WS

О могущественномъ территоріальномъ
владѣніи примѣнительно къ Россіи.
ОЧЕРКЪ ПО ПОЛИТИЧЕСКОЙ географіи.
ПЕТРОГРАДЪ.
Типографія М. М . Стасюлевича. Вас. остр.. 5 л., 28.

Отдѣльный оттискъ изъ тома LI Извѣстій Императорскаго Русскаго
Географическаго Общества—No 842.
2022027415

О могущественномъ территоріальномъ владѣніи
примѣнительно къ Россіи.
Очеркъ по политической географіи
Веніамина Семенова-Тянъ-Шанскаго.
Съ картой и чертежами.
(Доложенъ Отдѣленію Физической Географіи въ 1912 г., поправки и
дополненія 1915 г.),
Многія основныя положенія антропогеографіи—науки, сравни­
тельно недавно получившей права гражданства на западѣ и по­
камѣстъ далеко не получившей ихъ у насъ, еще мало распро­
странены среди нашихъ широкихъ круговъ, интересующихся
географической наукой. Поэтому въ началѣ предлагаемой статьи
я позволилъ себѣ напомнить нѣкоторыя общія географическія
истины, полагая, что только исходя изъ нихъ станетъ вполнѣ
яснымъ для широкихъ круговъ и все дальнѣйшее, о чемъ гово­
рится въ статьѣ.
I.
Объ естественныхъ границахъ.
Значеніе трехъ земныхъ оболочекъ для сгущенія органической жизни.—
Миграціи и стихійныя переселенія.— Легкость владѣнія территоріями.—
Естественныя границы.—Главное развитіе человѣчества внѣ площади Ти­
хаго океана.
Всѣмъ извѣстно, что Земля, въ широкомъ смыслѣ, какъ пла­
нета, состоитъ изъ трехъ оболочекъ—газообразной, жидкой и
твердой, располагающихся, по закону тяжести, отъ периферіи къ
(425)

2
центру сообразно съ увеличеніемъ своего удѣльнаго вѣса. Солнце
посылаетъ всѣмъ тремъ двѣ физическія силы—свѣтъ и тепло.
Три земныя оболочки и силы, заимствованныя отъ солнца, вза­
имно соприкасаются во всевозможныхъ сочетаніяхъ и произво­
дятъ жизнь земли въ обширномъ смыслѣ этого слова, т.- е. про­
цессы химическіе, физическіе и органическіе. Ни одинъ живой
организмъ на Землѣ такимъ образомъ не можетъ прежде всего
обойтись въ своемъ составѣ безъ твердой оболочки, которая,
въ силу закона тяжести, въ свою очередь должна имѣть конеч­
ную внѣшнюю твердую опору, къ которой она является болѣе
или менѣе прикованной. Необходимость, для поддержанія жизни
взаимнаго постояннаго обмѣна твердыхъ, жидкихъ и газообраз­
ныхъ веществъ въ каждомъ данномъ живомъ существѣ вызы­
ваетъ наиболѣе полное проявленіе органической жизни почти
исключительно на границахъ трехъ земныхъ оболочекъ, откры­
тыхъ въ то же время для дѣйствія солнечной теплоты и свѣта.
Въ частности раньше всего и совершеннѣе развивается и чело­
вѣчество въ мѣстахъ наиболѣе совершеннаго, сложнаго сопри­
косновенія земли, воды, воздуха, солнечной теплоты и свѣта—
именно на изрѣзанныхъ, гористыхъ морскихъ побережьяхъ, подъ
теплымъ солнцемъ юга.
Для преобладанія въ данномъ мѣстѣ тѣхъ или другихъ орга­
низмовъ нужно и соотвѣтственное относительное преобладаніе
той оболочки, къ которой наиболѣе приспособленъ данный орга­
низмъ. Абсолютное же преобладаніе одной изъ этихъ оболочекъ
надъ другими вызываетъ и полное отсутствіе жизни.
Изо всѣхъ живыхъ существъ наилучшее приспособляются къ
самымъ невыгоднымъ, казалось-бы, для себя пропорціямъ въ
сочетаніи земли, воды, воздуха, тепла и свѣта какъ самые низ­
шіе организмы (вродѣ бактерій), вслѣдствіе крайней несложности
своихъ жизненныхъ отправленій, такъ и самые высшіе (какъ
человѣкъ), благодаря своему уму поправляющіе съ необыкновен­
ной изобрѣтательностью всѣ невыгодныя для своей сложной жизни
природныя условія искусственными приспособленіями. Всѣ же
средніе организмы, попадая въ непривычныя условія, или гибнутъ,
или принуждены приспособляться уже крайне медленнымъ вну­
треннимъ измѣненіемъ своей первоначальной организаціи. Въ
частности тѣ же явленія сказываются и на приспособляемости
человѣка къ занимаемой имъ территоріи: съ наибольшей легко­
стью и удобствомъ для себя онъ владѣетъ ею или въ совершенно
(426)

3
первобытномъ видѣ, или на высшихъ ступеняхъ своей цивилизаціи;
среднее же состояніе его культуры создаетъ и наибольшія тренія
къ достиженію имъ довольства.
Но какъ бы ни былъ изобрѣтателенъ человѣкъ, онъ физи­
чески не можетъ постоянно пребывать ни въ одномъ только
воздухѣ, ни на участкахъ земной коры, покрытыхъ сплошь водой
въ жидкомъ (моря) или твердомъ (ледники) видѣ, ни въ мѣстахъ
полнаго ея отсутствія (пустыни). Съ другой стороны суша не­
ровна и, вслѣдствіе закона тяжести, не вездѣ одинаково удобна
для обитанія (напр. отвѣсныя скалы). Далѣе тепло и свѣтъ рас­
предѣлены, вслѣдствіе условій вращенія земли вокругъ солнца,
крайне неравномѣрно на земной поверхности (климатическія
зоны).
Низшіе организмы при помощи солнечной теплоты и свѣта
для поддержанія своей жизни прямо усвояютъ простыя химиче­
скія соединенія, заключающіяся въ трехъ оболочкахъ нашей
планеты; высшіе же организмы преимущественно усвояютъ ихъ
въ сложномъ видѣ—поглощеніемъ низшихъ и только частью не­
посредственно изъ земли (напр. поваренную соль). Низшіе орга­
низмы расположены неравномѣрно вслѣдствіе неодинаковаго бо­
гатства органическими соединеніями различныхъ частей всѣхъ
трехъ оболочекъ нашей планеты. Вслѣдствіе этого и высшіе
организмы не могутъ располагаться равномѣрно (почвенныя, бо­
таническія и зоологическія зоны). По направленіямъ болѣе или
менѣе одинаковаго количественно распространенія низшихъ орга­
низмовъ идетъ и распространеніе нуждающихся въ нихъ высшихъ,
т.-е . такъ называемая «миграція» въ растительномъ и животномъ
мірѣ, имѣющая свои главныя движенія на земномъ шарѣ въ ши­
ротномъ направленіи.
Человѣческое тѣло имѣетъ опредѣленный небольшой размѣръ,
ничтожный по сравненію съ таковымъ земного шара, и въ соот­
вѣтствіи съ этимъ надѣлено извѣстнымъ запасомъ физическихъ
силъ. Отсюда невозможность для одного человѣка и для группы
людей обнять своей дѣятельностью сразу весь земной шаръ, т.- е.
ограниченность ихъ распространенія (въ особенности на низшихъ
ступеняхъ развитія человѣчества), причемъ мѣстныя условія пи­
танія вырабатываютъ и физическія типы (расы) и кладутъ отпе­
чатокъ на ихъ преобладающія занятія, т.- е . производятъ разно­
образіе антропологической природы человѣка и его дѣятельности,
направленной къ поддержанію и возможному улучшенію его жизни
(427)

4
на землѣ. Географическое продолженіе близкихъ природныхъ
условій, обусловленныхъ миграціей растительнаго и животнаго
міра, тянетъ за собою и человѣка, производя такъ называемыя
стихійныя переселенія народовъ, имѣющія, подобно миграціи ра­
стеній и животныхъ, также по преимуществу широтное напра­
вленіе. Но человѣчество въ общемъ нынѣ уже обнимаетъ весь
свѣтъ и господствуетъ надъ всѣми остальными организмами.
Такое господство возможно только при совмѣстной работѣ
всего человѣчества. Отсюда возникаетъ необходимость, помимо
періодическаго стихійнаго, также и постояннаго общенія между
отдѣльными человѣческими группами. Общеніе это и идетъ во
всѣхъ трехъ земныхъ оболочкахъ при помощи путей сообщенія.
Такимъ, образомъ вся органическая и въ частности человѣ­
ческая жизнь на Землѣ представляетъ въ одномъ уже своемъ
распредѣленіи по поверхности Земли крайне неравномѣрный,
пестрый и сложный рисунокъ. Разобрать его узоры, указать на
причины ихъ возникновенія, на ихъ взаимоотношенія и на воз­
можныя ихъ измѣненія въ будущемъ—вотъ задача географіи
вообще и въ частности отечественной географіи.
Итакъ географія является какъ-бы «наукой о границахъ», но,
разумѣется, границахъ естественныхъ, а не искусственныхъ, и
плохъ тотъ географъ, который разсматриваетъ явленія по адми­
нистративнымъ границамъ, хотя иногда, за неимѣніемъ иной
группировки статистическихъ данныхъ, приходится, хотя и съ
оговорками, временно мириться и съ ними.
Выше было указано, что органическая жизнь на Землѣ наи­
болѣе полно проявляется только въ мѣстахъ взаимнаго сопри­
косновенія трехъ оболочекъ нашей планеты. Изъ этого слѣдуетъ,
что чѣмъ полнѣе будетъ соприкосновеніе на каждой квадратной
единицѣ пространства, тѣмъ это благопріятнѣе для совершенства
органической жизни; т.- е. чѣмъ изрѣзаннѣе береговой рельефъ
(соприкосновеніе суши съ водой) и чѣмъ сложнѣе орографія
(соприкосновеніе суши съ воздухомъ), тѣмъ больше разнообра­
зія въ проявленіи органической жизни. Абсолютное господство
во всѣ времена года внѣшнихъ источниковъ, заимствованныхъ
отъ солнца—тепла и свѣта, хотя и вызываетъ роскошныя внѣш­
нія формы растительной и животной жизни (тропическія страны),
но не даетъ достаточно благопріятныхъ условій для ихъ вну­
тренняго совершенства. Продолжительный въ теченіе значитель­
ной части года абсентеизмъ тѣхъ же источниковъ (полярныя
(428)

