Ill
Из серии «За кулисами»
1
Мировая политика ордена иезуитов
После второй мировой войны можно было часто слышать
утверждение, что со времен средневековья клерикализм еще
никогда не был так силен в Западной Европе. Если говорить о
правящих кругах буржуазных государств по ту сторону Эльбы, то
в этом была доля правды. К началу 60-х годов в 10 из 15 стран
Западной Европы клерикальные партии либо возглавляли
правительство, либо занимали в нем одно из первых мест. В шести
странах — Западной Германии, Италии, Австрии, Бельгии,
Голландии, Люксембурге — правили лидеры католических партий;
в четырех — Франции, Испании, Португалии и Швейцарии — они
входили в состав коалиционных или авторитарных правительств.
В девяти европейских странах клерикалы занимали посты
министров иностранных дел; такого ни разу не случалось ни ранее
в XX в. (до второй мировой войны), ни в XIX в. Только Англия,
скандинавские страны, Финляндия и Греция, государства как бы
с «краев» континента, оставались за пределами «католической
сферы влияния», охватывавшей по размерам площади три пятых,
по численности населения 9/ю материковой Западной Европы. По
масштабам производительных сил и по военному потенциалу
удельный вес той же «католической» зоны был также весьма высок.
Контраст с положением в начале века бросается в глаза.
Клерикализм в наши дни сменил либерализм в качестве ведущей
политической силы западноевропейской буржуазии, по крайней
мере на материке. Он правит не без соперников. Для того чтобы
сохранить свое преобладание, он вступает в коалицию то с
социал-демократическим реформизмом (в начале 60-х годов в
Швейцарии, Австрии, Люксембурге, позднее в Италии), то с остатками
старых либеральных и консервативных партий или их
наследниками (в ФРГ, Бельгии, Голландии, Франции), то с откровенным
фашизмом (Испания, Португалия). Применяясь к обстановке,
клерикалы торгуются за власть и делят ее со всеми, кто готов
держать им стремя. Уже давно, однако, стало очевидно, что они
ведут дело к тому, чтобы установить в Западной Европе свою
собственную, твердую гегемонию. Не осталось секретом, что в их
кругах даже разрабатывались планы создания на континенте
8* 227

некоего клерикального «нового порядка», в котором современная
государственная система монополистической буржуазии
дополнялась и подпиралась бы формами, заимствованными из
феодального средневековья. По существу же речь явно шла и идет о
широко задуманной попытке осуществить то, что в 30-х и 40-х годах
не удалось фашизму: «спасти» буржуазную Европу от
социализма, отбросив ее далеко назад. Но поединок буржуазного мира со
временем клерикалы мыслят по-своему.
В то же время эти силы с особенной энергией действуют в
общеевропейском, «континентальном» масштабе. Именно
клерикалы активнее всех выдвигают известный проект «Объединенной
Западной Европы» — план слияния стран этой зоны в некое
«наднациональное» и «федеральное» сверхгосударство.
Поддерживающие этот план реформисты и либералы идут на поводу
у клерикалов. Нет сомнения, что идея «Объединенной Западной
Европы» родилась как католическая идея. Виднейшие лидеры
клерикальных партий в послевоенные годы — Конрад Аденауэр,
Робер Шуман, Джузеппе Пелла, Поль Ванзееланд и другие — все
время пытались приковать внешнюю политику своих стран к этой
программе. Католические дельцы из концернов Тиссена, Клёкнера,
Немецкого банка, Де Ванделя, Шнейдера-Крезо, «Монтекатини»,
«Сольвэ» стояли в первых рядах тех, кто построил здания
«Европейского объединения угля и стали», «Евратома» и «Общего
рынка». Князья церкви из палат Ватикана и архиепископских
дворцов, кардиналы Фрингс, Мюнх, Вендель, Валери, Ванрой и
их наследники без устали выступали и выступают за
западноевропейское «духовное единство», хотя уже не говорят открыто
о крестовых походах против другой половины Европы. Тем
временем попытки внутренней клерикализации западных стран
материка продолжаются без передышки, исходя одновременно из
разных столиц. Клерикалы действительно выступают сегодня на
европейской сцене несравненно активнее, чем 60 или 70 лет назад.
Историку, занимающемуся исследованием их политики,
бросается при этом в глаза примечательный факт. Хотя стоящие за
клерикалами главные классовые силы в паше время уже не те,
что в далеком прошлом, нити клерикальной политики и теперь
сходятся в руках того же скрытого центра, который веками стоял
за ширмой Ватикана. Речь идет о своеобразной международной
организации, известной под названием «Общество Иисуса» («Socie-
tas Jesu): ордене иезуитов. Деятельность этого ордена, вероятно,
уникальный пример живучести старейших исторических сил, не
сходящих с международной арены.
Штаб международного клерикализма
Давно известно, что орден иезуитов — не столько религиозная,
сколько боевая политическая организация. Религия является лишь
прикрытием для подлинных социальных и политических целей
228

этого объединения, существующего уже четыре столетия якобы
для служения богу и борьбы против «адских чудовищ и
порождений сатаны», как писал основатель ордена Игнатий Лойола.
За все это время иезуиты неизменно вызывали к себе ненависть
народов мира, в том числе многочисленных верующих католиков.
Факт этот был однажды признан самим папским престолом, по
указу которого орден в 1773 г. был распущен и оставался под
запрещением до 1814 г. С самого начала иезуиты связали свою
судьбу с наиболее корыстными, реакционными и
авантюристическими кругами клерикального лагеря, но действовали с особой
хитростью и «тонкостью», следуя тщательно разработанным
долгосрочным планам. Против католиков, отказывавшихся служить
их целям, и особенно против тех, кто выступал в защиту
народных интересов, они неизменно вели беспощадную, ни перед чем
не останавливавшуюся борьбу.
С внешней стороны «Общество Иисуса» представляет собой
как будто монашеский орден, мало чем, однако, похожий на
другие ордена католической церкви. Как правило, его члены
проживают не в сельских монастырях, а в городских резиденциях.
Главное занятие иезуитов — не богослужение, а так называемая
«педагогическая» работа и закулисная политическая деятельность,
о которой они молчат как немые. На протяжении последних
четырех веков «Общество Иисуса» постоянно играло важную
скрытую роль в международных отношениях. В 1957 г. орден
насчитывал 33 тыс. официальных членов — вдвое больше, чем в 1640 г.
и в шесть раз больше, чем сто лет назад1. Негласные члены,
играющие важнейшую роль, но имена которых держатся в
строжайшей тайне, в эту цифру не включены.
Всех иезуитов систематически, тщательнейшим образом
обучают рафинированной политической игре: искусству закулисных
интриг, технике подкупа и шантажа, методам психологического
воздействия на «паству», умению выведывать на исповедях
политические и личные секреты, в частности, умению привлекать
на свою сторону жен и матерей влиятельных лиц. Членам ордена
предписываются даже такие детали поведения, как походка,
жестикуляция, тон голоса, осанка, взгляд на собеседника.
Безусловно обязательным для каждого иезуита считается полное
отречение от личной воли, подавление независимого мышления,
доносительство на собратьев по ордену, готовность исполнять любые
поручения, в том числе унизительные и отталкивающие. Из
истории известен ряд случаев, когда иезуиты организовывали убийства
неугодных им лиц, в том числе королей. Обучение богословию и
религиозной морали построено так, чтобы оправдывать и освящать
1 «Paris-Match», 13.X 1956; L. Koch. Jesuiten-Lexikon. Paderborn, 1934
(далее - Koch), S. 1806; С. Sauuetre. Les congregations religieuses. Paris, 1867,
p. 150. В 1968 г. к ордену принадлежали 35 573 члена («Brockhaus Enzyklo-
padie», Bd. 9. Wiesbaden, 1970, S. 443—444).
229

любой поступок, совершаемый по указанию начальства. «Чтобы
пи в чем пе ошибиться,—учил основатель ордена Лойола,— мы
должны верить, что то, что мы видим белым, есть черное, если
таким его называет иерархическая церковь». В то же время
иезуитов вполне по-деловому и детальпо знакомят с фактической
расстановкой сил на международной арене и в отдельных странах.
Срок обучения всему этому для полноправных членов ордена
(«профессов») — 17 лет. Так создаются целые корпуса послушных
и изощренных политических агентов.
Агентура эта действует повсюду. Ни одна «частная»
буржуазная организация в мире не обладает такой строго построенной и
широко разветвленной организацией, как «Общество Иисуса». Орден
разделен на 58 «провинций» 2; во главе каждой стоит
«провинциальный начальник». В отличие от остальных католиков, иезуиты
освобождены от подчинения епископам. Провинции объединены
в восемь «ассистенций» или территориально-политических зон:
германскую, североамериканскую, фрапцузскую, итальянскую,
испанскую, английскую, латиноамериканскую и славянскую3.
Делами каждой зоны руководит «ассистент», состоящий при
«генерале» — верховном начальнике ордена в Риме.
Генерал избирается пожизненно и обладает абсолютной,
неограниченной властью над члепами и негласными союзниками
ордена. Дисциплинарный устав «Общества Иисуса» не допускает
никаких поблажек. Любой иезуит, указывается в его
документах, должен смотреть на своего старшего в ордене «как на самого
Христа, должен повиноваться ему, как труп, который можно
переворачивать во всех направлениях, как палка, которая повинуется
всякому движению, как шар из воска, который можно
видоизменять, растягивать во всех направлениях».
Немудрено, что генерал иезуитов, действующий в тиши своего
кабинета в Риме, способен приводить в движение целые отряды
католических политиков. По одному мановению его руки «трупы»
переворачиваются, «палки» приходят в действие и «шары из
воска» растягиваются. В XVII в. генерал ордена иезуитов Тамбурини
говорил маршалу Франции герцогу де Бриссак: «Из этой комнаты
я управляю не только Парижем, но и Китаем, и не только Китаем,
по и всем миром, и никто не знает, как это делается» 4.
Во второй половине XX в. генерал ордена иезуитов уже не
может управлять ни Парижем, ни тем более Китаем. Времена
монархий и кпяжеств во главе с всемогущей католической
аристократией прошли навсегда. В капиталистическом мире господствует
монополистическая олигархия, которой подчиняются и сами иезуи-
2 «Der Grosse Herder», Bd. IV. Koln, 1955, S. 1248. В 1968 г. 63 провинции
(добавлены индийская и дальневосточная, а латиноамериканская разделена
на северную и южную) («Brockhaus Enzyklopadie», Bd. 9, S. 444).
3 В 1968 г. 11 ассистенций (ibidem).
4 «Horizon» (Paris), novembre 1946.
230

Ть1, прймейившиеся к совремейным условиям. Но и в нынешний
период старый законспирированный штаб международного
клерикализма располагает серьезным политическим влиянием во многих
буржуазных государствах. Как и в прошлом, его агенты и
союзники занимают крупные посты. Так, например, в 50-е годы только
среди лиц, прошедших через специальные воспитательные
институты ордена иезуитов и ставших в негласном порядке как бы его
доверенными лицами, фигурируют следующие сановники.
В Соединенных Штатах: кардинал Спеллман; долголетний
влиятельнейший деятель государственного департамента в 30—60-е
годы Роберт Мэрфи; верховные секретари большого католического
союза «Рыцари Колумба» У. Макгинлп и Д. Лэмб5;
мультимиллионер и нью-йоркский «электрокороль» Н. Брейди6; председатели
национального комитета демократической партии (в период 1932—
1955 гг.) Д. Фарли, Э. Флинн, Ф. Уокер, Р. Хэнпигеп, Г. Макграт,
У. Бойл, С. Митчелл, специальный помощник президента Трумэна
Г. Грюнтер7 и многие другие.
Во Франции: бывшие премьер-министры Жорж Бидо и Морис
Буржес-Монури8, бывший министр иностранных дел Робер
Шуман 9, в прошлом — маршал Форш 10.
В ФРГ: канцлер К. Аденауэр, статс-секретарь министерства
иностранных дел при Аденауэре В. Халыптейн, видные деятели
аденауэровской партии ХДС Р. Барцель и барон К. Гутенберг,
бывший председатель парламентской фракции ХДС и затем посол
в Бельгии А. Пфейфер, председатель центрального комитета
католиков в Западной Германии принц К. Лёвенштейн и ряд
других11.
В Австрии: претендент на венгерский и австрийский престол
Отто Габсбург, в прошлом — австрийские канцлеры Зейпель,
Дольфус и Шушниг12. В Канаде: бывший премьер-министр Сен
Лоран13. В Португалии: диктатор Салазар14.
5 «Who's Who in America». New York, 1956/57, p. 1470, 1863, 2425; «Current
Biography». New York, 1949, p. 375.
6 «Who's Who in America», 1928/29, p. 345; F. Lundberg. America's 60
Families. New York, 1946, p. 431; «New York Times», 28; 30.111 1930.
7 «Who's Who in America», 1952/53, p. 1637; 1954/55, p. 291, 890, 2766; 1956/57,
p. 1039, 1799; «Current Biography», 1944, p. 269—272; 1949, p. 65.
8 «Who's Who in France». Paris, 1955/56, p. 169; «Encyclopaedia Britannica»,
vol. 9. Chicago, London etc., 1954, p. 433.
9 He смешивать с министром иностранных дел Франции в 1971 г. Морисом
Шуманом.
10 Генерал де Гол ль также воспитывался иезуитами.
11 «Wer ist Wer». [West] Berlin, 1955, S. 400, 899, 1254, Nachtrag, S. 22;
«Новое время», 21.1 1948, стр. 22.
12 «Crapouillot». Paris, mai 1937, p. 44; L. H. Lehmann. Behind the Dictators.
New York, 1945, p. 99; «Who's Who in Austria». Wien, 1955, p. 437.
15 «Who's Who in Canada». Toronto, 1953/54, p. 3.
14 «Current Biography», 1952, p. 509.
231

Здесь упомянуты лишь вывшие воспитанники иезуитов.
И это только отдельные имена из множества столь же
влиятельных друзей ордена в разных капиталистических странах15.
Следует, однако, учесть, что весь этот аппарат, состоящий из
десятков тысяч монахов и негласных политических союзников
ордена, представляет собой только его внутреннее ядро. Ядро это
обрамлено несравненно более широкой внешней системой — целой
сетью «афилиированных», подсобных организаций, посредством
которых иезуиты принимают активное участие в политической
жизни буржуазных государств.
Еще более, чем в прошлые века, иезуиты в наши дни
остерегаются выступать открыто па политической арене. В отличие от
прошлого, когда судьба феодальных или буржуазных стран
находилась в руках очень узкого привилегированного слоя, орден
иезуитов в наше время вынужден учитывать политическую роль масс.
Появление крупнейших массовых организаций, выступающих под
флагом чисто религиозных или парламентско-политических
объединений, и на деле находящихся под контролем ордена иезуитов,
и составляет главную особенность организационной деятельности
этого ордена в XX в.
Важнейшей из таких подсобных организаций является сеть так
называемых «Марианских конгрегации» 1в. Это — массовые
католические союзы, объединяющие верующих мужчин, женщин, юношей
и девушек по приходским районам, либо же разделенные по
сословиям — например, торговцев, ремесленников, адвокатов,
докторов, научных работников, офицеров, священников, дворян. Все они
посвящены культу девы Марии и управляются отцами-иезуитам*
Марианские конгрегации существовали и раньше, но приобрели
серьезное политическое значение только в нынешнем веке. В 50-х
годах в разных странах насчитывалось 70 тыс. конгрегации,
объединявших около 7 млн. членов. В каждой стране действуют
национальные секретариаты этих организаций. По существу это
связанная строгой дисциплиной армия избирателей, выполняющая
директивы своих иезуитских руководителей. Верховным
начальником всех марианских конгрегации официально считается генерал
иезуитов.
Второе, менее строго организованное массовое разветвление
ордена — так называемый «Апостол молитвы», или «Лига
пресвятого сердца». Эта организация, рассчитанная главным образом
на женщин и крестьян и в основном занимающаяся раздачей
разрешений на отпущение грехов, также официально подчинена ге-
15 Какими разнообразными личными связями располагает «Общество
Иисуса», видно, например, из того, что в одном из церковных приходов в Риме
несколько лет назад совместно действовали два иезуитских патера: сын
Д. Ф. Даллеса Эвери Даллес и сын гитлеровского вожака Бормана
Мартин Борман-младший.
lf Koch, S. 1021-1022; «Der Grosse Herder», Bd. VI, S. 231 С №67 г.
называются «Содружествами христианской жизни».
232

нералу иезуитов. Перед второй мировой войной она насчитывала
30 млн. человек и издавала свои органы на 38 языках17. Под
контролем иезуитов находится также орден «Дам пресвятого сердца
Иисуса», занимающийся специально воспитанием девушек из
буржуазных семей18.
Правая католическая печать и клерикальное радиовещание на
Западе почти целиком в руках иезуитов. В 50-х годах орден
непосредственно издавал 1112 журналов общим тиражом в
13 340 тыс. экземпляров19. Но и большие клерикальные газеты
в значительной части находятся под его скрытым контролем.
Иезуиты направляют деятельность международного
информационного агентства католиков «Про Део» 20. Радиостанция Ватикана,
ведущая политические и религиозные передачи на 30 языках, и
католические радиостанции в Америке также находятся в их
ведении.
Понятно, что, располагая такой сетью массовых организаций и
таким широким аппаратом пропаганды, иезуиты в большинстве
случаев в силах диктовать свою волю руководству политического
клерикализма. Но они не ограничиваются контролем над
избирателями. Значительная часть белого (немонашеского)
католического духовенства, особенно из среды высшего клеруса, также
подчинена их влиянию. Воспитанниками иезуитов были папа Пий XII,
Павел VI, как и ряд их предшественников со второй половины
XIX в.21 Аппарат Ватикана действует в тесном контакте с
генералом иезуитов. Принимая политические решения, государственный
секретариат в Ватикане — папское ведомство иностранных дел —
пользуется материалами, доставляемыми ему из «Бюро
иностранной информации» при генерале иезуитов. В официальном ведении
иезуитов находятся главные академии высшего католического
духовенства в Риме, из числа воспитанников которых впоследствии
назначаются епископы, архиепископы, кардиналы, папские
прелаты и другие князья церкви. Такие же академии и институты,
занимающиеся обучением средних и низших слоев светского
духовенства, существуют под руководством иезуитов и в отдельных
странах. ,
Помимо того, орден управляет более чем 40 университетами,
477 колледжами22 и примерпо 8500 подготовительными и
начальными школами для обучения светской молодежи. По данным
самого ордена, общее количество лиц, обучавшихся в 1949 г. в
иезуитских учебных заведениях в разных странах, достигало почти
17 «The Catholic Encyclopaedia Dictionary». London, 1941, p. 56; «The
Encyclopaedia Americana», vol. 2. New York, 1940, p. 70.
18 H. Bdhmer. Die Jesuiten. Leipzig, 1907, S. 176.
" «Der Grosse Herder», Bd. IV, S. 1248.
20 «Новое время», 28.VII 1948, стр. 6.
21 «The Encyclopaedia Americana», vol. 16. New York, 1943, p. 39.
22 «Der Grosse Herder», Bd. IV, S. 1248. В 1968 г, орден управлял почтм
60 университетами,
»Э

