И. Б. Бабулин
Борьба за Украину
и битва под Конотопом
(1658-1659 гг.)
Москва
2015

Бабулин, И. Б.
Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659 гг.) / И. Б. Бабулин ; Российская акад. наук,
Ин-т российской истории. - М. : Фонд «Русские Витязи», 2015. - 400 с. : фот., ил. - (Ратное дело). -
ISBN 978-5-903389-99-5
Вскоре после смерти Богдана Хмельницкого (1657) Украина погрузилась в пучину гражданской войны,
получившей в историографии название «Руина». Начало «Руины» непосредственно связано с деятельностью гетмана Войска
Запорожского Ивана Выговского (1657-1659). Нарушив присягу царю, данную на знаменитой Переяславской раде
1654 г., сторонники Выговского развязали военные действия против Русского государства. Пытаясь вернуть
украинские земли под власть польского короля, они не только способствовали будущему разделу Украины, но и запустили
процесс ограничения ее автономии в составе России.
Монография кандидата исторических наук И. Б. Бабулина посвящена исследованию военной кампании, которую
вела русская армия и сохранившие верность присяге украинские казаки против войск Выговского, а также
поддерживающих его поляков и крымских татар в 1658-1659 гг. В работе впервые введен в научный оборот целый массив
неопубликованных архивных материалов Разрядного приказа, относящихся к боевым действиям на Украине. На
основании большого количества источников автор реконструирует ход знаменитой Конотопской битвы, опровергая
основные историографические мифы, созданные летописцами и историками.
Книга предназначена для всех интересующихся историей русско-украинских отношений и военной историей
Отечества.
В оформлении обложки использован рисунок художника О. Федорова
«Русский воевода. Первая половина XVII века»
© Бабулин И.Б., 2015
© Фонд «Русские Витязи», издание, 2015

ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие 4
Введение 6
§ 1. Обзор историографии 8
§ 2. Источники 25
Глава I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия на Украине в мае-сентябре 1658 года... 39
§ 1. Проблема измены гетмана И. Выговского и оценка Гадячской унии 39
§ 2. Гражданская война на Украине и политика Москвы в отношении Гетманщины 54
§ 3. Вооруженные силы противоборствующих сторон: их состав и характеристика 70
§ 4. Планы сторон и начало мятежа: нападение на Киев в августе 1658 года
и другие военные акции выговцев и крымских татар 90
Глава II. Военные действия на Украине в октябре 1658 - марте 1659 года 111
§ 1. Поход армии кн. Г. Г. Ромодановского на Украину в октябре-ноябре 1658 года
и второе нападение выговцев на Киев 111
§ 2. Боевые действия войск кн. Ф. Ф. Куракина и Г. Г. Ромодановского в декабре 1658 - январе 1659 года 126
§ 3. Поход гетмана И. Выговского на Миргород и Полтаву. Борьба украинских казаков
и русских войск против выговцев и татар в январе-марте 1659 года 139
§ 4. Сбор армии кн. А. Н. Трубецкого против гетмана И. Выговского в Севске и Путивле 156
Глава III. Военные действия на Украине в апреле-июне 1659 г. 170
§ 1. Действия отряда кн. С. Р. Пожарского под Сребным 13 апреля
и начало осады Конотопа кн. А. Н. Трубецким 170
§ 2. Походы армии кн. Г. Г. Ромодановского на Борзну и Нежин 181
§ 3. Действия отрядов И. Силки и В. М. Новосильцева под Голтвой и кн. Г. Д. Долгорукова под Глуховым 191
§ 4. Армии кн. А. Н. Трубецкого и его противников накануне битвы под Конотопом 203
Глава IV. Конотопская битва 28 июня и военные действия на Украине в июле-сентябре 1659 года... 221
§ 1. Конотопская битва 28 июня 1659 года 221
§ 2. Бои при отступлении армии кн. А. Н. Трубецкого к Путивлю (29 июня - 10 июля)
и расправа крымцев над русскими пленными 251
§ 3. Оборона Гадяча казаками П. Апостола и набег крымского хана на русские земли (7 июля - 19 августа).
Общие потери 270
§ 4. Переход казацких полков на сторону Москвы и Переяславский поход кн. А. Н. Трубецкого.
Итоги и характер кампании 1658-1659, ее место в событиях русско-польской войны 1654-1667 годов ... 284
Заключение 307
Перечень приложений, таблиц и карт 313
Приложения 314
Список источников и литературы 350
Список сокращений 362
Именной указатель 363
Географический указатель 370
Статьи и документы:
I. Боевые потери Государева двора под Конотопом в 1659 году: сводный список убитых
и пленных московских чинов 373
II. Турецкая реляция о Конотопской битве
по официальному донесению крымского хана Мухаммед-Гирея IV 386
III. Новгородский хронограф XVII века о Конотопской битве 392
IV. К вопросу о почитании нового страстотерпца благоверного князя Симеона Пожарского 394

ПРЕДИСЛОВИЕ
Детальное изучение военно-исторических
событий - а именно этому посвящена
монография кандидата исторических наук И. Б. Ба-
булина - явление крайне редкое в
отечественной историографии, особенно если речь идет
о XVII в. В данной связи следует отметить
актуальность темы научного исследования
даже безотносительно к конкретике отношений
России и Украины. Автор справедливо
отмечает в своей работе живучесть устаревших
представлений о русском войске времен
царя Алексея Михайловича как некоем
анахронизме с низкой боеспособностью и плохой
военной организацией. Поражение под Коното-
пом в 1659 г., наряду с неудачной осадой
Риги (1656) и Чудновской капитуляцией (1660),
долгое время рассматривалось в исторических
сочинениях как ярчайшие примеры подобных
военных качеств. Корни этого представления
лежат в печально известном «петровском
мифе» российской историографии, апологеты
которого превозносили гений
царя-преобразователя за счет противопоставления достигнутых
в его время успехов в государственном и
военном строительстве тому положению,
которое якобы существовало в XVII столетии. По
остроумному утверждению дореволюционного
военного историка А. 3. Мышлаевского, «такая
коренная погрешность, скажу более, такое
преувеличение значения Петра Великого как
реорганизатора русских вооруженных сил будет
повторяться до тех пор, пока русский военный
исследователь... не займется аналитической
работою над допетровским периодом по
первоисточникам»1. Монография И. Б. Бабулина
как раз и является тем самым образцом
«аналитической работы по первоисточникам», в
каковых до сих пор ощущается острый
недостаток. Особое уважение вызывает объем
использованных автором документов, как опублико-
4
ванных, так и впервые введенных в научный
оборот, причем архивные источники РГАДА
явно превалируют над остальными.
Актуальность специализированного
военно-исторического исследования событий,
связанных с мятежом гетмана И. Выговского,
подтверждается рядом ценных наблюдений,
сделанных в монографии и документально
обоснованных. В частности, реконструировав ход
боевых действий, И. Б. Бабулину удалось
убедительно опровергнуть утверждения о том,
что мятеж был спровоцирован самим царским
правительством, а также обосновать в качестве
основной причины неудач русских войск, в том
числе и под Конотопом, политическую
нерешительность царя Алексея Михайловича, а не
якобы низкие боевые качества русских войск.
Напротив, вывод автора, что «мятежное
казацкое войско, без крымско-татарской и польской
военной помощи, было не способно
противостоять реформированным русским
вооруженным силам... Это, в свою очередь, вызвало
недооценку противника московскими
воеводами», представляет большой интерес в
общеисторическом плане.
Искреннее изумление вызывает количество
мифов, которыми обросла к настоящему
времени историография «Выговщины» и которые
были основательно развенчаны уважаемым
автором. И речь здесь не только о вопросах
численности и потерь противоборствующих
сторон или роли крымской орды в Конотопской
битве, чему посвящена значительная часть
исследования. Пожалуй, все основные моменты
военно-политического противостояния
получили в свое время разноречивые, подчас
прямо неверные трактовки - это и первые
походы войск кн. Г. Г. Ромодановского на
Украину, и эпизоды боев под Лохвицей и Сребным,
и активная оборона войсками В. Б. Шеремете-

ва Киева, и отступление армии кн. Трубецкого
от Конотопа к р. Сейм, и многое другое. И
каждый раз И. Б. Бабулин не только
восстанавливает непротиворечивую картину событий
с опорой на отечественные архивные
источники, но и детально разбирается с истоками
очередного историографического мифа, указывая
нарративный источник или сочинение
историка, положившие начало этому мифу. Это,
несомненно, свидетельствует о прекрасном
знании автором историографии вопроса и тех нар
ративных документов, которые до сих пор
являлись' доминирующим видом источников при
освещении мятежа Выговского.
К несомненным достоинствам работы
следует отнести реконструкцию состава и
численности боевых подразделений царской
армии, задействованных на разных этапах
вооруженной борьбы на Украине в 1658-1659 гг.
За исключением первых результатов «разбора»
дьяка С. Заборовского (май 1658 г.), уже
освещенных в работах А. В. Чернова и В. П. Заго-
ровского, эти архивные данные впервые
введены в научный оборот и впоследствии долж-
1 Мышлаевский А. 3. Петр Великий. Война в
Финляндии в 1712-1714 гг. СПб., 1896. С. XV.
ны стать заметным подспорьем в исследовании
военно-политической истории Русского
государства середины XVII в. Замечательно, что
автор не остановился на освещении состава
русской армии на Украине, но сделал попытку
реконструировать весь состав вооруженных сил
России на 1659 г., чтобы показать, какую долю
своей армии царю пришлось привлечь к
подавлению мятежа Выговского.
В целом следует отметить высокую степень
научной новизны, обоснованности и
достоверности научных положений и выводов,
сформулированных в данном исследовании. Уместно
подчеркнуть научную добросовестность
автора, который в поисках решения проблем
реконструкции сражения внимательно изучил
краеведческие публикации и неоднократно
посетил место конотопской трагедии 1659 г.
О. А. Курбатов,
кандидат исторических наук,
сотрудник Российского
государственного архива
древних актов
5

ВВЕДЕНИЕ
В течение нескольких веков Украина была
зоной постоянных военных столкновений,
политического и экономического соперничества
крупнейших держав Восточной Европы. Одной
из главных причин такого соперничества
стала борьба за территории, имеющие важнейшее
стратегическое значение для евразийского
континента. В этом многовековом конфликте
вторая половина XVII в. стала переломной эпохой,
прологом будущих побед Российской империи
над своими противниками. С присоединением
Украины к Московскому государству2 нередко
связывают решающий этап становления
России как великой державы. Это поистине
знаменательное событие привело к объединению
русского и украинского народов в едином
государстве. Можно много рассуждать о значении
Переяславского договора 1654 г., но оспорить тот
факт, что два славянских народа более чем на
длительный, трехсотлетний период
соединились в одной державе, переплелись и
породнились между собой, невозможно.
Не лишним будет напомнить, что
политическая идея возрождения общего государства
восточных славян в форме Российской империи
возникла не в Москве, а в Киеве. Казацкая
элита Гетманщины постепенно инкорпорировалась
в имперскую элиту, раскрывая свой богатый
потенциал и многочисленные таланты на благо
единого и могущественного государства, шаг за
шагом объединяющего разделенные украинские
земли в одних государственных границах.
Тысячи лучших представителей Украины
(Малороссии) прилагали свои силы и знания для
строительства, укрепления и расширения Российской
империи, считали ее своей державой.
Вместе с тем термин «воссоединение»
Украины и России, устоявшийся в традиционной
отечественной историографии, на наш взгляд,
несколько не соответствует действительно-
в
сти. Он вполне правомерен в отношении
соединения двух народов в одних границах, но
не подходит для обозначения
непосредственного процесса включения одного
политического субъекта (Гетманщины) в состав
другого (Русского государства). Юридически
наиболее точным является термин «инкорпорация»,
а именно - включение Украины в состав
России с определенными гарантиями автономии
для Украины (точка зрения видного
российского историка и юриста Б. Е. Нольде3).
Современные непростые отношения
России и Украины зачастую находятся под
влиянием стереотипов, закрепленных в массовом
сознании русских и украинцев. Эти
стереотипы, подогреваемые национальными историо-
графиями XIX-XX вв., имеют глубокие
исторические корни. Процесс постепенной
инкорпорации Украины в состав Русского государства
во второй половине XVII в., трактуемый
некоторыми украинскими исследователями как
нарушение Переяславского договора 1654 г.,
является одним из устоявшихся стереотипов.
Интерпретация таких ключевых событий
общей истории, как договор 1654 г., имеет
богатую историографию, которая большей
частью базируется на давно введенных в научный
оборот источниках. Увлечение ряда
исследователей постатейным толкованием
опубликованных нормативно-правовых актов той эпохи
мало способствует процессу познания
социальных явлений, возникших в ходе практической
реализации принятых правовых норм. В связи
с этим чрезвычайно важной задачей
представляется поиск новых документальных
источников и изучение отдельных, слабо исследованных
этапов отношений двух политических
субъектов - Гетманщины и Русского государства после
договора 1654 г., которые привели к
постепенной ликвидации автономии Украины.

Введение
Проблема инкорпорации Украины в
состав Русского государства тесно связана с
военными событиями 1658-1659 гг. Эти
тяжелые и трагические для Украины события,
знаменующие собой начало «Руины»,
происходили в период деятельности преемника Богдана
Хмельницкого - гетмана Войска
Запорожского Ивана Выговского. Несмотря на всю их
значимость для дальнейших отношений России
и Украины, они не получили должного
определения в отечественной исторической науке
(неофициальный термин - «измена
Выговского»). На наш взгляд, деятельность И.
Выговского и военные события 1658-1659 гг.
значительно ускорили процесс ликвидации особого
статуса Гетманщины, в конечном счете
превративший Украину в рядовую провинцию
Российской империи.
Исследование роли военного фактора
в процессе включения Украины в состав
Русского государства невозможно без точной
реконструкции военных событий 1658-1659 гг.
Выход в решении данной проблемы
видится во введении в научный оборот огромного
массива архивных материалов, который
сохранился от делопроизводства главного военного
ведомства Русского государства - Разрядного
приказа. Российский государственный архив
древних актов (РГАДА) обладает наиболее
ценной и многочисленной документацией,
имеющей непосредственное отношение к военным
событиям на Украине в 1658-1659 гг.
Изучение их через призму отечественных
документов будет достаточно плодотворным,
поскольку последние являются наиболее
информативными источниками. Высокая достоверность
сохранившихся в них сведений объясняется
внутренним (ведомственным) характером
создания и функционирования
делопроизводственных документов, которые создавались для
решения практических задач контроля за
политической ситуацией на Украине. Данные
материалы, как правило, не предназначались для
публичного чтения и посторонних лиц. Они
содержат подробные отчеты о военных
действиях, происходивших на Украине в указанные
годы, составленные непосредственными
участниками конфликта. Царские указы и грамоты;
Царь Алексей Михайлович
«в большом наряде»
Художник Богдан Салтанов. 1682 г. ТИМ
«отписки» (реляции) русских воевод и
казацких полковников; расспросные речи,
челобитные и письма рядовых участников событий,
сохранили детальные сведения о ходе, характере
и участниках вооруженного противостояния.
Наиболее достоверные сведения о
составе войск противников и боевых потерях
сторон, как правило, также находятся в
документах военного ведомства - Разрядного приказа.
Источники этой группы далеко не всегда
объективны, но позволяют получить
представление о восприятии происходящего массами
украинского населения, об их настроениях,
а также об отдельных моментах, не нашедших
отражения в официальных посольских
документах. Исследование, основанное на
первоисточниках (как документальных, так и
нарративных), позволит реконструировать наиболее
достоверную картину всех ключевых аспектов
военных событий, происходивших на
Украине в указанные годы. Полученные результаты
помогут в поиске ответов и на целый ряд бо-
7

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
лее общих, важных политико-правовых,
социально-экономических и культурных вопросов,
связанных с проблемой вхождения Украины
в состав Русского государства.
До настоящего времени военные события,
связанные с борьбой России и
Польско-Литовского государства за Украину в 1658-1659 гг.,
не являлись темой специального
исследования в отечественной историографии.
Основная часть архивных материалов, привлеченная
в работе, никогда ранее не публиковалась.
Большинство документов о составе, численности
и потерях русского войска в боях и походах на
Украину впервые вводится в научный оборот.
В современной украинской историографии
вооруженное выступление Выговского
получило название «Украинско-российская
война 1658-1659 гг.», причем данная «война»
рассматривается вне контекста русско-польской
войны. Такая упрощенная, схематичная
трактовка приводит к существенному искажению
смысла и содержания исследуемого
социального явления. В условиях пересмотра ряда
позиций в истории русско-украинских
отношений, повышенного внимания украинских
исследователей ко всем случаям антироссийских
выступлений украинского казачества в
прошлом, а также значительной степени
мифологизации многих военных побед Войска
Запорожского необходим исторический, объективный
и правдивый подход, основанный на
неопровержимых фактах и источниках.
Комплексный научный анализ военных
событий 1658-1659 гг. требует переосмысления
некоторых устоявшихся подходов в освещении
борьбы за Украину с целью глубже раскрыть
внешнеполитические задачи, которые
стояли перед Русским государством в этот период.
Возросший интерес к военным событиям тех
лет объясняется тем, что они важны не только
для исторической науки, но и для правильного
понимания многих политических, социальных
и национальных проблем современных
взаимоотношений между народами России и
Украины, тенденций их развития.
Настоящая работа посвящена
исследованию роли военного фактора и вооруженных
сил Московского государства в возвращении
Украины в подданство русского царя в 1658-
1659 гг. Хронологические рамки исследования
охватывают период от начала вооруженного
выступления Выговского (август 1658 г.) до его
отречения от гетманства (сентябрь 1659 г.) -
период времени, в течение которого
сторонники изменившего гетмана и его союзники вели
борьбу против русских войск. Все даты даны по
старому стилю. Территориальные рамки
исследования ограничены территорией украинских
земель, находившихся под гетманской
властью, на которых происходили военные
события в 1658-1659 гг. Под термином «Украина»
применительно к XVII в. понимается
исключительно географическое понятие. Исследование
военных событий на белорусских землях,
временно находившихся под контролем
украинских казаков полка И. Нечая, выходит за
рамки настоящей работы. Их включение в
Гетманщину не было признано ни царем, ни королем
и сеймом Речи Посполитой, т.е. власть казаков
на белорусских землях никогда не была
легитимизирована. Военно-политическая ситуация
в Великом княжестве Литовском развивалась
существенно иначе, чем на территории
Украины, и должна составить тему отдельного
исследования.
В работе над книгой большую помощь
автору в его научных изысканиях
оказали А. В. Малов, О. А. Курбатов, Г. А. Санин,
А. Э. Юшкевич, А. Н. Лобин, Н. В. Смирнов,
A. В. Виноградов, И. В. Зайцев, В. В. Трепавлов,
B. А. Артамонов, О. Ю. Куц, Д. А. Селиверстов,
которым автор выражает глубокую и
искреннюю благодарность.
§ 1. Обзор историографии
Российская историография
XVIII-XIX вв.
Первые описания военных событий на
Украине в 1658-1659 гг., связанных с изменой
гетмана Выговского, появились в так
называемых «казацких» (малороссийских) летописях
в самом начале VIII столетия. К указанным
летописям обычно относят сочинения С. Велич-
8

Введение
ко, Г. Грабянки и Самовидца. Однако, в отличие
от Самовидца, Величко и Грабянка не были
непосредственными участниками описываемых
событий, поэтому их работы следует отнести
к историографии вопроса.
Самойло Величко, родившийся на Пол-
тавщине в 1670 г., служил в Генеральной
войсковой канцелярии (ум. после 1728 г.).
Величко - автор летописи в 4 томах, охватывающей
события на Украине второй половины XVII -
начала XVIII в. Из всех летописцев он
наиболее подробно описал военные действия 1658-
1659 гг.4 Сам Величко отмечал, что он
использовал малороссийские записи («реестрики»),
сочинения С. Твардовского «Домовая война»
и С. Пуфендорфа, легендарную летопись
Самуила Зорки и записки «иных казацких
летописцев». Вместе с тем летопись Величко
включает ряд вымышленных исторических событий
и обилие ярких деталей, очевидцем которых
сам автор не являлся, что значительно снижает
ценность данного сочинения как
исторического источника. Его знакомство с литературой
и источниками вопроса выразилось в частых
ссылках и цитатах. На примере описания
гетманства Выговского видно, что летопись
представляет собой свод данных из не дошедших
до нас, большей частью нарративных,
первоисточников, которые были искажены и
отредактированы автором. Только этим можно
объяснить многочисленные неточности и
противоречия, неоднократно встречающиеся в тексте
летописи, при сопоставлении с
документальными материалами. Военные действия на
Украине, связанные с изменой Выговского, Величко
назвал по месту наиболее крупного сражения
между сторонниками Выговского и русскими
войсками - Конотопской войной.
Летопись гадячского полковника
Григория Грабянки5 является в первую очередь
литературным произведением и лишь во
вторую - сводом исторических сведений по
истории Украины ушедшей эпохи. Грабянка был
полковником Гадячского полка в 1730-1737 гг.
Летопись Грабянки менее достоверно, чем
летопись Величко, отображает реальные
военные события. Она содержит многочисленные
фактические ошибки (например, захват Зень-
кова Выговским в марте 1659 г. и др.).
Творение Грабянки достаточно компилятивно.
Основным источником для Грабянки была
Летопись Самовидца. Кроме него, он пользовался
сочинением С. Твардовского и Синопсисом.
Автор подает не документальные факты, а ли-
тературно-обработанную историю. Выговский
для него «злодей и вероломец», «ворог всеру-
ский», «супостат и явный зрадник».
В XVIII столетии тема борьбы с Османской
империей и Крымским ханством вызывала
особый интерес российских историков. В связи
с этим в своих сочинениях они не раз
обращали внимание на наиболее яркое событие
русско-крымского противостояния, а именно на
битву под Конотопом (28 июня 1659 г.), в
ходе которой погибло значительное число
представителей благородных русских фамилий.
Уже тогда исследователи не сомневались, что
решающую роль в поражении русского
войска сыграла крымско-татарская орда во
главе с ханом Мухаммед-Гиреем IV. А. И. Манки-
ев6 и М. Новиков7, касаясь данного сражения
в своих работах, справедливо отводили
крымским татарам главную роль в победе. Однако
из кратких упоминаний этих авторов о битве
неясно, какими источниками они при этом
руководствовались. Манкиев, например,
ошибочно писал о пленении в сражении кн. Я.
Черкасского, гибели кн. Трубецкого и Долгорукова8.
В. Н. Татищев, основываясь на указе об
отмене местничества 1681 г., важнейшей
причиной конотопской неудачи считал местничество
воевод. Поражение было результатом
местничества: «ибо чрез то Пожарского князя Семена
немалое войско пропало»9. Специально
посвятивший «описанию всех нашествий на Россию
татар и турков» П. А. Левашов10 и С. Н.
Глинка11 полностью отдали победу под Конотопом
крымским татарам, даже не упоминая об
участии в сражении украинских казаков. Левашов,
в частности, писал, что в 1659 г. крымские
татары «напали нечаянно на Российския войски
и нанесли чрез то оным немалой вред,
причем убит Князь Трубецкой и Князь
Долгорукой, а Князь Черкаской взят в плен»12.
Основным источником для сочинения Левашова
послужила вышеназванная работа А. И. Манкие-
9

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Гетман Иван Выговский
Рисунок с портрета XVII в.
ва, в которой содержатся ошибочные сведения
о гибели под Конотопом названных воевод.
Причиной поражения русских Глинка считал
местничество13, также как В. Н. Татищев.
Основой для такого заключения историков явился
известный указ об отмене местничества 1681 г.,
в котором вражда воевод из-за мест
трактовалась как причина «многого упадка ратных лю-
дем» под Конотопом и Чудновом14.
В «Кратком историческом описании о
Малой России» (1789) неизвестный автор, явно
не зная достоверных источников, писал о
поражении Выговского в битве 28 июня: армия
Трубецкого «настигши Выговского под
Конотопом, разбила его толпу, и он принужден
спасаться бегством...»15. Российский автор конца
XVIII - начала XIX в. Т. С. Мальгин также
ошибочно утверждал, что битва под Конотопом
была победой русских над крымскими
татарами, хотя и с большими потерями для первых.
При этом он повторил заблуждение А. И. Ман-
киева о гибели кн. Трубецкого и Долгорукова
и пленении кн. Черкасского16. Вряд ли в
данных случаях уместно говорить о
«фальсификации событий», как делает украинский исто-
10
рик А. Г. Бульвинский. Скорее всего, авторы
названных сочинений в целом имели слабое
представление о ходе событий и связывали
последующее низложение Выговского
непосредственно с Конотопской битвой.
С. Богуш-Сестренцевич в своем
сочинении, посвященном истории Крыма, под 1658 г.
помещает сведения о Конотопском сражении,
сообщая, что «при соединении рек Десны
и Семы» крымскими татарами были разбиты
40 тыс. русских и 10 тыс. казаков17. Основным
источником для него явилась «История
Польши» В. Я. Рудавского.
В XVIII - первой половине XIX в. к
военным событиям периода гетманства Выговского
также обращались Г. Ф. Миллер, С. Зарульский,
А. И. Ригельман, Н. А. Маркевич18,
неизвестный автор «Истории Русов»19 и др. Большей
частью это были компилятивные сочинения,
написанные в основном по казацким
летописям и польским хроникам. Названные
историки не работали в архивах и, как правило,
кратко описывая боевые действия 1658-1659 гг.,
довольствовались опубликованными к тому
времени материалами. Многочисленные ошибки
и сомнительные свидетельства «очевидцев»,
особенно ссылки на публицистическое
произведение «История Русов» (у Н. А. Маркеви-
ча), нередко становились основой для
недостоверной реконструкции тех или иных событий
в их исторических трудах (например, вымысел
о разгроме города Конотопа кн. Ромоданов-
ским). Н. А. Маркевич также писал об
отступлении Трубецкого от Конотопа накануне битвы
в результате вылазки Гуляницкого, о
соединении русских с калмыками, о ранении и бегстве
Трубецкого, о пленении кн. Черкасского, о
гибели «семи полков Московских» и т. п.20.
Достаточно близкое к истине описание Ко-
нотопского сражения в XVIII столетии сделал
П. И. Симоновский (1765). По его словам,
«когда Виговский проведал о(б) осаде Гуляницка-
го, тотчас, совокупясь съ Поляками и
Татарами, маршировал прямо на Конотоп, о чем
Князь Ромодановский и Пожарский известясь,
оставили Конотопскую осаду и рушили прямо
против Виговскаго, котораго и постречали
построенная уже в ордер баталии около Сое-

Введение
новки и Торговицы, где многое было сражение
и кровопролитие, на котором Российскаго
войска до несколько тысячь потеряно, между
коими и Князь Пожарский остался убит, а Ромода-
новский спасся ретирадою, також и Князь Тру-
бецкий, кой до тех пор держал Конотоп в
осаде, оставя оный, пробрался оборонною рукою
до Путивля безъ урону...»21.
Д. Н. Бантыш-Каменский первым из
российских исследователей начальной истории
Гетманщины обнаружил и ввел в оборот ряд
новых документов из московских архивов,
в частности архива Малороссийского приказа
по событиям середины XVII столетия22.
Благодаря его усилиям были опубликованы многие
документы Малороссийского приказа,
относящиеся к истории Гетманщины. Тем не менее
историк очень поверхностно подошел к
описанию событий «измены Выговского» и дал
абсолютно неверную картину Конотопского
сражения. Согласно ему, при подходе Выговского
к городу Трубецкой оставил осаду и «пошел со
всеми силами навстречу многочисленному
неприятелю», а после поражения близ Сосновки
Пожарский долгое время «прикрывал
отступление Трубецкого», пока не попал в плен23.
Последнее явно было написано под
влиянием сочинения польского автора XVII столетия
С. Твардовского.
В 1831 г. вышла работа В. Н. Берха о
царствовании Алексея Михайловича, в которой он
кратко писал о «войне в Малой России» (осаде
Киева Выговским, сожжении Пирятина, Коно-
топском сражении). Не ссылаясь на
источники, Берх сообщал о том, что Трубецкой пошел
Выговскому «навстречу и был побит наголову
близ Сосновки»24.
На рубеже 50-60-х годов XIX в. вышли
статья С. М. Соловьева о Выговском и его
очередной (11-й) том «Истории России»25 с разделом,
посвященным событиям на Украине. Военные
действия 1658-1659 гг. также были описаны
исследователем весьма кратко. Основным
источником для. него стали казацкие летописи,
дополненные очень бегло просмотренными
делами Крымского стола Посольского и
Малороссийского приказов. По мнению Соловьева,
политика царской власти целиком отвечала
потребностям казаков и диктовалась их
поведением. В описании Конотопской битвы
известный историк руководствовался сочинением
литовского шляхтича С. Венславского,
некритично подойдя к данному нарративному
источнику.
Наиболее значительным вкладом в
изучение событий на Украине в 1658-1659 гг. стала
вышедшая в 1861 г. монография Н. И.
Костомарова «Гетманство Выговского»26. Костомаров,
считая Выговского убежденным
сторонником Речи Посполитой, наиболее ярко показал
борьбу на Украине сторонников пропольской
и промосковской ориентации, недооценивая
силу оппозиции гетману. Работа
Костомарова долгое время была наиболее полным
исследованием по истории военных событий 1658-
1659 гг. на Украине. Историк использовал
в своей работе не только казацкие летописи,
но и польские нарративные источники
(записки современников). Что касается
реконструкции хода битвы под Конотопом, то Костомаров
практически полностью воспроизвел неверное
описание польского придворного
историографа VII в. В. Коховского, при этом
самостоятельно домыслив неясные моменты хода боя,
имеющиеся в тексте у последнего.
Н. И. Павлищев в сочинении о «польской
анархии»27 при Яне Казимире и войне за
Украину обратил особое внимание на честолюбие
Выговского, несовместимое с московскими
реалиями. Он также заметил, что 150-тысячная
русская армия на Украине - «это явное
преувеличение, такими массами нельзя было в то
время двигаться, да и выставить их не могла
Москва»28.
Современник Костомарова П. А. Кулиш
охарактеризовал выступление гетмана
против Москвы как политическое движение
сторонников польской ориентации на Украине,
которых возглавил изменивший царской
присяге гетман Иван Выговский. Историк, на наш
взгляд, удачно назвал эти события «Выговщи-
ной»29. Однако он не привлекал новых
документов и к изучению военных событий не
добавил ничего нового.
Киевский историк В. Б. Антонович был
первым исследователем, который попытался
11

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
оправдать действия И. Выговского, возложив
ответственность за украинскую «Руину» на
российские власти30. «Главным поводом к
недовольству» и возмущению казаков он считал
размещение царских воевод в городах
Украины, упуская из виду тот факт, что при Выгов-
ском воевод на Украине, за исключением
Киева, не было. Историк идеализировал
Выговского, считая его борцом за «автономию края
(Украины)» и высоко оценивал Гадячский
договор. Вместе с тем автор четко выделял две
противоборствующие партии - пропольскую
«партию старшин» во главе с Выговским и
«народную партию» - сторонников Москвы.
Касаясь Конотопской битвы, историк писал, что
«в битве на р. Сосновке... великорусы
потерпели сильное поражение: 30 тыс. воинов легло
на месте...»31. В основу его работы были
положены нарративные источники.
Историк и краевед А. М. Лазаревский
уделил значительное внимание истории Коното-
па и Конотопского уезда. В его сочинениях
содержатся интересные данные
топографического описания местности. Эта информация
позволила достаточно подробно
реконструировать ход сражения под Конотопом, хотя
самому Лазаревскому не удалось дать
достоверного и полного описания боя. В своей ранней
работе «Конотопская старина»32 он довольно
точно определил главное место Конотопской
битвы - окрестности хутора Сарановка, хотя
впоследствии в сочинении «Описание старой
Малороссии»33, не обладая всей полнотой
сохранившихся сведений, дал неверную
реконструкцию сражения, противоречащую его
первоначальному утверждению.
А. П. Барсукову принадлежит
фундаментальный труд «Род Шереметевых»34, в
котором значительное место уделено деятельности
киевского воеводы В. Б. Шереметева в 1658-
1660 гг. До настоящего времени это наиболее
подробная биография русского военачальника,
известного своей трагической судьбой, в
значительной степени основанная на архивных
документах. Историк сам не работал в
московских архивах, но широко использовал выписки
Г. Ф. Карпова из дел Малороссийского приказа.
Автор подробно описал оборону Киева Шере-
12
метевым от войск Выговского, используя как
отечественные, так и польские источники.
Из других работ, посвященных
биографиям важнейших участников событий в
рассматриваемый период, можно также упомянуть
работу В. К. Трутовского о князьях Трубецких35,
в которой дается весьма спорное описание
отступления кн. А. Н. Трубецкого от Конотопа
в 1659 г. По мнению автора, русских было всего
15 тыс. человек и, несмотря на свою отчаянную
храбрость, они не могли заставить
Выговского прекратить преследование, пока не дошли до
Путивля36. А. X. Востокову принадлежит
сочинение о судьбе родственников гетмана
Выговского, занимавших важные военные должности
в казацком войске - Данилы, Василия и Юрия37.
Д. И. Эварницкий в своем труде о запорожских
казаках уделил особое внимание таким ярким
казацким вождям периода гетманства
Выговского и его политическим противникам, как
Иван Силка и Иван Серко38. И. И. Срезневский
рассматривал причины и ход гражданской
войны на Украине в 1658 г., а также деятельность
главного противника Выговского на
первоначальном этапе гражданской войны на
Украине - Мартына Пушкаря39.
Н. С. Арцыбашев, касавшийся в своей
работе по истории Русского государства
украинских событий в период гетманства
Выговского, показал измену как семейный «бунт Выгов-
ских против России»40. Такая оценка, конечно
же, является ошибочной. В. В. Волк-Карачев-
ский, описывая борьбу Польши с
казачеством во второй половине XVII в.41, изобразил
Выговского как последовательного
сторонника Речи Посполитой. Историк подчеркивал,
что Гадячский договор был утвержден
поляками «с предвзятой целью его нарушить и
изменить». Это было ясно уже «из речи Беневского
на сейме». Новое «княжество Русское... пало
при самом своем основании». В то же время,
касаясь военных событий, историк дает
описание Конотопской битвы по С. М. Соловьеву,
сообщая о гибели 30 тыс. русских воинов42.
А. И. Маркевич, рассматривая историю
местничества в России, попытался выяснить
причины поражения войска кн. Трубецкого
под Конотопом43. Историк анализировал воз-

Введение
можные варианты местнических споров
между главными русскими воеводами в ходе Коно-
топского сражения, однако его предположения
о вине кн. С. П. Львова выглядят
неубедительно. H. H. Аркас изложил популярный вариант
истории Украины44, повторив многочисленные
ошибки историков прошлого, в том числе миф
о «резне», якобы устроенной русскими
войсками в Сребном.
Д. И. Иловайский, как и все
вышеназванные исследователи, в изучении военных
событий также не добавил ничего нового, за
исключением интересных оценок
происходивших событий45. По мнению историка, казацкая
старшина, привыкшая к «польской
государственной распущенности», не хотела принимать
«суровый государственный порядок»
Московской Руси. Объясняя мотивы измены гетмана
царю, его долгие колебания между Москвой
и Варшавой, Иловайский очень верно
подметил, почему Выговский «не спешил
обнаруживать свою измену: ему нужно было прежде
сломить эту (антипольскую. -И.Б.) оппозицию»46.
Отдельные эпизоды военных событий,
происходивших в 1658-1659 гг. на Слободской
Украине, нашли отражение в работах Д. И. Ба-
галея, Е. А. Альбовского, П. А.
Головинского47. Эти авторы внесли значительный вклад
в изучение истории возникновения слободских
казацких полков, два из которых (Ахтырский
и Сумской) появились в рассматриваемое
нами время и сыграли заметную роль в борьбе
с Выговским.
Из работ, посвященных истории
Крымского ханства и его роли в исследуемых
событиях, прежде всего стоит выделить
фундаментальный труд В. Д. Смирнова «Крымское
ханство под верховенством Отоманской порты»48,
в котором важное место отведено правлению
Мухаммед-Гирея IV( 1654-1666) и
отношениям крымских татар с украинскими казаками.
Историк широко использовал турецкие и
татарские источники, однако совершенно не
привлекал русские и украинские документы. Тем
не менее благодаря его труду стали
известны важнейшие турецко-татарские сочинения,
в которых сохранились сведения о Конотоп-
ской кампании.
Польский король Ян Казимир
Рисунок XVII в.
Из военных историков Российской
империи о русской армии этого периода на Украине
писал только Н. С. Голицын49, при этом
описание Конотопского сражения он фактически
дословно воспроизвел по тексту С. М. Соловьева.
При рассмотрении военных событий на
Украине в 1658-1659 гг. российская
дореволюционная историография трактовала их как
часть русско-польской войны, с чем
независимому исследователю трудно не согласиться.
Употреблявшееся рядом ученых выражение:
«Война с Москвой» (Н. А. Маркевич, В. В. Волк-Ка-
рачевский и др.) - отнюдь не означало при этом
«войну Украины с Москвой». Под
противниками Русского государства понимали
исключительно изменивших царю казаков, а не все
население Украины-Малороссии. В большинстве
работ у авторов отсутствовало понимание
степени достоверности источников. Они не
проводили грань между сведениями очевидца и
записью чужих сообщений, слухов и домыслов.
13

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Советская историография
С 20-х годов XX в. в советской
исторической науке господствовал классовый
подход, при котором важнейшее место в
изучении истории прошлых веков отводилось
различным общественным движениям:
социальным революциям и народным восстаниям.
Ведущий советский историк этого периода
М. П. Покровский писал о «казацкой
революции» 1648 г., а гетман Б. Хмельницкий у него
представлял интересы «казацкой
буржуазии»50. Несмотря на это, ученый сделал ряд
заслуживающих внимания выводов. В частности,
о том, что «казацкое восстание XVII века было
бы, вне всякого сомнения, раздавлено между
Москвою и Польшей, действуй эти последние
вместе»51. Касаясь поражения русского
войска в Конотопской битве, он очень метко
заметил, что «с москвичами преемник
Хмельницкого справился только при классической
помощи татар, лишний раз оправдав поговорку: «За
кого хан, тот и пан»52.
После отхода от ортодоксально-классовых
позиций, в 1940-е годы, начальную историю
Гетманщины активно исследовал H. H.
Петровский, который выдвинул формулу
«наименьшего зла», оценивая присоединение
Украины к России53. Петровский одним из первых
употребил выражение «война Украины с
Москвой», но затем отказался от него, заменив на
другое: «война Выговского против России»54.
Работа А. А. Савича, озаглавленная «Борьба
за Белоруссию и Украину в 1654-1667 годы»55,
посвященная русско-польской войне, очень
кратко описывала общий ход военных
действий в ходе конфликта. Автор не привлекал
никаких новых источников, которые могли бы
существенно дополнить и раскрыть тему борьбы
за Украину.
Из других исследований советской
исторической науки, непосредственно касающихся
«измены Выговского», можно выделить работы
М. Марченко и К. И. Стецюк56. Марченко
писал о «полном разгроме 30-тысячного отряда
Пожарского», ссылаясь на работу украинского
исследователя В. Герасимчука. Стецюк
характеризовала действия Выговского и его
сторонников как «изменническую политику шляхет-
ско-старшинской верхушки». Автор
подробно разбирала события, связанные с
восстанием полтавского полковника М. Пушкаря. По ее
словам, разгромив народное восстание, «шля-
хетско-старшинская верхушка во главе с Вы-
говским начала активные действия против
России». Основной причиной поражения
мятежников под Киевом в 1658 г. стало
недовольство казаков изменническими действиями
Выговского.
Статья И. Б. Грекова о совместной борьбе
Украины и России за осуществление решений
Переяславской рады к 300-летию оной также
опиралась на прежнюю источниковедческую
базу57. Согласно Грекову, целью Выговского
было оторвать Украину от России и подчинить ее
Речи Посполитой. Автор писал о «народном
восстании» против Выговского, в результате
которого он был свергнут, чего на самом
деле не было.
Военному фактору противостояния
гетмана Выговского и русских войск на Украине
в советской историографии уделялось
внимания не больше, чем в дореволюционное время.
Проблемный период русско-украинских
отношений второй половины 50-х годов XVII в.
вообще предпочитали не трогать. О военных
событиях 1658-1659 гг. на Украине писал
только Л. В. Олейник. В своей диссертации он
рассматривал совместную борьбу украинского
и русского народов против
польско-шляхетской агрессии (1954-1667)58. Военные события
на Украине в 1658-1659 гг. историк описал
исключительно по опубликованным источникам
(АЮЗР, АМГ и др.). Бунт Пушкаря он
характеризовал как «народное восстание» против
«шляхетско-старшинской верхушки,
ориентированной на Польшу». В то же время Олейник
дал абсолютно недостоверную картину
Конотопской битвы, в наше время справедливо
раскритикованную А. Г. Бульвинским.
А. М. Апанович интересовала роль
Запорожской Сечи в борьбе против турок и татар
в 50-70-е годы XVII ст.59 В начальный период
своей научной деятельности она писала о
«решающей роли» Запорожской Сечи в борьбе
против «изменнической политики украинских
феодалов и их союзника - ханских орд», а также
14

Введение
о том, что Выговского «поддерживал узкий круг
шляхетско-старшинской верхушки»60. Причем
если в советские времена Апанович
определяла военные события на Украине в 1658-1659 гг.
как «войну старшины с Россией», то в
независимой Республике Украина она перешла на
позиции «национальной» историографии и писала
уже о «войне Украины против Москвы»61.
Неоконченная работа А. А. Новосельского,
которому впервые удалось найти в архивных
документах роспись потерь русского войска в Ко-
нотопской битве, увидела свет только в 1994 г.,
после смерти автора, и до настоящего времени
оставалась практически неизвестной на
Украине62. Она имеет очень важное значение для
исследуемой темы и написана исключительно на
архивных источниках РГАДА (в основном на
материалах Ф. 123 «Отношения России с
Крымом»). Новосельский верно заметил, что русское
правительство не поддержало противников
Выговского - Пушкаря и Барабаша, поскольку
полагало, что «это движение было проявлением
своеволия и смуты, которую оно считало
необходимым подавлять, подобно тому как.оно
считало необходимым это делать в России»63.
Работа В. П. Загоровского о Белгородской
укрепленной черте64 непосредственно
относится к борьбе Русского государства против
крымско-татарских набегов второй половины
столетия. Значительное место в исследовании
Загоровского уделено созданию в 1658 г.
Белгородского разряда -
военно-административного округа, принявшего активнейшее участие
в военных событиях на Украине. Для своей
работы автор также привлек неопубликованные
документы Разрядного приказа, имеющие
отношение к исследуемой им теме.
В 1981 г. Ф. П. Шевченко и В. А. Смолий
опубликовали работу о восстании
Мартына Пушкаря против Выговского65. Они
писали о том, что повстанцы Пушкаря дали отпор
«части старшинской верхушки и духовенства,
стремившейся к компромиссам с
национальными угнетателями, а то и шедшей на прямое
предательство интересов народа»66, но
развития эта тема не получила.
Вышедшая в 1990 г. научно-популярная
книга В. В. Каргалова «Полководцы XVII века»,
Великий визирь
крымского хана Сефер Газы ага
Рисунок XVII в.
одна из глав которой посвящена кн. А. Н.
Трубецкому и Конотопскому походу,67 наглядно
продемонстрировала слабый уровень знаний
профессионалов о военных событиях
исследуемой эпохи, оставшийся на уровне
представлений историков конца XIX в. Отечественные
исследователи продолжали писать об «измене
Выговского» в рамках русско-польской войны
1654-1667 гг., избегая развернутых оценок, не
раскрывая характера и содержания военного
конфликта на Украине.
В заключение следует сказать, что попытки
изобразить события 1658-1659 гг. как «войну
Украины с Россией», имевшие место в первые
годы советской власти, по всей вероятности,
были решительно пресечены на самом
высоком уровне. Советские ученые не приняли
подобное определение, однако и не пытались его
опровергнуть, ограничившись неясными
формулировками типа «войны Выговского» или
войны казацкой старшины против России.
15

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Украинская национальная
историография
конца XIX - начала XXI в.
Конец XIX - начало XX в.
характеризуется появлением так называемого «державниц-
кого» направления в историографии Украины.
Идейные основы названного течения были
выработаны группой западноукраинских
историков, объединившихся во Львове в 1873 г.
Научная деятельность этой «первой украинской
национальной академии наук» началась с
издания 1-го тома «Записок Научного
товарищества имени Т. Шевченко» в 1892 г. (ЗНТШ).
Наиболее ярким представителем
среди «державников», при котором
деятельность НТШ приобрела особый размах, был
М. С. Грушевский, автор многотомной
«Истории Украины - Руси». Он объяснял действия
Выговского стремлением царской власти
поставить на Украине свою администрацию,
хотя признавал нежизнеспособность Гадяч-
ской унии. Грушевский, как и все
последующие за ним историки данного направления,
писал о «войне Украины с Россией», главной
причиной которой было нежелание казацкой
старшины утрачивать свои «вольности»,
идти на уступки российскому престолу в
стремлении ограничить автономию казацкой
державы и церкви. Ввиду незаконченности
своего главного труда он успел описать в нем
военные события только одного 1658 г., причем
до заключения Гадячской унии68. Тем не менее
в краткой «Иллюстированной истории
Украины» он повторил легенду о том, что под
Конотопом случился «небывалый погром: было
истреблено все московское войско»69, сделав
такой вывод на основе недостоверных
нарративных источников.
В трудах В. Герасимчука и Д. Корейца70
получили развитие «державницкие» идеи
«народника» В. Б. Антоновича. Оба автора в основном
исследовали проблемы, связанные с
отношениями Выговского с поляками и заключением
Гадячского договора. Герасимчук^ в частности,
считал, что непреодолимые обстоятельства
вынудили Выговского пойти навстречу Польше.
Он называл Выговского «великим украинским
патриотом» и писал о полном разгроме рус-
16
ского войска под Конотопом, которое,
согласно его утверждению, потеряло 30 тыс. человек.
Другой историк данного направления,
О. Терлецкий, изображал гетмана Богдана
Хмельницкого как руководителя независимой
державы, обладающего абсолютной властью.
Избрание старшиной гетманом Выговского
было победой «шляхетской республики».
Однако в народе возникла оппозиция «державе».
Гадячская уния стала политическим
поражением «Украинской державы»71.
Д. Дорошенко, отдавая дань
националистической традиции, писал, что стотысячная
московская армия кн. Трубецкого, Ромодановско-
го и Пожарского выступила из Путивля на
«завоевание» Украины «руйнуючи й нищучи все
на свош дороз1 вогнем i мечем»72. В
результате битвы под Конотопом «30000 московських
трушв услали Конопошвськи поля». В целом
автор слабо знал источники и представлял ход
военных событий, повторив ошибку С.
Величко о нападении Данилы Выговского на Киев
после Конотопской битвы73.
В 20-е годы прошлого века В. Липинский
в работе «Украина на переломе 1657-1659»74
утверждал, что соглашение 1654 г. было не более
чем военным союзом Украины с Москвой,
направленным против Польши, аналогичным
союзам с Крымом, Османской империей и
Швецией. Идея «военного союза» была развита
в работе современного украинского
историка В. М. Горобца «От союза до инкорпорации:
украинско-российские отношения второй
половины XVII - первой четверти XVIII ст.»75.
Н. Полонская-Василенко также повторяла
легенды о 100-тысячной московской армии,
направленной на Украину, и гибели под
Конотопом «цвета московского боярства»76.
Непосредственно историю казацкого
войска и военные события 1658-1659 гг.
рассматривал известный исследователь И. Крипья-
кевич в своей «Истории украинского войска»
(1936)77. Из других его сочинений,
относящихся к затрагиваемой теме, можно
отметить статью, посвященную
наемникам-сербам в гетманском войске 1650-1660 г.78
Описывая битву под Конотопом, автор без
всяких ссылок на источники предположил, что

Введение
«московская конница сошлась тут с
украинской пехотой».
О. Субтельный отмечал, что «во всех делах
и начинаниях» Выговский опирался на
высшую старшину. Однако «низы с
подозрением относились к любым попыткам старшины
найти взаимопонимание с польской шляхтой
и яростно выступили против этого». При
описании военных событий историк утверждал,
что «под Конотопом царская армия испытала
одно из крупнейших поражений за всю свою
историю»79.
После обретения Украиной независимости
в 1991 г. теоретическую основу национальной
историографии составили «державницкие»
идеи. Ярким примером такого взгляда на
рассматриваемые события в независимой
Украинской Республике стала научная конференция,
проведенная в Киеве в 1995 г. в связи с
очередной годовщиной Конотопской битвы. Доклады,
прозвучавшие на конференции, вошли в
сборник «Конотопська битва 1659 року: MaTepia-
ли науково!' конференци "Конотопська битва
1659 року та ïï значения в нацюнальному по-
CTyni Украши"»80. Ведущий автор этого
сборника Ю. А. Мыцык оценивал русскую армию
под Конотопом в 200 тыс. человек81. В
последующей работе о гетмане Выговском (2004) он,
вероятно, понимая абсурдность названного им
числа, уменьшил его. Теперь Мыцык пишет
о 100 тыс. человек82. Другой упомянутый
исследователь, В. М. Горобец, оценивает царскую
армию в 100 тыс. человек83. Весьма
фантастическими в трудах украинских ученых
выглядят цифры боевых потерь русской армии в
Конотопской битве (по Ю. А. Мыцыку - 40 тыс.
убитыми и 15 тыс. пленными)84.
Избирательный и некритический подход указанного
автора к нарративным источникам приводит к
тому, что историк использует наиболее
завышенные сведения о численности и потерях
царского войска.
Многие видные ученые предпочитают
оставаться в плену мифов и легенд. Так, например,
известный украинский историк Н. М. Яковен-
ко, справедливо считающая «державницкие»
взгляды анахронизмом, утверждает, что
Москва якобы уже весной 1658 г. начинает «сосре-
1?Я!
дотачивать войска на украинско-русском по-
граничье», направляет на Украину
100-тысячную армию. Потери русских в битве под
Конотопом, по мнению H. M. Яковенко, составили
40 тыс. человек85.
В. А. Смолий и В. С. Степанков, отмечая
стремления царской власти ограничить
суверенные права Украины, подчеркивают, что
Выговский своими непродуманными действиями
и обращениями к царю о помощи для борьбы
против повстанцев сам вынудил Москву
вмешаться во внутренние дела Украины, что
имело негативные последствия для украинской
государственности. С подачи данных
авторитетных историков определение
«украинско-российская война»86 по отношению к военным
событиям 1658-1659 гг. прочно укоренилось
в современной украинской исторической
науке. Войско кн. А. Н. Трубецкого, направленное
на Украину весной 1659 г., исследователи
оценивают в 40 тыс. человек, а его потери в
Конотопской битве - в 14-16 тыс. человек87. При
этом никаких источников для подтверждения
своих расчетов историки не приводят88.
Особенностью современной украинской
истории периода Гетманщины стало то, что
за основу научных исследований берутся, как
правило, нарративные источники
(летописи Самовидца, С. Величко, Г. Грабянки и др.).
Вполне естественно, что казацкие
летописи наиболее часто привлекали к себе
внимание предшествующих историков. Они
неоднократно были объектом специального
источниковедческого исследования в XIX-XX вв.
Авторы казацких летописей и польских хроник
изложили общую канву военных действий на
Украине в 1658-1659 гг. Вместе с тем
летописи и хроники содержат немало искажений,
вымысла и недостоверной информации. Они
зачастую повествуют о событии в пересказе из
третьих уст и порой противоречат друг другу,
но при этом являются наиболее авторитетным
источником для украинских историков
данного направления. Степень достоверности
летописных данных о составе, структуре,
численности и боевых потерях войск оставляет
желать лучшего. Ссылки лишь на «казацкие
летописи» и польские хрбн#к*£ &огор©|ссшигатся

И. Б, Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
скорее литературными, чем историческими
памятниками, вызывают большие сомнения в
научной ценности такого рода работ.
С конца 90-х годов прошлого века по
настоящее время основной украинский
исследователь военных событий в гетманство Выгов-
ского - киевский историк А. Г. Бульвинский.
После публикации нескольких научных
статей на данную тему89 он защитил
кандидатскую диссертацию: «Украинско-российская
война 1658-1659 гг.»90. Автор расширил
источниковедческую базу исследуемой темы,
наиболее полно (в украинской исторической науке)
осветил конкретные события при сохранении
прежних концептуальных оценок «державниц-
кой» историографии. В связи с опорой
историка большей частью на нарративные источники
многие важные вопросы, связанные с битвой
под Конотопом (о численности русского
войска, о потерях и т.п.), так и не получили
аргументированных ответов в его
многочисленных работах. Если в 1998 г. он писал о
100-тысячном войске кн. Трубецкого91 в Конотопской
кампании, то в своей последней работе он
сократил его до 70 тыс. человек92. Если в первых
работах он убеждал читателя в 30-тысячных
потерях войска Трубецкого93, то теперь
утверждает, что под Конотопом погибло и было
казнено после битвы 10-15 тыс. человек94. К
выявленной информации историк подходит
некритично, отбирая только те факты, которые не
противоречат его концепции. Между тем
любой военный исследователь согласится с тем,
что установить более-менее точную
численность армии в той или иной кампании
прошлого можно только по соответствующим
документам военного ведомства того государства,
к которому эта армия относится. Примером
некритичного подхода к источникам являются
рассуждения А. Г. Бульвинского95
относительно сравнения крупнейших битв того времени
с Конотопским сражением на базе лишь
летописных данных о численности русских войск
и потерях в названной битве. Наиболее
фундаментальное исследование А. Г.
Бульвинского, лишь отчасти посвященное военным
событиям на Украине 1658-1659 гг.96, в сущности,
не добавило ничего нового к его ранее вышед-
18
шим работам. В своей «юбилейной» статье он
формулирует такие «проблемы в оценке
событий Конотопской битвы», как: с чего началось
противостояние между Войском Запорожским
и Московским царством, численность войск
в Конотопской битве, число убитых в
сражении и др., т.е. фактически возвращаясь к
главным вопросам своих многолетних
исследований, на которые он сам так и не ответил.
Бульвинский имеет слабое представление
о наличии в русском войске того времени
четко налаженной системы учета потерь,
которая включала в себя поименные списки
убитых, пленных, раненых и т.д. до рядовых
включительно. Историк уверен, что установить
численность русского войска под Конотопом
невозможно, поскольку в архивах не найдено
«полного списка войска по полкам»97.
Реконструкции хода Конотопской битвы, которые
Бульвинский последовательно излагал в двух
вариантах, при детальном анализе
документальных и нарративных материалов не
выдерживают критики.
Отдельно стоит упомянуть интересную
работу В. Мокляка «Полтавський полк», в
которой много места отведено событиям,
связанным с восстанием Мартына Пушкаря98. К
сожалению, его сочинение написано только по
опубликованным материалам.
К 350-летию Конотопской битвы на
Украине была издана научно-популярная книга
А. Сокырко «Триумф в час руины. Конотопская
битва 1659 г.»99. Эта работа представляет
интерес в основном для участников
военно-исторической реконструкции. Автор произвольно
пишет о 50-тысячном московском войске (в том
числе 6 тыс. казаков Беспалого) под
Конотопом, дает неверное описание хода сражения,
приводит недостоверные данные о 2 тыс.
убитых русских при отступлении к Путивлю100. Из
сочинений аналогичного характера можно
отметить книгу В. Карнацевича «Битва под
Конотопом 1659»101. Данная работа грешит
серьезными фактическими ошибками и абсолютным
незнанием реалий прошлого.
Ярким примером «национальной
историографии» является недавно вышедшая на
Украине книга сумского историка О. М. Корниенко,

Введение
специально посвященная истории Сумского
слободского полка. Касаясь периода
гетманства Выговского, автор называет слобожан
«изменниками» и «дезертирами»102 из
Запорожского войска, забывая о том, что казаки
вынужденно уходили с Гетманщины от
«разоренья и гоненья Ляхов и татар Крымских». При
всем при этом гетман, утверждает автор,
«искренне хотел добра своему Отечеству»103.
Автор называет русские войска
«оккупационными», а их походы на Украину, на защиту
малороссийского населения от набегов крымских
татар, - «провокационными»104. Московская
держава для него «азиатская тирания»105,
царские войска действуют «по-звериному
жестоко»106. Историк упоминает о больших потерях
сумских казаков в боях под Варвой, называя их
при этом «расплатой за походы на
Гетманщину»107.
Харьковский историк В. Б. Яценко на
конференции, посвященной 600-летию Грюнваль-
да, касаясь темы изображения «казацко-мо-
сковской войны 1658-1659 гг.» в
современной российской и украинской историографии,
обратил внимание на излишнюю
политизированность исторических исследований.
Причиной отсутствия историографического диалога,
по его мнению, является нежелание
«российских ученых отказаться от имперской
трактовки украинского прошлого»108. Исследователь,
в частности, высказал сомнения в
доказательности ряда суждений в моих работах, а именно
в трактовке казацко-татарского союза,
минимизации участия казаков в Конотопской
битве, отсутствии у Выговского способностей
полководца, слабости казацкого войска и
нежелании последнего вести боевые действия, а также
в превосходстве войска А. Н. Трубецкого над
казацко-татарскими силами в Конотопской
кампании 1659 г. Однако историк никак не
развил свои тезисы, выразив лишь
необоснованные сомнения, не подкрепленные аргументами.
Исключительная личная пристрастность
и идеологическая заангажированность работ
вышеуказанных авторов приводит к тому, что
многие существенные детали опускаются ими
как не заслуживающие внимания или
трактуются с умышленным искажением действи-
Василий Борисович Шереметев,
киевский воевода в 1658-1660 гг.
Рисунок Ц. Лауренцио, 1670 г.
тельного положения дел. Большинство работ
современных украинских исследователей
создано на основе ранее опубликованных
документов и давно известных нарративных
источников. Критикующие советских историков за
приверженность классовой идеологии, они,
в свою очередь, становятся творцами
идеологии национальной, не имеющей ничего
общего с объективным подходом к историческим
событиям,
временные украинские историки
положительно оценивают деятельность гетмана И.
Выговского, переложив всю ответственность за
последующее негативное развитие событий на
Украине на российскую сторону.
Отдельно стоит выделить работу
крымского историка M. M. Чорефа, посвященную
борьбе Крымского ханства за Украину в
правление хана Мухаммед-Гирея в 1654-1666 гг.
Исследователь показал причины возросшей
агрессивности крымско-татарской племенной
аристократии «в результате уменьшения
своих земельных владений в степной части
Украины». Крымско-татарская знать, согласно
автору, «не могла более существовать без
постоянных походов на север» и стремилась к пря-
19

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
мому подчинению украинских земель своей
власти109.
В целом современная украинская
национальная историография определяет военные
события 1658-1659 гг. как
«украинско-российскую войну» (Ю. А. Мыцик, В. А. Смолий,
В. С. Степанков, А. Г. Бульвинский, Т. В. Чух-
либ и др.). В работах ряда украинских ученых
отсутствует глубокий анализ сведений,
содержащихся в летописях и хрониках. Несмотря
на возросший интерес к теме, многие
вопросы, связанные с военными событиями на
Украине в 1658-1659 гг. и битвой под Конотопом,
так и не получили аргументированных
ответов и остались на уровне исследований конца
XIX в.
Историография
русского зарубежья XX в.
В данном разделе следует отметить работу
Г. В. Вернадского «Московское царство», в
которой сделан ряд интересных выводов.
Исследователь справедливо писал о том, «что
касается крупномасштабных операций против
Москвы, Выговский зависел, главным образом,
от поддержки крымских татар. Он нуждался
в иностранных войсках, поскольку не мог
доверять казакам»110. Вернадский верно
подметил суть новых статей, предложенных казакам
на второй Переяславской Раде (1659), она
«заключалась в усилении московского контроля
над Украиной и в ограничении власти
гетмана и полковников путем предоставления
больших прав рядовым казакам». С другой
стороны, цель размещения русских гарнизонов на
Украине «была чисто военная - стоять на
страже во избежание польских и татарских
нападений»111. Воевода каждого гарнизона не должен
был иметь власти над гражданским
населением и вмешиваться в казацкие дела.
Современная
российская историография
В современной российской
историографии военные события в гетманство Выгов-
ского традиционно рассматриваются в рамках
русско-польской войны 1654-1667 гг. либо
выделяемой некоторыми авторами войны 1658-
20
1667 гг. Так, в частности, последнюю точку
зрения разделял В. В. Похлебкин в своей
обзорной работе о внешней политике Русского
государства112. При этом историк повторил миф
о 150-тысячной армии кн. Трубецкого,
направленной царем на Украину весной 1659 г.
Видным продолжателем лучших
традиций российской и советской историографии
является Г. А. Санин. В работе, посвященной
внешней политике России, историк
справедливо писал, что началом открытого
вооруженного выступления гетмана против
России следует считать поход войск Выговско-
го на Киев в августе 1658 г.ш. В дальнейшем
в сборнике по истории Османской империи
и стран Центральной, Восточной и
Юго-Восточной Европы (2001) Г. А. Санин впервые
обозначил походы крымско-татарского
войска на помощь Выговскому не просто как
рядовые набеги, а как «русско-крымскую
войну». Предложенный автором тезис,
несомненно, заслуживает особенного внимания
исследователей, дальнейшего анализа и
обоснования. Согласно автору, «начав военные
действия еще в ноябре 1657 г., Крымское
ханство 29 апреля 1659 г. разорвало
дипломатические контакты с Россией (восстановились
они только весной 1666 г., после того, как
практически распался польско-татарский
союз и начались переговоры о мире между
Россией и Речью Посполитой). Крымское
ханство все более и более откровенно высказывало
свои претензии на Украину, используя против
России союз с Речью Посполитой и И. Вы-
говским»114. В данной работе русскую армию
кн. А. Н. Трубецкого под Конотопом
историк оценивает в 15 тыс. человек (что близко
к истине, однако без учета войск кн. Ф. Ф.
Куракина и кн.Г. Г. Ромодановского)115.
В исследовании С. Ф. Фаизова
рассматриваются протокол и стиль писем крымских
ханов Ислам-Гирея III и Мухаммед-Гирея IV
царю Алексею Михайловичу и польскому королю
Яну Казимиру в период между Переяславской
радой и «началом русско-крымской войны
1658-1681 гг.»116. Дипломатия и
внешнеполитические акции Крымского ханства
анализируются в сопряжении с проблемами междуна-

Введение
родной жизни в Юго-Восточной Европе,
возникшими после Переяславской рады 1654 г.
В работе опубликованы оригинальные
крымско-татарские тексты писем и их переводы.
Новейшая монография Б. Н. Флори
«Русское государство и его западные соседи (1655-
1661 гг.)»117 посвящена исследованию
отношений России со странами Восточной
Европы в те годы, когда после Переяславской рады
и присоединения Украины Русское
государство прилагало большие усилия для решения
главных стоявших перед ним
внешнеполитических задач - объединения всех
восточнославянских земель и завоевания выхода к
Балтийскому морю. Согласно выводам
исследователя, балтийское направление оказалось
на периферии российской внешней
политики, а войну со Швецией 1656-1658 гг.
необходимо рассматривать в контексте
русско-польских отношений и в качестве первого опыта
европейских коалиционных войн, в которых
Россия только начинала участвовать. В
настоящее время это наиболее фундаментальный
научный труд, посвященный внешней
политике России на западном направлении
указанного периода. Работа основана на обширном
документальном материале из разных фондов
РГАДА и во многом посвящена проблемам
отношений России и Украины. Детально
рассматривая внешнюю политику, Флоря
ограничивается кратким упоминанием о походах и
сражениях войны 1654-1667 гг., вероятно, в силу
их слабой изученности.
Приятным достижением российской
исторической науки на ее нынешнем этапе стало
углубленное изучение архивных материалов,
относящихся к истории русской армии и войн
России в XVII в. В последние годы в России
появились работы А. В. Малова118 и Н. В.
Смирнова119, в которых авторы критически
оценивают традиционное описание Конотопского
боя украинскими учеными и отечественными
историками прошлых веков, а также
привлекают новые архивные документы о походе
русской армии против Выговского в 1659 г. В
частности, значительная часть работы А. В. Малова
посвящена изучению боевой деятельности
Московских выборных полков солдатского строя,
Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин
Неизвестный художник XVIII в.
в том числе их участию в ликвидации
последствий Конотопского поражения. Н. В. Смирнов
обнаружил и ввел в научный оборот новые
архивные документы о составе русского войска
и его боевых потерях в Конотопской кампании
1659 г., лишний раз подтвердив тезис о том, что
только документы Разрядного приказа могут
быть единственной основой для изучения
состава, численности, структуры русских
вооруженных сил в той или иной военной кампании
рассматриваемой эпохи.
Традиционная российская историография,
так же как историки советского прошлого, не
приемлют определение «украинско-российская
война» применительно к событиям XVII в.,
считая его ненаучным.
Иную позицию занимает петербургский
историк Т. Г. Таирова-Яковлева120.
Несомненной заслугой указанного автора стало
привлечение малоизвестных в России польских
источников, в том числе нескольких
неопубликованных. Она провела текстологический
анализ всех имеющихся списков Гадячского
договора, попыталась реконструировать его
первоначальный текст, сделав вывод, что вни-
21

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
мательное «изучение Гадячского договора
показывает, что для казацкой старшины это
была не «пропольская политика», но поиск
варианта наибольшей автономии»121. В то же
время, совершенно не исследуя военный
аспект деятельности Выговского, историк
демонстрирует отсутствие критического
анализа нарративных источников.
Исключительная пристрастность к превозносимому ею
казачеству делает невозможным объективный
подход к событиям, лицам или явлениям в ее
работах. Т. Г. Таирова-Яковлева
идеализирует Выговского, игнорируя огромный массив
отечественных документов и материалов,
раскрывающих истинный характер деятельности
гетмана, довольствуясь узкой
источниковедческой базой и преимущественно
документами из польских исследований и публикаций.
Пытаясь объяснить мотивы действий
Выговского, Т. Г. Таирова-Яковлева представляет его
невинной жертвой обстоятельств, что
входит в полное противоречие с большинством
источников, характеризующих гетмана как
с русской, так и с польской стороны.
Исследователь значительно упрощает
русско-украинские отношения в гетманство Выговского,
отстаивая тезис об имперской экспансии
Москвы как решающем факторе в процессе
ликвидации Гетманщины.
Отдельно следует сказать о массе
научно-популярной литературы, относящейся
к рассматриваемой теме, независимо от
мировоззренческих установок исследователей.
В большинстве случаев они просто
цитируют известных историков XIX в. (в первую
очередь, конечно, С. М. Соловьева), даже не
пытаясь подвергнуть их какой-либо критике. К ним,
например, относятся описания борьбы с Вы-
говским в сочинениях Н. А. Шефова122.
Впрочем, «конотопская мифология» зачастую
воспроизводится даже в научных изданиях. Ряд
статей, посвященных Конотопской битве,
вышел в последние годы. Уровень знаний их
авторов невысок, что демонстрируют работы
Е. В. Мезенцева, Е. Г. Федосеева, М. Ю. Зенчен-
ко, В. Е. Возгрина123, основанные
исключительно на опубликованных материалах и
малодостоверных данных.
22
Польская историография
XVII-XXbb.
Первым и наиболее обширным польским
исследованием истории XVII в., повествующим
о событиях на Украине в 1658-1659 гг.,
является исторический труд В. Коховского. Коховский
Веспасиан (1633-1700) - автор четырехтомной
фундаментальной хроники на латинском языке
«Польские анналы от смерти Владислава IV»124.
Известный польский поэт и историк,
официальный придворный историограф короля Яна
Собеского, участник войны на Украине осветил
в своем труде события 1648-1672 гг. Коховский
стал признанным классиком польской
историографии, и его творчество оказало заметное
влияние на историческую мысль Польши. Он
подробнее, чем другие польские авторы, описал
события Освободительной войны на Украине
и Руины. Для создания своей хроники
Коховский использовал значительное число
нарративных источников (хроники, дневники,
мемуары), документальный материал, собственные
воспоминания и воспоминания очевидцев,
которые принимали участие в тех событиях.
Особенностью изложения событий у Коховского
стала их литературно-художественная
обработка, что стало причиной широкой
популярности переложения хрониста в позднейших
сочинениях. Так, например, Н. И. Костомаров
почти целиком заимствовал у Коховского сюжет
не только Пилявецкой (1648), но и
Конотопской битвы (1659). Коховский, в свою очередь,
заимствовал недостоверные сведения из более
раннего сочинения польского поэта С.
Твардовского. Несмотря на все достоинства сочинения
Коховского, автор дает крайне недостоверное
описание Конотопского сражения, позднее
повторенное Н. И. Костомаровым.
Польский историк XIX в. Г. Шмитт в
своем трехтомном труде по истории Польши125,
касаясь событий Конотопской битвы,
также повторил ошибочное описание сражения
В. Коховского. Он писал о 80-тысячной армии
кн. Трубецкого и гибели воеводы; о том, что
Гуляницкий командовал «авангардом» армии
Выговского, о разрушении моста на реке
Десне и затоплении русского лагеря посредством
сооружения казаками плотины126.

Введение
Самым видным исследователем XVII
столетия, несомненно, был польский историк конца
XIX - начала XX в. Л. Кубаля. События
«Руины» на Украине он рассматривал в своей
известной работе «Война датская и Оливский
мир 1657-1660»127. Кубаля привлек документы
польских архивов, которые публиковал в
приложениях к своей работе. Однако он, как и
другие польские историки, больше интересовался
Гадячским договором, чем военными
событиями. Описание Конотопской битвы Кубаля
напрямую заимствовал у Костомарова, а
сообщая о результатах сражения, писал, что в тот
«страшный день» погибло 30 тыс.
московитов128.
Польский историк середины XX в. 3. Вуй-
чик, в частности, считает, что 1650-1651 гг. -
период, когда была достигнута фактическая
независимость Украины. Однако в практике
государственного строительства этого
недостаточно, не хватало государственных
международно-правовых актов, которые бы
юридически закрепили ее государственность129.
Исследуя войну за Украину, он оценивает действия
Москвы как «интервенцию» с целью
«оккупации» Украины. Гражданская война на Украине
между сторонниками польской и московской
ориентации, по его мнению, была лишь
фрагментом российско-польского противостояния.
Он обращает внимание на утопичность идеи
создания независимой Украины в окружении
России, Речи Посполитой и Крымского
ханства130.
Отношениям Речи Посполитой с Крымским
ханством в XV-XVII вв. посвящена интересная
работа Л. Подгородецкого131, в которой автор
попытался свести данные обо всех сражениях
с участием крымских татар в Восточной Европе
за указанный период. Автор определяет
численность русского войска под Конотопом в 60 тыс.
человек. При этом решающей была «атака
татар на левое крыло россиян», которая
привела к победе союзников. Отдавая дань нарративу
и легенде, автор писал, что армия кн.
Трубецкого «была уничтожена почти полностью»132.
Наиболее существенный и значимый вклад
в исследование обозначенной темы внес
современный польский историк П. Кроль,
впервые в историографии Польши уделивший
значительное внимание военным
событиям на Украине в 1658-1659 гг. Уже в первой
своей статье «Битва под Конотопом 8 июля
1659 г.»133 (2004) автор привлек новые
архивные источники, а в дальнейшем - достаточно
точно установил состав и численность
польского корпуса обозного коронного А.
Потоцкого, посланного королем на помощь Выгов-
скому. Кроль также опубликовал важный
документ о битве под Конотопом из Архива Рад-
зивиллов, который ранее был издан Мыциком
с искажением оригинального текста. Кроль
исследовал наемное войско, находившееся на
службе Выговского. Наиболее полной и
основательной его работой является сочинение «От
Гадячского соглашения до Чуднова. Казаки
между Речью Посполитой и Москвой в 1658-
1660 гг.»134. В характеристике военных событий
на Украине в 1658-1659 гг. Кроль
придерживается традиционно польского определения: «ка-
зацко-московская война».
Из последних работ польских историков,
касающихся Выговщины, можно отметить статью
М. Вагнера135 о действиях дивизии обозного
коронного А.Потоцкого на Украине в 1659 г.,
которая, однако, не содержит никакой новой
информации по сравнению с работами П. Кроля.
Недавно вышедшее исследование Л. Ос-
солиньского136 непосредственно
посвящено гетману Ивану Выговскому. Автор пишет
о Выговском как организаторе и
вдохновителе Гадячской унии. Следуя за национальной
украинской историографией и дискутируя
с российскими историками, Оссолиньский
пытается отрицать факт измены Выговского
царю, а также возложить вину за начало «Руины»
на Россию. Автор попытался определить место
Конотопского сражения в контексте военных
событий, однако в попытке реконструировать
его ход дальше П. Кроля не продвинулся.
Западная историография
Важнейшей работой, о которой следует
сказать в данном разделе, является труд
известного австрийского историка-востоковеда
и переводчика XIX столетия Йозефа фон Хам-
мера-Пургшталя «История Османской импе-
23

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Артамон Сергеевич Матвеев,
в 1659 г. полковник и стрелецкий голова
Неизвестный художник XVIII в.
рии» (1827-1835)137. Историк описывает Ко-
нотопскую битву по хронике Наймы,
однако неверно указывает дату сражения (1660 г.),
ошибочно переводит названия некоторых
топонимов (например, Маихли - вместо Манд-
жели), а также путает названия городов и рек.
Указанные недостатки были отмечены в
комментариях М. А. Казем-бека к
опубликованному им фрагменту хроники Наймы, в котором
турецкий летописец сообщает о битве под
Конотопом138.
Англоязычные историки если и касались
темы «Руины» на Украине, то только в общих
работах, посвященных Восточной Европе,
Украине либо русско-украинским
отношениям. Таковы работы В. Аллена и С. Бикфорда
О'Брайена139. Первый из этих авторов
использовал малодостоверные сведения из
«Истории русов», а второй - в основном сочинения
С. М. Соловьева и И. Б. Грекова. О'Брайен
ошибочно утверждал, что в марте 1659 г. Полтава
была захвачена Выговским. Современный
западный историк Брайан Л. Девис140 попытал-
24
ся реконструировать ход Конотопской битвы,
дав абсолютно неверную картину сражения по
недостоверным источникам, преувеличив при
этом роль И. Богуна.
Турецкая историография
События, связанные с крымско-татарской
и османской экспансией на Украине во
второй половине VII столетия, известны нам из
обобщающих работ по истории Османской
державы. Конотопская битва упоминается
И. X. Узунчаршылы в 3-м томе «Истории
Османской империи»141. Источниками для него
стали турецко-татарские исторические
сочинения XVII-XVIII вв. Наймы, Веджихи и Фун-
дыклылы. О Конотопской битве также писал
турецкий историк Й. Озтуна. В своей
12-томной «Истории Турции» он посвятил
«Конотопской победе» несколько строк142. Казацкий
гетман Выговский, по его словам, хотел быть под
патронажем крымского хана. Озтуна в
основном ссылается на турецкого придворного
летописца Найму. Историк не слишком
хорошо ориентировался на местности, где
происходили военные действия, поскольку Конотоп
у него находится у «Припятских болот».
Русская армия под началом кн. Трубецкого,
насчитывающая 350 тыс. человек, осадила Конотоп,
в котором укрепились казаки. На помощь им
пришли турецко-татарские войска. Войска
хана одержали большую победу, в результате
чего 120 тыс. русских было убито, а 50 тыс.
попало в плен. Эта победа «предотвратила
вмешательство России в дела Украины»143.
В заключение обзора историографии
можно сделать вывод о том, что вплоть до
настоящего времени специальных исследований
по истории военных событий 1658-1659 гг. на
Украине и участию в них вооруженных сил
Русского государства в отечественной
историографии нет. Это обстоятельство можно
объяснить сравнительно поздним
пробуждением интереса российского общества к военной
истории XVII в. и некоторыми другими (в
частности, политическими) причинами. При
изучении многочисленной исторической
литературы о битве под Конотопом в первую очередь
бросаются в глаза противоречивые и порой

Введение
взаимоисключающие друг друга утверждения
и версии о ходе этого памятного сражения.
Такая пестрота суждений лишний раз
подчеркивает неразрешенность проблемы.
Рассматривая тот или иной источник, его непременно
надо включать в общую историческую картину,
сопоставлять с обширным кругом других,
хронологически близких ему памятников.
В предлагаемой работе сделана попытка
привлечения и анализа максимально
возможного числа документальных и нарративных
материалов, в большей или меньшей степени
затрагивающих военные события на Украине
в 1658-1659 гг.
§ 2. Источники
а) документальные источники
Изучение «измены Выговского»
невозможно без комплексного анализа документальных
и нарративных источников. Однако
документальные источники известны гораздо хуже.
В Москве, в фондах РГАДА - Российского
государственного архива древних актов,
сохранился огромный комплекс материалов по
военным событиям 1658-1659 гг. на Украине.
Значительная часть приказной документации не
только не опубликована, но даже не
привлекалась историками прошлого для исследования
событий, связанных с деятельностью гетмана
И. Выговского. Значение того или иного
источника для раскрытия данной темы
неравноценно, но при описании вооруженного конфликта
наиболее информативными, вне всякого
сомнения, являются документы главного
военного ведомства Русского государства -
Разрядного приказа, архив которого неплохо
сохранился (РГАДА. Ф. 210).
Разрядный приказ (или Разряд) ведал
военным делом и служилыми людьми Русского
государства - учетом находящихся на
военной и гражданской службе, назначением
поместных и денежных окладов, набором
ратных людей, организацией пограничной
службы, управлением большей части «украинных»
городов. Через Разряд проводилось
руководство боевыми действиями. Разрядный приказ
делился на столы: Московский, Приказный,
Денежный и территориальные -
Белгородский, Севский, Новгородский, Владимирский
и, позднее, Киевский. Рассматриваемые
источники дают больше всего информации о составе
и организационной структуре русских
вооруженных сил XVII столетия. Однако эти
сведения не систематизированы и находятся в
различных «Книгах» и «Столбцах».
Наиболее ценными для исследуемой темы
являются: Столбцы Белгородского (1584-1702),
Московского (1576-1707), Севского (1618-
1707), Приказного (1581-1708) и
Новгородского (1615-1701) столов; а также книги
Московского (1571-1708), Новгородского (1615-
1704) и Приказного (1636-1704) столов. Кроме
того, в настоящей работе использована
«Боярская книга» 1658 г., списки русских войск и
документы, которые касаются раздачи
жалованья ратным людям, хранящиеся в
«Смотренных списках» (1641-1709). Фонд 210 сохранил
отписки воевод и расспросы рядовых
участников событий, смотренные списки войск и
документы о выдаче денежного жалованья
служилым людям «за раны» и т. п., достаточно
подробно отражены военные кампании русских
войск против казаков Выговского, крымских
татар и поляков. Очень хорошая сохранность
материалов двух юго-западных
территориальных столов - Белгородского и Севского,
непосредственно имеющих отношение к действиям
русских войск на Украине, позволяет
достаточно подробно реконструировать военные
события 1658-1659 гг.
Фонд 229 содержит материалы
Малороссийского приказа. В нем находится переписка
между царским и гетманским
правительствами, документы посольств. Малороссийский
приказ был учрежден в 1662 г. для управления
Левобережной Украиной, но, несмотря на
указанную дату, в названном фонде хранятся
документы, относящиеся и к более ранним
событиям. Фонд содержит материалы о гетманствах
Б. Хмельницкого и И. Выговского, а именно
грамоты русских царей и патриархов гетманам,
казачьей старшине, воеводам малороссийских
городов, высшему духовенству; грамоты и ли-
25

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Гетман Юрий Хмельницкий
Рисунок с портрета XVII в.
сты гетманов и высшего духовенства русским
царям; дела и документы о посольствах в
Москву; дела и документы о поездках царских
посланников в Чигирин; «Списки с белорусского
письма» (подлинники и переводы
перехваченных писем сторонников Выговского) о
политической борьбе на Украине в 1658-1659 гг. Для
означенной темы исследования использованы
следующие, наиболее важные по теме
документы Малороссийского приказа: показания
есаула С. Черкеса о Конотопской битве; письмо
гетмана И. Беспалого и «милостивое слово» царя
Беспалому; отписка из Киева воеводы В. Б.
Шереметева с присылкой в Москву изменников
братьев И. Выговского, Я. Зумира, С. Гавратын-
ского и др.; допросные речи изменников
братьев Ивана Выговского Юрия и Ильи и других
пленников.
Материалы Посольского приказа, имеющие
отношение к военным событиям на Украине
в 1658-1659 гг., сохранились в нескольких
архивных фондах. Важное значение для
исследуемой темы имеют фонд 123 «Сношения России
с Крымом», фонд 124 «Малороссийские дела»,
фонд 79 «Сношения России с Польшей». В част-
26
ности, в фонде 123 «Сношения России с
Крымом» сохранились грамоты крымских ханов
русским царям и грамоты царей - ханам; дела
о приездах в Россию крымских послов и гонцов;
переписка Посольского приказа с русскими
послами и воеводами, донесения и расспросные
речи гонцов и пленников. Наиболее важными
для исследуемой темы являются расспросные
речи толмача Т. Фролова, который находился
в «обозе» крымского хана во время
конотопской кампании 1659 г. и был очевидцем казни
русских пленных. В фонде 123 также
сохранился список боевых потерь русского войска в
Конотопской битве, обнаруженный А. А.
Новосельским. Большой интерес представляют
следующие документы: именные росписи о
находящихся в плену полоняниках; отправление
в Крым русских посланников с целью
мирных переговоров с ханом и выкупа пленных;
память в Посольский приказ о находящихся
«в полону людях». В фонде 124
«Малороссийские дела» хранятся листы гетмана И.
Выговского; Переяславский и Гадячский договоры;
материалы о русских посольствах на
Украину и об изменнических действиях Выговского.
В фонде 79 «Сношения России с Польшей»
сохранились договоры между Россией и Речью
Посполитой о мире; о союзах против Турции,
Крыма и бунтующего казачества; о
воссоединении Украины с Россией; грамоты русского
царя польскому королю; дела о польских и
литовских посольствах в Россию; дела о русских
посольствах в Речь Посполитую. Это, в
частности, такие документы, как грамота царю от
короля, присланная с посланником И.
Желябужским, о высылке послов для постановления
мира (18 сентября 1659 г.). В фонде 96 «Сношения
России со Швецией» 1659 г. представляет
интерес память царя думному дворянину и воеводе
А. Л. Ордину-Нащокину с инструкцией для
переговоров со шведами на тему о гетмане Выгов-
ском и Конотопском сражении.
В фонде 396 «Архив Оружейной палаты»
(иначе «Оружейный приказ») сохранились
документы нескольких приказов, в том числе
Разрядного. Фонд включает документы Казенного
приказа о выдаче государева жалованья
(«сукна доброго») за полонное терпение разных чи-

Введение
нов ратным людям за 1659 г. и также
отдельные материалы, относящиеся к борьбе с
мятежом Выговского.
Ряд важных документов по данной
проблематике собрали и опубликовали Д. М. Бан-
тыш-Каменский, Н. И. Костомаров, Л. Ку-
баля, Ю. А. Мыцик, П. Кроль, А. В. Малов
и О. А. Курбатов. Среди опубликованных
документов наиболее ценные для разработки
обозначенной темы содержатся в 4, 7, 15-м томах
«Актов, относящихся к истории Южной и
Западной России» (большей частью Ф. 124
«Малороссийские дела» и Ф. 229 «Малороссийский
приказ»), во 2-м и в 3-м томе «Актов
Московского государства», в 3-м томе «Памятников,
издаваемых Временной Комиссией для разбора
древних актов» и в «Дополнениях к тому Ш-му
Дворцовых Разрядов». Опубликованные в
Архиве Юго-Западной России (АЮЗР) документы
хранятся в фонде 229 «Малороссийский
приказ», опубликованные в Актах Московского
государства «Столбцы Московского стола» -
в фонде 210 «Разрядный приказ»,
опубликованные в «Памятниках, издаваемых.
Временной Комиссией для разбора древних актов» -
в польских архивохранилищах. Однако,
например, в первых томах «Актов, относящихся
к истории Юго-Западной России» нет ссылок
на фонды, в которых сохранились те или иные
источники. Исследователю приходится
идентифицировать их путем сличения.
Существует ряд археографических изданий, в которых
опубликованы документы отдельных аспектов
исследования, в частности «Акты,
относящиеся к истории Войска Донского» (Т. 1.); «Акты
Шведского Государственного Архива,
относящиеся к истории Малороссии»; «Донские дела»
(Кн. 5.) и некоторые иные.
В 1986 г. M. E. Бычковой была издана
рукопись второй половины XVII столетия, известная
под названием «Синодик по убиенных во
брани», содержащая сведения примерно о 1200
убитых русских воинах в крупнейших сражениях
с середины XVI в. до 60-х годов XVII в.144.
Среди погибших под Конотопом в синодике
указаны имена 2 окольничих, 1 стольник, 3 стряпчих
и 48 московских дворян. Ряд фамилий и имен
в записях искажены, так, например, Федор Пара-
суков назван «Нарусовым», Тимофей Языков -
«Зыковым», кн. Дмитрий Волконский -
«Даниилом». Среди убиенных отмечен также некий
«Лазарь Неронов», которого нет ни в одном
другом списке. Кроме того, двое записанных в
синодик - Степан Жданов и Федор Изъединов -
на самом деле выжили в крымском плену и
впоследствии вернулись домой. Названный синодик
погибших в Конотопском сражении московских
чинов не является полным, поскольку в нем
отсутствуют имена 31 московского дворянина,
а жильцы не указаны вообще.
В приложении к одному из списков
Летописного свода 1652 г. имеются тексты
тропаря и кондака, специально составленных
кн. С. Р. Пожарскому145. На листах 336-336об.,
неизвестным автором записаны тропарь и
кондак «новому страстотерпцу благоверному
князю Симеону Пожарскому», командовавшему
передовым отрядом русской конницы в битве
под Конотопом.
В ряде случаев деление на документальные
и нарративные условно, такие материалы, как
расспросные речи пленных или письмо
рязанского помещика С. Любавского об осаде Коно-
топа, содержат много интересных
подробностей документального характера.
Польских письменных источников,
сообщающих о военных событиях на Украине
в 1658-1659 гг., значительно меньше,
вероятно, в силу ограниченного участия в них
собственно коронных сил (дивизия А. Потоцкого).
В украинских архивах документы
аналогичного характера фактически не сохранились, так
же как источники по военной истории
Крымского ханства (архивы ханов в Бахчисарае,
гетманские архивы в Чигирине и, частично, в
Батурине146). В Польше и на Украине нет
целостного комплекса источников по истории
украинских событий 1658-1659 гг., которые имеют
отношение к исследуемой теме, сопоставимого
с российскими собраниями.
В ходе работы над монографией автором
изучены опубликованные польские
документы, непосредственно касающиеся темы
исследования. Наиболее важные польские
документы находятся в АГАД в Варшаве (Главный
архив древних актов - Archiwum Giöwny Akt
27

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
«Выезд царя Алексея Михайловича на смотр войск в 1664 году»
Художник Н. Сверчков
Dawnych w Warszawie - AGAD). В отличие от
России в Речи Посполитой XVI-XVIII вв. фондо-
образователями выступали не государственные
учреждения, а магнатские роды Потоцких, Рад-
зивиллов и др., которые концентрировали всю
дипломатическую и военную переписку. Так,
в частности, в фонде Archiwum Radziwillöw
хранится копия листа гетмана Выговского от 11
июля с сообщением о конотопской победе147.
Кроме того, в названном фонде находятся вестовой
лист («авизы») из табора Выговского под Путив-
лем от 23 июля, опубликованный Ю. А. Мыци-
ком и П. Кролем в работах, посвященных И. Вы-
говскому и Конотопской битве.
Из работ польского историка П. Кроля
известно, что данный фонд включает такие
важные документы, как письма Выговского - А.
Потоцкому, К. Паца - Б. Радзивиллу, К. Клокоц-
кого и В. Гурына - Б. Радзивиллу, содержащие
информацию о военных событиях на Украине.
Польский историк добросовестно выявил,
обработал и ввел в научный оборот хранящиеся
в польских документальных собраниях
источники о гетманстве И. Выговского. В
частности, он использовал в своих исследованиях
письма Выговского Беневскому, хранящиеся
в отделе рукописей библиотеки Музея князей
Чарторыйских в Кракове (Biblioteka Muzeum
im. Ks. Czartoryskich); письма Выговского А.
Потоцкому из библиотеки Оссолиньских во
Вроцлаве и записку П. Видони о событиях на
Украине («Litterae nun tiorum apostolicorum Ucrainae
illustrantes, coegit. P. Athanasius G. Welykyi OSBM,
vol.X. Rzym 1965»).
28
Ряд источников по теме опубликован на
Украине Ю. А. Мыциком. Например,
фрагмент анонимной «Рифмованной хроники»
(1681), находящейся в Библиотеке Польской
академии наук (БПАН) в Кракове,
сохранившей описания Конотопской битвы и
нападения Выговского на Киев. Из работ Ю. А. Мы-
цика и А. Г. Бульвинского известно о
«листке» на немецком языке, посвященном
Конотопской битве: Wahrhafte Kontinuation der grossen
Victoria der Polen, Kosaken und Tarten wieder die
Moskowiter am Dniepr, wie auch Particularia aus
Warschau, Kopenhagen, Hamburg, Wismar, Haag,
Lübeck und Londen (Gdaiisk, po 8 VII) 1659.,
также хранящемся в БПАН (Краков).
А. Г. Бульвинский ввел в научный оборот
хранящиеся в собрании отдела микрофильмов
Национальной библиотеки в Варшаве «летучие
листки», в которых публиковалась текущая
политическая информация из разных стран
Европы, отдельно и по Украине. Эти документы
ценны тем, что отражают видение
рассматриваемых нами событий западноевропейцами.
Так, например, известные сведения о потерях
в Конотопской битве - 4 тыс. казаков и 6 тыс.
татар - взяты из «летучего листка» на основе
сообщений из Варшавы 7 и 8 июля 1659 г.
В «Памятниках, изданных Киевской
комиссией для разбора древних актов»,
опубликованных в Киеве в конце XIX в., содержатся
такие документы, как письма Выговского Яну
Казимиру и М. Пражмовскому, письмо А.
Потоцкого - Яну Казимиру, письмо Т. Карчевско-
го - К. Пацу и др. Несомненный интерес для

Введение
исследователя представляет опубликованная
в «Памятниках» записка секретаря
польского посла С. Беневского - Криштофа Перетят-
ковича об услугах, оказанных им Речи Поспо-
литой в дипломатических сношениях Польши
с казаками в 1657-1659 гг., написанная в 1673 г.
Перетяткович, в частности, прямо указывает
на фактического командующего
крымско-татарским войском в Конотопской кампании -
Караш-бея148.
Отдельные сообщения о событиях на
Украине 1658-1659 гг. имеются в записках
француза Пьера де Нуайе, секретаря польской
королевы Марии-Луизы де Гонзаго: «Pierre des Noyers.
Lettres de Pierre de Noyers secretaire de la reine
de Pologne Marie-Louise de Gonzague princess
de Mantoue et de Nevers pour servir a l'Histoire
de Pologne et Suéde de 1655 a 1659», a также
«Portofolio krolowej Maryi Ludwiki, czyli zbior
listow, aktow urzedowych i unnych dokumentow
sciagajacych sie do pobytu tej monarchini w Polsce».
В таком источнике, как «Ruska (Wolinska)
Metrika. Kniga za 1652-1673 гг.», обнаружены
сведения о награждении полковника M. Ха-
ненко королем за участие в Конотопской битве.
Материалы, хранящиеся в украинских
архивах, немногочисленны. Данные источники
находятся в фондах «Исторические
материалы» (Ф. 2) и Киевского университета (Ф. 8)
Института рукописей Национальной библиотеки
Украины им. В. И. Вернадского; фондах Мгар-
ского Лубенского монастыря (Ф. 137) и
Лохвицкой городской ратуши (Ф. 1528) Центрального
государственного исторического архива
Украины в Киеве. Преимущественно это документы,
которые связаны с основной темой
исследования опосредованно. Они иллюстрируют
характер военных действий, например записи в ра-
тушных книгах жалоб о грабежах войск,
челобитные с просьбами позволить розыск взятых
в полон родственников и тому подобное.
б) нарративные источники
Большинство важнейших нарративных
источников, касающихся истории
вооруженного выступления сторонников гетмана И. Вы-
говского, достаточно давно введены в научный
оборот.
Одним из важнейших историографических
памятников XVII в. является летопись
Самовидца149. Летопись сохранилась в списках без
имени автора. В 1846 г. она была опубликована
П. Кулишем, и поскольку историк считал
автора очевидцем событий, он назвал ее
«Летописью Самовидца». Под этим названием
летопись вошла в научный оборот. Текст летописи
кончается 1702 г. В 1846 г. П. Сердюков
впервые назвал предполагаемым автором Романа
Ракушку-Романовского (ок. 1622-1703). Эта
гипотеза наиболее популярна. В 1658 г.
Ракушка-Романовский, как нежинский сотник,
принимал участие в обновлении союза Выговско-
го с крымским ханом, а в 1659 г., уже как
полковой судья, ездил в Москву с делегацией для
заключения нового договора о подданстве
царю. Военные действия 1658-1659 гг. описаны
в «Летописи Самовидца» не слишком
подробно, вероятно, потому, что сам автор в свое
время был сторонником Выговского. Стоит
отметить, что Ракушка-Романовский не мог
достаточно подробно и точно описать ход
Конотопской битвы, поскольку в ходе нее он находился
в осажденном городе.
Вплоть до настоящего времени в
описании военных событий доминировали
казацкие летописи, между тем такой интереснейший
источник, как «Новгородский хронограф»,
созданный во второй половине XVII в. и
опубликованный M. H. Тихомировым еще в 1979 г.,
остался практически неизвестным. Для
реконструкции хода Конотопской битвы его впервые
привлек А. Г. Бульвинский только в 2008 г.
Рукопись хранится в отделе рукописей и
старопечатных книг Государственного исторического
музея (ГИМ) в Москве. Хронограф,
«несомненно, составлялся в Новгороде в конце XVII в.,
вероятнее всего, в царствование Федора
Алексеевича (1676-1682), названного государем»150.
В самом тексте хронографа нет указания на
его составителя, но его автор был хорошо
осведомлен в политических и церковных делах
своего времени. По нашему мнению,
«Новгородский хронограф» наиболее достоверно (из
всех нарративных источников) описывает
действия русских воевод под Конотопом. Его
автор, скорее всего, лично не был участником по-
29

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
хода кн. Трубецкого на Украину 1659 г., но имел
возможность общаться с начальными людьми,
сражавшимися с выговцами и крымскими
татарами под Конотопом. В пользу такого
утверждения свидетельствует тот факт, что между
этим событием и временем появления
хронографа прошло всего лишь около 20 лет.
Ряд отечественных летописцев конца
XVII в. очень кратко упоминали о событиях
на Украине в 1659 г. и в информационном
плане не представляют особого интереса. Так,
например, Мазуринский летописец, повествуя
о посылке войска кн. А. Н. Трубецкого с
товарищами под Конотоп, сообщает только то, что
«много им с поляки и крымскими и с черкасы
боев было»151. Беляевский летописец дает
несколько более подробную информацию: «Во
167 (1659) году изменил великому государю
гетман Ивашко Выговской и все черкасы
отложились. И привел татьством (обманом,
воровским обычаем) под град Конотоп
крымского хана со всею Ордою и со иными многими
наемными ордами. И на речке Сосновке
великого государя воевод, окольничего князь
Семена Романовича Пожарского да окольничего
князь Семена Петровича Львова с товарыщи
и многих воинских людей посекоша. А боярин
и воевода князь Алексей Никитич Трубецкой
со остатными воинскими людьми отходом от-
шел в Путивль с великою трудностию»152.
Далее перечислим наиболее известные
летописи, в которых упоминаются люди и
события, связанные с вооруженным выступлением
И. Выговского против Москвы.
«Хроника летописцев стародавних»
Феодосия Софоновича153. Ф. Софонович (ум. в 1677)
с 1655 г. избран игуменом Михайловского
Златоверхого монастыря. В 1660-1670-е годы он
фактически руководил делами православной
церкви на Левобережье и в Киеве, создавая
исторические и богословские труды. Его труд
«Хроника летописцев стародавних» содержит
лишь краткие заметки о военных событиях
в ходе мятежа Выговского.
Южнорусские летописи, открытые и
изданные Н. Белозерским154. Названное
собрание Н. Белозерского содержит такие казацкие
летописи, как:
- «Черниговская летопись 1587-1750 гг.»
(«Летописец, в руских и полских що ся
сторонах деяло и якого року») написана около
1757 г., - включает в себя оригинальные
сведения об обороне Киева от войск Данилы
Выговского в 1658 г.
- «Краткое летоизобразительное
знаменитых и памяти достойных действ и случаев
описание» - о походе кн. Ромодановского 1658 г. на
Украину и о Конотопской битве.
- «Хронология высокославных
ясновельможных гетманов» - интересна своей
характеристикой Выговского и объяснением мотивов
его измены.
«Летописец» Дворецких155. Василий
Дворецкий (1609-1670-е годы) - автор
«Летописца», киевский полковник. Дворецкий был
известным политическим деятелем середины -
второй половины XVII в., принимал активное
участие в освободительной борьбе украинского
народа 1648-1654 гг. против Речи Посполитой.
Когда в 1658 г. киевский полковник П. Яненко
поддержал И. Выговского, Дворецкий остался
верным сторонником присяги царю и вместе
с воеводами успешно защищал Киев от войск
брата И. Выговского - Даниила. Дворецкий
хотя и не был участником конотопской битвы,
сообщает ценную информацию о ходе
сражения. Решительный враг Выговского -
Дворецкий писал о нем, что гетман «всей Украины из-
водитель и згубец».
Летописец генерального обозного Якова
Лизогуба содержит лишь следующие краткие
сведения о Конотопской битве: «1659 года по
зиме россияне облегли Гуляницкого в Коното-
пе, но Выговский, как пошел с ляхами и
татарами под Конотоп, и там, нечаянно великорос-
сиян, напавши, вырубил (а князя Пожарского
ханский конюший срубил, по приказу своего
хана уже за Сосновкою) и остальных под Пу-
тивлем поразил»156.
Конотопская битва упоминается в недавно
найденной рукописной хронике
Свято-Троицкого Дерманского монастыря, находящегося
в селе Дермань на Волыни, без каких-либо
интересных для историка подробностей157.
Польские нарративные источники
представлены в основном литературными сочине-
30

Введение
ниями, хрониками и мемуарами участников
событий. Основная масса мемуарных
источников по рассматриваемой теме была
создана представителями шляхты Речи Посполи-
той (С. Твардовский, С. Венславский, И. Ерлич
и др.).
Твардовский Самуил Людвик (ум. в 1661),
известный польский поэт и мемуарист. Его
знаменитая поэма «Wojna domowa»158,
которую иногда называют национальным
эпосом, была издана частями (2-я часть в 1651-
1655 гг., 1-я часть - в 1660 г.), а полностью
вышла в 1681 г. в Калише. Это сочинение в ренес-
сансном стиле подробно описывает восстание
Б. Хмельницкого на Украине (Осада Збаража,
битву под Берестечком и др.), войны с
татарами, шведами, русскими и др. Работа
Твардовского стала одним из самых авторитетных
исторических сочинений этого периода.
Однако, несмотря на то что она близка к
исторической хронике, в ней много эпических деталей
(Конотопский бой изображен как борьба
Зефира с Аквилоном и др.) и литературного
вымысла. Польский историк В. Коховский
заимствовал из поэмы Твардовского неверное известие
о пленении Пожарского под Путивлем при
отступлении разбитого русского войска.
Венславский Самуил (ум. 1690) - польский
историк и дипломат XVII в. Служил в
литовском войске и в 1658 г. попал в плен под
Верками, после чего до 1662 г. был в Москве. После
возвращения в Речь Посполитую его
неоднократно посылали с дипломатическими
миссиями в Россию, Турцию и к Запорожскому
войску. Он оставил после себя историю гетмана
В. Гонсевского, убитого войском в 1664 г.
Сочинение это издано в 1691 г. под заглавием «Victor
et victus V. С. G^siewski»159. Несмотря на то что
большая часть работы посвящена биографии
Гонсевского, в ней достаточно много
внимания уделено Конотопскому сражению и,
особенно, описанию событий в Москве после
известий о поражении Трубецкого. Сообщения
Венславского о «гибели цвета московской
конницы» были некритично восприняты С. М.
Соловьевым и отражены в «Истории России»,
получив широкую известность благодаря труду
авторитетного историка.
Рудавский Вавринец Ян (1617-1674) в
своей «Истории Польши» упоминает Конотопскую
битву, сообщая услышанные им подробности
о том, что «Выговский с татарами неожиданно
напал на россиян под Конотопом и истребил
до основания 6 полков их, с чего возник слух,
якобы Выговский стотысячное войско разбил».
Он также пишет, что в битве пали воеводы
Пожарский, некий «ksrçze Leon Radwanski», «Про-
копович, Ляпунов, два брата Бутурлины,
гетман казацкий Силка и иные»160.
Ерлич Иоаким (1598-1673) - хронист,
родился на Волыни под Острогом, в шляхетской
семье. С 1617 г. служил в польском войске.
Хроника Ерлича161 охватывает 53 года (1620-1673)
и носит скорее характер воспоминаний.
Православный по вероисповеданию, Ерлич был по
языку и по симпатиям убежденный сторонник
поляков. Казацкое восстание, принудившее его
покинуть свое имение, вызвало в нем
неприязнь к казакам. Благодаря обширным
знакомствам и родственным связям Ерлич имел
возможность сообщить много подробных
сведений о современных ему событиях. Тем не менее
он лишь в общих чертах упоминает о военных
событиях на Украине 1658-1659 гг.
Емеловский Николай (1620-1679). С 1648 г.
находился на военной службе, товарищ в
легкой хоругви. Емеловский участвовал в боях
с казаками на Украине в 1649-1654 гг. В 1658-
1661 гг. хоругвь Криштофа Тышкевича, в
которой служил Н. Емеловский, входила в состав
дивизии гетмана С. Потоцкого. Она тогда
находилась на Украине, но в битве под
Конотопом не участвовала. Соответственно,
Емеловский не был участником этого события и не
обладал какой-либо достоверной
информацией об этом сражении. В частности, он пишет
о разгроме «50000 москвы» под началом
«Бутурлина»162.
Потоцкий Павел (ум. 1674). В 1655 г. пленен
русскими войсками при взятии замка Чертков
во время похода в Галицию. В 1655-1667 гг.
жил в Москве, принял православие и
женился на дочери боярина П. М. Салтыкова.
Затем отпущен царем в Польшу. В 1670 г.
опубликовал в Данциге сочинение «Moscovia vel
narratio brevis de moribus monarchiae Russorum
31

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
etc.» («Московия, или Краткое повествование
о нравах Великорусской монархии,
основанное на внимательнейшем изучении
гражданских и политических документов и
современном положении царской власти и
государства»). В сочинении он дал интересные
характеристики вельможам163 - боярам и воеводам,
среди которых много участников событий на
Украине 1658-1659 гг., а именно В. Б.
Шереметеву, кн. Ю. Н. Барятинскому, кн. Г. Г. Ромода-
новскому, кн. Ф. Ф. Куракину, А. В. Бутурлину,
И. И. Чаадаеву и др. Он же сообщает о
гибели сына окольничего А. В. Бутурлина - Ефима
в Конотопском сражении.
Крижанич Юрий (1618-1683), известный
хорватский просветитель и
писатель-публицист, приехавший в Москву в конце 1659 г.,
подал в Посольский приказ записку о своем
впечатлении от полугодового пребывания на
Украине. Следуя из Вены в Москву в первые месяцы
1659 г., Крижанич наткнулся на царское
войско, шедшее против Выговского. Крижанич
повернул назад и пробыл на Украине до октября,
проживая в Нежине у Василия Золотаренко,
бывшего тогда нежинским полковником.
Вероятно, он посещал и другие места, наблюдал
состояние страны и народа, замечал
беспорядки и пороки малороссийского общества.
Комментируя текст, Кулиш верно заметил, что
«сочинитель записки причину козацкого
подданства московскому царю видит в окончательной
гибели, которою грозила козакам дальнейшая
война с поляками... Очутясь в пустыне, какою
сделалась недавно еще многолюдная страна
вследствие войн Хмельницкого и Выговского,
козаки, очевидно, пришли к тому убеждению,
которое высказано в Москве посланцами их
еще в 1625 году, что «им, опричь Царского
Величества деться негде». Согласно Крижаничу,
сторонники гетмана Выговского внушали
народу политическую «ересь» о том, что «жити
под преславным царством Руским есть житии
в наигоршей неволе», хуже, чем под «Турским
тиранством», что вызвало смуту в обществе164.
Архив крымских ханов полностью погиб
в огне пожара при взятии Бахчисарая
фельдмаршалом Минихом в 1736 г. Интересующие
нас сведения можно найти в сочинениях ту-
32
рецких историков. В начале XVIII в. при
султанском дворе была открыта канцелярия
придворного летописания (вакаи-нювис).
Согласно В. Д. Смирнову, поход крымского хана Му-
хаммед-Гирея IV на Украину в 1659 г. в качестве
союзника гетмана Войска Запорожского И.
Выговского подробно описан всеми турецкими
историками того времени на основании
подлинной ханской реляции, присланной ханом
к султану Мехмеду. Это прежде всего
исторические сочинения Наймы, Веджихи и Фындык-
лылы, для которых ханская реляция послужила
основой для описания конотопского сражения.
Вместе с тем сочинениям восточных авторов
свойственны обычные риторические
преувеличения и пышные словесные украшения.
Источники турецко-татарского
происхождения уделяют основное внимание Коно-
топскому сражению 1659 г. и прославлению
крымского хана Мухаммед-Гирея IV в связи
с одержанной союзниками победой.
Наиболее интересным документом
является турецкая реляция о Конотопской битве,
опубликованная австрийским ученым Й. фон
Хаммером-Пургшталем в упомянутой выше
работе «История Османской империи»165. Судя
по всему, ее содержание - почти дословный
пересказ подлинной ханской реляции,
присланной ханом Мухаммед-Гиреем IV к
Высочайшему Стремени, т.е. к подножию трона султана -
так обозначалась обычно аудиенция, даваемая
султаном своим подданным или
дипломатическим представителям других держав. Текст
реляции о победе крымских татар отличается от
описания Конотопкого сражения в известной
хронике Мустафы Наймы. Надо полагать, что
реляция была одним из первоисточников для
летописного труда историка, но вместе с тем
она содержит ряд интересных деталей,
которых нет у автора «Тарихи-Наима».
Мустафа Найма - известный турецкий
историк (1655-1716), описавший конотопскую
битву в своей хронике «Тарихи-Наима».
Найма был первым официальным летописцем при
дворе султанов примерно с середины 80-х
годов XVII в. Благодаря своему служебному
положению Найма был тесно связан со многими
государственными деятелями Турции. Хрони-

Введение
ка Наймы охватывает период с 1592 по 1659 г.
и носит компилятивный характер, что
однако не снижает ее ценности как исторического
источника. Фрагмент сочинения Наймы,
имеющий отношение к сражению под Конотопом,
переведен на русский язык М. А. Казем-Беком
в его статье «Сравнительные извлечения из
разных писателей, относящихся к Истории
Семи Планет», напечатанной в 1832 г. в Казани166.
О других источниках, оставшихся нам
недоступными, известно, как было указано выше,
из исследования В. Д. Смирнова по истории
Крымского ханства. Это прежде всего работа
Хюсейна Веджихи - турецкого историка родом
из Бахчисарая. Он является автором
небольшого исторического труда «Тарихи-Веджихи»
(«История Веджихи»), в котором, в частности,
описана битва под Конотопом (Венская
рукопись. Л. 101-106).
Силахдар Фындыклылы (Фундуклулу)
Мехмед Ara (Silahdar Findikli Mehmed Aga) -
турецкий историк (1658-1723). В раннем
возрасте оказался при султанском дворе. Его
книга называется «Силахдар Тарихи» - «Silahdar
Tarihi» (История Силахдара). Это обширное
по объему и богатое по содержанию
сочинение написано в форме традиционной
османской прозы. В четырех фолиантах сочинения
Фындыклылы, в более чем 300 листов каждый,
заключается богатый материал как для
истории Оттоманской империи вообще, так и для
истории Крымского ханства за период 1655-
1720 гг. Фындыклылы пользовался
историческим трудом Веджихи-эфенди, приведя из
него, согласно В. Д. Смирнову, целый отрывок
о Конотопском сражении - «об одной битве
крымцев с русскими».
Эвлия Челеби (1611-1682 или 1683) -
турецкий путешественник, географ и писатель.
Около 50 лет провел в странствиях, в том
числе военных походах. Путевые заметки и
дневники, обработанные в конце жизни, составили
10-томное сочинение «Книга путешествий»167.
Эвлия Челеби хорошо знал военное дело. Его
интересовали не только крепости и их
гарнизоны, но и полевые войска. Судя по тому, что
сообщает Эвлия Челеби из своей биографии
(в течение 26 лет он «десять раз был в рядах
сражающихся и одиннадцать раз вместе с
османским войском участвовал в осаде важных
крепостей»), он принимал участие во многих
походах. Эвлия Челеби дает очень подробные
и интересные описания татар в походе, их
воинского строя, тактики, вооружения.
Учитывая, что Крымское ханство оказало весомую
поддержку Выговскому в борьбе против
русских войск, заметки Эвлии Челеби о военном
деле татар представляют большой интерес для
исследуемой темы.
Стоит отметить, что большинство
восточных историков и писателей склонны ко
всякого рода художественным преувеличениям,
гиперболам. Особенно это касается численности
войск и количества убитых врагов в тех или
иных сражениях с участием крымских татар
и турок. Степень соответствия показаний
таких источников тем реальным событиям,
которые в них описаны, невелика. События
фиксируются выборочно, нередко искаженно и
крайне тенденциозно.
Записки западных иностранных
дипломатов (А. Роде, А. Мейерберг) и военных на
русской службе (П. Гордон) зачастую содержат
очень краткую, но важную информацию о Ко-
нотопской кампании.
Роде Андрей. Секретарь датского посла
Г. Ольделанда, Андрей Роде приехал с
посольством в Москву 23 марта 1659 г. и
оставался в столице до 29 мая того же года.
Описание событий охватывает время со дня
приезда в Москву до 4 июня 1659 г., т.е. по
шестой день со дня выезда из Москвы в Данию.
Дневник представляет собой поденные
записки с развернутым рассказом о въезде в
столицу, аудиенции в кремле, церковных
праздниках, взаимоотношениях с частными
лицами Посольского приказа. Записки168
интересны прежде всего описанием отношений Роде
с полковником Н. Бауманом (героем Конотоп-
ского сражения), заметками о русской
артиллерии и сведениями о выступлении полка
Баумана в поход на Украину для борьбы с
мятежом Выговского.
Гордон Патрик (1635-1699). Шотландский
дворянин, генерал-майор. Всю жизнь провел
на службе чужим монархам, в 1655-1661 гг.
33

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
воевал в шведской, польской и австрийской
армии. В 1661 г. поступил на русскую
службу в чине майора пехоты. В 1667-1686 гг.
служил в Малороссии. Оставил свой знаменитый
«Дневник», в котором он, в частности,
описывая свой приезд в Конотоп в 1678 г., дал
краткое, но достоверное описание Конотопской
битвы. Сообщение Гордона, несомненно,
основано на рассказах участников данного
сражения, среди которых было немало его
земляков. Так, например, Гордон упоминает о
гибели в битве шотландца полковника В. Джонс-
тона, характеризуя его как храброго воина169.
Майерберг Августин (1612-1688).
Австрийский дипломат, посланник императора
Священной Римской империи Леопольда I к царю
Алексею Михайловичу, был в России во
главе посольства в 1661-1662 гг. Послу
предстояло обсудить предложение России составить
с империей антитурецкую коалицию. Прибыл
в Москву в мае 1661 г., а в мае 1662 г. выехал
в Смоленск для участия в русско-польских
переговорах. В феврале 1663 г. он возвратился
в Вену, не достигнув практически никаких
результатов. Донесение Майерберга о ходе
переговоров легло в основу его главного труда
«Путешествие в Московию барона Августина
Майерберга... к царю и великому князю Алексею
Михайловичу в 1661 году»170. В нем, в
частности, он пишет о канонизации кн. С. Р.
Пожарского. В 1827 г. данное сочинение издано в
России на латыни, впервые опубликовано на
русском языке в ЧОИДР (М., 1874).
Еще одним важным нарративным
источником являются письма и челобитные русских
служилых людей, участников военных
событий 1658-1659 гг. Письма русских служилых
людей XVII в. - наименее известный
исторический источник по данной теме. Различные
архивные фонды содержат частную переписку,
которая еще ждет своего исследователя.
Непосредственно относятся к теме «Выгов-
щины» следующие опубликованные письма:
- Грамота Федору Ивановичу от Сидора Лю-
бавского из-под Конотопа171.
- Письмо рязанского дворянина интересно
описанием действий русской армии под
Конотопом в период осады 1659 г.
34
- Две грамоты Данилы Иванова сына
Головачева своим родственникам о выкупе его из
крымского плена 1659-1669 гг.172. Письма
сообщают о тяжелой участи русского пленника.
Головачев попал в плен к татарам в ходе
Конотопской битвы и около 10 лет находился в Крыму.
- Две грамоты Прокофия и Степана
Федоровичей Ловчиковых к княгине В. А. Путятиной
о смерти ее сына Ивана Богдановича Ловчико-
ва от ран под Конотопом 19-20 июня 1659 гг.173.
Единственной дошедшей до нас песней
о тех событиях является «Песня о гибели
Семена Пожарского» (другое название «Под
Конотопом, под городом»), созданная
неизвестным автором непосредственно после
Конотопского сражения. Сам факт
появления такой песни свидетельствует о том, что
трагедия под Конотопом произвела большое
впечатление на современников. Песня
кажется документально точной, но по существу
является таким же обобщенным
художественным произведением, как и все другие. Тем не
менее ряд деталей в песне достаточно
достоверны (конная вылазка Пожарского;
окружение его отряда крымскими татарами и т.п.).
Скорее всего, песня о Пожарском возникла
вскоре после Конотопского боя.
Проезжавший через Конотоп в 1678 г. П. Гордон
сообщает, что этот город знаменит «по скорбным
песням русских о гибели там их конницы»174.
Таким образом, автор намекает на то, что
были и другие песни об этой битве, но до
нашего времени сохранилась лишь одна в четырех
разных вариантах.
Анализ всего комплекса нарративных
источников, неоднократно опубликованных,
позволяет сделать вывод о том, что они
достаточно хорошо и уже давно известны. Вместе
с тем хроники и летописи, описывающие
события на Украине 1658-1659 гг., положенные
в основу многих научных работ, созданы
лицами, которые за редким исключением не
были непосредственными свидетелями или
участниками описываемых событий.
В целом изученный комплекс
опубликованных и неопубликованных
источников позволяет провести достаточно
подробный анализ событий, ответить на некоторые

Введение
спорные вопросы. Поскольку решение
политических вопросов вхождения Украины в
состав Русского государства во второй
половине XVII в. не является целью настоящей
работы, мы ограничились анализом имеющихся
на сегодня в исторической литературе
позиций, их источниковой базы,
обоснованности и объективности, обозначив и авторскую
2 Автор считает правомерным употребление
терминов «Московское государство» и «Русское государство»
как синонимов.
3 Нопьде Б. Э. Очерки русского государственного
права. СПб., 1911. С. 287-331.
4 Величко С. Сказание о войне козацкой з поляками. Кит,
1926. Т. 1. Прим. Летопись впервые издана в 1848-1864 гг.
5 Штопис Гадяцького полковника ГригорЕя Грабянки.
Кшв, 1992.
6 Манкиев А. И. Ядро российской истории. М., 1784.
7 Новиков Н. Древняя Российская Вивлиофика,
содержащая в себе собрание древностей российских. М.,
1791. Ч. XVI.
8 Там же. С. 358.
9 Татищев В. Н. Собрание законов древних русских.
Указы Судебнику в дополнение // Татищев В. Н.
Собрание сочинений. М., 1996. Т. VII. С. 332.
10 Левашов П. А. Картина или Описание всех
нашествий на Россию татар и турков. СПб., 1792.
11 Глинка С. Н. Русская история. Ч. 6. М., 1818.
12 Левашов П. А. Указ. соч. С. 99.
13 Глинка С. Н. Указ. соч. С. 77.
14 Собрание государственных грамот и договоров,
хранящихся в Государственной коллегии иностранных
дел. М., 1826. 4. IV. С. 399, 400.
15 Краткое историческое описание о Малой России
до 1765 года, с Дополнением о Запорожских козаках
и Приложениями, касающимися до сего описания //
ЧОИДР. 1848. № 6. С. 29-30.
16 Мальгин Т. Российский ратник, или Общая военная
повесть о государственных войнах, неприятельских
нашествиях, уронах, бедствиях, победах и приобретениях
от древности до наших времен по 1805 г. М., 1825.
17 Богуш-Сестренцевич С. История царства Херсонеса
Таврийского. Спб., 1806. Т. II. С. 319.
18 Миллер Г. Ф. Историческое сочинение о
Малороссии и малороссиянах Г. Ф. Миллера, бывшего
историографа российского // ЧОИДР. 1846. № 3. С. 1-23;
Зарулъский С. Описание о Малой России и Украине. М.,
1847; Ригельман А. Летописное повествование о
Малой России и ее народе и козаках вообще. М., 1847;
Маркевич H.A. История Малороссии. М., 1842.
19 Истор1я PyciB. Кшв, 1991.
20 Маркевич И. А. Указ. соч. Т. 2. С. 44-45.
21 Симоновский П. Краткое описание о казацком
малороссийском народе... М., 1847. С. 84.
позицию по данному комплексу проблем.
Однако окончательное решение этого
комплекса проблем (если это вообще возможно в
силу самых разных обстоятельств) остается
делом будущих исследований в области истории
российской, украинской и польской
государственности и социально-политической
истории народов этих стран.
22 Бантыш-Каменскцй Д. Н. История Малой России.
М., 1830. Ч. 2.
23 Там же. С. 39.
24 Берх В. Н. Царствование царя Алексея
Михайловича. М., 2013. С. 97.
25 Соловьев С. М. Гетман Выговский // Отечественные
записки. T. CXXVII. № 11. 1859. С. 43-64; История
России с древнейших времен // Сочинения. М., 1991. Кн. VI.
Т.П.
26 Костомаров Н. И. Гетманство Выговского // Он же.
Исторические монографии и исследования. СПб., 1863. Т. 2.
27 Павлищев Н. И. Польская анархия при Яне
Казимире и война за Украину. СПб., 1878.
28 Там же. Т. II. С. 259.
29 Кулиш П. А. Выговщина: ист. оповидання. Спб., 1901.
30 Антонович В., Левицький О., Бец В. 1сторичш дДяче
Швденно-Захщнсм Pociï в бюграф1ях та портретах. Кшв,
1990. Вып. 1 (первое издание 1883 г.).
31 Там же. С. 41,45.
32 Лазаревский А. М. Конотопская старина //
Памятная книжка Черниговской губернии. Чернигов, 1862.
33 Лазаревский А. М. Описание старой Малороссии.
Киев, 1893. Т. 2.
34 Барсуков А. П. Род Шереметевых. Т. 5. СПб., 1884;
Т. 6. СПб., 1888.
35 Трутовский В. К. Сказание о роде князей Трубецких.
М., 1891.
36 Там же. С. 134.
37 Востоков А. Судьба Выговских и Ивана Нечая //
Киевская старина. К., 1890. Т. 28. № 1.
38 Яворницький Д. И. 1стор1я запорозьких козаюв.
Кшв, 1990. Т. 2.
39 Срезневский И. Выговский и Пушкарь 1657-1658 //
Сын Отечества и северный архив. 1834. № 47. С. 269.
40 Арцыбашев Н. С. Повествование о России. М., 1843.
Т. 3. Кн. 6.
41 Волк-Карачевский В. В. Борьба Польши с
казачеством во второй половине XVII и начале XVIII веков.
Киев, 1899.
42 Там же. С. 45, 48.
43 Маркевич А. И. О местничестве. Ч. 1. Киев, 1879.
С. 60-62, 948; История местничества в Московском
государстве в XV-XVII веке. Одесса, 1888. С. 532-534, 423.
44 Аркас М. 1стор1я Украши - Pyci. СПб., 1908.
45 Иловайский Д. И. Отец Петра Великого. М., 1996.
35

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
46 Там же. С. 193.
47 Багалхй Д. I. IcTopin СлобщськоЕ Украши. Харьюв,
1993; Альбовский Е. Харьковские казаки. Вторая
половина XVII ст. СПб., 1914; Головинский П. Слободские
козачьи полки. СПб., 1864.
48 Смирнов В. Д. Крымское ханство под
верховенством Отоманской порты. М., 2005. Т. 1, 2.
49 Голицын Н. С. Русская военная история. Спб., 1878.
Ч. 2. С. 626-627.
50 Покровский M. H. Русская история с древнейших
времен // Избранные произведения. М., 1966. Кн. 1. Т. 2.
51 Там же. С. 499.
52 Там же. С. 506.
53 Петровский М. Нариси icTopiï Украши XVII -
початку XVIII столпъ. Харьюв, 1930.
54 Петровский H. H. Военное прошлое украинского
народа. М., 1939.
55 Савин А. А. Борьба за Белоруссию и Украину в 1654-
1667 годы (Из истории русско-польских отношений
второй половины XVII в.) //Ученые записки Московского
педагогического института им. В. П. Потемкина.
Кафедра истории СССР. М., 1947. Т. И. В. 2. С. 79-139.
56 Марченко М. I. Боротьба Pocii i Полыщ за Украшу.
Кшв, 1941; Стецюк К. I. Народт рухи на ТИвобережнш
i Слобщськш Украши в 50-70-х роках XVII ст. Кшв, 1960.
57 Греков И. Б. Из истории совместной борьбы
Украины и России за осуществление решений Переяславской
рады (1657-1659) // Воссоединение Украины с Россией.
Киев, 1954.
58 Олейник Л. В. Сшльна боротьба украиннського
и российского народив против польско-шляхетской
агрессии (1954-67). Дис. / K.i.H. Кшв, 1964.
59 Апанович О. М. ЗапорЕзька Ci4 у 6opoTb6i проти
турецько-татарськой arpeciï 50-70 роки XVII ст. Кшв,
1961.
60 Там же. С 119-120.
61 Апанович О. М. Гетьмани Украши та Koiuoßi отама-
ни Запорозько!" Ci4i. Кшв, 1993.
62 Новосельский А. А. Исследования по истории эпохи
феодализма. М., 1994. С. 60-70.
63 Там же. С. 61.
64 Загоровский В. П. Белгородская черта. Воронеж, 1969.
65 Шевченко Ф. П., Смолий В. А. Восстание под
предводительством Пушкаря и Барабаша // Вопросы истории.
М., 1981. №2. С. 180-183.
66 Там же. С. 180.
67 Каргалов В. В. Полководцы XVII в. М., 1990. С. 315-
317.
68 Грушевський М. С. 1стор1я Украши-Pyci. Т. X: Роки
1657-1658. Кшв, 1998.
69 Грушевский М. Иллюстрированная история
Украины. Донецк, 2003. С. 344.
70 Гарасимнук В. Виговський i Гадяцький трактат //
Записки Наукового Товариства iM. T. Шевченка (далее -
ЗНТШ). Т. 87-89. Льв1в, 1909; Коренець Д. Зносини Ви-
говського з Полыцею в 1657-1658 pp. // ЗНТШ. Львев,
1900. Т. 38.
71 Терлецький О. 1стор1я Украшьско1 держави. Льв1в,
1924. Т. 2.
72 Дорошенко Д. Нарис IcTopiï Украши. Кшв, 1992.
Т. И. С. 60.
73 Там же. С. 61.
74 Липинський В. Украша на перелом! 1657-1659: За-
мггки до icTopiï украшського державного будЕвництва
в XVII-iM столптю. Кшв, 1997.
75 Горобець В. М. Ъ'щ союзу до шкорпораци: украшсь-
ко-росшсью вщносини друго!' половини XVII - nepuioï
чверт1 XVIII ст. Кшв, 1995.
76 Полонська-Василенко Н. 1стор1я Украши. Кшв, 1992.
Т. 2. С. 39.
77 Крипякевич I. П. 1стор1я украшського вшська.
Льв1в, 1936. Ч. 1.
78 Крипьякевич I. П. Серби в украшському вшську
1650-1660 р. // ЗНТШ. Льв1в, 1920. Т. 129.
79 Субтельный О. Украина. История. Кшв, 1994.
С. 186-187.
80 Конотопська битва 1659 року. Зб1рка наукових пра-
ць. Кшв, 1996.
81 Мицик Ю. А. Конотопська битва 1659 року //
Конотопська битва 1659 року. ЗбЕрка наукових праць. Кшв,
1996. С. 18.
82 Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Киш, 2004. С. 48.
83 Горобець В. М. «3 toï поразки Mir утекти xiôa той, хто
мав... крилат1 кош». Вщома битва довго замовчувано'1
украшсько-роайсько вшни 1658-1659 рокав //
Горобець В. М, Чухлиб Т. В. Незнайома клю. Кшв, 2004. С. 94.
84 Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. С. 49.
85 Яковенко H. M. Очерк истории Украины в Средние
века и раннее Новое время. М., 2012. С. 489.
86 Смолш В. А. Степанков В. С. Украшьська нацю-
нальна революц1я XVII ст. (1648-1676 pp.) T. 7. Кшв,
1999. С. 229.
87 Там же. С. 234, 236.
88 Следует отметить, что указанные авторы в своей
новой работе с тем же названием: Украшьська нацю-
нальна револющя XVII ст. (1648-1676 pp.) Кшв, 2009,
вышеназванных чисел уже не дают.
89 ВульвЫський А. Г Штурм Конотопа росшскими вш-
сками 28-29 квггня 1659 // Кшвська старовина. 1997, № 6.
С. 142-148; ВульвЫський А. Г Конотопська битва 1659 р.
// Украшський кторичний журнал. 1998. № 3.
90 ВульвЫський А. Г. Украшсько-росшська вшна 1658-
1659 pp. Автореф. / K.i.H. Кшв, 1998.
91 БульвЫский А. Г Конотопська битва 1659 р. //
Украшський клчэричний журнал. 1998. № 3. С. 77.
92 БульвЫский А. Г Конотопська битва 1659 р. Кшв,
2008. С. 20.
93 БульвЫский А. Г Конотопська битва 1659 р. //
Украшський Есторичний журнал. 1998. № 3. С. 36.
94 ВульвЫський А. Г Украшсько-росшсьм взаемини
1657-1659 pp. в умовах цившзащйного розмежування
на сходд бвропи. Кшв, 2008. С. 393.
95 БульвЫьский А. Г. Коротка пор1вняльна
характеристика 26 найбшьших битв на територи Украши в столгг-
Ti // Нова полггика. 1995. Червень-Липень. С. 55-60.
96 ВульвЫський А. Г. Украшсько-росшськ1 взаемини
36

Введение
1657-1659 pp. в умовах цивинзащйного розмежування
на cxofli бвропи. Кшв, 2008.
97 БульвЫський А. Г. OcHOBHi проблеми в оцшщ подш
конотопсько'1 битви 1659 року // Военна к:тор1я. 2009.
№3.
98 Мокляк В. Полтавський полк. Полтава, 2008.
99 Сокирко О. Г Конотопська битва 1659 р. ТрЕумф
в час Руши. Кшв, 2008.
100 Там же. С. 53, 62.
101 Карнацевин В. Битва шд Конотопом. Харьюв, 2010.
102 Кортенко О. М. Нариси вшськово!' IcTopiï Укра'ши.
Сумський слобщьський козацький полк 1659-1765 pp.
Kmïb, 2008. С. 38.
103 Там же. С. 98.
104 Там. же. С. 46, 96.
105 Там же. С. 96.
106 Там же. С. 107.
107 Там же. С. 99.
108 Яценко В. Б. Битва после битвы: казацко-московская
война 1658-1659 гг. в изображении современной
российской и украинской историографии // Судьбы славянства
и эхо Грюнвальда: Выбор пути русскими землями и
народами Восточной Европы в Средние века и раннее
Новое время (к 600-летию битвы при Грюнвальде/Таннен-
берге). Мат. Междунар. науч. конф. СПб., 2010. С. 387.
109 Чореф M. М. Борьба за Украину в 1654-1666 годах,
или к биографии Мухаммеда Гирая IV // Историческое
наследие Крыма. Симферополь, 2007. № 18. С. 49-52.
110 Вернадский Г. В. Московское царство. М/, 2000. Т. 2.
С. 321.
1,1 Там же. С. 325.
112 Похлебкин В. В. Внешняя политика Руси, России
и СССР за 1000 лет в именах, датах и фактах: IX-XX вв.
М., 1995. Вып. II. Кн. 1.
113 Санин Г. А. Внешняя политика России во второй
половине XVII века // История внешней политики
России. Конец XV-XVII век. М., 1999. С. 318-319.
114 Санин Г. А. Порта, Крым и страны Восточной
Европы в 50-60-е гг. // Османская империя и страны
Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы в XVII в.
М., 2001. Ч. II. С. 55.
115 Там же. С. 55.
116 Фаизов С. Ф. Письма ханов Ислам-Гирея III и
Мухаммед-Гирея IV к царю Алексею Михайловичу и
королю Яну Казимиру. Крымско-татарская дипломатика
в политическом контексте постпереяславского
времени. М., 2003. С. 3.
117 Флоря Б. Н. Русское государство и его западные
соседи (1655-1661 гг.) М., 2010.
118 Малое А. В. Московские выборные полки
солдатского строя в начальный период своей истории 1656-
1671 гг. М., 2006. С. 440-454.
119 Смирнов Н. В. «Как под Конотопом упадок
учинился...» (мифы и реальность) // Труды по русской
истории. Сб. ст. в память о 60-летии И. В. Дубова. М„ 2007.
С. 334-353.
120 Яковлева Т. Г. Гетьманщина в друпй половит 50-х рок
XVII столптя. Причини початок Руши. Кшв, 1998.
121 Таирова-Яковлева Т. Г. Гадячский договор и идея
триединого государства «Речь Посполитая» //
Судьбы славянства и эхо Грюнвальда: Выбор пути русскими
землями и народами Восточной Европы в Средние
века и раннее Новое время (к 600-летию битвы при Грюн-
вальде/Танненберге). Мат. Междунар. науч. конф. СПб.,
2010. С. 311.
122 Шефов Н. А. Самые знаменитые войны и битвы
России. М., 1999.
123 Мезенцев Е. В. Конотопская битва 1659 г. //
Отечественная история: История России с древнейших времен
до 1917 года. / Под ред. В. Л. Янина. М., 2000. Т. 3. С. 13-
14; Федосеев Е. Г. Конотопская битва 1659 г. и ее роль
в противостоянии гетмана И. Выговского и
Московского государства // Вопросы гуманитарных наук. 2009. № 5.
С. 22-30; Зенненко М. Ю. Невеселый юбилей. Что
собираются праздновать на Украине под видом Конотопа? //
Родина. № 5. 2009. С. 34-40; Возгрин В. Е.
Украинско-крымские отношения в 1654-1667 гг. // Судьбы славянства
и эхо Грюнвальда: Выбор пути русскими землями и
народами Восточной Европы в Средние века и раннее
Новое время (к 600-летию битвы при Грюнвальде/Таннен-
берге). Материалы Международной научной
конференции. СПб., 2010. С. 61-65.
124 Kochowski W. Annalium Polonia climacter secundus.
Cracovia.1688. T. 2. S. 377-382.
125 Шмитт Г. История польского народа. СПб., 1866.
Т. 2.
126 Там же. С. 295-296.
127 Kubala L. Wojny dunskie i poköj Oliwski 1657-1660.
Lwöw, 1922.
128 Ibidem. S. 157.
129 Wôjcik Z. Dzikie Pola w ognu. Warszawa, 1960. S. 239-248.
no \Ydjcik Z. Traktat Andruszowski 1667 roku i jego
geneza. Warszawa, 1959. S. 18, 62-63, 135, 255-257.
131 Podhorodrcki L. Chanet Krymski i jego stosunki
z РоЩ w XV-XVII w. Warszawa, 1987.
132 Ibidem. S. 200.
133 Kroll P. Bitwa pod Konotopem (8 lipca 1659 roku) //
Materiafy do historii wojskowosci. Nr 2. Puhusk, 2004.
134 Kroll P. Od ugody Hadziackiej do Cudnowa.
Kozaczyzna miçdzy Rzeczapospolita^ a Moskwa^ w latach
1658-1660. Warszawa, 2008.
135 Wagner M. Dzialania dywizji oboznego koronnego
Andrzeja Potockiego na Ukrainie w 1659 roku // 350-lecie
unii hadziackiej (1658-2008). Warszawa, 2008.
136 Ossolinski L. Rzecz о hetmanie Wyhowskim. Warszawa,
2009.
137 Hammer ). F. von. Geschichte des osmanischen
Reiches. Bd. 1-10. Pest, 1827-35.
138 Казем-Бек M. A. Сравнительные извлечения из
разных писателей, относящиеся к истории Семи планет //
Журнал Министерства Народного Просвещения. СПб.,
1835. №6. С. 345-374.
139 Allen W. The Ukraine: A history. Cambridge, 1941;
O'Brien С Bickford. Muscowy and the Ukraine. From the
Pereislavl Agreement to the Truce of Andrusovo 1654-
1667. Berkeley and Los Angeles, 1963.
140 Davies, Brian L. Warfare, state and society on the Black
Sea steppe, 1500-1700, Routledge, 2007.
37

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
141 Uzunçarçili Ismail Hakki. Osmanli Tarihi. Ankara,
1954. C. III. K. 2. S. 159.
142 Öztuna T. Ylmaz. Türkiye Tarihi. Istanbul, 1966. С 9.
S. 169.
143 Ibid. S. 169.
144 Бычкова M. E. Состав класса феодалов России
в XVI в. М., 1986. Приложение. С. 174-193.
145 РГБ. Ф. 722. Оп. 7. Д. 320. С. ЗЗб-ЗЗбоб;
Булычев А. А. Между святыми и демонами. Заметки о
посмертной судьбе опальных царя Ивана Грозного. М.,
2005. С. 105, 235.
Мб часть гетманского архива из Батурина
сохранилась в Санкт-Петербурге.
147 Этот лист впервые был опубликован в издании:
Археографический сборник документов,
относящихся к истории Северо-Западной Руси. Ви льна, 1870. Т. 7.
№87. С. 114-115.
148 Памятники, изданные Киевской комиссией для
разбора древних актов (далее - ПКК). Т. 3. Киев, 1898.
149 Штопис самовидця. Кшв, 1971.
150 Новгородский хронограф XVII в. // Тихомиров M. Н.
Русское летописание. М., 1979. С. 275.
151 ПСРЛ. Т. 31. Летописцы последней четверти XVII в.
М., 1968. С. 170.
152 Беляевский летописец II Россия при царевне Софье
и Петре. Записки русских людей / Сост. А.77. Богданов.
М., 1990. С. 32.
153 Софонович Ф. Хрошка з лггописщв стародавшх.
Кшв, 1992.
154 Южнорусские летописи, открытые и изданные
Н. Белозерским. Киев, 1856. Т. 1.
155 Мыцык Ю. А. «Летописец» Дворецких - памятник
украинского летописания века // Летописи и хроники.
1984. М., 1984. С. 219-234.
156 Летописец, или Описание краткое знатнейших действ
и случаев, что в котором году деялося в Украини
малороссийской обеих сторон Днепра и кто именно когда
гетманом был козацким // Сборник летописей, относящихся
к истории Южной и Западной Руси. Киев, 1888. С. 7-12.
157 Довбищенко М. Рукописна «хронжа» Дермансько-
го монастиря (1511-1673 pp.) // Дрогобицький краев-
нзнавчий збЕрник. 36. наук, праць. 2008. Вип. XI-XII.
С. 438-451.
158 Twardowski S. Wojna domowa z Kozaki i Tatary,
Moskwa, potym Szwedami i z Wçgry przez lat dwanascie
za panowania Najjasniejszego Jana Kazimierza tocz^ca
sic, na cztéry podzielona czçsci ojczysta^ muza^ od Samuela
z Skrzypny Twardowskiego; Opus posthumum. Typis
Collegii Calliensi (Kalisz), 1681.
159 Wçslawski S. Victor et victus Vincentius Corvinus
Gosievski. Wilna, 1691.
i6° Rudawski W. f. Historia Polski od smierci Wladislawa IV
az do pokoju oliwskiego, przez Wawrzynca Jana Rudawskiego.
Peterburg-Mohylow, 1885. T. II. S. 394.
161 Jerlicz J. Latopisiec, albo kronicka Joachima Jerlicza.
Warszawa, 1853. T. II.
162 femiotowski M. Pamiçtnik dzieje Polski zawieraj^cy
(1648-1679). Warszawa, 2000. S. 270.
163 Характеры вельмож и знатных людей в
царствование Алексея Михайловича // Северный архив. СПб.,
1825. № XX. С. 295-310; № XXII. С. 106-112.
164 Кулиш 77. Малорусские казаки между Россией
и Польшей в 1659 году по взгляду на них серба Юрия
Крижанича // ЧОИДР. М., 1876. Кн. 3. С. 115-122; Кри-
жанич Ю. Политика. М., 1997. С. 315.
165 Hammer J. F. von. Geschichte des osmanischen
Reiches. Bd. 1-10. Pest. 1827-35. - В настоящей работе
мы используем французское издание Й. фон Хамме-
ра: Hammer J. de. Histoire de l'Empire ottoman, depuis son
origine jusqu'à nos jours traduit par J. J. Hellert. Paris, 1838.
T. 11. P. 93-98.
166 Казем-Бек M. A. Сравнительные извлечения из
разных писателей, относящиеся к истории Семи планет //
Журнал Министерства Народного Просвещения. СПб.,
1835. № 6. С. 345-374.
167 Эвлия Челеби. Книга путешествий. Вып. 1. Земли
Молдавии и Украины. М., 1961.
168 Роде А. Описание 2-го посольства в Россию
датского посланника Ганса Олделунда в 1659 году //
Утверждение династии. История России и дома Романовых
в мемуарах современников XVII-XVIII вв. М., 1997.
С. 11-42.
169 Гордон 77. Дневник. 1677-1678 / Пер. с англ., подг.
к изд., коммент. Д. Г. Федосов. М., 2005. С. 34.
170 Майерберг А. Путешествие в Московию барона
Августина Мейерберга в 1661 году // Утверждение
династии. История России и дома Романовых в мемуарах
современников XVII-XVIII вв. М., 1997.
171 Свод письменных источников по истории
Рязанского края XIV-XVII вв. Рязань, 2006. Т. 2. С. 241-242.
172 Акты служилых землевладельцев XV - начала XVII
века. М., 2002. Т. 3. С. 502-504.
173 Там же. С. 501-502.
174 Гордон П. Дневник. 1677-1678. С. 34.
38

ï
ИЗМЕНА ГЕТМАНА
И, ВЫГОВСКОГО И ВОЕННЫЕ
ДЕЙСТВИЯ НА УКРАИНЕ
В МАЕ-СЕНТЯБРЕ 1658 ГОДА
§ 1. Проблема измены
гетмана И. Выговского
и оценка Гадячской унии
Переяславский договор 1654 г.
К середине XVII столетия перед Россией
стояли три основные внешнеполитические
задачи: возвращение русских земель,
захваченных Речью Посполитой в Смутное время,
обеспечение безопасности южных границ от
набегов крымских татар и отвоевание выхода в
Балтийское море. Реализация первой из этих задач
совпала с необходимостью решения
проблемы включения (инкорпорации) Украины в
состав Русского государства, которая, в свою
очередь, актуализировала проблему обеспечения
безопасности новых степных рубежей со
стороны Крымского ханства. Активная борьба за
Украину вскоре стала главной
внешнеполитической задачей. ВВ России пришлось решать
ее всю вторую половину VII в. По
справедливому замечанию Г. В. Вернадского
«объединение Украины с Москвой представляло собою
событие огромной важности в истории
обоих народов - как украинского, так и
русского. Оно явилось также поворотным пунктом
в отношениях между восточными славянами
и Польшей. Было заложено основание для
постепенной трансформации Московского
царства в Российскую империю»175. Богдан
Хмельницкий фактически был одним из создателей
этой империи, и его вклад в становление
сильнейшей державы Восточной Европы,
сокрушившей мощь поляков, шведов и османов, до
сих пор не оценен по достоинству. После
Переяславской рады 1654 г. украинское казачество,
хотя и непоследовательно, стало опорой в
качестве военной силы на юго-западных рубежах
Русского государства и «носителем идеи
украинско-российского единения»176.
По справедливому замечанию венгерского
историка Б. К. Варги, к 1653 г. для
Хмельницкого «стало очевидно, что украинцы не могут
отстоять независимость своими силами, и в этой
исторической обстановке единственным
шансом спасти начальную украинскую
государственность было решение вопроса о
присоединении Украины к России»177.
Переяславский договор 1654 г. был
инициирован гетманом. Москва в то время отнюдь не
стремилась к контролю над восставшей против
поляков Украиной и очень неохотно пошла
навстречу Хмельницкому. Не о «далеких землях»
на юго-западе думали в то время русские
государственные деятели, а о возвращении
Смоленска и Северщины, потерянных в Смутное
время. Защита украинских земель
непосредственно русскими вооруженными силами (в
Москве прекрасно понимали это) потребовала бы
значительных военных усилий, людских и
финансовых затрат. Неоднократные отказы царя
от предложения гетмана принять Войско За-
39

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Вооружение русского воеводы XVII е.
ГОПМК
порожское по свою «высокую руку» являются
весомым аргументом в пользу утверждения об
отсутствии у царского правительства каких бы
то ни было планов «имперской экспансии» на
южном направлении в указанное время. Лишь
после побед Хмельницкого Войско
Запорожское показалось Москве той силой, которая
способна не только самостоятельно защищать
Украину, но и укрепить оборону южных
границ Русского государства в его постоянном
противостоянии с опасным южным соседом -
Крымским ханством.
Несомненно, что решающее значение для
положительного решения Москвой
«украинского вопроса» имела угроза
Хмельницкого перейти в подданство турецкому султану
ввиду дальнейшей бесперспективности
войны гетмана с Речью Посполитой. Это была не
просто угроза, это была реальная, очень
серьезная опасность. Тревога гетмана за судьбу
Украины проявлялась в письмах
Хмельницкого в Москву и в разговорах с русскими
послами. Еще в 1651 г. Турция направила на Украи-
40
ну чауша Османа-агу с предложением
Хмельницкому стать подданным султана, а в 1653 г.
данное предложение было повторено178. Как
пишет украинский историк Н.М. Яковенко,
«в начале 1651 г. в Чигирин отправилось
посольство с султанским нишамом
(официальным письмом), в котором речь шла о
протекции, «предоставляемой другим христианским
монархам от моей (султана) могущественной
империи, которая будет вам выдана в
детальных артикулах и условиях». Более позднее
посольство в 1653 г. привезло гетману санджаки,
т.е. клейноды правителя, признавшего
верховенство султана: булаву, саблю, знамя и
кафтан... Султанское посольство, которое в
конце мая 1653 г. привезло гетману, как уже
упоминалось, клейноды вассала Османов,
окончательно убедило царский двор в том, что
медлить рискованно»179.
Русскому государству пришлось принять
исторический вызов. С этого времени вплоть
до Бахчисарайского мира 1681 г.
приоритетным направлением внешней политики
царского правительства становится недопущение
крайне опасной политической тенденции -
возможного превращения Украины в
очередную провинцию Османской Порты.
Полемика о характере Переяславского
договора 1654 г. началась еще во второй
половине XIX в. в спорах между Н. И.
Костомаровым и Г. Ф. Карповым180. Позиция последнего
относительно того, что как такового
«договора» не существовало, представляется наиболее
убедительной и базирующейся на источниках.
Переяславские соглашения 1654 г. ни в коем
случае не были договором равноправных
сторон, как продолжает утверждать, например,
известный украинский ученый доктор
исторических наук Ю. А. Мыцык181. Царь Алексей
Михайлович принял гетмана Богдана
Хмельницкого и все Войско Запорожское «под свою
высокую руку» как государь - нового
поданного, верой и правдой обязанного служить
своему сюзерену. «Дипломаты Хмельницкого
говорили о подданстве царю. На Земском Соборе
и на Раде речь шла именно о подданстве, а не
о союзе. В Переяславле украинцы присягали
в подданстве. Наконец, Хмельницкий составил

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
договор не о союзе с царем, а именно о
подданстве ему»182. Все правоспособное
население Гетманщины (казацкая старшина,
рядовые казаки, шляхта, мещане) - «Войско
Запорожское с городами и с землями» - принесло
присягу русскому государю. Согласно данным
«Переписной книги», в январе-феврале 1654 г.
в 17 казацких полках присягнуло 127338
человек183. В посланиях гетман обращался к царю
как к «Всеа Великия и Малые Русии
самодержцу»184. Таким образом, Переяславский
договор никак не может быть «аргументом и
доказательством суверенности Украины». Новый
политико-правовой статус казаков, как
притесняемых католиками православных
подданных царя, давал юридическую базу для
вмешательства Москвы во внутренние дела Речи По-
сполитой. В ином случае Переяславское
соглашение никогда бы не состоялось.
Богдан Хмельницкий начал борьбу с
поляками не за «национальное государство», не
за воссоединение с Россией, а прежде всего
за интересы казацкого сословия. Как пишет
Б. К. Варга, Хмельницкий «чувствовал себя
гетманом старого типа, представителем не
столько страны, сколько определенной
общественной группы, живущей своими обособленными
интересами»185. Он хотел добиться соблюдения
«прав и вольностей» реестрового казачества.
«Восстановление казацкой - а не украинской -
автономии (уничтоженной ординацией
Войска Запорожского реестрового 1638 г.,
сократившей число казаков до 6 тыс. человек. -И.Б.)
должно было восстановить и прежние
отношения внутри автономного казачества...»186.
Казачество, как известно, стремилось стать
легитимным социальным сословием в Речи Поспо-
литой. Когда крах этого проекта стал
очевиден, Хмельницкий решил сменить подданство,
обратившись к русскому монарху.
«С точки зрения политической самой
значительной темой переяславских
переговоров Бутурлина с гетманом и старшинами
было придание окончательной формы условиям
объединения Украины с Москвой...
требования старшин сводились к подтверждению прав
и привилегий запорожского войска, шляхты
и городов, каковыми они были при польских
королях... Основывая свои пожелания на
конституционном положении казаков, шляхты
и городов под властью польских королей,
казацкие старшины считали само собой
разумеющимся, что царь наделен такими же
правами и полномочиями, что и король Польши»187.
Ни Москвой, ни Варшавой Гетманщина не
воспринималась как некое новое
государственное образование, оставаясь в
представлении правящих элит лишь мятежной
провинцией польской монархии188. В те времена
понятие государственного суверенитета
отождествлялось лишь с персоной законного,
помазанного на царство монарха. Если бы речь
шла о временном военно-политическом союзе
царя и гетмана против Речи Посполитой, как
считает, в частности, украинский
исследователь В. М. Горобец189, вступление русских войск
на освобожденные от польской шляхты земли
выглядело бы как поддержка антифеодального
казацко-крестьянского восстания против
законной власти польского короля. Царь
Алексей Михайлович не мог допустить подобной
трактовки своих действий и стремился к
приданию «легитимности» военного
вмешательства в события, происходившие на территории
другого государства, в данном случае - Речи
Посполитой.
Несмотря на все свои победы над
поляками, Хмельницкий был для московского
правительства всего лишь предводителем
повстанческой армии, контролировавшей определенную
территорию, до тех пор, пока не стал царским
подданным. Причем для польских магнатов он
остался «мятежником» и после Переяслава.
В первые годы освободительной войны
гетман не собирался порывать с Речью
Посполитой. Хмельницкий отчетливо осознавал
невозможность создания самостоятельного
государства, поэтому изо всех сил старался
использовать поднятое им же народное восстание,
добиться максимальных уступок от короля.
Даже после своих славных побед над
польскими войсками гетман искал примирения с
королем, осознавая себя всего лишь предводителем
бунта. Военный союз царя с «бунтовщиками»
был невозможен даже тогда, когда в
движении Хмельницкого увидели не очередное «ка-
41

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Зерцалъный доспех
царя Алексея Михайловича (1663 г.)
ГОПМК
зацкое воровство», а борьбу за православную
веру. Можно согласиться с А. П. Богдановым,
что «сама идея восстания подданных против
сюзерена была царю отвратительна»190.
Достаточно вспомнить отношение Алексея
Михайловича к Кромвелю и реакцию на казнь короля
Карла I в Англии. Многочисленные документы
и материалы, исторические исследования,
характеризующие второго Романова как человека
и правителя государства, только
подтверждают наш вывод: ни при каких условиях царь не
пошел бы на военный союз с «бунтовщиками»,
каковыми были для него украинские казаки до
принесения присяги.
Напротив, обязанность защищать своих
подданных в представлении русского
государя была не только правом, но и его
монаршим «священным» долгом. Богдан
Хмельницкий неоднократно призывал на помощь
царские войска, но только после переяславской
присяги Московское государство решило ока-
42
зать украинскому казачеству серьезную
военную поддержку, начав большую войну (1654-
1667) против Речи Посполитой.
На наш взгляд, достаточно точно
определил политическое положение Украины после
Переяславского договора украинский
историк Б. И. Сушинский. Категорически не
соглашаясь с указанным автором в оценке
личности и деятельности гетмана Выговского, мы
отдаем должное его заслуживающим
внимания выводам о статусе Гетманщины в
составе России. Согласно Сушинскому, субъектом
воссоединения «была не вся этническая
Украина и не Украина как держава, а лишь часть
территории этнической Украины, которая на
январь 1654 года утратила административное
управление Речи Посполитой и находилась
под контролем отрядов повстанческого
войска». Эта территория «была силой оторвана от
одной державы и волевым монархическим
решением присоединена к другой...
Хмельницкий четко знал свое место в иерархии
Московского государства: он был гетманом (то есть
командующим) Войска Его Царского
Величества Запорожского и никем иным!»191. Как
пишет Б. И. Сушинский, мы «не должны
забывать, что речь идет о середине XVII
столетия... когда вся Европа уже имела достаточно
развитую, устоявшуюся структуру
государственной иерархии, структуру
военно-политических рангов. И если человек, который в
результате восстания, по сути, оказался во главе
огромной армии и державы, продолжает
упорно, в официальных документах, настаивать на
том, что он - лишь командующий войском
короля Польши... то как должны относиться
к нему все окрестные государи?»192. Хорошо
известно, что до самого Переяслава
Хмельницкий титуловал себя как «гетман Его
Королевской Милости Войска Запорожского», а после
обращался к царю как к «всея Великой и
Малой Руси самодержцу».
Хмельницкий прекрасно понимал
неустойчивый характер своего правления. Когда
русское посольство в начале 1654 г. прибыло в
Перелагав, гетман говорил послу В. В. Бутурлину,
что казаки уже шесть лет жили «без государя
на нашей земле». Сам гетман «привык нахо-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
диться под чьей-то властью и не претендовал
на то, чтобы возглавлять государство, которое
могло бы отстаивать независимость»193.
В оценке юридической природы
Переяславских соглашений значительный интерес
представляет статья венгерской исследовательницы
Б. К. Варги «Спорные вопросы юридического
положения Украины в составе России с 1654 г.»,
в которой дана попытка суммировать взгляды
русских дореволюционных историков и
правоведов относительно статуса Украины по
отношению к России после 1654 г. Работа
наглядно демонстрирует неопределенность
юридической природы договора, принятого
Переяславской радой. Автор статьи приходит к выводу,
что соединение двух политических единиц ни
в коем случае нельзя квалифицировать ни как
личную унию, ни как реальную унию, ни как
полную инкорпорацию, ни тем более как
вассальную зависимость. Б. К. Варга отметает
также и теорию протектората, принимая
определение акта 1654 г. как инкорпорации на
особых условиях, которое является, по мнению
И. Б. Розенфельда, для юриста правильным
и единственно возможным194.
По Переяславским соглашениям 1654 г.
Москва предоставила Гетманщине самые выгодные
условия автономии из тех, которые могли
предложить соседние сильные державы. Вместе с тем
автономия, предоставленная Украине, была
достаточно ограниченной. Об этом говорит
прежде всего то, что царь подтверждал права
гетмана на его владения, просьбы о пожаловании
земель полковникам, привилегии городам на
территории Гетманщины, при этом «просьбы
жителей о подтверждении царем их прав
показывали, что у населения не было представления
о Гетманстве как суверенном государстве»195.
На Переяславской раде в январе 1654 г.
не было никакого договора между гетманом
Б. Хмельницким и русским царем в лице его
послов, не было подписано вообще
никакого документа с изложением взаимных
обязательств сторон. Войско Запорожское
приносило присягу царю без всяких условий со своей
стороны. Письменные соглашения, так
называемые мартовские статьи, оформленные в
марте 1654 г., также не носили характера договора
равноправных сторон. Пожелания казачества
излагались в «челобитных» на имя царя, а его
решения - в резолюциях и «жалованных
грамотах». Характер пожеланий казацкой
старшины свидетельствует о том, что она прежде
всего заботилась о подтверждении и расширении
прав и привилегий казацкого сословия.
Русский царь становился по отношению к
Украине в такое же положение, какое перед тем
занимал польский король. Гетман и представители
казацкой старшины должны были
обращаться к царю за подтверждением своих прав на
принадлежащие им имения. Царь также
жаловал права отдельным сословиям - казачеству,
шляхте, духовенству, мещанам. Царь
становился верховной властью для всего населения
Украины, освобожденного от польской
зависимости, а гетман оставался в положении военного
предводителя казацкого войска. «Условия
соединения Украины с Московским государством
носили форму не скрепленного двумя
сторонами договора, а одностороннего договора, т.е.
принятие Малороссии было облечено в форму
не договора, а пожалования»196.
Однако в условиях начального этапа (1654-
1656) русско-польской войны Богдан
Хмельницкий фактически стал не только военным
вождем, но и руководителем краевой власти
на Украине, что не было обусловлено
«мартовскими статьями» 1654 г. Доверяя гетману,
царское правительство закрывало глаза на
многое: оставило в его распоряжении собираемые
в Малороссии налоги, предоставило ему право
самому решать внутренние проблемы
Гетманщины - улаживать сложные отношения
между казачеством и крестьянством. Оно
предпочитало не вмешиваться в стихийно
сложившееся в Гетманщине положение до самой смерти
Хмельницкого, пока сохранялась уверенность
в том, что подконтрольная гетману Украина
в целом следует в русле внешней политики
Русского государства.
Определенные трения между царским
правительством и Богданом Хмельницким
возникли уже в последние годы его жизни. Как писал
С. М. Соловьев, гетман «отвык быть
подданным и не хотел сообразоваться с интересами
государства, которому поддался. Но при жиз-
43

И. Б. Бабу nun Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ни Богдана не было смуты внутренней в
Малороссии; смерть его, случившаяся 15
августа 1657 г., служила знаком к началу этой
смуты...»197. Как бы предчувствуя «Руину»,
Хмельницкий накануне своей кончины писал царю,
что поляки хотят, чтоб казаки с ними
«учинились по прежнему в совете и в соединенье.
Чего на веки не только не учиним, но и помысли-
ти не хочем...»198. Будучи во главе казацко-по-
встанческого войска, Хмельницкий смог
подняться выше казацких сословных интересов
и обеспечил себе поддержку всего
украинского народа. Все недоразумения с царскими
воеводами и послами и даже проблемные союзные
отношения со шведами при Хмельницком
разрешались без серьезных последствий для
обеих сторон.
Новый гетман Иван Выговский, напротив,
выступил решительным сторонником
стремлений верхушки казацкого сословия. Однако
прежняя социальная структура общества, где
казак был казаком, а крестьянин -
крестьянином, была разрушена еще во времена Богдана
Хмельницкого. Попытка Выговского
опереться лишь на казацкую старшину привела к
разрыву общности политических интересов,
породившему мощный, но недолгий союз между
казачеством и крестьянством в годы
Освободительной войны. Хрупкий «сословный мир»,
установившийся при Хмельницком, был грубо
разрушен последовательной и
бескомпромиссной политикой новоизбранного гетмана.
Выговский стал лидером тех представителей
старшины, которые «были не прочь возобновить
переговоры с поляками при первом же
удобном случае, так как они надеялись, что
установление украинской автономии под властью
польских королей будет надежнее
гарантировать их привилегированное положение,
нежели московский протекторат над Украиной»199.
Такая политика привела к тому, что, оставшись
без массовой поддержки «селян»
(крестьянства), казачество, как политическая и военная
сила, постепенно утратило способность успешно
защищать и свои собственные интересы.
Отсюда неуместно и неверно говорить о
«преемственности» политики Выговского по
отношению к деятельности Хмельницкого.
Объективно складывающаяся на Украине
ситуация требовала пересмотра «договорных
норм», их приспособления к фактическим
обстоятельствам, определяющим характер и
развитие отношений сторон. Однако все
претензии российской стороны оставались в
рамках статей 1654 г. Рассуждения ряда историков
о том, что Москва якобы навязывала Выгов-
скому новый договор, не подтверждаются
документально и являются надуманными.
Поэтому вывод ряда историков о том, что
причиной вооруженного конфликта на Украине
1658-1659 гг. стала якобы усиливающая
экспансия России, ее стремление ликвидировать
украинскую автономию, не соответствует
действительности.
Оценка Гадячской унии
Проблему «измены Выговского» нельзя
рассматривать вне контекста вопроса о
характере зависимости Украины от Русского
государства после Переяславской рады 1654 г.
Большинство современных украинских историков:
В. А. Смолий, В. С. Степанков, Ю. А. Мыцык
и др. считают, что состоялось «объединение
двух держав в своеобразную конфедерацию,
в которой Украина сохранила свой
«суверенитет». Следуя за толкованием договора В. Ли-
пинским, они говорят лишь о временном
«военном союзе» «Украинской державы» с
Россией, аналогичном, по их мнению, союзам,
заключенным гетманом с Крымским ханством,
Швецией, Трансильванией. Причем сначала
Украина и Россия заключили договор как
равноправные стороны, а затем Москва коварно
нарушила этот договор и захватила Украину,
лишив ее независимости.
Такая позиция легко объяснима. Перед
украинской исторической наукой
государством поставлена политическая задача
построения мифа украинской
государственности. «Современное государственное
бытие Украины определяет и тенденцию к
соответствующему изображению прошлого,
призванному подвести исторический
фундамент под независимость,
продемонстрировать глубокие национальные и
государственные традиции Украины и украинской на-
44

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
ции и доказать законность и правомерность
ее существования как субъекта
международных отношений»200.
Позицию В. Липинского критиковал еще
В. А. Мякотин. Как писал историк, утверждать,
что Хмельницкий заключил с Московским
государством только «военный союз» можно
лишь в том случае, «если решительно закрыть
глаза на все показания источников и на все
вскрывающиеся в них факты»201.
Весьма справедливо замечание Е. И. Коб-
заревой о том, что статьи, представленные на
рассмотрение Переяславской раде «содержали
ряд умолчаний. В то же время реально
предполагалось не просто поступление на службу
к царю казацкого войска, а подчинение
царской власти территории Украины,
находившейся под властью Польши, территории, за
которую предстояло совместно бороться русским
и казакам»202.
На заявление о «коварстве» Москвы очень
точно ответил упомянутый выше Б. И. Сушин-
ский. Исследователь подчеркнул, что с самого
начала царь и его представители «всеми
возможными способами давали понять Богдану
Хмельницкому и его окружению, что дело идет
о вхождении Украины в состав Московской
державы, под корону государя Московии...
ни про какой вассалитет, протекторат, псев-
до-протекторат, конфедерацию и тому
подобное не может быть и речи, ибо при всех этих
формах сосуществования один народ и его
правитель не принимают присягу на верность
и подданство монарху иной державы. Таким
образом, Хмельницкий и его окружение
сознательно подались в подданство
российского царя и привели в его подданство свое
войско, свой народ и контролируемую ими
территорию»203.
Ненаучный, сугубо политический тезис
о якобы «независимой Украинской державе»
середины XVII в. позволяет вышеназванным
историкам говорить не о гетманской измене,
а лишь о расторжении в 1658 г. военного союза
с Россией. Признание «суверенности»
Гетманской Украины, которая предстает как
самостоятельный субъект, ведущий «независимую»
политику, породило далекую от
действительности концепцию «Украинско-российской войны
1658-1659 гг.». Данная «война»
определяется украинскими учеными как «национально-
освободительная борьба украинцев» против
московской «имперской» экспансии.
Возникшее в ходе освободительной
войны 1648-1654 гг. на Украине новое
политическое образование - Гетманщина - никогда не
являлось суверенной державой. «Ни про
какие международные соглашения, союзы,
конфедерации и тому подобное не может идти
речи, поскольку Б. Хмельницкий и его
окружение юридически не оформили
существование своей державы в соответствии с канонами
международного права, международных
традиций»204. До Переяславской рады 1654 г.
Гетманщина была автономной частью Речи По-
сполитой, после - автономной частью
Российского государства. Б. И. Сушинский сделал
очень верный вывод, что «статус украинских
территорий в составе Московской державы
в 1654-1658 гг. являлся статусом
освобожденных из-под польской власти и
контролируемых повстанческой армией украинских
этнических земель... Украинский гетманат времени
Богдана Хмельницкого (1654-1657)
существовал в правовом поле Московской державы не
как самостоятельное государственное
образование, а как разновидность
военно-повстанческого губернаторства, в котором естественно
сформировались условия переходного
периода, в котором польская государственная
административная система была разрушена, а
московская еще не утвердилась»205.
Такое стихийно сложившееся,
неустойчивое состояние между властью и обществом,
в котором оказалось новоявленное
«государство», не могло продолжаться долго. В
условиях возобновления войны с Речью Поспо-
литой складывающаяся на Украине сложная
социально-политическая ситуация
требовала решительных мер по установлению
твердого «порядка» на важной «прифронтовой»
территории. Этот «порядок» можно было
навести как руками самого гетмана Войска
Запорожского (в случае, если он по своим личным
и деловым качествам соответствует
поставленным задачам), так и путем более решительных
45

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Вооружение русских воинов XVII в.
ГОПМК
действий (вмешательства) со стороны Москвы.
В условиях войны с поляками и крымцами
оптимальным вариантом таких действий могло
стать размещение царских воевод с
небольшими гарнизонами в наиболее стратегически
важных городах Украины, поскольку это
могло дать определенную гарантию защищенности
южных и юго-западных границ от возможных
ударов войск Крымского ханства и Речи По-
сполитой. При этом вопрос о направлении на
Украину значительных вооруженных сил,
способных установить прямой контроль над
Гетманщиной, подчинить ее территорию и
диктовать старшине свои условия, царем даже не
рассматривался.
Несмотря ни на какие доносы противников
нового гетмана, Алексей Михайлович не
проявлял враждебности к Выговскому. Он
поддерживал гетмана, а с ним и относительный
«порядок» на Украине до тех пор, пока его
измена не стала очевидной. Выговскому
прощалось многое, в том числе новый военный союз
со Швецией, заключенный в самый разгар рус-
46
ско-шведской войны206. Историк Т. Г.
Таирова-Яковлева считает, что «Корсунский договор
со Швецией 6 (16) октября 1657 года еще
одно доказательство, что Выговский в тот
период ориентировался не на Польшу, а на ее
врагов»207, забывая о том, что на тот момент
Швеция была главным врагом России и находилась
с ней в состоянии войны. Окончательный
разрыв царя с Выговским произошел только
после заключения последним Гадячского
договора с Польско-Литовским государством (6
сентября 1658 г.).
Действия гетмана были справедливо
расценены в Москве как измена, т.е. акт
предательства по отношению к русскому царю, нарушение
присяги подданным государя. Рассуждения
А. Г. Бульвинского о несостоятельности
«концепции измены» Выговского, доминирующей
в российской историографии, беспочвенны.
Уже в первых царских грамотах, оценивающих
Гадячское соглашение, действия Выговского
именовались изменой. Это была
официальная оценка, данная главой Русского
государства в соответствии с правовыми нормами
того времени. В христианских странах
измена обычно являлась синонимом
предательства, т.е. нарушением верности кому-либо. Факт
неоднократной добровольной присяги
Выговского царю (в 1654, 1657 и 1658 гг.) никто из
историков не оспаривал, следовательно,
нарушивший присягу и юридически, и фактически
ставит себя в положение изменника. О том,
что Выговский лично приносил присягу,
свидетельствуют записные книги о приведенных
к присяге жителях украинских сеп и городов:
«В нынешнем в 162-м году по государеву
(цареву и великого) князя Алексея
Михайловича (всеа Русии) указу боярин (Василей
Васильевич) Бутурлин с товарыщи к вере привели
в Переяславле гетмана Богдана Хмельницкого
да писаря Ивана (Выговского), а с ним
войсковых судей, и ясаулов и полковников, и
шляхты, и (сотников) и мещан...»208. В царской
грамоте В. В. Бутурлину и его товарищам с
похвалой за приведение к присяге Войска
Запорожского (от 23.01.1654 г.) сказано, что гетман
Богдан Хмельницкий, «и писарь Иван Выгов-
ской, и обозничей, и судьи, и есаулы войско-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
вые, и полковники» присягнули царю на том,
что «бытии им под нашею государскою
высокою рукою з городами и з землями навеки
неотступным»209. Таким образом, часто
цитируемые слова Выговского на Корсуньской раде,
что «я государю не присягал, присягал
Хмельницкий»210, являются откровенной ложью
нового гетмана.
Предательство Выговского следует
понимать исключительно как измену своему
верховному сюзерену, поскольку понятия
«национальный суверенитет» в то время не
существовало. Измена Выговского заключается
в сознательном деянии, направленном против
интересов государя, подданным которого он
являлся. В частности, Выговский в 1658 г. не
только вел сепаратные переговоры с военным
противником против воли царского
правительства, но и перешел на сторону этого
противника (Речь Посполитая и Крымское
ханство) непосредственно накануне
возобновления войны за Украину и Белоруссию.
Измена, соответственно, отличается от нарушения
союзных обязательств (например, во время
войны), поскольку в случае измены
виновный является субъектом права
соответствующего государства, а в случае нарушения
союзных обязательств - нет. Ни о каких
«союзных отношениях» между Русским
государством и Войском Запорожским, как выше было
показано, речи быть не может. Следовательно,
в соответствии с принципами историзма и
научной объективности, с учетом конкретных
исторических условий и законодательством
того времени по отношению к русскому
государю Выговский являлся изменником.
Представители старшины, поддержавшие
Выговского, тоже поставили себя в положение
изменников (за исключением, пожалуй, И. Бо-
гуна, если верить тому, что он не приносил
присягу царю в 1654 г.).
В целях оправдания своих действий
Выговский направил манифест в европейские
страны. Данный документ «весьма
показателен для анализа политических целей и
методов нового гетмана. В нем правда, ложь и
политическая демагогия причудливо сплетены
вместе»211. В частности, в манифесте говорилось,
что Войско Запорожское приняло
«протекцию» царя (не протекцию, а подданство), что
царь нарушил свои «обещания и
обязательства» (царь ничего казакам не обещал) и хотел
«подавить и поработить» казаков (явная ложь).
Выговский отлично понимал, что его действия
ведут лишь к усилению гражданской войны на
Украине, и спешил переложить
ответственность на Москву: «не на нас падет вина этой
разгорающейся войны. Мы были и остаемся
верными великому князю (т.е. царю. - И. Б.)
и против воли своей беремся за оружие»212. Га-
дячская уния была выгодна высшей казацкой
старшине, но совсем не учитывала интересы
большинства населения Украины. Скрывая
условия договора и оправдываясь перед
Алексеем Михайловичем, гетман еще долгое время
продолжал подписывать свои письма в Москву
как «его царского величества, Иван Выговский,
гетман с Войском его царского величества
Запорожским»213, т.е. фактически признавая себя
подданным русского царя. Можно
согласиться с Г. А. Саниным, который охарактеризовал
гетмана как человека, который «не брезговал
для достижения своих целей демагогией,
полуправдой. Захватив высшую власть на Украине,
он по своей внутренней сути оставался все тем
же канцеляристом-интриганом, готовым, когда
это выгодно, угождать «собаке дворника, чтоб
ласкова была», и тут же отрекаться от
прежних друзей и приятелей... Вряд ли правильно
обвинять Выговского в предательстве
национальных интересов Украины. Изменил он
российскому правительству. Что же касается
Украины, то она оказалась очередной раз на
перепутье: путь, избранный Выговским, вел в
тупик»214.
По своим личным и деловым качествам
Иван Выговский не мог быть военным
диктатором, каким был Богдан Хмельницкий. Он не
имел авторитета, боевого опыта и
полководческих способностей своего предшественника.
Новый гетман пользовался поддержкой
узкого круга высшей казацкой старшины и
вынужден был искать военную опору своей власти
во внешних силах: крымских татарах, поляках
и наемниках. Иными словами, в сложившихся
условиях Выговский не только не «соответст-
47

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
вовал должности» и возложенным на него
задачам, но и не был способен сохранить
непрочное казацко-крестьянское единство, благодаря
которому Богдан Хмельницкий шесть лет мог
вести борьбу с Речью Посполитой.
Войско Запорожское, как казацко-повстан-
ческое вооруженное формирование, не
имело и не могло иметь государственного
статуса. С началом русско-польской войны 1654-
1667 гг. вооруженные формирования (полки)
украинских казаков как подданных царя
фактически становятся частью российских
вооруженных сил. Хотя, следует признать,
юридически статус огромного вооруженного ка-
зацко-повстанческого контингента в системе
российской государственности оставался
достаточно неопределенным. В жалованной
грамоте Войску Запорожскому, в частности,
говорилось: «...И мы, великий государь, наше
царское величество, подданного нашего Богдана
Хмелницкого гетмана войска запорожского
и все наше царского величества войско
запорожское пожаловали, велели им быти под
нашею царского величества высокою рукою, по
прежним их правам и привилегиям, каковы им
даны от королей полских и великих князей
литовских...». Из приведенного текста «со всей
очевидностью следует, что царь смотрел на
гетмана как на своего подданного, а на Войско
Запорожское как на свое войско, а не на войско
союзного государства»215.
После измены гетмана И. Выговского его
сторонники приносят присягу польскому
королю и аналогично выступают в качестве ком-
батантов, сражающихся уже не только за
казацкие привилегии, но и за политические
интересы Речи Посполитой. В качестве яркой
иллюстрации можно привести тот факт, что
казацкое войско всегда шло в бой либо с
королевскими, либо с царскими клейнодами
(знаки воинской власти: бунчук, булава и
войсковая печать) в зависимости от того, кому в
данный момент служил гетман. С утверждением
Выговского «во главе Украины стал человек,
который пошел навстречу желаниям Польши
и принял на себя всю трудную борьбу,
которая предстояла бы Польше при желании вновь
возвратить Украину, будь на его месте другой
48
человек. Дело было сделано так, что Украина
сама с собой боролась, сама проливала свою
кровь и тратила и без того утраченные силы
для того, чтобы создать договор, соединявший
ее с Польшей, договор, который, это стало
ясным через год после его составления, был
совершенно непригоден и нецелесообразен для
Украины...»216.
Если в первой редакции Гадячского
договора в случае возобновления русско-польской
войны формально предполагалось не
привлекать Войско Запорожское для борьбы с
русскими войсками, то в договоре, утвержденном
сеймом в мае 1659 г., уже прямо говорилось о
соединении гетманского войска с
польско-литовскими войсками для войны с Москвой217.
Согласно окончательной редакции Гадячского
договора, гетман с Войском Запорожским
должен «вечно пребывать в верности,
подданстве и послушании наияснейшему маестату
(королевскому величеству. - И. Б.) Польского
королевства и его наследникам и всей Речи
Посполитой»218. В другой части договора сказано,
что гетман с. Войском Запорожским «с
любовью до его королевской милости, своего
милостивого пана» возвращается219. Пытаясь
объяснить мотивы своей измены царю, Выговский
писал, что он с Войском Запорожским,
«понуждены есмя, видя таковы на нас опалы, до
короля Полского, яко до прежнего пана, прикло-
нитися»220. Король Ян Казимир в различных
нормативных актах неоднократно
употребляет выражение: «Войско наше Запорожское»221.
Подобные юридические нюансы не
были пустой формальностью, они ясно
свидетельствуют о том, что ни о какой независимой
«украинской державе», «украинском войске»
или «украинско-российской войне»
применительно к середине XVII столетия говорить не
приходится. Достигнутое соглашение в
Короне трактовали однозначно: Украина
возвращается под польскую власть. Ю. Крижанич,
оценивая унию 1658 г., считал такое соглашение
позорным, ибо казакам находиться «под
Королем чужого народа есть дило, которое проти-
вит се Божиему приказанию...»222. Проект
создания «Великого княжества Руского» в рамках
Польско-Литовского государства остался толь-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
ко на бумаге и был не более чем мечтой
кучки полонизированной казацкой старшины из
круга Выговского. Аристократия Речи Поспо-
литой не могла допустить, чтобы выходцы из
мелких русинских православных шляхетских
родов: Выговские, Гуляницкие, Нечаи,
Тетери, Лесницкие, Яненки и другие, которым до
1648 г. была уготована незавидная участь
захудалых провинциальных помещиков, стали
элитой нового государственного образования.
При Богдане Хмельницком Гетманщина
если не юридически, то фактически
опираясь на свою военную мощь, еще могла заявить
о себе как о субъекте международных
отношений, Выговский своими авантюрными
действиями превратил ее в объект, судьбу которого
уже решали другие. Распад так и не
сформировавшейся «военно-демократической
державы» Богдана Хмельницкого начался сразу
после его смерти. Зародыш государства, которое
не имело шансов развиться и обрести
независимость из-за внутренних и внешних причин,
был обречен на долгую и мучительную гибель.
Расколотое, ослабленное и
дезориентированное изменой Выговского Войско Запорожское,
все больше погружающееся в бездну
гражданской войны - «Руины», постепенно
превращается в постоянный источник пополнения
людскими ресурсами вооруженных сил двух
основных названных противоборствующих
сторон и неиссякаемый источник работорговли
для Крымского ханства.
Гадячская уния, или договор, заключенный
Выговским с поляками 6 сентября 1658 г.,
показывает, чего в действительности хотели
гетман и его сторонники. Украина должна
была войти в состав Речи Посполитой как
автономное политическое образование «Великое
княжество Руское», власть в котором
должна была принадлежать ополяченной шляхет-
ско-старшинской верхушке. О мотивах
элиты Войска Запорожского очень точно писал
В. В. Волк-Карачевский: «Старшина козацкая,
донельзя деморализованная быстрым успехом,
легким обогащением, какое давала ей
десятилетняя борьба, ничуть не думала о благе
народном, а только о своих личных интересах.
Польша в своем шляхетском строе давала ей яркий
и заманчивый пример богатого и
беспечального существования. Отчего ей было не идти на
компромиссы с Польшей? Первый яркий
пример такого компромисса мы видим в Гадяч-
ском договоре Выговского, который создавал
на Украине по образцу Польши часть ее, с
таким же шляхетством, только уже из среды ко-
зацкой старшины»223. Однако проблема была
в том, что если для поляков это был
временный компромисс, с тем чтобы собраться с
силами и навсегда уничтожить «вольнолюбивый
дух казачества», то сами казаки наивно
надеялись на то, что гордые польские паны
признают их равными себе.
Можно согласиться с И. Б. Грековым, что
«фактически Гадячский договор означал
ликвидацию основных завоеваний
украинского народа. Возвращение польских
помещиков прикрывалось призрачной автономией
части Украины... тот текст договора, который
был ратифицирован (22 мая 1659 г.) в
действительности был временной тактической
уступкой правящего класса Речи Посполитой»224. Об
этом прямо говорил С. Беневский на польском
сейме: «... в нашем положении противиться
требованиям Козаков значило бы самим
отвергать помощь, когда она нам добровольно
предлагается. Надобно сначала ласкать Козаков, а со
временем, когда они обживутся с нами, чины
Речи Посполитой могут изменить все на
старый лад... Мы теперь должны согласиться для
вида на уничтожение унии, чтоб их приманить
этим; а потом... Отделение Руси в виде
особого княжества будет тоже недолго: козаки,
которые так думают, перемрут, а наследники их не
так горячо будут дорожить этим, мало-помалу
все примет прежний вид»225. После Гадячской
унии «правящие круги Польши считали, что
появилась реальная возможность
восстановления российско-польской границы 1634 года
не только в рамках дипломатических
переговоров, но и военным путем»226.
«Возвращение Украины под власть Речи
Посполитой стало фактом»227, - отмечает
польский историк П. Кроль. Казаки, по словам
хорвата Ю. Крижанича, «выбившись з ляцкой
неволи со великим керволитием
(кровопролитием. - И. Б.), зараз опять в ту же неволю» идут228.
49

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Как в свое время писал Н. И. Костомаров,
«совершилось громкое и - бесплодное дело...
Великое княжество Русское пало при самом
своем основании»229. Данный договор сильно
ограничивал права Украины по сравнению с
переяславскими соглашениями, был беспомощен
и юридически, и фактически. В окончательной
редакции договора, ратифицированного
польским сеймом, ни о каком «Великом княжестве
Руском» даже не упоминалось. Эта
идея-утопия так никогда и не воплотилась в жизнь.
Дальнейшая судьба Гетманщины на польском
Правобережье Днепра в конце XVII - начале
XVIII в. только подтверждает наш вывод -
автономия «польской Украины», а с нею и
казачество полностью исчезли в Заднепровье уже
в начале XVIII в.
«С точки зрения политической
реальности украинский народ присягнул на верность
царю Алексею в 1654 г.»230, - отмечал Г. В.
Вернадский. Сравнивая Переяславские
соглашения 1654 г. с Гадячскими 1658 г., современник
событий Ю. Крижанич справедливо писал
об открытом, всенародном характере первых
и о тайности вторых, поскольку царю
присягали все казаки, «вси городы, полки и
начальники, опчено, свидомо, радовольно, а Королю
присягали сами Послы, и той присяги проти-
вили се... многие таковому дилу не ради были,
потаемно и в сердцу жалили се, хотя ж явно
не смели противити се. А инши о том и не
знали. Ото ж теды присяга или клятва, котора есть
перша и всим опчена и свидома и позволена,
та нас вяжет, а друга, той противна, только об-
луда есть»231. Сторонники Гадячской унии
прекрасно понимали, что заставить народ массово
присягнуть королю невозможно. В то же
время ранее десятки тысяч людей во всех казацких
полках добровольно, без насилия и
принуждения, принесли присягу русскому царю. Лишь
почувствовав поддержку польской стороны,
опираясь на татарские сабли, гетман-изменик
решился прямо заявить царским посланцам,
что «сыскал себе другого государя, который
будет его оборонять»232. Со слов С. Беневско-
го, посланного королем к гетману, Выговский
уверял его, что «войско Запорожское за вашу
королевскую милость, как за собственного па-
50
на своего, будет крепко стоять против всех
неприятелей»233.
Во многом благодаря политике Выговско-
го Украина в 1658-1659 гг. стала лишь полем
битвы для России и Польско-Литовского
государства и, соответственно, для украинских
казаков, жестоко убивавших друг друга в
огне гражданской войны. Ситуация
усугублялась активным вмешательством в этот
конфликт Крымского ханства, которое,
полностью контролируя шаги гетмана, фактически
вело боевые действия в союзе и на стороне
Речи Посполитой.
Союз гетмана И. Выговского
с Крымским ханством
Роль Крымского ханства в
восточноевропейской политике XVII в. заключалась в том,
что оно сознательно поддерживало
восточноевропейское равновесие, идя на союз со
слабейшим из пары: Россия - Речь Посполитая.
Когда в игру вступили казаки, крымцы
предпочитают налаживать с ними союзы против
Москвы, Варшавы или их обоих. Как
отмечал В. Д. Смирнов, хан Ислам-Гирей III (1644-
1654) стремился «не допускать до
совершенного перевеса ни поляков, ни русских: как
скоро они станут усиливаться, он начинал
защищать слабейших, дабы, таким образом, соседи
беспрестанно сами себя терзали, а татары
могли получить от этого выгоду... Собственный
татарский расчет, дававший направление этой
системе, так сказать, политического
равновесия, стоял у него на первом плане...»234.
Польский историк Д. Колодзейчик обратил
внимание на то, что отдельные выражения в
некоторых крымских текстах весьма близки
современным политическим идеям о европейском
равновесии, а политико-географический
горизонт крымских политиков включал такие
страны, как Венеция, Австрия, Дания и Швеция235.
В 1654 г. крымским ханом стал
Мухаммед-Гирей IV (1654-1666), сменивший
умершего Ислам-Гирея III (1644-1654). Это было
уже второе правление Мухаммед-Гирея IV
после неудачного и кратковременного
восхождения на престол в 1641-1644 гг.
Внешнеполитические ориентиры Крымского ханства реши-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
тельно изменились после Переяславской рады
1654 г., которая оказала «шокирующее
воздействие на крымско-татарскую знать. В течение
одного дня оказался перечеркнутым
политический результат шести лет походов»236 орды
против Речи Посполитой. Вхождение Украины
в состав Русского государства привело к
долговременному и прочному союзу Крымского
ханства и Речи Посполитой. Соглашение,
ратифицированное в июне-июле 1654 г. еще при Ис-
лам-Гирее III, было возобновлено новым ханом
в декабре 1654 г. «Сложившийся в 1654-1658 гг.
крымско-польско-литовский союз
просуществовал до 1671 г. и оказал значительное
влияние на ход русско-польской войны, переговоры
о мире в Андрусове и постандрусовское
развитие событий на Украине»237.
Принципиальное отличие политической
ситуации до Переяслава и после него
заключалось в том, что в 1649-1653 гг. Богдану
Хмельницкому удавалось проводить
самостоятельную политику. Поддержка Крымским ханством
«вооруженного украинского «сепаратизма»
осуществлялась при молчаливом согласии
Москвы и Стамбула и явилась важнейшим
фактором, существенно повлиявшим на ход
украинско-польской войны»238. Вместе с тем есть все
основания думать, что к 1654 г. Хмельницкий
«разочаровался в самой возможности
«крымской альтернативы» сближения с Москвой...
события 1649-1653 гг. наглядно показали, что
целью Крыма является не создание
государственного образования на Украине со скипетром
Хмельницкого, а взаимное ослабление
Украины и Речи Посполитой...»239.
Возникший как ответ Переяславу крымско-
польско-литовский союз, наиболее опасный
для Гетманщины, лишал Хмельницкого
прежней свободы действий. Успешно
противостоять враждебному альянсу можно было только
при условиях более тесного сближения с
Москвой. Османская Порта, в свою очередь,
почувствовав серьезную угрозу своим
причерноморским владениям, больше не желала молча
наблюдать за развитием событий на Украине,
четко обозначив свое политическое
присутствие в контактах крымцев с украинским
казачеством. Начавшиеся в 1657 г. переговоры нового
гетмана Ивана Выговского с Мухаммед-Гире-
ем IV показали, что это были «уже не
переговоры двух равноправных сторон... Военное
сотрудничество против Москвы и Варшавы
Крыма и Выговского могло осуществляться только
под жестким контролем Османской Порты»240.
Благодаря политике Выговского Крымское
ханство получило новые, исключительно
благоприятные возможности для большой
войны против Русского государства - украинские
земли стали удобным плацдармом для
сосредоточения крымско-татарских сил и агрессивных
выпадов против северного соседа. О мотивах
выбора Выговским Крымского ханства очень
верно писал С. М. Соловьев. Выговский
«давно устремлял свои взоры на Запад, к
шляхетскому государству, где сулили ему блестящее,
независимое положение, сенаторство. Многие
из старшин, прельщенные теми же выгодами,
были на стороне Выговского. Но прямо,
немедленно объявить себя против Москвы и
соединиться с Польшею было нельзя: Польша была
слаба, не оправилась еще от тяжелых ударов,
нанесенных ей Швецией и Москвою, не
могла она собственными силами защищать
Выговского и товарищей его от мщения царского;
при том же большинство в войске и народе
было против подданства Польше; надобно было
сначала хитрить и опереться на какой-нибудь
другой союз, повыгоднее польского, и
Выговский обратился к хану крымскому, союз с
которым там много помог Хмельницкому в начале
борьбы его с Польшею. Первым делом нового
гетмана было посольство в Крым с просьбою
о союзе, и союз был заключен»241.
Уже в сентябре 1657 г., вскоре после
своего избрания гетманом Войска Запорожского,
Иван Выговский направил письма крымскому
хану Мухаммед-Гирею IV и его великому
визирю Сефергазы-аге с предложением
военного сотрудничества. В своих посланиях он
выражал желание возобновить прежний
«братский союз» казаков с татарами. Гетман писал
о его «прямой охоте» обновить
«разорванное братство», заявляя, что за это «желаемое»
и «прямое дело», он и его люди «умирать
готовы есмя».242 Как пишет Г. А. Санин,
«пересмотр отношений с Крымом и Речью Поспо-
51

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
литой И. Выговский начал примерно с
середины или с конца сентября 1657 г... в отличие от
Б. Хмельницкого, И. Выговский начал
переговоры тайно от Москвы»243.
Новый договор с ханством стал
инициативой Выговского. В Крыму были сильно
обрадованы внезапно появившемуся союзнику.
Утверждение Т. Г. Яковлевой
(Таировой-Яковлевой) о «преемственности» крымской
политики Выговского курсу Богдана
Хмельницкого сомнительно244. Хмельницкий крепко
держал булаву и не боялся ее потерять, тогда как
основным лейтмотивом деятельности
Выговского стала борьба за сохранение своей
власти. Тесный союз с враждебным России
Крымским ханством был необходим новому
гетману, прежде всего для разгрома оппозиционных
сил. Одновременно он был направлен и
против усиления роли Москвы в украинских
делах. Получив поддержку Крыма, Выговский
сразу же стал стремиться к освобождению от
тяготившей его «зависимости» от царя.
Последующий разрыв Выговского с Москвой был
обусловлен победой гетмана над силами
оппозиции, одержанной исключительно
благодаря крымско-татарской военной поддержке.
В условиях почти полной зависимости
Выговского от политики Крымского ханства,
возобновившего военный союз с Речью Посполитой,
дальнейшее сохранение московского
подданства для гетмана стало невозможным.
Гетман тщательно скрывал свои истинные
намерения, постоянно заверял русских
воевод и послов в своей преданности государю,
называя себя в письмах царю «гетманом
войска вашего царского величества
Запорожского»245. Можно согласиться с Л. В. Олейником,
что «лукавый и вероломный Выговский не
сразу открыто выступил против России,
поскольку он хорошо знал настроения украинского
народа»246. О двуличности и лицемерии
Выговского свидетельствуют многие документы.
Так, например, в 1651 г., в разгар войны с
поляками, он писал коронному гетману С.
Потоцкому: «Не только теперь, но и во всякое
время я прилагал большое старание о том, чтоб
усердно и верно служить его королевской
милости», а спустя некоторое время уверял цар-
52
ских послов в своей искренней преданности
Москве247.
Представитель известного крымского рода
наследственных посредников в осуществлении
дипломатических отношений между Крымом
и Московским государством кн. М. Сулешев
28 февраля 1658 г. сообщил русским
посланникам в Крыму Я. Якушкину и Г. Михайлову,
что Выговский «с запорожскими черкася,
которые ему, писарю, послушны, от московского
государя отложился», а для «заключения
договора и шерти» от хана был послан Караш-бей
Перекопский248. Вскоре приехавший в Чигирин
Караш-бей от лица крымского хана заключил
с Выговским договор, который касался
совместных действий против не
подчинявшихся гетману казаков и «о подданстве
Выговского у хана «так же как (в 1648 г. - И.Б.) Богдан
Хмельницкой»249.
Крымское ханство уже в 1656 г. пыталось
втянуть Украину в антироссийский
польско-крымский союз. Призвав войско
крымского хана на земли, находившиеся под
юрисдикцией русского царя, отдав его подданных на
истребление и разорение ордынцам, Выговский
де-факто ставил себя в положение мятежника
и изменника принесенной им же присяге.
Появление крымско-татарского войска на землях
Гетманщины вынуждало царское правитель-
но принимать немедленные адекватные
меры по отношению к человеку, фактически
«открывшему ворота» военному вторжению
вооруженных сил враждебного России
государства. Однако царь Алексей Михайлович, явно
не представляя дальнейших шагов
Выговского на избранном им пути, меньше всего хотел
использовать против него силу оружия, до
последнего надеясь на покаяние и возвращение
(вероятно, в лучших христианских традициях)
«блудного сына».
Крайне неверно представлять
Выговского невинной жертвой обстоятельств,
загнанной в угол политикой Москвы, как делает это
Т. Г. Таирова-Яковлева. Такой «жертвенный
образ» гетмана, которому «не везло с
судьбой», никак не согласуется с характеристикой
умного, хитрого и беспринципного политика,
каким он предстает в многочисленных пись-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
менных источниках, и прежде всего - в
свидетельствах современников. Выговский не был
столь беспомощен, наивен и глуп, чтобы не
видеть невозможности удовлетворения Москвой
его амбиций. Попытки Т. Г.
Таировой-Яковлевой категорически отрицать тот факт, что
Выговский лишь ждал удобного момента, чтобы
перейти на сторону короля, неубедительны.
В оценке мотивов и поступков Выговского
гораздо ближе к истине был С. М. Соловьев,
который писал, что «притворяясь поневоле ко-
заком, Выговский оставался в душе
шляхтичем, т.е. врагом козачества, и не переставал
питать привязанности к Польше, этому
шляхетскому царству, раю шляхты, не упуская
случая служить панам, уведомляя их об опасности
от хлопства»250. Весьма точна
характеристика, данная Выговскому В. В. Волком-Карачев-
ским: «хитрый, способный, хотя способности
направлены исключительно на личные
выгоды, никогда прямо не идущий к цели,
политик, в основе которого лежала ложь, жестокий
с врагами и льстивый перед силой»251.
Объективный и взвешенный анализ личности
Выговского приводит к выводу о том, что гетман вел
опасную игру исключительно ради сохранения
личной власти и выгоды, предлагая свои
услуги русским против поляков, полякам - против
русских, татарам - против тех и других. При
таких обстоятельствах его поворот от Москвы
к Варшаве был лишь делом времени.
Интересы казачества как
привилегированного сословия далеко не всегда совпадали с
интересами всего украинского общества.
Действуя в интересах лишь верхушки казачества (по
сути «новой шляхты») в ущерб большей
части народа, он заслужил однозначно
негативную оценку большинства казацких летописцев
как «клятвопреступник и братоубийца». Про-
польские симпатии не мешали гетману,
выслуживавшемуся перед влиятельными боярами,
шпионить в пользу Москвы. Одновременно
он сознательно и последовательно шел к тому,
чтобы разыграть против царя «польскую
карту». Прекрасно понимая, что его властные
амбиции и непомерное честолюбие в условиях
Московского государства не будут
реализованы, Выговский, вероятнее всего, пытался
использовать шанс стать одним из самых
могущественных польских магнатов. Ради
сохранения личной власти он шел на союз с
Крымом, унижался перед «сильными мира сего»,
не брезгуя любыми средствами для
достижения своей цели. «Сей Виговский, по
властолюбию своему, Российскому государству изменил
и много городов, местечек, сел и деревень Орде
на разграбление отдал - малороссийских»252 -
так характеризовал мотивы изменника автор
«Хронологии высокославных ясновельможных
гетманов». По словам Ю. Крижанича,
Выговский хотел «царовати» и ради этого начал
«народ громити, землю пустошити, христианство
искореняти»253. Неизвестный автор «Истории
Русов» считал Выговского «природным
поляком», который воплотил в себе «характер
нации своей во всей полноте» и «ради
безмерного честолюбия своего всегда хотел гетманской
власти любой ценой»254. Очевидно, что
гетман не видел своего места в правящей элите
Московского государства. Мелкий волынский
шляхтич мечтал пробиться на самый верх
титулованной польской знати, решавшей участь
королей и судьбы Речи Посполитой.
Взвешенный анализ логики его поступков и всей линии
поведения неизбежно приводит объективного
исследователя к указанному выводу.
В результате измены Выговского начался
новый этап гражданской войны на Украине.
Гетманщина разделилась на два лагеря,
представителей которых в отечественных
документах именовали либо как
«черкасы-изменники» (сторонники Выговского), либо как
«черкасы, которые великому государю служат»255.
Дальнейший ход событий привел к тому, что,
как и в прежние времена, в борьбе за власть
над украинскими землями снова сошлись два
главных соперника - Речь Посполитая и
Российское государство. Крымское ханство
стало третьей серьезной силой на украинском
театре войны, с которой приходилось
считаться, вставшей на сторону Польско-Литовского
государства. Москве поневоле пришлось
сражаться сразу с двумя сильными
противниками - Речью Посполитой и Крымским
ханством, на стороне которых воевала значительная
часть мятежного Войска Запорожского.
53

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
В результате в условиях иной, чем в 1654 г.,
геополитической ситуации в борьбе за
Украину снова столкнулись интересы трех
важнейших государств региона - России, Речи Поспо-
литой и Османской Порты (в лице Крымского
ханства). Острое военное противостояние
России с Крымским ханством характеризует тот
факт, что прерванная в начале 1659 г.
дипломатическая переписка между Москвой и
Бахчисараем возобновилась только весной 1661 г.256,
что дает повод некоторым историкам говорить
о «русско-крымской войне». Расколотое надвое
Войско Запорожское, даже в те£ случаях,
когда оно пыталось играть самостоятельную роль,
являлось лишь проводником интересов
Речи Посполитой, России и Крымского ханства
в борьбе за земли Украины.
Первый этап борьбы за Украину между
Россией, Речью Посполитой и Крымским
ханством, начавшийся после Переяславской рады
в 1654 г., закончился в 1656 г. Виленским
перемирием между Россией и Речью Посполитой.
Крымское ханство выбыло из этой борьбы еще
ранее, в конце 1655 г., после битвы под
Озерной. Рассмотрение первого этапа выходит за
рамки настоящей работы. Второй этап борьбы
за Украину, исследуемый в настоящей работе,
начинается с военного вмешательства
Крымского ханства в гражданскую войну на
Украине (апрель 1658 г.). Он непосредственно связан
с активной деятельностью Ивана Выговского,
направленной на отрыв Украины от Русского
государства. Окончанием второго этапа
борьбы за Украину следует считать отречение
Выговского от булавы и избрание гетманом
Войска Запорожского лояльного Москве Юрия
Хмельницкого (сентябрь 1659 г.).
Таким образом, появление
крымско-татарской орды в «Государевых черкаских
городах» в апреле 1658 г. является отправной
точкой для настоящего исследования. Как метко
заметил А. А. Новосельский, «Крым уже
давно ожидал удобного момента возобновить
вмешательство в дела Украины, которое
обеспечивало ему крупную добычу на долгий срок»257.
А. М. Апанович в свое время справедливо
писала, что ханские власти стремились
использовать украинскую старшину для «осуществле-
54
ния своих далеко идущих планов превращения
Украины в вассала Крымского ханства. По
сути, это была одна из форм агрессии татарских
феодалов против России и Украины»258.
Существенным отличием второго этапа от первого
являлось наличие гражданской войны на
Украине, а именно борьбы между двумя
казацкими группировками - сторонниками
Выговского и его противниками. В связи с этим
обстоятельством нам представляется уместным
применить термин «выговцы» по отношению к той
части казачества, которая поддерживала
политическую линию гетмана Выговского.
§ 2. Гражданская война
на Украине и политика Москвы
в отношении Гетманщины
Гражданская война
и борьба Выговского
с оппозицией среди старшины
Современные украинские историки
стараются как можно меньше уделять внимания
жестокому и кровавому
социально-политическому конфликту, разразившемуся на Украине со
смертью Богдана Хмельницкого. Еще С. М.
Соловьев писал о том, что в Малороссии
возникли «две враждебные стороны: сторона старшин
и сторона черни, представителем которой было
Запорожье; борьба этих сторон, неумение
соединиться в общих интересах страны, уже
готовила Малороссии судьбу Новгорода...»259.
В конце XIX столетия столь почитаемый
нынешними украинскими историками В.
Антонович в данном вопросе полностью соглашался
с Соловьевым. Он писал о двух
противоборствующих партиях, которые сошлись в
смертельной борьбе за власть. Относительное
«сословное равенство», существовавшее в Войске
Запорожском при Богдане Хмельницком,
закончилось с приходом к власти Выговского.
По словам Антоновича, «в среде самих
казаков возникло как бы два сословия: значных, т.е.
старшин, богатых казаков и шляхтичей,
приставших к козацтву, и простых, которых эта
аристократия именовала козацкой чернью».

