость,
блокировка импульсов, которые относятся к чувству стыда и страха. Клиент
увидел, что почти незаметные сигналы со стороны терапевта (поза, дыхание,
дистанция) могут вызвать в нём состояние регресса и беспомощности. С этим
пониманием молодой человек может в дальнейшем различать все другие
отношения от отношений со своей матерью. В ходе дальнейшей терапии
клиенту было рекомендовано развернуть те телесные импульсы, которые
возникают у него в этом состоянии. Он взял ленты различных цветов
и построил границы вокруг себя — три разных круга — по отношению

Глава 11. Соматические отношения в терапии
259
к матери, девушке и терапевту, а затем положил записки с надписями
на каждую ленту с посланиями для каждого человека. И у него получилось:
• К матери: «Я буду осторожен с тобой и постараюсь не ранить тебя тем,
что я делаю и как живу. При этом я буду поступать так, как считаю
нужным. Мне это необходимо. Я буду соблюдать дистанцию с тобой».
• К девушке: «Я понимаю, что пока я ухаживаю за тобой и проявляю
своё внимание, руководствуясь рамками „дозволенного", тебе трудно
поверить мне и ответить теплом. Я сам его не проявляю. Хочу быть
ближе к тебе и приглашаю тебя к „обмену теплом"».
• К терапевту: «Ты не моя мама, как и другие люди, которые встречаются
мне в моей жизни. Но мне очень важна твоя поддержка и я прошу
тебя слышать, видеть и отражать меня. У меня возросло доверие к тебе
и к другим людям».
Перенос относится к феномену бессознательной ассоциации
и приписывания терапевту качеств, относящихся к другому значи-
мому лицу. То, как проявляет себя терапевт в терапии, особенно
невербальные характеристики этого проявления, вызывают эмоци-
ональную, когнитивную, телесно-поведенческую реакцию клиента
как на подобные проявления значимого Другого, поскольку могут
неосознанно связаться с ними. Это реакции вегетативного гипо-
и гипервозбуждения, напряжения и сжатости, протеста, сверхб-
дительности и испуга, подавленности и избегания.
В терапии можно плодотворно и с пользой для процесса
использовать эти проявления переноса. Причём, на первых этапах
особенно хорошо работать на «позитивном переносе» — иде-
ализации, привязанности, слиянии, доверии. При установлении
хороших терапевтических отношений очень эффективно включать
в терапевтический процесс исследование и более трудных его
проявлений.
На начальном этапе позитивные переносные реакции помогают
терапевту в роли «заботливого взрослого» установить довери-
тельные отношения и использовать создавшуюся безопасную
атмосферу в качестве основы для поиска ресурсов клиентов,
что, в свою очередь, откроет дорогу серьёзным терапевтическим
интервенциям. Именно поэтому в соматическом переживании
(и сенсомоторной терапии травмы) мы придаём такое большое
значение как переносу, так и тщательному построению терапевти-
ческого альянса.

260
Часть II. Разрешение травмы
Травмированные люди, в силу своих особенностей и ограни-
чений, не могут перенести «директивного вторжения» терапевта
в святая святых их психики — работу с защитами и сопротивле-
нием. Поэтому, когда мы говорим об уважительном отношении
к защитам клиента, мы подчёркиваем, что это необходимое,
но недостаточное условие добротного терапевтического контакта.
Важно учитывать множество факторов, влияющих на него, в том
числе отношения переноса и контрпереноса. Последние «коварны»
тем, что могут никак не проявиться в вербальной модальности.
И, не обратив внимания на этот значительный фактор, мы можем
оттолкнуть клиента, не дать ему шанса остаться в терапии.
А это особенно важно в терапии психосоматических расстройств
и травм, поскольку люди с подобными темами особенно чувствительны
к контакту и могут пораниться о самые незначительные и невинные
проявления в поведении, позе, дистанции терапевта. На помощь нам
приходит тело — тело терапевта и тело клиента.
Язык тела клиента, как правило, передаёт важную информацию
о его темах и проблемах задолго до того, как он сможет выразить
словами свои неоформленные мысли и неосознанные чувства.
Движения, напряжение, жесты являются хорошими индикаторами
явления переноса.
Желание сбежать, например, может обозначаться в детской телесной
организации так: наклон головы в сторону, «оседание» в беспомощной
позе или взгляд на терапевта «снизу-вверх» с идеализацией.
Терапевт замечает повторяющиеся часто труд
неуловимые признаки защитных механизмов, обо
значающие перенос:
• опускание взгляда,
• уступчивость и податливость,
• низкий мышечный тонус,
• «замороженность» (общая напряжённость, сту
пор),
• бегство (отстранение, откидывание назад кор
пуса в кресле),
• борьба (напряжение в руках и плечах).

Глава 11. Соматические отношения в терапии
261
По мере продвижения терапии попытки клиента отслеживать,
понимать, определять и выражать эмоции часто приводят к про-
явлению страха, ранимости, неуверенности или гнева в адрес
терапевта, отражая внутреннюю установку клиента, что эмо-
циональное проживание связано с опасностью. Должны быть
исследованы как соматические проявления, так и динамика
отношений в терапии для того, чтобы помочь клиенту отличить
терапевтические отношения от тех отношений, которые были в его
жизни раньше. Так мы предотвратим травматическое перепроиг-
рывание ситуации (как будто он снова оказался «там и тогда»)
и вернуться к «рабочим» отношениям с терапевтом.
Например, гнев и недоверие к терапевту могут свидетельствовать
о травматической активации (возобновлении симптомов травмы), по-
тере или ограничении способности к действию, мобилизации защитных
реакций. С ними лучше работать в соматическом подходе, чем объяснять
как явление переноса к терапевту. В то же время, наблюдая эти прояв-
ления по отношению к себе, терапевт поддерживает чувства клиента
и, таким образом, есть возможность тщательно их исследовать.
Если у терапевта есть собственные непроработанные темы или
травматический опыт, то в контексте трансферентных (перенос-
ных) отношений, он актуализируется достаточно остро. Помимо
того, что осознаётся нами как терапевтами, у нас ещё существует
соматический опыт, наша «сенсорная память», о которой мы
можем не иметь ни малейшего понятия, поскольку этот опыт отно-
сится к очень ранним, довербальным*, стадиям нашего развития.
Тогда может не хватить наших терапевтических ресурсов и воли
для того, чтобы оставаться в хорошем терапевтическом контакте,
и терапевт тогда попадает в свои привычные защиты, такие как
слияние и рационализация.
В соматической терапии, как и в любой другой, важно фокуси-
ровать работу таким образом, чтобы на выявлять неосознаваемые
явления переноса, исследуя то, что происходит «здесь и теперь».
Это обеспечит безопасность клиенту и будет сохранять от эмоци-
онального сгорания терапевта.
* Стадии развития, на которых ребёнок ещё не умеет говорить и, соответственно,
объяснять свои желания, просить о помощи и так далее. От рождения до двух-трёх лет. —
Прим. ред.

262
Часть II. Разрешение травмы
Терапия, учитывающая явления переноса, позволяет избежать
вегетативное гипервозбуждение или нарушение терапевтических
отношений, способствует развитию у клиента способности к целе-
направленной самоорганизации, удержанию внутреннего локуса
контроля*, независимости от терапевта, то есть развитию его
автономии.
Также большое значение для проявления переноса имеет
наблюдение терапевта за собственными соматическими и эмо-
циональными реакциями, возникающими в ответ на реакции или
замечания клиента. Терапевт может соматически резонировать
с телом клиента (может обнаружить замирание в области сердца,
поверхностное дыхание, стремление податься вперёд или откло-
ниться). Это не будет абсолютно тем же самым, что ощущает
или эмоционально переживает клиент, но может быть некоторым
отражением его состояния. В соответствии со своими телесными
реакциями, которые могут являться контрпереносом, терапевт
строит гипотезы и строит стратегии в своей работе.
Например, когда терапевт, слушая, как клиент пытается объяснить
своё состояние, но никак не находит для этого подходящих слов, начала
«соматически дублировать» его, называя свои ощущения в теле, и клиент
* Локус контроля — ориентация человека на внешний (окружение) или внутренний
(на себя) мир. Например, при объяснении причин случившегося внешний локус контроля —
обвинение других, внутренний — примечание собственных промахов. — Прим. ред.

Глава 11. Соматические отношения в терапии
263
вдруг обнаружил схожие телесные проявления и смог определить своё
самочувствие как энергетическую наполненность и стремление к кон-
такту, как физическому, так и к эмоциональному. Таким образом, просто
озвучивая наблюдения за собственными телесными реакциями, терапевт
помогла клиенту сориентироваться и идентифицировать своё состояние.
Когда в терапии анализируется невербальная коммуникация,
появляется так называемый соматический контакт. В этом случае
клиент и терапевт могут выйти на очень терапевтически эффек-
тивный диалог, просто делясь своими реакциями, относительно
того, что происходит на границе их контакта.
Доктор Джеймс Бьюдженталь в своей книге «Искусство
психотерапевта», говоря о «регистрах общения», отмечал, что
истинная трансформация происходит на таком уровне общения
(очень интимном), при котором терапевт и клиент (да и в общем —
два человека) не обмениваются своими мнениями или инфор-
мацией, не обсуждают свои чувства и ощущения «там и тогда»,
а прямо в контакте удерживаются в осознавании своих реакций
друг на друга и озвучивают их. Обмен телесными реакциями
в этом смысле помогает осознать то, что обычно выходит за рамки
внимания на сессии, даёт мощный импульс к изменениям и запуску
процесса саморегуляции.
Единственная ремарка здесь: важно не забывать о том, что такие
интервенции возможны лишь в обстановке полной безопасности и при
установившихся доверительных отношениях. В противном случае может
произойти активация симптомов травмы и даже ретравматизация, что
совершенно нежелательно и даже вредно для клиента и процесса в целом.
Исследование телесных реакций не только клиента, но и те-
рапевта даёт ключ к темам, скрытым от человека, пришедшего
на терапию.
Так, испытав глубокое сочувствие к клиенту, терапевт «поймала» свой
импульс приблизиться к нему и взять его за руку, но не стала торопиться
совершать движение, а сказала об этом клиенту. На что он почувствовал,
как «всё внутри у него сжалось», словно ему что-то угрожало, и сам
удивился такой своей реакции. В процессе исследования этого телесного
ответа, обнаружилось, что именно так он пугался в детстве, когда
к нему приближался его отец, который любил разговаривать «по душам»
только, когда напьётся. Таким образом, выявилось избегание клиентом

264
Часть II. Разрешение травмы
«душевного контакта», которое весьма его удивило, поскольку клиент
одновременно хорошо осознавал свою потребность в близких отношениях.
Поэтому можно сказать, что соматический резонанс и перенос
в терапевтических отношениях являются хорошим инструментом
для более глубокого понимания клиента, его скрытых неосознава-
емых тем, помогают открыть подавляемые чувства, высвободить
и трансформировать их.
Такие «слепые пятна» есть у каждого клиента, но для трав-
мированного человека они имеют особое значение, поскольку
являются теми самыми «чугунными плитами», которые блокируют
доступ к «запрещённым» и опасным переживаниям. Получая
информацию о них, мы имеем возможность найти вместе с нашим
клиентом другие, более адаптивные способы защиты, которые бу-
дут способствовать расконсервации его жизненной силы и запуску
процесса саморегуляции. А именно он и нарушается при травма-
тизации, и наша задача состоит в восстановлении саморегуляции.
Более того, если мы будем внимательно прислушиваться к соб-
ственному телу в процессе психотерапии, мы избежим искажений
в терапии, которые обязательно случаются при включении за-
щитных механизмов терапевта в ответ на что-то, что затрагивает
его или её (терапевта) неразрешённые проблемы. В случае, если
специалист обнаруживает такое, у него появляется возможность
контролировать и отложить замеченное для дальнейшей прора-
ботки в рамках супервизии, личной терапии и/или рефлексии.
Поэтому мы настоятельно рекомендуем начинающим терапев-
там и консультантам оставаться в курсе собственных соматических
реакций, которые могут указать на:
• контрперенос,
• соматический резонанс,
• свои неразрешённые проблемы.
Эти соматические реакции могут проявляться в виде сонливо-
сти, возбуждения, беспокойства, скуки, дрожи и т. д. по отношению
к клиенту.
Если терапевт не будет достаточно внимателен к своим сома-
тическим реакциям, он может «заразиться» от клиента его трав-
матическим состоянием, не заметив возникших мышечных блоков

Глава 11. Соматические отношения в терапии
265
(а, как известно, так работают зеркальные нейроны), взяв на себя
«не своё» напряжение. Соматическая неосведомлённость влечёт
за собой множество проблем, которые мы обсуждали в главе 2
части I, и может даже привести к психосоматическим нарушениям.
Та информация, которую даёт терапевту его собственное тело
с помощью зеркальных нейронов, может стать необычайно ценной,
так как
• даёт представление о физическом состоянии клиента,
• помогает клиенту чувствовать эмпатию терапевта.
Зеркальные нейроны — это такие нейросети, которые свя-
зывают области, ответственные за ощущения и движения. Они
дают представления о намерении, даже если действие пока ещё
не проявлено, а так же участвуют в сопереживании. Другими
словами, человеческий мозг создаёт репрезентацию сознания
другого человека через телесное реагирование. Таким образом,
терапевт как существо, обладающее телом, может резонансно
сонастраиваться с клиентом, получая представление о его состоя-
нии и намерениях благодаря инструменту, который при наличии
хорошего навыка обращения с ним доставляет весьма ценную
информацию и способствует эмпатии.
Правда, при неумелом обращении с ним, терапевт может «эмоционально
заразиться» от своего клиента, что грозит ему эмоциональным вы-
горанием. Поэтому мы так настоятельно рекомендуем начинающим
психотерапевтам и консультантам «чиститься» на личной терапии
и супервизии, пока не придёт этот самый навык.
В тех случаях, когда традиционная вербальная терапия упира-
ется в стену сопротивления и прерывания контакта, наши тела
продолжают «общаться», реагируя друг на друга соматическим
резонансом, то есть внутренней сонастройкой. Такой процесс «те-
лесного диалога» даёт возможность достигать в терапевтическом
контакте наибольшей стабильности, гибкости и адаптивности.
Это позволяет, в свою очередь, оставаться клиенту максимально
открытым и гибким в терапии, поскольку даёт такие ресурсы
контакта как:
• связь;
• открытость;

266
Часть II. Разрешение травмы
• гармоничность;
• вовлечённость;
• восприимчивость;
• эмерджентность — свойства, не присущие
ранее человеку;
• сострадание;
• сопереживание.
Телесный резонанс как некое «шестое чув-
ство» повышает чувствительность к процессам
клиента, помогает лучше понять его внутрен-
ний мир. Также тело терапевта может явиться
хорошим ресурсом для клиента, когда тому
не хватает собственных опор или он недостаточно заземлён. Через
тело мы обучаем этим навыкам своих клиентов, когда они присо-
единяются к нам, осваивая элементарные навыки самоподдержки.
Само собой, умение чувствовать другого на уровне тела спо-
собствует большей степени эффективности терапии, если спе-
циалист хорошо отличает свои процессы от трансферентных.
В противном случае, мы обрекаем нашу работу на неуспех, а се-
бя на психосоматические расстройства. Наша ответственность
как психотерапевтов заключается в самосознании и контроле,
тем более, что такого рода сопереживание требует постоянной
рефлексии своих внутренних состояний, отслеживание проекций
и трансферентных отношений. Такой труд оправдывает себя как
хорошей динамикой и трансформацией травматических состояний
клиента, так и повышением компетенций терапевта в профессио-
нальном и личном плане.

Часть III
КАЛЕЙДОСКОП ТЕМ
(КОМПАНЬОНЫ ТРАВМЫ)
Чувствую смутно что-то неладное...
Хочется взглянуть в глаза
реальности, но... нечем.
(По мотивам к/ф «Обыкновенное чудо»)

Глава 1
Если друг оказался вдруг... в травме
Первая помощь при травматическом стрессе
Первой и естественной реакцией на любой стресс, в том числе
на травматический стресс, является шок. На самом же деле, то, что
мы видим снаружи, а именно застывание, — это внешние признаки
колоссальной работы, происходящей внутри. Организм выведен
из состояния равновесия и ему нужно в это время определить
способ ответа на внезапно произошедшую ситуацию. Реакция
шока, или иммобилизации, происходит в том случае, если у мозга
нет готового ответа на то, что произошло (новая ситуация), нет
доступа к «каталогу» готовых ответов из-за перевозбуждения
амигдолы, которая не пускает сигнал к неокортексу, или нет
возможности отреагировать движением, действием.
Время, которое человек проведёт в таком состоянии, зависит
от нескольких факторов:
• степень внезапности стрессора,
• сила раздражителя,
• уровень способности организма реагировать на стресс,
• объективная возможность реагирования,
• степень готовности организма к стрессу,
• субъективная оценка уровня опасности и др.
Поэтому не стоит стразу бросаться выводить человека из шо-
ка — этот этап даёт возможность организму приспособиться из-
нутри к изменившимся условиям, самоорганизоваться так, чтобы
выдержать произошедшее эмоционально и физически. Три систе-
мы включаются в работу: надпочечники с почками, лимфатическая
система (иммунная), желудок и кишечник. Не останавливаясь
подробно на физиологии стресса, которая, на мой взгляд, весьма

270
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
доступно и популярно описана в книге Е.Миронова «Стресс»,
подчеркну только важность этого этапа реагирования на стресс
как необходимого для адаптации и оценки возможностей совлада-
ния с ситуацией.
Тем, кто оказался рядом, рекомендую помогать насытить
организм ресурсами (как физическими, так и эмоциональными) для
того, чтобы сила воздействия фактора стрессора оказалась ниже
по сравнению с силами организма. Очевидно, что, поскольку эта
фаза — фаза ориентирования и аккумуляции, человек находится
в шоке столько, сколько длится первая стадия реакции на стресс:
накопление сил. Организм человека занят делом, происходит
саморегуляция.
Мягкое взаимодействие во время шока — совершенно нор-
мальное, органичное, оно не вызывает внутреннюю дрожь, не по-
давляет её, а поддерживает, прежде всего, телесно.
Здесь имеется ввиду всё то, о чем мы говорили в главе 10 части II.
От того, насколько успешно будет пройдена эта фаза, будет
в дальнейшем зависеть общая картина совладания со стрессом,
то, насколько эффективно человек пройдёт через него, как это
повлияет на его «образ Я» и приспосабливаемость к трудным
ситуациям в дальнейшем.
В этой главе речь пойдёт, прежде всего, о мерах помощи,
оказываемой людям, находящимся в чрезвычайной ситуации.
Здесь будут обозначены те шаги, которые необходимо предпринять
профессионалам, работающим в этих условиях или тем, кто им
помогает. Поскольку действия в данном контексте должны быть:
• чёткие,
• сфокусированные,
• эффективные, —
то и стиль изложения в этой главе я постараюсь соблюсти анало-
гичный.
Итак, то как мы будем помогать людям (тем, с кем мы
контактируем, свидетелям событий, родным и близким участников
событий) при
• катастрофах,
• стихийных и техногенных бедствиях,

Глава 1. Если друг оказался вдруг... в травме
271
• потере близких,
• угрозе жизни и целостности
зависит от этапа чрезвычайного события. При этом, если в со-
бытии задействовано множество людей, они могут находиться
на разных этапах ЧС, более того, одни и те же люди могут
попеременно находиться на разных этапах ЧС.
Существуют два этапа чрезвычайного события.
I. Острый этап ЧС — это этап, когда происходит само
чрезвычайное событие, и человек непосредственно подвержен
опасности и/или угрозе.
В это время человек подвержен воздействию травматического
фактора и его потребности критически не удовлетворяются:
• в еде и воде,
• крове,
• безопасности,
• здоровье,
• контакте с близкими.
II. Восстановительный этап ЧС — это этап, когда основные
потребности компенсированы в такой мере, что их можно соотне-
сти с нормой, к которой привык человек или которая доступна
остальным людям в данной стране/населённом пункте.
Рассмотрим далее, что и как необходимо делать на каждом
этапе.
I. Острый этап ЧС
1. В это время важно предпринять меры, относящиеся к соци-
альному аспекту:
А. Обеспечить достоверной информацией
• о ходе ЧС,
• об оказанной помощи,
• о возможностях обращения за помощью,
• о состоянии родственников и близких.
Обеспечить связь
• с близкими,
• со спасателями, врачами, психологами.

272
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
Говорить в этой ситуации нужно предельно:
• коротко,
• информативно,
• понятно даже для детей,
• сопереживающе.
Б. По возможности, детей и подростков соединить с их родите-
лями или опекунами.
В. Провести «ликбез» по психологии стрессового состояния для
помогающих лиц не-психологов, а именно осветить следующие
вопросы для повышения уровня их активности и ответствен-
ности:
• дизориентация,
• тоннельность зрения,
• притупление или обострение чувственного восприятия,
• недостаточность активации или перевозбуждение нервной
системы,
• потребность в уважительном отношении к религиозным
ритуалам.
Г. Организовать:
• место, где люди могут находиться вместе;
• место для молитв и других видов отправления культа веры;
• место для отдыха;
• прощание с умершим;
• помощь в соблюдении формальностей с документами;
• возможность социальной включённости и предотвращение
изоляции;
• отдельное внимание детям;
• распространение утешительной, обнадёживающей и под-
держивающей дух информации;
• ограничение информации, которая может нанести вред.
2. Непосредственно психологические меры:
A. Организовать доступ к психологической помощи.
Б. Выявить психотические нарушения, представляющие опас-
ность себе и окружающим.
B. Психологическая неотложная помощь тем, кто в этом
нуждается:

Глава 1. Если друг оказался вдруг... в травме
273
• выслушивание,
• сочувствие,
• внимание к потребностям,
• уважение границ,
• забота.
В эту деятельность могут включаться не только профессионалы,
но и все помогающие.
Лучше в это время не проводить психотерапевтических сеансов,
так как они побуждают к «разогреву» эмоций, при котором
необходимо быть в контакте и делиться переживаниями, что
не всегда входит в круг потребностей человека в ЧС.
II. Восстановительный этап ЧС
1. В социальном контексте:
A. Продолжаются все социальные мероприятия, описанные в пре-
дыдущей фазе.
Б. По истечении месяца после ЧС ведётся работа по осведом-
лению относительно последствий травматического стресса,
с уделением особого внимания признакам, которые могут
представлять угрозу психическому здоровью. При этом язык
ведущего такую работу должен быть предельно прост, без про-^
фессиональных терминов и, по возможности, без слов, которые
могут вызвать тревогу и запустить процесс острой реакции.
B. Выделить наиболее успешно зарекомендовавшие себя меры
и использовать их активнее для нормализации атмосферы.
2. Психологическая работа:
A. Продолжается «первая помощь» (эмоциональная поддержка,
информация по психогигиене, утешение, сочувствие, забота).
Б. Проводятся первые сессии психологического консультирова-
ния и психотерапии в соответствии с принципами и этапами
терапии психологической травмы.
B. Профилактика:
• суицидального поведения (см. главу 5 в части III),
• психосоматических расстройств (см. главы 3 и 4 там же),
• аддикций, или зависимостей (см. главу 9 там же).
Г. Помощь и супервизия специалистам.