800 тыс.23 Из этих школ выходят тысячи функционеров
клерикальных организаций.
Наивысшим «достижением» иезуитов в эпоху капитализма
является, однако, нечто другое. «Общество Иисуса» — не только
богатейшая организация католической церкви, оно владеет одним
из крупнейших состояний во всем современном
капиталистическом мире. Накопление этого капитала началось еще в XVI
столетии и непрерывно продолжалось с того времени. В 1875 г.,
вскоре после запрещения ордена в Германии, Бисмарк, выступая
в рейхстаге, оценивал состояние иезуитов в один миллиард
франков 24. В 30-х годах XX в. капитал ордена оценивался в три
миллиарда марок ". Это ставит «Общество Ипсуса» в один ряд с
династиями и группами американских миллиардеров, с одной из
которых — группой Моргала — иезуиты после первой мировой
войны заключили тесный финансовый и политический союз.
Капитал иезуитов вложен в недвижимое имущество и в крупнейшие
монополистические предприятия, в частности, в Соединенных
Штатах, Испании, Италии, Швейцарии, странах Латинской
Америки и в ФРГ, где, как мы увидим, с «Обществом Иисуса»
издавна связаны несколько крупнейших монополистических семейств.
Тем самым орден иезуитов к своей церковной сети, сословным
объединениям, «воспитательному» аппарату, избирательным
организациям и машине пропаганды присоединяет и основную силу
буржуазного мира, движущую всем прочим,— мощь денег.
Нельзя отрицать, что и в этом отношении иезуиты за последний век
шли в ногу с развитием капиталистического общества.
Благодаря концентрации больших политических и
экономических сил в руках иезуитов и их международным связям они
оказывают большое влияние на сеть правых клерикальных партий,
действующих в Западной Европе. Таковы Христианско-демокра-
тический союз (ХДС) в ФРГ, вышедший из созданной другом
иезуитов Випдтхорстом партии Центра26; примыкающий к нему
Христианско-социальный союз (ХСС) в Баварии, наследник ос-
новапной после первой мировой войны под эгидой иезуитов
Баварской народной партии; Австрийская народная партия,
наследница Христианско-социальяой партии, возглавлявшейся в свое
время воспитанниками иезуитов Зейпелем, Дольфусом и Шушни-
гом; французская клерикальная партия Народно-демократическое
движение (МРП), основанная под руководством воспитанника
иезуитов Бидо27; Христианско-демократи*еская партия в Италии;
Социально-христианская партия в Бельгии; Католическая народ-
" «Mondo Cattolico». Roma, 1952, p. 127, 133.
" Koch, S. 1812.
2* /. Stark. Zentrumspolitik und Jesuitenpolitik. Miinchen, 1932, S. 20.
" P. von Hoensbroech. Rom und das Zentrum. Leipzig, 1910, S. 181.
27 В настоящее время выступает под названием «Демократический центр»
и участвует в коалиционном правительстве «Союза демократов за
республику».
234

ная партия в Голландии; Швейцарская консервативная народная
партия; Христианско-социальная партия в Люксембурге; Христи-
анско-демократическая партия в Чили и т. д. В окружении
руководства каждой из этих партий действуют гласные или негласные
агенты ордена иезуитов. Парламентская машина современного
международного клерикализма в немалой доле — дело рук
иезуитов.
Многие политики клерикального лагеря на Западе отрицают
связь с орденом иезуитов и подчеркивают свою независимость.
Действительно, среди официальных руководителей клерикальных
партий редко встречаются монахи и никогда — иезуиты. Как уже
сказано, однако, кроме гласных членов ордена, то есть монахов,
в его состав входят и тайные члены, так называемые
«короткополые иезуиты» 28, остающиеся светскими лицами, но связанные с
орденом почти такими же неразрывными узами, как монахи.
Орден оспаривает существование таких светских членов и признает
лишь, что некоторые избранные лица принимаются им «в
духовное сообщество молитвы и добрых дел». Но к этому разряду
обычно принадлежат как раз наиболее влиятельные из клерикальных
политиков или сановников, персональная связь которых с орденом
тщательно скрывается. Некоторые из них в юности воспитывались
в иезуитских школах, другие попадали под влияние иезуитских
каппеланов-исповедников, иезуитских кредиторов, иезуитских
политических покровителей.
В прошлые века к светским иезуитам, или участникам
«духовного сообщества» ордена, по данным самих иезуитов,
принадлежали, например, германские императоры Фердинанд II и
Фердинанд III, баварский курфюрст Максимилиан, французский
король Людовик XIV и разные вельможи католических дворов
Европы29. В наше время среди «короткополых иезуитов» фигурируют
преимущественно влиятельные клерикальные парламентарии и
министры, земельные магпаты, промышленные и финансовые
дельцы.
Таков современный аппарат ордена иезуитов. Для кого же
работает этот аппарат?
Сращивание с феодальным землевладением
Клерикализм прошлого был клерикализмом дворянским. В
течение всего XIX в. его политика диктовалась крупным
землевладением, боровшимся* с либеральной буржуазией за утраченные
привилегии и мечтавшим о возврате к временам всевластия
феодальной аристократии. Основная цель старого клерикализма —
спасение земельной ренты дворянства в поединке с
промышленным и финансовым капиталом и в борьбе с революционными на-
28 P. Larousse. Grand Dictionnaire Universelle du XIX siecle, t. 9. Paris, p. 958.
29 Koch, S. 17.
235

родйыми массами; его Главйай опора — слабеющий,
вырождающийся, но все еще живой класс католических земельных магнатов,
окопавшихся на значительной части европейской территории.
Политические центры клерикализма совпадали с зонами
крупного землевладения, сохранявшегося в Европе к западу от Буга
и Днестра со времен монархии Карла Великого. Такими зонами
были прежде всего Южная Германия, прирейнская область,
включая Вестфалию и Фландрию, Силезия, Австрия, Венгрия, Польша,
Италия и Испания. В каждом из этих районов еще в начале XX в.
существовали крупнейшие латифундии старой католической
знати, веками грабившей европейское крестьянство, и в каждой
действовали мощные организации клерикалов. Во Франции такие
организации опирались на тот же класс, потерявший после Великой
французской революции большую часть своих земель, но не
отказавшийся от мысли о контрреволюции и мести. Союз клерикальных
политиков и земельных магнатов повсюду освящался католической
церковью, сросшейся с теми и другими и державшей под своим
контролем отсталое крестьянство, а также значительные силы
мелкой буржуазии в городах.
Наиболее сильные позиции клерикализм, как казалось,
занимал в таких чисто католических романских странах, как Испания,
Италия или Франция. Но его подлинная ось соединяла Рейн и
Дунай. Это было отнюдь не случайно. Именно на оси Рейн —
Дунай держалось в свое время здание феодализма в Западной
Европе.
Земельные магнаты Южной и Западной Германии, Австрии,
Венгрии и Италии, возглавлявшие до первой мировой войны
клерикальные организации, были прямыми потомками тех князей и
рыцарей «Священной римской империи германской нации»,
которые с IX по XVIII в. хозяйничали в Западной Европе, выжимая из
нее все соки. До времен Великой французской революции это были
не только крупнейшие помещики, владельцы латифундий, но и
правители самостоятельных княжеств или уделов, господа над
жизнью и смертью населения целых областей. Каждый из них
обладал правами суверена или полусуверена и все вместе правили
империей под сепью церкви. Число таких магнатов было невелико,
едва ли превышая число главных деятелей современной
финансовой олигархии. Руководство старого класса западноевропейских
феодалов фактически представляло собой ограниченный круг
нескольких сотен семейств — как бы главных акционеров
феодальной системы. На самом верху блистали династические семейства
императорского или королевского ранга — Габсбурги, Бурбоны,
Виттельсбахи, Браганса, Парма и др. Этажом ниже по этой
лестнице стояли владетельные князья, считавшиеся равными по
рождению царствующим домам. Их княжества и поместья были
рассыпаны по всему материку, их вооруженные банды, сталкиваясь
друг с другом, опустошали города и деревни, целые страны
стонали под их гнетом. Это и были главные земельные собственники
236

Западной Европы, своего рода «короли» земельной ренты.
Священная римская империя была их собственностью. Среднее и
мелкое дворянство католических стран находилось в их подчинении.
Только помещики Пруссии, Скандинавии и некоторых других
районов, отколовшиеся после протестантской реформации от
основного ядра старой феодальной знати, стояли особняком.
Когда в конце XVII в. феодализм рухнул под ударами
революционного движения масс и под напором буржуазии,
католическая землевладельческая аристократия не распалась, а, несмотря
на обычные внутренние раздоры и распри, еще более сплотилась
в единую классовую силу. К этому времени большинство
старинных родов земельных магнатов к тому же тесно переплелось
между собой, породнившись друг с другом. Эти магнаты и возглавили
клерикальное движение, передав ему в наследство не только свою
классовую идеологию, но и политическую ось Рейн — Дунай.
Хотя феодальному строю приходил конец и большинство
сословных привилегий помещиков исчезало, они не прекращали
сопротивления. Умиравший феодализм нуждался в клерикализме
для того, чтобы удержать в своих руках хотя бы часть земельной
ренты и социально-политических привилегий бывших князей
Священной римской империи, их сородичей, вассалов и прислужников.
Вся клерикальная политика XIX в. исходила из этой
установки.
Габсбурги, Виттельсбахи, Бурбоны, Парма, Браганса вели
борьбу за сохранение или—восстановление абсолютистских монархий,
позволяющих извлекать огромные земельные доходы. Крупные
помещики в Германии, Австро-Венгрии, Италии, Испании
отбивали атаки крестьянства, рабочего класса и давление буржуазии,
сопротивляясь аграрным реформам. Поместное католическое
дворянство меньшего калибра, прикрываясь клерикальными
лозунгами, ратуя за сохранение патриархальпого уклада, схватывалось
с банкирами, торговцами и богачами-промышленниками,
скупавшими у него задешево землю, отнимавшими имения за ипотечные
долги, насаждавшими вместо экстенсивного хищнического
хозяйства крепостников более рациональную капиталистическую
агрикультуру, содействовавшими обложению дворян новыми налогами.
Католическая церковь и католические парламентарии делали
все, чтобы помешать введению свободы совести, распространению
светских школ и осуществлению других либеральных реформ,
ослаблявших влияние клерикальпо-помещичьего лагеря на
крестьянство и мелкую буржуазию. Католическая дипломатия в свою
очередь стояла на страже интересов католических дворов в
Европе, охраняя эти останки Священной римской империи от
посягательств других держав и нацеливаясь на создание нового
католического блока под главенством тех же династий. Одно было
связано с другим. Против недовольного крестьянства, против рабочего
класса и против торгово-промышленной буржуазии — таков был
прицел орудий старого клерикализма в Западной Европе.
237

Командование оставалось в руках феодальной земельной
аристократии. Главным же ее штабом служил тот же орден иезуитов.
Для понимания политики клерикализма и изменений этой
политики, происшедших в нашем веке, отношения между орденом
иезуитов и аграрным капиталом Западной Европы имеют особое
значение.
Хотя и существует обширная буржуазная литература,
посвященная иезуитам, социально-экономическое значение этой
мощной церковной организации осталось неосвещенным. Буржуазные
авторы, как правило, ограничивались разоблачением «моральных»
прегрешений и закулисных интриг агентов «черного папы»
(главы иезуитов в Риме). Между тем именно экономическая
подоплека ордена иезуитов, передового отряда Ватикана, объясняет его
политику. Социальные изменения в политике иезуитов особенно
четко отражают трансформацию современного клерикализма.
По утверждению самих иезуитов, их орден был в свое время
основан для защиты католицизма в борьбе с протестантской
реформацией. Это верно, но только наполовину. По сути дела он был
основан для защиты крупного феодального землевладения Европы
от крестьянских движений, выступавших под знаменем
протестантизма, и от посягательств со стороны части городской ремесленной
и торговой буржуазии, поддерживавшей Лютера, Цвингли или
Кальвина. В последующие годы, после подавления крестьянских
движений, деятельность иезуитов сосредоточивалась на том, чтобы
организовать контратаку феодалов на наступающую городскую
буржуазию и ее протестантскую гвардию. Еще в XIX в. они по-
прежнему защищали интересы земельных магнатов Европы
против промышленной и финансовой буржуазии, оттеснявшей под
флагом либерализма и «светского» антиклерикализма старую
феодальную и полуфеодальную аристократию. До нынешнего
столетия вся история иезуитов, по существу, сводилась к этой борьбе.
Они оставались неразрывно связанными с земельными магнатами
всех католических стран Европы, и прежде всего — как раз с теми,
которые господствовали в районах бывшей «Священной римской
империи германской нации».
Как правило, при дворе каждого такого феодала, будь он
император, король, имперский князь, граф или барон, действовали
иезуиты. Божественное служило лишь вывеской для
политического. Иезуитские патеры выступали в роли
духовников-исповедников, семейных советников и воспитателей, придворных
посредников, финансовых уполномоченных, дипломатических агентов.
Принципом ордена было «завоевание избранных слоев общества».
Было, однако, трудно сказать, кто кого завоевывал. Почти каждый
из крупных феодальных родов был непосредственно представлен в
иезуитской организации своими отпрысками — гласными или
негласными членами ордена, финансировал ее и оказывал ей
политическую протекцию.
Указывая на «тесную связь иезуитов с князьями и дворянски-
238

ми родамп» автор «Иезуитского лексикона», изданного самим
орденом в 1934 г. главным образом для своих членов и близких,
патер Л. Кох писал: «На первом месте среди помощников, друзей
и благодетелей ордена стояло католическое дворянство.
Бесчисленные отделения, коллегии, миссии, научпые учреждения
(иезуитов.— Э. Г.) были созданы на средства князей и дворянских
семей... Орден иезуитов был главным советником дворян, учителем
их сыновей и чиновных лиц... К тому же в Германии, а часто и в
других местах, звания епископов, посты каноников, многие
настоятельские и другие высокие должпости были более или менее
закреплены за сыновьями дворян... Забота о подрастающем
дворянстве становилась поэтому в Германии одной из важнейших
задач церкви, и иезуиты взяли ее на себя. Они трудились над
созданием папских семинарий, студенческих домов или по крайней
мере вакансий для сыновей северного дворянства в Риме
(Германский коллегиум), Фульде, Вене и Граце». Орден обеспечивал
«многие княжеские фамилии и дворянские роды постоянными
духовниками и воспитателями». Во времена «преследований или
после 1773 г. (в период временного упразднения ордена.— Э. Г.)
иезуиты часто находили убежище в дворцах и замках
католических дворов» 30.
Соперничать с иезуитами мог только оспованный еще до
«Общества Иисуса» старейший католический орден доминиканцев,
которому папы еще в XIII в. поручили непосредственное
управление инквизицией. Доминиканцы и иезуиты столетиями вели между
собой борьбу как за дворянскую «паству», так и за преобладание
в Ватикане, но сравниться с влиянием иезуитов на родовую знать
политически менее тщательно вымуштрованные и менее
сговорчивые в отношении грехопадений доминиканцы не могли.
Сращивание ордена иезуитов с земельной аристократией,
продолжавшееся столетиями, привело к любопытным результатам.
Накануне первой мировой войны положепие было таково, что
наиболее богатые и влиятельные из семей католической знати по всей
Западпой Европе были связаны с иезуитами как бы круговой
порукой, объединившись в своеобразную тайную политическую лигу
крупного землевладения. Это и был подлинный клерикальный
фронт, пугавший либералов.
Союз с католическими династиями
Как и старый феодальный строй, союз возглавлялся
династической верхушкой. Сильнейшая из всех средневековых династий,
на протяжении столетий правившая Священной римской империей
германской нации и до конца первой мировой войны управлявшая
Австро-Венгерской монархией, связала свою судьбу с ордепом
пезуитов почти с начала его существования, с тех пор никогда не
30 Koch, S. 13-14.
239

порывая этой связи. Почти все австрийские императоры и
эрцгерцоги из дома Габсбургов имели иезуитов в качестве капелланов-
исповедников и приближенных советников, а некоторые из них
были светскими членами, «духовными детьми» ордена31.
Придворные иезуиты вершили все их дела. Незадолго перед первой
мировой войной Габсбурги породнились с Бурбонами-Парма и эта
объединенная династия стала с тех пор как бы особым высшим
монархическим центром в Европе, слитым с иезуитами.
Начальником двора герцога Роберта Бурбона-Парма, отца последней
австрийской императрицы Циты, был граф Иосиф Ледоховский,
из семьи генерала иезуитов Владимира Ледоховского. Его сын,
тоже граф Владимир Ледоховский, стал флигель-адъютантом,
камергером и ближайшим другом императора Карла Габсбурга,
супруга Циты32. Братья Циты, принц Сикст и принц Луи
Бурбон-Парма, так же как эрцгерцоги Теодор и Карл Сальвадор Габсбурги,
воспитывались в специальных иезуитских лицеях. Сын Циты и
Карла, Отто Габсбург, после второй мировой войны неудачный
претендент на австрийский и венгерский престолы, обучался в
бельгийском Лувенском университете, находящемся под влиянием
иезуитов. Это была одна и та же церковно-дворцовая камарилья.
Ничуть не иначе обстояло дело за ширмой трона баварской
династии Виттельсбахов, когда-то соперничавших с Гогенцоллер-
нами, ставленниками протестантских остэльбских юнкеров, за
господство в Германии. Виттельсбахи тоже считались традиционными
покровителями иезуитов. «Бавария и ее князья,— писал
иезуитский патер Кох,— были вместе с домом Габсбургов во время
религиозных расколов наиболее твердой и преданной опорой
католической церкви. Они же являлись с самого начала щедрыми
пособниками «Общества Иисуса»... С того времени неизменным
принципом дома Виттельсбахов было предоставлять ордену иезуитов
важную роль в деле духовного и нравственного обновления и
подъема баварского народа». Поясняя, что правители Баварии
нередко занимали деньги у иезуитов, Кох указывает, что
придворные исповедпики-иезуиты заботились о «сохранении религиозного
духа и нравственной чистоты в доме католиков Виттельсбахов» 33.
Как показали факты, Виттельсбахи до самого конца своего
правления в 1918 г. назначали своих министров и приближенных из
среды иезуитских ставленников. Премьер-министром Баварии в
годы первой мировой войны был лидер католической партии граф
Георг Гертлинг, двое племянников которого, Карл и Людвиг, были
патерами в ордене иезуитов. В конце войны Гертлинг был призван
кайзером Вильгельмом II на пост рейхсканцлера Германии; его
главная задача, очевидно, заключалась в том, чтобы содействовать
31 Koch, S. 17, 810-812.
32 «Gothaisches genealogisches Taschenbuch der graflichen Hauser», 1929,
S. 300-301; «Wer Ist's». Berlin, 1911, S. 53.
33 Koch, S. 164, 652, 1252.
240