Гл. L Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
Отрицательной стороной партии старшин
было «пристрастие к шляхетским польским
порядкам и желание вопреки народным
устремлениям организовать дворянское сословие
по образцу польского шляхетства со всеми
его правами и привилегиями. Другая
партия, чисто народная, состояла исключительно
из поспольства (горожан и крестьян. - И. Б.)
и простых казаков, которым ближе были
интересы поспольства, прямо противоположные
шляхетским идеалам значных казаков. Пос-
польство было искренно предано России и
видело исключительно в царской власти
гарантию против восстановления
польско-шляхетских порядков в той или иной форме... Идеал
посполитой партии - это козацкое устройство,
с полной сословной равноправностью. В силу
этого к народной партии постоянно
примыкает Запорожье, пополнявшееся исключительно
из массы поспольства и осуществившее этот
идеал в устройстве своей общины...»260.
Противники Выговского стояли за
сохранение сложившегося в ходе Освободительной
войны социального строя, основанного на
мелком землевладении лично свободного
крестьянина и казака при верховной собственности на
землю Войска Запорожского.
Можно согласиться с Антоновичем, что
«с возведением Выговского в гетманское
достоинство партия старшин приобретает
руководящее положение в Украине. Она
окружает нового гетмана, поддерживает его и вместе
с ним пытается осуществить его намерения»,
но так как «большинство Козаков разделяли
народные интересы и всегда оказывали
поддержку народной партии, то в борьбе с
предводителями этой партии (Пушкарем, Бараба-
шем, Искрой и др. - И. Б.) гетман принужден
был действовать с помощью затяжных т.е.
наемных войск из сербов, поляков, немцев и
союзников татар, которые зачастую принимались
грабить местное население, не разбирая, были
ли то сторонники или враги»261.
Следует дополнить, что включение
Выговского в клан Хмельницких привело этот клан
к краху. Приход к власти Выговского - это кри-
зис правящей элиты, а не просто
противостояние разных социальных групп. Раскол
произошел и в среде самой высшей старшины.
Далеко не вся она поддержала Выговского. С
одной стороны, ставшая опорой нового гетмана
административная верхушка превращается
в новую, ненавистную народу «знать», с
приходом Выговского захватившую власть в
Войске Запорожском; с другой стороны, против
нее также выступают представители
старшины, ориентирующиеся на рядовое казачество,
с саблей в руке отстаивающие традиции и
идеалы вольного запорожского братства.
Последние при этом ищут поддержки в Москве как
в силе, способной защитить Украину от
реставрации старых «польских» порядков. По словам
польского магната Ю. Любомирского, «чернь,
полюбившая Северную Русь (Россию. -И.О.)
упорно стоит за нее и не хочет приступать
к республике»262.
Гражданская война началась на Украине
с наступлением нового, 1658 г. Ее основными
причинами были следующие:
1. Обострение социально-экономических
противоречий в Гетманщине, которые
накапливались в течение 1648-1658 гг. и предельно
углубились с приходом к власти гетмана И.
Выговского.
2. Захват политической власти
группировкой высшей старшины, стремление
Запорожской Сечи и массы рядового казачества с
оружием в руках восстановить свое прежнее
положение.
3. Деятельность гетмана И. Выговского
исключительно в интересах партии старшин, не
позволившая стабилизировать ситуацию на
Украине после смерти Б. Хмельницкого.
Конфликт старшины и народных масс
стал настолько глубоким, что решить его
мирным путем было невозможно.
Усиливающаяся гражданская война на Украине и борьба
за власть в Войске Запорожском быстро
вели к падению его боеспособности, упадку
морального духа и дисциплины, а в дальнейшем -
к развалу его военной организации.
В Крыму считали ситуацию благоприятной
для начала большой войны против России.
Запорожцы первыми подняли тревогу по поводу
военного союза Выговского с крымскими
татарами. Сечевиков также не устраивало то, что
55

И.Б.Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
он был избран без согласия Запорожской Сечи
и, как они заявляли, «не природной
запорожской казак, а взят из Полского войска на бою
в языцех»263. Польский посол С. Беневский
писал королю (февраль 1658 г.), что «запорожцы,
у которых старший Барабашенко, хотят
служить царю; послов, которых Выговский послал
к хану, перехватили и утопили, а своих послов
с листами Выговского к хану послали в
Москву, предостерегая московского царя, что
Выговский ведет себя изменнически по
отношению к нему и призывает на него орду»264.
Ориентация Выговского на Речь Поспо-
литую и Крымское ханство вызвала в народе
волну возмущения, особенно на
Левобережной Украине. В поддержку Запорожской Сечи
выступил Полтавский полк. Восстание против
гетмана возглавили полковник Мартын
Пушкарь и кошевой атаман Запорожской Сечи
Яков Барабаш. В. Антонович считал Пушкаря
«наиболее выдающимся» из всех претендентов
на гетманскую булаву, «истинным
представителем демократических (народных. -И.Б.)
интересов»265. Недовольные крымской
политикой Выговского, запорожцы, городовые казаки
и толпы бедняков стекались под начало
Пушкаря в Полтаву.
В поисках поддержки у царя Выговский,
боясь потерять булаву, послал в Москву
полковника Г. Лесницкого, который от имени
гетмана «просил прислать воевод и комиссаров
в главнейшие города Украины для составления
реестров казакам, которых должно быть не
более 60 тысяч»266. Царское правительство,
резонно опасаясь, что обострение
внутриполитической обстановки на Украине используют Речь
Посполитая и Крымское ханство, настоятельно
требовало от Пушкаря «не выступати и бунты
все успокоить»267. В Москве «продолжали
ориентироваться на примирение разных частей
Войска Запорожского с тем, чтобы оно как
единое целое вступило в войну с Речью Посполи-
той. Ход событий, однако, делал возможность
такого примирения все более иллюзорной»268.
Сторонники Выговского постоянно
обвиняли Россию в поддержке повстанцев на востоке
Украины против гетмана, но никаких
доказательств «руки Москвы» представить не могли.
56
Первые попытки Выговского подчинить
Полтавский полк и Запорожскую Сечь
собственными силами закончились полным
провалом. Гетман не пользовался популярностью
у простых казаков и они прямо отказывались
воевать против своих. Стремление
Выговского подавить оппозицию насильственным путем
только усиливало сопротивление недовольных.
Выговский устраивал «верхи» старшины, но
не был принят «низами» казацкого общества.
Социальный конфликт на Гетманщине
принимал все более острые формы противостояния.
С самого начала внутреннего кризиса на
Украине он приобрел «характер конфликта между
верхами и низами казачества. Глава
запорожцев - кошевой «атаман» принял титул
«кошевого гетмана», как бы противостоящего
гетману, выбранному казацкой верхушкой без
участия «черни». На эти действия Выговский
ответил установлением блокады Запорожья.. ,»269.
Особенностью предстоящего театра
военных действий было то, что почти каждое
село на Украине «имело небольшое укрепление,
способное выдержать короткую атаку
конницы татар»270. Это приводило к тому, что
иногда небольшие местечки превращались в
настоящие «крепости», которые приходилось брать
с боем как сторонникам Выговского, так и его
противникам.
Запорожцы и казаки Пушкаря 27
января под Диканькой разгромили отряд
наемников-сербов, посланный Выговским против
восставшей Полтавы. После этого на сторону
восставших перешел Миргородский полк,
который возглавил Степан Довгаль. Несмотря на
успехи восстания против Выговского, Москва
игнорировала просьбы предводителя
восставших - Пушкаря о военной помощи в то
время, когда власть гетмана была еще очень
слабой. Видя нежелание рядовых казаков воевать
за интересы казацкой старшины и не надеясь
имеющимися силами сломить оппозицию,
Выговский призвал на помощь крымцев,
расплачиваясь с ними «живым товаром» -
населением разоренных украинских городов и местечек
Левобережья.
Разгоравшаяся гражданская война не
позволила Выговскому осуществить свои истин-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
ные намерения сразу, стала причиной того,
почему гетман не спешил обнаруживать свою
измену: ему нужно было прежде сломить
оппозицию, укрепить свою слабую власть, заручиться
поддержкой большей части высшей старшины.
Именно эти причины, а не искренняя
преданность царю, как ошибочно считает Т. Г.
Таирова-Яковлева271, долгое время удерживали
Выговского от нарушения присяги Москве.
Желая как-то погасить разгоравшееся
пламя гражданской войны, царь Алексей
Михайлович принимает решение направить воевод
в шесть городов Украины. Согласно
сохранившемуся документу, 3 апреля 1658 г. он указал
быть «на своей государеве службе в Черка-
ских городах воеводам: у Белые Церкви Григо-
рей Петров сын Софонов, в Корсуни Оверкей
Федоров сын Болтин, в Нежине Степан
Борисов сын Бутиков, в Плотаве стольник Алексей
Пантелеев сын Чириков, в Чернигове
стольник Ондрей Яковлев сын Дашков, в Миргород -
ке Микифор Алексеев сын Поленов»272. В
Белую Церковь, Корсунь, Миргород и Полтаву
предполагалось направить по 300 солдат, в
Нежин и Чернигов - по 200 солдат. Когда в
Москве спросили посланного от Выговского
полковника Г. Лесницкого о том, что гетман
скажет по этому поводу, полковник ответил, что
о присылке воевод «гетман и все войско челом
бьет, потому что этим в войске бунт
усмирится; да хотя бы великий государь и в иных
городах изволил воеводам быть, то у них бы в
войске гораздо было лучше и смирнее, изволил бы,
великий государь, послать в войско
запорожское своих воевод и ратных людей для
искоренения своеволия»273.
Считать вышеуказанные намерения царя
попыткой установить контроль над
гетманской администрацией было бы большим
преувеличением. Столь незначительные воинские
силы в лучшем случае могли бы удержать
город при набеге польско-татарских отрядов, не
более. На роль «оккупационных сил»,
способных подчинить Украину, они явно не
претендовали и легко могли быть истреблены в случае
возмущения против них самих казаков. Кроме
того, отметим, что ближайший сторонник
Выговского лично просил бояр о присылке воевод
с войсками на Украину. Мотив Выговского
понятен. Испугавшись потерять столь любимую
им власть в борьбе с Пушкарем, гетман
охотно давал согласие на размещение воевод в
городах. Он нуждался в поддержке царя.
Однако Москва опоздала. Когда на помощь гетману
пришли крымцы, его положение улучшилось.
По мере усиления Выговского необходимость
посылки воевод и солдат в названные города
уменьшалась.
Царь согласился с ним и отменил свое
решение274, хотя некоторые историки
предпочитают не замечать того факта, что воеводы
с русскими отрядами, предназначенными для
гарнизонов, даже не были посланы на
Украину и, соответственно, не могли «притеснять»
местное население. Исчез повод для
недовольства старшины. Хотя можно
согласиться с Г. В. Вернадским в том, что в то время
цель размещения гарнизонов была «чисто
военная, стоять на страже от польских и
татарских нападений»275. Воеводы не должны были
брать на себя административные и судебные
функции, отстранять от власти казацких
полковников, как позднее утверждали
сторонники Выговского. В своей грамоте, обращенной
к Войску Запорожскому, царь Алексей
Михайлович писал: «Говорят мятежники, что
быть в городех нашего царского величества
воеводам бутто для того, что они учнут вол-
ности ваши ломать, и вам было нашим
царского величества верным подданным таких
смутных речей и слышати не годилось». Он
приводил пример русского гарнизона в
Киеве, что там воеводы «тамошним никаким лю-
дем неволи никакие не чинят и прав и
вольностей ваших ни в чем не ломают», а ратные
люди с ними «для береженья от неприятел-
ских приходов и кормов им и по ся места
никаких не дается, и живут там нашим царским
жалованьем»276. Отметим, что даже в
Переяславском договоре 1659 г. ни о каких
покушениях на «права и вольности» речи не шло:
(ст. 5): «Воеводам к Войсковые права и
вольности не вступать. А которые воеводы и
ратные люди будут в Переясловле, в Нежине,
и тем быть на своих запасех... а в
полковничьи поборы не вступатца...»277.
57

И. J5. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Царское правительство, конечно же,
«предполагало осуществить ряд мер, которые бы
усилили зависимость гетманства от
Русского государства»278, - с этим никто не спорит.
Но степень этой зависимости определялась
не «безудержной и неуемной экспансией»
русского царя, а лояльностью гетмана, доверием
к нему. Несмотря на все сложности
отношений с Богданом Хмельницким, Москва ему
доверяла, поэтому в сложных условиях «военного
времени» не пыталась ограничивать его власть,
вводить гарнизоны в города, реализовать все
положения Переяславского договора 1654 г.
В преданности Выговского царю бояре
также сначала не сомневались, сомневались лишь
в его способности удержать гетманскую булаву.
Требование повторных общих выборов
гетмана было не «игнорированием» царским
правительством избрания Выговского на
старшинской раде, а лишь желанием получения
весомых доказательств его легитимности. Иначе
говоря, Москва должна была быть уверена, что
избранный на Раде гетман действительно
обладает необходимым авторитетом и поддержкой
большей части Войска Запорожского.
Наказы воеводам прямо предписывали не
вмешиваться в развернувшуюся на Украине
политическую борьбу, дать возможность прийти
к власти тому, кто наиболее популярен в
народе, чтобы не допустить обострения ситуации.
В противоборстве Выговского и Пушкаря
Москва заняла позицию выжидания, из-за
которой гетман лишился ее поддержки.
Следует особо отметить, что для успешного
ведения войны против Речи Посполитой
России нужны были весомые гарантии
безопасности ее южных границ. Осенью 1655 г.
неожиданный удар Крымского ханства по тылам
русско-казацкой армии сорвал большой поход
в Галицию. Подобные очень опасные военные
акции татар могли не раз повториться в
будущем. В то же время царское командование
не желало направлять значительные воинские
силы на Украину, полагаясь на данном театре
войны на силу казацкого войска.
С началом смуты в Гетманщине у Москвы
появились сомнения в том, что Выговский
способен заменить Богдана Хмельницкого как
авторитетный лидер и военный вождь
казачества. Царь пошел навстречу категорическим
требованиям запорожцев о повторном
переизбрании гетмана. К тому же постоянно
поступающие сведения о переговорах Выговского
с крымцами, поляками, шведами только
усилили желание царя выдвинуть русские гарнизоны
«для обороны от неприятелей» на дальние
подступы к московским землям. Украина все
больше отвлекала внимание государя от главного,
по его мнению, «фронта» войны в Белоруссии
и Литве. «Политическая обстановка на
Украине стала предметом серьезных беспокойств
правительства Алексея Михайловича»279.
Москва не была заинтересована в разжигании
гражданской войны в Гетманщине, она
стремилась к достижению «главной, наиболее важной
для русского правительства в данный момент
цели - обеспечить участие Войска
Запорожского в конфликте с Речью Посполитой на русской
стороне»280.
Этим, естественным и понятным
желанием и тревогами московского правительства
воспользовались наиболее активные
противники интеграции Украины в Русское
государство. На землях Гетманщины выговцами
стали распространяться провокационные и
лживые «пункты» о якобы предстоящей
фактической ликвидации автономии гетманства, о том,
что царь хочет разместить свою армию на
территории Украины, которая «содержалась бы
за счет местного населения, обложении этого
населения податями, которые ранее «имали на
короля и панов», и, наконец, о том, что размер
казацкого войска должен был сократиться до
10 тыс. человек и оно могло находиться только
за днепровскими порогами, а все остальные
казаки должны были стать крестьянами и
мещанами. С. М. Соловьев и В. В. Волк-Карачевский
писали, что первым стал рассылать
универсалы, в которых говорилось «об отнятии
вольностей», полковник Г. Лесницкий281. Т. Г.
Таирова-Яковлева и Б. Н. Флоря считают, что к
появлению этих «пунктов» был причастен один
из ближайших к Выговскому людей - Юрий
Немирич282. В любом случае названные
«пункты» этой фальшивой, якобы «московской»
программы вызвали вполне ожидаемые волнения
58

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
на Украине, хотя русское правительство не
имело к ним никакого отношения.
Украинские историки пишут о том, что
московские гарнизоны в городах Украины
якобы должны были содержаться за счет
местного населения, а собираемые налоги поступать
в царскую казну. На самом деле, из документов
московских приказов видны попытки
русского правительства навести порядок в
организации и снабжении Войска Запорожского. Казаки
требовали регулярного жалованья за службу,
причем непосредственно из царской казны.
Запорожцы постоянно писали в Москву о
недовольстве основной массы казачества
невыплатами денежного жалованья: «все поборы
собирает гетман себе, в войско ничего не дает»283.
В то же время царь не брал на себя
обязательства оплачивать содержание большой казацкой
армии на Украине за счет своих средств.
Речь о сокращении Войска
Запорожского до названной численности - 10 тыс.
человек в Москве даже не шла. Такое сокращение
было бы невыгодным для Русского
государства. Выговскому резонно предлагалось
составить реестр казацкого войска, включив в него
60 тыс. казаков. Содержать их и выплачивать
им жалованье предполагалось с тех самых
налогов, собираемых с местного населения.
Согласно договоренностям 1654 г., деньги для
будущих выплат казакам «должны были
поступать из местного дохода Малой Руси. Этот
доход должен был быть определен после
проведения переписи населения, для чего следовало
направить царских должностных лиц»284.
Поскольку казаков было намного больше 60 тыс.,
то естественное недовольство тех, кто
останется вне реестра, по понятным причинам,
вызывало озабоченность в русском правительстве.
Выговский учел то, что это недовольство
можно также направить против Москвы,
переложив на царя вину за свою попытку
значительно сократить казацкий реестр. Между тем
отметим, что по условиям последующего
соглашения Выговского с поляками (Гадячская уния
1658 г.) реестр Войска Запорожского должен
был составить всего лишь 30 тыс. человек, т.е.
в два раза меньше. Таким образом,
напрашивается достаточно определенный вывод:
Москва была больше заинтересована в
сохранении многочисленного украинского
казачества, чем пропольски ориентированный гетман,
боявшийся казацкой массы и видевший свою
опору в крымских татарах и наемных силах.
Как выше было отмечено, Выговский стал
гетманом, не заручившись поддержкой
большинства казачества, как ставленник
старшины. В то же время, как писал С. М. Соловьев,
«присоединение к Москве было делом
народным, делом народного большинства, и
большинство это до сих пор не имело причины
раскаиваться в своем деле»285. В глазах огромного
большинства казаков он был «похититель»
гетманской булавы, для них «законным гетманом
мог быть только выбранный вольными
голосами на общей раде, а Выговский не мог
рассчитывать на такое избрание... кроме того,
Выговский даже не был казаком, и что всего хуже
для казака, был шляхтич»286. Разрыв
старшины с Москвой неизбежно приводил к
зависимости Гетманщины от Польши и Крыма. Речь
Посполитая была Выговскому ближе, но в то
время не могла оказать ему серьезной военной
помощи. Шляхтич и умом, и сердцем,
Выговский не доверял казакам. Не чувствуя
необходимой поддержки среди рядового казачества,
опасаясь за свою жизнь, он пополнял свою
наемную дружину сербами, валахами, немцами
и поляками. Опора на узкий круг высшей
казацкой старшины и на внешние военные
силы стала одной из важнейших причин
последующего падения гетмана Выговского и
провала всей его внутренней и внешней политики.
Именно на Выговском лежит большая доля
вины в том, что гражданская война на Украине
приобрела столь массовый и разрушительный
характер. Считать пушкаревцев сторонниками
«ликвидации независимости» Украины, как
делает это Т. Г. Таирова-Яковлева287, в корне
неверно. Никакой независимости не было. Если
в начале этой войны велась борьба за власть
между сторонниками гетмана и повстанцами
Пушкаря, то после измены гетмана
противники разделились по отношению к России и
Речи Посполитой. Определенную роль сыграли
значительные отличия Левобережной
Украины (Запорожья и Полтавщины) от Правобе-
59

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
режной. Правобережье экономически тесно
было связано с Польшей, Левобережье - с
Москвой. Борьба велась между украинскими
казаками - противниками Выговского («козаки
на этой стороне Днепра») и его сторонниками
(«заднепровские»), как отмечали
современники. Проезжавший по Украине в декабре 1657 г.
греческий митрополит Колоссийский
Михаил рассказывал в Москве, что «гетмана Ивана
Выговского заднепрские черкасы любят. А
которые по сю сторону Днепра, и те де черкасы
и вся чернь ево не любят, а опасаютца того,
что он поляк, и чтоб де у него с поляки какова
совету не было»288. На Левобережье верность
гетману сохраняли Нежинский, Черниговский,
Прилуцкий и Переяславский полки. Когда же
казакам стали известны условия соглашения,
заключенного с поляками (Гадячская уния), не
только они, но и правобережные полки
приняли активное участие в низложении
Выговского осенью 1659 г.
Выговскому удалось объединить усилия
большинства представителей высшей
казацкой старшины к вооруженному выступлению
против Русского государства. Это было
несложно, поскольку получение социального статуса
польской шляхты было пределом мечтаний для
казацкой верхушки тех времен. Ни о какой
суверенности и государственности в массе своей
она не помышляла. Однако недовольные про-
польской политикой гетмана были не только
на левом берегу Днепра, но и на Правобережье.
Даже среди старшины возникла оппозиция
Выговскому. К тем, кто не желал подчиняться
гетману, применялись самые суровые репрессии.
Выговский устранял их всеми возможными
способами. «Чистки» командного состава
Войска Запорожского от заподозренных в
симпатиях к Пушкарю или Москве начались еще в
начале лета 1658 г. Так, по приказу гетмана в Чи-
гирине были расстреляны Корсунский
полковник Т. Аникеенко289 и шесть «значных казаков
его полку». Согласно В. Коховскому, при
попытке убийства Выговского погиб Кропивен-
ский полковник Ф. Джеджалий290. 15 июля уже
киевский воевода Шереметев получил
сведения о том, что «Переяславскому де
полковнику Колюбаке велел гетман голову отсечь; а Кор-
60
сунского полковника Тимошу Аникеенка велел
расстрелять, да сотников разных городов велел
посечь и растрелять человек с 12 за то, что они
писмами ссылались с Пушкарем. А Уманского
полковника да Торчитцкого Михаила Суличи-
ча да Ковалевского, что был есаулом
войсковым, хотел же их гетман побить, и они утекли
безвестно»291. Паволоцкий полковник Михаил
Суличич (ошибочно названный Торчицким)
и войсковой есаул Иван Ковалевский позднее
появились в рядах вооруженной оппозиции
Выговскому. Генеральному судье Ивану
Беспалому, бывшему уманскому полковнику, также
пришлось искать спасения на Слобожанщине.
Летопись С. Величко повествует о том, что,
когда Выговский прибыл в Гадяч, он «покарал там
смертью несколько человек войсковых
значных и чиновных гадячских», которых
подозревал в неприязни к себе292.
Переяславский полковник Тимофей Цецю-
ра позднее говорил В. Б. Шереметеву, что они,
оставшиеся с Выговским полковники и казаки,
бились с русскими ратными людьми «по бол-
шой неволе, боясь изменника Ивашки
Выговского, что он многих полковников, которые не
похотели послушать, велел посечь, а иных ро-
стрелял и вешал, а многих казаков з женами
и з детьми отдал в Крым татаром»293.
Священник Василий из Конотопа сообщил царскому
посланнику Г. Булгакову, что «многих гетман
казнит, кто помыслит на государеву сторону
и (тех) розстреливает»294. С рядовыми
черкасами, которые не подчинялись гетману,
расправлялись без всякой пощады. Бежавшие из
Нежина казаки Г. Вощенко и К. Семенов
рассказывали, что «видя де Выговского неправду,
отобралось их пять корогвей и хотели они от
него отстать и служить великому государю...
и сведав де то, Выговский велел тех людей
порубить, а ушло де их толко 50 человек»295.
Власть в Войске Запорожском захватили
активные сторонники гетмана,
представители высшей старшины (Г. Гуляницкий, Г. Лес-
ницкий, И. Нечай и др.). Они рассылали по
городам и местечкам провокационные «листы»
о том, что царь якобы приказал черкас
«побивать» и «вольности» их ломать с целью
возбудить воинственные настроения у казаков и мо-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
билизовать их для большой войны. Тем не
менее рядовое казачество не горело желанием
сражаться за интересы казацкой верхушки.
Простые казаки неохотно шли в гетманские
полки и уклонялись от службы. Как позднее
говорил русским воеводам взятый в плен писарь
наказного гетмана И. Скоробогатко Захарий
Шийкевич, «те полки казацкие небольшие
люди... казаки к Выговскому не идут и против
великого государя ратей стоять не хотят»296. Вы-
говский и его единомышленники очень «скоро
убедились в том, что вся эта «антимосковская»
пропаганда не только не встречает поддержки
на Украине, но, напротив, наталкивается на
решительный отпор со стороны широких слоев
казачества, мещанства и крестьянства»297.
Военный союз Выговского с Крымом
вскоре принес свои первые результаты. Как писал
Н. И. Костомаров, Караш-бей Перекопский
известил гетмана, что «хан соглашается оказать
ему помощь. В половине апреля донесли
Выговскому, что обещанные татары пришли в
Украину. Гетман в сопровождении старшин,
полковников и сотников отправился навстречу
желанным союзникам на берег Ирклея.
Прибыл старинный приятель Козаков, победитель
при Батоге - Карабей с ордою, которая - по
сказанию одного современника -
простиралась до сорока тысяч...»298. По верному
замечанию С. Ф. Фаизова, «напуганный
восстанием Пушкаря и Барабаша И. Выговский
обязался признать покровительство Крыма при
условии, что крымцы помогут ему удержаться
у власти»299.
Выговский со своими полками и Караш-бей
с крымскими татарами 4 мая 1658 г. двинулись
на Полтаву. Гетман сам признавал, что его
карательный поход не был популярен среди
казаков. С полковниками «пошли немногие люди,
а иные де идти не хотят; только б де я не по-
шол, все б де пристали к Пушкареву совету»300.
По словам татарских пленников, для
предстоящей карательной акции гетману удалось
собрать только 6 тыс. казаков. Миргородской
полковник Степан Довгаль 24 мая 1658 г.
прислал в Белгород «трех человек татар, которые
взяты на бою». Один из крымцев, Узембек,
сказал, что «с Выговским де казаков тысяч с шесть,
а гетман де и Карач бей мурза с татары стоят
около Плотавы, а полковник Мартин Пушкарь
в Плотаве сидит в осаде»301. Другой татарин
рассказал, что «пришли они из Крыма в
черкасские городы по повеленью крымского хана
по прошенью гетмана Ивана Выговского, а
пришел де в Черкасские городы Карач бей мурза,
а с ним их татары крымские и нагайские адин-
натцать тысеч, а пришли они в государевы чер-
какие городы воевать, а гетман де черкаские
городы воевать велел»302. Из документа следует,
что Караш-бей привел с собой 11 тыс. крымцев
и ногайцев, т.е. это число почти в два раза
превышало число казаков, которых смог
мобилизовать в свое войско Выговский.
Талантливый крымско-татарский
военачальник Караш-бей (Карач-бей) 1 июня 1658 г.
разгромил Пушкаря в сражении под Полтавой.
Сам Пушкарь героически погиб в бою.
Согласно сведениям Г. Лесницкого (вероятно, сильно
преувеличенным), на поле битвы осталось
около 15 тыс. убитых303. Лишь части повстанцев во
главе с Барабашем удалось вырваться из
окружения и уйти в Сечь. По словам Барабаша,
после боя Выговский отсеченную голову
Пушкаря «взаткнул на копье и велел де возить по
полком; и Запорожского де войска казаков многие
тысячи побил, и татаром многих отдал».
Казак Я. Андреев позднее сообщил кн. Ромода-
новскому, что Выговский «пришел в Плотаву
июня в 1 день, и плотавских де казаков велел
всех порубить, а жон их и детей и мещан и
мужиков всех отдал татарам»304. Ордынцы, выгов-
цы и наемники разграбили и сожгли не
только саму Полтаву, но и полковые города и села.
По замечанию Л. В. Олейника, «оборона и
падение Полтавы - кульминационный пункт
народного восстания против пропольской
старшинской верхушки»305.
Вскоре выговцы под началом Гуляницко-
го взяли и разгромили Лубны и Гадяч. Тысячи
городских и сельских жителей, казаков, мещан
и селян «с женами и детьми» с согласия
Выговского были уведены татарами в Крым и
проданы в рабство на невольничьих рынках.
Значительное число беженцев из разоренных
городов и сел Полтавского полка нашли спасение
на Слобожанщине.
61

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Таким образом, в результате
политического террора, развязанного Выговским, к
началу лета 1658 г. сменилось сразу шесть
полковников, четверо из которых: М. Пушкарь,
Т. Аникеенко, И. Колюбака и Ф. Джеджалий -
погибли. Это не считая большого числа
убитых и казненных Выговским начальных людей
рангом пониже и рядовых казаков. После
карательных действий гетмана многие казацкие
сотники, атаманы и есаулы перешли на
сторону его противников и привели с собой
своих казаков. В пользу утверждения о слабости
и малочисленности гетманских полков
свидетельствуют и постоянные поражения Выгов-
ского от русских войск во всех боевых
столкновениях 1658 г. От скорого и неминуемого
разгрома его спасла лишь польско-татарская
помощь.
Дальнейшие действия Выговского «были
направлены прямо против русского
правительства. Пока оно разбиралось в новой ситуации
на Украине, оно уже имело перед собой
полностью мобилизованные силы запорожского
казачества, объединенные с огромной ратью
татар...»306. Как верно заметил Г. А. Санин, в
Москве «упорно не желали замечать очевидное:
изменение политической ориентации гетмана
И. Выговского», его действия расценивали как
«карательную акцию против бунтовщиков, а не
как переход гетмана на сторону противников
России»307.
Т. Г. Таирова-Яковлева
безосновательно находит перемену отношения
московского правительства к Выговскому в смене
путивльского воеводы Н. А. Зюзина,
симпатизировавшего гетману, называя его при
этом одним из «наиразумнейших
чиновников». Она почему-то считает его отставку
(май 1658 г., а не январь, как она пишет. -
И. Б.) от должности «следствием интриг
Никона, который ненавидел путивльского
воеводу»308. На самом деле, за время своей
службы Зюзин не проявил никаких способностей
ни на дипломатическом, ни на военном
поприще. Кроме того, боярин был большим
другом патриарха Никона, из-за которого
впоследствии (1664 г.) оказался в опале по
собственной глупости309.
62
Прилуцкий поход
кн. Г. Г. Ромодановского
Весной 1658 г. курс царского
правительства в отношении Украины существенно не
менялся. Москва стремилась к
стабилизации политической обстановки в Гетманщине
с тем, чтобы Войско Запорожское могло
сыграть свою важную роль в предстоящей войне
с Польско-Литовским государством.
Определенное дипломатическое давление на
гетмана и старшину не выходило за рамки
обычных дискуссий о границах и трактовке
Переяславских соглашений. Возобновление войны
с поляками заботило царя Алексея
Михайловича больше, чем вопрос установления
«реального контроля над территорией Войска
Запорожского». Для решения столь трудной
задачи, как ограничение автономии Украины,
Москва просто не имела необходимой в данном
случае силовой поддержки. На юго-западных
рубежах (Брянск-Севск-Путивль) не было ни
одной значительной воинской группировки,
которая могла бы стать орудием реализации
такого волевого, несвоевременного и
непредсказуемого по своим последствиям решения.
Дислоцированные на южной, степной границе
полки Белгородского разряда, основной
функцией которого была оборона от ежегодных
набегов татар и ногайцев, предполагалось
направить не на Украину, а в Литву.
Согласно исследованию Б. Н. Флори, «по
плану русского правительства весной 1658 г.
должен был начаться совместный поход
русских и украинских войск на Речь Посполитую,
который, очевидно, и должен был привести
к заключению мира на желательных для
русской стороны условиях»310. Документы
Разрядного приказа подтверждают подготовку
русского командования к передислокации
белгородских полков на северо-запад. По царскому
указу от 23 мая белгородскому воеводе кн. Ро-
модановскому следовало отправить в Гродно
«своего полку станицу добрую... наперед
своего похода из Белагорода в Гродно к Богдану
Апрелеву» и написать гродненскому воеводе,
что сам князь «с ратными людьми с конными
и с пешими и с нарядом» пойдет в Литву и
будет «в Гродне вскоре»311. Ряд документов Раз-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
ряда свидетельствует о том, что, никак не
ожидая военных осложнений на степных рубежах,
большую часть белгородской («южной»)
армии во главе с ее командующим Москва
предполагала отправить в северо-западные районы
Белоруссии, где в любой момент могли
возобновиться боевые действия против войск
Великого княжества Литовского.
Царская грамота об отмене
намечавшейся посылки воевод в черкасские города
пришла в Белгород 5 июня. Г. Сафонову, А.
Дашкову, А. Болтину, С. Бутикову, А. Чирикову
и М. Поленову в «Черкаские городы» «ездить
не велено», а быть в Белгороде «до
государева указу»312. В условиях разгоравшейся на
Украине гражданской войны Алексей
Михайлович не хотел обострять и без того
накалившуюся ситуацию. Вероятно, искренне рассчитывая
на то, что гетман сможет обеспечить
безопасность южных границ своими силами.
Кн. Г. Г. Ромодановский по царскому указу
должен был выступить 13 июня 1658 г. со
своим Белгородским полком в Литву и «встать
в Гродне на срок июля де в 15 день»31.3.
Авангард его армии составляли «пешие салдацкие
старые три полка Филиппиюсов полк Албер-
та Фанбуковена да Яковлев полк Лесли да
Федоров полк Вормзера из Белагорода» потому,
что «в тех старых трех полкех обозные всякие
строи построены наперед сего... свинец и фе-
тиль, и твои государевы лошади даны наперед
сего». Первые три полка отправлялись в поход
10 июня, а основные силы во главе с самим
князем - через три дня, необходимые для того,
чтобы устроить в новых солдатских и
драгунских полках «обозные всякие строи». Воевода
писал в Разряд, что «пороху, государь, и
свинцу и фетилю в тех новых полках нет, с Москвы
ничего не прислано»314.
К счастью, царское правительство вовремя
опомнилось и отказалось от плана
направления белгородцев в Гродно. За день до
выступления основных сил, 12 июня,
Ромодановский получил новую грамоту из Приказа
Тайных дел, в которой передислокация его войск
в Литву отменялась. Воеводе было приказано
«идти в Черкаские городы на помочь к
гетману к Ывану Выговскому для успокоения
своевольников», а также усилить гарнизон
Киева - послать ратных людей к боярину и воеводе
к Василью Борисовичу Шереметеву.
Первоочередной задачей Ромодановского и
Шереметева «было добиться разрыва союза между Вы-
говским и татарами. Гетману следовало
заявить, что лишь при этом условии присланное
на Украину войско окажет ему помощь в
борьбе с «своевольниками»315. В Белгороде
воеводой оставался Лев Ляпунов, а в Гродно позднее
(28 июля) был послан стольник Андрей
Дашков, с которым отпустили лишь
«рейтарского строю полуполковника с ево шквадроною,
да два полка драгунских, да пешей солдацкий
полк»316.
Ромодановский 12 июня отправил
ратных людей в Киев к Шереметеву, а сам
выступил в поход на Украину 14 июня317. О гибели
Пушкаря и разгроме Полтавы воевода еще не
знал. Князь должен был «приказать тем
полковникам накрепко, чтоб дорогой шли
смирно» и обид «никаких никому не чинили».
Отправление с Ромодановским значительных
воинских сил было вполне оправданным шагом.
На Левобережье Днепра, в районе Полтавы,
находилась крымско-татарская орда во
главе с Караш-беем. В наказе Ромодановскому
от 6 июня получило отражение «сильное
беспокойство, которое вызвали в Москве
известия о приходе на помощь Выговскому
татарских войск. Приверженцы Пушкаря постоянно
сообщали, что гетман вместе с татарами хочет
напасть на пограничные города. Если до этого
дойдет, Г. Г. Ромодановский должен был
организовать оборону от татар, призвать казацкие
полки к выступлению против гетмана и
способствовать созыву рады для выбора нового
главы Войска Запорожского»318.
Местом предстоящей встречи кн.
Ромодановского и Выговского для согласования вза-
имноприемлемых условий погашения
конфликта должен был стать город Прилуки. К
моменту отправления грамоты из Москвы там
также еще не было известно о гибели
Пушкаря и разгроме Полтавы. О своем походе
воевода должен был уведомить Выговского, чтобы
ему «гетману и полковником Мартыну Пуш-
каренко и Довгарю и кошевому Барабашенку
63

И. Б, Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
и казаком Михаилу Стрынже с товарищи
приехать в тот же город и их полковников
Мартына Пушкаренка и Довгаря и Барабашенка и са-
моволников и ево советников, которые с
ними полковники на него гетмана бунты заводят
ото всякого самовольства унять»319. Кроме
того, поскольку «ведомость учинилась, что у
него гетмана для вспоможенья на тех
полковников и на их советников призваны крымские та-
таровя», воевода должен был потребовать от
Выговского, чтобы он, гетман, крымских
татар «отпустил от себя тотчас и был к тебе в
город Прилуки». Воеводе следовало послать
грамоту к полтавскому полковнику М. Пушкарю
и его соратникам, чтобы и они приехали «в
город Прилуки тот же час». Ромодановскому
поручалось «их з гетманом с Ываном Выговским
во всяких спорах успокоить». По приезду
Пушкаря и его товарищей в Прилуки князь должен
был огласить царскую волю: «полковником
и казакам ево гетмана слушать во всем», а ему,
гетману, «тем полковником и казаком за те их
ссоры» не мстить320.
Анализ последовательных шагов
царского правительства приводит к мысли о том, что
политику, проводимую в то время Москвой по
отношению к Украине, можно обозначить ныне
популярным выражением «принуждение к
миру». Причем принуждение должно было
касаться обеих конфликтующих сторон. Т. Г.
Таирова-Яковлева делает абсолютно неверный
вывод о том, что Москву устраивала социальная
нестабильность на Украине, на основании того,
что Алексей Михайлович не «душил
повстанцев» так, как это было бы в России. Она
считает, что «стабилизация внутреннего состояния
Украины не отвечала интересам царя, ибо она
вела к усилению Гетманщины и завершению
процесса государственного строительства»321.
Действия правителя Русского государства
объяснялись совсем иными мотивами - царь
не хотел брать на себя функции палача
восставших, чего от него так упорно добивался
гетман. Понимая, что Украина еще
недостаточно прочно связана с Россией, Алексей
Михайлович не мог позволить себе
распоряжаться там, как помещик в своей вотчине. Начинать
реализацию своей «монаршьей воли» в отно-
64
шении новых подданных с топора и кнута
было бы крайне неразумно. Как отметила в свое
время А. М. Апанович, царское правительство
«очень осторожно вело себя на Украине»322.
Вероятно, расчет государя строился на том, что
гетман должен своими силами справиться с
вооруженной оппозицией, доказать свою лиги-
тимность и (в современной трактовке)
«соответствие занимаемой должности». Однако, как
вскоре оказалось, распоряжения из Москвы
относительно «принуждения к миру»
Пушкаря и его соратников сильно опоздали. К
моменту получения царского указа полтавский
полковник уже погиб в бою.
Согласно «Росписи государевых
ратных людей Белогородцкого полку околни-
чего и воеводы князя Григорья
Григорьевича Ромодановского, которым (велено. - И. Б.)
с ним быть в походе к гетману к Ивану Вы-
говскому», 14 июня в Прилуки отправилось
примерно 14-тысячное войско (см.
приложение 1.4). Наиболее обученную и
боеспособную часть пехоты нового строя армии
кн. Ромодановского составляли четыре
старых полка солдатского строя,
участвовавшие в кампании 1654-1655 гг. В документе
они прямо названы «лутчими»: Белгородский
(Фанбуковена), Яблоновский (Лесли), Усерд-
ский (Вормзера) и Карповский (Фангалена).
«Старыми» были также драгунские полки
Гундертмарка и Фамендина. Остальные три
драгунских полка названы «новыми». В
Белгороде, «на Украине», велено «оставить
воеводу Лва Ляпунова, а с ним велеть быть
ратным людям»323. Засечную черту
прикрывало 4 050 русских ратных людей и 3 тыс. либо
4 тыс. служилых черкас (см. приложение 1.5).
Один из бывших в Белгороде солдатских
полков (Ронарта) позднее присоединился к
армии Ромодановского. Тогда же наличные
силы на черте были сокращены: находившиеся
в Белгороде драгуны полка В. Змеева были
временно распущены. Согласно отписке
царю белгородского воеводы Льва Ляпунова,
по царской грамоте, полученной им 21 июля,
приказано ему «Веденихтова полку Змеева
севские и комарицкие волости драгун
четыреста пятьдесят человек», которым ранее ве-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
лено быть на службе в Белгороде, отпустить
всех по домам. На государеву службу их
«посылать не велено», потому что они драгуны
«великого Государя полку»324.
В то время когда кн. Ромодановский
выступил с войском на Украину и пошел «на службу
в черкаские городы», на дороге у Карпова к
нему вышел спасшийся от полтавского разгрома
«кошевой гетман» Барабаш с
сопровождающими его казаками, которых было «з двесте
человек». Воевода, не имея на этот счет
инструкций, приказал большую часть казаков
распустить, а.с Барабашем «велел быть у себя в обозе
пятьдесят человек» до «великого государя
указу». Вскоре в Белгород явился также бежавший
от расправы выговцев бывший миргородский
полковник Степан Довгаль.
В дальнейшем в пути следования русского
войска к нему стали стекаться толпы
беженцев - «многие запорожские черкасы ис пло-
тавского полку». Они спасались из
опустошенных выговцами и крымскими татарами земель
«з женами и з детми» в поисках защиты у
русских ратных людей либо скрывались в лесах от
карателей-выговцев. Беженцы говорили князю,
что они уходят «от гетмана от Ивана
Выговского». Князь пытался успокоить их, предлагал
вернуться в «домы свои», где бы они «жили по
прежнему». Уцелевшие полтавчане
категорически не соглашались с ним. Не имея на этот
счет никаких указаний, воевода разрешил им
остаться в городах Слобожанщины, а с собою
взял «одново Якова Барабаша»325.
Узнав о разгроме Полтавы и гибели
Пушкаря, Москва прислала новые грамоты кн. Ро-
модановскому. В кардинально изменившихся
условиях воеводе предстояло выяснить:
«которые черкасские городы (по) гетмана по Ивану
веленью Выговского крымские татаровя
повоевали?» Сколько черкас «побито и в полон
поймано»? Что «ныне у гетмана и у черкас с
татары и в черкаских городах, которые гетману
послушны, делается?»326.
Князю снова приказано «идти в
черкаские городы на помощь к гетману к Ыва-
ну Выговскому для успокоенья
своевольников» и ждать указаний, чтобы он делал «все
по нашей великого государя грамоте»,
которая прислана будет ему из Розряда «с сею
нашей великого государя грамотой, как с ним
гетманом с Ываном Выговским тебе ссылат-
ца и где сходитца, и что говорить...».
Фактически бояре обрекали воеводу на бездействие
и потерю времени, поскольку велено ему
было ожидать «великого государя указу в
черкаских городах»327. Ромодановский послал к
гетману Выговскому стряпчего Григория Косаго-
ва с письмом, чтобы гетман сходился с ним
в Лохвице или в Миргороде о «великого
государя делах переговорить»328. Хитрый Выгов-
ский малодушно боялся ареста и поэтому
избегал любых личных встреч с
уполномоченными на переговоры воеводами.
Вернувшийся Косагов сообщил, что гетман съезжаться
с ними «не хочет»329.
Князь Ромодановский 23 июля сообщил
в Белгород Ляпунову, что «ведомо ему
учинилось подлинно... хан крымской со всею ордою
пришол в Чигирин к гетману Ивану
Выговскому и станет перевозиться через Днепр
вскоре». Орда, по его словам, пойдет против него,
а иные татары - на «государевы окраинные
городы к черте». В связи с этим Ляпунов писал
в Москву, что в самом Белгороде «малолюдно,
только один пешей салдацкой полк»330.
Украинский историк А. Г. Бульвинский
считает, что кн. Ромодановский своими
«провокационными и открыто враждебными
действиями в отношении гетманской власти развязал
украинско-российскую войну 1658-1659 гг.»331,
забывая о том, что Выговский сам призывал
русскую армию на Украину. Воевода не
проявлял открытой вражды к Выговскому и не вел
против его войск военных действий. Нет
документов, которые бы подтверждали то, что
Ромодановский поощрял повстанцев к
сопротивлению, вооружал их, формировал из них
полки. Наоборот, князь предпринимал все
возможные действия, чтобы ограничить число
повстанцев, желающих присоединиться к
русскому войску и свести свои личные счеты с ка-
рателями-выговцами. Нет никаких оснований
считать «провокацией» усилия Ромодановско-
го по спасению полтавских беженцев от резни
и истребления их крымскими татарами и
мятежниками. Отдельные, частные случаи на-
65

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
силия русских ратных людей по отношению
к представителям местного населения,
которые вполне могли иметь место в тех условиях,
не были санкционированы высшим
командованием и не носили характер карательных
акций. За любые «обиды», причиненные
мирным черкасам, русские служилые люди
подвергались наказанию кнутом и батогами.
Напротив, не в пример московским воеводам гетман
Выговский открыто призывал своих
сторонников к массовой резне всех неугодных ему,
предоставляя своим союзникам - крымским
татарам - полную свободу действий так, как
будто украинские земли были оккупированной
ордынцами территорией. Заявление о
«провокационное™» похода русского войска,
подчеркиваем, не носившего характера военной
акции, - не более чем домысел
«национально ориентированного» украинского историка,
стремящегося обвинить Россию в
развязывании «несправедливой» войны.
После месяца тщетного ожидания Выгов-
ского за «столом переговоров» в Прилуках
28 июля князь получил царскую грамоту, в
которой ему было приказано «отступить ис чер-
каских городов в Белгород». Вероятно, царское
правительство, учитывая пребывание
значительных сил крымских татар на юге Украины, не
желая провоцировать хана на открытую войну,
старалось не доводить дело до прямого
боевого столкновения с ордынцами. Исполняя
приказ, 30 июля Ромодановский повернул
обратно в Белгород, взяв Якова Барабаша с собой.
Князь сообщал в Москву, что в Белгороде
«ныне за приставом Степан Довгаль да Иван Донец
да писарь Мартын... Сенька Лях», и
спрашивал, как ему поступить с Барабашем332.
Ромодановский написал гетману и о том, что отныне
велено ему (Выговскому. - И. Б.) «о делах
говорить» и сходиться с киевским воеводой
Шереметевым333. Таким образом, все главные вожди
повстанцев, противники Выговского, в
указанное время содержались под арестом в
порубежных русских городах. Нет никаких оснований
считать, что в том положении, в котором они
пребывали в указанное время, их можно было
использовать для «разжигания антигетманских
настроений» на Украине.
66
Подготовка Выговского
к вооруженному выступлению
и политика русского правительства
В начале августа 1658 г. стали приходить
тревожные слухи о подготовке выговцев и
крымских татар к вторжению непосредственно в
московские пределы. Воевода Колонтаева А.
Чириков сообщал в Белгород: 12 августа прибежал
к нему казак с вестями о том, что «крымской
хан со всею ордою на сю сторону Днепра
перевезся и гетман Иван Выговской (с ним. - И. Б.)
подлинно, идти хотят на твои, государь, горо-
ды войною... крымскому хану идти Муравскою
сакмой, а гетману Ивану - Бакаевым шляхом,
а с иным людем идти к Путивлю». В селе Буди-
щах новый полтавский полковник Филон Гор-
куша объявил казакам «чтоб они готовы были
все в полк к гетману Ивану Выговскому»334.
Капитан Степан Яблонский, ездивший с
полковником Р. Корсаком к гетману в Чигирин, после
возвращения рассказывал Ромодановскому об
энергичных действиях Выговского по
мобилизации войск: «черкаские полки в зборе, а
стоят близко городов обозом. Киевской от Киева
в версте, стоят окопався. Нежинской от
Нежина в 2 верстах. В зборе полки Белоцерковской,
Калницкой, Переяславской, Корсунской,
Черкасский, Чигиринской». Крымско-татарская
орда встала «от Чигирина в 2 верстах с 30
тысяч, да иные (казаки. - И. Б.) ис полков своих
наготове...». Кроме того, черкасы свои «городы
крепят... в Нежине копают ров, в Лубнах
делают город деревянной...». В Борзне «ево
Степана через город не пустили», чтобы он не видел
новых укреплений335. Хорошо понимая
значение информационной войны, Выговский и его
сторонники нагнетали в обществе атмосферу
страха и надвигающейся угрозы нашествия со
стороны войск Русского государства. Агенты
гетмана внушали людям, что скоро на Украину
явится карательное царское войско, которое
будет творить суровый суд и кровавую
расправу над мирным населением. Тот же Яблонский,
рассказывая о своих впечатлениях о поездке
в Киев, хорошо передал в своем рассказе
напряженное ощущение грядущей войны: «А старцы
киевские и иных городов, говорили с ним
Степаном, и спрашивали про Соловецкой мона-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
стырь, а опасаютца де тово, что будет им в тот
монастырь ссылка. А киевские де мещаня
животы свои все вывозят...»336.
Переговоры о заключении
польско-украинского соглашения велись уже с весны 1658 г.
Гетман 4 августа писал Яну Казимиру «о своем
желании и стремлении привести Войско
Запорожское под власть короля. Одновременно он
заявлял о своей готовности сесть на коня и
вести войну против «неприятелей» Речи Поспо-
литой, «особенно Москвы»337.
По условиям Переяславского договора с
Богданом Хмельницким с января 1654 г. в Киеве был
размещен сильный русский гарнизон и
построена новая крепость для обороны города на
случай нападения неприятеля. Однако уже в
начале августа 1658 г. Выговский решительно заявил
о своем намерении выбить русских из Киева,
с угрозой сообщив об этом царскому посланнику
Я. Портомоину. Гетман не скрывал, что «к
Киеву де пошлет он брата своего Данила с войском
же и с Татары, чтоб из Киева боярина и воевод
выслать вон, а город, который по указу царского
величества зделан, разорить и розметат*>; а будет
не вышлют, и ево в Киеве осадить»338.
Военная акция против русского
гарнизона в Киеве в августе 1658 г. стала началом
вооруженного выступления выговцев против
Москвы. Враждебные действия гетмана
создали серьезную угрозу внешней
безопасности и территориальной целостности Русского
государства, они разрушали оборону южных
степных рубежей. В Москве хорошо
помнили Смутное время. Многочисленное,
воинственное и беспокойное казачество снова стало
серьезным фактором нестабильности на юге
России. Для многих казацких сотников и
атаманов, зачастую не подчиняющихся
гетманской власти, разбойничьи набеги на города
и села своих противников, а также на
собственно московские земли, земли Великого
княжества Литовского (ВКЛ) и Молдавии, были
выгодным делом. Грабеж имущества соседей стал
весомым источником дохода черкас, а
захваченные пленные продавались крымским татарам.
Вряд ли можно оспорить известный
тезис о том, что оценивать любого
политического лидера следует по результатам его
деятельности. При внимательном анализе
нетрудно заметить, что вся деятельность Выговского,
шаг за шагом, вела к гибели «Казацкой
Украины», к всеобщему хаосу и гражданской войне,
к событиям, получившим в истории название
«Руина». Состояние Украины к концу его
гетманства (осень 1659 г.) хорошо описал
современник поляк А. Потоцкий. По его словам,
казаки «уже сами пожирают друг друга: одно
местечко воюет против другого, сын грабит отца,
а отец - сына... Благоразумнейшие из старшин
козацких молят Бога, чтоб кто-нибудь, или
ваша королевская милость, или царь, взял их
в крепкие руки и не допускал грубую чернь до
такого своеволия»339.
Царское правительство стремилось
контролировать ситуацию на Украине
политическими средствами, искало возможности
удовлетворить честолюбивые амбиции Выговского без
ущерба для своих планов ведения войны с
королем. Выговский же начинает открытую
подготовку к вооруженной борьбе на стороне
Речи Посполитой. Он сознательно избегает
любых соглашений, которые могли бы разрядить
взрывоопасную обстановку. Гетман упорно
и целенаправленно собирает силы, вербует
наемников, зовет на помощь поляков и крымских
татар, т.е. готовится решить конфликт с
Москвой исключительно силой оружия.
Приняв в 1654 г. Украину в подданство на
вечные времена, вступив из-за нее в войну
с Польшей, «русский царь уже не был намерен
отдавать эту свою «отчину» кому бы то ни
было. Но при этом русское правительство не
стало, используя как повод разрыв И. Выговским
соглашений 1654 г., коренным образом менять
сложившееся положение, а вело свою политику
в Малороссии достаточно осторожно — лишь
постепенно, шаг за шагом, укрепляя здесь свою
власть»340. Вне всякого сомнения, Россия
стремилась сохранить Гетманщину - не имевшую
ни достаточной экономической базы, ни
военной силы, ни надежной внутренней поддержки
населения для самостоятельного развития
государственности. «Характерной чертой
политики Москвы во вновь приобретенных
украинских землях были крайняя осторожность и
терпимость к национальным особенностям...»341.
67

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
По справедливому замечанию А. А.
Новосельского, «слабость русской политики
заключалась в том, что она была не способна
активно поддержать сторонников русской
ориентации на Украине, а такие были. Мало того, что
русское правительство не поддержало
сторонников такой ориентации, но самых
влиятельных из них, как Мартин Пушкарь, Яков
Барабаш и др., прямо предало, оправдывая тем
самым карательные меры Ивана Выговского. Без
изменения направленности политики русского
правительства в острый момент борьбы за
Украину русское правительство не способно
было этой социальной направленности изменить,
поэтому тяжелое развитие всего хода борьбы
было неизбежно. Вследствие этого попытки
русской дипломатии внести изменения в
войну были безрезультатны и тщетны»342.
Никакой серьезной угрозы для
существования казацкого устройства Гетманщины, а уж
тем более «завоевания» и «порабощения» ее со
стороны Русского государства в 1658 г. не
существовало. Даже если теоретически
представить возможность появления такого
фантастического плана в голове у царя, то ни сил,
ни средств, ни каких-либо иных
возможностей для этого Москва в то время просто не
имела. На самом деле, не желая смуты на
Украине, Алексей Михайлович преследовал
одну простую и ясную цель - ему нужна была
стабильная и сильная Гетманщина, способная
разделить тяжесть борьбы с Речью Посполи-
той и Крымским ханством. По этой причине
Москва постоянно шла на уступки Выговскому
и старшине, выполняла их просьбы, а иногда
и требования. Рассмотрим последний тезис на
следующих, наиболее важных и характерных
примерах уступок со стороны царского
правительства гетманской власти.
Расправа Выговского над Полтавой не
стала концом гражданской войны. Одна
сторона расколотой Украины призывала на помощь
Москву, вторая готовилась к борьбе с ней.
Однако в действиях царского правительства
постоянно видно стремление погасить конфликт,
разгоравшийся на Украине. Алексей
Михайлович не оказал военной поддержки вождям
восставших - Пушкарю и Барабашу, несмотря
68
на их призывы о помощи. Историки так и не
смогли найти документы, которые бы на
практике подтверждали такую помощь. Как
верно заметил И. Л. Андреев, «новый гетман
казался сторонником порядка, столь
почитаемого в Кремле, в противовес беспорядку,
который олицетворял Пушкарь»343. В условиях
реальной угрозы возобновления войны с
Польшей и сложных отношений со Швецией
проблемы с Гетманщиной существенно осложняли
международное положение России. Москва не
желала накалять ситуацию. Выговский, играя
на этом, убеждая царя в своей преданности,
называл себя в письмах его «нижайшим слугой
и верным подданным»344.
Как было отмечено выше, весной 1658 г.
предполагалось разместить воевод и русские
гарнизоны в шести городах Украины «для
обороны от неприятелей», но, видя недовольство
гетмана и старшины, царь отказался от этого
несвоевременного шага. Эта крайне
необходимая мера могла бы существенно усилить
оборону южных границ перед набегами крымских
татар. Посланцы Запорожской Сечи говорили
в Москве, что все мещане и казаки хотят, «чтоб
царского величества воеводы у них в городах
были, да не допускают де того полковники для
своих корыстей»345.
Неоднократно поднимался вопрос о
передаче Чернигова, Новгород-Северского, Старо-
дуба и Почепа с уездами, потерянными
Россией после войны с Польшей в 1618 г., в
ведение царской администрации. Среди русских
служилых людей было немало тех, которые
40 лет назад потеряли свои поместья и хотели
вернуть их. Против этого возражала казацкая
старшина. Царь Алексей Михайлович,
пренебрегая интересами своих дворян, снова и
снова шел на уступки старшине, соглашаясь,
чтобы эти московские земли оставались в Войске
Запорожском346.
В августе 1658 г. по просьбе гетмана и по
приказу царя был арестован один из вождей
повстанцев, противник Выговского, кошевой
атаман Я. Барабаш. Однако 24 августа, когда
дворянин Я. Левшин в сопровождении 200
драгун (из полка Я. Инвалта) и донских казаков
вез Барабаша на суд из Белгорода в Киев, на

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
конвой вероломно напали сторонники
Выговского. Барабаш был доставлен на расправу
гетману и вскоре казнен Выговским. Левшин,
капитан драгунского строя Ю. Полт, драгуны
и казаки фактически оказались в плену347.
Царь ценил военную силу Войска
Запорожского. Он никогда не приказывал
«гетмана и всю старшину побить, права и вольности
поломать, а казаков только быть десяти
тысячам», как утверждали изменники в своих
провокационных «листах». В царской грамоте,
текст которой приводит С. Величко, было
сказано о том, что это у царя «и в мысли того нет,
чтоб старшине какое зло чинить, или козаком
такому малому числу быть», - писал Алексей
Михайлович, заявляя, что он хочет того, «чтоб
войска запорожские были казаки многие
тысячи»348. Казацкое войско «Его Царскому
Величеству» важнее, чем казацкие «маетности»349, -
справедливо считал наблюдательный Ю. Кри-
жанич. Земли в России было много, а
служилых людей для ее обороны всегда не хватало.
Украинское казачество могло оказать
неоценимую помощь в защите южных и
юго-западных земель, в постоянных войнах с Речью По-
сполитой и Крымским ханством. Москва это
прекрасно понимала, и не в ее интересах
было притеснять украинских казаков и сокращать
их число.
Даже после гибели Пушкаря и
разгрома Полтавы царское правительство не
встало на путь организации и вооружения
оппозиционных Выговскому сил. Более того, не
желая войны, царь отдал приказ о выводе с
Украины армии кн. Г. Г. Ромодановского, которая
находилась там с июня 1658 г. Резонно
полагая, что основная цель пребывания воеводы
в Прилуках - принуждение к миру
Выговского и Пушкаря - потеряла всякий смысл,
Алексей Михайлович не желал провоцировать
гетмана на открытый конфликт. Царский
гарнизон остался только в одном Киеве, где он
находился с 1654 г. Но Выговского не устраивало
и это, он навязчиво желал выбить русских из
Киева. Стоит также особо отметить, что до
осени 1658 г. Москва никогда не называла
Выговского «изменником». Царские грамоты об
измене гетмана стали рассылать только в
сентябре 1658 г., после открытого вооруженного
выступления выговцев против русского
гарнизона в Киеве и заключения Гадячской унии.
Многие украинские историки, начиная
с Н. И. Костомарова, недооценивали масштаб
и силу сопротивления рядовой казацкой
массы новому гетману. По мере того как «на
Украине становились известны статьи заключенной
с королем унии, появлялось все больше ее
противников»350. Недовольные политикой
Выговского смогли бы объединиться и действовать
намного успешнее, если бы Москва
поддержала их сразу. Даже после карательной акции
гетмана на Левобережье и ухода основных сил
Выговского за Днепр силы оппозиции не
были сломлены. Запорожская Сечь, казаки
Полтавского и Миргородского полков не
сложили оружия. Одной сотни «ахтырских черкас»,
посланной в начале октября 1659 г. в Полтаву,
хватило для того, чтобы полтавчане прогнали
назначенного Выговским полковника Ф. Гор-
кушу и выбрали на его место верного Москве
Кирилла Пушкаренко (сына погибшего
Мартына Пушкаря). Как сообщалось об этом событии
царю, сотник П. Степанов с казаками из Ко-
тельвы «ходил под Плотаву, чтоб Плотавского
полку твоего изменника полковника Горкушу
поймать, и Горкуша до них ушел из Плотавы
к Выговскому в полк»351.
Чтобы пользоваться авторитетом у
казаков, гетман должен был быть не только
диктатором, но и удачливым военным вождем. Если
Хмельницкий «железной рукой» и
военными успехами еще мог держать «в узде»
казацкую вольницу, то Выговский не был способен
на такое и на военном поприще не отличился.
Не надеясь смирить непослушную массу
вооруженных людей, он решил перенаправить ее
энергию в нужное русло. Для упрочения
своей личной власти Выговскому нужна была
война - оставалось лишь выбрать противников
и союзников. Зависимый от хана, оказавшего
ему неоценимую помощь в удержании булавы,
гетман сделал выбор в пользу Крымского
ханства и Речи Посполитой.
Согласно данным Ю. А. Мыцыка,
которые он приводит без ссылки на источник,
«собрав раду, Выговский согласовал с нею план
69

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
кампании по разгрому оппозиции и царских
войск на приграничье. Главный удар должен
был нанести гетман объединенными силами
казацких и татарских войск под
командованием мурз Канмамета, Урака и Булата. Гетман
планировал взять Путивль, Севск, Сумы, Не-
дригайлов, Царев-Борисов, Каменное и иные
«порубежные места»352. В Белоруссии также
вспыхнул мятеж украинских казаков. В
результате измены Белорусского казацкого
полка Ивана Нечая под властью Выговского
оказались города Старый Быхов, Чаусы, Мсти-
славль и Рославль.
§ 3. Вооруженные силы
противоборствующих сторон:
их состав и характеристика
Вооруженные силы
Русского государства
В составе и организации русских
вооруженных сил конца 50-х годов XVII
столетия сочетались элементы двух систем: старой,
основу которой составляла поместная
конница и стрельцы, и новой, создававшейся на базе
полков нового строя. При оценке вооружения,
обучения и снабжения той или иной
войсковой организации необходимо учитывать
разницу между ними. Однако многие ученые
зачастую не делают таких различий. При
описании русских войск и оценке их боеспособности
основной современный украинский
исследователь военных событий 1658-1659 гг. А. Г. Буль-
винский руководствуется давно
устаревшими трудами дореволюционных историков:
П. О. Бобровского, Н. С. Голицына, А. К. Баио-
ва и других, которые, являясь апологетами
петровских реформ, писали свои работы
исключительно по иностранным источникам либо
публицистическим произведениям. Не
исследуя архивные материалы, названные авторы
в целом предвзято, однобоко и негативно
оценивали все русское войско VII столетия. С
целью усилить значение петровских реформ они
цитировали в своих работах исключительно
отрицательные отзывы иностранцев о москов-
70
скои армии, не замечая при этом
положительных оценок.
Так, например, Бульвинский, продолжая
традицию апологетов петровских реформ
и отстаивая устаревший тезис о «неумелости»
русских воинов, в частности, ссылается на
дореволюционных авторов «Русской военной
силы»: «Поместные войска являли собою в бою
не что иное, как нестройную,
малодисциплинированную толпу; не далеко от них пошли
и стрельцы»353.
Подобные умозаключения
историков прошлого у современных
исследователей русского войска XVII в. могут вызвать
только недоумение. Бульвинскому
практически не знакомы работы российских
историков О. А. Курбатова, Н. В. Смирнова,
В. М. Воробьева, специально изучающих
поместную конницу первой половины -
середины XVII в. по приказным материалам и ранее
неопубликованным источникам, по запискам
современников - участников сражений, а не
только по дневникам иностранных
путешественников и публицистическому
произведению И. Посошкова, написанному 40 лет
спустя после событий 1659 г.
При анализе документальных
источников напрашивается очевидный и однозначный
вывод: крайне неверно судить об армии царя
Алексея Михайловича по документам конца
XVII столетия. Еще В. Н. Татищев писал, что
«регулярные, устроенные при отце его
величества (т.е. Петра I. - И. Б.)у рейтарские,
копейщиков и салдацкие полки» были распущены «по
окончании Польской войны»354. Следует
только уточнить, что в силу того, что военные
действия против казаков, татар, а позднее - турок
продолжались до конца 70-х годов XVII в.,
полки нового строя фактически были распущены
лишь после Бахчисарайского мира 1681 г.
Упадок регулярных частей пришелся на 80-е годы
указанного столетия, в период борьбы за власть
Милославских и Нарышкиных, т.е. к началу
фактического правления царя Петра
Алексеевича это была уже совершенно другая армия,
по сути, прежнее ополчение, бледная тень
былой военной силы. Русский историк П. Е.
Медовиков в своей работе, посвященной правлению

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
Московские рейтары середины XVII в.
Реконструкция. Фото М. Хоревой
царя Алексея Михайловича, приводит слова
князя Якова Федоровича Долгорукова,
сказанные им Петру I: «Отец твой... тебе
устроением регулярных войск путь показал, да по нем
несмысленные все его учреждения раззорили,
что ты почитай все вновь делал и в лучшее
состояние привел...»355.
Во времена царя Алексея Михайловича
поместные воины не знали регулярного строя,
но были хорошими индивидуальными
бойцами, постигавшими воинское ремесло с
детства. Они практически не слезали с коней,
проводя свою жизнь в бесконечных войнах и
походах. В мастерстве владения холодным
оружием многие дворяне нисколько не уступали
тем же крымским татарам, а по качеству
вооружения превосходили их (у
подавляющего большинства имелось огнестрельное
оружие в виде карабинов или хотя бы пара
пистолетов).
При всех недостатках своей организации
конница сотенного строя все еще
представляла собой грозную силу, о чем свидетельствуют
ее успешные походы в Литву в 1654-1655 гг.
Участник сражения под Полонкой (1660)
«товарищ» польской панцирной хорунги Я. X.
Пасек признавал, что «московские войска, а
особливо эти боярские хорунги, стоя в боевом
строю, так страшны, как ни один народ на
свете»356. Главной слабостью поместной системы
было отсутствие возможности вести
длительные боевые действия из-за ухудшения
материального положения служилых людей,
неизбежного в ходе долгой войны.
Вместе с тем следует заметить, что в
середине XVII в. поместная конница уже не
являлась основным родом войск, как
утверждает А. Г. Бульвинский. Ее с успехом
потеснили рейтарские, драгунские и солдатские полки
нового (европейского) строя. К примеру,
армия кн. Трубецкого под Конотопом на 52%
состояла из полков нового строя: рейтар, драгун
и солдат (14 тыс. человек), поместная
конница составляла в ней только 31 % всего войска
(около 8300 человек). Впрочем, следует
обратить внимание, что традиционный для старой
историографии подсчет в процентах
соотношения войск старой организации и полков ново-
71

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Русские рейтары середины XVII в.
Художник В. Типикин
го строя это, по сути, формальный признак,
относящийся в первую очередь к штатной
структуре и к форме обеспечения ратных людей
жалованьем и казенным оружием. Зачастую он не
отражает тактических форм боя, которые ими
использовались.
Московский рейтар середины XVII в.
Реконструкция. Фото автора
Полки нового (иноземного) строя в русской
армии середины XVII столетия явились новой,
более совершенной организацией
вооруженных сил Русского государства. Они были
представлены рейтарскими, гусарскими,
копейными, драгунскими и солдатскими полками.
Каждый полк делился на 10-12 рот и насчитывал по
штату 1200 человек (конница) и 1600 человек
(пехота). На практике в боевых условиях
численность полков обычно была меньшей.
Рейтары, обученные европейской
тактике и огневому бою, уже составляли
значительную часть конницы. Они были ее
наиболее боеспособной частью и, по сути,
дворянской конницей нового строя, поскольку
набирались в основном из малоземельных дворян
и детей боярских. Рейтарская «служба»
состояла из карабина и пары пистолетов. Из
холодного оружия рейтары имели сабли, из
защитного - латы и шишаки. Уже в первых сражениях
войны 1654-1667 гг. современники отметили,
что «рейтары на боях крепче сотенных
людей». К лету 1659 г. в русской армии было
восемь полных рейтарских полков и пять шквад-
рон (полуполков).
Осенью 1658 г. в Белгородском разряде
возник новый род кавалерии - копейщики. На юге
они выполняли функции гусар, которые
появились в Новгородском разряде только в 1660 г.
Копейщики были выбраны из состава сотен
городового дворянства. Копейные роты
укомплектовывали лучшими всадниками,
владеющими копьем. Они представляли собой
тяжелую конницу, игравшую роль ударной силы на
поле боя, предназначенной для атаки,
опрокидывания и прорыва боевых порядков
противника. Оружием копейщиков были копье, пара
пистолетов и сабля. Защитное вооружение,
вероятно, было таким же, как у рейтар. По
ошибочному мнению А. В. Чернова,
«копейщики представляли собой боевую силу только на
близком расстоянии, в рукопашном бою.
Поэтому в бою копейщики выступали впереди
конницы, вооруженной дальнобойным
огнестрельным оружием, т.е. впереди рейтар и
гусар»357. На самом деле копейщики, имея
огнестрельное оружие при необходимости могли
действовать и как рейтары. К октябрю 1658 г.
72

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
пять рот копейщиков во главе с
ротмистрами, с приданными им рейтарами, составляли
отдельную копейно-рейтарскую шквадрону.
К концу 1659 г. копейные роты перевели в
сотенный строй358, но уже летом 1660 г.
копейная шквадрона была восстановлена359. Весной
1661 г. в Белгородском разряде состоял
копейный полк из десяти рот под началом Леонтия
Копнина360, причем служили в нем наиболее
знатные провинциальные дворяне.
Драгунские полки фактически были
ездящей пехотой и с середины XVII в. вооружались
мушкетами облегченного типа с замками,
которые называли драгунскими мушкетами.
Иногда вместо мушкетов драгунам выдавали
карабины. Обычное вооружение драгун состояло из
мушкета и шпаги, иногда бердышей. Драгуны
использовали коней только для передвижения,
а в бою спешивались и действовали как пехота.
Нередко отдельные драгунские роты входили
в состав рейтарских полков. К лету 1659 г. в
русской армии было десять драгунских полков.
Если сравнивать пехоту и конницу
Русского государства рассматриваемого периода,
то все современники единодушны в том, что
в боях пехота превосходила конницу.
Пехоту однозначно называют лучшей частью
русской армии. А. Майерберг в 1661 г. писал, что
«в старину Великие Московские Князья
обыкновенно вооружали на неприятеля одну
только конницу, а ныне Алексей пользуется совсем
другим способом: узнавши по опыту, что в
пехоте больше силы, вводит в сражение великое
число пеших солдат из стрельцов и набранных
вольноопределяющихся, вооруженных
ружьями, мечами или шпагами и серпообразными
секирами»361. «Главная сила русских
заключается в пехоте»,362 - отметил другой
иностранец, посещавший Россию в 1670 г., - Я. Рейтен-
фельс. Свидетельства иноземцев
подтверждаются и отечественным актовым материалом -
документами Разрядного приказа, в которых
есть информация о составе и численности
русских армий в походах против поляков,
казаков и татар. Из документов военного
ведомства также следует, что со времени царя
Алексея Михайловича пехота стала наиболее
многочисленным и обученным родом войск.
Пикинер и мушкетер полков нового строя
середины XVII в.
Художник В. Типикин
Солдатские полки вооружались пищалями,
позднее мушкетами с фитильными и
кремневыми замками. Из холодного оружия
имели шпаги, пики, бердыши. Известные
преимущества в области формирования,
комплектования, вооружения, обучения и снабжения
обеспечивали им численное
превосходство и преобладающее место в составе
русского войска. Участники сражений со стороны
противника неоднократно отмечали
стойкость и профессионализм московской пехоты.
В условиях непрекращающихся войн полки
нового строя фактически стали постоянной
вооруженной силой. Служба в них была
пожизненной. К лету 1659 г. в русской армии было
32 солдатских полка (в том числе 2 выборных).
Согласно источникам, к началу лета 1659 г.
во всей действующей армии было 50 полков
и 8 шквадрон нового (иноземного) строя
кавалерии и пехоты363 (см. приложение 7).
Все ратные люди в полках нового строя,
находившиеся на службе, получали постоян-
73

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Немецкий мушкетер 60-х годов XVII в.
Художник Р. Кнетель
ное денежное и хлебное жалованье, оружие
и боевые припасы к нему. Московские
стрельцы и выборные полки регулярно получали
обмундирование. Рейтары, драгуны, солдаты
и стрельцы проходили систематическое
обучение364. В роли обучающих выступали
наиболее опытные офицеры-иноземцы, имевшие
опыт Тридцатилетней и Английской
гражданской войн, в большом числе находившиеся на
царской службе. В первые годы войны с Речью
Посполитой 1654-1667 гг. все полковники
полков нового строя были иностранцами, как
принявшими православную веру, так и
сохранившими свое вероисповедание. Позднее до
полковничьих чинов дослужились уже русские
дворяне, с нижних чинов прошедшие хорошую
военную школу.
74
Книга «Учение и хитрость ратного
строения пехотных людей» И. Я. Вальгаузена,
изданная в Москве в 1647 г., стала
официальным документом, которым руководствовались
в пехотных полках. Данное сочинение нашло
практическое применение в формировании
и обучении русских солдатских полков.
Войско Московского государства конца 50-х
годов VII столетия совсем не похоже на «толпу»,
о которой пишет Бульвинский, ссылаясь на
некомпетентных и компилятивных авторов.
Например, польский дипломат Я. Млоц-
кий, наблюдавший царское войско
накануне выступления русских в Литовский поход
1654 г., видел несколько тысяч «пехоты со
стрельцами: все они с мушкетами и пиками,
обмундированные, как требует того
обыкновенный солдатский строй, и, как сам я, смотря
на это, заметил, довольно хорошо обучены»365.
Летом 1655 г. шведский резидент в Москве
И. де Родес сообщал в Стокгольм, что,
несмотря на урон, причиненный эпидемией чумы,
пехота у царя «очень сильна... Как и многие
другие рода войск, она (даже. - И. Б.) сильнее, чем
в прошлом году»366.
В августе 1656 г. польские комиссары на
переговорах под Вильно о союзном договоре
против Швеции должны были просить у
русских «предоставить в распоряжение Яна
Казимира 10 тыс. «пехоты доброй»367, что
свидетельствует о высокой оценке королевским
двором боеспособности пеших частей
московского войска.
Референдарий и писарь Великого
Княжества Литовского Ц. П. Бжостовский, участник
битвы на реке Басе (1660), сообщает в своем
письме об «отборнейшей и опытнейшей
пехоте» русских, выходившей в поле «в
значительном числе и в стройном порядке». В финале
сражения она, «храбро защищаясь, не нарушив
порядка», отошла в свой лагерь368.
Сообщая о русской армии В. Б.
Шереметева, увиденной поляками под Любаром в
сентябре 1660 г., польский очевидец Я. Зеленецкий
(Зеленевич) пишет: «Войско было отличное
и многочисленное. Конница щеголяла
множеством чистокровных лошадей и хорошим
вооружением. Ратные люди отчетливо исполня-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
ли все движения, в точности соблюдая ряды
и необходимые размеры шага и поворота.
Когда заходило правое крыло, левое стояло на
месте в полном порядке, и наоборот. Со стороны
эта стройная масса воинов представляла
прекрасное зрелище, то же самое и пехота. Вообще
войско было хорошо выправлено и обучено»369.
П. Гордон, сражавшийся против В. Б.
Шереметева под Чудновом (1660), неоднократно
пишет о русских войсках, выступавших в
«добром порядке». В ходе битвы московские
пушки «непрерывно били по нашим (польским. -
КБ.) батальонам». При отступлении русские
«крепко угощали» поляков ружейным и
артиллерийским огнем, отчего те несли большие
потери370.
Упомянутый выше Я. Рейтенфельс, писал
о полках нового строя (1670), что они
«обучены по немецкому образцу конной и пехотной
боевой службе, и их ставят на одну доску с
лучшими войсками, где бы то ни было. Ибо
будучи обучены немцами, они, благодаря лучшему
теоретическому военному образованию, а
может быть, и вследствие долголетнего
упражнения, так усовершенствовались, что, кажется,
превзошли самих себя»371.
Однако наиболее боеспособной и
дисциплинированной частью пехоты Русского
государства в середине XVII столетия были
Московские стрельцы. Это было время расцвета
Московского стрелецкого корпуса. Царь
Алексей Михайлович особенно любил свою
«надворную пехоту» и постоянно увеличивал ее
численность. Стрельцы получали на
вооружение «солдатскую службу» в виде казенных
фитильных мушкетов, шпаг и полупик и
обучались действовать по тем же самым уставам,
что и ратные люди солдатского и
драгунского строя. Так, например, в 1663 г. при наборе
новоприбранных стрельцов в приказ Матвея
Шишкина воевода П. В. Шереметев велел их
«учить пехотному строю и стрелбе, чтоб
были навычны»372. Авторитет «мира»
(коллектива), привилегированное положение и
сословный характер обеспечивали высокую
организованность и мобилизационную дисциплину
в полках. В условиях многолетних
непрекращающихся войн стрельцы часто покидали гарни-
Полковник и голова
Стремянного приказа Я. Соловцов,
стрелец приказа Т. Полтева. 1670 г.
Художник В. Типикин
зонную службу и отправлялись на фронт. Они
неоднократно демонстрировали свои
прекрасные боевые качества в сражениях с
поляками, казаками и шведами. Их бросали в бой как
«ударные части» в самые опасные и
переломные моменты военных кампаний. Так,
например, согласно свидетельству участника
битвы под Верками в 1658 г. литовского шляхтича
С. Венславского, именно два московских
стрелецких приказа, введенные в сражение в
решающий момент, обеспечили русским
победу373. В результате этой битвы войско гетмана
В. Гонсевского было разбито, а сам
командующий взят в плен. К 1659 г. в русском войске
числилось 24 приказа московских стрельцов
(Стремянной приказ численностью 1 500
человек, остальные от 1 000 до 600 человек). Не
менее половины из них постоянно находились
в районе боевых действий.
75

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
«Царский драбант» - жилец из личной
охраны царя
Рисунок Э. Палъмквиста. 1674 г.
Стрельцы не могли стать регулярным
войском в конце XVII в. не в силу своей
«профессиональной непригодности» к военной
службе, как утверждают некоторые
историки, а прежде всего в силу своего сословного
характера. Стрельцы были профессионалами
высокого класса, но в следующем столетии
ушли в прошлое, как уходили все феодальные
сословные армии.
С конца 50-х - начала 60-х годов XVII в.
в России началась реорганизация артиллерии
в направлении ее унификации и
стандартизации. До этого времени «наряд» был весьма
разнороден, на вооружении городов и полевых
войск находилось много устаревших орудий
с большим числом разных калибров. Данное
76
положение стало меняться в лучшую сторону
уже с начала войны за освобождение Украины
и Белоруссии, когда в Московском
государстве начинается интенсивная деятельность по
изготовлению однотипных и более совершенных
орудий. В частности, к летней кампании 1659 г.
на вооружении русской армии состояли новые
скорострельные казнозарядные «полевые
пушки, для передвижения которых было
достаточно одной лошади»374. Шведский военный
инженер капитан Э. Пальмквист, посетивший
Россию в 1674 г., писал о том, что русская
артиллерия «весьма хороша и эффективна» и имеет
не только принятые в Европе типы орудий, но
и свои, усовершенствованные «пушки и
мортиры». По словам шведа, «русские никогда не
делают плохих выстрелов и являются хорошими
петардистами»375 (т.е. специалистами по
взрывному делу).
Во второй половине XVII столетия в
русской армии появляются генеральские звания:
генерал (с 1655 г.), генерал-поручик (с 1659 г.),
генерал-майор (с 1661 г.)376.
Справедливости ради отметим, что в
мемуарах польских шляхтичей того времени (Я.
Пасека, Я. Лося и др.) можно встретить и
негативные оценки московского войска, но указанные
лица, слишком увлеченные описанием своих
«славных подвигов», часто уподобляются
авторам восточных сочинений, в которых
художественный вымысел нередко заслоняет
истинное положение дел. Как известно, уход от
вероятности довольно часто наблюдается в
воспоминаниях, написанных современниками много
лет спустя после того, как эти события
произошли. Учитывая крайнюю субъективность
и тенденциозность указанных мемуаристов,
историкам крайне осторожно следует
принимать на веру воспоминания «ветеранов»
польского войска, тем более что излагаемые ими
сведения можно сравнить с отечественными
документами, во многих случаях
заслуживающими большего доверия.
В целом негативно оценивает русскую
армию и австрийский дипломат А. Маейрберг,
раздраженный своей неудачной миссией в
Москву в 1661 г. Конечно, в словах посла есть доля
истины, однако следует учесть, что ко времени

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
его путешествия экономика России с трудом
выдерживала восьмой год нескончаемых
тяжелых войн с несколькими сильными
противниками, в результате чего качество вооружения,
снабжения и обучения личного состава войск
Московского государства значительно
ухудшилось по сравнению с 50-ми годами XVII в.
Стремление «принизить» боевую ценность
русского войска и преувеличить военные
возможности мятежников-выговцев
свидетельствуют о недостаточном знании А. Г. Бульвин-
ским военных реалий середины XVII в.
Если говорить о воинских силах, которыми
располагало Русское государство летом 1658 г.
на южных границах накануне вооруженного
конфликта на Украине, то прежде всего
следует сказать о Белгородском полке. Белгородский
полк - крупное воинское соединение частей
и гарнизонов всех укреплений Белгородской
черты под одним руководством - был
сформирован в ходе проводимой правительством
военно-административной реформы на юге
России в конце мая - начале июня 1658 г.
В состав Белгородского полка вошли
воинские силы, расположенные в 38 южных
городах России (Белгород, Яблонов, Курск, Орел,
Воронеж, Белев, Волхов, Мценск, Елец, Старый
Оскол, Кромы, Усерд, Карпов, Козлов, Ливны,
Верхососенск, Ефремов, Коротояк и др.).
Формирование Белгородского полка повлекло за
собой образование крупного
военно-административного округа - Белгородского разряда.
Воеводой (т.е. командующим)
создаваемого Белгородского полка был назначен уже
известный военачальник, окольничий князь
Григорий Григорьевич Ромодановский, которому
были подчинены все другие воеводы
Белгородской черты. Поляк Павел Потоцкий,
долго живший при московском дворе, не
слишком справедливо характеризует его как
человека, отличающегося «свирепостью характера
и телесною силою, успешнее справляющегося
с должностью «солдата, нежели искусного
полководца». Тем не менее Потоцкий признает, что
«не многие из русских оказали столь важные
подвиги для отечества, то в пылкости военной,
в неутомимой деятельности, быстроте, и
львином, так сказать, мужестве никто не превзошел
Московский стрелец
Рисунок Э. Пальмквиста. 1674 г.
его»377. Ромодановский принял энергичные
меры по организации военных сил, повышению
боеспособности вверенного ему соединения.
Воеводы провели учет всего
военно-служилого населения, расписали ратных людей по
местам службы.
Кроме уже размещенных на
Белгородской черте четырех «старых» полков
солдатского строя, в Москве было решено
дополнительно сформировать на юге новые
рейтарские, пехотные и драгунские полки. В начале
мая 1658 г. в Белгород были посланы
начальные люди: полковники, подполковники,
майоры, ротмистры, капитаны, поручики, полковые
квартирмейстеры, прапорщики и полковые
обозники, «которым велено быть на государе-
ве службе на Украине вновь», а государево жа-
77

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Сотник стрелецкого приказа середины XVII е.
Реконструкция. Фото М. Хоревой
лованье велено им давать с 1 мая того же года.
В «Столбцах Белгородского разряда»
сохранился поименный список штатного расписания на
3 рейтарских, 3 драгунских и 4 солдатских
полка, сведения из которого (от полковников до
майоров) сведены нами в таблицу (см.
приложение 1.1).
В результате летом 1658 г. на Белгородской
черте появилось не четыре, как следовало бы
из штатного расписания полков от 1 мая, а два
новых (Козловский и Верхососенский)
полка солдатского строя. Причем интересно, что
в «Козловский» полк вошли исключительно
старые, опытные солдаты, что скорее всего
свидетельствует о том, что этот полк
существовал ранее, но не подчинялся белгородскому
воеводе. В остальных полках сделали
смешанный состав - новоприборных солдат
перемешали со старыми. Вероятно, Разряд учитывал
известное мнение европейских полководцев
той эпохи, согласно которому для
эффективного выполнения боевых задач и обучения
новобранцев любая воинская часть должна была
состоять не менее чем из 20 % ветеранов, т.е.
солдат, имеющих опыт участия в
предшествующих боях и походах. На примере полков
солдатского строя Белгородского разряда видно,
что они более чем на 50 % состояли из
«старых» солдат или тех же ветеранов,
принимавших участие в кампании 1654-1656 гг. (см.
приложение 1.2).
Московские дьяки С. И. Заборовский
и С. Титов 8 июня 1658 г. от имени царя
официально вручили кн. Г. Г. Ромодановскому
командование полком. Согласно исследованию
В. П. Загоровского, структура полка на
момент его официального создания была
следующей: основу нового военного формирования
составлял Большой полк Белгородского
воеводы, в штате которого числилось 10227 человек.
Полк первого товарища (2-й полк) - 5 232
человека - объединял восточные части черты.
Полк второго товарища (3-й полк) - 3 743
человека - объединял военные силы западной ча-
78

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
сти черты. Общая численность полков
составляла 19252 человека. (См. приложение 1.3).
Таким образом, Белгородский полк представлял
из себя армию, состоящую из трех
«воеводских полков». В каждом «воеводском полку»
были собственно полки нового, или
«иноземного», строя: рейтарские, драгунские и
солдатские. В рейтарских полках служили
преимущественно дети боярские. Солдатские и
драгунские полки состояли из служилых людей по
прибору и из даточных людей. В составе
Белгородского полка были служилые люди из
городов Белгородской укрепленной черты. В
гарнизонах крепостей служила артиллерийская
прислуга: пушкари, затинщики, пищальники,
а также воротники, казаки, несшие
преимущественно сторожевую службу. По своему
назначению Белгородский полк относился к
полевым войскам и предназначался не только для
обороны границ, но и для активных
наступательных операций в предстоящих военных
действиях против Речи Посполитой.
Структура полка не оставалась
постоянной. Уже в июле 1658 г. в связи с
осложнением обстановки на Украине произошли
первые изменения. Рейтарские полки
(фактически «шквадроны») И. Шепелева, С. Скорня-
кова-Писарева и драгунский полк Р. Корсака
по царскому указу были направлены в Киев.
Они вошли в состав киевского гарнизона, т.е.
выбыли из состава Белгородской
группировки. Согласно отписке царю киевского
воеводы В. Б. Шереметева, кн. Г. Г. Ромодановскому
было приказано послать «из Белгорода в
Киев рейтарского строю подполковников, Ивана
Алексеева сына Шепелева да Семена Семенова
сына Скорнякова-Писарева с рейтары, а с
ними 1000 человек рейтар, да драгунского строю
полковника Рафаила Корсака с полком. И
подполковники Иван Шепелев и Семен Скорня-
ков-Писарев с началными людми и с рейтары
и драгунского строю полковник Рафаил
Корсак с началными людми и с драгуны на твою
государя службу к нам... в Киев пришли июля
в 6 день»378. Согласно документу, из 1200
рейтар Скорнякова и Шепелева в Киев ушли 1000.
Ушедшие части в Белгород не вернулись.
Около двух лет они находились в Киеве, а затем
Московский стрелец середины XVII в.
Реконструкция. Фото Д. Радненко
приняли участие в Чудновской кампании
1660 г. Драгунский полк Р. Корсака убыл в
Киев в полном составе. Согласно росписи
киевского гарнизона от 23 июля 1658 г. в городе
было «Рафаилова полку Корсака началных людей
18 человек, ево полку драгунов розных
городов 1 325 человек»379.
Из отписки кн. Ромодановского царю
от 7 июня 1658 г. следует, что воеводе пришлось
заменить тяжело заболевшего рейтарского
полковника Я. Фанрозенбаха: «велено у
рейтарского полку быть полковнику Егану Разанбахту
и полковник, государь, Еган Разанбахт во
мученье лежит болен», князь поставил на его
место полковника Ягана Краферта380. Однако
последний недолго пробыл во главе рейтарского
полка, поскольку осенью 1658 г. поменялся
местами с Вилимом Фангаленом381, ранее бывшим
командиром 6-го солдатского полка.
79

Я. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Московский рейтар
Реконструкция. Фото М. Хоревой
Кроме того, вскоре была создана еще
одна шквадрона рейтар, командование которой
было поручено полуполковнику Ивану Сасу.
Кн. Г. Г. Ромодановский 7 октября 1658 г.
получил от царя грамоту, в которой было велено
«тульского драгунского строю Аристова
полку Фамендина драгунам быть в рейтарском
строе». Находившийся в Белгороде
драгунский полк А. Фамендина не вошел в
структуру ранее сформированного Белгородского
полка. Полковнику А. Фамендину было
приказано отбыть в Москву, а командиром поставить
«у той шквадроны полуполковника Ивана
Caca»382. Бывшие драгуны должны были получать
денежное жалованье «против рейтар».
В сентябре 1658 г. в Белгороде
упоминаются две копейные роты383. В январе 1659 г.
«копейного и рейтарского строю» шквадрона уже
включала в себя 5 рот во главе с
ротмистрами Л. Копниным, И. Копниным, Т. Шеншиным,
И. Беклемишевым и А. Тяпкиным384. Причем из
документов следует, что копейщикам сразу
были приданы рейтары, т.е. две последние
названные роты шквадроны были рейтарскими
ротами.
На 13 октября, писал царю Ромодановский,
у него было «рейтар, государь, полковника Ви-
лимовой шквадроны Фангалена семьсот деве-
носта адин человек, Ивановы шквадроны
Caca пятсот тритцать три человека, что по
твоему великого государя (указу) даны ему в полк
тулские драгуны, да копейных рот рейтар сто
адиннатцать человек, да из дворян и из детей
боярских тритцать девять человек...»385.
Указанный документ свидетельствует о том, что
с самого начала формирования копейных рот
они вошли в отдельную копейно-рейтарскую
шквадрону вместе с выделенными
рейтарскими ротами.
Отметим также другие перемены в
командном составе солдатских и драгунских полков.
Осенью 1658 г. мы видим полковника Вилима
Фанзейца уже во главе 5-го солдатского Верхо-
сосенского полка, полковник которого - Яган
Инвалт - возглавил, соответственно,
драгунский полк Фанзейца. Полковник Яган Фанзагер
сменил Федора Вормзера на посту командира
4-го солдатского Усердского полка, а
последний получил под начало его драгун. На
освободившееся место Фангалена полковником
6-го солдатского Карповского полка был
поставлен Яган Краферт386 (см. приложение 1.6).
К Белгородскому разряду также
относились донские и яицкие казаки тульской
корпорации кормовых верстанных (т.е.
получавших денежное жалованье) атаманов и казаков.
Она возникла после Смоленской войны 1632-
1634 гг. из донских и яицких казаков,
участвовавших в ней, и к 1658 г., судя по разным
росписям, насчитывала примерно 350 человек.
На землях Белгородской укрепленной
линии («черты») и за «чертой» находились
города, слободы и села Слобожанщины, не
входившей в состав Украины-Гетманщины. «В
административном отношении территория
Слободской Украины была подчинена белгородскому
воеводе, хотя и сохраняла внутреннее
самоуправление: украинские казаки-переселенцы
избрали полковую и сотенную
администрацию»387. Острогожский (иначе - Рыбенский)
полк существовал с 1652 г. Ахтырский и
Сумской полки как военно-административные
единицы оформились в 1658-1659 гг. Харьковский
80

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
Белгородский разряд в конце XVII в.
Современный рисунок
полк возник в начале 1660 г. До организации кас 168 г. (1659/60 г.), в Острогожском полку
полка харьковскими казаками командовали числилось 511 полковых и 270 городовых ка-
атаманы. По данным «разбора» служилых чер- заков, в Ахтырском - 678 и 505, в Сумском -
81

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Фрагмент карты юга России конца XVII в.
ГИМ
1646 и 82 соответственно. В Харькове службу
несли 1357 полковых казаков, а всего на Сло-
божанщине и в городах Белгородской черты
на царской службе находилось 8 386 полковых
и 5 089 городовых черкас388.
Отдельно следует сказать о Запорожской
Сечи. В конфликте с Выговским запорожцы
храбро и умело воевали на стороне Русско-
82
го государства. Согласно показаниям
донского казака М. Лукьянова, в декабре 1657 г.
численность запорожцев составляла примерно
5 тыс. человек, из которых «многие разошлись
по городам, а зимовать де в Запорожье»
осталось 2 тыс. человек389. Наиболее вероятно то,
что с весны 1658 г. большая часть бойцов из
указанных 5 тыс. уже приняла участие в борь-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
бе с выговцами. Согласно А. М. Апанович,
«запорожское казачество не только было
инициатором народного восстания» против
Выговского, но во время самого восстания из всех
казацких отрядов «оно составляло наиболее
ударную, стойкую, обученную в военном
отношении силу»390. Это обстоятельство лишний
раз вынуждало Выговского искать военную
помощь за границей.
В заключение следует отметить, что в ходе
военного конфликта 1658-1659 гг., кроме
Белгородского полка, на Украину были
направлены и другие воеводские полки русской армии.
О них будет сказано отдельно, по мере их
участия в боях на Украине.
Мятежное Войско Запорожское
в 1658 г.
Казацкая армия Богдана Хмельницкого
сохранила традиционное название «Войско
Запорожское», идущее от Запорожской Сечи.
Однако запорожцы (сечевики) и реестровые
казаки в силу своей малочисленности стали лишь
ядром освободительной армии. Основную
массу войска составляли рядовые казаки и
повстанцы (большей частью вооруженные
крестьяне), и тех и других именовали «чернью»
Войска Запорожского. Кроме того, в походах
против поляков войско обычно
сопровождали многочисленные повстанческие отряды, не
входящие в войсковую организацию.
Например, под Берестечком (1651 г.) их численность
оценивают не менее чем в 25 тыс. человек.
Именно благодаря народной поддержке и
широкому повстанческому движению
локальное восстание Хмельницкого, на первых порах
аналогичное прежним казацким
выступлениям, превратилось в грандиозную
Освободительную войну. Как верно писал Г. В.
Вернадский, «именно та поддержка, которую
крестьяне оказали казакам, дала возможность
последним возглавить национальную борьбу против
польских вельмож, и именно крестьянское
ополчение в казацкой армии на протяжении
тяжелых лет войны за освобождение от
поляков сделало возможным продолжение борьбы
вплоть до того момента, когда царь согласился
взять казацкое войско под свое
покровительство»391. Сила и стойкость казацко-крестьян-
ской армии заключалась в религиозном
рвении борцов за православную веру, социальной
ненависти к польской шляхте и католическому
духовенству. Авторитет Хмельницкого
способствовал уменьшению социальных, сословных
и имущественных прочиворечий в самой
казацкой среде - даже самые необузданные
казаки были готовы объединяться и подчиняться
всеми признанному вождю и удачливому
полководцу.
Гетман был командующим Войска
Запорожского. Поскольку военные действия
затронули значительную территорию Украины,
он нуждался в помощниках, способных
руководить боевыми операциями. Для
руководства частью войска на отдельном участке
«фронта» он, как правило, назначал одного из
наиболее авторитетных полковников в звании
«наказного гетмана». Важнейшие решения
обычно принимались на раде старшин, но
Богдан Хмельницкий зачастую поступал как
полновластный диктатор и не любил
возражений. Известен случай, когда Хмельницкий
ударил саблей спорившего с ним полковника,
разрубив ему руку. К генеральной старшине
относились: войсковой (генеральный)
обозный - начальник артиллерии, генеральный
судья, генеральный подскарбий, генеральный
писарь - исполнял функции начальника
штаба, генеральные есаулы (адьютанты, обычно
два человека), генеральный хорунжий и
генеральный бунчужный (охранявшие гетманские
хоругвь и бунчук).
Все Войско Запорожское было поделено на
полки, во главе которых стояла полковая
старшина: полковник, полковой обозный,
полковой судья, полковой писарь, полковой
хорунжий, полковые есаулы, сотники и атаманы.
Заслуженные казаки именовались
«товариществом». По своей численности полки фактически
соответствовали позднейшим дивизиям,
включая в себя пешие и конные части, а также
артиллерию. В полках было примерно от 1 тыс. до
4 тыс. казаков. Каждый полк делился на
сотни, во главе которых стояли сотники. Сотни
в свою очередь делились на курени, бывшие
под началом атаманов.
83

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Основным родом войск в Гетманщине
была пехота, вооруженная огнестрельным
оружием (рушницей-аркебузой или мушкетом)
и саблями. Бульвинский пишет, что
«казацкую пехоту, которая была тогда основным
родом украинских войск... как свидетельствуют
тогдашние военные специалисты, в частности
сеймовый комиссар польской армии во
время Хотинской войны 1621 г. Яков Собеский
и французский военный инженер Гийом Ле-
вассер де Боплан, который пребывал на
Украине в 30-х гг. XVII ст., в то время полагали
наилучшей в Европе»392. Данная оценка явно
субъективна и сильно завышена. Кроме того, даже
с учетом определенных симпатий к
«героям-казакам» со стороны указанных лиц запорожцев
20-30-х годов XVII в. нельзя сравнивать с
бойцами казацкой армии 1650-х годов.
Реестровые казаки, бывшие на службе Речи Посполи-
той до 1648 г., были немногочисленными
профессионалами (напомним, что по ординации
1638 г. их число сократилось до 6 тыс. человек),
а повстанческая армия Богдана Хмельницкого
(в основной своей массе) - плохо обученным
и слабо вооруженным народным ополчением.
В первые годы Освободительной войны
Хмельницкий имел мало конницы, конные
отряды при пеших полках обычно
использовались только для разведки. С течением
времени конский состав казацкой армии
увеличился, однако многие казаки по-прежнему
воевали пешими, а коней использовали только для
передвижения в походах. Нехватку
боеспособной конницы компенсировали союзные гетману
крымские татары. Очевидно, что полки казаков
и повстанцев Хмельницкого по своим боевым
качествам, профессионализму и дисциплине
далеко уступали реестровым казакам периода до
1648 г. и к ним не применимы характеристики,
данные очевидцами первой трети XVII в. Число
реестровых, влившихся в войско
Хмельницкого, не изменяло ее общий крестьянско-казацкий
облик. Такая армия могла увеличить свои ряды
и стать массовой только за счет плохо
вооруженных «показаченных» селян, мещан и
представителей других низших сословий.
Всеми своими военными победами казац-
ко-татарский альянс целиком обязан полко-
84
водческому гению гетмана Богдана
Хмельницкого, сумевшего превратить слабо обученных,
вооруженных и плохо одетых ополченцев в
победоносное войско, сильное своим высоким
моральным духом, стойкостью и
дисциплиной. Под руководством Богдана
воодушевленный народ героически сражался за
освобождение Украины от ненавистных «ляхов»: эта идея
была близка и понятна основной массе
малорусского населения.
Спустя всего лишь год после смерти
Хмельницкого новый гетман выдвинул новую идею -
борьбы с Москвой, Русским государством.
Однако авантюра шляхтича Выговского не нашла
необходимой поддержки среди казаков и
только усилила социальный раскол в обществе. Как
в свое время писала А. М. Апанович,
«основной военной силой украинского народа в
период Освободительной войны 1648-1654 гг.
было народно-освободительное войско... главной
же опорой изменнической группировки стали
войска интервентов. Казацкая старшина
призвала татарских мурз для борьбы с
собственным народом»393.
Гражданская война, начавшаяся на
Украине после смерти Богдана, серьезно ослабила
боевую мощь Войска Запорожского. Измена
Выговского и борьба с Москвой окончательно
подорвали силу казацкой армии. Лучшие
воины Украины - запорожцы (сечевики) во главе
со своими кошевыми атаманами решительно
выступили против Выговского и в конфликте
с ним воевали на стороне Русского
государства. «Руина», обнищание и разорение населения
Украины вследствие длительной войны и
татарских набегов не могли положительно
отразиться на казацком ополчении, которое не
являлось постоянной армией и, соответственно,
не обладало ее характеристиками. Полковники
говорили гетману, что «на казаков рассчитывать
нельзя, одна единственная надежда на татар»394.
Какова была отборная пехота Выговского,
видно из описания казаков, выстроенных в
парадном строю для встречи царского посланника
В. Кикина 31 августа 1658 г. Полки казацкие на
встречу были «изготовлены строем с знамены»,
для приветствия: «пехота из ружья стреляли,
а стрельба была худа и нестройна, а пехотные

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
люди худы и безодежны»395. Если так
выглядели лучшие бойцы, собранные для
торжественной встречи, то каково было остальное войско?
Как справедливо отметил польский
историк П. Кроль, «казацкая армия эпохи Богдана
Хмельницкого и Ивана Выговского была
войском, по своему характеру представляющим
посполитое рушение (т.е. ополчение. - И.Б.)...
Каждый казак, в соответствии со своими
возможностями, должен был обеспечить себя,
соответственно, оружием, одеждой и припасами
на время кампании. Войско собиралось
только на период ее проведения и распускалось
после окончания военных действий. Делалось это
для того, чтобы казаки могли содержать свое
хозяйство в надлежащем состоянии, -
основной источник своего кормления. От
материального состояния их хозяйства зависела
боеспособность запорожского войска.
Обедневшие были не в состоянии вооружить себя сами
и встать в строй. Преобразовать казацкое
войско в исправный, профессиональный
инструмент в руках гетмана было затруднительно»396.
Долгая война привела к разорению казацких
хозяйств, что, соответственно, вело к
ослаблению боеспособности и дисциплины Войска
Запорожского. К недостаткам казацкого войска,
обычно свойственным феодальным
ополчениям, также следует отнести территориальную
привязанность полков и местничество
полковых командиров.
Справедливости ради стоит отметить, что
по социальному составу, вооружению и боевым
задачам казацкое войско, конечно же,
отличалось от шляхетского посполитого рушения.
На протяжении столетий казаки вели
борьбу со своим основным противником -
крымскими татарами, и они не были предназначены
для войны с европейскими регулярными
армиями. Выговский нарушил этот принцип,
вступив в противостояние с наполовину
перестроенной по европейским нормам русской армией.
Касаясь боевой тактики казаков, следует
отметить, что А. Г. Бульвинский и другие
украинские историки доверяют весьма
сомнительному источнику - изображению на барельефе
в монастыре Сен-Жермен де Пари,
посвященному победе поляков в битве при Берестечко
(1651 г.). На барельефе видна казацкая пехота,
идущая в бой в стройных боевых порядках,
построенная в три шеренги397. Саркофаг с
указанным барельефом был сооружен французским
скульптором Жаном Тибо лишь после смерти
короля Яна-Казимира, спустя 21 год после
битвы. Тибо, изобразивший такую картину, не
выезжая из Парижа, скорее всего, никогда не
видел ни украинских казаков, ни тем более
тактику их боя. Отсюда очевидно, что данное
изображение ни в коей мере не может являться
достоверным источником для реконструкции
казацкой тактики середины XVII в.
Польский современник Я. Зеленецкий (Зе-
леневич), лично наблюдавший боевые
порядки казаков летом 1660 г. под Любаром, совсем
иначе описывал строй гетманского войска. По
его словам, этот строй был похож на стадо:
«bardziej bydlu podobni nizeli ludziom»398. О
каком линейном, трехшереножном построении
здесь можно говорить?
На примере изучения историками
основных сражений польско-казацких войн 1648-
1654 гг. нетрудно убедиться в том, что казацкая
пехота в полевом сражении обычно была
прикрыта обозом и вела огонь из-за возов. Ведение
боя в линейных порядках казаками не
практиковалось. Лишь когда атаки польской конницы
и пехоты были отражены, ряды врага
расстроены, пешие казаки выходили из своего
полевого укрытия и атаковали холодным оружием,
нестройными порядками. Основой же
боевого порядка казаков всегда являлся обоз,
прикрывавший пехоту и артиллерию. «Казаки
наиболее показывают храбрость и проворство
в таборе, огороженные телегами, или при
обороне крепостей»399, - писал вышеупомянутый
Г. Л. де Боплан. Любое ополчение, в том числе
казацкое, в принципе не способно на
организованные передвижения и ведение боя в
линейных порядках. О каких-либо сложных
маневрах, поворотах казацкой пехоты на поле боя не
может быть и речи.
Далеко не все казаки были вооружены руш-
ницами (самопалами), мушкетами,
карабинами, пищалями или пистолетами. Многие
имели только сабли и пики (списы). Наиболее
массовая - беднейшая часть Войска Запорожско-
85

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
го - вооружалась обухами, топорами, косами,
«киями» (дубинами), мослами и другими
видами примитивного оружия. Защитного
вооружения казаки не носили. Стрелковым мастерством,
когда по свидетельству А. Вимины, казаки
«пулей тушили свечку», могли похвастаться лишь
отдельные запорожцы. Современники
событий (П. Гордон, Я. Красинский)
свидетельствуют о том, что значительная часть казацкой
конницы вообще не имела огнестрельного
вооружения: всадники использовали лук со стрелами.
К началу осени 1658 г. в Войске
Запорожском было не менее 21 казацкого полка
(Чигиринский, Подольский, Кальницкий,
Черкасский, Каневский, Уманский, Паволоц-
кий, Белоцерковский, Корсунский, Киевский,
Брацлавский, Овручский, Турово-Пинский,
Черниговский, Переяславский, Нежинский,
Прилуцкий, Лубенский, Миргородский,
Полтавский и Белорусский) численностью
примерно от 500 до 4 тыс. казаков в каждом.
Оценивать численность войска по количеству
участвующих в походе полков невозможно,
поскольку «полк»/«сотня» приходили на место
сбора в том количестве, в котором их собрал
своим предписанием полковник/сотник, а
численность реестровиков в казацких полках
даже по Зборовскому реестру колебалась в
пределах 1-4 тыс. человек. Документы гетманской
канцелярии со сведениями о смотрах войска не
сохранились.
Общее число казаков, которых гетман
теоретически мог выставить на поле боя,
вероятно, не превышало 50 тыс. человек, большей
частью пехоты. При этом далеко не все
казаки имели необходимую военную подготовку,
вооружение и снаряжение. Кроме указанного
числа, в Освободительной войне 1654-1654 гг.
принимало значительное число «показачен-
ных» селян, мещан и т. п. Однако переход Вы-
говского на сторону короля расколол
общество, привел к ослаблению и разложению
казацкой армии. В отличие от Богдана
Хмельницкого Выговский вряд ли мог мобилизовать
к началу кампании более 20 тыс. человек, хотя,
конечно, характер и степень сохранности
документов казацкого лагеря не позволяют
оперировать точными цифрами.
86
Иллюзия непобедимого, однообразно
одетого и вышколенного Войска
Запорожского сохраняется и в наше время в ряде работ
украинских историков-романтиков. Они
неоправданно превозносят его организацию,
вооруженность, дисциплину и боевые
качества. Приведем простую историческую
аналогию: несмотря на то что войско из восставших
гладиаторов и рабов под началом знаменитого
Спартака одержало несколько славных побед
над римскими легионами, никто не осмелится
утверждать, что римская армия по своим
боевым качествам уступала ополчению
вооруженных повстанцев. А казацкое войско было
прежде всего ополчением, большей частью
состоящим из вчерашних «показаченных» крестьян.
Кроме того, существенным
обстоятельством является то, что во времена Выговского
роль и значение казацких полков в боевых
действиях резко сокращаются. Отчасти это связано
с появлением в гетманском войске наемных
частей. Если Хмельницкий имел полную
поддержку народной массы, то Выговскому пришлось
опираться на иноземных «солдат удачи».
Характерно, что одна из статей Гадяцкого соглашения,
заключенного Выговским с королем,
предусматривала значительное сокращение казацкой
армии, а именно 30-тысячный реестр и
формирование 10-тысячного наемного войска.
Освободительная, народная армия Богдана
Хмельницкого была не нужна Выговскому. Вслед за
смертью Богдана последовал общий спад
освободительного движения украинского народа.
Наемные хоругви Выговского состояли из
поляков, литвинов, сербов, валахов и немцев.
Они были конными, пехотными и
драгунскими. Личная охрана гетмана обычно включала
две «надворные» хоругви - конную и пешую.
Конные хоругви были либо «казацкими»
(панцирными, о них - ниже) либо легкими, т.е. без
защитного вооружения. Вероятно, первыми
наемными подразделениями в Гетманщине были
сербские и валашские. Сербы появились на
Украине еще в гетманство Б. Хмельницкого.
Известно, например, что полковник Иван Сербии
с частью сербских наемников потерпел
поражение от Пушкаря под Полтавой в январе 1658 г.
Готовясь к борьбе с Русским государством, Вы-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
говский получает согласие короля
Яна-Казимира на набор наемников в Речи Посполитой.
Согласно показаниям родственников Выговского,
«11 хорунгей нанял гетман своими денгами по
королевскому росказанью»400. Из других
наемных формирований гетмана известны «левен-
цы» - пешие воины, навербованные в Подолии,
о которых будет сказано ниже.
Что касается артиллерии Войска
Запорожского, то гетманом Б. Хмельницким была
создана как полковая, так и артиллерия резерва,
т.е. главного командования - гетмана (тяжелая
полевая артиллерия). Гетману удалось
наладить производство пушек, огнестрельного
оружия, селитры, пороха. Полковой артиллерией
командовал полковой обозный, который
подчинялся генеральному обозному - начальнику
всей артиллерии. Полковой обозный имел
целый штат из есаулов, хорунжего, писаря,
пушкарей и др. Число пушек в каждом полку не
было постоянным. По мнению В. И. Сергийчу-
ка, в казацком полку насчитывалось 5-6 пушек,
но в некоторых полках «эта цифра была
значительно выше»401. К моменту смерти
Хмельницкого в арсенале казацкого войска было не
менее 120 единиц полковых и около 30
тяжелых полевых орудий. Несмотря на такой
внушительный артиллерийский парк, в ходе
мятежа Выговского в 1658-1659 гг. казацкие орудия
практически не сыграли сколько-нибудь
заметной роли в боевых действиях.
В заключение стоит заметить, что все
военные реформы и иные новации
происходили в гетманство Б. Хмельницкого,
выдающегося военного организатора и полководца. При
гетмане И. Выговском ничего особо
заметного в этой области не было сделано, за
исключением значительного увеличения числа
наемных хоругвей.
Вооруженные силы
Крымского ханства
Крымское ханство находилось под
протекторатом Османской Порты, установленным
в 1475-1484 гг., т.е. фактически являлось ее
составной частью и могло рассчитывать на силы
и средства султанского двора в случае
необходимости защиты своей территории либо
ведения длительной войны. При попытках оценить
военно-экономический и людской потенциалы
Крыма этого нельзя забывать. Война с
Крымским ханством для России или Речи
Посполитой в любой момент могла обернуться войной
непосредственно с Турцией, которая в то время
была на вершине своего могущества. Политика
Османской Порты заключалась «во взаимном
ослаблении Речи Посполитой и Русского
государства и создании условий для установления
политического контроля над Украиной, что
и было частично реализовано в 60-х годах»402.
Как отмечал еще А. А. Новосельский,
«решительная борьба с Крымом неизбежно должна
была превратиться в борьбу с Турцией...
Перерастание русско-крымской борьбы в
борьбу русско-турецкую произошло постепенно
со времени войны с Польшей за Украину»403.
Включение Украины в состав России
неизбежно вело к серии русско-турецких войн в
следующем столетии.
Поход 1659 г. был третьим выходом
орды404 на Украину в правление хана Мухам-
мед-Гирея IV (второе правление 1654-1666 гг.)
непосредственно во главе с ним самим,
поэтому можно утверждать, что под его началом
были собраны весьма значительные силы
Крымского юрта.
Г. В. Вернадский справедливо писал о том,
«что касается крупномасштабных операций
против Москвы, Выговский зависел, главным
образом, от поддержки крымских татар. Он
нуждался в иностранных войсках, поскольку
не мог доверять казакам»405.
Крымско-татарское войско хана Мухам-
мед-Гирея IV состояло из собственно ханского
войска и ополчения беев, бывших во главе
татарских родов и ногайских орд. В случае
личного участия хана в походе в состав
крымского войска обязательно входили ханская
«гвардия» - капыкулу (в середине XVII в. согласно
Эвлии Челеби, около 3 тыс. человек), сеймены
(секбаны) - аналог драгун, вооруженные
огнестрельным оружием (не более 400 человек),
а также уланы - дети крымской знати, феодалы
высшего ранга (не более 500 человек).
Наиболее важной военной должностью
Крыма было место Перекопского бея (Ор-бея).
87

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Как писал Эвлия Челеби, «первый среди беев -
орский бей, который пребывает на самой
границе. Он является обладателем знамени и
барабана»406. В случае войны перекопский бей
«предводительствует тремя тысячами воинов с
колчанами и в доспехах. По закону рода Чингизидов
в каждой битве они составляют боевое
охранение. Но в эпоху нашего Мухаммед Герай-ха-
на op-бей ходил в бой с двенадцатью
тысячами воинов. Потому что ор-беем тогда был
Кара Караш-бей - стремящийся в битву, храбрый
и бесстрашный... Ор - это прочная стена, замок
на Крыме. Сколько бы врагов ни покушалось
на Крым, они придут со стороны Ора. Поэтому
постоянно здесь наготове двенадцать тысяч ко-
шей конных удалых воинов в полном
вооружении»407. На место Перекопского бея хан
обычно назначал наиболее опытного и
заслуженного военачальника из самых знатных фамилий.
Наиболее знатными беями Крымского
ханства были представители древних феодальных
кланов: Ширин, Барын, Аргын и Седжеут. Из
ногайских родов наиболее сильным и
знатным был род Мансур (Мангыт). Главы этих
пяти кланов родовой аристократии являлись ка-
рач-беями, правителями княжеских «домов».
В походе ханское войско также дополнялось
племенными подразделениями ногайцев Ур-
мамбета, Урака и Шейдяка. Наиболее мощной
и многочисленной из ногайских орд была Буд-
жакская (Белгородская) орда.
Для большинства взрослого мужского
населения Крымского ханства ежегодные
грабительские набеги на земли России или Речи Поспо-
литой были основой существования. Главную
роль здесь играла возможность захвата
многочисленных пленных, которые могли быть
проданы в рабство. Однако войска крымского хана
могли совершать и большие походы,
преследовавшие военно-политические цели. Примерное
представление о реальной численности всего
крымско-татарского войска может дать
документ под названием «Вся мощь из Крыма, из
нагаев, белгородцев, очаковцев и добруджан»,
представляющий собой «реестр» татарской
орды 1649 г. из архива библиотеки Ягеллонского
университета в Кракове: «людей Ширина было
5 000, Чизивутов (седжеутов) - 500, Баркина -
88
500, Архина - 1000, Бацины - 1000, Хишан -
500, Янтан - 500, капикулу - 2000, уланов - 500,
темрюцких черкесов - 200, турок с Кафы -
100, (татар) из Козлова (Гезлеве, ныне
Евпатория. - И. Б.) с Хая-беем и другими мурзами -
10000, перекопских татар - 5000, добруджских -
3 000, белгородских - 5 000, очаковских - 1000,
крымских Семенов, которые «ходят при хане» -
400, людей Урумбет-улу - 5000 («с ханом -
теперь будут»), людей Беин-Хали-Мурзы - 1000,
шейда-кулу - 500, черкес - 3 200 человек.
Кроме того, отмечалось, что должны подойти еще
15000 татар, в том числе те, которые были на
границе с калмыками»408. Итого, согласно
польскому переводу (по всей вероятности) с
татарского оригинала, общая численность
крымскотатарского войска и ногайцев в мае 1649 г.
составляла 60900 человек (из них 14000 ногайцев
и 3400 черкесов). Согласно
вышеприведенному документу, все это войско якобы было в
походе на Польшу с ханом Ислам-Гиреем весной
1649 г., т.е. хан вполне мог собрать такую
большую армию для похода, да еще оставить
достаточно сил для обороны Крыма на случай
нападений неприятеля. На наш взгляд, это не
совсем верно. Указанное число, вероятно, отражает
максимальные мобилизационные
возможности крымско-татарского войска с
привлечением ногайских орд. Если это так, то в поход
фактически не могли выступить все 60 тыс. крым-
цев и ногайцев. Анализ источников различного
характера, а также мнение таких
авторитетных ученых, как А. В. Виноградов, Г. А. Санин
и В. В. Трепавлов, приводят к выводу о том, что
в середине XVII столетия в случае личного
участия хана в военной кампании его войско, с
учетом многочисленной свиты из представителей
всех родов и племен, могло достигать 30 тыс.
человек409. В больших походах без личного участия
хана, которые обычно возглавляли калга, нурад-
дин или султаны (царевичи), редко принимало
участие больше 15-20 тыс. воинов.
Встречающуюся в нарративных документах и исторической
литературе оценку численности
крымско-татарской орды в 100 тыс. человек следует признать
значительно завышенной и недостоверной. В то
же время имеющиеся в распоряжении историка
источники не позволяют установить точную чи-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
елейность крымской орды. Немаловажным
является и тот факт, что число бойцов,
участвующих в военной кампании или в набеге, не
могло быть постоянным. Часть татар
конвоировала захваченный полон, охраняла обоз в случае
его наличия и т.п. Основной тактической
единицей был «чамбул», который мог насчитывать от
нескольких сотен до нескольких тысяч бойцов.
Благодаря своей мобильности и умению
преодолевать значительные расстояния
татары были очень серьезным противником. Они
часто достигали своей цели без прямого
боевого столкновения с врагом. В основе их
тактики была стрельба из лука, но при
значительном превосходстве сил они могли атаковать
и холодным оружием (саблями). Иностранные
авторы XVII в. (Я. Маржерет, Г. Л. де Боплан,
Р. Монтекукколи) называют саблю типичным
оружием крымских татар наряду с саадаком.
Наиболее бедные крымцы вооружались
мослами (кость на рукояти), кистенями,
дубинками. Защитное вооружение (мисюрки, кольчуги,
карваши) имели только знатные воины,
рядовые ордынцы были исключительно легкой
конницей. Появившиеся у татар в XVII столетии
ручное огнестрельное оружие и пушки из-за
своего малого числа в ханском арсенале не
изменили традиционной тактики кочевников.
В больших походах, как видно из
приведенного реестра крымско-татарского войска, могли
участвовать также отряды турецких янычар
из Кафы и Азова, а также черкесы-горцы
Северо-Западного Кавказа.
Украинский исследователь войн
Богдана Хмельницкого И. С. Стороженко отметил
в своей работе, что «к сожалению, эта
(татарская. - И. Б.) помощь подается в
отечественных (украинских. - И. Б.) исторических
работах, вопреки правде, как малозначительная
и символичная, при этом принижаются
боевые качества татарских воинов... Таким
образом, не отдельно от татар, а наоборот, в
соединении с ними были одержаны основные
победы над польским войском... о значении
крымско-татарского войска в составе
украинской армии свидетельствует тот факт, что
Б. Хмельницкий не начинал без него ни одной
битвы»410.
Оставим на совести автора тезис о
«крымско-татарском войске в составе украинской
армии», отметив лишь, что
политико-правовой статус крымского хана (потомка
Чингисхана) был несоизмеримо выше статуса гетмана
Войска Запорожского. Ханский визирь Сефер-
газы-ага говорил московскому посланику, что
«запорожские черкасы с 800 лет были в
подданстве у польских королей, а после того были
в подданстве у нас, татар, лет с семь», а сам
гетман Богдан Хмельницкий «в то время... хотел
быть за нами в подданстве вечно»411. С точки
зрения хана, Хмельницкий являлся его
подданным, а Войско Запорожское было частью
войска Крымского ханства.
Польский коронный контингент
на Украине
В силу продолжавшейся польско-шведской
войны 1655-1660 гг. Речь Посполитая
испытывала большие трудности в войне на «два
фронта». Вследствие этого участие собственно
коронных войск в военных событиях на
Украине 1658-1659 гг. ограничилось посылкой на
помощь Выговскому отряда под командованием
племянника великого гетмана коронного
Станислава Потоцкого - обозного коронного Ан-
джея Потоцкого. Польский контингент А.
Потоцкого, обычно называемый в документах
«дивизия», был направлен на Украину
королем Яном-Казимиром только в декабре 1658 г.
и участвовал в боях против русских войск
совместно с казаками Выговского и крымскими
татарами до декабря 1659 г. Перед отправкой
на Украину дивизия насчитывала 3 800
человек, большей частью конницы. В ее состав
входило 26 казацких (позднее их называли
«панцирные»), 3 валашские, 5 татарских хоругвей
и драгунский полк Юзефа Лончинского412.
Вопреки распространенным заблуждениям,
знаменитых тяжеловооруженных «крылатых»
гусар у племянника великого гетмана коронного
в наличии не было.
Казацкие хоругви - род средней кавалерии,
занимавшей промежуточное положение между
ударными гусарскими и легкими татарскими
и валашскими хоругвями. Основной и самый
многочисленный вид национальной польской
89

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
кавалерии, начало которому было положено
около 1562 г. формированием на королевской
службе черкесских (пятигорских) хоругвей.
К днепровскому казачеству они не имели
никакого отношения. С конца 1660-х годов, для
отличия от восставших украинских казаков
эти формирования получили название
«панцирные». В среднем хоругвь насчитывала 80-
150 всадников. Вооружение панцирных
состояло из сабли, пистолетов в ольстрах,
ручницы, рогатины, а также лука с саадаком (на-
луч) и колчана со стрелами. Оборонительный
комплекс включал в себя панцирь (кольчуга из
мелких колец - отсюда и название), мисюрку,
карваши (наручи) и круглый щит «калкан».
Валашские хоругви - род легкой конницы,
набиравшейся из валахов и молдаван.
Значительное увеличение числа валашских и
татарских хоругвей в польском коронном войске
произошло после поражения коронной армии
под Батогом в 1652 г. В 1659 г. в Речи
Посполитой было уже 18 валашских хоругвей. В
среднем хоругвь насчитывала 100-150 всадников.
Вооружение состояло из сабли и лука,
длинноствольного ружья (бандолет, рушница).
Защитного вооружения валашские хоругви не
использовали.
Татарские хоругви - род легкой конницы,
появившейся в польском войске после 1648 г.
Набирались в основном из литовских
и крымских татар. В 1659 г. в компуте Речи
Посполитой было 23 татарские хоругви. В
среднем хоругвь насчитывала 100-120 всадников.
Вооружались саблями и луками, защитного
вооружения не имели. От валашских хоругвей
отличались не вооружением и тактикой, а
своим национальным составом. К концу XVII в.
поляки уже не делали различия между
валашскими и татарскими хоругвями, называя их
просто легкими.
Драгуны, как было указано выше, в то
время представляли собой конную пехоту, т.е.
кони служили драгунам только для передвижения,
а на поле боя они спешивались и сражались как
пехота. Хоругви, или «компании», насчитывали
по 100-200 человек. Две-три компании
составляли «шквадрон». Драгунские полки были
меньше пехотных и обычно состояли из 400-600
человек. Драгуны не использовали защитного
вооружения, и их главным оружием был мушкет.
Дополнительно могли быть вооружены саблями
и пиками. В боях обычно использовались для
огневой поддержки польской конницы, нередко
заменяя собой малочисленную пехоту.
В заключение следует отметить, что один
из основных выводов Бульвинского
свидетельствует о слабом знании предмета, а именно:
«Главный урок Конотопской битвы -
объединение одной из лучших в Европе пехоты и
лучшей в Европе конницы. Союз войска
Запорожского и Крымского ханства был непобедимым
альянсом в Восточной Европе»413. Об
ошибочности данного тезиса свидетельствуют не
только современники событий, но и другие
документы о военных действиях на Украине в 1658-
1659 гг., которые будут использованы в
настоящей работе. Ни казацкую пехоту, ни татарскую
конницу нельзя считать «лучшими» в силу
отсутствия у них элементарных признаков
регулярности, свойственных большинству
передовых армий Европы Нового времени. В случае
прямого боевого столкновения с
действительно лучшими европейскими армиями той
эпохи (шведской, французской, имперской)
казаки и крымцы не имели никаких шансов на
победу. Казацко-татарский «альянс» мог
рассчитывать на успех только в случае значительного
численного превосходства над противником.
§ 4. Планы сторон
и начало мятежа: нападение
на Киев в августе 1658 года
и другие военные акции
выговцев и крымских татар
Планы сторон
Система отношений, созданная гетманом
Б. Хмельницким, основывалась на «идее
антипольского блока государств с сильной
центральной фигурой российского царя. Вместо
этой системы (Выговским. - И. Б.)
замышляется нечто прямо противоположное:
антироссийский блок государств со слабой
децентрализованной Речью Посполитой во главе»414. Гетман
90

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
не ограничивался польско-татарской
поддержкой. Ближайший сподвижник Выговского -
Юрий Немирич направил письмо (21.10.1658 г.)
брату шведского короля, герцогу Адольфу
Иоанну, в котором убеждал последнего о
необходимости мира с поляками и просил
помощи шведской армии в войне против Москвы415.
План Выговского состоял в том, чтобы силой
оружия заставить Алексея Михайловича
отказаться от переяславского договора.
Царь явно не ожидал такого развития
событий, поскольку, как выше было
отмечено, еще в конце мая 1658 г. планировал
разорвать Виленское перемирие с польским
королем и перебросить значительную часть войск
с юга на запад, из Белгорода - в Гродно.
Никаких планов «завоевания» и «оккупации»
Украины при царском дворе не существовало.
Москва не готовилась к вооруженной борьбе с Вы-
говским и не планировала направлять
крупную военную группировку на Украину, т.е. со
стороны царского правительства гетманской
власти в то время ничего не угрожало.
Отечественные источники того времени позволяют
сделать однозначный вывод о том, что именно
Выговский начал активную подготовку к
вооруженной борьбе против Русского
государства. Он первым мобилизовал свои воинские
силы и начал открытые враждебные действия
против русских войск на Украине и московском
приграничье. В то же время в документах
главного военного ведомства России - Разрядного
приказа - нет никаких сведений о разработке
конкретного плана боевых действий и
сосредоточении сил против мятежного казацкого
войска в случае начала военного конфликта. Царь
предполагал разрешить политический кризис
на Украине преимущественно мирными
средствами, не вынимая сабли из ножен.
Выговский, напротив, начиная
решительную и последовательную борьбу против
Русского государства, имел четкую цель (вернуть
Украину под власть Речи Посполитой,
добившись максимальных уступок от короля) и
надлежащее стратегическое руководство.
Несмотря на вероломство, неоднократно и цинично
продемонстрированное мятежным гетманом,
царь Алексей Михайлович, даже в ходе
конфликта, упорно пытался противопоставить
избранной Выговским стратегии войны
стратегию мира. Такая миротворческая линия
поведения царского правительства не всегда
позволяла успешно предупреждать и отражать
удары хитрого и коварного противника, каким
являлся гетман.
Речь Посполитая стремилась к победе
в русско-польской войне 1654-1667 гг., а
именно к возвращению Украины под власть короля
и восстановлению границ по условиям Поля-
новского мирного договора 1634 г. Ради
привлечения казачества на свою сторону польская
правящая элита готова была пойти на
временный компромисс со старшинской верхушкой
Войска Запорожского, несмотря на упрямое
нежелание большей части шляхты идти на
уступки украинским казакам.
Политика Крымского ханства всегда была
направлена против одного из
усиливавшихся соседей. Крымское ханство стремилось
вовлечь Украину в сферу своей геополитики.
После 1654 г. Бахчисарай всеми силами
стремился оторвать ее от России, поскольку увидел
в усиливающемся Московском царстве
серьезную угрозу для подвластных хану
причерноморских земель. Хан Мухаммед-Гирей IV
весьма охотно пошел на сближение с Выговским,
заключив с ним военно-политический союз
против Москвы. Обязанный хану своей
булавой и не располагая значительной поддержкой
казачества, гетман фактически оказался
проводником агрессивной турецко-татарской
политики на украинских землях.
Непосредственной целью Мухаммед-Ги-
рея IV являлся возврат Украины в подданство
Яна Казимира и, таким образом, ослабление-
России. Следующим шагом должно было стать
подчинение Украины ханству, о чем и заявили
русским послам в Бахчисарае.
Оборона Киева
в августе 1658 г.
Вооруженный конфликт между
сторонниками Выговского и русскими войсками на
Украине начался еще до заключения Гадячской
унии, нападением выговцев на Киев. Русский
гарнизон в городе был размещен в 1654 г. по
91

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
соглашению с Б. Хмельницким. До этого
времени западный фланг Белгородской
оборонительной линии «упирался в границу с
Речью Посполитой, и эта граница снимала
опасность обхода, защищала тыл Белгородской
черты. После Переяславской рады западный
фланг как бы повис в воздухе, и теперь его
безопасность зависела во многом от
обороноспособности украинских земель, чем и
вызвано было выдвижение на Украину
гарнизона в Киев...»416.
В конце мая 1658 г. царь принял
решение направить в Киев новых воевод:
боярина В. Б. Шереметева, кн. Ю. Н. Барятинского
и И. И. Чаадаева. С ними из Москвы отбыл
«голова стрелецкий Иван Зубов с приказом». Под
началом Зубова было 413 стрельцов417. В
царской грамоте о смене киевских воевод
говорилось, что приказано Шереметеву быть на «го-
судареве службе в Киеве», а прежним
воеводам - окольничему А. В. Бутурлину и дьяку
В. Гарасимову «велено ехать к Москве».
Кроме стрелецкого приказа, на «киевскую службу»
был назначен 21 человек московских чинов -
стряпчих, дворян московских и жильцов;
драгунский полковник Вилим Эглин с полком «ка-
марицких драгунов». Шереметеву было
приказано также «ведать к Киеву во всяких делах
воевод и ратных людей, которые ныне с ними, по
государеву указу в черкаских городах»418.
Шереметев 27 мая, будучи на пути к Киеву,
прибыл в Кромы, откуда послал приказ
полковнику Эглину в Севск, «чтобы он с началны-
ми людьми и с драгуны в Севску збирался не
мешкая и к нашему приходу... был бы готов
со всем своим полком». Согласно смотренным
спискам, всего в полку Эглина по штату
значилось «драгунов 1157 человек». Боярин отписал
царю, что «как драгуны зберутца», он пойдет
«в Киев тотчас»419.
В начале июня 1658 г. боярин и воевода
Василий Борисович Шереметев и
сопровождавшие его лица уже были в Киеве. К этому
времени в городе уже существовала новая крепость,
построенная русскими после Переяславского
соглашения 1654 г. на Старокиевской горе.
Согласно описанию укреплений Киева, в 1658 г.
они состояли не только из острога и старо-
92
го вала (позднее - «большой город»420), но
и нового вала («меньшой город»). Большой
город имел трое ворот - Золотые, Печорские
и Львовские. Валы тянулись «от колодезя Хре-
щатика» до Золотых ворот, и далее - от
Золотых ворот, над крутыми обрывами
Старокиевской горы. Общая длина киевских земляных
укреплений составила «по новому и по
старому валу до новаго ж валу и от нового валу до
острогу другие стороны 2199 сажень»
(примерно 4700 м). У обоих валов были «рвы покопаны
и обламы поставлены и катки положены, и для
воды зделаны городки земленые и пушки
поставлены»421. Согласно более позднему
описанию 1682 г., «град Киев» стоит «на высоких
горах над рекою Днепром, основание земляной
вал кругом»422.
Как было отмечено выше, в условиях
осложнения политической обстановки на
Украине в Москве решили усилить киевский
гарнизон белгородскими полками рейтар и драгун.
Кн. Г. Г. Ромодановский 6 июля прислал «из
Белгорода в Киев рейтарского строю
подполковников, Ивана Алексеева сына Шепелева да Семена
Семенова сына Скорнякова-Писарева, с
рейтары, а с ними 1000 человек рейтар, да
драгунского строю полковника Рафаила Корсака с
полком». При этом «пороху и свинцу и фитилю»
у них не было. Как писал царю Шереметев,
«у стрельцов московских и у салдат и у
драгунов севских и Рафаилова полку Корсака
мушкеты с жаграми; а в Киеве, государь, в твоей
великого государя казне пороху и свинцу и фитилю
мало». Полки рейтар и драгун были
новоприборными. Они не имели полного комплекта
необходимого вооружения: «пистолетов нет,
одни карабины». Начальные люди сказали
Шереметеву, что «рейтары и драгуны у них не
учены, и учить де было их некогда, потому что оне
перед посылкою даны им незадолго». Боярин
тут же распорядился о воинских занятиях для
новобранцев - подполковникам и полковнику
«рейтар и драгун учить велели»423. Судя по
всему, обучение рейтар и драгун проходило
успешно. Они хорошо показали себя в боях под
Киевом в августе 1658 г.
Согласно росписи В. Б. Шереметева от
23 июля 1658 г., на тот момент в Киеве с ним

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
находилось 6075 русских ратных людей. Кроме
прибывших летом 1658 г. в Киев воинских
частей, там уже квартировали солдаты и
стрельцы (см. приложение 2.1). Из числа указанных
соединений следует выделить полк
солдатского строя Николая Фанстадена, воевавший
в 1654-1655 гг. в Литве. Высокой
боеспособностью обладали московские стрельцы
приказа Ивана Зубова, ранее отметившиеся в боях
под Смоленском и Ригой. Что касается
приказа киевских стрельцов головы Дея Грекова, то
известно только то, что он был сформирован
из «розных городов сведенцов». Пушкари,
прибывшие в Киев еще до назначения туда
Шереметева, ранее несли службу в Севске, Путивле
и Одоеве. Потребность в них была очень
велика, так как на городских валах стояло более
60 пушечных стволов, из которых исправными
являлись только 35 орудий.
Уже в июле 1658 г. в Киев стали приходить
тревожные вести о подготовке нападения на
город казаков гетмана Ивана Выговского.
Верный царской присяге наказной киевский
полковник Василий Дворецкий тайно сообщил
присланному Шереметевым писарю И. Есимо-
ву о том, что «у гетмана татаровя многие
люди, да и поляков он к себе ждет, с татары и
поляки хочет нас (Шереметева в Киеве. - И. Б.)...
осадить и голодом выморить и воду отнять»424.
В пользу достоверности полученной
информации свидетельствовал тот факт, что
накануне Дворецкому было «велено вывезти из
Киева жен и детей, чтобы татары и казаки их не
разорили». Кроме того, к киевскому
полковнику Павлу Яненку от Выговского прибыли
подкрепления («прибавка») и многие киевские
мещане, узнав о готовящейся военной акции,
собрав свое имущество, стали покидать город.
Выговский 5 августа открыто заявил
царскому посланцу Я. Портомоину, что «к Киеву
де пошлет он брата своего Данила с войском
же и с Татары, чтоб из Киева боярина и
воевод выслать вон, а город, который по указу
царского величества зделан, разорить и роз-
метать; а будет не вышлют, и ево в Киеве
осадить»425. Гетман не ограничился декларацией.
В Васильков, находившийся в 30 верстах от
Киева, 11 августа пришел подольский
полковник О. Гоголь. Кроме казаков его полка, с ним
были левенцы426 - подольские
(приднестровские) повстанцы, нанятые на службу
гетманом в качестве наемников. По словам
шляхтича Я. Куровского, «наперед сего левенцы с
войском Запорожским не служивали и к ним не
прихаживали, а бывали де они всегда в Воло-
хах»427. По преувеличенным сведениям
местных жителей, Гоголь привел «дватцать тысяч»
войска. Причем особые опасения киевлян
вызывали разбойные отряды левенцов.
Основываясь на поступающей со всех сторон
информации, Шереметев писал царю, что «от
гетмана Ивана Выговского чаем под Киев приходу
и себе осады: сказывают нам... всяких чинов
тутошние люди, что гетман Иван Выговской
хочет приходить под Киев вскоре; да и сам
гетман Иван Выговской говорил полковнику Ара-
файлу Корсаку, что он под Киев будет» и хочет
его осадить, а затем «идти на околничего на
князя Григорья Григорьевича Ромодановского
и на твои великого государя украинные горо-
ды...»428. Шереметев просил Разрядный
приказ дополнительно прислать ему ратных
людей и хлебных запасов. Однако оборонять
Киев ему пришлось имеющимися у него в то
время силами и средствами.
Военные действия против русского
отряда, стоявшего в Киеве, были открыты выгов-
цами 16 августа 1658 г. Без официального
объявления начала войны и всяких
предварительных объяснений изменники начали открытую
вооруженную борьбу против русских войск.
Именно эту, неудавшуюся акцию по овладению
Киевом следует считать началом мятежа
гетмана Войска Запорожского Ивана Выговского.
Источники свидетельствуют о том, что
блокада Киева была предпринята казацкими
полками и татарами под началом брата гетмана -
Данилы Выговского не только с санкции гетмана,
но и по его прямому указанию. Дальнейшие
события подробно описаны Шереметевым в
отписке царю от 31 августа 1658 г.
В Киев 16 августа прибежали солдаты и
драгуны, которые были посланы в лес «на
острожное и валовое дело». Они рассказали воеводе
о нападении на них казаков: «Биты и стрелены
и пограблены многие люди, а иные и до смерти
93

Я. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Схема
Военные действия в августе-сентябре 1658 г.
побиты». Как выяснилось, «били их и грабили
черкасы, а стреляли по них их луков татаровя,
а идут де под Киев всякие люди»429. Шереметев
выслал вперед конные разъезды, которые
сообщили, что с южного направления к городу
подходят гетманские полки: Белоцерковский
(полковник Иван Кравченко), Брацлавский (Иван
Сербии), Подольский (Остафий Гоголь).
Неожиданной атаки на Киев у мятежников не
получилось. Увидев готовых к бою русских
ратных людей, «полковники и черкасы под Киев
не пошли, а стали за речкой Лыбедью, от
Киева две версты»430.
Шереметев послал на переговоры к
казакам дворянина М. Свищева, которому
полковники сказали, что «пришли под Киев по
приказу Ивана Выговского, а татар с ними нет, а
будет к ним под Киев Данилка Выговской, а
татаровя будут с ним». Сам гетман, по их словам,
«пошол с татары за Днепр со многими людми
будто на Барабаша»431. По словам С. Калинско-
го и И. Степанова - драгун из полка Р. Корсака,
полковники заявили, что «войны де они цар-
94
ского величества с ратными людми и задоров
иметь не будут. И в ту де пору толко
государевых людей грабили, а не побивали, и
стояли неделю»432.
К северо-западу, в полуверсте от города, на
горе Щековице, располагался табор киевского
полковника Павла Яненко. Его казаки также
занимали Замковую гору (иначе «Киселев
городок», от названия замка бывшего киевского
воеводы А. Киселя), находившуюся севернее
городских укреплений. Боярин не знал, чью
сторону примет Яненко в случае атаки выговцев
на город, но на всякий случай принял
соответствующие меры предосторожности.
Вскоре силы противника под городом
увеличились. Как докладывал Шереметев в
Москву «пришли под Киев еще два полковника, Па-
вол оцкой Богун да Саблинской с пехотою».
Вероятно, последний - это Яков Шаблинской433,
бывший наказным полковником над отдельной
частью казацкой пехоты.
В тот же день «в другом часу дни» явился
под Киев Даниил Выговский «с татары и с чер-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
касы со многими людьми». Мятежники
сразу активизировали свои действия, у «ратных
людей и комарицких драгун стада отогнали»
и сторожевые сотни «почали гонять».
Командующий мятежными казаками Даниил Выгов-
ский приказал киевскому полковнику Павлу
Яненко «на посаде и на торгу... государевых
людей побивати», а также зажечь посад434.
Как показал позднее плененный брацлав-
ский полковник Иван Сербии, «Павел де Яне-
нок говорил Данилку, что он с полком своим
из табору своего с Щековицы учнет к городу
приступать и из пушек стрелять и отымет де
воду в Днепре, и великого государя люди в те
поры здадутца. И по таким де ево Яненковым
речам, Данилка Выговской с татары и черкасы
от Лыбеди учинили окрик, а Павлу Яненку от
своего табору велел в то ж время приступать
к городу»435.
По словам С. Калинского и И. Степанова,
в понедельник, 23 августа, «поутру рано, Да-
нилко Выговской со всеми Черкасы и с Татары
учинили к Киеву приступ со всех сторон и
посад зажгли; и которые государевы люди и
киевские мещане с посаду в Киев не ушли, и тех
побивали; и того де дни бились государевы
люди с ними во весь день и до вечера, и таборы от
Печерского монастыря к Киеву учинили. А
было де их под Киевом 5 полковников, а с ними
де было Черкас с 40 тысяч, да Татар 20 тысяч,
и шанцы де под Киевом в ночи подвели и
сели в шанцах»436. Следует отметить, что
численность выговцев и татар в показаниях драгун
значительно завышена. По словам
Шереметева и казацкого полковника И. Сербина, у
Данилы Выговского было не более 20 тыс.
казаков и 1500 татар. Как потом выяснилось, «с Да-
нилкой Выговским к Киеву приступали Кап-
лан-мурза и Мансырь-мурза»437.
Согласно показаниям позднее
плененного овруцкого полковника Василия
Выговского, Даниил начал штурм без приказа
гетмана: Иван Выговский «брата де своего Данилка
послал под Киев и велел под Киевом собрався
с полками стать и ожидать... а битца де ему не
велел, то де он Данилка, пришед под Киев
(приступ. - И. Б.), учинил собою... к городу
приступать велел без гетманского веленья»438.
В сложившейся ситуации Шереметев не
только отразил атаки врага, но и перешел в
наступление. В тот же день, 23 августа, он
направил на вылазку из Золотых ворот
«товарищей своих, князь Юрья Борятинского да
Ивана Чаадаева, с ратными людьми против
Данилка Выговского и татар», которые завязали бой
с противником. Одновременно с этим с
северной стороны, «от посаду с Киселева городка»,
на город напали казаки киевского полковника
Павла Яненко. Как писал в отписке Шереметев,
Яненко ранее «говорил под присягою», что он
будет «битца со мною» в случае атаки
выговцев. Однако «в том во всем солгал», приказав
своим казакам приступать к Киеву439.
Характерно, что совершивший измену Яненко не был
поддержан даже своим заместителем. С начала
осады «киевской наказной полковник Василей
Дворецкой, покиня свою жену и дети и
животы»440, приехал к Шереметеву в Киев. В
дальнейшем Дворецкий защищал город от
выговцев, отличаясь своей верностью царской
присяге даже в самых трудных ситуациях.
Еще в конце XVI в. было известно, что
«Замковая гора легко простреливается с имевшей
такую же высоту соседней Старокиевской
горы»441. Вероятно, это обстоятельство
позволило Шереметеву с успехом использовать свою
артиллерию, а затем направить против
мятежников на приступ Замковой горы своих
стрельцов и солдат. Против казаков Яненко воевода
выслал «на вылазку голову стрелецкого
Ивана Зубова со стрелцами» и солдат из полка
Н. Фанстадена. В ходе сражения Замковая
гора (Киселев городок) была взята штурмом: «не
допустя до города» мятежников, «голова
стрелецкой Иван Зубов на вылазке черкас побил,
и с Киселева городка сбил и знамя взял»442.
К югу от городских укреплений бой также
закончился успешно для русских. Кн.
Барятинский и Чаадаев «от валу от Золотых ворот
изменника Данилка Выговского с татары и с
черкасы отбили и многих людей, конных и пеших
побили...»443.
Однако это был лишь первый этап
битвы за Киев. В ночь с 23 на 24 августа по
приказу Данилы Выговского казаки окопались
к юго-востоку от города, напротив Печор-
95

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Киев. Замковая гора и гора Щековица - слева на дальнем плане
Фото автора
ских ворот. Как писал об этом царю
Шереметев, «августа, государь, против 24 числа, в
ночи, у земляного валу против Печерских ворот
почали было черкасы шанцы копать в дву
местах». Как только рассвело, боярин снова
послал кн. Барятинского и Чаадаева с ратными
людьми «с конными и с пешими, на шанцы
и на обозы изменника Данилка Выговского,
а с пехотою был полковник Микулай Фанста-
ден, да капитаны ево полку Гаврило Подымов,
да Ондреян Чернышов да Ондрей Лыков»444.
Атака Барятинского была мощной и
неожиданной для неприятеля: «в шанцах пехоту
побили и знамена поймали и изменника Данилка
Выговского, и татар и черкас побили и языков
многих поймали, и бунчук, и печать
войсковую, и прапор, и знамена, и литавры, и обозы,
и пушки все поймали, и от страху твоих
великого государя ратных людей многие
черкасы потонули в Днепре, а Данилка Выговской
ушел Днепром в лодке сам-друг; а сказывают,
государь, что он ранен»445, - позднее писал
царю Шереметев.
В то же самое время киевский полковник
Яненко, стоявший с полком на горе Щекови-
це, снова атаковал городские укрепления с
северной стороны. Согласно отписке
Шереметева, «в те ж поры киевской полковник Павел
Ененок из своего обозу с Щековицы с черкасы
приступал к земляному новому валу всем
своим полком, а у валу стоял с пешими людми Гри-
горей Сафонов да капитаны, бились».
Успешная оборона вала позволила выиграть время.
Вернувшийся в город после разгрома Данилы
Выговского «князь Юрья Борятинской с
рейтары, и пехоту и конных людей киевского полку
черкас побил, и полковника Павла Ененка с
лошади сбили и знамя ево взяли»446.
Для закрепления успеха на помощь
Барятинскому Шереметев послал «на Щековицу
96

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
и на обоз Павла Ененка московских стрельцов,
да салдат Микулаева полку Фанстадена, а со
стрельцами были сотник Григорей Ковырщин,
да Потап Бизгин, а с салдаты были
подполковник Яков Фанголстен, да капитаны Ондреян
Чернышов, да Овдей Лыков»447. Штурм Ще-
ковицы закончился полной победой русских,
«обоз Павла Ененка взяли и знамена и пушки
все поймали и черкас многих побили и
поймали, а достальные черкасы все побежали и
топились в речке Почайне, и многие потонули».
Оставшиеся мятежники попытались было
закрепиться в шанцах, но Иван Чаадаев «тех
черкас в шанцах побил». Когда ратные люди
захватили укрепленный лагерь Яненко на Ще-
ковице, у него в обозе обнаружилось «медных
и железных четыре пушки»448. Как оказалось,
эти пушки были оставлены в Киеве
воеводами кн. Ф. С. Куракиным и кн. Ф. Ф.
Волконским по просьбе киевских мещан в 1655 г. для
защиты города. А теперь, как писал
Шереметев, «пущая, государь, стрелба по нас... была
из тех пушек».
Согласно рассказу участника событий
с другой стороны полковника И. Сербина, вы-
говцы «с понедельника де на вторник, в ночи,
от Печерского монастыря покопали и шанцы
всех полков казаками, для того, чтоб де из
города к Днепру реке не пропущать и воду
отнять; а наутрее де во вторник в тех шанцах
были полковники он Иван Сербии, да Белоцер-
ковской, да Багун, а в шанцах де было казаков
его Сербинова полку с триста человек, а Бело-
церковского де и Багунова полков было в их
шанцах с пятьсот человек, и всех де их з Данил-
ком Выговским и с полковники черкас и левен-
цов и пехоты и татар было двадцать тысяч...
и татар де объявилось на бою всего с пятьсот
человек»449. Полковник отмечал нежелание
казаков воевать за интересы Выговского и
старшины. Насильно мобилизованное мятежное
войско не представляло серьезной боевой
силы. «А и черкасы де многие битца з
государевыми людми не хотят, из полков бегут, а
говорят де то, что к ним государские немилости нет,
а бой де и кровь всчинает гетман Иван Выгов-
ской с полковники и с старшины, которые к
нему приставают; и на боях де в первой день в по-
неделник и во вторник, как из шанцов выбили,
побиты многие люди и обозы взяли... А ныне
де Данилка Выговской у Белой Церкви»450.
По словам С. Калинского и И.
Степанова, «государевы ратные люди Черкас из
шанцов выбили, и до табору их секли, и в таборе
де все Черкасы не устояли, побежали, и
государевы де люди многих побили, а иные в Днепре
потонули, и табор розбили, и гетманской бун-
чюк да 47 знамен и 9 пушек взяли, и скарбы все
поймали; а достальные де Черкасы и Татаровя
розбежались. А Данилко де Выговской
побежал вниз Днепром лодкою, толко сам сем,
наскоро»451.
Российский исследователь этих событий
А. П. Барсуков, ссылаясь на отписку В. Б.
Шереметева, писал, что «Данила Выговский
едва добрался до Треполья, а оттуда на подводе
приехал в Белую Церковь. Туда же прибыли по
одиночке, по большей части пешком, бывшие
с ним в Киеве полковники. Положение их
было таково, что, например, Богун «пришол бос
и в одной рубахе». Гоголь с левенцами сбился
с дороги и долго бедствовал в Овручском
полесье. При Даниле Выговском осталось всего
5 тыс. казаков, так как отпущенные
Шереметевым пленники «разбежалисмь врознь» и к
Даниле «не пошли»452.
Разгром Данилы Выговского под Киевом
обошелся малой кровью для русского
гарнизона. Из отчета Шереметева в Москву,
которому нет оснований не доверять, следует, что
«великого государя ратных людей на тех боях
и на приступах и на вылазках побито 21
человек; а знамен, государь, взято черкасских на
боях и в обозех и на вылазках... 48, да пушек
взято 9 медных, да 3 железных, да к ним 233 ядра,
да 12 пищалей затинных, да 3 бочки пороху
пушечного. А з Данилком Выговским приходило
под Киев тысяча пятьсот человек татар, да
черкас и левенцов двадцать тысяч...». В плен
было взято черкас-мятежников 152 человека. Все
они говорили, что «под Киев пришли в
большой неволе, высылали де их старшины к бою,
а иных (за отказ идти в поход. - И. Б.) и
рубили...»453.
В документах Разрядного приказа
сохранилась «Роспись полку боярина и воевод Василея
97

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ОБОРОНА КИЕВА
русским отрядом В.Б.Шереметева
от войск Д. Выговского
23 - 24 августа 1658 г.
Схема обороны Киева в августе 1658 г.
98

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
Борисовича Шереметева с товарищи, которые
всяких чинов люди на службе великого
государя под Киевом и в посылках побиты и в плон
пойманы и ранены в приход изменника
Ивана Выговского и брата ево Данила»454.
Согласно росписи, боевые потери отряда В. Б.
Шереметева при обороне Киева 23-24 августа 1658 г.
составили 21 человек убитыми и 109
ранеными (см. приложение 2.2). Из документа
следует, что большая часть русских ратных людей
погибла во время неожиданной атаки выгов-
цев на Киев 23 августа. В результате
вероломного нападения врага «на посаде и на торгу»
были убиты воины, которые «ходили для
хлебные и всякие покупки» (15 человек). Учитывая
это обстоятельство, довольно цинично
выглядело заявление ближайщего помощника
Выговского - Ю. Немирича на встрече с дьяком
В. Кикиным 2 сентября 1658 г. Немирич
сказал царскому посланнику, что гетман ему
«велел говорить, что под Киевом боярин и
воевода Василий Борисович Шереметев дивы
великие поробил: Козаков побил невинно...»455. Из
сведений о первых боевых потерях прекрасно
видно, когда пролилась первая кровь, кем
были начаты военные действия, ставшие началом
казацкого мятежа под руководством гетмана
Ивана Выговского.
Нежинский протопоп Максим
Филимонович, активный сторонник Москвы, писал
кн. Г. Г. Ромодановскому о боях под Киевом, что
брат гетмана «Данилко с Черкасы и с Татары
приходил к Киеву и в обозех ставился и к
городу приступал, и милостью Божиею...
Василий Борисович Шереметев с товарищи и с
ратными людьми ево, Данилка, с Черкасы и с
Татары в обозех и на приступах побили многих,
да в полон взято блиско дву сот человек, да
сорок восмь знамен, да пушек полковых и затин-
ных больши дватцати, и зелье и иные всякие
пушечные и войсковые запасы...»456.
Относительно победы В. Б. Шереметева
над Данилой Выговским под Киевом все
документы практически единодушны в ее
оценке. Из нарративных источников наиболее
подробно эти события описаны в Черниговской
летописи: «Того ж року Данило Выговский
подступил под город московский Киевский,
от монастыря Печерского, з войском козац-
ким; а Яненко, полковник Киевский, з
другого боку, сточи з козаками на Шкавицы,
добывали города московского; на той час воеводою
был Борис Васильевич Шеремет; а потим, зди
дня онаго Данило Выговский был весел, а
Москва, вышедши из города, обоз Данилов роз-
били, и казаков много згинуло, а Данилко
Выговский сам ледва утек; тогди-ж Киев, прежде
добыванья своего, москва город Киев
спалили весь. И та война названа Скавичщина»457.
В целом верное описание нуждается в
уточнении: летописец перепутал имя и отчество
Шереметева; посад Киева, как следует из
сообщения русских драгун, зажгли мятежники в ходе
штурма города.
Летопись Самовидца очень кратко
рассказывает об этих боях, путая место
расположения стана Выговского. «Того ж лета
Выговского брат Данило з полками козацкими стал
под Киевом на Щекавци, хотячи Киева доста-
вати, але боярин Шереметов тое войско розо-
гнал»458. Что же касается летописи Величко, то
ее автор ошибочно относит описанные
события к 1659 г., считая, что Данила Выговский
пытался овладеть Киевом уже после Конотоп-
ской битвы, чего на самом деле не было: «... Ви-
говский тогобочних полков до килконадцят ти-
сяч собрал, и Орду к ним прилучивши, випра-
вил всех при Данилку Выговском брату
своем под Киев, хотячи з него вигнати войска его
царского величества российские, з боярином
и наместником белозерским и воеводою
Василием Борисовичем Шереметом бившие...
Данило Виговский за прибитем к Киеву любо
имел мало щастя в розгромленю неких малой
части войсковых людей, и в занатю стад
около Киева, однако потом вскоре августа 22,
давши откритий енералний бой под Киевом, зо-
стал Данило Виговский зо всем войском
своим от войск великоросийских з Киева вишед-
ших, зломлен, розгромлен и вконец роспужен,
отбегши там з арматами и зо всем иншим
припасом военним увесь обоз свой»459.
Язвительное замечание украинского
историка М. С. Грушевского о том, что
«грандиозные бои», представленные в описаниях
Шереметева, походят на «мелкие стычки, без
99

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
большого стратегического значения»460,
несправедливо. Киевскому воеводе удалось
ликвидировать угрозу захвата
противником важнейшего города-крепости на Днепре,
стратегическое значение которого отрицать
невозможно. При этом результат боя был
впечатляющим - многочисленное казацкое
войско рассеялось, а его предводитель спасся
бегством. Шереметев и его товарищи умело
провели крупную боевую операцию с
эффективным привлечением всех имеющихся у них
сил и средств, с минимальными потерями для
осажденных. Выговский позднее писал, что
«Москва успела завладеть Украиною потому
только, что Киев оставался в ее руках»461.
Значение битвы за Киев трудно переоценить,
учитывая, что сам мятежный гетман считал
овладение городом своей главной задачей.
Анализируя киевские события 1658 г.,
украинский историк А. Г. Бульвинский
делает довольно странный, тенденциозный и
политизированный вывод: «Преждевременный
штурм Д. Выговским Киева, который
ускорил перерастание мелких стычек в
полномасштабные военные действия, по сути, был
лишь ответом на действия войск кн. Г. Г. Ро-
модановского на Левобережье, которые
своими провокационными и открыто
враждебными акциями в отношении гетманской
власти и развязали украинско-российскую войну
1658-1659 гг.»462.
Как было показано выше, ни о каких
действительно «враждебных акциях» кн. Ромо-
дановского сведений в документах нет.
Передвижения воеводы по Украине в июне-июле
1658 г. не сопровождались боевыми
столкновениями между его войсками и гетманскими
полками. Ромодановский не вел военных
действий, не осаждал черкасских городов, не
пытался лишить Выговского гетманской булавы
силовыми методами. Нападение выговцев на
Киев в августе 1658 г. как раз и стало той
первой, действительно враждебной военной
акцией, повлекшей за собой человеческие жертвы
с обеих сторон. Именно эту неудачную
операцию мятежников следует считать началом
открытого вооруженного конфликта между
Выговским и Москвой.
Нападение на отряд А. Дашкова
под Мгяином (август 1658 г.)
Как выше было отмечено, открытая измена
Выговского оказалась полной неожиданностью
для царя. К осени 1658 г. Разрядный приказ не
планировал усиления Белгородской
группировки. Наоборот, в конце августа 1658 г. в
связи с угрозой возобновления войны с Речью По-
сполитой, Москва решила увеличить русские
гарнизоны в Литве за счет войск из состава
Белгородского полка. Несмотря на
продолжение русско-польских переговоров о мире,
литовские хоругви гетманов П. Сапеги и В. Гон-
севского угрожающе стягивались к Вильно,
Гродно и Ковно, в которых находились
московские гарнизоны.
В ту пору как Ромодановский направился
в Белгород (июль 1658 г.), выделенный из его
войска отряд Андрея Дашкова выступил из
Прилук в Гродно. Согласно царскому указу, на
«службу в Гродню», к новому воеводе В. С.
Волынскому, отправили «с Ондреем Дашковым
рейтарского строю полуполковника, а с ним
рейтар пять рот да два полка драгунов, да полк
салдат с полковыми и с начальными людьми».
В состав его полка (около 4 500 человек) вошли
рейтарская шквадрона под началом
подполковника И. Фанговена (половина полка Я. Фан-
розенбаха - В. Фангалена), драгунские полки
X. Гундертмарка и Ф. Вормзера, солдатский
полк Я. Ронарта. С Дашковым была
отпущена денежная казна - 10 тыс. рублей для
выплаты денежного жалованья ратным людям. Ему
было велено «идти с ратными людьми в Грод-
ню тотчас с болшим поспешеньем безо всякого
мотчанья», а в Гродно денежную казну отдать
воеводе В. С. Волынскому463. Однако на пути
в Литву полк Дашкова подвергся
неожиданному нападению мятежников.
Узнав о движении русского отряда,
«черкасы воинские многие люди пошли за
государевыми ратными людьми», которые идут
«в Литовскую сторону»464. Сведения
мятежника Г. Гуляницкого о том, что глуховский
полковник Филипп Умонец «со многими людьми»
двинулся «разбивать табор» русских, осадив их
«в Новогородском уезде Северскаго, в
деревне Клинах»465, оказались неверны. Недалеко от
100

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
Мглина отряд Дашкова был внезапно атакован
казаками Белорусского полка И. Нечая. По
результатам боя обе стороны заявили о своей
победе. Со слов взятых «языков» - черкас -
следовало, что «ратных людей, которые посланы
с Андреем Дашковым за Стародубом в местечке
Мглинах побил полковник Нечай, и взял 5
пушек, а Филипп де Умонец того боя не застал»466.
Тогда как царь Алексей Михайлович,
вероятно, основываясь на докладе Дашкова, сообщал
в письме кн. Ю. А. Долгорукову от 30 сентября
1658 г. иные сведения, а именно: Выговский,
узнав о походе Дашкова, «посылал за ним
полковников друзей своих и Черкас, а велел их всех
побить, и те полковники, дошед ево, Андрея,
с великого государя ратными людьми учинили
бой, и, за милостью Божиею, тех полковников
и Черкас побили многих людей и знамена
поймали» и обозы его «взяли ж совсем»467.
Нам представляется, что наиболее
достоверное описание происшедшего под Мглином
боя содержится в челобитной царю
офицеров полка Я. Ронарта - поручика А. Криднера
и прапорщика Я. Вульфа. По их словам, когда
отряд Дашкова пошел из Прилук в Литву, ему
неожиданно преградили дорогу
многочисленные силы мятежников-черкас и «до Гродны...
не допустили». Русские приняли бой и стали
отступать, «шли от них отводом, борошниш-
ки и лошади свои пометали», после чего,
отразив все атаки численно превосходящего
противника, вышли к Трубчевску468. О взятии
обоза и знамен врага офицеры не сообщают. Судя
по этому описанию, тяжелые бои при
отступлении к Трубчевску продолжались несколько
дней. Сведений о потерях сторон найти не
удалось.
В результате вероломного нападения
мятежников и происшедшего боя полки, бывшие
под началом Андрея Дашкова, вместо Гродно
оказались в Трубчевске и в дальнейшем
остались там, усилив гарнизон этого
пограничного города. Несомненным успехом воеводы
было то, что ему удалось сохранить казну, поэтому
он впоследствии был щедро награжден царем.
Как сказано в Боярской книге 1658 г., «Ондрею
ж справлено за службу и за черкаской бой
167-го году 150 чети, денег дватцать рублев»469.
Позднее Трубчевск стал местом сбора
верных царю казаков под началом полковника
И. Искры. Ратным людям Дашкова было
приказано быть «на великого государя службе с Чер-
каским полковником с Искрою и с Черкасы».
Вторжение войск И. Выговского
и татар в южные русские уезды
Уже в конце августа 1658 г. начались
разорительные набеги небольших
татарско-казацких отрядов на пограничные русские
города и села. 23 августа крымские татары,
ногайцы и черкасы появились под Недригайло-
вым, «стада животинные отогнали и в уезде
село Ольшанку разорили, многих людей
побили и ранили...»470. В сентябре путивльский
воевода кн. Г. Д. Долгоруков сообщал о том, что
с «запорожской стороны из Глухова черкасы
в Путивльской и в Севской уезды» и «с другой
стороны к Путивльскому ж уезду Сербы и
Черкасы и Татаровя, приходили войною и многие
деревни воевали, людей побивали и в полон
отводили, а скарбы и лошади и всякую
животину и хлеб имали, и дворы жгли»471.
Черкасы и татары 8 сентября осадили
Каменное, затем с войском явился сам гетман.
Город защищал воевода Прохор Карпов.
Позднее он сообщал в Москву, что 14 числа
«пришел под Каменной с обозом гетман Иван Вы-
говской с большим собраньем и стал за
посадом... шанцы кругом всего города покопал,
и туры поставил, от стены сажени по 3 и
меньше, и пушки подвел кругом всего города; и из
пушек бил три дня... и город испроломал, и...
многих людей из пушек побил; и после
пушечной стрельбы сентября в 19 д. в 1-м часу дня,
был к Каменному приступ жестокой... и на
приступе на бою, полковники, и мурзы,
черкасы, и татары побиты многие люди; и город
отстояли»472.
Князь Г. Г. Ромодановский предпринимал
ответные меры: 21 сентября он сообщил в
Москву, что ходили против неприятеля
«драгунского строю полковник Яган Инвалт, да
копейного и рейтарского строю подполковник Иван
Сас, да сотенные головы стряпчей Григорей
Иванов сын Косагов с товарищи». Не доходя
до Олешни, на реке Боровле, под Новой Чер-
101

Я. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
касской слободой они встретились с татарами,
«на том бою татар многих побили и языков
поймали... ратных людей ни одного не убили,
толко копейной роты одного человека ранили».
С сеунчом к царю воевода послал «жильца
копейные роты ротмистра Левонтья Копнина»473.
Пленные татары показали, что гетман Выгов-
ский «со многими черкасы» стоит под
Каменным, с ним также «Салтан Колга, да Караш
бей мурза, да Маметша Сулешев, да Ботырша
Ясловской, а с ними татар сорок тысяч
человек», а хотят они идти на Белгород474. В тот же
день Ромодановский послал в Хотмыжск
«рейтарского строю полковника Вилима Фангале-
на с ево шквадроною, да шесть сотен
дворянских», поскольку в Хотмыжский, Вольновский
и Карповский уезды приходят татары «безпре-
станно»475. Воевода писал, что после «посылки»
в Белгороде у него осталось семь сотен дворян,
две роты копейных, две роты рейтарских, а из
солдатских и драгунских полков «многие роз-
бежались»476. На сборы войска, растянутого по
Белгородской черте, времени не было. С
имеющимися небольшими силами князь не
рискнул выступить против многочисленной орды
во главе с калгой и казаков Выговского.
С 10 по 19 сентября ордынцы и выговцы
приступали к Лебедину, «посад выжгли,
многих лебединских черкас побили и в полон
поймали и стада отогнали». Под Карпов 23
сентября приходили татары (300 человек) «и больше
и на посаде многих людей побили и в полон
поймали»; 16 и 20 сентября «приходили в Хот-
мышский уезд татары и черкасы, села и деревни
повоевали»477; 25 сентября «пришел под Олеш-
ню гетман Иван Выговской с татары и с
черкасы со многими людми, и стал около Олешни
обозами и Олешню осадил» и в город «от
татар и от черкас пройти не мочно»478.
Накануне нападения неприятеля гарнизон был усилен
60 драгунами под началом капитана479.
Воевода Алешни Алексей Бовыкин позднее писал Ро-
модановскому, что Выговский с татарами
«стоял под Олешней три дни и к Олещне
приступал днями и ночми», а на приступе «олешен-
цы и драгуны татар и черкас побили многих»480.
Приехавший 29 сентября в Белгород из Ах-
тырки атаман Иван Донец сообщил о том, что
102
у него и Андрея Покушелова был бой с татарами
и изменниками-черкасами, «недоходя до Охтыр-
ского». Неприятелей побили и взяли в языках
«с триста человек и тех людей посекли»,
оставив только 12 пленных. Из допросов взятых
людей следовало, что Выговский «с черкасы и с
татары» стоит под Алешней, «а хочет приходить
под Охтырской и под Белгород». Отряд Донца
и Покушелова встал в Ахтырке и бои у них там
«безпрестанные»481. Атаманы очистили дорогу
от неприятеля и поставили на ней острог, в
котором оставили тысячу своих казаков. По
словам Донца, всего с ними «черкас с три тысячи
человек», из которых «иные пришли из гетманских
полков» и теперь многие черкасы «к ним в полк
идут». Воевода дал ему пушки, порох и свинец.
Отпустив Донца обратно в Ахтырку, князь велел
ему там «черкас к себе збирать»482.
Попытки гетмана-изменника овладеть
пограничными крепостями успеха не имели. Вы-
говскому пришлось отступить, но набеги
отдельных отрядов мятежников и татар продолжались.
Так, в частности, воевода Колонтаева А.
Чириков сообщал, в Москву, что 21 сентября
«приходили под Колонтаев татаровя человек з двести»
и черкасы и «бои с ними были». Новое
нападение последовало 28 сентября, в ходе него татары
и черкасы «сторожи порубили»; 3 октября
противник явился в числе «тысяч пять и больше».
Ордынцы и мятежники «к острогу приступали
и бои были с ними с утра и до вечера». Удача
сопутствовала русским, «татар и черкас побили
и посады выжечь не дали»483.
Согласно справедливому замечанию
российского исследователя Б. Н. Флори, поход
Выговского на порубежные московские города
с самого начала не имел успеха. Появление на
Левобережье татар «привело к трениям
между гетманом и местным казачеством. В лагере
под Каменным «полковники и сотники»
приходили к гетману «с большим шумом»,
жалуясь на то, что «татаровя... побивают их братью
и в загонех грабят и в полон емлют». Они
спрашивали гетмана: «против ково он войною шол
и татар призывал, а им, де, черкасом
неприятеля никово нет». В этих высказываниях
отразилось нежелание казачества по своей
инициативе развязывать войну с Россией»484. Рядо-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
вые казаки многих городов и местечек
уклонялись от службы в войске. Моральный настрой
украинского казачества сказывался на
результативности военных действий мятежников.
Описывая в своей «Истории России» о том,
что тогда происходило на землях Малороссии,
С. М. Соловьев, в частности, писал, что
малороссийский «народ смотрел с отвращением
на эту войну, казаки говорили: «Войну начали
старшие, и если б царские ратные люди
где-нибудь старшину нашу осадили, то мы бы ее всю,
перевязавши, царскому величеству выдали;
а теперь мы слушаемся старших поневоле,
боясь всякого разорения и смертного убийства.
Старшие неволею выбивали Козаков в полки,
грозя: кто в полки не поедет, у того жен и
детей поберут и отдадут татарам...»485. В то же
время стоит отметить, что были и другие
казаки, для которых разбой стал основным
источником дохода. Они охотно шли в набеги
ради наживы, уподобляясь ордынцам. Как писал
А. А. Новосельский, «под руководством татар
черкасы, подчинившиеся Ивану Выговскому,
получили первые уроки погромов и грабежей
не только московской Украины, но и городов
и сел своих же черкасских городов и уездов»486.
Здесь можно только дополнить, что
беспокойное казачество еще со времен Смутного
времени, подобно крымским татарам, совершало
разбойные вылазки на южные рубежи
Московского государства.
Украинский исследователь О. В. Русина
напоминает об общих истоках днепровского
казачества и татар: «Не стоит забывать, что термин
«козак» - тюркского происхождения (он
известен с начала XIV столетия в значении
«Сторожевой», к которому со временем прибавились
негативные коннотации «разбойник»,
«проходимец» и т.п.). Обязанное своим появлением
соседству с «Татарией», казачество органично
вобрало в себя немало тюркских элементов -
в названиях, быте, обычаях. В среде
казачества не были редкостью татарские имена, а его
иконографическим олицетворением стал казак
Мамай; по сути, национальный тип, поскольку
на современный взгляд, приметы последнего,
от оселедца до шаровар, восточные по своему
происхождению»487.
Для защиты юго-западных уездов в Севск
был направлены воеводы князья Ф. Ф.
Куракин, С. Р. Пожарский и С. П. Львов с пятью
стрелецкими приказами. Царь 9 сентября
указал «бытии на своей службе в Севску
стольнику и воеводам, князю Федору, княж
Федорову сыну, Куракину, да окольничим: князь
Семену Романовичу Пожарскому, да князь
Семену Петровичу Львову; а быть им с стольником,
со князь Федором Куракиным, а меж себя без
мест, и к великому государю писатися ему,
князю Федору с товарищи»488. Дислоцированные
в Севске силы оставались там до начала зимы.
Бой под Васильковым
20 сентября 1658 г.
В конце августа 1658 г. русские ратные люди
из Киева совершили рейд на Барышполе (ныне -
Борисполь), который получил отражение в
словах Ю. Немирича на встрече с царским
посланцем дьяком В. Кикиным 2 сентября 1658 г: «ныне
до гетмана ведомость учинилась, что
(Шереметев. - И. Б.) послал от царского величества
ратных людей городы и места палить и разорять
и православных христиан невинно мучить:
город Барышполе выжег и высек... за Днепр
выправил полковника Корсака с войском, а
полковник Корсак за Днепром воюет и православных
христиан мордует, Броворы и Гоголева и
Святи льна и иные места...»489. Однако эти акции
киевского гарнизона представляли собой лишь
ответные меры против выговцев, в том числе
и упомянутый рейд на Барышполе. Когда
Шереметев послал за Днепр фуражиров для сбора
конских кормов («кормовщиков»), на них
напали полковник Ружчич и барышпольский сотник
Сулеменок, захватив в плен 18 человек. Боярин
отправил к Барышполю воевод кн. Ю. Н.
Барятинского и И. И. Чаадаева с 2 тыс. ратных людей.
Поляки и черкасы «бою на поле не дали,
заперлись в городе многие люди и из города бились».
Воеводы выжгли посады и взяв несколько
«языков», вернулись в Киев490.
В упомянутой отписке от 31 августа
Шереметев сообщал царю, что «под Киевом,
государь, ныне черкас и татар нет», однако
расслабляться боярину было некогда. По его словам,
горожане «сказывают, что Данилка Выговской
103