5
страны) и вовсе не благопріятствуетъ развитію органической
жизни. Отсюда слѣдуетъ, что наиболѣе совершенное развитіе въ
лицѣ высшаго земного существа—человѣка естественнымъ по­
рядкомъ возможно въ болѣе умѣренныхъ широтахъ, у береговъ
средиземныхъ морей или на достаточно орошенныхъ полуостро­
вахъ, вдающихся въ океанъ въ этихъ широтахъ.
Земной шаръ имѣетъ на своей поверхности одно грандіоз­
нѣйшее вулканическое кольцо, простирающееся почти отъ сѣ­
вернаго полярнаго круга до южнаго полюса. Это кольцо окру­
жаетъ воды Великаго океана и посреди него торчатъ лишь без­
численныя вершины вулканическихъ конусовъ въ видѣ полине­
зійскихъ острововъ. Внѣ этого великаго кольца есть побочныя
второстепенныя дуги и кольца у береговъ и острововъ Индій­
скаго океана, Средиземного моря, части Атлантическаго океана
и Антильскаго моря. Вообще же за внѣшними краями Велико­
океанскаго кольца лежатъ огромныя нагорья, либо непосредственно
къ нему примыкающія (въ обѣихъ Америкахъ), либо отдѣленныя
отъ него узкими и глубокими провалами, заполненными морями
и частью равнинами (въ Азіи). Съ внѣшней стороны къ на­
горьямъ примыкаютъ всюду обширнѣйшія во всемъ свѣтѣ рав­
нины, составляющія существеннѣйшую часть материковъ Евразіи,
Африки и обѣихъ Америкъ. Безъ нихъ земная суша предста­
вляла бы рядъ острововъ, а не материковъ.
Человѣческая жизнь развилась, въ полномъ и обширномъ
смыслѣ этого слова, внѣ великоокеанскаго кольца, а не внутри
его. Въ частности наиболѣе быстрое и интенсивное развитіе
человѣческой жизни, начавшись у вышеупомянутыхъ побочныхъ
дугъ, колецъ и проваловъ, впослѣдствіе завершилось до своей
нынѣшней стадіи въ такъ называемомъ Атлантическомъ мірѣ,
т. -е. на берегахъ океанической рѣки, раздѣляющей равнинныя
части материковъ Евразіи, Африки и обѣихъ Америкъ. Чело­
вѣкъ въ этомъ случаѣ уподобился Прометею, похитившему огонь
изъ небесной молніи, ибо онъ, такъ сказать, досталъ огонь
своего умственнаго развитія извнутри побочныхъ вулканическихъ
дугъ и колецъ и разнесъ его въ свои мирныя жилища, располо­
женныя на равнинахъ, далеко отъ великаго вулканическаго кольца,
гдѣ въ тишинѣ научился владѣть имъ въ совершенствѣ.
(429)

6
II.
О формахъ могущественнаго территоріальнаго вла­
дѣнія вообще.
Первоначальный ареалъ человѣка.—Значеніе ледниковой эпохи для раз­
витія человѣка. —Олицетвореніе политическихъ неудачъ.— Три средизем­
ныхъ моря на землѣ.— Три территоріальныя системы политическаго мо­
гущества—кольцеобразная, отъ моря до моря и клочкообразная.—Резуль­
таты ихъ примѣненія.
Первоначальный ареалъ обитанія человѣка на Землѣ вѣроятно
имѣлъ приблизительно ту же форму, что и современный ареалъ
обитанія обезьянъ, будучи только нѣсколько болѣе сдвинутъ къ
сѣверу. Это положеніе обусловило непосредственное сосѣдство
человѣка съ южными частями громадныхъ площадей великаго
оледенѣнія и было едвали не главной причиной того, что чело­
вѣкъ такъ далеко ушелъ въ своемъ развитіи отъ животныхъ и
постепенно сталъ истиннымъ господиномъ Земли. Непосредствен­
ное сосѣдство оледенѣлыхъ, находившихся въ суровыхъ усло­
віяхъ площадей, которыя, по мѣрѣ размноженія человѣка, такъ
или иначе приходилось эксплоатировать, изощрило умъ ближай­
шихъ вѣтвей человѣчества (бѣлой, желтой и отчасти красной
расъ), тогда какъ другія его вѣтви, распространившіяся на
югъ — въ условія, такъ сказать, жаркаго третичнаго періода,
въ своемъ развитіи такъ и не пошли далѣе неолита и первыхъ
вѣковъ металла (черная раса), необходимыхъ для борьбы съ
крупными животными. Человѣкъ впрочемъ очевидно неохотно
шелъ на изощреніе своего ума въ борьбѣ съ сѣверомъ, такъ
какъ лѣнивыя представленія о земномъ раѣ и гипербореяхъ
картинно рисуютъ именно всю привлекательность для него самой
примитивной, чисто растительной жизни. Беззаботное райское
существованіе противуполагается полному заботъ полуголодному
пещерному прозябанію на холоду, въ звѣриныхъ шкурахъ. Пред­
ставленіе о земномъ раѣ родилось изъ воспоминаній о тропиче­
скомъ лѣсѣ, представленіе о гипербореяхъ—изъ знакомства съ
почти незаходящимъ лѣтомъ солнцемъ и бѣлыми ночами. Нако­
нецъ тѣ же представленія, родившіяся въ теплыхъ странахъ, въ
умѣренно-холодномъ климатическомъ поясѣ впослѣдствіи поблѣд­
(430)

7
нѣли и выродились въ болѣе сѣрыя представленія о «Бѣловодьѣ»
съ текущими млекомъ рѣками, кисельными берегами и пр.
Идя на борьбу съ неблагопріятными условіями человѣкъ оли­
цетворялъ свои неудачи въ видѣ живыхъ существъ, ему мѣшаю­
щихъ. Для реальнаго изображенія этихъ существъ необходимъ
былъ внѣшній обликъ какихъ-либо совершенно непонятныхъ,
устрашающаго вида организмовъ. Такъ на зарѣ своего суще­
ствованія, въ эпоху преимущественной борьбы за существованіе
съ крупными животными, отбивая у нихъ пещеры для своего
жилья, человѣкъ постоянно натыкался, въ возникшихъ незадолго
передъ тѣмъ (въ третичное время) свѣжихъ обнаженіяхъ гор­
ныхъ породъ пояса великихъ срединныхъ горныхъ складокъ
Стараго Свѣга, на непонятные ему останки мезозойскихъ пре­
смыкающихся гигантовъ, вѣроятно тогда частью еще хорошо
сохранившіеся и покрытые чешуей; онъ и изобразилъ злого духа,
какъ первопричину своихъ неудачъ, въ видѣ страшнаго дракона,
обитающаго въ пещерахъ. Позднѣе разселеніе человѣка по
Землѣ, пошедшее быстрѣе, благодаря пріученію нѣкоторыхъ жи­
вотныхъ, вызвало длинныя перекочевки. На разныхъ концахъ
своего ареала кочующимъ приходилось сталкиваться съ настолько
уклонившимися по своему физическому типу человѣческими же
вѣтвями, что они едва признавали ихъ за людей. Совершенно
не понимая другъ друга и взаимно ожесточаясь, обѣ такія не­
схожія вѣтви изображали злыхъ духовъ въ человѣческомъ видѣ
своихъ заклятыхъ враговъ: такъ бѣлая раса была всегда склонна
изображать чорта чернокожимъ людоѣдомъ, желтая раса—бѣ­
лымъ и рыжеволосымъ или блондиномъ, т.-е . похожимъ на евро­
пейца.
Весьма рано значительная часть человѣчества перешла отъ
бродячаго и кочевого быта къ осѣдлому. Осѣдлымъ насельни­
камъ пришлось, разумѣется, гораздо болѣе дорожить воздѣлан­
ными своими собственными руками участками земли и своими
жилищами, чѣмъ кочевникамъ и звѣроловамъ. Отсюда у осѣд­
лыхъ народовъ возникло и особенно развилось чувство глубокаго
патріотизма, создавшее наиболѣе прочныя политическія могуще­
ства. У кочевниковъ и даже у ихъ осѣвшихъ потомковъ, по на­
слѣдству, пристрастіе къ опредѣленнымъ клочкамъ земли было
всегда слабѣе и потому, менѣе дорожа насиженными мѣстами,
не обладая столь интенсивнымъ патріотическимъ чувствомъ, они
и не создали особенно долговѣчныхъ и прочныхъ политическихъ
(431)

8
Н
ѣ
к
о
т
о
р
ы
е
э
л
е
м
е
н
т
ы
,
в
л
і
я
ю
щ
і
е
н
а
а
н
т
р
о
п
о
г
е
о
г
р
а
ф
і
ю
з
е
м
л
и
.
1
2
0
1
0
0
8
0
6
0
4
0
2
0
0
2
0
4
0
6
0
8
0
1
0
0
І
2
0
1
4
0
1
6
0
1
8
0
1
6
0
1
4
0
1
2
0
1
0
0
1
2
0
1
0
0
8
0
6
0
4
0
2
0
0
2
0
4
0
6
0
8
0
Ю
О
1
2
0
1
4
0
1
6
0
Ѵ
х
1
8
0
1
6
0
1
4
0
1
2
0
1
0
0
/
8
0
6
0
(432)

9
могущества Мѣсто чувства патріотизма у нихъ обыкновенно
заступали или острое сознаніе экономической нужды, вызывавшее
бурныя кочевыя нашествія, или фанатизмъ въ распространеніи
извѣстныхъ идей (арабское мусульманство).
Если мы взглянемъ на карту свѣта, то легко замѣтимъ въ
сѣверномъ полушаріи, на границѣ тропическаго и умѣреннаго
поясовъ между 0 и 45° широты три великихъ океаническихъ
бухты—три средиземныхъ моря—Европейское Средиземное съ
Чернымъ, Китайское (Южное и Восточное) съ Японскимъ
и
Желтымъ, наконецъ Карибское съ Мексиканскимъ заливомъ.
Европейское Средиземное море съ Чернымъ представляетъ наи­
болѣе вдавшуюся въ материкъ бухту океана, а Китайско-Япон­
ское и Карибско - Мексиканское отдѣлены отъ океана лишь
гирляндами острововъ, представляющихъ наиболѣе высокія гор­
ныя вершины и плоскогорья материковъ, погрузившихся въ ми­
нувшія геологическія эпохи въ морскія волны.
Всѣ три средиземныхъ моря образовали свои прихотливыя
очертанія въ кайнозойскую геологическую эру, всѣ три не ви­
дали на своихъ берегахъ ледниковой эпохи, всѣ три сохранили
до нашихъ дней дѣятельный вулканизмъ на своихъ берегахъ,
приводящій иногда къ грандіознымъ катастрофамъ, подобнымъ
помпейской, мартиникской или мессинской, наконецъ всѣ три
сохранили на своихъ берегахъ и островахъ въ наименѣе измѣ­
ненномъ видѣ наслѣдіе роскошной третичной флоры и фауны,
вспитавшихъ своими соками нѣкогда грандіозныхъ млекопитаю­
щихъ, и затѣмъ и наиболѣе совершенные типы человѣчества.
Здѣсь, у трехъ средиземныхъ морей и двухъ полуострововъ
между ними—Индостанскаго и Малоазійско-Аравійскаго выросли
наиболѣе сильныя и оригинальныя человѣческія цивилизаціи и
государственности—арійцевъ-семитовъ, монголовъ - малайцевъ и
наконецъ рано, роковымъ образомъ погибшая цивилизація и го­
сударственность ацтековъ-инковъ, въ то время какъ остальныя
слабыя племена и расы рода человѣческаго большею частью за­
стыли въ неолитическомъ вѣкѣ. При этомъ наиболѣе сильныя и
совершенныя политическія системы выростали предпочтительно
въ сѣверныхъ, наиболѣе умѣренныхъ по климату частяхъ мо-
’) Строго говоря, съ физико-географической точки зрѣнія Восточное
Китайское море съ Японскимъ называется краевымъ (Крюммель), но съ
антропогеографической точки зрѣнія его слѣдуетъ причислить къ среди­
земнымъ.
/ ИБЛИОТЕйЛ )
\
нмвыи
/