274
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
Д. Сотрудничество с врачами, в том числе психиатрами.
Е. Групповая психотерапия для организации взаимопомощи, вза-
имоподдержки, совместного поиска способов и оптимальных
решений.
Ж. Составление программ выхода из кризиса, домашних заданий,
обрисовка ближайших действий, планирование поведения.
3. Ревизия и задействование потенциальных личных и семейных
ресурсов.
Техники, предлагаемые соматической
(и сенсомоторной) терапией
для восстановления саморегуляции
Горюющему или испуганному человеку необходимо
1) общение,
2) прикосновение,
3) атмосфера безопасности и спокойствия.
Поэтому первое, что важно запомнить, «Тишина=Смерть».
Если человек, подвергшийся воздействию травматического
стрессора, попал в ситуацию социальной изоляции, ему надо
предложить возможности выхода из неё. Поэтому, не на-
вязывая никаких техник, держим всё время в поле зрения
травмированного человека людей, которые готовы поговорить
с ним, проявить заботу, которым небезразлично его эмоциональ-
ное состояние.
1. Помогаем человеку обозначить то, что с ним про-
изошло.
Для этого не надо верить на слово, когда человек сообщает Вам:
«Я сам справлюсь со своим горем, страхом, беспомощностью»
и т. д. Психолог должен сказать примерно такой текст: «Может
быть, Вы пока не чувствуете в себе сил сказать о том, что с Вами
произошло, но я хочу, чтобы Вы знали, я всегда готов выслушать
Вас, я хочу, чтобы Вы, когда почувствуете в этом потребность,
обращались ко мне».
Очень важно обратиться к другому с сообщением о том, что
произошло: «На меня напали», или «Я подвергся насилию», или

Глава 1. Если друг оказался вдруг... в травме
275
«Хотя, мои родители называют это дисциплиной, я считаю это
давлением и вторжением в моё пространство». При этом в когни-
тивную обработку события включаются
1) кора головного мозга
2) и передняя ветвь блуждающего нерва, что
• многократно ускоряет процесс переживания возникшего
аффекта,
• включает адаптационные функции,
• открывает доступ к специфическим ресурсам, относящим-
ся к социальному взаимодействию (миеленизированные
нейроны вентровагального комплекса).
Человек может считать, что он в силах справиться самосто-
ятельно с возникшими блокировками или эмоциями, однако это
далеко не всегда так. Такие эмоции как горе, стыд и ужас только
увеличивают свою интенсивность в ситуации тишины и изоляции.
До тех пор, пока человек не может разместить в контакте с другим
свои переживания, они продолжают и даже наращивают своё
токсичное воздействие, оставаясь на периферии его осознавания,
будучи вытесненными и непрожитыми.
Только когда человек получает возможность называть то,
что с ним произошло, он становится способен определить свои
потребности в связи с произошедшим, попросить о помощи и во-
обще осознанно и экологично выстроить своё поведение. Получая
обратную связь и сочувствие, уязвлённый человек может получить
доступ ко всей полноте своего существа, использовать все свои
ресурсы, а не только те, которые находятся на уровне автоматизма.
Сама по себе процедура слушания и понимания меняет наше
отношение к ситуации, включает критичность мышления и откры-
вает доступ к ориентированию в происходящем. Скрывая от себя,
что есть нечто, повергающее нас в ужас, мы становимся мишенями
для триггеров (запускающих травматическую активацию стимулов)
и теряем способность к целенаправленной самоорганизации.
Без называния и осознавания человек реагирует на стрессор как живот-
ное, находящееся непосредственно в ситуации на грани жизни и смерти.
Это истощает нервную систему и ослабляет воздействие защит-
ных сил организма. Обозначение и вербализация же способствуют

276
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
принятию реальности, а именно: «Несмотря на произошедшее,
я жив и могу контролировать себя». В этом контексте прекраща-
ется война с самим собой, своими регуляторными механизмами,
сопротивление естественным телесным реакциям. Так происходит
возвращение к самоощущению, идентичности, целеполаганию.
Человек, обозначающий происходящее, ограничивает его влияние на себя.
Вместо того, чтобы принять высказывания типа: «Я чувствую
запах смерти», «Я никогда не смогу жить» или «Я убит этим»,
психолог стимулирует клиента найти более узкие понятия для
расшифровки своего состояния, например: «Мне очень страшно»,
«Мне трудно дышать/двигаться» или «Мне так горько!». Таким
образом психолог поддерживает высвобождение блокированного
импульса, а значит, помогает произойти эмоциональной разрядке,
столь необходимой для завершения реакции на стресс.
2. Поскольку человек может находиться в шоковом состо-
янии, ему надо помочь вернуться к ощущению себя, помочь
идентифицировать, определить и вербализовать те-
лесные ощущения. Это можно сделать в форме:
1) вопросов: «Где больно?», «Как ты чувствуешь свои ноги», «Ты
дышишь?», «Видишь?», «Слышишь?» и др.;
2) наблюдений: «Посмотри на меня (вокруг, на свет и т.д.)»,
«Попробуй принять более удобное положение» и др.;
3) директивных указаний: «Отпусти руль!», «Открой глаза!»,
«Слушай меня!».
Такие действия могут
А. вернуть человека в настоящее,
Б. помочь ему осознать
1) что он остался жив,
2) что всё позади,
3) что он не умер
4) и способен воспринимать действительность,
5) и, главное, что он не один.
Это помогает
• обрести контакт с собственной силой и энергией,
• способность опираться на другого и пользоваться его помощью
и поддержкой,

Глава 1. Если друг оказался вдруг... в травме
277
• избежать «смыслового разрыва», то есть связать произошедшее
в единую цепочку, которая впоследствии поможет сориентиро-
ваться в событиях, реакциях, значениях случившегося.
Игнорирование внутренних ощущений не позволяет позабо-
титься о себе или предоставить такую возможность другому.
Обращение к собственным телесным процессам и разделение
этого с другим помогает вернуть чувство сопричастности к че-
ловеческому роду, включить реагирование «нервом социального
взаимодействия» (VVC). А поскольку VVC отвечает за мышцы,
связанные со слухом, голосом, мимикой, сердцем, диафрагмой, —
восстановить самоисцеляющие функции организма.
3. Если у человека есть необходимость поделиться свои-
ми переживаниями, состоянием, тревогой, всему этому
важно предоставить место и время. При этом необходимо помнить
• о сопереживании,
• заботе,
• медленном темпе разговора,
• участии,
• своём собственном глубоком дыхании для сохранения стабиль-
но устойчивого состояния и для возможности присоединения.
При таких условиях включается парасимпатическая нервная
система, уровень возбуждения стабилизируется и становится
переносимым, что возвращает человека к осознанному поведению
и продуктивной деятельности.
4. Работа с телом. Важно запомнить одно золотое правило:
не надо пытаться работать со своим клиентом, когда он
в неактивном состоянии.
Сначала помогите ему активироваться, чтобы он мог замечать,
что с ним происходит. Если Вы этого не сделаете, то Вы запустите
замкнутый круг травматического цикла, когда нынешние ощущения
совпадают с ощущениями травматического события, которые
потом усиливают нынешние чувства и ощущения, и они друг друга
подкрепляют.
Согласно исследованиям, когда травмированный человек частично пере-
живает травматическое событие, словно запускается сценарий. Не уди-
вительно, что лимбическая система включается, а части переднего мозга

278
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
выключаются. Отдел мозга, отвечающий за то, чтобы свои чувства
превращать в слова (вербализовывать), тоже полностью выключается.
Поэтому вы не можете вступить в контакт в неактивном состоянии.
На терапии часто бывает, что Вы в таком состоянии человека
пытаетесь с ним о чем-либо поговорить, но он не может соеди-
ниться со своими чувствами, потому что эта система головного
мозга выключена.
Вы можете сделать несколько очень простых вещей, чтобы по-
мочь человеку добраться до активного состояния. Это могут быть ре-
сурсные упражнения и техники, описанные в главе «Праздник, кото-
рый всегда с тобой». По возвращении возбуждения человека на пере-
носимый уровень Вы можете с работать с травматическим событием.
4—1. Прикосновения. Иногда бывают исключительно цели-
тельны прикосновения к человеку, находящемуся в состоянии
шока или горя. В телесной работе «безопасное прикоснове-
ние» используется для того, чтобы помочь людям соединиться
с невысказанными чувствами, которые сохраняются в теле в виде
физической боли, онемения и/или болезненного расстройства. Воз-
никшие во время травмы чувства гнева, печали и страха обращены
вовнутрь, вытеснены или игнорируются. Прикасаясь к человеку,
мы можем помочь ему разрядить этот эмоциональный заряд.
Здесь важно помнить два непреложных правила:
1. Прикасаться к человеку можно только при условии, что Вы
не нарушаете его границ.
Чтобы не вторгаться в границы человека, надо, чтобы Вы хорошо
умели ощущать Ваши собственные границы, не сливаясь с клиентом
при прикосновении.
2. При первом признаке отторжения от вашего прикосновения,
осторожно убрать руку.
В идеале следует сначала поинтересоваться, можно ли прикасаться
к человеку, но в состоянии шока вы можете не получить вербального
ответа и тогда необходимо ориентироваться на телесные импульсы,
которые часто невозможно заметить визуально, но невозможно
не почувствовать при прикосновении.
Не пытайтесь сжать или прижать человека, находящегося
в состоянии шока к себе, не сдавливайте его в объятиях, поскольку

Глава 1. Если друг оказался вдруг... в травме
279
за Вас это уже сделала природа. Смысл прикосновения — в под-
держке. В эмоциональном и физическом одобрении того, что
происходит с телом человека. Тело, воспринимающее Ваше «да»,
«давай», «я с тобой», отзовётся тем естественным процессом,
который, вероятно, был блокирован или приостановлен от испуга
во время высвобождения травматической энергии (при активации
симпатической нервной системы).
Ваше прикосновение должно быть:
• безопасным (с чёткими границами),
• тёплым,
• уверенным,
• мягким,
• бережным (сочувствующим).
Упражнение. Проделайте очень полезное упражнение, предложенное Пи-
тером Левиным.
• Соедините Ваши ладони друг с другом.
• Почувствуйте, что это две разные ладони: правая имеет свои ощущения,
левая — свои. Осознайте, что вы прикасаетесь разными руками друг
к другу.
• Не меняя давления, не делая никаких специальных движений, почув-
ствуйте, что Ваши руки «сливаются» в одно целое. Мысленно создайте
образ «одной руки». Это займёт некоторое время.
• Теперь самый сложный этап — снова разделите Ваши руки в сознании.
• Если Вы испытаете сложности с разделением, похлопайте ими так,
чтобы ощутить, что их две — правая и левая.
• Снова соедините руки и почувствуйте, что у каждой из них есть свои
чёткие границы.
Только в таком состоянии ясно осознаваемых границ Вы теперь можете
прикасаться к клиенту.
Если Вы просто прикоснётесь к руке человека (Ваша ладонь
должна быть тёплой и сухой), это уже будет жестом
• присутствия,
• сочувствия,
• поддержки.
В этот момент надо быть очень внимательным к ответным
реакциям человека, чтобы это не было насилием и лишний раз
не травмировало его.

280
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
4—2. Как класть руку? Вы можете положить руку между
лопаток в районе сердечной чакры — вертикально или гори-
зонтально — это определит сам клиент. Если место найдено
правильно, Вы почувствуете, как Ваша рука «ляжет», словно
примагнитится к этой области.
Держите руку расслабленно, не двигайте ей, не похлопывайте,
не гладьте. Просто дайте опору спине, позвольте человеку взять
столько Вашего тепла, сколько ему необходимо. Дышите ровно,
глубоко и спокойно.
Скажите: «Когда тебе будет достаточно, я уберу руку, будь
внимателен». При этом Вы включаете его концентрацию и ответ-
ственность за своё состояние, его ум перестаёт «плавать» в трудно
дифференцируемых мыслях, становится «занятым делом», присо-
единяется к процессу саморегуляции, становясь из препятствия
его сотрудником.
4—3. «Сердечный сэндвич» — техника, предложенная Сьюзан
Аарон.
• Спросите разрешения подойти к человеку и прикоснуться
к нему в области сердечной чакры со стороны грудной клетки
и спины.
• Положите руки на эту область так, как если бы между ними
лежало сердце человека.
• Внутренне произносите: «Я с тобой. Я рядом. Всё хорошо. Ты
можешь мне доверять».
• Позвольте так постоять 1—2 минуты (смотрите по телесному
резонансу), обращая внимание на устойчивую позицию и телес-
ную реакцию человека. Будьте бережны и доброжелательны.
Для этого Вам необходимо быть свободным от дискомфорта и чув-
ствовать своё тело свободным и пластичным, не замирайте, чтобы
ваши руки не были жёсткими, не давили, не навязывали никаких
движений.
• Спросите человека о самочувствии, требуется ли ему чуть
больше времени или достаточно; что изменилось в состоянии.
• Аккуратно и медленно уберите руки, чтобы человек процедурно
(телесно) успел взять и запомнить то, что ему ценно.

Глава 1. Если друг оказался вдруг... в травме
281
4—4. "Flexion response" (Питер Левин).
1. Установите с человеком зрительный и вербальный контакт,
спросив о чём-нибудь приятном или нейтральном, сказав
что-то доброе и искреннее. Улыбка или расслабление мими-
ческих будет означать, что контакт между вами установлен
и есть резонанс.
2. Поинтересуйтесь, можете ли Вы встать за спиной у человека
и положить руки ему на плечи (верхнюю часть руки).
3. Положите руки на указанные области так, чтобы это не было
жёстко и тяжело, но и не слишком невесомо. Найдите «золотую
середину». Вы сразу почувствуете, как отзовётся его тело.
Будьте внимательны к этому отклику. Он многое сообщит
Вам о состоянии человека, покажет, возможно ли продолжать
прикасаться к нему или лучше оставить в покое, мягко убрав
руки с его плеч.
Здесь есть один очень важный момент: несмотря на то, что такие
прикосновения целительны, они являются таковыми только в случае
готовности человека допустить Вас и контактировать с Вами.
В противном случае, Вы нанесёте вред! Будьте внимательны к те-
лесным откликам.
4. Если Вы успешно прошли три первых шага, Вы почувствуете
движение, телесный импульс, невидимый глазу, — поддержите
его. Это может быть качание из стороны в сторону, наклон
или откидывание, дрожание... Следуйте этому импульсу и под-
держивайте его.
5. Войдите в телесный резонанс с дыханием клиента.
6. Поинтересуйтесь, что человек замечает, достаточно ли ком-
фортно он себя чувствует. Следите за тоном голоса, темпом
и интонацией.
7. Дайте возможность ответить на вопрос, принимайте во внима-
ние любое замечание и нюанс состояния клиента. Проявляйте
уважение и внимательное отношение к его словам.
8. Обсудите, насколько хорошо Вы сопровождаете его движения,
усиливаете существующие, но приостановленные импульсы.
Человеку может показаться, что это Вы инициируете движение,
* «Сгибательный ответ». — Прим. ред.

282
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
но, если Вы были аккуратны и только фасилитировали процесс,
не привнося своих интенций, Вы можете, сказать об этом,
мягко, не вступая в спор. Если человек готов, он примет это
к сведению, если нет — не будьте настойчивы, не навредите.
За этими остановленными импульсами могут скрываться подав-
ленные чувства гнева, страха, желания убежать, закрыться или
вступить в борьбу.
9. Особое внимание обратите на то, что человек говорит о дви-
жении энергии в его теле, о телесных ощущениях, только
о движениях и физических ощущениях. Не пытайтесь припи-
сать смысл происходящему или спрашивать о чувствах, только
если сам человек не захочет с Вами поделиться. При этом
оставляйте фокус на теле.
10. Поблагодарите человека за обратную связь, скажите, что это
было важно слышать.
11. Продолжайте следовать импульсам микродвижений человека,
слегка повторяя его движения своим телом. Если человек
не против, комментируйте то, что замечаете вслух: «Сейчас ты
слегка отклонился вправо, сейчас сделал глубокий вдох, сейчас
отдыхаешь...». Не будьте слишком навязчивы и не частите
с озвучиванием своих наблюдений.
12. Время от времени интересуйтесь, как чувствует себя человек,
нормально ли ему Ваше прикосновение. Раскрывайте чуть
больше информации об энергии и ощущениях.
13. В это время Вы можете почувствовать начало «исцеляющих
ритмов», которые можно считать наиболее важным этапом
телесной работы и которые следует особенно поддержать.
Это "flexion response" — когда верхняя часть сгибается
по диафрагме и живот сжимается, очень ранний механизм
защиты, который, возможно восходит корнями к животным,
живущим на деревьях. В этих ритмах тело словно рассказывает
свою историю, вновь проживая произошедшее, но в этот раз
безопасно, с доверием и поддержкой, осознавая свои реакции
и находясь в телесном контакте и резонансе с терапевтом.
Питер Левин называет это мозжечковым ритмом.

Глава 1. Если друг оказался вдруг... в травме
283
Телесные реакции, которые были заблокированы в момент
травмы, получают своё разрешение («разрешение на разре-
шение») и завершение, диафрагма становится пластичной,
дыхание восстанавливается, сердечный ритм тоже. Человек
слышит, видит Вас, разговаривает с Вами. Включается VVC.
Поддерживайте и одобряйте его.
14. Поинтересуйтесь в связи с этим (VVC), как человек видит
других людей, обстановку вокруг себя, что изменилось в его
восприятии. Так вы сможете понять, достаточно ли трансфор-
мировалось состояние человека.
Признаками разрядки и интеграции будет является его достаточно
дружелюбное восприятие других людей и обстановка будет казаться
достаточно безопасной.
4—5. «Контейнирование» — очень полезное упражнение для
тех, кто диссоциирован, т. е. не может воспринимать тело как своё
или не имеет доступа к своими чувствам и мыслям, позволяющее
не «распадаться» и возвращаться к самоощущению. Помогает
удержать внутренние чувства и ощущения.
В травме человек часто чувствует себя жертвой, а то, что происходит
вокруг него и внутри него — хаосом.
• Попросите клиента положить правую руку под мышку, как бы
обняв сердце.
• Левую руку положите на правое плечо (ключицу). Получится
«крест».
• Спросите, что человек ощущает в такой позиции.
Тот посыл, который дают руки, — «Я помогу Вам удержать
ощущения, чтобы Вы могли их глубоко исследовать и переживать».
4—6. Техника активации мышц гортани и освобождения
диафрагмы (Питер Левин). Это упражнение помогает вывести
звук и воздух из организма, чтобы пустить внутрь вдох, и запускает
дыхательный ритм.
• Попросите Вашего клиента сделать очень простой, глубо-
кий вдох.
• А при выдохе надо сделать звук «ву». При этом надо вибри-
ровать голосом так, как будто он идёт из живота.

284
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
• Попросите клиента теперь просто расслабиться и поинтере-
суйтесь, как он себя чувствует.
Признаком хорошо сделанной работы будет ощущение расслабления
и тепла.
4—7. Заземление — проводится одновременно со всеми дру-
гими техниками.
1. Попросите клиента почувствовать ноги на земле.
2. Пусть представит, что его ступни расширяются в пол, как
ласты у лягушки.
3. Помогите ему почувствовать себя в полной безопасности.
4. Помогайте ему своей поддержкой, одобрением и вниманием:
«Хорошо. Молодец. Хорошо?»
Что бы Вы ни делали, вы помогаете человеку найти опору.
Итак, есть очень простые вещи, которые Вы можете сделать,
и которые могут много изменить, помогая клиенту получить доступ
к внутренней жизни и запустить процесс саморегуляции.

