Внешняя политика Дальневосточной республики (1920-1922 гг.) - Ципкин Ю.Н.

Автор: Ципкин Ю.Н.

Теги: всеобщая история история дальний восток внешняя политика

ISBN: 978-5-94961-039-8

Год: 2008

Похожие

Спецслужбы Белого движения. 1918-1922. Контрразведка

Спецслужбы Белого движения. 1918-1922. Разведка

Махно и его время. О Великой революции и Гражданской войне 1917—1922 гг. в России и на Украине

Газетная пресса России в годы Революции и Гражданской войны

Текст

Орнацкая Т.А. Ципкин Ю.Н.

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА
ДАЛЬНЕВОСТОЧНОЙ
РЕСПУБЛИКИ
(1920-1922 гг.)

Хабаровск - 2008

УДК94 (571.6) «1917/1922»
ББК 63.3 (255) 6
Ц 56
Ципкин Ю.Н. Внешняя политика Дальневосточной республики
(1920-1922 гг.) / Ю.Н. Ципкин, Т.А. Орнацкая. – Хабаровск, 2008 – 234 с.
ISBN978-5-94961-039-8
В монографии освещается история международной политики буферного государства – Дальневосточной республики, которая была создана на
российском Дальнем Востоке для ликвидации японской интервенции без войны Советской России с Японией, для восстановления политического и экономического единства страны и ее геополитических позиций в Тихом океане.
Дальневосточная республика существовала менее 3-х лет, но ее внешняя политика стала действенным средством по реализации задач. В монографии показана стратегия и тактика дипломатии РСФСР и ДВР, в том числе на международных конференциях, концессионная политика буферной республики, а
также отношения Дальневосточной республики с Китаем.
Авторы опираются на широкий круг источников, в т.ч. и те, которые
вводятся в научный оборот впервые. Значительное количество материалов
было выявлено и опубликовано авторами при финансовой поддержке Гранта
РГНФ 05-01-88100аТ.
Рецензенты: кафедра «Теория и история государства и права» ДВГУПС
кандидат исторических наук, профессор А.Л. Анисимов
кандидат исторических наук С.Н. Савченко
кандидат исторических наук, доцент С.И. Рубанцов

ISBN978-5-94961-039-8

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования. Внешнеполитическая деятельность России, как и любого государства, направлена на обеспечение суверенитета и
национальной безопасности, формирование благоприятных условий для реализации внутреннего политического и экономического курса, установление
взаимовыгодного экономического и культурного сотрудничества с другими
странами. Сегодня наша страна выполняет важную роль на мировой политической арене. Она противодействует международному терроризму, экстремизму и другим опасностям, получившим широкое распространение в наше
время. В настоящее время актуальным остается внешнеполитический опыт
нашей страны в условиях новых угроз, присущих ХХI в.
В «Концепции внешней политики Российской Федерации», утверждённой президентом Российской Федерации В.В. Путиным 28 июня 2000 г., говорится, что, несмотря на позитивные изменения в современном мире, зарождаются новые вызовы и угрозы национальным интересам России. Усиливается
тенденция к созданию однополярной структуры мира при экономическом и
силовом доминировании США, военно-политическое соперничество региональных держав, рост сепаратизма, этнонационального и религиозного экстремизма. Угрозы, связанные с указанными тенденциями, усугубляются ограниченностью ресурсного обеспечения внешней политики Российской Федерации, что затрудняет успешное отстаивание её внешнеэкономических интересов, сужает рамки её информационного и культурного влияния за рубежом. В
связи с этим основные цели внешней политики современной России состоят в
обеспечении надёжной безопасности страны, сохранении и укреплении её суверенитета и территориальной целостности, прочных и авторитетных позиций
в мировом сообществе, которые необходимы для роста её политического, экономического, интеллектуального и духовного потенциала1.
1

Дипломатический вестник. 2000. № 8. С. 3-14.

Принятая в 1997-2000 гг. «Концепция национальной безопасности», отражает весь опыт, накопленный за многие годы, в сфере обеспечения безопасности и целостности границ государства2. Основными ее характеристиками
являются национальный суверенитет и независимость, территориальная целостность и нерушимость границ, политическая система и конституция. Следовательно, в начале ХХI в. опыт внешнеполитической деятельности Дальневосточной республики актуален.
Буферная Дальневосточная республика была создана для ликвидации
японской интервенции без войны между Советской Россией и Японией при
возрастании опасности войны с Польшей на Западе и борьбы с белыми армиями Деникина и Врангеля на Юге России. Перед ней стояли также задачи
прорвать экономическую и политическую блокаду Советской России и восстановить внешнеполитические позиции страны в Тихоокеанском регионе. В
связи с тем, что создание ДВР стало уступкой империалистическим державам,
характерными чертами политического и социально-экономического устройства явились многопартийность, парламентаризм, отказ от системы Советов.
В ДВР была сохранена смешанная экономика с преобладанием частной собственности. Однако руководящую роль в ДВР играла дальневосточная организация РКП (б).
Внешняя политика Дальневосточной республики подчинялась ЦК РКП
(б), СНК и НКИД РСФСР и базировалась на двух основополагающих принципах – пролетарском интернационализме и мирном сосуществовании государств с различным социальным строем. Подобная политика приводила то к
ослабевающему, то к усиливающемуся несоответствию между внешнеполитическими задачами Советского государства и классово-партийными концепциями и установками.
Указанные противоречия были характерны и для внешнеполитической
деятельности ДВР. В связи со стабилизацией капитализма в начале 20-х годов
2

Российская газета. 2000. 18 янв.

в официальном внешнеполитическом курсе страны определилась ведущая
тенденция – проведение политики мирного сосуществования с капиталистическими странами, что отразилось и во внешней политике ДВР.
Историография проблемы. Данная тема не является абсолютно новой.
В разные периоды времени история внешней политики ДВР привлекала многих ученых.
Условно историографию вопроса по различию в проблематике, методологии исследований можно разделить на два больших периода: советский
(1920-1980-е гг.) и постсоветский.
В рамках первого периода историографии вопроса можно выделить несколько этапов, которые отличаются друг от друга концептуальными оценками внешней политики ДВР и степенью освоения источниковой базы.
С начала 20-х до начала 30-х годов в исторических исследованиях сохранялся определенный плюрализм мнений в рамках официально принятой истории РКП (б) - ВКП (б) и Советского государства. Особенностью историографии данного этапа являлось то, что историки тех лет одновременно являлись
участниками гражданской войны: В.К. Блюхер, В. Виленский-Сибиряков,
А.А. Иоффе, М. Павлович (Вельтман), П.С. Парфенов и др.3 В этом ряду
необходимо выделить работы П. С. Парфенова. Несмотря на определенный
субъективизм, его труды и сегодня остаются ценным историческим источником, поскольку опираются на уникальные исторические документы. В своих
работах автор осуждал председателя правительства ДВР А.М. Краснощекова
за его «правый оппортунизм», сомневался в целесообразности создания ДВР и
пытался доказать, что Япония после 1920 г. уже не могла прибегнуть к прямой
военной силе, но создание буфера, по его мнению, оттянуло установление
Советской власти на Дальнем Востоке на два года. В 1920-1930-е годы П.С.

Виленский-Сибиряков В. Борьба за Советскую Сибирь // Северная Азия. 1926. № 3;
Павлович М. (Вельтман М.П.) Советская Россия и империалистическая Япония. – М.,1923;
Парфенов (Алтайский) П.С. Гражданская война в Сибири. 1918-1920. – М., 1925; Парфенов
(Алтайский) П.С. Борьба за Дальний Восток 1920-1922.– Л., 1928 (М., 1932).
3

Парфенов сам подвергся критике за самостоятельность суждений, «беспринципность», «соглашательство с белогвардейцами» и т.д.
Большую роль в историографии сыграла и статья А.А. Иоффе, в ней раскрыты взаимоотношения России и Японии в период интервенции на русский
Дальний Восток. Статья содержит ценный документ о переговорах в Токио
между А.А. Иоффе и японскими политическим и деловыми кругами по вопросу продажи Северного Сахалина4.
Второй этап историографии вопроса (с середины 30-х годов – вторая
половина 50-х гг. ХХ в.) характеризуется обезличиванием истории и игнорированием сложных проблем интервенции и Гражданской войны. В связи с
выходом в 1938 г. «Истории Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс», уровень научной разработанности рассматриваемой
проблемы во многом стал определяться идеологическим диктатом партийногосударственного аппарата СССР. Многие авторы, исследовавшие историю
Гражданской войны на Дальнем Востоке, были обвинены в троцкизме и подверглись репрессиям.
В трудах М.И. Губельмана, З.Г. Карпенко, Г.Е. Рейхберга, А.П. Шурыгина и др. была показана широкая панорама событий Гражданской войны на
Дальнем Востоке, но вопросы международной деятельности ДВР не стали
предметом специального изучения 5. Господство идеологических постулатов
не дало возможности авторам проанализировать внешнюю политику ДВР с
объективных позиций. Аппарату внешней политики, деятельности дипломатических миссий ДВР за рубежом достаточного внимания уделено не было.

Иоффе А. Россия и Япония // Новый Восток. 1923. № 4.
Цыпкин С., Булыгин С., Шурыгин А. Октябрьская революция и гражданская война на
Дальнем Востоке. Хроника событий 1917-1922 гг. – М. –Хабаровск, 1933; Карпенко З.
Гражданская война в Дальневосточном крае. – Хабаровск, 1934; Рейхберг Г.Е. Японская
интервенция на Дальнем Востоке 1918-1922 гг. Краткий очерк. – М., 1935; Таежные походы. – М., 1935; Губельман М. Как японских интервентов выгнали с Дальнего Востока. – М.,
1937.
4
5

Активизация работы по написанию истории Гражданской войны и интервенции в 30-е годы ХХ в. объяснялась ещё и военной активизацией Японии в
Манчжурии и обострением международной обстановки на Дальнем Востоке.
Указанные труды отличает объективная оценка политики Дальневосточной республики, но для них были характерны узость источниковой базы, игнорирование острых проблем из-за закрытости архивов и идеологической заданности исследований. Перечисленные работы не дают оценку деятельности
ЦК РКП (б), НКИД РСФСР, Дальбюро и МИД ДВР, а также дипломатических
миссий по реализации внешнеполитических задач РСФСР в Тихоокеанском
регионе.
Первой специальной публикацией о внешней политике ДВР явилась статья Ю. Осноса6. Это был начальный опыт анализа внешней политики ДВР. Но
статье была присуща некоторая упрощенность и идеологические постулаты,
господствовавшие в тот период.
В 40-х - начале 50-х гг. ХХ в. стали выходить многотомные издания по
истории внешней политики СССР7. Дайренской конференции посвятил свою
статью Н.В. Мостовец. Он сделал правильные выводы о причинах успеха
внешней политики ДВР, однако для его публикации также характерны вышеуказанные недостатки8.
«Холодная война» и «горячие» региональные конфликты в виде войны в
Корее вызвали к жизни работы советских ученых по истории интервенции
США на российском Дальнем Востоке9.

См. Оснос Ю. Три международные конференции Дальневосточной республики // Историк-марксист. 1938. № 4.
7
История дипломатии. Том третий. Дипломатия в период подготовки второй мировой
войны (1919-1939 гг.) - М.–Л., 1945; Международные отношения на Дальнем Востоке
(1870-1945)- М., 1951 и др.
8
Мостовец Н.В. Дайренская конференция // Ученые записки АОН. Вып. II. Вопросы
всеобщей истории. - М., 1948.
9
Березкин А.В. США – активный организатор и участник военной интервенции против
Советской России (1918-1920). - М., 1952; Иванов С. Американская агрессия на Советском
Дальнем Востоке. – Владивосток, 1952; Кунина А.Е. Провал американских планов завоевания мирового господства в 1917-1920 гг.– М., 1954 и др.
6

Таким образом, следует отметить, что в данный период выпущено большое количество работ по истории ДВР, авторами которых являлись не только
ученые-исследователи, но и участники тех событий. Однако, представленные
труды не всегда отражали объективную сторону событий и во многом были
определены условиями, в которых работали авторы.
Третий этап первого периода развития историографии проблемы длился
со второй половины 50-х годов до середины 80-х годов ХХ в. В это время
произошло обновление политической и общественной жизни страны, которое
вызвало оживление исторической науки. Возрождались ленинская концепция
гражданской войны и имена многих деятелей Советского государства и Дальневосточной республики, участников Гражданской войны – борцов за Советскую власть. Начало выходить в свет 5-е издание трудов В.И. Ленина, переиздавались протоколы и стенографические отчеты съездов и конференций
КПСС, вышли в свет 3-5 тома «Истории гражданской войны в СССР». В
научный оборот были введены новые источники. Появились новые обобщающие труды по истории Гражданской войны10. Стали выходить и специальные
исследования по истории советской внешней политики11.
Значительным размахом в это время была отмечена исследовательская
работа сибирских и дальневосточных ученых Н.А. Авдеевой, Л.И. Беликовой,
Н.П. Егунова, Б.М. Шерешевского и др. В их трудах стали более подробно
рассматриваться отдельные вопросы политики ДВР в т.ч. и внешней, однако
специального исследования по данной проблеме выпущено не было12. В 50-е –
История гражданской войны в СССР. В 5-ти томах. Т. 5. - М., 1960 и др.
История международных отношений и внешней политики СССР (1870-1957 гг.)- М.,
1957; История международных отношений и внешней политики СССР 1917-1939 гг. в 3-х т.
- М., 1961; Чичерин Г.В. Статьи и речи по вопросам международной политики. – М., 1961;
Труш М.И. Внешнеполитическая деятельность Ленина (1921-1923 гг.). – М., 1963; Труш
М.И Советская внешняя политика и дипломатия в трудах В.И. Ленина– М., 1977; Чубарьян
А.О. Брестский мир – М., 1964; Выготский С.Ю. У истоков советской дипломатии – М.,
1965; Международные отношения на Дальнем Востоке. Кн. вторая. 1917-1945. – М., 1973;
История внешней политики СССР 1917-1975 гг. Тома первый-второй. М., 1976 и др.
12
Авдеева Н.А. Дальневосточная народная республика (1920-1922 гг.) - Хабаровск, 1957;
Шерешевский Б.М. Разгром семеновщины. - Новосибирск, 1966; Беликова Л.И. Коммунисты Приморья в борьбе за власть Советов на Дальнем Востоке (Приморская организация
10
11

начале 90-х годов среди советских учёных шла дискуссия о сущности общественно-политического строя ДВР. Не вдаваясь подробно в существо вопроса,
хотелось бы отметить, что одна сторона считала политический строй буфера
замаскированной демократическим антуражем диктатуру пролетариата, другая – революционно-демократической диктатурой народа. Первой точки зрения придерживались вышеуказанные авторы, второй – группа учёных, наиболее ярким представителем которых является историк-правовед В.В. Сонин13.
Определенный вклад в историографию вопроса внесли очерки по истории дальневосточных организаций КПСС, в которых подчеркивается роль
В.И. Ленина, ЦК РКП (б) и Дальбюро по руководству внешней политикой
ДВР14.
В связи с обострением идеологической борьбы на международной арене в
конце 50-х – начале 80-х годов ХХ в. активизировалось изучение интервенции
на российском Дальнем Востоке. Среди исследований этот времени следует
выделить работы А.В. Березкина, С.С. Григорцевича, Е.И. Поповой, М.И.
Светачева и др.15 В них разоблачались планы Вашингтона, раскрывалась картина международных интриг США, их стремление использовать Японию как
РКП (б) в 1917-1922 гг.). - Хабаровск, 1967; Папин Л.М. Крах колчаковщины и образование
Дальневосточной республики. – М., 1967; Егунов Н.П. Очерки истории ДВР. – Улан-Удэ,
1972; Очерки истории дальневосточных организаций КПСС (1900-1937) – Хабаровск, 1982
и др.
13
Сонин В.В. Государство и право Дальневосточной республики (1920-1922 гг.). Владивосток, 1982; Сонин В.В. Великий Октябрь и становление советской государственности на Дальнем Востоке (1917-1922). - Владивосток, 1987; Сонин В.В. Становление Дальневосточной республики, 1920-1922 – Владивосток, 1990.
14
Из истории организаций КПСС на Дальнем Востоке (1905- июнь 1941 года). – Хабаровск, 1962; История Дальневосточных партийных организаций (1903 – 1922). – Хабаровск,
1970; Очерки истории Приморской организации КПСС. – Владивосток, 1971; Очерки истории Читинской областной организации КПСС. – Чита, 1975; Очерки истории Камчатской
областной партийной организации (1917 – 1985) – Петропавловск –Камчатский, 1986;
Очерки истории дальневосточных организаций КПСС (1900 – 1937). – Хабаровск, 1982 и
др.
15
Григорцевич С.С. Американская и японская интервенции на Советском Дальнем Востоке и ее разгром (1918-1922 гг.) – М., 1957; Березкин А.В. Октябрьская революция и
США. - М., 1967; Попова Е.И. Политика США на Дальнем Востоке (1917-1922 гг.).- М.,
1967; Гвишиани Л. Советская Россия и США (1917-1920). - М., 1970; Светачев М.И. Империалистическая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке (1918-1922 гг.) – Новосибирск, 1983 и др.

орудие борьбы против Советской России и была показана борьба дипломатии
РСФСР и ДВР против экспансии великих держав в Тихоокеанском регионе.
Но как обоснованно показали эти авторы, политика США оставалась весьма
противоречивой, поскольку Вашингтон не желал усиления Японии и закрепления её на российском Дальнем Востоке.
Значительное внимание отечественные ученые уделили отношениям
РСФСР и ДВР с Китаем16. Необходимо отметить вышедшие в это время монографии М.С. Капицы и М.А. Персица. В своей работе М.А. Персиц коснулся
структуры министерства иностранных дел Дальневосточной республики, что
до него сделано не было.
Большой вклад в изучение международной обстановки и советской
внешней политики на крайнем Северо-Востоке России внесли работы Б.И.
Мухачева. Автор раскрыл ранее закрытые страницы внешнеполитической деятельности РСФСР и ДВР в указанном регионе, по вопросам концессии Вандерлипа, рыболовства и т.д.17 В 1999 г. Б.И. Мухачёв сделал попытку пересмотреть ранее устоявшиеся взгляды на деятельность председателя правительства ДВР А.М. Краснощекова. Автор показывает крайне сложную и противоречивую личность А.М. Краснощекова, дает анализ его взглядов на строительство и функционирование буфера. В то же время автор считает, что снятие А.М. Краснощекова с поста председателя правительства ДВР явилось ре-

Капица М.С. Советско–китайские отношения – М., 1958; Персиц М.А. Дальневосточная республика и Китай. Роль Дальневосточной республики в борьбе Советской власти за
дружбу с Китаем в 1920- 1922 гг. – М., 1962; Светачев М.И., Щагин Э.М. Участие Китая в
империалистической интервенции на советском Дальнем Востоке (1918-1922 гг.) // История СССР. 1978. № 6 и др.
17
Мухачев Б.И.. Мероприятия Коммунистической партии и Советского правительства
по борьбе с иностранной экспансией на Камчатке (1920-1921 гг.) // Вопросы истории Советского Дальнего Востока. Кн. первая. Владивосток, 1963 Мухачев Б.И.В.И. Ленин и Северо - Восток в период образования и деятельности Дальневосточной республики // Ленин
и Дальневосточная республика. – Владивосток, 1985; Мухачев Б.И. Геополитическая ситуация на Севере Дальнего Востока в период ДВР и борьба с иностранной экспансией // Азиатско-Тихоокеанский регион в глобальной политике, экономике и культуре XXI века. Материалы док. междунар. науч. конф. Ч. 1. – Хабаровск, 2002 и др.
16

зультатом склок и интриг в Дальбюро ЦК РКП (б), которые организовали левацки настроенные большевики18.
Важным вкладом в историографию проблемы стали труды А.С. Степанова и Б.М. Шерешевского. В них показаны деятельность делегаций ДВР на
Дайренской и других конференциях, вопросы развития внешней торговли буферной республики; были освещены разногласия между членами Дальбюро
ЦК РКП (б) и правительства ДВР, промахи и ошибки во внешней политике
республики19. Тем не менее, в этих работах не было учтено влияние разногласий в Дальбюро на ход переговоров в Дайрене и Чаньчуне, а также на изменение направлений деятельности спецслужб РСФСР и ДВР.
В 1968 г. в издательстве «Наука» вышла коллективная монография «Героические годы борьбы и побед», в которой дипломатии ДВР впервые посвящен целый раздел. В работе не обойдены и «острые углы» внешней политики
буфера, а А.М. Краснощеков по - прежнему охарактеризован как правый оппортунист и сепаратист20.
Необходимо отметить кандидатскую диссертацию и статьи Г.С. Сараджан, в которой рассматривается деятельность дипломатии ДВР на Вашингтонской конференции, стремление заинтересовать бизнес США в концессиях
на территории буферной республики и тем самым ослабить давление Японии
на Дальневосточную республику21.

Мухачев Б.И. Александр Краснощеков: Историко-биографический очерк – Владивосток, 1999.
19
Степанов А.С. Дипломатический раунд в Дайрене // Вопросы истории. 1966. № 11;
Степанов А.С. Ленинская внешняя политика на Дальнем Востоке в 1920-1922 гг. // История СССР. 1979. № 5; Степанов А.С. Заслуга нашей дипломатии: (Ленинская политика мира на Дальнем Востоке 1917-1922). – М., 1991; Шерешевский Б. М. В битвах за Дальний
Восток (1920-1922 гг.) – Новосибирск, 1974.
20
Героические годы борьбы и побед. Дальний Восток в огне гражданской войны. – М.,
1968.
21
Сараджан Г.С. Дальневосточная республика и Вашингтонская конференция: Автореф.
канд. дисс. – Л., 1974; Сараджан Г.С. ДВР и США // Из истории Дальневосточной республики. Сб. науч. трудов. – Владивосток, 1992 и др.
18

Целый ряд сборников статей в начале 80-х годов был посвящён роли В.И.
Ленина в создании и функционировании ДВР22.
Немаловажное значение для обогащения историографии вопроса имеет
монография А. Лопачёва о борьбе ДВР, РСФСР, а позже и СССР за возвращение захваченной Японией в 1920 г. северной части о-ва Сахалин23.
Со второй половины 1980-х годов начался новый период в отечественной историографии Гражданской войны и интервенции. Этот период ознаменовался открытием многих ранее закрытых архивных фондов (в т.ч. Коминтерна), включением в научный оборот новых источников.
Ученые стали использовать в качестве инструментария научного познания концепции цивилизационного и альтернативного развития общества. История ДВР в этот период привлекает к себе внимание исследователей. Ей были посвящены многие научные конференции24.
Л.Н. Долгов посвятил свой труд экономической политике различных политических режимов в период гражданской войны на российском Дальнем
Востоке, в т.ч. финансовой реформе в ДВР, которая сыграла положительную
роль в развитии внешней торговли республики25.

За Советский Дальний Восток. Сб. статей. - Владивосток, 1981; В.И. Ленин и революционное движение на Дальнем Востоке (1900-1922 гг.). Сб. статей. – Владивосток, 1982;
В.И. Ленин и борьба за установление Советской власти на Дальнем Востоке (1917-1922
гг.): Сб. науч. трудов. – Владивосток, 1984; В.И. Ленин и Дальневосточная республика. Владивосток, 1985 и др.
23
Лопачев А. Освобождение Северного Сахалина: борьба советской дипломатии за
освобождение Северного Сахалина (1920-1925 гг.) - Южно-Сахалинск, 1989.
24
Гражданская война на Дальнем Востоке России: итоги и уроки. Тезисы док. и сообщений междунар. науч. конфер. – Владивосток, 1992; Из истории Дальневосточной республики. Сб. науч. трудов (Материалы науч. конфер.) – Владивосток, 1992; «Миграционные процессы в Восточной Азии». Тезисы док. и сообщений междунар. науч. конфер. – Владивосток, 1994; Взаимоотношения народов России, Сибири и стран Востока: история и современность. Доклады Второй и Третьей междунар. науч. – практ. конфер. – М. –Иркутск –
Улан –Удэ – Тэгу, 1997-1999; Дальний Восток России в контексте мировой истории: от
прошлого к будущему. Материалы междунар. науч. конфер. – Хабаровск, 1997; Дальний
Восток России: исторический опыт и пути развития региона (Первые Крушановские чтения, 1998). – Владивосток, 2001; Россия и Китай на Дальневосточных рубежах. Сб. материалов междунар. науч. конфер. ТТ.1-2. – Благовещенск, 2001и др.
25
Долгов Л.Н. Экономическая политика гражданской войны: опыт Дальнего Востока
России – Комсомольск-на-Амуре,1996.
22

Работы А.А. Азаренкова касаются функционирования институтов власти
ДВР, в т.ч. представительных учреждений в республике26.
В публикациях В.Л. Кузьмина и Ю.Н. Ципкина рассматривается история
возникновения, функционирования и гибели антибольшевистских правительств Дальнего Востока, а также организаций правосоциалистических партий
региона в период Гражданской войны и интервенции27. В русле данной темы
исследования, анализируются взаимоотношения правосоциалистических партий с большевиками в изучаемый период. В тоже время, в данных работах
представлена и внешнеполитическая деятельность антибольшевистских партий.
Однако вопросы внешней политики буферной республики в вышеуказанных трудах характеризуются лишь в самом общем виде и не являются предметом специального исторического исследования.
Большое внимание в этот период было уделено изучению ранее закрытым страницам советской внешней политики. Российские ученые стали уделять большое внимание изучению дуализма советской внешней политики, соотношению национальных и интернациональных задач, внутренней и внешней политики, геополитических концепций отечественных и зарубежных авторов. В большинстве современных публикаций принципы мирного сосуществования и пролетарского интернационализма показываются в непримири-

Азаренков А.А. «Буферная четырёххвостка»: выборные кампании в представительные
органы власти Дальневосточной республики - Комсомольск-на-Амуре, 2001; Азаренков
А.А. «Демократический компромисс». Идея «буфера» на Дальнем Востоке в планах и тактике политических сил – участников гражданской войны в России (январь 1920 – январь
1921) - Комсомольск-на-Амуре, 2001; Азаренков А.А. Политическая модель ДВР: механизм
функционирования институтов власти «буферного» государства (1920-1922 гг.) - Комсомольск-на-Амуре, 2001; Азаренков А.А. Методы ликвидации Дальневосточной республики
в 1922 году // Вопросы истории. 2006. № 8.
27
Ципкин Ю.Н. Белое движение на Дальнем Востоке (1920-1922 гг.) – Хабаровск, 1996;
Ципкин Ю.Н. Антибольшевистские режимы на Дальнем Востоке России в период гражданской войны (1917-1922 гг.) – Хабаровск, 2003; Кузьмин В.Л., Ципкин Ю.Н. Эсеры и
меньшевики на Дальнем Востоке России в период гражданской войны 1917-1922 гг. – Хабаровск, 2005; Орнацкая Т.А. Ципкин Ю.Н. Концессионная политика Дальневосточной
республики (1920-1922 гг.) // Россия и АТР. 2007. № 1. С. 5-20.
26

мом противоречии, как оправдание вмешательства Советской России в дела
других государств28.
В последние годы увеличился выпуск работ по истории Коминтерна, который являлся орудием советской внешней политики не только в борьбе за
«мировую революцию», но и против белой эмиграции и иностранных разведок. Важной частью историографии внешней политики РСФСР и ДВР являются труды о деятельности спецслужб, которые стали также инструментом по
реализации внешнеполитических целей советской России на Дальнем Востоке
29

.
Немаловажный вклад в изучение деятельности Восточного Секретариата

ИККИ вносят труды Б.Д. Пака, которые он посвятил корейским революционерам в Советской России, в т.ч. корейским партизанским отрядам, которые
использовались Коминтерном против японских интервентов на российском
Дальнем Востоке и Китае30.
Концессионному аспекту внешней политики ДВР посвящены монографии А.Т. Мандрика, Н.В. Марьясовой31. Однако, данные работы рассматри-

Открывая новые страницы… Международные вопросы: события и люди – М., 1989;
Поздняков Э.А. Внешняя и внутренняя политика. Парадоксы взаимосвязи // Международная жизнь. 1989. № 10; Ступишин В.П. От каких стереотипов мы отказываемся // Международная жизнь. 1989. № 10; Мурадян А.А. Самая благодарная наука (об основных понятиях международно-политической истории) – М., 1990; Советская внешняя политика 19171945 гг. Поиски новых подходов. – М., 1992; Гаджиев К.С. Геополитика – М.,1997; Нартов
Н.А. Геополитика – М.,1999; Коновалова, Н.В. Внешняя политика Советской России в период интервенции и Гражданской войны – Новосибирск, 2001; Шишкин В.А. Становление
внешней политики послереволюционной России (1917-1930 годы) и капиталистический
мир: От революционного «западничества» к «национал - большевизму» – СПб., 2002; Замятин Д.Н. Власть пространства и пространство власти: Географические образы в политике и
международных отношениях – М., 2004; Смоляков В.А. Проблема взаимосвязей и соотношения внутренней и внешней политики: теоретико-методологический аспект.- Владивосток, 2004; Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география – М.,
2005 и др.
29
Крюков М.В. Улица Мольера, 29. Секретная миссия полковника Попова – М., 2000;
Усов В.Н. Советская разведка в Китае. 20-е годы ХХ века – М., 2002 и др.
30
Пак Б.Д. Корейцы на российском Дальнем Востоке (вт. пол. XIX- нач. ХХ в.)– Владивосток, 2004 и др.
31
Мандрик А.Т. История рыбной промышленности российского Дальнего Востока (50-е
годы XVII в. – 20-е годы ХХ в.) – Владивосток, 1994; Марьясова Н.В. Иностранный капи28

вают экономическое значение концессий для внутренней политики ДВР,
внешнеполитическому аспекту концессионной политики уделено не достаточное внимание.
Важную роль в понимании особенностей политического и экономического развития региона, социальных коллизий на российском Дальнем Востоке в
период Февральской и Октябрьской революций имеют работы Л.И. Галлямовой, Н.И. Дубининой, Т.Я. Иконниковой32.
Значительным явлением в научной жизни региона стала вышедшая в
2003 г. коллективная монография посвященная истории Гражданской войны и
интервенции на Дальнем Востоке33. Издание сегодня является наиболее полным по исследуемой проблеме. Оно опирается на широкий круг архивных и
опубликованных источников. В научный оборот впервые введены документы,
раскрывающие взаимоотношения между РСФСР и ДВР в период проведения
международных конференций в Вашингтоне, Дайрене и Чанчуне, деятельности иностранных концессионеров на Камчатке и т.д.
В. Молодяков, в своей монографии, чуть ли не оправдывает экспансионистскую политику Токио. А из-за деятельности Коминтерна, называет внешнюю политику РСФСР и ДВР двуличной и коварной34.
Отличительной чертой современной историографии проблемы является
не просто плюрализм взглядов исследователей, но и острые дискуссии практически по всем вопросам истории Гражданской войны и интервенции. Так, в
частности, труды Г.Г. Лёвкина отличают резкая бескомпромиссность и следование традиционной концепции проблемы. Он осуждает А.М. Краснощёкова

тал на Дальнем Востоке России в 20-30-е гг. (Концессии и концессионная политика Советского государства) – Владивосток, 2000 и др.
32
Иконникова Т.Я. Дальневосточный тыл России в годы первой мировой войны – Хабаровск, 1999; Иконникова Т.Я. Военнопленные Первой мировой войны на Дальнем Востоке
России (1914-1918 гг.). - Хабаровск, 2004 и др.
33
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны (История
Дальнего Востока России. Т.3. кн.1.). - Владивосток, 2003.
34
Молодяков В. Россия и Япония: поверх барьеров. Неизвестные и забытые страницы
российско-японских отношений. – М., 2005.

как «агента влияния» США и сепаратиста, оправдывает Я. Тряпицына и считает ошибкой создание ДВР35.
Анализ отечественной и зарубежной литературы, рассматривающей историю ДВР, в т.ч. внешнюю политику республики, представлен в историографических трудах Э.В. Ермаковой, Б.И. Мухачёва, И.В. Наумова, Г.Е. Рейхберга, Э.М. Шельдешева, Б.М. Шерешевского, А.П. Шурыгина, В.Г. Щебенькова
и др.36
Значительное внимание ДВР уделяли иностранные ученые 37. Для их работ характерно признание того, что создание и функционирование буферной
республики явилось дальновидным шагом Советской России, который позвоЛевкин Г. Волочаевка без легенд. Хабаровск, 1999; Левкин Г. Было, но быльем не поросло. Хабаровск, 2006.
36
Рейхберг Г.Е., Шурыгин А.П. Буржуазная историография Октября и гражданской войны в Сибири.–Новосибирск, 1981; Андреев А.Г. Внешняя политика КПСС и советского
государства в 1917-1922 гг. и ее буржуазные фальсификаторы.–Л., 1984; Наумов И.В.
Гражданская война на Дальнем Востоке в советской историографии середины 1950-1980-х
гг. – Иркутск, 1991; его же. У истоков: Изучение истории гражданской войны на Дальнем
Востоке в 1920-е годы. Иркутск, 1993; Шельдешев Э.М. Очерк истории исторической
науки на Дальнем Востоке (Дальистпарт и его деятельность в 20 – 30-е гг.). Хабаровск,
1995; Мухачев, Б.И. Вопросы историографии борьбы за установление Советской власти на
Северо - Востоке СССР // Вопросы истории Советского Дальнего Востока. Вып. III – Владивосток, 1965; Шерешевский Б.М. Советская историография Дальневосточной республики (с начала 30-х до второй половины 50-х гг.) // Вопросы историографии социалистического и коммунистического строительства в Сибири (Сб. науч. трудов) – Новосибирск,
1976; Японская историография отношений России с сопредельными странами на Дальнем
Востоке. Сб. науч. трудов. – Владивосток, 1986; Японская историография русско-японских
и советско-японских отношений XIX – ХХ веков: Сб. науч. трудов. – Владивосток, 1987;
Щебеньков В.Г., Мухачёв Б.И. Освещение характера интервенции Японии на Дальнем Востоке СССР в официальной японской историографии // Империалистическая интервенция
на советском Дальнем Востоке. Сб. статей. – Владивосток, 1988; Ципкин Ю.Н. Дальневосточная республика: была ли альтернатива? (Некоторые вопросы историографии) // Отечественная история. 1993. № 3; Ермакова Э. Гражданская война и интервенция на Дальнем
Востоке в историографических работах // Вопросы истории гражданской войны и интервенции на Дальнем Востоке России: Сб. науч. трудов. – Владивосток, 1994; Орнацкая Т.А.
Внешняя политика Дальневосточной республики (1920-1922 гг.) автореферат дис… кандидата исторических наук / Дальневосточный государственный гуманитарный университет.
Хабаровск, 2006. и др.
37
Smith Canfild F. Vladivostok under Red and White rule. Revolution and Countrrevolution in
the Russian Far East 1920-1922 - Seattle and London, 1975; Sow –Theng Leong Sino-Sovet diplomatic relations, 1917-1926. – Honolulu, 1976; Stephan John J. The Russian Far East. A History
- Stanford, California, 1994; Боффа Дж. История Советского Союза. Т.1. – М., 1990; Карр Э.
История Советской России. - Кн. 1: Т. 1, 2. - М., 1990; Гражданская война в России: перекресток мнений. – М., 1994 и др.
35

лил усилить противоречия между США и Японией в Азиатско-Тихоокеанском
регионе, спасти Дальний Восток от нового японского нашествия. Заслуживают внимания высказывания Э. Карра и других исследователей о концессионной политике РСФСР и ДВР, в частности, концессии Вандерлипа, которая
представлялась им логически оправданной и жизненно важной для России.
Речь шла даже не о разжигании противоречий между США и Японией, а об
облегчении экономических трудностей и признании места Советской России в
мировой экономике.
В то же время в этих трудах подчеркивается, что А.М. Краснощеков был
«неудобной фигурой» для Москвы, когда пытался на деле реализовать суверенитет буферного государства.
Вместе с тем, в монографиях Дж. Стефана и Э. Карра присутствуют многочисленные ошибки и субъективные оценки внешней политики ДВР. Книга
Э. Карра изобилует фактическими неточностями и неверными оценками. Так,
Земское правительство Приморья названо «белым». В.К. Блюхер, якобы, стал
первым главкомом НРА ДВР. С включением Приморья в состав ДВР «буфер»,
по мнению Э. Карра, перестал быть «буфером» и т.д.
Таким образом, подробное рассмотрение историографии проблемы показывает не только огромный диапазон взглядов на внешнюю политику ДВР, но
и то, что самостоятельного исследования внешней политики буферного государственного образования еще нет. Следует отметить, что в настоящее время
в историографии истории внешней политики ДВР не освещены дискуссии в
Дальбюро ЦК РКП (б) по вопросам тактики делегаций ДВР на международных встречах и конференциях, разногласия между НКИД РСФСР и МИД ДВР,
не показана роль А.М. Краснощекова, который стремился провести в жизнь
не формальный, а реальный суверенитет ДВР, не раскрыты тактика шантажа и
угроз со стороны контрагентов миссии ДВР на переговорах.
Цель работы состоит в исследовании внешней политики Дальневосточной республики как проводника внешнеполитических интересов Советской

России в Тихоокеанском регионе в последний период гражданской войны на
Дальнем Востоке (1920-1922 гг.).
Цель исследования диктует следующие задачи исследования:
1. Проанализировать внешнеполитические цели Советской России на Тихом океане и их постановку ЦК РКП (б), СНК, НКИД РСФСР для Дальневосточной республики;
2. Показать работу Дальбюро ЦК РКП (б), Правительства ДВР, министерства иностранных дел и других государственных органов Дальневосточной республики по реализации внешнеполитических целей Советской России
на русском Дальнем Востоке;
3. Осветить стратегию и тактику ДВР на международных встречах и конференциях по реализации целей внешней политики советской России;
4. Изучить концессионную политику Дальневосточной республики, как
инструмент внешней политики РСФСР на Дальнем Востоке;
5. Рассмотреть взаимоотношения Дальневосточной республики с Китаем
в 1920-1922 гг. как авансцену внешнеполитических интересов ведущих иностранных держав Тихоокеанского региона.
Объект исследования – внешнеполитическая деятельность Советской
России и Дальневосточной республики в 1920-1922 гг.
Предмет исследования - процесс реализации внешнеполитических интересов Советской России и Дальневосточной республики в Тихоокеанском
регионе в период 1920-1922 гг.
Хронологические рамки исследования: 1920-1922 гг., т.е. период существования Дальневосточной республики. Особенностью этого периода является то, что к этому времени Гражданская война закончилась в центре страны и в Сибири, что позволило Советской России сосредоточить свои усилия
на реализации НЭПа, не ослабляя усилий в борьбе с интервенцией на дальневосточной окраине. Другой особенностью этого периода является продолжение японской интервенции на российском Дальнем Востоке. В это время Япо-

ния поддерживала Белое движение, формально не участвуя в его военных
авантюрах, и вынуждена была применять в целях сохранения своего присутствия на российском Дальнем Востоке не только военные, но и дипломатические средства.
Территориальные рамки исследования: Дальневосточная республика,
Япония, Китай и США, т.е. сфера действий внешней политики РСФСР и ДВР.
Методологической основой исследования является теория научного
познания, главными принципами которой являются объективность, историзм,
связь с общественно-политической практикой. В условиях теоретикометодологического плюрализма автор использовал разнообразный теоретический инструментарий для реализации цели и задачи исследования внешней
политики РСФСР и ДВР на российском Дальнем Востоке и в Тихоокеанском
регионе в 1920-1922 гг.
Объективность исследования состоит в точном учёте всех исторических
фактов и выявлении ведущей тенденции развития советской внешней политики и международных отношений в период 1920-1922 гг., анализе деятельности
РСФСР и ДВР на международной арене во всем их единстве и противоречиях.
Историзм исследования позволил выявить динамику внешней политики
РСФСР и ДВР, историю становления аппарата МИД, возникновения и развития тактических приёмов внешней политики.
Теоретико-методологическая основа исследования включает также ряд
положений теории международных отношений, что позволило проанализировать геополитические интересы держав в Тихоокеанском регионе, тактику их
делегаций на международных конференциях в системной взаимосвязи.
Основными категориями геополитики являются контроль над пространством, баланс сил, границы, государственные интересы и механизмы их реализации. Внешняя политика ДВР была направлена на претворение в жизнь
государственных интересов России: политической независимости страны,
восстановление территориальной целостности, границ и единого политиче-

ского пространства, обеспечение военной безопасности государства. Теория
геополитики содержит также положение о том, что создание буферных государств иногда может быть единственной альтернативой в урегулировании
острых международных конфликтных ситуаций38.
При анализе исторических явлений и фактов автор использовал формационный и цивилизационный подходы. Такой подход позволил учесть не
только классовые основы советской внешней политики, но и влияние международного опыта, национального менталитета, культурных, географических и
других особенностей российской и других цивилизаций Тихоокеанского региона на практику внешнеполитической деятельности Советской России и
Дальневосточной республики. Данный подход помог выявить влияние ряда
исторических личностей в различных аспектах внешнеполитического процесса.
Автор использовал такие методы исторического исследования как конкретно-исторический анализ, проблемно-хронологический, проблемный, логические

методы,

метод

периодизации,

актуализации,

структурно-

функциональный, контент-анализ и др., а также общенаучные методы, такие
как дедукция и индукция, анализ и синтез и т.п.
Источниковая база исследования включает в себя несколько групп источников: сборники документов, неопубликованные архивные материалы,
прессу, мемуары, а также вторичные источники, т.е. монографии, статьи и
диссертации (авторефераты диссертаций) советских и иностранных ученых.
К первой группе источников относятся сборники опубликованных документов. Первые документальные публикации, отражающие захватническую
деятельность интервентов на российском Дальнем Востоке появились еще в
20- е годы ХХ в. 39. Несмотря на то, что эти сборники имели разоблачительно Колосов В.А., Мироненко Н.С. Указ.соч.С.10-11; Поздняков Э. Геополитический коллапс и Россия // Международная жизнь. 1992. № 8-9. С.13-14.
39
Действия Японии в Приамурском крае. Сб. официальных документов, относящихся к
интервенции держав в пределах Приморья. – Владивосток, 1921; Международная политика
РСФСР в 1922 г. Отчет НКИД. – М., 1923; Никифоров П.М. Исторические документы о
38

пропагандистский характер, они и сегодня являются ценным историческим
источником. Важную информацию несут официальные документы Правительства и министерства иностранных дел Дальневосточной республики, показывающие структуру внешнеполитического ведомства ДВР, освещающие
кадровые вопросы и т.д.40.
В 30 - 40- е годы ХХ в. продолжилась публикация документов по истории
Гражданской войны и интервенции в регионе41.
Огромное значение для исследования имеют сборники документов о
борьбе за власть Советов в Приморье и на Северном Сахалине, вышедшие в
1955 и 1959 гг.42 В них впервые были опубликованы ряд внешнеполитических
документов ДВР, а также материалы, отражающие деятельность иностранных
держав на российском Дальнем Востоке.
Важным шагом в формировании источниковой базы по истории внешней
политики ДВР стали сборники документов о военной интервенции на Дальнем Востоке, борьбе Дальневосточной республики против интервентов, изданные в 1993-1997 гг. Институтом истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН. В них содержатся ранее не публиковавшиеся

действиях и замыслах международных хищников на Дальнем Востоке. – М., 1923; Вашингтонская конференция по ограничению вооружений и Тихоокеанским и дальневосточным
вопросам 1921-1922 гг. Полный перевод актов и документов. – М., 1924; Дальиспарт. Сб.
материалов по истории революционного движения на Дальнем Востоке. - Чита - Владивосток, 1923 –1925.
40
Собрание узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства. – М.,
1920; Вестник Дальне-Восточной республики. - Чита, 1921-1922; Собрание узаконений и
распоряжений правительства ДВР. Чита, 1921-1922 и др.
41
И на Тихом Океане свой закончили поход. 5 лет борьбы против интервентов и белогвардейцев за советский Дальний Восток (1917-1922) – М. –Хабаровск,1932; 4-5 апреля
1920 г.: Сб. док. – Хабаровск, 1937; Борьба за советский Дальний Восток 1918-1922 гг. –
Хабаровск, 1938; Борьба за Советы в Забайкалье. Сб. статей, материалов и док. – Чита,
1947 и др.
42
Борьба за власть Советов в Приморье (1917-1922 гг.). Сб. док. - Владивосток, 1955;
Победа Советской власти на Северном Сахалине (1917-1925 гг.). Сб. док. и материалов. –
Южно – Сахалинск, 1959; Из истории Гражданской войны в СССР. Сб. док. и материалов.
1918-1922. В 3-х т. – М.,1961 и др.

документы госдепартамента США, МИД Японии, НКИД РСФСР и МИД
ДВР43.
Важную роль для изучения внешней политики РСФСР и ДВР сыграл
сборник документов о деятельности Сибирского бюро ЦК РКП (б) в последний период Гражданской войны44.
Значительным событием в источниковедении истории внешней политики
Советской России и буферной республики стала публикация документов, отражающих деятельность Коминтерна и корейских революционеров на Дальнем Востоке45.
В 2002 г. вышел документальный сборник о советско-американских отношениях, которые позволяют выяснить позицию администрации и общественности США по отношению к Советской России и Дальневосточной республике, в т.ч. и по вопросам концессионной политики46.
Позицию правосоциалистических партий и их дальневосточных организаций, в т.ч. и по вопросам международной деятельности ДВР отражают
сборники документов ПСР и РСДРП 47.
Ко второй группе источников относятся неопубликованные архивные материалы, включающие информацию о деятельности органов внешней политики РСФСР и ДВР, Восточного секретариата Коминтерна.

Дальневосточная республика: Становление. Борьба с интервенцией (февраль 1920 ноябрь 1922 г.): Док. и материалы. Ч.1-II. - Владивосток, 1993; Колчак и интервенция на
Дальнем Востоке. Док. и материалы.– Владивосток, 1995; Подготовка и начало интервенции на Дальнем Востоке России (октябрь 1917 – октябрь 1918 г.): Док. и материалы. – Владивосток, 1997.
44
Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.) – Новосибирск, 1996.
45
ВКП (б), Коминтерн и национально-освободительное движение в Китае. Документы.1920-1925 гг. – М., 1994; Коминтерн и идея мировой революции. Документы. – М., 1998;
ВКП (б), Коминтерн и Япония. 1917-1941 гг. – М., 2001; Корейцы на российском Дальнем
Востоке (вт. пол. XIX- нач. ХХ в.) – Владивосток, 2004; Политбюро ЦК РКП (б) – ВКП (б)
и Коминтерн. 1919-1943 гг. – М., 2004 и др.
46
Советско-американские отношения. Годы непризнания.1918-1926. - М., 2002.
47
Меньшевики в большевистской России 1918-1924 гг. Меньшевики в 1918 году. – М.,
1999; Политическая история русской эмиграции. 1920-1940 гг. Док. и материалы. – М.,
1999; Партия социалистов-революционеров: документы и материалы. В 3 т.– М., 2000.
43

Фонд 391 Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) содержит бюллетени Российского телеграфного агентства (РОСТА), отражающие переговоры А.А. Иоффе в Китае с представителями японских деловых
кругов. Кроме того, в нём имеются сообщения Дальта, Инроста и иностранных агентств о положении на российском Дальнем Востоке.
Фонд 4 (Архив Г.В. Чичерина) Архива внешней политики Российской
Федерации (АВПРФ) включает переписку между НКИД РСФСР с министерствами иностранных дел Японии, США и Китая. Большую научную ценность
представляют информационные сводки МИД ДВР за 1920-1922 гг., которые
хранятся в указанном фонде.
В фонде 08 АВПРФ (Секретариат Л.М. Карахана), имеются деловые
письма и доклады министра иностранных дел ДВР Я.Д. Янсона в ЦК РКП (б)
и НКИД РСФСР о ситуации на переговорах в Дайрене. Большую часть фонда
занимают протоколы переговоров делегаций ДВР и Японии в Дайрене. Часть
этой дипломатической переписки вводится в научный оборот впервые.
Фонд 147 АВПРФ посвящен деятельности министерства иностранных
дел буферной республики. В фонде хранятся записи бесед А.М. Краснощекова
с представителями различных зарубежных государств и информационных
агентств, заявления МИД и представителей иностранных держав, обращенных
к правительству ДВР.
Деятельность миссии Дальневосточной республики в Китае освещена в
фонде 492 АВПРФ. В нём находятся меморандумы, ноты, другие дипломатические документы главы миссии И.Л. Юрина в Пекине. В фонде отражена работа делегации с представителями иностранных государств, аккредитованных
для работы в Китае.
Фонд «Референтура по США» АВПРФ, содержит информацию о деятельности делегации ДВР на Вашингтонской конференции.
Деятельность В.И.Ленина и ЦК РКП (б) по вопросам внешней политики
прослеживается в материалах 5 и 17 фондов Российского государственного

архива социально-политической истории (РГАСПИ). В них имеется обширный материал, раскрывающий деятельность СНК и НКИД РСФСР на Дальнем
Востоке в изучаемый период.
Как важный источник стоит отметить и документы фонда 372 РГАСПИ,
которые отражают внешнеполитическую деятельность Дальбюро ЦК РКП (б),
дискуссии и взаимоотношения между членами Дальневосточного бюро. Материалы фонда содержат инструкции НКИД РСФСР для МИД ДВР о тактике
деятельности дипломатии республики на различных международных встречах.
Документы фонда 373 РГАСПИ (фонд П.Н. Караваева) освещают взаимоотношения делегации ДВР с представителями иностранных держав, прессы
и бизнеса США. В фонде находятся воспоминания П.Н. Караваева о том, в
каких условиях были опубликованы секретные документы японского правительства о возможных совместных шагах Токио и Парижа по продолжению
интервенции на российском Дальнем Востоке.
Заслуживает интереса фонд 495 РГАСПИ. В нем представлены материалы о деятельности Коминтерна и его Восточного бюро, совместной работе
ИККИ и НКИД РСФСР, МИД и спецслужбами РСФСР и ДВР.
Деятельность Правительства и министерства иностранных дел ДВР показывается в материалах фондов Р-18 и Р-19 Государственного архива Хабаровского края (ГАХК). В фонде Р-18 хранятся документы о событиях весны
1920 г. в Николаевске–на–Амуре, незаконном рыболовстве японских моряков
в российских водах.
Фонд Р-19 ГАХК содержит ряд материалов о переговорах между Японией и ДВР в Дайрене, мандаты членам миссии, штат делегации ДВР.
В фонде П-44 ГАХК (Дальистпарт) хранятся документы Дальневосточного бюро ЦК РКП (б), Правительства, Совета министров и Народного собрания
ДВР, в т.ч. касающиеся внешней политики буфера. В фонд входят Обращения,
Заявления органов власти республики к иностранным правительствам и пар-

ламентам о целях внешнеполитической деятельности ДВР, Протесты против
продолжающейся интервенции. В нем также частично находятся документы
представителей делегации ДВР на Вашингтонской конференции. Фонд богат
мемуарами партийных и военных деятелей буферной республики.
Ситуацию в народном хозяйстве ДВР частично освещает фонд Р-58
ГАХК. В нем имеются документы о бесконтрольном добыче японцами рыбы и
морепродуктов у побережья Камчатки.
Документы о концессионной политике Дальневосточной республики
включены в фонд 668 ГАХК. В них представлена деятельность Правительства
ДВР по привлечению иностранных инвестиций в экономику ДВР.
В материалах фонда Р-780 ГАХК (фонд А.Н. Геласимовой и П.Ф. Федорца)

рассматривается

деятельность

Дальневосточного

телеграфного

агентства (ДальТА) и его представителей за рубежом.
В фонде Р-1736 ГАХК находятся россыпью документы о гражданской
войне и интервенции на Дальнем Востоке, часть которых не вошла в тематические фонды.
Опираясь на указанные архивные фонды, автор впервые вводит в научный оборот такие следующие документы:
-переписку Г.В. Чичерина и Л.М. Карахана с правительством и МИД ДВР
по вопросам тактики делегаций республики на переговорах в Дайрене.
- документы, раскрывающие позицию А.М. Краснощекова по вопросам о
границах ДВР и РСФСР в период обсуждения концессионного договора с В.
Вандерлипом, материалы дискуссии в Дальбюро по ряду вопросов о внешней
политике ДВР, а также деятельности Восточного секретариата ИККИ;
- японо-французский «Предварительный протокол реформ, подлежащих
введению на территории бывшей Российской Империи, ныне именуемой
«Дальневосточная республика». Это был план возобновления союзнической

интервенции на российском Дальнем Востоке в 1922 г., который стал инструментом шантажа РСФСР и ДВР перед конференцией в Генуе;
- документы миссии ДВР в Пекине о мерах по возврату судов Доброфлота, угнанных интервентами и белогвардейцами в иностранные порты.
Третью группу источников составляет периодическая печать времен
Гражданской войны и интервенции. В газетах и журналах того времени публиковалась информация о внешней политике Японии, США, Китая, Советской
России и буфера на Дальнем Востоке в 1920-1922 гг., документы международных конференций и переговоров, интервью политических деятелей и дипломатов.
Четвертую группу источников составляют мемуары участников Гражданской войны - как большевиков, так и представителей белого лагеря и интервентов. Позиция коммунистов отражена в воспоминаниях членов Дальбюро
ЦК РКП (б), правительства ДВР, командиров НРА ДВР и РККА, партизанских
отрядов, а также дипломатов и других работников министерства иностранных
дел ДВР48.
Воспоминания лидеров Белого движения, командующих интервенционистскими войсками, иностранных дипломатов и разведчиков дают представления о деятельности держав на российском Дальнем Востоке49.
Особенностью мемуаров является не только их субъективизм, но и то,
что их авторы упоминают некоторые документы, что в определенной мере затрудняет классификацию данных публикаций.

Казанин М.И. Записки секретаря миссии. Страничка истории первых лет советской
дипломатии. – М., 1962; Петров Ф.Н. 65 лет в рядах Коммунистической партии. Воспоминания. - М., 1962; Никифоров П.М. Записки премьера ДВР. Победа ленинской политики в
борьбе с интервенцией на Дальнем Востоке (1917-1922 гг.) – М., 1963 (1974); Гражданская
война на Дальнем Востоке (1918-1922). Воспоминания ветеранов. – М., 1973 и др.
49
Гревс И. Колчак, Америка и Япония: Интервенция Америки в Сибирь – М., 1932; «Им
не убить идеала…» Воспоминания интервентов. - Хабаровск, 1990; Атаман Семёнов. О себе. (Воспоминания, мысли и выводы). М., 1999; Последние бои на Дальнем Востоке. М.,
2005 и др.
48

Таким образом, источниковая база исследования позволяет решить поставленные задачи.
Новизна работы состоит в том, что на основе новых, а также уже известных документов, современной методологии впервые проведено комплексное исследование внешней политики Дальневосточной республики в
1920-1922 гг. В монографии впервые освещены некоторые вопросы дискуссий
в Дальбюро ЦК РКП (б) по вопросам тактики делегаций ДВР на международных встречах и конференциях, разногласия между НКИД РСФСР и МИД ДВР,
показана роль А.М. Краснощекова, который стремился провести в жизнь не
формальный, а реальный суверенитет ДВР, раскрыты тактика шантажа и
угроз со стороны контрагентов миссии ДВР на переговорах.
Большую научную ценность представляют сводки осведомительного отдела МИД ДВР за 1920-1922 гг., анализ которых в исследовании публикуется
впервые.
Кроме того, проведен анализ дипломатической переписки министра иностранных дел ДВР Я.Д. Янсона с ЦК РКП (б) и НКИД РСФСР о ситуации на
переговорах в Дайрене.
В работе раскрыты планы Японии по управлению территорией российского Дальнего Востока после возможного возобновления союзной интервенции в 1922 г., которая планировалась державами в случае провала конференции в Генуе.
В монографии представлены не опубликованные ранее материалы о деятельности Коминтерна и его Восточного бюро, совместной работе ИККИ и
НКИД РСФСР, МИД и спецслужбами РСФСР и ДВР в период Гражданской
войны и интервенции на Дальнем Востоке.

ГЛАВА 1. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ДАЛЬНЕВОСТОЧНОЙ
РЕСПУБЛИКИ: ПРИНЦИПЫ, СТРАТЕГИЯ И ТАКТИКА. СОЗДАНИЕ
МЕХАНИЗМА ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Внешняя политика любого государства призвана регулировать его отношения с другими субъектами внешнеполитической деятельности – государствами, политическими зарубежными партиями и другими общественными и
международными организациями. Внешняя политика опирается на экономический, военный, научно-технический, демографический потенциалы государства. Защита страны от внешнего нападения, поддержание национальной и
территориальной целостности, обеспечение благоприятных внутренних и
международных условий для функционирования политической и экономической общественных систем, являются политическими задачами, в которых
может быть заинтересовано в той или иной мере все общество, все его слои.
Главные принципы Советской внешней политики были провозглашены в
первых внешнеполитических документах Советского государства: докладе о
задачах власти Советов, Декрете о мире, в Декларации прав трудящегося и
эксплуатируемого народа, трудах и речах В.И. Ленина, в Декларации об образовании Союза ССР, которая затем составила первый раздел Основного Закона (Конституции) СССР 1924 г. Главным принципом был заявлен принцип
мирного сосуществования, хотя сама его формулировка была выработана В.И.
Лениным гораздо позже50.
В «Декрете о мире», принятом II Всероссийским съездом Советов, был
заявлен принцип мирного сосуществования, дано определение справедливого
демократического мира, классическое определение аннексии; было изъявлено
желание вступить в переговоры о мире со всеми воюющими странами. Декрет
говорил о желании страны Советов жить в мире и дружбе со всеми народа-

Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.26. С.354; Т.27.С.50; Т.31.С.53, 406; Т.34.С.232-233.