10
рей—въ Европѣ у сѣверныхъ средиземныхъ полуострововъ—
Балканскаго, Апенинскаго и Пиринейскаго, въ Азіи—у береговъ
Китая и Японіи.
Всѣ три средиземныхъ моря опоясаны, за полосой плодонос­
ныхъ земель, въ большемъ или меньшемъ отдаленіи, рядомъ
пустынь (Сахары, Ливійской, Аравійской, Сирійской, Иранской,
Индійской, Тибетской, Мексиканской, Перуанской), гдѣ сухой
воздухъ не знаетъ преградъ своему движенію, гдѣ глазъ не раз­
влекается разнообразіемъ земныхъ предметовъ, а послѣ дневного
жара прохладной ночью приковывается къ безоблачному темному
небу, къ страшному міровому пространству, не задернутому
облачной завѣсой, знойнымъ днемъ—къ отдаленнымъ маревамъ,
заставляетъ мысль углубляться, общиться съ далью и небомъ и
чувствовать, какъ звѣзды «слушаютъ» эту мысль, «лучами ра­
достно играя». Тутъ и развились всѣ наиболѣе совершенныя,
наиболѣе глубокія, сильныя и оригинальныя религіозныя предста­
вленія, примѣненныя съ успѣхомъ къ общежитію на сосѣднихъ
плодоносныхъ земляхъ: пророки изъ пустынь приносили своимъ
сородичамъ скрижали завѣта. И въ недавнее сравнительно время
у прозаичныхъ американцевъ наиболѣе сильное и оригинальное
религіозное ученіе мормоновъ развилось тоже въ пустынѣ Утаха,
на берегахъ Соленаго озера.
Изъ всего этого понятно, что распорядителемъ и носителемъ
просвѣщенія для прилегающихъ материковъ становился тотъ на­
родъ, который завладѣвалъ однимъ изъ этихъ средиземныхъ
морей, соединялъ на болѣе или менѣе продолжительное время
воедино всю цѣпь ихъ благодатныхъ побережій, въ то же время
удерживая болѣе или менѣе въ сферѣ своего вліянія окрестныя
пустыни, вслѣдствіе чего, при ограниченности географическихъ
представленій въ давно минувшіе вѣка, и считался «господиномъ
міра». Къ нашему времени не произошло такихъ геологическихъ
переворотовъ, которые могли бы сколько-нибудь существенно
измѣнить міровое географическое значеніе этихъ трехъ морей
и ихъ побережій, но понятіе «господина міра» увеличилось во
много кратъ. Поэтому «господиномъ міра» все-таки будетъ тотъ,
кто сможетъ владѣть одновременно всѣми этими тремя морями,
или тремя «господами міра» будутъ тѣ три націи, изъ кото­
рыхъ каждая въ отдѣльности завладѣетъ однимъ изъ этихъ
морей.
Къ Европейскому Средиземному морю вполнѣ примѣнимо
(434)

11
изреченіе «ex oriente lux». Параллельно тому, какъ на востокъ
отсюда зарождались наиболѣе могучія религіозныя представленія
и затѣмъ послѣдовательно двигались къ западу, тѣмъ же пу­
темъ двигались и политическія господства. Сначала мы видимъ
на востокѣ могущественныя суммерійско-аккадійское и его пре­
емника вавилонско-ассирійское государство, а на юго-востокѣ—
египетское. Затѣмъ могущество перебирается черезъ Трою на Бал­
канскій полуостровъ къ грекамъ, далѣе—на Апенинскій—къ рим­
лянамъ, наконецъ въ средніе вѣка переходитъ на Пиринейскій—къ
испанцамъ и португальцамъ. Въ первое тысячелѣтіе христіанской
эры могущество (арабское) движется и южнымъ путемъ, по афри­
канскому берегу (захватывая въ то же время къ сѣверу и вос­
току Мессопотамію, Иранъ и простираясь до Туркестана и Индіи)
черезъ Египетъ и бывшія карѳагенскія земли въ ту же Испанію.
Такое же движеніе могущества (финикійское), довольно мало
изслѣдованное и невполнѣ доразвившееся, впрочемъ существо­
вало и въ древнемъ мірѣ отъ восточныхъ береговъ Средиземнаго
моря по Сѣверной Африкѣ черезъ Карѳагенъ къ Испаніи. При
этомъ на востокѣ, въ тылу ставшаго въ данный моментъ могу­
щественнымъ государства оставались обыкновенно деспотическія
страны, съ пышными внѣшними формами, но безъ достаточной
внутренней выковки (Персія, Византія, Турція). На Европейскомъ
Средиземномъ морѣ выработалась кольцеобразная система могу­
щественнаго владѣнія. Первое кольцо начали ковать греки со
своими колоніями. Когда большая часть кольца была уже выко­
вана, и для довершенія могущественнаго владѣнія республикамъ-
метрополіямъ внутри Греціи оставалось только объединиться,
что съ успѣхомъ начали производить у нихъ ихъ сородичи —
грубые земледѣльцы македоняне со своимъ монархическимъ
устройствомъ, Александръ Великій слишкомъ увлекся военными
успѣхами на востокѣ, удалился отъ своей греческой базы, заду­
малъ новую территоріальную систему политическаго могуще­
ства—черезъ континентъ отъ моря до моря (Греческій архипе
лагъ—Индійскій океанъ) и оставилъ своимъ наслѣдникамъ лишь
однѣ пустыя сатрапіи съ македонскими гарнизонами; греческое
кольцо не сковалось. Карѳагеняне попытались сковать свое тер­
риторіальное кольцо могущества изъ финикійскихъ колоній по
берегамъ Средиземнаго моря. Но въ самый важный моментъ
грубые земледѣльцы римляне, умѣвшіе обращаться съ моремъ
для своего времени не лучше, чѣмъ въ настоящее время мы,
(435)

12
русскіе, настойчиво подучились, вырвали у карѳагенянъ кольцо
и сломили его, а затѣмъ блестяще и крѣпко сковали вокругъ
всего Средиземнаго моря свое собственное, не запуская развитія
своего новаго флота, но главнымъ образомъ базируясь на свои
сухопутные желѣзные легіоны. Въ средніе вѣка къ испытанной
системѣ кольцеобразнаго могущественнаго владѣнія прибѣгали
венеціанцы и генуезцы. Въ позднѣйшее время кольцеобразную
систему на Средиземномъ морѣ примѣнилъ Наполеонъ I, и она
ему вполнѣ удалась бы (завоеваніе Италіи, начало завоеванія
Испаніи, Балканскаго полуострова и Египта, проектъ раздѣла
Турціи съ Россіей за союзъ противъ Англіи), если бы съ нимъ
не столкнулась, по наущенію его соперницы Англіи, Россія. Та же
кольцеобразная система была съ успѣхомъ примѣнена въ XVII в.
Швеціей на сѣверномъ средиземномъ европейскомъ морѣ—Бал­
тійскомъ, полупокрытомъ въ зимнее время льдами, пока эта
система не встрѣтила здѣсь противодѣйствія грубой земледѣль­
ческой Россіи въ лицѣ Петра Великаго, противодѣйствія прове­
деннаго не менѣе искусно, чѣмъ борьба римтянъ съ карѳаге­
нянами.
Испанцы и португальцы, возвысившіеся въ средніе вѣка на
крайнемъ западномъ полуостровѣ Средиземнаго моря, погранич­
номъ съ Атлантическимъ океаномъ, стали испытывать, для со­
зданія своего территоріальнаго могущества, новую систему: они
не окружили Средиземнаго моря кольцомъ своихъ владѣній, а
устремились къ завѣтной Индіи, представлявшейся имъ краемъ
свѣта, напрямикъ черезъ таинственный Атлантическій океанъ и
вокругъ береговъ Африки, старымъ, незаконченнымъ путемъ
карѳагенскихъ изслѣдователей. Въ результатѣ перваго пути было
открытіе ими новой части свѣта Америки, неожиданное столк­
новеніе тамъ съ невѣдомымъ инко-ацтекскимъ государствомъ и
его цивилизаціей, которые и были безсмысленно уничтожены ихъ
грубыми военачальниками вслѣдствіе превосходства испанскаго
вооруженія. Кругоафриканскимъ путемъ Индостанъ былъ благо­
получно достигнутъ.
Изъ этихъ двухъ движеній получилась новая система могу­
щественнаго владѣнія — разбросанными по морямъ и океанамъ
отдѣльными островами и кусками -Материковъ, связанными пе­
ріодическими рейсами кораблей военныхъ и коммерческихъ. Эта
система, наиболѣе пригодная при рабовладѣльческой эксплоатаціи
наивныхъ малочисленныхъ дикарей хорошо вооруженными «за-
(436)