Глава 2
Потеря и интеграция смысла. Горевание
Проходя через испытания экстремальных событий и состо-
яний, человек упирается в кризис. Этот кризис осознаётся как
недостаток смысла. Что это значит? Это может быть
• потеря и девальвация прежних ценностей и смысла жизни,
с ними связанного;
• изменения смысла с точностью до наоборот;
• невозможность объяснить произошедшее с точки зрения жи-
тейской, привычной логики;
• невозможность принять событие как факт, свершившийся
в своей жизни, и так далее.
Обращаясь к психологу в ситуации такого жизненного кризиса,
люди описывают его как тупик, «замурованность», дизориентацию.
Это — экзистенциальное состояние, трудно поддающееся
переживанию и когнитивной переработке.
Достаточно часто приходится встречаться с подобными жалобами
в процессе терапии.
Действительно, человек, переживший эмоциональную травму,
связанную с утратой ребёнка, с трудом находит в себе силы для
того, чтобы жить дальше. Что же можно сказать, как помочь
человеку, с которым произошло то, что терапевт не может себе
представить даже в самом страшном сне?
Я много раз обнаруживала в себе в таких ситуациях мощней-
шее сопротивление сочувствию родителям, потерявшим ребёнка,
до тех пор, пока не увидела, что мешает мне присоединиться к ним.
Это был страх, я бы сказала, архетипический страх присоедине-
ния к роли матери, переживающей утрату. Решившись однажды
рискнуть пойти в эти переживания, я обнаружила, что для

286
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
человека, потерявшего смысл, самое тяжёлое — это ощутить
себя в полной изоляции, когда ни одно живое существо не хочет,
не может оказаться с тобой рядом в твоём переживании.
Люди оценивают событие «с той стороны», на безопасном
берегу пучины. С этой стороны здравого смысла обыденной жизни
они пытаются уберечь (от чего? Всё же уже произошло), посове-
товать (о чём? Нет смысла советовать о прошлом, а будущего нет,
как нет и смысла), пожелать (как? Исполнение любого желания
требует сил). Единственное, что в этот момент имеет смысл —
сопереживание, разделение боли.
С разрешение автора, матери, прошедшей через горе, привожу
стихи. Без комментариев.
1. Душа
Заблудилась душа в пустоте —
В белом сумраке, в белом снегу,
В белом платье, боса, налегке...
Всё ищу, но найти не могу.
В этой зимней лесной тишине
Эха нет и не слышно шагов.
Даже боль замерзает во мне
В сердце пусто — без слёз и без слов.
Я как будто не здесь, не с тобой.
И хожу, и кричу, не дыша.
Жду, когда разморозится боль,
Жду, когда ты вернёшься, душа.
2. Злость
Никому не передать суть,
Никому не передать боль.
Черпану ладонью ту жуть
И опять уйду в свою роль.
Эта роль — она как ком и как трость:
И мешает, и несёт на горбу.
Всколыхнётся вдруг во мне злость
На себя, на мир, на жизнь, на судьбу!

Глава 2. Потеря и интеграция смысла. Горевание
287
Злость моя прорвётся как крик,
Крик отчаянья, бессилья слова:
Ненавижу вас!!! Верните тот миг!!!
И пульсирует опять голова...
Так хочу ругать, крушить, бить!
Уничтожить всё вокруг и себя!
И обрезать, наконец, нить!
И мосты все позжигать, уходя!
Так хочу... Но нет, нельзя, не могу.
Расправляет крылья страх за спиной:
Как бы правда не шагнуть за черту.
Как бы правда не остаться одной.
Схлынет ярость, поуменьшится слёз
И опять я возвращаюсь сюда,
Что б с улыбкой отвечать на вопрос:
Всё нормально. Всё путём. Да.
3. Ангел
Иногда мне кажется,
Что это не со мной.
И тогда всё вяжется,
И тогда — покой.
Словно мне не ведомо
Горестных путей,
Словно трёх и не было
У меня детей.
Почему-то дышится
Только тяжело,
Ведь почти поверила
И почти светло...
Мой малышик маленький
С солнышком внутри,
С чем же мы не справились?
Что же не смогли?

288
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
Где сорвались с наледи?
Что пошло не так?
Отчего ты в памяти,
А не на руках?
И теперь ты ангелом
Смотришь с высоты...
Ну а я соскучилась
И несу цветы.
4.
Ты кажешься хрупкой,
Тревожно-растерянной
Фигуркой в игре
Кем-то затеянной.
В игре, где фигурки
Жестоко ломаются...
И планы на лето
Внезапно меняются.
И планы на жизнь
Разлетелись осколками.
И сколько той жизни
Отпущено... Сколько нам?
Так много, так страшно
В глазах отражается,
И сердце слезами
Тебе отзывается,
И нечем утешить.
Но живы надеждою,
Что всё образуется,
Пусть не по-прежнему.
(Анна Шишкина)
Мне, как практикующему терапевту, не приходилось наблюдать
поэтапного горевания, как это описано в учебниках (несмотря
на то, что доводилось много работать с людьми, проходящими или

Глава 2. Потеря и интеграция смысла. Горевание
289
прошедшими через горе). Горевание уникально, и переживается
оно у каждого по-разному. Поэтому я бы не стала говорить о том,
как правильно горевать. Правильно проходить через это так, как
оно проходится.
Дело не в этапах, а в переживании, в проживании того, что
трудно вместить порой в осознавание. Поэтому терапевтиче-
ской задачей здесь вижу поддержание самого переживания,
на каком бы этапе оно ни находилось, как бы ни происходило.
Главное — помочь человеку принять этот опыт, эту часть своей
жизни, даже если в этом есть только отрицательный смысл.
И здесь мы работаем не техниками. Только живьём и без перчаток!
Иногда приходится принять, что бывают периоды без смысла.
И нет смысла искать в этом смысл. Это непостижимо для чело-
веческого восприятия, но и это надо помочь встроить в жизнь.
И контейнировать. Для того чтобы вернуться на землю, почув-
ствовать себя, свои отклики, увидеть близких.
По исследованиям, люди, сумевшие установить связь с про-
шлым, не обрывая «связь времён», как говорил Шекспир, обре-
тают-таки новый смысл и даже обретают пост-травматический
рост. Но этот смысл приходит сам, через переживания, и никто
не знает, каким он будет.
Для того чтобы это произошло, необходимо поддерживать
человека в перенесении боли. Это всё та же йога, цигун, массаж,
это творчество, со-переживание.
В этом вопросе нет правильных советов. Здесь мы работаем
с конкретным человеком, с его картиной мира, с его действиями
и отношениями. Смысл не находится через размышления, а толь-
ко через действие, энергию для которого мы освобождаем через
соматическое переживание. С реализацией активности мы повы-
шаем чувствительность к себе и своим реакциям на происходящее,
прокладываем новый путь или продолжаем старый, ориентируясь
на свои выборы и чувства.
Д. Леонтьев отмечает, что в деятельности мы учимся прислуши-
ваться к тому, насколько наши выборы являются нашими, имеют
для нас смысл или нет, используя «свой внутренний компас»,
развивая внутреннее ощущение того, что происходит между тобой

290
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
и миром. Он говорит о том, что смысл — это, в самом общем
виде, связь с общим контекстом: с другими людьми, с собой,
с миром, прошлого с настоящим. Вкус к смыслу рождается этим
соответствием: что имеет отношение ко мне в этом контексте, то
имеет смысл для меня лично.
И эту терапевтическую стратегию можно реализовывать раз-
личными техниками, в частности — техникой работы со смысловым
разрывом. Эта техника основана на связывании прошлого с на-
стоящим, то есть выстраивания отдельных эпизодов своей жизни
в единую цепь, внутри себя для того, чтобы освободить это прошлое
от присутствия в нынешней повседневности навязчивых стимулов
и образов, оставив его в своей памяти в виде глубоко сынтегриро-
ванного опыта и наполнив нынешнюю жизнь смысловыми связями.
Для этой техники я обычно использую психодраматический
метод, благодаря которому мы налаживаем внутреннюю связность
смыслов, чувств, восприятия времени для лучшей интеграции
в настоящее произошедшего.
• На единой линии времени я прошу клиента отложить отрезки
«до» и «после» события, а также само событие.
• В каждом из этих этапов у человека были свои установки,
принципы, идеи, мысли, которые окрашивали в определённую
тональность этот период жизни. Разноцветные ленты здесь
приходятся очень кстати.
• Проходя по линии своей биографии в рамках рассматривае-
мых этапов, клиент выбирает на роли себя в первом, втором
и третьем состоянии людей из группы. Если техника прово-
дится в индивидуальном формате, то используем какие-либо
символы.
• Затем, поочерёдно вводя его в каждую из ролей (начинаем
с «до», затем «после» и, наконец, «в» ситуации), организовы-
ваем диалоги с прояснением чувств к каждому из персонажей
с формулированием посланий.
• В завершении ставим человека «в зеркало» (см. соответ-
ствующую технику) и просим сделать его некоторый вывод,
основываясь на его соматическом переживании в момент на-
блюдения за происходящей сценой.

Глава 3
Психосоматика
Психосоматика — термин, принятый в медицине для обозна-
чения такого подхода к объяснению болезней, при котором особое
внимание уделяется роли психических факторов в возникнове-
нии, течении и исходе соматических заболеваний.
Можно говорить о том, что существует некий «психосоматиче-
ский тип личности». Как правило, это люди, у которых отсутствует
так называемая толерантность к переживаниям. Это означает, что
у человека, в силу ряда причин, которые могут быть связаны с систе-
мой воспитания, травм, передающихся по роду, генетической пред-
расположенностью, физическим здоровьем и других, могут существо-
вать особенные отношения с собственными эмоциями (аффектами).
Эмоции — часть нашего повседневного опыта и поэтому
мы зачастую не уделяем должного внимания их распознаванию.
И только после серии физических недомоганий (таких как боли
в области груди, одеревеневшие или слабые мышцы, нарушение
двигательной активности в форме гипервозбуждения или ступора,
проблем с уровнем сахара в крови, желудком или щитовидкой)
мы часто начинаем замечать некоторую связь между подобными
симптомами и, например, тревогой, которая сопровождала нас
в последнее время и была нашим привычным фоном. Люди живут,
годами не видя этой связи, оказываясь неспособными признать,
что испытывают это чувство. Между тем, оно «работает», оказывая
влияние на все сферы нашего существования, на здоровье.
Независимо от того, знаем мы о его существовании или нет, оно суще-
ствует.
Итак, эмоция есть. И то, как человек относится к ней, какое
значение ей приписывает, является важнейшим фактором, который

292
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
характеризует способность переживать, как-то обращаться
со своей эмоцией. То, как мы отзываемся на изменение своего
эмоционального фона, во многом определяет «жизнь и путь»
наших эмоций в теле. Речь здесь идёт о таком понятии как
«эмоциональная устойчивость», то есть способность контейни-
рования, удержания аффекта в рамках нормального телесного,
психического, когнитивного функционирования. А это зависит
от нашего диапазона интенсивности эмоций, который мы можем
выдерживать. Если этот диапазон достаточно широк, то и инфор-
мации от нашего эмоционального мозга мы получаем сравнительно
много и в том качестве, которое способны обработать когнитивно,
то есть осмыслить и принять оптимальное решение для действия.
Как мы уже говорили, в ситуации травмы (субъективно опас-
ной ситуации) эта функция (сигнальная) может быть нарушена
перевозбуждением, и реакция на стимул происходит общая адап-
тивная, недифференцированная, то есть служащая лишь одной
цели: сохранению целостности, выживанию. Между тем, только
обработка информации в соответствии с уникальными сигналами
даёт человеку возможности:
• наиболее эффективного ответа на раздражитель,
• выбора адекватного пути творческого приспособления,
• принятия подходящего решения для -его осуществления.
Следовательно, главную роль здесь играет умение человека
ориентироваться в собственных эмоциях и интегрировать их
в опыт своей жизни, опираясь на распознавание смысла эмоции,
то есть на содержащееся в ней послание, отвлекаясь от контекста
ситуации (сюжета), внутри которого она родилась.
Так, предчувствие опасной ситуации может быть никак не связано
с внешней историей, а быть лишь внутренним чувством, обусловленным
совсем другим опытом и гораздо более ранней историей.
Таким образом, способ обращения с аффектами и есть тот
ключ, который открывает или закрывает двери к нашему здоровью.
Для того чтобы отнести расстройство к психосоматическому,
надо выяснить:
• есть ли у личности какая-нибудь хроническая активность
(устойчивый способ организации контакта с миром),

Глава 3. Психосоматика
293
• связана ли она с определённой эмоцией,
• способен ли человек выдерживать её,
• может ли её назвать (вербализовать).
Если такая картина есть, то это значит, что беспокойство
овладело человеком настолько, что у него распадается естествен-
ная связь между чувствительностью и осмыслением, и он не может
поступить экологично по отношению к себе, то есть у него нет
возможности принять решение, как о себе позаботится в данном
конкретном случае. И тогда эмоция, маркирующая потребность,
остаётся непрочувствованной, не осознанной. Следовательно,
из энергии (а эмоция — это энергия в чистом виде) не рождается
действия, на каком-то этапе импульс к действию блокируется.
Поскольку все жизненные ситуации можно классифицировать
по тому или иному эмоциональному ответу, существует целый ряд
обстоятельств, вызывающих схожие аффекты. Получается, что
человек с некоторой периодичностью в своей истории избегает
чувствования определённого спектра эмоций. Почему? Вероятно,
некоторые аффекты ассоциируются с травматическим опытом,
и они пугают, невыносимы (вовне) и непереносимы (внутри).
Обычно к ним относятся эмоции, связанные с чувствами:
• покинутости, а
• отверженности, \^-
• ненужности, ( ^ ^
• неценности, ^W ^-- /О
• никчёмности, т- М>
• отчаянья, Cfv^i
• зависти, 'С^ \ \
• безнадёжности, { f ч-^ ■ / I
• беспомощности, N -^
• паники, (с^
• вины, с*
• стыда.
Как люди обращаются с дискомфортом, который не осознаётся
(не дифференцируется и не обозначается)? Правильно, никак.
Привыкают как-то с этим уживаться.
Помните старый анекдот: «Какой уродец, а как костюмчик сидит!»

294
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
Что значит уживаться? Потребности-то надо как-то удовле-
творять... Например, с помощью соматизации: «Мне так плохо,
я разрушаюсь от невнимательного отношения...». И разрушаем се-
бя теми способами, которые будут хорошо видны тому, кому адре-
сованы невербализованные чувства. Другой способ обращения —
агрессивные проявления непереносимого аффекта, включая компо-
ненты морального мазохизма или садизма как форм аутоагрессии.
Примеры аутоагрессии и соматизации обычно относятся к тем
людям, которые столкнулись с фрустрацией (неприятным или
тяжёлым эмоциональным состоянием, которое возникает вслед-
ствие невозможности удовлетворения каких-либо важных по-
требностей или достижения значимых целей) в детстве до того,
как приобрели опыт безопасного переживания гнева, отчаянья,
тревоги, разочарования, утраты. Мы называем соматизацию ин-
фантильным способом обращения со своими аффектами. Такой
способ при.длительном его использовании грозит полной дезорга-
низацией деятельности человека.
У того же, кто успел в детстве ощутить результат достижения
цели и реализации потребности, но был по какой-либо причине
лишён этого впоследствии, наблюдается хорошо вербализованная
агрессия. При этом другие эмоции, связанные с чувствами, обо-
значающими слабость и «детское» состояние, часто подавляются
и выражаются в виде симптомов.

Глава 3. Психосоматика
295
Такого рода личности часто ограничивают свою активность для
того, чтобы уберечься от дополнительных страданий, связанных
с недифференцированным беспокойством и тревогой, избежать
соматических расстройств, которые являются знаками неосвоен-
ных эмоций. В этом случае нам как терапевтам стоит обращать
внимание на телесные признаки расстройства, связать их с непере-
работанными аффектами и помочь их осмыслить, придать значение
происходящему. Причём, не играет роли, насколько символиче-
ский смысл симптома будет ему соответствовать. Важно другое:
освоение и реализация энергии симптома, развитие переносимо-
сти эмоции, его породившей.
Как в том гештальт-анекдоте. Представьте, что Вы идёте по парку
развлечений. Всюду — музыка, иллюминация, машинки катаются, ка-
русели, чёртово колесо, американские горки... Выходите через задние
ворота, а там черти на гриле людей жарят! ...Так вот, с точки зрения
гешталът-терапии, важно, откуда электричество.
Если говорить в гештальт-терминах, то всё, что происхо-
дит с человеком, происходит на границе-контакте с миром. Эта
граница-контакт, с одной стороны, обособляет человека от окружа-
ющей среды, а с другой — связывает и обеспечивает возможность
удовлетворения потребности. И то, как человек организует этот
контакт и эту границу, во многом зависит от того, как он обраща-
ется со своими потребностями, выражаемыми чувствами. Если
эмоции остаются неосознанными или подавляемыми реакциями, то
до потребности дело не доходит. Тогда человек общается с миром
через симптом, который становится выразителем организации его
контакта, заместителем адаптивного обращения с собственными
потребностями, защитой от трудно переживаемых аффектов.
Другими словами, терапевт может узнать о наличии некоторой
эмоции по психосоматическому симптому, который, в конечном
счёте, приведёт, как маяк, к запрятанной потребности. Здесь важ-
но, как мы уже видели, научить человека способам экологичного
переживания. В противном случае мы приведём его к ресоматиза-
ции или ретравматизации, то есть возобновлению симптома или
активации травмы с большей интенсивностью.
Таким образом, нормальным путём от симптома к исцелению
является вербализация (называние) аффекта, его порождающего,

296
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
и десоматизация (поиск другого способа контакта с миром, не при-
бегая к симптому). Этот путь включает в себя несколько этапов:
1) выявление связи симптома с определённой эмоцией,
2) когнитивная обработка этой эмоции и придание ей формы
переживания (проживания),
3) обнаружение вытесненной или несформированной потреб-
ности,
4) поиск возможных способов её удовлетворения (сканирование
поля на предмет удовлетворения потребности),
5) действие, обозначающее вступление в контакт с внешними
объектами,
6) анализ успешности произведённого действия в контексте удо-
влетворения потребности.
Глядя на эту цепочку, соответствующую гештальтистскому
циклу контакта, можно хорошо видеть, что аффект, изначально
дающий о себе знать дискомфортом, эмоциональным или фи-
зическим, является сигналом, маркером возникшей потребности
и одновременно энергией для её реализации. Поэтому мы говорим
о том, что важно развивать свою способность контейнировать
(переносить в определённых рамках и осознавать) свои эмоции.
Мы всё время говорим «осознавать», часто употребляя этот
термин как в процессе терапии, так и в-обыденной речи. Что это
значит? Вот пример.
Пример из практики. На приёме солидный мужчина предпенсионного
возраста. Он имеет довольно высокий статус в своей профессии и привык
«делать дело», не останавливаясь на «всяких там бабских штучках типа
эмоций и прочей ерунды». Однако в результате некоторых проблем он
оказывается в весьма трудной, даже опасной ситуации, которая грозит ему
увольнением и наказанием.
Последнее время его мучают ночные кошмары, гипертония, нарушение
пищевого поведения (переедание). Он говорит, что не обратился бы к пси-
хологу, если бы не некое «плохое» чувство, которое «не даёт ему ни жить,
ни спать». Он также стал замечать всё большую склонность к алкоголю,
но не считает это проблемой. Проблема заключается в психосоматических
симптомах, состоянии депрессии и нервного истощения.
В его описании проблемной ситуации очевидным становится тот факт, что
сознательное переживание своего страха и беспомощности перед ситуацией
отсутствует, несмотря на соматические симптомы, появившиеся во время,

Глава 3. Психосоматика
297
соотносимое с временем появления проблем на работе. На терапевтической
сессии он, говоря о том, что с ним происходит, испытывал едва переносимый
стыд, что отражалось в его речи, покраснении кожи головы и остановке
дыхания. На вопрос, каким, по его мнению, ему нельзя быть, он ответил
весьма определённо: чувствительным. А на предложение сформулировать
цель своего посещения, он ответил: «сделайте что-нибудь».
Случай осложнялся тем, что за ситуацией стояла множественная трав-
матизация, с которой человек обращался единственно доступным до поры
способом — вытеснением. Переживаемые им чувства были неопределёнными
и не связанными с их значениями на когнитивном уровне.
Таким образом, сигналы неполадки в системе саморегуляции давали
о себе знать уже несколько лет, но не были восприняты и осознанны.
В процессе терапии после простраивания ресурсного поля мы стали
связывать все аспекты его опыта, и, прежде всего, действия и симптомы
с эмоциями, клиент учился называть их, определять стоящие за ними
потребности. Особенно трудно было присвоить эти потребности, поскольку
человек привык обращаться с ними как с чем-то, без чего можно обойтись,
обслуживая потребности своей семьи. При этом его отношение к терапии
(«сделайте что-нибудь») говорило о его неспособности позаботиться о себе,
как это часто бывает в семьях с созависимостью.
Итак, осознать — это сопоставить образы с эмоциями, послед-
ние — соотнести с симптомами и с их когнитивными аспектами
(осмыслить).

298
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
Так, в описанном примере, соотнести тревожность сна с блокировкой
чувства беспомощности и паники, а последние — с учащённым сердцеби-
ением, повышенным давлением, потением, мышечным напряжением.
Получается, что для того, чтобы развился психосоматический
симптом, нужно, чтобы аффекты (эмоции) были представлены
в своей регрессивной форме:
• не дифферинцировались (не различались);
• соматизировались (мать узнаёт о состоянии и потребностях
ребёнка по его внешнему виду и проявленным симптомам);
• не вербализовывались (не назывались);
• не воспринимались человеком как сигналы для осмысления
и принятия решения.
Что касается вышеприведённого примера, этот человек долго откладывал
как первую, так и вторую встречу с терапевтом, поскольку им овладевало
паническое состояние при мысли, что ему «придётся встречаться со всем
спрессованным годами слоем чувств». А ему важно было контролировать
себя в любых обстоятельствах, ибо привык рассчитывать только на себя. При
этом ему совершенно невыносимым было встречаться с чувством собственной
беспомощности, которое было придавлено смутно различимым стыдом. Стыд
за свой стыд, в свою очередь, являлся следствием ожидания неприятия
другими (терапевта) его чувств. И весь этот слоёный пирог покоился под
приличным слоем страха того, что он будет отвергнут в своей беспомощности.
Таким образом, терапевт помог обнаружить и в дальнейшем интегриро-
вать вытесненные переживания и смыслы, связанные с детским травматиче-
ским опытом отвержения, и впоследствии открыть доступ к заботе о себе
посредством возвращения внимания к эмоциям и их когнитивной обработке
для дальнейшего деятельностного их освоения.
Другими словами, важно связать соматический симптом с пе-
реживанием аффекта (эмоции), понять на основании этого свою
потребность и как-то поступить (реализовать энергию аффекта).
сыиптои ^ш С(№& Ъогсбуюйъ деЬегЫЕ

Глава 3. Психосоматика
299
Итак, 7 моментов имеют особое значение для терапевта:
1. С симптомами нельзя совладать отдельно от рассмотрения
аффекта, его порождающего.
2. Симптом закрывает собой значение эмоции.
3. Симптом выступает в качестве регулятора отношений между
человеком и миром.
4. Симптом есть невербализованное и непрожитое чувство.
5. Симптом обслуживает душевную потребность телесным спо-
собом.
6. Симптом легализует некоторые формы поведения, неприемле-
мые в другом случае.
7. Симптом работает как защитный механизм.
Анна Фрейд (дочь Зигмунда Фрейда) отмечала, что свидетель-
ство психической травмы может быть обнаружено в «физических
откликах, осуществляемых вегетативной нервной системой и за-
нимающих место психических реакций». Это происходит из-за
того, что огромное количество психической энергии не осознаётся,
не принимается во внимание в качестве сигналов для деятельности,
а вытесняется в психосоматический симптом.