ми51. Декрет был с энтузиазмом встречен общественностью многих стран мира. Не случайно В.И. Ленин был номинирован на звание «Лауреата Нобелевской премии мира» в 1917 г.52
Другим главным принципом советской внешней политики считался
принцип пролетарского (социалистического) интернационализма. В современной исторической литературе эти принципы рассматриваются, в отличие
от прошлого не в единстве, а в противоречии, поскольку принцип мирного
сожительства государств с различным социальным строем не предусматривает, хотя и формально, вмешательства во внутренние дела других государств.
Стоит отметить, что оба принципа советской внешней политики считались
особой формой классовой борьбы между социализмом и капитализмом. Ленинская концепция внешней политики строилась на определяющей роли экономических условий и классовом подходе к международным отношениям.
Теория международных отношений, основанная на едином методологическом фундаменте марксизма-ленинизма, имеет еще одно важное положение
- о единстве внутренней и внешней политики, которая определялась экономическими интересами господствующих классов и наличием центра политической власти, разрабатывающего общегосударственный политический курс.
В.И. Ленин рассматривал внутреннюю политику в неразрывной связи с внешней53.
Вопросы соотношения форм и механизмов взаимодействия внутренней
и внешней политики были проанализированы в ряде работ советских авто-

Декрет обращался с предложением о мире не только к правительствам и народам всех
воюющих стран, но в особенности, к сознательным рабочим Англии, Франции, Германии с
надеждой, что эти рабочие своей энергичной деятельностью помогут успешно довести до
конца дело мира и «дело освобождения трудящихся и эксплуатируемых масс населения от
всякого рабства и всякой эксплуатации» (См. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 35. С. 13-18;
Декреты Советской власти. Т. 1. М., 1957. С. 136 -138).
52
Данное предложение не прошло, поскольку заявка от социал-демократической партии
Норвегии поздно поступила в Комитет по Нобелевским премиям.
53
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.34.С.196-197; Т.36.С.309-330.
51

ров54. Так, по мнению М.М. Труша, внешняя политика есть функция внутренней, но она определяется «влиянием внешней среды, международной обстановки», причем внешняя политика «влияет на внутреннюю»55. Вместе с тем,
факт производности международной политики и международных отношений
подразумевает определенную степень их относительной самостоятельности от
первичных общественных отношений.
В конце 1980-х гг. многими исследователями был подвергнут критике тезис о первенстве внутренней политики над внешней. На дискуссионность этой
формулировки указали в своих статьях Э. Поздняков и В. Ступишин

. Еди-

ная сущность внутренней и внешней политики, взаимосвязь и взаимопроникновение этих сфер общественной жизни рассматриваются в книге А.А. Мурадяна57. Современная теория международных отношений базируется на множестве научных школ и плюрализме взглядов о соотношении внутренней и
внешней политики58. Думается, что приоритеты внутренней и внешней политики зависят от конкретно-исторических условий. Так, основы внутренней
политики ДВР детерминировались не только задачами внутренней политики
РСФСР, но и внешнеполитической обстановкой – необходимостью предотвращения военного столкновения ослабленной России с Японией.
Разрабатывая тактические приемы советской внешней политики, В.И.
Ленин считал, что необходимо иногда идти и на компромиссы для укрепления
безопасности Советской России, сохранения Советской власти и власти
Труш М.М. Советская внешняя политика и дипломатия в трудах В.И. Ленина. М.,
1977. С.10-38; Труш М.М. В.И. Ленин о диалектическом единстве внутренней и внешней
политики // Вопросы истории КПСС. 1980. № 2. С. 30-40; Научные основы советской
внешней политики. М., 1982; Поздняков Э.А. Внешнеполитическая деятельность и межгосударственные отношения. М., 1986 и др.
55
Труш М.М. Советская внешняя политика и дипломатия в трудах В.И. Ленина. М.,
1977. С.10-38.
56
Поздняков Э.А. Внешняя и внутренняя политика. Парадоксы взаимосвязи // Международная жизнь. 1989. № 10; Ступишин В.П. От каких стереотипов мы отказываемся // Международная жизнь. 1989. № 10. С. 41-52.
57
Мурадян А.А. Самая благодарная наука (Об основных понятиях международнополитической теории). М., 1990.
58
Смоляков В.А. Взаимосвязь внутренней и внешней политики (проблемы теории и методологии). Автореф. докт. дисс. Владивосток, 2006.
54

РКП (б). Таким компромиссом было подписание Брестского мира. Это, как
отмечал В.И. Ленин, был компромисс, «который был обязателен»59. Брестский мир можно было рассматривать и как задачу сохранения молодой Советской республики, как базу мирового революционного процесса. В этом смысле Брест, по мнению В.И. Ленина, сочетал национальные и интернациональные задачи в советской внешней политике60.
Эпоха, наступившая после Октября 1917 г. характеризовалась сосуществованием и борьбой двух противоположных систем – капитализма и социализма, а также обострением межимпериалистических противоречий в результате нового передела мира после первой мировой войны. Борьба империалистических государств против Советской России в 1918-1920 гг., а на Дальнем
Востоке страны и до 1922 г. нашла своё выражение в военной интервенции,
которая затянула Гражданскую войну в нашей стране.
Иностранные державы ставили цель ликвидировать большевизм, возвратить старые долги России и национализированную собственность. Для союзников России в мировой войне необходимо было вернуть её солдат на поля
битв. Важной частью их планов было расчленение России на ряд небольших
государств и превращение их в объект эксплуатации иностранными кампаниями. Вопрос о начале вооружённой интервенции в России формально был решён на открывшейся в конце ноября 1917 г. Парижской (Версальской) конференции Верховного совета стран Антанты. Что касается Сибири и Дальнего
Востока, то здесь, по мнению военного кабинета Великобритании, должны
были выступить японцы и американцы61.
В то же время на Парижской в 1919 г., а затем Вашингтонской конференции в 1921 -1922 гг. был закреплён новый передел мира как в Европе, так и
в Тихоокеанском регионе, где на место главного соперника Японии выдвинулись США. Несмотря на разногласия между державами, к планам интервенЛенин В.И. Полн. собр. соч. Т. 41. С. 19.
Там же. Т.36.С.341-342; Т.37. С.304.
61
Волков Ф.Д. Тайны Уайтхолла и Даунинг-стрит. М., 1980. С.25, 28-29, 31-33.
59
60

ции, особенно в отношении Сибири и Дальнего Востока, присоединились и
США, и Япония. Иностранные державы стремились к максимальной дезинтеграции и ослаблению нашей страны. Интервенция содержала в себе целый
комплекс факторов - классовый, геополитический, антирусский и др. С реализацией данных проектов Россия теряла статус великой державы, переставала
быть одним из центров международной политики со своими национальными
интересами. Тем самым решалась бы геополитическая задача по ослаблению
России и её исключению из активных субъектов международной политики62.
Для согласования действий на Дальнем Востоке планировалось военное
сотрудничество между Японией и Китаем, совместная интервенция двух государств в России и т.д.63. Однако главной геополитической задачей участников интервенции в Сибири стало установление контроля над стратегическими
позициями в Тихоокеанском регионе, источниками сырья, захват рынков сбыта и т.д. Экономические и политические интересы участников вмешательства
воплотились в конкретных геополитических концепциях64.
Так, американский адмирал и историк А.Т. Мэхэн в противоположность
Х. Маккиндеру выдвинул идею преимущества морских или океанических
держав. Но и Мэхэн пришёл к выводу, что главную опасность для «морской
цивилизации» представляют континентальные государства Евразии (Россия,
Китай, Германия). Он считал, что главным инструментом политики является
торговля, а военно-морской флот (ВМФ) служит лишь гарантом обеспечения
торговли. Таким образом, Мэхэн недвусмысленно давал понять, что ВМФ является орудием монополий США и средством захвата рынков сбыта и источ-

Светачев М.И. Иностранные державы и революционные события 1917 г. в России:
опыт экспорта контрреволюции // Эволюция и революция: опыт и уроки мировой и российской истории. Материалы междунар. конфер. Хабаровск, 1997. С.7-12; Светачев М.И.
США и Россия, 1917 год: пролог интервенции // Вестник Центра по изучению международных отношений в Тихоокеанском регионе. № 2. Хабаровск, 2001; Нарочницкая Н.А. Историческая Россия и СССР в мировой политике ХХ в. // Новая и новейшая история. 1998.
№ 1. С.125.
63
Там же. С.120-123, 185, 187-190, 281-284.
62

ников сырья. Мэхэн, как и американский генерал Мак-Клеллан, выступал за
реализацию принципа «анаконды». Последний заключается в блокировании
вражеских территорий с моря и по береговым линиям, что должно привести
постепенно к стратегическому истощению противника. По Мэхэну евразийские державы следует удушать в кольцах «анаконды», перекрывая им выходы
к морским пространствам. Эту стратегию США реализовали в период первой
мировой войны. Она состояла и в организации интервенции и Белого движения в России65. В конце 1917 – начале 1918 гг. иностранные военные корабли
без всякого приглашения и разрешения вошли в морские порты России.
Надуманными причинами иностранного вмешательства явился тезис о
«помощи чехословакам», стремящимся проехать на родину через российский
Дальний Восток, необходимость защиты складов воинских материалов и продовольствия в Мурманске, Архангельске и Владивостоке от «германских
агентов» (т.е. большевиков) и австро-германских военнопленных66. По мнению Ллойд Джорджа, необходимость англо-американской интервенции вытекала из важности создания гарантии от односторонней японской оккупации,
захвата Сибири японцами и сближения большевиков с Германией67.
США были заинтересованы во взаимном ослаблении Японии и России,
разгроме большевизма руками японцев. В то же время США выступали против захвата Японией прибрежных районов России. Этим и были обусловлены
противоречивость и непоследовательность политики США на российском
Дальнем Востоке. Значительные надежды американцы питали на свою экономическую мощь и общественные организации, действующие в России (Аме-

Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. М., 2001.
С.58-59; Гаджиев К.С. Геополитика. М., 1997.С.9; Тихонравов Ю.В. Геополитика. М., 2000.
С.81-83.
65
Тихонравов Ю.В. Указ. соч. С.70-76.
66
Буллард А. Деятельность Америки в Сибири. Передовая статья нового журнала «Дружеское слово». Издание Американского Правительственного Бюро печати. Владивосток,
1918.
67
Ллойд Джордж Д. Военные мемуары. Т. IV. М., 1937. С. 78-79, 84, 86, 93, 95.
64

риканский Красный Крест, Христианский союз молодых людей и его филиалы
и др.).
Политика Японии, начиная с эпохи Мэйдзи, отражала особенности её
географического и политического положения. Островное положение, перенаселённость, недостаток природных ресурсов и, в то же время, мощная динамично развивающаяся промышленность, потребность в сырье и рынках сбыта
делали Японию особенно агрессивным соседом России и Китая. Геополитические интересы Японии проявились не просто как объективная зависимость
внешней политики страны от её географического положения, а как зависимость субъекта международных отношений от совокупности материальных
факторов. «Основанием» экспансионистской политики Японии служило пресловутое «жизненное пространство». Милитаристские круги Токио, опиравшиеся на феодально-аграрные круги, ставили вопрос о том, что Япония, якобы, не может больше из-за перенаселения оставаться в границах своих островов и должна расширить свои границы за счёт соседних государств. Это
нашло поддержку и у торгово-промышленных кругов страны. Согласно плану
японского генштаба и карты «Будущей Японии», расширение империи должно начаться с образования прочной базы на ближайших берегах азиатского
континента и с превращением всего водного пространства, замкнутого между
Японскими островами, Сахалином, берегами русского Приморья и Кореи, во
внутреннее Японское море68.
Япония стремилась не только ликвидировать Советскую власть, но и
захватить российский Дальний Восток и часть восточной Сибири. Японцы
внедряли своих советников в отряды белых дальневосточных атаманов, расширяли свою разведывательную сеть, создавали из соотечественников, проживающих на российском Дальнем Востоке, добровольческие отряды для
поддержки антибольшевистских сил. Однако Япония ограничилась традиционной сферой экспансии и не двинулась далее Байкала. Япония действовала
68

РГАСПИ, ф.495, оп.127, д.37, л.15, 18, 20, 29.

методом грубой военной интервенции и противодействовала центральной
Омской власти. Японцы, соглашаясь с целями интервенции, проявили недовольство стремлением США ограничить численность их войск на Дальнем
Востоке, необходимых, якобы, для преодоления сопротивления большевиков,
поддержания порядка на Транссибирской магистрали и т.д. Япония стремилась с максимальной выгодой использовать американский план интервенции,
что вызвало резкое обострение взаимоотношений между Вашингтоном и Токио69. Япония, требовала особых прав в Манчжурии, исключительных условий по эксплуатации природных богатств российского Дальнего Востока и
Восточной Сибири, а также передачи ей Северного Сахалина и признания
принципа «мирного проникновения» в Сибирь исключительно для «коммерческих целей».
Англия и Франция поддерживали антисоветские силы и пытались использовать Японию для ликвидации большевизма в западной Сибири и даже
европейской России. Соперничество в антисоветском лагере явилось в определённой степени отражением ожесточённой конкуренции между союзными
державами, но оно сглаживалось единством борьбы с революцией70.
В 1918-1920 гг. казачьи атаманы Г.М. Семенов и И.П. Калмыков выдвинули и
активно проводили в жизнь идею прояпонского протектората на российском
Дальнем Востоке. Они пользовались активной поддержкой Японии, которая
вынашивала планы создания подконтрольного ей буферного образования в
регионе. 1918-1919 годы были отмечены борьбой «Верховного правителя России» А.В. Колчака, выступавшего за «единую и неделимую» Россию, против
казачьих сепаратистов71.

Светачев М.И. Империалистическая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке
(1918-1922 гг.). Новосибирск, 1983. С.74-78.
70
Пасков С.С. Сибирские планы экспансионистов // Дальний Восток. 1972. № 9. С.97-99;
Светачев М.И. Империалистическая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке. С. 288289.
71
Светачев М.И. Империалистическая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке.
С.85, 119-120.
69

Летом 1919 г. под ударами Красной армии колчаковские войска стали отступать на восток. К ноябрю отчетливо обозначился близкий крах белого режима. Осенью 1919 г. в окружении президента США В. Вильсона, а также у
сибирских правых социалистов, земцев и кооператоров родилась идея создания буферного государства, с помощью которого они надеялись спасти А.М.
Колчака и не допустить восстановления в Сибири Советской власти72. Однако
в условиях катастрофического развала белой власти, бурного подъема повстанческого и партизанского движения интервенты отказались и от самого
А.М. Колчака.
16 декабря 1919 г. представители США, Англии, Франции, Италии и
Японии на совещании в Лондоне приняли решение о выводе своих войск из
Сибири. Союзные державы фактически признали крах колчаковского режима
и стремились предотвратить революционное разложение своих войск. Правительство США 9 января 1920 г. официально объявило об эвакуации своих воинских контингентов из России73. Вместе с тем, в результате переговоров госсекретаря США Лансинга и японского посла в Вашингтоне Сидехары было
принято решение об усилении японских войск в Сибири, чтобы «оказать сопротивление продвижению большевиков на Восток»74.
Однако японцы, получив определённую свободу рук, по прежнему
стремились к установлению своей гегемонии на российском Дальнем Востоке.
Традиционной же формой контроля над пространством остаётся военный кон-

В конце 1918-начале 1919 гг. французским правительством Клемансо впервые употреблен термин «санитарный кордон», который бы задержал продвижение большевизма на
Запад. Английский посол в Париже Лорд Берти даже употребил термин «буферные государства», когда говорил об антибольшевистском карантине в Европе. Позже был употреблен термин «лимитрофы» (т.е. пограничные территории), роль которых исполняли балтийские государства. В начале 1920 г. державы Антанты пытались сплотить лимитрофы в антисоветский польско-балтийский блок, в который бы вошла Польша, которая готовила
нападение на РСФСР, Литва, Эстония и Финляндия. Роль их опекуна взяла на себя Франция. Однако усилиями советской дипломатии создание этого альянса было сорвано (См.
Лорд Берти За кулисами Антанты. М-Л., 1927. С. 172,191).
73
Борьба за власть Советов в Приморье. Сб. док. Владивосток, 1955. С.292-294.
74
Колчак и интервенция на Дальнем Востоке. Док. и материалы. Владивосток, 1995.
С.207-210.
72

троль. Вот почему для РСФСР первоочередной геополитической задачей
оставалась ликвидация японской интервенции.
В конце декабря 1919 г. эсеро-меньшевистский Политцентр поднял восстание против колчаковского режима. 5 января 1920 г. власть в Иркутске перешла к Политцентру, но его руководители понимали, что без согласования с
большевиками они будут бессильны создать своё Восточно-Сибирское государство. Главным аргументом делегации Политцентра о необходимости создания буферного государства были нейтрализация чехов, предотвращение
военного столкновения революционной демократии с Японией. Было решено
послать делегацию навстречу наступающим частям 5-й Красной армии. В.И.
Ленин дал согласие на переговоры командования 5-й Красной армии с Политцентром и поддержал идею Восточно-Сибирской государственности с эсеровским правлением, ибо опасался столкновения Советской России с Японией.
Границы такого государства поначалу виделись от Тихого океана до реки Оки
– притока Ангары у ст. Зима к западу от Иркутска75.
18 февраля 1920 г. Председатель Реввоенсовета РСФСР Л.Д. Троцкий в
телеграмме Председателю Сибревкома И.Н. Смирнову предлагал ускорить создание буфера, чтобы не дать козырь в руки сторонникам продолжения японской интервенции76. Л.Д. Троцкого поддержал В.И. Ленин, который 19 февраля в телеграмме Реввоенсовету 5-й армии потребовал «ни шагу на Восток
далее», а войска и подвижной состав двинуть на запад в Россию77.
24 февраля 1920 г. НКИД РСФСР обратился с нотой в МИД Японии
начать мирные переговоры между Советской Россией и Японией. Советское
правительство готово было признать «особые экономические и торговые интересы Японии на Дальнем Востоке» и готово к заключению соглашения по
этому вопросу. В документе выражалась надежда на скорейшее прекращение
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.36.С.85, 97; Т.42.С.93, 95; Т.51. С.137, 334; Журнал объединённого заседания мирной делегации Политцентра с Реввоенсоветом 5 армии и Сибревкомом от 19 января 1920 г. // Сибирские огни. 1927. № 5. С. 140-147.
76
Дальневосточная республика: Становление. Борьба с интервенцией. Док. и материалы.
Ч.I. Владивосток, 1993 С.157.
75

японской интервенции и установление прочного мира между Россией и Японией78. 14 марта 1920 г. во Владивосток прибыл член сибирской миссии
Сибревкома по иностранным делам (по сути, эмиссар Советского правительства) В.Д. Виленский, который передал тексты нот НКИД РСФСР японскому
и американским представителям на Дальнем Востоке79.
В начале марта 1920 г. передовые части 5-й Красной армии вошли в Иркутск. Возникла опасность столкновения РККА с японскими войсками, которые стояли восточнее Байкала. Но Советская Россия в тех условиях не могла
одновременно вести войну против Польши на Западе, белых армий Деникина
и Врангеля на Юге России и Японии на Дальнем Востоке. Действительно, в
конце апреля 1920 г. Польша выступила против Советской России, а в августе
- сентябре начал боевые действия барон П.Н. Врангель80.
Ещё в июле 1918 г. В.И. Ленин говорил о необходимости тактики выжидания с целью оправиться от нанесенного удара и подняться во весь рост, чтобы создать новую армию, использовать передышку, когда империалистические группы находятся в схватке между собою81. Тогда же В.И. Ленин указал
на два главных противоречия империалистических держав: между Германией
и Англией и между Японией и США.
Сутью геополитики Советской России в условиях послевоенной разрухи
и отлива революционной волны на Западе в начале 20-х годов ХХ в. стало
разжигание противоречий между Германией и Антантой в Европе и между
США и Японией в регионе82. В.И. Ленин указывал, что «противоречием,
определяющим международное положение России, является соперничество
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.51. С.137.
Нота была передана по радио и опубликована в газете «Известия 26 февраля 1920 г.
Однако переговоры так и не начались по причине целого ряда последующих трагических
событий, которые стали поводом для продолжения интервенции Японии (См. Документы
внешней политики СССР (далее-ДВП СССР). Т.II. М., 1958. С. 388-389; Парфёнов П.С.
Борьба за Дальний Восток. 1920-1922. М., 1931. С.135-136).
79
Дальневосточная республика: Становление… Ч.I. С.57-58.
80
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.51. С.349-350; Никифоров П.М. Записки премьера ДВР.
М., 1974. С.158-159.
81
Там же. Т. 36. С. 492; Т. 42. С. 56.
77
78

между Японией и Америкой. Экономическое развитие этих стран в течение
нескольких десятилетий подготовило бездну горючего материала, делающего
неизбежной отчаянную схватку этих держав за господство над Тихим океаном
и его побережьем»83.
В постановлении совещания Народного комиссариата по иностранным
делам РСФСР с участием советских зарубежных представителей, состоявшемся в 1920 г., говорилось, что главными задачами во внешней политике
страны остаются скорейшее восстановление политических и торговых отношений с зарубежными государствами. При этом Советская Россия должна добиваться сепаратных политических переговоров с отдельными странами, «ибо
только при этом условии возможно проведение основной линии разъединения
капиталистических государств и недопущение их объединения общим фронтом против нас» как по какому-либо отдельному вопросу, так и по общим их
задачам84.
Таким образом, внешняя политика РСФСР и ДВР строилась, говоря современным языком, на использовании баланса сил в регионе. Использование
баланса сил, включающего и понятие «национальной мощи» (географическое
положение страны, наличие природных ресурсов, состояние промышленного
и военного потенциала, качество дипломатии, количество населения и его отношение к внешней политике и т.д.), служило национальным интересам России в регионе.
Следует учесть и то, что после 1917 г. от России отпали Польша, Финляндия, Прибалтика. 18 марта 1921 г. был подписан Рижский договор с Польшей, по которому страна потеряла территории Западной Украины и Западной
Белоруссии. К началу 1921 г. в результате мировой и гражданской войн Советская Россия понесла тяжелые потери в населении, территориях и производительных силах.

82
83

Там же. Т.36. С.329-330, 492; Т.42. С.56.
Там же. Т. 36. С. 330.

Переход от войны к миру требовал от большевиков сосредоточить силы
на внутреннем экономическом строительстве. Стратегия советской внешней
политики в начале 20-х годов ХХ в., согласно решениям Х и XI съездов РКП
(б), состояла в следующем: сохранить мир, вывести страну из международной
изоляции, укрепить деловые связи с капиталистическими государствами для
восстановления народного хозяйства, проведения новой экономической политики. Не менее важными целями оставались восстановление единства страны
и её позиций на Тихом океане, поддержка революционной борьбы народов85.
Для реализации стратегических целей необходимо было расколоть антисоветский фронт, сыграть на противоречиях держав и расстроить их агрессивные
планы в отношении РСФСР. Тактической целью явилось и создание буферной
Дальневосточной республики для предотвращения войны с Японией, ликвидации ее интервенции на Дальнем Востоке и разгрома остатков Белого движения. Если к весне 1920 г., когда была создана ДВР, главными целями РСФСР
было недопущение войны на три фронта, выигрыш времени для ликвидации
японской интервенции, то к началу 1921 г., когда гражданская война закончилась в центре страны и Сибири, стратегия внешней политики несколько изменилась, но смысл существования буфера остался неизменным.
Таким образом, вторым по значению и масштабу после Брестского мира
компромиссом Советской России явилось создание Дальневосточной республики86. В связи с этим, главными целями внешней политики РСФСР и ДВР
были следующие:
- предотвратить войну между Советской России с Японией;
- добиться мирной ликвидации интервенции;
84

Советско-американские отношения. Годы непризнания. 1918-1926. М., 2002. С.170-

171.
Ленин В.И. Полн.собр.соч.Т.40.С.105; Т.42.С.161; Т.43.С.341; Десятый съезд РКП (б).
Март 1921 года. Стенографический отчет. М., 1963. С. 29 – 32, 450-476, 609-613; Одиннадцатый съезд РКП (б). Март-апрель 1922 года. Стенографический отчет. М., 1961. С. 11, 15,
368, 624-625, 631.
86
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.36.С.332; Т.40.С.87; Т.41.С. 129, 339, 340; Т.42.С.23, 61,
62, 63, 66-68, 93, 95, 120, 125, 170; Т.44.С.133, 548-549;
85

- добиться прорыва экономической блокады Советской России в Тихоокеанском регионе
- сохранить единство страны и ее геополитические позиции на Тихом
океане87.
6 апреля 1920 г. в Верхнеудинске (ныне Улан–Удэ) Съезд трудящихся
Забайкалья провозгласил создание Дальневосточной республики. Было объявлено о включении в состав ДВР Забайкальской, Приамурской, Приморской
областей, Камчатки и полосы отчуждения КВЖД88. Уже в «Декларации об образовании независимой Дальневосточной республики» от 6 апреля 1920 г. говорилось, что создающаяся на основах демократического правопорядка ДВР
стремится установить дружественные отношения со всеми странами, особенно соприкасающимися с ней, и приглашает правительства послать своих
представителей для установления связи с новым государством89.

Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.42. С. 93; Степанов А.С. Заслуга нашей дипломатии:
Ленинская политика мира на Дальнем Востоке (1917-1922 гг.) М., 1991. Одним из авторов,
развившим теорию геополитики в Советской России, был профессор страноведения географического факультета Ленинградского государственного университета 20-30-х гг. В.П.
Семенов–Тян–Шанский, который использовал термин «антропогеография». В результате
обобщения представлений зарубежных (Ратцеля, Э. Реклю и др.) и русских (А.И. Воейкова,
П.П. Семенова–Тян–Шанского, В.И. Ламанского и др.) исследователей о связях территориально–политических образований и культурных особенностей человечества с их природными предпосылками и историческими особенностями процесса освоения пространства,
В.П. Семенов-Тян-Шанский создал целостную глобальную концепцию геополитики. Теория В.П. Семенова-Тян–Шанского в отличие от аналогичных западных концепций не абсолютизировала природно–географический, биологический, исторический, расовый, этнический или иные факторы геопространства в качестве причин развития территориальнополитических систем. Антропогеографизм русского ученого требовал рассматривать их в
единстве, в т.ч. с факторами экономического и социокультурного характера. Геополитическая концепция В.П. Семенова–Тян–Шанского не получила дальнейшего развития в СССР,
хотя советская геополитическая реальность (в частности, освоение территорий азиатской
части Советского Союза) в главных чертах складывалась именно по его проекту. Это-путь
целенаправленного создания в обозначенных им пределах «колонизационных баз будущего» (Уральской, Туркестанской, Алтайской, Прибайкальской) новых мощных в социально–
экономическом отношении регионов, обеспечивших стране геополитическую стабильность
в годы мировой и «холодной» войн. (См. Тихонравов Ю.В. Указ.соч. С.230-232).
88
В полосе отчуждения КВЖД в 1920 г. была установлена власть китайской администрации. Кроме того, Манчжурия стала местом концентрации значительного количества
белоэмигрантов. Лишь на крупных станциях КВЖД действовали представительства ДВР.
89
Борьба за власть Советов в Приморье. С.442-444.
87

14 мая 1920 г. Советское правительство официально признало правительство ДВР в Верхнеудинске90.
Строительство буферного государства осуществлялось на основе «Кратких тезисов по Дальневосточной республике», утвержденных Политбюро ЦК
РКП (б) 13 августа 1920 г., решений пленумов ЦК от 4 и 12 января 1921 г. и
прямых указаний В.И. Ленина. Эти документы показывают, что буфер создавался как официально независимый от РСФСР, но в нем правящей партией
должна быть Коммунистическая. В тезисах указывалось, что недопустимо
формальное отрицание института частной собственности, но предлагалось
проводить политику ограничения капитала, проведения государственной монополии на хлеб, товарное сырье и прочее. Согласно «Кратких тезисов о
Дальневосточной республике» определялся характер взаимоотношений между
РСФСР и ДВР. В Тезисах от 13 августа 1920 г. подчёркивалось, что «все существенные вопросы внутренней и все без исключения внешней политики…
решаются с согласия центра»91.
В «Кратких тезисах о Дальневосточной республике», утвержденных ЦК
РКП (б) 12 января 1921 г. по вопросу о внешней политике ДВР, говорилось:
«Внешняя политика ДВР целиком подчиняется РСФСР»92.
ЦК РКП (б) руководил политикой через назначенное из Центра Дальневосточное Бюро93.
Борьба за власть Советов в Приморье. С.476. В Москве в гостинице «Савой» находилось представительство ДВР. Представителями ДВР в РСФСР были Гончарская, Кушнарев,
Громацкий, Гиллерсон и др. Представительство обсуждало вопросы бюджета ДВР. концессионной политики, собирало и отправляло в Читу для Дальбюро ЦК РКП (б) информацию
о жизни Советской России, политическую литературу, газеты и журналы. Валюту правительство ДВР имело право тратить с разрешения Москвы. Въезд и выезд из ДВР осуществлялся только по визам, выдаваемыми представительством РСФСР в республике и представительством ДВР в Москве. Визы не выдавались бывшим офицерам, выезжающим по частной надобности (См. РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2191, л.22; ф.372, оп.1, д.552, л.61, 68; АВПРФ,
ф.147, оп.1, п.10, д.3, л.51; Дворкин Я.М. Из воспоминаний сотрудника министерства иностранных дел ДВР // Гражданская война на Дальнем Востоке (1918-1922). Воспоминания
ветеранов. М., 1973. С.246).
91
Щагин Э.М. В.И. Ленин и создание Дальневосточной республики // В.И. Ленин и
Дальневосточная республика. Сб. науч. трудов. Владивосток, 1985. С.28-30.
92
Героические годы борьбы и побед. М., 1968. С.318.
90

Буферный характер ДВР и главная цель ее деятельности детерминировали организацию особого политического и экономического устройства республики. В этом смысле внешняя политики РСФСР на Дальнем Востоке явила
пример подчинения ей внутренней политики ДВР.
Дальневосточные коммунисты по согласованию с ЦК РКП (б) решили
временно пойти на признание многоукладной экономики, многопартийности,
ограниченной парламентской демократии, отказаться от декларирования
строительства социализма и советской системы. В определенной степени это
была альтернатива режиму диктатуры пролетариата в Советской России. Конституция ДВР серьёзно отличалась от Конституции РСФСР94. Японское выДальневосточное бюро РКП (б) было создано для руководства местными большевистскими организациями в марте 1920 г. Поначалу оно состояло из двух групп - Верхнеудинской (Западной) и Владивостокской (Восточной). В Западную группу входили А. М. Краснощеков, А. А. Ширямов, Н. К. Гончаров. В Восточную - С. Г. Лазо, П. М. Никифоров, И.
Г. Кушнарев. Впоследствии состав Дальбюро неоднократно менялся. Между группами
Дальбюро существовали разногласия относительно тактики действий, выбора столицы ДВР
и т. д. Поначалу Дальбюро подчинялось Сибирскому бюро ЦК РКП (б). 13 августа 1920г.
Дальбюро РКП(б) было преобразовано в Дальбюро ЦК РКП(б) и стало подчиняться непосредственно ЦК. В октябре 1920 г. Восточная группа Дальбюро слилась с Приморским областным комитетом РКП (б). Большинство членов Дальбюро было членами правительства
ДВР. Так обеспечивалось выполнение партийных директив. (См. Героические годы борьбы
и побед. С. 191-192; Сидоров А.Ю. Внешняя политика Советской России на Дальнем Востоке (1917-1922 гг.) М., 1998. С. 45; Щагин Э.М. В.И. Ленин и создание Дальневосточной
республики. С.29-30).
94
Основной закон (Конституция) Дальневосточной республики. 27 апреля 1921 г. //
Борьба за власть Советов в Приморье. С.561-591. 27 апреля 1921 г. Учредительное собрание ДВР первого созыва приняло Основной закон (Конституцию) ДВР. При его разработке
использовался обширный политико-правовой материал: Конституция РСФСР 1918 г., тексты отдельных зарубежных конституций (в частности, Конституции США 1787 г.), а также
законы ДВР, её политические декларации, проект Временной Конституции ДВР (1920 г.),
конституционные акты Временного Народного собрания Дальнего Востока. Конституция
предусматривала создание смешанной экономики, соблюдение гражданских прав и свобод,
многопартийность и разделение властей. Конституция ДВР была одной из самых демократических в Азиатско-Тихоокеанском регионе. ДВР стала опытным полем НЭПа, правовые
основы которой нашли закрепление в Основном законе республики. Основной закон отменял сословное деление граждан, устанавливал их равенство перед законом, гарантировал
свободу слова, собраний, печати, совести, выражения собственного мнения, создания союзов и обществ, не предусматривающих целей, наказуемых уголовными законами республики. Каждый гражданин должен был подчиняться закону и мог делать всё, что не запрещено
законом. Конституция объявила неприкосновенность личности, жилища, переписки. Граждане ДВР имели право перемены места жительства и свободы передвижений. Конституция
отменяла смертную казнь. Право в республике базировалось на нормах нового и дореволюционного законодательства. Суд объявлялся независимым и гласным. В Основном за93

ступление 4-6 апреля 1920 г. в Приморье и хабаровском Приамурье показало
временную невозможность советизации региона.
В июле 1920 г. А.М. Краснощеков просил В.И. Ленина срочно ответить
на ряд вопросов о строительстве ДВР. Соглашаясь на демократические выборы в органы власти буферной республики, глава СНК считал, что руководящей силой в ДВР должны быть коммунисты. Четвертый вопрос касался определения официальных взаимоотношений Советской России и буферного государства, на что В.И. Ленин ответил: «Дружба»95.
Между Советской Россией и ДВР существовал тесный экономический и
военно-политический союз. Эти союзнические отношения были официально
закреплены. Так, 20 декабря 1920 г. была заключена конвенция о прямом железнодорожном сообщении между ДВР и РСФСР и об использования для плавания пограничных и внутренних водных путей. 17 февраля 1922 г. в Москве
был подписан договор об установлении экономического союза ДВР с
РСФСР96. Товарооборот между РСФСР и ДВР в 1921-1922 гг. составил 73, 3
млн. руб.97 В договоре предусматривалась статья о взаимных таможенных
льготах, свободном транзите и т.д. Советская Россия предоставила ДВР несколько займов для восстановления железнодорожного транспорта, приобреконе не декларировалась руководящая роль ни одной политической партии, не регулировались нормы взаимоотношений государства и общественных организаций. В ДВР сохранялся институт частной собственности, не проводилась национализация крупной промышленности. Лишь отдельные предприятия были принудительно (за выкуп) изъяты в собственность государства. Были конфискованы предприятия, принадлежавшие контрреволюционерам. В отличие от РСФСР, государство в буферной республике не занимало командных
высот в экономике. Отсутствовала монополия внешней торговли, не были национализированы банки. Частный капитал сохранял довольно прочные позиции в экономике буфера.
Недра земли были национализированы, но разрешалась добыча полезных ископаемых на
условиях аренды и концессий, как общественными организациями, так и трудовыми артелями и частными лицами (См. Сонин В.В. Становление Дальневосточной республики
(1920-1922). Владивосток, 1990; Дальневосточная республика на пути к демократическому
правовому государству (1920 – 1922 гг.) // Из истории Дальневосточной республики. Владивосток, 1992. С. 37 – 48).
95
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 54. С. 428-429, 714.
96
Борьба за власть Советов в Приморье (1917-1922 гг.). Сб. док. Владивосток, 1955. С.
673-677.
97
Степанов А.С. Ленинская внешняя политика на Дальнем Востоке в 1920-1922 годы //
История СССР. 1979. № 5. С.7.

тения продовольствия, запчастей и т.д. В 1922 г. на Дальний Восток из
РСФСР ввезено продовольствия и товаров на 40 млн. руб. в счет золота, которое шло из ДВР в Советскую Poссию98. Из ДВР в Советскую Россию поступали золото, вольфрам, чугун, слюда, мясо, пушнина, шерсть. ДВР получала
нефтепродукты, сортовое железо, свинец, хлеб. В феврале 1922 г., когда шли
бои за Волочаевку, был оформлен военный союз и усилилось всестороннее
сотрудничество по военной линии. Народно-революционная армия Дальневосточной республики (НРА ДВР) считалась одной из армий Советской России,
а её командующие назначались Политбюро ЦК РКП (б).
Следует признать, что руководство РКП (б) в строительстве буферного
государства проводилось жесткими методами. Большевики отвергли попытки
правых социалистов получить важные посты в правительстве ДВР на основе
«равноправной коалиции»99. Сторонником использования интеллектуальных и
организационных способностей правых социалистов в строительстве буфера
был А.М. Краснощеков100. А.М. Краснощекову была предоставлена относительная внешняя самостоятельность. Он получил право по многим политическим вопросам обращаться в ЦК РКП (б) и НКИД РСФСР, минуя Дальбюро101.
Для решения поставленных перед буферным государством международных задач необходимо было создать механизм внешнеполитической деятельности, который, как известно, состоит из центральных и зарубежных органов. К центральным относились Правительство Дальневосточной республики, Министерство иностранных дел и высший законодательный орган –

Авдеева Н.А. Дальневосточная народная республика. Хабаровск, 1957. С.41-42.
Героические годы борьбы и побед. С. 193-194.
100
Мухачев Б. Александр Краснощеков. Историко-биографический очерк. Владивосток,
1999. С. 152-153, 160-167.
101
Василевский В.И. К вопросу об особенностях политической жизни и межпартийных
отношений в ДВР // «Гражданская война на Дальнем Востоке России: итоги и уроки». Тез.
док. и сообщений междунар.науч.конфер. Владивосток, 1992. С.76; Мухачёв Б.И. Александр Краснощёков. С.141, 145.
98
99

Народное собрание. Такова была последовательность формирования этих
структур.
Поначалу правительство ДВР (25 чел.) в Верхнеудинске носило название
«Пленум народно-революционной власти». Он избирал Президиум из 9 чел.
Президиум назначал министров. Кроме президиума, действовал ещё и Совет
министров. Председателем правительства и Совмина был избран А.М. Краснощёков. После освобождения Читы от белогвардейцев была созвана объединительная конференция представителей областей Дальнего Востока. 10 ноября 1920 г. конференция избрала Правительство ДВР из 7 чел. (5 коммунистов
и 2 беспартийных) во главе с А.М. Краснощёковым. По степени своих полномочий Правительство играло роль коллективного президента республики. Поскольку в ДВР правящей партией была РКП (б), то часть членов Дальбюро ЦК
РКП (б) были членами Правительства. Так, по мнению большевиков, должно
быть обеспечено выполнение партийных директив.
Конституция ДВР, принятая Народным собранием 27 апреля 1921 г,
определяла круг ведения Правительства, в который, кроме прочего, входили
представительство республики в её отношениях с иностранными государствами, руководство её внутренней и внешней политикой, предварительное разрешение вопросов о заключении мира и защите территориальной неприкосновенности, заключение займов, концессий, таможенных и иных договоров и
финансовых соглашений, подлежащих рассмотрению и одобрению Народного
собрания102.
Практически все вопросы внешней политики ДВР, в т.ч. тактика делегаций на международных встречах и конференциях, концессионная деятельность обсуждались на заседаниях правительства, где и принимались соответствующие решения. Кроме того, в практику работы Правительства вошли

Основной закон (Конституция) Дальневосточной республики. 27 апреля 1921 г. Ст.48
// Борьба за власть Советов в Приморье. С.569-570; Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны (История Дальнего Востока России. Т.3. кн.1.). Владивосток, 2003. С.377, 381, 388-391.
102

совместные заявления по международным вопросам с Народным собранием и
Министерством иностранных дел.
Почти одновременно с Правительством был сформирован специальный
орган – Министерство иностранных дел и его аппарат. Через десять дней после провозглашения Дальневосточной республики, 16 апреля 1920 г., заместитель наркома по иностранным делам РСФСР Л.М. Карахан торопил руководство буфера с образованием министерства. «Передайте… - телеграфировал он
Дальбюро ЦК РКП (б), - необходимости скорейшего создания министерства и
назначения министра иностранных дел. Сообщите дальше, что выступления
«буфера» должны делаться с нашего ведома, чтобы мы могли поддерживать
их и использовать, когда нужно их выступление. В этом основной смысл буфера». Л.М. Карахан предупреждал о крайней осторожности «в отношении
японцев» и призывал « не оставлять попыток к компромиссу при непременном условии прекращения интервенции…»103.
В августе 1920 г. МИД ДВР было создано. Вначале исполняющим обязанности министра иностранных дел был глава Совета министров ДВР А.М.
Краснощёков, затем по совместительству глава Совмина Б.З. Шумяцкий (Червонный), затем вновь председатель правительства ДВР А.М. Краснощеков.
Позднее МИД возглавили И.Л. Юрин (Дзевалтовский) и Я.Д. Янсон. Главным
подразделением МИДа был Отдел внешних сношений в составе 5 специалистов, знавших все основные европейские языки, одного япониста и двух китаистов. Кроме того, были сформированы информационный, шифровальный,
хозяйственно - финансовый отделы, секретариат и дипкурьерская часть104.
Постепенно сложился штат ответственных работников МИДа, в который входили такие видные партийные и государственные деятели Дальневосточной

103

Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.380-

381.
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.552, л.84. К июлю 1922 г. штат дипкурьеров МИДа насчитывал 8 чел.
104

республики, как В.Л. Погодин, Э.А. Озарнин (Кистер), И.Г. Кушнарёв, Ф.Н.
Петров, Б.Е. Сквирский, П.Н. Караваев, Б.А. Похвалинский и др.105
О важности внешнеполитической деятельности ДВР свидетельствует то,
что представителей делегаций республики назначало не только правительство
буфера, но и правительство РСФСР. В.И. Ленин лично занимался подбором
кадров не только для работы на международных конференциях, но и в аппарате МИД ДВР. Он сам давал указания о желаемых людях, которых необходимо
было назначить в дипломатические миссии106.
Согласно «Временному положению о Министерстве иностранных дел
Дальневосточной республики», министру иностранных дел принадлежало
общее руководство внешней политикой буферного государства. Данное положение необходимо рассматривать в контексте «Кратких тезисов о ДВР», в которых, было сказано, что МИД ДВР является проводником внешнеполитического курса РСФСР на Дальнем Востоке.
При рассмотрении структуры аппарата МИД можно сделать вывод, что
их деятельность не ограничивалась только дипломатическими контактами с
зарубежными странами. В Министерстве иностранных дел были организованы

библиотека,

архив

центральное

паспортное

бюро

учебно-

просветительный отдел. В функции учебно-просветительного отдела входило
управление учебными заведениями постоянными и временными для подготовки дипломатических сотрудников; учреждение и руководство учебными
заведениями за границей для детей служащих и прочих граждан ДВР; оказание содействия иностранным научным обществам, экспедициям и отдельным
лицам, преследующим научные цели107.
Позже отдел внешних сношений был трансформирован в Дипломатический отдел, который состоял из нескольких подотделов. Среди них были следующие подразделения:

105
106

Там же, д.171, л.106; д.565, л.22-23.
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.44.С.140, 550-551.

1. Западно-европейский подотдел ведал делами дипломатического характера, касающихся государств Западной Европы и колоний;
2. Европейско-азиатский подотдел занимался делами дипломатического
характера, касающихся РСФСР и государств, ранее входивших в состав Российской империи, Балканских государств, Турции, Армении и
Персии;
3. Тихо–Океанский подотдел занимался делами дипломатического характера касающимися государств Северной и Южной Америки, Китая,
Японии и прочих государств Дальнего Востока.
Собиранием и систематизацией всех материалов, относящихся к политической и экономической жизни, как иностранных государств, так и Дальневосточной республики занимался, Информационный отдел108.
Следует отметить, что Министерство иностранных дел буферной республики курировало все вопросы касающиеся торгово-промышленного и концессионного характера. Все его заключения являлись строго обязательными
для выполнения различными ведомствами109. Согласно постановлению Дальбюро ЦК РКП (б), ни одно министерство без разрешения МИД не имело права
вести переговоры с иностранцами110.
Во Временном положении о МИД, принятом правительством 11 февраля 1921 г., указывалось, что в задачу министерства входит установление официальных, а где это невозможно, то и неофициальных связей и сношений политического характера с иностранными государствами и, прежде всего, такими, которые территориально, экономически или политически больше других
соприкасаются с ДВР. В этих странах предлагалось создавать постоянные дипломатические и консульские представительства, «хотя бы и в неофициаль-

107

Собрание узаконений и распоряжений правительства ДВР. 1921 г. Чита, 1921.

С.53-

54.
108
109

РГАСПИ, ф.372. оп.1, д.552, л.208.
Собрание узаконений и распоряжений правительства ДВР. 1922. Г. Чита, 1922.

С.67.
110

РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.54, лю113.

ном порядке, если для официального существуют пока непреодолимые препятствия»111.
Отличительной особенностью деятельности министерства являлось то,
что в условиях формального непризнания Дальневосточной республики, дипломатические контакты с такими странами как Япония и США, сохранялись
на протяжении всего периода ее существования.
Зарубежные органы внешних сношений ДВР (миссии и представительства) действовали в Китае (в Пекине и на КВЖД) не обладали полнотой полномочий. На правах торговой миссии функционировала и миссия ДВР на Вашингтонской конференции. Временной была деятельность и делегаций республики на переговорах в Гонготе, на Дайренской и Чанчуньской (совместной
с РСФСР) конференциях. Тем не менее, деятельность зарубежных представительств была достаточно успешной в силу решения ими ряда главных задач
внешней политики ДВР.
Пожалуй, официально действовала только миссия ДВР в Москве, поскольку единственным государством, признавшим ДВР де-юре, была Советская Россия. Зачастую, дипломатические контакты министерством устанавливались не через дипломатических работников Дальневосточной республики в
зарубежных странах, а неофициальным путем через отдельных представителей. Ряд контактов был установлен через представителей Дальневосточного
телеграфного агентства (ДальТА)112.
Орнацкая Т.А. Дальневосточная республика на международных переговорах и конференциях (1920-1922 гг.) // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. 2006.
№ 1. С. 117-131. В начале июня 1920 г. А.М. Краснощёков принял решение выпускать специальные номера газеты «Дальневосточная республика» на английском языке для распространения в США и других странах. Сам Краснощёков писал передовицы и 2-3 статьи. Газета печаталась в Иркутске тиражом в 500 экз. (См. Дворкин Я.М. Указ. соч. С.242).
112
К октябрю 1921 г. Дальневосточное телеграфное агентство имело связь со многими
информационными агентствами мира. Его корреспондентские пункты работали в Индии,
Корее, Китае, Мексике, США, Японии и других странах. ДальТА широко освещало ход
Гонготских переговоров, Дайренской, Чанчуньской и других международных конференций. Агентство рассылало официальные внешнеполитические документы ДВР и РСФСР.
Огромную роль сыграло ДальТА в установлении связей с иностранными государствами.
Именно через пекинское отделение ДальТа была установлена связь со многими информационными агентствами мира. Корреспондент ДальТА в Пекине А.Е. Ходоров проделал
111

Кроме Правительства и МИДа, роль центрального органа внешнеполитического механизма играл высший законодательный орган ДВР – Учредительное (Народное) собрание республики. Но выборы в него были проведены
только в начале января 1921 г., а на свою первую сессию оно собралось 12
февраля 1921 г. Ряд сессий были Народного собрания были отменены в силу
обострения военно-политической обстановки (взятие белыми войсками Хабаровска в декабре 1921 г., подготовка и проведение Волочаевской операции в
феврале 1922 г. и др.). Согласно Конституции в круг ведения Народного собрания, кроме прочего, входило рассмотрение и принятие законов по всем вопросам государственной и общественной жизни, рассмотрение и одобрение
всех международных (торговых и иных) договоров между правительством
ДВР и иностранными правительствами, объявление войны и заключение мира113.
Цели создания Дальневосточной республики и её деятельности на международной арене были изложены в ряде заявлений Учредительного (Народного) собрания ДВР, правительства и Министерства иностранных дел, которые явились важной составной частью международной деятельности ДВР.
19 и 22 марта 1921 г. Учредительное собрание ДВР приняло и утвердило
Декларацию об учреждении Дальневосточной республики, в которой определялись и цели внешней политики буфера114. Одновременно с принятием Декларации Учредительное собрание приняло текст обращения к народам и правительствам всех стран, в котором, извещая о создании Дальневосточной республики, заявляло, что для нормального существования и деятельности ДВР
требуются определенные международные условия, а именно: «1) Необходимо,
большую подготовительную работу для приезда миссии ДВР. Корреспондент ДальТА в
Токио В.Г. Антонов способствовал договорённости о переговорах ДВР и Японии в Чанчуне
(См. Геласимова А.Н. Дальневосточное телеграфное агентство (ДальТА) // За советский
Дальний Восток. Владивосток, 1981).
113
Основной закон (Конституция) Дальневосточной республики. 27 апреля 1921 г. Ст.42
// Борьба за власть Советов в Приморье. С.567-568.
114
Протоколы заседаний Учредительного собрания Дальнего Востока. Протоколы №№
20 и 21 от 19 и 22 марта 1921 г. // ГАХК, ф. П-44, оп.1, д.166. л.55-60.

чтобы ДВР была принята равноправным членом в семью самостоятельных,
независимых народов; 2) необходимо, чтобы территория ДВР была освобождена от иностранных войск и иностранного вмешательства». Обращение заканчивалось следующим призывом: «Учредительное собрание надеется, что
правительства и народы во имя справедливости и в интересах мира откликнутся на зов представителей русского Дальнего Востока и помогут полномочному правительству в его работе по обеспечению населению возможности
мирного труда и мирных торговых сношений со всеми народами путем официального признания и установления правильных взаимоотношений»115.
24 марта 1921 г. Учредительное собрание приняло Меморандумы к
японскому императорскому правительству, правительству США, Обращения
к Британскому правительству и правительству Французской республики. В
этих документах прямо и недвусмысленно был поставлен вопрос о том, что
«причины» интервенции (пресловутая помощь чехословакам и опасность со
стороны Германии), заявленные в августе 1918 г. в Декларациях японского,
американского и других правительств в связи с общесоюзной интервенцией в
Сибири и на Дальнем Востоке, исчезли116. Поэтому Учредительное собрание
ДВР поставило вопрос об официальном заявлении правительств указанных
государств об окончании интервенции, необходимости вывода японских
войск с территории российского Дальнего Востока и признании Дальневосточной республики117.
По вопросам борьбы против интервенции в Учредительном собрании
между фракциями было достигнуто редкое единодушие, что выразилось в
«Декларации об образовании независимой Дальневосточной республики»,
принятой 6 апреля 1920 г., «Меморандуме Учредительного собрания ДВР
Протоколы заседаний Учредительного собрания Дальнего Востока. Протокол № 21 от
22 марта 1921 г. // ГАХК, ф. П-44, оп.1, д.166. л.57-65.
116
Борьба за власть Советов в Приморье. С. 165- 170.
117
Собрание официальных документов по истории возникновения Дальневосточной
республики (1920-1922 гг.) // ГАХК, ф. П-44, оп.1, д.156, л.185-192; Протоколы заседаний
Учредительного собрания Дальнего Востока. Протокол № 22 от 24 марта 1921 г. // ГАХК,
ф. П-44, оп.1, д.166. л.61-65; Борьба за власть Советов в Приморье. С.551-555, 558-561.
115

японскому правительству по поводу вывода японских войск с территории
Дальнего Востока», принятом 24 марта 1921 г., «Меморандуме Учредительного собрания ДВР правительству США», принятом 27 апреля 1921 г. и других
внешнеполитических документах118. В то же время эсеры и меньшевики неоднократно выступали в Народном собрании со своей особой позицией по вопросам как внутренней, так и внешней политики119.

Протоколы заседаний Учредительного собрания Дальнего Востока // ГАХК, ф. П-44,
оп.1, д.166, л.61-65; Борьба за власть Советов в Приморье. С.442-444; 551-555; 558-561;
Победа Советской власти на Северном Сахалине (1917-1925 гг.). Сб. док. и материалов.
Южно-Сахалинск, 1959. с.204-206.
119
Эсеры и меньшевики стремились превратить Учредительное собрание в двухпалатный
постоянно действующий парламент классического образца. Меньшевики выступили с проектом «О власти», предполагавшем введение постоянно действующего представительного
органа и практики референдумов по важнейшим вопросам внутренней и внешней политики. Проект был отклонён. Эсеры и меньшевики требовали включения их представителей в
состав ключевых министерств и ведомств: военного министерства, ГПО и МИД. Меньшевики также настаивали на сокращении «непосильных расходов» МИД ДВР. Правые социалисты затянули в Народном собрании обсуждение вопроса о передаче Камчатки в состав
РСФСР и создании концессии США на полуострове под руководством В. Вандерлипа. Эсеры считали, что «большевики готовы продать Японии целые области России» и поэтому
оставляли за собой право критики внешней политики ДВР. Меньшевики заявляли о том,
что без Камчатки нет и буфера. И только записка Заместителя Народного комиссара по
иностранным делам РСФСР Л.М. Карахана, зачитанная на пленарном заседании Учредительного собрания помогла принять решение о концессионной политике. Правые социалисты не были допущены к формированию внешней политики и в состав делегации ДВР на
Дайренские переговоры не вошли. 29 августа 1921 г. на межпартийном совещании в Чите
представитель ПСР в Учредительном собрании В.М. Коногов и представитель РСДРП И.И.
Ахматов заявили о необходимости аннулировать полномочия делегации ДВР в Дайрене,
выработать в Совмине наказ делегации и включить в её состав 2-х представителей от эсеров и меньшевиков. Но и здесь меньшевики обнаружили своё двуличие. Они, оказывается,
были принципиально против переговоров в Дайрене как бесполезных и выгодных только
Японии, которая, по их мнению, искала выход из международной изоляции. Как выяснилось позже, меньшевики и не собирались давать своего представителя в делегацию ДВР.
Они считали, что ДВР вообще не имеет самостоятельной внешней политики, т.к. она определяется Москвой. Из-за разногласий между большевиками и правыми социалистами «левый блок» в конце 1921 г. в Совете министров ДВР распался. Правые социалисты постоянно обвиняли большевиков в нарушении демократии и Конституции ДВР. Меньшевики
подчёркивали, что коммунисты хотят решать вопросы о тактике делегации ДВР на Дайренской и Генуэзской конференциях без представительного органа, ибо у них нет надежды,
что Народное собрание одобрит их политику. В результате, мол, позиции ДВР в Дайрене,
Вашингтоне и Генуе ослабли (См. Кузьмин В.Л., Ципкин Ю.Н. Эсеры и меньшевики на
Дальнем Востоке России в период гражданской войны 1917-1922 гг. Хабаровск, 2005. С.
166, 167-168, 171-172, 176-177, 206; Орнацкая Т.А. Борьба Советской России и Дальневосточной республики за ликвидацию интервенции на Северном Сахалине в 1920-1925 гг. //
Проблемы Дальнего Востока. 2008. № 2. С. 138-152)
118

Неоднократно выступало с нотами протеста перед Японией, требуя вывода японских войск с российского Дальнего Востока, прекращения поддержки белогвардейцев МИД ДВР120.
Важным средством достижения внешнеполитических целей РСФСР и
ДВР стали международные встречи и переговоры на ст. Гонгота и Алеур,
Дайренская, Вашингтонская, Генуэзская и Чанчуньская конференции, концессионная политика, деятельность миссий Дальневосточной республики в Пекине и Харбине, о чём речь пойдёт ниже.
Другой стороной международной политики Советской России в бассейне Тихого океана (как и во всём мире) стало инициирование революционного движения, используя для этого Коминтерн. Поначалу объединяющий 35
партий и групп из 21-й страны, он был призван всемерно содействовать объединению пролетарских революционеров, разрабатывать стратегию и тактику
международного коммунистического движения, помогать созданию и развитию коммунистических партий, вести борьбу с социал-реформизмом в рабочем движении, помогать угнетённым народам бороться против колониализма
и империализма. Создавая Коминтерн, ЦК РКП (б) пытался сделать его и рычагом внешней политики Советской России. В связи с этим в первые годы
существования Коминтерна в его руководящие органы были введены руководители НКИД.
В ноябре 1920 г., когда большевики отмечали трехлетие Октябрьской революции, В.И. Ленин подчеркивал, что победа коммунистов будет прочной
только тогда, когда их дело победит весь мир, потому они и начали революцию в России исключительно в расчете на мировую революцию121. К попытке
мировой революции их подвигли революции в Финляндии, Германии, Венгрии, которые, однако, потерпели поражение из-за вмешательства в них великих держав122.
Борьба за власть Советов в Приморье. С.543-548, 555-557, 615-618 и др.
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 42. С. 1.
122
Там же. С.4.
120
121

После краха иллюзий о мировой революции, когда провалился «освободительный поход» в Польшу, В.И. Ленин сформулировал альтернативу: раз
революция на Западе запаздывает, следует, опираясь на собственные силы и
возможные научно-технические и организационные заимствования из-за границы, строить образцовую базу мирового социализма в России123. «Мы встретили большой национальный подъем мелких буржуазных элементов, которые
по мере приближения к Варшаве приходили в ужас за свое национальное существование, – говорил Ленин, - нам не удалось прощупать действительного
настроения пролетарских масс и в батрачестве и в рядах промышленного пролетариата Польши»124.
Обращая внимание на страны Востока, В.И. Ленин отмечал, что они в
силу первой мировой войны и капиталистической эксплуатации втянулись «в
общий круговорот всемирного революционного движения». Он высказал
надежду, что спастись от грядущего столкновения Советской страны с империалистическими государствами и способствовать окончательной победе социализма помогут не только внутренние противоречия и конфликты между
ними. Огромную роль сыграет революционное движение в странах Востока
(Индии, Китае и др.), которые вместе с Россией составляют гигантское большинство населения Земли125. В «Первоначальном наброске Тезисов ко II Конгрессу Коминтерна по национальному и колониальному вопросам», а также в
докладе на этом конгрессе 19 июля 1920 г. В.И. Ленин говорил о необходимости союза между пролетарскими революционерами развитых капиталистических стран и трудящимися массами Востока126. Создание Дальневосточного
бюро РКП (б) 3 марта 1920 г., кроме руководства дальневосточными партийными организациями, имело целью установление связи с коммунистическими

Там же. С.5-6.
В.И. Ленин Неизвестные документы 1891-1922 гг. М., 1999. С. 389-390, 315, 376.
125
Там же. Т.45. С.403-406.
126
Там же. Т. 41. С. 163, 233.
123
124

ячейками корейцев, китайцев и японцев и распространение агитационной литературы на местах127.
После начала НЭПа и необходимости мирного сосуществования со
странами капитализма доктрина мировой пролетарской революции вошла в
противоречие с экономическими и геополитическими реалиями. В начале 20-х
годов ХХ в. прагматизм в политике РКП (б) стал брать верх, но противоречие
между геополитическими интересами и революционными задачами во внешней политике РСФСР и ДВР так и не было искоренено до конца. Более того,
помощь революционным организациям вызывала сомнения в искренности
намерений правительств РСФСР и ДВР. Однако такие же претензии можно
было предъявить и странам, которые вели переговоры с Советской Россией и
Дальневосточной республикой, сами оказывали помощь белым армиям и
контрреволюционным подпольным и эмигрантским организациям.
Хотелось бы подчеркнуть, что советская дипломатия действовала в конкретных исторических условиях и рамках этики международных отношений
того времени. В этом смысле деятельность Коминтерна представляется орудием внешней политики РСФСР, поддержки левой оппозиции в различных
государствах, которые поддерживали Белое движение. Так, на VIII Всероссийском съезде Советов в декабре 1920 г. В.И. Ленин критиковал пацифизм
тех, кто считал, что Советская Россия должна действовать на международной
арене, не используя тайной дипломатии и ведения наступательных войн в
условиях активизации враждебных сил128. Не случайно, на международных
переговорах, конференциях и встречах делегации США, Японии и Китая требовали прекратить коммунистическую пропаганду в их странах и Корее, распустить Исполком Коминтерна (ИККИ) и прекратить помощь коммунистическим группам. С другой стороны, делегации РСФСР и ДВР постоянно подниРГАСПИ, ф.372, оп.1, д.5а, л.1-2; д.118, л.2, 27. Дальбюро установило связи с коммунистическими ячейками стран Востока, связь с которыми осуществлялась через Харбин и
Шанхай, где издавались газеты, действовали работники Коминтерна (агитаторы, организаторы, инструкторы) и т.д.
128
Ленин В.И. Полн.собр.соч. Т.42. С.172-173.
127

мали вопрос о помощи США, Японии и Китая белогвардейцам и настаивали
на её прекращении.
III Конгресс Коминтерна в июне 1921 г. призвал к поддержке Советской России и подчеркнул, что обязанностью коммунистов всех стран является поддержка первого в мире пролетарского государства. Только тогда Советской России удастся восстановить народное хозяйство и устранить невероятную нужду, вызванную трехлетней империалистической войной и трехлетней
гражданской войной129.
Поначалу НКИД тесно сотрудничал с Коминтерном как по линии дипкурьеров, так и по линии торговых миссий. Однако вскоре ввиду участившихся
жалоб из торговых миссий о расширении деятельности открыто занимавшихся революционной работой деятелей Коминтерна, Политбюро ЦК 14 мая 1921
г. приняло тезисы о взаимоотношениях между НКИД и Коминтерном. Этим
решением работа Коминтерна отделялась от работы НКИД130.
Для инициирования революционной деятельности в странах Востока и
подготовки кадров для этой работы Сиббюро ЦК РКП (б) создало Секцию восточных народов в Иркутске. Ее первое заседание состоялось 27 июля 1920 г.
Секция разделялась на национальные подсекции или отделы: китайскую, монголо-тибетскую, корейскую и японскую. Работа секции велась за счет средств
Сиббюро. На основе Секции Восточных народов при Сиббюро ЦК РКП (б) в
январе 1921 г. был учрежден Дальневосточный секретариат ИККИ в Иркутске131. Его руководителем был назначен Б.З. Шумяцкий (А. Червонный), бывший в свое время председателем Совета министров и МИД ДВР. Ему отпускались значительные суммы в валюте. НКИД и Коминтерн тесно сотруднича-

Коммунистический Интернационал в документах (1919-1932 гг.). М., 1933. С. 199.
Политбюро ЦК РКП (б) – ВКП (б) и Коминтерн. С.74-76.
131
Адибеков Г.М., Шахназарова Э.Н., Шириня К.К. Организационная структура Коминтерна. 1919-1943. М., 1997.С.25-26.
129
130

ли с ОГПУ РСФСР и Государственной политической охраной (ГПО) ДВР132.
ЦК РКП (б) предоставил Коминтерну такое право.
Дальневосточный секретариат Исполкома Коминтерна, организовывал
агитационные компании по разоблачению японской хищнической политики
на Дальнем Востоке, по поводу «николаевских событий», разрыва переговоров в Дайрене, Вашингтонской конференции, направлял курьеров, которые
доставляли информацию, перевозили литературу. Через Читу шла связь с
Японией через Харбин–Владивосток и через Благовещенск–Хабаровск–
Владивосток организовывалась связь с Шанхаем, Кантоном и т.д. и т.д.133
Большое внимание Президиум ИККИ и его Дальневосточный секретариат уделяли агитационно-пропагандистской работе в японских экспедиционных войсках на российском Дальнем Востоке134. Кроме Коминтерна, эту деяАдибеков Г.М., Шахназарова Э.Н., Шириня К.К. Организационная структура Коминтерна. С.25-26; Политбюро ЦК РКП (б) – ВКП (б) и Коминтерн. С.76, 92-94, 131-132. Так,
М.А. Трилиссер был членом Дальневосточного бюро ЦК РКП (б), Амурским областным
эмиссаром ДВР, Членом ГПО ДВР и членом Президиума ИККИ. В декабре 1921 г. он стал
помощником начальника ИНО ВЧК - ОГПУ, а с мая 1922 г. – начальником ИНО. При зарубежных миссиях ДВР действовали представительства ГПО, которым было вменено в обязанность вести работу по выяснению планов иностранных государств и белоэмиграции.
Сотрудничество Коминтерна со спецслужбами РСФСР регламентировалось инструкцией
от 8 августа 1921 г. Её подписали от Коминтерна Г.Е. Зиновьев и И.А. Пятницкий, от ВЧК
– И.С. Уншлихт, от РУ РККА – А.Я. Зейбот (См. РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.552, л.14, д.118,
л.2, 27; ф.495, оп.127, д.17, л. 1, 6-7; Дальневосточная республика: Становление…Ч.I. Владивосток, 1993.С.170; Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). Сб.
док. Сибирского бюро ЦК РКП (б) и Сибирского революционного комитета. Новосибирск,
1996. С.193-194; Коминтерн и идея мировой революции. Док. М., 1998. С.232; ВКП (б),
Коминтерн и Япония. 1917-1941 гг. М., 2001.С.275-277;).
133
РГАСПИ Ф. 495, оп. 127, д.17, л. 1, 6-7; Дальневосточная республика: Становление…Ч.I.С.170.
134
ВКП (б), Коминтерн и Япония. С.275-277. По решению ИККИ на российский Дальний Восток для помощи в развертывании антивоенной пропаганды среди японских солдат
прибыл японский интернационалист Сэн Катаяма. 20 мая 1922 г. Президиум ИККИ принял
секретное постановление «Об агитработе и ее характере в японо–экспедиционных войсках
в Сибири» и возложил ответственность за ее проведение на Сэн Катаяму и зав. Дальневосточным отделом ИККИ Войтинского. Для этих целей в Чите была создана типография,
которая была в ведении Дальбюро ЦК РКП (б) и публиковала пропагандистские тексты на
японском языке. Материалы направлялись в Хабаровск, Владивосток и Николаевск–на–
Амуре. На эти цели Коминтерн отпустил 5 тыс. зол. руб. из общей сметы для компартий
стран Дальнего Востока в 100 тыс. руб. Зачастую финансирование деятельности Дальневосточного отдела ИККИ производилось за счёт средств Дальбюро ЦК РКП (б). Пропагандистские материалы разоблачали японскую интервенционистскую политику в Сибири и
132

тельность вели Военно-политическое управление Народно-революционной
армии ДВР, подпольщики на местах.
Большое внимание Восточная секция ИККИ, а затем секретариат уделял
организации революционного движения в Корее. Ещё в апреле 1920 г. НКИД
требовал оказать помощь корейцам путём формирования специальных корейских отрядов. Почти во всех партизанских районах Приморья действовали корейские партизанские отряды и группы. В июне 1921 г. Политбюро ЦК РКП
(б) постановило, что пока Япония не начинает открытой войны, корейские повстанческие отряды не должны базироваться на территории ДВР и не должны
отправляться в форме целых формирований в Корею. Тем более нельзя допускать их открытых и демонстративных передвижений135. Дальбюро ЦК РКП (б)
и его корейская секция, Военный совет НРА не только помогали корейским
партизанам, но и использовали их в борьбе против белогвардейцев и интервентов136.
Маньчжурии, разъясняли солдатам бесплодность и преступность войны, ведомой Японией
против крестьян и рабочих ДВР, призывали к прекращению вооруженной борьбы и к братанию японских солдат с народоармейцам. К пропагандистской работе привлекались и
другие японские интернационалисты, в т.ч. Рё Накахира, Киоси Симбо и др. (См. РГАСПИ,
ф.372, оп.1, д.40, л.101; д.54, л.65; д.135, л.27-28; Политбюро ЦК РКП (б) – ВКП (б) и Коминтерн. С.131-132; Беликова Л.И., Храмцова Н.А. Пропагандистская работа дальневосточных большевиков в войсках интервентов (1917-1922 гг.)// Империалистическая интервенция на советском Дальнем Востоке. Сб. статей. Владивосток, 1988.С.21).
135
Коминтерн и идея мировой революции. Док. М., 1998. С.286-287.
136
Дальневосточная республика: Становление…Ч.I.С.170; Дальневосточная политика
Советской России (1920-1922 гг.).С.193-194. В районе Посьета для борьбы с белыми был
создан корейский Посьет-Хунчунский партизанский район. Но одновременно ставилась
задача борьбы и с японскими интервентами. Границы района были определены на севере и
востоке по р. Суйфун (ныне р. Раздольная), а на юге и западе — по морскому побережью и
далее по российско-корейской и российско-китайской границе, «причем, если необходимость борьбы требует занятия территории Кореи, Хунчуна и Маньчжурии, — говорилось в приказе, — таковую занимать и включать в сферу Посьет-Хунчунского района».
Такая задача могла быть навязана Дальневосточным секретариатом ИККИ, выступавшим с
левоэкстремистским лозунгом организации похода Корейской Революционной Армии из
Сибири через Маньчжурию в Корею. Дальбюро ЦК РКП (б) не разделяло этих планов, могущих привести к продолжению японской интервенции на Дальнем Востоке, но сначала,
по-видимому, не смогло этому противостоять и уточняло вопрос в Центре. В июне 1921 г.
часть корейских партизан, сосредоточившихся в г. Свободном Амурской области, отказалась сдать оружие, поскольку не желала подчиняться Дальбюро ЦК РКП (б). В результате
разоружения силой погибли около 500 чел., арестовано коло 900 чел. «Амурский инцидент» стал результатом левацких перегибов Коминтерна. По приказу Военного совета пар-

Становление Дальневосточной республики и проведение её внешней
политики проходило с большими сложностями. На I Дальневосточной краевой конференции РКП (б), которая состоялась 22—28 ноября 1920 г. в Чите,
развернулась острая дискуссия о строительстве ДВР. Было признано, что правящей партией в ДВР должна быть РКП (б), что ДВР создана для того, чтобы
избежать войны Японии с Советской Россией, экономическая политика ДВР
отличается от политики «военного коммунизма», проводимой в Советской
России, а ДВР необходимо использовать для прорыва экономической блокады
Советской России и др. Однако член Дальбюро А.А. Знаменский стремился
форсировать советизацию ДВР. Политработник НРА Д.Н. Якобсон представил Дальбюро докладную записку, в которой предлагал создать самостоятельную компартию ДВР с непосредственным подчинением ее Коминтерну. Делегат Хаид заявлял, что буфер создается на неопределенно долгое время. Он
считал, что буферное государство создается лишь с экономической целью —
установления торговли между Советской Россией и капиталистическими странами. Делегат А.И. Финковский вообще отрицал целесообразность создания
ДВР. Он говорил, что буфер, строящийся на песке, — гибель для Совроссии,
могила для компартии137.
5 мая 1920 г. А.М. Краснощеков в телеграмме В.И. Ленину сообщал о
трудностях буферного строительства, плохой координации действий руководства ДВР с НКИД РСФСР и отсутствии единства с Дальбюро. НКИД РСФСР
позволял себе через голову правительства ДВР посылать ноты Японии по рытизан от 3 июня 1922 г. начальники военных районов, в которых имелись корейские партизанские отряды, должны были направить их в Посьет-Хунчунский район. Из-за ответных
боевых операций японских войск, а также в преддверии Чанчуньской конференции 15 августа на заседании Дальбюро ЦК РКП (б) было принято постановление «принять меры к
недопущению боевых оперативных корейских партизанских отрядов вообще». Приморскому Облбюро РКП (б), Облнарревкому и Военному совету партизанских отрядов было
указано «ни в коем случае не допускать своего участия в корейском партизанском движении; отказываться от руководства им и от снабжения корейских партизанских отрядов»
(См. Пак Б.Д. Корейцы в Советской России (1917-конец 30-х годов). М.-Иркутск, 1995.
С.84, 92; Дальневосточная политика Советской России. С.348; Дальний Восток России в
период революций 1917 года и гражданской войны. С.575, 576; Корейцы на российском
Дальнем Востоке. Кн.2. Владивосток, 2004. С.174, 176-179).