закулисным переговорам с Антантой через посредство Ватикана.
Последним начальником двора Виттельсбахов в Мюнхене был
генерал барон Ганс Лоссберг, три родных брата которого входили
в орден иезуитов34.
Соединив незадолго перед первой мировой войной
австро-венгерскую династию Габсбургов родственными узами с испано-
франко-итальянской династией Бурбонов-Парма, иезуиты тем
самым связали в один клубок все старые царствующие католические
дома Западной Европы. Габсбурги сплетены такими узами также
с Кобургами и Виттельсбахами. Нынешний «претендент» на
австрийский престол Отто Габсбург — племянник последнего
претендента на баварский престол Руппрехта Виттельсбаха. Бурбоны-
Парма — родственники итальянского королевского дома Савойя,
низложенной португальской династии Браганса, люксембургских
великих герцогов Нассау и претендентов на престолы Франции и
Испании — Бурбонов. Испанская ветвь Бурбонов — дома, в
прошлом временами ополчавшегося против иезуитов,— также подпала
под их опеку. Духовником последнего испанского короля
Альфонса XIII был иезуитский патер Лопец.
То же произошло с итальянской королевской династией
Савойя, еще в XIX в. ожесточенно воевавшей с противившимися
объединению Италии клерикалами. В годы второй мировой войны
король Виктор-Эммануил III возвел иезуитскую семью Пачелли в
ранг принцев и тогда же перевел значительную часть состояния
итальянского королевского дома за границу через посредство
частного банка Ватикана. Хотя уже первая мировая война привела к
падению главных династий выродившихся феодалов, Габсбурги,
Виттельсбахи и Бурбоны продолжали пользоваться немалым
влиянием в высших клерикальных кругах, всячески потворствуя
планам контрреволюции и монархической реставрации в Европе. Все
они сохраняли контакт со штабом «черпого папы» в Риме,
получая оттуда инструкции.
На таких же началах был оргаппзован контроль иезуитов над
остальной католической зпатыо. К пачалу XX в. в Западной
Европе трудно было найти влиятельпое семейство католических
магнатов, пе опекаемое иезуитами или близкими им кругами. Иезуиты
«гуляли взад и вперед по замкам рейнско-вестфальского, силез-
ского и южногерманского дворянства», сообщал в 1912 г. бывший
член ордена граф Гёнсбрёх, перешедший в протестантизм. Гёнсб-
рёх назвал в числе прочих девять ведущих княжеских и графских
семейств, связанных с орденом «через женщин», и привел
неполный список 34 известных в истории Германии феодальных
родов, по-прежнему неизменно посылавших своих сыновей в
специальные иезуитские училища35. Почти каждый католический
34 «Gothaisches genealogisches Taschenbuch der freiherrlichen Hauser», 1925,
S. 245; 1918, S. 451.
25 P. von Hoensbroech. 14 Jahre Jesuit, Bd. I. Leipzig, 1912, S. 26; Bd. II.
Leipzig, 1913, S. 44-45, 167.
241

аристократ в Германии, становившийся клерикальным политиком,
кпязем церкви, дипломатом или генералом, был такими путями
с самого детства связан с иезуитским орденом и в той или иной
мере оставался под влиянием этого негласного штаба
международного клерикализма. Сопоставление данных ряда источников
вскрывает следующую картину.
В Южной Германии (Баварии и Вюртемберге) орден опирался
помимо Виттельсбахов на богатейшие роды князей Турн и Таксис,
Фуггеров, Леь^енштейнов, Вальдбургов и др. Это были
вдохновители южногерманского католического «партикуляризма»,
соперничавшие с прусскими юнкерами. Князья Турн и Таксис, потомки
владетельных герцогов Милана, когда-то обладатели монополии
на почтовую связь в центральных районах Европы, владели еще
в XX в. огромными латифундиями в Баварии, Вюртемберге,
Пруссии, Австрии и Венгрии. Породнившись с Габсбургами, Виттельс-
бахами, Браганса, Гогенлоэ и другими феодальными родами, эта
семья стала оплотом клерикального движения. Восстановление
ордена иезуитов в Германии в начале XIX в. было плодом забот
одного из ее отпрысковзв. Фуггеры, когда-то придворные банкиры
Священной римской империи и богатейшие люди своего времени,
впоследствии имперские князья и земельные магнаты,
поддерживали орден иезуитов в течение четырех веков, занимая видные
места в его иерархии. «Семья Фуггеров,— писал иезуит Кох
в 1934 г.,— принадлежит к величайшим благодетелям «Общества
Иисуса» в Германии» 37.
Еще в 50-х годах один из князей Фуггеров возглавлял «Союз
баварских землевладельцев» и «Объединение союзов
землевладельцев ФРГ», оказывая немалое влияние на руководство партии
ХДС. Южнонемецкие князья Лёвенштейны, принадлежавшие к
основателям германской партии Центра и с середины прошлого века
по традиции председательствующие па «всегермапских съездах
католиков», издавна вплетены в ту же сеть. Председатель
Центрального комитета гермапских католических съездов в ФРГ кпязь
Карл Лёвенштейп — воспитапнпк и агент иезуитов38. Среди
видных членов ордена — монахов в первой половине нашего века были
два князя Лёвенштейн, два графа Вальдбург-Цейль, граф Фуггер,
барон Гумпенберг (родственник бывшего баварского
премьер-министра графа Лерхенфельда) и целый ряд других представителей
коренной знати Южной Германии39.
На Рейне, в исторической цитадели германского католичества,
в клерикально-иезуитский круг входили герцоги Аренберги, князья
36 «Almanach du Gotha», 1940, p. 346—348; В. Duhr. Geschichte der Jesuiten in
Landern der deutschen Zunge, Bd. I. Freiburg, 1907, S. 618.
37 Ibid., S. 8283, 200—201, 205, 379—381, 615; Koch, S. 623—625.
38 «Der Grosse Herder», Bd. V. Koln, 1954, S. 1469-1470.
39 «Almanach du Gotha», 1940, p. 260, 362; Koch, S. 624; 1967; «Gothaisches Gc-
nealogisches Taschenbuch der freiherrlichen Hauser», 1918, S. 657; 1929,
S. 73; 142, 180; 1940, S. 148; P. von ffoensbroech. Rom und daa Zentrum, S. 37.
2A2

Зальмы и Изенбурги, графы Галены и Меттернихи; в Силезий —
богатейшие магнаты Баллестремы, Шаффгочи, Гогенлоэ, Гатц-
фельды, Штольберги, сохранявшие свои вотчины вплоть до конца
второй мировой войны и десятилетиями поддерживавшие партию
Центра; в Австрии — князья и графы Шварценберги, Фюрстен-
берги, Ауэрсперги, Лобковицы и десятки других семейств,
окружавшие трон Габсбургов и хозяйничавшие в австрийской
клерикально-консервативной партии.
В Венгрии, где крупным помещикам еще в 40-х годах
нынешнего столетия принадлежало 43% всех земельных угодий, в то
время как значительная часть крестьян состояла из безземельных
бедняков и батраков, иезуиты были связаны с Эстергази, Зичи,
Виндишгрецами, Аппоньи и другими магнатами, хозяевами целых
районов с сотнями деревень п местечек. Венгерский клерикализм
целиком оплачивался этими вельможами, продолжавшими,
несмотря ни на что, вести свое полуфеодальное хозяйство.
Аналогичная аграрная структура сохранялась в старой
Польше, когда-то считавшейся вассалом «Священной римской
империи». Даже еще в период между двумя мировыми войнами
крупному польскому землевладению принадлежало около 40%
сельскохозяйственных угодий. Семьи польских магнатов, так называемых
«круленят», державших в подчинении мелкопоместную шляхту,
вступали в родственные отношения с немецкой и австрийской
католической знатью. Здесь иезуиты опирались на такие роды,
как Радзивиллы, Потоцкие, Замойские, Чарторыйские, Любомир-
ские, Тышкевичи, на которых трудились десятки тысяч крестьян.
В 1915 г. во главе ордена иезуитов в качестве его «генерала» стал
австро-польский граф Ледоховский, семья которого владела
большими поместьями на Правобережной Украине40.
Монахами-иезуитами еще в десятилетия до второй мировой войны были также
князь Владислав Радзивилл, граф Станислав Тышкевич, граф
Збигнев Дунин-Борковский, граф Павел Дшедушицкий41 и
другие отпрыски земельных магнатов.
В панской Польше, созданной после первой мировой войны,
эти круги и зависимые от них политики играли одну из первых
ролей42. Радзивиллы и Любомирские, в частности, занимали
важные посты при Пилсудском и его преемниках. Князь Януш
Радзивилл был председателем внешнеполитической комиссии сейма,
князь Любомирский — председателем внешнеполитической
комиссии сената. В 20-х годах эти круги предлагали польскую корону
ставленнику иезуитов принцу Сиксту Бурбон-Парма, брату экс-
императрицы Австрии Циты Габсбург43. Даже в этот период, та-
40 «Энциклопедия Брокгауза и Ефрона». СПб., т. XVII. 1896, стр. 470; Koch,
S. 1085-1088; «Der Grosse Herder», Bd. IV, S. 1248.
41 «Gothaisches genealogisches Taschenbuch der graflichen Hauser», 1918,
S. 6575; 1929, S. 73, 142, 180; 1940, S. 376.
42 Koch, S. 1087.
43 «Возрождение» (Париж), 16.VI 1926.
243

ким образом, орден яе отказывался от надежды охватить своей
специальной династической сетью центр и восток Европы.
Из таких же осколков феодализма строили иезуиты здание
клерикализма в романских странах Западной Европы. В Испании
они опирались на герцогов Альба и других грандов, когда-то
разжигавших огни инквизиции по всей Европе, в Италии — на
знакомых по той же хронике средневековья герцогов или князей
Фарнезе, Парма, Боргезе, Колонна, Орсини. Одним из первых
иезуитских генералов был герцог Борджа. Традиционные связи
ордена с земельной аристократией сохранялись и в буржуазной
Италии, где иезуиты в XIX в. всячески препятствовали
национальному объединению.
Во Франции старая феодальная знать была изгнана из своих
латифундий, но ее наследники с тем большим озлоблением
примкнули к лагерю воинствующего клерикализма, рассчитывая
собрать силы для контрреволюционного переворота. Реакционная
часть высшего французского офицерства была по традиции
связана с аристократическим обществом. Многие из клерикальных
политиков Франции получали воспитание в иезуитском колледже
св. Станислава в Париже, католические офицеры проходили через
иезуитскую военную школу св. Женевьевы в Версале.
Доверенными людьми иезуитов в годы после первой мировой войны были,
например, такие видные представители генералитета, как маршал
Фош, генерал Вейган, генерал Кастельно44. Семейства герцогов
Де Бройль, герцогов Ларошфуко, князей Полиньяков, графов Гар-
куров и другие поддерживали иезуитов и клерикалов во Франции
точно так же, как Фуггеры содействовали им в Германии, Эстер-
гази в Венгрии и Радзивиллы в Польше. Членами французской
ветви ордена накануне второй мировой войны были три принца
Де Бройль 4\
Вся эта вельможная знать шла одной дорогой. Это были живые
трупы правящего класса докапиталистической Европы, помещики,
утопавшие в роскоши и никогда не примирившиеся с
существованием либерально-буржуазных государств с их аграрными
реформами, магнаты, продолжавшие и в XX в. мечтать о
восстановлении католической «сверхнациональной империи» под сенью
церкви и под властью кнута.
Возможно, что перечисление всех этих семейств звучит
монотонно. Но для тех, кто знаком с историей старой Европы, Европы
еще до первой мировой войны, это не так. Список названных
семейств имел в свое время такое же значение, какое в нашу эпоху
имеет список ведущих монополистических концернов мира. Это
были подлинные хозяева тогдашней Европы; ее владельцы и
тираны, ее политики и дипломаты. Вот почему их вековая полити-
44 «Encyclopaedia Britannica», 1946, vol. 9, p. 434; «The Encyclopaedia
Americana», 1956, vol. XI, p. 409; «Crapouillot», mai 1937, p. 4, 38-39.
45 «Almanach du Gotha», 1939, p. 407, 409.
244

ческая связь с орденом иезуитов, столь тщательно скрываемая,
так примечательна. Ни одна другая международная организация
тех времен не могла хотя бы в самой отдаленной степени
сравниться по силе с иезуитами. Сращение их ордена с властвующей
земельной аристократией в Европе удесятеряло его мощь. Недаром
либеральная буржуазия прошлых десятилетий их так боялась и
бросала им обвинения в «дьявольской хитрости» и «изуверстве».
Но не в хитрости, а в мощной классовой подоплеке «Общества
Иисуса» было дело.
Католическая церковь, писал Энгельс в 1892 г., сделалась
«крупным интернациональным центром феодальной системы...
Несмотря на все внутренние войны, она объединяла всю
феодальную Западную Европу в одно большое политическое целое... Она
окружила феодальный строй ореолом божественной благодати» 4в.
После падения феодального строя католическая церковь в
какой-то мере продолжала выполнять ту же роль для его
последышей. Она оставалась «интернациональным центром» низвергнутого
класса феодалов, сохранившихся в буржуазной Европе в виде
земельных магнатов и дворян. Именно эту особую задачу и
выполнял внутри церкви орден иезуитов, связывая и теперь земельную
аристократию через границы в одно политическое целое,
руководя ее интригами и вылазками, подчиняя ее контролю отсталые
массы верующего крестьянства и мелкой буржуазии.
Такова в основном была структура старого, «аграрного»
клерикализма. Борьба против земельных реформ, против либеральных
свобод, за сохранение сословных привилегий, за монархический
строй и «духовный приоритет» церкви, против даже умеренного
социалистического рабочего движения, против радикальной
буржуазии — эта программа была написана для тех, кто корнями
уходил в мертвое, невозвратимое прошлое. С такой программой
клерикализм был неспособен принять активное участие в больших
делах капиталистического мира.
Но международная политика клерикализма не была простым
отражением местных интересов тех или иных католических
аграриев и вельмож. Исходя из унаследованной от средневековья
политической географии крупного землевладения в Западной Европе,
клерикалы упорно направляли свою политику по более
широкому руслу. Стержнем всей идеи создания новой «европейской
католической системы» считалась в их кругах рейнско-дунайская
зона, т. е. старая зона Священной римской империи германской
нации.
Хотя иезуиты находились в контакте с земельными магнатами
во всех странах и районах Западной Европы, нигде они не
располагали такой мощной опорой, как в этой зоне. Отнюдь не
случайно, что феодальная или полуфеодальная структура в западной
части континента дольше всего сохранялась именно в германских
46 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, стр. 306.
245

районах, вдоль по Рейну и Дунаю. Потомки разбойничьих
рыцарей и имперских князей, владельцы латифундий в Рейнско-Вест-
фальской области, Швабии, Баварии, Силезии, в Австрии и
Богемии оставались основным ядром крупного католического
землевладения к западу от царской России. Помещики Венгрии, старой
Польши, Фландрии, частично даже Италии и Франции тяготели
к тому же ядру47. Им было ясно, что противостоять натиску
крестьянских и рабочих масс в своих странах они могут только
в тесном союзе с реакцией в Германии.
Также не случайно, что орден иезуитов, некогда основанный
в Испании и формально подчиненный итальянским папам, в
последние века в действительности почти всегда находился под
контролем того же германского ядра. Как уже говорилось, орден
делился и делится по сей день на несколько территориальных
отделов, именуемых ассистенциями. До первой мировой войны
в германскую ассистенцию иезуитов помимо Германии были
включены также Австрия, Венгрия, Богемия, вся Польша, Бельгия,
Голландия, Швейцария, районы, ныне входящие в состав
Югославии, а также скандинавские страны. До 1853 г. германской ассис-
тенции подчинялись также члены ордена в Англии и Северной
Америке48.
Еще примечательнее другой факт. Начиная с 30-х годов
прошлого века вплоть до самого недавнего времени все генералы —
высшие руководители иезуитского ордена — за одним исключением
назначались из числа членов германской ассистенции. С 1829 по
1884 г. орден возглавляли выходцы из этой ассистенции Роотгаан,
Беккс и Андерледи, с 1906 по 1946 г.— немец Вернц и австро-
польский граф Ледоховский, бывший до того руководителем
германской ассистенции. Генерал иезуитов с 1946 г. Жан Баптист
Жанссенс принадлежал к бельгийской секции ордена, выделенной
после первой мировой войны из германской ассистенции, но
фактически по-прежнему тесно с пей связанной. Международным
католическим клерикализмом, таким образом, уже давно управляли
либо германские иезуиты, либо связанные с ними лица.
Важно отметить, что то же относилось и к самому Ватикану.
Достаточно привести следующий пример из недавнего прошлого.
Накануне второй мировой войны из более чем 40 кардиналов,
составлявших священную курию при папском престоле, 24 были
итальянцами и только 4 немцами или австрийцами. Но сам папа
Пий XII был воспитанником иезуитов и с 1917 по 1936 г. нунцием
47 К числу родов, возведенных в достоинство князей Священной римской
империи германской нации, принадлежали польские магнаты Радзивиллы,
Чарторыйские и Любомнрские, венгерские — Виндишгрецы и Эстергази,
итальянские — Паллавичини и Одескальчи, французские — Де Бройль
и др. Их объединяли не только социальные интересы и общность
религиозных традиций, но и прямые родственные связи.
" В первый период даже Франция относилась к сфере этой же ассистенции
(см. Koch,S. 397-398).
246