Глава 4
Несколько полезных советов
по поводу психосоматики
I—II. Фобии и панические атаки
Фобии, в отличие от страха, не являются сигналами об угрозе,
подаваемыми нашей системой саморегуляции. Это — болезненный
иррациональный страх, навязчивое состояние, не связанное с ре-
альной опасностью, но возникающее при определённых ситуациях,
при встрече с определёнными существами или в определённых
условиях.
Достаточно большую часть своего времени и внимания человек уделяет
избеганию ситуаций, связанных со страхом.
Когда мы говорили о чувствах, мы подчёркивали полезность
переживания всех уровней обхождения со страхом, наметили шаги,
алгоритмы работы с ними. Фобия предполагает отсутствие реакции:
устрашающее значение приписывается образу, не несущему в себе
разрушающего фактора.
Так, среди фобий, с которыми мне приходилось встречаться в своей
работе, были такие, как страх муравьев, пчёл, пауков, метро, кукольных
глаз, выступлений, грязи, полётов на самолёте и просто высоты.
То сверхвозбуждение (или, напротив, гиповозбуждение), кото-
рое возникает при встрече с триггером — запускающей фобию
ассоциацией — очень схоже с травматическим, и поэтому даёт
основания утверждать о схожих принципах работы и природе
этих явлений. Прошлое как бы застревает в памяти человека,
производя на него впечатление реально существующего стимула.
Можно сказать, человек носит с собой свою фобию, и её модаль-
ность не имеет значения. Фобии могут меняться, привязываться

Глава 4. Несколько полезных советов по поводу психосоматики 301
то к одной, то к другой ситуации, но механизм остаётся тот же:
возбуждённая миндалина мозга млекопитающего продолжает по-
давать сигнал об опасности с таким постоянством, что неокортексу
приходится приписывать значение этому возбуждению, «сцепля-
ясь» случайным образом со стимулом.
В отличие от страха, фобия не несёт в себе активного импульса
к избавлению от неё, фобия парализует и заставляет человека
чувствовать себя так же, как перед лицом смертельной угрозы.
Соответственно, в ситуации сильнейшей угрозы включается меха-
низм иммобилизации — механизм очень древний и, поэтому, плохо
поддающийся волевому контролю. Значит, прежде, чем что-либо
делать, надо привести возбуждение к нормальному уровню, то
есть такому, когда человек в состоянии себя воспринимать, регу-
лировать и целенаправленно организовывать свою деятельность.
Для этого мы используем техники:
• заземления,
• центрирования,
• ощущения потока,
• отслеживания дыхания.
Они подробно описаны в главе «Праздник, который всегда с тобой».
Следующим шагом, после того, как человек научится регу-
лировать уровень своего возбуждения, можно предложить ему
встретиться с реальностью, разделить, что в происходящем с ним
питается реальными угрозами, а что — фантазиями. Эта фаза
не приносит мгновенного исцеления, однако очень важно человеку
в ресурсном состоянии сформировать иное отношение к стимулу,
разъединить цепь болезненной реакции и запомнить этот опыт.
Той же цели служит и следующая техника: представить себя
кем-то, кто легко к этому [объекту страха] относится. Такая
смена роли очень эффективна и помогает избавиться от самых
застарелых проблем.
Несмотря на то, что фобии доставляют много неприятностей,
они, тем не менее, часто (но не всегда) являются чем-то весьма
ценным для клиента, когда, подстраивая свою жизнь под свои
страхи, человек обнаруживает, сколько с него легально снимается
ответственности. Это бессознательная сцепка, и не надо упрекать

302
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
человека во вторичной выгоде, важно только помочь ему увидеть
эту связь, чтобы потребность, удовлетворяемая через симптом,
нашла другую форму удовлетворения.
Пока же фобия — единственный способ не работать на нелюбимой
работе или не брать на себя ответственность за то, что происходит
в личной жизни, она будет нужна, и человек, желая от неё избавиться
на сознательном уровне, на бессознательном будет её иметь ввиду.
Пример из практики. В моей практике был случай, когда молодой человек
боялся выходить на улицу, ездить на транспорте, а метро — так и вовсе
считал для себя адом.
Я приезжала к нему домой, и мы сначала проводили предварительную
работу по вырабатыванию навыка регулирования своего возбуждения и вы-
явлению вторичных выгод от фобии. Это был первый этап работы. Эта
важная работа позволила клиенту настроиться на сотрудничество и дове-
риться терапевту.
Вторым этапом нашей работы были собственно поездки на транспорте
в роли его отца, сильного и смелого лётчика, настоящего мужчины, которого
он не видел ни разу в жизни и который погиб при испытании самолёта.
Мы не знаем, насколько эта легенда была правдивой, но важно было
другое: входя в вагон метро, я помогала клиенту войти в роль отца, он мне
рассказывал, кто он, как зовут и всё, что относится к технике введения в роль,
и, героически, как лётчик, преодолевая наплывы фобических вторжений,
проезжал одну станцию за другой. Ему понравилась эта игра, и он с азартом
повторял одну попытку за другой.
Задачей третьего этапа была интеграция состояния. Мы постепенно
стали прикасаться (техника титрования) к болезненным переживаниям,
возвращаясь на несколько секунд в роль самого этого молодого человека
(самого себя), и постепенно расширили это состояние до целого.
Здесь важно помнить о таких аспектах:
• поддержка терапевта необходима на протяжении всего времени;
• работа начинается с помещения уровня возбуждения в рамки переноси-
мости;
• проживание ресурсного состояния должно быть целостным и тщатель-
ным по схеме SIBAM;
• человека необходимо вернуть в своё тело для интеграции опыта и со-
здания процедурного (телесного) импринта.
Полезно бывает закольцевать работу встречей двух состояний:
здорового, спокойно преодолевающего поездку на метро, и испу-
ганного для интеграции больной и исцелившейся частей. Диалог

Глава 4. Несколько полезных советов по поводу психосоматики 303
диссоциированных частей личности — важнейшая часть терапии
травмы.
Всё то же можно использовать и при работе с паническими
атаками. Но ещё хочу поделиться одной полезной техникой,
которая помогает снять острое состояние панической атаки.
Я прошу людей с паническими атаками (ПА) завести себе
карточку (карточки), на которой(ых) будет табличка из 7 стол-
биков. В первом столбике мы помечаем время возникновения
симптомов ПА, во всех остальных описываем их соответственно
вопросам в шапке столбика в любом порядке, до тех пор, пока
они не трансформируются через проживание. В конце записываем
время окончания ПА, и делаем вывод.
Время
начала
Ощущения
в теле
На что
похоже?
Какое
чувство?
Какие
мысли?
Импульс
к какому
действию?
Время
окончания
Вывод:
Этот метод хорошо работает в силу того, что у человека вос-
станавливается функция контроля: он обнаруживает, что время
протекания приступа ограничено, а после нескольких раз уже
и динамично сокращается, он получает доступ к осознаванию,
параллельно используя техники возвращения возбуждения к пе-
реносимому уровню, делает выводы о том, что он может влиять
на свои состояния.
III. Расстройства пищевого поведения
(булимия, анорексия), зависимости,
обцессивно-компульсивные расстройства
Как уже отмечалось, для того, чтобы произошла травма, мало
одного травматического события сильной интенсивности, необхо-
димо, чтобы человек обладал определёнными чертами (субъек-
тивный фактор травмы) личности, приводящими к травматизации.
Эти же черты личности во многом обуславливают и появление

304
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
расстройств пищевого поведения. Соответственно, и работа с эти-
ми темами будет строится на преобразовании тех причин, которые
привели к расстройству:
• низкая толерантность к гипер- или гиповозбуждению,
• алекситимия,
• проблемы с определением потребности,
• блокированная активность.
Пример из практики. Ко мне обратилась девушка, назовём её Анной,
21 год. Вернее, не обратилась, а её привела на терапию её мама, которая
была обеспокоена тем, что не может найти правильной линии поведения
со своей дочерью. Дочь ушла из института, взяла академический отпуск,
перестала выходить из дома и круг своих друзей свела до одной подружки,
тоже озабоченной проблемой лишнего веса.
Когда они были на приёме вдвоём, у меня сложилось впечатление,
что дочь, скорее, уступила матери в её настойчивых просьбах обратиться
к психологу. Девушка не видела проблем с питанием, отношения с которым
у неё колебались от булимии к анорексии. Проблема была только одна:
как ограничить приём пищи до нужного графика приёма, чтобы и калории
соблюсти, и параметры. Она уверяла, что прекрасно контролирует свой вес
и нет причин для беспокойства. Во время обращения был период булимии.
Я подметила одну интересную вещь: поддерживать фиксацию на питании
в терапии неполезно, более того, питание — та сфера, в которой девушка
чувствовала себя спокойной, компетентной и устойчивой, хотя и заявляла,
что это единственная волнующая её сфера. На поверку вышло наоборот: в её
жизни оказалось несколько болевых точек, к которым она едва прикасалась
и не имела возможности пережить чувства, связанные с ними. Это — смерть
отца, уход матери в горе и игнорирование потребности двенадцатилетней
девочки в поддержке и примере матери.
Ребёнок включился в заботу о психологическом состоянии матери, хотя
это было почти невозможно, так как в семье не было культуры открываться
в своих чувствах друг другу, особенно негативных. С уходом отца роль
«контейнера для переживаний» осталась незанятой. В семье было принято
всё объяснять, понимать, жить в соответствии с высокими нравственными
принципами, но, парадоксально, именно это явилось той предпосылкой,
которая отучила обращаться с переживаниями в семье.
Как только фокус терапии был смещён на психологические темы:
травму привязанности и остановку переживания, — терапия стала хорошо
продвигаться. Снялось напряжение в отношении тем с питанием, девушка
обнаружила две важные для себя вещи:

Глава 4. Несколько полезных советов по поводу психосоматики 305
• Питание — это единственное, что она могла контролировать в своей
жизни, находясь в жёстких условиях непринятия своих эмоциональных
реакций.
• Переживание высвободило много заблокированной энергии, которая
предназначалась гореванию по поводу потери эмоционально тёплого
отца, переживанию своего одиночества и заботе о своих потребностях
(мать принимала только «высоконравственные потребности», игнорируя
и критикуя агрессивные тенденции в поведении дочери).
Приведя уровень напряжения в психологическом состоянии к нормаль-
ному, Анна стала воспринимать себя шире, принимая всё новые и новые
свои проявления, включая потребности нравиться юношам, отгородиться
от матери, сделать карьеру в сфере, не соответствующей семейным тра-
дициям и установкам. Оказалось, она обладает достаточными ресурсами
для этого, когда не тратит свою энергию на борьбу с «позорящими семью»
потребностями.
Предлагаю схему для работы с темами, проистекающими из
блокировки переживания и отсутствия доступа к своим потреб-
ностям, основанную на понятии цикла-контакта из области ге-
штальт-терапии. В этом методе процесс удовлетворения потреб-

306
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
ности представлен в виде цикла контактирования со средой. Он
включает в себя четыре фазы:
1) преконтакт,
2) контакт,
3) финальный контакт,
4) пост-контакт.
Что это значит?
1. На первой стадии человек дифференцирует из всего своего
состояния дискомфорт на телесном или эмоциональном уровне,
определяет, в чём он состоит, называя ощущение и чувство,
осознаёт, в чём заключается потребность.
О значении переживания и обозначения чувства мы уже говорили как
о единственно верном способе получения информации об энергии, требу-
ющей разрешения в действии в процессе заботы о себе.
Два слова о желаниях и потребностях. Желания — предмет-
но привязаны, потребности — нет. Говоря об этом со своими
клиентами, я обычно рисую солнышко с лучами, центр которого
составляет потребность, а лучики — желания.
Так, иногда, спрашиваешь человека о потребности, которая движет им
в конфликте с матерью, а он отвечает: «Хочу, чтобы она не приставала
ко мне». О желании сказал человек или о потребности? Легко проверить:
«Не приставала, чтобы что?» Ответ: «Чтобы не выводила меня из себя».
Пробуем дальше: «Чтобы что?», — «Чтобы были силы на то, чтобы жить
своей жизнью, планировать, совершать-то». Похоже, трудно повлиять
на мать, чтобы она вела себя определённым способом, когда она отнимает
силы, но позаботиться о том, чтобы эти силы сохранить и использовать
по назначению для реализации жизненных планов, — уже как-то реальнее.
Мы формулируем потребность и переходим к следующей фазе.
2. Вторая фаза — контакт — предполагает сканирование поля
на предмет удовлетворения потребностей. Другими словами,
какие есть возможности у меня и у среды для того, чтобы
моя потребность нашла способ разрешиться? Человек может
из опыта вспомнить то, что сохраняет силы.
Например, это могут быть прогулки, встречи с друзьями, время, когда
она жила в более стеснённых обстоятельствах, но самостоятельно,
отдельно от матери.

Глава 4. Несколько полезных советов по поводу психосоматики 307
Выбрав одну из возможностей, человек соотносит её с тем,
насколько он располагает ресурсами.
Например, для того, чтобы снять комнату и, встречаясь с родными раз
в неделю, начать строить свою жизнь согласно своим планам.
Направление выбрано, уровень энергии поднимается до до-
статочного для того, чтобы совершить действие.
3. На третьем этапе человек в явном виде делает что-то для
заботы о своей потребности.
В данном примере, это может быть звонок человеку, который давно
предлагал помощь в поиске такой комнаты, обсуждение с ним условий
и предпочтений.
Действие разряжает возбуждение, выработанное для первого
шага на реализации потребности. Оно может принести большее
или меньшее удовлетворение, усилить иди уменьшить дискомфорт.
Для этого надо осознать степень удовлетворённости от действия,
сделать из него выводы.
4. Человек входит в четвёртую фазу цикла контакта для ассими-
ляции опыта и формулировки следующего шага.
Если на каком-то из этапов этого цикла происходит срыв
процесса (в гештальте это называется прерыванием контакта), то
потребность имеет большие шансы не распознаться, не удовлетво-
риться в силу разных причин. Не буду подробно углубляться в тео-
рию Ф. Перлза и П. Гудмана — об этом достаточно написано, —
скажу только, что возбуждение, не получившее разрядки, при низ-
кой толерантности к нему, должно быть на что-то израсходовано.
Я часто цитирую ответ одного «настоящего полковника», которому
по работе надо было пройти курс терапии. На вопрос: «Как Вы себя
чувствуете?», — ответил: «Нормально: колбасит!»
Куда же израсходовать эту энергию возбуждения, рождаю-
щуюся из дискомфорта, если непонятно, что не так, если просто
«плохо», «невыносимо», человека «колбасит»? Ответ лежит на по-
верхности: на ОКР, пищевую или другую зависимость. Поэтому
в терапии такого рода расстройств имеет смысл аккуратно пройти
все эти стадии, найти, где происходит срыв, и, как всегда
• восстановить толерантность к возбуждению,

308
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
• вернуть переживание (очень удобно по SIBAM),
• выработать навык осознавания потребности и возможностей,
• научить видеть и делать выборы,
• разрядить импульс к действию на благо удовлетворения по-
требности (но не раньше осознавания).
IV. Бессонница
Бессонница — штука знакомая многим, связана она не только
с психологическими причинами, но и с разными физиологическими
вещами. Нас эта тема интересует в разрезе её соотношения
с травмой. Логика здесь такая: блокированная энергия не даёт
уснуть. Метафора: возбуждение бродит, не находя выхода из тела.
Работаем с остановленным переживанием, с травматической
энергией техниками соматического переживания, восстанавлива-
ем цикл контакта, всё это на фоне заземления и центрирования.
Но есть ещё один очень хороший способ: расфокусировка, кото-
рый использую лично я, когда у меня есть большое количество
«муравьев» в голове, которые не дают мне покоя перед сном.
Техника расфокусировки (она ещё носит название «Два кана-
ла» и «Двухслойный пирог») не только восстанавливает саморе-
гуляцию и вводит в некий транс, но и позволяет быстро отдохнуть,
замедлиться, является средством против бессонницы.
В этой технике мы держим в фокусе одновременно телесные
ощущения и зрительные феномены. Обычно, когда мы не можем
уснуть, мы чувствуем дискомфорт в теле то там, то здесь. На-
блюдая за ним, держим его в фокусе нашего внимания, никак
не влияя на его динамику, и одновременно наблюдём с закрытыми

Глава 4. Несколько полезных советов по поводу психосоматики 309
глазами за «спонтанным зрительным фоном»: пятнами, точками,
штрихами, — так же не совершая с ними никаких действий.
Такое одновременное наблюдение приводит к засыпанию или
погружению в лёгкую расслабленность, во время которой телес-
ный дискомфорт трансформируются в приятные ощущения. Важно
не связывать ощущения с образами, не стремиться ничего осознать,
и тогда назавтра Вы будете всем рассказывать: «Не успеваю я по-
ложить голову на подушку, как уже пора пить свой утренний кофе!»

Глава 5
О взаимосвязи травмы и суицида
Самоубийство — очень серьёзная проблема, волнующая вра-
чей, психологов, педагогов, философов, художников и писателей.
Альбер Ками назвал её «единственной философской проблемой,
заслуживающей внимания». Но, к сожалению, пока нет «про-
тивоядия» от этой напасти последнего времени, число суицидов
растёт, а проблема не решается так просто, как хотелось бы.
За последние 15 лет количество суицидов в России возросло в 3(1) раза.
По данным на начало века из-за нерешенных социальных проблем к суициду
прибегало 15% выпускников детдомов Санкт-Петербурга (Зиновьев,
2002).
Безусловно, она должна решаться на государственном уровне,
и не только в программах по психическому здоровью, но и на всех
без исключения уровнях, включая социальный и экономический
статус населения.
Прежде чем говорить о связи травмы и суицида, назовём
некоторые взаимодействующие биологические, генетические, пси-
хологические, социально-экономические, культурные факторы,
которые могут привести к трагедии:
• низкий социально-экономический статус;
• незначительная осознанность;
• потеря работы;
• низкая стрессоустойчивость;
• травматический физический и психологический стресс;
• неблагополучная ситуация в семье;
• проблемы отношений;
• неразвитая система поддержки в обществе;
• потеря близких людей;

Глава 5. О взаимосвязи травмы и суицида
311
• психические расстройства (депрессия, расстройства личности,
шизофрения);
• злоупотребление алкоголем и психоактивными веществами;
• психологические проблемы;
• вопросы сексуальной ориентации;
• особенности и манеры поведения (например, когнитивный
стиль и личностные свойства);
• недостаточно развитые умения психологической адаптации
и приспособления к ситуации;
• болезни и хроническая боль;
• самоубийство близких людей;
• доступ к оружию;
• катастрофы, войны и т. д.
Большинство исследований указывают на то, что существует
прямая связь между многими типами травм и суицидальным
поведением. Среди исследований по данной теме особое место
уделяется таким «ситуационным» характеристикам травмы, уве-
личивающим риск суицида и самоповреждения, как:
— жестокое обращение в детстве,
— сексуальная травма,
— военная травма,
— травма, связанная с потерей близкого,
— травма отвержения,
— травма унижения,
— травма потери социального статуса.
Поэтому люди, пережившие подобные обстоятельства в своей
жизни должны быть выделены в группу риска.
Если к Вам приходит человек, и у Вас есть предположение,
что он испытывает настолько невыносимые чувства, что может
прибегнуть к суициду, Вы должны прямо спросить об этом. Как
правило, суицид — это тема, которая трудно выносится на терапию.
Клиент с суицидальными мыслями и намерениями, обращаясь
к психотерапевту, испытывает тревогу и стыд относительно этой
темы в своём внутреннем опыте. Обращаясь за помощью, он
предъявляет другие проблемы, разрешив которые он рассчитывает
самостоятельно разобраться с этим вопросом. Опыт показывает,

312
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
что терапия может вовсе не добраться до глубоко спрятанного
стыда и страха, связанных с намерением лишить себя жизни как
последнего выхода и защиты от невыносимой психической боли.
То, какое отношение к суициду сложилось в нашей стране
на официальном уровне, заставляет людей скрывать свою «сла-
бость» и «нездоровье» в этом отношении. Между тем, в намерении
лишить себя жизни следует различать психотические и травма-
тические аспекты. Обнаружение в жизни человека внутреннего
кризиса, сильной психической боли, посттравматического стрес-
сового расстройства, созависимых отношений даёт основания для
того, чтобы предположить возможность психологической помощи
в рамках метода соматической терапии и сенсомоторного подхода.
ПТСР — одна из нескольких тревожных причин, которые
в значительной степени связаны с суицидальными наклонностями
или попытками суицида. Это обусловлено
• высоким уровнем возбуждения,
• потерей чувствительности и вкуса к жизни,
• частотой навязчивых воспоминаний,
• невозможностью справиться с тяжёлым горем, отчаяньем,
страхом и т.д.,
• такими составляющими поведения как гнев и импульсивность
при посттравматическом состоянии.
Кроме того, люди, подверженные травматизации, по тем же
самым причинам входят в группу риска по суициду:
• склонность подавлять, вытеснять, игнорировать эмоции, явля-
ющиеся тревожными сигналами и требующие активного ответа
или изменения способов адаптации;
• навык «соматизировать» проблемы;
• стремление к саморазрушению (ценность принести себя в
жертву);
• отрыв от реальности;
• депрессогенные убеждения;
• трудная жизненная ситуация;
• отсутствие опыта эффективного совладания с кризисами;
• отсутствие поддержки со стороны социальной среды;
• потеря базового доверия к миру и базовых иллюзий (бес-
смертия, справедливости, простоты устройства мира, подкон-