боловным вопросам, по поводу «николаевского инцидента». Представитель
Москвы В.Д Виленский вёл переговоры с представителями других государств
от имени советского правительства, не ставя в известность руководство ДВР и
т.д.138

Председатель правительства республики жаловался на заместителя

наркома РСФСР по иностранным делам Л.М. Карахана, который все ещё сомневался в необходимости буфера, уполномоченного НКИД в Иркутске Я.Д.
Янсона, который игнорировал правительство ДВР и не передавал постановления Совнаркома. Особое раздражение А.М. Краснощёкова вызывал В.Д. Виленский, которого он называл «сатрапом Советской России»139.
А.М. Краснощёков требовал убрать «принципиальных» работников, в
частности А.А. Ширямова, мешающих строительству республики, просил оказать ДВР помощь. «Если «буфер» нужен, необходим… дайте санкцию, полномочия, уберите людей, мешающих работам, окажите необходимую помощь», - просил Краснощёков Ленина140.
Активным сторонником А.М. Краснощёкова стал И.Л. Юрин (Дзевалтовский). Бывший офицер, перешедший на сторону большевиков, он получил
в Верхнеудинске пост заместителя военного министра, а позже стал главой
миссии в Китае и министром иностранных дел ДВР. К союзникам А.М. Крас-

См. Героические годы борьбы и побед.С.220-221.
Мухачёв Б.И. Александр Краснощёков. С.120-121.
139
В июне 1920 г. председатель Сибревкома И.Н. Смирнов в телеграмме на имя Я.Д. Янсона потребовал немедленного отзыва Виленского из Владивостока. Самому Янсону были
предъявлены претензии в том, что он самостоятельно вёл переговоры с американцами и
компрометировал идею буфера, поскольку все переговоры с иностранцами должны вестись
правительством ДВР (См. РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.26, л.63).
140
Дальневосточная республика: Становление…Ч.I.С.176. Дж. Боффа считает, что ДВР
была принята в штыки многими местными большевиками, будучи как бы последним отголоском сепаратистских поползновений Сибири. Д. Стефан подчёркивал, что ленинская
стратегия жестоко разочаровала тех дальневосточных товарищей, кто не имел склонности к
политическим шарадам и кто не хотел откладывать установления советского правления.
Они были раздражены разговорами о символике ДВР (См. Авдеева Н.А. Народнореволюционная армия ДВР и Красная армия РСФСР // Вопросы истории Дальнего Востока.
Вып.I. (ХГПИ). Хабаровск, 1972. С.58-59; Боффа Дж. История Советского Союза. Т.1. От
революции до второй мировой войны. Ленин и Сталин. 1917-1941 гг. М., 1990. С. 196;
Stephan John J. The Russian Far East. A History. Stanford, 1994. Р.142).
137
138

нощёкова можно отнести и В.С. Шатова, который был в 1921-1922 гг. министром транспорта ДВР.
20 и 25 декабря 1920 г. Дальбюро в отсутствие Краснощёкова приняло
решение о переходе ДВР «на советский порядок». Пленумы ЦК РКП (б) 4 и 12
января 1921 г. приняли решение о недопустимости восстановления Советской
власти на Дальнем Востоке в данный период. На Пленуме 4 января 1921 г.
присутствовали приглашённые от ДВР С.Г. Вележев и П.М. Никифоров141.
Членов Дальбюро, принявших решение о советизации региона в отсутствие
А.М. Краснощёкова, позже отозвали с Дальнего Востока142.
Указанные трудности лихорадили Дальбюро ЦК РКП (б). Так, с 1 января по 19 апреля 1921 г. сменилось 5 секретарей Дальбюро143. Однако и А.М.
Краснощеков «перегнул палку» в вопросе о самостоятельности Дальневосточной республики. Его прямо упрекали за то, что он стремился превратить буфер в самостоятельное буржуазно–демократическое государство, предлагал
вместе со своими сторонниками подчинить дальневосточную организацию

Очерки истории дальневосточных организаций КПСС (1900-1937). Хабаровск, 1982.
С.154; Никифоров П.М. Записки премьера ДВР. М., 1974. С.157-159.
142
Дальневосточная республика: Становление…Ч.I.С.173-178, 261. На I Дальневосточной
краевой конференции РКП (б), которая состоялась 22—28 ноября 1920 г. в Чите, развернулась острая дискуссия о строительстве ДВР. Было признано, что правящей партией в ДВР
должна быть РКП (б), что ДВР создана для того, чтобы избежать войны Японии с Советской Россией, экономическая политика ДВР отличается от политики «военного коммунизма», проводимой в Советской России, ДВР необходимо использовать для прорыва экономической блокады Советской России и др. Однако член Дальбюро А.А. Знаменский
стремился форсировать советизацию ДВР. Политработник НРА Д.Н. Якобсон представил
Дальбюро докладную записку, в которой писал, что ДВР не только по форме, но и по содержанию является буржуазно-демократической республикой и предлагал создать самостоятельную компартию ДВР с непосредственным подчинением ее Коминтерну. Делегат
Хаид заявлял, что буфер создается на неопределенно долгое время. Он считал, что буферное государство создается не с политической, а лишь с экономической целью — установления торговли между Советской Россией и капиталистическими странами. Делегат А.И.
Финковский вообще отрицал целесообразность создания ДВР. Он говорил, что буфер,
строящийся на песке, — гибель для Совроссии, могила для компартии. Все эти взгляды, в
т.ч. и Краснощёкова о демократическом буфере, были отвергнуты конференцией (См. Героические годы борьбы и побед. М., 1968. С.220-221).
143
Очерки истории дальневосточных организаций КПСС (1900-1937). Хабаровск, 1982.
С.154.
141

РКП (б) непосредственно Коминтерну144. Краснощёкова обвиняли в сепаратизме, в правом уклонизме, в том, что он «привёз эсеров и меньшевиков из
Иркутска», уговаривал их войти в правительство ДВР. Ему также ставили в
вину нарушение коллегиальности, игнорирование и даже отмену решений
Дальбюро ЦК РКП (б) и ЦК партии в вопросах внутренней и внешней политики ДВР145. Летом 1921 г. А.М. Краснощеков был отозван с Дальнего Востока146.
Кроме разногласий между коммунистами в вопросе о строительстве ДВР,
затрудняло её внешнеполитическую деятельность и наличие в 1920-1922 гг.
нескольких правительств на территории российского Дальнего Востока. В
Верхнеудинске власть принадлежала коалиционному органу - Временному
земскому правительству Прибайкалья. В нём были представлены представители бывшего Политцентра, ЦИКа Советов Прибайкалья и местных земств.
Это была земско-советская форма власти, и руководство здесь осуществляли
большевики.

25 мая 1921 г. Дальбюро отказало Краснощёкову в выдаче мандата на III Конгресс
Коминтерна, а П.М. Никифоров назвал его «анархо-синдикалистом». Сам А.М. Краснощёков посчитал себя оскорблённым недоверием Дальбюро и отказался от мандата (См.
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.54, л.69).
145
На заседании Дальбюро ЦК РКП (б) 4 июля 1921 г. Краснощёкова прямо обвинили в
том, что после отъезда министра иностранных дел ДВР И.Л. Юрина в Пекин он взял на себя решение всех вопросов внешней политики без санкции Дальбюро, самостоятельно отправлял в командировки работников МИД, снабжая их валютой и т.д. Член Дальбюро М.И.
Губельман заявил, что Краснощёков и Юрин нарушают решения Х съезда РКП (б) о запрете фракционной деятельности и создают интриги в Дальбюро и Правительстве. Годом ранее, т.е. летом 1920 г., Краснощёков выехал в командировку в Москву и увёз с собой все
шифры МИДа (См. РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.54, л.114-117; д.26, л.117).
146
Мухачев Б. Александр Краснощеков. С. 152-153, 160-167. В начале 1922 г. А.М.
Краснощёков был назначен членом коллегии и 2-м замнаркома финансов РСФСР, где приложил немало сил для проведения финансовой реформы и становления советского конвертируемого червонца. Причиной его отзыва стали серьезные разногласия с Москвой и Дальбюро по политическим вопросам, а так же по причинам личного характера. В 1937 г. А.М.
Краснощёков был репрессирован. Реабилитирован в 1956 г. (См. Ширямов А. Иркутское
восстание и расстрел Колчака // Сибирские огни. 1924. № 4; Парфенов П.С. Борьба за
Дальний Восток. 1920-1922.Л., 1928; Папин Л.М. Крах колчаковщины и образование Дальневосточной республики М., 1957; Героические годы борьбы и побед. М., 1968; Шерешевский Б. М. В битвах за Дальний Восток (1920-1922 гг.) Новосибирск, 1974).
144

В Амурской области была установлена Советская власть в «чистом виде». Эсеры и меньшевики, хотя и принимали участие в правительственной работе области, но отказывались занимать ответственные посты.
До объединения областей региона с амбициями на самостоятельную
внешнюю политику выступало Временное правительство Приморской областной земской управы (ВП ПОЗУ) во Владивостоке, образовавшееся в результате антиколчаковского восстания 31 января 1920 г. Приморская земская
управа объявила себя правительством и официально стала называться «Временное правительство - Приморская областная земская управа» (в литературе,
однако, укоренилось другое название - Временное правительство Приморской
областной земской управы). ВП ПОЗУ возглавил правый эсер А.С. Медведев.
В день своего образования, т.е. 31 января 1920 г., оно объявило программу
своей деятельности. Главной целью ставилось прекращение гражданской войны и принятие мер к освобождению Приморья от интервентов. Ближайшими
задачами правительства провозглашались освобождение политзаключённых,
ликвидация остатков колчаковской власти, восстановление свободы слова, собраний, союзов и т.д. Экономическая часть программы включала установление общественного контроля над промышленностью и торговлей, организацию снабжения населения, нормирование зарплаты, регулирование земельных
отношений и т.д.147 Эта программа была доведена до сведения командования
союзных войск, чехословаков, консулов всех иностранных держав. Политическая программа земского правительства была направлена на возрождение государственно-правовой практики Февральской революции 1917 г. Впервые в
истории России земская организация осуществляла правительственные функции148.

Борьба за власть Советов в Приморье. С.340-342; Беликова Л.И. Коммунисты Приморья в борьбе за власть Советов на Дальнем Востоке. Хабаровск, 1967. С. 175.
148
Сонин В.В. Становление Дальневосточной республики (1920-1922). Владивосток,
1990. С.16, 38, 318-319.
147

Дальневосточный (Приморский) комитет РКП (б) поддержал переход
власти к земцам, поскольку на российском Дальнем Востоке, а особенно в
Приморье, находилось ещё значительное число иностранных войск. Кроме того, регион был оторван от Советской России, которая в тот момент не могла
оказать помощь своей окраине. Большевики видели земство переходной ступенью к Советской власти149.
5 февраля 1920 г. при правительстве был создан финансовоэкономический Совет, во главе Исполнительного бюро которого встал большевик П.М. Никифоров. Совет определял основные положения экономической политики земской власти. 26 февраля

1920 г. СНК РСФСР признал

Временное правительство Приморской областной земской управы и одобрил
подобный альянс большевиков с эсерами и меньшевиками.
Сотрудничество правых социалистов с большевиками во Временном
правительстве Приморской областной земской управы позволило демократизовать жизнь области150. В то же время ВП ПОЗУ пыталось проводить свою
самостоятельную политику, курс которой зачастую шёл вразрез с политикой
Борьба за власть Советов в Приморье. С.342-345.
Заботой СУВ ПОЗУ стала судьба бывших германских и австро-венгерских военнопленных. За годы первой мировой войны в Приамурский военный округ было перемещено
40-45 тыс. военнопленных. В годы гражданской войны часть военнопленных вошла в чехословацкий корпус, часть – поддержала Советскую власть. Среди последних – Габор Балло,
А.Ф. Гольдфингер, Матэ Залка, Г.Я. Кассович, Г.А. Конза, А. Май, Г. Манхарт, Р. Ниландер, С. Тейхнер, Я. Янда и др. Летом 1920 г. из-за нехватки средств СУВ Временного правительства Приморской земской управы перевёл бывших иностранных военнопленных «на
вольное содержание». Лагеря военнопленных были ликвидированы. Член СУВ кадет В.А.
Виноградов заявил представителям иностранных консульств, а также представителям международного Красного Креста, что эвакуация бывших германских и австро-венгерских
пленных будет производиться «за счёт заинтересованных организаций». Позже в казармах,
где ранее размещались бывшие германские и австро-венгерские военнопленные, были поселены часть военнослужащих белых войск, эвакуированных из Забайкалья, а также возвращающиеся домой из Европы бывшие русские военнопленные. Последние бывшие иностранные пленные уехали в Европу через США только к середине 1921 г. (См. Красный
остров. Воспоминания, очерки, документы о борьбе за власть Советов на Амуре 1918-1922
. Хабаровск, 1967. С.278-283, 299-307; Ципкин Ю.Н. Антибольшевистские режимы на
Дальнем Востоке России… С.273, 317; Иконникова Т.Я. Военнопленные первой мировой
войны на Дальнем Востоке России (1914-1918 гг.). Хабаровск, 2004. С.24-25, 160-162; Орнацкая Т.А. Отношения Дальневосточной республики с Китаем // Россия и АТР. 2007. № 3.
С. 17-26).
149
150

Москвы и Верхнеудинска. В мае 1920 г. приморское правительство во Владивостоке направило в Китай своего представителя А.Ф. Агарёва, а в Харбин –
Н.П. Пумпянского. Глава правительства правый эсер А.С. Медведев выступил
против московского проекта урегулирования вопроса о КВЖД, хотя проект
РСФСР носил непродуманный характер, о чём будет сказано ниже.
31 марта 1920 г. Временное правительство Приморской областной земской управы объявило себя Временным правительством Дальнего Востока и
опубликовало Декларацию о распространении своей власти на все области
Дальнего Востока (в т.ч. и КВЖД), кроме Прибайкалья с центром в Верхнеудинске, где утверждалась советско-земская форма власти.
4 – 6 апреля 1920 г. японские войска напали на войска Приморской земской управы и партизанские отряды, открыто располагавшиеся в населённых
пунктах Приморья после ликвидации колчаковского режима. Это произошло
сразу после ухода из Владивостока судов с основной массой американских и
чехословацких войск. Частично повод для японского выступления дали сами
большевики, приняв в марте 1920 г. на IV Дальневосточной конференции РКП
(б) решение о восстановлении Советской власти на Дальнем Востоке151.
Начальник дипломатического отдела штаба японских экспедиционных сил в
Сибири Ц. Мацудайра в интервью газете «Осака майнити» от 19 марта 1920 г.
заявил, что «во Владивосток прибыл посланец Ленина Виленский, который
делает приготовления к организации советского правительства. Земская управа не более как простая маска…Настоящий мой приезд в Японию предпринимается мною именно для того, чтобы по этому пункту основательно перегово-

Негативную роль на конференции сыграл В.Д. Виленский, который выступил от имени Москвы, не имея конкретных директив. Он заявил, что Владивосток должен стать центром ДВР и объединить все области региона вокруг Временного правительства ПОЗУ. Он
призывал создать повсюду власть Советов с привлечением демократических элементов.
Позже В.Д. Виленский был отозван с Дальнего Востока телеграммой Л.М. Карахана. Я.Д.
Янсону было поручено опубликовать в газетах информацию о том, что Виленский действует как частное лицо (См. Беликова Л.И. Коммунисты Приморья в борьбе за власть Советов
на Дальнем Востоке. С.186-187, 190-191; Крюков М.В. Улица Мольера, 29. М., 2000.
С.213).
151

рить в министерстве. Над политикой безусловного отрицания большевиков
следует задуматься…»152.
Большевики позже признали свою ошибку в попытке преждевременной
советизации Дальнего Востока153. Японцы также мстили за гибель своей колонии в «николаевском инциденте»154. В результате японского выступления
погибло более 7 тыс. воинов революционных войск Приморья и мирных российских граждан, в т.ч. заместитель председателя Военного совета Приморья
С.Г. Лазо и члены Военного совета большевики В.М. Сибирцев и А.Н. Луцкий155. Но большинство членов Приморского правительства (с 31 марта 1920
г. Областная земская управа стала называться Временным правительством
Дальнего Востока), в т.ч. эсеры и меньшевики, во время японской провокации
были спасены международной полицией Владивостока, где задавали тон аме-

Дальневосточная республика: Становление...Ч.I.С.58-59.
Беликова Л.И. Коммунисты Приморья в борьбе за власть Советов на Дальнем Востоке. С.185 – 187; Никифоров П.М. Записки премьера ДВР. М., 1974. С. 126.
154
В феврале 1920 г. партизанские отряды, действующие в низовьях Амура («Красная
Армия Николаевского района») под командованием анархиста-максималиста Я. Тряпицына, заключили договор о нейтралитете с японским гарнизоном и вошли в Николаевск-наАмуре. 12 марта 1920 г. японский гарнизон (350 чел.) и местная японская колония (380
чел.) напали внезапно на партизан, но были разгромлены. Позже почти все японские пленные были расстреляны. Тряпицын, используя мощную местную радиостанцию, сообщил
всему Дальнему Востоку и даже Москве о своём неприятии идеи буферной республики и
призвал все революционные силы региона к войне с Японией. 22 марта 1920 г. НКИД
РСФСР выразил сожаление в связи с происшедшими событиями в Николаевске-на-Амуре и
вновь предложил начать мирные переговоры между Советской Россией и Японией. Однако
правящие круги Японии развернули мощную антирусскую пропагандистскую кампанию и
заявили о необходимости «компенсации» за «николаевский инцидент». Летом 1920 г.
японцы высадили десант в низовьях Амура. Отряд Я. Тряпицына вынужден был эвакуироваться из Николаевска. При отступлении партизаны сожгли город и угнали почти всех жителей в таёжный посёлок Керби (ныне-пос. им. П. Осипенко). Уже в Керби в отряде произошёл переворот и был организован т.н. «суд 103». За преступления против мирного населения Я. Тряпицын со своими соратниками был расстрелян. В качестве «компенсации»
японцы заняли Северный Сахалин, откуда ушли только в 1925 г. Японский исследователь
В. Фудзимото подчёркивал, что главной целью занятия Северного Сахалина было удержание нефтяных и угольных месторождений. США выступили с протестом против оккупации
Японией Северного Сахалина, но безуспешно (См. Дальневосточная республика: Становление… Ч.I. С.28-39, 225-232; Ч.II. С.202-209; Фудзимото В. Дальневосточная республика и
Япония // Дальний Восток России в контексте мировой истории: от прошлого к будущему.
Материалы междунар. науч. конфер. Владивосток, 1997. С.141 и др.).
155
Борьба за власть Советов в Приморье. С. 452 – 462, 508 – 511.
152
153

риканцы и чехи156. Япония же попыталась не допустить формирования не
только буфера под руководством большевиков, но и независимого от Токио
эсеро-меньшевистского государственного образования.
Но, несмотря на развязанный террор, японцы не добились своих целей.
Белые генералы и крупные коммерсанты, за исключением К.Т. Лихойдова в
Хабаровске, отказались возглавить марионеточное правительство, а также городские управы в зоне японских войск. Область потрясли массовые демонстрации протеста против выступления интервентов. Приморское правительство в специальном Меморандуме заявило протест157. Коммунисты временно
перешли на военное положение. В то же время и союзники, опасавшиеся усиления Японии на российском Дальнем Востоке, заявили протест. 7 апреля
1920 г. власть Временного правительства Приморской областной земской
управы была восстановлена. Но японцы навязали ему тяжёлые условия российско-японского соглашения158.
Японское выступление в Приморье в начале апреля 1920 г. совпало с
провозглашением в Верхнеудинске ДВР. Символичность этого совпадения состоит в том, что большевики вынуждены были корректировать свою политику
в регионе и отойти от откровенной просоветской ориентации в строительстве
буфера.
6 мая 1920 г. Временное правительство Дальнего Востока изложило в
специальной декларации свою программу. Она предусматривала объединение
всего Дальнего Востока вокруг Приморья и нераспространение на них влияПарфёнов П.С. Борьба за Дальний Восток. Л., 1928. С.178.
Борьба за власть Советов в Приморье. С.435-437.
158
Японское командование навязало Приморскому правительству договор от 29 апреля
1920 г., согласно которому приморские власти могли иметь только 4250 бойцов Народной
охраны, причём оружие им выдавало японское командование. Русские части в Приморье не
имели права находиться в 30-ти вёрстной полосе вдоль Уссурийской железной дороги.
Правда, японцы позже ушли с участка Хабаровск-Иман (ныне - Дальнереченск), и его заняли части Народно-революционной армии ДВР. Командующий вооруженными силами
Приморья генерал В.Г. Болдырев назвал соглашение от 29 апреля 1920 г. «дальневосточным Брестом». (См. Борьба за власть Советов в Приморье. С.485-487, 494-495; Дальневосточная республика: Становление... Ч. I. С. 146-148).
156
157

ния Советской России, созыв представительного органа на основе всеобщего
избирательного права, сохранение основ существующего строя, развитие
мирных отношений со всеми иностранными державами, мирную ликвидацию
интервенции, обеспечение свободы частной инициативы русского и иностранного капитала, но под контролем государства, соблюдение всех международных и российских законов и договоров, обеспечение рабочему классу
средств существования (в пределах возможного), упорядочение землепользования и т.д.. Несмотря на всю противоречивость декларации, большевики,
чтобы предотвратить японские провокации, поддержали Временное правительство Дальнего Востока159. 18 мая 1920 г. Временное правительство Дальнего Востока сформировало Совет управляющих ведомствами, председателем
которого стал большевик П.М. Никифоров160.
Верхнеудинское правительство неоднократно предлагало Владивостоку
вести согласованную политику. Лидеры земской власти, отделываясь словами
о согласии, продолжали настаивать на том, чтобы Владивосток стал столицей
буфера, организовали выборы в парламент Приморской области, который был
громко назван Народным собранием Дальнего Востока, что только усложнило
и запутало ситуацию.
Сепаратистская тенденция в политике приморского земского правительства, когда после событий 4-6 апреля 1920 г. правительство области было фактически лишено военной силы, была поддержана Японией161.
Борьба за власть Советов в Приморье. С.447; Беликова Л.И. Коммунисты Приморья в
борьбе за власть Советов на Дальнем Востоке. С. 200.
160
П.М. Никифоров впоследствии высказал мысль о «национальном противояпонском
фронте». В июне 1920 г. в Совете управляющих ведомствами Приморского правительства
оформилась коалиция эсеров, меньшевиков, народных социалистов, большевиков и даже
кадетов, однако создать единый антияпонский фронт не удалось. Коалиция распалась в ноябре из-за непримиримых политических противоречий между её участниками. Приморская
буржуазия заняла непримиримо антибольшевистскую позицию. В декабре 1920 г. Земское
правительство Приморья ушло в отставку и его место заняло Областное управление ДВР во
главе с большевиком В.Г. Антоновым (См. Никифоров П.М. Записки премьера ДВР. М.,
1963. С.207-220).
161
Посол США в Японии Моррис сообщал 6 мая 1920 г. госсекретарю Лансингу о поддержке японским кабинетом приморского правительства в надежде, что оно станет властью
159

Что касается США, то их дипломаты видели альтернативу большевикам
на Дальнем Востоке не в Семёнове, а в эсерах и меньшевиках. Американские
представители и командование чехословацких войск симпатизировали идеям
правых социалистов и разделяли их антияпонскую позицию. Консульство
США во Владивостоке предложило А.С. Медведеву проект конституции, автором которой был бывший адъютант генерала Л.Г. Корнилова полковник В.
Завойко. Его проект был рассчитан для всей России, но для начала предполагалось создать «Приморскую земскую республику», как основу для будущих
«Дальневосточных Соединённых Штатов»162. Проект был одобрен А.С. Медведевым, но в глазах населения носил негативный характер, т.к. был направлен на отрыв Приморья от России. Поэтому документ был оставлен без внимания.
Особенность внешнеполитической деятельности ДВР заключалась в
том, что она проходила в обстановке продолжающейся японской интервенции
и гражданской войны. Инструментом внешней политики Дальневосточной
республики

являлись

также

Вооружённые

силы

лице

Народно-

в буферном государстве против большевизма и сделает возможным эвакуацию японских
войск (См. Дальневосточная республика: Становление…Ч.I.С.165).
162
В проекте использовались Конституция США 1787 г., законы Временного правительства А.Ф. Керенского, отдельные акты белых правительств Сибири и Дальнего Востока.
Стоя на принципах беспартийности и видя в партийной борьбе главную причину социальных потрясений в России, В. Завойко считал, что создать новую государственность могут
только земства. Главными принципами будущего государства должны были стать принципы народовластия, федерализма и разделения властей. Проект сочетал в себе принципы
американского государственного права с земским укладом. В проекте предусматривались
широкие политические права, гражданские свободы и социальные гарантии, но запрещалась деятельность политических партий. Земля и её ресурсы объявлялись общенародной
собственностью, использование их было возможно только на правах аренды. Избирательное право ограничивалось возрастным (с 21 года), осёдлым (2 года проживания в Приморье) и образовательным (чтение и толкование Конституции) цензами. Область должна
иметь права эквивалентные правам американского штата. Высшим органом власти в ней
должно было стать земство. Законодательная власть планировалась в виде двухпалатного
Законодательного собрания. Глава исполнительной власти - Предводитель Приморской
республики, возглавил бы одновременно государство и правительство. Как и президент
США, он наделялся широкими правами. Высшей инстанцией судебной власти должен
стать Высший суд Приморской республики. (См. Сонин В.В. Дальневосточная конституционная модель (1920 – 1922 гг.) // Дальний Восток России в период революций 1917 г. и
гражданской войны. Сб. науч. статей. Владивосток, 1998. С.178 – 183).

революционной армии и флота. Объединению областей Дальнего Востока на
демократических принципах мешала т.н. «читинская пробка», т.е. территория
вокруг Читы, где господствовал белый режим атамана Г.М. Семёнова, пользовавшийся поддержкой японского командования. Несмотря на помощь японцев, почти весь 1920 г. Народно-революционной армии и красные партизаны
вели успешные бои против белых частей. Когда к августу 1920 г. крах атаманского режима вырисовался отчётливо, Г.М. Семёнов обратился к принцурегенту Японии не выводить из Забайкалья свои войска, но получил отказ163.
Японцы осознали всю слабость семёновского режима и перестали делать
ставку на атамана. В ноябре 1920 г. «читинская пробка» была ликвидирована,
и белогвардейцы были выбиты на КВЖД, а затем сконцентрировались в южном Приморье.
Свою внешнюю политику с мая 1921 г. проводили и белогвардейское
Временное Приамурское правительство Меркуловых, образовавшееся в результате поддержанного Японией переворота в Приморье, а с августа 1922 г. промонархический режим генерала Дитерихса164. Токио стремился реанимировать Белое движение и сделать его инструментом своей политики.
Япония и Дальневосточная республика зачастую синхронно использовали силовые аргументы. Не имея возможности в силу ряда обстоятельств (противодействие РСФСР и ДВР, внутренний экономический и политический кризис, соперничество США) прямо использовать свои войска, японцы бросали в
бой, главным образом, остатки белой армии. Белое движение объективно становилось орудием японской политики. Все это не могло не сказываться на мо11 августа 1920 г. атаману был передан ответ военного министерства Японии на его
просьбу о помощи. Японские власти обещали ему экономическую помощь, желали «сохранить дружественные отношения». Однако японцы откровенно заявили, что не считают Семенова «достаточно сильным» для того, чтобы он мог реализовать цель, которая бы обеспечивала японскому народу великую будущность. «Ваше влияние на русский народ с каждым днем слабеет, и ненависть, которая народом против вас чувствуется, нашу политику не
поддерживает», - говорилось в документе. Японское правительство также подчеркивало,
что его зондаж о помощи Семенову в союзных правительствах везде встретил отрицательное отношение (См. Никифоров П. Исторические документы о действиях и замыслах международных хищников на Дальнем Востоке. М., 1923. С. 15-16).
163

ральном состоянии и боевом духе солдат и офицеров белогвардейских воинских формирований. Борясь против японской интервенции, ДВР решала и
двуединую задачу ликвидации белых армий на своей территории.
В международной деятельности ДВР подтвердилась непреложная истина, что, к сожалению, главным аргументом и мерилом успехов на переговорах
со стороны Японии оставалась военная сила, а не разумное желание строить
отношения с буферной республикой на основах равенства и взаимовыгодных
торгово-экономических отношений.




Создание ДВР стало крупным внешнеполитическим компромиссом Советской России на Дальнем Востоке. Буферная республика стала проводником
и защитником интересов РСФСР в Тихоокеанском регионе.
Вместе с тем, создание буфера вызвало значительные дискуссии в среде
самих большевиков, которые Москве приходилось преодолевать не только путём разъяснений, но и путём кадровых перестановок, чтобы обеспечить выполнение директив ЦК РКП (б) и СНК РСФСР.
Внешнеполитическая деятельность Дальневосточной республики, как и
внешняя политика Советской России, базировалась на принципах мирного сосуществования и пролетарского интернационализма и координировалась
Москвой. Её стратегической целью являлось восстановление территориальной
целостности России, единого политического и экономического пространства,
геополитических позиций страны в регионе.
Однако и в реализации главных целей внешней политики РСФСР и ДВР
возникали спорные вопросы, разрешение которых требовало не только времени, но и принятия волевых решений.

164

Дальневосточная республика: Становление…Ч.I. С.41-42, 165, 184-185, 273-277.

Для реализации главных целей внешней политики был создан её механизм. Роль центральных органов внешних сношений играли Народное собрание, правительство и МИД ДВР, хотя они были и созданы асинхронно. К зарубежным органам относились временные миссии и отдельные представители
ДВР, которые, тем не менее, действовали весьма эффективно.
Инструментами внешней политики ДВР, кроме дипломатии, являлись
также НРА и флот, спецслужбы и Коминтерн.
В борьбе с заведомо более сильными противниками буферного государственного образования Советская Россия и Дальневосточная республика применяли не только тактику компромиссов, затягивания переговоров, использования противоречий между Японией и США, но и силовые аргументы. Это
требовало сугубой осторожности при использовании дипломатических и военных мер.
Политическое руководство РСФСР и ДВР сумело найти рациональный
выход из сложной военно-политической ситуации на Дальнем Востоке, который базировался на балансе сил держав в бассейне Тихого океана , и эффективно использовать его для ликвидации японской интервенции и разгрома Белого движения.

ГЛАВА 2. ДАЛЬНЕВОСТОЧНАЯ РЕСПУБЛИКА НА
МЕЖДУНАРОДНЫХ ПЕРЕГОВОРАХ И КОНФЕРЕНЦИЯХ
В момент создания ДВР в регионе сложилась крайне сложная и противоречивая обстановка. Как известно, 4-6 апреля 1920 г японцы организовали
кровавое выступление в Приморье, во время которого погибли около 7 тыс.
воинов революционных сил, партизан и мирных жителей. Левые силы области
были серьёзно ослаблены, но создать марионеточное правительство интервентам не удалось, и уже 7 апреля Временное правительство Приморской областной земской управы вернулось к исполнению своих обязанностей. Но японская акция показала несвоевременность советизации региона.
В то же время японский кабинет сужал сферу интервенции на российском Дальнем Востоке и готовил эвакуацию своих войск из Забайкалья. К
этому Токио толкали экономические трудности, протесты общественности
против интервенции и давление со стороны РСФСР, ДВР и США, как конкурента Японии в регионе стран бассейна Тихого океана.
11 мая 1920 г. командующий японскими экспедиционными войсками на
российском Дальнем Востоке генерал Оой предложил правительству ДВР
приостановить военные действия Народно-революционной армии республики
против японских сил у Читы и установить нейтральную зону между двумя
этими армиями. Ясно было, что эти меры были направлены для спасения белого режима атамана Г.М. Семёнова, укрепления его связей с правыми силами
Приморья для создания антисоветского буфера как альтернативы ДВР. Тем не
менее, это было недвусмысленное предложение о переговорах. Возникла возможность дипломатическим путём ликвидировать т.н. «читинскую пробку» территорию белого режима, которая разделяла Прибайкалье (с первоначальной столицей ДВР в Верхнеудинске) и Амурскую область. Обращаясь к В.И.
Ленину с информацией о предложении японцев начать переговоры, А.М.
Краснощёков просил его «срочно и официально выявить своё отношение к

Дальреспублике в общем… и дать соответствующие инструкции своим дипломатическим представителям в Иркутске и на территории нашей республики, согласовать свои действия и заявления с общей политикой обеих республик по дальневосточному вопросу»165. В.И. Ленин и Г.В. Чичерин поддержали
А.М. Краснощёкова, который дал согласие начать переговоры с японским командованием, и 14 мая 1920 г. советское правительство официально признало
правительство ДВР в Верхнеудинске. Переговоры начались 24 мая 1920 г. на
ст. Гонгота в Забайкалье. Делегацию ДВР возглавлял заместитель председателя Совета министров республики Ф.Н. Петров. Делегация Верхнеудинска ставила цель более широко - требовать прекращения военных действий и вывода
японских войск со всей территории российского Дальнего Востока, отвода белых частей из зоны дислокации японских формирований, открытия железнодорожного сообщения и телеграфной связи по всей территории ДВР. Японцы
же предложили заключить перемирие лишь на Читинском фронте и допустить
к переговорам делегацию атамана Г.М. Семёнова. Делегация ДВР отвергла
эти требования. Сибирское бюро ЦК РКП (б) и Сибирский ревком рекомендовали придерживаться тактики затягивания переговоров с целью выиграть время для объединения областей вокруг Верхнеудинска (а не Владивостока, где
были сильны позиции правых сил и японских войск) и ожидания успехов НРА
в борьбе против белогвардейцев и интервентов. Переговоры были прерваны
из-за отсутствия у японской делегации полномочий вести переговоры о перемирии на всех фронтах, и возобновились 1 июня 1920 г.
К этому времени НРА нанесла ряд поражений японским и белым воинским формированиям в Забайкалье. Усилилась поддержка Дальневосточной
республики со стороны советской России.
В беседе с корреспондентом японской газеты «Осака Асахи», которая
состоялась 3 июня 1920 г., В.И. Ленин высказал глубокое сожаление по повоДальневосточная республика. 1920. 20 июля; Борьба за власть Советов в Приморье.
С.477-480; Дальневосточная республика: Становление. Борьба с интервенцией (февраль
1920-ноябрь 1922 г.). Док. и материалы. Владивосток, 1993. Ч.I. С.179.
165

ду позиции Японии, которая не хочет пойти навстречу миролюбивым шагам
рабоче-крестьянского правительства России, Именно поэтому правительство
России признало правительство Дальневосточной республики166.
Обострились внутренние трудности и внешние проблемы Японии. Общественность Японии требовала прекращения интервенции и обвиняла военное министерство, что оно само подстроило «николаевский инцидент» для
продолжения своей агрессивной политики. 16 июля 1920 г. госдепартамент
США в ноте правительству Японии заявил, что приветствует готовящийся вывод японских войск из Забайкалья, но не может поддержать решение об оккупации Сахалина. На заседании японского кабинета 4 августа 1920 г. и в циркуляре военного министерства, направленном штабу японских экспедиционных войск говорилось о негативном отношении США к японской политике на
Сахалине, сугубой осторожности в действиях Токио и невозможности в полном объёме осуществить планы в отношении Сибири167.
На продолжившихся переговорах в Гонготе глава японской делегации
Куросава стал обвинять ДВР в использовании конницы Будённого и отказался
вновь вести переговоры о перемирии на всех фронтах. И опять переговоры
были прерваны и возобновлены 10 июля. В результате твёрдой позиции делегации ДВР договор с Японией 17 июля 1920 г. был подписан168. Согласно ему
с 18 июля 1920 г. военные действия между Народно-революционной армией
ДВР и японскими войсками прекращались169. Останавливались и боевые действия НРА против белогвардейцев, т.к. в зоне последних могли оставаться
японские части. В результате дальнейших переговоров, продолжившихся на
разъезде Алеур, между противоборствующими войсками устанавливалась

Ленин В.И. Полн.собр.соч. Т.41. С.129-131.
Никифоров П.М. Исторические документы о действиях и замыслах международных
хищников на Дальнем Востоке. М., 1923. С.16; Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.386.
168
Героические годы борьбы и побед. М., 1968. С.319-320; Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. Владивосток, 2003. С.382-383, 387-388.
166
167

нейтральная зона170. Кроме того, делегации подписали Ноту-меморандум. В
ней говорилось, что наилучшим средством к «установлению спокойствия и
порядка является образование буферного государства с единым правительством, без вмешательства в дела этого государства вооруженной силы со стороны других государств». В документе подчёркивалось, что «буферное государство не примет коммунизм за форму и должно носить народный, широко
демократический характер». Кроме того, было зафиксировано, что на территории ДВР не имеют права находиться войска советской России. Японцы, таким образом, пытались оговорить положение о том, что РСФСР не имела права оказать помощь ДВР. Японцы же обещали не препятствовать созыву конференции областных правительств региона171. Заключение этого договора было важным успехом правительства ДВР, т.к. означало фактическое признание
его как центрального правительства республики со стороны японских интервентов и устраняло угрозу наступления японских войск к западу от Читы против Народно-революционной армии.
Спасти белую армию в Забайкалье японскому командованию не удалось.
В ноябре 1920 г. остатки белогвардейских частей были выбиты из Забайкалья
в Маньчжурию и по КВЖД переправились в Приморье.
В конце ноября 1920 г. все областные правительства региона объединились вокруг Верхнеудинского правительства ДВР, которое после разгрома белых армий переехало в Читу. Но японское правительство заявило, что, так как
«ни одна держава в географическом положении так тесно не связана с Сибирью, как наша Империя и ввиду того, что создавшаяся политическая обстаДальневосточная республика. 1920. 20 июля; Борьба за власть Советов в Приморье.
С.477-480; Дальневосточная республика: Становление. Борьба с интервенцией (февраль
1920-ноябрь 1922 г.). Док. и материалы. Владивосток, 1993. Ч.I. С.179-201.
170
Для разгрома белогвардейцев части НРА стали действовать под видом партизан, которые, якобы, не подчинялись правительству ДВР. Однако японские представители разгадали тактику ДВР и назвали номера частей НРА, действующих под именем партизан. Главком НРА Г.Х. Эйхе обещал «строго расследовать» японские претензии. Но в ноябре 1920 г.
Забайкалье было освобождено от белогвардейцев (См. Дальневосточная республика: Становление…Ч.I. С.19-22, 25-27).
171
Дальневосточная республика: Становление… Ч.I. С.199-201.
169

новка на Дальнем Востоке не только непосредственно угрожает жизни и имущественному благополучию наших отдельных граждан, проживающих в Сибири, но и вообще миру в Корее и Манчжурии, мы с сожалением заявляем,
что считаем невозможным немедленно эвакуировать наши войска из края»172.
В этих условиях для ослабления натиска на буферную республику В.И.
Ленин считал необходимым широко использовать противоречия между США
и Японией173.
Однако дальнейшие события показали правильность оценки ситуации и
тактики дипломатии РСФСР и ДВР.
Правительство ДВР, придерживаясь политики ликвидации интервенции,
прорыва политической и экономической блокады, стремилось продолжить
международные переговоры и использовать не только разногласия с великими
державами, но и их заинтересованность в экономических отношениях с Россией и Дальневосточной республикой. Международные переговоры стали
главным средством решения тех целей. Ради которых была создана Дальневосточная республика.
Значительную роль в этом сыграли Дайренская, Вашингтонская, Генуэзская и Чанчуньская конференции. Характерной особенностью вышеозначенных конференций явилась их определённая синхронность, а также то, что тактика делегаций различных государств постоянно корректировалась в связи с
началом и ожидаемыми результатами последующих переговоров. Так, Вашингтонская конференция начала свою работу, когда уже шли переговоры в
Дайрене, а последние закончились уже после начала Генуэзской встречи.
Летом 1921 г. Правительство ДВР в соответствии с директивами ЦК РКП
(б), Дальбюро ЦК и Наркоминдела выступило с инициативой проведения новых переговоров с Японией об условиях прекращения интервенции на Даль-

Документы внешней политики СССР (далее - ДВП СССР). Т. III. М., 1959. С.480.
Ленин В.И. Полн.собр.соч.Т.42.С.56, 60, 63, 64-68, 81, 94-95, 99, 110. Выступая с заключительным словом по докладу о концессиях на заседании фракции РКП (б) VIII съезда
Советов 21 декабря 1920 г., В.И. Ленин теоретически предположил, что при нападении
172
173

нем Востоке. 12 июля 1921 г. Дальбюро ЦК, обсудив вопрос «О переговорах с
японцами», постановило: «Поручить т. Юрину, ведение переговоров в духе
указаний ЦЕКА и Наркоминдела»174. 13 июля И.Л. Юрин направил ноту японскому правительству об открытии этих переговоров. Предложение японцы
приняли. Местом переговоров был избран Дайрен (бывший порт Дальний).
Данные аналитиков из дипломатических кругов и разведслужб ДВР свидетельствовали, что Япония пошла на Дайренскую конференцию ввиду финансовых трудностей из-за интервенции. В 1921 г. на интервенцию было истрачено 100 млн. иен, а на 1922-й г. планировалось израсходовать ещё 55 млн.
1921-й год Япония закончила с бюджетным дефицитом в 400 млн. иен, внешняя торговля страны оказалась в значительной степени подорвана, золотой запас уменьшился без малого на 100 млн. иен. До 1922 г. интервенция стоила
Японии около 1 млрд. иен и унесла несколько тысяч жизней японских военнослужащих, не считая жизней российских граждан175. В военных кругах намечался раскол: военное министерство стояло за сокращение интервенции, генштаб - за ее усиление. Готовность Японии пойти на Дайренскую конференцию свидетельствовала о том, что сторонникам окончания интервенции из
«штатских» удалось временно «победить» милитаристов. В неофициальных
кругах Японии зрела мысль о соглашении с советской Россией. Безусловными
сторонниками эвакуации японских войск с российского Дальнего Востока были круги, интересы которых выражали либеральные издания «Иомиури»,
«Осака майнити» и «Асахи»176. Токио был вынужден учитывать укрепление
позиций советской России на международной арене. Комментируя подписание англо-советского торгового соглашения от 16 марта 1921 г., газета «Осака
майнити» подчёркивала, что этот документ является большим успехом В.И.
Ленина, и это скажется на дальневосточной политике Москвы. «Надо ожиЯпонии на Советскую Россию последняя может защищаться от страны Восходящего солнца с помощью США (См. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.42.С.124-125).
174
Шерешевский Б.М. В битвах за Дальний Восток (1920-1922 гг.). Новосибирск, 1974.
С. 106-107.
175
РГАСПИ, ф.495, оп.127, д.8, л.27.

дать, что Краснощёков будет ставить себя выше»177. 6 мая 1921 г. было заключено временное соглашение о возобновлении торговых сношений и обмене
представительствами между РСФСР и Германией. Вскоре советское правительство заключило торговые соглашения с Норвегией, Австрией, Италией и
другими государствами. По сути, это было признание советского правительства де-факто.
Однако милитаристы не сдавались и почти открыто заявляли, что не допустят, чтобы дайренские переговоры окончились компромиссом с ДВР178.
Под прикрытием переговоров с помощью японского командования велась
подготовка к вооруженному нападению белых сил на ДВР со стороны Южного Приморья179.
Конференция работала в Дайрене с 26 августа 1921 по 16 апреля 1922
гг.180 Её деятельность в определённой мере совпала с Вашингтонской конференцией, где столкнулись интересы ведущих мировых держав. США боялись,
что в рамках проведения переговоров в Дайрене будет заключено соглашение
между ДВР и Японией. В связи с этим в Читу был направлен неофициальный

Там же, ф.372, оп.1, д.1181, л.20; ф.495, оп.127, д.8, л.29.
Цит. по: Шерешевский Б.М. В битвах за Дальний Восток. С.79.
178
Там же, ф. 372, оп. 1, д. 108. л. 52-52 об.
179
26 мая 1921 г. остатки белой армии с помощью японцев совершили переворот в Приморье. К власти пришло Временное Приамурское Правительство (ВПП) во главе с братьями С.Д. и Н.Д. Меркуловыми. Антибольшевистскими силами был создан, по сути, белогвардейский буфер внутри ДВР, который поначалу был ограничен небольшой территорией
Приморья. С нотой протеста против поддержки японцами белогвардейцев в начале июня
1921 г. выступило правительство Дальневосточной республики. С нотой выступило и правительство РСФСР. В ноте правительствам Англии, Франции и Италии указывалось на их
поддержку правительства Японии в его завоевательной политике в Сибири. В. И. Ленин
оценил белый переворот, как начинающуюся интервенцию японцев в Дальневосточной
республике (См. Ленин В.И. Полн.собр.соч.Т.43. С.352; Мостовец Н.В. Дайренская конференция // Учёные записки АОН. Вып.II. Вопросы всеобщей истории. М., 1948. С.283, 284,
287).
180
Эсеры и меньшевики не были допущены к формированию внешней политики и в состав делегации на Дайренские переговоры не вошли. Меньшевики были принципиально
против переговоров в Дайрене как бесполезных и выгодных только Японии, которая, по их
мнению, искала выход из международной изоляции. Они считали, что ДВР вообще не имеет самостоятельной внешней политики, т.к. она определяется Москвой (См. Кузьмин В.Л.,
Ципкин Ю.Н. Эсеры и меньшевики на Дальнем Востоке России в период гражданской вой176
177

представитель Колдуэлл, бывший в этот период консулом в Кобе. Миссия
Колдуэлла должна была создать у руководства ДВР впечатление, будто США
всерьез намерены пойти на установление отношений с республикой и тем самым помочь делегации ДВР в Дайрене устоять перед японскими домогательствами181. Одновременно пребывание Колдуэлла в Чите должно было оказать
сдерживающее воздействие на японскую военщину, лишить ее свободы действий на Дальнем Востоке, заставить считаться с интересами США. В Чите
побывали и другие американские миссии из США182. В то же время американскому консулу в Дайрене Кирджасову было поручено сообщить делегатам
ДВР об отрицательном отношении Вашингтона к каким- либо территориальным или административным изменениям в Восточной Сибири (прозрачный
намек на заинтересованность США в том, чтобы без их участия не было достигнуто соглашение между ДВР и Японией)183.
Японскую делегацию в Дайрене возглавлял бывший генеральный консул во Владивостоке Мацусима. ДВР представляли заместитель председателя
Совета министров ДВР Ф.Н. Петров, секретарь Дальбюро ЦК РКП (б) П.Ф.
Анохин, заместитель министра иностранных дел ДВР И.С. Кожевников. В качестве военного советника делегации участвовал Военный министр ДВР и
главком НРА В.К. Блюхер.
ны 1917-1922 гг. Хабаровск, 2005. С.171-172, 206; Орнацкая Т.А. Отношения Дальневосточной республики с Китаем // Россия и АТР. 2007. № 3. С. 17-26).
181
ГАРФ, ф.391, оп.2, д.7 а, л.443.
182
7 июля 1921 г. из Пекина выехала сначала во Владивосток, а затем в Читу, Благовещенск и Хабаровск, целая американская миссия в составе советника пекинского посольства
Эббота, военного атташе полковника Дейвиса и вице–консула США во Владивостоке Смита. Эта миссия была тепло встречена в ДВР, имела возможность непосредственно ознакомиться с ее положением и, очевидно, составила себе о новой республике неплохое представление, Смит был оставлен в Чите в качестве «неофициального» американского консула, а Эббот срочно выехал для личного доклада в Вашингтон. Позже Смита сменил Колдуэлл, а его, в свою очередь, - американский разведчик майор Феймонвилл. Летом-осенью
1922 г. в ДВР побывали американские журналисты Симон Лери и Дрю Пирсон. (См. ГАХК,
ф.П-44, оп.1, д.144, л.70; д.159, л.274-275; Дальневосточная республика: Становление…Ч.II. С.73-75; Парфенов П.С. (Алтайский) Борьба за Дальний Восток. 1920-1922 гг. Л.,
1928. С.324).
183
Дальний Восток России в период революции 1917 г. и гражданской войны. Владивосток, 2003.С.551-552.

Делегация ДВР, в связи с тем, что часть территории Дальнего Востока
(Камчатская область) перешла в конце 1920 г. к РСФСР, потребовала пригласить советского представителя. Японская сторона долго на это не соглашалась. Наконец, 7 октября 1921 г. она дала согласие на участие его в «комиссии
по специальным вопросам». К ним были отнесены вопросы, связанные с Камчатской областью (рыболовные и др.). 24 октября из Москвы для участия в
дайренских переговорах выехал представитель РСФСР Ю.Ю. Мархлевский.
Японская делегация лишь в конце ноября согласилась признать его в качестве
«частного лица»184.
Конференция проходила в сложных условиях. Ещё перед её началом
для запугивания ДВР и зондажа общественного мнения русского Дальнего
Востока японской стороной намеренно было осуществлёно распространение
фальсифицированных сведений. 24 июня 1921 г. в эмигрантской харбинской
газете «Новости жизни» была помещена статья, в которой сообщалось, что
заместитель министра иностранных дел ДВР И.С. Кожевников и член японской дипломатической миссии Шимада заключили временное русскояпонское секретное соглашение, состоящее из 10 пунктов. Часть этих пунктов
соглашения прямо совпадала с японскими предложениями в Дайрене185.
Следует отметить, что первоначально ДВР на переговорах в Дайрене
представлял министр иностранных дел ДВР И.Л. Юрин (Дзевалтовский), который в этот момент был одновременно главой миссии ДВР в Пекине. Лишь
позже делегацию возглавил Ф.Н. Петров. Это было сделано вследствие того,
что И.Л. Юрин, не имея четких инструкций, на первых заседаниях конференции допустил ряд оплошностей. Об этом неоднократно заявлял народный ко-

Дальний Восток России в период революций и гражданской войны. С.548.
АВПРФ, ф. 492, оп.1, п. 1, д. 3, л.76. Одновременно Япония оказала давление на Китай, чтобы выдворить И.С. Кожевникова, как заместителя министра иностранных дел ДВР,
из Харбина (См. РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.101, л.24; д.103, л.24).
184
185

миссар по иностранным делам РСФСР Г.В. Чичерин, который внимательно
отслеживал ход переговоров186.
24 сентября 1921 г. Дальбюро отметило, что «ошибки нашей делегации
были вызваны исключительно неправильными действиями И.Л. Юрина,
начавшего переговоры вопреки общей линии, намеченной в переговорах»187.
Японская делегация заняла на переговорах жёсткую позицию. Мацусима
отказался заключить договор о дружбе между Японией и ДВР, т.к. не считал
это необходимым для заключения торгового договора. Японская делегация
постоянно настаивала на безусловной секретности переговоров и т.д.188
Негативное отношение к ДВР и её дипломатам проявляли и китайские
власти. Заместитель министра иностранных дел ДВР (затем – министр иностранных дел) Я.Д. Янсон делал неоднократные протесты министру иностранных дел Китая в связи с задержанием дипломатических курьеров Читы,
досмотра их багажа и снятия копий с документов189. В октябре 1921 г. китайские таможенники задержали и досмотрели на ст. Маньчжурия Китайско–
Восточной железной дороги дипломатический багаж главы делегации ДВР
Ф.Н. Петрова190. Курьер, отправленный делегацией ДВР из Дайрена с секретными документами, требующими срочного ответа правительства, вынужден
был вернуться назад, поскольку под давлением японского представителя при
Чжан Цзолине мукденские власти отказались наложить соответствующую визу191.
5 сентября 1921 г. делегация ДВР внесла состоящий из 29 пунктов проект
соглашения «О мире, дружбе и торговле»192. В данном проекте был поставлен
вопрос об эвакуации японских войск с территории Дальнего Востока в месяч-

РГАСПИ, ф. 372, оп. 1, д. 69, л. 23, 34,35; Казанин М.И. Записки секретаря миссии.
М., 1963. С. 138-139; Шерешевский Б.М. В битвах за Дальний Восток. С. 109.
187
Шерешевский Б.М. В битвах за Дальний Восток. С. 109.
188
АВПРФ, ф.08, оп.5, п.3, д.16, л.38-44.
189
Там же, ф. 492, оп.1, п. 2, д. 4, л.130-132, 140-141.
190
Там же, ф. 492, оп.1, п. 1, д. 3, л. 154.
191
Там же, ф.391, оп.2, д.7 а, л.214.
186

ный срок. В беседе с корреспондентом ДальТА Ф.Н. Петров заявил, что представители республики явились в Дайрен «с вполне определённым мандатом –
добиться немедленной эвакуации японских войск» и для этого готовы были
предоставить Японии «известные компенсации в виде некоторых коммерческих, экономических выгод»193.
В ответ на это предложение, японская сторона выдвинула свои предложения, которые, по сути, носили захватнический характер. Поражало заявление Мацусимы, в котором говорилось, что «наши войска мы ввели без вашего
Правительства, без него мы и выведем»194. 26 сентября японская делегация
вручила свой проект «Соглашения о торговле и прочем», который имел 17
пунктов195. К проекту были приложены 3 секретных пункта. Особое значение
имел второй, в котором указывалось, что японское правительство эвакуирует
свои войска из Приморской области «по собственному усмотрению и в срок,
который оно найдет нужным и удобным для себя». Японские требования
включали ликвидацию российских военных укреплений и военного флота на
Тихом океане, превращение Владивостока в чисто торговый порт под иностранным контролем, свободное плавание японских кораблей во внутренних
российских водах, беспошлинную торговлю японских подданных. Япония
настаивала на пересмотре ранее принятых рыболовных конвенций, расширении прав японских рыбопромышленников, подтверждении договоров с прежними российскими правительствами и белыми властями, аренде Северного
Сахалина как компенсации за «николаевский инцидент» и т.д. Японская сторона требовала не вводить на территории Дальнего Востока коммунистический режим и сохранить принцип частной собственности, а также ввести пра-

ДВП СССР. Т.IV. М., 1960. С.724; Дальневосточная республика: Становление… Ч.II.
С. 166-168.
193
Цит. по: Персиц М.А. Дальневосточная республика и Китай. С.237; Петров Ф.Н. 65
лет в рядах Ленинской партии. Воспоминания. М., 1962. С.73-93.
194
Шерешевский Б.М. В битвах за Дальний Восток. С. 110.
195
ДВП СССР. Т. IV.М., 1960. С.784; Дальневосточная республика: Становление… Ч.II.
С.161-166.
192

во частной собственности японских подданных на землю в пределах российских владений.
Понятно, что принятие этих условий делегаций ДВР превратило бы республику в полуколонию Японии. Г.В. Чичерин в телеграмме Я.Д. Янсону 8
октября 1921 г. подчёркивал, что политика «открытых дверей» в торговле
между ДВР и Японией будет означать закрытие границ между РСФСР и
Дальневосточной республикой, и тогда последняя превратится в «экономический привесок Японии»196.
Японские финансисты и промышленники надеялись, что «17 требований» будут реализованы, и они получат на российском Дальнем Востоке рынок сбыта и источники сырья. Вот почему в Дайрен выехала группа японских
предпринимателей с целью повлиять на японских дипломатов для скорейшего
заключения соглашения с ДВР197.
Г.В. Чичерин в связи с жесткой позицией Японии и рядом непродуманных шагов И.Л. Юрина, о которых говорилось выше, телеграфировал министру иностранных дел ДВР Я.Д. Янсону: «Пусть Петров запрашивает обо всем
и ни шагу не предпринимает сам под страхом отозвания и привлечения к ответственности»198. Об этом же тревожился Ю.Ю. Мархлевский, когда информировал НКИД РСФСР о переговорах в Дайрене. Он считал, что «японцы ведут двойную игру и на всякий случай не желают «компрометировать себя»
официальными переговорами с нами. Ввиду этого я предложение приехать в
качестве частного лица приму». Главными мотивами для него было то, что
японцы шантажировали Ф.Н. Петрова и В.К. Блюхера тем, что попытаются
перевести остатки врангелевских войск из Европы на Дальний Восток и двинуть их против ДВР199.
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.69, л.23.
Там же, д. 1165. л. 25.
198
Там же, д. 69. л. 24-25.
199
Там же, д. 1950, л.1, 2. Японцы предоставили три транспорта, которые были готовы к
перевозке белых войск из Турции. К переброске готовились 42 тыс. бывших военнослужащих армии Врангеля. Причём половина из них – офицеры. Небольшие группы офицеров
даже выехали из Константинополя на Дальний Восток. За этими действиями с тревогой
196
197

Вместе с тем делегация Читы по согласованию с НКИД РСФСР и МИД
ДВР готова была пойти на некоторые экономические уступки Японии.
Например, обсуждались возможности предоставления японскому капиталу
участия в пароходных компаниях ДВР, права участия в каботажном плавании,
признания прав уже приобретённых гражданами двух стран в том виде, как
они есть, если эти права не противоречат законам этих стран. ДВР обязалась
предоставить японским промышленникам концессии на горные и лесные промыслы на взаимовыгодных условиях. Ф.Н. Петров и Ю.Ю. Мархлевский
намеревались предложить японской стороне сделать Владивосток, Отаро или
Хакодате чисто торговыми портами для взаимовыгодной торговли, урегулировать вопрос о рыболовстве и т.д.200
В Дайрене был остро поставлен вопрос о Северном Сахалине, оккупированном Японией в качестве «компенсации» за «николаевский инцидент».
Мацусима заявил, что войска на Северный Сахалин были отправлены после
«николаевских событий». Поэтому, мол, неправильно будет применять известную Декларацию японского правительства от 2 августа 1918 г. в связи с
расширением общесоюзной интервенции в Сибири и на Дальнем Востоке
(якобы для помощи чехословакам) по отношению к эвакуации с Северного

следили американские дипломаты, о чём свидетельствует переписка представителя США в
Шанхае Хэммонда. 2 июня 1921 г. НКИД РСФСР предупреждал советских дипломатов о
готовящейся акции Японии, Франции и Англии. Временное Приамурское правительство
пыталось добиться от Франции оплаты расходов по этой операции. Об этом ходатайствовал
В.С. Колесников в письме к бывшему российскому послу в Париже В.А. Маклакову 24
июня 1921 г. Однако французское правительство в виду полной бесперспективности данного шага не пошло на расходы по организации этой переправки. Более того, Франция прекратила помощь врангелевской армии в Турции. По этому поводу П.Н. Врангель написал
Открытое письмо Генеральному Комиссару Франции в Константинополе генералу Пелле и
обратился к маршалам Франции. Потеряли интерес к этой авантюре Англия и США. Вот
почему ни В.А. Маклаков в Париже, ни бывший российский посол в Токио В.Н. Крупенский после запроса японского МИДа не обнадежили В.С. Колесникова в этом вопросе (См.
ДВП СССР. Т. IV. М., 1960. С.157, 253-254, 435, 440-441; Никифоров П. Исторические документы о действиях и замыслах международных хищников на Дальнем Востоке. М., 1923.
С.46-52; Светачев М.И. Империалистическая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке
(1918-1922 гг.). Новосибирск, 1983. С. 245, 264, 328, 330; Smith С. Op.cit. Р.121).
200
РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2190, л.169; д.2191, л.3, 12; ф.372, оп.1, д.69, л.4.