И. Б. Бабулын Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Казацкий буздыган, взятый кн. Ю. Н. Барятинским в бою под Васильковым в 1658 г.
Наручи и стремена
Московская Оружейная палата
с татары и черкасы збираетца опять (под
Киев. - И. Б.)». Побитый Данила стоял под Белой
Церковью. 4 сентября 1658 г. он прислал к
Киеву «300 человек черкас и татар с полковником
наказным Половцем», захвативших в плен
служилых людей, «которые ездили для конских
кормов без отпуску» - 29 человек, убив еще
4 и ранив 2 человек491.
В свою очередь, 6 сентября Шереметев
направил под Триполье «для языков же
полковника Семена Скорнякова Писарева с рейтары»,
где «збирались черкасы» для набега на Киев,
и «тех черкас Семен побил»492. Согласно
вышеупомянутой росписи, «в той посылке на бою
убит 1 рейтар, тут же ранены: начальный
человек - 1, рейтар - 5. Всего 6 человек»493.
Данила велел своим людям собираться
в Мотовиловке, в 30 верстах от Киева, овруц-
кому полковнику Василию Выговскому «с
черкасы и с татары». Шереметев отправил против
него кн. Барятинского с тем, «чтоб ему собрат -
ца с людми и з Данилкою Выговским сойтитца
не дать». Когда Барятинский пришел под Мото-
104
виловку, Василий Выговский «бою не дал,
побежал со всеми людми». Воевода, «поймав
языки под городом, пошол назад в Киев» и пришел
в Василков, находящийся в 25 верстах от
Киева. Той же ночью Даниила Выговский
отправил против него своего брата Константина Вы-
говского, а с ним «полковников брясловского
Ивана Сербина, да авруцкого Василья Выгов-
ского, да Мансыря мурзу, и послал с ними,
выбрав сотников и черкас и татар лутчих людей,
две тысячи человек»494.
Утром 20 сентября под Васильковым между
кн. Барятинским и Константином Выговским
состоялось сражение. Воевода «Костку Выгов-
ского и мурзу и черкас и татар побил, а
полковников Ивана Сербина и авруцкого Василья
Выговского, да сотников розных полков, 5
человек, и черкас многих людей да татар 50
человек взяли живых, а Костка и Мансырь
мурза ушли не з болшими людми»495. Со слов
победителей, боевые потери мятежников и татар
составили «больши тысячи человек»496. Урон
отряда Барятинского, по сообщению Шереме-

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
тева, был незначителен. Русских ратных людей
на том бою убито рейтар 2 человека, а «третей
взят в полон, да ранено 17 человек»497.
Согласно последующей, уточняющей, росписи
Шереметева «сентября в 20 день под Мотовилов-
кой и под Василковым как был бой у столника
и воеводы князь Юрья Борятинского с
черкасы и с татары, и на том бою убит 1 человек
рейтар, да в полон взято: 1 человек рейтар и 2
человека боярских людей. Всего 4 человека». Тут
же ранено 17 человек498. Сам князь увековечил
память о своей победе надписью на рукояти
трофейного казацкого буздыгана (шестопера -
знака войсковой власти полковника),
хранящегося ныне в Московской Оружейной палате.
В ней он отрицал потери убитыми и пленными:
«167 году (1658) сентября в 20 день буздуган
князя Юрия Никитича Барятинскаго взят на
бою под Васильковым от Киева в полтридцать
верст побив Наказнаго Гетмана войска
Запорожского Константина Выговскаго и крымска-
го мурзу К(а)плана и с Татары, а Полковников
Ивана Сербина и Василья Выговскаго и многих
живых побрали, а Государевых людей не убито
и в поло(н) невзято ни человека»499.
Поляк Павел Потоцкий характеризует
кн. Юрия Барятинского как человека,
воспитанного «среди военных упражнений, и очень не
многие могли б с ним равняться отличными
способностями в сем отношении», однако упрекает его
в легкомысленности, опасной в военном деле500.
Взятые в полон Иван Сербии и Василий
Выговский сказали воеводам, что «идет за
ними Данилка Выговской со всеми людми».
Услышав об этом, Барятинский не рискнул оставить
в живых значительное число пленных.
Приказав «татар и черкас посечь многих», он, ото-
175 Вернадский Г. В. Московское царство. Тверь; М.,
1997. Ч. 1.С. 448.
176 Фаизов С. Ф. Письма ханов Ислам-Гирея III и Му-
хаммед-Гирея IV... С. 24.
177 Варга Б. К. Самостоятельность, автономия или
подданство. Самостоятельные требования украинских
гетманов от Богдана Хмельницкого до Ивана Мазепы //
Государство и нация в России и Центрально-Восточной
Европе. Материалы международной научной
конференции будапештского Центра русистики от 19-20 мая
2008 г. Budapest, 2009. С. 123.
178 Смирнов Н. А. Борьба русского и украинского
набрав «лутчих людей полковников да сотников,
да 10 человек татар»501, отправил их в Киев.
Однако Данила Выговский, узнав о поражении
своего брата Константина под Васильковым,
отошел от Белой Церкви, остановившись «меж
Василкова и Мотавиловки». Вскоре стало
известно, что гетман Выговский «прислал в
прибавку» своему брату Переяславский и Корсун-
ский полки. Как писал Шереметев в Разряд:
«в Переяславском полку 6000 человек, а в Кор-
сунском... сколко неведомо»502. Приведенные
данные о численности казаков явно сильно
преувеличены. По другим сведениям, гетман
послал Даниле Выговскому на помощь полки:
«Корсунской, Переяславский и Черкасской...
А ныне казаков с Данилкой Выговским
тысяч 5, да татар с 500 человек»503. Из расспроса
пленного полковника Василия Выговского
следовало, что был он «наказным гетманом от
Данилы Выговского за Днепром, на польской
границе, в Овруцке, и в полку у него было 500
человек шляхты»504.
Подводя итоги настоящей главе, выделим
главное: гражданская война, полыхавшая на
Украине между старшинской верхушкой и
рядовым казачеством в 1658-1659 гг., была
результатом острых политических и
социально-экономических противоречий в самом
украинском обществе. Москва не
вмешивалась в эту борьбу и не использовала силы
оппозиции (М. Пушкарь, Я. Барабаш и др.) для
установления прямого контроля над
Гетманщиной, что, следовательно, не позволяет
говорить о политической и военной экспансии
России как причине последующего
военного конфликта на Украине с участием русских
войск.
родов против агрессии султанской Турции в XVII-
XVIII вв. // Воссоединение Украины с Россией. Сб. ст.
М., 1954. С. 362.
179 Яковенко H. M. Очерк истории Украины в Средние
века и раннее Новое время. М., 2012. С. 451-452, 459.
180 Мякотин В. А. Переяславский договор 1654-го
года. Прага, 1930.
181 Мицик Ю. А. 1ван Орко. Кшв, 2010. С. 32.
182 Рогожин H. M., Санин ГА. Россия и Украина в XVI-
XVIII веках // История русско-украинских отношений
XVH-XVIII веках (к 350-летию Переяславской Рады).
М., 2006. С. 12.
105

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
183 Акты, относящиеся к истории Южной и Западной
России (далее - АЮЗР). СПб., 1878. Т. 10. Стб. 294.
184 Лист Б. Хмельницкого к царю Алексею
Михайловичу от 8 января 1654 г. // Воссоединение Украины
с Россией. Документы и материалы в трех томах. Т. III.
1651-1654. М., 1954. С. 516.
185 Варга Б. К. Русский централизм и украинская
автономия // Место России в Евразии. Budapest, 2001. С. 249.
186 Покровский M. H. Указ. соч. С. 504.
187 Вернадский Г. В. Указ. соч. Ч. 1. С. 439.
188 Вопрос о том, была ли Украина государством
после Зборовского договора 1649 г., до настоящего
времени остается дискуссионным.
189 Горобець В. М. Вщ союзу до шкорпораци: украннжо-
росшсью вщносини flpyroi половини XVII - першой
4BepTi XVIII ст. Ки'пз, 1995.
190 Богданов А. П. Украина и мотивация войн России
(1653-1700) // История русско-украинских отношений
XVII-XVIII вв. (к 350-летию Переяславской Рады). М.,
2006. С. 52.
191 Сушинський Б. I. Козацька Украша: «Хмельниччи-
на». Одеса, 2004. С. 447, 448.
192 Там же. С. 146.
193 Кобзарева Е. И. Решения Переяславской рады
с точки зрения норм международного права XVII в. //
История русско-украинских отношений в XVII-XVIII в.
С. 105.
194 Варга Б. К. Спорные вопросы юридического
положения Украины в составе России с 1654 года //
Chronica. Annual of the Institute of history University of
Szeged. Vol. I. Szeged, 2001. P. 88-97.
195 Флоря Б. Н. Спорные проблемы
русско-украинских отношний в первой половине и середине XVII в. //
Белоруссия и Украина. История и культура. Ежегодник.
2003 г. М., 2003. С. 38.
196 Варга Б. К Русский централизм и украинская
автономия. С. 249.
197 Соловьев С. М. Гетман Иван Выговский //
Отечественные записки. 1859. Т. 127. № 11. С. 46.
198 АЮЗР. Т. 3. СПб., 1861. С. 598.
199 Вернадский Г. В. Указ. соч. Ч. 2. С. 7.
200 Марчуков А. В. Украинское национальное
движение и проблема Переяславской рады: взгляды и оценки
(XIX-XX вв.) // История русско-украинских отношений
в XVII-XVIII вв. С. 75.
201 Мякотин В. А. Указ. соч. С. 20.
202 Кобзарева Е. И. Решения Переяславской Рады с
точки зрения норм международного права века // История
русско-украинских отношений в XVII-XVIII вв. С. 106.
203 Сушинський Б. I. Указ. соч. С. 447.
204 Там же. С. 449.
205 Там же. С. 450.
206 Архив Юго-Западной России... Ч. 3. Т. VI. С. 333-335.
207 Таирова-Яковлева Т. Г. Гетьманщйна... С. 249.
208 Сводные данные из записных книг о приведенных
к присяге жителях украинских сел и городов. 1654 г.
январь-февраль // Воссоединение Украины с Россией.
С. 535.
209 Грамота царя В. Бутурлину и его товарищам с
похвалой за выполнение поручения. 23.01.1654 г. //
Воссоединение Украины с Россией. С. 54.
210 Соловьев С. М. Гетман Иван Выговский... С. 50.
211 Санин Г. А. Внешняя политика России во второй
половине XVII века // История внешней политики
России. Конец XV-XVII век. М., 1999. С. 315.
212 Там же. С. 316-317.
213 АЮЗР. СПб., 1863. Т. 4. С. 178.
214 Санин Г. А. Внешняя политика России во второй
половине XVII века... С. 313-314.
215 Соколов Л. Переяславские соглашения 1654 г. -
договор равных или переход в подданство? // Имперское
возрождение. 2008. Вып. 5. С. 93.
216 Волк-Карачевский В. В. Указ. соч. С. 2.
217 Яковлева Т. Г. Гетьманщйна в друпй половит
50-х рок XVII столитя... С. 441.
218 Текст Гадяцького договору 6 (16) вересня 1658 р.,
ратифжований сеймом Реч1 Посполшчл 1659 р., травня
12 (22) Варшава. Переклад // Гадяцька утя 1658 року.
Ки1В, 2008. С. 28.
219 Там же. С. 25.
220 АЮЗР. СПб., 1872. Т. 7. С. 279.
221 Например, в документе о нобилитации
полковника М. Ханенко: Nobilitacya szlahetnemu Michalowi
Hanenkowi, pulkownikowi humanskiemu 1661. VII. 13.
Warszawa // Руська (Волиньска) метрика. Книга за
1652-1673 pp. / Шдгот. до друку П. Кулаковський
(Памятники истории Восточной Европы. Источники XV-
XVII вв. Т. V). Острог; Варшава; М., 1999. № 99. С. 274.
222 Малорусские казаки между Россией и Польшей
в 1659 году по взгляду на них серба Юрия Крижанича //
ЧОИДР. Кн. III. Ч. V. 1876. С. 122.
223 Волк-Карачевский В. В. Указ. соч. Предисловие. С. 4.
224 Греков И. Б. Указ. соч. С. 342, 354.
225 Костомаров Н. И. Указ. соч. С. 185.
226 ОлейникЯ. В. Указ. соч. С. 159.
227 Kroll Р. Od ugody Hadziackiej do Cudnowa. С. 212.
228 Малорусские казаки между Россией и Польшей
в 1659 году по взгляду на них серба Юрия Крижанича //
ЧОИДР. Кн. III. Ч. V. 1878. С. 124.
229 Костомаров Н. И. Указ. соч. С. 191-192.
230 Вернадский Г. В. Указ. соч. Ч. 2. С. 11.
231 Малорусские казаки между Россией и Польшей
в 1659 году... С. 122.
232 ОлейникЛ. В. Указ. соч. С. 163.
233 Памятники, изданные временною комиссиею.
Киев, 1852. Т. III. Отд. III. С. 268.
234 Смирнов В. Д. Крымское ханство под
верховенством Отоманской порты. М., 2005. Т. 1. С. 398-399.
235 Колодзейчик Д. Крымское ханство как фактор
стабилизации на геополитической карте Восточной
Европы // Украина и соседние государства в XVII в.
Материалы международной конференции. СПб., 2004. С. 83-89.
236 Фаизов С. Ф. Письма ханов Ислам-Гирея III и
Мухаммед-Гирея IV... С. 7.
237 Там же. С. 12.
106

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
238 Виноградов А. В. Крымская альтернатива»
Переяславской Рады // История русско-украинских
отношений в XVII-XVIII вв. С. 98.
239 Там же. С. 99.
240 Там же.
241 Соловьев С. М. Гетман Иван Выговский //
Отечественные записки. 1859. Т. 127. № 11. С. 49.
242 АЮЗР. Т. 7. С. 180, 186-187; ПКК. Т. III. Киев, 1898.
С. 249-253.
243 Санин Г А. Порта, Крым... С. 51.
244 Яковлева Т. Г. Гетьманщина в друпй половит
50-х роюв XVII столптя... С. 237.
245 АЮЗР. Т. 7. С. 18.
246 ОлейникЛ. В. Указ. соч. С. 152.
247 Соловьев С. М. Гетман Иван Выговский... С. 45.
248 Новосельский А. А. Указ. соч. С. 61.
249 Там же. С. 61-62.
250 Соловьев С. М. История России... Кн. 5. Т. 10. С. 534.
251 Волк-Карачевский В. В. Указ. соч. С. 4.
252 Южнорусские летописи, открытые и изданные
Н. Белозерским. Киев, 1856. Т. 1. С. 115.
253 Малорусские казаки между Россией и Польшей
в 1659 году... С. 118.
2541стор1я PyciB или Малой Россш. Ки'гв, 1991. С. 192.
255 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 429. Л. 314.
256 Там же. Ф. 123. Оп. 3. Реестр грамотам крымских
ханов с ответами на них российских государей. №
170 и №171.
257 Новосельский А. А. Указ. соч. С. 61.
258 Апанович О. М. ЗапорЕзька Слч у ôopoTbôi проти
турецько-татарськой arpeciï... С. 121.
259 Соловьев С. М. Гетман Иван Выговский... С. 52.
260 Антонович В., Левицъкий О., Бец В. кторичш дДяче
Швденно-Захщно'1 Pociï... С. 37, 38.
261 Там же. С. 39-40.
262 Цит. по: ОлейникЛ. В. Указ. соч. С. 132.
263 Там же. С. 189.
264 ПКК. Т. III. С. 281.
265 Антонович В., Левицький О., Бец В. кторичш ц[яч1
Швденно-Захщно'1 Pociï... С. 39.
266 Там же. С. 42.
267 АЮЗР. Т. 4. С. 112.
268 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 324.
269 Там же. С. 292.
270 Санин Г. А. Граница России и Крымского ханства
во второй половине XVII - первой половине XVIII в. //
Проблемы истории и археологии Крыма. Симферополь,
1994. С. 160.
271 Таирова-Яковлева Т. Г. Иван Выговский // Единорогъ.
Вып. 1.М., 2009. С. 239-253.
272 АЮЗР. Т. 4. С. 150-151.
273 Соловьев С. М. Гетман Иван Выговский... С. 54.
274 АЮЗР. Т. 4. С. 182.
275 Вернадский Г. В. Московское царство. М., 2000. Т. 2.
С. 51.
276 АЮЗР. Т. 7. С. 190.
277 Там же. Т. 4. С. 265-266.
278 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 291.
279 Греков И. Б. Указ. соч. С. 315.
280 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 330.
281 Волк-Карачевский В. В. Указ. соч. С. 18.
282 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 291.
283 Соловьев С. М. Гетман Иван Выговский... С. 51.
284 Вернадский Г В. Указ. соч. Ч. 1. С. 444.
285 Соловьев С. М. Гетман Иван Выговский... С. 46.
286 Там же. С. 49.
287 Таирова-Яковлева Т. Г. Гетманыцина... С. 262.
288 Ченцова В. Г. Восточная церковь и Россия после
Переяславской рады 1654-1658. Документы. М., 2004. С. 116.
289 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 602. Л. 151; АЮЗР. Т. 15.
СПб., 1892. Стб. 210.
290 Kochowski W. Annalium Poloniae Climacter
secundus. II. S. 274; Kochowski W. Historia panowania Jana
Kazimierza... T. I. S. 339; Костомаров Н. И. Гетманство
Выговского... С. 96.
291 АЮЗР. Т. 5. С. 315.
292 Величко С. Указ. соч. С. 178.
293 АЮЗР. Т. 15. Стб. 438-439.
294 Там же. Т. 7. С. 267.
295 Там же. Т. 15. Стб. 35.
296 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 445.
297 Греков И. Б. Указ. соч. С. 318.
298 Костомаров Н. И. Гетманство Выговского... С. 95.
299 Фаизов С. Ф. Указ. соч. С. 9.
300 АЮЗР. Т. 4. С. 127.
301 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 399. Л. 234.
302 Там же. Л. 233.
303 Лист Г. Лесницького до В. Б. Шереметева про бш
шд Полтавою меж вщддлами I. Виговського й М.
Пушкаря. 1658 р. 2 червня // Петровський M. H. Нариси
icTOpiï Украшы 17 - початку 18 столет. Харьюв, 1930.
Додатки. С. 387.
304 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 399. Л. 79-82.
305 ОлейникЛ. В. Указ. соч. С. 148.
306 Новосельский А. А. Указ. соч. С. 61.
307 Санин Г. А. Порта, Крым... С. 53.
308 Таирова-Яковлева Т. Г. Гетьманщина... С. 251.
309 Боярин Н. А. Зюзин постоянно совершал
поступки, за которые назвать его «разумным» никак нельзя.
Так, например, еще в 1652 г., когда «он был на Коротоя-
ке воеводою», говорил «непристойные слова про
великого государя и про бояр». См. Описи архива
Разрядного приказа XVII в. СПб., 2001. С. 560.
310 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 287.
311 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 399. Л. 12.
312 Там же. Л. 73.
313 Там же. Л. 54-58.
314 Там же. Л. 558.
315 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 376.
107

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
16 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 399. Л.107.
17 Там же. № 602. Л. 147.
18 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 377.
19 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 497. Л. 183-184.
20 Там же.
21 Таирова-Яковлева Т. Г. Гетьманщина... С. 257.
22 Апанович О. М. ЗапорЕзька Слч у боротьб1... С. 126.
23 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 602. Л. 101.
24 Там же. № 399. Л. 113.
25 Там же. № 602. Л. 155.
26 Там же. Л. 95.
27 Там же. Л. 95-100.
28 Там же. № 399. Л. 109.
29 Там же. Л. 118.
30 Там же. Л. 114.
331 Бульвшський А. Г. Украшсько-росшськ1 взаемини
1657-1659... С. 264.
332 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 399. Л. 120.
333 Там же. Л. 109.
334 Там же. Л. 125.
335 Там же. № 602. Л. 184-185.
336 Там же.
337 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 396-397.
338 АЮЗР. Т. 4. С. 188.
339 Памятники, изданные временною комиссиею
для разбора древних актов. Киев, 1852. Т. III. Отд. III.
С. 300-302; Костомаров Н. И. Гетманство Выговского...
С. 199-200.
340 Соколов Л. Переяславские соглашения... С. 96-97.
341 Санин Г. А. Внешняя политика России во второй
половине XVII века... С. 314.
342 Новосельский А. А. Указ. соч. С. 38.
343 Андреев И. Л. Указ. соч. С. 493.
344 АЮЗР. Т. 7. С. 218.
345 Там же. С. 188.
346 Там же. Т. 4. С. 261.
347 Там же. Т. 15. Стб. 262.
348 Величко С. Указ. соч. С. 215.
349 Малорусские казаки между Россией и Польшей... С. 123.
350 Андреев И. Л. Указ. соч. С. 496.
351 АМГ. Т. 2. СПб., 1894. С. 630.
352 Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Кшв, 2004.
С. 46.
353 Бульвшський А. Г. Украшсько-росшсью взаемини
1657-1659... С. 395.
354 Татищев В. Н. Царство царя Федора Алексеевича
// Он же. Собрание сочинений. Т. VII. М., 1996. С. 176.
355 Медовиков П. Е. Историческое значение
царствования Алексея Михайловича. М., 1854. С. 9.
356 Pasek J. Ch. Pamietniki Jana Chryzostoma z Goslawic
Paska // Орг. /. Czubek. Lwöw, 1929. S. 107.
357 Чернов А. В. Вооруженные силы Русского
государства в XV-XVII вв. М., 1954. С. 147-148.
358 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6. № 35. Л. 63, 80-86.
359 Там же. № 10. Л. 293.
360 Там же. Оп. 5. № 28. Л. 118-181.
361 Майерберг А. Путешествие в Московию... С. 181.
362 Рейтенфельс Я. Сказания светлейшему герцогу
Тосканскому Козьме Третьему о Московии //
Утверждение династии. Фонд Сергея Дубова. М., 1997. С. 332.
363 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 497. Л. 200-205. - См.
комментарии в приложении 7.
364 Чернов А. В. Указ. соч. С. 151-152.
365 Реляция о военном походе его царскаго величества
Алексея Михайловича в Литву против Польскаго
короля Яна Казимира, 1654 г. // Витебская старина. Витебск,
1885. Т. 4. Отд. 2. С. 347-352.
366 Лобачев С. В. Патриарх Никон. СПб., 2003.
Приложение 4. Донесения шведского резидента Иоганна
де Родеса о состоянии дел в Московском государстве.
С. 368.
367 Флоря Б. Н. Русское государство и его западные
соседи... С. 109.
368 Памятники, изданные временною комиссиею для
разбора древних актов. Т. IV. Отд. III. Киев, 1859. С. 61-62.
369 Барсуков А. П. Род Шереметевых. Т. 5. СПб., 1888.
С.300-302.
370 Гордон П. Дневник. 1659-1667 / Пер. с англ., ст., подг.
к изд., коммент. Д. Г. Федосова. М., 2002. С. 57, 58, 59, 60.
371 Рейтенфельс Я. Указ. соч. С. 332.
372 РГАДА. Ф. 210. Оп. 14. № 200. Л. 145.
373 Wçslawski S. Victor et victus... P. 39, 163.
374 Роде А. Описание 2-го посольства в Россию
датского посланника Ганса Олделунда в 1659 году,
составленное посольским секретарем Андреем Роде //
Утверждение династии. История России и дома Романовых в
мемуарах современников XVII-XX вв. М., 1997. С. 25.
375 Заметки о России, сделанные Эриком Пальм-
квистом в 1674 году. М., 2012. С. 259, 262.
376 Волков С. В. Русский офицерский корпус. М., 1993.
С. 39.
377 Характеристика вельмож... С. 310.
378 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 602 Л. 98-99; АЮЗР. Т. 15.
С.215-218.
379 АЮЗР. Т. 15. С. 219-220.
380 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 399. Л. 60.
381 Там же. № 482. Л. 209-211.
382 Там же. Л. 862-864.
383 Там же. Л. 251.
384 Там же. № 482. Л. 604; № 481. Л. 240.
385 Там же. №481. Л. 316.
386 Там же. № 429. Л. 377-384.
387 Санин Г. А. Граница России и Крымского ханства...
С. 153.
388 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 475. Л. 517-522.
389 Русская историческая бибилиотека (далее - РИБ).
Донские дела. Кн. V. Пг., 1917. С. 254.
390 Апанович О. М. ЗапорЕзька Оч у 6opoTb6i проти
турецько-татарськой arpeciï... С. 127.
108

Гл. I. Измена гетмана И. Выговского и военные действия в мае-сентябре 1658 г.
391 Вернадский Г. В. Указ. соч. Ч. 2. С. 6.
392 БупъвЫський А. Г. Украшсько-роайсью взаемини
1657-1659... С. 395.
393 Апановин О. М. Запор1зька Оч у 6opoTb6i проти
турецько-татарськой arpeciï... С. 122.
394 Там же. С. 138.
395 АЮЗР. Т. 4. С. 146.
396 Kroll P. Wojsko zaciçzne na shizbie hetmana Iwana
Wyhowskiego // Studia historyczno-wojskowe. T. III. Armia
i spoleczenstwo. Zabrze, 2009. S. 113.
397 Булъвтський А. Г. Украшсько-роайсью взаемини
1657-1659... С. 395.
398 Korzon T. Dzieje wojen i wojskowosci w Polsce. Epoka
przedrozbiorowa. T. II. Krakow, 1912. С. 361.
399 Боплан Г. Описание Украины. СПб., 1832. С. 8.
400 Курбатов О. А., Малое A.B. К истории
гражданской войны на Украине в период гетманства И.
Выговского (1658-1659 гг.) (рукопись).
401 СергшчукВ. I. АрмЕя БогданаХмельницького... С. 191.
402 Виноградов А. В. Указ. соч. С. 99.
403 Новосельский А. А. Борьба Московского
государства с татарами в первой половине XVII века... С. 422-423.
404 Предшествующие походы были в 1655 г. против
Б. Хмельницкого и в 1657 г. против трансильванского
кн. Д. Ракоци.
405 Вернадский Г. В. Указ. соч. Ч. 2. С. 47.
406 Челеби Э. Книга путешествия. Крым и
сопредельные области. Извлечения из сочинения турецкого
путешественника XVII века. Симферополь, 2008. С. 99.
407 Там же. С. 39.
408 Ковальский Н. П., Мыцык Ю. А. Анализ архивных
источников по истории Украины XVI-XVII вв.
Днепропетровск, 1984. С. 49.
409 Малое А. В. Московские выборные полки
солдатского строя в начальный период своей истории 1656-
1671 гг. С. 446.
410 Стороженко I. С. Богдан Хмельницький i военне
мистецтво у визвольнш вшш украшського народу сере-
дини XVII столптя. Дншропетровськ, 1996. Кн. 1. С. 91,
92,103.
411 Соловьев С. М. История России... Кн. V. Т. 9-10.
С. 614.
4,2 Kroll P. Od ugody Hadziackiej do Cudnowa. S. 142.
413 БульвЫський А. Г. Украшсько-роайсью взаемини
1657-1659... С. 421.
414 Санин Г. А. Внешняя политика России во второй
половине XVII века... С. 315.
415 Акты Шведского Государственного архива,
относящиеся к истории Малороссии (1649-1660 гг.) // Архив
ЮЗР. Ч. 3. Т. VI. Киев, 1908. С. 361-362.
416 Санин Г. А. Граница России и Крымского ханства...
С. 163-164.
4,7 АЮЗР. Т. 15. Стб. 171-174.
418 Там же. Стб. 191.
4,9 Там же. Стб. 225.
420 Сборник материалов для исторической
топографии Киева... С. 87, 90.
421 АЮЗР. Т. 15. Стб. 285. - Обламы - брустверы;
катки - бревна, которые скатывали на неприятеля.
422 Сборник материалов для исторической
топографии Киева. Киев, 1874. С. 96.
423 АЮЗР. Т. 15. Стб. 215-218.
424 Там же. Стб. 251.
425 Там же. Т. 4. С. 188.
426 Вероятно, от турецкого слова «левенды» - наемные
пешие отряды султанской армии в XVI-XVII вв.
427 АЮЗР. Т. 15. Стб. 253; Барсуков А. П. Род
Шереметевых. Т. 5. СПб., 1888. С. 99.
428 АЮЗР. Т. 15. Стб. 254.
429 Там же.
430 Там же.
431 Там же.
432 Там же. Т. 7. С. 251.
433 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-е. Кн. 8. Л. 87.
434 АЮЗР. Т. 15. Стб. 255.
435 Там же. Стб. 274.
436 Там же. Т. 7. С. 251.
437 Там же. Т. 15. Стб. 279.
438 Там же. Стб. 265.
439 Там же. Стб. 255.
440 Там же. Стб. 290.
441 Климовский С. И. Замковая гора в Киеве: пять
тысяч лет истории. Киев, 2005. С. 107.
442 АЮЗР. Т. 15. Стб. 256.
443 Там же.
444 Там же. Стб. 257.
445 Там же. Стб. 258.
446 Там же.
447 Там же.
448 Там же. Стб. 261.
449 Там же. Стб. 274.
450 Там же. Стб. 276.
451 Там же. Т. 7. С. 251.
452 Барсуков А. П. Род Шереметевых. СПб., 1888. Т. 5. С. 117.
453 АЮЗР. Т. 15. Стб. 258.
454 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 372-374.
455 АЮЗР. Т. 4. С. 154.
456 Там же. С. 198-200.
457 Черниговская летопись 1587-1750. Летописец, в
русских и полских що ся сторонах деяло и якого року //
Южнорусские летописи, открытые и изданные Н.
Белозерским. Киев, 1856. Т. 1. С. 26.
458 Летопись Самовидца. С. 79.
459 Величко С. Указ. соч. С. 208.
460 Грушевський М. С. кторЕя Украши-Pyci. Т. X: Роки
1657-1658. Кит, 1998. С. 281.
461 Памятники, изданные временною комиссиею...
Т. III. Отд. III. С. 404.
462 БульвЫський А. Г. Украшсько-роайсью взаемини
1657-1659... С. 180-181.
109

К Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
463 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 399. Л. 61-62.
464 АМГ. Т. 2. С. 623-624.
465 Там же.
466 Там же. С. 625-626.
467 ЗОРСА. СПб., 1861. Т. 2. С. 760.
468 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 306. Л. 52. .
469 Боярская книга 1658 года. М., 2004. С. 32-33.
470 Новосельский А. А. Указ. соч. С. 62.
471 Там же. С. 169.
472 АМГ. Т. 2. С. 619.
473 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 249-250.
474 Там же. Л. 250.
475 Там же.
476 Там же. Л. 251.
477 Новосельский А. А. Указ. соч. С. 63.
478 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 329.
479 Там же. Л. 377.
480 Там же. Л. 253.
481 Там же. Л. 252.
482 Там же. Л. 253.
483 Там же. №481. Л. 116-117.
484 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 439.
485 Соловьев С. М. История России с древнейших
времен // Сочинения. Кн. VI. Т. 11. М., 1991. С. 47-48.
486 Новосельский А. А. Указ. соч. С. 64.
487 Русина О. В. Украша шд татарами i Литвою //
Украша Kpi3b виси. Т. 6. Кшв, 1998. С. 259.
488 АМГ. Т. 2. С. 624.
489 АЮЗР. Т. 4. С. 154.
490 Барсуков А. П. Род Шереметевых... Т. 5. С. 162.
491 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 374-375.
492 АЮЗР. Т. 15. Стб. 262.
493 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 376.
494 АЮЗР. Т. 15. Стб. 263.
495 Там же. Стб. 264.
496 Там же. Стб. 279.
497 Там же. Стб. 264.
498 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 376.
499 Опись Московской Оружейной палаты. Ч. 4. Кн. 3.
М., 1885. С. 31.
500 Характеры вельмож... С. 106.
501 АЮЗР. Т. 15. Стб. 264.
502 Там же. Стб. 274-276.
503 Там же. Стб. 277.
504 Востоков А. А. Судьба Выговских и Нечая //
Киевская старина. Киев, 1890. Т. XXVIII. С. 42.
110

ГЛАВА II
ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ
НА УКРАИНЕ
ОКТЯБРЕ 1658 - МАРТЕ 1659
ГОДА
§ 1. Поход армии
кн. Г. Г. Ромодановского
на Украину в октябре-ноябре
1658 года и второе нападение
выговцев на Киев
Причины похода
Попытки ряда украинских историков,
в частности А. Г. Бульвинского, обвинить
Москву в том, что сила стала «основным
козырем в царской игре с Украиной»505,
противоречат фактам. Как было показано выше,
военные действия против царских войск были
развязаны гетманом (осада Киева и порубежных
русских крепостей, набеги
черкас-мятежников и татар на московские земли). В сентябре
1658 г. русские воеводы южных городов
постоянно сообщали в Москву о мобилизации
гетманских сил (Нежинского и Черниговского
полков). Поступали вести о сосредоточении
конных и пеших мятежников в Глухове и Кро-
левце, о подготовке «перевозов» на реках Сейм
и Клевень для вторжения в московские земли
и ударов по Путивлю и Севску506.
Непосредственно поводом для похода
русских полков на Украину осенью 1658 г. стали
участившиеся сообщения верных Москве
казаков о подготовке второго нападения Выгов-
ского на Киев. Стремясь предупредить этот
удар, русское войско во главе с кн. Г. Г. Ромо-
дановским было направлено в «Черкаские
города». Целью похода стал Переяслав, в
котором должна была состояться рада для
низложения изменника Выговского и избрания
казаками нового гетмана. При этом Выгов-
скому снова давали шанс остаться гетманом
при условии признания своей вины и
принесения присяги царю. Кроме того, появление
русской армии в Переяславе, в
непосредственной близости от Киева, снимало угрозу
нового нападения неприятеля на город с русским
гарнизоном.
Поход не был карательной акцией. В
царских грамотах казакам сообщалось, что войско
идет на Украину для «усмиренья нынешняго
вашего междоусобия, а не для войны».
Ограниченная численность русских войск,
направленных в «Черкаские города», позволяет сделать
вывод о том, что Москва делала ставку не на
грубую военную силу, а на широкую,
массовую поддержку местного населения.
Дальнейшие действия царского правительства
свидетельствовали о желании использовать любую
возможность для прекращения
кровопролития. В ходе проведения такой политики
уступок и компромиссов Москва воздерживалась
от жестких и решительных шагов там, где,
возможно, их следовало делать. В итоге
возможность подавить мятеж Выговского малой
кровью в самом начале была упущена. В
дальнейшем это привело лишь к большим жертвам
и затягиванию конфликта.
Причинами осеннего похода 1658 г. были
следующие обстоятельства:
- необходимость защиты своих
малороссийских подданных - «черкас, которые
великому государю служат», от разорения их горо-
111

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
дов и сел сторонниками Выговского и
крымскими татарами;
- блокада русского гарнизона,
дислоцированного в Киеве, и сообщения о подготовке
нового нападения Выговского на город в октябре
1658 г.;
- участившиеся разбойничьи набеги
казацких и татарских отрядов на пограничные
города и уезды юга России и, соответственно,
стремление предупредить возможное большое
вторжение гетманских войск и крымских татар
в московские земли.
В сложившихся условиях ввод русских
войск в «Черкаские города» стал неизбежным.
Восстановить даже относительный контроль
над мятежной территорией Гетманщины без
активных наступательных действий было
невозможно.
Наиболее крупная военная группировка
на юге России - Белгородский полк,
предназначенная для защиты от вторжений крымских
татар и ногайцев, располагалась на
Белгородской укрепленной черте. Именно этому
воинскому соединению предстояло вести бои на
Украине на начальном этапе борьбы с мятежом
Выговского. Боярский приговор от 7 сентября
1658 г. предписывал белгородскому воеводе
кн. Г. Г. Ромодановскому «за черкаские города
стоять и над крымскими людьми и над черкасы
всякими промыслы промышлять»507.
Первоначально известие об измене
Выговского привело к «шатости» у слобожан.
Вербуя сторонников, Выговский прислал им свои
универсалы с призывом поддержать его
действия. Сумской сотник, впоследствии
полковник, Герасим Кондратьев прогнал
посланца Выговского, сказав, что «слобожане не гет-
манцы и за бесчестие считают равняться с
ними после их измены царю и присяге»508. Даже
если такой гордый ответ полковника - позднее
возникшая легенда, в верности слобожан царю
сомневаться не приходится. В сентябре 1658 г.
Ромодановский направил в Харьков, Ахтырку
и в «иные новые черкасские города»
казацкого полковника Ивана Донца с пятью сотнями
черкас. Донца сопровождало доверенное лицо
князя - рейтар полка В. Фангалена, бывший
атаман «вольных людей» Андрей Покушелов,
112
из детей боярских города Карпова. С
прибытием Донца и Покушелова «шатости в Охтыр-
ском и в Харькове и в иных новых черкасских
городах унелись»509. Начался сбор слобожан
для предстоящего похода. Харьковские, ахтыр-
ские, сумские и иные слободские казаки
составили ядро будущего казацкого ополчения,
общее руководство которым взял на себя
прежний сподвижник Пушкаря - Иван Донец.
Значительную часть ополчения
составили украинские «дейнеки». Согласно летописи
С. Величко, Пушкарь в свое время «собрал себе
из винников, броварников, пастухов и
наймитов людских полк пехотный, наименовавши его
дейнеками; который полк мало в себе имел
товарищества с добрым христианским сумлени-
ем, и оружием до войны приличным, но
только с рогатинами, косами и киями, и с сердцами
до убийства и разграбления имений людских
готовыми»510. Бывшие пушкаревцы
ненавидели Выговского и горели желанием отомстить
за прежние «обиды».
Сбор противников гетмана начался также
в Путивле 29 сентября, куда приехал
черкасский сотник Никифор Ковалевский,
которому велено было на «великого государя
службу прибирать охочих людей»511. В дальнейшем,
в ходе похода, численность «черкас, которые
государю служат», только увеличивалась и, по
оценке Ромодановского, возможно несколько
завышенной, к концу октября достигла 30 тыс.
человек.
Начало похода: взятие Голтвы,
Миргорода, Лубен и Пирятина
Как было отмечено выше, к началу
осеннего похода 1658 г. на Украину Белгородский
полк был ослаблен отсылками служилых
людей в Киев и Литву. За вычетом ушедших
боевых частей, к октябрю 1658 г. его
численность не могла составлять более 16 тыс.
человек. Из этого факта следует, что
приведенные А. Г. Бульвинским сведения, имеющиеся
в малороссийских летописях о походе
20-тысячного русского войска512 Ромодановского на
Украину, требуют уточнения. Указанное число
называют Г. Грабянка, А. Ригельман и автор
«Краткого летоизобразительного знаменитых

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
Схема
Военные действия в октябре-декабре 1658 г.
и памяти достойных действ и случаев
описания»513.
Русское командование не могло направить
в поход весь Белгородский полк. Это значило
бы полностью оголить Белгородскую
укрепленную черту перед постоянной угрозой
набегов отдельных отрядов черкас-изменников,
крымских татар и ногайцев на русские земли.
Реальная численность московских ратных
людей, участвовавших в походе на Украину
осенью 1658 г., была значительно меньше.
Сохранившиеся архивные документы позволяют
ответить на этот вопрос достаточно определенно.
13 октября 1658 г. русское войско отправилось
в поход на Украину из Белгорода. По смотру на
15 октября в Вольном с окольничим и воеводой
кн. Г. Г. Ромодановским514 выступили 8 571
человек (см. приложение 1.7). Непосредственно
в самом Белгороде, не считая войск по черте,
были оставлены: дети боярские - 70 человек,
станичники - 400 человек, солдаты - 700
человек. Всего 1170 человек515. В «Столбцах
Белгородского стола» имеются сведения и об
артиллерии, сопровождавшей войско Ромоданов-
ского в походе. Еще летом 1658 г. были
«взяты с Усерда в Белгород, в полк к окольничему
и воеводе ко князю Григорью Григорьевичу Ро-
модановскому тринадцать полковых пушек»
с пушечными запасами516. В другом документе
сказано, что у воеводы было «медных
полковых 13 пушек да к ним 1511 ядер, да пушечного
и ручного зелья 20 пуд, свинцу 15 пуд»517.
Кроме того, по царскому указу от 1 ноября, когда
Ромодановский уже был в боях, из Курска к
нему было послано две пищали518.
Численность слободских казаков, казаков
из разных гетманских полков и дейнеков
установить не представляется возможным. Среди
вождей ополчения отметился бывший
сподвижник Пушкаря, полковник Степан Довгаль.
По данным А. Г. Бульвинского, в походе
участвовал полковник Ахтырского полка Иван
Гладкий519. В состав ополчения входили казаки не
только из левобережных, но и из правобереж-
113

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ных городовых полков. «А которые, государь,
казаки тебе великому государю служат верно
разных полков, и те государь, в полкех у Ивана
Донца да у Ондрея Покушелова. Да с Дону,
государь, и из Запорожья пришли тебе великому
государю служить ко мне... в полк с две
тысячи человек. И всех, государь, полкех Черкас со
мною... конных и пеших, с тридцать тысяч
человек»520, - писал царю кн. Ромодановский.
Таким образом, московские ратные люди
составляли лишь 1/5 в почти 40-тысячном войске,
отправившемся к Переяславлю осенью 1658 г.
Многочисленное ополченце казаков и дейне-
ков состояло из жителей Украины - тех же
черкас, которые не желали видеть Выговского
гетманом и нарушать присягу царю. Не
обладавшие высокими боевыми качествами и не
признающие дисциплины, черкасы-ополченцы не
прочь были пограбить города и местечки
своих политических противников.
Князь выступил из Белгорода на Ахтырку
и далее по дороге, впоследствии получившей
в память о нем название «Ромодан». По
этому пути он ходил в Малороссию сначала для
усмирения мятежа Выговского, позднее -
мятежа гетмана И. Брюховецкого. Однако,
прежде чем приступить к описанию самого
похода, стоит обратить внимание на одну цитату
из сочинения Н. Маркевича «История Малой
России», столь любимую украинскими
националистическими историками, которая якобы
подтверждает жестокости и бесчинства
московских «оккупантов» в походе царского
воеводы на Украину: «разсеяв отряд Виговского,
Ромодановский вступил в Конотоп.—
выпишем от слова до слова разсказ летописи. - «Он,
при встрече от города с процессиею,
помолившись и покрестившись пред ними по-Христи-
ански, разграбил город и его обывателей по-Та-
тарски и сказал, «что: виноватого Бог найдет,
а войска надо потешить и наградить за труды,
в походе понесенные»521. При проверке
сведений, приведенных Маркевичем,
обнаружился первоисточник - анонимный памфлет
последней четверти XVIII в., стилизованный под
историческое сочинение - знаменитая
«История Русов». Однако даже в ней текст в
оригинале звучит несколько иначе: «Боярин Ромо-
114
дановский, вступив со своим корпусом в
Малороссию, горько потешил народ своей
помощью, и первым его действием был поход на
город Конотоп. Он, как встречали его от
города с процессиями, помолившись и
покрестившись перед ними по-христиански, пограбил
после город и мещан его по-татарски. Се
означало месть за князя Трубецкого и его
войско, разбитое около города Конотопа, которое
совсем в том участия не принимало и виновно
не было, а напротив, заранее давало князьям
знать про то, что засели в нем Польские войска,
от Выговского введенные. Однако ж с тем
совсем не считаясь, и на представление и мольбы
мещан сказал Боярин, что «виновных Бог
найдет, а войско его нужно потешить и наградить
за труды, в походе совершенные»522.
Из названного первоисточника видно, что
неизвестный автор относит вышеописанное
взятие Конотопа не к осеннему походу кн. Ро-
модановского в 1658 г., как пишет Маркевич,
а к событиям, произошедшим после Конотоп-
ской битвы (лето-осень 1659 г.). Однако ни
в 1658, ни в 1659 г. Конотоп вообще не
подвергался разгрому и разграблению русскими
войсками. Кроме того, путь армии Ромодановско-
го проходил в стороне от указанного города.
Вывод из всей этой легендарной истории
можно сделать достаточно однозначный:
история с разгромом Конотопа - это явный
вымысел автора «Истории Русов». Придуманная им
«речь» Ромодановского, призванная
подчеркнуть его «грубость» и «жадность», так же как
история с «разграблением» города,
предназначены только для того, чтобы подкрепить
антимосковскую риторику. Н. Маркевич,
соответственно, ссылаясь на источник, не
заслуживающий доверия, неверно воспроизвел
недостоверную информацию из «Истории Русов»,
лишь отнеся ее к походу 1658 г.
Кн. Ромодановский 19 октября послал
вперед к Полтаве сотни дворян и детей боярских,
роты солдат, драгун и донских казаков во
главе с Г. Косаговым, а также И. Донца с его
полком. Этот отряд направился на выручку
Полтаве. Полтавский полковник К. Пушкаренко
просил о помощи, сообщая, что «стоят де у Пло-
тавы татаровя многие люди»523. Как позднее

Гл. II. Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
показали взятые «языки», после ухода Выгов-
ского с Левобережья в сентябре 1658 г., «кал-
га царевич оставил под Лубнами для береже-
нья хан Мамета-мурзу Ширинскаго, а с ним их
крымских и нагайских кочевых татар 2000
человек, для того, что у Выговского малолюдно».
Оставив солдатский полк Я. Краферта в Груни,
Ромодановский с основными силами выступил
в направлении Миргорода.
Согласно отписке кн. Г. Г. Ромодановского,
он велел идти «на помочь стряпчему Григорью
Касагову с твоими великого государя ратными
людьми, да полковнику Ивану Донцу да
Андрею Покушелову их собранья с черкасы»524.
Посланные сообщили 21 октября о том, что на
пути к Полтаве пришли в местечко Решетиловку.
Там узнали, что в Голтве стоят татары, а с
ними «старой изменник» сотник Бердник. Из Ре-
шетиловки к Голтве был отправлен конный
отряд, который завязал бой с «подъездом» врага.
Неприятелей прогнали «и за подъездом их
гоняли версты с две и болши»525. Косагов и
Донец направились к Голтве. При подходе к
городу они снова встретили татар и с ними
«учинили бой». В результате стычки, писал князь
царю, «тех Татар и Черкас побили и Голтву
взяли», а после взятия города голтовских старшин
и казаков и мещан «привели к вере, что им тебе
великому государю служить», и «старшина де,
государь и казаки и мещане на том тебе
великому государю присягали»526. Белевец М. А.
Бунин был послан в Москву «с товарыщи с сеун-
чом, что черкасской город Голтву великого
государя ратные люди приступом взяли и черкас,
которые в том городке сидели, побили»527.
К кн. Ромодановскому 22 октября приехали
атаман и войт из Борок, местечка близ города
Зенькова. Они сообщили, что в Сорочинцы из
Миргорода прислан «подъезд» от
Миргородского полковника Леонтия Козла, черкас
«человек с пятьсот и болши». Ромодановский
направил к Сорочинцам черкасского
полковника С. Довгаля, две сотни дворян и детей
боярских, «да рсйтарского полковника Вилима фан
Голена, а с ним пять рот рейтар»528; 23 октября,
когда войско Ромодановского прибыло в Бор-
ки, стало известно о столкновении под Соро-
чинцами. Неприятельский «подъезд», встретив
посланных дворян, рейтар и казаков, «учинил
с ними бой». Довгаль и русские ратные
люди «тот подъезд побили». Бегущих
мятежников гнали до Миргорода. Сразу после этого
к Миргороду подошли черкасские полковники
Иван Донец и Остафей Ворыпай с «полки
своими». Как черкасы «въехали в город», в городе
«многие домы разорили, и пограбили
мещанские, а людей... никого не секли». На
следующий день Ромодановский перешел реку Псел
и прибыл в город со своими полками. Мирго-
родцы не оказали серьезного сопротивления
и, более того, пополнили ряды казацкого
ополчения. «Миргородцкого... полку многие казаки
почали приставать529 к его войску», - писал
Ромодановский. Воевода назначил полковником
Миргородского полка Степана Довгаля,
который повел казаков к Лубнам. В Миргороде был
оставлен дворянин В. Чернышев.
На пути от Миргорода к Лубнам от Лубен-
ского полковника Павла Швеца «безпрестанно
были под твои великого государя ратные люди
подъезды», - писал царю князь. Русские ратные
люди и черкасы 26 октября подошли к Лубнам.
Григорий Косагов «со своей сотни донских
казаков и войска Запорожского полковник Иван
Донец своево полку, выбрав двадцать шесть
человек добрых, послали в подъезд для языков».
В то же время «от Нежинского, государь,
полковника, - сообщал Ромодановский, - под твои
великого государя ратные люди для языков
послано было сербов рота». Сербы-наемники
Выговского вышли на вылазку из города.
Произошло столкновение - «посыльные люди с
ними съеховся учели битца и милостью государь
божиею... донские казаки з черкасы тех сербов
побили и знамя у них взяли»530.
По прибытии к городу «полковник
Лубянской против твоих великого государя ратных
людей выезжал с знамены», но, увидев
многочисленное войско, побежал, «и мосты,
государь, все розметал». В авангарде войска
Ромодановского шли казаки Донца: «преж,
государь, твоих великого государя ратных людей
шли Черкасы», которые первыми «въехали
в город». Большая часть жителей заранее
бежала из Лубен, опасаясь грабежей. Дейнеки и
казаки ворвались в опустевшие Лубны и стали
115

И. Б. Бабу nun Борьба за Украину и битва под Конотопон (1658-1659)
«дворы жечь и до конца разорять». Князь
посылал «полковников Черкаских», чтобы
«города и дворов жечь не дать», но «никоторыми
мерами» унять казаков и дейнеков было
невозможно. Черкасы заявили ему, что они мстят лу-
бенцам, поскольку «лубенские де казаки пуще
всех их разоряли, домы пожгли, и жон и детей
Татаром отдали». Запорожцы также дали волю
своей ярости, говоря, что «в Лубнах в прошлом
во 166 году побито Запорожских казаков с три
тысечи человек (когда. - И. Б.) шли де они из
Запорожья». Скорее всего, многие лубенские
казаки, участвовавшие в восстании Пушкаря,
впоследствии стремились заслужить прощение
Выговского, жестоко расправляясь с его
противниками. Отсюда можно объяснить
ненависть ополченцев к лубенцам. Сообщая о
своем бессилии предотвратить разгром Лубен, Ро-
модановский не лукавил, ибо его небольшое
войско никак не могло сравниться по
численности с казацким ополчением. «Черкас в
Лубнах от того унять не мочно: добре, государь,
их многолюдно»531. Дейнеки разграбили Лу-
бенский Мгарский монастырь. Ромодановско-
му удалось спасти от разорения лишь главный
собор монастыря, а в городе -
Свято-Троицкую церковь532. «Все это воинство, - отмечал
Григорий Грабянка, - разгневанное
бесчинствами Ивана Выговского, жестоко обращалось
с людьми, которые его руку держали»533.
Вероятно, разгром города не способствовал
массовому переходу лубенских казаков на сторону
царя, хотя князь и назначил Лубенским
полковником Федора Терещенко534. Тем не менее
Летопись Самовидца называет Лубенский полк
в числе перешедших на сторону Москвы535.
В целях недопущения повторения лубен-
ского погрома кн. Ромодановский послал
вперед, к Переяславу, жильца Ф. Хметевского
и сотника Я. Котляренко, а с ними русских
ратных людей и казаков 40 человек. Он велел им
«в Переясловле полковнику, и сотником, и
атаманом, и ясаулом, и всяким началным людем,
и Черкасом, и всей черни говорить, чтоб они,
помня Бога», и «великому государю свое
обещание, и присягу... от Выговскаго отстали»,
а от русских ратных людей и от черкас «сечи
и грабежу им никакова не будет»536.
116
Вскоре после взятия Лубен Ромодановский
узнал о том, что Выговский направил против
него наказного гетмана Григория Гуляницкого
с левобережными полками: Нежинский во
главе с самим Гуляницким, Черниговский (А.
Силич) и Прилуцкий (П. Дорошенко)537.
Украинские историки, в частности А. Г. Бульвинский
и др., любят цитировать письмо Гуляницкого
из Варвы, датированное 31 октября, к
нежинскому наказному полковнику Кобылецкому
с известиями о военных действиях и
распоряжениями по поводу укрепления Нежина. При
этом они делают акцент на «зверствах» Ромо-
дановского на Украине, закрывая глаза на то,
что князь, напротив, стремился предотвратить
погромы и грабежи со стороны казацкой
вольницы. Дейнеки, запорожцы, полтавские и
миргородские казаки убивали и резали лубенцев,
переяславцев, нежинцев и черниговцев, не
задумываясь об их «национальной
принадлежности».
Гуляницкий, в частности, писал о том, что
идет «неприятель жестокий и немилосердный,
Москва наступает безбожная и своеволники,
где никому не наровят, все мечем и огнем
разоряют, церкви Божий палят и монастыри,
священников и иноков и инокинь всех под меч
безо всякого милосердия пускают, а сверх того
над паннами добрыми девицами и попадьями
разорение делают, груди урезывают, и малым
детем не спускают, образом светым очи
вылупляют»538.
Прежде всего, очевидно, что письмо
Гуляницкого - это не более чем пропагандистский
«лист», в духе агитационных плакатов,
призывающих всех на борьбу с «безжалостным
врагом». Оно, несомненно, предназначено для
распространения и зачитывания в казацком
кругу. Письмо содержит заведомо ложные
сведения (вроде «вылупления очей образам» и т.п.),
написано с целью подрыва доверия к
представителям царской власти и русским ратным
людям. Соответственно, полностью доверять
содержащейся в нем информации ни в коем
случае нельзя. Обвиняя царских воевод в
жестокости, сам Гуляницкий требует беспощадной
расправы над теми нежинцами, которые не
хотят воевать. «Со всех сел до места загоняйте

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
для обороны; а хто бы не хотел, таковых
горлом карайте», - требовал он от Кобылецкого.
В подтверждение своих слов о
«немилосердном неприятеле», Гуляницкий ссылался на
сдачу Пирятина без боя, казаков которого все
равно «по присяге вырубили.., всех и огнем
спалили»539. Теперь рассмотрим, что же на самом
деле произошло в Пирятине.
Войско Ромодановского 29 октября
двинулось к Пирятину. Желая предотвратить
возможное разграбление города дейнеками и
казаками, воевода послал вперед Григория Ко-
сагова и «велел ему старшине и мещанам
говорить», чтоб они сдались без боя, принесли
присягу, были бы по-прежнему под
«великого государя рукою» и не слушали «крестопре-
ступника» и изменника Ивана Выговского. Пи-
рятинцы согласились. Князь направил в город
дьяка Н. Великосельского. Дьяк должен был
принять присягу казаков и мещан на верность
государю540. Для защиты пирятинцев
Ромодановский послал в город полк «солдатского
полковника Ягана Фанзагера с салдаты», для того
чтобы город «не разорили», а стрелять по
казакам (по своим черкасам. - И. Б.) не велел541.
Спустя некоторое время неожиданно пришли
вести от Косагова и Фанзагера о том, что
«черкасы к городу приступают», причем
остановить их «невмочь». Ромодановский сам с
ратными людьми и с черкасскими полковниками
приехал в Пирятин, чтобы предотвратить его
погром. Однако удержать массы жаждущих
добычи ополченцев было невозможно. По словам
воеводы, «почали черкасы грабить». Позднее
в оправдание они говорили князю, что пиря-
тинцы «у них не толко, что животы, и жон и
детей Татаром отдали, и братью многих побили
и многие черкасы опознали у пирятинских
черкас животы (свое имущество. - И. Б.)»542. Часть
русских ратных людей, недовольная тем, что
все трофеи достаются казакам, тоже
приняла участие в грабеже. Воевода «никакими
мерами» не мог их унять. Не помогло даже то,
что он приказал ловить грабителей и «велел их
бить батоги нещадно». Уходя из разоренного,
спаленного и разграбленного Пирятина,
Ромодановский оставил там московского
дворянина С. Дурново с солдатами543.
Скорее всего, разграбление и сожжение Лу-
бен, Пирятина и более мелких местечек
вынудило многих лояльных Москве казаков
взяться за оружие и мстить за свои разоренные
дома. Но, даже несмотря на это, переход бывших
мятежников на сторону Москвы продолжался.
Ромодановский сообщал царю, что 31 октября
приехали к нему в войско «гетманского
Чигиринского полку сотники голтвенской Дмитрей
Ондрюшенко да остаповской сотник Иван
Шкурской» со своими казаками и Нежинского
полку сотник Яков Микулаев, а «в зборе
государь у него Якова с Нежинского полку
сотников десять человек». Черкасы «били челом»
государю, чтоб «под твоею государя высокою
рукою быть по прежнему». Ромодановский
«Чигиринского и Нежинского полков сотников
и казаков велел быть к себе в полк»544. Все они
пополнили ряды казацкого ополчения.
Бой под Пирятиным и осада Варвы
В указанное время едва ли не самый
активный сторонник Выговского, наказной гетман
Григорий Гуляницкий, стоял с казаками в Вар-
ве, недалеко от Прилук. Он имел под своим
началом Нежинский, Прилуцкий и Черниговский
полки. Узнав, что часть казацкого ополчения
с Иваном Донцом, отделившись от войска
Ромодановского, пришла в Чернухи, где, по
выражению С. Величко, казаки «людей тамошних
всех до нага слупивши», Гуляницкий решил
напасть на Донца. Разбив его казаков и дейнеков,
Гуляницкий получал возможность атаковать
тылы русского войска, которое двигалось по
направлению к Переяславу.
Гуляницкий 2 ноября вышел из Варвы
и ударил на ополченцев, которых он называл
«своеволью», под Чернухами. Как писал он
Кобыл ецкому, «Донца, который имел 15000 свое-
воли разогнал, и вскоре за Ромодановским иду
вслед»545. Донец со своими казаками
укрылся в Чернухах, где был осажден Гуляницким.
Когда Ромодановский пришел в село Красное,
в 20 верстах от Переяслава, ему стало известно
о трудном положении Донца. Последний
просил помощи и писал, что его «в Чернухах
осадили Нежинской да Прилуцкой да
Черниговской полковники со многими людми». Несмо-
117

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
тря на окружение, по словам Донца, он ходил
на «выласку» из Чернух. Его казаки «Гулениц-
кого полку черкас многих людей побили и от
города и от абозов своих отбили», взяв на том
бою «шесть знамян да прапор самого Гулениц-
кого»546. Ромодановский немедленно послал на
помощь Донцу «драгунского полковника
Ивана Инвалта со всем полком, да рейтарского
полуполковника Ивана Саса с ево шквадроною,
да стряпчева Григорья Касагова с донскими
казаки и с черкасы, которые у него в полку, да
сотенных голов жильца Федора Хметевского, да
болховитина Филипа Хитрова, да мецнянина
Ивана Сухатина с сотнеми, да пеших салдац-
ких Филипиюсова полку Албертуса Фанбуко-
вина, да Яковлева полку Лесли, а с ними по
четыреста человек салдат ис полку, Яганова
полку Фанзагера начальных же людей, а с ними
триста салдат, да Миргородцкого полковника
Степана Довгаля с полком же»547. На основании
этих сведений можно сделать вывод, что на
помощь Донцу было направлено около 3 тыс.
русских ратных людей и Миргородский полк
Довгаля, численность которого неизвестна. Общее
руководство указанными силами было
поручено энергичному и храброму боевому
командиру, будущему генералу Г. И. Косагову.
У посланных на выручку Донца русских
ратных людей и казаков, «не дошедши до Пи-
рятина за пять верст», 3 ноября произошло
сражение с полками Гуляницкого. В
результате боя Гуляницкий был разбит и отошел к Вар-
ве. Победители преследовали его до самого
города и с ходу осадили мятежников, а 6 ноября
князь писал царю, что «драгунской полковник
Иван Инвалт, да Иван Сас, да стряпчей Григо-
рей Касагов и сотенные головы, и начальные
люди, да Иван Донец с черкасы осадили в Вар-
ве Григорья Гуленицкого»548. Сохранились
сведения о том, что в бою под Пирятиным полк
Ф. Фанбуковена потерял 24 человека убитыми,
полк Я. Лесли - 18 человек549.
Летопись Самовидца повествует о том,
что Гуляницкий дал Ромодановскому «бой под
Пирятиным», после которого был вынужден
«оборонною рукою уходить» в Варву, где
русские его держали в осаде «недель шесть»,
пока Выговский с ордами «дал оному отсечь»550.
118
На самом деле, как видно из более
достоверного источника, осада Варвы продлилась всего
25 дней. Она была снята вовсе не из-за
прибытия Выговского с татарами, а потому, что
мятежный гетман присягнул на верность царю
(об этом - ниже).
В период осады в Варве Гуляницкий
снова пишет письмо наказному нежинскому
полковнику Кобылецкому о мерах по
укреплению Нежина (7 ноября): «посылай во все
села и местечка окольные ясаулов», чтобы
сгоняли всех в город, а «непослушным шею утинати
(вешать. - И. Б.) вели без жадного милосердия,
инако не чиня, под жестким караньем»551. Как
видно из данного послания, Гуляницкий вновь
требовал от полковника самых
жесточайших мер по отношению к тем казакам,
которые не желали воевать с Москвой. Такие
крайние меры лишний раз свидетельствуют о том,
что мятежники не пользовались широкой
поддержкой основной массы населения Украины.
Угрозами и обманом выговцы сгоняли людей
в город для обороны, пытаясь вынудить их
взять в руки оружие.
Ромодановский с войском пришел к
Варве и встал «обозами около города» 7 ноября.
В тот же день «из города выезжали полковники
со многими людми... учинили бой большой».
В ходе боевого столкновения неприятеля
«побили и взяли языков черкас четырех человек»,
в том числе варвского атамана «Алешку Ма-
лютенка с товарищи». Пленные показали, что
«с Грицком Гуленицким в Варве в осаде с трит-
цать тысяч человек, да с ним же сербов
человек з двесте, а здатца они не хотят»552.
Согласно сведениям из письма И. Выговского, в
осажденном городе находилось три полка:
Нежинский, Черниговский и Прилуцкий553. Данные
пленных о численности казаков с Гуляниц-
ким (30 тыс. человек) во много раз завышены.
Вряд ли Гуляницкий позволил бы себя осадить,
имея он под своим началом такое значительное
войско. К тому же Варва - небольшая крепость
и не могла вместить многотысячный гарнизон.
Варва являлась сотенным городом При-
луцкого полка. Гуляницкий укрепился на так
называемой «Замковой горе» - старом
городище, находящемся на высоком левом берегу

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
реки Удай, представляющем собой
неправильный четырехугольник с земляными валами.
С трех сторон гора окружена оврагами,
которые в то время были заполнены водой
(«болотами»), а с четвертой протекала река. Можно
сказать, что Варва походила на «островную»
крепость, с сильным гарнизоном из трех
казацких полков.
Ромодановский приказал начать осадные
работы. «С одной стороны, - сообщал князь,
салдацкие и черкасские полковники
подошли шанцами, а за рекою, государь, от При-
лук стоит ныне полковник Иван Инвалт да
Григорей Косагов с донскими казаки, да
полковник Миргороцкой Степан Довгаль со
своим полком»554. Когда ратные люди «учинили
шанцы, посыпь большую», воевода
предпринял два штурма города, которые были отбиты.
В отписке царю князь писал, что «ноября,
государь, в 9 день да в 12 день» к Варве велел он
«пешим салдацких полков полковнику Фили-
пиюсу Албертусу Фанбуковену да Якову Лесли
да Ягану Фанзагеру с салдаты да
драгунскому подполковнику... з драгуны и черкасским
полковникам с черкасы к городу приступать
и приступы государь были жестокие и взять
государь город приступами никакими мерами
нечем, потому государь, что место оборонное
и крепкое, с трех, государь, сторон обошли
реки и болота болшие»555. Неудачи штурма
Ромодановский объяснял тем, что он не мог
атаковать город в нескольких местах из-за «рек
и болот» и поэтому приступать можно было
только «с одной стороны». После этого
воевода решил взять Варву осадой и «к городу
велел валить вал».
В период осады Варвы, между 7 и 12
ноября, по предложению кн. Ромодановского
«черкасы, которые великому государю служат»,
избрали себе наказного гетмана в противовес
изменнику Выговскому. Им стал «значный
войсковой товарищ», генеральный судья Иван
Беспалый, который, по выражению С. Величко,
стал «первым на этой стороне Днепра
гетманом». Хорват Ю. Крижанич писал о Беспалом,
что он «усегда верен обстоял Царскому
величеству и что самим делом показал есть
достоин быти сее чести»556. Избрание на раде
гетманом Беспалого было одобрено царем Алексеем
Михайловичем. У казаков Левобережья
Днепра - сторонников Москвы - появился свой
предводитель. О том, что избрание Беспалого
состоялось не позднее 12 ноября, а не в
конце месяца, как писал С. Величко557, можно
судить по царской грамоте, которую в этот день
стольник А. Самарин привез в лагерь
Ромодановского под Варвой. Самарин приехал «с
милостивым словом» от царя и благодарностью
за службу русским ратным людям и «Войска
Запорожского новообраному гетману Ивану
Беспалому и полковником и сотником и
казаком и черни всей», которые «великому
государю верно ныне служат и впредь хотят служить
безо всякие шатости»558.
Утверждение Н. И. Костомарова о том,
что Ромодановский «собрал горсть верных
царю казаков и предложил избрать гетмана»559,
в корне несостоятельно. Князь постоянно
посылал «листы» с призывом казакам оставить
Выговского и переходить на службу государя.
Эффект от этих посланий признавал и сам
мятежник. В письме царю гетман говорил о
весомой роли московской агитации: «Князь
Григорий Григорьевич Ромодановский со многими
ратьми, прибрав себе Бепалого и иных многих
своеволии, и болши грамот писанием приби-
раючи, неприятельским обычаем находит...»560.
Как говорилось выше, поддержка Выговского
значительной частью старшины вовсе не
означает того, что рядовое реестровое
казачество охотно встало под знамена мятежа. Многие
современники отмечали «малолюдство» в
гетманских полках, рядовые казаки просто не шли
на службу. Неудачные военные действия
гетмана отчасти также подтверждают слабость и
малочисленность сил, которыми располагал Вы-
говский. Без польской и крымско-татарской
поддержки он был обречен на скорое
поражение.
В ходе осады Варвы, затянувшейся до
конца ноября 1658 г., Ромодановскому стало
известно о новой угрозе для осаждающей
армии. Стряпчий Г. Косагов, стоящий лагерем
«за рекой Удоем з донскими казаки и с
черкасы Довгалева полку», 7 ноября посылал
«подъезд под черкасской город Прилуки».
119

Я. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Белгородский стрелецкий приказ
Климентия Иевлева в 1658-1660-е гг.
Реконструкция
(половина стрельцов носила вишневые
кафтаны, другая - светло-лазоревые)
Донские казаки и запорожские черкасы
привели двух «языков» Ивашка Кровченка да
Федьку Игнатенка, которые оказались
жителями города Переволочная в Прилуцком
полку. Они рассказали воеводе, что пришли
к ним в город «по веленью Ивана Выговско-
го черкас с пятьсот человек и твоих великого
государя ратных людей... побивают и живых
имают»561. Переволочная, расположенная к
северу от Варвы, закрывала дорогу Ромны-При-
луки. В любой момент неприятель мог ударить
по лагерю осаждающих. Ромодановский 8
ноября велел Косагову «ко Переволочной идти
и послал с ним лист, чтоб козаки и мещане
были по прежнему под высокою рукою у тебя
великого государя». Косагов совершил
стремительный рейд к Переволочной. С донскими
казаками, «да с зеньковскими, да куземскими
сотники и черкасы» подошел к городу. В
ответ на «лист» о предложении сдаться из го-
120
рода «почали по ним стрелять из пушек».
Косагов велел начать приступ к Переволочной.
Вскоре город был взят. В ходе штурма было
пленено «нежинских казаков да переволочен-
ских двадцать человек», а на приступе «нико-
во не убили и толко ранили одново донско-
во казака»562, - сообщил Косагов
Ромодановскому 11 ноября, после возвращения из рейда.
Поздняя осень осложняла осаду Варвы, но
воевода не собирался отступать от города. Он
писал царю, хоть Варва «место крепкое и
оборонное», а «отойти нельзя». Вскоре, уведомлял
Москву Ромодановский, «почели быть морозы
большие, а салдатом в шанцах быти трудно».
Осажденные, по его словам, «со всех сторон
город укрепили накрепко». Князь рассчитывал
провести новый штурм с разных сторон, когда
«реки и болота замерзнут». Ромодановский
писал, что «раненых, государь, солдат и драгунов
много и многие ратные люди помирают»563. Он
просил прислать на помощь кн. Ф. Ф.
Куракина с его полками.
Ромодановский 12 ноября получил от
царя грамоту, в которой было приказано
белгородскому воеводе Льву Ляпунову быть с Ромо-
дановским на службе в полку, «укрепив
Белгород и оставя людей сколько пригоже». Князь
направил в Белгород Клементия Опухтина,
велев Ляпунову взять «пешего салдацкого строю
полковника Вилима Филипа Фанзейца с
начальными людми и салдаты»564 и идти к
нему, в «Черкаские города». Опухтину
приказано было остаться для «береженья» Белгорода.
Ляпунов с полком Фанзейца пошел из
Белгорода к Ромодановскому 30 ноября565.
Впоследствии, оставив солдат Фанзейца в «Черкаских
городах», Ляпунов вернулся в Белгород. В
ноябре 1658 г. под Варву прибыл белгородский
приказ московских стрельцов с головой Кле-
ментием Иевлевым566. Кн. Ф. Ф. Куракин готов
был направить к Ромодановскому часть своих
сил под началом кн. С. Р. Пожарского567. В
товарищи к Ромодановскому, по царскому указу
от 15 ноября, из Москвы был послан стольник
воевода П. Д. Скуратов568.
В складывающейся военно-политической
обстановке осажденный Гуляницкий со своими
полками был обречен на гибель или капитуля-

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
цию. Понеся значительные потери, мятежники
могли рассчитывать только на силы Выговско-
го или на приход крымской орды. Узнав о
тяжелом положении Гуляницкого в Варве,
мятежный гетман, находившийся в это время с
полками под Киевом, послал к нему на помощь
наказного гетмана Ивана Скоробогатко. С ним
отправились Переяславский (Т. Цецюра),
Каневский (С. Савич) и Черкасский (Ф. Джу-
лай) полки, наемные волохи и сербы, а также
крымские татары, 20 ноября они пришли под
Варву. В тот же день у Ромодановского был бой
с «гетманом Иваном Скоробогатко и с
черкасы и с татары и с волохи и с сербы»569.
Потерпев поражение, Скоробогатко отступил к При-
лукам.
Вскоре он предпринял вторую попытку
разбить Ромодановского и освободить из
осады Гуляницкого. Последний должен был
содействовать ему вылазкой из города.
Противник обрушился на лагерь осаждающих,
расположенный за рекой Удай. «И ноября, государь,
в 25 день пришли из Прилук же... черкасы
и татары и волохи и сербы и ударили на
Миргородского полковника Степана Довгаля и
драгунского полковника Ягана Инволта». С
другой стороны из города вышел Гуляницкий -
«из Варвы на обоз же да Ягана Инволта была
вылоска большая»570. В результате сражения
Скоробогатко снова был разбит и отброшен от
Варвы, а Гуляницкий отступил обратно в
город. В боях отличился полтавский полковник
Кирилл Пушкаренко, его казаки «с черкасами,
татарами и волохами» бились и «языков взяли
семь человек». Как позднее Ромодановский
писал Куракину: «пришли на выручку
Гуляницкого И. Скоробогатко и Т. Цецюра «с волохи
и с сербы» и были с ними «бои большие без-
престанно». На тех боях «черкас, татар, воло-
хов и сербов многих людей побили и в языцех
многие взяты»571. Пленные крымцы и черкасы
сказали, что «татар с гетманом... с шесть тысяч
человек», Переяславской, Каневской и
Черкасский полки, да они к себе ждут татар Мамет-
ши-мурзы572. Согласно смотренному списку,
всего на боях и приступах под Варвой было
побито: начальных людей рейтарского строя -
4 человека, рейтар - 30, солдат полка Ф. Фан-
буковена - 50 человек убито и 21 пленен,
солдат полка Я. Лесли - 25 человек убито, драгун
Я. Инвалта - 4. Донских казаков погибло 8
человек и 14 взято в плен. По полку Я. Фанзаге-
ра, дворянам и детям боярских данных нет573.
По справедливому замечанию Б. Н. Флори,
«военная кампания развивалась успешно. Ряд
важных центров на Левобережье без серьезных
боев перешел под власть русского
командования и противников Выговского из среды
казачества, а в развернувшихся военных действиях
главную роль играли враждебные Выговскому
казацкие отряды. Количество казаков в рядах
русской армии постоянно увеличивалось»574.
Второе нападение выговцев
на Киев в октябре 1658 г.
Теперь рассмотрим военные события,
которые происходили под Киевом во время
похода армии кн. Ромодановского к Переясла-
ву и осады им Варвы. В Путивль из Конотопа
пришел 19 октября казак Л. Салтаненко,
который поведал воеводам о том, что говорил
нежинский полковник Гуляницкий. По его
словам, Выговский пошел войною под Киев,
сказав, что пусть даже у него «всех людей побьют,
а не взяв ему Киева, прочь не отступить».
Кроме того, гетман послал в Глухов и Карабутов
«Черкас два полка для обереганья», а
нежинскому полковнику Гуляницкому также велел
идти в Глухов. К самому Выговскому «под
Киев пошли в сход полковники Каневской, Пе-
реясловской и иные полки»575. На следующий
день крестьянин К. Глебенков рассказал
воеводам о том, что он, будучи под Борзною,
слышал «от Козаков и от мещан, что гетман Иван
Выговской пошол под Киев войною с
воинскими людьми и черкас всех гонят за Днепр к
Киеву ж; а взяв де... Киев, итти гетману войною
на твои великого государя городы большим
собраньем; а иные черкасы конные и пешие
Нежинского полку идут в Черкаской город
Глухов и в Новгородок Северской для обереганья
от твоих великого государя ратных людей»576.
Сведения о подготовке второго нападения
выговцев на город соответствовали истине.
Как докладывал позднее царю Шереметев,
«октября ж, государь, во 26 день, Данилка Выгов-
121

И. Б. Ъабупин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ской, собрався со многими черкасскими
полками и с татары, пришол под Киев». В тот же
день был с мятежниками «бой за Золотыми
вороты, и з бою отошед, стал он Данилко, окопав-
ся, под Печерским монастырем далее прежнего
своего обозу, где наперед сего обоз ево збит»577.
Наученный прежним горьким опытом, битый
военачальник предусмотрительно поставил
свой табор подальше от городских укреплений.
Утром следующего дня, как писал
Шереметев, неприятель «из окопу выбрався со
всеми полками, с конными и с пешими и с
татары, пошол было он, Данилко, к Киеву
приступать»578. Шереметев решил дать сражение на
подступах к городу, «чтоб ево Данилка к
городу и приступу не допустить». Воеводы кн.
Барятинский и Чаадаев вывели свои полки в
поле и врага «к городу не пропустили, бились...
у Данилка многих людей побили и языки
поймали и в обоз погнали; а татарове з бою
разбежались по лесом за реку Лыбедь»579.
29 октября «пришол под Киев и гетман Вы-
говской со многими ж полковниками и с
татары и стал в обозе з братом своим з Данилком
вместе». Утром следующего дня «из обозу
приезжали под Киев многие черкасы з (у)грозами,
а говорили, что гетман их пришол з болшим
войском, и просили бою». Киевский воевода не
заставил себя долго ждать, послав «товарищей
своих с ратными людми за Печерские ворота».
У Барятинского и Чаадаева «з гетманом бой
был... у гетмана многих людей побили и
языков поймали и двои шанцы взяли». Русские
даже ворвались в обоз гетмана «да взяли четыре
знамени». Согласно отписке Шереметева царю,
«бой, государь, был великой у обозу у
гетмана Ивана Выговского с утра весь день до ночи,
и из обозу и из пушек и из пищалей стрелба
была безпрестанная по твоим великого
государя ратным людем. А с гетманом з Данилком
было войска их, сказывали языки, с пятдесят
тысяч»580. Показания пленных о 50-тысячном
войске Выговского, несомненно, завышены.
Тем не менее отряд Барятинского и Чаадаева,
вышедший на вылазку, одержал внушительную
победу над значительно превосходящими
силами неприятеля. По словам Шереметева, «всех
твоих великого государя ратных людей с това-
122
рищи моими было конных и пеших 3 400
человек»581 (см. приложение 2.3).
Следует отметить, что накануне этих
событий, вероятно в сентябре, в Киев пришло
800 солдат из Трубчевска под командой Авер-
кия Болтина. Это была единственная новая
воинская часть, усилившая гарнизон
города после августовских боев. Сам Шереметев
с оставшимися бойцами защищал городские
укрепления. В то время он располагал
следующими силами: «В остроге людей голова
стрелецкой Иван Зубов, а с ним стрелцов ево
приказу 220 человек, да Микулаева полку Фанста-
дена салдат 1000 человек; а были по острогу на
сажени по 3 человека, а иные стояли по
воротам». Кроме того, по его словам, «на земляном
валу у Аверкея Балтина было трубчевских
салдат 500 человек, по старому валу от
«колодезя Хрещатика и от нового валу до Золотых
ворот были голова стрелецкой Дей Греков с
своим приказом, да камарицких драгунов
полковник Вилим Эглин, да подполковник Христофор
Граф с начальными людми и з драгуны. А от
Золотых ворот по старому и по новому валу
был полковник Арафайла Корсак с
начальными людми и з драгуны. А у нового валу, от Ще-
ковицы, велел я... быть Григорью Сафонову;
а стояли по валу по старому и по новому сал-
даты и стрельцы и драгуны на дву саженях по
3 человека»582. С учетом ранее известных
данных о численности драгун и киевских
стрельцов, можно произвести примерный расчет тех
из них, кто остался на валах города (см.
приложение 2.4).
Рассказывая о новом успехе Шереметева,
нежинский протопоп М. Филимонович писал
в письме к путивльскому воеводе кн. Г. Д.
Долгорукову следующее: «Как приходили гетман
Иван Выговской с братом своим Даниилом на
Василия Борисовича (Шереметева) и ратные
люди его царского величества» вынудили
казаков «со встидом отойти» от Киева583. Согласно
воеводской росписи, «октября в 26 и в 27
числах (27 и 29. - И.Б.), как были бои под
Киевом с гетманом и с братом ево Данилком Вы-
говским» убито 32 человека, в полон взято 12,
ранено - 131 человек»584 (см. приложение 2.5).
Урон войска Выговского в сражении под Ки-

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
евом неизвестен. Но о серьезности его
поражения говорит тот факт, что после этого он
прекратил все боевые действия и начал
мирные переговоры. Можно согласиться с
выводом Б. Н. Флори о том, что «повторная неудача
под Киевом, где были собраны значительные
силы, не могла не стать для Выговского
серьезным предостережением, к чему может
привести конфликт с Россией при отсутствии
серьезной внешней поддержки»585.
В ноябре в Москву из Киева приехал «от
боярина и воевод от Василья Борисовича
Шереметева с товарищи, с сеунчом стряпчей Иван
Никифоров сын Свиязев», с докладом о том,
как киевский воевода «изменника его
государева Данилка Выговского с Черкасы побил,
и языки поймал, и бунчук его взял, и печать
войсковую взял, и знамена и литавры
поймал»586. Как в свое время справедливо писала
А. М. Апанович, «все попытки войска
изменившей части старшины... возобновить военные
действия без поддержки татар, потерпели
неудачу»587. Имевшиеся у мятежников силы были
не в состоянии противостоять русскому
войску и многочисленному казацкому ополчению
противников гетмана.
Присяга мятежников под Варвой
Кн. Ромодановский принужден был
оставить осаду Варвы не в связи с наступлением
зимы, как считали Г. Грабянка588 и А. Ригель-
ман589, а по другой причине. Полный провал
наступления на Киев привел к крушению
воинственных планов Выговского. Потерпев
серьезное поражение, гетман прислал своих
людей для переговоров. 31 октября гетман
сообщил Шереметеву, что он согласен прекратить
боевые действия. Шереметев потребовал от
изменника, чтобы он «от Киева отступил и свое
войско распустил и татар от себя отпустил».
Гетман присягал на том, чтобы «ему гетману
и всему войску Запорожскому под Киев и под
иные городы войною не приходить» и быть
в царском пс>дданстве «по прежнему». В
оправдание своих действий Выговский обвинял
неких «изменников», которые оклеветали его
перед царем, не называя конкретных имен. Вслед
за переговорами, «того ж дни, гетман Иван Вы-
говской от Киева отошел и войско распустил
и татар многих людей отпустил, а оставил у
себя татар не многих людей»590.
Однако гетман сделал это лишь после
получения вестей об осаде Гуляницкого в Варве.
Выговский 9 ноября прислал в Киев
подольского полковника Гоголя, а также наказных - каль-
ницкого А. Бештанку и корсунского - О. При-
вицкого, а с ними есаулов и сотников. Все они
царю «присягали за гетмана и за все войско
запорожское» в том, чтобы на «великого
государя городы войною не приходить», а также быть
под «великого государя высокою рукою в
вечном подданстве по прежнему». Сам гетман
снова не рискнул приехать на личную
встречу с Шереметевым, вероятно, опасаясь ареста.
Когда посланцы приехали к изменнику, им
сказали, что «сам де гетман Иван Выговской
хотел... в Киев ехать, да заболел, лежит добре
болен»591. Лишь только опасность миновала,
мнимый больной тут же выздоровел. Как
писал Шереметев 11 ноября того же года, «гетман
ныне стоит во Ржищеве, боясь приходу
окольничего князя Григория Григорьевича Ромода-
новского»592.
В свойственной ему манере Выговский
снова кривил душой. Хорошо изучившие его
характер поляки не верили ему и презирали его.
«Как не ручался я за верность Выговского, -
говорил польский посол С. Беневский, - так
и теперь не ручаюсь, поскольку для него ложь,
клятвопреступление - неизменный принцип,
и листы его один другому противоречат»593.
Москва была более доверчива, искала пути
примирения и приемлемого компромисса.
«Вашему царскому величеству наивернейший
слуга и нижайший подножек»594, - называл себя
Выговский в письме царю от 21 января и в то
же время призывал на помощь татар и
поляков. Льстивые речи, притворное признание
своей капитуляции были для него лишь
вынужденным маневром, способом выиграть время,
чтобы получить военную помощь Крымского
ханства и Речи Посполитой. Поражение под
Киевом, угроза истребления полков
Гуляницкого в осажденной Варве, а также вести о
скором походе на Украину нового русского войска
с кн. Куракиным почти разрушили его планы.
123

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Тем не менее уже после присяги под Киевом
гетман сделал последнюю силовую попытку
деблокировать Гуляницкого в Варве, отправив
к ней Скоробогатко. Неудачные действия
последнего были рассмотрены выше.
В обоз к Ромодановскому 29 ноября
неожиданно приехали посланцы наказного гетмана
Скоробогатко - Переяславский полковник
Тимофей Цецюра с казаками. Они «били челом»
государю, чтобы он простил их «вины» и
«умилосердился». Клялись в том, что готовы «по
прежнему быть в вечном подданстве» и
«неотступно присягати». Цецюра обещал
Ромодановскому, что они с русскими ратными людьми
«битца не станут», и на черкас, которые были
с ним, «войною ходить не станут».
Скоробогатко клялся отпустить от себя крымских татар,
а Ромодановского просил «от Варвы отступить
и быти где пригоже» до царского указа595.
Казаки Переяславского, Каневского, Черкасского
полков 30 ноября присягнули на верность
царю Алексею Михайловичу и «говорили
единогласно», что они рады быть по-прежнему в его
подданстве и чтобы государь «над ними
умилосердился, велел вину им отдати»596. После
присяги Ромодановский, «поверя крестному
целованью», выпустил Гуляницкого из осады.
Последний также присягнул на верность царю
со своими полками597. Князь отошел к Лохвице,
а многочисленное ополчение из казаков и дей-
неков было распущено. Полтавский и
миргородский полковники увели свои полки. Гетман
Беспалый избрал местом своего пребывания
Ромны. Как сообщал царю воевода, он с
«великого государя ратными людми и с черкаски-
ми полковники, и с черкасы от Варвы
отступил Миргородцкого полку в городы в Лохвицу
и в иные», а черкас, бывших с ним, «распустил
по домам»598; 4 декабря с этой вестью в Москву
выехал стрелецкий голова К. Иевлев.
Договор под Варвой остановил движение
новых русских войск на Украину. Оказывая
доверие Выговскому, царь и бояре «князя Федора
Федоровича Куракина и из Брянска
стольника и воеводы Петра Годунова с товарыщи и со
многими ратми задержали»599. Следует
пояснить, что воеводы П. И. Годунов и Р. М.
Селиванов были направлены в Брянск еще 2 ноя-
124
бря 1658 г.600. Они должны были собрать
ратных людей для действий против казаков
Белорусского полковника И. Нечая. В отписке
в Москву от 11 декабря 1658 г. Петр Годунов
писал, что у него вооруженных «всяких
людей - 546 человек, 2 полковника с полками
драгун - 1 387 человек, полковник с полком
солдат - 1270 человек. И из тех людей он послал
для береженья в Трубчевск драгунов 200
человек, а в Брянске людей - 3265 человек»601. Два
полка драгун и полк солдат - это
находившиеся в Трубчевске белгородские полки X. Гундер-
марка, Ф. Вормзера и Я. Ронарта. Трубчевско-
му воеводе А. Опухтину было приказано идти
на соединение с войском кн. Ф. Ф. Куракина602,
но вскоре этот указ был отменен.
Для того чтобы выиграть время и
дождаться подхода польско-татарских войск, гетман
направил в Москву Белоцерковского
полковника И. Кравченко. Выговский оправдывался
тем, что он воюет со «своевольниками», а не
с царским войском. Впоследствии гетман
пытался обвинить Ромодановского в том, что он,
якобы зная о присяге гетманского войска под
Киевом 9 ноября, «приступал к Варве две
недели»603. Однако, как выше было отмечено, после
12 ноября воевода не штурмовал Варву. В то же
время Скоробогатко знал о киевском
«перемирии». Однако это не удержало его от нападения
на лагерь русских 20 и 25 ноября.
Уже после заключенного перемирия
отход русского войска от Варвы к Лохвице едва
не обернулся большими потерями. На тылы
войска 1 декабря неожиданно напали
крымские татары. Позднее Ромодановский
сообщил в своей отписке царю о том, что как
пошел он «с твоими великого государя ратными
людми и с черкасскими полковники от Варвы
к Лохвице, и сзади, государь, на черкасские
обозы били татаровя»604. Налет был отражен,
«с теми де татары были бои болшие» и на тех
боях «татар многих побили и Урака-мурзу...
убили, и взято татар семь человек»605.
Присяга мятежников под Варвой спасла
Гуляницкого и его полки от возможного уничтожения
в осажденном городе.
Ромодановский с войском 2 декабря 1658 г.
пришел в Лохвицу и расположился в ней на

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
Украинские казаки
Реконструкция. Фото автора
зимние квартиры, 15 декабря к нему приехал
его товарищ, стольник и воевода Петр
Скуратов. Войска с ним не было. Ромодановский
выделил Скуратову отдельный полк, дав под его
начало «дворян и детей боярских пять сотен, да
рейтар с ротмистры Вилимова полку Фангале-
на две роты, да пеший салдацкий полк
полковника Ягана Фанзагера»606.
Перемирие с выговцами продлилось
недолго. Вскоре пришли вести о том, что
черкасы снова «единоверных православных
христиан разоряют и в плен бусурманом
отдают». Уже в начале декабря 1658 г. киевский
воевода В. Б. Шереметев докладывал в
Москву о нападениях мятежных казаков и
татар на русское войско в Лохвице. По его
словам, Ромодановский «с ратными людми стоит
в Лохвице, бьютца с казаками и с татары». Как
отмечал при этом Шереметев, «князь Григорей
Григорьевич Ромодановский черкасом и тата-
ром силен, побивает»607. Вскоре воевода узнал,
что гетман Иван Выговский с войском из Чи-
гирина собирается идти в Переяслав. С
гетманом придут «Селим-Гирей салтан и Карач-бей
с татары; а сказывают де, что с ними будет
татар тысяч с петнадцать»608. Готовясь к новому
наступлению, старшина предварительно
«постаралась призвать на Украину свою главную
125

И. Б. Бабу nun Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
опору - татарское войско»609. Ромодановский
19 декабря сообщал царю, что наказной
гетман Скоробогатко с полками Переяславским,
Каневским и Черкасским, которые присягали
царю под Варвой, «тебе великому государю
солгали и ныне воюют вместе с татарами»610.
Воевода писал, что приходили полковники
«со многими черкасы и с татары к Лохвице».
У русских ратных людей был с ними «бой бол-
шой» и «татар и черкас многих побили»611.
К наказному гетману мятежников
присоединился бывший Лубенский полковник
П. Швец с частью казаков своего полка. 23
декабря Ромодановский получил сведения о том,
что гетман Скоробогатко, полковники
Переяславской, Каневской, Черкасской да Лубенской
стоят в 15 верстах от Лохвицы, а с ними
«черкас з десять тысяч человек, да татар, которые
были с ними под Варвою шесть тысеч человек,
да вновь де татар пришло к ним с тысечу
человек»612. Кроме того, они «ждут к себе на помочь
вскоре киевского полковника с полком да
ляхов пехоту - шти тысечу, а сказывают де, что те
ляхи стоят в Оржищеве, а чигиринской де
полковник пришол в Остаповку близко Голтвы».
Захваченные в рейдах черкасы-изменники
рассказывали «сообща», что «Иван
Скоробогатко, и полковники все, к ним на помочь придут
и хотят осадить Ромодановского в Лохвице».
Осадив русское войско в Лохвице, Выговский
намеревался послать часть своих сил и татар
«чтоб Миргородской и Плотавской полки
разорить безостатку»613.
В то же время Выговский прислал письмо
Скоробогатко, в котором обещал вскоре
прибыть на помощь, писал, что «ждет к себе
ляхов». От Полтавского полковника К. Пушка-
ренко и Миргородского С. Довгаля приехали
гонцы с вестью о том, что Чигиринский
полковник со своим полком и с татарами
ворвался на Полтавщину и многие города они «раз-
воевали и разорили»614. Пушкаренко и Довгаль
просили прислать в их города русских ратных
людей. Воевода оправдывался перед царем, что
ему в Полтавский и Миргородский полки
послать некого, потому что «в полкех
малолюдно»615. Многие ратные люди со службы
разбежались. Тем не менее часть солдат и драгун все
126
же были направлены в помощь полковникам.
В то же время Ромодановским была послана
грамота кн. Ф. Ф. Куракину с просьбой
поспешить «походом своим к Лохвице», дабы
Полтавской и Миргородский полки «вконец
разорить не дать, и как бы порухи над твоими
великого государя ратными людми не
учинилось»616. Часть белгородских полков зимовали
в других городах, где стояли русские
гарнизоны. Так, например, стрелецкий приказ К.
Иевлева и полк Я. Краферта находились в Гру-
ни, драгунский полк Я. Инвалта в
Миргороде617 и в Полтаве618, рота солдат Я. Краферта
в Зенькове619.
§ 2. Боевые действия войск
кн Ф. Ф. Куракина
и Г. Г. Ромодановского
в декабре 1658 - январе 1659 года
Прибытие в Лохвицу
кн. Ф. Ф. Куракина
В сентябре 1658 г. после получения
Москвой известий об измене гетмана Войска
Запорожского И. Выговского в Севске было
собрано войско под общим командованием
стольника князя Федора Федоровича Куракина. Это
соединение, назовем его условно «Рязанский
полк»620, включало в себя три небольших
«воеводских полка» под началом кн. Ф. Ф.
Куракина, кн. С. Р. Пожарского и кн. С. П. Львова.
Оно должно было защищать юго-западные
границы Русского государства на случай
вторжения в московские пределы мятежных
украинских казаков и союзных им крымских татар.
В состав данной воинской группировки
вошли сотни дворян и детей боярских из Рязани,
Каширы, Тулы и Коломны; сотни кадомских,
касимовских, шацких мурз и татар; пять
московских стрелецких приказов голов: С. Скор-
някова-Писарева, А. Лопухина, В. Философова,
3. Волкова и М. Спиридонова, а также
драгунский полк X. Юнкмана. Следует отметить, что
в самом Севске своих - комарицких (или сев-
ских) драгун в то время было очень мало, по-

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
этому в отряд Куракина было решено
направить драгун полка Христофора Юнкмана,
ранее действовавшего в Белоруссии. Большую
часть полка с полковником Разрядный приказ
выслал в Севск, а меньшую - в Тамбов, для
защиты южной границы от возможного набега
татар621. Прибывшие в Севск драгуны Юнкмана
были разделены на две шквадроны. Одна, под
началом самого полковника, вошла в
воеводский полк кн. С. Р. Пожарского, вторая, под
командованием подполковника Я. Золотарева, -
в полк кн. С. П. Львова.
Всю осень 1658 г. полки кн. Куракина и его
товарищей находились в Севске622.
Единственной военной акцией, предпринятой с участием
русских ратных людей, была попытка
казацкого полковника Никифора Ковалевского взять
Конотоп, где укрепились мятежники623. В
ноябре 1658 г. Куракин послал Ковалевскому две
сотни кадомских татар с головами Ф. Остафье-
вым и С. Протасовым. Несмотря на запрет
Куракина, Ковалевский попытался взять город
штурмом. Его люди «зажгли башню» и
ринулись на приступ. В то же самое время на
помощь осажденным пришли два «знамени»
черкас из Батурина. Конные сотни с ними
«учинили бой». Противник бежал, но штурм Коното-
па был отбит. Ковалевский со своим отрядом
29 ноября снял осаду и ушел в Путивль.
Кн. Ф. Ф. Куракин 8 декабря получил
царскую грамоту с приказом идти в «черкаские
города» на помощь кн. Г. Г. Ромодановскому,
армия которого с начала ноября осаждала Варву.
Куракину было приказано стать от «Варвы на
половине дороги... в крепком месте», чтобы
при случае оказать помощь осаждающим624.
Таким образом, Разрядный приказ все же принял
столь необходимое решение усилить военную
группировку русских войск на Украине. На
место кн. Куракина и его товарищей в Севск 6
января были посланы новые воеводы кн. Василий
Хилков и Федор Барятинский625.
Выступив в поход на Украину, Куракин
получил 9 декабря из Глухова письмо, в котором
«полковник Нежинской Данила Гуленицкой да
Стародубский Кирила Гуленицкой, да Глухов-
ской сотник Филипп Умонец» сообщали о
мирных переговорах и о присяге Выговского
царю. В результате упомянутого ранее
соглашения о перемирии с мятежниками, достигнутого
под Варвой в последних числах ноября 1658 г.,
Куракин отменил принятое ранее решение об
отправке воеводского полка кн. Пожарского на
помощь Ромодановскому. Как писал царю
Куракин, узнав, что Ромодановский снял осаду
Варвы, он «князю Семену Романовичу
Пожарскому к Варве идти не велел»626.
Недолгое перемирие, ставшее следствием
притворной присяги мятежников и
установившееся в первой половине декабря 1658 г.,
Выговский использовал для пополнения и
перегруппировки своих сил. В дальнейшем,
получив польско-татарскую помощь, выговцы
перешли к активным боевым действиям на
землях Миргородского, Полтавского и
частично - Лубенского полков, оппозиционных
мятежному гетману. Против основных сил
русских войск под началом Ромодановского,
после окончания осенней кампании 1658 г.
разместившихся на зиму в Лохвице, Выговский
направил наказного гетмана И. Скоробогат-
ко. Выговский поставил ему задачу
блокировать царскую армию и не допускать ее
соединения с идущими из России подкреплениями.
Под командованием Скоробогатко были
Переяславский, Чигиринский, Черкасский,
Каневский полки и крымские татары (всего
около 10 тыс. казаков и 2 тыс. татар).
Кн. Куракин 10 декабря послал в Глухов
майора А. Золотилова, велев ему «говорить
полковником и сотником и всей черни, чтоб
они, помня прежнее свое обещание», также
присягнули царю. Через три дня вернувшись
к Куракину, Золотилов сказал, что глуховские
черкасы «раду чинили и на раде приговорили,
чтоб им всем совокупно быть под твоей
великого государя высокою рукою по-прежнему».
С Золотиловым приехали два казацких
сотника, которые, также присягнув царю,
просили Куракина «под Глухов не идти»627. Надеясь
на мирное решение конфликта, Куракин
послал в Глухов «приводить к вере»
стрелецкого полковника и голову А. Лопухина, его
приказа сотников М. Сивцова и И.
Кожевникова с 30 стрельцами, а также майора А.
Золотилова с 20 драгунами628. Однако 20 декабря
127

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
вошедшие в город русские были вероломно
захвачены, разоружены и брошены в
тюрьму. Плененного Лопухина мятежники
отправили в Нежин629. В ответ на эту враждебную
акцию выговцев кн. Куракин осадил Глухов,
но в присланной ему царской грамоте
говорилось, что ему к «Глухову приступать не
велено»630.
О трагических событиях в Глухове позднее
писал в свой челобитной местный протопоп
Иван Шматковский. Согласно его
свидетельству, мятежники во главе с городовыми
атаманами Семеном Черным и Заруцким
перебили 34 человека из отряда Лопухина - «в одну
яму вметали». Протопоп пытался остановить
их, но полковник Кирилл Гуляницкий не стал
вмешиваться. Шматковскому удалось спасти от
расправы Аврама Лопухина, майора, двух
сотников, 6 детей боярских и еще нескольких
человек. В своей челобитной царю, написанной
пять лет спустя, протопоп просил разрешения
построить церковь Успения Пресвятой
Богородицы над могилой побитых стрельцов и
драгун631. Освобожденые позднее Лопухин и Зо-
лотилов подтвердили, что те государевы
люди, которые были посланы с ними, «в
Глухове побиты»632. В 1670 г. над могилой павших
был основан Успенский девичий монастырь,
а в 1686 г. начато строительство каменного
Успенского собора.
Глухов был сотенным городом
Нежинского полка и представлял собой сильную
крепость. Мятежники вели себя очень агрессивно
и даже сделали вылазку из своих укреплений
(24 декабря), при этом был ранен стрелецкий
полуголова Иван Волжинской633. Кроме него
получили ранения 6 человек дворян рязанцев
и каширцев. Вероятно, на той же вылазке было
убито 4 драгуна, ранены поручик и 9 драгун634.
Вскоре, однако, Куракину пришлось оставить
осаду: 27 декабря воеводе было приказано
идти в Ромны и далее - в Лохвицу, к кн. Ромода-
новскому635. Собранные под началом Куракина
силы были посланы «для обереганья царского
же величества ратных людей, потому, что
пришли под Лохвицу Черкасы и Татары многие
люди, и единоверных православных христиан
обижают, и в полон емлют»636.
Кн. Куракин с товарищами выступил к Пу-
тивлю 28 декабря, а из Путивля вышел к Ром-
нам 1 января 1659 г.637. Его войско насчитывало
6472 человека638 и имело с собой восемь
пищалей медных полковых639 (см. приложение 3.1).
Кн. Ромодановский 29 декабря получил
царскую грамоту, в которой было сказано, что «по
письму Запорожского гетмана Ивана
Беспалого» велено к нему идти стольнику и воеводе кн.
Ф. Ф. Куракину с ратными конными и пешими
людьми. Обоим князьям было приказано
совместно «промышлять, сколько милосердный
Господь Бог помощи подаст»640. Войско
Куракина 5 января уже было в Ромнах, где
находился верный сторонник Москвы - гетман Иван
Беспалый со своими казаками. Большая часть
его войска была распущена с окончанием
осенней кампании 1658 г. С гетманом в то время
зимовало в Ромнах только «с четыреста человек».
По просьбе Беспалого Куракин оставил в
городе 150 стрельцов с сотником Б. Буриным. Не
задерживаясь в Ромнах, уже 10 января князь
Куракин и Беспалый выступили к Лохвице641.
Рассмотрим теперь, что происходило в
Лохвице, Ромнах и в других городах Украины
накануне прибытия войска князя Куракина.
Как уже было сказано выше, с начала
декабря 1658 г. в Лохвице находилось войско
окольничего и воеводы кн. Григория Григорьевича
Ромодановского. После завершения осенней
кампании года оно расположилось на зимние
квартиры. Город входил в состав Лубенского
полка. Лохвица была важным стратегическим
пунктом на условном рубеже между землями,
находящимися под контролем русского
командования (Полтавский, Миргородский и
частично Лубенский полки) и территорией,
поддерживающей мятежного гетмана (Прилуцкий,
Переяславский, Нежинский полки).
Крепость Лохвица стояла на небольшом
возвышении на берегу реки Сулы, между
речками Лохвица и Сулица. С четвертой, не
прикрытой реками стороны был выкопан ров,
заполненный водой. Судя по карте Г. Л. де Бопла-
на, Лохвица имела свою цитадель («малый
город») с двумя земляными бастионами, а также
внешние укрепления (земляной вал) с тремя
бастионами. Надо полагать, лохвицкий лагерь
128

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
был хорошо укреплен Ромодановским. В
документах нет данных о том, что русское войско
испытывало нужду в боеприпасах, теплой
одежде и продовольствии в условиях зимнего
времени.
Уже к середине декабря 1658 г.
мятежники, забыв о недавно принятой присяге на
верность государю, возобновили вооруженную
борьбу против русских войск. С военной
акции выговцев против лохвицкои
группировки русских боевые действия на Украине
возобновились: 13 декабря под Лохвицей
появились мятежники-черкасы и крымские татары
«тысяч с шесть». Путивльские казаки С.
Савельев с товарищами позднее говорили путивль-
скому воеводе кн. Г. Д. Долгорукову, что «стоят
де те черкасы и татарове блиско от Лохвицы».
Полки Ромодановского и казаки И. Беспалого
под Ромнами ведут с ними бои «ежеденно», вы-
говцы и татары «все села и деревни и городки
пожгли и многих черкасских жен и детей
побивают и в полон емлют»642. Кн. Ромоданов-
ский 19 декабря сообщал царю о том, что
наказной гетман Иван Скоробогатко с полками
Переяславским, Каневским и Черкасским,
которые присягали царю под Варвой, «тебе
великому государю солгали и ныне воюют вместе
с татарами»643. Воевода писал, что приходили
полковники «со многими черкасы и с татары
к Лохвице». У русских ратных людей был с
ними «бой болшой» и «татар и черкас многих
побили»644. В отписке царю Куракина, со слов
Ромодановского, также сказано, что 20 декабря
мятежники приходили в Лохвице и «был с
ними бой большой». По царскому указу и «по
грамоте князя Григорья и по письму гетмана
Ивана Беспалого», князь Куракин от Глухова
отступил и идет «к Лохвице наспех»645. О том же бое
писал государю 22 декабря гетман Иван
Беспалый, рассказывая, что «пришли под Лохви-
цу татаровя и черкасы», а ратные люди кн.
Ромодановского с ними постоянно «бьютца»646.
Согласно С. М. Соловьеву, 20 декабря
«татары и верные Выговскому козацкие полки -
Каневский, Черкасский, Чигиринский и Кор-
сунский - под начальством переяславского
полковника Цецуры, наказного гетмана Скоро-
богатенка и поляка Груши дали бой князю Ро-
модановскому у Лохвицы, но были отбиты»647.
Польский историк П. Кроль уточняет, что
писарь Войска Запорожского Иван Груша
командовал затяжными (т.е. наемными) отрядами648.
Прекрасно понимая значение и роль
информационной войны, Выговский всячески
стремился преувеличить свои военные успехи.
Привычный к обманам, в своих победных
реляциях он часто руководствовался хорошо
известным в наше время принципом «чем чудовищнее
ложь, тем охотнее ей верят». При проверке
информации, содержащейся в письмах гетмана
королю и польским сановникам, другими,
более достоверными источниками, очевидно, что
доверять рассказам Выговского следует очень
осторожно. Если московские воеводы в
случае какой-нибудь малой неудачи, как
правило, предпочитали промолчать о ней в отписках
царю, то гетман даже свои поражения нередко
превращал на бумаге в очередные «триумфы во
время руины», благо проверить достоверность
сообщаемых им сведений королевскому двору
было весьма сложно. Такие сообщения
дезинформировали и успокаивали Варшаву,
создавая у поляков ложные представления о
реальных силах, успехах и положении Выговского.
Примером таких лживых измышлений
гетмана Выговского о своих «победах» является
его письмо к польскому канцлеру Николаю
Пражмовскому с просьбой о скорейшем исхо-
датайствовании своему ближайшему
помощнику - Юрию Немиричу королевского
привилегия на должность «канцлера Великого
княжества Руского». В названном письме гетман
рассказывает об успешных акциях казаков
в ходе военных действий против царских войск
(из Ржищева от 27 декабря 1658 г.): «Того же
дня (26 декабря), - писал Выговский, - привели
ко мне донского сотника из под Лохвицы,
которого поймали в походе, когда Ромодановский,
от войска нашего осажденный, хотел ударить
на Переяславский полк». Гетман рассказывал,
что Ромодановскому при этом «не
посчастливилось, тысячу убитых оставив своих, должен
он был снова в голодный город отступить».
Там же, в Лохвице (Ромодановский. - И. Б.)
«осажденным остался», причем перед этим он
сам ее и «опустошил»649.
129

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Украинский казак
Рисунок с карты Г. Л. де Боплана. 1650 г.
Разбирая письмо гетмана, прежде
всего стоит отметить тот факт, что в документах
нет сведений об опустошении Лохвицы в
ходе осенних боевых действий 1658 г.
«Голодным» местом она отнюдь не являэлась. В
документах Разрядного приказа нет воеводских
отписок и других свидетельств о какой-либо
нехватке продовольствия в Лохвице. Кн. Ромо-
дановский, несомненно, ранее укрепил этот
город и снабдил всем необходимым для зимовки
ратных людей. Реплика про «тысячу убитых»
русских аналогична заявлениям некоторых
авторов известных польских хроник,
повествующих о гибели многих тысяч неприятелей при
минимальном собственном уроне. Согласно
росписи понесенных потерь полка кн. Г. Г. Ро-
модановского, в боях под Лохвицей погибло
11 человек из полка Ф. А. Фанбуковена и еще
1 солдат был пленен. Убито также было 4
донских казака и 8 взято в плен650.
Киевский воевода В. Б. Шереметев, в свою
очередь, сообщал об успешном отражении
130
кн. Ромодановским нападений противника.
«А окольничей и воевода князь Григорей
Григорьевич Ромодановский с ратными людми
стоит в Лохвице, бьютца с казаками и с
татары; а хто имяны полковники с казаками под
Лохвицею и сколко с ними казаков, про то он
не ведает, а татар де сказывают всего с 2000,
и им де идти было в Лохвицу ж, для того, что
де окольничий и воевода князь Григорей
Григорьевич Ромодановский черкасом и татаром
силен, побивает. А гетману де Ивану Выговскому
из Чигирина быть в Переяславль вскоре, а за
ним де будет Селим-Гирей салтан и Карач-бей
с татары; а сказывают де, что с ними будет
татар тысяч с петнадцать»651. В то же время сам
Выговский в письме канцлеру Пражмовско-
му всячески преувеличивал
крымско-татарскую помощь, заявляя, что он ждет «Селим-Ги-
рея и Карач-бея, которые идут с шестидесятью
тысячами войска»652. Несмотря на то что Ско-
робогатко активно пытался блокировать Ро-
модановского в Лохвице, ни блокады, ни тем
более осады не получилось. Русские не только
отбивали налеты противника на город, но и
сами предпринимали ответные акции, разрушая
усилия мятежников по созданию «блокадных
колец» вокруг Лохвицы, Ромен и других
городов с русскими гарнизонами.
Под Лохвицей 6 января снова появились
татары и черкасы, с которыми «был бой
большой». Как выяснилось после боя, к городу
приходили крымцы и выговцы из городка Сен-
чи: «сенчинские черкасы сотник Шамлинской,
и всякое, государь, зло и разоренье... в Мир-
гороцком полку учинили»653. Местные
жители говорили воеводе, что сотник Шамлинский
и его казаки ловят людей, выезжающих из
Лохвицы и, «перемав на дороге, отдают татаром».
Ромодановский принял решение выбить
неприятеля из Сенчи. Как сообщал князь в
отписке в Разряд «за их (черкас. -И.Б.) неправду
и плотавского и миргородцкаго полка от них
разорение, генваря в 8 день посылал я
товарища своего стольника и воеводу Петра
Скуратова, а с ним твоих великого государя ратных
конных и пеших людей». На Сенчу
отправились следующие части: 9 сотен дворян и детей
боярских; копейная шквадрона (три роты под

Гл. П. Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
началом ротмистров И. Беклемишева, А. Тяп-
кина и Т. Шеншина); 2 рейтарские шквадро-
ны полковника В. Фангалена и
полуполковника И. Саса; 2 полка солдатского строя
полковников Ф. А. Фанбуковена и Я. Фанзагера;
украинские казаки под началом полковника Ивана
Донца654. Таким образом, численность русских
ратных людей, отправленных к Сенче,
составила примерно 4,5 тыс. человек. Сколько казаков
было с Донцом - неизвестно.
Скуратов получил задачу «промышлять»
над мятежниками и татарами. Того же числа
воевода с ратными людьми прибыл к Сенче
и приступил к городу. Сенча была взята
штурмом, в «языках» пойман атаман П. Лавринов,
«да казаков и мещан сенчинских десять
человек». В расспросе Лавринов рассказал, что его
люди посланы из Чигирина гетманским
писарем Грушей к наказному гетману Ивану Скоро-
богатко. Вместе со стоявшими в Сенче крым-
цами они должны были блокировать русское
войско в Лохвице. По словам пленника, сам
гетман Скоробогатко в то время находился со
своими казаками в пяти верстах, в седе Литвя-
ках. Под его началом были Каневской,
Переяславский и Чигиринский полки, а всего
«казаков с десять тысяч»655. Кроме того, к полкам
Скоробогатко пришел на помощь некий
татарский мурза. О гетмане Выговском
Лавринов сообщил, что явился к нему калга-салтан.
Союзники стоят от Лохвицы в 40 верстах, а сам
«гетман Иван Выговской из Чигирина пошол
генваря в 6 день и с султаном калгою пойдут
(они) к Лохвице»656. Другие захваченные в бою
«сенчинские казаки и мещане», которые взяты
в языках, сказывали, что «от наказного
гетмана Ивана Скоробогатка прислано было к ним
в Сенчю семьсот человек казаков да триста
татар и велено было им приходить к Лохвице
генваря в 10 день»657.
Мятежники возобновили боевые действия
и против Полтавского полка, наиболее
верного Переяславской присяге. Расписывая перед
польским королем «успехи» своих войск, Вы-
говский, как обычно, рассказывал о «великих»
победах даже там, где их не было. В письме
от 5 декабря (25 ноября по старому стилю) из
лагеря под Ржищевым гетман сообщал, что от-
Представитель казацкой старшины
Рисунок с карты Г. Я. де Боплана. 1650 г.
правленный им на Левобережье Чигиринский
полк якобы «снес под Голтвой москалей и
своевольников 7000 и подступил к границам
московским»658. Подобное заявление не
подтверждается достоверными данными. Ни русские,
ни казаки Беспалого не имели под Голтвой
таких значительных сил (7 тыс. человек).
Сведений о каком-либо крупном бое в указанное
время нет ни в разрядных документах, ни в
казацких летописях. Из всего сказанного можно
сделать вывод о том, что какая-то мелкая
стычка нескольких десятков человек в письме Вы-
говского превратилась в большое сражение,
достойное упоминания в докладе королю.
Вскоре выговцы попытались захватить
и разорить местечко Новый Санжаров
(сейчас Новые Санжары, к югу от Полтавы на реке
Ворскле). Городок имел земляные валы и рвы.
Кроме полтавских казаков, в нем находилось
10 русских ратных людей из Чугуева, которые
приняли участие в обороне местечка. Сотник
Я. Андреев и городовой атаман Я. Чарнышов
131

И. Б. Бабу nun Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
писали царю об этих событиях следующее:
12 декабря 1658 г. «присылал Иван Выговской
два полковника, Ильяша Чигиринского с
полком его, да Джулая, полковника Черкасского
с полком своим, да Филон Горкуша с полком;
и те, государь, три полковника с полки
своими с воровскими Черкассы на твой государев
Новой город Санжаров напали, и многих,
государь, порубили человек с двести; а мы,
государь, которые в живых остались, и в город
ухватились, и с ними бились... не щадя голов
своих, и с нами было руских людей десять
человек; и он, государь, твой изменник Ильяш Чи-
гиринской просил чугуевцов, и мы, государь,
их ему не отдали и с ними бились; и я,
государь Янка выходил к ним на встречю, и тут,
государь меня ранили... и по си дни с ними
бранимся и бьемся безпрестани. А твой государь
Новой город Санжаров стоит на крае на бродах
от Татар; и нам, государь, Богдан Хмельницкой
в том городе велел селитца, чтоб Тотаром
заступить дорогу»659.
Наказной гетман Скоробогатко 16
декабря подступал под Ромны, где тогда
находился Иван Беспалый. Об этом писал королю Вы-
говский, бывший с полками в Переяславе,
расписывая очередную «победу» своих
сторонников660. О какой победе шла речь, непонятно,
если учесть, что Скоробогатко с потерями был
отражен от города. Ромны относились к Лу-
бенскому полку и имели мощные укрепления,
включающие пять бастионов по внешнему
валу. Враги так и не решились на штурм города.
Беспалый 25 декабря сообщал путивльскому
воеводе кн. Г. Д. Долгорукову, что Выговский
«с черкасы и с татары со всеми полками» стоит
в Пирятине и в Красном в 20 верстах от Ромен
и Лохвицы. Между противниками «бои бывают
по все дни», причем проехать «из Ромна к Лох-
вице и из Лохвицы в Ромну немочно», потому
что «воинские люди черкасы и татаровя»
между двумя городами «беспрестанно села и
деревни воюют и людей побивают, и в полон ем л ют».
Приехавшие в то время в Путивль роменские
казаки рассказали, что Выговский (т.е.,
вероятно, Скоробогатко. - И. Б.) присылал к Ром-
нам «полковников Прилуцкого да Корсунского
с черкасы», чтобы роменцы сдались, «выехали
132
из Ромна к нему да били челом». В противном
случае, говорили мятежники, сам Выговский
«придет на них войною тотчас»661. Тем не менее
все попытки захватить Ромны, где стоял
Беспалый со своими казаками, или склонить его
людей к капитуляции окончились для Выговско-
го неудачей.
В декабре 1658 г. после возобновления
боевых действий брянский воевода Годунов
ходил в поход на контролировавшийся
казаками И. Нечая Рославль и осаждал Почеп662. На
обоз воеводы Годунова под Почепом 17
декабря приходил «стародубской полковник Ивашка
Гуляницкой да сотники Погарской, Новгородц-
кой, Шептаковской». Приступ мятежников был
отбит, в ходе боя у русских ранен 41 человек663.
Осаду Почепа пришлось снять.
Прибытие на Украину
польской дивизии А. Потоцкого
С самого начала открытой военной
конфронтации Выговский, не надеясь на
высокую боеспособность, личную преданность
и дисциплину своих казаков, постоянно
просил польского короля о помощи войсками.
Однако Речь Посполитая, занятая войной со
Швецией, сама нуждалась в профессиональных
бойцах и не могла прислать на Украину
значительный воинский контингент. С осени 1658 г.
Польско-Литовское государство также
находилось в состоянии войны с Россией. Боевые
действия шли не только на Украине, но и в
Белоруссии. В представлениях магнатов и шляхты
украинские земли по-прежнему были землями,
принадлежащими Короне. Известный
польский историк Я. Виммер прямо пишет: «В то
время на Украине находилась дивизия Анджея
Потоцкого, воеводы Брацлавского... Высылать
большие силы туда было нецелесообразно, так
как (поляки. - И. Б.) рассчитывали на казацкую
армию Выговского и татарские отряды»664.
Вероятно, королевский двор надеялся, что
имеющихся у гетмана сил достаточно для
противодействия русским на южном направлении, тем
более что «Войско Запорожское» снова
рассматривалось как часть вооруженных сил
Польско-Литовского государства, а гетман
неизменно рапортовал королю о своих «успехах».

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
Наемная гетманская пехота в 1659 г.
Реконструкция. Фото С. Шаменкова
Ввиду отсутствия помощи коронными
войсками первоначально Выговский
довольствовался наборами наемных отрядов из немцев,
поляков, сербов, молдаван и валахов.
Попавшие позднее в плен Юрий и Илья Выговские
говорили, что король разрешил гетману
нанимать бойцов в польской земле и «11 хорунгей
нанял гетман своими денгами по
королевскому росказанью»665. Кроме наемных польских
хоругвей, по данным И. Крипьякевича, у Вы-
говского также были сербские и валашские
хоругви М. Мигая и К. Мигалевского666.
Определить точное число нанятых гетманом людей не
представляется возможным. Общая
численность наемников, по разным данным,
составляла от 1,5 до 3 тыс. человек. Наиболее
вероятно предположение о том, что общее
командование всеми наемными хоругвями в то время
осуществлял Юрий Немирич, несостоявшийся
«канцлер» несуществующего «Великого
княжества Руского». Такой вывод можно сделать на
основании того, что после конотопской битвы
именно он размещал наемников в «черкаских
городах» и, кроме того, в ходе экспедиции под
Лохвицу с его участием, под началом Немири-
ча не было ни одного казацкого полка.
К началу зимы Выговский все же
получил обещанную военную помощь от
польского короля Яна Казимира. Польские конные
хоругви, собранные на Волыни под Луцком,
6 (16) ноября 1658 г. выступили в
направлении Днепра667. Посланным к гетману
корпусом (в польских документах - «дивизией»)
командовал племянник великого гетмана
коронного, обозный коронный Анджей Потоцкий.
Он привел с собой на Украину 26 казацких
(в последней трети VII века их называли
«панцирные»), 3 валашские, 5 татарских хоругвей
и драгунский полк Юзефа Лончинского668. По
словам позднее плененного польского
полковника М. Шемберка, вся дивизия насчитывала
3 800 человек в 45 ротах (хоругвях)669.
Следовательно, у Лончинского было не менее 11
драгунских рот (около 600 человек) (см. приложе-
133

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ние 6.1). Дивизия А. Потоцкого переправилась
через Днепр 26 декабря 1658 г. (5 января 1659 г.
по новому стилю) и двинулась к Киеву, в
котором находился русский гарнизон под
командованием боярина и воеводы Шереметева. Одним
из ближайших последствий появления поляков
и крымских татар под Киевом стало
возобновление блокады города.
Между тем в Москве не оставляли
иллюзий на возможность договориться с
изменником. Грамота царя В. Б. Шереметеву (от 21
декабря 1658 г.) предлагала ему приложить все
усилия, чтобы встретиться с гетманом Выгов-
ским для переговоров о прекращении военных
действий: «Ты б всякими мерами промышлял,
чтоб тебе с гетманом Иваном Выговским в
Киеве видеться и о наших великого государя
делах переговорить, какими б мерами междоусо-
бье успокоить»670. Гарнизон Киева, снова
оказавшийся в изоляции, в то время насчитывал
не более 6 тыс. человек. Состав его оставался
прежним671.
В январе 1659 г. Шереметев сообщал в
Разрядный приказ о том, что, по словам казаков,
«гетман Иван Выговской послал ныне к хану
крымскому писаря своего Груш(у)... чтоб хан
со всею ордою ехал к нему зимовать, а
Украину свою, черкаские городы хочет ему отдать на
прокорм». Полковника Белоцерковского Ивана
Кравченко, писал киевский воевода, гетман
отправил в Москву с целью выиграть время,
«боясь, что твои великого государя ратные люди
пришли в Севеск, чтоб на него ныне зимою не
наступили...». Что касается крымских татар,
то их «сказывают ныне у гетмана и за
Днепром с шесть тысяч». Уведомляя царя о
приходе коронного войска, боярин перечислял
польских полковников и писал о первом боевом
столкновении с ними, происшедшем уже 6
января. За неделю «до Рождества Христова,
пришли в черкаские городы на помочь к гетману
к Ивану Выговскому гетмана Станислава
Потоцкого племянник обозной корунной
Андрей Потоцкой, да полковники Якуб Потоцкой,
каштелянич Краковской; да Шанберк, да Тиш-
кевич, староста житомирской; да Ружчич, да
Друшкеевич, да Ябланской с Поляки и с Воло-
хи и з Сербы.
134
И генваря государь в 6 день приходили под
Киев полковники Якуб Потоцкой да Шанберк,
а с ними приходили Поляки и Волохи и
Сербы многие люди; и я... посылал товарищей
своих князь Юрья Борятинского да Ивана
Чаадаева, с твоими великого государя ратными люд-
ми на Якуба Потоцкого да на Шамберка». В
результате происшедшего боя «Поляков и Волох
и Сербов побили, рубили их 15 верст от Киева
до Браворов и за Браворы, а полковника Шен-
берка да с ним Поляков и Волох и Сербов
взяли живых 40 человек, да и бунчук и знамена
и литавры поймали». Из русских ратных
людей на том бою был ранен жилец Прокофей
Сатин, да «розных чинов рейтар и боярских
людей 9 человек; а убитых и взятых твоих
великого государя ратных людей никого нет»672.
В разгроме отряда Якуба Потоцкого и Шембер-
ка принимали участие рейтары полка С. Скор-
някова-Писарева, а также дворяне и дети
боярские сотенных голов П. Сатина, И. Нармацко-
го, Ф. Гринева и М. Картавцова673. Судя по
перечисленным частям Барятинского и польским
сведениям (см. ниже), в этом бою с каждой
стороны сражалось примерно по тысяче человек.
Взятый в плен польский полковник
Михаил Шемберк показал, что «гетман де
Станислав Потоцкой послал к гетману Ивану
Выговскому племянника своево, обозного корунного
Ондрея Потоцкого, да полковников Якуба
Потоцкого, да каштелянича Краковского, да
старосту Житомирского Тишкевича, да Ябланов-
ского, да Дружкеевича, да ево Михаила с
полками, да Ружчича с Волохами, да Лончинского
з драгуны, всего сорок пять рот. А всех де
людей конных и пеших ныне пришло с полчет-
верты тысячи; а пришли они в Оржищев (Ржи-
щев. - И. Б.) за 15 дней. А гетман де Иван
Выговской в то время был в Оржищеве и велел
им перейтить за Днепр и стоять в городах в Ба-
рышполе, и в Барышевке, и в Гоголеве. И в
Барыш де поле староста житомирской Тишкевич
да полковник Дружкеевич, а Поляков с ними
с тысячю человек; а в Барышевке обозной
корунной Ондрей Потоцкой, да Лончинской, да
Яблоновской, а людей де с ними с полторы
тысячи; да в Гоголеве был Якуб Потоцкой да он
Шенберк, а с ними было людей с тысячу чело-

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
век. А с полковником Ружчичем Волох человек
с триста; а в котором местечку он стоит, про то
он не ведает...»674.
Польский исследователь П. Кроль
дополняет, что после прибытия к Днепру все коронные
хоругви были разделены на полки под началом
полковников: А. Потоцкого (8 казацких, 2
валашские, 1 татарская), Е. Тышкевича (5
казацких), С. Яблоновского (6 казацких), Я.
Потоцкого (3 казацкие)675, а также полки С. Друшке-
вича, Е. Ружчича (1 валашская) и, возможно,
М. Шемберка. Здесь стоит отметить, что, по
сведениям польских «языков», только под
началом Ружчича находилось 700 человек
валахов, т.е. фактически по числу бойцов его
хоругвь равнялась конному полку.
К середине января 1659 г. угроза нападения
неприятеля на Киев ослабла, но ненадолго. Вы-
говский готовился к вторжению в земли
оппозиционных ему Миргородского и Полтавского
полков, а также к наступлению против
основных русских сил на Украине, бывших под
началом Ромодановского. С этой целью все
прибывшие польские хоругви, за исключением отряда
полковника Ружчича, отправились на
соединение с казацкими полками, собранными в Пере-
яславе. Шереметев 22 января писал царю о том,
что «Иван Выговской пошол из Переяславля
с татары и с черкасы, и с поляки на
окольничего и воеводу на князя Григорья Григорьевича
Ромодановского генваря в 16 день, а как гетман
Иван Выговской пошол из Переяславля, и в Ба-
рышполе и в Гоголеве оставил поляков,
полковника Рожчича с поляки и с волохи, и з
сербы, и с татары, чтоб нам... учинить тесноту».
Почувствовав свободу действий, Шереметев
послал против Ружчича отряд под началом
кн. Ю. Н. Барятинского и И. И. Чаадаева.
Когда воеводы пришли под Барышполе, «поляки
и черкасы бою на поле не дали, заперлися в
городе многие люди, а из города бились, а твоих
великого государя ратных людей ходило с
товарищи моими 2000 человек». Воеводы «посады
велели выжечь и языков на посаде поймали».
Пленные подтвердили, что Выговский «пошол
на окольничего и воеводу на князь Григория
Григорьевича Ромодановского и на твои
великого государя украинные городы войною». Для
действий против Шереметева снова был
оставлен брат гетмана - Данила Выговский,
которому гетман отдал под начало Уманский, Паво-
лоцкий, Брацлавский, Корсунский, Киевский
и, вероятно, Белоцерковский полки.
Места дислокации мятежных полков
находились в непосредственной близости от
Киева: «брату своему Данилку гетман Иван
Выговской велел стоять и збиратца у Белой Церкви,
а умонскому полковнику велел стоять в Трипо-
лье, а паволоцкому полковнику Богуну да бря-
славскому полковнику Бырлу в местечке
Макарове, а корсунскому с пехотою в местечке Мо-
товиловке, а киевской полковник Яненок стоит
в Острее, а з Данилком и с полковники,
сказывают языки, с 30 000, да с Розчичем
поляков 700 чел. А те, государь, городы и местечка,
где полковники с полки стоят, от Киева
верстах в дватцати и в дватцати пяти, и в тритца-
ти верстах, а Белая, государь, Церковь от Киев
60 верст»676. Путивльский воевода кн. Г. Д.
Долгоруков рассказывал приехавшему из Москвы
майору Г. Булгакову о том, что, по его
сведениям, «Выговской стоит в Оржищеве: а скол-
ко с ним войска, того не ведомо. А Крымские
де Татары и Черкасы и Гуляницкой под Лох-
вицю и под Ромном чинят многое разоренье,
и бои бывают частые; а в Ромне де стоит Без-
палой... А в Киев де из Путивля никоими
мерами проехать не мочно»677. Как писал о
киевском воеводе находившийся в плену в Москве
поляк Павел Потоцкий, В. Б. Шереметева
«послали управлять несчастною провинциею,
избегаемою всеми боярами, где сей герой,
мужественно сражавшийся за Русское царство,
твердо переносит бедственную участь, чтобы
служить отечеству»678.
Бои под Песками
и героическая гибель Ивана Искры
(12-13 января 1659 г.)
Кн. Куракин, Пожарский и Львов с
русскими ратными людьми 10 января прибыли
в Ромны679, откуда направились в Лохвицу,
12 января их полки, а также казаки
Беспалого соединились с полками князя
Ромодановского в Лохвицком лагере. Несмотря на то что
наказной гетман И. Скоробогатко со своими
135

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
людьми пытался перекрыть возможные
пути подхода подкреплений к Ромодановскому,
в отношении отряда Куракина сделать это ему
не удалось. Встретившиеся с Выговским в
январе 1659 г. в Переяславе царские посланники
Г. Булгаков и подъячий Ф. Байбаков в поисках
дипломатического решения конфликта
говорили гетману, что «если Куракин прибыл под
Лохвицу, то это потому, что черкасы в правде
не устояли»680.
Прибытие столь небольшого войска не
могло обеспечить значительный численный
перевес над выговцами, но позволило
русским войскам провести зиму 1658/59 г. на
Украине без большого урона. Стольник кн.
Федор Куракин принял на себя главное
начальство над всем войском. В отличие от
своих товарищей (кн. Ромодановского и
Пожарского), он практически не имел боевого
опыта и способностей военачальника. Однако по
местническому счету, в силу знатности
рода, являлся «старейшим» из воевод. По
отзыву упомянутого Павла Потоцкого,
единственным достоинством князя Федора была
«честность»681.
Точных сведений о войске кн. Г. Г.
Ромодановского, находившегося в то время в Лохвице,
найти не удалось. Располагая данными о
составе его сил в начале кампании на Украине
(октябрь 1658 г.)682 и после оставления им Лохвицы
(сведения на июнь 1659 г.)683, а также учитывая
отправку драгун, солдат и стрельцов в другие
«черкаские городы», можно определить лишь
примерную численность Белгородского полка,
бывшего в Лохвице в январе 1659 г., - не более
6000 человек (около 1400 дворян и детей
боярских, 1 300 копейщиков и рейтар, 3 000 солдат
и 300 донских казаков). После соединения
полков кн. Ф. Ф. Куракина с частями кн. Г. Г.
Ромодановского объединенное русское войско,
расположившееся в Лохвицком лагере,
насчитывало не более 12500 человек. Численность
казаков Ивана Беспалого, с которыми он прибыл
в Лохвицу, неизвестна.
В то же самое время из городов
Слободской Украины во главе небольшого
отряда в Лохвицу направился отчаянно
смелый и авторитетный казацкий предводитель,
136
сын знаменитого гетмана Якова Остряницы,
Иван Искра. Он был товарищем погибшего
М. Пушкаря и наказным полтавским
полковником. Искра сам претендовал на должность
гетмана Войска Запорожского и, вероятно,
мог оспорить это звание у Беспалого.
Накануне своего выступления из Севска (3
января) Искра рассказал приехавшему из Москвы
майору Г. Булгакову, что бился против выгов-
цев «с ратными людьми под Почепом и под
иными городами, а ныне де, по указу
царского величества, идет на сход к окольничему
и воеводе ко князю Григорию Григорьевичу
Ромодановскому»684. Как писал об этих
событиях Н. И. Костомаров, после измены Выгов-
ского на Украине «образовалось два
управления и два гетмана. Не хотел сложить с себя
достоинства и третий - Искра, бунчуковый
товарищ Полтавского полка... Искра явился
в Гадяч, называл себя гетманом, собирал
около себя поспольство и готовился свергнуть
и Выговского, и Беспалого. По зову
Ромодановского 1-го декабря он отправился к
Лохвице»685.
Самойло Величко в своей летописи
подробно и довольно достоверно рассказывает об этих
событиях, с сочувствием описывая
последующую гибель храброго Искры: «Прибывши теди
в Малую Россию, а огласившися в полку Гадяц-
ком нареченним гетманом», Искра собрал
Козаков «веприцких, гадяцких и инних городових
и сельских, и прибравшися як належит до
походу военного, рушил з ними и таборцем
своим з Гадячого к Ромодановскому до Лохвице,
ануария 11». Казацкий вождь не посмотрел на
то, что с таким маленьким войском «небезпеч-
но и страшно» было идти от Гадяча к
Лохвице. Повсюду рыскали отряды крымских татар
и выговцев, разорявшие округу. Когда Искра
приблизился к селу Пески - это было за милю
до Лохвицы, он был обнаружен и атакован
ордою и Чигиринскими казаками под командой
Скоробогатко. 12 января, в полдень, не имея
возможности двигаться дальше, Искра
укрепился в своем таборе под Песками. Полковник
и его казаки мужественно отбивали атаки
неприятеля от полудня до вечера, а также всю
последующую ночь. Они причинили значитель-

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
ный урон выговцам и татарам, однако не
смогли выдержать бой против «немерной против
себе силы козацкой и тотарской». На рассвете
13 января табор Искры был захвачен врагом
и «в конец на голову выбит», вместе с
другими «добрими молодцами» сложил свою голову
и сам Искра. Еще в ходе ночного боя он
отправил из лагеря одного казака, который смог
пробиться через кольцо врагов и прибыть в Лохви-
цу. Казак отчаянно просил помощи для
спасения Искры с товарищами. Однако князья (т.е.,
вероятно, командующий кн. Куракин. - И. Б.)
отговорились ночною порою, что уже настала,
а когда на рассвете названного же 13 января
отправили от себя из Лохвицы на помощь
Искре войско, то застали только «трупи мертвие
и таборец совсем разоренний». Величко
посвятил бою под Песками поэтические строки:
«Заснул там Искра имевший светити...»686
(«Угасла искра, готовая блеснуть!»). Бывший в бою
с Искрой полк был истреблен до последнего
человека.
В дополнение к рассказу Величко
стоит отметить то, что большую часть
уничтоженного под Песками отряда Искры
составляли казаки Сумского слободского полка.
По словам полковника Герасима
Кондратьева, «суминского полку черкасы побиты все на
твоей великого государя... службе под Вар-
вою (т.е. при неудачных штурмах Варвы в
ноябре 1658 г. - И. Б.) и с полковником с Ыва-
ном Искрою под Песками»687. Поистине
эпическая гибель сумских казаков под Песками
является одной из забытых героических страниц
славной истории Слободской Украины,
сохранившей свою верность России. Свидетельство
Кондратьева подтверждается и другими
документами.
Кн. Ромодановский в своей отписке в
Разряд сообщал об этом бое следующее: «генваря
12 числа в ночи за два часа до света» прибежал
в Лохвицу от Ивана Искры «суминской черка-
шенин», рассказав воеводам, что шел «из Гади-
ча Иван Искра, а с ним суминские и иных
городов черкасы с пятьсот человек». При
подходе к местечку Пески Искру «осадили на дороге
наказной гетман Иван Скоробогатко и
черкасы и татары многие люди, а обоз де, государь,
тех черкас и татар стоял около местечка
Песков». Прорвавшийся через кольцо окружения
сумской казак просил «помочь для выручки»
Искры688. Успевший принять общее
командование нерешительный кн. Ф. Ф. Куракин,
опасаясь возможной засады, не рискнул послать
войско в ночной поход. Русские полки
выступили из лохвицкого лагеря как только
рассвело, но потерянные два часа до рассвета
оказались решающими для судьбы Искры и его
казаков.
Наиболее подробно о том, что произошло
под Песками, рассказал тульский дворянин
М. Маслов, непосредственный участник этого
боя. С восходом солнца Куракин направил на
помощь Искре сводный отряд под началом
воевод кн. С. П. Львова и П. Д. Скуратова:
«Генваря в 13 день ходили на выручку к местечку
Пескам полковника Искры окольничей князь
Семен Петрович Львов да стольник Петр
Скуратов, а ратных всяких чинов людей с ними
было тысяч з десять и болши»689. Когда они
были «за полверсты» до Песков, где стоял
табор Искры, то узнали, что все сумские
казаки истреблены до единого человека:
«Полковник Искра убит, а которые черкасы были у
него в полку и те побиты... и на том месте стоят
татаровя и черкасы (мятежники. - И. Б.), недо-
шед до Песков со 100 сажень»690. О полном
разгроме Искры свидетельствовало и то, что
«воинские люди татаровя и черкасы многие
люди побив Искру...взяли у него обоз». Воеводы
с ними «хотели битца», однако враги, увидев
государевых ратных людей, «не дав боя с того
места побежали мимо местечка Пески».
Русская конница пошла в погоню и «за Песками
с полверсты у государевых ратных людей
учинился бой». Воеводы за ними «учали гонять до
местечка Песков и вогнали в слободу»,
отбили у мятежников обоз и пушки и «гнали за
Пески»691.
Сообщая царю об участии ратных людей
его полка в этом походе, кн. Ромодановский
писал, что посылал он «для выручки Ивана
Искры и черкас у местечка Песок товарища
своево стольника и воеводу Петра
Скуратова, а с ним твоих великого государя ратных
людей». Согласно отписке воеводы, в поход
137

К Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
к Пескам отправились следующие части
Белгородского полка: 10 сотен дворян и детей
боярских; 4 роты «копейной и рейтарской шква-
дроны» (под командой ротмистров жильцов
Леонтия и Ивана Копниных, И.
Беклемишева и А. Тяпкина); рейтарский полк
полковника В. Фангалена; 2 полка «пешего салдатско-
го строю» полковников И. Фанзагера и Я.
Лесли. Всего в поход со Скуратовым выступило
примерно 4 тыс. чел. Точных данных о
численности полка кн. Львова нет, но вряд ли с ним
было более 3 тыс. воинов, учитывая общее
количество бойцов в «Рязанском полку».
Следовательно, сведения М. Маслова о том, что со
Львовым и Скуратовым было «тысяч з десять
и больши», могут быть справедливы только
с учетом участия в походе украинских казаков
Беспалого. Полки Львова и Скуратова
«пришли к Пескам того ж числа... татар и черкас
многих людей побили и языки и знамена
поймали и обоз и пушки взяли»692. Однако бой
на этом не закончился. Неожиданно под
Песками появились большие силы крымских
татар во главе с самим царевичем Селим-Гиреем
(будущим крымским ханом) и полки
наказного гетмана И. Скоробогатко. Как рассказывал
позднее Маслов «пришло татар тысяч з десять
и учинили з государевыми людми бой... и
государевы ратные люди отошли к своему
обозу и стали от обозу близко строем».
Крымский царевич и наказной гетман, «собрався
со всеми людьми тысяч с пятнатцать и
больши» напали на «государевых людей и на
обоз... жестокими напусками, чтоб государевых
людей разорвать, и обоз взять, и государевы
люди против них устояли, и с ними бились,
и из обозу и с пушек и пехота из мушкетов...
стреляя многих побили, а государевых людей
на том бою убито тулян 4 человека, да
ранено всяких чинов людей человек с 20 и бол-
ши, а бились с ними до вечера». Несмотря на
численное превосходство, крымцы и
мятежники не смогли одержать победу и, как
стало темнеть, пошли «к местечку Сенче, и, взяв
в Сенче свои коши, отошли тое же ночи...»693.
Кн. Львов со всеми своими полками также
повернул к Лохвице. Взятые пленные говорили,
что «на том бою бысть сам Салам гирей царе-
138
вич да наказной гетман Скоробогатко, а с
ними полковники Чигиринской, Переяславской,
Каневской, Черкасской, Лубенской и Татаро-
вя с ними»»694. В результате боя враги «пово-
ритили назад» и той же ночью ушли к Луб-
нам. Русские ратные люди вернулись в лох-
вицкий лагерь. Воеводы довольствовались
захваченными трофеями. Ромодановский писал
позднее, что под Песками «взятые пушки
ныне у меня... в полку». С отпиской и сеунчем
он послал в Москву болховитина Ф. Кишки-
на, а с ним «два знамени, которые взяты на
бою под Песками генваря в 13 день»695. Потери
полка кн. С. П. Львова в данном сражении
составили убитыми 6 человек дворян, да от ран
умерли в Лохвице 3 человека696.
Многие историки видели в Искре вождя,
способного объединить и возглавить всех
противников Выговского. Поэтому можно
согласиться с мнением Т. Г. Таировой-Яковлевой,
что «если бы Искра не погиб тогда, то сыграл
бы значительную роль в истории Украины,
безусловно, стал бы лидером московской
партии»697.
В заключение второго параграфа
следует сказать еще об одном важном
аспекте военных событий. Ведущий украинский
специалист по данной теме киевский
историк А. Г. Бульвинский в своей обобщающей
статье с характерным названием
«Украинско-российская война 1658-1659 гг.» пишет
о том, что к концу 1658 г. царское
правительство якобы испытывало «серьезные
проблемы с разворачиванием своего дальнейшего
наступления в центральные районы
Украины». Рисуя планы нашествия на
Гетманщину огромных московских полчищ с целью ее
полного «завоевания», автор напрямую
связывает их с первым общегосударственным
набором даточных людей в солдатскую
службу, который состоялся в Русском
государстве в ноябре 1658 г. Согласно царскому указу:
«Ноября в 13 день, велено взять со всего
государства в салдатскую службу, по
переписным книгам, с 25 дворов даточного пешего
человека, опричь Новгородского и Белого-
родского полку: с дворцовых сел, и с
патриарших и с митрополичьих и с архиепископ-

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
ских и с монастырских вотчин, и с церковных
земель, и с бояр и с окольничих, и с думных
людей, и с столников, и с стряпчих, и с
дворян Московских, и со вдов, и с недорослей,
и с отставных, и с жильцов, и с дьяков, и с
городовых дворян и детей боярских, и с
дворовых людей и с подъячих, и с посадов и со
всяких чинов людей, по переписным
книгам... А в тот первой сбор собрано даточных
18000 человек»698.
Данный случай является наглядным
примером того, как история приносится в
жертву политике. Умышленно или нет, но Буль-
винский искажает исторические факты с
целью обвинить Москву в подготовке к
исключительно силовой акции и нежелании решить
конфликт мирным путем. При этом он
совершенно забывает о том, что проведенная
мобилизация (солдатский набор) прежде всего была
связана с возобновлением (осенью 1658 г.)
русско-польской войны и началом активных
боевых действий на широком фронте от
Прибалтики до Крыма. Фактически впервые
введенная в стране общегосударственная «рекрутская
повинность» (люди, поставляемые в войска
таким образом, продолжали называться
даточными людьми до 1705 г., и только позднее -
рекрутами), была не случайным явлением,
вызванным необходимостью борьбы с таким
эпизодическим событием войны 1654-1667 гг., как
«измена Выговского», а закономерным этапом
создания постоянной армии нового типа.
Царский указ от 13 ноября 1658 г. о новом
способе комплектования русских вооруженных сил
был логическим развитием принципов
пополнения войск, которые стали складываться
в России еще до Петра I.
Указанный набор даточных в полки
солдатского строя не имел никакого отношения
к большому походу на Украину кн. А. Н.
Трубецкого, который с 31 января 1659 г. начал сбор
своих частей в Севске. В его войско вошли
рейтарские и драгунские полки действующей
«старой» армии, созданной в 1653-1656 гг. Причем
с начала похода на Украину и до июня 1659 г.
у Трубецкого не было ни одного солдатского
полка не только «нового», но и «старого»
наборов.
§ 3. Поход гетмана И. Выговского
на Миргород и Полтаву.
Борьба украинских казаков
и русских войск против
выговцев и крымских татар
в январе-марте 1659 года
Накануне похода мятежников
В то время как под Лохвицей и Песками
происходили боевые действия, наказной
гетман Григорий Гуляницкий, один из наиболее
преданных Выговскому полковников,
предпринял ряд враждебных акций против Путив-
ля и Ромен. Для полноты реконструкции
происходивших на Украине военных событий
рассмотрим их в данном разделе.
Гуляницкий имел в своем распоряжении
Черниговский, Нежинский и Прилуцкий
полки. На встрече с царским посланником Г.
Булгаковым, прибывшим на Украину в начале
января 1659 г. для переговоров о прекращении
военных действий, он достаточно ясно
выразил воинственную и непримиримую позицию
выговцев, не желающих окончания
кровопролития, заявив, что «ныне де уже миру быть
трудно, потому что и у самих де у них многие
рати затягнуты; а будет де тех мало, и они де
затягнут и турка, и то де знатно, что не к
миру идет»699. Накануне генерального
наступления Выговского на Лохвицу и Миргород
Гуляницкий предпринял отвлекающий удар на Пу-
тивль. Вероятно, эта акция должна была
удержать русские отряды, находящиеся в Путивле,
от помощи Ромодановскому и Беспалому.
Путивльский воевода кн. Г. Д.
Долгоруков позднее рассказывал царскому
посланнику Г. Булгакову о том, что «генваря де против
второго числа, приходили под Путивль
Черкасы с триста человек, и на Пруде деревню, от
города за версту, высекли, и в полон многих
поймали»700. «В пятом часу дни» 14 января
казак из сторожи, прибежавший в Путивль с
переправы Белые берега, сообщил
Долгорукову, что от Конотопа к Путивлю идут «многие
воинские люди». Князь послал к Белым
берегам сотню Б. Беззубцева, которая за пять верст
от города столкнулась с врагом, потеряв двух
человек. Мятежники и татары «з двесте
человек» преследовали сотенных почти до Путив-
139

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Схема
Военные действия в
ля. Кн. Долгоруков собрал для боя все
наличные силы - детей боярских, казаков и
стрельцов. Неприятель, «недошед посада за
полверсты», остановился. Воевода направил против
них сотни Я. Яцына, С. Яцына, И. Оладьина
и Ф. Беззубцева, которые «учинили» бой с
противником, несмотря на то что к нему
«приехали прибылые люди по смете с три тысячи
человек черкасы и татаровя». Согласно сообщению
воеводы, русские ратные люди «тех воинских
людей в надолбы не пропустили и от посадов
отбили и гнали их с полверсты, и отбили знамя
и знаменщика збили, и тово, государь,
знаменщика черкасы увезли, и побежали х Конотопу
назад». Ночью в город пришел раненый путив-
льский полковой казак А. Кобыляков, который
рассказал, что у Белых берегов он был захвачен
черкасами. Они привели его «в полк к
гетману Грицку Гуляницкому». Гуляницкий
расспрашивал его, сколько «ратных людей в Путивле
и он, де, ему сказал тысяч с восемь»,
значительно преувеличив силы князя Долгорукова.
Предводитель мятежников говорил Кобыляко-
140
январе-марте 1659 г.
ву, что будет «под Путивль гетман Иван Вы-
говской вскоре». После допроса казака «сбили
саблями» и оставили лежать «замертва».
Когда враги ушли, он, поднявшись, «пришол в
Путивль» и, по словам воеводы, «от ран лежит
болен»701. Неудачное нападение на Путивль
было очередной попыткой мятежников атаковать
непосредственно московские земли. Как и все
прежние аналогичные налеты выговцев, оно не
достигло успеха.
«Черкасы, которые великому государю
служат», 14 и 16 января привезли из Ромен в Лох-
вицу «прелесные листы наказного гетмана
Григорья Гуляницкого», в которых он
предлагал казакам Смелого и Ромен сдаться ему без
боя702. Гуляницкий 17 января «со многими
черкасы» появился под городком Смелое. По
словам константиновского сотника Е. Еремеева,
смеловские казаки и мещане государю
изменили, «Грицко Гуляницкому город здали»703.
После сдачи Смелого гетман Иван Беспалый,
обращаясь к Куракину, «бил челом»
государю, чтобы «ево гетмана с черкасы отпустить

Гл. II. Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
в Рамен, а с ним твоих великого государя
ратных людей пеших, для того, чтоб город Ромен
от твоих великого государя изменников
заступить». Местечко Смелое находилось всего
в десяти верстах от Ромен. Куракин отпустил
Беспалого в Ромны, а с ним «послали голову
московских стрельцов Василья Философова
с приказам, да с ним же велели быть в
прибавку стрельцов розных приказов, которые были
в Ромне оставлены сто сорок человек, для
того чтоб города Ромна изменники не взяли»704.
Через четыре дня гетман Беспалый сообщал
из Ромен Куракину, что 20 января
«приходили ис Смелова под Ромен твои великого
государя изменники неженского да черниговского
полков черкасы и татары». У государевых
ратных людей с ними «бой был болшой» и на том
бою «черкас и татар многих побили и в
языцех поймали». Взятые пленные рассказали, что
«Гуленицкой стоит в Конотопе, а с ним черкас
двенатцать тысяч, а татар пятьсот человек».
Оказалось, что в Смелое пришел
«Черниговской полковник, а черкас с ним шесть тысяч,
а прилуцкой де полковник Петр Дорошенка
стоит в Красном, а с ним черкас шесть тысяч,
да Григорей же де Гуленицкой послал в Глухов
полторы тысячи пехоты». О Выговском они
сообщили, что он послал Гуляницкого,
чтобы он «около Ромна и в иных местех воевал
и села и деревни жег, и Григорей де
Гуленицкой идет под Рамон, и полковником
черниговскому и прилуцкому велел с собою сходитца
к Ромну»705. Не в пример Смелому стойкое
сопротивление выговцам оказал городок
Константинов. Как сообщал константиновский
сотник Еремеев, его казаки «государю служат
верно и хотят стать против Гуленицкого и битца
не щадя голов своих до смерти». Еремеев
просил прислать на помощь ратных людей, а
также зелья и свинца. Путивльский воевода
послал к нему казаков Сумского полка - «Тернов-
ской слободы черкас двесте человек», порох
и свинец706. Стоит отметить, что в ходе
последующего большого похода гетмана Выговско-
го на Лохвицу и Миргород в рядах
мятежного войска упоминается Черниговский полк,
вероятно, отправленный Гуляницким на помощь
своему гетману.
Бои под Яохвицей
(23 и 30 января 1659 г.)
Гетман Иван Выговский 10 января прибыл
в Переяслав, где начал подготовку к большому
походу против русских войск и оппозиционных
ему сил (Миргородский, Полтавский, частично
Лубенский - полки и Запорожская Сечь). В
городе уже находился «канцлер Великого
княжества Руского» Ю. Немирич с отрядом
наемников707. Как верно заметил Н. И. Костомаров,
Выговский «не доверял своим казакам,
надеялся на помощь Крыма и Польши, а между тем
составлял наемную дружину из сербов, воло-
хов, немцев и поляков: последних пришло к
нему три тысячи»708. Царский посланник Г.
Булгаков, прибывший в лагерь Выговского и
оказавшийся под конвоем, 16 января тайно узнал
от своего пристава М. Лисовского, что гетман
«вымышляет, собрався с войском с Ляцким
и с Немецким, конечно хочет Ромодановского
збить и Киев доступать». Позднее тот же
пристав поведал ему, что гетман выступает в
поход на Лохвицу. «И того ж числа гетман
поехал. А войска при нем в то время было Лятцко-
го и Немецкого с 3 000, или мало больши, а
начальные люди у Ляхов Потоцкие. Да с ними же
пошло под Лохвицу тридцать пушек». Из
польских полковников под Киевом остался один
Ружчич. Из-под Киева на сход к гетману 19
января прибыл Корсунский полк709. Вскоре к
гетману присоединился татарский отряд
царевича Селим-Гирея, который в документе
ошибочно назван Ислам-Гиреем710. Сам предводитель
мятежников сообщал польскому королю о
своем выступлении в поход из Переяслава 16
января (старого стиля) 1659 г. с просьбой
дополнительно прислать новое вспомогательное
войско. Он писал, что «с артиллерией и войсками,
как нашими, так и при его милости пане
обозном (т.е. А. Потоцком. - И. Б.) бывшими,
вышел из Переяслава к Лохвице», где, по его
словам, кн. Ромодановского держали в осаде
казацкие полки711.
Освободившийся из полону 19 января сын
боярский О. Жилинский подтвердил, что
Выговский и его люди «собрався с Поляки, и с Во-
лохи, и с Сербы, которые стояли в Барышполе
и в Гоголеве и в иных местех, пошли на околь-
141

И. Б. Бабу nun Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Крымско-татарский бей (князь)
Польская гравюра середины XVII в.
ничего и воеводу на князь Григория
Григорьевича Рамодановского генваря в 16 день; а Да-
нилка Выговской хочет збиратца с войском
у Белой Церкви и хочет приходить под Киев»712.
Историк А. Г. Бульвинский определяет
силы Выговского, собранные для похода, в 6 тыс.
казаков (Уманский, Черниговский и Кор-
сунский полки), 3 тыс. наемников и поляков
и 40 тыс. татар713. Войско Выговского
двинулось на Яготин, Прилуки, Чернухи в
направлении Лохвицы.
Первыми под Лохвицей появились
крымские татары: «Генваря в 23 день, во втором часу
дни, приходили к Лохвице татаровя». Кн.
Куракин «на тех татар посылал товарищей своих»
(кн. С. Р. Пожарского и С. П. Львова. - И. Б.).
У русских ратных людей, отправленных на
вылазку, «бой был болшой... на том бою татар
многих побили и с того, государь бою,
татаровя побежали, а в языцех, государь, татар
взято пять человек»714. Пленный татарин Сигиль-
динейко показал, что гетман Иван Выговский
«с крымским царевичем Солом Гиреем и с та-
142
тары сшолся генваря в 22 день». Мятежник со
своим войском и с ордынцами остановился
в 5 верстах от Варвы и в 20 верстах от
Лохвицы. По словам татарина, «з гетманом де черкас
тысяч с дватцать, да ляхов конных восмь
тысяч, пехоты черкас и немец семь тысяч, а с Са-
лам Гиреем царевичем татар сорок тысяч».
Попавшие в плен были из отряда, посланного
к Лохвице «для языков». Вел татарский отряд
Девлет-Килдей мурза с двумя братьями.
Царевич приказал ему «пришед под Лохвицу, стать
от Гадича и около Лохвицы посады и села и
деревни выжечь и конские кормы отнять». Тот
же пленник сказал, что «для Киева гетман
оставил в Каневе Момсыря мурзу с татары, да
Каневской полк»715.
Согласно документу, «на татарском бою
под Лохвицей» (т.е. 23 января) погибли
стряпчий Ефим Ржевский, бывший в полку
Пожарского, а также двое тульских дворян. В том же
бою было ранено десять человек дворян и
детей боярских из Каширы. Причем 7 человек
были «застрелены из лука» и 3 получили
сабельные ранения716. Кроме них, в этом бою был
ранен один кадомский мурза, также из лука717.
Жилец А. Иевлев был послан в Москву с сеун-
чем (весть о победе. - И. Б.) как «был бой с
татары под Лохвицею»718.
Примерно в то же самое время в активную
борьбу с Выговским вступила Запорожская
Сечь. Согласно летописи Величко, еще 8
декабря 1658 г. запорожцы «от имени кошевого
атамана Павла Гомона и всего низового товарист-
ва» написали Выговскому письмо, в котором
«укоряли его в измене российскому монарху»,
убийстве полковника Пушкаря и разорении
Полтавы. Они советовали ему «отстать от
своего злого дела и идти по пути правды и
спасения»719. Прекрасно понимая, что одними
словами общему делу не поможешь, запорожцы
послали на помощь царскому войску «сильный
отряд под начальством Силки. Силка явился
в Зиньков и начал возбуждать восточную
Украину против гетмана. Против этого отряда
пошел Выговский, стараясь не допустить его
соединения с русскими войсками в Лохвице. Чтоб
Ромодановский не ударил ему в тыл, гетман
послал против Лохвицы Немирича»720.

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
Между войсками Ю. Немирича, И. Скоро-
богатко и татарами с одной стороны и
полками кн. Ф. Ф. Куракина - с другой, 30 января
(у Н. И. Костомарова ошибочно - 29 января,
дата по старому стилю) произошло сражение,
которое в реляциях Выговского
превратилось в «великую победу». Сообщение об этой
«победе» попало в записки секретаря
польской королевы Марии-Луизы Пьера де Нуайе
от 27 февраля и в письмо папского нунция
в Польше Пьетро Видони в Рим от 1 марта.
Королевский двор Речи Посполитой разгласил
о «великой победе» на всю Европу в
специальной реляции на немецком языке721, о которой
упоминает П. Кроль722. Попытаемся
разобраться в том, что произошло под Лохвицей 30
января 1659 г.
Летопись Величко, непосредственно
рассказывающая о ходе боя, так описывает это
событие: гетман Выговский «собравшися в Чи-
гирине з множеством войска козацкого и ор-
динского, рушил от Чигрина до Зенкова на За-
порожцов. В якой дорозе в неделю блудного
сина на трох с(вя)тителей отправил под Лох-
вицю Немирича полковника своего, з знач-
ною партиею войска козацкого и ординского,
за которого туда прибитем, вишли за Лохвицю
з войсками своими конными и пешими и
князи помененние великороссийские з гетманом
Безпалим; где битву превеликую учинивши, за-
бавилися в оной от ранку до полудня, и за не-
справностю вождов своих войско конное, от
Немирича зломленное сами свою пехоту по-
трутило и многих стрелцов о смерть
приправило. А по той первой под Лохвицею экспедиции,
войска московские и козацкие з гетманом
Безпалим знову поправившися, пречь Немирича
прогнали, и в Лохвицю сами уступили. Неми-
рич зась з партиею своею пойшол до принце-
пала своего Виговского»723.
Летопись Самовидца более лаконична:
«Того ж року гетман Выговский взял згоду с
войском коронним, где и жолнеров на килка тися-
чей на зиму пришло, з которими гетман
Выговский ходил под Лохвицю и из ордами доставати
князя боярина Ромодановского. Але там ничо-
го не скуравши, подступил под Зинков...»724.
Польская хроника И. Ерлича вообще сообща-
Ротмистр татарской хоругви
на польской службе
Рисунок 1660 г.
ет только об осаде Лохвицы: «Выговский, имея
при себе войска кварцяного польского 7000,
татарского 40 000, казаков 20 000 осадил
(Ромодановского. - И. Б.) в местечке Лохвице»725.
Российские историки XIX в., не утруждая
себя поисками архивных документов,
касающихся сражения под Лохвицей, в основном
следовали летописи Величко и польским
реляциям. С. М. Соловьев писал, что «в феврале
1659 года Безпалый дал знать в Москву, что из
Новой Чернухи приходили под Лохвицу Ско-
робогатенко и Немирич с ляхами и татарами,
в числе 30000, к городу приступали трижды,
но были отбиты. Сам Выговский под Лохвицу
не приходил, стоял в Чернухах, а потом пошел
к Миргороду»726. Н. И. Костомаров: «Немирич
29 января (1659) подошел к Лохвице.
Московское войско вышло против него, но
начальники московской конницы были люди - по
уверению летописца - неопытные и не могли
устоять против Немирича. Московитяне заперлись
в Лохвице, и Немирич беспокоил и удерживал
143

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Вооружение знатного турецко-татарского
воина XVII в.
ГОПМК
их до тех пор, пока Выговский расправился
с их союзниками»727.
На словах последнего стоит остановиться
подробнее. О неверной дате сражения уже
было сказано. Если рассуждать об «опытности»,
то из всех московских воевод только кн.
Куракин не имел необходимого боевого опыта.
Неясно, с какими «союзниками»
«расправился» Выговский, пока Немирич якобы
удерживал русских в осаде. Кто действительно
пострадал от карательных акций Выговского во
время зимнего похода, так это мирное
малороссийское население тех областей, по которым
проходили его отряды и татарские орды. Что
касается московского войска, то даже
Величко утверждает, что русские оправились после
первой неудачи в полевом бою и прогнали Не-
мирича прочь.
Проверим сообщение Величко и рассказ
о бое Выговского по другим источникам.
Обращение к документам Разрядного
приказа позволяет дополнить и отчасти прояснить
картину боя под Лохвицей 30 января. Каши-
144
рянин Г. Борыков, приехавший с вестями от
Куракина из Лохвицы к Трубецкому,
рассказал воеводе об этом сражении. В последующей
отписке кн. Трубецкого царю сообщается
следующее: «Генваря, государь в 30 день
приходили в Лохвицу татаровя и черкасы многие
люди... и князь Федор с товарищи и с твоими
великого государя ратными людми против татар
и черкас из Лохвицы выходил, и с теми де
татары и с черкасы бои были большие, и татар
де поймали и в распросе взятые татаровя
сказали, что с салтаном и мурзами пришло в чер-
каские городы татар сорок тысяч и с
изменники де с Ивашкой Выговским и с черкасы сошли
к Лохвице... с Иваном Выговским конных и
пеших с пятьдесят тысяч, да с ними валахи и
немец, и наряду дватцать пушек»728.
Станичники Г. Борыков с товарищи,
приехав в Севск, рассказали кн. Трубецкому, что
они свободно выехали из Лохвицы «февраля
в 5 день и ехали на Ромон, да на Константинов,
да на Путивль, да на Рылеск». В Севске были
«февраля в 10 день». Там они говорили, что
«приходил к Лохвице изменник Ивашко Выгов-
ской со многими людми и с черкасы и с
татары... и у твоих великого государя ратных людей
с теми черкасы и с татары был бой большой,
и на том де бою черкас и татар побили и
языков поймали, и с того бою того ж дни
изменник Ивашко Выговской с черкасы и с татары от
Лохвицы отошел, и став в местечке Чернухе от
Лохвицы в дватцати верстах», а татар было
«сорок тысяч и с изменником Ивашкой Выговском
конных и пеших с пятьдесят тысяч»729.
Сразу стоит отметить, что численность как
выговцев, так и татар в показаниях участников
событий в несколько раз завышена. Вероятнее
всего, у Немирича и Скоробогатко было не
более 10-15 тыс. казаков и наемников плюс
примерно такое же число крымских татар. После
отхода татар и мятежников от Лохвицы кн.
Куракин посылал из Лохвицы станичников с
целью «разведать доподлинно, где ныне
черкасы и татаровя». Вернувшись, станичники
сообщили, что «не доезжая до Чернухи видели...
огни большие, а многие (ли) люди стоят, про
то они не ведают». После недолгого
пребывания в Севске Борыков с товарищами выехали

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
обратно в Лохвицу730. С учетом новой
информации, содержащейся в указанном
документе, и сравнении с данными других известных
источников получаем следующую картину боя.
Кн. Ф. Ф. Куракин действительно
выходил в поле со своими полками, но в
сообщении о бое он ничего не говорит ни о победе,
ни о своем поражении. По крайней мере, с се-
унчем в Москву гонцов не отправляли. Сразу
после описанного сражения мятежники (в
документе - Выговский, на самом деле - Неми-
рич) отошли от Лохвицы к Чернухам, не
осаждали Лохвицу и не штурмовали ее, как писал
С. М. Соловьев, следуя польским
сообщениям. Коронных хоругвей, скорее всего, под Лох-
вицей вообще не было. Куракин рассказывает
о бое только с черкасами и татарами, не
называя поляков. Летопись Величко также не
упоминает участия поляков в этом бою, в отличие
от Летописи Самовидца и хроники Ерлича.
В работах польских иссследователей (П. Кроль,
М. Вагнер)731 информации об участии
коронных частей в лохвицком бою также нет.
Наиболее вероятно, что дивизия А. Потоцкого все же
оставалась при Выговском и не была
направлена под Лохвицу. Неясными остаются
следующие моменты: имел ли место упомянутый
Величко факт бегства с поля поместной
конницы, потоптавшей своих стрельцов, и каков был
действительный урон русского войска?
В «Столбцах Московского стола» (№1101)
Разрядного приказа имеются сведения об
общих боевых потерях воеводского полка
кн. Ф. Ф. Куракина в трех боях - под Лохви-
цей, под Сребным и на приступе к Коното-
пу732. Имея точную информацию о потерях под
Сребным (13 апреля) и Конотопом (29 апреля),
несложно подсчитать урон в боях под Лохви-
цей. Известно, что дворяне, дети боярские
и татары полка Куракина не принимали
участия в бою под Сребным и не штурмовали Ко-
нотоп. Все боевые потери поместной
конницы следует отнести к двум боям под Лохвицей
23 и 30 января. Общие боевые потери
стрельцов приказа С. Скорнякова-Писарева
составили 81 человек. Согласно сведениям,
обнаруженным Н. В. Смирновым в разрядных
документах, при штурме Конотопа погибло 78
стрельцов. В бою под Сребным стрельцы потерь не
понесли. Таким образом, урон в Лохвицком
бою мог составить 3 человека убитыми.
Аналогично, общие боевые потери стрельцов
приказа А. Лопухина - 56 человек убитыми. На
приступе к Конотопу стрельцы названного
приказа потеряли 48 человек, под Сребным потерь не
было. В результате возможные боевые потери
под Лохвицей - 8 стрельцов.
Урон воеводских полков кн. С. Р.
Пожарского и кн. С. П. Львова в боях 23 и 30 января
не расписан по каждому бою отдельно.
Можно предположить, что «татарским боем» в
документе названо сражение 23 января, так как
в отличие от боя 30 января противниками
русских в первом бою были только крымские
татары. У стрельцов приказа 3. Волкова
боевых потерь под Лохвицей не было. Сведений
о боевых потерях поместной конницы полка
кн. С. П. Львова также нет. Наибольший урон
в бою под Лохвицей (т.е., вероятно, 30 января)
понес драгунский полк X. Юнгмана. Драгуны
потеряли 60 человек убитыми и 12 пленными
(«Драгуны Яковлевы шквадроны Золотарева
побиты в Лохвице 60 человек»)733. Кроме
этого, от ран в Лохвице умерли капитан
драгунского строя М. Золотарев и двое драгун. Семь
тяжелораненых драгун были «отпущены из
Лохвицы по домам». Согласно той же
росписи, под Лохвицей (возможно, в бою 30
января) было взято в полон трое стрельцов
приказа М. Спиридонова734. Следует отметить,
что в названном документе значатся и
умершие от ран - 38 стрельцов приказа С.
Писарева и 25 стрельцов приказа А. Лопухина. Но где
именно они получили ранения, под Лохвицей
или при штурме Конотопа 29 апреля, -
неизвестно. Полученные результаты сведем в
таблицу (см. приложение 3.2). Итого: общие
потери русского войска убитыми и пленными
в боях 23 и 30 января составили 133
человека. Понятно, что при таком уроне говорить
о крупном поражении в бою 30 января не
приходится. Никаких иных документов, которые
могли бы вызвать сомнение в приведенных
числах, не обнаружено.
При обращении к записной книге раненых
воеводского полка кн. Куракина видим следу-
145

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Крымский татарин
Рис. Дж. Робертса. XVIII в.
ющее: в бою под Лохвицей 30 января было
ранено 25 дворян и детей боярских из
Рязани и 3 - из Каширы. Причем ранение
получил один из самых охраняемых людей -
голова у воеводского полкового знамени и еще
двое знаменщиков. У «великого государя
царя... знамени голова Игнатей Михайлов сын
Селиванов застрелен из лука в левую ногу
ниже икры». Знаменщики (т.е. носившие
сотенные знамена): Матвей Огибалов ранен из лука
в бедро и Иван Аргамаков - стрелой в грудь.
Сотенные головы: Осип Лихарев «застрелен из
лука» в левую ногу, Андрей Кондырев -
«застрелен из лука» в правую ногу. Вполне
возможно, подобные ранения названных лиц
косвенно свидетельствуют о неудачном бое и
поспешном отступлении конных сотен. Но было
ли это отступление или даже бегство «великой
победой» неприятеля, учитывая общие потери
войска кн. Куракина и, главное, результат
сражения? Отметим еще одну особенность боя:
кроме указанных лиц, в документе названо
еще 20 раненых дворян и детей боярских-ря-
занцев, причем 17 пострадали от стрел и
только 3 «посечены саблями»735. Из дворян и детей
146
боярских Каширы в указанном бою было
ранено 3 человека, причем все получили ранения
из лука736. Вывод можно сделать вполне
определенный: многочисленные ранения от стрел
лишний раз подтверждают, что участие
казацкой пехоты в данном бою не прослеживается.
Скорее всего, своим успехом Выговский был
обязан крымским татарам, основным
оружием которых были луки и сабли.
Если попытаться реконструировать ход
сражения, то получим примерно
следующую картину: накануне боя к Лохвице
подошли полки Скоробогатко, наемники Немири-
ча и небольшое число татар. Основные силы
орды, вероятнее всего, остались в засаде,
поскольку утром 30 января кн. Ф. Ф. Куракин,
явно не зная о значительном численном
превосходстве противника, вывел из города свои
полки, надеясь разбить врага в полевом бою. Части
кн. Г. Г. Ромодановского, скорее всего, не
выходили из Лохвицы. В сохранившихся
документах нет сведений о потерях его людей в этом
сражении. Бой между Куракиным, с одной
стороны, Немиричем и Скоробогатко - с другой,
без решительного перевеса сторон
продолжался до полудня. Вероятно, неожиданно для
Куракина с тыла или с боку он был атакован
крупными силами крымских татар,
поддержанных с фронта конными хоругвями наемников
Немирича и казаков Скоробогатко. Враги
сбили с поля поместную конницу, которая,
вероятно, потоптала часть стоявших за ней драгун
полка X. Юнгмана. Кн. Куракин дал приказ
отступить в город, после чего уже у городских
валов враг был отражен и отброшен от Лохвицы.
Потерпев неудачу при попытке захватить Лох-
вицу с налета, Немирич не стал осаждать
город и спешно отвел свое войско к Чернухам.
Никакой осады и «трех штурмов» Лохвицы не
было. Урон русских в бою 30 января составил
менее 100 человек убитыми, что не
позволяет отнести этот бой к значительным
поражениям. К чести Куракина следует заметить, что
никаких победных реляций об этом бое в
Москву от него не поступало (не в пример
лживым посланиям Выговского королю). Отписки
воевод, расспросы непосредственных
участников событий ничего не говорят ни о «штур-

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
мах», ни об «осаде» Лохвицы. Они сообщают
об отступлении противника от города в тот же
день, т.е. 30 января, что подтверждается теми
фактами, что Куракину пришлось направлять
станичников для «поиска» ушедшего
противника. Его гонцы, отправленные с донесением
о бое, смогли свободно выехать из якобы
осажденного города.
Неумелое руководство боем со стороны
кн. Куракина дало повод Величко обвинить
московских вождей в «неисправности».
Летописец отметил несогласованность действий
русских воевод в бою 30 января, что,
вероятно, было связано с пренебрежением
разведкой, потерей Куракиным общего контроля над
обстановкой в ходе завязавшегося сражения.
Однако Немирич не смог ни разгромить
Куракина, ни захватить Лохвицу. Результат
данного сражения для Выговского был нулевым,
но он в очередной раз не преминул
воспользоваться тем, чтобы извлечь из этого
малозначительного успеха в полевой стычке
политическую выгоду. Один удачный эпизод сражения
с неопределенным общим исходом
превратился у Выговского в «великую победу» его
войска, о которой он немедленно сообщил
польскому королю.
Следует отметить и то, что Величко
ошибочно считал, что Беспалый в то время
находился в Лохвице. На самом деле наказной
гетман со своими полками оставался в Ромнах.
Это видно из его писем кн. А. Н. Трубецкому,
который тогда собирал войско в Севске. Вы-
говский, писал Беспалый, с казаками и
татарами пришел под Лохвицу «войною, и горо-
ды великого государя пустошать и христиан
в плен, в неволю поганым отдают». Беспалый
просил князя, чтобы он «поспешал на вспомо-
женье и на оборону». Беспалый 2 февраля из
Ромен направил новое сообщение Трубецкому
о нападении на Лохвицу, т.е. о бое 30 января.
В письме было сказано, что «изменник
Ивашка Выговской с ордами и со всеми войски при-
шед под Лохвицу, наступает на них... бывают
бои великие и государевы де ратные люди тем
изменником отпор дают»737. Из писем
Беспалого следует то, что в то же время он сам был
атакован казацкими полками Г. Гуляницкого и не
Крымский татарин
Рисунок А. де Брейна. 1581 г.
мог оказать помощь Лохвице. По словам
Беспалого, ему самому в Ромне приходится «повсяд-
невно» вести бои с изменниками - Нежинским,
Прилуцким и Черниговским полками и с
«ордою». Попытки Гуляницкого разгромить
«черкас, которые великому государю служат», и
захватить Ромны также закончились провалом.
В ответном послании Беспалому (от 3
февраля) Трубецкой обещал скорую помощь,
сообщая о подготовке к большому походу на
Украину: «По указу великого государя велено
на ево государеве службе быти с ним
боярином и многим ратным людем конным и пешим,
и ратные люди в Севеск приехали, а иные съез-
жаютца»738.
О численности армии кн. Ф. Ф. Куракина
после отправки части его бойцов в Ромны
известно из отписки князя Трубецкого в Москву
27 февраля 1659 г739. На то время она состояла
из 4979 бойцов (см. приложение 3.3).
Следует отметить, что кн. Трубецкой в отписке
государю сообщает о письме князя Куракина от
25 февраля740 и дает сведения только о
составе войск последнего, «опричь товарища его кн.
Г. Г. Ромодановского». Вероятно, части Белго-
147

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
родского полка в указанное время были
большей частью рассеяны по гарнизонам «черка-
ских городов», на территории, контролируемой
русским командованием и силами оппозиции.
Захват Миргорода И. Выговским
(7 февраля)
Несмотря на успешную оборону
отдельных укрепленных населенных пунктов,
крымским татарам и выговцам удалось опустошить
значительную территорию Миргородского,
Полтавского полков и Слободской Украины.
Стремительно продвигаясь по землям
Миргородского полка, ордынцы и мятежники
нападали на небольшие населенные пункты и
мелкие гарнизоны, которые не могли им
противостоять. Нашествие сопровождалось террором,
грабежами населения и массовым угоном
мирных жителей в татарский полон. Применяя
карательные меры, Выговский сочетал их с
активной агитацией, распространяя
«прелестные листы» с требованием прекратить любое
сопротивление и подчиниться «законной
власти».
Гетман «со многими Черкасы и с ордою»
пришел под Миргород 4 февраля. Полковой
город был хорошо укреплен и мог выдержать
долгую осаду. Миргородская крепость
находилась на левом берегу р. Хорол. Она состояла
из земляных валов с частоколом и рвов.
Цитадель («малый город или острог») имела
четыре бастиона по углам. По внешнему валу
располагалось еще 11 бастионов. Находившийся
в городе дворянин В. Чернышев, оставленный
Ромодановским для «обереганья»
Миргорода вместо воеводы, отдал команду
готовиться к бою. В его распоряжении было три роты
из драгунского полка Я. Инвалта с
капитанами У. Ковезиным, И. Березниковым и И. Го-
ленкиным. Русские ратные люди заняли
цитадель - «в малом городе осаду укрепили».
Казаки и мещане «крест целовали», что они будут
«служить великому государю», обещали
«города не здать и государевых ратных дюдей не
выдать»741. Однако уже 7 февраля, поддавшись на
«прелестные листы» Выговского и «по
наговору» миргородского протопопа Филиппа,
полковник Степан Довгаль выехал из города к Вы-
148
говскому. Неожиданная измена полковника
застала гарнизон врасплох. Предателем оказался
один из наиболее стойких «пушкаревцев»,
ранее храбро сражавшийся с выговцами под Пи-
рятиным и Варвой. Оставшись без
предводителя, миргородские черкасы растерялись и, не
оказав ни малейшего сопротивления,
открыли ворота мятежникам. К чести казаков все
же следует отметить, что расправы над
русским гарнизоном не последовало. Начальных
людей и драгун «ограбя, отпустили в Лохви-
цу»742. Н. И. Костомаров, акцентирующий
внимание на конфликтах русских войск с
казаками, утверждал, что «своевольства и грабеж,
которые позволили себе великорусские
ратные люди в городе», послужила причиной
сдачи Миргорода743. Гораздо логичнее
предположить, что измена Довгаля была связана с
отсутствием у него уверенности удержать город
перед огромным численным превосходством
противника. Желание сохранить свою жизнь
и получить прощение гетмана привело
полковника в лагерь Выговского, вследствие чего
Миргород не смог оказать сопротивление.
После этого важного успеха Выговский «со
всеми воинскими людми и с татары пошол к
Полтаве и к Гадичю, а полковник Степан Долгаль
со всем своим мирогородским полком пошол
з гетманом»744.
Следующей целью Выговского стала
Полтава. Кн. Ф. Ф. Куракин писал царю, что ничем
не может помочь Полтавскому полку «за
малолюдством» ратных людей в Лохвице. Любая
вылазка за городские валы могла обернуться
окружением и поражением. Послать к
Полтаве войско никоими мерами «учинить не моч-
но», поскольку «татарове де и черкасы под Лох-
вицу к ним приходят безпрестанно и бои
бывают большие, а которые де твои ратные люди
из Лохвицы ездят для конских кормов и тех де
людей татаровя и черкасы побивают и в полон
емлют»745.
Иван Беспалый 12 февраля сообщил
Трубецкому о том, что Выговский «с Татары и с
Ляхи и с Немцы, минув Лохвицу, пришол под
места Сорочинцы и под Рашевку и под Лютен-
ку и под Гадеч и под иные местечка, и везде
залоги (гарнизоны. -И.Б.) поставили, и села

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
и деревни воюют»746. Пленный ногайский
татарин Домигильдейка также рассказывал о том,
что пришли к Выговскому «крымский царевич
да Ислам-Гирей мурза, а с ними крымских
татар 40 000». По словам татарина, Выговский
предоставил ордынцам полную свободу
действий, велев тех, кто ему не сдастся, «с
женами и с детьми и со всеми их животы отдавать
им, татарам, в полон, а города и села и деревни
жечь и разорять»747. Каратели не испытывали
жалости ни к старым, ни к малым,
беспощадно расправляясь со своим народом.
Все участники событий сообщают явно
преувеличенные данные о численности крым-
цев - 40 тыс. Наиболее вероятным
представляется то, что ордынцев могло быть не более
20 тыс. человек. Но и этим силам врага
противостоять было очень сложно. По словам
названного «языка», после опустошений
земель Миргородского и Полтавского полков
«Аслам-Гирей де мурза татар 2 500 отпустил
в Крым с полоном... а с гетманом де
Выговским татар с Ислам-Гиреем осталось 15 тыс.
да черкасские полковники умонский>
черниговский да корсунской, а с ними черкас тысяч
с шесть, да немцев 150 человек да польских
людей 300 человек, а хотят де приходить войною
под Ромон и под Костянтинов, да под Лохвицу
на твоих ратных людей полку стольника и
воеводы князя Федора Куракина с товарищи»748.
В ходе развития зимнего наступления
Выговского передовые отряды мятежников
и крымских татар вторглись в Слободскую
Украину. В период между 11 и 21 февраля
татарские и казацкие отряды приходили войною на
Константинов и российские приграничные
города Недригайлов, Хоружевку, Терни, Сумы
и иные749. Крымцы появились под Недригай-
ловым 11 февраля. Воевода Е. Безобразов
«выходил из города на выласку». Взятый в плен
ордынец рассказал, что выговцы и крымцы
появились в Хороле и в Камышине, а всего
«крымских и нагайских татар з двумя царевичами
тысяч сорок, а хотят они идти войною под Пу-
тивль»750. В наиболее опасном положении
оказались земли Сумского полка, первым
полковником которого, вероятно в конце декабря
1658 г., был избран Герасим Кондратьев
(Кондратович). Общая численность казаков в
полку накануне начала борьбы с Выговским вряд
ли превышала 2 тыс. человек. Сумцы
приняли активное участие в осенне-зимней
кампании 1658 г. и, по словам Кондратьева, понесли
в ней большой урон: «Суминского полку
черкасы побиты все на... государевой службе под
Варвою и с полковником Иваном Искрою под
Песками. А остались де толко старые и малые
робята да раненые... а ружья де государь у них
ни у кого нет»751. Тем не менее сумские
казаки стойко сражались с карателями, не
поддавались на «прелестные листы» и отразили
нападение неприятеля.
Сумы, или «Сумин город», были
построены в 1656-1658 гг. на правом берегу р. Псел,
при впадении в нее р. Сумка. Город, как
типовая русская крепость, имел деревянные стены
и башни, земляной вал и рвы. Наряду с
полковником и казаками в городе находился
московский воевода Умай Шамордин с ротой
солдат капитана И. Рейнхарта. «Февраля в 11 день
приходили к Сумину городу крымские татаро-
вя и черкасы восемь тысяч человек, -
рассказывали приехавшие в Путивль служилые люди
А. Титов и И. Титов, - и в посаде людей побили
и в полон поймали, и суминские черкасы
учинили в посаде с ними бой, и ис посаду их вон
выбили». После неудачи силовой акции
мятежники попытались уговорить казаков сдать
город. На следующий день «татаровя под Сумин
прибежали изгоном, а черкасы, которые с
теми татары прибежали, говорили им, чтоб
Сумин город здали»752. Несмотря на все
ухищрения выговцев, сумские казаки не покорились
врагу и упорно защищали свою крепость.
Изменник разрешил ордынцам свободно
грабить и разорять земли Слобожанщины.
Отойдя от Сум, крымские татары и выговцы, по
словам местных жителей, встали «в Сумском
повете, и села воюют, и людей в полон берут»753.
Еще один очевидец тех событий П. Деменни-
ков в расспросе рассказал о том, что, по
словам взятых сумскими казаками «языков», сам
«Ивашка Выговской со многою ордою и с
поляки и с черкасы стоит под Лебедином, а от
Сумина города дватцать верст», а его передовые
конные отряды остановились в непосредствен-
149

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ной близости от Сум, «в Суминского атамано-
ве сельце»754.
Впрочем, слободские казаки отличились не
только в обороне своих городов, но и в
ответных боевых операциях против мятежников.
Одной из таких дерзких акций был рейд
Ахтырского слободского полка на Варву в
феврале 1659 г. Осада Варвы Ромодановским в
ноябре 1658 г. успеха не имела, поскольку в то
время в городе был многочисленный казацкий
гарнизон из трех полков под началом
наказного гетмана Г. Гуляницкого. Теперь обстановка
изменилась, Гуляницкий давно покинул Варву.
Мятежники не имели в ней значительных
воинских сил. Ахтырский слободской полк,
первым полковником которого стал в 1658 г. Иван
Гладкий, направил в поход своих казаков под
началом есаула А. Воропая. Донских казаков
из отряда Г. Косагова возглавил атаман А. Ку-
тепов. Их поддержали сотни дворян и детей
боярских, белгородские стрельцы и солдаты -
всего 1050 человек. Варва находилась в
непосредственной близости от Лохвицы, и
концентрация там значительных сил противника
могла представлять большую угрозу для
группировки Куракина.
Кн. Г. Г. Ромодановский позднее писал
царю об этой экспедиции следующее: «В
нынешнем государь во 167 году февраля в 20 день
посылали мы... ахтырского полку
полковника Ивана Гладкова есаула ево Астафья
Воропая, а с ним твоих великого государя ратных
людей донских казаков стряпчева Григорьева
Касагова атамана Андрея Кутепова, а с ним
казаков сто пятьдесят человек да...солдат
и стрельцов пятьсот, да черкас ахтырского
полку четыреста человек для «языков». Есаул
А. Воропай и донской атаман А.Кутепов с
«великого государя ратными людьми пришли
под город Варву и учинили приступ». В ходе
решительного штурма «город Варву взяли»,
изменников «высекли, и пушки и знамена
поймали, а которые твои великого государя
люди взяты были в полону дворяне... и тех
освободили». Оказалось, что в городской тюрьме
томились русские пленные, взятые Гуляниц-
ким в ноябрьских боях 1658 г. По условиям
договора под Варвой (30 ноября 1658 г.) Гу-
150
ляницкий должен был освободить их, но не
сделал этого. Урон победителей был
небольшим, «великого государя ратных людей на
приступе убито ахтырского полку черкас два
человека, да ранено сотенных людей и салдат
и стрельцов семь человек»755.
Освобожденных пленников - ратных людей отправили
в Москву с рейтарами полка И. Caca, a Варву
выжгли. Не исключено, что взятие Варвы
было «актом возмездия» за гибель
значительного числа слобожан в двух неудачных штурмах
города в ноябре 1658 г.
Интересно то, что командующий
русскими войсками на Украине кн. Ф. Ф. Куракин
не был поставлен в известность об этой
операции. Он был очень возмущен и жаловался
в Москву на кн. Ромодановского: «Посылал
окольничей и воевода князь Григорей
Григорьевич Ромодановской своево полку есаула Во-
рыпая с черкасы и з донскими казаки и з
драгуны в Варву... со мною, государь, и с
товарищи, не говоря». В своей челобитной Куракин
подтверждал, что «Варву, государь город
взяли и высекли и выжгли», но не
посоветовавшись о предстоящем походе с ним, кн.
Ромодановский его «обесчестил». Что ответил царь на
его челобитную, неизвестно, но подобные
конфликты между русскими воеводами
возникали неоднократно. Вероятно, боевые, опытные
военачальники вроде Ромодановского или
Пожарского не слишком считались с таким
посредственным командиром, каким был не
сведущий в военном деле, но самый знатный из
воевод - кн. Ф. Ф. Куракин.
Историк Е. Альбовский писал, что «отряды
сторонников изменившего гетмана подходили
к самому Харькову», но сведений о
какой-либо осаде города в документах обнаружить не
удалось. Учитывая, что согласно отписке
харьковского воеводы в «осадное время»
стреляли только из «вестовой пушки», говорить о
каких-либо серьезных акциях мятежников
против Харькова не приходится. Утверждение
Е. Альбовского о том, что якобы и среди вы-
говцев было немало «слобожан»756, не
обосновано документами и не заслуживает доверия.
Несмотря на отдельные «шатости» на Слобо-
жанщине, зимой 1658/59 г. она не оказалась

Гл. II. Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
под властью выговцев и крымских татар
только благодаря сумским, ахтырским,
харьковским и другим казакам, усилиями которых
росло и крепло русско-украинское боевое
содружество.
Крымско-татарская орда, рассеявшись по
Левобережной Украине, широким фронтом
прошлась по землям противников Выговско-
го. Сотник из Константинова Я. Савченко
сообщал кн. Ф. Ф. Куракину, что «гетман
Ивашка Выговский с черкасами и с татарами
пришли под Гадич и около Гадича и Хорола
посады, и-села, и деревни жгут и многих людей
побивают и в полон емлют»757. Татарские
полчища и отряды выговцев докатились почти до
московских рубежей, появившись у местечка
Константинов: 21 февраля «приходили к Ко-
стянтинову ис полку гетмана Ивашка Выгов-
ского воинские люди татарове и костянтинов-
цы учинили с ними тотары бой и на том бою
взяли в языцех татар двух человек». Пленные
ордынцы снова показали, что с Выговским
были «крымской царевич да Ислам-Гирей мурза,
а с ними крымских татар сорок тысяч»758.
В то же время другой казацкий сотник,
Л. Мишкин, сообщал о нападении на Грунь, где
наряду с казаками город защищали стрелецкий
приказ К. Иевлева и полк солдатского строя
Я. Краферта. В феврале, «в разных числах,
когда Выговский «приходил с татары и с
воровскими черкасы» под «государевы украин-
ные городы», казаки дополнительно
укрепили Грунь - «пополам перекопали и храм
Успения пресвятыя Богородицы от нужды
разорили, для обороны душ своих», - писал казацкий
сотник. В город в то время прибыли
белгородские стрельцы. Сотник рассказывал, что «Кле-
ментей Алексеевич Иевлев, голова стрелецкий,
к нам на Грунь приходил с ратными людьми
вашего царского величества и стоял в городе
твоего царского величества в Груни». Русские
ратные люди и местные казаки бились
«крепко против того изменника Ивана Выговско-
го, и многажды их от города Груни отгоняли,
и многих Татар и воровских казаков порубили
и живьем поймали многих, и Клементей
Алексеев все языки взятые в Белгород отослал ко
Лву Проковьевичу Лепунову»759.
Крымские татары
Художник Д. Велец
Несмотря на успехи в отражении
нападений неприятеля на Ромны, гетман Иван
Беспалый имел опасения по поводу возможной
измены части своих бойцов. Пример
Миргорода, открывшего ворота Выговскому, мог быть
заразителен. Ряд городов сдались мятежникам
без сопротивления, как писал позднее царю
Трубецкой, «которые, государь, черкасы сидят
в Гадиче и в иных городех и местечках и те
черкасы все тебе, великому государю, изменили
и здались изменнику Ивашке Выговскому»760.
Еще в январе по просьбе Беспалого из Лох-
вицы в Ромны был послан московский
стрелецкий приказ головы Василия Философова761.
Вскоре кн. Куракин дополнительно направил
«в Ромен в прибавку к Васильеву приказу
Философова конных татар сто тритцать шесть
человек да розных приказов стрельцов
девяносто пять человек»762. Эти меры, однако, сочли
недостаточными: 19 февраля уже кн.
Трубецкой выслал из Севска в Ромны «в прибавку»
«драгунского строю полковника Ивана Мев-
151

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
са с начальными людьми да ево полку
драгунов шестьсот человек, да зелья ручного и
мушкетного и пушечного три бочки, да двадцать
пуд свинцу, да две пищали полковые медные,
а к ним по тритцати ядер; а взяты те пищали
в тое посылку у полковников и у голов
Московских стрельцов у Семена Полтева да у Ар-
темона Матвеева из того наряду, которой
наряд по указу великого государя отпущен с ним
с Семеном и с Артемоном с Москвы. А послал
боярин князь Алексей Никитич в Ромен
драгунского полковника Ивана Мевса и ево полку
начальных людей и драгунов с нарядом и з
зельем и свинцом для того, чтоб Роменским
Черкасом, которые ныне с гетманом с Иваном Без-
палым, было на милость великого государя
надежно, и чтоб изменник Ивашка Выговской
прелестными своими листы Роменцов так же
не прельстил, как он своими прелестными
листы прельстил иных Черкаских городов
полковников и Козаков»763. Польский
исследователь М. Вагнер определяет силы Беспалого
в Ромнах в указанное время всего в 2-3 тыс.
казаков764. По нашему мнению, это число
сильно занижено.
Героическая оборона Зенькова
запорожцами Ивана Силки
(23 февраля -17 марта)
Овладение мятежниками Миргородом
явилось крупным, но единственным успехом Вы-
говского в зимней кампании начала 1659 г.
Под контроль изменника перешел
Миргородский полк, но далеко не все миргородские
казаки подчинились ему. Впоследствии они
избрали своим полковником Павла Апостола и
начали активную борьбу с мятежниками. Тем не
менее с падением Миргорода у Выговского
появилась возможность обрушиться всеми
силами на Полтавский полк и повторить разгром
Полтавы 1658 г. Однако все пошло не так, как
планировал гетман. На пути карателей
встали храбрые запорожцы под началом опытного
и волевого командира полковника Ивана
Силки, преградившие дорогу на Полтаву.
Запорожская Сечь отправила его отряд на помощь
русским войскам, но, столкнувшись с большими
силами врага, Силка укрепился в Зенькове.
152
Челобитная царю капитана полка
солдатского строя Я. Краферта Викулы Карпова
позволяет установить точную дату начала осады
Зенькова. Его солдатская рота была отправлена
из Груни в гарнизон Зенькова 19 февраля,
чтобы город «от неприятелей оберечь». Согласно
Карпову, февраля в 23 день «пришел под
Зинков изменник гетман Ивашка Выговской с то-
тары и со всею силою и город Зинков осадил
и приступы чинил...»765.
Зеньков, маленький городок в Полтавском
полку, окруженный земляным валом и рвом,
стоял на правом берегу речки Ташань.
Согласно карте Г. Л. де Боплана, зеньковская цитадель
(«малый город») имела четыре угловых
бастиона. Внешнее кольцо укреплений состояло из
простого частокола. По разным данным, с Сил-
кой было от 5 до 20 тыс. запорожцев.
Последнее число представляется многократно
завышенным. Вся Запорожская Сечь вряд ли
могла выставить более 5 тыс. бойцов. Даже если
с Силкой были собранные по случаю дейнеки,
общая численность его отряда, скорее всего,
не превышала 10 тыс. человек. Польский
историк П. Кроль оценивает силы запорожцев
всего в 2 тыс. бойцов,766 что представляется
несколько заниженным. Какими силами
располагал Выговский в период осады Зенькова,
сказать сложно. Путивльский казак И. Бродкин
и пушкарь С. Колуженинов, попавшие в плен
к выговцам в марте 1659 г. под Гадячем,
рассказывали позднее, что «будучи де они у
Выговского в обозе видели черкес з 20000, де
ляхов с 5 000 человек, да желдаков с 500 человек,
а татар с 5000»767. По другим, явно
завышенным данным, только у Выговского было 30 тыс.
человек.
Летопись Самовидца очень кратко, но
достоверно повествует об этом важном событии.
Выговский «подступил под Зинков, з которим
много козатва украинного было, и там стоячи,
много городов украинних попустошили, и Зин-
кова не взявши отступил до Чигирина»768.
Карпов сообщал о неоднократных штурмах города
противником и вылазках гарнизона: «На
приступах и на вылозках черкас побили и
знамена поймали и город Зинков отсидели». Однако
точно датировать можно только один из при-

Гл. II. Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
ступов, поскольку капитан пишет, что его «на
приступе февраля в 27 день ранили из лука по
голове»769.
Самойло Величко более подробно
рассказывает о героической обороне Зенькова
запорожцами. По его словам, после
неудачного нападения на Лохвицу (30 января. - И. Б.).
Немирич со своими полками соединился
с Выговским, который в «пост великий
вступивши, третой недели вдарил на Зенков,
город полку Гадяцкого, хотячи в нем Запорож-
цов достати, которих целий полк з Коша
Запорожского, з полковником Силкою, виправлен
бил на помочь князю Ромодановскому». Без
успеха штурмуя Зеньков «з войском козац-
ким и ординским, а также лядским от короля
присланним», Выговский понес большие
потери - «немалого оттоль ущербку дознавши,
и ничого помислного над Запорожцами не
вкуравши». Согласно Величко, распаленный
гневом мятежник четыре недели осаждал
город и «отступил от Зенкова зело роздражнен-
ний». Увидев, что запорожцы не хотят «его
изменнической держатися стороне, Веприк, Ра-
шавку, Лютенку и Миргород випалил, и такую
безбожную зделавши своеволю, повернул до
Чигрина»770.
Иная, недостоверная версия финала
обороны Зенькова изложена в летописи Григория
Грабянки. По его словам, изменник все же взял
запорожцев хитростью: «Виговський усею
силою пройшов пид Зинькив, де замкнувся йо-
го недруг наказний гетман по имени Силка,
з численним загоном. Брав вин Зинькив десь
чотири тижни, брав по всякому и з усякими
хитростями та не змиг добути, оскильки
Силка - людина хоробра и до бою добре привчена.
Тодди Виговський уже не як вион, а як злодий
и пидступник, заприсягнув Силци, що випу-
стить його з облоги цилим и неушкодженим.
Взяв Зинькив, а сомого Силку закував у кай-
дани и поти не только це место, но и Гадяч,
Веприк, Рашивку, Лютенку, Сорочинци, Ко-
валивку, Баранивку, Обухив, Багачку, Устиви-
цю, Яреськи, Шишак, Бурки, Хомутор,
Миргород, Безпальчинци та велике число инших
мест та сил видав татарам на пограбовання та
наясир»771.
Запорожский казак
Рисунок XVII в.
Версию Грабянки повторил Ригельман, а за
ним и некоторые другие историки. Выговский
наказного гетмана «именем Силку, в Зенкове
затворившегося с своими Козаками, не могши
войною и приступом достать, присягою
обязал, что в целости его, Силку и с людьми его
отпустит, а взяв город, всех бывших в нем
вырубил»772.
На самом деле отчаянно
защищавшийся запорожцами городок Зеньков не был взят
ни штурмом, ни хитростью. Оборона
длилась не «четыре недели», как пишет Величко,
а несколько меньше - 23 дня. Осада
закончилась тем, что Выговский с позором отступил
от Зенькова. Однако впоследствии он все же
отомстил храброму предводителю запорожцев
за досадное поражение. В июне 1659 г. отряд
Силки был разгромлен крымскими татарами
Караш-бея, который выдал плененного в бою
Силку Выговскому. Изменник сначала
приковал его к пушке, а затем казнил. Таким
образом, достоверное известие о гибели Силки три
месяца спустя было ошибочно отнесено Гра-
бянкой к зеньковским событиям, что
породило путаницу в работах ряда исследователей.
Об осаде Зенькова также писал в Москву
стрелецкий голова К. Иевлев. По сведениям,
полученным им в начале марта 1659 г.,
Выговский «с черкасами и с татарами и с ляхами сто-
153

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ит под Зинковым и к Зинкову приступает
жестокими приступами, а в Зинкове сидят
наказной гетман Иван Сила с черкасами; да в
Зинкове ж сидят твои ратные люди Яганова полку
Краферта рота солдат, да Климентьева полку
Иевлева охочие люди». С учетом известных
данных о том, что всего под началом Иевлева
было примерно 780 стрельцов и вольных
людей, можно предположить, что в Зенькове
находилось не менее 300 «охочих» бойцов. Таким
образом, русский гарнизон Зенькова состоял
примерно из 400 человек. Сам Иевлев со
своими стрельцами и полковник Я. Краферт с
полком в то время пребывал в Груни, но из-за
огромного численного превосходства врага они
не могли оказать помощь запорожцам.
Соединиться с Белгородским полком также не
было возможности - «пройти им к окольничему
и к воеводе ко князю Григорью Григорьевичу
Ромодановскому от воинских людей не моч-
но»773.
Пример самоотверженной и мужественной
борьбы зеньковцев и запорожцев против вы-
говцев и татар сохранился в документах. В
челобитной царю Алексею Михайловичу
священник местной церкви Михаила Архангела
Григорий писал о том, что, когда приходил к городу
«государев изменник Иван Выговской с
ляхами и с немцы и с татары и своими казаки»
и приступал Зенькову, тем «неприятелем город
Зиньков не поддался и бились с ними сколько
мочи было; и я, богомолец твой, на приступ (е)
под Зиньковым, бороняся от себя и от города,
убил твоих государевых изменников человек
с шесдесят и болыпи»774.
Прибывший 21 марта в Путивль подъячий
Г. Старков рассказал Трубецкому, что «Ивашка
де Выговской с Черкасы и с Татары от Зинько-
ва отступил марта в 17 день, а Черкас де с ним
Ивашком с тритцать тысяч, Ляхов с три
тысячи, Татар с пятьнатцать тысяч»775. Как
отметил историк Д. И. Эварницкий, Выговский
«ничего не смог сделать со своими
противниками. Отражаемый от всех концов города, он,
под конец, принужден был отступить от
Зенькова с большим уроном и с нескрываемой
ненавистью к запорожцам»776. Возможно, одной
из причин снятия осады Зенькова Выговским
154
были слухи о выступлении на Украину армии
кн. А. Н. Трубецкого из Путивля.
Несмотря на то что город удалось
отстоять, окрестности Зенькова были сильно
разорены. «Осадные сидельцы» полковник Се-
вастьян Вербовский и войсковой судья
Павел Потымской позднее били челом царю, что
они «в Зинкове в городе в осаде от Ивана Вы-
говского и от Тотар» сидели и он городу
«ничего не учинил». Тем не менее татары дома их
разорили, «жен и детей в полон взяли»777.
Гетман Беспалый 7 апреля послал из Ромен к царю
посланцев - полковника Севастьяна Иванова
(Вербовского. - И. Б.) с товарищами, «с
татарскими языки и со знамены». В ответной
грамоте царь благодарил за службу гетмана Ивана
Беспалого и все Войско Запорожское. В
письме, в частности, было написано, что
защитники Зенькова «с того бою прислали взятых татар
дву человек, да пять знамен изменничьих»778.
После провала карательного похода на
земли Полтавского полка Выговский отошел
от Зенькова и повернул обратно к Чигирину.
Для блокады Зенькова мятежник оставил
наказного гетмана И. Скоробогатко с его
полками и частью татар. Скоробогатко не смог
удержать Силку и вскоре был разгромлен им.
Запорожцы внезапно вышли из города и напали на
выговцев. Раненый Скоробогатко спасся
бегством, а Силка спокойно направился в Лохви-
цу и соединился с русским войском. Самойло
Величко так описал очередную победу
предводителя запорожцев: Выговский, сказано в его
летописи, оставил Скоробогатко с «невеликою
частю Орди» под Зеньковым, однако
«Запорожцы прибравшися, як Виговского за всти-
дом от Зенкова прогнали, так Скоробогатка его
на заставе нечаянно найшедши, погромивши,
и самого ранивши, до Лохвице к гетману Без-
палому и князю Ромодановскому увойшли»779.
Согласно Величко, битый запорожцами
Скоробогатко направился со своим войском в Чи-
гирин. Как сообщает летописец, несмотря на
свои карательные акции и открытый террор
в отношении непокорных казаков, Выговский
«видел разделившуюся на двое Речь Поспо-
литую Украинскую, едну при своей стороне,
а другую при Безпалого зостаючую»780.