в Германии, где оп вел свою деятельность в теснейшем
сотрудничестве с иезуитами. До конца жизни главным политическим
секретарем Пия XII, его правой рукой, был германский иезуит
Роберт Лейбер, его вторым секретарем — германский иезуит
Вильгельм Гептрих, его духовником-исповедником — германский
иезуит Беа, его советником по немецким делам — германский иезуит
Гундлах, его личпым другом — германский прелат из «негласных
иезуитов» КаасАв. Даже его домоправительницей была германская
монахиня Паскалина. Те же влияния большей частью преобладали
и при других папах. Ключи к политике церковной иерархии
оставались — хотя и не всегда — в руках германо-австрийского ядра,
действовавшего из Кёльна, Мюнхена и Вены. Тем самым
определялось и основное паправлепие международной политики
клерикалов. Клерикализм старой формации, клерикализм помещичий,
стремился воскресить такую «европейскую христианскую
империю», центр которой находился бы в Западной и Южной Германии.
Знаменательно, что современпый клерикализм, клерикализм
монополистический, исходя уже из классовых интересов своих
новых хозяев, идет по тому же пути. География старого и нового
клерикализма совпала.
Блок с монополистическим капиталом
Метаморфоза, которую претерпел клерикализм, была
неизбежна. Возглавив борьбу крупного землевладения с промышленным и
финансовым капиталом, он кончил тем, что сам был поглощен
этим капиталом. Процесс поглощепия совершался с неумолимой
последовательностью.
Вторгаясь в землевладение, превращая землю в товар, от-
пимая ее у помещиков, капитал как бы вырывал из почвы
последние корни феодальной системы. Для старого католического
дворянства в Западной Европе потеря значительной доли земельной
ренты имела разные и даже противоречивые последствия. Мелкое
дворянство, как и часть среднего, беднело, разлагалось, передко
растворялось в среде городской буржуазии, утрачивая вместе со
своими имениями унаследованные классовые признаки и
традиции. Иначе обстояло дело с крупными
аристократами-землевладельцами. Сохранив немалую часть своих угодий в форме фидей-
комиссов, они постепенно начинали вкладывать свои накопления
в промышленные и банковские акции. Извлекать прибыль
оказывалось теперь выгоднее, чем выкачивать ренту. В результате
старая каста привилегированных земельных магнатов мало-помалу,
почти незаметно, меняла свое экономическое лицо. Оставаясь
собственниками урезанных латпфундий, они превращались в
49 Е. Klausener. Von Pius XII zu Johannes XXIII. Berlin, 1958, S. 18; «Archiv
der Gegenwart». Koln, 1959, S. 8073; «Der Spiegel», 21.XII 1955, S. 27;
«Espresso», 16.11 1958, p. 31; «New York Times», 6.IX 1944.
247

заправских капиталистов и биржевых спекулянтов современного
типа. Большинство ведущих семейств европейской католической
знати пошло по этому пути уже в XIX в.
Вначале католическая аристократия предпринимала попытки
создавать свои собственные банки и промышленные объединения,
открыто и даже демонстративно противопоставленные
«еврейскому» капиталу. Но это обычно не приводило к успеху. Чисто
«католические» концерны, основанные с благословения церкви, вроде
банка Лангран-Дюмонсо в Бельгии, «Ландесбанк» в Венгрии
и т. д., лопались уже через несколько лет, вызывая громкие
финансовые и политические скандалы. На банкротстве учрежденного
бывшим служащим Ротшильдов Бонту католического банка
«Юнион женераль» в 1882 г. потерпела немалый урон вся верхушка
европейской клерикальной знати, в том числе князья Турн и
Таксис, Де Бройль, графы Эстергази, Гаркуры, Монтекуколи, Водзиц-
кие, Стадницкие и др.50 Многие преданные церкви дворяне и
крестьяне теряли в ходе таких спекуляций свои последние
сбережения. Но ничто не останавливало аграриев в их новом тяготении
к финансовому капиталу. В тех случаях, когда они не вступали в
единоборство с биржевиками, им нередко удавалось создавать
крупные капиталистические предприятия совместно с ними.
Так, в Баварии, династия Виттельсбахов, князья Турн и
Таксис, князья Эттингены и др. основали «Байрише Ферейнсбанк»,
остающийся по сей день ведущим кредитным учреждением
страны, а князья Фуггеры вместе с теми же Виттельсбахами —
«Байрише Гипотекен унд Вексельбанк» ". В Австрии Габсбурги, князья
Шварценберги, Фюрстенберги и Ауэрсперги объединились с
Ротшильдами для создания крупнейшего финансового предприятия
Вены — «Эстеррейхише кредитанштальт» 52. В Венгрии земельная
аристократия во главе с графами Андраши и Паллавичини
приняла участие в основанном теми же Ротшильдами «Унгарише аль-
гемейне Кредитбанк».
В Бельгии такие же группы во главе с правящей династией
Кобургов основали банк «Сосьете женераль де Бельжик», поныне
занимающий ведущее положение в бельгийской промышленности
и до второй мировой войны фактически владевший колонией
Конго. Бельгийский король Леопольд стал первым капиталистом и
колониальным дельцом своей страны. В Испании герцог Альба и
другие гранды вошли в число учредителей банка «Креди мобильер
эспаньоль», овладевшего при помощи двора частью железных
дорог. В Италии потомки средневековых князей стали акционерами
основанного Ватиканом «Банко ди Рома», занявшегося спекуля-
50 Эта афера дала повод Эмилю Золя написать свой знаменитый роман
«Деньги».
51 Н. von Poschinger. Bankgeschafte des Konigreichs Bayern. Erlangen, 1875,
S. 15-30, 37.- В наблюдательных советах обоих банков и сегодня
представлены Виттельсбахи и другие баварские экс-феодалы.
52 P. Emden. The Money Powers of Europe. London, 1935, p. 174.
248

Цией городскими земельными участками и сблизившегося с
промышленными монополиями53. В Польше Замойские, Потоцкие,
Любомирские, Велепольские и другие магнаты бросались в
биржевую игру и становились членами правлений банков, железных
дорог, фабрик.
Важную роль играли также ипотечные банки, в правления
которых финансисты охотно приглашали высокопоставленных
землевладельцев. Такие банки прибирали к рукам поместья
задолжавших помещиков, и ограбление мелкого дворянства происходило не
без участия крупного. Но основная часть средств банков,
основанных при участии старой знати, направлялась в промышленность.
Особенно ярко процесс превращения земельных магнатов в
промышленных капиталистов протекал в Силезии, где владельцы
латифундий оказались собственниками огромных природных
богатств, в частности, залежей угля. Тяжелая промышленность
Силезии возникала на землях, принадлежавших графам Шаффгочам,
Баллестремам, Гогенлоэ и другим феодальным семействам,
большей частью католическим. С того времени все эти семейства
влились в верхушку промышленного капитала в Гермапии. Имения
крупных землевладельцев обрастали сахарными, пивными и
деревообделочными заводами, всевозможными фабриками. Во многих
случаях крупные аграрии к тому же вступали в круг
промышленной и финансовой буржуазии, завязывая с ней родственные
отношения. Сыновья князей и графов, когда-то считавших себя
равными только потомкам средневековых рыцарей, теперь охотно
женились на дочерях рыцарей биржи. Земельная знать смешивалась
с финансовой знатью кровью и деньгами.
Немалую роль в процессе экономического «перевоплощения»
носителей клерикализма играла сама церковь. При феодализме
католическая церковь была крупнейшим из всех землевладельцев
Западной Европы, владея примерно третью всех земель. Хотя
в ходе буржуазных революций значительная часть этих угодий
была утрачена, в руках церкви в XIX в. оставались огромные
средства. Часть их вкладывалась в недвижимую собственность
в городах, остававшаяся требовала новых инвестиций. По данным
на 1958 г., капитал, накопленный Ватиканом, т. е. одной лишь
верхушкой церковной иерархии в Риме, составлял около 12 млрд.
долл.54 Недвижимое имущество ордена иезуитов, накопленное за
счет дарственных вкладов его сторонников и: «духовных детищ»,
доходов от колониальной торговли, спекуляций и других
источников, оценивался еще в 1750 г. в миллиард марок ". В новейший
период капитал ордена превысил эту цифру в несколько раз. Куда
было князьям церкви и иезуитам девать эти гигантские суммы
58 «Международные отношения в эпоху империализма», серия II, т. XVIII.
М., 1935, стр. 125-126.
54 «Espresso», 16.11 1958.
" Н. Bohmer. Die Jesuiten, S. 134.
249

после того, как возЬшжйостй приложения капитала путем покупки
земли и недвижимого имущества были в основном исчерпаны?
Оставалась только одна сфера применения капитала, притом сфера
почти неисчерпаемая — промышленность. Как и сбережения
земельной аристократии и состоятельного крестьянства, денежные
средства церкви потекли по этому каналу уже во второй половине
прошлого века. Не подлежит сомнению, что с того времени, а
особенно в последние десятилетия перед второй мировой войной и
вскоре после нее, католическая церковь стала одним из
крупнейших акционеров многих промышленных предприятий в разных
странах Западной Европы и Америки.
Но окончательное крещение клерикализма монополистическим
капиталом произошло только тогда, когда католическая
аристократия и орден иезуитов вошли в соприкосновение с главными
очагами тяжелой промышленности Западной Европы — в Руре и в
соседнем лотарингско-бельгийско-люксембургском районе. Уголь
и сталь заново «зарядили» всю католическую политику. Этот
процесс также потребовал десятилетий, но по его завершении
клерикализм стал поистине неотделим от монополий. Решающую роль
во всем этом опять-таки сыграл старый политический штаб
католической церкви — орден иезуитов, и в частности его германская
ассистенция.
Поворот земельной аристократии и церкви к участию в
промышленных и банковских делах привел к тому, что в ряде
экономических центров Европы возникла специальная агентура,
через руки которой проходили деньги католических капиталистов.
В Западной Германии, где промышленное развитие пошло
особенно бурно, таким финансовым агентом стал кёльнский банк Оппен-
геймов.
Оппенгеймы были связаны с католическими феодалами на
Рейпе еще с того времени, когда они были придворными
маклерами кёльнских архиепископов-курфюрстов. Кёльнская епархия, как
и вся рейнская область, издавна считалась своего рода вотчиной
иезуитов. Первая организация иезуитов в Германии была основана
в Кёльне. Оппенгеймы вели денежные дела кардиналов,
имперских князей, рейнско-вестфальских дворян. В 90-х годах прошлого
века они породнились с графами Арко, Матушка- и Штрахвицами,
принадлежавшими к избранному кругу иезуитской знати в
Западной Германии. В настоящее время эти семейства все еще
участвуют в банке на командитных началах.
Незадолго перед первой мировой войной душой банка Оппен-
геймов стал финансист Луи Леви, он же Хаген, вскоре затем
перешедший из иудаизма в католичество и возведенный кёльнским
архиепископом от имени папы в сан «великого рыцаря»
ватиканского ордена св. Сильвестра. Хаген, которого называли
«некоронованным королем на Рейне», был одним из наиболее влиятельных
финансистов кайзеровской и веймарской Германии; после первой
мировой войны он занимал пост председателя или члена наблю-
250

дательного совета в не менее чем 90 германских монополиях и
акционерных компаниях, а также стоял во главе кёльнской
торговой палаты. Ближайшими друзьями и сотрудниками Хагена
были кёльнский адвокат Конрад Аденауэр и местный делец
Роберт Пфердменгес, последователь протестантской церкви. Хагеп
устроил карьеру того и другого: помог Аденауэру стать обербур-
гомистром Кёльна и сделал Пфердменгеса управляющим
кёльнского «Шаафгаузенер банкферейн». Впоследствии Пфердменгес
стал компаньоном банка Оппенгеймов, тогда как Аденауэр
считался негласным политическим уполномоченным той же фирмы.
Аденауэр был к тому же родственником и близким другом
всесильного кёльнского архиепископа кардинала Иозефа Фрингса58.
Исключительное влияние Хагена и его группы объяснялось очень
просто. Банк Оппенгеймов служил посредником между церковно-
иезуитскими кругами и католическими монополиями Рура57.
Ряд этих монополий вырос на католические деньги. Еще до
первой мировой войны казначеи церкви помогли дуисбургским
торговцам железом Клёкнерам создать одип из крупнейших
сталелитейных и угольных концернов Германии. Когда после войны
заводы Клёкнеров в Лотарингии перешли во французское
владение, Хаген реоргапизовал их концерн. В состав наблюдательпого
совета фирмы вошли три компаньона банка Оппенгеймов, в том
числе Пфердмепгес". Юрисконсультом концерпа Клёкнеров, на
предприятиях которого было занято свыше 40 тыс. человек,
впоследствии стал сын Аденауэра Макс.
Такие же тесные отношения поддерживались между
кёльнскими клерикальными кругами и концерном Отто Вольфа,
участвовавшим в 20-х годах в создании германского треста «Ферейнигте
штальверке». Вольф также начал карьеру скромным торговцем
железом, нуждавшимся в кредитах, а после первой мировой войны
оказался владельцем крупнейших заводов. Председателем
наблюдательпого совета его фирмы «Фепикс» был барон Оппенгейм,
первым заместителем председателя — Хаген59. Так же как и Клёк-
нер, Вольф был по сути дела ставленником или контрагентом
иезуитского банка. Но Клёкнерами и Вольфами дело не
ограничивалось.
В 1912 г. в одной берлинской газете можно было прочесть
следующие строки: «Фирма и семья Тиссенов... обязаны всем, что
они имеют, иезуитам, их влиянию и их капиталу. Деньги
епископата и иезуитов и, конечно, происходящее отсюда
клерикальное п ультракатолическое влияние вывели на большую дорогу
братьев Августа и Йозефа Тиссенов, сыновей мелкого банкира в
56 К. Pritzkoleit. Manner, Machte, Monopole. Dusseldorf, 1957, S. 44.
57 Еще в 1839 г. оберпрезидент Рейнской провинции Боделъшвпнг в письме
к прусскому королю прямо причислял банк Оппенгеймов к «партии
иезуитов» (A. Bergengrun. David Hansemann. Berlin, 1901, S. 213).
58 «Adressbuch der Direktoren und Aufsichtsrate», Bd. II. Berlin, 1931, S. 825.
5W «Saling's Borsen-Jahrbuch», Bd. II, 1921-1922, S. 976.
251

Эшвейлере, и были причиной расцвета и развития их
промышленных предприятий и их нынешнего богатства. Тиссены должны
отнести рост и благополучие свой фирмы за счет этих
клерикальных денег и влияния» в0.
Хотя Тиссены подчеркивали свою независимость от банкиров,
банк Оппенгеймов косвенно участвовал и в их делах. После первой
мировой войны валютное финансирование некоторых предприятий
группы Тиссенов проходило через Голландию. Главой
созданного для этой цели «Банка Августа Тиссена» стал владелец
амстердамской банкирской конторы барон Хейдт. Компаньоном Хейд-
та в Амстердаме оказался тот же Хаген из Кёльна. После второй
мировой войны одним из трех членов наблюдательного совета
вновь созданной в Кёльне «Акционерной компании по управлению
имуществом Фрица Тиссена» стал Пфердменгес из банка
Оппенгеймов. Два другие члена представляли семью Тиссеновв|.
Наследники старшего поколения Тиссенов породнились с венгерскими
графами Зичи, издавна связанными с иезуитами.
Ряд ведущих магнатов Рура из протестантов — Круппы, Стин-
несы, Ганиели, Хеши и др.— не принадлежал к католической
группировке и нередко даже соперничал с ней. Эти круги
поддерживали германских правых из партий Гугенберга и Штреземана.
Но значительная часть производства угля и стали в старой
Германии приходилась на долю католических концернов, и это
налагало свой отпечаток на политику клерикального руководства.
Ватикан финансировал Рур, но Рур начинал влиять на Ватикан.
Еще в 20-е годы после первой мировой войны центр влияния
политического католицизма в Германии переместился из Южной
Германии в Рейнско-Вестфальскую область, хотя большая часть
католического населения по-прежнему проживала в южных
аграрных районах. Подлинный штаб партии Центра находился теперь
в Кёльне, где в окружении Хагена, Аденауэра, Вольфа и их друзей
из тяжелой промышленности действовали наиболее влиятельные
из клерикальных политиков. Рейхсканцлером Германии в 1923 г.
стал один из них, кёльнский юрист Вильгельм Маркс. Его
ближайшим советником по всем важным вопросам был нунций Па-
челли, будущий папа Пий XII. Должность вице-канцлера и
министра впутрепних дел в кабинете В. Маркса получил
представитель фирмы Клёкнеров Карл Яррес. Позднее пост рейхсканцлера
занял другой рейнский клерикал Генрих Брюнинг, финансовым
советпиком которого стал Пфердменгес. Председателем партии
Центра был избран прелат Людвиг Каас из той же рейнской
группы.
eo «Staatsbiirgerzeitung», 1912, N 216. Сведения о близости Тиссенов к ордену
иезуитов неоднократно подтверждались в те годы рядом буржуазных
немецких газет, близких к либеральным или протестантским кругам.
Берлинский экономический журнал «Plutus» писал 30 июля 1904 г. об Августе
Тиссене, основателе концерна: «За спиной этого умного сына
католической церкви всегда обнаруживают иезуитов с их деньгами».
ei «Handbuch des Gross-Unteraehmen», Bd. I. Koln, 1958—1959, S. 1172—1173.
252