Сахалина201. 11 октября 1921 г. Г.В. Чичерин запрашивал Я.Д. Янсона: «Может быть, японцы согласились бы взять как отступные Северный Сахалин за
всё остальное и оставить в покое ДВР. Нельзя ли позондировать?». Японская
сторона поставила вопрос, чтобы за эвакуацию северной части острова и Николаевска-на-Амуре частное японское общество взяло Северный Сахалин в
аренду на 60 лет. 24 ноября 1921 г. Г.В. Чичерин сообщал Я.Д. Янсону, что
НКИД стоит за то, чтобы согласиться на это, но после максимальной торговли202.
В Дайрене дипломаты ДВР использовали ту же тактику затягивания переговоров, которую применяли в Гонготе. Это было связано, по крайней мере,
с двумя обстоятельствами. Руководство республики рассчитывало, что в начале ноября 1921 г. в Приморье успешно будет организовано большевистское
восстание, которое должно быть поддержано частью солдат и офицеров белой
армии. Это стало бы серьёзным аргументом делегаций ДВР в Дайрене и в Вашингтоне, под давлением которого Япония могла пойти на подписание договора о выводе своих войск с российского Дальнего Востока. Однако планы
коммунистов были раскрыты, и они понесли большие потери в результате репрессий белого меркуловского режима203.
Как уже отмечалось, дайренские переговоры на определенный срок совпали с Вашингтонской конференцией, которая открылась 12 ноября 1921 г.
Надеясь на успех тактики делегации ДВР в Вашингтоне по использованию
японо-американских противоречий, Политбюро ЦК РКП (б) 24 ноября 1921 г.
заслушало предложение Г.В. Чичерина о переговорах в Дайрене и постановило максимально тянуть, стараясь выждать результаты Вашингтонской конференции»204. Директива МИД делегации в Дайрене требовала затягивать время
АВПРФ, ф.08, оп.5, п.3, д.16, л.102; Борьба за власть Советов в Приморье (1917-1922
гг.). Сб. док. Владивосток, 1955. С.165-166.
202
РГАСПИ, ф. 372, оп. 1, д. 69. л.24-25.
203
Ципкин Ю.Н. Белое движение на Дальнем Востоке (1920-1922 гг.). Хабаровск, 1996.
С.107, 113-114; Орнацкая Т.А. Отношения Дальневосточной республики с Китаем // Россия
и АТР. 2007. № 3. С. 17-26
204
РГАСПИ, ф. 372, оп. 1, д. 69. л. 40.
201

в связи с Вашингтонской конференцией и попытками правительства ДВР вовлечь США в обсуждение вопроса о Сахалине путём предоставлении концессии на острове нефтяной компании «Синклер»205. Однако японцы выслали
американских инженеров и геологов с Сахалина.
В своих воспоминаниях Ф.Н. Петров писал, что он получил указание
Чичерина «учитывать противоречия империалистов на Вашингтонской конференции и продолжать занимать твердую позицию в Дайрене»206.
Но 9 декабря 1921 г. Дайренская конференция была прервана из-за
наступления «белоповстанческих» отрядов, костяк которых составляли каппелевцы (остатки бывших колчаковских формирований), из Приморья. Они были вооружены японским командованием207. Токио стремился таким образом
оказать давление на ДВР. 22 декабря белогвардейцы, пользуясь ошибками
правительства ДВР и командования НРА, взяли без боя Хабаровск208. Территория, контролируемая белым правительством, резко расширилась.
РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2191, л.2; АВПРФ, ф.08, оп.5, п.14, д.3, л.18.
Петров Ф.Н. Переговоры уполномоченных ДВР с представителями Японии // Гражданская война на Дальнем Востоке (1918-1922). (Воспоминания ветеранов) М., 1973. С.
237.
207
К.Смит подчеркивал, что наступление белоповстанцев развернулось слишком поздно
и не было приурочено к Кронштадтскому мятежу, выступлению Унгерна, крестьянским
восстаниям в центре страны и Сибири. Белый режим не выдвинул популярную в массах
программу, не смог обеспечить внутреннего единства. Дж. Стефан, наоборот, слишком оптимистично оценивал моральное состояние белых. По его мнению, белоповстанцы, эти
«последние из Белых могикан» пылко верили, что Россия еще может быть спасена от
большевизма. «Они жили под влиянием иллюзий на усиление восстаний моряков Балтийского флота и крестьян Тамбовской губернии, что Советская власть висит на волоске и что
одна или две военных победы на восточной окраине вызовут цепную реакцию антибольшевистских взрывов в Сибири, открывая дорогу к «походу на Москву». (См.Smith С. Vladivostok under Red & White rule. Revolution & Counterrevolution in the Russian Far East 1920-1922.
– Seattle & London, 1975. РР. 80, 169-170; Stephan John J. The Russian Far East. A History.
Stanford, 1994. РР.149-150).
208
Главком НРА и Военный министр ДВР В.К. Блюхер был назначен военным советником делегации в Дайрен в разгар военной реформы в республике. Он вернулся в Читу за 4
дня до сдачи белогвардейцам Хабаровска. Об ошибочности назначения Блюхера советником в Дайрен предупреждал В.М. Молотова 14 октября 1921 г. член Дальбюро ЦК РКП (б)
М.И. Губельман. Полпред НКИД РСФСР в Сибири и член РВС-5 Б.З. Шумяцкий 17 декабря 1921 г. выступил с предложениями о стабилизации положения в районе Хабаровска, но
считал преждевременным посылать советские войска в ДВР. Он призывал дальневосточников «собрать все силы». 17 декабря 1921 г., В.К. Блюхер дал командующему Восточным
фронтом НРА С.М. Серышеву директиву не сдавать город белогвардейцам, поскольку его
205
206

Инициируя поход белых против ДВР (японские войска в нём не участвовали), Япония стремилась расширить зону своего влияния, закрепить это положение на Вашингтонской конференции, поставить США перед фактом и
предотвратить их вмешательство в Сибирскую политику Токио209.
Япония, понимая невозможность нового расширения интервенции своими силами, бросила на чашу весов в борьбе против ДВР остатки белых войск.
Объективно белогвардейцы выступали инструментом японской политики, а в
результате с обеих сторон гибли российские граждане210.
Известный советский историк Б.М. Шерешевский считал, что Дальбюро
ЦК РКП (б) и правительство ДВР переоценили дипломатические способы
борьбы и недооценили опасность похода белоповстанцев со стороны Приморья. Заместитель председателя Правительства ДВР Д.С. Шилов писал, что
правительство и не ждало зимней военной кампании в Приморье, полагая, что
меркуловщина ликвидируется мирным путём211.
В нотах от 12 и 31 декабря 1921 г., а также 19 января 1922 г., направленных ДВР. японцы старались отстоять те положения, которые предусматривали
превращение республики в протекторат Токио. В ответных нотах делегация
заявила, что не допустит диктата в отношении своей Конституции, но соглашалась на удовлетворение некоторых японских требований, готова была обсуждать предложения по урегулированию «николаевского инцидента», не
потеря может иметь тяжёлые последствия в Вашингтоне и Дайрене. При занятии Хабаровска белыми «меркуловское правительство может быть признано равноценным с правительством ДВР» (См. РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2190, л.159; ГАХК, ф.849, оп.1, д.200, л.8; Дальневосточная республика: Становление… Ч.II.С. 159-190; Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). Сб. док. Сибирского бюро ЦК РКП (б) и Сибирского революционного комитета. Новосибирск, 1996. С.313).
209
Мостовец Н.В. Дайренская конференция // Учёные записки АОН. Вып. II. Вопросы
всеобщей истории. М., 1948. С.287; Карр Э. История Советской России. Большевистская
революция 1917-1923. ТТ.1-2. М., 1990. С.285-287).
210
К. Смит подчёркивал, что наступление белых было выгодно только Японии. Белые же
оказались в «деликатном положении». Они не хотели, чтобы их ассоциировали с японцами,
но нуждались в их снабжении. Военные поставки Японии снизили моральный авторитет
белых и подорвали сознание ими своей независимости. Японцы в результате похода не получили ни политических выгод, ни экономических концессий (См. Smith C. Op.cit. PP.123124, 170).

возводить новых укреплений на границе и т.д. Делегация Читы настаивала на
выводе всех японских войск с территории российского Дальнего Востока,
включая Северный Сахалин212. 19 января 1922 г. японцы выставили в Дайрене
«пять требований», которые означали несколько урезанную программу экспансии на Сахалине. Они заявили, что желают получить концессии на Сахалине на основе законов ДВР с условием предпочтения в правоискательстве
японским промышленникам, но чтобы это было оговорено секретной нотой.
Ф.Н. Петров и Ю.Ю. Мархлевский готовы были на это согласиться. В то же
время в этом документе говорилось о сохранении японской оккупации Северного Сахалина под предлогом «николаевского инцидента». Японская сторона
предложила исключить вопрос об освобождении северной части острова из
переговоров. Данная непоследовательность была весьма характерна для поведения японской делегации. Здесь явно просматривался шантаж российских
партнёров по переговорам213.
Следует учитывать, что в правительстве Японии шла борьба между сторонниками соглашения с ДВР и милитаристской кликой, стоявшей за продолжение интервенции. Временно взяла верх последняя, и даже после разгрома
белогвардейцев под Волочаевкой японская делегация стала вновь настаивать
на своих «17 пунктах». Позиция Токио была также во многом обусловлена
духом Вашингтонской конференции, т.е. поддержкой японской интервенции
со стороны Англии и США214.
Провал хабаровского похода белогвардейцев, подготовка к Генуэзской
конференции привели к тому, что директивы Москвы не прерывать переговоры в Дайрене сменились на предложения требовать немедленной эвакуации

Шерешевский Б.М. В битвах за Дальний Восток. С.123-124.
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.550.
213
РГАСПИ, ф.5. оп.1, д.2191. л.2; Лопачёв А. Освобождение Северного Сахалина:
борьба советской дипломатии за освобождение северного Сахалина (1920-1925 гг.). ЮжноСахалинск, 1989. С.47.
214
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.551.
211
212

японских войск, ликвидации экономических преимуществ Японии, а в случае
отказа – переговоры прервать215.
К середине апреля 1922 г. на переговорах в Дайрене с японцами был согласован проект «Торгового и общего соглашения» и большинство статей
«Соглашения о предметах военного характера». Не был согласован вопрос о
сроках вывода японских войск из Приморья216. Ещё 28 марта 1922 г. Дальбюро ЦК РКП (б) рассмотрело предложение японской делегации в Дайрене, изложенные в телеграммах Ф.Н. Петрова и Ю.Ю. Мархлевского (отложить решение «Николаевского вопроса», разрешение плавания японским судам по
Амуру и Сунгари и подписать общий договор, даже соглашаясь пропустить
НРА во Владивосток). Дальбюро согласилось с этим, но общий договор должен быть подписан только с соглашением об эвакуации японских войск. В
противном случае Япония, подписав общий договор, могла бы бесконечно
долго тянуть работу военной комиссии и не выводить свои войска с российского Дальнего Востока. В случае же несогласия японской стороны – переговоры прервать217.
Важно отметить, что ещё 14 апреля 1922 г., т.е. за 2 дня до окончательного прекращения Дайренских переговоров, МИД ДВР ожидало результатов
переговоров в Генуе с целью заключить договор с Японией и добиться от неё
эвакуации войск из Владивостока218. Но 15 апреля японцы предложили новую
редакцию уже согласованных статей и в ультимативной форме потребовали
их подписания. Японская сторона отказалась от фиксации точной даты вывода
своих войск из Приморья, потребовала разрешения в одностороннем порядке
пребывания японских военных представителей в крупнейших городах ДВР,
равных прав японским подданным с гражданами ДВР и отмене для японцев
ограничений, существующих в республике для иностранцев. Делегация ДВР
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.69, л.17-19; Дальний Восток России в период революций 1917
года и гражданской войны. С.550.
216
Дальневосточная республика: Становление… Ч.II. С.179-185.
217
ГАХК, ф. П-44, оп.1, д.159, л.213-214, 239.
218
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.69, л.17-19.
215

отказалась принять требования Японии. 16 апреля 1922 г. делегация Японии
прервала переговоры и выехала в Токио. 24 апреля правительство ДВР в своей
ноте возложило ответственность за срыв переговоров на правительство Японии219.
Своим итогом Дайренская конференция имела одно единственное соглашение – обмен корреспондентами телеграфных агентств. В Японию таковым
был послан

В.Г. Антонов, а от японцев в ДВР - полковник – Мике. Именно

через них правительства ДВР и Японии договорились о конференции в Чанчуне220. В июле 1921 г. президент США У. Гардинг выступил с инициативой
провести в Вашингтоне международную конференцию по ограничению морских вооружений. На ней также предполагалось обсудить политическую ситуацию на Дальнем Востоке и в регионе в целом.
Вашингтонская конференция, как и Версальская, должна была закрепить
раздел мира между великими державами после первой мировой войны. Она
показала с необычайной яркостью противоречия интересов между многими
государствами, почти официально состоящими в союзе, и предопределила
сдвиг в сторону новых дипломатических соглашений и союзов. Конференция
проходила с 12 ноября 1921

по 6 февраля 1922 гг., т.е. одновременно с

Дайренской конференцией.
Ещё 28 марта 1921 г. министр иностранных дел ДВР А. М. Краснощеков
обратился к государственному секретарю США Юзу с нотой, в которой по
поручению Учредительного собрания ДВР просил согласия на посылку в
США миссии ДВР221. Госдепартамент не ответил на эту ноту. В начале сентября 1921 г. глава миссии ДВР в Китае И.Л. Юрин вновь поставил вопрос пеДВП СССР. Т.IV. М., 1960. С.270-272; Дальневосточная республика: Становление…Ч.II.С.185-189; Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской
войны. С.551.
220
В.Г. Антонов, имевший на руках все материалы о дайренских переговорах, находился
в Токио под постоянным надзором. Корреспонденты либеральных газет боялись появляться около его квартиры, зато его осаждали под видом репортёров работники японских спецслужб (См. РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.1950, л.4).
221
ДВП СССР. Т.IV. М., 1960. С.35.
219

ред посольством США в Пекине о допуске делегации ДВР в США. На этот раз
госдепартамент дал согласие на приезд в США торговой делегации ДВР, обещав оказать ей «неформальную помощь» и оговорив, что это не означает официального признания ДВР. Однако Соединенные Штаты крайне нуждались в
союзниках при давлении на Японию. По поручению госдепартамента посол в
Китае Шерман сообщил правительству ДВР, что Вашингтон согласился на
допущение торговой делегации ДВР для переговоров об установлении экономических отношений между США и Дальневосточной республикой. Правда,
когда уже делегация получила визы, она была приглашена на приём к Шерману, который настойчиво подчёркивал, что она не должна вмешиваться во
внутренние дела США и отношения с другими правительствами и что ссориться из-за русского Дальнего Востока с японцами американское правительство не желает222.
Правительство РСФСР 19 июля 1921 г. заявило решительный протест и
отказывалось признавать всякое решение, принятое данной конференцией, т.к.
представители советской России не участвовали в обсуждении223. Правительство РСФСР заявило протест также в ноте от 2 ноября 1921 г. на имя правительств Великобритании, Франции, Италии, Японии и США.
В ответ на это, американское консульство во Владивостоке опубликовало заявление госдепартамента США о том, что ввиду отсутствия якобы единого русского правительства защита интересов России должна перейти ко всей
конференции.
Представителями ДВР на Вашингтонскую конференцию были назначены
А.А. Языков, П.М. Караваев, Б.Е. Сквирский, причём первый был утверждён
Политбюро ЦК РКП (б)224. Перед дипломатией буферной республики была
поставлена цель - заинтересовать американский бизнес в торговле с ДВР и,
РГАСПИ, ф.373, оп.1, д.13, л.13; д.14, л.6.
Там же. С.224-225.
224
7 июля 1921 г. Дальбюро ЦК РКП (б) постановило поставить вопрос перед ЦК о посылке миссии ДВР в США и отпустить для этой цели 10 тыс. руб. золотом (См. РГАСПИ,
ф.372, оп.1, д.54, л.110).
222
223

использовав противоречия между США и Японией, заставить уйти последнюю с российского Дальнего Востока.
В начале декабря 1921 г. делегация ДВР прибыла в Вашингтон и вручила
госдепартаменту свои полномочия на право представительства ДВР в США и
на участие Вашингтонской конференции. Однако к участию в Вашингтонской
конференции делегация не была допущена. США и другие державы были
настроены резко антисоветски и желали видеть Японию антибольшевистским
бастионом на Дальнем Востоке, но в то же время не желали закрепления
Страны Восходящего солнца в регионе. Поэтому США проявили двойственность и нерешительность в отношении к политике Японии. Вашингтон был
даже готов пойти на уступки Японии в т.н. «сибирском вопросе»225. Аналогичные колебания проявляла и Великобритания.
Япония же крайне опасалась, что на Вашингтонской конференции в рамках обсуждения дальневосточного вопроса, будет принято решение, которое
ущемит ее интересы в этом регионе. Было ясно, что японцы, прикрываясь переговорами, будут выжидать результатов Вашингтонской конференции и, вероятно, попытаются предпринять на Дальнем Востоке новые авантюры.
Делегация ДВР в Вашингтоне развернула активную антияпонскую пропагандистскую компанию. К этому времени для буферной республики сложилась довольно сложная ситуация. Белогвардейцы захватили Хабаровск, укрепились под Волочаевкой и готовились к весенней кампании.
22 декабря 1921 г. делегация ДВР была принята государственным секретарём США Юзом. Делегация потребовала участия в конференции, но Юз
оказался выполнить это требование, хотя и пообещал помощь в решении сибирского вопроса226.
В конце декабря 1921 г. делегация ДВР опубликовала в Вашингтоне серию секретных японо-белогвардейских и франко–японских документов, раз225

Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.552-

554.
226

История дипломатии. Том третий (1919-1939 гг.). М.-Л., 1945. С.136-138.

облачавших грабительские цели Японии на Дальнем Востоке227. 31 декабря
1921 г. делегацией была созвана пресс-конференция, на которой присутствовали корреспонденты американских, европейских и китайских газет. Им и были представлены указанные документы, которые выявили существование секретного соглашения между Японией и Францией о создании на Дальнем Востоке подчиненного Японии марионеточного белогвардейского государства228.
Международное политическое острие этого соглашения, как явствовало из
документов, было направлено не только против РСФСР и ДВР, но и против
Соединенных Штатов. Опубликованный делегацией текст договора подписанного представителями Японии, Франции и белогвардейцев 12 марта 1921
г., предусматривал превращение Дальнего Востока усилиями трех сторон в
японскую колонию. Франция и Япония должны были, согласно этому договору, перебросить армию Врангеля из Европы на Дальний Восток, снабдить ее
оружием и деньгами и при помощи белогвардейцев свергнуть правительство
ДВР229. Раскрытая делегацией ДВР французская нота от 2 сентября 1921 г.
раскрывала существование тайного сговора этих стран относительно Вашингтонской конференции и антиамериканского дипломатического блока.
Эффект, от публикации был колоссальный. Впечатление, произведенное
ею на участников конференции, журналисты сравнивали со «взрывом бомбы».
Сенат США решил внести в свои протоколы полный текст брошюры о японской агрессии, изданной делегацией ДВР в Вашингтоне230.
Не менее ясно политика Японии вскрывалась и в ряде других, опубликованных делегацией ДВР документов, разоблачавших, в частности, поддержку,

ДВП СССР. Т.V. М., 1961. С. 21-44; ГАХК, ф. П-44, оп.1, д.154, л.1-30.
РГАСПИ, ф.373, оп.1, д.13, л.44-46.
229
ДВП СССР. Т.V. М., 1961. С. 21-44, 711; ГАХК, ф.П-44, оп.1, д.154, л.1-30; Никифоров П. Исторические документы о действиях и замыслах международных хищников на
Дальнем Востоке. С.46-52. Осенью 1921 г. текст этого соглашения был опубликован в английских газетах и таким образом стал достоянием мировой общественности (См. Светачев
М.И. Империалистическая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке. С.245, 328).
230
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.553.
227
228

которую Япония оказывала белогвардейцам атаману Г.М. Семенову и барону
Р.Ф. Унгерну231.
23 января 1922 г. на конференции обсуждался «сибирский вопрос», который после публикации документов делегацией ДВР уже нельзя было замалчивать. На заседании дальневосточной комиссии конференции, как это было
согласовано, первым выступил японский делегат Сидехара. Он зачитал обширную декларацию, в которой Япония заявляла о своем бескорыстии в делах
Дальнего Востока и полном нейтралитете в борьбе русских партий, уважении
территориальной целостности России. Сидехара даже подтвердил обязательство Японии вывести свои войска с территории российского Дальнего Востока, но не назвал срока. В качестве доказательства Сидехара ссылался на
Дайренскую конференцию. В заявлении главы японской делегации вновь прозвучало оправдание японской интервенции на российском Дальнем Востоке:
содействие чехословакам, защита японских подданных, осевших в Сибири,
обеспечение безопасности корейской границы, «николаевский инцидент», после чего, мол, Японии «оставалась лишь одна альтернатива (выделено авт.), а
именно занять в качестве репрессалии некоторые пункты русского Сахалина»232. Система управления Японией острова Сахалин могла бы служить моделью оккупационных порядков на всём российском Дальнем Востоке233. Но
«17 японских требований» в Дайрене опровергали все заявления Сидехары.
Дипломаты США неоднократно делали представления японским официальным лицам
по поводу поддержки атамана Семёнова. США способствовали тому, что Семёнов не был
допущен к власти в белом Приморье летом-осенью 1921 г. (См. Дальневосточная республика: Становление… Ч.II. С.93, 95; Ципкин Ю.Н. Белое движение на Дальнем Востоке
(1920-1922 гг.). Хабаровск, 1996. С.85-92; Орнацкая Т.А. Дальневосточная республика на
международных переговорах и конференциях (1920-1922 гг.) // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. 2006. № 1. С. 117-131).
232
Дальневосточная республика: Становление… Ч.II. С.202-209.
233
Система управления на Юге Сахалина строилась по колониальному образцу, подобно
Корее и Тайваню. В 1920 г. для Северного Сахалина был введён «Сборник оккупационных
нормативных актов», который резко ограничивал права 35 тыс. русских на острове. В русских посёлках были введены должности местных старшин и советов при них. На должности старшин подбирались лояльные японской администрации лица. Японцы ввели для русских ряд повинностей, ограничили права на аренду земельных и рыболовных участков, закрыли русские артели, запретили торговлю скотом и т.д. Остров наводнили японские ком231

28 января 1922 г. делегация ДВР в Вашингтоне выступила с Меморандумом к делегациям стран-участниц конференции о немедленном выводе японских войск с территории Дальнего Востока. Делегация Дальневосточной республики подчёркивала лицемерие японского правительства, которое только за
один 1921 г. 11 раз давало обещания эвакуировать войска с российского Дальнего Востока, но так и не сделало этого. В то же время представители ДВР не
снимали ответственность за интервенцию с других держав234.
Японская делегация всеми силами пыталась дезавуировать документы,
которые опубликовала делегация ДВР в Вашингтоне о тайных соглашениях
между Францией и Японией по поводу согласованных выступлений и переброски белых войск на русский Дальний Восток.
На Дайренской конференции японская делегация получила инструкции
шантажировать членов делегации ДВР тем, что дальнейшее ведение пропаганды в этом направлении может серьезно повлиять на успешность переговоров в Дайрене235.
Временное Приамурское Правительство (ВПП) братьев Меркуловых
также претендовало на свое участие в Вашингтонской конференции и пыталось представить себя единственным законным правительством на российском Дальнем Востоке. В США была послана довольно представительная делегация, которая пыталась опровергнуть представленные делегацией ДВР документы о франко-японском соглашении236.
мерсанты, которые развернули спекуляцию продуктами питания. Японские фирмы вели
хищнический промысел рыбы и пушного зверя. Быстро развивалась добыча угля для японского флота. Фирма «Кухара» вела разведку нефти. 10 тыс. японских рабочих строили железную дорогу с Юга на Север острова (См. Победа Советской власти на Северном Сахалине (1917-1925 гг.). Сб. док. и материалов. Южно-Сахалинск, 1959. С. 146-148, 158-170,
174-191; Сонин В.В. Японский оккупационный режим на Северном Сахалине (1920-1925
гг.) // Империалистическая интервенция на советском Дальнем Востоке. Владивосток,
1988).
234
ДВП СССР. Т.V.М., 1961. С.712; Победа Советской власти на Северном Сахалине.
С.204-206.
235
РГАСПИ, ф. 372, оп. 1, д. 1181. л. 42-43.
236
Делегацию ВПП возглавили управляющий Ведомством иностранных дел В.С. Колесников и Особоуполномоченный ВПП в США крупный промышленник И.К. Окулич. Уже в
Вашингтоне разразился скандал. Белая приморская пресса сообщала, что, якобы, В.С. Ко-

100

Однако Япония и США отказались обсуждать вопросы задолженности союзного командования Уссурийской железной дороге и Владивостокскому порту, статуса КВЖД и даже пытались осуществить план её интернационализации237.
Несмотря на то, что делегацию белого Приморья принял госсекретарь
США Юз, ни Приморское правительство, ни ДВР так и не были признаны ни
одним государством. И в этом также проявилась двойственность политики
США. Через неделю после окончания конференции на фронте наступил перелом: НРА взяла Волочаевку, а затем Хабаровск238. Белая армия покатилась на
юг под защиту японских войск239.
лесников требовал вывода японских войск с российского Дальнего Востока. Источником
этой «информации» стал И.К. Окулич. Это было сделано явно с подачи США, которые
действительно требовали вывода японских войск с Дальнего Востока России. Ведомство
иностранных дел сделало опровержение и подчеркнуло, что «японские войска охраняют
край от коммунистического разорения». (См. РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.99, л.30; Дальневосточная республика: Становление… Ч.II. С.218-220; Вестник ВПП № 27. 1921. 30 ноября).
Вестник ВПП № 6. 1922. 31 янв.; № 18. 1922. 18 марта;).
237
«Резолюция Рута», принятая на Вашингтонской конференции, закрепила статус
КВЖД до появления «законного» российского правительства. Лишь в 1924 г. КВЖД стала
совместным советско-китайским коммерческим предприятием (См. Мякиньков С.И. Послеоктябрьская судьба КВЖД: поиски решения (1922-1924) // Восток. 2004. № 5. С.28-29).
238
12 февраля 1922 г., т.е. в день решающего штурма Волочаевских укреплений белых,
Дальбюро отмечало катастрофическое экономическое и финансовое положение ДВР и даже обсуждало вопрос о вводе войск 5-й Красной армии в ДВР, что явно нарушало Гонготские соглашения с Японией (См. Борьба за власть Советов в Приморье. С.672-673; Шерешевский Б.М. В битвах за Дальний Восток. С.141).
239
17 февраля 1922 г. Дальбюро ЦК РКП (б) постановило, что войска НРА (после разгрома белогвардейцев под Волочаевкой) должны двигаться в южное Приморье и нарушить
т.н. «нейтральную зону» между японскими частями и Народно-революционной армией под
Иманом (ныне-Дальнереченск), установленную договором от 29 апреля 1920 г. Более того,
НРА должна преследовать противника, не останавливаясь перед вооружённым столкновением с японцами. Решение Дальбюро о переходе нейтральной зоны было согласовано с
Москвой. Необходимо было усилить партизанские отряды, чтобы включить их в состав
НРА, а затем овладеть Южным Приморьем, делая набеги на железную дорогу и места дислокации японских частей. Руководство ДВР пыталось повторить тактику по разгрому белогвардейцев в Забайкалье в 1920 г. К этому времени Вашингтонская конференция уже закончилась, но Дайренская продолжалась. Но 23 марта 1922 г. ЦК РКП (б) обязал Дальбюро
дать директиву командованию НРА идти вперед, пока японцы не дадут отпор. «Вместе с
тем, вести переговоры как через Мархлевского в Дайрене, так и непосредственно, указывать, что мы воюем с каппелевцами, с Японией не воюем и поддерживаем с ней полный
нейтралитет… С японцами хотим мирно жить». 3 апреля 1922 г. В.К. Блюхер получил такую директиву. НРА, преследуя белогвардейцев, дошла до Спасска, где натолкнулась на
сопротивление японских войск, в результате чего среди воинов передовых частей были

101

На конференции ни одна из держав не поддержала притязания Токио на
привилегированное положение в Восточной Сибири и в той или иной форме
осудила присутствие японских войск в Приморье и на Северном Сахалине.
Дальневосточная комиссия на Вашингтонской конференции не приняла никакого решения. В её протоколы лишь были включены заявления представителей Японии и США для оглашения на пленарном заседании. Делегация США,
несмотря на общий антисоветский настрой, потребовала «полного отозвания
японских войск со всей русской территории» и «вернуть Сахалин русскому
народу»240.
Японская делегация представила в Вашингтоне «Предварительный протокол реформ, подлежащих введению на территории бывшей Российской Империи, ныне именуемой «Дальневосточная республика»241. Этот документ был
разработан в январе 1922 г. по взаимному соглашению представителя Японии
в Вашингтоне Сидехары и представителя Франции Бриана, которые и составили свою комиссию для уточнения и обсуждения протокола. Министр иностранных дел Японии виконт Утида и представитель Франции Жоффр пришли
к принципиальному согласию о совместной защите своих интересов на Генуэзской конференции. Правда, в соглашении оговаривалось, что послы Японии
и Франции в Генуе могли вести сепаратные переговоры с представителями
РСФСР, если они могли принести успех.

жертвы. К 24 апреля НРА очистила «нейтральную зону» (См. РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2191,
л.22, 30; ф.372, оп.1, д.69, л.12; ГАХК, ф. П-44, оп.1, д.159, л. 180-181 а, 214-215, 240; Дальневосточная республика: Становление… Ч.II. С.148-158; Дальний Восток России в период
революций 1917 года и гражданской войны.С.534-535).
240
Вашингтонская конференция по ограничению вооружений и тихоокеанским и дальневосточным вопросам 1921 – 1922 годов. Полный перевод актов и документов. М., 1924;
Дальневосточная республика: Становление… Ч. II. С. 213 – 214. Э. Карр подчёркивал, что
под давлением Вашингтонской конференции, а не беспомощного мероприятия в Дайрене,
японское правительство решило избегать дальнейших трений с англоязычными державами
и проводить политику умиротворения (См. Карр Э. Указ.соч. С.286-287).
241
Николаев С. «Маки-Мираж». Из истории отечественных спецслужб. Хабаровск, 2000.
С.16-17; Орнацкая Т.А., Ципкин Ю.Н., Ширяев В.А. Из истории борьбы с интервенцией на
российском Дальнем Востоке в 1921-1922 гг. Проблемы Дальнего Востока. 2006. № 5. С.
125-137.

102

В основание вышеуказанного Протокола были положены материалы заседаний Вашингтонской конференции по Дальневосточному вопросу, предварительных переговоров представителей держав и многочисленные доклады и
жалобы иностранных резидентов и некоторых русских политических групп
(скорее всего - представителей белого движения) «на усилившуюся анархию
на Дальнем Востоке». По замыслу Утиды он должен быть представлен и реализован на предстоящей Генуэзской конференции, если советская Россия не
примет условий иностранных держав по возврату долгов, реституции имущества и компенсации за т.н. «николаевский инцидент».
В письме французскому маршалу Жоффру Утида предлагал внести в
протокол требование возобновления торговых отношений с советской Россией на условиях Японии и Франции. Он также требовал роспуска Президиума
III Интернационала «с обязательством не созывать интернациональных съездов, направленных на коммунизацию государств и колоний».
Протокол (и другие документы, попавшие в руки разведки ДВР во Владивостоке в 1922 г.) предполагал ввод на российский Дальний Восток международных сил, в которых главную роль должны играть японские войска.
Сам «Предварительный протокол…» состоял из XXI главы и 59 параграфов. Суть документа состоит в следующем. На территории ДВР образуется
одна область, включающая и Камчатку. Область должна делиться на округа
(губернаторства), уезды (департаменты), волости (общины). Это административное деление закреплялось комиссией из состава представителей великих
держав. Область должна управляться губернатором по назначению на 5 лет
вышеуказанной комиссией.
Согласно документу, генерал-губернатор должен являться главой исполнительной власти со своим штатом советников. Он должен назначать всех
лиц администрации и всех судей. Ему должны подчиняться все военные силы,
причем последние должны предоставляться «непосредственно граничащим
правительствам», т.е. японскому. Милиция и жандармерия должны формиро-

103

ваться из местных жителей по принципу добровольческого набора, а также из
частей, эвакуированных из Европы. Речь шла о бывшей армии Врангеля.
Народно-революционная армия ДВР должна быть распущена (глава III, XI,
XII).
При генерал-губернаторе должен работать административный совет совещательного характера. Часть советников должна назначаться Токио, еще 6
(3 русских и 3 иностранных) должны избираться областным собранием и
назначаться международной комиссией.
Глава V гласила об Областном собрании, избираемом из представителей всех народностей (или партий) на 5 лет. Собрание должно законодательствовать по всем вопросам, касающимся интересов области, но его решения
должны утверждаться генерал-губернатором. Он же мог распустить собрание.
Собрание должно собираться раз в год на двухмесячную сессию во Владивостоке (главы V, VII, и XIV). Однако в документе не были определены ни правила выборов, ни нормы представительства. По сути, японцы мечтали о марионеточном парламенте. Активным и пассивным избирательным правом могли
пользоваться только оседлые жители.
Все законы и постановления должны издаваться на русской и японском
языках. Чиновники и судьи могли назначаться из русских и японских подданных (главы XIII и XV).
В главе Х была определена общая компетенция уголовных, торговых и
духовных судов, но судьи должны были назначаться генерал-губернатором.
Каждая народность могла основывать частные школы, где преподавание должно вестись на родном языке. Высший надзор за школами принадлежал генерал-губернатору (глава XVI).
Права и привилегии русских подданных должны обеспечиваться особым меморандумом, который должен быть выработан в Генуе (глава XVIII).
Конференция в Генуе должна была решить, по мнению разработчиков документа и права русской буржуазии.

104

Статут области должен быть выработан комиссией из делегатов заинтересованных держав (главы ХХ-XXI).
Таким образом, перед нами – не только модель японского оккупационного режима под международным флагом, но и попытка создания ее для всей
России.
Представителям Франции, Англии и США были направлены Препроводительные письма к Протоколу. В письме британскому послу в Токио министр иностранных дел Японии Утида предлагал поддержать прилагаемый
проект в Генуе.
В депеше японскому послу в Вашингтоне барону Сидехаре от 15 февраля 1922 г. (к этому времени белогвардейцы уже были разгромлены под Волочаевкой) предписывалось обратить внимание правительства США на тесную
связь РСФСР и ДВР и опасность, исходящую от них. Токио заявлял, что он
выступает против раздела бывшей Российской империи, но целостность России зависит от умиротворения её окраин. Если советские представители не
примут условия, предложенные им в Генуе, необходимо немедленно провести
реформы, обозначенные в Протоколе. В депеше также отмечалось, что белое
Временное Приамурское правительство слабо и неопытно, и это, мол, не может оставлять японское правительство «равнодушным зрителем»242.
Речь, таким образом, шла о попытке создания единого фронта против
РСФСР и ДВР, военном шантаже и угрозе новой союзной интервенции против
нашей страны. В.И. Ленин не был уверен, что конференция в Генуе не будет
сорвана до того, как советской делегации удастся огласить свою программу.
Вот почему важно было не допустить создания единого нового антисоветского альянса243.
Японское правительство инструктировало барона Сидехару опровергать все заявления делегации ДВР в США и материалы в американской прессе
Орнацкая Т.А., Ципкин Ю.Н., Ширяев В.А. Из истории борьбы с интервенцией на
российском Дальнем Востоке в 1921-1922 гг. Проблемы Дальнего Востока. 2006. № 5. С.
125-137.
242

105

относительно этого документа244. Но протокол лишний раз подтвердил наличие японо-французского сговора против РСФСР и ДВР.
Японское предложение не было принято ни в Вашингтоне, ни в Генуе в
силу правильной тактики дипломатии РСФСР и ДВР, из-за укрепления позиций советской России, близости окончания гражданской войны и интервенции
в России и заинтересованности держав в экономических отношениях с советской страной и Дальневосточной республикой.
Это был успех дипломатии ДВР и РСФСР: Японии не удалось организовать объединённую интервенцию против советской России, как это было в
1918 г.245 И хотя США пытались вести дело одновременно и с правительством
ДВР, и с белым приморским режимом, они, выступая против своего конкурента Японии, объективно способствовали прекращению японской интервенции на российском Дальнем Востоке. Кроме того, часть американского бизнеса и политических кругов выступали за улучшение политических и экономических отношений между США и РФСР и ДВР. Однако развитию сотрудничества с США мешала позиция Вашингтонской администрации, которая не признавала ни РСФСР, ни ДВР. Имелись трудности политического и правового
характера и в самой Дальневосточной республике.
22 февраля 1922 г. в связи с подготовкой Генуэзской конференции ДВР
заключила с РСФСР договор об объединении внешней политики. По этому
договору ДВР передала советской России право защиты её интересов на Генуэзской конференции246. Интересы Дальневосточной республики на Генуэзской

Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 34.
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.1181, л.42-43.
245
Ленин В.И. Полн.собр.соч. Т.45. С.245-246.
246
Перед Генуэзской конференцией нарком по делам национальностей РСФСР И.В.
Сталин направил членам Политбюро ЦК РКП (б) документ о необходимости создания единого дипломатического фронта Советской России, советских республик и ДВР. Для этого
необходимо, чтобы мандаты всех членов советской делегации в Генуе были подписаны
главами республик и председателем правительства ДВР. Я.Д. Янсон в переписке с Г.В. Чичериным ещё в январе 1922 г. высказался против союза ДВР с РСФСР, поскольку это может сорвать переговоры с Японией о ликвидации интервенции. Необходим договор между
ДВР и РСФСР, на основе которого Чита будет просить ВЦИК передать полномочия защи243
244

106

конференции, которая работала с 10 апреля по 19 мая 1922 г., защищала делегация РСФСР247.
Сразу же после начала конференции Г.В. Чичерин поставил вопрос об
«анормальном характере» участия в её работе Японии, т.к. её войска оккупируют территорию ДВР. 16 мая 1922 г. обсуждалось предложение западных
держав о создании комиссии для обсуждения спорных вопросов во взаимоотношениях между советским правительством и правительствами других стран
и заключении соглашения о ненападении во время работы этой комиссии. Чичерин потребовал, чтобы это соглашение распространялось и на Дальневосточную республику, против чего выступил глава японской делегации Исии,
т.к. ДВР, якобы, не была приглашена на конференцию и не участвовала в ней.
Желая получить право на продолжение интервенции, японцы вновь подняли
вопрос о «николаевском инциденте» и компенсации за него. Советский представитель раскрыл подоплёку «николаевского инцидента» и заявил, что ни
РСФСР, ни ДВР никогда не согласятся на территориальную жертву, и потребовал распространения на буферную республику принципа ненападения. В
итоге это предложение Г.В. Чичерина было распространено и на ДВР, т.к. его
поддержал премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж248. К этому времени выявились серьёзные англо-японские противоречия на Тихом океане249.
щать её права в Генуе делегации Советской России (См. РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.1954, л.1-2;
д.2191, л.14).
247
Министр финансов ДВР Б.М. Берлацкий 9 декабря 1921 г. направил в Совет министров доклад о зарубежных золотых депонентах агентов колчаковской Кредитной канцелярии, которая занималась переправкой валюты из Владивостока в банки Гонконга, Шанхая,
Иокогамы и др. Согласно докладу на 8 июля 1920 г. на этих счетах числилось свыше 60
млн. зол. руб. Сумма, указанная в докладе Б.М. Берлацкого, в основном совпадает с суммой, указанной в Меморандуме, озаглавленном «Претензии Советского государства к
странам, ответственным за интервенцию и блокаду» и распространённым 8 мая 1922 г. на
конференции в Генуе.(См. ДВП СССР. Т.V.М., 1961. С.309-310; Будницкий О.В. Деньги
русской эмиграции: к историографии вопроса // Отечественная история. 2004. № 3. С. 153154).
248
Дальневосточная республика: Становление…Ч.II.С.224-233; Дальний Восток России
в период революций 1917 года и гражданской войны. С.554-555.
249
Продолжающаяся японская интервенция на российском Дальнем Востоке вызвала
обеспокоенность не только США, но и Великобритании. Кроме того, США стремились
всеми силами расстроить англо-японский союз. Под давлением США, а также из-за новой

107

Летом 1922 г. дипломатия ДВР усилила свою активность для решения
вопроса о выводе контингента японских войск с территории русского Дальнего Востока.
1 июня 1922 г. было принято решение Политбюро ЦК РКП (б) о целесообразности возобновления переговоров с Японией, что переговоры должны
вестись объединенной делегацией РСФСР и ДВР, что предварительным условием начала переговоров должен стать вывод японских войск из Сибири. Все
дипломатические шаги в связи с переговорами с Японией не должны быть
«предпринимаемы ни в коем случае без предварительного согласия ЦК»250.
Через сотрудника телеграфного агентства ДальТА В.Г. Антонова было
отправлено соответствующее обращение к японскому правительству251. Обращение было принято, и конференция состоялась в Чаньчуне (Китай) с 4 по
26 сентября 1922 г.252

расстановки сил на Тихом океане после Первой мировой войны Великобритания отказалась
от англо-японского союза. Более того, в Англии даже рассматривались потенциальные
угрозы колониям и доминионам Лондона и планы войны с Японией. На Имперской конференции в 1921 г. подчёркивалось, что коммуникации Токио в случае войны будут перерезаны, а единственными портами, откуда японцы смогут черпать сырьё и пропитание, останутся Пусан и Владивосток. Таким образом, Владивосток в то время рассматривался как
важный стратегический пункт, усиливавший позиции Японии на Тихом океане (См. Лихарев Д.В. Трудный выбор: морская политика Великобритании и англо-японский союз (19191922 гг.) // Международные отношения в Тихоокеанском регионе в ХIХ-ХХ веках. Межвуз.
сб. науч. статей. Хабаровск, 1997. С.105. 112-113).
250
ВКП (б), Коминтерн и Япония. 1917-1941 гг. М., 2001. С. 9-10..
251
Ряд дипломатических шагов ДВР был предпринят без консультации и информирования Москвы. 13 июля 1922 г. Политбюро ЦК РКП (б) постановило указать НКИД на «недопустимость того, обстоятельства, что переговоры ведутся неизвестным Наркоминделу
Антоновым», и в связи с этим, зам. Наркома Л.М. Карахану поручается немедленно навести о нем справки, так же «затребовать от Дальвоста объяснения посылки Антонова, не
дождавшись инструкции и проекта ноты Наркоминдела»; НКИД поручалось немедленно
направить А.А. Иоффе в Читу и еще раз указать «по партийной линии, что какие бы то ни
было переговоры с Японией могут вестись ими только совместно и под руководством
Наркоминдела и т. Иоффе» (См. ВКП (б), Коминтерн и Япония. 1917-1941 гг. М., 2001. С.
10).
252
После получения согласия японской стороны на переговоры, документ о которых
привёз из Токио Антонов, Дальбюро ЦК РКП (б) постановило возобновить переговоры с
Японией с условием участия в них представителей Советской России и точного определения даты вывода японских войск из Приморья. Поначалу местом переговоров намечалась
Чита или ст. Маньчжурия на КВЖД (См. ГАХК, ф. П-44, оп.1, д.159. л.273-275).

108

По взаимной договоренности правительств РСФСР и ДВР в Чаньчунь
была направлена объединенная российская делегация, возглавляемая членом
ВЦИК и полпредом РСФСР в Китае А.А. Иоффе (Ю.Ю. Мархлевский был
отозван в распоряжение ЦК). ДВР представлял на переговорах министр иностранных дел Я.Д. Янсон.
Японию представляли Генеральный консул Х. Мацусима (глава делегации) и директор американо-европейского департамента МИД Т. Мацудайра.
Чаньчуньские переговоры начались в довольно сложных для японских
правящих кругов внутренних и международных условиях. В самой Японии
оппозиционная

партия

Кенсейкай,

выражавшая

интересы

торгово-

промышленных кругов, постоянно выносила на своих заседаниях резолюции с
требованием вывода войск с Дальнего Востока. Когда потерпели крах надежды на превращение России во второй Китай и раздел её на сферы влияния
между державами, когда пришлось столкнуться с огромными расходами на
интервенцию и экономическим кризисом, напуганная подъемом рабочего и
крестьянского движения в стране буржуазия Японии все настойчивее стала
требовать прекращения интервенции. С аналогичными требованиями выступали и японские торговцы и ремесленники в Приморье, которые заявляли, что
интервенция их разорила, так как она изолировала их от местного русского
населения и вызвала с его стороны враждебное к ним отношение253.
В стране увеличивались экономические трудности, стало расти недовольство общественности интервенцией, в частности, рабочее движение «За
признание рабоче-крестьянской России». Интервенция стала непопулярна
настолько, что в случае, когда в Приморье летом 1922 г. партизаны отправили
под откос поезд с японскими войсками, газеты об этом говорили без возмущения и без злобы, а лишь как о новом наглядном доказательстве вредности сибирской экспедиции254.

253
254

Кутаков Л.Н. Внешняя политика и дипломатия Японии. М., 1964. С.64-65.
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д. 8, л. 24.

109

В капиталистических странах усиливалось движение за полное и безусловное прекращение интервенции и вывод японских войск со всей русской
территории. Английский комитет «Руки прочь от Советской России» непрерывно заявлял протесты японскому посольству в Лондоне в связи с меркуловским переворотом, по поводу затягивания Японией переговоров в Дайрене. В
декабре 1921 г. Комитет потребовал от британского кабинета не возобновлять
англо-японский союз, а также оказать содействие в допуске делегации ДВР на
равных правах с Японией на Вашингтонскую конференцию, добиться вывода
японских войск из Сибири255.
Прекращения интервенции требовали не только трудящиеся, но и торгово-промышленные круги, старавшиеся преодолеть экономический кризис в
своих странах с помощью восстановления деловых отношений с Россией. В
США с такими призывами помимо сенатора Боры и других прогрессивных
сенаторов и конгрессменов выступали генерал У. Грэвс, инженеры Дж. Стивенс и Ч. Смит, бывший посланник в Китае П. Рейнш, многие органы монополистической прессы.
В Англии широкий резонанс получили выступления группы парламентариев-либералов (Грэхем, Кенуорти, Веджвуд, О' Греди и др.), обращавшейся
с запросами к правительству по поводу его отношения к японской интервенции, направлявшей резолюции японскому посольству в Лондоне с критикой
политики Японии на русском Дальнем Востоке.
Все это оказывало значительное влияние на внешнеполитический курс
Японии.
Летом 1922 г. пало правительство Такахаси. Высший Тайный Совет
(Сумицо) и Высший Совет при Императоре (Генро) предпочли уступить общественному мнению и сменить кабинет, связанный с интервенцией в Сибири256. Новый кабинет возглавил адмирал Томосабуро Като, бывший в 1918—
Дальневосточная республика: Становление…Ч.II. С.98-101; Дальний Восток России в
период революций 1917 года и гражданской войны. С.577.
256
РГАСПИ, ф. 495, оп. 127, д. 47, л. 25.
255

110

1922 гг. военно-морским министром и выступавший за экспансию не на русском Дальнем Востоке, а в Юго-Восточной Азии. На посту министра иностранных дел был оставлен Утида, который с весны 1921 г. высказывался за
прекращение вооруженной интервенции и установление торговых отношений
с РСФСР и ДВР по образцу тех, которые определялись англо-советским договором от 16 марта 1921 г.
23 июня 1922 г. новый кабинет Японии принял решение о выводе войск
с Дальнего Востока, за исключением Северного Сахалина, до конца октября
1922 г. 257 14 июля было объявлено, что японские войска останутся на Северном Сахалине до тех пор, пока не будет принято удовлетворительное решение
по поводу «николаевских событий»258.
Посол Японии в Польше Т. Каваками настаивал на необходимости переговоров с советской Россией. В телеграмме на имя главы МИД Утида он изложил свое мнение, указывая, что выбор в качестве партнера только ДВР без
участия московского правительства грозит повторением провала Дайренской
конференции, и заметил, что «так как в настоящее время московское правительство в связи с задачами разрешения японо-российских проблем заявляет о
нехватке капиталов, то в целях решения «николаевской проблемы» нужно
ставить задачу покупки за определенную сумму Сахалина или получения концессии на него»259.
В то же время милитаристские круги страны продолжали противиться
начинающемуся выводу японских войск с территории российского Дальнего
Востока. Однако японский генеральный консул во Владивостоке на вопрос
члена нижней палаты парламента господина Хитоцу Янаги явится ли вывод
войск из Сибири причиной потери Японией базы своего положения в Сибири,
Сначала японцы уведомили об этом сотрудника телеграфного агентства ДальТА в
Токио В.Г. Антонова и представителей иностранных держав (См. РГАСПИ, ф.372, оп.1,
д.130, л.66).
258
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.578.
259
Фудзимото В. Дальневосточная республика и Япония // Дальний Восток России в
контексте мировой истории. Материалы междунар. науч. конфер. Владивосток, 1997.
С.143.
257

111

был вынужден ответить: «Это означает неудачу японской политики в России,
и в настоящее время не остается делать ничего другого как формулировать
новую русскую политику»260.
Милитаристы с тревогой отнеслись к ликвидации англо-японского союза и сближению Великобритании с США, которое проявилось на Вашингтонской конференции261. Выражая мнение агрессивно настроенных геополитиков
Токио, японская пресса вновь подняла вопрос о необходимости расширения
«жизненного пространства» и сетовала на «неискреннюю политику» западных
держав», которые хотят удержать Японию от занятия Восточной Сибири, когда страна страдает от густоты населения, нехватки сырья и продуктов262.
Вследствие сложившейся обстановки Япония заняла в Чаньчуне противоречивую позицию, которая привела к провалу переговоров.
В начале переговоров в Чаньчуне глава японской делегации заявил, что
их целью является установление коммерческих и дружественных отношений
между Японией и ДВР, и намекнул, что имеет более широкие полномочия, не
ограниченные правом заключения только торгового договора263. В то же время он считал, что вопросы Европейской России не входят в полномочия японской делегации, подчеркивая этим самым на неуместность участия делегации
РСФСР в переговорах и, более того, на совместный характер участия в них
делегации советской России и Дальневосточной республики. Японская сторона пожелала договариваться только с ДВР, а с советским представителем –
лишь при обсуждении вопросов, касающихся РСФСР (т.е. Камчатки). Т. Мацудайра настаивал на конфиденциальности переговоров, и был против ведения протоколов, как это было в Дайрене. Протоколы, по его мнению, мешают
ему сделать заявление «деликатного характера». Глава японской делегации Х.
Мацусима также хотел бы, чтобы в случае успеха переговоров стороны обошлись без ратификации договора, т.к. на это уйдет много времени, а, кроме
РГАСПИ, ф. 372, оп. 1, д. 1181, л. 325.
Там же, ф. 495, оп. 127, д. 8, л. 19.
262
Там же, ф. 372, оп. 1, д. 1181, л. 348, 349.
260
261

112

того, речь, мол, идет о соглашении с непризнанным государством, а в таких
случаях ратификации не требуется264.
Таким образом, японская делегация в Чаньчуне, искусственно обостряя вопросы протокольно-процедурного характера, пыталась оговорить для
себя выгодные условия переговоров. В преддверии вывода своих войск с российского Дальнего Востока японцы хотели вести полусекретные переговоры и
заключить неравноправный договор только с ДВР без его ратификации, чтобы
в любой выгодный для себя момент дезавуировать документ. Было ясно, что
японские дипломаты занимали нереалистичную позицию и по-прежнему считали и советскую Россию, и Дальневосточную республику слабыми и неравноправными сторонами на переговорах.
Т. Мацудайра сообщил, что если переговоры начнутся и пройдут
успешно, то эвакуация произойдет в «дружелюбном» для ДВР духе и будет
передано ей имущество и оружие, находившееся во Владивостоке. Если же
переговоров не будет, то при эвакуации японцы передадут оружие белогвардейцам. Японцы требовали положить в основу переговоров Дайренский проект о взаимных гарантиях ДВР и Японии о ненападении и обязательстве не
поддерживать враждебных друг другу организаций и лиц. Делегация ДВР заявила, что обстановка изменилась коренным образом и эти требования должны быть распространены и на РСФСР265. А.А. Иоффе предложил в документах
переговоров выделить три группы: отчеты о пленарных заседаниях с участием
прессы; протоколы собственно переговоров сторон; бумаги конфиденциального характера, отражающие беседы председателей делегаций. По мнению
А.А. Иоффе, соглашения и договоры между государствами, не признающими
друг друга, вообще невозможны266.

Там же, ф. 495, оп. 127, д. 25, л. 4-5.
Там же, л. 2-3, 8, 9, 13, 19; Дальневосточная республика: Становление…Ч.II.
С.266-267.
265
Степанов А. С. Заслуга нашей дипломатии. С.119; Дальний Восток России в период
революций 1917 года и гражданской войны. С.581-583.
266
РГАСПИ, ф. 495, оп. 127, д. 25, л. 2-3,8,9,13,19.
263
264

113

При обсуждении общего договора японцы выдвинули следующие требования: ДВР должна была «не осуществлять коммунистических принципов»,
не вести «враждебной пропаганды»; признать за иностранцами «свободное
передвижение», а также принцип «открытых дверей» и «равных возможностей»; свободное плавание японских судов по Амуру и Сунгари, разрешить
заниматься иностранцам торговлей, лесными и горными промыслами и т.д.267
Более того, японская сторона продолжала настаивать на заключении договора
только с ДВР и угрожала, что «если ДВР соединится с Россией и права японских граждан пострадают, то Япония вынуждена будет выступить на их защиту».
В ответ на это заместитель народного комиссара иностранных дел
РСФСР Л. Карахан 9 сентября 1920 г. телеграфировал А.А. Иоффе, что «позиция должна быть твердой, никаких уступок сверх установленных прежними
инструкциями. Россия принимает участие вообще, а не для скрепления подписей Дальневосточной Республики и разрешения рыболовных вопросов. Дайте
понять, что Россия вернулась на Тихий океан и что всякие иллюзии на счет
нашей слабости и возможности третировать нас как неравную державу бесплодны»268.
Когда переговоры коснулись проблемы Северного Сахалина, японский дипломат Каваками, как «неофициальное лицо», зондировал с российской делегацией вопрос, не сможет ли ДВР продать или сдать в аренду Японии северную часть острова. Когда же российская сторона отказалась от этого, был поставлен вопрос о японской концессии и концессии американской
компании «Синклер» на острове (может ли ДВР расторгнуть договор с американцами?)269.
Японская сторона явно опасалась обострения отношений с США и
пыталась исправить напряженность отношений с Вашингтоном путем расшиСтепанов А. С. Заслуга нашей дипломатии. С.128.
ДВП СССР. Т.V.М., 1961 С. 572.
269
АВПРФ, ф. 08, оп.5, п. 14, д.3, л. 70-71.
267
268

114

рения торговли и разрешения американским фирмам создавать концессии в
Корее.
После прений Т. Мацудайра сообщил, что Япония намерена эвакуировать свои войска из Приморья к концу октября 1922 г., а с Северного Сахалина - лишь, после разрешения т.н. «николаевского вопроса». Практически эвакуация откладывалась на неопределенный срок, поскольку от немедленного
обсуждения этого вопроса японские делегаты уклонились.
На российскую делегацию оказывалось давление и со стороны японской
«общественности» в лице известного журналиста К. Фусэ270.
Когда японские дипломаты столкнулись с твердой позицией российской
делегации в Чаньчуне, они вновь прибегли к языку угроз и шантажа. Т. Мацудайра заявил, что если российская сторона не станет торопиться, то Япония
«разрешит все свои интересы самостоятельно» и «вынуждена будет говорить
с той властью, с которой можно договориться»271. А.А. Иоффе заявил, что есКорреспондент либеральных газет «Осака майнити» и «Токио нити-нити» К. Фусэ,
взявший в июне 1920 г. интервью у В.И. Ленина, направил секретный меморандум объединённой российской делегации в Чанчуне. Фусэ подчёркивал свои симпатии к ДВР и призывал наших дипломатов достичь компромисса с японской делегацией. Он предложил два варианта решения проблемы. Первый предусматривал подписание договора на основе японских требований, что, по его мнению, должно было вызвать доверие Токио к Чите и
Москве. Тогда, мол, либеральная пресса заставит правительство признать Советскую Россию. Отказ же вызовет сильное недовольство Японии, и поэтому России необходимо продать Северный Сахалин и гарантировать недопущение иностранцев, прежде всего американцев, на её тихоокеанское побережье. Важно также прекратить поддержку корейских
националистов, т.к. японцы были уверены, что Москва поощряла корейскую молодёжь к
провозглашению независимости Кореи во время народных демонстраций 1 марта 1919 г. и
с этой целью приглашала лидеров антиколониального движения в Москву. К. Фусэ говорил
о своём бескорыстии и долге «гражданина мира», но, по сути, был проводником японской
политики. Советская делегация отказалась от предложений К. Фусэ (См. Ленин В.И.
Полн.собр.соч. Т.41. С.132-134; Иоффе А.А. Россия и Япония (Чанчуньская конференция)
// Новый Восток. 1923. № 4. С.8-10).
271
РГАСПИ, ф. 495, оп. 127, д. 25. л. 11-12. В августе 1922 г. Верховный правитель Приамурского Земского края М.К. Дитерихс даже пытался просить правительство США возобновить интервенцию, передать оружие в обмен на различные концессии на льготных условиях. Но США не пошли на это. Глава белогвардейского «Приамурского Земского края»
генерал М.К. Дитерихс, со своей стороны, пытался спекулировать на патриотизме и заявил:
«Иоффе – еврей и Янсон – еврей начали переговоры о соглашательстве с японцами. Кто из
нас идет к своей цели прямее, открытее, честнее?». Но дни последнего белого режима в
России были уже сочтены (См. ГАХК, ф. П-44, оп.1, д.147, л.39, 47, 93, 129, 163; Ципкин
Ю.Н. Антибольшевистские режимы на Дальнем Востоке России в период гражданской
270

115

ли переговоры будут вестись в таком тоне, то они вряд ли придут к желательному результату272.
После этого переговоры фактически были прекращены273.
Таким образом, Чаньчуньская конференция, которая была призвана нормализовать отношения между ДВР и Японией, закончила свою работу, так и
не достигнув договоренности ни по одному из вопросов274.
В октябре 1922 г. Народно-революционная армия ДВР, усиленная частями РККА, разгромила остатки белых войск М.К. Дитерихса, которые спешно
ушли в Китай.