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
Полтавский полковник Кирилл Пушкарен-
ко в отписке царю рисует страшную картину
разорения Украины выговцами и татарами.
Рассказывая о последствиях нашествия, Пуш-
каренко, в частности, пишет, что ранее
«городов было до полку Полтавского 20 и три»,
а нынче все «звоевано от Выговского, от Татар
и от Ляхов, толко зостало Зенков, Гадяч, Грунь
Черкасская, Опошнея и Котельва вцеле»781.
Таким образом, после кровавых погромов
Выговского в Полтавском полку, кроме самой
Полтавы, из 22 городов уцелело только 5. В
значительной степени их спасли находившиеся
на Украине русские гарнизоны. Пушкаренко,
в частности, писал в Москву, что у них в
Полтаве стоит полк Я. Инвалта, а съестных
припасов для драгун нет, поскольку все окрестные
земли неприятели опустошили.
Последствия разорения и
продолжавшейся гражданской войны привели к
образованию большого числа «полковников» там, где их
раньше не было. Любой атаман или сотник,
собрав некое число своих сторонников, мог
провозгласить себя «полковником» и не выполнять
приказы «сверху». Появились «зеньковские»,
«гадячские» и иные «полевые командиры»,
называвшие себя «полковниками». Пушкаренко
писал по этому поводу царю и просил
царского указа для наведения порядка: «Полковников
в каждом городе много, як прежде бывало до
Полтавы тые городы належали и в послушании
знайдовались, и нинечи, по указу вашего
царского величества, до Полтавы же бы в
послушании были тые все городы»782.
Карательная акция Выговского
преследовала цель расширения территориальной базы
мятежников. Как видим из документов, она не
увенчалась успехом, значительная часть
Левобережья не признавала власти гетмана.
Осада Почепа и оборона Киева
в феврале-марте 1659 г.
На землях Стародубского полка форпостом
выговцев служили хорошо укрепленные
города Почеп и Погар, против которых действовали
русские гарнизоны Брянска и Трубчевска.
«Линия фронта» на нынешней Брянщине
фактически не менялась до окончания борьбы с
мятежниками, что объясняется ограниченностью сил,
которыми располагали воеводы в этом районе.
В феврале 1659 г. брянский отряд Петра
Годунова ходил под Мглин, где 10 февраля имел
боевое столкновение с противником. Затем
Годунов повторно осадил Почеп, о чем
свидетельствует тот факт, что 27 февраля в ходе боя с
черкасами «в шанцах» был ранен поручик полка
X. Гундертмарка Дмитрий Арнаутов783.
Согласно описи 1654 г., в Почепе «на горе, поставлен
городок, огорожен стоячим острогом. В том
остроге сделаны ворота проезжие; на
воротах башня; глугих и наугольных 5 башен.
Около городка ров, и в том рву стоит вода летнею
порою»784. Известно, что к 1659 г. укрепления
Почепа были значительно усилены. Прекрасно
понимая значение этого города, казаки
дополнительно построили еще три башни. Осада
Почепа русскими успехом не увенчалась.
В марте 1659 г. продолжались боевые
столкновения под Киевом. Шереметев в своих
отписках в Москву сообщал о каждой стычке с
неприятелем: 5 марта «в деревне Бортничи»
русские ратные люди бились «с полскими людми
и с волохи и с сербы и с мутьяны и с казаки был
бой и на том бою... поляков побили и языков
поймали»785; 17 марта «в селе Требухове» у
великого государя служилых людей с полскими
людми и с волохи и с сербы и с мутьяны и с
казаки был бой», в ходе которого «поляков
побили и языков поймали». В двух этих стычках
участвовали сотни голов П. Сатина, И. Нармацко-
го, Ф. Гринева, М. Картавцова, а также
«рейтарского строю начальные люди Семенова полку
Скорнякова Писарева майор Василий Лаговчин
да ротмистр Микифор Писарев»786.
Шереметев 18 марта послал «для конских
кормов под Гоголев рейтарского
подполковника Семена Скорнякова-Писарева с рейтары, да
голов с сотнями». В то же самое время из Ба-
рышполя «приходили многие люди», польский
полковник Ружчич и «переяславской
полковник Цецюря был со всем своим полком».
Полковников, «поляков и черкас побили, а на бою
взяли писаря Рожчичева да черкас, и поляков,
и сербов, и волохов 25 человек». У русских
«побитых и в полон взятых нет»787. В этом
походе были «рейтарского строю подполковник Се-
155

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Вооружение казацкого (панцирного) воина
польских хоругвей
Музей войска Польского. Варшава
мен Скорняков-Писарев со своим полком с
начальными людьми и с рейтары и рейтарского
строю Иванова полку Шепелева маеор Сава
Шепелев с рейтары, да драгунских полков
капитаны с драгуны да головы сотенные
жильцы Прокофий Сатин, Иван Нармацкой и Яков
Левшин»788. «Языки» сказывали, что Выговский
татар и поляков посылает под «великого
государя украиннные городы воевать». Шереметев
велел Гоголев «сжечь для того, чтоб у гетмана
Ивана Выговского в полкех помешку учинить,
да и збор, государь, всяким людем был в
Гоголеве, и лазутчики приходили в Киев безпре-
станно, да и теснота нам... была большая»789.
Под «местечком под Горностай полем»
(ныне - Горностайполь) 27 марта был бой,
156
и «на том бою поляков и казаков побили...
Горностай поле взяли и высекли и выжгли».
В бою приняли участие «рейтарского строю
полковник Иван Шепелев со своим полком да
драгунских полков капитаны Ондрей Колычев,
Лев Волжинской, Иван Засецкой з драгуны да
головы с сотнями Иван Нармацкой, Яков Лев-
шин и Федор Гринев»790.
После ряда боевых столкновений, как
сообщал Шереметев, «переяславской полковник
Цецюря со всем своим полком отступил в Пе-
реяславль, а черкасы Переясловского полку все
прибежали по домом, опасаясь наших
посылок»791. Гетман Иван Выговский, по его
сведениям, пришел в Чигирин. Тем не менее угроза
Киеву не миновала, мятежник снова
готовится к походу и «промышлять над Киевом хочет
всякими мерами. А полки (гетманские. - И. Б.)
все готовы стоят по местам, которые полки
были з братом ево Данилком, а с иными
прибылыми людьми гетманы збираютца меж Корсу-
ня и Белые Церкви на полях»792.
§ 4. Сбор армии
кн. А.Н. Труоецкого
против гетмана Выговского
в Севске и Путивле
Вопрос о целях похода
и численности армии
Прежде чем рассмотреть вопрос о сборе
воинских сил под началом кн. А. Н. Трубецкого,
следует сказать о наиболее важных пунктах
дипломатических инструкций, данных воеводе
накануне начала активных боевых действий с
участием его полков. Эти инструкции («тайный
наказ») опровергают якобы имеющийся у
царя план исключительно силового решения
вооруженного конфликта на Украине, о котором
пишут некоторые украинские историки. Царь
Алексей Михайлович решил провести новую
казацкую раду в Переяславе и на ней поставить
вопрос о судьбе гетмана Ивана Выговского. Для
этой цели он задействовал самых близких и
доверенных лиц, способных, как он считал,
справиться с возложенной на них миссией.

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
«Того ж месяца Генваря в 13 день, послал
Государь в Севеск боярина и воеводу князя Алексея
Никитича Трубецкаго, да думного дьяка Ларио-
на Лопухина, дьяка Федора Грибоедова. А
ратным людем указал Государь с ним быть дворя-
ном Московским, и жилцом и дворяном
городовым; а срок указано им стать в Севску Февраля
1 числа. А в товарищах с боярином князь
Алексеем Никитичем Трубецким указал государь быть
столнику и воеводам князь Федору княж
Федорову сыну Куракину с товарищи. А, собрався
с ратными людьми, велено идти в Переяславль
уговаривать Черкас, чтоб они в винах своих ему
Государю добили челом, а Государь их пожалует
по прежнему. И будет добьют челом и вины свои
принесут, и ему боярину князь Алексею
Никитичи) Черкас к кресту привесть и выбрать инаго
гетмана; а будет они в винах своих ему Государю
не добьют челом и будут непослушные, и ему
боярину князь Алексею Никитичю с товарищи
идти на них войною»793.
Кн. Трубецкому следовало идти в Войско
Запорожское «для его великого государя дел,
которые належат ко успокоению междоусобия
подданных его великого государя, Войска
Запорожского жителей». Местом сбора
большого русского войска стал Севск, а «срок учинен
ратным людем стати февраля в 1 день»794.
Ближний боярин и Казанский наместник
кн. А.Н. Трубецкой с двумя дьяками Л.
Лопухиным и Ф. Грибоедовым 15 января выехал из
Москвы в Калугу и далее на Лихвин, Белев, Волхов
и Карачев, прибыв в Севск 30 января, 9
февраля «послал Государь к боярину князь Алексею
Никитичю Трубецкому в товарищи окольничего
Андрея Васильевича Бутурлина»795. Последний не
столько был способным военачальником,
сколько хорошо проявил себя на дипломатическом
поприще. Трубецкому 13 февраля доставлен
тайный царский наказ, где ему поручалось устроить
с Выговским мировую. Тайный наказ царя
боярину предусматривал исключительно мирные
средства к прекращению кровопролития на Украине
и возвращению мятежников в подданство на
основании широких уступок требованиям гетмана
Выговского от 7 февраля 1659 г. Прежде всего
наказ предусматривал разведение воюющих сторон
и удаление с Украины крымских татар:
Вооружение казацкого (панцирного) воина
польских хоругвей
Музей войска Польского. Варшава
«А начатии б то доброе и Богу годное
дело таким способом: ратных людей на обе
стороны розвесть без крови и Татар вывесть...».
Для успешного начала мирных переговоров
русским воеводам необходимо было лично
встретиться с Выговским, а этих «съездов» он
всячески избегал, отговариваясь различными
предлогами, трусливо прячась от любых
личных контактов с уполномоченными на то
представителями царя.
Рассмотрим лишь наиболее важные пункты
наказа. Второй пункт тайного наказа
предусматривал назначение Выговского киевским
воеводой: «А буде учнет (гетман. -И.Б.)
просить воеводства Киевского, быть по его
прошенью...». Пятый пункт наказа был наиболее
значительной уступкой мятежнику. С целью
немедленного прекращения кровопролития
157

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Доспех польского гусара
второй половины XVII в.
Вавелъский замок. Краков
царь соглашался на самый крайний,
невыгодный и опасный шаг - вывести русский
гарнизон из Киева, чего так долго и безуспешно
добивался Выговский: «А буде (гетман. - И. Б.)
учнет говорить, чтоб в Киеве и иных городах
государевым бы воеводам и ратным людем не
быть, и чтоб боярина Василья Борисовича
ныне из Киева и ратных людей вывесть, потому
что уже он гетман и воевода Киевской и
другому воеводе в Киеве быть не для чего, - и
боярина вывесть, а ратным бы людем, скольким
великий государь укажет, быть; а буде о ратных
людех учнет говорить упорно, чтоб и ратным
в Киеве не быть...»796. Данный наказ воеводе
не был публичной, ни к чему не обязывающей
декларацией. Серьезность мирных намерений
царя Алексея Михайловича подчеркивает
тайный характер названных инструкций,
которые были присланы Трубецкому со
стольником С. Бутурлиным.
Одним из наиболее распространенных
исторических мифов, посвященных Конотоп-
ской кампании, являются суждения историков
о численности русской армии в сражении
(якобы значительно превосходившей казацко-та-
тарское войско). Польский придворный
историк XVII в. В. Коховский писал о 60-тысячном
русском войске под Конотопом797; Летопись
Самовидца сообщает о более чем 100 тыс.
воинов Трубецкого798; секретарь польской
королевы Пьер де Нуайе (со слов гетмана Выговско-
го) отметил в своих записках, что русских было
150 тыс. человек799. Анонимный польский
автор «Авиз из табора» Выговского утверждал,
что Трубецкой имел под Конотопом 180 тыс.
человек800. В июле 1659 г. в листе жителям Га-
дяча Выговский писал о 200-тысячном войске
Трубецкого801. Наибольшая численность
русской армии названа в «Авизах из Бара» под-
старосты Барского - 360 тыс. человек802.
Видные историки XIX в., российский -
С. М. Соловьев и польский - Л. Кубаля,
касающиеся данной темы, не предприняли попыток
установить истину. В своих трудах они писали
о 150-тысячном московском войске803. Авторы
многих научно-популярных книг и статей,
посвященных конотопскому сражению, также
повторяли фантастические числа из казацких
летописей и польских хроник. Можно
согласиться с Л. В. Олейником в том, что автором
легенды об огромном московском войске (в 200 тыс.
человек) был сам Выговский804.
Обнаруженные в РГАДА документы
Разрядного приказа позволяют достаточно точно
определить состав и численность русского
войска в Конотопском походе 1659 г. Важно
отметить, что делопроизводственная документация
московских приказов (в первую очередь
Разрядного) составлялась в интересах контроля
за финансами и снабжением вооруженных сил.
Воеводы в своих отписках царю могли
сколько угодно завышать численность и потери
противника, но приказные дьяки и подъячие,
находившиеся при армии, не могли себе
позволить искажать сведения о составе русской
армии и понесенных ею потерях. Достоверность
158

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
сведений делопроизводственной
документации в этих вопросах не вызывает сомнений.
Сбор войск в Севске и Путивле
(30 января - 26 марта)
В начале января 1659 г. в Москве был
решен вопрос о направлении на Украину
армии под командованием боярина и воеводы
кн. А. Н. Трубецкого. Уже 15 января
Трубецкой, думный дьяк Л. Лопухин и дьяк Ф.
Грибоедов выехали из Москвы в Севск. Этот город
на юго-западных рубежах Московского
государства-стал местом сбора основных сил для
похода против мятежного гетмана И. Выгов-
ского805. Главнокомандующего сопровождало
два элитных московских стрелецких приказа
С. Полтева (2-й) и А. Матвеева (3-й).
Приказам «было велено быть с Трубецким на службе
(в Севске. - И. Б.) генваря 31»806. Кн. Трубецкой
и Грибоедов с немногими сопровождающими
приехали в Севск «генваря в 30 день»807.
В поход на Украину решили отправить
значительную часть Государева двора. С князем
в Севске «велено быть стольникам, стряпчим,
дворянам московским и жильцам, городовым
дворянам и новокрещенам и татарам»808. В тот
же день в Севск прибыли первые из
назначенных в поход «московских чинов» - стряпчий
М. Г. Сонин, московские дворяне и жильцы -
всего 57 человек809.
Московские стрелецкие приказы,
отличавшиеся высокой воинской дисциплиной,
также не заставили себя долго ждать. «А
полковники и головы московских стрельцов Семен
Полтев и Ортемон Матвеев с твоими приказы
в Севск пришли того ж числа», - сообщал
Трубецкой в отписке царю. Воевода, в частности,
указал, что по приходу стрельцов в Севске
налицо: «Семенова приказа Полтева восемьсот
восемдесят шесть человек, в Ортемонове
приказе Матвеева девятсот дватцать человек»810.
В источниках сохранились сведения о запасах
пороха, свинца и фитиля, отправленных с
Полтевым и Матвеевым. «Стрелецким приказам...
1860 человекам (дано. - И. Б.) зелья 140 пуд,
7 гривенок свинцу и фитилю тож по 140 пуд по
7 гривенок по 3 фунта человеку зелья и
свинцу и фитилю»811.
Кроме московских стрельцов, на службу
с Трубецким направлялись комарицкие (сев-
ские) драгуны812. К концу 50-х годов XVII в.
в Комарицкой волости их было не менее трех
полков и несколько отдельных драгунских рот.
Один полк (полковника Вилима Эглина) еще
летом 1658 г. ушел в Киев и в дальнейшем
находился в гарнизоне города. Полк Ивана Мев-
са осенью 1658 г. вернулся из похода под
Вильно с кн. Ю. А. Долгоруковым. Однако уже в
декабре того же года пошли распоряжения
Разряда о том, что после сбора двух полков драгун
в Брянске направить их в Севск: полк Ивана
Мевса - к кн. Трубецкому, полк Ягана Геви-
ша Фанговена - к севскому воеводе
стольнику кн. Василию Хилкову813. О численности ко-
марицких драгун нам известно из другой
отписки Трубецкого, в которой велено собраться
в Севске «драгунского строю полковнику
Ивану Мевсу с начальными людми, у него в полку
камарицких драгунов 1200. Со князем и
воеводой Васильем Хилковым с товарищи велено
быть на государеве службе полковнику
драгунского строю Ягану Гевишу Фанговену с
начальными людьми, а в полку у него
камарицких драгунов 1200»814. Оба полка в дальнейшем
выступили в поход на Украину не в полном
составе. Полковникам Я. Г. Фанговену и Я.
Мевсу приказано было в Севске «оставить
драгунов по своему рассмотренью»815. По прибытии
в Севск Трубецкой жаловался в Разряд, что по
царскому указу велено быть на службе в Севске
«севских драгунов полковнику Ягану
Фанговену и начальным людем и драгуны ево полку да
севских же драгунов полковнику Ивану
Мевсу с начальными людми ево полку драгуном»,
которые «генваря по 31 (в Севске еще. -И.Б.)
не бывали»816. Несмотря на обычные
трудности сбора драгун, вскоре оба полка были
готовы к походу. Из Москвы в Севск было послано
зелья (пороху), свинцу и фитиля «для
драгунов по четыре фунта человеку, да в запас
пятьсот пуд зелья»817.
В начале февраля 1659 г. в Севск
направлен сводный рейтарско-драгунский полк
В. Змеева. 15 февраля Трубецкому
послали царскую грамоту о том, что пошел к
нему «рейтарского строя полковник Венедихт
159

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Немецкий рейтар
Рисунок XVII в.
Змеев, а с ним рейтар ево полку 300, да ему
же, идучи дорогою велено взять во Мценску
и в иных городех рейтарского строю
полковников Афанасия полку Траунихта да
Денисова полку Фанвисина рейтар всех». В грамоте
также говорилось, что «велено быть на госу-
дареве службе с боярином и воеводами
князем Алексеем Никитичем Трубецким с
товарищи рейтарского строя полковнику
стольнику Венедихту Змееву с начальными людми,
а комарицких драгунов в полку у него
велено быть 480»818. Драгуны были разделены на
4 роты, командовал ими майор драгунского
строя А. С. Дубасов.
В предстоящий поход решено было
направить рейтарский полк полковника Анца
Георга Фанстробеля, ранее участвовавший в
Рижском походе 1656 г. Вместе с ним драгунский
полк полковника Семена Брынка (Бринга, он
же Брынкин в некоторых документах).
Осенью 1658 г. Брынк со своими драгунами вел бои
с литовцами под Вильно.
В ходе сбора армии Трубецкого
каждый день в Севск прибывали московские
чины, городовые дворяне и дети боярские.
160
В Севск 1 февраля приехали стольники А. Т.
Измайлов и П. Т. Измайлов, стряпчие И. М.
Измайлов и кн. И. Д. Щербатов819, 5 февраля
Трубецкой сообщал о приезде в Севск
полковника рейтарского строя Анца Георга Фанстробеля
с частью начальных людей его полка,
рейтарами и драгунами820. Того же дня были на службе
стольники П. А. Измайлов и Ф. А. Палицын821,
11 февраля прибыли стряпчие Б. Л.
Аргамаков и кн. М. Ф. Жировой-Засекин822, а 16
февраля - стряпчий Я. Г. Крекшин823. Кроме
указанных стольников и стряпчих, вероятно,
между 6 и 11 февраля к войску приехали
стольники Е. А. Бутурлин и И. А. Бутурлин (сыновья
окольничего и воеводы А. В. Бутурлина), а
также стряпчий кн. Б. Л. Львов.
В феврале 1659 г. к Трубецкому из
столицы было отправлено еще два московских
стрелецких приказа: «головы московских стрельцов
Федор Александров да Алексей Мещеринов с их
приказы»824. В приказе Александрова из
Москвы вышло 914 человек825, в приказе Мещери-
нова - 939 человек826. Итого в поход выступило
3 659 стрельцов в составе 4 приказов.
В документах Разрядного приказа
сохранилась полная роспись всех вооруженных сил
(«наряд»), которые предполагалось
задействовать в предстоящем большом походе на
Украину против изменника гетмана И. Выговского
и крымских татар весной - летом 1659 г. В
росписи нет точной даты, но, судя по
упомянутому в ней списку полка кн. Ф. Ф. Куракина от
10 февраля и отсутствию упоминания
воеводы А. В. Бутурлина, приехавшего к
Трубецкому 23 февраля, она была составлена в Разряде
между указанными числами. Из росписи
видно, что во всей предстоящей военной
кампании против Выговского русское
правительство предполагало задействовать максимум
34 851 человек, с учетом уже находившихся
на Украине полков Куракина и Ромодановско-
го827. Непосредственно с кн. Трубецким
предполагалось отправить 20 тыс. конных и пеших
воинов. Приведем роспись полностью, чтобы
в дальнейшем исключить продолжение
дискуссии историков на тему 100-тысячной русской
армии, якобы пришедшей на Украину весной
1659 г.

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
Роспись войска кн. А. Н. Трубецкого
по наряду
(между 10 до 23 февраля 1659 г.)
«3 боярином и воеводами с князем
Алексеем Никитичем Трубецким с товарищи
служилых людей велено быти по наряду:
столников и стряпчих и дворян московских
и жильцов - 1 314 чел.,
городовых дворян и детей боярских и
казаков и властелинских детей боярских и
монастырских слуг разных городов - 7 232 чел.
Всего московских чинов и городовых -
8646 чел.
Рейтарского строю полковников, а у них
начальных людей и рядовых рейтар и драгунов
у Венедихта Змеева - 1774 чел.,
у Анца Эорга Фанстробеля - 1072 чел.,
у Вилима Джонстана - 1182 чел.,
Всего в рейтарских полках - 4028 чел.
Драгунских полковников, а у них
начальных людей и драгунов:
у Ивана Мевса и Ягана Гевиша Фанговена
по - 1232 чел.,
у Семена Брынкина - 1236 чел.
Всего - 3 700 чел.
Всего московских чинов и городовых
дворян и детей боярских и властелинских и
монастырских слуг и казаков и рейтар и драгунов -
16274 чел.
В стрелецких в 4 приказах голов и сотников
и стрельцов - 3 844 чел.
Обоего по наряду бытии велено конных
и пеших - 20118 чел.
3 боярином же и воеводы с князем
Алексеем Никитичем Трубецким велено бытии в
товарищах полковых воеводах с полки:
Стольнику и воеводе князю Федору
Куракину с товарищи, а с ним служилых людей по
их отписке и по росписи февраля по 10 число
налицо, и с больными и с ранеными, которые
в Лохвице:
конных - 2 875 чел.
пеших и с Васильевы приказы Философо-
ва - 3 287 чел.
обоего - 6162 чел.
Окольничего и воеводы князя Григорья
Григорьевича Ромодановского с товарищи, а с ним
служилых людей октября по 13 число (1658 г.)
Валашский воин на польской службе
Рисунок А. де Брейна. 1581 г.
налицо:
конных - 4365 чел.,
пеших - 4 206 чел.
обоего - 8571 чел.
Всего на государеве службе з боярином
и воеводы со князем Алексеем Никитичем
Трубецким с товарищи государевых служилых
людей по наряду бытии велено:
конных - 23 514 чел.,
пеших - 11337 чел.,
обоего - 34851 чел».
Фактически численность войска,
отправленного в поход на Украину, была меньшей, чем
предусматривалось по «наряду». Оно
насчитывало не 20 тыс. по «штату», а примерно 12 тыс.
человек. К концу июня 1659 г. после соединения
161

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
всех трех армий и прибытия подкреплений под
Конотоп у кн. Трубецкого было не более 27 тыс.
человек, но об этом будет сказано ниже.
Вероятно, в Москве полагали, что
концентрация значительных сил против Выговского
уже сама по себе подвигнет последнего к
переговорам о прекращении боевых действий.
Шаги русского правительства,
стремившегося отправить в поход как можно более
многочисленное войско, включавшее значительную
часть знатной молодежи и не отягощенное
тяжелой артиллерией, больше похожи на
демонстрацию силы, чем на желание ее применять.
В возможность серьезной крымско-татарской
и польской помощи мятежному гетману в
Москве верили слабо, рассчитывая на то, что Вы-
говский не сможет оказать серьезного
сопротивления. Его слабые и малочисленные
казацкие полки, как показали боевые столкновения,
не представляли серьезной угрозы для армии
кн. Трубецкого.
Кроме воеводского полка под
непосредственным началом кн. А. Н. Трубецкого, после
прибытия к войску окольничего А. В.
Бутурлина из общего числа ратных людей был выделен
воеводский полк из «заокских» служилых
городов, отданный под команду нового воеводы.
Трубецкому 18 февраля была послана
грамота, в которой говорилось, что «велено на нашей
государеве службе быть с тобою в товарищех
окольничему нашему и воеводе Андрею
Васильевичу Бутурлину»828. Под непосредственное
начало А. В. Бутурлина, приехавшего в Севск
23 февраля, позднее поступили 9 конных сотен
поместной конницы (около 1 тыс. человек) из
собравшихся там ратных людей.
Из Севска в Ромны 19 февраля Трубецкой
послал «драгунского строю полковника
Ивана Мевса с начальными людьми да ево полку
драгунов шестьсот человек, да зелья
ручного и мушкетного и пушечного три бочки, да
двадцать пуд свинцу, да две пищали полковые
медные, а к ним по тритцати ядер, а взяты те
пищали в тое посылку у полковников и у
голов у Семена Полтева да у Артемона
Матвеева»829. Драгуны были посланы в Ромны для
того, чтобы «изменник Ивашка Выговской
прелестными своими листы Роменцов так же не
прельстил, как он своими прелестными листы
прельстил иных Черкасских городов
полковников и Козаков»830.
Перед выступлением из Севска 25 февраля
был проведен смотр служилых людей.
Сохранились данные о численности поместной
конницы, приехавших к этому времени рейтар и
драгун831. На указанное число с ним было 871
человек московских, городовых дворян и детей
боярских, рейтар и драгун (см. приложение 4.2).
Полки В. Змеева и С. Брынкина, также как
стрелецкие приказы Ф. Александрова и А. Мещери-
нова, к названной дате еще не пришли.
28 февраля князь Трубецкой «с товарыщи
и с государевыми ратными людьми пошли из
Севска и пришли в Рылеск марта в 5 день; из
Рыльска пошли марта в 6 день, и в Путивль
пришли марта в 10 день»832. В Путивле 11 марта
1659 г. был проведен смотр московских
служилых людей. В частности, согласно «росписи
перечневой» на службе в то время были 6
стольников, 7 стряпчих, 242 дворянина московских,
506 жильцов. Всего 761 человек московских
чинов833. 26 марта кн. Трубецкой с войском
выступил из Путивля «в Черкаские городы на
Константинов», куда прибыл 29 марта. В
отписке в Разряд воевода сообщал, что со всеми
собранными силами он пошел в «государевы
черкаские городы»834.
В Севск 30 января 1659 г. со стрелецкими
головами С. Полтевым и А. Матвеевым
прибыл полковой наряд: «15 пушек медных
русского литья»835. Кроме того, в поход на
Украину из Севска Трубецкому было «велено взять
5 пушек по гривенке ядро, а с Москвы
отпущено ко всем 20 пушкам по 100 ядер». К
каждой пушке «по бочке пороху, а в них 173 пуд,
а пушкарей за теми пушками послано 10
человек»836. В указанных документах
содержится информация о пушечных запасах и о двух
мортирах («пушках верховых»). По царскому
указу от 14 января с сыном боярским А.
Карповым послано к Трубецкому «зелья пушечного
500 пуд и свинцу и фитилю по 500 пуд, 300 ядер
3 пудовых, 2 пушки верховые»837. В прибавку
к этому «генваря в 29 день послано в Севск
к стольнику и воеводе ко князю Василью Хил-
кову да ко князю Федору Борятинскому зелья
162

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
ручного 1000 пуд, пушечного 375 пуд,
гранатов 3 пудовых». Да «февраля в 7 день
послано в Севск 700 пуд свинцу»838. Дополнительно
к уже отправленным орудиям, в феврале 1659 г.
«из Смоленска ведено послать в полк
боярину и воеводе князю Алексею Никитичу
Трубецкому с товарищи десять пушек полковых
медных и к ним по сту ядер. Из Мценска пять
пушек полковых медных же в три гривенки
ядро, а к ним по сту ядер. С Венева пять пушек
полковых медных же и к ним по сту ядер»839.
К двум «верховым пушкам» (мортирам),
отправленным к Трубецкому, было послано
«триста гранатов»840. В отписке в Разряд от 27
февраля Трубецкой жаловался царю о задержке
в дороге наряда и пушечных запасов:
«послано в полк к нам... зелья ручного и пушечного
пятьсот пуд, да свинцу и фитилю по пятьсот
пудов, да триста гранат... да две пушки
верховые, и февраля, государь, по 27 число... пушек
и зелья и свинцу в Севск не привезено»841. Сев-
скому воеводе кн. Федору Барятинскому
Трубецкой приказал «тотчас» вести к нему в Пу-
тивль по прибытии «свинец и фетиль и
гранаты и пушки верховые» и 300 гранат,
предназначенных для стрельбы из мортир842. На то время
у Трубецкого было 40 полковых пушек и 2
мортиры (см. приложение 4.3).
Таким образом, из осадной артиллерии
Трубецкой имел только две мортиры
(«верховые пушки»). Вероятно, этим обстоятельством
отчасти объясняется его длительное «стояние»
под Конотопом - полковые орудия не могли
эффективно разрушать земляные крепостные
укрепления.
Большой полк на пути к Конотопу
(26 марта -10 апреля)
Кн. А. Н. Трубецкой с войском 26 марта
выступил из Путивля в «черкаские городы» на
Константинов. Одновременно с его
выступлением в Ромны к гетману Беспалому и в Лохви-
цу к кн. Федору Куракину были посланы
грамоты, чтобы они «к походу были готовы»843.
Через три дня войско пришло в Константинов.
Трубецкой отправил гонцов в Лохвицу и в
Ромны, чтобы Куракин и гетман Беспалый
поспешили к нему на «сход... немешкая»844.
В поход на Украину снова решили
направить Ахтырский слободской полк.
Вернувшийся из Белгорода в Лохвицу Ромодановский
писал ахтырскому воеводе М. Челюсткину, чтобы
он «ахтырских черкас всех» выслал с
полковником Иваном Гладким к нему в полк. Челюст-
кин, переживая по поводу малочисленности
остающегося гарнизона, опасался как бы
городу и острогу «поруха какая» не была «в
приход воинских людей»845.
В Константинове 10 апреля был проведен
смотр служилых людей. В материалах
Разрядного приказа сохранилась роспись его конных
полков в Константинове на 11 апреля 1659 г.,
т.е. фактически на начало Конотопского
похода. Согласно имеющимся данным, в то
время в войске кн. Трубецкого было конных
ратных людей «стольников и стряпчих и дворян
московских и жильцов и и городовых дворян
и детей боярских и рейтар и драгунского строю
полковников и начальных людей у рейтар
и драгунов, да властелинских детей боярских
митрополичьих по приходу: в естех 8 506 чел.,
в нетех 3 376 человек»846 (см. приложение 4.4).
Из документа следует, что для участия
в кампании привлекли ратных людей
церковных властей - властелинских детей боярских
и монастырских слуг. Это были люди
Казанского и Ростовского митрополитов,
Костромского Богоявленского, Костромского
Ипатьевского, Ярославского Спасского,
Вологодского Спасо-Прилуцкого, Кирилло-Белозерского,
Переяславля-Рязанского Спасского и других
монастырей. Властелинские дети боярские
и монастырские слуги позднее вошли в состав
рейтарского полка А. Г. Фанстробеля. Известно,
что они приезжали на службу «на добрых конех
с саблями, и с карабины, и с парами пистолей,
и с полными годовыми запасы». Указанное
вооружение, а также, вероятно, соответствующая
подготовка позволяли им нести службу в
«рейтарском строю». По данным на 24 мая 1659 г.,
в полку Фанстробеля было «слуг монастырских
четыреста тритцать один человек и всего в
полку тысеча двесте семдесят человек»847.
Таким образом, накануне начала осады
Конотопа Большой полк кн. А. Н.
Трубецкого, с учетом ранее приведенных данных
163

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Донские казаки
Реконструкция. Фото автора
по пехоте (стрелецкие приказы),
насчитывал примерно 12 165 конных и пеших
ратных людей (без учета небоевых потерь в
пути), а также 40 орудий (38 полковых пушек
и 2 мортиры). Документы Разрядного
приказа наглядно демонстрируют, насколько
были преувеличены слухи о якобы 100- или
150-тысячной русской армии, направленной
царем на Украину.
В дополнение к сказанному ранее
следует отметить, что в конце марта 1659 г.
начальные люди и рейтары (шквадрона И. Фангове-
на), бывшие ранее в Трубчевске, были
переведены в Брянск: «Марта в 26 д. По отписке
Годунова, пришли в Брянск с Оверкием Опухтиным
служилые люди: полковники 3 чел.,
полуполковники 4 чел., маеор 1 чел., ротмистры - 2,
капитаны - 10 чел., порутчики - 15, квартермейс-
тер - 1, прапорщики - 9, обозничей -1, рейтар -
463 чел.»848. Воеводе А. Опухтину с 509
рейтарами приказано идти в полк кн. Ф. Ф. Куракина849,
но вскоре это решение было отменено.
В марте 1659 г. в Белгород были
переброшены донские казаки (180 человек) во главе
со своим атаманом О. Семеновым. Это были
опытные, закаленные в боях со шведами
воины, ранее служившие в составе армии под
началом князя И. А. Хованского. В Белгород
к воеводе Льву Ляпунову из Разряда 10
апреля 1659 г. прислана грамота, в которой
«велено донским казаком атаману Остаху
Семенову с товарищи сту восмидесяти человеком
служить... в Белагороде». Согласно
документу, ранее они были «в Новогородском полку от
немецкие украины». На новом месте службы
донцам дано денежное жалованье, в том числе
на дворовое строение850.
Примерно в то же время (2 марта) в
Белгороде произошел неприятный инцидент:
полковник Верхососенского полка Фанзейц, не
видя другой возможности покинуть царскую
службу, тайно решился на побег. Воевода Лев
Ляпунов отписал царю о побеге «с твоей
великого государя службы с Белагорода пешева
164

Гл. IL Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
салдацкого строю полковника Вилима Филипа
Фан Зейца»851. Полковника догнали и привезли
в Белгород. В дальнейшем он фактически был
отстранен от командования и отправлен в
Москву, хотя формально не лишился своей
должности. В Белгороде тогда находилось «Вилимо-
ва полку Филипа Фанзейца начальных людей
и салдат 729 чел.». Рота солдат этого полка
стояла в Сумах: «сто человек с капитаном Ываном
Рейнхартом»852. Названная рота, как выше
было отмечено, сыграла важную роль при
обороне Сум от выговцев и татар в феврале 1659 г.
Подводя итоги настоящей главе, выделим
главное: локальные операции мятежников на
нескольких направлениях в первой половине
1659 г. не изменили оперативную обстановку
в зоне конфликта и военные действия
вступили в затяжную фазу. К весне 1659 г. на Украине
стратегическая ситуация характеризуется
установившимся равновесием сил.
505 Булъ.вЫский А. Г. Похщ кн. Г. Г. Ромодановського на
Украшу... С. 23.
506 АМГ. Т. 2. С. 620-621.
507 Там же. С. 623.
508 Альбовский Е. Харьковские казаки. Вторая
половина XVII века. СПб., 1914. С. 75.
509 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 331.
5.0 Величко С. Указ. соч. С. 180.
5.1 АЮЗР. Т. 2. С. 180.
5.2 Бульвинский А. Г. Похщ кн. Г. Г.Ромодановського на
Украшу... С. 20.
513 Травянка Г. Лггопис Гадяцького полковника Гри-
ropin Грабянки. Кшв, 1992. С. 119; Ригельман А.
Летописное повествование о Малой России и ея народе
и казаках вообще. М., 1847. С. 9; Южнорусские
летописи... Т. 1.Киев, 1856. С. 71.
5.4 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 488.
5.5 Там же. Л. 489.
516 Там же. Л. 821.
517 АМГ. Т. 3. СПб., 1901. С. 303.
5,8 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 202.
519 Бульвинский А. Г. Похщ кн. Г. Г. Ромодановського
на Украшу... С. 20.
520 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 212.
521 Маркевич Н. А. История Малороссии... С. 41.
522 Истор1я PyciB... С. 199-200.
523 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 343.
524 АЮЗР. Т. 4. С. 196.
525 Там же.
526 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 210; АЮЗР. Т. 7.
С. 259-260.
527 Боярская книга 1658 года... С. 211.
528 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 209-211; АЮЗР.
Т. 7. С. 259-260.
529 Там же.
530 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 270-271, 280-282.
531 Там же.
532 Величко С. Указ. соч. С. 186-187.
533 Травянка Т. Указ. соч. С. 119.
534 Костомаров Н. И. Указ. соч. С. 153.
535 Лггопис Самовидця... С. 79.
536 АЮЗР. Т. 7. С. 261.
537 Величко С. Указ. соч. С. 187.
538 АЮЗР. Т. 4. С. 197.
539 Там же.
540 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 275.
541 Там же. Л. 275-276. - «Животы» - имущество.
542 Там же. Л. 276.
543 Там же. Л. 275.
544 Там же. Л. 279.
545 АЮЗР. Т. 4. С. 197.
546 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 538.
547 Там же. Л. 539.
548 Там же. Л. 612.
549 Там же. Оп. 5. № 22. Л. 117-159,159-202.
550 Лггопис Самовидця... С. 79.
551 АЮЗР. Т. 4. С. 197.
552 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 542-543, 612.
553 АЮЗР. Т. 7. С. 279.
554 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 542.
555 Там же. Л. 543.
556 Малорусские казаки между Россией и Польшей
в 1659 году ... С. 119.
557 Величко С. Указ. соч. С. 187.
558 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 373.
559 Костомаров H. M. Указ. соч. С. 153.
560 АЮЗР. Т. 7. С. 279.
561 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 850.
562 РГАДА. Ф. 210. Столбцы Белгородского стола.
№482. Л. 851.
563 Там же. Л. 364-365.
564 Там же. Л. 375-376.
565 Там же. Л. 385-386.
566 Там же. Л. 384.
567 Там же. № 429. Л. 2.
568 Там же. № 482. Л. 264.
569 Там же. Л. 366.
570 Там же.
571 Там же. № 429. Л. 164-165.
165

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
572 Там же. № 482. Л. 368.
573 Там же. Оп. 5. № 22. Л. 115-116, 117-159, 159-202,
311-325,326-339.
574 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 444.
575 АЮЗР. Т. 4. С. 193-194.
576 Там же.
577 Там же. Т. 15. Стб. 282.
578 Там же.
579 Там же. Стб. 283.
580 Там же. Стб. 284.
581 Там же.
582 Там же. Стб. 284-285.
583 Там же. Т. 4. С. 198-200.
584 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л, 376-377. - В
датировке допущена ошибка.
585 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 443.
586 Дополнения к Ш-му тому Дворцовых разрядов.
СПб., 1854. Стб. 158-159.
587 Апанович О. М. Запор1зька Оч у боротьб1 проти
турецько-татарськой arpeciï... С. 138.
588 Травянка Г. Указ. соч. С. 119.
589 Ригелъман А. Указ. соч. С. 9.
590 АЮЗР. Т. 15. Стб. 285-287.
591 Там же. Стб. 287.
592 Там же. Стб. 290.
593Яковлева Т. Г. Гетьманыцина... С. 254.
594 АЮЗР. Т. 7. С. 279.
595 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 381-383, 398.
596 Там же. Л. 384.
597 Бульвшский А. Г. Похщ кн. Г. Г. Ромодановського на
Украшу... С. 23.
598 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 384.
599 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 429. Л. 216; АЮЗР. Т. 7.
Л. 277.
600 Дополнения к тому Ш-му Дворцовых разрядов.
Стб. 154.
601 АЮЗР. Т. 15. Стб. 239-241.
602 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 429. Л. 204-205.
603 Там же. С. 272.
604 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 382.
605 Там же. № 429. Л. 168.
606 Там же. № 482. Л. 400.
607 АЮЗР. Т. 15. Стб. 302.
608 Там же. Стб. 302.
609 Апанович О. М. Запор1зька Оч у боротьб1 проти
турецько-татарськой arpeciï... С. 138.
6i0 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 401-402.
6,1 Там же.
612 Там же. Л. 490.
613 Там же.
6.4 Там же. Л. 491-492.
6.5 Там же. Л. 492.
616 Там же. Л. 493.
166
617 Там же. № 429. Л. 703.
618 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 429. Л. 705; АЮЗР. Т. 7.
С. 286.
619 АМГ. Т. 2. С. 656.
620 Такого названия в документах нет, однако
большую часть поместной конницы полка князя
Куракина составляли рязанские дворяне и дети боярские, что
позволяет нам использовать указанный термин.
621 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 909. Л. 1-15.
622 Там же. № 429. Л. 23.
623 Там же. Л. 161-163.
624 Там же. Л. 66.
625 Дополнения к Ш-му тому Дворцовых разрядов.
Стб. 164.
626 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. №. 429. Л. 2.
627 Там же. Л. 264-268.
628 Там же. Л. 265-267.
629 Там же. Л. 268.
630 Там же. Л. 350.
631 АЮЗР. Т. 5. С. 195.
632 Там же. Т. 4. С. 221.
633 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-в. № 5. Л. 216об.
634 Там же. Оп. 9. № 1101. Столп. 4. Л. 135, 138.
635 Там же. Оп. 12. №. 429. Л. 201-203.
636 АЮЗР. Т. 7. С. 267.
637 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 429. Л. 316.
638 Там же. Л: 319-323, 354.
639 Там же. Л. 324.
640 Там же. № 482. Л. 587-589.
641 Там же. № 429. Л. 405.
642 Там же. Оп. 9. № 292. Л. 548.
643 Там же. Оп. 12. № 482. Л. 401-402.
644 Там же.
645 Там же. № 429. Л. 270.
646 Там же. Л. 187.
647 Соловьев С. М. История России... С. 36.
648 Kroll Р. Od ugody Hadziackiej do Cudnowa. S. 139.
649 ПКК. Т. 3. Киев, 1898. С. 320-321.
650 РГАДА. Ф. 210. Оп. 5. № 22. Л. 119об., 121об., 326об.,
328об.
651 АЮЗР. Т. 15. Стб. 293-302.
652 ПКК. Т. 3. С. 320.
653 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 604.
654 Там же.
655 Там же. Л. 605.
656 Там же.
657 Там же. Л. 606.
658 Kubala L. Wojny Dunskie... S. 152, Dodatek Nr XLII.
S. 587.
659 АЮЗР. T. 7. С 285.
660 Kubala L. Wojny Dunskie... S. 154.
661 РГАДА. Ф. 210. On. 9. № 292. Л. 247-248.

Гл. II. Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
662 АЮЗР. Т. 7. С. 264.
663 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-е. № 3. Л. 1об.-12об.
664 Wimmer J. Wojsko polskie w drugiej potowie XVII
wieku. Warszawa, 1965. S. 123.
665 Курбатов О. А., Малое А. В. К истории
гражданской войны на Украине в период гетманства И. Выгов-
ского (1658-1659). Рукопись.
666 Крипьякевич I. Серби в украшському вшску 1650-
1660 р. // Записки Наукового Товариства iM. T. Шевчен-
ка. Льв1в, 1920. Т. 129. С. 91.
667 Latopisiec albo kroniczka Joachima Jerlicza. T. 2.
Warszawa, 1853. С. 14.
668 Kroll P Od ugody Hadziackiej do Cudnowa. S. 142.
669 АЮЗР. Т. 15. Стб. 293-302.
670 Там же. Т. 4. С. 203-204.
671 Точные данные имеются только на 23 июля 1658 г.
(АЮЗР. Т. 15. С. 219-220). Однако известно, что до
осени 1659 года киевский гарнизон не пополнялся ввиду
его удаленности и изолированности.
672 АЮЗР. Т. 15. Стб. 299.
673 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 475.
674 АЮЗР. Т. 15. Стб. 302-304.
675 Kroll Р. Od ugody Hadziackiej do Cudnowa. S. 409-410.
676 АЮЗР. Т. 15. Стб. 365.
677 Там же. Т. 7. С. 264.
678 Характеры вельмож и знатных людей в
царствование Алексея Михайловича // Северный архив. 1825.
Ч. XX. С. 305.
679 РГАДА. Ф .210. Оп. 12. № 429. Л. 405.
680 Костомаров Н. И. Гетманство Выговского...
(издание 1995 г.). С. 133.
681 Характеры вельмож и знатных людей... С. 301.
682 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 488.
683 Там же. Л. 636-639.
684 АЮЗР. Т. 7. С. 264.
685 Костомаров Н. И. Гетманство Выговского... С. 154.
686 Величко С. Указ. соч. С. 200-201.
687 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 370. Л. 165.
688 Там же. № 481. Л. 240-241.
689 Там же. № 481. Л. 248-251; № 429. Л. 469-471.
690 Там же. №481. Л. 244.
691 Там же. Л. 248-251.
692 Там же. Л. 240-241.
693 Там же. Л. 248-251.
694 Там же. № 481. Л. 248-251; № 429. Л. 469-471.
695 Там же. № 481. Л. 240-241.
696 Там же. Оп. 9. № 1101. Столп. 4. Л. 143.
697Яковлева Т. Г. Гетьманщина... С. 130.
698 Дополнения к Актам историческим. Т. 8. СПб.,
1862. С. 119-120; Чернов А. В. Указ. соч. С. 144.
699 АЮЗР. Т. 7. С. 266.
700 Там же. С. 264.
701 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 44-49.
702 Там же. № 289. Л. 339.
703 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 20-21; АМГ. Т. 2.
С. 645.
704 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 289. Л. 375-376.
705 Там же. Л. 376-377.
706 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 20-21; АМГ. Т. 2.
С. 645.
707 АЮЗР. Т. 7. С. 269.
708 Костомаров Н. И. Указ. соч. С. 130.
709 АЮЗР. Т. 7. С. 273.
710 АМГ. Т. 2. С. 651-652.
711 ПКК. Т. 3. С. 324.
712 АЮЗР. Т. 15. Стб. 301.
713 БульвЫський А. Г. Украшсько-росшська вшна
1658-1659 pp.: ocHOBHi битви, стратепя, чисельнкть та
склад вшск // Украша та Роая: проблеми полггичних та
соцюкультурних вщносин. Кшв, 2003. С. 199.
714 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 289. Л. 378.
715 Там же. Л. 380.
716 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-в. Кн. 5. Л. 210об.-213.
717 Там же. Л. 256.
718 Боярская книга 1658 г. С. 210.
719 Яворницький Д. I. Icтopiя запорозьких козаказ...
С. 227.
720 Костомаров К И. Указ. соч. С. 156.
721 «Glaubwürdiger Bericht von der harten Niederlage,
welche die Moskowiter durch die Kosaken und Tartaren
erlitten haben und was sonst an anderen Orten passiert ist»
от 7 марта 1659 г.
722 Kroll P Od ugody Hadziackiej do Cudnowa. S. 169.
723 Величко С Указ. соч. С. 201.
724 Лггопис Самовидця... С. 79.
725 Latopisiec albo kroniczka Joachima Jerlicza... S. 16.
726 Соловьев С. М. История России. Т. 11. С. 48.
727 Костомаров Н. И. Гетманство Выговского... С. 156.
728 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 71-72.
729 Там же.
730 Там же. Л. 73.
731 Kroll Р. Od ugody Hadziackiej do Cudnowa; Wagner M.
Dzialania dywizji oboznego koronnego Andrzeja Potockiego
na Ukrainie w 1659 roku // 350-lecie unii Hadziackiej (1658-
2008). Warszawa, 2008. S. 401-412.
732 РГАДА. Ф. 210. On. 9. № 1101. Л. 87-122.
733 Там же. Л. 147.
734 Там же. Л. 152.
735 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-в. Кн. 5. Л. 219об.-224.
736 Там же. Л. 214.
737 АЮЗР. Т. 4. С. 221.
738 Там же. С. 221.
739 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 97-98.
740 Там же. Л. 97.
741 Там же. Оп. 9. № 292. Л. 625.
742 Там же.
743 Костомаров Н. И. Гетманство Выговского... С. 156.
167

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
744 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 626.
745 Там же. Л. 626-627.
746 АЮЗР. Т. 4. С. 222.
747 АМГ. Т. 2. С. 652.
748 Там же.
749 БульвЫський А. Г. Украшсько-росшська вшна
1658-1659 рр... С. 199.
750 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 626-627.
751 Там же. Оп. 12. № 370. Л. 165-167.
752 Там же. Оп. 13. № 308. Л. 82-83.
753 Коршенко О. М. Нариси вшськовое icTopii Украши.
Сумський слобщський козацький полк 1659-1765 pp.
Кшв, 2008. С. 106.
754 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 82-83.
755 Там же. Оп. 12. №481. Л. 370. -
756 Альбовский Е. Харьковские казаки. Вторая
половина XVII столетия. Спб., 1914. С. 76.
757 АМГ. Т. 2. С. 650.
758 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 595.
759 АЮЗР. Т. 7. С. 284-285.
760 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 98.
761 АЮЗР. Т. 4. С. 224.
762 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 97.
763 АЮЗР. Т. 4. С. 224.
764 Wagner M. Dzialania dywizji oboznego koronnego...
S. 404.
765 РГАДА. Ф. 210. On. 9. № 297. Л. 83.
766 Kroll P. Od ugody Hadziackiej do Cudnowa. S. 171.
767 АЮЗР. T. 4. С 350.
768 Лггопис Самовидця... С. 79.
769 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 297. Л. 83.
770 Величко С. Указ. соч. С. 202.
771 Травянка Г. Лггопис... С. 119.
772 Ригельман А. Летописное повествование о Малой
России... С. 9.
773 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 89-90; АМГ. Т. 2.
С. 656.
774 АЮЗР. Т. 4. С. 208.
775 Там же. С. 226.
776 Яворницький Д. I. Указ. соч. С. 228.
777 АЮЗР. Т. 7. С. 287.
778 Там же. С. 288-289.
779 Величко С. Указ. соч. С. 202.
780 Там же. С. 202.
781 АЮЗР. Т. 7. С. 286.
782 Там же.
783 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 3. Л. 14о6.
784 АЮЗР. Т. 10. Стб. 834-835.
785 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 426. Л. 188.
786 Там же.
787 АЮЗР. Т. 15. Стб. 367.
788 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 475-476.
789 АЮЗР. Т. 15. Стб. 367-368.
790 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 426. Л. 190.
791 АЮЗР. Т. 15. Стб. 367-368.
792 Там же.
793 Дополнения к Ш-му тому Дворцовых разрядов...
Стб. 165-166.
794 АЮЗР. Т. 4. С. 220.
795 Дополнения к Ш-му тому Дворцовых разрядов...
Стб. 172.
796 АЮЗР. Т. 4. С. 205.
797 Kroll Р. Od ugody Hadziackiej do Cudnowa. S. 229.
798 Лггопис Самовидця... С. 79.
799 Kroll Р. Od ugody Hadziackiej do Cudnowa. S. 229.
800 Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський... Додатки.
№ 3. 1659, липня 23. Ta6ip гетьмана Виговського тд Пу-
тивлем. Вктовий лист («авЕзи») про перемогу тд
Конотопом. С. 71, 74.
801 АЮЗР. Т. 7. С. 303.
802 Kroll Р. Od ugody Hadziackiej do Cudnowa. S. 229.
803 Соловьев С. М. История России... Кн. VI. Т. 11.
С. 48; Kubala L. Wojny Dunskie... S. 154.
804 ОлейникЛ. В. Указ. соч. С. 169.
805 Следует отметить ошибку российского историка
В. В. Каргалова, повторенную в ряде
научно-популярных книг о том, что чуть ли не вся армия воеводы
выступила из Москвы и дошла до Севска всего за две
недели: «По зимним дорогам войска, обозы и пушки
двигались быстро. 30 января 1659 года Трубецкой достиг
Севска, преодолев за две недели около 500 верст»: Кар-
галов В. В. Полководцы XVII в. М., 1990. С. 315.
806 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 12.
807 Там же. Л. 11,25.
808 Там же. Л. 14.
809 Там же. Л. 32.
810 Там же. Л. 11, 12.
811 Там же. Л. 61.
812 Там же. Л. 1.
813 Там же. Оп. 9. № 909. Л. 1-15 .
814 Там же. Оп. 13. № 308. Л. 277.
815 Там же. Л. 66.
816 Там же. Л. 9.
817 Там же. Л. 20.
818 Там же. Л. 277.
8,9 Там же. Л. 39.
820 Там же. Л. 41.
821 Там же. Л. 45.
822 Там же. Л. 223.
823 Там же. Л. 228.
824 Там же. Л. 98.
825 Там же. Оп. 9. № 1101. Столп. 4. Л. 70-78.
826 Там же. Л. 161.
827 Там же. Оп. 12. № 497. Л. 145-148.
828 Там же. Л. 58.
829 АЮЗР. Т. 4. С. 224.
168

Гл. II. Военные действия в октябре 1658 - марте 1659 г.
830 Там же. С. 224.
831 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 98.
832 АЮЗР. Т. 4. С. 225.
833 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 136.
834 Там же. Л. 323.
835 Там же. Л. 24, 59.
836 Там же. Л. 60.
837 Там же. Л. 59.
838 Там же. Л. 61.
839 Там же. Л. 288.
840 Там же. Л. 376
841 Там же. Л. 104.
842 Там же. Л. 105.
843 АЮЗР. Т. 4. С. 226.
844 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 180.
845 Там же. Оп. 12. № 370. Л. 420.
846 Там же. Л. 335.
847 Там же. Оп. 9. № 1101. Столп. 4. Л. 45.
848 АЮЗР. Т. 15. Стб. 239-241.
849 АЮЗР. Т. 15. Стб. 242; РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 429.
Л. 204-205.
850 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 370. Л. 418.
851 Там же. №481. Л. 406.
852 Там же. Л. 428-429.
169

ГЛАВА ïïï
ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ
НА УКРАИНЕ
В АПРЕЛЕ-ИЮНЕ 1659 ГОДА
§ 1. Действия отряда
кн. С. Р. Пожарского
под Сребным 1з апреля
и начало осады Конотопа
кн. А. Н. Трубецким
На пути к Конотопу
(апрель 1659 г.)
Отправляясь в поход, боярин кн. А. Н.
Трубецкой отнюдь не ставил своей целью сыграть
в судьбе Украины роль грозного и
беспощадного завоевателя, который вознамерился любой
ценой подчинить Гетманщину «железом и
кровью». Он запретил своим воинам любые
карательные акции по отношению к местному
населению «под смертною казнью», требуя, чтобы
его ратные люди «в государевых Черкаских
городах и в селах и в деревнях людей не
побивали, и в полон не имали, и в домы свои не роз-
сылали, и сел и деревень не жгли, и никакого
разоренья и насильства никому не делали»853.
Этот факт свидетельствует о том, что царь
видел в черкасах своих подданных, а
Гетманщину - частью Русского государства. Украина не
воспринималась чужой, враждебной
территорией, которую при ведении военных действий
можно было не жалеть.
Трубецкой выступил из Константинова на
Смелое 10 апреля. Главнокомандующий
направил грамоты кн. Куракину в Лохвицу и гетману
И. Безпалому с тем, чтобы они «шли к нему
боярину. .. в сход не мешкая»854. От местных
жителей были получены вести о том, что Г. Гуляниц-
кий из под Зинькова пошел в Конотоп и встал
там, а «Черкас с ним четыре полки: Нежинской,
Прилуцкой, Черниговской, Гоголевской, да Тата-
ровя многие люди»855. Взятые в стычках языки
сообщили, что «из Конотопа Черкасы и Татаро-
вя, которые с Гришкою Гуляницким, приходят
войною под государевы городы: под Путивль
и под Рылеск и под Севск, и тех городов в уездах
села и деревни жгут и разоряют и людей
побивают и в полон емлют»856. На пути к Смелому
русская армия, двигающаяся в походном строю,
была атакована с тыла: 12 апреля «под Смелым
на задние обозы боярина и воеводы князя
Алексея Никитича Трубецкого с товарищи
приходили от Конотопа изменники Черкасы и Татаро-
вя, и которые сотни были у обозу, и у тех сотен
с Татары и с Черкасы учинился бой. И боярин
и воеводы князь Алексей Никитич с товарищи
послали на тех Татар и Черкас голов же с
сотнями да рейтарского полковника Анца Георг
Фанстробеля с полком; и милостью божиею...
тех Черкас и Татар многих побили, и гоняли
и побивали их на пятнатцати верстах; а в
языцех взяли пяти человек Крымских и Белогород-
цких Татар»857. В отписке о бое 12 апреля
Трубецкой также сообщал царю, что «...в языцех
взято 5 человек крымских и белогороцких татар,
а твоих великого государя ратных людей на том
бою нихто не убит и в полон не взят, а ранено...
одиннадцать человек, а как... приходили тата-
ровя на обозы и в то время убит Федорова
приказа Александрова стрелец, да ранено
стрельцов же Семенова приказу Полтева да Артемо-
нова приказу Матвеева 2 человека»858. Согласно
170

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
Схема
Военные действия в апреле-мае 1659 г.
«Статейному списку», отразив налет врага,
русское войско пришло в Смелую. Туда же 13
апреля прибыл «в сход» наказной гетман И. Безпа-
лый, который сообщил Трубецкому о том, что
он посылал из Ромны к городу Красное двух
своих полковников Ивана Силку да Микифо-
ра Ковалевского с казаками. Красное сдалось
без боя, «всякие жители от измены обратились
и учинились у великого государя в вечном
подданстве по прежнему»859.
Войско Трубецкого 16 апреля выступило из
Смелой к Конотопу и «гетману Ивану Безпа-
лому с Черкасы велели идти с собою вместе».
Через два дня армия остановилась в селе Под-
липном, в трех верстах от Конотопа. Воеводы,
«оставя обозы под тем селом Подлипном,
апреля же в 19 день с государевыми ратными
людьми пошли к Конотопу для осмотру мест, где
стать обозом блиско города»860.
Пойманный в посылке казак Г. Сергеев
рассказал боярину, что «Гришка Гуленицкой с
Нежинским полком стоит в Конотопе, а Прилуц-
кой и Гоголевской полки и татаровя» около
Конотопа, по селам и по деревням. Накануне Гу-
ляницкий послал полковника Гоголя «да с ним
черкас и татар с тысячу человек» для поимки
«языков». Наказной гетман писал Выговскому,
чтоб «к нему прислал на помочь людей», а
иначе его казаки «от государевых ратных людей не
устоят»861. Трубецкой решил осадить Гуляниц-
кого в Конотопе и принудить его к
капитуляции. Вероятно, князь полагал, что успех данной
акции приведет к прекращению сопротивления
всей левобережной группировки противника.
Рейд кн. С. Р. Пожарского
на Сребное (13 апреля 1659 г.)
В то же самое время посланный Выговским
Прилуцкий полк под началом полковника Петра
Дорошенко укрепился в городке Сребном,
угрожая русскому войску, находившемуся в Лохви-
це. Кн. Куракин своевременно предпринял
меры для ликвидации сребненской группировки
противника. В материалах Разрядного прика-
171

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Петр Дорошенко,
в 1659 г. прилуцкий полковник
Гравюра XVII в.
за, находящихся в РГАДА, сохранились
документы, относящиеся к событиям, связанным со
взятием Сребного отрядом кн. С. Р.
Пожарского. Это отписка кн. Ф. Ф. Куракина, в
подчинении которого находился кн. Пожарский, а
также челобитная царю кн. Г. Г. Ромодановского
с жалобой на Куракина в «безсоветье» при
ведении боевых действий. Формально
Ромодановский подчинялся Куракину, но, как было
показано выше, имел под своим
командованием отдельное тактическое соединение -
Белгородский полк, более многочисленный, чем все
воинские силы, бывшие с Куракиным.
Конные сторожевые сотни принесли вести
о том, что гетман И. Выговский прислал
верного ему Прилуцкого полковника Петра
Дорошенко с его полком в Сребное. «В нынешнем,
государь, во 167 году апреля в 5 день пришли
в Сребреное твои великого государя изменник
Прилуцкой полковник Дорошенко со многими
черкасы...»862, - докладывал позднее в Разряд
172
Куракин. Ромодановский получил это
известие тремя днями позднее; 8 апреля воеводам
«ведомо учинилось», что Дорошенко «со
всеми Прилуцкого полку людми пришел в
Сребреное и ис Сребренова пошел войною до Лох-
вицы»863. Взятый позднее в бою сотник того же
полка В. Черкасов в расспросе сказал, что
«полковник Дорошенко со всем своим полком
прислан в Сребреное» для того, чтобы «приходить
ему под таборы государевых ратных людей»,
т.е. атаковать и беспокоить русские полки,
дислоцированные в Лохвицком лагере.
По приказу Куракина Ромодановский
послал против прилуцкого полковника своего
товарища, стольника и воеводу Петра Скуратова
с ратными людьми, а Куракин направил кн.
Пожарского и Львова с сотнями их полков (всего
шесть сотен), а также драгун полка X. Юкмана
во главе с капитаном864. Полковник Петр
Дорошенко пришел в село Голенка, намереваясь
внезапно напасть на Лохвицу, но, узнав о
направленных против него силах, «побежал» к Среб-
ному. Воевода Скуратов с ратными людьми
ходил за полковником «до Сребреново города до
села Карпиловки. После происшедшей между
ними стычки, того же дня (8 апреля)
Дорошенко «ушел в Серебряной»865.
С целью ликвидации возникшей угрозы
Куракин «за теми черкасы посылал товарища
своего околничего и воеводу князя Семена
Романовича Пожарского со всем ево полком».
Кроме отрядов, находившихся в
непосредственном подчинении Пожарского, главный
воевода направил на его усиление из своего
полка и полка кн. С. П. Львова сотни дворян и
детей боярских, московских стрельцов и драгун.
Ромодановский также выделил из своих полков
на помощь Пожарскому сводный отряд под
началом воеводы Петра Скуратова, послав с ним
«сотенных голов стряпчего Григорья
Иванова сына Косагова с ертаульной ево сотнею да
с охочими людми», белгородский полк
московских стрельцов, городовых дворян и детей
боярских, копейщиков, рейтар, солдат и драгун.
Всего с кн. С. Р. Пожарским против
Дорошенко выступили 20 сотен дворян и детей
боярских, 2 роты копейщиков, рейтарская шква-
дрона, 3 приказа московских стрельцов, при-

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
каз белгородских стрельцов, 4 шквадроны
четырех солдатских полков, драгунский полк
(2 шквадроны) и 3 драгунские роты, а также
«охочие люди»866. Все русские воинские силы,
задействованные в операции против
Прилуцкого полка в Сребном, представлены в
таблице (см. приложение 5.1). Точной численности
соединений в документах нет. Примерная
численность показана на основе имеющихся
данных о тех или иных полках и стрелецких
приказах в «Столбцах Приказного стола»
Разрядного приказа.
Впоследствии, после возвращения
Пожарского и Скуратова из рейда на Сребное,
Куракин, со слов воевод, рассказал о походе в
отписке, посланной в Разряд. Рано утром, «апреля
в 13 день на первом часу дни», воеводы
пришли под Сребное. Казаки Дорошенко
встретили противника хорошо организованной
обороной, укрепившись на переправах через
р. Лысогор, протекавшую с юго-восточной
части городка. На тех переправах Дорошенко,
«со многими черкасы с твоими великого
государя ратными людми билися, а как ту
переправу твои великого государя ратные люди,
отбив черкас, перешли в третьем часу дни, и
полковника Дорошенка со всем ево полком вбили
в город»867.
В результате двухчасового боя на
переправах казаки потерпели поражение и бежали под
защиту укреплений Сребного. Русские пошли
на штурм города, «воевода князь Семен
Романович Пожарский со всеми твоими великого
государя ратными людьми велел к городу
приступать, и твои великого государя ратные
люди к городу приступали жестоким приступом,
и, Божией милостью... город Сребреное взяли
часу в шестом дни, и в городе черкас побили,
и знамена, и бунчук и пушки медные и пищали
затинные и трубы и литавры поймали, да
начальных, государь, людей двух человек
сотников да отамана, а достальные государь
начальные люди в приступе все побиты...»868.
Кн. Г. Г. Ромодановский в своей челобитной
сообщил, что русские полки «пришед,
государь, под город Сребное взяли полковниковы
знамя, и бунчук, и де десять знамен сотнико-
вы, да сотников трех... трубача полковникова,
Литавры. XVII в.
ГОПМК
да казаков, а полковник Петр Дорошенко ушел
из города в болота пеш»869. Данное сообщение
подтверждает сведения из летописи Величко
о том, что полковник Дорошенко «як заец по
болотам тамошних гонений, заледво бегством
спасся от беды своея тогдашнея». «Последний
истинный казак», как позднее называли
Дорошенко украинские «державники», спасаясь
бегством, потерял даже полковое знамя.
В отписке Куракина также сказано о
судьбе Сребного в ходе штурма: «А город, государь,
в приступное время зажгли, и город и посад
выгорели, а церковь в то время от пожару
огнем разорена»870. Ромодановский сообщает, что
все взятые в бою «языки», знамена и литавры
были посланы «к великому государю, к
Москве»871.
Потери русских в ходе сражения были
небольшими: «А на бою, государь, и на
приступе твоих великого государя ратных людей
побито 10 человек, да ранено сорок девять
человек»872. О потерях противника данных нет, но,
вероятно, основная часть Прилуцкого полка
рассеялась, не оказав серьезного
сопротивления русским. Уже 14 апреля Пожарский и
Скуратов вернулись в русский лагерь в Лохвице.
Сребненская группировка мятежников была
истреблена и рассеяна.
Рассматривая рейд Пожарского на
Сребное в апреле 1659 г., нельзя обойти стороной
вопрос о таком явлении, как миф о «резне»
173

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Лук и стрелы XVII в. Россия
ГОПМК
в Сребном. Сребное (по-русски -
«Серебряное») в то время было сотенным городом При-
луцкого полка. Миф о «резне», якобы
устроенной русскими войсками в Сребном в
отношении «мирного украинского населения»,
кочует из одной работы в другую. Данную тему
эксплуатируют не только украинские
журналисты, но и известные историки. При этом ни
один автор не утруждает себя поисками
истины.
Начало мифу о «резне», якобы
устроенной в Сребном Пожарским, было положено
еще в конце XIX в. В своей известной
работе «Гетманство Выговского» видный историк
Н. И. Костомаров, ссылаясь на некоего
«малороссийского летописца», утверждает, что «при-
луцкий полковник Дорошенко хотел
загородить москвитянам дорогу, но товарищ Ромо-
174
дановского, отважный князь Семен Иванович
Пожарский, поразил его под Срибным.
«Дорошенко, - говорит летописец, - словно заяц
бежал по болотам, спасаясь от гибели, а князь
Пожарский приказал перерезать всех жителей
местечка Срибного»873.
Вслед за Костомаровым версию «резни»
в Сребном воспроизвели Н. Аркас, О. Апано-
вич и другие историки. Вопрос о том, откуда
взялась эта многократно повторенная
история, не вызывающая сомнений у украинских
ученых, даже не поднимался. Никакой ссылки
на первоисточник все вышеназванные авторы
не приводят, но, со слов Костомарова о
«малороссийском летописце», можно найти начало
этой истории. Речь идет о Летописи Самойло
Величко, который сам не мог быть очевидцем
данного происшествия, поскольку в то время
еще не родился. Добавим также то, что его
летопись была написана не ранее начала XVIII в.
И вот на сведения о «резне» в Сребном, якобы
имеющиеся в летописи Величко, косвенно
ссылался Костомаров, а за ним и другие
историки, как на истину в последней инстанции. При
обращении к оригинальному малороссийскому
тексту опубликованного источника - летописи
Величко - читаем следующее.
Выговский собрал к себе «войско козац-
кое и ордынское, желая с ним идти к Лохви-
це на Ромодановского. Он послал на
Левобережье ординанц свой до Прилуцкого
полковника Дорошенко, чтобы тот с полком своим
встал в городе Сребном, а Нежинскому
(полковнику) Гуляницкому приказал с полком
своим стать в Конотопе, для
воспрепятствования сил российских, если бы они вновь
двинулись от Москвы и Путивля к Ромодановско-
му в Лохвицу. По этому ординанцу Выговского
названные полки на указанных местах встали.
Тогда между «пререченными святами светло-
воскресенскими» князь Ромодановский, с
другими князьями и гетманом Беспалым и со
всеми войски своими, с Лохвицы в поле вышед-
ши, отправил от себя с значною войска
московского партиею князя Пожарского до Сребного,
на Дорошенка полковника Прилуцкого,
который князь там прибувши без великого труда
город Сребное достал, жителей тамошних од-

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
них вырубил, а других в полон забрал со
всеми их пожитками; а казаков полку Прилуцкого
там бывших погромил и роспудил так, же сам
полковник их Дорошенко, як заец по болотам
тамошних гонений, заледво бегством спасся от
беды своея тогдашнея. Князь Пожарский дело
свое помисле над Сребным справивши,
повернул оттоль до енарального обозу к Ромоданов-
скому в Лохвицу»874.
Далее по тексту, описывая поражение
русских в известной битве под Конотопом (28
июня 1659 г.), Величко объясняет его «божьим
возмездием» князю Пожарскому за пролитие
«невинной крови» мещан города Сребного:
«И так невинное крове мешканцов сребрян-
ских пролитие, и города разорение, чрез
Пожарского станулое, взаемне, богу тако извол-
шу, разорением и кровию войска и самого его
наградилося»875. Заметим, что даже Величко не
утверждает, что Пожарский «приказал
вырезать всех до одного жителей местечка
Сребного», нет такого в тексте. Если все погибли, то
кого тогда «в полон забрали»? Летописец
говорит лишь о гибели и пленении жителей
Сребного в ходе взятия города приступом.
Таким образом, сообщение Величко
нельзя считать доказательством поголовного
избиения гражданского населения в Сребном,
хотя именно это и делали некоторые украинские
ученые. Из сообщений воевод о взятии
Сребного видно, что деревянный городок был
слабо укреплен и взят без особого урона. В
ходе боя не было ожесточенного сопротивления
гарнизона и больших потерь. Деревянная
крепость во время штурма была зажжена,
городские постройки вокруг крепости - «посады»,
также выгорели. При таких обстоятельствах
жертвы среди мирного населения были
неизбежны, в такой ситуации их просто не могло
не быть при любом раскладе.
В то же время нет никаких данных о том,
что после взятия Сребного русскими была
организована резня мирных жителей.
Взятые в плен казаки и мещане были
отправлены в Москву, а в дальнейшем, что наиболее
вероятно, в новые места поселения.
По-видимому, в ходе сражения погибло несколько
сотен казаков и «сребренцов» т.е. мещан, взяв-
Стрелецкий бердыш
Рис. Э. Пальмквиста. 1674 г.
ших в руки оружие и оказавших
сопротивление русским. Упомянутый сотник
Прилуцкого полка В. Черкасов, взятый в плен русскими,
в расспросе сказал, что «было с ним
Дорошенко Козаков и сребренцов всех с пять
тысяч...»876. Упоминание «сребренцов», т.е.
людей, проживающих в Сребном, отдельно от
казаков, свидетельствует о том, что речь идет
о мещанах - городских жителях. Сребненская
казачья сотня входила в состав Прилуцкого
полка и называть ее отдельно не было
необходимости. Это означает то, что городские
жители также приняли участие в боях в ходе
последующей обороны города. Судить
Пожарского за «невинное крове мешканцов сребрян-
ских пролитие, и города разорение» нельзя
уже в силу того факта, что сребренцы
оказали сопротивление с оружием в руках, т.е.
непосредственно приняли участие в бою. Миф
о том, что Пожарский «приказал перерезать
всех жителей местечка Срибного», не
подтверждается никакими достоверно
известными фактами и опровергается другими, пусть
и косвенными свидетельствами.
В заключение можно сделать вывод о том,
что миф о сребренской «резне» возник из
сочинения Н. И. Костомарова о гетманстве Выгов-
ского. Историк, не раз уличенный в
недобросовестном исследовании источников и простой
компиляции работ других исследователей,
мягко говоря, «сгустил краски» при описании
взятия Сребного Пожарским. Несмотря на
устоявшийся исторический миф, можно с уверен-
175

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ностью утверждать, что никаких особых
эксцессов, помимо тех, что случаются при взятии
сопротивляющихся крепостей, в Сребном не
произошло.
Начало осады и штурм Конотопа
(20-29 апреля 1659 г.)
При описи московскими переписчиками
в 1654 г. Малороссии конотопские
укрепления описаны следующим образом: «Город Ко-
нотоп стоит на реке Конотопи. Около посаду
к реке Конотопи, сделана осыпь земленая, на
осыпи огорожено острогом дубовыми
бревнами; меж того острога сделаны четверо
проезжие ворота; на воротах и по острогу башен нет.
Около того острогу, с двух сторон сделан ров
к реке Конотопи... да подле того города над
рекою Конотопью, сделан другой город; около
того города с трех сторон к реке Конотопи
сделан вал земленой, а подле того городового валу,
сделан ров до реки ж Конотопи; а земленой вал
во многих местах обволился; да в том земленом
городи сделан панской двор над рекою
Конотопью; около того двора сделана осыпь земленая,
на осыпи огорожено стоячим острогом...
Около того острога, подле земленые осыпи, сделан
ров с трех сторон, а с четвертые стороны
подле того острогу, над рекою Конотопью, рва нет,
что подле тое реки, под стеною гора. Да от зем-
леного ж валу к реке Конотопи и по той реке,
около того дворового острога, к тому ж зем-
леному валу сделан отводной стоячей острог
к воде, как в осадное время по воду ходить. Да
меж того земленого города и дворового
острога, сделаны ворота проезжие и через рвы
сделан был мост и тот мост весь сгнил и оболил-
ся. А в том земленом городе и в панском
дворе жилых дворов нет, только стоят в том дворе
панские хоромы»877.
Как отметил А. М. Лазаревский в своей
работе, «из этого описания видно:
1) что весь город был обнесен земляным
валом, по гребню которого устроен был «острог»
из дубовых бревен;
2) что в большом городе заключался
другой меньший городок, также обнесенный
земляным валом, около которого выкопан был,
кроме того, и ров;
176
3) что в меньшем городке находился
«панский двор», окруженный валом с дубовым
острогом на нем и с рвом около вала. Кроме
того, из крепости устроен был к воде
«отводной стоячий острог» для безопасного
получения воды во время осады города. Как видно,
Конотоп укреплен был прочно, из чего следует
заключить, что основывался этот город с
целями стратегическими»878.
Брат полтавского полковника
Кирилла Пушкаренко, Марк, рассказывал в Москве
боярам о том, что, «а крепость де у Конотопа
только один острог, а место де ровное,
приступу быть мочно»879. Однако следует также
добавить, что сохранившееся описание укреплений
Конотопа к 1659 г. несколько устарело. За
прошедшие со времени описания пять лет
оборонительные сооружения были перестроены,
острог усилен рублеными деревянными
башнями. Такой вывод можно сделать на
основании упоминания в документах 1658-1659 гг.
крепостных башен, которых нет в описании
1654 г. Так, например, известно, что в ходе
осады Конотопа в ноябре 1658 г. полковником
Н. Ковалевским в ходе предпринятого
штурма его казаки «зажгли башню»880. О другой
сожженной башне говорится при описании
штурма Конотопа князем Трубецким 29
апреля 1659 г. (об этом ниже).
Однако, конечно же, не деревянные стены
и башни острога были главным препятствием
для овладения им. Уже на карте Г. Л. де Бопла-
на (1640-е годы) в Конотопе показаны
земляные валы и бастионы - четыре в замке и
четыре - по периметру городского вала. Земляной
вал легко выдерживал огонь полевых орудий
кн. Трубецкого, а палисад (острог)
предохранял от захвата вала штурмующими.
Заболоченная местность вокруг города со
множеством озер, прудов и речек служила
дополнительным, самым серьезным препятствием для
осаждающих.
Согласно реконструкции В. Вечерского,
крепость имела трое ворот: Роменские,
Киевские и Путивльские881. От Роменских ворот
расходились две дороги: одна шла на юг, в
направлении села Подлипное, где был устроен
главный русский лагерь; другая - на юго-за-

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
Остаток вала Конотопской крепости. Фото автора
пад к Шаповаловке и Сосновке, где
находилась переправа через речку Куколку. От
Киевских ворот дорога вела на запад, к селу Попов-
ка, где имелась еще одна переправа через
Куколку. От северных Путивльских ворот через
плотину («греблю») можно было попасть в За-
гребелье, восточное предместье Конотопа.
Неподалеку от городского рынка до сих пор
можно увидеть следы земляных валов — остатки
старинной крепости, возведенной поляками
в XVII в., когда Конотоп входил в состав Речи
Посполитой.
От вышедшего из города казака русские
узнали о том, что в «Конотопе изменник Гришка
Гулиницкой, а с ним Черкасы, а Татар де семь
тысяч стоят около Конотопа в ближних деревнях,
и хотят де те Татаровя приходить к изменнику
к Гришке Гуляницкому с товарищи на помочь
и с государевыми ратными людьми дать бой»882.
Как выяснилось, ордынцы находились
западнее города, на переправе через речку
Куколку у деревни Поповка. Трубецкой «с товарищи»
послал на тех татар «голов с сотнями и
рейтарских полковников стольника Венедикта Змеева
да Анца Георг Фанстробеля с рейтары, и
велели над Татары промышлять». В тот же день
сотенные головы и полковники вернулись назад,
сказав, «Татаровя, увидя их, из деревни Попов-
ки побежали, и они де сотенные головы и
полковник Анц Фанстробель, в деревне Поповке
перебрався через переправу, за Татары ходили
и Татар не сошли. А из города из Конотопа в то
время Черкасы выбрався, стояли на поле. И
боярин и воеводы на тех Черкас посылали голов
с сотнями, и те Черкасы побежали в город»883.
Осада Конотопа началась 20 апреля. В этот
день кн. А. Н. Трубецкой «с товарищи и со
всеми великого государя ратными людьми; с
конными и с пешими и с нарядом, пришли под
город Конотоп. И изменники з города учали по
государевых ратных людех стрелять из пушек
и из мелкова ружья. И боярин и воеводы князь
Алексей Никитич Трубецкой с товарищи, под
городом устроясь в обозы, велели
полковником и головам стрелецким с стрельцами и
драгунским полковником с драгуны вести к городу
шанцы и в шанцах поставить наряд»884.
Согласно документам, в тот же день, «апреля в 20 день
была выласка ис Конотопа», легко отраженная
русскими.
Началась долгая осада Конотопа. Григорий
Гуляницкий, талантливый военачальник и уме-
177

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
лый организатор, действуя где ложью, где
насилием, сумел убедить казаков, что царское
войско пришло за тем, чтобы «гетмана и казачью
старшину позабивати, права и вольности их по-
ломати, казаков крестьянами вечными сотво-
рити», жестоко расправляясь с теми, кто не
хотел войны с Москвой. Под Конотоп из Лохвицы
21 апреля прибыл кн. Ф. Ф. Куракин «с товары-
щи и с государевыми ратными людьми».
Трубецкой велел им «стать под Конотопом по
другую сторону города и, устроя обозы, вести к
городу шанцы жив шанцах поставить наряд»885.
Русское войско расположилось вокруг Ко-
нотопа в трех укрепленных осадных лагерях,
перекрыв все основные дороги, ведущие к
городу. Сам Трубецкой не упоминает о третьем
лагере, но из сообщения поляка Т. Карчевско-
го, «Авиз из табора» и реляции И. Выговского
о битве под Конотопом следует, что полки Ро-
модановского («белгородские») стояли
отдельным табором, к западу от крепости. Это
вполне допустимо, поскольку Ромодановский
находился в оперативном подчинении Куракина, но
бывшие под его началом воинские силы
действовали как отдельное соединение. Понятно
также, почему Трубецкой не упоминает лагеря
Ромодановского: расстановка полков «по
другую сторону города» входила в компетенцию
Куракина. Казацкие полки гетмана Ивана
Беспалого, вероятно, находились вместе с
главнокомандующим князем Трубецким в главном
лагере в Подлипном. Следует отметить, что
в турецкой реляции сообщается о четырех
неприятельских лагерях вокруг Конотопа886, но
маловероятно, чтобы Пожарский и Львов
имели два обособленных лагеря. В источниках нет
сведений и о том, что казаки Беспалого
располагались отдельно. Таким образом,
наиболее вероятным все же представляется то, что
с трех сторон Конотоп был плотно окружен
тремя осадными лагерями, а с четвертой,
восточной стороны протекала болотистая и
труднопроходимая река Езуч. Недостаток сведений
о местах нахождения двух из трех лагерей не
позволяет определить их более точное
расположение на местности.
Гуляницкому в Конотоп была послана
грамота, сообщающая о том, что кн. Трубецкой
с товарищи пришел «в ево государевы
Черкасские городы для успокоения их междоусобия
и для унятия кровопролития; и они б,
памятуя едино православную христианскую веру
и великого государя крестное целованье и его
великого государя к себе премногую милость
и жалованье и оборону от гонителей
православные христианске веры от Ляхов и от бусур-
ман, от неправд своих отстали и в винах
своих великому государю добили челом и были
б у великого государя, у его царского
величества, под его государевою самодержавною
высокою рукою по прежнему своему обещанию
в подданстве безо всякого сумнения, и
прислали б они к ним, к боярину и воеводам, в
полки людей добрых и знатных, с кем говорить об
успокоении их междоусобия»887. В ответ «коно-
топские осадные сидельцы» ничего не
прислали, а «з города говорили в шанцы, что де они
сели на смерть, а города не здадут. И
стрельба от них в шанцы была из наряду и из мелко-
ва ружья безпрестанная. И боярин и воеводы
князь Алексей Никитич Трубецкой с товары-
щи велели стрелять изо всего наряду по
городу и в город»888.
Осажденные 26 апреля сделали вылазку
«многими людьми на шанцы товарыщев
боярина и воеводы князя Алексея Никитича, и из
шанец великого государя ратные люди
учинили с ними бой, и на том бою Черкас
многих побили и в языцех взяли четырех человек
Черкас». Пленные сообщили, что «в Конотопе
де с изменником с Гришкою Гуляницким
полковники Черниговской да Кальницкой, а с
ними Черкас и тутошних жителей всего с
четыре тысячи человек»889. Поскольку в этом
сообщении указаны непосредственно полковники
(а не просто полки), то, вероятно, оно
является наиболее достоверным. Это предположение
подтверждается сообщением ранее
упомянутого Марка Пушкаренко о том, что в Конотопе
«в осаде де сидят 3 полковника, Черниговской
и иные»890. На основании приведенных данных
можно сделать вывод, что кроме полковника
Гуляницкого (имевшего также звание
«наказного гетмана») в городе находились
черниговский полковник Аникей Силич и кальницкий
полковник Иван Вертелецкий. Следователь-
178

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
Схема осады Конотопа русскими войсками в 1659 г.
но, двух указанных лиц не могло быть в
рядах войска Выговского накануне битвы 28
июня, т.е. общее количество полковников с Вы-
говским не превышало 8 человек,
командовавших 8 полками.
Трубецкой с товарищи 28 апреля
«велели в ночи полковникам и головам
Московских стрельцов с приказы и драгунским и сол-
дацким полковником с драгуны и с солдаты
и Черкасом и даточным людем от шанцов со
всех сторон к городу приступать, а из верховых
пушек стрелять в город гранаты и огненными
ядры»891. Из данного сообщения следует, что
массированный ночной штурм производился
со всех сторон силами стрелецких приказов,
драгунских и солдатских полков при помощи
даточных людей, выполняющих
вспомогательные функции. В обстреле города была
задействована не только имеющаяся полевая
артиллерия, но и мортиры - «верховые пушки». Как
записано в документах, «апреля против 29
числа в ночи был приступ х Конотопу...»892. Под
грохот барабанов, развернув знамена,
штурмовые колонны яростно ринулись на
городские укрепления. «И государевы ратные люди
к городу приступали со всех сторон жестоким
приступом с лесницы и с приметы с шестаго
часа ночи, и на город взошли было во многих
местех с знамены и с барабаны, и башню
сожгли»893.
Согласно указанному времени, штурм
Конотопа начался около полуночи (по
современному счислению). Атакующие пытались не
только овладеть валами, но и поджечь деревян-
179

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Доспех пикинера (детский).
Западная Европа. XVII в.
ГОПМК
ные укрепления приметами. Следует отметить,
что, согласно сведениям о потерях, в приступе
участвовал стрелецкий приказ В. Философова,
вероятно, возвращенный из Ромен накануне
начала штурма. Исходя из известной
численности участвующих в штурме полков и
приказов, исключая оставленных для охраны шанцев
и обоза воинов, можно сделать вывод, что
Трубецкой послал на приступ не более 10-12 тыс.
своих бойцов. Кроме этого, гетман Беспалый
вполне мог выделить для штурма около 4 тыс.
казаков. Тем не менее предположительно
четырехкратное численное превосходство
атакующих над гарнизоном оказалось
недостаточным. Негативную роль сыграло то
обстоятельство, что штурм был предпринят
преждевременно, всего лишь через 8 дней после начала
осады, без предварительной артиллерийской
подготовки ввиду отсутствия у кн. Трубецкого
(за исключением двух мортир) тяжелых
осадных орудий. Несмотря на наметившийся было
успех, взять город не удалось. Около 4 часов
утра боярин отдал приказ прекратить атаку:
«государевых ратных людей изменники с
города збили. И за полчаса до дни боярин и
воеводы князь Алексей Никитич Трубецкой с то-
варыщи велели государевым ратным людем от
города отступить в шанцы»894. Исходя из ука-
180
занного времени видно, что приступ к Коно-
топу продолжался около 4 часов. В нем
принимали участие все пехотные и драгунские
части, находившиеся в подчинении Трубецкого.
Эта атака была одним из самых
кровопролитных штурмов за всю военную историю России
середины XVII в. (см. приложение 5.2).
По уточненным данным, было убито 473
человека, ранено 2657, «зашиблено» (т.е.
сбрасываемыми со стен камнями и палками) 386
человек. Среди раненых оказалось много
командиров высокого ранга - головы московских
стрелецких приказов 3. Волков и М. Спиридонов,
драгунские полковники С. Брынкин и И. Мевс,
стрелецкие полуголовы Ф. Нарышкин (приказ
Матвеева), Б. Пазухин (приказ Александрова)
и В. Рожнов (приказ Лопухина),
подполковники драгунского строя К. Мясоедов (полк Мев-
са) и солдатского строя И. Ниротморцев (полк
Лесли).
Оправдываясь в отписке перед царем за
неудачу штурма, боярин заявлял о том, что
пленные казаки-мятежники якобы дали ему
неверную заниженную информацию о численности
конотопского гарнизона. «А что до приступу
взятые языки в роспросе и с пытки сказывали,
что де в городе всяких людей тысячи с четыре,
и то взятые языки солгали, а в приступе в
городе объявились многие люди; да и после
приступу которые языки иманы, в роспросе и с пытки
сказывали, что в Конотопе с изменником
Гришкой Гуляницким с товарищи многие люди»895.
На самом деле у нас нет оснований не доверять
ранее названным числам. Учитывая полную
неподготовленность и поспешность проведенного
штурма, вполне можно допустить, что в городе
было не более 4 тыс. казаков.
Согласно секретарю датского
посольства А. Роде, «4-го числа (мая. - И. Б.) великий
князь получил дурные вести, а именно о том,
что под Клюквой896, которая находится в шести
верстах от Путивля, его войско было разбито
казаками, причем сам князь Трубецкой едва
спасся с немногими ратниками. Он осадил
крепость, в которой заперлись около 60000
казаков, имея в своем распоряжении лишь 16 тыс.
чел.; и так как он не был осведомлен о
количестве казаков и последние себя в крепости

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
держали тихо и осторожно, он решил взять ее
приступом. Казаки, однако же, взорвали
сделанные ими мины, когда неприятель
ворвался в крепость, и причинили ему, таким
образом, большую потерю. Затем они сделали
вылазку и перебили тех, которые не успели
спастись бегством, а в том числе и многих храбрых
немецких офицеров. Из них были убиты,
перевезены в Москву и здесь похоронены
полковник Бринг и майор Балк»897. Комментируя
записи Роде, следует сказать, что, вероятно,
неудачный штурм Конотопа (названный у
автора Клюквой) произвел большое впечатление на
современников. Конечно, ни о каком разгроме
войска Трубецкого речи быть не может, а
численность мятежников (60 тыс. человек)
сильно преувеличена. В то же время другие
сведения Роде заслуживают внимания. Он довольно
близко к истине оценил воеводский полк
князя Трубецкого в 16 тыс. чел. Кроме того, в
разрядных документах действительно есть
сведения о том, что после штурма полковник Брынк
«от раны умер»898. В дальнейшем его полком
временно командовал подполковник Артемий
Ульф (Ульфов).
После отражения приступа
мятежниками Трубецкой больше не захотел испытывать
удачу и начал неторопливую осаду, которая
затянулась почти на два месяца. Украинские
историки часто пишут о «героической
обороне» Конотопа, который стал для них символом
стойкости и преданности казаков Выговско-
му. На самом деле дальнейшее сопротивление
осажденного гарнизона скорее можно
объяснить отчаянием обреченных. После отражения
кровавого штурма казаки Гуляницкого уже не
могли рассчитывать на пощаду в случае
взятия города приступом, и это обстоятельство,
несомненно, способствовало упорной
обороне города. Следует отдать должное Гуляницко-
му не только как умелому военачальнику, но
и как идейному организатору сопротивления,
благодаря усилиям которого казаки
отказывались от капитуляции. Однако длительная
оборона Конотопа является едва ли не единичным
случаем такой стойкости и преданности
казаков «делу Выговского», поэтому по ней ни в
коем случае нельзя судить об общих настроениях
и дисциплине в расколотом и разлагающемся
Войске Запорожском.
§ 2. Походы армии
кн. Г. Г. Ромодановского
на Борзну и Нежин
Прежде чем осветить походы армии кн. Г. Г.
Ромодановского на Борзну и Нежин в мае 1659 г.,
следует сказать несколько слов о военных
событиях, происходивших в апреле-SMae вокруг
Киева, поскольку одной из задач князя было
установление связи с В. Б. Шереметевым и
помощь киевскому гарнизону, который
по-прежнему находился в блокаде. Взятие Нежина
могло открыть дорогу Трубецкому на Киев, но
почти все внимание главнокомандующего было
направлено на осажденный Конотоп.
В апреле 1659 г. боевые столкновения под
Киевом продолжались. В Триполье 22 апреля
пришел Уманский полк Михаила Ханенко.
Шереметев послал против него кн. Барятинского
и Чаадаева с ратными людьми. Уманский
полковник «бою не дал, побежал, а казаки и
мещане в Треполье заперлись и бились». В ходе
сражения «князь Юрья с ратными людьми
Треполье взяли и изменников побили и город
сожгли»899. Нежинский протопоп Максим
Филимонович писал кн. А. Н. Трубецкому об этом
бое: «Василий Борисович за 12 миль им
докучает и ныне не вдавне, от Киева в шести милях,
город Триполье, в котором было несколко
тысяч казаков, добыл и зжег; естлиб ему помочи
было, и в Чигирине бы не усиделись»900.
Кн. Барятинский и Чаадаев 28 апреля снова
выступили в поход, на этот раз против левен-
цов, бывших под началом полковника Корсун-
ца901. Согласно отписке Шереметева царю,
«местечка Белагородки сотник Семен Тренеченко»
из Киевского полка и его сотни казаки и
мещане всегда верно служили государю,
«привозили хлеб на продажу и про всякие вести
говорили». Неожиданно из Белагородки,
находящейся в 15 верстах от Киева, прибежал атаман
Иван Епик, рассказав, что «пришел де из Мо-
товиловки в Белагородку полковник Корсунец
181

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
с левенцы со многими людьми, и животы их
грабили и домы их жгут и их побивают за то,
что они тебе великому государю служат...»902.
Барятинский и Чаадаев встретили
противника у Плесецкого городка в 35 верстах от Киева
(ныне - Плесецкое). В происшедшем бою они
«полковника Корсунца побили, а (сам)
полковник Корсунец утек с небольшими
людьми», а остальные левенцы и черкасы «заперли-
ся в городке Плесецком». Воеводы взяли
Плесецкий штурмом, высекли выговцев и сожгли
острог. В плен было взято левенцов и казаков
сорок шесть человек»903. Согласно показаниям
«языков», на Белогородку приходило левенцов
и казаков тысяча человек. Потери
Барятинского были незначительны, «великого
государя ратных людей на том бою ранено выборной
конной салдацкой сотни голова Федор Гринев
да три человека рейтар, да людей боярских два
человека, а убитых никого нет»904. После боя
полковник Корсунец с оставшимися левенца-
ми встал в Мотовиловке, в 20 верстах от
Киева, для того чтобы к городу «всякие запасы» не
пропускать и «тесноту всякую чинить»905.
Под Киев присылал 13 мая «польской
обозной Андрей Потоцкой полковников своих Рож-
чича да Корчевского, а с ними поляков и волох
и сербов и мутьян и татар полских две тысячи
человек»906. Боярин отправил против них
Барятинского и Чаадаева с ратными людьми, и они
«недопустя (врага. - И. Б.) до Киева с
полковниками с Рожчичем и с Корчевским билися...
полковников Рожчича и Корчевского побили,
рубили от Киева до Василкова дватцать верст,
а полковника Рожчича ранили и с лошеди зби-
ли, и лошедь взяли и саблю с него
оборвали»907. В ходе боя русские взяли в плен
«ротмистра Матвея Вельского да двух ротмистров
татарских Михаила Куменова (Куменовича. -
И. Б.) да Александра Сулейманова (Сулейма-
новича. - И.Б.) да поручиков... (2 человека. -
И.Б.)У да хорунжего... да поляков и волохов
и сербов и мутьян и татар взято семдесят
человек»908. Пленники говорили, что «послал их
под Киев обозной Андрей Потоцкой, чтоб из-
гоном под Киевом какой промысел учинить».
Судя по именам начальных людей, в разбитом
отряде были «казацкие», валашские и татар-
182
ские хоругви. Потери русских ратных людей
в том бою составили «два человека рейтар да
выборной конной сотни салдат, да в полон взят
один человек рейтар, да ранено шесть человек
рейтар да выборной конной сотни четыре
человека салдат»909.
Шереметев с успехом использовал
против врага не только конницу, но и
имевшуюся у него «судовую рать» на Днепре.
Киевский воевода послал 15 мая «водою на судах
под город Стайки киевского полковника Васи-
лья Дворецкого» с казаками, две роты драгун
и роту солдат с капитанами, «голову
стрелецкого Дия Грекова с приказом, десятника
Григория Ковырщина с московскими стрельцы».
Рейд по Днепру закончился полным успехом,
Дворецкий и его бойцы «изменников
побили»910, после чего «город Стайки взяли и
сожгли...»911.
«Под местечком Мокаровым» 22 мая
произошел бой с казаками-изменниками у
рейтарского строю подполковника Скорнякова-Писа-
рева. С рейтарами были рота драгун и
дворянская сотня И. Нармацкого. Ратные люди Ма-
карово (ныне - Макаровка) взяли и выжгли,
а изменников посекли912. В походе под
местечко Бородянку 23 мая был подполковник Иван
Шепелев со своим полком и 5 сотенных голов
со своими сотнями. Выговцев разбили,
Бородянку «взяли и сожгли»913. 31 мая был бой «под
городом Абуховым (Обухов. - И. Б.)». С
казаками столкнулся рейтарского строю ротмистр
Микифор Писарев со своей ротой. В ходе боя
изменников побили и город сожгли914; 22
июня снова стычка «с изменники с черкасы под
местечком Светильня». Под Светильной были
рейтарского строю майор С. Шепелев (полка
Ивана Шепелева), ротмистр Ф. Грязов (полка
С. Скорнякова), 4 головы сотен со своими
ротами и сотнями, а также «выборной салдацкой
сотни капитан Вилим Велен с салдаты». Ратные
люди «местечко Светильню взяли и
изменников секли и местечко сожгли»915. После Све-
тильны последовал рейд на Бышов. Под
Бытовым был подполковник Скорняков-Писарев со
своим рейтарским полком, шесть голов с
сотнями и рота солдат. Изменники разбиты,
местечко Бышов сожжено916.

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
Перечисляя все эти бои, Шереметев
писал в Разряд, что «под местечком Мокаровым
и под Бородянкой и под городом Обуховым
и под Светильной и под Бышевым» русские
ратные люди неизменно одерживали победы:
«Бородянку и Обухов, и Светильну и Бышев
и Макарово взяли и сожгли и изменников
посекли»917. Костомаров, в свою очередь, сделал
вывод, что «варварские опустошения околицы
Киева Шереметевым действовали на народ со
страхом: малороссияне увидели, что им
приходится бороться с сильным и суровым
врагом, защищая такое дело, которое не
принесет народу ничего, кроме той неволи, от
которой он освободился с такими тяжелыми
усилиями»918. Вместе с тем нетрудно заметить, что
называть эти военные акции «карательными»
было бы неверно - в каждом из городов и
местечек концентрировались готовые к атаке
боевые отряды неприятеля. Своевременное
уничтожение и рассеивание их было единственно
правильным и верным решением. Ни один из
городов не был сожжен просто из-за желания
устрашить мирное население или наказать его,
поэтому говорить о «варварских
опустошениях» и карательных акциях - значит искажать
смысл событий.
Рейды воевод П. Д. Скуратова
и кн. Г. Г. Ромодановского
на Борзну и Нежин (май 1659 г.)
Основные силы русской армии на
Украине оказались связанными борьбой с Гуля-
ницким, который в мае-июне 1659 г.
продолжал удерживать конотопскую крепость.
Верный царской присяге киевский наказной
полковник Василий Дворецкий писал в то время
кн. А. Н. Трубецкому (от 7 мая 1659 г.)
следующее: «Удивитися тому не может его милость
господин Василий Борисович (Шереметев. -
И.Б.)... что Ваша милость... давно недалече
здесь стоя, к нам х Киеву или к Днепру не
приближаетесь; но ныне, взяв ведомость
подлинную, что уже ваша милость того изменника Гу-
ляницкого в Конотопе осадили, возрадовалися
есмя вся рать его царского величества; просим
и молим ради Бога... ускорите и приближайте-
ся к нам к Днепру, чтоб есмя тому Магметову
сыну, безбожному изменнику Выговскому, не
дали переезжать и с татары через Днепр,
понеже нонча ожидает хана крымского и х турско-
му цесарю посылал, но еще ныне не собрался
с силою; ускорите Бога ради вы и с той
стороны Днепра, а мы и з сей стороны будем нахо-
дити... понеже он безбожный умыслил
православную веру погуби™ и христиан
православных, а с поганы побратался; иноверному
польскому королю також поддался и ныне на сейм
всю старшину послал; а помочи им от ляхов
також мало, и не слышим о новом лятцком
войску, чтоб на помочь шло...Бога ради ускорите,
приближайтеся к Днепру, не мешкайте со всем
войском над Конотопом и над тем запомяну-
тым человеком, но часть войска над ним оста-
вя, поспешайтеся х Киеву или к Переясловлю,
чтоб есте Нежин взяли или прошли, тогда и мы
вас встретим, и нихто не задержит нас, понеже
все устрашились, утекают; хоти б ратных
людей з десять тысяч, надежа б на Господа; а у нас
все суды, поромы и перевозы многие готовы,
при том ежеденно и на всяк час счастливого
приходу вашего ожидаем...»919.
Дворецкий активно призывал Трубецкого
к овладению Нежиным, а также походу с
войском к Киеву или Переяславу. Однако
главнокомандующий не внял его просьбам,
предпочитая держать все свои силы под Конотопом,
вместо того чтобы попытаться восстановить
прямое сообщение с киевским гарнизоном.
Очевидно, что взятие Нежина позволило бы
разблокировать находившийся в Киеве отряд
В. Б. Шереметева и подавить сопротивление
мятежников Нежинского полка. Можно
согласиться с украинским историком А. Г. Бульвин-
ским в том, что недооценка Трубецким взятия
Нежина является одной из главнейших его
ошибок в этой кампании. Вероятно, воевода
переоценил численность гарнизона Конотопа
и боялся распылить свои силы дополнительной
осадой Нежина.
В свою очередь, стремясь оказать
посильную помощь осажденному гарнизону
Конотопа, нежинский наказной полковник Василий
Золотаренко со своими казаками и
крымскими татарами пришел в Борзну. Узнав от
захваченных в стычках пленных, что в Борзне с пол-
183

Я. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ковником Василием Золотаренко стоят
«Черкасы многие люди и Татаровя», 2 мая
Трубецкой послал против них стольника и воеводу
Петра Скуратова «с государевыми ратными
людьми»920. Того же числа Скуратов,
направляясь к Борзне, дал бой мятежникам под селом
Красное. На том бою «Черкас многих побили
да в языцех взяли семи человек». Когда он
пришел к городу, против него вышел полковник В.
Золотаренко с казаками и татарами. В ходе боя
«государевы ратные люди Черкас и Татар
многих побили и Татарской бунчюк взяли... и
посады у Барзны выжгли; а Татаровя де под Бар-
зною стоят по другую сторону города обозом,
а по смете де тех Татар с две тысячи человек»921.
Не ввязываясь в бой с основными силами
ордынцев, Скуратов повернул назад к Конотопу,
куда прибыл уже 4 мая. Согласно отписке
Трубецкого в Разряд, он посылал под Борзну сотни
поместной конницы и рейтар. У Скуратова был
бой «под городом у ближних мостков», в ходе
которого «черкас и татар многих побили да
четырех человек черкас взяли». Потери русского
отряда составили 5 человек убитыми и 24
человека ранеными922.
Неожиданной атаке подвергся 8 мая лагерь
Куракина. Как позднее писал
главнокомандующий, пришли «татаровя и черкасы многие
люди на сторожевые сотни товарищей моих стол-
ника и воевод князя Федора Куракина с това-
рыщи». На помощь Куракину он выслал своих
ратных людей - «голов с сотнями и
рейтарских полковников столника Венедихта Змеева
да Анца Фанстробеля с рейтары». В ходе
завязавшегося боя, не зная о численности
неприятеля, боярин вывел в поле все войско. В
последующей отписке царю Трубецкой, в
частности, сообщал, что вместе с князем
Куракиным «с твоими государевыми ратными людьми
(они.- И. Б.) выбрався, стояли с полки у
обозов, и в посылке, государь, у товарищей
моих и у твоих великого государя ратных
людей с татары и с черкасы бой был»923.
Сражение закончилось без участия главных русских
сил. Конные сотни и рейтары «татар и черкас
побили и гоняли и побивали на дватцати
верстах и взяли в языцех... трех человек татар да
черкашенина». Потери «на том бою составили
184
шесть человек убитыми и тритцать пять
ранеными»924 (см. приложение 5.3).
Взятые в бою пленники дали
противоречивую информацию о нахождении Выговско-
го, вероятно, запутавшую Трубецкого. Эти
показания достаточно интересны для того, чтобы
привести их подробно.
Первый пленник, мурза Белгородской
орды, сказал, что было татар под Борзной «с Кан-
темирем мурзой шесть тысяч, а послал их Кан-
темиря мурзу и татар из под Борзны Васка
Золотаренко... для языков и для проведыванья
под обозы, а про крымского хана татарове...
сказывают, что хан ныне к Выговскому
приходить хочет, а Выговской ныне за Днепром
в Черкасах»925.
Другой крымский татарин, Мамбек,
сообщил, что 12 дней назад «крымской хан
прислал к Выговскому в Чигирин нурадына сал-
тана Мурата да мурз Мансура да Асака да
Каплана да Араслана, а с ними татар 30000».
Что касается гетмана-изменника, то
«Выговской и салтан и мурзы с татары и
черкасы перевезлись Днепр на сю сторону, а в
которых местех не ведает, а татар де с ними
30000 , которые пришли с Крыму». Казацкое
войско, находившееся при Выговском,
татарин оценивал всего в 10 тыс., объясняя его
малочисленность непопулярностью гетмана:
«да черкас (при Выговском. - И. Б.) десять
тысяч, а иные черкасы к нему не
приставали, для того, что ево не любят». По словам
«языка», изменник все же настроен дать
сражение Трубецкому: «идет де Выговской под
Конотоп с нарядом, а наряду с ним дватцать
пушек и хочет де з государевыми людми бой
дать и будет де он под Конотоп вскоре, а
перешел (он) Днепр на сю сторону числа 26
(апреля. - И. Б.). Передовой отряд татар (общей
численностью 10 000 чел.), в составе которого
был этот пленник, пришел к Борзне, чтобы
идти под Конотоп «для проведыванья и для
языков и ныне их татар под Борзну
приходило 6 000, а достальные четыре тысечи
остались под Барзною». Вновь пришедшие крым-
цы сошлись «с прежними татары, которые
зимовали на сей стороне Днепра. Сам Выгов-
ский хочет стать в Борзне и проведывать про

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
государевых людей мочно ли ему з
государевыми людми дать бой...»926.
Третий, взятый в бою 8 мая, крымский
татарин Маметка Атаев поведал, что два
месяца назад по просьбе Выговского крымской хан
прислал к нему «царевича Мурат Гирея нура-
дына да с ним мурз Мансыр мурзу Мансарова
да Азамет... мурзу Сулешева ... и иных мурз,
а как их зовут того он не ведает, а с ними
татар з 15 000». Сначала они стояли за Чигири-
ным, в полмиле от города, на реке Цыбульнике.
Когда сошел лед на Днепре, «нурадын да
Выговской. велели мурзам и татарам»
переправляться на «сю сторону Днепра». Они
двинулись вдоль реки, пройдя от Чигирина до
Днепра «два дни». Выговский провожал их до
переправы через Днепр. Крымские мурзы и «с ними
татар 15000» переправлялись через реку «выше
Кременчука девять дней, а Выговской девять
дни стоял у перевоза на той стороне Днепра на
берегу, а нурадын де остался в Чигирине, а
татар с ним осталось с тысячю, а как они Днепр
перешли и тому дватцать дней, а Выговской
от перевоза поворотился от Непра в Чигирин,
а отпустивши их Выговской велел идти х Коно-
топу для того, чтоб государевы люди Коното-
па не осадили». Отряд должен был
соединиться с зимовавшими на Украине крымцами и
«ходить под обозы для языков». Провожая татар,
гетман сказал им, что он сам и царевич вскоре
«за ними под Конотоп будут». На пути к Бор-
зне их догнал выехавший из Чигирина
полковник Джулай, а «с ним казаков со сто
человек и ныне то за два дни Джулайко полковник
и мурзы и они татаровя съехались под Барз-
ною с татары, которые на сей стороне
зимовали и того де дни Джулайко полковник и
мурзы с теми татары и с черкасы от Барзны пошли
под Конотоп для языков, а говорили татарове
и черкасы, что в той посылке было татар,
которые на сей стороне (Днепра. - И. Б.)
зимовали и которые пришли и черкас всего с 15000,
а подлинно (он) не ведает»927.
На очной ставке между
допрошенными крымцами, «татарин, который в роспро-
се с пытки говорил, что нурадын и Выговской
с татары и с черкасы перешли на сю сторону
Днепра», еще раз подтвердил, что «подлинно
нурадын и Выговской на сей стороне Днепра»,
сказав «прежние свои речи». Татары, которые
говорили, что Выговский и нурадын не
переходили Днепр, также настаивали на своем928.
Взятый в том же бою пленный казак
Федька, «Гоголева полку», рассказал, что, когда
Выговский осаждал Зеньков, он был там же, с
полковником с Гоголем, а «как Выговской с под
Зинкова пошол в Чигирин», то полковника
Гоголя «отпустил от себя под Конотоп». К началу
осады Конотопа Трубецким «полковник Гоголь
с татары и он, Федька, был под Конотопом в
деревне Поповке, и как государевы ратные
люди пришли к селу Поповке, и они де
побежали за Борзну и сошлись с полковником з Золо-
таренко». Таким образом, из этого следует, что
Приднестровский полк Гоголя не вошел в
гарнизон Конотопа, соединившись с казаками Зо-
лотаренко. Пленник также сказал, что
«ныне в Борзну от Выговского пришли татаровя,
а сказывают с пять тысяч; а про Выговского он
от татар и от черкас слышал, что Выговской за
Днепром, да черкасы говорят, что к Выговско-
му будет крымской хан со многими людми».
В бою 8 мая со стороны мятежников
«приходили к Борзне с полковники з Золотаренко, да
з Гоголем черкасы з две тысячи, да татар,
которые зимовали на сей стороне Днепра
тысячу человек...»929.
В такой непростой ситуации, когда лишь
один из четырех допрошенных сообщил о
движении казацко-татарской армии к Конотопу,
кн. Трубецкой не знал, верить ли этим
показаниям и готовиться к отражению возможной
атаки больших сил неприятеля либо спокойно
продолжать осаду города, не доверяя «слухам»
и не беспокоясь за свой осадный лагерь.
Тем не менее главнокомандующий наконец
решил нанести удар по Борзне, казаки которой
сильно досаждали осаждающим Конотоп.
После допроса пленных боярин послал на Борзну
воевод кн. Ромодановского и Скуратова «с их
полками». В усиление воеводам были
отправлены сотни поместной конницы из Большого
полка, рейтарские полки «столника Веденихта
Змеева да Анца Фанстробеля с рейтары и
драгуны», головы с сотнями из полков
«столника и воевод князя Федора Куракина с товары-
185

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Казнозарядное орудие XVII в.
Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи. Санкт-Петербург
щи». Гетман Иван Беспалый также отрядил
«полковников Григория Донца да Ивана
Силку с черкасы»930. Кн. Ромодановский должен
был ликвидировать угрозу для осадного
лагеря со стороны Борзны. В случае столкновения
с главными силами крымцев и выговцев
воеводе следовало отойти к Конотопу: «А будет
им ведомо учнется, что нурадин с татары и
изменник Ивашка Выговской с черкасы со
многими людми стоят вблизи наших мест и они
б не ходили и поворотили ко мне», - писал
впоследствии в Разряд князь Трубецкой,
сообщая, что в этом случае он сам пойдет
«против их» со всеми силами931.
Взятый позднее в плен ротмистр
надворной хоругви Выговского Степан Гавратынский
рассказал воеводам о своем участии в этих
событиях. По его словам, после снятия осады
Зенькова Гуляницкий отправил его хоругвь
(надо понимать с полком Гоголя. - И. Б.) в село
Поповку: «Из под Зинкова отпустил ево гетман
з Гуленицким в Конотоп. И как боярин и
воевода князь Алексей Никитич Трубецкой при-
шол под Конотоп и Гуляниций послал ево в
село Поповку на залогу, а с ним послал войска
с 3 тысячи человек. И ис Поповки государевы
ратные люди (их) выбили и они с войском
пошли под Борзну и как государевы ратные люди
взяли Борзну и войско избили, и он, Степанко,
с одною своею хорунгою (шляхетной. - И.Б.)
пошол в Нежин. И как государевы ратные
люди пришли под Нежин и их ис под Нежина
отбили. И он от Нежина пошол к гетману»,
соединившись с Выговским под Ташанами932.
Осаду Конотопа осложняли и конфликтные
отношения между главными воеводами. Так,
в частности, кн. Ф. Ф. Куракин написал
челобитную царю на кн. Г. Г. Ромодановского, в
которой говорилось, что последнему велено быть
186
с ним, «промышлять над изменники на черкас
и на татар». Куракин жаловался на
Ромодановского, что он «государева указу не слушает»
и с ним «ни о каком деле не говорит, и
посылал твоих великого государя ратных людей во
многие места собою», т.е. не посоветовавшись
с ним. Так, например, когда в феврале 1659 г. он
просил Ромодановского послать ратных людей
в Ромны, тот ответил, что велено ему
«оберегать от Ивашки Выговского и татар украинные
городы и Белгород»933. После жалобы Куракина
из Москвы пришел царский указ, согласно
которому следовало «за бесчестье нашего
воеводы князя Федора Куракина окольничего князя
Ромодановского послать в тюрьму». Впрочем,
в условиях боевых действий наказание было
условным. В тексте царской грамоты,
прочитанной Ромодановскому, говорилось, что
непослушанием своим «он, князь, Григорей, князь
Федора обесчестил», за что велено его
подвергнуть аресту, но, сказав ему указ, «не доводя до
тюрмы велеть отпустить»934.
Впрочем, сам Куракин вскоре тоже был
наказан «тюрьмой». Когда Трубецкой узнал о
посылке отряда Пожарского против Сребного,
он был сильно возмущен тем, что эта акция
прошла без его ведома и согласия. По
царскому указу от 10 мая 1659 г. «за нанесение
бесчестья» кн. Трубецкому велено было князя
Федора Куракина заключить в тюрьму. От имени
царя ему также прочитали приговор, сделали
внушение «за непослушание», ограничившись
условным наказанием935.
Вернемся к походу на Борзну.
Ромодановский и Скуратов выступили к ней 12 мая936.
Через два дня они вернулись из рейда,
сообщив, что, подойдя к городу, обнаружили татар
в двух верстах от Борзны, в деревне Стрель-
никово. Золотаренко стоял под Борзной у по-

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
сада. Произошел бой, в котором черкас и
татар «многих побили и языки и знамена
поймали, и обоз Черкасской и Татарской кош взяли,
и гоняли их и побивали на пятинатцати
верстах... и того ж де числа поворотились они
назад и пришли под город Барзну, и из Бар-
зны де выходили изменники Черкасы конные
и пешие многие люди и учинили с
государевыми ратными людьми бой, и государевы де
ратные люди изменников Черкас многих
побили, а достальные де заперлись в городе».
Крепость Борзны состояла из «панского двора»
и двух «городов» - большого и малого,
каждый из которых имел земляной вал со рвом
и дубовый острог с башнями937. Ромоданов-
ский решил приступать к городу. В результате
штурма «Барзну приступом взяли и высекли
и выжгли»938. Сведения о погибших в бою и на
приступе к Борзне ратных людях, вероятно,
неполные из-за плохой сохранности
документа, однако известно точное число раненых -
193 человека (по нашим расчетам - 191
человек)939 (см. приложение 5.4). Согласно
документам, во время приступа к Борзне, «Анцо-
ва полку Фанстробеля подполковник Андрей
Романов сын Цеев ранен из лука в правую
ногу»940. Тем не менее через полтора месяца этот
отфицер уже снова был строю, приняв участие
в битве 28 июня.
Активный сторонник Москвы нежинский
протопоп Максим Филимонович,
недооценивая силы укрепившихся в городе выговцев,
писал в то время Трубецкому (от 18 мая 1659 г.):
«Ныне и яз молю ваше благородие, дабы есте
поспешили под Нежин, понеже все
устрашились, чернь зело ропчет и желает, чтоб здатися
и просит о милосердии царского величества,
толко старшина, казаки, полковники, сотники
не хотят, надеютца помочи от того
изменника Выговского и с татары, что вскоре придет,
но надежда на Господа, что он вскоре не будет,
понеже не с кем идти, имеет при себе
султана нурадына, а с ним толко 5000 татар, а
казаки отнюдь не хотят итти, толко в Запороги
в речи уходят; також под Нежином татар не
добре много тысяч с 6000, и те от Нежина в поле
стоят в двух милях и хотят бежать. Також
казаки полку Переяславского, Черкаского, Кор-
сунского и прочих полков, что здесь есть, чаю
и те хотят бежать; в городе их гонили и
просили, но неохотно в город идут. Також о хане
крымском сумнительная весть есть, дабы имел
быть... Сего ради, Бога ради, поспешите под
Нежин, самый крест будет изменников бити,
хотя чернь и не виновата ни в чем, понеже
(ее. - И. Б.) и ныне бьют и рубят и насилием
в город гонят; уже давно надеялись рати его
царского величества под Нежин, толко вскоре
подступите под Нежин»941.
Несмотря на заверения протопопа о том,
что Нежин готов капитулировать лишь при
приближении русских войск, в
действительности дело обстояло сложнее. Казацкая
старшина смогла удержать «чернь» от
открытого выступления против изменника. Однако
Трубецкой, отчасти поддавшись на эти
уговоры, отчасти не рассчитывая на серьезное
сопротивление нежинской группировки
мятежников, выделил недостаточные силы для
овладения этим городом. На Нежин снова был
направлен Белгородский полк под началом
кн. Г. Г. Ромодановского.
Накануне этого похода была составлена
роспись убитым, умершим, раненым, пленным
и больным в предшествующих боях с февраля
по май 1659 г. (см. приложение 1.8). Из
начальных людей к указанному времени в боях погиб
подполковник солдатского строя Обросим
Дуров (из полка Ягана Краферта)942.
Трубецкой 25 мая направил к Нежину
окольничего кн. Г. Г. Ромодановского и
товарища его П. Д. Скуратова с их полками. С
ними снова были посланы ратные люди из
полков Трубецкого и Куракина, «головы с сотнями
и рейтарские полковники с рейтары, а гетман
Иван Беспалой послал своего полку
полковника Григорья Донца с Черкасы». Ромоданов-
скому было приказано идти на Нежин и
«промышлять» над неприятелем943. В Нежин была
послана грамота с предложением жителям
города подчиниться государю.
В своей отписке царю Трубецкой сообщал,
«мая в 25 день, по писму нежинского
протопопа Максима» послал он к Нежину «на татар
и на изменников на черкас, которые тебе
великому государю непослушны», воевод кн. Ро-
187

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
модановского и Скуратова «с их полки». В
помощь к ним Трубецкой направил своих голов
с сотнями «да рейтарских полковников столни-
ка Венедикта Змеева да Анца Георга Фанстро-
беля, да драгунского полковника Ивана Мевса,
да Семенова полку Брынкина подполковника
Ортемья Улфова з драгуны, а товарищам
своим велел послать (их) полков голов же, а
гетман Иван Беспалой послал полковника Григо-
рья Донца с черкасы». Ромодановский
получил приказ «идти до Нежина, и на татар и на
изменники черкасы промышлять сколко Бог
подаст», послав в Нежин «лист», чтобы казаки
сдались без боя944.
Когда Ромодановский пришел к Нежину
27 мая, мятежники «учинили вылоску» из
города. По его словам, «с теми черкасы был бой
большой». Изменников «многих побили и в
город вбили и языков поймали». Взятые в плен
сообщили, что «по другую де сторону
города Нежина за рекою Остредью» стоят «Ляхи
и Сербы и Волохи и Черкасы и Татаровя
многие люди». Ромодановский «велел рейтарскому
полковнику Венедихту Змееву с полком и
сотням за реку Острядь через переправу переби-
ратца» и атаковать. После переправы начался
«бой большой»945. Неприятеля «побили и в
город вбили, а Ляхов и Сербов и Волохов и
Черкас и Татар многих побили же и языки
поймали, и гоняли их и побивали на пятинатцати
верстах. Да на том же бою взято Черкаское
знамя, а в языцех взято наказного гетмана
Ивашка Скоробогатки писарь Захарко Шейкеев, да
с ним Скороботаткова войсковая печать; да
Поляк, да Турченин, да четыре человека Татар,
да Черкас тритцать два человеки»946.
Прекратив преследование,
Ромодановский и Скуратов вернулись к Нежину; 28 мая
они послали к нежинцам лист с
предложением капитуляции. Доставить его взялся борзен-
ский поп Агафон. Однако ответа не
последовало и «того попа к ним не отпустили»947.
Осажденные снова сделали вылазку, но были
отбиты. На этом военные действия под Нежиным
прекратились. Согласно показаниям пленных,
«на бою под Нежиным было их ляхов и
сербов и волохов и татар и черкас тысяч с пять»948.
Ромодановский и Скуратов 1 июня вернулись
188
к Конотопу, доставив главнокомандующему
взятых «языков».
Наиболее ценным пленником был
хорошо осведомленный в делах Выговского
писарь «наказного гетмана Ивашка Скоробогат-
ка» Захарий Шейкеевич. Он, в частности,
рассказал Трубецкому, что приехал в Нежин по
приказу Выговского с полковником Федором
Джулаем. Джулай привел с собой «черкас сто
человек, да татар с Мансырем мурзой с пять
тысяч». Выговский прислал Джулая «с черкасы
и с татары» для помощи Гуляницкому. Кроме
этого отряда, ранее в Нежин отправили
наказного гетмана Ивана Скоробогатко «да с ним
де полковника Переяславского Цецюру да
Каневского (Лизогуба. - И. Б.) да Поднестровско-
го Гоголя, а с ними волохов и сербов и
черкас с пять тысяч да гетманских (челядников?)
шесть человек, а пришол де в Нежин Ивашко
Скоробогатко полковники и с сербы и с
волохи и с черкасы мая в 23 день в праздник
сошествия Святого Духа»949. В Нежине
Скоробогатко получил лист Выговского, датированный
19 мая, в котором было написано, что «Выгов-
ской Днепр перешел на сю сторону». Вместе
с гетманом был «нурадын, а татар с ними с
тысячи) человек, да полковники Белоцерковской
да Паволоцкой, Корсунской, Уманской»950.
Таким образом, из данного сообщения следует,
что Выговский отправился в поход на
Левобережье Днепра всего с четырьмя казацкими
полками и тысячью татар. Далее Шейкеевич
делает важное пояснение, характеризующее
настрой сил, поддерживающих мятежника:
«А сколко с ним казаков в том листу не
написано, а сказывали, де что в тех полкех казаки
небольшие люди, для того, что казаки к Вы-
говскому не идут и против великого
государя ратей стоять не хотят» (выделено мною. -
И. Б.). Связано это с недовольством
крымскими союзниками, поскольку казакам «от татар
учинилось болшое разоренье»951.
В упомянутом листе Выговского также
было написано, что «ждет он к себе
крымского хана с ордою». При этом, по словам Шей-
кеевича, «про хана вестей не бывало, где
ныне Выговский, того (он. - И. Б.) Захарко не
ведает»952.

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
Кроме того, Скоробогатко послал из Борз-
ны к Выговскому хоругвь ротмистра Гавратын-
ского, а от Выговского в Нежин приехал поляк
Якубович. Это поляк рассказал Скоробогатко,
что крымской хан выступил было на помощь
Выговскому, а «крымские татары повзбунто-
вали и говорили хану, для чего хан своей
земли не оберегает, а хочет идти (помогать
черкасам. - И. Б.)»953. Возможно, это была
хорошо спланированная дезинформация с целью
скрыть неожиданный поход хана в поддержку
Выговского.
Другой польский пленный, из
Новотроицкого повета, рассказал, что Потоцкий со своими
хоругвями стоит в Корсунском полку. С ним
поляков «с три тысечи человек конных да хорун-
га венгерской пехоты». Одна хоругвь из отряда
Потоцкого переправилась через Днепр и
пришла в Нежин к Скоробогатко954. В листе,
который прислал Выговский в Нежин, также
сообщалось, что крымской хан «хочет идти на вспо-
моженье», но его мурзы бунтуют. Согласно
показаниям «языка», Выговский «перешел Днепр
и стоит в Яготине, а с ним три полки Уманской,
Чигиринской, Корсунской, а в тех полкех
сказывают черкас с пять тысяч, а иные черкасы к
Выговскому ни ис которых полков не идут, и к
Нежину Выговского приход не чают, потому что
к нему на вспоможенье хан не будет»955.
Казак Лука Пощенко 23 мая рассказал сен-
чинскому атаману Ивану Щербине, что 17 мая,
будучи в местечке Золотоноша, он видел, как
«пришел в Золотоношу из-за Днепра Выгов-
ской, а с ним салтан с татары, а татаровя с
ними немногие люди, да сербян з двести человек
да немец с четыреста человек, да дватцать три
пушки». Мятежники и крымцы, по его словам,
переправились через Днепр «под Бужиным
ниже Золотоноши»956.
Из сохранившейся отписки о бое под Не-
жиным 27 мая, как «был бой у окольничего
и воеводы князя Григорья Григорьевича Ромо-
дановского с татары и с ляхи и с волохи и с
сербы и с черкасы под городом Нежиным»,
известен урон рейтарского полка В. Змеева. В
ходе боя были ранены ротмистр Микифор
Ушаков «застрелен в голову из лука» и 56 рейтар
(в том числе трубач), «на бою побиты» - 5
человек, «от ран померли - 3 чел.»957. Сведений
о потерях других полков в походе к Нежину
обнаружить не удалось.
Часть драгунского полка Семена Брынка
отправили в гарнизон Ромен. После этого, кроме
раненых, в полку осталось «здоровых
начальных людей кроме тех, что посланы в Ромен -
подполковник Артемей Ульфов, капитан, 5
поручиков, 4 прапорщика, 1 квартирмейстер»958.
В полку Ивана Мевса, до того как он «пошол из
Севска» на государеву службу, было 1168
человек. С указанного числа «драгуны разбежались
100 чел». К концу мая в строю было 839 человек
(из которых больных 30 человек)959.
Известно также, что в период осады Коно-
топа Трубецкой, по меньшей мере дважды,
посылал конные разъезды к Батурину. Так,
например, согласно документам, «мая в 29 день
была посылка к Батурину»960. Примерно
через месяц сообщается о другом рейде: «Июня
в 26 день ранен в посылке с Ондреем Чубаро-
вым под Батурин Анцова полку Фанстробеля
рейтар Микитка Григорьев сын Селезнев в
левую ногу выше колена... рана тяжела»961.
Как резонно отметил А. П. Барсуков, «имея
в руках столь значительное войско, князь
Трубецкой с первого же раза поставил себя как-бы
в зависимость от Выговского, от его решения
насчет мировой. Тот, разумеется, тянул дело,
отмалчивался или давал неопределенные ответы»962.
В долгом стоянии под Конотопом
Трубецкой неоднократно пытался выйти на связь
с Выговским, но гетман избегал любых встреч
с московскими воеводами. Боярин
рассылал письма и направлял своих гонцов в
поисках предводителя мятежников. Так,
например, из отписки Трубецкого царю следовало,
что «июня, государь, в 6 день, по писму писаря
Захарка», он снова послал «для проведыванья
про Выговского Филимова полку Фангалена
рейтара Ондрея Федорова сына Покушелова»
с письмом к гетману963. В своих посланиях
боярин объяснял Выговскому мотивы своих
действий и сообщал о своих полномочиях. В
грамоте, отправленной гетману 4 июня 1659 г.,
говорилось: «По указу великого государя...
послан я с товарищи для успокоения нынешнего
вашего междоусобия и невинного христиан-
189

К Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Сабля князя А. И. Лобанова-Ростовского, брянского воеводы в 1659 г.
ГОПМК
ского кроворазлития; а какими способы
ваше междоусобие и крову разлитие успокоить,
и о том великого государя нашего, его
царского пресветлого величества, указ и о все полная
мочь вручена мне...»964.
Однако достоверных вестей о Выговском
не было. Вышедший 4 июня из крымского
полона полтавский казак Игнашка Стасык снова
развеял слухи о помощи хана Выговскому,
рассказав, что, «как де он в Крыму был, и он
слышал от Гречан, что крымской хан к Выговскому
на помочь не пойдет, для того, что де крымские
люди опасаютца на себя калмыцкого и донских
казаков приходу». По его словам, враг Выгов-
ского Юрий Хмельницкий пишет к
запорожцам, чтоб они «не изменяли царю и не
ходили к Выговскому». Казаки говорят, что «Юрьи
Хмелницкой стоит в городе Борках, от Чиги-
рина в четырех милях, а людей с ним ево двора
с триста человек, и прибирает де к себе полк; да
с ним же де Юрьем наряду 12 пушек»965.
Царь 5 июня поблагодарил ратных людей за
службу. Стольник М. Головин поехал «под
Черкаской город под Конотоп» с государевым
жалованьем, «с милостивым словом и о здоровье
спрашивать...»966. Показания пленных казаков
и татар противоречили друг другу и не давали
190
повода для беспокойства в русском лагере под
Конотопом.
Военные действия под Трубчевском,
Рославлем и Рыльском
В районе Брянска и Трубчевска
периодически вспыхивали стычки между воюющими
сторонами. Согласно отписке трубчевского
воеводы от 13 мая, «апреля в 22 день
приходили ис Погару черниговский наказной
полковник Ерофейка Зевка с черкасы шестьсот
человек и (мы. -КБ.) за теми черкасы ходили ис
Трубчевска в поход и тех черкас в Трубчевском
уезде в деревне Полянове побили и наказного
полковника Ерофейка Зевка взяли... и
полковник послан в тюрьму к Москве»967.
В мае произошла смена воевод в
Брянске. «Того ж месяца мая в 22 день послал
государь в Брянеск в полковые и в осадные стол-
ника и воеводу князь Александра княж
Иванова сына Лобанова-Ростовского, на Петрово
место Иванова сына Годунова. А товарищ ему
готов во Брянску осадной воевода Роман
Селиванов; да с князь Александром же велено быть
во Брянску в товарищах же Аверкею Сидорову
сыну Апухтину»968. Накануне этой смены
воевода Петр Годунов писал в Разряд о том, что

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
10 мая по царскому указу послал кн. Алексея
Барятинского под Рославль. Кн. Барятинский
нанес поражение мятежникам под городом.
В бою пленили рославского сотника О. Воли-
ка и спалили посады города969. По отписке
Годунова русские ратные люди «черкас побили,
а иные ушли в Почеп».
Годунов 1 июня послал под Рославль
новый отряд «брянчанина Александра Исупо-
ва, рословцов уговаривать и над городом
промысл чинить»970. Об успехе этой экспедиции
сообщил уже новый брянский воевода кн.
Александр Лобанов-Ростовский. Он, в
частности, писал в Москву, что Исупов был послан
под Рославль «с сотнями дворян и детей
боярских и с роты драгунов и солдат». «Рословские
сидельцы», Тимофей Гуляницкий с казаками,
12 июня город сдали и присягнули царю.
Бывшие мятежники «крест целовали» и в город
Рославль «ратных людей пустили». Оставив в Ро-
славле гарнизон «капитана Ивана Войкова да
с ним десять человек драгун да пятьдесят
человек солдат»971, Исупов вернулся в Брянск.
Согласно росписи от 11 июня 1659 г.,
когда кн. Лобанов-Ростовский принял ратных
людей у Годунова, под его началом было: дворян
и детей боярских - 305 человек, недорослей -
50, рейтар старых - 452, рейтар новых,
«прибору» Петра Годунова - 219. Обоего старых и
новоприборных - 671, драгун (всего) в двух
полках - 1 200, солдат - 1 200. «Да было собрано
в поход по разбору (Годунова. - И. Б.) с
монастырских вотчин крестьян 461 чел. Всего
дворян и детей боярских и недорослей и рейтар
и драгунов и солдат и крестьян 3 887 чел.»972.
В мае 1659 г. мятежники атаковали Рыль-
ский уезд. Воевода Иван Волконский
сообщал в Москву, что «мая в 14 числе
приходили в Рыльской уезд глуховские черкасы
изменники», которые рыльские деревни «извоевали,
многих уездных людей в тех деревнях
побили и в полон поймали». По сведениям
Волконского, «черкас приходило с 1 000 и больше».
Фактически Рыльск оказался в осаде «от глу-
ховских черкас». Воевода писал, что «сидеть
в Рыльске в осаде не с кем и Рыльского уезду
оберегать не кем: твои ратные люди из Рыль-
ска дворяне и дети боярские, и рыльские
казаки, все на твоей службе в полку, а в
Рыльске твоих ратных людей нет, только в Рыльске
отставных и недорослей детей боярских и без-
поместных козачьих недорослей 130 человек,
окроме стрельцов и полковых козачьих
недорослей, и пушкарей и гулящих людей. И из тех
многие отставные устарели и увечны, а
недоросли иные многие малы, и у многих бою и
лошадей нет, а иные многие отставные и
недоросли в Рыльске не живут, а живут по деревням.
А про приход воинских людей бывают в
Рыльске вести частые...»973.
§ 3. Действия отрядов
И. Сияки и В. М. Новосильцева
под Гоятвой
и кн. Г. Д. Долгорукова
под Глуховым
Бои отрядов И. Силки
и В. М. Новосильцева с мятежниками
и крымцами под Гоятвой и Манжелией
(7-13 июня 1659 г.)
В апреле 1659т., по сообщению брата
Кирилла Пушкаренко - Марка, «хотели
приходить под Плотаву изменники черкасы из Ко-
былякова». Полтавцы пошли им навстречу
и «под Кобыляково побили черкас многих
людей, и на том бою взяли 9 знамен, а
Кобыляково спалили». Вероятно, сознательно
преувеличивая силы пушкаревцев, Марк позднее
говорил в Москве, что «полковник Кирило
Пушкарь с войском стоит ныне в местечке Новом
Санжарове, от Плотавы в 4 милях, а с ним
войска 15000...». Предположение о преувеличении
сил Пушкаренко следует из того факта, что уже
вскоре Кирилл сам просил помощи у
Трубецкого, 27 апреля который получил грамоту от
полтавского полковника, сообщвшего, что
«изменник Ивашка Выговской готовит суда для
перевоза через Днепр» и послал к Голтве
полковника Ильяша да трех мурз с войском». Полковник
просил прислать в Полтаву «для береженья от
неприятелей» ратных людей, зелья и свинца»974.
Полковник Ильяш (Иляш Богаченко) в то
время командовал Чигиринским полком.
191

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
30 апреля написал гетману Беспалому:
«с Хорола Миргороцкой полковник Григорей
Гладченко, что татаровя хотят Днепр
перелазить. А иные перешли и идут на помочь
изменнику Гришке Гуляницкому, да и на Хорол
приходить хотят». Миргородцы просили,
чтобы Беспалый прислал к ним «ратных людей на
Хорол своего полку полковников Павла
Ефремова (Апостола. - И. Б.) да Кирика Пушка-
ренка», мотивируя это тем, что если на Хоро-
ле ратные люди будут, то татары «не пройдут
на городы безвестно»975. Из данного сообщения
можно сделать вывод, что в указанное время
Миргородский полк снова контролировался
оппозицией и не подчинялся Выговскому.
Бывший полковник этого полка Григорий Лесниц-
кий в указанное время был послан гетманом
в Варшаву на переговоры с королем.
Согласно отписке Трубецкого в Разряд, «по
челобитью гетмана Ивана Беспалого и
полковника Кирика Пушкаренка» отправил он в
Хорол сотенного голову Владимира
Новосильцева, а с ним «ратных людей своего полку с
сотенными головами городовых дворян и детей
боярских пятьсот человек». Кроме того,
боярин велел своим товарищам также выделить
своих людей под начало Новосильцева. Кн.
Федор Куракин «послал на Хорол своего полку
с сотенными головами городовых же дворян
и детей боярских двести дватцать девять
человек», а кн. Ромодановский отправил
«голову стрелецкого Клементия Иевлева с
стрельцами и с вольными людьми». Всего у Иевлева
под началом было 783 человек976. Гетман Иван
Беспалой добавил к ним «своего полку
полковников Павла Ефремова да Кирика Пушкарен-
ко с черкасы». Новосильцеву было приказано
«промышлять с полковники вместе»977.
Кроме указанных лиц, в Хорол также направился
полковник Иван Гладкий со своим Ахтырским
слободским полком.
В опубликованной в «Актах Московского
государства» памяти 1661 г. из приказа
полковых дел о службе В. М. Новосильцева978
сообщается, что до 2 мая 1659 г. он находился «в
головах у сотни у московских дворян и у
жильцов» в войске Трубецкого. Затем был
направлен «воеводою в государев черкаской город
192
Хорол»979. Кроме голов с сотнями городовых
дворян и детей боярских и стрельцов
Иевлева, с ним велено быть «ис Плотавы полковнику
Ягану Инванту з драгуны». Новосильцеву,
Ефремову и Пушкаренко следовало встать «в Хо-
роле для береженья от приходу воинских
людей, татар и изменников черкас»980.
Новосильцев, Ефремов (он же - Апостол)
и Гладкий 11 мая пришли в Хорол. Согласно
отписке первого, «у Павла Ефремова и у
Ивана Гладкова малолюдно, а Кирик
Пушкаренко ис Плотавы к нему, Володимеру в сход не
бывал». Полковники предложили написать
в Полтаву, чтобы с Кириллом сойтись у
реки Псел, чтобы «великого государя дело
промышлять заодно»981. Боярин отписал
Новосильцеву 24 мая о том, что гетман Иван
Беспалой послал в Хорол полковника Ивана
Силку с казаками. Когда Силка «в Хорол придет
и с Хорола куцы пойдет, и он бы, Володимер,
со всеми с государевыми ратными людьми
шол из Хорола с ними вместе... промышлял
сопча»982. Общее командование посланным
на юг русско-казацким отрядом поручалось
наказному гетману Ивану Силке,
прославившемуся героической обороной Зенькова от
выговцев в феврале-марте 1659 г. С Силкой
приказано было быть и миргородскому
полковнику Григорию Гладченко. После того как
«наказной гетман Иван Силка и полковник
Григорий Гладченко с казаками в Хорол
придут, и из Хорола пойдут х Кирику Пушкарен-
ку», Новосильцев должен был со всеми
своими ратными людми, которые с ним, идти с
Хорола «с наказным гетманом и с полковники
вместе». Полтавскому полковнику
Пушкаренко также велено было идти к Силке «в сход не
мешкая» и сойдясь «на изменники на черкасы
и на татары поиск учинить»983.
Первой акцией, предпринятой с участием
отряда Новосильцева, был поход против
выговцев, стоявших в Горошине. Ратные люди
27 мая, «по ево, Володимерове посылке, взяли
черкаской город Горошын и высекли и
выжгли»984. В задачу Новосильцева входила
также разведка складывающейся на южных
рубежах обстановки, он должен был послать
людей «проведывать про Выговского и про Юрася

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
Хмельницкого» и сообщать об их
передвижениях главнокомандующему.
Затем русские ратные люди и казаки
выступили против другого укрепленного
опорного пункта мятежников - города Балаклейки.
В этот поход ходили полковник Павел Апостол
со своими казаками, а Новосильцев «посылал
голов с сотнями да голову стрелецкого Клемен-
тья Иевлева с вольными людьми для
промыслу над городом Булыклейкою и для языков,
и государевы де ратные люди пришед под
город Булыклейку приступали, а на приступе
голову стрелецкого Клементья Иевлева ранили,
а государевых ратных людей и черкас ранили
человек с дватцать, да десять человек убили,
и они отошли от города Булыклейки»985. После
неудачного штурма Ефремов и Иевлев отошли
«от города версты с четыре», где неожиданно
были атакованы мятежниками под началом
трех «полковников» - Черкеса, Горкуши и Иль-
яша, а также крымскими татарами. Названные
«полковники», «а с ними людей тысечи с три
и больши... к ним приступали к обозу и у
обозу де ранили голову сотенного, да ево, Володи-
меровы сотни, поручика, и (преследуя. - И.Б.)
шли де за ними верст з десять»986.
В то же самое время в Хороле тайные
сторонники Выговского среди казаков пытались
поджечь город, но это им не удалось. Как
докладывал позднее боярину Новосильцев,
26 мая «за час до вечера учинился у него
всполох». «Воры», человек с десять, «полков
полковников Ивана Гладкова и Павла Ефремова...
хотели город Хороль зажечь, и он, де, Володи-
мер, (тех) воров переимал и отдал на суд»
полковнику Павлу Апостолу.
Согласно последующему рассказу
Новосильцева, его бойцы и верные царю казаки
попытались овладеть Голтвой; 7 июня он «с
государевыми ратными людьми и с
полковники пришел под черкасской город Голтву и стал
в ближних местех»987. В тот же день к ним
пришла помощь из Полтавы. Полковник Кирилл
Пушкаренко со своими казаками и полковник
Яган Инвалт с драгунами прибыли под Голтву.
На состоявшемся военном совете было
решено попытаться взять Голтву штурмом. Однако
предпринятый ночной приступ к городу был
отбит мятежниками, а 8 июня русско-казацкий
лагерь под Голтвой был атакован новыми
силами врага. На помощь мятежникам пришли
новый Чигиринский полковник Герасим Каплон-
ский (Каплуновский), «полковник»
(номинально - полтавский) Горкуша и атаман Берник «со
многими людьми, и с татары и с черкасы».
Используя численное преимущество, они
атаковали русских и казаков. Бои продолжались три
дня, в результате «изменников и татар от
обозу отбили»988. Однако русско-казацкий отряд
оказался блокирован в своем лагере под
Голтвой. Как писал позднее Новосильцев,
изменники и татары встали в полуверсте, «выехать
из обозу и лошадей отогнать никуда не дают...
и сидят де они, Володимер з государевыми
ратными людьми в осаде»989. Получив такое
сообщение, Трубецкой приказал командирам
русско-казацкого отряда под Голтвой отходить
к Гадячу. В грамоте от 17 июня, полученной
Новосильцевым уже после драматических
событий под Голтвой, говорилось, «чтоб он с
ратными людьми и с полковники с Павлом
Ефремовым и Кириком Пушкаренко... шли от Голтвы
к Гадичу». Далее Новосильцеву следовало
укрепить Гадяч, «устроя осаду», а затем идти со
своими ратными людьми и «с полковники в полки
под Конотоп»990.
Жаркие бои снова начались 12 июня.
Согласно отписке Новосильцева, «приходили на
их обоз татаровя Сеит Казы мурза да Мусто-
фа мурза да Марташ мурза, а с ними татар
пятьсот человек, да с изменники с
полковники с Горкушею да Каплонским с полтретьи
тысячи черкас; да того ж де числа приходили на
полковника на Кирика Пушкаренка да на Егана
полковника татаровя мурза Хан да Карач-бей,
а с ними татар с три тысечи, да з Голтвы де
того ж числа была вылазка, выходили черкасы
конные и пешие и милостью божией... татар
и черкас от табора отбили, а побивали на
верстах шти и болши, и побили человек з двесте,
а языков взяли татар и черкас, человек с трит-
цать, да два знамени, да два бунчука, а
государевых ратных людей на том бою никого не
убито, толко ранено 7 человек, а взятых де
татар остался толко 1 татарин, и того языка и ро-
спросные речи прислал он, Володимер, к боя-
193

Я. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
рину и воеводе (Трубецкому. - И. Б.), а досталь-
ных языков велел он порубить, для того, что
беречь было некому»991. К сожалению,
последующие листы «памяти» из приказа полковых дел
о службе В. М. Новосильцева, которая
является наиболее детальным источником по этим
боям, не сохранились. Текст кончается на
фразе: «И того ж де числа пришли многие татаро-
вя и стали...»992.
Некоторые сведения о событиях под
Голтвой имеются в отписке белгородского воеводы
Льва Ляпунова, которая содержит сообщение
полтавского казака Федора Жученко.
Последний приехал в Полтаву из-под Голтвы вечером
12 июня. Он рассказал, что послан
полковником Пушкаренко с вестями о том, что «июня
в 12 день приходили под Голтву, где стоят
великого государя ратные люди и черкасы,
наказной гетман Иван Сила и полковники», измен-
ники-выговцы - «полковник Каплунской да
Горкуша да Копуста (?) и татарове многие
люди»993. В тот же день был «бой большой», в
результате которого «тех Выговского
прибыльных людей черкас и татар побили, и языков
побрали, и отбили их от Голтвы до местечка Ман-
желии верст на десять»994.
Таким образом, согласно показаниям
Ф. Жученко и В. Новосильцева, русские ратные
люди и казаки не только разорвали кольцо
осады под Голтвой, но и отбили неприятеля от
своего табора примерно на десять верст в
направлении Манжелии, после чего, вероятно,
двинулись за ними. Пленные мятежники сказали,
что «гетман Иван Выговской стоит в местечке
Горошине на Суле, от Голтвы в сорока верстах,
а с ним черкасы да Карач бей мурза с татары
многие люди, а хана крымского со всею ордою
ждут к себе с часу на час, а гетман де Иван
Выговской хочет ити под Голтву» на «Ивана
Силу с товарищи и на черкас»995. Из имеющихся
сведений можно сделать вывод, что в
победном для русских бою под Голтвой еще не
было лучшего крымско-татарского полководца -
Караш-бея Перекопского, который
впоследствии и разгромил отряд Силки и Новосильцева.
Караш-бей со значительным войском прибыл
позднее, к вечеру того же дня, когда русские
и казаки встретились с врагом под Манжелией.
194
Данная информация подтверждается
известным повествованием турецкого
историка Наймы, который называет Караш-бея Фер-
раш-Беком и сообщает о финальном бое
именно под Манжелией. Вместе с тем маловероятно,
чтобы накануне сражения ратные люди и
казаки осадили Манжелию, как пишет Найма:
«Царь Московский, увидев, что казаки с
недоверчивостью отклоняются от него и не
перестают быть союзниками Хана, отрядил
войско для разорения нескольких пограничных
крепостей и наказания (изменников); в том
числе на крепость Маихли (Монжилея) было
отправлено семнадцатитысячное войско под
предводительством двух бояр, кои, при
помощи 5 000 преданных им казаков, ограбили
посады (сей крепости) и осадили ее. Первого
числа месяца Шеваля (или 10 июня 1659) по
совершении праздничной молитвы, татарская
армия, переправившись чрез одну большую реку,
называемую Адиль (Орель), только что
хотела идти на Россию, как получила известие об
осаде крепости, и сочла благоразумнее
направить путь свой на ту сторону. Легкий
передовой отряд, состоящий из 15 000 неустрашимых
татар под предводительством храброго
полководца Ферраш-Бека, выступил с поспешностью
вперед. На другое утро, они подобно потоку
устремились на неприятеля. Началось жаркое
дело, продолжавшееся около трех часов.
Наконец неприятели совершенно были розбиты,
так что из 10000 спаслась только одна тысяча;
прочие погибли от меча их преследовавших
татар. Из пяти тысяч казаков, преданных
неприятелю и находившихся при осаде крепости,
ни один не спасся. Татары овладели
имуществом (разбитого) войска и, отправив к Хану
несколько взятых в плен чиновников с
торжественным известием о победе, сами остались на
том месте. Эти пленные говорили Хану: «Царь
Российский уже более трех лет
приготовляется к войне; он намеревается сперва уничтожить
могущество Татар, а потом, опустошить
страны Мусульманские. Теперь непокорность и
измена казаков принудила его отправить одного
знаменитого боярина с многочисленными
войсками для взятия пограничных крепостей (т.е.
в Украине); в том числе и мы были отряжены

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
для осады сей крепости, и вот чем окончилось
обстоятельство». Хан, удостоверившись в том,
приказал предать пленников смерти»996.
Согласно хронике Наймы, это сражение
произошло на. следующий день после 1 Шав-
валя, т.е. в переводе на юлианский календарь -
13 июня 1659 года, что позволяет установить
его точную дату, не противоречащую и
отечественным документам.
Таким образом, после подхода
значительных крымско-татарских сил новое большое
сражение закончилось разгромом
русско-казацкого отряда Силки и Новосильцева. Комментируя
процитированный фрагмент из сочинения
Наймы, следует отметить обычные
преувеличения восточного автора, ошибки и
неточности рассказа турецкого историка. Прежде всего,
численность русско-казацкого отряда Силки
и Новосильцева (17 тыс. человек) сильно
завышена. На самом деле ратных людей у
Новосильцева было не более 2600 человек (см.
приложение 5.5). Казаков у Силки вряд ли было
более 5 тыс. человек (его полк, полк П. Апостола,
а также Полтавский и Миргородский полки).
Таким образом, все войско вряд ли
насчитывало более 8 тыс. человек. Соответственно, ни
при каком раскладе Новосильцев не мог
потерять 10 тыс. убитых царских ратников.
Фактический урон его отряда был раз в десять
меньше указанного в турецком источнике. Казацкий
отряд Силки, предположительно, пострадал
сильнее, так как сам его предводитель попал
в плен к татарам. Следует отметить, что
наиболее фантастическими выглядят данные о
численности отряда Силки и Новосильцева в
турецкой реляции, опубликованной Й. фон Хам-
мером, - 30 тыс. человек997.
В листе гетмана Ивана Выговского
коронному обозному Анджею Потоцкому от 11 (1)
июля 1659 г. сказано, что враг «пришел с
пятнадцатью тысячами под Голтву... где сразу
после прибытия получил такой удар от его
милости пана Карач-бея; мало кто спася оттуда,
вся москва легла на поле боя, а старшие
взяты до неволи, между коими Силка,
руководитель обороны Зенькова, который был захвачен
и приведен ко мне, а теперь он у меня
прикован к пушке»998.
Канонир готовит мортиру к выстрелу
Гравюра середины XVII в.
В «Авизах из табора» Выговского от 23 (13)
июля сообщается, что 29 (19) июня к Выговско-
му в табор пришел Карач-бей «с 20 тысячами
орды. Он же привел Силку, дейнецкого
гетмана, которого разгромил под Голтвою 16 числа
того же месяца. С ним (Силкою) было 16
тысяч войска»999.
Основываясь на вышеназванных
завышенных сведениях о численности противника,
А. Г. Бульвинский пишет о том, что
Новосильцев «имел в своем распоряжении 10-17 тыс.
ратных людей и 5 тыс. Козаков»1000, что, как
обычно у данного автора, является сильным
преувеличением и не соответствует
действительности. Новосильцев, сотенный голова, по
своему служебному статусу никак не мог
возглавлять такую большую армию.
Еще одним источником информации о бое
под Манжелией является письмо польского
полковника Томаша Карчевского к
хорунжему надворному Константину-Владиславу Па-
цу, посланное из лагеря Выговского близ Буз-
ска 20 июля 1659 г.: «За Днепром, милостью Бо-
жией, и милостью гетмана Запорожского счас-
195

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
тье: знатных военных кампании две выиграли,
одну в которой сам не был. Полк
Чигиринский, а сейчас стоит там несколько тысяч
казаков. Москвы две тысячи кажется было
убито и самого гетмана (Силку. - И. Б.), которому
бунчук и булаву недавно привезли от царя,
взяты. Старшина московская, которая там была,
вся взята в плен»1001.
Впрочем, и здесь, как обычно,
польско-татарские источники преувеличивают успехи
своей стороны. Это подтверждается тем
фактом, что из всех предводителей
русско-казацкого отряда в плен попал только наказной
гетман Иван Силка. Спасся от разгрома не
только Кирилл Пушкаренко, как пишет А. Г. Буль-
винский1002, но и все остальные военачальники:
Ефремов (Апостол), Гладкий, Новосильцев,
Иевлев, Инвалт. Неизвестна лишь судьба
миргородского полковника Григория Гладченко.
Возможно, он погиб в бою, поскольку в июле
1659 г. миргородским полковником уже
значился Павел Ефремов (Апостол).
Все указанные лица, за исключением
Силки и (вероятно) Гладченко, избежали гибели.
Как закончился финальный бой с татарами Ка-
раш-бея, точно неизвестно. Но победа
последнего явно не была полной. Можно лишь
предположить, что, столкнувшись с большими
силами ордынцев, Силка принял на себя
основной удар крымско-татарской орды. Возможно,
связав ее боем и пожертвовав собой, он тем
самым позволил остальным уйти от
преследования и разгрома без значительных потерь. Так,
например, согласно смотренному списку
Белгородского полка в бою под Голтвой было
убито всего 19 драгун полка Я. Инвалта1003.
Данных о потерях дворян и детей боярских
обнаружить не удалось.
В связи с посылкой отряда Силки и
Новосильцева на юг важно отметить одно важное
обстоятельство: факт движения
крымско-татарской орды во главе с самим ханом Мухам-
мед-Гиреем на помощь Выговскому остался
неизвестным Новосильцеву. Если бы хан с
ордой принимал участие в разгроме Силки, Но-
восильцев не мог бы не знать об этом.
Соответственно, он имел достаточно времени
сообщить Трубецкому о подходе к Конотопу глав-
196
ных ханских сил. Однако у Новосильцева не
было таких сведений, а ведь он прибыл к
Конотопу до начала битвы 28 июня, т.е. до
подхода многочисленного врага. Об этом
свидетельствует запись о пожаловании ему денежного
и поместного жалованья («Да ему ж
справлено за черкасскую службу и за конотопской бой
167-го году...»1004).
Из всего сказанного можно сделать вывод
о том, что небольшой русско-казацкий отряд
Силки и Новосильцева, направленный на Хо-
рол и Голтву, одной из главных задач
которого были разведка и наблюдение за
действиями крымско-татарского войска, ее не
выполнил. Командующий авангардом татарской
орды Караш-бей не только разгромил этот отряд
подчиненными ему силами (до 15 тыс. татар),
но и сумел скрыть от неприятеля поход на
помощь Выговскому основных ханских сил.
Никто из спасшихся от татарской резни не
сообщил кн. Трубецкому о прибытии хана с
ордой, что свидетельствует о том, что Караш-бей
уничтожил отряд Силки до подхода основных
сил ханского войска и лично Мухаммед-Гирея.
Поражение противников Выговского между
Голтвой и Манжелией открыло хану свободную
дорогу на Конотоп, что позволило Караш-бею
скрытно привести все войско к осажденной
крепости. Главную вину за этот промах
следует возложить на Трубецкого: он не смог
должным образом оценить серьезную опасность со
стороны Крымского ханства и выделил
слишком слабые силы для прикрытия своего
южного направления. Именно на это
обстоятельство обратил внимание Л. Оссолиньский,
который написал, что «слабый заслон Силки
против татар на Полтавщине не остановил орды,
ибо перед лицом подавляющей численности
неприятеля остановить его не мог. В то же
время сам князь (Трубецкой) не вел никаких
других наступательных действий. В результате
орда оказалась в непосредственной близости от
русских»1005.
О судьбе плененного храброго казацкого
предводителя Ивана Силки известно только из
расспросных речей войскового есаула Семена
Черкеса с товарищами, присланных гетманом
Иваном Безпалым в Москву 26 июля 1659 г.

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
Вероятно, вскоре после пленения Силка был
казнен по приказу Выговского: «Посланцы же
допрашиваны: а то войско что было при
Силке, где ныне и много ли того войска; и Кирил-
ло Пушкаренок где стоит и что при нем
войска, и в Ромне хто сидит и много ли войска.
И посланцы говорили: Силка де убит, а
войско его ныне стоит в Гадиче, а у того ево
войска в Силкино место наказным гетманом
миргородский полковник Апостол, а того де
войска при Силке было 20 тысяч, а ныне ево скол-
ко, про то подлинно не ведают. А Пушкаренок
в Плотаве, а с ним войска сказывают, с 3
тысячи человек»1006. Указанное посланцами число
казаков у Ивана Силки представляется
сильно завышенным. Вероятно, это оценка общего
числа бойцов, которые могли быть под
началом «дейнецкого гетмана». Как отмечено
выше, в поход к Голтве с Силкой вряд ли
выступило более 5 тыс. казаков и дейнеков. Ведь
даже склонный к сильным преувеличениям
турецкий историк пишет лишь о пяти тысячах
казаков. Их потери в сражении определить не
представляется возможным, но, судя по
сведениям Наймы, крымцы казнили всех пленных.
Осада Глухова (7-15 июня 1659 г.)
В июне боевые действия на Украине
продолжались не только к югу от Конотопа, но
и к северо-востоку от осажденного
города. Путивльский воевода кн. Г. Д.
Долгоруков сообщал в Москву, что по царской
грамоте от 19 мая велено ему «ссылаясь с
стольником и воеводою, с князем Васильем Хилко-
вым, от изменников, от черкас от глуховских
сидельцов дороги очистить, чтоб проезд
полку боярина и воеводы князя Алексея
Никитича Трубецкого гонцом и всяких чинов лю-
дем был чист, и над изменники над черкасы...
промысл учинить». Выговцы 20 мая вторглись
в Путивльской уезд - пришли «в село Берюх
изменники черкасы, глуховские сидельцы,
пешие с 1000 человек, и село Берюх жгут».
Воевода с ратными людьми выступил в поход,
нагнал неприятеля «в Крупецкой волости в
деревне Сулешеве от Путивля в 15 верстах». В
ходе происшедшего боя «тех изменников многих
побили, а иные отопились болотами, а языков
не добыли, потому что они отходили
крепкими местами». Удалось узнать, что «из Глухова
де послал тех изменников полковник и сотник
мая в 18 день и велел им идти войною в
Путивльский уезд... да он же полковник послал
конных черкас с 3 000 человек, а велел де им идти
войною в Севской да в Рыльской уезды; а в Глу-
хове де изменников черкас глуховских
сидельцов, конных и пеших, с 8000 человек»1007.
В начале мая 1659 г. в Севске находились
воеводы кн. В. И. Хилков и Ф. П. Барятинский.
Бывшие под их началом воинские силы
наряду с путивльским отрядом кн. Григория
Долгорукова было решено направить против
мятежного города Глухова, казаки которого сильно
досаждали московскому пограничью. Общее
командование этой акцией должен был
осуществлять кн. Г. Д. Долгоруков.
Согласно описи 1654 г. «город Глухов
стоит меж речки Усмани на острову. Около
посаду, меж речки, земляной город. На старосвиц-
ком городище сделано два вала земляных;
около тех валов два рва; на том валу надолбы; меж
тех валов башен нет... да подле того ж земле-
ного города поставлен был Песочинского пана
двор на горе, над речкою Усмани; около того
двора, с трех сторон осыпь земленая; на осыпи
поставлен острог дубовой; межи того острога
сделаны ворота проезжие... Около того
острога сделан ров, а ров на острогу огорожен
бревнами с одной стороны и подле того острога
у земли сделан частик, колье дубовое. Да около
слобод сделан ров для приходу воинских
людей»1008. Судя по описанию, город имел
деревянно-земляные укрепления и был, по отзывам
современника, «вельми крепок».
Из отписки второго севского воеводы
Барятинского известно, что по царскому указу
30 мая 1659 г. стольник и воевода кн. В. Хилков
с ратными людьми пошел «на сход со
стольником и воеводой со князем Григорьем
Долгоруким», чтобы вместе промышлять над «глу-
ховскими сидельцы». После ухода Хилкова
в Севске «конных ни одного не осталось, (так
как Хилков. - И. Б.) их всех поймал с собою».
В распоряжении Барятинского было только
«севских пеших стрельцов сто пятдесят
человек да пушкарей старых 8 человек»1009. Ввиду
197

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
малолюдности гарнизона князь просил Разряд
прибавить ему ратных людей.
В мае 1659 г. в Севск были назначены новые
воеводы. Как записано в Дворцовых разрядах,
12 мая посланы из Москвы «в Севеск в
полковые и в осадные столник и воеводы Михайло
Михайлов сын Дмитриев да Михайло Федоров
сын Скрябин, на князь Васильева место княж
Иванова сына Хилкова да на князь Федорово
место княж Петрова сына Борятинского»1010.
В то же время, учитывая сообщение
последнего, в Москве решили усилить и
гарнизон Севска, понимая важное стратегическое
значение этого укрепленного города на
юго-западных границах. В Севск были посланы
отборные, так называемые дворцовые солдаты из
Приказа Большого Дворца и солдаты из двух
московских выборных полков. Согласно
выписке из Приказа, «мая в 22 день, по указу
великого государя... на государеву службу послано
ис приказу Болшого Дворца в Севеск
начальных людей маеор Федор Воинов сын
Кайсаров, да капитанов и поручиков и
прапорщиков и иных чинов всего семнатцать человек,
в полку у них дворцовых салдат пятьсот трит-
цать восемь человек, да Агеева полку Шепелева
выборных желдаков сорок семь человек,
Яковлева полку Колюбакина салдатов сто тритцать
восемь человек, и велено им быть на госуда-
реве службе в Севску со столником и воеводы
с Михаилом Дмитриевым и с Михаилом
Скрябиным вместо камарицких драгунов. Всего
740 человек»1011. Из «Памяти» за приписью
дьяка И. Матвеева следует, что «из приказу
Болшого дворца... послано на его великого государя
службу в Севск всяких начальных людей и
салдат и велено им быть в Севске со столником
и воеводой с Михаилом Дмитриевым: маеор -
1, капитанов, поручиков и прапорщиков - 17,
а с ними салдат 538 чел. Агеева полку
Шепелева выборных желдаков 47 чел., Яковлева полку
Кулюбакина салдат 138 чел. Итого 741 чел.»1012.
Майор Ф. Кайсаров со своим отрядом 6 июня
был уже в Калуге, где солдаты получили
хлебное жалованье, о чем в отписке царю сообщал
калужский воевода Иван Еропкин1013.
Несколько ранее, 26 мая, из Москвы на
Украину был направлен полковник солдатского
198
строя Николай Бауман с частью своего
3-тысячного полка1014. Согласно уточняющим
данным «Боярской книги 1658 года», к
Трубецкому был послан «ис Приказу великого
государя тайных дел» стряпчий Е. М. Лодыженский,
с которым был «салдатцкого строю
полковник Миколай Бовмон с полком»1015. Солдаты
названного полка были набраны летом 1658 г.
«на Устюге изо всех волостей». В апреле 1659 г.
1 тыс. человек его полка были
расквартированы в окрестностях Тулы1016, а еще 700 человек
находились в Мценске1017. В мае тульская часть
полка под началом Демида Хомякова была
направлена в Севск, а мценская под командой
Дмитрия Рагозина - в Путивль.
Когда воевода Михаил Дмитриев прибыл
в Севск, он провел смотр бывших там ратных
людей. Кроме солдат Хомякова, на смотре
оказалось 1 599 человек, в том числе стародуб-
ских и рославских дворян и детей боярских -
100, полковых казаков - ПО, стрельцов - 179.
Особое положение прибывших солдат
подчеркивало то, что они не перешли в прямое
подчинение Дмитриеву. Как писал воевода,
«салдат, которые присланы в Севеск он не
смотрел, для того, что Демид Хомяков именного
списка и смотра не давал. А с Демидом
Хомяковым пришло в Севск 1000 салдат»1018.
Дмитриев 2 июня выступил из Севска к Глухову,
а «с ним в походе ис тех служилых конных
и пеших людей 1400 человек»1019.
Вероятно, еще не зная о посылке в севский
гарнизон отряда майора Ф. Кайсарова, второй
воевода Михаил Скрябин спешно писал
царю, что приехал он на службу в Севск 6 июня,
но до его приезда «стольник и воевода
Михаила Дмитриев из Севска ратных людей и
дворян и детей боярских стародубцов и рослав-
цев и севских полковых казаков и севских
уездных комарицких драгунов под черкасской
город Глухов всех поймал с собою». При этом
в городе осталось «всяких служилых людей
стрельцов сто семдесят человек да пушкарей
девять человек». Учитывая малочисленность
гарнизона «в приход, государь, воинских
людей» в осадное время сидеть будет не с кем.
Даже те служилые люди, полковые казаки и
драгуны, что стояли «по заставам на сторожах...