Глава 5. О взаимосвязи травмы и суицида
313
трольности событий) на фоне недостаточной психологической
зрелости и инфантилизма;
• травматический фактор столь большой интенсивности, что он
становится слишком сильным стимулом для нервной системы,
чтобы быть обработанным когнитивно.
Имеет значение также то, что симптомы ПТРС отягощают
взаимодействие человека с реальностью и ставят его в невыноси-
мое положение. А именно:
— бессонница;
— ночные кошмары;
— собственное неадаптивное и разрушающее поведение;
— невозможность приписать значение произошедшему;
— невозможность извлечь опыт;
— невыносимое чувство вины, беспомощности, панического страха,
болезненного чувства ответственности и безнадёжности;
— социальная изоляция;
— агрессия и отвержение окружающих.
Главным фактором среди названных является такой когнитив-
ный стиль совладания со стрессом, как подавление и неспособность
в связи с этим позаботиться о себе (см. главу об алекситимии).
Человек становится как бы отрезанным от своих переживаний,
застревает в невыносимом эмоциональном состоянии.
В связи со всем этим возникает вопрос, можно ли помочь
такому человеку психологически?
В настоящее время практические рекомендации по лечению
ПТСР свидетельствуют о том, что терапия, ориентированная
на травму, не рекомендуется для людей со «значительным суи-
цидальным риском», потому что суицидальность является рас-
плывчатым термином и у психолога нет никаких чётких критериев
того, что в основе не лежит психопатология. Поэтому, прежде,
чем брать в терапию такого человека, мы должны убедиться, что:
• он не находится в остром состоянии,
• ему не требуется психиатрическая помощь.
В противном случае требуется немедленное вмешательство врача.
Таким образом, травматерапия рассматривается как дополни-
тельная мера в терапии суицидального поведения. И мы должны

314
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
использовать клиническую оценку до начала и на протяжении
всей травмаориентированной терапии с подобными клиентами.
Но это в идеале. Мы знаем отношение к психиатрии и состо-
яние последней в нашей стране. Поэтому нам, как психологам,
надо знать,
• к кому мы можем направить человека с возникшей проблемой,
• всегда иметь под рукой контакты хорошего специалиста-кли-
нициста,
• поддержать нашего клиента в решимости обратиться за помо-
щью, в том числе фармацевтической.
Всегда хорошо работать в тандеме с психиатром в таком
рискованном вопросе. Работая параллельно, мы можем проводить
терапию в том направлении и используя те техники, которые ре-
комендованы для метода соматического переживания, и сократить
нарративную часть сессий до стабилизации состояния прекраще-
ния травматической активации. Техники, которые описаны в разде-
ле «Первая помощь» вполне подходят для такой работы с ПТСР.
Но при этом люди с ПТСР, у которых наблюдаются непосто-
янные и управляемые мысли о самоубийстве, могут получить
огромную пользу от травмаориентированной терапии. Я считаю,
что метод соматической терапии и трансформации травмы с его
техниками:
• соматического переживания (прослеживания ощущений),
• создания ресурсного состояния,
• контейнирования,
• восстановления привязанности,
• титрования
в сочетании с телесно-ориентированной психодрамой как методом
действия и изменения ролевого самовосприятия и поведения на
всех уровнях (соматическом, психологическом, социальном и ду-
ховном*) представляет собой весьма эффективный стиль лечения
ПТСР. С ним хорошо гармонирует гештальттерапия с её техникой
"body-mind", работой со способами прерывания и восстановления
контакта, восстановлением способности к переживанию.
* Последний уровень — уровень мировоззрения особенно важен, поскольку только его
развитие и оздоровление может привести к ощутимым результатам в психотерапии травмы.

Глава 5. О взаимосвязи травмы и суицида
315
Исследования показывают, что психологическая трансформация симпто-
мов ПТСР уменьшает риск суицидальных тенденций на протяжении всего
лечения и продолжает его снижать ещё на протяжении нескольких лет.
Суицид как травматическое событие
Травма от воздействия самоубийства может способствовать
развитию ПТСР. В частности, люди более склонны к развитию
ПТСР в результате суицида, если они:
• становятся свидетелями самоубийства,
• потеряли близкого человека при подобных обстоятельствах
(травматическое горе),
• имеют психическое расстройство.
Травматическое горе — потеря близкого человека — отно-
сится к синдрому, в котором люди испытывают функциональные
нарушения, такие как:
• ухудшение физического здоровья,
• суицидальные мысли.
Профилактика
Профилактика самоубийств должна состоять из целого ряда
шагов по:
• созданию наиболее благоприятных условий для воспитания
детей;
• диагностике и лечению психических расстройств;
• улучшению качества жизни.
Последний пункт представляется наиболее важным, но самым
трудновыполнимым.
Очевидно, что родителям и психологам надо лучше распо-
знавать суицидальное поведение и относиться к этому со всей
серьёзностью и уважением. Уязвимый в этом отношении человек
может как принадлежать, так и не принадлежать к группе риска,
поэтому роль родителей, педагогов и психологов здесь очень
велика.
Что может сделать психолог для профилактики суицида?
Прежде всего, психологи помогают развивать психику человека

316
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
так, что повышается степень творческого приспособления к среде.
Методы работы здесь могут быть любые:
• когнитивные,
• телесные,
• поведенческие,
• интегративные.
Благодаря работе на этих уровнях, человек учится регулиро-
вать
• общее самочувствие,
• ощущение самоценности,
• профессиональную состоятельность,
• уровень возбуждения и эмоциональную устойчивость,
• социальное взаимодействие и отношения.
Для того чтобы наша работа была эффективной, необходимо,
чтобы человек нам доверял. Поэтому психолог должен обладать
(или развивать) в себе следующие качества:
• собственная стрессоустойчивость,
• психологическая проработанность,
• ответственность,
• эмпатичность,
• уважение,
• открытость темам, эмоциям, рефлексии,
• заинтересованность.
Психолог, как никто другой, понимает, что суициды очень
связаны с расстройствами настроения, а травмотерапевты знают
ещё и золотое правило: «Позаботься, чтобы человек покинул
твой кабинет с надеждой». Когда я училась, нам часто говорили:
«Мы не должны беспокоиться о том, с каким настроением уходит
клиент, — это его ответственность и забота». Я убедилась в об-
ратном — обязательно надо побеспокоиться о том, чтобы терапия
заканчивалась на стабильно «выносимом уровне возбуждения».
Некоторые исследователи утверждают, что терапия должна
состоять из трёх этапов:
1) повышение уровня возбуждения — разогрев;
2) работа на достаточно высоком эмоциональном уровне;

Глава 5. О взаимосвязи травмы и суицида
317
3) снижение уровня возбуждения приблизительно до того, с ко-
торым он пришёл.
Мне близок этот взгляд, хотя иногда клиенты приходят в сверх-
возбуждённом или недостаточно активном состоянии, чтобы поза-
ботится о себе.
Для того чтобы предотвратить суицид, важно знать маркеры
поведения и состояния, которые могут оказаться опасными.
1. С точки зрения физиологии суицидальное поведение
может происходить от
• нарушения серотонинергических функций мозга,
• низких показателей уровня 5-HIAA в спинномозговой жидкости,
• нарушения метаболизма глюкозы и кортизола,
• недостаточного уровня холестерина в сыворотке крови.
Поэтому мы говорим о том, что необходима клиническая
диагностика. Не всё можно отрегулировать на уровне психологи-
ческой помощи, и это надо учитывать в первую очередь, чтобы
исключить биохимические причины суицидальности.
2. В психологической сфере:
A. ПОВЕДЕНИЕ:
• эгоцентризм,
• избегание решения проблем,
• шаблонные способы реагирования на конфликт,
• заниженная самооценка,
• обвинение и самообвинение,
• употребление психоактивных веществ;
Б. ЭМОЦИОНАЛЬНОСТЬ:
• резкие скачки настроения,
• низкая переносимость стресса,
• быстро возникающая тревога,
• депрессия,
• агрессивность и аутоагрессивность,
• социальная замкнутость,
• расстройство настроения,
• отсутствие эмпатии;
B. ПОТРЕБНОСТИ:
• блокировка потребности в защищённости,

318
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
• свободе,
• самоутверждении;
Г. ОСОБЕННОСТИ МЫШЛЕНИЯ:
• влияние аффективного состояния на логический строй мыш-
ления, что приводит к искажению умозаключений и суждений,
которые не опираются на объективные предпосылки,
• фантазирование,
• выборочность в восприятии (неспособность целостного вос-
приятия),
• фокусирование на негативных и игнорирование позитивных
событий.
3. В социальной сфере:
• слабая социальная включённость,
• пренебрежение к социальным правилам,
• низкая толерантность к неудачам,
• неспособность делать выводы из событий,
• неумение поддерживать прочные деловые, сексуальные, дру-
жеские, семейные отношения.
Работая с клиентами, нам необходимо обращать внимание
на наличие этих признаков, даже если человек не жалуется на них
и считает это чертой характера, не доставляющей дискомфорта.
Важно, чтобы человек умел устанавливать связи между своими
проблемами, с которыми он обратился к психологу, и вышена-
званными аспектами своей личности.
Поэтому берём это в рассмотрение и аккуратно исследуем причинно-след-
ственные связи на терапии наряду с работой непосредственно с травмой.
Если не совершить глубинной когнитивной проработки, травмы так
и будут преследовать человека в его жизни, усугубляя его состояние.
Терапия
Поскольку человек через своё стремление к суициду признаёт
свою неспособность справиться со стрессом и непереносимым
душевным состоянием, ему необходима активная эмоциональная
поддержка. Поэтому есть определённые правила, которые надо
соблюдать при контакте с такими клиентами:

Глава 5. О взаимосвязи травмы и суицида
319
• Уверенное и спокойное поведение терапевта обнадёживает.
• Терпеливое и уважительное отношение к проблемам и осо-
бенностям восприятия клиента успокаивает.
• Исключение директивного тона даёт возможность настро-
иться на сотрудничество в терапии.
• Отказ от анализа и интерпретации действий клиента
располагает к контакту.
• Избегание прямых конфронтации и споров поможет найти
общий язык.
• Выражение своей искренней заинтересованности в по-
мощи и неравнодушия поддерживает.
• Конфиденциальность позволит больше открыться и довери-
ться терапевту.
• Организация беседы в непринуждённой ресурсной обста-
новке имеет больше шансов на успех.
• Неформальный тон, личная включённость и эмпатия
облегчают переживание чувства беспомощности и одиноче-
ства.
Как и в терапии травмы, здесь есть несколько схожих этапов
процесса работы с суицидальным поведением:
I этап
1. Сначала необходимо наладить эмоциональный контакт, со-
здать атмосферу доверия и обеспечить безопасность. Для
этого необходимо предоставить человеку время, чтобы он
выговорился, не задавая вопросов, не начиная терапию.
II этап
2. Важно установить причины кризиса, события, повлёкшие
стресс, навести порядок в их последовательности и причинно-
следственных связях.
3. Обсудить возможности выхода из трудных ситуаций.
Причём лучше это делать психодраматическими методами, чтобы чело-
век не столько думал над этим вопросом, сколько создавал спонтанно
варианты решения и выходов.

320
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
В психодраме есть некоторые техники, которые напрямую
задействуют ресурсы личности и глубинные возможности решения
трудных задач. А именно:
— «Волшебный магазин» — здесь будет уместен такой
вариант, когда человек как будто приходит к другому человеку-
волшебнику (его играет терапевт), у которого есть то, что первому
необходимо. Но чтобы получить это, надо чем-то заплатить. Луч-
ше всего, если это будет нечто из списка «маркеры суицидального
поведения». Если человек соглашается на это, то терапевт с клиен-
том договариваются о работе с этим качеством личности клиента.
— «Шаг в будущее» — это возможность встретиться с ожи-
даемыми тревожными событиями, поэкспериментировать с вари-
антами совладания со стрессом и нарисовать себе план-схему
поведения в трудной жизненной ситуации. Другой вариант техни-
ки — когда мы входим в будущее за ресурсом и подзаряжаемся
его энергией.
— «Зеркало» — когда человек как бы выходит из ситуации,
в которую он сильно эмоционально включён, и смотрит на неё
со стороны. Здесь приходит другой взгляд на ситуацию, и это
новое видение проблемы может помочь найти оригинальный
способ совладания.
Особенно полезно посмотреть на ситуацию «из космоса», «глазами
дорогого человека», «глазами Бога», «себя, справившегося и пережившего
тяжёлые времена».
— «Ресурсная фигура» — помогает получить мудрый совет
и/или защиту от какой-то своей латентной или вытесненной роли,
представив некоторого ресурсного персонажа из своего прошлого
или настоящего, и поменявшись с ним ролями туда и обратно:
один раз — чтобы дать себе совет, другой — чтобы физически
услышать то, что близко и по сердцу (а оно близко, поскольку
человек сам его «изобрёл») и отреагировать. Как правило, в этот
момент приходит другое отношение к ситуации.
— «Дополнительное безопасное пространство» — поз-
воляет отдохнуть от напряжения и снизить градус интенсивности
переживаний. Достичь состояния равновесия как бы в ресурсном
месте, а потом принять решение, опираясь на то, что включит VVC.

Глава 5. О взаимосвязи травмы и суицида
321
III этап
4. Выработка чёткого плана выхода из кризиса.
5. Работа (лучше методами соматической терапии) по обнаруже-
нию и продуктивному использованию энергии, необходимой
для воплощения найденного решения.
6. Поддержка инициативы по воплощению плана выхода из кри-
зиса.
7. Формулировка выводов из жизненного урока.
Пример из практики. Девочка, 14 лет, после попытки суицида была на ко-
миссии, проходила курс лечения у психиатра. Живёт с бабушкой, в посто-
янных конфликтах и ссорах, доходящих до драк. Мать в разводе, нетради-
ционной ориентации, эмоционально неустойчивая, либо отстранённая, либо
гневная. Есть младший брат, который живёт с матерью и её подругой. Отец
наркоман.
В начале терапии девочка была неразговорчива, подозрительна, на пред-
ложение порисовать отозвалась неодобрительно. Потребовалось время
на установление контакта, пока она начала разговаривать. В контакте с те-
рапевтом обнаруживала много стыда. Тело было напряжённым, движения —
скованными, некоординированными.
Когда терапевт обнаружила, что, мать (пришла с ней на терапию в пер-
вый раз) и бабушка (договаривалась о встрече с психологом) представляют
психологу некоторую «идеальную» картинку, в которой эта девочка пред-
ставлена как причина основных проблем в семье, стала ясна стратегия
работы, а именно:
• Установление и сохранение доверительных отношений должно про-
исходить на основе постоянной поддержки остановленных телесных
импульсов реакции на жёсткое обращение с ней в семье. Эти импульсы
были подавлены страхом наказания и запретом выносить сор из избы.
Разворачивание этих импульсов вовне через выражение агрессии и про-
живание стыда в контакте с терапевтом.
• После обнаружение энергии агрессии, действия из этой энергии, де-
вочка смогла приписать значение тому, что с ней происходило, была
крайне удивлена перемене, которая с ней произошла после освоения
собственной агрессии. Она отметила, что
о в теле уменьшилось напряжение;
о напряжение образовывалось из-за удерживаемой злости на мать,
отца, бабушку;
о она сильная и может сопротивляться семейному насилию иным
способом, помимо суицида;

322
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
о она может защитить маленького брата и помочь ему;
о хочет стать психологом и помогать другим подросткам не падать
духом и справляться с родителями.
В случае, если человек открыто сопротивляется терапии и на-
ходится в остром состоянии, необходимо срочно связаться с род-
ственниками или лечебным учреждением. Если такой возможности
нет, то надо применить тактику убеждения, в которой подчеркнуть:
• временность тяжёлых эмоциональных состояний,
• возможность их корректировки,
• их связь с биохимическими процессами в организме,
• важность этого шага, который необходимо обдумать, и принять
взвешенное решение в спокойном состоянии.
В качестве скорой помощи может оказаться полезной следую-
щая техника:
1. Просим человека представить, что каким-то образом проблема
разрешилась. Таким образом предлагаем сознанию расширить
свои границы, преодолеваем тоннельное видение, выдёргиваем
человека от зацикленное™ на проблеме.
2. Когда он может представить, это могло бы произойти? Завтра,
через год, через десять лет?
«Представь себя через ... лет/дней».
3. В каком состоянии окажется человек? Пусть он его подробно
опишет. Терапевту следует тщательно укоренить описываемое
состояние через проживание чувств, ощущений, образов, по-
ведения, мыслей, которые будут его сопровождать и которые,
вероятно, уже есть намёками в его теперешнем состоянии,
когда он говорит об этом.
4. Проверить и поддержать динамику состояния — хорошо
арт-терапевтическими способами.
Например: «Нарисуй, что изменилось (добавилось, исчезло) в твоём
состоянии». Терапевт всё время акцентирует внимание на нюансах
положительной динамики в рисунке, теле и речи клиента.

Глава 6
Депрессия
Стратегия терапевтической трансформации
отношений с депрессией, или почему хомяки
предпочитают жить в клетках
— Свински живёшь, хозяин!
— У меня была депрессия.
— Так ведь депрессия, а не паралич...
М. Веллер
Сколько бы ни говорили сейчас о том, что депрессия стала
привычным явлением в наши дни, это вовсе не облегчает её
мучительных симптомов. Как бы хорошо её ни диагностировали
и сколько бы ни издавали трудов о природе депрессии, человеку,
находящемуся в этом тяжком состоянии, почти невозможно вы-
браться из него самостоятельно.
Почти. И это хорошая новость! Нам остаётся только делать то,
что для нас возможно, а невозможное подтянется. Я хочу уточнить
свою мысль — в большом количестве случаев с депрессией
можно справиться и самостоятельно, и, что облегчает задачу,
при помощи психолога, к примеру, гештальт-терапевта.
Итак, что же возможно для человека в депрессии? И что
невозможно? Самый простой ответ, который может прийти в го-
лову человеку, подавленному большую часть дня, потерявшему
интерес и способность получать удовольствие, практически еже-
дневно ощущающего усталость и потерю энергии — это «лежать
и помирать».
Парадоксально, но это ответ на оба вопроса.

324
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
Человек в этом состоянии не может ни справиться с грустью
и подавленностью, вернув себе радость и интерес к жизни, ни сми-
риться, наконец, со своей никчёмностью, слабостью, виновностью,
беспомощностью...
Получается, что «лежать и помирать» одновременно и возможно и невоз-
можно.
К теме пользы фасилитации и трансформации процесса мы
говорили в главе о защитных механизмах. А пока вспоминается
старая логическая задачка про неразрушимый столб и всеразру-
шающее ядро. Что будет, если они встретятся?
В поисках ответа на этот вопрос ваш ум будет заплетаться
всё больше и больше, вы будете всё крепче обосновываться
в замкнутом кругу собственных стереотипов мышления, если...
Оставим пока вопрос открытым и вернёмся к этому чуть позже.
А ведь, кажется, и сама жизнь не скупится на такие голово-
ломки... Только, при чём тут жизнь? В данном случае, мы имеем
дело с определённым образом мышления: мысли запускаются
автоматически. Эти мысли не раз уж перечислены в различных
справочниках и учебниках, они так и называются — автоматиче-
ские. Иногда они оборачиваются депрессогенными убеждениями,
но суть предмета от этого не меняется. Итак, коротко представлю
далеко не полный их список:
• Я чувствую, что весь мир против меня.
• Во мне нет ничего хорошего.
• У меня ничего не получается.
• Никто меня не понимает.
• Я расстраиваю людей.
• Кажется, я так больше не могу.
• Я хотел бы быть другим человеком.
• Я так слаб.
• Моя жизнь идёт не так, как мне хочется.
• Я совершенно разочарован в себе.
• Ничто больше не радует.
• Я больше не могу это выносить.
• И т. д.
(По М. Уильяме, Дж. Тисдейл и др.)