войны (1917-1922 гг.) Хабаровск, 2003. С.332; Орнацкая Т.А. Дальневосточная республика
на международных переговорах и конференциях (1920-1922 гг.) // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. 2006. № 1. С. 117-131).
272
РГАСПИ, ф. 495, оп. 127, д. 25. л. 11-12.
273
Дальневосточная республика: Становление…Ч.II. С.273-275.
274
3 мая 1923 г. Политбюро ЦК РКП (б) рассматривало вопрос о переговорах с Японией
по поводу продажи Северной части о-ва Сахалин. А.А. Иоффе, который вёл неофициальные переговоры с Токио, было сообщено, что сумма в миллиард руб. должна считаться минимальной. Вся сумма, или её 90 % должны быть внесены наличными, причём на них не
могли быть обращены никакие расчёты между Японией и Россией. Однако комиссия, созданная Политбюро (Чичерин, Сокольников, Кржижановский, Куйбышев) пришла к выводу о нецелесообразности продажи острова, но рекомендовала предоставить японцам
нефтяные, угольные и лесные концессии на долгий срок. Кроме того, в казне Токио в тот
момент не было таких средств. Японская же сторона настаивала на сумме в 150 млн. иен
при покупке Северного Сахалина или долгосрочных концессиях на эксплуатацию нефтяных, угольных и лесных богатств. А.А. Иоффе отвёл притязания на продажу северной части острова на таких условиях, но согласился на концессии. В то же время Г.В. Чичерин
потребовал точной формулировки японских требований и начала официальных переговоров. В конце июля 1923 г. переговоры были прекращены в связи с их неофициальным характером и потому, что они не решали вопроса об установлении дипломатических отношений. В 1924 г. начались официальные советско-японские переговоры. Важным условием
признания СССР японская сторона выдвигала предоставление ей выгодных и долгосрочных концессий на Сахалине. Москва выразила сожаление по поводу «николаевского инцидента», но отказалась нести за него ответственность. 20 января 1925 г. в Пекине было подписано советско-японское соглашение о восстановлении дипломатических отношений. К
середине мая 1925 г. Япония вывела свои войска с Северного Сахалина. Япония вернула
ранее угнанные суда Амурской флотилии монитор «Шквал», канонерские лодки «Бурят»,
«Монгол», «Вотяк», и ряд других кораблей. Японские нефтяные концессии на Северном
Сахалине существовали до 1944 г. (См. Лопачёв А. Указ.соч. С.69-71; Молодяков В. Россия
и Япония: поверх барьеров. М., 2005. С.216-233, 249-269; Попов В.Г. Концессионная политика Советского государства на русском Дальнем Востоке (1922-1944 гг.) // Вопросы истории гражданской войны и интервенции на Дальнем Востоке России. Сб. науч. трудов. Владивосток, 1994. С.117-118, 120).

116

Во Владивостоке Городская Дума пыталась объявить город «свободным
портом» и обратилась к дипломатическому корпусу в Токио с просьбой не допустить НРА во Владивосток. 24-25 октября 1922 г. «Совет уполномоченных
автономной Сибири» во главе с А.В. Сазоновым создал последнее антибольшевистское правительство, которое просуществовало менее 2-х дней.
Посол США в Японии Уоррен просил японское командование не снимать охраны с военных складов до тех пор, пока ее не заменит охрана красных. Представители консульского корпуса Владивостока обратились к главкому НРА и Военному министру ДВР И.П. Уборевичу и просили гарантий
личной и имущественной безопасности иностранных граждан в занятых НРА
местностях, что было им обещано. И.П. Уборевич потребовал от консулов содействия в скорейшем уходе японских войск из Владивостока и защите коммунистов и политзаключенных от насилий белых275.
24 октября 1922 г. командование НРА на разъезде Седанка подписало соглашение с японским командованием о порядке занятия Владивостока, передаче ключей от складов с военным имуществом, принятии под охрану государственных учреждений и т.д.276
25 октября 1922 г. последний японский корабль с войсками ушёл из Владивостока, и в город торжественно вступили части НРА ДВР.
Перед освобождением Дальнего Востока Дальбюро ЦК РКП (б) и правительство буфера планировало объявить ДВР «социалистической Дальневосточной республикой, входящей на правах равноправного члена в РСФСР», но
в преддверии создания СССР идея не нашла поддержки в Москве277. Видимо
поэтому ещё 24 октября 1922 г. руководство ДВР намеревалось признать кон-

Борьба за власть Советов в Приморье. С.775-776; Дальневосточная республика: Становление… Ч.II.С. 264-265, 278-280, 283-289.
276
Дальневосточная республика: Становление… Ч.II.С. 290-293.
277
Сонин В.В. Становление Дальневосточной республики (1920-1922). Владивосток,
1990. С.306. Генсек ЦК РКП (б), Нарком по делам национальностей РСФСР И.В. Сталин в
беседе с корреспондентом газеты «Правда» в ноябре 1922 г. подчеркнул, что ДВР создана
искусственно, а не по национальному признаку, и ее ликвидация не заденет национальных
275

117

сулов США, Китая, Англии и Италии, а также консулов других государств,
которые имели договорные отношения с РСФСР, но с условием распространения договоров с советской Россией и на Дальневосточную республику.
Японский консул был бы признан, если бы Токио принял представителя Читы278. Проблемы в отношениях РСФСР с сопредельными с ДВР государствами
Политбюро только в сентябре 1922 г. рассматривало 6 раз279.
28 октября 1922 г. в Читу прибыл представитель ЦК РКП (б) Т.В. Сапронов, который сообщил членам Дальбюро директивы центра о ликвидации
ДВР и реорганизации власти280. После указаний из Москвы Дальбюро ЦК
РКП (б) 1 ноября 1922 г. приняло решение о ликвидации МИД ДВР и представительства в Пекине, а их дела и отчётность передать НКИД советской
России. Представителям ДВР на КВЖД следовало передать их полномочия
РСФСР, отозвать миссию в Вашингтоне, превратить отделение ДальТА в Токио в отделение РОСТА и т.д.281
14 ноября 1922 г. Народное собрание ДВР приняло постановление о самороспуске и выступило с просьбой к ВЦИК РСФСР о присоединении буферной республики к советской России. 15 ноября просьба была удовлетворена, и
Дальний Восток воссоединился со всей страной.

Не будучи официально признанной, Дальневосточная республика выступала на международных переговорах как сильная и влиятельная сторона, за
которой стояла советская Россия. Гонготские переговоры привели не только к
Меморандуму о несоветском характере ДВР, но и к созданию нейтральной зоинтересов преобладающего населения республики, ибо они такие же русские, как и большинство населения России (См. Сталин И.В. Соч. Т.5. С.141).
278
РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2191, л.134.
279
Азаренков А.А. Методы ликвидации Дальневосточной Республики в 1922 году // Вопросы истории. 2006. № 8. С.96.
280
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.590.
281
РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2191, л.146.

118

ны между частями японских войск и НРА, что свидетельствовало о неспособности интервентов решать все вопросы отношений с буферной республикой
силой.
Япония вынуждена была прибегнуть в 1920-1922 гг. к дипломатии, чтобы путём переговоров добиться того, что не удалось сделать силой для расширения и закрепления своего господства на российском Дальнем Востоке,
США в этот период занимали двойственную позицию: с одной стороны они
желали использовать Японию как рычаг давления на советскую Россию и
ДВР, с другой, стремились ограничить своего конкурента на Тихом океане.
Дипломатия РСФСР и ДВР была реалистичной и прагматичной: ей удалось не
только использовать рознь между державами, усилить противоречия между
Японией и США, но и сделать нечто большее – предотвратить создание нового антисоветского альянса и быть может новой союзной интервенции, к чему
так стремились Токио и Париж. Провал Дайренской конференции был компенсирован успехом дипломатии ДВР в Вашингтоне. Отсутствие прогресса на
Чанчуньской конференции не остановило эвакуации войск интервентов с российского Дальнего Востока. Дипломаты Японии явно стремились «сохранить
лицо». В то же время объединённой делегации РСФСР и ДВР удалось твёрдо
и уверенно заявить о стремлении России вернуть свои позиции на Тихом океане.
В ходе дипломатических переговоров между ДВР и Японией обе стороны применяли силовые аргументы. Дальневосточная республика использовала
для этого Народно-революционную армию, партизан и подпольщиков в борьбе против белогвардейцев.
В большой и зачастую запутанной игре иностранные дипломаты использовали шантаж, запугивание и различные интриги. Вот почему на переговорах
неизбежны были ошибки и промахи, но которые вовремя исправлялись с помощью Москвы.

119

ГЛАВА 3. КОНЦЕССИОННАЯ ПОЛИТИКА ДАЛЬНЕВОСТОЧНОЙ
РЕСПУБЛИКИ
Важную роль в реализации внешнеполитической стратегии ДВР сыграла
её концессионная политика.
Создание буферного государства на Дальнем Востоке открывало возможность возобновления торгово-экономических связей Советской России с
Японией, США, Китаем и другими странами в регионе, прорыва экономической и политической блокады РСФСР и ДВР. Цель концессионной политики
заключалась в возможности получения средств для подъема и развития экономики Советского государства и ДВР, а также для проведения активной
внешнеполитической деятельности. Концессии рассматривались Советским
руководством и как один из способов привлечения передовых технологий,
модернизации старых и организации новых производств, улучшения материального положения населения страны.
Один из руководящих работников ДВР М.А. Трилиссер, выступая на I
Дальневосточной краевой конференции РКП (б) в ноябре 1920 г. в Чите, говорил, что «мы должны стремиться к созданию здесь таких внешних условий,
которые могли бы помочь иностранцам, стесняющимся непосредственно завязать торговые отношения с Совроссией, таковые связи завязать. В этом есть
смысл буфера». Экономическую блокаду, в которой оказалась Советская Россия после Октября 1917 г., необходимо было прорвать. Б.З. Шумяцкий, выступавший на этой же конференции отметил, что «нам здесь надо прорвать
блокаду, которой до сих пор окружают Совроссию империалистические державы»282.
Использование концессий позволяло не только осуществить прорыв экономической блокады и постепенный переход к нормальным экономическим
взаимоотношениям с окружающими капиталистическими странами, но и

120

«...использовать рознь империалистических держав»283. В связи с этим В.И.
Ленин отмечал: «...мы за подобное предложение, как концессии, должны
ухватиться обеими руками», так как этим «...мы привлекаем американский
империализм против японского и против ближайшей к нам японской буржуазии, которая до сих пор держит в руках ДВР»284. На передний план совершенно определенно выходил политический аспект концессионной политики.
Исходя из такой постановки вопроса, В.И. Ленин выдвигал задачу добиваться не только торгового, но и политического соглашения с пацифистской
частью буржуазного лагеря, усиливать эту часть деловых кругов, которая хочет сохранения мира и установления деловых отношений с Советской Россией285.
Практика привлечения иностранного капитала в концессионной
форме не являлась новшеством, введенным руководством Советской России.
В конце XIX - начале ХХ вв. Россия остро нуждалась в подъеме своей экономики, особенно на дальневосточной окраине. В связи с этим, правящие круги
Российской империи воспользовались ввозом зарубежного капитала, в т.ч. и
концессионной форме286. Отдаленность Дальнего Востока от основных фабрично-заводских центров, малая освоенность и заселенность, нехватка финансовых средств остро ставили вопрос о привлечении внешнего капитала для
подъёма экономического потенциала региона.
С созданием ДВР концессионная политика Советского государства
получила реальный шанс для своей реализации. Она была практически единственной возможностью для Советского государства проводить внешнюю политику в этом регионе мирным путем.

Персиц М.А. Дальневосточная республика и Китай. Роль ДВР в борьбе Советской
власти за дружбу с Китаем в 1920-1922 гг. М.. 1962. С. 77.
283
В.И. Ленин Полн. собр. соч. Т. 42. С. 96.
284
Там же.
285
Там же. Т.44. С.407; Т.54. С.615.
286
Донгаров А.Г. Иностранный капитал в России и СССР. М., 1990. С.4-5.
282

121

ДВР, равно как и РСФСР, неоднократно обращалась к иностранным державам с предложением о взаимной торговле. В феврале 1920 г., т.е. когда шла
подготовка к созданию буферного государства на Дальнем Востоке, Г.В. Чичерин предложил Японии вступить в мирные переговоры. Он подчеркивал,
что РСФСР вполне признает особые экономические и торговые интересы
Японии на Дальнем Востоке, превышающие в настоящий момент в некоторых
отношениях такие же интересы других стран. Однако, данное предложение
осталось без ответа287.
Главные причины, которые побудили почти все западные государства
перейти в начале 20-х годов ХХ в. к изменению политики в т.н. «русском вопросе», состояли в следующем:
во-первых, в области экономики этих стран, наблюдался острый экономический кризис, начавшийся в 1921 г.;
во-вторых, новый политический курс Запада в немалой степени определялся надеждами на изменение социально-политического строя в Советской
России и ДВР. Они усиливались и окрепли с принятием Конституции ДВР, в
которой провозглашалась частная собственность, а также проведением в
РСФСР новой экономической политики;
в-третьих, успехи российских дипломатов на международных конференциях способствовали развитию взаимовыгодных отношений между Советской Россией и другими государствами.
Бывший министр финансов США Макаду в 1920 г. заявил, что для
оздоровления экономики США, особенно для спасения фермеров, требуется
развитие экспорта, прежде всего в Россию288.
23 ноября 1920 г. Совет народных комиссаров РСФСР опубликовал
«Общие экономические и юридические условия концессий»289. Данный декрет
гарантировал концессионеру неприкосновенность его имущества, возмещение

287
288

Документы внешней политики СССР (далее - ДВП СССР). Т. II. М., 1958. С.388-389.
Попова Е.И. Политика США на Дальнем Востоке (1918-1922 гг.). М., 1967. С. 191.

122

за риск, целый ряд льгот в случае применения технических усовершенствований и т.п.290 29 марта 1921 г. Совнарком принял «Основные принципы концессионных договоров», где конкретизировались условия предоставления
концессий.
С образованием Дальневосточной республики Наркоминдел РСФСР
предусматривал, что японцы потребуют новых концессий и расширения их
прав по рыболовству, т.к. в 1919 г. правительство А.В. Колчака продлило российско-японскую рыболовную концессию до 1920 г. В случае же вооружённой борьбы с японцами необходимо было дать инструкции по уничтожению
японских промыслов по Тихоокеанскому побережью. Об этом говорила телеграмма заместителя наркома по иностранным делам РСФСР Л.М. Карахана,
отправленная в апреле 1920 г. уполномоченному наркомата в Иркутске Я.Д.
Янсону291.
Правительство ДВР выражало готовность к немедленному заключению и
юридическому оформлению концессионных договоров с американскими, английскими и другими фирмами и компаниями.
С началом проведения концессионной политики в ДВР было поставлено
условие, что сдача концессий иностранным предпринимателям должна быть
строго регламентирована, и происходить по определенному плану, предуСобрание узаконений и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства. 1920. №
91 ст. 481.
290
Документы внешней политики СССР (далее ДВП СССР). Т. III. М., 1959. С. 338-339;
Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам (1917-1 967 гг.). М., 1967. Т.
I. С. 181-183.
291
Дальневосточная республика: Становление…Ч.I. С.169-171, 233-239. 15 июля 1907 г.
в соответствии с Портсмутским договором Россия и Япония подписали рыболовную конвенцию, регулировавшую японское рыболовство в русских водах сроком на 12 лет. Согласно конвенции японские подданные имели право ловить и обрабатывать все виды рыбы и
морепродуктов, за исключением котиков и морских бобров (каланов), вдоль российского
побережья Японского, Охотского и Берингова морей, кроме рек и бухт, указанных в специальном протоколе. Российские и японские рыбаки платили одинаковые налоги и должны
были подчиняться одинаковым правилам ловли. В 1919 г. данная конвенция была продлена
колчаковским правительством. Весной 1920 г. Охотский военно-революционный штаб по
согласованию с Тряпицыным уничтожил японские и русские рыбные промыслы на протяжении 300 вёрст. В конце 1920 г. японские военные корабли прибыли и на Камчатку для
охраны своих рыболовных промыслов.
289

123

сматривалось и участие государства в концессионных предприятиях. Были
разработаны основные положения об эксплуатации недр и лесов ДВР на концессионных началах, если на развитие того или иного объекта требовался значительный капитал, или возникала необходимость скорейшего развития объекта. В то же время не допускалось предоставление концессий на единичные
месторождения и имеющие особо важное значение. Положением предусматривалось, что первоначально концессионный договор должен был заключаться министерством промышленности или лицом им на то уполномоченным и
получал силу после утверждения его правительством ДВР.
Как уже указывалось, 17 октября 1921 г. Правительством ДВР был принят закон, согласно которому все переговоры с иностранцами торговопромышленного характера сосредоточивались в министерстве иностранных
дел. Все его заключения являлись строго обязательными для выполнения различными ведомствами292.
В буферном государстве в зависимости от вида месторождений концессии предоставлялись на:
а) уже известные месторождения;
б) определенные земельные участки с известными месторождениями и с
правом дальнейшей разведки в этом районе;
в) земельные участки без известных месторождений с целью поиска и
разведки определенных ископаемых, причем маршруты и карты изысканий и
разведок в копиях должны были передаваться правительству ДВР.
Срок поисков и разведывательных работ определялся в 5 лет, а действие
договора на эксплуатацию концессионного объекта не должно было превышать 36 лет.
Согласно заключенному договору правительство ДВР имело право приобретать определенную часть добываемых полезных ископаемых или продуктов их переработки по себестоимости, но не больше 10 % прибыли по требо292

Собрание узаконений и распоряжений правительства ДВР. 1922. Чита, 1922. С.67.

124

ваниям правительства, заявляемым концессионеру не позднее обусловленного
договором срока. Передача концессионных прав третьему лицу осуществлялась только с разрешения правительства. Кроме того, предусматривалась возможность досрочного отказа концессионера от эксплуатации концессионного
объекта, если отводы выработаны или добыча явно убыточна, но без признаков хищничества со стороны концессионера. Нарушение правил эксплуатации, хищничество влекло за собой наложение штрафа и даже расторжение договора.
Перед тем, как государство рассматривало заявление о предоставлении
концессий, предпринимателю предлагалось внести залог, который после
окончания действия концессии возвращался. Данный залог являлся своеобразным гарантом надежности предпринимателя. Предусматривалась подесятинная плата за площадь, отведенную под концессию, в размере 1 руб. золотом за десятину, а также арендная плата от 5 до 10 % с валовой добычи в зависимости от процентного содержания того или иного полезного ископаемого
в руде. Условием для прекращения концессионного договора по вине концессионера было невыполнение любого из пунктов договора. Особенно это касалось пунктов о платежах и организациях производства, причем залог и средства производства отчуждались в пользу государства, а прочее имущество переходило в собственность государства спустя год после прекращения действия договора, если концессионер за этот срок не успевал вывезти его или
продать на месте.
В договоре оговаривался пункт, согласно которому правительство ДВР
закрепляло право предоставления рабочих концессионеру за собой. Концессионер сам мог нанять рабочих только лишь в том случае, если правительство
не успевало это сделать в срок, но в любом случае не менее 75 % рабочих на
предприятиях должны быть русскими.
Концессионерам гарантировалось самостоятельное управление производственными делами, полная неприкосновенность имущества, но предпола-

125

галось, что они должны выполнять задания республики и подчиняться правительственному контролю.
Согласно условиям концессионного договора, правительство ДВР имело
преимущественное право на приобретение добытой и переработанной продукции, но расчет производился золотой валютой по курсу Лондонской биржи, но без накладных расходов. Вывоз переработанного сырья за границу разрешался в строго ограниченном количестве при условии, если правительство
не могло его приобрести. Положение о сдаче лесных концессий принципиально не отличалось от положений о сдаче в эксплуатацию месторождений полезных ископаемых. В положении указывалось, что при сдаче лесных участков в концессию устанавливался т.н. «шахматный порядок».
Правительство ДВР, взяв курс на проведение концессионной политики,
стремилось заинтересовать как прежних владельцев предприятий, так и иностранных предпринимателей. Практически сразу в органы руководства экономикой республики стали поступать многочисленные запросы об условиях
сдачи концессий и предложения на те или иные концессии. Иностранных
предпринимателей особенно интересовали горнорудные концессии, и среди
них наибольший интерес вызывали поиск, разведка и добыча золота293.
Особое внимание при этом руководство РСФСР и ДВР уделяло сотрудничеству с США. Ещё 5 октября 1919 г. В.И. Ленин заявил корреспонденту
газеты «The Chicago daily news» И. Левину о том, что Советская Россия стоит
за экономическую договорённость со всеми странами, но особенно с Америкой294. Именно с США можно было решать крупномасштабные экономические проекты, получить доступ к современным технологиям.
Нуждаясь в азиатских рынках, США продолжали решительные атаки на
экономические позиции Японии на российском Дальнем Востоке.

Моргун Н.В. Организация концессионной политики и практики в условиях ДВР // Из
истории Дальневосточной республики. Сб. науч. трудов. Владивосток, 1992. С. 121-135.
294
Ленин В.И. Полн.собр.соч. Т.39.С.209.
293

126

Осенью 1920 г. в Москву прибыл американский миллиардер В. Вандерлип. В сентябре 1920 г. он был принят В.И. Лениным. Целью В. Вандерлипа
были переговоры о заключении концессионного договора на 60 лет для эксплуатации рыбных промыслов, разведки и добычи нефти и угля на Камчатке и
остальной части Восточной Сибири, лежащей к востоку от 160 меридиана295.
В проекте договора синдикату В. Вандерлипа предоставлялось исключительное право эксплуатации рыбных богатств в акватории Камчатки с обязательством сохранения стада во время нереста на реках и создания рыборазводных
предприятий для семги296. Кроме того, стоял вопрос о передаче США на
Дальнем Востоке военно-морских баз в Авачинской бухте и близ Владивостока. Главным условием, для предоставления этой концессии выдвигалось признание РСФСР Соединенными Штатами297. В. Вандерлип, как представитель
Республиканской партии США, которая выдвинула в качестве своего кандидата президента на предстоящие выборы сенатора У. Гардинга, гарантировал
признание Советской России в случае победы последнего.
Как известно, В.И. Ленин неоднократно высказывался за экономическое сотрудничество с США, мирное сосуществование на основе компромиссов, готовность предоставить американскому капиталу концессии298. Но он,
однако, требовал, чтобы официальная партийная и советская печать делала
упор на экономических выгодах концессий и сетовал лишь на то, что газета
«Правда» напечатала «как раз то, что печатать не следует». (Положение о том,
что в случае войны всё оборудование концессий остается за Советской Россией, а органы ВЧК будут следить за тем, чтобы концессионеры не занимались

В. Вандерлип был инженером-нефтяником и предпринимателем из Лос-Анджелеса
(Калифорния). В годы мировой войны в США остро ощущалась нехватка нефти. В связи с
этим Вандерлип организовал синдикат, целью которого стала «эксплуатация СевероВосточной Сибири» (См. Попова Е.И. Политика США на Дальнем Востоке (1918-1922 гг.).
М., 1967. С. 193).
296
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.1162, л.2.
297
ДВП СССР. Т. III. М., 1959. С. 676-681.
298
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 40. С.145, 147, 152 и др.
295

127

деятельностью, враждебной Советскому государству)299. В то же время Советское правительство собиралось предоставить бизнесменам США заказы на
поставку товаров в Россию в 1921-1922 гг. на 1 млрд. долл.300 Печать сообщала, что в рамках этих заказов американские фирмы, входящие в консорциум В.
Вандерлипа, обещали поставить в Советскую Россию 100 крупных судов, 5
тыс. грузовых и 2, 5 тыс. пассажирских вагонов, 4 тыс. тракторов. 1 млн. плугов и т.д.301
Советское руководство считало, что проект договора с В. Вандерлипом
перемещается больше в область политическую, чем в хозяйственно-торговую.
Оно надеялось, что приезд В. Вандерлипа в Москву окажет влияние на английские круги и сослужит службу поощрением республикански настроенных
торговых и промышленных кругов Америке к заключению некоторых сделок
с Советской Россией и может быть стимулом для скорейшего признания Советского правительства. Уполномоченный Совнаркома РСФСР за границей
М.М. Литвинов писал Г.В. Чичерину, что при заинтересованности Америки в
Камчатке у Японии будет меньше охоты захватывать ее, чем теперь… Сами
мы и через двадцать лет ничего там не предпримем, а американцы разработают и будут делить с нами богатства, значение которых для Сибири трудно переоценивать302.
Г.В. Чичерин писал В.И. Ленину, что к В. Вандерлипу необходимо отнестись с величайшим вниманием. В.И. Ленин высказался за ускорение переговоров и просил Г.В. Чичерина обдумать, «что надо еще сделать для директив Краснощекову»303.

Там же. Т.42.С.55-56.
Мухачев Б.И. В.И. Ленин и Северо-Восток в период образования и деятельности
Дальневосточной республики // В.И. Ленин и Дальневосточная республика. Владивосток,
1985. С.118.
301
ГАХК, ф.1736, оп.1, д.52 а, л.98, 136.
302
Советско-американские отношения. Годы непризнания. 1918-1926. М., 2002.С. 144145, 146.
303
Там же. С.152-153, 160. Г.В. Чичерин, правда, считал, что предоставление военноморских баз США ещё не означает вовлечения РСФСР в совместные военные действия.
299
300

128

Для обострения японо-американских отношений заместитель наркоминдела РСФСР Л. Карахан в телеграмме от 11 марта 1921 г. предлагал А.М.
Краснощёкову проводить торги на рыбалки отдельно на территории ДВР и
отдельно на территории РСФСР, в т.ч. на Камчатке, которая отошла к Советской России в декабре 1920 г. Рыбалки должны остаться, если не за русскими,
то за американцами (в частности, за Вандерлипом) «в противовес захвату их
японцами»304.
Данная тактика не стала секретом для Токио. В Японии была развёрнута
пропагандистская кампания, смысл которой состоял в том, что Советская Россия «хочет стравить» Японию и США305. Токио намеревался направить запрос
правительству США по поводу концессии Вандерлипа, ибо он нарушал интересы японских рыболовных компаний, ибо 75 % улова в районе Камчатки и
Охотского побережья шло в Японию306.
Переговоры с Вандерлипом, однако, шли достаточно сложно. Советская
сторона выступила за 5 % размер отчислений с валовой добычи и его прогрессивное возрастание с количества добываемого продукта и во времени, для чего должна быть выработана дифференциальная шкала отчислений. Все добываемые синдикатом продукты должны вывозиться только в США и не должны
быть предметом экспорта в другие страны. Кроме того, советская сторона
просила, чтобы В. Вандерлип помог получить РСФСР в США заем в 50 млн.
долл. за определенный залог и под закладную имущества России в Сиэтле
стоимостью 20 млн. долл. и др. В. Вандерлип выступил против 5 % отчислений, заявив, что больше 2 % невозможно давать. Более того, он жаловался на
то, что советская сторона не соблюла обязательства держать в секрете обстоятельства сделки307.
ДВП СССР. Т.III.М., 1959. С.430, 588-589; Т. IV.М., 1960. С.10.
Ленин В.И. Полн.собр.соч. Т.42.С.23, 56, 64; Попова Е.И. Политика США на Дальнем
Востоке. С.198.
306
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.15, л.74.
307
Там же. С.154-156, 160. В. Вандерлип был недоволен тем, что при встрече с английским писателем Г. Уэллсом В.И. Ленин дал последнему все сведения о сделке с Вандерлипом, хотя еще в начале октября 1920 г. в беседе с А.И. Рыковым было условлено, что ника304
305

129

Поскольку ДВР находилась в стадии становления, а границы её ещё не
были точно установлены, то Москва приняла решение передать Камчатку в
состав РСФСР. Но органы Советской власти на полуострове не были созданы
в силу господства там японцев. 15 декабря 1920 г. между РСФСР и ДВР был
заключён договор о границах, согласно которому Камчатка отходила в ведение Советской России. 24 января 1921 г. договор был утверждён Правительством Дальневосточной республики, а 22 марта 1921 г. - Учредительным собранием ДВР. РСФСР официально стала тихоокеанской державой и получила
формальное право на участие в международных конференциях стран Тихоокеанского региона, в т.ч. в Дайрене, Вашингтоне, Чанчуне308.
В начале мая 1921 г. на корабле «Адмирал Завойко» в Петропавловск Камчатский прибыл полномочный представитель ЦК и Дальбюро ЦК РКП (б)
А.С. Якум, который инструктировал местных большевиков о действии на полуострове законов ДВР, несмотря на переход территории в состав РСФСР, по
крайней мере, до приезда советского комиссара. Было также предписано не
вступать в переговоры с иностранцами о концессиях и направлять их за этим в
Москву. Но отдельные торговые операции разрешались. Кроме того, необходимо было готовить партизанские базы ввиду возможного переворота в Приморье. Но после белогвардейского переворота «Адмирал Завойко» был отправлен не во Владивосток, а в Шанхай, где и простоял под красным флагом
до 1923 г.
В Чукотском уезде уполномоченный Камчатского областного народнореволюционного комитета А.М. Бычков ликвидировал порто-франко и ввёл 10

кой огласки условий контракта не будет, пока переговоры не приведут к конкретному результату. Вандерлип спрашивал, имеет ли советская сторона серьезные намерения на его
счет или он играет для Москвы «роль удобной дубинушки» для политических целей, чтобы
заставить Англию поскорее вступить с Советской Россией в соглашение. Вандерлип опасался, что Уэллс даст окраску этим сведениям, которые ни в коем случае не удобны ни для
него, ни для советской стороны. Поэтому он просил встречи с В.И. Лениным.
308
Ленин В.И. Полн.собр.соч.Т.42.С.63, 81; Договор о границах Российской Социалистической Федеративной Советской республики с Дальневосточной республикой // ГАХК.
Ф.П-44, оп.1, д.156, л.119-169; Протоколы заседаний Учредительного собрания Дальнего

130

% налог на вывозимую иностранцами пушнину. Он также заставил иностранных купцов вести торговлю с местными жителями по справедливой цене. Летом 1922 г. А.М. Бычков и его секретарь Г.Г. Рудых выехали через США в
Петроград и Москву. Они доставили вырученные деньги и информировали
правительство о положении дел на Северо-Востоке309.
Следует подчеркнуть, что директиву НКИД о предоставлении рыболовных участков американцам в противовес японцам руководству ДВР провести
в жизнь было необыкновенно сложно. Используя в ряде случаев военную силу, Япония активно захватывала экономические позиции на российском Дальнем Востоке. Зачастую за русскими юридическими лицами стояли японские
фирмы, которые хищнически вырубали лес, не возобновляли лесопосадки, не
платили вовремя зарплату рабочим и т.д. Вывоз Японией леса в 1922 г. достиг
412 тыс. куб. м., что было в 10 раз больше среднегодового экспорта предыдущего десятилетия. Особенно крупные размеры приобрел вывоз леса с Северного Сахалина. В 1924 г. он составил 1, 9 млн. куб. м.
Японский флот захватил более 300 рыболовных участков российского
Приморья и стали сдаваться их в аренду с торгов своим рыбопромышленникам в самой Японии. Когда Временное правительство Приморской областной
земской управы (ПОЗУ) пыталось защитить экономические интересы России
и провело в феврале 1920 г. торги на рыболовные участки с льготами для русских рыбопромышленников, это сразу же натолкнулось на жёсткую позицию
японской стороны. 24 февраля 1920 г. японский Генконсул во Владивостоке
заявил Приморской Земской управе о том, что японские рыбопромышленники
будут продолжать ловить рыбу на 307 участках российских территориальных
вод, в т.ч. в районе Камчатки, «на прежних основаниях» (т.е. согласно договора с колчаковским правительством 1919 г.). Подчёркивалось, что японские

Востока с 16 февраля по 16 апреля 1920 г. Протоколы №№ 20 и 21 // Там же, д.166, л.55-60;
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.394.
309
Мухачёв Б.И. Геополитическая ситуация на Севере Дальнего Востока в период ДВР и
борьба с иностранной экспансией. С.108-109; Дальний Восток России в период революций

131

рыбопромышленники будут вносить плату за аренду в японское казначейство.
Промысел будет сопровождаться военно-морской охраной. Японский рыбный
надзор будет осуществляться независимо от русского. В декабре 1920 г. согласно инструкции своего МИДа японская дипломатическая миссия заявила о
захвате рыболовных промыслов в низовьях Амура и около Северного Сахалина310.
В 1922 г. в руках японцев было сосредоточено 85 % рыболовных участков российского Дальнего Востока, а на Камчатке – 93 %. Японские рыбопромышленники ещё с 1920 г. перестали платить российским властям арендную
плату. Японское правительство собиралось платить арендную плату меркуловскому правительству, но после протеста властей ДВР решило её депозитировать. Японцы даже хотели внести в кассу Камчатского областного народнореволюционного комитета, но его председатель И.Е Ларин отказался её принять311. В то же время недоимки Японии с 1920 по 1923 гг. составили 5, 5 млн.
зол. руб.312.
Японская сторона проводила торги на рыболовные промыслы и краболовные участки в акватории Сахалина, но не допустила на них русских рыбопромышленников. МИД и Торгово-промышленная палата ДВР неоднократно
выражали протесты против насильственного захвата рыбных промыслов, но
они оставались без ответа. Кроме того, в начале 1922 г. председатель японского Биржевого комитета Яманути представил своему правительству счета про1917 года и гражданской войны. С.408-409, 483. А.М. Бычков стал прототипом главного
героя фильма «Начальник Чукотки».
310
Ципкин Ю.Н. Антибольшевистские режимы на Дальнем Востоке России в период
гражданской войны (1917-1922 гг.). Хабаровск, 2003. С.308-309; Орнацкая Т.А. Дальневосточная республика на международных переговорах и конференциях (1920-1922 гг.) // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. 2006. № 1. С. 117-131.
311
Мухачёв Б.И. Геополитическая ситуация на Севере Дальнего Востока в период ДВР и
борьба с иностранной экспансией // Азиатско-Тихоокеанский регион в глобальной политике, экономике и культуре XXI века. Материалы междунар. науч. конфер. Хабаровск, 2002.
С.108.
312
Годовой отчет НКИД РСФСР 1Х съезду Советов // Международная жизнь. 1990. № 1.
С.154; Экономическая жизнь Дальнего Востока. 1923. № 1-2. С.35. 38-39; Мандрик А.Т.
История рыбной промышленности российского Дальнего Востока (50-е годы XVII в. – 20-е
годы ХХ в.). Владивосток, 1994. С.68-93.

132

мышленников, в которых отражены убытки, понесённые ими за годы революции в России. Однако правительство сочло сумму в 3 млн. иен завышенной в 2
раза. Японцы заключали фиктивные договоры о продажах, арендах и концессиях с белым меркуловским правительством, а потом требовали от ДВР признания всех этих соглашений313. Ещё в период объединённой интервенции на
российском Дальнем Востоке японцы разработали планы строительства 12
линий стратегических железных дорог, которые предполагалось соединить с
магистралями в Маньчжурии, Корее и на Сахалине (путём создания тоннеля
под Татарским проливом)314.
Вытеснить японцев из акватории Охотского моря, районов Сахалина и
Камчатки Дальневосточной республике было не под силу. Не получил развития и договор с В. Вандерлипом.
В то время как деловые связи на уровне неправительственных организаций между США и Советской Россией развивались довольно активно (достаточно вспомнить об американской продовольственной помощи голодающим
Поволжья), официальный Вашингтон отказывался даже обсуждать вопрос о
восстановлении торговых отношений с нашей страной. Американские власти
и правая печать чинили препятствия деятельности представительству РСФСР.
В декабре 1920 г. были аннулированы советские заказы, а ещё ранее торговый
представитель Советской России в США Л.К. Мартенс был обвинён в «подрывной деятельности». В январе 1921 г. он и сотрудники советского бюро покинули Нью-Йорк315.
20 марта 1921 г. ВЦИК обратился к 29-му президенту США У. Гардингу
и конгрессу с предложением возобновить деловые отношения между Совет-

РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2191, л.2; ф. 495, оп.127, д.37, л.2-3; Лопачёв А. Освобождение
Северного Сахалина: борьба советской дипломатии за освобождение северного Сахалина
(1920-1925 гг.). Южно-Сахалинск, 1989. С.25, 47.
314
Молодяков В. Россия и Япония: поверх барьеров. М., 2005. С.173.
315
Рейхберг Г.Е., Шапик Б.С. «Дело» Мартенса. М., 1966.
313

133

ской Россией и США. Однако Вашингтон ответил отказом. США так и не
признали политические и экономические порядки в Советской России316.
По просьбе В. Вандерлипа Советское правительство продлевало переговоры с ним в мае 1921 г. и в апреле 1922 г., но концессионный договор так и
не был подписан и в последний срок - до 1 января 1923 г. К тому же выяснилось, что финансовая мощь синдиката В. Вандерлипа есть блеф. В письме
В.И. Ленину от 31 марта 1921 г. Г.В. Чичерин подчеркивал, что переговоры с
В. Вандерлипом надо вести с целью рекламы, ибо действительное проведение
этой сделки есть утопия, т.к. ни сам В. Вандерлип, ни его синдикат не в состоянии финансировать эту сделку. В июне 1921 г. (т.е. в преддверии Вашингтонской конференции) в секретном информационном бюллетене НКИД
РСФСР для полномочных представителей за границей подчеркивалось, что
Вандерлип делал попытку переуступки концессии англичанам, а сам он и его
синдикат капиталами не обладает и концессию взял с целью грюндерства и
куртажа (т.е. массовой организации акционерных обществ, банков, кредитных
и страховых компаний, которое сопровождается эмиссией ценных бумаг,
биржевой спекуляцией и ажиотажем, а также комиссионным вознаграждением биржевых маклеров и других посредников). В бюллетене говорилось, что
правительство США продолжает держаться враждебно-нейтрального отношения к РСФСР и даже активность Японии на Дальнем Востоке не сдвинула
американцев с этой позиции317. Однако вся компания по несостоявшейся
ДВП СССР. Т.III. М., 1959. С. 430, 588-589; Т. IV. М., 1960. С.10.
Советско-американские отношения. Годы непризнания. С.177-179, 181-183, 267. В
марте 1923 г. В. Вандерлип обратился к наркому внешней торговли РСФСР Л.Б. Красину с
предложением возобновить переговоры по концессии на Камчатке. При этом Вандерлип
по-прежнему считал неприемлемым для себя условие признания де-юре Советского правительства со стороны США и отказался от внесения залога в сумме 0,5 млн. долл. В то же
время он отказывался от рыболовной концессии и соглашался повысить отчисления с 2,5 %
до 4 % валовой добычи. Вместо залога Вандерлип предлагал отправить на Камчатку инженеров для изыскания нефти и убеждал Л.Б. Красина, что Советское правительство ничем не
рискует, т.к. может в случае неудачи ликвидировать концессию, или, наоборот, начнет получать доход в виде долевого отчисления. Л.Б. Красин считал, что договор с Вандерлипом
даже в случае провала концессии не представил бы для РСФСР никаких неудобств, а в политическом отношении произвел бы некоторое давление на Японию. 20 марта 1923 г. в
письме замнаркома иностранных дел РСФСР М.М. Литвинова председателю Главконцес316
317

134

сделке ухудшила и без того натянутые японо-американские отношения.
Фактом остаётся то, что в США были сторонники сближения США и
ДВР в лице либеральной общественности и немногочисленных компаний. Это
было особенно значимо при неудаче концессионного договора с Вандерлипом
на Камчатке. Возможность получить концессию интересовала американскую
компанию «Юба констракшн». Ее представитель Хельман в 1921 г. сделал заявку на развитие месторождений золота, платины и других полезных ископаемых на территории Амурской области и сопредельных районов Якутской,
Забайкальской и Приморской областей, оговорив право в дальнейшем эксплуатировать разведанные месторождения318.
Различные интересы на Дальнем Востоке имела «Эйше девелопмент
компани». С октября 1922 г. ее представители выясняли возможность проведения различного рода строительных работ. Особым их вниманием пользовались Сучанские угольные предприятия. В это же время Канадская торговая
компания стремилась получить концессионные права на разработку соды Дорононского озера около Читы.
Фирма «Мюллер и Зигмунд» (Гамбург – Харбин) по поручению группы
промышленников из Германии стремилась вступить в переговоры по поводу
концессии на эксплуатацию вольфрамовых, молибденовых, ванадиевых месторождений в ДВР. В феврале 1922 г. германский консул в Мукдене д-р
Вальтер вступил в переговоры с представителем ДВР в Харбине на предмет
начала переговоров с Дальневосточной республикой о получении указанных
скома Г.Л. Пятакову говорилось, что за Вандерлипом влиятельных финансовых групп не
оказалось, и что советская сторона переоценила его значение и попала впросак. «Вандерлипа в Америке никто всерьез не принимает, и тем шумом, который мы подняли вокруг
этой концессии, мы скорее дискредитировали себя. Своими дальнейшими действиями Вандерлип доказал, что в его лице мы имеем дело с обыкновенным маклером мелкого пошиба
и авантюристских наклонностей. Возобновив действие концессионного договора с ним, мы
лишний раз поддразним японцев, и, быть может, снова вызовем их на какие-нибудь враждебные действия на Камчатке, без всякой поддержки на военные действия со стороны Америки». НКИД высказался против предложения наркома внешней торговли Л.Б. Красина,
тем более, что Вандерлип отклонил советское предложение о внесении залога в 0,5 млн.
долл. и «доказал несерьезность его собственных предложений».
318
Григорцевич С.С. Американская и японская интервенция на советском Дальнем Во-

135

концессий319. В июне 1922 г. (т.е. уже после заключения советско-германского
договора в Рапалло) германская миссия во главе с доктором Асмисом прибыла в Читу и в беседе с Я.Д. Янсоном выясняла возможности установления
экономических связей с ДВР. Проблема заключалась в приоритете признания
ДВР со стороны Германии и стран Антанты320.
Интерес к экономическому сотрудничеству с ДВР проявляли мексиканские и итальянские фирмы и банки321.
В то же время власти ДВР отказали в концессиях фирмам, главы и представители которых отличались авантюризмом, низкой надёжностью, а то и
хищническим и неравноправным характером предложений. Так было с фирмами Пайпера, Жюста и др., которых интересовали золотоносные площади в
ДВР322.
14 мая 1921 г. Председатель Совмина ДВР П.М. Никифоров, министр
промышленности ДВР В.А. Анисимов и американский предприниматель Дж.
Винт подписали концессионный договор, по которому правительство ДВР отдало в аренду концессионеру прииски, расположенные в Амурской области по
р. Ольдой (приток Амура) для дражной выработки сроком на 16 лет323. 31
марта 1922 г. ДВР и фирма Дж. Винта заключили договор о предоставлении
концессионных участков на добычу золота в районе р. Семертак, правому
притоку р. Селемджи, в Амурской области324.
стоке и её разгром (1918-1922 гг.). М., 1957. С.132.
319
РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2191, л.33; Марьясова Н.В. Иностранный капитал на Дальнем
Востоке России в 20-30 гг. (концессии и концессионная политика Советского государства).
Владивосток, 2000. С. 25.
320
РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2191, л.33; ГАРФ, ф.391, оп.2, д.10, л.164, 180.
321
АВПРФ, ф.492, оп.1, п.1, д.3, л.173, 176, 178-180.
322
Марьясова Н.В. Организация концессионной политики и практики в условиях ДВР.
С.128-130.
323
Дальбюро ЦК РКП (б) 16 мая 1921 г. утвердило договор с фирмой Винта (См.
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.54, л.61).
324
Джозеф Винт являлся доверенным лицом американского товарищества «Юнион Констракшн Компани», составленного гражданином Гарри Г. Пииком и Вальтером В. Джонсоном. Винту были предоставлены полномочия на предмет получения, обеспечения, заключения… каких бы то ни было аренд, договоров, концессионных договоров, направленных к
исследованию, эксплуатации, разработке или развития золотых приисков, расположенных

136

Согласно итогам работы в 1922 г. концессия Дж. Винта добыла золота 3
пуда 6 фунтов; отчислила арендной платы 5 % - 6 фунтов 37 золотников 70 д.,
на сумму 2 608 руб. 98 коп., а подесятинной платы - на сумму 565 руб. Таким
образом, общая сумма отчислений компании в 1922 г. составила округлённо
3 200 руб.325 Следует отметить, что Дж. Винт не всегда вовремя мог выплачивать арендные взносы. В связи с этим правительство ДВР в его просьбах об
отсрочках платежей шло ему навстречу, указывая на незначительные сроки
задержек. При этом, правительство считало, что «Винт был первым иностранным предпринимателем, который пробил окружавшее Россию кольцо экономической блокады».
После объединения РСФСР и ДВР данная концессия продолжила свою
работу. Мотивом, для продолжения сотрудничества с Дж. Винтом послужило
главным образом то, что существовала политическая линия на нейтрализацию
японского влияния в регионе. Кроме того, по мнению Дальревкома, Дж. Винт
работал как крупный промышленник, а не спекулянт, затратив более 300 тыс.
руб. на развитие предприятия326.
Были и успехи в торговой деятельности. Правительство ДВР заключило
договоры со рядом иностранных фирм, в частности с английской фирмой
«Видвелл, Купланди К0» на поставку для этой фирмы 1,2 млн. кубических футов пиленого леса. В мае 1920 г. министерство продовольствия ДВР и американская компания «Вульфсон и К0» заключили договор о поставке продовольствия в Дальневосточную республику. В качестве оплаты предусматривались
поставки пушнины, шерсти и т.д.327 В 1920 г. буферная республика закупила у
США зерна более чем на 2 млн. долл. Одновременно, Дальневосточное отде-

в территориальных границах России, или на каких-либо островных ее владениях (См.
ГАХК, ф. 668, оп. 1, д. 4, л. 245).
325
ГАХК, ф. 668, оп. 1, д. 4, л. 237-241.
326
Марьясова Н.В. Иностранный капитал на Дальнем Востоке России в 20-30 гг. (концессии и концессионная политика Советского государства). Владивосток, 2000. С.65-66.
327
АВПРФ, ф.147, оп.1, п.12, д.15, л.6-8.

137

ление профсоюзов реализовало в США свыше 150 тыс. штук беличьих шкурок328.
Летом 1920 г. одна из крупнейших нефтяных компаний США «Синклер
ойл» начала переговоры о получении концессии на нефтяные участки Северного Сахалина. 7 января 1922 г. договор был подписан. Буферная республика
предоставила компании 1 тыс. кв. верст территории для добычи нефти, естественных газов и смол сроком на 36 лет. Договором предусматривалось, что
компания построит на Сахалине два порта, железные дороги, телеграфную и
телефонную линии, электростанции и линии передач. Эта широкая концессия,
предоставлявшая компании огромное поле деятельности, была ограничена целым рядом условий. Компания обязывалась в течение пяти лет затратить на
разведывательные работы 400 тыс. зол. руб., к концу второго года пустить в
ход один буровой стан, к концу пятого – второй329.
К заключенному договору было подписано дополнение, где устанавливалось, что ДВР имеет право расторгнуть концессионный договор в течение
года, если американское правительство не будет содействовать компании,
американские суды не будут рассматривать дела, касающиеся договора и если
США какими-либо действиями будут угрожать суверенитету и территориальной неприкосновенности республики, а также, если к концу пятого года со дня
подписания договора не будут установлены официальные дипломатические
отношения между США и ДВР330. Таким образом, ДВР получала гарантии
против американской интервенции и сговора США с Японией.
Договор вступил в силу 7 января 1923 г., но не был реализован из-за отказа Японии признать его. Северная часть Сахалина была захвачена японцами
в качестве «компенсации» за «николаевский инцидент», и американская гео-

Степанов А.С. Заслуга нашей дипломатии: Ленинская политика мира на Дальнем Востоке. (1917-1922 гг.) М., 1991. С. 54.
329
РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2190, л.64-65; Попова Е.И. Политика США на Дальнем Востоке.
С.223.
330
ДВП СССР. Т. V. М., 1961. С.722-723.
328

138

логоразведочная экспедиция, которая обязалась предоставить СССР карту
разведанных нефтеносных площадей, была выслана за пределы Сахалина331.
В то же время иностранных потенциальных концессионеров настораживало то, что власти ДВР не смогли обеспечить безопасность иностранных
концессий. Осенью 1921 г. концессия Дж. Винта была разграблена, а её сотрудники бежали в Харбин, что вызвало злорадство белой приморской печати.
Понадобились большие усилия для возобновления работы предприятия.
Кроме того, устройство концессий требовало много бюрократических
согласований. Не устраивало иностранцев и налоговое обложение. В противоречиях между выгодами и ограничениями частного капитала часто побеждали
последние. На арендаторов золотых приисков в ДВР накладывалось до 26 видов обложений332.
Следует учитывать и то, что в основном переговоры о концессиях носили информативный характер. Предпринимателей настораживала неопределённость положения, т.к. они боялись распространения законов РСФСР на
Дальневосточную республику.
Существовали и другие сложности. ЦК РКП (б) и Советское правительство весьма настораживала попытка ряда политических деятелей ДВР самостоятельно заключить концессионные договоры с другими государствами.
Налицо была попытка последних считать буферную республику реальным суверенным государственным образованием и самостоятельно вести переговоры
о концессиях с иностранными государствами.
В фонде 5 РГАСПИ автором обнаружены материалы переговоров А.М.
Краснощекова с уполномоченным ДВР в Москве И.Г. Кушнаревым, которые
ранее не публиковались.
Молодяков В. Россия и Япония: поверх барьеров. Неизвестные и забытые страницы
российско-японских отношений. М., 2005. С.257. 4 мая 1924 г. ВСНХ СССР предоставил
фирме ещё шесть месяцев для выполнения обязательства по разведке нефти на Северном
Сахалине. Но и это не было выполнено по вине японской стороны.
332
Василевский В.И. К вопросу об особенностях политической жизни и межпартийных
отношений в ДВР // «Гражданская война на Дальнем Востоке России: итоги и уроки». Тез.
док. и сообщений междунар.науч.конфер. Владивосток, 1992. С.77.
331

139

А.М. Краснощёков 29 октября 1920 г. подчёркивал, что начало переговоров Советской России о Камчатке без ведома правительства ДВР является
«недопустимым нарушением общей политики буфера, особенно после торжественного признания независимости ДВР…хотел бы, чтобы вы поняли всю
серьёзность этого положения и ту оценку, которую даст этому Япония, когда
мы с ней воюем за Сахалин, а отдаём Камчатку, китдорогу (КВЖД – Авт.)
Совроссии и Америке. Я лично считал бы лучшим закончить всю комедию»333. Понадобилось серьёзное «давление» ЦК РКП (б) и НКИД РСФСР,
чтобы уладить вопрос о передаче Камчатки в ведение Советской России. И,
как указывалось ранее, 24 января 1921 г. договор о границах между РСФСР и
ДВР был утверждён Правительством Дальневосточной республики, а 22 марта
1921 г. - Учредительным собранием ДВР.
Несмотря на то, что А.М. Краснощёков поддерживал связь с главой
Межсоюзного технического железнодорожного совета Дж. Стивенсом, рассчитывая восстановить в ДВР железнодорожный транспорт, особых иллюзий
в отношении США глава правительства республики не питал. Он считал, что
США ведут двойную политику, не давая Японии захватить российский Дальний Восток, а с другой стороны – помогают Токио действовать против России.
К стремлению советского правительства использовать американо-японские
противоречия путём предоставления концессии В.Вандерлипу А.М. Краснощёков относился весьма скептически, считая, что это вряд ли принесёт большую пользу. И в этом он оказался прав334.
Летом 1921 г. А.М. Краснощеков без согласования с Москвой заключил
договор с японской фирмой Мицуи на 24 года о лесной концессии в Приморье, общая площадь которой равнялась 770 тыс. десятин (около 850 тыс. га)335.

РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2190, л.19, 21-22.
Дальневосточная республика: Становление…Ч.I. С.46-47; Мухачёв Б.И. Александр
Краснощёков. С.127, 148.
335
РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2190, л.103. Власти ДВР не всегда были последовательны. Так,
в например, когда 10 мая 1921 г. акционерное общество «Мицубиси и К 0» попросило
предоставить ему концессию на лесные и горные разработки на территории Сахалина, пра333
334

140

А между тем эти участки находились на территории, контролируемой белым
Временным Приамурским правительством. Антибольшевистская печать разразилась упрёками в адрес японцев и правительства.
Однако НКИД РСФСР был крайне недоволен данным поступком
А.М. Краснощекова. Г.В. Чичерин поставил вопрос о недопустимости предоставления концессий японцам в ДВР до тех пор, пока Япония не очистит всей
без исключения территории ДВР, не выдаст Г. Семёнова и других вожаков белогвардейцев и не восстановит дипломатических отношений с ДВР и РСФСР.
А.М. Краснощёков же поддерживал министра иностранных дел И.Л. Юрина и
его заместителя И.С. Кожевникова, которые считали, что необходимо налаживать деловые и политические отношения с Японией, не требуя немедленной эвакуации её войск, а, считая её финалом улучшения отношений336. Ряд
авторов считают, что это (а также интриги других членов Дальбюро) явилось
поводом для отзыва А.М. Краснощёкова с Дальнего Востока337.
Однако проблема формальной или реальной независимости буферной
Дальневосточной республики оказалась настолько остра, что в октябре 1921 г.
(т.е. уже после отзыва А.М. Краснощекова) министр иностранных дел ДВР
Я.Д. Янсон, будучи защитником самостоятельности буфера лишь по форме,
но ввиду оппозиции со стороны сторонников А.М. Краснощекова, просил
НКИД еще раз выяснить этот вопрос.
Я.Д. Янсон запрашивал мнение Политбюро последующим вопросам: 1)
желательно ли признание ДВР Японией и Америкой при отсутствии одновременного признания ими РСФСР; 2) принимать ли предложения иностранцев о
предоставлении ДВР государственных займов; 3) является ли ДВР самостоятельной и независимой от РСФСР по форме или также по существу. По мнению НКИД на эти вопросы следует ответить следующим образом: 1) призна-

вительство ДВР заявило, что концессии не могут быть предоставлены, пока японские войска находятся на территории ДВР (См. Героические годы борьбы и побед. С.336).
336
Шерешевский Б.М. В битвах за Дальний Восток. С.105.

141

ние ДВР желательно, но без закрепления в договоре структуры ДВР; 2) иностранные займы полезны при условии сохранения суверенных стран ДВР; 3)
считать независимость ДВР от РСФСР только по форме. Г.В. Чичерин в записке в Политбюро ЦК РКП (б) от 7 октября 1921 г. подчеркивал, что вопрос
о независимости ДВР «уже разрешен практикой, всей нашей политикой за последнее время и нашими неоднократными заявлениями. Мы рассматриваем
буфер только как временный фиговый листок с дипломатическими целями.
Назначение т.т. Янсона, Блюхера и др. из Москвы, отозвания тов. Краснощекова и др. - все эти шаги, вызвавшие негодование крайних буферников, как
Краснощеков, показывают, что наше правительство считает независимый буфер только дипломатической комбинацией: Краснощековская политика-буфер
ради буфера, и независимость его от нас по существу, а не только по форме
уже осуждена фактами и на деле отвергнута нашим правительством. …
Стремление превратить буфер как дипломатическую комбинацию в нечто самодовлеющее и превратить его видимую независимость в действительную
идет только навстречу тамошним меньшевикам и эсерам. Мало того, хотя мы
временно признаем еще необходимой эту дипломатическую комбинацию, но
мы находим полезным подчеркивать, что ДВР находится в тесном контакте с
РСФСР и более важные вопросы решать с ней сообща. Краснощековцы стараются это скрывать, мы же, наоборот, находим, что позиция ДВР лишь усиливается открытым признанием контакта между обоими правительствами»338.
В.И. Ленина поддержал НКИД и проект директивы для ДВР, предложенный
Г.В. Чичериным, был утвержден Политбюро ЦК РКП (б) 10 октября 1921 г.339.
Существовала и определённая несогласованность в концессионной политике РСФСР и ДВР. Несмотря на то, что 17 февраля 1922 г. было заключено
соглашение о согласовании концессионных договоров между ДВР и РСФСР, 7
Шерешевский Б.М. В битвах за Дальний Восток. С.105; Шурыгин А.П. В.И. Ленин и
Дальбюро ЦК РКП (б) // В.И. Ленин и Дальневосточная республика. Сб. науч. трудов. Владивосток, 1985. С.44. Мухачёв Б.И. Александр Краснощёков. С.146-147, 152-153.
338
Советско-американские отношения. Годы непризнания. С.196-197.
339
Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. Т. 44. С. 133, 549.
337

142

марта министр иностранных дел Дальневосточной республики Я.Д. Янсон обратился в ЦК РКП (б) и НКИД с письмом, в котором просил информировать
Читу о концессионной политике Москвы (какие концессии и на каких условиях заключила Советская Россия, какой орган занимается этим вопросом и
т.д.?)340.
По вышеуказанным причинам вся концессионная практика ДВР ограничилась договором с Дж. Винтом и Синклеровской компанией341.
Вопросы концессионной политики решались и на переговорах делегаций
ДВР и Японии в Дайрене, что было рассмотрено в Главе 2.
Но, как уже указывалось, 9 декабря 1921 г. переговоры были прерваны
из-за наступления «белоповстанческих» отрядов. Токио стремился таким образом оказать давление на ДВР. Сами же Дайренские переговоры были сорваны по вине Японии в апреле 1922 г.
Делегация ДВР развернула активную работу и на Вашингтонской конференции. Временное Приамурское Правительство (ВПП) братьев Меркуловых также претендовало на свое участие в Вашингтонской конференции и пыталось представить себя единственным законным правительством на российском Дальнем Востоке. В США была послана довольно представительная делегация. Вашингтон посетила делегация Приморской торгово-промышленной
палаты. Она вела переговоры с представителями министерства торговли
США, департаментами рыбопромышленности и горного дела о возможном
сотрудничестве. Несмотря на то, что делегацию белого Приморья принял в
Вашингтоне госсекретарь США Юз, приморское правительство так и не было
признано ни одним государством из-за крайней неустойчивости своего положения342.
АВПРФ, ф.08, оп.5, п.14, д.3, л.2.
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.457.
342
В 1922 г. Торгово-промышленная палата Приморья установила тесные связи с США.
На её заседаниях присутствовали консул США во Владивостоке Макгаун и представитель
министерства промышленности Мейер. Обсуждался вопрос об установлении связей с американскими деловыми кругами, открытии филиалов американских банков и фирм в Приморье. использовании богатств Камчатки и т.д. Однако в условиях развала белой государ340
341

143

Как уже подчёркивалось, на Вашингтонской конференции ни одна из
держав не поддержала притязания Токио на захваты территорий российского
Дальнего Востока и в той или иной форме осудила присутствие японских
войск в Приморье и на Северном Сахалине.
Более того, многие американские бизнесмены и представители политических кругов выступали за улучшение отношений между США и РФСР и
ДВР. За активизацию советско-американских отношений, признание РСФСР и
ДВР выступали в США сенатор Бора, бывший командующий американскими
войсками на российском Дальнем Востоке генерал В. Гревс, бывший представитель Красного Креста в России полковник Р. Робинс, сотрудники Межсоюзного железнодорожного комитета Дж. Стивенс, Ч. Смит, Бывший губернатор штата Индиана Гудрич и другие политические деятели и бизнесмены. Делегация ДВР встречалась в Вашингтоне с председателем комиссии Сената по
иностранным делам Лоджем, сенаторами Бора, Френсом, Джонсоном. Хорошие отношения у делегации сложились с прогрессивными представителями
американской прессы. Для ознакомления американских финансистов и предпринимателей с состоянием экономики республики делегация опубликовала в
Вашингтоне брошюры «Золотые промыслы ДВР», «Серебро-свинцовая промышленность ДВР», «Угольные копи», «Лесное дело», «Пушное дело», «Рыбопромышленность». Информация о ДВР публиковалась в обзорах американской печати, в которых деловые круги США информировались о Конституции
ДВР, её экономике, внешней торговле и т.д.343 Правда, делегация отказывалась вступать в обсуждение конкретных предложений по существу, но старалась поддерживать связи с деловыми людьми США с целью использования их
не только для заключения концессионных договоров, но и для кампании по
признанию ДВР344. В период деятельности делегации ДВР в США была соственности Вашингтон не решился поддержать меркуловское правительство. (См. Григорцевич С.С. Указ.соч. С.131).
343
Дальневосточная республика: Становление…Ч.II. С.191-198, 220-224; Сараджан Г.С.
ДВР и США // Из истории Дальневосточной республики. Владивосток, 1992. С.139.
344
РГАСПИ, ф.373, оп.1, д.16, л.34-35.