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
посланы в полки под Глухов»1020. С прибытием
«дворцовых солдат» в Севск Скрябин мог
больше не беспокоиться за безопасность
вверенного ему города.
В то же время пошел «под Глухов с
Михаилом Дмитриевым»1021 и путивльский воевода
кн. Григорий Долгоруков. С ним были
упомянутые мценские солдаты из полка Н. Баумана
под началом Дмитрия Рагозина. Долгоруков
отправился в поход «с путивльскими
служилыми ратными людми и з Дмитрием
Рагозиным и с началными людми и с салдаты, и
июня в 7 день, з помощью Божиею, город
Глухов осадил, к городу земляные шанцы повел».
Мятежники, «глуховские сидельцы» во главе
с полковником Леонтием Бутом,
приготовились к обороне города. Не желая доводить дело
до кровопролития, перед началом осады
воевода послал «к глуховским сидельцом, под город,
Дмитрея Рагозина да путивльца Якова Яцына».
Как позднее писал князь царю, он «велел
говорить, чтоб те изменники глуховские
сидельцы помня твое великого государя крестное це-
лованье, тебе великому государю били челом
и вину свою принесли и были б... по
прежнему в подданстве». Рагозин и Яцын встретились
с начальными людьми казаков, Филипом Уман-
цом и городовым атаманом Семеном Черным.
Мятежники сказали, что они «великому
государю непротивны (но. - И. Б.), будет де
гетман Ивашко Выговской тебе великому
государю вину свою принесет и будет под твоей
великого государя высокой рукою по прежнему
в подданстве, и они де... однодлично будут под
твоею великого государя высокою рукою по
прежнему в подданстве, а без ево гетманскова
Ивашкова ведома добить челом тебе великому
государю немочно». Если они гетмана
ослушаются, то будут у него «под смертною казнью».
Переговоры закончились ничем и
мятежники «сели в осаде в Глухове накрепко».
Описывая обстоятельства осады, Долгоруков
сообщал, что казаки «из Глухова, государь, выходят
в шанцы на вылоску по все дни и бои бывают
с утра и до вечера». Под началом воеводы
было «путивльских служилых ратных людей
всего девятсот семдесят три человека, а з
Дмитрием, государь, Рагозиным девятсот восемдесят
два человека»1022. С такими силами штурмовать
город было нельзя.
В то же время воевода не ограничивался
одной осадой: 10 июня он послал в Глуховский
уезд сотенного голову путивльца Якова
Яцына «да гетманова полку Беспалова полковника
Григорья Желобинского, а с ними великого
государя ратных людей и черкас с четыреста
человек, а велел им идти под черкасские городы
под Королевец и под Короп». В четвертом
часу дня 11 июня они атаковали Кролевец. В
городке застали «черкас человек сто и всех
порубили, а трех человек взяли живых и город
Королевец выжгли и пошли под Коропов». Яцын
и Желобинский 13 июня вернулись в табор
к Глухову, сообщив, что когда они пришли «под
город Коропов, июня в 11 день, и стали в
посаде... бурмистр и вся чернь... встретили их
с образы и великому государю добили челом,
чтобы быть под его высокою рукой по
прежнему»1023. Как отписал князь государю,
«города Коропа попы и бурмистры и всяких чинов
(люди. - И. Б.) тебе великому государю
добили челом»1024.
Однако за день до этого Долгоруков
получил царскую грамоту, в которой было сказано,
что как «стряпчей Еуфим Лодыженской да
полковник Миколай Бовман в Путивль придут»,
Рагозину быть там и всех «начальных людей
и салдат по списку» передать под команду
Баумана, а самому ехать к Москве к государю.
Отряд Рагозина 13 июня «пошол ис под Глухова
в Путивль», в то время как Долгоруков остался
осаждать Глухов. Под его началом было
«служилых всяких чинов людей... конных и пеших
тысеча сто три человека»1025. Солдаты
Хомякова, находившиеся в отряде воеводы
Дмитриева, также были отправлены в Путивль и
переданы под начало Баумана. Именно эти
«устюжские салдаты» из Тулы и Мценска, согласно
документу 1700 человек, вскоре «посыланы были
под Конотоп»1026, где приняли участие в боях
при отступлении армии князя Трубецкого от
этого города 29 июня - 4 июля.
После ухода солдат далее осаждать Глухов
не было смысла. После переговоров с
мятежниками, которые формально обещали не
нападать на московские земли, 15 июня Дмитриев
199

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
вернулся в Севск, а Долгоруков - в Путивль.
Объясняя причину своего отступления,
Долгоруков отписал царю, что «стоять было мне
под Глуховым и приступ чинить не с кем,
потому что по твоему указу Дмитрий Рагозин с
начальными людьми и с солдатами пошел в
Путивль к стряпчему к Ефиму Лодыженскому да
к полковнику к Николаю Бовману, а со мною
твоих ратных путивльских служилых людей
и с Терновскими черкасами только 1103
человека, а пехоты у меня никого не было»1027.
Согласно росписи стольника и воеводы кн.
Долгорукова, потери его отряда при осаде Глухова
были незначительны: «путивльцов всяких
чинов, которые побиты и ранены на боях под Глу-
ховом: 3 раненых детей боярских, 1 полковой
казак, 2 путивльских стрельца. Полку Дмитрея
Рагозина салдат: 2 человека ранены, 1 убит»1028.
Осада Глухова закончилась безрезультатно,
но в сложившейся ситуации переброска солдат
полка Н. Баумана под Конотоп была
правильным решением. Полк Н. Баумана сыграл
важную роль в тяжелых боях при отступлении от
Конотопа после проигранной битвы 28 июня,
что позволило избежать больших потерь на
отходе армии Трубецкого к Путивлю.
Осада Конотопа (май-июнь 1659 г.)
Как отмечено выше, после отражения
мятежниками штурма в ночь с 28 на 29 апреля
Трубецкой начал неторопливую и
обстоятельную осаду Конотопа, которая затянулась почти
на два месяца. События этой осады достаточно
интересно описаны в письме участника
военных действий жильца Сидора Любавского,
адресованном одному из родственников. Любав-
ский рассказывает о неудачном штурме города,
осадных работах, набегах крымцев на русский
табор и о рейде Ромодановского на Борзну: «...
мы, братец, стоим с велико дня под горадам Ко-
натопам. И был у нас к нему приступ, и ево не
взяли, а людей государевых побили они многа.
А таперва у нас по сю грамоту приступу не
была. Изготовлены всякие промыслы над городам
тайные, и вал приволен к стене, и с часу на час
будет приступ. Што будет, Бог изволит, а в
городе сидит промышленник у них Гуленицкой,
и другова такова у них, языки говорят, нет и не
200
будет. В черкасех будет Бог ево выдаст, а то-
тарове у нас, братец, у самых у обозав
лошадей отгоняли и людей многа побили. Толка как
мы вырубили Борзну горад, и их пошкотили.
И топерва с неделю и с другую от ни(х) поот-
лехчала. А вперед што будет, и мы тово не ве-
доям. А говорят, братец, языки будет Бог
поручит Конотоп, и все скат городы дожидаютца
тово будет возьмут город Конатоп и все
городы не будут сидеть. Все хотят вину к государю
принесть. А про Выгодскова нам премой
вести нет. Иные сказывают, што он перешел Непр
(Днепр. - И. Б.) и идет на нас с тотары, а
сколько с ним, то мы подлинно ведаем, што не
многа. Языков у нас тотар многа. Ожидали они
орды, и орда не бывала и, чаем, не будет. И по сим
речам, чаем, Выговской безмочен перед
государевыми людьми»1029.
Как видно из письма Любавского,
уверенность в том, что хан с ордой не придет на
помощь Выговскому, передалась от воевод к
рядовым воинам. Всем было очевидно, что без
помощи орды Выговский не способен
противостоять русским войскам. Бывалый воин
правильно заметил, что падение Конотопа, скорее
всего, привело бы к прекращению
организованного сопротивления мятежников. В то же
время Любавский отмечает выдающиеся
воинские способности Гуляницкого, сумевшего
столь долго удержать город, несмотря на все
трудности его обороны.
Об этих трудностях свидетельствует
отписка путивльского воеводы кн. Г. Д.
Долгорукова от 17 июня, в которой он приводит слова
пойманного роменского казака Ивана Толщана
о положении осажденного Конотопа: «Хлебных
де запасов у всех мало, едят лошади и всякую
животину, а что де у мещан было запасов, и ко-
заки де у них отняли и стерегут их накрепко,
чтоб 3 и 2 человека вместе не сходились,
опасаются де от них сдачи, а воды де у них в
городе только один колодезь да три колодезя за
городом против полку стольника и воеводы
князя Федора Куракина, с водою де у них гораздо
нужно; многие люди с безводицы и с тесноты
пухнут и помирают; и чернь де говорят, что
город великому государю сдать, а Грицко де Гу-
ляницкой им говорит, что одноконечно на вы-

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
ручку к ним Выговский будет вскоре и тем де
всех осадных сидельцев удерживает, а только
де вскоре выручки им не будет и, чаят де, и ко-
заки многие о сдаче говорить станут потому,
что в городе хлебных запасов нет и водою
скудно». По словам Толщана, осажденным сильно
досаждает артиллерия Трубецкого:
«Наведены де из полков с горы с путивльской стороны
многие пушки тому ныне с неделю, и от той де
стрельбы в городе шкода великая, многих
людей и животину побивают и дворы ломают...
и от гранатной де стрельбы им шкода многая
есть же». Русские ратные люди идут «к
городу земленым валом», но осажденные
принимают контрмеры: «Из города де черкасы
поделали в ров многие подлазы, чтоб им мочно было
из рву землю или дрова уносить»1030. Из
показаний Толщана видно, что горожане требуют
от казаков сдать город, но Гуляницкий их
удерживает, обещая скорую помощь от Выговского.
Вместе с тем он опасается бунта «черни»,
желающей открыть ворота царским войскам.
Дополнительные сведения об
обстоятельствах осады содержатся в расспросных речах
касимовского мурзы Сафара Гибердеева с
товарищами, которые прибыли в Москву из-под
Конотопа 22 июня: «Как де они из полков
поехали ныне тому 13 дней, а до поезду де их за
4 дня из города из Конотопа в полки
перекинулся черкашенин, а слышали де они от
своей братьи в полках, что де тот переметчик
сказывал, что у конотопских де сидельцев голод
большой... едят кобылятину и, приходя де они
к Гулянецкому, говорили, чтоб де он в осаде не
сидел, государевым ратным людям сдался по
тому де, что они помирают голодом, больше
того в осаде сидеть не мочно, и Гулянецкий де им
говорил, будет их до Петрова дня Выговский
не выручит и он де и сам о том станет думать,
как сдаться по тому, что выручки от него не
чает, а до Петрова б дня дали они ему сроку».
Перебежчик также указал на эффективный
обстрел города с путивльской стороны:
«Стреляют из пушки из-за реки и из тое-де пушки в
городе людей побивают не мало, чиниться им от
нее теснота большая». Узнав об этом,
Трубецкой велел поставить с той стороны 30 пушек
и стреляли с них по городу «безпрестанно...
Артиллерия. Западная Европа
Гравюра середины XVII в.
от той пушечной стрельбы учинилась теснота
большая». Трубецкой приказал «для
промыслу» над городом «земляной вал валить».
Когда Гибердеев выехал из-под Конотопа, длина
того вала была «как из лука стрелять доброму
стрельцу», высота «сажени с 3, а от города де
с 25 сажень». По его словам, все готово к
новому штурму, вал уже «близко города
приводили и для де приступного времени туры
изготовили и на примет дров навозили добре много».
Со слов перебежчика, осажденным удалось
решить проблему нехватки воды: «В городе
воды много, колодези многие покопали, только
де хлебных запасов становится мало и от
жаров учинилась духота и от того многие
помирают»1031.
Из показаний бывших в городе казаков
видно, что Гуляницкий рассчитывал
удерживать Конотоп до Петрова дня, т.е. до 29 июня.
В случае, если Выговский не успеет оказать ему
помощь, он готов был капитулировать.
Разрушить земляные валы в то время было не
легче, чем каменные стены. С учетом этого огонь
батарей был сосредоточен на слабых местах
201

И. Б. Бабу nun Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Конская сбруя XVII в.
Конотопский краеведческий музей
укреплений, указанных перебежчиком. За
почти два месяца осады Конотопа русскими
войсками был сооружен земляной вал, который
постепенно передвигали к крепости.
Согласно упомянутому источнику, этот вал
находился уже примерно в 50 м от городских
укреплений. Высота вала составляла около 6 м.
Учитывая, что дальность бесприцельной
стрельбы из лука того времени составляла примерно
500 м, можно получить представление об
общей длине вала. Под «турами» здесь имеются
в виду не подвижные деревянные башни
прошлых веков, а большие деревянные щиты,
предохраняющие осаждавших от поражения
защитниками крепости. Остается добавить, что
сооружаемый воеводой «примет»
предназначался для поджога частично уцелевших
деревянных укреплений.
Настрой защитников Конотопа достаточно
ярко передают перехваченные письма Гуляниц-
кого Выговскому. Если в начале осады
полковник еще полон оптимизма: «Вельможный
милостивый пане гетмане... поспешайся до нас, а мы
еще за ласкою Божиею имеем всего по достатку,
яшности, куль и порохов, и стараемся и держа-
тися будем даючи отпор тому наступаючему
неприятелю...»1032, то в дальнейшем Гуляницкий
все отчаяннее взывает о помощи, описывая все
ужасы артиллерийского огня противника и
меры, предпринимаемые русскими к тому,
чтобы вынудить его сдать город: «... сидим в
тяжком обнадеживанью близко чети года, ожида-
ючи выручки и посилку вашего... Но во дни
и в нощи ни единого часу волного не имеем
покоя бьючего на нас неприятеля, от которого
уже и щитися не можем, что уж и силы нашей
не стало: такие тяжкие и добро крепкие до нас
всякого дня и ночи приступы и добыванья
чинят; уже и в ров вкопались и воду от нас
отняли и место розными промыслы, палят
огненными ядрами, а мы пороху и пуль не имеем, чем
боронитись; также живности у казаков
ничего нет и конми все опали. Смилуйся, смилуйся,
добродей, скоро поспеши и помочь нам
давайте... Мы, тут будучи так в тяжкой беде, можем
неделю как мочно боронитися, а дале не можем
содержатися, будем здатися, но от него, Боже,
изволь сохрани™»1033.
В других письмах Гуляницкого,
датированных 14 июня, также слышны призывы о
скорейшей помощи ввиду невозможности
дальнейшего сопротивления: «Не мал чверть року
в облеженью зоставаемо, а з вас жадной
помочи бы намнеи не мемо, юж зголо всего поот-
падалиемо, яшьности не меем, кони поотпада-
ли, порохов и куль жю згола не стает за щаден-
ным неприятельским наступованем, иж
розными способами нас що день достает приметами,
огнем и розными неслыханными вымыслами,
только нас еще до которогу часу сам Пан най-
вышний рачит за ласки своей ратовать...
июня в 14 день». И еще: «В день и в ночи и одной
годины вольной не меем от наступаючего на
нас неприятеля, которым юж и выделати не мо-
жеи, же юж и сил наших не стает, такие
тяжкие и барзо трудные до нас жадного дня и ночи
приступы и добыванья до нас чинят, и всеми
в ров юж ся укопали, воду от нас отнято и
место розными промыслами палят кулями
огнистыми, пороху и куль юж не меем, чим
боронитись, живности в казаков нема ж, кони все
отпали; змилуйся, змилуйся... поспешатеся и ра-
тунку нам давайте»1034.
Как верно заметил Л. В. Олейник, кн.
Трубецкой переоценивал силы противника,
засевшего в Конотопе. В указанное время воево-
202

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
да имел «все возможности овладеть городом
штурмом»1035, но ничего не сделал для победы.
Упомянутый выше Марк Пушкаренко,
приехавший посланником от полтавского
полковника в Москву 9 мая, рассказал, что «боярин
и князь Алексей Никитич Трубецкой с
товарищи и гетман Иван Безпалой, и Силка со всем
войском стоят ныне под Конотопом все вместе.
А слышно де им было, будто боярин... хотел
промысл чинить над Конотопом в среду
прошлые недели: а был ли де у них какой промысл
или нет, того им подлинно не ведомо. А как де
боярин'... велел стрелять в Конотоп
огненными гранаты, и с тех де мест вылазок из Коното-
па и пищалные стрельбы из города не бывало».
Пушкаренко сказал также, что воеводы
«велели к Конотопу вал валить. А крепость де у Ко-
нотопа только один острог, а место де ровное,
приступу быть мочно, а в осаде де сидят 3
полковника, Черниговской и иные»1036.
В заключение описания осады Конотопа
можно сделать вывод о том, что накануне
битвы 28 июня 1659 г. город был на грани падения.
Дальнейшие возможности сопротивления его
гарнизона были исчерпаны, что признавал
даже сам Гуляницкий. Второго штурма город бы
не выдержал.
§ 4. Армии кн. А. Н. Трубецкого
и его противников накануне
битвы под Конотопом
Большой полк:
прибытие подкреплений
между 5 и 28 июня
Последний общий смотр всех боевых частей
накануне битвы 28 июня был проведен
Трубецким в лагере под Конотопом 5-6 июня 1659 г.
Сведения об этом смотре сохранились в
Столбцах № 1101 Московского стола и № 482
Белгородского стола Разрядного приказа. Согласно
смотру, численность «Большого полка» в то
время составляла 11002 чел1037 (см.
приложение 4.5). Из новых боевых частей под Конотоп
пришел рейтарский полк Вильяма Джонстона.
Причем на 7 июня в нем было только 133
человека начальных людей и рейтар. Вероятно,
остальные люди полка Джонстона прибыли
только к концу июня, непосредственно перед
самой битвой.
Поместная конница Трубецкого была
расписана в 40 сотен1038, а именно: 1 подъезжую,
9 московских и 30 городовых1039. Городовые
сотни дворян и детей боярских,
непосредственно находившиеся под началом кн.
Трубецкого, представляли в основном «Замосковные»
служилые города. Численность их
известна (см. приложение 4.6). Из сохранившегося
списка смотра служилых людей воеводского
полка окольничего А. В. Бутурлина от 5
июня 1659 г. ввиду плохой сохранности
документа нет данных о численности служилых людей
по Рузе и Верее1040. Исходя из общих сведений,
эти служилые города вместе выставили
примерно 32 человек. Численность конницы
Бутурлина равнялась примерно 1 050 человек
(см. приложение 4.8). Полк окольничего и
воеводы А. В. Бутурлина состоял из 9 сотен1041.
Дворяне и дети боярские, бывшие под
началом Бутурлина, представляли «Заокские»
служилые города (см. приложение 4.9). В плохо
сохранившихся документах полка
упоминаются также драгуны «Юрьева полку Гулцана»1042.
В данном случае речь идет о драгунском
полку Юрия Гулцына (Гудцына), прибывшем под
Конотоп из Путивля не позднее апреля 1659 г.
Согласно документу на 6 июня в названном
полку было 455 драгун1043.
Для полноты приведенной картины следует
сказать несколько слов о боевых холопах или
«людях з боем», как их тогда называли. В 1664 г.
Г. Котошихин между прочим писал о
дворянских людях, которые должны идти на войну со
своими господами: «Да в то ж время, как
бывает у царя смотр всем ратным людем перед
войною, и в то время у стольников и у
стряпчих и у дворян Московские и у жильцов
расписывают, сколько за кем крестьянских
дворов, и сметя против крестьянских дворов,
напишут за ними быти к бою людей их, со всею
службою, всяких чинов за человеком человек
по 5 и по 6 и по 10 и по 20 и по 30 и по 40,
смотря по их животам и вотчинам, кроме тех
людей, которые с ними бывают за возами. А как
203

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Московские стрелецкие приказы Ю. Лутохина, И. Полтева и В. Бухвостова.
В 1659 г. - приказы Я. Соловцова, С. Полтева и А. Матвеева
По рисунку Э. Палъмквиста 1674 г.
приклучится бой, и тех людей к бою от них не
отлучают и бывают с ними вместе под одним
знаменем»1044. По справедливому замечанию
С. К. Богоявленского, «столичный житель Ко-
тошихин знал больше придворную знать,
которая могла вести за собой своих людей
десятками. Но таких было немного, а главная масса
дворянского ополчения, которая представляла
собой действительную силу, не могла
являться на войну в сопровождении многочисленных
людей»1045.
Однако даже московские чины (стольники,
стряпчие, дворяне московские и жильцы)
приводили с собой незначительное число «людей
з боем». Анализ сведений о боевых холопах,
содержащихся в смотренных списках
московских чинов на 1632, 1664, 1674-1675, 1681 гг.1046,
приводит к выводу о том, что в период между
1632 и 1681 г. каждый стольник в среднем
приводил с собой 5 боевых слуг, стряпчий - 2,
дворянин московский - 2, жилец - 1 (см.
приложение 4.7). На основании полученных данных
можно сделать вывод о том, что около тысячи
московских чинов, бывших в войске кн.
Трубецкого в июне 1659 г., могли привести с
собой примерно 1 300 боевых холопов (1,33 на
1 служилого). Полученное число бойцов
условно можно добавить к численности поместной
конницы. Прекрасной иллюстрацией вывода
о малом числе боевых холопов является
челобитная царю московского дворянина Степана
Плещеева, который писал, что в Конотопском
бою (28 июня) его «изранили и человека
убили и лошеди и ружье отбили и платишка с
меня ободрали и в трупу лежал замертва»1047.
Более-менее значительная вооруженная свита,
о которой пишет Котошихин (10-20 человек),
в то время осталась только у полковых воевод.
Что касается городовых дворян и детей
боярских, то у них боевых слуг было еще
меньше. Согласно С. К. Богоявленскому, например,
«в костромской десятне 1675 г.: при 433
дворянах был 181 человек, но из них на конях были
только 42 человека, а более двух третей всего
количества людей были пешими
защитниками обоза. При 1324 курских дворянах состоя-
204

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
ли только 11 бойцов и один вооруженный
пищалью в обозе. Царев-Алексеев уезд
выставлял в 1650 г. 161 дворянина, из которых только
один вел за собой вооруженного воина.
Несколько севернее на войну выходило много
людей, но большинство их было в кошу. В трех
станах — Старорязанском, Понисском и Пе-
ревицком —- при 388 дворянах было 205
вооруженных людей, но к бою предназначались
только 24 человека на конях, 181 были
обозными»1048. Таким образом, приведенные числа
«с достаточной убедительностью показывают,
с какой осторожностью надо подходить к
показаниям Котошихина, который часто
цитируется как непререкаемый авторитет. Если в XVI в.
примесь в дворянах их людей представляет
некоторую величину, если до опричнины
княжата вели в бой собственные полки, то в XVII в.
обмельчавшее дворянство не могло являться
на войну в сопровождении многочисленных
слуг»1049.
Согласно исследованию Н. В. Смирнова,
«наличие боевых слуг (холопов) у дворян и
детей боярских уже на завершающем этапе
Ливонской войны было скорее исключением,
нежели правилом. Доля их в составе русской
поместной конницы была очень незначительна.
Главной причиной неспособности
подавляющего большинства уездных дворян и детей
боярских выставить в поход боевых слуг
(холопов) была низкая степень обеспеченности их
земельных владений (поместий и вотчин)
рабочим населением (крестьянами и
бобылями)»1050. Таким образом, городовые дворяне
и дети боярские приезжали на службу
фактически без боевых слуг. Немногочисленные
даточные люди, указанные в росписи (34
человека) несли службу в поместной коннице
вместо своих помещиков, которые по ряду причин
(малолетства, болезни и т.п.) сами не могли
идти в поход. Они указаны в списках в одном
строю со своими господами, т.е. в данном
случае говорить о «неучтенности» боевых
холопов не следует. Кроме того, со второй
половины XVII в. основная масса конных
даточных людей (бывших «боевых холопов»),
которых могли выставить обеспеченные помещики,
шла служить в драгунские и солдатские, а
позднее и в рейтарские полки. Так, например,
осенью 1659 г. в полках солдатского строя
упоминаются даточные люди, выставленные
касимовским царевичем Василием Араслановичем,
князьями Я. Н. Одоевским, Я. К. Черкасским,
С. П. Львовым и другими1051.
Сопровождающие обоз с припасами
помещичьи слуги (обозные холопы, прислуга) не
относились к боевому составу. «Масса
кошевых (обозных) холопов не считалась
полноценной частью русской поместной конницы, как
при разработке Уложения о службе 1555-56 гг.,
так и в последующее столетие»1052. Считать их
за полноценных воинов нельзя, при
определении степени боеготовности служилого
человека в XVII в. они не учитывались, так же как
в любой другой армии той эпохи.
Известия о неудачном штурме Коното-
па 29 апреля и затянувшаяся осада
крепости привели к тому, что в Москве было
принято решение о посылке к Трубецкому
подкреплений. Для того чтобы выяснить, какие
боевые части прибыли под Конотоп между
6 и 28 июня 1659 г., привлечем документы,
относящиеся к смотру войска кн.
Трубецкого 10 августа 1659 г. в Путивле уже после
похода. Как выше было отмечено, во второй
половине июня 1659 г. к осадному войску
присоединился полк Николая Баумана
численностью 1 700 человек. Известно, что 15 июня
полк Баумана был еще в Путивле1053. Под
Конотоп он мог прибыть менее чем за две
недели до битвы 28 июня. Установить другие,
не названные боевые части, которые пришли
к Трубецкому накануне битвы, поможет
таблица безвозвратных потерь русского войска
28 июня - 10 июля, приведенная в
исследовании Н. В. Смирнова1054.
В настоящее время историкам известны
два документальных списка потерь
русского войска в битве под Конотопом и при
отступлении к Путивлю. Один список1055 был
обнаружен А. А. Новосельским в «Крымских
делах» еще в 50-е годы прошлого века,
другой - Н. В. Смирновым в «Книгах
Новгородского стола» Разрядного приказа1056. Список
А. А. Новосельского (II) является более
полным. Он также был составлен в Разряде по
205

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Московские стрелецкие приказы Ф. Головленкова, Ф. Александрова и Н. Колобова.
В 1659 г. — приказы С. Скорнякова-Писарева, Ф. Александрова и А. Мещеринова
По рисунку Э. Палъмквиста 1674 г.
итогам всей кампании, но сохранился в копии,
в документах Посольского приказа,
относящихся к 1665 г. Список Н. В. Смирнова (I),
скорее всего, был сделан сразу после похода 1659 г.
и в дальнейшем уточнялся. Этот список
интересен более детальным указанием потерь
отдельных частей и соединений русской армии
(см. приложения 8.1 и 8.2).
Исходя из вышеприведенных сведений
видно, что в мае-июне к армии Трубецкого
присоединились упомянутый рейтарский полк
полковника Вильяма Джонстона1057 (всего не
более 1 200 человек), рыльские казаки, а
также (в полк А. В. Бутурлина) одоевские казаки
и часть новокрещенов.
Следует определить возможное число
московских чинов, городовых дворян и детей
боярских, которые могли приехать к
Трубецкому в период между 5 и 28 июня 1659 г.
Известно, что после битвы (на 10 августа) у
Трубецкого было 3 371 человек московских чинов,
городовых дворян и детей боярских. В битве
погибли (по II списку) 1 134 человека. Таким
образом, общее количество у Трубецкого
перед битвой равнялось примерно 4 505 человек.
Суммируя также погибших и оставшихся в
живых бойцов воеводского полка А. В.
Бутурлина (293+732), получаем примерное число
бывших у него в наличии дворян и детей боярских
накануне битвы - 1025 человек. Итого в двух
воеводских полках (4505+1025) перед битвой
было примерно 5 530 человек. Разница между
количеством прибывших в войско на 5 июня
(5474 человека) и примерным числом
накануне битвы (5 530 человек) составляет 56 человек.
Таким образом, за указанный промежуток
времени к Трубецкому и Бутурлину приехали
примерно 56 человек московских чинов,
городовых дворян и детей боярских.
При изучении данных о безвозвратных
потерях 28 июня - 10 июля в росписи,
обнаруженной А. А. Новосельским, в Большом полку
также фигурируют одоевские и рыльские
казаки. Скорее всего, они прибыли под Конотоп
в июне 1659 г. Сведений о численности этих
подразделений на июнь 1659 г. найти не уда-
206

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
лось. В распоряжении исследователя имеются
сметы 1651 и 1663 гг., а также список рыльских
казаков 1658 г., по которым можно определить
примерную численность тех и других.
Согласно «Сметному списку» военных сил России
1651 г., «казаков одоевских помещиков служат
с одоевцы с детьми боярскими 35». В Рыльске
«1 голова, 147 стрельцов да 198 казаков»1058.
Согласно данным Сметы 1663 г., «в Севску в
полку: «Одуевских Козаков 30 человек» по
смотру П. В. Шереметева в естях, несколько ниже:
«Одоевских казаков 33 ч.... В Рыльску 170
человек стрельцов, 119 человек Козаков»1059.
Согласно списку рыльских полковых казаков от
23 марта 1658 г. на службе находилось 190
человек1060. Таким образом, за 12 лет число
«полковых» одоевских казаков почти не изменилось -
35/зз; число рыльских казаков уменьшилось -
198/п9. Исходя из имеющихся данных можно
сделать вывод о том, что максимально
возможное число участвовавших в Конотопской
кампании одоевских казаков - 35 чел., рыльских
не более 190 человек. Число упомянутых в
воеводском полку А. В. Бутурлина новокрещенов
накануне битвы вряд ли превышало сотню
человек. Никаких других неназванных полков
и иных боевых частей в документах не
встречается. Максимально возможная численность
Большого полка Трубецкого под Конотопом
примерно 15788 человек1061.
Таким образом, накануне известной битвы
28 июня 1659 г. Большой полк кн. А. Н.
Трубецкого и подчиненного ему воеводы А. В.
Бутурлина насчитывал примерно 15788 человек.
К этому числу следует прибавить
подсчитанное нами примерное число боевых холопов
у московских чинов - около 1300 человек.
Итого примерно 17 тыс. человек.
Теперь рассмотрим вопрос о том,
сколько новых артиллерийских орудий могла
получить армия Трубецкого в мае-июне 1659 г.
Полк Н. Баумана относился к ведомству
Пушкарского приказа. На вооружении полка
состояли изобретенные полковником скорострельные
казнозарядные полевые орудия, «для
передвижения которых было достаточно одной лошади,
причем для приведения их в действие
требовалось всего два человека прислуги. Ввиду того что
эти пушки были вылиты с камерами и
заряжались сзади, их можно было заряжать и
производить выстрелы быстрее, чем это мог сделать
самый ловкий солдат при стрельбе из своего
мушкета. Полковник доказал это на опытах,
предпринятых в присутствии царя, так как (в апреле
1659 г. - И. Б.) 12 подобных пушек уже были
готовы»1062. Вероятно, 10-12 скорострельных
пушек полка Н. Баумана следует добавить к
известному числу ранее названных стволов.
В дополнение к изложенной информации
по артиллерии следует сказать о доставке под
Конотоп «большой верховой пушки»
(вероятно, с полком Н. Баумана), которая была
оставлена на позициях при отступлении войска
кн. А. Н. Трубецкого после поражения в
битве под Конотопом 28 июня. Эта мортира
упоминается в нескольких источниках.
Неизвестный автор «Авиз из табора» Выговского
записал, что, когда казаки и татары пришли к Ко-
нотопу, «московиты из трех таборов сделали
один, окопавшись, но покинули в своих
окопах свою очень мощную мортиру и иные
пушки, которые на земле лежали, тоже большие.
Оставили также ядер 600 и 100 гранат...»1063.
Сам Выговский, желая приукрасить успех,
сообщает, что Гуляницкий совершил вылазку из
Конотопа, якобы захватив «три мортиры, среди
которых одна страшно большая, четыре
пушки, а также двенадцать возов с ядрами и
провиантом»1064. Согласно статье 14 второго
Переяславского договора (1659), московская
сторона требовала от казаков, чтобы: «знамена
и пушки и болшая верховая пушка, которые
взяты под Конотопом, отданы были в Киев
безо всякого задержанья. И гетман и
полковники сказали, что изменник Ивашко Выговской
знамена и барабаны и полковые пушки
послал к Польскому королю; а верховую де
пушку отдадут они в Киев вскоре»1065. Таким
образом, вся артиллерия армии Трубецкого,
сосредоточенная под Конотопом накануне битвы,
насчитывала 38 полковых пушек (за вычетом
2, посланных в Ромны), 3 мортиры и
примерно 12 скорострельных орудий.
Теперь рассмотрим состав и численность
армий кн. Ф. Ф. Куракина и кн. Г. Г. Ромоданов-
ского накануне битвы.
207

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Модель пушки XVII в. ТИМ
Полки кн. Ф. Ф. Куракина
и Г. Г. Ромодановского
Рязанский полк в бытность свою на
Украине пополнений не получал. Под Конотоп он
прибыл в том же составе, который известен по
данным на конец февраля 1659 г. за вычетом
выбывших из строя в ходе боевых
столкновений марта-апреля 1659 г. Сравнение
известного состава входивших в «Рязанский полк»
соединений на январь-февраль 1659 г. и
имеющихся данных на 5 июня 1659 г. подтверждает
этот вывод. Общая численность войск в
Рязанском полку накануне сражения не могла
превышать 4 тыс. человек. Отметим также уход
229 дворян и детей боярских, отправленных
с отрядом В. М. Новосильцева в Хорол в мае
1659 г. Общий смотр всех войск под
Конотопом 5 июня 1659 г. показал, что в Рязанском
полку в то время было 3979 человек (см.
приложение 3.4).
Поместная конница сотенного строя и
татары в воеводском полку кн. Ф. Ф. Куракина
были расписаны в 12 сотен1066. Поместная
конница и татары в воеводских полках кн. С. Р.
Пожарского и кн. С. П. Львова были расписаны
в 8 сотен1067 (вероятно, по 4 сотни у каждого).
Известно, в частности, что из восьми сотенных
голов, бывших в полках Пожарского и
Львова, после битвы 28 июня в строю находились
208
И. Д. Кондырев, Л. И. Хомяков, Г. А. Крюков
и Ф. А. Войеков1068. Накануне битвы 28 июня
1659 г. Рязанский полк кн. Ф. Ф. Куракина
насчитывал не более 4 тыс. человек. О
численности артиллерии в «Рязанском полку»
известно только по данным на январь 1659 г. (восемь
полковых орудий).
Общий смотр, проведенный кн. А. Н.
Трубецким под Конотопом 5 июня 1659 г.,
коснулся и Белгородского полка. Белгородский полк
насчитывал тогда 7 333 человек1069. Под
началом окольничего кн. Г. Г. Ромодановского
находился подчиненный ему воевода П. Д.
Скуратов1070 (см. приложение 1.9). Поместная
конница сотенного строя в воеводском полку кн.
Г. Г. Ромодановского была расписана на 13
сотен1071. Следует также отметить, что
упоминавшийся ранее белгородский стрелецкий приказ
К. Иевлева был оставлен Ромодановским в Лох-
вице, где после «болшого Конотопского бою»
и последовавшей за ним капитуляцией Лохви-
цы стрельцы попали в плен к выговцам1072.
Казацкие полки Слободской Украины, не
входившей в состав Гетманщины, также
подчинялись белгородскому воеводе.
Весной-летом 1659 г. значительная часть бойцов
слободских полков оставалась в своих «черка-
ских городах» и местечках на случай
вторжения изменников-выговцев, крымских татар

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
ния изменников-выговцев, крымских татар
и ногайцев. Тем не менее, как выше было
показано, Ахтырский полк во главе с
полковником И. Гладким в мае-июне 1659 г. отметился
в походе к Хоролу и Голтве1073.
Непосредственно в Конотопской кампании принимали
участие несколько сотен острогожских (рыбенских)
казаков. Так, 2 апреля к русскому войску
присоединилась часть Острогожского слободского
полка - «Рыбенского города Черкасской сотник
Гарасим Карабута с Черкасы, а черкас с ним
триста человек». Под Конотопом они не
были. Слободским казакам было приказано
стоять в «Констентиновском уезде в селе Беседов-
ке для обереганья от приходу изменников
Черкас и Татар»1074. Еще одна сотня Острогожского
полка во главе с сотником Герасимом
Ивановым в мае 1659 г. непосредственно
упоминается под Конотопом1075.
Казацкое войско
гетмана Ивана Беспалого
В осаде Конотопа также участвовали
верные царю украинские казаки наказного
гетмана Ивана Беспалого под началом не менее
семи полковников. Установить точное число
«черкас, которые великому государю
служили», вряд ли возможно. Из сообщения И.
Беспалого следует, что в битве 28 июня погибло
около 2 тыс. казаков во главе с двумя
полковниками: «полковников двух Григорья Иванова
и Михаила Козловского с войском
запорожским с двумя тысячми людей... (на) бою при
князь Семене Петровиче Львове и князе
Семене Романовиче Пожарском всех смертно
побито, насилу, государь, через войска Выговского
и татарские несколько десятков человек проби-
лися в войско до табору»1076.
После Конотопа, когда гетман Беспалый
стоял в Путивле (на 26 июля 1659 г.), с ним было
3 660 человек с двумя полковниками - С.
Ивановым и И. Гричаненко. Посланцы гетмана
говорили «как, по указу великого государя,
боярин и воеводы князь Алексей Никитич
Трубецкой давали им, пришед в Путивль
жалованья по полтине да по четверику хлеба человеку,
и в то время у даче объявилось 3 660 человек.
И, заслыша ту государскую милость и
жалованье, учали и иные казаки, которые разошлись
было по городом, к гетману збиратца, и чают
они, что и тех прибылых казаков из городов
к гетману прибыло с 1000 человек, а иные зби-
раютца же. А стоит гетман с войском за
посадом под Девичьим монастырем обозом; а
полковников при гетмане было при них два
человека Севастьян Иванов да Иван Гричаненко, да
сотников человек с 60»1077.
В апреле-мае 1659 г. в войске И.
Беспалого упоминаются полковники И. Силка, М.
Ковалевский и Г. Донец. В конце мая полковник
Иван Силка с частью украинских казаков был
разгромлен крымскими татарами под Голт-
вой. Посланцы гетмана Беспалого говорили,
что «Силка де убит, а войско его ныне стоит
в Гадиче, а у того ево войска в Силкино место
наказным гетманом миргородский
полковник Апостол, а того де войска при Силке было
20 тысяч, а ныне ево сколко, про то подлинно
не ведают. А Пушкаренок в Плотаве, а с ним
войска сказывают, с 3 тысячи человек»1078.
Общее число украинских казаков, которые
«великому государю служат», сосредоточенных под
Конотопом в апреле-мае 1659 г. под
командованием гетмана Ивана Беспалого, вероятно, не
превышало 10-12 тыс. человек. После
отправки отряда Силки на юг, накануне битвы 28
июня 1659 г., гетман И. Беспалый имел не более
7 тыс. казаков.
Результаты изучения архивных
материалов и опубликованных документов Разрядного
приказа свидетельствуют о том, что суждения
ряда отечественных и украинских историков
о 100-тысячном русском войске в битве под
Конотопом являются не более чем
устойчивым историческим мифом. Численность
Большого полка, или армии кн. А Н.Трубецкого,
накануне битвы была примерно 17 тыс.
человек. Рязанский полк, или армия кн. Ф. Ф.
Куракина, насчитывала не более 4 тыс. человек.
8 Белгородском полку, или армии кн. Г. Г. Ро-
модановского, было примерно 7 300
человек. Казацкое войско гетмана И. Беспалого
к 28 июня состояло не более чем из 7 тыс.
верных царю украинских казаков.
Итак, согласно сохранившимся смотренным
спискам всех полков на 5-6 июня 1659 г., объ-
209

И. Б. Бабу nun Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
единенное русское войско под Конотопом
насчитывало 23819 человек. Накануне битвы 28 июня
под Конотопом находилось примерно 28 300
русских ратных людей и около 7 тыс. казаков
гетмана И. Беспалого. Итого: около 35 300 человек, т.е.
наиболее достоверная численность всего войска
примерно 35 тыс. человек.
Вся артиллерия Трубецкого,
сосредоточенная под Конотопом накануне битвы, состояла
примерно из 73 полковых орудий и 3 мортир.
Указанное число почти совпадает с
сообщением польского источника, согласно
которому взятые в бою под Конотопом русские
пленные говорили о 80 пушках у Трубецкого в
таборе1079.
Поход крымско-татарской орды
и войска И. Выговского к Конотопу.
Состав и численность войск коалиции
Крымско-татарское войско во главе с ханом
Мухаммед-Гиреем IV вышло из Крыма 20 мая
1659 г. Хан отправился на помощь Выговскому,
взяв с собой нуреддин-султана Мурад-Гирея
(второго наследника престола, к тому
времени сменившего умершего Адиль-Гирея),
оставив в Крыму калгу-султана Гази-Гирея (первого
наследника). Согласно сведениям толмача
Посольского приказа Терентия Фролова1080,
который в то время находился в обозе хана,
Мухаммед-Гирей IV пошел «ис Крыму с нурадыном»
и «со всеми с семью царевичи»1081. С ханом
в поход вышло «крымских татар, и нагайцов,
и белогородцов, и азовцов и темрюкских
черкас с 60 000, а Турского де салтана воинских
людей с ним не было; токмо енычар 240
человек, которые живут в Крыме»1082. Татарские
«языки» позднее говорили, что хан шел
«большим собраньем», подтвердив наличие в
ханском войске названных Фроловым орд. С их
слов, то «было самое большое войско, как где
на станех станут, и их де было и днем не моч-
но объехать»1083.
Как выше было отмечено,
крымско-татарской орде удалось скрытно пррйти путь от
Крыма до Конотопа. Вина в этом, вероятно,
отчасти лежит и на пограничных воеводах,
получивших вести о выступлении хана в поход от
донских казаков. Так, 20 июня воевода Нового
Оскола кн. Федор Долгоруков узнал от атамана
Тимофея Иванова о бое на р. Самаре. Донской
атаман Михаил Самарин разгромил передовой
отряд из 300 татар. Пленные сообщили, что
«крымской хан идет з болшим собраньем» на
«великого государя украинные городы по
призыву изменника Ивашка Выговского»1084.
Воевода послал гонцов в Белгород и
Царев-Борисов, вероятно, предполагая, что основной удар
орды придется на Белгородскую черту. О том,
что ханская армия может направиться к
Конотопу, он, возможно, не подумал, не известив об
этом кн. Трубецкого.
В турецкой реляции о Конотопском
сражении, которую опубликовал Й. фон Хам-
мер, сообщается, что, узнав об активизации
донских казаков в направлении Азова,
крымский хан послал против них часть татар во
главе со своим сыном Ахмед-Гиреем,
ногайцев Шейдяка и Навруза, а также черкесов1085.
Донской атаман Тимофей Иванов,
подтверждая эту информацию, рассказал в Москве,
что в начале июня 1659 г. хан прислал
«оберегать Азова 6 мурз, а с ними Татар (будет с)
сказывают 5 000 человек». Этот поход был
связан со слухом, что будут под Азов государевы
ратные люди, «для того тех мурз и послали»
. Если слух окажется ложным, то хан
приказывал «мурзам идти подле Дону по Нагайской
стороне на государевы украинные городы, под
Танбов и под иные городы»1086. Вероятно, эти
вести были связаны с подготовкой морского
набега донских казаков во главе с атаманом
Корнилием Яковлевым на крымское и
турецкое побережье. О дальнейших действиях
указанного татарского отряда сведений нет.
Вероятнее всего, противники разминулись и
боевого столкновения не произошло.
Используя данные реестра
крымско-татарского войска 1649 г.1087 и сведения из
сочинения Эвлии Челеби, можно произвести лишь
очень приблизительный подсчет
численности всей орды в Конотопском походе, с
изрядной долей условности. Известно, что в случае
личного участия хана в походе в состав
крымского войска обязательно входили ханская
«гвардия» - капыкулу (по реестру 1649 г. -
2 тыс. человек, согласно Эвлии Челеби, око-
210

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
ло 1660 г. - Зтыс. человек) и сеймены -
аналог драгун, вооруженные огнестрельным
оружием (не более 400 человек), а также уланы -
дети крымской знати, феодалы высшего ранга
(около 500 человек).
Перекопский бей (Op-бей), согласно
данным реестра 1649 г., имел под своим
началом около 5 тыс. воинов. Беи самых знатных
крымских родов Седжеута, Барына и Аргына
(без учета рода Ширина, вероятно, не
участвовавшего в походе) в то время в
совокупности выставляли не более 2 тыс. всадников. Но-
гаи племени Мансура (Кая-бей и др.), Малые
и Большие Ногаи - 10 тыс. воинов.
Белгородская орда вполне могла отправить на помощь
хану около 5 тыс. бойцов. По оценкам
современников, небольшая Азовская орда
насчитывала примерно Зтыс. ногайцев. Численность
кавказских горцев из Темрюка, по данным
названного реестра, не превышала 200
человек. Исходя из имеющихся сведений
можно сделать вывод о том, что названная
Фроловым численность крымско-татарского
войска (60 тыс. человек), скорее всего, завышена
вдвое. В общей сложности хан привел под Ко-
нотоп не более 30 тыс. воинов. Именно это
число ордынцев называет В. Коховский1088. Как
было отмечено выше, такая оценка
численности ханского войска, выступившего под Ко-
нотоп, представляется наиболее
справедливой видным современным исследователям
истории Крымского ханства и Ногайской
орды А. В. Виноградову, Г. А. Санину и В. В. Тре-
павлову1089. Вероятность того, что крымский
хан со всем двором вышел в поход с
небольшими силами, слишком мала, учитывая, что
личное участие восточного правителя в
походе всегда многократно увеличивало число
сопровождающих его воинов всех родов и
племен. С другой стороны, известно, что каждый
татарин вел с собой вторую лошадь, т.е.
можно предположить, что конский состав мог
насчитывать до 60 тыс. лошадей, что
«визуально» вдвое увеличивало численность орды до
указанной очевидцами численности. В виде
таблицы состав крымско-татарского войска
можно представить следующим образом (см.
приложение 6.2).
Хан Мухаммед-Гирей IV выступил из
Крыма на помощь Выговскому, направив
вперед часть орды под командованием нуредди-
на Мурад-Гирея. Другая часть орды под
началом самого хана, в авангарде которой шел Ка-
раш-бей Перекопский, двинулась на Голтву.
Согласно показаниям толмача Т. Фролова,
«нурадын из Крыму вышел преж хана». По
его словам, пошел «крымской царь в черка-
ские городы на Голтву, да з Голтвы под Коно-
топ»1090.
Из письма ханского визиря Сефер-га-
зы-аги полтавскому полковнику (июль 1659 г.),
о составе союзного войска сказано: «При нас
суть великие еще посилки: как турские, пол-
ские, волоские, мултянские, венгерские
войска и калмыцкая орда, которая над Зделем
(р. Орель. - И. Б.) стояла, вошла в землю
русскую-киевскую по повеленью нашему...»1091.
Большая часть упомянутых «посылок» -
явное преувеличение визиря, желавшего
произвести впечатление на противника. Интересно
также то, что участие калмыков в битве под
Конотопом отмечено в «Песне о гибели
Семена Пожарского»1092. Хан Мухаммед-Гирей
в 1658 г. писал царю, что «и калмыки, божьей
милостью стали наши». Как
прокомментировал это письмо известный исследователь
истории Крымского ханства В. Д. Смирнов, скорее
всего, хан имел в виду «какой-нибудь
отдельный случай подданства ему одного
калмыцкого рода, а не целого народа»1093. Однако
документов, подтверждающих участие каких-либо
калмыков в сражении как на стороне
крымских татар, так и на стороне русских, не
обнаружено.
Как выше было отмечено, взятый в плен
в бою 8 мая крымский татарин Мамбек
оценивал казацкое войско, переправившееся
через Днепр с Выговским, всего в 10 тыс.
человек, объясняя его малочисленность
непопулярностью гетмана: «да черкас (при Выгов-
ском. - И. Б.) десять тысяч, а иные черкасы
к нему не приставали, для того, что ево не
любят». Это сообщение представляется
весьма близким к истине. Кн. Трубецким уже
тогда были получены вести о том, что «идет де
Выговской под Конотоп с нарядом, а наряду
211

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
с ним дватцать пушек и хочет де з
государевыми людми бой дать и будет де он под Ко-
нотоп вскоре»1094.
Вместе с гетманом был «нурадын, а татар
с ними с тысячю человек, да полковники Бе-
лоцерковской да Паволоцкой, Корсунской,
Уманской»1095. Таким образом, можно сделать
вывод о том, что Выговский выступил из Чи-
гирина в поход на Левобережье Днепра всего
с четырьмя казацкими полками и тысячью
татар. Кроме этих, бывших под
непосредственным началом Выговского сил, с 23 мая того
же года в Нежине находился наказной гетман
Иван Скоробогатко, с которым были
Переяславский, Каневский и Поднестровский
полковники, а «с ними волохов и сербов и черкас
с пять тысяч»1096. Как выше было отмечено,
в Нежин также был послан Черкасский
полковник Джулай с сотней казаков, т.е.,
вероятно, большая часть казаков его полка также
находилась при Выговском. Таким образом,
непосредственно с гетманом могло быть пять
казацких полков.
Следует сказать несколько слов о других
полках Гетманщины, не участвовавших
непосредственно в военных событиях под
Конотопом 28 июня. Чигиринский полк в
указанное время действовал против Полтавы
в районе Голтвы, Киевский и Брацлавский
оставались в окрестностях Киева вместе
с польской дивизией А. Потоцкого. Прилуц-
кий полк, основательно потрепанный в бою
под Сребным и, скорее всего, собранный
далеко не в полном составе, вероятно,
присоединился к Выговскому уже в Прилуках, на
пути к Конотопу. Лубенский полк
(полковник Павел Швец), по-видимому, вообще
собрать не удалось, поскольку его земли
оказались разделены борьбой сторонников и
противников Выговского. Несомненно также то,
что большая часть Миргородского полка
воевала на стороне Москвы, о чем
свидетельствуют события под Голтвой в начале
июня 1659 г. и отсутствие миргородцев в
лагере Выговского. Ирклиевский (иначе Крапив-
ненский) полк был упразднен еще в 1658 г.,
а его территория разделена между Лубен-
ским и Переяславским полками. Неизвестно,
212
существовал ли в это время Овручский полк,
полковник которого Василий Выговский
попал в плен после разгрома его соединения
под Васильковым 20 сентября 1658 г. Из
расспроса пленного Василия Выговского
следовало, что всего «в полку у него было 500
человек шляхты»1097.
Кроме того, стоит упомянуть Турово-Пин-
ский полк (полковник Константин
Выговский), хотя и прибывший к Конотопу уже
после битвы 28 июня, но принявший участие
в преследовании армии кн. Трубецкого.
Отдельно следует сказать о Белорусском (Чаус-
ском) полке под началом И. Нечая, который
вел военные действия против русских войск
в ВКЛ (изучение военных событий с
участием этого полка выходит за рамки данного
исследования, посвященного борьбе за
Украину). Полученные данные сведем в таблицу (см.
приложение 6.3).
Согласно показаниям родственников
гетмана - Юрия и Ильи Выговских, позднее
плененных русскими, у гетмана под Конотопом
было 11 наемных польских хоругвей1098.
Своего двоюродного брата Юрия гетман сделал
полковником и дал ему под начало четыре
польские хоругви. Юрий и Илья в расспросе
говорили, что когда они «к гетману в обоз под
Быково приехали, то его, Юрья, гетман
сделал полковником, а Илья был рядовым
товарищем»1099.
Наемные драгуны находились под
командой майора Вильгельма Рудольфа,
прибывшего из Старого Быхова1100, а также
майора Яна Зумира. По данным И. Крипьякевича,
у Выговского также были сербские и
валашские хоругви М. Мигая и К. Мигалевско-
го1101. О численности наемных хоругвей
можно узнать из расспросных речей посланных от
кн. А. Н. Трубецкого к Выговскому донских
казаков Е. Попова и Е. Панова в Путивле (от
19 июля 1659 г.), которые во время битвы под
Конотопом находились в лагере
Выговского под караулом. Они сказали, что было
тогда «у Выговского... конных хоругвей ляцких
9, по 100 человек и больше, пехоты немецкой
(драгун. - И. Б.) 9 хорунг по 60 человек»1102.
Однако казацкие полковники Левобережья

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
в сентябре 1659 г. сообщали об
уничтожении не менее 3 тысяч наемников в Переясла-
ве, Нежине и в Чернигове. По другим
источникам, «солдат удачи» у Выговского было от
2 до 4 тыс. человек.
В документах имеются сведения о двух
надворных хоругвях Выговского под
командованием ротмистров Степана Гавратынского и
Ивана Тарновского1103. Надворные роты
выполняли роль личной охраны гетмана, сопровождали
его в походах и на встречах послов, охраняли
гетманскую резиденцию в Чигирине. Рота
Гавратынского была конной («шляхетной»), рота
Тарновского, вероятно, пешей (поскольку
названа жолнерской). Общая численность двух
рот не превышала 200-300 человек.
На основе сведений о наемниках,
имеющихся в «Авизах из табора» Выговского и
других данных, можно также составить
примерную роспись наемных частей у Выговского
в Конотопском походе (см. приложение 6.4).
Из состава польского отряда
коронного обозного Анджея Потоцкого,
прибывшего на помощь Выговскому в декабре 1658 г.,
под Конотоп отправился только драгунский
полк Юзефа Лончинского. Согласно
польскому историку П. Кролю, это была единственная
часть коронных войск, участвовавшая в Ко-
нотопской битве1104. Однако к ней, вероятно,
все же следует добавить еще одну польскую
конную «валашскую» хоругвь под
командой Томаша Карчевского, поскольку Карчев-
ский в своем письме пишет о личном участии
в битве 28 июня1105. Л. Оссолиньский
сообщает об участии в сражении польских
хоругвей С. Яблоновского, общей численностью
1500 человек1106, но никаких доказательств
этому не приводит. Следует заметить, что
несостоявшийся «канцлер Великого княжества
Руского» Юрий Немирич не был на поле Ко-
нотопской битвы, как считает А. Г. Бульвин-
ский1107. Как верно отметил П. Кроль,
Немирич, ранее посланный Выговским в Польшу
на сейм, выехал из Варшавы только 21 июня
(11 июня - ст. стиля) и не успел прибыть к
гетману в табор1108.
В поход к Конотопу «выступили все
польские (наемные. -И.Б.) хоругви, а также шква-
дрон немецкой драгунии», - отметил автор
«Авиз из табора» Выговского1109. Основные
силы польского коронного войска во главе с
самим А. Потоцким были оставлены гетманом
под Киевом для блокады города. Со слов Юрия
и Ильи Выговских известно, что «из под
Быкова (теперь село Быков Черниговской
губернии Козелецкого уезда. - В. А.) гетман с
войском пошел под Конотоп, встретился с ханом
на Крупине поле (в малороссийских
местностях оно называется Крупичполе, ныне село
Борзенского уезда Черниговской области. -
Прим. редакции) - и тут заключили между
собой договор, чтобы гетману со всем войском
быть с ханом заодно: на кого хан войною
пойдет, и им идти с ним, а хану с ордою потому
ж помогать гетману против всякого
неприятеля; договор был подкреплен присягою с
обеих сторон и затем хан, раздавши запорожской
старшине халаты, пошел вместе с гетманом
под Конотоп»1110.
Согласно показаниям литовского
шляхтича Яна Душинского, поручика надворной
хоругви Выговского «сшелся гетман с ханом под
Быковым и сойдяся гетман и полковники хану
присягали, а хан с мурзами гетману
присягали на том, что друг друга не обманут и стоять
сопча, и учиня присягу, на государевых людей
ударили»1111.
Под Быковом, вероятно, произошло
соединение казацких сил, бывших с
Выговским с полками, которые находились в
Нежине. Напомним: нежинская группировка (ком.
И. Скоробогатко): Переяславский,
Каневский и Поднестрянский (Подольский)
полки (плюс сотня Черкасского полка с
полковником Джулаем) насчитывала около 5-6 тыс.
С Выговским от Днепра шли Уманский, Па-
волоцкий, Белоцерковский, Корсунский
полки и, вероятно, Черкасский полк (10 тыс.
человек). Известно, что Корсунский полк не
участвовал в Конотопской битве, т.е.,
вероятно, его могли отправить в Нежин на
смену ушедшим оттуда частям либо оставить
в каком-либо укрепленном пункте на
пути к Конотопу. Наказной гетман И.
Скоробогатко также остался в Нежине, поскольку
он не назван среди полковников Выговского
213

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Замок и ключ от Конотопской крепости
Конотопский краеведческий музей
в известном листе из табора под Конотопом
от 1 июля 1659 г.
Таким образом, можно сделать вывод о том,
что гетман Иван Выговский выступил к Коно-
топу с восемью казацкими полками (см.
приложение 6.5). В общей сложности они
насчитывали не более 16 тыс. человек1112. Эта
численность гетманского войска впервые была
названа В. Коховским, повторена Н. И.
Костомаровым и другими историками. До
настоящего времени она не вызывает особых
возражений ни у кого из исследователей (см. работы
А. Г. Бульвинского, П. Кроля) и
представляется весьма близкой к истине. Польский историк
Л. Оссолиньский пишет о том, что 16 тыс.
казаков это слишком мало для десяти
(фактически - восьми) полков, удивляясь тому, что за
несколько месяцев гетман не смог довести их
до штатной численности. Объяснение здесь
достаточно простое - казаки неохотно шли на
службу и не хотели воевать, ни о какой
«дисциплине войск Выговского»1113 говорить не
стоит - ее фактически не было. Едва ли не
единственным упорно сражающимся соединением
являлись полки Гуляницкого, осажденные в Ко-
нотопе.
Полки Выговского были не в полном
составе (в среднем получается по 2 тыс. чел.
214
в полку). В частности, известно, что во
времена Богдана Хмельницкого каждый полк
выставлял в поход от 3 до 4 тыс. казаков. Так,
например, согласно приведенному Н. И.
Костомаровым польскому источнику (ссылка на
В. Коховского), в 1653 г. Прилуцкий полк
только в строю имел 3 500 казаков,
Черкасский - 3 400, Каневский и Белоцерковский -
по 4 тыс.1114. Казаков, бывших под началом
такого неумелого полководца, как
Выговский, отличали низкий моральный дух,
слабая дисциплина и общее нежелание воевать
против русских войск. Напротив,
осажденному в Конотопе Гуляницкому удалось
настроить своих подчиненных на упорное и
отчаянное сопротивление. Успех при отражении
приступа к Конотопу, несомненно, должен
был сплотить его бойцов, опасавшихся мести
со стороны царского войска за причиненный
ему значительный урон при штурме города
29 апреля. К тому же Гуляницкий, не в
пример Выговскому, был авторитетным казацким
вождем, способным организатором и
военачальником.
Более боеспособными, чем казаки, были
наемные части из поляков, литовцев, немцев,
сербов, валахов и молдаван. Наемных драгун
Выговского, одетых в «немецкое платье»,
называли «немцами», хотя в основном в их рядах
были поляки, литвины и «поляшившиеся»
казаки, а «прямых де немцов не много».
Мухаммед-Гирей IV и Выговский со
своими войсками встретились 24 июня на
Крупич-поле. Толмач Фролов рассказывал, что
с Выговским хан сошелся «до Конотопа за два
дни, по сю сторону Днепра. И тут хан с
Выговским договор учинил. И Выговской де
хану присягал на том, что ему со всеми черкасы
быть у него в подданстве и в соединении
вечно и на всякого недруга стоять заодно»1115.
После этого, согласно рассказу Наймы, хан
«разослал несколько гонцев в разные стороны
для наблюдения неприятеля. Они донесли ему,
что более 50 000 Россиян находятся около
одной укрепленной крепости во владениях царя,
и что Гетман (Виговский) остерегается
действовать на них наступательно и с 60 000
Казацкого войска ожидает приближения хана. Му-

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
хаммед-Гирей направил путь свой к той
стороне и, проехав несколько станций,
приблизился к месту»1116. Выговскому удалось обмануть
Трубецкого. Заявляя о готовности к мирным
переговорам, он тайно стянул значительные
силы к Конотопу с целью помочь
осажденному гарнизону.
Подводя итоги настоящей главе, выделим
главное: в июне 1659 г. русские войска
готовились к новому штурму Конотопа, падение
которого казалось неизбежным. Письма Гуля-
ницкого, направленные Выговскому в
середине июня, содержат отчаянные призывы о
скорейшей помощи ввиду невозможности
дальнейшего сопротивления и обороны города.
Справедливо оценивая слабость сил,
которыми располагал Выговский, кн. Трубецкой
совершенно упустил из виду возможность
подхода на помощь гетману большого ханского
войска.
853 АЮЗР. Т. 4. С. 227.
854 Там же. С. 231.
855 Там же. С. 226.
856 Там же. С. 230.
857 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 336.
858 Там же.
859 АЮЗР. Т. 4. С. 231.
860 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 422.
861 Там же. Л. 181.
862 Там же. Л. 343.
863 Там же. Л. 354.
864 Там же.
865 Там же. Л. 355.
866 Там же. Л. 343-344, 355-356.
867 Там же. Л. 344.
868 Там же. Л. 345.
869 Там же. Л. 356.
870 Там же. Л. 345.
871 Там же. Л. 356.
872 Там же. Л. 345.
873 Костомаров Я. И. Гетманство Выговско-
го... С. 162.
874 Величко С. Указ. соч. С. 205.
875 Там же. С. 207.
876 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 346.
877 АЮЗР. Т. 10. Стб. 813-814.
878 Лазаревский А. М. Описание старой
Малороссии. Т. 2. Киев., 1893. С. 209-210.
879 АЮЗР. Т. 7. С. 283.
880 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 429. Л. 161-163.
881 Акхчев Ш. М.,Сахно А. /., Стецен-
ко Г. I. Конотопщина: час, поди, долЬ> Кшв,
2005. (Вкладка).
882 АЮЗР. Т. 4. С. 232.
883 Там же.
884 Там же.
885 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 423;
АЮЗР. Т. 4. С. 232.
886 Hammer J. de. Histoire de l'Empire
ottoman, depuis son origine jusqu'à nos jours
traduit par J. J. Hellert. Paris, Bellizard, 1838.
T. 11. P. 95-96.
887 АЮЗР. T. 4. С 232-233.
888 Там же. С. 233.
889 Там же.
890 Там же. Т. 7. С. 283.
891 Там же. Т. 4. С. 233.
892 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-в. Кн. 5. Л. 13о6.
893 АЮЗР. Т. 4. С. 233.
894 Там же.
895 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 424-425.
896 Вероятно, искаженное название Конотопа.
897 Роде А. Описание 2-го посольства в
Россию датского посланника Ганса Олделунда
в 1659 году... С. 33.
898 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 1101. Столп. 4.
Л. 47.
899 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 426. Л. 191.
900 АЮЗР. Т. 15. Стб. 374-379.
901 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 426. Л. 191.
902 Там же. Л. 68-69.
903 Там же.
904 Там же.
905 Там же.
906 Там же. Л. 70-71.
907 Там же.
908 Там же.
909 Там же.
910 Там же. Оп. 13. № 308. Л. 479.
911 Там же. Оп. 12. № 426. Л. 192.
215

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
912 Там же. Оп. 13. № 308. Л. 481; Оп. 12.
№426. Л. 193-194.
913 Там же. Оп. 13. № 308. Л. 480; Оп. 12.
№426. Л. 193-194.
914 Там же. Оп. 13. № 308. Л. 481; Оп. 12.
№ 426. Л. 193-194.
915 Там же.
916 Там же. Оп. 12. № 426. Л. 193-194.
917 Там же.
918 Костомаров Н. И. Гетманство Выговско-
го... (издание 1995 г.). С. 161.
919 АЮЗР. Т. 15. Стб. 374.
920 Там же. Т. 4. С. 234.
921 Там же.
922 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 368.
923 Там же. Оп. 9. № 275. Столп. 2. Л. 301.
924 Там же. Л. 299-300.
925 Там же. Л. 305.
926 Там же. Л. 306-307.
927 Там же. Л. 308-309.
928 Там же. Л. 310.
929 Там же. Л. 311.
930 АЮЗР. Т. 4. С. 235.
931 РГАДА. Ф. 210. Столбцы Московского
стола. № 275. Столп. 2. Л. 299-300.
932 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 42. Л. 18-19.
933 Там же. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 110.
934 Там же. Л. 112-114.
935 Там же. Л. 354-356.
936 АЮЗР. Т. 4. С. 235.
937 Там же. Т. 10. Стб. 808-809.
938 Там же. Т. 4. С. 235.
939 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 275. Столп. 2.
Л.271-285.
940 Там же. Оп. 6-в. Кн. 5. Л. 24.
941 АЮЗР. Т. 15. Стб. 374-379.
942 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 631.
943 АЮЗР. Т. 4. С. 236.
944 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 440.
945 Там же. Л. 448.
946 АЮЗР. Т. 4. С. 238.
947 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 447.
948 Там же. Л. 445.
949 Там же.
950 Там же.
951 Там же. Л. 446.
952 Там же.
953 Там же.
954 Возможно речь идет о хоругви Т. Кар-
чевского.
955 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 450.
956 Там же. Л. 312-314.
957 Там же. Ф. 210. Оп. 9. № 1101. Столп. 4.
Л.35-42.
958 Там же. Л. 35-55.
959 Там же.
960 Там же. Оп. 6-в. Кн. 5. Л. 37об.
961 Там же. Л. 70.
962 Барсуков А. П. Род Шереметевых... Т. 5.
С. 175.
963 АЮЗР. Т. 15. Стб. 391.
964 Там же. Стб. 393
965 Там же. Стб. 385.
966 Дополнения к Ш-му тому Дворцовых
разрядов... С. 190.
967 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-е. Кн. 8. Л. 90.
968 Дополнение к Ш-му тому Дворцовых
разрядов... Стб. 188.
969 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 34.
970 Там же. Оп. 14. № 196. Л. 272-275.
971 Там же. Л. 267-268.
972 Там же. Л. 281-282.
973 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 79-80;
АМГ. Т. 2. С. 659-660.
974 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 462.
975 Там же.
976 Там же. Оп. 12. № 482. Л. 639. - Часть
стрельцов приказа Иевлева осталась в Лохвице.
977 Там же. Оп. 13. № 308. Л. 502.
978 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 321 (Отписка от
18 июня, порядок листов следующий: Л. 582,
586, 585, 588, 584, 583, 591, 589, 590, 587 -
окончания нет); АМГ. Т. 3. С. 292-293.
979 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 321. Л. 582, 586.
980 Там же. Л. 586, 585.
981 Там же. Оп. 13. № 308. Л. 309.
982 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 321. Л. 588; АМГ.
Т. 3. С. 292.
983 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 462-464.
984 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 321. Л. 584; АМГ.
Т. 3. С. 292.
985 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 321. Л. 583.
986 Там же.
987 Там же. Л. 591.
988 Там же.
989 Там же.
216

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
990 Там же. Л. 589.
991 Там же. Л. 590, 587.
992 Там же. Л. 587.
993 Там же. Столбцы Белгородского стола.
№481. Л. 631.
994 Там же. Л. 632.
995 Там же.
996 Казем-Бек М. А. Сравнительные
извлечения из разных писателей, относящиеся к
истории Семи планет // Журнал Министерства
Народного Просвещения. СПб., 1835. № 6. С. 353-
355. - Следует отметить, что Казем-Бек
неверно перевел дату: 1 Шеваля (Шавваля) 1069 г.
соответствует 12 июня 1659 г.
997 Hammer ]. de. Histoire de l'Empire
ottoman... T. 11. P. 95.
998 Археографический сборник
документов, относящихся к истории
Северо-Западной Руси. Вильна, 1870. Т. 7. № 87. С. 114; Ми-
цик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 1. 1659, липня ll.Taôip шд Конотопом. Лист
гетьмана 1вана Виговьского до коронногообоз-
ного Анджея Потоцького. С. 67.
999 Kroll Р. Zrödto do dziejöw bitwy pod
Konotopem w 1659 roku z Archiwum RadziwiHöw
w Warszawie // Studia historyczno-wojkowe. T. II.
Za rok 2007. Zabrze, 2008. S. 281; Мицик Ю. А.
Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 3. 1659,
липня 23. Taôip гетьмана Виговського шд Пу-
тивлем. Вктовий лист («авЕзи») про перемогу
шд Конотопом. С. 72. - Дата 16 (или 6) июня
указана неверно.
1000 Булъвтський А. Г. Украшсько-роайсью
взаемини 1657-1659... С. 745.
1001 ПКК. Т. 3. Киев, 1898. С. 356.
1002 Булъвтський А. Г. Украшсько-росшськЕ
взаемини 1657-1659... С. 751.
1003 РГАДА. Ф. 210. Оп. 5. № 22. Л. 115-116,
243-287.
1004 Боярская книга 1658 года... С. 152.
1005 Ossolinski L. Rzecz о hetmanie Wyhowskim.
Warszawa, 2009. S. 193.
1006 АЮЗР. Т. 15. Стб. 397-398.
1007 АМГ. T. 2. С. 660-661.
1008 АЮЗР. Т. 10. Стб. 829.
1009 РГАДА. Ф. 210. Оп. 14. № 156. Л. 105.
1010 Дополнение к Ш-му тому Дворцовых
разрядов... Стб. 188.
1011 РГАДА. Ф. 210. Оп. 14. № 156. Л. 98-99.
1012 Там же. Л. 96об.-97.
1013 Там же. Оп. 12. № 413. Л. 428.
1014 Роде А. Указ. соч. С. 37-38.
1015 Боярская книга 1658 года ... С. 78.
тбРодеА. Указ. соч. С. 23.
1017 Книги записные всяких дел 176-го году
// РИБ. Т. 21. Кн. 1. СПб., 1907. Стб. 1386.
1018 РГАДА. Ф. 210. Оп. 14. № 156. Л. 96.
1019 Там же.
1020 Там же. Л. 100.
1021 Там же. Оп. 9. № 292. Л. 577-578.
1022 Там же. Оп. 14. № 180. Л. 168.
1023 Там же. Л. 167-170.
1024 Там же. Оп. 9. № 292. Л. 575.
1025 Там же. Оп. 14. № 180. Л. 167-170.
1026 Книги записные всяких дел 176-го году
// РИБ. Т. 21. Кн. 1. СПб., 1907. Стб. 1386.
1027 АМГ. Т. 2. С. 667.
1028 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 584.
1029 № 166. 1659 (?) г., Грамотка Федору
Ивановичу (?) от Сидора Семеновича Любавскаго
из-под Конотопа // Свод письменных
источников по истории Рязанского края 14-17 вв.
Рязань 2006. Т. 2. Док. № 166, С. 241-242.
1030 АМГ. Т. 2. С. 668-669.
1031 Там же. С. 665.
1032 Там же. С. 669.
1033 Там же. С. 670.
1034 Там же.
1035 ОлейникЛ. В. Указ. соч. С. 167.
1036 АЮЗР. Т. 7. С. 283.
1037 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 1074. Столп. 1.
Л. 80-85.
1038 Подъезжая сотня (голова И.В. Жидо-
винов), 9 московских (головы: С. А. Зюзин,
О. С. Арсеньев, И. Ф. Щепотев, И. С. Панов,
А. Г. Измайлов, Е. Р. Сатин, И. Ф. Самарин,
Л. И. Писарев, Б. В. Яковлев) и 30
городовых (головы: С. М. Владыкин, П. К. Селифон-
тов, Г. Д. Яковлев, Г. П. Микитин, Н. Б.
Тютчев, И. Ф. Бешенцов, Н. Д. Маслов, Ф. Р.
Ермолов, В. К. Семин, Д. Т. Наумов, В. С. Протасов,
А. С. Любятинский, И. И. Зуров, М. О. Побе-
динский, И. Н. Непоставов, Ф. В. Войеков,
Д. С. Исупов, М. Я. Волошенинов, А. В. Тих-
менев, Ф. И. Головцын, П. О. Болотников,
С. Е. Исупов, А. Я. Бутурлин, А. Е. Жадов-
217

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ской, А. О. Каблуков, Ф. П. Непоставов,
И. О. Каблуков, Т. Постельников, В. Е.
Хомутов, И. И. Жабин). Голова последней сотни -
И. И. Жабин «за болезнью от сотни
отставлен был со службы до... большого бою»,
вместо него назначен И. П. Темирязев и у сотни
«был он Иван до отпуску». Автор выражает
благодарность Н. В. Смирнову за
предоставленные списки.
1039 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 1074. Столп. 1.
Л.131-135.
1040 Там же. № 1101. Столп. 4. Л. 170-172.
1041 Головы сотен: А. Л. Микулин, Ф. Д. Ос-
тафьев, С. И. Кошелев, В. И. Гагин, Р. М. Че-
люсткин, И. Б. Подымов, А. И. Щербачев,
Д. П. Коротнев, М. А. Селиверстов.
1042 Там же. Л. 158.
1043 Там же.
1044 Котошихин Г. К. О России в
царствование Алексея Михайловича // Русское
историческое повествование XVI-XVII веков. М., 1984.
С.279-280.
1045 Богоявленский С. К. Вооружение...
С. 263.
1046Хэлли Р Холопство в России 1450-1725.
М., 1998. С. 450; РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 360.
Л. 1-756; Оп. 12. № 770. Л. 79-80; Седов П. В.
Закат Московского царства. Царский двор конца
XVII века. СПб., 2008. С. 471.
1047 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 297. Л. 101.
1048 Богоявленский С. К. Вооружение... С. 263.
1049 Там же.
1050 Смирнов Н. В.. Боевые холопы в составе
поместной конницы во второй половине XVI-
первой половине XVII вв. // Исследования по
истории средневековой Руси. М.; СПб., 2006.
С. 381.
1051 РГАДА. Ф.210. Оп. 9. № 296. Л. 233-272.
1052 Смирнов Н. В. «Как под Конотопом
упадок учинился...». С. 381.
1053 АМГ. Т. 2. СПб, 1894. С. 667.
1054 Смирнов Н. В. «Как под Конотопом
упадок учинился...». С. 350.
1055 Новосельский А. А. Исследования по
истории эпохи феодализма. М., 1994. С. 66-68.
1056 Смирнов Н. В. «Как под Конотопом
упадок учинился...». С. 350.
1057 Согласно сведениям секретаря датско-
218
го посольства А. Роде, 7 апреля полковник
В. Джонстон еще находился в Москве (Роде А.
Указ. соч. С. 299). Скорее всего, численность
полка была далеко ниже штатной.
1058 «Сметный список» военных сил России
1651 г. // Дворянство России и его крепостные
крестьяне. XVII - первая половина XVIII в. М.,
1989. С. 15,22.
1059 Сметные росписи государевым людям
всех полков и перечневая выписка о сборе по-
луполтинных денег 171 года // ЧОИДР. Кн. 3.
М., 1911. С. 6,27.
1060 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 1061. Столп. 1.
Л. 89-95.
1061 зто число согласуется со сведениями
А.Роде, согласно которому Трубецкой имел
«в своем распоряжении всего 16 000 человек»:
Роде А. Указ. соч. С. 309.
1062 Роде А. Указ. соч. С. 25-26.
1063 кгоц р Zrödlo do dziejöw bitwy pod
Konotopem... S. 282; Мицик Ю. А. Гетьман 1ван
Виговський. Додатки. № 3. 1659, липня 23. Та-
6ip гетьмана Виговського шд Путивлем. Вкто-
вий лист («ав1зи») про перемогу шд
Конотопом. С. 73.
1064 Археографический сборник... С. 115;
Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський.
Додатки. № 1. 1659, липня 11. Taôip пщ Конотопом.
Лист гетьмана 1вана Виговьского до коронного
обозного Анджея Потоцького. С. 68.
1065 АЮЗР. Т. 4. С. 267.
1066 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 1074. Столп. 1.
Л. 155-156; Оп. 13. № 308. Л. 354. - Данные об
именах голов сотен известны на апрель 1659 г.
головы: О. М. Лихарев (подъездная), А. Т. Кондырев
(выборная), Я. И. Сонцов, П. Ф. Ильин, П. С.
Лихарев, П. И. Скорняков-Писарев, С. М. Протасов,
Ф. П. Скорняков-Писарев, С. Г. Крюков, Г. К.
Дуванов, М. Уваров и Ф. Остафьев.
1067 Там же. Оп. 12. № 429. Л. 321.
1068 Там же. Оп. 9. № 1074. Столп. 1. Л. 153,
156. - Нет данных о судьбе голов Д. И.
Сухотина, А. Б. Бегичева, Ф. Писарева и И. Ильина.
1069 Кроме бывших под Конотопом, еще
1698 чел. из Белгородского полка находились
в Черкасских городах.
1070 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 636-639.
1071 Даныеоб именах голов сотен на апрель

Гл. III. Военные действия в апреле-июне 1659 г.
1659 г. Головы: Г. И. Косагов (ертаульная),
А. Ф. Иевлев (выборная), М. Г. Тухачевский,
A. И. Лукин, Ф. С. Хитрово, В. Г. Пальчиков,
Ф. О. Хметевский, Г. Д. Сомов, И. С. Сомов,
кн. Ф. И. Селеховской, Г. Шеншин, А. Гринев,
B. Прасемов.
1072 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 499. Л. 121-122.
1073 АМГ. Т. 3. С. 292.
1074 АЮЗР. Т. 4. С. 228.
1075 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 481. Л. 478.
1076 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 237;
АЮЗР. Т. 15. С. 401-402.
1077 АЮЗР. Т. 15. Стб. 397-398.
1078 Там же. Стб. 397-398.
1079 Kroll P. Zrodlo do dziejöw bitwy pod
Konotopem... S. 281; Мицик Ю. А. Гетьман 1ван
Виговський... Додатки. № 3. 1659, липня 23.
Taôip гетьмана Виговського шд Путивлем. BicTo-
вий лист («ав1зи») про перемогу шд Коното-
пом. С. 71, 72.
1080 РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7.
Л. 1.
1081 ß TO Время взрослыми царевичами
были Селим-Гирей, Селямет-Гирей, Сафа-Гирей,
Саадет-Гирей, Хаджи-Гирей, Ахмед-Гирей
и, вероятно, Мухаммед-Гирей. Ранее автор
ошибочно полагал, что в период Конотоп-
ской кампании нуреддином был
Адиль-Гирей.
1082 РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7.
Л. 11-12; Новосельский А. А. Указ. соч. С. 64.
1083 Там же. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 137-138.
1084 Там же. Ф. 210. Оп. 12. № 680. Л. 191-193.
1085 Hammer J. de. Histoire de l'Empire
ottoman... P. 94.
1086 Донские дела. Кн. 5 (РИБ. Т. 34). Пг.,
1917. Стб. 490-491.
1087 Ковальский Н. П.у Мыцык Ю. А.
Анализ архивных источников по истории
Украины XVI-XVII вв. С. 49.
юзе Kochowski W. Annalium Poloniae Climacter
secundus. II. S. 377.
1089 мапов д# g Московские выборные
полки... С. 446..
1090 РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7.
Л. 1, 11; Новосельский А. А. Указ. соч. С. 64.
1091 АЮЗР. Т. 15. С. 412.
1092 уЧИТЫВая, что вместе с калмыками
упомянуты их враги - башкиры, эта информация
скорее всего недостоверна.
1093 Смирнов В. Д. Крымское ханство под
верховенством Отоманской порты. М., 2005.
Т. 1. С. 402.
1094 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 275. Столп. 2.
Л. 306-307.
1095 Там же. Оп. 12. № 308. Л. 445.
1096 Там же.
1097 Востоков А. А. Судьба Выговских и Не-
чая // Киевская старина. Киев, 1890. Т. XXVIII.
С. 42.
1098 Курбатов О. А., Малое А. В. К истории
гражданской войны на Украине в период
гетманства И. Выговского (1658-1659). Рукопись.
1099 Востоков А. А. Указ. соч. С. 41.
1100 Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський...
Додатки. № 3. 1659, липня 23. Taôip гетьмана
Виговського шд Путивлем. Вктовий лист («aei-
зи») про перемогу шд Конотопом. С. 73-74.
1101 Крипъякевин I. Серби в украшському
вшску 1650-1660 р. // Записки Наукового То-
вариства iM. T. Шевченка. Льв1в, 1920. Т. 129.
С. 91.
1102 АЮЗР. Т. 15. Стб. 424.
1103 Кривошея В. Генеалопя украшского ко-
зацтва. Нариси icTopiï козацьких полюв. Кшв,
2004. С. 130.
1104 Kroll P. Zrôdlo do dziejow bitwy pod
Konotopem... S. 280.
1105 ПКК. Т. 3. Киев, 1898. С. 356.
1106 Ossolinski L. Rzecz o hetmanie
Wyhowskim... S. 169.
1107 Бульвгнський А. Г. Украшсько-росшсью
взаемини 1657-1659... С. 377.
nos Ysoll P. Od ugody Hadziackiej do Cudnowa.
С. 246.
1109 Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський...
Додатки. № 3. 1659, липня 23. Taôip гетьмана
Виговського шд Путивлем. Вктовий лист («aei-
зи») про перемогу шд Конотопом... С. 72.
1110 Востоков. А. А. Судьба Выговских
и Ивана Нечая... С. 41.
1111 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 42. Л. 16,
15 (листы перепутаны).
1112 Бульвшский А. Конотопська битва
1659 р. // Украшський кторичний журнал.
1998. № 3. С. 77.
219

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
1113 Ossolinski L. Rzecz о hetmanie
Wyhowskim... S. 168.
1114 Костомаров Н. И. Богдан Хмельницкий.
M., 1994. С. 598.
1115 РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7.
Л. 12.
1116 Казем-Бек М. А. Сравнительные
извлечения из разных писателей... С. 353-355.
220

КОНОТОПСКАЯ БИТВА
28 ИЮНЯ И ВОЕННЫЕ
ДЕЙСТВИЯ НА УКРАИНЕ
ИЮЛЕ-СЕНТЯБРЕ 1659 ГО.
§ 1. Конотопская битва
28 июня 1659 г.
Критика различных реконструкций
хода битвы под Конотопом
При любой реконструкции исторического
события исследователю необходимо
отчетливо понимать, что уровень достоверности
исторических источников, их ценность
неодинаковы. Каждый источник нуждается в
критическом подходе, поскольку отражает
действительность опосредованно, через сознание
автора. Личная предвзятость и
ограниченность знаний даже непосредственного
участника события часто приводят к
непреднамеренному искажению фактов в его работе над
созданием документа, не говоря уже об
умышленном искажении отображения
действительности с определенными мотивами и целями.
Требования к критике исторических
источников нельзя снижать даже тогда, когда их
количество по определенной теме или периоду
ограничено.
Следует также сказать о том, что чтение
письменных источников по истории России
и Украины XVII столетия требует
специальной языковой и палеографической
подготовки, в результате чего ряд историков
предпочитают переписывать ранее опубликованные
документы вместо того, чтобы искать новую
информацию в архивохранилищах.
Самые известные существующие
описания битвы под Конотопом противоречат
наиболее достоверным как русским и украинским,
так и польским первоисточникам -
оригинальным документам, в которых отражена
первоначальная информация о ходе боя. Несмотря на
это, недостоверные реконструкции сражения,
созданные еще в XIX в., продолжают
доминировать в исторической литературе и в наше
время. Миф о «героях-казаках», сражающихся
за «державность» Украины, прочно укрепился
в украинской национальной историографии.
«Патриотические» стереотипы не
способствуют объективному и глубокому исследованию,
исключают возможность научных дискуссий,
широкого использования российских
документов украинской стороной. Нетрудно
заметить, что при внимательном изучении
первоисточников каноническая концепция
битвы (Н. И. Костомарова) все более
расходится с источниковой базой и склоняется к мифу.
Современная историография выявила
проблемы наличия многочисленных предвзятых
суждений и ошибок в исторических работах
исследователей прошлого, расхождения в датах
и времени, в определении последовательности
значимых этапов (событий) битвы.
Описания битвы Л. В. Олейником,
А. Г. Бульвинским и А. Сокырко отражают
полную неосведомленность историков
относительно поля сражения и оставляют много во-
221

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
просов без ответов. Украинские исследователи,
изучающие Конотопскую битву, игнорируют
противоречивые источники, а если и замечают
противоречия, то не в состоянии устранить их
ввиду приверженности мифу о «великой
битве». Непомерное возвеличивание гетмана Вы-
говского как полководца не имеет ничего
общего с научной оценкой его военных
способностей. Из всех существующих ныне
противоречивых описаний историками Конотопской
битвы ни одно описание не является
достоверным и легко опровергается
документальными материалами. В связи с этим перед
нашей реконструкцией хода битвы мы считаем
необходимым привести разные версии
указанного события. Анализ изложенных историками
различных реконструкций хода Конотопского
сражения позволяет нам обобщить их,
выделив три основные версии. Назовем их по
наиболее характерным моментам и авторам,
разбирая недостатки каждой.
Версия С. Величко -
«Погоня за Выговским»
Согласно версии С. Величко, бой
происходил на левом берегу Куколки. Подошедший
к Сосновке Выговский с половиной своих
войск неожиданно напал на лагерь русского
войска. Воеводы, увидев, что с гетманом
малочисленные силы, послали против него
Пожарского с конницей. Пожарский дал бой Выгов-
скому, разбил его и стал преследовать,
удаляясь от Конотопа. Когда Пожарский перегнал
казаков за речку Сосновку (Куколку), перешел
на левый берег и погнался за бегущим
противником, неожиданно из засады выступила вся
крымско-татарская орда и другая часть
казаков. Отряд Пожарского был окружен
превосходящими силами неприятеля, прижат к
болотистой речке и полностью разгромлен.
Однако сам Выговский в своей реляции о битве
ничего не сообщает о том, что он лично
руководил атакой русского лагеря и притворным
бегством с целью заманивания Пожарского
в засаду. Другие участники сражения с
гетманской стороны (например, поляки) также
ничего не пишут о данной акции. Это
означает, что ни гетман, ни его казаки и поляки
вообще не участвовали в разгроме отряда
Пожарского.
Анализ документов позволяет нам сделать
вывод о том, что Величко не совсем верно
описывает только первый этап битвы, в ходе
которого увлекшийся погоней отряд
Пожарского действительно был окружен и разгромлен
крымскими татарами. В то же время Величко
не дает описания второго этапа боя, а именно
боя за переправу между Сосновкой и Шапова-
ловкой, который описан в реляции Выговско-
го и в польских источниках. Величко лишь
упоминает о некоем «бое под Шаповаловкой», но
ошибочно относит его к 27 июня.
Версия А. Лазаревского -
«Бой за переправу»
Согласно версии А. Лазаревского (также
первая версия П. Кроля), бой происходил на
правом берегу Куколки. Хан, отделившись от
Выговского, пошел по южному берегу
Куколки к Пустой Торговице. Здесь, переправившись
через речку у Сарановки, ждал разгара
сражения Выговского с Ромодановским. Татары,
выбрав удобный момент, бросились на русских
с тыла. Затем был совершен второй обход
русского войска, который был сделан уже отрядом
Выговского. Этот отряд пошел по берегу
речки Куколки до Поповки, в которой,
переправившись через Куколку, повернул назад и
ударил в тыл правого крыла русского войска,
около теперешнего села Шаповаловка. В
результате казацко-польско-татарское войско разбило
русское благодаря двум обходным
движениям первого, которые не были предупреждены
русскими военачальниками и имели решающее
значение для исхода сражения.
На самом деле эта версия довольно точно
описывает второй этап боя. Интересно, что
историк так и не смог ответить на главный
вопрос: где был разгромлен отряд Пожарского?
Если он, согласно этой версии, был окружен на
правом берегу речки, то тогда князь не
переходил переправу, что противоречит
показаниям всех участников боя с русской стороны. Т.е.
игнорируется сообщение казаков, участников
битвы (С. Черкеса, гетмана И. Беспалого и
других источников) о том, что в начале сражения
222

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
русская конница свободно перешла переправу
на левый берег речки, далеко ушла в поле и
попала в засаду возле болота, увлекшись
преследованием убегающего противника.
Версия В. Коховского - Н. Костомарова -
«Затопленный дуг»
Версия хода битвы, изложенная Коховским
и повторенная Костомаровым, самая
известная, но при этом самая фантастическая из всех
версий. Польский придворный историограф
Коховский является автором истории с
разрушением моста через речку и затоплением
болотистого луга казаками "Гуляницкого". По его
версии, Пожарский с отрядом перешел по
мосту, не заметив в зарослях 5 тыс. казаков (!),
сидевших в засаде у речки. С целью отрезать
конницу русских от переправы вышедшие из
засады казаки прорыли ров к мосту,
разрушили мост и запрудили речку рублеными
ветками, сучьями деревьев и камышом так, что вода
разлилась по большому лугу, быстро превратив
его в болото. Причем этими казаками
командовал некий "Гуляницкий", без упоминания
имени (которого Костомаров, домысливая,
произвольно назвал Стефаном, поскольку Григорий,
естественно, не мог быть одновременно и в Ко-
нотопе, и под Сосновкой). Коховский, не
знакомый с местностью, сообщает о р. Десне (!)
у села Сосновка. Трубецкой у него строит мост
через Десну, а затем, взятый в плен в бою,
умирает. Убедительным свидетельством того, что
Коховский не имел представления о реальном
ходе сражения, является тот факт, что он
заимствовал из поэтического сочинения
Твардовского ложное сообщение о том, что после Ко-
нотопского боя «Пожарский с остатками
войска был настигнут и разбит под Путивлем».
В результате глубокого анализа
сохранившихся источников можно сделать вывод о том,
что версия хода битвы, данная Коховским-
Костомаровым, не подтверждается никакими
документальными материалами, не говоря уже
о технической сложности быстрого затопления
обширного участка местности. Каким образом
можно было скрыть казачью засаду в районе
безлесой сосновской переправы,
контролируемой русскими, вести масштабные земляные
и ирригационные работы в непосредственной
близости от отрядов Ромодановского и при
этом не быть замеченным противником,
авторы не поясняют. Явные симпатии Коховского
к казакам, которые прослеживаются во всем
его сочинении, привели к тому, что он
«героизировал» их действия даже там, где никакого
героизма не было.
Все остальные историки, пытавшиеся
реконструировать битву под Конотопом,
склонялись к одной из трех вышеописанных
версий хода сражения с несущественными
отличиями либо выдвигали совершенно
неправдоподобные версии, которым не стоит уделять
внимания в данном научном исследовании.
Между тем все изложенные реконструкции
битвы описывают ее упрощенно и
фрагментарно с позиции тех или иных участников,
которые не могли наблюдать хода всего сражения
во времени и в пространстве. Они не дают
полной картины боя и содержат многие
ошибочные суждения и недостоверные факты. Здесь
будет уместным вспомнить известное
выражение В. О. Ключевского о том, что «задача
исторической критики состоит в том, чтобы
выяснить, что говорили люди определенного
времени, и подслушать то, что они замалчивали»1117.
Нам представляется несомненным то, что
ближе всех к истине будет наиболее
непротиворечивая версия, с которой наиболее полно
будут согласовываться все действительно
установленные достоверные факты. Чтобы
воссоздать подлинную картину происшедшего
события более чем трехвековой давности,
обратимся к логике и здравому смыслу, используем
проверенные методы поиска и анализа
информации.
За прошедшие годы изучения Конотоп-
ской битвы накопилось достаточно материала,
чтобы поставить определенную точку в
изучении ее хода и прекратить околонаучные
рассуждения о ней, имеющие место в научных
кругах. Фактически перед историком стоит
именно такая задача - заново реконструировать ход
битвы. Сопоставление документальных и
нарративных источников, созданных
представителями двух сражающихся сторон, попытки
увязать данные записок, сообщения участни-
223

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ков боя с подлинным ландшафтом того
времени, позволили иначе взглянуть на ход
сражения. Иными словами, комплексный анализ
всех известных в настоящее время источников
позволяет достаточно детально
реконструировать ход Конотопской битвы, избежав ошибок
и заблуждений, свойственных работам
исследователей.
Битва под Конотопом
28 июня (8 июля) 1659 г.
Первый этап: атака кн. С. Р. Пожарского
на татар у Сосновки, окружение его
отряда ордой крымского хана
На подходе к Конотопу Выговский и хан
остановились у села Тиница, примерно в 25 км
от города. С целью разведки боем, как
сказано в летописи Самовидца, они «из-под Тиницы
подъезд добрый выправили»1118. Рано утром
27 июня, «за час до отдачи денных часов»
(около 3 часов утра по современному счислению)
посланный конный отряд пришел к селу Сос-
новка, примерно в 10 км от Конотопа, где
находилась переправа через речку Куколку (в
летописях неверно называемую Сосновкой).
Неприятель атаковал сторожевые сотни
русского войска, «и Великого Государя ратные люди
под деревнею Сосновкою на переправе
учинили с ними бой, и те Татаровя и Черкасы от
деревни Сосновки отошли»1119. В ходе
происшедшего столкновения налет казаков и татар был
отбит, однако, как отметил Самовидец,
союзники «языка взяли, а люд московский не
достал языка»1120. Из данного сообщения
следует, что русские воеводы так и не узнали о
соединении полков Выговского и войск
крымского хана.
Крымский хан Мухаммед-Гирей IV с
большей частью орды 28 июня (8 июля по новому
стилю), как только рассвело, выступил из
Тиницы. Он скрытно направился к селу Пустая
Торговица, находившемуся в лесном урочище
возле Торговицкого болота, примерно в 7 км на
восток от Сосновки. В частности, в летописи
Самовидца сказано, что «июня 28 дня, в середу,
рано, Выговский с войском казацким и с
польскими хоругвями на Сосновку пошел, а хан
с ордами на Пустую Торговицу двинулся»1121.
224
В тот же день «в другом часу дни»
(второй час после рассвета, около 5 часов утра по
современному счислению) крымские татары
и казаки снова пришли к Сосновке, а
«многие ль люди... - про то подлинно не ведомо».
Вероятно, Трубецкой решил, что на подходе
все неприятельское войско, отдав приказ
готовиться к большому сражению. Аналогично
он уже поступал 8 мая (когда его полки «вы-
брався стояли за обозом») - тогда тревога
оказалась ложной. Конные и пешие ратные люди
снова «вышли за обозы», построившись в
боевые порядки. Однако противник не переходил
речку и не предпринимал активных действий,
оставаясь вне досягаемости на
противоположном берегу.
Единственное ошибочное сообщение о том,
что сам Выговский якобы перешел Куколку
и атаковал войско кн. Трубецкого, содержится
в не заслуживающей полного доверия
летописи Величко. Но ни сам Выговский, ни кн.
Трубецкой, ни другие непосредственные
участники битвы не подтверждают этого. Более того,
Выговского в это время на переправе даже
не было. Утром 28 июня к речке
приблизился лишь «подъезд» - передовой отряд
татарско-казацкого войска. Однако он не
предпринимал попыток снова атаковать русских,
вследствие чего возникла тактическая пауза.
«Новгородский хронограф» сообщает, что
у переправы «нечестиваго бусормана царя хана
передовые вестовые малые полки объявились,
и о том учиниша ведомость в полках князь
Алексея Никитича Трубецкого с товарыщи, что
подъезжие люди малые тотарские близ их
полков за переправою за 12 верст...»1122. В
сложившейся тревожной обстановке
главнокомандующий русской армией принял решение -
выделить конные отряды для проведения разведки
боем: «От обозов товарыщи боярина и воеводы
князя Алексея Никитича Трубецкого и столни-
ка князя Федора Куракина околничие с
государевыми ратными людми своих полков ходили
против тех изменников черкас и татар к
деревне Сосновке к переправе»1123.
Автор «Новгородского хронографа»
инициативу конного рейда с целью разведки
боем отдает Пожарскому, что, учитывая дея-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Схема
Военные действия в июне-июле 1659 г.
тельный характер князя, вполне может
соответствовать истине. «В то же время окольни-
чей князь Семен Романович Пожарской нача
говорити князь Алексею Трубецкому: «Я-де
еду с своим полком и проведаю, каковы люди,
болшие и малые, а что буде видя против себя,
и учиню с ними брань, и я-де бой тотарской
знаю, каковы оне на бранех». Той же князь
Семен Пожарской собрався со всем полком, что
под его подраментом, и поиде против нечести-
ваго. А говорит князь Алексею Трубецкому:
«Каково есть нам, и в тое время мне о сем
помощь учини»1124.
Из названного документа видно, что
Пожарский действовал с ведома и одобрения
главнокомандующего, который даже направил
часть своих сил для поддержки конного
авангарда. Основные силы русского войска
остались под Конотопом. Непосредственно к Сос-
новке были посланы окольничие кн. С. Р.
Пожарский и С. П. Львов со своей кавалерией.
Надо полагать, что конные полки кн. Г. Г. Ро-
модановского, лагерь которого, вероятно,
находился ближе всех к переправе, в случае
необходимости должны были оказать поддержку
Пожарскому и Львову.
Исследователи конотопского боя не
учитывают то важное обстоятельство, что по
своему служебному положению Пожарский не
подчинялся Ромодановскому, так же как Ромода-
новский - Пожарскому. Каждый из них
командовал отдельным тактическим соединением
и действовал самостоятельно. Малочисленные
полки Пожарского и Львова, состоящие
только из сотен дворян и детей боярских Рязани,
Тулы, Коломны и Каширы, а также драгун,
были усилены бойцами других воеводских
полков. Согласно «Статейному списку»,
Трубецкой и Куракин послали с Пожарским и
Львовым «своих полков голов с сотнями и
рейтарских и драгунских полковников с рейтары
и с драгуны»1125. Отправляя к переправе только
конницу и драгун, Трубецкой полагал, что
перед ним небольшие силы врага. Командование
225

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ударной кавалерийской группой было
поручено энергичному и храброму кн. С. Р.
Пожарскому и его товарищу кн. С. П. Львову. При этом
Львов, вероятно, в силу своего менее волевого
характера, фактически оказался «вторым
воеводой», т.е. «ведомым» Пожарским, что
позволяет нам для краткости в дальнейшем говорить
о действиях двух воевод как «отряда
Пожарского». Никаких самостоятельных действий
Львова в документах не прослеживается.
Предположение А. И. Маркевича о том,
что причиной поражения в битве могло быть
местничество кн. Львова «из-за схода», а
именно, что «во время битвы кн. Львову пришлось
помогать кн. Пожарскому» (сходиться с ним),
а он «не помог»1126, является неверным.
Небольшой отряд Львова, независимо от
действий названного воеводы, не мог повлиять на
исход сражения ввиду значительного
численного превосходства противника.
Отряд Пожарского, отправленный 28 июня
к переправе, был сводным, так как включал
в себя боевые части из разных «воеводских
полков». Росписи этих боевых частей,
вероятно, не сохранилось, а возможно, их и не
было, так как решение о посылке конницы к
переправе принималось спонтанно, в спешном
порядке. Анализ сохранившихся документов
позволяет сделать вывод, что, кроме конных
сотен и драгун, находившихся под
непосредственным началом Пожарского и Львова, в
состав данной группы (именуемой в документах
«подъездом») вошли соединения Трубецкого,
Куракина, Бутурлина и Скуратова. Кн.
Трубецкой направил с Пожарским несколько сотен
дворян московских, жильцов, дворян
городовых и детей боярских разных городов,
рейтарские полки под началом
иноземцев-полковников А. Г. Фанстробеля и В. Джонстона с
приданными им драгунскими ротами и донскими
казаками. Учитывая тот факт, что никто из
голов сотен московских чинов не погиб в
последующей битве, наиболее вероятным
представляется то, что каждая элитная сотня выделила
из своего состава несколько десятков
московских дворян и жильцов, собранных в две-три
сводные сотни, непосредственно принявшие
участие в битве.
226
О наличии конных сотен Бутурлина в
составе «подъезда» позднее свидетельствовали
карачевцы дети боярские Г. Ерасов, И. Поды-
мов и др. Так, сообщая о ранении своего
земляка К. Бовыкина, они сказали в Разряде, что он
«Клементий Бовыкин был в полку у окольниче-
ва и воеводы Ондрея Васильевича Бутурлина,
написан в подъезде и на том бое был и с
крымскими людьми и с черкасы бился»1127.
Окольничий А. В. Бутурлин не мог быть послан в
составе «подъезда», поскольку по своему
служебному положению он не мог быть подчинен
Пожарскому. Скорее всего, в рейд направили
сына окольничего - стольника Ефима
Бутурлина с несколькими сотнями дворян и детей
боярских. Именно его могли поставить во
главе сводных сотен московских чинов, как лицо,
в силу знатности своей фамилии, наиболее
подходящее для командования молодой
столичной элитой.
С Пожарским и Львовым, вероятно, также
был направлен второй воевода Белгородского
полка П. Д. Скуратов с дворянскими сотнями,
рейтарами полка В. Фангалена и донскими
казаками. Такой вывод можно сделать на
основании челобитной царю донского казака С.
Алтухова, который, в частности, писал о том,
что, будучи под Конотопом, он «посылан был
с столником с Петром Дмитриевичем
Скуратовым за погонею неприятельских людей...»1128.
Напомним, что еще в декабре 1658 г. Ромода-
новский выделил Скуратову отдельный полк,
дав под его начало «дворян и детей боярских
пять сотен, да рейтар с ротмистры Вилимова
полку Фангалена две роты»1129.
Гетман И. Беспалый, по его словам,
направил с дворянскими сотнями и рейтарскими
полками 2 тыс. украинских казаков под началом
полковников Г. Иванова и М. Козловского, о чем
он прямо указал в своей грамоте царю. Исходя
из имеющихся данных о численности
упомянутых соединений можно сделать вывод о том, что
весь конный отряд («подъезд») Пожарского
насчитывал не более 4 тыс. русских ратных людей
и 2 тыс. казаков. Утверждение Н. И.
Павлищева о том, что с Пожарским было послано «более
десяти тысяч»1130 отборной конницы не находит
подтверждения в источниках.

Гл. IV Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Битва под Конотопом 28 июня 1659 г. Первый этап боя
(Реконструкция автора)
227

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Кн. Пожарский перешел переправу через
речку Куколку, удалившись от нее, а затем
атаковал стоявших в степи татар и наемников
Выговского. Это был авангард неприятельской
армии - чамбулы татар и ногайцев (вероятно, не
более 6 тыс. человек) с приданными им Выгов-
ским наемными драгунами.
Согласно В. Коховскому, хан оставил с Вы-
говским часть татар под началом нураддина1131.
Нураддин Мурад-Гирей, молодой и
воинственный племянник хана, со своим отрядом, как
показывают очевидцы (Т. Фролов и др.),
постоянно сопровождал Выговского с самого
начала похода. Об этом свидетельствует и автор
турецкой реляции1132. Есть основания думать,
что и в битве он находился рядом, не только
присматривая за таким ненадежным
союзником, как гетман, но и принимая
непосредственное участие в сражении. Учитывая
показания участника боя казацкого есаула
Семена Черкеса, можно сделать вывод о том, что
Пожарский увидел на другом берегу
«подъезд» противника, состоящий из татар и
наемников - «немцев». Сам Выговский в
указанное время к переправе не приближался,
оставаясь со своими основными силами
недалеко от Тиницы. В своей реляции Выговский не
упоминает ни о бое с Пожарским, ни о своей
переправе на правый берег, ни о своем
притворном бегстве с целью завлечь противника
в засаду. Кто командовал «подъездом»
противника, имевшим цель заманить русских в
засаду, - достоверно установить не удалось.
Вероятно, передовой отряд вел кто-то из знатных
и опытных татарских мурз, учитывая
сложность и рискованность намеченного
предприятия.
Пожарский атаковал татар и наемников,
нанес им поражение и погнал в юго-восточном
направлении. Воевода преследовал
убегающего врага, вероятно, рассчитывая прижать его
к Торговицкому болоту и уничтожить.
Упомянутый есаул Черкес так описывал начало
сражения: «От обозу отошли за 7 верст и,
переправу перешед, на татар и на немец ударили смело
без опасу, потому что тут объявились люди не
само большие, а больших не намаялись, и
хотели тех людей снести»1133.
Почти все украинские историки
игнорируют сообщение участников битвы о том, что
русские свободно перешли переправу и дали
бой за ней. Воеводы контролировали оба
моста через Куколку. Неизвестный автор
турецкой реляции сообщает, что близ русского
лагеря «находились в двух местах большие
топи... перейти их было невозможно, разве что
по мостам». Русские «заняли мосты, а их
отряды объединились, чтобы не дать противнику
переправиться»1134. Османский летописец
Найма повествует о том, что на военном совете
хана и Выговского было решено «сделать сперва
нападение на неприятелей, занимающих
берега (сказанной) реки»1135.
Фантастический рассказ В. Коховского,
повторенный Н. И. Костомаровым1136, о якобы
сделанной казаками засаде в зарослях у моста
через речку, о скрытном сооружении ими рва
у переправы, о затоплении луга посредством
разрушения моста в тылу русских не
подтверждается достоверными источниками. Данное
описание боя не имеет ничего общего с
действительностью. Нет никаких документальных
материалов о том, что некий «Стефан Гуляниц-
кий», как пишет Н. И. Костомаров, разрушил
мост и запрудил речку. В войске Выговского
вообще не было такого полковника, и если
даже этот «брат» Григория Гуляницкого
существовал на самом деле, его роль в битве никем из
очевидцев и летописцев не отмечена.
О том, что бой происходил за переправой,
говорит и гетман Беспалый: «А месяца июня
28 дня вестно учинилося, что Иван Выговский
под Ваше Великого Государя войско подъезд
свой посылает; и мы... обратившися з бояры
против того подъезду, подъезд свой
войсковой посылали, с которым войско Выговского
и с татары Вашего царского Величества с
войском сшедшися за Конотопом в пяти верстах
в селе Сосновце, не малый задор и бой за
переправою с обе стороны чинили»1137.
Согласно летописи С. Величко, бой
также был на левом берегу Куколки (Сосновки),
при этом он ошибочно считал, как выше было
отмечено, что сам Выговский переходил
речку: князь Пожарский «перегнал Выговского за
речку названную Сосновку болотную и груз-
228

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
кую, от Конотопа с милю или с полторы, и сам
со всем войском за ним перебрался»1138. На
самом деле нет никаких документов,
подтверждающих, что именно Выговский
заманивал Пожарского в засаду. Очевидно, что
гетман со своими основными силами -
казацкими полками в указанное время к переправе
не приближался. Нет ни одного
достоверного источника, свидетельствующего о том, что
основные гетманские силы принимали
участие в разгроме отряда Пожарского. Под
«войском Выговского» в данном случае следует
понимать либо «немцев» - наемников, либо
какой-нибудь казацкий полк, посланный в
помощь татарам.
Украинские историки направляют на сос-
новскую переправу едва ли не все войско
Трубецкого, чего, конечно же, быть не могло.
Основные силы русской армии (вся пехота и
артиллерия, а также часть конницы) остались
в осадных лагерях под Конотопом. Трубецкой
не смог оценить масштаб угрозы и
ограничился посылкой к переправе лишь конных частей.
В цитируемом выше отрывке сообщения
Беспалого сказано, что к Сосновке был послан
передовой конный отряд - «подъезд». Это был
обычный рейд с целью разведки боем.
Аналогичные «вылазки» в ходе осады воеводы
совершали неоднократно. У Пожарского не было ни
пехоты, ни артиллерии. Выделенные ему
силы предназначались не для «генеральной
баталии», а для того, чтобы выяснить обстановку,
отогнать и рассеять (предположительно)
малочисленного противника.
«Новгородский хронограф» повествует
о том, что Трубецкой удерживал
Пожарского, говорил ему, «чтоб он не ехал (за
переправу?), дожидал бы о едином месте. Он же
(Пожарский. - И. Б.) не послушав и поиде с своим
полком против нечестиваго варвара. И как
будучи у переправы, и в тое время за переправою
малые люди показались, и той князь Семен
Пожарской поиде за переправу и ополчися
против нечестивых, чающее малые люди тут»1139.
Если Трубецкой запрещал Пожарскому
переходить через переправу, то последний,
перейдя через речку, конечно же, нарушил приказ
главнокомандующего. Однако действия
Пожарского можно понять и объяснить
целесообразностью и крайней необходимостью разведки.
Пассивность Трубецкого могла привести к
непоправимым последствиям. Главный воевода не
имел представления ни о численности
неприятеля, ни о расположении его сил. В такой
ситуации можно было либо ждать новых
неожиданных ударов врага по русскому лагерю под
Конотопом, либо кому-то «вызвать огонь на себя» -
рискнуть, ввязаться в сражение, выманить все
силы противника в поле. Судя по всему,
получить необходимые данные о неприятеле и его
расположении другими средствами не удалось.
Пожарский как командир небольшого отряда,
ближе всех находившегося к противнику,
действовал как опытный военачальник
передового мобильного соединения, который идет в бой,
понимая, что своей возможной гибелью он
может спасти основные силы армии от внезапного
и мощного удара врага. Неожиданное
нападение неприятеля могло привести к полной
катастрофе - разгрому всей армии Трубецкого,
внезапно атакованной и окруженной в лагерях под
Конотопом. В этом случае инициатива
Пожарского оправдана, оставался единственный
выход - разведка боем.
Обвинять Пожарского в легкомыслии
также нелепо, как утверждать, что под началом
князя было якобы 30-тысячное конное войско.
Как видно из разрядных документов, его
собственный «воеводский полк» насчитывал всего
около тысячи бойцов. Силы, которыми
располагал князь, никак не подходили для
генеральной баталии. Полковник Василий Дворецкий,
оставивший после себя «Летописец», сообщает
о значительном удалении конного авангарда от
основных русских сил, отмечая, что князья
Пожарский и Львов «далеко в поле комонником
(т.е. конницей. - И. Б.) вышли от табору»1140.
Даже австрийский посол А. Майерберг,
бывший в России два года спустя, отметил лишь
поражение русского авангарда: «В 1659 году
пал, в передовом полку, в сражении с
польским, казацким и татарским войском князь
Семен Романович Пожарский»1141.
Летопись Величко содержит рассказ о
пленных казаках, взятых Пожарским в ходе погони,
которые якобы предупреждали его о многочис-
229

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ленности неприятеля. Они «остерегали его,
чтобы он не гнался далее за Выговским;
праведно сказали, что еще впереди многие есть
войска от Выговского нарочно оставленные,
козацкие и ордынские с ханом, калгою и нура-
дином султанами, а также с Ширин-беем и Дзя-
ман-Сайдаком великими мурзами; однако он,
князь Пожарский, правдивый распрос
пленников уничтожил и не поверил; будучи
распаленный Марсовой охотой, о перемене фортуны
своей не мыслил, и перед всеми
военачальниками своими, против сказки козацкой, сказал
полные излишней думы и высокого о себе
мнения, слова такие: «Давай, ханишку, давай кал-
гу и нурадина, давай Дзяман-Сайдака и Ши-
рин-бея, всех их с войском их... вырубим и вы-
пленим!» А сказав это, тотчас выступил снова,
и крепко стал на Выговского налягать»1142.
Однако, согласно показаниям
непосредственного участника этого боя С. Черкеса,
Пожарский и Львов не сражались с
мятежниками-казаками. Напомним: воеводы, «переправу
перешед, на татар1143 и на немец ударили
смело». Казаки в «подъезде» неприятеля не
упомянуты. Роль «приманки» выполняли
крымские татары и «немцы», т.е. драгуны-наемники
из гетманского войска. Выбор на эту роль
наемников объяснить достаточно просто. Выгов-
ский не доверял своим казакам, многие из
которых были не прочь перейти на сторону
Москвы. Посылать их в качестве «приманки»
было слишком рискованно. Неизбежно взятые
в плен в ходе преследования «языки» могли
рассказать воеводам о засаде. Сообщение
Величко о казаках, взятых Пожарским в ходе
погони, предупреждавших его о засаде и о
многочисленном неприятеле, так же как
высокомерный и пренебрежительный ответ князя
на это предупреждение, скорее всего,
сочинены самим летописцем. Напомним, Величко
не был свидетелем данного события и писал
свою историю, добавляя вымышленные
эпизоды, вымышленных лиц и вымышленные речи,
в чем его неоднократно уличали историки.
Тем не менее то, что в ходе погони за
бегущим противником имел место и захват
«языков», подтверждается словами упомянутого
выше донского казака С. Алтухова: «В то число
230
(«за погонею». - И.Б.)... збив с коней неприя-
телских людей трех человек и привезли к нему
боярину в полк ко князю Алексею Никитичу
Трубецкому .. ..»1144. Но кто были эти пленные -
татары, казаки или «немцы» - неизвестно. Во
всяком случае, предупреждали ли они
Пожарского об опасности или нет - неясно.
Летописный рассказ Величко о мотивах
и действиях Пожарского многими
историками воспринимается как непреложная истина,
не вызывающая сомнений и не требующая
доказательств. Отсюда делаются далекоидущие
выводы о якобы легкомыслии князя как
военачальника, о полной его виновности в
гибели тысяч русских воинов. На наш взгляд,
сообщение автора «Новгородского хронографа»
заслуживает большего доверия, чем
недостоверный рассказ из казацкой летописи
Величко, хотя бы потому, что автор хронографа мог
получить информацию от непосредственных
участников битвы и его сведения не
опровергаются другими достоверными документами.
Объективности ради отметим, что
энергичный и решительный Пожарский действительно
не отличался острожностью, был силен и
самоуверен, при том, что ранее ни разу не
проигрывал ни одного боя. По всей вероятности, о нем
говорил царь Алексей Михайлович в письме
кн. Г. Г. Ромодановскому (около 1666 г.), не
называя имени воеводы:
«...беспрестани в острожности пребывай
и смотри на все четыре страны,
и в серцы своем великое пред Богом
смирение и низость имей,
а не возношение, как нехто, ваш брат,
говаривал:
Не родился де такой промышленник, кому
бы его одолеть с войском,
И Бог за превозношение и (его) совсем
предал в плен»1145.
История войн неоднократно
демонстрировала нам, что война - не поединок сильнейших
по «правилам чести». В победителях нередко
оказывается не тот, кто открыто предлагает
противнику «померяться силой» (в духе
князя Святослава - «Иду на вы!»), а тот, кто,
уклоняясь от битвы, ловко обманывает врага и
наносит удар тогда, когда соперник меньше все-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Поле битвы. На дальнем плане - урочище Торговица, место засады татар. Фото автора
го этого ожидает. Бравада Пожарского отнюдь
не означает, что князь Семен Романович
смотрел на войну как на рыцарский турнир, а
скорее характеризует его как бесстрашного
бойца, способного бросить вызов любому
неприятелю. Тактика ордынцев не была для него чем
то необычным. Ранее Пожарский
неоднократно успешно сражался с крымцами, и даже
литовский шляхтич С. Венславский
характеризует его как «заслуженного полководца,
знаменитого своими походами против татар»1146.
Пожарский и Львов, преследуя бегущих
татар и немцев-драгун, двигались на юго-восток
в направлении села и урочища Пустая
Торговица, удалившись от Сосновской переправы
примерно на 7 км, когда из леса1147 выступила
многотысячная крымско-татарская орда. Судя
по тому, что сначала русские увидели
ордынцев у себя в тылу, первым из укрытия вышло
и пошло в атаку правое крыло ханского
войска. Пожарский, вероятно, стал разворачивать
своих всадников против врага. В то же время
из лесного урочища выступили основные силы
хана. Выпустив тысячи стрел, татары с
саблями ринулись на русских. Небольшое
расстояние между двумя конными массами
сокращалось стремительно. Убегавшие от погони
татары и наемники развернулись обратно. Они
также напали на московскую конницу.
Согласно данным П. Кроля, которые он
приводит без ссылки на источник, один
рейтарский полк «сумел повернуть фронт и дать
залп из карабинов прямо в упор по атакующей
татарской коннице. Однако это не смогло
остановить ордынцев, и после короткого боя полк
был истреблен». Если это так, то, скорее
всего, первым удар ханского войска принял на
себя рейтарский полк Фанстробеля, погибший
почти в полном составе (убиты либо пленены
все начальные люди: полковник,
подполковник, майор, 8 ротмистров, 1 капитан, 12
поручиков и прапорщиков)1148.
Есаул Черкес рассказал позднее, что «на них
де пришли сзади хан со всеми татары и
черкасы, откуда их не чаяли и с которой стороны их
не опасались, потому что на той стороне, отку-
231

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Фрагмент трехверстовой карты Черниговской губернии 1860-х годов,
изображающий район Конотопской битвы и обширного Торговицкого болота
да они зашли, переправа большая - болото
великое в длину того болота сколко верст, и про
то сказать не ведают, а поперек на версту; тем
де и подманило»1149.
В те времена поле битвы с востока
действительно было ограничено большим и
протяженным Торговицким болотом,
находившимся между позднее возникшими селами Гирявка
(сейчас - Шевченково) и Куриловка (Жовтне-
вое). В XX столетии это болото было
осушено и сейчас от него не осталось и следа.
Получить ясное представление о том, что из
себя представляла указанная местность в ту да-
232
лекую эпоху, можно по трехверстовой карте
Черниговской губернии 1860-х годов. Однако
ряд историков (А. Г. Бульвинский, А. Г. Сокыр-
ко и др.) игнорируют это обстоятельство и
реконструируют ход сражения исходя из
современного ландшафта, совершенно отличного от
прежней местности, не учитывая болото.
Как следует из всех названных
источников, в урочище Пустая Торговица стояла
только крымско-татарская орда во главе с ханом.
Если с ордой и были казаки, то их число
было небольшим. По крайней мере, авторы ряда
источников («Новгородский хронограф», «Пес-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Современная карта поля Конотопской битвы
(Прим.: на карте полностью отсутствует осушенное Торговицкое болото)
ня о гибели Семена Пожарского», П. Гордон
и др.) казаков даже не заметили. Татары, имея
не менее чем пятикратное превосходство в
людях, не нуждались в чьей бы то ни было
помощи для того, чтобы своими силами истребить
«подъезд» Пожарского. «Новгородский
хронограф» так рассказывает об этой фазе битвы:
«Той же бусорман злочестивый бысть близ
неподалеку поприщ за 5 и уведе о сем, и пусти
многия полки, и по них и сам идяще. И срази-
шася меж себя, и бысть бой велий с полудни
и до вечера. Той же князь Семен Пожарский
многих варвар посекаше и храбрство свое ве-
лие простираше. И прииде же день над вечер,
окаяннии же варвари бусормени подстрелиша
под князем коня, и не успе на другово всести.
Тии же татарове нападоша множество и ухва-
тиша его, и поведоша пред нечестиваго царя
хана»1150.
При изучении турецкой реляции и
описания битвы в хронике Наймы, в основу которых
легло сообщение крымского хана о победе,
возникает резонный вопрос: почему источники из
ханского лагеря ни слова не говорят о
притворном бегстве татарской конницы от отряда
Пожарского в направлении болота с целью
навести его на засаду? Мы полагаем, что в данном
случае ответ лежит в плоскости политических
и религиозно-нравственных норм,
которыми руководствовался автор первоисточника
(возможно, сам крымский хан). Как известно,
восточные мемуаристы и летописцы зачастую
описывали событие не совсем так, как оно
происходило, а так как оно должно было бы проис-
233

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ходить в идеале, в их представлении о
«совершенной победе». Исходя из таких установок,
«воины ислама» не могут бежать от
«неверных»; не могут одержать победу, используя
недостойные для бойцов уловки, хитрости и
обман противника. Согласно летописной
традиции, мусульманское войско побеждает только
в «честном бою», смело атакуя и героически
истребляя огромные многотысячные армии
«обреченных на неудачу» христиан. Успехи
«всегда победоносных» воинов Аллаха в описании
сражений обычно многократно преувеличены
авторами (см., например, сочинение Эвлии Че-
леби), что вызывает серьезные сомнения в
достоверности многих интересных сведений,
содержащихся в восточном нарративе.
О том, что отряд Пожарского перешел
переправу и преследовал бегущий авангард
неприятеля свидетельствуют все
непосредственные участники битвы с русской
стороны (А. Н. Трубецкой, И. Беспалый, С. Черкес,
С. Алтухов и др.). Шотландец П. Гордон,
кратко описывая сражение в своем дневнике,
также сообщает о переходе русских на другой
берег речки. Предположительно со слов
участников боя он записал, что князь Пожарский
«преследовал татар через гать или болото. Хан,
незаметно стоявший с войском в долине, вдруг
вырвался оттуда тремя огромными, как тучи,
массами»1151.
В любом случае, разгром передового отряда
Пожарского и Львова был лишь первым
эпизодом сражения, которое продолжалось весь
день. Несмотря на то что военная хитрость
крымцев с засадой принесла им наибольший
успех, при описании триумфа над неверными
о ней можно было умолчать. Гораздо
примечательнее и важнее (с точки зрения
татарского автора) было показать героические усилия
крымских воинов при преодолении
переправы через топкое болото и лихую конную атаку
с саблями наголо.
Итак, в результате обходных маневров
крымцев конный отряд князя Пожарского (не
более 6 тыс. воинов) попал в кольцо,
окруженный всей крымско-татарской ордой (не менее
30 тыс. человек). Судя по месту последующего
захоронения павших, бой происходил за пере-
234
правой, в поле, там, «где стоял крымской хан
с татары». Здесь следует пояснить, что
накануне сражения наиболее вероятным местом
ставки хана мог быть Торговицкий городок
(«Пустая Торговица») - древнее укрепление с валом
и рвом, расположенное возле болота и
хорошо известное ордынцам. Остатки данного
городка сохранились до нашего времени. Затем,
уже в ходе боя, Мухаммед-Гирей IV смог
разместить свою ставку на господствующей над
полем битвы высоте. Это следует из
сообщения Наймы, который записал, что во время
битвы «Хан с несколькими храбрыми воинами
с возвышенного места обозревал театр
действия и молился о победе»1152. Этим
«возвышенным местом» предположительно является
курган близ урочища Сарановка (высота 143,1 м),
с которого отлично просматривается все поле
боя до высохшего русла речки Куколки.
Других таких же удобных для обозрения
местности холмов (как мы убедились при
непосредственном осмотре) на поле битвы нет.
Пожарский и его воины, прорываясь из
окружения* до последней возможности
яростно рубились с врагами. Вместе с тем
ожесточенная и кровавая схватка в окрестностях
нынешнего урочища Сарановка не могла быть
долгой из-за большого численного
превосходства ордынцев. Турецкий автор записал,
что «едва час продолжался бой», чего нельзя
исключать в силу быстротечности любой
кавалерийской схватки. Немногочисленные
русские драгуны, спешивающиеся в бою с коней
и действующие как пехота, не могли ее
заменить и оказать столь необходимой поддержки
рейтарам. К тому же сражение происходило
в открытом поле, где не было естественных
рубежей, пригодных для длительной обороны от
наседающего противника. Вероятно, князь
спешил воинов, но это не могло предотвратить
катастрофы.
О ближнем упорном характере битвы
свидетельствуют ранения русских воинов,
которым удалось вырваться из окружения и
добраться до своего лагеря. Огнестрельных ран
очень мало, в большинстве случаев это раны
от стрел и ударов сабель. По образному
выражению Наймы, татарские «смертоносные

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Курган на поле битвы, предполагаемое место ставки крымского хана. Фото автора
стрелы брызгали как дождь на
стан.неприятельский». Только из числа сотенных было
ранено 76 московских чинов - жильцов.
Сохранившиеся полные сведения о ранениях
русских воинов Большого полка (воеводских
полков Трубецкого и Бутурлина), наглядно
демонстирующие характер применявшегося
в битве оружия противника, сведем в таблицу
(см. приложение 8.4). Из полученных данных
следует, что из состава Большого полка
(воеводы кн. А. Н. Трубецкой и А. В. Бутурлин) в
битве 28 июня было ранено 508 человек:
сотенных - 314, рейтар - 189, новокрещен - 1, рыль-
ских казаков - 3, сотник стрелецкого приказа
С. Полтева - 1 (21 человек получили ранения
дважды от разных видов оружия). Роль
огнестрельного оружия в поражении русских
незначительна - 23 ранения (или 4,35 % общего
числа ранений). Аналогичную картину
наблюдаем по раненым Рязанского полка (воеводские
полки князей Ф. Ф. Куракина, С. Р.
Пожарского и С. П. Львова) (см. приложение 8.5).
Согласно данным, из состава «Рязанского» полка
в битве 28 июня было ранено 129 человек:
сотенных дворян и детей боярских - 114, татар -
13, драгун - 2 (12 человек получили по два
ранения). Основными видами оружия, которое
применял противник, снова оказались стрелы,
сабли, чеканы и т.п. (124). Огнестрельных ран
всего 17 (или 12,1 % общего числа ранений).
Так, например, согласно сохранившимся
архивным документам, бывшие в бою
дворяне: Борис Семенов сын Толстой «по правой
щеке и по носу посечен саблею, да по правой руке
ниже локтя пострелен из лука»; Андрей
Денисов сын Фефилатьев ранен «из лука в правую
ногу»; Борис Михайлов сын Бибиков ранен
«саблею по голове, да у правой руки середний
перст пересечен»; Михайло Степанов сын Голе-
нищев Кутузов «сечен саблею по обеим щекам,
да по левому плечу, и по левой руке»; Дементий
Кондратьев сын Можаров «ранен из лука в
правую руку ниже локтя»; Григорей Артемьев сын
Мясоедов - «из лука в правую ногу насквозь»;
Михайло Семенов сын Щербачев - «посечен по
голове саблею да у левой руки большой перст
отсечен»; Степан Иванов сын Плещеев - «в дву
местах левое плечо сечено саблею; Лев
Романов сын Житов ранен «из лука в спину да
сечен саблею по правой руке»; Иван Ондреев сын
235

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Конотопская битва. Художник В. Типикин
236

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Поле битвы. На дальнем плане - урочище Сарановка
Фото автора
Зыбин - «по голове посечен саблею да по
правому виску от глаза и до уха пострелен из
лука»; Иван Микифоров сын Сеченов ранен «из
пищали в левую ногу пониже колена и из
лука»; Кирила Пахомов сын Повалишин
«застрелен из лука в правую ногу выше колена»; Иван
Борисов сын Кошелев «застрелен из лука
ниже правого плеча в спину»; Михайло Тимофеев
сын Владыкин ранен «из лука в правую руку»;
Степан Савин сын Сумароков «сечен саблею по
голове... да по правому плечу»1153.
На основании полученных данных можно
сделать определенный вывод о том, что
предположение И. Крипьякевича о решающей
роли казацкой пехоты в победе союзников
является ошибочным. Цитируем А. Г. Бульвинско-
го: «Как полагал И. Крипьякевич, такая
тактика имела решающее значение в Сосновской
(Конотопской. - И. Б.) битве, где, по его словам,
«казацкая пехота огнем с рушниц истребила
вражескую конницу»1154. Как оказалось, анализ
ранений русских воинов убедительно показал,
что какой бы то ни было роли казацкой
пехоты, в большинстве своем вооруженной
пищалями (рушницами) и мушкетами, в
истреблении сводного отряда Пожарского-Львова не
прослеживается. Объяснить этот факт можно
только тем, что первый этап битвы в основном
имел характер кавалерийской схватки, без
участия пехоты как с той, так и с другой стороны.
Несмотря на серьезные боевые ранения,
многим воинам удалось добраться до
русского обоза, что вызывает сомнение в
справедливости образных слов Величко о спасении
только тех, кто имел «крылатых коней».
Другим повезло меньше. Они снова и снова
отражали атаки крымских татар и ногайцев.
Вероятно, ожесточенный ближний бой
продолжался только холодным оружием, времени на
перезарядку карабинов и пистолетов у дворян
237

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Ренка Куколка у Шаповаловки. Фото автора
и рейтар просто не было. Успел ли Пожарский
отдать приказ о прорыве из кольца
окружения или нет - неизвестно. Возможно, часть
русских, бросив коней, попыталась
пробиться пешими к речке Куколке. Вероятно, они
были прижаты к болотистому берегу севернее
урочища Сарановка. Легкая крымская
конница без труда отрезала пути к отступлению.
В топких местах татары вполне могли
расстреливать противника из луков, не приближаясь
к заболоченной пойме речки. Знатным
дворянам в зерцалах и панцирях, а также
рейтарам в латах, было намного труднее, чем
легковооруженным воинам, преодолеть
болотистую Куколку. Как отметил Гордон, хан
«будучи слишком проворен для русских, окружил
и одолел их так, что спаслись немногие»1155.
Решающим фактором поражения
Пожарского стало не столько воинское искусство крым-
цев и ногайцев, сколько их многократное
численное превосходство.
238
Дополнить картину боя можно
сообщением Беспалого. По его словам, «неприятели
безвестно подъезд (конный отряд. - И. Б.)
Вашего царского пресветлого Величества, со всех
сторон обступивши, побили, мало насилу кто
ушел»1156. Как записал позднее Величко «как
мощный с пустыни вихрь или сильная с
темного облака туча», неожиданно выступили из
засады многочисленные враги и
«неудержимым стремлением ударили на православных
христиан, и, не дав им опомниться, тотчас всех
вконец разгромили, а поле тамошнее трупами
человеческими устлали, и речку Сосновку
оными заполонили1157.
Гетман Беспалый позднее сообщал царю
о гибели своих казаков. Он написал, что
посылал верных Государю «полковников двух Григо-
рья Иванова и Михаила Козловского с Войском
Запорожским с двумя тысячми людей; и на
том, Государь, бою при князь Семене
Петровиче Львове и князе Семене Романовиче Пожар-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
ском всех смертно побито, насилу, Государь,
через войска Выговского и татарские
несколько десятков человек пробилися в войско до
табору»1158. Вероятно, число погибших в
битве украинских казаков Беспалого было
меньшим. Не все выжившие казаки могли
вернуться к войску Трубецкого. Как свидетельствуют
документы, часть их просто рассеялась.
Другие, спасая свою жизнь, могли перейти на
сторону гетмана Выговского. Возможно,
некоторые воины, вырвавшиеся из кольца, были
перехвачены мятежниками, подошедшими к Сос-
новке уже после разгрома Пожарского.
В пользу того что именно крымские
татары, а не казаки Выговского разгромили отряд
Пожарского, свидетельств более чем
достаточно. Все те «начальные люди», которые
попали в плен, были захвачены татарами. После
боя гетман униженно выпрашивал у
крымского хана захваченных русских воевод, ибо
хвалиться ему было нечем. По свидетельству
очевидца, «а которых де воевод на бою поймали
татары, и гетман де у татар тех воевод
выпрашивал, и татары де ему не выдали»1159.
Гетманские казаки не взяли в бою ни одного
знатного русского дворянина или старшего
офицера. Сам Выговский подтверждал тот факт,
что все начальные люди - «полковники,
ротмистры, капитаны либо полегли на поле боя,
либо пошли в татарскую неволю»1160. Еще раз
обратим внимание на то, что ни сам
Выговский, ни польские участники боя на его
стороне ни словом не упоминают о переходе
русской конницей переправы в начале битвы.
Они также не сообщают о преследовании их
Пожарским. Объяснить это можно только тем,
что ни Выговский, ни его казаки не
участвовали в окружении и разгроме отряда
Пожарского. Казацкие полки и польские хоругви
подошли к переправе уже после начала сражения,
на втором этапе битвы. В это время
конница Пожарского, далеко ушедшая от Сосновки,
окруженная ордой между Пустой Торговицей
и Сарановкой, уже не представляла опасности
для Выговского.
«Новгородский хронограф» сообщает о
подвиге некоего рейтарского полковника
(вероятно, Вильяма Джонстона, погибшего в
битве), который «Отоиде мало с своими райтары
и укрепися, и учини с ними, тотары, бой
великий по три дни, но невозмогоша его тотаро-
ве жива взятии... татарове нападоша крепце
на них, овех посекаше, а инех копии избодше,
ни един же тех свободися смерти, но вси
мечем умроша»1161. Конечно же, полк Джонстона,
попавший в окружение, не мог сражаться «три
дни». Он был истреблен в тот же день вместе
с сотнями Пожарского, что, однако, не
исключает возможности упорного сопротивления его
рейтар. Несомненно также то, что татарам
удалось взять в плен значительное число раненых
воинов, которые впоследствии были перебиты
по приказу хана.
Литовский шляхтич С. Венславский,
бывший в то время в плену в Москве, позднее
художественно описывал битву так: «Цвет
конницы, пять лет победно прошедшей Смоленск,
Русь, Литву и Ливонию, погиб... семьдесят
тысяч трупов покрыли равнины и долины» и царь
после этого «никогда не мог вывести в поле
такого сильного войска»1162. Историку очевидно,
что этот мифотворец под Конотопом не был,
погибших не считал и оценивать потери мог
только по фантастическим слухам, которые до
него доходили через тюремное окно.
Поиски конкретного места разгрома отряда
Пожарского привели к следующему
результату. Исходя из анализа всех имеющихся данных
следует согласиться с первоначальным
мнением историка и краеведа XIX в. А. М.
Лазаревского. В своей ранней работе «Конотопская
старина» он определил окрестности хутора
Сарановка1163 на левом берегу речки Куколки
как главное место последнего боя
Пожарского. Лазаревский, хорошо знакомый с данной
местностью, подтверждал свои слова
сообщением о находках оружия и большого
количества могил именно у Сарановки. «Главным
местом битвы под Конотопом, как полагают,
были окрестности хутора Сарановки, по правую
сторону почтовой дороги в Полтавскую
губернию. На это указывают могилы, разсеян-
ные близ урочища Городище; тут же часто
были находимы обломки сабель, кольчуг, ядра
и прочее»1164, - писал он в «Конотопской
старине». Впоследствии историк ошибочно отка-
239

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Курган в Сарановке - предполагаемое место
захоронения погибших в битве
Каменный крест в урочище Сарановка
Фото автора
зался от своего верного предположения, что,
в свою очередь, привело его к неверной
реконструкции самого сражения. Даже в настоящее
время в северо-восточной части лесного
урочища Сарановка можно увидеть большой
могильный холм и неизвестно кем и когда
поставленный каменный крест с изображением
распятого Христа (сейчас поваленный и лежащий
на земле).
В заключение описания первого этапа боя
отметим, что «Новгородский хронограф» в
гибели конницы Пожарского прямо обвиняет
Трубецкого: «И како бой бысть с царем ханом,
и посылаше (Пожарский. - И. Б.) весть к
боярину князь Алексею Трубецкому с товарыщи,
и он о сем отказал: «Своею-де волею ехал, та-
ко и промышляй, и я ему помогать не буду»1165.
240
Если это не вымысел автора «Хронографа», то,
возможно, имевший место конфликт между
воеводами получил отражение в соборном
деянии об уничтожении местничества от 12
января 1682 года: «...и от того их (воевод. - И. Б.)
несогласия многий упадок ратным людям
учинился, а именно под Конотопом и под Чудно-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
вым, и в иных многих местах»1166. Насколько
это сообщение соответствует истине, сказать
трудно. Вполне вероятно, что Трубецкой не мог
оказать Пожарскому необходимой поддержки,
так как вообще не знал о ходе боя за
переправой.
Сообщение автора «Новгородского
хронографа» о разговоре Пожарского с
Трубецким накануне Конотопской битвы, о рейде
Пожарского, о реакции Трубецкого на вести
об окружении авангарда производят
впечатление рассказа очевидца из ставки
командующего. Однако в этом нет ничего
удивительного, и, скорее всего, этот рассказ
соответствует действительности. На наш взгляд, наиболее
вероятным источником столь важной
информации могли быть воевода А. В. Бутурлин или
его сын И. А. Бутурлин. Они оба участвовали
в Конотопском походе, входили в ближайшее
окружение кн. А. Н. Трубецкого, а позднее -
в 1660-х и начале 1680-х г. были воеводами
Пскова и Новгорода. Известно, что А. В.
Бутурлин тяжело переживал потерю своего
сына Ефима, павшего под Конотопом. Спустя
несколько лет в частной беседе с автором
«Хронографа» (новгородцем по происхождению)
воевода мог рассказать ему подробности
диалога Пожарского и Трубецкого, а также иные
детали хода сражения, которые могли быть
известны лишь узкому кругу военачальников.
Второй этап:
Оборона кн. Г. Г. Ромодановским
переправы через р. Куколку
между Сосновкой и Шаповаяовкой
Разгромом отряда Пожарского битва не
закончилась. Узнав о его столкновении с
крупными силами противника, конные полки Ро-
модановского, вероятно, двинулись к нему на
помощь, к сосновской переправе. Только
тогда, предупреждая действия русских, туда же
подошли основные силы Выговского. Вот как
рассказывает об этом сам Выговский: «Дня
29 июня старого стиля (ошибка Выговского. -
28 июня. - И. Б.), в праздник Св. Петра и
Павла, став около Сосновской переправы, застали
там пятнадцать тысяч москвы, что обороняли
одну переправу. Другая часть (москвы) стояла
наготове»1167. Участник боя, поляк Т. Карчев-
ский также сообщает о прибытии гетманского
войска к Сосновке: «28 июня, согласно
старого календаря, идя под Конотоп, чтобы
освободить пана Гуляницкого из осады, встретили мы
в миле от Конотопа на переправе Москвы
пятнадцать тысяч, которых пехота казацкая и
драгуны обстреляли у переправы»1168.
На самом деле Ромодановский имел в
своем распоряжении немногим более 3 тыс.
всадников. Князь мог привести к переправе
только дворян и детей боярских, рейтар и драгун
Белгородского полка. Вся его пехота осталась
в шанцах под Конотопом и, соответственно,
в происшедшем бою участия не принимала.
Получив сообщение от вырвавшихся из
татарского кольца о том, что он уже не в силах
помочь Пожарскому, Ромодановский не стал
переходить речку, а закрыл дорогу Выговско-
му к Конотопу. Выговцы и поляки ни слова не
говорят о том, что русские переходили
речку. Как повествует автор анонимной
«Рифмованной хроники» 1682 г., «скоро сильная
московская конница заступила путь (Выговско-
му, ставши) в миле, на одной далекой
непроходимой переправе»1169. Тогда же, вероятно
по приказу князя, был разрушен деревянный
мост через Куколку, если, конечно, он вообще
существовал1170. Трубецкой не мог послать
значительных подкреплений на помощь Ромода-
новскому, поскольку он не хотел снимать
осаду Конотопа. Пехотные полки продолжали
блокировать гарнизон города. Наиболее
вероятно предположение о том, что, узнав о
начале боя Ромодановского с противником, боярин
выслал к нему почти всю бывшую у него
сотенную конницу в качестве «прибылых сотен»
и оставшихся рейтар. Под «другой частью
(москвы)», стоявшей «наготове», вероятно,
имеются в виду как указанные сотни и роты, так
и оставшиеся сотни кн. Куракина,
Бутурлина, рейтарский полк В. Змеева (около 1300
человек) и другие конные части, ранее бывшие
в резерве. Рейтары Змеева, судя по
имеющимся данным о малых потерях его полка,
приняли участие в бою только в конце сражения.
Однако всех выделенных сил было явно недоста-
241

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Битва под Конотопом 28 июня 1659 г. Второй этап боя
Реконструкция автора
242

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Речка Куколка у Сосновки. Фото автора
точно. Они помогли отрядам, оборонявшим
сосновскую переправу, но и сами понесли
потери. Как следует из сведений о численности
всех конных соединений, которых могли
направить к переправе, общее число бойцов
у Ромодановского вряд ли превышало 6 тыс.
человек.
Выговский имел почти трехкратное
численное превосходство в людях, но это ему не
помогло. Вероятно, Ромодановский спешил
часть своей конницы. Вначале, укрепившись
на правом берегу Куколки в окрестностях села
Шаповаловка, его передовые отряды приняли
на себя удар значительно превосходящих сил
неприятеля. Небольшая речушка стала для Вы-
говского серьезным препятствием не столько
из-за своей ширины, сколько из-за
болотистого и очень топкого берега. Упорный бой за
переправу продолжался до позднего вечера,
атаки врага были отражены. Казаки Выговского,
наемники и поляки снова и снова безуспешно
пытались форсировать Куколку.
«Рифмованная хроника» говорит о том, что гетман даже
«зарылся в землю» - «засел в шанцах с
драгунами и пушками». Надо полагать, что казаки
Выговского сражались неохотно, прежде всего
из-за низкого боевого духа и нежелания
воевать с русскими. Ненадежность казаков
вынуждала изменника не рисковать. Большие
потери вполне могли вызвать недовольство и даже
бунт против гетмана.
«Татары и казаки стремились перейти
(реку), но не могли (найти надлежащего места
переправы. - И. Б.) и поэтому долго не
добивались успеха»1171, - сообщает «Рифмованная
хроника». Там же сказано, что «казаки
Выговского с пушками мало атаковали, поскольку
из-за (сильного. - И. Б.) отпора москвы не
хотели подвергаться опасности». Автор
хроники, вероятно, сам участвовавший в битве,
рассказывает о попытках казаков и наемников
соорудить искусственную переправу. В
частности, он сообщает, что выговцы «стали
кидать (в речку. - И. Б.) разные плоты, помосты,
243

И. Б. Бабудин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Современный мост через Куколку между Сосновкой и Шаповаловкой
на месте переправы XVII в. Фото автора
хворост... траву, сено, камыш, куски и
обрывки ткани»1172. Польский историк В. Коховский,
а за ним Н. И. Костомаров неверно
истолковали эти действия, решив, что выговцы
хотели соорудить «плотину» с целью запрудить
реку (у Коховского - Десну) и отрезать от
переправы конницу Пожарского. На самом деле это
была попытка не затопить луг, как подумали
историки, а построить своеобразный «мост»
и захватить противоположный берег
Куколки, где укрепились русские. Однако подобные
ухищрения мало помогали Выговскому.
Лишь к вечеру драгуны Лончинского (из '
польского отряда А. Потоцкого) и
наемники Выговского сумели взять переправу. Автор
«Авиз из табора» Выговского записал
следующее: «Над переправою была стычка с
московитами. Их отбили от переправы пан капитан За-
кржевский с полком его милости пана
Лончинского, коронного полковника, с его милостью
паном Яном Косаковским, наемным капитаном
из литовского войска»1173. Судя по всему,
вернувшиеся из-под Сарановки
драгуны-наемники успели отличиться и здесь. Даже сам Выгов-
ский, рассказывая об этом бое в своей
реляции, признавал, что не казаки добились успеха
при форсировании речки, а «драгуны выбили
244
(русских. - КБ.) с переправы»1174. Однако
решающими факторами поражения русских под
Шаповаловкой стали два обстоятельства:
выход противника на тылы позиции Ромоданов-
ского со стороны деревни Поповка и обходной
маневр крымско-татарской орды со стороны
Торговицы через Сарановку1175.
«Статейный список» Трубецкого сообщает
только об обходе казаками и татарами
правого крыла русского войска: «И был бой до вече-
рень, а о вечернях татаровя многие люди и
черкасы обошли государевых ратных людей
Спорным Гребенем и от деревни Поповки, и учали
побивать и в полон имать, и в обозы вбили»1176.
Несмотря на то что в данном документе
говорится только об одном обходе казаками и
татарами позиции Ромодановского под Попов-
кой, несомненно то, что основные силы орды
переправились в другом месте - под Саранов-
кой, ударив по левому крылу русских.
Переправа под Поповкой была хорошо известна
Трубецкому, поэтому можно согласиться с
мнением А. Г. Бульвинского о том, что русские не
знали о наличии другой переправы через
Куколку, непосредственно через Торговицкое
болото, иначе трудно объяснить, почему там не
было даже сторожевого охранения.

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
«Рифмованная хроника» как раз
сообщает об этой «тайной переправе»: один
изменник-казак из полков Беспалого «перебежав от
заднепрян к Выговскому... за помилование для
себя показал тайную переправу в болоте, в
миле оттуда, про которую Москва не знала»1177.
Летопись Грабянки также упоминает о некоем
«проводыре», который показал обходной путь.
Воспользовавшись неизвестной ранее дорогой
через болото, «хан неожиданно переправился
там с ордами и частью подошедшей к нему
казацкой конницы»1178. Анализируя имеющиеся
данные, можно сделать вывод о том, что этот
путь пролегал в окрестностях нынешнего
урочища Сарановка. Хан закончил переправу
ближе к вечеру, примерно в то же время, когда ка-
заки-выговцы и часть подошедших к ним
татар атаковали правое крыло Ромодановского
от Поповки. Основные силы ханского войска,
пройдя по северному берегу речки, вышли на
тылы левого крыла русских, оборонявших
переправу, и, действительно, ударили со стороны
«боярского обозу» (т.е. от лагеря Трубецкого),
как сказано в показаниях С. Черкеса11.79.
Неизвестный автор турецкой реляции
сообщает, что «пока обе стороны вели жаркую
перестрелку из орудий, делались приготовления для
переправы в месте, отстоящем от этого моста
(под Шаповаловкой. - И. Б.) в трех часах пути,
через обширную, как море, трясину, дна у
которой не было видно. Конница и артиллерия
переправились с огромным трудом; и пока неверные
московиты ничего не подозревали, армия
построилась в боевые порядки и разом атаковала
неверных с боевым кличем: Аллах! Аллах!»1180.
Поляк Т. Карчевский сообщал, что
«немалая часть войска уже было переправилась
через ту переправу, на которой находились лишь
войска московские, а хан обошел на другой
переправе в тыл оным (русским. - И. Б.). Как
скоро хан им в тыл прошел, то тотчас конфузия
стала между ними»1181. «Татаровя де в то
время, зашед с обе стороны, на государевых
ратных людей ударили и государевых ратных
людей полки и сотни смешали»1182, - говорили
после боя бывшие в плену у Выговского донские
казаки Е. Попов и Е. Панов. Как отметил автор
«Авиз из табора», «на правом крыле и на
левом переправилась орда и охватила тыл этой
переправы у московитов, которые ее
обороняли. Имея свободный путь от Конотопа, войско
ударило считай в глаза московитам»1183.
Выговский позднее писал, что «орда же, напав с тыла,
так их смешала, что почти не осталось
порядка, они стали убегать, а мы на их плечах гнали
их полторы мили аж до Конотопа, устелив
поля многими трупами; и мало кто из них убежал
до (московских) таборов, как подтвердили нам
взятые языки»1184.
Согласно автору турецкой реляции, русские
были также прижаты к речке Куколке, но уже на
своем берегу: «Толпа неверных бросилась в
трясину впереди них, в эту мутную воду, где,
словно раненые вепри, все тонули в грязи и увязали
ногами в тине, пораженные гневом божьим»1185.
Из сообщений участников боя видно, что
основу левого крыла неприятеля,
совершившего обход правого фланга русских под Поповкой,
также составлял сильный татарский отряд, с
которым были и конные казаки Выговского.
Вероятно, усиление левого крыла союзников
татарами объясняется слабостью собственно
казацкой конницы. Это обстоятельство лишний раз
подтверждает то, что Войско Запорожское в то
время имело весьма посредственных всадников,
большей частью вооруженных луками.
Следует также сказать несколько слов о
роли в сражении Уманского полковника Михаила
Ханенко. Согласно документу о его нобилита-
ции в Варшаве 13 июля 1661 г., он,
единственный из казацкой старшины, был награжден
королем за Конотопскую битву. В нобилитации,
без каких-либо пояснений, сказано, что
Ханенко с полком «сломил большие силы
неприятеля»1186. Учитывая то обстоятельство, что
Выговский ни одним словом не упоминает заслуг
этого полковника при взятии сосновской
переправы, можно предположить, что роль
Ханенко в победе была сильно преувеличена при
награждении последнего два года спустя.
Успешные действия его полка, если они, конечно,
были, можно отнести лишь к тому моменту, когда
исход битвы уже был решен ударами татар
с тылу. Сам Выговский не пишет ни о каком
«прорыве» казаками боевых порядков
противника, заявляя о том, что переправой овла-
245

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Московский рейтар. Реконструкция. Фото М. Хоревой
дели драгуны, а уже потом казацкая конница
«переправилась и задержала их стычками.
Орда же, напав с тыла, так их смешала, что почти
не осталось порядка»1187.
Карчевский, как было сказано выше, также
сообщает о решающих действиях орды: «Так
скоро хан им в тыл прошел, что тотчас конфу-
зия стала между ними». Из названных
источников можно сделать вывод, что даже после
потери переправы полки Ромодановского
продолжали бой. Исход сражения был решен не
неким «прорывом» Ханенко, даже если он был,
а ударом орды в тыл русских.
Неизвестно, кто командовал левым
флангом татар и выговцев во время обхода русской
позиции со стороны Поповки. Это мог быть
как сам нураддин Мурад-Гирей, так и
кто-либо из бывших под его началом мурз. По свиде-
246
тельству участников битвы, здесь тоже
решающую роль сыграла татарская конница.
Хроника Ф. Софоновича рассказывает, что «тата-
рове, долинами зашовши, разом, з козацким
войском несподеване ударили на московское
войско. Где много и москвы побили, и в
неволю значных побрали татарове»1188. Отметим,
что под Поповкой могли находиться лишь
сторожевые сотни Трубецкого, никаких «больших
сил» там не было.
Несмотря на бегство части бойцов, Ромо-
дановский смог не только вернуться в свой
табор, но и сохранить основные силы своего
полка. Рассказывая о победе, Выговский любой
ценой пытался преувеличить успех союзников.
Сообщая о судьбе Ромодановского, он писал
А. Потоцкому, что про князя «по разному
говорят: одни говорят, что погиб на поле боя, пору-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
бленный, другие говорят, что его ногайская
орда (в надежде) на большой выкуп, который он
обещал дать, спрятала у себя и не выдает под
разными предлогами и самому хану. Но
сдается очевидным, что и Ромодановский не убежал.
Про это свидетельствует и то, что после той
виктории над неприятелем, сразу после захода
солнца его (Ромодановского) табор, что до нашего
приходу стоял, до табора Трубецкого двинулся
и с ним соединился, через это, знать, что
утратив вождя, не имел мужества обороняться»1189.
Слухи о пленении Ромодановского
получили распространение. По словам писаря С. Ме-
жецкого из Почепа, он слышал от «немчина»,
участника битвы на стороне Выговского, что
«с полком де окольничего князь Григорья
Григорьевича Ромодановского сбили и самого его
в полон взяли татары...»1190. В
действительности же Ромодановский, как и другие воеводы
(Куракин и Бутурлин), получил приказ
главнокомандующего - кн. Трубецкого об отводе
своих сил к главному лагерю. Он выполнил
приказ, соединив свой табор с табором
Трубецкого: «И того же дни боярин и воеводы князь
Алексей Никитич Трубецкой товарыщу
своему столнику и воеводе князю Федору
Куракину с товарыщи с их полки велел идти к себе
в обоз, и из шанец от города велел всем пешим
людем отступить в обоз же»1191. Ромодановский
подчинялся Куракину, соответственно, приказ
об отходе в Подлипное касался и его.
Когда на следующий день Выговский и хан
двинулись к Конотопу, Трубецкой, Куракин
и Ромодановский уже соединили свои полки
в одном лагере. Карчевский относит это
событие к вечеру 28 июня, отметив, что: «Того ж дня
тотчас со всем табором и ханом подступил его
милость пан гетман под Конотоп, где уже
Москва, что стояла в трех окопах, до одного
(шанца) сомкнулась...»1192. Учитывая то, что
казацкая пехота приняла участие в битве только на
втором этапе боя (штурм переправы и бой
против полков Ромодановского на правом берегу
речки Куколки), среди его бойцов должно быть
значительное число раненых от огня казацкой
пехоты. Однако найти список раненых ратных
людей Ромодановского не удалось. Скорее
всего, этот документ не дошел до нашего времени.
В заключение следует сказать о потерях
русскими артиллерии под Конотопом. В
шанцах под городом были оставлены одна тяжелая
мортира и несколько полевых пушек, которые
Трубецкой не смог вывезти при отступлении
от города. Неизвестный автор «Авиз из
табора» Выговского записал, что, после того как
казаки и татары пришли к Конотопу,
«московиты из трех таборов сделали один, окопавшись,
но покинули в своих окопах свою очень
мощную мортиру и иные пушки, которые на земле
лежали, тоже большие. Оставили также ядер
600 и 100 гранат...»1193. Сам Выговский
сообщает, что Гуляницкий совершил вылазку из Ко-
нотопа, захватив «три мортиры, среди которых
одна страшно большая, четыре пушки, а также
двенадцать возов с ядрами и провиантом»1194.
Если верить Выговскому, потери русских
составили 7 орудий. Однако, скорее всего,
Трубецкой сам бросил эти орудия и сообщение об
успешной вылазке утомленных осадой казаков
Гуляницкого - очередной вымысел склонного
к преувеличениям гетмана.
Отчасти дополнить картину битвы 28 июня
позволяет первая отписка кн. Трубецкого
царю, написанная им вечером того же дня,
из которой ясно видно, что
главнокомандующий не владеет ситуацией на поле боя,
ничего не знает о судьбе своего авангарда и,
стремясь оправдаться перед государем,
приписывает себе личное участие в сражении «со всеми
ратными людьми». Некоторые сведения,
содержащиеся в реляции воеводы, полностью
противоречат не только позднее с его же слов
написанному «Статейному списку», но и другим
достоверным данным. Разберем этот
любопытный документ и содержащуюся в нем
информацию подробнее.
В начале отписки сказано о появлении
противника у Сосновки около 5 часов утра по
современному счислению: «Июня же, государь,
в 28 день, в другом часу дни, пришли к той же
деревне Сосновке крымские татаровя и
черкасы многие люди...» - здесь все так же как
и в «Статейном списке». Далее: татары и
черкасы «под деревней Сосновкой перешед
переправу пошли многими силами... (на наши обозы. -
И.Б.) и мы... против их выходили со всеми
247

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
с твоими великого государя конными
ратными людми, да пехоты с нами... было
стрельцов и салдат и драгун, а иные стрельцы и
драгуны в то время были в шанцах...». Вероятно,
пытаясь оправдать свое бездействие,
Трубецкой пишет, что он лично участвовал в полевой
битве, «выходил» с полками стрельцов, солдат
и драгун. Однако в дальнейшем в «Статейном
списке» уже ничего подобного нет. Упомянуто
лишь участие в битве товарищей Трубецкого,
но не его самого. Фактическое отсутствие
боевых потерь в солдатских, драгунских полках
и стрелецких приказах свидетельствует о том,
что Трубецкой не вводил их в сражение, т.е.
весь день 28 июня со всей своей пехотой
оставался в обозе под Конотопом.
Далее, пишет Трубецкой, у наших
«государь, ратных людей с теми с крымскими и
ногайскими татары и с черкасы был бой большой
с четвертого часа дни (около 7 часов утра по
современному счислению) до вечера
(вероятно, около 19 часов по современному
счислению, учитывая время года) и нас... в обоз
вбили и твоих великого государя ратных людей на
бое многих побили и в полон поймали,
переранили и товарищей моих окольничих и воевод
князя Семена Романовича Пожарского и
князя Семена Петровича Львова на бою без вести
не стало, а побиты они или взяты того нам...
вскоре розведать было немочно»1195.
Здесь прежде всего стоит обратить
внимание на время начала «большого боя» (по
мнению Трубецкого) - «четвертый час дня», т.е. от
времени появления противника у переправы
(«другой», т.е. второй час дня), прошло около
двух часов. О том, что происходило с 5 до 7
часов утра (по современному счислению),
Трубецкому неизвестно, при том что
отправленных в разведку Пожарского и Львова «без
вести не стало». Ко времени составления отписки
о битве Трубецкой не имел никаких
проверенных сведений об участи своего передового
полка, соответственно, считал началом
«большого боя» второй этап сражения, а именно с того
момента, когда Выговский с основными
силами своего войска начал бой за переправу. На
основании этих сведений можно сделать
вывод о том, что отряд Пожарского был уничто-
248
жен татарами в ходе двухчасового боя за
переправой между 5 и 7 часами утра, после чего
начался бой полков Выговского с полками Ро-
модановского на переправе и на правом
берегу Куколки, уже хорошо известный
Трубецкому, который он назвал «большим боем»,
продлившийся до наступления вечера.
Таким образом, первая отписка
Трубецкого позволяет определить примерные
временные рамки всей битвы - около 14 часов, но
одновременно она дезинформирует
исследователя относительно личного участия в сражении
главнокомандующего и участия в боях
находившейся в его распоряжении пехоты. Как
верно заметил Л. Оссолиньский, воевода мог «дать
Выговскому генеральную битву на подступах
к городу, произвести перегруппировку сил для
оборонительного боя и сразиться под самым
Конотопом либо без битвы отойти к Путивлю»,
но он ничего этого не сделал. Польский
историк справедливо считает, что обессиленный
гарнизон Конотопа не представлял серьезной
угрозы для русской армии. Не было никакой
необходимости держать всю пехоту против Гу-
ляницкого. Трубецкой мог бы бросить все
основные силы против татарско-казацких войск,
оставив против города «два полка пехоты,
артиллерию и немного кавалерии», которые без
труда удержали бы осажденных»1196.
О том, что оставшиеся у Трубецкого конные
резервы все же были брошены в бой, отчасти
свидетельствует автор турецкой реляции. По
его словам, командующий отправил «40 тысяч
неверных на выручку - из них ни один не
спасся»1197. Понятно, что немыслимая численность
этого отряда и фантастическое число погибших
(100%) не означают, что оставшиеся конные
сотни и рейтары не принимали участия в бою.
В заключение описания хода битвы под
Конотопом 28 июня 1659 г. стоит
остановиться на еще одном важном аспекте: кто
фактически командовал войсками союзников и
одержал победу? Поиск победителя не так прост,
как может показаться вначале. Не исключено,
что план выманить часть московской конницы
из лагеря и нанести ей поражение
принадлежал Выговскому. Но реализовать его на
практике гетман не мог в силу полного отсутствия

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
у бывшего писаря способностей к руководству
войсками. Опытный политик и интриган,
профессиональный юрист, умелый администратор
и дипломат, он не был военачальником. Все
военные кампании, в которых Выговский лично
пытался командовать казаками (походы на
Каменное, Алешню, Киев, Зеньков, Гадяч и др.),
заканчивались безрезультатно. Выговский
нигде и никогда не выказал своих военных
способностей. Попытки представить его «великим
полководцем» выглядят нелепо.
Крымский хан Мухаммед-Гирей IV, отнюдь
не глупый человек, также не был видным
военачальником. Романтик, богослов и поэт,
склонный к риторике и философствованию, во время
битвы, по словам Наймы, он неистово молился
Всевышнему. В то же время неверно
характеризовать его как «энергичного, волевого и
реалистичного политика»1198, ведь всеми своими
успехами во внешней политике он был обязан
умному и деятельному визирю Сефер-гази-аге и
талантливым военачальникам вроде Караш-бея
и Мурад-Гирея. Наиболее известные казацкие
вожди - полковники И. Богун, П. Дорошенко,
О. Гоголь - никак не проявили себя в Конотоп-
ском сражении, а впоследствии одними из
первых перешли на сторону Москвы. Ничем не
обоснованные попытки некоторых ученых
изобразить Богуна героем данного сражения1199 не
находят подтверждения ни в одном источнике.
Анализ документов приводит к определенному
выводу о том, что фактическое командование
союзной татарско-казацкой армией, на что
косвенно указывает польский посланник К. Пере-
тяткович, осуществлял наиболее авторитетный
и талантливый военачальник в
крымско-татарском войске - Караш-Бей.
Караш-бей, князь Ширинский, был
беем Перекопской орды в 1653-1663 гг. Впервые
он упоминается в документах в 1643 г. как Ка-
раш-мурза (иначе Карач-мурза). Известный
организатор набегов на русские и польские
земли. Уже тогда его называли «большой
промышленник» (т.е. военачальник), без
которого в 1640-е годы «ни один набег не обходился».
В 1648 г. вместе со знаменитым Тугай-беем он
был в походе против поляков. В 1651 г. своей
хитростью он способствовал бегству хана под
Часовня в Шаповаловке
в память всех павших в битве. 2009 г.
Фото автора
Берестечком и победе поляков в битве1200, а
затем командовал 10-тысячным отрядом татар
в боях под Белой Церковью. Караш-мурза стал
особенно известным после победы над
поляками при Батоге в 1652 г. После боя его
татары перебили около 2 тыс. польских пленных.
«Великий ворог народу нашего», - сказал о нем
шляхтич С. Друшкевич. В 1653 г.
Караш-мурза возглавил Перекопскую орду, приняв титул
«бея» (князя). Должность руководителя
перекопского санджака (округа) была одной из
важнейших должностей в ханстве, поскольку
на него возлагалась обязанность пограничной
защиты государства. Перекопский бей (иначе
Op-бей) был первым среди беев, имел под
своим началом не менее 3 тыс. всадников («личная
гвардия»), а в начале 60-х годов, согласно Эв-
лии Челеби, водил в поход не менее 12 тыс.
татар и ногайцев. В 1658 г. Караш-бей (иначе Ка-
рач-бей) вел переговоры с Выговским о союзе
против Москвы. Именно он оказал решающую
помощь гетману, разгромив повстанцев
Пушкаря под Полтавой в 1658 г. и казаков Силки
249

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Памятник гетману И. Выговскому
в Шаповаловке. Сооружен в 2009 г.
Фото автора
под Голтвой в 1659 г. Его заслуга также в том,
что весной 1659 г. ханская армия смогла
скрытно преодолеть достаточно длительный путь от
Крыма до Конотопа таким образом, что ни
казацкие сотни из войска Беспалого, ни русские
разъезды не обнаружили подхода
противника до начала битвы. До самого последнего
момента кн. Трубецкой не знал о прибытии орды.
«Караш-бей - стремящийся в битву, храбрый
и бесстрашный, беспримерный джигит», -
говорит о нем Эвлия Челеби1201. При сравнении
его воинских заслуг с аналогичными
«успехами» канцеляриста и «царедворца» Выговского
сомнений в том, кто в действительности
являлся командующим союзного
татарско-казацкого войска, уже не остается. В битве под
Батогом (1652) против поляков Караш-бей
руководил отрядом татар, который, обратившись
в притворное бегство, заманил в засаду
польскую конницу1202. Аналогичный маневр был со-
250
вершен под Конотопом, только теперь по тому
же плану передовой татарский отряд завлекал
в засаду русских. Учитывая тот факт, что хан
лично не руководил боем, а молодой нураддин
Мурад-Гирей находился при Выговском, общее
командование крымско-татарским войском
могло быть только у Караш-бея Перекопского
как третьего по своему высокому статусу и
положению лица в крымском войске. По нашему
мнению, основанному на анализе источников,
именно ему и хан, и Выговский были
обязаны своим неожиданным триумфом под
Конотопом1203. Однако история распорядилась так,
что этот талантливый военачальник оказался
в тени своего более знаменитого
(прославленного поляками) предшественника - Тугай-бея,
также бывшего Перекопским беем до своей
гибели под Берестечком в 1651 г.
Непосредственным наиболее тяжелым
следствием поражения Трубецкого под
Конотопом стало разорение татарами пограничных
русских уездов. Однако русская армия не была
разгромлена. Понеся серьезные потери в
коннице, Трубецкой принял решение об
отступлении от Конотопа к Путивлю. При этом он
располагал значительными силами для
продолжения борьбы.
Свято-Вознесенский собор XIX е.
в Конотопе - памятник битвы 1659 г.
Фото автора

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
§ 2. Бои при отступлении армии
кн. А. Н. Трубецкого к Путивлю
(29 июня-10 июля) и расправа
крымцев над русскими пленными
От Конотопа до Путивля:
29 июня - 4 июля
Согласно реляции Выговского,
«Трубецкой, потрясенный таким поражением, сразу
же начал делать переправу на речке Коното-
пи и переправлять возы, и пока мы с
табором в день св. Петра прибыли под Конотоп,
уже переправил значительную часть обоза
и пушек»1204. На следующий день после
битвы, 29 июня, гетман Выговский со своими
казаками двинулся к селу Подлипное, где
стоял лагерь Трубецкого. Как отмечено в «Ави-
зах из табора» Выговского, 9 июля (29 июня
по старому стилю) мятежники и татары
пришли к Конотопу и «была дана помощь его
милости пану Гуляницкому, северскому гетману.
В этот час, увидев могучее войско, московиты
из трех таборов сделали один, окопавшись, но
покинули в окопах свою очень мощную
мортиру и иные пушки, которые на земле
лежали, тоже тяжелые. Оставили также 600 ядер
и 100 гранат»1205. По словам Выговского, он
узнал от «языков», что неприятель,
«пройдя переправы, хочет отступать табором»,
после чего гетман «спешил свое войско и
приказал ему окопаться поблизости, что и было
сделано той же ночью»1206. Сооружением
шанцев Выговский попытался усилить свою
позицию на случай контрудара со стороны
русских войск.
Как сообщается в «Статейном списке»
Трубецкого, «и июня же в 29 день изменники
Черкасы учали по обозу и в обоз стрелять из
пушек, и повели к обозу шанцы»1207. Русские тем
не менее успели хорошо подготовиться к
обороне и ответили сильным огнем из орудий
и мушкетов. Путивльский воевода кн. Г. Д.
Долгоруков 29 июня послал к Трубецкому путивль-
ца Р. Яцына с товарищами, которые вернулись
в тот же день, рассказав, что «проехать им до
полков не мочно, потому что изменника
Ивашка Выговского черкасы и татары стоят в
деревне Бочках, от Путивля в 20 верстах, а от
Конотопа в 15 верстах, и боярина князя Алексея
Никитича Трубецкого с товарищи таборы осадили
и дороги все отняли»1208.
В ночь с 30 июня на 1 июля мятежники
предприняли первую атаку на московский
табор, но были отражены с большим уроном. По
словам Выговского, только шанцы спасли его
от потери обоза. Еще бы немного и войско
Трубецкого «овладело б (нашим) табором, ибо уже
вломилось в него»1209, - писал гетман. В
«Статейном списке» об этом бое сказано, что
изменники «июня же 30 день в ночи к обозу
приступали, и Великого Государя ратные люди от
обозу их отбили, и из шанец выбили»1210.
Данное сообщение можно дополнить показаниями
донских казаков Е. Попова и Е. Панова,
бывших в обозе Выговского: «И на третей де день
Выговской велел от Конотопа вести к обозу
боярина и воевод шанцы и ров копать, и сам де
Выговской у тех шанец был, и в то де время под
ним застрелили лошадь из пушки, а ево
Выговского ранили из пищали в левую ногу»1211.
Сам Выговский писал, что «перед самым
окопом» и ему «трохи досталося: первый раз
пушечным ядром вырвало ногу у коня, на
котором (он) сидел, а в другой раз «гарматною ку-
лею» (картечью) разорвало (платье) на поясе
до самого тела»1212.
В «Авизах из табора» сказано, что «во
время этого штурма (с 30 июня на 1 июля), когда
войско вел его милость пан гетман, то под ним
убили коня с пушки. Когда он пересел на
другого и кинулся на врага, тогда (ядром) с пушки
вырвало заднюю луку седла, но самому, его
милости, с Божьей помощью, не навредило, и
среди наших людей были небольшие потери»1213.
Особый интерес вызывают записки
польского дипломата Криштофа Перетятковича,
приехавшего в лагерь Выговского вскоре
после битвы, когда гетман стоял под Гадячем. По
словам Перетятковича, Выговский, «в помощь
имея Карач-бея с сорока тысячами (татар)...
с отрядами от короля присланными, сбил
войско (неприятеля) под Конотопом под 60 тысяч,
как повстанцев, так и москвы. По правде
говоря, и сам (гетман) в опасности оказался, когда
от огня пушечного с коня, названного
Шелестом, слетел. Карач-бей было потерял надежду
(на успех, думая, что гетман погиб. - И. Б.), но
251

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
скоро Выговский пришел в себя и оправился,
и Карач-бей поднялся», т.е. продолжил
сражение. И далее, «после той экспедиции»
Выговский «с войском своим и тем же Карач-бе-
ем продвинулся вглубь к границам
московским»1214.
Из сообщения прекрасно осведомленного
лица видно, что крымско-татарским войском
в боях фактически командовал не хан, а Ка-
раш-бей, что подтверждает ранее высказанное
нами предположение о ведущей роли
данного лица во всей военной кампании союзников.
О роли хана в боях Перетяткович даже не
упоминает. Падение Выговского с коня и,
вероятно, слухи о его гибели едва не прекратили
сражение. Прекрасно понимая, что смерть
предводителя казаков способна привести войско
мятежников в полное расстройство, Караш-бей,
вероятно, хотел вывести своих людей из боя
и прекратить битву. Однако весть о том, что
гетман жив, позволила ордынскому
военачальнику возобновить бой и в дальнейшем
продолжить атаки на табор Трубецкого.
Как следует из документов, гетман, забыв,
что он командующий войском, а не простой
атаман, легкомысленно полез под огонь
противника и едва не погиб. Из хвастливых речей
Выговского следовало, что в ночном бою
пришла бы гибель врагу, если бы прибыла к нему
«на подмогу чужеземная пехота», которую
обещал ему «его королевская милость, пан (его)
милостивый»1215. Из данного признания видно,
насколько низко оценивал Выговский
боеспособность бывшей у него казацкой пехоты,
которая не могла противостоять полкам нового
строя и московским стрельцам.
Согласно отписке Трубецкого, хан и
изменник приходили на его обозы «всеми силами»,
хотели «обозы разорвать», но «не учинив...
промыслу» отступили «нехотя». После
окончания боя «крымские и нагайские татаровя
и черкасы отошед, стали за деревней Соснов-
кой», от русского лагеря в «пяти верстах»1216.
Таким образом, к утру 1 июля противник
откатился на исходные позиции, т.е. фактически
поле боя осталось за русскими. Гетману не
помогла даже артиллерия. Пленный
казак-мятежник показал, что у Выговского «в обозе двад-
252
цать восемь пушек, да у черкасских же
полковников полковые пушки есть же»1217.
В свою очередь, рапортуя о своих
«успехах» в листе обозному коронному А.
Потоцкому (от 1 июля) Выговский писал, что
неприятель «пребывает в крепкой осаде, и не знаю,
как из нее сможет выбраться, ибо переправы,
сделанные нами на реке Сейм, в трех милях
от Конотопа, уже сожжены, а орда все
дороги им перерезала, да и мы, ясное дело, в тылу
и на флангах не будем без дела стоять»1218.
Несмотря на самоуверенность гетмана, русские
без особых трудностей вышли из так
называемой осады и отошли от Конотопа. Кн.
Трубецкой, наконец-то удостоверившись в
значительном численном превосходстве
противника, принял решение об отступлении к Пу-
тивлю. «И июля во 2 день боярин и воеводы
князь Алексей Никитич Трубецкой с това-
рыщи и со всеми Великого Государя
ратными людми, с конными и с пешими, и гетман
Иван Беспалой со всем своим полком, устроя
обоз, пошли к реке Семи»1219.
В тот же день произошло новое
большое сражение. Согласно «Авизам из табора»,
12(2) июля «Трубецкой выступил с табором
от Конотопа, за ним в тот же день (наше)
войско пошло в погоню. Догнав его в миле от
Конотопа в поле, (наши) стремились его там
разгромить и, соответственно построившись,
ударили со всех сторон на табор»1220. В
результате боя 2 июля мятежники понесли настолько
большие потери, что они превысили их урон
в битве 28 июня. Согласно автору «Авиз из
табора» Выговскому, самый значительный ущерб
в людях наемные польские хоругви гетмана
понесли не в битве 28 июня, а в бою 2 июля, в
ходе неудачных попыток разгромить
отступающую к Путивлю русскую армию. Именно на
2 (12) июля приходится гибель многих
наемников (большое количество раненых и убитых)
во всех 11 хоругвях1221. Среди погибших
оказались майор Вильгельм Рудольф, капитан Ян
Косаковский, шляхтичи Ян Заливский, Давид
Скоринич, Ян Исаевич и др. Автор «Авиз из
табора» также подсчитал, что только наемники
потеряли в этом бою 65 коней. Кроме того,
согласно тем же «Авизам из табора», в бою 2 ию-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
ля «убито и иных ефрейторов и сержантов,
убито и немало драгун; погибли полковники
казацкой пехоты и много сотников, о числе
которых из-за многочисленности войска
трудно разузнать. Есть слух, что и мурз ордынских
и самой орды часть утрачена». При этом
крымско-татарская орда «очень добро сражалась,
участвуя в битве вместе с польской и казацкой
конницей, на неприятельский огонь и мощную
артиллерию отважно наступала»1222.
Надо полагать, что казацкое войско, вяло
и неохотно действовавшее в битве 28 июня,
под влиянием первого успеха союзников
воспряло духом. Удачное начало всегда окрыляет.
Вполне вероятно, что воодушевленные
разгромом отряда Пожарского, мятежные казаки
полезли на рожон, неся первые серьезные потери
от сильного огня русских. Ничем иным нельзя
объяснить значительный урон выговцев и
наемников в указанном бою.
Однако, прежде чем перейти к
реконструкции окончания боев на отводе, обратим
внимание на неизвестный ранее факт. В одной из
отписок Трубецкого имеются показания
взятого в боях казака - «черкашенина»,
назвавшегося Антоном, из Турово-Пинского полка,
который сообщил о присоединении его
бойцов к войску Выговского в ходе
преследования Трубецкого. Скорее всего, это
произошло между 1 и 4 июля, поскольку в известном
листе Выговского от 1 июля полковник этого
полка не указан. Согласно показаниям
названного туровского казака, «ныне пришло людей
ис Турова к изменнику к Ивашку
Выговскому конных и пеших черкас тысяч с шесть да
ляхов с три тысячи, а прислал де их к
Выговскому брат ево Костка Выговской с
полковником с Петрушкой Костюшковым, и как боярин
и воевода князь Алексей Никитич Трубецкой
с товарищи шли ис под Конотопа к реке Семи
и у Казацкой Дубровы приступали к обозу та-
тарове и ляхи и черкасы и в тот де приступ
того полковника убили, да иные многие черкасы
и татаровя побиты»1223.
Костантин Выговский в указанное
время был полковником Турово-Пинского
полка, следовательно, он мог прислать на помощь
Выговскому своих воинов во главе с наказным
полковником и, вероятно, несколько польских
хоругвей. Численность этих сил, пришедших
к мятежникам уже в ходе преследования
Трубецкого, оценить сложно. Вряд ли они
превышали 3 тыс. бойцов (9 тыс. - это сильное
преувеличение). Не исключено, что погибший
в конотопской кампании Петр Костюшков был
предком знаменитого вождя польского
восстания 1794 г. Тадеуша Костюшко1224.
Что касается дальнейших сражений, то
сведения основных источников двух
противоборствующих сторон («Статейного списка»
и «Авизов из табора») противоречат не только
по изложению хронологии событий, но и по
результатам действий. Так, согласно
отечественным документам, наиболее жаркие бои
происходили 3 и 4 июля, после чего выговцы и
татары полностью прекратили свои атаки на табор
Трубецкого и позволили ему встать лагерем на
берегу Сейма. В «Авизах из табора»
Выговского 3 (13) июля, напротив, ничем особенным не
отмечено: в этот день союзники шли за
Трубецким, которого спереди атаковала орда, а с
тылу - казаки с артиллерией и польские конные
наемники. Основное сражение, согласно «Ави-
зам», происходило с 4 по 6 июля (14-16) и
названо «боем у Казацкой Дубравы». По словам
автора «Авиз из табора», ордынцы и казаки
вновь атаковали русских в Казацкой дубраве
(ныне село Казацкое, примерно в 20 км от
Конотопа. О местечке Казацкая дубрава
упоминает в своем «Дневнике» Патрик Гордон1225).
Возможно также, «Казацкой дубравой» тогда
называли и лесной массив, тянувшийся до самого
левого берега Сейма и перевоза «Белые
Берега». Приведем фрагмент указанного текста
полностью, чтобы детально проанализировать
изложенное неизвестным автором: «14-15, а
также 16 июля их (русских) окружили у
Казацкой Дубравы от рассвета до самой ночи. Весь
день мужественно бились с обеих сторон, как
из пушек, так и из пищалей; разгромили часть
московского табора, но через великие
вражеские силы, которые стояли в добром порядке,
не смогли (противника) остановить, окружив
(неприятельский) табор, чтобы разорвать его
в поле. До того ж не столько из пищалей, как из
тяжелых пушек (русские. -И.Б.) беспрестанно
253

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Герб Н. Баумана
Рисунок с оттиска печати генерала.
Hirsch J.C.W.у Hirsch К. Danske og Norske
Officerer 1648-1814y Forsvarets Arkiver,
Rigsarkivety Kobenhavriy hândskrifi. S. 220
били, а имели их в своем таборе, как говорили
«языки», 80 штук, а 10 разорвалось. Была там
и вся (неприятельская) пехота в полках,
которая насчитывает 20 тысяч и которая была
научена на иноземный лад. Был вражеский табор
такой великий, что невозможно было его
охватить оком. В тот же день на переправе Самар-
цы, которую называют Белые Берега, до реки
Сейм, вражеский табор пробился оборонною
рукою через орду, пошел к Путивлю, а (наше)
войско двинулось вслед за ним»1226.
Прежде всего, текст обращает на себя
внимание путаницей в датах, которую не
видит автор. Согласно описанию, весь этот бой
происходил один день (вероятно, 4 июля),
а не три как сказано в начале, причем в тот
же день (?) Трубецкой переправился (?)
через Сейм. Согласно Трубецкому, 4 июля был
254
последним днем боев при отходе к Путивлю,
и после этого дня его войско не несло боевых
потерь: «Июля же в 4 день боярин и
воеводы князь Алексей Никитич Трубецкой с
товарищи и со всеми великого государя
ратными людми с конными и с пешими, и гетман
Иван Беспалой со всем своим полком пришли
к реке Семи, от Путивля в 10 верстах, со всем
обозом вцеле»1227.
По словам автора «Авиз», союзникам
якобы удалось «разгромить часть табора», при
этом русское войско «стояло в добром
порядке» и пушки Трубецкого «беспрестанно
били»1228. В то же время князь ничего не
сообщает о потере части обоза, и потери его войска не
столь значительны, чтобы можно было
поверить автору «Авиз». Наиболее вероятным
является предположение о том, что воевода
бросил часть разбитых возов, чтобы избавиться
из лишней обузы накануне переправы через
Сейм. Показательно, что враг отметил
превосходную стрельбу русской артиллерии, которая
наносила основной урон выговцам и татарам.
Что касается пехоты, то из полков нового
(иноземного) строя в арьергарде шел только один
полк солдатского строя Николая Баумана (не
более 1700 человек), а всей «иноземной»
пехоты (включая драгун) было не более 8,5 тыс., но
никак не 20 тыс.
И самое главное противоречие -
Трубецкой переправился через Сейм не 4 (14 по
новому стилю) и даже не 6 (16), а лишь 10 (20) июля.
Отбив все атаки врага, он спокойно стоял на
берегу еще шесть дней и только затем,
форсировав реку, ушел к Путивлю. Все эти
несоответствия и натяжки заставляют усомниться
в правдивости написанного автором «Авиз»
и отнести этот источник не к документам,
воспроизводящим точную последовательную
запись событий, а к разряду пропагандистских
листов, впоследствии отредактированных
самим Выговским с целью создания
соответствующего впечатления на своего польского
господина и покровителя.
Аналогичной пропагандистской
реляцией, украшенной восточной риторикой и
далеко не соответствующей истине, является
доклад крымского хана об этих событиях турец-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
кому султану, отраженный в хронике Наймы.
Согласно турецкому автору, после завершения
битвы, 18 Шавваля татарско-казацкие
войска «пошли на неприятеля, расположившегося
у крепости (Конотоп). Казацкое войско
укрепилось спереди; за оным стояли Татары.
Открылся огонь с обеих сторон, и трое суток без
отдыха продолжалась битва. Безпрерывные
нападения Татар наконец совершенно утомили
неприятелей; уже несколько тысяч их легло на
месте, а остальные, будучи не в состоянии, по
причине изнеможения, убежать (днем),
надеялись спастись в глубокую полночь. С
наступлением мрака они пустились бежать в ту
сторону, откуда пришли. Храбрые (Татары) услышав
о сем движении, всю ночь гнались за ними; на
другой день, в самый полдень, они настигли их
на берегу одной большой реки (Сейма).
Неприятели от страха бросились в реку, где большая
часть из них погибла»1229.
Напоследок снова обратимся к
цитированной выше турецкой реляции, в которой
(единственный раз!) подчеркивается роль войска
Выговского в Конотопской кампании.
Согласно данному источнику, артиллерия Выговского
успешно обстреливала табор Трубецкого при
отходе русских к Путивлю, а именно: «Гетман
казаков выступил против них с пушками,
своими и захваченными в лагере неверных, и бил их
с четырех сторон; больше половины неверных
погибли от разрушений, причиненных
пушками»1230.
Однако, как выше было показано,
Трубецкой спокойно и без потерь переправился через
Сейм 10 июля, а союзники прекратили атаки
и ушли в сторону Путивля еще 7 июля. Это при
том, что, как уверял Чигиринский полковник
Каплонский, неприятель от «пана гетмана не
уйдет... Трубецкого под Путивлем меж
болотами с остатком людей пан гетман облег...»1231.
При тщательной проверке
татарско-турецкие реляции оказываются еще менее
достоверными документами, чем польский
источник. В доказательство нашего утверждения об
успешном отступлении Трубецкого приведем
многочисленные свидетельства
непосредственных участников боев с обеих сторон и
сообщения компетентных лиц, рассказывающих
о полном провале попыток татар и
мятежников разгромить русскую армию при
отступлении от Конотопа.
Свидетельства современников
об отступлении русских к Путивлю
Лживые реляции союзников о своем
триумфе в боях при преследовании Трубецкого не
только не находят подтверждения в
показаниях участников боя, но и прямо им
противоречат. Причем это касается как отечественных
документов, так и материалов с другой стороны.
Есаул Семен Черкес рассказал в Москве,
что «как де боярин со всеми людми от
Конотопа пошли к Путивлю обозом, и как крымской
хан и Выговской всеми силами к обозу
приступали и хотели разорвать, и в то де время языки
сказывали, что татар и черкас на одной помыч-
ке побито с 6000 человек, потому де они
помалу от обозу стали отходить»1232.
Братья гетмана Юрий и Илья Выговские
говорили на допросе в Москве, что как
«боярин ис-под Конотопа пошел обозом х Путивлю,
и в то де время на приступех казатцкого
войска и татар побито много, и ляцково де войска
убит маер и хорунжие и капитаны и иные на-
чалные многие люди»1233.
Гетман И. Беспалый писал царю: «К табору,
Государь, нашему жестокие приступы
неприятели чинили, и, за милостью Божиею... (мы)
отпор давали тем неприятелем и помехи никакие
не отнесли, и многих тех неприятелей на
отходе и в походе побивали, и пришли, Государь,
к реке Семе дал Бог здорово»1234.
Майор Ян Зумир, один из наемных
офицеров Выговского, позднее говорил в своих рас-
спросных речах, что «ис-под Конотопа
Выговской с крымским ханом за Государевыми
людми шли до Путивля, и не дошед Путивля за
милю, стояли 3 дни. А как они шли за
Государевыми людми, и в то время черкасом и тата-
ром урон был болшой»1235.
Упомянутый ранее толмач Т. Фролов
позднее рассказывал, что при отступлении
войска Трубецкого от Конотопа к Путивлю
татары и казаки «над обозом ничего не
учинили», а сами понесли большие потери: «Черкас
с 3000 и татар с 500 человек убитыми»1236.
255