Глава 6. Депрессия
325
Если приглядеться — каждая из этих установок содержит
в себе скрытую, очень хорошо замаскированную потребность.
В ней-то и кроется ключ к разгадке всех тайн депрессивного
состояния. Только человек, попавший в замкнутый круг своего
способа мышления и восприятия, не в состоянии приглядеться.
Внимание рассеяно, не хватает концентрации и сосредоточения,
к сожалению.
В порядке самопомощи здесь очень рекомендую практику медитации.
У меня есть любимая английская пословица, она гласит:
«Когда на море шторм, на берегу много умных». И это хорошо, что
есть берег. Давайте попробуем на него взойти и повнимательней
вглядеться в любое из перечисленных убеждений. Например,
«никто меня не понимает». Какая здесь скрытая потребность?
Не торопитесь. Вероятно, не та, что бросается в глаза. На то она
и скрытая. Когда человек хочет, чтобы его поняли, что он делает?
Вероятно, сначала определяет предмет понимания: «Что я хочу
донести?», а потом, вероятно, заботится о языке, .на котором это
нечто надо донести, ведь люди живут на разных языках...
Из практики могу сказать, что многим, страдающим депресси-
ей, далеко не до такой активной деятельности и «заботы о». Им
страстно хочется активного в сочувствия и заботы со стороны
близких и дальних. И ведь лечит такая активная забота и спаса-
тельство. Поначалу. Пока депрессия не перешла в хроническую
форму и не стала обслуживать «вторичную выгоду».
Помните тот анекдот про лягушку: «Новейшие исследования показы-
вают, что если лизать лягушачий пот, то можно излечить депрессию.
Только вот когда вы прекращаете его слизывать — у лягушки снова
начинается депрессия».
Сам того не замечая, человек получает в руки инструмент
по «извлечению любви из окружающих». Со вторым и более разом
инструмент затупляется, работать с ним становится невозможно,
неудобно, больно, в конце концов.
Но другого-то нет.
Возвращаясь к установке «Никто меня не понимает» или,
в переводе на понятный, «Я хочу любви», осмелюсь, опять же

326
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
из практики, заявить, что любви не получают те, кто сам не любит.
Свежая мысль, не правда ли? Но от этого она не теряет своей
актуальности. Рецепт счастья прост, вот только воплощается
трудно: Счастье = Любовь + Безусловность.
Каждый, находящийся в депрессии, жаждет одного или
нескольких ингредиентов из этого рецепта. Только проблема
в том, что ждёт он этого — из окружающей среды. Знаменитый
гештальтист Пол Гудман писал: «Нет такой функции в любом
организме, которая не была бы причастна окружающей среде са-
мым существенным образом. И наоборот, реальная окружающая
среда, место, это то, что выбрано, организовано и приспособлено
организмом».
Вот, что получается: хочешь любви — люби, хочешь безуслов-
ности — не ставь никому никаких условий, словом, хочешь быть
счастливым — будь им. Ведь счастье — это не то, что человек
имеет, а то, что он при этом испытывает.
Поэтому, если мы помогаем себе или другому выйти из депрес-
сии, мы обязательно уделяем время и силы, много времени и сил,
проработке защитных механизмов, которые удерживают человека
от «деланья» того, что соответствует его запросу быть любимым
и счастливым. Здесь по-разному бывает: то ли запрос не ясен
(конфлюенция первого рода), то ли жду, что сами догадаются
(она же второго рода), то ли «если бы я был на что-то годен, я бы
справился» (интроекция), то ли «я никому не нужен» (проекция
чистой воды), то ли попросту боюсь говорить о своей потребности
в привязанности — сам как-нибудь справлюсь (ретрофлексия).
Вариаций здесь много — стратегия одна: осознавать надо веду-
щую потребность, а также и то, что мешает её удовлетворить.
Даже иначе: как я себе мешаю её удовлетворить. Так, пожалуй лучше.
Здесь на ум приходит сцена из знаменитого фильма Андрея
Тарковского. Сталкер, рискуя жизнью, ценой жесточайшего пре-
одоления, достигает со своими «клиентами» комнаты исполнения
заветных желаний. Сам не заходит туда. Никогда. Почему? Ответ
столь же прост, сколь и загадочен: в этой комнате не надо загады-
вать желаний. Исполняются сами, заветные. Учитель зашёл туда
однажды и проснулся миллионером. И не смог этого пережить.

Глава 6. Депрессия
327
Не того он ждал от себя...
Наша задача — помочь осознать человеку его действительную
потребность, поскольку именно её можно назвать ядром, вокруг
которого создаётся равновесие в поле «организм — среда».
Потребности — это не что иное, как та самая жизненная сила,
которая движет человеком в его развитии и поддерживает его
волю к жизни.
Гештальт-терапия, в отличие от психоаналитического подхода,
считает, что человек свободен в своём волеизъявлении. Он может
выбирать, как вести себя, не будучи жёстко ограничен своими
инстинктами. И в основе такого свободного выбора лежат как
раз потребности, которые могут быть осознаны. Выбор направлен
на удовлетворение потребностей, а не на борьбу с ними.
Фигура — это такая потребность, которая в данный момент
наиболее актуальна и выделена из других, фоновых потребно-
стей, которая должна быть удовлетворена немедленно. Осознавая
свои действительные желания, человек организует своё поведение
в соответствии с ними, становится адекватным сам себе и взаи-
модействует со средой удовлетворяющим его образом. Терапевту
всегда очень важно понимать, как организовано взаимодей-
ствие человека, находящегося в депрессии, с потребностью.
Как правило, депрессивный пациент переживает нехватку
любви или лишение привязанности как неосознанную пе-
чаль. Он не горюет по утрате, не расстаётся с тем, что для
него особо ценно (привязанность к близкому, к ценностям, вере,
домашнему очагу и т.п.). Эта нестерпимая (или обесцененная
значимыми близкими) печаль и является пусковым механизмом
депрессивной реакции. А между тем если человек, осознанно
переживает печаль, он верит в поддержку других и принимает
её. Тогда депрессия не возникает.
Кто-то из известных сказал: «Депрессия — это состояние отсутствия
печали там, где печаль была бы уместна».
Итак, вернёмся к детской задачке. Чего же нам не хватает
для её решения? Всё как нельзя проще: непротиворечивости.
Ну не могут в одной данности существовать эти два понятия:
неразрушимый и всеразрушающий. Не решается задачка при таком

328
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
некорректном условии. Замкнутый круг получается. Устраним
противоречивость мышления — решим задачу. Либо столба такого
нет, либо ядра. Выбирайте. Как там говорится? Решить задачу —
значит понять её. Так же и с депрессией — хочу того, не знаю
чего, и всё делаю (или не делаю ничего) для этого. Поди реши
такой ребус! Тут не обойтись без осознавания потребности — раз,
и без согласования поведения с потребностью — два.
Подведём итоги, обозначив фокусы терапевтической работы
с депрессивным клиентом:
1. Устанавливаем контакт, развиваем мотивацию на пси-
хотерапевтическую работу.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается — тре-
буется время и особая поддержка, чтобы человек захотел что-то
менять в своей жизни. Это — как фундамент при строитель-
стве дома.
Не могу не вспомнить нашего домашнего хомяка, который неистово грыз
прутья и отчаянно пытался носом поднять дверцу клетки, стремясь
на свободу. Когда же его выпустили, он так же настойчиво стал искать
свою кормушку и не успокоился, покуда и её не выставили наружу. Тогда
он залез в неё всеми лапами, и ему было уже откровенно наплевать, куда
его в этой кормушке отнесут. Хоть назад в клетку — не имеет значения.
Лишь бы не лишиться своей привычной кормушки.
2. Осознаём основную потребность, формулируем реальный
запрос.
Это — работа кропотливая, но именно она определяет на-
правление всей нашей психологической деятельности. Это —
как качество цемента для строительства дома. Именно здесь
решается, по верному или ложному пути мы пойдём с нашим
клиентом.
3. Усиливаем «комплаенс», то есть приводим действие
в соответствие с запросом.
На этом этапе, как я уже упоминала, будем работать с за-
щитными механизмами, которые мешают человеку, находящемуся
в состоянии депрессии, выстроить адекватное удовлетворению
«нарывающей» потребности поведение. Это наши кирпичики,
брёвна, блоки, — словом, основной строительный материал.

Глава 6. Депрессия
329
Собрав информацию о способах депрессивного человека мешать
себе быть счастливым (механизмах сопротивления), мы получаем
доступ к строительному материалу, то есть организации процесса
преобразования как такового (контакта).
4. Параллельно с этим не забываем время от времени пользо-
ваться уровнем и отвесом, проверять качество поставляемого
материала, а именно:
— снижаем уровень тревожности (осознаём страхи и учим-
ся с ними обращаться);
— повышаем уровень поленезависимости (переводим ло-
кус контроля на себя любимого, перестаём видеть причины
наших бед в обстоятельствах и других людях);
— осознаём скрытый смысл симптоматики депрессии
(так называемая «вторичная выгода» от страдания —
кормушка нашего хомяка; тут важно заменить кормушку
в клетке на честно обнаруженные сокровища, то есть
на осознанное использование полученного опыта);
— разграничение ответственности и вины (это — сама
по себе интересная тема, заслуживающая отдельного вни-
мания, однако отмечу здесь ретрофлексивный характер
самообвинения и действенный, активный характер
ответственности. Это важно, поскольку исцеление
(и не только в психодраме и соматическом переживании)
происходит через активное действие, через тело и освоение
новых форм реагирования).
5. Когнитивная проработка прогнозируемого будущего.
Для реализации любых, грандиозных и не очень, проектов
необходимо завершить незавершённое в прошлом и прожить то,
что происходит в настоящем. Иначе кровлю, ожидающую под
тоннами строительных отходов, не сможем обнаружить и водрузить
на причитающееся ей место.
6. Последнее, на что важно обратить наше внимание — это
работа с осознаваниями, новыми смыслами, свежим виде-
нием значения и ценности жизни. 077С, так сказать. Дом
построен и сдан в эксплуатацию.

330
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
Когда осознаны потребности и механизмы, мешающие их
реализации, создаются все условия для того, чтобы не снижать
больше напряжённость и ценность фрустрируемой ранее потреб-
ности путём обесценивания своего существования и потери смысла
жизни. Можно искать способы её удовлетворения, расширяя свой
ролевой репертуар и обогащая инструментарий для преобразова-
ния действительности.
Таким образом, вместо клетки мы построили новый дом для
нашего хомяка. Одно допущение только: это должно быть по его
собственному проекту.

Глава 7
Выбор, счастье
и защита от манипуляций
Благополучие человека, его психологическое здоровье и ощу-
щение счастья зависят от того, насколько человек приблизился
к желаемому в жизни, насколько он сам удовлетворён тем, что
происходит в его жизни. Из этого следует:
• Психологическое благополучие не зависит от внешних благ.
• Ощущение счастья — качество внутреннего свойства.
• Если человек умеет ставить себе цели, соответствующие его
интересам и потребностям, и достигает их, он удовлетворён.
• Если человек ставит себе цели, ориентируясь на то, что модно,
принято или одобряемо, этого недостаточно для удовлетворе-
ния.
• Если человек не умеет мечтать, желать, не в контакте со своими
потребностями и критериями, он не может быть счастлив.
Поэтому наши выборы не только определяют наш путь и нашу
биографию, они определяют и наше состояние, доступ к ресурсам,
удовлетворённость собой, самоуважение.
Для того чтобы быть в состоянии сделать выбор, надо, прежде
всего, знать, что он есть. Применительно к терапии травмы это
особенно важно иметь ввиду, так человек, недавно перенёсший
травматическое событие, или страдающий ПТСР, сильно огра-
ничен в своих выборах. Ему представляется, что это — влияние
внешних обстоятельств, а на самом деле — это особенность его
восприятия.
Всегда есть выбор, даже если мы этого не осознаём.
Так, например, человек, потерявший контакт со своими внут-
ренними ощущениями, не в состоянии различать сигналы благопо-

332
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
лучия-неблагополучия, то есть эмоции, не в состоянии когнитивно
их обрабатывать (связывать со смыслами), а, значит, принимать
решения в своих интересах и в соответствии со своими внутрен-
ними приоритетами и опытом. Доступ к внутренней мотивации,
открывающей возможности осознанного выбора, осложняется
• состоянием дистресса,
• ПТСР,
• алекситимией,
• зависимостью и созависимостью,
• депрессией,
• переутомлением,
• физическим дискомфортом (голодом, жаждой, духотой, жа-
рой/холодом и т.д.),
• состоянием тревожности, паники, любого страха,

Глава 7. Выбор, счастье и защита от манипуляций
333
• сильным аффектом,
• перегрузкой органов восприятия.
Поэтому, чтобы делать свои выборы в соответствии с внутрен-
ними критериями, защититься от манипуляций, внешнего влияния,
повысить стрессоустоичивость и больше управлять своей судьбой,
нам нужна осознанность
• по отношению к самому себе и
• в общении с другими.
Её можно развить, периодически задавая себе вопросы в мо-
мент выбора:
— Что я чувствую прямо сейчас (мои ощущения, потребности,
эмоции, мысли, импульсы к действиям)?
— Для чего я делаю тот или иной выбор? Для кого так будет
лучше?
— Что мне это даст? К какой своей ценности я приближусь?
— Что влияет сейчас на мой выбор? Мои потребности или чужие?
— То, что я выбираю, приближает меня к счастью?
Привычка к такому процессу самотестирования при выборе
не только поможет принять правильное решение, но и защитит Вас
от манипуляций, коих видов Вы найдёте множество на просторах
интернета.
Если Вам интересно, ознакомьтесь с ними для общего развития (это не вхо-
дит сейчас в предмет нашего рассмотрения).
Это может быть весьма полезно для освобождения самоосо-
знавания и возвращения себе способности к творческому риску.
Но важно помнить, что, независимо от видов воздействия на че-
ловека, будь то:
• манипуляции,
• объективные обстоятельства,
• последствия травматических событий,
• собственная неосознанность, —
только навык различения сигналов-откликов на внешние условия
(ощущения и эмоции) избавит нас от тех ограничений, от которых
мы можем избавиться, и примирит нас с теми ограничениями
и утратами, которые необходимо принять.

334
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
Важно помнить, что счастлив тот, кому интересно жить. А это
последнее зависит от того, как мы совершаем наши выборы:
• что мы выбираем,
• отношения с какими людьми устанавливаем,
• насколько мы можем приблизиться к тому, что мы хотим,
• что мы хотим (насколько это соответствует нашим потребно-
стям).
Исследования показывают, что люди, которые следуют внешней моти-
вации (успеху в сравнении с другими, оценкам, одобрению) оказываются
менее счастливыми.
Чувствительность к разным эмоциям, включая не самые при-
ятные, и даже труднопереносимые, даёт нам инструмент соотнесе-
ния с реальностью: насколько правильно мы выбираем наш путь
следования, насколько наши критерии принадлежат нам, а не навя-
заны средой. Если Вы примите серотонина, например, — это будет
быстрый способ получить удовольствие, минуя переживание. При
этом теряет значение, что происходит в Вашей жизни. Важным
остаётся только то, что я могу химическим способом получить удо-
вольствие, но при этом я становлюсь независимым от своей жиз-
ни и своих выборов. Если для меня главное — чувствовать себя
хорошо, я буду стремиться подавить сигналы неблагополучия, по-
ступающие от нашей лимбической системы, и заведу себя в тупик.
Таким образом, для того, чтобы решить проблему выбора, надо
ориентироваться на внутренне заложенный механизм определения
того, что нам приятно, полезно и на благо или, наоборот, что
отвратительно, доставляет дискомфорт и негативные пережива-
ния. Только благодаря сигналам ощущений и эмоций мы можем
ориентироваться в действительности и осознавать смысл проис-
ходящего.
А счастье — это состояние, которое возникает в результате деятель-
ности, адекватной своим потребностям, ценностям и смыслам.
Об ответственности
Для меня ответственность — это возможность выбора. У трав-
мированных людей его нет. Есть страх, от которого они бегут; есть
токсические чувства, например, стыда, вины, обиды или зависти,

Глава 7. Выбор, счастье и защита от манипуляций
335
от которых им надо избавляться. Если можно так выразиться,
это — медицинский подход. Установка на «исправление» свой-
ственна, скорее, врачам. Поэтому человек с симптомом (а симптом
обычно — следствие ПТСР) часто рассчитывает именно на такой
стиль работы. А именно:
1) эксперт знает лучше и научит, как надо;
2) признаком профессионализма специалиста, к которому я об-
ратился, является избавление меня от страданий.
В то время как психолог, работающий в гуманистической тра-
диции, напротив:
1) ставит целью совместную работу по обнаружению лучших
способов жизни конкретно для этого человека;
2) признаком своего профессионализма считает возможность
пробудить в человеке ответственность за своё состояние, то
есть возможность в любой ситуации видеть и совершать
выбор самостоятельно, а не избавлять от страданий по-
средством блестящих интервенций и точных манипуляций.

Глава 8
И снова про сны...
Как вернуть свою энергию из сновидения
Одним из симптомов травматизации является кошмарные сны.
Очень важно научить человека правильно относиться и правильно
обращаться с этим явлением.
Как правило, человек, предъявляющий на терапии этот симп-
том, подразумевает, что ему необходимо избавиться от него, то
есть относится к этому сновидению как к враждебному его при-
роде, к чему-то внешнему. Наша задача как терапевтов, которые
уважают процессы саморегуляции, самоисцеления организма, —
отнестись внимательно к таким снам как к части травматического
процесса.
Те эмоции и ощущения, которые человек испытывает во снах,
есть определённая форма проживания того, что не было прожи-
то днём. Если мы по-медицински попробуем избавить человека
от этого симптома (на что существует масса техник), мы помо-
жем человеку трансформировать энергию, содержащуюся в этих
устрашающих образах, даже, может быть, в какой-то телесный
симптом или просто в другой вид фантазирования, взаимодействия
с реальностью. Но мы лишимся важного маркера (обозначения)
той энергии, которую человек вытесняет днём, в бодрствовании
(того эмоционального фона чувственной сферы своей).
Имеет смысл (полезно, эффективно) придерживаться такого
отношения ко снам: сон — это только вершина айсберга подсо-
знательного процесса клиента. Благодаря сну мы обнаруживаем
айсберг и, зная как устроена травма на физиологическом уровне,
мы можем добраться до ощущений, до внутренних блоков, которые
не доступны нам на уровне осознавания.

Глава 8. И снова про сны...
337
Смысл нашего подхода заключается не в интерпретации обра-
зов, а раскрывается в осознавании и проживании определённых
чувств, стоящих за этими образами. Именно на этот смысл мы
будем ориентироваться в работе со сновидениями, в том числе
с кошмарами. Очень важно обращать внимание не на то, как
оформлен образ во сне, не на приписывание смыслов образам,
а на энергию, которая заключена в образе.
Пример из практики. Клиентке снились чудовища, которые съедают её
дочку, ей самой ничем не угрожая. В процессе работы над смыслом, за-
ключённым в образе чудовища, в процессе эмоционального раскрытия
содержания образа, обнаружилось, что чудовище несёт огромное количе-
ство энергии (материнской агрессивной, направленной на дочку), которое
клиентка вытесняет. Клиентка в это время проходила переподготовку на пси-
холога, где рассказывали о пользе сепарации, и она ограничивала себя
от физического контакта с ребёнком. В этих снах выявилось чудовищное
стремление к телесному контакту с дочкой, которое она контролировала
на сознательном уровне и вытесняла всевозможными рационализациями.
Существует определённый алгоритм работы со сновидениями.
Первая составляющая алгоритма будет заключаться именно
в чувственной работе со сновидениями. Прежде чем приступить
к работе, особенно если сон беспокоит человека (повторяющиеся
сны уже произвели на клиента определённое воздействие, когда
человек уже боится даже прикасаться к теме снов, для себя внутри
строит неблагополучные прогнозы на эту тему), важно помочь
получить психический ресурс для работы с этим сном. Мы, прика-
саясь к материалу сна, сначала просим выделить яркие, светлые
моменты сна, персонажей, заряженных позитивными эмоциями.
Надо остановиться на этих персонажах, уделить внимание своему
отношению к персонажам и образам. Обращаем внимание на то,
что человек чувствовал приятного в контексте сновидения, что-то,
что было важно для него во сне.
Вероятно, какая-то часть бессознательного человека сопричастна это-
му образу, то есть образ отражает часть психического мира человека.
Далее разворачиваем это ресурсное переживание в контексте
его реальной жизни. Где подобные ресурсные отношения есть
в жизни, с кем, какие чувства в этих отношениях человек испы-
тывает, что для него это значит, что он получает в этом контакте

338
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
с этими чувствами, как этот контакт и отношения влияет на его
поведение, параллельно обращая внимание на то, как двигательно
человек проявляет себя в рассказе.
Обращаем внимание на жесты, на мимику, дыхание, движение, речь,
взгляд, положение тела.
При желании любой практикующий психолог может добавить
свои вариации более полного проживания этих чувств. Какие бы
алгоритмы Вы в этих главах ни получали, крайне желательно,
чтобы Вы использовали то, о чём прочтёте здесь, творческими
методами. Это сухие алгоритмы, который дают Вам возможность
сориентироваться, а далее — творческая работа. В ней заключа-
ется сила терапевта: в уникальных методах работы с человекам,
в личном контакте.
Второе. Мы просим клиента более детально остановиться
на том, что он переживает при встрече с тем образом, который
беспокоит его во сне. Просим обратить внимание именно на боле-
вые ощущения в теле, так называемые негативные переживания.
Сначала мы спрашиваем про ощущения (что у него болит, колит,
режет, дёргает и т. д.), после этого связываем это ощущение
с аффектом, с какой-то эмоцией, фоновым чувством сложным,
с которым он живёт последнее время.
Очень важно уделить достаточное время связыванию двух аспектов:
соматического и эмоционального.
Третье. После этого просим клиента показать на каком-либо
пластичном предмете (я обычно использую для этого какие-нибудь
подушки), на что похоже воздействие этого образа на человека,
как этот образ влияет на него.
Это то, что мы называем энергетическим воздействием — приложение
к предмету.
В то время, как человек нам демонстрирует то, что происходит
с ним, на этом предмете, мы просим его максимально, на сколько
это возможно, замедлиться («Сделай это в 10 раз медленнее»).
Тогда человек начинает очень медленно взаимодействовать с пред-
метом, который у него в руках, внимательно и трепетно сверяя
каждый свой импульс с теми переживаниями, которые доступны

Глава 8. И снова про сны...
339
ему во сне. Этим самым достигается осознавание бессознатель-
ного импульса, который был подавлен.
Расспрашиваем человека о том, что с ним происходит, когда
он проявляет эту энергию вовне сам.
Например, наблюдая за чудовищем со стороны, можно испытать ужас
от той формы, в которой представлено во сне его поведение.
Если какой-то устрашающий образ совершает подобные дей-
ствия во сне, то автоматически этому действию приписывается
негативный смысл. Но если я проживаю эту энергию изнутри
и разворачиваю её вовне сам, то появляется доступ к открыванию
новых смыслов, приписывание новых значений этому действию
и этой силе.
Пример из практики. Сон Аллы Н.
Я в большом доме вместе с людьми. Я понимаю, что ситуация такая:
вот-вот произойдёт катастрофа, в результате которой вся Земля будет
затоплена (типа апокалипсиса или потопа). Все быстро собираются, чтобы
улететь в космос. И я тоже в этом процессе.
Я захожу в комнату, где никого нет, начинаю разбирать кусочки текстов
(кажется, они на отдельных бумажках, как будто вырезаны из журнала или
газеты). Пытаюсь их сложить в единый текст. Понять, что в них написано.
Разгадываю это как головоломку. Полностью погружаюсь в этот процесс.
Вдруг поднимаю глаза, смотрю в окно — и понимаю, что всё уже про-
изошло. Полная тишина. Людей нет. За окном всё залито морем-океаном
зелёного цвета. Бесподобно красиво. Вижу как будто немного свысока,
как с самолёта. Вода до горизонта, на горизонте зелёные горы. Все уле-
тели, и уровень воды поднимается. Он уже затапливает дом. Я нахожусь
не на первом этаже. До уровня окна — немного. Я понимаю, что этот процесс
происходит, скоро всё будет затоплено. Я чувствую страх. Возвращаюсь
к разгадыванию, чтению текста.
Это хороший пример сновидения, показывающий, в каких жизненных
процессах находится человек, с какой энергией и чувствами взаимодейству-
ет, и как, по мнению бессознательного, следует обойтись с «предстоящей
катастрофой». Те энергетические импульсы, которые не придут в голову
бодрствующему человеку в подобной ситуации, — подсказка сна, расставля-
ющая всё на свои места: «Разбирайся со своими разрозненными частями —
будешь полноводная и трансформируешь катастрофу, присвой свою красоту
и мощь, просто принимай свой страх, проживая его». Мозг подобрал образы,
соответствующие качеству и количеству энергии, сравнил страх и ресурс,
заложенный в самом человеке, показал и сопоставил их силу.