13
морскими чертями», дала исполинскій толчокъ усовершенство­
ванію техники мореплаванія, но была роковой для Пиринейскаго
полуострова. Въ результатѣ оказалась уничтоженной много­
вѣковая, ни въ чемъ неповинная инко-ацтекская цивилизація,
слабо заселенныя и хищнически, безпорядочно эксплоатируемыя
европейскими выходцами обширныя территоріи Южной и Средней
Америки съ прилегающими островами, отдѣльные клочки терри­
торій по берегамъ Африки и Южной Азіи и острова близъ
нихъ,—все это приведшее въ XIX в. къ полному распаду вла­
дѣній и экономическому и политическому упадку ихъ метро­
полій на Пиринейскомъ полуостровѣ къ началу XX в.: могучія
вначалѣ силы разбросались, энергія населенія была окончательно
истощена и сломлена, а между тѣмъ сами метрополіи пришли
въ такой глубокій упадокъ, что правительствамъ ихъ теперь
приходится сдерживать свое собственное населеніе отъ массо­
ваго бѣгства въ Южную Америку—въ свои же бывшія, но отло­
жившіяся колоніи. Этой неудачной, по модной въ свое время си­
стемѣ послѣдовали возвысившіяся въ Европѣ вслѣдъ за Испаніей
Голландія и Франція, впослѣдствіи обѣ на три четверти слома­
вшія въ ней свое оружіе. Франція временъ первой имперіи впро­
чемъ сдѣлала попытку возвращенія и къ старой кольцеобразной
средиземной системѣ, въ которой ее постигла, какъ сказано
выше, внѣшняя неудача, не зависѣвшая вовсе отъ органическихъ
недостатковъ этой испытанной системы. Одна Англія, возвыси­
вшаяся въ теченіе XVIII в. на счетъ Голландіи и Франціи и ставшая
къ началу XIX в. въ главѣ всей мореходной техники, выдержала
безъ ущерба для себя въ теченіе болѣе ста лѣтъ эту клочкообраз^
ную систему. Съ первыхъ же шаговъ принятой англичанами си­
стемѣ пришлось натолкнуться на неожиданности: самая прочная
въ то время англійская колонія въ Сѣверной Америкѣ отложи­
лась отъ Англіи, и то же впослѣдствіи грозило и всѣмъ другимъ
ея владѣніямъ, если бы къ нимъ во время не было примѣнено
необыкновенно широкое самоуправленіе. Сооружаемые все въ
большемъ количествѣ за послѣднее время въ разныхъ частяхъ
свѣта трансконтинентальные желѣзные пути также наносятъ
значительный вредъ клочкообразной системѣ могущественнаго
владѣнія, такъ какъ по нимъ сообщенія значительно быстрѣе,
чѣмъ морскія кругомъ материковъ.
Поэтому тѣмъ же англичанамъ приходится стараться мѣ­
стами скомбинировать эту систему съ системой «отъ моря до
(437)

14
моря», и, какъ, напр., въ Африкѣ, пытаться связать непрерывной
полосой свои владѣнія между Капомъ и Египтомъ и по нимъ
провести сплошной трансконтинентальный путь. Не прочь были бы
они связать такимъ же образомъ и Индокитай, Индостанъ
и Средиземье, устроивъ южный трансконтинентальный путь
между Африкой и Азіей черезъ Сирію и Палестину, но до по­
слѣдняго времени тому еще препятствовала соперница Англіи
Германія и т. д. Въ то же время Германія пожелала одновре­
менно примѣнить и клочкообразную систему въ видѣ отдѣль­
ныхъ колоній въ разныхъ частяхъ свѣта, и систему сплошного
континентальнаго движенія на востокъ и югъ, черезъ славянъ
къ Средиземному и Черному морямъ. Такая погоня одновременно
за двумя зайцами неизбѣжно повлекла за собою катастрофу
всего германскаго колонизаціоннаго движенія въ нынѣшней ве­
ликой европейской войнѣ. Клочкообразная система ранѣе того
породила, для успѣшной защиты отъ сильнаго континенталь­
наго сосѣда, добавочную вспомогательную систему созданія за­
щитныхъ государстъ-буферовъ, съ успѣхомъ примѣненную осто­
рожной Англіей. Въ недалекомъ будущемъ испытанную европей­
цами кольцеобразную систему владѣнія, вѣроятно, при благопріят­
ныхъ обстоятельствахъ, попытаются осуществить, по отношенію
къ Мексиканскому и Китайскому средиземнымъ морямъ, амери­
канцы и японцы. Пока же двѣ огромныя страны сѣвернаго полу­
шарія—Россія и Соединенные Штаты Сѣверной Америки, а также
Англія въ Канадѣ, оставшись въ сторонѣ отъ кольцеобразныхъ
системъ, примѣнили систему Александра Великаго «отъ моря до
моря». Разборомъ этой системы въ примѣненіи къ Россіи мы
теперь и займемся, изобразивъ предварительно схематически
колонизаціонные территоріальные результаты при всѣхъ этихъ
системахъ.
III.
О формѣ могущественнаго территоріальнаго владѣнія
въ Россіи.
Недостатки системы отъ моря до моря.— Приближеніе государственнаго
центра территоріи къ ея географическому центру. —Неправильность раз­
дѣленія Россіи на Европейскую и Азіатскую.—Колонизаціонныя базы.
Главнымъ недостаткомъ системы «отъ моря до моря» является
слѣдующій. При громадной протяженности такой системы въ ши-
(438)

15
(439)

16
ротномъ направленіи, всегда съ того конца, откуда началась
колонизація, находится гораздо болѣе густо населенная и эко­
номически болѣе развитая территорія, чѣмъ на противуполож-
номъ концѣ. Хорошо еще, когда нѣтъ серьезныхъ угрозъ со
стороны политическихъ сосѣдей того же материка, какъ въ Сѣ­
верной Америкѣ; тамъ можно было, воспользовавшись этимъ,
спокойно перелить порядочную колонизаціонную волну къ про-
тивуположному океану и экономически укрѣпить ее, а затѣмъ
уже въ тиши заполнять слабѣе всего населенный географическій
центръ своей государственной территоріи. Въ нашихъ же усло­
віяхъ колонизація имѣетъ видъ постепенно съуживающагося, за­
зубреннаго меча, тончающаго и слабѣющаго на своемъ восточ­
номъ концѣ, вклинившагося между суровыми въ климатическомъ
отношеніи территоріями сѣвера Азіи и исконными землями са­
маго обширнаго государства желтой расы. При всякомъ столк­
новеніи съ внѣшними врагами (а таковые какъ разъ и имѣются
на нашемъ материкѣ въ видѣ многомиліонной желтой расы)
очень легко обрубить конецъ такого меча. Правда, сопроти­
вленіе, по мѣрѣ дальнѣйшаго обрубанія, будетъ расти въ гео­
метрической прогрессіи, но вѣдь и обрубки только одного конца
вполнѣ достаточно для того, чтобы уничтожить всю суть си­
стемы «отъ моря до моря». Особенно же невыгодно, когда коло­
низаціонный мечъ отставшаго въ культурномъ отношеніи госу­
дарства обращенъ въ сторону болѣе культурныхъ сосѣдей, какъ
то наглядно показываетъ судьба Турціи въ послѣдней балканской
войнѣ, борьба которой въ Европѣ за сохраненіе системы «отъ
моря до моря» была безнадежна.
Единственнымъ серьезнымъ средствомъ для успѣшной борьбы
въ условіяхъ растянутой государственной территоріи является
неотложное доведеніе географическаго центра такой территоріи
по возможности до одинаковой или близкой степени густоты
населенія и экономическаго развитія съ западнымъ кореннымъ
концомъ государства, до возможнаго выравненія ихъ. Тогда край­
няя восточная часть приблизится сама собой на нѣсколько ты­
сячъ верстъ къ сильной количествомъ населенія и культурной
средней части государства и, опираясь на такого своего непо­
средственнаго сосѣда, гораздо успѣшнѣе сможетъ выдержать
борьбу со внѣшнимъ врагомъ. Въ такихъ условіяхъ защита на­
шего Дальняго Востока, по степени своей успѣшной выполни­
мости, можетъ уравняться съ защитой нами, напр., Польши или
(440)

17
Финляндіи, даже съ нѣкоторымъ преимуществомъ въ видѣ пре­
обладающаго °/0 русскаго населенія надъ инородческимъ, не­
смотря даже на несравненно болѣе плохіе пути сообщенія, чѣмъ
на западныхъ окраинахъ. При отсутствіи же этого выравненія
успѣшная защита дальневосточной окраины является дѣломъ на­
столько труднымъ, что вполнѣ понятна психологія мѣстныхъ
русскихъ обитателей, нерѣдко считавшихъ себя тамъ «времен­
ными жильцами».
Все это приводитъ къ тому, чтобы окончательно измѣнить
наше обычное географическое представленіе о Россійской Им­
періи, искусственно дѣлящейся Уральскимъ хребтомъ на совер­
шенно неравныя по площади Европейскую и Азіатскую части.
Намъ болѣе, чѣмъ кому-либо на свѣтѣ, не слѣдуетъ различать
Европы отъ Азіи, а, напротивъ, стараться соединять ее въ одно
географическое цѣлое, въ противовѣсъ выдвигавшейся отъ вре­
мени до времени желтой расой доктринѣ «Азія для азіатовъ».
Эта доктрина логически совершенно несостоятельна уже потому,
что географическія границы Азіи совершенно искусственны и
неопредѣленны и что Евразійскій материкъ населенъ споконъ
вѣковъ двумя различными, равноправными по своему историче­
скому развитію расами, которыя можно различать только по
цвѣту кожи, но не какъ «азіатовъ» и «европейцевъ», такъ какъ
бѣлая раса въ Азіи едва ли малочисленнѣе, чѣмъ въ Европѣ.
На Американскомъ же материкѣ, гдѣ зародилась доктрина Мон-
роэ, одна раса дѣйствительно уничтожила уже давно другую и
потому имѣетъ полное хозяйское право на весь материкъ.
Слѣдуетъ выдѣлить, на пространствѣ между Волгой и Ени­
сеемъ отъ Ледовитаго океана до самыхъ южныхъ граней госу­
дарства, особую культурно-экономическую единицу въ видѣ
Русской Евразіи, не считать ее никоимъ образомъ за окраину,
а говорить о ней уже какъ о коренной и равноправной во всемъ
русской землѣ, какъ мы привыкли говорить объ Европейской
Россіи. Оказывается, что такая часть Россійской Имперіи вполнѣ
можетъ быть географически построена, при желаніи, по тому же
культурно-экономическому типу, къ которому мы исторически
привыкли въ Европейской Россіи, можетъ, слѣдовательно, стать
настолько же прочной, въ понятіяхъ политическихъ сосѣдей,
страной, какъ и Европейская Россія.
Какимъ же образомъ можно, для укрѣпленія системы и «отъ
моря до моря» сдвинуть культурно-экономическій центръ госу-
(441)