Опиравшаяся на католические рабочие организации левая
группировка в партии Центра во главе с д-ром И. Виртом была
оттеснена от власти. В дирекцию главного органа партии Центра
газеты «Germania», помимо Франца фон Папена, будущего
рейхсканцлера, вошли Клёкнер и граф Баллестрем из близкой к
иезуитам семьи силезских магнатов82. Хотя официальным
вдохновителем клерикализма в Западной Германии по традиции считался
тот или иной кёльнский кардинал-архиепископ, хотя старая
феодальная знать по-прежнему блистала на сборищах партии Центра,
было ясно, что действительное руководство католической
клерикальной политикой в Германии окончательно перешло в руки
рурских магнатов и их ставленников.
Важное значение в этой связи имел факт, что тем же магнатам
удалось поставить в финансовую зависимость от себя оба других
центра клерикализма в Германии — Баварию и Силезию. После
первой мировой войны старый банк Виттельсбахов и князей Турн
и Таксис «Байрише ферейнсбанк» подпал под влияние рурских
магнатов; в состав его руководства вошли Хаген и другие
представители тяжелой промышленности. Тем самым решение
вопросов о предоставлении кредитов баварской земельной знати,
обедневшей в ходе инфляции и погрязшей в долгах, в какой-то мере
переносилось в Рур и в Кёльн. Признанный лидер баварских
клерикалов кардинал Фаульгабер, ученик иезуитов, полностью
поддерживал политику кёльнской группы, ведя за собой католическую
Баварскую народную партию.
Не менее прочно был построен мост между Руром и
клерикальной знатью Силезии. И в этом случае политические связи были
скреплены закулисными финансовыми контактами. После первой
мировой войны почти все ведущие католические вельможи
Силезии, они же местные руководители партии Центра — князь Гоген-
лоэ-Шиллингфюрст, граф Баллестрем, граф Шаффгоч, граф
Штольберг — оказались в составе «Силезского совещательного
комитета» при правлении Немецкого банка. В «Рейнско-вестфаль-
ском совещательном комитете» того же банка сидели Хаген,
Аденауэр, Пфердменгес, барон Оппенгейм, Клёкнер, Вольф и др.68
Сам Немецкий банк — первый по значению банк в Германии —
стал твердыней реакционного католицизма.
Так перестраивался германский клерикализм, меняя свою
старую аграрно-помещичыо ось на ось
индустриально-монополистическую. Такой же процесс происходил в других странах Западной
Европы.
Во Франции церковные и аристократические круги
объединялись с тяжелой промышленностью восточных районов страны,
сближаясь с монополистами типа де Ванделя, Шнейдера-Крезо,
Лорана, контролировавших производство стали и вооружений.
82 «Adressbuch der Direktoren und Aufsichtsrate», Bd. II, 1934, S. 3238.
M «Adressbuch der Direktoren und Aufsichtsrate», Bd. I, 1931, S. 364—373.
253

Важное положение в лагере клерикалов заняли дельцы из «Банк
де Пари э де Пэи-ба», «Креди лионнэ», «Креди эндюстриель э
коммерсиаль». Влиятельные католические политики
ориентировались теперь уже и здесь не столько на старую феодальную знать,
мечтавшую в своих обваливавшихся замках о монархических
переворотах, сколько на штаб металлургических монополий,
всесильный «Комитэ де форж». В соседней Бельгии клерикальная партия
переходила в подчинение к финансовой олигархии,
возглавлявшейся банком «Сосьете женераль де Бельжик»,
металлургическими концернами «Угрэ» и «Кокерилль», химической монополией
«Сольвэ». В Люксембурге клерикализм срастался с группой
сталелитейного треста «Арбед».
В Италии решающее влияние на клерикальное руководство
начали оказывать связанные с Ватиканом монополии «Монтека-
тини», «Пире л ли», «Фиат», «Ансальдо». Руководимый семьей
папы Пия XII «Банко ди Рома» все теснее сотрудничал с
промышленными концернами64. В административном совете этого
банка брат папы Пия XII Джулио Пачелли в течение ряда лет
сидел за одним столом с католическим депутатом Людовиком Мон-
тини, братом ныпешнего папы Павла VI.
Значительная часть капиталов самого Ватикана была вложена
в акции монополий в Италии и иных западноевропейских странах,
другая часть пущена в оборот через посредство американского
банка Морганов. В Испании, где имущество ордена иезуитов в
размере 6 млрд. песет было в 30-х годах текущего века
конфисковано республиканскими властями, оказалось, что главная доля
этой суммы была вложена в акционерные компании.
Клерикализм отдавал дань времени. В XX в. сталелитейные
концерны становились для иезуитов важнее, чем латифундии, Рур
и Лотарингия важнее, чем аграрная Бавария или Испания.
Благословляя союз старой феодальной аристократии с
монополистическим капиталом, способствуя принятию земельных магнатов в
круг монополистов, католическая церковь пыталась удержать свои
позиции в буржуазном мире. Но тем самым менялось социально-
политическое лицо самой этой церкви. Монополистический
капитал перехватывал ее у аграриев и ставил на службу своим
собственным интересам. Поскольку главным стержнем монополий в
Западной Европе служил промышленный район Рура, католицизм
склонял голову перед финансовыми богами Рура.
Перестройка социально-экономической базы клерикализма
отразилась как на его внутренней политике в отдельных странах,
так и на его международной политике.
Монополистический капитализм уже не мог довольствоваться
католическими политическими организациями старого типа, пре-
64 Клерикальные монополисты и в наши дни ведут дела с феодальной
знатью. Характерно, например, что в наблюдательный совет филиала
итальянского концерна «Фиат» в ФРГ были приглашены принц Виттельс-
бах и князь Фюрстенберг.
254

обладавшими до последней трети XIX в.,— небольшими,
ультраконсервативными замкнутыми группами, связанными с двором,
составленными преимущественно из аристократов, их клевретов
и священников. Политическая система Меттерниха или
Наполеона III уже не годилась для тех, кто стремился к укоренению
власти монополий в республиках и парламентских государствах,
управляемых при помощи больших партий. В отличие от
католических аграриев, католические монополисты нуждались в массовых
клерикальных партиях, собирающих под своим знаменем по
возможности широкие слои мелкой буржуазии, крестьянства и
отсталых рабочих, способных добиваться победы па выборах,
составлять правительства, образовывать коалиции.
Такие партии (они были названы выше) и были основаны
при непосредственном участии ордена иезуитов почти во всех
странах Западной Европы. Все они были созданы более или менее
по одному шаблону. Каждая из них, как правило, выступала под
видом демократической организации и под эгидой церкви, обещая
своим сторонникам не только осуществление их религиозных
идеалов, но и проведение нужпых им социальных мероприятий.
За кулисами руководства каждой из них с начала этого века
действовали прелаты из ватиканской организации «Католическое
действие», а еще глубже за сценой — те же иезуиты, которые еще
недавно делали политику в роли духовников королей и князей.
И, наконец, политика каждой такой «христианско-демократиче-
ской» партии разрабатывалась в кабинетах руководителей
ведущих промышленных концернов и банков той или иной страны.
Возникновение системы единообразных католических партий
в Западной Европе объяснялось, однако, не только
внутриполитическими интересами клерикальных монополий. Князья церкви
явно стремились к тому, чтобы построить единую политическую
организацию на материке, своего рода клерикальный интернацио-
пал, и с его помощью захватить власть по возможности во всей
Европе. Иезуиты и потомки феодальпых князей по-прежнему
преследовали при этом свою идею воссоздания «Священной римской
империи». Но теперь, в условиях монополистического капитала, эта
архаичная идея получала новое содержание.
Уже с начала XX в. промышленные монополии Рура и
французского района Лотарингии, соперничая друг с другом, в то жи
время тяготели друг к другу, вынашивая широкие планы создания
«континентальной» экономики. И те и другие стремились к тому,
чтобы объединить рурский уголь с лотарингской железной рудой
и тем самым построить в Западной Европе промышленный
«сверхкомбинат», господствующий над ее хозяйством. Рурские магнаты
делали все, чтобы объединение угля и руды произошло под их
эгидой. Стратеги французского синдиката «Комитэ де форж»
мыслили то же объединение под своим руководством. И те и
другие, ведя на поводу целые бригады реакционных политиков, шли
на то, чтобы втравить свои страны в войны для разрешения этого
255

спора. В то же время й те и другие в значительной части
принадлежали к клерикальному лагерю.
Католический клерикализм с его традициями «единой»
феодальной Европы и с единой религиозной догматикой больше
подходит к роли пособника в деле «наднационального» сращивания
монополий в рамках «европейского федерирования», чем
либерализм или протестаптский консерватизм, порожденные городской
буржуазией и воспитанные на распрях буржуазных национальных
государств. «Благодать церкви» как бы осеняет монополистов,
объединяющихся в международные синдикаты и альянсы, так же,
как столетия назад она освящала феодальных герцогов и князей,
вступавших в лиги и союзы. И именно клерикальные политики и
дельцы по обе стороны Рейна — Копрад Аденауэр, Луи Хаген,
Франсуа-Понсэ, Робер Шуман, Поль Ванзееланд — стали после
первой мировой войны играть главную роль в переговорах,
попытках сближения между германскими и французскими, а также
бельгийскими и люксембургскими промышленными монополиями.
Клерикалы делали все, чтобы помочь монополистам Западной
Германии, Франции, Бельгии, Голландии, Люксембурга и Италии
создать свой «сверхсиндикат», построить на базе Рура нечто вроде
объединенной западноевропейской капиталистической системы,
вступающей в экономическое состязание с американским, а если
нужно, и с английским капитализмом, и своим политическим
острием поворачивающейся на Восток, против державы социализма.
Со времени первой мировой войны на это были направлены особые
усилия клерикалов, не брезговавших для достижения цели ничем,
даже сговором с фашизмом. Но практически поставить в повестку
дня западноевропейской буржуазии проект создания католическо-
мопополистической «Объединенной Западной Европы» его
руководителям удалось только после второй мировой войны.
Клерикальный интернационал и Западная Еаропа
Клерикалы ничего не сделали для того, чтобы ускорить
падение фашизма в Западной Европе в решающие годы. Наоборот,
они вступали в сделки с фашистами и прикрывали их фланг,
стараясь только толкнуть их на Восток. Но когда фашизм рухнул,
клерикализм немедленпо предъявил претензии на его наследство.
С этого момента вся политика клерикалов была нацелена на
установление своей гегемонии на западе материка. Католические
реакционеры решились использовать положение, чтобы заново
выдвинуть проект, осуществить который им не удавалось в течение
всего XIX и первой трети XX столетия.
Мобилизация международного клерикализма началась сразу
по окончании второй мировой войны явно по единому
согласованному плану. Во всех странах континентальной Западной Европы,
за исключением Скандинавии, католические политики спешили
занять брошенные фашистами позиции прежде, чем рабочее дви-
256

женне усноот ншхтаног.нть сноп силы п перейти в наступление.
Старые либеральные партии европейской буржуазии, когда-то*
тесни нш не клерикалов, теперь уже не оказывали им сопротивления.
После второй мировой войны либералы в большинстве этих стран
довольствовались тем, чтобы держать стремя клерикалам и
участвовать в их парламентских комбинациях. Реформизм также вновь
занял свое место на политической карте Западной Европы. Но,
испуганные победой коммунизма на востоке и в центре материка,
правые социал-демократы видели теперь в клерикалах своих
главных союзников в борьбе с левым лагерем и сплошь да рядом
были готовы уступить им первенство у кормила власти, как
прежде либералам. Козыри в обычной парламентской игре за столом
буржуазной политики находились в руках католических деятелей.
Но важнейшей опорой клерикалов в Западной Европе оказалась
теперь внеевропейская сила: американский империализм.
Блок между католической реакцией и правящими кругами
США был продиктован ходом классовой борьбы на
международной арене. Американский империализм нуждался в европейских
клерикалах так же, как они нуждались в нем. Готовясь к
укреплению своего военного, экономического и политического
преобладания в Западпой Европе против воли европейских народов,
заокеанские политики были заинтересованы в том, чтобы найти
для себя па чужом материке надежные точки опоры. Клерикалы
годились для этой роли пе только потому, что под их влиянием
находилось значительное число избирателей почти в каждой
западноевропейской стране, но и потому, что национальные
интересы европейских государств по существу не имели для них
никакого серьезного значения. «Надгосударственность» клерикалов
вполне подходила империалистам с другого материка.
Клерикализм в свою очередь отдавал себе отчет о том, что в условиях
послевоенной Европы он не в состоянии противостоять рабочему
классу п левым пародпым движениям без помощи из-за океана.
Интересы обеих сторон временно сходились так же, как их
реакционная идеология.
Особое значепие при этом имели те тесные связи с
американскими монополиями и правыми политиками США, которые
Ватикану и особенно иезуитам удалось закрепить еще до войпы.
Сделка ватиканской казны с банком Моргана, внедрение иезуитского
влпяпия в аппарат американской демократической партии,
деятельность таких лиц из «проватиканской» группы в США, как
кардинал Спеллман, дипломаты Мэрфи и Майрон Тэйлор,
начальник разведки Донован и другие,—все это способствовало после
войны сближению американского капитализма с европейским
клерикализмом.
Дело не ограничивалось нитями, протянутыми от клерикалов
к руководству демократической партии, правившей в США до
1953 г. Благодаря тесным связям иезуитов с калифорнийскими
финансовыми группами Джаппини и Ди Джорджио (в создании
9 Э. Генри
257

которых они в свое время приняли непосредственное участие) "
им удалось войти в соприкосновение и с одной из наиболее
влиятельных групп в верхах американской республиканской партии:
той, которая с начала «холодной войны» была особенно
заинтересована в форсировании производства оружия массового
уничтожения в Калифорнии. Хотя некоторые крайне правые деятели
республиканской партии не были католиками, они стали на деле
не менее верными союзниками европейского клерикализма, чем
политики реакционного крыла демократической партии. Контакты
такого рода укреплялись еще более потому, что американским
военным монополиям при форсировании гонки вооружений
приходилось считаться с военно-промышленными концернами
континентальной Западной Европы, почти без исключения связанными
с клерикалами.
Так, на базе общей атомной и антисоциалистической политики
скреплялся блок между последышами европейского феодализма и
знаменосцами «века американской демократии». Результаты этой
сделки очень скоро дали о себе знать.
Почти во всех западноевропейских странах приход клерикалов
к власти произошел при поддержке американской дипломатии, на
фоне американской оккупации. В Западной Германии власть была
передана ведущему иезуитскому политику и доверенному банка
Оппенгеймов Аденауэру. Социал-демократ Шумахер, ставленник
Англии, был оттеснен в резерв. В Италии, где клерикалы в
течение двух десятилетий не шевельнули и пальцем, чтобы устранить
Муссолини, премьером был назначен Де Гаспери, бывший депутат
католической партии в австрийском парламенте. В Австрии власть
была вскоре вручена последователям бывших иезуитских
премьеров Зейпеля, Дольфуса и Шушнига.
Во Франции премьером в 1946 г. стал воспитанник иезуитской
школы в Турине Бидо, его преемником оказался воспитанник
Боннского университета Робер Шуман, связанный с молодых лет
с клерикальными организациями в Германии. В Бельгии у власти
вместе с правыми социалистами очутились профессора иезуитского
университета в Лувене П. Ванзееланд, Г. Эйскенс, Жанссен,
Коппэ; в Голландии — близкие тому же ордену лидеры
католической партии профессор Л. Бэйл, профессор Я. де Куай,
дипломат И. Луне66. В Испании при помощи США был укреплен режим
клерикального фашиста Франко, в Португалии — режим диктатора
Салазара, бывшего члена ордена иезуитов. За всю историю
Западной Европы в новейший период состав ее буржуазных
правительств никогда не отличался такой специфической
однообразностью, как в первые годы после второй мировой войны. В
большинстве стран у власти были поставлены люди не только одного и
того же политического направления, но и одной и той же неглас-
65 «Espresso», 16.11 1958.
ee Ныне генеральный секретарь НАТО.
258

ной международной организации. Как известно, тогда же была
предпринята безуспешная попытка навязать клерикалов и их
партнеров народам Польши, Чехословакии и Венгрии, ставшим
на путь социализма.
Одновременно была заново скреплена международная сеть
католических партий. В 1947 г. в Париже был основан
клерикальный интернационал — так называемый «Международный союз
христианских демократов», в состав которого вошли клерикальные
партии Западной Германии, Австрии, Франции, Италии, Бельгии,
Голландии, Люксембурга и Швейцарии67. Филиал этого союза
был организован даже в Апглии. Три года спустя в Нью-Йорке
под названием «Христианско-демократический союз Средней
Европы» была создана организация, в которую вошли католические
реакционеры, бежавшие из Польши, Венгрии, Чехословакии,
Югославии и Советской Прибалтикив8. Во главе этого союза —
своего рода конспиративного филиала католического
интернационала — стал агент иезуитов в старой Чехословакии адвокат Про-
хазка. В Мадриде под руководством Отто Габсбурга было создано
другое разветвление для тайной работы — «Европейский центр
информации и документации» в9.
Клерикалы всей Западной Европы теперь почти открыто
рассматривали себя как членов одной международной организации.
Представители христианско-демократической партии той или
другой страны официально приглашались на съезды таких же партий
в других странах в качестве братских делегатов. В 1951 г. в
Страсбурге было заключено соглашение о создании «общего фронта»
католических партий шести европейских стран. На съезде партии
Аденауэра ХДС в Штутгарте в 1956 г. присутствовали делегаты
из Франции, Италии, Бельгии, Голландии и Швейцарии, среди
них — бывший французский министр иностранных дел Робер
Шуман. Клерикализм уже не скрывал, что его партии связаны
круговой порукой. Его разветвления охватывали весь
капиталистический мир. Но центром послевоенной политической системы
иезуитов стала не Франция — единственная крупная католическая
страна в лагере победителей в 1945 г.,— а Западная Германия.
Вдохновители католической реакции не считались с тем, кто
проиграл вторую мировую войну. Они считались с другим: с
картой монополий Западной Европы. Крушение германского
империализма не меняло существа их планов, так как
западногерманские монополии по-прежнему значились на этой карте.
Сам германский католический клерикализм внутриполитически
не только почти ничего не потерял от поражения Германии, он
выиграл.
вт «The Europe Yearbook». London, 1959, p. 191.
99 «Yearbook of International Organisations». Brussels, 1958-1959, p. 385.
•• «Frankfurter Allgemeine Zeitung», 27.1 1956.
9* 259