144

здана инициативная группа американских бизнесменов для эксплуатации золотых и лесных концессий в ДВР345.
По приглашению общественных организаций США член делегации ДВР
Б.Е. Сквирский неоднократно выступал на митингах и собраниях, давал интервью корреспондентам. На различных встречах представителей общественности и бизнеса речь шла, главным образом, о необходимости признания ДВР,
установлении с ней экономических связей для расширения внешнего рынка и
использовании природных ресурсов. Многие бизнесмены и политики говорили о демократическом характере Конституции ДВР, схожести её с Конституцией США, сохранении в республике института частной собственности и т.д.
Осуждалась японская интервенция и звучали требования вывода японских
войск с российского Дальнего Востока346.
Заинтересованность бизнесменов США в коммерческих сделках с ДВР
выразилась в том, что летом 1922 г. в Читу стали поступать предложения на
золотоносные, вольфрамовые, лесные концессии. В США была создана инициативная группа влиятельных предпринимателей, располагающих крупным
капиталом для эксплуатации золотых и лесных концессий в ДВР. Группа обратилась с предложением к делегации ДВР предоставить до марта 1923 г. организуемой компании исключительное право разведки свободных участков в
Нерчинском золотоносном округе, а в случае выработки участка переменить
район на Зейский или Селемджинский в Амурской области. Американцы рассчитывали получить концессии в четырёх прибрежных участках в районе Императорской Гавани, а также изучить вопрос о строительстве железных дорог.
В инициативную группу входили генерал Вульвиц, президент крупной компании Рейт, адвокат Вайтинсгарф, Сидней Гревс (сын бывшего командующего
американским экспедиционным корпусом США на российском Дальнем Востоке генерала Гревса)347.
Там же, ф.372, оп.1, д. 365, л.12.
Сараджан Г.С. ДВР и США. С.141-142.
347
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.565, л.121.
345
346

145

Железнодорожные компании интересовались возможностями восстановления и строительства железных дорог в Дальневосточной республике.
Фирма «Болдуин локомотив» готова была предоставить ДВР кредит на производство и поставку в республику паровозов и вагонов, а также интересовалась
возможностями импорта сырья. Обсуждались также вопросы об установлении
транспортной связи между ДВР и США для торговли между ними348.
Финансовые группы США через своего представителя в ДВР Пейлина
предложили создать в республике эмиссионный банк для чеканки золотой и
разменной монеты. Ещё в начале октября 1921 г. Г.В. Чичерин предупреждал
заместителя министра иностранных дел ДВР Я.Д. Янсона, что при подготовке
к Вашингтонской конференции американцы будут стремиться к приобретению лишнего козыря для предстоящих переговоров и советовал, что было бы
интересно узнать, насколько солидными в чисто деловом отношении являются предложения американцев. Но в связи с тем, что доля читинского правительства в акциях не могла превышать 45 %, власти буфера отказались от этого349.
Свою концессионную политику проводило и белое Временное Приамурское Правительство братьев Меркуловых. При заключении с Японией секретного договора об оказании финансовой и военной помощи, взамен обещало
последней, весь Северный Сахалин и все рыбные промыслы океанского побережья, а также аренду Сучанских копей и привилегии при получении концессий350. Однако это правительство использовало и интересы США на Дальнем
Востоке. Так в 1922 г. С.Д. Меркулов надеялся заключить договор с банками
США о финансировании снабжения войск в обмен на лесные, золотопромышленные концессии и пушные промыслы351.
Сараджан Г.С. ДВР и США. С.140.
Борьба за власть Советов в Приморье. С.679-680, 820; Советско-американские отношения. Годы непризнания. С. 194-195.
350
Павлович М. (Вельтман М.П.). Советская Россия и империалистическая Япония. М.,
1923. С.68-70.
351
Ципкин Ю.Н. Внешняя политика белых правительств на Дальнем Востоке в 19211922 гг. // Дальний Восток России в контексте мировой истории: от прошлого к будущему.
348
349

146

Для активизации деловой активности отечественных предпринимателей
и привлечения иностранного капитала приморские белые власти объявили о
сдаче в концессии лесных площадей и месторождений полезных ископаемых.
В сентябре того же года Управление земледелия и государственных имуществ
Приморской, Камчатской и Сахалинских областей объявило торги на сруб леса на 2 года по 13 лесничествам этих областей на сумму более чем 412 тыс.
руб. К концу 1921 г. в Приморье и по Охотскому побережью были сданы в
концессию 10 лесных участков площадью 2,71 млн. десятин. Правительство
намеревалось заселить концессии и организовать 5750 хозяйств для наблюдения за концессионерами. Однако средств для этого не было352. На лесных концессиях русские рабочие испытывали голод и гонения, подвергались избиениям со стороны японских солдат353.
Были объявлены торги на концессии по добыче месторождений угля и
свинцово-серебряных руд. Выигрыш достался представителю инженеру Л.Л.
Арцту, родственники которого владели горными промыслами в этих местах
еще до 1917 г. и горнопромышленным акционерным обществом «Тетюхе»,
главой которого был известный предприниматель Ю.И. Бринер354. Л.Л. Арцт

Материалы междунар.науч.конфер. Владивосток. 1997. С.151; Орнацкая Т.А. Борьба Советской России и Дальневосточной республики за ликвидацию интервенции на Северном
Сахалине в 1920-1925 гг. // Проблемы Дальнего Востока. 2008. № 2. С. 138-152.
352
Ципкин Ю.Н. Антибольшевистские режимы на Дальнем Востоке России… С.286.
Орнацкая Т.А., Ципкин Ю.Н., Ширяев В.А. Из истории борьбы с интервенцией на российском Дальнем Востоке в 1921-1922 гг. Проблемы Дальнего Востока. 2006. № 5. С. 125-137
353
ГАРФ, ф.391, оп.2, д. 10, л.289.
354
Разработка свинцово-серебряных месторождений Ю.И. Бринером в Тетюхе началась
в 1901 г. В 1910 г. было создано Акционерное горнопромышленное общество «Тетюхе» с
участием германского капитала. В 1916 г. общество из-за антигерманских настроений было
передано в казну. В 1918 г. управление АО перешло к Торговому дому «Бринер и К», который начал вывозить в Японию руды и концентраты свинца и цинка. После воссоединения Приморья с РСФСР Бриннер представил в Дальконцесском проект арендного договора.
В 1925 г. в Тетюхе начало действовать Акционерное государственное общество по производству свинцовых и цинковых концентратов. Но Б.Ю. Бриннер с согласия Советского
правительства передал все права и обязанности по договору английской акционерной компании. С 1926 по 1931 гг. в Тетюхе функционировала английская концессия под руководством Ч. Бритти. 2 октября 1931 г. был подписан договор о прекращении действия контракта. Концессионер получил выкуп в сумме почти 4, 4 млн. руб. (См. Марьясова Н.В. Иностранный капитал на Дальнем Востоке России в 20-30 гг. С.76, 82).

147

приобрел свои права на концессию всего за 1 тыс. зол. руб. Контрольный же
пакет акций «Тетюхе» принадлежал английским компаниям.
Сдавая иностранным фирмам в концессию горные промыслы, белые
власти поставили вопрос об отмене ограничений заниматься этим видом деятельности иностранным подданным в 100-вёрстной прибрежной полосе Приморской области, установленных царским правительством ещё в 1903 г. Согласно протоколу заседаний Совета управляющих ведомствами ВПП от 31 декабря 1921 г. СУВ просил Правительство разрешить заниматься горным и золотым промыслом ряду французских граждан в Приморской, Сахалинской,
Камчатской областях, а предпринимателю из США Холмсу – в Охотском уезде Камчатской области. 11мая 1922 г. Холмс и ряд других иностранных граждан получили такое разрешение355.
Вместе с тем иностранные компании и отечественные предприниматели, оказавшиеся в эмиграции, с недоверием и осторожностью относились к
возможностям инвестиций в экономику Приморья и приобретению концессионных прав на эксплуатацию природных богатств области. Главными причинами этого была нестабильность ВПП и опасения возврата большевиков.
В октябре 1921 г. прибывшие на военных судах «Свирь», «Взрыватель» и
пароходе «Кишинев» меркуловцы заняли Охотск, Гижигу и ПетропавловскКамчатский. Особоуполномоченным Временного Приамурского правительства по Камчатской области был назначен рыбопромышленник Х.П. Бирич,
военными отрядами командовали генерал Поляков и небезызвестный войсковой старшина (подполковник) В. Бочкарев. Последний, намекая на концессионный проект В.И. Ленина – В. Вандерлипа, заявил, что он прибыл «защищать
Камчатку от жадных иностранцев, которым их продает Советская власть»356.
Ципкин Ю.Н. Антибольшевистские режимы на Дальнем Востоке России…С.286-2874
Орнацкая Т.А. Борьба Советской России и Дальневосточной республики за ликвидацию
интервенции на Северном Сахалине в 1920-1925 гг. // Проблемы Дальнего Востока. 2008.
№ 2. С. 138-152.
356
Мухачев Б.И. В.И. Ленин и Северо-Восток в период образования и деятельности
Дальневосточной республики // В.И. Ленин и Дальневосточная республика. Владивосток,
1985; В сентябре 1921 г. на Камчатку была организована специальная экспедиция с совет355

148

Перед приходом меркуловских кораблей из Авачинской бухты ушли
японские суда, чтобы не дать повода к причастности к данной экспедиции. Изза нехватки сил коммунисты и советский актив не приняли боя и ушли в тайгу
для организации партизанского движения. Экспедиция Бирича, Полякова и
Бочкарева затрагивала непосредственные интересы Советской России. Белый
режим, таким образом, нанес удар и по ДВР, и по РСФСР.
С захватом белыми отрядами Охотского побережья и Камчатки американо-японские отношения серьёзно обострились. США были обеспокоены захватом японцами рыболовных и краболовных участков. Весной 1922 г. японцы разгромили на р. Хотырка (в устье Анадыря) отделение фирмы «Гудзон
бей» и сами стали бить оленей у коряков357.
Белогвардейцы разграбили склады кооперативных обществ и почтовые
отделения. Они захватили ряд судов Доброфлота, зафрахтованных американскими промышленниками, конфисковали находящиеся на них товары и оружие. Претензии предъявили русские, американские и китайские купцы, товары которых были конфискованы белыми. По решению специальной комиссии
компенсация была выплачена американскому консулу во Владивостоке358.
скими работниками, товарами и продовольствием. Советским комиссаром Камчатки был
утверждён И.П. Кларк. Политбюро ЦК РКП (б) выделило для Камчатки около 1 млн. руб.
золотом. Но из-за белогвардейского переворота во Владивостоке экспедицию пришлось
начинать из Шанхая, где был зафрахтовано судно «Ральф Моллер». Однако по пути на
Камчатку оно было обстреляно белогвардейским кораблём «Батарея» и вынуждено зайти в
японский порт Муроран и остаться там. Позже груз был распродан, а средства использованы для развития партизанского движения в Приморье. За провал камчатской экспедиции и
растрату части денег И.П. Кларк был исключён из РКП (б), после чего он уехал в Австралию, где жили его родители, и завёл ферму. Красноармейские экспедиции из Якутска на
Охотское побережье пробиться не могли из-за наступления белых. Ревкомы Камчатки продолжали действовать на основе законов ДВР, т.к. восстановление Советской власти могло
привести к нежелательным действиям со стороны Японии. С захватом Камчатки белогвардейцами японцы усилили самовольную эксплуатацию российских рыболовных промыслов,
что являлось нарушением суверенитета и территориальной целостности России. На Камчатке разгорелась партизанская борьба против белогвардейцев (См. Мухачёв Б.И. Александр Краснощёков. С.147; Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.410-411).
357
ГАХК, ф. П-44, оп.1, д.144, л.82-83.
358
Ципкин Ю.Н. Антибольшевистские режимы на Дальнем Востоке России… С.286.
Орнацкая Т.А. Отношения Дальневосточной республики с Китаем // Россия и АТР. 2007. №
3. С. 17-26.

149

11 ноября 1921 г. ВПП учредило «Временное Особое по ОхотскоКамчатскому краю совещание» во главе с С.П. Рудневым. В объяснительной
записке к проекту Совещания говорилось, что оно было призвано «помочь
населению в культурном отношении, направить поток людей, желающих жить
рыболовством или пушным промыслом, уменьшить безработицу в Приморье,
спасти край от иностранных посягательств»359. Однако проекты так и не были
реализованы. Несмотря на призывы С. Меркулова уважать обычаи местных
жителей, белогвардейцы грабили и оскорбляли население Севера.
В марте 1922 г. в Сиэтле была создана Русско-Американская компания
по торговле мехами, в которую вошли О. Свенсон, якутский предприниматель
П.А. Кушнарев, русские капиталисты братья Демби, Бриннер, Швецов. Компания послала к Охотскому побережью шхуны «Мазатлан» и «Чукотка». Ее
конкурентами были японские фирмы и англо-американские компании «Гудзон Бей» и «Вестерн Драй Гудз», которые наняли охотников и готовили склады под пушнину и привозные товары. Хищническим промыслом занимались
мелкие и крупные браконьеры. Американские и японские промышленники
при скупке пушнины спаивали местное население360.
В июле 1922 г. правительство учредило «Временные правила о порядке
сдачи в аренду островов Охотско-Камчатского края для промышленного звероводства». Согласно им целый ряд островов на 12 лет объявлялся заповедным для разведения и содержания ценных пушных зверей. Однако сил для соблюдения этих правил у ВПП не хватало. Да и сама администрация ОхотскоКамчатского края погрязла в коррупции. В. Бочкарев и Х.П. Бирич самовольно сдавали в аренду рыболовные и засольные участки иностранным фирмам.
В аренду акционерным обществам Свенсона, Кушнарева, Демби, Бринера были отданы Командорские острова, что являлось грубейшим нарушением вышеуказанных «Временных правил». Продовольствие на Командоры по догоТам же. С.288-289.
Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.). Сб. док. Сибирского
бюро ЦК РКП (б) и Сибирского революционного комитета. Новосибирск. 1996. С.197.
359
360

150

вору с приморским правительством должна была доставлять японская фирма
Нихон-Моохе, которая получила право скупки пушнины на Камчатке. Однако
в июле 1922 г. при получении пушнины с полуострова почти на 100 тыс. руб.
фирма поставила на острова продовольствия на 40 тыс. руб. при месячной потребности в закупках на 70 тыс. руб. Особенно тесные связи у В. Бочкарева
сложились с фирмой О. Свенсона. Бочкарев сдал на шхуну «Мазатлан» более
100 тыс. шкурок белки, 1,5 тыс. шкурок песцов на 220 тыс. зол. руб. Он получил на 30 тыс. руб. товаров, а на остальные - долговые обязательства с выплатой в США. Общие же счета Свенсона Бочкарёву насчитывали 468 тыс. долл.
Кроме того, Бочкарёв подписал со Свенсоном договор на разработку золота,
эксплуатацию Охотского побережья и беспошлинную торговлю. Свенсон со
своей стороны поставлял Бочкарёву оружие361.
Меркуловы вынуждены были лавировать между японцами, без которых
они и шагу не могли ступить, и требованиям российской общественности, которая была возмущена практически бесконтрольной деятельностью японских
фирм в крае. Меркуловское правительство вынуждено было реагировать на
протесты общественности области против незаконной деятельности иностранных фирм. 24 июня 1922 г. вспомогательный крейсер «Лейтенант Дыдымов» пресек хищнический крабовый промысел японских рыбаков около
устья р. Светлой, где находился крабоконсервный завод «Товарищество
Такэда и Ко», и конфисковал имущество промысла. Завод был закрыт, а японская пресса заговорила о «зверствах русских». 20 июля 1922 г. вышел указ
Временного Приамурского правительства о запрете самовольной вырубки и
вывоза леса морским путем. При обнаружении этой вырубки предполагалась
конфискация леса и плавсредств. Но даже при всей запоздалости данного указа правительство навряд ли нашло достаточное количество сил и средств для
контроля огромного по своей протяженности Охотского побережья. В сентябре 1922 г. военные корабли «Охотск» и «Илья Муромец» собрали только за
361

Там же. С.289.

151

один рейс 100 тыс. руб. пошлин с японских предпринимателей, имеющих
промыслы на Охотском побережье362.
В апреле 1922 г. Комитет несоциалистических организаций Владивостока предложил предоставить правительству право эмиссии, для чего создать
консорциум русских и иностранных банков для выпуска обеспеченных банкнот. Обсуждался также вопрос о привлечении иностранного капитала и
предоставлении зарубежным инвесторам права приобретения земельной собственности на российском Дальнем Востоке363. Понятно, что такие шаги ещё
больше бы привели к потере экономической независимости региона. В июле
1922 г. своё сотрудничество белому Приморью предлагали 9 иностранных
компаний (3 - японских, 3 - германских, 2 - американских и 1- бельгийская).
Однако крах белого Приморья сорвал все неравноправные сделки.
Перед окончательным поражением белого режима его правители рассматривали проект эвакуации правительства и войск на Камчатку. Указом
Правителя Приамурского Земского края генерала Дитерихса от 31 августа
1922 г. Особоуполномоченный по Камчатской области Бирич, а также генерал
Поляков и полковник Бочкарев были уволены за коррупцию и издевательства
над местными жителями, а должность Особоуполномоченного стал исполнять
капитан первого ранга Ильин, которого позже сменил генерал ИвановМумжиев.
Своим указом от 30 сентября 1922 г. Дитерихс предоставил Начальнику
Камчатской области право отдавать в аренду рыболовные участки, изъятые из
сферы действия русско-японской конвенции 1907 г., т. е. восстановил права
Камчатского губернатора 1913 г. в отношении заведывания государственным
имуществом364.
Ципкин Ю.Н. Белое движение на Дальнем Востоке. С.141-142, 175. Орнацкая Т.А.
Отношения Дальневосточной республики с Китаем // Россия и АТР. 2007. № 3. С. 17-26
363
ГАХК, ф.П-44, оп.1, д.144, л.114.
364
Ципкин Ю.Н. Антибольшевистские режимы на Дальнем Востоке России…С.332. Орнацкая Т.А. Дальневосточная республика на международных переговорах и конференциях
(1920-1922 гг.) // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. 2006. № 1. С.
117-131
362

152

Для совершенствования пушного хозяйства в сентябре 1922 г. на Командорские острова был направлен крупный специалист Колтановский, который был назначен начальником местной администрации и пушных промыслов. На о-ве Беринга началось строительство радиостанции, но она заработала
в марте 1923 г., когда на Камчатке была уже восстановлена Советская
власть365. Из-за непреодолимых препятствий проект эвакуации приморского
белого режима на Камчатку так и не был реализован.
Летом 1922 г. дипломатия ДВР усилила свою активность для решения
вопроса о выводе контингента японских войск с территории русского Дальнего Востока. По взаимной договоренности правительств РСФСР и ДВР в Чанчунь, была направлена объединенная российская делегация, возглавляемая
членом ВЦИК и полпредом РСФСР в Китае А.А. Иоффе. ДВР представлял на
переговорах министр иностранных дел Я.Д. Янсон.
Когда переговоры коснулись проблемы Северного Сахалина, японский
дипломат Каваками, как «неофициальное лицо», зондировал с российской делегацией вопрос, не сможет ли ДВР продать или сдать в аренду Японии северную часть острова. Когда же российская сторона отказалась, был поставлен вопрос о японской концессии и концессии американской компании «Синклер» на острове (может ли ДВР расторгнуть договор с американцами?)366.
Японская сторона явно опасалась обострения отношений с США и пыталась
исправить напряженность отношений с Вашингтоном путем расширения торговли и разрешения американским фирмам создавать концессии в Корее.
Компания «Синклер» внимательно следила за переговорами в Чанчуне и даже
готова была уступить японцам до 30 % акций, чтобы избежать конфликта
между Токио и Вашингтоном367. Но в конечном итоге этот конфликт, как это
уже указывалось, разрешён не был.
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.584;
Мухачёв Б.И. Ещё раз об Абеле // Россия и АТР (Владивосток). 2000. № 3. С.123.
366
АВПРФ, ф. 08, оп.5, п. 14, д.3, л. 70-71.
367
Там же, л. 60-62. Еще в июне 1921 г. шли переговоры о том, что компания «Синклер»
была готова предоставить японцам 35 % акций концессий на Северном Сахалине, однако,
365

153

После прений Т. Мацудайра сообщил, что Япония намерена эвакуировать свои войска из Приморья к концу октября 1922 г., а с Северного Сахалина - лишь, после разрешения т.н. «николаевского вопроса», т.е. практически
откладывалось на неопределенный срок. После этого заявления переговоры
фактически были прекращены.
После восстановления Советской власти на Дальнем Востоке переговоры
о концессиях в регионе возобновились368. В октябре 1922 г. японские войска
эвакуировались с российского Дальнего Востока, и 15 ноября 1922 г. ДВР, как
выполнившая свою задачу, была ликвидирована.

Концессионная политика Дальневосточной республики не достигла
больших успехов в силу различных причин: нехватки материальных сил и
из-за неверной расшифровки информации Языкова из Вашингтона получалось, что японцы
просят 2/3 акций. После исправления ошибки японцы просили 50% акций, однако руководители ДВР и РСФСР отказались утвердить это положение. Япония пыталась шантажировать ДВР распространением слухов о готовящемся захвате Северного Сахалина остатками
белогвардейских армий при ее помощи. В марте 1923 г. обсуждался даже вопрос о привлечении англичан в качестве концессионеров по углю на западном берегу Сахалина, что, по
мнению Л. Б. Красина, вбивало бы «если не клин, то некоторую занозу в отношения англичан и американцев на Дальнем Востоке, что тоже не лишено известного интереса» (См. Советско-американские отношения. Годы непризнания. С.242-243, 267, 271-273).
368
В марте 1923 г. нарком внешней торговли Л.Б. Красин сообщал председателю Главконцесскома Г.Л. Пятакову, что предложения о концессиях по разработке каменной соли,
платины, золота, угля, добыче пушнины, мехов и рыбы выступили английские и американские компании. Представители группы американских финансистов сделали заявку на железнодорожную концессию по постройке дороги Аляска –Владивосток –Харбин –Чита, а
также на железную дорогу Охотск –Якутск –Енисейск –Тобольск –Екатеринбург и на Аян –
Красноярскую железную дорогу с предоставлением права разработки 10-мильной полосы
земли с каждой стороны железной дороги в течении 99 лет. Американское правительство
предложило организовать регулярную еженедельную почтовую связь от США до Китая
через Шанхай и Владивосток и с Европой - Берлином, Парижем, Лондоном и обратно.
Американское акционерное общество обязалось содержать дипломатических курьеров и
платить российской стороне 25 % чистой прибыли при условии, что почтовые отправления
не будут задерживаться на русской территории. Свои предложения сделала фирма «Свенсона», которая работала в Сибири в течение 20 лет и имела ежегодный торговый оборот в 1
млн. долл. и т.д. (См. Советско-американские отношения. Годы непризнания. С. 262-263,
274-276, 277-280, 332-335)..

154

средств у буфера для вытеснения Японии с территорий и акваторий, амбиций
ряда руководителей ДВР, бюрократических препонов и значительного налогообложения концессионеров, а также слабых гарантий защиты собственности
иностранцев на территории республики. Сложность ситуации состояла ещё и
в том, что у республики не было реальных сил, чтобы пресечь хищнический
промысел иностранных фирм на российском Дальнем Востоке, которые беззастенчиво вывозили в свои страны и на мировой рынок лес, полезные ископаемые и биоресурсы. В этом им способствовали белые режимы, которые путём
неравноправных договоров с иностранными государствами и компаниями пытались упрочить своё положение в регионе. Но даже белогвардейцы вынуждены были иногда реагировать на протесты общественности и пресекать незаконный промысел иностранцев.
Негативную роль сыграла и позиция администрации США, которая по
политическим причинам не пошла на экономические сделки с РСФСР и ДВР.
В то же время концессионная политика ДВР способствовала заинтересованности американского бизнеса в торговле с Россией, усилению японоамериканских противоречий, ускорила освобождение российского Дальнего
Востока и заложила основы будущей концессионной политики СССР в регионе.

155

ГЛАВА 4. ОТНОШЕНИЯ ДАЛЬНЕВОСТОЧНОЙ РЕСПУБЛИКИ С
КИТАЕМ

Дальневосточная республика, а ранее и советская Россия стремились
установить дружеские отношения с Китаем. Дипломатия РСФСР и ДВР делали ставку на Китай, поскольку он непосредственно граничил и граничит с
нашей страной. По его территории проходила КВЖД, а в Маньчжурии сосредоточились десятки тысяч белоэмигрантов. В Китае бурно развивалось революционное антиколониальное движение.
Однако надежды большевиков после Октября 1917 г. довольно скоро
были развеяны, когда китайский посланник Лю Цзиньжэнь заявил, что его
правительство только тогда признает новую власть в России, когда это сделают другие союзные державы. Вслед за этим китайский посланник принял активное участие в совместных с представителями Антанты антисоветских акциях. В итоге 22 февраля 1918 г. НКИД направил международным отделам
краевых совдепов инструкцию, в которой говорилось: «В отношении китайцев
надлежит помнить, что нынешнее Пекинское правительство не является выразителем воли китайского народа и ведет борьбу с поднявшим восстание против реакционного Севера народом Южного Китая, образовавшим федеративную Республику. В Северном Китае действуют, совершенно независимо от
Пекина, генералы-монархисты»369. советскому руководству стало ясно, что
Пекин действует заодно с врагами новой России, что возлагать на него какиелибо надежды бесперспективно.
Пекинское правительство Китая под давлением империалистических
держав заняло враждебную в отношении советской России позицию и даже
заключило с Японией 16 мая 1918 г. секретное соглашение об участии в анти-

369

ДВП СССР. Т.I.М., 1957. С.110.

156

советской интервенции, а в августе 1918 г. направило свои войска во Владивосток, Хабаровск и в Забайкалье370.
В такой ситуации большевики начали искать контакты с Сунь Ятсеном,
видя в нем потенциального союзника в борьбе против колониализма и империализма.
Для организации коммунистического движения в Китае действовали работники Коминтерна Г.Н. Войтинский в Шанхае осенью 1920 г., Г. Маринг - в
Гуйлине в августе-сентябре 1921 г., Далин - в Гуаньчжоу в апреле-июне 1922
г. Активизации революционного движения посвящена переписка Наркома по
иностранным делам РСФСР Г.В. Чичерина с Сунь Ятсеном в 1920-1922 гг. В
январе 1922 г. Г.В. Чичерин переслал письмо Сунь Ятсена В.И. Ленину, а в
феврале направил ответ с выражение искренней дружбы с китайским народом. В августе 1922 г. Исполком Коминтерна рекомендовал китайским коммунистам вступить в партию Гоминьдан для создания единого национальнореволюционного фронта371.
Но у Сунь Ятсена были свои виды на большевистскую Россию, так как,
ведя борьбу против милитаристской клики Дуань Цижуя, он возлагал большие
надежды на внешнюю поддержку. Поначалу он надеялся на ее помощь в организации и осуществлении похода на Пекин с севера силами германских военнопленных, находившихся в сибирских лагерях, с одновременным ударом по
столице с юга.
В дальнейшем у Сунь Ятсена созрел план свержения пекинского правительства с помощью Красной армии и военных формирований китайских добровольцев, проживавших в России. Данный план обсуждался Сунь Ятсеном
как с советскими эмиссарами, так и с представителями организаций китайских
иммигрантов в России, приезжавшими к нему в Шанхай. В Благовещенске
побывал один из ближайших советников Сунь Ятсена — Ли Чжанда, который
Светачев М.И., Щагин Э.М. Участие Китая в империалистической интервенции на
советском Дальнем Востоке (1918-1922 гг.) // История СССР. 1978. № 6.
371
История Китая с древнейших времен до наших дней. М., 1974. С.269.
370

157

провел переговоры с представителями Дальбюро ЦК, завершившиеся соглашениями по ряду вопросов. Сунь Ятсен надеялся также заключить военный
договор с советским правительством372.
Советская дипломатия продолжала делать ставку на Китай, как «узел
международных конфликтов и наиболее уязвимое место международного империализма». Нанести «империализму удар в самое слабое его место было бы
очень важно», когда он переживает кризис в Европе и страдает экономически,
- телеграфировал 30 августа 1922 г. полпред РСФСР в Китае А.А. Иоффе Генеральному секретарю ЦК РКП (б) И.В. Сталину и заместителю Наркома по
иностранным делам Л.М. Карахану373.
В идеале для совпадения геополитических и классовых интересов руководства советской России и Дальневосточной республики было бы желательно формирование единого антиимпериалистического Китая, находящегося в
союзе с новой Россией. Однако политика есть искусство возможного. Вот почему для дипломатии РСФСР и ДВР необходимо было исходить из реалий и
руководствоваться прагматическими интересами. Более того, помощь революционным организациям вызывала сомнения в искренности намерений правительств РСФСР и ДВР. Приходилось объясняться как с центральным правительством, так и с правительством Сунь Ятсена в Гуаньчжоу (Кантоне).
24 марта 1921 г. в прямом обращении Учредительного собрания ДВР к
китайскому народу и его правительству говорилось, что русский народ «хочет
создания твердых договорных отношении, которые дали бы возможность
населению ДВР и Китая возобновить правильную и нормальную торговлю и
этим способствовать благосостоянию обоих народов»374. 31 октября 1921 г.
Нарком по иностранным делам Г.В. Чичерин запрашивал Министра иноСветачев М.И. «Два Китая» и Россия (1917-1922): диссонанс интересов и целей //
Дальний Восток России: основные аспекты исторического развития во второй половине
XIX – начале XX века (Вторые Крушановские чтения, 2001). Владивосток, 2003. С.184.
373
ВКП (б), Коминтерн и национально-революционное движение в Китае. Документы.
1920-1925 гг. М., 1994. С.107.
374
Протоколы заседаний Учредительного собрания Дальнего Востока. Протокол № 22 от
24 марта 1921 г. // ГАХК, ф. П-44, оп.1, д.166. л.61-65.
372

158

странных дел ДВР Я.Д. Янсона, допустимо ли советской России вступать в
отношения с Сунь Ятсеном, или это сделает невозможным сношения с Пекином? «Пекин есть символ национального единства и, в первую очередь, мы
должны вступить в сношения с Пекином. Не будет ли это сорвано, если одновременно будем пытаться сноситься с Кантоном?»375. Посылая письмо Сунь
Ятсена В.И. Ленину (от 28 августа 1921 г.), Г.В. Чичерин 6 ноября 1921 г. писал главе советского правительства, что советская Россия может вступить в
сношения с кантонским правительством только после учреждения советского
представительства в Пекине. До этого момента было «неудобным даже писать
Сунь Ятсену». Однако такая переписка велась376. 7 декабря 1921 г. Г.В. Чичерин телеграфировал советскому представителю, что отношения с Китаем надо
строить «в такой осторожной форме, которая не помешала бы нашей политике
в Пекине»377.
Но нельзя забывать и то, что национальные интересы Китая требовали
улучшения отношений с Россией и ДВР, но пекинское правительство и глава
Северо-восточного Китая Чжан Цзолин, находящиеся под давлением иностранных держав, проводили противоречивую, а зачастую и недружественную
политику по отношению к РСФСР и ДВР, выразившуюся, в частности, в поддержке белых армий.
Пекин занял открыто враждебную позицию к областным правительствам, которые были сформированы после падения колчаковского режима. В
начале февраля 1920 г. китайское правительство двинуло войска из Сахаляна
(ныне -Хейхэ) в Благовещенск и пыталось создать здесь особую милицию для
защиты контрабандистов. Аналогичными были действия китайского консула
во Владивостоке. В начале 1920 г. китайские войска по приглашению правой
части Думы г. Троицкосавска заняли город. Местная буржуазия пыталась объявить Троицкосавск «вольным городом», но 18 февраля 1920 г. власть в гороВКП (б), Коминтерн и национально-революционное движение в Китае. С.63-64.
Там же. С.64, 65.
377
Там же. С.66.
375
376

159

де взял революционный комитет, который организовал демонстрацию протеста против действий китайской военщины. Китайские войска открыли огонь и
убили и ранили несколько человек. 25 марта 1920 г. в городе начала работу
русско-китайская конференция, но только в апреле 1920 г. китайские войска
полностью освободили южную часть Прибайкалья. Китайские власти поддерживали купцов которые занимались контрабандой, вели биржевую игру на
понижение курса рубля, скупали хлебные излишки в деревнях Амура и Прибайкалья и вывозили хлеб за границу. В результате министерство продовольствия ДВР смогло собрать в хлебных районах к началу 1921 г. всего 8 % запланированного количества зерна. Японцы широко использовали против ДВР
отряды китайских бандитов – хунхузов, но существовали отряды, которые
снаряжались китайскими властями378.
В марте 1921 г. китайские части вновь нарушали границу ДВР в районе
Забайкалья. Все эти акции вызвали протесты большевистского руководства
области, а затем и руководства Дальневосточной республики379.
После создания ДВР по мере освобождения приграничных районов от белогвардейцев и интервентов многосторонние связи с соседними районами Китая и контакты с местными китайскими властями стали интенсивно развиваться. Перед правительством ДВР стояла задача всемерно способствовать
своей дипломатической деятельностью восстановлению официальных отношений между РСФСР и Китаем. Надо отметить, что большая часть дипломатической работы министерства иностранных дел ДВР была посвящена
именно вопросам отношений с Китаем. В этой деятельности был весьма заинтересован и Наркоминдел РСФСР.
Как уже указывалось, в Дипломатическом отделе МИД ДВР был создан
Тихо–Океанский подотдел, который занимался делами дипломатического характера, касающимися государств Северной и Южной Америки, Китая, Япо-

Светачев М.И. Империалистическая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке
(1918-1922 гг.) Новосибирск, 1983. С. 248 – 251.
378

160

нии и прочих государств Дальнего Востока. В силу особой значимости и объёма работы с февраля 1921 г. отношениями с Китаем стал заниматься специально выделенный в МИД китайский подотдел, а с 1 июня 1921 г. – Отдел по
делам Китая, который возглавил М.Г. Попов380.
Вместе с тем, улучшению отношений с Китаем не способствовал и ряд
неосторожных шагов советского руководства.
Ещё 25 июля 1919 г., когда Красная армия вступила в Сибирь и приближалась к границам Китая, советское правительство выступило с Обращением
к народу и правительствам Северного и Южного Китая. В Обращении было
сказано, что Красная армия идет не для порабощения, что она несет помощь
не только русским трудящимся классам, но и китайскому народу. Обращение
напоминало, что советское правительство объявило уничтоженными все тайные договоры, которыми царское правительство вместе с союзниками закабаляло китайский народ, что для возвращения последнему всего отобранного у
него следует, прежде всего, покончить с сидящими в Маньчжурии и Сибири
империалистическими хищниками. Советское правительство предлагало Китаю установить официальные отношения и выслать своих представителей
навстречу Красной армии381.
В феврале—марте 1920 г. советские представители Я.Д. Янсон и В.Д.
Виленский, направленные в Восточную Сибирь и на Дальний Восток, вручили
тексты Обращения китайским консулам в Иркутске и Владивостоке. Этот документ был опубликован во владивостокской газете «Красное знамя» за 19
марта 1920 г., откуда затем попал в китайскую прессу. Эти тексты содержали
пункт, вокруг которого впоследствии разгорелись жаркие дискуссии, а именно

АВПРФ, ф.492, оп.1, п.2, д.4, л.102; Дальневосточная республика: Становление. Борьба с интервенцией. Док. и материалы. Владивосток, 1993. Ч.I. С.40, 47-48, 53-55.
380
Крюков М.В. Улица Мольера, 29. Секретная миссия полковника Попова. М., 2000.
С.222.
381
ДВП СССР. Т.II. М., 1958. С.221-223.
379

161

обещание безвозмездно передать Китаю все права на Китайско-Восточную
железную дорогу382.
Как только в Пекине стало известно о напечатанном в «Красном знамени» Обращении советского правительства, китайскому генеральному консулу
во Владивостоке Шао Хэцзюню было поручено вступить в контакт с В.Д. Виленским и другими советскими представителями, чтобы выяснить полное и
точное содержание документа. 31 марта 1920 г. состоялась встреча Шао
Хэцзюня и В.Д. Виленского, во время которой последний передал консулу
точный текст Обращения. При этом В.Д. Виленский сообщил, что советское
правительство считает своей первоочередной задачей установление дружественных отношений с Китаем, чтобы в дальнейшем Россия и Китай выступали сообща как союзники. По словам В.Д. Виленского, советская Россия готова
вернуть Китаю все то, что было отнято у него царским правительством, включая КВЖД, а также пересмотреть все неравноправные договоры383.
Получив донесение Шао Хэцзюня о результатах беседы с В. Виленским,
китайский МИД начал готовить предложения своему правительству. В МИДе
очень скептически восприняли заявления эмиссаров Москвы, которые хотели
получить от Китая официальное признание своего правительства и в то же
время стремились возбудить революционные настроения в соседней стране.
Китайских дипломатов смущало также то, что Обращение не было официальным документом в общепринятом понимании, т.к. как оно было адресовано не
только законному правительству, но и его антиподу — кантонскому правительству, а также всему китайскому народу. Кроме того, сам способ его обнародования не мог не вызвать недоверия и даже подозрения. Что касается соДальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.556.
Ряд исследователей считает, что существовали два разных текста Обращения Советского
правительства, причём в одном из них отсутствовало обещание вернуть Китаю КВЖД. При
этом ссылались на белогвардейскую фальсификацию текста, произвольном редактировании
и др. Лишь позже в тексте был изъят пункт о безвозмездной передаче дороги Китаю (См.
Капица М.С. Советско-китайские отношения. М., 1958. С.87; Крюков М.В. Улица Мольера,
29. С.208-213; Усов В.Н. Советская разведка в Китае. 20-е годы ХХ века. М., 2002. С.120123).
382

162

державшихся в Обращении условий, полагал и.о. министра иностранных дел
Чэнь Лу, то, с китайской точки зрения можно было бы принять безвозмездную
передачу КВЖД, в остальном же всё было довольно проблематично. Китай не
мог прекратить выплату русской доли «боксерской контрибуции» в распоряжение российской миссии в Пекине, не встретив возражений со стороны других держав, которым выплачивалась такая же контрибуция. Отказ от экстерриториальности и концессий в тот момент не имел практического значения,
поскольку советская власть распространялась на русских, находившихся на
китайской территории. Кроме того, Чэнь Лу указал на стремление большевиков побудить китайский народ к выступлению против собственного правительства и союзных держав.
Соображения МИДа были рассмотрены на заседании правительства 3
апреля, где было решено: 1) поскольку советские предложения затрагивают
отношения Китая с другими странами, Китай не может дать на них ответ в одностороннем порядке, следовательно, от официального ответа следует держаться; 2) в то же время нельзя полностью игнорировать советское обращение, чтобы не оскорбить чувства новой российской власти. Необходимо послать во Владивосток специального эмиссара для секретной встречи с Виленским, чтобы передать ему послание для правительства РСФСР с обещанием,
что в будущем, когда другие государства официально признают советское
правительство, Китай поступит аналогичным образом и примет первые четыре предложения как основу для переговоров. А пока Китай просит советское
правительство оказать защиту китайским подданным, проживающим в России, а также уважать его территориальный суверенитет384.
Китайское правительство было недовольно и тем, что в Декларации об
образовании Дальневосточной республики от 6 апреля 1920 г. содержался
пункт о том, что территория независимой ДВР включает и полосу отчуждения
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.558.
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.559;
Светачев М.И. «Два Китая» и Россия (1917-1922): диссонанс интересов и целей. С.185.
383
384

163

КВЖД385. Правительство ДВР заявляло, что речь идёт об ошибочной формулировке, а не об ошибочной политике. НКИД РСФСР указал правительству
ДВР на ошибочность указанной формулировки и потребовал предложить китайскому руководству установить способ существования на КВЖД. 16 апреля
1920 г. Л.М. Карахан обратил внимание на то, что в Декларации съезда трудящихся Прибайкалья заявлено о включении полосы отчуждения дороги в
территорию Дальневосточной республики и требовал проявить большую
осторожность путём предложения китайцам совместно установить модус вивенди в полосе отчуждения386. Позже миссия ДВР в Китае заявила об искажении текста Декларации и стремлении объединить население Дальнего Востока, включая жителей вдоль КВЖД387. В Декларации объединительной конференции областей Дальнего Востока от 29 октября 1920 г. уже не содержалось
положения о том, что полоса отчуждения КВЖД входит в состав территории
ДВР. Однако документ объявлял, что права бывшей Российской империи в
полосе отчуждения дороги переходят к Дальневосточной республике388.
Тем временем о своем желании установить дружественные отношения с
Китаем заявили областные правительства, образовавшиеся на Дальнем Востоке после свержения колчаковской власти.
15 марта 1920 г. Временное правительство Приморской областной земской управы (ПОЗУ) направило Китайскому комиссару в Сибири Меморандум, в котором заявляло о симпатиях к китайскому народу и желании укреплять деловые отношения между Приморьем и Китаем. Оно заявило о признании суверенных прав Китая в Полосе отчуждения КВЖД, а также о своей солидарности с забастовкой, вспыхнувшей на дороге в знак протеста против
действий Хорвата. Правительство ПОЗУ подчеркивало, что забастовка носит
Борьба за власть Советов в Приморье (1917-1922 гг.). Сб. док. Владивосток, 1955.
С.442.
386
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.380381.
387
Персиц М.А. Дальневосточная республика и Китай. М., 1962. С.161-162. Усов В.Н.
Советская разведка в Китае. 20-е годы ХХ века. С.124-125.
388
Дальневосточная республика: Становление… Ч.I. С.305.
385

164

мирный характер, поэтому китайские власти должны занять в отношении ее
нейтральную позицию. В меморандуме указывалось, что исправить положение на КВЖД можно только устранением Д.Л. Хорвата и назначением Приморским правительством нового управляющего дорогой и одного представителя в Правление. В Меморандуме было также заявлено, что приморское правительство призвано «охранять общегосударственные и частно-правовые интересы России на Дальнем Востоке». Это была явная претензия на власть во
всём регионе389.
Эсеры-земцы пытались проводить свою самостоятельную внешнюю политику. 21 февраля 1920 г. Временное правительство Приморской областной
земской управы отправило бывшему российскому посланнику в Китае князю
Н.А. Кудашеву с просьбой передать правительству в Пекине информацию о
конструкции, целях приморского правительства и претензиях на власть в пределах всего региона. Н.А. Кудашев выполнил это поручение, и фактически
был признан приморским правительством390.
Со своей стороны Н.А. Кудашев предлагал бывшему консулу в Харбине
Попову предоставить часть особняка представителю Приморья в полосе отчуждения КВЖД Н.П. Пумпянскому и действовать с ним в согласии391.
Однако в мае 1920 г. приморское правительство во Владивостоке послало в Китай своего представителя – меньшевика А.Ф. Агарёва. В Пекине А.Ф.
Агарёв встречался с министром иностранных дел Китая Ян Хойцином и
настаивал на разрыве с бывшим посланником России Н.А. Кудашевым. Однако переговоры китайского правительства и с приморским так и не начались392.
В результате забастовки трудящихся Полосы отчуждения (13—17 марта
1920 г.) генерал Д.Л. Хорват был отстранён от руководства дорогой393. Но
председатель правления КВЖД генерал Го Цзунси запретил профсоюзу жеДальневосточная республика: Становление…Ч.I. С.41-45.
Крюков М.В. Улица Мольера, 29. М., 2000. С.195-196. В то же время в Шанхай для
встречи с Сунь Ятсеном был командирован полковник М.Г. Попов
391
Крюков М.В. Улица Мольера, 29. С.217-218.
392
Капица М.С. Советско-китайские отношения. М., 1958. С.48, 50.
389
390

165

лезнодорожников вмешиваться в дела дороги. Весной 1920 г. представители
Китая отказались признать полномочия Объединенной конференции профсоюзов, партийных и народных организаций зоны КВЖД, которая стала управлять дорогой после отставки Д.Л. Хорвата.
Временное правительство ПОЗУ высказало своё мнение в вопросе о
КВЖД. Его глава А.С. Медведев в беседе с китайским комиссаром Ли Тьяао
указал, что после мартовской забастовки на КВЖД, устранившей Д.Л. Хорвата с поста управляющего дорогой, власть Приморского правительства номинально распространяется и на население Полосы отчуждения. Поэтому вопрос
о судьбе КВЖД должен решаться с участием названного правительства, что
последнее должно назначить нового управляющего дорогой и, по меньшей
мере, еще одного члена реорганизованного правления. Полицейские функции
в полосе КВЖД, по мнению А.С.Медведева, должны принадлежать Объединенной конференции профсоюзов, партий и народных организаций полосы
КВЖД, а консульская юрисдикция, которой в настоящее время пользуется
консул Попов, должна перейти к Приморскому правительству. Заявление А.С.
Медведева противоречило утверждениям Виленского о том, что Москва предполагала безвозмездно передать КВЖД Китаю. Вскоре Ли Тьяао снова встретился с Медведевым и заявил ему, что только после того, как будет достигнуто единство взглядов между владивостокским и московским правительствами,
можно будет приступить к пересмотру русско-китайских договоров. В беседе
с Ли Тьяао, состоявшейся 1 апреля 1920 г., А.С. Медведев заявил о своем отказе признать Обращение в части, касающейся КВЖД. 1 июля Медведев высказался еще более категорично, признав, что правительство ПОЗУ «не связано с Обращением советского правительства об аннулировании старых догово-

393

Дальневосточная республика: Становление… Ч.I. С.48-49.

166

ров и не считает себя ответственным за предложения, сделанные Москвой Китаю»394.
Со своей стороны Временная земская власть Прибайкалья, на основе
которой вскоре была образована Дальневосточная республика, 27 марта 1920
г. в Обращении к китайскому правительству выразила уверенность в возобновлении торговых отношений «с открытием китайской границы, с отозванием китайских войск с русской территории, с запрещением китайским подданным вступать в отряды Семенова и других иностранных наемников»395.
21 апреля 1920 г. В.Д. Виленский снова встретился с генеральным консулом Шао Хэцзюнем. Во время продолжительной беседы он подчеркнул озабоченность Москвы по поводу растущих японских притязаний (в связи с
японской провокацией 4-5 апреля 1920 г.), заинтересованность РСФСР в
дружбе с Китаем, как одним из возможных средств противодействия этой
угрозе. В.Д. Виленский также отметил, что Обращение вызвало негативную
реакцию со стороны Японии, что если Пекин откажется дать положительный
ответ, у советского правительства не останется другого выхода, кроме уступки японским домогательствам. 22 мая 1920 г. В.Д. Виленский встретился со
специальным китайским эмиссаром Фан Цикуаном, прибывшим из Пекина с
ответом китайского правительства. Фан Цикуан сообщил, что его правительство высоко ценит «жест доброй воли» Москвы, однако, поскольку предложения советского правительства касаются не только Китая, но и других правительств (имелись в виду различные дальневосточные, а также союзные правительства), Пекин не может дать ответ в одностороннем порядке. В.Д. Виленский пытался объяснить, что правительства, существующие на Дальнем Востоке, созданы для предотвращения японской агрессии, что, хотя они не связаны договорными обязательствами с Москвой, но поддержат любое соглашеДВП СССР. Т.II. М., 1958. С.221-223, 427; Дальневосточная республика: Становление…Ч.I. С. 310; Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской
войны. С.556-560.
395
ДВП СССР. Т.II. М., 1958. С. 427; Дальневосточная республика: Становление… Ч.I.
С.49-51.
394

167

ние, заключенное между РСФСР и Китаем. Однако эти объяснения ничего изменить не могли. Таким образом, миссия В. Д. Виленского во Владивосток не
принесла желанного для Москвы результата396.
В середине ноября 1920 г., когда на Объединительной конференции областей Дальнего Востока формировалось новое правительство ДВР, А.М.
Краснощёков в телеграмме В.И. Ленину прямо заявлял, что все авансы советской России «остаются пустой демонстрацией и часто производят впечатление заискивающей чрезмерной податливости». А по вопросу о КВЖД «поражают своими отрицательными результатами. Китай отмахивается от нашего
подарка»397.
Националистические круги Китая восприняли ослабление позиций России на Дальнем Востоке в связи с революцией и Гражданской войной как благоприятную возможность для успешной борьбы против «русского империализма». Это означало ликвидацию монополии России в судоходстве на Амуре
и ее протектората над Внешней Монголией, а также отмену концессионных и
экстерриториальных прав в Маньчжурии, в т.ч. и в вопросе о КВЖД. Китайцы
рассчитывали, что новое правительство России, которое утвердится в стране
по окончании «смуты», согласится в обмен на признание его Китаем признать
де юре совершившийся факт восстановления суверенных прав последнего в
перечисленных вопросах. Однако сопротивление со стороны Колчака, а также
энергичное противодействие союзников, имевших свои виды на «русское

Авторы раздела «Развитие контактов ДВР с Китаем» в коллективной монографии
«Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны» считают,
что в Советском правительстве плохо представляли себе ситуацию в самом Китае, в его
официальном правительстве, а также в Полосе отчуждения КВЖД, где жили и трудились
многие тысячи русских людей. Готовность Москвы безвозмездно отдать КВЖД Китаю в
надежде, что он сразу же превратится в ее союзника и вместе с ней выступит против Японии, выглядела наивной и утопичной, а в той ее части, которая касалась судьбы русских
людей, работавших на дороге и живших в Полосе отчуждения, а также колоссальных
народных средств, вложенных в строительство КВЖД,— противоречащей национальным
интересам России (См. ДВП СССР. Т.II. М., 1958. С.221-223, 427; Дальний Восток России в
период революций 1917 года и гражданской войны. С.556-560).
397
Дальневосточная республика: Становление…Ч.I. С. 310.
396

168

наследство в Маньчжурии», не позволили Пекину осуществить тогда свои
намерения398.
Вместе с тем китайское правительство решило изучить ситуацию в ДВР
(распространявшей свою власть пока на Прибайкалье), в Приморье и в самой
РСФСР. Уже в апреле 1920 г. Верхнеудинск посетила делегация властей
Маньчжурии и Внутренней Монголии, с которой состоялся обмен мнениями о
торговле, о КВЖД и установлении дипломатических отношений. Но у делегации не было полномочий на подписание каких-либо договоров, поэтому никаких практических результатов встреча с ней не дала. Заявив, что главной
целью миссии является защита интересов китайских граждан, проживающих
на территории ДВР и советской России, китайские представители в то же время подчеркнули, что говорить о представительстве Дальневосточной республики в Китае рано, т.к. она не признана другими державами, ибо в ином случае получится двойное представительство, т.к. в Пекине уже имеется представительство России399. Таким образом, китайцы прямо заявили о прежнем признании князя Н.А. Кудашева представителем уже несуществующего государства.
После визита делегации в Иркутск власти РСФСР в вопросе о защите
прав китайских подданных пошли навстречу Китаю. Китайцы были освобождены от трудовой повинности. Несколько тысяч человек были эвакуированы
на родину через Кяхту, обыски и аресты обещано было производить только с
ведома китайского консула в Иркутске. Советским гражданам было разрешено въезжать в Китай на правах частных лиц400.
В июне 1920 г. для ознакомления с обстановкой в ДВР прибыла группа
советников президента Китая. Ей был вручен Меморандум, в котором выражалась готовность ДВР пересмотреть прежние русско-китайские договоры в
духе справедливости и взаимности. Правительство ДВР предлагало немедКапица М.С. Указ.соч. С.48-49.
Дальневосточная республика: Становление…Ч.I. С. 202-206.
400
Там же. С.206.
398
399

169

ленно открыть переговоры Китая, РСФСР и ДВР. В середине июня в Верхнеудинск прибыла китайская военно-дипломатическая миссия во главе с генералом Чжан Сылинем, направлявшаяся в Москву, хотя и без предварительного
согласования с советским правительством401. И хотя главы этих миссий наделялись лишь полномочиями на ведение переговоров без права заключения договоров и соглашений, тем не менее, и в ДВР, и в РСФСР их принимали, стараясь идти навстречу любой инициативе, которая могла бы способствовать
установлению добрососедских отношений с Китаем. Проводы миссии Чжан
Сылиня приняли характер демонстрации дружбы с построением почётного
караула с участием официальных лиц ДВР402. Так же тепло принимали миссию и в Москве403. 27 сентября 1920 г. Чжан Сылиню была вручена нота
НКИД в которой приветствовался приезд в Москву китайской миссии, выражалась надежда в установлении дружеских отношений между двумя странами. НКИД в специальной ноте заявил, что советское правительство будет
придерживаться принципов, изложенных в обращении советского правительства от 25 июля 1919 г. РСФСР предлагала Китаю заключить соглашение на
принципах равноправия, ликвидации неравноправных договоров и прав экстерриториальности для русских. В ноте было выражено желание заключить
специальный договор о порядке пользования КВЖД для нужд РСФСР, причем
Генерал Чжан Сылинь был командирован Пограничным управлением и с санкции
МИД Китая. Он считался «военным представителем в России» и регулярно получал от указанных ведомств инструкции. В то же время миссия считалась неофициальной, а её глава
не был уполномочен вести в России переговоры и подписывать какие-либо соглашения.
Пекинское правительство держало визит миссии в секрете от своих союзников. Советское
же правительство всячески пропагандировало этот визит (См. Крюков М. Была ли миссия
Чжан Сылиня в Москву «странным эпизодом» советско-китайских отношений начала 20-х
годов? // Проблемы Дальнего Востока. 1997. № 6. С.107).
402
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.40, л.12, 13. Тем не менее, на переговорах с Краснощёковым
Чжан Сылинь уклонился от политических заявлений и интересовался пропуском миссии в
Москву. Китайцы отцепили от своего поезда 13 вагонов с мукой (13 тыс. пудов), отправленных Красным Крестом для своих соотечественников в России. В столице Советской
России Чжан Сылинь был принят Лениным, а также Чичериным, Караханом и Литвиновым. Советская сторона высказала заинтересованность в улучшении отношений с Китаем и
скорейшем открытии транспортного сообщения между двумя странами (См. Дальневосточная республика: Становление…Ч.I. С.207-211).
403
Капица М.С. Указ. соч. С. 51-52.
401

170

в подписании договора должна участвовать и Дальневосточная республика.
Советское правительство надеялось, что китайское правительство не будет
оказывать никакой поддержки отдельным лицам, группам или организациям
русских контрреволюционеров, разоружит и интернирует их на своей территории.
18 октября 1920 г. Пекин через советского представителя в Лондоне Л.Б.
Красина сообщил Москве, что он отзывает Чжан Сылиня, поскольку он не
имеет полномочий вести переговоры с советской Россией. Никакого соглашения в Москве не было подписано, но, тем не менее, между двумя странами
было положено начало отношений де-факто404. В начале июня 1920 г. правительство Дальневосточной республики решило направить в Пекин миссию,
которую возглавил заместитель военного министра ДВР И.Л. Юрин (Дзевалтовский)405. Её поручалось установление дружеских политических и экономических взаимоотношений с Китаем. Но китайские власти более 2-х месяцев не
давали ей разрешения на въезд в страну.

Там же. С. 55-58, 60-62. Еще во время переговоров с миссией Советское правительство высказало желание иметь постоянного представителя Китая в Москве. 12 октября
Чжан Сылинь сообщил в Наркоминдел, что в Москву, Иркутск и Омск будут назначены
генеральные консулы Китая. Вскоре после отъезда Чжан Сылиня в Москву прибыл на правах генерального консула Чэнь Гуанпин, консулом в Иркутске был назначен Чжу Шаоянь,
в Омске Фан Цичуан. Одновременно Советское правительство выражало желание направить своего дипломатического представителя в Пекин, консула в Тяньцзинь, Шанхай и
Кантон, но ответа из Пекина не последовало, несмотря на обещания Чжан Сылиня информировать об этом свое правительство. 27 октября НКИД обратился в МИД Китая с просьбой сообщить о его решении в связи с намерением правительства РСФСР послать представителей. В ноябре 1920 г. МИД Китая сообщил, что не может принять официальных лиц в
качестве консулов до официального признания Советского правительства. И тогда 3 февраля 1921 г. НКИД заявил Чэнь Гуанпину, что его признание в качестве генерального консула
возможно только в порядке взаимности.
405
После отъезда в Пекин заместителем министра иностранных дел 13 июля 1921 г. был
назначен Я.Д. Янсон с обязанностями министра. Титул же министра по требованию Г.В.
Чичерина был сохранён за И.Л. Юриным для поддержания престижа миссии ДВР и его
личного. Однако Юрин пытался руководить МИД из Пекина и, в частности, назначить руководителем миссии ДВР в Харбине известного большевика и разведчика П.С. Парфёнова.
Это назначение не прошло, в том числе и потому, что уполномоченный в Харбине должен
подчиняться Чите. Юрину же было указано, чтобы «он занимался своими делами» (См.
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.48, л.125; д.118, л.233).
404

171

Огромную роль в установлении связей с Китаем сыграло Дальневосточное телеграфное агентство (ДальТА). Так, корреспондент ДальТА в Пекине А.Е. Ходоров в июле 1920 г. получил мандат от Министерства иностранных дел Дальневосточной республики на ведение соответствующей деятельности. До прибытия миссии ДВР он проделал большую работу по установлению связей с МИД Китая. А.Е. Ходоров распространил ряд международных
материалов, в т.ч. ноту НКИД РСФСР о признании ДВР, Договор о границах
между Дальневосточной республикой и советской Россией и т.д. 9 августа
1920 г. Министр иностранных дел ДВР Б.З. Шумяцкий требовал от А.Е. Ходорова не жалеть средств, вести газетную и дипломатическую пропаганду
против старых (т.е. царских) консулов и бороться за признание миссии И.Л.
Юрина406. Миссия смогла прибыть в Пекин только 26 августа 1920 г. На миссию было возложено и общее руководство торговой политикой республики в
Китае и изучение китайского и других рынков407.
Миссия ДВР в Пекине настойчиво добивалась переговоров с министерством иностранных дел Китая об установлении официальных отношений
ДВР с Китаем. Однако посланники держав, аккредитованные в Пекине отказались официально признавать миссию И.Л. Юрина408.
Контактам между ДВР и Китаем препятствовали империалистические
державы, особенно США, не желавшие признания Китаем не только советского правительства России, но и ДВР. Широкие круги китайской общественности настоятельно требовали признания и установления официальных
отношений как с РСФСР, так и с ДВР, но правительство Китая не решалось на
официальное признание, ограничиваясь фактическими контактами. Причём
МИД Китая, видимо, стремясь снять с себя ответственность за позицию праРГАСПИ, ф.372, оп.1, д.40, л.7; Геласимова А.Н. Дальневосточное телеграфное
агентство (ДальТА) // За советский Дальний Восток. Владивосток, 1981.
407
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.171, л.18.
408
Дальневосточная республика: Становление…Ч.II. С. 67-71, 72-73; По мнению И.Л.
Юрина, эти переговоры произведут впечатление на весь мир и заставят японцев вступить с
правительством ДВР в переговоры о Сахалине (См. РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.11, л.183;
Дальневосточная республика: Становление…Ч.II. С. 104-105, 131-132).
406

172

вительства, сообщал И.Л. Юрину, что признанию ДВР мешает влияние и
вмешательство иностранных держав409. Бывший китайский посланник в России Лю Цзинжен, назначенный председателем комиссии по русским делам
при правительстве Китая после приезда миссии И.Л. Юрина, вручил последнему бумаги, в которых китайское правительство, забывая о принципе взаимности, пыталось заявить, что ДВР является государством не признанным.
Причём в этом документе не было ни официального обращения, ни подписи.
Поэтому он и не был передан правительству ДВР410.
Дипломатический нажим поставил Пекин в сложное положение. Для его
ослабления Китай пытался сослаться на англо-советские переговоры в Лондоне как главный аргумент, оправдывающий правомерность его переговоров
с И.Л. Юриным.
Затрудняла выполнение задач миссии ДВР и позиция правительства
Приморской земской управы. Владивостокское правительство вело самостоятельные переговоры и с иностранными представителями и, как уже указывалось, добилось согласия пекинского правительства послать свою миссию в
Пекин, противопоставив её миссии ДВР, возглавлявшейся И.Л. Юриным. Разумеется, наличие владивостокской миссии подрывало престиж миссии И.Л.
Юрина как миссии, представляющей ДВР, и облегчало МИД Китая отказ от
переговоров, на которых настаивала миссия411. Миссия И.Л. Юрина располагала мандатом, выданным лишь Верхнеудинским правительством. И.Л. Юрину
было предложено представить верительные грамоты от всех правительств Дальнего Востока412.
2 ноября 1920 г. Юрин представил новому (после победы чжилийской
клики) министру иностранных дел Китая Ян Хойцину мандаты от всех дальневосточных правительств на право проведения переговоров и заключение неАВПРФ, ф. 492, оп.1, п.2, д.4. л.16.
Там же, л.48, 49.
411
Героические годы борьбы и побед. С.334-335; Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.560-561.
412
Персиц М.А. Указ.соч. С. 128.
409
410

173

обходимых соглашений413. К этому времени правительству ДВР удалось,
наконец, объединить под своей эгидой все областные правительства Дальнего
Востока, а в декабре 1920 г. владивостокская миссия в Пекине была ликвидирована, а её аппарат был передан миссии ДВР. Хотя после этого министерство
иностранных дел Китая и начало переговоры с миссией ДВР, но под давлением империалистов пыталось их затянуть. Весной 1920 г., когда Д.Л. Хорват
в результате забастовки на КВЖД ушёл в отставку, Китай взял на себя управление дорогой. Китайские власти взяли под свой контроль все концессии царского правительства. 23 сентября 1920 г. 23 сентября 1920 г. Китай перестал
признавать полномочия бывшего российского посла князя Н. Кудашева и российских консулов, а также объявил аннулированным право экстерриториальности русских на китайской территории414. В то самое время, когда миссия
Секретарь миссии ДВР в Пекине М.И. Казанин вспоминал, что миссия вынуждена
была следовать в Пекин через Кяхту, ибо путь через Читу был закрыт из-за господства в
этом районе белого атамана Семёнова. Китайские власти, хотя и устраивали на границе в
Маймачене в честь миссии приёмы, но разрешения на поездку в Пекин не давали. Китай
согласился принять миссию лишь после падения в Пекине прояпонской аньфуистской
группировки Дуань Цижуя. Её сменила другая генеральская чжилийская клика (Цао Кунь,
У Пейфу и др.), ориентирующаяся на Англию и США. На стороне чжилийцев по инициативе Японии выступил другой её ставленник – глава фэнтяньской клики Чжан Цзолин. После требований китайской стороны, что миссия ДВР должна представлять все области региона, от Приморья в неё был включён А.Ф. Агарёв, так и не приступивший к переговорам
(он стал заместителем И.Л. Юрина), от Амурской области – Я.Ф. Яковлев, от полосы отчуждения КВЖД – И.Н. Горчаковский. Таким образом, миссия стала представлять весь
Дальний Восток, кроме белогвардейцев (См. Капица М.С. Советско-китайские отношения.
М., 1958. С.50; Казанин М.И. Записки секретаря миссии. Страничка истории первых лет
советской дипломатии. М., 1962. С.27 -49, 58-59, 98-99, 111).
414
Определённую роль в закрытии бывших российских консульств и посольства в Китае
сыграла история с атаманом Калмыковым. Ушедший в феврале 1920 г. со своим отрядом в
Китай атаман Уссурийского казачьего войска И.П. Калмыков был интернирован в Гирине.
Несмотря на ходатайство бывшего русского посольства в Пекине и консульства в Гирине,
он содержался под арестом в жандармском управлении. Китайские власти не могли простить ему обстрела китайских канонерок, шедших из Амура в Сунгари в октябре 1919 г.,
вооружённый проход его отряда по территории Китая и т.д. Временное правительство
Приморской Областной Земской управы требовало выдачи Калмыкова как уголовного преступника. Норвежское правительство в июле 1920 г. возбудило обвинение против Калмыкова в ограблении и убийстве в Хабаровске в октябре 1918 г. членами его отряда представителей Красного Креста Хедблюма и его сотрудников. Однако консульство в Гирине сумело добиться от китайцев разрешения на прогулки для атамана Калмыкова и капитана 1
ранга Безуара по территории представительства. 13 июля 1920 г. с помощью бывшего гиринского консула В.А. Братцова и вице-консула К.В. Лучича был инсценирован побег
413

174

И.Л. Юрина находилась на китайской земле, Пекин осуществил явочным порядком ряд важных мер, имевших прямое отношение к ДВР и РСФСР. Был аннулирован японо-китайский договор 1918 г., согласно которому Китай принял
участие в интервенции против РСФСР, и в августе 1920 г. было решено отозвать китайские войска с российской территории. В этом же месяце было объявлено о прекращении взносов «боксерских» денег в распоряжение царского
посланника Кудашева. Финансирование сотрудников консульства шло через
Русско-Азиатский банк, в который Китай вносил по 250 тыс. таэлей каждые два
месяца в счёт погашения «боксёрской» контрибуции, взносы стали идти в Китайский национальный банк. Бывшая царская миссия была также лишена права
шифрованной переписки. Ведение дел России в Китае возлагалось на специально созданное особое Бюро по русским делам, которое возглавил китайский чиновник, а бывший консул в Шанхае В.Ф. Гроссе стал его заместителем415. Было
отменено право экстерриториальности для русских, расформирован бывший
русский пограничный окружной суд, и все русские дела подлежали рассмотрению в китайском суде416.
Однако все перечисленные выше решения, большинство которых близко
затрагивали русские интересы, были приняты Китаем в одностороннем порядке, без каких-либо консультаций и договоренностей и с Москвой (там находилась в это время китайская миссия во главе с Чжан Сылинем), и с ДВР (чья делегация во главе с И.Л. Юриным прибыла в Пекин), и даже с белогвардейцами. Не были поставлены в известность и союзные посланники. Руководствуясь
Калмыкова с территории консульства. Расследованием занимались не только китайцы, но и
по просьбе Кудашева бывший Генеральный консул в Мукдене Колоколов. 25 августа в результате повторного обыска консульства Калмыков был обнаружен в потайной комнате
помещения. Деятельность консульства, несмотря на гневную телеграмму Кудашева в адрес
Братцова и просьбы защитить честь консульства, была прекращена. Атаман Калмыков после вторичного ареста подлежал выдаче властям Приморской Областной Земской управы.
В сентябре 1920 г. во время перевозки из Гирина в Чанчунь Калмыков пытался бежать, но
был убит конвоем.
415
6 апреля 1921 г. Юрин представил меморандум в МИД Китая по поводу назначения
Гроссе в Шанхае. Лишь позже там был аккредитован советский консул (См. АВПРФ,
ф.492, оп.1, п.3, д.7, л.86-87).
416
Усов В.Н. Советская разведка в Китае. С.86-88.