18
дарства ближе къ истинному географическому его центру? Для
этого есть два способа: одинъ очень радикальный, — это тотъ,
которому слѣдовалъ Петръ Великій, перенеся столицу изъ Москвы
на устья Невы къ шведамъ. Въ данномъ случаѣ, слѣдуя этому
способу, пришлось бы перенести столицу Россіи въ Екатерин­
бургъ на Уралѣ. Однако этотъ способъ, весьма пригодный въ
примитивныя времена государства, когда подобные эксперименты
обходятся сравнительно дешево, совершенно непригодень въ нашъ
сложный вѣкъ дороговизны; да къ тому же теперь и пути со­
общенія настолько улучшились и настолько сравнительно быстро
сообщаютъ даже самыя отдаленныя окраины, что въ этомъ спо­
собѣ нѣтъ никакой надобности. Но есть другой способъ, вполнѣ
примѣнимый и нынѣ, хотя онъ и ведетъ свои корни отъ очень
далекихъ временъ.
Во всякомъ государствѣ, въ томъ числѣ и въ Россіи, есть,
такъ сказать, культурно-экономическія колонизаціонныя базы
въ числѣ нѣсколькихъ. Эти очаги, посылая свои лучи во всѣ
стороны, поддерживаютъ настоящимъ образомъ прочность госу­
дарственной территоріи и способствуютъ болѣе равномѣрному
ея заселенію и культурно-экономическому развитію. Если мы
взглянемъ на Европейскую Россію, то замѣтимъ четыре такихъ
чисто русскихъ базы на ея пространствѣ, возникшихъ въ раз­
ныя времена. Первыя базы—Галицкая и Кіево-Черниговская земля,
вторая—Новгородско-Петроградская земля, третья—Московская
и четвертая—Средневолжская. Галицкая и Кіево-Черниговская и
Новгородско-Петроградская базы, какъ обращенныя къ запад­
нымъ врагамъ, приходили на продолжительное время въ полный
упадокъ, но затѣмъ снова возрождались, какъ фениксъ, изъ
пепла, Московская же и Средневолжская, какъ занимавшіе болѣе
внутреннее географическое положеніе, росли почти непрерывно,
безъ длительныхъ періодовъ упадка. Только благодаря этимъ
четыремъ базамъ, давшимъ возможность твердо укрѣпиться до
самыхъ береговъ четырехъ морей, Европейская Россія и предста­
вляетъ ту культурно-экономическую массу, которая позволила
ей стать въ ряды великихъ державъ міра.
Есть ли географическія основы для развитія такихъ же базъ
въ нашихъ азіатскихъ владѣніяхъ? Несомнѣнно есть, но для
того, чтобы устроить и использовать эти базы, придется отрѣ­
шиться отъ многихъ давно вкоренившихся въ насъ предразсуд­
ковъ и имѣть мужество пожертвовать многимъ ради дѣйстви­
(442)

19
тельнаго осуществленія идеи «отъ моря до моря». Для этого наши
старыя четыре базы должны отрѣшиться въ значительной мѣрѣ
отъ своихъ монопольныхъ привычекъ въ торгово-промышленномъ
отношеніи, основать на первое время мѣстные промышленные
филіалы въ нашихъ азіатскихъ базахъ, дать имъ вб-время эко­
номическую независимость, развить тамъ дѣйствительно куль­
турные центры и относиться не только терпимо, но даже
любовно и поощрительно къ возникающимъ тамъ промышлен­
нымъ и культурнымъ начинаніямъ. Взамѣнъ же потерянныхъ
рынковъ сбыта должны наши старыя базы пріобрѣсти новые на
югъ отъ Европейской Россіи, что теперь легче, чѣмъ когда-либо
осуществимо, если мы выйдемъ побѣдителями изъ борьбы съ
Германіей и получимъ проливы. Вообще старому учителю ни­
когда не слѣдуетъ бояться конкурренціи своихъ же молодыхъ
учениковъ, ибо такая боязнь только показываетъ, что учитель
впалъ въ безнадежную рутину и немощь и на дальнѣйшій про­
грессъ неспособенъ. Какъ только дѣйствательно сознаютъ это
молодые и полные энергіи ученики,—охлажденіе и даже разрывъ
со старымъ учителемъ болѣе чѣмъ вѣроятны, и тогда государ­
ственной системѣ «отъ моря до моря» придется сказать «навѣки
прощай».
Что же такое должны представлять эти новыя культурныя
базы? Это должно быть то, что я называю «азональными бой­
кими торгово-промышленными наносами», съ центрами, сильными
своей дѣйствительной, хотя и молодой по времени культурой,
явно переросшими свою исключительную зависимость отъ зо­
нально расположенныхъ поверхностныхъ богатствъ — почвъ,
климата, растительности и животнаго міра. Гдѣ же могутъ
развиться такія колонизаціонныя базы? По географическимъ
условіямъ ихъ въ настоящее время намѣчается четыре (какъ и
въ Европейской Россіи). Это будутъ: въ Русской Евразіи-— ■
Уралъ и Алтай съ горной частью Енисейской губ., въ средне­
азіатскихъ владѣніяхъ — горный Туркестанъ съ Семирѣчьемъ и
въ Восточной Сибири—Кругобайкалье, которое несомнѣнно ра­
зовьется позже другихъ.
Промежутки между ними, какъ, напр., плоская равнина За­
падной Сибири, Киргизская степь, страна между Енисеемъ и
Байкаломъ и др.,
могутъ быть заполнены зональными, менѣе
бойкими торгово-промышленными полосами — хлѣботорговыми,
лѣсоторговыми, скотоводческими и т. п. Говорятъ, что пока
(443)

20
данныхъ въ Сибири для развитія обрабатывающей промышлен­
ности еще мало и что капиталъ мало привлекается фабриками
и заводами, а если и привлекается, то, такъ сказать, низшими
видами промышленности, грубо перерабатывающими сельскохо­
зяйственное сырье посредствомъ самыхъ несложныхъ приспосо­
бленій. Но развѣ не то же было и въ Московской Руси, гдѣ почти
всѣ капиталы шли на скупку сельскохозяйственнаго сырья и
грубую его переработку самыми первобытными способами, да на
скупку и перепродажу грубыхъ деревенскихъ кустарныхъ из­
дѣлій? Это однако не помѣшало Петру Великому изъ государ­
ственныхъ соображеній быстро насадить въ Московской Руси
фабрично-заводскую промышленность и привлечь къ ней круп­
ные по тому времени капиталы. Нужно только точно опредѣлить
потребности тѣхъ современныхъ рынковъ, на которые должна
работать эта промышленность и въ соотвѣтствіи съ этимъ и дать
ей тотъ или иной размахъ, развить тѣ или другія спеціальности.
А наши азіатскія владѣнія, плюсъ смежныя части сосѣднихъ
азіатскихъ государствъ, несомнѣнно даютъ солидную рыночную
величину для промышленности. Къ сожалѣнію, проектируя новые
желѣзные пути въ азіатскихъ владѣніяхъ, у насъ до сихъ
поръ смотрятъ почти исключительно только на то, что они
дадутъ Европейской Россіи, а не самимъ этимъ владѣніямъ.
Напр., когда проектировалась въ 1880-хъ годахъ первая Сибир­
ская магистраль, то многіе были искренно убѣждены, что она
важна только потому, что по ней удобно будетъ возить каторж­
никовъ и войска, и предлагали строить ее узкоколейной, а
теперь, проектируя вторую Южно-Сибирскую магистраль ра­
дуются, что благодаря ей сибирская пшеница будетъ перемалы­
ваться въ мукомольныхъ районахъ Поволжья, и безъ того
имѣющихъ массу своей работы. Почему не подумать о томъ, что
сибирская пшеница можетъ перемалываться въ имѣющихъ воз­
никнуть сибирскихъ же мукомольныхъ районахъ и т. д.?
Мнѣ приходилось указывать («Городъ и деревня въ Европей­
ской Россіи», стр. 6), что стихійное стремленіе русской колони­
заціи въ широтномъ направленіи—къ берегамъ Тихаго океана—
могло бы быть сломлено только въ двухъ случаяхъ: посредствомъ
физическихъ силъ природы — въ случаѣ наступленія новой лед­
никовой эпохи, или историческимъ путемъ—въ случаѣ вѣковыхъ
политическихъ неудачъ въ сѣверной Азіи. Въ обоихъ случаяхъ
русская колонизація, потерявъ Кругобайкальскую базу, стихійно
(444)

21
и неудержимо ринулась бы въ западной половинѣ Имперіи къ
югу, по направленію къ Средиземному морю и Персидскому
заливу и попыталась бы достичь еще пока никѣмъ неосущест­
вленнаго господства отъ моря до моря въ меридіанальномъ
направленіи. Въ этомъ случаѣ Кругобайкальская колонизаціонная
база замѣнилась бы Малоазійско-Кавказской съ обязательнымъ
обладаніемъ Босфоромъ и Дарданеллами.
Чередующіяся историческія событія указываютъ на замѣча­
тельную аналогію между природными движеніями и колонизаціон­
ными. Такъ, равнину Европейской Россіи, какъ извѣстно, создала
борьба двухъ приблизительно равныхъ по силѣ дислокацій зем­
ной коры—меридіанальной и широтной, а растительный покровъ—
борьба лѣса со степью, вдвигавшихся клиньями другъ въ друга
въ меридіанальномъ направленіи. Осѣдлый человѣкъ, выросшій
на этой равнинѣ, безсознательно копируетъ эти оба движенія
въ своей колонизаціи и отъ преобладающаго въ данное время
успѣха въ томъ или въ другомъ направленіи зависитъ и геогра­
фическая форма его могущественнаго владѣнія. Но въ обоихъ
случаяхъ всетаки въ наиболѣе прочномъ обладаніи Россіи остается
западная половина Имперіи приблизительно въ ея нынѣшнихъ
границахъ, и защита именно ея отъ стремительнаго и серьезнаго
нападенія внѣшняго врага безразлично съ какой стороны сти­
хійно вызываетъ тотъ героическій подъемъ народнаго духа, ко­
торый такъ рельефно сказался въ 1812 и въ 1914—15 г.г.
IV.
О колонизаціонныхъ базахъ Россіи, ея картѣ, штатахъ
и территоріяхъ.
Дѣленіе Россіи въ соотвѣтствіи съ ея клонизаціонными базами. — Двѣ по­
ловины Имперіи. — Частное дѣленіе ихъ.—Картографическая оріенти­
ровка.— Штаты и территоріи въ Россіи.
Итакъ, къ старымъ четыремъ колонизаціоннымъ базамъ Ев­
ропейской Россіи слѣдуетъ присоединить четыре новыя, такъ
сказать, базы будущаго—Уральскую, Алтайскую, Туркестанскую
и Прибайкальскую. Всѣ онѣ требуютъ прежде всего сравнитель­
наго географическаго изученія, а такъ какъ воякое основа­
тельное географическое изученіе начинается съ карты, то прежде
(445)