340
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
Образы и персонажи сна — лишь видимая часть внутреннего
процесса, открывающая «золотые ворота» к смыслу происходя-
щего с человеком. Во сне ещё есть переживания — они образуют
единую систему с этими образами. Проживая их в действии, во-
площаясь в эти образы, можно присвоить себе силу персонажей
и стихий сна, найти им применение в дневной реальности. Эмоции,
скрепляющие материал сна, являются истинным смыслом наших
сновидений, поскольку это продолжение дневных процессов и ре-
акций. Проживая их до конца в процессе работы со сновидением,
человек достигает реализации своих импульсов и высвобождается
от травматических реакций.
Особенно это эффективно при переживании в действии (психодрама),
что даёт наилучшие решения задач кризиса.
Другими словами, мы просим человека исследовать своё
состояние в комплексе, то есть связать все аспекты проживания
этого опыта по SIBAM. В это время, как правило, человек
обнаруживает новый и ценный комплекс переживаний, которых
на самом деле ему не хватало в жизни. Этот дефицитарный
комплекс переживаний, когда человек его обнаруживает, связан
с ощущением выдоха, высвобождения, ощущения новизны, света,
расширения, — то же самое, что мы замечаем, когда говорим
о хорошо проработанной травме.
Например, человек по жизни испуганный и тревожный, по-
чувствовав связь со своей подавленной способностью к риску,
получает возможность выбора в своей жизни и меняет одно-
временно отношение к обоим аспектам этой темы: он начинает
осваивать энергию риска и творчества (это видимая часть) и начи-
нает принимать свой страх как нечто полезное, ценное (остаётся
невидимым). Человек таким образом одновременно открывает себе
путь к освоению так называемого «широкого ролевого репертуа-
ра» (Морено), что неизбежно ведёт его к психическому здоровью
(обречён на него), поскольку запускает процессы саморегуляции
и эффективной самоорганизации.
Человек обречён на счастье.
Как следствие прохождения предыдущих этапов работы, про-
исходит научение. Высвобожденная энергия легализуется и ста-

Глава 8. И снова про сны...
341
новится автоматической (может работать как новая программа
поведения). Поскольку действие, которое подавлялось в предыду-
щем опыте, сейчас уже приобретает другой смысл для клиента,
ему не нужно включать защитные механизмы, чтобы диссоцииро-
ваться от этой энергии, она просто начинает жить своей жизнью,
спонтанно разворачиваться, не мешая общаться с миром.
Таким образом, создаются условия для интеграции нового
соматического ощущения и нового эмоционального фона, сопро-
вождающего эти ощущения. Другими словами, человек приобре-
тает новое самоощущение в целом. То есть снимаются защитные
механизмы, легализуется поведение, человек начинает играть
с этой энергией, автоматически использовать её в различных
областях своей жизни. Так появившееся новое самоощущение он
пристраивает в контакте: он как будто пробует на вкус, что это
такое, примеряет на себя новые формы взаимодействия с миром.
И в этом смысле люди взрослые практически ничем не отличаются
от детей, осваивающих новый навык.
Это очень важно, так как происходит освоение себя через
действие, а именно действие формирует ответы на стимулы
в будущем (новые программы реагирования, копинг-стратегии
и прочее). Поэтому терапевту важно поддержать процесс освоения
энергии человеком через действие.
«Туча темнее кажется на горизонте», то есть если ты отделяешь
от себя какое-то переживание, оно кажется страшнее, мощнее,
чем есть на самом деле (над головой туча уже не кажется такой
страшной, какой она казалась, будучи вдалеке). С присвоением
абсолютно любой энергии ты получаешь возможность обращения
с ней, включения в активность. Тогда появляются правильные
способы самовыражения, достаточно безопасные и для себя, и для
окружающих.
Есть у тебя в сумочке скальпель, и ты его пытаешься не замечать, ты
много раз порежешься о него. Как только ты его вытаскиваешь, обнару-
живаешь, что он ценен, то он может стать инструментом для создания
красивых архитектурных моментов (если ты не доктор, конечно).
Описанный метод работы можно адаптировать под различные
терапевтические подходы. Такой подход ко сну был сформулиро-

342
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
ван Арнольдом Минделлом на основании интеграции того ценного,
что было создано в гештальте, психодраме и телесной терапии.
Поэтому, если Вы гештальт-терапевт, Вам целесообразно органи-
зовать эту работу в форме Диалога. Если Вы владеете приёмами
психодрамы, то Вы можете срежиссировать психодраматическую
Встречу с обменом ролями. Если Вы работаете телесно-ориентиро-
ванными методами, то наверняка сможете придумать упражнения
на основании этого подхода со сном.
Упражнение. Мы Вам можем предложить арт-терапевтическое упражне-
ние для самостоятельной работы с пугающими сновидениями.
• Возьмите лист A3 чёрный для пастели, пару кисточек (плоскую и круг-
лую), гуашь минимум 12 цветов, включая золотую, серебряную и перла-
мутровую.
• Вспомните значимый персонаж или объект Вашего сна, который вызы-
вает у Вас приятные ощущения, воспоминания.
• Осознайте свои чувства, связанные с этим воспоминанием, которые
у Вас есть в данный момент. Назовите их.
• Теперь возьмите кисти и, находясь в контакте с приятными чувствами,
создайте рамку для Вашей будущей работы. Внутри рамки Вы далее
будете работать.
• Вспомните тот образ, который Вас испугал, кошмарный и устрашаю-
щий для Вас. Подберите соответствующие цвета или размешайте их
на палитре.
• Изобразите этот страшный образ так, чтобы он как-то взаимодействовал
с вашей рамкой (соединялся линиями, точками и прочими средствами).
Нарисовать нужно так, чтобы рамка не была отдельной, чтобы она была
связана с рисунком образа.
• Посмотрите на получившийся рисунок, впечатлитесь им и обратите
внимание на то, как меняются значения, которые Вы приписывали из-
начально этому образу, теперь, когда они находятся в соединении с этой
рамкой. Что ценного они привносят и чем они обогащают эту рамку?
• Посмотрите, как изменилось Ваше состояние в процессе работы. Дайте
название тому, что у Вас получилось.
• В какую область своей жизни Вы могли бы принести то состояние,
которого Вы сейчас достигли, что на этой энергии можно сделать?
Упражнение. И. Зингерман предлагает проделать следующее упражнение
для завершения «работы сна»:
«1. Вспомнив сновидение или его фрагмент, выберите наиболее заинтере-
совавший вас образ или персонаж.

Глава 8. И снова про сны...
343
2. Сконцентрируйтесь на нём и понаблюдайте за чувствами или эмоциями,
которые возникли.
3. Работая с запомнившимся сном или его фрагментом, нужно выделить его
эмоциональную составляющую и соотнести её с дневными ситуациями.
Возможно то, что вы чувствуете, вспоминая этот образ, будет тем самым,
что уже присутствует в вашей жизни или тем, что вы так хотели бы
ощутить в ней.
4. Если прямой связи между эмоциональной составляющей сна и событи-
ями дневной реальности нет, попробуйте сделать следующий шаг:
• Выберите образ или предмет из сновидения, который вас больше
всего притягивает или интересует. Неважно, приятный ли это образ
или вызывающий ужас или отвращение. Важно, что именно этот
образ или сюжет привлёк ваше внимание.
• Выбрав, сконцентрируйте на нём внимание, прочувствуйте его
и затем перевоплотитесь в него. Станьте этим предметом или
образом, персонажем сна. Как изменилось ваше состояние? Что
вы почувствовали в новом качестве? Каковы будут ваши действия
в новом образе? Продолжайте разворачивать сюжет сновидения.
Что вы хотите сделать или сказать в этом образе?
Именно в этих действиях, а так же в самом эмоциональном состоянии
этого образа и скрывается одно из возможных посланий сновидений»
(И. Зингерман, 2006).

Глава 9
Как мы отбираем шансы друг у друга
Созависимые и любимые
Я разрешаю себе жить — я разрешаю тебе жить. Многие
люди, которые страдают созависимостью, — это те, кто очень
усердно над собой работают. Эти люди стараются развиваться,
заводят отношения, работают над своими ошибками, много читают.
Однако изменений никаких не происходит, они остаются в ловушке,
которую не видят. Однажды они сталкиваются с тупиком, причём
не только в области отношений, а сразу в нескольких сферах жизни.
Тогда люди начинают жаловаться на чувство безысходности,
отчаяния, беспомощности. Огромное количество боли от обид
и горечи в своей жизни, разочарования.
Ещё один из признаков людей с зависимостью: они живут
в состоянии беспокойства, ненадёжности, как будто над ними
что-то висит. Это создаёт напряжение в жизни и сильно истощает.
Причём кто-то это замечает, осознаёт дискомфорт, а кто-то нет,
либо они осознают, но приписывают внешним обстоятельствам.
Общая черта созависимых людей состоит в том, что они ори-
ентируются на изменение внешних условий: они считают, что им
что-то мешает, чтобы быть счастливыми, чего-то не хватает для
этого. Эта черта называется локус контроля — ответственность
приписывается внешним объектам (среде). В этом и заключается
главная «засада» зависимых людей, вдобавок эта внешняя на-
правленность маскируется под благопристойными масками.
Человек понимает, что надо присвоить себе ответственность, но при-
сваивает её не в том, в чём действительно нужно её присвоить. Часто
это выглядит как самообвинение.

Глава 9. Как мы отбираем шансы друг у друга
345
Пример из практики. Пример переноса ответственности на среду не в той
форме.
Женщина 45-ти лет привела на терапию сына 17-ти лет, который закан-
чивал школу и должен был ехать поступать в институт в Москву. Сначала
женщина попросила подростка посидеть в коридоре, зашла в кабинет и пол-
часа рассказывала про то, что мальчик был усыновлён в младенческом воз-
расте с огромным количеством всяких отклонений и даже уродств. Женщина
рассказывала, сколько сил она вложила в этого мальчика, как она не прида-
вала значения тому, что это не родной ребёнок, любила его даже больше и т. д.
Также женщина дала чёткий список того, что я должна сделать с этим маль-
чиком, на что она должна обратить внимание и прочее. В этом списке было
указание на то, что надо поработать с компьютерной зависимостью мальчика.
При этом женщина демонстрировала признаки перевозбуждения, была
полная, т. е. занимала огромное количество пространства. Мне за полчаса
не удалось вставить ни одного слова. Когда она вышла, я познакомилась с её
ребёнком. С порога он заявил, что уезжает в Москву, потому что умирает
от удушающего воздействия матери, что ненавидит мать, что желает ей
смерти, что не считает себя компьютерно зависимым, просто это его един-
ственный способ сейчас выживать в этой семье: создавать дополнительную
реальность, в которой он может чисто физически существовать, потому что
в контакте с родителями у него обостряется огромное количество симптомов,
а родители связывают симптомы с сидением за компьютером, а не с собой.
Пока этот юноша не уехал поступать в другой город, надо было каким-то
образом наладить здоровую атмосферу в семье. Я сочла необходимым на эту
тему поговорить именно с мамой, так как она была очень заинтересована
в решении проблемы, параллельно с работой с ребёнком по развитию
самодостаточности, эффективному прохождению подросткового возраста,
по сохранению себя в этой семейной системе. Я пригласила мать отдельно.
Мать с порога стала выражать мне недовольство тем, что я пригласила
её, как будто она сделала не всё для своего ребёнка, как будто я её в чём-то
обвиняю. Посему мне было очень сложно войти с ней в контакт, чтобы
донести свою мысль о том, что всё, что ей нужно сейчас, — довериться своему
ребёнку, показать, что ребёнок имеет право на кусок своего пространства,
совершать ошибки и выражать себя так, как это необходимо ему. На контакт
она не шла, поскольку была обижена на меня.
Обида и вина — это те критерии, которыми меряется всё в созави-
симых семьях (кто виноват и кто кого обидел). Как будто только
один в системе может быть прав.
Когда мне удалось её успокоить, она готова была разговаривать со мной
о чём-то. Она расслабилась минут на пять, но потом поставила новую

346
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
задачу: вступить в контакт с этим ужасным терапевтом, чтобы снова сделать
всё возможное для этого ребёнка. То есть она услышала так, что сейчас
я ей надиктую новые правила, как можно отдать всю себя, чтобы её ребёнок
правильно себя вёл.
Ей легко на себя брать ответственность за то, что происходит с её
ребёнком, на этом она включается в диалог. Ей совершенно невозможно
брать на себя ответственность за то, что происходит с ней. Ей кажется
бессмысленной тратой времени на эту тему говорить, в этой теме она вообще
мало ориентируется тем, что с ней происходит.
Человек с лёгкостью берёт ответственность на себя, но че-
ловек себя не осознаёт, не берёт ответственности за то, чтобы
осознавать, из какого места он берёт ответственность, для каких
целей. Поэтому люди, склонные к созависимым отношениям,
в состоянии безысходности ощущают суицидальные настроения,
страдают перфекционизмом, проявляют себя изобретательными
в поисках всевозможных способов отказа от себя.
Зачастую можно от них услышать, что жить не хочется, потому что
больше нет сил.
Мы можем говорить, что созависимость — это такое внутрен-
нее состояние, когда человек живёт свою жизнь определённым
способом: не для себя и не для своих интересов, а во имя чего-то
или кого-то. Поэтому созависимые люди могут почувствовать

Глава 9. Как мы отбираем шансы друг у друга
347
счастье и успокоение только тогда, когда внешние условия (об-
стоятельства, люди) благоприятны.
Человек не чувствует себя большую часть времени способным
влиять на своё состояние, быть счастливым. Это значение при-
писывается чему-то внешнему. Сам человек, тем не менее, может
быть очень хорошим, но он похож на расстроенный инструмент.
Очень дорогой инструмент, который невозможно настроить, в нём
нет согласованности, нет звучания. У человека произошёл какой-то
внутренний раскол между собой и ответственностью за себя, поэто-
му не звучит, ему некомфортно, всё в нём хаотично, разрозненно,
одни чувства противоречат другим, одни мысли — другим мыслям.
В таком состоянии жить невозможно, поэтому такой человек
подвержен влиянию разных вещей, так как он себя главной
фигурой не чувствует, становится зависимым от концепций, чужих
мнений, решений, моды, людей. Он даже становится зависим от
собственных установок, ПАВ, которые начинают руководить его
жизнью, — человек перестаёт руководствоваться реальностью.
Нет разницы между зависимостью и со зависимостью, механизм абсолют-
но одинаков. Только в употреблении включается физический компонент
(выработка дофамина).
В созависимости страдает сам образ Я. С помощью этого
образа себя человек строит отношения с миром, с людьми в этом
мире. Это и есть тот инструмент, пианино, поэтому у человека
не получается сыграть даже самую простую мелодию в отношениях,
так как он (инструмент) расстроен.
Созависимость — это такой способ жить, который подменяет
человеческие отношения страхом, контролем или случайностью.
Поэтому созависимость порождается дисфункциональной, дисгар-
моничной средой (созависимые дети воспитываются в созависимых
семьях) и каждый раз воспроизводится в отношениях. Это надо
учитывать, когда Вы встречаетесь с таким человеком, поскольку
внезапно сможете обнаружить себя в роли оправдывающегося
или доказывающего что-то.
По закону дополнительных ролей (Морено), чтобы вести диалог с опре-
делённым человеком, надо войти в роль, конгруэнтную его состоянию,
иначе диалога не будет. В обыденной жизни мы ради диалога, сами того

348
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
не замечая, принимаем правила игры, которые нам диктует созависимый
человек. Л это правила контроля, обвинения, обиды и т. д. Правила,
предполагающие нераскрытие, недосказанность, интригу не в самом
лучшем смысле.
Хорошая новость состоит в этом законе дополнительных ролей.
Если Вы в контакте с подобным человеком будете осознавать свою
роль, даже в ущерб «гладким» отношениям в данный момент, то
правила игры задаёте Вы. И как бы ни было дискомфортно Вашему
собеседнику, ему придётся подстраиваться под здоровые правила
или разорвать отношения с Вами. Для этого важно помнить
о здоровых границах и соблюдать их. В этом и заключается весь
секрет терапии людей с созависимым поведением.
Сложность в том, чтобы сохранить баланс. С одной сторо-
ны, Вы предоставляете ресурсы, чтобы человек остался в тера-
пии (выдержал фрустрацию, то есть чувствовал себя физически
и эмоционально выносимо). С другой стороны, Вы достаточно
твёрдо охраняете собственную независимость и самодостаточ-
ность, не скатываясь в дискуссии на темы кто виноват, кто кого
обидел, в конкуренцию.
Есть специальные техники и упражнения, которые могут
помочь страдающим созависимостью. Прежде чем приступить
к этим техникам, ответьте себе на пару вопросов.
Упражнение. Вопросы:
1) Если в Вашей семье есть признаки созависимости (а они не могут не на-
блюдаться, если Ваша семья из тоталитарного общества), от чего членам
Вашей семьи приходилось спасаться внутри закрытых семейных границ?
Репрессии, плен во время войны, — люди не имели возможности быть
в обществе достаточно свободными, выражать себя, потому что
постоянно контролировали своё поведение, о чём они говорят, по-
этому самый безопасный способ — закрыть семью на замок от других
людей. Эти семьи с трудом открывают двери для гостей, держат
детей подле себя и контролируют каждый их шаг, с трудом уста-
навливают внешний контакт.
2) Есть ли кто-то, о ком Вы заботитесь или контролируете его? Ответьте
себе на вопрос, какая именно Ваша потребность стоит за этим?
Обратите внимание на то, что нельзя считать Вашей потребностью
здоровье или благополучие близкого человека. Потребность — это то,

Глава 9. Как мы отбираем шансы друг у друга
349
что имеет значение именно для Вас как для организма, как для личности.
Потребность — она только Ваша и соответствует именно Вашему интересу.
Задавайте себе вопрос «чтобы что» до тех пор, пока уже невозможно
будет на него ответить.
Например: «Я хочу, чтобы мой ребёнок 17-летний не играл в компью-
тер. Чтобы он занимался делом. Чтобы он достиг чего-то в жизни.
Чтобы мне всю жизнь не тянуть на себе этот крест». Только послед-
нее утверждение касается лично матери, соответствует какой-то
её потребности.
3) Последний вопрос, на который стоит ответить, чуть-чуть выше уровнем
и касается не Вас, а социума в целом. Как общество заинтересовано
в созависимости в целом?
Например, интересы больших систем ставятся выше интересов малых
систем. Посмотрите на материалы новостей, доклады политических
деятелей, пресс-конференции и прочее.
Перейдём к техникам. Поскольку созависимость — это про-
грессирующее состояние, как и зависимость, оно может привести
к депрессиям и соматическим расстройствам. Созависимый че-
ловек забывает о своём теле, как бы покидает его, фокусируясь
на ком-то или на чём-то извне. Поэтому важно вернуть, прежде
всего, ощущение тела и повысить физиологическую чувствитель-
ность: сделать ощущения воспринимаемыми, заметными.
Питер Левин в своей книге «Пробуждение тигра» предлагает
упражнение, подобное следующему.
Упражнение. Встаньте под душ, установите комфортную температуру воды
и насладитесь тем, как вода касается Вашей кожи, обратите внимание на то,
как отзывается на Ваше наслаждение тело целиком (Ваше тело — это
не только кожа, не только ощущения), настроение тоже начнёт меняться,
когда Вы испытываете физическое удовольствие.
Постойте так некоторое время, достаточное для того, чтобы заметить,
что Вы начинаете думать о чём-то приятном. О чём?
Попробуйте теперь изменить температуру. Проведите тот же экспе-
римент. Как реагирует Ваше тело на изменение температуры, комфортно
или дискомфортно ему? Какую потребность Вы осознаёте, обнаружив этот
комфорт или дискомфорт? Как меняется Ваша мимика и настроение?
Во всевозможных пособиях по телесно-ориентированной те-
рапии Вы сможете найти массу упражнений, которые помогут

350
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
Вам лучше осознавать собственное тело и влияние физического
состояния на Ваши эмоции и мысли.
Следующее упражнение поможет Вам разобраться в такой
«любимой» проблеме созависимости как одновременное страдание
и удовлетворение от зависимости.
Упражнение. Техника взята из гештальт-терапии и называется «разговор
полярностей».
Нужно обозначить полюсы проблемы и чётко сформулировать для себя,
что доставляет удовольствие, а что причиняет страдание. Здесь важно без-
оценочно отнестись к себе и уважать собственные внутренние противоречия,
заложенные в каждом из нас.
• Возьмите два предмета, на Ваш взгляд, сильно отличающиеся по свой-
ствам. Обозначьте один из них как удовольствие, другой — как страдание
от созависимости. Коротко дайте основные признаки состояния удо-
вольствия и состояния страдания. В чём они?
• Возьмите один предмет в руки и попробуйте обосновать из этого
состояния (страдания/удовольствия) необходимость контролировать
происходящее с кем-то. В чём Ваш основной страх, что он Вам даёт, чем
обоснован Ваш отказ от себя в этом состоянии, и что Вы сдерживаете
(в чём не открываетесь в этом состоянии)?
• Проделайте аналогичные действия с другим предметом.
• Положите оба эти предмета перед собой, и скажите, как Вы относитесь
к каждому из них.
• Как Вы считаете, что им мешает договориться? Чем они похожи, чем
отличаются?
Создайте диалог между этими предметами, как если бы это были
персонажи. Слышали ли Вы подобный диалог в своей жизни, знакомы ли
Вам интонации и слова, которые звучат в этом диалоге?
Если Вы сможете приписать тексты определённым значимым людям
в Вашей жизни (например, родителям), оставьте этим людям ответствен-
ность за этот спор, за этот диалог, а для себя сформулируйте своё мнение
относительно предмета дискуссии. При этом постарайтесь учесть Ваши
потребности в удовольствии, комфорте, безопасности.
Например: «Ребят, Вы жизнь превратили в ад своими спорами, в Вашей
жизни совсем нет места теплу, свободе и доброте. Я сейчас понимаю,
что для меня это ценно».
Скажите себе: «Я возвращаю себе право на », — дальше назы-
ваете ту ценность, которую Вы сейчас обнаружили, о которой Вы давно
не заботились, которую давно не вспоминали.