В гитлеровской Германии клерикалы не играли никакой роли,
фашисты третировали их как своих лакеев. В кайзеровской и
веймарской Германии католики составляли около 35% населения
страны. На выборах в рейхстаг в 1912 г. католическая партия
Центра собрала 16,3% голосов, на выборах в 1932 г., накапуне
прихода Гитлера к власти,— 12,5% 70. После второй мировой войны
католики составили свыше 45% населения в ФРГ и пе более 12%
в ГДР71. Создание в Западной Германии особого государства,
таким образом, помогло боннским клерикалам укрепиться у
власти. В отличие от партии Центра новая партия Аденауэра,
включившая и некатоликов из правого лагеря, оказалась в состоянии
не только далеко перегнать по числу избирателей другие
буржуазные партии, по — в то время — почти полностью подчинить их
себе. Политикам из этих партий, желавшим получить местечко
у кормила власти, волей-неволей приходилось склонять колени
перед Аденауэром.
Западногерманские клерикалы оказывались тем самым в
совершенно ипом положении, чем пх собратья по Фрапцни —
стране с почти сплошным католическим населением, где, однако,
другие буржуазные партии собирали на выборах значительно
больше голосов, чем католическая партия МРП. В 1958 г., например,
за эту партию голосовало всего лишь 11,6% избирателей по
сравнению с 50,18% за ХДС на выборах в ФРГ в 1957 г.72 Обычная
парламентская машина мало годилась для того, чтобы помочь
католической реакции во Франции укрепиться у власти; добиться этой
цели она могла лишь путем создания в страпе авторитарного или
полуавторитарного режима.
В выгодном положении боннские клерикалы находились даже
по сравпепию со своими союзниками в Италии — как и Франция,
чисто католической стране. В то время как в Италии, благодаря
мощи рабочего движения, почти половина избирателей после
войны отдавала на выборах свои голоса коммунистам и социалистам,
в ФРГ за пределами страны остались очень важные контингенты
рабочего класса, создавшие за Эльбой социалистическое
государство. В результате удельный вес голосов за клерикальную партию
в Западной Германии сразу увеличился. В таких условиях
Аденауэр мог рассчитывать на получение абсолютного большинства
депутатских мест. Именно по этой причине западногерманский
клерикализм с самого начала не был в действительности
заинтересован в воссоединении Германии мирным путем.
Вследствие таких обстоятельств и еще более с помощью
американских штыков первая цель иезуитских политиков после войны
была достигнута. Боннская республика была надолго превращена
в цитадель международного клерикализма — такую, какой он пе
70 «Staatslexikon der Gorres-Gesellschnff», Bd. V. Kulu, 1932, S. 1580.
71 «Deutschland-Jahrbuch». Essen. 1953, S. 463-465.
72 «The Europa Yearbook», 1958/59, p. 373.
260

располагал с начала XX в. Фаворит иезуитов Аденауэр и его
преемники стали полновластными хозяевами страны. Были приняты
все меры, чтобы закрепить это положение и в дальнейшем даже
превратить ФРГ в повын тип клерикального государства с
«невидимым» церковно-авторитарпым режимом. Будущее внутреннее
политическое устройство Западпой Германии было задумано так,
чтобы католическая церковь и, в частности, орден иезуитов в
строго неглас пом порядке включились в систему высшего государст-
веппого управления.
Как это делалось, было видно хотя бы па примере боннской
дипломатии в 50-е годы. Западногерманское министерство иност-
раппых дел стало при Аденауэре организацией, в которой
фавориты промышленных монополий и князей церкви верховодили
старыми нацистскими кадрами. Министр Г. фон Брентано, до
войны никому не известный адвокат из Дармштадта, был
отпрыском семьи, уже с прошлого века тесно связанной с орденом
иезуитов 73. Всесильпый статс-секретарь министерства до 1959 г.
рейнский клерикал профессор Вальтер Халыптейн был в прошлом
преподавателем Джорджтаупского университета иезуитов в
США74. Боннский посол в Мадриде принц Адальберт Баварский
был отпрыском проиезуитской династии Виттельсбахов и
испанских Бурбонов75. Посол в Риме Клеменс Брентано происходил из
той же семьи, что и мипистр. Посол в Брюсселе Пфейфер был
воспитанником иезуитов и генеральным секретарем руководимой
ими баварской католической партии. Деятелей этого типа можно
было ттанти на штдпых постах в любом ведомстве тогдашнего бошт-
ского правительства.
Такие же нити протягивались от ордена к руководству
правящей партии ХДС. Фактическими основателями ХДС были
Аденауэр, Пфердменгес и кардинал Фрипгс, т. е. руководители той
же «кёльнской клики» иезуитов, которая до войны господствовала
в партии Центра. В переговорах о создании ХДС принимали
участие иезуитские патеры Бехер и Гиршман, брат двух иезуитских
патеров Мукерман7в, давнишний агент незуитов в Баварии Иозеф
Мюллер (с 1947 г. по 1952 г. баварский министр юстиции и
заместитель премьер-министра77), а также собиравшиеся в Эльван-
генском монастыре в Южной Гермапии ставленники тех же сил
Брентано, Эхард и Пфейфер78. Известно также, каким влиянием
на руководство ХДС пользовались в послевоенные годы пребывав-
" J. Frdbel. Ein Lebenslauf, Bd. II. Stuttgart, 1891, S. 212-213; «Wer ist Wcr».
Dusseldorf, 1955, S. 133.
74 W. Hcnkels. Zeitgenossen. Hamburg, 1953, S. 89-92.
7% «Rheinischer Mcrkur», l.VII 1955.
7e G. Wieck. Die Entstehung der CDU und die Wiedergriindung des Zentrums
im Jahrc 1945. Dusseldorf, 1953, S. 106, 108, 236, 238.
77 W. Schellenbrrg. The Labyrinth. New York, 1956, p. 348, 350; «Wer ist Wer»,
1ПГ,5. S. 824.
"8 П. Los ow. Das grossc Racket. Berlin, 10'i9, S. 46.
261

шие в Риме в окружении папского престола германские иезуиты
Лейбер, Гентрих, Беа и Гундлах.
Партия Аденауэра, правительство Аденауэра, дипломатия
Аденауэра — все это были разветвления одного и того же ствола.
Купол католической церкви возвышался пад зданием
«христианской демократии» в боннском государстве. Но сама эта церковь
находилась и находится по сей день в руках другой, еще более
влиятельной иерархии. Не подлежит сомнению, что связь между
клерикализмом и главпыми промышленными монополиями стала
в ФРГ еще теснее, чем в довоенной Германии.
Восстановление круппых монополий было отправным пунктом
всей политики бонпского клерикализма после войны. Спасая их,
он обеспечивал и свое собственное существование. Только
благодаря срыву национализации угольной и сталелитейной
промышленности, которой требовал рабочий класс Западной Германии
после падения гитлеризма, Аденауэру с помощью его
американских союзников удалось удержать в руках ключи к осуществлению
клерикальной программы — как внутри ФРГ, так и за ее
пределами. Все восстановленные западногерманские концерны, как
«католические», так и «протестантские», присоединились к
клерикальному лагерю, тогда как в прошлом многие из пих
поддерживали партии фашистов, консерваторов или либералов. Без средств,
предоставленных руководству ХДС этими концернами, Аденауэр
не смог бы удержаться у власти, несмотря на все влияние церкви.
Накануне выборов в бундестаг в 1957 г., например, было
подсчитано, что на каждую марку, которую тратила на избирательную
кампанию социал-демократическая партия, ХДС расходовал 20—
30 марок. Соответственно таблице вкладов был построен и аппарат
ХДС. По данным лета 1957 г., члены фракции ХДС в бундестаге
занимали более 170 постов в правлениях и наблюдательных
советах акционерных компаний. Среди статс-секретарей,
начальников департаментов и других сановников правительства
Аденауэра числилось 383 представителя крупных монополий, занимавших
1206 мест в наблюдательных советах разных концернов и фирм79.
От каждого из ведущих концернов к фракции ХДС были
прикомандированы свои депутаты. Так, например, концерн Клёкнера
был представлен своим руководителем Хенле, возглавившим
правительственный комитет по вопросам стали, и депутатом Беренд-
сеном; концерн Тиссена — депутатом Штормом, Дрезденский
банк — бывшим статс-секретарем при рейхсканцлере Пюндером
и т. д. На самой же верхушке пирамиды стоял все тот $ке
иезуитский банк Оппенгеймов, влияние которого в ХДС олицетворялось
самим Аденауэром и его ближайшим советником Пфердменгесом.
Виднейшую роль в руководстве ХДС играл и другой
представитель католической финансовой олигархии — глава Немецкого бан-
79 «Neues Deutschlancb, i.VII 1957»
262

Ка Г. Абс, возведенный Кардиналом Фрингсом в достоинство
рыцаря католического ордена гроба господня80.
Характерно, что западногерманские монополии после второй
мировой войны уже не ограничивались обычными,
«парламентскими» связями с аппаратом правящей партии. Их союз с
лагерем католической реакции закреплялся теперь на уровне высшей
церковной иерархии в форме прямой унии между концернами и
духовенством. С 1949 г. в Кёльне под надзором кардинала Фрингса
действовал «Союз католических предпринимателей»,
занимавшийся «экономическим и социально-политическим просвещением
своих членов в духе христианских принципов» 81. Монополисты
проходили иезуитскую школу, князья церкви связывали себя
неразрывными узами с князьями тяжелой промышленности,
подтверждая, что «теократия» во второй половине нашего века — не более
чем одна из форм маскировки правления монополистического
капитала.
Клерикальная карта хорошо послужила германским
монополиям в их игре после второй мировой войны, когда нацистская
карта была бита. Вернув с помощью Аденауэра и США Рур в свое
владение, построив новые большие заводы в южной части ФРГ,
они пе только упрочили свое господство в Западной Германии, но
и стали вновь открывать себе дорогу к осуществлению цели,
которую преследовали как при кайзере, так и при Гитлере: дорогу
к утверждению своей гегемонии над всей Западной Европой.
Укрепление иезуитского клерикализма в ФРГ было предпосылкой
для реконструкции старого плана воссоздания Священной
римской империи германской нации. В новом издании этот план,
когда-то родившийся в головах последышей феодализма, был
целиком составлен и отредактирован концернами тяжелой
промышленности.
Иезуиты и интеграция монополий
Уже в ноябре 1948 г. папа Пий XII, давнишний союзник и
покровитель германских иезуитов, выступил с речью, в которой
заявил: «Давно пора организовать европейский союз. Нельзя
терять времени. Некоторые даже спрашивают, не слишком ли
поздно» ". Это было сигналом для клерикалов во всем мире.
Несколько дней спустя итальянский католический журналист
Джордани сообщил в газете «Giornale della Sera», что с начала
ноября все приходские организации «Католического действия» в
Италии получили указание повсеместно развернуть пропаганду
в пользу создания европейского союза. «Таким образом,— писал
Джордани,— на службу идее европейской федерации поставлены
80 К. Pritzkoleit. Manner, Machte, Monopole, S. 27.
ei G. Baumann. Eine Handvoll Konzernherren. Berlin, 1953, S. 217.
82 «France Press» (Paris), l.XI 1948.
263

мощные силы всей организации Католического действия, всех
сознательных католпков, всех христиан и всех верующих. 1П50 год
явится сигналом к воссозданию средневекового единства Европы
под отеческим главенством папы».
В Бонне, Риме, Париже и Брюсселе были приведены в
действие все пружины. Во время сессии Европейской консультативной
ассамблеи в Страсбурге в1951 г. были приняты решения о
совместных действиях католических партий на материке в целях
«интеграции Европы». В марте 1952 г. Аденауэр заявил по радио:
«У европейских национальных государств уже только одно
прошлое, по нет будущего... Как план Шумана, так и европейское
оборонительное сообщество были задуманы лишь как предварительные
этапы на пути к политическому объединению, т. е. к созданию
европейского федерального государства»83. Выступая па съезде
католической молодежи, кардинал Фрингс подтвердил: «Нужно
восстановить империю Карла Великого в современной форме — в
форме объединенной Европы на основе христианства под
руководством Италии, Франции и Германии» 84. Отто Габсбург обратился
к «Лиге германских федералистов» с призывом к созданию
«Европы, объединенной в региональных федерациях». В сентябре 1952 г.
в бывшем иезуитском монастыре Мариа-Лаах на Рейне произошла
встреча Аденауэра с итальянским премьер-министром Де Гаспери.
В официальном коммюнике об этой встрече подчеркивалась
необходимость единства действий немецких и итальянских католиков,
сближения западногерманской и итальянской промышленности и
создания «сообщества европейских народов».
Несколько лет спустя Аденауэр высказался еще откровеннее,
дав понять, как далеко идут замыслы международного
клерикализма. Выступая перед аудиторией своих единомышленников в
Брюсселе с призывом к созданию западноевропейской федерации,
оп заявил, что речь идет о «начале нового политического развития
на земле... Ничего не поможет, перед лицом новых явлений в мире
мы должны безжалостно выбросить за борт некоторые традиции,
основанные па национальных представлениях и ограниченности»,
ибо «ппаче Европа сойдет со сцепы мировой пстории». Подчеркнув,
что территория задуманной им европейской федерации не должпа
быть ограничена, а «распрос|рапяться как можпо шире»,
Аденауэр призвал «католических европейцев» к действиям85. В том же
году, выступая от имени папы, кардинал Валери почти в таких же
выражепиях заявил в Париже, что от идеи «единства Европы»
нельзя отказываться, ибо меры «в национальном масштабе»
больше не соответствуют условиям современного мира. Французская
католическая газета «Croix» выступила с утверждением, что объ-
83 J Peck. Dr. Konrad Adenauer 1917-1952. [West] Berlin, 1952, S. MX
84 «L'Annee politique et economique> (Paris), juin - aout 1953.
85 «Bulletin des Presse- und Informationsamtes der Bundesregierung» (Bonn),
25.IX 1945, S. 1726-1729.
264

единенная Европа представляет собой «возвышенный идеал союза,
соответствующий мировой эволюции», и что для Франции участие
в этом союзе будто бы вопрос жпзпи или смерти.
Под аккомпанемент этой лихорадочпой пропаганды
клерикальные п полуклерикальпые правительства в Западной Европе
предпринимали копкретпые шаги по подготовке проекта «федерации».
Вся работа по созданию так называемых «межевропейских»
органов в 40-х и 50-х годах проходила под руководством клерикальных
деятелей, опиравшихся па каждом шагу на поддержку
Соединенных Штатов. Вслед за основанием Организации европейского
экономического сотрудничества (ОЕЭС) в 1948 г. последовало
создание Европейского совета и Европейского платежного союза (ЕПС)
в 1949 г., Европейского объедипеппя угля и стали (ЕОУС) в
1951 г., Западноевропейского союза в 1954 г.8в, Европейского
сообщества по атомной эпергии (Евратом) и Европейского
экономического сообщества («Общий рынок») в 1957 г. и «треугольника
вооружений» в 1958 г. Ведущие посты во всех этих организациях
были закреплены за клерикалами или их ближайшими союзниками.
Так, папример, в состав пятерки, возглавившей Евратом, были
включены от ФРГ — бывший посол в Вашингтоне и доктор
иезуитского университета им. Ксаверия в Цинциннати Г. Крекелер,
в прошлом сотрудник химического треста «ИГ Фарбепиндустри»;
от Италии — бывший католический депутат профессор Меди,
возглавлявший в 1955 г. делегацию Ватикана на Женевской
конференции по мирному использованию атомной энергии; от
Голландии — вице-председатель католической партии Сассен; от
Бельгии — социалист и директор крупнейшей клерикальной монополии
«Сольвэ» Грооте87. Вице-председателями ЕОУС были пазпачены
бывший бельгийский министр, профессор иезуитского
университета в Лувэнс Коппэ и сотрудник Адепауэра Ф. Этцель, долголетии
юрисконсульт рурских копцериов. В состав правления ЕОУС были
введены вице-председатель хрпстианско-демократической партии
в итальянском парламенте Джаччеро, представитель французского
клерикального копцерпа «Сиделор» Дом и люксембургский
католический дипломат Верер88. Не иначе выглядело руководство
«общественных» организаций, созданных после войны для
политической подготовки проекта «объедипеппой» Западной Европы. Тень
креста Ватикапа довлела над всем. Так, например, пост
председателя и казначея «Германского совета европейского движения»
занимал барон Оппенгейм из кёльнского банка иезуитов. Во всех
таких организациях и союзах участвовали, разумеется, видные
социал-демократы и представители различных буржуазных
партий Западной Европы. Но руль оставался в руках ставленников
иезуитов.
86 Ранее, в мае 1952 г., был подписан провалившийся впоследствии
парижский договор о создании Европейского оборонительного сообщества.
87 «Archiv der Gegenwart», 7.1 1958, S. 6830.
88 W. Diebold. The Schuman Plan. New York, 1959, p. 110-111.
265

За полтора десятилетия после окончания второй мировой
войны международному клерикализму, таким образом, удалось не
только поставить у власти в болыпипстве стран Западной Европы
зависимые от него правительства, но и создать остов некоей
«континентальной» системы. Католические реакционеры и их
пособники попытались соорудить ряд обручей, которые по их планам
должны облекать и скреплять строение «европейской федерации»:
обруч экономический (ОЕЭС, ЕПС, ЕОУС, «Общий рынок»), обруч
военный (НАТО, Западноевропейский союз, Евратом,
«треугольник вооружений», франко-западногерманский ракетный блок),
обруч политический (Европейский совет, Европейское движепие,
Союз христианских демократов Европы и т. д.). Весь аппарат
буржуазной пропаганды в континентальной Западной Европе —
пресса, радиовещание, университеты, даже кино — были
поставлены на службу «федерально-европейской» политики, преподпосив-
шейся в качестве спасительной идеи и лучшего «противоядия
коммунизму». Католическая церковь окружала «Объединенную
Западную Европу» ореолом рыцарского прошлого и объявляла себя
ее паладином.
Но ясно и другое. Не церковь, а близкий к ней
концентрированный западноевропейский капитал служил подлинным стержнем
проекта «Объединенной Европы». Иезуитский «паневропеизм»
представлял собой не более чем надстройку над блоком монополий.
Только тогда, когда эти два фактора рассматриваются в связи
друг с другом, становится полностью ясной позиция ряда
буржуазных правительств Западной Европы в послевоенные годы.
Выдвигая план объединения монополий Западной Германии,
Франции, Италии, Бельгии, Голландии и Люксембурга в угольной
и стальной консорциум ЕОУС, глава французских клерикалов
Р. Шумап заявил, например: консорциум этот «заложит основу
для построения западноевропейской федерации» 89. Ту же самую
мысль со своей стороны подчеркнул старейший германский
клерикал, министр финансов в правительстве Аденауэра Шеффер:
«Малая Европа и угольно-металлургическое объединение — лишь
начало. Европейские государства, участвующие в
угольно-металлургическом объединении, составляют ядро единой Европы, к
которой мы и впредь будем стремиться». ЕОУС, таким образом,
открыто рассматривался в клерикальных кругах не только как
синдикат монополистов, но и как зародыш будущего
«наднационального правительства» Западной Европы. С точки зрения
современной капиталистической экономики это вполне естественно.
Около 80% стали и свыше 90% угля, добываемого на
территории континентальной Западной Европы, производится в
сравнительно небольшом районе в центре материка размером в 27 тыс.
кв. миль. Сюда входят германская область Рура, французская Ло-
тарппгпя и бельгийско-люксембургский промышленный участок.
89 W. Diebold. Op. cit., p. 664.
266