22
всего требуется пересмотрѣть вопросъ, правильно ли мы дѣлимъ
вообще Россійскую Имперію на отдѣльныя карты. Нельзя не
сознаться, что съ этой точки зрѣнія мы теперь уже чувстви­
тельно отстаемъ отъ жизни и что пора уже перейти примѣрно
къ слѣдующей системѣ картъ. При дѣленіи общей карты Рос­
сійской Имперіи на двѣ части не слѣдуетъ разбивать ее, какъ
было донынѣ, на двѣ неравныя части—Европейскую и Азіатскую,
а необходимо сдѣлать двѣ приблизительно равныя—западную,
находящуюся въ наиболѣе прочномъ русскомъ обладаніи и срав­
нительно хорошо изслѣдованную въ географическомъ отношеніи
половину Имперіи отъ западныхъ границъ Польши до Енисея
между 15° и 95° вост, долготы онъ Гринвича, со среднимъ ме­
ридіаномъ 55° в. д., проходящимъ недалеко отъ Уфы, и восточ­
ную, находящуюся въ менѣе прочномъ русскомъ обладаніи и
слабо изслѣдованную въ географическомъ отношеніи—между 90°—
95° в. д., т.-е. приблизительно отъ Енисея до 170° з. д. —у
мыса Дежнева, со среднимъ меридіаномъ 135° в. д., проходящимъ
возлѣ устья Уссури, или 140° в. д ., проходящимъ вблизи устья
Амура. Западную половину Имперіи надлежитъ разбить на слѣ­
дующія карты: 1) приблизительно между 30° и 50° в. д. и 60° и
50° сѣв. широты. Угловыми пунктами будутъ: Петроградъ,
Вятка, Кіевъ и Новоузенскъ. Это какъ разъ и будетъ соотвѣт­
ствовать Центральной Россіи въ широкомъ смыслѣ съ Москвой
посрединѣ; 2) между 50° и 70° в. д. и 60° и 50° с. ш.—южное
Приуралье въ обширномъ смыслѣ слова съ обѣими примыкаю­
щими частями равнинъ Русской и Сибирской, съ горнозаводскимъ
Ураломъ въ центрѣ; 3) между 70° и 95° в. д. и 60° с. ш. и
параллелью Тарбагатая — восточная часть Западно-Сибирской
равнины въ предѣлахъ земледѣльческаго пояса, Киргизскій мелко-
сопочникъ и Алтай. Въ совокупности всѣ эти три карты какъ
разъ и составятъ историческое основное колонизаціонное ядро
Россійской Имперіи. Къ нимъ примкнутъ слѣдующія карты
окраинъ западной половины Имперіи: сѣверныя окраины —
4) между 20° и 30° в. д. и 70° и 60° с. щ .—Финляндія, 5) между
30° и 50“ в. д. и 70° и 60° с. ш. — сѣверъ Русской равнины съ
центромъ въ Архангельскѣ, 6) между 50° и 70° в. д ., сѣверной
оконечностью Новой Земли и 60° с. ш.—сѣверное Приуралье съ
примыкающими частями Русской и Сибирской равнинъ, 7) между
65° и 91° в. д. отъ береговъ Ледовитаго океана до 60° с. ш.—
сѣверная окраина Западно-Сибирской равнины, 8) Западная
(446)

23
окраина Русской равнины—между западной границей Польши и
30° в. д. и 60° и 50° с. ш. 9) Южная окраина Россіи — между
25° и 50° в. д. и отъ 50° с. ш . къ югу до государственной гра­
ницы; сюда войдутъ южная Россія, Крымъ и Кавказъ. 10) Рус­
скія пустыни—между 47° и 70° в. д. и къ югу отъ 50° с. ш. до
государственной границы. Наконецъ 11) между 65“ и 85° в. д .
и къ югу отъ 50° с. ш . до государственной границы. Это будетъ
Туркестанъ, по преимуществу горный.
Восточная половина Имперіи раздѣлится на слѣдующія карты:
12) между 95° и 120° в. д., къ югу отъ 60° с. ш. до государ­
ственной границы — Прибайкалье; 13) между 115° и 135° в. д.
къ югу отъ 60° с. ш . до государственной границы—Верхнее
Приамурье; 14) между 130° и 145° в. д. къ югу отъ 60° с. ш .
до государственной границы—Нижнее Приамурье. Это три основ­
ныя карты Восточной половины Имперіи, охватывающія части,
имѣющія наибольшее колонизаціонное значеніе—«остріе меча».
Далѣе идутъ сѣверныя окраины картъ Восточной части Имперіи:
15) между 90° и 115° в. д. къ сѣверу отъ 60° с. ш. до Ледови­
таго океана—сѣверъ Средней Сибири, 16) отъ 110" до 140° в. д .
въ тѣхъ же широтахъ— -Ленскій край, 17) отъ 130° до 165° в. д .
въ тѣхъ же широтахъ — Верхоянско-Колымскій край, 18) отъ
170° до мыса Дежнева въ тѣхъ же широтахъ — Анадырско-Чу­
котскій край и 19) между 150° и 170° в. д. къ югу отъ 60° с. ш.—
Камчатка.
До сихъ поръ мы еще слишкомъ мало обращали вниманія
на то, на что давно обратили вниманіе американцы: это дѣ­
леніе государственной территоріи на штаты—мѣстности, населен­
ныя и способныя къ мѣстному самоуправленію и самодѣятель­
ности, и на территоріи — мѣстности пустынныя, въ которыхъ
мѣстное самоуправленіе, по причинѣ ихъ обширности и пустын­
ности, неосуществимо и которыя обречены частью еще на долгія
времена, частью навсегда остаться всецѣло на полномъ попеченіи
центральнаго правительства и во всѣхъ отношеніяхъ управляться
исключительно его органами. Я оговариваюсь, что, употребляя
терминъ «штаты» (такъ какъ не нахожу пока другого, развѣ
что замѣнить его терминомъ «Земскія области»), я весьма
далекъ при этомъ отъ мысли о федеративномъ устройствѣ
Россіи, которое было бы для нея безусловно гибелью въ смыслѣ
могущественнаго владѣнія. Но для всякихъ практическихъ цѣлей
необходимо и весьма своевременно географически разобраться
(447)

24
въ этихъ двухъ категоріяхъ мѣстностей. Однако, такъ какъ
границы нашихъ губерній и областей, возникшія совершенно
случайно, путемъ канцелярскихъ усмотрѣній, ниже всякой кри­
тики съ географической точки зрѣнія, то очевидно, что наши
территоріи и штаты могутъ группироваться только изъ ком­
плексовъ уѣздовъ и округовъ, а никакъ не изъ губерній и
и областей, при условіи, что въ самыя уѣздныя и окружныя
границы будутъ введены серьезныя поправки. Эта колоссальная
задача по предварительной черновой работѣ, разумѣется, не
можетъ не тормозить въ высшей степени практическаго выпол­
ненія раздѣленія Россіи на штаты и территоріи. Попытаемся же,
хотя бы грубо, отмѣтить на картѣ границы штатовъ и терри­
торій Россіи, принявъ пока только одинъ критерій — плотность
населенія. Въ этомъ случаѣ можно считать территоріями всѣ
мѣстности, не достигшія еще плотности 1 жит. на кв. версту, а
штатами — мѣстности съ плотностью населенія выше этой
нормы.
Обозрѣвая принятыя нами карты, можно видѣть, что въ За­
падной половинѣ Имперіи ббльшая часть площади занята шта­
тами, а въ Восточной ббльшая часть занята территоріями. При
этомъ въ Западной половинѣ листы, занимающіе Центральную
и Западную Россію, представляютъ сплошные штаты. Двигаясь
на востокъ, мы замѣчаемъ, что въ листѣ южнаго Приуралья все
занято штатами за исключеніемъ незначительныхъ сѣверо-во­
сточнаго и юго-восточнаго угловъ, а въ листѣ Западной Сибири
штаты, занимая все еще большую часть площади, тѣмъ не менѣе
оставляютъ подъ территоріи уже довольно значительные участки
на сѣверѣ и югѣ. Листъ южной Россіи также почти сплошь
занятъ штатами, за исключеніемъ небольшихъ пространствъ на
востокѣ и сѣверо-востокѣ. Листъ Финляндіи на 2/3 занятъ шта­
томъ и на х/3 на сѣверѣ—территоріей. Въ листѣ Сѣверной
Россіи около 2/3 площади занято штатами и около */3 на край­
немъ сѣверѣ—-территоріями. Листъ Сѣвернаго Приуралья занятъ
почти весь территоріей, за исключеніемъ своего юго-западнаго
угла, гдѣ имѣются небольшіе участки штатовъ, а листъ Сѣверо-
Западной Сибири представляетъ уже всецѣло территорію. Въ
картѣ Русскихъ пустынь почти все (за исключеніемъ полосъ по
Сыръ-Дарьѣ и Аму-Дарьѣ) представляетъ территорію, а на картѣ
Русскаго Туркестана штаты жмутся къ горамъ, тогда какъ все
остальное пространство занято территоріей. Въ Восточной по­
(448)

25
ловинѣ Имперіи только южные листы имѣютъ большіе или
меньшіе участки штатовъ, а всѣ остальные листы сплошь за­
няты территоріями. При этомъ штаты занимаютъ около поло­
вины всего пространства лишь въ листѣ Прибайкалья, а въ
остальныхъ двухъ листахъ — Верхняго и Нижняго Приамурья —
быстро выклиниваются, уступая свое мѣсто территоріямъ. Итакъ,
около половины всей площади Россійской Имперіи занято шта­
тами и почти столько же территоріями. При этомъ территоріи
приходятся большею частью на мѣстности либо лежащія въ
сѣверныхъ, весьма суровыхъ климатическихъ условіяхъ, либо
представляющія безводныя пустыни южнаго типа, т.-е., иначе
говоря, территоріи Россійской Имперіи отличаются значительной
устойчивостью, такъ какъ по вышеуказаннымъ причинамъ трудно
ожидать скораго увеличенія въ нихъ населенія до нормы шта­
товъ. Въ Восточной половинѣ Имперіи до этой нормы можетъ
еще при благопріятныхъ условіяхъ заполниться въ болѣе или
менѣе близкомъ будущемъ значительная часть мѣстностей, ле­
жащихъ южнѣе 60° с. ш ., но все, что находится къ сѣверу отъ
этой параллели, обречено оставаться территоріями на неопре
дѣленно долгое время. Въ отношеніи распредѣленія штатовъ и
территорій мы похожи на Канаду, съ той только разницей, что
въ Канадѣ, по климатическимъ условіямъ, штатамъ суждено
располагаться еще болѣе узкой полосой въ южной части
страны.
Болѣе быстрому обращенію территорій въ штаты самую суще­
ственную помощь оказываютъ усовершенствованные пути сооб­
щенія, представляющіе факторъ, наиболѣе способствующій сгу
щенію населенія.
V.
О путяхъ сообщенія.
Особенности Россіи въ отношеніи сѣти путей сообщенія. — Система обще­
ственнаго ознакомленія съ проектируемыми новыми путями.—Органически
вытекающія изъ географическихъ особенностей Россіи схемы магистралей.
Едва ли есть на земномъ шарѣ второе государство, которое
для правильнаго своего развитія нуждалось бы въ большемъ
абсолютномъ протяженіи своей сѣти удобныхъ путей сообщенія
(449)