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Под Конотопом «на бою де государевых
людей побито много и их же черкас (выговцев. -
И. Б.) на том же бою побито тысяч с 12; а
боярин де и князь Алексей Никитич Трубецкой от
Конотопа отступил и стал на реке Семи
обозом»1237, - говорил в Почепе участвовавший
в бою на стороне Выговского наемный «не-
мчин» писарю С. Межецкому.
Киевский полковник Василий Дворецкий
в своих записках отметил: «А табор с
пехотою и с пушками оборонною рукою до Путив-
ля ушли»1238.
Стрелецкий голова Артамон Матвеев,
участник кампании, позднее писал в
челобитной царю: «Как под Конотопом упадок
учинился вашим государским людям и отступили
воеводы к Путивлю... отошли в Путивль в
целости»1239.
Бывшие в то время в обозе Выговского,
задержанные им посланцы Трубецкого, донские
казаки Е. Панов и Е. Попов, говорили позже
в Москве, что «как де дорогою на отводе были
к обозу государевым людем приступы, и в то
де время (они) многих черкас и татар
побивали»1240.
Патрик Гордон записал в своем
«Дневнике», что русские «отошли в хорошем порядке,
прикрытые вагенбургом и орудиями, так что
татары не смогли взломать их строй. После
многих летучих схваток и опасностей...
(русские) за два дня отступили к реке Сейм близ
Путивля»1241.
Летопись Самовидца повествует о том, что
Трубецкой «табор справивши и войско уши-
ковавши, третьего дня рушил зпод Конотопу
и так оборонною рукою аж до Путивля пришол
юже без шкоды (урона. - К Б.)»1242.
Летопись С. Величко отмечает то, что на
обоз этот Выговский много нападал, но «не
смог ничего ему учинить, крепко и мощно
от обоза пушками отражаемый... (русские. -
И. Б.) ушли до Путивля без большого урона»1243.
«Новгородский хронограф» сообщает,
что «после того бою, как побили
Пожарского, и все ханово войско устремися на
Трубецкого полки и нападающее крепце бранию
на его обоз по 12 дней, толко не превозможе
одолети...»1244.
Хроника Ф. Софоновича повествует, что
после поражения части московского войска
в битве под Конотопом: «Иншое войско
московское оборонную рукою увышло до
Путивля»1245.
Кроме того, когда 4 июля путивльский
воевода кн. Г. Д. Долгоруков выступил на
помощь Трубецкому, то получил приказ
главнокомандующего возвращаться назад в Путивль
и укреплять засеки против прорыва татар и
казаков. Трубецкой дал понять Долгорукову, что
своими силами способен дать достойный
отпор врагу и не нуждается в подкреплениях. Как
позднее писал об этом Долгоруков, 3 июля он
послал трех крестьян, чтобы они тайно
«прошли под Конотоп в таборы к боярину и воеводе
Алексею Никититичу Трубецкому лесами при-
значными местами» для проведывания
«подлинных вестей»; 4 июля «в 7-м часу дня те
крестьяне в Путивль приехали, (а) в роспросе нам
сказали, что они под Конотоп к таборам
боярина и воеводы Алексея Никитича пришли того
ж числа, и в таборах де твоих ратных людей
никого нет, а слышали они от Конотопа на дороге
к Путивлю верстах в 15 стрельбу большую из
пушек и из мелкаго ружья, и они де и в то
место, где стрельбу почаяли, местами шли и
видели, что твои ратные люди идут подле
крепостей обозом к Путивлю, а крымский де царь
с татарами и изменник Ивашко Выговский
к обозу приступают и чинят бои большие без-
престанно». Долгоруков, «укрепя в городе
осаду», пошел на помощь «с путивльскими
ратными людьми», а вперед послал «проезжую
станицу Гаврила Вощинина с товарищи 20
человек». В тот же день Вощинин вернулся обратно,
сказав, что Трубецкой с войском «пришел в
Путивльский уезд и стал у реки Семи на Белых
берегах, от Путивля в 10 верстах».
Долгорукову приказал сказать, чтобы он «к нему на
помощь не ходил, а жил в Путивле, с великим бе-
реженьем и учинил по реке Семи на перевозах
и по сторожам в причинных местах крепкие
караулы и отъезжия сторожи. И мы около
Путивля по надолобам и отъезжие караулы
учинили крепкие против прежняго с прибавкою
и по реке Семи на перевозах поставили голов
с сотнями и приказали им стеречь накрепко
256

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
без всякого мотчанья, чтоб воинские люди
через Семь реку безвестно не прошли и Путив-
льского уезду не повоевали и людей в полон
не поймали и над городом украдом и изгоном
дурна никакого не учинили»1246.
Татарская конница пыталась атаковать
с фронта, казацкая пехота и наемники
наседали с тыла. Увидев, что войско Трубецкого
способно не только обороняться, но и наносить
чувствительные удары нападающим, хан явно
стал беречь своих людей. Как показали позднее
взятые в полон крымские татары Дейшко
Муратов и Иштерек Байтереков, «а как де у
крымского хана с государевыми людми под Коното-
пом бой был, и в то время они не были, а
были в кошу. А на обоз де государевых людей хан
татар посылал толко половину, а другую остав-
ливал на кошу ж»1247. Русскими было взято
несколько знатных ордынцев. Известно, что
визирь Сефер-газы-ага писал коронному гетману
С. Потоцкому с просьбой содействовать
обмену «важных людей своих, попавших в плен
московский под Конотопом»1248.
Согласно данным Ю. А. Мыцика и А. Г. Буль-
винского, общие потери Выговского в Коно-
топской кампании составили 4 тыс. казаков
убитыми, крымского хана - 6 тыс. татар1249.
Названные числа, известные из «листов» гетмана,
вероятно, были сильно завышены им с целью
подчеркнуть крупный масштаб сражения и не
отражают реального урона союзников.
Судя по сведениям о ранениях русских
ратников при отступлении, союзники даже
не смогли приблизиться на дистанцию
ближнего боя. Все налеты на «подвижную
крепость» были отбиты огнем пушек,
стрельбой стрельцов и солдат из пищалей и
мушкетов. В документах Разрядного приказа
сохранились сведения обо всех раненых Большого
полка кн. А. Н. Трубецкого (воеводские полки
Трубецкого и А. В. Бутурлина) в боях при
отступлении к Путивлю (с 1 по 4 июля). В
отличие от рукопашной схватки 28 июня, где
большинство раненых пострадали от стрел и
сабель противника, здесь налицо преобладание
ранений от огнестрельного оружия (61% от
числа всех ранений), что характерно для боя
на дальней дистанции (см. приложение 8.6).
Из таблицы видно, что в боях с 1 по 4 июля
в полку Трубецкого всего было ранено 92
человека, а именно: сотенных - 55, рейтар - 31,
рыльских казаков - 4, капитан драгун
полка И. Мевса - 1, сотник стрелецкого
приказа - 1 (3 человека получили по два ранения от
разных видов оружия). Кроме того, из полка
Куракина, «как шли от Конотопа к Путивлю»
в бою 4 июля были ранены 1 сотенный из
лука и чеканом, второй - из лука1250. К
сожалению, в архивных документах не удалось
обнаружить сведений о раненых полка
солдатского строя Н. Баумана, бывшего в арьергарде при
отступлении к Путивлю. Связано это с тем,
что данная инженерно-артиллерийская часть
находилась «в ведении приказов Тайных дел
и Пушкарского», т.е. в делах Разрядного
приказа о ней очень мало информации. С учетом
сохранившихся данных о численности его полка
после похода у него вполне могло быть
ранено около 300 солдат. Нет также данных о
ранениях «при отводе» бойцов воеводского
полка кн. Г. Г. Ромодановского, но в любом случае
их число вряд ли превышало несколько сотен.
Автор «Новгородского хронографа» в
свойственной ему гиперболизированной манере
пишет, что при отступлении «раниша
несмертоносными ранами 40 тысящ»1251, что является
очень сильным преувеличением (т.е. это
больше, чем все войско Трубецкого).
Солдаты и пушкари полка Н. Баумана
сыграли важную роль в успешном отражении
налетов конницы и атаках пехоты
противника. Николай Бауман - голштинец на русской
службе - был не только храбрым офицером, но
и военным инженером, специалистом в
артиллерийском деле и «гранатных дел мастером».
На вооружении его полка стояли
изобретенные им скорострельные казнозарядные орудия
«с клиновым затвором». Согласно
свидетельству современника, скорострельность этих
орудий была выше, чем у мушкета1252. С учетом
полученных данных можно сделать вывод о том,
что, прикрываясь рогатками и обозом,
русские вели настолько плотный и мощный огонь
«дробью» (картечью), что весь путь от
Конотопа к Путивлю (около 45 км) был усеян телами
крымских татар и казаков Выговского, останки
257

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
которых, как следует из документа 1684 г., еще
долгое время лежали на дороге.
Косвенным подтверждением
последнего тезиса может служить тот факт, что 25 лет
спустя на дороге от Конотопа местные жители
находили кости убитых. Они ошибочно
считали, что это останки «ратных людей полку
боярина и воевод князя Алексея Никитича
Трубецкого с товарищи», поскольку «на том бое
ратные люди побиты многие, а тела в то
время непогребены». Между тем из другого
документа (1659) следует, что все погибшие в
битве 28 июня русские ратники были
захоронены еще осенью 1659 г. (об этом ниже) в двух
братских могилах у Шаповаловки и Саранов-
ки, а на конотопской дороге могли быть
только кости мятежников, убитых в ходе
преследования войска Трубецкого. Понятно, что в ходе
боев хоронить павших выговцам было просто
некогда. Как сообщали «тамошних городов»
жители, «побитых ратных людей кости по
степи лежат несохраненные и через те кости
всякие люди ездят и стада конские и животин-
ные гонят. А в земле тех костей нихто не
берет сохранить». Царским указом от 30 октября
1684 г. было велено послать грамоту к гетману
«обоих сторон Днепра» Ивану Самойловичу,
чтоб он приказал в тех местах, где в 167 году
были бои, «побитых людей кости собрать
и сохранить в земле помолив»1253. Учитывая
достоверно установленный незначительный
урон войска Трубецкого в боях при
отступлении от Конотопа, а также большое число
убитых со стороны выговцев в ходе
преследования русских, можно сделать вывод о том, что
годы спустя земле были преданы останки
казаков-мятежников. Добиться полного
разгрома русских войск гетман и хан так и не
смогли. Согласно сохранившимся разрядным
документам, русские «на отводе» потеряли менее
ста человек убитыми1254. Моральная стойкость
обороняющихся, воинское искусство русской
пехоты позволили Трубецкому успешно
противостоять нестройным толпам более
многочисленного врага.
При проверке сведений о потерях,
обнаруженных А. А. Новосельским, оказалось, что его
список не совсем точно отражает число убитых
258
в боях при отступлении. Так, например, в этом
списке все драгуны полка Я. Инвалта указаны
как погибшие в битве 28 июня, однако в
смотренном списке Белгородского полка (ноябрь
1659 г.) написано, что 37 человек из них «под
Конотопом побиты на отводе»1255. Поэтому,
из общего числа убитых в сражении 28 июня
следует вычесть 37 драгун погибших при
отступлении. Аналогично не указано,
сколько донских и яицких казаков погибло в битве
28 июня, а сколько - в боях при отступлении.
Стрельцы полков Пожарского и Львова также,
вероятно, погибли при отступлении. Отсюда
можно сделать вывод, что на «отводе» погибло
несколько больше людей, чем указано в
росписи, а в битве 28 июня - соответственно, меньше
известного числа (4 769 человек) (см.
приложение 8.3). Утверждение А. Г. Бульвинского о
якобы гибели в боях при отступлении «не меньше
2 тыс. россиян»1256 не находит подтверждения
ни в одном известном нам источнике.
Среди отметившихся на «одводном бою»
при отступлении к Путивлю были донские
и яицкие казаки во главе со старым боевым
атаманом Томилой Корякиным, участником
Смоленской войны (1632-1634) и обороны
Азова(1641)1257.
Следует также сказать о роли
стрелецкого головы Артамона Матвеева в боях при
отходе к Путивлю. В 1676 г., находясь в ссылке
при новом царе Федоре Алексеевиче,
Матвеев направил ему челобитную с описанием
своей прежней службы. Матвеев писал, что «как
под Конотопом упадок учинился вашим госу-
дарским людям и отступили воеводы к
Путивлю, окоп, обоз, образец и путь строил я, холоп
твой, и отошли в Путивль в целости...»1258.
Конечно, вполне возможно, что Матвеев, желая
оправдаться перед государем, мог
преувеличить свои личные заслуги в этой кампании.
Однако, учитывая его разносторонние
способности, энергичность и волевой характер, он
вполне мог быть в числе организаторов и
руководителей успешных оборонительных действий при
отступлении.
Как бы там ни было, все же следует
согласиться с тем, что главная заслуга в
организации столь эффективной обороны, несомненно,

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Московские стрельцы. Реконструкция. Фото Д. Радненко
принадлежит полковнику Бауману, который
фактически руководил арьергардными боями.
Его роль в боях была настолько значимой, что
это признал даже царь Алексей Михайлович.
Осенью 1659 г., впервые в истории русской
армии, по царскому указу полковнику Бауману
было присвоено новое звание
генерал-поручика. Таким образом, он стал вторым лицом в
военной истории России, получившим
генеральское звание, обойдя по службе других
полковников, бывших на царской службе многие
годы, что говорит о необычайно высокой оценке
его заслуг в боях.
Согласно выписке из Пушкарского
приказа от 7 января 1671 г., «Миколай Бовман
пожалован из полковников в генералы порутчики
в прошлом, во 168 году, за службу, что он
будучи на Великого Государя службе, в полку
боярина и воеводы князя Алексея Никитича
Трубецкого с товарищи под Конотопом, во 167
году, с неприятели, с татары и с черкасы, бился,
не щадя головы своей, и как Великого
Государя ратные люди шли от Конотопа к Путив-
лю, и в то время он Миколай на отходном бою,
своим вымыслом, многих неприятелей татар
и черкас побивал, и всякие промыслы чинил,
и Великого Государя ратных людей от
неприятеля оберег...»1259.
Сам Бауман, человек глубоко верующий,
так говорил о своем подвиге: «Всевышний дал
мне особое счастье. Его Царское Величество
меня за мою верную службу наградил, не
только большими деньгами пожаловал, но и
званием генерал-лейтенанта»1260.
Что касается «вымысла» (т.е.
изобретений) Баумана, то обращает на себя внимание
один интересный момент. В боях при
отступлении от Конотопа к Путивлю русскими
использовались какие-то необычные, ранее
неизвестные «надолобы». Это следует из
грамоты царя князю И. А. Хованскому, датированной
30 мая 1661 г.: «Грамоту послать к боярину и ве-
259

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Рогаткиу или «Испанский всадник». Австрия. XVIII е.
леть ему сделать в своих приказах у стрельцов
и в полках у солдат надолобы таковы ж, каковы
были сделаны у боярина у князя Алексея
Никитича Трубецкого под Конотопом, а сделать те
надолобы тотчас, не дожидаючи иного
государева указу, и будет по сему государеву указу на-
долоб во всех приказах и в солдатских полках
(не сделает. - И. Б.) и учнет биться без
крепостей быть ему от великого государя в опале»1261.
Вероятно, речь здесь идет о переносных
полевых заграждениях - рогатках, или «испанских
всадниках», инициатива первого применения
которых в русской армии, возможно,
принадлежала именно Николаю Бауману.
Войско Трубецкого 4 июля достигло
берега реки Сейм, от Путивля в 10 верстах, и
встало там лагерем. Войско преодолело 45 км менее
чем за три дня, делая, таким образом, в
среднем по 15 км в день. Как видно, это обычная
средняя скорость передвижения армии того
времени, но никак не бегство в ходе всеобщей
паники и беспорядка. По словам И. Беспалого,
«как Выговской под Конотоп к табару нашему
на месте великой приступ чинил и в походех
всеми силами со всех сторон к табару до самой
реки Семи жестокие приступы чинил...»1262.
260
Согласно показаниям донских казаков Е.
Попова и Е. Панова, которые во время этого
похода были в лагере Выговского, «как де
государевы люди пришли к реке Семи, и Выговской
де с черкасы стал обозом на поле близко
обозу государевых людей, и хан с ордою стоял от
него в полуверсте; и стояли де они на том
месте два дни, а с того места перешли они верст
с пять и стали под Путивлем на горе, а от
Путивля верст з десять, и на том месте стояли два
дни, и с того места пошли под Ромон»1263. В
другой отписке сказано, что «июля в 7 день
пошли татаровя и черкасы к Ромну... и многих
татар и черкас от себя отпустили в загоны»1264.
Из документа следует, что казаки Выговского
и крымцы стояли возле лагеря князя
Трубецкого до 7 (17) июля (что не противоречит
сообщению «Авиз из табора» Выговского), после
чего ушли, отказавшись от дальнейших
попыток атаковать все еще сильного и стойкого
противника.
По прибытии к Сейму боярин стал
обустраивать укрепленный лагерь напротив перевоза
Белые Берега, не переправляясь на
«московский» берег. Как писал князь царю, он и его
товарищи с «великого государя ратными людьми

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
ис под Конотопа пришли и ставимся обозом на
реке Семи на Белых Берегах от Путивля в
десяти верстах». В названном месте «стоять
можно и безстрашно и от воинских людей
утеснения большого не чаем»1265. Перевоз «Белые
берега», вероятно, находился в районе
современного села Красное, расположенного на правом
берегу Сейма.
Говоря о действиях своих бойцов в
сражениях, Трубецкой писал царю, что они «против
твоего государева недруга крепко и
мужественно стояли и с ними бились не щадя голов
своих», и надеются, что «твоя государева
милость за их службу... забыта не будет»1266.
Относительно действий неприятеля князь
писал, что «из под Конотопа пришли к реке Семи
крымской хан с царевичи, со всею ордою, с
ногайскими, с белгородскими и с очаковскими,
с изменником Ивашкой Выговским с черкасы
и с ляхами и с немцы», а придя за ними, встали
от табора «в самых ближних местах» и
подъезжали (разъезды. - И. Б.) «беспрестани»1267. Со
слов боярина, несколько вышедших из плена
русских ратников рассказали, что «крымской
хан со всей ордой и с нагайцы и с белогород-
цы и с очаковскими татары и изменник Иваш-
ко Выговский с черкасы и с ляхами и с немцы
со всеми людми, которые с ними, хотят идти за
Семь реку на твои великого государя городы»,
однако «наперед де хотят приходить и промысл
чинить над нами» и над Путивлем. Путивль-
ский воевода кн. Григорий Долгоруков послал
своих служилых людей к реке, в разные места,
туда, где «выше Путивля перелазы», чтобы
помешать противнику перейти Сейм.
Трубецкой 6 июля написал в Разряд, что
когда он придет в Путивль, то «по вестем для
береженья от приходу крымского хана и измен-
Московские стрельцы за рогатками. Реконструкция Фото Д. Радненко
261

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ника Ивашка Выговского» отпустит князя
Федора Куракина «с ево и товарищей ево полков
и гетмана Ивана Беспалова с полком в ево в
город Сумы, а окольничего и воевод князя Григо-
рья Григорьевича Ромодановского с товарищи
с их полки в Белгород»1268. Сам боярин со
своими полками будет стоять в Путивле до
государева указа. Кроме того, он писал в черкасские
города, верные царю (Ромны, Лохвица,
Полтава, Грунь Черкасская, Гадяч, Опошня), что его
ратные люди «от Конотопа уступили к реке
Семи на время», чтобы тех городов «всякие
жители» по-прежнему бы «государю служили
верно» и изменников «ни в чем не слушали и ни на
какие прелести не прельщались»1269.
Касимовский татарин вышел из
полону 7 июля и рассказал, что «крымской хан с
царевичи со всею ордою и изменник Ивашка Вы-
говской с черкасы и с ляхи и со всеми людми,
которые с ним стоят от Семи реки в шти
верстах», хотят идти на «великого государя городы
и до Москвы, а наперед бы им учинить
промыслу над нами и над Путивлем...»1270.
Также из плена 9 июля вышли
слободской рязанец Г. Фролов и служка
Ярославского Спасского монастыря О. Аверкиев, которые
сообщили, что пленили их «крымские татаро-
вя под Конотопом на бою в приход крымского
хана и изменника Ивашка Выговского, и у
татар де взял их к себе черкасской сотник Забела,
которой сидел в осаде в Конотопе с
изменником з Гришкой Гуленицким и держал их у себя
тайно». По их словам, «крымской хан с ордою
и изменник Ивашка Выговской со всеми
людми стоят за рекой за Семью от Путивля с
десять верст». Накануне, 8 июля, сотник Забела
отпустил их из табора Выговского и велел
сказать боярину, что мятежники и крымцы хотят
идти на великого государя «черкаские городы»,
которые верны царю, и, «управясь с теми
городами», пойдут на московские земли1271.
Вскоре, однако, выяснилось, что место
лагеря Трубецкого у переправы Белые Берега
было выбрано неудачно, «на tqm месте
конскими кормами промышлять было... не моч-
но, потому что з двух сторон от стана болота,
а с третьей стороны Семь река, а с четвертой
стороны на то место въезд с степи»1272, напро-
262
тив которого «стояли крымской хан с ордою»
и Выговский с казаками. С учетом этого
обстоятельства боярин решил перейти реку и
отойти к Путивлю.
Уже после ухода противника, 10 июля,
войско кн. Трубецкого переправилось через Сейм
и в тот же день пришло в Путивль «вцеле».
Боярин сообщал в Разряд, что «в тех местех, где
стояли за рекою Семью, болота обошли кругом
и ратным людем в конских кормех была нужа
великая»1273. Согласно отписке воеводы в
Москву, «июля, государь, в 10 день, пришли мы...
со всеми твоими великого государя ратными
людьми за реку Семь в Путивль»1274. Любой
военный поход в то время сопровождался
побегами ратников. По словам Трубецкого, как
пришли из-под Конотопа в Путивль, конные и
пешие «многие розбежались»1275.
Таким образом, комплексный анализ
источников приводит к выводу о том, что
никакого боя при переправе войска Трубецкого
через Сейм не было, сообщение о нем в листах
Выговского и крымского хана не более чем
красивый, но .выдуманный «трафаретный сюжет»
о гибели бегущей массы врагов в глубокой
реке. Исход боев 2-4 июля был решен умелым
применением огнестрельного оружия и
полевых переносных сооружений - рогаток.
Рогатки задерживали казацко-татарскую конницу
на подступах к обозу и давали возможность
пехоте, вооруженной медленно заряжавшимися
мушкетами и пищалями, вести огонь, не
подпуская врага на дистанцию рукопашного боя.
В заключение следует еще отметить
действия путивльского воеводы кн. Г. Д.
Долгорукова во время отступления Трубецкого
к Путивлю. Согласно отписке первого, 30 июня
«в 10 часу дня прибежал в Путивль с
Путивльского с Макшевицкаго перевозу перевозщик
Пронька Иванов, а в роспросе сказал:
приехали де к реке Семи к перевозу изменника
Ивашка Выговского советники черкасы и татары
человек с 50, а тот перевоз от Путивля в 10
верстах». Получив вести о появлении врага, князь
«для подлинного ведома» послал к перевозу
сотню Ф. Алтыкова. Вскоре от Алтыкова
прибежал гонец, сообщив, что «у сотеннаго
головы через реку Семь с черкасами и татара-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
ми бой». С гонцом был «путивльской
посадский человек» П. Редкий, который рассказал,
что у Выгорева городища, от перевоза в трех
верстах 70 подвод «зелейной и свинцовой
казны и ядер». Этот обоз был послан из
Белгорода в полк к Ромодановскому, но его «черкасы
и татары осадили многие люди, по смете
тысячи с 2». Воевода послал к перевозу своего сына
кн. Прохора Долгорукова с сотнями, «да
полуполковника Ивана Жданова да капитана Ди-
вея Бороноволокова с солдатами, да
Бенедиктова полку Змеева поручика Матвея
Филимонова сына Нарышкина». В ходе происшедшего
боя этот обоз «у татар и у черкас отбили и
привезли в Путивль вцеле июля в 1 д.»1276.
Общий смотр воеводских полков кн. А. Н.
Трубецкого и А. В. Бутурлина был проведен в Пу-
тивле 10 августа 1659 г., уже после ухода
оттуда соединений кн. Ф. Ф. Куракина и кн. Г. Г. Ро-
модановского. В Большом полку тогда было
12315 человек (см. приложение 9.1).
Относительно численности казацкого войска под
началом гетмана Ивана Беспалого известно из
расспросных речей войскового есаула
Семена Черкеса с товарищами, приехавших в
Москву 26 июля 1659 г. В Посольском приказе им
был задан вопрос: «Много ли ныне при
гетмане войска в Путивле и хто имяны при нем
полковники и где гетман, пришед к Путивлю,
с войском своим своим стал?». Казаки
говорили: много ли де ныне при гетмане всего войска,
и про то они подлинно сказать не ведают,
потому что при них реестру козаком ещо не
было учинено. А как, по указу великого государя,
боярин и воеводы князь Алексей Никитич
Трубецкой давали им, пришед в Путивль
жалованья по полтине да по четверику хлеба человеку,
и в то время у даче объявилось 3 660 человек.
И, заслыша ту государскую милость и
жалованье, учали и иные казаки, которые разошлись
было по городом, к гетману збиратца, и чают
они, что и тех прибылых казаков из городов
к гетману прибыло с 1000 человек, а иные зби-
раютца же. А стоит гетман с войском за
посадом под Девичьим монастырем обозом; а
полковников при гетмане было при них два
человека Севастьян Иванов да Иван Гричаненко, да
сотников человек с 60»1277. Кроме того, Черкес
и его люди сказали, что наказной гетман Иван
Силка убит, а «войско его ныне стоит в Гади-
че, а у того ево войска в Силкино место
наказным гетманом миргородский полковник
Апостол, а того де войска при Силке было 20
тысяч, а ныне ево сколко, про то подлинно не
ведают. А Пушкаренок в Плотаве, а с ним войска
сказывают, с 3 тысячи человек. А в Ромне
сидит Войтенок, а сколько при нем войска, про то
они подлинно не ведают... »1278.
Казнь русских пленных
Наутро после битвы (29 июня) хан
приказал привести к себе пленных русских воевод.
Мухаммед-Гирей IV не был воином. Кн. Семен
Романович Пожарский, отличавшийся
богатырским сложением, увидев «крымского царя»,
выказал к нему свое полное презрение.
Согласно Величко, князь оскорбил Мухаммед-Гирея,
«выбранив хана обычаем московским», и
плюнул ему в глаза1279. Хан тут же приказал
отрубить Пожарскому голову. До наших дней
дошла «Песня о гибели Семена Пожарского»1280,
в которой речь князя перед ханом
напоминает слова былинного богатыря Ильи Муромца,
обращенные к Калину-царю. В песне нет ни
слова о казаках Выговского, а противниками
русских выступают крымские татары и другие
восточные народы. Впрочем, как видно из
анализа источников, Пожарский под Конотопом
действительно сражался с крымскими
татарами и ногайцами, а не с украинскими казаками.
«Новгородский хронограф» повествует
о том, что Пожарский стал обличать
«варварское богомерское житие» хана. Той же царь по-
веле его всячески томлении от православныя
веры отогнати и в свою бусорменскую веру
привести. Той же князь крепце царя облича-
ше, яко ж крепкий адамант, прещения и мече-
ния ни в чем не устрашися, крепце пострада,
и положивый душу свою за церкви божия и за
благочестие великого государя и за
православную християнскую веру и за все православныя
християне»1281.
Непосредственный очевидец события
сотник Нежинского полка П. Забела позднее
рассказывал русским о том, что «окольничие
и воеводы князь Семен Романович Пожарской
263

И, Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
и князь Семен Петрович Львов под Конотопом
на бою взяты живы и приведены к хану. И хан
де роспрашивал окольничего князя Семена
Романовича по татарской побой (погром им татар
на Дону в 1646 г. - К Б.), а про какой де побой,
того де неведомо. И окольничей де князь
Семен Романович хану говорил противно и
изменнику Ивашку Выговскому измену ево
выговаривал при хане ж. И за то де хан околничего
князя Семена Романовича велел перед собою
стять (казнить. - И. Б.), а околничего де князя
Семена Петровича Львова хан возит с собою
скована»1282.
Согласно показаниям русского толмача
Терентия Фролова, также бывшего очевидцем
казни Пожарского, князь был убит по
приказу хана за то, что он, войною «в прошлые годы
приходил з государевыми ратными людми под
Азов на крымских царевичей». По словам
Фролова, «окольничего и воеводу князь Семена
Романовича Пожарского срубили при нем» и
многих людей, которые «взяты на том бою посекли
после»1283. Говоря о «прошлых годах», Фролов
имел в виду тот же поход 1646 г., когда
Пожарский погромил на Дону крымских царевичей.
Вряд ли только это обстоятельство могло
стать причиной казни. Скорее всего, рассказ
о дерзком поведении Пожарского перед ханом
соответствует истине. Именно оно стало
поводом для расправы над ним. Впоследствии
великий визирь Сефер Гази-ага говорил русским
послам, что князь Пожарский прямо заявил
хану о том, что не только Украина, но и Крым
будет под царской властью1284. По словам
Фролова, казнили всех пленных, в живых оставили
только кн. Львова, «да иных государевых
людей дворян и жильцов человек с пять».
Согласно летописцу, автором которого
считается генеральный обозный Яков Лизогуб,
«князя Пожарского ханский конюший срубил,
по приказу своего хана уже за Сосновкою»1285.
В одном из перехваченных запорожцами
писем Выговского ханским «конюшим великим»
назван Батыр-ага1286. Вполне возможно, что
летописец отразил свидетельство неизвестного
участника событий.
Нельзя согласиться с российским
историком Ю. М. Эскиным, который пишет о том, что
264
«лихость князя Семена Романовича,
обернувшаяся попаданием в 1659 г. (во время
несчастного для русских войск Конотопского
сражения) в плен к татарам и последовавшим (по
песням и легендам) оскорблением им
крымского хана, что могло послужить причиной его
мученической смерти (обычно знатного и
богатого пленника берегли как ценнейший
товар для выкупа), никакой пользы отечеству не
принесла»1287. О роли «лихости» (иными
словами - разведки боем) в Конотопском сражении
уже было сказано выше. Что касается
оскорбления как причины гибели князя, то
альтернативой смерти могло быть только
многолетнее тяжелейшее и унизительное рабство
в Крыму, хорошо известное на примерах
судьбы воевод В. Б. Шереметева (21 год в плену),
кн. А. Г. Ромодановского (12 лет в плену) и др.
Люди того времени прекрасно понимали
разницу между «европейским» пленом и полоном
у «бусурман» - последнему нередко
предпочитали смерть. Становиться «товаром для
выкупа», сидеть годами в вонючей яме, в колодках,
ждать, пока родственники соберут огромные
деньги, было явно не в характере князя
Семена Романовича. В памяти русских людей той
эпохи он остался непреклонным бойцом и
героем, чести не посрамившим, до конца
выполнившим свой воинский долг, что нашло
отражение в народной песне.
Весь командный состав и многие рядовые
воины были казнены по приказу хана утром
29 июня. Это следует из сообщения
полковника Г. Каплонского, который написал, что
«князя Пожарского, князя Львова Семена,
Бутурлиных дву и многих началных бояр на завтрее
головы порубили»1288. В живых остались только
те пленники, которых укрыли от расправы
рядовые татары, надеясь на последующий выкуп.
Что стало причиной массовой казни? На этот
вопрос есть четкий ответ у Наймы. Причиной
казни русских пленных был страх крымского
хана и его высших сановников перед
возможной изменой союзников - украинских казаков
Выговского. Татарские вельможи запугали Му-
хаммед-Гирея тем, что вечно колеблющиеся
казаки могут восстать против гетмана и
освободить русских пленных, вместе с которыми они

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
нападут на крымцев. Как записал Найма,
первоначально всех русских дворян хотели
отпустить за выкуп, но «сие предложение не было
одобрено дальновидными и опытными
татарами: хотя, говорили они, Козацкие войска по сю
пору поступают с нами по долгу союза,
никаким поступком не нарушая своей клятвы, но
за всем тем нельзя совершенно положиться на
иноверцев: может быть, они помиряться с
россиянами, и в сем случае хотя и не возстанут
против нас, но наверно и не станут помогать
нам. Наше отечество осталось уже за нами на
разстоянии целаго месяца; находясь во
владении врагов немилосердных, мы не можем быть
уверены в безопасности. Если судьба доведет
нас до того, что вдруг неприятели окружат нас,
то мы сам будем причиною бедствия, котораго
вправе ожидать от сих пленников,
находящихся в руках наших... Посему мы теперь
должны употребить все старания, чтобы укрепить
вражду между россиянами и казаками, и
совершенно преградить им путь к примирению
(выделено мною. - И. Б.); мы должны, не
мечтая о богатстве (предлагаемом пленниками),
решиться перерезать их всех. Подобные слова,
произнесенные с твердостию, действительно
должны были произвести единодушие между
татарами: воспоследовало повеление
приступить к кровопролитию. Пред палатою ханскою
отрубили головы всем значительным
пленникам (вероятно, доставшимся хану и другим
князьям): после чего и каждый воин порознь
предал мечу доставшихся на его долю
пленников»1289.
Из данного сообщения следует, что
казнены были только русские ратные люди. Все
попавшие в плен казаки Беспалого, вероятно,
перешли на сторону победителя (жизнь в обмен
на присягу Выговскому) либо были
освобождены без каких- либо условий.
Инициатором казни русских пленных,
по-видимому, был Караш-бей, известный
своей жестокой расправой над пленными
поляками после битвы под Батогом в 1652 г. Согласно
исследованию польского историка Т. Цесель-
ского, один из выживших участников
сражения - С. Друшкевич - прямо обвинил в своих
записках Караш-бея в резне под Батогом.
Караш-бей помог Хмельницкому «убедить
султана (нураддина Адиль-Гирея. - И. Б.) дать
согласие на казнь польских пленников». Причем
согласно другому поляку - Т. Юзефовичу - Вы-
говский также приложил усилия к тому, чтобы
склонить нураддина отдать пленных на
расправу, выступив одним из организаторов
жестокой бойни под Батогом1290.
Визирь крымского хана Сефер-газы-ага
в письме ко двору Алексея Михайловича
нашел другое объяснение расправы над русскими
пленными под Конотопом. Он видел причину
поражения московского войска в
притеснениях мусульман в России, в частности в
крещении последнего Касимовского хана Сейид-Бур-
хана (Василия Араслановича). Этим же
обстоятельством визирь объясняет причину казни
русских пленных: «У нас у самих христиан под
властью много, но мы их насильно
христианами не делаем; силою и против воли крестить
или обращать в мусульманство не годится.
Поэтому ваши пленные и были перебиты»1291.
Согласно «Древней Российской вивлиофи-
ке» были казнены все пленные: «А во 167
году Магмет Гирей Хан, наруша шерть свою, сло-
жась с Ляхи и изменники и Черкасы с гетманом
с Ивашкой Выговским, и с Мологи и с Мул-
тяны, приходил Царского величества на
Бояр и воевод и на ратных людей под Конотоп,
и многих ратных побили, и многое
кровопролитие учинил, и которых ратных людей в плен
поймали, всех без милосердия велел посечь,
а из под Конотопа ходил войною на Украиные
города, и калгу и нурадына посылал»1292. Тем не
менее в 1661 г. Караш-бей рассказал русскому
переводчику в Крыму, что, по его сведениям,
татары укрыли от расправы человек 400
ратных людей разных чинов. Этих пленных
тщательно прятали даже от ханских глаз, ибо если
хан узнавал об этом, то отнимал их у
рядовых воинов1293. Лишь считанные единицы из
пленников смогли позднее вернуться в
Россию, большинство умерли в тяжелых
условиях крымской неволи. Из выживших в боях
и попавших в крымский плен московских
чинов, по имеющимся у нас сведениям, от
татарской резни 29 июня уцелело всего лишь 15
человек (8 московских дворян и 7 жильцов), из
265

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
которых впоследствии смогли вернуться домой
только 4 человека. Все остальные (237 человек),
вероятнее всего, были убиты либо
непосредственно в боях 28 июня - 4 июля, либо казнены
в плену. Общее количество плененных под
Конотопом ордынцами и выговцами русских
воинов - дворян, детей боярских, рейтар и драгун
могло достигать 1,5-2 тыс. человек (но никак
не 5 тыс.), из которых сохранили жизнь и
отправились в крымский полон менее половины.
Т.е. в результате устроенной ханом казни
пленных в значительной степени пострадали
наиболее знатные лица.
Таким образом, можно согласиться
с Н. В. Смирновым в том, что разгром русской
конницы «был тяжел и тем, что его
характеризовала чрезвычайно высокая доля
безвозвратных потерь по отношению к численности
задействованных сил»1294. Поименный список
погибших в бою либо казненных после боя
«московских чинов» (стольников, стряпчих, дворян
московских и жильцов) сохранился в
документах Разрядного приказа и недавно был введен
в научный оборот Н. В. Смирновым1295. Кроме
двух окольничих (Пожарского и Львова),
погибли или были казнены после боя
упомянутый выше стольник Е. А. Бутурлин, 5
стряпчих: М. Г. Сонин, И. В. Измайлов, Я. Г. Крек-
шин, кн. И. Д. Щербатов (умер от ран), К. Д.
Зубов, 79 дворян московских и 165 жильцов.
Всего 252 человека «московских чинов». Из
представителей наиболее известных
дворянских фамилий, которые пали на полях коно-
топских, можно назвать: кн. Д. И. Волконского,
кн. 3. П. Вяземского, М. И. Еропкина, И. И.
Колычева, Н. В. Бобрищева-Пушкина, И. Ф.
Плещеева, А. П. Вельяминова, кн. М. И.
Козловского, Ф. И. Бестужева, кн. Г. А.
Мещерского, кн. И. Ю. Шаховского, Б. И. Татищева,
Л. В. Тургенева, И. Б. Ермолова и др. В
основном это были молодые люди знатных родов,
только начинавшие свою службу, не имевшие
высоких чинов и не занимавшие важных
должностей. Именно отсюда возникла легенда о
гибели «цвета московской конницы».
Из рейтарских полков более всех в битве
пострадал полк А. Г. Фанстробеля. Погиб
полковник, подполковник Андрей Цей (Цеев),
майор К. Д. Зубов, почти все ротмистры и
поручики. Из рейтарского полка В. Джонстона
погиб сам полковник и 13 начальных людей.
Подполковник данного полка Александр Вод
чудом выжил в плену и позднее был
освобожден казаками Т. Цецюры1296.
Что касается армии Ромодановского то,
несмотря на жестокие потери, польские
сообщения о ее полном разгроме не соответствуют
истине. Согласно разрядным документам,
Белгородский полк потерял в бою 829 человек
дворян, рейтар и драгун убитыми и пленными1297.
Погибли сотенные головы: А. Иевлев, М.
Тухачевский, А. Лукин, Ф. Хитрово, В. Пальчиков.
Был убит рейтарский полковник Вилим Фан-
гален и майор его полка Герман Блум (Блу-
мерт)1298. В то же время ни в одном из списков
погибших и взятых в плен нет воеводы и
московского дворянина Льва Прокофьева сына
Ляпунова. Единственным документом, в
котором обнаружены сведения о его пленении
крымскими татарами, является «лист» И. Вы-
говского от 11 июля 1659 г., где Ляпунов
ошибочно назван «князем» - «князь Лев Прокофь-
евич Ляпунов». Судя по тому что Лев Ляпунов
упоминается на царской службе и после Коно-
топского похода (в частности, на смотре
Государева полка в январе 1664 г.), сообщение Вы-
говского о пленении Ляпунова является
неверным. Он ошибочно назван
гетманом-мятежником вместо действительно захваченного
татарами кн. С. П. Львова.
Общий урон русского войска в битве под
Конотопом составил около 3 тыс. убитыми
и примерно 1,5 или 2 тыс. пленными (из
которых большую часть казнили). Что касается
казаков Беспалого, то его утверждение о
гибели 2 тыс. его подчиненных вызывает большие
сомнения. Всех плененных беспаловцев, скорее
всего, освободили, и они просто не вернулись
к своему командиру после битвы.
Почти все потери пришлись на долю
русской конницы, пехота (солдаты и стрельцы)
в боях 28 июня - 10 июля потеряла всего 89
человек убитыми и пленными, в основном при
отступлении от Конотопа. Не менее
половины пленных были казнены на следующий день
после битвы по приказу хана. Часто цитируе-
266

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
мый фрагмент из сочинения С. М. Соловьева,
со слов толмача Т. Фролова, о том, что
«пленных было тысяч пять»1299, не
подтверждается никакими источниками и является не
более чем ошибочным предположением
русского переводчика, который, естественно, не мог
знать точного числа взятых в бою пленников.
Скорее всего, преувеличенные сведения о
«пяти тысячах пленных» Фролову сообщил сам
хан, когда, уже после битвы отпустил толмача
в Москву, чтобы тот рассказал царю о
«великой» победе татар.
В октябре 1659 г. по царскому указу путивль-
скому воеводе кн. Г. Д. Долгорукову было
велено послать на место битвы двух «добрых
попов» и людей «кого пригоже» для отпевания
и погребения павших в бою воинов.
Следует отметить, что тела убитых в битве 28 июня
татар и мятежников, в отличие от погибших
1-4 июля, скорее всего, были захоронены
сразу после боя. Тела убитых русских воинов вы-
говцы не хоронили. Павшие остались на поле
сражения из-за невозможности предать их
земле ввиду продолжавшихся до осени 1659 г.
боевых действий. Священники и путивльцы -
служилые люди М. Яцын, Ф. Черепов, М. Антонов
с товарищами были направлены «из Путивля
под Конотоп, и на Сосновку, где был бой
боярина и воевод князя Алексея Никитича
Трубецкого с товарищи с крымским ханом и с
изменниками черкасы». Посланные «побитых
собрали телеса в трех местах и, пев над ними
погребение, похоронили»1300. Кн. Г. Д. Долгоруков
и второй воевода Путивля Т. Безсонов позднее
сообщили в Москву, что 23 октября (1659 г.)
посылали они 3 священников и служилых
людей 80 человек, и «велели им под Конотопом
и на Сосновке и в иных местех, где у
боярина и воевод князя Алексея Никитича
Трубецкого с товарищи и у государевых ратных
людей с ызменники с черкасы и с татары был бой,
побитых русских тела разобрать и погрести».
И путивльцы «на конотопских полях в розных
местех побитых людей тела збирали... и
собрали они побитых людей костей да 1521
голову» и «выкопав магилу под деревнею Шепа-
ловскою, похранили их в одном месте»1301. На
месте боя ордынцев с Пожарским «за селом за
Сосновкою, где стоял крымской хан с татары»,
посланные с Путивля собрали еще «человек
1465 голов и кости», всех их также «в одном
месте погребли»1302.
Указание на три места сбора костей
погибших и захоронение в двух братских могилах
свидетельствует о том, что место казни
пленных было рядом с одним из двух мест боя.
Казнь, вероятнее всего, произошла под Сара-
новкой, поскольку известно, что пленные
были в «обозе у царя побиты»1303, а хан вряд ли
перемещал свой обоз с первоначального места
стоянки на другой берег болотистой Куколки
в ночь с 28 на 29 июня. Таким образом, всего на
поле битвы, в трех местах (два места боя и
место казни пленных), в октябре 1659 г. было
обнаружено 2986 тел погибших и (вероятно)
казненных русских воинов, которых похоронили
в двух общих братских могилах под Шапова-
ловкой и под Сарановкой. До тысячи тел
убитых в бою, возможно, остались в топком
болоте из-за невозможности их похоронить, но
из приведенных чисел опять же следует, что ни
о каких 40, 30 или даже 10 тыс. погибших в ко-
нотопском бою русских речи быть не может.
Количество найденных на поле битвы тел не
противоречит документам Разрядного
приказа и косвенно опровергает миф о полном
разгроме всей конницы Трубецкого.
А. Г. Бульвинский в оправдание позиции
украинских историков подвергает сомнению
полноту данных Разрядного приказа и ищет
«нестыковки». Так, например, он пишет
следующее: «У нас нет оснований
сомневаться в достоверности этих документов, но есть
основания сомневаться в полноте данных
самих документов. Приведенные в них цифры не
согласуются с данными иных российских
авторитетных источников». В частности, по его
мнению, «расходятся данные в отношении
потерь среди одоевских казаков и дворян полку
А. Бутурлина в документах А. Новосельского
(12 казаков) и Н. Смирнова (дворян и детей
боярских - 21) с данными опубликованного
поминальника церкви Гребневской Божией
Матери, в котором сообщается про 50 чел.
одоевских казаков и помещиков, которые погибли
в битве под Конотопом»1304.
267

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
При обращении к упомянутому автором
поминальнику церкви Гребневской Божией
Матери выясняется, что при публикации
документа в ЧОИДР была сделана одна
существенная ошибка: после списка одоевских
казаков следует запись «Солова» и далее идет
список дворян и детей боярских Соловы. Однако
публикатор, а за ним Бульвинский не
обратили на это внимания и посчитали, что все 50
человек в списке имеют отношение к Одоеву. На
самом деле в поминальнике значится 24
одоевских дворянина, 16 одоевских казаков и 10
дворян Соловы. Таким образом, названы всего
40 одоевских дворян и казаков. Даже если
допустить, что сведения из поминальника о
гибели 40 одоевских помещиков и казаков под
Конотопом соответствуют
действительности, их нельзя считать противоречащими
сведениям А. А. Новосельского и Н. В. Смирнова
(33 человек). Одоевские помещики служили не
только в «сотенной службе», но и в рейтарах,
не учтенных Бульвинским, о чем он не
догадывается по незнанию реалий русской армии.
Отсюда и взялась разница в 7 человек убитых.
Так, например, летом 1659 г. в полку В. Джонс-
тона упоминается беглый рейтар одоевец Заха-
рей Иванов сын Русинов1305. Рейтары-одоевцы
вполне могли попасть в общий список
погибших служилых людей Одоева, составленный
неизвестным лицом для поминальной службы.
В любом случае такая незначительная
погрешность (или последующие уточнения числа
погибших) не дают историку оснований для того,
чтобы настаивать на том, что в битве погибло
около 15 тыс., а не менее 5 тыс. человек.
Разница в 5-7 человек еще допустима, приписка же
более 10 тыс. выглядит невероятной.
Некоторым ратным людям удалось бежать
из полона. Калужанин Григорий Спешнев,
пришедший в Белгород в сентябре 1659 г., сказал,
что, когда был бой под Конотопом «на речке
Сосновке ево Григорья на том бою (его)
ранили, правая рука пробита из лука насквозь», да
левая нога у него «колота» саблей. Спешнева
захватили татары, и был он у «крымского
царевича в полону». Когда хан с ордой пошел
в Крым, Спешнев «на реке Калмиюсе ушол от
них сентября 2 числа в ночи»1306.
268
Царское правительство предпринимало
меры по поиску и выкупу пленных, но они
были не слишком успешны. Так, например, 8 мая
1660 г. казаки захватили двух крымских татар
Дюлюмана Кармыша Паева и Салмана Ончкее-
ва. Паев рассказал, что «которые де государевы
люди взяты под Конотопом на бою, и тех людей
многих татаровя, ухороня под Конотопом,
привезли в Крым, и ныне в улусах и в Крыме
держат для окупу многих знатных людей, а имян
им не ведать...». Ончкеев подтвердил, что
«которые де государевы ратные люди взяты под
Конотопом, и тех де в Крыме и в их нагайских
улусах нарочитых людей много держат для
окупу и для размены»1307. Несколько позднее «Чю-
ренко Исенев, Азовец Большого Нагаю»
показал, что «которые государевы люди взяты под
Конотопом в полон, и которые у них в улусе
молодые люди и были, и тех всех
перераспродавали»1308. Татарин Бегбетка из Кафы рассказал,
что «государевых ратных людей, которые взяты
под Конотопом и в иных местах, в Азове
никого ныне нет; а которые де и были, и тех Нагай-
ские татаровя из Азова в улусы свои взяли»1309.
В 1661 г. в Крым были направлены
посланник Е. Ю. Бахметев и подьячий И. Грибов,
которые составили роспись полоняников. Согласно
росписи, из тех служилых людей, которых им
удалось найти в Крыму, под Конотопом были
взяты в плен 139 человек, а именно:
московских дворян - 5 человек, жильцов - 6,
сотенный голова - 1, городовых дворян и детей
боярских - 100, прапорщик - 1, рейтар - 8,
драгун - 5, солдат - 3, казаков - 3, новокрещен -
1, черкашенин - 1, холопов - 5 человек1310. Из
другой росписи известно еще о 2 московских
дворянах, выживших после резни под
Конотопом1311. Всего, таким образом, в плену
находился 141 человек, не считая, конечно, тех,
которые безвестно сгинули в Крыму.
Русские служилые люди пытались в
частном порядке содействовать освобождению из
Крыма своих родственников. Известна
челобитная кн. П. Д. Дулова (от 14 апреля 1660 г.),
в которой он пишет следующее: «В прошлом,
государь, во 167 году, на твоей государеве
службе под Конотопом на болшом бою брата
моево, князя Петра княж Дмитриева сына Ду-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
лова, взяли в полон Тотарове, и ныне мне...
ведомо учинилось, что брат мой в полону жив,
сидит в Озове на окупу. Милосердный
государь, царь... пожалуй меня... вели... меня
отпустить для подлиннова ведома и для окупу
брата своево на Дон в Донские городки и
вели... мне дать свою проезжую грамоту...».
Помета на обороте: 168-го апреля в 14 день,
государь пожаловал, велел отпустить на Дон для
проведывнья, чтоб взять ему брата. Учинить
по сему государеву указу». Сохранилась
также царская проезжая грамота (от 15 апреля
1660 г.), выданная кн. Дулову для пропуска на
Дон и обратно: «От царя... от Москвы по горо-
дем: до Воронежа, и до Коротояка, и до
Верхних, и до Нижних казачьих городков воеводам
нашим и всяким приказным людям... И по
нашему великого государя указу, князь Петр
Дулов для окупу брата ево ис полону из Азова
на Дон к донским атаманом и казаком
отпущен. И по городам воеводам нашим и всяким
приказным людям князь Петра Дулова с люд-
ми ево, которые с ним будут, пропускати
везде безо всякого задержанья и зацепки. А как
он, князь Петр, з Дону поедет назад, и донским
атаманом и казаком Науму Васильеву с
товарищи, отпустить ево (к Москве) з Дону по
тому же без задержанья. Писан на Москве лета
7168 года апреля в 15 день»1312.
Воспоминания о конотопской трагедии
отразились не только в песнях, но и в
семейных преданиях. Известный русский
мемуарист и ученый А. Т. Болотов (1738-1833) в
своих записках очень ярко описал судьбу одного
из своих предков - Еремея Гавриловича
Болотова, плененного в бою с крымскими
татарами и вернувшегося домой только через 20 лет.
За неоднократные попытки побега из Крыма
ордынцы, «по варварскому своему
обыкновению, взрезали ему пяты, и насыпав рубленных
лошадиных волос, зарастили оные в них,
дабы не способен был к долговременной
ходьбе»1313. Несмотря на это, Еремей Болотов,
будучи уже в преклонном возрасте, снова бежал
из плена и пешком вернулся на родину, где его
давно считали погибшим. Русский историк
Е. Н. Щепкина в своем сочинении, ссылаясь на
челобитную сына Еремея - Филимона, указала
на то, что Еремей Болотов был в числе
попавших в плен под Конотопом1314. Данное
предположение подтверждается документами
Посольского приказа. В росписи крымских
полоняников «Конотопского взятья» (1661)
действительно значится каширянин «Еремей Гаврилов сын
Болотов»1315.
В результате Конотопской битвы и в боях
«на отводе» (28 июня - 4 июля) погибло,
умерло от ран или было пленено московских чинов:
2 окольничих, 1 стольник, 4 стряпчих
сотенной службы и 1 стряпчий рейтарского строя,
79 дворян московских и 165 жильцов. Что
касается общих потерь русского войска в
названной битве, то украинские историки, как
правило, называют фантастические цифры, далекие
от действительности: от 15 до 60 тыс. человек.
Так, доктор исторических наук Ю. А. Мыцык,
ничтоже сумняшеся, продолжает писать о том,
что «под стенами Конотопа состоялась
генеральная битва между российскими и
украинскими войсками... на поле боя легло тогда
трупами 50 тысяч цвета московской конницы»1316.
Заметим однако, что во всей действующей
армии Московского государства не нашлось бы
в то время столько конных ратных людей,
способных принять участие в одном походе.
Между тем сохранившиеся в
документах Разрядного приказа и обнаруженные еще
А. А. Новосельским росписи потерь под
Конотопом дают действительно достаточно
точные данные. «Всего на конотопском на
большом бою и на отводе... побито и в полон
поймано» - 4769 человек1317. Стоит обратить
внимание, что в это число входят не только убитые
с 28 июня по 4 июля, но и все пленные,
большинство которых было впоследствии казнено.
Отдельные украинские историки добавляют
к этому числу еще 5 000 пленных, что неверно.
Ужас в Москве при получении вестей о
проигранной битве, так же как объявленный по
этому поводу траур, были вызваны не
столько числом погибших, сколько тем, что в
битве пало много знатной молодежи из
аристократических семей - 252 человека «московских
чинов»1318. Этот факт породил слухи о
грандиозном побоище и невиданном дотоле разгроме,
чего на самом деле не было.
269

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
В настоящее время историкам известны
два документальных списка потерь
русского войска в битве под Конотопом и при
отступлении к Путивлю. Один список1319 был
обнаружен А. А. Новосельским в «Крымских
делах» еще в 50-е годы прошлого века,
другой - Н. В. Смирновым в «Книгах
Новгородского стола» Разрядного приказа1320. Список
А. А. Новосельского является более полным.
Он также был составлен в Разряде по итогам
всей кампании, но сохранился в копии, в
документах Посольского приказа, относящихся
к 1665 г. Список Н. В. Смирнова, скорее всего,
был сделан сразу после похода 1659 г. и в
дальнейшем уточнялся. Этот список интересен
более детальным указанием потерь отдельных
частей и соединений русской армии (см.
приложения 8.1 и 8.2). При сравнении двух
списков видно, что они фактически не слишком
отличаются друг от друга, дополняют один
другой и дают намного более точные сведения
о потерях русского войска в битве под
Конотопом, чем малороссийские летописи.
Украинские доктора исторических наук В. А. Смолий
и В. С. Степанков заявляют о том, что «данные
А. Трубецкого о потере 4,7 тыс. человек явно
занижены»1321. Однако никто из историков не
может привести документы или материалы,
опровергающие подсчеты Разрядного
приказа. Не желая считаться с русской
делопроизводственной документацией и выдавая
желаемое за действительное, Ю. А. Мыцык, В. Н. Го-
робец, А. Г. Бульвинский отдают предпочтение
фантастическим рассказам частных лиц -
малороссийских летописцев.
§ 3. Оборона Гадяча казаками
П. Апостола и набег крымского
хана на русские земли (7 июля -
19 августа). Общие потери
Реакция царского правительства
на поражение под Конотопом
Вести о трагедии под Конотопом и
гибели большого числа дворян погрузили
Москву в траур. По словам литовского шляхтича
270
С. Венславского, бывшего очевидцем этого
печального мероприятия непосредственно в
столице, царь Алексей Михайлович в черных
одеждах вышел к народу. Князя Пожарского
называли мучеником, и шли разговоры о его
будущей канонизации1322.
Уже 5 июля 1659 г. последовал царский указ
о направлении воевод кн. Ю. А. Долгорукова
и кн. Г. А. Козловского в Путивль. Государь
велел «сказать в Колугу с полком боярину и
воеводам князь Юрью Алексеевичю Долгоруково
да столнику князь Григорью княж Офонасьеву
сыну Козловскому; а из Колуги, собрався с
ратными людьми, идти на помочь к боярину и
воеводе князь Алексею Никитичю Трубецкому
с товарищи на Крымскаго хана и на
изменника Ивашка Выговского». В тот же день
Козловский отбыл из Москвы и «велено ему в Колу-
ге дожидаться боярина и воеводы князь Юрья
Алексеевича Долгоруково»1323.
Воевода кн. Ю. А. Долгоруков смог выехать
в Калугу только 25 июля, а «в товарищах с ним
указал Государь быть в Смоленске брату его,
околничему и воеводе князь Петру
Алексеевичю Долгоруково»1324. Впрочем, вскоре кн.
Долгорукову было предписано перейти из Калуги
в Тулу, на более опасное южное направление.
Шведский секретарь Адриан Мюллер,
находившийся в Москве летом 1659 г., записал в своем
дневнике, что с Долгоруковым из столицы
были посланы «три полка приказов московских
стрельцов»1325. Речь идет о приказах Тимофея
Полтева, Михаила Ознобишина и Ивана Ме-
щеринова1326.
Кн. Трубецкому был послан царский указ
(от 8 июля), в котором говорилось, что «бу-
де он от Конотопа отступил и ему с товарищи
своими и со всеми ратными людми стать
против Путивля по ту сторону реки Семи, а на пу-
тивльскую дорогу не переходить или смотря по
тамошнему делу как бы государеву делу порухи
не было, а ратных людей не к большому
оскудению недруги страшнее, а ратным людем
сказать и обнадежив государевой молитвою
пожаловал государь всех ратных людей, велел
послать своего государева денежного жалованья
и хлебные запасы... и они б видя к себе
государеву милость служили против неприятелей

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
крымского хана и изменника Ивашки Выгов-
ского да ратным людям сказать, то великий
государь к нему боярину и воеводе на помощь
бояр своих и воевод князя Юрия Алексеевича
Долгоруково с товарищи и со многими
ратными конными и пешими людми (послал) и они
б были надежны...»1327.
7 июля 1659 г. крымский хан и Выговский
отступили от лагеря Трубецкого и направились
к Ромнам. Согласно показаниям «языков»,
взятых ратными людьми путивльского воеводы
кн. Г. Д. Долгорукова: «июля де в 7 день пошли
Татаровя и Черкасы к Ромну и к Костентино-
ву, и стоят де у Учаксова-городища, от Путивля
в десяти верстах, и многих де Татар и Черкас от
себя отпустили в загоны...»1328. Ордынцы
занялись своим любимым делом - захватом в полон
жителей малороссийских местечек и
грабежами их имущества.
8 Ромнах в то время находился сотник Кон-
дратий Войтенко со своими казаками и
небольшой русский гарнизон во главе с
«немцем» - майором (из полка С. Брынка).
Войсковой есаул Семен Черкес уверял в Москве, что
«Войтенок де у них человек доброй, и шатости
и измены от него не чают»1329. Однако
оказалось, что есаул ошибался. При появлении
орды и мятежников Выговского Войтенко не
оказал сопротивления, сдав город без боя. В плену
оказалось около 200 русских драгун1330. Толмач
Т. Фролов, бывший при Выговском,
рассказывал позднее, «как боярин к Семи обозом отшол
и хан де и Выговской пошли под Ромен и ро-
менцы им здались, а государевых людей,
которые в Ромне были за присягою Выговской взял
и послал их к полскому королю»1331. Вслед за
Ромнами перед изменником капитулировали
Константинов, Лохвица, Глинск и Короп.
Малочисленные русские гарнизоны попали в плен
к выговцам и татарам. Лохвицкий сотник Ве-
лицкий также изменил царской присяге.
Белгородские стрельцы, бывшие в гарнизоне города,
оказались в положении пленных (их голова К.
Иевлев с частью приказа в то время был в
Белгороде). Воевода Недригайлова Е. Безобразов
18 июля писал Трубецкому в Путивль, что «ро-
менцы и костентиновцы... великому государю
изменили, Ромен и Костентинов здали».
Воевода послал из Недригайлова в Константинов
«голову Петра Володимерова сына Ершова»1332.
У русских ратных людей «с изменники с
Черкасы был бой... на бою изменников Черкас
многих побили, да в языцех взяли пять человек»1333.
В то же время и полтавский полковник
Кирилл Пушкаренко, напуганный успехами
Выговского, решился на тайную измену. Но его
попытка сдать город окончилась полным
провалом. Полтавский воевода Никита Зиновьев
28 июля сообщил Трубецкому, что 18 июля был
пойман поп Епифаний, который от полковника
Пушкаренко «пошол к изменику к Каплонско-
му в Голтву с изменным листом». Узнав о
поимке своего сообщника, Пушкаренко «из Пло-
тавы было побежал». За ним в погоню послали
полтавских казаков, которые «поймав ево Ки-
рика, привели в Плотаву». Пушкаренко
лишили звания полковника и арестовали, а на его
место избрали Федора Жученко1334.
Однако не везде мятежникам удавалось
уйти от расплаты за содеянное. В частности,
путивльский воевода сообщил Трубецкому
об измене города Коропа: «Как де пришол под
Конотоп Крымской хан с Ордою и изменник
Ивашко Выговской с Черкасы, и Короповцы
де великому государю изменили: пустили к
себе в город изменников Черкас четыре сотни».
Трубецкой, Долгоруков и гетман Беспалый
послали «ратных людей своих полков» и
черкас, которые «город Коропов взяли и выжгли
и высекли»1335. Согласно упомянутой
челобитной донского казака С. Алтухова, рейдом
против Коропа руководил Г. Косагов. Из
Путивля казак был послан «с полковником Григорь-
ем Ивановичем Косоговым под Коропов», где
на «подъезде» взял одного пленного и
захватил знамя1336. Не стоит при этом думать, что
расправу чинили только царские войска.
Согласно И. Беспалому, Выговский «поворотясь,
обманом городы на реке Суле побрав: Ромен,
Костентинов, Глинско, Лохвицу, всех людей
погнал за Днепр, а городы и села и деревни
огнем без остатку выжег»1337. Его слова
подтверждает полковник Павел Апостол: «Как
де Крымской хан и изменник Ивашко
Выговской с Черкасы приходили под Конотоп, и от
Конотопа Черкаские городы Костентинов, Ро-
271

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
мон, Глинеск, Лохвицу и иные городы
разорили и выжгли...»1338.
Летом 1659 г. рейтарская шквадрона
И. Фанговена, драгунские полки X. Гундерт-
марка и М. Гопта (сменившего Ф. Вормзера),
а также солдатский полк Я. Ронарта
(«Козловский») продолжали оставаться в
Брянске1339. В самом начале июля брянский
воевода кн. А. И. Лобанов-Ростовский ходил в
поход против мятежников. Согласно его отписке
в Москву, 5 июля он с ратными людьми
выступил «под черкасской город под Почеп»; 9 июля,
не доходя до города 20 верст, воевода послал
вперед «брянчан Ивана Васильева сына Львова
да Моисея Григорьева сына Веревкина с
сотнями, да с ними 3 роты рейтар да 3 роты драгун».
Когда русские подошли к городу, «из Почепа
к ним черкасы на вылазку выходили, человек
с 500 и больше. И божьей милостью... тех по-
чепских многих черкас побили, и знамя и
языков 30 человек взяли». Успех обошелся
практически без потерь, «ратные люди все в целости
и в добром здоровье, только ранено два
человека рейтар». Взятый в бою Сенька Межецкой
сказал, что был он в Почепе в ратуше писарем,
«а в Почепе де всяких служилых людей конных
и пеших 13 знамен, а 13-е де знамя взяли у них
на бою великого государя ратные люди
посылки князя (Лобанова-Ростовского. - И. Б.), а по
смете де людей с 2000, а наряду де в Почепе -
пушка, длиною сажень, прислана из Нежина,
да волканетка железная, что взята под
Почепом у государевых людей... а людей де на
помощь ожидают от гетмана Выговского».
Пленник также сообщил, что Выговский послал им
на помощь из Чернигова полковника Шубу да
полковника Голобурду (с последним 600
человек пехоты). В Стародубе мятежников 16
знамен - людей тысячи с 3, наряду 4 пушки. В По-
гаре служилых людей 12 знамен, а людей
тысячи с 2. Кроме того, черкасы Почеп «сильно
укрепили, построили 3 башни»1340. Вскоре
военные действия под Почепом пришлось
прекратить, князь получил царский указ «поворо-
титца в Брянеск» и отпустить большую часть
своих ратных людей к воеводе кн. Григорию
Козловскому, который направлялся на
соединение с Трубецким1341.
272
Когда кн. Лобанов-Ростовский был под
Почепом 11 июля, он получил царскую грамоту,
в которой указано было послать кн. Ю. А.
Долгорукову «брянчан дворян и детей боярских
всех по списку», да к стольнику и воеводе кн.
Г. А. Козловскому «дворян и детей боярских
всех по списку, да к нему же князю Григорью
послать рейтар двухсот человек, да драгунов
восмь сот человек, да салдат восмь же сот
человек, да в Трубчевск сто человек солдат». Осту-
пив от Почепа, воевода отправил ратных людей
к Долгорукову и Козловскому «июля в 15 день»,
а «ис похода воротился в Брянеск»,
поскольку «под черкаские городы идти не с кем, а на
заставе от черкасского рубежа поставить не-
кова»1342. Согласно сохранившимся спискам,
к Долгорукову было отпущено 165 человек
брянских дворян и детей боярских, а к
Козловскому: «Стародубцев, почепцов, рослав-
цов, трубчан 153 чел., рейтар 200 чел.,
драгунов 800 чел., солдат 800 чел. Кроме того, в
Трубчевск велено к «прежним солдатам в
прибавку ко 200 чел.», ушло еще 100 человек. В самом
Брянске «со князем Александром велено быти
служилых людей рейтаров 263 чел., драгунов
587 чел., солдат 200 чел.»1343. Согласно
документу, к кн. Ю. А. Долгорукову из Брянска было
отпущено «москвич брянских помещиков
брянчан, Стародубцев, почепцов, рославцов,
трубчан всех 167 чел., да с полковником с Яковом
Ронортом драгунов 200 чел., солдатов 600 чел.»
К оставшимся в Брянске 1050 человекам
было добавлено «достальных рейтар 200 чел.,
драгунов 600 чел., салдатов - 200 чел. И быть им
в полку у полковника у Михаила Гопта». Таким
образом, под началом кн. А. И.
Лобанова-Ростовского в Брянске осталось 2050 человек1344.
Кроме того, в Трубчевске, у воеводы И. Пох-
виснева, находилось 200 драгун и 100 солдат1345.
Пытаясь противодействовать
антимосковской пропаганде Выговского на
внешнеполитическом фронте, царское
правительство подготовило инструкции («Наказную
память»)1346 для предстоящих переговоров
со шведами думному дворянину и воеводе
А. Л. Ордину-Нащокину, в которых шла речь
и о Конотопской битве. Ордин-Нащокин
должен был объявлять «во все люди», что «черкас

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
половина при Выговском, а другая при
боярине и воеводе при князе Алексее Никитиче
Трубецком, и ныне у боярина и воеводы с ханом
были бои, и на тех боях побито людей на обе
стороны, и крымской хан, видя то, что з
государевыми ратными людми битца ему
убыточно... хочет отступить от полков прочь и
воевать с Выговским черкас, которые
непослушны в городах заперлися. А сидят они крепко
и сдатца ему не хотят.. ,»1347. Реакция шведов на
эту речь неизвестна.
Стоит также отметить позицию опального
московского патриарха Никона, находившегося
в то время в Воскресенском монастыре (Новом
Иерусалиме). Воспользовавшись тяжелой
ситуацией в стране, он попытался напомнить о себе
царю, самонадеянно сказав певчим дьякам про
Выговского, что «стоит мне только две строчки
написать Выговскому, и он будет по-прежнему
служить великому государю и меня послушает;
и прежде во всем добром меня слушивал,
только надобно их (казаков. -И.Б.) держать
умеючи»1348. Эти слова не произвели впечатления на
царя, который прекрасно понимал, что
потерявший свое влияние Никон не способен
разрешить конфликт на Украине. Как отмечал С. Вен-
славский, патриарх, рассчитывая вернуть свое
прежнее положение, внезапно явился в
столицу и попытался обвинить царя в продолжении
войны с поляками, после чего царь немедленно
велел Никону выехать из Москвы1349.
Оборона Гадяча П. Апостолом
и рейд казаков на Крым
Несмотря на первые успехи Выговского, его
карательный поход по Украине был остановлен
героической обороной Гадяча казаками
полковника Павла Апостола (в русских
документах - Павел Ефремов). Весьма символично, что
город, в котором была подписана знаменитая
Гадячская уния (6 сентября 1658 г.), оказал
наиболее стойкое сопротивление сторонникам ее
творца, решительно и твердо встав на пути
намерений гетмана вернуть Украину под власть
польского короля.
Точной даты начала осады Гадяча
установить не удалось. Однако все участники
событий сообщают, что она продлилась три
недели. На основании этого можно сделать вывод,
что город был осажден примерно 12 июля.
Городская крепость Гадяча находилась на правом
высоком берегу реки Псел при впадении в нее
речки Грунь и состояла из двух частей: города
и «замка». Цитадель («замок») с четырмя
бастионами располагалась в юго-восточной части
города. Укрепления города включали в себя
земляные валы с восьмью бастионами и рвы.
Из города вели двое ворот, первые - в
направлении на Киев, вторые - к реке Псел.
Вот как описывал оборону Гадяча Иван
Беспалый в отписке царю от 28 августа: «Со всеми
войски пришол Выговской на реку Пселу под
твой государев город Гадич, и всеми силами,
с гранатами, с пушками, жестоко три недели
безпрестанно города добывали; а в том городе
твоих государевых людей добывал
прелестными листами и посланцами обманывал»1350.
Примером такого демагогического и лживого «пре-
лестногого листа» является письмо
Выговского, направленное полковнику Павлу Апостолу
в Гадяч. В нем он успокаивал гадячских казаков
и мещан, что в случае добровольной сдачи
города сохранит им жизнь и имущество, а если
они откажутся, угрожал встать против них
«как против неприятеля». По мнению
Выговского, его нельзя винить за карательный
зимний поход 1658/59 г. Как писал гетман, «не моч-
но вам на нас вины полягати, что зимою
починилось, но сами себя винуйте, что ести до того
дали причину, приводячи непослушеством
своим людей до своеяволи...». Выговский заявлял,
что Ромны, Лохвица, Константинов и иные уже
«поддались» ему, а если осажденные не верят,
он может предъявить им «Немчина, который
был в Ромне старшим над московскими
людми... (а) также и некоторых московских
старшин, в Ромне будучих»1351. Гетман был
самоуверен: «Не для того тут пришли, чтобы мы даром
отошли», взывал к чувству казацкого братства
и свободолюбия: «Разве улюбили есте неволю,
которую (царь. -И.Б.) нас всех взяти хотел, но
Бог ему не помог, и по неправде их учинилося
им: Трубецкий с 200000 на пагубу нашу вышед-
ши и своих ратей болши 50 000 потерял, едва
со срамом утек»1352. В то же время гетман ясно
давал понять казакам, кто его господин и кому
273

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
он так рьяно и преданно служит: «Мы,
обратившиеся до пана прямого, короля его
милости Полского», - писал в своем листе Выгов-
ский. Примечательно, что во всех бедах
Украины он винил только русских и жаждал мести:
«Будем Бога молити, чтоб отмстить им то, что
за причиною их вся сия страна опустошена,
церкви Божий пожжены и так много людей
невинных в неволю побрали». Сколько жителей
Украины было убито и угнано в крымский
полон благодаря его личным стараниям, Выгов-
ский не упоминал. Из указанного письма
прекрасно видно, о каких «вольностях» он
говорил. Гетман ожидал «волностей от короля пана
и от всего сенату», о которых простые казаки
и думать не могли. Возвращение под власть
поляков после стольких усилий и жертв
освободительной войны для большинства населения
Гетманщины было возвращением в прежнее
рабское состояние, к национальному и
религиозному угнетению, против которого народ во
главе с Богданом Хмельницким шесть лет вел
упорную и беспощадную борьбу. Настаивая на
своем, Выговский предлагал выслать
кого-нибудь из города для переговоров о сдаче, «как
учинили роменцы, когда Войтенка впредь
выслали»1353. Однако, несмотря на все ухищрения
гетмана, призывы покориться ему и сдать
город остались без ответа.
Полковник Павел Апостол (Ефремов) из Га-
дяча 30 июля написал Трубецкому, что
«изменник де и клятвопреступник Ивашко Выговской
со всеми людьми к Гадечю приступали, а они
де, Павел с товарыщи, помня Бога и
православную християнскую веру и свое обещание...
против того неприятеля стояли и на ево измен-
ничьи ни на какие прелести не прельщались,
и на приступех у него многих людей побили,
и от Гадеча де он ушол со многим упадком, а ни
малые де потехи не отнес»1354. Стоит особо
отметить, что в Гадяче вообще не было
московского гарнизона. При всем желании
некоторых украинских историков нельзя сказать, что
русские силой вынудили казаков защищать
город от Выговского. Согласно сведениям Павла
Апостола, в обороне Гадяча принимали
участие исключительно украинские казаки и
горожане: 3 сотника (М. Алексеев, С. Яковлев и С.
Симанов - как названы они в русских
документах), 2000 казаков и 922 вооруженных
жителя. Мятежники и татары «три недели и к Га-
дичу приступали жестокими приступы; а они
де против их стояли и на приступех с ними
бились и многих людей у изменника у
Ивашки Выговского побили, и всякую де осадную
нужю терпели, а изменнику Ивашку Выговско-
му не здались, и ни на какие их прелести не
прельстились; и августа де в 2 день изменник
Ивашко Выговской со всеми людми от Гадеча
пошол к Днепру»1355.
Слова Апостола подтверждает и Иван
Беспалый в своем письме царю: «Государевых
недругов, Выговского с казаками, с Ляхами, с
Татарами под городом вашим государевым Гади-
чем в приступах и на вылазках многих побито
несколко тысяч, и в языцех живых побрали; для
которых причин Выговской с Ляхами и с
Татары, ничего не сделав, с стыдом из под Гадича,
как зимою из под Зинкова, отстуил, и,
сказывают языки, к Днепру и за Днепр к Чигирину.
А полковник Павел Ефремов с войском
Запорожским с подданными вашими
государевыми в городе Гадиче отсиделись; а в городе,
государь, с тем полковником было войска 2 000
казаков переписных добрых, а городовых,
государь, людей 900»1356.
Зеньковские сотники М. Алешков и Г.
Семенов говорили, что «под Гадичем Выговской
и хан крымской со всеми силами стояли 3
недели и приступали жестокими приступы». В то
время было в Гадяче «при наказном
гетмане при Павле Ефремове войска... боевого
люду с 2 500 человек, кроме тамошних городовых
людей, а городовых людей с 900»1357.
Упомянутый ранее толмач Т. Фролов
рассказывал, что крымцы не участвовали в
штурмах города. Мятежники «ис под Ромна
пошли под Гадич и к Гадичу Выговский приступал,
а хан стоял в поле, и на приступе черкас у
Выговского побито болши тысечи»1358.
Царь Алексей Михайлович 29 июля послал
кн. А. Н. Трубецкому грамоту для
направления ее Войску Запорожскому. Он обращался
ко всем «войска запорожского обозным,
судьям, ясаулом, полковником, сотником,
атаманом и всей старшине и черни», отвергая обви-
274

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
нения Выговского в разжигании гражданской
войны на Украине. Явное дело, писал царь, что
в «междоусобии» и «православных христиан
кроворазлитии» виновен тот, кто «призывает
бусурманов на разорение христианское и
отдает православных христиан бусурманом в плен
и в порабощение», желая тем «утешити ляхов,
которые ищут давно вашие погибели». Для
усмирения «нынешняго вашего междоусобия,
а не для войны», - писал государь, был
«послан к вам в Малую Россию нашего царского
величества ближней боярин и наместник
казанской, князь Алексей Никитич Трубецкой
с товарищи... и рати наши царского
величества высланы не на розорение, но для
успокоения междоусобия вашего...»1359.
Примерно в это время в лагере под Гадя-
чем между ханом и Выговским произошла
ссора, которую Фролов назвал «большим шумом».
Конфликт был вызван нападением запорожцев
во главе с Юрием Хмельницким на ногайские
улусы. Как говорил позднее Фролов, «под Га-
дич де пришла весть к хану, что Хмелницкого
сын Юрьи с запорожскими черкасы ходил под
Крым и на ногайские улусы погромил и
многих в полон взял и хан де Выговскому ис под
Гадича посылал к нему, чтоб он взятой
крымской полон отпустил в Крым и Хмелницкого
сын полону не отдал, а сказал, как хан
прежней черкасской полон ис Крыму отпустит,
тогда и их ясырь он отпустит, а будет на
государевы городы войною, и он опять пойдет на их
крымские улусы, и о том де у хана с Выговским
был болшой шум»1360.
В активную борьбу против Выговского
вступил и кошевой Запорожской Сечи Иван
Серко. Ю. А. Мыцык считает этот шаг
кошевого «самой большой и трагичной ошибкой
в (его) политической биографии»1361, забывая
о том, что знаменитый казацкий предводитель
не мог поддерждать Выговского уже в силу
того факта, что гетман соединился с «врагами
христиан» - крымскими татарами. Серко был
непримиримо враждебен к гетману, отдавшему
Украину на кормление хану. Выйдя из
Запорожья, он «татарские улусы поймал и повоевал
и на Выговского почал воевать»1362. В письме
Я. Сомку Серко называл Выговского «псом»,
который гоняется «за чертовским
шляхетством ляцким»1363.
Тогда же донские казаки совершили
большой поход против Крыма и османских
владений: 6 июня флотилия, которой командовал
походный атаман Корнилий Яковлев, вышла
в Азовское море. В ее составе насчитывалось
30 стругов, по подсчетам В. Н. Королева
вмещавших приблизительно 2100 человек1364.
Казаки, «идучи... от Темрюка до Томани, улусы
темрюцких черкас и томанских пожгли и
многих людей побили...»1365. Миновав Керченский
пролив, донцы опустошили земли от Кафы до
Балаклавы и «многих крымских людей
побили». Во время нападения на татарские
поселения казакам удалось освободить «человек
с полтораста» русских и «литовских»
пленников. От крымского побережья донцы
пошли к берегам Турции, погромив район Сино-
па. 16 августа, после двух месяцев плавания,
ввиду начавшихся сильных штормов, казаки
вернулись на Дон. Набег Яковлева «произвел
большое впечатление на крымского хана,
заставив его почувствовать, что отправка
войска в Россию или на Украину ведет к
разорению его собственных владений, оставленных
без защиты»1366.
Хан решил больше не терять время на
стояние под Гадячем и, желая вознаградить войско
добычей, направил свою орду на Слобожан-
щину и московские земли. Согласно Фролову,
«хан де ис под Гадича от Выговского с
крымскими людми пошел... на Сумы, да на Хотмыж,
да на Карпов, да к Ливнам, а с ним Выговский
послал черкас с 4 тысячи человек»1367. Татары,
как правило, не приступали к городам, жгли
села и забирали людей в полон. Число казаков,
отправленных для поддержки хана в набеге на
московские земли, в документах отличается.
Так, согласно поляку Яну Душинскому,
Выговский «отпустил с ханом Белоцерковского
полковника Кравченка, а с ним 15 тысяч... ис под
Гадича хан с ордою пошол на государевы укра-
инные городы, а гетман до Миргорода и под
Миргородом войско роспустил, а сам пошол
в Чигирин...»1368. Со слов вышедшего из плена
сумского казака, «крымской хан со всею ордою
пошол Саадашным шляхом» (шляхом Сагай-
275

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
дачного. - И. Б.) в государевы городы «на
просеки, да с ханом же идет Белоцерковской
полковник с черкасы, а черкас с ним дватцать
знамен»1369. Учитывая, что с ордой пошел только
один полковник, наиболее точным
представляется вышеуказанное число в 4 тыс. казаков.
Упомянутые сотники М. Алешков и Г.
Семенов рассказали позднее в Посольском
приказе, что «Выговской со всем войском от Гадича
отступя пошел за Днепр... к Чигирину, а
полковников и войско роспустил, послал к Пло-
таве одного Каплунского, который «пошко-
дил»»1370. По словам сотников, как хан и Вы-
говский «от Гадяча отступили, князь Алексей
Никитич Трубецкой послал для обороны в Га-
дич к наказному гетману к Павлу
полковника салдацкого с полком да государева
жалованья всему Гадицкому полку по рублю на
человека. А про Пушкаренка слышали они, что ево
в Плотаве держат за караулом...»1371.
Героическая оборона Гадяча П. Апостолом
от выговцев и татар позволила остановить
нашествие врага на Полтавщину и Запорожье.
Выговский был вынужден прекратить поход
и вернуться в Чигирин, однако татарская орда
с ханом во главе двинулась на Слобожанщину.
Нашествие орды
Первый опустошительный удар
крымскотатарской орды обрушился на земли
Сумского полка. Согласно отписке белгородского
воеводы кн. Алексея Звенигородского, еще 13
июля сумской воевода Умай Шамордин сообщал
ему, что татары «около городов Костентинова
и Ромна села и деревни жгут и к Сумину
приходят безпрестанно». Защищать Сумы некому,
поскольку «суминского полку черкасы побиты
все» на великого государя службе «под Варвою
и с полковником с Ываном Искрою под
Песками»1372. Шамордин просил прислать ратных
людей для обороны города.
Вышедший 29 июля из крымского
полона касимовский Сафар-мурза рассказал, что
был он «взят де в полон на бою под
Конотопом в приход крымского хана, а ныне
крымской хан со многою ордою идет Саадашным
шляхом». По словам мурзы, ордынцы «кош де
хотят, оставя на Пселе, идти со многою ордою»
276
на «государевы городы», а изменник «Ивашко
Выговской с черкасы и с татары стоит под Га-
дичем»1373.
В Сумы 30 июля пришли бывшие
«полоняники белогороцкие стрельцы шесть человек,
которые были в Лохвице», сообщившие
воеводе, что 26 июля крымский хан со всей ордою
перешел реку Псел и встал «против Гадицкого
монастыря на степи». То же самое показал
сумской казак, также вышедший из плена. С
учетом складывающейся обстановки Трубецкой
решил направить в Белгород своих товарищей
Куракина и Ромодановского с их полками,
велев им, как он писал царю, «оберегать твои
государевы украинные городы и черту», чтобы
не пропустить «крымского хана и татар и
изменников черкас» в московские земли1374. В тот
же день по царскому указу Трубецкой послал
кн. Г. Г. Ромодановского «с товарыщи... с
ратными людьми с их полки в Белгород для обе-
реганья государевых украинных городов и
черты от Крымского хана и от Татар и от
изменников Черкас»1375.
Воевода Недригайлова Е. Безобразов
31 июля писал Трубецкому о приходе
крымских и ногайских людей и черкас, причем он
с ратными людьми «против тех воинских
людей выезжал из городу за посад» и бился.
Безобразов был ранен, но татарский отряд
отбит от города1376. В тот же день, согласно
докладу белгородского воеводы кн. А. Ю.
Звенигородского, «в восмом часу дни пришли
воинские люди татаровя и черкасы в Белаго-
роцкой уезд в Саженской стан и села и
деревни почали жечь...». Князь послал «Микифора
Маслова да Богдана Ушакова, да с ними
рейтар и донских казаков да белагородских
станичников, да разных городов черкас». Русские
ратные люди столкнулись с врагом в Белого-
родском уезде на речке Липовый Донец. В ходе
происшедшего боя «татар и черкас многих
людей побили и языков взяли трех человек
черкас». Взятые «языки» показали, что 26 июля
«крымский хан да царевичи, и с ними татар
20 000 да черкас 10 000 из под Гадич пошли
войною под твои украйные города, а шли де
они из под Гадич на Прасеки». Крымцы и
«черкасы человек с 200 и больше отворотили во-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Схема
Вторжение крымско-татарской орды в августе 1659 г.
евать Белгородский уезд», а хан пошел под
«украинные города», и шли они мимо
Карпова, причем к городам они «не приступают»1377.
Согласно показаниям пленников, «с Ивашком
де Выговским крымский хан оставил 10000
татар, а иных татар отпустил в Крым; а
Выговский де стоит под Гадичем, а Лохвица де и
Роман сдались и русских людей выдали и те де
русские люди посланы в Переяславль»1378.
Вышедший из полона московский стрелец С. Ми-
кулин рассказал Трубецкому, что передал ему
борзенский сотник Петр Забела: «Изменник
Ивашко Выговской Черкас роспустил на две
недели, и того де сроку неделя прошла; а как
две недели минет, и тем Черкасом велел зби-
ратца к себе; а стоит де Ивашко Выговский от
Гадича в ближнех местех, и собрався де, хочет
приходить под Путивль и под иные
государевы городы»1379.
Несмотря на предпринятые
воеводами усилия, остановить орду не удалось,
ханские войска не стали штурмовать
укрепленную Белгородскую черту, они просто обошли
ее с запада через земли казацких полков,
оказавшись в глубоком тылу русской армии. Как
отметил Г. А. Санин, «белгородская
оборонительная черта фактически перестала
защищать от татарских вторжений. После
поражения А. Н. Трубецкого под Конотопом татары
получили возможность обойти ее с
незащищенного фланга. Ранее этот фланг упирался
в русско-польскую границу, после 1654 г. он
был прикрыт землями Левобережной
Украины, которую, в свою очередь, обороняли от
татар и русские войска, базирующиеся на
укреплениях Белгородской черты. Теперь
крымские татары обошли крайнюю западную
точку - крепость Ахтырку. Повернув от Конотопа
на юго-восток... они оказались в тылу
оборонительной линии у городов Верхососенска
и Усерда, а потом прошли по беззащитным
глубинным районам России, где уже с конца
30-х гг. население чувствовало себя в
безопасности»1380.
277

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Курский воевода Семен Хитрово первым
принял на себя удар стремительного врага:
«Августа в 1 день Крымские Татаровя и
Черкасы многие полки пришли на Курской уезд,
и многих уездных людей побили и в полон
поймали, и села и деревни разоряют, жгут, и ста-
вятца от города в осми верстах»1381. В тот же
день противник попытался овладеть Старым
Осколом: «1 августа крымские и ногайские
татары, турки и «черкасы» (украинские казаки)
окружили город и до 13 августа осаждали его,
но «служилые люди в городе в осаде
отсиделись и к городу на приступ осколяне врагов не
пустили»1382.
Мценский воевода Тимофей Пущин
сообщал 3 августа во 2-м часу дня, что «пришли во
Мценский уезд воинские люди татары и
черкасы и многих людей в полон поймали, и
деревни многия жгут. И августа в 5 д. послал он
изо Мценска ратных людей, а у них велел быть
голове мецнянину Федору Томилову; и у них
де с татарами был бой, и взяли на том бою
татарина, а в роспросе де татарин сказал, что
пришел крымский хан, а с ним 50 000 татар да
10000 черкас и воюют де в твоих городах во
Мценском, и в Орловском, и в Новосильском,
и в Чернском уездах четвертый день»1383.
Такого глубокого вторжения
крымско-татарской орды Русское государство не знало
с 1633 г. Возникла серьезная опасность того, что
отдельные небольшие отряды татар и ногайцев
могут появиться в окрестностях столицы. В
сложившейся ситуации царь вынужден был издать
указ об укреплении Москвы и ближайших к
городу монастырей-крепостей, которые в то
время еще имели оборонительное значение.
Приведем текст царского указа, чтобы исключить его
различные толкования: «...Августа в 4 день, по
Крымским вестям, указал Государь на Москве
делать город земляной и по городу острог всем
государевым всяких чинов людем.
А указал Государь быть у городоваго дела
боярину князь Никите Ивановичю
Одоевскому; да с боярином же с князь Никитою
Ивановичем Одоевским указал государь быть у
городового ж дела: боярин князь Федор Федорович
Волконской, околничим без мест: князь Иван
Дмитриевич Пожарской, Родион Матвеевич
278
Стрешнев, Михаила Семенов сын Волынской,
Василей Семенович Волынской, Ждан
Васильевич Кондырев.
Того ж месяца Августа в 6 день, по
Крымским вестям, послал Государь осадных
воевод: к Троице в Сергиев монастырь околничей
и воеводы Алексей Дмитриевич Колычов да
Данило Семенов сын Яковлев; к Спасу на
Новой столник и воевода Замятия Федоров сын
Левонтьев; в Новодевичей монастырь
воевода князь Савелей княж Иванов сын
Козловской; в Звенигород в монастырь к Саве Сторо-
жевскому воевода Федор Богданов сын Глебов;
к Николе на Угрешу воевода Федор Савастья-
нов сын Колотовской; в Боровеск в Пафнуть-
ев монастырь воевода Патрекей Степанов сын
Исупов»1384.
Из датировки документа видно, что не ко-
нотопская битва, а именно «крымские вести»
и сооружение Земляного вала вокруг Москвы
породили тревожные слухи о приближении
врага и панику среди жителей столицы в
первой декаде августа 1659 г. Хотя «Новгородский
хронограф» и связывает беспорядки в
городе с поражением Трубецкого, но также
относит их начало к 6 августа, т.е. они произошли
месяц спустя после битвы: «И августа в 6 день
приде о сем весть к Москве к великому
государю, что учинися над Трубецким, тотарове полк
его розбили, только бутто се сам прииде
обозом в город Конотоп. И в то время слыша
таковое побеждение на руские полки, великий
страх объят на вся живущия в Москве»1385.
Исходя из датировки события можно сделать
вывод, что москвичей напугало не столько
июльское поражение на далекой Украине, сколько
слухи о появлении крымских татар в
окрестностях Тулы в первых числах августа. Само
собой разумеется, что вести о проигранной битве
пришли в Москву не 6 августа, а спустя
максимум неделю после ее печального исхода.
Очевидно, что сама битва на далекой Украине,
после которой уже прошел целый месяц, не
могла вызвать «великий страх» среди столичных
жителей.
Согласно автору «Новгородского
хронографа», «Великий же государь повеле около
Москвы по болшому Земляному валу город руби-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
ти, только лесом в тое время бысть оскудение,
и повеле загородных слобод хоромы ломати
и тем город строити. И в то время осадных
людей росписаша по монастырем: к Спасу на
Новое и в Симонов, и во Андронников, и
Смоленской богородицы. И того бысть смятения три
дни и три нощи. И многие люди из Земляного
города и из Белого везоша животы в Кремль
и в Китай. В то же время собравшееся
воровские люди, холопи боярские, а иное от христи-
ян, во многих местех в селех приидоша, шубы
своя оборотившее навыворот шерстию и
сполох учинившее. Православнии ж християне
о сем устрашахуся, бегающее от них по лесом
и по пустыням, а инии по градом, где кому
ближе. Инии бежавшее которые за сто верст и за
полтораста поприщ, бежаще з жены и дети во
град Москву. Только бысть о сем велие
смятение и страх, овии пеше, инии же на конех, дру-
зии же дети малые на коровах и волах. И о сем
много пакости бысть и душегубства, многие
со гладу умираху»1386. Стоит подчеркнуть, что
информация о «воровских людях»,
выдававших себя за крымских татар и
занимающихся разбоем и грабежами, действительно
подтверждается другими документами. Согласно
сообщениям воевод, в Каширском и
Коломенском уездах объявились «воровские люди»,
которые «кликали татарским есаком»1387.
Пользуясь смятением и суматохой, пугая местных
жителей, криминализированные элементы
извлекали свою выгоду из сложившейся тревожной
обстановки. Так, например, упомянутый
выше швед А. Мюллер, находившийся в Москве
в начале июля 1659 г., записал в своем
журнале слухи о гибели более 50 тыс. человек армии
Трубецкого от «венгров, татар и немцев»
приведенных Выговским1388.
«Татары и присоединившиеся к ним казаки
И. Выговского подвергли страшному погрому
и разорению южно-русские и украинские
земли, убив и уведя в рабство десятки тысяч
людей. Татары дошли до Тульского уезда, и
московское правительство, не в силах переловить
шайки степных стервятников, единственно
смогло восстановить Тульские засеки, к тому
времени вовсе пришедшие в негодность,
поскольку после постройки Белгородской черты
Тула считалась безопасным тылом»1389.
Внутренние уезды страны оказались беззащитны
перед набегом татар. Основные воинские
силы, расположенные на южных рубежах,
находились на Белгородской засечной черте.
Свободное перемещение орды по украинским
землям, чего всегда резонно опасались в Москве,
позволило ханскому войску легко обойти
белгородскую укрепленную линию и идти
нетрадиционным для татар путем, так называемым
«шляхом Сагайдачного»1390.
В отписке кн. Ю. А. Долгорукова, посланного
на засеки, сказано, что для организации работ по
восстановлению Тульской засечной черты
(«засечных дел») по указу великого государя
«посланы дворяня и жильцы к тульским и веневским
и к рязанским засекам». В частности, к
тульским, веневским и рязанским засекам
отправили 10 дворян. Кроме того, послан «в
Каширской и в Коломенской уезды для сыску воров,
которые «кликали татарским есаком»,
дворянин один человек1391. Долгоруков сообщил в
Москву 8 августа о появлении ордынцев в Тульском
уезде, в 8 верстах от Тулы, «в 1-м часу ночи гнал
с Тулы гонец стрелец, а сказал, что татарове де
при нем пригнали до Тулы за 8 верст»1392.
По-видимому, именно в это время
значительная часть населения Москвы и
Немецкой слободы укрылась за стенами города.
Неизвестный немецкий автор стихотворения,
житель Немецкой слободы, писал о том, что
в ожидании набега татар ворота столицы
были закрыты. По ложному сообщению о скором
нашествии орды все иноземцы в ужасе
оставили свои дома: «Немецкая слобода стояла
опустошенной и печальной, как будто она уже
была разорена в длительной войне»1393.
Упомянутый выше С. Венславский,
находившийся в плену в Москве, оставил записи
о том, что со всех окрестных земель в столицу
съехалось много людей со своим имуществом,
так что в городе стало тесно. По Земляному
валу снова стали возводить частокол, что
согласуется со сведениями из «Новгородского
хронографа». В городе даже прошел слух, что царь
собирается уехать за Волгу, в Ярославль1394,
хотя никаких документов, подтверждающих эту
информацию, не обнаружено.
279

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Сложившуюся ситуацию посчитали в
Москве настолько серьезной, что даже
послали царский указ о сборе войск в Поволжье.
Государь послал «в Понизовые городы,
сбираться с ратными людьми, воевод Никифора
Осипова сына Нащокина да Ивана
Федорова сына Нащокина»1395. Спустя два дня в Пу-
тивль к кн. А. Н. Трубецкому была
отправлена царская грамота о движении к нему на
помощь из Севска полков кн. П. А. Долгорукова.
В полк кн. Петра Долгорукова собирались
дворяне и дети боярские Казани, Нижнего
Новгорода, Курмыша, Свияжска, Алатыря,
Арзамаса1396 (всего 17 сотен), а также полки нового
строя, ранее бывшие в Белоруссии. В грамоте
сообщалось, что, поскольку боярин отпустил
кн. Федора Куракина «с товарищи и с
ратными людьми» к Белгороду, а самому ему «из Пу-
тивля идти на воинских людей опасно», по
царскому указу «велено ныне идти из Севска к вам
в полки в Путивль и быть с тобою
окольничему нашему и воеводе князю Петру
Алексеевичу Долгорукого с товарищи со всеми нашими
ратными, с конными и с пешими людьми». По
прибытии Долгорукова в Путивль приказано
ему «промышлять» вместе с Трубецким «над
татарами и над изменниками черкасами,
смотря по тамошнему делу»1397. Сохранились
сведения и о силах, которыми в указанное время
располагал гетман Беспалый. Казацкие
сотники М. Алешков и Г. Семенов говорили в
Москве, что в середине августа Иван Беспалый
стоял в Путивле, а «войска при гетмане
сказывали 4500 человек конных и пеших»1398.
Хотя передовые мелкие отряды крымцев
достигли Тульского уезда, основные силы
ханского войска не пошли на север далее Ливен.
По словам толмача Фролова, крымский хан «от
Ливен пошел назад к Старому Осколу»,
потому что у ордынцев «лошади худы да ныне де
пришла весть, что донские казаки взяли в
Крыме два городка...»1399. Как в свое время писала
А. М. Апанович, «поспешное бегство татарских
орд» и отход сторонников Выговского с
Левобережья в значительной степени были
«следствием активных действий запорожских
казаков... Выступление Запорожской Сечи
против старшинской группировки, возглавляемой
280
Выговским, все время соединялось с
целенаправленной, систематической и
неослабевающей борьбой против татарских агрессоров»1400.
Действиями запорожцев в указанное время
руководил выдающийся казацкий предводитель,
кошевой атаман Иван Серко. Со слов
сотников М. Алешкова и Г. Семенова, «слышали
они, что Трубецкой и Беспалый в то время как
еще стояли под Конотопом посылал на
Запорожье к Серку, чтоб он над крымскими улусы
чинил промысл, а после того как они пришли
в Путивль ис Путивля послали донским
казаком о том же, и как они поехали с Путивля,
к Серку послали других посланцев»1401.
Полковник Иван Серко, «собрався с запорожцами
ходил воевать около Белогорода (Аккермана. -
И. Б.)», причем «много воевал... взял двух мурз
со всеми их животы и литовской ясырь
отпустил на волю. А Выговский узнав о том,
послал перенять его полковника Тимоша, а
Серко от него ушел»1402. Когда хан повернул
обратно в Крым, Выговский послал проводить его
белоцерковского полковника Ивана
Кравченко, а с ним черкас 10 тыс. человек из-за
опасения нападения на татар запорожцев и
донских казаков»1403. Согласно показаниям
привезенного казаками татарина Байтерекова, после
ухода ханского войска в Крым «с Выговским
крымских татар осталось 400 человек»1404. С
такими силами изменник не смог рассчитывать
на успехи в дальнейших боях и вынужден был
уйти в Чигирин.
Тем не менее, согласно А. А.
Новосельскому, большой крымско-татарский «набег
охватил огромную территорию. Хан вышел за
вал 15-16 августа меж городов Верхососен-
ска и Усерда и стоял 2 дня за валом,
дожидаясь воинских людей. С реки Тихой Сосны
перешел на реку Валуй и верховья реки Полатовки.
Стоял здесь еще 2 дня». Крымцы шли обратно
с большим полоном. А. А. Новосельский
писал, что «сохранилось два ряда цифр,
отражающих потери, нанесенные походом Магмет Ги-
рея. В столбце Белгородского стола дан
перечень 18 городов с уездами с подведением
итогов потерь. Другая таблица с указанием потерь
15 городов с уездами, но с отдельными
показаниями еще по 3 городам с уездами. В целом ито-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
ги существенно не расходятся» (см.
приложение 8.7). Общий итог - убитых 379 мирных
жителей и около 25 500 взятых «в полон».
«Проследив по карте, - отметил Новосельский, - легко
заметить, что больше пострадали города
(точнее, уезды), расположенные вне черты. Уезды
лучше защищенные пострадали меньше»1405.
Огромный ущерб, причиненный набегом
татар во внутренние районы страны, был
наиболее тяжелым последствием поражения под
Конотопом. Русское государство лишилось
около 25 тыс. человек работоспособного
сельского населения южного региона, которое
было выведено в Крым. Опустошенные крымца-
ми села и деревни не скоро оправились от
такого погрома. Воеводы не смогли помешать
отходу орды, и она беспрепятственно миновала
Белгородскую засечную черту в обратном
направлении. В целях недопущения повторения
подобного крупномасштабного набега в
дальнейшем Москва просто обязана была принять
соответствующие меры по усилению своего
контроля над Украиной. При оценке значения
Конотопской битвы фактор огромных потерь
гражданского населения от набега орды
нельзя не учитывать.
В дополнение следует сказать и об
опустошительном набеге мятежных казаков на Труб-
чевский уезд в августе того же года, а
именно о погроме русских сел и деревень старо-
дубским полковником Петром Рославцем.
Выговцы в полной мере воспользовались
ослаблением брянской группировки.
Воевода кн. А. И. Лобанов-Ростовский позднее
докладывал в Москву, что 11 августа получил
отписку от трубчевского воеводы Ивана Пох-
виснева, который сообщал о том, что «августа
де в 9 день приходили в Трубчевской уезд
ляхи и черкасы воинские многие люди от черка-
ского города Почепа и Трубчевского уезду
деревню Капылино, деревню Восиленки, село
Ряпчовск, деревню Прудки, деревню Манцу-
рова, деревню Лемешевку, деревню Голубча,
деревню Ивановская, село Юрова, село Комя-
гино, деревню Осинки, деревню Якова,
деревню Урукова, деревню Казловки, село Плескова,
деревню Шуклина, деревню Здесловичи
выжгли и высекли и тех сел и деревень многих
людей побили и в полон поймали». Сам Похвис-
нев «за теми ляхи и черкасы» посылал из Труб-
чевска ратных людей, которые в Трубчевском
уезде у деревни Козловки взяли в полон «чер-
кашенина города Кролевца Васку Волошина».
Пленник показал, что «приходил де на
Трубчевской уезд Стародубской полковник
Петрушка Рословченок с стародубскими черкасы
да с ним (же) был ляцкой сотник лях прозвища
Рыдаль да Чигиринского полку сотник Самош-
ка, да черниговского полку наказной
полковник прозвища Полоть, а с ними многие
черкасы воинские люди». Кроме того, они же «ждут
себе на помочь погарских черкас, а собрався
де большим собраньем впред хотят приходить
под Трубческ и подо Брянеск вскоре».
Учитывая складывающееся угрожающее положение,
Лобанов-Ростовский писал в Разряд, что ему
«против тех изменников черкас самому ходить
нескем и в посылки посылать неково»,
потому что все ратные люди его полка «высланы
в Севск к столнику и воеводе ко князю Григо-
рью Козловскому», а остальных было велено
выслать к кн. Ю. А. Долгорукову, а у него
«ратные люди оставлены небольшие»1406.
Действия воевод В. Б. Шереметева,
кн. А. Н. Трубецкого
и кн. Ф. Ф. Куракина
Остающийся в изоляции в Киеве
воевода В. Б. Шереметев продолжал предпринимать
активные действия против попыток
блокировать его гарнизон в городе. По-видимому,
действия его не всегда были успешными. В письме
А. Потоцкого сказано, что в июле 1659 г. отряд
из Киева пытался снова завладеть Барышпо-
лем. После того как Потоцкий выступил туда,
«московское войско, узнавши об этом, не
подступило под Барышполь, а только разграбило
селения около Гоголева, сожгло в конец самый
Гоголев и возвратилось тотчас же в Киев»1407.
Шереметев вообще не упоминает об этом
походе. Согласно его отписке в Москву, «августа
в 4 день под городком Воронковым у
государевых ратных людей был бой с изменники с
казаки, и город Воронков взяли и сожгли и
изменников побили, а с государевыми ратными
людьми были рейтарского строю полка Семе-
281

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
на Скорнякова Писарева майор Василий Ла-
говчин, ротмистры Федор Грязов, Федор
Лунин с рейтары, да драгунского строю Вилимо-
ва полку Еглина капитан Игнатей Софонов»1408.
Впрочем, в то время происходили не только
бои, но и другие, обнадеживающие, контакты
между воюющими сторонами. Так, 6 августа
состоялся обмен пленными между кн.
Трубецким и борзенским сотником Забелой,
последний привез из Батурина к реке Сейм ранее
захваченных московских людей, Трубецкой
отдал ему в ответ 30 человек борзенских жителей.
Среди освобожденных из плена были сотники
московских стрельцов М. Сивцов и И.
Кожевников (ранее взятые в Глухове) «и стрельцов
и всяких людей 66 человек»1409.
В царской грамоте, которую привез
Трубецкому И. Ярышкин, от 16 августа велено
боярину «послать тотчас в Белгород к товарищем
своим к столнику и воеводам ко князю
Федору Куракину с товарищи, чтоб они от Белаго-
рода промышляли Крымского хана над
загонными и над боевыми людьми смотря по
тамошнему делу и с великим росмотрительст-
вом и береженьем; а боярину и воеводе князю
Алексею Никитичю с товарыщи и со всеми
великого государя ратными людми велено итти
в Севеск и стоять в Севску до указу великого
государя, а из Севска потому же промышлять
над Крымскими воинскими людьми по розсмо-
тренью, а окольничему и воеводе князю Петру
Алексеевичсу Долгорукого по указу великого
государя велено идти в полк к боярину и
воеводе ко князю Алексею Никитичю
Трубецкому; и окольничей де и воевода с
государевыми ратными людьми идет от Кричева или ото
Брянска, и боярину... велеть ему с
государевыми ратными людми идти к нему боярину и
воеводе ко князю Алексею Никитичю в полк на
спех и стать обозом по розсмотренью боярина
и воеводы князя Алексея Никитича меж Пу-
тивля и Севска или Рыльска и Путивля, или
где пристойнее, и укрепитца валом земляном
и оберегать великого государя украинные го-
роды от Татар и от Черкас, Путивль с товары-
щи...». Ярышкин также сказал, что «указал
великий государь столнику и воеводе князю Гри-
горью Козловскому со всеми ратными людьми,
282
которые у него в полку, идти из Севска в
Путивль и быть ему в Путивле до указу великого
государя»1410.
Трубецкой объявил государев указ
«своего полку ратным людем о походе из Путивля
в Севеск» и 19 августа «ратным людем велел
боярин... из Путивля выбиратца в поход в
Севеск». В тот же день, когда «стрелецкие
приказы от Путивля отошли было верст с десять,
а солдаты и драгуны за город выбрались»,
Трубецкой получил письма от нежинского
полковника Золотаренко о желании его казаков
перейти на московскую сторону. Получив
такое известие, Трубецкой отменил свой приказ
о выступлении в поход. Русские ратные люди
«в Севеск из Путивля по тем Нежинским
письмам не пошли, и государевым ратным людем,
которые было выбрались, велели поворотитца
в Путивль»1411.
Анализ действий царского правительства
приводит к однозначному выводу о том, что
оно не отводило войско Трубецкого в тыл, как
утверждает А. Г. Бульвинский, а направляло
его против крымско-татарской орды,
находившейся в глубоком тылу русской армии.
Вероятно, узнав об этом, 20 августа крымский хан
поворачивает обратно в степь. Здесь следует
остановиться на одном из самых спорных
выводов украинского историка А. Г. Бульвинско-
го - о времени окончания
«украинско-российской войны 1658-1659 г». Согласно Бульвин-
скому, «украинско-российская война
закончилась разгромом основных сил царского войска,
которое вторглось на украинскую
территорию, и изгнанием его за границы Украины»1412.
Оставим в стороне рассмотренный выше тезис
о якобы разгроме «основных сил царского
войска» и рассмотрим главное: есть ли основания
считать эту «войну» оконченной? Мы не видим
ни мирного договора, ни официального
перемирия между воюющими сторонами. Не было
капитуляции одной из сторон. Не было
никаких договоренностей о прекращении военных
действий. Что же позволяет Бульвинскому
говорить о конце войны?
Критерием оценки «завершенности»
войны у Бульвинского выступает всего лишь
временное, относительное затишье в боевых дей-

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
ствиях между войсками Трубецкого и Выгов-
ского: «Основные военные действия
завершились приблизительно 4 июля (войско князя
Трубецкого отступило до р. Сейм), а война
в целом - в начале августа 1659 г.
Исключением была лишь осада россиянами казацкого
гарнизона в Старом Быхове, которая
продолжалась до 4 декабря 1659 г.»1413. Исследователь как
будто не замечает, что главный союзник Выгов-
ского - крымский хан - в августе 1659 г.
совершает глубокое вторжение в московские земли
и опустошает приграничные области России.
С ордынцами следует Белоцерковский полк.
Основные силы русской армии в это время не
ведут военных действий против Выговского,
поскольку они направлены на борьбу с
татарским вторжением. В то же время царские
воеводы готовятся и к новому походу на Украину:
из Москвы, Брянска и Вильны на южные
границы продолжается переброска воинских
соединений.
Пытаясь обосновать свой вывод о «конце
войны», Бульвинский сообщает о роспуске
гетманом своих войск и передислокации частей
русской армии: «Роспуск гетманом И. Выгов-
ским своих войск и наказы с Москвы князю
Трубецкому отправить часть полков в
Белгород, а самому с основными силами отступить
от границы в район Севска
свидетельствовали о том, что стороны на данном этапе
вынуждены были смириться с существующим
положением вещей и не планировали в
ближайшем будущем возобновлять военные
действия»1414. Однако, как было отмечено выше,
в августе 1659 г. Трубецкой не «отступал в
район Севска». Поскольку крымская орда
находилась у него в тылу, его полки были двинуты по
направлению к неприятелю, а не от него.
Трубецкому было велено из Севска «промышлять
над Крымскими воинскими людьми по роз-
смотренью»1415. Кроме того, место
Трубецкого в Путивле должен был занять полк
Козловского. Полки Ромодановского и Куракина
были отправлены в Белгород не с целью отвода
от «линии соприкосновения с противником»,
а с целью защиты южных рубежей от
разорения их крымскими татарами, союзниками
Выговского. Кн. Куракину также было приказано
из Белгорода «промышлять «Крымского хана
над загонными и над боевыми людьми по роз-
смотренью»1416.
Ход военных действий не позволяет
исследователю говорить о том, что противники
«смирились» и больше ничего «не
планировали». Временный роспуск войск Выговским
означал лишь то, что он переоценил победу под
Конотопом. Мятежник рассчитывал, что в
ближайшее время ему ничего не угрожает и
русская армия, занятая борьбой с татарами, не
скоро вернется на Украину.
Последний довод Бульвинского наиболее
спорен: «Начало во второй половине июля
переговоров в отношении места съезда
представителей сторон для «прекращения
кровопролития» и «соглашения» свидетельствовало,
что Москва под давлением военных неудач
готова пойти на переговоры с гетманом И.
Выговским и учитывать позицию украинской
стороны»1417. Уж кому как не Бульвинскому,
специально изучавшему поднятую проблему, не
знать о том, что Москва постоянно искала
повод для «соглашения» и «прекращения
кровопролития». Не только в период «военных
неудач», но и в период успехов (достаточно
вспомнить осенний поход кн. Г. Г. Ромодановского
на Украину в 1658 г. и последующие события).
Царские наказы воеводам предусматривали
поиск любых возможностей для переговоров,
мирного урегулирования конфликта.
Переговоры о возможных съездах представителей
двух сторон в 1658-1659 гг. шли постоянно,
невзирая на характер боевых действий.
Согласно исследованию Б. Н. Флори,
«предпринимавшиеся русским правительством после Коното-
па дипломатические шаги вовсе не означали,
что русское правительство готово
отказаться от продолжения борьбы за Украину».
Отправленному в Речь Посполитую в конце июля
1659 г. И. А. Желябужскому с целью
прекращения военных действий на время переговоров
предписывалось не заключать такого
соглашения, по которому «царское величество бояром
своим и воеводам и ратным людем из Малые
Росии велел уступить и Киев очистить»1418.
Вина в срыве всех возможных договоренностей,
в продолжавшемся кровопролитии и начав-
283

И. Б, Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
шейся на Украине «Руине» лежит на гетмане
Выговском. Неоднократные попытки
царского правительства найти приемлемый для двух
сторон компромисс, прекратить военные
действия, отвергались мятежным гетманом.
Цель Бульвинского, вопреки историческим
фактам, «закончить» «украинско-российскую
войну» в июле-августе 1659 г. легко объяснима.
Автору очень хочется считать ее победоносной
для Выговского, несмотря на то что уже в
сентябре того же года мятежный гетман лишился
булавы, а русские войска без боя заняли всю
Левобережную Украину. На наш взгляд,
действительным окончанием так называемой
войны 1658-1659 гг., а фактически - мятежа
Выговского следует считать только отставку
гетмана. После лишения Выговского гетманской
булавы мятеж казацкой старшины полностью
прекратился. Под непосредственным началом
Выговского, бежавшего под защиту коронных
войск, осталось только «поляков и драгунов
четыре роты»1419. Все полки Войска
Запорожского перешли на сторону Москвы и
добровольно присягнули царю. После новой
присяги военные действия между русскими
войсками и украинскими казаками уже не
возобновлялись вплоть до Слободищенского договора
(октябрь 1660 г.).
§ 4. Переход казацких
полков на сторону Москвы
и Переяславский поход
кн. А. Н. Трубецкого.
Итоги и характер
кампании 1658-1659, ее место
в событиях русско-польской
войны 1654-1667 годов
Переход левобережных казацких
полков на сторону Москвы
Планы, которые преследовала казацкая
верхушка, заключая Гадячский договор, не
были осуществлены. При его ратификации
польским сеймом в мае 1659 г. он подвергся
значительным изменениям, крайне невыгодным
украинской стороне. Польские магнаты,
шляхта и католическая церковь должны были
получить обратно свои владения на Украине, на
свои места возвращались держатели
государственных земель - старосты, восстанавливалась
традиционная система управления. Такой
договор стал ненужным «не только рядовому
казачеству, но и казацкой верхушке. Именно в
конце июля текст договора стал известен на
Украине, и в августе последовала реакция»1420. Как
в свое время писала А. М. Апанович, старшина
«разочаровалась в Выговском, утратила веру
в Гадячский договор, принятый сеймом в
Варшаве в сильно урезанном виде». Даже для
полковников пропольской ориентации стало ясно,
что Речь Посполитая никогда не поступится
своими экономическими и политическими
интересами на Украине»1421. Уже в начале августа
1659 г. предводитель польского отряда на
Украине А. Потоцкий писал королю, что он боится
отводить свое войско от Белой Церкви, ибо ее
сразу займет Шереметев, поскольку Белоцер-
ковский полк перейдет на его сторону, «очень
склонный до этого, поскольку московские
симпатии сильно засели в его голове»1422.
Как выше было отмечено, 19 августа
кн. Трубецкой, будучи в Путивле, получил
письмо от нежинского полковника Золотарен-
ко1423, который прямо призывал его к новому
походу на Украину. Само письмо не
сохранилось, но из последующих аналогичных писем
можно понять его содержание. За письмами
последовало вооруженное выступление
против Выговского казацких полков Левобережья
Днепра. В тот же день переяславский
полковник Цецюра «оковал» бывшего на службе у
Выговского «Немчина маеора Яна Зумира,
которой прислан был в Переясловль с драгуны Пол-
ского короля; а драгунов, которые с ним
были присланы полтораста человек побил всех
до смерти»1424. Вместе с драгунами были убиты
пособники Выговского казаки С. Сулименко,
И. Забуйский и иные «многие воры».
Войсковой судья Федор Лобода, также сторонник
Выговского, арестован Цецюрой. Были
захвачены и некоторые офицеры: поручик надворной
хоругви Выговского Ян Душинский1425,
шляхтич Степан Саладын, а также бунчужный
Выговского, один из предводителей сербских
наемников Митка Мигай. Последнего взяли «на
284

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
перевозе, перевозился с ротою своею Днепр,
и роту его Сербов Переясловские казаки всех
побили»1426.
В Переяславле тогда находились русские
пленные, взятые в полон «на боях полку
боярина и воевод князя Алексея Никитича
Трубецкого, при подполковнике рейтарского строю
Александре Воде». Подполковника А. Вода,
казака Г. Абрамова и двух человек драгун Цецю-
ра отправил к Шереметеву. Кроме того, Цецю-
ра освободил русских драгун, «которые взяты
в Ромне, 210 человек». Он вооружил их и
«велел им быть в городе по воротам на карауле,
опасаясь бунтовщиков Ивашки Выговского
и от приходу поляков»1427.
Нежинский и черниговский полковники
сообщили в Киев, что они «изменника
Ивашки Выговского Ляхов и Немцев всех побили, да
пущего вора и еретика Немирича убили ж до
смерти под Быковым мужики». Золотарен-
ко арестовал «начальных людей ротмистров
и порутчиков 15 человек, и тех начальных
людей 12 человек из Нежина прислал в Пере-
ясловль»1428. Черниговский полковник Силич
заключил под стражу Юрия Выговского, а
киевский полковник «поймал в Остре Ляхов
шести человек»1429. Павел Апостол 23 августа
прислал Трубецкому в Путивль «листы
Переяславского полковника Тимофея Цецуры». На
следующий день в Путивль приехали посланцы
с письмом нежинского полковника и
протопопа Максима. Трубецкой отправил сообщения
про «Нежинское и Переславское дело» в Киев
к Шереметеву и в Белгород - к Куракину1430.
Согласно отписке В. Б. Шереметева
(сентябрь 1659 г.), полковник Василий Золотарен-
ко «со всем своим нежинским полком...
изменника Ивашка Выговского единомышленников,
ляхов... в Нежине побил с тысячу человек и
город Нежин освободил и со всем Севером под
твою великого государя самодержительную
руку привел»1431. Шереметев писал, что «которые
были ляхи и немцы в Переясловле, и в
Нежине, и в Чернигове, и в иных местах, и тех
ляхов и немец полковники всех побили до
смерти с три тысячи человек и Немирича убили
ж и казаков, единомышленников изменника
Ивашка Выговского, побили ж. А начальных
государь, людей, маеора Немчина Яна Зуми-
ра да ротмистра Яна Душинского, да бунчюж-
ного изменника Ивашки Выговского Сербина
Митку Мигая и бунчук ево переясловской
полковник Тимофей Цецюра прислал к нам...»1432.
В отписке также было сказано, что «да пере-
ясловский же полковник Тимофей Цецюра
привез к нам... ротмистра изменника Ивашки
Выговского Стенку Гавратынского, да знамя
изменника ж Ивашки Выговского, да корнет
маеора Яна Зумира. Да и черниговский
полковник Аникей Силин прислал к нам... изменника
Ивашка Выговского братью двоюродных,
полковника Юшку да Илюшку Выговских»1433. Эта
информация согласуется с показаниями
ротмистра надворной хоругви Выговского -
Степана Гавратынского, позднее попавшего в плен.
После роспуска своего войска гетман отошел
«от Гадича под Миргород, а велел их розвесть
под городом Нежином Немиричу». Немирич
разместил наемников по городам (Переяслав,
Нежин и Чернигов), а когда «переяславской
полковник Тимофей Цецюра великому
государю добил челом, а от Выговского отложился»,
начальных людей у них арестовали и отвезли
в Киев, а всех драгун побили1434.
Юрий и Илья Выговские, плененные
черниговским полковником Силичем, рассказали,
что после отхода от Гадяча «Выговский с Зад-
непровским войском, да с двадцатью тысячами
татар, с двумя хорунгами ляхов и тремя хорун-
гами драгун пошел в Чигирин; а их,
одиннадцать хорунг ляшских же, гетман послал с Не-
миричем в Нежин, в Переяславль и в Чернигов,
для кормленья. Спустя восемь дней по
прибытии их в Чернигов, Немирич поехал к гетману
в Чигирин, и в тот же день их всех в
Чернигове побили, а Немирича на дороге убили, а их
из Чернигова полковник Аникий Силич послал
в Киев»1435.
Согласно другой отписке В. Б. Шереметева
в Москву, полковник Тимофей Цецюра «и его
полку сотники и ясаулы и атаманы и казаки
и все мещане» присягнули царю уже 24 августа,
к присяге казаков приводил присланный
Шереметевым майор Василий Лаговчин.
Одновременно с Лаговчиным в Переяслав приехал
черниговский полковник Аникей Силич и «вели-
285

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
кому государю присягал же при нем Василье,
и с ним присягали полку его сотников четыре
человека да ясаулов два человека»1436. По
словам Шереметева, «черниговской полковник
Иоаникей Силин в вине своей добил челом,
и в Чернигове ляхов побил с 1000 человек»1437.
В то же время московскому государю
присягнули казаки Барышполя, Осетра и
Козельца. 30 августа Шереметев послал приводить
к присяге в Чернигов А. Лаврова, в Барышпо-
ле - 3. Бартенева, в Осетр и Козелец - Г. Толбу-
зина. Цецюра сообщал Шереметеву о том, что
выбрали они, казаки, гетманом Войска
Запорожского Юрия Хмельницкого, «а Ивашку Вы-
говскому гетманом не быть»1438. Нежинский
и переяславский полковники писали
Шереметеву, чтобы он передал их слова князю
Трубецкому и с «ратными людми в Нежин
поспешал», и в Переяслав «ратных людей прислал,
чтоб Нежин и Переясловль... великого
государя ратными людми укрепить»1439.
Как верно отметил Б. Н. Флоря, из
писем И. Выговского и А. Потоцкого видно, что
«вплоть до октября никакой помощи из Речи
Посполитой гетман так и не получил. Письма
коронного обозного позволяют также судить
о том, каково в конце лета - начале осени было
состояние того войска, которое пришло с ним
на Украину. Уже в начале августа А. Потоцкий
писал королю, что у него под командой
осталось лишь 1500 чел., готовых к бою. В том же
письме он сообщал, что войско хочет оставить
службу»1440. Обещанные от короля
подкрепления так и не пришли.
Начало Переяславского похода
кн. А. Н. Трубецкого
Кн. Трубецкой 31 августа «по письму
Нежинского полковника Василья Золотаренка
и протопопа Максима, и всех Нежинских
жителей, послал в Нежин товарыща своего околни-
чего и воеводу Андрея Васильевича
Бутурлина с государевыми ратными с конными и с
пешими людми. А наперед околничего и
воеводы Андрея Васильевича послан в Нежин Иван
Васильев сын Жидовинов»1441. Большой полк
Трубецкого отправился в поход фактически
в том же составе, который был на 10 августа
286
1659 г., за исключением того, что к нему
присоединились новые рейтарские полки
Федора Зыкова и Ивана Ельчанинова1442. Сведения
о численности русской армии, отправленной
на Украину в августе 1659 г., в письме А.
Потоцкого, а именно: «сорок тысяч»1443,
сильно преувеличены. С учетом воеводских
полков кн. П. А. Долгорукова, кн. Г. А.
Козловского, кн. Г. Г. Ромодановского она равнялась
примерно 25 тыс. человек.
По царскому указу от 10 августа «околни-
чему и воеводе князь Петру Алексеевичу Дол-
горуково да столнику князь Григорью
Козловскому, указал Государь идти в Путимль в сход
к боярину и воеводе князь Алексею
Никитичи) Трубецкому»1444. Кн. Петр Долгоруков
выступил со своими полками из Вильны и через
Смоленск-Брянск-Севск направился к Пу-
тивлю. По указу великого государя 1 сентября
в Путивль к князю Алексею Никитичу
Трубецкому «пришол в сход товарищ ево окольничей
и воевода князь Петр Алексеевич Долгоруко-
во с государевыми ратными людьми с своим
полком»1445.
В документах Разрядного приказа
сохранились сведения о том, какие полки были в
распоряжении полкового воеводы кн. П. А.
Долгорукова в Литве. Это позволяет установить,
сколько из них отправилось на Украину.
Известно, что в июне 1659 г. в Вильно
находились: «Рейтарского строю полковник
Афанасий Траурнихт; Салдацкого строю
полковники: Данило Краферт, Кашпир Яндер, Томос
Бели, Ефим Франзбеков, Андрей Гамолтон,
Адам Гохварт, Василей Кунимган, Яков Ур-
вин» со своими полками1446. Из указанных
боевых частей на месте остались только
полки солдатского строя Т. Бейли, В. Кунимга-
на и Я. Урвина. На Украину также выступил
московский стрелецкий приказ И. Монасты-
рева. Из документов следует, что ранее, в мае
1659 г., с кн. П. А. Долгоруковым он был
послан в Вильно, где и пребывал до отправки на
Украину1447. Таким образом, с учетом
имеющихся сведений о составе и численности
указанных полков можно сделать вывод, что
воеводский полк кн. П. А. Долгорукова
насчитывал примерно 6 500 человек.

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Что касается воеводского полка кн. Г. А.
Козловского, то основу его составили боевые
части, ранее бывшие в Брянске и Севске: сотни
дворян и детей боярских, полковые казаки,
драгуны полка М. Гопта и солдаты полка Я. Ро-
нарта. Всего 3063 человек1448.
В Киев 1 сентября приехали посланцы от
нежинского полковника Василия Золотаренко,
чтобы «вины их отдать и быти им под своею
великого государя самодержавною высокою
рукою в вечном подданстве по прежнему». 3
сентября голова стрелецкий Иван Зубов и Иван
Жидовинов, приехавшие в Нежин, приводили
нежинцев к присяге царю. Нежинский полк
перешел на сторону Москвы. Из Переяслава в Пу-
тивль 4 сентября пришло сообщение о том, что
переяславский полковник Тимофей Цецура
явился присягать царю. Его полк также вышел
из подчинения гетману-изменнику. Этот день
стал началом второго похода кн. А. Н.
Трубецкого на Украину. «И того же числа боярин и
воевода Алексей Никитич Трубецкой с товарищи
и с государевыми ратными людьми из Путив-
ля пошли в государевы Черкаские городы»1449.
Сразу после выступления Трубецкой получил
царскую грамоту о посылке к Нежину
воеводских полков кн. П. А. Долгорукова и кн.
Г.А.Козловского. Ему было приказано «послать под
Нежин товарища своего окольничего и воеводу
князя Петра Алексеевича Долгоруково, а с ним
товарища ево стольника и воеводу князя Григорья
княж Офанасьева сына Козловского с
государевыми ратными людьми, с конными и с пешими
их полков»1450. Однако Трубецкой велел
Долгорукову и Козловскому идти с ним в Нежин вместе,
так как прежде туда уже был послан окольничий
и воевода А. В. Бутурлин «с государевыми
ратными людьми, с конными и с пешими».
К Трубецкому 6 сентября приехали
посланцы прилуцкого наказного полковника Лазаря
Горличенко. Они также заявили о переходе
своего полка на сторону царя. Трубецкой
послал в Прилуки приводить к присяге Прота-
сья Неплюева. Прилуцким полковником
вместо сбежавшего Петра Дорошенко был избран
Федор Терещенко.
Переяславский полковник Тимофей
Цецюра прибыл в Киев 7 сентября и «бил
челом» о том, что готов верно служить
государю. Цецюра каялся, что «полковники и
казаки ходили с клятвопреступником и
изменником с Ивашкой Выговским против твоих
великого государя ратных людей битца»,
говорил, что «они то учинили по болшой
неволе, боясь изменника Ивашки Выговского, что
он многих полковников, которые не похоте-
ли послушать, велел посечь, а иных рострелял
и вешал, а многих казаков з женами и з
детьми отдал в Крым татаром»1451. Для того
чтобы не допустить захвата Переяслава выговца-
ми, Шереметев послал туда «для обереганья
городового капитана Алексея Волженского,
а с ним... двесте человек трубчевских
солдат». Согласно отписке киевского воеводы,
у него самого в то время под стражей
находилось «на розных многих боях» взятых
полковников и ротмистров, и «шляхты и волох,
и мултян, и сербов, и крымских и полских
татар, 121 человек»1452.
В Москву из Киева 9 сентября приехали
посланники Шереметева стрелецкий голова
Иван Зубов с товарищами, которые
рассказали о том, что «полковник Киевской Иван Еки-
менко, полковники ж заднепрские:
Переяславской Тимофей Цецюря, Нежинской Василий
Золотаренок, Черниговской Аникей Силин со
всеми своими полками и в тех городах
мещане и вся чернь ему Великому Государю добили
челом и присягали, а изменников заводчиков,
которые были с Ивашкой Выговским, Черкасы
всех побили, а в гетманы обрали Юрья
Хмельницкого»1453. Стряпчий И. Свиязев с 10
московскими стрельцами повез в столицу важных
пленников: Юрия и Илью Выговских, Зумира,
Гавратынского, Душинского и др. С ними
также были отправлены трофейные «знамя и
корнет» Выговского1454.
По сведениям Шереметева,
гетман-изменник в это время «собрався ныне с достольными
Поляки и Немцы, которые у него были с
пятьсот человек», приходил к Черкасам, и его «в
город не пустили», после чего он пошел в Кор-
сунь. Юрий Хмельницкий со своими
казаками прибыл в Васильков. Уманский полковник
и Иван Серко с запорожцами шли на
соединение с Юрием Хмельницким1455.
287

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Воевода А. В. Бутурлин 9 сентября
сообщил, что он беспрепятственно вошел в
Нежин 6 сентября и его встретил полковник
Василий Золотаренко и казаки «с образы».
Воевода «оставил в городе голов стрелецких Федора
Александрова и Олексея Мещеринова с
приказы... велел в воротах и по городу на караулах
быть великого государя людям»1456. Спустя три
дня в Киеве стало известно, что «обозной
Андрей Потоцкой с под Василкова отступил под
Белую Церковь и стоит на Гребенках, а
изменники Ивашка и Данилка Выговские со едино-
мышляники своими стоят со Андреем же
Потоцким, а Юрья Хмелницкой с казаками стоит
в Германовке».
1 «Торговые люди» С. Степанов и М.
Лазарев рассказали Шереметеву 4 сентября, что
«с Юрьем де Хмелницким казаков тысяч с
десять, да и Данилка де Выговской стоит с ним
же Юрьем, а изменник де Ивашка Выговской
Андреем Потоцким и с Ляхами и с Волохи
и с Венгеры стоят в Германовке же, неподалеку
от Юрья Хмелницкого, а казаков де с ними нет,
все казаки с Юрьем». По их словам, 11 сентября
была у казаков рада, где Выговской «казакам
де показывал и чол Полского короля лист, что
он король ему гетману и всему войску
Запорожскому присягал на том, что их
православные християнские веры не изводить и
никакого дурна им не чинить, и они 6 де казаки были
под королевскою рукою в подданстве по
прежнему». В ответ «казаки де его Ивашка Выгов-
ского хотели убить, и он де у них утек в Ляцкие
табары; а говорили де казаки, что де у короля
в подданстве быть не хотят, а хотят быть под
твоею великого государя самодержательною
высокою рукою и с твоими великого государя
ратными людми битца не хотят. А от Андрея
де Потоцкого Ляхи и Волохи и Мултяне
многие бегут в Польшу»1457. С. Степанов и М.
Лазарев говорили также, что 13 сентября «Юрья
Хмельницкой со всем своим казацким войском
пошол на Расаву, для того, что на Расаве
стоят полковники Чигиринской, Умонской,
Черкаской, со всеми своими полки; а Ивашка де
Выговской и Андрей Потоцкой пошли за
Юрьем же Хмельницким на Расаву, а сказывали де
им казаки, что на Расаве будет супольная рада
288
и оберут де казаки гетманом Юрья
Хмельницкого, а Ивашку де Выговскому гетманом у них
не быть, да и Ляхов де и Мултьян хотят же
побить»1458.
В тот же день от Трубецкого были
посланы люди в Борзну, Лубны. Пирятин, Лохви-
цу, Ромен и в Миргород с целью привести
жителей к присяге царю. Основные силы во
главе с кн. А. Н. Трубецким 15 сентября вошли
в Нежин. Как сказано в документе, «сентября
ж в 15 день князь Алексей Никитич
Трубецкой с товарищи... пришли в Нежин». Для
усиления киевского гарнизона Трубецкой решил
направить воеводский полк кн. Г. А.
Козловского и часть полка П. А. Долгорукова:
«Сентября же в 19 день боярин и воевода князь
Алексей Никитич Трубецкой послал в Киев к
товарищу своему к боярину и воеводе Василию
Борисовичу Шереметеву стольника и воеводу
князя Григория Афанасьева сына Козловского
с его полком, да с ним же послал своего
товарища окольничего и воеводу князя Петра
Алексеевича Долгруково полков голов с сотнями,
городовых.дворян и детей боярских и рейтар
и мурз и татар и драгунов, да с ним же князь
Григорьем велел итти в Киев полковником
Нежинскому Василью Золотаренку,
Черниговскому Аникею Силину, Прилуцкому Федору Тере-
щенку с их полки»1459.
Накануне прибытия новых русских полков
в Киев в гарнизоне города, «по сказке головы
стрелецкого Ивана Зубова сентября 17 день
нынешнего 168 (1659) году», находилось:
«в Киеве ратных людей налицо: райтар
420 чел., драгунов в двух полках 2 300 чел., сал-
дат Миколаева полку Фанстадена 1 600 чел.,
салдат же трупчевских 800 чел.,
Всего салдат 2 400 чел.
А сколко человек рейтарских и драгунских
и салдацких начальных людей, того Иван Зубов
сказал не ведает.
В Киеве стрельцов московских 400 чел.,
Киевских 340 чел. Обоего стрельцов 740 чел.
Всего по Иванова сказке Зубова в Киеве людей
5860 чел»1460.
Согласно отписке кн. Трубецкого, с
воеводским полком кн. Г. А. Козловского
главнокомандующий послал в Киев «своего полку

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
голов сотенных городовых дворян и детей
боярских»1461. Численность их составила 854
человека1462. Кроме этого, в Киев отправлены
рейтарский подполковник Андрей Чубаров,
возглавивший рейтар бывших полков Г. А. Фан-
стробеля и В. Джонстона - «пятьсот тритцать
человек», а также 250 драгун с
подполковником1463. Вместе с Козловским также пошли
Черниговский полк (А. Силич) и Прилуцкий полк
(Ф. Терещенко). Князь был послан в Киев
товарищем к боярину и воеводе В. Б.
Шереметеву. Согласно записке о посылке денежной
казны и боевых запасов, 19 сентября «отпущено
в Киев с стольником и воеводою князем Гри-
горьем Козловским: 13 бочек зелья, 192 пуда
свинца, 195 пуд фетилю...»1464. С кн. Петром
Долгоруковым Трубецкой также направил
своих голов с сотнями «городовых дворян и детей
боярских триста человек, да татар триста
человек, да рейтар...»1465. По другой росписи
известна численность посланных с воеводой
рейтар - 93 человека1466.
Перед походом из Нежина в Переяслав
боярин оставил воеводой в Нежине кн. Семена Ше-
ховского, а с ним «своего полку голову
стрелецкого Алексея Мещеринова, а с ним стрельцов
шестьсот двадцать (или 630. - И. Б.) человек».
Кроме приказа Мещеринова, из воеводского
полка кн. П. А. Долгорукова в Нежин отбыл
полк солдатского строя полковника Андрея Га-
монтона (1тыс. человек). Воеводой в Чернигов
был послан Владимир Новосильцев, с ним
отправили из полка «воеводы князя Петра
Алексеевича Долгоруково солдатского строю
полковника Кашпира Яндера с начальными люд-
ми да с ними салдат семьсот человек...»1467.
Войско воеводы кн. Трубецкого 21
сентября выступило из Нежина в Переяслав. На
дороге, «как к Переяславлю шли», за 5 верст до
города, боярина и русских ратных людей
торжественно встретил переяславский полковник
Тимофей Цецюра с казаками его полка; 27
сентября русское войско вошло в Переяслав. На
следующий день переяславской полковник
Тимофей Цецюра подал князю Трубецкому «семь
листов, каковы писали к гетману к Ивану Без-
палому и к нему, Тимофею, Юрьи Хмельницкой
да за-Днепрских полков обозной Тимофей
Носач и тех полков полковники, Черкасской
Андрей Одинец, Каневской Иван Лизогуб, Каль-
ницкой Яков Петренко, Белоцерковской Иван
Кровченко, Паволоцкой Иван Богун, Уманской
Михайло Хоненко и Григорей Гуляницкой».
Сотник, который привез «листы», рассказал,
что 10 сентября (20 сентября по новому стилю)
«за-Днепрские полки на Росаве с рады учинили
гетманом Юрья Хмельницкого, и знамя и
булаву и печать и всякие дела Войсковые у Вы-
говского взяли и отдали Юрью». Потоцкий со
своим отрядом отступил в Польшу, а Выгов-
ский поехал в Чигирин за своей семьей. Юрий
Хмельницкий и правобережные полковники
«с полки стоят за Днепром в Иржищеве, от Пе-
реяславля в дватцати верстах; а Татар де при
Юрье Хмельницком нет».
К Юрию Хмельницкому с грамотой
Трубецкого был послан путивлец 3. Яцын, 1 октября он
вернулся вместе с полковником Петром
Дорошенко, который вез листы от всех полковников
Правобережной Украины. На встрече с кн.
Трубецким Петр Дорошенко сказал: «Юрьи де
Хмельницкой и они, полковники, и все Войско
Запорожское великого государя милости
обрадовались, что великий государь пожаловал их,
своего царского величества подданных, велел
им быть под своею самодержавною
государевой высокою рукою в подданстве попрежнему
и чтоб они были при правах и вольностях
своих, так как был гетман Богдан Хмельницкой со
всем Войском Запорожским»1468.
Переяславский поход закончился без
боевых потерь русской армии, что весьма
показательно для характеристики подлинного
отношения подавляющей части населения
Гетманщины к московской власти.
Русские войска на Тульской
и Белгородской засечных чертах
В августе-сентябре 1659 г. ввиду
существующей угрозы нового крымско-татарского
набега продолжался сбор войска кн. Ю. А.
Долгорукова в Туле. Согласно росписи, на смотре
18 сентября «объявилось в естех»: стольников -
7 человек, стряпчих - 12 человек, дворян
московских - 44 человека, жильцов - 282 человека.
«Жильцы ж в московском списке имена их про-
289

И. Б. Бабу nun Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
писаны - 10 чел. Да по приходу были на
службе 8 чел.»1469. Из московских чинов к смотру не
успели прибыть, «объявились в нетех»:
стольник - 1 человек, стряпчий - 1 человек,
дворяне московские - 6 человек, жильцы - 17
человек1470. В Тулу также были направлены
Московские выборные полки Аггея Шепелева и Якова
Колюбакина. Согласно исследованию А. В. Ма-
лова, «полковник А. Шепелев с полком
выступил в войско кн. Юрия Алексеевича в первой
половине июля, уже после получения в Калуге
князьями Ю. А. Долгоруковым и Г. А.
Козловским царского указа о помощи кн. А. Н.
Трубецкому... по крайней мере, Первый
выборный полк влился в армию кн. Ю. А.
Долгорукова еще в Калуге до ее выступления в поход»1471.
К началу августа весь полк Шепелева уже
находился на службе в Туле1472. Выборные
солдаты восстанавливали тульские засеки на случай
прорыва крымцев к Москве.
Возможная численность выборных
полков определяется в работе А. В. Малова.
Согласно его реконструкции, Первый выборный
полк А. Шепелева в указанное время
«организационно состоял из 20 рот, которыс
группировались в 4 шквадроны и в две тысячи. Полк
должен был иметь полковника, подполковника,
двух майоров, 16 капитанов,
капитана-поручика, 19-20 поручиков, полкового писаря, 20
прапорщиков, полкового обозника, 40 сержантов,
20 каптенармусов, 20 подпрапорщиков, 20
ротных писарей, 40 барабанщиков, 80 капралов
и около 1920 рядовых. Итого предполагаемый
штат двухтысячного полка состоял из
полковника с 60-61 начальными людьми и
примыкающими к ним полковым писарем и полковым
обозником и 2140 нижних чинов»1473. При этом
отметим, что две шквадроны полка А. Шепелева
в 1658 - начале 1659 г. участвовали в боях в
Литве (Мстиславский поход). Шквадрона майора
В. Баранчеева весной 1659 г. вернулась в
Москву, а шквадрона майора Д. Дурова осталась
в Литве, участвовала в осаде и взятии
Старого Быхова (декабрь 1659 г.) и находилась там до
апреля 1660 г.1474. Таким образом, из выборного
полка А. Шепелева в сентябре 1659 г. в Туле
могло находиться три шквадроны по пять рот
каждая - всего около 1 500 человек. Численность
полка Колюбакина также определяется
приблизительно. К осени 1659 г. после окончания
формирования «численность Второго выборного
полка должна была вырасти до 2000 солдат»1475.
Сведений о направлении частей этого полка на
иные направления в указанное время нет.
Можно сделать вывод, что Второй выборный полк
Я. Колюбакина прибыл в Тулу в полном
составе (четыре шквадроны) и насчитывал не
более 2 тыс. человек. К выборным полкам
следует добавить ранее названные московские
стрелецкие приказы. В трех приказах было не менее
2400 человек. Таким образом, с учетом
московских чинов Государева полка в августе-сентябре
1659 г. на Тульской засечной черте находилось
примерно 6200 человек конницы и пехоты,
которые обеспечили безопасность столицы от
возможного прорыва к городу отдельных мелких
крымско-татарских отрядов.
Полки кн. Ю. А. Долгорукова стояли в Туле
и окрестностях до середины сентября, пока
крымско-татарская угроза не исчезла
окончательно. Царь 16 сентября указал воеводам
«войска распустить, а самим с Государевым полком
идти к Москве, оставив на Туле от выборных
полков А. Шепелева и Я. Колюбакина по
подполковнику с тремя сотнями солдат на
каждого»1476. Армия кн. Ю. А. Долгорукова 19
сентября выступила из Тулы к Москве и уже 27 числа
была в столице. Великий государь 30 сентября
жаловал «к своей государеве руке полку
боярина и воеводы князя Юрия Алексеевича
Долгорукова»: полковников Аггея Шепелева и Якова
Колюбакина, голов стрелецких Тимофея Полте-
ва, Михаила Ознобишина, Ивана Мещеринова,
полуполковников и иных начальных людей1477.
В Туле оставили «подполковников Василия
Бюстова и Ивана Жданова, каждого с
четырьмя ротами солдат до праздника Покрова Пре-
чистыя Богородицы, «будет вестей не будет»1478.
Роты полков Шепелева и Колюбакина вернулись
с тульских засек только 11 декабря 1659 г.1479.
Кн. Ф. Ф. Куракин со своим полком в
первой половине сентября находился в Яблоно-
ве. Царским указом ему было приказано
выступить на соединение с войском Трубецкого
и принять участие в новом походе на
Украину. Согласно отписке Куракина, когда он извес-
290

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
тил своих ратных людей, чтобы они к
«походу были готовы сентября к 14 числу»,
дворяне и дети боярские и татары «после скаски из
Яблонова розбежались». В результате побегов
Куракин фактически лишился бывшей у него
поместной конницы, а из драгунского строя
остались лишь начальные люди. Это
прекрасно иллюстрируют данные о смотре его полка
на 14 сентября 1659 г.1480 (см. приложение 9.2).
Сохранился царский указ о розыске
сбежавших со службы рязанских, каширских и
коломенских дворян и детей боярских и
принудительном возвращении их на службу. В указе
говорилось, что «они дворяне и дети боярские,
забыв страх Божий и государеву милость»
сбежали со службы, за что велено их «бить
кнутом» и «убавить» поместный оклад1481. Тем не
менее даже с оставшимися бойцами Куракин
готов был идти из Яблонова «в черкаские го-
роды в сход» к Трубецкому1482.
Получив информацию о побегах ратных
людей, 30 сентября Разрядный приказ отменил
решение о посылке полка Куракина на Украину.
Воеводе, находившемуся в Волховом, было
приказано вернуться в Яблонов, взяв с собой
«голову стрелецкого Семена Писарева с приказом»,
а в Черкасские города отправить кн. Г. Г. Ро-
модановского с его полком, а также
стрелецкие приказы В. Философова и А. Лопухина1483.
В случае если Ромодановский уже выступил на
соединение с Трубецким, стрелецким приказам
следовало идти за ним «и на станы ставится
с великим береженьем неоплошно, розведывая
про воинских людей всякими обычаи»1484. В
соответствии с новым царским указом от 4
октября кн. Куракину после возвращения в
Яблонов было предписано укрепить засеки
«накрепко»1485. Кроме того, по царскому указу от 3
октября было велено послать дворян «в городы на
Резань, на Коширу, на Коломну», чтобы вернуть
беглецов. Воевода должен был стоять в Яблоно-
ве «до государева указу» и заделать все
«проломные места» через Калмиускую сакму,
которой летом хан возвращался в Крым. Для этого
нужно было «собрать городовых людей,
которые городы ближе к проломным местам».
Товарищу Куракина, Ромодановскому, который
пошел на Украину, также велено было вернуться
в Белгород «к валовому делу»1486. Кн. Ф. Ф.
Куракин пришел в Яблонов 21 октября1487. Часть
сбежавших бойцов удалось вернуть в строй.
В сентябре 1659 г. армия Ромодановско-
го снова была отправлена в Переяслав,
куда прибыла 14 октября. Согласно
имеющимся сведениям, с ним отправились на Украину
рейтары шквадроны И. Саса, солдатские
полки Ф. А. Фанбуковена, Я. Лесли, Я. Краферта,
стрелецкие приказы В. Философова и А.
Лопухина - всего около 4 тыс. человек. Вскоре его
войску было приказано возвращаться в
Белгород1488. Однако известно, что еще 1 ноября
Ромодановский находился в Переяславе.
Сохранился список смотра полков нового строя
и донских казаков, проведенного в Белгороде
после Переяславского похода, в котором
расписаны все боевые и небоевые потери частей
армии Ромодановского в ходе кампании на
Украине с осени 1658 г. до конца 1659 г.1489 (см.
приложение 9.3).
Переяславская рада 1659 г.
и размещение русских
гарнизонов на Украине
Дорошенко 4 октября подал кн. А. Н.
Трубецкому 14 статей от имени Ю. Хмельницкого
и всего Войска Запорожского. В них, в
частности, говорилось, чтобы «В Украине, Войске
Запорожском, по всех городех... воевод по горо-
дех не посылано, только в одном самом Киеве».
В ответ кн. Трубецкой предложил полковникам
ехать в Переяслав, «а в войско к ним, которое
в обозе при Юрье Хмельницком» за Днепром
послал своего товарища воеводу А. В.
Бутурлина «для того, чтоб то войско привести к вере».
Бутурлин 7 октября выступил «с ратными
людьми к Днепру». С ним пошли полковники
Петр Дорошенко, Ондрей Одинец и Иван
Лизогуб. Через два дня Бутурлин «послал за Днепр
сына своего Ивана» с передовым полком; 9
октября на встречу в Переяславль приехал Юрий
Хмельницкий, с которым были обозный
Тимофей Носач, судья войсковой Иван Кровченко,
есаул войсковой Иван Ковалевской,
полковники Черкаской Ондрей Одинец, Каневской
Иван Лизогуб, Корсунской Яков Петренко,
Кальницкой Иван Серко, «бывший Прилуцкой
291

К Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
полковник Петр Дорошенко, и сотники и яса-
улы и козаки и дворовые ево Юрьевы люди».
Трубецкой направил грамоты В. Б.
Шереметеву и кн. Г. Г. Ромодановскому, чтобы они
также шли в Переяславль. Грамоты были
посланы полковникам Нежинскому, Черниговскому,
Прилуцкому и «ко всем, которые на сей
стороне Днепра». В Переяславль из Киева 13
октября пришел В. Б. Шереметев, а 14 октября
кн. Г. Г. Ромодановский. В Переяславль
приехал наказной гетман Иван Безпалый и
полковники, те, что «на сей стороне Днепра»1490.
Рада состоялась в поле йод Переяславлем
17 октября 1659 г. Трубецкой принял меры
предосторожности: «как была рада в поле... велел
товарищу своему сходному воеводе
окольничему князю Петру Алексеевичу Долгоруково
с ево полком бытии для обереганья тут же на
поле». После долгих колебаний, недовольная
новыми условиями соглашения, казацкая
старшина Правобережья Днепра все же присягнула
царю: «за-Днепрских полков обозной и судьи
и ясаулы войсковые и полковники и вся
старшина и чернь учинились под его великого
государя самодержавною рукою в вечном
подданстве по прежнему, так же как под его
великого государя самодержавною рукою учинились
в подданстве сее стороны Днепра всех полков
полковники и вся старшина и чернь»1491. Юрий
Хмельницкий был избран гетманом, и ему
торжественно вручили булаву.
Государь 20 октября велел кн. А. Н.
Трубецкому, находившемуся в Переяславе, «в Черка-
ских городех стоять» до указа, однако, как
писал воевода в Москву, «у нас запасов и
конских кормов мало и добыть (их) никоторыми
мерами немочно». Царь также приказал
усилить киевский гарнизон, отправив ратных
людей в полк В. Б. Шереметеву. Сам киевский
воевода «находил нужным иметь при себе только
8000 людей». В записке он писал: «В Киеве
государевых ратных людей для осады впредь
надобно 4000 человек да конных рейтар и драгун
4000 же человек»1492. Трубецкой послал в
Киев «ратных конных людей полковника
рейтарского строя Федора Зыкова с ево полком да
полк же рейтар полковника Офонасья Траур-
нихта и велеть тому полку бытии у полковни-
292
ка у Федора Зыкова, а полковнику Офонасью
Траурнихту с начальными людми ево полку
велеть быть у себе в полку»1493. В полку у Федора
Зыкова значилось «рейтарских начальных
людей двадцать шесть человек да рейтар пятьсот
сорок человек». В рейтарском полку Афанасия
Траурнихта в то время числилось «шестьсот во-
семдесят восемь человек». Велено было
рейтарам «Офонасьева полку Траурнихта быть в
полку у Федора Зыкова»1494. Самому Траурнихту
с начальными людьми его полка приказано
вернуться в Москву1495. Таким образом,
оставленный в Киеве полк Федора Зыкова достиг
штатной численности и насчитывал 1254 человек.
Произошла также смена московских
стрельцов, несших службу в Киеве. С
Шереметевым было приказано быть «голове
стрелецкому Ивану Монастыреву с приказом».
Приказ Ивана Зубова, стоявший в Киеве с весны
1658 г., был отправлен в полк к Трубецкому1496.
Согласно записке о посылке денежной казны
в черкасские города от 5 октября 1659 г., в
московском стрелецком приказе Ивана Зубова в то
время было 402 человека, в приказе Ивана Мо-
настырева - 487 человек, в киевском
стрелецком приказе - 422 человека1497.
Согласно царской воле, Трубецкой должен
был «в городех, которые пристойно, оставить
пехоты» из полка кн. П. А. Долгорукова по
своему «разсмотренью», а с остальными идти
в Путивль. В Путивле следовало распустить
большую часть войска, а с остальными
оставить Долгорукова до «государева указу»1498.
С Трубецким также были ратные люди
Белгородского полка - дворяне, рейтары,
драгуны (363 чел.) и солдаты1499. Согласно отпискам
в Москву кн. Петра Долгорукова (от 12 ноября
1659 г.) Трубецкой взял у него «из полку
дворян и детей боярских и мурз и татар
шестьсот человек да рейтар сто человек», выслав их
из Нежина в полк кн. Г. А. Козловского1500. Он
же забрал «дворян и детей боярских и послал
из Нежина с товарищем со князем Григорьем
Григорьевичем (Ромодановским. - И. Б.), да
в Чернигов послал полковника Кашпира Ян-
дера, а с ним салдат 650 чел., да из Нежина
послал в Киев к боярину и воеводе Василью
Борисовичу Шереметеву полковника Андрея

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Гамонтона, а с ним салдат 1000 чел., да в Киев
послал рейтар Офонасьева полку Траурнихта
688 чел., а полковнику Офонасью с
начальными людьми тех рейтар велел проводить до
Киева»1501. Кроме того, как выше было
отмечено, из полка кн. Петра был отправлен в
Киев приказ московских стрельцов Ивана Мо-
настырева, а в Переяславле оставлены
полки Данилы Краферта и Ефима Франсбекова.
В результате воеводский полк Долгорукова
значительно сократился. По прибытии
князя в Путивль в начале ноября 1659 г. в нем
«осталось ратных людей дворян и детей
боярских и мурз и татар и белозерских и алатыр-
ских 1141 чел., да полковника Адама Гохвар-
та салдат 200 человек»1502. Причем 100 солдат
из полка Гохварта ранее было «дано в Ондре-
ев полк Гамонтона»1503.
Воеводский полк кн. Г. А.
Козловского остался на Украине почти в полном
составе вместе с воеводой. Известно, что к
концу 1659 г. «Яганова полку Разонбаха рейтар...
ныне четыре роты в Киеве»1504. Речь идет о
бывшем полку В. Фангалена, который снова
возглавил Я. Фанрозенбах. Киевской шквадроной
командовал подполковник Иван (иначе - Яган)
Фанговен. Солдатский полк Я. Ронарта также
остался в Киеве1505, а драгунский полк М. Гоп-
та отправлен в Переяслав. В январе 1659 г.
старого полковника В. Эглина сменил Ю. Гульцын,
возглавивший его полк1506, а рейтары И. Фан-
говена предположительно вернулись в
Белгород1507.
Численность русского гарнизона в Киеве
значительно увеличилась. Согласно позднее
составленной «перечневой росписи», до ноября
1659 г. в киевском гарнизоне было 5868
человек. После присылки Трубецким подкреплений
в городе находилось «служилых людей, которые
сидели в осаде и которые присланы после
осады», - 9329 человека1508 (см. приложение 10.1).
По отписке кн. А. Н. Трубецкого от 7
ноября 1659 г. с окольничим и воеводой А. В.
Бутурлиным в Переяславе было оставлено «Нова-
городка Северского, черниговцов, рылян
дворян детей боярских и казаков 281 чел., замо-
сковных разных городов дворян ярославцов,
костромич, галичан, арзамасцов - 10 чел. Бе-
Московские рейтары. Реконструкция
Фото автора
логородцкого полку драгунского строю:
полковник - 1 чел., начальных людей - 30 чел.,
драгунов - 330 чел. Голов стрелецких - 2 чел.,
Московских стрельцов - 1289 чел. Да полку
окольничево и воеводы князя Петра
Алексеевича Долгоруково: салдацкого строю
полковников - 2 чел., с начальными людми...
салдат у них 1480 чел.»1509. Таким образом, в
гарнизон Переяславля вошли драгунский полк
М. Гопта, стрелецкие приказы Ф.
Александрова и А. Бестужева, полки солдатского строя
Д. Краферта и Е. Франсбекова1510. Наиболее
точные данные о гарнизоне приводятся в
росписи от 26 марта 1660 г. (см. приложение 10.2).
В Переяславле у окольничего и
воеводы А. В. Бутурлина были оставлено 17
полковых пушек из стрелецких приказов С. Полте-
ва, А. Матвеева, Ф. Александрова, 3. Волкова,
а также «Миколаева полку Бодмана 3 пушки
скорострельных» и 120 гранат к ним. Из
городовых стрелецких приказов Лаврентия
Капустина и Ивана Тютчева оставлено 11
бочек пороха, из драгунского полка И. Мевса -
3 бочки пороха и 2 воза свинца. «И всего в
Переяславле оставлено: 20 пушек и в том числе
3 пушки скорострельных, 3480 ядер пушечных,
293

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
260 зарядов карманных, 43 бочки зелья, 382
пуда свинца, 41 воз фитиля, 42 мушкета, 80 шпаг,
120 гранат»1511 и другое имущество. Кроме того,
в полках солдатского строя Данилы Краферта
и Ефима Франсбекова было 5 пушек1512. С
полками же послано 17 бочек «зелья мушкетного»,
12 пудов «зелья пушечного», 290 ядер, 32 пуда
свинца, 11 тыс. «пулек литых», 85 пудов
фитиля1513.
В Нежине у воеводы кн. С. И. Шаховского
оставлены драгунский полк И. Мевса1514,
солдатский полк А. Гамолтона и стрелецкий
приказ А. Мещеринова. Полкам'приданы 10
«пушек медных», 31 бочка зелья, 118 пудов свинца,
105 пудов фитиля, да прислано из Переяславля
42 пуда свинца и 150 пудов фитиля1515. В
декабре того же года драгуны полка И. Мевса были
отпущены по домам. Полк М. Гопта
предполагалось перевести из Переяславля в Нежин1516,
но, судя по росписи от 26 марта, он остался
в Переяславле.
В Чернигов к воеводе В. М.
Новосильцеву было отпущено с полковником с Кашпи-
ром Лидером 2 полковые пушки1517. Кроме
того, в городе оставлено 11 бочек зелья, ПО
пудов свинца, 120 пудов фитиля и 50 ядер1518 (см.
приложение 10.3).
В Умань русский гарнизон прибыл лишь
в начале декабря 1659 г. В него вошли части
из киевского гарнизона, переданные под
начало кн. Г. А. Козловского, - сотни дворян, сотни
мурз и татар, рейтары и драгунская шквадро-
на (2933 человек)1519.
Таким образом, в результате решения,
принятого главнокомандующим, в Киеве,
Переяславле, Нежине и Чернигове к началу ноября
1659 г. (а с декабря - и в Умани) было
размещено примерно 15-тысячное русское войско.
К началу весны 1660 г. численность его
уменьшилась примерно на тысячу человек в
результате побегов и естественной убыли
личного состава. При этом стоит напомнить, что
в первоначальных намерениях царского
правительства (апрель 1658 г.) предполагалось
дислоцировать на Украине всего 1600 солдат в
шести городах (кроме Киева). Измена Выговско-
го привела к тому, что значительные воинские
силы с «литовского фронта» были вынужденно
294
переброшены на «украинский фронт». Это
существенно ослабило русскую военную
группировку в Белоруссии и предопределило ее
поражение в последующей кампании 1660 г.
Казацкая старшина была недовольна
появлением московских гарнизонов и воевод
в крупных городах. Однако можно
согласиться с Г. А. Саниным, «обеспечить
надежную оборону страны своими силами Украина
не могла не только потому, что их было
мало, но еще и потому, что казацкое войско по
своей структуре и по организации
исторически сложилось лишь как первый эшелон
обороны, наблюдавший за границей и
обеспечивающий временное прикрытие территории
и сбор главных сил... Украина становилась как
бы «предпольем» второго эшелона -
Белгородской пограничной крепостной линии». В ходе
мятежа Выговского, когда «неприятель
подошел вплотную к русским границам, Украина
вновь стала ареной действий, возродилась
нужда в гарнизонах... перед лицом ясно
обозначившейся внешней угрозы размещение этих
гарнизонов диктовалось интересами защиты
края»1520.
Несмотря на падение Выговского и переход
правобережных полков на сторону Москвы,
существенные отличия Правобережья от
Левобережья не исчезли. Они были замечены даже
хорватом Ю. Крижаничем, около полугода
прожившим тогда на Украине. Вероятно, он
предвидел возможные последствия гражданской
войны, сложности управления столь разными
регионами и их обороны. В своей записке
царю (осень 1659 г.) он, уже тогда (пророчески),
предлагал разделить Украину по Днепру: «Не
зло было бы еще, коли бы се Гетманство и на
двое роздилило, штобы един Гетман за Днип-
ром, а други пред Днипром владел. И ныне ко
сему дилу есть пригожи час: бо на зедним краю
может Безпалы (наказной гетман Иван
Беспалый - И. Б.), а на другом един измежду сих но-
вонаверненых Полковников, али тако, что един
другого не будет повинен послушати, но оба
два да будут еднаково»1521. Последующий
фактический раздел Украины в 1660-е годы был
зафиксирован Андрусовским договором 1667 г.
и закреплен Вечным миром 1686 г.