175

многочисленными декларациями большевистского правительства о его отказе
от всех прежних русско-китайских договоров, Пекин действовал без оглядки,
не затрудняя себя выработкой и выполнением согласованной между заинтересованными сторонами процедуры аннулирования этих договоров и вытекающих из них обязательств.
С резким возражением против этих решений выступили Н.А. Кудашев, правительство Врангеля, которые потребовали обеспечения защиты российских
граждан и их имущества на основе полного применения де-факто русскокитайских договоров. В МИД Китая посыпались протесты от дипломатического корпуса и иностранных организаций. 11 октября 1920 г. дипкорпус потребовал подтвердить, что мероприятия китайского правительства не являются
постоянным изменением статуса русских, установленного договором, и должны
рассматриваться как временные мероприятия, подлежащие согласованию с будущим официально признанным русским правительством. Дипкорпус предложил, по соглашению между дипкорпусом и китайским правительством, установить порядок управления русскими интересами.
МИД Китая в ноте от 22 октября 1920 г. заявило, что президентский указ
от 23 сентября вовсе не означает, что договорные отношения Китая с Россией
разрываются. Подчеркивалось, что русские граждане могут пользоваться правами, вытекающими из договоров, однако китайское правительство временно берет на себя ведение административных дел. В ноте также указывалось, что
собственность российского правительства будет тоже находиться в распоряжении китайских властей до того времени, пока не будет признанного правительства России. Главы иностранных миссий в Пекине нашли этот ответ неудовлетворительным. Они требовали, чтобы на концессиях России осталась русская
полиция, дела русских рассматривались в прежних судах, а конфликты между
русскими и китайцами — в смешанных судах, чтобы в местах, где проживало
большое количество русских, при китайских уполномоченных по внешним ношениям были русские советники, которые осуществляли бы административные

176

функции и, наконец, чтобы в МИД Китая было создано специальное бюро по
русским делам, состоящее из русских советников. Однако правительство Китая
оставило все эти протесты без внимания417.
30 ноября 1920 г., несмотря на различные проволочки, переговоры между делегацией ДВР и китайскими властями начались. Новое правительство Китая не могло игнорировать общественное мнение, требовавшее установления
дипломатических отношений с ДВР и РСФСР. В новом МИДе были и патриотические элементы, мечтавшие о самостоятельной политике Китая418. Начавшиеся переговоры встревожили дипломатов иностранных держав, которые
опасались согласования антиимпериалистической политики Москвы и антиколониалистских настроений в Китае. Союзным дипломатам удалось запугать
китайцев, и они вели себя в отношении к миссии ДВР крайне непоследовательно. Руководитель миссии ДВР считался торговым представителем. Так, по
требованию французского посланника Боппе, И.Л. Юрину было предложено
убрать флажок ДВР с капота своего автомобиля. Ему не позволили пользоваться шифром в сношениях со своим правительством419.
И.Л. Юрин вручил министру иностранных дел Китая Ян Хойцину Декларацию Правительства ДВР, содержавшую программу переговоров и изложение
позиции Правительства республики относительно принципов построения отношений между двумя странами. Правительство ДВР предлагало: 1) коренной пересмотр всех договоров, заключенных с Китаем бывшей царской властью; 2) отказ от консульской юрисдикции; 3) беспрепятственное развитие торговли между двумя государствами, обмен консульскими представительствами;
4) заключение соглашения о КВЖД на принципах взаимной справедливости420.
В начале декабря 1920 г. пекинский кабинет, обсудив Декларацию ДВР,
ответил, что готов начать переговоры лишь о торговом договоре, при следуюКапица М.С. Указ.соч. С. 53—55.
Казанин.М.И. Указ. соч. С.69.
419
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.561.
420
Персиц М.А. Указ.соч. С. 137—139.
417
418

177

щих предварительных условиях: 1) Россия не должна распространять большевизм в Китае; 2) Россия должна полностью возместить убытки китайских коммерсантов от падения курса русских денег; 3) правительство России не должно
притеснять китайских представителей в Сибири; 4) снять копию с торговых
договоров, заключённых Россией с другими державами за последнее время и
передать китайскому правительству как пособие; 5) права прежнего российского правительства в полосе отчуждения КВЖД не переходят к новой России;
6) Россия ликвидирует своё право экстерриториальности в Китае. Китайцы потребовали письменного согласия на свои условия421.
Китай явно демонстрировал своё нежелание вести серьёзные переговоры с
Дальневосточной республикой и не отделял ДВР от советской России. Об этом говорилось на специальном совещании в МИДе ДВР по поводу контрпроекта торгового договора422.
Но чтобы не давать Пекину поводов к обвинению в «несговорчивости»,
И.Л. Юрин направил 13 декабря 1920 г. в МИД Китая свое письменное согласие с его условиями. Он соглашался на 2-й и 3-й пункты китайских условий, а
также обещал выяснить сущность ряда инцидентов на границе в Забайкалье и
принять все меры по предотвращению таковых423.
Китайское правительство с большой настойчивостью возобновило попытки присвоить все права на КВЖД в ущерб интересам ДВР и РСФСР. В
правительственных кругах Пекина одно время даже обсуждалась идея досрочного выкупа дороги.
Чтобы придать видимость законности своим намерениям присвоить
права на КВЖД, китайское правительство пошло на переговоры и подписание
соглашения с Главным русским акционером «Общества КВЖД» РусскоАзиатским банком об эксплуатации дороги. Согласно русско-китайскому договору 1896 г. железная дорога была построена не правительством России, а
АВПРФ, ф.492, оп.1, п.5, д.4, л.12.
Там же, л.1, 2.
423
Там же, п.2, д.4, л.40.
421
422

178

частным предприятием. Номинальным строителем КВЖД стал РусскоКитайский (с 1910 г. - Русско-Азиатский) банк, т. е. частное коммерческое
предприятие. С этим предприятием, в котором в 1920 г. преобладал французский капитал, и было решено договариваться. Русско-Азиатский банк дезавуировал советскую декларацию 1919 г. об отказе советской России от неравноправных договоров и намерении передать дорогу Китаю и с помощью Франции убедил пекинское правительство в законности представлять интересы
России на КВЖД. Банк оставил за собой право назначать управляющего (после отставки Хорвата управляющим КВЖД стал Остроумов), сохранить контроль над технической эксплуатацией, финансами и коммерческой деятельностью дороги. Переговоры между Пекином и Русско-Азиатским банком завершились подписанием 2 октября 1920 г. соответствующего соглашения. В преамбуле
документа провозглашалось, что «ввиду полной дезорганизации России» Китай временно, до будущего соглашения с признанным русским правительством,
принимает на себя «верховное управление» делами КВЖД. В статьях соглашения определялся порядок погашения долгов Общества КВЖД в пользу китайского правительства, рассматривались конкретные вопросы управления дорогой, подчеркивалось, что КВЖД будет функционировать как коммерческое
предприятие. В заключительной части документа подчеркивалось, что китайское правительство оставляет за собой право в любой момент принимать любые
сдерживающие меры в отношении Общества КВЖД в случае необходимости424.
С резким протестом против сделки Пекина с Русско-Азиатским банком
выступила миссия ДВР. В специальном политическом заявлении от 4 октября
1920 г. И.Л. Юрин отметил, что указанная сделка — это попытка устранить от
управления дорогой ее подлинного хозяина - русский народ, что банк никогда ничего общего с управлением дорогой не имел, что теперь он стал орудием отторжения дороги от ее законного владельца. И.Л. Юрин подчёркивал,
424

Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.565.

179

что вопрос о КВЖД касается только русских и китайцев, поэтому обе стороны
должны сопротивляться попыткам постороннего вмешательства как со стороны держав, так и со стороны какого бы то ни было консорциума.
Делегация ДВР, действуя и от имени РСФСР, предложила два варианта
решения вопроса о КВЖД: совместная эксплуатация дороги или ее передача в
полную собственность Китаю с предоставлением советской России права перевозки грузов. Однако пришлось отказаться от второго варианта из-за договора пекинского правительства с Русско-Азиатским банком425.
Иностранные державы оказали серьёзное давление на китайское правительство, чтобы использовать дорогу в своих военно-политических целях. В
конце 1920 г. выбитая из Забайкалья белая армия с помощью Китая, Японии и
США была перевезена по КВЖД в Приморье для организации нового
плацдарма борьбы против ДВР. 26 мая 1921 г. в Приморье остатки белых армий
и местные предпринимательские круги с помощью Японии совершили переворот. Они свергли областное управление ДВР и создали т.н. Временное Приамурское правительство во главе с братьями С. и Н. Меркуловыми.
Все попытки Юрина побудить китайцев к плодотворному диалогу оказались безрезультатными. В ответ Вайцзяобу (МИД) потребовало от ДВР «доказательств искренности», для чего последняя должна была удовлетворить целый
ряд новых требований. Пекинские власти 24 и 26 декабря 1920 г., 6 и 14 января
1921 г. потребовали возместить убытки, причиненные китайским подданным в
Благовещенске в результате якобы совершенных там грабежей и краж; отменить ограничения в правах, установленные для китайских предпринимателей на
территории ДВР; отменить запрет на вывоз из ДВР золота и других ценностей и
прекратить нарушения свободы передвижения для китайцев на территории республики; устранить для китайских граждан имеющиеся в республике продовольственные затруднения и т.д. Правительство ДВР проверило указанные
претензии и установило их полную беспочвенность. Видимо, потеряв терпе425

Капица М.С. Указ. соч. С. 87.

180

ние, А.М. Краснощёков в телеграмме В.И. Ленину 21 января 1921 г.. когда обстановка в Приморье из-за активизации белогвардейцев при поддержке японцев, резко накалилась, предлагал «установить мирные отношения и тесный
контакт не с китайским правительством, которое меняется ежемесячно и по
указке Франции заигрывает с вами и с нами, а с пограничным населением и
корейцами»426.
2 февраля 1921 г. в пространной ноте И.Л. Юрин обвинил китайское
правительство в умышленном затягивании переговоров и предупредил, что
правительство ДВР не будет нести ответственности, если китайские интересы в
России будут нести ущерб. Он также обвинил китайское правительство в
умышленном затягивании переговоров и предупредил, что ДВР не будет
нести ответственности, если китайским интересам в России будет нанесён
ущерб. Он также обвинил Китай в предоставлении убежища белогвардейцам и
в бездействии по пресечению их деятельности, указав, на выступление Р.Ф.
Унгерна во Внешней Монголии427. Весной-летом 1921 г. части барона Р.Ф. УнДальневосточная республика: Становление…Ч.II. С.45.
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.562,
563. В октябре 1920 г. конная дивизия Унгерна отделилась от войск атамана Семёнова, пересекла российско-монгольскую границу и начала операции против китайских войск в
Монголии. После первого неудачного штурма столицы Монголии Урги 5 ноября 1920 г.,
белогвардейцы 3 февраля 1921 г. взяли город, разгромили китайский гарнизон и возвратили
высшему духовному лицу Богдо-гегену престол. Выступая 24 ноября 1920 г. на I Дальневосточной конференции РКП (б), А.М. Краснощёков информировал коммунистов, что правительство ДВР оказалось в затруднительном положении и не могло поддержать монгольское
освободительное движение, т.к. одновременно у Дальневосточной республики просили помощи китайцы. Когда же власти ДВР стали требовать от них освобождения т.н. «красных
казарм» в Троицкосавске, китайцы стали ссылаться на неудобство вывода войск из «казарм», которые им были нужны как база для операций в Монголии против барона Унгерна.
Правительство ДВР предложило китайцам сделать официальное предложение о помощи
через пекинское правительство, но этого добиться не удалось. В ином случае ДВР могла с
полным основанием разоружить китайские части. Войска НРА, как суверенного государства ДВР, не пошли в Монголию, и китайцам пришлось воевать с бароном. В середине ноября 1920 г. части НРА заняли Кяхту (рядом с Троицкосавском) без всяких столкновений с
китайскими войсками (гарнизон насчитывал 8 тыс. чел.) и ликвидировали базу контрреволюции. Ранее «красные казармы» в Троицкосавске были заняты китайцами по просьбе
местных российских предпринимателей и белогвардейцев. Теперь же через Кяхту и Маймачен, лежащий вблизи, командование 5-й Красной армии и Коминтерн получили возможность вооружать монгольские революционные отряды Сухэ-Батора. (См. РГАСПИ, ф.372,
оп.1, д.118, л.62; Дальневосточная республика: Становление…Ч.II. С.32-33).
426
427

181

герна вторглись на территорию ДВР и советской России в районе Забайкалья с
целью захвата байкальских тоннелей, чтобы отрезать Дальний Восток от всей
страны. Однако белогвардейцы были разгромлены, а Унгерн захвачен в плен и
расстрелян в Новониколаевске (Новосибирске). Определённую роль в разгроме
Р.Ф. Унгерна сыграла и позиция США, которые, защищая свои интересы, не позволили использовать КВЖД для переброски белых войск из Приморья на помощь барону428. Широко развернулись военные операции во Внешней Монголии против белых групп Бакича, Кайгородова и Казанцева429.
Два визита И.Л. Юрина в Мукден и переговоры с Чжан Цзолином о судьбе КВЖД и Внешней Монголии не дали результата430. Китайские политики
были обеспокоены активностью миссии Юрина и переговорами делегаций
Выступление Унгерна проходило в рамках реализации планов, выработанных на совещаниях лидеров белого движения с японским командованием весной 1921 г. Отряды барона должны были отрезать ДВР от Советской России, облегчить формирование белого
режима на Дальнем Востоке. В июне 1921 г. прибывший из Порт-Артура атаман Семенов,
понимая, что его претензии на власть в Приморье терпят неудачу, потребовал от Меркуловых 200 тыс. долл. и разрешения своим частям проезда в Хайлар (станцию на западном
участке КВЖД вблизи Забайкалья). Временное Приамурское правительство разрешило Семенову отправиться в залив Посьет, ждать решения своей судьбы и даже обещало оказать
ему помощь «при условии, что он будет сидеть тихо, и японцы это гарантируют». 13 июля
1921 г. госсекретарь Юз инструктировал поверенного в делах США в Китае Раддока о
необходимости убедить китайское правительство не допустить переброски войск Семенова
по КВЖД в Забайкалье. «Результатом явится беззаконие, реквизиция товаров, всеобщая
дезорганизация транспорта и коммуникаций». В ответном донесении Раддок телеграфировал 15 июля, что центральное правительство Китая получило заверения маршала Чжан
Цзолина о том, что ни один семеновский солдат не будет перевезен по КВЖД. Таким образом, США защитили сферу своих интересов в Маньчжурии, не позволили Семенову прийти
барону Унгерну на помощь и взять реванш за поражение в Приморье (См. Дальневосточная
республика: Становление…Ч.II. С.94, 95).
429
После занятия Урги революционное правительство обратилось 12 июля 1921 г. к
РСФСР с просьбой не выводить свои войска до полного освобождения страны. 10 августа
Советское правительство согласилось послать части РККА в район Кобдо для ликвидации
белых отрядов (См. Капица М.С. Указ.соч.С.74).
430
19 августа 1921 г. китайские власти незаконно досмотрели багаж курьера миссии ДВР
в Пекине и обнаружили документы, которые представляли рекомендации Юрина для
Москвы организовать Секретариат Коминтерна в Китае, создать военную академию для
армии Сунь Ятсена, помочь в формировании компартии, организаций рабочего класса, студенчества и т.д. Разразился дипломатический скандал. Досмотры багажа дипкурьеров имели место и позднее (См. АВПРФ, ф. 492, оп.1, п. 1, д. 3, л. 154; п.2, д. 4, л.130-132, 140-141;
Sow-Theng Leong. Sino-Soviet Diplomatic Relations, 1917-1926. Honolulu, 1976. pp. 190-191).
428

182

ДВР и Японии в Дайрене, опасаясь, что они нанесут ущерб национальным интересам Китая. Сложность состояла ещё и в том, что И.Л. Юрин представлял
только ДВР, о чём заявило советское правительство в июле 1921 г. Поэтому
на повестку дня остро встал вопрос о посылке миссии РСФСР в Пекин431.
В апреле 1921 г. Китай согласился начать переговоры с РСФСР, но оговорил, что советский представитель не будет иметь официального статуса432.
Советская миссия во главе с А.К. Пайкесом прибыла в Пекин лишь 12 декабря 1921 г. (С августа 1922 г. миссию РСФСР в Китае возглавил А.А. Иоффе433).
До марта 1921 г. китайское правительство не отвечало на советскую ноту
от 27 сентября 1920 г., переданную ему с генералом Чжан Сылинем (в ней в
соответствии с положениями, высказанными в Обращении от 25 июля 1919
г., были изложены основные принципы, на которых предлагалось развивать
советско-китайские отношения). В марте 1921 г. Китай подтвердил получение ноты, а в апреле сообщил о согласии начать непосредственные переговоры с РСФСР, оговорив приезд советского представителя рядом условий: 1)
советский представитель не будет иметь официального статуса, он не должен
претендовать на замещение бывшего русского посланника, он будет вести
переговоры только по вопросам заключения торгового договора; 2) советская
делегация не будет вести большевистскую пропаганду; 3) китайские рабочие,
проживающие в России, будут свободны в выборе рода занятий, они не будут подвергаться принуждениям и ограничениям, их имущество не будет рек-

431

Sow-Theng Leong. Op.cit. p.191.
РГАСПИ, ф.372, оп.1, д.40, л.7.
433
Министр иностранных дел ДВР Я.Д. Янсон в телеграмме заместителю наркома по
иностранным делам РСФСР Л.М. Карахану от 24 апреля 1922 г. жаловался, что А.К. Пайкес по своей болезненной подозрительности держит своих сотрудников далеко от всех дипломатических дел и установил слежку за ними. Это создаёт враждебную обстановку, мешающую работе, и угнетает самого Пайкеса. Отправка В.Д. Виленского в Пекин только
ухудшила положение. Виленский широко афишировал свою поездку, намекал на особые
полномочия, данные ему Москвой, и объединил вокруг себя всех недовольных Пайкесом
сотрудников миссии. Виленский повёл против Пайкеса работу, выступая одновременно политкомиссаром при последнем. Дальнейшее оставление миссии в её составе могло приве432

183

визировано; 4) советское правительство возместит все убытки, понесенные
китайцами, проживающими в России434.
Таким образом, как и в случае с миссией И.Л. Юрина, Пекин выдвинул
условия явно недружественного характера, отказываясь тем самым видеть в лице РСФСР равноправного партнера, на что Москве пришлось указать китайскому правительству.
Усилился нажим Японии и Франции на Китай. Через китайского посланника в Париже французское правительство потребовало, чтобы Пекин не заключал
торгового договора с ДВР, т.к., мол, ДВР не признана Францией. Попытка делегации ДВР перенести переговоры в Читу не удалась. Переговоры вновь затормозились435. Вместе с тем прибытие советской миссии и начало переговоров свидетельствовал, что Китай стремится решить вопрос о КВЖД раньше, чем он будет
поставлен на Вашингтонской конференции436. В августе 1921 г. И.Л. Юрин был
отозван из Китая. Его сменил А.Ф. Агарёв437.
сти к урону престижа России и бездеятельности миссии (См. РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2191,
л.66).
434
ДВП СССР. Т.III. М., 1959. С. 214—216, 586.
435
Казанин М.И. Указ. соч. С.14-15.
436
Требования китайской делегации на Вашингтонской конференции не были удовлетворены. США добились принятия конференцией принципа «открытых дверей» в Китае,
что могло привести к усилению господства американских монополий в Китае. На конференции так и не было принято решение об интернационализации КВЖД и было решено
оставить управление дорогой за обществом КВЖД. «Резолюция Рута», принятая на Вашингтонской конференции в 1922 г., закрепила статус КВЖД до появления «законного»
российского правительства. Лишь в 1924 г. КВЖД стала совместным советско-китайским
коммерческим предприятием (См. Капица М.С. Указ. соч.С.76-78; Мякиньков С.И. Послеоктябрьская судьба КВЖД: поиски решения (1922-1924) // Восток. 2004. № 5. С.28-29).
437
Осенью 1921 г. Юрин был отозван в Москву. Дальбюро ЦК РКП (б) обвиняло его в
самостоятельном начале переговоров в Дайрене, неосторожных заявлениях, и угрожало
взысканием за «сепаратизм и нарушение партийной дисциплины»; ему также ставили в вину недостаточную мобилизацию общественного мнения Китая за улучшение российскокитайских отношений, слабую дисциплину и тяжелый личный характер. Кроме того, он
поддерживал председателя правительства ДВР А.М. Краснощёкова, которого, в свою очередь, обвиняли в дальневосточном сепаратизме. 14 октября 1921 г. И.Л. Юрин написал заявление об отставке с поста министра иностранных дел ДВР ввиду «существующих расхождений по вопросам иностранной политики между мной и правительством». Позже
Юрин был разведчиком-нелегалом по линии Коминтерна в Западной Европе, но перешёл
на сторону противника и перебежал в Польшу. Умер (отравлен) в 1925 г. (См. РГАСПИ,
ф.5, оп.1, д.2191, л.21; ф.372, оп.1, д. 54, л. 56, 124, 145, 147, 152; д. 90, л. 10, 12; д. 66, л. 5,
77; д.171, л.106; Капица М.С. Советско-китайские отношения. М., 1958. С.68; Казанин М.И.

184

Летом-осенью 1921 г. советская дипломатия разработала план, который
предусматривал совместное управление дорогой тремя сторонами – РСФСР,
ДВР и Китаем при признании за последним права собственности на КВЖД и
предоставлении советской России гарантий со стороны Китая путём ввода 20ти тысячного контингента войск Красной армии на КВЖД. Советская Россия
стремилась установить твёрдые гарантии того, чтобы дорога не использовалась для передислокации белогвардейцев438. Переговоры с делегацией
РСФСР начались 16 декабря 1921 г., но проходили они медленно и безрезультатно. А.К. Пайкес обратился с меморандумом к пекинскому правительству о переговорах по КВЖД, в котором высказал надежду на укрепление
отношений между РСФСР и Китаем и начало переговоров439. Пекинскому
правительству был представлен текст советской декларации, в которой пункт
о безвозмездной передаче КВЖД Китаю был уже опущен440. Однако меморандум остался без ответа441. Намечавшаяся ранее конференция по КВЖД быЗаписки секретаря миссии. М., 1963. С.134-135, 139-140, 154-157; Прохоров Д.П. Сколько
стоит продать Родину. СПб., 2005. С.21-24).
438
Ещё в декабре 1920 г. советский представитель П.Ф. Жуйков-Александровский с
мандатом Генерального штаба РККА по поручению В.И. Ленина и НКИД выехал из Москвы в Читу и в начале 1921 г. стал вести переговоры об открытии железнодорожного сообщения между Читой и КВЖД. Переговоры закончились успехом и с 7 марта 1921 г. регулярное курсирование поездов между ДВР и КВЖД от Читы до Владивостока (См. ЖуйковАлександровский П.Ф. Дипломатическое поручение // Вечно живой. М., 1965.С.264-265).
439
Ещё в январе 1921 г. А.М. Краснощёков в эмоциональной телеграмме В.И. Ленину,
Г.В. Чичерину и Л.М. Карахану обвинял Советское правительство, что у него нет «определённой политики», резко протестовал, что переговоры о КВЖД начала Советская Россия,
хотя ранее Москва заявляла, что все права на дорогу переходят к ДВР. Подобное заявление
Л.М. Карахана он назвал «безумием» (См. Дальневосточная республика:
Становление…Ч.II.С.46).
440
Немаловажно отметить и то обстоятельство, что в своё время против данного плана
НКИД выступил И.Л. Юрин, а также А.К. Пайкес, которые считали, что ввод советских войск
на КВЖД только осложнит атмосферу на переговорах. Пайкес также отверг идею НКИД о совместном управлении КВЖД и предложил создать трёхстороннюю комиссию с решающим голосом РСФСР, которая могла бы контролировать работу КВЖД. Глава миссии ДВР в Китае
(после И.Л. Юрина) А.Ф. Агарёв продолжал считать, что вести переговоры о КВЖД должна
Дальневосточная республика, а не РСФСР, т.к. «это вопрос дальневосточный». Миссию ДВР
после А.Ф. Агарева, который был отозван за самовольное оставление поста, с сентября
1922 г. возглавил В.Л. Погодин (См. РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2191, л.21; ф.372, оп.1, д.171,
л.106; АВПРФ, ф.492, оп.1, п.5, д.4, л.1; Усов В.Н. Советская разведка в Китае. 20-е годы
ХХ века. М., 2002. С.91, 126).
441
ГАХК, ф. П-44, оп.1, д.159, л.239.

185

ла сорвана правителем Маньчжурии Чжан Цзолинем из-за ввода частей РККА в
Монголию, которые участвовали в ликвидации частей барона Р.Ф. Унгерна442.
Правитель Маньчжурии обвинил Юрина в «неискренности» по вопросу о возврате Внешней Монголии Китаю, и ещё в сентябре 1921 г. сообщил Пекину, что
не собирался вводить туда войска443.
Предложения советского правительства о совместном управлении КВЖД
было в тех условиях лучшим решением этого вопроса, т.к. Китай мог бы при
поддержке РСФСР противодействовать попыткам некоторых держав захватить
дорогу. Советская делегация опровергла слухи о занятии КВЖД частями РККА.
Эти измышления послужили причиной протеста МИДа Китая от 11 ноября 1922
г. Советская делегация заявила, что приказ не переходить границы Китая строго
соблюдался, несмотря на вызывающее поведение белогвардейцев в полосе отчуждения КВЖД444.
Активную роль в срыве переговоров по КВЖД сыграли США . 31 декабря
1921 г. государственный секретарь Юз предложил посланнику США в Пекине
внушить китайцам, что законность соглашения, которое они подпишут с советской Россией, сомнительна и что с державами можно будет договориться об отНарком Г.В. Чичерин 15 июня 1921 г. направил министру иностранных дел Китая ноту, в которой подчёркивал, что советские войска в Монголии сражаются с общим врагом –
бароном Унгерном и что русские войска эвакуируются из Монголии, как только их задача
будет выполнена. 3 мая 1922 г. Я.Д. Янсон телеграфировал в НКИД, что вывод войск из
Монголии нецелесообразен, т.к. этим могут воспользоваться японцы и белогвардейцы. Изза анархии в Китае вывод войск может произойти незамеченным, а РСФСР и ДВР потеряют козырь против Чжан Цзолиня. На заседании Политбюро ЦК РКП (б) 31 августа было
решено отправить телеграмму А.А. Иоффе, в которой в частности, подчёркивалось, что недопустимо вести переговоры о правовом статусе и выводе войск из Монголии без участия
самой Монголии. А.А. Иоффе, считавший одно время, что Сунь Ятсен и глава чжилийской
группировки генерал У Пейфу достигнут соглашения и совместно создадут новое правительство, объяснял генералу в письме от 19 августа 1922 г., что Россия будет держать свои
войска в Монголии до тех пор, пока Китай терпит на своей территории белогвардейцев и
их лидеров. Последние же могут быть переброшены в тыл ДВР для нового наступления.
Советская Россия могла бы чувствовать себя уверенной, если бы Китай в договоре обязался
бы не допускать на своей территории никаких враждебных для РСФСР и ДВР враждебных
формирований и дал бы соответственные гарантии (См. РГАСПИ, ф.5, оп.1, д.2191, л.67;
Капица М.С. Советско-китайские отношения. С.67. ВКП (б), Коминтерн и национальнореволюционное движение в Китае. С.94-97, 102,109-110).
443
Sow-Theng Leong. Op.cit. p.190.
444
Капица М.С. Указ. Соч. С. 88.
442

186

мене договора 1896 г. и соглашений к нему. Через неделю посланник докладывал, что он имел беседу с министром иностранных дел и в соответствии с директивой госдепартамента указал на опасность и последствия, которым подвергнется
Китай в случае, если он будет вести дела с советским правительством. Одновременно американские дипломаты обрабатывали Чжан Цзолиня. 24 декабря 1921 г.
посланник США в Китае получил из Вашингтона указание склонить Чжан Цзолина к мысли, что независимость КВЖД может быть обеспечена только путем ее
интернационализации. Иными словами, американские правящие круги были против передачи дороги ее хозяевам - советской России и Китаю, а под видом интернационализации хотели сами закрепиться на дороге и тем самым облегчить
укрепление позиций американского капитала на всем Северо - Востоке Китая.
Англия и Франция предложили, чтобы КВЖД продолжала находиться под
управлением межсоюзнического совета и чтобы ее финансировал консорциум.
Пекинское правительство, однако, не склонно было идти на интернационализацию КВЖД. Министр иностранных дел Китая заявил посланнику США, что дорога должна быть китайской или же на ней должно сохраниться существующее
положение. Мешал переговорам также Д.Л. Хорват, который выступал в Пекине
в качестве представителя белогвардейского правительства Приморья. Он все еще
пользовался влиянием в пекинских кругах.
В январе 1922 г. Ян Хойцин предложил провести неофициальные переговоры и назначил для ведения переговоров по существу технических работников
министерства иностранных дел. Советский представитель настаивал на проведении официальной советско-китайской конференции445. С официальными представителями ДВР и РСФСР китайская сторона держалась высокомерно, как
«Поднебесная» с побежденными варварами. В декабре 1921 г. успешно развивалось наступление белоповстанцев на Хабаровск, который был оставлен
частями НРА 22 декабря 1921 г. 11 февраля 1922 г. правительство ДВР
направило Пекину протест против действий властей Северо-Восточного Ки445

Там же. С. 73.

187

тая, которые сделали эту часть страны плацдармом для действий белогвардейцев446. 8 января 1922 г. указом президента Сюй Шичана было прекращено
действие русско-китайских договоров и соглашений о сухопутной торговле. В
феврале Вайцзяобу (МИД Китая) предоставил своим представителям в Чифу и
Шанхае право сдачи в аренду судов русского Добровольного флота, переданных
правительством РСФСР в пользование ДВР447. Претензии на суда Доброфлота
предъявил один из бывших руководителей компании Фёдоров, проживавший
в Японии. Ему оказывали помощь бывший российский посланник в Китае
Н.А. Кудашев и консул в Шанхае Гроссе. В Нагасаки по требованию Фёдорова уже был захвачен пароход «Симбирск». В заявлении И.Л. Юрина в МИД
Китая говорилось, что после издания декрета президента Китайской республики о прекращении полномочий бывшей российской миссии и консулов правительство ДВР вправе было рассчитывать на то, что пароходы Доброфлота
получат беспрепятственное право на заходы в порты Китая. Однако комиссары китайского правительства предоставляли российское имущество в руки
лиц, преследующих только свои личные цели448.
Однако, несмотря на протесты миссии ДВР, незаконные захваты судов
продолжались. По распоряжению французского посланника в Китае пароход
«Ставрополь» в сентябре 1921 г. был незаконно сдан в чартер, причём, якобы
с согласия А.Ф. Агарёва, что было неправдой. 1 декабря 1921 г. из Шанхая
ДВП СССР. Т.V. М., 1961. С.98-99.
К началу первой мировой войны Доброфлот насчитывал 22 судна. В 1918 г. США и
Англия под предлогом экономической необходимости и борьбы против Германии реквизировали 18 судов российского Доброфлота грузоподъёмностью более 100 тыс. дедвейт-тонн.
Из этих кораблей 6 ранее работали в Охотском и Беринговом морях. На судах были сменены экипажи и подняты флаги Великобритании и США. Суда Доброфлота, оказавшиеся в
европейских морях, были заложены Франции за 200 млн. франков (20 млн. зол.руб.). Часть
этой суммы позже пошла на эвакуацию врангелевской армии из Крыма. Советское правительство неоднократно заявляло протесты США и Великобритании и требовало вернуть
суда РСФСР (См. Правительственный вестник (Омск). 1919. 19 янв.; Экономический еженедельник (Владивосток).1921. 28 авг.; Борьба за власть Советов в Приморье. С.210; Нота
Народного комиссара по иностранным делам американскому консулу в Москве Д. Пулу от
12 июня 1918 г. // ДВП СССР. Т.I. М., 1957. С.355; Советско-американские отношения. Годы непризнания. 1918-1926. М., 2002.С.27-28, 30-31).
448
АВПРФ, ф.492, оп.1, п.2, д.4, л.225, 230-231.
446
447

188

под французским флагом в Циндао, а затем во Владивосток агентами белого
меркуловского правительства был уведён пароход «Индигирка», а позже – пароход «Олег»449.
В ноябре 1920 г. в Шанхай прибыли пароходы Доброфлота «Астрахань»
и «Эривань». Однако таможенные власти отказались выпустить суда из порта,
якобы из-за долга Доброфлота английской фирме «Нью инженеринг док» на
сумму 170 тыс. таэлей. В своё время Правление Доброфлота во Владивостоке
отпустило в распоряжение представителя английской фирмы Мордуховича
указанную сумму, но последний деньги на счёт компании так и не перечислил. Представитель Доброфлота в Шанхае Патстон получил указание перевести указанную сумму на счёт английской фирмы, но она отказалась принять
эту сумму. В Меморандумах миссии ДВР в Пекине в МИД Китая от 20 июня,
18 июля, 3 декабря 1921 г. представительство просило оказать помощь в возвращении судов и предотвратить их захват450. И только благодаря мужеству
русских патриотов захват этих судов белогвардейцами в Шанхае не был осуществлён451. Пекинские власти запретили деятельность организаций по оказанию помощи голодающим в Поволжье452.
Новый полпред в Китае А.А. Иоффе в августе 1922 г. получил инструкции Москвы о политике в отношении с Китаем. На заседании Политбюро ЦК
РКП (б) 31 августа было решено отправить телеграмму А.А. Иоффе, в которой излагалась директива о стратегии отношений между РСФСР и Китаем, в
Там же, л.236, 249, 257.
Там же, л.234, 238, 257.
451
После антибольшевистского переворота в Приморье часть судов Сибирской флотилии отказалась подчиниться Временному Приамурскому правительству Меркуловых. Паровая яхта «Адмирал Завойко», передав оружие большевикам Камчатки, ушла не во Владивосток, а в Шанхай, где и простояла в порту до весны 1923 г. Она охраняла пароходы
«Астрахань» и «Эривань». После гражданской войны благодаря настойчивым требованиям
Советского правительства удалось вернуть во Владивосток 16 судов «Доброфлота», ранее
реквизированных Англией и США и уведённых белыми во время их бегства из Владивостока в 1922 г. Весной 1923 г. во Владивосток из Шанхая вернулись «Адмирал Завойко»,
суда «Астрахань» и «Эривань». «Адмирал Завойко» стала посыльным судном «Красный
вымпел». В 1957 г. она стала судном-мемориалом во Владивостоке.
452
ДВП СССР. Т.III. М., 1959. С.586; Т. IV. М., 1960.С.68-69; Т.V. М., 1961. С.126, 171172.
449
450

189

частности, подчёркивалось, что недопустимо вести переговоры на основе общей декларации 1919-1920 годов. Политбюро настаивало на прежних инструкциях, данных НКИД А.К. Пайкесу, в т.ч. равномерном участии всех сторон в управлении КВЖД. ЦК был согласен на отказ от прав экстерриториальности и капитуляционных прав России, но с учётом взаимности и признания
Китаем РСФСР де-юре453. А.А. Иоффе даже предлагал предоставить заём Китаю, что вызвало изумление Политбюро, поскольку Иоффе «должен был бы
знать финансовое положение советской республики»454.
Советская дипломатия активизировала контакты с Сунь Ятсеном. В переписке А.А. Иоффе с Сунь Ятсеном обсуждался вопрос о создании единого китайского правительства и об объединении последнего с главой чжилийской
клики генералом У Пейфу и даже его антиподом – маршалом Чжан Цзолином.
Летом 1922 г. РСФСР и ДВР стали делать ставку на союз Сунь Ятсена с генералом У Пейфу. В августе-сентябре 1922 г. А.А. Иоффе, одобряя переговоры
Сунь Ятсена с У Пейфу, высказывал надежду на создание центрального китайского правительства и национальное объединение Китая455.
А.А. Иоффе предлагал У Пейфу для усиления позиций Китая созвать
русско-китайскую конференцию в Чанчуне параллельно с русско-японской
конференцией, однако против этого резко выступила Великобритания 456. В то
же время А.А. Иоффе писал 15 сентября 1922 г. Сунь Ятсену, что отказ от переговоров с пекинским правительством был бы непонятен широким народным
массам Китая, решительно требующих вступления в переговоры с Россией и
создания нормальных дипломатических отношений с нею, «и произвел бы
плохое впечатление»457.
Отмечая колебания и манёвры Сунь Ятсена, А.А. Иоффе телеграфировал 17 октября 1922 г. Г.В. Чичерину, что они приведут к необходимости исВКП (б), Коминтерн и национально-революционное движение в Китае. Док. 19201925 гг. М., 1994. С.109-110.
454
ВКП (б), Коминтерн и национально-революционное движение в Китае. С.118.
455
Там же. С.108, 119, 122-123.
456
Там же. С.69, 93, 95-96, 98-101, 104-107, 119, 124-129.
453

190

пользовать китайских милитаристов одного против другого. Одновременно
Сунь Ятсен пытался реализовать план создания с помощью РСФСР революционной армии в Восточном Туркестане или Монголии, в чём ему было отказано458. Зимой 1921 – весной 1922 гг. он предлагал создать китайско-русскогерманский союз против Японии, что также не было реализовано459. Китайская
сторона вновь стала поднимать пресловутый монгольский вопрос. 25 сентября
1922 г. министерство иностранных дел прислало делегации РСФСР Меморандум, в котором указывало, будто таможенные караулы в Монголии притесняли
китайских купцов, и настаивало на эвакуации частей Красной Армии из Монголии в кратчайший срок. Вывод советских войск из Монголии пекинское правительство рассматривало в качестве обязательного условия начала советскокитайских переговоров.
Советская делегация возражала против выдергивания какого-либо отдельного вопроса из общего комплекса проблем, подлежавших разрешению на советско-китайской конференции, и настаивала на обсуждении на конференции
всех вопросов в целях установления нормальных политических, дипломатических, экономических и торговых взаимоотношений между советской Россией и
Китаем. Советский представитель заявил, что, несмотря на ту кампанию, которая
велась против России в связи с нахождением русских войск в Урге, он имел все
основания утверждать, что лучшие люди, борющиеся на национальное освобождение китайского народа, целиком разделяют то мнение, что немедленный вывод русских войск из Внешней Монголии не только невозможен с точки зрения
русских интересов, но и находился бы в резком противоречии с действительными интересами китайского народа. Представитель советской России подчеркивал, что части РККА были введены во Внешнюю Монголию и в Синьцзян после
неоднократных предупреждений и протестов против враждебных России действий китайского правительства, которые выражались в поддержке белогварТам же. С.119.
Там же. С.130-132.
459
Капица М.С. Указ.соч. с.81-82.
457
458

191

дейцев, разгроме советских учреждений, нанесении убытков не только РСФСР,
но и советским общественным организациям, таким как Центросоюз. Советское
правительство отозвало войска из Синьцзяна, и как только будет ликвидирована
опасность нападений белогвардейцев из Внешней Монголии оно отзовет их и
оттуда, но такой момент еще не наступил460.
В политике правительства Китая в этот период преобладали антисоветизм, надежды на отрыв Дальнего Востока от России и возможность безвозмездного присвоения «русского наследства» в Маньчжурии»461.
Несмотря на все сложности, миссия Дальневосточной республики в Пекине добилась согласия министерства иностранных дел Китая на учреждение
представительства ДВР и в некоторых других городах Китая. В феврале 1921
г. было организовано представительство ДВР в полосе отчуждения КВЖД с
резиденцией в Харбине. Руководитель этого представительства имел титул
Особоуполномоченного

Дальневосточной

республики.

Уполномоченным

Приморского правительства в полосе отчуждения КВЖД, как уже указывалось, стал бывший член Бюро фракции ПСР во Всероссийском Учредительном собрании эсер Н.П. Пумпянский. Он неоднократно требовал от китайских властей выдать Приморскому правительству атамана И.П. Калмыкова
для организации суда над ним.
В задачи Н.П. Пумпянского входило установление дружеских отношений
между обеими республиками, связи с мукденским генерал-губернатором Чжан
Цзолинем, а также с американскими и японскими официальными лицами в
полосе отчуждения КВЖД, защита интересов российских граждан, борьба
против планов белоэмиграции, а также распространение информации о политике и жизни Дальневосточной республики462. Н.П. Пумпянского сменил Э.К.
Озарнин. Хотя китайские власти не признали за Особоуполномоченным ДВР
Капица М.С. Указ. соч. С. 89-90.
ДВП СССР. Т.III. М., 1959. С.214-216, 586; Т. IV. М., 1960.С.68-69; Т.V. М., 1961.
С.126, 171-172; Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской войны. С.560-561, 565-566.
460
461

192

официальных функций, тем не менее он считался генеральным консулом республики и защищал на КВЖД интересы российских граждан, вёл среди них
просветительную работу, стремился нейтрализовать влияние белоэмиграции.
В своей деятельности представительства ДВР опирались на «Объединённую
конференцию профессиональных, политических и общественных организаций
полосы отчуждения КВЖД»463.
Как уже отмечалось, в марте 1920 г. в результате организованной Конференцией и профсоюзами забастовки Главноначальствующий КВЖД генерал
Д.Л. Хорват ушёл в отставку. Но китайские власти не признали Объединённую конференцию в качестве органа власти ДВР в полосе КВЖД, на что она
претендовала, и взяли на себя административные функции. Не было признано
ими и положение о принадлежности полосы отчуждения КВЖД к территории
ДВР, содержащееся в «Декларации об образовании независимой Дальневосточной республики»464. Реальная власть на дороге принадлежала китайским
государственным органам и администрации КВЖД, которым помогали белоэмигрантские организации.
Персиц М.А. Указ. соч. С. 78-79, 83-84.
«Объединённая конференция профессиональных, политических и общественных организаций полосы отчуждения КВЖД» была создана 13 декабря 1919 г. В ней совместно
работали большевики, меньшевики и часть эсеров. Такое сотрудничество было обусловлено засильем на КВЖД белоэмиграции и позицией китайских властей. Поначалу Конференцию возглавляли меньшевики, но позже ею руководить стали большевики Н.И. Горчаковский (председатель) и товарищ председателя И.А. Юдин. С 17 февраля 1920 г. официальным органом Конференции стала газета «Вперёд». Объединённая конференция позволила
легально работать местным организациям социалистических партий, обеспечить их единство, защищать интересы рабочих и служащих от произвола китайских властей и администрации дороги, совместно выступать против белогвардейцев и их «союзов». 7 мая 1921 г.
Дальбюро ЦК РКП (б) приняло решение о том, что вся практическая и представительская
работа сосредоточивается в руках Особоуполномоченного правительства ДВР. Объединённая конференция стала считаться общественным органом, а все её требования должен был
проводить Особоуполномоченный правительства ДВР. Таким образом, миссии уполномоченных правительства ДВР на КВЖД представляли не только буферную республику (и, по
сути, РСФСР), но и прогрессивные общественные организации в полосе отчуждения дороги. Вся деятельность представительств ДВР тесно координировалась с Объединённой конференцией (См. Андреев Г.И. Революционное движение на КВЖД в 1917-1922 гг. Новосибирск, 1983. С.110-111).
464
Борьба за власть Советов в Приморье (1917-1922 гг.). Сб. док. Владивосток, 1955.
С.442.
462

463

193

В середине 1921 г. после закрытия из-за преследований китайских властей газеты «Вперёд» большевики Харбина с помощью ДВР организовали
выпуск газеты «Россия»465. В Харбине действовало отделение Дальневосточного телеграфного агентства (ДальТА), которым руководила Чита. Информацию ДальТА использовали не только левая печать, но и сменовеховские и даже антисоветские издания. В то же время Агентство собирало для ДВР белогвардейские и иностранные газеты, пропагандистские материалы. При помощи представительств ДВР Объединённая конференция и профсоюзы организовали на КВЖД работу библиотек, рабочих гимназий, помогали собирать
средства в помощь голодающим Поволжья. По мере возможности отмечались
революционные праздники, собирались митинги и т.д. Всё это не могло не
влиять на настроения белоэмигрантов. Деятельность представительств ДВР на
КВЖД проходила в обстановке преследований и провокаций китайских властей и белогвардейцев. Уполномоченный на ст. Маньчжурия просил для
охраны 30 человек с оружием466.
Весной и летом 1922 г., когда особенно широко развернулась партизанская борьба за освобождение Приморья, японская и белогвардейская печать
стала вновь распространять слухи, будто ДВР концентрирует свои войска на
границах с Китаем, чтобы вторгнуться в полосу, отчуждения и. захватить
КВЖД. Усиленно муссировалась версия, что войска ДВР получат в полосе отчуждения реальную поддержку находившихся там официальных представителей Читы и коммунистов, которые для этого завезли в Харбин и тайно хранят
огромное количество оружия.
27 февраля 1922 г. полиция Чжан Цзо-линя и офицеры главного штаба
китайских войск произвели 40 обысков в различных официальных учреждениях ДВР, в канцелярии и на квартире Особоуполномоченного Э.К. Озарнина,
РГАСПИ, ф. 372, оп.1, д.50, л.359; д.105, л.53; д.171, л.70-71. Финансирование газеты
«Россия» взяло на себя также представительство РСФСР в Пекине. Было принято решение
и об издательстве своего печатного органа на пограничной станции Маньчжурия, который
бы разоблачал инсинуации белоэмигрантских газет.
466
Персиц М.А. Указ. соч. С. 80.
465

194

а также в помещениях профсоюзов, в рабочем клубе и домах многих русских
граждан. Консулы иностранных держав в Харбине весьма живо интересовались происходившими событиями и с нетерпением наводили справки о ходе
обысков. Но к их большому огорчению никакого оружия нигде обнаружено,
не было. 1 марта 1922 г. Министерство иностранных дел ДВР направило ноту
протеста министру иностранных дел Китая Ян Хойцину. В ноте указывалось,
что китайское правительство, покровительствуя белогвардейцам, фактически
проводит враждебную по отношению к ДВР политику и препятствует горячему стремлению народов двух соседних стран жить в мире и тесной дружбе467.
Белогвардейцы при негласной поддержке администрации Чжан Цзолина
устраивали покушения на представителей ДВР, работников профсоюзов,
сменовеховцев, громили помещения левых организаций и т.д., что также вызывало официальные протесты Дальневосточной республики468. Официальные
представители Пекина в Маньчжурии заявили о своей непричастности к
обыскам. Лишь 1 мая 1922 г. пекинское правительство высказало сожаления
по поводу обысков и сообщило, что приказало маньчжурским властям относиться с вниманием к представителю ДВР в Харбине и предоставить ему
охрану469.
Функционируя во враждебном окружении, представительства ДВР в
условиях неурегулированного статуса КВЖД стремились не позволить превратить Маньчжурию в антисоветский плацдарм, а дорогу - в канал переброски антибольшевистских вооруженных формирований. Используя адекватные
методы деятельности в конкретной обстановке, представительства ДВР на
КВЖД проделали значительную работу по ослаблению белого движения и военной опасности для ДВР и РСФСР.
Учитывая все трудности деятельности миссии ДВР в Китае, можно,
тем не менее, констатировать, что она дала значительные результаты для
Персиц М.А. Указ.соч. С. 245.
Персиц М.А. Указ.соч. С.243-244.
469
Усов В.Н. Советская разведка в Китае. С.91-92.
467
468

195

расширения фактических контактов в области экономических и торговых
связей, для прорыва экономической блокады ДВР и РСФСР в бассейне Тихого
океана. Развитие торговых отношений между Россией и Китаем характеризовалось такими данными: в 1921 г. из Китая в Россию поступило товаров более
чем на 10 млн. руб., а в 1922 г. – на 14 млн. руб.470 Торговая блокада РСФСР и
ДВР была сорвана, хотя для советской России торговля ДВР носила транзитный характер.

Деятельность органов внешней политики ДВР в Китае имела чрезвычайно важный характер. Китай непосредственно граничил и граничит с нашей
страной. По его территории проходила КВЖД, вопрос о принадлежности которой требовал разрешения. В Маньчжурии сосредоточились десятки тысяч
белоэмигрантов, сведения о деятельности которых были крайне необходимы
руководству ДВР для обеспечения безопасности границ как буферной республики, так и РСФСР. В Китае бурно развивалось революционное антиколониальное и коммунистическое движение, ставку на которое сделал НКИД советской России МИД ДВР и Коминтерн.
В Китае на правах торговых действовали миссии ДВР и РСФСР. Именно
через МИД ДВР и его пекинскую миссию устанавливались контакты и велись
переговоры по экономическим вопросам с аппаратом японских, американских, английских и других представительств, аккредитованных в Китае, а
также с отдельными фирмами этих держав. Миссия ДВР и её отделения на
КВЖД не только собирали сведения о белоэмигрантах, но оказывали помощь
прогрессивным организациям российских граждан на дороге.
В политике правительства Китая в период существования ДВР продолжали
преобладать антисоветизм, боязнь революции в собственной стране, солидар470

Степанов А.С. Ленинская внешняя политика на Дальнем Востоке в 1920-1922 годы //

196

ность с империалистическими державами, а, кроме того, надежды на отрыв
Дальнего Востока от России и на возможность безвозмездного присвоения
«русского наследства» в Маньчжурии. В то же время для успокоения общественного мнения Китая и других стран, требовавшего прекращения интервенции, признания РСФСР и ДВР, пекинское правительство было вынуждено пойти на допуск в Китай миссий РСФСР и ДВР и проведение с ними переговоров,
но без твердого желания нормализовать отношения с соседними государствами.
Хотя дипломатическая деятельность правительства ДВР и его пекинской миссии и не увенчалась формальным договором о признании республики, но имела большое значение в отношении информации общественных кругов Китая о действительном положении, политике РСФСР и ДВР и дала
большие результаты для установления фактических контактов с государственными и общественными китайскими кругами и способствовала подготовке к заключению договора между СССР и Китаем, заключенного в 1924 г.

История СССР. 1979. № 5. С.7.

197

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Создание буферной Дальневосточной республики диктовалось крайне
сложной военно-политической обстановкой начала 1920 г. Вывод иностранных войск, кроме японских, из Сибири и Дальнего Востока не снял с повестки
дня вопрос об опасности потери дальневосточной окраины для советской России. В то же время необходимо было учитывать, что разоренная Гражданской
войной страна не могла одновременно вести войну с белыми армиями Деникина и Врангеля на Юге, Польшей на Западе и Японией на Дальнем Востоке.
К этому времени Россия потеряла Прибалтику и Бессарабию, а в начале 1921
г. еще и Западную Украину и Белоруссию. Такая ситуация потребовала от советской России нестандартных и в тоже время адекватных обстановке решений.
Искусственно созданный советской Россией буфер на Дальнем Востоке, служил главной цели - ликвидации японской интервенции, восстановлению единства страны и ее внешнеполитических позиций на Тихом океане.
Интервенция несла российскому Дальнему Востоку тяжёлый гнёт, оскорбление национального достоинства народа. Борьба правительства ДВР против
интервенции практически превратилась в национально-освободительную
борьбу471.
Создание Дальневосточной республики показало пример обратного
влияния внешней политики на внутреннее устройство буфера. Дальневосточные коммунисты по согласованию с ЦК РКП (б) временно пошли на признание многоукладной экономики, в которой преобладал частный сектор, многопартийности, ограниченной парламентской демократии, отказались от создания системы Советов и построения социализма. Политический режим ДВР в
определенной степени был альтернативой режиму диктатуры пролетариата в

Дальневосточная республика: Становление. Борьба с интервенцией. Док. и материалы. Ч.I. Владивосток, 1993. С.5.
471

198

советской России. Конституция ДВР серьёзно отличалась от Конституции
РСФСР472.
В отличие от т.н. «буферных государств» (Литвы, Латвии, Эстонии,
Польши и Финляндии), которые, по мнению ведущих стран Антанты, представляли т.н. балтийско-польский антисоветский «санитарный кордон», ДВР
была создана самой советской Россией искусственно для ликвидации иностранной интервенции на Дальнем Востоке.
Несоветская форма буфера открывала определённые возможности для
маневрирования в области внешней политики, прорыва экономической блокады России, использования межимпериалистических противоречий, нейтрализации наиболее агрессивных кругов Японии, сочетания дипломатических и
вооружённых средств борьбы против интервентов и белогвардейцев. Для
большевиков России в их общей стратегии создание и функционирование
ДВР имело тактическое значение, как пример воссоздания территориальной и
политической целостности страны, пример успешного овладения всеми формами борьбы за власть473. Для дальневосточной же организации РКП (б) задачи внутренней и внешней политики, поставленные ЦК партии, имели характер
стратегических.
Создание буферной Дальневосточной республики не было делом абсолютно новым. В 1917-1919 гг. за создание сепаратного государственного образования в Сибири и на Дальнем Востоке выступали сибирские автономисты,
казачьи атаманы Семенов и Калмыков.

В 1919-1920 гг. идея Восточно-

Сибирской государственности возникла у эсеро-меньшевистских лидеров Политцентра. Таким образом, в работе были проанализированы внешнеполитические цели Советской России на Тихом океане и их постановка ЦК РКП (б),
СНК, НКИД РСФСР для Дальневосточной республики и показана работа
Дальбюро ЦК РКП (б), Правительства ДВР, министерства иностранных дел и
Дальний Восток в период революций 1917 года и гражданской войны. Владивосток,
2003. С.394-422.
473
Там же. С.16-17.
472

199

других государственных органов Дальневосточной республики по реализации
внешнеполитических целей Советской России на русском Дальнем Востоке.
Попытки ряда авторов, исповедующих идею об ошибочности создания ДВР, строятся на соотношении сил японских и российских революционных войск (и НРА) в 1920-1922 гг. и невозможности интервентов решить захватнические задачи при возможной организации реального отпора захватчикам. Отсутствие войны с Японией в 1920-1922 гг., затягивание Гражданской
войны и поздняя советизация региона, по их мнению, является дополнительным аргументом об ошибочности создания буфера474. Однако данная аргументация означает лишь отсутствие конкретно-исторического подхода, игнорирование итогов деятельности дипломатии ДВР и РСФСР, а также боевых действий Народно-революционной и Красной армий, которые нанесли реальное
поражение белым силам, на которые делали ставку интервенты. В этом аспекте деятельность Белого движения представляется как орудие политики интервентов и других иностранных держав.
Что касается неспособности Японии возобновить интервенцию на российском Дальнем Востоке, то эти рассуждения сделаны задним числом. Согласно решениям Пленума ЦК РКП (б) от 4 и 12 января 1921 г., и через 9 месяцев после образования ДВР было принято решение о недопустимой советизации региона из-за опасения нового наступления Японии. Её войска к этому
времени были сосредоточены, главным образом, в Южном Приморье, а области ДВР уже были объединены под эгидой правительства республики 475. Все
это требовало сугубой осторожности не только в действиях НРА ДВР (использования партизанских сил вместо регулярных формирований), но и на
дипломатическом фронте.
Эти опасения руководства РКП (б) подтвердились в ходе Дайренской,
Вашингтонской, Генуэзской и Чанчуньской конференций, хабаровского похоПарфенов П.С. (Алтайский) Борьба за Дальний Восток. 1920-1922. Л., 1928.С. 355365; Левкин Г.Г. Было, но быльем не поросло. Хабаровск, 2006. С. 41-51, 133-134.
475
Никифоров П.М. Записки премьера ДВР. М., 1974. С. 157-159.
474

200

да белоповстанцев, попытке организовать новую союзную интервенцию на
российском Дальнем Востоке в 1922 г. и т.д.
В связи с этим, японская делегация представила в Вашингтоне «Предварительный протокол реформ, подлежащих введению на территории бывшей
Российской Империи, ныне именуемой «Дальневосточная республика». Этот
документ был разработан по взаимному соглашению представителями Японии и Франции.
Дипломатии РСФСР и ДВР приходилось преодолевать значительные
препятствия: отсутствие политического опыта, запугивание на переговорах,
нарушение международной практики дипломатической деятельности, внутренние разногласия по вопросам внешней политики и т.д. В большой и зачастую запутанной игре иностранные дипломаты использовали не всегда честные методы борьбы. Вот почему на переговорах неизбежны были ошибки и
промахи, но которые вовремя исправлялись с помощью Москвы.
Несмотря на то, что внутренняя и внешняя политика Дальневосточной
республики определялась в Москве, а независимость была сугубо формальной, председатель правительства ДВР А.М. Краснощеков и его соратники пытались провести в жизнь реальный суверенитет буферной республики. Это касалось и Конституции ДВР, и границ между РСФСР и ДВР, связанных с предполагаемой концессией Вандерлипа на Камчатке, и обсуждения с Японией
вопроса о судьбе КВЖД, и заключения договоров о концессиях, роли и места
дальневосточной организации РКП (б) в Коминтерне и т.д.
Американский исследователь истории российского Дальнего Востока
Джон Стефан отмечал, что А.М. Краснощёков не стал идеальным инструментом для осуществления советской стратегии, поскольку показал стремление к
созданию постоянно существующего независимого демократического государства на Тихом океане476.

476

Stephan John J. The Russian Far East. A History. Stanford, 1994. Р.142.

201

Это дало основание ряду большевиков считать А.М. Краснощекова
правым оппортунистом. Но отзыв с Дальнего Востока левацки настроенных
членов Дальбюро ЦК РКП (б), настаивающих на советизации региона до
окончания интервенции, не означал еще победы «самостоятельной» политики
А.М. Краснощекова. Когда встал вопрос о приоритетности политики, верх
взяла линия Москвы, и Краснощеков за свою позицию был отозван в центр.
Дискуссионным остается вопрос, было ли это результатом интриг противников А.М. Краснощекова, или это была победа принципиальной позиции ЦК
РКП (б)477.
Не менее сложным во внешней политике ДВР был вопрос о тактике
делегаций республики на международных переговорах. Хотя ДВР и не была
официально признана ни одним государством, а её миссии за рубежом имели
полномочия торговых, тем не менее, дипломатия республики достигла значительных результатов на переговорах в Гонготе и Вашингтонской конференции.
О важности этой деятельности говорит тот факт, что подбор кадров на
международные конференции осуществляло Политбюро ЦК РКП (б) и правительство РСФСР.
Главной тактической линией при ведении дипломатических переговоров было использование противоречий между империалистическими державами. Для ослабления натиска на буферную республику В.И. Ленин считал
необходимым широко использовать рознь между США и Японией. Сутью
глобальной политики советской России в условиях послевоенной разрухи и
отлива революционной волны на Западе стало использование противоречий
между Германией и Антантой в Европе и между США и Японией в Тихоокеанском регионе.