26
чѣмъ Россія. Соединенные Штаты Сѣверной Америки и Канада,
занимая каждая значительно меньшую площадь, чѣмъ Россійская
Имперія, при условіи одинаковаго уровня культуры, разумѣется,
требовали бы значительно меньшей абсолютной длины своихъ
удобныхъ путей сообщенія. Китай тоже занимаетъ значительно
меньшую площадь и сверхъ того наполовину обладаетъ есте­
ственными пустынями и высокими нагорьями и, при огромной
нуждѣ въ усовершенствованныхъ путяхъ для своей густо засе­
ленной восточной половины, нуждается лишь въ немногихъ пу­
тяхъ въ пустынной западной половинѣ; слѣдовательно, при условіи
одинаковаго культурнаго уровня со всѣми вышеупомянутыми го­
сударствами, его путевая сѣть естественно должна бы быть
также абсолютно короче сѣти Россіи. Ни разу въ исторіи чело­
вѣчества не было такого длиннаго протяженія государственной
территоріи и сплошного земледѣльческаго пояса, какъ въ Россіи,
и ни разу столь густое населеніе не обитало въ такихъ высо­
кихъ широтахъ. Вотъ почему вполнѣ понятна и законна та ли­
хорадочная поспѣшность, на которую мы фатально обречены съ
сооруженіемъ усовершенствованныхъ путей сообщенія. Понятно
и то, почему мы такъ долго не выходили и еще долго не вый­
демъ изъ стадіи преимущественнаго сооруженія длиннѣйшихъ
магистралей передъ постройкой подъѣздныхъ путей.
Система обсужденія степени нужды въ тѣхъ или иныхъ но­
выхъ путяхъ сообщенія у насъ еще весьма несовершенна и этимъ
объясняется значительная часть ошибокъ и непослѣдователь­
ности въ ихъ сооруженіи. Нашу систему можно назвать келей­
нымъ конкурснымъ состязаніемъ заинтересованныхъ лицъ пе­
редъ трибуналомъ изъ представителей правительства. При этомъ
ни у судей, ни у состязующихся обычно нѣтъ надлежащаго ко­
личества строго научныхъ, вполнѣ объективныхъ данныхъ для
рѣшенія вопроса въ томъ или другомъ направленіи. Когда же,
вслѣдствіе спорности вопроса, выясняется особенно острая нужда
въ нихъ, то организуются спеціальныя, дорого стоющія мѣстныя
обслѣдованія, обыкновенно производимыя чрезвычайно поспѣшно
и страдающія всѣми недостатками единовременнаго, субъектив­
наго, мимолетнаго наблюденія, вмѣсто спокойнаго, объективнаго
и длительнаго, которое можетъ имѣть мѣсто только при доста­
точномъ богатствѣ постоянными и преемственно строго періоди­
чески повторяемыми, безпристрастными и весьма подробными
географическими и статистическими источниками, приспособлен­
ье»)

27
ними къ извлеченію изъ нихъ данныхъ во всевозможныхъ ком­
бинаціяхъ. Географическія же научныя силы и общественные
дѣятели силою вещей совершенно отстранены отъ возможности
обсужденія проектовъ новыхъ путей и узнаютъ объ нихъ, какъ
снѣгъ на голову, только изъ газетныхъ хроникъ, причемъ мо­
тивы конкуррирующихъ проектовъ остаются имъ обыкновенно
абсолютно невѣдомыми. Между тѣмъ своевременная и подроб­
ная освѣдомленность широкихъ научныхъ и общественныхъ кру­
говъ относительно государственнаго и экономическяго значенія
новыхъ путей, казалось бы, должна быть именно въ интересахъ
этихъ самыхъ путей, во время привлекая къ нимъ предпріимчи­
вость не случайную узко эгоистическаго типа, а съ болѣе ши­
рокими горизонтами и болѣе правильной, въ общественномъ
смыслѣ, постановкой дѣла.
Для Россіи, съ замерзаемостью водъ на большей части ея
пространства на срокъ полгода и болѣе, всегда будутъ имѣть
больше значеніе желѣзные пути, чѣмъ водные, несмотря на всѣ
преимущества послѣднихъ въ видѣ большей дешевизны доставки
грузовъ. Тѣмъ не менѣе и водные пути заслуживаютъ огромнаго
вниманія. Въ этомъ отношеніи нельзя не обратить вниманія на
единственный въ своемъ родѣ, весьма стройный планъ необхо­
димыхъ Россіи искусственныхъ водныхъ магистралей, принадле­
жащій В. Е. Тимонову. Въ этомъ планѣ впервые для водныхъ путей
взята вся Россійская Имперія цѣликомъ. Хотя многія части плана,
какъ, напр., проведеніе водной магистрали черезъ Забайкалье,
и вызываютъ сомнѣнія въ ихъ практической выполнимости, но
этому плану никакъ нельзя отказать въ ясности и строгой общей
послѣдовательности. Планъ заключается, совершенно правильно
съ географической точки зрѣнія, въ рядѣ взаимно пересѣкаю­
щихся широтныхъ и меридіанальныхъ водныхъ магистралей, при­
чемъ главная, Средне-Россійская магистраль должна протянуться
непрерывно отъ Варшавы до Владивостока.
Переходя къ желѣзнымъ путямъ, слѣдуетъ прежде всего от­
мѣтить тѣ недостатки, которыми обычно сопровождалось и въ
значительной мѣрѣ еще сопровождается у насъ ихъ проведеніе.
Первый недостатокъ, существовавшій еще недавно, но теперь
постепенно уже, къ счастью, сходящій на нѣтъ, это пристрастіе,
изъ плохо понимаемой экономіи, къ узкоколейнымъ и облегчен­
наго типа ширококолейнымъ путямъ. Дѣло все въ томъ, что они
имѣютъ смыслъ только въ горныхъ долинахъ и на трудно до­
(451)

28
ступныхъ горныхъ перевалахъ, которымъ самой природой су­
ждено навсегда остаться второстепенными подъѣздными путями.
На нашей же однообразной, безконечной равнинѣ узкоколейные
и облегченнаго типа ширококолейные подъѣздные пути силою
вещей обращаются въ первостепенныя магистрали и поэтому
постоянно повторяющуюся двойную работу съ усиленіемъ по­
лотна и перешивкой пути можно назвать нашей характерной,
но нелѣпой особенностью, основанной на недальновидной эко­
номіи при первой же прокладкѣ пути. Второй недостатокъ со­
ставляетъ (если отбросить весьма многочисленные случаи чисто
эгоистическихъ интересовъ вліятельныхъ лицъ) хроническое пред­
почтеніе чисто техническихъ соображеній экономическимъ, вслѣд­
ствіе котораго желѣзные пути пролагаются по безлюднымъ, глад­
кимъ пустырямъ, гдѣ строятся великолѣпныя станціи, а оживлен­
ные, имѣющіе большое экономическое значеніе крупные населен­
ные пункты и цѣлыя густо заселенныя мѣстности остаются въ
сторонѣ отъ желѣзныхъ путей, обыкновенно въ нелѣпомъ и до­
садномъ разстояніи какихъ-нибудь 2—3 верстъ. При этомъ про­
лагатели пути чаще всего крайне легкомысленно относятся къ
возможности перетягиванія обойденнаго пункта къ желѣзной
дорогѣ, не обращая вниманія на всю невыгоду совершенно лиш­
нихъ затратъ населенія на это перетягиваніе. Третій недоста­
токъ заключается въ отсутствіи общей строгой программы раз­
витія нашихъ желѣзныхъ путей, которая со всѣми подробно­
стями должна была бы быть предметомъ постояннаго широкаго
общественнаго и научнаго обсужденія, а не келейной канцеляр­
ской тайной хотя бы и самаго мудраго изъ вѣдомствъ.
Но и при всей этой непослѣдовательности и случайности уже
намѣчаются въ общихъ чертахъ, такъ сказать, сами собой на­
прашиваются, главныя направленія нашихъ крупнѣйшихъ маги­
стралей, имѣющихъ истинно государственное значеніе. На рав­
нинѣ Европейской Россіи сѣть желѣзныхъ путей гуще, чѣмъ
гдѣ-либо въ Имперіи. Здѣсь слишкомъ мало оборудованными
остаются пока только сѣверная, восточная и юго-восточная ея
части. Поэтому только послѣднія нуждаются вообще еще въ
прокладкѣ основныхъ магистралей. На остальномъ же простран­
ствѣ постройка новыхъ магистралей сводится уже больше къ
типу кратчайшаго соединенія важнѣйшихъ пунктовъ съ эконо­
мическими или стратегическими цѣлями вмѣсто давно существую­
щаго болѣе кружнаго направленія, какъ, напр., недавно откры-
(452)

29
тая магистраль Москва—Одесса, все еще откладываемая во вто­
рой своей половинѣ магистраль Петроградъ—Одесса по мери­
діану, магистраль Петроградъ—Орелъ и т. д. При этомъ далеко
не всегда обращено вниманіе на возможное естественное про­
долженіе нашихъ магистралей за предѣлами Россіи. Напр., за­
ботясь объ Адріатической ж. д . черезъ Сербію и строя маги­
страли Москва—Одесса и Петроградъ—Одесса, никто даже не
заикнулся объ ихъ естественномъ продолженіи на Балканскій
полуостровъ, хотя бы мѣстными правительствами или между­
народной компаніей съ иностранной колеей, скажемъ, путемъ
доведенія нашей ширококолейной магистрали до Измаила и от­
туда иностранной колеей черезъ Добруджу и Болгарію на пря­
мое соединеніе съ Царьградомъ и Аѳинами, имѣющими въ на­
стоящее время непрерывныя соединенія только съ Западной Евро­
пой. При этомъ упускается изъ виду, что такая дорога была бы
вмѣстѣ съ тѣмъ и кратчайшимъ соединеніемъ Россіи съ Егип­
томъ и Палестиной и т. д . Слабо подвигавшіяся впередъ до ны­
нѣшней войны сѣверныя дороги, кромѣ чисто мѣстнаго назна­
ченія для оживленія малонаселеннаго сѣвера, имѣютъ огромное
государственное значеніе; напр., соединеніе Петрограда черезъ
Петрозаводскъ съ Мурманомъ и отвѣтвленіемъ на Архангельскъ,
прямое соединеніе Москвы съ Мурманомъ черезъ Петрозаводскъ,
соединеніе Котласа съ Архангельскомъ и Улеаборгомъ и даль­
нѣйшее присоединеніе, соглашеніемъ со Швеціей, этой линіи за
Торнео иностранной колеей съ Нарвикской желѣзной дорогой
(въ Норвегіи) открываютъ возможность безпрепятственнаго вы­
воза русскихъ грузовъ въ Англію и Францію даже на время пол­
ной закупорки для насъ Чернаго и Балтійскаго морей, т.-е . всегда
значительно развязываютъ намъ руки въ случаѣ всякихъ внѣш­
нихъ осложненій. На юго-востокѣ проведеніе западной и цен­
тральной магистралей въ Закавказье значительно укрѣпляетъ
наше положеніе по отношенію къ Персіи и Малой Азіи и т. д. На
востокѣ Европейской Россіи магистралямъ суждено непрерывно
продолжаться въ Азіатскую, а потому разсмотрѣніе ихъ должно
быть совмѣстно съ послѣдней. Направленіе нашихъ магистралей
въ Азіатскую Россію уже давно пріобрѣло совершенно естествен­
нымъ путемъ видъ вѣера, сходящагося къ Центральной Россіи
и Москвѣ съ одной стороны, а съ другой сообщающимъ наши
азіатскія владѣнія кратчайшими линіями съ Балтійскимъ и Чер­
нымъ морями. Сначала эти магистрали упирались какъ бы паль-
(453)