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Итоги военной кампании 1658-1659 гг.,
ее место в событиях русско-пояьской
войны 1654-1667 г.
Как было отмечено выше, ни малейшего
сопротивления со стороны казачества
возвращению русской армии на Украину не
последовало. В августе-сентябре 1659 г. Войско
Запорожское в полном согласии и единодушии
перешло на сторону Москвы и присягнуло
царю. Полемизируя с исследователями
прошлого, А. Г. Бульвинский пишет о том, что
«традиционная и распространенная в историографии
точка зрения на эти события состоит в том,
что украинский народ, недовольный
соглашением гетмана Выговского с Польшей,
разрывом с Россией, опустошением страны
наемниками, карательными походами самого гетмана
и угрозой возвращения польских панов,
поднял восстание, в результате которого вместо
Выговского гетманом был выбран Ю.
Хмельницкий, а Украина добровольно вернулась под
власть царя. Однако известные нам документы
не подтверждают тезис про массовое народное
восстание против И. Выговского. Верные
гетману войска в Переяславе, Нежине,
Чернигове и иных местах во второй половине августа
были перебиты по приказам казацких
полковников. Таким образом, говорить можно разве
про старшинский мятеж или смену
политической ориентации старшины... Присягнув царю
и позвав на Украину русские войска, старшина
тем самым перечеркнула все победы казацкого
оружия в этой войне... недооценив ситуацию,
сделала фатальный, губительный для
государственности шаг - она фактически отказалась
от своей победы»1522.
Если с утверждением Бульвинского об
отсутствии «массового народного восстания
против И. Выговского» еще можно
согласиться, то отрицать тот факт, что казачество
Войска Запорожского добровольно и массово
вернулось под власть царя - невозможно. Если бы
заговор старшины, сменившей политическую
ориентацию (с Варшавы на Москву) не нашел
поддержки в казацком обществе, то вызвал
бы как минимум появление оппозиции, как
максимум - вооруженное сопротивление
какой-либо части казацких полков так, как это
было тогда, когда Выговский присягнул
польскому королю. Однако в отличие от событий
лета-осени 1658 г., связанных с попыткой
возвращения Украины в состав Речи Посполитой
и восстанием Запорожья и Полтавщины,
переход Войска Запорожского под власть русского
царя осенью 1659 г. произошел исключительно
мирным путем, не вызвал ни малейшего
негодования, сопротивления и народного
возмущения. Возвращение Украины в состав Русского
государства произошло добровольно и
практически бескровно: ни один казацкий полк не
выступил против царских войск. Верными Вы-
говскому остались только наемники, которые
и были перебиты казаками. Геополитический
вектор, выбранный Выговским, оказался
несовместим с антипольскими настроениями
народа, которые были порождены
Освободительной войной Богдана Хмельницкого против
Речи Посполитой.
На основании изложенного можно сделать
вывод о том, что в данном случае новая
политическая ориентация старшины отвечала
потребностям всего украинского общества в
отличие от мятежа («измены») Выговского,
вызвавшего лишь эскалацию гражданской войны
на Украине. Как верно заметил Н. И.
Костомаров, «Гадячский трактат грозил Украине
утверждением шляхетского порядка, ненавистного
черни... для народа уже было достаточно того,
что Украина соединялась с Польшею: это
соединение, в какой бы форме оно ни являлось,
было ненавистно при слишком свежих
воспоминаниях о прошедшем»1523. «Государственная
идея», о которой пишут Бульвинский и ряд
украинских историков, в то время была чужда
не только народной массе, но и тогдашней
казацкой элите. По верному замечанию В. В. Вол-
ка-Карачевского, «народ искренно стремился
соединиться с Москвой, видя в ее центральной
власти возможность уравнения всех слоев»1524.
В новый Переяславский договор 1659 г.
были включены не только 14 старых статей
Богдана Хмельницкого, но и «новые статьи по
указу царя... прибавлены»1525. В том, что эти
статьи новые, от старшины не скрывали, поэтому
рассуждения ряда украинских ученых о
«фальсификации» договора 1654 г. лишены всяких
295

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
оснований. Новые статьи стали логическим
продолжением развития сложных, но
взаимовыгодных отношений Гетманщины и Русского
государства, уже проверенных на прочность
«Выговщиной».
В настоящем исследовании рассмотрим
только те положения переяславского
соглашения, которые имеют непосредственное
отношение к военным событиям на Украине
1658-1659 гг., обосновав их жизненную
необходимость с точки зрения интересов
Русского государства и Украины как части этого
государства. Россия заплатила слишком
высокую цену за измену Выговского и вправе была
в дальнейшем требовать гарантий
безопасности и верности Войска Запорожского.
Статья 4: «Без указу же и без повеления
великого государя, его царского величества,
самому гетману со всем Войском Запорожским
в войну никуды не ходить и полками,
большими и малыми людьми Войска
Запорожского никоторым окрестным государствам не
помогать. И в помощь к ним людей не посылать,
чтоб тем вспоможеньем Войско Запорожское
не умалялось...». Данной статьей русское
правительство стремилось исключить
возможность повторения сценария 1656 г., когда
Богдан Хмельницкий заключил военный союз со
шведским королем в то время, как Россия
воевала со Швецией.
Статья 5: «Великий государь, его пресвет-
лое царское величество, велел бытии в
своих царского величества Черкаских городех:
в Переяславле, в Нежине, в Чернигове, в Бря-
словле, в Умони, своим царского величества
воеводам с ратными людьми для обороны от
неприятелей. А тем воеводам к Войсковые
права и вольности не вступать. А которые воеводы
и ратные люди будут в Переясловле, в Нежине,
и тем быть на своих запасех... а в
полковничьи поборы не вступатца... А которые
великого государя ратные люди будут в государевых
черкаских городех, и тем государевым ратным
людем у реестровых Козаков на дворах не ста-
витьца...». Указанный пункт как нельзя лучше
демонстрирует истинные намерения царя по
поводу размещения воевод и гарнизонов. Они
нужны прежде всего «для обороны от неприя-
296
телей». Воеводы не имеют права вмешиваться
во внутренние дела полковой администрации,
размещать полки на постой у казаков, лишать
полковников их «поборов» и т. п. Для
безопасности собственных границ размещение
русских гарнизонов на Украине было крайне
необходимо. Именно их наличие в Киеве,
Нежине, Чернигове и Переяславе позволило России
удержать Левобережную Украину после
неудачной Чудновской кампании 1660 г.
Статья 6: «В городех и в местех и местечках
на Белой Росии ныне и вперед залогам Черка-
ским не быть, чтоб ссоры тем между ратных
людей как великоросийских и белорусских не
чинилось...». Постоянные конфликты шляхты
Великого княжества Литовского с
украинскими казаками вынуждали царскую
администрацию защищать новых подданных - литовское
панство от произвола и грабежей гетманского
войска. Удаление казаков из Белоруссии
устраняло постоянный источник социального
конфликта на землях ВКЛ.
Статья 7: «Которые были в совете с
изменником с Ивашком Выговским, Гришка Гуля-
ницкой, Гришка Лесницкой, Самошка
Богданов, Антошка Жданов, Герман и Лобода, и тем
по века живота в раде в Войсковой и в
секретной и в уряде ни в каком не быть...». В этой
статье перечислены наиболее одиозные
сторонники польской ориентации Выговского.
Русское правительство желало навсегда
исключить для них доступ во власть в Войске
Запорожском и фактически лишало их амнистии.
Статья 14: «Чтоб знамена и пушки и
болтая верховая пушка, которые взяты под
Конотопом, отданы были в Киев безо всякого за-
держанья. И гетман и полковники сказали, что
изменник Ивашко Выговской знамена и
барабаны и полковые пушки послал к
Польскому королю; а верховую де пушку отдадут они
в Киев вскоре». Ответ казаков лишний раз
подтверждает тезис о том, кто в действительности
являлся для Выговского господином и сводят
на нет любые рассуждения о «суверенитете
Украины».
Статья 15: «Гетману же велеть город
Старый Быхов очистить великому государю и
велеть Черкас и иных чинов служилых людей из

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
того города вывести, потому, что тот город
издавна Полского короля, а не Черкаской...».
Гетман Ю. Хмельницкий обязался послать лист
к И. Нечаю в Быхов с требованием сдачи, но
мятежный полковник продолжал
сопротивление до декабря 1659 г., пока город не был взят
штурмом русскими войсками.
В заключение в документе говорилось:
«Итого «к прежним 14 статьям добавлено
новых 18, обоево 32 статьи», а что до тех статей,
которые прежде присылали Юрий
Хмельницкий и старшина «из-за Днепра с полковником
с Петром Дорошенком... и те все статьи на раде
отговорены, что тем статьям не быть, а быть по
тем статьям, которые на раде постановлены»1526.
Г. В. Вернадский верно подметил суть
новых статей, предложенных казакам на второй
Переяславской Раде (1659), она «заключалась
в усилении московского контроля над
Украиной и в ограничении власти гетмана и
полковников путем предоставления больших прав
рядовым казакам»1527.
Трубецкой послал в Москву гонцов с тем,
что «Юрья Хмелницкий, а с ним обозной, и
судьи, и ясаулы войсковые, и полковники, и вся
старшина, и казаки и вся чернь к ним
боярину и воеводам в Переяславль приехали, и ему
Великому Государю в винах своих добили
челом, потому ж и веру перед святым
евангелием учинили на том, что быть его Великого
Государя под высокою самодержавною рукою
на веки, неотступно, на всей его государской
воле...»1528. Кн. Г. Г. Ромодановский писал
царю из Переяслава, что 17 октября «войсковые
и полковники и старшина и чернь обеих
сторон Днепра выбрали... в гетманы Юрья
Хмельницкого». На раде они на «вечное подданство
новоизбранной гетман и обозной... и есаулы
и полковники и вся старшина и чернь...
заповедь веру учинили и статьи на которых
Войску Запорожскому быть под нашей великого
государя рукою в подданстве». Особенно
подчеркивалось то, что «в тех статьях написано,
что бытии нашим великого государя воеводам
с ратными людьми для обороны от
неприятелей Войска Запорожского в городах в
Чернигове, в Переяславле, в Нежине, в Брясловле,
в Умони...»1529. Как отмечено выше, в Умани
русский гарнизон был размещен в начале
декабря 1659 г. Что касается Брацлава, то от идеи
дислоцировать там воинские части
впоследствии отказались.
Авантюра И. Выговского укрепила царское
правительство в решении усилить контроль
над Гетманщиной. Казацкая старшина,
прибывшая на вторую Переяславскую раду,
вероятно, осознавала свою вину за мятеж
Выговского, а потому согласилась на все
пункты нового договора. Как писал Ю. Крижанич,
«Чиркасы с Татарами много Царских людей
поморили и Царские земли спустошили и не
годить се чтобы туликое (многое -И.Б.) совсем
без карни (наказания. - И.Б.) остало»1530.
Основные силы русской армии под
началом самого Трубецкого 26 октября двинулись
в обратный путь. Воевода «из Переяславля по-
шол, и товарищу своему князю Петру
Алексеевичу Долгоруково с государевыми
ратными людьми велел идти до Путивля с собою же
вместе». Накануне выступления полковник
Тимофей Цецюра просил Трубецкого «ратных
пеших людей в Переяславль и в Нежин и в
Чернигов прибавить, и чтоб те великого
государя Черкаские городы, Переяславль и Нежин
и Чернигов, укрепить великого государя
ратными людьми так же, как укреплен Киев...»1531.
По прибытии в Путивль ратным людям полка
кн. П. А. Долгорукова боярин велел оставаться
там «до указу великого государя, а своего полку
ратных людей конных и пеших, пересмотря по
списком, отпустил по домам»; 8 ноября кн.
Трубецкой «с товарищи... пошли к Москве» из
Путивля1532. Переяславский поход был окончен.
Выговский, покинутый всеми, искал
спасения в Польше. С ним осталось не более
2 тыс. его наиболее верных сторонников.
Соединившись с польской дивизией А.
Потоцкого, он еще раз попытался изменить свою
судьбу, потерпев новое поражение в бою с отрядом
В. Б. Шереметева под Хмельником 26 ноября
1659 г. После этого боя бывший гетман писал
королю: «В этом сражении я последним
издыханием хотел доказать свое верноподданство
Вашей Королевской Милости, пана моего
милостивого; но так как силы наши были не
равны силам неприятеля, то мы принуждены бы-
297

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ли отступить к Дубну... Здесь теперь я
только жалкий изгнанник... нет у меня никакого
войска»1533. Выговского оставили все его
бывшие сторонники, что является лучшим
показателем популярности его «державницкой» идеи
в украинском обществе того времени.
В другом письме Яну-Казимиру Выговский,
по сути, польский шляхтич и душой и телом,
прямо демонстрировал свою ненависть к
Украине и украинскому казачеству, призывая
короля к продолжению борьбы: «Я охотно
желаю нести на войну жизнь свою, за честь
вашей королевской милости и за целость
отечества; а чтоб пролитием последней капли крови
своей доказать постоянное свое усердие к
величеству вашей королевской милости... я
готов верно и усердно служить своею способно-
стию и своим уменьем вести войну с
Украиною. Ибо сила Козаков не страшна; в прошлые
годы она ослабела, волнуясь в бурях
междоусобия. Самые громаднейшие полки погибли:
Полтавский, заключавший сорок тысяч;
Миргородский, заключавший тридцать тысяч; При-
луцкий и Ирклеевский уничтожены в конец;
а города и села заросли крапивою. Одни из
Козаков полегли на месте, в так многих кровавых
побоищах, другие уведены в орду вместе с
женщинами. Одним словом, все козацкое войско,
соединенное вместе, едва составит сорок
тысяч; и при том они не могут сосредоточить всех
своих сил в одном месте, но должны разрывать
их на части, чтоб послать и в степи, против
татар»1534.
Услуги, оказанные Выговским Речи Поспо-
литой в борьбе за Украину и в разрушении
Гетманщины, трудно переоценить. Это
прекрасно понимали польские современники гетмана.
В частности, в письме королевы
Марии-Людвиги Константину Выговскому говорилось
о том, что «вельможный воевода Киевский,
брат вашей верности, с домом своим, все
надежды, труды и средства полагает на служение
Речи Посполитой...»1535.
В чем можно согласиться с украинскими
учеными, так это в том, что Переяславский
договор 1659 г. был началом нового жесткого
курса на ограничение автономии Гетманщины
и ее политической интеграции с Россией. Не-
298
возможность и бесперспективность
какого-либо самостоятельного (суверенного)
существования Гетманщины привели к тому, что она
фактически становится автономной частью
России. Москва взяла под свой контроль
выборы гетмана, ввела свои гарнизоны в ряд
городов, не из-за эфемерного опасения усиления
гетманской власти, а из-за взвешенной и
объективной оценки неспособности гетманов
стабилизировать внутриполитическую ситуацию
на Украине. В Москве предвидели вероятность
возобновления борьбы между сторонниками
польской и московской ориентации и
нуждались в гарантиях безопасности южных границ
в случае избрания пропольски настроенного
гетмана. Москва хотела иметь надежный рубеж
обороны от Крымского ханства и Речи
Посполитой и поэтому настаивала на введении
гарнизонов в наиболее важные города.
Недовольство казацкой старшины новыми условиями
договора способствовало поражению войска
В. Б. Шереметева под Чудновом осенью 1660 г.,
но твердая политика русского правительства,
которое своевременно ввело гарнизоны в
Чернигов, Нежин и Переяслав, позволила Москве
удержать Левобережную Украину даже после
Чудновской катастрофы.
Украинская верхушка сама выбрала свою
судьбу. За «Выговщину» казацкая
старшина фактически была наказана Переяславским
договором 1659 г., за Чудновскую
катастрофу 1660 г. - разделом украинских земель по
Днепру по условиям Андрусовского
перемирия 1667 г. В том, что произошло с
несостоявшейся «казацкой державой», была виновата
прежде всего ее политическая элита, которая
в угоду своих узких и корыстных интересов не
смогла объединить общество на пути к
созиданию. Что касается Крымского ханства, то кто
бы ни побеждал в братоубийственной войне на
Украине - оно почти всегда оказывалось в
выигрыше.
Москва стала своеобразным гарантом
сбережения и развития автономии Гетманщины
во враждебном окружении Речи Посполитой
и Крымского ханства. Царское правительство
смотрело на Украину с позиции «собирания
русских земель» и расширения своих границ,

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Укрепления Москвы в 1661 г. Рисунок из альбома А. Мейерберга
справедливо видя в Украине не только
оборонительный рубеж, но и плацдарм для
дальнейшей борьбы с Крымским ханством и
Османской империей. Лишь присоединив Украину,
можно было навсегда усмирить агрессивное
Крымское ханство, о чем пленный Пожарский
прямо говорил крымскому хану1536.
Межгосударственных отношений между Россией и
Гетманщиной не было и до 1659 г., но теперь
автономия Украины ограничивалась до
административной.
Говорить о том, что условия договора
1659 г. были нарушением Переяславских статей
1654 г. со стороны России нельзя, ибо
никакого «договора», в юридическом значении этого
слова, между Богданом Хмельницким и царем
Алексеем Михайловичем не существовало.
Украина не была суверенным государством и не
могла быть субъектом международного права.
Москва, собиравшая русские земли под своей
властью, не могла заключать договор с их
частью. Договора, т.е. как такого документа,
который был бы подписан обеими
договаривающимися сторонами, с изложением обоюдных
прав и обязанностей в политической,
военной, экономической и других сферах, никогда
не было. Следовательно, размышления
отдельных ученых о якобы «фальсификации»
Переяславских статей 1654 г. московскими боярами -
беспочвенны.
Конечно, Переяслав 1654 г. был для
Хмельницкого вынужденным шагом,
продиктованным военной необходимостью. Однако
альтернативой ему могло быть только полное
уничтожение Гетманщины Речью Посполитой в
ближайшие 5-10 лет. Как показал дальнейший ход
событий, Польско-Литовское государство,
несмотря на все свои прежние поражения,
сохранило достаточно сил, чтобы не только
разгромить русскую армию на Украине в 1660 г.,
299

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
но и вернуть под свою власть Правобережье
Днепра. Войско Запорожское оказалось не в
состоянии противостоять усилению польского
натиска. Без весомой поддержки России
Гетманщина как политическая единица,,
вероятно, перестала бы существовать еще до смерти
Богдана Хмельницкого.
Хотим мы этого или нет, но Украина
была обречена стать ареной борьбы Русского
государства с Крымским ханством и Османской
империей. Этот жизненно важный для России
вопрос нельзя было решить, не имея контроля
над украинскими землями. Как верно заметил
Г. А. Санин, «победу прорусской ориентации
в Москве восприняли как готовность казачест-
1117 Ключевский В.О. Письма. Дневники. Афоризмы
и мысли об истории. М., 1968. С. 349.
1118 Лгтопис Самовидця... С. 80.
11,9 АЮЗР. Т. 4. С. 238.
1120 Лгтопис Самовидця... С. 80.
1,21 Там же. С. 80.
1122 Новгородский хронограф XVII в... С. 304.
1123 АЮЗР. Т. 4. С. 238.
1124 Новгородский хронограф XVII в... С. 304.
1125 Там же. С. 238.
1126 Маркевин А. И. История местничества в
Московском государстве. Одесса, 1888. С. 532-534; Он же.
О местничестве. Киев, 1879. Ч. 1. С. 60-62.
1127 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 307. Л. 33-36.
1.28 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 1490. Л. 173; Карпов А. Б.
Уральцы. 4. 1. Яицкое войско, от образования до
переписи полковника Захарова (1550-1725). Уральск. 1911 г.
Приложение X. С. 57.
1.29 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 400.
1130 Павлищев Н. И. Указ. соч. С. 260.
1131 Kochowski V. Annalium Polonia climacter secundus.
Cracovia, 1688. T. II. S. 379; Костомаров H. И.
Гетманство Выговского... С. 142.
1132 Hammer], de. Histoire de l'Empire ottoman... P. 95.
1133 РГАДА. Ф. 229. On. 1. Стб. 28. Л. 231; АЮЗР. Т. 15.
С. 397-398.
1134 Hammer], de. Histoire de l'Empire ottoman... P. 95-96.
1135 Казем-бек M. A. Сравнительные извлечения из
разных писателей... С. 356.
1136 Костомаров Н. И. Гетманство Выговского...
С. 165-168; Kochowski V. Annalium Polonia climacter
secundus... S. 379-381.
1137 РГАДА. Ф. 229. On. 1. Стб. 28. Л. 236; АЮЗР. Т. 15.
С. 401-402.
1138 Величко С. Указ. соч. С. 206.
1139 Новгородский хронограф XVII в... С. 305.
300
ва отказаться от части политических прав»1"7,
что в дальнейшем привело к новому расколу
Украины и новому витку «Руины».
Подводя итоги настоящей главе, выделим
главное: Переяславский договор 1659 г. был
началом нового жесткого курса на ограничение
автономии Гетманщины и ее политической
интеграции с Россией. Лишь с конца 1659 г.
можно говорить о смене курса царского
правительства в политике в отношении
Гетманщины, а именно - к первым реальным шагам по
установлению прямого контроля над
гетманами, что нашло выражение в действиях,
направленных на значительное усиление российского
военного присутствия на Украине.
1,40 Мыцык Ю. А. «Лггописец» Дворецких - памятник
украинского летописания... С. 229.
1141 Майерберг А. Путешествие в Московию... С. ПО.
Ч42 Величко С. Указ. соч. С. 206.
1143 В публикации указанной работы А. А.
Новосельского допущена ошибка, в тексте книги (С. 66) «на
табор и на немец», в документе-«на татар и на немец».
1144 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 1490. Л. 173; Карпов А. Б.
Уральцы. Ч. 1. Приложение X. С. 57.
1145 ЗОРСА. Т. 2. СПб., 1861. С. 770-771;
Филиппов М. А. Патриарх Никон. Т. 2. М., 1992. С. 227.
1,46 Weslawski S. Victor et victus... P. 90.
1147 Остатки этого леса сохранились до настоящего
времени.
1148 Смирнов Н. В. «Как под Конотопом упадок
учинился ....... С. 345.
1149 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 231; АЮЗР. Т. 15.
С. 397-398.
1150 Новгородский хронограф XVII в... С. 305.
1,51 Гордон П. Дневник. 1677-1678. С. 34.
1152 Казем-бек М. А. Сравнительные извлечения из
разных писателей... С. 356.
1153 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 307. Л. 359, 362, 364, 365,
368, 369, 425, 426, 427, 442, 451, 472, 477, 484, 490.
1154 БульвЫський А. Г. Украшсько-росшсью взаемини
1657-1659... С. 396.
1,55 Гордон П. Дневник. 1677-1678. С. 34.
1156 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 237; АЮЗР. Т. 15.
С.401-402.
1157 Величко С. Указ. соч. С. 207.
1158 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 237; АЮЗР. Т. 15.
С.401-402.
1,59 АМГ. Т. 2. С. 676-677.
1160 Археографический сборник документов,
относящихся к истории Северо-Западной Руси... С. 114; Ми-
цик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 1. 1659,

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
липня 11. Taöip тд Конотопом. Лист гетьмана 1вана
Виговьского до коронного обозного Анджея Потоцького.
С. 68.
1161 Новгородский хронограф XVII в... С. 305.
1162 Wçstawski S. Victor et victus... P. 91.
1163 В XVII веке хутор Сарановка еще не
существовал, до нашего времени он не сохранился (сейчас это
окрестности урочища Сарановка).
1164 Лазаревский А. М. Конотопская старина //
Памятная книжка Черниговской губернии. Чернигов, 1862.
С. 328. Прим. 21.
1,65 Новгородский хронограф XVII в... С. 305.
1166 ПСЗРИ. Т. 2. СПб., 1830. С. 372.
1167 Археографический сборник... С. 114; Мицик Ю. А.
Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 1. 1659, липня 11.
Taöip пщ Конотопом. Лист гетьмана 1вана Виговьского
до коронного обозного Анджея Потоцького. С. 67.
1168 ПКК. Т. 3. Киев, 1898. С. 356.
1169 Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 3. 1659, липня 23. Taöip гетьмана Виговського шд Пу-
тивлем. Вктовий лист («ав1зи») про перемогу шд
Конотопом. С. 79.
1170 О том, что на переправе был мост, писал
только В. Коховский (шириной такой, что могли проехать
две повозки; с толстыми мостовыми опорами), но
насколько можно верить данному источнику, -
неизвестно. Вполне вероятно, что никакого моста не было, а
переправа осуществлялась на мелководье.
1171 Там же. С. 80.
1172 Там же.
1173 Kroll Р. Zrödlo do dziejöw bitwy pod Konotopem...
S. 281; Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 3. 1659, липня 23. Taöip гетьмана Виговського тд Пу-
тивлем. Вктовий лист («авЕзи») про перемогу шд
Конотопом. С. 72.
1174 Археографический сборник... С. 114; Мицик Ю. А.
Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 1. 1659, липня 11.
Taöip шд Конотопом. Лист гетьмана 1вана Виговьского
до коронного обозного Анджея Потоцького. С. 67.
1175 Необходимо также отметить, что сооощение
Величко о том, оудто Выговский разгромил «значную
партию войска московского под Шаповаловкою» еще
27 июня, относится не к указанному числу, а ко второй
половине дня 28 июня, к вышеописанному оою Выгов-
ского с Ромодановским на переправе между Соснов-
кой и Шаповаловкой (Величко С. Сказание о войне ко-
зацкой з поляками. Кшв, 1926. Т. 1. С. 206). Не владея
точной информацией об этом сражении, Величко
ошибочно отнес данный бой к сооытиям, предшествующим
разгрому отряда Пожарского:
1176 АЮЗР. Т. 4. С. 238.
1177 Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 3. 1659, липня 23. Taöip гетьмана Виговського тд Пу-
тивлем. Вктовий лист («ав*зи») про перемогу шд
Конотопом. С. 80.
1178 Там же. С. 80.
1,79 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 231; АЮЗР. Т. 15.
С. 397-398.
1180 Hammer J. de. Histoire de l'Empire ottoman... P. 96.
1181 ПКК. T. 3. С 356.
1182 АЮЗР. T. 15. С. 420.
1183 Kroll P. Zrödlo do dziejöw bitwy pod Konotopem...
S. 281; Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 3. 1659, липня 23. Taöip гетьмана Виговського тд Пу-
тивлем. Вктовий лист («авЕзи») про перемогу тд
Конотопом. С. 72.
1184 Археографический соорник... С. 114; Мицик Ю. А.
Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 3. 1659,
липня 23 Taöip гетьмана Виговського тд Путивлем.
Вктовий лист («авЕзи») про перемогу тд Конотопом. С. 67.
1185 Hammer J. de. Histoire de l'Empire ottoman... P. 96.
неб руСЬКа (Волиньска) метрика. Книга за 1652-
1673 pp. С. 275.
1187 Археографический сборник... С. 114; Мицик Ю. А.
Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 1. 1659, липня 11.
Taöip шд Конотопом. Лист гетьмана 1вана Виговьского
до коронного ооозного Анджея Потоцького. С. 67.
1188 Софонович Ф. Хронша з лггописщв стародавшх.
Кшв, 1992. С. 95.
1189 Археографический сборник... С. 114-115;
Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 1. 1659,
липня 11. Taöip тд Конотопом. Лист гетьмана 1вана
Виговьского до коронного ооозного Анджея Потоцького.
С. 68.
1190 АМГ. Т. 2. С. 676-677.
1191 АЮЗР. Т. 4. С. 239.
1192 ПКК. Т. 3. С. 356.
1193 Kroll Р. Zrödlo do dziejöw bitwy pod Konotopem...
S. 282; Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 3. 1659, липня 23. Taöip гетьмана Виговського шд
Путивлем. Вктовий лист («авЕзи») про перемогу шд
Конотопом. С. 73.
1194 Археографический соорник... С. 115; Мицик Ю. А.
Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 1. 1659, липня 11.
Taöip шд Конотопом. Лист гетьмана 1вана Виговьского
до коронного ооозного Анджея Потоцького. С. 68.
1195 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 317-319.
1196 Ossolinski L. Rzecz о hetmanie Wyhowskim... S. 193.
1197 Hammer J. de. Histoire de l'Empire ottoman... P. 96.
1198 Чореф M. M. Борьба за Украину в 1654-1666 годах,
или к биографии Мухаммеда Гирая IV // Историческое
наследие Крыма. Симферополь, 2007. № 18. С. 52.
1199 Davies Brian L. Warfare, state and society on the Black
Sea steppe, 1500-1700. Routledge, 2007.
1200 Накануне сражения попавший в плен Караш-мурза
за помилование для сеоя предложил королю
содействовать в разрыве казацко-татарского союза. Отпущенный
на своооду, он сооощил хану, что Хмельницкий изменил
ему и хочет напасть на него вместе с поляками. В
результате хан оежал с поля оитвы, что привело к пооеде
польского войска (Воссоединение Украины с Россией.
Документы и материалы. Т. 3. М., 1953. С. 104-105).
1201 В 1663 г. Караш-бей оыл разгромлен в оою с
русскими под началом Г. Косагова и запорожскими
казаками И. Сирко под Перекопом, погио в оитве.
1202 Смолш В. А., Степанков В. С. Богдан Хмельниць-
кий. Кшв, 2003. С. 273.
1203 На основе сооощения Наймы украинский исто-
301

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
рик А. Г. Бульвинский утверждает, что роль татар в
битве ограничивалась лишь одним обходом русского
войска от Сарановки (Бульвшский А. Конотопська битва
1659 р. // Украшський Есторичний журнал. 1998. № 3.
С. 81). Однако заметим, что от победной реляции
хана, которая послужила основой для работы
турецкого историка, нельзя ожидать документальной
точности описания боя. Сочинения восточных авторов того
времени грешат излишней образностью и
многословием при отсутствии описания конкретных действий
сторон. Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить
описание Чудновской кампании 1660 г. у Эвлия Челеби,
где вообще отсутствует упоминание об участии в
походе польского войска.
1204 Археографический сборник документов,
относящихся к истории Северо-Западной Руси... С. 114;
Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський., Додатки. № 1. 1659,
липня 11. Ta6ip шд Конотопом. Лист гетьмана 1вана Ви-
говьского до коронного обозного Анджея Потоцького.
С. 68.
1205 Kroll Р. Zrödlo do dziejöw bitwy pod Konotopem...
S. 282; Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 3. 1659, липня 23. Ta6ip гетьмана Виговського шд Пу-
тивлем. Вестовий лист («авЕзи») про перемогу шд
Конотопом. С. 73.
1206 Археографический сборник... С. 115; Мицик Ю. А.
Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 1. 1659, липня 11.
Ta6ip шд Конотопом. Лист гетьмана 1вана Виговьского
до коронного обозного Анджея Потоцького. С. 68.
1207 АЮЗР. Т. 4. С. 239.
1208 АМГ. Т. 2. С. 672.
1209 Археографический сборник... С. 115; Мицик Ю. А.
Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 1. 1659, липня 11.
Ta6ip шд Конотопом. Лист гетьмана 1вана Виговьского
до коронного обозного Анджея Потоцького. С. 68.
1210 АЮЗР. Т. 4. С. 239.
12,1 Там же. Т. 15. С. 420.
1212 Археографический сборник... С. 115; Мицик Ю. А.
Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 1. 1659, липня 11.
Taôip шд Конотопом. Лист гетьмана 1вана Виговьского
до коронного обозного Анджея Потоцького. С. 68.
1213 Kroll Р Zrödlo do dziejöw bitwy pod Konotopem...
S. 282; Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 3.1659, липня 23. Ta6ip гетьмана Виговського шд Пу-
тивлем. Вктовий лист («авЕзи») про перемогу шд
Конотопом. С. 73.
12,4 Записка Криштофа Перетятковича // ПКК. Т. III.
Отд. III. Материалы для истории Малороссии. Киев,
1898. С. 341-355.
1215 Археографический сборник... С. 115; Мицик Ю. А.
Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 1. 1659, липня 11.
Taöip шд Конотопом. Лист гетьмана 1вана Виговьского
до коронного обозного Анджея Потоцького. С. 68.
1216 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 314.
1217 Там же. Л. 314.
1218 Археографический сборник... С. 115; Мицик Ю. А.
Гетьман 1ван Виговський. Додатки. № 1. 1659, липня 11.
Taôip шд Конотопом. Лист гетьмана 1вана Виговьского
до коронного обозного Анджея Потоцького. С. 68.
12,9 АЮЗР. Т. 4. С. 239.
1220 Kroll P. Zrodlo do dziejöw bitwy pod Konotopem...
S. 282; Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 3. 1659, липня 23. Taôip гетьмана Виговського шд Пу-
тивлем. Вгстовий лист («авЕзи») про перемогу шд
Конотопом. С. 73.
1221 Kroll P. Zrödto do dziejöw bitwy pod Konotopem...
S. 282-283; Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський.
Додатки. № 3. 1659, липня 23. Ta6ip гетьмана Виговського
шд Путивлем. Вктовий лист («авЕзи») про перемогу шд
Конотопом. С. 73-74.
1222 Kroll P Zrödlo do dziejöw bitwy pod Konotopem...
S. 282; Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 3. 1659, липня 23. Taôip гетьмана Виговського шд
Путивлем. Bicr-овий лист («авЕзи») про перемогу шд
Конотопом. С. 73.
1223 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 379. - Фамилию
Антона разобрать не удалось.
1224 Петр Костюшко упомянут в документах в
октябре 1657 г., как сотник украинских казаков, разорявших
Пинский повет (Акты, издаваемые Виленской
комиссией для разбора древних актов. Вильна, 1909. Т. XXXIV.
С. 126). В период «Потопа» не последнюю роль на Бе-
рестейщине играли наследники шляхтича Ивана Кос-
тюшкевича, среди которых был Петр Костюшко и его
сын, тоже Петр. Известно также, что в конце XVII века
стольником Пинским и старостой Житомирским был
Владислав Костюшко.
1225 Гордон П. Дневник. 1677-1678. С. 35.
1226 Kroll P. Zrodlo do dziejöw bitwy pod Konotopem...
S. 282; Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 3. 1659, липня 23. Ta6ip гетьмана Виговського шд
Путивлем. Вгстовий лист («ав1зи») про перемогу шд
Конотопом. С. 73.
1227 АЮЗР. Т. 4. С. 239.
1228 Kroll P Zrödlo do dziejöw bitwy pod Konotopem...
S. 283; Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 3. 1659, липня 23. Taöip гетьмана Виговського шд
Путивлем. BicT-овий лист («авЕзи») про перемогу шд
Конотопом. С. 74.
1229 Казем-Бек М. А. Сравнительные извлечения из
разных писателей... С. 358. - Следует отметить, что
Найма точен в датировке, 18 Шавваля 1069 г.
соответствует 29 июня 1659 г.
1230 Hammer ). de. Histoire de l'Empire ottoman... P. 97.
1231 АЮЗР. T. 7. C. 302.
1232 Там же. Т. 15. Стб. 397-398.
1233 Курбатов О. А., Малое А. В. К истории
гражданской войны на Украине в период гетманства И. Выгов-
ского (1658-1659). Рукопись.
1234 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 238; АЮЗР. Т. 15.
С. 401-402.
1235 Курбатов О. А., Малое А. В. К истории
гражданской войны на Украине...
1236 РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7. Л. 14;
Новосельский А. А. Исследования по истории эпохи
феодализма... С. 65.
1237 АМГ. Т. 2. С. 676-677.
1238 Мыцык Ю. А. «Лггописец» Дворецких... С. 229.
1239 Соловьев С. М. История России... Кн. VII. Т. 13.
С. 183.
302

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
1240АЮЗР.Т. 15. Стб.420.
1241 Гордон П. Дневник. 1677-1678. С. 35.
1242 Летопись Самовидца... С. 80.
1243 Величко С. Указ. соч. С. 207.
1244 Новгородский хронограф... С. 305.
1245 Софоновин Ф. Указ. соч. С. 95.
1246 АМГ. Т. 2. С. 673.
1247 АЮЗР. Т. 7. С. 298.
1248 Памятники, изданные временною комиссиею для
разбора древних актов. Т. IV. Отд. III. Киев, 1859. С. 85.
1249 БульвЫський А. Г. Конотопська битва 1659 р.
Украшський кторичний журнал. 1998. № 4. С. 35.
1250 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-в. Кн. 5. Л. 184об.-202.
1251 Новгородский хронограф... С. 305-306.
1252 Роде А. Описание 2-го посольства в Россию
датского посланника Ганса Олделунда в 1659 году... С. 301-302.
1253 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 670. Л. 355-357.
1254 Новосельский А. А. Исследования по истории
эпохи феодализма. С. 68.
1255 РГАДА. Ф. 210. Оп. 5. № 22. Л. 114об.-115об.
1256 БульвЫський А. Г. Украшсько-роайська вшна
1658-1659 pp. С. 214.
1257 РГАДА. Ф.210. Оп. 5. № 22. Л. 330.
1258 Соловьев С. М. История России... Кн. VII. Т. 13.
С. 183.
1259 Дополнения к Актам историческим. Т. 5. СПб.,
1853. С. 91.
1260 Koch E. Die Sachsenkirche in Moskau end das erste
Theater in Rußland // Neuen Archivs für Sächsische
Geschichte. № 32. 1911. S. 275.
1261 АМГ. T. 3. СПб., 1901. С. 380.
1262 АЮЗР. Т. 7. С. 299-300.
1263 Там же. Т. 15. Стб. 422.
1264 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 175-177.
1265 Там же. Л. 412.
1266 Там же. Л. 413.
1267 Там же.
1268 Там же. Л. 175.
1269 АЮЗР. Т. 4. С. 239.
1270 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 176.
1271 Там же. Л. 177.
1272 Там же. Л. 415-416.
1273 АЮЗР. Т. 4. С. 240.
1274 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 175-177.
1275 Там же. Л. 421.
1276 АМГ. Т. 2. С. 672.
1277 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 228-229; АЮЗР.
Т. 15. С. 397-398.
1278 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 230; АЮЗР. Т. 15.
С. 397-398. '
1279 Величко С. Указ. соч. С. 207.
1280 Соколова В. К. Русские исторические песни XVI-
XVII вв. 1960. С. 139-140.
1281 Новгородский хронограф XVII в... С. 305.
1282 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 177.
1283 Там же. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7. Л. 6.
1284 Новосельский А. А. Исследования по истории
эпохи феодализма... С. 41.
1285 Летописец, или Описание краткое знатнейших
действ и случаев, что в котором году деялося в Укра-
ини малороссийской обеих сторон Днепра и кто
именно когда гетманом был козацким // Сборник летописей,
относящихся к истории Южной и Западной Руси. Киев,
1888. С. 19.
1286 АЮЗР. Т. 5. С. 28.
1287 Эскин Ю. М. Дмитрий Михайлович Пожарский.
М., 2013. С. 217.
1288 АЮЗР. Т. 7. С. 301.
1289 Казем-бек М. А. Сравнительные извлечения из
разных писателей... С. 357-358.
1290 Ciesielski T. Od Batohu do Zwanca. Zabrze, 2007.
S. 35.
1291 Велъяминов-Зернов В. В. Исследование о
касимовских царях и царевичах. Ч. 3. СПб., 1866. С. 219.
1292 Новиков Н. Древняя российская вивлиофика,
содержащая в себе собрание древностей... С. 240.
1293 РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7. Л. 1;
Новосельский А. А. Исследования по истории эпохи
феодализма. С. 65.
1294 Смирнов Н. В. «Как под Конотопом упадок
учинился»... С. 334.
1295 Пользуясь случаем, автор благодарит Н. В.
Смирнова за предоставленную черновую копию текста
документа.
1296 АЮЗР. Т. 7. С. 312.
1297 Новосельский А. А. Исследования по истории
эпохи феодализма... С. 67.
1298 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-в. Кн. 10. Л. 190-191. -
Позднее выяснилось, что А. Иевлев попал в плен к крымцам.
1299 Там же. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7. Л. 13;
Соловьев С. М. История России... Кн. VI. Т. 11. С. 50.
1300 РГАДА. Ф. 210. Оп. 14. № 167. Л. 105.
1301 Там же. Л. 107.
1302 Там же. Л. 108.
1303 Там же. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7. Л. 25.
1304 БульвЫський А. Г. Украшсько-роайсью взаемини
1657-1659... С. 383.
1305 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 296. Л. 184.
1306 Там же. Оп. 13. № 337. Л. 106-107.
1307 РИБ. Т. 34. (Кн. 5) Пг., 1917. Стб. 674-675.
1308 Там же. Стб. 687-688
1309 Там же. Стб. 713-714.
1310 РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1661 г. № 42. Л. 1-3,71-79об.
1311 Там же. № 1. Л. 19-21.
1312 РИБ. Т. 34. (Кн. 5). Стб. 653-654, 655-656.
1313 Болотов А. Т. Записки Андрея Тимофеевича
Болотова 1737-1796. Тула, 1988. Т. 1. С. 15.
1314 Щепкина Е. Н. Старинные помещики на службе и
дома. Из семейной хроники (1578-1762). СПб., 1890. С. 29-30.
303

И. Б. Бабупин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
13,5 РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1661 г. № 42. Л. 77об.
1316 Мицик Ю. А. Чигирин. Гетьманська столиця. Кшв,
2007. С. 131.
1317 Новосельский А. А. Исследования по истории
эпохи феодализма... С. 68.
1318 Там же. С. 66-67.
1319 Там же. С. 66-68.
1320 Смирнов Н. В. Как под Конотопом упадок
учинился... С. 350.
1321 Смолш В. А., Степанков В. С. Украшська нацю-
нальна револющя XVII ст. (1648-1676 pp.) Т. 7. Кшв,
1999. С. 236.
1322 Wçslawski S. Victor et victus... P. 92, 95. - Подробнее
об этом см.: Вабулин И. Б. К вопросу о почитании
нового страстотерпца, благоверного князя Симеона
Пожарского // Кадашевские чтения. Сб. док. конф. Вып. 6. М.,
2010. С. 119-139.
1323 Дополнения к Ш-му тому Дворцовых разрядов.
Стб. 192-193.
1324 Там же.
1325 Форстен Г. В. Отношения Швеции и России во
второй половине 17 века (1648-1700) // ЖМНП. 1898.
Апрель-май. С. 63.
1326 Белокуров С. А. Дневальные записки Приказа
Тайных дел 7165-7183 гг. М., 1908. С. 35.
1327 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 192. Л. 32.
1328 АЮЗР. Т. 4. С. 240.
1329 Там же. Т. 15. Стб. 397-398.
1330 Там же. Т. 7. С. 312.
1331 РГАДА. Ф. 123. Оп.1. Стб. 1659 г. № 7. Л. 14-15.
1332 Там же. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 378.
1333 АЮЗР. Т. 4. С. 241.
1334 Там же.
1335 Там же. С. 242.
1336 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 1490. Л. 173; Карпов А. Б.
Уральцы. 4.1. Приложение X. С. 57.
1337 АЮЗР. Т. 7. С. 299-300.
1338 Там же. Т. 4. С. 244.
1339 РГАДА. Ф. 210. Оп. 14. № 196. Л. 344, 377-378.
1340 АМГ. Т. 2. С. 675-676.
1341 РГАДА. Ф. 210. Оп. 14. № 196. Л. 277-279.
1342 Там же. Л. 339-340.
1343 Там же. Л. 332.
1344 Там же. Л. 334.
1345 Там же. Л. 360.
1346 Кобзарева Е. И. Дипломатическая борьба России
за выход к Балтийскому морю в 1655-1661 годах. М.,
1998. С. 242-244.
1347 РГАДА. Ф. 96. Оп. 1. Стб. 1658 г. № 7. Л. 49-50.
1348 Соловьев С. М. Указ. соч. Кн. VI. Т. 11. С. 210.
1349 Там же. С. 212.
1350 АЮЗР. Т. 7. С. 299-300.
1351 Там же. С. 303.
1352 Там же.
1353 Там же.
1354 Там же. Т. 4. С. 242.
1355 Там же. С. 244.
1356 Там же. Т. 7. С. 299-300.
1357 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 131
1358 Там же. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7. Л. 14.
1359 АЮЗР. Т. 15. С. 428-430.
1360 РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. N> 7. Л. 15.
1361 Мицик Ю. А. 1ван Орко... С. 36.
1362 АЮЗР. Т. 7. С. 301.
1363 Костомаров Н. И. Гетманство Юрия
Хмельницкого // Он же. Казаки. Исторические монографии и
исследования. М., 1995. С. 247.
1364 Королев В. Н. Босфорская война. М., 2007. С. 484.
1365 Там же. С. 485.
1366 Там же. С. 486.
1367 РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. N> 7. Л. 15.
1368 Там же. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 42. Л. 16, 15,
14 (листы перепутаны).
1369 ТТам же. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 388.
1370 Там же. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 132.
1371 Там же. Л. 134.
1372 Там же. Ф. 210. Оп. 12. № 370. Л. 165.
1373 ТТам же. Оп. 13. № 308. Л. 387.
1374 Там же. Л. 388.
1375 АЮЗР. Т. 4. С. 242.
1376 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 386-389.
1377 Там же. Оп. 12. № 370. Л. 108-111.
1378 АМГ. Т. 2. С. 677.
1379 АЮЗР. Т. 4. С. 242.
1380 Санин Г. А. Порта, Крым... С. 56.
1381 АЮЗР. Т. 4. С. 242.
1382 Никулов А. П. . Оскольские оборонительные
сооружения // Белгородский краеведческий вестник.
Вып. 2. Белгород, 2002. С. 11.
1383 АМГ. Т. 2. С. 677.
1384 Дополнения к Ш-му тому Дворцовых разрядов.
Стб. 194-195.
1385 Новгородский хронограф... С. 306.
1386 Там же. С. 306.
1387 РГАДА. Ф. 210. Оп. 5. № 16. Л. 92-95.
1388 ф0рстен г. В. Отношения Швеции и России во
второй половине 17 века... С. 62.
1389 малов д В. Московские выборные полки... С. 450.
над Путь, по которому шел на Москву гетман Сагай-
дачный в 1618 г.
1391 РГАДА. Ф. 210. Оп. 5. № 16. Л. 92-95.
1392 АМГ. Т. 2. С. 677.
1393 Koch E. Die Sachsenkirche in Moskau end das erste
Theater in Rußland // Neuen Archivs für Sächsische
Geschichte. № 32. 1911. S. 274-275.
1394 Wçslawski S. Victor et victus... P. 93.
1395 Дополнения к Ш-му тому Дворцовых разрядов....
304

Гл. IV. Конотопская битва и военные действия в июле-сентябре 1659 г.
Стб. 194-195.
1396 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6. Кн. 35. Л. 36-37об.
1397 АМГ. Т. 2. С. 677.
1398 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 130.
1399 Там же. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7. Л. 15.
1400 Апанович О. М. Запор1зька Слч у боротьбЕ проти
турецько-татарськой arpeciï... С. 142.
,40' РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 28. Л. 136.
1402 Там же. Л. 133.
1403 Там же. Л. 135.
1404 Там же. Л. 137.
1405 Новосельский А. А. Указ. соч. С. 70.
1406 РГАДА. Ф. 210. Оп. 14. N> 196. Л. 408-410.
1407 Памятники, изданные временною комиссиею...
Т. III. Отд. IIÏ. С. 333.
1408 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. N> 426. Л. 195.
1409 АЮЗР. Т. 4. С. 243.
1410 Там же. С. 214-215.
1411 Там же.
1412 БулъвЫський А. Г. Украшсько-росшсью взаемини
1657-1659... С. 412.
1413 Там же.
1414 Там же. С. 413.
14,5 АЮЗР. Т. 4. С. 245.
1416 Там же.
1417 БулъвЫський А. Г. Украшсько-росшсью взаемини
1657-1659... С. 413.
14,8 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 499.
1419 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 515.
1420 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 499.
1421 Апанович О. М. ЗапорЕзька Оч у боротьб1 проти
турецько-татарськой arpeciï... С. 146.
1422 ПКК. Т. III. С. 363.
1423 АЮЗР. Т. 4. С.214-215.
1424 Там же. Т. 7. С. 312.
1425 По словам шляхтича Яна Душинского, он
«служил у Выговского под надворною ево хоругвью пана
Тарнавского был поручиком у жолныр»: Ф. 229. Оп. 1.
№42. Л. 16.
1426 АЮЗР. Т. 7. С. 312.
1427 Там же.
1428 Там же.
1429 Там же.
1430 Там же. Т. 4. С. 246-247.
1431 Там же. Т. 15. Стб. 443.
1432 Там же. Стб. 435-441.
1433 Там же.
1434 РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 42. Л. 18-19.
1435 Востоков А.-А. Указ. соч. С. 41.
1436 АЮЗР. Т. 7. С. 312.
1437 Там же. Т. 15. С. 460.
1438 Там же. Т. 7. С. 312.
1439 Там же. С. 313.
1440 Флоря Б. Н. Русское государство... С. 505.
1441 АЮЗР. Т. 4. С. 247.
1442 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6. Кн. 35. Л. 24-26.
1443 Памятники, изданные временною комиссиею...
Т. III. Отд. III. С. 370.
1444 Дополнения к Ш-му тому Дворцовых разрядов...
Стб. 197-198.
1445 АЮЗР. Т. 4. С. 435.
1446 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 497. Л. 200-205.
1447 Дополнение к Ш-му тому Дворцовых разрядов...
Стб. 187.
1448 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 423. Л. 114-115.
1449 АЮЗР. Т. 4. С. 249.
1450 Там же.
1451 Там же. Т. 15. Стб. 438-439.
1452 Там же. Стб. 441.
1453 Дополнения к Ш-му тому Дворцовых разрядов...
Стб. 198.
1454 АЮЗР. Т. 15. Стб. 440.
1455 Там же. Т. 7. С. 313.
1456 Там же. Т. 4. С. 250.
1457 Там же. Т. 7. С. 307.
1458 Там же. С. 307.
1459 Там же. Т. 4. С. 253.
1460 РГАДА. Ф. 210. Оп. 14. № 180. Л. 119.
1461 Там же. Оп. 12. № 418. Л. 159.
1462 ТТам же. № 423. Л. 116.
1463 Там же. № 418. Л. 160.
1464 АЮЗР. Т. 7. С. 314.
1465 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 418. Л. 160.
1466 Там же. № 423. Л. 116.
1467 Там же. № 418. Л. 161-162.
1468 АЮЗР. Т. 4. С. 255.
1469 РГАДА. Ф. 210. Оп. 5. № 16. Л. 73-90.
1470 Там же. Л. 92-95.
1471 Малое А. В. Московские выборные полки... С. 450.
1472 Там же. С. 451.
1473 Там же. С. 172.
1474 Там же. С. 436-437.
1475 Там же. С. 173.
1476 Там же. С. 452.
1477 Белокуров С. А. Дневальные записки Приказа
Тайных дел 7165-7183 гг. М., 1908. С. 35.
1478 Малое А. В. Московские выборные полки... С. 452.
1479 Белокуров С. А. Дневальные записки... С. 46.
1480 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 418. Л. 18.
1481 Там же. Оп. 6-а. Кн. 10. Л. 35.
1482 Там же. Оп. 12. № 418. Л. 17-18.
1483 Там же. Оп. 6-а. Кн. 10. Л. 30-31.
1484 Там же.
1485 Там же. Оп. 12. № 418. Л. 143-146.
1486 Там же. Л. 175.
305

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
1487 Там же. № 418. Л. 280-282.
1488 Там же. Л. 180.
1489 Там же. Оп. 5. № 22. Л. 103-339.
1490 АЮЗР. Т. 4. С. 259.
1491 Там же. С. 262.
1492 Барсуков Л. П. Род Шереметевых. Спб., 1888. Т. 5.
С. 224.
1493 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-а. Кн. 10. Л. 65.
1494 Там же. Л. ббоб.
1495 Там же. Л. 65об.
1496 Там же.
1497 АЮЗР. Т. 7. С. 315.
1498 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-а. Кн. 10. Л. 65об.
1499 Там же. Л. ббоб.
1500 Там же. Оп 12. № 418. Л. 167.
1501 Там же. Оп. 6-а. Кн. 10. Л. 107об.
1502 Там же.
1503 Там же. Оп. 12. № 418. Л. 167-168.
1504 Там же. № 497. Л. 225.
1505 АЮЗР. Т. 7. С. 316.
1506 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 497. Л. 201.
1507 АЮЗР. Т. 7. С. 317.
1508 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 654, 658.
1509 Там же. Л. 393-394.
1510 Там же. Оп. 6. Кн. 35. Л. 124-196.
1511 Там же. Оп. 13. № 308. Л. 215-219.
1512 Там же. Оп. 12. № 806. Л. 396-397.
1513 АЮЗР. Т. 7. С. 314.
15,4 Там же. С. 316.
15,5 Там же. С. 314.
1516 Там же. С. 317.
15,7 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Л. 398.
1518 АЮЗР. Т. 7. С. 314.
1519 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6. Кн. 35. Л. 20об.-21.
1520 Санин Г. А. Порта, Крым... С. 57-58.
1521 Малорусские казаки между Россией и Польшей
в 1659 году... С. 119.
1522 Булъвтсъкий А. Г. Украшсько-роайська вшна
1658-1659... С. 413-415.
1523 Костомаров Н. И. Гетманство Выговского... С. 192.
1524 Волк-Карачевский В. В. Указ. соч. С. 4.
1525 Там же. С. 262.
1526 Там же. С. 268.
1527 Вернадский Г. В. Указ. соч. Ч. 2. С. 51.
1528 Дополнения к Ш-му тому Дворцовых разрядов...
С. 204.
1529 ргАДА. Ф. 210. Столбцы Белгородского стола.
№426. Л. 160-161.
1530 Малорусские казаки между Россией и Польшей
в 1659 году... С. 120.
1531 АЮЗР. Т. 4. С. 275.
1532 Там же. С. 276.
1533 Барсуков А. П. Род Шереметевых... С. 219.
1534 Памятники, изданные временною комиссиею.
Т. III... С. 405-406.
1535 Там же. Т. IV. Отд. III. С. 16.
1536 Новосельский А. А. Указ. соч. С. 41.
1537 Санин Г. А. Порта, Крым... С. 59.
306

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Военные события на Украине в ходе
вооруженного выступления Выговского 1658-1659 гг.
нашли отражение в значительном количестве
источников, причем неопубликованная их часть
в количественном отношении намного
превосходит опубликованную. Нарративные
источники раньше введены в научный оборот,
неизмеримо чаще привлекались исследователями
деятельности Выговского, особенно украинскими
историками. Между тем нарративные
источники значительно уступают документальным не
только в количественном отношении, но и в
информативном плане, не могут сравниться с
ними полнотой и значимостью своих известий при
всей уникальности ряда из них.
Проведенное исследование позволяет
сделать вывод о том, что документальные
письменные источники, относящиеся к военным
событиям 1658-1659 гг., прежде всего
документы делопроизводства Разрядного приказа,
созданные в Русском государстве, сохранились
достаточно полно и хорошо. Материалы
данного происхождения являются наиболее
ценными, так как подробно освещают все боевые
операции русских войск и их противников на
Украине и вместе с тем лишены
тенденциозности и пропагандистского характера,
свойственных большинству документов из лагеря
Выговского. Последние менее многочисленны, что
объясняется условиями создания и
функционирования документов казацкого лагеря,
неудовлетворительного хранения их комплекса.
Многочисленные неопубликованные
документы РГАДА позволили существенно восполнить
имеющиеся пробелы, достаточно подробно
реконструировать военные события на Украине
в 1658-1659 гг. на основе максимально
полного выявления письменных источников по
исследуемой теме.
Гражданская война, полыхавшая на
Украине между старшинской верхушкой и рядовым
казачеством в 1658-1659 гг., была результатом
острых политических и
социально-экономических противоречий в самом украинском
обществе. Москва не вмешивалась в эту войну и не
использовала силы оппозиции (М. Пушкарь,
Я. Барабаш) для установления прямого
контроля над Гетманщиной, что не позволяет говорить
об «имперской экспансии» России как
причине последующего военного конфликта с
участием русских войск. Документы главного военного
ведомства Русского государства не
подтверждают ни концентрации значительных воинских
сил на административных границах
Гетманщины, ни наличия у Москвы каких-либо планов
подготовки военного вторжения с целью
занятия («оккупации») украинских земель накануне
военного конфликта 1658-1659 гг.
В условиях обострения борьбы старшины
и народных масс наиболее актуальным для
Выговского и его сторонников стал вопрос о
сохранении власти. Слабость нового гетмана
проявилась в неспособности прекратить гражданскую
войну на Украине без посторонней помощи.
Опасаясь потерять гетманскую булаву, Выгов-
ский не возражал против присутствия русских
войск и даже соглашался на размещение воевод
в городах. Однако отказ царского правительства
от применения военной силы в отношении
восставших против гетмана, политика примирения
конфликтующих сторон вынудили Выговского
обратиться за помощью к крымскому хану. Тем
самым Выговский не только нарушил
положения договора 1654 г. об ограничении
международных сношений гетманского правительства,
но и способствовал появлению на Украине
вооруженных сил враждебного России
государства. Нашествие орды привело к массовой ги-
307

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
бели, пленению и разорению малороссийских
подданных царя, которые, в свою очередь,
обратились к царю с призывами о помощи. Алексей
Михайлович не мог проигнорировать данные
обращения со стороны своих подданных,
защиту которых он считал своей прямой
обязанностью. Таким образом, утверждение ряда
украинских историков о том, что основной причиной
вооруженного конфликта на Украине между
казаками и Русским государством в 1658-1659 гг.
стало необоснованное вмешательство царского
правительства во «внутренние дела Украины»
и стремление установить свой
военно-политический контроль над Гетманщиной, не
соответствует объективной истине. Такая трактовка
является односторонней, предвзятой, ненаучной.
Гражданская война и борьба за власть в
Войске Запорожском вела к развалу его военной
организации. Победоносная казацко-крестьян-
ская армия Освободительной войны
постепенно превращалась в расколотое,
деморализованное и разлагающееся казацкое ополчение, не
желающее воевать за интересы старшины и не
понимавшее целей войны с Русским
государством. Основная масса украинского
казачества и поспольства ориентировалась на Москву,
искала защиты у царя как гаранта от произвола
старшины и возможного восстановления
польско-шляхетских порядков в той или иной
форме. С приходом к власти Выговского опасность
реставрации «старого режима» резко возросла.
Своим тесным союзом с крымскими татарами
гетман по отношению к царю ставил себя в
положение изменившего присяге подданного.
Активное военное вмешательство
крымского хана в украинские дела позволило Выговско-
му не только подавить восстание М. Пушкаря -
Я. Барабаша и сохранить гетманскую власть, но
и приступить к осуществлению ранее
намеченной цели, суть которой сводилась к поиску
приемлемого соглашения с правящими кругами
Речи Посполитой.
Таким образом, разрыв Выговского с
Москвой был обусловлен победой гетмана над
силами оппозиции, одержанной
исключительно благодаря крымско-татарской военной
поддержке. В условиях почти полной
зависимости Выговского от агрессивной политики
308
Крымского ханства, возобновившего военный
союз с Речью Посполитой, дальнейшее
сохранение московского подданства для гетмана стало
невозможным.
Результатом нового соглашения стала Га-
дячская уния, заключенная Выговским с
представителями польского короля осенью 1658 г.
Как политико-правовой акт она была
нарушением присяги гетмана царю и означала смену
подданства, что не противоречит оценке
действий Выговского русской стороной как «измены
государю». Выбору гетманом Речи Посполитой
способствовало то, что возглавляемая им
старшинская верхушка Войска Запорожского
стремилась к получению прав и привилегий
польского шляхетства, которое было осуществимо
только в рамках Польско-Литовского
государства. Выговский прекрасно понимал это и,
опираясь на татарские сабли, не шел ни на какие
компромиссы с Москвой.
Новому политическому курсу руководства
Гетманщины, реализация которого началась
после разгрома основных сил оппозиции (летом
1658 г.), способствовала политика правящих
кругов Речи Посполитой, готовых идти на
временные тактические уступки казачеству.
Приоритетной задачей для Варшавы стала задача
привлечения Войска Запорожского на свою
сторону накануне возобновления русско-польской
войны за Украину. Поддержка Выговского
поляками и крымскими татарами, ошибки и
просчеты царского правительства в целом ряде
важных вопросов по отношению к Украине (отказ
от поддержки сторонников московской
ориентации, излишнее доверие Выговскому и др.) во
многом обусловили длительность и кровопро-
литность данного вооруженного конфликта.
Итак, обобщим изложенное.
1. Предпосылки измены (мятежа)
Выговского следует искать в состоянии украинского
общества весной-летом 1658 г., таковыми
являлись:
- стремление старшинской верхушки
Войска Запорожского к получению политических
прав и привилегий польского шляхетства,
которое было осуществимо только в рамках
Польско-Литовского государства, путем
компромисса с королем;

Заключение
- ориентация основной массы украинского
казачества и поспольства на Москву как
гаранта от возможного восстановления
польско-шляхетских порядков в той или иной форме;
- слабость гетманской власти Выговского
и его неспособность прекратить гражданскую
войну между «партией старшин» и «народной
партией» на Украине без посторонней помощи;
- дальнейшая невозможность уклонения
гетмана Выговского от выполнения положений
договора 1654 г. об ограничении
международных сношений гетманского правительства,
составления реестра и сбора налогов в царскую
казну, необходимых для выплаты жалованья
рядовым казакам.
О социальных притязаниях казацкой
старшины, выразителем интересов которых стал
новый гетман, как важнейшей причине
измены Выговского писал еще Д. И. Иловайский,
обращая внимание на то, что «казацкая
войсковая старшина большей частью составлялась
из людей или принадлежащих по
происхождению к шляхетскому сословию, или
старавшихся примкнуть к тому же привилегированному
сословию, вообще из людей, получивших
более или менее польское воспитание и
проникнутых шляхетским мировоззрением. Нобили-
тация, или королевское утверждение в правах,
сего сословия для многих составляла предмет
вожделений. Старшина казацкая и вообще знач-
ное казачество явно стали стремиться к тому,
чтобы выделиться в высшее господствующее
сословие и заменить собой для народа только
изгнанных польских панов и шляхту»1. Если для
основной массы казаков «борьба за
православную веру» еще не потеряла смысл, то в глазах
значного казачества религиозный интерес уже
отступил на второй план. Старшина,
воспитанная в польских коллегиях и школах, в
значительной степени усвоившая
польско-шляхетские нравы чувствовала себя несравненно
ближе к польской шляхте, чем к дворянам
Московского государства.
Причинами измены (мятежа) Выговского
также являлись:
- острый социальный конфликт в
Гетманщине между казацкой верхушкой и рядовым
казачеством, который неизбежно вел к падению
Выговского, не способного прекратить
гражданскую войну собственными силами;
- отказ царского правительства от
применения военной силы в отношении восставших
против гетмана, политика примирения
конфликтующих сторон;
- активное военное вмешательство в
украинские дела враждебного России Крымского
ханства, которое позволило Выговскому и его
сторонникам сохранить власть в Гетманщине;
- новый курс казацкой верхушки на
соглашательскую политику с правящими кругами
Речи Посполитой с целью сохранения своего
привилегированного положения и получения
шляхетских привилегий;
- политика правящих кругов Речи
Посполитой, готовых идти на временные тактические
уступки старшине с целью оторвать Войско
Запорожское от Русского государства накануне
возобновления русско-польской войны за
Украину.
Поводом для начала подготовки
вооруженного выступления активных сторонников
Выговского стала запоздалая попытка царя
направить воевод и русские гарнизоны в шесть
городов Украины (Белая Церковь, Корсунь, Нежин,
Полтава, Чернигов и Миргород), когда
Крымское ханство уже оказало гетману необходимую
военную помощь в борьбе с оппозицией (май
1658 г.). В то же время русское правительство
не планировало вводить и размещать на
Украине значительные воинские контингента и тем
более вести военные действия против
Выговского до самого последнего момента (Гадячско-
го соглашения). К вооруженному выступлению
украинских казаков оно оказалось не готовым.
В дальнейшем, уже в ходе военного
конфликта, царь неоднократно предпринимал попытки
прекратить кровопролитие, но со стороны
гетмана Выговского аналогичного стремления не
было.
Гадячская уния как политико-правовой акт
была нарушением присяги царю. Действия
гетмана были справедливо расценены в Москве
как измена, т.е. акт предательства по
отношению к русскому царю, нарушение присяги
подданным государя. Рассуждения А. Г. Бульвин-
ского о несостоятельности «концепции измены»
309

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Выговского, доминирующей в российской
историографии, беспочвенны. Измену следует
понимать исключительно как измену своему
верховному сюзерену, посколько понятия
«национальный суверенитет» в то время не существовало.
Измена Выговского заключается в сознательном
деянии, направленном против интересов
государя, подданным которого он являлся. Гадяч-
ский договор фактически означал ликвидацию
основных завоеваний Богдана Хмельницкого.
Положения договора, который был
ратифицирован сеймом лишь 22 мая 1659 г., в
действительности были временной тактической
уступкой правящего класса Речи Посполитой.
2. Объективная реконструкция хода и
характера военных событий в 1658-1659 гг.
позволяет сделать вывод о том, что роль русских
вооруженных сил на Украине фактически
свелась к необходимости защиты малороссийских
подданных, сохранивших верность
переяславской присяге 1654 г., от разорения их городов
и сел сторонниками Выговского и крымскими
татарами. Особо стоит отметить то, что
измена гетмана и активное вмешательство
Крымского ханства в гражданскую войну на
Украине вынудили царское правительство ослабить
свое военное присутствие в Великом
княжестве Литовском, а именно передислоцировать
значительные воинские силы из Белоруссии на
Украину, чего ранее не планировалось. В итоге
вынужденная оказать поддержку противникам
Выговского Россия, наряду с Речью Посполитой
и Крымским ханством, стала лишь одним из
политических игроков, которые в меру своих сил
и возможностей поддерживали своих
сторонников в гражданской войне на Украине.
Объективный анализ хода и характера
военных событий на Украине в 1658-1659 гг.
показывает, что мятежное казацкое войско без
крымскотатарской и польской военной помощи было не
способно противостоять реформированным
русским вооруженным силам, основу которых
составляли рейтарские, драгунские и
солдатские полки нового (европейского) строя. Это,
в свою очередь, вызвало недооценку
противника московскими воеводами, одним из
результатов которой было поражение под Конотопом.
Во всех боевых столкновениях с полками
нового строя мятежные казаки постоянно терпели
поражения и только при поддержке крымских
татар, поляков и европейских наемников могли
рассчитывать на успех (Лохвица, Конотоп).
3. Тяжелое поражение под Конотопом было
вызвано не низкой боеспособностью русских
войск, как утверждают некоторые
отечественные и украинские историки, а прежде
всего серьезными просчетами командующего
кн. А. Н. Трубецкого. Воевода не имел ни
сведений о силах противника, ни данных о
местности, на которой развернулось сражение. Этому
способствовала миротворческая политика
царского правительства, склонность к
дипломатическому решению конфликта и, как результат,
пассивность в ведении военных действий,
которая привела к тому, что русское войско
оказалось не готовым к неожиданному
нападению многочисленного врага. «Кризис
управления», просчеты и ошибки воеводы отчасти
стали следствием общей стратегической линии
русского правительства не на карательные,
репрессивные методы борьбы со своими
противниками на Украине, а на принуждение казацкой
старшины к мирному восстановлению русского
подданства Войска Запорожского.
Большие потери дворянской конницы в Ко-
нотопской битве объясняются не столько
масштабами битвы, сколько тем фактом, что в бой
были брошены конные сотни, состоящие из
представителей московской знати, гибель
которых вызвала траур в Москве и породила
легенду о разгроме «цвета московской конницы».
В то же время русская пехота нового строя
и стрельцы убедительно доказали свое полное
превосходство над казацкой пехотой и
татарской конницей в боях при отступлении от Ко-
нотопа к Путивлю, отразив все атаки
неприятеля с большими потерями для последнего.
Основными причинами поражения русских
войск в Конотопской битве стали:
- отсутствие необходимой разведки и, как
результат, неожиданный подход и нападение
многочисленной крымско-татарской орды;
- недооценка сил противника и стремление
Трубецкого добиться решительной победы
действиями одной конницы, без поддержки пехоты
и артиллерийского огня;
310

Заключение
- продолжение осады Конотопа пехотными
и артиллерийскими частями, не
задействованными в битве на переправе;
- незнание Трубецким местности, а именно
возможности обхода позиций русского войска
с левого фланга через Торговицкое болото;
- значительное численное превосходство
противника над войском Трубецкого (1,5:1).
Отдельно стоит сказать о степени
ответственности кн. С. Р. Пожарского за поражение под
Конотопом. Большинство историков
несправедливо считают его главным виновником
неудачи и больших потерь русского войска, забывая
о том, что по своему служебному положению,
используя современные термины, он являлся
лишь командиром дивизии. Иными словами, он
может отвечать за гибель только тех ратных
людей, которые были под его началом, т.е. за
частную неудачу в одном из эпизодов большой
битвы, но никак не за общий неудачный исход Ко-
нотопского сражения. Основная тяжесть вины
за провал всей Конотопской операции,
несомненно, лежит на главнокомандующем русской
армией кн. А. Н. Трубецком.
Общие боевые потери русских
убитыми и пленными в данном сражении, по нашим
подсчетам, составили 4 763 человека, а в целом
(с учетом не указанных в документах боевых
холопов) не превышали 5 тыс. русских ратных
людей и 2 тыс. казаков Беспалого, что составляет
примерно 75 часть всей армии и является
серьезным поражением, но не разгромом. Разгром,
по определению К. фон Клаузевица, происходит
тогда, «когда моральные силы побежденных
расшатаны до такой степени, что делают
невозможным дальнейшее сопротивление». В то же время
на примере отхода русской армии от Конотопа
мы видим «медленное отступление,
сопровождающееся беспрестанным сопротивлением с
дерзкими, отважными контрударами всегда, когда
преследующий чересчур увлечется
использованием своих преимуществ». Это пример
отступления армии, «приученной к войне»,
напоминающее «отход раненого льва»2. Роль и значение
данного поражения в общем контексте военных
действий на Украине сильно преувеличены.
4. Поддержанное Крымским ханством
и Польско-Литовским государством
вооруженное выступление сторонников гетмана Выгов-
ского стало серьезной угрозой для
безопасности юго-западных земель Русского
государства, оказало существенное влияние на
расстановку сил на театре войны и дальнейший ход
борьбы между крупнейшими державами
Восточной Европы за земли Украины и
Белоруссии. Основными результатами и
последствиями «измены Выговского» для гетманской
власти явились действия царского правительства
по ограничению автономии Гетманщины,
закономерная и ожидаемая реакция на казацкую
«измену». Поэтому лишь с конца 1659 г.
можно говорить о смене политического курса
царского правительства по отношению к
Гетманщине, а именно к первым реальным шагам по
установлению прямого контроля над
гетманами, что нашло выражение в действиях,
направленных на значительное усиление московского
военного присутствия на Украине.
Свержение гетмана И. Выговского осенью
1659 г. и выбор казаков в пользу Москвы
были выражением воли не только значительной
части украинского казачества, но и
отражением общего настроения народных масс, что
подтверждается отсутствием какого бы то ни было
сопротивления вводу русской армии на
Украину и размещению гарнизонов в «Черкаских
городах» в конце 1659 г. Начавшийся процесс
постепенной инкорпорации Украины,
подкрепленный ускоренным развитием тесных
экономических связей, не явился результатом ее
насильственного присоединения («завоевания»
или «оккупации») Русским государством.
Ярким показателем позитивного восприятия
дальнейшего органичного слияния двух культур
стал знаменитый «Киевский синопсис» И. Ги-
зеля (1674), наиболее полно воплотивший идею
объединения двух славянских народов в едином
государстве.
Следует также признать, что при ином,
благоприятном для Москвы развитии событий на
Украине после смерти Богдана Хмельницкого
Гетманщина намного дольше сохранила бы свою
автономию в составе Русского государства на
условиях мартовских статей 1654 г.
Определяющую роль в политике русского правительства
по отношению к Гетманщине играло не столько
311

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
стремление ограничить автономию
присоединенной территории, сколько внутренняя
ситуация на Украине, которая в сочетании с
внешнеполитическими факторами вынуждала Москву
восстанавливать «передовой эшелон» обороны
против Крыма и Турции, разрушенный Выгов-
ским. К этому призывали и ряд вождей
казачества, выражавшие настроения наиболее
радикально промосковски настроенных кругов
украинского общества. При этом каждое
действие Москвы было лишь ответом на те или иные
враждебные шаги, предпринятые мятежным
казацким гетманом.
5. Вооруженный конфликт на Украине
1658-1659 гг. был частью русско-польской
войны 1654-1667 гг. В «Выговщине» мы не находим
ничего общего с Освободительной войной под
предводительством Богдана Хмельницкого
против поляков, когда были задействованы самые
широкие слои населения, объединившиеся
ради общего дела - борьбы против «ненавистных
ляхов». Благодаря массовой поддержке народа
восстание Б. Хмельницкого переросло в
грандиозную по своим масштабам Освободительную
войну. В то же время попытки ряда историков
обозначить борьбу Выговского против
Русского государства как большую
«украинско-российскую войну», представить этот социальный
конфликт как «национальный» следует
признать несостоятельными.
Анализ военных событий на Украине 1658-
1659 гг., связанных с изменой Выговского,
позволяет нам определить их как казацкий мятеж,
организованный гетманом и его сторонниками
из числа представителей высшей казацкой
старшины. Главное заключается не только в том, что
Выговский и его сторонники были подданными
царя, но и в том, что размах вооруженного
выступления одной из политических сил
Гетманщины («партии старшины» - сторонников
Выговского или «выговцев») против России не
задел значительной части украинского общества,
не всколыхнул широких масс населения.
Основной движущей силой мятежа была лишь часть
украинского казачества. С учетом узкой
социальной базы вооруженного выступления
«выговцев» называть военные события на Украине
1658-1659 гг. «казацкой войной» также было бы
преувеличением. Параллели между «Хмельнич-
чиной» и «Выговщиной» неуместны. Весьма
показательно, что, не имея широкой социальной
опоры, мятеж Выговского прекратился
самостоятельно, в момент его кульминации, как
только многие представители старшины убедились
в ошибочности сделанного ими шага (узнав об
условиях Гадячской унии). «Выговщину» можно
определить как политическое движение
группы казачества («партия старшин»), потерявших
поддержку общества в тот момент, когда
интересы этой группы вошли в противоречие с
народными интересами.
Значение мятежа Выговского в
русско-украинских отношениях прежде всего проявилось
в том, что военный конфликт 1658-1659 гг.
привел к коренному пересмотру политики
Московского государства в отношении
Гетманщины. Войско Запорожское перестало быть
надежной защитой южных рубежей России. Более
того, гетманские земли стали плацдармом для
активизации крымско-татарской агрессии.
Военный фактор (необходимость восстановления
«передового эшелона» обороны) оказался
катализатором неизбежного процесса
ограничения автономии Украины. «Политика доверия»
к гетманам сменилась «политикой контроля» за
ними. Иными словами, можно сказать, что Ко-
нотопская битва «запустила механизм»
инкорпорации Украины в состав Русского
государства, значительно ускорила процесс ликвидации
особого статуса Гетманщины, в конечном
счете превративший Украину в рядовую
провинцию Российской империи. При этом стоит
оговориться, что в дальнейшем мы имеем не
какой-то планомерный процесс ликвидации
автономии Украины, а периоды доверия-недоверия
к отдельным гетманам, расширение или
ограничение неформальных полномочий которых
зависело от отношения к ним со стороны
правящей элиты России.
В ходе борьбы с мятежом Выговского из
Белоруссии на Украину были передислоцированы
значительные воинские силы Московского
государства, что в дальнейшем стало одной из
важнейших причин поражений русских войск в
боях за земли ВКЛ. Данное обстоятельство,
несомненно, не позволило России закончить вой-
312

Заключение
ну с Речью Посполитой с большим успехом, чем
тот результат, который был достигнут по
условиям Андрусовского перемирия 1667 г.,
разделившего Украину по берегам Днепра.
Проведенное исследование позволяет
сделать вывод о том, что свержение гетмана И. Вы-
говского осенью 1659 г. и выбор казаков в
пользу Москвы были выражением воли
значительной части украинского общества.
Большинство политически активного населения Украины
предпочло Москву Варшаве. По справедливо-
Прияожения
1. Белгородский полк с мая 1658 г. по июнь
1659 г.
2. Киевский гарнизон в июле-октябре 1658 г.
3. «Рязанский полк» в январе-июне 1659 г.
4. Большой полк в феврале - начале июня
1659 г.
5. Сводные соединения в боях и походах
с апреля по июнь 1659 г.
6. Польско-татарско-казацкое войско
(коалиция И. Выговского).
7. Роспись всех полков Нового строя на
государевой службе.
8. Убитые и раненые в боях с 28 июня по
10 июля 1659 г.
9. Соединения русской армии после Коно-
топской кампании (август-ноябрь 1659 г.).
10. Русские гарнизоны, размещенные в
городах Украины зимой 1659-1660 гг.
му выражению П. М. Бицилли, «многое из того,
что в настоящее время украинцы считают
нарушением прав украинского народа со
стороны Москвы, было сделано Москвой в
удовлетворение желаний части самого же украинского
народа, его собственной
военно-землевладельческой аристократии»3. При этом в
представлениях людей той эпохи определяющее значение
имели не «национальные приоритеты», а вопрос
подданства государю, что не имеет аналога в
наше время.
Карты-схемы
1. Военные действия на южных рубежах
России и под Киевом в августе-сентябре 1658 г.
2. Оборона Киева 23-24 августа 1658 г.
3. Военные действия на Украине в октябре-
декабре 1658 г.
4. Военные действия на Украине в январе-
марте 1659 г.
5. Военные действия на Украине в апреле-
мае 1659 г.
6. Штурм Конотопа 29 апреля 1659 г.
7. Военные действия на Украине в
июне-июле 1659 г.
8. Битва под Конотопом 28 июня 1659 г.
Первый этап боя.
9. Битва под Конотопом 28 июня 1659 г.
Второй этап боя.
10. Вторжение крымско-татарской орды
в августе 1659 г.
1 Иловайский Д. И. Отец Петра Великого. М., 2008. С. 192.
2 Клаузевиц К. фон. Принципы ведения войны. М., 2009. С. 80, 100.
3 Бицилли П. М. Проблема русско-украинских отношений в свете истории // Избранные труды по филологии.
М., 1996. С. 107.
Перечень приложений, таблиц и карт
313

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Приложения
Приложение 1
Белгородский полк с мая 1658 г. по июнь 1659 г.
Таблица 1.Î
Командный состав формируемых полков нового строя,
направленный в Белгород 1 мая 1658 г.
Полковник
Подполковник
Майор
| В рейтарские полки
Яган Фанрозенбах
-
-
Яган Фанговен
Иван Шепелев
Семен Скорняков-Писарев
Герман Блумерт
Савва Шепелев
Василий Лаговчин
В драгунские полки
Рафайло Корсак
Вилим Филип Фанзейц
| Яган Фанзагер
Михайло Вырубов
Адам Гель
Густав Бот
Григорий Булгаков
Василий Вышеславцов
Антон Полозов
| В солдатские полки
| Яган Краферт
Яков Ронорт
Яган Инвалт
Вилим Фангален
Олферей Выберх
Эверт Яган Фан Делвих
Христофор Сакс
Обросим Дуров
Василий Тяпкин
Иван Шихарев
Василий Шварт
Роман Шварт
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 605. Л. 105-137)
Таблица 1.2
Служилые люди и городовые корпорации
в соединениях и полках на начало июня 1658 г.
Воинское соединение
Города и количество служилых людей
Примечание
Большой полк 1
Дворяне и дети боярские
в сотнях 7 городов
Рейтарский полк
Я. Фанрозенбаха
Драгунский полк
Р. Корсака
Драгунский полк
1 X. Гундертмарка
Белев (68), Волхов (46), Мценск (74),
Белгород (120), Курск (233), Ливны (176), Елец
(371)
Белев (100), Волхов (73), Мценск (324),
Орел (300), Новосиль (245), Чернь (118),
Кромы (78)
Мценск (83), Орел (59), Кромы (171),
Новосиль (145), Курск (421), Ливны (459)
Козлов и Вельский городок (1299)
83 чел. передано в полк
первому товарищу,
5 чел. - второму товарищу
4 чел. передано в полк
первому товарищу,
34 чел. - второму товарищу
-
-
314

Заключение
Продолжение таблицы 1.2
| Воинское соединение
Солдатский полк
Ф. А. Фанбуковена
Солдатский полк
Я. Лесли
Солдатский полк
| Я. Ронарта
Города и количество служилых людей
1 Белгород: старых солдат (354),
новоприборных (527); Болховец: старых (207),
новоприборных (117); старых же солдат:
Тула(22), Переяславль-Рязанский (18),
Пронск (5), Ливны (108), Елец (40), Та-
лецкий (8), Чернавск (75), Ефремов (120);
новоприборных: (644).
Яблонов: старых солдат (276),
новоприборных (204); Карачев: старых (233),
новоприборных (238); Новый Оскол: старых (479),
новоприборных (193).
Козлов, Добрый, Сокольск: старых (1575)
Примечание
Всего:
старых 957 чел.,
новоприборных 644 чел.
Всего:
старых 988 чел.,
новоприборных 635 чел.
-
| Полк первого товарища |
Дворяне и дети боярские
| в сотнях 3 городов
Рейтарский полк
| И. Шепелева
Драгунский полк
В. Фанзейца
Солдатский полк
Ф. Вормзера
Солдатский полк
Я. Инвалта
Воронеж (126), Старый Оскол (242), Новый
Оскол (49)
Ливны (196), Елец (280), Чернавск (81),
Яблонов (76), Короча (26)
Елец (480), Старый Оскол (288), Лебедянь
(162), Данков (143), Чернавск (66), Талец-
кий (21), Чернь (91)
Усерд: старых (129), новоприборных (81);
Ольшанск: старых (62), новоприборных
(64); Коротояк: старых (222),
новоприборных (216); Воронеж: старых (229),
новоприборных (399); Орлов: новоприборных
(74); Каширского уезда Соломинской
волости старых (9)
Волхов: старых (20); Старый Оскол:
старых (149); Верхососенск: старых (189),
новоприборных (158); Усмань: старых
(45), новоприборных (500); Козлов:
старых (203), новоприборных (136).
Из полка большого
воеводы взято 83 чел. |
Из полка большого
воеводы взято 4 чел. |
-
Всего:
старых 651 чел.,
новоприборных 830 чел.
Всего:
старых 606 чел.,
новоприборных 794 чел.
| Полк второго товарища |
Дворяне и дети боярские
| в сотнях 3 городов
Рейтарский полк
С. Скорнякова-Писарева
Драгунский полк
Я. Фанзагера
Лебедянь (86), Козлов (400), Ольшанск (9)
Курск (243), Лебедянь 963), Карпов (59),
Хотмыжск (67), Вольный (14), Болховец
(22), Обоянь (98)
Добрый (533), Сокольск (477), Бель-
ский (9), Челновой (102)
Из полка большого
воеводы взято 5 чел. |
Из полка большого
воеводы взято 34 чел.
-
315

И. Б. Бабуяин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Окончание таблицы 1.2
Солдатский полк
В. Фангалена
Курск: старых (138); Карпов: старых (58),
новоприборных (130); Хотмыжск: старых
(121), новоприборных (236); Вольный:
старых (19), новоприборных (115); Олеш-
ня: новоприборных (56); Обоянь: старых
(252), новоприборных (251); Мценск:
старых (16); Чернь: старых (38); Новосиль:
старых (88); Белев: старых (4)
Всего: '
старых 734 чел.,
новоприборных 788 чел.
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 605. Л. 250-261)
Таблица 1.3
Белгородский полк после июньской реформы 1658 г. (на 8 июня 1658 г.)
| Воинское соединение
Полковой командир
Кол-во чел. |
| Большой полк Белгородского воеводы |
Дворяне и дети боярские в сотнях
| Рейтарский полк
| Драгунский полк
| Драгунский полк
11-й солдатский (Белгородский) полк
12-й солдатский (Яблоновский) полк
13-й солдатский (Козловский) полк
Приказ московских стрельцов
[Всего
-
Яган Фанрозенбах
Рафаил Корсак
Христофор Гундермарк
Филипп А. Фанбуковен
Яков Лесли
Яков Ронарт
Климентий Иевлев
1000 1
1200
1329
1299
1601
1623
1575
600 |
10227 |
J Полк первого товарища (2-й «воеводский» полк) |
| Дворяне и дети боярские в сотнях
| Рейтарский полк (шквадрона)
| Драгунский полк
14-й солдатский (Усердский) полк
15-й солдатский (Верхососенский) полк
| Всего
-
Иван Шепелев
Вилим Ф. Фанзейц
Федор Вормзер
Яган Инвалт
500 1
600
1251
1481
1400
5232
| Полк второго товарища (3-й «воеводский» полк) |
1 Дворяне и дети боярские в сотнях
| Рейтарский полк (шквадрона)
| Драгунский полк
6-й солдатский (Карповский) полк
Всего
Всего в трех полках
-
Сем. Скорняков-Писарев
Яган Фанзагер
Вилим Фангален
500
600
1121
1522
3743
19252
(Загоровский В. П. Белгородская черта. Воронеж, 1969. С. 153-156)
316

Заключение
Таблица 1.4
Состав и численность армии кн. Г. Г. Ромодановского
в При Луцком походе (июнь-июль 1658 г.)
| Воинское соединение
| Дворяне и дети боярские в сотнях
| Рейтарский полк Я. Фанрозенбаха
Драгунский полк А. Фамендина
Драгунские полки (Я. Гундертмарка,
| В. Фанзейца, Я. Фанзагера)
Солдатские полки (Ф. А. Фанбуковена,
Я. Лесли, Ф. Вормзера и В. Фангалена)
Стрелецкий приказ К. Иевлева
| Всего
Кол-во чел.
2000
1200
Ок. 600
Ок. 3600
Ок. 6200
600
Ок. 14200
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 602. Л. 101)
Таблица 1.5
Воинские соединения, оставленные на Белгородской черте летом 1658 г.
| Воинское соединение
| Дворяне и дети боярские
| Рейтарские роты с ротмистрами
| Драгунский полк полуполковника Е. Толстого
Драгуны Комарицкой волости
Солдатские полки (Я. Ронарта и Я. Инвалта)
1 Всего
1 Черкасы
[Всего русских и черкас
Кол-во чел.
50
400
250
550
2800
4050
3000 или 4000 1
Не более 8050 J
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 602. Л. 102)
Таблица 1.6
Смена полковых командиров полков нового строя не позднее сентября 1658 г.
| Полк
Полковой командир
| Большой полк Белгородского воеводы |
| Рейтарский
| Драгунский
11-й солдатский (Белгородский)
2-й солдатский (Яблоновский)
3-й солдатский (Козловский)
Полковник Вилим Фангален |
Полковник Христофор Гундермарк |
Полковник Филипп Альберт Фанбуковен |
Полковник Яков Лесли |
Полковник Яков Ронарт |
Полк первого товарища (2-й «воеводский» полк) |
Копейно-рейтарская шквадрона
Подполковник Иван Сас |
317

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Окончание таблицы 1.6
Драгунский
| 4-й солдатский (Усердский)
5-й солдатский (Верхососенский)
Полковник Яган Инвалт
Полковник Яган Фанзагер
Полковник Вилим Филипп Фанзейц
| Полк второго товарища (3-й «воеводский» полк)
Драгунский
6-й солдатский (Карповский)
Полковник Федор Вормзер
Полковник Яган Краферт
(По материалам столбцов Белгородского стола Разрядного приказа, РГАДА. Ф. 210. Оп. 12)
Таблица 1.7
Состав и численность армии кн. Г. Г. Ромодановского
в начале похода на Украину (на 15.10.1658 г.)
| Воинское соединение
Дворяне и дети боярские в сотнях
| Рейтарская шквадрона В. Фангалена
| Рейтарская шквадрона И. Саса
| Рейтары в копейных ротах
| Драгунский полк Я. Инвалта
| Донские казаки Г. Косагова
Солдатские полки Ф. А. Фанбуковена,
| Я. Лесли, Я. Фанзагера
[ Всего
Кол-во чел. 1
1621
791
533
150
934
336
4206
8571
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 316, 488)
Таблица 1.8
Общие потери Белгородского полка в боях и походах
(по данным на 23.05.1659 г.), чел.
| Соединение
| Московские чины
| Дворяне и дети боярские в сотнях
| Копейная шквадрона
| Рейтарский полк В. Фангалена
| Начальные люди солдатского строя
Солдатский полк Ф. А. Фанбуковена
| Солдатский полк Я. Лесли
Солдатский полк Я. Краферта
| Солдатский полк Я. Фанзагера
Донские казаки
[ Всего
Убитые и умершие
-
24
2
14
10
25
24
70
16
7
192
Пленные
-
9
1
-
-
-
-
-
-
1
11
Раненые и больные
-
20
-
-
13
285
13
331
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 628-635)
318

Заключение
Таблица 1.9
Состав и численность Белгородского полка под Конотопом
(по данным на 05.06.1659 г.)
Воеводский полк
Окольничего
кн. Г. Г. Ромодановского
Соединение
Московские чины
Дворяне и дети боярские Белгород, разряда
Копейная шквадрона (3 роты)
Рейтарская шквадрона В. Фангалена
Рейтарская шквадрона И. Саса
Рейтары копейной шквадроны
Драгунский полк Я. Инвалта
Солдатский полк Ф. А. Фанбуковена
Солдатский полк Я. Лесли
Солдатский полк Я. Краферта
Донские казаки и новокрещены
Всего
Кол-во чел.
17
1066
221
1091
390
4298
250
7333 |
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 636-639)
Приложение 2
Киевский гарнизон в июле-октябре 1658 г.
Таблица 2.1
Роспись гарнизона воеводы В. Б. Шереметева в Киеве от 23 июля 1658 г.
| Служилые люди
Кол-во чел. |
| Сотенная служба
| Московские чины
| Дворяне и дети боярские
11
40
| Полки/шквадроны и стрелецкие приказы
1 Рейтарская шквадрона И. Шепелева
1 Рейтарская шквадрона С. Скорнякова-Писарева
1 Драгунский полк В. Эглина
| Драгунский полк Р. Корсака
| Солдатский полк Н. Фанстадена
1 Московский приказ И. Зубова
| Киевский приказ Д. Грекова
Пушкари и 1 «казенной кузнец»
Всего
Начальные люди
33
20
18
33
5
-
Рядовые
1000
1159
1325
1644
420
348 |
21 1
6075 |
(АЮЗР. Т. 15. Стб. 219-220)
319

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Таблица 2.2
Боевые потери отряда В. Б. Шереметева при обороне Киева 23-24 августа 1658 г.
Служилые люди
Убитые
Раненые |
23 августа «на посаде и на торгу» при нападении мятежников |
| Рейтары
1 Драгуны
| Солдаты
Стрельцы
2
7
3
3
1 1
4
3
6 |
Бой в городе, «как в ратуше казаки заперлися и казаков в ратуше побили» |
| Начальные люди
-
1 |
23 августа «за Золотыми вороты на бою» |
Начальные люди
Рейтары
Драгуны
-
-
-
6 1
28
6 |
23 августа «на выласке с Киселева горы» |
Солдаты
| Стрельцы
-
-
3 1
2 |
1 24 августа на бою когда «Данилка Выговского взяли обоз» |
| Дети боярские
| Начальные люди
Рейтары
Драгуны
Солдаты
Стрельцы
1
-
1
-
1
1
2 1
1 1
15
4 1
9
3 |
24 августа в бою на Щекавице, «как збили обоз» Павла Яненко |
| Начальные люди
Рейтары
Драгуны
Солдаты
1 Стрельцы
Боярские люди
Всего
1
-
1
-
-
-
21
1 1
1 1
5
7
3
2
109
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 292. Л. 372-374)
320

Заключение
Таблица 2.3
Отряд князя Ю.А. Барятинского и И. И. Чаадаева
в бою на вылазке 30 октября 1658 г.
Служилые люди
Кол-во чел.
Конница 1
Рейтарская шквадрона И. Шепелева
Рейтарская шквадрона С. Скорнякова-Писарева
Сотня дворян головы И. Нармацкого
Сотня людей боярских головы А. Лаврова
Выборная конная сотня солдат головы Ф. Гринева
1000
200
Пехота
Солдаты полка Н. Фанстадена
Солдаты полка А. Болтина
Драгуны полка В. Эглина
Драгуны полка Р. Корсака
Московские стрельцы приказа И. Зубова
Киевские стрельцы приказа Д. Грекова
Всего
700
300
400
400
200
200
3400
(АЮЗР.Т. 15. Стб. 284)
Таблица 2.4
Отряд В. Б. Шереметева на городских валах Киева 26-30 октября
Служилые люди
Московские стрельцы приказа И. Зубова
Солдаты полка Н.Фанстадена
Солдаты полка А. Болтина
Драгуны полка В. Эглина
Драгуны полка Р. Корсака
Киевские стрельцы приказа Д. Грекова
Всего
Кол-во чел. |
220
1000
500
Ок. 770
Ок. 930
Ок. 140
Ок. 3560
(АЮЗР. Т. 15. Стб. 284-285)
321

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Таблица 2.5
Боевые потери отряда В.Б. Шереметева при обороне Киева 27 и 29 октября 1658 г.
| Служилые люди
| Дети боярские
1 Рейтары
Драгуны
Солдаты
Стрельцы
Боярские люди
Всего
Убитые
Начальные
люди
-
-
6
-
-
6
Рядовые
1
2
11
8
2
2
26
32
Пленные
Начальные
люди
-
-
-
-
-
-
-
Рядовые
-
1
10
-
-
1
12
12
Раненые
Начальные
люди
-
8
8
Рядовые
1
29
27
52
9
5
123
131
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 292. Л. 376-377)
Примечание. В росписи потерь ошибочно указаны даты 25 и 27 октября, тогда как бои под Киевом происходили
27 и 29 октября.
Приложение 3
«Рязанский полк» в январе-июне 1659 г.
Таблица 3.1
Состав и численность «Рязанского полка» в Путивле
(по данным на 01.01.1659 г.)
Воеводский полк
Полк стольника
кн. Ф. Ф. Куракина
Полк окольничего
кн. С. Р. Пожарского
и Полк окольничего
кн. С. П. Львова
Всего в трех полках
Соединение
Дворяне и дети боярские Рязани и Каширы
Кадомские мурзы и татары
Приказ С. Скорнякова-Писарева
Приказ А. Лопухина
Приказ В. Философова
Всего
Дворяне и дети боярские Тулы и Коломны
Касимовские и шацкие мурзы и татары
Приказ 3. Волкова
Приказ М. Спиридонова
Драгунский полк X. Юнгмана
Всего
Кол-во чел. 1
1344
218
2706
4268
434
329
673
768
2204
6472
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 429. Л. 319-323, 354)
322

Заключение
Таблица 3.2
Общие потери «Рязанского полка» в боях под Лохвицей 23 и 30 января 1659 г., чел.
Воеводский полк
Полк стольника
кн. Ф. Ф. Куракина
Полк окольничего
кн. С. Р. Пожарского
Полк окольничего
кн. С. П. Львова
Соединение
Дворяне и дети боярские
Мурзы и татары
Приказ С. Скорнякова-Писарева
Приказ А. Лопухина
Московские чины
Дворяне и дети боярские
Мурзы и татары
Приказ 3. Волкова
Драгунский полк X. Юнгмана
Дворяне и дети боярские
Мурзы и татары
Приказ М. Спиридонова
Драгуны Я. Золотарева
Всего по всем полкам
Потери
Убитые
21
2
3
8
1
2
-
-
-
-
-
-
60
97
Пленные
4
2
3
7
-
1
4
]
12
|
|
3
|
36 ]
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 296. Л. 103-113; № 1101. Столп. 4. Л. 87-121, 124-155;
Оп. 6-в. Кн. 5. Л. 210-214, 219об.-224, 224, 256)
Таблица 3.3
Состав и численность «Рязанского полка» в Лохвице (по данным на 27.02.1659 г.)
1 Воеводский полк
Полк стольника
кн. Ф. Ф. Куракина
Полк окольничего
кн. С. Р. Пожарского
и
полк окольничего
кн. С. П. Львова
Соединение
Дворяне и дети боярские Рязани и Каширы,
кадомские мурзы и татары
Стрельцы приказа С. Скорнякова-Писарева
Стрельцы приказа А. Лопухина
Всего
Дворяне и дети боярские Тулы и Коломны,
касимовские и шацкие мурзы и татары,
драгуны полка X. Юнгмана
Стрельцы приказа 3. Волкова
Стрельцы приказа М. Спиридонова
Всего
Всего в трех полках
Кол-во чел.
1015
1659
2674
1614
581
2195
4979 |
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 97-98)
323

К Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Таблица ЗА
Состав и численность «Рязанского полка» под Конотопом (по данным на 5.06.1659 г.)
| Воеводский полк
Полк стольника
кн. Ф. Ф. Куракина
Полк окольничего
кн. С. Р. Пожарского
Полк окольничего
кн. С. П. Львова
Соединение
Дворяне и дети боярские,
кадомские мурзы и татары
Стрельцы приказа С. Скорнякова-Писарева
Стрельцы приказа А. Лопухина
Всего
Московские чины (жильцы)
Дворяне и дети боярские
Касимовские и шацкие мурзы и татары
Приказ 3. Волкова
Драгунский полк X. Юнгмана
Всего
Дворяне и дети боярские
Драгунская шквадрона Я. Золотарева
Приказ М. Спиридонова
Всего
Всего в трех полках
Кол-во чел. |
888
1317
2205
4
338
122
221
262
947
400
180
246
827
3979
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 1101. Столп. 4. Л. 87-121, 124-155)

Заключение
Приложение 4
Большой полк в феврале - начале июня 1659 г.
Таблица 4.1
Состав и численность полка кн. А. Н. Трубецкого «по наряду»,
т.е. армии, предназначенной для похода на Украину весной 1659 г.
(по росписи между 10.02-23.02.1659 г.)
| Служилые люди
Стольники, стряпчие, дворяне
| московские и жильцы
Городовые дворяне и дети боярские,
казаки, властелинские дети
| боярские и монастырские слуги
| Всего московских чинов и городовых
Рейтарский полк В. Змеева
Рейтарский полк А. Г. Фанстробеля
Рейтарский полк В. Джонстона
Всего рейтар
Драгунский полк И. Мевса
Драгунский полк Я. Г. Фанговена
Драгунский полк С. Брынкина
Всего драгун
Стрелецкий приказ С. Полтева
Стрелецкий приказ А. Матвеева
Стрелецкий приказ Ф. Александрова
Стрелецкий приказ А. Мещеринова
Всего стрельцов
Всего московских чинов, городовых
дворян и детей боярских, рейтар,
драгун, стрельцов и солдат
По наряду, чел.
1314
7232
8646
1774
1072
1182
4028
1232
1232
1236
3700
|
|
|
|
3844
20118
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 497. Л. 145-148)
Таблица 4.2
Состав и численность конницы кн. А. Н. Трубецкого в Севске
(по данным на 25.02.1659 г.)
Соединение
Московские чины
Городовые дворяне и дети боярские
Рейтарского и драгунского строю полковников,
полковых начальных людей и рейтар
Всего
Кол-во чел.
652
131
88
871
(РГАДА. Ф.210. Оп. 13. № 308. Л. 98)
325

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Таблица 4.3
Состав и численность артиллерии полка кн. А. Н. Трубецкого (март 1659 г.)
Тип орудия
Пушки верховые (мортиры) из Москвы
Пушки полковые медные «русского литья» из Москвы
Пушки «по гривенке ядро» из Севска
Пушки полковые медные из Смоленска
Пушки полковые медные «в три гривенки ядро» из Мценска
Пушки полковые медные из Венева
Всего
Кол-во
2
15
5
10
5
5
42
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308.
Л. 24, 59-61, 104, 105, 288, 289, 375-377)
Таблица 4.4
Итоги смотра московских чинов, городовых дворян и детей боярских,
рейтар, драгун, властелинских детей боярских и монастырских слуг
на начало похода (по данным на 11.04.1659 г.)
Сотенная служба
| Стольники
| Стряпчие
| Дворяне московские
| Жильцы
| Всего московских чинов
| Городовые дворяне и дети боярские
Всего московских чинов, городовых
| дворян и детей боярских
Конные полки Нового строя
Рейтарский полк В. Змеева
Драгуны его полка
Рейтарский полк А. Г. Фанстробеля
Драгуны его полка
1 Драгунский полк И. Мевса
1 Драгунский полк Я. Г. Фанговена
Драгунский полк С. Брынкина
Властелинские дети боярские
| и монастырские слуги
Всего московских чинов,
городовых дворян и детей
боярских, рейтар, драгун,
властелинских детей боярских
[ и монастырских слуг
По наряду
6
7
331
990
1334
5358
6692
По наряду
1225
487
843
292"
533
510
862
438
11882
В естех
(налицо)
6
7
308
788
1109
2780
3889
В естех
нач. людей/рядовых
35 / 1162
7/480
43 / 625
-
11/522
10 / 500
27 / 757
438
8506
В нетех
(отсутств.) |
|
|
23
202
225
2578
2803
В нетех
нач. людей/рядовых |
-/28
|
-/175
292
|
|
2/76
-
3376
'Сведений о количестве драгун полка Фанстробеля «по наряду» нет, (РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 335)
данное число (292 чел.) следует из разницы между общим числом
конных служилых людей и суммой известных данных по другим
соединениям.
326

Заключение
Таблица 4.5
Состав и численность воеводского полка кн. А. Н. Трубецкого
под Конотопом (по данным на 5.06.1659 г.)
Сотенная служба
| Стольники
| Стряпчие
1 Дворяне московские
| Жильцы
| Всего московских чинов
| Городовые дворяне и дети боярские
| Даточные люди конные
Всего московских чинов, городовых дворян
1 и детей боярских и даточных людей
| Рейтарский полк В. Змеева
| Рейтарский полк А. Г. Фанстробеля
| Рейтарский полк В. Джонстона
| Всего рейтар
1 Драгуны полка В. Змеева и А. Г. Фанстробеля
| Драгунский полк С. Брынкина
| Драгунский полк Я. Фанговена
1 Всего драгун
| Приказ С. Полтева
| Приказ А. Матвеева
| Приказ Ф. Александрова
Приказ А. Мещеринова
Всего стрельцов
Всего московских чинов, городовых дворян
и детей боярских, рейтар, драгун, стрельцов
Налицо
6
7
291
678
982
3408
34
4424
1318
1288
133
2 739
1498
1498
2341
2341
11002
В т.ч.
раненых
в строю
-
-
1
2
3
47
50
72
40
-
112
217
217
219
219
598
Раненых,
отпущенных
в Путивль |
|
|
|
|
|
-
-
|
|
|
1
88
88
144
144
232
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 1101. Столп. 4. Л. 80-85)
327

К Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Таблица 4.6
Служилые корпорации городовых дворян и детей боярских
в воеводском полку кн. А. Н. Трубецкого под Конотопом (по данным на 5.06.1659 г.), чел.
Город
| Владимир
| Суздаль
| Ростов
| Ярославль Большой
| Муром
| Переяславль Залесский
[ Кашин
| Дмитров
Углич
Кострома
Бежецкий Верх
Дорогобуж
Можайск
| Волоколамск
Клин
Звенигород
Пошехонье
Юрьев-Польской
Лух
Галич
Чернигов
Рыльск
Новгород-Северский
Вологда
Белоозеро
| Арзамас
| Всего
Дворяне
и дети боярские
111
145
64
337
11
47
16
34
15
923
107
31
46
14
16
13
45
60
30
355
25
141
142
ПО
92
412
3408
Кол-во даточных,
вместо помещиков
3
4
-
6
• 1
2
5
1
1
6
|
|
|
-
|
|
1
|
|
1 1
1
|
|
3
|
1
34 |
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 1101. Столп. 4. Л. 80-85)
328

Заключение
Таблица 4.7
Соотношение московских чинов и их боевых холопов в 1632-1681 гг.
Количество «людей с боем» на одного служилого помещика, чел.
Московские чины
и их боевые слуги
Стольники
Стряпчие
Дворяне московские
Жильцы
Всего человек
На одного служилого
Годы проведения смотров
1632
-
-
623/1302
2,09
602/226
0,48
1225/1528
1,25
1664
742/2331
3,14
-
742/2331
3,14
1674-1675
154/820
5,32
242/543
2,24
265/627
2,37
410/607
1,48
1071/2597
2,42
1681
1007/4178
4,15
712/1233
1,73
1966/2545
1,29
-
3685/7956
2,16
Коэффициент 2,14, т.е. на одного служилого человека Государева полка в среднем за почти 50-летний период
приходилось по 2 боевых холопа («людей с боем»).
Примечание. Сведения по смотрам:
1632 г. (Хэлли Р. Холопство в России 1450-1725. М., 1998. С. 450.)
1664 г. (РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 360. Л. 1-756.)
Всего в общем списке 758 помещиков, которые привели 2590 боевых холопов. Из указанного числа следует
вычесть 16 бояр, окольничих и думного дьяка и., соответственно, их людей - 259 чел.
1674-1675 гг. (РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 770. Л. 79-80.)
1681 г. (Седов П. В. Закат Московского царства. Царский двор конца XVII века. СПб., 2008. С. 471.)
Таблица 4.8
Состав и численность воеводского полка А. В. Бутурлина
под Конотопом (по данным на 5-6.06.1659 г.)
1 Сотенная служба
| Дворяне московские
| Жильцы
Городовые дворяне и
дети боярские 17 городов
| Новокрещены
Всего конных
Драгунский полк Ю. Гульцына
Всего
Налицо
11
75
922+32?
10
1050*
455
1455
В том числе раненых
5
5
1
|
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 1101. Столп. 4. Л. 170-172)
* Последняя цифра дана предположительно, так как край листа оборван. Листы 171 и 172 перепутаны местами.
329

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Таблица 4.9
Служилые корпорации городовых дворян и детей боярских
в воеводском полку А.В.Бутурлина под Конотопом (по данным на 5.06.1659 г.)
Город
1 Калуга
Воротынск
| Козельск
| Мещовск
| Серпейск
Медынь
| Лихвин
| Боровск
Ярославец Малой
Верея
| Руза
| Одоев
| Солова
Серпухов
1 Алексин
| Таруса
Карачев
[ Всего
Дворяне и дети
боярские (чел.)
85
7
16
99
85
14
34
26
8
?
?
215
185
10
28
29 •
64
1050(?)
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 1101. Столп. 4. Л. 170-172)
Примечание. Из сохранившегося списка смотра служилых людей воеводского полка окольничего А. В. Бутурлина
от 5 июня 1659 г. ввиду плохой сохранности документа (начало второго листа оборвано) нет данных о численности
служилых людей по Рузе и Верее. Исходя из общих сведений, эти два небольших служилых города вместе выставили
примерно 32 человека.
ззо

Заключение
Приложение 5
Сводные соединения в боях и походах с апреля по июнь 1659 г.
Таблица 5.1
Отряд кн. СР. Пожарского и П. Д. Скуратова в рейде на Сребное 13.04.1659 г.
Соединения
Примерная
численность, чел.
| Из полка кн. С. Р. Пожарского
| 4 сотни дворян и детей боярских
1 Приказ московских стрельцов 3. Волкова
1 Драгунская шквадрона полковника X. Юнгмана
400
300
350
1 Из полка кн. Ф. Ф. Куракина
1 7 сотен дворян и детей боярских
| Приказ московских стрельцов С. Скорнякова-Писарева
1 Приказ московских стрельцов А. Лопухина с полуголовой В. Рожновым
700
800
800 |
| Из полка кн. С. П. Львова |
| 3 сотни дворян и детей боярских
Драгунская шквадрона полуполковника Я. Золотарева
| во главе с капитаном
300
350
| Из полка кн. Г. Г. Ромодановского:
| Ертоульная сотня Г. Косагова и «охочие люди»
| Приказ белгородских стрельцов К. Иевлева
| 5 сотен дворян и детей боярских
| 2 копейные роты ротмистров И. Беклемишева и А. Тяпкина
| Рейтарская шквадрона полуполковника И. Саса
| Шквадрона солдатского полка Я. Лесли с полковником
Шквадрона солдатского полка Ф. А. Фанбуковена
| с полуполковником Д. Даниловым
1 Шквадрона солдатского полка Я. Фанзагера с полковником
Шквадрона солдатского полка Я. Краферта
с полуполковником О. Дуровым
3 роты драгунского полка Я. Инвалта с капитанами
Всего
300 1
600
500
200
500
2000
300
Около 8400
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 343-344, 355-356)
331

И. Б. Бабу лип Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Таблица 5.2
Боевые потери всех полков при штурме Конотопа 29 апреля 1659 г., чел.
Соединение
| Полк боярина кн. А. Н. Трубецкого
| Стрелецкий приказ С. Полтева
| Стрелецкий приказ А. Матвеева
| Стрелецкий приказ Ф. Александрова
| Стрелецкий приказ В. Философова
| Стрелецкий приказ А. Мещеринова
| Драгуны рейтарского полка В. Змеева
| Драгунский полк С. Брынкина
| Драгунский полк И. Мевса
| Драгунский полк Ю. Гулцына
| Полк ст. кн. Ф. Ф. Куракина
| Приказ С. Скорнякова-Писарева
1 Стрелецкий приказ А. Лопухина
| Полк ок. кн. Г. Г. Ромодановского
| Белгородский полк Ф. А. Фанбуковена
| Яблоновский полк Я. Лесли
| Усердский полк Я. Фанзагера
| Карповский полк Я. Краферта
| Полк ок. кн. С. Р. Пожарского
| Стрелецкий приказ 3. Волкова
| Драгунский полк X. Юнгмана
| Полк ок. кн. С. П. Львова
| Стрелецкий приказ М. Спиридонова
| Драгунская шквадрона Я. Золотарева
| Всего
Убито
Начальные
люди
4
-
1
-
-
-
-
-
3
-
-
-
-
6
2
2
2
-
1
-
1
-
-
-
11
Рядовые
204
37
40
27
27
19
7
19
24
4
126
78
48
85
25
24
16
20
21
12
9
26
22
4
462
Ранено |
Начальные
люди
29
2
2
1
2
-
3
6
10
3
9
6
3
23
4
8
3
8
5
2
3
5
3
2
71
Рядовые
1269
240
320
162
155
77
44
113
117
41
438
279
159
654
147
140
130
237
133
73
60
92
55
37
2586*
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 275. Столп. 2. Л. 270-298. - Порядок листов следующий: Л. 270,
277, 276, 275, 274, 273, 286, 287, 288, 289, 290, 291, 292, 296, 293, 294, 295, 297)
* К общему числу раненых следует добавить 386 легкораненых стрельцов, «зашибленых» сбрасываемых со стен
камнями, палками и пр.
332

Заключение
Таблица 5.3
Боевые потери полков в бою под Конотопом 8 мая 1659 г.
Воеводский полк
Кн. А. Н. Трубецкого
Кн. Ф. Ф. Куракина
Кн. Г. Г. Ромодановского
Соединение
Дворяне и дети боярские
Рейтары полка В. Змееева
Рейтары полка А. Фанстробеля
Дворяне и дети боярские
Мурзы и татары
Дворяне и дети боярские
Рейтары В. Фангалена
1 Всего по всем полкам
Потери 1
Убитые
-
-
-
-
1
5
-
6
Раненые |
2
1
1
11
3
15
2
35
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 275. Столп. 2. Л. 301)
Таблица 5.4
Боевые потери в походе на Борзну отряда кн. Г. Г. Ромодановского 12 мая 1659 г., чел.
Соединение
1 Дворяне и дети боярские
| Рейтарский полк В. Змеева
| Рейтарский полк А. Фанстробеля
| Рейтарский полк В. Фангалена
| Рейтарская шквадрона И. Саса
| Драгунский полк С. Брынка
| Солдатский полк Ф. Фанбуковена
| Солдатский полк Я. Лесли
Солдатский полк Я. Фанзагера
Солдатский полк Я. Краферта
^Всего
Убито
Начальные
люди
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
Рядовые
-
1
5
-
-
-
-
-
-
-
6
Ранено |
Начальные
люди
-
1
5
-
-
-
1
1
-
1
9
Рядовые
29
15
25
4
26
1
19
20
25
18
182 |
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 275. Столп. 2. Л. 271-285)
Примечание. Кроме того, один драгун из полка С. Брынка пропал без вести.
ззз

И. Б. Бабупин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Таблица 5.4
Полк головы В. М. Новосильцева в походе к Хоролу и Голтве
(по данным на май-июнь 1659 г.)
| Воеводский полк
Головы В. М. Новосильцева
Соединение
Дворяне и дети боярские из полка Трубецкого
Дворяне и дети боярские из полка Куракина
Стрелецкий приказ К. Иевлева и вольные люди
Драгунский полк Я. Инвалта
Ахтырский слободской полк И. Гладкого
^Всего
Кол-во чел. 1
500
229
783
Ок. 500
Ок. 500
Ок. 2512
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 482. Л. 639; Оп. 13. № 308. Л. 502)
Приложение 6
Пояьско-татарско-казацкое войско (коалиция И. Выговского)
Таблица 6.1
Состав польского отряда («дивизии») обозного коронного Анджея Потоцкого,
высланного на Украину в декабре 1658 г.
Казацкие (панцирные) хоругви
- кн. М. Святополка-Четвертинского, каштеляна Минского
- Е. Тышкевича, старосты Житомирского
- А. Потоцкого, обозного коронного
- В. Млецкого, старосты Мельницкого
- Я. Пясочинского, старосты Новогрудского
- М. Даниловича, старосты Червоногрудского
- С. Слушевского, старосты Городельского
- Я. Потоцкого, каштелянича Краковского
- А. Воронича, чашника Киевского
- М. Лаща, скарбника Белзского
- В. Гулевича, подсудка Луцкого
- М. Дзедушицкого, хорунжего Подольского
- С. Голуба
- Е. Улинского (с 01.01.1659 г. - Г. Сильницкого)
- В. Тележинского
- М. Шемберка
- Я. Клопотовского
- М. Вельского
- К. Борковского
- В. Лянцкоронского
- Г. Сеферовича-Пилявского
- (?) Стадницкого
- Я. Семашко
- Б. Гогола
- К. Сошинского
- С. Яблоновского
334

Заключение
Продолжение таблицы 6.1
Валашские хоругви
- Е. Ружчича
- Т. Карчевского, ловчего Хельмского
- М. Михалевича (Сербина)
Татарские хоругви
- С. Друшкевича, подстолия Пярнавского
- Й. Моравского
- А. Сулеймановича
- Е. Радановича
- М. Куминовича
Драгунский полк
- Ю. Лончинского
Всего 3800 чел.
(Kroll Р. Od ugody Hadziackiej do Cudnowa. Kozaczyzna miedzy Rzeczapospolita
a Moskwa w w latach 1658-1660. Warszawa, 2008. S. 142; АЮЗР. T. 15. Стб. 293-302)
Таблица 6.2
Крымско-татарское войско в Конотопском походе 1659 г.
(примерный подсчет возможной численности)
| Соединения
| Капыкулу
| Сеймены
| Уланы
| Татары Ор-бея
| Татары племен Седжеута, Барына и Аргына
| Ногайцы племен Мансура, Урмамбета, Урака
| Буджакская (Белгородская) орда
| Азовская орда
| Турецкие янычары
| Темрюкские черкесы
| Всего
Численность, чел.
Около 3000
Около 400
Около 500 |
Около 5000 |
Около 2000
Около 10000
Около 5000
Около 3000
240
Около 200
Около 30000
Примечание. Общие сведения по материалам: РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7.
Л. 1-12. - При подсчете использованы данные реестра крымско-татарского войска
1649 г. (Ковальский И. Л, Мыцык Ю. А. Анализ архивных источников по истории
Украины XVI-XVII вв. Днепропетровск, 1984. С. 49) и отдельные сведения о
крымскотатарском войске из сочинения Эвлии Челеби.
335

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Таблица 6.3
Дислокация реестровых казацких подков гетмана И. Выговского
на Украине в начале июня 1659 г.
Гетманский полк
Чигиринский
| Черниговский
Переяславский
1 Подольский
Нежинский
Кальницкий
Черкасский
Каневский
Уманский
Паволоцкий
Белоцерковский
Корсунский
Прилуцкий
Киевский
Брацлавский
Полковник
Герасим Каплонский
Ионникий Силич
Тимофей Цицура
Остафей Гоголь
Василий Золотаренко
Иван Вертелецкий
Федор Джулай
Иван Лизогуб
Михайло Ханенко
Иван Богун
Иван Кравченко
Иван Креховецкий
Петр Дорошенко
Павел Яненко
Михайло Зеленский
Дислокация
Под Голтвой |
Конотоп 1
Нежин |
Нежин J
Конотоп |
Конотоп 1
Нежин 1
Нежин |
с Выговским |
с Выговским |
с Выговским 1
с Выговским ? |
Прилуки ? 1
Под Киевом |
Под Киевом |
Всего 15 гетманских полков
Примечание. По материалам Разрядного приказа и опубликованным «Актам,
относящимся к истории Южной и Западной России» (Т. 4, 7, 15).
Таблица 6.4
Надворные и наемные хоругви в войске И. Выговского в Конотопском походе 1659 г.
Надворные хоругви
- Степана Гавратынского
- Ивана Тарновского
Польско-литовские хоругви
Полк И. Выговского:
- Гетманская хоругвь поручика К. Ласки
- Наборовского
- Понятовского
- Магдаленского
- Хоругви майора Яна Зумира
(3 хоругви: конная, драгунская и пехотная)
Полк Ю. Выговского:
- Полковничья хоругвь
- Шодоровского
- Волынского
- Драгуны майора Вильгельма Рудольфа
Сербские и валашские хоругви
- Константина Мигалевского
- Митки (Дмитро) Мигая
Всего от 1,5 до 3 тыс. чел.
(1659, липня 23 - Ta6ip гетьмана Виговського пщ Путивлем. - Вктовий лист («ав1зи») про перемогу пщ Конотопом. // Ми-
цикЮ. Гетьман 1ван Выговський. Kmïb, 2004. С. 73-74; АЮЗР. Т. 15. Стб. 454-456; РГАДА. Ф. 229. Оп. 1. Стб. 42. Л. 15-25)
336

Заключение
Таблица 6.5
Состав войска гетмана И. Выговского накануне битвы под Конотопом
(на 28.06.1659 г.)
Гетманский полк
Переяславский
Каневский
Поднестрянский
Прилуцкий
Уманский
Черкасский
Паволоцкий
| Белоцерковский
Полковник |
Тимофей Цецура ]
Иван Лизогуб |
Остафей Гоголь |
Петр Дорошенко |
Михайло Ханенко ]
Федор Джулай |
Иван Богун
Иван Кравченко
| Всего 16000 казаков в 8 полках
Примечание. В известном листе из табора Выговского от 1 июля 1659 г. указано 10 полковников, бывших под
Конотопом. Однако из него следует вычесть 2 полковников с полками (Черниговский и Кальницкий), бывших вместе с Гуля-
ницким в гарнизоне Конотопа накануне битвы и соединившихся с гетманом после снятия осады.
Приложение 7
Роспись всех подков Нового строя на государевой службе
от 13 июня 1659 г. (на основе данных
Иноземного приказа с исправлениями неточностей)
Полки и шквадроны (полуполки)
Дислокация
на 13.06.1659 г.
Полковой воевода
(командир соединения) |
Рейтарского строю
| полковники
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
Венедикт Змеев
Анц Георг Фанстробель
Вилим Джонстон
, Вилим Еган Фангален
Денис Фанвизин
Томас Бойт
Корнилиус Фанбуковен
Афанасий Траурнихт
Под Конотопом
Новгород
Псков
Смоленск
Вильна
Кн. А. Н. Трубецкой
Кн. Г. С. Куракин
Кн. И. А. Хованский
Кн. Б. А. Репнин
Кн. П. А. Долгоруков |
| подполковники |
9.
10.
11.
12.
13.
Иван Шепелев
Семен Скорняков-Писарев
Иван Полуехтов
Давыд Фандернизен
Иван Сас
Киев
Псков
Под Старым Быховым
Под Конотопом
В. Б. Шереметев
Кн. И. А. Хованский |
Кн. И. И. Лобанов-Ростовский |
Кн. А. Н. Трубецкой ]
| майор (с ним 4 роты) |
|l4.
Василий Волжинский
Царевичев-Дмитриев
337

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Продолжение приложения 7
Драгунского строю
| полковники |
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
Рафайло Корсак
Вилим Эглин
Христофор Юнкмон
Иван Мевс
Семен Брынк (п/п. Арт. Ульф)
Яган Инволт
Юрий Гульцын
Яган Гевиш Фанговен
Христофор Гундермарк-
Федор Вормзер
Киев
Под Конотопом
Севск
Брянск
В. Б. Шереметев
Кн. А. Н. Трубецкой
Кн. И. Хилков |
Кн. А. И. Лобанов-Ростовский
Солдатского строю
| генералы |
1.
2.
3.
Аврам Лесли, генерал
Томас Далиел, ген. поручик
Вилим Дромонт, ген. майор
Смоленск
Полоцк
Смоленск
Кн. Б. А. Репнин |
|
Кн. Б. А. Репнин |
| полковники 1
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19
20.
21.
22.
23.
24.
25.
26.
Филипиюс А. Фанбуковен
Яков Лесли
Яган Краферт
Яган Фанзагер
Вилим Филип Фанзейц
Николай Фанстаден
Яков Ронарт
Александр Гамолтон
Волтер Кормихель
Индрик Гулец
Андрей Форот
Данило Краферт
Кашпир Яндер
Томас Бели
Ефим Франзбеков
Андрей Гамолтон
Адам Гохварт
Василий Кунимган
Яков Урвин
Ирик Андерсон Луке
Еремей Росформ
Владимир Витфорт
Юрий Кит
Под Конотопом
Белгород
Киев
Брянск
Новгород
Псков
Вильна
Царевичев-Дмитриев
Витебск
Могилев
Кн. А. Н. Трубецкой
|
В. Б. Шереметев |
Кн. А. И. Лобанов-Ростовский |
Кн. Г. С. Куракин
Кн. И. А. Хованский |
Кн. П. А. Долгоруков
-
-
-
338

Заключение
Окончание приложения 7
Полки и шквадроны (полуполки)
27.
28.
29.
Томас Краферт
Яган Трейдён
Томас Гейс
Дислокация
на 13.06.1659 г.
Олонец
Юрьев-Ливонский
Полковой воевода
(командир соединения) |
-
1
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 497. Л. 200-205)
Примечание. Приведенный список представляет собой исправленную роспись Иноземного приказа от 13 июня 1659 г.,
поскольку в оригинале допущено несколько ошибок, вероятно, связанных с тем, что сведения о смене ряда
полковников не были своевременно исправлены. Так, в частности, на службе с кн. Трубецким показан драгунского строю
полковник Орест Фамендин, которому «велено служить рейтарскую службу» - на самом деле, еще летом 1658 г. на
его место был назначен Иван Сас. Кроме того, Яган Инвалт в росписи ошибочно показан солдатским полковником,
Вилим Филипп Фанзейц и Яган Фанзагер - драгунскими.
Семен Брынкин умер от ран после штурма Конотопа 29 апреля, вместо него полком командовал подполковник
Артемий Ульфов. Полковник Юрий Гульцын был назначен на место Вилима Эглина в Киев 10 января 1659 г., но
сменил его только в конце того же года. В росписи не указаны полк солдатского строя Николая Баумана,
относившийся к ведомству Пушкарского приказа, а также Московские выборные полки Аггея Шепелева и Якова Колюбакина.
Приложение 8
Убитые и раненые в боях с 28 июня по 10 июля 1659 г.
Таблица 8.1
Список А. А. Новосельского.
Безвозвратные потери русской армии 28 июня - 10 июля 1659 г., чел.
1 Воеводский полк
Боярина
кн. А. Н. Трубецкого
Соединение
Окольничие
Стольники
Стряпчие
Дворяне московские
Жильцы
Переводчик
Городовые дворяне и дети боярские 26 городов
Рыльские казаки
Начальные люди рейтарского строю
Рейтары
Начальные люди драгунского строю
Драгуны
Солдаты
Стрепъцы
Потери
2
1
3
76
161
1
887
25
51
1302
7
397
6
1 |
Того ж полку на отводе побито и без вести пропало |
Городовые дворяне и дети боярские 6 городов
Рыльские казаки
Драгуны
Солдаты
Стрепъцы 1
10 1
1
16
10
6 |
339

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Окончание таблицы 8.Î
Стольника
кн. Ф. Ф. Куракина
Окольничего
А. В. Бутурлина
Окольничего
кн. Г. Г. Ромодановского
Окольничего
кн. С. Р. Пожарского
Окольничего
кн. С. П. Львова
Городовые дворяне и дети боярские
187 |
На отводе |
Дворяне и дети боярские
Стрельцы
Городовые дворяне и дети боярские 18 городов
Новокрещены
Одоевские казаки
Дворяне московские
Городовые дворяне и дети боярские 14 городов
Начальные люди копейного, рейтарского и драгунского строю
Копейщики, рейтары, драгуны
Новокрещены
Донские казаки
2 1
36
244
37
12
3
297
10
462
10
22
На отводе |
Солдаты
Жильцы
Городовые дворяне и дети боярские
Кадомские мурзы и татары
Стрельцы
Городовые дворяне и дети боярские
Шацкие и касимовские мурзы и татары
Начальные люди драгунского строю
Драгуны
Стрельцы
| Всего по всем полкам
25
3
241
18
2
165
51
2
58
3
4769
{Новосельский А. А. Исследования по истории эпохи феодализма. С. 66-68);
РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1658 г. № 14. Л. 8-1;
Роспись кн. А. Н. Трубецкого по погибшим под Конотопом: «Дневная записка от 4 сентября 1665 года»)
Примечание. При публикации списка А. А. Новосельского допущена ошибка: в воеводском полку кн. А. Н.
Трубецкого указано 397 драгун, тогда как в документе - 307. Кроме того, исследователь ошибся при подсчетах служилых людей
в полку кн. С. П. Львова. Фактически по всем полкам потери составили 4761 чел., а с учетом двух воевод - 4763 чел.
340

Заключение
Таблица 8.2
Список Н. В. Смирнова (I) в сравнении со списком А. А. Новосельского (II).
Безвозвратные потери русской армии 28 июня - 10 июля 1659 г., чел.
Воеводский полк
Боярина
кн. А. Н. Трубецкого
Стольника
кн. Ф. Ф. Куракина
Окольничего
А. В. Бутурлина
Окольничего
кн. Г. Г. Ромодановского
Окольничего
кн. С. Р. Пожарского
Окольничего
кн. С. П. Львова
Соединение
Московские чины
Дворяне и дети боярские
Рейтарский полк В. Змеева
Рейтарский полк Г. Фанстробеля
Рейтарский полк В. Джонстона
Рыльские казаки
Солдаты и стрельцы
Дворяне и дети боярские
Приказ А. Лопухина
Приказ С. Скорнякова-Писарева
Дворяне и дети боярские
Новокрещены
Одоевские казаки
Московские чины
Дворяне и дети боярские
Копейная шквадрона
Рейтарский полк В. Фангалена
и шквадрона И. Саса
Драгунский полк Я. Инвалта
Донские казаки и новокрещены
Солдаты всех полков
Московские чины
Дворяне и дети боярские
Кадомские мурзы и татары
Приказ 3. Волкова
Московские чины
Дворяне и дети боярские
Мурзы и татары
Драгунский полк X. Юнгмана
Приказ М. Спиридонова
Всего по всем полкам
Потери
I
229
878
21
1070
239
-
-
171
8
29
246
37
-
3
304
100
244
121
32
14
3
235
-
4
1
83
51
52
4
4179
II
244
897
1683*
26
23
189
36
244
37
12
3
297
472
32
25
3
241
18
2
0
165
51
60
3
4769 |
(Смирнов Н. В. «Как под Конотопом упадок учинился...» (мифы и историческая реальность) //
Труды по русской истории. Сб. ст. в память о 60-летии И. В. Дубова. М., 2007. С. 350)
* Включая 330 драгун.
341

И. Б. Бабупин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Таблица 8.3
Потери убитыми войска князя А. Н. Трубецкого
в боях «на отводе» 2-4 июля 1659 г.
1 Соединение
Убитые, чел. |
Полк кн. А. Н. Трубецкого |
1 Городовые дворяне
| Рыльские казаки
| Драгуны
Солдаты
Стрельцы
10
1
16
10
6
| Полк кн. Ф. Ф. Куракина |
1 Городовые дворяне
| Стрельцы
2
36
Полк кн. Г. Г. Ромодановского
Солдаты
| Драгуны
25
37
| Полк кн. С. Р. Пожарского
Стрельцы
2
Полк кн. С. П. Львова
Стрельцы
Всего
3
' 148 |
{Новосельский А. А. Исследования по истории эпохи феодализма. С. 67-68;
РГАДА. Ф. 210. Оп. 5. № 22. Л. 114об.-115об.)
Таблица 8.4
Раненые Большого полка кн. А. Н. Трубецкого
в битве под Конотопом 28 июня 1659 г., чел.
| Служилые люди
28 июня
Всего
1 1. Ранения из пищалей/мушкетов
Сотенные
Рейтары
| Драгуны
| Казаки
Стрельцы
13
10
-
-
-
23
| 2. Ранения из луков
Сотенные
1 Рейтары
| Драгуны
Казаки
Стрельцы
104
109
-
1
-
214
342

Заключение
Продолжение таблицы 8.4
| Служилые люди
1 28 июня
Всего |
1 3. Ранения из пушек
1 Сотенные
| Рейтары
1 Драгуны
| Казаки
| Стрельцы
-
-
-
-
-
0
| 4. Сабельные ранения ]
| Сотенные
| Рейтары
| Драгуны
1 Казаки
| Стрельцы
192
72
-
2
1
267
| 5. Ранения чеканом/обухом |
| Сотенные
| Рейтары
| Драгуны
| Казаки
| Новокрещены
12
2
-
-
1
15
| 6. Ранения иным оружием |
Сотенные
Рейтары
Всего ранений
Всего ранено (чел.)
Бунчуком - 3,
Маслами - 1,
Неизвестно чем - 1
Знаменем - 1,
Неизвестно чем - 4
529
508
10
529
508 |
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-в. № 5. Л. 75-183)
Таблица 8.5
Раненые полка кн. Ф. Ф. Куракина в битве под Конотопом 28 июня 1659 г., чел.
| Служилые люди
28 июня
Всего
| 1. Ранения из пищалей/мушкетов
| Сотенные
Татары
| Драгуны
10
4
1
15
1 2. Ранения из луков
Сотенные
Татары
[Драгуны
59
3
1
63
343

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Окончание таблицы 8.5
\ Сотенные
| Татары
| Сотенные
Татары
Сотенные
Сотенные
Всего ранений
Всего ранено
3. Ранения из пушек
1
1
4. Сабельные ранения
48
6
5. Ранения чеканом/обухом
5
6. Ранения иным оружием
Поколот знаменем - 1,
Выбита рука - 1
141
129
2
54
5
2
141
129
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-в. № 5. Л. 204-208, 214-216о6., 236об.-258)
Таблица 8.6
Раненые воеводского полка кн. А. Н. Трубецкого в бою под Конотопом 1 июля
и при отступлении к Путивлю 2-4 июля 1659 г., чел.
| Служилые люди
Сотенные
| Рейтары
Казаки
| Сотенные
| Рейтары
Сотенные
|Рейтары
| Казаки
1 Стрельцы
| Сотенные
Рейтары
Драгуны
| Всего ранений
| Всего ранено
1 июля
2 июля
3 июля
1. Ранения из пищалей/мушкетов
3
1
-
1
-
-
11
8
2
2. Ранения из луков
2
1
1
1
9
8
3. Ранения из пушек
-
-
-
-
1
-
-
-
6
1
2
1
4. Сабельные ранения
-
-
-
7
6
-
-
-
4
4
3
-
1
52
52
4 июля
11
6
-
5
3
3
1
-
-
1
2
-
32
30
Всего |
43
26
15
2
30
17
13
15
10
2
2
1
7
4
3
-
95
92
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-в. № 5. Л. 184об.-202)
344

Заключение
Таблица 8.7
Потери мирного населения южных уездов в августе 1659 г.
от нашествия крымского хана, чел.
Город
| Ефремов
| Елец
| Ливны
| Чернавск
| Телецкий
| Старый Оскол
| Новосиль
| Мценск
| Чернь
| Курск
1 Обоянь
| Карпов
| Болхово
| Хотмышской
|Вольной
Воронеж
| Усмань
| Сокольск
Всего
Убито
46
146
37
12
-
21
25
17
5
4
2
7
-
-
31
.20
4
2
18 городов
с 379 уездами
Взято в плен
2650
5641
8069
1157
21
760
3318
489
132
566
61
28
4
1
78
2040
207
226
25402
(25448)
Сожжено дворов
игумен |
321
3914
1753
311
250
|
542
|
|
34 деревни |
4
4 деревни |
|
22 деревни |
2 деревни |
540
47 1
73
4674
(Новосельский А. А. Исследования по истории эпохи феодализма. С. 69-70)
345

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Приложение 9
Соединения русской армии после Конотопской кампании
(август-ноябрь 1659 г.)
Таблица 9.1
Состав и численность Большого полка в Путивле после похода
(по данным на 10. 08. 1659 г.)
Сотенная служба
| Стольники
| Стряпчие
| Дворяне московские
| Жильцы
1 Всего московских чинов
| Городовые дворяне и дети боярские
Всего московских чинов, городовых дворян
| и детей боярских
Рейтарский полк В. Змеева
| Рейтарский полк А. Г. Фанстробеля
| Рейтарский полк В. Джонстона
| Всего рейтар
[ Драгуны полка В. Змеева
| Драгунский полк С. Брынкина
Драгунский полк Я. Фанговена
Всего драгун
Приказ С. Полтева
Приказ А. Матвеева
Приказ Ф. Александрова
Приказ А. Мещеринова
Приказ 3. Волкова
Приказ М. Спиридонова
Солдатский полк Н. Баумана
Всего стрельцов и солдат
Всего московских чинов, городовых дворян и
детей боярских, рейтар, драгун, стрельцов и солдат
Полка А. В. Бутурлина городовых дворян
и детей боярских
| Всего полков А. Н. Трубецкого и А. В. Бутурлина
Налицо
5
4
212
716
937
2434
3371
1190
271
538
1999
380.
100
312
792
806
966
786
816
309
356
30 нач. людей*,
1332 солдат
5371
11583
732
12315
В том числе
больных
-
-
23
25
48
?
126
24
101
125
4
23
4
32
44
37
58
54
40
6
123
743
826
27
853
Сбежало
|
|
1
|
|
1
135
|
|
|
1
|
1
1
|
|
|
|
|
|
|
-
|
135
90
225
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 276, 280, 281, 283-285)
* Начальные люди полка Н. Баумана, вероятно по ошибке, не учтены в общем подсчете.
346

Заключение
Таблица 9.2
Состав и численность «Рязанского полка» в Яблонове (по данным на 14.09.1659 г.)
Соединения
Дворяне и дети боярские Рязани, Каширы, Тулы,
Коломны и татары
Приказ С. Скорнякова-Писарева
Приказ В. Философова
Приказ А. Лопухина
Драгунский полк X. Юнгмана
Всего
Налицо
107
640
594
624
начальные люди (20 чел.)
1985
В том числе
больных
-
248
-
248
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 418. Л. 18)
Таблица 9.3
Полки Нового строя и донские казаки армии кн. Г. Г. Ромодановского в Белгороде
(по данным на конец ноября 1659 г.)
Воеводский полк
Окольничего
кн. Г. Г. Ромодановского
Соединение
Рейтары шквадроны И. Саса
Драгунский полк Я. Инвалта
Драгунский полк X. Гундертмарка
Солдатский полк Ф. А. Фанбуковена
Солдатский полк Я. Лесли
Солдатский полк Я. Краферта
Солдатский полк Я. Фанзагера
Солдатский полк В. Фанзейца
Донские казаки
Всего
Кол-во чел.
258
715
315
1185
992
1055
1319
874
109
6822
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 5. № 22. Л. 103-339)
347

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Приложение 10
Русские гарнизоны, размещенные в городах Украины
зимой 1659/60 г.
(перечневая роспись от 26 марта 1660 г.)
Таблица 10.1
Роспись гарнизона в Киеве
Служилые люди
Численность, чел. |
Сотенная служба |
| Московские чины
Городовые дворяне и дети боярские
14
109
Полки/шквадроны и стрелецкие приказы
Рейтарская шквадрона С. Скорнякова-Писарева
Рейтарская шквадрона И. Шепелева
Рейтарская шквадрона Я. Обернета
Драгунский полк В. Эглина - В. Гульцына
Драгунский полк Р. Корсака
| Солдатский полк Н. Фанстадена
Трубчевские солдаты
Киевский приказ Д. Грекова
Пушкари
Всего налицо, которые в осаде сидели:
сбежали
убито, пленено, умерло и без вести пропало
\ в осаде и в бою под Хмельником
1309
2080
1989
326
40
58679
154
482
| Присланные после осады в октябре-ноябре 1659 г.
Рейтарский полк Ф. Зыкова
Московский приказ И. Монастырева
| Солдатский полк Я. Ронарта
Всего прислано после осады
Всего налицо
1440
565
1458
3463
9330
9 В документе ошибочно - 5 868 чел. и в общем подсчете 9329 чел.
348

Заключение
Таблица 10.2
Роспись гарнизона в Переяславе
| Служилые люди
Численность, чел.
1 Сотенная служба |
| Московские чины
| Городовые дворяне и дети боярские
14
23
| Полки и стрелецкие приказы |
| Драгунский полк М. Гопта
| Солдатский полк Д. Краферта
| Солдатский полк Е. Франсбекова
| Стрелецкий приказ Ф. Александрова
1 Стрелецкий приказ А. Бестужева
| Сбежали
\ Умерли
Отпущены по различным причинам
[Всего налицо
104
1297
1306
760
116
36
2730
Таблица 10.3
Роспись гарнизонов в Нежине и Чернигове
| Город и служилые люди
Численность, чел.
| Нежин
| Солдатский полк А. Гамолтона (4 роты)
Стрелецкий приказ А. Мещеринова
585
687
Чернигов
1 Солдатский полк К. Яндера
Сбежали
Умерли
Всего налицо _^__
603
4
7
1875
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 806. Листы перепутаны, порядок листов следующий:
651, 652, 654, 653, 664, 655, 656, 657, 658)
Примечание. Автор придерживается транскрипции фамилий иноземцев, принятой в
разрядной документации, за исключением тех случаев, если в историографии установилась
иная транскрипция.
349

И. Б. Бабупин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Список источников и литературы
Источники
Неопубликованные
РГАДА
1. Ф. 79. Сношения России с Польшей. Оп. 2.
№110.
2. Ф. 96. Сношения России со Швецией. Оп. 1.
Стб. 1658 г. № 7.
3. Ф. 123. Сношения России с Крымом. Оп. 1.
1659. № 7; 1661. № 1; №. 2; № 42; 1662. №. 2.
4. Ф. 124. Малороссийские дела. Оп.1 1658 г.
№ 15; 16; 17; 18; 20; 22; 23; 24; 26; 1659 г. № 1;
2; 3; 4; 6; 8; 10; 11;12; 20; Оп. 3. 1658 г. № 82;
Оп. 4. 1658 г. № 2, 3.
5. Ф. 210. Разрядный приказ. Оп. 5.
Смотренные списки № 16; 22; 23.
Оп. 6 а. Записные книги Московского стола
№ 10; книги Московского стола № 35.
Оп. 6 в. Книги Новгородского стола № 5; 10.
Оп. 6 е. Книги Приказного стола № 3; 8; 12.
Оп. 6 ж. Книги Денежного стола. № 318.
Оп. 9. Столбцы Московского стола № 275.
Стол пик 2; 289; 292; 296; 297; 307; 315; 321;
325; 670; 860. Столпик 4; 909; 1061. Стол-
пик 1; 1074. Столпик 1; 1085. Столпик 2;
1101. Столпик 4.
Оп. 11. Столбцы Новгородского стола № 87;
121; 170; 171.
Оп. 12. Столбцы Белгородского стола
№ 370; 399; 413; 418; 423; 424; 426; 429; 475;
478; 481; 482; 497; 499; 601; 602; 603; 605; 680;
806; 920; 1117; 1490.
Оп. 13. Столбцы Приказного стола № 306;
308; 311; 314; 337; 346; 347; 350.
Оп. 14. Столбцы Севского стола № 156; 167;
180; 189; 190; 192; 196.
6. Ф. 210. Приказ Тайных дел. Оп.1.1659 г. № 141.
7. Ф. 229 Малороссийский приказ. Оп.1.
№. 28 (5839); 32 (5843); 34 (5845); 39 (5850);
42 (5853).
8. Ф. 396. Оружейная палата. Оп. 1. № 6535; 6539;
6542; 6564.
Опубликованные
1. Акты, издаваемые Виленской комиссией
для разбора древних актов. Вильна, 1909.
Т. XXXIV.
2. Акты Московского государства, изданные
Императорской Академией Наук. Т. 2.
Разрядный приказ. Московский стол. 1635-
1659. СПб., 1894; Т. 3. Разрядный приказ.
Московский стол. 1660-1664. СПб., 1901.
3. Акты, относящиеся к истории Южной и
Западной России. Т. 3. СПб., 1861; Т. 4. СПб.,
1863; Т. 5. СПб., 1867; Т. 7. СПб., 1872; Т. 15.
СПб., 1892.
4. Акты служилых землевладельцев XV -
начала XVII века. Т. 3. М., 2002.
5. Акты Шведского Государственного архива,
относящиеся к истории Малороссии (1649-
1660 гг.) // Архив Юго-Западной России, из-
давемый комиссиею для разбора древних
актов, состоящей при Киевском, Подольском,
Волынском генерал-губернаторе. Ч. 3. Т. VI.
Киев, 1908.
5. Археографический сборник документов,
относящихся к истории Северо-Западной Руси.
Т. 7. Вильна, 1870.
7. «А тово еретика антихриста Ивашка Выгов-
ского...»: Документальная летопись Коното-
па. / О. Курбатов, А. Малое II Родина. 2009.
№ 5. С. 41-43.
8. Белокуров С. А. Дневальные записки
Приказа Тайных дел 7165-7183. М., 1908.
9. Беляевский летописец // Россия при
царевне Софье и Петре. Записки русских людей /
Сост. А. Я. Богданов. М., 1990. С. 27-44.
10 Боплан Г. Л. Описание Украины. СПб., 1832.
11. Боярская книга 1658 года. М., 2004.
12. Бычкова M. E. Состав класса феодалов России
в XVI в. М., 1986. Приложение. С. 174-193.
13. Веселовский С. Б. Сметы военных сил
Московского государства 1661-1663. // ЧОИДР.
М., 1911. Кн. 3.
14. Воссоединение Украины с Россией.
Документы и материалы в трех томах. Т. III. M.,
1953. С. 560—562 (1654 марта 21.
Договорные статьи о положении Украины в
составе России).
15. Гордон Я. Дневник 1659-1667. М., 2002;
Дневник 1677-1678. М., 2005.
16. Дворцовые разряды. Т. 3 (1645-1676). СПб.,
1852.
17. Дополнения к Ш-му тому Дворцовых
разрядов. СПб., 1854.
350

Заключение
18. Дополнения к Актам Историческим, со
бранные и изданные Археографическою
комиссией). Т. 2. СПб., 1846; Т. 5. СПб., 1853;
Т. 8. СПб., 1862.
19. Записки отделения русской и славянской
археологии императорского русского
археологического общества. Т. 2. СПб., 1861.
20. Казем-Бек М. А. Сравнительные извлечения
из разных писателей, относящиеся к
истории Семи планет // Журнал Министерства
Народного Просвещения. СПб., 1835. № 6.
С. 345-374.
21. Книги записные всяких дел 176-го году //
Русская историческая библиотека. Т. 21.
Кн. 1. СПб., 1907.
22. Котошихин Г. К. О России в царствование
Алексея Михайловича// Русское
историческое повествование XVI-XVII веков. М., 1984.
23. Крестьянская война под
предводительством Степана Разина. Т. 2. М., 1957.
24. Летопись Самовидца. СПб., 1846.
25. Летописец, или Описание краткое знатней
ших действ и случаев, что в котором году
деялося в Украини малороссийской обеих
сторон Днепра и кто именно когда
гетманом был козацким // Сборник летописей,
относящихся к истории Южной и
Западной Руси. Киев, 1888. С. 7-12.
26. Крижанич Ю. Политика. М., 1965.
27. Мазуринский летописец // ПСРЛ. Т. 31.
Летописцы последней четверти XVII в. М.,
1968. С. 11-179.
28. Малорусские казаки между Россией и
Польшей в 1659 году по взгляду на них серба
Юрия Крижанича // ЧОИДР. Кн. III. Ч. V.
1876. С. 109-124.
29. Материалы для истории Малороссии (1660-
1664). Отд. III. К., 1853.
30. Мейерберг А. Путешествие в Московию
барона Августина Мейерберга, члена
Императорского придворного совета, и Горация
Вильгельма Кальвуччи, кавалера и члена
Правительственного совета Нижней авст-
рии, послов августейшего римского
императора Леопольда к царю и великому
князю Алексею Михайловичу в 1661 году,
описанное самим бароном Мейербергом. / пер.
с лат. А. Н. Шемякина II Утверждение
династии / История России и дома Романовых
в мемуарах современников. XVII-XX вв. М.,
1997. С. 43-184.
31. Мечта о русском единстве. Киевский
синопсис (1674). М., 2006.
32. Мыцык Ю. А. «Летописец» Дворецких -
памятник украинского летописания века//
Летописи и хроники. 1984. М., 1984. С. 219-234.
33. Новгородский хронограф XVII в. //
Тихомиров М. Н. Русское летописание. М., 1979.
34. Описи архива Разрядного приказа XVII в.
СПб., 2001.
35. Папьмквист Э. Заметки о России, сделан
ные Эриком Пальмквистом в 1674 году. М.,
2012.
36. Памятники, изданные временною
комиссией) для разбора древних актов. Т. III.
Отд. III. Киев, 1852; Т. IV Отд. III. 1859.
37. Памятники, изданные Киевской комиссиею
для разбора древних актов. Т. 3. Киев, 1898.
38. Письмо Запорожского гетмана Ивана Вы-
говского к коронному обозному от 1 июля
1659 года // Археографический сборник
документов, относящихся к истории
Северо-Западной Руси. Т. 7. Вильна, 1870. С. 114-115.
39. Полное собрание законов Российской
империи. Т. 2 (1649-1675). СПб., 1830.
40. Реляция о военном походе его царскаго
величества Алексея Михайловича в
Литву против Польскаго короля Яна
Казимира, 1654 г. // Витебская старина. Т. 4. Отд. 2.
Витебск, 1885. С. 347-352.
41. Роде А. Описание 2-го посольства в
Россию датского посланника Ганса Олделунда
в 1659 году, составленное посольским
секретарем Андреем Роде // Утверждение династии.
История России и дома Романовых в
мемуарах современников XVII-XX вв. М., 1997.
42. Русская историческая библиотека. Т. 34.
Донские дела. Пг., 1917. Кн. 5.
43. Русская и украинская дипломатия в
международных отношениях в Европе середины
XVII в. М., 2007.
44. Руська (Волиньска) метрика. Книга за 1652-
1673 pp. / Шдгот. до друку П. Кулаковський
(Памятники истории Восточной Европы.
Источники XV-XVII вв. Т. V). Острог;
Варшава; М., 1999. С. 274-277.
45. Сафонович Ф. Хроника летописцев
стародавних. Киев, 1992.
46. Сборник материалов для исторической
топографии Киева. Киев, 1874.
47. Свод письменных источников по истории
Рязанского края 14-17 вв. Т. 2. Рязань, 2006.
48. Сметные росписи государевым людям всех
полков и перечневая выписка о сборе полу-
полтинных денег 171 года // Чтения в импе-
351

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
раторском обществе истории и древностей
Российских при Московском университете.
Кн. З.М., 1911.
49. «Сметный список» военных сил России
1651 г. // Дворянство России и его
крепостные крестьяне XVII - первая половина
XVIII в. М., 1989.
50. Собрание государственных грамот и
договоров, хранящихся в Государственной
коллегии иностранных дел. Ч. IV М., 1826.
51. Текст Гадяцького договору 6 (16) вересня
1658 р., ратифжований сеймом Peni Поспо-
лито11659 р., травня 12 (22) Варшава.
Переклад // Гадяцька ун1я 1658 року. Кшв, 2008.
52. Характеры вельмож и знатных людей в
царствование Алексея Михайловича //
Северный архив. СПб., 1825. № XX. С. 295-310;
№ XXII. С. 106-112.
53. Челеби Э. Книга путешествий. Вып.1. Земли
Молдавии и Украины. М., 1961.
54. Челеби Э. Книга путешествий. Поход
с татарами и путешествия по Крыму (1641-
1667 гг.) Симферополь, 1996.
55. Челеби Э. Книга путешествия. Крым и
сопредельные области. Извлечения из
сочинения турецкого путешественника XVII
века. Симферополь, 2008.
56. Ченцова В. Г. Восточная церковь и Россия
после Переяславской рады 1654-1658.
(Документы). М., 2004.
57. Щербанев Ю. Н. Материалы по истории
Древней России, хранящиеся в
Копенгагене 1326-1690 гг. М., 1893.
58. Южнорусские летописи, открытые и
изданные Н. Белозерским. Киев, 1856. Т. 1.
Исследования неопубликованные
1. Александров В. А. Стрелецкое войско на юге
Русского государства в XVII в. Дис. / к.и.н.
М., 1947.
2. БульвЫсъкий А. Г. Украшсько-росшська вш-
на 1658-1659 pp. Дис. / кл.н. Кшв, 1998.
3. Курбатов О. А. Из истории военных реформ
в России во 2-й половине XVII века.
Реорганизация конницы на материалах
Новгородского разряда 1650-х - 1660-х гг, Дис. / к.и.н.
М., 2002.
4. Курбатов О. А., Малое А. В. К истории
гражданской войны на Украине в период
гетманства И. Выговского (1658-1659 гг.) (рукопись).
59. Jemilowski M. Pamiçtnik dzieje Polski zawiera-
j^cy (1648-1679). Warszawa, 2000.
60. Jerlicz J. Latopisiec albo kroniczka Joachima
Jerlicza / ed. Wöjcicki K. T. II. Warszawa, 1853.
61. Kochowski W. Annalium Poloniae Climacter
secundus. II. Cracovia, 1688.
62. Kochowski W. Historia panowania Jana Kazi-
mierza z Klimakterôw przez Waspazyana Ko-
chowskiego, wspökzesnego tlömacza w skrö-
ceniu na polski jçzyk przetozona. T. I—III.
Poznan, 1859.
63. Pasek J. Ch. Pamiçtniki Jana Chrzyzostoma
z Goslawic Paska // Opr. /. Czubek. Lwow, 1929.
64. P. des Noyers. Lettres de Pierre de Noyers
secretaire de La reine de Pologne Marie-Louise de
Gonzague princess de Mantoue et de Nevers
pour servir a L'histore de Pologne et Suide de
1655 a 1659. Berlin, 1859.
65. Portofolio krolowiej Maryi Ludwiki, czyli zbiör
listôw, aktôw urzçdowych i innych dokumen-
töw sci^gaj^cych sic do pobytu tej monarchini
w Polsce. T. 2. Poznan, 1840.
66. Rudawskij L. Historja Polska od smierci Wta-
dislawa IV az do pokoju Oliwskiego, przez La-
wrzyniecja Jana Rudawskiego. T. I—II. Peter-
burg; Mohylow, 1885.
67. Twardowski S. Wojna domowa z Kozaki i Tata-
ry, Moskw^, potym Szwedami i z Wçgry przez
lat dwanascie za panowania Najjasniejszego
Jana Kazimierza tocz^ca sic, na cztéry podzielo-
na czçsci oyczyst^ muz§ od Samuela z Skrzyp-
ny Twardowskiego; Opus posthumum. Typis
Collegii Calliensi (Kalisz), 1681.
68. Wçstawski S. Victor et victus Vincentius
Corvinus Gosievski. Wilna, 1691.
5. ОлейникЛ. В. Сшльна боротьба украинсько-
го и российского народив против польско-
шляхетской агрессии (1954-67). Дис. / кл.н.
Кшв, 1964.
Исследования опубликованные
1. Абецедарский Л. С. Белоруссия и Россия.
Очерки русско-белорусских связей второй
половины XVI-XVII в. Минск, 1978.
2. Алекберли М. А. Борьба украинского народа
против турецко-татарской агрессии во
второй половине XVI - первой половине XVII
веков. Саратов, 1961.
Литература
352

Заключение
3. Алъбовский Е. Харьковские казаки. Вторая
половина XVII ст. СПб., 1914.
4. Андреев И. Л. Алексей Михайлович. М., 2003.
5. Антонович В., Левицький О., Бец В. кторичш
д1яч1 Швденно-Захщно!' Pociï в 6юграф1ях та
портретах. Вып. 1. Кшв, 1990.
6. Антонович В. Б. Про козацью часи на
УкраМ. Кшв, 1991.
7. Апанович О. М. Гетьмани Украши та котов!
отамани Запорозько'1 Ci4i. Кшв, 1993.
8. Апанович О. М. Запор1зька Ci4 y боротьбЕ
проти турецько-татарськой arpeciï 50-70
роки XVII ст. Кшв, 1961.
9. Апанович О. [М.] Застосування гетьма-
ном I. Виговским стратепчних тактичных
принцишв Богдана Хмельницького в Коно-
топськш 6итв1 // Конотопска битва 1659 року.
Збирка науковых прац. Кшв, 1996. С. 23-31.
10. Апанович О. М. Украшсько-росшський до-
roßip 1654 р.: М1фи i реальшсть. Кшв, 1994.
11. Аркас М. 1стор1я Украши-Pyci. СПб., 1908.
12. Артамонов В. А. Очаги военной силы
украинского народа в конце XVI -
начале XVIII в.// Белоруссия и Украина.
История и культура. Ежегодник. 2003. М., 2003.
С. 59-66.
13. Арцыбашев Н. С. Повествование о России.
Т. 3. Кн. 6. М., 1843.
14. Багалгй Д. I. 1стор1я Слобщсько1 Украши.
Харьюв, 1993
15. Баиов А. К. История русского военного
искусства. Т. 1. М., 2008.
16. Бантыш-Каменский Д. Н. История Малой
России. Изд. 4. Ч. 2. Киев, 1903.
17. Бантыш-Каменский H. H. Обзор внешних
сношений России (по 1800 г.). Ч. 1. М., 1894.
18. Баранова О. В. Договоры Войска
Запорожского с Россией и практика
взаимоотношений сторон во второй половине
50-х -70-е годы XVII века. // Белоруссия
и Украина. История и культура. Ежегодник.
2004. М., 2005. С. 40-66.
19. Баранова О. В. Российско-украинские
договоры в XVII-XVIII вв. Автореф. / к.и.н.
Брянск, 2002.
20. Барсуков А. П. Род Шереметевых. Т. 5, 6.
СПб., 1888-1892.
21. Барсуков А. П. Списки городовых воевод
и иных лиц воеводского управления
Московской} государства XVII столетия. М.,
2010.
22. Бачинский А. Д., Добролюбский А. О. Буд-
жакская орда в XVI-XVH вв. //
Социально-экономическая и политическая история
Молдавии периода феодализма. Кишинев,
1988. С. 82-94.
23. Безъев Д. А. Украина и Речь Посполитая
в первой половине XVII в. М., 2012.
24. Беляев И. Д. О русском войске в
царствование Михаила Федоровича и после него. М.,
1846.
25. Берх В. К Царствование Алексея
Михайловича. СПб., 2013.
26. Бицилли П. М. Проблема
русско-украинских отношений в свете истории //
Избранные труды по филологии. М., 1996.
27. Бобринской А. А. Грипсгольмские пищали.
СПб., 1914.
28. Бобровский П. О. Переход России к
регулярной армии. СПб., 1885.
29. Богданов А. П. Украина и мотивация войн
России (1653-1700) // История
русско-украинских отношений в XVII-XVIII веках
(К 350-летию Переяславской Рады).
Бюллетень. Вып. 2. М., 2006. С. 51-69.
30. Богоявленский С. К. Вооружение русских
войск в XVI-XVII вв. // ИЗ. Т. 4. М., 1938.
С. 258-267.
31. Богуш-Сестренцевич С. История царства
Херсонеса Таврийского. СПб., 1806.
32. Болотов А. Т. Записки Андрея Тимофеевича
Болотова 1737-1796. Т. 1. Тула, 1988.
33. Брайчевсъкий М. Приеднання чи воз-
з'еднання? // Переяславська рада: кторичне
значения та пол1тичн1 наслщки Кшв, 2003.
С. 23-67.
34. Брике Г. О. История конницы. Кн. 2. М.,
2001.
35. Булычев А. А. Между святыми и демонами.
Заметки о посмертной судьбе опальных
царя Ивана Грозного. М., 2005.
36. БулъвЫський А. Г. Конотопська битва 1659 р.
// Украшський кторичний журнал. 1998.
№3. С. 76-82; №4. С. 33-41.
37. Бульвхнский А. Г. Конотопська битва 1659 р.
Кшв, 2008.
38. Бульвхнъский А. Г. Коротка пор1вняльна
характеристика 26 найбшьших битв на тери-
Topii Украши в XVII столггп // Нова пол1ти-
ка. 1995. Червень-Липень. С. 55-60.
39. БулъвЫський Л. Г. Основш проблеми в оцш-
щ подш конотопсько'1 битви 1659 року //
Военна ктор1я. 2009. № 3.
40. Булъвшъский А. Г. Похщ кн. Г. Г. Ромода-
новського на Украшу восени 1658 р. //
Нова полп-ика. 1998. № 1. С. 18-24.
41. Булъвшсъкий А. Г. Украшсько-росшсью
взаемини 1657-1659 pp. в умовах цивии-
353

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
зацшного розмежування на сход1 бвропи.
Кшв, 2008.
42. Булъвшсъкий А. Г Украшсько-росшська
вшна 1658-1659 pp.: ochobhî битви, страте-
пя, чисельшсть та склад вшск // Украша та
Роая: проблеми полггичних та соцюкуль-
турних вщносин. Кшв, 2003. С. 174-18.
43. Булъвшсъкий А. Г Штурм Конотопа росш-
скими вшсками 28-29 квггня 1659 // Кшвсь-
ка старовина.1997, № 6. С. 142-148.
44. Бутин I. Конотопська битва // Конотопска
битва 1659 року. Збирка науковых прац.
Кшв, 1996. С. 32-36.
45. Бушковин П. Россия и Украинское
гетманство в 1653-1725 годах. // Белоруссия и
Украина. История и культура. Ежегодник. 2004.
М., 2005. С. 67-92.
46. Варга Б. К. Русский централизм и
украинская автономия // Место России в Евразии.
Budapest, 2001.
47. Варга Б.К. Самостоятельность, автономия
или подданство. Самостоятельные
требования украинских гетманов от Богдана
Хмельницкого до Ивана Мазепы //
Государство и нация в России и
Центрально-Восточной Европе. Мат-лы междунар. науч.
конф. будапештского Центра русистики от
19-20 мая 2008 г. Budapest, 2009.
48. Варга Б. К. Спорные вопросы
юридического положения Украины в составе России
с 1654 года // Chronica. Annual of the
Institute of history University of Szeged. Vol. I.
Szeged, 2001.
49. Величко С. Сказание о войне козацкой з
поляками. Т. 1. Кшв, 1926.
50. Велъяминов-Зернов В. В. Исследование о
касимовских царях и царевичах. Ч. 3. СПб.,
1866.
51. Вернадский Г В. Московское царство. Ч. 1-2.
Тверь; М., 1997.
52. Веселовский С. Б. Исследования по истории
класса служилых землевладельцев. М., 1969.
53. Виноградов А. В. «Крымская
альтернатива» Переяславской Рады // История
русско-украинских отношений в XVII-XVIII
веках (К 350-летию Переяславской Рады).
Бюллетень. Вып. 2. М., 2006. С. 98-99.
54. Возгрин В. Е. Украинско-крымские
отношения в 1654-1667 гг. // Судьбы
славянства и эхо Грюнвальда: Выбор пути
русскими землями и народами Восточной
Европы в Средние века и раннее Новое время
(к 600-летию битвы при Грюнвальде/Тан-
ненберге). Мат-лы междунар. науч. конф.
СПб., 2010. С. 61-65.
55. Волк-Карачевский В. В. Борьба Польши с
казачеством во второй половине XVII и
начале XVIII веков. Киев, 1899.
56. Волков С. В. Русский офицерский корпус.
М., 1993.
57. Воробьев В. М. Из истории поместного
войска в условиях послесмутного времени //
Исторический опыт русского народа и
современность. Мавродинские чтения. СПб.,
1994. С. 82-91.
58. Воробьев В. М. Как и с чего служили на Руси
в XVII в. (к истории русского дворянства) //
Средневековая и новая Россия. Сб. науч. ст.
к 60-летию проф. Игоря Яковлевича Фроя-
нова. СПб., 1996.
59. Воробьев В. М. «Конность, людность, оруж-
ность и сбруйность» служилых городов
при первых Романовых // Дом Романовых
в истории России. СПб., 1995.
60. Воссоединение Украины с Россией: 1654-
1954. Сб. ст. М., 1954.
61. Востоков А. А. Судьба Выговских и
Ивана Нечая // Киевская старина. Т. 28. Киев,
1890. № 1.
62. Галактионов И. В. Из истории
русско-польского сближения в 50-60 годы XVII века.
Саратов, 1960.
63. Гарасимнук В. Виговський i Гадяцький
трактат // Зап. НТШ. Т. 87-89. Льв1в, 1909.
64. Гарасимчук В. Виговський i Юрш Хмельни-
цький // Зап. НТШ. Т. 59-60. Льв1в, 1904.
65. Гарасимчук В. Чудшвська кампашя //
Записки НТШ. Т. 110-114, 116. Льв1в, 1912-1913.
66. Глинка С. Русская история. Ч. 6. М., 1824.
67. Голицын Н. С. Всеобщая военная история
новых времен. Ч. 3. Отд. 1-2. СПб., 1878.
68. Голобуцкий В. А. Запорожское казачество.
Киев, 1957.
69. Головинский П. Слободские козачьи полки.
СПб., 1864.
70. Гордеев А. А. История казаков. Т. 2. М., 1992.
71. Горобецъ В. М. Ъщ союзу до шкорпораци:
украшсько-росшсью вщносини друго*1 по-
ловини XVII - nepuioï чверт1 XVIII ст. Кшв,
1995.
72. Горобецъ В. [М.] «Волимо царя схщного...».
Украшський Гетьманат та росшска династ1я
до i посля Переяслава. Кшв, 2007.
73. Горобецъ В. М. «Гадяцька угода 1658 року
в структуре международных отношений
Центрально-Восточной Европы //
Гадяцька уния 1658 року. Кшв, 2008. С. 81-108.
74. Горобецъ В. М. «3 toi поразки Mir утекти xi-
354

Заключение
ба той, хто мав... крилат1 кош». Вщома
битва довго замовчувано'1 украшсько-росшсько
вшни 1658-1659 poKie // Горобець В. Чух-
либ Т. В. Незнайома юно. Кшв, 2004. С. 90-96.
75. Горобец В. Н. Проблема Переяславской Рады
1654 г. и украинско-российских отношений
второй половины XVII века в современной
украинской историографии // История
русско-украинских отношений в XVII-XVHI
веках (К 350-летию Переяславской Рады).
Бюллетень. Вып. 2. М., 2006. С. 16-20.
76. Грабянка Г Лггопис Гадяцького полковника
Григор1я Грабянки. Кшв, 1992.
77. Греков И. Б. Из истории совместной
борьбы Украины и России за осуществление
решений Переяславской рады (1657-1659) //
Воссоединение Украины с Россией. Киев,
1954. С. 307-357.
78. Грушевский М. Иллюстрированная история
Украины. Донецк, 2003.
79. Грушевсъкий М. С. 1стор1я Украши-Pyci.
Т. IX. Кн. 2: Роки 1654-1657. Кшв, 1997.
80. Грушевсъкий М. С. 1стор1я Украши-Pyci.
Т. X: Роки 1657-1658. Кшв, 1998.
81. Гуляй А. М. Украшсько-росшсью пол1тич-
т вщносини 1659-1668 pp. Автореф. / кл.н.
Кшв, 2006.
82. Дельбрюк Г История военного искусства.
Т. 4. СПб., 1997.
83. Денисова M. M. Поместная конница и ее
вооружение в XVI-XVII вв. //
Военно-исторический сборник. Вып. 20. М., 1948. С. 27-44.
84. Дмитриев С. В. Крымское ханство в
военном отношении (XVI-XVIII вв.) //
Тюркологический сборник: 2002: Россия и тюркский
мир. М., 2001. С. 210-228.
85. Довбищенко М. Рукописна «хронжа» Дер-
манського монастиря (1511-1673 pp.) //
Дрогобицький краевнзнавчий зб1рник.
Зб1рник наукових праць. 2008. Вип. XI-XII.
С. 438-451.
86. Дорошенко Д. Нарис IcTopiï Украши. Кшв,
1992. Т. И.
87. Епифанов П. П. «Учение и хитрость ратного
строения пехотных людей» // Ученые
записки МГУ Вып. 167. М., 1954. С. 77-98.
88. Журавльов Д. В. Вшськова справа в сло-
бщських козацьких полках у друпй
половине XVII - першш половит XVIII ст. Харь-
юв, 2002.
89. Заборовский Л. В. Россия, Речь Посполитая
и Швеция в середине XVII века. М., 1981.
90. Загоровский В. П. Белгородская черта.
Воронеж, 1969.
91. Загоровский В. П. Солдатские села и
солдатское землевладение в Воронежском крае
XVII века // Из истории Воронежского края.
Вып. 4. 1972.
92. Загоровский В. П. Изюмская черта.
Воронеж, 1980.
93. Зайцев И. В. Крымская
историографическая традиция XV-XX веков. М., 2009.
94. Замлинский В. А. Богдан Хмельницкий. М.,
1989.
95. Заруба В. М. Адмшктративно-територ1аль-
ний устрш та адмшгстращя Вшська Запо-
розького у 1648-1782 pp. Дншропетровськ,
2007.
96. Зарулъский С. Описание о Малой России
и Украине. М., 1847.
97. Зенченко М. Ю. Невеселый юбилей. Что
собираются праздновать на Украине под видом
Конотопа? // Родина. 2009, № 5. С. 34-40.
98. Иловайский Д. И. Отец Петра Великого. М.,
1996.
99. История внешней политики России. Конец
XV-XVII век. (От свержения ордынского
ига до Северной войны). М., 1999.
100.1стор1я PyciB или Малой Россш. Кшв, 1991.
101. Ищенко С. А. Война и военное дело у
крымских татар XVI-XVIII вв. // Северное
Причерноморье и Поволжье во
взаимоотношениях Востока и Запада в XII-XVH вв.
Ростов н/Д., 1989. С. 136-145.
102. Калинычев Ф. И. Русское войско во второй
половине XVII века // Доклады и
сообщения Института Истории АН СССР. Вып. 2.
М., 1954.
103. Каргалов В. В. Полководцы XVII в. М.,
1990.
104. Карнацевич В. Битва пщ Конотопом. Харь-
KiB, 2010.
105. Карпов А. Б. Уральцы. Ч. 1. Яицкое
войско, от образования до переписи
полковника Захарова (1550-1725). Уральск. 1911 г.
Приложение X.
106. Карпов Г В. Критический обзор
разработки главных русских источников, до
истории Малороссии относящихся, за
время 8 января 1654 - 30 мая 1672 гг. М., 1870.
107. Карпов Г В. Переговоры об условиях
соединения Малороссии с Великой Россией //
Журнал министерства народного
просвещения. 1871. № 11. С. 1-39; № 12. С. 232-
269.
108. Квитка И. И. Записки о слободских
казаках с начала их поселения до 1766 года.
Харьков, 1812.
355

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
109. Клаузевиц К. фон. Принципы ведения
войны. М., 2009.
ПО. Климовский С. И. Замковая гора в Киеве:
пять тысяч лет истории. Киев, 2005.
111. Ключевский В. О. Письма. Дневники.
Афоризмы и мысли об истории. М., 1968.
С. 349.
112. Ключевский В. О. Сказания иностранцев
о Московском государстве. М., 1991.
113. Кобзарева Е. И. Дипломатическая
борьба России за выход к Балтийскому морю
в 1655-1661 годах. М., 1998.
114. Кобзарева Е. И. Решения Переяславской
Рады с точки зрения норм
международного права века // История
русско-украинских отношений в XVII-XVIII веках
(К 350-летию Переяславской Рады).
Бюллетень. Вып. 2. М., 2006. С. 100-108.
115. Ковальский Н. Я., Мыцык Ю. А. Анализ
архивных источников по истории Украины
XVI-XVII вв. Днепропетровск, 1984.
116. Коллманн Н. Ш. Соединенные честью.
Государство и общество в России раннего
нового времени. М., 2001.
117. Колодзейчик Д. Крымское ханство как
фактор стабилизации на геополитической
карте Восточной Европы // Украина и соседние
государства в XVII в. Материалы
международной конференции. СПб., 2004. С. 83-89.
118. Колодзейчик Д. «Турецкая
альтернатива во внешней политике казацкой
державы»// Гадяцька уния 1658 року. Khïb, 2008.
С. 67-80.
119. Колосов Е. Е. Развитие артиллерийского
вооружения в России во второй
половине XVII в. // Исторические записки. Т. 1.
1962. С. 259-269.
120. Конотопська битва 1659 року. Зб1рка нау-
кових праць. Кшв, 1996.
121. Копреева Т. Н. Русско-польские отношения
во второй половине XVII века. Л., 1952.
122. Коренець Д. Зносини Виговського з Поль-
щею в 1657-1658 pp. // Записки НТШ. Т.
38. TIbBiB, 1900.
123. Корнгенко О. М. Нариси вшськово!' IcTopiï
Украши. Сумський слобщьський козаць-
кий полк 1659-1765 pp. Кшв, 2008.
124. Королев В. Я. Босфорская война. М., 2007.
125. Костомаров Н. И. Гетманство Выговского
// Он же. Исторические монографии и
исследования. Т. 2. СПб., 1863.
126. Костомаров Н. И. Гетманство Выговского
// Он же. Исторические монографии и
исследования. М, 1995.
127. Костомаров Н. И. Гетманство Юрия
Хмельницкого // Он же. Казаки.
Исторические монографии и исследования. М.,
1995.
128. Костомаров Н. И. Руина. Мазепа. Мазе-
пинцы. М., 1995.
129. Краткое историческое описание о Малой
России до 1765 года, с Дополнением о
Запорожских козаках и Приложениями,
касающимися до сего описания // ЧОИДР.
1848. № 6.
130. Кривошея В. В. Генеалопя украшского ко-
зацтва. Нариси icTopiï козацьких полюв.
Киш, 2004
131. Кривошея В. В. Генеалопя украшского ко-
зацтва. Переяславський полк. Кшв, 2004.
132. Крипякевич I. П. 1стор1я украшського
вшська. Ч. 1. Льв1в, 1936.
133. Кривошея В. В. Козацька елгга Гетьманщи-
ни. Кшв, 2008.
134. Крипьякевич I. П. Серби в украшському
вшську 1650-1660 р. // Зап. НТШ. Т. 129.
Льв1в, 1920. С. 81-93.
135. Кристенсен С. О. История России в XVII
веке. М., 1989.-
136. Кулиш П. А. Выговщина: ист. оповидання.
СПб., 1901.
137. Кулиш П. А. История воссоединения Руси.
СПб., 1874-1877. Т. I—III.
138. Курбатов О. А.
Морально-психологические аспекты тактики русской конницы
в середине XVII века //
Военно-историческая антропология. Ежегодник. М., 2003.
139. Курбатов О. А. Организация и боевые
качества русской пехоты «нового строя»
накануне и в ходе русско-шведской войны
1656-1658 годов // Архив русской
истории. М., 2007. Вып. 8. С. 157-197.
140. Курбатов О. А. Рец. на книгу: Саганович Г.
Невядомая вайна 1654-67. Минск, 1995 //
Архив русской истории. М., 2002. С. 339-344.
141. Курбатов О. А. Роль служилых «немцев»
в реорганизации русской конницы в
середине XVII века // Иноземцы в России
в XV-XVII веках. Сб. мат. конф. 2002-
2004 гг. М., 2006. С. 18-34.
142. Кутищев А. В. Армия Петра Великого:
европейский аналог или отечественная
самобытность. М., 2006.
143. Куц О. Ю. Биографические сведения о
донских атаманах, войсковых есаулах и
войсковых дьяках второй трети XVII в. (1637-
1667 гг.) Очерки феодальной России. Вып.
8. М., 2004. С. 122-164.
356

Заключение
144. Лазаревский А. М. Историко-статистиче-
ские сведения о населенных местностях
Конотопского уезда. Киев, 1890.
145. Лазаревский А. М. Конотопская старина
// Памятная книжка Черниговской
губернии. Чернигов, 1862.
146. Лазаревский А. М. Описание старой
Малороссии. Т. 2. Нежинский полк. Киев, 1893.
147. Левашов П. Картина или Описание всех
нашествий на Россию татар и турков.
СПб., 1792.
148. Лаптева Т. А. Провинциальное
дворянство России в XVII веке. М., 2010.
149. Липинський В. Украша на перелом! 1657-
1659: Замггки до icTopiï украшського
державного буд1вництва в XVII-îm столптю.
Кшв, 1997.
150. Лобачев С. В. Патриарх Никон. СПб., 2003.
151. Лобин А. Н. Полковая артиллерия в
царствование Михаила Федоровича (1613—
1645) // Исследования по истории
средневековой Руси: К 80-летию Ю. Г. Алексеева.
М.; СПб., 2006. С. 383-397.
152. Лобин А. Н. «Против недругов стоял и
бился мужественно...». Датский офицер на
службе у русского царя // Родина. 2006,
№ U.C. 90-93.
153. Лукашевич Ю. Б. О казаках Украины. СПб.,
2006.
154. Малое А. В. Государевы московские
выборные полки солдатского строя:
Краткий очерк истории и организации //
Военно-исторический журнал «Цейхгауз».
Вып. 13. 2001. № 1.С. 2-7.
155. Малое А. В. Конница нового строя в
русской армии в 1630-1680-е годы //
Отечественная история. 2006, № 1. С. 118-131.
156. Малое А. В. Московские выборные
полки солдатского строя в начальный период
своей истории 1656-1671 гг. М., 2006.
157. Малое А. В. Первая служба Государева
выборного полка Аггея Шепелева: Литовский
поход 1658-1660 г. // Известия
Уральского государственного университета. 2004.
№33. С. 160-173.
158. Малое А. В. Русская пехота XVII века:
Государево жалованье - служилое платье. //
Военно-исторический журнал «Цейхгауз».
Вып. 17. 2002. № 1.С. 10-16.
159. Малое Д. В. Русско-польская война 1654-
1667 гг. М., 2006.
160. Мальгин Т. Российский ратник или общая
военная повесть о государственных
войнах, неприятельских нашествиях, уронах,
бедствиях, победах и приобретениях от
древности до наших времен по 1805 г. М.,
1825.
161. Мальцев А. Я. Россия и Белоруссия в
середине XVII века. М., 1974.
162. Манкиев А. И. Ядро российской истории.
М., 1791.
163. Марголин С. Л. Вооружение стрелецкого
войска // Военно-Исторический сборник
Гос. истор. Музея. М., 1948.
164. Маркевич А. И. История местничества
в Московском государстве в XV-XVII
веке. Одесса, 1888.
165. Маркевич А. И. О местничестве. 4.1.
Киев, 1879.
166. Маркевич Н. А. История Малороссии. М.,
1842.
167. Маркое С. Л. История конницы. Ч. 3.
Отд. 1. Тверь, 1887.
168. Марченко М. I. Боротьба Pocii i Полыщ за
Украшу. Кшв, 1941.
169. Марчуков А. В. Украинское
национальное движение и проблема Переяславской
рады: взгляды и оценки (XIX-XX вв.) //
История русско-украинских отношений
в XVII-XVIII веках (к 350-летию
Переяславской Рады). М., 2006. С. 75-85.
170. Маслшчук В. Вщгомш гетьманування
1вана Виговського (1657-1659 гг.) на Сло-
бщекш УкраЫ // 350-lecie unii hadziackiej
(1658-2008). Warszawa, 2008. S. 413-434.
171. Маслшчук В. Козацька старшина слобщеь-
ких полюв друго!' половини XVII - nepmoï
третини XVIII ст. Харьюв, 2009.
172. Масловский Д. Ф. Поместные войска в
русской армии в XVII столетии // Военный
сборник. СПб., 1890. № 9.
173. Медовиков П. Е. Историческое значение
царствования Алексея Михайловича. М.,
1854.
174. Мезенцев Е. В. Конотопская битва 1659 //
Отечественная история: История России
с древнейших времен до 1917 года / Под
ред. В. Л. Янина. Т. 3. М., 2000.
175. Миллер Г. Ф. Историческое сочинение
о Малороссии и малороссиянах Г. Ф.
Миллера, бывшего историографа российского
// ЧОИДР. 1846. № 3. 26 октября. С. 1-23.
176. МицикЮ. А Конотопська битва 1659 року
// Конотопська битва 1659 року. Зб1рка на-
укових праць. Кшв, 1996. С. 14-22.
177. Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський.
Кшв, 2004.
178. Мицик Ю. А. 1ван Выговський. Харьюв,
357

К Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
2010.
179. Мицик Ю. А. 1ван Слрко. Кит, 2010.
180. Мицик Ю. А. Чигирин. Гетьманська столи-
ця. Кит, 2007.
181. Мокляк В. Полтавський полк. Полтава,
2008.
182. Мышецкий С. История о казаках
запорожских // Чтения в Московском
обществе истории и древностей российских. М.,
1847.
183. Мышлаевский А. 3. Офицерский вопрос
в XVII веке. СПб., 1899.
184. Мякотин В. А. Переяславский договор
1654-го года. Прага, 1930.
185. Нику лов А. П. Оскольские
оборонительные сооружения // Белгородский
краеведческий вестник. Белгород, 2002. Вып. 2.
С. 5-13.
186. Новиков Н. Древняя российская вивлио-
фика, содержащая в себе собрание
древностей российских. Изд. Николаем
Новиковым. Изд. П. Ч. XVI. М., 1791.
187. Новицкий И. Неизданный рассказ
очевидца (Криштофа Перетятковича) о
переговорах Польши с козаками 1657-59 годах //
Киевлянин. 1871. № 62.
188. Новосельский А. А. Борьба Московского
государства с татарами в первой
половине XVII века. М., 1948.
189. Новосельский А. А. Дворцовые крестьяне
Комарицкой волости во второй половине
XVII в. // Вопросы истории сельского
хозяйства, крестьянства и революционного
движения в России. М., 1961. С. 65-80.
190. Новосельский А. А. Исследования по
истории эпохи феодализма. М., 1994.
191. Нолъде Б. Э. Очерки русского
государственного права. СПб., 1911.
192. Носов К. С. Русские крепости и осадная
техника VIII-XVII вв. М., 2003.
193. Оглоблин О. Украшсько-московська угода
1654 р. Нью-Йорк; Торонто, 1954.
194. Одинец Д. М. Присоединение Украины
к Московскому государству. Париж, 1936.
195. Опись Московской Оружейной палаты.
Ч. 4. Кн. 3. М., 1885.
196. Орленко С. П. Выходцы из Западной
Европы в России XVII в. Правовой статус и
реальное положение. М., 2004.
197. Османская империя и страны
Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы
в XVII в. В 2 ч. М.,2001.
198. Очерки по истории СССР. Период
феодализма / Под ред. А. А.Новоселъского, H В.
Устюгова. М., 1955.
199. Павлищев H Польская анархия при Яне
Казимире и война за Украину. Т. П. СПб., 1887.
200. Павлов-Силъванский Н. П. Государевы
служилые люди. СПб., 1909.
201. Петровский М. Нариси icTopiï Украши
XVII - початку XVIII столггя. Харьюв, 1930.
202. Петровский H H. Военное прошлое
украинского народа. М., 1939.
203. Покровский M. H. Русская история с
древнейших времен // Он же. Избранные
произведения. Кн. 1. Т. 2. М., 1966.
204. Полонська-Василенко Н. 1стор1я Украши.
Т. 2. Кшв, 1992.
205. Похлебкин В. В. Внешняя политика Руси,
России и СССР за 1000 лет в именах, датах
и фактах: IX-XX вв. Вып. II. Кн. 1. М., 1995.
206. Правящая элита Русского
государства IX - начала XVIII в.: Очерки истории.
СПб., 2006.
207. Разин Е. А. История военного искусства.
Т. 3. СПб., 1994.
208. Ригелъман А. Летописное повествование
о Малой России и ее народе и козаках
вообще. М., 1847.
209. Рогожин H. M., Санин Г. А. Россия и
Украина в XVII-XVIII веках // История
русско-украинских отношений в XVH-XVIII
веках (К 350-летию Переяславской Рады).
Бюллетень. Вып. 2. М., 2006. С. 8-15.
210. Розенфельд И. Б. Присоединение
Малороссии к России 1654-1793. Пг., 1915.
211. Романов М. Ю. Стрельцы московские. М.,
2004.
212. Русина О. В. Украша шд татарами i
Литвою // Украша кр1зь виси. Кшв, 1998. Т. 6.
С. 259.
213. Русская военная сила. Т. 1. М., 1897.
214. Рюстов Ф. В. фон. История пехоты. Т. 1,2.
СПб., 1876.
215. Савелов П. М. Князья Пожарские. М., 1906.
216. Савин А. А. Борьба за Белоруссию и
Украину в 1654-1667 годы (Из истории
русско-польских отношений второй
половины XVII в.) // Ученые записки
Московского педагогического института им. В.П.
Потемкина. Кафедра истории СССР. Т. И. В. 2.
М., 1947. С. 79-139.
217. СагановЫ Г. Невядомая вайна: 1654-1667.
Мшск, 1995.
218. Санин Г. А. Внешняя политика России во
второй половине XVII века // История
внешней политики России. Конец XV-
XVII век. М., 1999.
358

Заключение
219. Санин Г. А. Граница России и Крымского
ханства во второй половине XVII -
первой половине XVIII в. // Проблемы
истории и археологии Крыма. Симферополь,
1994. С. 146-168.
220. Санин Г. А. Отношения России и Украины
с Крымским ханством в середине XVII в.
М., 1987.
221. Санин Г. А. Порта, Крым и страны
Восточной Европы в 50-60-е гг. // Османская
империя и страны Центральной, Восточной
и Юго-Восточной Европы в XVII в. Ч. П.
М.,2001.
222. Санин Г. А. Россия, Украина и Крым
в XVII-XIX вв. // Россия и страны
ближнего зарубежья: история и современность.
М., 1995.
223. Седов П. В. Закат Московского царства.
Царский двор конца XVII века. СПб., 2008.
224. Сергшчук В. I. АрмЕя Богдана Хмельниць-
кого. Кшв, 1996.
225. Сергийчук В. И. Народная армия на
Украине в годы Освободительной войны 1648-
1654 гг. (организация, вооружение,
обеспечение). Автореф. / к.и.н. Киев, 1982.
226. Сестренцевич-Богуш С История царства
Херсонеса Таврийского. Т. 2. СПб., 1806.
227. Силин О. О. Фортещ Киева VI-XIX-столпъ.
Кшв, 2003.
228. Симоновский П. И. Краткое описание о ко-
зацком малороссийском народе и о
военных его делах. М., 1847.
229. Смирнов А. С. История Южной Руси. М.,
2008.
230. Смирнов В. Д. Крымское ханство под
верховенством Отоманской порты. М., 2005.
231. Смирнов Н. А. Борьба русского и
украинского народов против агрессии султанской
Турции в XVII-XVIII вв. // Воссоединение
Украины с Россией. Сб. ст. М., 1954.
232. Смирнов Н. А. Россия и Турция в XVI-
XVII вв. Т. 2. М., 1946.
233. Смирнов Н. В. Боевые холопы в составе
поместной конницы во второй половине
XVI - первой половине XVII вв. //
Исследования по истории средневековой Руси.
М.; СПб., 2006.
234. Смирнов К В. «Как под Конотопом упадок
учинился...» (мифы и реальность) // Труды
по русской истории. Сб. ст. в память о
60-летии И. В: Дубова. М., 2007. С. 334-353.
235. Смирнов Я. Я. Реставрация лжегетманов //
Военно-исторический журнал. 1997, № 4.
С. 43-49.
236. Смолш В. А.у Степанков В. С. Богдан
Хмельницький. Кшв, 2003.
237. Смолш В. А.у Степанков В. С Украшьська
нацюнальна револющя XVII ст. (1648-
1676 pp.). Т. 7. Кшв, 1999..
238. Смолш В. А. Степанков В. С. Украшьська
нацюнальна револющя XVII ст. (1648-
1676 pp.). Кшв, 2009.
239. Сокирко О. Г. ЛицарЕ другого сорту. Най-
мане вшско Швобережной Гетманыцини
1669-1726. Кшв, 2006.
240. Сокирко О. Г. Конотопська битва 1659 р.
ТрЕумф в час Руши. Кшв, 2008.
241. Соколова В. К. Русские исторические
песни XVI-XVIII вв. М-, 1960.
242. Соколов Л. Переяславские соглашения
1654 г. - договор равных или переход
в подданство? // Имперское возрождение.
2008, Вып. 5.
243. Соловьев С. М. Гетман Выговский //
Отечественные записки. T. CXXVII. 1859. № 11.
С. 43-64.
244. Соловьев С М. История России с
древнейших времен // Он же. Сочинения. Кн. VI.
Т. U.M., 1991.
245. Софроненко К. А. Малороссийский
приказ Русского государства второй
половины XVII и начала XVIII века. М., 1960.
246. Спиридов М. Г. Сокращенное описание
служб благородных российских дворян,
расположенное по родам их. Ч. 1-2. М.,
1810.
247. Срезневский И. Выговский и Пушкарь
1657-1658 // Сын Отечества и северный
архив. 1834. №47.
248. Сташевский Е. Д. Смета военных сил
Московского государства в 1663 году. Киев,
1910.
249. Степанков В. С. Григорий Гуляницкий //
Полководци Войска Запорозького. Вип. 1.
Кшв, 1998. С. 82-100.
250. Стецюк К. I. Народш рухи на /Ивобереж-
нш i Слобщсьюй Украши в 50-70-х роках
XVII ст. Кшв, 1960.
251. Сторожевский Н. К. Мартын Пушкарь,
первый полтавский полковник. Житомир,
1890.
252. Стороженко I. С. Богдан Хмельницький
i военне мистецтво у визвольнш вшш
украшського народу середини XVII столгг-
тя. Кн. 1. Дншропетровськ, 1996.
253. Стороженко I. С. Богдан Хмельницький
i Запорозька Оч кшця XVI - середини
XVII столпъ. Генезис, еволющя та рефор-
359

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
мування оргашзащйно!' структури Cini.
Кн. 2. Дншродзержинськ, 2007.
254. Субтельный О. Украина. История. Киев,
1994.
255. Сухих Л. До 350-ï рЕчнищ Конотопсько*1
битви 1659 року. Украшсько-росшска вш-
на 1658-1659 роюв: причини и передумови
// ApxiBH Укра'ши. 2009. № 3-4. С. 159-195.
256. Сушинсъкий Б. I. Козацька Украша:
«Хмельниччина». Одеса, 2004.
257. Тарас А. Е. Войны Московской Руси с
Великим княжеством Литовским и Речью Поспо-
литой в XIV-XVII веках. М., Минск, 2006.
258. Татищев В. Н. Собрание законов
древних русских. Указы Судебнику в
дополнение // Он же. Собрание сочинений. Т. VII.
М., 1996.
259. Терлецъкий О. 1стор1я Украшьско1 держа-
ви. Т. 2. TIbBiB, 1924.
260. Трутовский В. К. Сказание о роде князей
Трубецких. М., 1891.
261. Тунманн [И. Э.]. Крымское ханство.
Симферополь, 1991
262. Трутовский В. К. Сказание о роде князей
Трубецких. М., 1891.
263. Устрялов Н. Г. Русская история до 1855
года. Петрозаводск, 1997.
264. Устрялов Н. Г. Русское войско до Петра
Великого. СПб., 1856.
265. Фаизов С. Ф. Письма ханов Ислам-Гирея III
и Мухаммед-Гирея IV к царю Алексею
Михайловичу и королю Яну Казимиру.
Крымскотатарская дипломатика в
политическом контексте постпереяславского
времени. М., 2003.
266. Федосеев Е. Г. Конотопская битва 1659 г. и ее
роль в противостоянии гетмана И. Выгов-
ского и Московского государства //
Вопросы гуманитарных наук. № 5. 2009. С. 22-30.
267. Флоря Б. Н. Переяславская рада 1654 г.
и ее место в истории Украины //
Белоруссия и Украина. История и культура.
Ежегодник. 2004. М., 2005. С. 5-39.
268. Флоря Б. Н. Русское государство и его
западные соседи (1655-1661 гг.). М., 2010.
269. Флоря Б. Н. Спорные проблемы
русско-украинских отношений в первой
половине и середине XVII в. // Белоруссия
и Украина. История и культура.
Ежегодник. 2003. М., 2003. С. 29-40. .
270. Форстен Г. В. Сношения Швеции и
России во второй половине XVII в. // ЖМНП.
СПб.,1898 (май).
271. Халим Гирай-султан. Розовый куст ханов,
или История Крыма. Симферополь, 2008.
272. Хэлли Р. Холопство в России 1450-1725. М.,
1998.
273. Цветаев Д. В. Протестанство и
протестанты в России до эпохи преобразований. М.,
1890.
274. Чернов А. В. Вооруженные силы Русского
государства в XV-XVII вв. М., 1954.
275. Чореф M. M. Борьба за Украину в 1654-
1666 годах, или к биографии Мухаммеда
Гирая IV // Историческое наследие
Крыма. Симферополь, 2007. № 18. С. 49-52.
276. Чухлхб Т. Гадяч 1658 року та щея його вщ-
новлення в украшьско-польських стосун-
ках (1660-Ti - початок 1680-х pp.). Кшв,
2008.
277. Чухлхб Т. Конотопська битва 1659 року
в контекст1 м1жнародно1 ситуаци у Схид-
нш Еврот // Конотопська битва 1659 року.
Зб1рка наукових прац. Кшв, 1996. С. 86-93.
278. Чухлхб Т. Украшський гетьманат: пробле-
ми м1жнародного утвердження. Кшв, 2007.
279. Шаменков С. И. Реестровые казаки
Богдана Хмельницкого // «Старый цейхгауз».
№ 2-3. 2011. (№ 40-43). С. 8-16.
280. Шевченко Ф. П., Смолий В. А. Восстание
под предводительством Пушкаря и Бара-
баша //'Вопросы истории. № 2. М., 1981.
С. 180-183.
281. Шевчук В. Битва под Конотопом в
российской песне «Под городом под Конотопом».
// Конотопська битва 1659 року. ЗбЕрка
наукових прац. Кшв, 1996. С. 134-138.
282. Шефов Н. А. Самые знаменитые войны
и битвы России. М., 1999.
283. Щепкина Е. Н. Старинные помещики на
службе и дома. Из семейной хроники
(1578-1762). СПб., 1890.
284. Эйнгорн В. Очерки из истории
Малороссии. Т. 1. М., 1899.
285. Эскин Ю. М. Дмитрий Михайлович
Пожарский. М., 2013
286. Эскин Ю. М. Местничество в России XVI-
XVII вв. М., 1994.
287. Эскин Ю. М. Очерки истории
местничества в России XVI-XVII вв. М., 2009.
288. Яворницький Д. И. 1стор1я запорозьких ко-
заюв. Т. 2. Кшв, 1990.
289. Яковенко H. M. Очерк истории Украины
в Средние века и раннее Новое время. М.,
2012.
290. Яковлев А. Догов1р Богдана Хмельницько-
го з московським царем Олекаем
Михайловичем 1654 р. Нью-Йорк, 1954.
360

Заключение
291. Яковлева (Таирова-Яковлева) Т. Г. Гадяцька
угода - текстологический анализ. //
Гадяцька угода 1658 року. Ки'ш, 2008. С. 31-48.
292. Яковлева (Таирова-Яковлева) Т. Г. Гадяч-
ский договор и идея триединого
государства «Речь Посполитая» // Судьбы
славянства и эхо Грюнвальда: Выбор пути
русскими землями и народами Восточной
Европы в Средние века и раннее Новое время
(к 600-летию битвы при Грюнвальде/Тан-
ненберге). Материалы международной
научной конференции. СПб., 2010. С. 309-311.
293. Яковлева Т. Г. Гетьманщина в друпй
половин! 50-х рок XVII столптя. Причини
початок Руши. Ки'ш, 1998.
294. Яковлева (Таирова-Яковлева) Т. Г. Иван Вы-
говский // Единорогъ. Вып. 1. М., 2009. С.
239-253.
295. Яковлева Т Г. 1ван Виговський: ктина та
вимисел // Кшвська старовина. 1998. № 3.
296. Яковлева Т. Г. Проблемы
взаимоотношений Украины и России 1654-1667 гг. //
Белоруссия и Украина. История и культура.
Ежегодник. 2003. М., 2003.
297. Яковлева Т. Г. Руша гетьманщины. Вщ Пе-
реяславсько1 ради-2 до Андруавсько1
угоди (1659-1667 pp.). Ки1в, 2003.
298. Яценко В. Б. Битва после битвы: казацко-мо-
сковская война 1658-1659 гг. в
изображении современной российской и украинской
историографии // Судьбы славянства и эхо
Грюнвальда: Выбор пути русскими
землями и народами Восточной Европы в
Средние века и раннее Новое время (к
600-летию битвы при Грюнвальде/Танненберге).
Материалы международной научной
конференции. СПб., 2010. С. 382-387.
299. Allen W. The Ukraine: A history. Cambridge,
1941.
300. Cieselski T Od Batohu do Zwanca. Wojna na
Ukrainie, Podolu i Moldawiç 1652-1653. Za-
brze, 2007.
301. Davies Brian L. Warfare, state and society on the
Black Sea steppe, 1500-1700, Routledge, 2007.
302. Hammer J. de. Histoire de l'Empire ottoman,
depuis son origine jusqu'à nos jours traduit
par J. J. Hellert. Paris, Bellizard, 1838. T. 11.
303. Koch E. Die Sachsenkirche in Moskau end das
erste Theater in Rußland // Neuen Archivs für
Sächsische Geschichte. № 32. 1911.
304. Korzon T Dzieje wojen i wojskowosci w Polsce.
Epoka przedrozbiorowa. T. II. Krakow, 1912.
305. Kubala L. Wojny dunskie i poköj Oliwski
1657-1660. Lwöw, 1922.
306. Kroll P. Bitwa pod Konotopem (8 lipca
1659 roku) // Materialy do historii
wojskowosci. Cz.l. Pultusk, 2004. S. 113-132.
307. Kroll P. Polsko-kozacka wspölpraca wojskowa
w latach 1658-1659. Militarne aspekty unii
Hadziackiej // Studia historyczno-wojskowe.
T. II. Za rok 2007. Zabrze, 2008. S. 145-161.
308. Kroll P. Zrödlo do dziejöw bitwy pod
Konotopem w 1659 roku z Archiwum Radziwittöw
w Warszawie // Studia historyczno-wojkowe.
T. II. Za rok 2007. Zabrze, 2008. S. 277-283.
309. Kroll P. Unia Hadziacka a upadek hetmana
Iwana Wyhowskiego we wrzesniu 1659
roku // 350-lecie unii Hadziackiej (1658-2008).
Warszawa, 2008. S. 439-458.
310. Kroll P Od ugody Hadziackiej do Cudnowa.
Kozaczyzna miçdzy Rzecz^pospolit^ a
Moskwa w latach 1658-1660. Warszawa, 2008.
311. Kroll P Wojsko zaciçzne na shizbie
hetmana Iwana Wyhowskiego // Studia
historyczno-wojkowe. T. III. Armia i spoleczeiistwo.
Zabrze, 2009. S. 113-120.
312. Kroll P Iwan (Jan) Wygowski hetman Zapo-
roski (ok. 1616-1664) // Hetmani zaporosci
w shizbie kröla i Rzeczipospolitej / Pod red. P
Krolla, M. NagielskiegOy M. Wagnera. Zabrze,
2010. S. 254-276.
313. O'Brien С. Bickford. Muscowy and the
Ukraine. From the Pereislavl Agreement to
the Truce of Andrusovo 1654-1667.
Berkeley; Los Angeles, 1963.
314. Ossolinski L. Rzecz о hetmanie Wyhowskim.
Warszawa, 2009.
315. Öztuna T. Ylmaz. Türkiye Tarihi. Baslangicin-
dan Zamanimiza Kadar. Istanbul, 1966.
316. Podhorodecki L. Chanat Krymski i jego sto-
sunki z РоЩ w XV-XVII w. Warszawa, 1987.
317. Uzunçarfili Ismail Hakki. Osmanli Tarihi.
Ankara, 1947-1959.
318. Wagner M. Dzialania dywyzji oboznego ko-
ronnego Andrzeja Potockiego na Ukrainie
w 1659 roku // 350-lecie unii Hadziackiej
(1658-2008). Warszawa, 2008. S. 401-412.
319. Walewski A. Historya wyzwolenia Polski za
panowania Jana Kazimierza 1655-1660. T. 2.
Krakow, 1866-68.
320. Wimmer J. Woisko polskie w drugiei polowie
XVII w. Warszawa, 1965.
321. Wôjcik Z. Ukraina w latach 1660-1663.
Warszawa, 1949.
322. Wojcik Z. Dzikie Pola w ognu. Warszawa,
1960.
323. Wojcik Z. Traktat Andruszowski 1667 roku
i jego geneza. Warszawa, 1959.
361

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Справочные и информационные издания
1. Бобринский А. Дворянские роды, внесенные
в общий Гербовник Российской империи.
СПб., 1890.
2. Дворянские роды Российской империи.
СПб., 1993.
3. Долгоруков Я. Российская родословная
книга. СПб., 1851-1852. Ч. 1-4.
4. Лобанов-Ростовский А. Б. Русская
родословная книга. СПб., 1895. Т. 1-2.
5. Описание Московского архива
Министерства Юстиции. М., 1896-1901. Т. 9-18.
6. Руммель В. В.у Голубцов В. В. Родословный
сборник русских дворянских фамилий.
Т. 1-2. СПб., 1886.
7. Русский биографический словарь / Под ред.
А. А. Половцева. В 25 тт. СПб., 1896-1918.
8. Петров П. Н. История родов русского
дворянства. Т. 1-2. СПб., 1886.
9. ЦГАДА СССР. Путеводитель в 4 т. Т. 1. М.,
1991.
Список сокращений
Автореф. / к.и.н. - Автореферат диссертации на соискание
ученой степени кандидата исторических наук
АГАД - Главный архив древних актов в Варшаве
АМГ - Акты Московского государства, изданные
Императорскою Академиею наук под редакцией Н. А.
Попова, член-корреспондента Академии. СПб., 1890-1901.
Т. 1-3.
Архив ЮЗР - Архив Южной и Западной России,
издаваемый комиссиею для разбора древних актов, состоящей
при киевском, подольском и волынском
генерал-губернаторе.
АЮЗР - Акты, относящиеся к истории Южной и
Западной России
в. - век
ВКЛ - Великое княжество Литовское
Вып. - выпуск
г. - год
ГИМ - Государственный исторический музей
Гл. - глава
ГОПМК - Государственная Оружейная палата
Московского Кремля
ГЭ - Государственный Эрмитаж
Дис. / к.и.н. - Диссертация на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Дис. / кл.н. - Дисертащя на здобуття наукового ступеня
кандидата кторичних наук
Док. - документ
ЖМНП - Журнал Министерства народного просвещения
ЗНТШ - Записки научного товарищества им. Т. Шевченко
ЗОРСА - Записки отделения русской и славянской
археологии императорского Русского археологического
общества.
ИЗ - Исторические записки
Кн. - книга
кн. - князь
Л. - лист
М. - Москва
об. - оборот
Оп. - опись
отд. - отделение
прим. - примечания
ПКК - Памятники, изданные Киевской комиссией для
разбора древних актов
ПСЗРИ - Полное собрание законов Российской империи
РГАДА - Российский государственный архив древних
актов
362
РГАДА. Ф. 79. - РГАДА. Ф. 79. Сношения России с
Польшей
РГАДА. Ф. 96. - РГАДА. Ф. 96. Сношения России со
Швецией.
РГАДА. Ф. 123. - РГАДА. Ф. 123. Сношения России с
Крымом
РГАДА. Ф. 123. Оп. 3. - РГАДА. Ф. 123. Сношения Росси
с Крымом. Оп. 3. Реестр грамотам крымких ханов с
ответами на них российских государей
РГАДА. Ф. 210. - РГАДА. Ф. 210. Разрядный приказ
РГАДА. Ф. 210. Оп. 5. - РГАДА. Оп. 5. Смотренные списки
РГАДА. Ф. 210. Оп. 6. - РГАДА. Оп. 6. Книги
Московского стола
РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-а. - РГАДА. Оп. 6-а. Записные
книги Московского стола
РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-в. - РГАДА. Оп. 6-в. Книги
Новгородского стола
РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-д. - РГАДА. Оп. 6-д. Книги
Белгородского стола
РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-е. - РГАДА. Оп. 6-е. Книги
Приказного стола
РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. - РГАДА. Ф. 210. Разрядный приказ.
Оп. 9. Столбцы Московского стола
РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. - РГАДА. Оп. 12. Столбцы
Белгородского стола
РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. - РГАДА. Оп. 13. Столбцы
Приказного стола
РГАДА. Ф. 210. Оп. 14. - РГАДА. Оп. 14. Столбцы Сев-
ского стола
РГАДА. Ф. 210. Оп. 15. - РГАДА. Оп. 15. Столбцы разных
столов
РИБ - Русская историческая библиотека
С. - страница
см. - смотрите
Соч. - сочинение
СПб. - Санкт-Петербург
Стб. - столбец
Т. - том
Ч. - часть
чел. - человек
ЧОИДР - Чтения в Императорском обществе истории
и древностей российских при Московском
университете
AGAD - Archiwum Glöwne Akt Dawnych w Warszawie