Глава 9. Как мы отбираем шансы друг у друга
351
Третье упражнение из транзактного анализа направлено на ин-
теграцию своей родительской и детской частей во взрослую часть.
Родитель в Вас — это тот, кто угадывает потребности ребёнка,
знает, что ему нужно, контролирует его поведение и заботится
о безопасности и питании. Ребёнок в Вас — это ваши эмоции,
жалобы, желания.
Упражнение. Сначала попробуйте стать родителем самому себе. Прогово-
рите вслух: «Маша, я знаю, что ты чувствуешь себя так-то, хочешь того-то».
Скажите или сделайте то, что, по Вашему мнению, может успокоить эту
маленькую Машу.
Например, Вы усталые возвращаетесь с работы, хочется лечь и ничего
не делать, при этом у Вас куча дел по дому. Ваша часть говорит:
«Ты полежи, у тебя нет сил, а я пойду и поставлю тебе чайник».
Посмотрите, что происходит с Вашим настроением в момент этого
обращения, где в теле появляется сила или энергия на совершение
определённого действия. Какого? Сделайте это (здесь Вы должны
поставить чайник).
Потом дайте голос Вашему ребёнку. Пусть он пожалуется, расскажет
о своих мечтах, трудностях, обидах и страхах. Следите за тем, чтобы Вы
не начинали рассуждать, обосновывать, доказывать, то есть не выходите
из роли ребёнка. Посмотрите, что происходит с Вами, как меняется Ваше
общее состояние и эмоциональный фон.
Снова вернитесь в роль родителя и примите решение, что Вы хотите
сделать, чтобы Вашему ребёнку стало лучше. И снова проследите импульсы
в Вашем теле, которые сопровождают это Ваше решение.
Такой диалог детской и взрослой частей поможет Вам пере-
вести локус контроля на себя, то есть сформирует навык заботы
о себе и внимания к собственным потребностям и импульсам
собственного тела. Результатом этого упражнения может стать
взращивание в себе взрослой части, которая позволит Вам зани-
мать активную позицию в любой ситуации Вашей жизни: брать
на себя ответственность за то, что с Вами происходит, находить
возможности для разрешения проблем, больше контролировать
ситуацию, меньше зависеть от влияния внешних факторов.
Почему люди удерживаются в созависимости и не отстаивают
себя?
• Страх потерять любовь или оказаться отвергнутым.

352
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
• Боязнь гнева со стороны окружающих.
• Страх одиночества.
• Страх нарушить сложившееся представление о любви.
• Вина.
• Стремление отдать долг.
• Желание одобрения.
• Предположение, что в случае отказа другой человек может
испытать чувство потери.

Глава 10
Самоценность, уважение
к себе и достоинство
Самоценность и перфекционизм
В нашей стране в начале XX века была поставлена сверх-
задача, к которой неустанно стремились и которая оставалась
недостижимой. Несколько поколений было воспитано на том, что
надо жить подвигом и отказом от себя во имя великого дела.
Но на подвиг способны немногие, как сказал Фазиль Эскандер,
на это способны только «этические гении». Выходило так, что все
знали о том, что задача невыполнима (в этом, настоящем времени)
и либо прикрывали свою безответственность этим её свойством,
либо жили на пределе возможного.
И это было идеологией и психологией много лет, что, конечно, не могло
не сказаться на «количестве и качестве» перфекционистов в России.
Не смотря на то, что многие из тех, кто страдает ПТСР, вы-
глядят вполне благополучно, они, как правило, не считают себя
таковыми. В силу их особого характера они относятся к своим
переживаниям привычным — отстранённым, игнорирующим или
обесценивающим — образом. Обычно это неосознанный процесс,
и люди порой просто не знают, как это проживать — то, что с ними
происходит. Просто потому, что ни переживания, ни внутренний
климат не входят в систему их ценностей, им всё время прихо-
дится убеждать себя и искать доказательства своего достоинства
и самоценности.
Дело в том, что во время травмы теряется ощущение себя,
ценности обычной жизни нивелируются, все усилия концентри-
руются на выживании. Когда же последнее удаётся, вкус жизни

354
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
может не вернуться (ПТСР, депрессии, суицидальное поведение),
и его приходится искать, ставя перед собой задачи, преодолевая
невидимые препятствия, выдерживая колоссальное напряжение
или апатию. Поэтому со временем у них вырабатываются модели
поведения, служащие этой цели.
Они могут взваливать на себя непосильный труд, а потом удивлять-
ся, что на его выполнение у них уходит так много сил и времени,
с недовольством оглядываясь на других: «Когда Вам удаётся отдыхать
и заниматься собой?»
В их восприятии ценность человека должна чем-то опреде-
ляться и подтверждаться. Ориентируясь на высокие образцы
и недостижимые вершины (только высокая цель даёт основа-
ние для самоценности!), они со стыдом и чувством вины часто
обнаруживают свою несостоятельность. И так по замкнутому
кругу. Близкие люди, пытаясь поддержать, неизменно начинают
перечислять их успехи и достижения, тем самым углубляя колею
бессознательного пути: ценен тот, кто успешен. Не удивительно,
что эти доводы не приводят к успокоению, а лишь удивляют ещё
больше: «Правда, это правда, но почему же я не могу в это пове-
рить?» Поверить могут, но вера в успешность, как выясняется,
не связана с ощущением самоценности.
Перфекционизм — это красивое слово, которое, как приня-
то считать, обозначает стремление к совершенству во что бы
то ни стало. Но мы, психотерапевты, знаем, чего стоит такое
стремление: стоит отказа от доверия себе, от своих ценностей
и потребностей. Это очень дорого. При том, что у травмирован-
ных людей очень низкая толерантность к фрустрации (им трудно
выносить энергию возбуждения неудовлетворённой потребности)
и одновременно отчуждённые (не свои, идеальные) эталоны; срывы
реализации задуманного — обычное дело в их жизни. Справиться
с задачей оказывается практически невыполнимым делом. Поэто-
му, за редким исключением, перфекционист либо отказывается
от реализации своих творческих планов, либо остаётся недоволь-
ным своей работой.
Несмотря на затраченные усилия и хорошие отзывы.

Глава 10. Самоценность, уважение к себе и достоинство
355
Чувства перфекциониста сродни чувствам предателя (он же
предаёт себя, по сути): стыд за то, что сделал или поступил
несовершенно, вина за то, что подвёл или обошёл кого-то, неудо-
влетворённость собой.
Отсутствие уважения к себе
и мужество быть достойным
Многие, страдающие плавающей (заниженной или завышен-
ной) самооценкой, — очень усердно работающие над собой люди.
Они стараются сделать всё как можно лучше и тщательнее,
неустанно строят отношения, работают над собой. И всё равно
что-то раз за разом в их жизни разрушается, и наступает тупиковая
ситуация, иногда сразу во всём. Люди жалуются на безысходность,
беспомощность, в их жизни много боли, обиды и разочарований,
они постоянно живут в состоянии беспокойства и страха. Зача-
стую они говорят, что жить не хочется и сил больше нет.
Если у человека не хватает самоуважения и достоинства, то
он живёт свою жизнь тем способом, который будет вынуждать
его зарабатывать себе баллы, оценки других, более значимых
в его представлении людей. Он будет жить, тратить свои силы,
реализовываться и развиваться не для себя, не в своих интересах,
и поэтому всегда будет несчастлив.
Человек может быть очень хорошим, но в его существовании
как будто нет вкуса гармонии, нет полнозвучной симфонии, це-
лостности в его внутреннем обустройстве, ему некомфортно, всё
не устраивает, в нём всё хаотично, разрозненно, он подвержен
самому разному влиянию, потому что нет ощущения внутри, что
он — главная фигура своей жизни. Человек зависим от всего:
от концепций, от чужих идей, от мнений.
Страдает его образ, личность. Личность — инструмент, с по-
мощью которого человек строит свои отношения с миром. Ин-
струмент, камертоном для которой являются разные звуки, бес-
порядочно попадающие в его пространство, обречён не быть
настроенным до тех пор, пока человек не сделает своего выбора.
Выборы — это вешки в нашей биографии. Человеку без выбора

356
Часть III. Калейдоскоп тем (компаньоны травмы)
не на что опереться, как инструменту без камертона не сыграть
простую и чистую мелодию.
Отказ от себя в своей жизни — это такой способ жить,
когда человеческие отношения подменяются страхом, контролем
или случайностью. Они порождаются дисгармоничной средой
и каждый раз её воспроизводят.
В терапии перед нами стоит вполне реальная задача: помочь
восстановить контакт с чувством самоценности и поддержать
своё мужество быть достойным. Ведь что такое мужество? Это
способность действовать, не сдаваясь в плен отчаянью. Если
у человека хватает мужества встретиться со своим отчаяньем,
стыдом и виной, значит, у него есть все шансы принять и начать
уважать себя.
Чтобы помочь нашему клиенту продвинуться на пути к само-
ценности и достоинству, необходимо сделать несколько важных
шагов (техники работы описаны в этой книге):
• Повысить способность к выдерживанию внутреннего воз-
буждения, — с этого шага мы начинаем работу почти со всеми
чувствами. Для этого работаем с телесной ресурсностью и кон-
тейнированием. Упражнения подробно описаны в главе 1 этой
части.
• Пережить стыд.
• Пережить вину (см. алгоритмы работы с чувствами).
• Осознать и дифференцировать области дискомфорта в теле.
• Определить потребность.
• Поддерживать импульс на разворачивание энергии через дей-
ствие.
• Учиться получать удовлетворение.
Другим вариантом работы с самоуважением может быть
психодраматическая встреча двух персонажей: себя и уважения.
1. Человек выбирает два символа, которые будут обозначать
того, кто хочет встретиться с уважением, и само это уважение.
2. Организуйте диалог между ними таким образом, чтобы персо-
нажи прояснили отношение друг к другу (чувства и ожидания).
Техника: клиент прикасается рукой то к одному, то к другому
символу, в момент прикосновения говоря от его имени.

Глава 10. Самоценность, уважение к себе и достоинство
357
3. Вы как терапевт коротко повторите суть посланий Вашему
клиенту.
4. Спросите, на что похож этот разговор.
5. Проведите телесную работу с опорами (глава 9 части II), после
которой отметьте изменения в самоощущении клиента.
6. Поддержите Вашего клиента в том, чтобы он с новым само-
ощущением ответил одному и другому персонажу.
7. Пусть он снова возьмёт два символа в руки. В каких отноше-
ниях они теперь? Сделайте инсталляцию.
8. Ассимилируйте процесс.
Когда человек приходит на терапию, он обычно не жалуется
на то, что ему не хватает уважения к себе, он не жалуется на недо-
статок достоинства. Эти категории сильно связаны с мужеством,
с риском и с творческим подходом к жизни. Для того чтобы жить
и переживать, необходимо мужество. Поскольку очень трудно
бывает отвлечься от того, что в жизни случился полный хаос по-
сле травмы, порой сложно сконцентрироваться на возможностях.
В этом месте и нужно достоинство. Оно очень связано с «я могу».
В достоинстве есть и самодостаточность, которая заключается
в ответственности за то, как я о себе забочусь, осознавая своё
бессилие, несвободу и боль. От боли никакая терапия не избавля-
ет, и даже после разрешения травмы жизнь не будет лишена боли,
и её невозможно будет избежать. Самое главное в достоинстве —
это иметь мужество как-то обращаться с ней: замечать, забо-
титься, просить о помощи, изыскивать ресурсы, находить новые
нетривиальные пути решений. И тогда она станет переносимой.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Травма — это панцирь, заковывающий душу и тело в замо-
роженные слёзы. Парадоксально, но это также главные ворота,
которые ведут нас к осознаванию, пробуждению и свободе через
переживание. Процесс переживания травмы обладает вполне опре-
делённой фазовой динамикой и является нормальным элементом
психологического развития человека. Но иногда незавершённое
переживание в прошлом блокирует доступ к нашим чувствам
и не даёт возможности непосредственного адекватного реагирова-
ния в настоящем.
Поскольку травматические воспоминания зачастую не осо-
знаются, то такие методы, как соматическое переживание с его
ориентацией на органический (целостно-переживательный, в ос-
нове которого лежит телесный аспект) процесс, гештальт с его
методом переживания в контакте и психодрама с её возможностью
встречи и спонтанного (нового на новую ситуацию) реагирования
способны здорово продвинуть терапию травмы и объединение
фрагментированных в результате травматической диссоциации
частей личности.
Почти у всех людей есть вопросы про психологическую травму:
«Что это? Можно ли помочь?» И многие-многие другие. К со-
жалению, я не могу охватить все нюансы в одной книге. Пока
она писалась, многое хотелось сразу же переделать, дополнить,
развить, пояснить, но — нет: книгу надо когда-нибудь завершить.
И мне жаль расставаться с ней, как и с Вами, дорогой читатель.
Я очень надеюсь, что Вам было интересно и, надеюсь, время
потрачено не зря.
Тема психологической травмы неисчерпаема, появляются но-
вые теории, пересматриваются старые, что-то остаётся неизмен-

Заключение
359
ным. То, чем я с Вами делилась, — это попытка соединить свой
многолетний терапевтический опыт с рабочим методом, запрячь
в одну упряжку поэзию и теорию, серьёзное со смешным, филосо-
фию и техники. Вполне жизненные сочетания: никогда не знаешь,
что чем обернётся.
Как говорится в одной китайской пословице: «Живи, сохраняя
покой, придёт время — и цветы распустятся сами!» Это трудоёмкое
дело: сохранять покой, стабильность, равновесие... не сдаваясь
в плен травме. Передо мной (как, наверняка, и перед Вами) есть
примеры таких людей, которые пережили цунами и не замкнулись
в своей раковине, остались открытыми солнцу, дождю и переменам
ветра.
Если мы перестаём чувствовать горе, мы лишаем себя чувств
вообще. Когда мы не чувствуем, мы не живём.
Я мечтаю не быть одинокой,
Быть услышанной, нужной, родной,
И не ранить другого жестоко,
И самой не терзаться хандрой.
Если я замерзаю от боли
И отчаянью в плен сдаюсь,
Или в чёрной дыре меланхолии
Себя чувствовать перестаю,
Я мечтаю, не падая в бездну,
Окунуться в свою глубину,
Но не с тем, чтоб бесследно исчезнуть —
Чтобы в душу свою заглянуть.
И спросить, отчего тебе плохо?
Или ты заблудилась в пути?
Или в зарослях чертополоха
Ты не можешь больше цвести?
Ты скажи, моё бедное сердце,
Я услышу, я помогу
И твою минорную терцию
От бессилия уберегу.

360
Заключение
Я мечтаю звучать, как арфа,
Сонастроенная с душой.
Я мечтаю проснуться завтра
Снова встретившейся с собой.
Мне бы очень хотелось написать исчерпывающий труд о пси-
хологической травме и о том, как с ней справляться. Но абсо-
лютная истина недостижима. Как сказал персонаж Л. Броневого
в «Формуле любви»: «Голова — предмет тёмный, исследова-
нию не подлежит». Не совсем, конечно, так: будем стараться,
осваивать, проверять через единственно доступный нам критерий
истинности: практику.
По каким-либо конкретным вопросам относительно Вас или
Ваших клиентов, конечно, можно дать общий ответ, но я не знаю
ни Вас, ни Вашего индивидуального стиля работы, ни Ваших
сильных сторон, ни, тем более, Ваших клиентов, чтобы сделать это
наиболее эффективным образом. У каждого профессионала есть
свой уникальный почерк. У каждого человека, пришедшего на те-
рапию, есть свой мир и своя история. Повышайте свою квалифи-
кацию, учитесь у профессионалов: ничто не заменит живого опыта.
Так как на этой книге моя исследовательская работа не за-
канчивается, для меня неоценимо важны Ваши отзывы, и если
в чём-то Ваш интерес остался неудовлетворённым, прошу присы-
лать свои предложения мне на почту: sviridkinat@yandex.ru.

БИБЛИОГРАФИЯ
1. Freud A. The role of bodily illness in the mental life of children. — NY, 1952.
2. Leutz G. Psychodrama. Theorie und Praxis. — Springer, Berlin, NY, Tokyo,
1986.
3. Levine P. Panic, biology and reason: Giving the body its due. In I. Mac-
Naughtjn (Ed.), Body, breath and conciousness. — Berkley, C. A.: North
Atlantic books, 2004.
4. Levine P. Memory, trauma and healing: Foundation for human enrichment.
Retrieved July 16,2005, from: http://www.traumahealing.com/art_memory.html.
5. Ogden P. Trauma and the body: a sensorimotor approach to psychotherapy. —
NY, London: W. W. Norton & Company, 2006.
6. Pearlman, Laurie A., & Saakvitne, Karen W. Trauma and the Therapist:
Countertransference and Vicarious Traumatization in Psychotherapy with Incest
Survivors. — NY: W.W.Norton, 1995.
7. Petzold H. Angevandtes Psychodrama in Therapie. Padagogic und Theater.
Innovative Psychotherapie und Humanwissenschaften, Band 2. — Junfernman,
Paderborn, 1978. — P. 150.
8. Porges S. The Poiyvagal Theory: Neurophysiological foundations of emotios,
attachment, communication, self-regulation. — NY: W W. Norton & Company,
2011.
9. Van der Hart O., Nijenhuis E., & Steele K. Dissotiation: An insuffiently
recognized major feature of complex PTSD. Journal of Traumatic Stress, 18. —
2005.
10. Van der Kolk B. The Body Keeps the Score: Brain, Mind, and Body in the
Healing of Trauma. Penguin Books, 2016.
11. Бьюдженталь Дж. Искусство психотерапевта. — СПб.: Питер, 2001.
12. Ван дер Харт О., Иейенхэюс Э. Р. С, Сшил К Призраки прошлого: струк-
турная диссоциация и терапия последствий хронической психологической
травмы. — М.: Когито-Центр, 2013.
13. Гусев В. Средство от болезней [Электрон, ресурс] — Режим доступа к кн.:
http://www.koob.pro/gusev_v/
14. Дрангой М.Г. Нормальная физиология. — М.: Эксмо, 2000.

362
Библиография
15. Зингерман И. Зачем нужны сны [Электрон, ст.] — Режим доступа к ст.:
http://www.dreamcreator.ru/biblioteka/zachem-nuzhnyi-snyi.html. (Статья
была опубликована в журнале «Ваша Светлость» №3, ноябрь, 2006.)
16. Зиновьев СВ. Суицид. Попытка системного анализа. — М.: 2002.
17. Кристал Г. Интеграция и самоисцеление: Аффект, травма, алекситимия. —
М.: 2016.
18. Мазур Е. О соматической терапии психической травмы [Электрон, ст.]:
2013. — Режим доступа к ст.: http://www.traumatherapy.ru.
19. Малая медицинская энциклопедия. — М.: Медицинская энциклопедия,
1991-96 гг.
20. Москаленко В. Зависимость, семейная болезнь. — М.: Институт консуль-
тирования и семейных решений, 2015.
21. Погодин И. А. Рискуя быть живым. Психотерапия присутствием. — Ростов
н/Д: Феникс, 2012.
22. Телесная психотерапия. Бодинамика: сборник. — М.: ACT, 2010.
23. Уильяме М., Тисдейл Дж., Сигал 3., Кабат-Цинн Ц. Выход из депрессии.
Освободите себя от хронической неудовлетворённости. — СПб.: Питер, 2011.
24. Эрлахер-Фаркас В., Йорда К. Монодрама. Исцеляющая встреча. От пси-
ходрамы к индивидуальной терапии. — Киев: Ника-центр, 2004.
25. Яковлев И. М. Психологическая защита девиантных подростков от стрес-
са. — СПб., 2011.

Татьяна Леонидовна Свиридкина
ШАГНИ ИЗ ПРОШЛОГО
Руководство по психотерапии травмы
Оригинал-макет подготовлен
ИД «Городец»
Подписано в печать 06.03.2017. Формат 60x90 1/16
Усл. печ. л. 23. Тираж 1000 экз. Заказ 1881
«Издательский дом „Городец"»
105082, Москва, Переведеновский пер., д. 17, к. 1,
www.gorodets.ru, email: info@gorodets.ru,
тел.:+7 (985) 8000 366
Отпечатано в АО «Первая Образцовая типография»
Филиал «Чеховский Печатный Двор»
142300, Московская область, г. Чехов, ул. Полиграфистов, д. 1
Сайт: www.chpd.ru, E-mail: sales@chpd.ru, тел. 8(499)270-73-59

Для заметок

Для заметок

Для заметок