Из этого угольно-металлургического центра питаются сырьем fl
энергией крупнейшие предприятия других важных отраслей
промышленности Западной Европы — машиностроительные,
автомобильные, танковые и авиационные заводы, химические комбинаты,
электростанции, газовые заводы и т. д. Тот, кто господствовал над
промышленным комплексом угля и стали в центре материка,
десятилетиями держал в руках ключи к экономике Западной Европы.
Как известно, с начала века за эти ключи велась непрерывная
борьба между германскими и французскими монополиями,
предприятия которых в прирейнских районах и в Саарской области
почти вплотную прилегают друг к другу. Экономическая сила
магнатов Рура держалась на угле, экономическая сила французских
монополистов — на железной руде. Взаимное притяжение угля и
руды в процессе производства сталкивало между собой монополии
обеих стран, порождая постоянные империалистические взрывы
и потрясения в Европе. Но в та же время наметился процесс
сращивания этих монополий. Активнейшими политическими
двигателями этого процесса и явились клерикалы, издавна
стремившиеся к созданию объединенного фронта европейской реакции.
Две группы иезуитских политиков действовали в последние
десятилетия в качестве посредников между концернами Рура и
Лотарингии. С германской стороны выступала главным образом
кёльнская группа Аденауэра и его соратников из окружения банка
Оппенгеймов. Со стороны Франции ту же роль играл ряд
политиков и дипломатов из реакционно-католических кругов.
Назовем лишь несколько примеров. Верховным комиссаром
Франции в оккупированной Рейнской области после первой
мировой войны был начальник эльзас-лотарингского отдела в штабе
маршала Фоша Поль Тирар — впоследствии директор
католического банка «Креди лионнэ». Переговоры о создании связанной с
Францией «независимой» Рейнской республики в ноябре 1923 г.
тогдашний обер-бургомистр Кёльна Аденауэр вел с Тираром.
В 1931 г. французским послом в Берлине был назначен
представитель де Ванделей Франсуа-Понсэ, воспитанник парижской
иезуитской школы св. Станислава. Как выяснилось впоследствии, все
усилия Франсуа-Понсэ на этом посту были направлены к тому,
чтобы заново подготовить сделку между французскими и
германскими концернами, невзирая на жизненные интересы Франции.
Став после крушения гитлеризма верховным комиссаром Франции
в Западной Германии, Франсуа-Понсэ продолжал ту же политику.
Вскоре после создания ЕОУС этому католическому дипломату
было передано руководство «паневропейским)) движением во
Франции.
Другой пример. Надо учесть, что твердыней созданной после
второй мировой войны французской клерикальной партии МРП
(ныне Демократический центр) считается область
Эльзас-Лотарингии, где расположены главные предприятия де Ванделей и других
католических магнатов из бывшего «Комитэ де форж». Лидер
267

французских клерикалов в 50-е годы Робер Шуман был
выходцем из лотарингскон семьи и в молодости адвокатом на службе
де Ванделей в Германии. Сменив после первой мировой войны
германское подданство на фрапцузское, Шуман был избран в палату
депутатов в Лотарингии при поддержке де Ванделей и с их же
помощью в 1947 г. достиг песта премьер-министра. Проект
создания ЕОУС был назван по имени этого политика, «человека
средневековья, совершенно чуждого французскому духу», как сказал
про Шумапа известный фраицузский ученый ироф. Лавсриь90.
Еще один пример, но ту сторону границы Франции. Кёльнский
иезуитский банк Оппенгеймов еще с прошлого века связан не
только с рурскими концернами Тиссснов, Клёкнеров и т. д., по и с
крупными металлургическими фирмами во Франции, Вельгии и
Люксембурге. В начальный период развития тяжелой
промышленности в Западной Европе, когда Рейнская область занимала
обособленное положение в германской экономике и прусском
государстве, кёльнские финансисты инвестировали свои капиталы в
предприятия по обе стороны Рейна. Так, например, Олпенгеймы
еще в 30-х годах XIX в. завязали отношения с лотарпнгскими
промышленниками де Ванделями91, заводы которых размещались по
обе стороны франко-прусской границы. Де Вандели — семья
немецкого происхождения, когда-то состоявшая на службе у сапов-
пиков «Священной римской империи» 92 и сохранившая традиции
иезуитского клерикализма. Заняв во Франции такое же положение,
какого Тиссены достигли в Германии, де Вандели одновременно
входили в французский стальной синдикат «Комитэ де форж» и в
германский сипдикат «Штальверксфербанд». Члены семьи
занимали депутатские скамьи в парламентах обеих страп. После
первой мировой войны де Вандели вместе со своими старыми
партнерами Шнендерами-Крёзо и Лоранами-Кавалье окончательно
выдвинулись па иоложепие главных вдохновителей и казначеев
клерикализма во Франции.
Процесс сращивания рурских и лотарингских монополий
происходил при активном участии кёльнских банкиров,
финансировавших тех и других. Хотя стальные магнаты Германии и Франции
неизменпо пытались обобрать и даже экспроприировать друг
друга, деловые связи толкали их к сговору. Раздел конфискованных
предприятий рурских монополий после первой мировой войны был
произведен таким образом, что де Вандели, Шнейдеры-Крёзо,
люксембургский трест «Арбед» и некоторые другие группы поделили
между собой владение заводами Клёкнера в Кнютанже,
Шнейдеры-Крёзо и Лорана — заводами Тиссена в Нормандии.
Предприятия германских промышленников Штуммов в Саарской области,
оставшиеся в пределах Германии, были поделены между Штумма-
90 «L'Annee politique et economique», juin — aout 1953.
91 K. Pritzkoleit. Manner, Machte, Monopolo, S. 43.
92 A. Hamon. Les Maitres de la France, t. I. Paris, 1936 p. 226-227-
268

ми, Лорапами п т. д. Шпендеры-Крёзо приняли под свою эгиду
крупнейший люксембургско -лптарингско-саарскпй комбинат «Ар-
бед», с которым банк Оиненгеймов был связан еще до первой
мировой войны.
В результате всех этих финансовых, производственных,
политических сделок еще до второй мировой войны наметились
контуры объединенной франко-германской группы монополистов угля
и стали — своего рода ЕОУС в зародыше. С германской стороны
эту группу возглавляли Тиссены, Клёкнеры, Вольфы и Оппенгей-
мы, с французской — де Вандели, Шиейдсры-Крёзо и Лораны.
Такие районы, как Саарская область и Люксембург, служили
производственными мостами между владениями обеих сторон. Вид-
пейшими политиками на службе этой франко-гермапской
олигархии были Аденауэр и Робер Шуман. Так возникло то
монополистическое ядро, вокруг которого после второй мировой войны
строилась направленная на создание «Объединенной Европы» политика
ордена иезуитов.
В последнее время в состав этого ядра входили уже не только
угольные и стальные концерны и не одни лишь монополии,
которые по традиции принадлежат к католическому лагерю. Хозяева
западноевропейской черной металлургии начали делить первое
место с автомобильными, авиационными и ракетными концернами,
а также с атомно-химическими трестами, часть которых издавна
поддерживает католическую реакцию (мощная бельгийская
группа «Сольвэ», итальянский трест «Монтекатини», французский
концерн «Сен-Гобэн» и др.), а другая часть имеет своих
представителей во всех буржуазных партиях (старая группа «ИГ Фарбен-
индустри» в ФРГ). Следует учесть, однако, что современный
католический клерикализм уже не останавливается у границ своей
церкви, а претендует на возможно полный охват буржуазного
лагеря. В ФРГ, папример, партия Аденауэра, как известно, уже при
своем основании включила реакционных политиков не только из
католической, но и из протестантской среды. Такие строго
«протестантские» монополии старой Германии, как концерны Флика,
Крупна, Маннесмана или Сименса поддерживали правящую
партию ХДС не менее щедро и активно, чем в прошлые времена
германских националистов-консерваторов и нацистов. Нынешний
«король» военной промышленности ФРГ Флик, самый богатый
человек в Западной Германии, уже годами считается главной
закулисной опорой ХДС. Монополистическая буржуазия в Западной
Европе второй половины XX в. диктует клерикалам свою
политику, невзирая на догматы веры. Тем не менее первую роль в ее
лагере все еще продолжают играть монополисты с прямыми или
косвенными связями с иезуитами.
Суть современной клерикальной политики, таким образом,
расшифровывается очень просто. Речь идет не о подлинной
интеграции Западной Европы, а об интеграции монополий. Проект
создания западноевропейской федерации представляет собой не рекон-
269

струкцию «империи Карла Великого», перенесенной из IX в
XX век, а реконструкцию старого плана промышленных магнатов
Центральной Европы построить свою «наднациональную»
континентальную империю.
В марте 1931 г., за два года до прихода Гитлера к власти, глава
германского химического треста «ИГ Фарбениндустри» Дуисберг,
один из друзей Аденауэра, выразил цель этого плана в следующих
словах: «Для конечного разрешения европейской проблемы
необходимо урегулировать вопрос об экономических отношениях
(Германии.— Э. Г.) с Францией и создать в качестве хребта Европы
замкнутый экономический блок от Бордо до Одессы» 93. В 30-е и
40-е годы руководители германского капитала поручили
осуществление этого плана Гитлеру, ожидая от него «молниеносных»
результатов. Человечество заплатило за это второй мировой войной.
После нее заказ был заново передан клерикалам и это опять
совпало с давнишней мировой политикой ордена иезуитов.
Можно сделать несколько главных выводов из этой политики.
Прежде всего ясно одно. На практике международная программа
иезуитов за последние полвека неизменно вела к самому крайнему,
воинственному антисоветизму. Чтобы установить и упрочить свое
господство в Европе, клерикалы должны были в первую очередь
пытаться сокрушить ее социалистическую часть; иначе все
строившееся ими здание оставалось стоящим на песке. Такой вывод
и был сделан иезуитами сразу же после первой мировой войны и с
двойной силой — после второй. «Объединенная Европа» мыслилась
авторами этого проекта с самого начала не только как замкнутая
империя монополий с «временной» границей на Эльбе, но и как
вооруженный лагерь, готовящийся к схватке с СССР и его
союзниками. Долгое время иезуиты и их сподвижники этого даже не
скрывали.
За два года до начала второй мировой войны воспитанник
иезуитов мюнхенский кардинал Фаульгабер заявил: «Весь
цивилизованный мир и в особенности католические нации должны
объединиться в священном крестовом походе против атеистической
России для сокрушения большевизма, где бы он ни встречался» 94.
Установлено, что во время войны генерал ордена граф Ледохов-
ский не жалел никаких усилий, чтобы устроить сделку между
западными державами и Гитлером против СССР95. В 1950 г.
духовный опекун Аденауэра кардинал Фрингс, выступая с угрозами по
адресу Востока, подчеркнул, что опасения насчет войны
представляют собой «фальшивый гуманизм». Орган Фрингса «Ketteler
Wacht» назвал солдат будущей западногерманской армии
«солдатами Христа» 9в. Американский кардинал Спеллман публично пре-
93 Д. Sasuly. IG Farben. New York, 1947, p. 89.
94 Л. Manhattan. The Dollar and the Vatican. London, 1956, p. 204.
•» W. Hagen. Die geheime Front. Zurich, 1950, S. 453-454.
96 «Verschworung gegen Deutschland». Berlin, 1954, S. 9.
270

дал анафеме «опиум мирного сосуществования» 9\ Бывший статс-
секретарь боннского министерства иностранных дел светский
иезуит Халыптейн заявил: «Конечной целью политики
европейской интеграции будет создание свободной и объединенной
Европы, простирающейся до Урала».
Действительно, иезуиты все время, везде и всеми способами
противодействовали мирному урегулированию между западными
державами и Советским Союзом. В 50-е годы они шли даже на то,
чтобы освятить крестом атомную войну. Выступая в феврале
1959 г. в Вюрцбурге на тему о «справедливости» атомной войны,
иезуитский патер Гундлах, бывший советник папы Пия XII по
германским делам, дошел до заявления, что гибели мира в такой
войне бояться не следует, ибо ответственность будет лежать на
самом господе боге м. Трудно поверить, что такое говорилось
публично, но это факт. Несколько недель спустя клерикальный министр
иностранных дел Италии Пелла публично заявил в Нью-Йорке,
что он предпочел бы коммунизму гибель в атомной войне. Такова
была перспектива, к которой клерикалы сознательно готовили
людей на Западе. Можно сказать, что эти силы были втройне
заинтересованы в «холодной войне» и гонке вооружений: из-за своей
идеологической ненависти к коммунизму, из-за своего проекта
создания реакционной «Объединенной Европы» и из-за своих
тесных отношений с военными монополиями США и Западной
Европы, торгующими оружием массового уничтожения.
К этому можно добавить еще один, довольно существенный
мотив: связь ордена иезуитов с экспроприированным крупным
землевладением в Восточной Европе. Это тоже подливало масло в
огонь.
Надо учесть, что, породнившись с монополиями крупной
промышленности, иезуиты все же не порвали со своими старыми
социальными заказчиками. Крупное землевладение в Европе и в
XX в. оставалось одной из «первичных» баз «Общества Иисуса»,
несмотря на то, что история подточила эту базу почти до корней.
Мало того. Именно иезуиты и их союзники стали в нашу эпоху на
стыке интересов крупных промышленных и земельных магнатов
в католическом лагере, содействуя сближению и сращиванию этих
двух когда-то враждовавших сил. Тем самым обострялся и
антисоветизм ордена «черного папы».
Тенденция некоторых буржуазных историков и социологов
полностью списывать с политических счетов в новейший период
класс крупных землевладельцев старой Европы не оправдана.
Верно, что этот класс за последние два века вынес два
сокрушительных удара. Первый удар был нанесен капиталистической
буржуазией, которая еще со времени Великой французской революции
начала урезывать владения старых земельных магнатов в ходе
97 «Cahiers du Communisme», novembre 1959, p. 1052.
98 «Documents» (Paris - Cologne), mai - juin 1959, p. 283.
271

проведспия либеральных аграрных реформ или же путем фипапсо-
вого нажима, разрушая в то же время
государственно-политическую гегемонию аристократии. Второй, несравненно Солее
тяжелый удар по экс-феодалам был нанесен после второй мировой
войны трудящимися новых социалистических государств. Владения
магнатов в Венгрии, Польше, Чехословакии, Восточной Гермапии
и Румынии были окончательно ликвидированы. Под напором
парода были выпуждены провести частичные аграрные реформы п
буржуазные правители Западной Германии, Италии и Австрии.
В результате недвижимая собственность земельных магнатов во
всей этой зоне резко сократилась. Но это не притупило, а наоборот,
сразу же усилило воинственность потомков феодальных родов.
То, что в последние десятилетия прежде всего характеризовало
политическую деятельность этого слоя, можно назвать
подлинным классовым бешенством. Со второй половины сороковых годов
одна идея вдохновляла умы бывших крупных землевладельцев,
бежавших в то или иное время на запад из областей между Эльбой,
Дунаем и правым берегом Днепра: идея контрреволюции в странах
этой зопы и военного похода против Советского Союза.
Казалось бы, сбежавшие помещики, растерявшие свои земли
и растратившие по крайней мере часть своего уцелевшего
движимого имущества, пе могли располагать достаточными
политическими силами, чтобы решиться на подобные авантюры. Это было не
так. Отставным земельным магнатам и зависимому от пих
политическому отребью была предложепа помощь со стороны
американского империализма, и они ее припяли. Реакционные круги
Соединенных Штатов не пожалели средств, чтобы использовать
клерикальных контрреволюционеров Европы в своих целях. Так
возникали организации вроде комитета «Крестового похода за свободу»
в Нью-Йорке и некоторые другие. В то же время
контрреволюционеров подталкивали и их старые церковные советники. Если
земельная собственность клерикальной аристократии в повых
социалистических государствах была потеряпа, а в ФРГ и Австрии
урезана, то ее вековой скрытый политический аппарат в лице
«Общества Иисуса» существовал по-прежнему.
Не следует забывать, что генералом ордена с 1915 по 1943 г.
был отпрыск семьи крупных польских землевладельцев на
Украине граф Ледоховский и что видными деятелями ордена за это
время были, например, германско-польский князь Радзивилл,
польские графы Тышкевичи, Дунин-Борковский и Дшедушицкий, си-
лезский граф Штольберг и множество других восточноевропейских
вельмож в рясе. Это не оставалось без последствий для политики
ордена. Низложенная клерикальная земельная аристократия не
отказалась после второй мировой войны от мысли отомстить
народам социалистических стран, и иезуиты всячески укрепляли в ней
эту мысль. Достаточно вспомнить о контрреволюционном заговоре
в Венгрии в 1956 г.
Известно, что главой заговора был кардинал Миндсспти, кото-
272