Заключение
Именной указатель
Абрамов Григорий, казак - 285
Аверкиев Артемий, монастырский служка - 262
Агафон, поп - 188
Адиль-Гирей, нураддин - 210, 265
Адольф Иоганн, герцог - 91
Азамет-мурза - 185
Александров Федор Васильев сын, стрелецкий голова -
160, 162, 170, 180, 206, 288, 293
Алексеев Михаил, сотник - 274
Алексей Михайлович, царь - 7, 20, 34, 40, 41, 42, 46, 50,
52, 57, 62, 63, 64, 68, 69, 70, 71, 75, 91, 124, 156, 158, 230,
259, 270, 274, 299, 309
Алешков М., сотник - 274, 276, 280
Адден В. - 24
Алтухов Семен, казак - 226, 230, 234, 271
Алтыков Федор, голова - 262
Альбовский Е. А. - 13, 150
Андреев И. Л. - 68
Андреев Янко, сотник - 61, 131
Аникеенко Тимофей, полковник - 60 62
Антонов Марко, путивлец - 267
Антонович В. Б. - 11, 16, 54, 55, 56
Апанович А. М. - 14, 15, 54,64, 82, 84, 123, 174, 280, 284
Апостол (Ефремов) Павел, полковник - 152,192,193,195,
196, 197, 263, 270, 271, 273, 274, 276, 285
Апрелев Богдан, воевода - 62
Апухтин (Опухтин) Аверкий Сидоров сын, воевода -
124, 164, 190
Апухтин (Опухтин) Клементий Константинов сын - 120
Араслан-мурза - 184
Аргамаков Борис Лаврентьев сын, стряпчий - 160
Аргамаков Иван Григорьев сын - 146
АркасН.Н.- 13,174
Арнаутов Дмитрий, поручик - 155
- 12
Асак-мурза - 184
Атаев Мамет, татарин - 185
Ахмед-Гирей, старший сын хана - 210
БагалейД. И. - 13
Баиов А. К. - 70
Байбаков Фирс, подьячий и посланник - 136
Байтереков Иштерек, татарин - 257, 280
Балк, майор - 181
Бантыш-Каменский Д. И. - 11, 27
Барабаш (Барабашенко) Яков, кошевой атаман - 15, 55,
56, 61, 63, 64, 65, 66, 68, 69, 94, 104, 308
Баранчеев Василий, майор - 290
Барсуков А. П. - 12, 97, 189
Бартенев Захарий Семенов сын - 286
Барятинский Алексей Афанасьев сын, кн. - 191
Барятинский Федор Петров сын, кн., стольник и
воевода - 127, 162, 163, 197
Барятинский Юрий Никитин сын, кн., стольник и
воевода - 32, 92, 95, 96, 103, 104, 122, 135, 181, 182
Батыр-ага, ханский конюший - 264
Батырша (Ботырша), татарин -101
Бауман (Бовман, Бодман) Николас, полковник,
впоследствии генерал-поручик - 33,198,199,200,205,207,254,
257, 259, 260, 293
Бахметев Ефрем Юрьев сын, посланник - 268
Бегбетка, татарин - 268
Беззубцев Борис Федоров сын, голова - 139
Беззубцев Федор, голова - 140
Безобразов Елизарий, воевода - 149, 271, 276
Безсонов Тимофей - 267
Беклемишев Иван Данилов сын, ротмистр и голова - 80,
131,138
Бейли (Бели) Томас, полковник - 286
Белозерский Н. - 30
Вельский Матвей, ротмистр - 182
Беневский Станислав Казимир, каштелян Волынский,
дипломат - 28, 29, 49, 50, 56, 123
Бердник (Берник), сотник и атаман - 115, 193
Березников Иван, капитан - 148
БерхВ.К- 11
Беспалый Иван, полковник и наказной гетман - 18, 26,
119, 124, 128, 129, 132, 140, 141, 147, 148, 151, 154, 163,
170, 180, 186, 187, 192, 196, 209, 226, 228, 234, 238, 245,
252, 255, 262, 271, 280, 292, 294
Бестужев Андрей Юрьев сын, стрелецкий голова - 293
Бестужев Федор Ильин сын, дворянин московский - 266
Бештанка Андрей, наказной полковник - 123
Бжостовский Циприан Павел, референдарий и писарь
ВКЛ - 74
Бибиков Борис Михайлов сын - 235
Бизгин Потап, сотник - 97
Бикфорд ОЪрайен С. - 24
Бицилли П. М. - 314
Блумерт (Блум) Герман, майор - 266
Бобрищев-Пушкин Наум Федоров сын, дворянин
московский - 266
Бобровский П. О. - 70
Бовыкин Алексей, воевода - 101
Бовыкин Климентий Иванов сын, карачевец - 226
Богаченко Ильяш, полковник - 132, 191
Богданов А. П. - 42
Богданов Самуил - 296
Богоявленский С. К. - 204
Богун Иван, полковник - 24, 47, 94, 97, 135, 249, 289
Богуш-Сестренцевич С. - 10
Болотов А. Т.у мемуарист и ученый - 269
Болотов Еремей Гаврилов сын, каширянин - 269
Болотов Филимон Еремеев сын - 269
Болтин Аверкий Федоров сын, воевода - 57, 63, 122
Боплан Гийом Левассер де - 84,85,89,128,130,131,152,176
Бороноволоков Дивей, капитан - 263
Борыков Григорий, каширянин - 144
Брайан Л. Девис - 24
Бродкин Игнат, путивлец - 152
Брынк (Бринг, Брынкин) Семен, полковник - 160, 161,
162,180,181,188,189,271
Брюховецкий Иван, гетман - 114
Булат-мурза - 70
Булгаков Григорий Васильев сын, майор - 60, 135, 136,
139, 141
Бульвинский А. Г.- 10, 14, 18, 20, 28, 29, 65, 70, 71, 74, 83,
85, 99, 111, 112, 116, 138, 139, 142, 183, 195, 196, 213,
221, 232, 237, 244, 257, 258, 267, 268, 270, 282, 283, 284,
295,310
Бунин Микита Афанасьев сын, белевец - 115
Бурин Богдан, сотник - 128
Бут Леонтий, полковник - 199
Бутиков Степан Борисов сын, воевода - 57, 63
Бутурлин Андрей Васильевич, окольничий и воевода -
32,92,157, 160, 162,203,206, 207, 226,288,291,293,235,
241, 247, 257, 263, 267, 287, 288, 291, 293
363

И. Б. Бабупин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Бутурлин Василий Васильевич, боярин и воевода - 41,
42, 46,
Бутурлин Ефим Андреев сын, стольник - 32, 160, 226,
241,266
Бутурлин Иван Андреев сын, стольник - 160, 241, 291
Бутурлин Самсон Емельянов сын, стольник - 158
Бырло, наказной полковник - 135
Бычкова M. E. - 27
Бюст (Бюстов) Василий, подполковник - 290
Василий,поп - 60
Василий Арасланович (Сейид-Бурхан), касимовский
царевич - 205, 265
Вагнер М. -23, 145, 152
Вальгаузен Иоганн Якоб, военный писатель - 74
Варга Б. К. -39, 41, 43
Васильев Наум, донской атаман - 269
Веджихи Хюсейн, турецкий историк - 24, 32, 33
Велен Вилим, капитан - 182
Великосельский Никифор, дьяк - 117
Велицкий, сотник - 271
Величко Самойло, казацкий летописец - 8, 9, 17, 60, 69,
98, 112, 117, 119, 136, 137, 142, 143, 144, 145, 147, 152,
153, 154, 173, 174, 175, 222, 224, 228, 229, 230, 237, 238,
256, 263
Вельяминов Алексей Петров сын, дворянин
московский - 266
Венславский Самуил, польский дипломат и историк - 31,
75, 231, 239, 270, 273, 279
Вербовский Севастьян, полковник - 154
Веревкин Моисей Григорьев сын, голова - 272
Вернадский Г. В. - 20, 39, 50, 57, 83, 87, 297
Вертелецкий Иван, полковник - 179
Вечерский В. - 176
Видони Пьетро, папский нунций - 28,143
Вильгельм Рудольф, майор - 212, 252
Вимина Альберто, венецианский посол - 86
ВиммерЯ. - 132
Виноградов А. В. - 88, 211
Владислав IV, король - 22
Владыкин Михайло Тимофеев сын - 237
Вод (Водов) Александр, полковник - 266, 285
Возгрин В. Е. - 22
Воейков Иван, капитан - 191
Воейков Федор Акинфеев сын, голова - 208
Войтенко Кондратий, сотник - 271
Волжинский Алексей, капитан - 287
Волжинский Иван, стрелецкий полуголова - 128
Волжинский Лев Иванов сын, капитан - 156
Волик О., сотник - 191
Волк-Карачевский В. В. - 12, 13, 49, 53, 58, 295
Волков Зима Васильев сын, стрелецкий голова - 126,145,
180, 293
Волконский Дмитрий Иванов сын, кн., дворянин
московский - 27, 266
Волконский Иван, кн., воевода - 191
Волконский Федор Федорович, кн., боярин и воевода -
97, 278
Волошин Василий, казак - 281
Волынский Василий Семенович, окольничий - 99, 278
Волынский Михаил Семенович, окольничий - 278
Вормзер Федор, полковник - 63, 80, 100, 124, 272
Воробьев В. М. - 70
Ворыпай (Воропай) Остафий, есаул - 115, 150
Востоков А. X. - 12
Вощенко Грицко, казак - 60
Вощинин Гавриил, казак - 256
Вуйцик 3. - 23
Вульф Яган, прапорщик - 100
Выговский Василий, полковник - 12, 95, 103, 104, 212
Выговский Даниил, полковник - 12, 30, 93, 94, 95, 96, 97,
98, 103, 104, 121, 122, 135, 142
Выговский Иван, гетман - 7, 8, 9, 10, 11, 13,17, 20, 24,25,
26, 29, 30, 31, 44, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 56, 58, 59,
60, 61, 65, 69, 85, 86, 87, 91, 93, 94, 95, 100, 101, 104,112,
116, 118, 121, 123, 124, 125, 126, 127, 129, 130, 132, 133,
135, 140, 141, 142, 143, 144, 145, 146, 148, 149, 151, 152,
153, 154, 156, 158, 172, 174, 184, 185, 188, 189, 200, 201,
207, 210, 211, 214, 222, 224, 228, 229, 239, 241, 243, 245,
246, 247, 248, 249, 250, 251, 252, 253, 256, 261, 271, 272,
273, 274, 275, 276, 277, 279, 280, 285, 295, 297, 298, 308,
310,311,312
Выговский Илья - 133, 212, 213, 255, 285
Выговский Константин, полковник - 103, 104, 212, 213,
253, 298
Выговский Юрий, полковник - 12,26,133,212,213,255,285
Вяземский Зиновий Петров сын, кн., дворянин
московский - 266
Гавратынский Степан, ротмистр - 26, 186, 212, 285
Гази- Гирей, кал га - 101, 210
Гамолтон (Гамонтон) Андрей, полковник - 286,289,293,294
Герасимов (Гарасимов) Василий, дьяк - 92
ГерасимчукВ. - 14, 16
Гибердеев Сафар-мурза - 201
Гизель Иннокентий - 312
Гладкий Иван, полковник - 113,150,163,192,193,196,209
Гладченко Григорий, полковник - 192, 196
Глебенков Корней, крестьянин - 121
Глебов Федор Богданов сын, воевода - 278
Глинка С Н. -9, 10
Гоголь Остафий, полковник - 93, 94, 97, 171, 185, 249
Годунов Петр Иванович, стольник и воевода - 124, 132,
155, 164, 190, 191
Голенищев-Кутузов Михайло Степанов сын - 235
Голенкин Иван, капитан - 148
Голицын Н. С. - 13
Голобурда, полковник - 272
Головачев Даниил Иванов сын - 34
Головин Михаил Петров сын, стольник - 190
Головинский П. А. - 13
Гомон Павел, кошевой атаман - 142
Гонсевский Винцент, польный гетман Литовский - 75
Гопт Михаил, полковник - 272, 287, 293, 294
Гордон Патрик, майор, позднее полковник,
генерал-майор - 33, 34, 75, 86, 233, 234, 238, 253, 256
Горкуша Филон, полковник - 66, 69, 132, 193, 194
Горличенко Лазарь, полковник - 287
Горобец В. М. - 16, 17,41, 270
Гохварт Адам, полковник - 286, 293
Грабянка Григорий, полковник и казацкий летописец -
8,9,17,112,116,123,153,245
Граф Христофор, подполковник - 122
Греков Дей Ефимьев сын, стрелецкий голова - 93,122,182
Греков К Б. - 14, 24
Грибов Иван, подьячий - 268
Грибоедов Федор, дьяк - 157, 159
Григорий, поп - 154
Гринев Федор Игнатьев сын, поручик - 134,155,156,182
Гричаненко Иван, полковник - 209, 263
Груша Иван, генеральный писарь - 129,131,134
Грушевский М. С. - 16, 99
Грязов Федор, ротмистр - 182, 282
364

Заключение
Гульцын (Гудцын) Юрий, полковник - 203, 293
Гуляницкий Григорий, полковник и наказной гетман -
10, 60, 116, 117, 118, 120, 121, 123, 139, 140, 141, 170,
177, 178, 180, 181, 200, 201, 202, 207, 214, 228, 247, 251,
262, 289, 296
Гуляницкий Даниил, полковник - 127
Гуляницкий Иван, полковник - 132
Гуляницкий Кирилл, полковник - 127, 128
Гуляницкий Тимофей, сотник - 191
Гундертмарк Христофор, полковник - 64,100,124,155,272
Гурын Владислав - 28
Дашков Андрей Яковлев сын, стольник и воевода - 57,
63, 99, 100
Дворецкий Василий, наказной полковник - 30, 95, 182,
183,256
Девлет-Кильдей-мурза - 142
Деменников Павел - 149
Джеджалий Филон, полковник - 60, 62
Джонстон Вилим, полковник - 161,203,206,226,239,266,
268, 289
Джулай Федор, полковник - 121, 132, 185, 212, 213
Дзяман-Сайдак (вероятно - Шейдяк) - 230
Дмитриев Михаил Михайлов сын, стольник и воевода -
198, 199
Довгаль Степан, полковник - 56, 61, 65, 66, 113, 115, 118,
119,121,126,148
Долгоруков Григорий Данилов сын, кн., стольник и
воевода - 100, 122, 129, 139, 191, 197, 199, 200, 251, 256,
261, 262, 267, 271
Долгоруков Петр Алексеевич, кн., окольничий и
воевода - 270, 280, 282, 286, 287, 288, 289, 292
Долгоруков Прохор Григорьев сын, кн. - 263
Долгоруков Федор, кн. - 210
Долгоруков Юрий Алексеевич, кн., боярин и воевода -
159, 270, 271, 272, 279, 281, 289, 290
Долгоруков Яков Федорович, кн. - 71
Домигильдейка, татарин - 149
Донец Григорий, полковник - 187, 188, 209
Донец Иван, полковник - 66,101,112,114,115,117,131,186
Дорошенко Д. - 16
Дорошенко Петр, полковник - 116,172,173,174,249,287,
289, 291, 292, 297
Друшкевич Станислав Зигмунт, ротмистр - 134,249,265
Дубасов Афанасий Силин сын, майор - 160
Дулов Петр Дмитриев сын, кн. - 268, 269
Дулов-мл. Петр Дмитриев сын, кн. - 268, 269
Дуров Обросим Федоров сын, подполковник - 187
Дурново Степан - 117
Душинский Ян, ротмистр - 213, 275, 284, 285
Екименко Иван, полковник - 287
Ельчанинов Иван Дорофеев сын, полковник - 286
Емеловский Николай, польский мемуарист - 31
Епик Иван, атаман - 181
Епифаний, поп - 271
Ерасов Григорий, карачевец - 226
Еремеев Ерофей, сотник - 140
Ерлич Иоаким, польский летописец - 31, 143
Ермолов Иван Борисов сын, жилец - 266
Еропкин Иван Федоров сын, воевода - 198
Еропкин Моисей Иванов сын, дворянин московский - 266
Ершов Петр Владимиров сын, голова - 271
Жданов Антон, полковник - 296
Жданов Иван Давыдов сын, подполковник - 263, 290
Жданов Степан Федоров сын - 27
Желобинский Григорий, полковник - 199
Желябужский Иван Афанасьев сын, русский дипломат
и мемуарист - 26, 283
Жидовинов Иван Васильев сын, голова - 286, 287
Жилинский Осип - 141
Жировой-Засекин Михаил Федоров сын, кн., стряпчий -
160
Житов Лев Романов сын - 235
Жученко Федор, полковник - 194, 271
Забела Петр, сотник - 263, 277, 282
Заборовский Семен Иванов сын, думный дьяк - 78
Забуйский Иван, казак - 284
Загоровский В. П. - 15, 78
Заливский Ян, шляхтич - 252
Зарульский С. - 10
Заруцкий Алексей, атаман - 128
Засецкой Иван, капитан
Звенигородский Алексей Юрьев сын, кн., стольник и
воевода - 276
Зевка Ерофей, наказной полковник - 190
Зеленецкий (Зеленевич) Ян - 74, 85
Зенненко М. Ю. - 22
Зиновьев Никита, воевода - 271
Змеев Венедикт Андреев сын, полковник - 64, 159, 161,
162,177,184,185,188,241,263
Золотарев Яков Иванов сын, подполковник - 127,145
Золотаренко Василий, полковник - 32,184,284,286,287,288
Золотилов Аникей, майор - 127
Зорка Самуил, легендарный летописец - 9
Зубов Иван Дмитриев сын, стрелецкий голова - 92, 93,
95, 122, 287, 288, 292
Зубов Климентий Дмитриев сын, майор - 266
Зумир Ян, майор - 26, 212, 255, 284, 285
Зыбин Иван Андреев сын - 235
Зыков Федор Андреев сын, полковник - 286, 292
Зюзин Микита Алексеевич, боярин и воевода - 62
Иванов Герасим, сотник - 209
Иванов Григорий, полковник - 209, 226, 238
Иванов Севастьян, полковник - 209, 263
Иванов Тимофей, атаман - 210
Игнатенко Федор - 120
Иевлев Абакум Федоров сын, голова - 142, 266
Иевлев Климентий Алексеев сын, голова - 120, 151, 153,
154,192,193,208,271
Измайлов Александр Тимофеев сын, стольник - 160
Измайлов Иван Михайлов сын, стряпчий - 160, 266
Измайлов Петр Андреев сын, стольник - 160
Измайлов Петр Тимофеев сын, стольник - 160
Изъединов Федор Борисов сын, дворянин московский - 27
Иловайский Д. И. - 13, 310
Ильяш, см. Богаченко
Инвалт Яган, полковник - 68, 80, 101, 118, 119, 121, 126,
148, 155, 192, 193
Исаевич Ян, шляхтич - 252
Исенев Чюренко, ногаец - 268
Искра Иван, полковник - 55, 100,135,136,137,149,276
Ислам-Гирей III, хан - 20, 50, 51
Исупов Александр, брянчанин - 191
Исупов Патрикей Степанов сын, воевода - 278
Кавезин (Ковезин) Ульян, капитан - 148
Казем-бек М. А. - 24, 33
Кайсаров Федор Воинов сын, майор - 198
Калинский С. - 94, 95, 97
Канмамет-мурза - 70
Кантемир-мурза - 184
Каплан-мурза - 95, 184
365

И. Б. Бабу nun Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Каплонский (Каплуновский) Герасим, полковник - 193,
264, 276
Капуста Лаврин, полковник - 194
Капустин Лаврентий, стрелецкий голова - 293
Карабут Герасим, сотник - 209
Караш-бей Перекопский (Карач-бей) - 29, 52, 61, 63, 88,
101, 125, 130, 153, 193, 194, 196, 211, 249, 250, 251, 252,
265
Каргалов В. В. - 15
Карл I, английский король - 42
Карнацевич В. - 18
Карпов А. - 162
Карпов Викула Семенов сын, капитан - 152
Карпов ПФ.-40
Карпов Прохор, воевода - 101
Картавцов Михаил, голова - 134, 155
Карчевский Томаш, полковник - 28, 178, 182, 195, 213,
241,245,246
Кикин Василий Михайлов сын, дьяк и посланник - 84,102
Кисель Адам, воевода Киевский - 94
Кишкин Федор, болховитин - 138
Клаузевиц К. фон - 312
Клокоцкий Криштоф, губернатор Слуцка - 28
Ключевский В. О. - 223
Кобзарева Е. И. - 45
Кобылецкий Григорий, наказной полковник - 116,117,118
Кобыляков Андрей, полковой казак - 140
Ковалевский Иван, войсковой есаул - 60, 291
Ковалевский Никифор, сотник, позднее полковник - 112,
127,171, 176,209
Ковырщин Григорий, сотник - 97
Кожевников Иван, сотник - 127, 282
Козел Леонтий, полковник - 115
Козловский Григорий Афанасьев сын, кн., стольник и
воевода - 270, 272, 281, 282, 286, 287, 288, 290, 292, 294
Козловский Матвей Иванов сын, кн., дворянин
московский - 266
Козловский Михаил, полковник - 209, 226, 238
Козловский Савелий Иванов сын, кн., воевода - 278
Колодзейчик Д. - 50
Колтовской Федор Севастьянов сын, воевода - 278
Колуженинов Семен, пушкарь - 152
Колычев Алексей Дмитриевич, окольничий и воевода -
278
Колычев Андрей, капитан - 156
Колычев Иван Иванов сын, дворянин московский - 266
Колюбака Иван, полковник - 60, 62
Колюбакин Яков, полковник - 198, 290
Кондратьев (Кондратович) Герасим, полковник - 112,
137, 149
Кондырев Андрей, голова - 146
Кондырев Ждан Васильевич, окольничий - 278
Кондырев Иван, голова - 208
Копнин Иван Алексеев сын, ротмистр и голова - 80,138
Копнин Леонтий Алексеев сын, ротмистр и голова - 73,
80,101,138
КоренецД. - 16
Корниенко О. М. - 18
Королев В. Н. - 275
Корсак Рафаил, полковник - 66, 79, 92, 93, 103, 122
Корсунец, полковник - 181
Корякин Томило, атаман - 258
Косагов Григорий Иванов сын, стряпчий и воевода - 65,
101,114, 117, 118, 119, 120, 150, 172, 271
Косаковский Ян, капитан - 244, 252
Костомаров Н. И. - 11, 22, 27, 40, 50, 61, 69, 119, 136,143,
148, 174, 175, 213, 214, 221, 223, 228, 244, 295
Костюшков (Костюшко) Петр, наказной полковник - 253
Котляренко Яков, сотник - 116
Котошихин Григорий Карпов сын, подъячий
Посольского приказа - 203, 204
Коховский Веспасиан, польский историк - 11,22,60,158,
213,214,223,228,244
Кошелев Иван Борисов сын - 235
Кравченко Иван, полковник - 94, 124, 275, 289, 291
Красинский Ян, шляхтич - 86
Краферт Даниил, полковник - 286, 293, 294
Краферт Яган, полковник - 79,80,115, 126,151,152,154,
187, 291
Крекшин Яков Григорьев сын, стряпчий - 160, 266
Криднер Александр, поручик - 100
Крижанич Юрий, хорватский писатель-публицист - 32,
48,49,50,53,119,294,297
Крипьякевич И. - 16, 133, 237
Кроль П. - 23,27, 28,49,85,129,143,145,152,213,222,231
Кромвель - 42
Крюков Григорий Александров сын, голова - 208
КубаляЛ. -23,27, 158
Кулиш П. А. -11,29
Куменович Михаил, ротмистр - 182
Кунимган Василий, полковник - 286
Куракин Федор Семенович, кн., боярин и воевода - 97
Куракин Федор Федоров сын, кн., стольник и воевода -
20, 32,102, 120,121,124,126,127,135,136,137, 140,142,
143, 145, 146, 148, 150, 151, 157, 160, 161, 164, 170, 171,
172, 173, 178, 185, 186, 200, 207, 208, 209, 224, 235, 247,
262, 263, 280, 281, 282, 290, 291
Курбатов О. А. - 27, 70
Куровской Я.," шляхтич - 93
Кутепов Андрей, атаман - 150
Лавринов Павел, атаман - 131
Лавров Афанасий Елизарьев сын, голова - 286
Лаговчин Василий Иванов сын, майор - 155, 282, 285
Лазарев М., «торговый человек» - 288
Лазаревский А. М. - 12, 176, 222, 239
Левашов П. А. -9
Левшин Яков Матвеев сын, голова - 68, 155
Леонтьев (Левонтьев) Замятия Федоров сын, стольник
и воевода - 278
Леопольд I, император - 34
Лесли Яков, полковник - 63, 118, 119,121, 138, 180, 291
Лесницкий Григорий, полковник - 56, 57, 58, 60, 61
Лизогуб Иван, полковник - 289, 291
Лизогуб Яков, генеральный обозный и летописец - 30,264
Липиньский В. - 44
Лихарев Осип Микитин сын, голова - 146
Лобанов-Ростовский Александр Иванов сын, кн.,
стольник и воевода - 190, 191, 272, 281
Лобода Федор, судья войсковой - 284, 296
Ловчиков Иван Богданов сын - 34
Ловчиков Прокофий Федоров сын - 34
Ловчиков Степан Федоров сын - 34
Лодыженский Ефим Максимов сын, стряпчий - 198,199,
200
Лончинский Юзеф, полковник - 89, 133, 213, 244
Лопухин Аврам Никитин сын, стрелецкий голова - 126,
127,128,145,180,291
Лопухин Ларион Дмитриев сын, думный дьяк - 157,159
Лось Якуб, польский шляхтич и мемуарист - 76
Лукин Анофрей Иванов сын, голова - 266
366

Заключение
Лукьянов M., казак - 82
Лунин Федор, ротмистр - 282
Львов Борис Лукин сын, кн., стряпчий - 160
Львов Иван Васильев сын, голова - 272
Львов Семен Петрович, кн., окольничий и воевода - 13,
30, 102, 126, 127, 135, 137, 145, 172, 178, 208, 225, 226,
229, 231, 234, 235, 238, 248, 258, 264, 266
Лыков Авдей, капитан - 96, 97
Любавский Сидор, рязанец - 27, 34, 200
Любомирский Ежи (Юрий) Себастьян, польный гетман
коронный - 55
Ляпунов Лев Прокофьев сын, стольник и воевода - 63,
64,120,151,164,194,266
Лях Семен, писарь - 66
Майерберг Августин, австрийский дипломат - 33, 34, 73,
76
Малое А. В. -21,27,290
Мальгин Т. С. - 10,
Малютенко Алексей, атаман - 118
Мамбек, татарин - 184, 211
Мамет-мурза - 115
Маметша-мурза - 101
Манкиев А. И. - 9, 10
Мансур (Мансырь)-мурза - 95, 103, 142, 184, 185
Маржерет Яков, французский наемник, автор сочинения
о России - 89
Мария-Луиза де Гонзаго, польская королева - 29,143,298
Маркевич А. И. - 12
Маркевич Н. А. - 10, 13, 114
Марташ-мурза - 193
Марченко М. И. - 14
Маслов Микифор, белгородец - 276
Маслов Михаил, тулянин - 137, 138
Матвеев Артамон Сергеев сын, стрелецкий голова - 24,
152, 159, 162, 170, 180, 256, 258, 293
Мевс Иван, полковник - 151, 159, 161, 180, 188, 189, 257,
293, 294
Медовиков П. Е. - 70
Межецкой Семен, писарь - 256, 272
Мезенцев Е. В. - 22
Мещеринов Алексей, стрелецкий голова - 160, 162, 288,
289, 294
Мещеринов Иван, стрелецкий голова - 270, 290
Мещерский Григорий Андреев сын, кн., жилец - 266
Мигай Митко, бунчужный - 133, 212, 284, 285
Мигалевский Константин, полковник - 133, 212
Микулаев Яков, сотник - 117
Микулин Сергей, стрелец - 277
Миллер Г. Ф. - 10
Миних Бурхард Кристоф фон, российский
генерал-фельдмаршал - 32
Михаил, митрополит Колоссийский - 60
Михайлов Г. - 52
Мишкин Лев, сотник - 151
Млоцкий Ян, польский дипломат - 74
Можаров Дементий Кондратьев сын - 235
МоклякВ. - 18
Монастырев Иван Леонтьев сын, стрелецкий голова -
286, 292, 293
Монтекукколи Раймондо, австрийский полководец - 89
Мурад-Гирей, нуреддин-султан - 184, 185, 210, 211, 228,
246, 249, 250
Муратов Дейшко, татарин - 257
Мустафа-мурза - 193
Мухаммед-Гирей IV, хан - 9, 13, 19, 20, 32, 50, 51, 87, 91,
196, 211, 224, 234, 249, 263, 264, 265, 280
Мыцык Ю. А. - 17, 20, 23, 27, 28, 40, 44, 69, 257, 269, 270,
275
Мюллер Адриан, шведский посланник - 270, 279
Мякотин В. А. - 45
Мясоедов Григорий Артемьев сын - 235
Мясоедов Конон Андреев сын, подполковник - 180
Навруз, ногаец - 210
Найма Челеби Мустафа, турецкий историк - 24, 32, 194,
195, 228, 233, 234, 244, 264, 265
Нармацкий Иван, голова - 134, 155, 156, 182
Нарышкин Матвей Филимонов сын, поручик - 263
Нарышкин Федор Полуехтов сын, полуголова
Нащокин Иван Федоров сын - 280
Нащокин Никифор Осипов сын - 280
Немирич Юрий, подкоморий Киевский - 58, 91, 98, 102,
129,133,141,143,144,147,213
Неплюев Протасий Назарьев сын - 287
Нечай Иван, полковник - 8,60,70,100,124,132,212,297
Никон, патриарх - 62, 273
Ниротморцев Иван, подполковник - 180
Новиков М. - 9
Новосельский А. А. - 15, 26у 54, 68у 87, 205, 206, 258, 267 у
268, 269, 270, 280, 281
Новосильцев Владимир Михайлов сын, голова - 191,192,
194, 195, 196, 207, 294
Нолъде Б. Е. - 6
Носач Тимофей, обозный войсковой - 291
Нуайе Пьер де, секретарь польской королевы - 29,143,158
Огибалов Матвей Михайлов сын - 146
Одинец Андрей, полковник - 289, 291
Одоевский Никита Иванович, кн., боярин - 278
Одоевский Яков Никитич, кн., стольник - 205
Ознобишин Михаил, стрелецкий голова - 270, 290
Озтуна И. - 24
Оладьин Иван, голова - 140
ОлейнжЛ. В. - 14, 52, 61, 158, 202, 221
Ольделанд Ганс, датский посол - 33
Ондрюшенко Дмитрий, сотник - 117
Ончкеев Салман, татарин - 268
Ордин-Нащокин Афанасий Лаврентьевич, думный
дворянин, дипломат и воевода - 21, 26, 272
Осман-ага, посол - 40
Оссолиньский Л. - 23, 196, 213, 248
Остафьев Федор, голова - 127
Остряница Яков, гетман - 136
Павлищев Н. И. - 11, 226
Паев Дюлюман Кармыш, татарин - 268
Пазухин Борис Андреев сын, полуголова - 180
Палицын Федор Андреев сын, стольник - 160
Пальмквист Эрик - 75
Пальчиков Василий Гаврилов сын, голова - 266
Панов Еремей, казак - 212, 245, 251, 256, 260
Парасуков Федор - 27
Пасек Ян Хризостом, польский шляхтич и мемуарист - 71
Пац Константин Владислав, хорунжий надворный
Литовский - 28, 195
Перетяткович Криштоф, польский дипломат - 29,251,252
Петр I Алексеевич, царь - 70, 71
Петренко Яков, полковник - 289, 291
Петровский H.H. - 14
Писарев Микифор, ротмистр - 155
Плещеев Иван Федоров сын, дворянин московский - 266
Плещеев Степан Иванов сын, стряпчий - 235
Повалишин Кирилл Пахомов сын - 235
367

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Подгородецкий Д. - 23
Подымов Гавриил, капитан - 96
Подымов Иван, карачевец - 226
Пожарский Иван Дмитриевич, кн., окольничий - 278
Пожарский Семен Романович, кн., окольничий и
воевода - 9, 10, 11, 27, 30, 34, 102, 120, 126, 127, 135, 145, 170,
171, 172, 173, 175, 178, 186, 208, 209, 211, 222, 224, 225,
226, 228, 229, 230, 231, 233, 234, 235, 238, 240, 241, 244,
248,258, 263, 264, 267, 270, 299, 312
Покровский М. П. - 14
Покушелов (Покушалов) Андрей Федоров сын, рейтар
и атаман - 101,112,114,115,189
Поленов Микифор Алексеев сын, воевода - 57,63
Половец, наказной полковник
Полонская-Василенко Н. - 16
Полоть, наказной полковник - 281
Полт (Палт) Юрий, капитан - 69
Полтев Семен Федоров сын, стрелецкий голова - 152,
159,162,170,235,293
Полтев Тимофей Матвеев сын, стрелецкий голова - 270,290
Попов Еремей, казак - 212, 245, 251, 256, 260
Портомоин Яков, посланник - 67,93
Посошков Иван Тихонович, русский публицист - 70
Потоцкий Анджей, коронный обозный - 23, 27, 28, 67 у
89, 132, 145, 182, 195, 212, 213, 244, 245, 252, 281, 284,
286, 288, 297
Потоцкий Павел, писатель - 31, 77, 103, 135,136
Потоцкий Станислав, великий гетман коронный - 31,52,
134, 257
Потоцкий Якуб, полковник - 134
Потымской Павел, войсковой судья - 154
Похвиснев Иван, воевода - 272, 281
Похлебкин В. В. - 20
Пощенко Лука, казак - 189
Пражмовский Николай, великий канцлер коронный -
28, 130
Привицкий Осип, наказной полковник - 123
Протасов Севастьян, голова - 127
Пуфендорф Самуэль фон, немецкий историк - 9
Пушкаренко Кирилл, полковник - 69, 114, 121, 126, 155,
176,191,193,197,209,271
Пушкаренко Марк - 176, 178, 191, 203
Пушкарь (Пушкаренко) Мартын, полковник - 12, 14, 15,
18, 55, 56, 60, 61, 62, 63,68,69, 104, 112, 113, 136, 308
Пущин Тимофей, воевода - 278
Радзивилл Богуслав, конюший великий Литовский - 28
Ракушка-Романовский Роман, полковой судья - 29
Редкий Петр, посадский человек - 263
Рейнхарт Иван, капитан - 149, 165
Ржевский Ефим Иванов сын, стряпчий - 142
Рагозин Дмитрий Иванов сын, стряпчий - 198,199,200
Рейтенфельс Яков - 73, 75
Ригельман А. И. - 10, 112, 123
Роде Андрей, секретарь датского посольства - 33,180
Родес Иоганн де, шведский резидент - 74
Рожнов Владимир Афанасьев сын, полуголова - 180
Розенфелъд И. Б. - 43
Ромодановский Григорий Григорьевич, кн., окольничий
и воевода - 10,11, 20, 30, 32, 62,63,64,65,69, 77, 78, 80,
98, 101, 111, 112, 113, 117, 118, 119, 120, 123, 125, 127,
129, 130, 135, 136, 146, 150, 161, 172, 173, 174, 175, 181,
183, 185, 186, 187, 207, 208, 209, 241, 243, 245, 246, 247,
257, 262, 263, 266, 276, 283, 286, 291, 292, 297
Ронарт Яков, полковник - 100, 124, 272, 286
Рославец Петр, полковник - 281
Рудавский Вавринец Ян, польский историк - 10, 31
Ружчич Ежи (Юрий), полковник - 103,134,135,141,182
Русина О. В. - 102
Русинов Захарий Иванов сын, рейтар - 268
Рыдаль, сотник - 281
Савельев С, казак - 129
Савин А. А. - 14
Савич Семен, полковник - 121
Савченко Я., сотник - 151
Сагайдачный Петр, гетман Войска Запорожского
Саладын Степан, шляхтич - 284
Салтаненко Лукьян, казак - 121
Салтыков Петр Михайлович, боярин - 31
Самарин Андрей - 119
Самарин Михаил, атаман - 210
Самовидец - анонимный автор казацкой летописи -
8, 9, 17, 29, 98, 118, 143, 152, 158, 224, 256
Самойлович Иван, гетман - 258
Санин Г. А. - 20, 47, 51, 62, 88, 211, 277, 294, 300
Сапега Павел, великий гетман Литовский
Сас (Сасов) Иван Семенов сын, подполковник - 80,101,
118,131,150,291
Сатин Прокофий, голова - 134, 155, 156
Сафар-мурза - 276
Свищев М. - 94
Свиязев Иван Никифоров сын, стряпчий - 123, 287
Сеит-Казы-мурза - 193
Селезнев Микита Григорьев сын - 189
Селиванов Игнатий Михайлов сын, голова - 146
Селиванов Роман Михайлов сын, воевода - 124, 190
Селим-Гирей, крымский царевич - 125,130,138,141,142
Семенов Григорий, сотник - 274, 276, 280
Семенов К., казак - 60
Семенов Остах (Остап), атаман - 164
Сербии Иван, полковник - 86, 94, 95, 97, 103, 104
Сергийчук В. И.-87
Сердюков П. - 29
Серко (Сирко) Иван, кошевой, позднее полковник - 12,
275, 280, 287, 291
Сефер Гази-ага, великий визирь крымского хана - 15,51,
89,211,249,257,264
Сеченов Иван Микифоров сын - 237
Сивцов Микита, сотник - 127, 282
Сигильдинейко, татарин - 142
Силич Аникей, полковник - 116, 178, 285, 286, 289
Силка Иван, полковник и наказной гетман - 12, 142,152,
153,154,171,186,191,194,195, 196, 197, 203, 209, 263
Симанов Семен, сотник - 274
Симоновский П. И. - 10
Скоринич Давид, шляхтич - 252
Скорняков-Писарев Семен Семенов сын,
подполковник - 79, 92, 103, 155, 156, 182, 282
Скорняков-Писарев Семен Семенов сын, стрелецкий
голова - 126, 145, 291
Скоробогатко Иван, наказной гетман - 61, 121, 124, 126,
127, 129, 131, 137, 138, 143, 144, 154, 188, 189, 212, 213
Скрябин Михаил Федоров сын, воевода - 198, 199
Скуратов Петр Дмитриев сын, стольник и воевода - 120,
125,130,137, 138, 172, 173, 183, 184, 185, 186, 187, 226
Смирнов В. Д. - 13, 32, 33, 50, 211
Смирнов Н. В. - 21, 70, 145, 205, 206, 266, 267, 268, 270
Смолий В. А. - 15, 17, 20, 44, 270
Собеский Якуб, краковский каштелян, автор
дневника - 84
Собеский Ян, великий коронный гетман,
потом король Ян III
368

Заключение
Сокырко Л. - 18, 221, 232
Соловьев С. М. - 11,12,22,24, 31,43,51,53, 54, 58,59,102,
129,143,145,158,267
Сомко Яков - 275
Сонин Михаил Григорьев сын, стряпчий - 266
Софонов (Сафонов) Григорий Петров сын, воевода - 57,
63, 96, 122
Софонов Игнатий, капитан - 282
Софонович Феодосии, игумен и летописец - 30,246,256
Спешнев Григорий, калужанин - 268
Спиридонов Матвей Макаров сын, голова - 126, 145, 180
Срезневский И. И. - 12
Старков Григорий, подъячий - 154
Стасык Игнат, казак - 190
Степанков В. С - 17, 20, 44, 270
Степанов И. - 94, 95, 97
Степанов П., сотник - 69
Степанов С, «торговый человек» - 288
Стецюк К. И. - 14
Стороженко И. С. - 89
Стрешнев Родион Матвеевич, окольничий - 278
Стрынжа Михаил - 63
Субтельный 0.-17
Сулейманович Александр, ротмистр - 182
Сулешев Маметша, кн. - 52, 101
Сулименок Севериян, сотник - 103
Сулименко Степан, казак - 284
Суличич Михаил, полковник - 60
Сумароков Степан Саввин сын - 237
Сухотин Иван, голова - 118
Сушинский Б. И. - 42, 45
Таирова-Яковлева (Яковлева) Т. Г. - 21, 22, 46, 52, 53, 57,
58у 59, 62у 64, 138
Тарновский Иван, ротмистр - 212
Татищев Борис Яковлев сын, жилец - 266
Татищев В. Н. - 9, 10, 70
Твардовский Самуил Людвик, польский поэт и
мемуарист - 9, 31
Терещенко Федор, полковник - 116, 287, 289
Терлецкий 0.-16
Тибо Жан, французский скульптор - 85
Титов Алексей, путивлец - 149
Титов Иван, путивлец - 149
Титов Семен, дьяк - 78
Тихомиров M. H. - 29
Толбузин Григорий, жилец - 286
Толстой Борис Семенов сын - 235
Толщан Иван, казак - 200, 201
Томи лов Федор, голова -278
Трауэрнихт (Траунихт) Афанасий, полковник - 160,286,
292,293
Тренеченко Семен, сотник - 181
Трепавпов В. В. -88,211
Трубецкой Алексей Никитич, кн., боярин и воевода -
9, 10, 11, 12, 15, 17, 19, 20, 30, 139, 144, 147, 154, 156,
157, 159, 160, 161, 162, 163, 170, 177, 178, 180, 183, 186,
189, 197, 201, 203, 209, 214, 224, 225, 229, 234, 235, 240,
241, 247, 248, 250, 251, 252, 253, 254, 255, 256, 257, 258,
260, 261, 262, 263, 267, 270, 273, 274, 276, 277, 278, 280,
281, 282, 284, 285, 287, 288, 290, 291, 292, 293, 311, 312
Трутовский В. R. - 12
Тугай-бей - 249, 250
Тургенев Леонтий Васильев сын, жилец - 266
Тухачевский Михаил Григорьев сын, голова - 266
Тышкевич Ежи, полковник - 31, 134
Тютчев Иван, стрелецкий голова - 293
Тяпкин Андрей, голова и ротмистр - 80, 131,138
Узембек, татарин - 61
Узунчаршылы И. X. - 24
Ульф (Ульфов) Артемий, подполковник - 181,188,189
Уманец Филипп, сотник - 100, 127, 199
Урак-мурза - 70, 124
Урвин Яков, полковник - 286
Ушаков Богдан, белгородец - 276
Ушаков Микифор, ротмистр - 189
Фаизов С. Ф. - 20, 61
Фамендин Арист, полковник - 64, 80
Фанбуковен Филиппиюс Альбертус, полковник - 63,118,
119,121,130,131,291
Фанвизин (Фанвисин) Денис, полковник - 160
Фангален (фан Голен) Вилим Яган, полковник - 79, 80,
101, 112, 115, 125, 138, 189, 226, 266, 293
Фанговен Яган (Иван), подполковник - 100, 164, 293
Фанговен Яган Гевиш, полковник - 159, 161
Фанголстен Яков, подполковник - 97
Фанзагер (фан Загер) Яган, полковник - 80,117,118,119,
121, 125, 131, 138
Фанзейц Вилим Филипп, полковник - 80, 120, 164, 165
Фанрозенбах (Фанрозеббах, Разанбахт) Яган,
полковник - 79, 293
Фанстаден Николай, полковник - 93, 95, 96, 122, 288
Фанстробель Анц Георг, полковник - 160, 161, 163, 170,
177, 184, 185, 187, 188, 226, 231, 266, 289
Федор Алексеевич, сын царя Алексея Михайловича,
впоследствии царь - 29, 258
Федосеев Е.Г.-22
Фефилатьев Андрей Денисов сын - 235
Филимонович Максим, протопоп - 122, 181, 187
Филипп, протопоп - 148
Философов Василий Иванов сын, стрелецкий голова -
126,141,151,180,291
Флоря Б. К - 21, 58, 62, 102, 121, 123, 283, 286
Франзбеков Ефим, полковник - 286, 293, 294
Фролов Герасим, рязанец - 262
Фролов Терентий, толмач - 26,210,211,228,255,264,266,
271,274,275,280
Фындыклылы Мехмед-ага, турецкий историк - 24, 32,
Хаммер К фон - 23, 32, 195, 210
Ханенко Михаил, полковник - 29, 181, 245, 289
Хилков Василий Иванов сын, кн., стольник и воевода -
127, 159, 162, 197
Хитрово Семен, воевода - 278
Хитрово Филипп Семенов сын, голова - 118, 266
Хмельницкий Богдан, гетман - 14, 25, 39, 40, 41, 42, 43,
45, 46, 47, 49, 51, 52, 54, 58, 67, 83, 84, 85, 86, 87, 89, 90,
91, 132, 214, 274, 295, 299, 311, 312, 313
Хмельницкий Юрий, гетман - 26, 54, 190, 193, 275, 287,
288,289,291,292,295,297
Хметевский Федор Осипов сын, голова - 116, 118
Хованский Иван Андреевич, кн., боярин и воевода - 164,
259
Хомяков Демид Александров сын, дворянин
московский - 198
Хомяков Лев Исаков сын, голова - 208
Цей (Цеев) Андрей Романов сын, подполковник - 187,266
Цесельский Т. - 265
Цецюра Тимофей, полковник - 60,121,124,129,155,266у
284, 285, 287, 289
Чаадаев Иван Иванович, стольник и воевода - 32,92,95,
96,97,103,122,135,181,182
Чарнышов Янко, атаман - 131
369

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Челюсткин Матвей, воевода - 163
Черепов Федор, путивлец - 267
Черкасов Василий, сотник - 175
Черкасский Яков Куденетович, кн., боярин и воевода - 9,10
Черкес Семен, есаул - 26, 196, 222, 228, 230, 231, 234, 245,
255,271
Чернов А. В. - 72
Черный Семен, городовой атаман - 128, 199
Чернышев Василий - 115
Чернышов Андреян, капитан - 96, 97
Чириков Алексей Пантелеев сын, воевода - 57, 63
Чириков Афанасий, воевода - 66, 101
ЧорефМ.М.- 19
Чубаров Андрей Алексеев сын, майор, позднее
подполковник - 189, 289
Чухлиб Т. В. - 20
Шаблинской (Саблинской) Яков, наказной полковник - 94
Шамлинской, сотник - 130
Шамордин Умай, воевода - 149, 276
Шаховской (Шеховской) Иван Юрьев сын, кн., жилец - 266
Шаховской (Шеховской) Семен Иванов сын, кн.,
воевода - 289, 294
Швец Павел, полковник - 115, 125, 211
Шевченко В. П. - 15
Шейдяк, ногаец - 210
Шемберк Михаил, полковник - 133, 134
Шеншин Тимофей Андреев сын, голова и ротмистр - 80,
131
Шепелев Аггей Алексеев сын, полковник - 198, 290
Шепелев Иван Алексеев сын, подполковник - 79,92, 156,
182
Шепелев Савва Алексеев сын, майор - 156, 182
Шереметев Василий Борисович, боярин и воевода - 19,
26, 32, 60, 63, 74, 92, 96, 97, 98, 99, 121, 122, 123, 125, 130,
134,135,155,158,181,182,183,281,284,285,289,292,297
Шереметев Петр Васильевич, боярин и воевода - 75
Шефов К А. - 22
Шийкевич (Шиткевич) Захарий, писарь - 61, 188
Ширин-бей - 230
Шишкин Матвей Захаров сын, стрелецкий голова - 75
Шкурской Иван, сотник - 117
Шматковский Иван, протопоп
Шмитт Г. -22
Шуба, полковник - 272
Щепкина Е. К - 269
Щербатов Иван Давыдов сын, кн., стряпчий - 160, 266
Щербачев Михайло Семенов сын - 235
Щербина Иван, атаман - 189
Эварницкий Д. И. - 12, 154
Эвлия Челеби, турецкий путешественник и писатель -
33,87,210,250
Эглин Вилим, полковник - 92, 122, 159, 282, 293
Эскин Ю. М. - 264
Юзефович Т., шляхтич - 265
Юнкман (Юнгман, Юкман) Христофор, полковник - 126,
127, 145, 146, 172
Яблоновской Станислав, полковник - 134, 213
Яблонский Степан, капитан - 66
Языков Тимофей - 27
Яковенко Н.М. - 17,40
Яковлев Даниил Семенов сын, воевода - 278
Яковлев Корнилий, донской атаман - 210, 275
Яковлев Семен, сотник - 274
Яковлева Т. Г. см. Таирова-Яковлева Т. Г.
Якубович, поляк - 189
Якушкин Яков Иванов сын, посланник - 52
Яндер Кашпир, полковник - 286, 289, 293, 294
Ян II Казимир, польский король - 11,13,20,28,48,67,74,
85,86,89,91,133,298
Яненко (Ененко) Павел, полковник - 30,94, 95, 96,97,135
Ярышкин Иван, сокольник - 282
ЯценкоВ.Б. -19
Яцын Микифор, путивлец - 267
Яцын Родион, путивлец - 251
Яцын Сергей, голова - 140
Яцын Яков, голова - 140, 199
Австрия - 50
Азов-89, 210, 264, 268
Азовское море - 275
Алатырь - 280
Англия - 42
Андроников монастырь - 279
Андрусово - 298
Арзамас - 280
Ахтырка (Ахтырской) - 101,112,277
Балаклава - 275
Балаклейка (Булыклейка) - 193
Баранивка (Барановка) - 153
Барышевка - 134
Барышполе (Борисполь) - 102, 103,
134, 135,141,155,281,286
Бася, р. - 74
Батог-61, 249, 250, 265
Батурин - 127, 189, 282
Бахчисарай - 27, 32, 91
Безпальчинцы - 153
Белая Церковь - 57, 97, 103, 134,
370
Географический указатель
142,156,249,283,288,310
Белгород - 61, 63, 64, 65, 66, 68, 77,
79, 80, 91, 92, 99, 101, 113, 120,151,
163, 164, 186, 262, 263, 268, 271,
280,283,285,291,293
Белев - 77, 157
Белогородка - 181, 182
Белоруссия - 58,63,132,280,294, 311
Белые Берега (или Самарцы) - 139,
140,253,254,260,261,262
Берестечко - 31, 85, 250
Берюх - 197
Беседовка - 209
Волхов - 77, 157, 291
Борзна - 121, 181, 183, 184, 185, 186,
187, 200, 288
Борки- 115, 190
Боровля, р. - 101
Бородянка - 182
Бортничи - 155
Бочки - 251
Браворы (Броворы) - 103, 134
Брацлав (Брясловль) - 296, 297
Брянск - 62, 124, 155, 164, 190, 272,
281,282,283,286,287
Буди щи - 66
Бужин - 189
Быков - 212, 213
Бышов - 182
Валуй, р. - 280
Варва- 19,117,118,119,120,121,123,
124, 126,127, 129, 148, 149, 150, 276
Варшава - 13, 27, 28, 50, 213, 245
Васильков - 93, 102, 103, 104, 182,
212,288
Вена - 32
Венев - 163
Венеция - 50
Веприк - 153
Верея - 203
Верки - 31, 75
Верхососенск - 77, 277, 280

Заключение
Вильно - 74, 99, 160, 283, 286
Волга, р. - 279
Вологодский Спасо-Прилуцкий
монастырь - 163
Вольный - 113
Волынь - 31, 133
Воронеж - 77, 269
Воронков - 281
Ворскла, р. - 131
Восиленки - 281
Воскресенский монастырь (Новый
Иерусалим) - 273
Выгорево городище - 263
Гадяч - 60,61, 136, 142,148, 151, 152,
155, 158, 193, 197, 249, 251, 262,
263, 270, 273, 274, 275, 276, 285
Галиция - 31
Гирявка (Шевченково) - 232
Глинск - 271
Глухов - 111, 121, 127, 128, 129, 191,
197, 198, 199, 200, 282
Гоголев - 103, 134, 135, 141, 156, 281
Голенка - 172
Голтва - 112, 115, 126, 191, 193, 194,
195,196,197,209,211,212,271
Голубча - 281
Горностай поле (Горностайполь) - 156
Городище - 239
Горошин - 192
Гребенки - 288
Гродно - 62, 91, 99, 100
Грунь (Грунь Черкасская) - 115,126,
151,154,155,262
Грунь, р. - 273
Дания - 33, 50
Данциг- 31
Дерманский монастырь - 30
Десна, р. - 10, 22, 223, 244
Днепр, р. - 50, 60, 63, 96, 97, 99, 103,
104, 119, 121, 133, 134, 135, 182,
183, 184, 185, 188, 189, 192, 195,
200, 211, 213, 274, 276, 285, 291,
292,294,297,300,314
Дон, р.- 114,264,269,275
Дубно - 298
Езуч,р. - 178
Елец - 77
Ефремов - 77
Запорожская Сечь (Запорожье, За-
пороги) - 14, 56, 68, 82, 83, 114,
141,142,152,275,280
Збараж - 31
Звенигород - 278
Здесловичи - 281
Зеньков (Зиньков) - 115,126,142,143,
152,153,154,155,170,186,249,274
Золотоноша - 189
Ивановская - 281
Ирклей, р. - 61
Казань - 33, 280
Казацкая Дубрава (Казацкое) - 253
Калиш - 31
Калмиус, р. - 268
Калуга - 157, 198, 270, 290
Каменное-70, 101,249
Камышин - 149
Канев - 142
Капылино - 281
Карабутов - 121
Карачев - 157
Карпиловка - 172
Карпов - 77У 101, 112, 275, 277
Кафа - 89, 268, 275
Кашира - 126, 142, 146
Керченский пролив - 275
Киев - 6, 11, 12, 14, 17, 20, 30, 63, 66,
67,69, 79,90,91,98,99, 103, 111,
112, 121, 122, 123, 133, 135, 141,
142, 155, 156, 158, 181, 182, 212,
213, 249, 281, 283, 285, 287, 288,
289, 292, 293, 294, 296, 297
Кирилло-Белозерский монастырь -
163
Клевень, р. - 111
Клины - 100
Кобыляково - 191
Коваливка - 153
Ковно - 99
Козелец - 286
Козлов - 77
Козловка - 281
Коломна - 126
Колонтаев - 66, 101
Комарицкая волость - 159
Комягйно - 281
Конотоп - 9,10,11, 12,16, 17,18, 20,
23, 24, 27, 30, 31, 33, 34, 71, 114,
121, 127, 140, 145, 158, 163, 170,
171, 174, 176, 177, 178, 179, 180,
181, 183, 185, 189, 190, 193, 199,
200, 201, 202, 203, 205, 206, 207,
208, 209, 210, 211, 212, 213, 214,
221, 223, 224, 225, 226, 229, 240,
241, 247, 248, 250, 251, 252, 255,
256, 257, 258, 259, 260, 262, 264,
265, 266, 267, 268, 269, 270, 276,
277,278,281,283,311
Конотоп, р. - 176
Константинов (Костантинов) - 141,
144, 149, 151, 162, 170, 271, 273, 276
Короп (Коропов) - 199, 271
Коротояк - 77, 269
Корсунь-57, 156,287,310
Костромской Богоявленский
монастырь - 163
Костромской Ипатьевский
монастырь - 163
Котельва - 155
Краков - 28
Красное (у Переяславля) - 132, 171,
184
Кричев - 282
Кролевец- 111,199,281
Кромы - 77
Крупичполе (Крупино поле) - 213,
214
Крымское ханство (Крым) - 10, 16,
19, 20, 22, 27, 33, 34, 39, 40, 44, 46,
50, 51, 52, 53, 58, 59, 60, 61, 68, 87,
88, 89, 91, 210, 211, 250, 264, 268,
269, 273, 275, 281, 298, 299, 311
Куколка, р. (Сосновка) - 12, 30, 177,
222, 224, 228, 234, 238, 239, 243,
245, 247, 248
Куриловка (Жовтневое) - 232
Курмыш - 280
Курск-77, 113,278
Лебедин - 101, 149
Лемешевка - 281
Ливны - 77, 275, 280
Липовый Донец, р. - 276
Литва - 58, 63, 93, 99, 100, 112, 239,
286, 290
Литвяки - 131
Лихвин - 157
Лохвица - 65, 124, 125, 126, 128, 129,
130, 133, 135, 136, 137, 138, 139,
140, 141, 142, 143, 144, 145, 147,
148, 149, 150, 151, 161, 163, 170,
172, 173, 174, 175, 178, 208, 262,
271,273,276,277,288,311
Лубенский Мгарский монастырь -
29,116
Лубны-61,66, 112, 115,116,117,288
Луцк - 133
Лыбедь, р. - 94
Лысогор, р. - 173
Львов - 16
Любар - 74, 85
Лютенка - 148, 153
Макарово (Макаровка) - 135, 182
Манжелия - 23, 191, 194, 195, 196
Манцурово - 281
Мглин - 99, 100, 155
Миргород - 57, 65, 112, 115, 126,
139, 141, 148, 151, 152, 153, 275,
285, 288, 310
Михайловский монастырь в
Киеве - 30
Молдавия - 67
Москва - 6, 13, 29, 31, 32, 33, 50, 56,
74, 76, 77, 92, 101, 120, 123, 124,
125, 138, 142, 155, 175, 176, 181,
186, 196, 198, 201, 205, 210, 255,
263, 267, 269, 273, 278, 281, 283,
285,290,297,314
Мотовиловка - 103, 104, 181
Мстиславль - 70
Мценск - 77, 160, 163, 198, 199, 278
Недригайлов - 70, 100, 149, 271, 276
Нежин - 32, 57, 60, 66, 116, 118, 128,
181, 183, 186, 187, 188, 189, 212,
213, 272, 285, 286, 287, 288, 289,
292,294,295,296,297,310
Нижний Новгород - 280
Николо-Угрешский монастырь - 278
Новгород - 29, 141
Новгород-Северский - 68, 121
Новодевичий монастырь - 278, 279
Новоспасский (Спас на Новом)
монастырь - 278, 279
371

И. Б. Бабупин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Новый Оскол - 210
Новый Санжаров (Новые Санжа-
ры) - 131, 132, 191
Обухов- 153,182
Одоев - 93, 268
Озерная - 54
Олешня - 101, 249
Ольшанка - 100
Опошня - 155, 262
Орел - 77
Орель, р. (Адиль) - 194, 211
Осетр-135, 285, 286
Осинки - 281
Османская империя (Турция) - 16,
31,32,40,87,275,299
Остаповка - 126
Остредь, р. - 188
Острог - 31
Париж - 85
Пафнутьев-Боровский монастырь -
278
Переволочная - 120
Переяслав (Переяславль) - 40, 42,
51,57, 111, 114, 116, 117, 125, 132,
135, 141, 156, 157, 183, 212, 277,
284, 285, 287, 289, 291, 292, 293,
294, 295, 296, 297
Переяславля-Рязанского Спасский
монастырь - 163
Пески - 135,136,137,138,139,149,276
Печорский (Киево-Печорский)
монастырь - 95, 98, 121
Пирятин - 11, 112, 117, 118, 132,
148, 288
Плесецкий (Плесецкое) - 182
Плесково - 281
Погар - 155, 190, 272
Подлипное - 176, 178, 247
Полатовка, р. - 280
Полтава - 24, 56, 57, 61, 63, 65, 68,
69,86, 114, 115, 126, 131, 139, 142,
148, 152, 155, 191, 193, 212, 249,
262,263,271,310
Польша - 16, 22, 23, 29, 31, 39, 45,
51,59,67,68,213
Поляново - 190
Поповка - 177, 185, 186, 222, 244,
245, 246
Почайна, р. - 96
Почеп - 68, 132, 136, 155, 191, 247,
256, 272, 281
Прилуки - 63, 64, 66, 99, 100, 117,
119,120,121,142,212,287
Прудки - 281
Псел,р. - 115,149,273
Псков - 241
Пустая Торговица (Торговица) - 11,
222, 224, 231, 232, 234, 239, 244
Путивль - 11, 12, 16, 18, 28, 30, 31,
62, 66, 70, 93, 111, 112, 121, 127,
128, 132, 135, 139, 140, 144, 149,
154, 156, 159, 163, 170, 174, 197,
198, 199, 200, 203, 205, 209, 212,
223, 250, 251, 252, 254, 255, 256,
257, 259, 260, 262, 263, 267, 270,
277, 280, 282, 283, 285, 286, 287,
292, 297
Рашенка (Рашавка) - 148, 153
Решетиловка - 115
Речь Посполитая - 11,14,20,22,28,29,
39,40,41,42,46,48,49,51, 54,58,62,
74,84,86,87,90,154,283,298,310
Ржищев (Оржищев, Иржищев) -
123, 126, 129, 134, 135
Рига - 93
Ромны - 120, 128, 132, 135, 140, 141,
144, 147, 148, 151, 152, 162, 171,
186, 189, 207, 260, 262, 263, 271,
273, 276, 285, 288
Росава (Расава) - 288, 289
Рославль - 70, 132, 190, 191
Руза - 203
Рыльск - 144,162,170,190,191,207,282
Рязань (Переяслав-Рязанский) -
126, 146
Ряпчовск - 281
Саввино-Сторожевский
монастырь - 278
Самара, р. - 210
Сарановка - 234, 238, 239, 240, 244,
245, 267
Свияжск - 280
Святи льна - 103, 182
Северщина - 39
Севск - 62, 70, 92, 93, 102, 111, 126,
127, 134, 136, 139, 144, 147, 151,
156, 157, 159, 162, 163, 170, 189,
197, 198, 199, 200, 207, 280, 281,
282, 283, 286, 287
Сейм, р. - 10, 111, 252, 253, 254, 255,
256, 257, 260, 261, 262, 270, 282
Сенча- 130, 131
Сен-Жермен де Пари - 85
Симонов монастырь - 279
Синоп - 275
Слободская Украина, Слобожан-
щина - 60, 61, 80, 137, 148, 149,
208, 275
Смелое - 140,141,170,171
Смоленск - 34,39,93,163,239,270,286
Солова - 268
Соловецкий монастырь - 66
Сорочинцы - 115,148,153
Сосновка - 11,176,222,223,224,228,
229, 239, 241, 247, 252, 264, 267, 268
Сосновка, р. см. Куколка
Сребное - 13,145,170,171,172,173,
174,175,186,212
Стайки - 182
Стамбул - 51
Стародуб - 68, 272
Старый Быхов - 70,212,283,296,297
Старый Оскол - 77, 278, 280
Стокгольм - 74
Стрельниково - 186
Сула, р. - 128
Сулешево - 197
Сулица, р. - 128
Сумка, р. - 149
Сумы - 70, 149, 165, 262, 275, 276
Тамань - 275
Тамбов - 127, 210
Ташань, р. - 152
Ташаны - 186
Темрюк-211,275
Терновская слобода (Терны) - 141,
149
Тиница - 224, 228
Тихая Сосна, р. - 280
Торговицкое болото - 228, 232, 244
Трансильвания - 44
Требухово - 155
Триполье - 97, 103, 181
Троице-Сергиев монастырь - 278
Трубчевск - 100, 122, 155, 164, 190,
272, 281
Тула - 126, 198, 199, 270, 278, 279,
289, 290
Туров - 253
Удай,р. - 119,121
Умань - 294, 296, 297
Уруково - 281
Усерд-77, 113,277,280
Устюг (Великий Устюг) - 198
Учаксово городище - 271
Харьков-81, 112, 150
Хмельник - 297
Хомутор - 153
Хорол - 149, 151, 192, 193, 196, 208,
209
Хоружевка - 149
Хотмыжск - 101, 275
Царев-Алексеев - 205
Царев-Борисов - 70, 210
Чаусы - 70
Чернигов - 57, 68, 212, 272, 285, 286,
292, 294, 295, 296, 297, 310
Чернухи - 117, 143, 144, 145, 146
Чертков - 31
Чигирин - 26, 27,40, 52,66,125,130,
131, 152, 181, 185, 190, 212, 274,
275, 276, 280, 285, 289
Чугуев - 131
Чуднов - 10, 23, 75, 240, 298
Шаповаловка (Шепаловка) - 176,
222, 243, 245, 250, 267
Швеция - 16, 21, 44, 46, 50, 51, 74
Шишак - 153
Шуклино - 281
Щековица, г. - 94, 95, 96, 97, 98
Юрово - 281
Яблонов-77, 291
Яготин - 142, 189
Яково - 281
Яреськи - 153
Ярославль - 279
Ярославский Спасский
монастырь - 163
372

Заключение
Статьи и документы
I. Боевые потери Государева двора под Конотопом в 1659 году:
сводный список убитых и пленных московских чинов
Видный отечественный историк середины
XIX в. С. М. Соловьев, описывая поход армии
кн. А. Н. Трубецкого на Украину в 1659 г.
против мятежного гетмана Войска
Запорожского Ивана Выговского и неудачное для русских
Конотопское сражение, характеризует потери
в этом бою следующим образом: «Цвет
московской койницы, совершившей счастливые
походы 54 и 55 года, сгиб в один день, пленных
досталось победителям 5 000... Никогда
после того царь Московский не был уже в
состоянии вывести в поле такого сильного
ополчения»1. Как справедливо отметил современный
российский исследователь Н. В. Смирнов,
посвятивший урону войска кн. А. Н.
Трубецкого под Конотопом специальную работу2,
«такие оценки в отношении потерь русской армии
в многочисленных сражениях второй
половины XVII века у знаменитого ученого не редки.
Не утруждая себя исследованием огромного
массива делопроизводственной документации
Разрядного приказа, Соловьев ограничивался
сомнительными свидетельствами
современников, в том числе и противоположной стороны»3.
Многие историки и журналисты, любящие
цитировать слова С. М. Соловьева и не
желающие искать первоисточники, понятия не имеют
о том, что наш знаменитый историк
буквально переписал строки о «гибели цвета
конницы» и невозможности царя в дальнейшем
вывести в поле «такого сильного ополчения» из
сочинения литовского шляхтича Самуила Вен-
славского4. Во время трагических событий на
Украине этот литовец находился в плену в
Москве. Иными словами, сидя в заточении в
столице и, соответственно, не владея достоверной
информацией, Венславский описал битву под
Конотопом по слухам и домыслам,
рассказывая о гибели в сражении 70-тысячной русской
конницы(!).
Последующие за С. М. Соловьевым авторы,
писавшие и пишущие о «великой» Конотоп-
ской битве и о якобы «полном разгроме
московского войска», получили возможность
ссылаться в своих работах на неверные сведения,
сообщенные им. При этом, в случае
обоснованной критики в их адрес, они обычно
апеллируют к авторитету С. М. Соловьева, снова и снова
повторяя вышепроцитированные слова.
Потери русского войска в данном
сражении стали «предметом спекуляций множества
историков и публицистов на протяжении уже
полутора веков. Не только не подтвержденный
источниками, но и впрямую ими
опровергаемый миф о «катастрофических потерях
русской армии» и «гибели цвета русского
дворянства» продолжает кочевать из одного
исторического сочинения в другое5.
Так, в сочинениях большинства
современных украинских историков, пишущих о Ко-
нотопской битве (Ю. А. Мыцык, А. Г. Буль-
винский, В. Н. Горобец и др.) повторяются
фантастические числа убитых и плененных
русских воинов (от 15 до 60 тыс. человек).
Эти авторы охотно цитируют
недостоверные польские сообщения о пленении воевод
А. В. Бутурлина и кн. Г. Г. Ромодановского,
полковников А. С. Матвеева и В. А. Змеева,
а также других высокопоставленных лиц, не
утруждая себя критикой источников и
поисками истины.
Между тем еще в 1994 г. была
опубликована незаконченная работа известного
советского историка А. А. Новосельского6, который
в 50-е годы прошлого века обнаружил в
документах РГАДА общую роспись потерь войска
кн. А. Н. Трубецкого в Конотопском походе.
Согласно этой росписи, потери всей русской
армии в боях под Конотопом и при
отступлении (28 июня - 4 июля) оценивались в 4769
человек7.
Ознакомившись с исследованием
Новосельского, украинские ученые В. А. Смолий
и В. С. Степанков в своей работе «Украшська
нацюнальна револющя XVII ст. (1648-
1676 pp.)» заявили о том, что «данные А. Тру-
373

И. Б. Бабупин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
бецкого о потере 4,7 тыс. человек явно
занижены»8, т.е. поставили вопрос о доверии к
сведениям, содержащимся в русской
делопроизводственной документации.
Возникшие сомнения в достоверности
упомянутого первоисточника убедительно развеял
Н. В. Смирнов в ранее названной специальной
работе. Он, в частности, отметил, что «потери
русской армии в ходе Конотопского похода
совершенно не соответствуют цифрам,
приводимым в малороссийских летописях и
сочинениях русских историков XIX века... число
погибших служилых людей «по отечеству»
(московских чинов и городовых) не позволяет говорить
о «гибели (всего. - И. Б.) цвета русского
воинства». Под Конотопом погибло около 75
состава «служилых городов», принимавших участие
в бою, и лишь около 6 % от общего числа
служилых людей «по отечеству»9.
Государев двор принял активное
участие в военных действиях в первые годы
русско-польской (1654-1667) и русско-шведской
(1656-1658) войн. Это было время, когда он
еще не утратил значения «главной боевой силы
государства». В середине XVII столетия
дворяне московские все еще традиционно
представляли собой «главный стратилатский чин»10.
Жильцы же как верхушка уездного
дворянства (будучи в массе своей молодыми людьми)
были «главным резервом пополнения состава
московских дворян и других высших
московских чинов (стольников и стряпчих)»11.
Большая часть дворян московских и жильцов несла
полковую службу, отчасти выполняя функции
«царской гвардии». Лишь во второй половине
XVII века «доброго конника постепенно
сменяет ловкий придворный»12 и ратоборцы
постепенно превращаются в царедворцев.
Уникальной особенностью
Конотопского боя, выделяющим его из серии других
сражений XVII в., стало то, что в нем более всего
«пострадали дворяне и дети боярские
сотенной службы, среди которых было очень
много московских чинов - московских дворян
и жильцов. Это были наиболее серьезные
потери среди этой категории служилых людей «по
отечеству» за всю войну, а возможно, и за весь
XVII век»13.
В 1986 г. M. E. Бычковой была
опубликована рукопись второй половины XVII столетия,
известная под названием «Синодик по
убиенных во брани», содержащая сведения
примерно о 1 200 убитых воинах в крупнейших
сражениях с середины XVI в. - до 60-х годов XVII в.14.
Среди погибших под Конотопом в
синодике указаны имена 2 окольничих, 1 стольника,
3 стряпчих и 48 московских дворян. Ряд
фамилий и имен в источнике искажены: Федор Па-
расуков назван Нарусовым, Тимофей Языков -
Зыковым, князь Дмитрий Волконский -
Даниилом. Среди убиенных отмечен также некий
«Лазарь Неронов», которого нет ни в одном
другом списке. Кроме того, двое записанных
в синодик - Степан Жданов и Федор Изъеди-
нов на самом деле выжили в крымском плену
и вернулись домой.
Названный синодик погибших в Конотоп-
ском сражении московских чинов не
является полным, в нем отсутствуют имена 31
московского дворянина, а жильцы не указаны
вообще.
Данная .работа представляет собой
попытку обобщения всей имеющейся в
настоящее время информации о боевых потерях
Государева двора - установление
персонального состава и численности московских чинов:
стольников, стряпчих, дворян московских
и жильцов, не вернувшихся из Конотопской
кампании 1659 г. Предпринятое исследование
позволит также проверить точность сведений,
содержащихся в отписках кн. А. Н.
Трубецкого и других документах Разрядного приказа,
а также в «Синодике по убиенных во брани»
в отношении потерь под Конотопом элиты
дворянского сословия, того самого «цвета
московской конницы», о которой писал С. М.
Соловьев.
Как выше было отмечено, впервые
документ о боевых потерях русского войска под
Конотопом обнаружен А. А. Новосельским
в «Крымских делах» РГАДА15. Эта общая
роспись потерь, без перечисления имен, была
составлена в Разряде по итогам всей кампании,
но сохранилась в копии, в документах
Посольского приказа, относящихся к 1665 г. При
обращении к ней читаем, что «по росписям боярина
374

Заключение
и воеводы князя Алексея Никитича
Трубецкого с товарищи на государеве службе всяких
чинов людей на боях и на приступех, и в
посылках побиты и в полон пойманы»:
- окольничих - 2 человека (воеводы князья
С. Р. Пожарский и С. П. Львов);
- стольников - 1 человек;
- стряпчих - 3 человека;
- дворян московских - 76 человек;
- жильцов - 161 человек.
Кроме того, еще в двух «воеводских
полках», участвовавших в Конотопском сражении,
погибшими значатся:
- в полку окольничего князя Г. Г. Ромода-
новского: дворян московских - 3 человека;
- в полку окольничего князя С. Р.
Пожарского: жильцов - 3 человека16.
Итого: 249 человек.
В наше время Н. В. Смирнов обнаружил
и ввел в научный оборот списки боевых
потерь под Конотопом из «Книг Новгородского
стола» (№ 10) и «Смотренных списков» (№ 23)
Разрядного приказа17. Списки, обнаруженные
Н. В. Смирновым, особенно интересны
поименным перечислением всех убитых и пленных.
Поскольку заявленная тема предусматривает
исследование боевых потерь
исключительно Государева двора, ограничимся данными
Н. В. Смирнова по московским чинам:
- стольник - 1 человек (Е. А. Бутурлин -
взят в плен);
- стряпчих - 2 человека;
- дворян московских (включая тех, кто
служил «вместо отцов» и иноземцев, служивших
«по московскому списку») - 75 человек;
- жильцов - 175 человек18.
Кроме того, еще в трех «воеводских
полках», участвовавших в Конотопском сражении,
названы погибшие или плененные московские
чины:
- в полку окольничего князя Г. Г. Ромода-
новского - 3 человека;
- в полку окольничего князя С. Р.
Пожарского - 3 человека,
- в полку окольничего князя С. П. Львова -
1 человек19.
Итого: (включая двух воевод -
окольничих) - 262 человека.
Материалы, обнаруженные Н. В.
Смирновым, позволяют достаточно точно установить
персональный состав погибших и пленных
московских чинов и соотнести с другими
архивными документами, которые привлечены
автором настоящей работы. Прежде всего это
«Столбцы Приказного стола» № 308 и
«Столбцы Московского стола» № 1101 Разрядного
приказа (Ф. 210), а также «Сношения России
с Крымом» Стб. 1, 7 (Ф. 123).
Документы Разряда сохранили сведения
о точном времени прибытия почти всех
стольников и стряпчих, приехавших в воеводский
полк князя Трубецкого в начале кампании.
Основной сбор русской армии,
предназначенной для похода на Украину, проходил в Сев-
ске. Стряпчий М. Г. Сонин прибыл туда 30
января20; 1 февраля приехали стольники А. Т.
Измайлов и П. Т. Измайлов, стряпчие: И. М.
Измайлов и кн. И. Д. Щербатов21. В тот же день
на службе были стольники П. А. Измайлов
и Ф.А. Палицын22. Стряпчие Б. Л. Аргамаков
и кн. М. Ф. Жировой-Засекин прибыли 11
февраля 23, а 16 февраля - стряпчий Я. Г. Крек-
шин24. Кроме указанных лиц, вероятно,
между 6 и 11 февраля, к войску приехали
стольники Е. А. Бутурлин и И. А. Бутурлин (сыновья
окольничего и воеводы A.B. Бутурлина), а
также стряпчий кн. Б. Л. Львов.
По смотру на 5 июня 1659 г. под
Конотопом в войске князя Трубецкого было 6
стольников, 7 стряпчих, 291 московский дворянин
и 678 жильцов - всего 982 человека25.
Отметим также, что уже после проведенного
смотра к войску присоединился (точная дата
неизвестна) еще один стряпчий - Г. И.
Камынин.
После окончания Конотопской
кампании и прибытия русской армии в Путивль
кн. А. Н. Трубецкой провел новый смотр своих
сил. На 10 августа 1659 г. у князя Трубецкого
было 5 стольников, 4 стряпчих, 212 дворян
московских и 716 жильцов - всего 937 человек26.
Таким образом, после окончания похода
в строю не оказалось 1 стольника, 4 стряпчих,
79 московских дворян. Жильцов же, наоборот,
по списку значится на 38 человек больше, чем
было на смотре 5 июня. Это можно объяснить
375

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
только тем, что между 5 и 28 июня к князю
Трубецкому в войско прибыли либо 199 (если
считать от числа убитых по А. А.
Новосельскому), либо 213 (если считать от числа убитых по
Н. В. Смирнову) жильцов.
В документах Разрядного приказа
имеются сведения еще по одному смотру армии
князя Трубецкого, в котором поименно указаны
бывшие налицо, убитые и пленные
стольники и стряпчие в Конотопской кампании. По
данным этого смотра, от 6 ноября 1659 г.,
были «в естех»: стольники (5 человек): Иван
Андреев сын Бутурлин, Александр Тимофеев сын
Измайлов, Петр Тимофеев сын Измайлов, Петр
Ондреев сын Измайлов, Федор Ондреев сын
Палицын. Стольник Ефим Ондреев сын
Бутурлин - «взят в полон».
Стряпчие «в естех» (4 человека): Борис
Лаврентьев сын Аргамаков, Григорей Иванов сын
Камынин, Князь Михайло княж Федоров сын
Жирово-Засекин, Князь Борис княж Лукин
сын Львов.
Далее названы поименно убитые и
умершие от ран (4 человека). «Стряпчие убиты под
Конотопом в приход крымского хана»:
Михайло Григорьев сын Сонин, Яков Григорьев сын
Крекшин, Иван Михайлов сын Измайлов «от
раны умре», Князь Иван княж Давыдов сын
Щербатов «умре на отходе»27.
Стоит отметить, что вышеназванный
стольник Е. А. Бутурлин также погиб либо в бою,
либо в крымском плену. Характеризуя его
отца, окольничего А. В. Бутурлина, современник
событий поляк П. Потоцкий писал, что
«судьба наполнила сердце его печалью после
потери сына, юноши, подававшего о себе большие
надежды, погибшего в цвете лет своих в Коно-
топском сражении»28.
Таким образом, при поименной проверке
погибших и пленных стольников и стряпчих
явных противоречий с данными, указанными
в работах А. А. Новосельского и Н. В.
Смирнова, в строю не наблюдается (1 стольник;
2 стряпчих, павших в бою; 1 умерший от ран
и еще 1 стряпчий, умерший при отступлении
к Путивлю).
Можно также поименно проверить
погибших и плененных московских чинов, бывших
в воеводских полках князей Г. Г. Ромодановско-
го, С. Р. Пожарского и С. П. Львова.
Согласно росписи, «полку окольничего
и воеводы князя Григорья Григорьевича Ромо-
дановского побиты и в полон пойманы под
Конотопом июня в 28 день прошлого 167 году,
написаны были за околничим», дворяне
московские (3 человека): Клементей Костянтинов сын
Опухтин, а также двое сотенных голов: Обакум
Федоров сын Иевлев и Михайло Григорьев сын
Тухачевской29.
«Полку окольничего и воеводы князя
Семена Романовича Пожарского побиты и в полон
взяты под Конотопом июня в 28 день 167 году»,
жильцы (3 человека): Иван Иванов сын
Ржевской, Яков Иванов сын Ржевской, князь Иван
княж Богданов сын Мещерской30.
«Полку окольничего и воеводы князя
Семена Петровича Львова побиты в селе Соснов-
ка июня в 28 день прошлого 167 году», жилец
(1 человек): Ларион Микитин сын Крюков31.
Таким образом, при поименной
проверке погибших и пленных московских дворян
и жильцов полков кн. Г. Г. Ромодановского
и кн. С. Р. Пожарского противоречий с
данными в работах А. А. Новосельского и Н. В.
Смирнова не наблюдается, за исключением того, что
у последнего автора отмечен еще погибший
жилец из полка кн. С. П. Львова.
Согласно сообщению толмача Т. Фролова,
бывшего свидетелем расправы над
пленными русскими воинами под Конотопом 29 июня
1659 г., по приказу хана Мухаммед-Гирея были
казнены почти все пленные. В живых
оставили только кн. С. П. Львова «да иных
государевых людей дворян и жильцов человек с пять»32.
Проверим это сообщение по имеющимся
документальным материалам. Выживших в
татарской резне и отправленных в крымских
полон можно установить по «Крымским делам»
(Ф. 123) Посольского приказа. Согласно
росписи полоняникам, составленной в
феврале-марте 1661 г. русскими посланниками в Крыму,
в то время там находились попавшие в плен
в Конотопском бою:
- московские дворяне: у Перекопского бея
(Караш-бея): князь Иван княж Андреев сын
Львов и Микифор Андреев сын Кологривов33,
376

Заключение
у Мустафы-аги - Федор Борисов сын Изъеди-
нов34, у Аврамана-аги - Степан Федоров сын
Жданов35, у Ак-мурзы - Микифор Иванов сын
Елдезин36, в Козлове (Гезлеве, ныне Евпатория
в Крыму. - И. Б.) у турок - Костянтин Иванов
сын Колычов37;
- жильцы: у Алея-мурзы - Василей
Савинов сын Овцын38, у хана «на дворе» - Юрья
Силин сын Есипов39, у Али-мурзы - Данило
Иванов сын Головачев40, у Мустафы-аги - Алексей
Микитин сын Зыбин41.
Кроме того, по другому списку
полоняников 166-1 г. известно о следующих попавших
в плен под Конотопом:
- московские дворяне: у Перекопского бея
(Караш-бея): Прокофей Федоров сын Ловчи-
ков42;
- жильцы: Юрий Тимофеев сын Есипов
и Василей Григорьев сын Протопопов43.
Таким образом, можно сделать вывод о том,
что из всех столичных чинов, уцелевших от
ханской резни, имеются сведения о
нахождении в плену семи московских дворян и шести
жильцов.
За выкуп некоторых из них крымские
татары требовали огромные деньги. Так,
например, за М. А. Кологривова - 1 тыс. рублей, за
А. М. Зыбина - 1 200 рублей «да шубу
соболью», за Д. И. Головачева - 1200 рублей, в
придачу к ним «шубы собольи». Из указанных лиц
повезло лишь С. Ф. Жданову - за него просили
120 рублей. Вероятно, его родственники смогли
собрать выкуп и он вернулся в Россию. Домой
вернулся также Ф. Б. Изъединов, скорее
всего в результате его обмена на ранее
плененного русскими сына Мустафы-аги. Согласно
записям в «Боярской книге 1658 года» С. Ф. Жданов
и Ф. Б. Изъединов после возвращения из
Крыма были пожалованы «за полонское крымское
терпенье»44.
Среди побывавших в плену и вернувшихся
в «Боярской книге 1658 года» значится также
московский дворянин сотенный голова Аба-
кум Федоров сын Иевлев, «за службу и за
раны и за полонское терпенье, что взят был в
полон под Конотопом в 167 году»45, он был
пожалован царем денежным и поместным
жалованьем. Надо полагать, что А. Ф. Иевлев (т.е.
14-й известный нам из числа выживших в ко-
нотопской резне) смог освободиться из
крымского плена ранее 1661 г.
Сведений о возвращении из
крымского плена московских дворян кн. И. А. Львова,
М. А. Кологривова, П. Ф. Ловчикова, М. И. Ел-
дезина, К. И. Колычева, а также жильцов
В. С. Овцына, А. М. Зыбина, В. Г.
Протопопова, Ю. Т. Есипова и Ю. С. Есипова нет. Скорее
всего, они умерли в тяжелых условиях
крымской неволи.
Через много лет в Россию удалось
вернуться арзамасскому дворянину, жильцу Д. И.
Головачеву. Сохранились грамоты,
отправленные им своим родственникам, в которых
рассказывается о его тяжелом пребывании
в плену: «И я ф Крыму в неволе в селе Дайре
у Алей-мурзы живот свой мучу, еще жив, а из
окупу замучел до полусмерти. А просит у меня
окупу муръза тысечи двусот рублев да шубы
собольи. И я ему говорил, у меня такова оку-
пувья нет де. И он де говорил, так я де тебя на
розмену не повезу, а из окупу замучю до
смерти, ез де у тебя окуп твой весь готоф, да не
хочешь дать, - а я у нево работу всякую работаю
с невольники вместе...»46. Головачев просил не
покинуть его «в неволе» и собрать выкуп.
В другой грамоте, пришедшей в Москву
спустя 10 лет, Головачев сообщает о пытках, из-за
которых он был вынужден согласиться на
указанную сумму: «А из окупу замучен до смерти -
бит вязьем, и голова вязана ременьем; крутил
с виском, и я не претерпел муки нужды ради,
посулил за себя тысечу двесте рублев да сверъх
того кофтан соболей... А будет меня не
окупите и денег за меня не пришлете, и мурза меня
хвалитца замучить до смерти и для себя
продать на каторгу...»47. Согласно царской
грамоте 1669 г., «крымской полоняник жилец Данило
Иванов сын Головачев, в прошлом во 167 году
на нашей, великого государя, службе под
Конотопом на болшом бою взят он в полон в Крым.
И в Крыму де ево из окупу мучили, и голову
связав ремнем и заложив де на виски, по кос-
те и кляпом закручивали и намучили на него
окупу тысечю двесте рублев да шубу соболью»,
а его «помесные и вотчинные крестьяне после
ево полонного взятья десять лет ничего ему на
377

И. Б. Бабу nun Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
окуп не збирали и грамоток ево не слушали
и никому без него послушны не были»48. Царь
потребовал разобраться и собрать с крестьян
Головачева хотя бы часть денег на его выкуп.
Каким образом Головачеву все же удалось
вернуться домой, неизвестно, но в 1677 г. он
упомянут в документах как воевода Венева49.
Историку А. В. Лаврову удалось найти в
архивных документах информацию об одном
ренегате. Согласно его исследованию, жилец
Леонтий Сухотин, взятый в плен крымцами под
Конотопом, был продан в Стамбул. «В
Османской империи он был освобожден из рабства,
принял ислам, получив при этом имя Осман,
некоторое время жил в качестве свободного
человека, а потом записался в «семени» -
регулярную конницу, служившую крымскому хану,
но формировавшуюся из турок»50.
При изучении списка убитых и пленных
обращает на себя внимание павший под
Конотопом жилец Нифонт Карпов сын Костомаров,
возможно, зарубленный казацкой саблей, -
предок известного историка Николая
Ивановича Костомарова, певца казацких вольностей
и одного из «крестных отцов» украинской
националистической идеологии51.
Среди погибших московских чинов, не
указанных в регистре, следует назвать
единственного стряпчего в рейтарской службе - майора
полка А. Г. Фанстробеля - Клементия
Дмитриева сына Зубова52. В «Боярской книге 1658 года»
имеется поздняя помета над строкой «убит»53,
что согласуется с другими документами.
В заключение проделанной работы по
сбору и систематизации сведений о потерях
Государева двора подведем итоги исследования.
В результате Конотопской битвы и в боях
«на отводе» (28 июня - 4 июля) погибло,
умерло от ран или было пленено московских чинов:
2 окольничих, 1 стольник, 4 стряпчих
сотенной службы и 1 стряпчий рейтарского строя,
79 дворян московских и 165 жильцов.
Итого: 252 человека, что составляет,
согласно данным Н. В. Смирнова, примерно 15%
от числа участвовавших в Конотопском
походе московских чинов54. Фраза С. М. Соловьева
о том, что «никогда после того царь
Московский не был уже в состоянии вывести в поле
378
такого сильного ополчения», является весьма
далекой от действительности.
Можно согласиться с Н. В. Смирновым, что
«среди погибших под Конотопом московских
чинов были представители самых знатных
фамилий, действительно - «цвет русского
дворянства». Но фраза «весь цвет»,
применительно к десятой части погибших от общего числа
жильцов и двадцатой части погибших от
дворян московских, в лучшем случае является
красивым литературным оборотом, в худшем -
намеренным искажением реальности»55.
Сведения о боевых потерях Государева
двора под Конотопом, содержащиеся в росписи
кн. А.Н. Трубецкого, обнаруженной A.A.
Новосельским, не противоречат другим материалам
делопроизводственной документации
Разрядного приказа, т.е. являются достоверными.
Незначительные разночтения в подсчетах (1
жилец из полка кн. С. П. Львова, возможно,
уцелевший в битве) возникли в ходе уточнения
списков. Каких-либо иных погибших либо
плененных представителей Государева двора,
упоминаемых в польских либо казацких
сообщениях о битве, не учтенных кн. А. Н. Трубецким
и Разрядом, не обнаружено.
Из выживших в боях и попавших в
крымский плен московских чинов, по имеющимся
сведениям, от татарской резни 29 июня
уцелело всего лишь 15 человек (8 московских
дворян и 7 жильцов), из которых впоследствии
смогли вернуться домой только 4 человека.
Все остальные (237 человек), вероятнее
всего, были убиты либо непосредственно в
боях 28 июня - 4 июля, либо казнены в плену.
Никаких сведений о том, что другим лицам,
дворянам московским и жильцам из
приводимого ниже списка удалось выжить в бою
или в плену, нам обнаружить не удалось.
После Конотопского похода в разрядных
документах никакой информации о них
обнаружить не удалось.
Общее количество плененных под
Конотопом ордынцами и выговцами русских воинов -
дворян, детей боярских, рейтар и драгун - вряд
ли превышало тысячу человек, из которых
сохранили жизнь и отправились в крымский
полон не более половины. В 1661 г. Караш-бей

Заключение
рассказал русскому переводчику в Крыму, что,
по его сведениям, татары укрыли от
расправы человек 400 ратных людей разных чинов
(большей части простых воинов). Этих
пленных тщательно прятали даже от ханских глаз,
ибо если хан узнавал об этом, то отнимал их
у своих татар56. В результате устроенной ханом
казни пленных в значительной степени
пострадали наиболее знатные лица - представители
Государева двора.
Таким образом, можно согласиться
с Н. В. Смирновым и в том, что разгром
русской конницы «был тяжел и тем, что его
характеризовала чрезвычайно высокая доля
безвозвратных потерь по отношению к численности
задействованных сил»57. Вместе с тем сомнения
украинских историков В. А. Смолия, В. С.
Степанкова и др. в том, что данные кн. А. Н.
Трубецкого о потерях занижены, абсолютно
беспочвенны. При поименной проверке погибших
и плененных московских чинов со сведениями,
содержащимися в воеводской росписи,
противоречий не обнаружено.
Приводимый ниже список является
наиболее полным списком боевых потерь
Государева двора в битве 28 июня, а также в боях под
Конотопом и при отступлении русской армии
к Путивлю 29 июня - 4 июля 1659 г.
Прилагаемый ниже список представляет собой свод
обнаруженных в РГАДА данных и составлен на
основе сведений, содержащихся в четырех
разных списках убитых и пленных московских
чинов, сохранившихся в документах Разрядного
приказа.
К сводному списку персонального состава
московских чинов следует сделать ряд важных
пояснений.
Московский дворянин Прокофий
Федоров сын Ловчиков в грамоте от 19 июня
1659 г. сообщал кн. В. А. Путятиной (в первом
браке - Ловчиковой) о смерти ее сына и его
двоюродного брата - Ивана Богдановича Лов-
чикова от ран, полученных при осаде Коно-
топа: «Изволением, государыня, божиим
сына твоего, сета моево брата, Ивана
Богдановича от раны не стало. И я, государыня, тело
ево отпустил к Москве с людми»58. О том же
писал Степан Федоров сын Ловчиков в
грамоте от 20 июня59. Таким образом, И. Б.
Ловчиков погиб до «большого бою» 28 июня,
вероятно, получив смертельную рану в одной
из мелких стычек в период осады Конотопа.
В списке погибших Ловчиков назван
жильцом, в «Боярской книге 1658 года»
(вероятно, ошибочно) - стряпчим60. В любом случае
его нельзя учитывать среди павших в
«большом бою». Аналогично, как сказано во
втором списке, жилец Иван Дмитриев сын
Протопопов был «убит под Конотопом до
большого приходу», т.е. до подхода ханского
войска и главной битвы 28 июня.
Кроме того, ни в одном из списков
погибших и взятых в полон нет бывшего
белгородского воеводы и московского дворянина Льва
Прокофьева сына Ляпунова. Единственным
документом, в котором обнаружены сведения о
якобы его пленении крымскими татарами, является
«лист» И. Выговского от 11 июля 1659 г., где
Ляпунов ошибочно назван «князем» - «князь Лев
Прокофьевич Ляпунов»61. Судя по тому что Лев
Ляпунов упоминается на царской службе и
после Конотопского похода (в частности, на
смотре Государева полка в январе 1664 г.)62,
сообщение Выговского о пленении Ляпунова
является неверным. Ляпунов не только не попадал
в плен, но и, вероятнее всего, вообще не
участвовал в Конотопской битве. Скорее всего,
он ошибочно назван гетманом-мятежником
вместо действительно захваченного татарами
в плен князя Семена Петровича Львова.
Не вошедшие в сводный список и
упомянутые в различных родословных книгах
русского дворянства погибшие под Конотопом
представители таких фамилий, как князья
Ухтомские, дворяне и дети боярские
Ознобишины, Толстые, Нелидовы, Челищевы, Левашовы
и др., относились не к московским, а к
городовым чинам. Они не входили в число лиц
Государева двора и в списке столичной элиты не
указаны.
Для удобства передачи ссылок сведенные
в общий перечень списки погибших и
пленных обозначены римскими цифрами
курсивом: /, II, III и IV, после которых указаны
листы дела (например, Л. 311), в которых
содержится соответствующая информация.
379

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
К некоторым фамилиям сделаны
необходимые примечания.
Документ I - это список убитых и пленных
московских чинов из «Книг Новгородского
стола» № 10 (Л. 163-167об.), документ II - это
другой список из «Книг Новгородского стола»
1 Соловьев С. М. История России с древнейших
времен // Сочинения. Кн. VI. Т. 11. М., 1991. С. 50.
2 Смирнов Н. В. «Как под Конотопом упадок
учинился...». С. 334-353.
3 Там же. С. 334.
4 Wçsîawski S. Victor et victus... P. 90-92.
5 Смирнов H. В. «Как под Конотопом упадок
учинился...». С. 334.
6 Новосельский А. А. Борьба Московского государства
с татарами во второй половине XVII века //
Исследования по истории эпохи феодализма. Научное наследие.
М., 1994. С. 68.
7 Там же. С. 66-68.
8 Смолш В. А., Степанков В. С. Украшська
национальна револющя XVII ст. (1648-1676 pp.) T. 7. Ки'из, 1999.
С. 236.
9 Смирнов Н. В. Указ. соч. С. 353.
10 Там же. С. 325.
11 Там же. С. 339.
12 Правящая элита Русского государства IX - начало
XVIII в. Очерки истории. СПб., 2006. С.440.
13 Смирнов Н. В. Указ. Соч. С. 348.
14 Бычкова M. E. Состав класса феодалов России
в XVI в. М., 1986. Приложение. С. 174-193.
15 Новосельский А. А. Исследования по истории эпохи
феодализма. М., 1994. С. 66-68.
16 Он же. Указ. соч. С. 66-67.
17 Смирнов Н. В. Указ. соч. С. 349.
18 Там же.
19 Там же. С. 347.
20 РГАДА. Ф. 210. Оп. 13. № 308. Л. 32.
21 Там же. Л. 39.
22 Там же. Л. 45.
23 Там же. Л. 223.
24 Там же. Л. 228.
25 Там же. Оп. 9. № 1101. Л. 80-85.
26 Там же. Оп. 13. № 308. Л. 275, 279-287. - Листы
перепутаны местами. Правильный порядок: Л. 286, 287,
282, 283, 284, 285, 280, 281, 279, 275.
27 Там же. Оп. 5. № 23. Л. 263об.
28 Характеры вельмож и знатных людей в
царствование Алексея Михайловича // Северный архив. СПб.,
1825. № XXII. С. 106.
29 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-в. № 10. Л. 190-191.
№ 10 (Л. 221-228об.)> документ III - это
«Смотренные списки» № 23 (Л. 263-314об.)>
документ IV - это списки убитых и пленных
полков князей Г. Г. Ромодановского, С. Р.
Пожарского и С. П. Львова также из «Книг
Новгородского стола» № 10 (Л. 190-202).
30 Там же. Л. 201.
31 Там же. Л. 202.
32 Там же. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. №. 7. Л. 6.
33 Там же. Стб. 1661 г. №. 1. Л. 19.
34 Там же.
35 Там же.
36 Там же.
37 Там же. Л. 20.
38 Там же. Л. 19.
39 Там же.
40 Там же. Л. 20.
41 Там же. Л. 19.
42 Там же. №42. Л. 71.
43 Там же. Л. 71об, 72о6.
44 Боярская книга 1658 года. М., 2004. С. 189, 191.
45 Там же. С. 210.
46 Акты служилых землевладельцев XV - начала XVII
века. Т. III. M., 2002. № 574. С. 502-503.
47 Там же.
48 Там же. С. 503-504.
49 Барсуков А. П. Списки городовых воевод и других
лиц воеводского управления Московского государства
XVII столетия. М., 2010. С. 52.
50 Лавров A.C. Военный плен и рабство на
границах Османской империи и Российского
государства в 17 - начале 18 века. URL: <http://www.perspectivia.
net/content/publikationen/vortraege-moskau/lavrov_
Kriegsgefangenschaft^
51 Интересно, что другой предок знаменитого
историка - воронежский дворянин Макар Ларионов сын
Костомаров, попавший в плен под Конотопом, оказался
в крымском плену: РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1661 г.
№ 42. Л. 76.
52 РГАДА. Ф. 210. Оп. 6-в. Кн. 10. Л. 173.
53 Боярская книга 1658 года. С. 103.
54 Смирнов Н. В. Указ. соч. С. 349.
55 Там же. С. 350.
56 РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Стб. 1659 г. № 7. Л. 1;
Новосельский А. А. Исследования по истории эпохи
феодализма. С. 65.
57 Смирнов Н. В. Указ. соч. С. 334.
58 Акты служилых землевладельцев XV - начала XVII
века. Т. III. №573. С. 501.
59 Там же. С. 501-502.
380

Заключение
60 Боярская книга 1658. С. 90.
61 Мицик Ю. А. Гетьман 1ван Виговський. Додатки.
№ 1. 1659, липня 11. Taôip тд Конотопом. Лист гетьма-
на 1вана Виговьского до коронного обозного Анджея
Потоцького. С. 68.
62 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 360. Л. 723. - Кроме того,
по некоторым сведениям в 1663 году Лев Ляпунов был
вторым воеводой во Пскове: Спиридов М. Г.
Сокращенное описание служб благородных российских дворян.
Ч. 2. М., 1810. С. 175.
Именной указатель
Алалыкин Кузьма Васильев сын, жилец -
(только в II списке) II. Л. 228.
Алалыкин Михайло Степанов сын,
жилец - J. Л. 165; II. Л. 226; III. Л. 311.
Алисов (Олисов) Павел Фомин сын,
жилец - /. Л. 164об; II. Л. 225об; III. Л. 311.
Апухтин (Опухтин) Клементей Костян-
тинов сын, дворянин московский - IV.
Л. 190 (в полку кн. Г. Г. Ромодановского).
Аргунов Иван Григорьев сын, иноземец,
служил «с московскими дворяны» - J. Л. 163; II.
Л. 223о6; III. Л. 277об.
Арсеньев Мартемьян Микитин сын,
жилец - /. Л. 166; II. Л. 226об; III. Л. 312об.
Арцыбашев Прокофей Воинов сын,
жилец - I. Л. 165; II. Л. 225об; III. Л. 311.
Баклановской Григорий Васильев сын,
жилец - I. Л. 166об; II. Л. 227; III. Л. 313об.
Баклановской Лев Васильев сын, дворянин
московский - I. Л. 162; II. Л. 222об; III. Л. 277.
Бартенев Михайло Грязново сын,
жилец - I. Л. 165; II. Л. 225об; III. Л. 311.
Бартенев Михайло Чюлков сын, дворянин
московский - J. Л. 160об; II. Л. 221 об; III. Л. 275.
Бастанов Иван Михайлов сын,
жилец - J. Л. 166; II. Л. 227; III. Л. 313.
Батюшков Петр Вахромеев сын,
жилец - I. Л. 164; П. Л. 225; III. Л. 310.
Башмаков Таврило Онтонов сын, дворянин
московский - J. Л. 162; II. Л. 222об; III. Л. 27боб.
Беклемишев Семен Петров сын,
жилец - J. Л. 166; II. Л. 227; III. Л. 313.
Беленков Абрам Савельев сын,
жилец - I. Л. 166; II. Л. 226об; III. Л. 312об.
Белехов Степан Прохоров сын,
жилец - J. Л. 165; II. Л. 226; III. Л. ЗНоб.
Белкин Микита Григорьев сын,
жилец - I. Л. 163; II. Л. 224; III. Л. 308об.
Бердяев Ондрей Васильев сын,
жилец - /. Л. 163об; II. Л. 224; III. Л. 308об.
Березин Григорей Федоров сын,
жилец - J. Л. 164; II. Л. 225; III. Л. 310.
Бестужев Таврило Федоров сын, жилец -
(только в II списке) Я. Л. 228.
Бестужев Федор Ильин сын, дворянин
московский - I. Л. 161 об; II. Л. 222; III. Л. 276.
Бобрищев-Пушкин Лука Федоров сын,
дворянин московский - /. Л. 161; II. Я. 221 об; III.
Л. 275об.
Бобрищев-Пушкин Наум Федоров сын,
дворянин московский - I. Л. 161; II. Л. 221об; III.
Л. 275.
Бобрищев-Пушкин Сила Иванов сын,
дворянин московский - J. Л. 162об; II. Л. 223; III.
Л. 277.
Болтин Иван Иванов сын, жилец - /.
Л. 164; II. Л. 225; III. Л. 310.
Волховской Иван Федоров сын, кн.,
дворянин московский - /. Л. 162; II. Л. 222об; III.
Л. 276о6.
Бредихин Тарас Офонасьев сын,
жилец - I. Л. 165о6; II. Л. 226; III. Л. ЗНоб.
Бутурлин Григорей Иванов сын, дворянин
московский - I. Л. 161; II. Л. 221об; III. Л. 275.
Бутурлин Ефим Андреев сын,
стольник - J. Л. 160об; III. Л. 263об. (в III списке -
«взят в полон»).
Бухаров Федор Михайлов сын,
жилец - J. Л. 163; II. Л. 224; III. Л. 308.
Вараксин Василий Офонасьев сын,
дворянин московский - J. Л. 162; II. Л. 222об; III.
Л. 276об.
Вельяминов (Вельяминов-Зернов)
Алексей Петров сын, дворянин
московский - /. Л. 161; II. Л. 221 об; III. Л. 275о6.
Вельяминов
(Вельяминов-Зернов) Василей Максимов сын, жилец -
/. Л. 164об; II. Л. 225об; III. Л. ЗЮоб.
Вельяминов (Вельяминов-Зернов) Иван
Степанов сын, жилец - I. Л. 166; II. Л. 227; III.
Л. 313.
Вельяминов (Вельяминов-Зернов)
Михайло Микифоров сын, жилец - J. Л. 164; II.
Л. 224об; III. Л. 309об.
Вельяминов (Вельяминов-Зернов) Степан
Степанов сын, жилец - /. Л. 167; II. Л. 228; III.
Л. 314об.
Вельяминов (Вельяминов-Зернов)
Федор Максимов сын, дворянин москов-
381

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ский - I. Л. 161 об; II. Л. 222; III. Л. 27Боб.
Вельяминов Карп Федоров, дворянин
московский - /. Л. 162об; II. Л. 223; III. Л. 277.
Вельяминов Микита Микифоров сын,
дворянин московский - /. Л. 162; II. Л. 222об; III.
Л. 276об.
Вечеслов Иван Жданов сын, дворянин
московский - /. Л. 161 об; II. Л. 222; III. Л. 276.
Воейков Ермола Кондратьев сын,
жилец - /. Л. 164; II. Л. 225; III. Л. 310.
Воейков Костентин Федоров сын,
жилец - I. Л. 163об; П. Л. 224об; III. Л. ЗОЭоб.
Воейков Полуект Еустратов сын,
жилец - /. Л. 164об; II. Л. 225об; III. Л. ЗЮоб.
Воейков Семен Ондр.еев сын,
жилец - /. Л. 164об; II. Л. 225об; III. Л. ЗЮоб.
Волков Григорей Васильев сын, дворянин
московский - I. Л. 162; II. Л. 222об; III. Л. 27боб.
Волков Степан Иванов сын, иноземец,
служил «с московскими дворяны» - J. Л. 163; II.
Л. 223об; III. Л. 277об.
Волконской Василей Дмитриев сын, кн.,
дворянин московский -1. Л. 162; II. Л. 222об; III.
Л. 277.
Волконской Василей Семенов сын, кн.,
жилец - /. Л. 166; II. Л. 227; III. Л. 312.
Волконской Дмитрей Иванов сын, кн.,
дворянин московский - /. Л. 160об; II. Л. 221У III.
Л. 274об.
Волконской Иван Дмитриев сын, кн.,
жилец - /. Л. 166об; II. Л. 227об; III. Л. 313об.
Волконской Тимофей Иванов сын, кн.,
дворянин московский - /. Л. 161об; II. Л. 222; III.
Л. 275об.
Волконской Юрья Дмитриев сын, кн.,
жилец - /. Л. 166; II. Л. 227; III. Л. 313.
Волынской Иван Степанов сын,
жилец - /. Л. 165об; II. Л. 226об; III. Л. 312.
Волынской Микифор Степанов сын,
дворянин московский - I. Л. 161 об; II. Л. 222; III.
Л. 276.
Воропонов Иван Иванов сын,
жилец - I. Л. 165; II. Л. 226; III. Л. ЗПоб.
Враской Иван Артемьев сын,
жилец - I. Л. 166; II. Л. 227; III. Л. 313.
Враской Михайло Борисов сын,
жилец - /. Л. 164; II. Л. 225; III. Л. 310.
Вяземской Зиновий Петров сын, кн.,
дворянин московский - J. Л. 160об; II. Л. 221; III.
Л. 274об.
Гвоздев Ульян Иванов сын,
жилец - J. Л. 166; II. Л. 226об; III. Л. 312об.
Голенищев Гарасим Степанов сын,
жилец - /. Л. 165об; II. Л. 226об; III. Л. 312.
Голенищев Юрьи Степанов сын, дворянин
московский - I. Л. 161; II. Л. 221об; III. Л. 275об.
Головачов Данило Иванов сын,
жилец - 1. Л. 166о6; 11. Л. 227о6; III. Л. 313об.
Голохвастов Василей Григорьев сын,
дворянин московский - /. Л. 160об; II. Л. 221; III.
Л. 274об.
Голыгин (Голыгин-Ростовский) Борис
Петров сын, кн., жилец - I. Л. 165об; II. Л. 226; III.
Л. ЗПоб.
Готовцов Алексей Васильев сын,
жилец - /. Л. 167; II. Л. 228; III. Л. 314об.
Готовцов Ондрей Артемьев сын,
жилец - /. Л. 164об; П. Л. 225об; III. Л. ЗЮоб.
Детковской Сила Петров сын,
жилец - /. Л. 165об; II. Л. 226об; III. Л. 312.
Дирин Михайло Богданов сын,
жилец - I. Л. 164; III. Л. ЗОЭоб.
Домогацкой Варфоломей Федоров сын,
жилец - I. Л. 164об; II. Л. 225об; III. Л. ЗЮоб.
Дубенской Иван Васильев сын,
жилец - /. Л. 166об; II. Л. 227об; III. Л. 314.
Дурново (Дурной) Анисим Савинов сын,
жилец - /. Л. 167; II. Л. 228; III. Л. 314об.
Дурново (Дурной) Иван Микитин сын,
жилец - /. Л. 167; II. Л. 227; III. Л. 314.
Дурново (Дурной) Федор Степанов сын,
жилец - /. Л. 167; III. Л. 314об.
Дурново (Дурной) Юрьи Иванов сын,
дворянин московский - /. Л. 161 об; II. Л. 222; III.
Л. 276.
Евлахов Иван Мартинов сын, жилец -
I Л. 166; II. Л. 226об; III. Л. ЗПоб.
Евской Алексей Степанов сын, жилец -
I. Л. 163об; II. Л. 224об; III. Л. 309.
Евской Семен Степанов сын, жилец -
/. Л. 163об; II. Л. 224; III. Л. 309.
Елдезин Микифор Иванов сын, дворянин
московский - I. Л. 162; П. Л. 222об; III. Л. 277.
Елизаров Микита Осипов сын, дворянин
московский - I. Л. 161 об; II. Л. 222; III. Л. 276.
Еремеев Василей Григорьев сын,
жилец - I. Л. 165; II. Л. 226; III. Л. 311.
Ермолов Иван Борисов, жилец -
I. Л. 167об; II. Л. 228об; III. Л. 314об.
Ермолов Петр Борисов, жилец - /. Л. 167об;
II. Л. 228об; III. Л. 314об.
Еропкин Моисей Иванов сын,
дворянин московский - I. Л. 160об; II. Л. 221; III.
Л. 275.
Еропкин Федор Петров сын, дворянин
московский - I. Л. 161 об; II. Л. 222; III. Л. 276.
Есипов Таврило Савельев сын,
жилец - /. Л. 167; II. Л. 228; III. Л. 314об.
Есипов Иван Силин сын, жилец -
J. Л. 164об; II. Л. 225об; III. Л. ЗЮоб.
Есипов Сила Ондреев сын, жилец -
I. Л. 166об; II. Л. 227об; III. Л. 313об.
382

Заключение
Есипов Юрьи Силин сын, жилец -
I. Л. 164; II. Л. 225; III. Л. 309об.
Есипов Юрьи Тимофеев сын, жилец -
I. Л. 165об; II. Л. 226об; III. Л. 312.
Ефимьев Ондрей Микитин сын,
жилец - I. Л. 166об; II. Л. 227об; III. Л. 313об.
Жданов Степан Федоров сын, дворянин
московский - /. Л. 161 об; II. Л. 222; III. Л. 276
(выжил в плену).
Жедринской Данило Офонасьев сын,
дворянин московский - I. Л. 162об; II. Л. 223; III.
Л. 277.
Жедринской Семен Андреев сын, жилец -
I. Л. 166; II. Л. 227; III. Л. 313.
Жировой-Засекин Семен Степанов сын,
кн., жилец - /. Л. 163об; II. Л. 224; III. Л. 308об.
Загарин Александр Федоров сын, жилец -
/. Л. 165об; II. Л. 226; III. Л. ЗПоб.
Загрязской (Загряжский) Тимофей Иванов
сын, жилец - I. Л. 164; II. Л. 225; III. Л. 310.
Замыцкой Богдан Сергеев сын, жилец -
I. Л. 165об; II. Л. 226; III. Л. ЗПоб.
Замыцкой Гарасим Констянтинов сын,
дворянин московский - J. ЛАбОоб; II. Л. 221 об; III.
Л. 275.
Замыцкой Иван Ильин сын, дворянин
московский - /. Л. 160об; II. Л. 221 об; III. Л. 275.
Засекин Григорей Микитин сын, кн., жилец -
I Л. 166об; II. Л. 227об; III. Л. 313об.
Зверев Петр Савин сын, жилец - I. Л. 165; II.
Л. 226; III. Л. 311.
Зезевитов Андрей Андреев сын, жилец -
J. Л 164об; II. Л. 225об; III. Л. 311.
Зуев Прокофей Левонтьев сын, жилец -
/. Л. 163об; II. Л. 224о6; III. Л. 309об.
Зыбин Алексей Микитин сын, жилец -
/. Л 163о6; II. Л. 224об; III. Л. 309об.
Зюзин Яков Офонасьев сын, жилец -
J. Л 167; II. Л. 228; III. Л. 314об.
Игнатьев Калина Микитин сын, дворянин
московский - I. Л. 161; II. Л 221 об; III. Л 275об.
Иевлев Обакум Федоров сын, дворянин
московский - IV. Л. 190 (голова сотни в полку
кн. Г. Г. Ромодановского, выжил в плену).
Извольской Василей Семенов сын,
жилец - I. Л. 163об; II. Л. 224об; III. Л. 309.
Измайлов Иван Михайлов сын, стряпчий -
I Л. 160об; III. Л 263об. (в III списке - «от
раны умре»).
Изъединов Василей Семенов сын, дворянин
московский - /. Л 161; II. Л. 221об; III. Л. 275.
Изъединов Иван Васильев сын, жилец -
I Л 165; II. Л. 226; III. Л. ЗПоб.
Изъединов Федор Борисов сын,
дворянин московский - J. Л 161 об; II. Л. 222об; III.
Л. 276 (выжил в плену).
Кайсаров Федор Лаврентьев сын, дворянин
московский - I. Л. 162об; II. Л. 223; III. Л. 277.
Карамышев Иван Клементьев сын, жилец -
I Л 164об; II. Л. 225об; III. Л. ЗЮоб.
Караулов Павел Григорьев сын, жилец -
J. Л. 166; II. Л. 226об; III. Л. ЗПоб.
Карпов Аким Андреев сын, жилец -
/. Л. 163; II. Л. 224; III. Л. 308об.
Карпов Иван Матвеев сын, жилец -
I. Л. 164об; II. Л. 225; III Л. ЗЮоб.
Квашнин Борис Григорьев сын, дворянин
московский - J. Л. 162об; II. Л. 223; III. Л. 277.
Квашнин Лаврентей Максимов сын,
дворянин московский - /. Л. 162об; II. Л. 223; III.
Л. 277об. («вместо отцов дети»).
Кисленской Иев Еремеев сын, жилец -
(только в II списке) II. Л 226.
Кишкин Семен Захарьев сын, жилец -
/. Л. 164; II. Л 224об; III. Л. 309об.
Козловской Матвей Иванов сын, кн.,
дворянин московский - I. Л. 161; II. Л 221об; III.
Л. 275об.
Козловской Петр Михайлов сын, кн.,
жилец - I. Л. 163об; II. Л. 224об; III. Л. 309об.
Коковинской Степан Богданов сын,
дворянин московский - /. Л. 162об; II. Л. 223; III.
Л. 277.
Коковцов Василей Федоров сын, жилец -
/. Л 164; II. Л. 225; III. Л. 309об.
Кологривов Микифор Андреев сын,
дворянин московский - I. Л. 162; II. Л. 222об; III.
Л. 276об.
Кологривов Устин Иванов, жилец -
I. Л. 165; II. Л. 226; III. Л. 311.
Колтовской Марко Кузмин сын, жилец -
I. Л. 163об; II. Л. 224об; III. Л. 309.
Колупаев (Колупаев-Приклонский)
Богдан Иванов сын, дворянин московский -
/. Л. 162; II. Л. 222об; III. Л. 276об.
Колычов Иван Иванов сын, дворянин
московский - I. Л. 161; II. Л. 221об; III. Л. 275.
Колычов Костянтин Иванов сын,
дворянин московский - I. Л. 161об; II. Л. 222; III.
Л. 275об.
Колычов Ондрей Степанов сын, жилец -
(только в II списке) II. Л 228.
Колычов Семен Иванов сын, дворянин
московский - I. Л 162; II. Л. 222о6; III. Л. 27боб.
Кондырев Алексей Петров сын, жилец -
/. Л 163об; IL Л. 224об; III. Л. 309.
Корсаков Илья Александров сын, дворянин
московский - I Л. 160об; II. Л. 221; III. Л 275.
Костеров Володимир Микитин сын,
жилец - I. Л 166; II. Л 226об; III. Л .ЗПоб.
Костомаров Нифонт Карпов сын, жилец -
I Л. 165об; II Л. 226об; III. Л. 312.
383

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Кошелев Иван Дементьев сын, жилец -
/. Л. 165; II. Л. 225об; III. Л. 311.
Кошелев Федор Васильев сын, жилец -
/. Л. 167; II. Л. 227; III. Л. 314.
Кревской (Кривский) Кирило Анфимов
сын, жилец - I. Л. 165об; II. Л. 226о6; III. Л. 312.
Крекшин Яков Григорьев сын, стряпчий -
/. Л. 160об; III. Л. 263об.
Крюков Ларион Микитин сын, жилец -
IV. Л. 202 (в полку кн. С. П. Львова).
Крюков Микита Иванов сын, дворянин
московский - J. Л. 161; II. Л. 221 об; III. Л. 275.
Левшин Иван Иванов сын, дворянин
московский - /. Л. 161; II. Л. 221 об; III. Л. 275об.
Ловчиков Иван Богданов сын, жилец -
(только в II списке) II. Л. 22466.
Ловчиков Прокофей Федоров сын,
дворянин московский - I. Л. 161; II. Л. 221 об; III.
Л. 275.
Лодыгин Яков Степанов сын, жилец -
/. Л. 164; II. Л. 225; III. Л. 310.
Лодыженской Алексей Муралеев сын,
жилец - /. Я 163; II. Л. 224; III. Я 308об.
Лодыженской Карп Григорьев сын,
жилец - I. Я 163об; II. Л. 224; III. Я 308об.
Львов Иван Ондреев сын, кн., дворянин
московский - /. Я 162; II. Л. 222об; III. Я 27боб.
Львов Семен Петрович, кн., окольничий
и воевода - (умер в плену от ран).
Любавской Сидор Семенов сын, жилец -
/. Я. 167; II. Я 227об; III. Л. 314.
Любученинов Семен Мартемьянов сын,
жилец - /. Я 163об; II. Л. 224об; III. Я 309.
Ляпунов Матвей Тихонов сын, дворянин
московский - I. Л. 162об; II. Л. 223; III. Л. 277.
Ляпунов Семен Тихонов сын, жилец -
/. Я 166; II. Л. 227; III. Я 312.
Малечкин Степан Иванов сын, жилец -
/. Я 164; II. Л. 225 III. Л. ЗОЭоб.
Малыгин Иван Петров сын, жилец -
I. Я. 166об; П. Л. 227об; III. Л. 313об.
Малыгин Степан Яковлев сын, жилец -
/. Я 166об; II. Л. 227об; III. Л. 314.
Малыгин Федор Трофимов сын, жилец -
/. Я 166об; II. Л. 227об; III. Л. 313об.
Марышкин Данило Иванов сын, жилец -
1. Я 165; 11. Л. 226; III. Я ЗПоб.
Маслов Иван Михайлов сын, жилец -
/. Я. 166об; II. Л. 227; III. Я 313.
Матюшкин Костянтин Юрьев сын,
жилец -/. Я 166об; II. Я 227; III. Л. 313об.
Мецтяков Иван Иванов сын, жилец -
/. Я 166о6; II. Л. 227; III. Я 313.
Мещерской Григорей Андреев сын, кн.,
жилец - I. Я. 163об; и Я 167(2 раза); II. Л. 224об;
и Л. 228 (2 раза); III. Л. 309 и Л. 315 (2 раза).
Мещерской Иван Богданов сын, кн.,
жилец -IV. Л. 201 (в полку кн. С. Р.
Пожарского).
Миленев Данило Безсонов сын, жилец -
J. Я. 167; II. Я 228; III. Л. 314.
Можаров Иван Кондратьев сын,
дворянин московский - I. Я. 161 об; II. Л. 222; III.
Л. 276.
Муромцов Алексей Семенов сын, жилец--
J. Я 164об; II. Л. 225об; III. Л. 311.
Мясной Михайло Васильев сын, жилец -
I. Л. 163об; II. Л. 224об; III. Л. 309.
Мячин Борис Богданов сын, жилец -
J. Я 167; II. Л. 228; III. Л. 314о6.
Наумов Иван Андреев сын, жилец - /.
Я 166; II. Л. 227; III. Л. 313.
Неелов Иван Микифоров сын, жилец -
/. Я. 164о6; II. Л. 225о6; III. Л. ЗЮоб.
Нелединской Василей Семенов сын,
дворянин московский - I. Я 161; II. Л. 221 об; III. Л. 275.
Нелединской Семен Большой Елизарьев
сын, жилец - I. Я 165об; II. Л. 226; III. Л. 312.
Непейцын Таврило Борисов сын, жилец -
/. Я. 167; II. Л. 227об; III. Я 314.
Непейцын Тимофей Борисов сын,
жилец -I. Л. 163об; II. Л. 224об; III. Л. 309об.
Неплюев Таврило Богданов сын, жилец -
/. Я. 166; II. Л. 227; III. Л. 312.
Нестеров Иван Иванов сын, жилец -
I Я. 167об; II. Л. 228; III. Л. 314об.
Новиков Григорей Аристов сын,
дворянин московский - /. Я 162об; (упом. 2 раза как
жилец) 166об; II. Л. 223; Л. 227об. (2 раза); III.
Л. 277об; Л. 313об. (2 раза).
Овцын Василей Савинов сын, жилец -
/. Я 164; II. Л. 225; III. Л. 310.
Озеров Василей Третьяков сын, жилец -
/. Я. 165об; II. Л. 226об; III. Л. 312.
Озеров Таврило Третьяков сын, жилец -
/. Я. 165о6; II. Л. 226о6; III. Л. 312.
Онучин Дмитрей Александров сын,
жилец - /. Я. 165о6; П. Я 226; III. Л. ЗПоб.
Отрепьев Федор Меньшой Иванов сын,
жилец - J. Я. 164; II. Л. 225; III. Я 309об.
Пазухин Иван Второво сын, дворянин
московский - I. Л. 161; II. Я 221об; III. Л. 275.
Пазухин Иван Иванов сын, жилец -
/. Л. 165 и Л. 167 (2 раза); II. Л. 225об; и
Л. 228 (2 раза); III. Л. 311 и Я 314 (2 раза).
Палицын Иван Дорофеев сын, жилец -
/. Я 166об; II. Л. 227об; III. Л. 313об.
Парфеньев Григорей Григорьев сын,
жилец -1.Л.1 64; II. Я 225; 111. Л. 310.
Перелешин Абросим Кондратьев сын,
дворянин московский - J. Я 161; II. Л. 222; III.
Л. 275об.
384

Заключение
Племянников Володимер Фаустов сын,
жилец - I. Л. 164об; II Л. 225об; III Л. ЗЮоб.
Племянников Игнатей Иванов сын,
дворянин московский - J. Я 161 об; II Я. 222; III Я. 276.
Племянников Микифор Баимов сын,
жилец - /. Я. 166; II Л. 226об; III Л. 312об.
Плещеев Иван Моисеев сын, дворянин
московский - /. Я. 162; II Я. 222об; III Я. 27боб.
Плещеев Иван Федоров сын, дворянин
московский - /. Я. 161; II. Л. 221об; III. Я. 275.
Плещеев Михайло Иванов сын, жилец -
/. Я 165; II. Л. 225об; III Л. 311.
Плишкин Василей Дмитриев сын, жилец -
J. Я 165; П. Л. 226; III. Л. ЗПоб.
Пожарский Семен Романович, кн.,
окольничий и воевода - (казнен в плену 29.06).
Позняков Федор Семенов сын, жилец -
I. Я. 165; II. Л. 226; III. Л. ЗПоб.
Полибин Иван Максимов сын, жилец -
I Я. 163; II. Л. 224; III. Л. 308.
Поливанов Матвей Иванов сын, дворянин
московский - I Л. 162об; II. Л. 223; III. Я. 277.
Поливанов Семен Матвеев сын, жилец -
I Я 164об; II. Л. 225об; III. Я. ЗЮоб.
Порасуков (Парасуков) Федор Замятнин
сын, дворянин московский - J. Я. 161 об; II
Л. 222; III. Л. 275об.
Протопопов Василей Григорьев сын,
жилец - /. Я 163; II. Л. 224; III. Я 308.
Протопопов Иван Дмитриев сын, жилец -
(только во II списке) II. Л. 224об. («убит под Ко-
нотопом до большого приходу»).
Ржевской Иван Иванов сын, жилец -
(в I списке Л. 163об., его фамилия
ошибочно написана как «Рожнов») IV. Л. 201 (в
полку кн. С. Р. Пожарского), а также жилец I.
Л. 163об; II. Л. 224об; III. Л. 309.
Ржевской Яков Иванов сын, жилец - IV.
Л. 201 (в полку кн. С. Р. Пожарского), а также
жилец I. Л. 167; II. Я. 227об; III Л. 314.
Ребинин (Рябинин) Иван Матвеев сын,
жилец - I Я 167; II. Л. 228; III. Л. 314.
Савин (Совин) Микита Матвеев сын,
дворянин московский - J. Я. 161 об; П. Л. 222; III. Я. 276.
Садыков Аким Петров сын, жилец -
/. Я 165об; II. Л. 226об; III. Л. 312.
Селеховской Алексей Васильев сын, кн.,
дворянин московский - /. Я. 161; II. Я. 221 об; III.
Л. 275об.
Сербии Григорей Семенов сын,
дворянин московский - I. Л. 162об; II. Я. 223; III.
Л. 277.
Сонин Михайло Григорьев сын,
стряпчий - /. Я. 160об; III Л. 263об.
Стромилов Микита Игнатьев сын,
жилец - /. Я. 163; II. Л. 224; III Л. 308об.
Судимонтов Иван Григорьев сын, жилец -
I. Л. 165об; II. Я. 226об; III. Я. 312.
Супонев Григорей Федоров сын, жилец -
/. Я. 167; II. Я. 228; III Л. 314об.
Сухотин Григорей Иванов сын, жилец -
/. Я. 164; II. Л. 225; III Л. 310.
Сухотин Левонтей Иванов сын, жилец -
/. Я. 167; II Л. 228; III. Я. 314об.
Татищев Борис Яковлев сын, жилец -
I. Л. 167; II Я. 227об; III. Л. 314.
Тинков Кузма Силин, жилец - J. Я. 165об; II.
Л. 226об; III. Л. 312.
Толмачов Петр Тугаринов сын, жилец -
J. Я. 165; II. Я III Л.
Топтыков (Таптыков) Василей Гаври-
лов сын, дворянин московский - I Я. 162; II.
Я. 222об; III Я 276об.
Топтыков (Таптыков) Степан Юрьев сын,
жилец - /. Я. 164об; II. Л. 225об; III. Л. 311.
Трегубов Яков Гаврилов сын, жилец -
I. Я. 163; II. Я. 224; III. Л. 308об.
Тургенев Левонтей Васильев сын, жилец -
I Я 167; II Я 228; III Я 314об.
Тухачевской Василей Яковлев сын, дворянин
московский - /. Я 162; II. Л. 222о6; III. Л. 27боб.
Тухачевской Михайло Григорьев сын,
дворянин московский - IV Л. 190 (голова сотни
в полку кн. Г. Г. Ромодановского).
Хадырев Семен Патрикеев сын, жилец -
/. Я. 166об; II Л. 227об; III Л. 314.
Хметевской Степан Микифоров сын,
жилец - /. Я. 166об; II Л. 227; III. Л. 313.
Хоненев Михайло Петров сын, жилец -
I. Л. 166 и 167 (2 раза); II. Л. 227 и 228об
(2 раза); III. Я. 312 и 314об. (2 раза).
Челюсткин Савин Семенов сын,
дворянин московский - I. Л. 161об; II. Я. 222; III
Л. 276.
Чириков Михайло Иванов сын, жилец -
I Я. 167; II. Л. 227об; III. Л. 314.
Чюлков (Чулков) Иван Миронов сын,
жилец - /. Я. 166об; II. Я. 227; III Я. 313.
Шепелев Петр Михайлов сын, дворянин
московский - /. Я 162; II Я. 222о6; III. Л. 276об.
Шестаков Андрей Фомин сын,
дворянин московский - I. Л. 161; II. Л. 222; III.
Л. 275об.
Шестаков Григорей Офонасьев сын,
жилец - I. Л.165; II. Л. 226; III. Л. ЗПоб.
Шетнев Григорей Иванов сын, жилец -
/. Я. 166; II. Л. 227; III. Л. 313.
Шетнев Михайло Кузмин, жилец - I. Я 166;
II. Л. 226об; III. Л. ЗПоб.
Шеховской (Шаховской) Иван Юрьев сын,
кн., жилец - I. Я. 164; II. Л. 225; III. Л. 310.
385

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
Шехонской Василей Федоров сын, кн.,
дворянин московский - /. Л. 162; II. Л. 222об; III.
Л. 276об.
Шипилов Иван Борисов сын, жилец - J.
Л. 163; II. Л. 224; III. Л. 308об.
Шишелов Иван Офонасьев сын, жилец - /.
Л. 163; II. Л. 224; III. Л. 308об.
Шишкин Афиноген Федоров сын, дворянин
московский - /. Л. 161 об; II. Л. 222; III. Л. 276.
Шушерин Клементей Федоров сын,
жилец - I. Л. 164об; II. Л. 225.
Шушерин Левонтей Федоров сын, жилец -
1.Л. 164; II. Л. ЗЮоб.
Шушерин Федор Яковлев сын, дворянин
московский - /. Л. 162об; II. Л. 223; III Л. 277.
Щербатов Иван Давыдов сын, кн.,
стряпчий - III. Л. 263об. («умре в отходе»).
Щербачов Семен Семенов сын, жилец -
I. Л. 166; II. Л. 227; III. Л. 312.
Щербинин Елизарей Михайлов сын,
дворянин московский - /. Л. 162; II. Л. 222об; III.
Л. 277.
Юшков Александр Михайлов сын, жилец -
/. Л. 164; II. Л. 224об; III. Л. ЗОЭоб.
Юшков Василей Михайлов сын, жилец -
I. Л. 164. II. Л. 225; III. Л. 310.
Юшков Иван Васильев сын, жилец -
/. Л. 163; II. Л. 224; III. Л. 308об.
Языков Тимофей Борисов сын, дворянин
московский - /. Л. 161 об; II. Л. 222; III. Л. 276.
II. Турецкая реляция о Конотопской битве
по официальному донесению
крымского хана Мухаммед-Гирея IV1
IÄN 1069 (1659)
Combat du Tatarkhan Mohammed Guirai, et défaite de l'armée moscovite
En ce temps arriva à letrier impérial, de la
part du tatarkhan Mohammed Guirai, une lettre
annonçant la victoire, dont le contenu était ce qui
suit:
Le maudit roi moscovite aux mauvaises
actions, séduit par Terreur, avait depuis quelques
années rassemblé une armée destinée a la défaite,
dans l'intention de nuire aux musulmans; il la tint
sur pied pour se rendre maitre des Cosaques du
Dnieper, dont il avait attiré la moitié par mille
ruses et artifices. Il leur avait préposé comme chef
de Cosaque rebelle nomme Serké, tandis que le
reste, trompé par ces prestiges, se porta à la révolte.
Sur ces nouvelles, le noureddin avait été envoyé
avec une partie des Tatares, redoutables aux
ennemis, contre cette division des idolâtres et cette
cohue de renégats. En même temps arrivèrent des
hommes de la part du hetman des Cosaques, qui
se réfugia auprès du khan. Ils annoncèrent que les
ennemis assiégeaient la ville de Konotop, et que, si
cette ville tombait entre les mains des Moscovites,
tous les Cosaques réfractaires iraient se soumettre
au czar de Moscovie. Pendant que l'illustre khan se
préparait à se porter vers ce cote, on sut que le roi
aux mauvaises actions, s'imaginant de donner de
lembarras, avait envoyé quelques Cosaques devant
la ville d'Assow. A cette nouvelle, Ahmedguirai
Sultan, avec une partie de sa maison, tous les
Tatares Chidak, la troupe du mirza Newrouz, et
toute l'armée circassienne, avait marché sur Assow.
Les coquins de Cosaques réfractaires, lorsqu'ils en
eurent avis, se retirèrent à l'endroit ou était leur
camp et le joignirent. Aussitôt que l'illustre khan
eut reçu cette nouvelle, sans perdre un moment et
mettant sa confiance en Dieu, il se mit en marche
les premiers jours du ramazan, et traversa avec une
armée innombrable de Tatares les stations et les
espaces. Comme le passage de l'armée tatare était
1 Австрийский историк-востоковед и.переводчик барон Йозеф фон Хаммер-Пургшталь (1774-1856) в своей
«Истории Османской империи» дал буквальный перевод турецкой реляции о Конотопском сражении,
составленной по официальному донесению крымского хана. Как любой исторический источник, реляция нуждается в
критическом осмыслении. Наряду с достоверной информацией в ней приводятся ложные сведения о численности
сражающихся войск, количестве погибших в боях, а также отчасти о ходе и результатах данной военной
кампании. Текст реляции воспроизводится по французскому изданию работы Й. фон Хаммера-Пургшталя.
386

Заключение
impossible tant que les bourgs et villages situes sur
les grands fleuves débouchant du pays des
Cosaques ne seraient pas soumis, une troupe de
Tatares avec des chevaux Tschatal (?) fut envoyée
au secours des Cosaques assiégés,aussitot qubn fut
arrivé au fleuve Arghala (?); mais le nomme Serké
(Bespalin?), sans religion et sans entendement, qui
avait été nommé hetman de Cosaques de la part
des Moscovites, avait occupé, avec trente mille
Cosaques et Moscovites, tous les endroits des
passages aux châteaux, situés sur le fleuve Aghela
et les autres fleuves, et avait mis le siège devant le
château* de Houvaltova (Poutiwl); pendant qubn
s'y battait avec acharnement, l'armée envoyée sous
la bénédiction et l'augure du padichah de LTslam
(que Dieu veuille le rendre victorieux jusqu'au jour
du jugement !) arriva; et aussitôt qu'on eut mis la
main a l'epee, les maudits voues a la perte furent
défaits et tombèrent généralement comme victimes
du glaive humiliant des ennemis; quelques-uns
seulement furent faits prisonniers et mis aux
chaines. Le maudit Serké et quelques deys infidèles
étant tombés entre les mains favorisées (du ciel)
des vainqueurs, l'on apprit, après des informations
prises sur les intentions de l'ennemi, après le siège
du château Konotop, que l'armée moscovite, forte
de trios cent cinquante mille fantassins et cavaliers,
avait reçu l'ordre de leur roi de se porter en masse
auprès de leur général en chef, de se rendre maftre
des Cosaques du Dnieper, d'envoyer leur rapport
au roi, et de ne pas changer de position jusqu'à ce
qu'ils eussent reçu de nouveaux ordres; qu'ils leur
enverrait les renforts et provisions nécessaires,
qu'ils s'attendait à être témoin de leur bravoure,
qu'ils devaient marcher de deux cotés contre les
musulmans et se mettre à tout prix en possession
de Konotop. Lorsqu'on apprit ces nouvelles, on fit
tous les efforts pour délivrer cette forteresse
assiégée. Sans avoir égard aux troupes qui devaient
arriver de quelques endroits, le noureddin et le
hetman passèrent sous la protection de Dieu avec
une armée aussi nombreuse que victorieuse, et
marchèrent sur le camp moscovite. Chemin faisant,
on fit tous les jours des prisonniers; les véritable
nouvelles surpassèrent les espérances; et l'illustre
khan, se trouvant après une marche de quarante et
un jours auprès du camp des Moscovites, laissa en
arriére tout son baggage et arriva leste et léger au
camp des infidèles, rempli de confusion. Prés le
camp de cette horde, séduite par l'erreur, se
trouvaient dans deux endroits de grands marais;
outré qu'il était impossible de les passer autrement
que par le moyen de ponts, il y avait quatre camps
ennemis, chacun commande par un général en
chef. Le premier était Dourbinski (Troubetzkoy),
le second Poscharski, le troisième Ilklidje Ilbaouski
(?), et le quatrième Ramdanoski. Toute leur
infanterie, la cavalerie et l'artillerie avaient occupé
les ponts, et leurs corps s'étaient réunis pour rendre
le passage impossible. De ce cote, l'armée tatare et
les autres troupes et l'armée du hetman étaient
arrivées aux ponts, et pendant que l'on se canonna
chaudement des deux cotés, on fit des préparatifs
pour passer, dans un endroit éloigne à trois heures
de ce pont, le marais vaste comme la mer, et dont
le fond n'était pas visible. La cavalerie et l'artillerie
passèrent avec mille difficulties; et sans que les
Moscovites infidèles en eussent aucun avis, l'armée
fut rangée et attaqua tout d'un coup les infidèles
avec le cri de guerre: Allah! Allah! avec la grâce de
Dieu le conquérant absolu. C'est par la prière (zikr)
des cavaliers du paradis (les anges et les saints), et
par la grâce de Dieu et sa providence, que les
infidèles furent battus et les champions de la foi
victorieux; ceux-là furent mis en fuite et ceux -ci
les poursuivirent. La cohue détestable des infidèles
arriva au marais devant eux, à cette eau bourbeuse,
ou, comme des sangliers blessés, ils furent tous
enfoncés dans la boue, et restèrent le pied tixé dans
le limon atteints par la vengeance divine. Lorsque
les Tatares altérés de sang qui étaient à leur
poursuite s'en aperçurent, its en firent justice par
les coups du glaive vengeur, et la plus grande partie
furent faits prisonniers. Le général Troubetzkoy,
qui était resté au camp, le trésorier qui lui avait été
adjoint de la part du roi aux mauvaises actions; les
pages,les princes et les autres intimes ayant été
témoins de ce combat, et n'étant pas surs si l'armée
en vue était la leur, envoyèrent quarante mille
infidèles au secours, dont pas un ne fut sauvé. Les
braves Tatares ensanglantèrent le champ de bataille
avec les flèches à quatre ailes, avec les lances qui
déchirent les seins, avec les massues de fer qui
fendent les cranes; de sorte qu'à force de torrens de
sang, tout le champ parut couvert de saules
pourprés. De cette manière, une grande bataille eut
387

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
lieu, les cadavres furent amoncelés sur la steppe en
collines ressemblant à des montagnes. Les Tatares,
si experts en guerres, ne regardant ni derrière ni
devant eux, et ne donnant aucun repos à leurs
brides, pénétrèrent dans leur assault» avec ces
démons dignes d'etre lapidés, jusqu'au fond du
camp, ou ils ne s arrêtèrent pas non plus; mais ls
s'enfoncèrent dans le camp, pillèrent les tentes et le
trésor de ces mauvais garnemens, et firent mille
dommages et ravages. Joyeux de s'être vengés
comme il faut de l'ennemi (au naturel dur et
cherchant toujours noise), l'armée musulmane se
retira vers le soir en repos; mais ceux qui avaient
été épargnés par Г épée, qui ne se refuse à personne,
furent rassemblés dans un endroit; et considérant
qui, s'ils se trouvaient encore là le matin, pas une
tête ne serait sauvée, ils abandonnèrent dans les
ténèbres de la nuit leurs effets les plus précieux,
leur artillerie et tout leur baggage, changeant leur
constance en fuite, et l'existence de la bataille en
absence de tout conflit. Se flattant d'avoir fait un
échange heureux, ils se réfugièrent dans un endroit
éloigne du camp voisin de la rivière et de difficile
accès. Lorsqu'au matin on vit le camp évacué, les
chefs de l'armée s'assemblèrent en conseil et
délibérèrent; en voici le résultat: Dieu soit loué
qu'outre la vengeance la plus complète, tant de
princes et de généraux sont tombés entre nos
mains! si nous cherchons des richesses, le roi aux
mauvaises actions, qui est assez riche, affranchira
ces prisonniers; d'autres se sauveront par la fuite,
et après quelque temps ils viendront en force pour
prendre vengeance; il vaut mieux qu'ils tombent
tous victimes du glaive, pour que notre vengeance
soit complète, et que nous nous fassions un nom
jusqu'au jour de la résurrection. On ne convoita
point les richesses des deux généraux Troubetzkoy
et Poscharski, qui promirent des trésors pour leur
délivrance, et on ne leur accorda non plus ni repos
ni pardon; ils furent tous dévorés par Г épée. Ainsi
périt une armée de plus de cent mille hommes;
comme c'était Г élite de leurs troupes, on se dépêche
de les envoyer dans l'autre vie; le troisième général,
s' étant embourbé dans le marais, fut tué comme
un cochon sauvage; le quatrième ayant eu recours
à la fuite, ne fut point pris. Ceux qui s'enfuirent du
camp et se réfugièrent auprès du fleuve difficile à passer
s'étaient d'un cote appuyés au fleuve et de l'autre
barricadés par des chariots; ils respirèrent ainsi
deux jours. L'hetman des Cosaques marcha contre
eux avec ses canons et avec ceux pris dans le camp
des infidèles, et les mit en pièces des quatre cotés;
plus de la moitié des infidèles périrent par les
ravages du canon; ceux qui s'enfuirent furent
poursuivis Г épée dans les reins, et, outré ceux qui
avaient péri dans la fuite jusqu'au fleuve Isamardjik
et le château de Toboli sur la frontière moscovite,
une grande quantité d'infidèles furent sauvés. Le
feu de la guerre, allumé le 11 de schewal, fut éteint
le vingt-unième jour. Bref, quoique l'armée
musulmane fût comme un point au milieu des
masses des pervers, et que l'armée des infidéls fut
innombrable, néanmoins, par l'effet du grand
courage des hommes heureux, et sous les auspices
du grand-khakan, a peine la dixième partie de leur
armée fut-elle sauvée. Louange à Dieu, et louange
encore à Dieu! une victoire aussi brillante, une
aussi grande conquête n'eut pas lieu depuis la
création du monde; les hommes les plus âgés et les
plus instruits s'accordent la-dessus. Outre cette
grâce insigue, plus de soixante possesseurs de
châteaux qui avaient obéi aux Moscovites, et qui
avaient renforcé le roi malencontreux, séparèrent
après cette grande bataille leurs intérêts des siens,
tuèrent les officiers moscovites, brûlèrent quelques
palanques, passèrent le Dnieper et se soumirent. Le
khan ayant donné ces détails, fut remercié de la
part de Sa Majesté pour ce service distingué; des
lettres flatteuses, accompagnées de présens, lui
furent envoyées. Quand l'envoyé allemande eut
appris ces nouvelles, il fut embarrassé et confus,
changea de ton en faisant des excuses; on ne l'arrêta
plus un moment, il fut congédie avec tous les
honneurs, et Souleiman-aga fut nommé de la part
de Sa Majesté le Chahinchan ambassadeur
à Vienne.
388

Заключение
Перевод
Год 1069 (1659)
Бой татарского хана Мухаммед-Гирея и поражение московитской армии
В то время прибыло к стремени2
падишаха от татарского хана Мухаммеда-Гирея3
послание, объявляющее о победе, содержание
которого нижеследующее:
Проклятый царь московитский,
поступающий дурно, обольщенный заблуждением, вот
уже несколько лет как собирал войско,
обреченное на неудачу, с намерением навредить
мусульманам; он держал его наготове, чтобы
покорить днепровских казаков, половину
которых он приманил к себе тысячью уловок и
хитростей. Он предложил им в вожди мятежного
казачьего вождя по имени Серко4, тогда как
остальные, обманутые этим очарованием,
подняли восстание. При вести об этом нурад-
дин5 с частью татар, грозных врагам, был
отправлен против этих отколовшихся
идолопоклонников и толпы отступников. Тогда же
прибыли люди от гетмана казаков6, бежавшего
к хану. Они заявили, что враги осаждают город
Конотоп и что, если этот город попадет в руки
московитов, все непокорные казаки
переметнутся на сторону царя Московии. Пока
выдающийся хан готовился отправиться в эту
сторону, стало известно, что дурно поступающий
царь, воображая, что создает тем самым
препятствие, послал каких-то казаков под город
Азов. При вести о том Ахмед-Гирей султан7,
с частью своего двора, всеми татарами Шейдя-
ка8, отрядом мурзы Навруза9 и всем
черкесским войском выступил на Азов. Плуты из
числа непокорных казаков, получив извещение,
отступили в место, где был их лагерь, и
присоединились к нему. Как только выдающийся хан
получил эту весть, не тратя времени и
положившись на Аллаха, он выступил в поход в
начале Рамазана10 и с несметным войском татар
пересек стоянки и пространства. Поскольку
переправа татарского войска была
невозможна, пока не покорены городки и селения,
стоящие на берегах больших рек, впадающих
в страну казаков, отряд татар с чатальскими
конями11 был отправлен на помощь к
осажденным казакам, как только прибыли на реку
Аргала12; но тот, кто звался Серко13, лишенный
веры и рассудка, назначенный московитами
гетманом казаков, с 30 тысячами казаков и
московитов занял все подступы к крепостям,
стоящим на речке Агела14 и других реках, и
осадил крепость Увалтова15; пока он там
ожесточенно бился, прибыло войско, отправленное
с благословением и (счастливым)
предзнаменованием от падишаха ислама (да возжелает
Аллах посылать ему победы до самого Судного
дня!); и едва только взялось оно за мечи,
проклятые, обреченные на неудачу, были разбиты
и падали повсюду, как жертвы меча,
умиряющего врагов; лишь немногие были взяты в плен
и закованы в цепи. Проклятый Серко и
несколько неверных деев, попавших в
покровительствуемые (небесами) руки победителей16,
сообщили, по сведениям, доставленным о
намерениях врагов, после осады крепости
Конотоп, московитская армия, силой в 350 тысяч
пехотинцев и всадников, получила приказ от
своего царя отправиться целиком со своим
командующим подчинить днепровских казаков,
послать донесение царю и не менять
положения, пока не получит новые приказы; им
отправят необходимые подкрепления и
продовольствие; ожидается, что они проявят
храбрость; они должны выступить с обеих сторон
против мусульман и любой ценой завладеть
Конотопом. Когда узнали об этом, приложили
все усилия, чтобы освободить эту осажденную
крепость. Не принимая во внимание войска,
которые должны были прибыть с нескольких
направлений, нураддин и гетман
переправились под защитой Аллаха с войском столь же
многочисленным, сколько и победоносным,
и двинулись на московитский лагерь. В пути
они ежедневно захватывали пленников;
достоверные известия превосходили ожидания;
и выдающийся хан, после 41-дневного марша
оказавшись подле лагеря московитов, оставил
позади весь свой обоз и явился, проворный
и легкий, в стан неверных, наполненных
замешательством. Близ лагеря этой толпы, соблаз-
389

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
ненной ужасом, находились в двух местах
большие топи; кроме того что перейти их было
невозможно, разве что по мостам, там были
четыре вражеских лагеря, каждый
возглавляемый командующим. Первым был Дурбинский
(Трубецкой)17, вторым - Пожарский, третьим -
Иклидже Ильбауский18, а четвертым - Ромода-
новский. Вся их пехота, кавалерия и
артиллерия заняли мосты, а их отряды объединились,
чтобы не дать противнику переправиться. Со
своей стороны, татарское войско и другие
войска армии гетмана прибыли к мостам, и пока
обе стороны вели жаркую перестрелку из
орудий, делались приготовления для переправы,
в месте, отстоящем от этого моста в трех часах
пути, через обширную, как море, трясину, дна
у которой не было видно. Конница и
артиллерия переправились с огромным трудом; и пока
неверные московиты ничего не подозревали,
армия построилась в боевые порядки и разом
атаковала неверных с боевым кличем: Аллах!
Аллах! Слава Аллаху, безусловному
победителю. Молитвой райских всадников (ангелов и
святых) и милостью Аллаха и его провидением
неверные были разбиты и ратоборцы веры
победили; первые были обращены в бегство, а
вторые их преследовали. Ненавистная толпа
неверных бросилась в трясину впереди них,
в эту мутную воду, где, словно раненые вепри,
все тонули в грязи и увязали ногами в тине,
пораженные гневом божьим. Когда татары,
страдающие от жажды крови, гнавшиеся за ними,
заметили это, они расправились с ними
ударами мстительного меча, а большую часть их
взяли в плен. Военачальник Трубецкой,
оставшийся в лагере; казначей, присланный к нему
царем с дурными поступками; пажи, князья
и прочие доверенные, ставшие свидетелями
этого боя и не уверенные в том, что войско,
которое они видят - на их стороне, отправили
40 тысяч неверных на выручку - из них ни
один не спасся. Отважные татары обагрили
кровью поле боя своими четырехлопастными
стрелами, разрывающими грудь копьями,
раскалывающими черепа железными палицами;
так, что из-за потоков крови все поле казалось
покрытым пурпурными ивами. Так-то
произошло великое сражение, трупы громоздились по
390
степи холмами, напоминающими горы. Татары,
столь опытные в делах войны, не обращали
внимания на происходящее ни впереди, ни
позади себя и, не давая покоя своим коням,
упорно стремились вперед, против демонов,
заслуживающих того, чтобы их забросали камнями,
пока не проникли до самого лагеря, где они не
задержались; но они проникли в лагерь,
разграбили палатки и казну этих сорванцов и
учинили бесчисленные разрушения и
опустошения. Радуясь, что должным образом отомстили
врагам (с природной настойчивостью и всегда
выискивая шум (боя), войско мусульман
вечером ушло на отдых; но те, кто избежал меча,
в котором никому не отказывали, собрались
в одном месте; и, зная, что если они все еще там
окажутся утром, не уцелеет ни одна голова, во
тьме ночи они бросили самые ценные вещи,
свою артиллерию и весь свой обоз,
переменили свое постоянство на бегство, а жизнь
в бою - на отсутствие всякой борьбы.
Обольщая себя надеждой на счастливый исход, они
бежали в место, удаленное от лагеря, подле
реки и труднодоступное. Когда утром стал виден
покинутый лагерь, военачальники собрались
на совет и обсуждали дела; вот итог их
совещания: восхвалим Аллаха за то, что, помимо
столь полного отмщения, столько князей
и полководцев попали к нам в руки! Если мы
будем искать обогащения, поступающий дурно
царь, который достаточно богат, выкупит этих
пленников; другие спасутся бегством, и спустя
какое-то время явятся с силой для отмщения;
лучше будет, если все они падут жертвой меча,
чтобы наше отмщение было совершенным
и чтобы нас помнили до дня воскрешения. Не
стремиться ничуть к богатствам двух
военачальников, Трубецкого и Пожарского19,
которые обещают сокровища за свое
освобождение, и не давать им ни покоя, ни помилования;
они были все истреблены мечом. Так погибло
войско более чем из ста тысяч человек;
поскольку то был цвет их воинства, поспешили
отправить их в другую жизнь; третьего
военачальника, тонущего в трясине, убили, как
дикого кабана; четвертый, прибегнув к бегству, не
был схвачен. Спасшиеся из лагеря и бежавшие
к реке, перейти которую было непросто, с од-

Заключение
ной стороны прижимались к воде, а с другой
укрывались за оградой из повозок; там они
переводили дух два дня. Гетман казаков
выступил против них с пушками, своими и
захваченными в лагере неверных, и бил их с четырех
сторон; больше половины неверных погибли от
разрушений, причиненных пушками; тех, кто
бежал, гнали мечом по поясницам, и, кроме
тех, кто погиб во время бегства до реки Иса-
марджик20 и крепости Тоболи21 на московит-
ской границе, множество неверных спаслись.
Пожар войны, возгоревшийся 11 Шевваля22,
потух на двадцать первый день. Кратко говоря,
хотя мусульманское войско было словно
маленькая точка посреди толп порочных, а
войско неверных было несметным, тем не менее
благодаря великой отваге счастливых мужей
и покровительству великого хана уцелела едва
десятая часть их воинства. Хвала Аллаху, и
снова хвала Аллаху! Такой блестящей победы,
такого большого успеха не бывало со времен
сотворения мира; в этом сходились люди и самые
пожилые, и самые сведущие. Сверх этой не-
2 Т.е. ко двору турецкого султана Мехмеда IV (1648-
1687).
3 Мухаммед-Гирей IV, крымский хан (1641-1644,
1654-1666).
4 Ошибка автора реляции. В данном случае имеется
в виду не кошевой Иван Серко, а наказной гетман Иван
Силка, один из предводителей казаков, сражавшихся
против гетмана И. Выговского на стороне Москвы.
5 Мурад-Гирей султан, второй наследник престола
в Крымском ханстве.
6 Гетмана Войска Запорожского Ивана Выговского.
7 Ахмед-Гирей султан, старший сын крымского хана.
8 Шейдяк-мурза, сын князя Большой ногайской орды
Урмамбета.
9 Навруз-мурза, сын князя Малой ногайской орды
Касая.
10 В переводе на старый (юлианский) стиль - в
середине мая 1659 г.
11 Возможно, название происходит от древнего
города Малой Азии - Чатал-Хойюк, находящегося в 50 км
к югу от Коньи.
12 В тексте: Arghala - река Орель (по татарски - Эрели).
13 См. комментарий 4.
14 В тексте: Aghela - вероятно, имеется ввиду река Хорол.
15 Город Голтва в Чигиринском полку в месте слияния
рек Псел и Голтва.
слыханной милости, более шестидесяти
владельцев крепостей, подчинявшихся
московитам и усиливавших злосчастного царя, после
этого великого сражения отделили свои
интересы от его, перебили московитских
чиновников, сожгли несколько частоколов, перешли
Днепр и подчинились (мусульманам). Хана,
передавшего эти подробности, со своей стороны
благодарил Его Величество (султан) за столь
выдающуюся службу; ему были отправлены
лестные послания в сопровождении даров.
Когда немецкий посланник23 узнал о
произошедшем, он был потрясен и пришел в
замешательство, переменив тон и принося извинения;
не задерживая ни на мгновение, его отпустили
со всеми почестями, и Сулейман-ага24 был
назначен Его Величеством Шахиншахом на пост
посланника в Вене.
(Перевод с франц. М. В. Нечитайлова)
Текст воспроизведен по изданию:
Hammer J. de. Histoire de l'Empire ottoman, depuis
son origine jusqu'à nos jours traduit par J. J. Hellert.
Paris: Bellizard, 1838. T. 11. P. 93-98.
16 Силка был пленен под Голтвой татарами, передан
Выговскому и впоследствии казнен
гетманом-изменником.
17 В тексте: Dourbinski - князь Алексей Никитич
Трубецкой.
18 В тексте: Iklidje Ilbaouski - искаженное имя князя
Семена Петровича Львова. Данный вывод сделан на
основании того факта, что город Львов по татарски
именовался «Ильбав». См.: Халим Гирай-султан. Розовый
куст ханов, или История Крыма. Симферополь, 2008.
С. 90.
19 Ошибка автора реляции. Трубецкой в плен не
попадал, а Пожарский, как известно, вместо предложения
своего выкупа плюнул хану в лицо.
20 В тексте: Isamardjik - в данном случае речь идет
о реке Сейм.
21 В тексте: Toboli - явно искаженное название
города Путивль.
22 11 Шевваля соответствует 22 июня 1659 г. по
старому стилю. Согласно Найме, ханское войско 1 Шевваля
(12 июня 1659 г. по ст. стилю) уже перешло реку Орель.
23 Вероятно, резидент императора Леопольда I в
Стамбуле Симон Ренингер.
24 Сулейман-Ага, османский дипломат. В 1659 г.
посланник султана в Вене, в 1669 г. посол во Франции.
Комментарии к тексту И. Б. Бабулина
391

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
III. Новгородский хронограф XVII века о Конотопской битве
О выходе злочестиваго крымскаго царя хана на Рускую землю1
Выиде на Рускую землю злочестивый и без-
аконный бусорман крымский царь хан2 со
своими многочислеными полки и воинскими
ратными людми. Против его, нечестиваго, вели-
каго государя послан был боярин и воеводы
князь Алексей Никитичь Трубецкой с товары-
щи, да с ним же бысть в товарыщах с полком
князь Семен Романовичь Пожарской. И как
будучи от Конотопа города за сорок верст3, и
того нечестиваго бусормана царя хана передовые
вестовый малые полки объявились, и о том
учиниша ведомость в полках князь Алексея
Никитича Трубецкого с товарыщи, что подъ-
езжие люди малые тотарские близ их полков за
переправою за 12 верст. И боярин князь
Алексей Трубецкой приказа обоз крепити всякие
ради меры и служивым велел бытии в вели-
це опасении. В то же время окольничей князь
Семен Романовичь Пожарской нача говорити
князь Алексею Трубецкому: «Я-де еду с
своим полком и проведаю, каковы люди, болшие
и малые, а что буде видя против себя, и
учиню с ними брань, и я-де бой тотарской знаю,
каковы они на бранех»4. Той же князь Семен
Пожарской собрався со своим полком, что под
его подраментом5, и поиде против нечестиваго.
А говорит князь Алексею Трубецкому: «Каково
есть нам, и в тое время мне о сем помощь
учини». Той же князь Алексей Трубецкой
удерживая его, чтоб он не ехал, дожидал бы о едином
месте. Он же его не послушав и поиде с своим
полком против нечестиваго варвара6. И как
будучи у переправы7, и в то время за переправою
малые люди показались, и той князь Семен
Пожарской поиде за переправу и ополчися
против нечестивых, чающе малые люди тут. Тот же
бусорман злочестивый бысть близ неподалеку
поприщ за 58 и уведе о сем, и пусти своя многия
полки, и по них и сам идяще. И сразишася меж
себя, и бысть бой велий с полудни и до вечера.
Той же князь Семен Пожарский многих варвар
посекаше и храбрство свое велие простираше.
И прииде же день над вечер9, окаяннии же вар-
вари бусормени подстрелиша под князем коня,
392
и не успе на другово всести. Тии же тотарове
нападоша множество и ухватиша его, и поведо-
ша пред нечестиваго царя хана. И как его при-
ведоша пред царя, и начата его всячески ласка-
ти10. Он же о сем ничто же вменяше и его, царя,
обличаше и его варварское богомерское житие.
Той же царь повеле его всячески томлении от
православныя веры отогнати и в свою бусор-
менскую веру привести. Той же князь крепце
царя обличаше, яко ж крепкий адамант, пре-
щения и мучения ни в чем не устрашися,
крепце пострада, и положивый душу свою за
церкви Божия и за благочестие великого государя
и за православную християнскую веру и за вся
православныя християне, укоряше: «О, злоче-
стивейший бусормане и поганый еретиче, по-
сланниче сотонинский и бесовский, предтеча
Махметов, предстатель и слуга диявольский,
гонителю на церкви Божия и разорителю и
грабителю». И по сем в такове крепости кончину
приял еси добре. Той же злочестивый царь не
возможе укоризны терпети и поношения,
повеле его всячески мучити различными
мучении. И по мучении том повеле ему главу отсе-
щи, и повергоша его тело на пусте месте. И той
храбрый и терпеливый воин мучения
кончину прият, и царствию Божию наследник бысть.
Некто полковник бысть с ним, князем, райтар-
ский11, и отоиде мало с своими райтары и укре-
пися, и учини с ними, тотары, бой великий по
три дни12, но не возмогоша его тотарове
жива взятии. На третий же день не бысть в том
полку ни хлеба, и и изнемогоша от гладу, и
зелия не бысть. И о сем татарове нападоша
крепце на них, овех посекаше, а инех копии избод-
ше, ни един же тех свободися смерти, но вси
мечем умроша. И како бой бысть с царем
ханом, и посылаше весть к боярину князь
Алексею Трубецкому с товарыщи, и он о сем
отказал: «Своею-де волею ехал, тако и промышляй,
и я ему помогать не буду», а сам поиде обозом
к городу Конотопу. И после бою, как побили
Пожарского, и все ханово войско устремися на
Трубецкого полки и нападающее крепце бра-

Заключение
нию на его обоз по 12 дней13, только не превоз-
може одолети, многих же в то время побита,
а болши того раниша несмертоносными
ранами 40 тысящ14. И августа в 6 день прииде о сем
весть к Москве к великому государю, что учи-
нися над Трубецким, тотарове полк его розби-
ли, только бутто се сам прииде обозом в город
Конотоп15. И в то время слыша таково побе-
ждение на русские полки, велий страх объят на
вся живущия в Москве. Великий же государь
повеле около Москвы по болшому
Земляному валу город рубити, только лесом в тое
время бысть оскудение, и повеле загородных
слобод хоромы ломати и тем город строити. И в то
время осадных людей росписаша по
монастырем: к Спасу на Новое и в Симонов, и во Ан-
дронников, и Смоленской богородицы. И того
бысть смятения три дни и три нощи. И многие
люди из Земляного города и из Белого везоша
животы в Кремль и в Китай. В то же время со-
бравшеся воровские люди, холопи боярские,
а иное от християн, во многих местех в селех
1 Настоящий текст представляет собой фрагмент
Новгородского хронографа, созданного во второй
половине XVII в. Записи, относящиеся к указанному
столетию, были опубликованы M. H. Тихомировым
в 1979 г. Рукопись хранится в отделе рукописей и
старопечатных книг ГИМ в Москве. Хронограф
составлялся в Новгороде в конце XVII в., вероятнее всего, в
царствование Федора Алексеевича (1676-1682),
названного государем. В самом тексте хронографа нет указания
на его составителя, но его автор был хорошо
осведомлен в политических и церковных делах своего времени.
Неизвестный автор, скорее всего, не был участником
похода кн. Трубецкого на Украину 1659 г., но
общался с начальными людьми, сражавшимися с выговцами
и крымскими татарами под Конотопом, что позволило
ему воспроизвести достоверную картину разгрома
отряда Пожарского.
2 Мухаммед-Гирей IV, правивший Крымским
ханством в 1641-1644 и 1654-1666 гг.
3 Русские воеводы узнали о подходе неприятеля не
тогда, когда он был «за сорок верст», а гораздо позже.
От Конотопа до Сосновки около 10 км, т.е. немногим
менее 10 верст.
4 Князь Пожарский имел в виду свой боевой опыт,
полученный в сражениях с крымскими татарами в 1645-
1646 гг. под Курском и Азовом.
5 Под его «подраментом», т.е. региментом, в данном
случае - под его командой.
6 С кн. Пожарским был не только его полк и полк
кн. С. П. Львова, но и другие конные части, переданные
под его начало Трубецким.
7 Переправа через речку Куколку у села Сосновка.
8 Поприще - старинная мера длины, равная
примерно 1480 м.
приидоша, шубы своя оборотивше навыворот
шубы шерстию и сполох учинившее16. Право-
славнии ж християне о сем устрашахуся,
бегающее от них по лесом и по пустыням, а инии
по градом, где кому ближе. Инии бежавшее
которые за сто верст и за полтораста поприщ, бе-
жаще з жены и дети во град Москву. Только
бысть о сем велие смятение и страх, овии пе-
ше, инии же на конех, друзии же дети малые
на коровах и на волах. И о сем много пакости
бысть и душегубства, многие со гладу умираху.
В четвертый же день бысть о сем весть
великому государю, что выиде боярин князь Алексей
Трубецкой с товарыщи, прииде в город в
Конотоп17, а той нечестивый царь хан поиде в Кома-
рецкие волости и зимоваше в них18, а христи-
яном бысть от сего велие утеснение и
ограбление, а сам царь поиде в свою землю.
Текст воспроизведен по изданию:
Тихомиров M. H. Русское летописание.
М., 1979. С. 304-306.
9 Битва продолжалась до вечера 28 июня, но конный
отряд Пожарского и Львова был разгромлен еще в
первой половине дня.
10 О том, что хан предлагал Пожарскому поступить
к нему на службу и принять ислам, известно только из
«Песни о гибели Семена Пожарского». В то же время
дерзкий ответ князя хану подтверждается очевидцами
казни воеводы, в частности сотником П. Забелой и
визирем Сефер-Газы Агой.
11 Речь может идти о рейтарском полковнике Вильяме
Джонстоне, погибшем в битве. Другой рейтарский
полковник, Анц Георг Фанстробель, по некоторым данным,
лишился жизни уже в плену, вместе с другими
казненными по приказу хана.
12 Рейтарские полки, бывшие с Пожарским, были
истреблены в день битвы 28 июня.
13 Крымские татары и казаки Выговского
приступали к обозу Трубецкого с 29 июня по 4 июля, т.е. никак
не 12 дней.
14 В войске Трубецкого не могло быть 40 тыс.
раненых, поскольку его общая численность во время отхода
к Путивлю не превышала 23 тыс. русских воинов.
15 Трубецкой после битвы пришел в Путивль, а не
в Конотоп, удерживаемый казаками Выговского до
осени 1659 г.
16 Свидетельство того, что «воровские люди»
выдавали себя за татар и пользуясь ситуацией совершали
разбои и грабежи в ближайших от столицы уездах,
подтверждается в отписках воевод.
17 См. примечание 15.
18 Хан не зимовал в Комарицкой волости, а вернулся
с ордой в Крым осенью 1659 г.
Комментарии к тексту И. Б. Бабулина
393

И. Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
IV. К вопросу о почитании нового страстотерпца благоверного князя
Симеона Пожарского
Храбрый русский князь Семен Романович
Пожарский, погибший под Конотопом в 1659 г.,
был одним из тех редких народных героев,
память о котором сохранилась в старинной
песне. Однако не только в песне прославлено его
имя. В приложении к одному из списков
рукописного Летописного свода 1652 г. имеются
тексты тропаря и кондака, специально
составленных «новому страстотерпцу...
благоверному князю Симеону Пожарскому»1.
Историческая справка
Пожарский Семен Романович (ок. 1611-
1659) князь, окольничий и воевода. На царской
службе упоминается с 1627 г. В 1645 г., будучи
воеводой Курска, отличился в боях при
отражении набега крымских татар. Он,
единственный из воевод, находившихся на Белгородской
укрепленной черте, смог организовать отпор
татарам и освободить захваченный ордынцами
полон. В 1646 г. князь возглавил астраханских
служилых людей и донских казаков в походе
против татар и ногайцев под Азов. В
нескольких сражениях разбил крымских царевичей
в боях на Дону, предотвратив большой поход
татар на русские земли. В 1654 г. командовал
Сторожевым полком в армии кн. А. Н.
Трубецкого в Литовском походе, участвовал в
штурме Мстиславля и в разгроме гетмана Я. Радзи-
вилла в битве при Шепелевичах. В походе на
Литву в 1655 г. разбил литовцев при Тинкови-
чах. В войне против Швеции принимал участие
в осаде Дерпта (1656), нанес поражение
шведам в рейде на реке Пыбе. С сентября 1658 г.
был вторым воеводой в армии кн. Ф. Ф
Куракина, направленной против мятежного гетмана
Войска Запорожского И. Выговского. В
апреле 1659 г. разгромил Прилуцкого полковника
П. Дорошенко под Сребным, участвовал в
осаде Конотопа. 28 июня 1659 г., командуя конным
отрядом, в ходе разведки боем, попал в
засаду устроенную войсками крымского хана под
Торговицей. В ходе ожесточенного сражения,
окруженный многочисленным врагом, взят
в плен. На следующий день казнен по прика-
394
зу хана Мухаммед-Гирея за дерзкие слова в его
адрес. Герой народной песни «Гибель князя
Пожарского» (другое название - «Под
Конотопом под городом»), в которой князь изображен
в образе былинного русского богатыря.
Согласно «Новгородскому хронографу»,
князь Пожарский положил «душу свою за
церкви Божия и за благочестие великого
государя и за православную християнскую веру...
И той храбрый и терпеливый воин мучения
кончину прият, и Царству Божию наследник
бысть»2. Наличие тропаря и кондака
«новому страстотерпцу» ставит вопрос о возможно
имевшей место канонизации погибшего
воеводы после 1659 г.
Так был ли князь Семен Романович
Пожарский канонизирован Русской
православной церковью (РПЦ)?
Вопрос о почитании благоверного
князя Симеона Пожарского
Попытки отыскать сведения о
благоверном князе Симеоне Пожарском в
богослужебных книгах успехом не увенчались. Тем не
менее в пользу учреждения местного почитания
князя Пожарского свидетельствуют показания
иностранцев, оказавшихся в Москве в 1659-
1661 гг.
Так, в 1659 г. литовский шляхтич Самуил
Венславский услышал от москвичей о том, что
князя Семена Пожарского русские хотят
внести «в число мучеников, или канонизировать,
как они это называют»3.
Австрийский посол А. Майерберг,
бывший в Москве в 1661 г., сообщал в своем
дневнике «Путешествие в Московию» следующее:
«В 1659 году пал, в передовом полку, в
сражении с польским, казацким и татарским
войском князь Семен Романович Пожарский.
Потомок Ивана, второго сына Всеволода, князя
Московского, человек, отягченный безчестны-
ми делами и преступлениями и недавно
снискавший себе дурную известность убийством
жены; и Алексей Михайлович торжественно
причислил даже его к мученикам, и в честь

Заключение
его ныне бывает особенное богослужение
в церкви (выделено мной. - И. Б.)»4.
Сразу стоит отметить, что на самом
деле никакого «убийства жены» не было. Вдова
князя Семена Романовича - Евдокия
Васильевна Пожарская (в девичестве Третьякова) на
сорок лет пережила мужа и скончалась в
Московском Иоанно-Предтеченском женском
монастыре около 1700 г., когда ее земли отошли
названному монастырю5. В частности, в
архивных документах сохранилось ответное письмо
из Земского приказа на челобитную «вдовы
княгини Авдотьи Васильевны Пожарской»,
датированную 5 июня 169 года (1661) о том, что
«муж де ее околничей Семен Романович
владел огородом за Яузскими вороты в Земленом
городе и тот де огород за нею и по се число
не справлен». Государь ее пожаловал, «велел
тот огород за нею написать»6. Она же
упоминается в документах осенью 1667 г.7. Эти
факты, так же как отсутствие малейшей
информации о «противоправном поведении»
Пожарского в документальных источниках, приводят
к выводу о том, что Майерберг писал со слов
недоброхотов князя. Слова о «преступлениях»
и «бесчестных делах» князя Пожарского
являются не более чем клеветой и не находят
подтверждения в источниках.
Комментируя реплику А. Майерберга о
Пожарском, современный российский историк
А. А. Булычев пишет: «Думается, что
негодование Мейерберга, старательно передавшего
в своих мемуарах самые грязные сплетни о
Пожарском, вызывал не столько моральный
облик новопрославленного князя, сколько сам
факт существования у православных
«схизматиков» подлинных святых. Именно последняя
причина побудила его после филиппики по
адресу С. Р. Пожарского еще с большим
сарказмом обрушиться на преподобного Сергия
Радонежского и сотворенные им чудеса»8.
Знаменитый церковный историк
профессор Е. Е. Голубинский в своей классической
работе «История канонизации святых в Русской
церкви» дает следующее определение
канонизации: «Канонизация есть причтение
церковью какого-либо усопшего подвижника
благочестия к лику ее святых»9. Общецерковное
почитание святых хорошо известно, князя
Симеона Пожарского среди общерусских святых
нет. Скорее всего, он являлся местночтимым
святым, возможно, даже в рамках одного
собора. Как отмечает игумен Андроник (Трубачев)
в своей статье о канонизации святых, местным
празднование будет даже в том случае, если
оно «совершается только в одном храме
(монастыре)»10.
Согласно переписной книге города Москвы
1638 г., дом князя Романа Петровича
Пожарского - отца Семена, находился в Белом
городе, недалеко от церкви Трех Святителей на
Кулишках (рядом с сохранившейся усадьбой
Лопухиных в районе нынешней Хитровской
площади)11. Учитывая особое расположение
жены Семена Романовича, Евдокии
Васильевны, к находящемуся рядом Иоанно-Предтечен-
скому монастырю, чета Пожарских, вероятно,
проживала в своем доме до гибели князя под
Конотопом. Не исключено, что богослужение
в честь нового святого могло вестись в одном
из храмов на Кулишках.
Обратим внимание на то, что в XVII
столетии одной мученической гибели князя за
православную веру было «мало» для его
официальной канонизации РПЦ, поскольку
«единственным общим основанием для причтения
усопших подвижников благочестия к лику
святых служило в нашей церкви с самого ее начала
и до позднейшего времени прославление
подвижников даром чудотворений»12. Подвижник
благочестия мог прославиться даром
чудотворений как при жизни, примеры чего известны,
так и после смерти (большей частью). Попытки
отыскать тело князя Пожарского на поле
битвы, предпринятые русскими служилыми
людьми осенью 1659 г., успехом не увенчались,
место его захоронения неизвестно. Отсутствие
телесных останков или мощей не позволило
прославлять их как источник чудотворений,
сделать их предметом чествования и
поклонения как святыни. Могила Пожарского осталась
неизвестной. Соответственно, не было и
очевидцев чудес, совершавшихся при гробе
подвижника благочестия.
«Право местной канонизации как в
теснейшем, так и в обширнейшем смысле слова при-
395

К Б. Бабулин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
надлежало епархиальному архиерею, под
условием, как нужно думать... дозволения от главы
русской церкви митрополита - патриарха»13.
Позиция опального патриарха Никона в этом
вопросе неизвестна. Никон лично знал
князя Пожарского, поскольку последний входил
в круг приближенных царя Алексея
Михайловича. Согласно «Дворцовым разрядам» князь
Семен Романович нередко приглашался к столу
государя вместе с патриархом. Если
инициатива канонизации Пожарского принадлежала
царю, то Никон мог воспротивиться ей лишь по
причине личного конфликта с Алексеем
Михайловичем. Данный конфликт мог послужить
серьезным препятствием для общецерковного
почитания князя Пожарского.
Так было ли местное почитание?
Возвращаясь к словам А. Мейерберга,
повторим, что царь «торжественно причислил...
к мученикам» князя Семена Пожарского
и «в честь его ныне бывает особенное
богослужение в церкви».
Согласно известной работе церковного
историка Е. Е. Голубинского,
«канонизированный или настоящий святой есть всякий святой,
которому установлено и совершается
празднование, будет ли он общий или местный,
известно или неизвестно время установления
празднования ему (под ненастоящими святыми мы
разумеем святых, которым не установлено
празднования или которые не
канонизированы, но которые признаются святыми и
почитаются за таковых от народа)»14.
В связи с изложенным напрашивается
вывод о том, что подготавливаемая официальная
общецерковная канонизация нового
страстотерпца, благоверного князя Симеона
Пожарского, по каким-то причинам не состоялась.
Этими причинами (или всей
совокупностью причин) могли быть следующие:
- отсутствие свидетельств того, что при
жизни благоверный князь Симеон обладал
даром чудотворений - в то время необходимым
условием для того, чтобы подвижник был
причислен к лику святых;
- отсутствие его телесных останков или
мощей, что в свою очередь не позволило
прославлять их как источник чудотворений; сде-
396
лать предметом чествования и поклонения как
святыни;
- возможное неодобрение опального
патриарха Никона, обиженного на царя Алексея
Михайловича, но даже в изгнании
остающегося главой Русской православной церкви.
Поскольку обретения мощей усопшего не
произошло, а день его рождения вряд ли был
известен современникам, вероятнее всего,
описанное Мейербергом богослужение
совершалось в день кончины Пожарского - 29 июня
(9 июля по новому стилю). Согласно тому
же Е. Е. Голубинскому, «днем для ежегодного
празднования святому обыкновенно
назначался день его кончины, если был известен, если
нет, то день обретения мощей (если таковое
имело место, день рождения, день ангела)»15.
Тропарь и кондак благоверному
князю Симеону Пожарскому
Как выше было отмечено, в приложении
к одному из списков Летописного свода 1652 г.
имеются тексты тропаря и кондака,
специально составленных «новому страстотерпцу...
благоверному князю Симеону Пожарскому»16.
Список Летописного свода 1652 г.,
сохранившийся в собрании рукописных книг
Российской государственной библиотеки (Ф. 722.
Оп. 7. Д. 320), относится к середине - второй
половине XVIII в. Текст написан на бумаге
русского производства с филигранью (водяным
знаком), позволяющим достаточно точно
датировать время ее изготовления. Филигрань,
по исследованию С. А. Клепикова за № 51917,
представляет собой буквы «РФ» на левой
стороне и «МП» на правой стороне листа, в
незаконченных снизу ромбовидных картушах.
Буквы расшифровываются следующим образом:
«Рольная Фабрика» и «Максим Переяславцев».
Известно, что семья Переяславцевых в 1735 г.
основала две бумажные фабрики в Угличе. Обе
фабрики держались в роду до конца XVIII в.
Указанная филигрань датируется 1743 г. Таким
образом, рассматриваемый список
летописного свода 1652 г. был переписан с более раннего
текста не ранее 1743 г.
Рукописная книга включает в себя 376
листов, написанных раздельной скорописью раз-

Заключение
ных почерков и полууставом с элементами
скорописи (текст Л. 1-372, остальное - чистые
листы). Переплет - картон, оклеенный бумагой,
с корешком из мешковины. Края переплетных
крышек потрепаны. Текст рукописи
заключен в прямоугольную рамку. В тексте имеются
подчеркивания, замечания на полях.
Инициалы киноварные. На Л. 367об имеется
владельческая надпись «Сия книга Аксеньева», а также
записи «капитан Яков Аксеньев», а ниже «Ваш
милостивого государя покорный слуга Павел
Аксеньев». На ряде листов датировка «1799»
и «1834». На Л.353об, повторяющиеся
записи: «Сия книга города Покрова». Уездный
город Покров, являющийся городом с 1778 г.
(ранее - село), в XIX в. находился во
Владимирской губернии.
Известно, что некий Яков Аксентьев
учился в Голландии и Англии орнаментации и
столярному делу. Он был послан туда как
пансионер императором Петром I до 1720 г.
Возможно, книга первоначально принадлежала ему.
Он же мог быть и переписчиком текста XVII в.
Летописный свод 1652 г. описывает
события, происходившие в Московском
государстве до 1648 г., и заканчивается (на Л. 336)
записями о свадьбе царя Алексея Михайловича на
Марии Милославской и о пожаловании в
дворецкие Прокопия Федорова сына Соковнина.
Далее, на листах ЗЗб-ЗЗбоб, неизвестным
автором записаны тропарь и кондак
«новому страстотерпцу благоверному князю
Симеону Пожарскому». Таким образом,
сохранились прямые свидетельства того, что
заинтересованными в канонизации князя Пожарского
лицами, на пути прославления нового
мученика, были предприняты определенные шаги,
а именно, составлена служба названному
подвижнику благочестия.
«Причтение какого-либо подвижника
благочестия к лику святых требовало, чтобы
составлена была служба ему и было написано
житие его. Служба нужна была для того, чтобы
по ней совершаемо было празднование
святому; а что касается до жития, то оно нужно
было как оправдательный документ
относительно того, что канонизированный святой был
истинный святой»18.
Было ли составлено житие
благоверного князя Симеона, неизвестно, но имели место
случаи составления службы (тропарь, кондак,
стихиры, канон) до того, как был
канонизирован усопший. «Очень не редко, если не большею
частию, было так, что житие святого и служба
ему готовы были к его канонизации...
канонизации некоторых святых предшествовал
период «почитания», начинавшийся со дня кончины.
Вопрос о канонизации этих святых был почти
что заранее решенный вопрос и состоял
только в том: скоро или не скоро она
(канонизация) совершится (выделено мной. - И. Б.)»19.
Вместе с тем общественные службы
почитаемым усопшим не могли совершаться во
всей церкви. «Само собою понятно, что
службы святым, составленные до их канонизации,
не могли иметь общественного употребления,
ибо нельзя совершать общественной службы
святому, который еще не признан святым. Но
допускалось их частное употребление: люди,
имевшие веру к неканонизированным
подвижникам, как к достойным молитвенникам пред
Богом, могли совершать по ним моления
последним домашние или келейные»20.
Канонизация носила характер
длительного процесса, подготовительный этап мог
продолжаться годами. «Если житие подвижника
и служба ему были приготовлены до
канонизации, то при возбуждении дела о сей
последней они представляемы были церковной
власти, которая рассматривала их, в случае нужды
исправляла и одобряла»21.
При анализе текста тропаря новому
страстотерпцу князю Симеону Пожарскому видно,
что в основу его положен тропарь св.
мученика Андрея Стратилата (глас 5, память мученика
празднуется 1 сентября или 19 августа ст. ст.):
«Земнаго сана славу оставив,/
Небесное Царство наследовал ecuj
кровными каплями, яко пренудным камением,/
нетленныя венцы украсил ecu/
и ко Христу привел ecu собор страстотерпец./
С лики ангельскими в невечернем свете/
незаходимаго Солнца Христа обрел ecu,/
святе Андрее Стратилате,/
Егоже моли с пострадавшими с тобою присно,/
да спасет души наша».
397

И. Б. Бабу пин Борьба за Украину и битва под Конотопом (1658-1659)
В схожести двух тропарей нет ничего
удивительного, каноническая традиция
предъявляла к текстам определенные требования, тем
более что мученическая кончина святого
Андрея Стратилата и князя Симеона
Пожарского давала повод к аналогиям. При этом
автору не нужно быть оригинальным, достаточно
было составить службу по известному
образцу. «Требования к ним (текстам. - И. Б.) были
самыми скромными: мало-мальски и
сколько-нибудь жития и каноны написаны были «по
образу и по подобию»22.
В результате проведенного исследования
можно сделать вывод о том, что в память
князя Семена Романовича Пожарского, на
протяжении ряда лет после его гибели, в некоторых
храмах (или одном храме) Москвы
совершалось «особенное богослужение» (вероятно,
панихиды и заупокойные литургии). Особенное
богослужение в церкви свидетельствует о
«почитании» усопших подвижников
добродетели, что является «низшей степенью» их культа
против причтения к лику святых. Наличие
составленной службы (тропарь, кондак) новому
страстотерпцу, благоверному Симеону
Пожарскому, свидетельствует об определенных,
предпринятых церковью, мерах по подготовке его
официальной канонизации. Однако сведений
о формальной канонизации в ходе настоящего
исследования обнаружить не удалось. Тем не
менее, как пишет игумен Андроник,
«бытование памятников, связанных со святым,
должно рассматриваться как свидетельство
установления ему местного почитания.
Благословение епархиального архиерея на местное
почитание святого до XVIII в., как правило, не
1 Булычев А. А. Между святыми и демонами.
Заметки о посмертной судьбе опальных царя Ивана Грозного.
М., 2005. С. 105, 235. - Прим.: тропарь - церковная песнь
в честь какого-либо православного праздника или
святого. Кондак - краткая церковная песнь, заключающая
в себе похвалу Христу, Богоматери или святому.
2 Новгородский хронограф XVII в. // M. H. Тихомиров
Русское летописание. М., 1979. С. 305.
3 Wçslawski S. Victor et victus... P. 95.
4 Мейерберг А. Путешествие в Московию барона
Августина Мейерберга в 1661 году // Утверждение
династии. История России и дома Романовых в мемуарах
современников XVII-XVIII вв. М., 1997. С. ПО.
запечатлевалось особыми грамотами, а
сохранялось через ежегодное празднование памяти
святого и посвященные ему агиографические
памятники»23.
Таким образом, свидетельств того, что
князь Симеон Пожарский являлся местночти-
мым святым, достаточно. Почитание его
памяти, вероятно, продолжалось до 1682 г., в
условиях некоторого произвола в вопросах
канонизации, существовавшего до времени патриарха
Иоакима. Как отмечал Е. Е. Голубинский, этот
«произвол в составлении списка общепочитае-
мых святых господствовал до 1682 г., до издания
патр. Иоакимом исправленного Устава, в
котором изготовлен был список общепочитаемых
святых и нарочитою тщательностью и уже, как
все в уставе, при действительном надзоре
церковной власти»24. Скорее всего, при
составлении списка общерусских святых князь
Пожарский не был включен в него, так же, например,
как благоверный князь Георгий (Юрий)
Владимирский, погибший в бою на р. Сить в 1238 г.
В то же время нет и никакого официального
дела об исключении князя Симеона Пожарского
из святцев, если бы он был внесен в них,
аналогичного делу об отмене памяти св. княгини
Анны Кашинской25 (1677-1678 гг.).
Однако вне зависимости от того, был ли
князь официально канонизирован или нет,
его по праву можно назвать последним
русским богатырем, воспетым в народной песне.
Несмотря на все попытки отдельных
летописцев, авторов различных записок и историков
очернить его образ, в народной памяти он был
и остался героем и мучеником, погибшим за
русскую землю и православную веру.
5 Бураков Ю. Н. Под сенью монастырей московских.
М., 1991. С. 104.
6 РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. № 1722. Л. 247-248.
7 5 сентября 1666 г. упомянута вдова князя Семена
Романовича Пожарского - Авдотья Васильевна: «опис-
ные книги писал Володимерского уезду вотчины
окольничего князь Семена Романовича Пожарского жены его
вдовы княгини Авдотьи Васильевны села Якимова
церковный дьячок Васька Васильев 7175 года 5 сентября».
8 Булычев А. А. Указ. соч. С. 105.
9 Голубинский Е. Е. История канонизации святых
русской церкви. М. 1903. С. 11.
10 Игумен Андроник (Трубачев). Канонизация святых
398

Заключение
в Русской православной церкви // Православная эн- 20 Там же. С. 289.
циклопедия. Русская православная церковь. М., 2000. 21 Там же. С. 291.
С. 347. п Там же. С. 292.
11 Переписная книга города Москвы 1638 года. М., 23 Игумен Андроник (Трубанев). Канонизация святых...
1881. Стб. 171. С. 352.
12 Голубинский Е. Е. Указ. соч. С. 268-269. 24 Голубинский Е. Е. Указ. соч. С. 227.
13 Там же. С. 41. 25 «Во второй половине XX века, в правление патр.
14 Там же. С. 261. Иоакима, имел место случай исключения из святцев од-
15 Там же. С. 2S7. ной святой с отменою установленного празднования ее
16 Булычев А. А. Указ. соч. С. 105, 235. памяти, иначе сказать случай кассирования или унич-
17 Клепиков С. А. Филиграни и штемпели на бумаге тожения канонизации. Святая, постигнутая печальной
русского и иностранного производства XVII-XX вв. М., судьбой, была княгиня Анна Кашинская, Иоакимовское
1959. С. 60. дело о которой имеет громкую известность»: Голубин-
18 Голубинский Е. Е. Указ. соч. С. 288. ский Е. Е. Указ. соч. С. 159.
19 Там же.
399

Серия «Ратное дело»
Бабулин Игорь Борисович
Борьба за Украину
и битва под Конотопом
(1658-1659 гг.)
Ответственный редактор: кандидат исторических наук А. В. Малов
Рецензенты: доктор исторических наук Г. А. Санин,
кандидат исторических наук О. А. Курбатов