30
цами въ Волгу, а затѣмъ одна за другой стали перешагивать
черезъ нее. Въ Азіатской Россіи географическій типъ направленія
магистралей самой судьбой сводится къ слѣдующему.
Такъ какъ нашъ колонизаціонный поясъ по направленію къ
Тихому океану имѣетъ видъ неширокой, чрезвычайно вытянутой
и суживающейся къ востоку широтной полосы, то само собою,
здѣсь намѣчаются три магистрали: 1) средняя, уже осуществлен­
ная въ видѣ великаго Сибирскаго желѣзнаго пути, 2) болѣе
короткая южная, начинающаяся у Саратова, обслуживающая бо­
лѣе широкую часть пояса, проходящая около южной границы
земледѣльческаго пояса со скотоводческимъ и вливающаяся въ
среднюю магистраль какъ можно дальше на востокѣ, напр., гдѣ-
либо у Нижнеудинска; къ осуществленію этой магистрали по
всей вѣроятности будетъ приступлено въ самомъ ближайшемъ
времени; 3) сѣверная, о которой пока еще мало говорятъ. Эта
магистраль уже будетъ начата съ постройкой Тавдинской ж. д.
Далѣе она вѣроятно направится на Тобольскъ, черезъ обитаемыя
части Тарскаго урмана на Томскъ, Енисейскъ, на верхній ко­
нецъ Байкала и по сѣверной части Амурской области на Нико­
лаевскъ на Амурѣ, пролегая около сѣверной границы земледѣль­
ческаго пояса съ лѣснымъ звѣроловческимъ. Всѣ три параллель­
ныя магистрали будутъ соединены между собой въ разныхъ
мѣстахъ соединительными линіями на подобіе ступенекъ вере­
вочной лѣстницы. Къ таковымъ уже отчасти приступлено, какъ,
напр., съ постройкой Алтайской и Кустанайской ж. д . Впослѣд­
ствіи возникнутъ вѣроятно соединенія Петропавловска съ Акмо­
линскомъ по плодородному киргизскому мелкосопочнику, въ раз­
ныхъ мѣстахъ Амурской обл. и пр.
Средняя Азія можетъ соединиться съ Европейской Россіей
только двумя желѣзными путями: естественнымъ продолженіемъ
своихъ двухъ великихъ рѣкъ Сыръ-Дарьи и Аму-Дарьи, теку­
щихъ какъ разъ по направленію къ Европейской Россіи. Одинъ
путь по Сыръ-Дарьѣ уже осуществленъ въ направленіи Самара—
Ташкентъ, о другомъ по Аму-Дарьѣ въ направленіи Саратовъ—
Чарджуй былъ возбужденъ вопросъ въ 1890-хъ годахъ и про­
изведены изысканія, но онъ оказался пока еще отложеннымъ;
однако онъ вновь возникъ, уже вслѣдствіе перегрузки нынѣ
существующаго Ташкентскаго пути. Наконецъ близка къ осу­
ществленію громадная магистраль, соединяющая Туркестанъ съ
Сибирью и долженствующая служить къ образованію одного
(454)

31
громаднаго сплошного желѣзнаго пояса близъ нашей границы
отъ самаго Красноводска до Владивостока.
Позднѣе вѣроятно возникнутъ длинныя магистрали и подъѣзд­
ные пути въ направленіи къ сѣверу и къ югу отъ названныхъ
параллельныхъ Сибирскихъ и Среднеазіатскихъ магистралей,
оканчивающіяся тупиками, изъ которыхъ нѣкоторые могутъ
даже достичь Сѣвернаго Ледовитаго океана. Напр., вовсе не такъ
ужъ трудно осуществить, если бы понадобилось, даже теперь,
первую меридіанальную магистраль въ нашихъ азіатскихъ вла­
дѣніяхъ. Дѣло въ томъ, что частные уральскіе желѣзные подъ­
ѣздные пути къ Богословской ж. д. порядочно уже перешагнули
за 60-ю параллель. Если отъ нихъ вывести линію на Березовъ-
Обдорскъ съ одной стороны, а съ другой Кустанайскую ж. д .
проложить на Орскъ (таковая строится) и далѣе до соеди­
ненія съ Ташкентской линіей, то само собой получится мери-
діанальная, хотя и нѣсколько изогнутая магистраль Ташкентъ—
Обдорскъ черезъ Уралъ. При проведеніи новыхъ магистралей въ
Сибирь при всѣхъ обстоятельствахъ чрезвычайно выигрываетъ,
и вполнѣ справедливо, Екатеринбургъ, которому по его географи­
ческому положенію суждено обратиться въ настоящую уральскую
столицу и перешагнуть значительно за сотню тысячъ жителей.
Въ общемъ сѣти желѣзныхъ путей Сибири суждено походить
по общимъ линіямъ на сѣть Канады, сѣти Европейской Россіи—■
на сѣть Соединенныхъ Штатовъ, а желѣзнодорожная сѣть Средне­
азіатскихъ владѣній должна имѣть совершенно своеобразную кон­
фигурацію сообразно съ ея физико-географическими особенно­
стями, именно съ двумя великими параллельными рѣками, теку­
щими среди пустынь.
Заканчивая путями сообщенія рядъ мыслей объ условіяхъ
могущественнаго территоріальнаго владѣнія примѣнительно къ
Россіи слѣдуетъ отмѣтить, что русская колонизація, соприка­
саясь на западѣ, югѣ и востокѣ съ многолюдными государствами,
имѣющими свою многовѣковую исторію и культуру, должна по
этому самому существенно отличаться отъ европейско-американ­
ской колонизаціи тѣмъ, что во все продолженіе русской исторіи
имѣла и долго еще будетъ имѣть нѣсколько военно-мобилизаціон­
ный характеръ въ зависимости отъ безопасности границъ на томъ
или другомъ фронтѣ, пока наконецъ новыя наши колонизаціон­
ныя базы не будутъ оборудованы настолько прочно во всѣхъ
отношеніяхъ, что смогутъ вполнѣ сами за себя постоять.
(455)

32
VI.
Заключеніе.
Задачи политической географіи въ Россіи. — Значеніе правильной поста­
новки вопросовъ.
Итакъ, передъ нами встаютъ слѣдующіе обширнѣйшіе и слож­
нѣйшіе вопросы, ждущіе неустанной и безпристрастной научно­
географической разработки: 1) Міровая роль русской колони­
заціи, 2) Территоріальныя формы русскаго могущественнаго вла­
дѣнія и наибольшая практическая пригодность тѣхъ или иныхъ
изъ нихъ въ настоящее время, 3) Наши колонизаціонныя базы
и ихъ оборудованіе, 4) Пути сообщенія въ Россіи и странахъ
сопредѣльныхъ съ точки зрѣнія могущественнаго владѣнія и обо­
рудованія колонизаціонныхъ базъ и 5) Практическая картографія
Россіи и странъ сопредѣльныхъ для своевременной освѣдомлен­
ности возможно широкихъ круговъ по вопросамъ политической
географіи Россіи.
До послѣдняго времени, можно сказать, научной политиче­
ской географіи Россіи, за исключеніемъ немногихъ блестящихъ
трактатовъ, вродѣ «Трехъ міровъ» В. И. Даманскаго, его-же
программы этнографическаго отдѣла Русскаго Музея Императора
Александра III, «Колонизаціоннаго значенія Россіи среди европей­
скихъ народовъ» П. П . Семенова-Тянъ-Шанскаго, «Будетъ ли
Тихій океанъ міровымъ путемъ» А. И. Воейкова и пр., почти не
существовало. Нельзя же за нее признать сухой перечень гра­
ницъ, который намъ вмѣсто нея обы4ю подносился,—перечень
утомительный и совершенно ненужный, такъ какъ всякая тол­
ково составленная карта гораздо больше говоритъ глазу и уму,
чѣмъ самый обстоятельный перечень. Отсутствіе политической
географіи у насъ вполнѣ понятно, такъ какъ оно было естествен­
нымъ слѣдствіемъ отсутствія легальной политической жизни.
Нынѣ, со введеніемъ народнаго представительства, картина рѣзко
измѣнилась. Теперь уже несвоевременно говорить вмѣстѣ съ
Тютчевымъ:
«Умомъ Россію не понять,
Аршиномъ общимъ не измѣрить:
(456)

33
У ней особенная стать—
Въ Россію можно только вѣрить».
Теперь именно настало то время, когда уже положительно
нельзя не пытаться изо всѣхъ силъ Россію умомъ понимать и
измѣрять общимъ аршиномъ, чтобы не остаться висѣть въ воз­
духѣ наивнымъ мечтателемъ, за флагомъ всѣхъ другихъ націй,
совершенно реально преслѣдующихъ ясно видимыя ими цѣли и
не идущихъ ни на какіе компромиссы именно вслѣдствіе ясности
пониманія своихъ задачъ, которая всецѣло зависитъ отъ поли­
тико-географическаго воспитанія. При этомъ конечно слѣдуетъ
предостеречь отъ смѣшенія политической географіи съ полити­
кой въ географіи, въ которую легко впасть при неопытности въ
постановкѣ вопросовъ.
Отдѣльный оттискъ изъ „Извѣстій Императорскаго Русскаго Географи­
ческаго Общества“, томъ LI, вып. VIII, 1915 г.
Типографія М. М. Стасюлевича. Петроградъ. Вас. остр., 5 лин., 28.
(457)

Карта, указывающая приблизительныя границы цѣльнымъ, въ политике- географическомъ отношеніи,
извѣстія» и. р. г. о.
мѣстностей Россійской Имперіи.
тLI1915г
Къ статьѣ В. Б. СЕМЕНОВ’Ъ-ТЯНЬ-ШЛНСКІЙ.
Литографія Козловской (способъ ЯковаЩ
Пет. Ст.. БольшаяkЗеленина, д. 18-а. Тел. 489-85.

..
,
.
.
.
,
. Къ статьѣ В. Б . СЕМЕНОВЪ -ТЯНЬ-ШЛНСКІЙ,
Каота. ѵклаыряюіпая. какъ слѣлѵетъ ноомально ооіентиоонать каоты отдѣльныхъ, цѣльныхъ, въ политико-геогоаФическомъ отношеніи.
Синимъ цвѣтомъ обозначена Западная половина Имперіи и тѣ части Восточной половины Имперіи, которыя наилучше изслѣдованы, наиболѣе эксплоатируются и колонизуются. Коричневымъ
цвѣтомъ обозначена Восточная половина Имперіи и тѣ ея части, которыя наименѣе изслѣдованы географически, наименѣе эксплоатируются и колонизуются. Краснымъ обозначена государственная
граница. СвЪтло-зеленымъ обозначены тѣ части Имперіи, которыя по густотѣ населенія могутъ считаться «штатами», а незакрашенными оставлены тѣ части Имперіи, которыя весьма слабо
населены и могутъ считаться лишь «территоріями».
Литографія Козловской (способъ Янова).
Пет. Ст., Большая Зеленина, д. 18 -а, Тел. 489-85 .

Цѣна 45 коп.

2022027415