Мухачев Б. Александр Краснощеков. Владивосток, 1999. С. 137-155; Советскоамериканские отношения. Годы непризнания. 1918-1926 . М., 2002. С.196-197.
477

202

Все это помогло осветить в работе стратегию и тактику ДВР на международных встречах и конференциях по реализации целей внешней политики
советской России на Дальнем Востоке.
В дипломатической борьбе с заведомо сильными противниками дипломатии ДВР приходилось использовать и тактику компромиссов, затягивания переговоров и т.д. Контрагенты ДВР и РСФСР на переговорах применяли
угрозы, пытались прикрыть интервенцию вынужденной самозащитой против
«коммунистической экспансии и пропаганды», лозунгами борьбы за мир, демократию, свободу, «ценности цивилизаций» и т.д. Помощь Москвы, твердая
позиция делегаций РСФСР и ДВР на переговорах помогла нашей стране добиться поставленных целей, раскрыть планы интервентов, сорвать создание
нового альянса против советской России и Дальневосточной республики. В
этом смысле спецслужбы РСФСР и ДВР, добывающие ценный материал для
использования его дипломатии на переговорах, являлись, как и НРА, инструментом внешней политики советской России и Дальневосточной республики.
Внешняя политика РСФСР и ДВР строилась, говоря современным языком, на использовании баланса сил в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Использование баланса сил служило (и служит) национальным интересам России.
Частью внешнеполитической тактики явилось и привлечение иностранного капитала в экономику ДВР. Правительство ДВР, придерживаясь политики ликвидации интервенции, прорыва политической и экономической блокады, стремилось использовать заинтересованность великих держав в экономических отношениях с советской Россией и Дальневосточной республикой.
Привлекательность концессий для США входила в противоречия с захватнической политикой Японии, что являлось главным в инициировании противоречий между великими державами на Тихом океане и ликвидации интервенции Токио.

203

Однако при всем многообразии проектов реализованы были единицы.
Свою роль сыграло и несовершенное законодательство и налогообложение,
что явилось определенным противоречием между концессионными предложениями и экономическими порядками в ДВР. Представленные в работе архивные материалы дали возможность изучить

концессионную политику

Дальневосточной республики, как инструмент внешней политики РСФСР на
Дальнем Востоке.
Большое значение для достижения целей внешней политики ДВР имели
отношения республики с Китаем. Именно в этой стране прошли Дайренская и
Чанчуньская конференции, функционировали, хотя и с полномочиями торговых, миссии буферной ДВР и РСФСР. С помощью миссии ДВР велись переговоры о концессиях и налаживались связи с американскими представителями
для решения вопроса о поездке делегации республики на Вашингтонскую
конференцию. Дипломатия РСФСР и ДВР, правда, не всегда удачно пыталась
решить проблему национальной принадлежности КВЖД. Не менее важной
была задача сбора информации и противодействия белоэмиграции в Маньчжурии. Благодаря, в первую очередь, отношениям с Китаем экономическая
блокада России на Дальнем Востоке была в определенной мере прорвана, несмотря на ограниченный характер внешней торговли ДВР и ее транзитный характер. Таким образом, Китай стал ареной внешнеполитических интересов ведущих иностранных держав Тихоокеанского региона в 1920-1922 гг.
Современный российский Дальний Восток, занимает важное географическое положение в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). Он имеет
огромные природные ресурсы. Здесь созданы мощные транспортные выходы
из Европы и Сибири в Тихий океан и обратно. Дальневосточный регион играет огромную роль в интеграции России в мировую экономику. Внешнеэкономическая деятельность нашей страны в АТР служит не только народнохозяйственным задачам, но и может повлиять на решение спорных и нерешённых
проблем в отношениях Российской Федерации с другими государствами.

204

Важной особенностью внешней политики РСФСР и ДВР стал ее дуализм. Провозглашая с одной стороны, своей целью борьбу за мир и разоружение, установление равноправных торгово-экономических отношений, советская Россия и Дальневосточная республика оказывали помощь революционным силам во всем мире, и в частности, в Китае, Корее, Японии и Монголии,
используя для этой цели Коминтерн и его органы.
Советская дипломатия действовала в конкретных исторических условиях международных отношений того времени. В этом смысле деятельность
Коминтерна представляется не только как инструмент реализации идеи мировой революции, но и как орудие внешней политики РСФСР, поддержки левой
оппозиции в различных государствах, которые в свою очередь, поддерживали
контрреволюцию в России. НКИД РСФСР, МИД ДВР тесно сотрудничали с
Коминтерном, ГПУ РСФСР и Государственной политической охраной (ГПО)
ДВР.
С окончанием Гражданской войны в центре страны и началом НЭПа
советская Россия стала стремиться стать полноправным субъектом международной политики, защитить национальные интересы, не оставляя надежд на
мировую революцию. Вместе с тем III Конгресс Коминтерна, состоявшийся в
июне-июле 1921 г., отметил наступление временного затишья революционной
борьбы и поставил задачи поддержки революционерами всех стран советской
республики. Усиление внимания к решению внутренних задач заставило советское руководство «развести» деятельность НКИД и Коминтерна.
Следует согласиться с современным исследователем советской внешней политики В.А. Шишкиным, который считает, что после Революции 1917
г. Россия с ее централизаторской по своей природе сутью к 1920 г. вернулась в
значительной степени к прежней внешней политике. Советская Россия все
больше возвращалась к защите национально-государственных устоев, геополитических установок, или, грубее, к «национал-большевизму» как воплощению русской государственной идеи в новой большевистской форме. Совет-

205

ская власть все больше выглядела как защита национальных интересов России478.
Итальянский исследователь истории Советского Союза Дж. Боффа отмечал, что, хотя вражда капиталистического мира к СССР нисколько не смягчилась, советское правительство сумело обеспечить себе определенный простор для маневра на международной арене. Контакты и переговоры, даже когда практические результаты их оказывались скудными, отдаляли угрозу новой войны и интервенции, которых всегда опасались руководители большевиков. Дипломатия Москвы завоевывала признание в трудной борьбе. Эти успехи порождали вместе с тем, проблему отношений между дипломатией молодого государства и Коминтерном, этим орудием всемирной революции. Конечно, формы деятельности, ответственность и задачи Наркоминдела и Коминтерна были весьма различны. Но и тот и другой возглавлялись руководителями большевиков. Поэтому порой происходило смешение применяемых
ими средств и методов479.
Благодаря дальновидной политике советской России и Дальневосточной республики Япония вынуждена была освободить не только российский
Дальний Восток, но к 1925 г. и Северный Сахалин, заключить с советской
Россией ряд экономических соглашений, в которых серьезно учитывались и
интересы РСФСР.
Цель создания и функционирования буферной республики была достигнута. В этом была заслуга и Красной армии, и дипломатии РСФСР и
ДВР480.
Внешняя политика РСФСР и ДВР сыграла огромную роль в создании
благоприятных внешнеполитических условий для восстановления разрушенных Гражданской войной и интервенцией народного хозяйства, проведения
Шишкин В.А. Становление политики послереволюционной России (1917-1930 годы)
и капиталистический мир: от революционного «западничества» к «национал- большевизму». Очерк истории. СПб., 2002. С. 4-5, 331-334.
479
Боффа Дж. История Советского Союза. Т.1. От революции до второй мировой войны.
Ленин и Сталин. 1917-1941 гг. М., 1990. С.203-204.
478

206

новой экономической политики, сохранения геополитических позиций России
в АТР.
Реализация Концепции национальной безопасности России, основными характеристиками которой являются национальный суверенитет и независимость, территориальная целостность и нерушимость границ, политическая
система и конституция, правительство и другие институты, национальная и
культурная самобытность и др., делает опыт внешней политики Дальневосточной республики актуальным и востребованным.
Уроки прошлого говорят о том, что какие бы проблемные вопросы не
возникали на межгосударственном уровне, они должны решаться исключительно мирными средствами, цивилизационным путем, за столом переговоров, в рамках общепринятых норм современного международного права.

480

Ленин В.И. Полн.собр.соч.Т.45. С.236, 245-246, 302-303.

207

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1.Опубликованные документальные материалы
Борьба за власть Советов в Восточном Забайкалье. Сб. док. – Иркутск:
Восточно-Сибирское кн. изд-во, 1947.
Атаман Семенов. О Себе (Воспоминания, мысли и выводы). – М.: ООО
«Фирма «Изд-во АСТ»; ООО « Гея итэрум», 1999. – 320 с
Борьба за власть Советов в Приморье (1917-1922 гг.). Сб. док. - Владивосток: Приморское кн. изд-во, 1955. - 831 с.
Борьба за советский Дальний Восток 1918-1922 гг. - Хабаровск: Дальгиз, 1938 -103 с.
Борьба за Советы в Забайкалье. Сб. статей, материалов и документов. Чита: Читинское обл. изд-во, 1947 - 373 с.
Вашингтонская конференция по ограничению вооружений и Тихоокеанским и дальневосточным вопросам 1921-1922 гг. Полный перевод актов и
документов. – М.: Литиздат НКИД, 1924. – 141 с.
Вестник Дальне-Восточной республики.– Чита: Издание Управления
Делами Совета Министров, 1921-1922.
ВКП (б), Коминтерн и национально-освободительное движение в Китае. Документы.1920-1925 гг. – М.: АО « Буклет», 1994 – 792 с.
ВКП (б), Коминтерн и Япония. 1917-1941 гг. – М.: РОССПЭН, 2001 –
808 с.
Годовой отчет НКИД РСФСР IX съезду Советов // Международная
жизнь. 1990.№ 1. – С. 140-158.
Дальиспарт. Сб. материалов по истории революционного движения на
Дальнем Востоке. Кн.1-3. - Чита - Владивосток: «Книжное дело», 1923 –1925.

208

Дальневосточная политика Советской России (1920-1922 гг.): Сб. док.
Сибирского бюро ЦК РКП (б) и Сибирского революционного комитета. - Новосибирск: Сибирский хронограф, 1996. - 370 с.
Дальневосточная республика: Становление. Борьба с интервенцией
(февраль 1920 - ноябрь 1922 г.): Док. и материалы. В 2-х частях. - Ч.1. Февраль-ноябрь 1920 г. Ч.II. Ноябрь 1920 - ноябрь 1922 гг. - Владивосток: Дальнаука, 1993.
Декреты Советской власти Т.IX. – М.: Госполитиздат,1978.- 460.
Действия Японии в Приамурском крае. Сб. официальных документов,
относящихся к интервенции держав в пределах Приморья. – Владивосток:
Изд-во товарищества «Свободная Россия», 1921. – 142 с.
Десятый съезд РКП (б). Март 1921 года. Стенографический отчет. – М:
Политиздат, 1963. – 915 с.
Документы внешней политики СССР. ТТ. 1-5. –М.: Госполитиздат,
1957-1963.
Журнал объединенного заседания мирной делегации Политцентра с
Реввоенсоветом 5 армии и Сибревкома от 19 января 1920 г. // Сибирские огни.
1927. № 5. - С. 140-147.
Из истории гражданской войны в СССР. Сб. док. и материалов. ТТ. 13. - М.: «Советская Россия», 1960-1961.
Колчак и интервенция на Дальнем Востоке. Док. и материалы. – Владивосток: ИИАЭН ДВО РАН, 1995. – 215 с.
Коминтерн и идея мировой революции. Документы. – М.: Наука, 1998.
– 949 с.
Коммунистический интернационал в документах. 1919-1932.- М: Партийное издательство, 1933. – 1008 с.
Корейцы на российском Дальнем Востоке (вт. пол. XIX- нач. ХХ в.):
Документы и материалы в 2 книгах. Кн. 2. – Владивосток: РГИА ДВ, Информационно-рекламное агентство «Комсомолка ДВ», 2004. – 360 с.

209

Красный остров. Воспоминания, очерки, документы о борьбе за власть
Советов на Амуре. – Хабаровск: Хабаровское кн. изд-во, 1967. – 358 с.
Международная политика РСФСР в 1922 г. Отчет НКИД. – М.: НКИД,
1923. – 83 с.
Меньшевики в большевистской России 1918-1924 гг. Меньшевики в
1918 году. – М.: Росс. полит. энциклопедия (РОССПЭН), 1999. – 799 с.
Одиннадцатый съезд РКП (б), март-апрель 1922 г. Стенографический
отчет. – М.: Политиздат, 1961. – 873 с.
Партия социалистов-революционеров: документы и материалы. В 3 т.
Т.3. Ч.2. Октябрь 1917 г. – 1925 г. – М.: РОСПЭН, 2000. – 1055 с.
Победа Советской власти на Северном Сахалине (1917-1925 гг.). Сб.
док. и материалов. – Южно – Сахалинск: Сахалинское кн. изд-во, 1959. – 314
с.
Подготовка и начало интервенции на Дальнем Востоке России (октябрь 1917 – октябрь 1918 г.): Док. и материалы. – Владивосток: ИИАЭН
ДВО РАН, 1997. – 304 с.
Политбюро ЦК РКП (б) – ВКП (б) и Коминтерн. 1919-1943 гг. – М.:
РОСПЭН, 2004. – 960 с.
Политическая история русской эмиграции. 1920-1940 гг.: Док. и материалы. – М.: Гуманит. изд. Центр ВЛАДОС, 1999. – 776 с.
Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам (19171967 гг.) (Сб. док. за 50 лет.) в 5-ти т. Т.1. 1917-1928 гг. М.: Политиздат, 1967.
– 783 с.
Собрание узаконений и распоряжений правительства ДВР. Ч. 1. - Чита, 1921.
Собрание узаконений и распоряжений правительства ДВР. Ч. II. - Чита,
1922.
Собрание узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства. – М. Б.и., 1920.

210

Советско-американские отношения. Годы непризнания.1918-1926. - М.:
МФД, 2002. – 632 с.
4-5 апреля 1920 г.: Сб. док. Истпарт Далькрайкома ВКП (б). – Хабаровск: Дальгиз, 1937.
2. Архивные материалы
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ)
Фонд 391. – Российское телеграфное агентство (РОСТА)
Архив внешней политики Российской Федерации
(АВПРФ)
Фонд 4 – Архив Г.В. Чичерина
Фонд 08 – Секретариат Л.М. Карахана
Фонд 147 - Министерство иностранных дел Дальневосточной республики
Фонд 492 – Миссия Дальневосточной республики в Китае
Фонд «Референтура по США»

Российский государственный архив социально-политической истории
(РГАСПИ)
Фонд 5 – Секретариат Председателя СНК и Совета Труда и Обороны
В.И. Ленина
Фонд 17- Политбюро ЦК РКП (б)
Фонд 372 – Дальневосточное бюро Центрального комитета РКП (б)
(Дальбюро ЦК РКП (б))
Фонд 373 – Караваев Петр Николаевич

211

Фонд 495 – Секретариат Исполнительного комитета Коммунистического Интернационала

Государственный архив Хабаровского края (ГАХК)
Фонд Р-18 - Министерство иностранных дел Дальневосточной республики.
Фонд Р-19 – Правительство Дальневосточной республики.
Фонд П – 44 – Отдел Дальневосточной краевой комиссии по собранию и
изучению материалов по истории Октябрьской революции и истории ВКП (б)
при Хабаровском краевом комитете ВКП (б).
Фонд Р-58 – Дальневосточный революционный комитет
Фонд Р-668- Дальневосточная концессионная комиссия (Дальконцеском)
Фонд Р-780-Геласимова А.Н., Федорец П.Ф. – государственные и общественные деятели.
Фонд Р-1736 – Госархив Хабаровского края
3. Периодическая печать
а) журналы
Дипломатический вестник. Журнал Министерства иностранных дел Российской Федерации. - М., 2000.
Экономическая жизнь Дальнего Востока. Издательство Министерства
народного хозяйства ДВР. – Чита, 1922.
б) газеты
Вестник Временного Приамурского правительства. Издание Пресс-бюро.
Владивосток, 1921 – 1922.

212

Дальневосточная республика. Орган правительства ДВР. – Чита, 19201922.
Правительственный вестник. – Омск, 1919.
Российская газета. – М., 1997-2000.
3. Исследования
Авдеева, Н.А. Дальневосточная народная республика (1920-1922 гг.) /
Н.А. Авдеева. - Хабаровск: Кн. изд-во, 1957. - 64 с.
Азаренков, А.А. Политическая модель ДВР: механизм функционирования институтов власти «буферного» государства (1920-1922 гг.) / А.А. Азаренков. - Комсомольск-на-Амуре: Изд-во Комсомольского-на-Амуре государственного педагогического университета, 2001. - 94 с.
Азаренков, А.А. «Буферная четырёххвостка»: выборные кампании в
представительные органы власти Дальневосточной республики / А.А. Азаренков. - Комсомольск-на-Амуре: Изд-во Комсомольского-на-Амуре государственного педагогического университета, 2001. - 78 с.
Азаренков, А.А. «Демократический компромисс». Идея «буфера» на
Дальнем Востоке в планах и тактике политических сил – участников гражданской войны в России (январь 1920 – январь 1921) / А.А. Азаренков. - Комсомольск-на-Амуре: Изд-во Комсомольского-на-Амуре государственного педагогического университета, 2001. - 153 с.
Адибеков Г.М., Шахназарова Э.Н., Шириня К.К. Организационная структура Коминтерна. 1919-1943. М.: РОССПЭН, 1997. – 286 с.
Андреев, А.Г.

Внешняя политика КПСС и советского государства в

1917-1922 гг. и ее буржуазные фальсификаторы. / А.Г. Андреев – Л.: Изд-во
ЛГУ, 1984. - 136 с.
Андреев, Г.И. Революционное движение на КВЖД в 1917-1922 гг. / Г. И.
Андреев – Новосибирск: Наука, Сиб. отделение. - 141 с.

213

Беликова, Л.И. Коммунисты Приморья в борьбе за власть Советов на
Дальнем Востоке (Приморская организация РКП (б) в 1917-1922 гг.) / Л.И. Беликова. - Хабаровск: Кн. изд-во, 1967. - 287 с.
Березкин, А.В. США – активный организатор и участник военной интервенции против Советской России (1918-1920) / А.В. Берёзкин. - М.: Госполитиздат, 1952. – 256 с.
Березкин, А.В. Октябрьская революция и США 1917-1922 гг. / А.В. Берёзкин. - М.: «Наука», 1967. - 495 с.
Борьба за Советский Дальний Восток (1918-1920 гг.) Сборник. - Хабаровск: Дальгиз, 1938. – 103 с.
Взаимоотношения народов России, Сибири и стран Востока: история и
современность. Доклады Второй и Третьей междунар. науч. конфер. – М. –
Иркутск – Улан- Удэ – Тэгу, Б.и., 1997 – 1999. – 259 с.
Волков, Ф.Д. Тайны Уайтхолла и Даунинг-стрит/ Ф.Д. Волков. – М.: Госполитиздат, 1954. – 400 с.
Вопросы истории советского Дальнего Востока. Кн.1. – Владивосток,
1963. – 160 с.
Выготский, С.Ю. У истоков советской дипломатии / С.Ю. Выготский. –
М.: Политиздат, 1965. – 351 с.
Гаджиев, К.С. Геополитика / К.С. Гаджиев . – М.: Международные отношения, 1997. – 250 с.
Гвишиани, Л. Советская Россия и США / Л.Гвишиани. – М.: Международные отношения , 1970. – 327 с.
Героические годы борьбы и побед. Дальний Восток в огне гражданской
войны. – М.: «Наука», 1968. – 390 с.
Гражданская война в России: перекресток мнений. – М.: Наука, 1994. –
377 с.
Гражданская война на Дальнем Востоке (1918-1922). Воспоминания ветеранов. – М.: «Наука», 1973. - 351 с.

214

«Гражданская война на Дальнем Востоке России: итоги и уроки». Тезисы
докладов и сообщений. – Владивосток: ИИАЭ ДВО РАН, 1992. – 173 с.
Григорцевич, С.С. Американская и японская интервенции на Советском
Дальнем Востоке и ее разгром (1918-1922 гг.) / С.С. Григорцевич. – М.: Госполитиздат, 1957. – 200 с.
Губельман, М. Как японских интервентов выгнали с Дальнего Востока /
М. Губельман. – М.: Воениздат, 1937. – 120 с.
Дальний Восток России в контексте мировой истории: от прошлого к будущему. Материалы международной научной конференции. – Владивосток:
Б.и. 1997. – 316 с.
Дальний Восток России в период революций 1917 года и гражданской
войны. (История Дальнего Востока России; Т.3. кн. 1.) - Владивосток: Дальнаука, 2003. – 632 с.
Дальний Восток России: исторический опыт и пути развития региона.
Первые крушановские чтения, 1998 г. – Владивосток: Дальнаука, 2001. – 352
с.
Долгов, Л.Н. Экономическая политика гражданской войны: опыт Дальнего Востока России / Л.Н. Долгов – Комсомольск-на-Амуре: КНГТУ,1996 –
156 с.
Донгаров, А. Г. Иностранный капитал в России и СССР / А.Г. Донгаров. –
М.: Международные отношения, 1990. – 164 с.
Егунов, Н.П. Очерки истории ДВР / Н.П. Егунов. – Улан-Удэ: Бурятское
кн. издво, 1972. – 116 с.
За Советский Дальний Восток - Владивосток: Дальневост. кн. изд-во,
1981. – 287 с.
Замятин, Д.Н. Власть пространства и пространство власти: Географические образы в политике и международных отношениях / Д. Н. Замятин. – М.:
РОСПЭН, 2004. – 352 с.

215

Иванов, С. Американская агрессия на Советском Дальнем Востоке / С.
Иванов. – Владивосток: Примиздат, 1952. – 248 с.
Из истории Дальневосточной республики. Сб. науч. трудов. – Владивосток: ДВО РАН, 1992. – 184 с.
Из истории организаций КПСС на Дальнем Востоке (1905-июнь 1941 года). Сб. статей, материалов и документов в помощь изучающим историю
КПСС. – Хабаровск: Хабаровское кн. изд-во, 1962. – 288 с.
Иконникова, Т.Я. Дальневосточный тыл России в годы первой мировой
войны / Т.Я. Иконникова. – Хабаровск: Хабаровский государственный педагогический университет, 1999. – 365 с.
Иконникова, Т.Я. Военнопленные Первой мировой войны на Дальнем
Востоке России (1914-1918 гг.) / Т.Я. Иконникова. – Хабаровск: Изд-во ГОУ
ВПО ХГПУ, 2004. – 177 с.
«Им не убить идеала…» Воспоминания интервентов. - Хабаровск: Хабаровское кн. изд-во, 1990. – 320 с.
« … И на Тихом Океане свой закончили поход». Литературнохудожественный сборник к 10-й годовщине освобождения Дальневосточного
края. 5 лет борьбы против интервентов и белогвардейцев за Советский Дальний Восток (1917-1922) – М. –Хабаровск: ОГИЗ, 1932. – 160 с.
История внешней политики СССР 1917-1975 гг. в 2 –х томах. Т.1. 19171945 гг. М.: Наука, 1976. – 519 с.
История гражданской войны в СССР 1917-1922 гг. в 5 тт. Т. 5. Конец
иностранной интервенции и гражданской войны в СССР. Ликвидация последних очагов контрреволюции (февраль 1920 –октябрь 1922 г.) - М.: Госполитиздат, 1960. – 419 с.
История Дальневосточных партийных организаций (1903-1922). – Хабаровск: изд-во ХГПИ, 1970. – 259 с.
История дипломатии. Том третий. Дипломатия в период подготовки второй мировой войны (1919-1939 гг.) - М. –Л.: ОГИЗ, 1945. – 883 с.

216

История Китая с древнейших времен до наших дней. – М.: Главная редакция восточной литературы, 1974. - 535 с.
История международных отношений и внешней политики СССР 19171939 гг. в 3-х т. - М.: Изд-во ИМО, 1961.
История международных отношений и внешней политики СССР (18701957 гг.) – М.: Изд-во ИМО, 1957. – 580 с.
Казанин, М.И. Записки секретаря миссии. Страничка истории первых лет
советской дипломатии / М.И. Казанин. – М.: Изд-во восточной литературы,
1962. - 159 с.
Капица, М.С. Советско–китайские отношения / М.С. Капица. – М.: Госполитиздат, 1958. – 424 с.
Карпенко, З. Гражданская война в Дальневосточном крае / З. Карпенко. –
Хабаровск: Дальпартиздат, 1934. – 167 с.
Колосов, В.А., Мироненко, Н.С. Геополитика и политическая география /
В.А. Колосов, Н.С. Мироненко. – М.: Аспект –Пресс, 2005. – 477 с.
Коновалова, Н.В. Внешняя политика Советской России в период интервенции и Гражданской войны: Конспект лекций / Н. В. Коновалова. – Новосибирск: Изд-во НГТУ, 2001. – 31 с.
Крюков, М.В. Улица Мольера, 29. Секретная миссия полковника Попова
/ М.В. Крюков. – М.: Памятники исторической мысли, 2000. – 269 с.
Кузьмин, В.Л. Эсеры и меньшевики на Дальнем Востоке России в период гражданской войны 1917-1922 гг. / В.Л. Кузьмин, Ю.Н. Ципкин. – Хабаровск: Изд-во ХГПУ и ДВГУПС, 2005. – 222 с.
Кунина, А.Е. Провал американских планов завоевания мирового господства в 1917-1920 гг. / А.Е. Кунина. – М.: Госполитиздат, 1954. – 320 с.
Кутаков, Л.Н. Внешняя политика и дипломатия Японии / Л.Н. Кутаков. –
М.: Изд-во «Международные отношения», 1964, - 536 с.
Левкин, Г.Г. Волочаевка без легенд / Г.Г. Левкин. – Хабаровск: Приамурское географическое общество, 1999. – 287 с.

217

Левкин, Г.Г. Было, но быльем не поросло… / Г.Г. Левкин. – Хабаровск:
ХККМ им. Н.И. Гродекова, 2006. – 160 с.
В.И. Ленин и революционное движение на Дальнем Востоке (1900-1922
гг.) – Владивосток: ДВНЦ АН СССР, 1982. – 157 с.
В.И. Ленин и борьба за установление Советской власти на Дальнем Востоке (1917-1922 гг.): Сб. науч. трудов. – Владивосток, ДВНЦ АН СССР, 1984.
– 130 с.
В.И. Ленин и Дальневосточная республика. - Владивосток: ДВНЦ АН
СССР, 1985. – 132 с.
Ленин, В.И. Неизвестные документы 1891-1922 гг. / В.И. Ленин. – М.:
Росспен, 1999. – 670 с.
Лопачев, А. Освобождение Северного Сахалина: борьба советской дипломатии за освобождение Северного Сахалина (1920-1925 гг.) / А. Лопачев. Южно-Сахалинск: Дальневост. кн. изд-во, 1989. – 112 с.
Мандрик, А.Т. История рыбной промышленности российского Дальнего
Востока (50-е годы XVII в. – 20-е годы ХХ в.) / А.Т. Мандрик. – Владивосток:
Дальнаука, 1994. – 192 с.
Марьясова, Н.В. Иностранный капитал на Дальнем Востоке России в 2030-е гг. (Концессии и концессионная политика Советского государства) / Н.В.
Марьясова. – Владивосток: ДВГУ, 2000. – 168 с.
Международные отношения на Дальнем Востоке (1870-1945) – М.: Госполитиздат, 1951. – 790 с.
Международные отношения на Дальнем Востоке. Книга вторая. 19171945. – М.: Мысль, 1973. – 294 с.
«Миграционные процессы в Восточной Азии». Тезисы докладов и сообщений междунар. науч. конфер. – Владивосток: Б.и., 1994. – 214 с.
Молодяков, В. Россия и Япония: поверх барьеров: неизвестные и забытые
страницы российско-японских отношений (1899-1929) / В. Молодяков. – М.:
ООО «Издательство АСТ»: «ООО Издательство Астрель», 2005.- 369 с.

218

Мурадян, А.А. Самая благодарная наука (об основных понятиях международно-политической истории) /А.А. Мурадян. – М.: Международные отношения, 1990. – 160 с.
Мухачев, Б.И. Александр Краснощеков: Историко-биографический очерк
Б.И. Мухачев. – Владивосток: ДВО РАН, 1999. – 284 с.
Нартов, Н.А. Геополитика / Н.А. Нартов. – М.: ЮНИТИ, 1999. – 359 с.
Наумов, И.В. Гражданская война на Дальнем Востоке в советской историографии середины 1950-1980-х гг. / И.В. Наумов. – Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та. 1991. – 144 с.
Научные основы советской внешней политики - М.: Международные отношения, 1982. – 167 с.
Никифоров, П.М. Исторические документы о действиях и замыслах международных хищников на Дальнем Востоке / П.М. Никифоров. – М.: «Московский рабочий», 1923. – 64 с.
Никифоров, П.М. Записки премьера ДВР. Победа ленинской политики в
борьбе с интервенцией на Дальнем Востоке (1917-1922 гг.) / П.М. Никифоров.
– М.: Политиздат, 1963 (1974). – 191 с.
Николаев, С. «Маки-Мираж». Из истории отечественных спецслужб / С.
Николаев. – Хабаровск, Хабаровское кн. изд-во, 2000. – 240 с.
Открывая новые страницы… Международные вопросы: события и люди
/Сост. Н.В. Попов. – М.: Политиздат, 1989. – 432 с.
Очерки истории дальневосточных организаций КПСС (1900-1937) – Хабаровск: Кн. изд-во, 1982. – 351с.
Очерки истории Камчатской областной партийной организации (19171985). – Петропавловск –Камчатский: Дальневосточное кн. изд-во, 1986. – 360
с.
Очерки истории Приморской организации КПСС. – Владивосток: Дальневосточное кн. изд-во, 1971. – 424 с.

219

Очерки истории Читинской областной организации КПСС – Иркутск –
Чита: Восточно-Сибирское кн. изд-во, 1975. – 560 с.
Павлович, М (Вельтман М.П.) Советская Россия и империалистическая
Япония / М. Павлович (П.М. Вельтман). – М.: Изд-во «Красная новь», 1923. –
146 с.
Пак, Б.Д. Корейцы в Советской России (1917- конец 30-х годов) / Б.Д.
Пак. – М.; Иркутск, ИГПИ, 1995. – 258 с.
Папин, Л.М. Крах колчаковщины и образование Дальневосточной республики / Л.М. Папин. – М.: Изд-во Московского ун-та, 1967. – 224 с.
Парфенов (Алтайский), П.С. Гражданская война в Сибири. 1918-1920 /
П.С. Парфенов. – М.: Госиздат, 1925. – 168 с.
Парфенов (Алтайский), П.С. Борьба за Дальний Восток 1920-1922. / П.С.
Парфенов. – Л.: Прибой, 1928. – 368 с.
Парфенов (Алтайский), П.С. Борьба за Дальний Восток 1920-1922. Изд.
2-е / П.С. Парфенов. – М.: Моск. Товарищество писателей, 1932. – 358 с.
Персиц, М.А. Дальневосточная республика и Китай. Роль Дальневосточной республики в борьбе Советской власти за дружбу с Китаем в 1920- 1922
гг. / М.А. Персиц. – М.: Изд-во вост. лит., 1962. – 304 с.
Петров, Ф.Н. 65 лет в рядах Коммунистической партии. Воспоминания /
Ф.Н. Петров. М.: Госполитиздат, 1962. – 160 с.
Поздняков, Э.А. Внешнеполитическая деятельность и межгосударственные отношения / Э.А. Поздняков. – М.: Наука, 1986. – 158 с.
Попова, Е.И. Политика США на Дальнем Востоке / Е.И. Попова. – М.:
«Наука», 1967 – 340 с.
Последние бои на Дальнем Востоке. – М.: ЗАО Центрполиграф, 2005. –
815 с.
Прохоров, Д.П. Сколько стоит продать Родину / Д.П. Прохоров - СПб.:
Издательский дом «Нева», 2005. – 576 с.

220

Рейхберг, Г.Е. Японская интервенция на Дальнем Востоке 1918-1922 гг.
Краткий очерк / Г.Е. Рейхберг. – М.: Соцэкгиз, 1935. – 116 с.
Рейхберг, Г.Е., Шапик, Б.С. «Дело» Мартенса / Г.Е. Рейхберг, Б.С. Шапик. – М.: Политиздат, 1966. – 80 с.
Рейхберг, Г.Е., Шурыгин, А.П. Буржуазная историография Октября и
гражданской войны в Сибири / Г.Е. Рейхберг, А.П. Шурыгин. – Новосибирск:
Наука, 1981. – 72 с.
Россия и Китай на дальневосточных рубежах. Сб. материалов междунар.
науч. конфер. – ТТ.1-2. – Благовещенск: АмГУ, 2001.
Светачев, М.И. Империалистическая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке (1918-1922 гг.) / М.И. Светачев. – Новосибирск: Наука, Сиб. отд.,
1983. – 353 с.
Сидоров, А.Ю. Внешняя политика Советской России на Дальнем Востоке
(1919-1922 гг.) /А.Ю. Сидоров. – М.: МГИМО, 1997. – 173 с.
Смоляков, В.А. Проблема взаимосвязей и соотношения внутренней и
внешней политики: теоретико-методологический аспект / В.А. Смоляков. –
Владивосток: Изд-во Дальневосточного гос. ун-та , 2004. – 292 с.
Советская внешняя политика 1917-1945 гг. Поиски новых подходов. – М.:
Международные отношения, 1992. – 352 с.
Сонин, В.В. Государство и право Дальневосточной республики (19201922 гг.) / В.В. Сонин. – Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та, 1982.
– 102 с.
Сонин, В.В. Великий Октябрь и становление советской государственности на Дальнем Востоке (1917-1922) / В.В. Сонин. – Владивосток: Изд-во
Дальневосточного ун-та, 1987. – 264 с.
Сонин, В.В. Становление Дальневосточной республики, 1920-1922 / В.В.
Сонин. – Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та, 1990. – 374 с.
Степанов, А.С. Заслуга нашей дипломатии: (Ленинская политика мира на
Дальнем Востоке 1917-1922) / А.С. Степанов. – М.: Прометей, 1991. – 167 с.

221

Таежные походы. Сборник эпизодов из истории эпизодов из истории
гражданской войны на Дальнем Востоке / Под ред. М. Горького, П. Постышева, И. Минца. – М.: Госиздат, 1935. – 503 с.
Тихонравов, Ю.В. Геополитика / Ю.В. Тихонравов. – М.: ИНФРА, 2000. –
269 с.
Труш, М.И. Внешнеполитическая деятельность Ленина (1921-1923 гг.).
День за днем / М.И. Труш. – М.: Изд-во ИМО, 1963. – 312 с.
Труш, М.И. Советская внешняя политика и дипломатия в трудах В.И. Ленина / М.И. Труш. – М.: Международные отношения, 1977. – 256 с.
Усов, В.Н. Советская разведка в Китае. 20-е годы ХХ века / В.Н. Усов. –
М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. – 384 с.
Ципкин, Ю.Н. Белое движение на Дальнем Востоке (1920-1922 гг.) /
Ю.Н. Ципкин. – Хабаровск: Хабаровский государственный педагогический
университет, 1996. – 182 с.
Ципкин, Ю.Н. Антибольшевистские режимы на Дальнем Востоке России
в период гражданской войны (1917-1922 гг.) / Ю.Н. Ципкин – Хабаровск: Издво Хабаровского государственного педагогического университета и отдел
научных изданий Хабароского краевого краеведческого музея им. Н.И. Гродекова, 2003. – 344 с.
Цыпкин, С., Булыгин, С., Шурыгин, А. Октябрьская революция и гражданская война на Дальнем Востоке. Хроника событий 1917-1922 гг. / С. Цыпкин, С. Булыгин, А. Шурыгин. – М. –Хабаровск: Дальгиз, 1933. – 305 с.
Чичерин, Г.В. Статьи и речи по вопросам международной политики /
Г.В. Чичерин. – М.: Соцэкгиз, 1961. – 516с.
Чубарьян, А.О. Брестский мир / А.О. Чубарьян. – М.: «Наука» 1964. – 246
с.
Шельдешев, Э. М. Очерк истории исторической науки на Дальнем Востоке (Дальиспарт и его деятельность в 20-30-е гг.) / Э. М. Шельдешев. – Хабаровск: Изд-во Хабар. гос. техн. ун-та, 1995. – 182 с.

222

Шерешевский, Б.М. Разгром семёновщины (апрель-ноябрь 1920 г.). О роли дальневосточной республики в борьбе за ликвидацию «читинской пробки»
и объединение Дальнего Востока / Б.М. Шерешевский. – Новосибирск:
«Наука», Сибирское отделение, 1966. – 240 с.
Шерешевский, Б.М. В битвах за Дальний Восток (1920-1922 гг.) / Б.М.
Шерешевский. – Новосибирск: «Наука», Сибирское отделение, 1974. – 186 с.
Шишкин, В.А. Становление

внешней политики послереволюционной

России (1917-1930 годы) и капиталистический мир: От революционного «западничества» к «национал - большевизму» / В.А. Шишкин. – СПб. «Дмитрий
Буланин», 2002.- 360 с.
Японская историография отношений России с сопредельными странами
на Дальнем Востоке. Сб. науч. трудов. – Владивосток: ДВНЦ АН СССР,
1986. – 96 с.
Японская историография русско-японских и советско-японских отношений XIX – ХХ веков: Сб. науч. тр. – Владивосток: ДВО АН СССР, 1987. – 103
с.
5. Статьи
Авдеева, Н.А. Народно-революционная армия ДВР и Красная армия
РСФСР / Н.А. Авдеева // Вопросы истории Дальнего Востока. - Хабаровск,
1972. - С. 54 - 68.
Азаренков, А.А. Методы ликвидации Дальневосточной республики в
1922 году / А.А. Азаренков // Вопросы истории. 2006. № 8. – С. 94-104.
Беликова, Л.И., Храмцова, Н.А. Пропагандистская работа дальневосточных большевиков в войсках интервентов (1917-1922 гг.) / Л.И. Беликова, Н.А.
Храмцова // Империалистическая интервенция на советском Дальнем Востоке. - Владивосток: ДВО АН СССР,1988. - С. 10-25.
Будницкий, О.В. Деньги русской эмиграции: к историографии вопроса /
О.В. Будницкий // Отечественная история. 2004. № 3. с. 148-159.

223

Василевский, В.И. К вопросу об особенностях политической жизни и
межпартийных отношений в ДВР / В.И. Василевский // Гражданская война
на Дальнем Востоке России: итоги и уроки. Тезисы докладов и сообщений
междунар. науч. конф. – Владивосток: ИИАЭ ДВО РАН, 1992. - С. 75-78.
Виленский- Сибиряков, В.Я. Борьба за Советскую Сибирь / В.Я. Виленский –Сибиряков // Северная Азия. 1926. № 3. - С. 47-67.
Геласимова, А.Н. Дальневосточное телеграфное агентство (ДальТА) /
А.Н. Геласимова // За Советский Дальний Восток. - Владивосток, Дальневост. кн. изд-во, 1981. - С. 244-264.
Дальневосточная республика на пути к демократическому правовому
государству (1920-1922 гг.) // Из истории Дальневосточной республики. Сб.
науч. трудов. – Владивосток, 1992 - С.37-48.
Дворкин, Я.М. Из воспоминаний сотрудника министерства иностранных
дел ДВР / Я.М. Дворкин // Гражданская война на Дальнем Востоке (1918-1922
гг.). Воспоминания ветеранов. – М.: «Наука», 1973. - С. 241-246.
Ермакова, Э. Гражданская война и интервенция на Дальнем Востоке в историографических работах / Э. Ермакова // Вопросы истории гражданской
войны и интервенции на Дальнем Востоке России: Сб. науч. трудов. – Владивосток: ДВО РАН, 1994. - С. 25-33.
Жуйков –Александровский, П.Ф. Дипломатическое поручение / П.Ф.
Жуйков –Алесандровский // Вечно живой. – М.: Политиздат, 1965. - С. 262266.
Иоффе, А. Россия и Япония / А. Иоффе // Новый Восток. 1923. № 4.- С. 111.
Крюков, М. Была ли миссия Чужан Сылиня в Москву «странным эпизодом» советско-китайских отношений начала 20-х годов/ М. Крюков // Проблемы Дальнего Востока. 1997. № 6. - С. 95-109.
Ленин, В.И. О лозунге Соединенных штатов Европы / В.И. Ленин //
Полн. собр. соч. - Т. 26. - С. 351-355.

224

Ленин, В.И. Несколько тезисов / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. Т. 27. С. 48-51.
Ленин, В.И. Письма из далека. Как добиться мира? / В.И. Ленин // Полн.
собр. соч. - Т. 31. - С. 48-54.
Ленин, В.И. Седьмая (апрельская) Всероссийская конференция РСДРП
(б) 24-29 апреля (7-12 мая) 1917 г. Резолюция о войне / В.И. Ленин // Полн.
собр. соч. - Т. 31. - С. 403-406.
Ленин, В.И. Задачи революции / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 34. С. 229-238.
Ленин, В.И. Доклад о задачах власти Советов / В.И. Ленин // Полн. собр.
соч. - Т.35. - С.2-3.
Ленин, В.И. Доклад о мире 26 октября (8 ноября) 1918 г. / В.И. Ленин //
Полн. собр. соч. - Т. 35.- С. 13-18.
Ленин, В.И. Заключительное слово по докладу о мире 26 октября (8 ноября) 1918 г. / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 35.- С. 19-22.
Ленин, В.И. Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа /
В.И. Ленин // Полн. собр. соч.- Т. 35. - С. 221-223.
Ленин, В.И. Странное и чудовищное / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т.
35. - С. 399-407.
Ленин, В.И. Доклад о внешней политике на объединенном заседании
ВЦИК и Московского Совета 14 мая 1918 г. / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. Т. 36. - С. 327-345.
Ленин, В.И. Пролетарская революция и ренегат Каутский / В.И. Ленин //
Полн. собр. соч. - Т. 37. - С. 235-338.
Ленин, В.И. Доклад о внешней и внутренней политике Совета Народных
Комиссаров / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 38. - С. 1-7.
Ленин, В.И. Американским рабочим / В.И. Ленин // Полн. собр. соч.- Т.
39. - С. 196-197.

225

Ленин, В.И. Ответ на вопросы корреспондента американской газеты
«The Chicago Daily news» / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 39.- С. 209-210.
Ленин, В.И. Речь при открытии конференции 2 декабря 1919 г. / В.И.
Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 39. - С. 341.
Ленин, В.И. Политический доклад Центрального комитета 2 декабря
1919 г. / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 39.- С. 342-363.
Ленин, В.И. Заключительное слово

по политическому докладу Цен-

трального комитета 2 декабря 1919 г. / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 39. С. 364-365.
Ленин, В.И. Проект резолюции по вопросу о международной политике /
В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 39. - С. 366-369.
Ленин, В.И. Доклад ВЦИК и Совнаркома 5 декабря 1919 г. / В.И. Ленин //
Полн. собр. соч. - Т. 39. - С. 387-414.
Ленин, В.И. Заключительное слово по докладу ВЦИК и Совнаркома 6 декабря 1919 г. / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 39. - С. 415-425.
Ленин, В.И. Доклад о работе ВЦИК и Совнаркома на первой сессии
ВЦИК VII созыва 2 февраля 1920 г. / Ленин В.И. // Полн. собр. соч. - Т. 40. - С.
87-110.
Ленин, В.И. Ответ на вопросы Берлинского корреспондента американского информационного агентства «Universal series» Карла Виганда / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 40. - С. 145-147.
Ленин, В. И. Беседа с корреспондентом американской газеты «The
World» Линкольном Эйром / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 40. - С. 150156.
Ленин, В.И. Доклад на I Всероссийском съезде трудовых казаков 1 марта
1920 г. / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 40. - С. 166-187.
Ленин, В.И. Доклад Центрального комитета 29 марта 1920 г. / В.И. Ленин// Полн. собр. соч. - Т. 40. - С. 237-257.

226

Ленин, В.И. Детская болезнь «левизны» в коммунизме / В.И. Ленин //
Полн. собр. соч. - Т. 41. - С. 1-104.
Ленин, В.И. Беседа с японским корреспондентом Р. Накахира, представителя газеты «Осака Асахи» / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 41. - С. 129131.
Ленин, В.И. Беседа с японским корреспондентом К. Фусэ, представителем газеты «Осака Майнити» и Токио нити –нити» / В.И. Ленин // Полн. собр.
соч. - Т. 41. - С. 132-134.
Ленин, В.И. Доклад о внутреннем и внешнем положении республики на
совещании актива Московского органа РКП (б) 9 октября 1920 г. / В.И. Ленин
// Полн. собр. соч. - Т. 41.- С. 338-341.
Ленин, В.И. Собрание актива Московской организации РКП (б) 6 декабря 1920 г. Доклад о концессиях / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 42. - С. 5578.
Ленин, В.И. Собрание актива Московской организации РКП (б) 6 декабря 1920 г. Заключительное слово по докладу о концессиях / В.И. Ленин //
Полн. собр. соч. - Т. 42. - С. 79-83.
Ленин, В.И. Доклад о концессиях на фракции РКП (б) VIII съезда Советов 21 декабря 1920 г. / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 42. - С.91-117.
Ленин, В.И. Заключительное слово по докладу о концессиях на фракции
РКП (б) VIII съезда Советов 21 декабря 1920 г. / В.И. Ленин // Полн. собр.
соч.- Т. 42. - С. 118-127.
Ленин, В.И. Речь на фракции РКП (б) VIII съезда Советов в связи с обсуждение доклада ВЦИК и Совета Народных комиссаров о внешней и внутренней политике 22 декабря 1920 г. / В.И. Ленин// Полн. собр. соч. - Т. 42. - С.
162-171.
Ленин, В.И. Доклад о концессиях / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 42. С. 55-78.

227

Ленин, В.И. Х съезд РКП (б) 8-16 марта 1921 г. Отчет о политической
деятельности ЦК РКП (б) 8 марта 1921 г. / Ленин В.И. // Полн. собр. соч. - Т.
43. - С. 7-33.
Ленин, В.И. Речь при закрытии Х съезда РКП (б) 16 марта 1921 г. / В.И.
Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 43. - С. 119-127.
Ленин, В.И. Речь на III Всероссийском продовольственном совещании 16
июня 1921 г. / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 43. - С. 350-359.
Ленин, В.И. Проект постановления Политбюро ЦК РКП (б) по вопросу о
Дальневосточной республике / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 44. - С. 133.
Ленин, В.И. Записка членам Политбюро ЦК РКП (б) / В.И. Ленин // Полн.
собр. соч. - Т.44. - С. 140.
Ленин, В.И. О внутренней и внешней политике

республики. Отчет

ВЦИК и СНК 23 декабря 1921 г. / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 44. - С.
291-329.
Ленин, В.И. Письмо Г.В. Чичерину 1 февраля 1922 г. / В.И. Ленин //
Полн. собр. соч. - Т. 44. - С. 371.
Ленин, В.И. Проект директивы заместителю председателя и всем членам
Генуэзской делегации / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 44. - С. 374-376.
Ленин, В.И. Проект директивы ЦК РКП (б) для советской делегации на
Генуэзской конференции / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 44. - С. 382-384.
Ленин, В.И. Проект постановления ЦК РКП (б) о задачах советской делегации в Генуе / В.И. Ленин // Полн. собр. соч.- Т. 44. - С. 406-408.
Ленин, В.И. Письмо Г.В. Чичерину 14 марта 1922 г. / В.И. Ленин // Полн.
собр. соч. - Т. 45. - С. 34-40.
Ленин, В.И. Поправки и замечания к проекту заявления Советской делегации на Генуэзской конференции / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 45. - С.
63-64.

228

Ленин, В.И. XI съезд РКП (б) 27 марта – 2 апреля 1922 г. Политический
отчет Центрального комитета РКП (б) 27 марта / В.И. Ленин // Полн. собр.
соч. - Т. 45. - С. 69-116.
Ленин, В.И. Записки в Политбюро ЦК РКП (б) с проектом телеграммы
Г.В. Чичерину 2 мая 1922 г. / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 45. - С. 172.
Ленин, В.И. Телеграмма Чичерину 9 мая 1922 г. / В.И. Ленин // Полн.
собр. соч. - Т. 45. - С. 185.
Ленин, В.И. Телеграмма

Г.В. Чичерину 14 мая 1922 г. / В.И. Ленин //

Полн. собр. соч. - Т. 45. - С. 187.
Ленин, В.И. Проект постановления ВЦИК по отчету делегации на Генуэзской конференции / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 45. - С. 192-193.
Ленин, В. И. Привет освобожденному Приморью / В.И. Ленин // Полн.
собр. соч. - Т. 45.- С. 236.
Ленин, В.И. Интервью корреспонденту «Обсервер» и «Манчестер Гардиан» М. Фарбману / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 45. - С. 237-244.
Ленин, В.И. Речь на IV сессии ВЦИК IX созыва 31 октября 1922 г./ В.И.
Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 45. - С. 245-251.
Ленин, В.И. Пять лет российской революции и перспективы мировой революции. Доклад на IV конгрессе Коминтерна 13 ноября 1922 г. / В.И. Ленин
// Полн. собр. соч. - Т. 45. - С. 278-294.
Ленин, В.И. Речь на Пленуме Московского Совета 20 ноября 1922 г. /
В.И. Ленин // Полн. собр. соч. Т. 45. С. 300-309.
Ленин, В.И. Телеграмма И.Н. Смирнову 15 декабря 1919 г. / В.И. Ленин
// Полн. собр. соч. - Т. 51. - С. 92.
Ленин, В. И. Телеграмма Л.Д. Троцкому 19 февраля 1920 г. / В.И. Ленин
// Полн. собр. соч. - Т. 51. - С. 137.
Ленин, В.И. Телеграмма И.Н. Смирнову 9 марта 1920 г. / В.И. Ленин //
Полн. собр. соч. - Т. 51. - С. 156.

229

Ленин, В.И. Телеграмма Реввоенсовету 5 армии 21 января 1920 г. / В.И.
Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 51. - С. 334.
Ленин, В.И. Запросы Наркоматам в связи с подготовкой отчета ВЦИК и
СНК на IX Всероссийском съезде Советов 7 декабря 1921 г. / В.И. Ленин //
Полн. собр. соч. - Т. 54. - С. 76-80.
Ленин, В.И. Телеграмма Л.Б. Красину / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т.
54. - С. 111 – 112.
Ленин, В.И. Ответы на вопросы министра иностранных дел Дальневосточной республики А.М. Краснощекова / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т.
54. - С. 428-429.
Леонов, С.В. Реорганизация ВЧК в ГПУ / С.В. Леонов // Исторические
чтения на Лубянке. 1999. Отечественные спецслужбы в 1920-1930-х годах. –
Москва; Великий Новгород, 2000. - С. 36-42.
Лихарев, Д.В. Трудный выбор:

морская политика Великобритании и

англо-японский союз (1919-1922 гг.) / Д.В. Лихарев // Международные отношения в Тихоокеанском регионе в XIX – XX веках. Межвуз. сб. науч. статей. –
Хабаровск: Изд-во ХГПУ, 1997. – С. 103-114.
Марьясова, Н.В. Организация концессионной политики и практики в
условиях ДВР / Н.В. Марьясова // Из истории Дальневосточной республики.
Мостовец, Н.В. Дайренская конференция / Н.В. Мостовец // Ученые записки АОН. Вып. II. Вопросы всеобщей истории. – М., 1948.- С. 282-305.
Мухачев, Б.И. Мероприятия Коммунистической партии и Советского
правительства по борьбе с иностранной экспансией на Камчатке (1920-1921
гг.) / Б.И. Мухачев // Вопросы истории Советского Дальнего Востока. Кн.
первая. – Владивосток, 1963– С. 90-96.
Мухачев, Б.И. Вопросы историографии борьбы за установление Советской власти на Северо - Востоке СССР / Б.И. Мухачев // Вопросы истории Советского Дальнего Востока. Вып. III – Владивосток, 1965– С. 24-27.

230

Мухачев, Б.И. В.И. Ленин и Северо - Восток в период образования и деятельности Дальневосточной республики / Б.И. Мухачев // Ленин и Дальневосточная республика. – Владивосток: ДВНЦ АН СССР, 1985. – С. 112 -128.
Мухачев, Б.И. Еще раз об Абеле / Б.И. Мухачев // Россия и АТР (Владивосток). 2000. № 3. С. 121-128.
Мухачев, Б.И. Геополитическая ситуация на Севере Дальнего Востока в
период ДВР и борьба с иностранной экспансией / Б.И. Мухачев // АзиатскоТихоокеанский регион в глобальной политике, экономике и культуре XXI века. Материалы док. междунар. науч. конф. – Хабаровск, Б.и., 2002. – С. 103109.
Мякиньков, С.И. Послеоктябрьская судьба КВЖД: поиски решения
(1922-1924) / С.И. Мякиньков // Восток (ORIENS). 2004. № 5. – С. 28-42
Нарочницкая, Н.А. Историческая Россия и СССР в мировой политике ХХ
в. / Н.А. Нарочницкая // Новая и новейшая история. 1998. № 1. - С. 120-147.
Орнацкая Т.А. Ципкин Ю.Н. Концессионная политика Дальневосточной
республики (1920-1922 гг.) // Россия и АТР. 2007. № 1. С. 5-20.
Орнацкая Т.А. Внешняя политика Дальневосточной республики (19201922 гг.) автореферат дис… кандидата исторических наук / Дальневосточный
государственный гуманитарный университет. Хабаровск, 2006.
Орнацкая Т.А. Борьба Советской России и Дальневосточной республики
за ликвидацию интервенции на Северном Сахалине в 1920-1925 гг. // Проблемы Дальнего Востока. 2008. № 2. С. 138-152
Орнацкая, Т.А., Ципкин Ю.Н. Дальневосточная республика на международных переговорах и конференциях (1920-1922 гг.) / Т.А. Орнацкая, Ю.Н.
Ципкин // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. 2006. № 1
(9). – С. 117-131.
Орнацкая Т.А., Ципкин Ю.Н., Ширяев В.А. Из истории борьбы с интервенцией на российском Дальнем Востоке в 1921-1922 гг. // Проблемы Дальнего Востока. 2006. № 5. С. 125-137.

231

Орнацкая Т.А. Отношения Дальневосточной республики с Китаем // Россия и АТР. 2007. № 3. С. 17-26
Оснос, Ю. Три международные конференции Дальневосточной республики / Ю. Оснос // Историк-марксист. 1939.№ 4. - С. 57-76.
Пасков, С.С. Сибирские планы экспансионистов / С.С. Пасков // Дальний
Восток. 1972. № 9. - С. 97-99.
Петров, Ф.Н. Переговоры уполномоченных ДВР с представителями Японии / Ф.Н. петров // Гражданская война на Дальнем Востоке (1918-1922).
Воспоминания ветеранов. – М.: «Наука», 1973. – С. 233-238.
Поздняков, Э.А. Внешняя и внутренняя политика. Парадоксы взаимосвязи / Э. А. Поздняков // Международная жизнь. 1989. № 10. - С. 41-52.
Поздняков, Э. Геополитический коллапс и Россия / Э.Поздняков // Международная жизнь. 1992. № 8-9. С.5-15.
Попов, В.Г. Концессионная политика Советского государства на русском
Дальнем Востоке (1922-1944 гг.) / В.Г. Попов // Вопросы истории гражданской войны и интервенции на Дальнем Востоке России: Сб. науч. трудов. –
Владивосток: ДВО РАН, 1994. – С. 117-125.
Сараджан, Г.С ДВР и США / Г.С. Сараджан // Из истории Дальневосточной республики. Сб. науч. трудов. – Владивосток: Дальнаука, 1992. – С. 135143.
Светачев, М.И., Щагин, Э.М. Участие Китая в империалистической интервенции на советский Дальний Восток (1918-1922 гг.) / М.И. Светачев, Э.М.
Щагин // История СССР. 1978. № 6. – С. 25-41.
Светачев М.И. Иностранные державы и революционные события 1917 г.
в России: опыт экспорта контрреволюции / М.И. Светачев // Эволюция и революция: опыт и уроки мировой и российской истории. Материалы междунар.
конфер. Хабаровск, 1997. - С.7-12.
Светачев, М.И. «Два Китая» и Россия (1917-1922): диссонанс интересов
и целей / М.И. Светачев // Дальний Восток России: основные аспекты исто-

232

рического развития во второй половине XIX – начале ХХ веков. (Вторые
Крушановские чтения, 2001 г.) – Владивосток: Дальнаука, 2003. - С. 180-186.
Светачев, М.И. США и Россия, 1917 год: пролог интервенции / М.И. Светачев // Вестник центра по изучению международных отношений в Тихоокеанском регионе. № 2. – Хабаровск, Б. и 2001. - С. 101-120.
Сонин, В.В. Японский оккупационный режим на Северном Сахалине
(1920-1925 гг.) / В.В. Сонин // Империалистическая интервенция на Советском Дальнем Востоке (1918-1922 гг.) - Владивосток: ДВО АН СССР, 1988С. 62-72.
Сонин В.В. Дальневосточная конституционная модель (1920 – 1922 гг.) //
Дальний Восток России в период революций 1917 г. и гражданской войны.
Сб. науч. статей. Владивосток, 1998. С.178 – 183
Сталин, И.В. Вопрос об объединении независимых национальных республик. Беседа с корреспондентом газеты «Правда» / И.В. Сталин // И.В. Сталин Соч. - Т. 5. - С. 138-144.
Степанов, А.С. Дипломатический раунд в Дайрене / А.С. Степанов // Вопросы истории. 1966. № 11. - С. 202 -203.
Степанов, А.С. Ленинская внешняя политика на Дальнем Востоке в 19201922 гг. / А.С. Степанов // История СССР. 1979. № 5.- С. 3-18.
Ступишин, В.П. От каких стереотипов мы отказываемся / В.П. Степанов
// Международная жизнь. 1989. № 6. - С. 28-37.
Труш, М.И. В.И. Ленин и Генуя / М.И. Труш // Вопросы истории. 1967.
№ 7. - С. 21-37.
Труш, М.И. В.И. Ленин о диалектическом единстве внутренней и внешней политики / М.И. Труш // Вопросы истории КПСС. 1980. № 2. - С. 20-40.
Ципкин, Ю.Н. Внешняя политика белых правительств на Дальнем Востоке в 1921-1922 гг. / Ю.Н. Ципкин // Дальний Восток России в контексте мировой истории: от прошлого к будущему. Материалы междунар. науч. конфер.
– Владивосток: Б.и., 1997. – С.146-159.

233

Ципкин, Ю.Н. Дальневосточная республика: была ли альтернатива? (Некоторые вопросы историографии) / Ю.Н. Ципкин // Отечественная история.
1993. № 3. - С. 162-176.
Шерешевский, Б.М. Советская историография Дальневосточной республики (с начала 30-х до второй половины 50-х гг.) / Б.М. Шерешевский // Вопросы историографии социалистического и коммунистического строительства в Сибири (Сборник науч. трудов) – Новосибирск: Изд-во НГУ, 1976. – С.
80-92.
Ширямов, А. Иркутское восстание и расстрел Колчака // Сибирские огни.
1924. № 4.
Шурыгин, А.П. В.И. Ленин и Дальбюро ЦК РКП (б) / А.П. Шурыгин //
В.И. Ленин и Дальневосточная республика. – Владивосток: ДВНЦ АН СССР,
1985. – С. 37-49.
Щагин, Э.М. В.И. Ленин и создание Дальневосточной республики / Э. М.
Щагин // В.И. Ленин и Дальневосточная республика. – Владивосток: ДВНЦ
АН СССР, 1985. - С. 13-36.
Щебеньков, В.Г. Освещение характера интервенции Японии на Дальнем
Востоке СССР в официальной японской историографии / В.Г. Щебеньков,
Б.И. Мухачёв // Империалистическая интервенция на советском Дальнем Востоке. Сб. статей. – Владивосток, 1988. – С.104-109.
Авторефераты диссертаций
Сараджан, Г.С. Дальневосточная республика и Вашингтонская конференция: Автореф. дис. …канд. ист. наук / Г.С. Сараджан. – Л., 1974. – 24 с.
Смоляков, В.А. Взаимосвязь внутренней и внешней политики (проблемы
теории и методологии): Автореф. дис. … доктора ист. наук / В.А. Смоляков –
Владивосток: ДВГУ, 2006. – 42 с.

234

Иностранные источники

Smith, Canfild F. Vladivostok under Red and White rule. Revolution and
Countrrevolution in the Russian Far East 1920-1922 / Canfild F. Smit. - Seattle and
London: University of Washington Press, 1975. – 304 pp.
Sow –Theng, Leong Sino-Sovet diplomatic relations, 1917-1926 / Leong Sow
–Theng. – Honolulu: The University Press of Hawaii and the research corporation
of the university of Hawaii, 1976 – 362 pp.
Stephan, John J. The Russian Far East. A History / John J. Stephan/ - Stenford, California: Stanford University Press, 1994. – 481 pp.
Берти, Лорд. За кулисами Антанты. Дневник британского посла в Париже
1914-1919 / Лорд Берти. М.-Л.: Госиздат, 1927. – 232 с.
Боффа, Дж. История Советского Союза. Т.1. – М.: Международные отношения, 1990. – 628 с.
Буллард, Артур Деятельность Америки в Сибири. Передовая статья нового журнала Дружеское слово (Издание американского правительственного
Бюро Печати. – Владивосток, 1918.)
Гревс, И. Колчак, Америка и Япония: Интервенция Америки в Сибирь /
И. Гревс. – М.: Журнально-газетное обозрение, 1932. – 47 с.
Карр, Э. История Советской России / Э. Карр. - Кн. 1: Т. 1, 2. - М.: Прогресс, 1990. - 768 с.
Ллойд Джордж Д. Военные мемуары. Т. IV. М., 1937.
Фудзимото, В. Дальневосточная республика и Япония / В. Фудзимото //
Дальний Восток России в контексте мировой истории: от прошлого к будущему. Материалы международной научной конференции. – Владивосток: Б.и.,
1997. - С. 140-145.