рому предназначалась роль премьер-министра и фактически
наместника претендента на венгерский престол Отто Габсбурга.
Менее известным осталось то, что кардинал Миндсенти был на
протяжении всей своей карьеры связан с иезуитами. В период хор-
тистского режима душой венгерского клерикализма был иезуит
Бела Банга, бывший генеральный секретарь международной сети
марианских конгрегации и руководитель Католического общества
печати, которому принадлежала вся клерикальная пресса в
стране". Миндсенти тесно сотрудничал с Банга и окружавшей его
группой феодальных помещиков, выдвинувшись благодаря их
покровительству. После второй мировой войны и победы социализма
в Венгрии в окружении Миндсенти на ведущих ролях действовала
целая группа отцов-иезуитов. Один из пих, руководитель ордена
в Венгрии Элемер Чавоши, сыграл немалую роль во время
перехода реакционных клерикальных организаций па нелегальное
положение. Другой, Янош Варади, заведовал секретным фопдом
организации Католического действия и связывал ее с иностранными
разведками. Иезуит Имре Мочи был связным с Ватиканом. Иезуит
Якоб Райле был доверенным лицом руководителя организации
Католического действия Михаловича. Еще накануне второй
мировой войны иезуит Тибор Реваи докладывал Миндсенти о своих
переговорах с фашистским лидером Салаши, «отдыхавшим» в
иезуитской миссии в Будапеште. Через связанного с иезуитами
бельгийского кардинала Ванроя Миндсенти поддерживал коптакт с
Отто Габсбургом 10°.
Вместе с Миндсепти в провалившемся путче принимал
участие князь Пал Эстергази, в прошлом богатейший из земельных
магнатов Венгрии. Его семья владела 29 имениями с 60
местечками и 414 деревнями. Клан Эстергази давно служил опорой ордена
иезуитов. Венгерская клерикальная партия была создана в конце
прошлого века па частном совещании в доме одного из Эстергази.
Закулиспая история контрреволюции в Венгрии в 1956 г.
говорит сама за себя. Не только живой монополистический, но и
полумертвый аграрный капитал в Европе определял и определяет
мировую политику «Общества Иисуса». Отсюда его непрестанные
попытки объединить под антикоммунистическим знаменем
современную мировую буржуазию.
В то же время нельзя отрицать, что столь хитроумная на
первый взгляд политика этого ордена не ослабляет существующие
противоречия внутри капиталистического мира, а фактически
способствует их углублению. Речь идет не только о соперничестве
монополий контипептальной Западной Европы за первенство в
проектируемой «системе», за доли в ЕОУС, в «Общем рынке», в
Евратоме и т. д., по и о перспективе столкновений между контп-
99 P. Delattre. Les luttes presents du Catholicisme en Europe Centrale. Paris,
1930, p. 171-172.
100 «Documents of the Mindszenty Case». Budapest, 1949, p. 19.
273

нентальной Западной Европой и США, как и между
континентальной Западной Европой и Англией.
Если, по расчетам клерикалов, военное острие «Объединенной
Европы» будет направлено на Восток, то ее экономическое острив
силой вещей будет направлено прямо на Запад. Создание
объединенного западноевропейского капитализма, который мерещится
иезуитам, рано или поздно неминуемо привело бы к его
наступлению на рынки американских и японских конкурентов. Хотя
международный клерикализм все еще опирается на поддержку США,
некоторые из его лидеров не скрывали, что в будущем серьезный
спор со старым партнером неотвратим. «Опека Соединенных
Штатов над европейскими народами не может и не должна
существовать всегда»,— заявил Аденауэр в том же выступлении в
Брюсселе 25 сентября 1956 г., в котором он говорил о клерикальной
Европе как о «начале нового развития на земле». В этом
отношении клерикалы опять-таки идут по дороге фашистов, долгое время
стоявших с поднятым мечом у ворот Востока, а затем в 1939 г.
опустивших его на Запад. Клерикализм в значительной мере
усугубляет все эти противоречия, унаследованные от его фашистского
предтечи. Не подлежит сомнению, что, поддерживая клерикалов,
американский капитализм, например, выращивает себе в Западной
Европе самого серьезного из соперников, которые когда-либо
противостояли ему в буржуазном мире.
Верно и то, что по мере проведения иезуитской политики
серьезные противоречия возникают даже внутри самого лагеря
Ватикана. В некоторых кругах на Западе считали, например, что
взошедший в 1958 г. на папский престол Иоанн XXIII в отличие от
своего предшественника Пия XII был близок не к иезуитам, а к
издавна соперничающему с ними ордену доминиканцев.
Оппозиция по отношению к иезуитам наметилась и среди крайне
консервативных клерикалов старой школы, выступающих за откровенно
фашистскую политику типа франкизма в противовес тактике
парламентской «христианской демократии». Опорой этих кругов в
послевоенные годы стал новый католический светский орден
«Опус деи» 101, центр которого находится в Испании. Так или
иначе клерикалам, пытающимся соорудить фундамент для постройки
«Объединенной Европы», все время приходится считаться с
раздорами в собственных рядах.
Нет сомнения, наконец, что клерикализм обостряет классовую
борьбу внутри каждой буржуазной страны, в которой он стоит у
власти или рвется к ней. Хотя он по-прежнему пытается
вырваться в ряды рабочего движения, создавать свои собственные
рабочие организации и заключать коалиционные сделки с социал-
демократами, ясно, что его подлинная долгосрочная цель
заключается в установлении неототалитарного режима, замаскирован-
101 «III Pleno del Comite Central del Partido Communista de Espana». Praga,
1957, p. 23-24.
274

пого деспотизма монополий, опирающихся па князей церкви.
В ФРГ за ширмой ХДС и ХСС прячутся многие из старых
нацистов, в Италии правое крыло христианско-демократической партии
почти открыто сговаривается с неофашистами. Указывая на то,
что клерикальный тоталитаризм теперь еще более опасен для
рабочего движения, чем фашизм старой масти, орган итальянской
социалистической партии «Avanti!» писал в декабре 1958 г.:
«Фашизм со своей риторикой, со своим неприкрытым насилием,
вызывает в широких слоях общественного мнения сильное чувство
отвращения и возмущения, которое не замедлит вылиться в
восстание, как только представятся объективно благоприятные условия,
как это часто случалось, например, в Латипской Америке.
Клерикальный же тоталитаризм более страшен и защищаться от пего
труднее... Заявляя о своей верности демократии, „.проводя внешне
скромную, но непрестанную подпольную работу, он кончает тем,
что становится полновластным хозяином».
Несомненно, что иезуитский клерикализм действует хитрее,
чем фашизм старой школы. Но столь же несомненно, что
политика католической реакции порочна по существу и обречена на
провал. В условиях современного мира, при создавшемся
соотношении сил между лагерем прогресса и лагерем реакции,
неосуществим ни один из планов, поддерживавшихся иезуитами: ни
плап «новой империи Карла Великого», ни план невидимого
клерикального тоталитаризма в Западной Европе, ни план
победоносного крестового похода на Восток. Орден иезуитов, сказал
когда-то видный английский католический деятель Д. Тирелл,
«движется не с солнцем, а в обратном направлении» !02.
Клерикальная тога так же не в состоянии изменить историческую судьбу
монополистического капитала, как сброшенная им после второй
мировой войны тога фашистская.
1957-1960
Послесловие. Куда направлена политика иезуитов в 70-х годах?
Изменилась ли она с того времени, как писались эти строки?
Стратегия и конечные цели иезуитов — нет. Их тактика и
методы — в известной мере да.
Вдаваться в подробности этих изменений в кратком
послесловии не приходится. Но сказать о главном нужно, тем более что
некоторые из таких перемен вызвали в капиталистическом мире
нечто вроде сенсации.
В кабинете нынешнего «черного папы», избранного в 1965 г.
генералом иезуитов испанца Педро Аррупе 10\ многое теперь
действительно решается по-иному, чем при его предшественниках
Ледоховском и Жанссенсе. Это в свою очередь отзывается на всей
102 М. D. Petri. Life of George Tyrell from 1884 to 1909. London, 1912, p. 497-
498.
103 «Der Spiegel», 12.IX 1966, S. 63.
275

политике Ватикана и международного Клерикализма. Как это ни
странно, по со стороны дело выглядит так, будто иезуиты, эти
реакционнейшие из реакционеров на протяжении четырех веков,
внезапно полевели.
Уже к началу 60-х годов стало известно, что германские,
французские и американские иезуиты, т. е. основное ядро
ордена, выступают за некое «обновление» его политики и даже
называются «новаторами». Итальянский иезуит Ломбарди публич-
по высказался за проведение ряда реформ в католической церкви
и даже за омоложение папского окружения. Геперал иезуитов
Аррупе заявил при вступлении в должность: «Сегодня битва...
гораздо более сложна, чем во времена св. Игнатия» (Лойолы —
основателя ордена). Печать сообщила, что на генеральной
конгрегации (съезде) ордена «новаторы» выступили за так
называемый «диалог», т. е. за проведение непосредственного обмена
мнений между правоверными католиками и безбожными
коммунистами — людьми, считавшимися церковью до того вольными или
невольными слугами сатаны! Еще за несколько месяцев до
генеральной конгрегации в 1965 г., на которой генералом иезуитов
был избран Аррупе, центральный орган ордена, римский
ежемесячник «Civilta Cattolica» прямо выступил против диалога с
коммунистами, заявив, что с коммунистами нельзя разговаривать,
с ними надо покончить. Правая французская католическая газета
«Minute» писала тогда же о сторонниках диалога: «Опи кричат
ура товарищу Иисусу и пропагандируют евангелие от святого
Маркса».
На собравшемся в следующем году общем Ватиканском соборе
подтвердилось, что папа Павел VI, воспитанник иезуитов,
официально поручил ордену проводить диалог. Другой новой задачей
«Общества Иисуса» были объявлены «усилия с целью укрепления
мира». Инспирировавшаяся из Рима десятилетиями яростная
антисоветская кампания начала понемногу затихать. Выяснилось и
то, что «левое крыло» на Ватиканском соборе возглавил по кто
иной, как иезуитский кардинал Беа — бывший глава южпогерман-
ской провинции ордена, в течение 13 лет духовник и ближайший
соучастник папы Пия XII в его реакционных и
антикоммунистических авантюрах. Что произошло с «Обществом Иисуса»?
За столетия своего существования иезуиты, неизменно
преследуя одну и ту же цель — создание в Европе «наднациональной»
католической империи,— не раз меняли свою тактику,
приспосабливаясь к ходу истории. Они изменяли папам, когда те были
против них, и провозглашали их «непогрешимыми», когда те были
за них. Они перебегали от Испании к Франции и от Франции
к Австрии, когда это казалось выгодным для их международной
политики. Они были оруженосцами земельной аристократии и
призывали католиков к непримиримой борьбе с либеральной
буржуазией, масонами и евреями, когда феодальная знать стояла у руля,
и перебежали от нее к промышленной и финансовой буржуазии,
276

ооЧ.чвив себя «демократами», когда буржуазия победила
помещиков и учредила свои республики. Они натравливали католиков на
социал-демократов до первой мировой войны, когда буржуазия
еще боялась социал-демократов, и сами же начали толкать
клерикалов на парламентские коалиции с социал-демократами, когда
то после первой мировой войны заняли антисоветские позиции.
Иезуиты поддерживали фашистов, когда Гитлер призывал к
крестовому походу против СССР, и объявили себя антифашистами,
когда СССР, США и Англия победили Гитлера. С 1945 по 1965 г.
они снова сделали все, чтобы наложить на коммунистов во всем
миро клеймо неприкасаемых.
Каждый раз при таких поворотах иезуитами руководил тот же
неизменный принцип их ордена: цель оправдывает средства. Что
руководит ими теперь, когда, перебежав с крайне правого на
«левое» крыло международного клерикализма, опи выступают за мир
во всем мире и за «диалог» с коммунистами?
Нельзя отрицать, что при всей своей фанатической
одержимости, идущей еще из средневековья, иезуиты на практике всегда
оставались трезвыми реалистами. Стараясь повернуть историю
вспять, они все-таки ползли вслед за ней. Сегодня они
разбираются в соотношении сил в мире яснее многих других политиков
буржуазии. Сказывается и то, что едва ли какое-либо буржуазное
государство в мире по сей день располагает такими
разветвленными средствами информации, как «Общество Иисуса» 10\ Иезуиты
поняли, что поощрявшаяся ими стратегия открытых, лобовых
ударов против мирового революционного движения ничего, кроме
поражений не приносит. Их вывод: надо переходить к действиям
обходным путем, замаскироваться по-новому. И прежде всего это
ведет к решению иезуитов попытаться любой ценой вернуть
клерикалам широкий контакт с массами. Политики ордена не
забывают слова папы Пия XI, занимавшего ватиканский престол еще
в годы между мировыми войнами: «Самый крупный скандал XIX в.
заключается в том, что церковь потеряла рабочий класс».
После второй мировой войны контакт клерикалов с массами
продолжает слабеть из года в год. Число католиков в мире
остается тем же — их около 600 млн., но число слепо покоряющихся
церкви верующих среди них быстро падает. Дрожит фундамент
всего векового политического здания клерикалов. Иезуиты знают
это по собственному опыту. Подавляющее большинство участников
их главной массовой организации, марианских конгрегации, после
второй мировой войны разбежалось; из 7 млн. их членов в 30-х
годах в конце 60-х в созданные под названием «Содружества
христианской церкви» вошло всего 300 тыс. Не только рабочие и
интеллигенты, но и целые контингенты католиков из среды городской
104 Так, установлено, что генерал иезуитов Л елоховский знал о готовящемся
нападении Гитлера на Советский Союз из донесения иезуптов в Польше.
По всей вероятности, он знал это и из донесений германских иезуитов.
277

мелкой буржуазии и крестьянства уходят от клерикалов и левеют.
Это наблюдается как раз в таких «классических» католических
странах, как Франция, Италия, Испания, ФРГ, Австрия и
латиноамериканские государства. Все говорит за то, что процесс
распада католической «армии» необратим. Но современные иезуиты,
так же не верящие в закон исторического прогресса, как их
предшественники в прошлые века, упорно считают, что дело еще
можно исправить. В настоящее время они готовы на все, чтобы
заново найти доступ к массам.
Отсюда отказ от пропаганды «холодной» и горячей войны и
выступление в защиту мира. Отсюда разрешение на диалог с
ненавистными атеистами-коммунистами. Иезуиты в 70-х годах
действительно отрекаются на словах от некоторых из своих
старейших, «неприкосновенных» догматов и традиций. Завтра они могут
пойти еще дальше. На деле клерикализм поворачивают «влево»
только для того, чтобы вновь как-нибудь приспособиться к
действительности, вновь попытаться перехитрить главного
противника, больше того — внедриться в его лагерь! Другого пути
нынешние ученики Лойолы перед собой явно не видят. По-настоящему
налево они не повернут никогда. Это несовместимо с их классовым
и идейным существом.
Орден иезуитов ведет свою мировую политику уже 437 лет.
Он выгадывает на том, что о нем часто забывают, и, как и раньше,
сам делает все для того, чтобы о нем поменьше говорили.
Продержаться так долго он мог потому, что в каждую эпоху
опирался на очередной класс эксплуататоров. Его руководители,
видимо, полагают, что предоставленное им время будет
неограниченным и впредь. Цель ордена все та же, что в средневековье:
навязать миру власть теократии, правда, оснащенной теперь
самыми современными средствами, замаскированной и слившейся
с подлинным правящим ядром капиталистического мира —
олигархией монополистического капитала. Слова Великого
инквизитора в гениальной легенде Достоевского о пришествии теократии
к мировой власти не потеряли силу для иезуитов. Фанатичный
утопизм и деляческий прагматизм, политическое ослепление и
политическое «хитроумие» все еще сплетаются воедино в этой
уникальной организации. Но нет сомнения, что на этот раз она
со своей мировой политикой уже окончательно запоздала.
Это видно хотя бы из того, что происходит с орденом иезуитов в
1975 г. Сообщается, что в Риме за закрытыми дверями заседает
съезд ордена, 32-й за четыре с половиной столетия его
существования, и что заседать он будет несколько месяцев. Почему внезапно
созван этот съезд? Почему заволновались иезуиты? Газеты Запада
полны всевозможными толками.
Обнаруживается, что число иезуитов в разных странах
продолжает сокращаться и что среди них наблюдается «отступничество».
Избранные орденом молодые люди не хотят вступать в него. Дело
доходит до того, что ходя г слухи даже об отставке нынешнего
278

генерала иезуитов, пожизненно избранного испанца Педро Аррупе.
Ясно, что речь идет не о каких-то второстепенных, временных
затруднениях.
Выступая на пресс-конференции накануне открытия съезда,
иезуитский генерал заявил: приходится «определить, какого рода
задачу должен в настоящее время выполнять орден в рамках
церкви в связи с бурным преобразованием мира. Это требует и от нао
дать ответ на вызов этого мира. В последние годы изменения в
мире и в церкви происходили так быстро и были такими
значительными, что мы также ощущаем на себе их влияние...»
Открывая съезд, Аррупе, по газетным сообщениям, повторил, что орден
сталкивается с «чрезвычайно тяжелыми проблемами».
Ответить на вызов меняющегося мира! Даже иезуиты
почувствовали, что он меняется. Куда же деваться духовным потомкам
Великого инквизитора?
Их положение действительно сложно. На примере иезуитов
с разительной рельефностью отражается неумолимая динамика
современности. Организация, которая веками держалась на
поверхности или под ней, которая пережила феодализм,
домонополистический капитализм и две мировые войны, оказалась в тупике.
Стоящие перед ней «тяжелые проблемы» ясны. Традиционная
клерикальная реакция сталкивается с основным и неодолимым
велением времени: с тяготением людей во всех странах, в том
числе и католиков, к разрядке, мирному сосуществованию и
социальному прогрессу. Тот, кто этому противится, рано или поздно
теряет почву под ногами и висит в воздухе.
Значит ли это, что старый орден иезуитов переживает агонию?
Конечно, нет. Его руководители всегда отличались политической
гибкостью, способностью приспособляться к действительности. Не
секрет, что среди иезуитов уже годами усиливается влияние
умеренного крыла, призывающего найти для католической церкви
какой-то контакт с поворачивающими влево массами.
Не исключено, что на происходящем сейчас съезде ордена и
будут приняты хитроумные решения в этом направлении.
Но так или иначе, жизнь сказала свое слово. Хотят ли ученики
Игнатия Лойолы этого или нет, считаться с жизнью приходится
даже им.
1975
2 Эволюция международного масонства *
Современный государственно-монополистический капитализм
властвует при помощи политического аппарата, который как будто
у всех на виду. Это — правительства, парламенты, буржуазные пар-
* Автор не претендует на сколько-нибудь полное освещение этой
сравнительно новой для советских читателей темы.
279